Летний ангел [Монс Каллентофт] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (130) »
Монс Каллентофт Летний ангел
Моей маме. А также Каролине, Карле и Нику
«Летняя смерть» — литературное произведение, и ничто иное. Всякое сходство с реальными лицами или событиями — случайное совпадение.
Пролог
Эстергётланд, двадцать пятое июля, воскресенье [В последнем приделе]Я не буду убивать тебя, мой летний ангел. Я только помогу тебе возродиться. Ты снова обретешь невинность. Грязь истории исчезнет, время обманет самое себя, и прекрасное воцарится навсегда. Или я все же убью тебя, убью на самом деле, чтобы любовь могла возникнуть заново. Мне хотелось обойтись без этого, но невозможно возродиться, не умерев перед этим. Прах застыл, упрямо прильнув к материи, червь позора вибрировал во мне и в тебе, горячий и черный. Окуклившееся зло. Разорванное время. И пробую все новые способы, но тщетно. Я тру, отмываю и очищаю. О мои летние ангелы! Вы видели белые щупальца, жадные лапы паука и когти кролика. Я охраняю вас, собираю и беру к себе. Я уже у цели.
Он сидит на диване. Его живот открыт, и черные блестящие змеи, извиваясь, выползают на пол. Ты видишь его? Он больше не причинит зла. Скажи, что ты не боишься и вернешься. Дубовые половицы больше не будут скрипеть, винные пары не заставят воздух пылать страхом. Этим летом мир горит. Деревья превращаются в черные скрюченные скульптуры — словно монументы, воздвигнутые в честь наших поражений, нашей неспособности полюбить друг друга, познать, что мы неразделимы. Мы похожи, огонь и я. Мы уничтожаем, чтобы жизнь возродилась. Кто-то поймал гремучих змей, кинул на противень, полил бензином и поджег. Безмолвные твари извиваются в огне, тщетно пытаясь ускользнуть от боли. Перестань извиваться, моя девочка. Всего какой-нибудь час назад мы проезжали мимо тлеющего леса. Слышно было, как ты билась изнутри о двери машины, готовая выйти, вернуться, очистившаяся и освободившаяся от чужих грехов. Она думала, будто что-то знает обо мне. Какая нелепость. Но не бойся. Ты такая, какая ты сейчас. Потому что истина проста: ни один человек не может жить в страхе, не испытывая доверия хоть к кому-нибудь. Смерть — кара для того, кто отнял у другого способность доверять. Доверие обретается рядом с любовью, поэтому оно всегда соседствует со смертью и белыми паучьими лапами. Мы нуждались в тебе, даже несмотря на то, что ты сделал. Ты владел нашим миром. Мы не могли уйти, как бы нам этого ни хотелось. Порой приходили к тебе, потому что у нас не было выбора. Это вынужденное обращение к темноте везде преследовало меня. Я знаю, что никогда не обрету ничего другого — смогу лишь направить всю боль на себя. Но когда ты родишься заново, проклятие будет снято. Скоро это пройдет. Все станет чистым и прозрачным. Белым и сияющим. Ты почувствуешь нечто внутри себя, как это было с нами. Ты дрожишь и извиваешься на полу. Но не бойся. Любовь возродится. Невинность возродится. Мы с тобой понесемся на велосипедах вдоль набережной канала — и это лето будет продолжаться вечно.
Часть 1 Возрождение любви
1
Пятнадцатое июля, четвергЧто это гремит и грохочет? Рвется наружу? Надвигается гроза. Будет дождь. Наконец-то на землю прольется хоть немного воды. Впрочем, Малин Форс не обманешь. Этим летом жара не знает жалости, сушит землю, словно стремится превратить ее в безжизненную пустыню, а дождя все нет. Сквозь гул голосов засидевшихся посетителей паба до Малин доносится шум кондиционера, который гремит, пыхтит, протестует против нескончаемой рабочей смены, против невыносимой нагрузки в это чудовищно жаркое лето. Кажется, стальной агрегат сейчас взорвется от усилий, внутри его что-то похрустывает, словно говоря: «Хватит, хватит! Либо терпите эту жару, либо охлаждайтесь пивом. Даже машина не может работать без передышки». Может, уже пора домой? Она одна сидит у стойки бара. Часы показывают половину второго ночи — среда уже сменилась четвергом. Паб «Пулл энд бир» открыт все лето; десяток посетителей, обосновавшихся за столиками, ищут в прохладной благодати спасения от мучительной духоты на террасе. Бутылки на полках перед зеркалом. Текила. Может, заказать еще граммов шестьдесят? Или даже восемьдесят? Запотевший бокал с только что налитым пивом. Висящий в воздухе отчетливый запах пота и пролитого, уже скисшего алкоголя. Она видит свое лицо, отраженное в зеркалах бара бесчисленное множество раз; отражения в зеркале прямо перед ней и в другом, за ее спиной, над зеленым кожаным диваном, словно играют друг с другом. Тысяча отражений, но лицо все то же: чуть тронутая загаром кожа, выступающие скулы. Светлые волосы по случаю жары подстрижены короче обычного. Малин
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (130) »
Последние комментарии
12 часов 53 минут назад
17 часов 8 минут назад
19 часов 26 минут назад
21 часов 16 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад