Истинный саваран [Сергей Александрович Плотников] (fb2) читать онлайн

Истинный саваран

Глава 1 Возвращение домой

Первым, что я увидел, выйдя из портала были горы. Знакомые горы, земные. Вот уж никогда не думал, что так обрадуюсь, вернувшись в Афганистан. Ошибиться было невозможно, я слишком хорошо знал эти седые вершины и безжизненный пейзаж, выполненный во всех оттенках коричневого.

Но довольная улыбка на моем лице продержалась недолго.

Выход произошел на окраине горного аула. Крохотного, как и большинство таких селений. Оно притулилось к узкой речушке, уступами поднимаясь на несколько уровней. Пыльные улочки, обмазанные глиной стены, жестяные крыши, материал на который явно раньше был забором на какой-нибудь военной базе. И трупы. Очень много трупов.

Все население аула было безжалостно вырезано. Я бы даже сказал — казнено. Людей сгоняли на подобие центральной площади отовсюду — из домов, подвалов и тайных укрытий, которые в обязательном порядки имелись в таких поселениях. Мужчины, женщины, старики. Дети. Некоторое время их держали здесь, я отметил истоптанный подошвами периметр. А потом расстреляли.

Это массовая казнь и стала маяком для Вака, когда он пробивал барьер между нашими мирами. Наше появление не стало причиной смертей этих несчастных, просто следствием, но у меня все равно защемило в груди от чувства вины.

Как всегда все — кому-то повезло, кому-то — наоборот.

— Кто это сделал?

Фразу произнесли Сердцеедки, но вопрос волновал всех американских детишек. Кроме Хопа — тот просто самозабвенно блевал, пристроившись к глиняному забору, и ничем больше не интересовался. Бледный Ангел позеленел, оглядываясь по сторонам, но, кажется, пока не собирался присоединяться к товарищу.

А девчонки стояли с круглыми глазами и будто боялись пошевелиться.

— Иранцы. — озвучил я очевидный вывод. — Судя по следам, они ушли меньше получаса назад.

Ну, для меня очевидный. Я же, в отличие от суперов, знал, что здесь идет война. Не сложно было и предположить, что карательные отряды катаются по горам и долинам, вырезая те селения, которые могли, по их мнению, оказывать помощь партизанам.

Возможно даже, что в этом ауле скрывался какой-то командир афганской армии. Или здесь разместили раненых отступающие части. А может это было послание скрывающимся в горах повстанцам. Не то, чтобы это было важно и как-то оправдывало убийц, но, как человек уже сражавшийся на этой земле, я понимал их мотивы.

— Зачем?

По щекам Гвен стекали дорожки слез. При полностью неподвижном лице. Только в глазах разгоралось золото саваранов.

— Война. — пожал я плечами. — Это Афганистан, Голубка. Здесь такое от сотворения мира происходит.

— Значит, мы на Земле? Точно? — уточнила Либра.

Из всех девушек она выглядела наименее подавлено. То ли математический склад ума позволял держаться, то ли симбиот, доставшийся от демона. В ее глазах тоже поблескивала влага, но не более того. Присутствие духа она не утратила.

— Похоже на то. — ответил я. — Местность знакомая. Конечно, остается вероятность того, что мы по-прежнему во Всемире, просто лоскут с похожей на Землю локацией…

— Нет. — покачала головой Жанин. — Теперь я узнаю. Это гора Шах Фолади, я читала про нее.

Девушка указывала рукой на горный пик, настоящим гигантом возвышающийся над остальными вершинами. Название что-то всколыхнуло в моей памяти — из прошлой жизни. Точно, Шах Фолади! Одна из самых высоких горных вершин в регионе. В горах вокруг нее, наши частенько попадали в засады. Она расположена не так чтобы далеко от Кабула — километров 200 или 300. А там наверняка есть советская военная база. Ну, я на это надеюсь, по крайней мере.

— Мы должны их наказать! — произнесла вдруг Гвен.

Я как раз было собирался поделиться со спутниками планами на ближайшее будущее, и удивленно посмотрел на девушку. Кого наказать?

И тут дошло. Иранцев. Этот «эскадрон смерти», который тут порезвился. Как всякий человек, выросший в почти тепличных условиях, Голубка решила, что не может оставаться в стороне. И если где-то страдают люди, то она, как порядочный человек и американский супер, обязательно должна вмешаться.

— Давайте-ка я вам кое-что объясню. — со вздохом сказал я. — Только чуть в сторонку отойдем.

Когда суперы собрались вокруг меня кружком, я провел небольшой урок политинформации. Рассказал, что тут произошло, и почему. Без передергиваний или смещения акцентов — вот это хорошие ребята, а те — плохие. Не! Только факты. Зоны влияния Британской Империи, общая обстановка и расклад сил на Ближнем Востоке, разборки на самом верху, а результатом, такие вот стертые с лица земли крохотные поселения. В которых жили маленькие и не разбирающиеся в политике люди.

— Так что, милая, — закончил я минут через пятнадцать. — если ты решила наказывать виновных в этом, то нужно лететь в Британию, и предъявлять счет их Парламенту с королевой. Иранцы — просто исполнители.

— Исполнителей тоже нужно карать! — решительно сказала Гвен. — Всю мразь, которая поступает вот так, нужно наказывать!

Да кто бы спорил, милая. Но что ты будешь делать после того, как умрут эти злодеи? Отправишься искать следующих?

К моему удивлению, почти весь отряд поддержал бывшего лидера. Даже миролюбивая Либра, которая обычно не была сторонником конфликта, присоединилась к жаждущим крови «псам войны». Лишь Хоп нерешительно пожимал плечами, мол, я как все.

Ну, а с другой стороны, подумалось мне, почему бы и нет? Ребяткам после всех наших злоключений, нужно немного прийти в себя. Восстановить, так сказать, свою значимость в собственных глазах. У них за спиной руины прошлого, они чувствуют себя изгнанниками из собственной страны, а впереди — полная неизвестность. Примут их Советы? Что они будут делать дальше? Как изменится их жизнь после получения новых сил? Вопросов в их головах было больше чем ответов.

А маленькая победоносная война позволяла сделать их менее острыми.

— Просто в плане напоминания — это не ваша война. — напомнил я детишкам. — Где-то на планете всегда гибнут невинные люди. Если убиваться так по всем, сам жить не сможешь.

— Вот уж не думала, что такой циник! — воскликнула Гвен.

— Но, если вы все решили, то надо торопиться. — игнорируя этот выпад, продолжил я. — Судя по следам протекторов, иранцы пришли на четырех машина, два разведывательных багги и два тяжелых военных джипа. За это время по местным дорогам они могли пройти уже километров тридцать.

— Догоним!

— Летать могут не все. — срезал я ее энтузиазм. И опережая следующую фразу Голубки, добавил. — А идти нужно всем. Мало ли какое снаряжение у этих солдат. Одну тебя, повисшую в небе, они могут и сбить.

Девушка хмыкнула, но спорить не стала. За то время, что мы провели вместе, она уже успела понять, что тактическое понимание ситуации у меня получше, чем у всего отряда. Разве что по стратегии Либра могла дать мне фору.

— Хорошо. Что ты предлагаешь?

— Прежде всего, нужно понять, куда они выдвинулись. Такие мобильные группы имеют довольно небольшой радиус передвижения. Около ста километров от базы, дальше уже опасно. В случае неприятностей, никто не сможет успеть прийти к ним на помощь. Так что, мы должны сперва разведать, куда они двинулись.

— На тридцати километрах я сдохну. — поднял руки Хоп, когда девушки повернулись в его сторону. Сработал укоренившийся стереотип, обычно именно джампер выступал нашим разведчиком.

— А ты, Гвен, слишком медленно летаешь. — подвел я итог. — Я же могу сделать это гораздо быстрее. В общем, я провожу разведку, а вы пока быстро двигаетесь по следам шин. — улыбнулся я. — Дорога тут одна, не заблудитесь. Гвен сможет корректировать маршрут.

И, высоко подпрыгнув, взмыл в небо. О том, чтобы вырастить из спины могучие крылья, даже думать не пришлось. Все произошло настолько органично, будто я делал это каждый день по многу раз.

Хотя, по факту — последний раз я делал это во Всемире, когда нужно было перемещаться между лоскутами по воздуху. Тогда больше походило на мощный прыжок с последующим планированием. Сейчас же я полноценно летал. Вот что значит третье пробуждение!

Такой восторг захлестнул — не описать! Вроде бы и раньше доводилось это делать, но тогда это было совсем по другому. Теперь воздушная стихия воспринималась, как… вода. Я словно бы плыл по поверхности, но при желании мог нырнуть и направиться в любом направлении.

Поигравшись с воздушными потоками, которых в горной местности было хоть отбавляй, я оседлал один из них, направив свое тело над дорогой. Довольно скоро обнаружив искомый караван. Только в нем было не четыре, а пять машин. Один багги, судя по всему, не приближался в аулу, а присоединился к колонне совсем недавно.

Следил издали, не давая им возможности опознать в маленькой черной точке в небе здоровенного мужика с крыльями. И когда примерно понял, куда они направляются, вернулся к своим. Все это заняло у меня меньше двадцати минут.

Опередить иранцев было не сложно. Они шли по дороге, которая, подобно змее, изгибалась между гор. Нам же достаточно было последовательно перенестись через два не слишком высоких хребта, чтобы встать у них на пути.

При транспортировке не умеющих летать соратников, я обратил внимание насколько они стали сильнее. Ангел построил что-то вроде силового щита, на который встала пехота, а Голубка и я просто отбуксировали его куда нужно. Мобильность команды здорово выросла.

Вообще, я собирался напасть на колонну в движении. Третья мутация — это, конечно, здорово, но зачем отказываться от фактора внезапности и нарываться на шальную пулю. Даже, если знаешь, что она тебя не убьет. Всякое ведь бывает, а дразнить судьбу я не любил ни в этой, ни в прошлой жизни.

Однако, Гвен настояла именно на возмездии. Чтобы, дескать, злодеи перед смертью поняли, за что к ним пришло воздаяние. Как по мне — так детский патетический бред. Но столкнувшись взглядами с метательницей молний, я только руки поднял. Спорить с ней было бессмысленно.

— Хорошо! — хотя ничего хорошего в этом я не видел. — Встретим их здесь.

И в итоге, как в каком-нибудь вестерне, отряд иранских военных остановился, завидев нашу семерку, перекрывшую им дорогу. Грамотно остановился, метрах в ста пятидесяти. Тяжелые джипы, шедшие в центре построения, навели на нас пулеметы, а мелкие багги, ревя движками, начали заходить с флангов.

— Ты хочешь им что-то сказать? — подколол я Гвен. — Ну там, обвинить их в бесчеловечном отношении к гражданским или еще что? Кстати, ты знаешь название деревеньки, которую они уничтожили? Просто, они же должны знать за что смерть принимают. Или, быть может, ты знаешь фарси?

Та стояла, воздев руки, между которыми уже начали плясать искры электрического разряда. Упрямо настояв на своем, она только сейчас поняла, что не сможет сделать ничего из того, о чем я только что говорил. Что ей придется просто убить взвод солдат без всяких объяснений.

Это открытие здорово разозлило девушку. Я сочувственно поцокал — так и учатся войне. На ошибках. Если выживают, конечно.

Другая бы начала ругаться на свою оплошность или искать виноватых. Голубка поступила иначе. Она выстрелила молнией в ближайшую багги и та вспыхнула прямо на ходу. Правда, сделала она это все равно после того, как иранцы открыли огонь. Пусть бы их стрельба никому не повредила — Ангел заранее поставил щиты.

Это послужило командой об открытии огня. Высокотемпературные сгустки энергии, сжатый до бритвенной остроты воздух, здоровенные каменюки — все это обрушилось на взвод карателей настоящим ураганом. И сразу выяснилось, что к столкновению со сверхами солдаты были не готовы.

Их задачей было кататься по таким вот горным районам, обнаруживать мелкие очаги сопротивления и, если это было по силам, уничтожать их. При невозможности — вызывать подкрепление, авиаудар или еще что-то. А сверхов, да еще и в товарном объеме, тут никто не ждал. Вообще.

Советские, если и находились где-то в Афганистане, в конфликт не лезли. Может быть даже ограниченный контингент наших военных уже выведен из этой горной страны. Британские — не желали светиться, формально же это война Ирана с Афганом. Ну а сами иранские сверхи были задействованы на других фронтах. Там, где не нужно было гоняться за партизанскими отрядами и вырезать деревеньки.

Так вот, за несколько секунд отряд полностью перестал существовать. Ветер, вездесущая коричневая пыль, безразличные к возне человеческой снежные вершины, горящий металл, который совсем недавно был прочной военной техникой, и двадцать пять мертвых тел, разбросанных на дороге.

Словно игрушки, которыми детишки увлеченно играли всего минуту назад. А потом обнаружили новую забаву, оставив прежнюю. Прибраться за собой, они, естественно, забыли.

Гвен с пустым лицом стояла, глядя на дела своих рук. Кажется, от мщения она ожидала чего-то иного. Наверное, удовлетворения. Ощущения правильности. Уверенности в том, что она поступила верно.

Но ничего этого не было. Просто к одной массовой казни прибавилась еще одна. Количество трупов выросло вдвое, а в мире ничего не изменилось. Как не менялось все эти тысячи лет, пока человечество существует.

А вот Ангел откровенно наслаждался собственной мощью. Паренек в последнее время нравился мне все меньше и меньше. Такое ощущение, что с каждым пробуждением ему сносит крышу все больше и больше. На почве возрастающего личного могущества, он дошел уже до того, что начал играть с жертвами.

Во время бойни — а иначе то, что мы тут устроили, не назовешь — Брайн не просто убивал противников. Нет, он с ними играл. Например, сперва отсекал полями руку или ногу, и лишь потом добивал покалеченных солдат.

Я с таким уже встречался — в прошлой жизни. Правда, там никакими суперсилами не пахло, но чем, скажите, мерзавец с огнестрелом отличается от такого же с телекинезом? Сила, безнаказанность, удовольствие от процесса — страшный коктейль. Надо будет за ним приглядывать.

Хорошо, что остальные члены нашего небольшого отряда не вели себя таким образом. По крайней мере, на дела рук своих, смотрели они без удовольствия.

— Хоп, Сердцеедки… Контроль. — скомандовал я. А когда никто из них не двинулся с места, надавил голосом. — Бегом! Вы что, хотите, чтобы кто-то из выживших дотянулся до рации и вызвал сюда авиаудар?

Сверхи неохотно двинулись к месту бойни. Можно было бы и Брайна отправить, но есть в армии принцип — не давать бойцу ту работу, которая ему нравится. Солдат должен страдать и превозмогать, иначе грош ему цена. Да и смотреть, как Бледный Ангел пластает своими невидимыми лезвиями мертвые тела, не хотелось.

Я же остался рядом с Гвен. Положил руку на плечо. Почувствовал, как девушка вздрогнула. Настойчиво потянул и буквально против ее воли прижал к своей груди. Пару секунд она дергалась, пытаясь освободиться, но вскоре затихла.

— Никогда больше так не делай. — проговорил я ей в макушку. — Решила убить врага — просто убей. Не нужно никому объяснять, зачем ты это делаешь. Все равно никто не поймет.

— Я думала… — сдавленно прошептала Голубка. — что поступаю правильно. То, что они сделали в деревне… это было ужасно. Но мы…

— Верно. Мы поступили не лучше, чем они.

— Тогда, в чем вообще смысл⁈

Ты ж моя девочка. Маленькая тепличная американская девочка. Да нет никакого смысла. Это война. Здесь правит целесообразность. Эффективность. Право сильного. И больше ничего.

— В том, что они мертвы, а мы живы. Это все, что тебе нужно знать. На войне нет хороших и плохих, света и тьмы. Есть мы, и есть они. Друзья и враги. Все остальное — это концепции мирного времени.

Глава 2 Зима в Баграме

Настойчивый зуммер телефона внутренней связи заставил ее болезненно поморщиться и открыть глаза. Сначала женщина решила, что ей даже заснуть не дали, но нет. Дали. Три часа.

— Старший группы резерва Зима слушает.

— Ты мне нужна, срочно!

Окелла. Нарушил собственное железное правило давать группе отдохнуть хотя бы шесть часов между вызовами.

— Состав стандартный? — женщина с безразличием отметила, как её эмоции бьются в толстый слой ледяного безразличия.

— Какая группа? Я же сказал: мне нужна ты! На КаПэ! И быстрее давай!

— Приказ не понят. — мысли со сна ворочались снулыми рыбами. — Прибыть на командный пункт? С целью?

— Проклятье… Твой Виктор объявился, так понятно⁈

Трубка аппарата упала на пол, когда в кубрике уже никого не было. Только слой сразу же начавшего таять инея на полу.

Зима пронеслась по коридорам базы, сжимая перед собой воздух, чтобы снизить его сопротивления. Компрессионный перепад оставлял на стенах изморозь. На командный пункт она влетела буквально через минуту после звонка координатора.

— Где он⁈ Что с ним⁈

— Не делай так больше, — негр встряхнулся, разбрасывая налипшие на пиджак снежинки. — Не знаю, как это вообще у тебя вышло. И знать не хочу.

В схожем с чернокожим кэкээсником положении оказались и офицеры, сидящие и стоящие за пультами. Голографический экран в центре нервно мигал, подавившись порцией непонятно откуда взявшегося снега. Шлюзовому входу, впрочем, было еще хуже: насильно распахнутые створки так надежно приморозило на направляющих, что электромоторы приводов только в пустую взвизгивали в попытках исправить ситуацию.

— Где Виктор⁈ — едва не вцепилась в воротник начальства сверх.

— В Афганистане, — темнокожий комитетчик предельно корректно отвел от себя руки собеседницы. — Двадцать минут назад сам вышел к аэродрому рядом с Баграмом. Успокоилась?

— Почти, — девушка, которой на самом деле уже было далеко за восемьдесят, глубоко вздохнула. Позволила привычной ледяной маске, прячущей истинные эмоции, вернуться на лицо. — Спасибо, Василий, что сразу сообщил мне.

О небольшой интрижке, что случилась между легендарным советским сверхом и никому не известным новичком, высшее руководство знало прекрасно. Не то ведомство, где можно хранить тайны. Да Зима и не стремилась к этому.

«Чай не девица, чтобы смущаться близости с мужчиной. — думала она про себя. — Подумаешь, переспали разок!»

Но сколько бы она себя не обманывала, Глебов ей в душу запал крепко. И Окелла, кажется, это понимал лучшее ее самой.

— Пожалуйста, — хмыкнул мужчина. Потом чуть наклонил голову и поинтересовался. — Люба, ты правда решила, что я тебя позвал только для того, чтобы поставить в известность о Глебове? Нет, правда?

— А что, отправишь за ним? Забирать его сюда, трогательно взяв за ручку? — легкое стервозное ехидство прорвалось сквозь ледяной покров.

Зиме и правда стало лучше. Не только психологически, но и физически. Будто камень с души скинули. Потому ответ оказался для неё неожиданным.

— За ручку, за ножку, связанным, без сознания. На крайний случай — мёртвым, — совершенно серьезно поправил её темнокожий шеф. — Последнего лично мне не хотелось бы, но… у тебя карт-бланш. В том числе и на то, чтобы сбежать, прикрываясь персоналом на аэродроме. Ты меня поняла?

Женщина на некоторое время зависла. Потом осторожно произнесла:

— Нет. Это же Виктор… или я чего-то не знаю?

— Это он утверждает, что Виктор Глебов. Но вот насчет «тот самый» Виктор, я пока не уверен. По его словам, он вернулся из Америки через измерение саваранов. При этом по пути умудрился получить третье пробуждение. Так что… я бы не торопился его признавать. Но внешне похож, да.

Окелла поднял глаза к экрану, но тот продолжал подергиваться и мазать изображение. Тогда негр от души отвесил пинок тумбе проектора — и чудо случилось. С шипением пара картинка прояснилась и стабилизировалась. Набившийся внутрь снег ничего не смог сделать с самой лучшей военной электроникой в мире. Сокрушить оную могли только солдаты-срочники, случайно что-то нажав.

— Это он, — безапелляционно заявила женщина. И уже другим, деловым голосом, прокомментировала: — Без меня группа значительно ослабнет…

— Вот и поторопись ее усилить. — огрызнулся Окелла. — Приведи к нам сверха третьего пробуждения. — Немного помолчал, и добавил, уже гораздо мягче. — Если есть хоть малейший шанс того, что он сохранил в себе человека, я буду стоять за него горой. Ты это знаешь, Люба.

— Знаю. — отозвалась женщина, и отправилась собираться к вылету.

* * *

Стоило бы поспать, пока «Белый лебедь» вдвое быстрее скорости звука летел на юго-запад. Транспортные самолеты для перевозки команд самых сильных сверхов начали переоборудовать из стратегических бомбардировщиков еще в прошлом году. Два месяца назад первый из «беременных лебедей», как их сразу прозвали за характерную форму фюзеляжа, встал на дежурство. Для лучшей команды сверхов Союза, разумеется. Как шутили сами летчики — «хиросим под крылом» от такой переделки бомбового отсека только увеличилось.

Комфортом подобный способ перемещения похвастаться не мог, ремни крепко-накрепко держали тело в кресле, не давая сменить позу. И тем не менее привыкшая уже ко всему Зима непременно добрала бы часы сна, если бы не мысли о всем случившимся. Пропажа любимого человека — далеко не единственное, что травило «лицу советских сверхов» душу.

Регулярные прорывы иномирового врага под водительством существ уровня Граф — то, что еще год назад казалось немыслимым! — сейчас стало совершеннейшей нормой. Как по расписанию заглядывают, выводя кучу более мелкой нечисти на прогулку! И каждый раз такую ходячую катастрофу с риском для жизни приходилось встречать самым сильным сверхам страны. Пока шло ни шатко, ни валко, и необратимых потерь её группа резерва не понесла. Но вымотались все в край!

А главное, никто не мог дать гарантии, что при следующем вторжении демонов ситуация не изменится.

Что немного радовало: соседям по планете тоже доставалось. Били бы по одному Союзу — уже порвали бы страну в клочья. Кровавые. А так даже некоторые процессы мирной взаимопомощи начали вырисовываться. Медленно, неуверенно, с постоянной оглядкой и поиском подвохов. Вот только и иномирцы не дремали. Время между вторжениями медленно сокращалось.

Такое давление вынуждало правительства стран обратить внимание на ускорение подготовки боеспособных сверхлюдей. Тем более что молодые да ранние стали появляться, как грибы после дождя. Причем участились случаи, когда кто-то обретал сверхспособности без потребления сыворотки.

Говорило подобное о том, что на планете Земля растет концентрация эссенции. Что закономерно повлияло на постепенное усиление рейдерских групп со стороны саваронов. Замкнутый круг.

До сведения обычных людей такие новости пока никто не спешил доводить. Чиновники с нужным допуском могли питать иллюзии на счет политического руководства страны. Но Зима, имеющая всю информацию по проблеме, понимала: лидеры наций в таком же тупике. Песец казался таким упитанным и медлительным, что все прозевали его стремительный бросок.

А сейчас часы конца света натурально затикали! Постоянная усталость помогала не думать о будущем и спокойно ждать единственно верного решения Партии и ученых.

Встряска от полученного известия о появлении Глебова выбила Зиму из состояния «пытаюсь выспаться от боя к бою», о чем она сейчас жалела. Потому что стоило отвлечься ситуации в мире, в голову настойчиво лезло: «Он там меня еще не забыл⁈»

* * *

Виктора она увидела сразу, едва лишь сошла на землю с самолета. Мужчина стоял метрах в двухстах, на самом краю взлетной полосы, не двигаясь с места. Четыре внедорожника с установленными на турелях крупнокалиберных пулеметами, расположились по периметру, держа сверха в коробочке.

Мера предосторожности не лишняя, но бесполезная, отметила про себя женщина. При желании, Виктор — если это действительно он — разберется с пустынными самоходками за двадцать секунд. И, если получит пару пуль, быстро залечит повреждения.

А если он действительно пережил третье пробуждение, то и вовсе без ранений закончит.

Но правила поведения с неустановленными сверхами писались кровью, а Виктор (или тот, кто себя за него выдавал), был именно неустановленным сверхом. Которого не положили мордой в бетонные плиты аэропорта только потому, что он знал коды доступа. Устаревшие, которые мог знать только настоящий Глебов.

— Шесть часов уже так. — доложился дежурный по аэропорту, немолодой уже подпол, в песчаном полевом камуфляже. — Мы ему предлагали в помещение войти, а он отмахивается. Мне, говорит, тут удобнее.

— Ну, горное солнышко ему голову точно не напечет. — отозвалась Зима рассеянно. — А он свое поведение как-то объяснил?

— Нет. Как пришел, встал там, затребовал меня, потом кого-то из Комитета. И стоит. Я распорядился охрану поставить — согласно директиве…

— Правильно. Все правильно. — женщина махнула рукой и поднявшись в воздух, совсем не высоко, заскользила в сторону пришельца. Так было быстрее.

Все время, пока она к нему летела, Виктор так и простоял без движения. Ничего не выражающее лицо, расслабленная поза, пустой взгляд — словно бы он заснул стоя.

Глядя на него, Зима с некой неожиданной горечью отметила, что он так смотрел бы на любого представителя Комитета, на того же Океллу, к примеру. Под сердцем сразу кольнуло — накрутила себе невесть чего, глупая баба! Глебов, похоже, и не вспомнит о том коротком романе в Анапе. Из которого она себе целую романтическую историю придумала.

«Нужно собраться! — женщина мысленно отвесила себе пощечину. — Я, черт вас всех дери, Зима! Сверх, известный всей стране, а не какая-то домохозяйка, соскучившаяся по мужику!»

Благодаря такому настрою, ей удалось полностью взять эмоции под контроль. Остановив полет в трех метрах от Виктора, Зима уже полностью владела собой. Но, как выяснилось, с выводами она немного поторопилась.

Стоило Виктору улыбнуться, сделать шаг вперед, как колени предательским образом задрожали — хорошо еще хоть в воздухе висела!

«Да что ж такое!» — возмутилась она на секунду.

А когда мужчина, продолжая радостно улыбаться, по-хозяйски сгреб ее в объятия, и впился в губы поцелуем, выкинула из головы все мысли, растворяясь в этом, казалось бы, давно забытом ощущении полной гармонии.

— Как же я по тебе соскучился, Люба. — шепнул он ей в ухо вечность спустя.

— И я. — уже не таясь от себя призналась та. — И я очень скучала.

Сколько они так простояла, Зима не смогла бы сказать, даже, приставь ей к виску ствол пистолета. Мало. Слишком мало. Когда Виктор разомкнул круг объятий, она чуть не закричала: «Стой! Не двигайся! Этот чертов мир вполне способен подождать еще!»

Но совладала с собой. Конечно, она с собой совладала. Контроль, умение держать себя в руках, и холодное спокойствие — все эти ее качества были так же хорошо известны широкой публике, как и колючий ледяной дождь или мгновенная заморозка площади.

— Про тебя тут что только не говорят. — сказала она, отстраняясь (боже, как сложно было это сделать!) — Например про то, что ты уже третье пробуждение пережил. Это правда?

— Правда. — Глебов вздохнул, словно ему это совсем не нравилось. — Василий специально прислал тебя, меня встретить? Чтобы проверить — человек вернулся или саваран?

И между ними моментально стала расти ледяная стена. Невидимая, только в воображении, но способная выдержать очередь из крупнокалиберного пулемета. Зима не стала ждать, пока та заморозит то, что она почувствовала, прикасаясь к своему мужчине. И не раздумывая шарахнула по ней всей силой.

— Да. Ты же не думал, что будет иначе?

— Нет. Не думал. И рад, что ты приехала. А не кто-то другой.

Крохотное движение, почти незаметное взгляду. Он словно бы дернулся ей навстречу, чтобы снова обнять. Зима это увидела. Поняла все, что он хотел сказать. И тепло, как уже очень давно не делала, улыбнулась.

— Рассказывай. И пошли уже в помещение. Зима в Баграме не лучшее время года.

Неожиданно Виктор рассмеялся.

— Зима в Баграме! — спустя несколько секунд произнес он задушено. — Ой, я не могу!

Женщина, наблюдавшая за этим приступом веселья, сперва склонила голову набок, подозревая у собеседника временное помутнение рассудка. А потом, после последней фразы, слегка дернула уголком губ. Да уж, действительно, какой каламбур. Зима в Баграме.

— Так идем?

— Давай здесь. — остановил он ее, удержав за руку. — Лишние уши этой истории точно не нужны.

И взялся за рассказ. Зима слушала про идиотское шоу, в котором ее любимому мужчине пришлось участвовать. Про заговор элит Соединенных Штатов, желающих и дальше держать чернокожих на положении рабов. И конечно же про демонов, которые в плане проклятых капиталистов, были главным элементом.

Слушала, и не верила. Это же каким нужно быть идиотом, чтобы протащить на Землю целую орду саваранов! И не для того, чтобы убить их, а чтобы выпустить их на своих же детей. Дабы в борьбе они стали сильнее — какой-то людоедский дарвинизм!

И хотя ее безусловно интересовало все, что рассказывал Глебов, наибольшее любопытство вызвало путешествие его отряда через Всемир. Виктор был пока единственным человеком, который побывал в измерении, откуда приходили демоны.

Зима с удивлением узнала, что те, оказывается, не просто друг другу глотки рвут, но способны и на сотрудничество. Не только военное, но даже на торговое. Вот уж чего она не ждала от существ, вся жизнь которых проходила в борьбе за личное могущество и постоянное изменение.

Рассказ о том, как на его глазах сражались два гигантских чудовища, заставил ее задрожать от страха. Черт побери, существа, которых описывал Виктор, были на порядок сильнее и могущественнее, чем те, кого они здесь назвали Графами. А ведь сверхи даже им проигрывали ведущуюся войну.

— Как ты сказал, их называют местные?

— Хаперы. И я не представляю, что нужно, чтобы справится хотя бы с одним из них. Может быть лишь с помощью полноценной войсковой операции, но даже так ущерб от появления одного Хапера, будет ужасающим.

— Да тут, знаешь ли, и от Графов порой такой ущерб, будто после небольшой войны. — задумчиво произнесла Зима.

— Графов? У вас, что, уже и они полезли?

Пришлось и женщине рассказать, что происходит в Союзе, да и во всем мире. По понятным причинам Виктор был надолго выключен из информационного поля — сперва долгий путь через Всемир в Америку, потом внедрение в шоу, и путешествие уже обратно.

Так что она сжато ввела его в курс дел. Поведав о войне, которую они, похоже, проигрывают.

— И на фоне этого, британцы все равно науськивают Иран на Афган? — Глебов замотал головой. — Они что, идиоты? Или они считают, что на их Остров не существует проходов из Всемира?

— Существует. Около месяца назад, в Девоншире, по нашим данным произошел прорыв сразу трех Графов. Счет жертв среди мирного населения перешел за тысячу.

— Тогда почему? — начал было мужчина, после чего устало махнул рукой. — Глупый вопрос. Люди никогда не изменятся.

— У меня к тебе есть не менее глупый вопрос. — Зима выдержала паузу. — Эти американские детишки… Ты же притащил их с собой, верно?

Было довольно забавно наблюдать, как Виктор смущается.

— Малые же. Как их было бросить? Свои бы их сожрали, за то, что они сделали. Да просто — как советских шпионов. А так, под приглядом вроде. И неужто мы не найдем задач для группы сильных сверхов, а? Там почти все на втором пробуждении.

— Где они сейчас?

— Да с горы за нами наблюдают. Понимаешь, я не знал, как наша контора на них отреагирует, а подставлять детвору не хотелось. Вот я и приказал им ждать, наблюдать, а если меня вдруг с этого места куда-то уведут, то пускаться в бега.

Зима неожиданно даже для себя прыснула.

— Что? — теперь уже Виктор не понял причин веселья.

— Я просто представила, что за слухи поползут сейчас по Комитету. «Зима не только мужика своего вернула, но и детишек от него приняла».

— Если хочешь, можем усыновить. — с серьезным лицом, но смеющимися глазами вдруг сказал Виктор.

— Это предложение, Глебов?

— Ну, люди мы взрослые…

В груди у женщины внезапно потеплело. Захлестнули чувства, которые, казалось, давно и окончательно умерли. Чтобы хоть как-то справится с ними, она ответила, пряча их под привычным сарказмом.

— Все, Казанова! Свисти уже своим деткам спускаться с горки. Домой поедем.

Глава 3 База

А советская наука, смотрю, все эти месяцы на месте не стояла. Нет, в целом вид приборов для меня так и оставался понятным лишь на уровне «ящики с лампочками». Но среди всей этой машинерии новшества сами собой бросались в глаза. Например, платформу для трехмерного сканирования «украсили» пентаграммой — и над головой сверху еще одной. То там, то тут сверкали нити застывшей крови демонов, используемые в качестве проводников… чего-то. Но не электричества — точно. Возможности моего телекинеза замеряли, поместив мой кулак внутрь шара, сплетенного из этой «золотой» проволоки.

Сами научники выглядели замотанными, на показания приборов относительно меня реагировали так, словно сверхов третьего пробуждения у них очередь стоит за дверьми. Хотя, если вспомнить, что в соседних кабинетах-боксах точно такие же процедуры проводили с моими американскими детишками, то приходилось признать, что не так уж я и не прав.

Команды давали вроде «наступи сюда и выпрямись» или «упрись в этот брусок пальцами и отращивай когти, пока не скажу 'стоп». Один в один армейская медкомиссия. Разве что не самому приходилось по кабинетам топать, а разные спецы сами ко мне в свою очередь подходили. Что ж, оставалось только привычно отдаться процессу…

— Товарищ Глебов, вы мешаете исследовательскому процессу! А должны сотрудничать! — возмущенный голос выбил меня из своеобразной медитации.

Пришлось оторваться от бинокуляра, с помощью которого ученые определяли ширину спектра моего зрения с учетом возможности перестроения глаз.

— А? — левую руку я по требованию разместил на небольшом подкатном столике минут десять назад. И все эти десять минут лаборант, оказывается, пытался взять у меня кровь. Я даже уколов иглами почти не чувствовал, признаюсь. Одна, самая большая, сейчас торчала из моей вены, а россыпь поменьше валялась на столике. И ни капли красной жидкости. Что ж, логичная способность для метаморфа — не просто быстро регенерировать, но делать это «умно». Заранее минимизировать возможные кровопотери, например — просто не давая содержимому покинуть сосуды… — Простите, рефлекс.

— Рефлекс у него… — почти беззвучно передразнил медик, но я услышал.

— Честно, я сам про него не знал, — сам не очень понимая, зачем, решил оправдаться перед лаборантом. Одновременно буквально заставляя кровь покинуть свой организм по полой игле. — Третье пробуждение прошло в полевых условиях: ни времени, ни возможности разбираться в себе.

— Прошу прощения, Виктор Викторович, — немного помедлив, извинился сборщик крови. — Моя вина. Многие из только что набранных сотрудников Комитета не до конца осознают важность проводимых нами мероприятий. Приходится как-то их урезонивать… Еще раз простите.

— Все в порядке. Понимаю: служба, — я вернулся к бинокуляру.

Еще успею поговорить. С кем-нибудь менее занятым. Например, с психиатром.

— Глебов Вэ Вэ? — хоть ему дали отдельный кабинет. И принимал он одного человека за раз. — Садитесь. Жалобы есть?

Вот те раз. Хороший вопрос.

— Жалобы, простите, на что? — осторожно переспросил я. — На эстетическое неудовлетворение формой крыльев в режиме полета? Или что регулярно приходится откручивать бошки всяким жутким тушам из другого мира?

— Ясно, жалоб нет. Насколько хорошо контролируете кровавое безумие по шкале от единицы до пяти?

— На четыре, пожалуй, — я продолжал откровенно охреневать. Как меня в первый раз едва ли не под микроскопом всего рассмотрели. В мозги, правда, сходу влезть не смогли — но психологически обработали знатно. И тут — такое!

— Расстройство сна случается? Постоянная усталость преследует?

— Нет и нет… — я на всякий случай обернулся и посмотрел на стену у себя за спиной. Стена как стена. Сканирующее оборудование, закрытое ширмой, обнаружить не удалось. Или сидящего за тонкой перегородкой сверха, способного влезать в мозги. А я постарался: и глаза напряг, и даже телекинезом пощупал.

— Что ж, в таком случае, выписываю рекомендацию на двухнедельный отпуск — у меня указано, что вы только что явились с длительной автономной операции. Но решать увы не мне, а вашему начальству. Результаты обследования ему отосланы. Можете быть свободны.

— Но… — я запнулся.

— Герман Петрович, — представился, наконец, врач.

— Герман Петрович, а что происходит? — уточнил я. — Такое ощущение, что я попал в самый разгар призывной комиссии среди сверхов.

— Ну, где-то так и есть. По вашему личному делу, насколько оно для меня открыто, вы пропустили последние месяцы службы в Комитете, выполняя личное задание. Не знаю, как такое возможно, знать мне все равно не полагается. Скажу как есть: с саваранами у нас сейчас «теплая» война. Они щупают нашу оборону, мощными террор-группами. Мы отбиваемся. Конкретно в СССР «мы» — это Комитет. Это раньше можно было с каждым отдельным сверхом возиться. Сейчас вы все, уж простите за прямоту, солдаты. Нет, даже не солдаты — танки. Неделимые комплексы из человека и оружия. И если новые единицы вооружения, сходящие с конвейера, ускоренно проверяются по ряду позиций, то уже воюющие лишь наскоро ремонтируются в полевых условиях. Пока не сломаются серьезно. Только тогда его оттащат в тыл на восстановление. Все понятно?

— Точно так, — кивнул я. Помедлил, и поблагодарил. — Спасибо за прямоту.

— В вашем деле стоит пометка, что говорить надо прямо и коротко, — доктор выдал кривую усмешку.

— Тогда — спасибо за профессионализм!

Что-то у меня только прибавилось вопросов к Окелле. Но сначала пришлось побеседовать с Любой. Пока американцев еще гоняли по тестам, она перехватила меня в коридоре и потащила к себе. Так и сказала: «Ко мне, быстро!»

— Это же затем, зачем я думаю? — по дороге спросил я.

Не мог не спросить. Это юноши пылкие пусть в неизвестности томятся, а я мужчина взрослый, степенный. Нужно понимать к чему готовиться.

— Я понятия не имею, о чем ты там думаешь! — с улыбкой, по которой было предельно понятно, что все она понимает, ответила женщина.

Ох уж мне эти игры!

— Я к тому, что может быть нам лучше не спешить…

— Глебов, ты дурак? — с шуточного тона на серьезный Зима перешла мгновенно. — На комитетской базе, полной сотрудников? Где тревоги звучат раз в несколько минут, а люди спать не успевают?

Кстати, да. Я уже сам пару раз слышал вой сирены, похожую на предупреждение системы ПВО. Судя по ним, прорывы из измерения в саваранов в наш мир происходили с дивной регулярностью.

— У Василия брифинг, он пока занят. Поручил мне пока провести твою подготовку. Чтобы ты быстро усвоил, что у нас твориться, и какие планы командование имеет на свой счет.

Ну да, а я-то уже губу раскатал.

— Понятно.

— Ну, не дуйся! — снова превращаясь из ледышки в кошечку шепнула Люба. — Мы обязательно найдем время.

Обещания, это, конечно, хорошо, но ими сыт не будешь. Правда, нарушить регламент все равно не получилось бы, ведь в комнате Зимы находился еще один человек. Мой старый знакомый — Борис Винер. Его появление придало дополнительную серьезность ситуации, ведь ученый, построивший модель, при которой Советский Союза в этом мире просуществовал до двадцать первого века, был невероятным затворником. И должно было произойти нечто экстраординарное, чтобы он выбрался из амурской тайги куда-то еще.

— Виктор! — протянул он руку, здороваясь и явно торопясь. — Садитесь. Многое нужно рассказать. Совещание у Василия Оларовича будет через полчаса, нужно, чтобы вы не плавали в том объеме информации, которая там будет озвучена. Все-таки, вы столько отсутствовали.

