Базис. Часть 1 [Денис Владимиров] (fb2) читать онлайн

Глэрд VII: Базис Часть первая Не оставляя выбора

Все события и персонажи в данной книге являются авторским вымыслом. Любое совпадение с реальностью и реальными людьми не более, чем совпадение. Автор не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации, а поддерживает семейные ценности.

Пролог

2.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

В стороне метрах в трехстах кружило сразу семь имперских драконов. Несмотря на то, что полеты здесь уже были затруднены, треть туши (шкура, мясо, особо ценные ингредиенты, за исключением печени и сердца, которые требовались мне для быстрого развития) — плата за доставку чудовища в Черноягодье сотворила настоящие чудеса. Воздушная кавалерия прибыла в течение двух часов с момента обстоятельного разговора дер Ингертосом, который сейчас вместе с эрлглэрдом Уолтером рассматривал крылатого змея и поле боя, а жгуты их сканирующих заклинаний, казалось, каждый камень вокруг облизали.

Заодно авиация, сделав небольшой крюк, должна была забрать монумент с места прошлой схватки со Жнецом, и тоже доставить его в поселение. Мага очень заинтересовала скульптура, которую не мог поцарапать «Кровопийца». Учитывая, что мэтр являлся одной из главных фигур в предстоящем действе, создавая и поддерживая антигравитационное поле, отказать никто не посмел, а он берег каждую крупицу энергии. Именно поэтому не мог помочь мне ни с привязкой управляющего амулета из наследия Иммерса, ни зарядить артефакты и аккумуляторы. Но в принципе, пока всего должно было хватить с избытком, если ничего не случится уж запредельно экстраординарного.

Я посмотрел, как всадники опутывали дракона широкими лентами и веревками, светящимися в магическом зрении. Еще одна хитрость, на самого ящера, даже мертвого магия, действовала плохо, а данная конструкция позволяла обойти многие ограничения, помещая его в «кокон», который и обретал положительную плавучесть в воздухе. Интересная и довольно полезная информация.

Пока ждал возможности поговорить с дер Ингертосом, узнал из первых уст, а не как раньше ориентируясь на слухи, что на расстоянии не превышающем пятидесяти-шестидесяти лиг вглубь земель Хаоса от Демморунга (а я забрался приблизительно на сорок по прямой) драконы могли летать спокойно, лишь в местах особой концентрации разноцветных и черных энергетических образований испытывали дискомфорт. Но для рейдов глубже использовались специальные средства для сохранения боеспособности и возможности держаться в воздухе. Какие? Государственная тайна.

Со мной пятерка десантников держалась даже не подчеркнуто вежливо, а с неким подобострастием. Лишь один фигурант взирал с нескрываемой ненавистью — лэрг Инт из Дома Серых Драконов. Его отметил сразу, внес в базу вероятных противников, и это бы проделал без всяких яростных поползновений, — на груди у злопыхателя болтался амулет со знаком Ситруса, а еще за ухом имелась соответствующая татуировка. Дополнительным фактором послужило и то, что кроме безмерной любви к животным, боец демонстрировал явное пристрастие к эльфийской культуре. Кстати, остроухие неплохо поработали с историческими источниками и наследием. Если, конечно, мне Оринус не внедрил ложные знания. Да, он был связан обещанием, но подобных моментов я тоже со счетов не сбрасывал.

Еще для меня имелся крайне негативный аспект. После убийства второго ящера, пусть и Хаоса, любые его родственники по виду, начиная от имперских и заканчивая призрачными, от диких до прирученных, заносили меня в приоритетные цели, когда я оказывался на расстоянии приблизительно в сто шагов. А убийство глэрда Райса становилось экзистенциальной задачей. В результате, даже наездники с трудом сдерживали порывы летающих монстров плюнуть в меня плазмой или попробовать на вкус. Стоило всадникам ослабить контроль хоть на секунду, и последовала бы атака. Продолжительность посмертного проклятия длилась около десяти лет. При условии, что герой не будет скрывать ауру, используя, например, «Любимчик Найта». Однако, здесь следовало понимать — многое зависело от силы непосредственно ящера, чем она больше, тем средства маскировки должны быть мощнее. Логично.

По легендам и некоторым записям в древних книгах, если за этот же промежуток времени разумный убьет дюжину любых драконов, то их собратья будут от него бежать, как черт от ладана, и никакие наездники не смогут победить панические настроения питомцев.

Узнав новую информацию, потянулся к «Тени Арракса» и нашел возможность отключать эффект невидимости, пряча только ауру, более того, настраивалось и глушение звуков, запахов, даже маскировка от дождевых капель и шагов по лужам. Но это требовало дополнительных энергозатрат, причем они на общем фоне выглядели значительными. До этого момента специально подобное не искал, за всеми заботами даже в голову не приходило. Единственное оправдание — реальный недостаток времени. И сразу параллельно возникла мысль, скорее всего, существовала масса тонкостей настройки родовых умений, оружия и райса, которые открывались по мере получения специализированных знаний, изначально же предоставлялся некий базовый пакет данных. Изучение древнего языка Народа и знакомство с наследием одноногого сместилось в приоритетах, заняв строку гораздо выше. Еще и Амелия сохранила записи Росомах, да и у остальных следовало немного пошерстить по библиотекам. Те же Кречеты многое могли дать — это летающие големы, читай дроны, и коварные стрелы с болтами.

Время до прибытия небесной кавалерии я провел в сборах осколков глаза, извлек сердце и печень, упаковав их отдельно. И килограмм по пять накромсал себе в рейд. Есть хотелось постоянно, при этом отметил, что ходил по нужде в обычном режиме. Подготовил для отправки лишние трофеи, к которым относился доспех, меч и остальные вещи жнеца. Занимаясь своими делами, хоть бдительности не терял, но особо не опасался различного рода тварей, которые стремились к месту смерти разумных. Дер Ингертос сообщил, что те сейчас сами попрятались, могли появиться призрачные сущности, но только ночью.

И главное, после боя я в первую очередь взялся за улучшение ятаганов, уровень которых удалось поднять четыре раза, переход же на следующий требовал энергии не меньше, чем целиком последнее пополнение алтаря. Конечно, навскидку и примерно.

Вновь возросла бронебойность, она теперь не только увеличивала возможности по преодолению незримых доспехов, но и реальных. Если до процедур «Когтями» можно было лишь поцарапать чешую дракона Хаоса, то после, с превеликим трудом и с использованием всех усилений, самые тонкие пластины они пробивали. При этом без трат энергии или же, что вероятней всего, они были столь незначительными, что с моими размытыми шкалами их не удавалось отследить. Опять увеличилась емкость встроенного аккумулятора, как и произошло качественное уменьшение потребления. А вот поглощение, похоже, достигло своего максимума. Его КПД не изменилось.

Возросло втрое расстояние, с которого ятаганы могли вернуться к хозяину — почти триста шагов, как и усилился вампиризм и увеличилась зона действия до двенадцати метров от хозяина, к нему добавилась еще одна грань, если мое оружие брал разумный, то его прану кинжалы начинали вытягивать сразу, без всяких ранений, однако с меньшей интенсивностью. Но за час ношения возле тела, на расстоянии не больше пяти сантиметров от него, злодей падал без сил, а затем и погибал, если не находился добрый самаритянин, убиравший кинжалы подальше. Можно было деактивировать данную функцию. Ускорение и усиления никак не изменились, по всей видимости, тоже достигли потолка. И гипотеза, требующая проверки, что здесь улучшений можно было добиться с ростом реальных физических показателей. Хотя мог и ошибаться.

Последний апргейд заставил выругаться грязно, пусть и мысленно. Столько важнейшего ресурса вылетело почти в трубу. У кинжалов появилось свойство самонаведения, полета и поражения любого объекта с реализованной концепцией — «выстрелил и забыл». Расстояние не превышало десяти метров, максимальная скорость, как у болта из имперского арбалета. Казалось бы, отлично. Но у меня уже был телекинез, это, во-первых, во-вторых, такой выстрел из ножен сжирал сразу около сорока процентов энергии. А ятаган, запущенный в противоположную сторону от цели, снимал до трех четвертых от общего объема аккумулятора. Да, чем меньше требовалось вмешательства для достижения результата, тем меньше траты. Но… Единственное, успокаивала мысль, что при следующем повышении уровня кинжалов, для чего требовалось энергии столько же, сколько получил ее с последнего Жнеца, здесь наметятся положительные тенденции. Пока же, можно держать в голове данную способность, как один из последних шансов, но о тренировках забыть. Не потяну расходов.

Да, теперь резервуар в кинжалах можно было пополнять из алтаря, но слишком выходило затратно. Например, сейчас, чтобы зарядить их в потолок, требовалось такое же количество ресурса, которого бы хватило, чтобы повысить три-четыре раза с нулевого уровня любое из родовых умений. На волчью телепортацию ушли остатки от таноса. Здесь уперся в потолок перемещений — двадцать два метра, а также снизил время отката до трех минут.

В целом, я был готов к дальнейшему путешествию, мои возможности возросли. Настроение боевое и бодрое. Это радовало.

Минут через десять после непонятных изысканий ко мне подошли драконий сотник и дер Ингертос. Первый выглядел возбужденным, глаза его как-то лихорадочно блестели, второй очень задумчивым. Он постоянно тер подбородок.

— Если бы сам не видел своими глазами, никогда не поверил бы! Второй дракон меньше, чем за декаду! И опять тебе невероятно повезло! — заговорил эрлглэрд, прося подробно описать бой. Кратко, в нескольких предложениях поведал случившееся. Рассказал о гипотезе про чудодейственные свойства поделок гоблинов.

— Обычные алхимические и магические гранаты, пусть и повышенной мощности, — ерунда! — поспешил разубедить меня Уолтер, — Дракону Хаоса, впрочем, как и любому другому, они даже в желудке не наносят вреда, весь эффект — дым и огонь из пасти, могло все это и из задницы пойти. Бывали и такие случаи, ящеры порой жрут всякую гадость… Да, что говорить, если лирнийские слизни в первую очередь предназначены для очищения их желудков и кишечника от всяких негативных отложений. Это потом их научились использовать в мирной жизни, — первая мысль: «это избавление-то от трупов мирная жизнь?», но затем пришла другая, что слишком мало я знаю обо всем вокруг, и вполне возможно эрлглэрд имел в виду совершенно другие сферы бытия, — Ты его убил, когда уничтожил кристальный глаз, который был завязан на сущность. Тут сказалась в первую очередь неопытность Жнеца, как всадника. Не зря звание «младший наездник» получают после пяти лет обучения, используя опыт столетий, да, что столетий, тысячелетий! Танос же всю энергию вложил в атаку, пренебрегая защитой, а нужно всегда соблюдать баланс, уходить на перезарядку, увеличивая защиту. Вроде бы звучит просто, но только на словах! На деле — это очень и очень сложно, нужно быть в резонансе со своим зверем, чувствовать его, как самого себя и даже лучше! В результате, Нерр бил до истощения внутреннего резервуара дракона, чего допускать никогда нельзя, всегда надо знать грань. После ее пересечения, процесс необратим и происходит до полного обнуления. А, затем, даже поглощая высококонцентрированные пятна Хаоса, которые здесь слишком слабые, на восстановление с нуля уходит около трех-пяти секунд, чтобы начали включаться первые контуры незримой брони, — Уолтер обвел рукой ТВД, а затем начал показывать мне, магу и двум своим бойцам пальцем, — Начнись схватка, к примеру, вон там, всего в ста пятидесяти метрах левее или вон там, правее, ты бы погиб, у тебя бы не было ни единого шанса! Оружие Оринуса хорошо действует против Хаоса, как и указанные тобой свойства, но… Но ты бы просто не пробил силовое поле. И все равно… Это невероятно, убить два воплощения легенды земель Хаоса — Призрачного жнеца Нерра, двух драконов, и все сделать меньше, чем за декаду! Азалия тебя любит!

«Силовое поле», «резонанс», «контуры»… Конечно, все это понятно, но что в реальности предельно точно обозначали слова, произнесенные эрлглэрдом? Ассоциативный переводчик хорош, как временное средство, но часто вводил в заблуждение. Я не забывал, что он несколько слов, абсолютно разных по звучанию, определял как «сумеречный».

В целом, профессиональная оценка меня порадовала. Я кивал с глубокомысленным выражением на лице, соглашаясь, и отлично знал, что эта информация уйдет дальше. В массы. Поэтому у многих и многих сформируется правильная картина бытия, где мне безмерно помогала только Азалия, сам же глэрд Райс — малолетний отморозок, лишенный инстинкта самосохранения. Его вела лишь стужа в голове. Благосклонность же богини удачи штука переменчивая, поэтому врагам нужно всего лишь дождаться момента, когда она повернется ко мне задом, или принести более щедрые дары на ее алтари, чтобы ветренная девушка не выступала открыто на моей стороне.

Заблуждение противника — это хорошо, и это правильно.

Потому что минимум семьдесят-восемьдесят процентов успеха принадлежали грамотной подготовке, четкому выверенному планированию, следующему из анализа всей полученной, часто опытным путем, сведенной информации, на которой и заострял внимание незаметно для источников. Страх смерти — лучший способ, чтобы заставить работать мозг на двести процентов. Если бы я ошибся, тогда моя душа стала бы кормом для Жнеца, а так, именно он сейчас отдыхал в четках Гринваля, зерно которых невозмутимо перебросил. Нравились они мне. И источник энергии, и всегда приковывали внимание аудитории, отвлекая ее.

Так в чем составляющая успеха?

Первое. Выбор поля боя и подготовка. Я даже без слов Оринуса знал о том, что инициированные могли черпать энергию из окружающего пространства, а именно, из всех этих клякс, рек, ручьев, амеб и прочих образований. Вывод следовал не только из оговорок в речах многих, но и из уведенной картины перед Канцелярией, когда напал имперский дракон, где маги наместника, как и животное использовали их. В дальнейшем теория только подтвердилась на тренировочной площадке гарнизона во время поглощения сути летающего гада. Там уже пользовалась разлитой истинной магией вокруг моя группа поддержки. Соответственно, выбирал место убийство жреца, где находились самые блеклые, труднодоступные пятна Хаоса и Тьмы, которых было меньше всего возле чистого пятна. Не забывал и о возможных укрытиях, как и тренировался. Отрабатывал все, начиная от быстрой эвакуации и заканчивая бегом, прыжками, акробатическими кульбитами, полетами и все с использованием оружия, бросками камней, имитирующими гранаты, и даже стрельбой из арбалета. Затем разместил магические мины и алхимические подарки гоблинов, как и навтыкал вокруг иллюзий, пусть последние и не пригодились, но первые и вторые вывели из строя осьминогоголовых пауков, до вступления их в бой.

Второе. Я не знал в каком обличии и на чем прибудет тварь. Поэтому оценка противника продолжалась, когда он явился. Летающие глаза меня порадовали — значило это одно, без специальных манипуляций мой стелс действовал. Затем провел разведку боем, когда срезал пластины на броне Жнеца, подготовка для нанесения смертельного удара, как ятаганами, так и «Шипами». Их бронебойность была и оставалась под вопросом. Если бы атака не достигла успеха, ни секунды бы не колебался, тактически отступил бы. И даже будь враг быстрее меня, помешать он бы не смог. Райс, два телепорта, подготовленная для активации магическая дымовая завеса, позволили бы оказаться в Демморунге. А через пару дней вернулся бы за основными ценностями, которые в рюкзаке «Рейдера» находились специально оборудованном для него тайнике. Да, и тирки никуда бы не делись. Ни разу не видел, чтобы они от еды куда-нибудь уходили, воды тоже хватало.

Третье. Личные качества, а именно психологическая закалка. Невероятно трудно пересилить себя и подставиться под подобного монстра, зная, чем это тебе может грозить, и что смерть дышит даже не в затылок, а в лицо. И не от плазменного заряда, ксеносовского луча аннигилятора, мины или еще чего-то, прилетавшего неожиданно, а вот она, сука. Щерится напротив. В шаговой доступности, мразь.

В такие моменты трудно не сделать ошибок и не запаниковать, а следовать заранее разработанному плану, меняя лишь тактику, когда конечная цель остается неизменной. Даже не отключи боль, результат был бы таким же. И я себе не льстил, всего лишь знал пределы.

Если бы не помогли ятаганы в нанесении фатального удара, тогда сразу же последовал бы «Шип», а тех секунд заминки твари, непонимание ею на какую угрозу реагировать первой, хватало для того, что бы сделать все в лучшем виде. И да, райс перед лицом, тоже был выбран не просто так, как и его умение ослаблять противника при нанесении ранений. Потому что, по логике, любая психология заставляла реагировать на первоочередную угрозу, которая самая близкая, видимая. Питомца изначально планировал использовать как отвлекающий фактор, возможно замедляющий, если на Жнеца срабатывала его способность вытягивать энергию из раненых врагов.

Еще, если бы атака на дракона не прошла, то для убийства таноса использовал бы «Шип», которым поразил бы тварь прямо в седле, сам затем ушел телепортом. Огромный крылатый змей за мной в любом случае не пролез бы. Да, не поймал бы остальные сущности Жнеца, второстепенные миссии провалил, потому что все они становились русской рулеткой, имея тень сумасшедшего древнего артефактора за плечами.

И было огромное количество и менее значимых факторов, и более, таких, как средства поражения, добытые и купленные заранее, с учетом новых реалий. Впрочем, удаче отводилось немалое место, но основные пазлы для победы или тактического отступления при любых раскладах у меня имелись и без Азалии.

Мысли промелькнули стремительно, я не забывал отслеживать обстановку вокруг, пока эрлглэрд убеждал взвившегося дер Ингертоса, которому очень не понравилось принижение достоинств главы Дома, про благосклонность богов к моей персоне. Маг же в сердцах даже сплюнул, что у него означало высшую степень раздражения. Не вмешивался. Заинтересовался другим, отмеченный мной эльфофил-ситрусник скрылся за каменным клыком, я думал, что он отошел до ветру, но спрятавшись от глаз, лэрг упал на колени. Так оставался с минуту, затем будто подброшенный незримой пружиной вскочил, и довольно целеустремленно направился к нам.

Не доходя трех шагов, он посмотрел мне прямо в глаза, а затем отчеканил:

— Глэрд Райс глава Дома Сумеречных, ты оскорбил меня! И я, лэрг Инт из Дома Серых Драконов, вызываю тебя на Поединок чести, здесь и сейчас, до смерти, отказ неприемлем! — ярость прорывалась в голосе, — Какое оружие выбираешь?

— Чем я тебя оскорбил? — задал закономерный вопрос.

— Тебе это важно? Ты на меня презрительно посмотрел, как на труса и грязь. Так ты принимаешь вызов или умрешь безропотно?

— Лэрг Инт, ты на службе! — вмешался сотник, который был изумлен не меньше мага.

— Ты забыл, эрлглэрд, у меня сегодня увольнительная. И я на своем драконе, — ухмыльнулся тот, затем требовательно посмотрел на меня, — Глэрд, что ответишь?

— Принимаю, — в данной ситуации больше ничего не оставалось, — Сталь и магия.

— Готовься к смерти! Но я уважаю смелость и лично возложу тебя на погребальный костер! — горделиво развернулся он.

Хоть без оскорблений обошлось. Что удивительно. Благородный убийца с честными и добрыми глазами, несмотря на кипящую внутри ненависть. Как в сериале, только душещипательной музыки не хватало.

Для меня все было понятно, божок, или его аватар, продолжал заниматься вредительством. Верующий за камнем явно связался с бородатым хрычом, получил какой-то ответ и наказ, воодушевивший деятеля. Но отчего Ситрус выбрал такого жалкого исполнителя? Амулеты у противника средние, лишь два сильных — атакующий и защитный. Реальная броня тоже далеко не чешуя призрачного дракона, меч, конечно, мог удивить. Он довольно ярко светился в магическом зрении. Однако все в дуэлянте кричало, что он мне не соперник. Вполне возможно, если бы выступал верхом на драконе, тогда другой коленкор.

— Да, были у меня плохие предчувствия. Были, — через пару десятков секунд поделился Уолтер, — Но не думал я, что все так выйдет. Не думал.

— Отчего он стремится к Маре? — спросил я.

— Тут так звезды сошлись. Всего пару декад назад он потерпел сокрушительное поражение от дракона хаоса в дне пути от Свободного града. А там уже их превосходство неоспоримо, если не использовать спецсредства, которых у лэрга не было. Никто, при тех условиях, не смог бы победить настоящего хозяина этих земель, поэтому Инту пришлось отступить. Потерял штурмана и второго пилота. Сам чудом остался жив, его служебный дракон еще на лечении. Однако злые языки за спиной стали шептаться… Сплетни про трусость распустили. В общем, допекли нормального парня. Родители невесты из Великого Арса помолвку разорвали, что-то их Дома между собой не поделили, а он любил свою избранницу. Но, видимо, еще наложилось, что его семья занимается взращиванием драконов, их поставляет владетелям. Где-то десятая часть рынка Империи принадлежит Серым Драконам. И лэрг Инт, как всякий представитель их фамилии, настолько сжился с ящерами, что очень болезненно воспринимает гибель любых подобных животных. Одно наложилось на другое… — опять повторил уже озвученный тезис, — Скорее всего, кто-нибудь ляпнул не подумав, мол, юнец уже двух драконов убил, не имея своего, а ты драпал от одного, потеряв друзей и боевых товарищей. Глэрд Райс, если ты его победишь, то его Дом обязательно станет мстить. И не успокоится пока не прикончит тебя. Напасть могут на ящерах, — вот каким образом Ситрус решил достать, не руками внушаемого подонка, а через его родичей. Сука, выясню кто мне здесь гадил — аватар или сам паршивый дед, и отомщу, — И сил у них очень много. Поэтому постарайся не убивать…

— Это как? Самому умереть? Бой до смерти. Даже, если он потеряет сознание, я ему должен отрезать башку. Не так ли?

— Все так, — эрлглэрд кивнул с грустным видом, — Хороший парень, это я виноват, не учел.

— Да, ситуация… — протянул дер Ингертос, — Может мне тебя заменить?

— Смысл? Мстить они будут Дому.

— Ну да… Мрок! Отчего этот идиот решил умереть сейчас? Лучше бы с дракона башкой вниз бросился, больше вариантов выжить, — вновь порадовала вера в меня мага.

— Попробую его отговорить. Все же он разумный и не юнец, — сообщил нам эрлглэрд, поспешив за подопечным. Странная у них армия, точнее отношения между воздухоплавателями. Или причина в могуществе Дома дуэлянта? В любом случае, так недалеко и до анархии или голосований, выполнять или нет приказ вышестоящего начальства.

А так, разумные амулеты Ситруса не носили, тем более, аристо. Для того, чтобы такие средства подействовали на носителей древней крови, требовалось поклоняться божку со всей страстью и рвением. Постоянно приносить дары. Учитывая, что он из старого пантеона, бывший соратник Оринуса, уж не рабами ли его задабривали?

Мы с дер Ингертосом остались наедине, дополнительно он установил непрозрачный купол безмолвия. О предстоящем поединке особо не разговаривали. Я лишь спросил, есть ли у противника нечто, что может меня удивить из магических средств, на что получил однозначный ответ: «нет». Затем мэтр поправился: «пока у него ничего опасного для тебя не вижу, но…». Даже с «но», мы оба понимали, что это будет форменное самоубийство моими руками, а затем возникнут огромные проблемы для нашего Дома.

Однако не спешили рвать седины, а спокойно занимались делами, дер Ингертос передал одноразовые переговорные амулеты дальней связи — тридцать штук. Большую полную сумку свежей провизии где имелось многое, начиная от хлеба и молока и заканчивая пирогами с грибами и аналогом плова.

К сожалению не получилось перевести ему средства, эта функция становилась доступной после инициации. И еще одна засада, на Ледяной путь аристо не удавалось вступить раньше семнадцати местных лет, тебя просто не пропускал портал. За долгую историю Империи не я один оказывался в подобном непростом положении, в котором буду пребывать уже через пару месяцев — по любым признакам взрослый половозрелый мужчина, признаваемый владетелем. Но не имеющий возможности пройти инициацию. Исключений из данного правила не существовало. С другой стороны, нам ли быть в печали? Чем сильнее стану до погружения в Первородную купель, тем больше от нее получу. Да и части для родового меча мною еще не добыты.

— Может лучше с тобой прогуляться? — спросил маг, — Обратно меня могут часов через пять-семь забросить?

— Нет, не нужно, — все уже продумал. Да, помощь мага не стала бы лишней, но я не был в нем уверен. Точнее, не хотел сразу ломать его психику возможным непростым выбором и жесткими, даже жестокими действиями. У него не имелось необходимой подготовки. В результате возникали все шансы соратника превратить во врага, несмотря на внешнее напускное спокойствие страсти в его душе кипели еще те. Часто именно они вели мага. И он далеко не Турин в оценке добра и зла, — Я просто осмотрюсь, главное, будь на связи. У тебя же дел еще множество. И все они очень важны для Дома. И не забывай, нужно проконтролировать передачу особняка управляющему дер Вирго.

— Мажордому.

— Что? — не понял я.

— Говорю, у него нет управляющего, у него дворецкий.

— Это несущественно, — хотя мог сработать опять неправильный перевод или само понятие имело другое значение, как с «ублюдками», но вовремя эта мысль в голове промелькнула, — Еще, пока не забыл, отметь, толковые и энциклопедические словари, они мне нужны в обязательном порядке. Неизвестно какие остались от де Лонгвиля. Надо расширять горизонты. Обязательно обеспечь доставку учебных книг в Черноягодье, в сумеречную ночь начну познавать мир и науки, не забывай про поиск упоминаний из наследия Сумеречного и его самого, все как мы и говорили, еще встреться с Валенсом лично и передай ему, чтобы усилил бдительность и вел себя очень осторожно. Аккуратно. Особенно выясняя подноготную стариков, решивших скоротать последние деньки в Демморунге. Почувствует опасность — пусть сразу ложится на дно, старается добраться до Черноягодья.

— Все понял. Сделаю. И мы там с Кевином практически закончили с переездом из дворца. Оружейную я тоже не отдал. Впрочем, для дер Вирго самое главное, чтобы роскошь на месте оставалась. Еще он хочет у тебя эрина Чертано Гиббонса выкупить

— Посмотрим, как себя покажет профессор, — не стал ничего обещать, — Что Мрия?

— Хотел сам сообщить, не успел, многих ее подельников выявил, все работают так или иначе на Пасклей, записываю, как ты и сказал. Наблюдаю. Сейчас им поступил приказ, тебя ни в коем случае не трогать, только искать возможные пути устранения, когда будет необходимо. Эта подлая сука, — явно имел в виду свою пассию, — Предлагает использовать яд. Но отмашка последует после сумеречной ночи и передачи лирнийских варсов, то есть получения Пасклями головы своего щенка.

— Кстати, отчего такое трепетное отношение к мертвой плоти?

— Слабеет любой Дом, который связан с богами, когда их представителей хоронят не по канонам, а эрг Тризан признал Деймона. Еще, потеря авторитета в высшем свете и среди других благородных, так как сын не получил достойного посмертия. Это один из главных побудительных мотивов. Кроме всего, даже после смерти, уже с него в царстве Мары спросят предки. Что тоже важно. Ситуация практически идентичная, как и с родовыми мечами.

— А если с небожителями ты не связан? Или твоей вере плевать на то, что будет с телом после смерти?

— Тогда ничего не произойдет. Но такого практически не бывает.

Я заметил, как эрлглэрд подает знаки, мол, заканчиваете. Заметку для себя сделал, потом вернусь к этому важному разговору.

— Продолжай наблюдать за ними. Сам никого не лови, не допрашивай, — маг поморщился недовольно при последнем слове, — Постарайся отследить связи всех со всеми. Затем подумаем, как лучше сделать, и возьмемся за них плотно. И еще, может ли такое быть, что таноса привлекли моя перчатка и остальные вещи из наследия Иммерса? А про воровство копья и булавы он придумал? Ведь управляющий амулет оказался именно у него?

— Не знаю, — едва заметно покачал он отрицательно головой и даже чуть развел руки, что обозначало высшую степень озвученного, — Ничего не могу сказать. Только одно, вещи из наследий как-то притягиваются друг к другу. Поэтому… Не знаю.

Нормально.

— Про вампиршу ничего не удалось узнать?

— Пока нет. Выясняю. Но потратил уже около двух сотен золотых.

— Это важно, как выяснится что-то на дальнюю связь денег тоже не жалей. Сразу сообщай.

— Понял.

Как только купол сняли, к нам подошел смущенный Эрлглэрд. Я его понимал, по факту, виноват он. Не учел здоровенных тараканов своего подчиненного, как и специфического его отношения к крылатым тварям.

— Он не отказался.

Плохо.

И убивать не хотелось, и не убивать нельзя. Победа же приносила очередной даже не ворох, а вал проблем. Перед глазами картины, как я попиваю у себя на берегу прилл, а тут сразу с пяток огнедышащих ящеров на горизонте, заходят на цель. Кстати, как-то я упустил из внимания дальнобойные заклинания, а ведь вполне могли иметься аналоги, например, орбитального удара или гиперзвуковых ракет с плазменным боеприпасом.

Разберемся.

…Магический купол над головой, противник напротив, разминал шею и кисти, тарнирский меч блестел даже в сумраке дня.

— Глэрд Райс, мне не нравится обрывать без причины жизни, тем более отправлять к Маре такого яркого представителя аристо, но я не позволю тебе завершить Круг! Ты не пройдешь по пути Элиота Испепеляющего. Нашему миру хватит потрясений! И да, если ты меня даже победишь, послание главе Дома Серых Драконов будет передано, — это что за бред он несет? Вроде бы глаза нормальные, не под «Слезами Нирна», да и демонстрируемая до этого ненависть сошла на нет, разговаривал он пусть и с пафосом, но нормально.

— Нач…

Мой противник мгновенно воздел руки с мечом к небу и заорал, быстро-быстро проговаривая слова, одновременно со зазвучавшей командой.

— Ситрус, яви свою мощь! Дай мне ее! — и на оппонента сверху рухнул бледно-синий луч.

— аллллллиииииииии… — растянулось слово на последнем слоге, когда я врубил усиления от ятаганов.

Не стал наблюдать за развитием дальнейших событий, чувствовал — если сейчас не поставлю точку, мне либо придется очень и очень попотеть, прикладывая все силы для победы, когда явится очередной аватар или воплощение божества, или просто сдохну. Мгновенное перемещение к противнику. Его лицо уже начало меняться, как и у покойного ныне следопыта в логове Курильщика, стали пробиваться два рога на лобных долях, а меч засветился. На нем начали возникать черные рунические надписи. Сам он приобретать размытые очертания. Все отметил походя, атакуя.

Резкий взмах ятаганом, направленный на обнаженную шею, начавшую чернеть и превращаться в чешую.

Для подстраховки в левой сжимал «Кровопийцу». Но «Коготь» успешно справился с задачей, преодолев плоть и позвонки, будто не замечая их. Преувеличивал, конечно, сопротивление почувствовалось, но незначительное.

Когда голова покатилась по каменистой земле, а почти черная, уже нечеловеческая, кровь из горла потоком хлестнула, образовывая пенистые лужи, я поднял взгляд к небу, где должно было сейчас находиться Сердце Иратана и едва слышно произнес:

— Ты ответишь за все.

Мерзкий смешок раздался в голове, а затем старческий голос зло прокаркал:

— Тебе конец, глэрд Райс! И жезл Антонио никогда не достанется Кроносу! Смирись и умри…

И опять такое гаденькое «хи-хи-хи».

Сученыш.

Я же с невозмутимым выражением на лице воздел над собой мутировавшую голову, удерживая ее за начавшие вылезать волосы, больше всего в этот миг мне хотелось сжимать в кулаке кудрявую густую белую бороду сплошь в красных пятнах…

Глава первая

3.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

…Тури-дзян, сидящий на бревне напротив меня, задумчиво смотрел на огонь костра, который иногда шипел, будто отплевываясь от водной взвеси. От пиалы с приллом гобла поднимался пар, в его глазах застыла безмерная отупляющая усталость, к которой примешивалась обреченная затравленность, как у дикого зверя, загнанного в угол или на край обрыва после нескольких суток преследования. Индеец постоянно тер огромную мочку левого уха, что чаще означало растерянность. Вождю предстояло принять непростое решение, а шаман племени Парящих в Ночи Араоки-дзян, примостившийся немного в стороне, погрузился в «нирвану», его взгляд словно пронзал скалу за моей спиной. Рядом с ним кружил тотем, невидимый для обычных разумных, — птица похожая на земного филина.

Говорящий с духами был горбатым, чего не могла скрыть бесформенная хламида с глубоким капюшоном, одна рука иссушена, на правой щеке и на кончике крючковатого носа мерзкие огромные бородавки.

Сам разумный весь перекуроченный, кособокий, еще куда той елке игрушками, обвешан амулетами. На них пошли кости, птичьи черепа, когти, перья и прочие компоненты животного, растительного и геологического происхождения, некоторые смердели. В руках перед собой он держал изогнутый узловатый деревянный посох, где корневище-навершие, будто сжимало кривыми тонкими пальцами серый с красными и синими прожилками овальный камень.

Из обшей картины уродства выбивались глаза гобла — необыкновенно яркие, серо-зеленые, живые, цепкие, которые отметил сразу при встрече, когда я, ничего не опасаясь, подъехал к входу в ущелье в чистом пятне, где индейцы организовали поселение, и вызывал руководство на серьезный разговор. В ответ на одинокую кривую стрелу с каменным наконечником, швырнув огнешар высшего порядка, но так, чтобы не задеть лучника. Демонстрация силы ускорила переговорный процесс.

По всем признакам именно шаман являлся теневым лидером племени, к чьему мнению не просто прислушивались, а следовали ему. Вождь же, возраст которого был средним для этой расы, не выбивался из общей массы, являлся ведомым в данном тандеме, и скорее выполнял функции управляющего, чем кормчего. И еще, при всех недугах заработать авторитет в практически первобытном обществе, для этого нужно обладать стальным характером и немалым умом.

Я неторопливо сделал глоток прилла. Собеседников не подгонял.

— А если мы не примем твое предложение? — наконец заговорил Тури-дзян, но взгляда не поднял.

Конечно, двадцать восемь оборванных истощенных индейцев, половина из которых женщины и малолетние дети, вряд можно назвать ценным активом, чтобы из-за него рвать жилы, но я так не считал. Они, как и около сорока племен численностью от восьми до пятидесяти зеленомордых, перед прошлой сумеречной ночью бежали сюда с обжитых ранее северо-западных земель. Спасались от собратьев из племени Четвертой окровавленной руки, которые сначала уничтожили поселения диких, а затем взялись и за остальных, так как за настоящих представителей расы гоблы их не считали. «Анрахи» — вот презрительное определение визави. Если переводить это слово на всеобщий, то нечто вроде «чья кровь грязна, как стоянка гарпий».

Для меня ничего удивительного в массовом исходе не было. Да, если бы племена индейцев совместно с людьми, эльфами, орками и редкими гномами из поселений действовали бы в одной связке — захватчики умылись бы кровью, тотального численного превосходства, в силу специфики земель Хаоса, они не имели. Но, как обычно, многочисленные противоречия между расами и внутри них, частое предательство всех и всеми в желании решить свои текущие проблемы чужими руками, привели к печальному финалу. Для всех. Например, в племени Четвертой окровавленной руки существовала интересная традиция, приблизительно семьдесят процентов предавших своих соплеменников, оказывались живыми и помытыми в кипящем котле, несмотря на вроде бы помощь в открытии ворот или заведении в засаду. Затем этим кушаньем кормили женщин, детей и рабов, считалось, что их верность и самоотдача в результате существенно возрастали. Воины и охотники же, отведавшие похлебки из ренегатов, сами могли затем предать. Зато душа Иуды очищалась от грехов и могла смело смотреть в глаза предкам в царстве Мары. Дичь, как она есть, но основанная на понимании добра. Что удивительно, каждый предатель отчего-то думал, что его минует сия чаша.

Так вот, теперь большая часть той территории обезлюдела, население же нашло конец на алтарях Оринуса и Раоноса. Такая же судьба ждала всех и здесь. После сумеречной ночи. Я об этом знал точно.

— Значит, вы обречете остатки своего племени на смерть, а я подарю жизнь другим разумным, которые не так глупы, — ответил спокойно, вновь степенно пригубил кружку, которую держал в правой руке, а четки в левой.

— Ты нас убьешь? — вынырнул из транса Араоки-дзян, голос у него был из тех, которые заставляли прислушиваться. Наверняка, неплохой оратор, а для местных воплощение Цицерона.

— Зачем? — перевел взгляд на него, — Даже если бы я хотел, то вряд ли бы смог причинить столько же страданий, сколько вам вновь принесет голод. Подумай сам, чуть больше половины племени пережила сумеречную ночь. Сколько вас было? Пятьдесят один или пятьдесят два. А стало? Двадцать восемь. У вас нет ничего. Ни оружия, ни инструментов, ни запасов. И уже через две-три декады вам опять придется лить слезы, ненавидеть себя, но делать страшный выбор. Выбор из тех, какой не пожелаешь и врагу. А затем пряча глаза друг от друга есть собственных детей и женщин, чтобы племя выжило.

— Уэльюнис нас не оставит, а Эрана поможет сделать за… — начал вождь, но шаман его перебил, вычленив в моей речи главное.

— Откуда ты все это знаешь? Сколько сюда нас пришло и где нас искать?

Я не ответил на последние вопросы, а начал издалека, говоря про благосклонность Азалии-Уэльюнис, которую упомянул главарь, а еще покровительницу охоты, рыбалки и собирательства. В Империи формально ее приписывали к старому пантеону, называли Эрианой. Она не несла ни добра, ни зла. Жертв в виде безропотных разумных не приветствовала, как и убийство на поле брани в ее честь, могла и наказать за такое «святотатство». Но, если люди оказывались добычей в ритуальной охоте, то за подобные дары она щедро вознаграждала. Здесь тоже, даже в Империи, существовал обычай прощения прегрешений при жизни, назывался он «Суд Эрианы», в чем-то похожий на земную игру «Право на жизнь», в которой я принимал самое непосредственное участие и которая изначально рассматривалась мной, как один из способов избежать любой ответственности за совершенные преступления с последующей легализацией на территории Альянса. Поэтому тогда сдался без всякого сопротивления, не стал и скрываться. Зачем? Если это был самый простой путь. К слову, особыми ценителями охоты на разумную дичь являлись утонченные эльфы. Именно из баз данных по этой расе, я узнал такие нюансы.

— А ты не думаешь, что именно богиня удачи привела меня первым к вам, пусть и тернистыми тропами? Дала именно вам шанс? Я ведь мог повернуть к Быстроногим или Остроглазым, Пятнистым оленям, Круторогим козлам, Черным волкам или Каменным пальцам, остальные не стоят моего внимания, слишком они малочисленны и обречены на смерть, хотя я могу сделать и их могущественными… К кому вы затем все пойдете на поклон. И места проживания всех мне тоже известны, путевые же знаки Литари для меня не секрет, — это особая тайная система обозначения территорий и поселений, когда камни и ветки складывались определенным образом, в результате, можно было понять на земли какого племени ты забрел, — Думаешь они не примут моего предложения, учитывая то, что я даю?

— Мы пока не услышали, что ты даешь. Зато мы узнали, что ты хочешь отнять нашу свободу! Мы никогда не служили никому!

— Твое утверждение лживо, как язык Раакса, которого в Империи называют Эйденом. И ты это знаешь, если не глуп и слушал стариков. Или позабыл песнь Триороки-дзяна Мудрейшего о приходе Тьмы и Хаоса? Напомню, вокруг нет ни одной расы, кроме порождений зла, которые не были бы под древними аристо! «Только служа, мы были собой и двигались к вершинам Шаарама». Чья это фраза? Гаринтаки-дзяна Идущего тропами мертвецов!

— Но ты не они! Ты — юнец! И есть еще эльфы! Первородные! Они тоже служили древним аристо? — и сколько яда в последнем вопросе, а мне не нужно было скрывать усмешку.

— Я пробудил память крови, я разговариваю с богами, поэтому знаю о делах давно минувших дней многое, что позабыли или предпочли забыть все вы. Остроухие — это в массе своей бывшие садовники, лекари, огородники, массажисты, проститутки и проституты, заведующие зоопарками и парками, которые в годы Хаоса и Тьмы пострадали меньше других рас, так как обслуживали соответственно лечебницы, санатории, курорты, элитные бордели при них и оздоровительные центры аристо, — наплевав на возможные тонкости перевода сообщил я, а еще не мог подобрать слова из средневековья, аналогичные перечисленным, в целом нигде не соврал, конечно, имелись и другие профессии, но львиная доля трудилась на тех нивах, что указал, — И они не представляли для внешних сил Хаоса и Тьмы какой-то угрозы, более того, эльфы обитали в тех местах, которые нельзя причислить к стратегически-важным объектам. Поэтому самые убийственные удары армии вторжения наносились не по ним. Остроухие — мерзкие змеи, вонзившие в спину аристо отравленный клинок в самый трудный час, позабыв, кто спас их народец, и кто вскормил их. Впрочем, как и тупоголовые твердолобые гномы, выступившие вместе с ними. Если бы не их предательство, мы бы тогда выстояли, и вокруг был совсем другой мир, а не его обломки и остатки. Руины. Но хватит экскурсов в историю. Сейчас у тебя выбор простой — отложенная смерть или служение. И служение мне, моему Дому, соответственно, и своему племени, своему народу. Потому что я есть благо для вас, тот самый надежный канат, брошенный Имумуки-дзяном утопающему в горном потоке Карауки-сяну, — это уже местная легенда, — И твой шаман задал правильный вопрос, откуда мне известно про ваше племя? Так вот, даже если вы чудом переживете короткую сумеречную ночь, к вам придет другая беда, а именно — Четвертая окровавленная рука, которая ничего не забыла. Об этом мнеповедал один из их младших вождей. Почему я требую клятв, когда могу просто предложить награды? Думаю, не нужно рассказывать о предателях среди вас, которые с радостью продадут и продали всех еще там, на северо-западе? Клятва верности на крови позволит доверять вам друг другу, сплотиться. Потому что никто не сможет пойти против меня, соответственно, плести паутину заговоров и интриг против своего племени.

— Если ты говоришь правду, то какой мы сможем дать им отпор⁈ С тобой, без тебя… Сейчас двух монсов даже их молодняка хватит, чтобы… — оборвал сам себя вождь в конце фразы, явно боясь ее произносить до конца. Да, слаб, слаб, с другой стороны, главный здесь шаман, а он вряд ли бы допустил сильную личность на роль «говорящей головы», — Нам нужно уходить, пока есть возможность!

— Куда вы пойдете? — посмотрел на собеседника с доброй улыбкой, — На Левобережье все места заняты либо поселениями диких, либо племенами с ними сотрудничающими. Лучшее, что с вами произойдет — это лечь под кого-то, но там и своих разумных хватает, сытых, довольных жизнью, которые вряд ли будут рады вашему появлению. Поэтому мужчин и юнцов убьют или превратят в рабов, баб растащат. И память о Парящих в Ночи исчезнет.

Шаман закашлялся, а затем произнес тоном, не терпящим возражений:

— Вождь, пока обдумай все в тиши, а мы, как говорящие с духами, побеседуем с аристо о туманных тропах и других материях, которые недоступны простым смертным, глэрд Райс, можешь показать Тури-дзяну свой тотем?

Нет ничего проще. Материализовал райса, который с клекотом начал нарезать круги над нашими головами. Глава только глаза округлил, несколько раз перевел взгляд с меня на питомца, затем недоверчиво замотал головой, будто пытаясь избавиться от наваждения. Но для меня очередное подтвержденное знание, не только я видел чужих питомцев, что раньше соотносил со «Взором Арракса», но и моего могли почувствовать и, выяснилось, не только Люди из Народа, а разного рода шаманы. И тогда выходило, Повелитель мертвых полозов, убитый по пути в Демморунг, именно так смог рассмотреть меня под «Пеленой Найта». Некромант же использовал самонаводящееся заклинание.

— Пока мы говорим, вызови Рауки-сяна, — приказал я индейцу. Вождь кивнул, пребывая в прострации, он даже не обратил внимание на то, что пришлый аристо знал имена рядовых воинов, а также командовал им, зато колдун еще больше подобрался, взгляд у него стал, как у хищника перед атакой.

Подождав, пока Тури-дзян скроется, я активировал купол безмолвия, и сообщил, протягивая ожерелье из эльфийских ушей:

— Подарок! Специально для тебя приготовил.

— Зачем мне такое украшение? — индеец как-то по-птичьи склонил голову.

— Можешь выкинуть, можешь пожарить и съесть, можешь использовать в ритуалах — они твои. А я обещал их подарить гоблу, перед тем, как убил их владельцев или хозяев, — не стал уточнять про обязательную уродливость адресата, — Тебя встретил первым. Значит Азалия решила так.

— Благодарю тебя, глэрд Райс, хоть дар твой и странен, и непонятен, впрочем странно в тебе все, — медленно проговорил Араоки-дзян, принимая ожерелье и склоняясь в поклоне, — Я не могу понять кто ты. Вижу перед собой аристо, но у тебя есть тотем, как у Людей из Народа. А еще твоему телу всего одиннадцать полных лет. Дитя, по человеческим меркам, выглядишь же на шестнадцать-семнадцать, говоришь, будто старше меня… Так кто ты?

— Все верно, но, как уже говорил, я пробудил память крови, именно ее мудрость находит отражение в моих поступках и речах, — не стал останавливаться на других моментах, — Впрочем, дело не в этом. У меня мало времени. Сейчас, если ты примешь правильное решение, то все племя получит шанс на выживание и возможность возвыситься. Нет, я уйду, и оставлю вас с вашими бедами.

— Зачем тебе это? Какое твое дело до нас?

— Вам просто повезло. Благодарите Уэльюнис. А Грандух-дзян совершил фатальную ошибку в своей жизни, объявив меня своим кровником. Я убил его сына Вазги-сяна, который попытался захватить меня, чтобы принести в жертву Раоносу. Затем его папаша, мрочий слизень, заплатил за мою смерть шаману Арти-дзяну Повелителю Мертвых Полозов. Ты должен о нем знать, он входил в Круг Четверых. Еще привлек Енунга Первого Пожирателя Голов среди Камнеголовых и Руга Темное Солнце. Первых двух я отправил в царство Мары, как и соплеменников огра, и несколько монсов Четвертой окровавленной руки. Поганый же некромант сбежал, тряся толстым задом и потеряв своих рогатых телохранителей. Забился в пещеры, как паскудный гтаранг, — кстати, вполне себе мимишное существо, похожее на пушистого земного сурка, но очень нелюбимое и презираемое зеленомордыми, — Возможности отправиться в погоню тогда у меня не имелось, — и ни в одном слове не соврал.

От такого перечисления заслуг шаман только не закашлялся, но продолжал смотреть так, будто пытался в душу заглянуть. Я же, словно в раздумье, перекинул очередное зерно четок. Продолжил монолог.

— Зачем вы? Одна из причин, мне должно быть известно все, что творится на землях Хаоса. Под вашей ответственностью будет зона на два дня пути в любую из сторон от этого ущелья. За небрежение спрошу строго, за инициативы — вознагражу щедро. Вы найдете все чистые пятна, станете незамедлительно докладывать, когда и куда придут убийцы и грабители, где они остановятся. Как и по возможности, отправите их в царство Мары самостоятельно. Мне нужно, чтобы торговля развивалась невозбранно, и все мирные разумные вокруг жили и процветали. Под моей дланью. А как окрепнете через пару лет, то начнете платить налог — десятую часть от добычи. Она пойдет на благие дела.

— Нас мало, ты требуешь невозможного…

— Это пока. Будет больше. Сюда пришло до сумеречной ночи около сорока племен, но немногие пережили ее. Однако вы пройдетесь по племенам и примете к себе всех, кто будет согласен присоединиться к Парящим в Ночи. Можете купить детей и женщин, обменный фонд я привез. Сейчас гоблов, от которых захотят избавиться соплеменники, будет множество. Главное условие, как уже говорил, полная клятва верности мне на крови, до этого момента как я ее приму, тебе и племени перед ликом Антерри. Да, работы много, но я и не говорю, что требуется сделать все завтра.

— И что взамен?

— Первое, я даю вам сейчас то, что поможет выжить и обустроиться на ближайшую сумеречную ночь. Если, конечно, не будете лениться. Пять арбалетов, десять луков к ним двести болтов и столько же стрел, еще четыреста наконечников разных типов; дюжину ирсов; столько же томагавков и парных кинжалов. Инструменты. Пусть и немного, но привез. Есть стальные топоры, пилы, лопаты, мотыги, молотки, кирки, несколько сетей, крепкие веревки, рыболовные крючки, леска, иглы и нитки, тонкий сантик, теплая ткань и так далее. По мелочи и немного, но с этим вы сможете успеть заготовить многое, а пятая часть стоуна соли — бесценное подспорье. Далее, обоих тирков отдаю вам, они станут неутомимыми и бесценными помощниками во всех начинаниях. Понимаю, прозвучит кощунственно для тебя, но даже их мясо позволит сохранить жизни членов племени, — здесь гобл едва не поперхнулся приллом от такого святотатства, для индейцев размен даже десяток воинов на такое животное был не просто приемлем, а закономерен и оправдан, — И да, разумные для меня важнее. Лошадей можно добыть, а тех растить долго, — привел неопровержимый аргумент, — Но, чтобы избежать голода, отдаю еще и груз. Это зерно, мука, крупы, сухофрукты, зелья исцеления, мази, бинты, прилл, табак, — по мере перечисления глаза шамана разгорались и разгорались, а я вспомнил, как изумился Кевин приказу все это купить, но выполнил в точности, без единого вопроса, — Второе, после сумеречной ночи, я организую торговый пост в пятне, которое находится в дне пути от Демморунга и в двух от вас. Еще не знаю, сделаю его постоянным или наездами, раз в пару декад. Посмотрю по силам. Там вы сможете продать товары, купить то, что невозможно добыть здесь. И никто не станет встречать вас острым железом, а торг будет вестись честный, к выгоде обеих сторон. Третье, охотники и воины, которые будут искать пятна и тайные тропы, наблюдать за окрестностями и оповещать меня своевременно, получат оплату. Здесь выберете сами, что вам больше необходимо, мне безразлично чем платить. Пусть каждый знает, что особо отличившихся я буду вознаграждать соразмерно. Однако за небрежение в выполнении приказов легкая смерть станет благом. Еще, я начну чистить прилегающие земли от бандитов любых рас. Кроме непосредственно моих воинов, привлеку дополнительные силы. Далее, на лучших территориях будут проживать только те, в ком я уверен, вырезать бывших жителей целенаправленно не стану, если они безропотно оставят все и уйдут. А так как зона моего контроля год от года будет только расширяться… Выводы сделаешь?

— То есть, ты хочешь взять под свою руку эти земли? — гобл сощурил глаза, но это означало у них не злобу, а работу мысли.

— Именно. Здесь ничего не должно происходить без моего ведома. Еще после сумеречной ночи я буду выплачивать вознаграждение за хольки гоблов Четвертой окровавленной руки и их вассалов сразу в трех поселениях — в Черноягодье, в Свободном граде, в Демморунге и, конечно, в факториях. Золотой за обычного… — повторил расценки, которые указал купцам, — Как и за всех, кто чинит на дорогах разбой и пятнает эту землю кровью. Но за них меньше.

— Тогда и нас убьют, — шаман соображал быстро.

— Нет, обязательное условие — клятва на крови перед аристо, что скальпы принадлежат именно разумным под рукой Грандух-дзяна, как и бандитам, замеченных в разбое и других непотребствах. За убийство мирных путников, их полон без оснований, как и обитателей земель Хаоса, лучшее, что ожидает таких охотников — посадка на кол. А еще, у вас будет знак моего Дома, и кто нападет, значит, он пойдет против меня. Такие долго не проживут, а если и проживут, то каждый их день будет наполнен скорбью. А сейчас я тебе продемонстрирую, почему клятва верности важна не только для меня, но в первую очередь для вас, — я заметил, как вождь вернулся с рослым широкоплечим индейцем, — Ты поговори с вождем, озвучь ему, что я предлагаю, а мне нужно побеседовать с охотником.

Отведя в сторону от костра зеленомордого, который смотрел на меня крайне подозрительно, я активировал купол безмолвия, а затем применил «Кокон Рангира», парализовавший собеседника, но главное, он не позволял обращаться к богам, артефактам и прочему, что могло бы помешать обстоятельной беседе. Затем черед пришел «Оков Боли». Можно было использовать только их, но кашу маслом не испортишь.

Взгляд гобла сконцентрировался на четках, я же начал вещать спокойным тоном.

— Думаешь, готов к пыткам? На самом деле, будь у меня время, то уже через час ты бы мне рассказал все самые грязные и постыдные тайны. «Оковы Боли» — хорошее средство, которое иного не предполагает. Но к твоей скорби у меня его нет. Да и не знаешь ты ничего, чего не знаю я. Единственное, чем можешь заслужить посмертие не только для себя, но и для своих родичей, рассказать шаману кому ты служишь, почему и за сколько. Сейчас у тебя в голове вертится один вопрос, кто мне рассказал о тебе и твоих друзьях? Например, в племени Быстроногих есть такой, как Онкариэ-сян.

— Кто? Кто этот предатель? — получив возможность говорить, захлебнулся охотник злобной слюной, он не стал ничего отрицать. Умный, сразу понял про бессмысленность таких шагов. Это хорошо.

— Ченуоки-дзян Меткий Топор, но не спеши его винить, потому что он увидел, как я скормил Аллистерногр, — гобл выпучил глаза, лицо поменяло цвет, я же продолжал мерно, после небольшой паузы, — Так вот, я скормил ей его верного воина Итта-сяна Кривого. И сейчас у тебя такой же выбор, пойти к ней на корм или рассказать все, — единственное, плохо, я доподлинно не понимал, как работает это дитя Бездны, не пойдут ли мои труды прахом, если все вокруг родственники? Хотя… Уверен, там другие условия, иначе сдохло бы большинство разумных вокруг при единственном призыве Волчицы, — И тебе ничего не мешает, я не вижу клятв Антерри, которые ты приносил… Впрочем, и они не станут для меня преградой.

— Откуда, откуда ты про них знаешь? О нас? Что является тайным знанием, что… — действительно, умный. Соображал очень быстро. Рано его под нож при таком дефиците кадров.

— Ты будешь говорить? — перебил я скучающим тоном, — Если попытаешься откусить язык, то без вариантов познакомишься с Вечноголодным ребенком Бездны. Еще раз повторю, ты ничего не откроешь нового. Расскажешь, а взамен я убью тебя быстро и отправлю в царство Мары. Однако произойдет это не сразу. Ты мне еще послужишь, принеся полную клятву верности на крови, — тот глянул с ненавистью, надо кинуть кость, иначе волшебство не сработает, и такой обет не будет ничего стоить, — Послужишь мне верой и правдой. И кто знает, может в итоге, ты окажешься на полях Арины, а не в клоаке Тиранга, что грозит прямо сейчас. Что же до ее рати… Там она сама принимает решение. Но у тебя возможность показать себя во всей красе перед ней, добыть славу, сейчас же заслуг у некого Рауки-сяна, как у мелкого пушистого гтаранга, которого тайком тискают сопливые бабы.

Гобл сглотнул, но думал недолго.

— Я все скажу! И даже принесу клятву, если ты пообещаешь, что задания будут действительно смертельно-опасными! И выполнение их сравнимо с подвигом! И что я добуду свой ирс в бою и напою его кровью!

— Уж это я тебе гарантирую. Араоки-дзян, — деактивировав сферу безмолвия, позвал шамана. Вождю явно не нравились наши телодвижения, где он оставался всего лишь безучастным зрителем, но хватило ума не роптать и не возмущаться, а состроить гримасу, что все вокруг происходило с его ведома и одобрения.

Весь рассказ охотника уложился в несколько предложений, но и этого хватило, чтобы говорящий с духами начал плеваться в разные стороны. Кстати, купили парня за обещание дать возможность проявить себя в делах ратных на многочисленных полях сражений. Возникал вопрос, отчего тогда он не сложил голову за свое племя, но расспросы решил отложить.

— Он не достоин даже посмертия! Мрочий слизень!

— Нет. Своим рассказом он заслужил быструю и легкую смерть. Но после того, как послужит мне, искупая свои грехи. Это я обещал, а мои слова — адамантит. И его никто не тронет, пока я не прикажу обратного. Он принесет клятву на крови мне и Антерри. Затем совершит много хороших дел во благо Дома Сумеречных, соответственно, и для племени. Ты же, шаман, будешь молчать и помогать.

— Как он может принести пользу? Он — вонючий лживый слабый грогс! Он…

— Увидишь, — не стал слушать ругательства, — Повторю. Пока пусть живет, как жил. После сумеречной ночи у меня будут для него дела, — тот, чья судьба решалась, стоял молча с гордо поднятой головой, — А теперь вопрос тебе, Араоки-дзян, время для принятия решения истекло, так вы согласны на мои условия?

— Согласны. Но меня ведет даже не страх собственной гибели и даже нашего племени, а всех народов и не только гоблов. Аристо, последнее время я вижу страшные видения и сны. Зло и Тьма сгущаются, набирают силы. Грядет страшная битва, после которой о некоторых расах не останется даже воспоминаний, как и многих, и многих пожрет Бездна. С тобой мы будем сильнее.

Нет, все же я переоценил индейца, как завернул — «всех народов». Еще дед говорил про таких идеалистов, а затем Папаша Эндрю добавил много непечатного. А еще, пророчества и прорицания, точнее события, которые излишне мистифицировались, ничего кроме усмешки не вызывали. Этот говорящий с духами знал, как и многие, что верховный шаман Четвертой окровавленной руки спутался с Раоносом. Тот же был божком отнюдь не радости и веселья, вот тебе и «Тьма» над нами. От зловония, издаваемого амулетами Аороки-дзяна, без всяких мухоморов галлюцинации гарантировались.

Пока остальное племя ставилось вождем в известность об изменениях, я успел разобраться с еще одной «мелочью» из тех, которые затем преподносят, как благосклонность Азалии. Шаман обладал средними способностями. Благодаря им и наличию тотема, он чувствовал меня даже под «Тенью Арракса» за пять-семь шагов, а при одновременном использовании с «Вуалью тьмы» только в метре, при этом не мог определить мое точное местоположение, лишь смутную тревогу, что кто-то есть рядом, обладающий незримым питомцем.

А дальше все индейцы от мала до велика приняли правильное решение в едином порыве, узнав, что духи сказали идти под руку глэрда Райса, но главное о дарах и взаимовыгодном сотрудничестве, как и возможном скором расцвете Парящих в Ночи. Вождь оказался на диво красноречив, особо непонятливым избавиться от сомнений помогала палка по хребту.

Затем последовало время клятвы, кроме этого, я оставлял герб Дома при помощи родового кольца на телах в тех местах, на которые указывали гоблы. Некоторые решили носить знак открыто — женщинам приглянулось переносица, кстати, здесь имелось множество метисок, которых если отмыть и одеть, от обычных человеческих женщин не отличались. Другие наносили магический знак на местах, прикрытых одеждой, но с возможностью продемонстрировать. Единственный, кто не удостоился такой чести — ренегат. Но ему пояснил почему, как и выдал ряд секретных инструкций начиная от общих задач и заканчивая действиями с остальными предателями, от такого доверия и важности миссии Рауки-сян возгордился.

В очередной раз обвел суровым взглядом зеленомордое, грязное, местами сопливое и голодное воинство, провозгласил торжественно:

— Теперь вы все находитесь под сенью Дома Сумеречных и служите ему. Тури-дзян остается вождем, и будет делать то, что делал с успехом и раньше, а именно, вести племя Парящих в Ночи к процветанию, — вождь подбоченился, посмотрел на всех свысока, — Араоки-дзяна я назначаю среди вас своей Дланью, его решения — мои решения, его слова — мои слова. Отдельное поручение получает Рауки-сян. Всю сумеречную ночь он будет учить вас обращению с оружием. И молодых, и старых. Передавать богатый опыт лучшего охотника и рыбака, следопыта и дозорного, — в перечисленных делах он оказался лучшим из лучших, с поправкой, среди этого племени, — Всем приказ — учиться надлежаще. Приеду, проверю. Далее, завтра днем, когда Сердце Иратана будет в зените, пусть каждый принесет жертву Уэльюнис со словами благодарности. Пусть она улыбается, глядя на вас. Первого зверя и рыбу, взятую при помощи оружия и сетей, которые я вам привез — возложите на алтарь покровительницы Эрана. Пусть она не оставляет вас. Теперь я покидаю Парящих в Ночи под сенью Дома Сумеречных, — такое вычурное название в духе эльфов, очень понравилось всем индейцам, а я не собирался ломать устои, — А вы можете отпраздновать начало новой эры. Для такого повода привез два меха с вином, прилл, табак и, конечно, сладости, а олень, — огромного рогача подстрелил по дороге, — Пойдет на пиршественный стол. Радуйтесь и веселитесь, но о дозорных и бдительности не забывайте!

Напоследок выдал дополнительные указания шаману, вручил ему одноразовые амулеты связи, настроил и обычный. Закинул за плечи огромный рюкзак, не чувствуя его веса. Попрыгал, скорее по привычке, чем из необходимости. И сорвался с места, путь предстоял неблизкий.

Глава вторая

3.05.589−5.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

Все же младший вождь не соврал о предстоящей сделке.

Я уже не рассчитывал на появление работорговцев, однако решил на всякий случай выждать трое суток, когда на седьмой день с момента допроса никто не появился. В принципе, лаг был вполне допустим с таким наплевательским отношением ко времени местных, когда часы являлись инструментом для избранных, по крайней мере в Демморунге, и больше рассказывали о статусе владельца, чем о пунктуальности и экономии этого бесценного ресурса.

Чистую территорию, а она лежала в стороне от основных торговых путей, никто не посещал давным-давно, в этом я убедился сразу по прибытии на место через восемь часов после того, как покинул ставшее дружелюбным племя индейцев. Избавившись от тирков, путь по прямой приблизительно в сто двадцать-сто сорок километров преодолел за восемь часов. И если бы не занятия боевой акробатикой, прыжки и кульбиты, постоянная отработка полетов-планирования с резкими изменениями траектории, как и частые остановки для геноцида вылезших ночью призраков из межмирья, а также встречающиеся скопления нежити, то управился бы максимум за два-три. И это без ускорения от «Когтей» или «Повелителя пространства». Зато набрал энергии для подъема на уровень с нулевого любое из умений. После тщательных размышлений решил постараться поднять их все.

С текущими возможностями было плевать на чащи и чащобы, на болотины, реки и ручьи, ущелья, ямы и овраги, выходы горных пород и многие, многие другие преграды, которые заставили бы поломать голову для их преодоления. Я же теперь просто пожирал пространство, несся, как гоночной болид, впрочем, с такой же скоростью тратилась и магическая энергия, как и драконье мясо — есть хотелось постоянно и дико, чем больше нагружал организм, тем сильнее. Три раза останавливался на плотный перекус. Пищу не экономил, приготовил с запасом.

Дополнительно осваивал хлыст из перчатки, а также стрельбу огнешарами и копьями праха, менял настройки добиваясь нужных результатов. Досконально знать возможности имеющегося оружия и уметь его грамотно применять — дорогого стоило. Во всех смыслах данного словосочетания. Минимум эквивалент энергии, заключенной в двух десятках больших кристаллов, ушел на предварительные «забавы». Про арбалет тоже не забывал. Единственное, поклажа за плечами мешала, но не критично. Булаву и копье пока не задействовал, они ждали своего часа где-то в глубинах болотины неподалеку от стоянки гоблов. Можно было, учитывая заявленные свойства, их просто на дороге бросить, но я перестраховался.

Вообще, еще в Демморунге маги и Турин обратили внимание, что пользовался я артефактами, будто с ними родился. В принципе, практически так оно и было. Лет с двенадцати уже имел очки дополненной реальности и трех дронов: паука, попрыгунчика и квадрокоптер — не знаю где их добыл тогда дед, но он настоял на постоянном ношении, применении и освоении всех возможностей, а толстый кожаный ремень по моей пятой точке закрепил правильные установки. В ВС Альянса пришел черед нейро.

Один из ключевых навыков, который пригодился и на Аргассе — умение на рефлекторном уровне формулировать четкие мысленные команды с обращением к нужному приложению. Потому что, в целом, если убрать многие и многие допущения, нюансы ли, управление различными магическими приборами ничем не отличалось от земных аналогов. С внеранговым кольцом «Повелителя магии» процесс упростился, так как появились зачатки крайне кривого интерфейса.

У местных же, особенно находящихся вдали от цивилизации, наработка подобных навыков сталкивалась с множеством трудностей, начиная от дороговизны самих артефактов и энергии для них (поэтому разумные даже имеющие амулеты использовали их крайне редко и только по делу, а не как я, тренируясь и пережигая большие кристаллы в час по нескольку), заканчивая косностью мышления, характерной, похоже, для всех миров. Чтобы столкнуться с этим феноменом далеко ходить не требовалось, достаточно в зеркало взглянуть. Тот же «Палач» ни в какую не хотел менять на более продвинутые аналоги, которые были лучше по всем показателям. Умом понимал, но душа не лежала. Или, например, для дер Ингертоса, когда не требовали обстоятельства, оказывалось легче прогуляться пешком с неизвестным результатом, чем связаться по магосвязи с адресатом. Да взять тот же сбор роски. Им занимались Великие рода по старинке, а эрин Брукус сразу нашел способ повысить выработку без привлечения дополнительных рабочих рук, пусть и с начальными дополнительными расходами.

В принципе, проблема внедрения технологий и инноваций настолько древняя и сложная, что ее изучали многочисленные мозговые тресты и в наше время, несмотря на значительный накопленный базис. К чему я? О получении нескольких отделений высокомобильной пехоты, идеей создания которых загорелся еще в Демморунге, даже через год придется позабыть. И дело не в деньгах, они после бесед со жрецом Оринуса имелись. Хотя уже сейчас нужно вкладываться по полной программе, отыскивать перспективный молодняк, взращивать… Ключевое здесь «молодняк». В общем, куда взгляд ни кинь, всюду имелись проблемы, пусть и решаемые.

Два дня я провел с пользой. Тренировался, изучал и переписывал в родовую книгу записи дер Вирго, Амелии, Турина, дополнительно штудировал Кодексы, учил их наизусть. И, конечно, исследовал чистую территорию, где предстояло работать. А также уничтожил нежить на расстоянии приблизительно с километра до пяти от пятна. Однако ближе никого не трогал. Конечно, следовало бы, учитывая, что нашел логово волколаков из шести особей, как и пять скоплений мертвецов в количестве от десяти до тридцати, где четыре возглавляли довольно матерые умертвия. Но руководствовался простым аргументом: кто знал, может быть торговцев насторожило бы отсутствие коренных обителей земель Хаоса рядом с местом стоянки?

В целом ТВД меня устраивал. Едва видимая дорога со стороны Демморунга пересекала горный хребет по широкому, явно рукотворному ущелью, где стены вздымались на высоту около пятидесяти-семидесяти метров, и практически упиралась через полтора километра в подножие скальной гряды, похожей на подкову, если смотреть сверху. Именно между ее «рогами» и располагалось «пятно» — вытянутая окружность радиусом в двести пять и двести сорок семь моих шагов, края которого немного не достигали созданного природой защитного периметра.

На границе чистой территории за столетия или десятилетия добрые самаритяне выложили стену из плитняка без раствора высотой от метра до полутора, оставив один широкий проход. Внутри имелся родник, образующий довольно глубокое озерцо с чистой водой, которое можно было вписать в окружность диаметром шесть метров. Удивляло, что четыре низкорослых перевитых дерева, напоминавших земные ивы с огромными корнями, покрытыми мхом, окружавшие водоем со всех сторон, никто не пустил на дрова. Еще неизвестные строители выложили в двух местах по два больших костровища, как и соорудили каменную печь и нечто вроде двух трехметровых столбов у ворот.

Не меньше десяти часов общего времени занимался отработкой возможных маневров в пятне. Само место стоянки караванов минировать не стал. Мало ли, вдруг враг озаботится инженерной разведкой. Уверен, имелись средства обнаружения и древнеимперских ловушек, находящихся в режиме ожидания сигнала, которые пусть в самом продвинутом магическом зрении себя никак не проявляли, но едва заметные искажения в новом зрении от них просматривались. Во время тренировок постоянно скрывал ауру. Тщательно подготовил пути отхода, отнесся к замедлению продвижения вероятного противника серьезно, хоть и ничего экстраординарного не должно было произойти.

Что для меня три монса гоблов с шаманом средней руки и столько же противников с противоположной стороны вместе с посредственным магом, особенно, когда никто из них не будет ждать нападения? В общей сложности должно было прибыть приблизительно около тридцати разумных, которые вряд ли обладали средствами обнаружения противника даже под «Тенью Арракса», это я не вспоминал про «Вуаль Тьмы», которая заставила задуматься даже высшего жнеца Хаоса. Поэтому само действо мало будет отличаться от бойни. Пространство здесь не замкнутое, поэтому если продавцами живого товара выступят те же эльфы с их зверьем, один черт не учуют. Да и кто бы им дал время для камланий?

Однако я следовал правилам, вбитым в подкорку — подходить к любой даже самой плевой задаче основательно, когда имелось на это время. Да, чаще оказывалось, что ты совершил много лишних телодвижений, но порой именно лень часто становилась фатальным фактором, когда события начинали отклоняться от идеального плана. И воспринимал все, как один из видов тренировки.

Для наблюдения подготовил несколько мест, даже на горном хребте, а не только на «подкове». Кроме текучки, хватало и позитива. Нет-нет и радовался, как ребенок, что приобрел «Повелитель Пространства», он своих денег стоил до последнего медяка, как и дарил мне незабываемые ощущения. Можно сказать — приобрел себе игрушку.

…И вот пятого дня четвертого месяца за шесть часов до захода Сердца Иратана с северо-востока показался караван. Однако он совершенно не походил на тот, который должен был прибыть. Впереди ехало трое всадников — двое на единорогах, один на лирнийском иноходце. Эльфы и аристо — последнего опознал по родовому мечу и кольцу, выставленному напоказ. Он держался очень властно, оба остроухих явно обращались к нему со всем почтением, что для них нехарактерно.

За ними тирк тянул обычный фургон средних размеров, управлял им представитель Великого леса, сбоку держался оседланный барс без седока. Затем следовала еще пара транспортных средств, представлявших собой клетки с невысокими сплошными бортами под двускатными крышами. Здесь на козлах восседало по двое хуманов, и к каждой передвижной тюрьме были привязаны по паре тирков.

Пересчитал, в первой находилось двенадцать мальчишек и десять девчонок разных возрастов, приблизительно от девяти до шестнадцати местных лет. Все аристо, и все скованы.

Вторая клетка была разделена надвое. В передней части находилось девять дворян от семнадцати и до преклонного возраста, а также семь девушек лет шестнадцати на вид. Пленники едва друг у друга на головах не сидели. В другой томился в одиночестве могучий седой старик, его заковали в антимагические кандалы, ножные колодки пристегнули к полу, а наручники к потолку. На пленнике имелась только набедренная повязка. Само тело в грязи, однако и через нее, благодаря своему зрению, я смог рассмотреть многочисленные шрамы и татуировки, но главное, что бросалось в глаза — на груди похожий на мой затейливый остролиственный орнамент. Видимо, тоже не один десяток эльфов к праотцам отправил. Интересно, особо опасен, поэтому боялись рядом с ним кого-то размещать?

За клетками пристроились три огромные крытые телеги, которые, упираясь изо всех сил, тянуло по паре тирков, и дополнительно по оседланному гобловскому жеребцу привязали к оглоблям. Возницы шли рядом.

К последнему транспортному средству закрепили длинную веревку, к ней привязали шестнадцать изможденных разумных, скованных попарно. В их рядах находились представители самых разных рас от гоблов и гномов до пары эльфов. Шесть мужчин, остальные женщины.

Замыкали процессию восемь всадников — трое на барсах, остальные на единорогах. Два носителя древней крови и остроухие. Итого девятнадцать вероятных противников, не считая четверки, находящейся в первом фургоне, которых подсветил призрачный ворон прежде, чем я его загнал обратно в кольцо.

Похоже, не мои клиенты, точнее не те, на кого я рассчитывал. Гобл о таком размахе не рассказывал, как и неких товарах. Там все просто. С одной стороны, двенадцать индейцев и шаман, который привозил камни душ и «Слезы Нирна» на обмен. Со второй столько же торговцев с обязательным присутствием мага. И максимум от десяти до двадцати разумных в рабских ошейниках, среди которых количество аристо редко превышало шести-семи. Однако, в любом случае уничтожать их нужно. Удерживание представителей древней крови в цепях — само по себе преступление на территории Империи, а, значит, на мою добычу никто не сможет претендовать. Без нее же уходить с земель Хаоса не хотелось. Да и преподнести освобождение можно настолько грамотно, что все рода языки прикусят с любыми претензиями.

Караван втянулся в ворота чистой территории, и началось обустройство на ночлег. Фургоны с пленниками и закованных рабов поставили подальше от входа ближе к скалам, хуманы-возницы разбили большой шатер возле родника, под разлапистыми ветвями с набухшими почками, разожгли костры — дровами озаботились заранее. Один из эльфов-магов, скорее всего ученик того, который больше общался с властным аристо, поставил сигнальную сеть. Но ограничился только установкой с «внешней» стороны. Изнутри подковы заморачиваться не стал.

Молодец.

В лагере кипела бурная деятельность, эльфы с людьми в огромном котле на костре варили пищу явно для рабов, второй огромный котел тоже парил, но непонятно для кого. Еще пара колдовала у печи, здесь явно еда предназначалась для командиров и себя. Слишком чистая посуда. Действовали все без опаски, сноровисто, уверенно, чувствовался немалый опыт.

Отсутствие радиообмена раздражало. Нет достигнуть точки, связаться с кем-либо. Доложить. Например, «Прибыли на место. Ждем вас». И ответ: «Будем через час». Или же нечто другое.

Передо мной нарисовалась дилемма, если гоблы не появятся сегодня — гасить или нет ночью этих товарищей? Вообще, кто они? Или вдруг встреча перенесена, например, на завтра. Тогда я вырежу этих… А там? Конечно, встречу, но с каким результатом? Если же эти с утра снимутся? Как быть? Продолжать ждать своих клиентов, или пускаться в погоню? В принципе, до темноты времени хватало. Но склонялся к уничтожению противника. Захвачу пару языков, узнаю все. Появятся индейцы завтра — засажу, как следует, выдвинувшись навстречу или же… Там будет ясно. Караван с утра можно отправить в Черноягодье, связав бывших пленников клятвами крови. И дополнительно сообщить лэргу. Как вариант…

Пока же наблюдал.

Отметил, что из обычного фургона вывели высокого мужчину, женщину и двоих детей, скорее всего, мать с сыном и дочерью, все являлись аристо, несмотря на кандалы, они выглядели лучше, чем остальные пленники. Элитные?

Их провели в шатер.

Откуда через час девушку с детьми увели обратно, а спутник так и остался на месте. Через минут двадцать он показался без наручников. Более того, вел себя довольно уверенно, покрикивал и явно отдавал приказы хуманам и эльфам из сопровождения. Странно. Ренегат или изначально член банды?

Последние сомнения, кому предназначался товар, развеялись за два часа до заката Сердца Иратана, когда вдали показался еще один караван, на сей раз гобловский. И моя миссия усложнилась на порядок.

Путешествовали индейцы также, как и их партнеры без всяких изысков в виде охранений и каких-то дополнительных мер безопасности. Однако вряд ли нашелся бы дурак, который решил напасть сразу на две трехметровые горы — диких горных троллей, двигавшихся впереди небольшого каравана, на загривке в седле одного из них находился гобл с посохом. Второй великан тащил за плечами какой-то массивный груз. Над процессией парил тотем виверны. Гадина знатная — метров шесть в длину, имевшая изогнутое по птичьи тело, небольшие перепончатые крылья, одну пару когтистых лап, вытянутую зубастую пасть и длинный хвост, заканчивающийся острым жалом. По земле слева и справа от зеленомордого колдуна сновало двенадцать призрачных стальных пауков, в высоту каждая особь достигала метра. Вместо морд со жвалами — по три клыкастых черепа каких-то антропоморфных разумных или же людей, но измененных магией. Слишком они были вытянуты.

Такой свитой обладал только один индеец — Лиман-дзян, главный шаман племени Четвертой окровавленной руки. Еще он владел магией на уровне младшего магистра. Не боялся отлучаться от алтаря Раоноса, постоянно шляясь по землям Хаоса. Впрочем, иного выбранная стезя не предполагала — урод принимал самое непосредственное участие в местной политической жизни. Имел мощные защитные и атакующие артефакты.

Сука.

В центре процессии пара тирков тащила небольшой фургон, на козлах сидело два гобла, еще два из этого же монса, забрались на крышу. Судя по раскраске и перьям — элитные воины. Вооружение стандартное. Две фалькаты за спиной, там же по арбалету, по томагавку и ножу на поясах, арканы тоже на месте. Все оружие светилось в магическом зрении, а ирсы в спектре Оринуса.

За ними следовала еще четверка зеленомордых верхом на тирках. Тоже не рядовые бойцы. Сразу за всадниками на лирнийском иноходце ехал мой «давний знакомый» некромант Руг Темное Солнце, рядом с которым на единороге восседал светлый эльф. Позади парочки топало два недобитых огра из племени Камнеголовых. Все, как и говорил лэрг, выжили падлы. И замыкали караван, держась метрах в двадцати, восемь умертвий и два мощных драугра, от всех мертвецов нити управляющих заклинаний тянулись к темному магу.

Все кричало о том, что сделка была далеко не рядовая. По словам младшего вождя, никаких транспортных средств с их стороны не предполагалось. Гоблы передавали «Слезы Нирна», получали живой товар вместе с телегами или без них, с утра бизнесмены разбегались. Честность сделки гарантировали группы поддержки с обеих сторон, располагавшиеся в ближних чистых пятнах, то есть в дне пути, если двигаться с караванной скоростью. Однако от эльфов или аристо ждали отмашки не только соплеменники на барсах, но и два десятка угрюмых бородачей-гномов на винторогих козлах. Впрочем, здесь будет уместно — козлищах. Имелись и боевые маги. Не получив сигнал с утра, они со всей возможной скоростью устремлялись к месту встречи и преодолевали путь максимум за пять часов. Конечно, мера предосторожности спорная, если кто-то захотел бы кинуть. Самым лучшим гарантом честности сделок выступала обоюдная выгода в дальнейшем, которой можно было лишиться. Но если против сторонних лиц — вполне.

У зеленомордых в загашнике имелось шесть монсов индейцев верхом на вепрях, которые с обычными пусть и свирепыми лесными зверям, общего имели только название и схожий силуэт — твари весом до тонны, обладавшие невероятной выносливостью, живучестью и прочнейшей шкурой. Но главное они передвигались с дикой скоростью, в бою превращались в берсерков. А еще на усилении к ним — пара шаманов и магов, а также воздушные силы в виде стаи гарпий, которые могли привлечь еще пару орд птицелюдей.

Что мне не понравилось? Я не смог отследить обмена сообщениями. Или они имели свои какие-то каналы, или пользовались эльфийской связью. Торговцам в Демморунге уже озвучил свои чаянья, однако найдут они или нет нужный мне товар после сумеречной ночи — еще неизвестно.

Враг же явно как-то опознался, судил по тому, что караван индейцев вышли встречать те, кого я причислил к верхушке эльфо-аристо. А в поле их зрения он пока еще не попадал. Никакой паники, суеты или других лишних телодвижений. Рядовые же бойцы продолжали заниматься своими делами.

Встреча прошла довольно тепло.

Прибывшие спешились перед въездом на чистую территорию. Шаман, который перенесся на землю при помощи невидимой для остальных виверны, ухватив ее за хвост, и эльф-маг, вышедший вперед, пожали друг другу правые предплечья, некромант и аристо, обнялись, похлопывая друг друга по плечам. Руг, когда увидел пленника эльфов в клетке, бросился к ней и едва в пляс рядом не пустился. Потом смачно плюнул в сторону старика, однако видимо одумался — и в последний момент слюна сгорела. Этот жест понятен, вообще, разбрасываться волосами, ногтями и слюной — это предоставлять возможность врагам наложить проклятие на себя. И порой можно было поймать такие, какие представляли угрозу для сильнейших волшебников. Этот раздел магии являлся очень и очень действенным, судил по результату. Примеров перед глазами у меня уже два — дер Ингертос и Тризан из Дома Пасклей. Уверен, будь у последнего возможность плодить племя, вряд ли он так бы цеплялся за жизнь бастарда. Впрочем, и тот никогда бы не попался мне на жизненном пути.

При появлении властного аристо из шатра минут через двадцать после прибытия новых действующих лиц, все, включая шамана, склонили почтительно головы. Тот же явно произнес какую-то приветственную речь, затем Лиман-дзян провел главаря к фургону. Минут через десять босс показался из двери очень довольным.

Огры, сняв с троллей груз, оставили его поодаль от основного лагеря, ближе ко мне. Затем они важно прошествовали к воротам, где и им разожгли большой костер эльфы и хуманы. Твари уселись на пятые точки рядом с ним и превратились в статуи. Так без движения двухголовые великаны могли оставаться по нескольку часов, не испытывая ни малейшего дискомфорта.

Оживились они лишь тогда, когда им принесли огромный котел с каким-то варевом. Понаблюдал за приемом пищи уродов — все же интересно, и понял, что их надо убивать. Мясо, а судил я по характерным костям, принадлежало кому-то из разумных. Не отказались от похлебки и гоблы.

Пленников же кормили постной кашей, скорее всего, к их безмерной радости. Шаману не разбивали шатер, а соорудили довольно вычурный навес, напоминавший восточные беседки. За ней расположились тролли, которых никто не кормил. А перед этим импровизированным жилищем, метров за шесть до него, начал обустраивать костровище и располагаться на ночлег монс гоблов, находившихся при фургоне. Сам говорящий с духами вместе с некромантом, то и дело бросавшим злобный взгляд на старика в клетке, занялся приемом товара — в телегах оказались какие-то слитки или камни красного цвета с серыми прожилками, размерами и формой с обычный печной кирпич, каждый из которых был тщательно изучен зеленомордым и толстяком. Скорее всего, сканировали магическим способом, учитывая, что они их просто вертели в руках, а затем укладывали обратно.

В главную юрту же принесли из фургона шесть объемных явно легких мешков, а еще Лиман-дзян передал вожаку-аристо небольшой кошель. Тот его развязал, заглянул, кивком показал, что все в порядке. Я был уверен на девяносто процентов — в нем находились камни душ. И просто превосходно, что расстановка клеток с рабами и временного жилища предводителя были такими, что никто из пленников не видел, сколько и чего занесли внутрь.

Наконец, бизнесмены, полностью удостоверившись в качестве товара и честности друг друга, предались в сумерках кто пьянству и, видимо, разврату, приведя в шатер вновь молодую женщину-мать из отдельно-стоявшего фургона, кто делами, например, шаман отдался медитации под навесом. А некромант скрылся в отдельной палатке.

Где-то минут через сорок в командирскую юрту пригласили монс гоблов, который не занимался охраной Лиман-дзяна. Они пробыли там минут двадцать, после чего появились к недовольству второй четверки индейцев, замахавшей яростно руками и начавшей грозить кулаками, впрочем, пост из них никто не покидал. Собратья по разуму в долгу не остались и принялись демонстрировать непристойные жесты, начиная от простых и заканчивая снятием портков и выставлением на всеобщее обозрение огромных детородных органов. Оскорбляемаясторона схватилась за арбалеты, когда обидчики повернулись задом к ним и наклонились, я бы хотел увидеть, как тяжелые болты поразили бы гадов, однако властный окрик и такой же жест шамана прекратил распри. Добившиеся аудиенции у местного начальства зеленомордые устроились неподалеку от его юрты и подальше от злопыхателей.

Эльфы и люди, не входившие в верховное руководство, устраивались на ночлег. Постепенно лагерь затихал, погружался в сладкую дрему, а у меня в крови начинал закипать адреналин.

Глава третья

05.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

Выжидать у моря погоды или местной собачьей вахты мне было не с руки. Слишком много предстояло сделать за ночь, а с первыми лучами Иратана выдвигаться. Главный вопрос, ответ на который предстояло получить: имелись ли группы поддержки у бизнесменов или они, действуя в столь силах тяжких, не озаботились ею? Последний вариант, понятно, самый предпочтительный. Остальные непрошенные мысли, навроде, чьим я орудием являюсь, гнал. Если бы неизвестный обладал не просто такими аналитическими способностями, но и невероятной осведомленностью, то пока с ним тягаться не в моих силах. А так, спасибо Азалии, вот здесь уже ее рука. Рыбачил на мелочь, зацепил монстра. Если, конечно, смогу сделать задуманное.

Контрольная проверка заряда аккумуляторов во всех артефактах, сосуда с праной. Включение ускорения и усиления от «Когтей Дисса», которые вновь выкрутил на максимум, к «Тени Арракса» добавил «Вуаль Тьмы».

Все. Готов.

И полетели.

Оттолкнулся от края скалы и сорвался вниз в длинном прыжке. Активация планера, позволила преодолеть почти сто метров, затем прошел первый защитный контур, второй. Ими озаботились после заезда гоблов.

Никакой тревоги и паники.

Отлично.

Приземлился я беззвучно рядом с фургонами, первым делом заминировал их. Теперь даже при экстренной эвакуации — мысленный посыл, и все бедолаги отправятся в царство Мары, минуя страшнейшие пытки и алтари паскудных божеств. Больше всего мне не понравилось зависшие над передвижными тюрьмами с аристо какие-то заклинания, явно бьющие по площадям. Нити управления тянулась к шатру с эльфами и аристо.

Сканирование, ночное зрение, умение видеть искажения и доскональное знание места работы — это то, без чего невозможной стала бы успешной дальнейшая операция. Если точнее, вероятность достижения всех целей в таком случае приближалась к семидесяти процентам, по моей оценке. Потому что противник не из детского сада. Первый раз применил «Взор Арракса» осторожно. До момента размещения древнеимперских ловушек не использовал. Мало ли какие силы мог бросить враг при обнаружении, вдруг, действительно, пришлось бы эвакуироваться спешно в Демморунг.

Но ничего не произошло.

С другой стороны, логично. Зачем тратить дополнительные силы? Был и свой минус у магов, они могли поддерживать одновременно только определенное количество заклинаний, и каждое последующее требовало больше ресурсов по экспоненте. И еще, ночью в землях Хаоса разумные жались к кострам в чистых пятнах, а не бродили по ним. Ожидать нападения можно было лишь от блуждающих мертвецов, тварей типа волколаков. А там сработали бы довольно мощные сигнальные контуры. Нюх и слух огров. Умертвия с драуграми охраняли подступы. С тыла и с обоих сторон прикрывали неприступные каменные стены, для воздвижения которых постаралась матушка-природа, а может это отголоски войны магов прошлого.

Начинать решил с шамана — он виделся мне самым опасным и паскудным противником. Главное, шакал мог чувствовать смерть других живых организмов, это я знал точно, как из пакета данных Оринуса по гоблам, так и из предметных расспросов Араоки-дзяна. Кроме всего, расположился говорящий с духами для меня очень удобно. Поодаль от основных сил, под открытым всем ветрам навесе. Его охранял монс самых боеспособных гоблов, с тыла рядом с границей пятна находились тролли. Сейчас один бодрствовал, второй спал. От них протянулись нити к Лиман-дзяну. Виверна и пауки перешли в мир духов, скорее всего, помогали хозяину там, но могли появиться и проявиться в долю секунды по команде. И самое главное, я отсюда доставал до некроманта, который спал в двадцати метрах в персональном шатре-палатке. Остальная верхушка находилась в большом.

Внимательно изучил индейцев, сидящих у костра в метрах шести-семи от навеса — меня интересовали связующие нити с остальными участниками действа, но за пять минут ничего не обнаружил. Двое из них спали, а пара сосредоточенно смотрела в сторону шатра командования, предполагаемую угрозу они ждали именно оттуда, со стороны лагеря, а не со спины. На шамана не смотрели, он же, отрешившись от мирской суеты, завис на расстоянии ладони от шкуры, расстеленной на земле. Тело гада окружали мощные искажения. В магическом зрении, как ни всматривался, ничего не смог обнаружить, охрана же светилась.

Работаем.

Подхваченный телекинезом «Коготь» устремился в индейца, а сразу за ним я отправил в полет верной рукой «Кровопийцу», сам не рискнул приближаться, границу в пять метров определил, как условно-безопасную. Если бы родовой кинжал не смог преодолеть защиту Лиман-дзяна, то точку в любом случае поставило бы наследие Иммерса, для которого не существовало преград. Однако, используя сразу его, об энергии в алтарь можно позабыть. Ятаган легко преодолел незримые контуры защиты, а может поле имело другую природу, и вонзился в висок шамана, а еще через мгновение в переносицу вошел клинок из туманного адамантита. Сила броска и мысленного импульса были настолько сильны, воздействуя с двух сторон, что швырнули тщедушное тело, придав ему хаотичное ускорение вращения. Тварь умерла мгновенно. И только сейчас промелькнула мысль-молния, вдруг ятаган своею же рукою перерублю… Осторожней нужно быть с такими финтами.

Одновременно с устремившимся в цель оружием из моей руки и по моей доброй воле, над некромантом материализовался райс, нанося в затылок удар шипом на хвосте, легко пробивая кость черепа. И еще одна пусть не легенда, а тот, кем пугали людей из Народа и других разумных в землях Хаоса, умерла мгновенно. Питомец же окончательно поставил точку взмахом крыла, отсекая мертвую голову. А затем принял призрачный вид, и замер на месте, ожидая следующих приказов. Больше всего он хотел сейчас убивать, это я чувствовал, как и сам проникался наведенным желанием, и очень трудно было ему сопротивляться, и самому не начать тупо нести смерть всем вокруг.

Но и это еще не все. Едва только кинжал покинул руку, как «Кокон Рангира» сработал на спящем гобле, а на остальных прошли «Объятия Ороса». Я же сорвался с места, после броска, готовый если что, по пути добить зеленомордых уродцев. Но не потребовалось, изменение цвета во «Взоре Арракса», свидетельствовало о погружении пациентов в сон.

Все события уместились в один миг. Минусуя сразу две огромные и одну значительную угрозу для моих планов. Я же был под навесом в тот момент, когда для меня медленно плывущее в воздухе тело преодолело меньше полуметра, и потратил еще одну миллисекунду, выдергивая «Кровопийцу» из черепа жертвы, и четким движением, второго ятагана отсекая голову, не обращая внимания, куда она полетела.

Сразу прыгнул вперед, тело говорящего с духами не успело достигнуть поверхности, а горный тролль только стал поворачивать огромную тяжелую башку в направлении возможной угрозы, и клыкастая пасть начала открываться, дабы недовольным рыком, от которого случались камнепады, рассказать всем о трагедии. Но я уже оказался на его на загривке, погрузив наследие Иммерса чуть ниже затылка. Утопил его по рукоять. Не дожидаясь результата, а он мог быть только одним — мгновенная смерть, что тут же подтвердил «Взор», оттолкнулся от массивной туши и прыгнул на вторую гору вонючего мяса, которая только-только поднимала голову и успела лишь распахнуть маленькие злые глаза, светящиеся красным во тьме.

Меньше секунды — и этот готов.

Не останавливаясь, практически телепортируясь, пронесся через весь лагерь, выскакивая на оперативный простор, одновременно возвращая второй ятаган в ладонь мысленным приказом. Призраки, начавшие собираться у границ, бросились в разные стороны.

Про себя вел отсчет.

Седьмая… восьмая секунда с начала действий.

Мертвецы, раньше бывшие подконтрольными Ругу Темному Солнцу, только сейчас осознавали потерю кормильца, как и поводка. А еще они почувствовали разлитую щедро впереди энергию смерти. Драугры же теперь сами брали под единоличный контроль паству.

Пять мгновений, и ничего не осталось от свиты, которая не только не могла определить откуда ей прилетало, а даже просто самого факта планомерного их уничтожения. Обновленные усиленные ятаганы творили чудеса, поэтому нежити уже не требовалось отсекать головы. Вряд ли в округе имелась сила, способная поднять окончательно иссушенные тела, рассыпающиеся от любого внешнего воздействия.

Все.

Оставались из важного — огры, эльфийский маг и непонятный властный аристо, которому заискивающе кланялся даже шаман. Явно не простой тип, пусть и вроде бы не колдун, впрочем, например, лэрг Турин себя к их когорте тоже не причислял, но мог сотворить такое, что и магистрам не снилось.

Двухголовые продолжали храпеть в четыре глотки. Это плохо. «Объятия Ороса» на них не срабатывали. Да, этот шум мог скрыть любые мои поползновения, как и еще один — раздающийся со стороны шатра, однако если он прекратится, то может вызвать чью-нибудь настороженность. Изменение окружающей среды. На всякий случай заминировал великанов, телеги и одинокий фургон, который пригнали гоблы. Не забыл и среди табунов тягловой и ездовой скотины оставить «подарки». В случае чего, все сгорит в адском пламени или превратится в арктический лед, оставляя врага лить горькие слезы.

Еще один странный момент. После проникновения в лагерь к пленнице-аристо возникло множество вопросов из разряда: «что ей двигало?» и «не заодно ли она с ними?». Впрочем, ответ на вопрос, что происходило в шатре был получен сразу, после первой активации «Взора Арракса», кроме одного, почему других девушек не привлекли к действу, а довольствовались только одной. Имелись и из числа аристо, и из других разумных.

Не знаю, если и творилось сейчас какое-то насилие, то актрисой дворянка была от богов, отдавалась одновременно двум аристо и эльфу с диким остервенением, азартом ли. Еще один остроухий сидел на складном стуле и занимался самоудовлетворением. Процесс страстных соитий и храп великанов скрывали большинство звуков, чем следовало пользоваться.

Над лагерем сейчас неслось страстное, приглушенное плотной тканью:

— Милые, такого у меня никогда не было! Да, да, да…

Первые клиенты в зоне поражения.

— Горячая какая баба, все они такие из аристо! Ходят, морду кривят, но каждая, повторяю, каждая большого хрена желает! О нем мечтает! Вон даже монс гоблов захотела. Сама попросила! Сука. Нет, нас! Этих благородных только помани, все сделают. Даже отсо… — и два из трех хуманов, расположившихся рядом с костром в стороне от основных сил и пуская слюни в мечтах поучаствовать, умерли мгновенно. А ятаганы, не блестевшие хищно в ночи, но раздражающие меня своим свечением, принесли еще немного энергии в алтарь. Последнего смог заковать в «Кокон Рагнира», на остальных он не срабатывал.

Погружать в сон никого мне уже не требовалось. Вывести их из этого состояния быстро не получилось бы, а дарить пленников местным правоохранителям из любых особых отделов, как и Турину, я не собирался.

Чуть придержал бойцов, и положил их так, чтобы стороннему наблюдателю казалось, что они спали. Самое плохое — явственный запах крови, а до огров недалеко. Облил обоих дешевым вонючим пойлом из их же бурдюка.

Перебежка.

— О, да! Сильнее, мрок! Сильнее! — не зря поставили фургон с детьми и пленниками в отдалении.

С этими мыслями провел одновременную атаку на двух возниц. Она раненых не оставила, первого вывел из строя «Когтем», а на втором впервые использовал щупальце из перчатки, душа и ломая шею. Уточню, впервые на живом противнике. К мертвякам и призрачным сущностям применял способность не одну сотню раз, доведя ее фактически до автоматизма, убивал их в межреальности или выдергивал в нашу. Впрочем, тренировка не только не лишена смысла, но и совершалась с подстраховкой, если бы не получилось, сразу бы добавил уже верными клинками. Зато теперь знал четко, даже защитные амулеты не становились преградой для хлыста, который фактически имел те же свойства, что и само наследие Иммерса. Именно эту теорию и проверял.

Переместился к следующим клиентам.

— Да, да! Глубже! Еще! Еще! Ну же… еще! Чуть-чуть! — едва не ревела жертва насилия.

И этому засадил, как нужно.

Прикорнувший на облучке эльф из объятий Морфея перенесся в царство Мары — на нем не прошел «Кокон», а под дикий гортанный ор девки парализовало второго представителя чудного народца. Оба имели управляющие кольца — я теперь в новом зрении отчетливо видел искажения от нитей, связывающих их с питомцами — барс и единорог.

Мне очень не нравилось ограниченность применения «Объятий» и «Кокона», они срабатывали далеко не каждый раз. Если с первыми понятно — не самый сильный артефакт, то второй удручал — все же он достался трофеем с Мертвого Курильщика. Впрочем, вампир больше специализировался на обычных горожанах, а те простые-то защитные амулеты не имели в арсеналах, не говоря о продвинутых. Мгновенные мысли не мешали, а внезапно воцарившаяся тишина заставила замереть.

И нужно ускоряться, теперь у меня не больше десяти минут, когда начнут обращаться в нежить первые убитые. Опасности от них ноль, но тревогу могли поднять. А затем, вполне возможно, враги уничтожили бы пленных аристо. Не зря же над клетками висело какое-то заклинание, тянущееся к магу-эльфу. Требовалось срочно обезглавить трупы, однако я пока и так по краю ходил. Чертов запах крови, который мог разбудить огров.

Что там? Сканирование. Любовники достигли кульминации, и явно не последней. Просто отдыхали. Самостоятельный эльф тоже обессиленно откинулся на спинку стула, ему протянул бокал аристо, себе тоже плеснул из бутылки. За дамой же ухаживал остроухий, который галантно предложил ей вина и фруктов. Главный дворянин развалился по-царски на шкурах и смотрел на обнаженную женщину. Затем сделал ей комплимент.

— Ты великолепна, как сама Истелла! Не была бы замужем, третьей женой бы взял…

— А ты знаешь, как девушке доставить настоящее наслаждение, — сделав пару глотков, мадам принялась целоваться с эльфом, а поднявшийся с импровизированного ложа человек в полной любовной боеготовности рассказал о дальнейшем развитии событий лучше всяких слов. Хорошо иметь такой слух, как у меня, и к нему лучшие приборы наблюдения.

Воины-гоблы, принявшие участие в первой части оргии, что теперь для меня не являлось секретом, сейчас блаженно и довольно попивали вино из бурдюка возле костра, неподалеку от главного шатра. Они вряд ли бы заметили изменение звукового фона — это про храп. Так как шумно переговаривались и находились на заслуженном отдыхе. Да и не успели бы среагировать в любом случае.

Вот теперь пришел черед двухголовых, пока их можно уничтожить без всяких проблем. Один ятаган сжимал в левой руке, а второй, подчиняясь силе мысли завис над смердящей горой в пяти шагах от меня. Оба кинжала рухнули одновременно, вонзились между лопаток. Острые клинки легко преодолели толстую непробиваемую двойную шкуру, и угодили куда нужно — в правильный позвонок, убив обоих мгновенно и, главное, синхронно.

Повезло? Удачно попал? Угадал? Конечно. Именно Азалия, а не рационализм и логика, мне нашептала взять в награду знания об этой расе, как и другие способности. Анатомия и зоология — наше все. Кроме полученной от Оринуса информации в общем пакете данных о постоянной связи огров друг с другом, мне были четко видны в новом зрении нити их соединявшие. И если бы взялся нейтрализовывать последовательно, то собрат мог успеть поднять тревогу. При необходимости эти твари были невероятно быстрыми и ловкими. И выбор пал на «Когти» по простой причине уверенности в их эффективности. Когда я столкнулся с этой расой в первый раз, они и тогда, пусть с трудом, но резали шкуры, после же улучшений влетели в тела, как в масло.

Под звуки очередного раунда любовной игры следующая перебежка.

Эльф не спал, а обнял за голову прирученного барса и что-то ему шептал на своем языке. Сейчас черед «Кровопийцы» в левой руке, так как слишком густая аура исходила от защитного поля на расстоянии около тридцати сантиметров от визави. Наследие Иммерса не подвело, сначала легко пробив шлем и череп животного, а второй смазанный на сверхскоростях удар в затылок успокоил и хозяина.

Так они и замерли. Если смотреть со стороны — заснули в обнимку.

В отдалении раздался мотивирующий вой — волколаки. Нужно ускоряться, иначе эти твари переполошат лагерь. А сунутся они сюда обязательно. Все же надо было уничтожить их логово, противник окрестности абсолютно не изучал.

Этот монс гоблов, умер практически мгновенно, мне он был не нужен. Уже имелась четверка для допросов с младшим военным вождем. А я стремительно переместился в шатер. «Кокон» прошел только на девку, остальные оказались к нему инертны. Эльфа-мага, пристроившегося спереди пациентки, но даже в такой момент не убравшего мощнейшие защитные заклинания, уничтожил «Когтем» в затылок. Одновременно нанес смертоносный удар ятаганом, направленный телекинезом, в висок аристо находившегося спереди, лежащей на спине дамы. Главаря тоже окутывало плотное силовое поле. Атака не прошла, однако я уже бил в переносицу «Кровопийцей», клинок которого погрузился в череп по самую рукоять. Амбидекстрия — это просто великолепно. Оттолкнул оба тела в стороны, чтобы дама не задохнулась.

Оставшаяся в живых парочка ничего не поняла, настолько стремительны были мои движения. А еще не следовало забывать, что я был для оппонентов невидим.

Благородного ренегата или же просто сообщника всех этих тварей, хотел оглушить, но не рассчитал силы удара, и тот, оседая на пол, погас в «Взоре Арракса». Сука! Либо черепа живых гораздо слабее, нежели, чем у мертвецов, либо попался какой-то изнеженный индивид, потому что на тех отрабатывал такие финты. Здесь же, затолкал в мозг осколки костей черепа. С другой стороны, баба с воза, а мне легче. Девка точно не знала ничего о сделке. Если бы пришлось оставлять этого урода живым, то могло всплыть точное количество передаваемых гоблами камней душ и «Слез Нирна» отряду охотников на аристо. И тогда возникнут уже ко мне неудобные вопросы.

Женщину пока не обвинял в содействии работорговцам и индейцам, ее вполне могли принудить. Как? Сказав, будешь без тщания отдаваться, плохое произойдет с детьми. Они же находились в их руках. Вот и старалась изо всех сил и в меру фантазии.

Ученик мага, как прозвал я последнего, отнюдь не доброго эльфа, пережил своего молочного брата на долю секунды. Завалился на бок, суча ногами и заливая шкуры вином из бокала, в сторону покатилась голова, а из шеи красным окатило все вокруг.

Девушка продолжала лежать без движения на шкурах и смотреть вверх, лицо в частицах мозга, в слюнях и в чужой крови. Глаза безумные, напуганные, рот открыт. На секунду выключил парализацию, вот он захлопнулся. Вновь нажал на стоп. Нормально отработал. До практически полного удовлетворения сторон.

Дальнейшее же можно было охарактеризовать, как бойню. Потому что тех противников, которые могли бы мне причинить хоть какой-то вред, я вывел из строя, остальным просто нес быструю смерть. Единственное, пришлось уничтожить еще одного взращенного барса и трех единорогов. Нет пользоваться управляющими кольцами, так бы зверье живым осталось. Стоили они неприлично много, а еще их желали больше, чем тех же лирнийских иноходцев.

Но результат уже радовал, он и без учета добычи стоил затраченных сил и средств. Около четверти или пятой части от энергии, полученной с сущности призрачного жнеца Хаоса находилось в алтаре. Плохо, что непонятного аристо поразил «Кровопийцей», скорее всего получил бы тоже много. Но Азалия постаралась на пять с плюсом. От всей широты души отблагодарила. Одна башка некроманта чего стоила… Это не какие-то там гоблы.

Сканирование.

Все в порядке. Пленники даже не поняли о произошедших изменениях в их судьбе. А нет, старик явно встрепенулся и хищно раздувал ноздри, внюхиваясь и всматриваясь в темноту. Интересный дед.

Следующее.

Приблизительно пара-тройка минут грязной работы обезглавливания трупов, хвала «Кровопийце» и его остроте. Помогала и нечеловеческая сила. Начал с убитых первыми. Гора посреди лагеря росла и росла. Не миновала сия чаша и троллей, и единорогов, как и обоих барсов. Но те уже вроде, как трофеи — на страх врагам.

Вой раздался совсем близко.

Шестерых волколаков в окружении призрачных летающих змей и червей я встретил на подступах, за ними рвались к месту убийства с десяток довольно резвых мертвецов с тремя умертвиями. На всех мои повязки-метки, которые оставил во время зачистки территории, среди них не имелось никого, кто находился за пределами четырех сотен шагов от пятна. Получалось прямоходящие образины со звериными мордами обладали лучшим чутьем смерти. Их логово располагалось, если по прямой, то приблизительно в восьмистах метров.

Когда тебя не видят, а ты обладаешь совершенным оружием, даже холодным, невероятной скоростью и силой, то уничтожить такое «войско», еще и не обладающее разумом, — полминуты.

Во столько и уложился.

И головы зверолюдей или прямоходящих волков отправились в общую кучу, чуть подумал и добавил от умертвий, уж больно морды изменились и стали страшными — на репутацию следовало работать со всем тщанием. Остатки призраков, желавших получить свою долю пирога, поспешили убраться подальше. Чтобы их разогнать потратил еще минуты две-три. Кромсая и кромсая тварей «Когтями», выдергивая их жгутом из перчатки, разя тремя ее же лезвиями, и выплескивая накопившийся адреналин, пережигая его, так как я не просто носился, а выделывал воздушные пируэты и совершал безумные акробатические трюки. В результате добился главной цели — холодного и ясного ума, который сейчас требовался как ничто иное. Потому что настоящая работа только начиналась, а времени — всего лишь до рассвета.

Глава четвертая

06.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

В первую очередь установил сигнальную сеть. Затем избавил пленников от всех артефактов и других ценностей, оставив в одном исподнем. Заковал в антимагические кандалы, дополнительно связал и взялся за поиск необходимых мне трофеев. Ничуть не удивился, когда обнаружил в беседке в вещах шамана в резной шкатулке из черной с красными прожилками древесины кинжал «Алчущий Жизни»; зловещий фолиант в отдельном пакете из непрозрачного материала, очень напоминавшим полиэтилен, и завернутый в шелковую ткань жезл «Проводник Раоноса». У говорящего с духами имелось множество различных амулетов и артефактов, однако ни один из них не хранился с таким тщанием, как культовые.

Еще одна добыча — векселя, на общую сумму в двенадцать с половиной миллионов. Пластины по двести пятьдесят и по сто, и пергаментные листы по пятьдесят и десять тысяч золотых. Деньги меня не особо впечатлили, не заставили затрястись нервно руки. Казалось бы — королевство в компактном виде, однако если тратить на магические предметы и ингредиенты, то не очень и много. Но ценные бумаги вызывали очередной ряд вопросов.

Про другую добычу я не мог сказать ничего предметного, кроме промелькнувшей вновь мысли про собственную учебу, а также вербовку в ряды Дома Сумеречных профессионала по опознанию и оценке подобных вещей, поэтому все упаковывал в один из многочисленных мешков. Обезглавленные тела после тщательного обыска стаскивал к костру, укладывая их в один ряд, были мысли, как грамотно использовать трупы, а не просто сжечь.

Обычного золота, серебра и меди не набралось и на тысячу. И это понятно, зачем таскать с собой в опасные земли накопления? Тем паче вес у них немалый.

В гобловском фургоне находилось трое пленников, что отметил еще во время первой активации «Взора Арракса». Сейчас уделил время для осмотра. На руках и ногах визави антимагические кандалы, прикованы к бортам так, чтобы друг до друга никак не дотянулись. Впрочем, условия содержания их были вполне сносными, конечно, по сравнению с остальными рабами. Да, не свободны, из всей обстановки — грубые лавки по бортам, однако эти заключенные находились под крышей с нормальными стенами и внутрь не задували ветра с мерзкой моросью, у каждого имелось пусть и грязное, но одеяло. И в передвижной тюрьме было градусов на шесть-восемь выше, нежели на улице, а еще у всех имелась одежда.

Итак, кто тут? Смуглая девушка-аристо с белоснежными волосами и, совсем как у Лаены, сапфировыми глазами. Очень красивая, высокая, отлично сложенная, отметил грудь минимум третьего размера, которую не могла скрыть вязаная кофта без воротника сплошь в прорехах. Узкая талия, длинные ноги. На шее магический ошейник шириной в два пальца, от него исходила мощнейшая аура серого цвета и укутывала все тело. Такой концентрации искажений я не видел даже вокруг медитирующего шамана. На вид пленнице лет восемнадцать-двадцать, столько же одному из ее товарищей по несчастью, оказавшемуся очередным эльфолюбом, о чем говорило родовое кольцо на пальце совместно с острыми ушами. В отличие от дамы с явно проступающими на животе кубиками пресса, которые открывала дыра с рваными краями, он мало времени посвящал физическим нагрузкам. Третей экспонат — светлый эльф, выглядевший максимум на тридцать пять лет.

Троица с недоумением повернула головы в сторону распахнувшейся двери, за которой никого не оказалось. Я не спешил проявляться перед пленниками, впрочем, как и освобождать остальных рабов, неся благую весть им о смерти злодеев. Осмотрел помещение на предмет возможных трофеев или сюрпризов. Вроде бы ничего. Хотя ошейник у мадмуазель мог иметь разные свойства, например, отрывать руки тем, кто попытался бы его снять и, дополнительно, голову пленнице. Теперь, зная куда смотреть, смог различить только с моим усиленным зрением едва заметную тонкую-тонкую линию искажений, тянущуюся в командирский шатер.

В других фургонах тоже пока никто не понял, что обстановка кардинально поменялась, за исключением сурового старика, на деле оказавшимся мужчиной на вид около сорока лет. Делала его старше седина. Черты лица заостренные, хищные, глаза зеленые, как у дер Ингертоса, злые. Подобран, словно сжатая пружина, готовая распрямиться в любой момент. Но при этом пленник делал вид, что расслаблен донельзя. Опасный тип. Впрочем, об этом и говорило одиночное содержание. Шрамы же, сплошь покрывавшие тело, рассказывали о перенесенных многочисленных пытках. Татуировки от родового кольца во время них не пострадали. Странно. Согласно количеству листьев, товарищ отправил к праотцам двенадцать остроухих.

После беглого знакомства со всеми, доставил свой рюкзак в пропахший кровью лагерь. Пока еще окончательно не решил, как поступить правильнее. И мысли были разные. Рационализм не оставлял места для гуманизма, однако я просчитывал наилучшие варианты.

В командирском шатре любвеобильная мадам продолжала смотреть в потолок, лежа на шкурах, само помещение было разделено на две части ширмой, за ней скрывался походный стол, на нем лежало неприметное колечко, к которому и тянулась нить управляющего заклинания от ошейника. Еще из мебели имелось два стула и довольно удобный топчан, возле которого аккуратно сложили чересседельные сумки с барса. Отдельно находились мешки, доставленные гоблами. В поклаже нашел шкатулку с тридцатью двумя камнями душ, их ссыпал в свой кошель, там уже имелось двадцать четыре кристалла — восемь из волчьего логова и шестнадцать от ин Наороста, к которым приплюсовал и девять найденных на телах мертвых, получалось население небольшого городка твари вырезали. И это, не считая двенадцати стандартных пакетов «Слез Нирна». К ним добавил четыре своих на тот случай, если решу сдавать властям добычу и заявлять о своем непосредственном участии в данной авантюре.

Трофеи, нет, не пугали, а заставляли крайне тщательно оценивать последствия. Особенно, если вспомнить о нейтрализованных фигурантах. Меньше, чем за декаду, я нанес криминалитету колоссальный ущерб, а может и запредельный, если приплюсовать сегодняшнее выступление, и дело отнюдь не в деньгах. Золото всего лишь золото, а вот специфический товар — это возможность продлить жизнь для некоторых, для других усилиться, их тоже смело можно записывать в ряды недругов. Добавим сюда разрушение отработанных схем. Дополнительно, вывел из игры двух старших жрецов Раоноса, которых на Аргассе одномоментно могло находиться всего трое. Про первого пока никому неизвестно, кроме Оринуса. Впрочем, ни на секунду не сомневался, что враг довольно быстро восполнит эти потери. Ведь артефактов, способных создавать камни душ и использовавшихся в кровавых ритуалах, имелось гораздо больше, даже по заявлениям дер Ингертоса, чем требовалось.

Например, количество тех же кинжалов, ходивших по рукам, — величина неизвестная, пусть и конечная. Последнюю информацию от мага принял к сведению, но не посчитал истиной в последней инстанции. Если тот же однорогий не верил в ренегатство своего верховного жреца, то к словам и знаниям, не прошедших проверку, следовало относиться с осторожностью. Кстати, ин Наорост собрался на следующий год перебираться в другую клоаку — Арнаргорд, и там подготовил почву и паству. Опасался, что их игры в Демморунге вскроются, а глава Седьмого особого отдела Тайной Канцелярии окажется в кандалах, так как вокруг начали кружить непонятные силы и личности. Где находился в настоящий момент последний его коллега по служению Кровавому он не знал, как и не предполагал местонахождения других ритуальных предметов. Но вероятней всего, новый старший жрец взрастет именно на удобренной предшественником почве. Надо было эту тему позже проработать.

Самый главный вывод из поверхностного осмотра трофеев: пленники в фургоне стоили невероятно дорого. Запредельно. Обычно гоблам платили по сорок тысяч за пакет «Слез» и по сто-сто двадцать за камни. Чаще вместо денег привозили товар, продаваемый втридорога, в результате цена на наркотики снижалась до трех-пяти тысяч. А сейчас, если все грубо округлить, учитывая, что трофейные кристаллы на их носителях не являлись предметом сделки, получалось, максимум, четыре миллиона чистыми должны были получить индейцы за товар. Но ведь им пригнали еще ценнейших рабов в диком количестве — тридцать восемь аристо, плюсом шли шестнадцать обычных разумных. Прибавим явно не дешевый груз в виде «деда», которому так обрадовался Рург Темное Солнце. Транспортные средства, тирки, а еще непонятные тяжелые слитки, каждый весом около двадцати килограмм.

Интересно, а еще эти знания позволяли задавать правильные вопросы, работая с контингентом.

— Ты сдохнешь, и все вы сдохните! Вы не понимаете, кому бросили вызов! — такая фраза, практически слово в слово, звучала из глоток представителей разных рас — младшего вождя монса гоблов (его товарищи продолжали дрыхнуть), эльфа и хумана. Два часа работы прояснили обстановку. Конечно, ничего уроды о реальных планах командования не знали, но в целом картина стала складываться.

Наиболее интересные сведения я получил от индейца, который бодрился недолго, стоило поклясться на крови, что скормил представителя их племени Вечноголодной волчице, то сразу разговор пошел предельно конструктивный. Иначе бы пытки затянулись, а времени в распоряжении имелось мало.

Итак. При рядовом нападении на обычный караван из Таринхельда, являвшимся одним из крупнейших городов-полисов на северо-западе, зеленомордые перехватили живой груз — уже плененных айсу-рок, эдакий зародыш одной из сильнейших волшебниц на Аргассе; перспективного студента второго курса и их учителя эльфа-мага, профессора Первой Имперской Академии. Именно они сейчас находились в фургоне. Как попали в руки диким — история умалчивала.

Однако индеец неподдельно радовался даже сейчас, несмотря на положение, что после сумеречной ночи штрафной легион раскатает это поселение в пыль, превратит в руины и вырежет всех от мала до велика. Речь шла отнюдь не о спасательной операции Империи, планировался карательно-показательный рейд.

Основания для позитивных эмоций гобла, кроме обычного злорадства, базировались на рационализме — горожане уже побежали и еще побегут в разные стороны, как крысы с тонущего корабля, на радость Четвертой окровавленной руке, у которой в этом году мяса для алтарей будет в избытке. Следовательно, боги еще больше облагодетельствуют племя.

Гобл списывал захват высокоранговых пленников на удачу, однако даже по его словам вывод можно сделать однозначный — предательство городских и наводка на караван, похожий на сотни и сотни обычных. Скорее именно на незаметность делался расчет при перевозке сверхценного груза. Засаду организовывал сам Лиман-дзян с учениками, дополнительно для банального разбоя привлекли четыре монса лучших из лучших. Поэтому об «обычности» происходящего говорить не приходилось. Да и деньги вызывали вопросы. Вполне возможно, это доля еще одной стороны сделки.

Насколько ценны маги рассказал и еще один факт.

В телегах находился неррит — материал для создания оружия, способного взламывать любые стационарные щиты. С использованием его изготавливались различные снаряды, которые сталкиваясь с силовым полем, не только вбирали в себя прорву энергии из него, как и из любых действующих магических структур, ослабляя, но и «переполнившись», взрывались, нанося еще больший урон. И двух третей захваченного мною груза, опять же по словам моих пленников, хватило бы с лихвой для преодоления черноягодского защитного купола над Стеной и поселением.

В Империи это вещество было внесено в разряд «стратегических», как и красное золото оно не имело природных источников на Аргассе. Аристо могли владеть нерритом и использовать его для своих нужд лишь при наличии специального разрешения. И даже добытый в землях Хаоса материл был обязателен к сдаче всеми сословиями.

А еще, как оказалось, окрестности Таринхельда теперь кишели подразделениями имперских егерей, которые контролировали все пути и тропы в радиусе четырех дневных переходов от города.

Поэтому сделка и проводилась здесь, куда обе стороны добрались в большей части по подземным ходам. Имелась бы возможность не показываться на поверхности, так бы и поступили. Но самый главный просчет индейцев и бизнесменов заключался в том, что они отменили все малозначительные операции. Если бы такого не произошло, то еще вчера, вырезав рядовых бандитов, захватив обычный груз, я бы сегодня отдыхал в пятне, где повстречался с торговцами, то есть неподалеку от Черноягодья.

Выбор данного места из трех возможных был самым оптимальным. В стороне от основных торговых путей, и сами дороги и тропы пролегали в гористой местности. Дополнительно от ближайших чистых пятен, которые и использовали для ночевки мои противники, до тайных входов в подземелья в среднем по полдня пути. Что одной стороне, что другой.

Путь эльфов и аристо вел практически по прямой на северо-восток, он пролегал по древним ходам и пещерам. Выводил же в итоге на берег широкой реки, которую сами бандиты называли Глубокой. Именно в ее русле, в десяти часах хода от Студеного моря, находилось небольшая чистая территория, которую в длинные сумеречные ночи не накрывало полностью, и пираты обустроили там порт способный принять три больших корабля единовременно. И если не знать о подземельях, то поселение из полутысячи отморозков и преступников всех мастей, разыскиваемых всеми и всюду, было недоступно ни для кого, кроме аристо.

Об этом пятне никто из посторонних не знал, все входящие в круг избранных приносили клятву на крови, и мне пришлось на эльфе использовать одну из возможностей их снятия, выданную Оринусом. В результате открыл многое. Единственное, он оказался таким же безответственным, как и остальные допрашиваемые, пара лиг туда-сюда или несколько часов не являлись для него критичными. Впрочем, по приметам все найду, время же дополнительно поработать с гадом имелось, но позже.

Кстати, вход в русло реки тоже без магического артефакта, служащего ключом от хитрого волшебного шлюза, был невозможен. Таким образом уже шестой цикл пираты и бандиты невозбранно занимались торговлей любыми запрещенными товарами, начиная от роски и заканчивая артефактами или же нерритом. Его из-за особенностей трудно было перевозить даже в мешках Рунигиса.

Очень интересная информация. Ведь о таких поселениях мало кто слышал, еще меньше знали. Взято было за истину, что Черноягодье — самая северная точка на континенте. А сколько еще неизвестных, неоткрытых? Согласно логике, получилось очень много.

В общем, выбор места сделки логичен, за исключением моей паранойи, которая твердила о происках Оринуса, который таким образом подводил под мои молотки своего ренегата. Местоположение божок мог определить при помощи переносного алтаря, пусть об этом и не заявлял, но я в данной функции культового предмета не сомневался. Другое дело, мог ли он влиять на принятие решения жреца?

После вдумчивой беседы вставал прямой вопрос. Чего я добьюсь при уничтожении любых свидетелей или просто следов своего присутствия здесь? Как не прокручивал мысли, но ничего кроме реальных проблем в будущем не видел, и не только с последователями Раоноса и криминальным элементом, а еще и с Империей. Да, не сразу, но правда обязательно всплыла бы. Как?

Вариантов масса.

Например, один из них. По косвенным признакам. То, что в стане врага находились осведомители лэрга — аксиома. На моем счету драконы, высший жнец, выступление на дуэлях, выпил тотемных, а еще лэрг знал и о Мертвом Курильщике, уничтожении сходу высшей вампирши со свитой остроухих. То есть, Турин мог легко и просто просчитать мои действия при гипотетической встрече с караванами работорговцев. И имперские егеря — непонятная сила, но уверен, они смогут выяснить, в каком приблизительно районе силы зла пропали с радаров. Сложить это со временем моего пребывания на землях Хаоса несложно, как и задать прямой вопрос: что тебе известно? Встречал ли таких? Имеешь ли ты какую-то причастность к такому-то и такому-то событию… И все. А дальше возникнут вопросы, вопросы и еще раз вопросы.

Затем казнь.

Уходить в пампасы тоже не вариант. Если после захвата девки с места выдернули легион и отправили даже не для того, чтобы спасти, а чтобы покарать… То такие преступления, в данном случае неоказание помощи важным персоналиям, не имели срока давности.

Оставалось всю жизнь прятаться, скрываться. Нормально. А ведь мне придется встать на Ледяной путь. Изначальная купель невероятно важна. Иначе можно позабыть о крайне важной ветке собственного развития и усиления. И цели.

Вариант с клятвой на крови в сохранении собственного инкогнито, отметал сразу, как не имеющий смысла. Он, учитывая количество и качества пленников, ничего не давал. Уверен, опять же из-за важности персоналий, к ним возникнут вопросы у госслужащих. Коррупция и Демморунг — синонимы. Как итог, информация в любом случае уйдет налево, но при таких действия, я не получу никаких преференций.

Поэтому на одной чаше весов мнимая безопасность, сохранение секрета Полишинеля, на второй возможность посадить на долг жизни сильных магов из Академии, оказать ей и Империи услугу. Любвеобильная девка, как ее охарактеризовали деятели мне тоже пригодится, но больше муж. Аристо из детдома — дополнительные возможности. Представители тирнарской аристократии — данные о закрытом для всех континенте, как и другие необходимые знания. Седобородый тоже. Заявленные трофеями камни душ — я знал, как использовать правильно. И в итоге легализация любых сумм на территории Империи, как и получение наград за предметы Раоноса. Там можно привлечь Раену, чтобы вероятность уничтожения этих артефактов увеличилась. И один из важных аспектов, никто из пленников не знал куда и зачем их привезли, меры безопасности по сохранению в тайне секретного порта, были на высоте.

И все же, гоблы вновь подгадили…

Удалось выяснить про Вырывающего глаза многие интересные детали, он слыл неубиваемым, победить его никто еще не смог. После смертельных ранений вставал, как ни в чем не бывало и убивал голыми руками врага. В принципе, даже после новых вводных, уничтожить вождя Четвертой окровавленной руки, не являлось для меня проблемой. Проверка артефактов и способностей показали — без привлечения сильнейших шаманов, обнаружить меня не смогут. Здесь следует учитывать, что двоих из Круга Четверых, я отправил в царство Мары, да, имелся еще монс Черных Старцев. Но те чаще в мирские дела сами не лезли, и на междоусобную резню, войны и прочее, смотрели сквозь пальцы, по крайней мере, в информационном пакете от Оринуса присутствовали такие данные. В целом, найти их, привести доказательства, что оба отморозка поклонялись Раоносу, как и их вождь. В итоге, ко мне не будет претензий. По крайней мере, в теории. Но лучше всего, сначала посмотреть на ту смену, которую они взрастили, если устроит меня, этих уничтожить, дабы родовой алтарь без энергии не пустовал, а тех подмять и пусть проводят правильную единственно верную политику партии. Но не сразу.

Да, если захочу, то смогу в одиночку вырезать всех зеленомордых, включая их непосредственное руководство. А положительный опыт в работе со жрецами и послушниками, таких божеств, как Оринус и Раонос, как и Ситрус, говорил: «все просто, друг, погружай в беспамятство, пакуй, вывози минимум за десять лиг от точки их силы, а затем делай все необходимое».

Вырывающий глаза являлся силой цементирующей зеленомордых и других уродов. Уберу его, как своего кровника, угроза с этой стороны исчезнет, и… и остальные гоблы благополучно перегрызутся между собой, их остатки легко и просто задавят даже дикие. И что это дает мне? Да, для безродного мальчишки, который желал остаться в тени и просто учиться, такой вариант самый лучший, но не для глэрда Райса главы Дома Сумеречных. Эта угроза необходима и нужна, вполне возможно, максимум провести ротацию в высшем руководстве, если найдутся приемники, способные подхватить знамя изослабевшей руки вождя.

Мне нужна активность гоблов, желательно лютая. И сами индейцы необходимы для начальных тренировок своих бойцов. Война — вот что выковывает лучшие армии. В наше время позабыли или придумали какие-то непонятные ей функции, как и представителям различных видов вооруженных сил. Удивительно, но для многих и многих открытием является тот факт, что ВС создаются и существует ради одного — ведения боевых действий, проецирования военной силы во всех ее видах, а не для того, чтобы делать селфи с котиками и оружием или в форме, обтягивающей жопы и сиськи, на фоне грозной техники. Что говорить, если диверсант выступал в сериалах у гумми, как некий спасатель, тонко чувствующий, ранимый, переживающий, верещащий по поводу и без, на деле это инструмент, оружие…

Сука!

Вспышка озарения, как та светошумовая граната в темной комнате. Но клятву не ругаться матом я все же сдержал. Теперь абсолютно стало понятно и очевидно почему я раз за разом возвращался мысленно к данному аспекту. Ключевое здесь «инструменты», «оружие». Не воображаемое, а реальное собственное предназначение. И подсознание наконец-то было услышано.

Итак.

Не гибель наших двух подразделений из-за Бешеной суки послужила нажатием на спусковой крючок для дальнейших событий. Нет. Его вдавили гораздо раньше. Результатом и стало наше уничтожение, которое было предопределенно изначально и являлось всего лишь следствием некого передела, и не столь прямолинейного, как у игроков ниже уровнем, на которых я грешил, а гораздо, гораздо хитрее. Это сделала свой ход высшая лига. Конечно, если я начал правильно понимать настоящую стратегию и это не параноидальные выверты сознания. Нас, именно нас, просто вывели из большой игры. Красиво, и так, чтобы руководство, читай, хозяева на том этапе ничего не заподозрили. Копали со всем тщанием, но умысла в действиях Суки не нашли. Потому что цели противника выходили далеко за пределы какого-то контроля участка линии соприкосновения и теневой торговли разной дрянью из-за нее.

Да, генеральша прошла все допросы, под спецсредствами и без, под постоянным подключением к полиграфу. Служба безопасности что-что, а свою работу умела делать. Баба ответила на все вопросы, вспомнила любые незначительные прегрешения даже в сопливом детстве, где вместе с другими такими же боролась за права, читай, шантажировала взрослых. Я изучал протоколы всех допросов, просматривал видеозаписи. А ведь стоило подумать немного в другом русле, и копать начинать с другой стороны. Каким образом и кто позволил, чтобы этой кобыле отпустили вожжи? Более того, как она оказалась там и тогда, когда не нашлось никого рядом, кто смог бы нажать стоп-кран? Случайность?

Теперь не верилось.

Потому что мы были оружием, теми самыми длинными руками, которые могли достать везде врагов нашего неизвестного хозяина или хозяев (группу лиц тоже сбрасывать со счетов не стоило).

Элитные диверсанты — венец и сплав земных и инопланетных высоких технологий, прокаченные и оснащенные по последнему слову техники, способные любое государство обезглавить и поставить на колени, и заточенные, в большей мере, именно на такие действия. Потому что несмотря на работу в девяносто пяти процентах в инопланетных тылах, нас на спецкурсах после второго года службы более кропотливо, чем на ксеносов, затачивали на ликвидацию отдельно взятых персон, уничтожение живой силы и материальной базы противника, которые относились к объектам именно Земного Альянса, защищенным и оснащенным по его стандартам.

И все занятия, особенно дополнительные, куда меня направлял Папаша, так или иначе решали задачу: как сменить власть в отдельно взятой стране, как организовать массовые беспорядки и парализовать государственные структуры, с последующим обвалом любого режима. И опять же они были посвящены нашей Западной части или странам и анклавам под ее патронажем. И да, мы сдавали экзамены, порой организуя подобные общественные умопомрачения в режиме «лайт». Вот бы сейчас проследить движение средств на счетах после таких действий, как и увеличилось или нет наше финансирование. Раньше о таком даже не задумывался.

При этом многочисленным повстанцам, читай, террористическим образованиям, Диким Территориям и даже Российской Империи, входившей в Альянс, но державшейся наособицу в виду разных причин, как и действиям в тех средах, отводилось учебного времени и тренировкам максимум десять часов из ста, и все носило больше теоретический характер.

Выходило я мстил таким же инструментам, а не тем, кого нужно было покарать. И даже моя демобилизация… Нет, не она, а то, что не зачистили на выходе. Да, по документам я стал развалиной, негодной ни к чему, но… Но сам лично бы и в таком случае с моими знаниями никого на сторону не отпустил. Те же, кто принимал решения, вряд ли глупее и менее циничны.

Если бы мне не уготовили другую роль, то провели бы небольшую грамотную работу, затем предложили должность Папаши или инструктора по любой из дисциплин, которые сдал с отличием. На время. Это бы заставило вновь встать в строй. Затем та же Бешеная сука и руководство дохли, их же тоже списали, правосудие для меня выходило свершилось. Мстить некому, кроме подлых ксеносов. Вот и занимайся делом, боец, не забивай лишним голову. Трупы врагов проплыли мимо, пока ты сидел на берегу.

Однако меня использовали до конца. Я со своей местью продолжал действовать в русле интересов неизвестного противника, настоящего моего врага, который, мать его, и должен был стать приоритетной целью. На всех этапах меня просчитывали полностью и вели — у них имелось все для этого. А затем, когда отпала необходимость, зачистили. И не мстители дотянулись во время перехода, а тот неизвестный игрок. Почему? Может получал с потоков Земли-2 немалые барыши, само мое существование, плюс подготовка, несли прямую угрозу всему проекту. И впоследствии совершенно предполагаемы крики масс на той стороне: «Patria o muerte!»… Ночной кошмар для выгодополучателей.

Конечно, нельзя исключать ошибочность этих выводов, но в целом каждый факт идеально ложился в общую картину. Поэтому, обозначу ее, как одну из вероятностей тех событий, очень близкую к реальности.

И понятно, почему все обрело стройность сейчас. Ответ простой, потому что начал мыслить не в рамках одной лишь конкретной задачи, а стараться смотреть на вещи глобально. Это и подстегнуло мыслительные процессы в нужном направлении, и дало наконец прорасти тому, что заставляло раз за разом обращаться к истории, как и к предназначению «диверсантов».

И если простые люди могли действовать на таком уровне планирования и анализа, а в моем мире никакой магии не существовало, то для победы над богами требовалось постоянно расти над собой. Везде и всюду.

И колоссальным источником роста, всегда служила постоянная запредельная угроза со всех сторон, когда для простого выживания требовалось прикладывать все силы и средства. Но за моей спиной так или иначе, но будет Империя, ее возможности, если же поступлю иначе, то получу во враги и это сверхгосударство. Поэтому к черту сомнения, к Дьяволу ли!

Глава пятая

06.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

Никаких сантиментов и никакой одежды. Это часто помогало ускорить процессы дознания, дополнительный дискомфорт всегда склонял к скорейшему сотрудничеству. Особенно, когда имелся незаменимый инструмент, который не только позволял воздействовать на пациентов, но и четко понимать — говорили тебе правду или лгали.

Посадил даму на пятую точку напротив себя, прислонил спиной к стене шатра, активировал купол безмолвия и «проявился» в пространстве.

— Молчишь, слушаешь. Отвечаешь на мои вопросы четко, кратко, честно. Я к тебе применил «Оковы боли». Если никогда не слышала про данный артефакт, то поверь, лучше просто говорить правду, нежели знакомиться с его работой. Даже эльфы рыдали, как дети, и готовы были на что угодно. Итак, кто ты такая? Как здесь оказалась? — дал возможность говорить.

— Я — эрлглэрдесса Анья из Дома Канвир, первая жена эрлглэрда Рикарра, восьмой Длани великого герцога Аринора! И мать его наследника и дочери! И я требую обращения, соответствующего моему статусу! Где Онорэ? Онорэ!.. Вы его убили⁈

Отметил и быстрый взгляд, брошенный на мой родовой перстень, как и по сторонам.

Так дело не пойдет.

Когда женщина отдышалась после пары секунд «Оков», сказал со скучающей миной на лице:

— В следующий раз будет хуже. Повторю, говоришь, когда разрешаю. Отвечаешь на вопросы. Затем станет ясно, как поступить с тобой. Снова, как ты здесь оказалась?

— Меня похитили, вместе с сыном и дочерью, — врала и не краснела.

…Через пятнадцать минут уже выкладывала всю подноготную. Когда ее рассказал мне эльф, а хуман в силу статуса пребывал в неведении, я сначала подумал о фантазиях визави, которые он считал истиной, но остроухий ошибся лишь в некоторых деталях.

У Риккара было две жены, которых он любил безмерно, многоженство же в Империи считалось нормой, пока их количество не превышало трех. Однако в силу занятости и ответственной должности, муж проводил большую часть времени на службе, не уделяя дамам должного внимания. Женщины сдружились между собой, особенно после рождения детей Аньей, так как Лея не могла иметь своих, поэтому поначалу возились с ними обе. Затем, учитывая, что основное бремя материнских забот ложилось на плечи многочисленных нянь и прислуги, то задача молодых «мам» сводилась к одному — борьбе со скукой. Именно она вылилась в членство в разнообразных закрытых сообществах от «Тайных Аллей Истеллы», за которыми стояли обычные свингеры, заканчивая «Ветром перемен», пусть не запрещенное, но где-то на грани политическое образование, с извечным — как лучше ничего не смыслящим ни в чем бездельникам обустроить Империю.

Энергия у обеих хлестала через край, а праздный ум не генерировал ничего здравого.

По мере погружения в глубины великосветской среды в их головах прорастало понимание, что средств мужем выделяется недостаточно. Хотелось лучше одеваться, иметь лучших любовников, местные жигало знали себе цену и услуги их стоили недешево, усугубляло положение пристрастие к азартным играм и сомнительные знакомства, например, с Онорэ, которому я проломил нечаянно череп.

Когда в очередной раз Риккар отказал в увеличении содержания, а еще, по мнению дам, стал засматриваться на третью избранницу (что в конечном итоге привело бы к уменьшению их бюджетов, так как выделяемая сумма стала бы делиться на троих), в их головах, не без помощи моей жертвы, родился замечательный план — инсценировка похищения Аньи вместе с детьми. Таким образом они получали не только деньги на потребное, но и Риккар, осознав возможность потери любимой жены и детей, перестал бы заглядываться на «суку, Инину из Дома Ронгос».

И сумма в сорок тысяч золотых им показалась вполне подъемной, чтобы из-за нее их муж не влез нигде в долги, но кубышку немного растряс ради родных. Общий любовник же заверил в безопасности мероприятия. Гарантировал. Месяц приключений в землях Хаоса, где они за пару тысяч желтых монет станут почетными гостями у племени Четвертой окровавленной руки, затем безутешный муж выплатил бы выкуп, все благополучно возвращались в родной дом под звуки фанфар. Дети получали уникальный опыт, для всех это стало бы замечательным приключением.

Если бы я не был знаком с тысячами уголовных дел, изучать какие пришлось в рамках одного из спецкурсов, для лучшего понимания сред, где предстояло работать, то очень бы удивился поступкам, от которых не веяло, а несло дебилизмом. А так, видел и не такое.

В общем, обеим дамам падало с авантюры по десять тысяч, столько же Онорэ, остальное уходило на расходы. Нормальный бизнес-план.

Поэтому Анья относилась ко всему, как к обычному путешествию и экзотике, где для лучшего врастания в роль пленников на них надевали кандалы, и брала от жизни все, чтобы похвастаться затем перед подругой. Видел и такое, когда и у мужчин, и у женщин, сносило крышу от секса. Закованные аристо у нее никаких негативных ассоциаций и мыслей не вызвали, тем паче покойный Онорэ объяснил, что их тоже выкупят родственники.

