Куда ушла любовь [Гарольд Роббинс] (fb2) читать постранично

ГАРОЛЬД РОББИНС Куда ушла любовь

Часть первая РАССКАЗ ЛЮКА В пятницу ночью

1

Это был день проигравших.

Утром я потерял работу.

Днем Марис запустил мяч в направлении дальнего угла бейсбольного поля и, когда телекамеры показывали, как он бежит от одной «базы» к другой, можно было мельком увидеть выражение лиц игроков «Редс» из Цинциннати и сразу становилось ясно, что, хотя осталось еще четыре игры, чемпионат уже практически закончился.

А ночью раздался телефонный звонок, вырвавший меня из бессонницы, когда я лежал на кровати, уставившись в серо-черный потолок, пытаясь не шевелиться и прислушиваясь к дыханию Элизабет, лежавшей на соседней кровати и притворявшейся спящей.

Бесстрастным голосом оператор междугородной связи глухо произнес:

— Мистера Люка Кэри, пожалуйста. Вызывает междугородная.

— Слушаю, — сказал я.

К этому моменту Элизабет включила свою лампу. Она сидела на кровати, и ее длинные белокурые волосы падали на обнаженные плечи.

— Кто это? — беззвучно спросила она.

Я прикрыл микрофон рукой:

— Не знаю. Междугородная.

— Может быть, это насчет той работы в Дейтоне, — с надеждой сказала она. — Той, о которой ты писал.

В трубке раздался мужской голос. В нем был чуть слышен выговор человека, живущего на Западном побережье:

— Мистер Кэри?

— Да.

— Мистер Люк Кэри?

— Совершенно верно, — сказал я. Это начинало меня слегка раздражать. Если кто-то решил пошутить со мной, то я не собирался в этом участвовать.

— Говорит сержант Джо Флинн из полиции Сан-Франциско. — Теперь выговор стал более заметным. — У вас есть дочь по имени Дэниелль?

Внезапный страх охватил меня.

— Да, есть, — ответил я, дрогнув. — Что-нибудь случилось?

— Я полагаю, случилось, — медленно сказал он. — Она только что совершила убийство.

Реакция — странная вещь. В первый момент я чуть было не рассмеялся вслух. Раньше я иногда мысленно видел ее разбитое, истекающее кровью, разорванное тело, лежащее на пустынной дороге. Я прикусил язык, чтобы не произнести уже готовое сорваться: «И это все?» Вместо этого я спросил:

— С ней все в порядке?

— Она в полном порядке, — вновь раздался голос сержанта.

— Могу я поговорить с ней?

— Не раньше утра, — ответил он. — Она на пути в суд по делам несовершеннолетних.

— Ее мать там? — спросил я. — Может она подойти к телефону?

— Нет, — сказал сержант. — Она наверху в своей комнате, у нее истерика. По-моему, врач собирается сделать ей укол.

— Там есть кто-нибудь, с кем я мог бы поговорить?

— Мистер Гордон направляется в суд по делам несовершеннолетних с вашей дочерью.

— Это Харрис Гордон? — уточнил я.

— Да. Адвокат. Именно он попросил меня позвонить вам.

Харрис Гордон. Адвокат. Так они его там называли. Лучший из всех. И самый дорогой. Мне следовало это знать. Ведь это он представлял интересы Норы в деле о нашем разводе и сделал обезьяну из моего адвоката. Я почувствовал себя немного лучше. По крайней мере истерика у Норы была не такой уж сильной, если она обратилась к нему.

В голосе полицейского появилась нотка любопытства:

— Не хотите ли узнать, кого убила ваша дочь? — В его вопросе слово «убила» прозвучало как «упила».

— Я все же в это не верю, — сказал я. — Дэниелль никому не могла причинить вред. Ей еще нет даже пятнадцати.

— Она убила его по всем правилам, — резко произнес он.

— Кого? — спросил я.

— Тони Риччо, — сказал он. Что-то мерзкое появилось в его голосе. — Друга вашей жены…

— Она не жена мне, — перебил его я. — Мы в разводе 11 лет.

— Она ударила его в живот одной из стамесок, которые ваша жена хранила в своей скульптурной мастерской. — Я думаю, он даже не слышал, что я сказал. — Стамеска была острой, как бритва. Распорола его, словно штыком. Все вокруг было залито кровью. Похоже, что здесь как раз тот случай, когда мужчина живет сразу и с мамой и с дочкой. Вот малышка и приревновала его.

Я почувствовал, что к горлу подступает тошнота. Я энергично сглотнул и тем самым столкнул ее обратно вниз.

— Я знаю свою дочь, сержант. Не знаю, почему она его убила и убила ли она его на самом деле, но если она это сделала, то ставлю мою жизнь, что вы ошибаетесь насчет причины.

— Прошло больше шести лет с тех пор, как вы виделись с ней, — настаивал он. — Дети имеют свойство меняться за шесть лет. Взрослеют.

— Не настолько, чтобы стать убийцей, — возразил я. — Только не Дэниелль.

Я повесил трубку прежде, чем он успел сказать еще хоть одно слово, и повернулся к Элизабет. Она пристально смотрела на меня широко открытыми голубыми глазами.

— Ты слышала?

Она кивнула, быстро встала с кровати и накинула халат:

— Однако я не могу поверить в это.

— Я тоже не могу, — тупо сказал я. — Она все еще ребенок. Ей только четырнадцать --">