Я, блин, как обычно — с корабля на бал! Не успел вернуться из Всемира, как меня тут же включили в чьи-то планы, замыслы, стратегии. И все это — меня не спрося. Впрочем, обижаться глупо. Если все тут обстоит, как Люба и тот доктор рассказывали, и Графы сюда, как в столовку на углу ходят, то дело дрянь. И я бы никого спрашивать не стал. Кинул бы в топку даже фамилию не спрося.

Как и ожидалось, разговор пошёл именно о прибывающих на нашу планету саваранах. Точнее, о составе сил и средств этих самых незваных гостей. Если раньше сюда ходили только низшие демоны, как правило уровня Барона со сворой, то теперь чужаки организовывали на Землю настоящие охотничьи экспедиции.

Как правило, возглавлял вылазку Граф под которым ходили от пяти до десяти Баронов, каждый, естественно, со своей стаей. Но бывало, что и Графы объединялись в партии. Как в том же самом британском Девоншире. С такими отрядами сражаться было уже значительно сложнее.

Изменилась и их тактика. Раньше демоны стремились добраться до крови сверхов, зачастую просто игнорируя обычных людей, которые угрозы для них не представляли. Ну, разве что песики кидались на всех и вся, ну так на то ведь и безмозглые животины. Теперь же савараны посылали своих прислужников в самоубийственные атаки, чтобы связать силы людей на том или ином направлении, в то время как сами совершали фланговые обходы или даже удары в тыл.

Вообще, складывалось такое впечатление, что сама эссенция их, как прежде, уже не интересовала. Точнее, они никогда не отказывали себе в удовольствии разорвать парочку носителей измененной крови, но вот главная цель явно изменилась.

— Мы считаем, что демоны хотят создать на наших землях плацдарм. — подвел итог Винер. — Место, в котором они смогут накапливать силы для дальнейших ударов. Вот зачем они сюда приходят.

— И у вас, профессор, наверняка есть теория для чего им это нужно? — из вежливости уточнил я. Мог бы и не говорить — конечно у этого человека была теория!

— Заводы по производству синтетической сыворотки. — кивнул тот. — Я не знаю, какой эффект она оказывает на настоящих саваранов, но, кажется, они уверены, что с ее помощью смогут быстренько проскочить все стадии эволюции низшего уровня. В Девоншире, к слову, один такой и располагается. Выйди демоны на него, а не в тридцати километрах к северу, мы бы получили подтверждение моей теории.

— Кстати, а почему же тогда они прямо под ворота не выскочили?

Ученый пожал плечами.

— Без малейшего понятия. Может быть, с навигационными приборами у них что-то не так. Или по другой причине. Доподлинно нам известно лишь о том, что безупречно точно их отряды наводятся на сильные эманации боли и страдания.

Про это я тоже уже знал. Видел, как саваран в красном искал для нас точку входа. И отправил на место резни в небольшой горной деревушки. Другими словами, из рассказа Бориса Винера следовало,что сейчас любое поле боя, даже локального сражения в небольшой войне, являлось маяком для отрядов иномирцев.

При этом, я отлично помнил, как в горах Киргизии, где мы брали китайских контрабандистов с большой партией сыворотки, Барон появился лишь тогда, когда взорвались тюки с поклажей, и литры ценнейшей сыворотки вылились на землю. Получается, одно без другого не работало. Или работало вообще на других принципах.

— Сложно сказать. — ответил Винер. — Вообще, у меня есть одна теория… Я задумался над этим, когда получил распечатки вашего доклада по возвращению. По всему выходит, что савараны — деградировавший вид. И то, чем они пользуются сейчас, включая этот ваш так называемый, портальный камень, лишь осколки технологий их более развитых предков.

— Профессор! — кашлянула в этот момент Люба.

— Да, простите. — спохватился тот. — Увлекаюсь, грешен! Что ж, вернемся к инструктажу.

И в следующие десять минут меня снова с головой окунули в блиц-курс современной боевой ситуации в мире. Названия населенных пунктов по всей планете, где происходили прорывы, сменялось на ТТХ демонов и способов их убийств. Сразу вслед за этим шел краткий экскурс в состоянии дел на международной арене. В частности, рассказывали кто с кем сегодня воевал, и насколько активно это делал.

Оказывается, массовые десанты саваранов нисколько не притупили человеческую жажду к саморазрушению. Страны продолжали нападать друг на друга, люди гибли, кровь лилась. И все это происходило без участия демонов.

Наверное даже активнее. Словно бы все посходили с ума и решили максимально вдарить по той крайне хрупкой штуке, которая называется «разумная жизнь» на планете. А то, мало ли? Вдруг у пришельцев не получится нас уничтожить? Значит, нужно самим постараться.

Главным заводилой в этом театре абсурда являлась Великобритания. Огромная колониальная держава, которая в этом мире выполняла роль моих Соединенных Штатов, казалось, желало развязать войну там, где к ней даже предпосылок не было.

— Советский Союза слишком долго расходился бортами с британцами. — говорил ученый. — Дипломатия, шпионаж, войны в странах третьего мира — все это позволяло выпускать пар, но не полностью, и лишь на короткие промежутки времени. Я говорил Кобе, что рано или поздно два таких геополитических монстра, как их и наше, обязаны будут схватиться в самоубийственной мировой войне.

— Без вариантов? — мне в самом деле было интересно. Все-таки, этот человек довел понимание кибернетики до уровня, позволяющим влиять на общемировые процессы.

— Если только раньше кто-то из нас полноценно не выйдет в космос. — подтвердил Винер. — Я имею ввиду не строительство станций или научгородков на Луне, как сейчас, а полноценную колонизацию нашей звездной системы. Тогда ареал обитания значительно расширится, и конфликт запертых на планете гегемонов понемногу сойдет до тлеющего. Не надолго, но…

— Борис! — снова одернула профессора Люба, видя, как он отвлекся от основной темы.

— Да-да, Любочка, конечно! Привык, знаете ли, к пространным рассуждениям, а у нас время поджимает.

Последним объемом, который надлежало загрузить в мою бедную голову до брифинга, была наука. Точнее, образцы военных и медицинских технологий, которые, в частности, в Советском Союзе, за последние несколько месяцев получили просто невероятный скачок. Качественный. Вот уж действительно — все пики по настоящему прорывных изобретений у людей приходятся на большие войны.

Здесь же толчком стала кровь саваранов, которая теперь поставлялась буквально в товарных количествах. Оказалось, что среди прочих своих возможностей, при застывании она получала свойства сверхпроводника, о котором так долго грезили ученые всего мира.

Это открытие, а главное — доступность материала, который искусственным путем было не воспроизвести — привело к новому витку гонки вооружений. Где ракеты летали дальше, телеметрия работала лучше и на большие расстояния, а бомбы взрывались сильнее.

— Все не пойму. — в конце это изнурительной подготовки к брифингу спросил я у своих собеседников. — Отчего настолько принципиально, чтобы я все это знал до встречи с Окелло? Понятно, что он занятой человек, но можно это было и в процессе объяснить.

— А вам не сказали, Виктор? — удивился Винер, а Зима вдруг стрельнула глазами в сторону, словно не желая столкнуться с моим взглядом. — На совещании будет высший генералитет страны, даже товарищ Сталин заявлен консультантом.

Ну, круто! Это, получается, меня так быстро накачивают, чтобы я перед отцом народов в грязь лицом не ударил? Хотя, он же сейчас и правда консультант. С вполне реальной, надо полагать, властью в руках.

Но Люба, конечно, лиса! Могла бы и сказать!

— Кроме того, — продолжил тем временем ученый. — сразу после совещания планируется создание моста между Землей и Всемиром. Техники уже заканчивают подготовку прибора, который вы принесли с собой. Так что в ближайшем будущем вам будет попросту неоткуда получать информацию. Поэтому вы вас так и загружаем сейчас.

— А иду туда, конечно же я. — мрачно усмехнулся я. — Ну, следовало ожидать…

— И я тоже. — произнесла Зима, по прежнему глядя немного в сторону. — Прости, просто не успела сказать. Все так быстро происходит…

Глава 4 Брифинг

Зал совещаний скрывался за массивными гермоворотами с цифровым обозначением. Если не знаешь — запросто мимо пройдешь. Вернее, в любой другой день пройдешь. Сейчас же у входа вытянулся почетный караул. В парадке! Сначала меня увиденное «царапнуло» — что за показуха во время кризиса? Но почти сразу дошло: это не местные, а охрана, сопровождающая товарища Сталина. Этим можно и даже нужно. Привлекать внимание к себе, служить мишенью, пока неприметные спецы в гражданке рядом делают свою важную незаметную работу. Да и вообще, статус. Надо соответствовать.

Ворота тем временем открылись… и за ними оказались еще одни. Шлюз. Пришлось постоять, пока не закроются внешние — и только тогда войти, щурясь от потоков света из зала. Первое впечатление: я угодил прямо на станцию метро. Причем не какого-то, а Московского! Неожиданно высокое помещение сверкало наклонными стенами из полированного красного гранита, перемежающегося вертикальными вставками из белого мрамора. На потолке — мозаика (!) с Лениным и красным флагом. А внизу — длинный и широкий монументальный стол с приставленными к нему креслами.

Пока я оглядывался, заметил, что над местами для совещающихся, прямо в воздухе мерцают надписи: фамилия и инициалы. Ага, вот и Глебов В. В. Аккурат рядом с Океллой. Те кресла, что еще не были заняты, выделялись лишь надписями, но стоило мне сесть — с потолка словно спустилась световая колонна. Причем советские инженеры-светотехники как-то так умудрились все сделать, чтобы эта иллюминация не слепила глаза и вообще не мешала.

Пока я крутил головой, подходили другие участники брифинга. Пришел Окелло, буквально посеревший от усталости, молча мне кивнул. Осветились кресла у дальней от меня стороны стола. Вроде ненужные мелочи, но все эти игры со светом и каменными сводами даже меня заставили сесть прямо и с некоторым непонятно откуда взявшимся трепетом ждать начала. Удар гонга так органично вписался в атмосферу события, что я едва не упустил момент, когда все дружно встали из кресел.

— Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь!

Грянул гимн — и одновременно вдоль стен с потолка медленно и картинно развернулись красные знамена! Мозаика заиграла золотой инкрустацией, и пока работала вся эта иллюминация, на свое место, помеченное надписью «Сталин И. В.», вышел председатель совещания.

Откуда он взялся, я заметить не успел. Видать, где-то имелась неприметная дверка. А внешняя мишура как раз и была призвана замаскировать его появление.

Иосиф Виссарионович выглядел… обычно. Не знаю, как лучше это описать. В своей прошлой жизни, я много раз видел его по телевизору, здесь — фотографии в сети. И он был ровно таким же, каким я его и представлял.

— Товарищ Окелло, — музыка стихла, и заговорил теневой лидер Советского Союза. — пусть все присутствующие знают, зачэм ми тут собрались, введите товарищей в курс нашего дэла.

Успевший сесть негр снова встал и, стараясь не пускать в голос усталость, заговорил. Как с листа читал.

— Благодаря смелым и самоотверженным действиям присутствующего здесь товарища Глебова, в распоряжение Комитета попал… прибор или артефакт саваранов, так называемый Портальный Камень. Он позволяет установить устойчивый постоянный мост с местом обитания демонов, которое они сами называют Всемиром. Это слово — самый близкий перевод из возможных…

Кто-то кашлянул, и глава Комитета, моргнув, вернулся к теме брифинга.

— Думаю, никому не нужно объяснять, какие огромные возможности открывает наличие постоянного прохода во Всемир? Все вы знаете, какой толчок получила наука и техника, включая военную, когда мы смогли массово и на регулярной основе получать маткомпоненты из тел демонов. Перспективы напрямую исследовать их место обитания видятся необычайно широкими. От выявления слабых мест самих саваранов, как формы жизни и понимания принципов их межмировой навигации до разработки самых мощных видов вооружений на новых физических принципах.

По залу пробежали тихие шепотки.

— Иными словами, мост — это хороший шанс не просто победить в текущей «теплой» войне с пришельцами, но и навсегда обезопасить себя от подобных вторжений. У меня все, — Окелло сел.

— Спасибо, товарищ Окелло, — в этот раз Иосиф Виссарионович уже вставать не стал. — Ви слышали, товарищи: ключ к нашей победе лежит на землях врага. Наше дело — максимально эффективно воспользоваться возникшей возможностью. Как ви думаете, товарищ Глэбов: сможет ли простой советский человек бэз вреда для своего здоровья жить и работать во Всэмире? Если его защищают люди со свэрхспособностями, конэчно.

Необычное звучание моей фамилии в устах Вождя едва не сыграло со мной злую шутку. Но Окелле не пришлось меня пинать, сам успел среагировать.

— На большинстве лоскутов, вне всякого сомнения, можно, — я замолчал, сам удивленный вылетевшей канцелярской фразой. Наслушался, блин! — Во всяком случае, среди американцев, обслуживающих портал, сверхов вообще не было. И ничего, заходили как к себе домой. И никакими, даже самыми минимальными средствами защиты, они не пользовались.

И попытался сесть. Но бдительное начальство, несмотря на усталость, успело почти беззвучно прошипеть «стой, дундук, тебя не отпускали!»

— А что такое «лоскут»? — задал вопрос с места какой-то штатский. Лично мне его фамилия ничего не говорила.

— Мир демонов словно склеен из кусочков, разделенных энергетическими стенами, — пожал плечами я. — Не знаю, как такую структуру обозвали ученые, а саваран говорят «лоскуты».

— Локусы дискретной структуры, — опять «подсказал» кто-то, уже из другого конца зала. Акустика тут была великолепной… или очень хорошие микрофоны с динамиками.

— Спасибо, вы ответили на мой вопрос.

Не думал, что когда-то такое скажу, но… демократично тут у них. Не пафосная говорильня, чего я наполовину ожидал после такого «вступления», а реальное совещание.

— Харашо, — кивнул Сталин. — скажитэ, товарищ Глэбов, как ви видите перспективы создания базы-форпоста с численностью гарнизона до роты в одном из этих… лоскутов.

— Если использовать быстросборные конструкции, доставленные с «большой земли» — не вижу никаких проблем. Ну и завоз продуктов и прочем понадобится, — несколько секунд подумав, решил я. — Мой опыт свидетельствует, что подобрать условно-безопасный лоскут не так уж сложно. Опасность, что туда заявится противник, успевший эволюционировать в непобедимую фигню и по случайности погибнуть по всему Всемиру есть везде, но в целом она низкая.

«Фигню!» — Окелло беззвучно приложил ладонь ко лбу и посмотрел на меня страшными глазами.

— Раз так, товарищ Глэбов, может быть именно ви, как самый опытный в отношении Всемира сотрудник Комитэта, согласитесь взяться за организацию такой базы? Подумайте, нэ торопитэсь.

Думал я не долго. Не уверен, что вообще была возможность отказаться, но даже если и была. Кто кроме меня? Я-то, можно сказать, там освоился. Что может наворотить не почувствовавший на себе реалии обиталища саваранов генерал с большими звездами на погонах мне даже представлять не хотелось.

— Я согласен, товарищ Сталин!

— Похвальная рэшимость! — похвалил меня Вождь с легкой улыбкой, прячущейся в усах. — Всэ ли согласны с рэшением о назначении товарища Глэбова командиром ограниченного контингента на тэрритории врага? За? Против? Единогласно!

Вот бы я удивился, если бы кто-то из присутствующих шишек настолько двинулся, что захотел на мое место! Опять же успел в местных политических кругах отдавить пару конечностей большим дядям — не нарочно, разумеется. Зачем им такой я под боком? А Всемир даже дальше, что Ледовитый океан с белыми медведями и бесконечными запасами неубранного снега.

— Ми очэнь надэемся на вас, товарищ Глэбов, — Иосиф Виссарионович опять посмотрел в мою сторону. — Жаль, отпуска вам дать нэ получится, врэмя нэ тэрпит! Только нэ думайте, что Родина забыла про ваши предыдущие заслуги. Я очэнь горд випавшей мне честью сообщить о присвоении вам звания Гэроя Советского Союза и лично Золотую Звезду вмэсте с высшей наградой Союза Советских Социалистических Рэспублик — ордэном Лэнина!

Заиграла торжественная музыка, а Сталин не поленился лично встать и подойти к моему месту. По дороге у него за спиной словно из неоткуда выросли двое гвардейцев, каждый держал наградную коробку на подносе.

— Носитэ с гордостью, товарищ Глэбов, — пожал мне руку отец народов.

Ничего не оставалось, как браво гаркнуть:

— Служу Советскому Союзу!!!

Если кто-то подумал, что в этот момент мне удалось сохранить холодный ум и трезвый разума — вы так не думайте. Звание Героя — это не какая-то там наградная грамота. Чудо, что мне вообще его смогли так быстро присвоить: обычно представления несколько месяцев рассматривают. Тут не иначе как товарищ Сталин лично посодействовал.

— На самом дэлэ, за два успешных пэрэхода через Всэмир товарищу Глэбову полагается звание Дважды Гэроя, — уже обращаясь к остальным, с улыбкой объяснил Вождь. — Как пэрвые космонавты у нас получали за каждый полет. К сожалению, у нас так нэ принятно — чтобы двэ звэзды разом давать. Потому для Виктора Викторовича ми приготовили кое-что другое.

Второй гвардеец ловко вышел из-за спины вождя с небольшим металлическим подносом, на котором лежали… погоны. С генеральскими звездами.

— Поздравляю с внеочередным званием генерал-майора, товарищ Глэбов!

Тут мне показалось, что я сейчас проснусь. Потому что такого абсурда просто не могло быть. Нельзя от полковника «перелезть» в генералы, не окончив высшее командное училище. Не говоря уж о том, что я в здешней табели о рангах, еще и капитана не перепрыгнул. Что ж, я все еще здесь — и это значит, что товарищ Сталин просто выше подобных «мэлочей».

Весь оставшийся брифинг я просидел как пришибленный. К счастью, меня больше не дергали, дали прийти в себя. Да и не так долго все длилось: разделили и раздали ответственные направления снабжения базы по ту сторону моста — по сути и все. Но даже так я прямо кожей чувствовал, что из приглашенных на совещание у меня появились личные враги. И не один. И еще появятся, как новости о моем карьерном росте разнесут. Этими злосчастными погонами Сталин привзал меня к себе, сделал своей креатурой. И пока он меня прикрывает — скорее всего никто не решится прямо гадить. Разве что чуть-чуть и совсем исподтишка.

Крепко задумавшись, я пропустил мимо ушей завершающие совещание слова Вождя, машинально встал вместе со всем… и тут ударил гонг. И вместе с этим ударом погасло большинство светильников, заставив меня натурально выпучить глаза. Зал изменился. Не формой: стены так и сходились призмой к более узкому чем пол потолку. Но они стали бетонными! Большинство участников совещания не разошлись, а исчезли вместе с подсветкой. Большая часть присутствующих на бриффениге, получается, подключилась удаленно! Но оборудование связи обеспечило полный эффект присутствия! Да что там, по-настоящему дополнило реальность, торжественно разукрасив зал совещаний!

Вообще, если так подумать — правильный подход. Кроме меня здесь собрались немалые шишки, у которых куча работы на местах и нет возможности на каждое совещание мотаться. Хотя вот Иосиф Виссарионович нашел время. Не ради ж того, чтобы меня наградить и повысить? Это тоже удаленно можно было сделать.

— Товарищ Глэбов, мне нужно вам сказать кое-что внэ протокола. Это государствэнная тайна, только боюсь, нэ долго ей таковой оставаться, — Вождь уселся на соседнее кресло, и нам с Океллой невольно пришлось повторить за ним. — Мнэ тяжело это говорить, но ми медленно проигрываем войну с саваранами. Причем «ми» — это нэ только ЭсЭсЭсЭр, а всё чэловечэство. Нэгативный прогноз товарища Винера уже подтвердился нэсколько раз. И ничэго отсюда нам нэ изменить.

Отец народов помолчал, качнул головой.

— Ми все очэн надэемся, что ваш успех с портальным камнем привэдет к пэрэлому в войне с дэмонами. Но давайтэ начистоту: это вопрос большэ удачи. Слишком вэлик Всэмир по сравнению с Зэмлей. Но в ващэм докладе я увидэл то, что пропустили остальные. Шанс на спасэние, если мы проиграем здесь. Огромноэ количэство тэх самых лоскутов не имэют цэнности в глазах саваранов и попросту пустуют. А ми могли бы временно переселить туда наших людэй. Частично пэрэнести сельское хозяйство, наиболее нэобходимые критичэские производства.

Я слушал товарища Сталина и диву давался. Он прочел мой отчет несколько часов назад и уже составил масштабный дерзкий план. Кажущийся абсолютно безумным, но при этом ведь выполнимый. Не укладывалось в голове только то, что до такого вообще дошло.

Хотя, с другой стороны — наверное это эффект партийной сыворотки, которая дает не только долголетие и здоровье, но и улучшает когнитивные способности. Чем-то иным объяснить бодрость мысли Вождя в его почтенном возрасте у меня не получалось.

— Есть мнэние, что как только дэмоны перегрузят наши стратэгичэские возможности обороны, англичане нанэсут комплексный удар по нашэй тэрритории. Нэ только ядэрным оружием, но и выпустив вирусное и бактэриальное оружие.

— Зачем⁈ — я прям аж охренел от такой перспективы «помощи» в борьбе с общим врагом.

— Контролировать ограниченную территорию острова Британия куда проще, чем наши просторы. Насколько нам известно, у англичан есть план загнать свое самое ценное население в бункера длительного проживания, что уже строятся и переждать катаклизм. Они называют эту стратегию «золотой миллион». А когда савараны все нужно заберут себе и всех перебьют — занять опустевшие территории Земли и стать истинными хозяевами планеты, — объяснил Окелла.

— Бред какой-то, — вырвалось у меня. Но ведь бред же, правда?

— Тэм нэ мэнее, эта стратегия ползуэтся опрэделенной популярностью в элитных кругах нашэго врага, — подтвердил Вождь. — Ми, конэчно, обрушим всю мощь нащих стратегических сил ядэрного сдэрживания в отвэт, но мэсть нэ спасет наших людэй. Зато ассимэтричный отвэт с использованием моста — спасёт. Впрочэм, еще есть врэмя найти ключ к побэде у дэмонов дома, прэжде, чем стратэгическое сдэрживание падет. С нашей стороны ми попытаемся дать вам максимально возможное врэмя для разведки и исллэдований. Вэрим в вас, товарищ Глэбов. Ви уже доказали, что вам по плэчу сдэлать то, в чем другие пасуют.

* * *

Из комнаты я вышел в слегка подавленном состоянии. Одно дело, когда о тяжелом положении страны (да и мира в целом), тебе рассказывают друзья и знакомые, и совсем другое, когда чуть ли не первое лицо государство прямым текстом сообщает, что все мы находимся в очень глубокой заднице. От такого становится не по себе. Как минимум.

Да и эта ремарка про возможность использования Всемира, как убежища, добавила неприятный ощущений. Черт дери этих политиканов! Почему, когда человечество, казалось бы, должно сплотиться и выступить против демонов единым фронтом, они, наоборот, усугубляют ситуацию. Окно возможностей, у них, видите ли!

— Куда теперь? — спросил у Василия, который вышел в коридор вслед за мной.

— Вперед и вниз. — традиционно сверкнул зубами комитетчик. — Помещение для моста находится на минус шестом уровне. Там уже почти готовы к старту.

— То есть, я даже сутки на Земле не пробуду? — ухмыльнулся я.

— По моим данным, ты здесь уже двадцать девять часов — в тон ответил Окелло. — Так что грех жаловаться.

— И правда, чего это я тогда!

Мы оба невесело хохотнули, и двинулись по коридору к лифту.

Долгий путь по базе через все эти переплетения проходов, лифтов и пропускных пунктов, привел нас к месту, которое в первое мгновение вызвало у меня чувство неприятного узнавания. Такой же бокс с серыми бетонными стенами, располагающийся на непонятно какой глубине под землей, я видел в Америке, когда возвращался домой.

Не мудрствуя лукаво, вояки здесь, как и там, обустроили множественные КПП на пути к портальному залу. Даже пулеметные расчеты разместили, казалось бы, в тех же самых местах. С другой стороны — все же согласно расчетам секторам стрельбы. А вообще, надо сказать Василию, что все эти меры безопасности в Штатах, мы взломали без потерь.

— Помещение полностью герметично. — кивнул на мое замечание комитетчик. — В случае опасности, заслонки воздуховодов закрываются, и из помещения откачивается весь воздух. Кроме того, каждые десять секунд давление понижается до уровня, который не выдержит ни один живой организм.

— Из тех, про кого мы знаем. — уточнил я.

— Конечно. — согласился Окелло. — Но мы постарались подготовить данный бокс ко всем возможностям. В самом крайнем случае, мы подорвем туннели, ведущие в него.

Ну, да. Так, примерно, и поступили американцы, когда врубили свой протокол «Аид». В итоге, выбраться мы смогли только через Всемир, иначе бы так и остались бы погребены на глубине черт знает скольки десятков метров.

А вообще, должен был заметить я, что при взгляде на помещение, эмоции возникали только отрицательные. Опять-таки, вероятно из-за схожести с американским проектом. Который предполагал таскать из другого измерения монстров для принудительной прокачки своих сверхов.

«Но у нас-то другие цели!» — успокоил я себя.

Люба уже была здесь, ведь она должна была отправится во Всемир вместе со мной. Как и три десятка бойцов в армейской полевой форме, у ног каждого из которых на полу лежал объемный баул. Четыре поддона с оборудованием для обустройства базы тоже уже успели сюда доставить. А вот группы из американских сверхов я тут не увидел.

— Мне казалось, что американцы отправляются со мной. — по возможности нейтральным тоном произнес я. Смотрел при этом на Окелло. Не Зиму же об этом спрашивать.

— Зря казалось. — легко отмахнулся негр. — Мы не можем доверять этим людям, а значит не будем отправлять их на это ответственное для нашей страны задание. Пока они побудут в изоляторе для сверхов. Для их же безопасности.

— Не согласен. — чувствуя, что начинаю заводится, я заставил себя говорить медленно. — Они сильны, все прошли второе, а некоторые даже третье пробуждение. К тому же, из всех, кто находится в нашем распоряжении, они уже бывали во Всемире. И выжили. Считаю, что наша группа должна быть усилена американцами.

Кроме этих, у меня были и другие резоны, чтобы тащить ребятишек с реалити-шоу в другое измерение. Они были слаженной командой, умеющей взаимодействовать, а это дорогого стоит.

К тому же, я еще опасался за их психическое здоровье. Не всех, только Либры и Бледного Ангела. Мутации не лучшим образом сказались на них — девушка, например, стала более замкнутой, а телекинетик, похоже, пристрастился к собственной мощи и получал удовольствие от смертей.

Посадить их в клетку, чтобы они сутками напролет наблюдали голые стены, было не лучшей идеей.

Василий некоторое время пристально смотрел на меня, словно раздумывая над тем, что мне сказать. Потом вдруг выдал только: «Нет», и тут же отвернулся, теряя интерес к разговору.

А я, неожиданно для себя, взорвался.

— Что значит «нет»? — на повышенных тонах наехал я на собеседника. — Мы это даже обсуждать не будем? Просто «нет» и все?

— Ага. — негр даже не повернулся. Казалось, его полностью поглотил вид работы ученых и техников, настраивающих врата во Всемир.

Захотелось взять его за шкирку да тряхнуть хорошенько раз так несколько. Чтобы мозги на место встали. Я даже почувствовал, как под эти несформированные желания организм начал перестраиваться в боевой режим. И понял, что проблемы с контролем не только у Либры и Бледного.

Это сразу же отрезвило меня. Заставило вспомнить, что я чудовищно силен, и в гневе могу запросто перебить всех находящихся в этом помещении людей. Включая Зиму, которая сама так-то тоже не слабенькая.

Самое страшное — мне хотелось это сделать. Выпустить всю свою мощь, показать, кто тут главный на самом деле. Что этот чернокожий о себе возомнил, вообще⁈ Он же просто человек! Возможно, немного модифицированный партийной сывороткой, которая дает долголетие и молодость, но не наделяет сверхчеловеческими возможностями.

— Закончили с этим? — как ни в чем не бывало спросил Окелло, пока я боролся с внезапным приступом бешенства. Даже Люба заметила, как исказалось мое лицо, а этот так и стоит спиной. — Тогда…

— Нет, не закончили! — стоило большого труда не стукнуть его по затылку и не проорать эту фразу в лицо. Все равно получилось слишком громко и агрессивно. — Продолжим!

— Виктор, — Окелло, наконец, повернулся, удивленно взглянул на мое перекошенное лицо. Но не дрогнул, со стержнем мужик. — Я понимаю, что ты испытываешь чувство ответственности за этих ребят. Это нормально, это правильно, и я удивился бы, поступи ты иначе. Но они иностранцы. Может хорошие люди, но ты можешь поручиться за то, что среди них нет агентов врага?

— Так, может, дать им возможность проявить себя? — подключилась к разговору Люба, заняв, при этом, мою сторону. — Там, где они не смогут навредить? Всемир для этого очень даже подходит.

— Это если их цель заключается не в том, чтобы попасть туда.

— Они проторчали там с месяц!

Мне было очевидно, что Окелло просто перестраховывается, не желая подвергать и без того сложную миссию, дополнительной опасности. А сейчас еще и упрямится — он ведь старший по званию и все должны его слушаться.

Так… Стоп. А он ведь не старший по званию! После того, что сказал товарищ Сталин на том совещании, он равен мне — тоже генерал-майор Комитета. Получается, что я могу просто плюнуть на его мнение и поступить по своему?

Вот ведь! А когда «отец народов» лепил мне большие гнезда, я, признаться, подумал, что у того на старости лет возникли имперские закидоны — хочу, лейтенанта генералом делаю, хочу — простолюдина графом. А он, оказывается, с умыслом все делал. Чтобы у меня имелась возможность самому принимать решения, не оглядываясь каждый раз на больших начальников. Многие из которых могут оказаться идиотами.

По сути, он же подчинил мне еще не созданную базу на землях Всемира. То есть, поставил возглавлять Комитет Контроля Сверхов в другом измерении. От ушлый тип!

— Василий, — сбавив тон, произнес я. — Заканчиваем ругань. Американцы идут со мной. Это мое решение, и оно не обсуждается. Хочешь — жалуйся.

— Зачем мне жаловаться? — удивленно вскинул брови комитетчик. — Если решил, значит, решил. Под твою ответственность.

И тогда я понял, что хитрый негр банально подводил меня к такому исходу нашего разговора. Мог, конечно, и объяснить, что я теперь тоже высший комсостав, но это, видимо, был совсем не его метод.

— Тогда распорядись, чтобы их привели, пожалуйста. — ткнул я его кулаком в плечо.

Тот лишь усмехнулся и кивнул.

Спустя пятнадцать минут в подземном зале оказались мои… не знаю, наверное, даже друзья. Мы через столько с ними вместе прошли, что статус «знакомые» и уж тем более «задание» они давно переросли.

Хмурые, настороженно глядящие по сторонам, на меня — без капли приязни. Разве что только в глазах у Голубки что-то промелькивает. Что-то острое и опасное. Особенно хорошо это видно, когда девушка поглядывает на стоящую рядом со мной Зиму.

Не понял… Это что — ревность? Вот же, блин!

— Зачем мы здесь? — от имени всех спросила она. Все правильно, лидерство теперь на ней. Снова. Я же вроде как ушел. — И что это за место?

— Точно такое же, которое мы уничтожили в Неваде. А вы здесь для того, чтобы отправиться со мной во Всемир.

Следующие несколько минут я объясняю почему им нужно так сделать. Про доверие, которое только предстоит заслужить, про альтернативы, и про сложные времена, во время которых умные люди не собачатся, а сотрудничают. Хорошая получилась речь! Не готовился вроде, а вышло одновременно просто и зажигательно.

И американские мои детишки согласились. Кто-то, например, Либра — равнодушно, другие — Сердцеедки — вынуждено. А вот Бледный Ангел радостно закивал головой. Парню, похоже, было в радость вновь отправиться туда, где можно безнаказанно убивать и получать поднимающие его силы эссенцию.

— Ну и отлично! — подвел я итог. Повернулся к Василию, который все это время стоял неподалеку и в разговор не вмешивался, и уточнил у него. — Когда мост будет готов к запуску?

— Уже готов. — пожал он плечами. — Ждем только тебя. Когда ты закончишь вдохновлять свое войско на подвиг.

— Я уже говорил тебе, что ты та еще язва, Вася?

— Не припомню.

Глава 5 Возвращение во Всемир

Перед тем, как техники активировали портал, Окелло протянул мне небольшой дипломат, по виду, как-то связанный с военными технологиями, и массивный саквояж.

— Это пульт управления порталом. — кивнул он на темно-зеленый портфель, усиленный ребрами жесткости, и снабженный цифровым замком. — Сам потом переставишь код, сейчас он четыре единицы.

— Для той стороны? — уточнил я.

— Да. Я понимаю, что ты можешь как-то усилием воли это делать, но вдруг с тобой что-то случится. Остальным людям тоже нужна возможность эвакуации.

— Понял. А в саквояже?

— То, о чем ты просил. Пришлось немного перешить на заданные тобой размеры, получилось… громоздко.

— За это — отдельная благодарность, Василий!

Всего несколько часов назад я попросил этого очень важного и загруженного огромным количеством задач человека, найти для меня одну вещь. И он об этом не забыл.

— Зачем тебе это чудо? — не мог не спросить чернокожий.

— Потом расскажу. — загадочно улыбнулся я. — Если сработает.

— Тогда еще вот. — вслед за дипломатом и саквояжем мне в руки перекочевала черный пластиковый кейс, в каких обычно инструменты хранят. — Это для твоих американцев. Наши-то бойцы со связью, а твои — нет.

Это, кстати, он хорошо подумал. Вообще, должен заметить, Окелла не упускал никаких деталей. И о связи позаботился, и об обмундировании. Сейчас американские детишки уже не щеголяли в своих концертных костюмах — получили легкие, но прочные, а главное — единообразные комбинезоны, вроде тех, что носят летчики и танкисты. А что, практично, неброско, локти с коленями защищены плотными вставками из армопластика. Кое-кто из них даже бронежилетом обзавелся.

Этим кем-то была, разумеется, Либра. Остальные средствами защиты по понятным причинам пренебрегли. А зря. Из Бугаев, если следовать штатовской классификации сверхов, тут только трое — я, да Сердцеедки. Ну, ладно, еще Брайн может в камень кожу обращать. А вот тот же Хоп удар держит так себе. Конечно, сперва по этому прыткому парню надо попасть…

После чего координатор отошел, а я, подхватив вещи, первым шагнул в золотое зеркало межмирового перехода. За мной тут же последовала Зима и команда сверхов из США. Спецназ ККС, как и группа грузчиков с материалами, пойдут только после того, как мы скажем, что на той стороне безопасно.

Переход прошел… буднично. Я даже как-то неприятно удивился своей реакции. Так-то, если подумать, не воробей чихнул — прошел через мембрану, соединяющие фактически два космоса! А я лишь головой тряхнул и выдал:

— Ладно. Мы на месте.

Будто рутинное какое-то действие совершил. В подземку, например, спустился. Всего лишь вернулся в лоскут Дуа-112.

Команда Голубки тут же рассредоточилась — эти уже на опыте, бывали тут. И во Всемире вообще, и на Базаре в частности. А вот всесоюзная знаменитость Любовь Федоровна Разина, широкой публике больше известная, как Зима-Мама, застыла на выходе из портала, как деревенская девчушка, впервые приехавшая в столицу. Даже рот приоткрыла, что сделало ее еще очаровательнее.

Посмотреть, конечно, было на что. Узкий каньон, залепленный палатками, лавками и прочими времянками, предназначавшихся как для жизни, так и для торговли, производил впечатление цыганского табора на выезде, то есть ничего необычного. Но если к этому прибавить сотни демонов, снующих туда-сюда по своим делам, то картина получилась по-настоящему сногсшибательной.

— Саваран залетит. — тихонько шепнул я на ушко девушке. — Прикрыла бы ротик.

Люба чуть смутилась, быстро спрятала все эмоции под маской Снежной Королевы, и принялась оглядывать местность уже более профессионально.

Я же заприметил идущего к нам демона в красных тряпках, и улыбнулся. Вот и наш «связной» — любитель человеческих шмоток по имени Вака. Здоровенный детина, почти гуманоидного типа, если не брать в расчет похожую на чешую кожу, и дополнительную пару конечностей — то ли щупалец, то ли крюков. Он топал к нам, раздвигая саваранское море, и даже совсем, как человек, махал рукой. Нормальной, пусть и с когтями.

— Ну, вроде тут безопасно. — сделал я вывод, и попросил Хопа метнуться обратно на Землю, чтобы сообщить о разрешении на переход для всех остальных. Сделать это нужно было быстро — при постоянно работающем портальном камне, саваранская кровь расходовалась очень быстро.

Пока демон шагал к нам, а джампер выполнял поручение, я позволил себе небольшую вольность — помассировал пальцами веки. Все-таки, высший метоморфизм, с присущей ему регенерацией, как и третье Пробуждение, не делали меня железным человеком. События неслись вскачь, мне приходилось на них реагировать, и в результате я уже несколько суток не спал.

Конечно, теперь для отдыха мне не нужно было столько времени, хватило бы трех-четырех часов, но и их мне никто давать не собирался. Сплошной, черт бы его побрал, стресс!

И забить на все нельзя — вон какие дела крутятся! Демоны атакуют Землю, мы ищем возможность колонизировать Всемир, британцы пляшут со своим «золотым миллионом». Только спать в таких условиях ложится, ага! Рискуешь не проснуться.

Тем не менее, отдохнуть нужно было. Я подумывал сделать это уже после того, как мы застолбим здесь местечко, и охрану форпоста от угроз можно будет на некоторое время передать спецназу и американским сверхам. А там, быть может, и Люба составит мне компанию…

— Ты бы это мечтательное выражение с лица убрал. — шепнула уже Зима. — А то бедный демон подумает, что у тебя на него какие-то странные планы.

Появление из портала Хопа совпало с тем, как Вака подошел к нашей группе. И очумело уставился на вываливающихся из золотого зеркала солдат, грузчиков и переносимое им оборудование.

— Халк, кто это? Полезные животные? — уточнил он.

Полезными с точки зрения саварана могли быть, как живые существа, так и растения. Если, конечно, они могли накапливать в себе эссенцию. Тогда их можно было пожрать и немножечко приблизится к заветной мутации. В принципе, здесь, на Базаре, такими товарами и промышляли.

К похожей мысли пришли и другие, наблюдающие за нашей высадкой, демоны. Кое-кто из них видел, а все остальные слышали про мягкотелых, которые могут носить в себе частицы эссенции.

И, соответственно, подались вперед. Как нетерпеливые покупатели в сельском магазине, в котором объявили о скидках на свежую колбасу.

— Нет. — ответил я, отмечая, как напряглись и американцы, и солдаты. Наш разговор они не понимали, но считать контекст смогли. — Это мои…

И вот тут я сбился. Не было в саваранском языке такого понятия, как «друзья». Коллеги тоже отсутствовали, как и боевые товарищи. Но я все-таки вывернулся из ситуации.

— Это мое Гнездо.

— Крупное Гнездо. — с уважением проговорил Вака, после чего сразу же повернулся к бурлящей толпе и начал что-то им втолковывать.

Через минуту большинство демонов разошлись по своим делам. Но некоторые все так же продолжали наблюдать издали.

— Если ты привел свое Гнездо не для обмена, тогда зачем? — Вака был настойчив. — Другие беспокоятся, и не верят тому, что ты сказал мне.

— А ты — веришь?

— Да.

— Почему?

— Ты не убил меня. Не забрал мою плоть и мой дух. Мог, но не сделал. Обещал вернуться, чтобы продолжить Забой, и вернулся.

В какой-то момент у меня возникло ощущение, что я с индейцем разговариваю. Причем, не с настоящим, а из книжек Фенимора Купера. Какой-нибудь Ункас Великий Змей или кто-то в этом роде. Аргументация саварана очень напоминала этих краснокожих ребят. Верю, конечно, верю! Ты же меня не убил.

— Я хочу создать на землях Всемира базу. — сообщил я ему.

Демон только руками развел. Мол, ну, какие проблемы-то? Всемир большой, много в нем лесов, полей и рек. В смысле, лоскутов.

— Только мне нужен лоскут, где нет полезных животных и растений. Чтобы никто из других идущих путем саваран не стал бы на него претендовать. Чтобы быть в безопасности.

В этом месте Вака рассмеялся. Я это из контекста понял. Так-то он развел в сторону все свои конечности, запрокинул голову назад, и раззявил пасть так, что туда арбуз можно было засунуть. И все это ни издавая ни звука.

— Идущие путем саваран никогда не бывают в безопасности. — произнес он несколько секунд спустя. Тем же тоном, что говорил со мной прежде. — Даже сюда может прийти Хапер. Или Бедствие. Просто им это не нужно. Но случайно, проходя мимо, могут.

То есть, тот ужас, который я видел раньше, и которого называли Хапером, это не последняя ступенька. Ладно, сделаем пометочку.

— Ты можешь остаться здесь. — вдруг сообщил демон. — Та пещера, в которой были мягкотелые, она свободна. Я говорил про Забой с ними, теперь буду с тобой!

Деляга, блин. Сменил партнера и продолжил зарабатывать на том же. А еще говорят, что к демонам человеческая логика неприменима. Еще как применима!

— Нас здесь слишком много. — ответил ему. — Думаю, мы будем слишком привлекать внимание. Кто-нибудь из других саваранов захочет напасть.

— Здесь нельзя. — не очень уверенно ответил Вака. Но таким тоном, что я понял — без сомнений захотят. И нападут.

— Ты мне не подскажешь такой лоскут?

— Всемир велик…

К этому моменту наша экспедиционная группа закончила высадку. Пришлось отвлечься, чтобы закрыть портал. И тут я кое-что вспомнил. Вполне подходящее для первой земной базы место. Причем, находящееся всего в одном переходы. Руины, где хитрый саваран по имени Тедеск — коллега, кстати, Ваки — держал в подземелье могущественную тварь. Полезное животное, которое дало мне эссенции на третье Пробуждение.

Ну, в самом деле! Место никому не интересное, что даже Тедеск его выбрал для того, чтобы растить своего краба! И в двух шагах, буквально, с Базаром. Удобно и безопасно — надо только проверить эти самые руины, чтобы потом не нарваться на жильцов.

— Вака, я сейчас уйду, а потом вернусь. И мы продолжим разговор. — на самом деле, мне с ним о многом нужно было поговорить, но не делать же этого, когда тут кадрированная рота бельмом в глазах у саваранов стоит.

— Иди. — легко согласился Вака. — Я буду здесь.

— Камень отдай.

Он молча протянул мне портальное устройство Древних. Даже не спросил зачем. Замечательные они все-таки ребята, эти демоны. Простые до невозможности.

— Так, народ! — обратился я уже к своему отряду. — Сейчас быстро грузимся и топаем за мной. Ангел, ты куда собрался? Ты на одних только своих полях треть груза перетащишь! Хоп, метнись к тому лоскуту, где Тедеск прятал своего краба, посмотри, как там дела.

— Ты решил устроить базу там? — уточнила Либра.

— Мне кажется, что это более чем подходящее место. — ответил я.

И удостоился ее благосклонного кивка.

— Логично.

Бодрым галопом наш отряд покинул Базар, а уже через полчаса входил в совершенно иные земли. Застывшие сотни лет назад лавовые потоки, черные постройки, разрушенные еще раньше. На самой границе этого лоскута мы остановились, и быстренько прочесали его площадь. Он оказался совсем небольшим, меньше десяти гектаров. Зато вглубь, если так можно сказать, уходил этажей на двадцать.

Больше двух часов мы подробнейшим образом исследовали руины, но не нашли даже следов жизни. Только вулканический камень, разрушенные или полуразрушенные (а в некоторых случаях залитые застывшими потоками) здания. Идеальное место для базы.

Когда с этим было покончено, а командир отряда спецназа приступил к оборудованию периметра, я подозвал к себе Голубку и попросил.

— Ты с ребятами присмотри за этим местом. Просто на всякий случай. Мы с Зимой сейчас быстро сходим на Базар, опросим Ваку и вернемся.

Девушка молча кивнула. Я прям чувствовал, как ее буквально разрывает от желания поговорить со мной, но чего-то для этого не хватало. Решимости или злости. С этим нужно будет обязательно разобраться. Но не сейчас.

Перед уходом следовало сделать еще кое-что. К счастью, совсем не сложное. Еще во время осмотра местных достопримечательностей я приметил один очень удобный зал среди руин. Два входа, туда легко можно что-то затащить и вытащить, а козырек прикрывает сверху и дает дополнительное укрытие. Идеальное место для размещение нового портального зала.

Разворатив древнюю каменную кладку, я уложил под нее портальный камень, и только после этого отправился на Базар.

— Полковник, мы на час отлучимся. — сообщил, уходя. — Не пристрелите, когда будем возвращаться!

— Ничего не могу обещать! — весело отозвался командир спецназа ККС.

На Ваку пришлось убить гораздо больше часа. Проклятый саваран то ли не понимал, что я хочу от него узнать, то ли намеренно скрывал информацию. А вопросы-то были предельно простые! Где взял камень? Там еще есть? А еще что там есть? Насколько в ходу артефакты Древних.

Все изменилось, когда я раскрыл прихваченный с собой саквояж, и под недоумевающим взглядом Любы вытащил оттуда тюк лакированной красной кожи. Тряхнул им и протянул Ваке.

Люди Океллы за несколько часовсовершили невозможное. Сшили по мерке, данной на основании лишь моих воспоминаний, настоящий кожаный плащ красного комиссара. В смысле, красный кожаный плащ, полы которого достигали до земли даже на таком здоровяке, как Вака.

— Что это за красивая вещь? — растерянно произнес демон. В его глазах горела жажда обладания.

— Давай я помогу тебе его надеть. — ухмыльнулся я. — Его носят вот так.

При виде саварана, которого за любовь к красным шмоткам мы даже прозвали Красным, наряженного в комиссарский плащ, я чуть было не расхохотался в голос. Любе тоже трудно было сдерживать смех, но пока удавалось.

— Эта красивая вещь твоя. — сказал я. — Но ты должен помогать нам, Вака. Я ищу старые вещи. Ты поможешь мне найти их. Иначе мне придется забрать это.

— Я буду тебе помогать! Но я сам не знаю о месте, где был найдены те камни! Другой саваран нашел их! Потом еще один забрал их у него. Потом я забрал их.

На демона было жалко смотреть, хотя сказать такое про тушу в два с половиной метра и непросто. Красный плащ ему пришелся очень по душе, и он точно был готов на все, чтобы никогда с ним не расставаться. Но вот беда — во Всемире никто не хранит чеки от покупок. Вещи переходят из рук в руки лишь двумя путями: при обмене или разбое.

— Хорошо подумай, Вака!

— Я знаю одного саварана, который может знать про вещи Древних! — воскликнул тот. — Но его потребуется найти. Он далеко отсюда, а Всемир…

— … велик. Да, я знаю. Что ж. Чем раньше ты начнешь, тем быстрее закончишь. Мне забрать плащ?

— Я все сделаю! Отправлюсь на его поиски прямо сейчас!

— А если мне понравится то, что ты узнаешь, я дам тебе еще одну красивую вещь. Такую, как эта, но для головы.

— Я узнаю! — воодушевленный Вака чуть ли не копытом землю бил. Ну, кто там говорил, что мы разные?

Смеясь над савараном– Люба потом еще призналась, что даже предположить не могла, что демон может ее рассмешить — мы отправились в обратный путь. Сперва, правда, Зима, как истинная женщина, решила посетить рынок, а я не смог ей отказать. Сам перечень товаров мою партнершу не впечатлил, но мы все равно прекрасно провели время вместе.

Если, конечно, забыть о том, что шатались вдвоем по чужому измерению, полному кровожадными чудовищами.

В конце концов пришло время возвращаться на базу. Прогулочным шагом, разве что за руки не держась, мы добрались до Завесы, разделяющий лоскуты. Шагнули сквозь нее, и чуть не споткнулись о чье-то мертвое тело. Игривое настроение тут же юркнуло за угол. Я принял самую защищенную из своих боевых форм, а Зима поднялась в воздух и зависла там за моим плечом.

— На пару часов их нельзя оставить, этих чертовых детей! — прорычал я.

— Ты же хотел их усыновить?

— Тогда бы у меня хоть право было пороть этих засранцев!

От нас по направлению к базе путь был буквально выстелен саваранами. Слабенькими, первое-второе пробуждение максимум. Но их было очень много.

— Я надеюсь, хоть кто-то там выжил… — с отчетливым сомнением в голосе произнесла Люба.

— Пойдем посмотрим.

Глава 6 Часом ранее

— Помощь. В работах. Не требуется, — тактический переводчик, встроенный в систему связи русских, отлично имитировал голос говорящего. А вот что касается смысла сказанного… — Занять места для наблюдения. Отдыхать.

— Так мы и устать-то не успели! — возмутился из-за плеча Голубки Бледный Ангел.

— Меня больше смущает «наблюдать» и «отдыхать» одновременно, — почесал затылок Хоп.

— Будет сделано, товарищ командир, — изобразила, как могла стойку «смирно» Гвен, одновременно показывая стоящим за ней сверхам сжатый кулак.

Хорошо, успела запомнить, что к «пустой» голове руку прикладывать нельзя. У «красных» неправильно выполненный жест воинского приветствия — прям больное место.

— Валите уже, — болезненно поморщившись, сразу отвернулся от американцев полковник. К нему тут же подскочил адъютант и еще какой-то офицер, кажется, из инженерных войск.

— Спа-а-ать! Иль наблюда-а-ать? — пропели Серцеедки, зеркально и синхронно изобразив танцевальное па.

Засранки!

— И то, и другое, придурки! — почти прорычала, едва сдерживая эмоции, повелительница электричества. И так тошно, а тут еще эти нервы портят. — Жанин, укажи нам точки для дислокации.

— Зачем нам вообще их слушать? — не дал Либре и рта открыть Брайн. Бледный… идиот! — Мы им не подчиняемся!

— Может, потому что Вик меня попросил о том же самом, — змеей прошипела Гвен. — Еще вопросы? Может, какие-то проблемы?

— У меня? Это у тебя проблемы с этой ледяной суч… Ай! Больно же!!!

— Парадоксально, но факт: споткнулся стоя на ровном месте, — без эмоций заключила Либра и протянула планшет Голубке… — Расчет закончен. Точки нанесла на план местности.

С некоторых пор у нее прекрасно получались вот такие подсечки: с минимумом вложенной силы и максимальным эффектом. Девушка просто выпускала один из этих своих кровяных жгутов, на долю секунды отдавала приказ «кукле» на какое-то действие, и тут же убирала его.

— Да я просто хотел сказать: чем сидеть на пустом лоскуте — давайте соседние глянем тогда уж. — не пытаясь встать, принялся тереть ушибленный затылок Ангел. — Если савараны решат нас атаковать, накапливаться они будут именно за Завесой!

— На удивление здравая мысль, — в словах Жаклин скользнула тень удивления. — Вывод: чаще бить головой о твердое для его же блага.

— Мы не можем оставить развалины, Брайн, — комичное падение доставучего парня почему-то немного поправило настроение Голубки. — Пока нас нет, на базу могут напасть с другого направления. Может, не так уж неправ командир русских: нам надо рассредоточится, чтобы кто-то обязательно оказался на линии возможной атаки и отдыхать, чтобы встретить врагов полными сил.

— Если оно будет, это нападение, — проворчал явно сдавшийся телекинетик и завозился, с кряхтением выпрямляясь. — Тут свои скорее запина…

Носок тяжелого армейского ботинка встретил лишь пустоту: Бледный Ангел с хлопком исчез, увлекаемый за шиворот Хопом. Телепортер быстро вернулся и по одному распределил всех остальных.

Голубке как самой лучшей в отряде летунье и дистанционному бойцу закономерно достался «насест» — плоская крыша самой высокой из сохранившихся башен. Тут уже успели побывать техники инженерных войск, установив стойку с антеннами и оптический прибор на трехметровой мачте. Места, чтобы отдыхать, скучать или наблюдать осталось предостаточно. А еще — опять вернуться мыслями к этой ненавистной — р-р-р-р!!! — Зиме!

Гвен начала западать на здоровяка Вика еще до того, как «смертельное шоу» «Металюция» превратилось в кровавый кошмар с настоящими саваранами в качестве загонщиков. Наверное, когда этот увалень легко и просто разделался с ее бывшим парнем, причем, выставив именно его виноватым, а ее — несчастной жертвой. Тогда она об этом не задумалась, но это ведь явно выдавало его возраст. Больший, чем он заявил в анкете.

Дальше — больше. Само выживание в невадской пустыне, схватки с демонами, захват и пытки представителей федеральных властей США, а потом и вовсе бегство во Всемир. Все это время Виктор, как идеал настоящего мужчины, был рядом. Защищал, помогал, наставлял. Помог стать намного сильнее, в конце концов! И после всего еще и вытащил из Всемира, как обещал! Ну как могло чистое девичье сердце устоять?

Даже напрочь отбитые Серцеедки стойку на её мужчину сделали. Только вот поздно спохватились! Голубка им все спокойно объяснила (даже током бить не пришлось, ха-ха!) Оставалось только объясниться с самим мужчиной, что она собиралась сделать по возвращению на Землю.

