Стихотворения [Давид Давидович Бурлюк] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Давид Давидович Бурлюк Николай Давидович Бурлюк Стихотворения

С. Красицкий. Поэты Бурлюки

И стекла широко звенели

На Бурлюков «хо-хо-хо!».

Велимир Хлебников
1
«„Бурлюки“, – писал в своих воспоминаниях живописец Аристарх Лентулов, – это уже название собирательное, ставшее в конце концов нарицательным». Действительно, русское авангардистское движение первой четверти XX века, представлявшее собой совокупность очень разных, зачастую абсолютно противоположных по своим эстетическим взглядам и принципам школ, творческих объединений и отдельных художников и получившее в истории искусства навязанное критикой и в целом, пожалуй, довольно малосодержательное наименование «футуризм» (представители каких течений не мыслят себя художниками будущего?!), с не меньшим основанием могло бы называться каким-нибудь термином, образованным от фамилии «Бурлюк» (например: «бурлюкизм», «бурлючество», «бурлюкисты» и т. д.). Современникам это представлялось вполне закономерным. Так, например, Александр Блок в марте 1913 года писал в дневнике: «Эти дни – диспуты футуристов, со скандалами. Я так и не собрался. Бурлюки (имеется в виду группа кубофутуристов. – С.К.), которых я еще не видал, отпугивают меня. Боюсь, что здесь больше хамства, чем чего-либо другого (в Д. Бурлюке)».

Известный театральный деятель Николай Евреинов вспоминал, что «одно время выражение „бурлюкать“ было принято в наших художественных кругах как terminus lechnicus[1]». Бытовавший в то время «ряд производных речений: бурлюкать, бурлюканье, бурлючье и т. д.», возникший после того, как обозначился «интерес широкой публики к футуризму», и необходимый при разговоре о новейшем искусстве, приводит в своей мемуарной книге «Полутораглазый стрелец» Бенедикт Лившиц.

Дело, разумеется, прежде всего, в той грандиозной организаторской роли, которую сыграл в становлении и развитии русского авангарда «отец русского футуризма» Давид Давидович Бурлюк (1882–1967), к тому же являвшийся в глазах общественности, в силу личностных особенностей, своего рода персонификацией футуризма. Но помимо него заметную роль в русском авангардистском движении сыграли его братья – живописец Владимир (1886–1917), поэт и теоретик Николай (1890–1920), а также сестра – художница Людмила (1886–1973). Эпизодически были близки к искусству еще две сестры Бурлюк – Надежда (1895–1967) и Марианна (1897–1982). В целом, для одной семьи более чем солидный вклад. А если учесть частоту появления этой фамилии, особенно в период утверждения и расцвета футуризма, на афишах и страницах периодических изданий (причем не только в репортажах с выставок или книжных рецензиях, но и в сообщениях о скандалах, происшествиях в жизни творческой «богемы»), то количество членов семьи Бурлюков, участвующих в различных художественных акциях, могло показаться еще большим. При этом мог смутить еще и эстетический эклектизм Бурлюков: у посетителей выставки или читателей очередного футуристического альманаха вполне могла возникнуть иллюзия, что произведения кого-то из живописцев или поэтов – на самом деле детища разных авторов. Так, Игорь Грабарь после посещения одной из выставок делился своими впечатлениями с читателями журнала «Весы»: «Когда входишь на выставку, то получаешь впечатление, что, кроме Бурлюков, здесь никого нет, и кажется, что их много: десять, может быть, двадцать Бурлюков. Потом оказывается, что их только трое и что один пишет квадратами и цифрами, другой запятыми, а третий – шваброй. При ближайшем рассмотрении тот, который пишет шваброй, оказывается женщиной и притом обладательницей наибольшего таланта. Впрочем, и двое других, несомненно, талантливы и полны того невинного задора, который быстро спадает. Очень долго бурлюкать нельзя. Мне начинает казаться, что такой глагол существует».

В конце концов, свою роль в отождествление фамилии конкретных авторов с наименованием группы сыграла и сама фамилия, довольно необычная, по-футуристически выразительная, «удачная» фонетически и морфологически. (Лившиц писал, что «только флексивные особенности фамилии Маяковского помешали ей превратиться в такое корневое гнездо, каким оказалось слово „Бурлюк“».) Эта фамилия вызывает много звуковых и смысловых ассоциаций, многие из которых, как представляется, вполне соответствовали и ее обладателям (Давиду Бурлюку – уж во всяком случае). В «бурлюке» можно услышать «бур» («бурение») и «бурю», «бурелом» и «бурление», «буран» и «бурлеск» (при желании – «бурлак», «бурдюк», «бардак» и т. д.). Интенсивная фактура этого слова, его богатый (в фонетическом отношении) потенциал не случайно был замечен Алексеем Крученых – поэтом, особенно внимательным и чувствительным к «начертательной и фонической характеристике» слова:

Афтомобиль бурло бурлюкотит в желтой горчке…
(«Лето городское»)
Откуда же