— Спешу тебя обрадовать, ты дура. Настоящая. Набитая. Тупая, как и твоя подруга-сестра-жена одного мужа. Поясню, — девка уже прониклась мыслью, что меня нужно слушать, поэтому молчала, — Дело не в вашем желании обмануть супруга, а в том, что в результате вы добровольно приговорили своих детей к следующей участи… — взялся я за перечисление пыток на алтаре, — Такая же ждала и тебя.

— Не может быть! Ты все врешь! Не может! Онорэ обещал!

— Клятву на крови вы у него брали? И знаешь, что это такое? — не стал ничего доказывать я, а задал вопросы и продемонстрировал камень душ и «Слезу Нирна», та кивнула, — Нет, не знаешь. Именно этим предстояло стать тебе и твоим детям в ближайшем будущем, как и другим пленным аристо. Сравни стоимость выкупа за вас и товара, который получается в итоге. Десять миллионов и сорок тысяч… Осознаешь? — девка начала бледнеть, что-что, а считать умела, — Над тобой смеялись даже гоблы, не только эльфы и хуманы. А твой Онорэ в этой преступной группе состоял, похоже, с первых дней ее существования. Выгляни, ты увидишь, если не заметила, два фургона, набитых детьми и взрослыми — все представители древней крови. И большинство из них из сиротского приюта, который теперь числится сгоревшим. Девочек не трогали и не тащили сюда для развлечения, только потому что они девственницы, а такие кровавыми божествами ценятся особо. Простолюдинов — побрезговали. Тем паче, гоблов, которым можно было предаться разврату и для которых не имело никакой разницы, так как все вы для них одинаково уродливы, ты в рамках своего «приключения» удовлетворила лично. Вот тебе и «Тайные Аллеи Истеллы»… — активистки движения, сорванная же крыша, заставляла искать все больше приключений на задницу с самыми разными партнерами. Даже в портовом борделе, как-то ночь провели. Благо имелись в родовых кольцах прошивки от дурных болезней и нежелательной беременности, впрочем, второй последнее не грозило.

Женщина вскинулась, потом обмякла, а затем, зажав рот ладонью, зарыдала навзрыд. Справилась она с собой через пять минут. Я же ждал и катал мысли так и эдак.

— И как быть? — хрипло спросила.

— У тебя есть два пути, — показал два пальца в жесте «виктория», для лучшего понимания, — Первый, все остается, как есть. Я вас доставляю до территории Империи, здесь пара дней пути до Черноягодья, там еще один до Демморунга и телепорт в Халдогорд. В итоге ты разбираешься со своими проблемами сама. У тебя не получится ничего скрыть, так как засыпешься на допросах, а они будут, потому что я поведаю все честно, и не вижу причин, чтобы врать. Затем… Суд. Где, уверен, твой муж приложит все усилия, чтобы таких вероломных змей покарали по всей строгости. Помни, от любви до ненависти один шаг. Вы опозорите свой Дом на всю Империю, а вашу фамилию не будет трепать грязными языками только ленивый, — здесь Анья задрожала, явно представила предстоящие тяготы и лишения, я же добил, — А дети, которых ты любишь, будут проклинать ваши с Леей имена, с ненавистью их произносить, и «мама» станет у них ругательством. Ваши сын и дочь будут жалеть, что появились на свет из твоего чрева. Они постараются забыть таких… мам, — выплюнул я, — Но у тебя есть и второй путь, принести полную клятву верности на крови мне. Тогда все пойдет по твоей версии, как и в нее уложится, что я вас спас. Возьму грех, и не буду рассказывать о том, что узнал, Онорэ же мертв, — такие кадры мне были нужны. Еще и ее подругу требовалось привлечь, и привлеку. Участницы многих тайных сообществ высшего света. Порочные, хитрые, пусть и пока глупые, но инициативные, склонные к риску и авантюрам, любящие мужчин всех рас и знающие, что с ними делать, а еще шикарную жизнь и деньги. Даже то, что они азартные — не плохо. И если все направить в нужное русло, в правильное, толк должен выйти.

— Думаешь, шантажировать девушку — это благородно? Разве это достойно настоящего аристо? — возмущению дамы не было предела. Сказал же, лицедейка, а в ее глазах читалась лихорадочная работа мысли.

Едва сдержал улыбку. Вспомнился дед.

— Девушка, мать ее! Девушка! — старик пнул стул, отчего тот улетел в угол. Все же протез пятый бионик — это не хухры-мухры, а затем четырехпалую ладонь сжал в кулак и погрозил экрану кулаком. Он совершенно не мог смотреть без вспышек ярости ни одну программу, ни один фильм, особой его ненависти удостаивались новости, — Совсем с головой дружить перестали! После стольких мужиков еще и девственницей окажется! А лет-то ей впору в гроб ложиться! Но, сука, девушка!.. Старше меня! Раньше все было понятно: до месячных — девочка, до первого секса — девушка, потом женщина. «Женщина» им не нравится, понимаешь! Знаешь, почему? Потому что это ответственность! А не потому, что некрасиво звучит. Я не слышал ни разу выражения «роковая девушка» или «девочка», «девчуля», мать их… Шикарная женщина, молодая женщина, женщина в преклонных годах… Вслушайся! Великолепно и серьезно! И сразу образ перед глазами статной красавицы, горделивой, знающей себе цену, эдакой аристократки, а не молодящейся шалавы, у которой в башке одно дерьмо от ванили! И все мысли об изменении тела, согласно текущей моде! Импланты их дороже, чем мои протезы! Натруженная пилотка до колен отвисает, и все девочка! Девушка… Штык-нож им всем в задницу!.. — одно из его любимых выражений, затем он чуть успокоился, — И неправильно это в первую очередь, внук, потому что происходит не только размытие понятия, но и его смыслового наполнения, а, значит, поведения того, к кому оно относится, оценка его в глазах окружающих. Затем следует снятие ответственности. Это касается всего, и нынешних мужчин не меньше. Да и какие это мужчины, тем более в Альянсе? Так… Шлак. Невозможно спрашивать по-взрослому с девушки или с тинейджера! А у этого барана хер в банку от ПСП не лезет, борода да пупа, но он «маленький еще»! Дитяко! Девочка и мальчик! Инфантилизм, как он есть! Я с шестнадцати лет с плазменной винтовкой на брюхе все Конго исползал! На бабке твоей женился в восемнадцать… И взять твоего отца, думаешь, он взрослый? Нет! Он — ребенок, своих троих наплодил, а посмотришь ближе — большой сорокадвухлетний идиот! И это моя вина… Моя недоработка! Менять здесь что-то поздно, я ему и пальцы как-то ломал. Не помогло. Ты же будешь другим! И учить тебя буду, как учили меня. Даже еще лучше. Поэтому упор лежа принять… — именно поэтому, когда старик заглядывал в большой мир, я старался исчезнуть из дома и не отсвечивать до поздней ночи. Не всегда получалось. Вывести же ветерана из себя могло что угодно, обычно мелкая, незначительная деталь после его речей принимала наиважнейшее значение. Дед, дед…

— Я все сказал, — не стал вступать в дискуссии.

— Ты не оставляешь мне выбора! Тем более клятва односторонняя… Это… это… — она вновь готова была заплакать. Молодец, умела играть. Но пришло время для пряника.

— Если будешь проявлять себя, то она может превратиться в двустороннюю. А твоя жизнь раскрасится яркими красками, и больше не будет такой серой и унылой. Что сейчас вокруг тебя? Секс, как отдушина? Он быстро надоедает, становится пресным, если его не разбавлять. Что ты еще в нем не испытала? Одна на казарму? — судя по лицу, пройденный этап у «девушки», — Дальше что? Наркотики? Это дорога в один конец, хочешь выглядеть через пять лет развалиной? Дряхлой бессильной старухой, из которой песок сыпется? Нет? И про я то же. И что у вас есть? Мелкие досужие разговоры, обсуждение сплетен из Великого Арса?

Анья не могла возразить, хотя желание имела, и рот ей никто не затыкал. Помолчал, продолжил.

— Я же предлагаю настоящий риск, азарт, хождение по лезвию бритвы, будоражащее кровь, заставляющее быстрее биться сердце, но главное, все твои действия будут служить искоренению зла в этом мире. Они будут не просто мышиной возней, а чем-то стоящим. Великим! Настоящей борьбой, а не фикцией. Твои подвиги могут войти в историю! О них можно будет после нашей победы говорить с гордостью! Ты увековечишь себя в биографии Дома, чтобы поколения за поколениями видели в тебе пример для подражания! Дети же тобой будут гордиться, и всегда говорить — это наша мать. А еще ты отомстишь тем тварям и мрокам, кто приготовил тебе судьбу покорной жертвы. Козы! Вырвешь подлые языки тем, кто хотел твоих сына и дочь расчленить самыми страшными способами! Вырвешь им глаза! Онорэ мертв, его убил я. Но это всего лишь исполнитель. Главари пока ушли от наказания. От Возмездия! Ты поможешь мне взять за горло гадов, вырывать их гнилые зубы, сломать им кадыки. Их подлое гнездо где-то там в Халдагорде и Великом Арсе, его нужно предать очищающему огню… — Анья пусть и вдохновилась, но не до конца. Борьба-борьбой, однако новое платье на нее не купишь, и я перешел к добиванию, — И, кроме этого, делая хорошее дело, ты будешь получать соответствующие награды. Своих людей, инициативных, деятельных, приносящих пользу, я ценю. Проявишь себя, и тогда речь пойдет не о жалких сорока тысячах золотых на троих, суммы будут иные. И тогда не нужно будет придумывать какие-то дурацкие спектакли, грозящее страшной смертью не только тебе, но и детям, связываться с проходимцами. Ты их станешь сама водить за нос. Потому что я дам тебе главное в жизни — цель. И средства, и силы для ее достижения. И, запомни, предлагаю этот вариант только один раз, потому что мне, действительно, жалко тебя и твоих детей. Не хотелось бы, чтобы судьба такой талантливой женщины, роковой красавицы была растоптана и уничтожена из-за мелких ошибок, совершенных по незнанию. Из-за подонков, обманом вовлекших в плохую историю, имя этим тварям — Легион, потому что их много, — строка из Библии легла как нужно. Да и всегда, когда кто-то виноват, жить легче и бодрее, — А еще, поверь, твоя семейная жизнь заиграет новыми красками, и ты будешь находить в ней настоящее, муж же, если вы поведете себя правильно, даже мыслить о третьей не станет. Думай, времени у тебя немного, но есть. И оденься, но из шатра пока не выходи. Это приказ, — полностью освободил ее от незримой хватки «Оков боли».

— А Лея? — задала вопрос, смотря перед собой невидящим взглядом.

— Что Лея?

— Она мне, как сестра. Если она захочет тоже присоединиться к настоящей борьбе, — читай, к источникам финансирования, — и принести клятву?

— Она это сделает. И будет с тобой в равных условиях. Пока же у тебя будет тайна. Хотя не буду запрещать рассказать ей, что вам всем грозило. И во что едва не вылился ваш гениальный план.

— За детей она всех их убьет!

Не стал ничего отвечать. Вышел. Меня ждал следующий пленник. Поставил купол безмолвия, сделал его непрозрачным, и только затем проявился перед седобородым. Посмотрел на него внимательно, тот же наградил таким взглядом меня, будто пытался в душу заглянуть. Активировал «Оковы боли».

— Я — глэрд Райс глава Дома Сумеречных, а ты кто?

Пленник заговорил хрипло и торжественно:

— Я — Рэнг Собиратель Костей, Познавший Тьму и Смерть, Несущий покой и Проводник душ, бывший эрлглэрд Аск из Дома Раносторг, — видимо его имя что-то значило, очень он ждал моей реакции, предвкушал ее, но не заметив никаких отражений эмоций на моем лице, явно разочаровался и даже сбавил обороты, когда добавлял информацию про Дом.

— Как ты здесь оказался?

— После осуждения по законам Империи за совершенные преступления, меня выкупил Великий Дом Золотого вереска… Скажи, какой сейчас год и день, и где я нахожусь?

— Шестой день первой декады после четвертого месяца пятьсот восемьдесят девятого цикла от основания Новой Империи. Находишься ты в двух днях пути от Демморунга в землях Тьмы и Хаоса.

— Великая Тьма! Четырнадцать лет… Четырнадцать… — едва слышно пробормотал тот, — Оказался я тут, потому что меня хотели передать Ругу Темное Солнце.

— Зачем?

— Он мой двоюродный брат, одно из условий для получения некой ценности глэрдом Вентером из Дома Черной стали и Клеара ле Нурга из Дома Красного вереска, являющегося младшей ветвью Золотого, — и предвосхищая следующий вопрос, добавил, — Нужен я был ему только для того, чтобы поглотить мою силу и кровь, став таким образом сильнее, и шагнуть на следующий ранг, до которого он так и, похоже, не дотянул. А еще, поглотить и переварить мои знания. Есть такая возможность у некромантов по отношению к собратьям, особенно в чьих жилах течет одна кровь. У нашего Дома всегда была предрасположенность к этому виду магии. Однако Темное Солнце был отлучен и изгнан, а имя его позабыто, после второго курса Первой Имперской Академии, откуда его тоже исключили за поклонение лживым богам, соответственно, жертвоприношения разумных им.

— А ты кому поклоняешься?

— Я верю и служу только Тьме!

Дальше выяснилось, что все его громкие звания довольно безобидны и рассказывали о мирном русле деятельности имперского некроманта. Например, «Собиратель Костей» — похоронил по всем каноном больше тысячи останков разумных, которые до сих пор оставались непогребенными с эпохи великих войн Безвременья и Первой империи, оттуда же и «Несущий покой и Проводник душ». Впрочем, к последнему относилось и упокоение живых мертвецов во всех их проявлениях. «Познавший Тьму и Смерть», — в табели о рангах волшебников, выбравших эту стезю, что-то вроде магистра. Потратил на расспросы около двадцати минут. Отвечал он честно, четко и быстро.

— Ясно. Сейчас у тебя есть три варианта действий. Первый, принесение полной клятвы верности на крови мне — это избавит от преследования на территории Империи со стороны кого бы то ни было. Я тебя взял, как трофей, затем, как и любой аристо имею право дать свободу таким способом. Но и следовать тебе придется законам и правилам. Меня интересуют твои знания.

— Но я служу только Тьме! И… — явно для него хороший вариант, вот только он не очень хотел навешивать на себя такие серьезные клятвы.

— Следующий вариант, — пока не стал ввязываться в полемику, — Я тебя, не расковывая оставляю здесь, беря стандартную клятву долга жизни за спасение, согласно Кодексам. Затем освобожу. Но только тогда, когда этот караван удалится на пять-семь лиг. Поясню, мне не нужны эксцессы. А ты их можешь преподнести. И если ты служишь Тьме, то я верю только в силу и кровь. Ибо без первого нет второго, а без второго первого, — с помпой провозгласил я очередную маловнятную ересь, которая выламывала мозг в попытках ее осознать и понять, позволяя проникаться глубиной мысли оратора, — Третье, я тебя довожу до Черноягодья, где являюсь полноправным владетелем, если ничего не произойдет по пути, а затем передаю в руки властей. И ты тут же оказываешься у меня, но уже, как обычный раб. Мне горько это говорить, но ты, по факту, имущество. Если бы тебя пленили эти эльфы или гоблы… Но ты уже был рабом на момент моего вмешательства. Причем, в Империи. И там уже потребуется для твоего освобождения двусторонняя клятва, а их количество у меня очень и очень ограничено. И вряд ли я стану тратить ее просто так. Сейчас есть возможность обойти этот нюанс, так как здесь земли Хаоса, а я глава Дома и владетель, поэтому именно мое слово здесь есть закон по праву силы и крови. Думай, некромант, от твоего решения зависит твоя судьба. Эти же слова я сказал мэтру Ллою дер Ингертосу, когда он возжелал добровольно войти в мой Дом.

— Сам Ллой… В твой Дом? — промолчал, — Удивительно. Очень удивительно. Но я в него ведь не войду?

— Сразу? — посмотрел внимательно в глаза мага, — Нет. Нужно доказать делом, что ты достоин этой чести. Покажешь себя? Станешь полноправным членом. В любом случае, своих людей, которые принесли даже одностороннюю клятву я ценю, и часто воплощаю их мечты в реальность. Берегу, по мере сил, порой рискуя собственной жизнью.

— Хорошо. Я все понял. Ответь только на один вопрос, что ты думаешь об эльфах и как к ним относишься?

Не спеша отдал команду «Рейдеру», понаблюдал, как все подсумки вместе с жилетом опустились и сложились аккуратно в стопку рядом на деревянный пол клетки, затем «снял» кирасу таким же магическим способом. Избавился от терморубахи и… и обомлел не меньше, чем некромант. Шипастый стебель с острыми листьями уменьшился в размерах и сместился полностью на левую грудь, зато на правой красовалась с центром-соском четырехконечная звезда из человеческих костей, верхний луч которой венчал череп, на переднем плане невероятно детально прорисованный корабль с изорванными парусами, эдакий летучий голландец в тумане. Сука! Это что за художества?

— Ты — Кормчий Мары! — как-то обличительно воскликнул тот.

— Поясни, — потребовал я.

— Ты не знаешь? — спросил Рэнг недоверчиво, а я медленно качнул отрицательно головой, — Ты убил или приложил лично руки к убийству более трех сотен разумных за три декады! Не отдал команды, а принял самое непосредственное участие!

— А у тебя почему нет такого?

— Потому что я за всю свою жизнь убил не больше двадцати разумных! Четверых из них на Поединках чести, эльфы же — показал глазами на свою татуировку, — Пытался сбежать, смог избавиться от ошейника. За остальных ответил по закону. И это за сто двенадцать прожитых лет! Я охотник на нежить! Я уничтожал мертвецов и порождения Тьмы! Упокаивал кладбища, изгонял обратно разных сущностей, закрывал провалы в царство Мары! А не убивал живых слева направо! Кроме моих принципов, имелась и еще одна причина подобных действий — для любого некроманта это шаг в Бездну! Мы слишком близко к Тьме.

— На спине есть что-нибудь? — прервал я мага и повернулся, понял по чуть расширенным глазам визави, есть. Все там есть.

А сам вычислял, где успел столько накрошить? Точно ведь, диверсия на соляной караван — приблизительно с сотню унесла, взрыв у Кречетов тоже должен был забрать человек тридцать, по пути в Демморунг, именно я перенаправил убийственное Темное солнце в Медведей и Волков. Ну и потом по мелочи, по мелочи, а сегодня добавил. И теперь, чтобы объяснить данную метку, надо завтра крошить всех, дополнительно искать гарпий, если сами не прилетят. Тогда цифры сойдутся.

Чертов Скупой звездочет!

— Призрачный жнец Хаоса, два дракона и магистр-некромант, ты кого-нибудь кроме Руга из них убивал?

— Вроде бы нет. Высших вампиров приходилось…

В глазах собеседника прочитал немой вопрос: «ты кто, мать его, такой?», но сообщил он другое.

— Похоже смог «братик» перешагнуть через свой порог, а раз так, моего Дома больше не существует. Последним в нем был дед после того, как меня осудили за двойное убийство. Старик отрекся…

— А для проявления шаманов, как Лиман-дзян, сколько штук нужно убить?

— Четыре. Монс.

— Ладно, это лирика. Ты спросил у меня, кто такие эльфы и как я к ним отношусь? И увидел, что отношусь к ним без пиетета, но и непредвзято. Так кто они такие? В большинстве своем бывшие садовники и проститутки или их потомки. И в какие бы наряды они не рядились — грязное рыло не скроешь. Их «Возвышение» — миф, впрочем, как и вся их великая история с сотворения времен придумана. Началась настоящая, когда наши предки нашли их будто паскудных диких обезьян на деревьях в умирающем мире. Кстати, он был болен уже тогда из-за непомерной жадности остроухих. Они не могут не паразитировать на живом. В этом их суть. Однако лучше всех разбираются в растениях, в болезнях и наслаждении, в знании животных уступают только магам с Кровавых островов. Поэтому древние аристо их приставили к делу. Все постройки в Чащобах — наши, как и они сами. Все достижения — наши. Большинство Великих и простых Домов — подлые твари, а те кто являлись настоящими представителями их народа, цельными, достойный уважения и встать в один ряд с нами, сегодня не в почете. Большинство из таких либо убито, либо изгнано. Так, что я думаю об эльфах? Те, кто заражен идеями «Возвышения» должны сдохнуть на алтарях их божества Раоноса, чтобы в полной мере испили чашу боли и скорби, а самих их поглотила Бездна. Остальные же ничем не отличаются от обычных нормальных разумных.

— Такие знания считались утерянными, ты говоришь так свободно… Я искал письменные доказательства правомерности этих, как считается, грязных слухов, которые звучат все тише и тише, и на них многие и многие не обращают внимания, безоговорочно веря в первородность. И нашел их! Нашел! Но когда я решил обнародовать результаты, то… В итоге сначала оказался преступником. За годы дум я понял, что меня спровоцировали на двойное убийство, специально сделали все так, чтобы моя любимая жена мне изменила с другим аристо, а затем я их застал в объятиях друг друга. И героя Шестой войны с нежитью, каким я заслуженно являюсь, будто обычного простолюдина, продали на аукционе за пять жалких золотых. Все у них было куплено. Таким образом я оказался в пыточных Великого Дома Золотого вереска, где рассказал все, что знал. И даже больше. Уверен, они убили остальных, а книги или уничтожили, или спрятали в своих хранилищах. После того, как из меня все выжали, провел четырнадцать лет в темноте, но без Тьмы. С меня ни на секунду не снимали эти кандалы. Постоянно подвергали пыткам. Я с трудом сохранил разум. Это же надо… Я десятилетиями продирался в пыльных позабытых архивах, чтобы найти эту правду, да слухи имели место быть…

— Уж не в тридцать шестом или в восемнадцатом томе «Хроник Империи» ты нашел доказательства? Или в первых двенадцати?

Рэнг хлопнул глазами.

— Откуда тебе это известно? — вот так, как говорил всегда один из кураторов: «нет мусорной информации, любую можно использовать к своей пользе!». Я же вспомнил восклицания дер Вирго в логове вампира, и восхищение мага найденными фолиантами. Остальное же понятно, эльфы вычищали неприглядные страницы из истории своего народа. Отсюда и дефицит тех книг.

— Мне эти знания открыл Оринус, — не стал скрывать.

— Ты поклоняешься ему и говоришь с ним? — опять изумление в глазах Рэнга. С другой стороны, четырнадцать лет провел в темноте, скорее всего, в одиночной камере, удивляться нужно, как еще после такого он мог говорить внятно и членораздельно.

— Я — аристо, и верю только в Творца. А небожители знают мое имя. И еще, вот тебе один из стимулов принести полную клятву верности на крови, так как иные к такому знанию не будут допущены. Ты сможешь ознакомиться с многими трудами древних аристо, считавшимися утерянными, как и с указанными мною работами. Или, например, как тебе «Записки о светлых эльфах и дроу» из-под пера Лютера Безликого? — хорошо иметь почти идеальную память, стало ясно, что я купил некроманта с потрохами, но добавил, — И еще я тебе дам возможность не просто сдохнуть где-то, влача жалкое существование и прячась, как мрок, но отомстить подлым эльфам, забрать их столько, что на груди не останется места для листьев. И я не верю, что твоя кровь превратилась в воду, а не в настоящий первородный огонь, в котором должны сгореть все твари. Я все сказал. Думай.

И больше ничего не слушая, после включения стелса — еще не пришло время знакомства с остальными аристо и селянами, деактивировал сферу безмолвия. Время утекало стремительно. Дел же — транспортный контейнер.

Зашел в фургон с магами вновь проявившись в пространстве, и опять предостерегся от возможного подслушивания, пленники посмотрели на меня настороженно, в глазах читался вопрос: «это еще кто такой?». Времени немного, поэтому начал сразу с насущного. Я внимательно посмотрел на них, подолгу останавливаясь на фигурантах взглядом. Все поочередно сдались, опустили головы. Что же, можно начинать.

— Я глэрд Райс глава Дома Сумеречных. Отвечаете предельно четко, ясно, внятно, кто вы такие и как здесь оказались, — с этими словами вытащил кляп из рта девушки. Кольцо, управляющее ее ошейником, было на моем пальце. Оно оказалось непривязываемым амулетом, который самонастраивался на владельца в течение сорока секунд после надевания. Данную информацию получил опытным путем, следуя логике и практике.

— Я — айса-рок Делия Грозная, будущая повелительница Бури, чья кровь чиста, как в жилах Кроноса, и требую, аристо, чтобы ты нас освободил! Немедленно! Незамедлительно! — высокомерно заявила девка. И выражение на лице такое, будто она мне делала величайшее одолжение, — И гхмаах…

Что она еще хотела не стал дослушивать, вернул грязную обмуслявленную тряпку обратно. В рот. Перешел к высокому пухлому эльфолюбу, который смотрел злобно, будто голодный ксенокрок. Видимо, испытывал трепетные чувства к беловолосой смуглянке.

— Наглый юнец, позови главного! И быстро! Иначе… — плеснул он напалма в костер моих трепетных чувств, что же и этот не готов к разговору. В следующий раз не стоило снимать в таких ситуациях шлем. Все же выглядел я пока молодо.

Мужчина в возрасте смотрелся более адекватным, если и он такой же, то довезу не развязывая. Если довезу. У лэрга Турина пусть затем голова болит. Завтра всякое могло произойти. Уверен, если выживу, даже лгать не придется почему я Кормчий. И когда-нибудь стану Великим, как в сериале про китайцев.

Еще бы средств поражения добыть… Часа три-четыре им добираться до пятна, следы от такого каравана скрыть у меня не получится. Даже если некромант отвлечет противника на себя, приняв решение уходить в земли Хаоса, то это будут малые силы. Хорошо, что уроды боялись амулетов Мары. И должны были связаться по магосвязи со своими группами с утра при помощи эльфийской связи, которая хоть мною и не прослушивалась, но имела ограничения. В землях Хаоса с исчезновением светила и в сумеречные ночи она не работала. Оставшиеся в живых работорговцы, хоть и значительно слабее, нежели их господа, но если ввязаться со всеми в честный бой, то результат неизвестен.

— Я — мэтр Астинг дес Карс, вместе с воспитанниками, — заговорил хорошо поставленным голосом эльф, делая кивок в сторону парочки, — Угодили в ловушку на северо-западе, в городе, который во времена Древний Империи носил название Дарксторг. Нас предали и пленили три с половиной декады назад. Одну держали в Таринхельде, затем во время перевозки, захватили гоблы, и все остальное время мы в пути, за исключением редких остановок. Как понял, нас привезли на обмен. Все. Теперь скажи, как ты здесь оказался? И где все старшие?

— Как вы смогли очутиться в глубине земель Хаоса, когда длинная сумеречная ночь закончилась недавно?

— Мы использовали телепорт. Переместились сразу туда из Первой Имперской Магической академии. Хотели совершить ритуал посвящения стихии, следующий возможен только через год. Переход был односторонним, поэтому не смогли уйти обратно сразу. Персональные эвакуаторы не успели бы сработать, затем нас пленили. Все произошло слишком быстро. Сопровождающих убили мгновенно, а я успел своих учеников прикрыть. Могу кровью поклясться, если освободишь, — взгляд серых глаз твердый, чуть упрямый.

— Если ты говоришь правду, — не стал блистать своей осведомленностью, — Тогда вам повезло. Сюда меня привели дороги мести вождю племени Четвертой окровавленной руки, некроманту Ругу Темному Солнцу и ограм из Камнеголовых.

— Я не знаю чьей младшей ветвью является твой Дом, но ты должен незамедлительно… — перебил напористо меня мэтр.

— Я не закончил, — обрывая мага, приподнял указательный палец, с которого свешивались четки Гринваля, они сразу приковали взгляд собеседника, — Мне крайне не понравились манеры твоих учеников. Объясню один раз. Я никому ничего не должен. Тем более тем, чья судьба не в их руках. Вас пленили, по твоим словам, жалкие смердящие разумные, а сейчас, как скот на продажу, привезли мерзкие зеленомордые гоблы, и ты «требуешь» что-то у меня? Главы полноправного Дома, Убийцы драконов? Ухореза? — здесь визави глянул чуть растерянно; парнишка, если бы был ядовитым, сдох бы от собственных токсинов, они только из пасти не капали, и то, потому что тряпка мешала, а девчуля неожиданно закатила глазки с гримасой похожей на: «ой, звездит…».

Странно. Но смотрела после того, как я ей вернул кляп, без прежнего высокомерия и без тени злобы в глазах. Даже с интересом, в котором имелась всего лишь капля настороженности, но не страха. Непонятно, но разберемся. Невозмутимо и спокойно продолжил развивать свою мысль.

— Но, главное, полноправного владетеля, чье имя знают боги? И где? В землях Хаоса, вне Империи. Тут именно я решаю по праву силы и крови что есть закон, согласно всем Кодексам. Ты понимаешь, что находишься не в том положении? Усугубляет все, что ты эльф, а вот этот пухлый чудик, — «чудик» едва кляп не перекусил, забился, сердешный, — им поклоняется, как бы еще за «Возвышение» не стал ратовать. И вас хотели сменять на аристо, которых затем принести в жертвы Раоносу и Оринусу, для получения вот этих великолепных камней и вот таких чудных шариков, — продемонстрировал, — Надо рассказывать, кто чаще всего оказывается замешан в подобных подлых делах? Например, меньше декады назад в Демморунге Великий Дом Серебряной ядовитой орхидеи объявлен вне закона. За подобные вещи. Предварительно я вырезал на Поединке богов их младшую ветвь. Новый наместник же будет добиваться лишения всех привилегий, как и статуса благородных, и другие Дома, связанные с этими паскудными представителями твоей расы. Понимаешь?

— Глэрд, просто выслушай! — эльф не стал защищать никого, тон же поменялся, стал нормальным, — Это дело имперской важности! Потом можешь говорить, что угодно, но послушай сначала меня.

— Говори.

— Я так понимаю ты главный?

— Да, — не стал рассказывать, что не просто главный, а единственный член группы спасения.

— У тебя есть возможность связаться с кем-то из руководства Демморунга? Скажу сразу, я не смогу это сделать, ученики тоже, мы сейчас лишены всех сил и способностей. Даже простейшими амулетами не сможем воспользоваться еще месяц. Эйденовский шаман!

— Хорошо, но только по амулету дальней связи. В любом случае клятву долга жизни вы принесете. Нет? Тогда я буду в своем праве.

— Ты нас убьешь?

— Пусть мне совсем немного осталось до звания Кормчий Мары, но это не та причина, по которой следует лишать жизни разумных. Я просто не стану вас освобождать до самого Черноягодья — это поселение в двух днях пути отсюда, потому что вокруг земли Хаоса, и не хотелось бы получить удар в спину. Потому что твари могут воздействовать на разум. Клятва же не даст совершить глупости по отношению ко мне, даже если вас возьмут под контроль, — вплел специально информацию про звание, теперь точно после завтрашнего боя ни у кого вопросов не возникнет к татуировкам.

И все должно было сойтись. В любом случае, если не доберу, то придется продолжить вояж по землям. И да, некромант, если приметнеправильное решение и затем откажется приносить клятву молчания на крови, закончит свой путь здесь. Если ее принесет, даже без верности, то продолжит.

С этими мыслями достал амулет дальней связи и отправил сообщение: «Отбил у гоблов эрлглэрдессу Анью из Дома Канвир, первую жену эрлглэрда Рикарра, который является восьмой Дланью великого герцога Аринора, вместе с двумя их детьми. Далее, айсу-рок Делию Грозную, будущую повелительницу Бури, ее наставника мэтра Астинга дес Карса, и еще одного его ученика. Кроме них, тридцать восемь аристо, часть из которых воспитанники сгоревшего приюта в Халдагорде, и дворян из Тирнара, с ними не успел еще познакомиться, так как маг просил связаться срочно с тобой и говорил о деле имперской важности. Самих их лишили всех способностей на месяц. Дополнительно, захватил три телеги груженые нерритом, больше десяти мешков со „Слезами Нирна“, пока точно не посчитал и мог что-то пропустить, камни душ и другое, очень ценное. Нахожусь в двух днях пути от Черноягодья».

Про наркотики соломку стелил, может, и получится мешок из болотины к ним присовокупить.

Турин связался со мной через семь с половиной минут.

— Я по дальней связи, можешь говорить не опасаясь. Как выглядит айса-рок и дес Карс? — в нескольких словах описал девушку, эльфа и подражателя остроухим. Затем сотник запеленговал меня. После пришлось доложиться по общей обстановке, раз принял решение, и начались вопросы.

— Как ты там очутился?

— Захватил в плен младшего военного вождя на землях Хаоса, допросил с пристрастием, он мне рассказал о предстоящей сделке между работорговцами и племенем Четвертой окровавленной руки. Решил проверить, — нигде не соврал.

— А мне сообщить не мог?

— Не видел смысла. Во-первых, информация была не подтверждена. Гобл мог и соврать. Во-вторых, вряд ли из кто-то стал бы предпринимать меры из-за максимум пяти аристо с самого низа социальной лестницы, и десяти-пятнадцати диких или рабов. Потому что он говорил о таком количестве живого товара, как и двух мешках «Слез Нирна». В-третьих, количество торговцев строго оговорено, и должно было явиться общим числом приблизительно тридцать разумных, без сильных магов и шаманов. Для меня это не являлось проблемой, и ты это знаешь.

— Понял. Дальше.

— Но в назначенное время — уже позавчера, никто на встречу не прибыл. Решил выждать, посмотреть. В итоге, вчера к вечеру дождался…

Описал кратко и без подробностей уничтожение всех и вся.

— Пленников не захватил?

— Нормальных не получилось взять. Хотел, но не рассчитал силу удара, и проломил череп. Сильные маги у бандитов имелись, как и шаман — Лиман-дзян, Руг Темное Солнце, его я тоже прикончил… Не стал рисковать, пытаясь их пленить. На трех рядовых гоблах прошли «Объятия Ороса», но они еще спят и мне понадобятся. Главное, отомстил и ограм, и некроманта уничтожил, которые напали на наш караван.

— Неррит, особенно в таких объемах, это очень серьезно. Его нужно доставить в Черноягодье. Так… — пропал с частоты на минуту лэрг, затем сообщил, — Через минут сорок прибудут наездники на драконах, они заберут эрлглэрдессу с детьми, айсу-рок и магов.

— Эвакуировать будут только шестерых? — такого развития событий я не ожидал.

— Да.

— Так дело не пойдет, — возразил со всей возможной экспрессией.

— Что⁈ — рявкнул сотник.

— То! Пусть рассчитывают еще минимум на десять детей от девяти до двенадцати лет, — некоторые выглядели слишком ослабленно, их смерть могла омрачить безоговорочную победу над силами зла, — А также захватят древнеимперские ловушки, не меньше сотни — огненные, ледяные, кислотные и электрические.

— Это невозможно! И где они их сейчас возьмут?

— Не мои проблемы! Пусть родят! Вы охренели! В общем, или так, или девку вместе с женой Длани я не отдам, будут трястись в телегах вместе со всеми под стрелами преследователей и перьями гарпий. Выживут, значит, выживут. Нет? И Эйден бы со всеми вами! Тебе напомнить про треть дракона Хаоса? И как сразу у них появились возможности?

— Ты не понимаешь! — повысил голос Турин.

— Это ты не понимаешь, я спас множество разумных от алтарей Раоноса и Оринуса, выдернул их. Четверть сотни аристо — это будущая опора Империи! Куда они будут смотреть, если вы их бросите⁈ Как станут в будущем относится к нашему государству? Учитывая, как все обгадились с приютом для благородных сирот, откуда под шумок их похитили… И где? В Халдагорде! В сердце нашего Великого герцогства! Теперь назло врагам должна быть приоритетная задача всех спасти! Не дать погибнуть в шаге от безопасности. Иначе зачем тогда мы делаем это все? Ради чего? А я тебе скажу так, наши помыслы и действия направлены на спасение жизней простых разумных, которые вверили в наши же руки свои жизни, в руки Империи, потому что аристо — это и есть Империя. На этом Первая стояла не века, не тысячелетия, а десятки тысячелетий и будет стоять, если мы все в едином порыве не забудем заветы предков! И да, передай им всем, что я в следующем интервью Раене, расскажу кто и что сделал, как себя повел. Утаивать ничего не стану! А она здесь вновь появится, событие экстраординарное. Посуди сам, айса-рок, жена Длани, маги, аристо, Слезы… И не только. И заметь, если грамотно все подать, то какие преференции получит наместник?

Лэрг минимум на пару минут выпал из беседы.

— Я с ними поговорил. И был настойчив. Потому что ты прав, и про Раену вовремя вспомнил, сейчас думают, решают. И сказал все верно, о целях забывать не стоит. Иначе, действительно, к чему все?

— Вот-вот. И еще, предупреди их, чтобы близко не совались. Если драконы нападут на меня, то я буду вынужден их убивать столько, сколько смогу. А могу я теперь многое.

— Дерзко. Но заслуженно. На всякий случай напомню.

— Что с остальными? — рассказал про возможную погоню. И объяснил общую диспозицию.

— С первыми лучами Иратана выдвинусь навстречу, где-то на половине пути к пятну смогу перехватить твой караван. Если до этого момента задержишь погоню, то тогда точно все выживут. Погоди… — опять минутная пауза, — Сказали и найдут, и заберут даже не десять, а двенадцать детей, но это максимум. Больше никак. Сам эрлглэрд Уолтер поклялся.

— Айсу-рок и мэтра можно освобождать от пут?

Сдавленная ругань засвидетельствовала, что отнестись к ним требовалось со всем почтением изначально. Впрочем, на нее я не обратил никакого внимания. Неожиданно заговорил маг, пленных я о переговорах в известность не ставил.

— Не важно каков будет ответ властей. Но я готов принести клятву долга жизни прямо сейчас, — я посмотрел на остальных, девушка мне кивнула и лишь эльфолюб угрюмо сопел.

Значит, сам себе враг.

Глава шестая

06.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

— У этого мяса какой-то странный вкус, — сообщила Делия, попробовав бутерброд, и внимательно посмотрела на меня. Понял, что в окружении гоблов и огров требовалось срочно прояснить обстановку, ведь фактически вся принесенная еда — трофейная, поэтому сообщил:

— Драконье, готовил сам, помогает восстановить силы, — еще до конца не разобрался с порывом поделиться драгоценным ресурсом с ней и с магом, когда девушка заявила о желании поесть, маг утвердительно кивнул, а Жан-Жак — второй ученик мэтра так и оставался закованным. Клятву долга жизни тот приносить отказался, мол, им ничего не грозило, тем более смерть, а еще обругал матерно меня и соратников. Крикнул бы он такое раньше, я бы с ним основательно поработал, сейчас уже никак, точнее, никак, не вызывая конфликтов. Но и эльф задумался, подозрительно посмотрев на воспитанника.

— Вкусна! Пасибочки! — через несколько секунд сообщила девушка с набитым ртом.

— На здоровье, — на душе растеклась некая теплота, будто сделал нечто хорошее и полезное, — Мне пора, дел много. Вы ешьте, минут через пятнадцать жду, поможете подготовиться к встрече всадников. Надо с детьми определиться, каких отправлять в первую очередь, их одеть, покормить. А вот он, — мой палец остановился на Жан-Жаке, — Пусть терпит до Демморунга, пару часов осталось. На него, похоже, земли Хаоса воздействуют сильнее, чем на остальных, как бы не натворил чего-нибудь.

— А разве твои люди не справятся? — спросил мэтр.

— Я тут один.

Слитное: «Не может быть!», — прозвучало уже в спину, отчего-то слова Делии опять вызвали некую затаенную радость и гордость самим собой. Активировал ментальную защиту, хоть прану тратить и не хотелось, но слишком все непонятно. Сейчас стало ясно, что и в первом разговоре с магом, упоминая свои титулы я не только преследовал вполне нормальную и закономерную цель — задавить авторитетом, заставить делать необходимое, а еще присутствовало желание похвастаться, поведать о себе и своих достижениях смуглянке-блондинке. Вспомнил, как с долей досады отметил ее недоверчивую пантомиму во время пламенных речей.

Да…

Разберемся, если это шутки богини любви Истеллы… Мысли не помешали заняться более важными делами, чем самокопание и выяснение причин. Анья, в ее решении ни капли не сомневался, согласилась принести клятву верности на крови. Во время процедуры сделал купол безмолвия непрозрачным, даже находясь в шатре. Сообщил ей о скорой эвакуации вместе с детьми, которые вполне себе благополучно спали здоровым сном в их фургоне. Конечно, там не обошлось без магии, впрочем, никакого вреда она не несла.

Затем нарезал задачи, обговорили способы связи, приказы отдавал четкие и внятные, не позволявшие их толковать двояко. Особо напирал на конспирацию. С мужем велел поддерживать как можно более теплые отношения, интересоваться делами и заботами государственного деятеля, а если требовалось, принимать в них самое непосредственное участие. И предоставить мне сводку о круге его интересов, сейчас эта мадам ничего внятного сообщить не могла.

— Но это так скучно! — почти хныкнула женщина, копируя поведение избалованного ребенка. Сделала она так по привычке, «девушка» во время допроса поняла, что на меня такие проявления инфантилизма не действовали.

— Еще, пока у нас длится сумеречная ночь, тебе нужно проинспектировать большинство приютов для сирот аристо, убедиться, что за ними присматривают должным образом. И интерес твой вполне закономерен, как и почему ты прониклась данной проблемой. Этот шаг еще больше подтвердит версию о вашем похищении и о твоем желании отомстить подонкам. Учитывая, что речь идет обо всем Великом Халде, то это путешествия по герцогству, новые люди, новые впечатления, знакомства с другими членами тайных сообществ, списки которых предоставишь. А еще, ты или вы с Леей посмотрите, как содержатся дети, чтобы воспрепятствовать чьим-то возможным преступным планам. Это благое дело. Мало того, что муж будет вами гордиться — не у каждого такие жены, поступающие, как настоящие аристо, но для твоего сына и дочери экскурсия станет замечательным приключением, познавательным и интересным, особенно, если найдете нормального знающего гида, и, главное, безопасным. Дети начнут понимать в каком огромном мире они живут, а их мамы занимаются важным делом, и тоже смогут хвастаться вами без всяких фантазий. Мне же нужны списки сирот, с краткими биографиям, как и к какому Дому они принадлежали или принадлежат, чем в прошлом тот прославился или, наоборот, опустился. А если мы дополнительно в их судьбе примем участие, подумай, как о тебе будут говорить?.. Так ли это скучно?

— С такой стороны я не смотрела.

— Вот и посмотри, правильная инициатива мною приветствуется и будет оценена, — продолжил инструктаж.

В итоге эрлглэрдесса получила на оперативные расходы два векселя по десять тысяч золотых, отчего посмотрела на меня совершенно иными глазами, в которых отметил восторг и радость, а еще некую уверенность в верности принятия решения. Ведь я не требовал менять жизнь, ей предстояло заниматься любимым делом — блистать в свете и тайных обществах, из всех обременений, фиксирование всего и вся, передача мне данных. Да, некоторые направления стали приоритетными, например, заострить внимание на представителях семейств Пасклей, Имберли и эльфийских Домах, как и всех, кто с ними сотрудничал, но, в целом, все в рамках легкой жизни. А разрешение потратить от десяти до тридцати процентов от полученной суммы на обновление гардероба вызвали неподдельную радость.

— О твоей плате поговорим после выполнения этих заданий. Справишься блестяще — получишь премию. И я не обижу. Особое внимание обращай на незаконную деятельность интересующих меня лиц, даже слухи. И самостоятельно их не придумывать. Это приказ. Покажешь себя отлично, вырастут суммы на оперативные расходы. Представь, как шаг за шагом ты будешь обретать вес везде и всюду благодаря уму и золоту.

Представила.

Дальше пришел черед некроманта. Предварительно проверил троих бандитов, которых я после допроса поместил в мешки Рунигиса и закидал обезглавленными трупами. Сделал это до всех разговоров с вольными и невольными пленниками работорговцев. Мои подопечные не задохнулись, а значит, полежат до завтра. Еще успел спрятать сорок слитков неррита в одной из многочисленных трещин в скале поблизости от НП, благо местность здесь изучил досконально. Тщательно замаскировал тайник. Остальных спящих гоблов положил в ряд рядом с кучей голов. Нормально, эти рядовые ничего ценного не знали, и уж точно не могли пролить свет на подробности сделки. Мне же они пригодятся.

Рэнг Собиратель Костей принес клятву верности, но вел себя так, будто нечто его тревожило. Постоянно ловил на себе внимательный взгляд, однако заговаривать маг не спешил. Я не торопил, решив задавать вопросы после передачи бывших пленников всадникам.

При всех «достоинствах» Аньи, она, как и айса-рок, без всякого чванства и высокомерия приняла деятельное участие в отборе и успокоении детей, выдаче им трофейной одежды и одеял. Не отставали от прекрасной половины дес Карс с некромантом, последний вел себя, как курица с цыплятами.

Будущая повелительница бури вознамерилась двигаться с караваном, отдав свое место в пользу сирот, но бунт погасил короткой речью:

— Я по-настоящему радуюсь, Делия, когда слышу такие слова, как и вижу твои поступки, и гордость рождается в груди, от того, что знаком с тобой. Могу сказать честно, ты — настоящая аристо, чье благородство в делах, а не на словах! Образец для подражания. Немногие на твоем месте и имея твое положение поступили бы так же. И ты очень хорошая девушка, у тебя огромное доброе сердце, а твоя душа чиста, как вода в горном ручье. Составив первое мнение о тебе при нашем знакомстве, сейчас я понял, как ошибался. И приношу свои извинения за те глупые мысли. Но ты полетишь на ящерах. Послушай, и не возражай, это приказ, вспомни про клятву мне подчиняться, — прервал, пытающуюся что-то сказать айсу-рок, первая часть спича ей понравилась, а окончание вызывало настоящий гнев, в глазах зазмеились молнии — и это не фигура речи, — Мне твой порыв понятен, более того, он таким и должен быть, но ты станешь обузой и возможной причиной смерти тех, кого пытаешься защитить. Твоя же ценность для Империи и Академии выше моей, Рэнга Собирателя Костей и всех вокруг, — обвел рукой бывших пленников, — Поэтому все силы будут брошены на твою защиту, а не детей. Их же всех мы отравить на драконах не в состоянии. Результат ясен? — дождался утвердительного кивка, несмотря на злобу и упрямство во взгляде в нем появились проблески понимания, — Но когда ты станешь воплощением бури, то сможешь защитить и сберечь тысячи, сотни тысяч жизней женщин, детей, стариков, мужчин. А пока мы в ответе за тебя. Всегда помни об этом. Думай, о последствиях принятых решений. И не переживай, сегодня к полудню караван во главе с мэтром Рэнгом уже встретит лэрг Турин. И дети будут в безопасности. До этого момента, я задержу возможных преследователей, сойдясь в яростной битве с подлыми тварями. Обессиленных и совсем маленьких доставят в Демморунг вместе с вами. Вот там очень пригодишься ты, твое влияние и положение. За суетой чиновники могут забыть про них, а ты проследишь, чтобы ко всем отнеслись с должным вниманием. В результате, твоя задача не менее важна. Поняла?

— Поняла! — недовольно буркнула айса-рок, но плюс в карму честно заработала, а к Истелле возникло еще больше вопросов. По мозгам мне девчуля, точнее ее присутствие, било мощно, хоть эмоции держал под контролем, в узде, но на это уходили силы, в итоге многое выпадало из внимания. И неудивительно, даже легкое прикосновение пальцев Делии к моей руке во время передачи одежды и одеял, которые вместе с едой раздавали детям, вызвало почти электрический разряд, пробежавший по коже. Утрирую, но до мурашек дело дошло.

Богиня любви вновь удостоилась нескольких сочных эпитетов.

К Оринусу пока не стал обращаться, несмотря на уничтожение еще одного ренегата. А вот с тирнарской аристократией не знал, как поступить верно. Они относились к высшему сословию этого закрытого континента — эргам. Деятели привезли на продажу Дому Золотого Вереска девственных глэрдесс и эрлглэрдесс, действуя в рамках их правого поля.

Однако благородные мало того, что не смогли удовлетворить возникший спрос, они еще сообщили о том, что эта сделка становилось последней. Эльфы и «грязные аристо» — именно так звали гордые обитатели континента остальных собратьев по разуму, то есть и меня в их числе, покивали, а затем опоили бывших партнеров некой дрянью, подняв бокалы за прошлые годы плодотворного сотрудничества.

В себя уже мои пленные пришли в кандалах и клетках, корабль вместе с грузом стал дополнительным призом для пиратов. Никаких чувств кроме брезгливости обманутые благородные не вызывали, они знали точно о судьбе их живого товара — стать жертвами на алтарях.

Девушки, включая Анью и освобожденных рабынь, как и эльф-маг с некромантом возжелали крови эргов, которые подливали масло в огонь всеобщей ненависти. Они сначала попробовали качать права и требовать соблюдения неких конвенций и договоров между Тирнаром и Империей, затем грозить страшными карами. Мне требовалась информация, поэтому властью, данной Кодексами и статусом владетеля на землях Хаоса, приговорил всех при высокородных свидетелях к бессрочному ношению ошейников, что зафиксировал в родовой книге.

На официальной территории великого герцогства такой финт не прошел бы. Затем передал управляющие кольца некроманту, который заставил в ту часть клетки, где находился до этого сам, скидывать все головы, затащить туда спящих гоблов, а затем снимать шкуры с огров. С троллей я не знал, что можно взять полезного.

Всадники на драконах под предводительством эрлглэрда Уолтера прибыли не в течение сорока минут, а приблизительно через полтора часа после разговора с Туриным. Опознались в паре лиг от друг друга. Ящеры зашли на посадку на расстоянии метров двести-двести пятьдесят от пятна.

С Уолтером мы пожали друг другу предплечья, затем он сдержанно поприветствовал айсу-рок и мэтра Астинга дес Карса, кивнул некроманту, громко поздоровался с сиротами, которые вразнобой ему ответили. С Аньей очень тепло — обнялись, как и с ее детьми, которые повисли на суровом рыцаре, отчего становилось понятно, они знакомы давно и близко.

— Хотели еще гравитационные прихватить, но оружейник сказал — ненадежные, — сообщил мне эрлглэрд, указывая пальцем на четыре большие сумки с древнеимперскими ловушками, которые принесли закованные в броню наездники. Они окинули взглядом разгромленный лагерь, их начальник только головой почал, осматривая клетку с головами. Заинтересовал его и неррит. Прошелся по всем телегам, как сфотографировал взглядом слитки. Не зря я озаботился схроном. Такой материал в моей работе просто необходим.

Затем недоумение прибывшего вызвал продолжавший оставаться скованным мятежный ученик, которому рот не распечатывали.

— А с ним что?

— Клятву долга жизни приносить отказался, а магических способностей их шаман лишил на месяц, поэтому при любом воздействии земель Хаоса неясно, что можно от него ожидать. Пусть лучше до Демморунга потерпит, не девочка, испытания мужчин закаляют, — вполне спокойно пояснил я.

Не знаю, чем руководствовался Уолтер, вытащив кляп, но сразу получил отлуп:

— Ты жалкий любитель ящериц, мрочий прихвостень, быстро меня освободи, не усугубляй… — и опять полетел затейливый мат-перемат, дес Карс посерел лицом, все же он учитель и нес ответственность.

— Уважаемые аристо, — обратился он к нам, — Похоже, мой ученик повредился рассудком. Тяжкие испытания выпали на его долю, поэтому прошу простить. Он не ведает сам, что говорит. И лучше сделаем вот так, — уже мэтр твердой рукой вернул тряпку на место. Пухлый же попытался его укусить.

— Хоть он, действительно, не в себе, — с этим я бы поспорил, слишком внимательный и холодно-оценивающий взгляд был у Жан-Жака, когда он разыгрывал умопомрачение, — Но стоит поинтересоваться, почему он был так уверен в том, что с вами ничего не случится плохого, — сообщил едва слышно я, отчего мои слова услышал только дес Карс.

— Я учту, — так же тихо ответил тот, а затем обратился к Уолтеру, когда к нам подошла его воспитанница с Аньей и заявили, что у них все готово, — Эрлглэрд, а зачем вы драконов оставили поодаль?

— Так здесь глэрд Райс, он двух ящеров меньше, чем за декаду убил. Теперь они будут стараться напасть на него, и сдержать зверей мы не сможем, а терять их не хотелось бы, — стоило ли говорить, что неприкрытое восхищение айсы-рок моими боевыми качествами заставило сердце екнуть радостно в груди, а холодный разум отправил еще порцию лучей добра Истелле. Постоянно приходилось отслеживать собственные реакции, давить нехарактерные. Сука. Уолтер же дополнительно пояснил, — Эвакуируем мы аристо, так что ничего никому не грозит, если пройдем триста метров пешком. Поэтому в колонну по двое стройся. Времени не так много, как хотелось бы.

Прощание не затянулось.

— Мы еще встретимся? — задала вопрос девушка, кольцо с «Кожей титанов», которыми я их снабдил, красовалось у нее на безымянном пальце левой руки, у мага и остальных бывших пленных, на сколько хватило, на мизинцах, — Точнее, когда? Ты на каком факультете и курсе в Академии?

— Я пока не учусь. Мне рано.

— Так ты даже не прошел инициацию? — влез в беседу мэтр, Делия опять посмотрела недоверчиво.

— Нет, не прошел. Мне всего одиннадцать лет, я две декады назад пробудил память крови, затем основал свой Дом, учитывая, что за пять лет, как меня выбросило на берег в Черноягодье, родственники так и не нашлись. После убил имперского дракона и поглотил его сущность. Помогли в сем нелегком деле дер Ингертос и дер Вирго.

— Ты и их знаешь? — день открытий для всех.

— Первый вошел в мой Дом, а второй помогает по мере сил. Пресекая остальные вопросы, да, уже через год я стану выглядеть на восемнадцать-двадцать лет, а по разуму чувствую себя на все тридцать пять-сорок уже сейчас, но раньше реальных семнадцати лет тела на Ледяной путь не вступишь. Насколько мне известно, обойти данное ограничение не смог еще никто.

— Я что-нибудь обязательно придумаю! Обязательно! И как связаться с тобой тоже! Спасибо тебе за все! — «обрадовала» меня айса-рок, обняла, повиснув на шее, неумело «клюнула» губами в щеку, тихо-тихо почти в самое ухо прошептала, — Ты — настоящий аристо!

И смущаясь от собственной смелости, заспешила за всадниками, а маг-учитель только головой покачал.

Я проводил всех взглядом, дождался, когда девушка обернется, отчего на душе сделалось вновь тепло и радостно. Махнул ей на прощание и… сморгнув, оказался в гостиной с горящим камином и двумя креслами друг напротив друга, в одном развалился с бокалом красного вина абсолютно безоружный аристо или некто, выдавший себя представителем нашего сословия — судил по кольцу. Одет незнакомец был в отлично подогнанный под атлетическую фигуру камзол цвета бычьей крови, на ногах черные брюки в обтяжку, заправленные в сапоги на высокой подошве и с четырьмя пряжками на голенищах. Наряд дублировал практически один в один гардероб дворян из старой гвардии. Тонкие, но явно сильные пальцы, унизаны перстнями, каждый из которых являлся даже без камней и стоимости драгоценных металлов произведением искусства. Настолько живыми выглядели морды и фигуры различного рода чудовищ, что казались настоящими. А может так и было. Черты гладковыбритого треугольного лица заостренные, хищные, глаза большие зеленые, высокий лоб подчеркивала короткая прическа, походившая на земной полубокс.

Обстановку я оценил в мгновение, как и то, что перенесся в неизвестную локацию со всей амуницией. Даже четки Гринваля находились в ладони. В следующую секунду активировал дополнительную защиту от ментальных воздействий за счет праны. Очередной небожитель смотрел на меня с неким энтомологическим интересом, как на новый вид насекомых, раздумывая либо сейчас приколоть на булавку, либо понаблюдать за повадками.

— Садись, глэрд Райс, — после небольшой паузы, сказал он вроде бы вполне обычно, но с такими интонациями и силой в довольно приятном голосе, будто ни на секунду не сомневался в выполнении приказа, сопровожденного жестом руки, указывающим на кресло напротив.

Понаблюдав, как я спокойно и невозмутимо располагаюсь, предложил:

— Вина?

— Увы, нельзя. Законы Дома строгие, — тот эдак понимающе улыбнулся, — Ты кто? — спросил я, понятно, что один из божков, но их было столько, можно и не угадать.

— Чье имя вы вспоминаете чаще, чем Кроноса.

Сложить два плюс два для меня не являлось проблемой, если хозяин этого помещения не юлил и не пытался выдать себя за другого. Но, если даже и так, то как его раскусить или заставить говорить правду, я пока не знал. А еще был уверен — против всех моих артефактов у того имелись аргументы, как и вполне возможно, передо мной находился не сам небожитель, а его аватар или какая-либо проекция. То есть, агрессия либо не принесет успеха, либо будет пресечена на корню.

— Эйден, — констатировал я.

— Он самый. Тебе перечислить все титулы?

— Смысл? И чем обязан?

— Пока ничем, мне стало интересно, тебя так часто называют моим ребенком, что я был бы не я, если бы не взглянул на свое чадо, — так я и поверил, — А еще хотел узнать о дальнейших твоих планах. Речь идет не о каких-то секретах, а вообще… Скажем, чего ты хочешь добиться в этой жизни? Деньги, как стало мне понятно, тебя не особо интересуют, комфорт и высший свет тоже, звания и титулы не вдохновляют, однако используешь их в своих интересах…

— Я иду к своей цели. Ее угадать несложно — сила и власть. Потому что без первого нет второго, а без второго первого, — с пафосом провозгласил текущие задачи.

— Как-то запутанно, — ответил визави.

— Не запутанней, чем с яйцами или с камнями.

— Что? — собеседник даже чуть вперед подался, своей репликой я смог вызвать у него недоумение.

— Если Творец всемогущий, то может ли он сотворить камень, который поднять не в состоянии? И что появилось вперед яйцо или курица? — не стал рассказывать предыстории.

— Забавно. Да, мгм, — хмыкнул божок, мне явно удалось его сбить с первоначальной мысли, — Забавно. Но спешу тебя обрадовать, вряд ли ты достигнешь своих целей. Нет, — отхлебнул вина, а затем бокалом сделал круговое движение, отчего тонкий аромат растекся в пространстве, — Не я причина твоей возможной гибели. Однако ты выполнил свое предназначение и стал теперь никому не нужен, даже опасен. Отработанный элемент. Поясню. Когда захватили айсу-рок недоброжелатели Кроноса, то он не только бросил Кости Судьбы, а Азалия правильно воздействовала на них, но и смог добиться четкого и точного знания при каких условиях Делия не пострадает и попадет обратно в Первую Имперскую Академию. Ключевой фигурой стал мальчишка-аристо Глэрд и твоя душа. Небесный отец заплатил огромную цену за то, чтобы именно она была найдена и выдернута из Межмирья. И все это проделал тайно, — я не стал никак выказывать свое отношение к их конспирации, учитывая, что враг узнал обо всех планах и теперь делился ими со мной, — Лишь Ситрус был посвящен в детали. Ты стал джокером в рукаве Кроноса, фактором неопределенности, который никем из врагов не просчитывался и не учитывался. И айса-рок теперь в безопасности. Именно ради нее все было затеяно и подтасовано. При других условиях она бы погибла или цена за спасение оказалась слишком высока даже для Верховного. Да, бог разума тоже воспользовался ситуацией и с твоей помощью убрал ненужных или вредных для него разумных, которые в какой-то из моментов могли сыграть решающую роль, выступив не на той стороне. Или послужить причиной для каких-то невыгодных для него событий. Но он ничем не рисковал, натрави на тебя даже аватара Верховного. Единственное… Неожиданно исчез его демморунгский верховный жрец, которого он с трудом нашел в царстве Мары. Ты имеешь к этому отношение?

— И все же не понимаю, — игнорируя прямой вопрос, будто не расслышав, задумчиво произнес я, — Зачем ему Делия?

— Грозы — епархия Кроноса, как и огонь. Ты просто не понимаешь кого спас. Мгм. Пока не понимаешь. Да еще и стребовал с нее долг жизни. Воплощение стихии — это сила и мощь, доступная лишь богам.

— Не только.

— Что?

— Говорю не только богам, раз это может айса-рок.

— Логично, мгм. Да, логично, — никогда не любил эту манеру собеседников повторять одно и то же слово. Или это тонкая психологическая игра, когда вводился один из раздражающих факторов собеседника, дабы вывести его из равновесия, заставить проявить настоящие эмоции?

— Ладно, допустим, я новой жизнью обязан девчонке, точнее, миссии по ее спасению, хотя уже говорил в лицо Кроносу, что думаю о таких «щедрых» дарах. Меня на сегодня все вполне устраивает, так как совпадает с моими устремлениями. Но совершенно непонятно, зачем Небесному отцу моя смерть? Ты ведь на это намекаешь? А еще наши общие дела с ним далеки от завершения.

— Зайду не издалека, но сбоку. На тебе кольцо Истеллы, подумай о Делии. Представь ее в… — явно подбирал слова, — В приватной и пикантной обстановке. Ты и она, какая-нибудь романтика. Считай это экспериментом.

Слова послужили нажатием на спусковой крючок, недостатком воображения я не страдал, как и произошло все автоматически, но здесь не видел причин противиться. Смысл? Результат был ожидаем и предсказуем, и вызвал новую волну злости, которую задавил. Непроизвольная эрекция — следствие некого предвкушения, а еще радость сродни щенячьему восторгу. Что и требовалось доказать. Только кому? Я все понял фактически сразу.

Любовь, как и другие сильные чувства, — это плохо, но хуже всего, она застит глаза, заставляет обманывать самого себя, не видеть очевидного. Знаю, проходил. Поэтому к Дьяволу ее, а Истелла — сука! Как можно наказать богиню? И не месть ли мне это за принуждение к сотрудничеству ее почитательницы Аньи?

— Все понял? Но ладно бы существовала только твоя влюбленность, так ведь она взаимная, девушку ты тоже поразил в самое сердечко, — рассмеялся визави, и отнюдь не натужно, а естественно, — Да, мгм, поразил. И забились они в унисон… Еще бы, убийца драконов, которые его боятся, некромантов, злобных шаманов, борец с нечистью и черными культами, спаситель ее в самый последний миг, как и других страждущих, суровый молодой аристо с тонкой душевной организацией, который сразу понял, что и айса-рок может любить и быть любимой. Все, как в женских романах, которые частенько читают девицы. А как ты ей рассказал про необъятную широту души, ее чистоту… Да, коряво, но думаешь здесь это так важно? Еще сразу раскусил всю гниль Жан-Жака, который ей очень не нравился. Твой подарок же она будет хранить до самой смерти, как величайшую драгоценность, стараться никому не показывать, и всегда держать его при себе. Сжимать в руке в судьбоносные моменты, обращаться к тебе мысленно за помощью.

— И что я ей подарил? — вроде бы такого за мной не числилось.

— Про кольцо с «Кожей Титанов» позабыл?

— Это не подарок, а меры безопасности, и я не дарил, а дал на время.

— Артефакт она вернет, только не твой, а такой же.

— Хорошо, чем бы дитя не тешилось. Однако, не мне тебе рассказывать, что юные девушки порой влюбчивы, импульсивны, поэтому пройдет месяц, и чувство исчезнет, испарится. Другие новые эмоции затмят старые, — от подобных гипотетических мыслей проснулась злость и некая ревность. Нормально. Точнее, не нормально.

— Не в этом случае, глэрд. Здесь приложила руку сама Истелла. От нее и усилий особых не требовалось. Ты сам себя окольцевал, добровольно принял и привязал ее дар для ищущих настоящую любовь, твоя избранница же навоображала себе такого вот героя, как ты. Мечтала о нем темными длинными ночами, будучи плененной гоблами. Лила слезы и молилась. Богине любви фактически ничего не нужно было делать, она просто раздула угольки, превратившиеся во всесжигающее пламя. Догадываешься по чьей просьбе? И еще, представь, счастье для Делии было так близко, настолько рядом, протяни руки, и вот оно… Да, мгм, оно. Но злые мертвецы, порождения Тьмы и Хаоса, вместе с представителями позабытых богов и тварями из старого пантеона стали причиной гибели избранника, того, кого сама Судьба давала ей. Дарила. И почему лучшие уходят первыми? Мгм, да, почему? — несмотря на скорбный и где-то пафосный тон, в глазах визави веселье и насмешка, — Да, потом будет еще любовь, другие мужчины, но вот эта первая, недостижимая… Как и настоящая мечта навсегда поселится в ее сердце, твой образ она будет хранить трепетно и порой вспоминать перед сном. А если придешь в них ты, то с утра Делия будет задыхаться от счастья. И ничто не сможет омрачить светлую память, потому что ты будешь полностью выдуманный ею персонаж. Без недостатков. Идеален, как всякий абсолют. Целью жизни айсы-рок станет уничтожение сил зла, которые не смогут подобрать ни одного ключа к ее душе. Как тебе? Ты — инструмент, предназначение которого сначала спасти Воплощение Бури, а затем, чтобы не списывать без всякой пользы, ты должен послужить туманным адамантитом в фундаменте устремлений Делии для борьбы со всем плохим, выступающим против всего хорошего.

— В принципе нормальный план. Вот только есть один нюанс. Я еще жив.

— Это ненадолго. Мгм. Ненадолго. Ладно. Предположим, что ты смог победить в безнадежной схватке, которая уготована тебе, но как быть с любовью, ведь стоит щелкнуть изящными пальцами, и твоя цель поменяется, падешь к ее ногам, любовь — это страшная сила, она множится на ваш инстинкт размножения…

— Знаешь, в моем родном мире тоже стало все больше вот этих розовых соплей, слюней и прочего полового терроризма, экстремизма ли. На деле, потакание именно, как ты сказал, инстинктам. Например, в сериалах — это такие живые картинки со звуком, крайне положительные герои не могут справляться с естеством, считая это хорошим качеством, демонстрирующим, по мнению гумми, их человечность. Доходит до идиотии, когда персонажи грабят, к примеру селение, не подумай, что ради поживы, нет, ради развития всех добрых людей, живущих подальше от злых. Во благо добра, так сказать. Попутно насилуют селянок, и не потому, что наши герои плохие, а потому что гормоны юных тел взыграли, виноваты они, а еще соратники поступают куда, как хуже и… и льется прочее подобное дерьмо. А я тебе скажу так, настоящего мужчину ведет воля. С помощью этого качества, вырабатываемого только применяя насилие к самому себе, ты можешь контролировать все. Поэтому люблю я или ненавижу, питую приязнь или неприязнь — это роли не играет, когда есть цель и есть воля. И давай оставим лирику и перейдем к делу.

— Хорошо, к делу, так к делу. Тогда повторю вопрос, это ты приложил руку к исчезновению и убийству верховного жреца Ситруса?

— И зачем мне это?

— Не знаю, не знаю, а вот он про тебя говорит без устали, жалуется Кроносу и не успокаивается: «Это мог совершить только он, приспешник однорогого!», — очень подозрительно посмотрел Эйден, — Но лучше расскажи, что ты сделал для Оринуса?

— С чего ты решил, что я для него что-то сделал? И почему я приспешник ящера? — опять вопросами на вопрос ответил.

— Как минимум три задания ты для него выполнил, а еще он тебе поручил несколько, но не обязательных, на твое, как говорится, усмотрение. Это о многом говорит. И эта информация о неком глэрде Райсе главе Дома Сумеречных, доступная для каждого из нас, если, конечно, мы обратим свой взор на него. Или ты думал, что приставка «чье имя знают боги» — она ничего не несет, кроме моментального распространения твоих званий и фотографии в нашей среде. Мгм. Несет. Еще как несет. Потому что ты не посвящаешь себя ни одному из нас, как те же верующие, адепты, жрецы, паладины и многие другие. И которые интересны лишь переманиванием на свою сторону, но там свои правила, которые «уже» или «пока» тебя не касаются. И такие разумные, как они, вряд ли удостаиваются разговора на данный момент с четырьмя богами и пристальным вниманием со стороны всех пантеонов. А когда, например, Раонос вносит смертного в личные враги, то поневоле начинаешь интересоваться такой знаменательной личностью. Да, этот позабытый божок, питающийся объедками, старается накопить мощь, но вся она даже не тысячная часть от сил в мизинце Кроноса… — отлично, польза от беседы с Эйденом несомненная, верное я принял решение о придании гласности сегодняшнего экспромта. Главный противник оказался и так осведомлен. Поэтому едва не совершил огромную ошибку, если бы уничтожил свидетелей или оставил их без помощи.

Четыре божка… Значит, Ситрус, действительно, мне ответил, а не воображение разыгралось.

— И когда он меня внес и за что?

— За что — не знаю. А когда… По вашему времени около пары часов назад.

Видимо, либо чаша терпения переполнилась, либо об ин Наоросте тот ничего не знал и меня никак не связывал с его исчезновением, а затем и с убийством. Жрецу я стер память дважды, последний раз предварительно завязав глаза. А здесь тогда, как он понял о моем участии? Причем не сразу после минусовки шамана, при условии, что Эйден не врал.

— Интересно, вроде бы я Кровавому ничего плохого не сделал, — ни один мускул на моем лице не дрогнул, — По поводу же заданий Оринуса — без комментариев. Впрочем, могу обрадовать, мои дела с любым из вас касаются только меня и стороны, которая попросит об услуге. И никакие средства не помогут вызнать суть договоров. Это краеугольный камень, на котором стоял, стою и стоять буду.

— Что ты знаешь о боли? — усмехнулся гаденько собеседник, а в его глазах не отразилось пламя камина, оно в них разгорелось.

— Уверен, ты больше. Но это не имеет значения, так как у меня есть возможность, во-первых, отключать физическую; во-вторых, с душевной поможет справиться воля; в-третьих, через мои ментальные барьеры пробиться практически невозможно, кстати, ты уже попробовал, — хоть я и не почувствовал, но зондирование почвы он должен был провести. Утвердительный кивок Эйдена мог и быть обманкой, а мог и не быть, — И, главное, я в любой момент по желанию уйду в царство Мары. И никто не сможет мне помешать. И это отнюдь не самый плохой вариант. Потому что я могу устроиться там не хуже, а может и лучше, чем здесь. Учитывая, что звание Кормчий Мары честно заслужено мною, то буду иметь еще и свои преференции. И дотянуться до меня вряд ли кто-то из вас сможет. Не так ли? — легкая тень досады на лице собеседника все же промелькнула, — Теперь о насущном. Я наемник, мне безразличны ваши трения и прения. Все предельно просто. Ты или кто-то еще, коль возникла необходимость, предлагаешь выполнить задание, если оно не противоречит моим жизненным парадигмам и награда меня устраивает, то я берусь. После чего оно либо будет выполнено, либо погибну в процессе. Но в последнем случае — то воля Творца. Как понимаешь, я постараюсь приложить все возможные и невозможные усилия, чтобы оттянуть сей сладостный миг.

— Да… — сделал вид, что задумался визави, — Все это занятно. Мгм. Весьма и весьма занятно.

— Скажи, а если бы меня сжег дракон в Демморунге или убил призрачный жнец, как я бы выполнил предначертанное? — вклинился в образовавшуюся паузу, требовались уточнения. Поэтому сделал вид, что фразу про «натравленный аватар» прослушал.

— С Костями Судьбы спорить бесполезно. Ни разу у меня не получилось. Да, они выкидываются лишь на определенное событие, как например, спасение айсы-рок, затем либо их нужно перебрасывать уже непосредственно, например, на тебя, чтобы узнать дальнейший путь, либо гадать. Но последнее не всегда получается даже у Слепой Нитарии. Так вот, если Кости показывают, что кто-то что-то сделает, то он обязательно это сделает, даже если весь мир ополчится против него. Как уже говорил, напади ты на аватар Кроноса, то вышел бы победителем. Случилось бы некое чудо, которое привело бы к твоей виктории. Относительно наемничества. Ты мне интересен, но пока заданий для тебя нет, впрочем, само твое существование идет мне на пользу. Именно поэтому другие представители небес, особенно нового пантеона, постараются избавиться от тебя. И про Раоноса не забывай. Ты его личный враг. Кстати, можешь это смело прибавлять к титулам. Личный враг бога. Мгм, звучит. Кстати, на некоторых произведет впечатление. Жаль, скорее всего, недолго продлится чествование героя, но… но мне уже интересно. Да, сегодня группы прикрытия гоблов и эльфов не станут особой проблемой. Как и для всех небожителей безразлично погибнут спасенные тобою или останутся живы — они ничего не меняют, песчинки в Великой пустыне Лоторонг. Но есть дело, которое ты обязан выполнить сразу после сумеречной ночи, соответственно, в любом случае придется отправляться в Трехгорный, появляться там… И об этом знают друзья и недруги Кроноса, как и про перчатку Иммерса Сумеречного, способную вытащить не только жезл, но и многое-многое другое, что лучше бы уничтожить. Выводы сделаешь? Да, постарайся перед походом предельно усилиться, но так, чтобы паладин Кроноса, твой наставник, не знал ничего. Так как, открытое ему становится известным и его божеству. Сам он может ничего не говорить покровителю, но, если Небесный отец заинтересуется чем-то, скрыть лэрг ничего не сможет. И дам еще пару добрых советов, чтобы смог дожить до того момента, когда мне твои услуги может и потребуются. Ятаганы повысь минимум еще один раз, и тогда «Шипы Ирмы», — тот показал на мой подсумок, где находились шиловидные женские кинжалы, — Тебе станут не нужны. Да, скажу сразу в чем моя выгода, вся энергия окажется в твоем родовом алтаре, а не усилит моего противника, который стоял за созданием этого оружия. Мелочь, а приятно. Мгм. Да, приятно. И второе, Тьма часто сильнее Крови, точнее, изворотливее, поэтому некромантов либозаставляют дополнительно присягать ею, чтобы сохранить верность Дому, либо изгоняют, чтобы порвать все связи с алтарем. И не родовым, от Народа, а аристо, что есть сосредоточие вашей силы.

— А последствия?

— Хороший вопрос. Лично для тебя, учитывая дар Воронов, всего лишь его усиление, но слушать и слышать мертвых, видеть мятежные души — это то еще испытание для смертных. Хотя подспорье порой великое, ведь они помнят многое из старой жизни, а клятвами уже не связаны. Часто желают поделиться наболевшим. Очень часто. А требуют сущую безделицу отомстить или провести ритуал погребения по всем правилам. Мгм, — задумался о чем-то своем Эйден.

— Заблокировать его можно и активировать по желанию?

— Можно, но у тебя не получится. Здесь требуется вмешательство свыше. Или прокачать все родовые умения до предела, затем выбрать необходимое из новых, предлагаемых. А у меня пока нет заданий, чтобы помочь. Авансов же я не раздаю никогда, и этот принцип нерушим. Да и репутация у тебя еще не очень. Поработаешь, не сойдешь с ума, докажешь, что твоя «воля», мгм, сильнее… выживешь… тогда и поговорим. Но пора заканчивать, я посмотрел на тебя и остался доволен.

— Подожди, еще один вопрос, появление высшего призрачного жнеца Нерра таноса Ароноса — твоя работа?

— А ты догадлив. Я хотел, чтобы некий глэрд усилился. И мне понравилось, как он правильно распорядился полученной силой.

— Если бы ты ошибся в своих расчетах и представлениях о свойствах Костей Судьбы, то получил бы больше. Гораздо больше. Так?

— Сразу уловил суть, — не стал юлить божок, — Но сейчас игра получается еще интересней, и неплохо разгоняет нашу скуку.

— Скуку? — со скепсисом посмотрел на Эйдена, — Странная «скука», когда силы Хаоса и Тьмы становятся сильнее день ото дня, а Бездна все ближе и ближе. Скоро от Аргасса не останется ничего вместе с вашей паствой, вы же «скучаете», — тенденции дальнейшего продвижения сил зла немного просматривались и для меня, основывался пока на непроверенных данных.

— Ваш мир — один из миллиардов в плеяде бесконечности. Да, мне он нравится, и дает много сил, оказывается, когда поминают твое имя постоянно и везде, ты получаешь больше энергии, чем с жертвоприношений. Потому что даже верующие в других богов вольно или не вольно отдают мне дань уважения. Веду работу, чтобы и на других планетах перейти к такой же практике. А в начале думал, что неназываемые имена Детей Бездны — это суеверия, к реальности не имеющие никакого отношения, однако опытным путем выяснил их истинность. Но я отвлекся, — ну-ну, так и поверил, просто так выдал пласт информации, который должен был меня сподвигнуть к каким-то нужным для него действиям, — Теперь про Аргасс. Повторюсь, запомни, это ваш мир. Не мой, не Кроноса, хотя в какой-то мере его — все же колыбель, но ее потеря не критична; не Оринуса, не Дисса или еще кого-то из небожителей, у нас он один «из», и бороться за его благополучие вы должны сами, а не ждать кого-то свыше. Никто не придет и не разгонит тучи, не наведет порядок безвозмездно. У всего есть цена. Об этом очень и очень хорошо знали древние аристо. Именно поэтому они возвысились, а когда забыли об этом постулате, то почти сгинули. Я постоянно слышу сетования, когда брожу среди смертных, что боги мало помогают, что они забыли о вас, и разумные молят сами о вмешательстве, а потом, когда оно происходит, тут же начинают плакать, что небожителей становится слишком много в вашей презренной жизни, — тот замолчал надолго. Сделал глоток вина, посмаковал, хлебнул еще, посмотрел на пламя в камине.

— И? — мне не нужно было изображать интерес.

— Парадокс заключается в том, что вы перекладываете ответственность за Аргасс на тех, кому почти безразлично поглотит ваш мир Бездна, воцарится здесь окончательно Тьма и Хаос, или нет. И требуете от богов воплощение своих мечт, избавления от своих страшных угроз, думая, что здесь ваши цели и интересы совпадают. Но еще глупее полагать, что когда некто избавит вас от зла, то он уйдет на покой, освободит свое законное место. Такого не бывает. А для богов это всего лишь игра, точнее одна из миллионов и миллионов, где они сражаются друг с другом в разных локациях. Вы же готовы добровольно становиться пешками и королями за мнимую силу или блага. Весы устроены так, что отдавать смертным всегда придется больше. И может правильно, что вам уготовано сгинуть, если не желаете сами отвечать за свои поступки?

С этими словами он исчез, а я вновь оказался в мокрой хмари земель Хаоса. Как и после посещения Оринуса, в реальности не прошло и секунды. В ладони же обнаружил прямоугольник из неизвестного металла, испещренный вязью рун, сразу понял, что это переносной алтарь Эйдена или того, кто выдал за него себя. Скорее всего, именно его передача, как и желание направить мои действия в нужное русло разговорами, стали причиной аудиенции у божества.

Убрал артефакт в подсумок под смешок в ухе и слова:

— Используй с умом и не беспокой зря.

Я же невозмутимо повернул голову к некроманту, стоящему чуть позади слева, и спросил:

— Ничего не хочешь мне рассказать?

Глава седьмая

06.05.589- 08.05.589 от основания Новой Империи, земли Хаоса и Тьмы

Эйден про нюансы клятв на крови некромантов нигде не обманул, впрочем, я подозревал, что в первую встречу он вряд ли бы стал лгать хоть в чем-то. Не зря же старался создать положительный образ. Но Рэнг Собиратель Костей на данном этапе не являлся настоящим секретоносителем и не был задействован в тайных или серьезных операциях, поэтому угрозы не представлял. Он в любом случае не мог нарушить четкий, недвусмысленной приказ. А с утра и до полудня путь из точки А в точку Б — нигде не предполагал возможности свернуть, имея гужевые транспортные средства. Даже верхом там не уйти. Таким образом, пожелай маг захватить караван, деваться ему будет все равно некуда. При этом без всякой предварительной подготовки, на чужой территории, а оказался он на землях Хаоса впервые, скрыться от меня не смог бы… Допросить безголовое тело Руга Темное Солнце, чтобы выяснить места возможных лежек и схронов, некромант был не в состоянии. «Оковы Боли», которые применил сразу же, показывали правдивость ответов.

Наказывать его не стал. Вина мага, с огромной-преогромной натяжкой, — не сообщил мне о специфике их касты. Но ведь я о ней и не спрашивал. Мотив молчания лежал на поверхности — страх за свою жизнь.

Рэнг боялся, что я его уничтожу сразу, узнав о возможных проблемах, связанных с присягой, особенно после моего громкого заявления про веру в кровь, а не в стихии. Гибель в шаге от свободы, о которой узник мечтал почти пятнадцать лет, не просто пугала, она ужасала. А звание «Кормчий Мары» и десятки смертей разумных, а он их смог почувствовать, даже будучи закованным в антимагические кандалы, заставляли его мысли течь только в одном направлении.

Еще страшнее для колдуна было приносить клятву на Тьме, не рассказав об ее особенностях, ведь постоянно видеть и слышать мертвые души без возможности прервать процесс — это не уникальное умение, а проклятие. Мало того, что им было плевать на «чистоту» территории, они могли появиться в любой момент. И чаще всего в самый неподходящий. По его предположениям, за такое он бы точно совершил переход в другой мир.

И проиллюстрировал примером:

— Сейчас вокруг нас одиннадцать призраков. Старых, но сильных, раз их не смогли поглотить обитатели межмирья в ту же сумеречную ночь, когда такие чистые территории накрывает силами Хаоса и Тьмы полностью. Большая часть этих сущностей находится в отдалении. Вон там, там и там, — потыкал в разные стороны пальцем, — Они пока молчат, лишь безглазая девушка в черном балахоне в шаге от тебя, а их привлекают уб… воины, постоянно повторяет: «Убей их, отомсти! Убей! Убей!», — некромант неожиданно вздрогнул, замолчал, а затем сообщил оправдывающимся тоном, — Закричала, едва барабанные перепонки не полопались. Я пока только восстанавливаюсь, сил очень мало, поэтому не могу вычленять отдельные, нужные души. И либо вижу и слышу всех, либо никого. Да и отвык… Убитые тобой, если их не предать огню или не похоронить по их поверьям и канонам, могут проявиться через пару месяцев, однако вряд ли им хватит сил даже на разговор, так как большинство, судя по характеру ранений, перед смертью не страдали. И если их прежде не поглотят призраки, то они сами окончательно исчезнут из нашей реальности приблизительно через месяц.

Я задумался. Мог прямо сейчас воззвать к Оринусу и потребовать плату за устранение еще одного жреца-ренегата в виде соответствующего умения. Но чертов Эйден заставлял искать подвох в каждом действии. Например, вдруг он знал, что одно из моих заданий от однорогого заключалось в ликвидации предателей его веры, открыв же так вовремя особенность клятв некромантов, логично было предположить о моем следующем шаге — получение необходимого навыка у ящера, так как данный вид магов мне был необходим. Но в результате, когда понадобилось бы нечто действительно стоящее, свой шанс я бы упустил, разменяв его на вот эту безделицу. А такого масштаба фигур, как Лиман-дзян, больше поблизости не наблюдалось.

Частый аргумент гумми, мол, правдивая информация априори приводит к принятию правильных решений индивидом. Он верен только в том случае, если ты являешься субъектом, со всеми присущими ему признаками, а не объектом. Немаловажную роль здесь играет не только доподлинное знание картины происходящих событий, но и реальных целей источника.

Я не являюсь субъектом, я не имею представления о подоплеке происходящего, я не знаю реальных целей Эйдена. И еще великое множество «не».

Чем могу ответить?

Крайне осторожно учитывать новые вводные. Пока у Рэнга не имелось возможности куда-то скрыться, а в Черноягодье должен был на днях прибыть дер Ингертос, вот пусть и принимает клятву на Тьме у собрата или конкурента. Если не получится, вместе подумаем, как решить данный вопрос. А так, поручений, которые даже без особых обязательств не могли повредить задуманным планам, но направленным во благо Дома, у меня сходу возник не один десяток.

Но то дело будущего.

Пока все это обдумывал и выслушивал некроманта, готовился к рейду. Вещей брал по минимуму, чтобы поклажа не стесняла движений. После секундного взвешивания «за» и «против», захватил арбалет.

— Проветрюсь, часа три-четыре буду отсутствовать, — сообщил магу, — Остаешься за главного.

И попрыгали-побежали-полетели-понеслись…

Инициативу в руки противника я отдавать не собирался, как и ждать у моря погоды, тем более зная место его дислокации и имея тотальное преимущество. Оно заключалось даже не в превосходящих все и вся артефактах, а в возможности беспрепятственного перемещения в пространстве, когда большая часть сил врага ограничена размерами пятна. Единственная проблема — разнесенность лагерей, как и ограниченность во времени — до рассвета оставалось часов семь с половиной-восемь. Дополнительный бонус в мою копилку, пока никто не знал о срыве сделки и гибели главарей, а группы прикрытия сегодня являлись в большей мере наблюдателями, в чьи задачи входило понять кто напал, если найдется отважный, и доложить вышестоящему начальству, так как их совокупная мощь была на порядок ниже тех, кого я уже уничтожил.

Первыми кандидатами на минусовку записал группу поддержки эльфов. Во-первых, в ней имелись гномы, представляющие неизвестную опасность, численностью в двадцать отличных воинов (по отзывам пленных) и усиленные магом — Слышащим горы, что проявлялось в особых умениях взаимодействия с камнями и землей — «он за две сотни метров в горах слышит и видит все»; во-вторых, остроухий маг, который довольно умело обращался с флорой. Получалась гремучая смесь. И того, и другого элемента ландшафта вокруг хватало в избытке, а еще добавлялся человеческий фактор — темный колдун, с успехом закончивший Первую Имперскую магическую академию, плюсом к ним шли шестеро аристо и двенадцать эльфов.

Почти сорок минут, вылившиеся в два десятка серьезных переломов, бессчетное число вывихов и ушибов, а также падений и прочих мелких неприятностей, мне потребовалось, чтобы преодолеть приблизительно двадцать лиг. Если бы двигался по дороге, то они растянулись бы на все тридцать-тридцать пять. И заплатил за весь путь около полутора тысяч золотых, это посчитал магическую энергию.

Дожидаться отката «Вуали Тьмы», как и дотошно изучать противника, я не мог. Рассмотрел лагерь с возвышенности, расположенной метрах в трехстах от него. Больше всего мне не понравилось, что ни бородач с посохом, ни остроухий маг не спали, а что-то живо обсуждали возле костра. Пятнадцать минут потратил на наблюдение, как и наметил позиции. Еще пять ушло для перекрытия возможных путей бегства бандитов-аристо древнеимперскими ловушками.

Арбалет снарядил «Зубом Дракона».

И начал сближение.

Двести метров, не двести, но за сто меня обнаружили.

«Восприятие Арракса» чуждого излучения не зафиксировало, и только моя интуиция, заставлявшая постоянно обращаться к зрению с виденьем искажений, заставила уйти почти в последний момент от прилета сверху многотонной каменной глыбы, которая фактически беззвучно сорвалась с вершины скалы и едва не припечатала меня. Не уверен, что защитные средства помогли бы пережить эту встречу.

Вывод однозначный, первую очередь нужен был продвинутый сканер пространства с возможностью пеленгации генератора излучения и его детектор. Такие мысли промелькнули, пока сверхболт ставил точку в жизни Слышащего камни, а я вновь менял позицию.

Не знающий преград снаряд прилетел в висок коротышке, пробил насквозь череп и исчез со вспышкой в скале, возле которой был разбит лагерь. Да, стрелять в голову на земле — от Лукавого, но здесь иначе никак. Магические амулеты порой творили чудеса в доли секунды. В результате, попади я просто в корпус, то на боеспособности волшебника это могло и не сказаться.

Еще одна перебежка.

И второй не знающий преград болт, может быть обладающий излишними поражающими свойствами, прилетел в эльфа, который взял под контроль и извратил обычные себе растения превратив их в пучки щупалец, шарящих вокруг себя и довольно быстро реагирующих на меня даже под «Тенью».

И этот готов.

Больше никаких приключений, лишь рутинная кровавая работа, которая началась, когда я понял, что маг меня не видел. Его уничтожил «Когтем», отчего немного пополнился родовой алтарь. Два аристо, предполагаемо, постарались сбежать, пока шла резня и оглушение, а животных тоже приходилось уничтожать, так как многие из них имели кровную связь с хозяевами, поэтому метались по лагерю, пытаясь найти их убийцу. Особенно свирепствовали козлы.

И чего не ожидали дворяне, так это сгореть в очищающем пламени древнеимперских ловушек.

Больше всего мне не понравилось, что на гномов даже без амулетов не подействовали ни «Кокон Рангира», должный обездвижить; ни «Объятия Ороса», погружающие в сон.

«Оковы Боли» работали криво — два разумных во время экспресс-допроса взорвались от нарушения неких клятв, о которых артефакт не уведомил меня. В итоге, осталась от этой группы поддержки пара пленных. Бородачи обладали скверным характером, ругались, плевались, обещали мне кары небесные и вели себя крайне агрессивно.

Их заковал в кандалы. Связал, чтобы они не могли двигаться. Заминировал подступы. Собрав все управляющие кольца, приказал барсам, единорогам и козлам охранять стоянку.

Попутно вырезал и уничтожил четыре десятка мертвецов разной степени развития, и с сотню призраков, которые подтягивались на место гибели разумных. Вновь обратился к хранилищу праны, перекусил на ходу драконьим мясом, выпил зелья Амелии, от энергии стало распирать. Усталость испарилась. Отличное средство. Иначе давно бы сдох от физических нагрузок.

Не стал терять время для проверки что происходило в моем лагере, а напрямую отправился в гости к гоблам. Заметил высшего призрачного жнеца со свитой километрах в двадцати от побоища, как не хотелось мне вступить с ним в бой ради энергии, однако от главной цели не стал отвлекаться — все проблемы от отсутствия дисциплины, в том числе и «само-», и в алчности.

Уничтожение индейцев вышло рутинным и прошло без сучка и задоринки. До рассвета оставалось два часа, когда шаманы расстались с жизнями. Здесь работал только «Когтями Дисса», собирая энергию в алтарь. И совершенно не опасался быть обнаруженным, так как использовал дополнительно «Вуаль Тьмы». По итогам моей добычей стали тринадцать боевых хряков, восемь тирков, но самый непонятный актив — две виверны. Их по счастливой случайности не заминусовал, хотя внес изначально в первоочередные цели, однако вовремя обратил внимание, что после смерти зеленомордых колдунов, они перестали проявлять всякую настороженность и повели себя совершенно, как тирки или барсы с управляющими кольцами.

Из гоблов выжил только разношерстный монс, который повторил судьбу гномов. Здесь поставил на оборону кабанов, тирков и летающих змей. С четким наказом уничтожать всех, кто сунется в пятно. На всякий случай опять же заминировал подступы к разумным.

Нежити здесь подтянулось еще меньше, чем возле первой стоянки.

Гарпии снимались со своих тайных лежек и летели с утра фактически по прямой до места сделки. Здесь они либо получали команду «отбой тревоги», либо обнаруживали или старались обнаружить противника, затем пытались сдерживать его продвижение атаками сверху, пока их курьеры мчались к гоблам и эльфам. Либо, если враг в силах тяжких, то преследовали, но не влетали в зону уверенного поражения. По крайней мере, о такой возможной тактике поведал зеленомордый из монса, сопровождавшего Лиман-дзяна. В целом же, применение тварей имело множество нюансов в силу их ограниченной разумности. Так, крылатые отморозки могли и не прилететь, несмотря на все договоренности. А могли и нагадить сверху на своих партнеров. Если видели разумных, которых могли съесть или трупы — ничего не могло сдержать их порыв. После расспросов, которые гобл счел дурацками, я пришел к выводу, что гарпиям такое мясо требовалось для размножения и усиления способностей. В целом же даже, если не принимать во внимание того, что пичуги могли с успехом сожрать зазевавшегося союзника, они вели себя по-скотски везде, но пользы от них было все же больше, чем вреда.

Успел вернуться в пятно, чтобы проводить караван, не стал ничего рассказывать о значительно уменьшившейся опасности, дабы не расслаблялись. Юные девчушки-аристо и простолюдинки, едва слезы платочками не смахивали, ведь суровый рыцарь оставался один, дабы защищать их.

Когда последний зверь скрылся в ущелье, принялся готовиться к приему гостей. В первую очередь спрятал в пещере поблизости живых пленников, которых требовалось допросить. Особенно эльфа, лишенного всех ограничений.

К приему двух стай у меня все было готово. В каждой от сорока до шестидесяти особей из них приблизительно две трети самцов, которые и кидались перьями. Несмотря на меньшее количество дам, у тварей царил жесткий матриархат, где самая сильная в магическом плане самка становилась вождем и имела большее количество мужей. Сила баб измерялась количеством и качеством заряжаемых перьев для воинов. Заклинания девушки вкладывали разнообразные от взрывных и заканчивая бьющих по площадям электричеством. Совсем «безрукие» могли увеличивать лишь остроту, прочность и массу снарядов.

Когда гарпии держались в куче, то их силы возрастали. Однако по мере уничтожения членов стаи — падали. А еще жены прикрывали своих мужей от возможных атак, создавая вокруг них силовые поля. Однако огнешары высшего порядка и копья праха должны были преодолеть защиту, как и решил опробовать «Оскал Виверны» — болт, создававший ядовитое облако, который достался мне в наследство от незадачливых киллеров-аристо.

Что сказать?

Когда в сером утреннем мареве появилось две черные тучи, я порадовался. А дело оказалось проще, чем даже планировал. Недоптицы-недолюди, действительно, умом и сообразительностью не отличались. Мало того, что приземлились на место стоянки все, так еще и устроили групповую драку за мясо обезглавленных разумных. Никто не поспешил предупреждать союзников. Недолго думая, и не мудрствуя лукаво, активировал ловушки.

Пятно потонуло в огне, электрических разрядах и ледяной вьюге. Лишь восемь тварей с разной степенью повреждений смогли пережить локальный Апокалипсис. Одну пришлось добить сразу, вторая отдала концы минут через пять, хотя видимых повреждений на них не было. Я сделал неверные выводы, и влил следующей лечебное зелье от Амелии, после чего гарпию вздуло, и только прыжок в сторону помог разминуться с потоком из дерьма, крови и мяса. Раскидало гадину метров на семь-восемь.

С остальными обращался бережно. Подрезал крылья, связал лапы и руки. Как оказалось, допрашивать их даже с «Оковами боли» было абсолютно бесполезно. Они плохо говорили на общеимперском, впрочем, и на гобловском тоже. Получение данных от гарпий вышло на первый план.

Потому что совершил случайно совершил уникальное открытие, все ровно по Томасу Куну, которого обожал дед. Причиной выступила привычка постоянно перебирать четки, с которой я не боролся, она помогала структурировать мысли, а еще нет-нет и имитировал смертоносные удары с отсечением конечностей и голов вероятных противников. Так вот, после уничтожения тварей от искажений новом спектре от Оринуса перед глазами рябило. И заметил, что тонкая нить соединилась с черепом неведомого существа на моем девайсе, затем к ней присоединилась вторая.

Когда же потянулся к артефакту мысленно, то сразу понял, что заполнялось зерно с праной. Медленно, не как во время передачи силы и крови, но все же… Тогда вновь взглянул внутрь себя, увидел сначала сосуд с жизненной энергией, все как обычно. А затем, когда перевел такой же расфокусированный взгляд на окружающее пространство, то заметил множество пятен, соответствующих с местами гибели гарпий. В результате, само уничтожение зверюг заняло не больше минуты, зато на сбор жизненной энергии потратил около полутора часов.

Я методично переходил от одного чуть мерцающего бледно-зеленого пятна к другому. Отметил и то, что, когда помещаешь череп на четках в центр этого образования, оно впитывалось за секунд тридцать-сорок. В результате пополнил зерно на эквивалент одиннадцати-двенадцати полных хранилищ.

Овчинка стоила выделки, как не посмотри.

Поэтому теперь мне требовалось выяснить место дислокации тварей. Те же пленные и слухи рассказывали о неком городище или токовище, куда собирались время от времени тысячи и тысячи этих пичуг, и еще, они ведь где-то проводили сумеречные ночи…

А мне предстояло совершить благое дело, подвиг, и мерзких людоедов или разумноедов уничтожу и невероятно ценный вид энергии получу. И, вообще, сделал вывод, что при убийстве любых существ требуется смотреть везде и всюду во всех спектрах, дабы не упустить трофеи.

И еще одна возможная награда, плюсуемая к сканеру-детектору, доподлинное знание о четках Гринваля. Вообще, я все больше стал склоняться, что множество свойств артефактов и их настройки начинали проявляться с обретением новых умений и знаний.

Оставил гарпий на месте связанными, вновь провел восстановительные процедуры, и понесся к стоянке гномов. Была дилемма между допросом остроухого без тормозов (у него время жизни было крайне ограниченно) и коротконогими сквернословами, но эльф все самое важное уже сообщил, оставались детали, а с бородачами я не успел нормально поработать. Поэтому выбор был очевиден.

В полдень со мной связался Турин, он принял караван, который добрался без потерь и ЧП. Я попросил пару-тройку стражников, чтобы те дождались меня завтра в пятне и помогли с животными, однако получил от ворот поворот.

— Твои трофеи не стоят жизней моих людей, и так рядом с тобой больше двух десятков погибло. Помни, пусть косвенно, но виноват ты! Поэтому либо избавляйся от добычи, либо делай все сам! Это не наши совместные дела. И они не касаются Черноягодья и уж тем паче Империи. Набирай людей…

Не стал злиться или ругаться. Хотя это его обязанность гонять всякую нечисть в окрестностях, впрочем, подозревал, учитывая допрос ин Наороста, а также развивающиеся вокруг и в самом Черноягодье события, что на земли Хаоса и угрозы оттуда для населения лэргу было плевать с высокого Томми. Он решал совершенно другие задачи, гораздо масштабнее.

Следующие два дня ничем особым, кроме борьбы с животными не запомнились. Обычные тренировки, допросы, повсеместный геноцид мертвецов и призраков — не в счет. Как назло, ни одной сильной твари из межмирья не обнаружил, хоть и тщательно искал. Даже возвращался на место, где заметил до этого высшего жнеца. Но понемногу энергия капала, еще пару суток в таком режиме и можно было поднять ятаганы.

Первые сутки — до глубокой ночи сбивал стадо в одно пятно, где захватил караван, пришлось пожертвовать гоблами. Пользы от них не видел, поэтому терять время, выжидая следующего утра, когда сумеречная ночь все ближе и ближе — не стал. С гномами же требовалось разбираться, поэтому их и доставил.

Возиться с братьями меньшими было сложнее на порядок, чем крошить и убивать, если единороги, барсы, тирки довольно лояльно относились ко всем другим представителям ездовых животных, то козлы гномов и кабаны гоблов друг друга ненавидели настолько, что даже кольца и эльфийские способности порой не помогали. Твари норовили кусануть, лягнуть или просто пропороть бок клыками или рогами друг другу, благо что у одних, что у других шкуры и кости были на диво крепкие. На стоянках пришлось повозиться с ними, но, когда выстраивал в походный порядок, учел этот фактор.

В результате чертова дюжина боевых хряков замыкала колонну, которую возглавляло девять грозных рогачей, а в центре находилось восемь тирков, три единорога, и шесть боевых котов, чуть в стороне по обеим сторонам, выполняя роль импровизированных боковых дозоров, важно и вальяжно парили виверны. Над самим караваном их держать — от Эйдена, часто плевались, капая кислотной слюной, которая разъедала даже камни. В целом, летающие ядовитые змеи обладали довольно меланхоличным характером, если в поле их зрения не попадали враги или добыча. Вот тогда их порывы сдерживать приходилось с трудом.

Поклажа — трофейное оружие, доспехи и скарб, вместе с головами в мешках. Два скованных и связанных гнома, путешествовали перекинутыми через седла козлов. Две гарпии с подрезанными крыльями и связанные попарно висели головами вниз (еще одна сдохла по непонятной причине), навьюченные на кабана. Кстати, только они более или менее спокойно воспринимали пернатых гадов, остальные животные, даже флегматичные тирки, норовили проявить агрессию. Так я лишился пары в считанные секунды, нет, не зазевался, даже подумать не мог, как одной твари голову откусил кот-переросток, причем затем ее выплюнул, а второму крылану вышиб мозги единорог, при этом глаза последнего налились кровью, с губ полетела пена, затем он еще долго бил окровавленным копытом.

Хрюндели с такой же любовью относились к гномам, но их успел спасти, барсы, оказалось, тоже не переваривали коротышек, точнее, хотели переварить, лошади выказывали настороженность к сквернословящим разумным. Зато козлы бородачей обожали, даже вести себя стали тише. Мне показалось все дело в родстве душ. И те, и эти обладали крайне поганым характером, густой растительностью и постоянно базлали по делу и нет, а также люто ненавидели окружающий мир.

Среди рогатых пришлось провести разъяснительную работу и не эльфийскими методами — они почти не действовали, зато отправка в нокаут трех особо наглых козлищ сработала на загляденье, проделал это на фоне мурчащих и облизывающихся барсов. Когда псведо-травоядные вставали на подрагивающие ноги, в их глазах плескалось обожание ко мне.

И со всей этой шипящей, блеющей, хрюкающей, взрыкивающей, всхрапывающей и горестно вздыхающей оравой возился практически почти трое суток. Да, кто-то бы менее выдержанный давно бы плюнул и прибил недовольных или отпустил на все четыре стороны, но я воспринимал происходящее как тренировку прорезавшихся навыков остроухих, умению держаться в седлах и управлению, а также закалке воли и выдержки.

В первый день мысленного внушения и прививания миролюбия животным хватало только минут на тридцать и на десять, если держать рядом рогатых тварюг и кабанов, затем время действия увеличилось вдвое-втрое. Конечно, хотелось, чтобы данный факт свидетельствовал о возросшем мастерстве пси-воздействия, но дело могло быть в закрепляемом рефлексе и уме и сообразительности именно паствы.

Уже сейчас представлял муки новобранцев, Папаша Эндрю был бы доволен такому изощренному способу обучения.

Кроме частичного освоения транспортных средств, опыт я получил уникальный и выводы сделал. Раньше воспринимал всех животных, особенно находящихся под прямым управлением, как единицы техники, характер, фобии и предпочтения которых не влияли на выполнение боевой задачи, и учитывал только рельеф местности, приспособленность к нему, грузоподъемность, скорость и выносливость. Теперь понял ошибочность такого подхода, а также родились варианты, как это знание использовать во благо.

…С подконтрольными торговцами я повстречался на полпути от Черноягодья до пятна, в котором состоялась первая наша первая встреча. Завидев мою процессию, они приготовились к сражению. И готовых постоять за их мошну прибавилось — полтора десятка серых орков и два средней силы мага. Все говорило о том, что ценность товара возросла значительно. В прошлый раз справлялись своими средствами.

Дик Красная Борода и Мугрим Костяной, когда поняли с кем повстречались, залучились довольством, поприветствовали меня почтительно. Загрузились они основательно, как бы телеги и фургоны не переломились. Предводитель орков первым ударил кулаком в грудь, остальные повторили его жест. Оказалось, они видели все мои бои, на последних сорвали куш.

— Уж поверь, глэрд Райс, в лучшем виде их доведем! А ты опять отличную добычу взял. Только зачем падальщиков захватил? — и посмотрел с недоумением гарпий. Впрочем, орка я не просто обрадовал, а воодушевил.

— Я ими барсов кормлю, злее становятся.

— Не знал!

— Век живи, век учись, — ввернул земную поговорку, не стал добавлять, мол, дураком все равно помрешь.

Маги тоже пусть и не знали до встречи меня в лицо, но земля слухами полнилась. Все же есть и от славы польза. Тарнирский быкан, которому в прошлый раз вылечил ногу, добра на позабыл, и проходя мимо остановился, наплевав на погонщика, обмуслявил мне наруч, ткнулся носом в ладонь, хрюкнул по-яковски. Я почесал его за ухом. Похлопал по бокам. Отправил дальше. Вот кого мне еще для полного счастья в собственное стадо не хватало.

Когда мы разминулись с торговцами, то скорп смог передать мне часть их беседы, а затем вернулся на запястье.

— Вот видишь, Дик, шесть-семь таких рейсов и мы не только окупим все расходы, но и в прибытке останемся. И не забывай сколько дополнительных возможностей открывается. Если хотя бы три-четыре цикла так отработаем — мы станем самыми богатыми в Граде.

— Согласен. Хоть эрин Брукус своего не упустил, а торгуется он не хуже Скряги Джека, семь потов с меня сошло, друг другу едва морды не набили, но дела ведет честно, — такая характеристика моего управляющего из уст «деловых партнеров», которые не подозревали о прослушке, говорила о том, что тот на своем месте.

— И скажу тебе так, это хорошо, значит, точно надолго планируют закрепляться. Не временщики, а серьезные люди. А нам сейчас без приключений бы до дома доехать…

Следующая остановка произошла возле приснопамятной рощи, где нашел свой конец одноногий калека, а я родился в этом теле.

Вытаскивать из болотины мешок со «Слезами Нирна» не стал. Здесь явно побывал кто-то. Да, явных следов не видно, и вроде бы веревка замаскирована так же, но множество деталей выдавало что тайник найден неким чужаком. Нет, он хотел все сделать, как и было до него, вот только мелкие камешки, уложенные особым образом, лежали иначе, никоторые отсутствовали. И можно было бы согрешить на птиц, но те не стали бы их перекладывать. В самом продвинутом магическом зрении ничего не обнаружил, во «Взоре Арракса» — тоже, и только, когда всмотрелся до рези в глазах, используя последние приобретение — видеть искажения, увидел тонкую-тонкую, едва различимую нить от них, тянущуюся куда-то в направлении Черноягодья.

Времени для засады не имелось, хотя желание вычислить того, кто поставил метку на мою добычу — огромное. Это мог быть и Турин, а мог и еще кто-то. Но склонялся все же к сотнику, нашел во время поисков вокруг места нашего с девицами захвата гоблами, не зря же он во время совета продемонстрировал именно ту добычу… Но стопроцентной гарантии бы не дал. Мутно все. Например, могла отметиться и высшая вампирша Ванесса амин Дэастэль. Она копала под меня, могла пока я путешествовал по землям Хаоса исследовать место, где я пробудил память крови и заняться изысканиями. Мешок гоблов, как и упаковка из сантика, наркотик не прикрывала от мощных сканирующих заклинаний. Следовательно, существовало некое специализированное устройство, дар ли, заточенный на поиск именно такой гадости.

Интересно.

Но нить, еще и такую слабую, так просто не отследить, а сроки поджимали. И так все лимиты выбрал.

И хорошо, что по большинству признаков сумеречная ночь настанет минимум дня через четыре. Поэтому сегодня можно было позволить себе отдых, завтра разборки с местными, а послезавтра плаванье — Зубы Мрака, чем не цель? И еще нужно узнать на какой дальности действовали средства наблюдения с маяка — Высокого Томми.

Обдумывал все, когда возвращался к дороге, где меня ждал караван или стадо. Вновь осмотрел всех животных, проявляясь в пространстве, лошади пугливо фыркнули, остальные не отреагировали — с другой стороны ожерелье из управляющих артефактов у меня висело на шее, и мое присутствие нечаянные питомцы ощущали.

Ничего за время кратковременного отсутствия не случилось. Не стал садить виверну, решив прокатиться на ней, а используя «Повелитель пространства» в два прыжка оказался в седле. Летать мне нравилось, но не настолько, как самостоятельно парить при помощи призрачных крыльев или ветра.

За пару лиг до Стены сообщил, что подъезжаю. И меня встречали все необходимые личности метрах в двухстах от Ворот, съехав на небольшую площадку рядом с дорогой.

Я приземлил змея напротив всадников метрах в пяти. Легко с него спрыгнул, захватив с собой мешок Рунигиса, представители власти тоже спешились.

Поздоровались.

Лэрг смотрел непонятно, дер Вирго обрадованно — его очень интересовали трофеи со Жнеца, о чем мне сообщил дер Ингертос по дальней связи. Новый гарнизонный маг явно скучал, шестеро личных гвардейцев сотника и десяток из Седьмого особого отдела Тайной канцелярии замерли в седлах. Глэрд Норгли сверлил пронзительным взглядом в обычной своей манере. Этого товарища здесь увидеть не ожидал. Но, в принципе, предполагаемо. Все же объем захваченных наркотиков выходил за рамки рядовых событий, а Ванесса первая перешла к делу, заявив в фривольной манере:

— От тебя разит Тьмой и Хаосом, а еще смертью! Плохой, очень плохой мальчик, — и призывно облизала губы.

Вот что у нее в башке?

— В свободное от работы время, в «дружеских» пикировках и наедине, можешь меня так называть, в ответ я к тебе буду обращаться «киса» или «моя клыкастая прекрасная девочка», а сейчас поменьше эротизма, побольше серьезности, не для дешевых представлений вас сюда вызвал, — сурово осмотрел вновь главных действующих лиц.

Виверна вовремя злобно зашипела и плюнула в сторону, создавая необходимую атмосферу. Молодец, гадина.

— Что? — от таких пассажей Ванесса даже чуть рот приоткрыла.

Еще бы, ее боялись, уважали, желали, поэтому легко и просто девушка навязывала окружающим свои правила игры. Норгли чуть прищурился. Ему тоже не понравилось, что оказывается не они «соблаговолили почтить присутствием», а их вызвали, как подчиненных на ковер.

— Ты слышала, а я не люблю повторяться, — и полностью игнорируя хватающую ртом воздух девку, обратил свой взор на Турина, — Лэрг, поставь непрозрачный купол безмолвия и пусть под ним останутся только те, кто имеет доступ к тайнам, — сделал акцент на последнем слове, ловя интенсивный «радиообмен».

«Ванесса, не вздумай ничего предпринять! И не перебарщивай. Я не успею прикрыть, если Райс сочтет оскорбление весомым для твоей смерти. Ты оказалась права. Только глэрд даже не Проводник, он Кормчий Мары».

«Ясно! И уже ощутила».

Информация важная. Только сейчас понял, как здорово и правильно поступил Лиман-дзян, когда лишил айсу-рок и ее учителя всех способностей к магии, иначе бы трудно было оправдаться откуда у меня появилось такое неоднозначное достижение на момент встречи с ними. Сейчас ответ имелся. А еще-таки рассмотрел тонкую-тонкую линию искажений, которая шла от амулета на шее вампирессы в направлении болотины, если дорисовать гипотетическую прямую.

Хитрая сука.

Дер Вирго без всяких приказов Турина, как и гарнизонный маг, отъехали в сторону. А над нами возникла сфера, которая засияла даже в самом простом режиме очков от влитой в нее энергии.

— Говори, — бросил отчего-то недовольно сотник.

Я же неспешно положил на камень гобловский мешок, открыл его, выставляя на всеобщее обозрение кинжал, жезл и фолиант.

— Вот это взял у Лиман-дзяна, верховного шамана племени Четвертой окровавленной руки

Никто не поспешил бросаться и тем более прикасаться к добыче. Из раскрытой ладони моего наставника забил синий фонтан заклинания, который буквально обволок культовые предметы. Ванесса для исследований использовала артефакторное кольцо, а глэрд обошелся своими силами, впрочем, они не шли ни в какое сравнение с туриновскими. Через пару секунд лэрг посмотрел на меня с непонятной злобой, а по губам я прочитал невысказанное вслух: «и почему с тобой все так сложно». Затем он перевел взгляд на Ванессу и Норгли.

Не обращая внимания на пантомимы собеседников, вытащил из подсумка большой кошель, развязал его, демонстрируя содержимое:

— Здесь шестьдесят пять камней душ.

— Сколько-сколько? — недоверчиво переспросила вампиресса.

— Шестьдесят пять. И все они принадлежат мне.

— Мда… — нарушил молчание Турин, — Это серьезно.

— Очень… я бы сказал, очень серьезно, — внес свою лепту глэрд Норгли.

— И как у тебя это получается? — в словах девушки сквозило отнюдь не восхищение, а подозрительность с налетом зависти.

На риторический вопрос я не ответил, лишь протянул кошель ей:

— Пересчитай, внеси в акты и верни обратно, второй экземпляр бумаг мне, — напомнил о процедуре, с которой познакомился в Демморунге, — Теперь про вещи кровавого божка…

— Откуда тебе известно, что это артефакты Раоноса? — перебивая меня, опять вставила мадам свои пять копеек.

— От почтенных магов, включая дер Ингертоса, или ты позабыла, каким образом мне попали в руки в первый раз камни душ? Напомню, я их взял в Поединке богов. А затем поинтересовался, как и кем они создаются.

— А как ты понял, что это именно те самые предметы, а не нечто другое? — продолжила форменный допрос девка.

— За «нечто другое» личным врагом Раоноса смертные, даже аристо, не становятся. Логика обыкновенная.

— Ты…

— Лэрг Турин, я в своем праве относительно камней душ? — не стал выслушивать вампиршу дальше.

— Все так. За «Слезы Нирна» и неррит тебе будет выплачена награда, как и за освобождение айсы-рок, заложников и спасенных аристо. За убитых бандитов вне зависимости от рас и гоблов тоже, как и за устранение опасного некроманта. За «диких» — ничего. Они не граждане Империи.

— Неррит я могу оставить себе?

— Зачем он тебе?

— Поможет наводить порядок на землях Хаоса, — обтекаемо ответил.

— Весь — навряд ли. Максимум слитков пять-семь. И ты должен будешь точно указать оружие, в котором он будет использоваться, как и отчитаться о применении, если таковое случится, — отличный вариант для легализации остального.

Молчавший глэрд Норгли неожиданно заговорил:

— Еще требуется освободить тирнарцев. Проблемы с ними никому не нужны. Ты и так перегнул палку, теперь дорогого будет стоить, чтобы они не стали поднимать шум по поводу имперца, который приговорил их соплеменников к пожизненным ошейникам.

— Я действовал по всем Кодексам и Законам, что подтверждается подписями айсы-рок, ее учителя и первой жены Длани великого герцога в моей родовой книге. О выкупе можно договориться. Они верещали, что каждый из них стоит тысяч и тысяч глэрдов и эрлглэрдов, вот и проверю.

— Дома твоих пленников входят в правящие там. Разве тебе мало добычи? За одни «Слезы» компенсация около миллиона.

— Рабов, а не пленников, — расставил правильные акценты, — Мне безразлично кого представляют эти уроды. Пусть радуются, что их не принесли в жертву на алтарях Раоноса. Потому как они знали кому и зачем продают юных девиц древней крови. И что в итоге тех ждало. Это недопустимо. И грязные аристо должны понести заслуженное наказание!

— Повторюсь, у тебя уже есть фактически миллион золотых, за неррит ты получишь не меньше и камни душ запредельной стоимости, разве тебе этого мало? Зачем из-за такой мелочи ссорится со всем высшим светом Тирнара. И не забывай тебе придется встать на Ледяной путь. Там будет очень много представителей этого государства-континента.

— Миллион для нашего глэрда — это не серьезно. А на такой длительный срок, как шесть лет, он и не загадывает. Что, собственно, правильно. С подобным отношением к сильным мира сего, Райс не проживет и года, — издевательским тоном подвела итог вампирша.

Я промолчал, ждал дальнейших высказываний.

— И еще ты должен забыть обо всем! Особенно вот об этих вещах, — заявил Норгли, указав пальцем на добычу, а затем его голос стал вкрадчивым, в нем появись зловещие нотки, — Надеюсь, ты ничего не показывал никому?

— Надеяться можно на что угодно. Даже на богов. И да, я — аристо и полноправный владетель, поэтому никому ничего не должен, кроме Императора и Великого герцога; Империи и, соответственно, Аринора, согласно всем Кодексам и законам. Более того, по какой причине ты требуешь, чтобы я отказался от своей награды, да еще и молчал?

— Потому что так надо! — веско завял глэрд.

— Тогда и не подумаю. Наоборот, если будет нужно для дела, япредам все огласке. И не успокоюсь до тех пор, пока эта мерзость не будет уничтожена, а не отдана лживым богам, — здесь Турин засопел, — Чтобы затем служить оружием в их грязных играх. И вашему ведомству я тоже не доверяю.

— Ты говори, говори, да не заговаривайся, — хотелось взять плеть, и всыпать Ванессе горячих.

— Напомнить, чем прославился прошлый глава Седьмого особого отдела? А его приспешники? Более того, мне не нравятся ваши попытки найти причину для моего обвинения, и это рождает определенные мысли, — с этим тоже все понятно, им нужны были рычаги влияния.

— Ты возомнил себя бессмертным? — девушка не успокаивалась с молчаливого одобрения ее шефа.

— И еще, глэрд Норгли, — опять проигнорировал потуги вампирессы, взывая у той лютую злобу, — Я могу помочь. Например, сообщить, что действовал не по собственной инициативе, а в связке с вашим ведомством, — огромный спасательный круг кинул им, — Придумайте сами: что, зачем, почему и как. Главное, учитывайте две вещи: первая, кинжал, жезл и книга должны быть именно уничтожены, а, вторая, чтобы я получил заслуженную награду и компенсацию за эти предметы. Ну и, конечно, благодарность со стороны Тайной Канцелярии за такую услугу. Неоценимую, — заодно решил и проверить на стойкость товарищей, вон как у девушки глазки заблестели, но затем спохватилась и продолжила отыгрывать свою роль.

— А не мно… — только успела начать фразу, как неожиданно суровая морда глэрда разгладились, а в глазах промелькнуло нечто непонятное, властным жестом пальцев он заставил замолчать на полуслове напарницу.

— Мы тебе не враги, глэрд Райс, однако, чтобы это, — на лице появилась брезгливость, когда указательный палец остановился на божественных артефактах, — было уничтожено с гарантией, об их нахождении никому знать не нужно. Вообще, никому кроме нас. Намекну, если ты не знал, две из трех жен Императора эльфийки — светлая и темная.

— В какие Дома они входили раньше?

— Рассветных изумрудных цветов и Закатного Дарстагара.

Да, неплохо. Два семейства вставших во главе эльфийского восстания в столетие сражений с силами Тьмы и Хаоса, именно среди них зародилось учение о Возвышении и первородности остроухих, а также они слыли до последней Закатной войны самыми яростными поборниками Раоноса Кровавого.

Норгли помолчал, глядя мне в глаза, а затем продолжил.

— Они отреклись от всего ради мира между расами, однако, кто знает, на что пойдут недруги, прикрываясь высокими именами, в желании завладеть этими сокровищами? Я же могу поклясться кровью, что компенсацию ты получишь, однако не деньгами, но это могут быть артефакты, некие знания, в общем, можем подумать вместе, что тебе необходимо, а также я приложу все возможные и невозможные силы для уничтожения этой дряни! В этом наши цели совпадают. Можешь рассказать о камнях душ, «Слезах Нирна» и других подвигах, но… Но про наследие Раоноса — молчи. Да, предвосхищая все остальные вопросы, подобный разговор в таком ключе с тобой состоялся только из-за характеристики, данной уважаемым нами лэргом Туриным, подкрепленную твоими делами. Окончательное решение я принял сейчас, — похоже, мне удалось натолкнуться на представителей очередного тайного общество, нечто вроде «Охранителей Империи», — Кстати, не поведаешь, как ты получил Кормчего Мары?

— Все просто, убивал врагов, например, прикрывая колонну с детьми аристо, отбитыми у преступников мною же. Одних гарпий уничтожил две крупные стаи, и это не считая гномов, эльфов, аристо, хуманов и гоблов. Вы видите малую часть их ездовых животных, — показал четками в сторону разномастного воинства, — Основную пришлось ликвидировать, так как они не имели управляющих колец и были персональными. Другие пострадали в горячке боя. Еще я несколько дней бродил по землям Хаоса, встречал зеленомордых и другие создания.

— Мне все ясно. Так что ты скажешь про молчание?

— В принципе, я согласен, но тот же Раонос Кровавый явно в курсе кто захватил его артефакты. И он вряд ли будет молчать.

— Главное, ты ничего никому не говори. Бог же не сможет в ближайшее время ничего сделать, затем будет поздно, — ну-ну, в любом случае он будет мстить мне.

— Хорошо. Смертным я ничего не открою. Однако вы поклянетесь кровью, что также приложите все силы для уничтожения культовых предметов. И еще, будет составлен акт приема-передачи в моей родовой книге, как и вы пропишите, что намереваетесь уничтожить эту гадость, о чем четко и недвусмысленно сообщили мне, а лэрг выступит свидетелем. Ты же с Ванессой выступишь стороной, получившей указанные предметы, как и пропишем, чего и сколько вы будете мне должны или Седьмой особый отдел.

— Прикрываешь свою задницу? — Ванесса не хотела молчать.

— Люблю бюрократию, — не задумываясь ответил на подначку, — И если впоследствии артефакты Раоноса будут стерты с лика Аргасса, то какая разница останется у меня или нет данная бумага? Однако, если кто-то из вас найдет способ обойти клятву на крови, что тоже случается, это будет гарантией, — постучал пальцем по родовому кольцу, — а также документальным подтверждением моих слов и чистых помыслов.

Глэрд думал пару минут, я меланхолично перекидывал зерна четок, под неодобрительным взором Турина, а вампирша, как ни в чем не бывало, строила мне глазки и рожицы. Уже понял, многие дамочки благородного сословия любили подобные инфантильные образы, разыгрывая роль маленьких глупеньких девочек. А раз они их взяли на вооружение, следовательно, именно такая манера поведения имела успех.

— Хорошо, договорились. Ванесса оформи камни душ… Добрый совет, Райс, про них молчи, пока они не окажутся в банковской ячейке Демморунга, потом… Тоже молчи. За меньшее убивали, а тут… Тут… я даже не знаю… Может тебе переехать из Черноягодья? Например, на материк? Ты можешь принести много пользы Империи.

— Нет. Я все решил давно, — примерно две декады назад.

Двадцать минут потратили на оформление и обсуждение, вампиресса оказалась дотошной крючкотворкой, каждую деталь обговорили по десять раз. До сумеречной ночи они должны были предоставить списки артефактов и многого другого, что могло заинтересовать меня. После нее — предоставить в полном объеме в течение трех суток. Затем сотрудники Седьмого особого отдела покинули нас в спешке, забрав зловещий ритуальный набор.

— Не люблю я их, но здесь все верно, — сообщил мне Турин, легко вскакивая на своего четвероногого демона, а я взлетел в седло черного единорога, чуть ускорил его шаг и сравнялся с сотником. Дер Вирго с гарнизонным магом нас не дождались. Лишь верные гвардейцы оставались на месте, затем двинулись за нами, — А насчет тирнарцев подумай.

— Подумаю.

Когда мы въезжали в Ворота навстречу попалось две телеги с шестью Волками в сопровождении двух недобитков из Кречетов верхом на обычных лошадях. Судя по многочисленным кувшинам, собрались за соком торхира. Все, как один, вперились в меня взглядами, в которых плескалась ненависть, смог даже вычленить злобное шипение, когда они отъехали:

— Убийца наших детей! Но недолго ему осталось! На Малом совете получит сполна!

И еще несколько реплик в таком же духе.

Обернулся к Турину, притормаживая.

— Хочу завтра собрать совет, как и говорил, продемонстрировать пленных, голову некроманта, огров и гоблов. Решить многие вопросы.

— Невовремя, лучше бы дать людям остыть, там Кром с Тигром больше всех мутят воду, настраивают народ против тебя. При этом старосту убивать нельзя. Он мне нужен. Настанет Длинная сумеречная ночь — можешь делать с ним все, что захочешь.

— Ты это уже говорил.

— А еще, они вызвали родственников убитых демморунгцев. Прибыла почти пара сотен, конечно, много баб, детей, но есть и серьезные бойцы.

— Это хорошо, за вирой далеко ехать не придется.

— Ты серьезно? Они ведь будут поворачивать все в сторону, что это дела Народа, в которые власть не должна вмешиваться. И здесь будут правы со своей стороны. А прибыли из Крепости не мальчики, большинство из воинов с тотемами, на Поединках смогут удивить.

— У меня нет времени на эту мышиную возню, хочу еще успеть сплавать до Зубов Мрака. Разведаю местность, лодку проверю. Выдвинусь послезавтра с утра или в обед. Поэтому все решу завтра.

Мы выехали из ворот и передо мной предстал палаточный лагерь, при разбивке которого чувствовался огромный опыт. Ряды выстроены, будто по линейке, хотя, наверное, так оно и было. Дорожки обсыпаны, в центре ставка главнокомандующего — шатер раз в пять-шесть был больше стандартных. Часть карательного легиона прибыла в Черноягодье. Интересно, остальной будет прокладывать путь напрямую, расчищая завалы, образовавшиеся во время боя с Высшим призрачным жнецом, или же нет? В первом случае, получалось, все мои труды псу под хвост. Еще теперь стало понятно, почему территория рядом с воротами не использовалась для возведения, например, постоялого двора.

Штрафники не только активно пользовались гарнизонной тренировочной площадкой, но и разбили дополнительную, даже организовали полосы препятствий. И несмотря на накрапывающий дождь, активно тренировались. Сходились на мечах и копьях, отрабатывали удары, десятки — слаженность действий, стрельбу и даже собирали большую баллисту.

Ароматный дым от многочисленных костров глаза не ел, но стелился по земле, превращаясь в туман.

Понаблюдали немного за легионерами мы продолжили путь.

— Кстати, а где черноягодцы, отчего все места заняли понаехавшие? — спросил я.

— Какие еще черноягодцы?

— Ополчение.

— Так пока еще ничего не решили. Сыновей будут присылать на патрулирование и на Стену, на этом вряд ли дело с мертвой точки сдвинется. По крайней мере, в этом году. У тебя какие планы?

Столько болтовни оказалось впустую.

— Сейчас в баню, затем сегодня буду отъедаться и отсыпаться.

Сотник кивнул, а затем сообщил:

— Хорошо, завтра с утра будет тебе Малый совет, сам прослежу. Все же ты сделал немало. И завтра уже обговорим многое. Кстати, чуть не забыл, прибыл вчера вечером глэрд Тирнар из Великого Дома Ледяных клинков Арагоста и хочет провести последний ритуал проверки на родство крови. Их разместили в Канцелярии. Так что, готовься к встрече с возможными родичами. Этот Дом входит в верхнюю палату в Сенате.

— Как-то быстро нашлись, я раньше конца сумеречной ночи их не ждал.

— Наоборот, долго. Но их понять можно.

Да, не было печали…

Глава восьмая

08–09.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

— Не хочешь с ним встретиться?

— Не сегодня. Устал я, лэрг, не то, чтобы физически, а морально вымотался, — запустил Призрачного ворона, — Ни о чем думать не могу, кроме парной, кваса, отличного обеда и мягкой постели. Слишком многое на меня навалилось… А эти морды тварей, теперь сниться будут. Тот же Жнец во всех обличьях — мерзость, как она есть, и скажу так, до сих пор блевать хочется. Отдохнуть нужно, иначе… — проникновенно поделился с Туриным, обрывая последнюю фразу и предлагая додумывать самому последствия.

— Понимаю, и эту рожу в камне тоже видел, — кивнул тот, — Делу время, но и потехе должно место быть.

— Точно. Может со мной? Посидим после бани, должны были ее подготовить. Я пока в бывшем доме Санти решил остановиться.

— С радостью бы, но сегодня дела. Если завтра.

— Завтра тоже можно. Вечером. А там в рейд. Все же покоя мне Зубы мрака не дают. После же сумеречной ночи, сам знаешь, у меня миссия. Уже не сплаваешь.

— Это да. Подышишь свежим морским воздухом. Особо опасного, особенно для тебя, там ничего быть не должно.

Так.

Вот он староста в сопровождении двух человек, двигался навстречу нам и должен скоро вывернуть на главную улицу, ведущую из поселения к Воротам. Появление его неудивительно, один из встреченных нами Волков сразу доложился по магосвязи о моем появлении. Метка на Кроме имелась, а вот следующего фигуранта — глэрда Тирнара из Великого Дома Ледяных клинков Арагоста нашел возле постоялого двора. Никем иным незнакомый эльфоподобный аристо с массивной цепью на шее, напитанной очень мощно энергией Оринуса, быть не мог. Чуть позади него держалось двое слуг. Все верхом на единорогах.

— Кстати, а какой герб у моих родственничков? — будто невзначай поинтересовался.

— Обнаженный меч на фоне ледяного пика. Весь день сегодня этот глэрд кружит вокруг твоей собственности, высматривает все, и довольно щерится. Несколько раз жаловались. Но он границ не переходит, поэтому в своем праве.

— Пусть. Может, и не родственник он мне, — метку установил, герб совпал, значит, все точно, — Хотя, судя по воинственному названию, бойцы они знатные.

Лэрг презрительно сплюнул в сторону.

— Ручаюсь, родственник. «Бойцы», — передразнил, — Это дельцы, торговцы, придворные шаркуны! С детства детей в гарнизоны при приграничных легионах записывают, те в чинах растут, даже награды за геройства получают, а затем в столичном Первом показательном легионе на парадах и учениях выступают. Их так и называют — «Потешные». Из них Ледяной путь проходил вряд ли даже один из десяти, поэтому в Первой Имперской магической академии не обучались. И почти все они такие. Однако расслабляться не стоит, власти и влияния у этой братии очень много, еще больше связей. Присутствие в Верхней палате Сената Дома иного не предполагает, впрочем, и в Нижней тоже. Подлости и коварства даже с лихвой, много среди них отличных фехтовальщиков. В высшем свете с его забавами иначе никак. Но они на публику играют, а вот когда выходят в бой против настоящих мастеров, заканчивают плохо. Неинтересно для дам. Кроваво? Да. Зрелищно? Нет. Дохнут их избранники быстро, — последние фразы прозвучали с явной затаенной ненавистью. Еще один штрих к портрету лэрга.

Понаблюдал, как Тирнар, в окружении двух слуг внимательно рассматривал стройку. Это плохо. Хотел сегодня взглянуть своими глазами. Но не нужна мне пока эта встреча.

Увиденное же порадовало. На месте огромного подворья бывшего постоялого двора, как и двух прилегающих к нему, сейчас красовался пустырь, на котором равняли землю, что-то трамбовали, копали, таскали камни, кирпичи, бревна и брусья, катали какие-то бочки. Действовали деловито, без всякой суеты. Подвозили на телегах строительные материалы. Укладывали, грузили, разгружали. С высоты птичьего полета, фундаменты будущих капитальных строений и основного комплекса уже просматривались. Точнее, у последнего даже цокольный этаж был готов.

Чудеса, мать его. С другой стороны, за такие деньги…

Вытянутое двухэтажное строение, расположенное неподалеку, уже покрывали черепицей, слева от него ряд навесов, какие-то непонятные сооружения. Надо все смотреть. Но масштаб впечатлял. А еще осознание — это лишь часть тех перемен, которые стали возможны только благодаря мне. Как-то меня причастность к подобному радовала больше, нежели к груженым головами врагов телегам.

Постоянным потоком тянулись подводы: со стороны моего родового гнезда — с камнем; с других — с черепицей, пиломатериалами, кирпичами, какими-то мешками. По центральному каналу лодки подвозили песок, морскую гальку, разнокалиберные бочки и многое, многое, многое.

Так, а это что?

— Глэрд, чего задумался?

— Да, все к Норгли мыслями возвращаюсь, — не задумываясь, соврал я, — Выполнят ли они обещание? Это зло, Турин, и оно должно быть уничтожено.

— Знаю, знаю. Но глэрд должен все сделать правильно.

Не успел посмотреть на работу мага-архитектора и магов-строителей, хоть и было любопытно. Отвлекли. Встретили перед моими владениями, отданными на откуп животноводству и сельскому хозяйству, а также складским помещениями, находящимися на выезде из поселения. И это отлично, что озаботился. Поэтому сегодня весь разномастный караван не нужно было тащить вглубь, тогда бы пришлось следовать и на центральную площадь. Все завтра.

Спешился, лэрг Турин тоже.

Эрин Брукус, эрин Хорн, главный конюший мастер Рин, который, увидев зверье не покрыл свою жизнь-злодейку матом, а довольно разулыбался. Их сопровождала четверка рабов. Следуя главнокомандующему все поприветствовали нас с сотником ударами кулаков в грудь с легким полупоклоном. У большинства вышло неуклюже. Ответил тем же, от меня не отстал и лэрг.

— Твои? — вклинился вперед всех ковбой, обводя заскорузлым пальцем колонну.

— Да, — протянул кольца на нити, одно из которых от единорога подо мной, оставил себе.

— Отлично! — хлопнул по колену тот, а вот управляющий радости явно не разделял, можно было легко представить в его глазах калькулятор, высчитывающий как объем работ для обеспечения зверья пищей, так и материальную базу для ухода за ним.

— Эрин Брукус, — принялся я отдавать приказы, — Принимай караван, опиши трофеи, но тут сам лучше меня знаешь. Клетки подготовили?

— Да!

— Эрин Хорн, ты займись коротышками и гарпиями, всех держать раздельно, не развязывать и не расковывать, накормить, напоить. Приставь охрану. Мне они нужны. Головы рассортировать, погрузить на телегу, подготовить. Завтра будем сдавать все. Теперь докладывайте по обстановке.

— Все нормально, — вот сразу видно военного, тот понял, что начальству сейчас не до их проблем, это лишь дежурный вопрос.

— Все в порядке, но хотелось бы, чтобы ты взглянул, — начал разговор управляющий.

— До завтра терпит? — перебил его.

— Терпит.

— Тогда давай завтра и поговорим, и с тобой эрин Хорн. Сегодня уже не до того. Трое суток без сна, поэтому сейчас в баню и спать до утра. Надеюсь, до этого момента обойдетесь без меня. Эрин Брукус, там к приему готово?

— Да, Амелия распоряжается, — услышав про знахарку лэрг сначала воодушевился, затем вспомнил о делах и загрустил.

Во время расставания нас и перехватил Кром в сопровождении двух тотемных Волков, я их не разу не видел, значит, демморургские. Они держались чуть позади старосты, напряжены, готовы, как они думали, к действиям. Молодняк. Но уже отращивающий острые зубки. И смотрели оценивающе, но не с точки зрения боевых качеств противника, а со стороны трофейщика. Отметил, что глава Рода в Черноягодье сканирующими амулетами не пользовался, а незримая броня у него средняя. Далеко не лучшие экспонаты. Интересно, зачем на собственной защите экономить? Атакующие тоже из той же линейки, но вот непонятный кинжал, пришедший на смену родовому, в магическом зрении выглядел довольно посредственно, никаких божественных энергий не наблюдалось, но зато искажения были мощнейшими. Интересно. Главное, он-таки, действительно, приобрел тотем. Все отметил мгновенно.

— Лэрг Турин, у нас с глэрдом дела родов и Народа, попрошу, не вмешивайся, — в первую очередь сообщил тот, на что сотник усмехнулся, в глазах так и читалось: «потом не жалей». Прилетело: «Помни, Крома нельзя убивать!» одновременно с медленным переводом взгляда старосты уже на меня. Как орудийную башню навел.

— Рад видеть, глэрд Райс глава Рода Сумеречных! — фальшиво улыбнулся он.

— И я тебя, Кром глава Рода Волков, — по мордам незнакомого зверья и знакам Ситруса на рожах становилось понятно, не обойдется без крови, поэтому, — Вижу, спешишь поздравить первым с победами. И это похвально. Но давай отложим чествования. Сегодня я устал. Завтра же собирай Малый совет к десятой риске, у меня есть что сказать ему, — чуть помолчал и добавил, — И спросить у него.

Не только троица поперхнулась, но и лэрг. И пока никто не пришли в себя:

— Ты принес списки артефактов? И не забыл ли о наших договоренностях? Это было бы кстати. Потому что если не успеешь их отдать завтра, то послезавтра с утра я поплыву к Зубам Мрака. Все бы ничего, но, соответственно, ты не выполнишь уговор, а значит, будешь должен гораздо больше. Не хотелось бы…

— Как смеешь ты, мрочий ронец, лирнийский слизень, открывать поганую… грхм… — когда отделяется голова от тела, то никакой тотем воскреснуть не помогает.

Взмах.

И точка.

Стоящий справа от старосты ее лишился мгновенно. Я действовал без всяких умений, просто за счет ускорения от кинжалов. И то, больше перестраховался. Олени непуганые, «волки», мать их. Ни к чему плохому не готовились. Впрочем, и Крома я переоценил. К реальной угрозе, он не готов. Я же теперь — она самая.

Не начав фразу, второй сопровождающий открыл рот, пытаясь что-то сказать, но затем закрыл. Потому что кончик ятагана, сияющий зловещим потусторонним светом без всякого солнца, смотрел ему в глаз, находясь в паре миллиметров. И он завораживал настолько, что дыхание перехватывало.

Я же спокойным и довольно благожелательным тоном произнес:

— Очень хорошо подумай, что ты скажешь сейчас. Неуважаемый Кром, не пояснишь согласно Заветам, лэргу Турину и своему волчонку происходящее? А затем уже мне, отчего твои щенки лезут в беседу взрослых мужчин? И коль они бешеные, почему ты их взял с собой на встречу, а не посадил на цепь в сарае?

На старосту было страшно смотреть. Он переводил взгляд с дергающееся в конвульсиях тела, заливающее кровью из горла древние плиты городской дороги, и ничего не мог сказать, лишь лупал глазами.

— Я жду, — вмешался уже сотник.

— Дингер из младшей ветви Волков, проживавший в Демморунге, позабыл, что оскорблять глав Родов, не являясь самим таковым, чревато тем, что его могут наказать за дерзость, а не вызвать в Круг на Поединок богов. Глэрд Райс глава Рода Сумеречных, напомнил.

— И? Продолжай, — это вмешался я.

— И был в своем праве.

— Этого я пощадил, хотя мог дождаться, когда он тоже отроет свою пасть, и «напомнить» ему. Но я стараюсь жизни разумных не забирать зря. Лишь тогда, когда они не оставляют мне иного выбора. Пусть ценит мой дар. И всегда воспевает мою мудрость. Ты понял? — заглянул в глаза жертвы, которая не смела пошевелиться. Похоже, никакой Ситрус не властен, когда животный ужас перед смертью застит собой все. Надо взять на заметку.

Да, дико и жестоко. Но рассказ вот этого пацана поможет многим избежать смерти, в глаза которой он сейчас заглянул и понял, что ни черта это не весело. У кого имеется инстинкт самосохранения, тот отойдет в сторону. Для кого эта история послужит разогревом, ничего уже не изменить. Но вопрос опять назревал, мстил ли это Ситрус или староста заплетал очередную интригу? На что он рассчитывал, что я проглочу оскорбления, а завтра или уже сегодня использовать данный факт? Или… Непонятно.

Отметил, что Хорн и, показавшийся из-за ворот угодья, десяток бойцов целились из арбалетов в Крома.

«Хорошо сработал, эрин. Но отбой! Занимайтесь делами, сам разберусь, лишь пришли кого-нибудь, пусть подберут трофей», — приказал я. Так же молча тот кивнул, секунд через пять все они скрылись за воротами. Однако меня вновь порадовал. И среагировал, и общались они все по магосвязи. Учел наказ.

— Дангер, уходи. Я сам поговорю с глэрдом. Глэрд, радуешься ли ты, что лишил еще одной матери и отца сына? Можно было по…

— Нельзя, — перебил сурово, — И ты это знаешь. Только зачем ты притащил сюда этих идиотов, зная, что они погибнут, вот в чем вопрос? Зачем ты плодишь сирот, вдов среди Народа, а, Кром? Он не умер, — легко пнул в бок обезглавленное тело, — Ради нормальных целей. Защищая дом, семью, других разумных, когда вокруг расплодились порождения зла. Он просто погиб по твоей прихоти, за которой проглядывает мошна Иргуса. Как таракан или вша, которую я походя раздавил. Молчишь. Так ты принес список?

— Нет, мы разговаривали с твоим дядей, который представляет главу Дома…

Лэрг расхохотался. Весело, заливисто. И громко.

Молодой Волк же неожиданно припустил со всех ног вдоль улицы, позабыв про тирков. Вызывая еще большие громогласные раскаты. Специфическое чувство юмора у сотника.

С другой стороны, действительно, картина жуткая, если эти придурки к такому не были готовы. Однако оскорбляли, имели тотемы, и я почувствовал, что имелись у них умения. Только за каким Эйденом притащил их сюда староста? Родовые клинки у каждого…

Сука мутная.

— Завтра жду список. Сегодня, повторюсь, я устал. Со всеми вытекающими. И запомни, я глава не только Рода, но и Дома, и дядей, как тетей, мам, пап, братьев и сестер, у меня нет. А завтра к тебе придет какая-нибудь старушка из Охлана, и скажет она моя бабушка, и попросит в долг у тебя несколько сотен золотых под меня. Ты ей их дашь?

Тот молчал. В дело вступил сотник:

— И да, Кром, будешь воду мутить… Надоел ты мне, — подвел итог лэрг, — Поехали, будешь своих успокаивать. А я посмотрю. И пояснишь мне, о чем вы там с «дядей» договорились.

«Свяжусь, расскажу», — прилетело сообщение, когда они отъезжали, а я взлетел в седло единорога.

Меня занимало другое, у зверья или людской ресурс бесконечный, а за последние пару декад я им нанес ущерб сопоставимый с потерями в локальной войне, сами обсуждали. Или они, как лемминги — прыгнул один, за ним второй, и так до полного дезинтеграции стаи. Или староста добивался каких-то непонятных, но стоящих целей. Иначе я не понимал, почему раз за разом последующие Люди дохли с неменьшим энтузиазмом, чем первые.

А почему бы сегодня попутно не узнать?

* * *

…Эх, не зря всегда дед говорил, баня — мать вторая: кости распарит, тело поправит. Все так. Сейчас сидел за грубым столом под навесом с литровой кружкой кваса. И млел от полноты ощущений. Даже вид не приходилось делать разморенный и усталый. Ко мне с проблемами никто не лез, а значит, все шло, как нужно. Лишь Лаена успела отчитаться в двух словах, что съездили нормально, без приключений, соль привезли, все себя показали на пять с плюсом.

Я выслушивал отчет, обернувшись полотенцем вокруг пояса, а она не сводила глаз с татуировок. Если на груди вроде бы в рисунках ничего не поменялось, то спину смог разглядеть только после бани. От поясницы до плеч красовалось практически трехмерное изображение классической, пусть и широкоплечей фигуры смерти в балахоне. Узкую талию перехватывала толстая цепь, с которой слева свешивался толстый фолиант. Очень походивший на жреческий атрибут. Из левого рукава торчали концы щупалец, каждое из которых заканчивалось острым когтем. В них чудовище демонстрировало человеческую голову. Ее лицо слишком походило на Руга Темное Солнце, чтобы говорить о совпадении.

Левая ладонь, закованная в боевую перчатку, сжимала изогнутое косовище. На переднем плане с острого конца косы падали капли крови.

Над плечами потусторонней сущности парили два дракона — имперский и хаоса. А на заднем фоне проявлялись шесть привидений вокруг двух столбов пламени.

Разглядывал себя после процедур в сотворенное Амелией ростовое зеркало (оказалось можно было приобрести простенькое непривязываемое колечко за десять серебра, попросил купить) и вновь слал и слал лучей добра в адрес Скупого Звездочета.

Становилось понятно, что по мере уничтожения всякой нечисти, разумных и неразумных чудовищ, рисунок менялся. Иначе бы Рэнг не стал задавать вопрос относительно родственника.

Наскальная живопись… Обещал себе не материться.

Чего не ожидал, это появления шрамов — все наследие таноса, которые демонстрировали, что меня протыкали насквозь. Выходило, следы после ранений от клинков духа не могли убрать лечебные амулеты и эликсиры.

Впрочем, общее развитие тела скрасило негатив от художественных «шедевров» на нем.

Не зря жрал и не давал себе ни секунды покоя.

Сейчас на меня с неким высокомерием и превосходством пялился заметно ставшими ярче зелеными глазами юноша около семнадцати-восемнадцати лет от роду. Лицо немного стало заостряться и приобретать треугольные черты. И взгляд становился плохим для работы, слишком хищным и холодным. Улыбнулся для проверки. Эдакий юный скаут на прогулке, если ни на кого пристально не смотреть. Нормально.

Итак, в достижения можно записать, рост приблизительно метр восемьдесят, широкие плечи, узкую талию, рельефную мускулатуру, но не избыточную. Как нужно для баланса силы, ловкости, гибкости, скорости и невероятной выносливости. Все направленно на безумные выматывающие и постоянные испытания.

Осталось взвеситься.

Вновь подумал, а не отпустить ли бороду. Однако ее цвет… Почти седина получалась. В результате вид должен был быть скорее забавный, нежели дающий сверху лет пять.

Хотя посмотрим, буду в Демморунге сделаю, не понравится — обратно все в ноль. С одной стороны с имиджем определился, с другой, чрезмерная юность начинала мешать в выбранной стезе. И дело не в бабах, а в популизме.

Посидеть в одиночестве и поразмышлять о добром и вечном у меня не получилось. Сначала насели Лаена с Амелией, если первая держалась довольно скованно и подобострастно, то вторая щебетала без умолку, рассказала и про «родственника», который везде уже нос сунул, и получил от ворот поворот. Без моих санкций ни на одну из территорий его не пустила охрана, приставленная везде и всюду эрином Хорном. Молодец.

— Лаена, ты так на татуировки посмотрела, будто знаешь, что они несут? Не расскажешь?

— Встань, ингор-тар.

Выполнил.

Это было поучительно.

За исключением мелочей она при знахарке рассказала полностью про всех, кого я убил. Конечно, без имен, фамилий и дат, но цифры и видовая принадлежность сходились практически один в один. С первого, мать его, дня! Упомянула и жрецов…

— То, что вы здесь услышали — никому. Это приказ, — в лице я никак не поменялся, и истерить, конечно, не стал, принял новые вводные, согласно им начал действовать, — Ты, Амелия, прямо сейчас приносишь мне клятву молчания на крови. Много знаний, много печали. И это важно.

Поклялась без всяких лишних пререкательств, что для нее нехарактерно. И неожиданно упала на одно колено, склонила голову, заговорила:

— Прости меня, глэрд Райс, за непочтительность. До конца не понимала, с кем говорю.

— Все в порядке.

Она подняла голову, и взгляд мне совершенно не понравился. В нем, как и у Лаены, теперь разгорался фанатичный огонь. Пока еще не мог просчитывать реакции местных, в целом, не ошибался, но вот в таких «мелочах»… Озвучь кто-нибудь на Земле мой послужной список, так из супермаркета, в который я зашел бы за хлебом, людей начинали бы эвакуировать.

Пробрало не только целительницу, но и меня, пусть и по другому поводу. Выходило, сегодня простой путь закрыт. Астроном местный — падла. Теперь нужно думать, как все обставить. И ведь было просто… Нет. Не так. Отлично, просто, отлично, что рядом оказалась Лаена и указала на важнейший аспект. Некромант так читать татуировки не мог.

Молодец, девочка.

О чем ей и сообщил.

Пришлось натянуть на всякий случай вновь термобелье, не успело тело насладиться контактом с холодным и влажным воздухом. Однако посчитал важнее прикрыться, чем потом сетовать на неудачи, когда неожиданно появится кто-нибудь еще из знающих. Как всегда говорил Папаша: «Если вы пропускаете вводные мимо ушей, неважно откуда они поступают, не действуйте здесь и сейчас согласно оперативным данным, не вносите коррективы, то вы дебилы, и лучше сдохните тихо, не ноя, как сучки, что вам не везет».

— Зря ты на Звездочета злишься, ингор-тар, — еще одна неожиданность.

— Ты мысли читаешь? — спросил напрямую.

— Ингор-тар, я чувствую твои эмоции, даже те, которые ты очень хорошо умеешь скрывать. И иначе быть не может. Ведь нас соединила клятва. Вот! — вновь продемонстрировала она свой родовой медальон.

— Хорошо, — решил разбираться с этим аспектом позже, пока времени в обрез, — Почему зря?

— Мне нужно подготовиться, чтобы ответить более ясно и четко, вспомнить все.

— Сейчас вкратце, но позже вернемся.

— Они делают тебя сильнее, никакие мастера тату рядом не стояли, ингор-тар.

— Кстати, едва не забыла, вчера глэрд Тирнар встречались с Кромом возле Канцелярии. Я от мастера Уилла из рода Выдр шла, опять у него спину прихватило. Так вот, краем уха услышала, что про тебя они говорили. Не разобрала, а, увидев меня, они сразу замолкли.

— Ты молодец, что сообщила. Я спать, вы к Амелии, от нее ближе до Канцелярии, говорила, что многое надо на драконе хаоса посмотреть? Вот и посмотришь, с собой прихватите гшундара, и мяса еще нарежьте, килограмм тридцать-сорок, его нужно будет приготовить.

— Ингор-тар, а можно я завтра с утра на виверне прокачусь? — робко попросила Лаена.

— И я? — тут же влезла подруга.

— Амулеты левитации обязательно надеть, потренироваться, затем — катайтесь в свободное время, и спросите у мастера Рина как правильно с ними обращаться. Все, я отдыхать. Развлекайтесь.

Обрадовались, глазки засияли в предвкушении и азарте.

С трудом задавил улыбку. Девчонки совсем еще, Амелия даром, что за тридцать.

Вовремя связался со мной лэрг: «Выяснил, твой дядя пообещал Крому, если тот посодействует с твоим возвращением в лоно семьи, списать его долги перед тобой. Вот он и постарался. И ничего не спрашивай! Я не знаю, как убийство родича ему могло бы в этом помочь, все уже передумал. Ребус Шимара какой-то, но это староста, у него мозги часто работают непонятно».

Нормальный ход. Восхитительный. Впрочем, зачем гадать, когда можно все выяснить точно?

План готов. Я готов. Поэтому все будет ясно.

… Проснулся я бодрым. Еще до того, как открыл глаза провел сканирование — как и должно быть, вокруг ни души. Отметил отменную работу внутреннего будильника. Ровно полтора часа, на сколько и приказывал себе отключиться, несмотря на полное отсутствие сна. Потому что неизвестно, когда в следующий раз предстоит сомкнуть глаза. Сразу потянулся к меткам, «облачаясь» в «Бастион Тисса», еще полсекунды и сверху встала вся необходимая амуниция «Рейдера».

А дальше все полетело в режиме запредельного ускорения, потому что мои подопечные двигались рядом друг с другом. Вот они остановились. Выгнал Ворона — так и есть. Староста и дядя решили встретиться возле приснопамятного мальчишнеческого дома. Какое-то злое место. Лютое. Всю нечисть собирало.

К вечернему и ночному променаду подготовился загодя. Приблизительные средства противника оценены, учтены, собственные подобраны. Автоматически сам себя проверил на наличие магических маячков. Как перед баней очистился, так ничего и не появилось.

Мосты пока оставались на месте, но скоро должны были исчезнуть.

Опять похвалил себя за «Повелитель Пространства». На весь путь ушло около пятнадцати минут, и то, пять из них потратил выжидая, так как зафиксировал неизвестное облучение. Проникновение на территорию объекта с моими средствами, включая наблюдательные, никаких проблем не составило. Количество патрулей на улицах увеличилось. Но в целом, все штатно. И еще, небольшой нюанс в возможный план. Вход в катакомбы, откуда выбралась Амелия, расправившись с двумя отморозками, оказался заделан каменной кладкой.

Ликвидировать нельзя ни первого деятеля, ни второго. И это ограничивало меня в маневре. Если насчет Крома имелось полное и абсолютное табу, то родственника — осторожность. Не хотелось получить очередную татуировку с припиской «дядеубийца», после чего дополнительных доказательств вины для следствия бы не потребовалось.

Мои недруги, встретившись сегодня — что вполне логично и закономерно, просто немного облегчили работу. Финал был бы в любом случае примерно один. Выбор же пресловутого зловещего мальчишеского дома — актуален для них, имперскому гостю отсюда и до Канцелярии, где он остановился, пять минут ходьбы неспешным шагом, не пересекая каналов. Крому побольше, но дома и стены помогали.

Немного заставляло напрягаться паранойю отсутствие у противника средств наблюдения, как и их беспечность — куполом безмолвия не прикрылись. Но… но это я смотрел со своей стороны, они же действовали обычно. Амулеты и артефакты на них с последней где очной, а где и заочной встречи, не поменялись. Эльфолюб лишь сменил камзол, отличавшийся цветом, днем был изумрудно-зеленый, сейчас синий. В целом, типичный представитель этой ветви разумных. Да, некое сходство с моим лицом прослеживалось, но и только. Или просто тот слишком был холеным и каким-то изнеженным?

Черт знает, он же и ведает, зачем мне такой херней забивать голову.

Проверил вокруг все. Просветил. Опасался хитрого сопровождения. Но все чисто.

Стражники прошли по дороге, гулко топая окованными сапогами. Не знаю, так совпало или нет, но старались воины держаться подальше от злополучной калитки, откуда так и не смог выползти их коллега.

Внутрь особняка я проник по старинке, два товарища находились в гостиной, сидели в креслах между ними невысокий столик, на котором стояло вино. Разговаривали они обо мне. Староста делился наболевшим, что юнец недееспособен, он настоящий маньяк, и нуждается в плотной родительской опеке, желательно подальше от Черноягодья и общества разумных, обязательно в смирительной рубашке и в наморднике, при этом Кром готов сотрудничать по организации работ в разработке моих делянок с опекунами или попечителями. А также сведет родственника с многими нужными людьми и нелюдьми. Особенно теперь, когда открываются такие перспективы. Но в целом, они могут работать и напрямую с Родом Волков.

Товарищ в красках живописал, как я просто млею от вкуса крови, что мне благоволит Кронос, а он известно кто такой и каких принципов придерживается. Как я ненавижу эльфов и их подражателей из аристо. Кстати, дядя… а может и дедушка был из таких. Отчего у последнего глаза заполыхали ненавистью, особенно после описаний разных уготованных им мною дискредитаций по данному признаку.

— Да, он так и говорит, что доверять вам нельзя не только жен, но и собак. Насильничайте скопом разумных всех подряд, неважно гобл это дикий или дама из высшего света, но с особым рвением и цинизмом неразумных. Кастрация только помогает, мол, увидел эльфа или утонченного аристо — сразу к ветеринару их. И яйца чик-чик! Сколько увидел — столько отвел! За сопротивление — смерть на месте. А ваших баб всех гоблам на год-два — на перевоспитание, — сплетал правду и вымысел староста, а может слухи передавал, но он явно наслаждался, что может без опаски оскорблять того, кого боялся, ненавидел и презирал. И пользовался моментом на полную катушку. Благо проверить истинность слов некому.

— Не верю!

— Так он интервью дал! В Имперский вестник! Эрлглэрдессе Раене!

— Мгм… А к ветеринару-то почему⁈ — в начале фразы поперхнувшись вином, вознегодовал чуть пьяный собеседник.

— Говорю же тебе, он вас за животных считает! Недостойны вы лекарей! Не разумные, а тварюшки типа мроков! Кровью постоянно клянется. Как кулак от огня не сжег? Не понимаю. Так и пылает, так и пылает!

— Клянусь, он у меня будет в свинарнике жить, со свиньями спать, с ними жрать! Минимум год! Паскуда какая! Вот только где он всего этого понабрался⁈

— Воспитание! — назидательно поднял палец Кром, строя из себя придурковатого психолога, — Сначала пьяница горький, опустившийся на дно — вместо мамки, а бутылка с ромом вместо сиськи, а теперь вот Турин стал наставничком. Тот еще зверь и такой же мгм… — хорошо хоть про детские травмы не заговорил, но лэрг выдрессировал старосту знатно, при его упоминании тот даже воровато обернулся. Рефлекторно, а не наигранно.

— Видел я, встречались. На контакт не идет. Тяжелый разумный.

— Вот, кстати, с ним тоже нужно вопрос решать. Иначе не даст он нам работать нормально, везде нос сует. Мешает.

— И это сделаем, есть варианты. В общем, завтра после вашего Совета, я проведу процедуру подтверждения родства на крови, затем принимаю от Райса вассальную клятву. Ему придется это сделать. Раз говоришь, не в себе и убивает честных граждан не за понюшку табака… Явно сумасшедший. Опасный причем. С такими в Империи не нянчатся. И уж тем более владетелями не признают. А затем я его забираю, добираемся до Демморунга, там уходим порталом. Оставлю своего управляющего. Будем работать дальше через него, — составил план дядя.

— Совет я помогу ему пережить. Будет трудно, — повздыхал горестно Кром, — Да, трудно. Слишком многих он среди нас обидел, но смогу авторитетом задавить, виру назначим, и все. Деньги у него имеются, заплатит. Только, если у нас все получится, отдашь мне три участка, которые Райс при помощи лэрга у меня же и вырвал. Два с выходом к морю, и один примыкающий к ним. На самом краю поселения, где он стройку затеял.

— Тебе они зачем? — подозрительно прищурился дядя.

— Так дары моря — чесменка, брюхожор, плавник…

— Договорились, — не удержался и чуть скривил губы от мелочности визави родственник.

Они подняли кубки.

— Тогда за успех нашего общего дела!

Посуда не успела соприкоснуться, как оба оказались в «Коконах Рангира». А я был рядом, чтобы если не пройдет парализация — глушить. После конфуза с аристо при освобождении айсы-рок коррективы в силу удара внес, да и действовать решил старым добрым пальчико-тычковым методом, воздействуя на точки. Благо брони у обоих не имелось. Незримая же проблем для наследия Иммерса не представляла. Заковка в антимагические кандалы, избавление от амулетов и немногих артефактов, как и упаковка клиентов заняли еще секунд тридцать.

Не стал пока выпадать из невидимости.

Пойла вокруг было море. Поэтому даже не пришлось в рюкзак лезть. Или после мальчишника осталось, или всегда на конспиративной квартире такое имелось. Сейчас народ за отсутствием таверны, кучковался все больше вот в таких местах. Это Амелия между делом поведала, как и то, что послезавтра уже откроется в том самом длинном двухэтажном здании моя.

Я создал вокруг антураж радости и небольшого дебоша. Чтобы все поняли — благородные господа запили-с и отправились куражиться дальше. Настоящее проклятое место — этот чертов дом. Надо бы его сжечь.

Пришлось делать два рейса, рассчитывал на один, но слишком габаритный груз. И в результате через полчаса оба пленника оказались в укромном подземном закутке, где никто бы не смог помешать. Зажег небольшой магический фонарь, который нужен был скорее пленникам, чем мне.

Создал маскировочный купол, затем растянул сферу безмолвия, и только тогда проявился перед пациентами. Судя по расширившимся глазам, хотя у эльфолюба их вроде бы увеличивать некуда, определенного эффекта я достиг. Присел на корточки, чтобы они видели мое лицо. И заговорил спокойно, постучав указательным пальцем правой руки, на проявленный сквозь перчатку Иммерса, артефакт.

— Это «Оковы боли», кроме ее причинения в невообразимых количествах, они позволяют мне понимать правду вы будете говорить или нет, а также вашу связь со страшными клятвами на крови или перед божествами и иными сущностями. Далее, чтобы не имелось никаких иллюзий, у меня есть способности снять их с вас в любой момент, чтобы откат за нарушение достиг только через сутки, после ихнарушения. Соответственно, вы отправитесь прямиком в Гратис, а не в царство Мары, так как станете клятвопреступниками. Клянусь кровью, все так и есть! — пламя отбросило дополнительные причудливые тени по стенам комнаты. В глазах Крома появились отголоски ужаса, а вот у аристо лишь легкий страх, — Да, дорогой родственничек, если ты еще не понял, я глэрд Райс. И успокою, самые страшные ваши тайны и родовые секреты мне пока без надобности, мы сейчас поговорим по душам, если все меня устроит, то отпущу с утра. Принесете клятву молчания на крови и будете свободны. Нет? Сами себе враги. Поэтому постарайтесь. Теперь же проведу демонстрацию, что могут «Оковы».

Включил на каждом максимум возможного для них — это артефакт отслеживал четко.

Секунда. Стоп. И только через минуту узники смогли прийти в себя настолько, чтобы взгляды приобрели осмысленность.

— Знаю, вам показалось, что в реальности прошла вечность, на деле ровно один удар сердца. Выводы делайте.

Допрашивал я пациентов отдельно, точнее один находился рядом, но не попадал под уменьшенный мною купол безмолвия. Начал с Крома. Тот особо не переживал, он понимал, что проиграл, поэтому размышлял, чем может от меня откупиться. И уже думал, как будет обходить клятвы на крови, чтобы покарать наглеца со всем тщанием. Надо же, как коз, практически из Канцелярии выкрал. Это его нервировало, раньше ведь даже двери могли не закрывать.

Плохо другое. На обоих висело клятв, как блох на собаках. Однако и маневрирование позволяло работать и понять многое. Начал я с простых вопросов, одно цепляло другое, и можно было по косвенным признакам уже составлять некую картину бытия близкую к реальности. Да, Волк рассказал об активах, не связанных с Родом, эдакий золотой запас на черный день, схемы связи с гоблами и другим контингентом, в общем, меня интересовало все. Не забыл про завтрашний Совет, как и про способности глав родов и их тотемов. Ограниченность времени, как обычно, злила. Но, с другой стороны, когда его хватало?

Иногда поиск скрытых смыслов пагубен. Мы с лэргом головы сломали, что за финт провернул староста с демморунгскими родичами, на деле все оказалось проще некуда. Оба бузотера почти подняли бунт, желая разобраться со мной лично и сразу, виня Крома в соплежуйстве и трусости. Все его увещевания и призывы к благоразумию, что глэрд Райс — это не раб на жертвенном алтаре и не их местная шпана, пропали втуне.

Поэтому он снял с себя всякую ответственность перед общественностью и взял с собой решительных самоубийц. Итоги… Выживший завтра с самого утра решил рвануть в сторону Речной крепости. Он стал заикаться. Городские.

Кстати, возможностью ослабить демморунгские рода, все больше ставшие говорить о независимости от главных ветвей и Черноягодья, и послужила провокация со стороны Крома, чтобы их цвет напал на меня. При этом он сделал все ловко, опять же отговаривая и убеждая не делать недоброго, а на деле еще больше подстрекая. О чем прекрасно знал. Он ни капли не сомневался, что те не переживут рандеву, с тотемами они или нет. И таким образом, моими руками убирал деструктивный элемент, добиваясь и другой цели, последующего планомерного и бессрочного возмездия для убийцы, то есть глэрда Райса. Как и уже стал обладателем тотема, впрочем, это я отметил сразу. При встрече.

— Я видел твои бои в Поединках чести. Большинство же моих родичей думает лишь о твоей слепой удаче… Но дело совсем не в этом. Поэтому знал, сытые мальчики умрут. А если бы пережили, то тоже неплохо. Сам должен понимать.

Понимал.

Убрать бы Крома, выпотрошив до сопливого детства, но нельзя. Его многоуровневые, разносторонние интриги и помыслы удивляли, а умение стелить соломку, даже не себе, но родственнику по крови, заставляли проникнуться неким уважением. Поэтому и было удивительно, что никакого потаенного смысла в случае с сегодняшним волчонком не имелось. Никак это не ложилось на весы о моей недееспособности, учитывая, что действовал по Заветам предков, то есть по закону.

Приемную дочь Айлу он, действительно, ненавидел, но при этом, отдавая мне преследовал кроме просматриваемой цели — с глаз долой, из сердца вон, и другую, сохранить хотя бы таким образом свою кровь, если… если мятеж в начале длинной сумеречной ночи провалится. А то, что я буду на стороне Империи, староста не сомневался ни капли. Как и в победе Народа, но стелил.

Что-то подобное я начал подозревать, ведь информации, а также косвенных признаков хватало.

— И как вы сможете это провернуть? Весь Народ в едином порыве не сможет даже обновленную Стену захватить…

— Нас поддержит Охланское королевство. Не могу сказать как, но поддержит. Дело даже не в клятвах. Пока не знаю.

— Вас сотрут.

— Ничего ты не понимаешь в политике, глэрд. Почему мы спешим и делаем все сейчас? Потому что звезды так сошлись. Империя готовится захватить Орлогорд — огромный остров, принадлежащий Короне. Там не будет легко аристо — каждый караван, каждый стоун груза придется оплачивать кровью, но Охлану тот клочок суши не нужен, в отличие от этого. Нет там для них необходимых ресурсов, жизненноважных. Ситуация такая же, как здесь, застолбили в свое время, и все. Той же Империи даже Левобережье не особо требуется, а наше, вообще, не нужно. Сам посмотри, как оно развивается? Всем необходимым армию обеспечивают полностью на материке, в центральных провинциях. Так что, после длинной сумеречной ночи стороны придут к соглашению. Обменяются активами. Остров станет имперским, Черноягодье уйдет под Охлан. Настанет вновь мир. Пострадают больше всего интересы Аринора, но великий герцог не сможет пойти против воли Императора. Утрется.

— Ты забываешь о лэрге, его гвардейцах, гарнизоне и легионе, который вернется, боевых магах, да тот же Высокий Томми даст прикурить.

— Нет, — Кром довольно усмехнулся, — Ничего они не смогут противопоставить. Лэрг — идиот, который желает и мечтает всеми силами получить статус владетеля, и править нами вечно. Родовое гнездо здесь свить. Поэтому он не видит дальше собственного носа. Отмена закрытого статуса, думаешь, для чего? Он даже не понял, что его действия только поторопили время до его же падения. Так бы в следующий цикл мятеж полыхнул. Теперь в этот. Воин, конечно, он сильный, гвардия его — тоже. Но это горстка. Легион может и не вернуться. Скорее даже не вернется. Это штрафники. Томми — потопит судов тридцать, это без артефактов и сильных магов, а что стоит направить, например, двести и с ними? Но я не знаю численности возможного экспедиционного корпуса, да и будет ли он.

Сукин сын сотник, похоже, провоцировал на действия, вынуждая Охлан напасть и Народ подняться. Вот только мне это уже не нравилось. Средства я вложил, людей воодушевил… Еще одна засада.

— Желтый туман?

— И он тоже больше не опасен. Для чего мы столько времени с де Кровалем работали? А с де Лонгвилем? С администрацией? Мы будем свободны!

Это серьезно?

— Они нам обещали, что мы будем жить как хотим, торговать с кем хотим. Своим умом, по своим Заветам, а не чужим законам, чтобы становиться сильнее. И все бумаги подписаны.

— В Империи что мешает? Все пути вроде бы открыты. Особенно теперь.

— Аристо! Мешают аристо! Вы скверна, пожиравшая наш мир, пожравшая его. И мы уже не одно тысячелетие жаждем мести. Это в нашей крови! В Охланском королевстве к вам относятся так же. Такие как ты, там достойны только рабства и смерти во славу Оринуса. Вы недостойны жизни! Что, например, предлагает твой дядя? Создать порталы, через которые он готов передавать нам своих же соплеменников-аристо, зная, что те погибнут на алтарях… Своих! Женщин, детей… Не чужих, а таких же аристо! И ты мне будешь рассказывать о вашем благородстве? — я молчал, — Да, ты другой, но это потому, что в тебе есть часть Народа. Но Кронос над нами посмеялся, сделав тебя наследником Одноногого, дав тотем. Высший ведь знает, что для нас главный Оринус.

Дальше-больше.

Кто поддерживает мятеж? Клятвы, клятвы, клятвы. Но я зашел, с другой стороны, кто пойдет под нож из «проимперских» псов из Народа во время революции? И в таком духе. И картина стала складываться. Сам же Кром выглядел ошарашенным, он все понял. Его проняло, как легко обходилась их «изощренная» защита. Детский сад, мать его. В целом, самое важное я узнал, что необходимо для плодотворной работы уже завтра. А так, не последний день и не последний раз беседуем. Докопаюсь до сути.

Что же до мелочей? Их вывалил за четыре часа он невероятное количество.

Линс — тот самый псих с нежными глазами, который пытался убить меня и погиб от кинжала дяди, арсенал из парализующих и усыпляющих гранат носил с собой постоянно. И дело не в шпионской деятельности. Результат применения — треть женщин в Черноягодье от девственниц до старух, им были изнасилованы. Прикинул масштабы… Теперь понятно, для чего ему требовались стимуляторы. И ведь к его услугам всегда были красивые женщины в соку, начиная от матери и ее сестры заканчивая другими родственницами, двоюродные сестры тоже не прочь были дать будущему архимагу, та же дочка Улафа… но извращенное сознание, о чем говорил инцест, толкало именно на насилие. Впрочем, там и «Слезы» по голове били. Не зря их запретили. Странно, и все ведь молчали… Стихийное явление, как дождь. Тайфун-потрахун. За восстановление девственности Род Волков исправно платил, некоторым семьям по несколько раз.

В день встречи со мной этот яркий член Артульта, единственный из Народа говоривший подобно аристо с Оринусом лично, собирался на охоту на Собирателя душ, который застрял на третьем ярусе. Уж, не знаю, как там получилось.

Линса ждала группа поддержки из активных и крутых бойцов тайного сообщества. Дело было плевым, дошли, пристрелили, принося энергию в дар ящеру, часть уходила в родовой алтарь, в итоге полудурок обрел бы еще и тотем. Подсказал такую возможность ему сам однорогий божок. Но увидел меня и позабыл о миссии. Когда же мы оказались перед лэргом, мессию Народа понесло, и Волк испугался, что тот проговорится сотнику о готовящемся мятеже. Идиоты ввели в курс дела откровенного психопата. И как их всех еще не повесили? Это клоуны, а не мятежники.

— Не боишься, что и я разрушу все ваши планы? Ты ведь со мной фактически добровольно сотрудничаешь.

— Не сможешь. Мы это уже учли. Да и кто поверит? Наши же люди есть даже рядом с троном Императора, не только возле герцога. Но думаю, ты разумный человек — договоримся. Тем боле ты — аристо, — последнее, будто с ненавистью выплюнул, — А там, придумаешь, как тебе перебраться на материк или Великий Халд, кстати, у нас там многое есть в обмен.

Нормально.

Выяснил про «многое» и про собственный участок. Стратегическая его роль для сил вторжения ничтожная. Ключевое значение для Волка и Медведя имели не сами наделы моего бывшего опекуна-калеки и его соседа напротив, не возможные тайные ходы под ними, которых, судя по всему, не имелось, а кусок древней дороги — от моста и до скальной гряды, который бы позволил перекидывать серым оркам за тысячи и тысячи миль любую дрянь.

Опять же, игрались с настройками очистительных сооружений в Канцелярии. И при всех своих пороках, де Кроваль оказался очень и очень последовательным исследователем, жаждавшим нового, особенно за награду. Но так и не нашел способа преодолеть ограничение на переброску мусора. Хотелось в задаваемые самостоятельно координаты, а не в зафиксированные жестко кем-то в древние времена. Вот из последних можно было выбирать. Каждый же черноягодский «квартал» имел помимо общих и свои точки выброса. И большая их часть не подходила для работы.

Именно таким образом Охлану перекидывалось до трети урожая в сезон. Всех дел — оставить на ночь груз. И участок дорог, который выкидывал «мусор» всего-то в тысяче миль от границ королевства, но на мелководье и возле нескольких островов, находился на волчьей территории. Поэтому они были гораздо богаче Медведей. С серыми орками удалось предварительно обговорить детали доставки только в середине прошлого цикла, и первая пробная посылка достигла адресата, о чем сообщили после этой сумеречной ночи, вот и возбудились звери перед началом сезона.

Великие рода расширяли клиентскую базу. Они отлично понимали, что являясь единственным поставщиком на рынке, могли диктовать любые цены.

И мой дядюшка с инициативами пришелся тоже кстати, особенно на фоне перемен в виде будущей свободы. Охлан охланом, но и в Империю беспрепятственный ввоз товара всех интересовал.

Да, коснулся я большинства тем по верхам, практически без нюансов и деталей, но чтобы подготовиться к следующему этапу хватало. Главное, стратегическую информацию добыл, точнее, частичку ее, которая была необходима здесь и сейчас.

— Пока отдохни, — еще не раз побеседуем.

Пришел черед глэрда Тирнара из Великого Дома Ледяных клинков Арагоста.

С ним оказалось работать проще и сложнее одновременно, несмотря на отсутствие морально-волевых качеств, гонором тот обладал лютым. Не поняв серьезности момента, принялся грозить карами, однако после двух секунд работы «Оков Боли» включенных с промежутком в минуту, тот пришел в себя и осознал, где находился.

Чем больше дядя говорил, тем четче я понимал, что без радикальных мер «родственнички» меня в покое не оставят. Месторождение роски и шляпника представляло уникальные возможности, впрочем другие ценности с земель Хаоса Дом интересовали не меньше.

У семейства имелось четыре артефакта телепортации времен расцвета древней Империи, благодаря им, один раз в месяц можно было установить двусторонний портал, работающий двое суток и фактически не имевший ограничений по расстоянию и массе перебрасываемых объектов. Но в самих землях Хаоса он не функционировал — только в чистых пятнах, размерами не меньше, чем черноягодское. И чем глубже такая территория располагались на континенте, тем менее стабильной была их работа. Еще один значительный минус, поделки древних полностью отключались в сумеречные ночи на всем Аргассе (последнее спорно, так как планета была не исследована), и возвращались в строй только по прошествии декады после их завершения.

Демморунг не подходил — власти плотно контролировали подобные магические явления. И постоянно отслеживали их. А установленная точка перехода пусть и слабо, но фонила. Специальные колдуны могли отыскать. Чем и занимались.

Для полноценной торговли канал довольно спорный, но для ценной контрабанды — просто поле непаханое. Здесь плюсом шли теплейшие, практически родственные отношения с многими эльфийскими Домами, не брезговавшими поклонению Раоносу и очень, очень тепло относившимися к «Слезам Нирна» от Оринуса. Кстати, и дедушка — Саргес, и дядя, поклонялись обоим этим божествам.

По приезду в Демморунг родственничек выяснил, что я взял трофеем камни душ, отчего загорелся омолодиться уже престарелый урод. Уникальные богатства в руках малолетнего везучего хулигана, то есть меня, который вероятней всего пошел в отца кровожадностью и воинственностью, требовали правильного присмотра, который сирота априори не мог обеспечить.

Дяде оставалось процедурно подтвердить принадлежность крови к их Дому, а затем принудить меня принять вассалитет. Надавив тем, что они легко и просто могут сделать так, что я никогда не стану владетелем, более того, меня отдадут в приют. Здесь же гарантировалась не только свобода, но и учеба. Или вовсе объявят войну по всем правилам Империи. Тогда, итог будет тот же, вот только условия содержания другие.

— С чего мысли возникли, что я куплюсь на это?

Оказалось просто, за всеми моими свершениями они видели руку сотника, удачу и помощь магов. Здесь же новые проблемы на фоне мстительных Пасклей, Имберли и эльфийских Домов. Папаша и сынок подумали, что, рассказав, насколько те изощрены в пыточном деле, а также мстительны и могущественны, я стану искать защиту от них. И они могли такую дать. Однако затем планировали продать меня ублюдкам сами, тем, кто дал бы большую цену.

Воссоединение родственников — это так мило.

Нормально.

Кроме стандартного психологического давления, у дяди имелся хитрый амулет, запрещенный к применению в Империи всем, кроме соответствующих служб или лиц, имевших на подобное право. Например, глава Седьмого особого отдела при Тайной канцелярии, который воздействовал на меня, таким обладал. Кары небесные ждали даже аристо. Разницы не имелось к кому, и в некоторых аспектах сверхгосударство было беспощадно и неподкупно. Это один из них.

— Его можно отследить?

— Нет.

Рассмотрел довольно неприметное колечко, до этого находившееся в поясной сумке, а затем к радости визави вернул его обратно.

Вновь перешел к телепортам. Два уже с установленными точками выхода на территории Ледяных клинков, рядом с самыми зажиточными и мирными городами на континенте. В тайных местах. Их Тирнар ставил лично, без посторонних глаз, и пока являлся единственным секретоносителем. Поделиться этим знанием хотел лишь с отцом. После успешно-выполненной миссии. Будущий наследник Дома завоевывал авторитет. Времени прошло с того момента четверо суток. Спешил. Молодец.

Артефакты — четыре невзрачных цилиндра, величиной с мизинец ребенка. Никакой магической ауры, ничего. Искажений от них не исходило, даже от активированных, которые отличались лишь цветом. Настраивались они на разумного, без всякой крови, если тот их сжимал в ладони в течение тридцати секунд.

Два дополнительных магических прибора дядя захватил для страховки. Если наши с ним переговоры зашли бы в тупик, то он установил бы пару в самых лучших для нападения местах. А затем объявив войну по всем правилам через Канцелярию, перебросили бы наемников, которые привели Сумеречных к покорности.

Узнал я и историю появления Найденыша в Черноягодье. Мой донор являлся родственником этому Дому по материнской линии. Четвертая сестра Тирнара Кинелла, учась в Первой Имперской академии, влюбилась в глэрда Артура — в последнего представителя мужского пола древнейшего, но крайне бедного Дома Черного рассвета. Тот тоже не смог пройти мимо красавицы. Отличался от родственников девушки он кардинально, так как предпочитал торговым делам и интригам, войну с тварями, с врагами Империи и, вообще, являл собой образ настоящего рыцаря без гроша в кармане, но с чистой и пламенной душой.

Когда молодая женщина поставила перед фактом родню, что беременна, главе Саргесу пришлось, скрипя зубами, согласиться с ее выбором, при условии того, что избранник принимает полный вассалитет. Артур согласился. Через три года после рождения ребенка, глэрд погиб в очередной приграничной стычке с силами Тьмы и Хаоса, проникшими на континент через блуждающий портал на территории Клинков. Трагедия произошла вовремя, Кинелла к тому моменту охладела или повзрослела и теперь с других позиций оценивала первую любовь. Для Дома зять тоже оказался совершенно лишним на фоне сближения с эльфийским Великим Домом Изумрудного Ирра. Ведь старший сын этого семейства очаровал скорбящую вдову, вскоре заговорили о свадьбе.

Конечно, это все в общих чертах. Можно многое рассказать о моральных качествах этой дурочки-матери, и они будут верны, но и вопросов к уму и сообразительности Артура возникало не меньше. Спокойно оставлял на несколько месяцев жену с малолетним ребенком на руках среди своих хитроумных врагов. Какого он интересно ждал результата? Те понятно, быстро перековали дамочку.

Жила она сейчас счастливо, родив уже эльфу сына и дочь, по первенцу не тужила. И если ни в каких гадостях не замешана, то пусть так и остается.

Мальчишка тогда тоже стал мешать грандиозным планам Саргеса. Спасла в тот момент Крона — так в честь Кроноса назвали глэрда, родная сестра Артура — Улия, которая в последний момент сумела сбежать с племянником. Неизвестно какими путями, но глэрд оказался один в Черноягодье.

Все это познавательно, и пригодится для работы в дальнейшем, но сейчас мне были интересны куда более прозаические вопросы:

— Скажи, зачем всем роска, если количество гвардейцев, которых может иметь владетель строго ограничено? Ее для пары сотен бойцов можно найти и официально?

— Империя совсем не та, что была раньше. Все разваливается, и каждому хочется быть готовыми к краху, — точнее к дележу.

Тоже интересно.

Огромная и массивная цепь с подвеской-блюдцем, где гордо вздымался обнаженный меч на фоне горного пика, напитанная под завязку энергией Оринуса, оказалась невероятной силы защитным артефактом. Чтобы пробить такой дорогого стоило.

— Больше десяти тысяч рабов, как и крайне дорогие артефакты пошли на алтарь, — похвастался без зазрения совести.

— А почему он у тебя не работает?

— Деактивировал. Не хочется лишний раз платить Оринусу за пополнение. Тем более здесь безопасно, — вот что у них с головой? Безопасно? Я даже по сторонам посмотрел.

— Ясно. Привязывается только к разумным или можно, например, на виверну навесить? Или на ездовых мертвецов? — дядя сглотнул, видимо имелись у него фобии и предубеждения к нежити.

— На виверну можно. Просто капнуть каплю ее крови, большой кристалл, и все. Про тех… Врать не буду, не знаю.

— Отвязывай, и да, никакие щиты Оринуса не станут для меня преградой, учитывая, что я с ним разговаривал недавно. А если призову сейчас и расскажу о твоем поклонении Раоносу, и нашим дорогим дедушкой в придачу, как думаешь, сколько артефактов выйдет у вас из строя? И клянусь кровью, я это сделаю, при малейшем намеке на невыполнение приказа, — пламя заставило позабыть о глупостях, — Да, про переговорный амулет тоже позабудь. Просто отслежу, сожгу, а ты пойдешь на алтарь ящера. Он обрадуется.

Пленник выполнил команду беспрекословно.

Отлично.

— Родовой меч материализуй! Молодец, — тарнирский клинок не впечатлил, но требовался, — Теперь родовую книгу, и дай мне к ней полный доступ, включая копирование.

— Но у меня нет такого.

— Просто дай полный доступ.

Неудивительно, что «нет такого».

Мда… И это Великий Дом. Три тысячи страниц общего, из которых треть составляли различного рода книги и договора, около двухсот были исписаны за всю сорокалетнюю жизнь дядюшкой. Впрочем, это меня тянет к артефактам, у других людей иные устремления. Например, у Тирнара одежда и безфункциональные украшения стоили не меньше, чем я вложил в свой фолиант. Хотя мог и ошибаться.

Дальше по накатанной — активы Дома и личные, тайники, ухоронки, связи, кто в чем из них замазан и так далее. Общего часов шесть работал плодотворно.

Однако начало поджимать время. Поэтому вытащил бутылку горлодера, захваченного из пресловутого дома, где встречались переговорщики.

— Глотай, и ничего не бойся, завтра-послезавтра будешь отчитываться перед дедом.

— Ты клятву брать не станешь?

— Нет, мы же родственники, — улыбнулся по-доброму я.

Пойло воняло нещадно, дядька морщился старался, иногда отплевывался, но делал глотательные движения. Половину осилил. Тоже самое проделал и с Кромом, вот только он, в отличие от родственника, явно очень и очень боялся.

— Глэрд, не надо нас убивать! Понимаешь, не надо. Мы договоримся! И я готов к сотрудничеству. И ты понимаешь…

— Не убью. Обещаю. Договоримся, — спокойно и почти ласково сообщил старосте. Но у того отчего-то задергался глаз, впрочем, ненадолго. «Объятия Ороса», учитывая, что ничего не препятствовало, сработали штатно. И оба пациента, пуская слюни, заулыбались пьяно во сне.

Глава девятая

09.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

В сером небе на горизонте сейчас сбивались в слитный строй черные и фиолетовые тучи. Казалось, что их монолитная масса обретала твердость и плотность сродни каменной. Под крутым обрывом природного волнолома, высотой около ста метров, мерно и неотвратимо накатывали на берег тяжелые темные волны Студеного моря. Возникали буруны, летела в стороны белоснежная пена. Надо мною радостно кувыркался в воздухе райс, наслаждаясь свободой.

Несмотря на отличную терморегуляцию брони, казалось, даже от доспехов валил пар, тело ныло, болело, молило о передышке, но я был счастлив в четвертый раз забравшись сюда. Мне нравились суровые и мрачные картины утра, они отвечали внутреннему состоянию души.

Разогнав по каналам потоки праны, действуя ровно по наставлениям от Оринуса, я глубоко вдохнул, затем превратив горжет в герметичный шлем, сорвался с места в высоком и длинном прыжке со скоростью снаряда из древней пушки. Распластался в полете на манер белки-летяги и расправил незримые «крылья ветра». Дополнительное ускорение придало его же «Дыхание».

Полет, затем разворот, снижение постоянно ускоряясь. Практически чистый вход в воду. Под ней пронесся с торпедной скоростью, когда она стала падать, а до дна можно было дотянуться рукой, оттолкнулся от него ногами, и опять использовал «Повелитель пространства» для прыжка. Первого рывка хватило, чтобы вынестись из моря практически без брызг, тут же создал «твердь», оттолкнулся от нее, взмывая еще метров на пятнадцать. «Расправил» крылья уже от умения. Достигнув берега их отбросил, совершил половину оборота в воздухе и, когда принял вертикальное положение, сразу задействовал «Падения с небес», устремляясь к поверхности, будто многотонная глыба. И только у самой земли отключил ее, и тут же «компенсация гравитации».

Приземлился я мягко, а в первый раз сломал ноги.

Сейчас хотелось орать от восторга. Что ни говори, но задуманное пусть не с первого раза, но получилось более или менее гладко. Рядом с клекотом пронесся Глок. Ему понравилась воздушная акробатика, единственное, он не нырял в море, а прошел на бреющем над поверхностью. Зато сейчас выполнил «мертвую петлю».

Красавец.

В целом, я пока находился в самом начале овладения возможностями, даваемыми артефактами и собственными умениями. Но уверенность в том, что приду, кроме управления перемещениями в пространстве, и к одновременному отслеживанию десятка целей, нанесению магических и других видов ударов по ним, уходу от контрдеятельности вероятного противника, стала железобетонной. Конечно, поле непаханое работы, от которой, чего греха таить, млел. Радовался. Думал, и как вплести волчью и райсовские телепортации, а еще дополнительные средства, дабы по-настоящему достигнуть мечты — покорение пространства.

Хельга всегда ошибалась, когда пеняла мне на отсутствие хобби. Оно имелось — выжимание всего возможного из собственного организма и из различного вида высокотехнологичных боевых и экспериментальных костюмов, не зря же не в одной и даже не в двух программах по улучшению участвовал на правах испытателя. Кроме обычного десантирования, около трех сотен орбитальных прыжков совершил с «Вепрями». В свободное время. И несмотря на допуски девушки, как и мои, большинство аспектов хобби оказывались табу. Поэтому в отличие от ее ролевых игр в средневековых рыцарей, мои устремления лежали под грифами секретности.

Третий раз за время двухчасовой утренней тренировки разогнал прану по организму, до сих пор было удивительно и волшебно, как не обращаясь к иным источникам, кроме внутреннего, исчезала усталость, рождалась бодрость и готовность действовать. Сбрасывалась некая одурь, а на выходе ты готов ко всему — мыслить и работать.

Физические нагрузки позволили устаканиться мыслям, и окончательно принять решение стратегического характера. Конечно, я мог проиграть в итоге, но куш того стоил. Информации пока — кот наплакал. В любом случае, статус владетеля стоил того, чтобы за него побороться. И мне нужны ресурсы земель Хаоса, на которые сделал изначально ставку, и не прогадал. Да, количество раз, когда меня хотели убить, когда я рисковал всем и вся — не поддавалась пересчету и зашкаливало, при этом ничего еще не завершилось, а только начиналось. Но меня это не пугало.

Мечта и цели того стоили.

Вновь начал расходиться дождь. Он никак не влиял на планы по рейду. Соответственно, сегодня предстояло сделать многое и многое. Участок одноногого полностью очистили от посторонних строений к неудовольствию Толя — бригадира первой нанятой мною артели за тирков, родственника мастера Иммерса из рода Саблезубов, чей фургон мне служил верой и правдой. Разобрали и утлый домишко. Кругом нагромождения каменных глыб разного размера, разных форм — все они всего лишь строительный материал для архитектора. С которым, кстати, тоже сегодня требовалось поговорить по душам.

Насколько я знал, черноягодский бригадир сначала высказал эрину Брукусу многое про дезинтеграцию только что построенной конюшни и практически завершенного амбара. Однако знакомство с генеральным планом, как и то, что я не забыл Толя в сметах, заставило того воодушевиться не на шутку. Общие масштабы же позволяли не думать о поиске работы минимум пару лет. Причем сумеречные ночи, бывшие настоящим злом для деятельных разумных, не вставили преградой. Это мне все сообщил в короткой беседе по дальней связи управляющий. Руку я держал на пульсе.

Дополнительно на чашу весов в борьбе за все хорошее, легла и закономерность, которая выяснилась во время допросов старосты. Бедные рода, зачастую занятые полезной деятельностью, зарабатывающие мастерством, типа Иммерса из рода Саблезубов или тех же Выдр, плевать хотели на всякие высокие идеи о независимости. Еще один уникум из Великих — Моржи, отчасти Мамонты. Первые держались в стороне от всяких революционных течений, вторые — опосредованно. К моему сожалению, Лесные коты и Железный Гроган — кузнец, чьих дочерей я спас, показавшимися мне адекватными, столь же ревностно ратовали за Охлан. И готовы были на многое. Поэтому интересы торговца Хитрого Джилла и другой братии мне становились безразличны. Вспомнилась беседа с Эйденом, где он в двух словах обрисовал желание подобных, чтобы кто-то за них все сделал, а затем отошел в сторону. Королевство точно не отойдет. И наиболее просчитываемый следующий шаг: после закрепления на берегу планомерное уничтожение Народа.

Вот только все факторы сошлись так, что лично мне они здесь были близко не нужны. Поэтому… Умоются кровью все.

Выкинув лишние мысли из головы, я направился к мосту, который должен был появиться минут через сорок, где меня ожидал уже полчаса светлый эльф — предводитель восемнадцати изгоев из Великого леса, которых взял под свою руку герцог, и давший им возможность беспрепятственно проживать на территории Черноягодья. Остроухий терпеливо ожидал меня, не заходя на участок, соблюдая все законы. Сразу его заметил, но тренировок не прервал.

— Приветствую тебя глэрд Райс глава Дома и Рода Сумеречных, — засвидетельствовал тот вежливый кивок, когда я приблизился.

— И я тебя, Сарин ле Рон глава Дома Отцветающих лилий, — отзеркалил приветствие.

— А ты заметно вырос и повзрослел после нашей последней встречи. Хотя древняя кровь и сущность дракона ничего иного не предполагают, — показал он знакомство с этой стороной аристо и магии. Я ничего не ответил, так как вопроса не прозвучало, поэтому чуть помолчав, гость продолжил, — Про тебя ходят разные слухи среди людей из Народа, и один заставил меня искать этой встречи: ненавидишь ли ты эльфов, как тебе приписывает молва? И стоит ли мне опасаться за свой Дом, Ухорез?

Молодец. Заслужил первичное уважение. Без всяких экивоков, четко расставлял точки над «i» и пытался мирно купировать возможную угрозу.

— Да, я ненавижу эльфов… — ответил спокойно, глядя в глаза ле Рону, разворачивая над нами сферу безмолвия, внимание Ванессы стало утомлять, сейчас она замерла у ближайшей кучи камня, прячась в тенях. С такого ракурса по губам прочесть вампирша ничего не могла, — Но не меньше, чем аристо, хуманов, людей и нелюдей, гномов, орков и огров… Вставь любую расу. Но только тех из них, которые славят Раоноса, Оринуса и других сущностей, пронося им кровавые жертвы в виде разумных. К остальным, если у них нет желания убить меня или навредить как-то Дому, моим людям и делу, отношение у меня простое — воздаю или нет по делам их. Поэтому эльфам из Дома Отцветающих лилий бояться нечего, по крайней мере, от меня не будет исходить угрозы, если твои родичи не перейдут те границы, которые я обозначил. Впрочем, такое крайне маловероятно. Никогда не поверю, что Великий Дом Отцветающих лилий опустится до такого, — при слове «великий» глаза остроухого полыхнули синим огнем, видимо, решил, что надсмехаюсь, но я продолжил, — Потому что я помню и знаю, что именно вы стояли рядом с аристо всегда. Не дрогнули и во время страшной Горосторгской семидневной битвы против сил Тьмы и Хаоса. И покрыли себя не меньшей славой, чем мои предки, напоив вражьей кровью землю настолько, что она не в силах была ее поглотить.

— Отк… — замешательство эльфа было секундным, настоящим, как и эмоции, но он поперхнулся вопросом, задавил все, через которую вновь передо мной предстал вечно спокойный донельзя глава Дома, — Я тебя услышал, глэрд Райс. Извини, что отвлек, но вопрос требовал ответа.

— Все в порядке. И сам хотел искать встречи, чтобы предупредить возможный конфликт, так как в землях Хаоса вы находитесь постоянно. Дней пять назад я взял под свою руку мирных гоблов, — и здесь эльф никак не выдал своих эмоций, — Племя Парящих в ночи. Надеюсь, моя помощь поможет им пережить ближайшую сумеречную ночь. Они, как и остальные, нашедшие приют там, бежали от собратьев из Четвертой окровавленной руки. Хотят продолжать жить мирно, не сея зла.

— Мы их видели. И не тронули. И я тебя услышал, но позволь задать один вопрос, — дождался моего кивка, — Зачем они тебе?

— Я — аристо, и кровь моя горит, — универсальный ответ на всё, которым проникались все, каждый в меру собственных дум о помыслах и замыслах древних дворян.

— Не думал, что вновь услышу хоть раз подобный ответ, — прозвучало как: давно меня так не посылали.

— А я не знал с какими героями оказывается прожил рядом не один год. Встретимся в сумеречную ночь и поговорим обо всем, но главное, в чем наши Дома могут помочь друг другу. Не дело это, когда мразь радуется жизни, а достойные разумные влачат жалкое существование. Надеюсь, то, что я сейчас скажу, не уйдет дальше. Звание «Ухорез» я добыл не в Поединках чести, а когда пресек попытку получения семени Мертвого древа ветвью Черного Золотоцвета, которых и уничтожил, — вот здесь несмотря на напускное спокойствие, эльф явно готов был схватить меня за грудки, встряхнуть с вопросом: «как?», однако пересилил себя, — И, ле Рон, уверен, стоящие за ними не успокоятся. Но время у нас есть. Пока есть.

— Я тебя услышал. И ты прав, что об этом стоит молчать, а мне нужно подумать. Встретимся.

На том и договорились.

Эльфы несмотря на то, что не имели иммунитета аристо, очень хорошо изучили земли Хаоса. И это отлично. Готовые инструктора для курсов молодых рейнджеров. А еще, после моих слов, можно смело записывать этот Дом на свою сторону, как и тех изгоев, которых они смогут привлечь.

Дождь то расходился, то затихал. Завернул к гшундарам, которые обосновались в доме и сараях соседского участка. До него пока у Брукуса руки не дошли. Поговорил с представителем воинственных, узнал сколько им пищи потребуется в рейд на две декады. По вооружению — пока не определился. Если выдать им дубины огров, то лодка затонет возле пирса.

Перенесся через канал в один прыжок. Невозмутимо отправился к воротам дома Санти. Дэастэль продолжала скрываться под невидимостью. Она вжалась в тень от забора напротив. Когда рядом с ней материализовался райс и «каркнул» от души, уходя сразу в призрачное состояние, реакция вампирши вышла на загляденье. Взорвалась вихрями блестящих смазывающихся лезвий — и это на моем ускоренном восприятии.

А Глок, прикрываясь мною, каркнул издевательски уже над плечом.

— Ты это так пошутил, да? — энергично обогнала она меня, перестав прятаться, и преградила путь.

— Я же не знал, кто скрывался, — ответил со спокойной улыбкой, огибая пышущую от злости девушку.

— И как давно ты понял, что за тобой следят? И почему глава Дома эльфов прощался с тобой поклоном, будто младший со старшим, а ты ответил, как старший младшему? Это… это…

— Древние традиции, которые вы позабыли. Оттого беды и не обходят вас стороной. Что тебя привело, Ванесса? Неужели мои тренировки столь зрелищны, что ты, позабыв про все на свете и даже сон, который в такое время столь сладок, за ними наблюдала?

— Отбрось эту высокопарную чушь, глэрд! Ты можешь говорить нормально! Вот и говори! Скажи, как давно ты понял, что я следила за тобой⁈ — проскользнула та следом за мной в калитку.

— Хочешь прилл? — обернулся к ней я.

— Я бы позавтракала! — не стала предъявлять претензий относительно ухода от ответа, — Устала наблюдать, как ты носишься, будто безумный, — а я устал от того, что не могу нормально потренироваться в полную силу, показывая лишь краешек возможностей, — Скажи, сколько сжег магической энергии за простую тренировку?

— Где-то тысячи на две-три. Золотых. На завтрак холодное драконье мясо, хлеб, сыр и окорок. Устроит?

— Конечно! Хорошо быть богатым… Слушай, женись на мне, а? — думала вогнать в краску, смутить.

— Повернись.

— Что?

— Повернись, говорю, — выполнила.

— И что теперь?

— Нагнись как-нибудь сексуально, нравятся мне женские прелести…

— Что⁈.. Глэрд… — вот здесь она не на шутку разозлилась, бросилась на меня, хотела провести очень быстрый, но очень безграмотный прямой удар в челюсть.

Чуть сместиться, фиксируя руку, придавая дополнительно ускорение вперед и вниз оппонентке.

Подхватить, удержать, отпустить, крутнуть, перехватить, все же калечить ее не собирался.

От таких финтов, тем более на моей скорости, у нее защиты не имелось. Остановился. Результат был спорным. В моих объятиях, точнее на руках, оказалась злющая высшая вампирша.

— Тсс! Тихо-тихо! — улыбнулся по-доброму ей, — Ты сама предложила жениться на тебе, должен же я видеть товар лицом, так сказать, — наши губы разделяло не больше десяти сантиметров. Та на двусмысленность про товар, лицо и что я просил продемонстрировать внимания не обратила.

Поставил на ноги, отпустил.

— Да я тебя!.. Ты невыносим!

— И все же, чем обязан? — отломил кусок прилла и бросил его в кипяток. Хорошо очаг под навесом на улице, а не в доме, куда мне не хотелось.

— Извиниться за вчерашнее пришла. С утра. Смотрю, дома никого нет. Затем увидела, как ты тренируешься по соседству. Вот и все. А потом ты с эльфом встретился. И еще, хотела сообщить, глэрд Норгли отправился уже вечером в Демморунг. С утра ушел телепортом на Великий Халд. Он дополнительно до нас доведет, когда наше дело будет успешно завершено. Не буду загадывать, но за пару дней они справятся. Все же непростые вещи. Остальное в силе. Что тебя из артефактов интересует в первую очередь?

Похоже, с ума сходила от безделья. Меня она записала в какие-то подозреваемые, теперь вынюхивала все вокруг, прикрываясь детской непосредственностью. Это нормально и все учтено. Опять отметил едва видимые искажения от нити, ведущей к болотине со «Слезами». Выяснить бы все, и обзавестись такой же штукой.

Пока не стал выкатывать требования. После этого рейда будет точно ясно. А затем мы просто говорили. Точнее болтала Ванесса, я лишь внимательно слушал, иногда задавал вопросы.

Появление Амелии врасплох никого не застало (вампирша тоже постоянно сканировала окружающее пространство), но знахарке крайне не понравилось, что я распиваю прилл в обществе Ванессы. При этом глаза целительницы подозрительно и зло сузились. Не удивлюсь, если кровать пойдет проверять. Но лучше бы она именно этим занялась, однако первым делом сунулась в хозяйственную пристройку, прикрываясь тем, что ей требовалось некое зелье. Кроме обширного их запаса, именно там находились все трофеи из подвала одноногого, и девушка задержалась секунд на пятнадцать рядом с деревянным ящиком — с пойлом от Ямина. Конечно, все оказалось на месте. Но… Но доморощенный Шерлок Холмс мне не понравился. Как и простая мысль, если ей в голову пришло проверить мою причастность, то уж про остальных говорить не приходилось.

Попрощался с кровосоской, пообещав с ней встретиться позднее.

— Что она здесь делала? — довольно по-хозяйски спросила знахарка, едва руки в боки не уперла.

— Какие пути привели тебя в столь ранний час ко мне? Насколько я знаю, мосты еще не появились, — не стал ничего говорить ни в оправдание, ни как-то комментировать ее замашки. Однако тон сделал таким, что лекарка поняла свою промашку.

— Ой, извини. Это не мое дело, глэрд Райс! Я по другому поводу. Ночью… Точнее, с утра произошло такое, о чем решила в первую очередь тебе рассказать. Дело касается твоего родственника! — сформировал над нами сферу безмолвия.

— Пока неизвестно, имеется между нами родство. Но ты права, что-то мне не нравится его поведение.

— А почему?

— Потому что, если он так желал нашей встречи, а еще и проверить что-то важное, то должен был явиться сам. Еще вчера вечером. Но не пришел.

— Скажешь тоже, «сам». Там за версту высокомерием разит! Морда, будто сожрал дранг, и запить забыл! Для него легче тебе носильщиков заказать, чем самому вроде как на поклон идти.

— Рассказывай…

…Ранним утром поднял тревогу эрин Рангер личный слуга глэрда Тирнара из Великого Дома Ледяных клинков Арагоста. Последний не появился в покоях, выделенных им для проживания, и на связь не выходил. Вчера у него должно было состояться рандеву с Кромом, но пропал и тот. И тоже бесследно. В доме Гаспера, том самом мальчишническом вертепе, обнаружились лишь следы пьянства. Сами высокие встречающиеся стороны, как в воду канули.

— Турин этому слуге говорил, мол, видимо, напились и где-то спят. Но… Панику подняли. Последнее время слишком много смертей, — и так невинно на меня глянула, хорошо Лаена отправилась осваивать виверну, детектор эмоций, особенно скрываемых от других, мне сейчас рядом не требовался, — И много плохого на Народ свалилось. Да, много…

— Не знаю каков мой «родственничек», но если он пьет с Кромом, то это диагноз. И я чем могу помочь? Ко мне они не приходили, об их пропаже узнал от тебя. Люди нужны для поисков?

— Да, уже ничего не нужно! Нашлись!

— Живые?

— Живые, не сказать, что невредимые!..

А дальше в красках, лицах и с ругательствами последовал рассказ.

Кривая Эльза — злая, склочная, сучная, собирающая и распускающая всевозможные сплетни, тетка около тридцати пяти лет от роду, давно овдовевшая и так и не вышедшая вновь замуж, с утра обнаружила пропажу, когда пошла кормить свет своих очей — два десятка свиней (я припомнил, где мне обещали год проживания). Староста и незнакомыйаристо с приспущенными штанами валялись в загоне, обняв с двух сторон огроменного злобного хряка ростом в холке почти по грудь обычному человеку. Троица дружно и довольно сопела, причмокивала и храпела. От всех несло за версту, перебивая другие ароматы, вонью густого и вонючего перегара. Вокруг разбросано шесть пустых и початых бутылок с горлодером, которым чаще скрашивали досуг в гадюшнике Ямина. Родовой меч аристо был победно воткнут наполовину в зловонную кучу навоза.

Кабан, обычно никого, кроме хозяйки не допускающий в свою вотчину, поздней ночью ко мне отнесся благожелательно. Стоило немного воздействовать на него, как агрессия прекратилась, а порция пойла в полбутылки привела хряка совершенно в благодушное настроение. Внушил ему, что пора выполнить свой свинский мужской долг. Кабанище сорвался с места так, из-под копыт дерьмо в разные стороны полетело, заскочил в сарай и устроил там дамочкам жаркую ночь. И отрывался, пока я переносил старосту вместе с родичем ближе. Затем ночной герой вышел из двери и победно доложился. Внушил ему следующую команду — ценить Крома и Тирнара, как родных детей, оберегать их, привязал родовой амулет семейства Ледяных клинков Арагоста, только после всех манипуляций выпоил бутылку ядреного пойла. И кабан абсолютно довольный жизнью завалился в вонючую лужу, захрапев, после того, как я послал позыв спать.

— Споили гады! Как есть споили суки! Бедный мой, Томми! Бедненький! И ты туда же!.. Итара пьянка со свету сжила… И этот нажрался! — с причитаниями трясла женщина животину, которая довольно рыгнула и хрюкнула во сне, — Что это они на тебя нацепили? Боги! За все ответят!

Сдернуть толстую именную цепь с шеи хряка не получилось. Держалась, как влитая.

Убедившись, что с питомцем все в порядке, принялась будить мэра и благородного господина. Целый час потратила на процедуры. Наконец оба пришли в себя после душа из четвертого ведра ледяной воды, к этому времени вокруг собралось человек шесть-семь. Товарищи непонятливо трясли головами, смотрели на все ошарашенно, переводили взгляды друг на друга.

— Ты кто?

— Это ты кто⁈

В свином же царстве или свинском, как только оба разумных смогли подняться на ноги, начался дичайший переполох. Все шесть свиноматок вместе с молодыми подсвинками с визгом бросились от колоды обратно в сарай, где молодняк попытался научиться бегать по стенам и потолку. Не думал, что получится, но видимо переборщил я с внушением, вселяя ужас при виде определенных разумных.

— Такой визг стоял, такой визг! — вдохновенно рассказывала знахарка.

Вдова же переводила взгляд с абсолютно голых по пояс мужчин в сторону подопечных в укрытии, глаза же ее будто складывали нечто, наконец, когда все детали сошлись, сирены бы позавидовали тому дикому ору:

— Насильники! Люди! Насильники! Вы что сотворили, охальники⁈ Кром⁈ Вы!.. Вы!.. Стража! Стража!

— Уйди, старуха! Не видишь… — не от большого ума заявил Волк, который ничего не понимал.

— Ах ты паскудник, еще и меня старухой назвал!

В общем, пока гости искали ценности в дерьме и цепляли грязные портки, а «родственничек» вернул свой меч, к месту преступления стянулось человек двадцать-тридцать. Теперь все Черноягодье пересказывало друг-другу курьез.

— Да, наказали боги! — пробормотал я.

— Кого? Ты про что? — знахарка встрепенулась, ей было весело, а мой горестный тон не соответствовал моменту, — Родственника?..

И ошарашенно отпрыгнула в сторону, когда я в одно слитное движение развалил «Когтем» стол, а вторым светящийся клинок оказался возле горла девушки. Время для всех замерло.

Создавая видимость, будто прихожу в себя, потряс головой, а затем веско рявкнул:

— Не смей, женщина! Никогда не смей… — Замолк. Еще пару секунд тишины, где знахарка едва не обделалась, пришлось на «борьбу» с самим собой — рожи корчил зверские, наконец-то победил. Хорошо, что Лаены поблизости не оказалось, с ней бы о таких проявлениях «эмоций» пришлось бы забыть, — Вроде бы все, Амелия. Успокойся, все прошло. Едва справился с кровью, закипела в венах…

— Я… я вижу, — подозрительно косясь на ворота, сместилась чуть в сторону та.

— Нет, ты не видишь. Когда ты сказала, что это мой родственничек… Тварь, которая родовой меч! Реликвию! Воткнула в навоз! Нет у меня таких родственников и быть не может! Пусть катятся обратно! В ту клоаку, откуда они вылезли! Родственники! Шакалы это паскудные!

— Успокойся, успокойся, глэрд! Я согласна, пусть катятся! Да, да… Понимаю. Ты в себя-то пришел? Кинжал-то убери…

Выполнил просимое. Горестно возвел очи горе.

— А наказали именно меня боги, Амелия. Не иначе Раонос нагадил, чьим личным врагом я являюсь. Как подумаю…

— Глэрд, ты лучше не думай! Думай о другом! — затараторив, резко вклинилась Амелия, — Я чуть не обописалась один раз!

— Да и я… А дальше, что? Выяснили? Крамолу на них Эльза возводит или же нет?

— Не помнят они ничего! На крови и кровью клянутся! И неудивительно, глэрд! Они жрали такую дрянь, в ней, а как-то я состав изучала, даже куриное дерьмо имеется! Его последние забулдыги у Ямина жрут. И случаев, что затем забывают все, даже родных, — множество. Тогда и столкнулась. Но народ однозначно говорит, что огуляли они эльзиных свиней!

— Мало ли что народ говорит, — встал я на сторону старосты и аристо, — Часто не от большого ума. Кто-нибудь их осмотрел?

— Кого? Крома?..

— Зачем старосту-то, ты еще скажи — аристо! У них лечебные амулеты, соответственно, даже получив царапины, те заживут. Потерпевших надо изучать!

— А их как?

— Осмотреть внимательно. Выявить наличие или отсутствие потертостей, покраснений, что у женщин при контакте с мужчинами бывает? Откуда мне доподлинно знать? И неужели мне тебе рассказывать?

— Нет, — с очень и очень нехорошим исследовательским блеском и неким просветлением в глазах сказала Амелия, — Их не осмотрели.

— Вот осмотреть и установить истину. А так, ну сняли пьяные штаны, чтобы в них не обгадиться, ну, в свинарнике нашлись… Что от Эльзы убыло, что у нее Волк с аристо заночевали? Пьяных всегда в хлев тянет — в тепло. Тот же калека и с курами, и с козой ночевал. И что? Не насильничал.

— Так, то калека, а это староста!

— Пойлу плевать кто ты, — я не стал заострять, что вытекало из реплики Амелии, которая мысленно уже находилась не здесь. Шерлок в юбке.

— Ну я побегу, изучу?

— Сходи, — разрешил я, — И лучше возьми с собой баб, из тех, которые ничему не верят, но кое-что понимают. Иначе затем скажут, наговариваешь ты на честных мужей, если вдруг выявится факт непотребного. У тебя с ним и с другими Великими родами отношения натянутые. Могут и не поверить. Хотя смысла даже в железном доказательстве — ноль. Свиньи они неразумные. Куда было бы хуже, если бы Кром с гостем женщин валять стали…

— Лучше бы женщин! — категорично не согласилась со мной знахарка, — Знаешь сколько по Черноягодью баб без мужской ласки страдает⁈ Нет? Вот и молчи! — окончательно пришла в себя девушка, учитывая появившуюся дерзость, — И Крому об этом известно. И красавиц среди них хоть отбавляй, в соку, а этот старый козел повел аристо к свиньям! То есть, он считает, что у нас настолько девки страшные, что даже… что даже свиньи лучше⁈

— Лучше такого никому не говори, — Амелия кивнула утвердительно, но по глазам я понял, обязательно скажет и еще добавит.

И меня это абсолютно устраивало.

Глава десятая

09.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

Черноягодье гудело, как потревоженный улей. На улицах было многолюдно, народ стягивался к главной площади перед Канцелярией. Временами начинавшийся и затихающий довольно интенсивный дождь никого не пугал. Впрочем, он здесь в это время года — дело обыденное. А вот новости, особенно события утра, занимали умы.

Я ехал на единороге, справа от меня чуть позади держалась на барсе демонесса, слева эрин Хорн. Их доспехам и оружию, как и ездовым животным, завидовало большинство, особенно из тех, кто хоть что-то понимал в местном военном деле. За нами следовала тройка бойцов сопровождения, в которую вошел Норг. Вообще, необходимо обзавестись ординарцем и денщиком. Как вариант, первую должность отдать Лаене… Но нужно думать, где ее навыки лучше всего использовать.

Я наряд не менял, он полностью соответствовал и моменту, и подготовленным для меня каверзам. Лишь булаву нацепил на пояс в качестве символа власти, а в подсумок легла книга Заветов предков, бывшая для настоящих Людей чем-то вроде сборника сакральных истин. Они регламентировали большинство сфер бытия, но на них население давно плевало с Высокого Томми.

За плечами ятаганы, на боку «Кровопийца». Комплект гранат, артефакты готовы. Накопители заряжены, подвеска на цепи Иммерса привязана — дер Вирго приложил руку, особенно, когда я ему пообещал передать трофеи со Жнеца для изучения. При этом четко оговорили, что тот не имел права их разрушать. Впрочем, такой реверанс — это скорее дружественный жест, за энергию я расплатился шестью килограммами драконьего мяса. При этом лицо мага стало, как у кота при виде крынки с молоком или сметаной. Оно понятно, почти в рай попал с его любовью к женщинам, а природная виагра давала запредельные возможности не просто без вреда для организма предаваться веселью, но и к его пользе. О чем он мне и поведал.

Меня занимало другое — управляющий амулет себя никак не проявил. Не появилось новых функций. Отображался всего лишь еще один артефакт, требующий зарядки. Согласно теории, пока себя оправдывающей, его черед придет не скоро. Или, наоборот, теперь он станет поглощать энергию в первую очередь. Конечно, можно проверить все сегодня — хряк никуда не делся, но с родовым медальоном Дома Ледяных клинков он принесет пользы гораздо больше. Ближайшие известные места силы и артефакты Оринуса находились в Демморунге. Мне туда возвращаться пока не с руки.

Сейчас ехал и размышлял о подготовленной зверьем «коварной» ловушке. Она и без дополнительной информации превратилась бы в пшик, но сейчас нужно было обернуть инсайдерскую информацию в свою пользу.

Постоянно выхватывал разговоры:

— … ага-ага, невиновны… Амелия с бабами экспертизу проводили! Выяснили! Все свиньи, как одна, изнасилованы!

— Ты еще скажи — праздны! А твоя Амелия не учла, что хряк на них мог слазить?

— Томми⁈ Он пьяный спал! Кром и аристо нарочно подпоили его, чтобы в гарем проникнуть! То-то!

— Замысловато…

— А когда староста действовал просто? Будто и не волк, а лис! Вот и здесь хитростью взяли.

От тройки стариков донеслось:

— Нет, такого я не припомню!

— И не говорите! И вся мерзость от Волков идет, сначала их Линс сколько девок перепортил! А с Выдрами и другими совсем грязные истории получились. Мальчишник затем…

— Так там же Тигр женился.

— А кто ему разрешил творить паскудство в доме Гаспера? И Волки там присутствовали. Теперь вот это… Куда-то не туда ведут нас наши главы!

— Тихо ты, не накличь…

Выдвигались самые разные версии причин грехопадения старосты. От вполне реальных до фантастических, впрочем, последние тоже логически обосновывались. Если принять за истинность утверждение, что «раз коробка квадратная, значит, в ней лежит нечто круглое. А раз круглое, следовательно, желтое».

— От зависти это все, от зависти!

— От какой такой зависти⁈

— Глэрд вчера тринадцать гобловских боевых секачей привел, а к ним подходить страшно. Зверюги. Кром же напился с аристо, а затем вспомнил молодость. Хвастаться начал. Решил себя показать. Подумай, кто к этому Томми Эльзы в здравом уме сунется? Даже с пойлом? Он же чистый зверь. Мирра как он порвал? В секунды! И тотем не помог! Вот-вот… Налили, скорее всего, в колоду, а затем хряк распробовал, подобрел. Кром хотел потом хвастать, мол, что вам боевые секачи ронеца, они все с кольцами, вот я с кабаном пил… Староста же, как Райса видит, дуреет. У него от ненависти даже морда красными пятнами покрывается. Да, и слишком он вчера на них смотрел завистливо. Вот и решил себя показать.

— Показал! Теперь ничего не помнят.

— Знаем, мы все эти «не помню»! Все помнят! Молчат только! Стыдно! Свинобои!

— Кром Гроза Свиней и аристо, как его там, Повелитель Хлева! Звучит?

И громогласное «ха-ха».

Впрочем, молва ошибалась, называя амнезию «выдуманной». Кому, как не мне было известно, что за последние пять суток память у обоих товарищей очищена настолько, что даже боги не смогут ее вернуть. По крайней мере, такие гарантии давал Оринус. О потраченных способностях я не жалел. Даже в случае, если однорогий не сочтет поводы их использования весомыми, полученную информацию трудно переоценить. Впрочем, склонялся, что вернет. Потому что я шел по следу всяких последователей Раоноса, которые надсмехались честолюбивым ящером. Иначе зачем они водрузили его бесценный дар на хряка? Явно ведь глумились. С другой стороны, как подать.

Новоявленные родственники сулили множество проблем. И с таких сторон, которые не решишь обычными силовыми методами, не вступая в конфликт с государством. А с Империей до определенного момента я связывал множество планов.

Если бы не ограничения телепортов на действие в землях Хаоса, то оба с установленными точками (а изменить их было нельзя, по крайней мере, не ближайшие десять лет) продал/подбросил/отдал бы гоблам и ограм. И пусть бы резвились раз в месяц в райских кущах. Кстати, людоедством и поеданием разумных страдали далеко не все двухголовые. Царским блюдом для них считались отчего-то ослы, затем в гастрономических предпочтениях шли бараны, после лошади: от обычных кляч до единорогов, ну, и разное зверье. И уж совсем в бескормицу — двуногие. Учитывая крайне суровые места проживания, животноводством там не займешься. А так, отдали бы многое за такой портал. В принципе, с их шаманами можно обговорить. Все равно в горы отправляться придется — страх на них навести, и к гарпиям наведаться. Там должны проживать несколько стай.

Кстати, поиском потерянных Тирнаром ценностей занималась вся детвора Черноягодья, да и многие взрослые. Видимо, слуга все же отследил пропажу артефактов. В результате прощупывали, едва не просеивали, каждый кубический сантиметр навоза. Находили золото, украшения, но четыре цилиндра, пока оставались за кадром.

Ага, а вот это интересно.

Чуть сбавил обороты единорога. Эльфийские умения — это просто волшебно, мне не нужно было натягивать поводья, всего лишь мысленный посыл, и вот он замедлил шаг, будто по своей воле. Я же слушал разговор группы малых родов, у которых не имелось великих покровителей:

— Улаф — вот реально, кто должен править! Сходил под землю, победил. В итоге, двое тотемы получили, восемь — умения.

— А шестеро из двадцати двух головы сложило!

— Точно-точно.

— Да им-то какая разница? Они голытьба! Заметьте, своих Медведей он в первый раз не потащил. Только добровольцев из тех, кто последний хрен без соли доедали.

— Вот ведь идиоты, ни медяка за душой, а туда же… Подавай тотемы, умения… Зачем они им? Лучше бы чем-нибудь полезным занялись бездельники! В каждой семье по семь-восемь братьев и сестер осталось. Кто матери и отцу теперь поможет их на ноги поднимать?

— Не наговаривай, бедные — да. Но точно не бездельники. Просто одним везет, а другим нет. Может и к этим Азалия теперь лицом повернется… Все же не рядовой случай.

— Ага, повернется! Кому они нужны? Умения и тотемы надо развивать, сами по себе они — плюнуть и растереть. На рабов, чтобы на алтарях их резать, у них денег не было и не будет. Значит, требуется идти в земли Хаоса. Сколько они там проживут без оружия и брони, без выучки? И это все тоже денег стоит. Вот-вот.

— Прав ты. Сейчас, когда поняли, как можно добыть тотемы и умения, никто больше бесштанных с собой не возьмет. У зажиточных родов и артефакты, и оружие, и броня имеется. Своих будут подтягивать. Собирателей душ не так много, а вниз не сунешься. Там дышать нечем. Поэтому останутся все эти «великие воины» голыми. И поделом! — злость и зависть сквозили в каждом голосе.

— Смотри аристо, как на параде.

— Ага, высоко взлетел. Но то древняя кровь в нем играет. Когда они были, действительно, силой.

— А сейчас?

— Сейчас вон со свиньями милуются. И что ты думаешь наш гость, он один такой? Да, через одного!

Только подумал, что хоть кого-то занимало, действительно, нечто стоящее, как тут же разговор свернул к разным бесчинствам. Но в целом картина полностью совпадала с рассказанным вчера старостой. Никто из Великих или просто богатых родов не пожелал участвовать в «авантюре» Медведя. И этих вахлаков посадили на хлебное место? Золотую жилу? Не понимал я отца великого герцога. Или имелись некие другие причины. А так, абсолютно все ограничения должны были толкать Народ на покорение земель Хаоса. На деле, все получилось не так, как задумывалось. Если я правильно понимал замыслы.

Опять донесся злой шепоток от четверки безтотемных представителей младших ветвей и обычных родов. Денег, власти и силы за ними не водилось.

— Смотри, едет весь из себя важный. Паскудный убийца! Еще и нелюдью себя окружил, и грязными хуманами!

— Ирвин, ты лучше рот прикрывай, и потише говори. Для тебя же будет хуже, если глэрд услышит. Ты ведь затем и минуты не проживешь. Ты волчий прихлебатель и медвежий приспешник — это все знают! Как и то, что о людях они не думают!

— Глэрд что ли думает? — вмешался еще один.

— Он не просто думает, он делает! Когда с Лидией на Поединок богов выходил…

— С бабой-то…

— Эта баба четверых тотемных в прошлом году разделала, как баранов на бойне, и не запыхалась, за ней погребальных костров — не одно поселение. Понял ты⁈ Идиот! Баба… Эта баба половину Черноягодья бы вырезала. И долго бы ты подыхал.

— Джек, что дальше?

— Дальше, глэрд сразу сказал перед дуэлью. Если я погибну в бою, пусть мои дома и имущество разделят между самыми бедными родами, а контролировать передачу должны не Волки и Медведи, чья алчность всем известна, а самые честные представители Народа. Амелия пусть живет, пользу нам всем приносит — лечит. Остальные деньги — создать фонд для борьбы с гоблами и с другими разбойниками, которые житья не дают простым людям. Выплачивать награды за их головы. Так и сказал, я до этих паскуд даже от стола Кроноса дотянусь, — врал и не краснел, точно помнил, что такого не говорил, — Еще чтобы варсов, каждый ценой в три обычных, отдали после его гибели не абы кому, а лучшему в воинских умениях, но только после того, как он тоже начнет гонять всю нечисть вокруг. И в турнире победит.

— Жаль, что не сдох ронец.

— Да, жаль, мы под все категории попадаем, неплохо было бы дом ни за что получить, — согласился с ним мой «защитник».

Так, пока ехал до Канцелярии со срезом общественного мнения познакомился. Хотя ничего нового для себя не открыл. С утра и Сим мне многое поведал, затем остальные подключились. И очень мало голосов звучало в мою пользу, наперекор всеобщему нарративу об «убийце без тормозов» и «горе для Народа». Впрочем, абсолютно все соглашались с тем, что я «ронец», и мне пора куда-нибудь переселиться, в лучшем случае в Демморунг, в худшем — переехать в царство Мары. Но это нормально, учитывая, что намечалось впереди и больше двух третей приспешников Охлана среди Народа. Даже мимолетного сожаления не испытаю.

Из боковой улочки вырулил сотник на своем демоническом жеребце и с пятеркой верных гвардейцев, пристроился рядом со мной, заставив Лаену чуть придержать своего кота. Конь Турина сходу попытался кусануть единорога, и едва не лишился зрения. Настоящие рогатые лошади, в отличие от мультяшных, кроткостью не отличались и даже с управляющими кольцами показывали лютый норов.

— Что скажешь? — помолчав немного, спросил лэрг.

— Про что?

— Про все, — обтекаемо ответил, и нагайкой изобразил соответствующий круговой жест в воздухе.

— Если про все и одним словом, то оно нецензурное. Но это ерунда. Мне сегодня потребуется твоя помощь. Точнее, это в наших общих интересах, когда я буду с аристо говорить.

— Родственником?

— Не называй его так. Не разжигай пожар в моих венах. Палец, — для лучшей демонстрации воздел указательный с четками Гринваля на нем, — Отделял сегодня Амелию от гибели! Приблизительно на таком расстоянии замерло лезвие моего ятагана от ее шеи, — главное не переборщить, никто не захотел бы иметь рядом маньяка, который не ведал, что творил, — И произошло это неосознанно! Случилось все после того, как знахарка рассказала сначала про родовой меч, воткнутый в навоз, а затем упомянула и «родственничка», назвав его именно так. Похоже, не всегда еще выходит контролировать себя, держать в руках. Иногда гнев застит глаза, Турин, особенно, когда я слышу подобное. Поэтому и просьба, будешь следить за мной во время разговора, только у тебя хватит сил, способностей и умений, чтобы предотвратить убийство этого… этого «родственничка», — «пожевав» слово, как выплюнул я, — Такого исхода лучше не допускать. Для дела лучше. А вот для моей души… Веришь или нет, но я с трудом сдерживаюсь, чтобы сейчас первым делом не подняться в Канцелярии в покои этого Тирнара, и не снять с него поганую шкуру! Это…

— Тебя понял, — перебивая, кивнул тот, затем взялся успокаивать, — Если осознаешь проблему, пытаешься ее купировать, то ничего страшного не происходит. Придет контроль, вот увидишь. И ты на правильном пути. Но за Амелию я бы тебя не пощадил. Так и знай.

Никак не стал комментировать последнее высказывание.

— Еще хочу Дэастэль привлечь, пусть под невидимостью фиксирует все. Их отдел мне должен безмерно, вот отработает хотя бы немного.

— Зачем? — если к первому предложению лэрг отнесся серьезно и вполне благодушно, то второе ему явно не понравилось. Подобрался весь, напружинился.

— Не нравится происходящее мне, Турин. Странностей полно! Слухи, что я прибыл в Черноягодье вчера ближе к вечеру только ленивый не знал, — сотник нетерпеливо кивнул, подгоняя мои мысли, — Тирнар вместо того, чтобы прийти и познакомиться с будущим родственником, зачем-то встретился со старостой. Устроили дебош в духе «Жизнеописаний Улентия Синеуса». Творили непотребное. Такое, что… что в голове не укладывается.

— Ну-ну, «не укладывается». Амелию ты вообще-то научил, как экспертизу провести…

— Ошибаешься, не учил я ее.

— А кто?

— Я ей сказал одно, не нужно огульно обвинять в бесчинствах людей. Тем более, когда и предпосылок нет. Для всего требуются доказательства. Не верю я, что староста и этот урод, еще и такое сотворили ко всему сделанному! — сказал, как припечатал.

— Да, нет, поздравляю. Она нашла доказательства! И не одна, а с десятком кур действовала. Теперь назад не переиграешь! — а я чего добивался? Сотник же разозлился, — И давай ближе к теме!

— Думаю происки это Раоноса. Он выступает за любые нарушения табу. Вот и мутит воду. А Дэастэль должна почувствовать, если Тирнар начнет к его силе прибегать. И делать это ему придется, потому что в трезвом уме и здравой памяти я не собираюсь даже кровь на проверку родства давать. Культ же запрещен.

— Даже если и так, не то это преступление — симпатии к Кровавому, чтобы их как-то привлечь и наказать по закону. И хочу сразу сказать, я не всесилен и глэрд Норгли вместе с Ванессой тоже. Именно поэтому по твоему делу, — намекнул на артефакты божества, — и приходится тайны разводить на ровном месте. Не смогут они свалить Ледяных клинков Арагоста даже если будут железные доказательства поклонения кого-нибудь из них. Этот Дом очень серьезный противник. А их глава — Саргес, сожрал уже с десяток фигур гораздо масштабней и влиятельней.

— Нам и не нужно его «валить». Единственное, если он связан как-то с Раоносом, это лишний козырь, чтобы оставили меня в покое и не мешали нашему делу. Или предлагаешь поступить по-моему, просто и без ухищрений?

— Это как?

— Отрезать башку этому козлу, и утопить его в яме с лирнийскими слизнями! Эта тварь родовой! Родовой, мать его, клинок! Меч аристо! Воткнул в дерьмо! У нас же есть всегда только меч и честь. Это Наше! А таким образом, урод, а я выяснил, что он тоже эльфийский поклонник — Амелия сказала, плюет не только на свой Дом, а на всех нас. На тебя, на меня, на дер Вирго, дер Ингертоса… На наместника, герцога! Сука! На всех! И посмеивается ехидно. Нужно, чтобы в глотке застрял этот смешок, вместе с добрым десятком сантиметров хорошей стали! Ты понял меня, сотн… — последнее уже рычал.

— Глэрд, — перебивая, рявкнул тот, я же немного «пришел» в себя, даже головой встряхнул. Сам отмечал реакции Лаены. Нет, не спешила та всем рассказывать про мои внутренние эмоции. Хотя я ей с утра выдал четкий и недвусмысленный приказ о хранении тайн, который она восприняла спокойно, — Все ты говоришь верно, но полегче. Не забывай — самоконтроль. Вдох-выдох. Иначе это тебя сожжет. В курсе ты или нет, этот паскудный мрок, кроме меча, еще семейную реликвию с гербом к хряку привязал. Так что, это воспитание. Но знатная вещица пусть и от Оринуса. Я осмотрел. Энергии в ней через край. Теперь свинью не убьешь минимум пару месяцев. Если только моим мечом.

— Может, мне помочь? «Кровопийце» плевать…

— Зачем? — визами даже могучими плечищами пожал недоуменно, — От хряка проблем меньше, чем от многих. Да, похоже, пьянствовать он будет постоянно, едва очнулся, затребовал самогон, и пока не налили ему — буйствовал. Но свиней кроет. Так что, с задачами справляется. После сумеречной ночи Эльза еще будет деньги за просмотр собирать — надо же свинья с родовым артефактом. Впору Ледяным клинкам на герб еще и рыло добавлять! — и захохотал громко.

Подождал, пока сотник отсмеялся, и стал выдвигать следующий возможный шаг.

— Раену можно…

— Без лишнего повода ее не вздумай сюда приглашать! — опять перебил меня лэрг, — И так дерьма, и грязи вокруг выше головы, еще и она до кучи. Тогда точно утонем. В целом, разговаривай с Ванессой, пусть присутствует, я поддерживаю. Однако не думаю, что тот взывать будет к Раоносу. Но ты прав, пусть будет даже такой слабый козырь.

Отлично.

Турин же после раздумий сообщил.

— Да, и еще. Сейчас про главное. Держи ухо востро. Я слежу за всем, но зверье хитрит, как всякие пройдохи. И Рода задумали какую-то пакость.

— Было бы удивительно, если бы нет.

— Да, чуть не забыл, в Черноягодье приют для благородных не открывай. Лучше всего в Демморунге. Я понимаю твой кадровый голод, но…

— А здесь почему не стоит? — никак не выказав изумления, спросил я, больше зондируя почву. Интересно, с чего он решил, что мне только детского дома для полного счастья не хватало? Или… Рэнг загорелся идеей. Невозможность иметь собственных детей и огромное желание реализовать отцовские чувства. Как вариант. Лэрг же его осторожно опросил, выводы сделал неправильные. Подумал, что инициатива исходила от меня. Вот, кстати, еще с некромантом нормально не беседовал. И с аристо-рабами требовалось прояснить ситуацию, как и с возможным обменным фондом. Слышал я, что долго они не могли жить вне Тирнара — их континента, который и переводился некоторыми, как «могучий». То-то в дядюшке скрывалась моща, и внешняя — соплей перешибешь (веянья эльфийской моды), и внутренняя, когда даже без особых средств дознания раскололся до самой пятой точки.

— Мало ли что в голову взбредет Народу, — неопределенно пожал плечами тот, — А там дети, не хотелось бы, чтобы пострадали.

Ну-ну. Отчего-то избирательная любовь лэрга немного покоробила. Глэрда при нем гоняли в хвост и в гриву, заставляя постоянно рисковать жизнью. Впрочем, мог скрываться и какой-то другой аспект в таких действиях, а не только возможный захват детей противником во время мятежа и последующего ввода войск Охланом.

— Тебя понял. Учту.

К нашей процессии присоединилось четыре моих телеги, груз на которых скрывался под пологами из сантика и с клеткой, откуда мрачно взирали на мир Лис и Куница в кандалах. Дальше двигались молча. Задачи и роли всем расписал заранее, но так, чтобы никто не заподозрил, что я знал хоть что-то о предстоящем действе.

На главной площади собрались фактически все жители Черноягодья. Гвардейцы и стражники обеспечивали порядок, два десятка окружали помост. Указав место, куда ставить транспортные рядом с ним. Я вслед за лэргом перенесся из седла на сцену, где установили для уважаемых зрителей навесы. И там на лавках чинно расселся в полном составе Малый совет. Сегодня к тридцати двум главам великих родов Черноягодья добавились еще четырнадцать незнакомых лиц — демморунгцы. Кром брезгливо поморщился при виде меня, я сделал вид, что принюхался и тоже чуть скривил рожу. А нечто озорное в душе призывало еще и хрюкнуть, как в детстве.

Конечно, сдержался, но настроение сразу пошло вверх.

В толпе наособицу держались орки, гоблин Джиган и эльфы. А еще два десятка легионеров окружали огромного седого детину в матовом полном доспехе с полуторным мечом на поясе, если не ошибался, это и был Раст Снежный из рода Огненных волков командир Седьмого штрафного легиона, присланного с карательной миссией.

«Что можно от Снежного ожидать?», — спросил у сотника по защищенному каналу. Тут же пришел ответ:

«Он точно вмешиваться не будет. Скучно ему. А еще хотел посмотреть на того юнца, что убивает драконов, как мух», — и столько ехидства мне послышалось, будто не я их убил, а лишь присвоил себе чьи-то достижения. Непорядок.

Вновь, обведя суровым взором подиум, а я не затемнял стекла очков, в очередной раз просканировав все и вся, затем спросил у Волка:

— Это что за цирк?

— Народ собрался, волнуется. Хочет, чтобы ты ответил на его вопросы, — заявил староста и расплылся в наглой улыбке.

— На какие? И вы серьезно решили предоставить мне слово здесь, а не на Малом совете?

— Такова воля Народа! — веско припечатал тот, — А обвиняешься ты в убийстве тридцати одного человека!

И словно по волшебству, а точнее по сигналу из толпы начали раздаваться восклики:

— Мы призываем тебя к ответу, аристо! Перед всеми людьми!

— Перед Народом!

— Отвечай! Почему ты убил наших детей⁈

— Говори!

— Зачем продал участки пришлым?

— Почему у тебя работает столько не наших?

— Убийца…

Откровенных ругательств пока не звучало. А хотелось бы. Но палку крикуны не перегибали.

— Ну, что ты ответишь, глэрд Райс, перед Народом? — это уже новый глава Кречетов вмешался.

Лэрг подобрался, напружинился, от него полетели команды гвардейцам, но совершенно для меня не понятные, типа работаем по плану «Джирг». Происходящее ему явно не нравилось, более того, он не ожидал, что действо будет открытым. Но у меня все было под контролем, даже на самый крайний вариант — резня толпы. Я неторопливо достал книгу из подсумка. Помолчав и вычислив всех заводил, которые распаляли толпу, поднял руку ладонью вверх. Людское море волноваться стало меньше.

— Вы призываете меня к ответу перед Малым советом, а не после… Да… Такого я не ожидал! — большая часть глав глумливо заулыбалась, — Что же. Отвечу, — голос, усиленный амулетом, раскатился над площадью, заставил всех замолчать, замолчал и я, медленно переводя взгляд справа налево, будто пытаясь вычленить и запомнить каждого, отчего зрители начинали ежиться, смотреть куда угодно, но не на сцену. Да, кладбище за плечами на авторитет работало неплохо. А затем заговорил медленно, с интонациями, будто роняя слова, — Вот смотрю я на некоторых из вас, и больно мне делается на сердце. Противно. Муторно. Горестно. Подлое племя! Паскудное! Потому что представляю я, — рыком задавил попытавшийся подняться ропот в толпе, и продолжил почти спокойно, — Что они скажут предкам? Потому что из-за их разрушительных речей уже все вы нарушаете Заветы! — потряс книгой над головой, которую сжимал в левой руке, в правой булаву, — Как вы посмотрите им в глаза⁈ Что скажете в свое оправдание⁈ Все! Вы! — обвел толпу моргенштерном, — Ведь этот день наступит. Этот день придет! Это неизбежно, как смена времен года! Краст из рода Кречетов, что скажешь ты? — «указка» остановилась на подстрекателе, — Чем ты можешь гордиться? — смелый крикун сразу захотел сделаться меньше, спрятаться, одно дело анонимность, а другое когда вот так вытаскиваешь их на свет и показываешь, а еще и могло прилететь от меня, — Ну, говори! Отвечай здесь, перед Народом! Что в штаны наложил? Что ты скажешь предкам⁈ Чем похвастаешься⁈ О каких свершениях заявишь? Наверное, как воровал кур у Толстого Черри⁈ — «так это был ты⁈», использовал память мальчишки, он видел преступника, кстати, не из-за нужды пошедшего на такой шаг, а просто из пакости, — Вот какой ты совершил подвиг! Так говори! Твое слово! Что ответишь ты даже перед Народом? — давил я на одно и тоже, — Здесь! Сейчас! И это даже не перед предками? Расскажи нам о своей подлости! Паскудности! Молчишь, о Великий похититель кур⁈ Язык проглотил⁈ И у тебя хватает смелости выкрикивать ересь, призывая меня к ответу? Меня — Глэрда Райса главу Дома и Рода Сумеречных, Убийцу драконов и Ухореза, Кормчего Мары, полноправного владетеля, чье имя знают боги? Призываешь к ответу вопреки порядку, установленному предками? Заветам? Что скажешь? Зачем ты мутишь Народ? Зачем ты его толкаешь на преступления⁈

Однако у идиота возникли гораздо более явные проблемы, когда в его сторону двинулся здоровяк, который раздвигал толпу, как ледокол льдины. Жира у Толстого Черри не имелось ни грамма, а гора эта была под два метра ростом, статями — лэрг Турин. Этот момент я пусть и рассматривал, но с малой вероятностью. Поэтому пришлось срочно переключаться.

— Черри, Черри, я все объясню! — орал тот.

— А ты куда ты собрался, Иррин из рода Волков? — булава вычленила следующую жертву, пытавшуюся протиснуться подальше от первых рядов, — Что скажешь ты? Ответь. Вот стоит Народ, — обвел всех, — Чем можешь ты похвастаться? Какой подвиг ты совершил за свои почти сорок зим? А, Ужас коз? Блеющий во тьме? Или ты, думаешь, я забыл, как ты отличался тем, что пугал единственное животное одноногого Харма? И радовался, как ребенок, достижению! Эй, Рамс? Постой-постой, недруг! Ты призывал меня к ответу? Что скажешь ты? Или ты Керри? Чем вы сучьи дети прославились⁈ Мрочьи выкормоши! — последнее почти прорычал, оно прозвучало рокотом. Да, авторитет я заработал дикий, учитывая, что на прямые оскорбления никто не отзывался, — А я скажу! Вы смело можете говорить предкам, что послужили орудием в черных руках тех, кто повел Народ к гибели! Вы — лирнийские слизни! И ответите тоже вы! Вы хоть понимаете, что натворили? — патетически воскликнул я, — Именно вы предвестники бед и горестей, которые придут теперь в каждый дом, постучат в каждую дверь, ворвутся в каждую семью! И теперь погребальные костры будут гореть чаще, чем рождаться дети, случаться свадьбы… Это все вы! Вы заставили нарушить Заветы всех здесь собравшихся! — толпа от таких пророчеств ахнула. А Иррин лишь взвизгнул:

— Ты все врешь! Врешь! Врешь!

— Я клянусь кровью, что вы все, призвав меня к ответу перед, а не после Малого совета, нарушили Заветы предков! Ибо я есть глава рода Сумеречных! В этой книге же сказано, что нарушивший уложения испытает много горестей и печалей! — воздел фолиант в воздухе, вышло эпично, учитывая, что ладонь объяло пламя вместе с ним, — И вы их нарушили! Все! Вы! Что вы ответите уже мне⁈

— Мы не хотели! — за всех заголосил кто-то.

— Мы не знали!

— Что будет-то, что?

Я обводил толпу мрачным взором, главы родов сидели и не понимали происходящего. Помолчав, продолжил.

— Я не против ответить перед Народом, и отвечаю сейчас, ибо вынужден. Но порядок, заповедованный предками, должен блюстись! — потряс книгой, — Неукоснительно и беспрекословно! Теперь поздно… Пусть каждый из вас знает — беда стучит в ваши двери! И подстрекатели, все те, кто призывал вас нарушить порядок вещей — вот виновные! Запомните их! Выжгите в памяти! Не знаю, поможет ли теперь их уничтожение, как скверны… Не знаю… врать не буду. Но причина — они! И те, кто стоял за их воплями! Демморунгцы уедут, будут жрать в три горла и сладко спать, разгребать будете вы! Ибо они хвост, но вы собака, а когда хвост начинает руководить псом, ничего хорошего не выходит! — «что деется!», крикнула истошно какая-то баба, вокруг бузотеров образовалось свободное пространство, а я вновь посмотрел на притихший народ. Да, не будь у меня такой репутации, пришлось бы хуже, но не зря же на нее столько работал, — Однако вижу я честное раскаянье во многих из вас. И когда вы узнали, что нарушили Заветы ужас обуял ваши души. А, значит, не все вы заблудшие. Может, поэтому и не все потеряно для вас. Да, не всё! Пока еще не всё! И если кто-то спросит у меня, есть ли выход? Можно ли исправить ситуацию? И может ли сегодняшний день послужить началом новой эры для Народа? — все замолчали, никто не хотел обращать на себя мой взор. Да еще и Краст уже сиял двумя фингалами и свернутым носом, учитывая, как поглядывали на остальных его сообщников, появление украшений и на их рожах — дело скорое, — И я скажу вам — надежда есть! И заключена она в героях. Настоящих героях, о которых затем будут слагать легенды. И они тоже среди вас, в этой толпе! Но они в отличие от брехливых скотов знают цену и слову, и делу, поэтому и молчат! — все запериглядывались, — Вы спросите, кто они? Кто те люди, которые уже сегодня могут с гордостью, пусть не сказать что-то, но посмотреть в глаза предкам⁈ Отвечу! Это Корвин из рода Выдр, это Гранд из рода Саблезубов, Роб и Бриг из рода Коршунов, это… — перечислил, показывая булавой на каждого в толпе, всего шестнадцать человек из двадцати двух ходивших на червей с Улафом, двое из них обрели тотемы, восемь умения и шестеро погибло, — Выйдете из толпы, и встаньте рядом со мной ибо вы этого достойны! — вот здесь две трети глав из Малого совета перекосило по-настоящему. Переглядывались друг с другом, вид, как у загнанных в угол зверьков. Получалось не они таким хитрым образом призвали меня к ответу, чтобы в итоге избежать кар со стороны лэрга Турина, а я верховодил и вел себя, как владетель, имеющий право карать и миловать, — И вместе с ними пусть выйдут и родители Эмбера из рода Белок, Истана из рода Черных лис… — перечислил погибших.

Минут пять-десять суеты, и вот на помосте, полностью отвечая моим замыслам замерла шеренга из шестнадцати человек, а родственники мертвецов встали чуть в стороне, держась кучей.

— Вот не шестнадцать, а двадцать два смельчака, шестеро из которых сейчас смотрят из-за стола Кроноса и присутствуют здесь, стоят рядом родителями! И вы почтенные расправьте плечи, и с залуженной гордостью посмотрите по сторонам и вниз! Именно в вас всех свет и соль Народа! Расскажу тем, кто не знает, ибо был глух и слеп. Эти воины, несмотря на юный возраст, доблестно сражались в темных и мрачных подземельях с Собирателями душ! Не ради злата они проливали кровь и теряли товарищей, а чтобы Народ стал сильнее! Цельные, сильные духом и телом, именно они — это Народ! И да, идя сегодня на Совет, я в первую очередь хотел поднять вопрос о награждении героев. Но видя весь этот цирк, это прямое нарушение Заветов, понял… Плевать я хотел на мнение хрычей, которые харкают на предков! — выдохнули все, кто с яростью, кто с ужасом, а кто и довольно, — Они поняли, что я хотел вознаградить героев, заставить их растрясти мошну, подняв этот вопрос, и испугались за свои богатства, как будто золото жрать собрались в лихие годины, — «Мроки! Мроки!» заорал кто-то в толпе, и вот пусть попробуют опровергнут, — И поэтому я награжу всех сам! Своей рукой! Добывшие тотемы получат от меня по двести золотых. Умения — по сто, остальные смельчаки — по пятьдесят. Норг! — тот принес заготовленные кошели и сверток, я же стал вручать, когда закончил, то заревел диким зверем, — А теперь трижды почтим героев! Аррас! Аррас! Аррас! — первыми ожидаемо включились гвардейцы и легионеры, а затем и толпа. Клич был имперским насколько, насколько могла быть Империя. Но его орал воодушевленно практически каждый на площади. Не отставали и главы родов, и коллаборационисты, и сепаратисты. Им ничего не оставалось, как выпучивать глаза от усердия, рявкая: «Аррас, аррас, аррас!».

— А еще, приглашая сюда почтенных отцов и матерей погибших героев, я хотел лично сказать им слова благодарности прилюдно и поклониться, — отвесил поклон, как старший младшим, — Вы не менее достойны стоять здесь, а где-то и более! Потому что смогли сделать то, чего не смогут многие и многие на этой площади! Вы вырастили настоящих сыновей Народа! Готовых рисковать жизнями ради него! Чтобы в трудный час, в лихие годины у Людей было средства противостоять любому злобному врагу! И ваши дети, как всякие первые, первыми же шагнули в вечность… И должны остаться у каждого человека в сердце, если он человек! Понимаю, золото не поможет вам хоть как-то скрасить невосполнимую утрату… Но вручаю каждому по сто пятьдесят золотых, чтобы эти деньги помогли в нелегком деле воспитания других сыновей и дочерей! Вырастить настоящих представителей Народа, за которых гордость просыпается в душе. А не… — обвел притихшую толпу мрачным взором, — Произносить не буду. Стыдно, — повернулся вновь к родителям, — Все вы можете обращаться ко мне за помощью, и я сделаю все в моих силах. И да, на свои средства я воздвигну на территории парка стелу, где будут выбиты золотом имена ваших сыновей, чтобы не угасала память о них. Затем там появятся и другие, других героев, но ваши будут первыми! Делаю это еще и для того, чтобы молодые иногда приходили подумать, вдохновиться правильными вещами, а только дурными забавами. И да будет так!

— Будет! Будет. Будет… — эхом раздалось по толпе.

Главы Великих родов готовы были сожрать тех, кто предложил вывести глэрда перед толпой и призвать к ответу.

Меня учили делать революции в информационных сообществах. В тех, где никто никому не верил и там, где слово, как и предки, мифы, легенды ничего не стоили, но и тогда я успешно сдавал зачеты. Основные методы с древних времен ничем не отличались, кроме средств, но это точно так же, как жарить мясо на сковороде или используя новейшую плазменную панель. Адаптацию я провел, а действовать в такой дремучей среде — благодать.

Теперь точно работа с молодняком и беднейшими слоями населения у «авторитетного старшинства» будет затруднена. Парней и Улафа, действительно, никто не чествовал. Да, сейчас могут подтянуться остальные главы и где-то подтянутся, вот только эффект будет иным, даже дай они больше в десять раз. Более того, плачущие матери погибших, с трудом сдерживающиеся отцы, навсегда запомнят этот миг. Выжгут на всю оставшуюся жизнь. Потому что для них это самое большое событие. Значимое. Пусть к жизни здесь отношение гораздо более простое, чем вЗемном Альянсе, которое можно было обозначить: «умер и умер», но вот к памяти относились ревностно. Там же, наоборот. И вполне возможно это убережет их семьи всего через несколько месяцев от гибели.

Главы совершенно не понимали происходящего, все пошло не по их сценариям и лекалам, обвиняемый даже и не думал оправдываться, то есть, действовать в заданных ими рамках. Что сейчас их останавливало, пока не поздно прекратить представление? Несколько козырных карт в рукаве, как они считали, впрочем, и я не позволил бы.

Теперь дальше. Еще плеснем керосина и вколотим клин.

— Я упомянул всех, однако специально прошел мимо главного героя, чтобы выделить его. Потому что вряд ли сделанное им можно переоценить. Он первый среди равных! Улаф Безжалостный глава рода Медведей, подойди и встань рядом со мной! — недоуменный, какой-то трогательный в своей беззащитности взгляд косолапого, каким он обменивался со своими соратниками, понимая, что выбора у него нет, заставил задавить улыбку.

Заложнички мои.

Виновнику торжества пришлось встать рядом, гордо расправить плечи, выпятить грудь.

— Запомните этого человека! Вот кому есть что сказать предкам! — назидательно обвел булавой толпу, — Потому что именно под его руководством был совершен первый шаг от пропасти и бездны, в которую едва не смерзся Народ! Трудно блуждать во мраке, трудно идти первому по непроторенному ранее пути, но Улаф не убоялся. И пошел! И сделал! И раздул пламя в сердцах молодых! И повел их! И достиг успеха! Мало того, что сам обрел утраченное, он сделал так, что Народ стал сильнее и получил — еще два тотема и восемь умений! Когда такое было в новейшей истории⁈ А я скажу — никогда! И хочу от себя, как главы рода Сумеречных Райсов, тоже ратующего за Людей, вручить памятный дар. Эту боевую секиру, — развернув сверток сантика, поданный Норгом, воздел над собой оружие, — Ее я взял трофеем с предводителя злобных гномов! Лютых в своей кровожадности, о паскудных делах их поведаю позднее всем вам. Возьми его, Улаф, — тот смотрел на оружие, как на ядовитую гадину, но понимал — не принять нельзя. Не поймут. И принять — это значит четко обозначить сторону. А еще некоторую, по мнению остальных и знающих, осведомленность и причастность к уничтожению бородачей. Именно Род Медведей крайне плодотворно, пусть и тайно, работал с коротышками-изгоями и преступниками на территории земель Хаоса. Напрямую же уроды отказывались взаимодействовать с другими представителями Народа, — Настоящая гномья зачарованная сталь, достойная лучших воинов Аргасса! Пусть же он служит тебе верой и правдой, и беспощадно разит врагов Народа и твоего рода! Аррас!

И под громогласный рев из тысяч глоток имперского клича, тот бережно принял дар. Подождав, когда восторг толпы чуть схлынет, я продолжил.

— Ответь мне, Улаф, кто встречал доблестных героев, когда вы вышли из подземелья? Кто помогал нести павших и перевязывать раненых? Кто подносил вам кубки с вином?

— Никто. Мальчишки, — медведь потерялся, староста не помощник — ему бы мысли в кучу собрать, остальным главам в головы не приходило, как перехватить инициативу, не вызывая бунта народных масс.

— Вот! — взревел я, и обличающе ткнул пальцев в представителей Малого совета, — Я скажу больше. Мальчишки, пусть и свободные, но дети рабов! Не ваши… — обвел булавой толпу, — В глазах ронецов горел огонь, который должен был быть в глазах вас и ваших детей! Они восхищались подвигом Улафа, и тех, кто пошел за ним, они говорили и говорят, что хотят походить на героев!

— Откуда ты знаешь⁈ — выкрикнул кто-то из Орлов. Они отчего-то воспылали ко мне гораздо большей ненавистью, чем те же Кречеты.

— Оттуда, что мне вместе с Амелией достался и сын ее рабыни — Сим. И он, захлебываясь, сегодня рассказывал с утра о подвигах главы Медведей. Он попросил у меня, чтобы я разрешил ему тренироваться с моими воинами. Сопляк, пацан! Сын рабыни, а мыслей правильных больше, чем у изначально свободных мужей! И просил за сверстников, которые захотели тоже стать воинами. И не на ровном месте, а благодаря примеру Улафа и не юношей, но мужей! Вот тогда у меня возникли скорбные мысли о судьбах Народа, которые еще больше усугубились, когда вы сегодня нарушили вновь Заветы! — потряс книгой, — И к вам — Орлам, как и Кречетам, я выскажу свои претензии чуть позднее, но здесь и сейчас!

— У нас было горе, мы скорбели по убитым тобой, поэтому не встретили, — выкрикнул один Куниц.

— И про это я скажу свое слово! Про ваше горе! — вложил весь сарказм в последнее предложение, а затем многообещающе, — Про все поговорим.

— Лучше это сделать на Малом совете… — попытался вмешаться глава младшей ветви рода Кречетов, вцепившийся за эту возможность перевести все в партер. Кадр из демморунгских, а новый черноягодский молчал.

— Не знаю, при чем здесь ты, учитывая, что ты не входишь в Малый совет, но делать это было лучше с самого начала, а теперь я буду говорить с людьми. Слишком вы погрязли в дерьме! И расскажу откровенно, не буду пытаться спрятать вашу грязь, сгладить острые моменты. Вы, прикрываясь неким трауром… Не почтили героев! Не встретили их! Более того, скажу так, вы, скорее всего, желали Улафу… поражения!

— Да…

— Клянись кровью передо мной, перед аристо, что вы хотели Безжалостному победы⁈ Ну!

— Но… но…

— Как смеешь ты своим куриным блеяньем оскорблять нас, демморунгец? Оторвавшийся от Заветов и Черноягодья? Видишь, ты желал поражения Улафу! Хотел, паскуда, гибели нашего героя! Поэтому вы их не встретили! И мы должны слушать тебя? Твои слова — лай!

— Я… я…

— Что ты⁈ Что⁈.. Молчишь? Вот и молчи, и не тяфкай, когда члены Малого совета говорят, — и не обращая внимания, повернулся к Медведю, произнес громко, но спокойно, — Ответь передо мною и Народом, Улаф, в чем причина гибели шестерых, пошедших за тобой? Никто тебя не обвиняет, но ты, как опытный воин, что сам думаешь? Почему вышло так? И нельзя ли сделать иначе, чтобы избежать бессмысленных потерь?

— Недостаточная подготовка, плохие доспехи, оружие, — честно перечислил тот. Вот это был скользкий момент, заявил бы про богов, тогда пришлось бы использовать другой, менее действенный сценарий. Но здесь все легло в масть.

— Все всё слышали⁈ — обвел взглядом, вычленил: «и что?», «тоже истину открыл», — Да, наверное, это и к лучшему что заседание вынесли на суд всех Людей. Потому что, я глава рода Сумеречных райсов, говорю, толку от Малого совета, как от колодца, вокруг которого собираются бабы! Может и нам теперь там устраивать заседания? Собачьи свадьбы? А-а, главы? — посмотрел на всех, еще и булавой в них ткнул.

Лэрг Турин пока тоже не понимал, как ему реагировать на мое выступление. Но в целом относился одобрительно, лишь один раз прислал просьбу не убивать без причин. Я помолчал, будто ожидая ответа, но местная знать сопела, прятала взгляды и сосредоточенно молчала.

— Еще в прошлый раз с моей подачи, человека, ратующего за Народ, мы решили и постановили, тренировочному лагерю быть! Помощь слабым и бедным родам в покупке доспехов и оружия оказать! Нанять орков и эльфов, как и почтенных ветеранов из Народа, чтобы учили молодняк! Прошло почти две декады. Две, мрочья сыть, декады с того Совета! А воз поныне там! Вчера я въехал в Ворота… И что я там увидел? Ты, — вычленил из толпы первого попавшегося Тигра, — Отвечай, что я там увидел?

— Не знаю… — пролепетал тот.

— Он не знает! — саркастически передразнил я, кто-то засмеялся, кто-то загомонил, но все оборвал мой рык, — И он прав! Я тоже не понял! Легионеры тренируются, хотя, казалось бы, куда еще! Стражники со Стены и городские тоже! Только наши дети, дети Народа, прозябают и занимаются откровенным паскудством! Неудивительно. Где всё? Почему ничего нет? Почему с Улафом пошли в бой люди едва ли не с деревянными копьями? Я у вас спрашиваю при Народе: Совет, где все то, что мы постановили⁈ Почему никто не ударил пальцем о палец? Кто ответственный? Никто… Что скажешь ты, глава рода Тигров, часто бахвалящийся своим влиянием, богатством и сыновьями? Который смело может говорить предкам: мой внук устроил грандиозный мальчишник, такой, что всем почтенным мужам до сих пор икается! С вас смеются по всей Империи! Ведь вы теперь не Народ и Люди, а шуты и клоуны! В Демморунге разумные озираются вслед вам гогоча и тыча пальцами. Вот что ты сделал для Народа, Тигр! Опозорил! Страшно опозорил! Всех! Будто и не царь зверей твой тотем, а шкодливая мелкая ободранная кошка! — «аргхммр» зарычал тот, но кидаться опасался, — И вместо того, чтобы кровью и делом смыть свой позор, продолжаешь плести вонючие интриги! Сегодня твои люди подговорили весь Народ совершить паскудство, наплевать на Заветы! Что ты нам ответишь?

— А кто ты такой… — наконец староста вмешался.

— Закрой рот, Кром глава рода Волков, я тебе пока не давал слова в свое оправдание! — от такой беспредельной наглости тот поперхнулся, — А твои преступления бесчисленны! И не стоит ли разобраться, чем ты занялся вместо укрепления обороны, вместо взращивания боевой силы Народа? Не непотребным ли пьянством? И паскудным развратом в тигриных традициях? И с кем? Десятки вдовушек в соку приняли бы вчера вас с распростертыми объятиями, напоили бы и накормили, в баню бы сводили, спать уложили, но вы вместо крыши дома и жаркой женской груди, и других узких прелестей… Вон какие красавицы, смотришь, и глаз радуется… Но вы выбрали грязный хлев и Томми! Я даже не спрашиваю: зачем? Мне все понятно. Дело в нарушении вот этих прописанных кровью уложений! — потряс книгой, — А дальше… будет еще хуже! — вновь взялся пророчествовать я, — Говорил вам всем, что не стоит гневить богов? Говорил. И Улаф прислушался, сделал выводы, он теперь герой! Настоящий! Вы же… Ты понимаешь, как опозорил свой род? Что про тебя говорят люди? Так вот, не с твоего ли молчаливого одобрения стали возможными мальчишники? И прочее дерьмо? — многие зашумели одобрительно, — Наши предки перед свадьбой собирались с друзьями, вспоминали дела ратные. Потому что каждый из них к этим годам был ветераном, терявшим близких друзей, стоявший насмерть в бесчисленных сражениях с порождениями тьмы. И многие из них уже были седыми… Вы опомоили великую традицию! Верно я говорю, старики?

— Верно! — те даже, у кого клюки были, застучали ими, — Мроки!

— Я пил с твоим родичем! — решил усугубить староста и неуклюже перевести стрелки.

— С кем ты пил, он мне такой же родич, как лирнийский слизень родственник лирнийскому иноходцу! У обоих есть в названии слово «лирнийский», но разница, как говорится, налицо. Так вот, запомни, среди слизней у меня родичей нет! У меня в Доме пока, включая меня, три человека, в роду — одна Амелия. И она в паскудстве не замечена. Почему так мало? Потому что быть в моем великом роду и в моем великом Доме это великая честь и благо, и кого попало я не принимаю. Каждый из моих стоит сотен! Даже полную клятву верности я принимаю не у всех. Это нужно заслужить! Но то, что приезжий аристо твой друг — это бесспорно. Как гласит истина, покажи мне своих друзей, и я узнаю, кто ты. Мы тебя узнали! И лучше молчи!

Подождал. Кречет скалил зубы, едва не рычал, теперь точно решатся на задуманное. Мне не хотелось терять двое суток на резню призрачных сущностей, чтобы еще поднять ятаганы. Столько времени по приблизительным прикидкам, если не повстречаются высшие вроде жнецов, требовалось для добычи необходимой энергии.

— А теперь слушайте все! Меньше двух декад прошло с того времени, как наш караван вышел в Северную крепость. И на него напали! Все знают о результатах. Десятки погибших Людей из Народа. Пострадали все. И женщины, и мужчины, и старики, и дети. Но основное бремя испытаний выпало на долю рода Медведей и Волков. Их главы чудом пережили магическую атаку некроманта Руга Темное Солнце, в итоге оба лишились тотемов. Кто виноват? Я отвечу! Сговор артультовцев и подлых гоблов. Разбойники хотели освободить сообщников и плевать хотели на жертвы среди вас. Вы для них грязь из-под сапог! Навоз, которым они готовы щедро удобрять земли Хаоса! О чем это говорит? Артульт — зло! Он не радеет за Народ, несмотря на их заявления! И доказательство — количество убитых при «освобождении». Я их тогда остановил, иначе бы жертв было больше. Сжег подлое племя! Убил шамана, огров, гоблов, минотавров, мертвецов! Всех, кто шел против… Вражеская кровь покрывала меня с головы до ног! От меня бежал в ужасе сам темный маг, имя которого многие боятся произносить вслух! Не отставали от него и двухголовые паразиты! Спрятались от меня за магической каменной стеной! Суки! И этому есть не один и не два свидетеля среди Народа! Смотря на погребальные костры тогда, ненависть ко всем тварям родилась в моем сердце. И я сказал — я возьму кровь за кровь, я их заставлю ею умыться, я пойду по их трупам, и меня никто, и ничто не остановит! За слезы наших детей и матерей, за молчаливые хмурые взгляды дедов и отцов! Они ответят! За все! Верно ли я решил поступить?

— Верно! Верно! — толпа задыхалась от ярости.

— Набрав в Демморунге два десятка наемников, после завершения всех дел, я выдвинулся в земли Хаоса. Всё пыталось меня остановить, казалось, не было ни одной подлой мрази, которая злобно бы не бросилась в атаку, чтобы не дать свершиться возмездию. Справедливости! Но… Но они не угадали! И вот результат, — по моей команде по магосвязи стали заносить мешки с головами, вываливать их, как и головы огров таскали по двое, куча росла, — Здесь головы аристо, эльфов, гномов, гоблов, огров, хуманов, гарпий и других порождений земель Хаоса! Драконью башку все видели, как и его самого! Высший призрачный жнец Хаоса тоже встал на пути. И навсегда остался в камне! Кстати, именно эти двухголовые — указал пальцем с четками, — Убивали тогда наших людей! Но, Народ, радуйся, через все тернии, я добрался до Руга Темное Солнце и верховного шамана племени Четвертой окровавленной руки Лиман-дзяна! И выставляю на всеобщее обозрение их головы! Око за око! Кровь за кровь! — с этими словами я выдернул обе башки из мешков с открытыми горловинами, которые держали передо мной бойцы.

— Кровь!

— … за кровь!

Толпа радостно заревела, заорала, заулюлюкала, кто-то от лучших чувств засвистел. В общем, полной восторг масс. Минут пять пришлось пережидать восторги. Улаф подавленно улыбался, но в глазах реальная тоска, он быстро понял, кому выкатят претензии по поводу разгрома коротышек. И вряд ли легко докажешь полную непричастность. Плакали связи, а чтобы их восстановить немалые труды потребуются. И оружие с броней для наемников придется искать где-то еще. А мне это стоило всего лишь одного жеста.

— Во время странствий я встречал не только зло, но и тех, кто его не приемлет, и кто от него бежит. Так нашел племя Парящих в ночи — мирных гоблов, которых взял под свою руку, ибо добро есть в их душах. Живут они чинно и благочестиво охотой и собирательством! И да, после этой сумеречной ночи, я организую форпост в пятне, расположенном в дне пути от Черноягодья, чтобы каждый его житель мог невозбранно вести торг с коренными обитателями земель к общему процветанию. Кто же их тронет без повода, того настигнет кара! Сколь в ней я беспощаден… — не стал продолжать фразу, а глубокомысленно посмотрел на гору голов, — Но и это еще не все. Племя четвертой окровавленной руки понесло потери, но та кровь не смыла печаль с моей души, поэтому после сумеречной ночи за каждого их пособника, а проверять станет аристо, буду выплачивать награды золотом. За их хольки. Но горе падет на головы тех, а умения Воронов позволят найти убийцу, кто посмеет тронуть мирных и выдать их за злодеев! А у зеленомордых разбойников, которые настолько заблудились в этом мире, что решили под стенами Черноягодья похищать наших сестер, жен и детей, убивать наших людей, пусть земля горит под ногами!

— Пусть! Пусть!

— Вот чем я занимался на землях Хаоса! Нес туда добро и свет! Возмездие! Скажи мне, Флэст глава рода Выдр, правильное ли я совершил деяние? Верное ли?

— Именно так должен был сделать каждый! — книга в моих руках заставляла вспоминать написанное.

— Но спрошу я у вас, Народ, только ли твари Хаоса противостояли мне? Вставали на пути, чтобы не дать воцариться справедливости? Свершиться священной мести? — задал вопросы, и сам же ответил, — Нет! Демморунгцы показали свои лживые грязные натуры! Паскудные! — гости зарычали, когда я в них ткнул моргенштерном, — Они, оторвавшись от материнской сладкой сиськи Черноягодья, позабыли кому обязаны всем! И все чаще раздаются в их среде голоса, что можно и нужно плевать в руку взрастившую их, давшую им хлеб. Шакалы родства не помнящие! Вот кто они! — здесь со мной были согласны многие и многие, — Потому что, узнав о трагедии с нашим караваном, они… Они вместо того, чтобы воспылать ненавистью к кровожадным гоблам и артультовцам, решили напасть на меня! Подло! По сучьи! Исподтишка! Собрали тридцать три утырка! Из них многие и многие имели тотемы и умения. Они же возжелали поглотить мой! А еще хотели доказать всем вам, что Заветы предков, по которым я стал одним из Народа, ничто! Что они их выше! И не имеют они над ними силы! А именно они алчные мроки есть власть над всеми вами! Отщепенцы! — толпа злобно начала гудеть, — При всем моем неуважении к Крому, при всей нашей взаимной с ним любви, — кто-то хохотнул, — Я уверен, так как знаю, что он умен и часто вспоминает Заветы, то отговаривал заблудших от безумия! Он взывал к разуму! Но никто не послушал главу Черноягодья! Так ли это, Кром, или я ошибся в выводах? Что признаю здесь и сейчас.

— Все так! — пришлось признать тому, — Отговаривал, не послушали.

— Предупреждал ли ты меня?

— Нет! И могу кровью поклясться.

— Видите! Из тридцати трех выжило всего двое. Полюбуйтесь вот на этих… красавцев! — вывели на помост пленников. Те прятали глаза, переминались, звенели кандалами, — Вот они… Пока настоящие герои добывали тотемы и умения, сражаясь с порождениями древних времен, отравляющих наше проживание, эти… эти… И у демморунгцев хватило наглости явиться не с повинной головой, а с претензиями! Что скажешь ты, Орел, чье имя я даже запоминать не хочу, дабы не поганить свою память? Так о ком был траур, когда не чествовали Улафа с победой? А я скажу! По отступникам, преступникам, и я разберусь почему некоторые действовали не согласно моему приказу. Ведь только я властен над своими трофеями. Почему сожгли паскудные головенки, которые я хотел утопить в лирнийском дерьме со слизнями⁈

— Они сказали, что выплатят виру, — сообщил лэрг Турин, — И я пошел им навстречу.

— Наставник… С тобой мы поговорим позже, но раз это сделал ты, то не оспариваю твоего решения, — но надолго задержал взгляд на сотнике, самоуправство мне еще вчера не понравилось, — А я закончу. Почему их нужно было утопить, как шелудивых мроков? Ибо опозорили они Народ! Потому что настоящие Люди, собравшись в такую силу, должны были, коль имелась скорбь в сердцах, мечом и огнем пройти по землям Хаоса! Уничтожить разбойников… Они поступили иначе. В духе вероломных демморунгцев, — уверен, это станет ругательством, — Вы спросите, как я смог одержать победу над превосходящими силами противника? Ответ так же прост, как почему я убиваю чудовищ. И иду к цели, лечу, как арбалетный болт! Он есть у каждого, потому что он находится вот здесь! — опять потряс фолиантом, — В Заветах! Чтите их и предков! Учите детей правильному! И придет счастье в ваш дом!

Уверен, сегодня все сдуют с книг пыль и возьмутся за грамоту. Рецепт успеха оказался прост. Вот только подлый ронец им воспользовался первым.

— Ну, что Народ, в своем ли праве был я, убив тварей? Которые вместо того, чтобы мстить за родичей, пытались уничтожить того, кто это делал?

— В праве, в праве, в праве!

— Глэрд Райс!

— Райс верно говорит! Суки!

— Пусть катятся обратно, вероломные мроки!

— Убить их всех!

— Повесить на воротах!

— Так что мы ответим демморунгцам? А, Кром? Улаф? — повернулся к боссам, — Виновен ли я в том, что убил нападавших, о преступных замыслах которых ты знал и не предупредил меня? А теперь вдруг вы начали говорить об убийстве…

— Никакого преступления не было! — подумав, сообщил Безжалостный, — Ты на сталь ответил сталью и кровь взял за кровь, жизнь за жизнь. Но и об вире нельзя говорить. Так как, пусть и плохое деяние, произошло оно не на территории Империи и Великого герцогства Аринор. А на землях, где действует лишь право силы, — не стал пока отвечать лозунгом, что Империя там, где есть аристо, потому что аристо это и есть Империя. Пока не время.

— Кром?

Староста и часть глав повторила сказанное Медведем. Впрочем, не они играли первую скрипку сегодня, единственное, на что я наделся — в игру подключится хотя бы Тигр. Тогда миссию можно было считать выполненной. А так, знатные недруги внутренне ликовали. Сейчас ронеца опустят ниже земли-матушки, а затем и прикончат. И это всем расскажет, что его слова пусты, как и пророчества. Специально предварительно жребий тянули, кому выпадет честь убить меня, всем хотелось и похвастать достижением, и взять энергию из моего алтаря, кинжалов и поглотить райса. Сама процедура походила на передачу силы и крови аристо.

Добавим еще немного им позитива.

— Что же, раз все согласны, то перейдем к рабочим моментам. И хотел сделать объявление для всех. Я покупаю пустующие подворья, участки и делянки для сбора роски и шляпника. Черноягодье не должно пустовать, оно должно жить и процветать! И помните люди Народа, в ближайшие три цикла, именно вы будете задавать тон всему. Это время используйте с умом!

Если обычные рода восприняли предложение без особого энтузиазма, то великие едва руки не потирали, зная о моей скорой гибели, как и о том, что в любом случае перед длиной сумеречной ночью все вернется обратно, после мятежа. Главная задача — успеть получить золото перед поединком. Потом не с кого будет спрашивать.

«Неожиданно» для всех поднялся глава рода Орлов — высокий плечистый поджарый, он даже походил на свой тотем. Нос крючковатый, глаза злые, птичьи.

— Я не верю ни одному слову Райса, и докажу, что он лжец! Что без подлых засад, без поддержки могущественных магов и драконьих всадников, он просто пустышка! Мясо! И да, я не верю в слухи, которые распускают про тебя за твои же деньги. Кровь аристо не врет? Я что первый раз таких вижу? Без истинной магии — вы никто! А у тебя ее нет. Мне же помогают боги! Поэтому я вызываю тебя на Поединок чести! И требую, чтобы он, как всякий между главами родов, проводился по всем правилам. То есть победитель получает всю силу Рода, включая книги, и становится вправе ею распоряжаться? Что скажешь, Райс?

— Что с имуществом? — чуть помолчав и понервировав всех, спросил я.

— Ты не поймаешь меня, я не хуже тебя знаю Заветы. Оно в любом случае останется у членов уже бывшего тогда рода после гибели его главы.

— Согласен. Выбираю сталь и магию, — тот едва не пустился пляс, они угадали с моим выбором оружия, я же повернулся к полосатому недругу, — Что, Тигр, сам обделался, пернатого подговорил? Каждая кошка смелая пока не видит райса! А уж вы… С мальчишниками…

— Я вызываю тебя, если ты переживешь поединок с Тирландом главой Рода Орлов! — отнюдь не дедушка, вполне мощный мужчина в возрасте пылал гневом.

Молодец, красава.

— И я вызываю тебя! — вмешался демморунгский Кречет, его недобитый собрат из Черноягодья выступил следующим, — И я!

— Я тоже бросаю тебе вызов! — это глава младшей ветви гостей-Волков.

— И я! — как могли не вмешаться приезжие Медведи?

— Я не могу пройти мимо лживых наветов! — Лис из Северной крепости.

— Не останусь в стороне и я! — это совсем отморозок решил выслужиться — глава мелкого рода Красных пантер. Местный.

Итого: восемь неразумных.

Почему смелость родилась в сердцах остальных, учитывая, что на кону? Потому что мне через Орла не пройти. Поэтому каждый спешил отметиться. Показать лояльность и верность. И что греха таить, затем всем и каждому говорить при случае: «я его тоже вызвал, и не моя вина, что боги прибрали его раньше. А вот если бы до меня дошла очередь, то я бы ему показал! Ух, раскатал бы в блин! Раскатал!».

— Дай мне амулет для усиления голоса! — ко мне опираясь на клюку подошел старик-Куница, глава черноягодского рода.

Почему нет?

— Я перед Народом тоже вызываю тебя в Круг чести на Поединок богов, — проскрежетал он, вот это действительно было удивительно, из него песок только не сыпался, — Да, мне известно, что ты нас всех победишь. Это глупцы не ведают, что творят. Вы, к моему сожалению, — обвел крючковатым пальцем и глав, и народ, — так и не поняли, про что говорил глэрд Райс. Вы не осознали глубины его слов. Учитывая, что вы пошли дальше в наплевательском отношении к Заветам, к которым отчего взывали не вы, а тот, кого вы называете «ронец», то… то глэрд больше Человек, чем все вы! И поэтому сегодня уже поплатитесь! Он спросил у вас, и у меня, как вы будете смотреть в глаза предкам? А я, передав ему всю силу алтаря, смогу смело это сделать. Потому что больно мне сделалось на сердце от того паскудства, что вы все творите. И когда меня спросят, что я сделал для рода? Я скажу — уничтожил гниль, и либо мы очистимся, либо сгинем. Кронос показал всем путь, и Улаф Безжалостный его нам всем продемонстрировал наглядно, он не стал идти по легкой дороге старых богов, пошел по-новому. Если Куницы достойны, то добудут себе все сами, возродят алтарь, вдохнут в род жизнь, вольют новую кровь. А нет… Пусть лучше так, чем молодая поросль, за которой мы же не уследили, нас позорит. Единственное, о чем попрошу, глэрд Райс, не уничтожай родовые клинки и нашу книгу. И если проявятся достойные, вручи им их!

— Сделаю, — почтительно поклонился.

Толпа и главы безмолвствовали.

Глава одиннадцатая

09.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

Рода, Рода…

Если кто-то и поверил Кунице, то только не я, тем более краткую характеристику дедушки получил из очень правдивых уст. Почитатель Оринуса, люто ненавидящий Кроноса. Планомерно и на протяжении всей жизни выступал за независимость. Призывал устроить перед мятежом Варфоломеевскую ночь всем, кто хоть как-то мог помешать Артульту в насаждении правильных устремлений. При этом ненавидел до зубовного скрежета не только аристо, но даже обычных людей. И считал, что мир должен принадлежать только Народу, остальные же — топливо для алтарей, согласно заветам древних предков.

Сопливую дурь, мешающую работе, как и веру во все хорошее, из нас планомерно и жестко вытравили давным-давно. Поставили прививку яркими примерами из реальной жизни. И я четко понимал на кого моя речь рассчитана, и кто мог поддаться порыву. К целевой аудитории этот товарищ точно не относился.

Впрочем, не сбрасывал со счетов, что старого экстремиста посетило озарение, которое назвали исследователи «Эффектом Блайи», или догнала деменция. Отдавал такой вероятности одну тысячную долю процента.

И еще, воспринимать Народ как некую единую неделимую силу нельзя. Даже те две трети отморозков, сплотившихся в достижении общей цели, имели разное понимание верного курса. И каждый Род под шумок хотел откусить больше, чем друзья по лагерю, задавив и поглотив в итоге последних. Поэтому и возникал закономерный вопрос, какую выгоду хотел извлечь оппонент из данной ситуации? Ведь он лично купил билет до царства Мары первым классом. Не следовало сбрасывать со счетов Ситруса. Практически каждый из тотемных обращался к его помощи, чтобы звериная сущность питомцев не брала вверх. Хотя ни знаков, ни амулетов у дедули не просматривалось.

Подготовка к Поединкам чести с передачей всей силы Рода победителю ничем не отличалась от уже виденной мною в Демморунге. Жрецы так же, как и там принесли пятиугольную полупрозрачную призму, установили ее на краю будущего ристалища, и после того, как мы с противником окропили ее кровью, взялись за песнопения. Отметил, что вокальные данные местных отличались в лучшую сторону от их «городских» собратьев.

Маги сдвинули помост, и теперь колдовали над защитным куполом. За родовой книгой Воронов мне не пришлось далеко ходить, она находилась в фургоне, размещенном при Канцелярии. Сегодня вечером должен был прибыть дер Ингертос, его требовалось озадачить созданием надежного места для хранения ценностей. Успел договориться с Ванессой, вампиресса пусть и неохотно, но согласилась наблюдать за переговорами с дядей, фиксируя все на служебный кристалл. Его можно было использовать в качестве доказательства на любом судебном процессе. Озадачил Амелию подготовкой акта проверки «пострадавших», и заверению его подписями «высокой» комиссии, действовавшей под чутким руководством целительницы.

Несмотря на отсутствие официального тотализатора, должного теперь появиться после сумеречной ночи ввиду поменявшегося статуса поселения, на ставках решили сыграть многие, но лишь на первом поединке. Когда я заявил о том, что ставлю на себя двести тысяч, то Великие Рода ответили. Кто чем. Улаф подумал-подумал и отдал голос в мою пользу — тоже двести. А двадцать шесть глав — против. Но по большому счету, разбег получился всего лишь один к четырем. Хотя и это запредельный заработок на ровном месте, при условии победы.

Затем пришел черед многочисленных сделок. Расплачивался векселями, принимая которые никто не морщился. Время для обмена их на золото у Родов имелось. А у меня возникла мысль выяснить, куда будут перебрасываться из Демморунга ценности перед мятежом. Кстати, мне предложили собственность и там — доходные и простые дома, таверны, пустующие склады, с причалами в том числе, помещения непонятного статуса.

Еще обратил внимание, что управляющего эрина Брукуса больше всего радовали земельные приобретения. Не вызывали у него такого восторга просто деньги или товары, участки же и наделы заставляли лицо хозяйственника сиять радостно — дело ли, за час заключили столько сделок, что практически треть Черноягодья теперь принадлежала мне, как и около двух третей всех площадей роски и шляпника в округе. По бросовым ценам приобрел рощи тархира, участки под вырубку леса, посева и покоса. И располагались они в радиусе десяти лиг от поселения. Про такой аспект я не знал. Все время думал, опираясь на память мальчишки и разговоры обывателей, что за Стеной находились общие для всех земли Хаоса. Удивил размах мысли прошлого Великого герцога. Системно ко всему подошел, и даже про будущее возможное расширение подумал, как и попытался сразу купировать вероятные конфликты.

Волки и Медведи тоже поучаствовали распродаже угодий. Оказалось, они и половину принадлежащих их Родам владений не освоили. Что неудивительно, с их-то отношением к делу. Управляющему отправил сообщение проработать вопрос узаконивания чистых пятен. Напомнил Крому о списке ценностей за уже оказанные услуги и его обязательства, отчего староста расплылся в хитрой улыбке и сообщил, мол, все будет.

Почти пять миллионов золотых в векселях исчезли, как и не было. Когда лэрг осознал объемы продаж, то от него сразу же прилетело подозрительное: «Откуда? Надеюсь, не за камни душ?».

«Трофейные. С гоблов. Я же их в момент сделки прихватил. Могу кровью поклясться».

«Верю. Но я бы на твоем месте не принимал таких поспешных решений. Демморунг — это правильно, верно, а вот Черноягодье… Население тут гнилое. И не забывай про налоги».

«Не забываю. Но ведь ты тут скоро воцаришься? Вот и наведем порядок. Вместе».

Последнюю реплику Турин оставил без комментариев. Заявить прямо о скорой смене суверенитета он не мог (и я прекрасно понимал наставника, и ни капли не осуждал), и что все приобретения обесценятся в один миг, когда нападет Охлан, а Народ пробудится от спячки и скинет рабские оковы. Но и такое предупреждение о многом говорило. И отнюдь не об отеческих или дружеских чувствах. Просто где-то стал лэрг меня учитывать не только в краткосрочной перспективе, в рамках решаемой им сейчас задачи, но и в дальнейшем.

Основное я сделал, поэтому без всякого зазрения совести передал почти миллион эрину Брукусу, оставив его за себя. Полномочия у него имелись. Сам же успел поговорить с Кривой Эльзой, которая в красках мне поведала об утре, а получив пять золотых на алкогольное содержание хряка, с чистой совестью поставила оттиск в моей родовой книге.

Сотник отчего-то был недоволен, отозвав меня в сторону и не позабыв поставить купол безмолвия, принялся выговаривать:

— Готовься к бою, а не занимайся непонятно чем! У тебя управляющий есть. Дела никуда не денутся. Орел — хороший воин, а у него еще несколько непонятных артефактов. Кром и Улаф тебя в деле видели, но морда у старосты довольная. Что отсюда следует? Значит, задумали что-то, мроки! И уверены в своих силах! Не играй с пернатым, убивай сразу. Думай и готовься.

Просканировав еще раз безмятежного врага и не найдя ничего, про что бы я не знал, лишь кивнул в ответ.

Вражеский план строился на точных данных о моем арсенале, которые добыл старина Кром еще в Демморунге. При встрече вчера он осторожно убедился в отсутствии перемен. «Насмешка Алгера» работала штатно, несмотря на довольно чувствительное энергопотребление, ее не отключал. Поэтому всем желающим демонстрировались средства на порядок, а где и на два, хуже имеющихся. Да, враг мог сделать некоторые выводы, например, выведав у продавцов или по другим косвенным признакам (та же Ванесса делала выводы по сигнатуре облучения). Но я в одну корзину яйца не складывал. Более того, об «Обруче Горра» знало три человека — и все на моей стороне, «Щит Ихора» сотник вручал мне лично. «Восприятие Арракса», которое так же можно записывать опосредованно в линейку средств для отражения пси-атак, не на открытом аукционе приобрел. Дополнительно, о моей особой ментальной защите не знал никто, кроме Оринуса.

При малейшей угрозе я автоматически активировал ее. И уж тем более не собирался выходить на любые поединки без несокрушимой брони разума. Что опять же логично, учитывая земной опыт, схватки со Жнецом и другими местными, и это без всяких допросов Крома.

А ставку враги делали на три непривязываемых артефакта. Первый я обозначил для себя как «Шок». Редчайший. Бил он только по разуму, с легкостью преодолевал практически все известные обручи и другие амулеты, но не был запрещен для населения, так как вызывал всего лишь абсолютную дезориентацию в пространстве на полминуты. Эффект походил на светошумовую гранату, разорвавшуюся внутри черепной коробки пациента. Табу же являлись те амулеты, которые подавляли полностью волю, заставляя выполнять любые приказы. Но тоже с оговорками. Напитан народный сюрприз был под завязку энергией Оринуса. Я предположил, что именно божественное влияние позволяло использовать подобные мощные средства без управляющих колец высочайших рангов или собственных способностей, развитых в магических академиях.

Второй аргумент противника. Аналог «Карающих Шипов Ирмы», которые мне передал дер Ингертос для борьбы со Жнецом. Здесь кинжал имелся в единственном экземпляре, однако пробивал не только любую незримую защиту, но и не самые уникальные и лучшие из возможных доспехи такие, как «Бастион Тисса». Моя броня пусть и редкая, но встречалась.

И третий фактор успеха. «Видеть невидимое» — далеко не уникальная вещица, выглядящая как уродливые гогглы. И «Пелена Найта» для нее не являлась преградой. Это на тот случай, если я успею пропасть с радаров после гонга. Староста сделал вывод из моих дуэлей, на которых был частым зрителем, и Совет учел этот фактор.

Могли бы что-нибудь и более убойней достать из закромов, но опять же все упиралось в управляющие амулеты. Ни у кого не имелось «Повелителя магии» или соответствующих ему способностей. И мощнейшие артефакты в большинстве случаев взаимодействовали только с аристо. Пока не знал с чем связно, со спецификой благородных или же так страховались древние от всякого рода люмпенов. Однако факт оставался фактом. А так, за столетие проживания рядом с источником разнообразных древних предметов, в арсеналах Родов скопилось немало хитрых вещей. И последний аспект вызывал жгучее желание заглянуть в их тайники и склады.

По замыслу артультовцев все было просто. Выходящий на поединок со мной применял связку: «Шок», «Шип»… и голова глэрда Райса на блюде, а вся энергия, сила Сумеречных и их умения переходили победителю, становящемуся еще и легендой Народа.

На лице Орла играла зловеще-торжествующая улыбка, когда защитный купол сомкнулся над нами. Он успел даже толкнуть речь про возмездие, мроков, яму со слизнями и прочий бред. Я молчал и ждал сигнала.

— Началиии!

Да, Орел успел использовать «Шок», я зафиксировал и излучение, и неприятно удивился, как тот с легкостью снес защиту сначала от Арракса, затем Горра, а вот на Ихоре споткнулся, но энергии в последнем оставалось всего лишь около десятой части от полного заряда.

В глазах противника начало только-только мелькать удивление, а гримаса меняться, как один взмах «Когтем» решил исход дуэли. Не стал затягивать, устраивать танцы или тренировать питомца в битве тотемов. Желание имелось, но решил сегодня Глока, если не прижмет, не задействовать. Не хотелось демонстрировать всем и каждому его возможности. Отметил и то, что призрачный питомец противника не проявился после смерти хозяина. Видимо, специфика ритуала.

В результате ровно десять секунд продлилась дуэль. И львиная доля времени пришлась на то, чтобы после моментального обезглавливания пациента, пройти до призмы и воздеть над ней бородатую башку.

— Я, глэрд Райс глава Дома и Рода Сумеречных, по праву победителя забираю всю силу его Рода!

С первыми каплями крови, бьющаяся в призме огненная птица вынеслась, опять сделал круг, собрала оружие, дополнительно поглотила только сейчас материализовавшегося призрачного орла, а затем скрылась с яркой вспышкой в моей печатке. Жреческий артефакт вновь помутнел. Все это уже проходил.

А в следующую секунду будто провалился в другую реальность или сон. Я оказался в огромной мрачной зале с арочным потолком и взирал на все сверху.

Сотни, если не тысячи, разнокалиберных свечей до конца не могли отвоевать у тьмы жизненное пространство. Она клубилась по углам, шевелилась, завихрялась и перетекала, будто живая. Причудливые тени мелькали по разрисованным барельефам совсем из других эпох.

В центре помещения возвышался прямоугольный черный алтарь, сплошь испещренный серебряной вязью рун. Над ним левитировал призматический синий кристалл, который мерцал тревожно. От него в разные стороны исходили сотни и сотни разной толщины нитей такого же цвета, переплетающихся между собой и тянущихся в разные стороны.

Присмотрелся.

И в долю секунды неожиданно для себя понял что находилось передо мной, как оно работало, осознал и порядок своих последующих действий, будто новый информационный пакет от Оринуса распаковался в голове. И это без всяких лишних умопостроений, догадок и усилий. Скорее всего, получение знаний Народом происходило именно только таким образом. Эдакие откровения свыше, ведь все их способности только от богов. И за все была уплачена цена кровью миллионов и миллионов жертв. Люди не шли по сложному пути познания мира аристо. Только сейчас становился понятен масштаб потери наркомана-Линса для Волков. Он должен был стать не только великим волшебником, но и реальным фактором роста, так как лично удостаивался аудиенции у Оринуса.

Работать с алтарем Орлов оказалось легко. Заключенную в нем энергию перенаправил в свой перстень, дополнительно потянул за все нити, забирая умения, возможности родовых клинков, тотемы, а также просто вытягивая ее из всех членов Рода. А затем мир принял обычные очертания, успел лишь заметить, как кристалл, бывший сосредоточием силы Рода, рухнул на антрацитовую столешницу. Вроде бы всего лишь с полуметровой высоты, но словно взорвался изнутри на сотни или даже тысячи осколков.

Мне показалось, пробыл я в подземелье не меньше пары минут, но на площади не прошло и мгновения, так как дер Вирго, будто был пойман в стоп-кадр. Или восприятие в момент перехода туда-сюда ускорялось до предела, потому что по внутреннему времени прошло около пары секунд, прежде, чем оно потекло привычно.

И сначала по барабанным перепонкам ударил гомон толпы. Затем вдруг ставшая, пусть не оглушительной, но где-то близко — тишина. Секунда, вторая и… все поглотил вой, ор, стоны, плач, рыки, взывание к небесам и Оринусу. В один миг не считавшие никого за ровню, а только себя настоящими Людьми, приземлились на бренную землю. Несколько обезумевших «человеков» попытались пробиться сквозь заслон гвардейцев, добраться до меня, однако воины их отбросили щитами обратно в толпу, кого и зуботычиной наградили.

Я немного помог приведению в чувства пациентов, материализовав райса рядом с одним из самых ретивых. Тотем зло каркнул в лицо Орлу. Отчего бузотер упал на спину, пополз ею вперед. Глок же взмыл вверх, сделал круг над толпой и скрылся в родовом кольце.

Вот и начали сбываться мои предсказания про беды на головы всех и каждого.

Старейшины безмолвствовали. Тигр, остававшийся до этого невозмутимым, сбледнул с лица. Глазки забегали по сторонам. А я еще плеснул напалма, произнес громко спокойно и неумолимо:

— Опозоривший Людей Род будет следующим, — мой указательный палец, на котором горела печатка с гербом, остановился на полосатом, тот же зачарованно переводил взгляд с нее на череп невиданного зверя, венчавшего четки Гринваля.

Наконец оппонент заговорил.

— Я готов сам, лично понести ответственность за содеянное внуком! Дай возможность передать главенство! Заберешь мои умения, если победишь, как и силу. Клянусь, мои люди дадут переписать тебе Книгу! Но весь Род карать нельзя! Ты должен это понимать, ведь ты же один из нас! — данный пассаж хоть и немного удивил, но не впечатлил, — Даже пусть ты и лишишь меня посмертия, глэрд Райс, но…

— Достаточно! — оборвал сбивчивую речь главы, — И у тебя было достаточно времени осознать, попытаться исправить делом причиненный вред, но даже не ты один решил, а все кошки, что избежите наказания. Откупитесь, не покарав виновных, как всегда было ранее. Теперь все будет иначе. Ибо не зря все события сложились, как сложились. Ты этого не осознал, когда пошел дальше в своей ереси и гордыне, бросив мне вызов перед ликом богов, которым поклоняешься. Однако, если ты считаешь, что вы в своем праве и на вашей стороне небожители, так почему ты боишься?

— Каюсь, мы…

— Заветы нельзя нарушать. И злато не спасет. Готовьтесь и вы, — обвел пальцем толпу, вычленяя полосатых, — Готовьтесь. Норг собери трофеи, а вы жрецы,приступайте к следующему ритуалу. И постарайтесь завершить его скорее. Не хочется терять время зря.

— Все сейчас будет! Максимум два си! — закивал понятливо главный жрец, смотревший на меня, как на ядовитую змею.

Я же отметил, как некоторые Куницы, где-то с семьями, начали потихоньку и незаметно утекать с площади. Не хотели прилюдного позора? Или что-то за этим крылось иное?

Зашел под навес к главам, где они с гордыми и важными мордами восседали на скамье за длинным столом. Все, как один, отказались ставить против меня в следующем поединке. Поэтому забрал родовую книгу Орлов. Отметил, что Улаф выигрышу не особо порадовался. А ведь он только что стал богаче на шестьсот тысяч. Уверен, это и для Медведей баснословные деньги.

Кром о чем-то задумался. Явно готовил какую-то каверзу или пытался понять, как обернуть мою победу в свою пользу. А так, пусть у них с дядей и отшибло память за последние пять суток, но видимо и новый план полетел в тартарары с моими экспромтами. По-вчерашнему же, где всем заправлял мудрый Совет, дуэль с Орлом должна была состояться завтра. Поэтому Волк не кривил душой, рассказывая Тирнару о приложении «невероятных» усилий для того, чтобы я пережил собрание. Сегодня же после совещания, предполагалось решить вопрос с родственником по проведению ритуала родства крови, признанием мною вассальной зависимости. После таких процедур можно было спокойно работать с Домом Ледяных клинков Арагоста без всяких проблем. Дальнейшие планы у собутыльников не совпадали — дяде хотелось продать племянника эльфам или кровникам, а Крому просто моей смерти. И последний плевать хотел на первого, а тот, в свою очередь, на второго.

Я вычленил взглядом и Тирнара, тот с презрительной миной взирал на происходящее с высокого крыльца Канцелярии. Рядом с ним держались оба слуги. Спесивый благородный не обращал внимания на невоспитанную чернь, которая несмотря на происходящее вокруг, нет-нет, но все же показывала пальцами на ушибленного на всю голову аристо — Повелителя Хлева. Отчего-то чаще других звучало именно это прозвище.

Подошел к своим болельщикам. Дер Вирго поздравил первым, а Турин только кивнул. Ванесса улыбалась хитро, Лаена смотрелась невозмутимо. Вручил ей древний фолиант, который скрылся в чересседельной сумке барса.

Самое время провести ревизию.

Энергии с лихвой хватало на подъем ятаганов. А с новым знанием об алтарях стало понятно, в них нужно вливать ее немедленно. Объем собственного хранилища, казавшийся мне бесконечным, на самом деле таковым не являлся и приближался к своему пределу. Поэтому если с Тигров капнет столько же, сколько с Орлов, большая часть ресурса растворится в пространстве.

Новые умения пока не видел, знал лишь точно, что они станут мне доступны тогда, когда имеющиеся я загоню в потолок. Впрочем, могли открыться их другие грани. Может, они окажутся предпочтительнее.

На несколько секунд пусть не выпал из реальности, продолжая отслеживать обстановку, но задумался: стоило ли продолжать улучшать кинжалы или все же следовало остановиться? Они и так у меня лучшие в Народе. Тогда что?

Райса в любом случае вгонять в спячку не собирался. Он мне мог понадобиться со дня на день. И тогда точно все локти обкусаю, когда не хватит для победы именно этого козыря. Работа должна была выдаться тяжелой, судил по косвенным признакам. Вот будет спокойная сумеречная ночь — отоспится и поднимется. Умения пока всем устраивали.

Или все же способности… Откроются некие новые… Смысл?

Копье и моргенштерн Жнеца? Я их не собирался оставлять себе, в результате после отвязки весь прогресс вернется к первоначальным значениям. То есть, прорва энергии уйдет просто вникуда. Для того, чтобы это оружие частично выполняло роль родового — уже все сделал, остальное пока от Лукавого.

Нет, все же сука-Эйден, посеял сомнения в моей душе. Каждый выбор казался им предусмотрен, а каждый мой шаг просчитан и учтен. С другой стороны, а слышали ли они тут что-нибудь о «черных лебедях»? Наверное, если все пройдет, как задумал и сломаю всем планы, то земной эффект на Аргассе получит название «сумеречных райсов».

Как не ломал голову, но все больше загонял себя в некий параноидальный тупик. Поэтому решил просто — всего не учтешь, а «Когти» я изначально, до встречи с проклинаемым всеми божком, хотел поднимать на максимум доступного, потому что возможности развиваться умениям и тотему они давали невероятные.

Две трети накопленной энергии исчезли, а кинжалы пусть новых свойств и не приобрели, но действие старых значительно усилилось, особенно это коснулось нанесения ран противнику. Энергопотребление «самонаведения», действительно, снизилось. Однако, сравнив расход с праной, которая все же восстанавливалась самостоятельно и резервуар с нее нужно было постоянно держать хотя бы на треть опустошенным для роста, выгодней оказывался пока банальный телекинез.

Так занимаясь текучкой, отметил, как группа поддержки главы Тигров, окружила его, скрыв от досужих взоров. Прошла пара минут, когда я заметил странные искажения, рванувшие от полосатых куда-то на запредельную высоту вертикально вверх, а потом вернувшиеся обратно.

Интересно.

Турин действиями моих противников заинтересовался, от него рванули щупальца сканирующих заклинаний, после подошел, и нас отрезала от внешнего мира непрозрачная сфера безмолвия.

— Слушай внимательно. Тигр принял на себя непонятно какое проклятие. Могу сказать лишь одно, оно из очень убойных. Поэтому, когда снесешь ему голову, у тебя будет пара секунд, чтобы вырвать его гнилое сердце. И раздавить его! Там внутри теперь кристалл. Вот такой, — показал он большим и указательным пальцем окружность размерами с крупную вишню, — Уничтожить нужно именно его. Используй только перчатку Иммерса, больше ничем, кроме оружия не касайся противника. Не будь ее, я бы на тебя сейчас не поставил. Помочь здесь не в силах даже дер Вирго. Если справишься, и я не ошибся в природе твоего древнего артефакта, то выживешь. Нет? Тогда, уверен, ты не успеешь донести голову врага до призмы. Потому что пусть я не могу определить точно чем, но он наградит тебя какой-нибудь дрянью, навскидку — моментальным тленом. Здесь все просто, если ты не завершишь ритуал, то его Род не пострадает. Пусть сам он окажется в Гратисе.

— Тебя услышал. Благодарю! — склонил голову я.

Своевременная помощь.

Теперь понял на что можно потратить энергию с пользой — способность. Дополнительная скорость и сила мне не помешают.

«Амелия, какое приблизительно максимально-возможное медвежье усиление выдержит сейчас мой организм? И время его действия?», — связавшись по защищенной связи, задал самый главный вопрос целительнице.

«Ну вот опять! Что ты там задумал? Стоит только оставить на…».

«Ты не поняла вопрос?», — как же сложно работать с таким личным составом. И здесь дисциплину нужно прививать, ввести четкие и понятные правила.

Ответила она секунд через тридцать. Я только кожей не ощущал гневное сердитое сопение где-то там далеко. Скорее всего, воображаемое.

«На пятнадцать секунд в четыре раза. На пять — не уверена, может и потянешь, но рисковать не стоит. Нужно проводить дополнительное полное сканирование».

«Тебя понял, спасибо», — благодарностью заменил «конец связи».

Что ж, так и поступим.

После манипуляций энергии в алтаре практически не убавилось.

Несмотря на реальную опасность, мандраж так и не появился. Имелись четкие вводные и цель. Следовательно, сосредоточился на выполнении.

Вот полосатый замер напротив, после команды жреца. Он даже не стал надевать броню. Мне меньше работы. Сейчас не нужно было присматриваться, чтобы заметить мощнейшие искажения, исходившие от его груди, но не похожие на проявления божественной силы или истиной магии, как и родовых клинков.

Начался последний этап, и закапал дождь. Нас с противником ото всех отрезал непроницаемый купол. Глава Рода заорал:

— Даже убив меня ты сдохнешь, аристо! Будь ты проклят, будь проклят весь твой Дом и Род, все вы!… — дальше враг захлебывался в истеричной злобе, перебирая ругательства и всех тех, кто хоть что-то ему сделал плохого в жизни.

И только одно повторялось: проклят, проклят, проклят…

Все же думал, у него духа и внутренний силы больше.

Тигр. Комнатный. Плюшевый. И все они такие. На рабской крови не воспитаешь воинов. Не закалишь характер без испытаний. Поэтому и вырождались.

С другой стороны, визави выбрал Гратис, и знал, чем ему это грозило, поэтому кошак просто решил не оттягивать неизбежное, пытаясь победить в безнадежном бою. Как в поговорке про бег от снайперов. А эмоции… Бывает. Поэтому все же не совсем слизняк.

Кроме ругательств больше оппонент не выдал ничего внятного, поэтому еще не успели над площадью затухнуть отголоски эха команды: «Начали!», как он лишился головы, а затем я вбил когтистые пальцы левой перчатки в грудную клетку. Обхватил и вырвал сердце вместе со средоточием зловещих искажений.

Брызнуло кровью, а то ее из шеи было мало.

Все, как говорил лэрг. Внутри еще содрогающегося куска мяса оказался инородный предмет, который с отчетливым хрустом превратился в порошок. Мелькнула угольная тень. Нет, все же рефлексы не всегда хорошая штука. Я не просто успел перехватить тварь, но и выдернуть автоматически в нашу реальность.

Впрочем, длинное змеевидное тело на множестве тонких ножек, скорее щупалец, только успело поднять три безглазые головы с огромными иззубренными жвалами, чтобы тут же лишиться их всех в одно движение правой руки с «Когтем».

Одновременно истерзанное сердце врага шлепнулось на каменную плиту.

С изумлением наблюдал, как вместе с истончающейся дымкой и пропадающим телом твари, в алтарь влилось в один присест одна пятая от энергии Призрачного Жнеца. Конечно, навскидку и очень, очень приблизительно, но действительно, убойную штуку для меня приготовили суки. Не мытьем, так катаньем хотели взять.

И волосы запоздало шевельнулись на затылке. Выводы плохие. С моим образом жизни слишком велики риски получить какую-нибудь мерзость в подарок. Хотя искажения я запомнил, поэтому нужно постараться выяснить: они характерны для всех проклятий или сугубо индивидуальны для каждого типа? Впрочем, как показала практика, бороться с напастью можно — скорость и реакция в помощь, главное, не забывать про правило левой руки. Ведь именно на ней наследие древнего артефактора.

Да, новых знаний сегодня транспортный контейнер.

Эти мысли промелькнули в голове, когда я повторял манипуляцию с воздеванием над призмой башки уже Тигра и произнесением ритуальной фразы. Помещение с алтарем, где вновь оказался, практически не отличались от Орловского, за исключением того, что кристалл был именно тигриной окраски. Дальше по отработанной схеме: забор всего, вся и у всех.

На площади, едва «вернулся» началось новое представление. Уже бывшие тотемные стонали, стенали и верещали, кто от ужаса, но нашлись и те, кто не поддался унынию. Вот на них обратил основное внимание. Запомнил каждого.

Вторая книга была передана мне в руки бледным Кромом. Фолиант я вновь отдал демонессе. Впрочем, староста не долго пребывал в печали, явно что-то вспомнив, он опять обрел должную статусу важность.

Остальные дуэлянты, кроме Куницы, который довольно улыбался в бороду, мужественности не выказывали. Видимо зная о морально-волевых качествах этих глав, их взяли в плотное кольцо гвардейцы Турина. На закованных в броню воинов демморунгцы смотрели с тоской во взорах, а на лицах читалось кроме обреченности, желание бежать, бежать куда глаза глядят, только подальше от организованного ими же действа. Странные люди, как убивать, так с превеликим удовольствием, как отвечать — готовы плакать и каяться.

В основном Народ не переживал о потере былого могущества уже двух Великих родов. Не очень-то последние старались, чтобы в среде обычных людей их чествовали и уважали за личные качества, а не за золото или страх.

— Этот ронец так и будет нас убивать⁈ И вы смотреть⁈ — истерично выкрикнула одна из женщин канавшего в лету теперь Рода. К ней присоединилась вторая, третья, затем загомонили и мужчины.

Впрочем, их быстро осадили. Старик, больше всех обрадовавшийся моим словам про «обгаживание» славной традиции мальчишников, рявкнул под одобрительное ворчание остальных:

— Это вы куда смотрели, когда воспитывали своих мрочьих слизней, из-за которых страдает весь Народ⁈ И глэрд еще сотой части не ведает того, что я про вас знаю! И это ты сейчас роненка. И ты, и ты! — тыкал пальцем в бунтарей, — У тебя, да и у вас, нет привязки к алтарю, у вас нет ни тотемов, ни умений. Боги ясно показали, кто есть мы, а кто есть вы! Вы — безродные! Не Люди! Ими и не были! Плохо, что раньше вас не вычистили! Не утопили вместе с выводками! Дали вызреть чирью, и теперь гноем забрызгало всех нас! Уходи молча!

Увиденное радовало. Тут и там в толпе вспыхивали ссоры, иногда и драки. Нет, я не злорадствовал, дело до этой бабы и остальных мне было ровно столько же, сколько до тараканов на Марсе, то есть — никакого. Главное, результат воздействия уже просматривался — брожение масс налицо. Давали всходы дела и слова. Дополнительно, вывел из игры часть сил противника, осталось лишить их капиталов, и можно на делянки нанимать, где всего вреда — плевок в бочку. Мятежники загрустили, их полки редели, даже не вступив в последний и решительный.

Меня отвели в сторону дер Вирго с Туриным, установили сферу безмолвия и почти в унисон спросили:

— Как? Как тебе это удалось?

— Вы про что?

— Как ты смог поймать и воплотить проклятие в нечто реальное? — большинство зрителей ничего не смогли заметить, все произошло в долю секунды. А вот наставник и маг оценили.

— Не знаю. Это перчатка сработала, от твари ничего хорошего не ждал, поэтому прикончил сразу, — не стал вдаваться в детали я.

— Вот бы ее изучить! Невероятно! Просто невероятно! — с академическим интересом посмотрел на меня мэтр, а в его глазах разгоралась исследовательская безуминка, — Ты не понимаешь…

— Дер Вирго, давай все изыскания проведем позднее, у меня впереди еще семь боев. Готовиться нужно.

— А-а, — небрежно отмахнулся тот, — Шесть испуганных мелких мроков и один старик-доброволец. Интересно, хоть кто-то из этих что-нибудь поймет? — ткнул колдун в сторону Малого совета, — Ты просто не понимаешь, какие открываются перспективы! А Иммерс — гений! Ге-ний!

— И все же…

— Глэрд, можешь расслабиться. Здесь самое главное не позволить им сбежать, — поддержал друга сотник.

И по закрытой связи: «Ты меня так всех людей лишишь! Кто будет окрестности патрулировать, кто станет роску нормально собирать, если защититься ни от кого не сможет?».

До ночного разговора по душам с Кромом такой пассаж вызывал бы у меня по меньшей мере недоумение, а по большей, желание убедиться в душевном здоровье собеседника. Теперь же становилось очевидно, опасался Турин, что Рода почувствуют свою слабость и побоятся поднять мятеж, следовательно, не призовут на помощь Охлан. И все его импровизации, вся его многомесячная работа могла пойти псу под хвост или мрокам. Кому как нравится. Поэтому и сам особо это болото не шерстил. Или существовали еще какие-то неизвестные для меня факторы, кроме теперь понятного.

Ответил мысленно, натягивая маску гневного раздражения:

«Предлагаешь самому себе голову отрезать? Или может это я виноват, что они меня вызвали? Убить возжелали? Они же больные, их на цепях держать нужно, чтобы ни себе, ни другим вреда не причиняли. Сам вчера видел, как Кром своих родичей ко мне зачем-то подвел. Может у них какой-то культ самоубийц? И поклоняются они совсем не Оринусу?».

«Выбрось из головы этот бред! Ты их спровоцировал! И не отрицай! И я знаю зачем! Энергия в алтарь потребовалась и знания! Скажу так, демморунгских можешь хоть всех вырезать под корень, там не моя вотчина! А здесь лишний раз не трогай никого! Где мне людей в сезон, прикажешь, брать?».

Промолчал.

Дер Вирго же, выпав из реальности, достал свою родовую книгу и что-то в ней быстро писал. Напоследок сотник наградил меня многозначительным суровым взором, а затем снял с нас сферу.

Оба горлопанистых Кречета никаких проблем не доставили. Если в алтарь с обоих накапало едва ли треть от полученного за обезвреженное проклятье (что неудивительно, проредил я этот Род знатно, да и алтарь у главной ветви теперь имелся лишь резервный или новый), то две книги — одна толстенный фолиант, а вторая тоненькая брошюра (похоже то, что позволили скопировать из оригинала) просто вдохновляли — големы и стрелы. Главное понять, как их делать и внедрять конструкты, а затем у меня наконец появится нормальная беспилотная авиация, пусть и не такая продвинутая, как призрачный ворон, зато сутками не пропадающая с радаров и наблюдающая за окрестностями постоянно.

Остатки пернатых взирали с ненавистью, но в целом приняли новую реальность достойно. Уверен, демморунгским прилетело все неожиданно, поэтому как бы громить мои владения не бросились. Не для них та приманка.

Я решил выступить перед толпой, чтобы прояснить обстановку и немного ее накалить, пока шла подготовка к «сражению» с гостем-Волком, к немалой радости Крома. Здесь мотивация старосты понятна — исчезала негодная ветвь, начавшая набирать силу и все больше посматривающая в лес.

— Многим кажется, что Кречеты не достойны такой ужасной участи! Ведь не так давно на их долю уже выпали страшные испытания. Так вот… Это не так! Все по Заветам! Их прошлый глава совершил дичайший поступок, он принес в жертву Маре собственную дочь и жену, а также рабынь, чему я стал свидетелем! И не только я, но сегодняшний верховный жрец. Старому за содеянное и его приспешнику лэрг Турин снял голову, как только узнал о таком святотатстве! Прямо на прошлом Малом совете. И для чего Кречет это сделал? Чтобы выторговать самоубийце Линию достойное посмертие! И главы Великих Родов мне свидетели, не так ли?

— Так! — вразнобой раздались в большей части недовольные голоса, но они сами предложили все выносить на общий суд, поэтому теперь приходилось играть по собственным же правилам.

— Но не прошло и декады, как что произошло⁈ Расплата! А теперь род Кречетов пресекся полностью, точнее, вряд ли найдется тот, кто сможет возродить его. И почему? Потому что нарушили Заветы! — потряс я книгой.

— Вот-вот! Я так и знал, что дело не чисто! — опять заявил бойкий дед, который до этого вразумлял Тигров.

В целом больше ничем меня никто из Народа не удивил.

С остальных дуэлянтов энергии я получил меньше половины, чем от проклятья. Хотя надежда была на гостей, но она оказалась беспочвенной. Удивили Красные пантеры, несмотря на малочисленность, а всего их в Роду насчитывалось тринадцать человек, включая главаря, фолиант был втрое толще, нежели Тигриный.

Не сказать, что время между поединками потратил бессмысленно. Так опросил свидетелей грехопадения старосты и родственничка. Зафиксировал все, как следовало. Даже успел посетить Томми, которого «нарисовал», читай, сфотографировал вместе с родовой цепью. Внес навеки в свою книгу.

Собрал самые смачные слухи. Человек десять слышали подозрительные звуки, мелькавшие тени, пьяный ор и прочие признаки неугомонного веселья и морального разложения. А забулдыга Гераст, один из постоянных собутыльников одноногого, всегда обладавший и славящийся неуемной фантазией, живописал такие картины, словно сам находился в сарае и свечку держал. Два серебряных помогали вспоминать жутчайшие подробности, клясться и оставлять подписи.

— У меня гусак пропал! — остановил меня дед из Рода Окуней, когда я возвращался на ристалище на последний поединок.

— А это тут при чем? Я узнаю из первых уст про ночное происшествие, — степенно ответил старику.

— Где свиньи, там гусь! — непреклонно заявил дед, — Так и пиши, после их похождений у меня пропал со двора гусак! Здоровенный, как гарпия, злющий, куда тем лирнийским псам, но добрый гусь! Добрый!

К нему присоединилась бабка, имя которой в памяти мальчишки не отыскал:

— И про меня запиши! Про меня! У меня коза занедюжила! Только вчера вечером еще, как молоденькая скакала! Прям, как молоденькая! С утра же в хлев захожу, гляжу, а она лежит на боку бедненькая, подняться не может. На меня смотрит, в глазах слезы, и только жалобно: «мее, мее, мее»… Ночью же я звуки подозрительные слышала…

— А у меня собака волком глядит, зубы скалит. Никогда такого не было! Хороший пес… Похоже, был… — с трагизмом в голосе сообщил незнакомый мужик, — Тоже звуки слышал!

— А у меня…

— Вот откуда ветер дует! И у меня корова, как-то странно поглядывает… — погрозила кому-то пальцем дородная тетка, — И орал кто-то ночью рядом!

— А они — не помню! Не помню! — влез незнакомый старик с козлиной бородой, — Столько бед за одну ночь. Столько бед! Вот раньше такого не было!

— И не говори, Горостан, и не говори…

В общем, какие можно сделать выводы после работы с населением? Погуляли друзья на славу. На бедолаг добрые черноягодцы списали и повесили все, от потерявшего где-то глаз кота до давшей мало молока коровы.

Когда я выходил на ристалище, староста восседал под навесом и довольно улыбался. Кром еще не знал, насколько он лют и непримирим к братьям нашим меньшим, как всякий настоящий артультовец.

Глава двенадцатая

09.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

Наконец-то финальный аккорд, а там дел выше головы, вон дядюшка предвкушающе взирал с крыльца. По глазам и лицу читалось, как он уже продавливает и додавливает бешеного мальчонку.

Довольно интересно, но с каждой моей победой, с каждым взглядом на передаваемые мне книги, Куница все больше и больше излучал довольствие, а также некий азарт. Я же замечал, что его присные исчезли с площади все, как один, включая женщин и детей.

Когда мы с противником встали друг на против друга, дождь стих. Дед, опиравшийся на палку, едва над нами опустился купол, преобразился. Расправил плечи, отбросил клюку в сторону. Посмотрел с неким превосходством, а затем заговорил вполне себе сильным голосом:

— Мальчишка, ты хоть и грязный, и недостойный ронец, но сделал для Рода Куниц многое. Ты собрал то, что нам требовалось — настоящие сокровища, получить которые при других обстоятельствах у нас вряд ли получилось бы.

Я молча смотрел на помолодевшего в одночасье визави, теперь он выглядел лет на пятьдесят, взгляд хоть и жесткий, но расслабленный. Отметил, как неожиданно встрепенулась Ванесса, посмотрев куда-то в сторону родовых угодий Куниц. Туда же перевел взгляд Турин.

— Каким бы героем ты не был, — не дождавшись от меня какого-либо ответа, продолжил монолог деятель, — Сколько бы ты драконов не убил — это не поможет. И уже совсем скоро ты познакомишься с нашим покровителем. И кровью клянусь, это знакомство ты не переживешь, дитя Эйдена!

Не успел он замолчать, как раздалось громогласное:

— Начали!

Не знаю, каким чутьем обладал противник, но мгновенная практически телепортация не застала его врасплох. Точнее, не так. Я оказался рядом, клинок «Когтя» превратился в смазанную линию, даже в моем запредельном восприятии. И еще мне показалось, что кинжалы обрели некий псевдоразум — от них просто исходила жажда крови и жажда убийства. Казалось, ничего не могло остановить руку, а старика отправиться в царство Мары. До шеи оставались считанные сантиметры, когда…

Бдух!

Заглушило неплохо.

Я сам не понял, как начал стремительно удаляться от цели, а еще от нее во все стороны плеснуло тьмой. Одновременно отмечал множество деталей, вот Ванесса сорвалась с места, чуть запаздывая за ней метнулся Турин…

«Левитация», «Падение с небес», и уход в длинном перекате в сторону. Замер. На месте Куницы сейчас клубилась тьма, в которую врезался канат искажений, если провести гипотетическую прямую, то конец отрезка находился, как раз где-то в логове этого зверья или в той стороне. Сам поток не просматривался ни в одном из режимов. «Взор Арракса» тоже ничего не рассказал, как и не мог просветить завесу, под которой никто хороший не мог скрываться, априори.

А еще от нее веяло ужасом. Нет, не так, по позвоночнику гулял мороз и волосы начинали шевелиться на затылке. Мысли путались, сбивались на пораженческие. Дважды убедился, что абсолютная ментальная защита работала, как и в «Обруче Горра» никуда не исчезала энергия, но «Восприятие» четко фиксировало неизвестный вид облучения. Именно с ним связывал панические настроения и страх.

Задавил. Но нет-нет и холодок пробегал по коже.

Это все отметил в доли секунды.

И тут же отправил в клубы тьмы три огнешара, туда же полетела, выпушенная словно из древнего орудия, ледяная граната, и вишенкой на торте послужили копья праха.

Все исчезало без следа. Как в бездну кануло. Может, это она?

Замер.

Ждем.

Пока невидимость не использовал. Рано. Нужно разобраться, что за дрянь явилась на огонек. На лице дер Вирго отметил обеспокоенность, он оказался рядом с магами, держащими защитный купол и что-то им оскалившись кричал. По губам прочитать не удавалось не тот ракурс.

Секунда, вторая…

Вот командир штрафного легиона Раст Снежный из Рода Огненных волков вместе с окружением, стоявший в первых рядах, рванул в ту же сторону, куда до этого Ванесса и Турин.

Прошло долгих восемь секунд, когда наконец вражеская маскировочная завеса спала и я увидел гостя. Никакими тотемами обычного зверья здесь не пахло. Это был пережиток древнейших времен.

Реликт, мать его.

Если древнему земному тираннозавру придать антропоморфные черты, увеличить передние лапы до полноразмерных, заменить хвост на более тонкий и длинный с ромбовидным костяным навершием, развить мышцы и поставить эту конструкцию на четыре конечности, в результате чего она достигала бы в холке около двух с половиной-трех метров, то получился бы приблизительный портрет. Но неизвестный художник пошел дальше, он вытянул морду, не убирая острейших зубов, и дополнительно воткнул на массивный лоб два рога, больше похожих на огромные изогнутые кинжалы.

Еще у твари была интересная шкура, точнее верхний ее пласт. Она походила на имеющуюся у земного панголина, но с нюансами. Миг, и перед тобой забронированный полностью монстр, а в следующий — тварь, сплошь покрытая бритвенно-острыми треугольными шипами. Но и под этим доспехом скрывалась явно прочнейшая чешуйчатая кожа. Несколько раз монстр ощетинивался. Он словно планомерно проверял работу всех органов или узлов. Ведь зачем-то воткнул без всякой видимой пользы в каменные плиты площади навершие хвоста, которое легко и просто преодолело сопротивление? Затем резанул шестью когтями передней лапы по поверхности, погрузив их наполовину в гранит. И несмотря на влажность высек искры.

А затем урод поднял голову и рыкнул.

В следующий миг ему прилетело из всех «орудий», все дело в начинающей у меня развиваться ящерофобии — видел их, а рука сама к огнешарам тянулась. Но безрезультатно три мощнейших заряда плазмы бессильно стекли со шкуры, даже не опалив ее. Пламя от огненной гранаты взметнулось под брюхом динозавра, облизало его — вот и весь эффект. Копья праха тоже не нанесли урона — бессильно осыпались.

Можно было говорить об избирательной работе артефактов, если бы каменные плиты под монстром не плавились, не текли, будто восковые; в них не появились отверстия, когда острые колья, превращающие все в пыль, рванули откуда-то из глубин.

В магическом зрении монстр оставался нейтральным, его не окружала незримая броня, а искажения вокруг тела слабые-слабые, не соответствующие поглощенной и остановленной мощи. Их пульсирующий центр находился в глубинах огромного организма, а может и биологического механизма. И располагался между широченными плечами, каждое из которых венчал костяной наплечник, на полукруглые выросты которого смотреть было страшно — настолько казались они острыми.

Все это произошло в несколько секунд.

Я пока даже не смещался.

Наблюдал. Оценивал. Обдумывал.

И еще отметил, что панические волны никуда не делись, они продолжали мутить разум безволием. Особенно сильная прошла атака, когда не сработали средства поражения.

Сука… Вот от такой хрени тоже нужна защита.

И ведь не происходило пока ничего, а волосы даже чуть шевелились на затылке, как при неожиданной встрече со скрайсом. Импульсами заслоняло другие желания только одно — исчезнуть отсюда, уйти, убежать, и как можно скорее. Да, имелся экстренный вариант — портал в Демморунг. Но я не знал сработает он или нет под куполом. Точнее, с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента — второе.

— Отставить, мрок! — это уже себе и про себя. И помогло, конечно вместе с привычкой давить любые мешающие двигаться к цели чувства

Ящер отряхнулся, будто пес от воды, осмотрелся. Остановил на мне взгляд раскосых глаз, в которых горело черное пламя, наподобие знакомых заклинаний из школы некромантов. Два темных солнца.

Вот он рыкнул не зло, а всего лишь недовольно.

Я наблюдал, сжимая в правой руке «Коготь».

А задние лапы монстра чуть напряглись, и тут же последовал скоростной прыжок, сродни телепортации, однако одновременно с ним я бросился навстречу, мгновенно оценив высоту полета врага и падая на колени, немного проехал на них, пропуская минимум полуторатонную тушу над собой. Но не для простого адреналина использовал такой опасный трюк, а для атаки.

Укол, укол…

Рез, рез, рез…

Успел, пока доисторическое животное проносилось надо мной, уложить в один миг не меньше полутора десятков ударов. Однако практически до предела улучшенный «Коготь» оставлял лишь царапины и высекал искры. И это из брюха, которое должно было быть наименее защищено.

Не останавливаясь, ушел в сторону — про хвост я не забывал, и разминулся с наконечником в считаных сантиметрах, рванул с пояса уже алхимическую гранату левой рукой.

Амбидекстрия — это не просто блажь, это возможности!

Все вновь произошло в долю мгновения.

Противник приземлился, развернулся. Недовольно рыкнул, когда поделка гоблинов разродилась пламенем на его спине. Стекла, как вода. И опять без всякого результата.

Предварительные выводы не радовали.

К магии и алхимии инертен, отлично бронирован, невероятно быстр и силен, а еще когти явно из адамантита — камень ими резал, как бумагу. Но пока еще не освоился до конца в этом теле Куница или некто — хвостом работал неуклюже, тот же скрайс с пяток ударов бы за это время нанес, пока он один.

Нормально.

Замерли друг напротив друга метрах в трех.

— Человек из другого мира, встань на колени и прими неизбежное! Склонись! Прими покорно свою участь! — гортанно, но вполне понятно зазвучал голос ублюдка. Ах, ты ж сука! Склонись. Сейчас, все брошу, — Твои жалкие кинжалы не в силах даже поцарапать меня. Но даже если тебе улыбнется Азалия, и ты меня ранишь… Что само по себе невероятно… Того потока силы, что вливается, хватит на излечение любых ран. Да, что ран! Я могу отрастить даже новую голову! И Кронос тебе не поможет! Никто не поможет! Склонись, подчинись, и может быть…

— Отлично, — перебил я урода, план действий созрел. Болтун находка для шпиона, впрочем, так бы и действовал согласно логике, без всяких подсказок. Или он специально «оговаривался» в надежде спрогнозировать действия? Поймать? Нет. Враг же не знал, что я видел искажения… Да, именно так. Иначе бы не бравировал.

— Что отлично? — вроде даже непонимающие нотки появились в голосе визави.

— Скажи-ка мне, карнозийский ты эрмант, — не став отвечать на вопрос, начал заходить с козырей. Мне требовалось понять, кого представляла эта тварюга. И именно так ругался Оринус, когда проходился по Раоносу, — Кто ты? Не подлое ли члимское отродье, имеющее приставку к имени Кровавый? И объявивший меня личным врагом?

Глаза ящера полыхнули черным огнем. Рык-рев едва не оглушил, несмотря на шлем и управляемые органы чувств. Вот теперь прошла мощнейшая ментальная атака, которая смела все преграды, кроме «Щита Ихора». Тот по закону больших чисел, наконец-то сработал как нужно — отправил ее обратно. Судил по искажениям.

Впрочем, судя по всему, твари такие финты — слону дробины.

По реакции на непонятные ругательства понял — я угадал, божок, забрел каким-то чудом ко мне на огонек. И опять наведенный страх смешал мысли.

На помощь пришел еще земной опыт борьбы с такими воздействиями. Смог вновь задавить все эмоции: от страха и неверия в собственные силы до ярости и лютой злобы, настроился на одно — убивать. Безжалостно. Беспощадно. Разум холоден, впереди лишь цель. Остальное — неважно. План действий практически выработал.

— Раонос, откуда ты вылез? Силы некуда девать? Молодец! Правильно! Хвалю! Мне энергия потребуется для свершений. И ты вовремя, как и твой дешевый аватар, который не тянет даже на мизинец того же Оринуса, — для наглядности продемонстрировал левый палец, — Их я тоже убил парочку. Чего молчишь? Язык проглотил? — от такой беспредельной наглости ящера переклинило, у него даже нижняя челюсть чуть набок свернулась, а из пасти закапала слюна. Я же плескал и плескал керосин в огонь нашей дружбы, — Или Ситрус тебе на меня пожаловался? А то он, как баба, бегает и бегает, ноет и ноет, вокруг кружит и кружит, сам проявиться трусит. Мрок. Кстати, от Однорогого тебе привет большой-пребольшой, — и это вверну, когда потребуется, — Сейчас эту гадину — плоть от плоти твоей, — указал кинжалом на него, подразумевая собственную неразумность ящера, — задавлю, как слизня, потом с Оринусом мы посмеемся над дерзким Кровавым из Дыры. Это он мне рассказал про твои гнусные прозвища карнозийский ты эрмант, как и про твои дела паскудные.

Призвал копье Призрачного жнеца, на которое визави не обратил внимания. Ящера занимало другое. Он ругался, ревел настолько яростно и дико, что казалось начал вибрировать купол. Сыпал разными обидными кличками оппонента-божка, которые я старательно запоминал, Предметом злобы выступал конкурент, ведь именно он рассказал смертному то, чего не должен был.

Да, боги… Все нервные, как девки, обидчивые, как суки, если только не играли со мной, заставляя поверить в такую излишнюю эмоциональность.

— Дитя Эйдена! Ты ответишь за такую наглость! Будешь молить о смерти или просто покое! Гратис для тебя покажется столом Кроноса! Все отдашь… А Однорогий жалок, как и его слабосильные…

— Теперь это мой официальный статус? Я могу его использовать? Или ты ради красного словца ввернул? — перебил, зля чудовище еще сильнее.

— Что? Да! Официальный! Нарекаю тебя дитем Эйдена! Ты… — неважно каким был бы ответ, главное — снова открытая пасть.

Все.

Игры закончились.

Врага я прощупал.

Настало время работы.

Запредельное ускорение от ятаганов, к нему дополнительно медвежье умение, собственные показатели превышающие любые пределы обычных людей, и бросок копья в цель. Конечно, не позабыл ускорить втрое и его.

И сразу же не останавливаясь прыжок вперед и вверх, использовал «Повелитель пространства», успел бросить под подавившегося на полуслове копьеглотателя светошумовую гранату. Затем в полете призвал булаву.

Все это произошло даже не в секунду, в ее миг.

Заточенный до бритвенной остроты наконечник двухметрового снаряда спокойно преодолел жалкую плоть, а сам импровизированный дротик забурился в глубины организма через горло, исчезнув там. Не стал удлинять ни древко, ни наконечник. И так хорошо.

Запредельная дичайшая сверхскорость превращала перемещения в телепортацию. И сверху, с разгона, выкрутив на максимум и «Падение с небес», и увеличив массу брони в потолок, нанес удар моргенштерном прямо между рог твари с оглушительным грохотом и ярчайшей вспышкой. Все же местные нелетальные гранаты — куда тому ядерному взрыву.

Шипастое навершие с такой силой столкнулось с непреодолимой преградой, что из места соприкосновения брызнули в разные стороны искры, а также образовалась ударная и звуковая волна. Конечно, не настолько сильная, чтобы крушить все вокруг и оглушать, однако ощутимая. По крайней мере волны воздуха погнало.

Пусть башка врага и выдержала испытание на прочность, но на пузо тварь я положил красиво. Даже лапы во все четыре стороны распростала, попутно вывернув не одну плиту. Еще из явных повреждений — правый рог отвалился и повис на клочке кожи.

Я, мягко приземлившись рядом с мордой на одно колено, схватил левой рукой за широченные ноздри, распахнул шире пасть пребывающему в беспамятстве ящеру, и «выстрелил» шаром булавы в глубины глотки. Там активировал удлинение шипов до предела. Запрыгнул на спину, успевая активировать «Тень Арракса» и «Вуаль Тьмы». Видимо еж в желудке все же был лишним, так как явно оглушенный урод начал подавать признаки жизни, пытаясь подняться.

«Кровопийца» не подвел, вошел по рукоять, как в масло влетел, круговое движение, вырезая конус, затем отшвырнул в сторону кусок брони с плотью, в рану, заполнившуюся черной жижей, рухнул со скоростью арбалетного болта, подхваченный телекинезом, правый «Коготь». Он вошел, как нужно, прямо в сосредоточие искажений. И сразу в родовой алтарь хлынул мощнейший поток энергии.

Теперь левый…

Не успел. Удар в бок когтистой лапой, снес меня со спины врага, который хоть и покачивался, но отмахнулся знатно — браслеты Ихора сработали автоматически, а значит от царства Мары меня отделяло чуть-чуть. И то они залечили не все, просев в ноль.

Под звон упавшего бессильно второго ятагана, я покатился по каменным плитам, ощущая каждую выбоину телом — это все незримые щиты спали.

Рефлексы, наработанные тренировками, спасли в очередной раз. На них, а сам я соображал слабо от дичайшей боли, влил в магическую аптечку энергию, и тут же ее использовал. Дополнительно, успел разогнать и потоки праны по организму.

Все произошло опять же в секунду.

Взмыл вверх, пропуская внизу непонятную темную колышущуюся волну. Она врезалась в купол, казалось, тот застонал и с трудом устоял. Один из магов, сдерживающих защитную сферу, рухнул на колени, а затем и лицом вперед, впечатываясь в плиту. Его место занял дер Вирго. Отметил еще, что жрецы вздевали руки с книгами на цепях к небесам.

Противник же вращал головой недоуменно, ноздри раздувались, но нормально принюхиваться мешала черная слизь, вытекающая из них обильно. Да и покачивало оппонента, а меня он точно не видел.

«Дыхание ветра», короткий полет влево. А затем я плавно приземлился за спиной врага метрах в пяти от него.

Благодаря самолечению чувствовал себя на четыреста процентов из ста.

Сейчас в мой родовой алтарь вливалось три потока — один по сравнению с двумя, выглядел ниагарским водопадом рядом крохотными ручейками. Все ясно. Оценил. Получилось по приблизительным прикидкам, сколько вливалось в тварюгу, столько и я забирал. Может чуть меньше.

Поэтому подъем копья насколько возможно.

Раз, два… три!

Поступления увеличились. Теперь точно баланс в мою пользу. Отлично!

Враг напрягся, а я совершил прыжок вперед и вправо.

Успел.

На месте, где я стоял, огромные когти вспороли воздух и камень. Ящер же еще и на месте крутнулся, пытаясь попасть по мне хвостом, на котором броня встопорщилась, превращаясь в шипы. Практически одновременно с физической атакой, последовал очередной пси-удар. Но теперь он обнулил и «Щит Ихора». Неизвестная волна страха то усиливалась, то уменьшалась. Вновь повтор ментального нападения, о чем уведомило «Восприятие». Хорошо, не успел в «Обруч» влить энергию, иначе бы килограмм золота в минус.

Динозавр вновь как-то определил мое местоположение, прыгнул, впрочем, я ушел легко, успев резануть по лапе, получилось смахнуть один чертов палец, отчего враг хрипло взревел. Все же палка в глотке и цепь не позволяли нормально коммуницировать.

Ящер замер. Не двигался и я.

Энергии влилось пока мы прыгали на еще один подъем оружия.

Заверещала интуиция настолько, что, не раздумывая прыгнул, уходя влево.

А на место, где я находился, рухнул сверху поток черного ревущего пламени, скрывшийся где-то в глубинах катакомб, проделавший отверстие радиусом в полметра.

Аватар божка вновь начал озираться.

Следующий шаг. Иначе что-нибудь придумает поганый ящер. Брат-близнец «Когтя» взмыл в воздух. Вот так, так… а теперь…

Бдам!

И опять все закружилось-завертелось перед глазами. А кинжал бессильно скользнул по бронированному боку твари. Высек искры. Доли секунды мне не хватило, чтобы завершить начатое, будто почувствовал шакал недоброе. Похоже, теперь у него интуиция сработала. И врезал по площадям чем-то наподобие «Сметателя», но на порядок мощнее моей отнюдь недешевой игрушки. Снес только-только восстановленный «Доспех Горра», как бумажный.

Впрочем, время играло на моей стороне — каждая секунда поединка ослабляла противника, он это понимал не хуже меня. Регенерация не работала. Она и до этого не смогла залечить страшную рану на спине, оставленную «Кровопийцей». Видимо сотрясение в первую очередь выправлял. А еще где-то в глубинах огромной туши скрывалось сейчас копье и шипастый шар, из угла пасти на цепи болталась в разные стороны рукоять от моргенштерна. Пару раз он попробовал ее выплюнуть, но не вышло.

— Покажись! — невнятно прорычал противник, — Сражайся честно! Дитя Эйдена!

Есть, сэр! Разрешите выполнять, сэр⁈ Наивный, а вроде бы древний… «Честно», мать его. Вспомнил, когда пятую точку припекло.

Но я не расслаблялся.

Визуально и примерно сравнил потоки. В мой алтарь вливалось уже больше, чем поступало извне врагу, но требовалось усилить воздействия. Решил, если в этот раз не получится с помощью телекинеза прислать ятаган на помощь к собрату, то использую самонаведение, наплевав на расход энергии — ее море.

Так… Да, не вертись ты, сука!

Есть!

В секундное затишье, пока урод пытался вновь вычислить мое местоположение необъяснимым способом (ни искажения, ни сканирующие заклинания от него не исходили), наконец-то получилось загнать кинжал, как нужно. Угодил точно в цель. И теперь два насоса заработали на полную мощь. Запредельную. В пятнадцатую от них вытягивало энергию копье, а вот от моргенштерна поток совсем слабенький.

Если я думал, что для следующего подъема «Когтей» придется вырезать минимум треть земель Хаоса, или убить под сотню призрачных жнецов, то теперь оказалось — ошибался. Алтарь заполнялся стремительно. Не зря почитатели Раоноса говорили, что божок энергию не жалеет на паству. Это тебе не алчный Оринус. «Весы,весы».

Скорбный и смиренный вид гада напротив, его слабость не заставили меня броситься решительно в атаку. Зачем? Вдруг он что-то задумал. И мало ли какие козыри припас. Уверенности, что переживу тот же поток черного пламени у меня не было. А так, меньше минуты — и можно выбрасывать его из уравнения.

Черная кровь и без лишних манипуляций заливала истерзанное ристалище, я же просто не оставался на месте. Иногда ящер пытался достать меня, ни разу не угадав направление. Лишь в бессильной злобе крошил каменные плиты, как когтями лап, так и хвостом. Искажения от его источника становились все слабее. Динозавр сейчас напоминал быка на бойне.

Вот уже мой алтарь заполнился почти в потолок.

И без всякого сожаления, поднял ятаганы до предела, фактически обнуляя резервуар. Теперь, чтобы усиливать родовое оружие дальше, требовалось что-то делать непосредственно с самим хранилищем для увеличения его объема.

На двадцать шестой секунде враг как-то горестно вздохнул, сделал два неуклюжих шага вперед, а затем завалился вправо. Нет, не содрогнулась земля от падения туши. Но шлепок вышел хорошим.

Теперь точно дохлый.

«Взор» демонстрировал лишь гору остывающего мяса. Сначала «вырвал» мысленным призывом копье, чтобы не повредить его наследием Иммерса, затем моргенштерн. Вернул верные «Когти Дисса» в ножны. А затем «Кровопийцей» отпилил здоровенную башку. Вывалился из невидимости.

Воздел голову твари над призмой, произнес ритуальные слова. И оказался в гостях у Куниц.

Здесь тоже шел бой. Родовой алтарь изначально был посвящен Оринусу, но сейчас имелся важный нюанс, вместо парящего мерцающего кристалла, в центр «столешницы» была вплавлена пластина из серебристого металла, на которой черным пламенем горели незнакомые руны. Энергия перехлестывала через край хранилища, потому что на объект культа был направлен мощнейший ее поток сверху, который и не думал исчезать со смертью главы.

От стен и потолка помещения исходил красный мерцающий свет. Больше его источников не имелось. Зато я увидел вокруг огромное количество тел. Завалы. Сосчитать даже навскидку не получилось — однако не меньше пары сотен, многие были расчленены. И большая часть приняла мученическую смерть. Женщины, дети, старики, мужчины. Многие из Рода Куниц, но основная масса все же рабы, а еще явно опознал девчонку из Рода Щук, двух Медвежат, одного Моржонка.

Обычная вакханалия безумия и четкий, ясный след Раоноса.

Шестнадцать тотемных из проклятого рода защищали культовый предмет, при чем довольно успешно. Четверо из них — последний заслон практически не вступали в бой, где нападающие в лице Турина с гвардейцами, Ванессы с ее людьми из Седьмого отдела и Раст Снежный с легионерами несли ощутимые потери. Как я понял из рисунка боя, главным действующим лицом здесь был лэрг, который периодически перемещался в пространстве и пытался поразить пылающим мечом, напитанным под завязку энергий Кроноса, зловещий алтарь.

Но у него ничего не получалось — раз за разом клинок, объятый пламенем, бессильно отскакивал от незримой защиты, не достигая цели с пару десятков сантиметров. А затем сотника, после пары молниеносных ударов, начинали теснить защитники. На моих глазах он им отрубал конечности. Те, не долетая до пола, исчезали и возникали вновь на старых местах без всякой потери функциональности для хозяев. Что говорить, если отсеченная голова оказалась на своем месте? Сквозные же и рубленные раны, вообще, не доставляли противнику никакого дискомфорта.

Турину же прилетало неплохо. Виднелись прорехи в несокрушимых доспехах.

Несмотря на бессмертие врагов, каким-то образом нападавшие все же смогли уничтожить четверых Куниц, которые теперь изломанными куклами валялись в стороне. Раста Снежного защищал тотем, кроме зримой и незримой сплошной брони и щита, а орудовал командор коротким мечом, вспыхивающим ярким светом. Огненный волк проявлялся только в те моменты, когда его хозяину грозила смертельная опасность. Пламенные челюсти смыкались на работавших с огромной скоростью руках врагов, дергали их, дезориентировали.

Интересная система.

Ванесса тоже двигалась с невероятной скоростью, швыряла какими-то серебристыми шарами-заклятьями в пособников Раоноса, отчего те замирали на секунды и их доли, разила кровавого цвета молнией сразу по несколько человек — прожигала в них дыры, размерами с кулак, но эффект от таких финтов был спорный.

Четверо гвардейцев уже нашли свой покой, только щиты и доспехи позволяли держаться остальным. Легионеры прикрывали своего командира, но тоже потеряли двоих, еще пара принадлежала Седьмому отделу. Такое соотношение в потерях становилось понятным, именно воины Турина шли на острие, на них наседало больше противников. И они, судя по всем признакам обладали гораздо лучшей выучкой.

Звон металла, сдавленные выкрики, хрипы…

Кстати, родовые клинки Куниц преобразились в короткие мечи, имеющие не физическое воплощение, а сплошь состоящие из энергии. Перелом в худшую сторону происходил именно сейчас, в этот миг. Когда вампирессу достал один из защитников алтаря. Он пропорол ей бок явно до ребер, а выдергивая оружие из раны, полоснул и по левой руке. Дополнительно молниеносным ударом колена в живот отправил девушку в короткий полет, закончившийся у стены, в какую она впечаталась так — пыль в разные стороны полетела.

Отметил и то, что зачарованный вражеский клинок вытягивал из Дэастэль энергию, совсем как мои ятаганы. Отчего жертва еще и слабела каждый миг не только от кровопотери, которая оказалась такого же цвета, как у людей. Ванесса готовилась к смерти.

Ей было явно больно, но в глазах горела решимость. Куница же расхохотался, занес мерцающий клинок над девушкой. И в этот момент я мало того, что оборвал канат, связывающий его с алтарем, так еще и вытянул из отморозка всю ее без остатка. И вот вместо божественного оружия в руках твари оказался обычный стальной кинжал, даже без родовых свойств. А сам убийца покачнулся, этого Ванессе хватило, чтобы вонзить тому снизу в живот, будто по волшебству, появившийся в правой руке кривой кинжал, и вставая практически выпотрошить пациента.

Затем Дэастэль впилась жертве в шею удлинившимися клыками, сделала четыре глотательных движения. И прямо на глазах расцвела. Синяки под глазами пропали, поврежденная конечность обрела подвижность, и она со звериным рыком бросилась вновь в схватку.

Все ясно.

Имелось желание не вмешиваться — не нравилась неугомонность кровососки в желании накопать чего-нибудь под меня, но пользы пока от вампирессы было больше, чем вреда, а еще я обязательно с нее долг жизни стребую. Если же возникнет необходимость — грохну своими руками. И, конечно, радовала полученная информация.

Лэрг не всесилен, более того, вероятно большинство его способностей здесь блокировались, Кронос в таких вещах не помощник — его присутствие не ощутил, Раста Снежного прикрывал тотем, причем материализуясь лишь тогда, когда необходимо (это требовало проработки), у вампирессы в арсенале имелась кровавая молния и серебряные шары, еще она могла восстанавливаться во время боя за счет поглощения крови живых разумных. Впрочем, энергию тоже может получала вместе с живительной влагой, но никаких ее эманаций я не уловил.

Мысли пронеслись стремительно, вместе с перенаправлением потока из алтаря в свой, а также обрывов любых с ним связей у «защитников», вытягиванием всего из них. И последнее, что успел заметить прежде, чем вернуться обратно на площадь, как над каменной столешницей материализовался из воздуха Турин, и удерживая пламенный меч обеими руками, вогнал его по самую рукоять вглубь камня.

Казалось, сама земля вздрогнула, когда я вновь «вернулся» в себя.

Обрыв связи. Такого мощнейшего потока мне еще не доводилось видеть ни разу — родовой алтарь моментально заполнился под пробку. Ничего не успел сделать из полезного, как почувствовал — все. Больше ничего оттуда не капнет.

Итоги… Неоднозначные. Скажем так. Надо было действовать по-другому. Да…

В этот момент рядом со мной, как черт из табакерки, появился дер Вирго. Усы окровавлены — это из носа натекло, и из ушей красные высохшие дорожки показывали — нелегко даже ему пришлось.

— Голову к трупу кидай! Быстро! Быстро! — скомандовал он.

Я беспрекословно выполнил приказ.

Маг воздел руки в верх, что-то пробормотал, тело ящера взмыло в воздух, закружилось на месте, к нему присоединилась голова, все отрубленные мною части, включая даже палец. Все это вспыхнуло, загорелось желтым пламенем, превращаясь в огненное торнадо, по которому пробегали черные молнии. Оно подхватывало каменные плиты, поднималось и поднималось. Вот уже бешено вращалось, вырастая до шести метров.

В основании смерча плавился камень, шипела рассерженно, испаряясь вода. Мэтр сделал неуловимый жест рукой, и под вихрем возник мерцающий овал портала, куда и втянулось все в несколько мгновений.

Хлопок.

— Успел, — обессиленно, но довольно улыбнулся он мне, — Надо же, успел.

— Зачем? — спокойно спросил, когда дер Вирго, утирал пот. Нет, магия магией, но прана все же для восстановления явно подходила лучше. Соратник выглядел выжатым, как лимон, а я же был готов сейчас еще не одного ящера в блин закатать.

— Что зачем?— колдун с недоумением уставился на меня.

— Зачем ты уничтожил трофей? У него шкура, наверное, крепче драконьей, когти из адамантита, — на площади хорошо, если осталась треть народа. Остальные, похоже, разбежались. Зато оставшиеся, заорали победно, загомонили.

— Глэрд Райс, промедли я хоть секунду, сейчас бы здесь уже развернулся портал в самые глубины пылающей Тьмы! И тогда бы ничего нас не спасло и не помогло нам! И никакой адамантит бы не понадобился. Не знаю, уж что здесь имеется такого, что Раонос решился на такой беспрецедентный шаг! Невероятный! — видимо я перестарался, когда злил тварь и скорее всего, оскорбления, которыми сыпал, не имели ничего общего с простыми словами, а несли некий сакральный смысл, — Но промедли, и тут появился бы сам позабытый бог, точнее, его воплощение, а не жалкий аватар. Тьфу ты, аватар тоже не был жалким, что-то ближе к высшим рангам или низший из них, но по сравнению с тем, что могло бы вылезти… Разве ты не видел?.. Тьфу ты, ты же даже не инициирован, а тут требуется другое… Кому скажи… Аватар Раоноса уничтожил мальч… — и осекся на полуслове, затем расхохотался, — Как ты его! Хорошо Турин алтарь разнес, иначе бы тебе не выстоять…

Не стал раскрывать детали кто и что сломал. Нужно будет, сотник сам расскажет. Нет? Мне хвастовство требовалось для работы, а не для самоутверждения, здесь же скорее получалось второе, нежели первое. И так авторитета среди своих людей столько… Это протянул копье Лаене, та приняла его с поклоном головы и ударом в грудь кулачком, а через миг за ней склонился и эрин Хорн, вместе с десятком (они появились, когда шел поединок, но попенял себе — не отследил). У каждого в глазах, особенно в фиолетовых демонессы, горел фанатичный огонь. Почувствовал их настроение, прикажу и даже думать не станут, тот же Совет постараются вырезать. Получится или нет — неизвестно, но выполнят, не раздумывая и не рассуждая. Конечно, это имело временный эффект. Но я знал, как такое закреплять. Повесив моргенштерн на пояс, направился под навес к главам.

Родственник стоял на крыльце и наблюдал за мной, сжав кулаки. Лицо чуть перекошенное. Непонятно, не понравилось, как покровителя в камень закатали? Или думал о провале миссии? Решится или нет прыгать на меня после такого зрелища? И я не знал, что для меня предпочтительнее.

— Все всё видели? Есть еще желающие бросить мне вызов? Рассказать, что за мной стоят лишь маги или кто-то еще? И что моя кровь не горит? — обвел глав тяжелым взором, останавливаясь на каждом, единодушное молчание послужило ответом, кто-то отрицательно мотнул головой.

— Стольких Людей сегодня Народ лишился… — горестно вздохнув, протянул мне фолиант староста. В глазах Крома страх перемешивался с ненавистью, порождая нечто новое, пока непонятное.

— И скольких еще лишится, если ты и остальные главы не перестанете воду мутить, и не будете жить по Заветам предков, своим примером показывая всем, как нужно делать и поступать! У вас перед глазами Улаф — он герой. А ты… С тобой даже разговаривать противно. И да, готовься, и вы готовьтесь, в середине сумеречной ночи я созову Малый совет по всем правилам. И мы будем решать, достоин ли Кром и дальше возглавлять наше поселение, теперь ставшее городом, или все же пусть уступит дорогу другим. Сразу подумайте о кандидатах. Еще поставлю вопрос о признании моего Рода Великим. Я все сказал, потому что так дальше жить нельзя. Не перестают полыхать погребальные костры, а сегодня… — решил все же сообщить об увиденных картинах в логове Куниц. Уверен, все здесь знали о процедуре поглощения силы Рода. Потом могли и сыграть на сокрытии скорбных данных.

— Тебе плевать на наше горе! Ты просто хочешь свалить Крома! — перебивая, влез Мамонт, — Ты… — и осекся, когда мой указательный палец остановился на нем.

— Дела говорят лучше, чем тысячи слов, которые идут у вас не от сердца! Что же до горя, вы просто не представляете сколько его сегодня будет у Народа… и принесли его вы! С кем я сейчас сражался?

— Какое-то порождение Бездны или Хаоса… — раздалось несколько нестройных голосов.

— Нет, это аватар Раоноса. И дверь ему открыли многие из вас. Вы пестовали Куниц. И чем они отплатили? Когда я забирал силу из алтаря, то увидел в зале сотни трупов. Женщины, дети, мужчины, старики и старухи — все пошли под нож. Не пожалели они и своих. Но только малая часть относилась к этому проклятому Роду. Остальные — дети Народа.

— Что ты нес… Что ты видел? — поправился Улаф.

— Страшное. Эти твари принесли в жертву многих и многих, а их глава радовался лишь одному, что с моей помощью, как он думал, родовые книги станут его. Идите в гнездо паскуд, и посмотрите сами. Там сейчас Турин, Раст Снежный и Ванесса амин Дэастэль. Они сражались с отступниками, проливая свою кровь и теряя людей. А должны были вы! — обвел пальцем всех, — И остановить Куницу тоже должны были вы.

— Кто погиб? Кто? — многоголосое, слитное.

— Про всех не скажу. Точно опознал двух Медвежат из младших ветвей, парнишку из Моржей, девчонку из рода Щук и… — Безжалостный и Икс сорвались с мест.

— И? — вопросительно спросил Флэст.

— Нужно смотреть. Там очень много убитых. Еще раз повторюсь, идите, смотрите. И думайте, а с правильными ли Людьми вы находитесь в одной лодке, и правильный ли путь указывают они?

Кром задержался. Посмотрел мне в глаза, а затем заговорил тихо:

— Глэрд Райс, все беды от тебя! Такое ощущение, где ты, там Мара! И Эйден! Ты вносишь разлад в нашу размеренную жизнь! Ты ссоришь нас! Из-за тебя умирают люди. Ты доволен, что твои страшные предсказания сбываются?

Надо же, «из-за меня»…

Пауза затягивалась, игра в гляделки продолжалась, вот Волк потупился, затем сглотнул.

Выждав еще секунду, я ответил:

— Пока удовлетворен, а дальше посмотрим.

Глава тринадцатая

09.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

— Спрашиваешь, на что они рассчитывали? — Турин усмехнулся, — Отвечу так, какие цели преследует голем? И почему Оринус не запрещен несмотря на то, что он тоже принимает жертвы в виде разумных, — интересно, хоть один божок отказывался таких щедрых подношений? — а в самой Империи с последователями Раоноса ведется постоянная непримиримая борьба? Потому что Однорогий при всех своих минусах, никогда не подавляет полностью волю паствы. Тот же де Лонгвиль сам призвал его на помощь. Да, все боги влияют так или иначе на почитателей, но в конечном итоге у разумного есть выбор, даже между смертью и жизнью или между плохой смертью и просто смертью. Куницы же… Это самоубийство в любом случае. Они же представителей всех Великих Родов пустили под нож на алтаре.

Выяснилось, не только Медведи и Моржи пострадали. Понесли потери все большие семейства.

— Думал, но не сходится. Зачем тогда родовые книги собирали? Мне их глава четко сказал, что при иных обстоятельствах, добытые мною, им были бы недоступны, — лэрг принес еще двенадцать фолиантов, где присутствовали даже копии полных волчьих и медвежьих талмудов, которые обнаружил в логове падшего Рода. Понятно, что все на незнакомом языке, но на кожаных обложках вытеснены морды соответствующих тотемов. Судьба остального имущества должна была решиться на ближайшем Малом совете, — У них явно имелся какой-то план. На Черноягодье ведь мир клином не сошелся, а есть еще земли Тьмы и Хаоса, может, туда хотели уйти?

— Не знал. И это важная деталь. Если так, то согласен, план имелся. Но тогда вижу единственное разумное объяснение, договорились, что Раонос их перебросит в другой мир. В этом для них жизни не было. И не видели они ее за пределами Империи. Иначе давно бы где-то обосновались. Их ведь никто не держал. Например, планета, где нет аристо, других тотемных, сильных магов, где бы они заняли главенствующее положение, соответственно, насадили культ Кровавого. Поэтому из всего Рода и оставили молодых и сильных мужчин, женщин взяли бы местных. Да, как вариант. Не знаю откуда черпает энергию этот паскудный мрок, но у меня складывается впечатление, что для не существует ни одного закона, по которым действуют другие боги. То же равновесие. Просто для такого ее потребуется столько… Столько… Но сейчас уже никого не допросишь. Все мертвы. Твой некромант сообщил — никто не пригоден для работы. Предусмотрели и обезопасились даже в отношении жертв, — лэрг побарабанил пальцами по столу, — И где Эйден этого Тирнара носит? Времени мало.

— Еще один вопрос, почему тебе на помощь не пришел Кронос? Ты же его паладин? Да и другие алтари Кровавого ты разрушал без всяких проблем? — нас слушали, поэтому минимум конкретики. Но лэрг понял правильно, речь шла о логове Курильщика.

— Не путай обычный, не активированный алтарь, и тот, куда вливал энергию лично Раонос. Я ощущал его присутствие. Плюсуем сюда недавнее массовое жертвоприношение, а мой покровитель не всесилен, впрочем, как и любой из богов, — мне же виделась другая причина. Кронос выжидал, пока аватар Раоноса убьет меня, и только затем дать средство для уничтожения предмета культа своему верному почитателю. Конечно, Эйден мог и наврать об истинных целях и замыслах Верховного, где финальным аккордом звучал похоронный марш по некому глэрд Райсу, но все они выглядели логично. Поэтому со счетов не сбрасывал, — Вот тебе еще один из вариантов ответа, почему твой… Тирнар, — поправился лэрг, вспомнив о моей негативной реакции на родство с извращенцами, — С Кромом творили непотребное. Они попали под эманации алтаря. Ведь Куницы начали ритуал ночью. Поганая дыра — это поселение, здесь даже нормальных следящих артефактов или заклинаний нет. В Демморунге такое определяется, — ага-ага, то-то ин Наорост себя там чувствовал, как рыба в воде, впрочем, он использовал прикрытие, но все равно. И зачем меня лэрг вводил в заблуждение? Или этот пассаж рассчитан на вампиршу? — А после де Кроваля в управляющем кристалле Канцелярии сам Эйден заблудится. До и сих пор выясняем, что и к чему.

— Судя по жалобам населения, пьяницы не обошли ни один двор.

— Вряд ли все обращения истинны. Скорее, пятая часть имеет реальное отношение к Волку и Клинку. Остальное — домыслы.

— Даже пятая — это… это много.

— А кто спорит?

Беседа текла неторопливо в зале для совещаний, куда должен был с минуты на минуту заявиться представитель Великого Дома. Рука Крома так и оставалась пришпиленной к столешнице и вносила нужный колорит в будущую беседу. Недовольная Ванесса затаилась под маскировкой в углу. Она очень не хотела отвлекаться от расследования, пришлось надавить. И до последнего не верила, что это именно я ее спас от смерти. Причем от окончательной и бесповоротной. Несмотря на долгую, кажущуюся бесконечной жизнь, у этой расы не имелось души, которая позволяла существовать в том же царстве Мары. Родовые клинки Куниц, вытягивающие энергию, не позволили бы совершиться трансформации к нежизни.

— Но разве ты не должен, как всякий аристо прийти на выручку благородной даме? — прибегла вампиресса к последнему доводу, после того, как лэрг рассказал о моей роли в битве и подвел однозначный итог: «Если бы не глэрд, вы бы все сдохли, включая Раста Снежного! И на вас долг жизни моему ученику!».

— Кто тебе сказал такую глупость про «аристо»? Или про меня? Я никому ничего не должен, кроме тех, кто мне присягнул, кроме Великого герцога, по чьей воле я стал владетелем, и Императора, а также тех, кому что-то обещал и именно то, что обещал. Ты относишься хоть к одной из перечисленных категорий? И мне напомнить, сколько уже вы мне должны с глэрдом Норгли?

В общем, полтора часа глава Седьмого особого отдела согласилась выделить: «Но не больше! Потому что сам видишь…»

Дядя зашел неспешно, вальяжно. Слуг оставил за дверью. Недовольно посмотрел на Турина, явно не обнаружил Дэастэль, укрывшуюся под пологом невидимости. Гость неторопливо уселся напротив меня, повинуясь жесту сотника.

— Итак, настало время представиться. Я, глэрд Тирнар из Великого Дома Ледяных клинков Арагоста! — торжественно произнес он, выждал паузу и продолжил, — Не так давно до нас дошли радостные вести, что наш родственник, мой племянник, сын моей сестры и внук моего отца, которого давным-давно сочли мертвым, жив и здоров, и пребывает в Черноягодье. Поэтому сразу, как только выдалась возможность, глава нашего Дома, Саргес, послал меня сюда, дабы провести последнюю процедуру — проверку на родство крови, а затем принять тебя к нам. И вот я здесь. Глэрд Райс, а точнее матерью и отцом названный Кроном, тебе осталось пройти последний, завершающий этап на пути к переменам в жизни. Для чего нужно капнуть кровь вот на этот кристалл, — а голос сладкий-сладкий, убаюкивающий, эдакий лис из мультфильмов. И играл отлично, если бы я не знал подноготную, то мог даже где-то поверить в искренность чувств. Актер. И радость разыграл настоящую, едва сдерживаемую. А из поясной сумки появился прибор — огромный аметист на подставке, который оплетала сложная конструкция из серебряной проволоки.

— Зачем? — спокойным тоном задал вопрос я.

— Что зачем? — дядя, будто споткнулся на ровном месте. Посмотрел на меня непонимающе.

— Зачем мне это? Зачем мне доказывать родство с вами? Что мне оно даст, чего у меня уже нет?

Тирнар задумался на секунду, не больше, а затем вновь начал мягко увещевать.

— Кровь есть кровь, — туманно сообщил, а затем, — Глэрд, я понимаю в тебе говорит обида, столько лет уже прошло… Ты испытывал голод, холод и другие лишения… Но поверь, мы годами не прекращали поиски, в нас теплилась надежда, сколько слез было пролито твоей матерью, сколько бессонных ночей твой дед ходил из угла в угол, — надо же, тонкий детский психолог, — И, поверь, радостный миг произошел только сейчас не по нашей вине. Лица должные известить о появлении аристо в окрестностях Демморунга, не выполнили свой долг и теперь понесут заслуженное наказание. Если бы они отреагировали еще тогда… Сразу… Все плохое бы для тебя закончилось. А если отвечать на вопрос, что это даст тебе, то все очевидно. Вхождение в Великий Дом — это возможности, недоступные другим, это защита, это многое, чего у тебя сейчас нет и не будет при иных обстоятельствах. И мы сможем поставить на место всех твоих врагов, приструнить их. А у тебя, даже я слышал, возникли большие трения с Домом Пасклей, Имберли, с рядом эльфийских. Ледяные клинки Арагоста не просто заставят их отступиться, но и принести извинения. Сейчас ты пройдешь проверку на родство крови — это формальность, но обязательная, а затем мы отправимся вместе подальше от этих жутких мест. На материк! Где сможешь увидеть столицу нашей великой Империи! И все плохое из твоей жизни исчезнет, как дурной сон. Развеется. И наконец ты обретешь то, чего достоин по праву рождения! Встретишь дедушку, любящую мать… Твой отец, к сожалению, погиб, как герой, сражаясь с порождениями Тьмы и Хаоса, — вчера звучало «этот идиот», — Доказав принадлежность к нашему Великому Дому, ты добьешься того, что все твои враги сразу же о тебе позабудут.

— С этим моментом ясно. Но я глава собственного Дома, — сообщил я, изобразив заинтересованность.

— О-о, это не проблема, — расплылся в улыбке хитрюга, — Все уже обдумано, ты приносишь мне вассальную клятву, и становишься частью нашей большой великой семьи. И как будет рада твоя мать, — вот кто меньше всего хотел ворошить прошлое, так это она. Эдакий привет совести.

— Все мне понятно, но зря ты проделал столь длинный путь, глэрд Тирнар, потому что мой ответ — нет.

— Что «нет»?

— Я не буду проходить проверку. Я не ищу родичей. И я не собираюсь приносить вассальную клятву кому бы то ни было. Даже богам, а не простым смертным.

— Глэрд, да как ты не понимаешь, речь идет о твоей жизни и смерти! Мы бы все не хотели, включая твою мать, потерять тебя, едва обретя! Твои враги до тебя дотянутся! И, опять же повторю, отбрось свои детские обиды… — что говорил он неважно, потому что активировал колечко, воздействующее на разум. «Восприятие» сразу же подало сигнал, однако самих магических линий я не увидел, лишь искажения. И все мои амулеты этот взломщик разума преодолел за секунду, лишь способность от Оринуса встала непреодолимой преградой. Стеной. Нормально.

Лэрг напружинился, когда нам, похоже, обоим прилетело от Ванессы: «Фиксирую облучение глэрда. Тирнар использует „Подавление воли“. Вторая категория запретных артефактов».

Молодец. Не зря же я его ему оставил.

— Медленно отключи артефакт, — дядя не понял, как я оказался рядом, ведь нас разделял стол, а теперь кончик ятагана находился в нескольких миллиметрах от его глаза. Телепортация сработала штатно, ускорение тем паче.

Тирнар сглотнул и выполнил требование.

— Теперь медленно-медленно сними его и положи на стол.

Лэрг смотрел с интересом, и к ужасу визави сотник не пытался остановить меня.

— Глэрд! Не надо! Я все объясню… — когда кольцо лежало на столешнице зачастил тот.

— Объяснять будешь в другом месте. Итак, налицо преступление, попадающее под статус «имперских». А также, согласно Кодексам, применение к аристо другим аристо подобных средств, развязывает первому полностью руки. Можно применять любые пытки и лишать посмертия фигуранта, ибо он перешел черту. Собственно, этим я и собираюсь заняться. Это «Оковы боли». И ты мне расскажешь сейчас все, — конечно, ничего кроме требующегося для дела я не собирался узнавать, дабы никакой лишней информации не прозвучало для свидетелей.

Допрос не затянулся. Меня лишь интересовали вопросы: зачем творили со старостой бесчинства, какую роль сыграл в них Раонос. Понятно, что ничего тот не помнил. Попутно выбил признание в поклонении Кровавому и принесении жертв лично. Так себе козырь. Потому что имелся нюанс, все происходило не на территории Империи. В чем поклялся кровью. В целом, такое обществом не одобрялось, но законодательство не нарушало. И это тоже мне было известно, как и варианты применения знания в продаже камней душ.

— … и я клянусь кровью, что не знал о сегодняшнем жертвоприношении! Как и о появлении аватара Раоноса! — пламя окутало кулак дяди.

— Ты ничего не помнишь за последнюю декаду, по твоим же словам! Как ты можешь клясться?

— Если бы я как-то принимал участие и был вовлечен в игру, то ваши Куницы наверняка бы меня известили! — откровенным глупцом дядя не являлся, — Этого не было, а я не настолько обезумел и не так почитаю Раоноса, чтобы наплевательски относиться к законам Империи! Он для меня, как Иргус. Помогал в некоторых делах далеко за пределами нашего государства! — и вновь огонь засвидетельствовал правдивость сказанного.

— Все же, думаю, нужно разбираться, — непреклонно сообщил я, — Однако в любом случае, твоя жизнь — моя, согласно всем Кодексам. Сейчас же судьба будет зависеть от моего разговора с твоим отцом. Ты свяжешься с ним и переключишь его на меня в комнате дальней связи. Скажешь, что я хочу поговорить с ним перед принятием непростого решения. Что-то лишнее озвучишь… он далеко, я здесь… И та боль, которую ты испытал, станет всего лишь прелюдией. А затем, за то, что ты учинил со своим божком, я тебя скормлю живьем лирнийским слизням. Тебе понятно, родственничек? И да, чтобы не было никаких сомнений. Хочу тебе представить Ванессу амин Дэастэль, которая является главой черноягодского Седьмого особого отдела Имперской тайной канцелярии, — та проявилась, и продемонстрировала с радостной улыбкой невзрачный кристалл, увидев который Тирнара забила мелкая дрожь. Осознал масштаб возможных проблем, — Повторюсь, только от тебя зависит твое будущее.

Через десять минут я сидел, накрытый непрозрачным куполом безмолвия, в пункте дальней связи здесь же в Канцелярии, но на первом этаже. Сама комната выглядела совсем обычной с единственным предметом мебели — массивным креслом, если не присматриваться в магическом зрении. В том, ее просто окутывала вязь магических конструктов, разноцветных силовых линий. А еще через минуту раздался довольно приятный голос, будто собеседник находился на расстоянии вытянутой руки. Даже звук дыхания был слышен.

— Я глэрд Саргес глава Дома Ледяных клинков Арагоста, ты хотел поговорить со мной, внук? Что же, слушаю тебя внимательно, — и опять столько елея в голосе, мальчишка бы точно купился. К несчастью родственников и к счастью для этого тела, в нем был я. Хотя… Вряд ли бы состоялась эта встреча при иных условиях. Дядюшка выполнил мое требование, ничего не сообщил дедушке. Впрочем, в этом у меня не было никаких сомнений, психологический портрет составил еще ночью.

— Родство мы еще не установили. Поэтому поговорим о другом. И лучше сядь, если стоишь, так как вести будут крайне скорбные для тебя.

— Маль…мгм, — собеседник подавился «мальчишкой», вспомнив отыгрываемую роль, — Я тебя внимательно слушаю, Крон!

— Это хорошо, что слушаешь. Во-первых, меня зовут Райсом, глэрдом Райсом. Во-вторых, твоему сыну я уже сказал, что никаких проверок на родство крови не будет. Почему? Вините себя.

— Что? Ты…

— Не перебивай, когда я говорю, глэрд. Иначе мы не доберемся до сути. Так вот, вчера твой сын Тирнар и местный староста Кром распивали спиртные напитки…

— А это тут при чем?

Я не обратил внимания на вопрос, продолжил так же мерно.

— Проснулись они в свинарнике без штанов, обнимая здоровенного хряка. И это не фигура речи. Кстати, на животном теперь красуется ваша цепь с гербом Дома, привязанная кровью. Родовой меч торчал из кучи… из кучи дерьма. И когда выпивох смогли разбудить неравнодушные люди и хозяйка хлева, то завидев, как они трясут чреслами, свиноматки и подсвинки впали в панику. Настолько, что пытались бегать по стенам и потолку сарая. Оба фигуранта утверждают, что ничего не помнят. Было проведено тщательное расследование происшествия. В его рамках привлекались эксперты из разных областей от медицинской до жреческой. Одна из лучших целительниц не только Черноягодья, но и Демморунга, и ряд женщин, разбирающихся в вопросе (имена и заслуги прилагаются к акту освидетельствования) установили, что свиньи в ту ночь вступали в половую связь. Неоднократно. То есть, их грубо, цинично и долго насиловали. При этом единственного способного на аналогичный поступок хряка-производителя, твой сын Тирнар и староста Кром напоили до беспамятства местным самогоном. И он на тот момент спал. Свидетели — четыре с половиной десятка человек, как и хозяйка животных. По стечению обстоятельств, в сарае ночевал некий Гераст из Рода Ужей, он видел происходящее своими глазами и прояснил обстановку, — не зря же я слушал и записывал фантазии, оседлав которые пьянчуга бесплатно наелся до белок, — Вот выдержка из его обращения к властям, к каким отношусь и я, как член Малого совета и глава Рода: 'Глаза Крома и Тирнара горели потусторонним огнем, что виделось очень ярко в зловещем ночном тумане. У меня тряслись поджилки, я не мог вымолвить ни слова, от ужаса зашевелились волосы, когда эти двое распахнули дверь и по-хозяйски вошли внутрь. Дико и безумно хохоча, схватили первую бедняжку, прижали ее… Я многое видел, но так страшно мне не было никогда! Староста неожиданно завывал, будто волк, аристо же истошно орал что-то про волю бога и что он теперь повелитель, а Кром его верный оруженосец, и что они огуляют любого, кто встанет у них на пути. Я старался даже не дышать. Боялся. Пусть Кронос простит мне эту трусость, но если они так с неразумными поступили то, что могли сделать со мной? Когда через несколько часов оба злодея угомонились, не осталось ни одной свиньи, которая бы не испила тяжкую чашу горечи и разочарования в разумных.

— Еще одно дело сделано, — сказал тогда веско Кром.

— Да, мой верный оруженосец, — ответил ему аристо, — Теперь я точно повелитель!'. Уважаемый Саргес, ты там еще дышишь? Но даже и без этого признания, зафиксированного мною дополнительно в родовую книгу, для всех всё очевидно. И доказательств бесчеловечных действий представителя твоего Дома множество!

— Да… А-а… Мгхм… Что? Как? Это наговор! Наговор! Такого не может быть! Не может такого… Такого быть не может! — повторяясь, от возмущения дедуля даже на фальцет сорвался.

— Помолчи. Я еще не закончил. Это всего лишь начало. Далее, как выяснилось, агрессии подверглись не только эти животные. Зачитываю тебе материал из следующих протоколов и жалоб: «С утра, после их гульбы, коза не смогла даже на ноги встать! Бедняжка. Заездили! Полночи я их слушала, но выйти боялась». Нормальный наговор? И эта трагедия произошла совершенно в другом месте. Или следующий эпизод: «Они орали страшными голосами, выли и сквернословили. Затем, судя по звукам, вытащили из будки за цепь моего пса. Собака сначала рычала, отбивалась, лаяла, потом только скулила, я же боялся выйти». Или, быть может, вот это наговор? «Похитили гусака, здоровенного, как гарпию». Надеюсь, не нужно уточнять зачем они это сделали? — люблю такие вопросы, когда собеседник может сам продемонстрировать ум и сообразительность. В гробовом молчании слышалось только порывистое дыхание Саргеса, как бы удар дедушку не хватил, — И таких жалоб два десятка. Два, мать его, десятка! Всю ночь твой сын вместе со старостой тиранили местную скотину! Самое безобидное: «Моему коту они выбили глаз, как теперь мышей ловить будет, не знаю»!

— Какому еще коту? Какому к Эйдену коту⁈ Ты… ты…

— Обычному, домашнему. Окрас — камышовый. Вес около трех килограмм. У меня все зафиксировано! Отмечу, справедливости ради, до знакомства с твоим сыном, глава Черноягодья в подобных бесчинствах замечен не был. После некого поступления на службу к Тирнару, он как с цепи сорвался. Что можешь сказать? Кто мог пообещать титул «повелителя» твоему сыну за подобное? Раонос? Почему староста называл себя его «верным оруженосцем»? Чем вы его купили? — в ответ тишина и порывистое дыхание, — Почтенный отец семейства, человек, на которого ориентировался и стар, и млад, имевший заслуг и достоинств больше, чем остальные, будто дикий мрок сорвался с привязи. Какие к нему твой сын мог применить заклятья? Сам он молчит. Говорит, не помню! Но… Я не верю в это. Здесь что-то нечисто, и я докопаюсь до сути!

— Да… это… это… Это какой-то бред! Нет… Это бред же… Тирнару стоит щелкнуть пальцем, и лучшие красавицы Империи с ним с радостью возлягут… Великий Арс нам в рот заглядывает, ловит жесты… Какой-то староста… Да, любой из гвардии сочтет за честь служить нашему Дому!.. А уж в личные оруженосцы… Да, каждый первый! А тут… Нет… Не верю! Ни единому слову! Не верю! — взревел уже в конце дед.

— Бред⁈ Видимо, у твоего сына другие предпочтения, где статус и щелчки пальцев не играют никакой роли, а вот силовая поддержка очень даже. В Черноягодье, знаешь ли ты, но вдовушек красивых тоже хватает. И они бы с радостью приняли гуляк… И имперские гвардейцы вряд ли участвовали в таком непотребстве, что творил твой сын! На такое их даже Император бы не принудил! Но ты лучше у Тирнара поинтересуйся, что его сподвигло на… У меня слов нет! Спроси, где его цепь с гербом рода⁈ Или лучше у слуг, они тебе соврать не смогут. Вот такой это бред! Знаешь, какие ему прозвища в Черноягодье дали? Самое безобидное — Повелитель хлева!

— Ты юнец… Мал… Гхм… Глэрд… можешь его пригласить сейчас?

— После того, как договорю с тобой. Возвращаемся к нашим скорбным делам. Понятно, в свете того цирка, что учинил Тирнар, такому родству я не обрадовался. И сегодня отказал в проверке крови пусть и вежливо, но в категорической форме. Уж, прости меня Саргес, но мне честь дороже сомнительной семьи. Ведь, как говорят в народе, яблоко от яблони недалеко падает. А я не хочу даже близко подходить к подобному, иметь с таким дело. Отчего ты думаешь многие эльфийские Дома не вызывают у меня уважения, а только брезгливость? Вот поэтому, в том числе.

— О чем ты говоришь? Да, хоть понимаешь, мальчишка, что стоит мне… Эльфы… Да, они тебя в порошок сотрут! Кожу снимут! Ко-жу… Ты… Ты…

— Но это далеко не все прегрешения твоего сына. Хотя именно эти бросают тень на всех вас. На весь Дом. А вот дальше-больше, — мой спокойный и уверенный тон заставил визави слушать, — Великовозрастное чадо, видимо, чтобы выполнить твою волю или свою блажь, использовало запрещенный для всех, кроме спецслужб, артефакт «Подавление воли», который в списке угроз находится в почетной второй категории. И да, к его счастью, у меня имеются соответствующие амулеты, блокирующие подобные финты. Иначе бы сейчас я скармливал наследника Дома Ледяных клинков Арагоста мрокам. И никто бы не помог. И никто бы меня не остановил. Впрочем, над этим я еще думаю, потому что по всем Кодексам я имею на это право. На вашу беду, противоправное деяние зафиксировано на следственный кристалл главой местного Седьмого особого отдела Имперской тайной канцелярии, сам запрещенный артефакт изъят при свидетелях. Получены так же признательные показания твоего сына. Более того, Тирнар решил сотрудничать с Империей и добровольно признался, что почитает Раоноса Кровавого, и приносил ему жертвы лично. Да, пусть и не на территории нашего государства. Ты знал? А еще, сегодня, по странному стечению обстоятельств, было совершено массовое жертвоприношение одним из Родов Раоносу. До этого подобного не случалось, так как здесь поклоняются Оринусу. Как это объяснишь?

— Мой сын к этому не имеет никакого отношения! С другой стороны… Ты не понимаешь, кто с тобой говорит, — неожиданно истерично хохотнул тот, — Хорошо, допустим… Пусть все так, но… Но это ничего тебе не даст! Понял! Ни-че-го! — попытался обесценить мои труды Саргес, — Что ты пытаешься мне доказать? А-а? Мальчишка… Я тебя прихлопну! Положу на одну руку, второй сверху, и мокрого места не останется! Ты понял? Если твои люди хоть пальцем тронут моего сына от вашей деревни и руин не останется! Если ты кому-то скажешь хоть что-то… Если…

— А вот здесь ты ошибаешься, — так же спокойно продолжил я, — Понимаю, что у вас многое куплено. И есть мохнатые лапы везде. Уберем пока из уравнения меня лично, потому что мне плевать на твои угрозы, и порассуждаем. Поговорим, как взрослые люди, а не охваченный деменцией старикан и добрый юноша. Да, все бы вам сошло с рук, если бы не имелось других сил. И, прежде чем ты что-то скажешь, обдумай следующее. Как воспримет эту историю, тем более подкрепленную доказательствами и свидетельскими показаниями, моя хорошая знакомая, недавно взявшая у меня интервью, эрлглэрдесса Раена из Дома Арнуат? Даже вырежи вы свидетелей, купи их или запугай, хряка вам не убить. У него защита сейчас — лучшая ваша родовая от Оринуса, ее ни один меч не возьмет. Меня? Тем более. А копии и оригиналы показаний в моей родовой книге. И как прозвучат имена представителей Дома Ледяных клинков на страницах «Имперского вестника»? С фотографической карточкой кабана во всей красе? Не придется ли на герб добавлять рыло? — и лэрга фразу ввернул, — Как думаешь, понравятся Императору похождения твоего сына, порочащие честь аристо? Кому нужен такой человек в Сенате? Хотя… Шутами он вас может и возьмет. И вся страна… да, что страна, даже соседи будут смеяться над этой историей и показывать на вас пальцем. А как будут принимать славный Дом Ледяных клинков Арагоста на светских раутах?.. Кто вас пригласит к себе в дом после такого? На званый ужин? В хлеву стол накроют? Да, есть еще дружественные вам эльфы, но Лесом сыт не будешь. Подумай над этим.

— Ты… не осмелишься. Ты… Ты!

— Не только осмелюсь, но сделаю. Но тебя должно волновать другое. Это даже не издержки из-за потери репутации, а потеря всего нажитого за века. Как думаешь, сколько за эту информацию, полностью зафиксированную и готовую к использованию, заплатит, например, Дом Джасперов или Уэзли, а Вечных? — самые непримиримые конкуренты, — И что им придется отдать в итоге? Какие активы?

— Ты не посмеешь! Тогда мы тебе объявим войну! Твоему жалкому Дому! Мы всех вырежем, всех убьем, и все вы будете умирать страшно! Молить! Очень страшно! И не обретете посмертия! Землю есть буду, но…

— Начинай уже сейчас.

— Что?

— Начинай жрать землю! Потому что меня не пугают войны. Меня они радуют. Это возможности, — ответил спокойно, — Мои же люди, погибнув, будут пировать за столом Кроноса. И радоваться видя погребальные костры в твоем Доме. Но и это еще не все. Теперь поговорим про еще один нюанс, про вассалитет и вашу наглость. Я пробудил древнюю кровь, кровь имперскую. А если до конца вернется моя настоящая память… Соответственно, я тебя старше в любом случае, скорее всего на несколько веков. Главенство в Доме передается как? По какому признаку? — тот запыхтел, — Верно, по старшинству. И не иначе. Если нет на то особых указаний Императора. Учитывая, что вы ему, как кость в горле, обрадуется он или нет, новому главе? Лояльному? И если я предъявлю права на ваш Дом, на чьей он стороне выступит? И подумай, какое место при мне ты займешь, согласно вашим проступкам? Теперь нужна тебе проверка на родство крови?

— Ты угрожаешь мне? Глэрду Саргесу главе Дома Ледяных клинков Арагоста, достигшему звания «тысячник» в Первом показательном имперском легионе, мне, чью грудь покрывают медали и ордена? Члену Верхней палаты Сената? Одному из богатейших людей Империи? Мне…

— Достаточно, — властно оборвал дедушку, — А теперь послушай меня, старый ты потешный маразматик, придворный шаркун и великий жополиз, не видевший в своей жизни ни одного сражения, особенно того, где нужно проливать кровь самому, — по молчанию судил, чтотот не может прийти в себя от наглости собеседника, выбил я его из колеи, выбил, — Все твои награды — висюльки, которым цена — металл и камни. И все твои звания — фикция. Даже богатство не ты заработал, оно тебе досталось от славных предков, чью честь вы позорите. Может быть, даже мою. Вырожденцы! А у меня только на одной руке артефактов больше, чем на миллион полновесных золотых. Некоторые, вообще, бесценны. А ведь есть еще и вторая. И это все я взял на меч. Поэтому для тебя война — это потери, для меня — приобретения.

— Не может быть! Этого не может быть…

— К твоему сожалению, все так и есть. Представлюсь теперь полностью и я, а то ты, видимо, не понимаешь с кем тебе выпала честь говорить. Впрочем, может быть, некого Саргеса нарочно ввели в заблуждение, чтобы в конечном итоге подставить под мой карающий меч, дабы мешающий род пресекся.

— Кто ты? Кто угодно, но не мальчишка… Тебе не одиннадцать лет! — наконец-то мозги у деда включились, — И зачем…

— Мне действительно одиннадцать лет, точнее телу. Но я пробудил древнюю кровь и уже поглотил сущность имперского дракона, а также принял силу и кровь двух Домов. Я — глэрд Райс глава Дома Сумеречных, Убийца драконов и Ухорез, Кормчий Мары, полноправный владетель, чье имя знают боги. Личный враг Раоноса Кровавого, втоптавший в гранитные плиты не далее, как два часа назад, его высшего аватара на Поединке чести, прозванный лично им «дитя Эйдена». Кстати, все произошло на глазах твоего сына. Мой девиз — «Возьму все сам», мой герб — древний знак запредельной угрозы. У меня нет пока наград от Императора или Великого герцога, однако от Скупого Звездочета хватает. Так, на правой груди звезда из костей и корабль с изорванными парусами. На левой — шипастые ветви и острые листья, количество которых уже сейчас трудно сосчитать. На спине высший призрачный жнец хаоса с окровавленной косой, держащий в щупальцах отрубленную голову некроманта в ранге магистр. Над плечами потусторонней сущности парят драконы, а вдалеке камлают шаманы. Я спас от гибели наместника Демморунга, вырвал из рук злодеев айсу-рок на землях Тьмы и Хаоса… И это только земные дела. Подумай, где ты и где мною перечисленные люди? А есть еще и небесные силы. И я могу прямо сейчас обратиться к Оринусу, и тут же окажусь перед Однорогим на его заповедной поляне, что посреди чащоб злого леса. А затем поведаю ему, как некий Дом надсмехается над ним, вздевая его бесценный дар на грязного хряка. На свинью. Тем самым плюя в лицо. Так хочешь ли ты бросить вызов мне, Саргес, или объявить войну?

— Агммх, — раздалось невнятное. А может и помехи.

— Кстати, неплохой вариант, — будто рассуждая вслух продолжил я, — У меня пока нет на материке владений. Думал, за счет Имберли их приобрести, забрав их земли, если те осмелятся сказать хоть слово против. Но ты можешь перехватить пальму первенства в этом нелегком деле.

Молчание затянулось на минуту, не меньше. Наконец дедушка смог справиться с собой, гневом, оценить последствия и риски, а еще пообещать себе, что обязательно позднее отомстит страшно.

— Чего ты хочешь? — осипшим голосом спросил он.

— Любая дерзость должна быть наказана. Ваша дерзость беспредельна. Но… Но все же я не стану из-за возможного родства крови спрашивать с вас строго. Поэтому жду семь галеонов (так у меня звучал перевод этого вида кораблей), сошедших со стапелей не более чем два года назад, полностью оснащенных, вооруженных по последнему слову техники, которые переходят сегодня в мою собственность, — вот и проложили новый маршрут Ледяные клинки, к которому готовились загодя, воспользовавшись инсайдерской информацией. И он проходил от Великого Арса до Орлогорда, острова, который планировала захватить Империя вскоре у Охлана, затем сменять на Черноягодье. Конечно, по мнению обывателей, — Они должны быть нагружены зерном, вином и другими нужными мне товарами. Список предоставлю. Твой сын подпишет все документы в Канцелярии, поклянется на крови. После чего он может быть свободен и отправляться невозбранно домой. И пусть спешит. В сумеречную ночь телепорты не работают.

— Да что ты возомнил…

— Восемь.

— Что восемь?

— Восемь кораблей. И да, это последняя цена. Потому что вы крадете мое время. Возразишь? И затем, любое из перечисленных мною ранее семейств, с радостью даст двадцать галеонов. А если я сделаю предложение некоторым посматривающим на твое место из Нижней палаты, то можно довести их количество и до пятидесяти. И не подумай, что я угрожаю. Лишь озвучиваю, как поступлю, если мы не договоримся.

— Хорошо. Я…

— Жду после этой короткой сумеречной ночи, — перебил вновь уверенным и спокойным голосом, — Четыре пришлешь непосредственно в Черноягодье, это около месяца пути от Халдагорда, а четыре в Демморунг. И да, запомни Саргес, желание отомстить за собственные ошибки и просчеты может не просто погубить твой Дом, но и превратить память о нем в посмешище. Воспринимай это как урок от предка потомку. Впитывай мою мудрость. Скажу как старший младшему и неразумному. Чти предков, вспоминай чаще о них, думай о том, что ты скажешь им при встрече, не верь лживым богам, и отдаляйся, пока не поздно, от Раоноса. Ведь в похождениях твоего сына видится его рука, по крайней мере, он всегда рад такому. Особенно Кровавый ненавидит Оринуса, а цепь со знаком Дома у вас — подарок ящера, — а теперь черед разъедающих разум закладок, — А еще, отцеубийство у него в чести, как и инцест с матерью, сестрами и дочерями, приветствует он и противоестественные связи, особенно насильственные. Поэтому тебе может даже и не смерть грозить, но нечто более страшное. И вполне возможно не далек тот день, когда однажды ты проснешься и поймешь, что жизнь уже не та. А за подобные деяния Тирнар, вступивший на крайне кривую дорогу, получит невообразимо много преференций от Раоноса. Помни, Кровавый — это всегда грязь, это всегда все самое мерзкое. Изучи историю, и ты увидишь — общение с ним приводит к падению Домов.

— Мой сын никогда на такое не пойдет! Никогда! Он… он влачится за каждой юбкой! Поэтому…

— В том и заключается ужас, что этот божок превращает твою плоть от плоти в чудовище. Или ты думаешь, что свиньи и гусь, это нормально и естественно? А коза? Собака? Насколько показало расследование, юбки на них не одевали. Уже под влиянием Раоноса твоего Тирнара без пояса верности ни в один зоопарк нельзя пускать! Что он там может сделать? Как себя поведет? А дальше, что будет? В будущем? Молчишь? То-то же! — назидательно заключил я, — Самое страшное, что ты понимаешь правдивость и справедливость моих слов. Сейчас ты отделался легким испугом, более того, приобрел бесценные знания, которые я тебе подарил. И все это в силу того, что в вас может быть, действительно есть моя кровь. Только поэтому я не стал наказывать Дом согласно проступкам и всей строгости, — время для этого пока не пришло, но оно придет, отомстить попытаются, — Ведь воткнуть родовой меч в кучу дерьма… Плевать на свиней! Те же ваши друзья-эльфы и не такое творят… Но меч⁈ Меч! Ты понимаешь, что это? Какое это святотатство! Если ты не накажешь сурово сына, не вправишь ему мозги, я не знаю, как поступят с тобой предки в царстве Мары… Но я бы проголосовал на их Совете за вечный Гратис. И по сравнению с моим дедом, я всегда слыл добрым, — в последнем не обманул.

— Если все то, что ты сказал правда, то его накажу! Видят боги!

— Вот и узнаешь от него лично. Я все сказал. Умный поймет, а глупому объяснять что-то глупо. Если ты не понимаешь кто ты есть, куда ты идешь и где в итоге окажешься, то стоит ли предупреждать тебя о возможном предательстве и о грядущей буре, о бедах, связанных с моральным падением? — вот и пусть голову ломает, ища сакральные смыслы.

Я снял купол безмолвия. И обратился к блудливому сыну:

— Поговори с отцом. У тебя есть пятнадцать минут, ровно столько я буду ждать. Потому что у меня нет времени на всякую ерунду, важных же дел — выше головы. И твое находится на одном из последних мест.

Глава четырнадцатая

09–10.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

Первый этап компании по дискредитации и расчеловечиванию самого опасного для себя противника я счел удовлетворительным. Проблем семейство Ледяных клинков Арагоста могло принести множество, если бы не мои ассиметричные ходы, а слово «нет» они не знали. И дело не только в запутанных законах Империи (что тоже имело место быть), но и в тотальной коррупции. А связей у Дома хватало, они чаще значили больше, нежели просто деньги. Например, кому давать и сколько мне было неизвестно, но даже владея такой информацией, не факт, что у меня бы взяли взятку в противоборстве с дедом. В итоге, под угрозой мог оказаться и статус владетеля, и независимость, и гражданство, и честное имя. Нашли бы какие-нибудь «законные» основания, выдернули бы некий прецедент.

Тирнар вряд ли бы отправился лично, даже с такой тайной миссией, если бы четко определил степень моей угрозы. На неправильной оценке базировалась его уверенность в собственных силах, а также, чего греха таить, тепличные условия существования, где он, по факту рождения, не сталкивался с реальными трудностями, грозящими скорой смертью. Будь иначе, родня бы действовала по-другому. Пришел бы приказ под подписью Главной канцелярии, и мне бы ничего не оставалось, как явиться в Великий Арс. Там же… Могло сложиться всяко, но чем больше размышлял, тем мрачнее воображение рисовало картины, и в двух третьих случаях дальнейший путь лежал по трупам и пепелищам куда-то далеко-далеко.

Сейчас я достиг главного результата — практически без всяких усилий отрезал врага от государственного ресурса. Потому что любая проверка фактического материала, любое расследование автоматически поднимало грязь и муть с самого дна, в которой Дом искупается независимо от того найдет некая комиссия доказательства клеветы или нет.

Все ровно по древней поговорке: дыма без огня не бывает. Слухи пойдут. И насколько они могут отличаться от реальности продемонстрировало то же утро.

Еще и потеря памяти дядюшки, случившаяся невовремя, могла привести к разным результатам, например, он действительно оказывался причастен ко всем приписываемым ему злодействам. Турин ни капли не сомневался, что именно гуляки устроили бардак и анархию. Особенно, когда узнал о подношении дядей ранее даров Раоносу. Вывод лэрг делал однозначный, на фоне случившегося жертвоприношениями Куницами, — староста и дядя попали под облучение алтаря. К такому же умозаключению склонялась Ванесса, которая неподдельно огорчилась, когда выяснилась невозможность привлечь Тирнара к ответственности хотя бы за использование запрещенного артефакта, но его она изъяла. А родственник не посмел возражать.

Поэтому Ледяные клинки крайне заинтересованы в тишине. По крайней мере, на время, пока не придут в себя. Пока же я выбил родственников из привычной колеи. Логичная чудовищная дичь, подкрепленная неопровержимыми «доказательствами», в местном крайне патриархальном обществе могла привести к гибели не одного члена Дома, как и к его понижению в имперском топе. Но варианты минимизации потерь имелись. Да, конечно, существовали и на Аргассе свои извращенцы, как и здравствовала спасенная эрлглэрдесса Анья из Дома Канвир, и подобные ей, но даже творимое «девушкой» относилось к делам постыдным, осуждаемым и порицаемым. Камнями бы не забили и в монастырь не отправили, согласно законам, но муж обеих дамочек, как минимум, выгнал бы с позором, лишив всяческой поддержки.

Продать конкурентам мой козырь даже за тридцать кораблей — это обменять тысячу красного золота на гнутый медяк. Потому что они связали бы меня множеством клятв и обязательств, которые бы не позволили мне использовать данную информацию к своей пользе. В итоге, вряд ли им удалось бы полностью уронить Дом Ледяных клинков, лишь отжать некие нужные активы, а я остался бы без страховки. Если говорить про мощь этой семьи, то достаточно одного — восемь галеонов для них несущественные потери. Их морской и океанский флот состоял приблизительно из ста пятидесяти посудин, при этом имелся еще и речной. И торговля — это всего лишь часть доходов. А еще под рукой Саргеса находились обширные владения с двумя городами под стать Демморунгу (количество населения) и с десятком меньших, перехватил дедуля и заказы от армии на поставку продовольствия, кожи и дерева. И это не считая контрабанды, сети торговых точек легальных эльфийских товаров. И многого-многого другого.

Впрочем, и для меня галеоны пока не имели никакой особой ценности, их изъял из оборота по другой причине. За один камень душ я мог построить, если не двадцать, то пятнадцать, точно. Требовалось время, но где взять сейчас три морских судна знал и мог их добыть, вот только пока ни команды, ни бойцов у меня не было, и с наемниками не получилось бы. Хотя, если их на материке нанять… Свет клином на Великом герцогстве не сошелся. Но опять же — это только на перспективу. Дел на суше хватало.

Если бы я обратился за защитой к тому же наместнику, он вряд ли решил бы мои проблемы. Глэрд Рихан управлял не своим городом, и пока только-только закреплялся на месте. Вступать в противоборство с одним из столпов Империи, еще и непонятно на каком основании, ему не с руки. Айса-рок — девчонка, которая может в будущем и станет некой силой, но пока это студентка магической академии. Да, за нее государство готово было втоптать города в пыль, но она это не я. Раена… Такая информация ценилась только пока не становилась достоянием общественности. Вполне возможно, Саргес бы отдал на растерзание сына ради Дома, благо у него еще имелись дети, отрекся от него, на голубом глазу утверждая, что сам в шоке от забав чада. Итоги, злющий сильный враг без всяких поводков и узды.

Эти и многие другие причины стали основанием для выбора средств воздействия на врага. При чем получилось нанести удар дешево, сердито и так, что даже у дедушки до сих пор звон в ушах стоял. И совсем все получалось великолепно, если сюда приплюсовать старину Крома, который на ответственном посту мог навредить гораздо больше моим планам, нежели просто оставайся он главой Рода. Во время допросов я только убедился в своей правоте. Раз убивать его нельзя, а организовать несчастный случай дяде мешало непонятное наследие Скупого Звездочета, то это лучший способ из возможных.

После разговора с отцом первая его фраза Тирнара меня даже немного изумила:

— Зачем ты ему все рассказал? Ну, зачем? — и столько горечи прозвучало в вопросе, что поневоле возникло ощущение предательства лучшего друга.

В итоге, он обсудил с эрином Брукусом, которого я срочно вызвал, сколько, какого качества и какие товары будут погружены на корабли, дату их прибытия, а также множество сопутствующих деталей — от команд до капитанов. Оформили на меня восемь галеонов с громкими именами от «Гордости Империи» до «Водного дракона». Мы принесли взаимные клятвы, пусть не о дружбе, но друг другу не вредить, не пытаться убить и так далее. Везде и в моих, и в его звучала оговорка «первым». В ответ — сколько душе угодно. Но в целом, я рассчитывал, что в этот цикл Дом Ледяных клинков Арагоста можно сбрасывать со счетов. Если и ожидать, то наемных убийц, а не полноценных боевых действий. Да, Тирнар говорил за весь Дом, но вариантов даже мне виделось множество, как обойти все клятвы. И еще, теперь они станут осторожнее, а значит, будут отслеживать мое противостояние с Пасклями и падшими эльфами. Имберли — пока неизвестно, материал Раены должен был заставить их думать не о мести, а о том, чтобы не отправиться по следам сынули всем кагалом. К чему я? Пасклей нужно показательно уничтожить.

Дядя напоследок заявил многозначительно:

— Еще увидимся…

— Для тебя лучше, чтобы нет.

Дальше начался массовый подкуп черноягодцев и возмещение ущерба «пострадавшим». Даже глаз кота, потерянный в сражениях с конкурентами, на дворе все же была весна, а тот имел вид крайне бандитский, был оценен в золотой. Старосте пришлось разделить тяжкое бремя друга-аристо. В результате, и дети получили по серебряному, но все приносили омерту на крови. Самое забавное, выбивание компенсаций населению Народ связал со мной:

— Это глэрд их заставил платить! Ронец один за нас радеет… Староста же, тьфу на него! И правильно Райс сказал, снимать его надо, пока совсем до беды не довел, — это действовал правильный популизм, находил отклик в умах.

А Кривая Эльза вытянула счастливый билет. Она продала Томми за пять тысяч полновесных золотых, отметив, что его цена возросла после обретения им дорогого украшения. Тирнар использовал индивидуальный телепорт. Слуги вместе с помощниками из местных попытались забросить спящего кабана в овал портала. И разбудили на свою голову, в итоге экстренно пришлось эвакуироваться помощникам с переломами, ушибами и синяками, перемазанными в дерьме. Хряк разметал окружавшие его превосходящие силы противника, сломал изгородь и благополучно скрылся в неизвестном направлении. Учитывая ограниченность времени существования перехода, глэрду пришлось переходить на материк несолоно хлебавши, изрядно измазанному в экскрементах, но целым и невредимым — его собутыльник не тронул.

Все это я узнал позднее, сам занимался подготовкой к рейду. Требовалось многое.

Тавол Джиган запросил за ремонт брони и подвесной системы двадцать тысяч империалов, сорок две монеты красного золота и тридцать грамм черного серебра. Я дополнительно приобрел спас-жилеты, по факту — портупеи, на гшундаров, различные походные мелочи от огромного котла для приготовления пищи здоровякам до эльфийских сухих пайков. Гоблин так и не возвратился к разговору про кольцо Синквела Дарующего Жизнь, которое ему требовалось в Трехгорном. Вооружать четырехруких великанов решил копьями, щитами, гномьими секирами и двумя стандартными имперскими арбалетами, которыми пользоваться они умели. Как и полагал, дубины огров пусть и не топили лодку, но груза пришлось бы брать минимум.

Еще узнал, что Тавол занимался изготовлением снарядов к катапультам. И магомеханик обрадовал меня вестью о возможности их сделать любых размеров. Мысли появились, как привнести прогресс в эти падшие земли, но пока не горело.

Если посчитать потраченное за день, то выходило очень и очень много. Но в целом, я оказался в выигрыше и приобрел намного больше, нежели презренное злато — подъем оружия, дополнительные умения, пусть пока и недоступные, знания и полный алтарь. Энергию из него пока не стал тратить.

Единственное непонятное — новое звание «Дитя Эйдена», ни дер Вирго, ни лэрг Турин, ни дер Ингертос не знали, что оно значило. Однако имелся Оринус, но к нему я решил пока не обращаться. Мало ли, вдруг потребуется помощь в главном. Поэтому откладывал визит в нерайские кущи.

Добился со мной встречи и архитектор Мэтр Ромул де Раен — седой дряхлый, но бодрящийся старик, когда я вошел в дом Санти, он уже ерзал на стуле. А рядом находился эрин Брукус.

Я сразу же заметил в области груди гостя искажения, такие же, как от проклятья Кречета. Неужели тоже? Хорошо иметь почти фотографическую память, если забыть, как она вырабатывается. Вот и сейчас вычленял одинаковые элементы. Сопоставлял. Они были очень похожи, но отличались в деталях. Да, раньше подобные операции в фоновом режиме проводил нейро, теперь же приходилось задействовать собственные ресурсы.

После того, как купол безмолвия был установлен, маг откашлялся в кулак, затем сипло заговорил.

— Глэрд Райс, я хотел бы приобрести у тебя камень душ.

— Зачем? — спросил, сразу не отказывая.

— Мне всего шестьдесят пять лет, а выгляжу я уже старой развалиной. И осталось меньше года жизни. Проклятие Андриана Безымянного пожирает меня, а времени нет, чтобы найти другие способы его снятия, кроме как отложить смерть. Умирать я не хочу. У меня есть шесть миллионов, готов их отдать, как и отработать два года на тебя. Или каким-то образом послужить еще…

— И как ты себе это представляешь? Имею в виду продажу?

— Выедем в земли Хаоса, мы будем находиться не на территории Империи, поэтому ты никаких законов не нарушишь, как и я.

— Что ты можешь строить?

— У меня уникальный персональный строительный артефакт времен древней Империи, — про этот факт мне было известно, — И при моей смерти он исчезнет. Когда я его обнаружил в развалинах Санграна, то думал о невероятном везении, однако привязав, получил и этот подарок, — сделал он неопределенный жест рукой, — Знал бы, никогда не отважился на такой шаг. Но с помощью амулета я могу создавать более тысячи самых разнообразных строений, более того, придумывать и воплощать новые, хоть и на базе уже имеющихся элементов. Главное, чтобы необходимый материал имелся в наличие, при его отсутствии придется слишком много энергии и времени тратить на преобразование. К пятнам истинной магии он подключается самостоятельно. Я лишь контролирую процесс.

Я задумался. В принципе, пусть и переплачу, но мне требовался маг именно такой специализации. Вот только опять в голове крутился вопрос, а стоило ли начинать? Прогнал малодушие — статус владетеля дорогого стоил.

— Уважаемый мэтр, закон я даже таким образом нарушать не буду. Мои условия простые. Входишь в мой Дом на правах обычного члена, приносишь полную клятву верности на крови, отдаешь половину накоплений и двадцать лет работаешь на меня, не покладая рук. Строить предстоит много. Очень много. А затем проживаешь сорок лет, как пожелаешь. Кроме этого, рассказываешь откуда ты узнал про возможность омолодиться, через кого выходил на связь и все остальное, конечно, если не связан клятвами на крови.

— Работать бесплатно?

— Во благо Дома.

— Но…

— Разве не на это ты копил средства, отказывая себе во всем? И даже половину на один кристалл душ ты не смог насобирать, не так ли? И за сколько лет? А я предлагаю тебе два камня. Если бы мне не нужно было строиться быстро и много еще вчера, то ты никогда бы не получил столь щедрого предложения. И да, я не собираюсь лишать тебя свободы воли и свободы, как таковой, но мои приказы выполняются, а не обсуждаются. Затем в свободное время, если остаются силы, работаешь во благо себя, не забывая платить десять процентов Дому. При этом три миллиона у тебя все равно останутся. Это огромнейшие деньги.

Старик думал недолго, потом пробормотал в сердцах.

— Искушение Эйдена! Про двадцать лет тоже обговорим в клятве. Согласен?

— Согласен.

Когда я ее принял, то понял — теперь точно обратного пути нет.

…Вечером мы парились в бане с лэргом, дер Ингертосом, который прибыл ближе к вечеру с очередным караваном, и дер Вирго. Они пили сначала пиво, а затем вино, я квас и прилл. Разговаривали обо всем, но в первую очередь о моей предстоящей учебе, тренировках, не раз и не два лэрг интересовался планами на будущее. Я рассказывал про первоочередность миссии Кроноса. А Турин явно чувствовал себя не в своей тарелке. Видимо, совесть подмывала рассказать о тщетности моих усилий относительно затеянного широкомасштабного строительства. Но как это сделать и не выдать неких тайн, проходящих под грифами «Совершенно секретно», он пока не придумал. И явно решил отложить этот вопрос на ближайшее будущее.

— Не понимаю я тебя, глэрд. Зачем тебе эти Зубы Мрака? — спросил дер Вирго.

— Хочется посмотреть на них, подумать о перспективах. Там, говорят золотое дно, янтарь на тот же обязательный налог требуется, а деньги у меня утекают, сам видишь как.

— Я бы лучше отдохнул. Ты вчера вернулся после героического рейда по землям Хаоса, сегодня аватара Раоноса убил…

Лишь пожал плечами в ответ, а еще магу не давало покоя, что он ошибся относительно того, кто послужил главным в победе над тварью, и в очередной раз упрекнул меня. Обратил внимание, что по мере возлияний он все чаще повторялся.

— И почему ты мне сразу ничего не сказал? — дер Вирго даже засопел, но отнюдь не обижено, а злобно.

— Скромность украшает настоящего аристо. Об его славных делах пусть говорят другие, — спокойно в очередной раз сообщил прописную истину древних имперцев, — И что изменилось бы, узнай ты в тот момент об уничтожении алтаря и его защитников мною, а не Туриным, который с блеском завершил все?

— Но…

— Смысл тогда какой был в дрязгах и доказательствах?

— Никакого… — тот даже помотал головой.

В целом, еще один штрих к портрету союзника.

Когда мы остались вдвоем с дер Ингертосом, я попросил его установить самый лучший из возможных куполов безмолвия над нами. Решил прояснить обстановку, слишком много совпадений в рисунках искажений от груди было у него и де Раена. А это вызывало определенные вопросы.

— Сколько тебе еще осталось жить? И говори честно. Год? Два? — спросил навскидку.

Похоже, угадал, полуулыбку с лица мага, как ветром сдуло.

— Одиннадцать месяцев. Но откуда ты узнал? — отлично, значит, теория подтвердилась.

— Подумал, когда архитектора в Дом принимал. Камни душ помогут отсрочить проклятие?

— Даже не предлагай! Я никогда не воспользуюсь этим… Это… Это… — мэтр задохнулся от ненависти. И даже кулаком по столешнице стукнул, — Я боролся с разными тварями, которые лезли из других реальностей для одного, чтобы жрать людей, поглощать их души, питаться болью и страданием! И ты мне предлагаешь стать таким же? Я уйду с чистой совестью в царство Мары! Тогда смогу смело смотреть в глаза предкам. И не предам своих идеалов! Невместно мне такое!

— Хорошо, — дал выговориться ему, — Но на вопрос ответь.

— Да! Отложит! Приблизительно на тридцать лет! — мэтр с ненавистью посмотрел на меня, — Послушай, глэрд, я никогда…

— А теперь ты послушай меня! — властно оборвал его, — Пока ты воевал с тварями где-то там, они расплодились здесь. В нашем доме, в Империи, в Великом Герцогстве, в Демморунге, в Черноягодье! — потыкал щепотью с указательным пальцев в столешницу, тот возмущенно попытался возразить, но я жестом остановил его, — Не перебивай, это приказ главы Дома. Дослушай, потом скажешь. Ты сам видишь, как все вокруг начало поглощать первородное зло. Аристо и все те, кто должен отвечать за безопасность наших детей, наших матерей, наших жен и наших родных, наконец, за жизни обычных людей, — либо самоустранились, либо сами погрязли в нем и в ереси. В кого не ткни — замазан! От них идет вера в лживых богов. Среди бела дня разумные находят смерть на алтарях! Страшную, мучительную. Только за последние две декады я стал свидетелем, когда сотни людей умерли непонятно для чего. Именно так!

— Но…

— Не перебивай. Сейчас у нас есть три пути. Первый, найти новый дом, подальше от этого бардака, где царит благолепие, и построить что-то там. Сбежать. Такое место, ты не поверишь, но есть даже в чертогах Оринуса. Там мир, пастораль, добрые жители времен Древней Империи… Но тогда сам не заметишь, как эта скверна, чувствуя твою слабость, появится вновь. Придется опять бежать. Бежать, бежать… и так всю жизнь! Второй, пристроится там, где уже до нас все превратили в идиллию. Где борются с дрянью и гадостью, где убирают, где чистят. Но вопрос-вопросов, а нужен ли ты там и им, или я? И кем мы там будем? И третий, взять, собрать волю в кулак, сжать зубы, засучить рукава, и своими руками вышвырнуть тварей из нашего дома, построить его таким, каким мы желаем видеть. Я собираюсь всегда идти последним путем, где бы я не находился. И здесь, именно сейчас, есть возможность не просто прозябать и прожигать жизнь, но сделать так, чтобы нас после смерти помнили веками, как отцов-основателей не только нового Дома, но тех, кто навел порядок. Сделал. И для этого мне нужны соратники, нужны люди, которые не убоятся Тьмы, пойдут до конца. Еще в Храме всех богов я увидел в тебе это. Но… Малодушным рядом со мной не место. Только подумай, что я за это время сделал, как пробудил кровь? Из важного. Я уничтожил двух высших жрецов Раоноса, его аватар. Захватил два комплекта из «Пьющих души», зловещих книг и другой дряни. Один из них вскоре будет уничтожен Седьмым особым отделом, о чем сообщила мне Ванесса, второй я оставил для наших экспериментов с перчаткой Иммерса. Далее, я стал личным, персональным врагом Кровавого. Ты думаешь мне не страшно? Страшно. Но это делать нужно. Впереди же нас ждут мертвецы, личи, орки, люди, гномы, эльфы, аристо, гоблы… боги, Эйден их всех задери! Все против нас. И я не бегу, как это пытаешься сделать ты, прикрываясь принципами! Я намерен победить! Всё, всех, вся!

— Минимум полцикла я буду нормальным. Лишь в эту сумеречную ночь начнется заметный регресс. Поэтому…

— Вот это, — перебил показал в пальцах камень душ, — Сотни и сотни людских жизней, их боль заключена здесь. В этом кристалле. В камне, мать его. Они умерли мучительно настолько, что даже представить невозможно все их страдания. И ты вместо того, чтобы взять и использовать эту силу, и не для того, чтобы продлить бесцельное существование, а для того, чтобы мстить и мстить тварям, как маленькая потерявшаяся в лесу девочка, начинаешь лить слезки: «невместно мне!». Твои слезы и твоя боль с печалью должна находить отражение в реальности трупами врагов! И только так! Ты должен давить гнид, раз понимаешь, что это зло, а не размазывать эйденовские сопли под носом. Иначе, они все умерли зря! Их смерть напрасна. И все это из-за неких принципов одного очень совестливого мага… Судьба, не боги, дают тебе шанс встать рядом со мной. Отодвинуть смерть на десятилетия, чтобы уничтожить, как можно больше тварей, дотянуться до них… Это путь вечной борьбы и вечных сражений. Потому что здесь вокруг столько гадости, что нам на века хватит, — помолчал, добавил, — Так, что ты выберешь? Я не знаю… Но неволить не буду. Однако от твоего следующего шага будет зависеть, как буду относиться к тебе: как к соратнику или как полезному где-то попутчику, решившему прокатиться в одной карете со мной. Я все сказал. Снимай купол, у меня пересохло в горле и нужно спать. Завтра будет новый тяжелый день.

Положил на столешницу камень. И встал. Судя по лицу, в душе мага происходила сейчас борьба. Настолько яростная, что зеленые глаза полыхали. Он пытался найти выход из тупика в решении дилеммы между совестью и долгом, хоть как-то возразить мне, но не находил ни нужных слов, ни нужных аргументов. Наконец он прикрыл веки, посидел так секунд десять, открыл, вдохнул глубоко-глубоко, как перед прыжком с обрыва, а затем глухо произнес.

— Я не боюсь Тьмы. И это мой выбор. И я пойду с тобой до конца! — сжал кристалл, обнаженной ладонью, а затем его лицо перекосило от боли.

* * *

Оба гшундара гребли умело, легко и слитно, словно кто-то неведомый задавал им ритм. Дополнительно ветер раздувал парус, и лодка летела по волнам. Я сидел у руля и правил на Зубы Мрака.

В море мы ушли, не устраивая долгих проводов, лишь дер Ингертос и Лаена долго смотрели нам вслед. «Восприятие Арракса» работало отлично, облучение от маяка Высокого Томми фиксировал постоянно, оно проходило импульсами один раз в пару минут. А когда через три часа впереди появились первые скальные столбы, которые вздымались над морской гладью, я, зайдя за один и выйдя из зоны действия радара, активировал невидимость над плавсредством, и затем развернул посудину на северо-запад в сторону берега.

Действовал вновь на опережение. Не зря вчера столько времени в беседах с лэргом уделил предстоящим тренировкам и планированию возможного сухопутного маршрута предстоящей миссии, прогнозированию опасностей. Учитывая, что мысли Турина читал или мог прочитать Кронос, то последний останется довольным. Все шло, как они с Ситрусом задумали — глэрд Райс возьмется за выполнение задания сразу после сумеречной ночи. В голове же я держал карты местности и фотографические снимки с высоты птичьего полета, их у Оринуса правдами и неправдами добывал, всегда указывая другие вводные.

В половодье все должно получиться. Нет? «Повелитель пространства» поможет, кроме попутных — именно это путешествие стало основной целью его приобретения. А вояж по землям Хаоса тренировкой, особенно ночные переходы.

В любом случае, одиннадцать суток на дорогу я тратить не собирался, что получалось если передвигаться верхом на лошади. Здесь же можно было сэкономить путь вчетверо, так как не нужно огибать горы и чащобы, искать броды и древние мосты, знай плыви себе и плыви. Если карты не врали, то из озера, возле которого располагалась моя цель, вытекала неширокая речушка. Она затем впадала в более полноводную реку, а та в свою очередь во фьерд, в который и плыл. Может быть до самого разрушенного города и не доберусь, но значительно сближусь. Гшундары подождут на берегу, сумеречная ночь им не страшна. Можно было и без великанов, но я решил перестраховаться в дезинформировании противника, как и захватил их на случай, если откажут магические средства для передвижения. На операцию отвел себе пять суток. Но драконьего мяса и зелий от Амелии на любой вызов у меня было почти на две декады. С запасом.

Настроение бодрое и боевое. И даже разошедшийся дождь его не испортил. А где-то далеко-далеко слышались раскаты грома, похожие на орудийную канонаду, впереди ждал Трехгорный, жезл Антонио де Тисса и тот, кто его охранял…

________________________

Уважаемые читатели!

Книга «Глэрд VII: Базис (часть первая)» закончена.

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/327846

Оглавление

Глэрд VII: Базис Часть первая Не оставляя выбора

  Пролог

  Глава первая

  Глава вторая

  Глава третья

  Глава четвертая

  Глава пятая

  Глава шестая

  Глава седьмая

  Глава восьмая

  Глава девятая

  Глава десятая

  Глава одиннадцатая

  Глава двенадцатая

  Глава тринадцатая

  Глава четырнадцатая