Но тут вылезла эта чертова коммунистическая стерва! Ну кто мог знать, что дома Вика ждет подружка, да еще такая красивая⁈

Надо отдать должное русским: их не посадили под замок, не заставили чувствовать себя пленниками. Однако то, как проклятая «Мать Зимы» крутилась вокруг ее парня, заставляла забыть о гостеприимстве принимающей стороны.

То, что двух русских сверхов связывает нечто большее, чем служба — мисс Баррет поняла сразу. Ходячий холодильник буквально не отходила от её мужчины! Еще чуть позже выяснилось, что у русской какой-то высокий военный чин, позволяющий командовать всеми окружающими — правда, кроме Виктора. И все, и Вик в том числе, радостно бросаются выполнять все, что ледяная стерва скажет! Как вообще так вышло⁈

— Зима — лицо программы развития сверхспособностей в коммунистическом блоке, амбассадор, если по-нашему, — Либра как всегда успела собрать информацию, хотя возможностей в гостях у коммунистов у нее было значительно меньше, чем раньше. — И является такой уже очень долго. Два поколения советских детей успело вырасти на плакатах с ней. Не удивительно, что к Зиме так относятся и сверхи, и простые люди.

— Так она старуха! Ю-ху! — подпрыгнула от избытка эмоций Голубка.

— Не поняла: чему ты радуешься? — тем же ровным голосом спросила аналитик.

— Сколько б старуха не таскала личину красотки, под ней она все равно старуха! — победно заключила Баррет. — И парня у меня ей не отбить!

— С чего ты взяла? — Жанин взглянула на подругу исподлобья. — Сверхи и после первого пробуждения обычно начинают медленнее стареть, а уж после второго-третьего обычно и вовсе перестают. Не знала?

— Как-то не думала об этом, — недовольно поморщилась экс-звезда Металюции.

— Кроме того, один из немногих фактов про советскую сыворотку: её применение немедленно консервирует возраст принявшего, — решила добить Голубку Либра.

А удар был крепким. Красивая, юная, но при этом опытная, умная и хитрая. С таким противником будет сложно бороться!

— Хорошо, я поняла, что Зима — молодуха с мозгами старухи, — уже откровенно раздраженно отмахнулась от Жанин лидер американской группы. — Все равно со мной ей не сравниться! Вику нужна я!

— Понимаю, что тебя это не успокоит, но вы двое как раз очень похожи, — Либра высыпала очередной мешок соли на душевные раны Гвен. — Ты кинетик одной стихии — и она тоже. Стиль атаки тоже совпадает. Даже фигуры у вас одного типа. Существенная разница лишь в жизненном опыте: у тебя его куда меньше.

— Ну спасибо, подруга, окончательно меня в грязь втоптала, — прошипела Баррет. — Лучше б что мне делать подсказала!

— Расскажи Виктору о своих чувствах, прежде всего, — дала совет аналитик. — Без этого ты проиграешь даже не вступив в конкуренцию с русской.

Логично. Чертовски логично. И потому еще больше бесит! Ну и как тут признание устроить, когда вокруг кошмарный Всемир, куча военных и обстановка ну вот вообще не располагает⁈ А Зима все продолжает тереться рядом с Виком, еще и на полностью законных основаниях. А её, Голубку, тот оставил лагерь охранять!

— Вижу, ты и сама не рада своему приказу, — насмешливый голос заставил подпрыгнуть ушедшую в себя девушку.

— Брайн, дебил! — увидев вторженца, выдохнула Гвен. И как только забрался незаметно-то? — Мало того, что пост самовольно покинул — так еще и меня пришел доставать!

— Да не могу я уже больше сидя на жопе киснуть! — признался молодой человек. — Давай, не знаю, хоть тренировку замутим, а? Ясно ж уже, что в этом край мертвого камня кроме нас никого нет и не будет!

Для усиления своих слов, а может просто по дурости, Бледный Ангел пнул ногой остатки зубца парапета башни. И отбил бы нафиг свою кривую пиналку, если б его сверхспособность — каменная кожа — вовремя не активировалась. Мелкие осколки разлетелись красивым веером, а самый большой футбольным мячом по параболе перелетел половину лоскута и смачным «чафк!»… разбил голову прячущегося под невидимостью низкоуровневого саварана.

— Твою ма…

События понеслись вскачь, не дав Брайану закончить фразу. Поняв, что обнаружены, атакующие бросились к полевым укрепления людей кто во что горазд. И их было много, очень много. Настоящая разноцветная волна из прыгающих, летающих, бегающих и ползающих уродцев. Опасных уродцев! Голубка и рта открыть не успела, как территорию будущей базы огласил характерный рев армейских тревожных баззеров. Почти сразу же их поддержало стакатто пулеметных и автоматных очередной.

— Эта мелочь нам теперь не страшна, — наконец вспомнив про гарнитуру связи, крикнула остальным Голубка, взмывая и окутываясь разрядами. — А вот для обычных людей их клыки и когти очень опасны! Не дайте им добраться до периметра! Кто может, бей по площадям!

Забыв о прежних любовных переживаниях, Гвен погрузилась в родную стихию. В которой все было очень просто. Не нужно страдать, подбирать слова, улучать моменты и гасить в себе желание испепелить ледяную ведьму. Можно просто бить молниями во все, что шевелится, и радоваться своей мощи.

Главное, по союзникам не попасть. Но русские солдаты и сами не лезли под удар, так что пока о них можно было не волноваться. Заняв верхний эшелон, Голубка смогла окинуть поле боя сверху. Демоны то ли совершили тактическую ошибку, то ли наоборот, попытались растянуть фронт обороны пришельцев — атаковали быстро стягивающимся кольцом. И если с одной стороны эту формацию жгла электрогрилем она сама, то другую сторону взял на себя Хоп.

Стремительно прыгая от точки к точке он оставлял за собой цепочку копий-проекций, каждая из которых жила лишь несколько секунд, но по силе превосходила оригинал в разы. Эти быстро исчезающие воины просто рассекали наступающих саваранов воздушными хлыстами, словно были не людьми, а винтокрылыми машинами.

Вот только…

— Ангел, Хоп — к границе лоскута! — отрывисто приказала Либра.

— Заче…

Ситуация в лоскуте менялась со скоростью картинки в калейдоскопе, который ребенок уронил на горке. Во-первых, часть самых быстрых монстров все-таки добралась до линий укрепления советских солдат. Во-вторых, армейцы успели подготовиться к такому повороту событий. Плотность огня скачком поднялась, прочертив воздух огненно-золотыми трассерами спецбоеприпасов. И далеко не все пули попадали в противника и камни — большая часть понеслась в белый свет как в копеечку. В том числе и в спины американским суперам.

И опять Элтон не только успел выйти из-под удара сам, но и вытащить тупую задницу Бледного Ангела. Как раз вовремя, потому как периметр укреплений вспух сплошным неровным огненным кольцом.

«Мины!» — дошло до Голубки. — «Русские успели заминировать рубежи… и пропустили первых саваранов. Только когда основная масса врагов на минные поля зашла — активировали подрыв!»

И все равно далеко не все демоны погибли. Часть из тех, что не попала под огненный вал, ломанулась в ближний бой. А некоторые и вовсе предпочли бежать.

— Голубка, бей в скопление скал от тебя слева, пять сотен метров, — выдала целеуказания Либра.

— Но там же ничего нет?..

— Бей!

Поток небесного электричества рассек пустоту и с грохотом разметал оплавленные булыжники и куски века назад застывшей магмы. Совершенно бесполезно. Или… нет⁈

Призрачное движение было таким смазанным и быстрым, что Гвен его едва разглядела. Да и далековато оказалось. В итоге материализация огромной плавающей в воздухе медузы для неё оказалась таким же сюрпризом, как и для Хоп с Ангелом. С тем лишь только отличием, что на вторых двух из прозрачного купола упали сотни прозрачных же щупалец!

— Фа-ак! — Бледный покрылся своей любимой каменной коркой.

— Не! М-могу! Вырваться! — Хоп судорожно бился в путах, но телепортацию что-то блокировало…

Русские, не занятые продолжающимся ближним боем, среагировали мгновенно. Сразу перевели огонь на такую большую и хорошо видимую цель. Однако золотые трассера пролетали сквозь «зонт» медузы, оставляя цепочки пузырьков… и все. Казалось, монстру совершенно плевать на то, что его пытаются убить. Очередь из автоматического гранатомета и вовсе срикошетила целиком, вспыхнув облачками золотистых разрывов вокруг.

— Н-на! — запустила фирменную толстую молнию Гвен… и с открытым ртом пронаблюдала, как заряды банально скатываются по зонтику и щупальцам. Еще и своих задев — Хоп только сильнее задергался.

— Что за…

— Голубка, цель левее и дальше, у самой границы, — холодно приказала Жаклин. — С медузой мы сами.

— Мы это кто? — машинально переспросила электрокинетик, только сейчас сообразив, что пропустила появления двух крупных саваранов. Явно сильные, прошедшие как минимум два пробуждения, эти твари спокойно стояли и смотрели за ходом столкновения. То, что их обнаружили, наконец — самодовольных тварей ничуть не потревожило. Инстинкт самосохранения в первый за всю схватку раз заставил Гвен ударить издалека. На пределе возможностей. Но почему-то казалось неправильным приближаться к этим монстрам.

Как оказалось, мысль эта была очень даже правильной. Один из этих саваранов, даже не повернувшись в её сторону, выставил полупрозрачный щит. Он с легкостью отразил мощный заряд Гвен, при этом было не похоже, что держать защиту врагу было тяжело.

Тем временем супер-медуза потащила окончательно обездвиженную добычу к границе лоскута. Не очень быстро, но так уверенно, что у девушки сердце сжалось от страха. Стоит упустить — и своих товарищей она просто больше не найдет! Но, видно, у Либры и правда был план. Очередной выпущенный русскими тяжелый снаряд оказался управляемой ракетой. Она тоже рисковала упереться в упругий купол, но за мгновение до касания пуля из тяжелой винтовки пробила дыру в «коже» существа — и ракета благополучно оказалась внутри.

Гидродинамический удар разорвал парящую плоть. Оставшееся «желе» потоками пролилось на землю, сразу же с шипением тая… и уже вторично разлетелось по округе под ударом Бледного ангела.

— Живой! — схватив Хопа, выдохнул в рацию Брайн.

Пострадавший и от «медузы» и от электричества Гвен парень находился без сознания. Но дышал, что было самым главным. Не тратя время на сражения, Ангел закинул его себе на плечо, и бросился бежать к укреплениям. На подходе, чтобы не влететь на минные заграждения — вдруг еще остались? — он соорудил себе что-то вроде невидимой доски для серфинга, и оставшееся расстояние просто проскользил по воздуху.

На миг Голубке вспомнился тот парень, с которым они только познакомились, чтобы создать команду для Металюции. Тогда он не умел и трети того, чем занимается сейчас с такой легкостью. Да и она сама стала в разы сильнее и опаснее.

«Интересно, — скользнула непрошенная мысль в ее голове, пока взгляд отслеживал одиночные цели, а молнии сжигали их дотла. — С такими возможностями меня бы вообще пустили на шоу? Или бы просто сразу назвали победительницей?»

И сразу вслед за ней другая: «Жаль Вик не видит!»

Тем временем неудачный набег на базу русских почти сошел на нет. Савараны со щитом, потеряв своего то ли подельника, то ли зверька — не стали дожидаться развязки и просто ушли за Завесу. Предоставив своим менее сильным сородичам выбираться самостоятельно.

Это была чистая победа!

— А теперь все очень быстро соберитесь вокруг меня, — вдруг скороговоркой попросила Жанин. Голос у нее был очень напряженный. Даже напуганный.

Глава 7 Разбор полетов

К лагерю мы приблизились готовые ко всему. И сражаться и, если не дай бог придется, скорбеть. Но вместо битвы или тел наших павших соратников, обнаружили кое-что другое. Спецназ ККС и американскую группу сверхов, готовых вцепиться друг другу в глотки.

Сцена выглядела примерно так. Военные держали оружие на изготовку, причем, в большинстве своем оно направлено на Либру, а суперы в свою очередь уже приготовились ее отбивать. Сама же Жанин стояла спокойно, не совершая резких движений, более того — опустив руки и уткнув глаза в землю. А вот, например, Бледный Ангел уже примеривался к тому, чтобы атаковать командира советских бойцов.

— Воу-воу, Невада, полегче! — закричал я еще издали. — Охолони, Рязань! Вы что, мать вашу, тут устроили?

Зима так и держалась у меня за спиной, но тоже была готова к действиям. Правда она, как и я, не понимала, что именно нужно делать. Понятно, что пока нас не было, на базу напали савараны, а потом ее защитники почему-то поругались друг с другом.

— Американские сверхи атаковали моих солдат! — тут же отчитался полковник, злобно глядя при этом на Либру.

— Эти придурки хотят арестовать Жанин! — с небольшой задержкой крикнул Ангел. — Чертовы солдафоны!

Хотя каждый из них говорил на своем языке, а тактические переводчики, встроенные в системы связи, не использовались, стороны прекрасно понимали суть взаимных претензий. Кстати, я давно замечал уже, что когда люди ругаются, они внезапно начинают отлично друг друга понимать. Вообще никаких языковых барьеров.

— Ясно, что дело темное. — проговорил я уже потише и тут же сменил тон на командный. — Спецназ ККС, освободить задержанную! Сместится вправо на десять шагов!

То же самое, но уже на английском, я повторил для американцев. Но если военные, знавшие о том, что я теперь большая шишка, четко и без задержек выполнили приказ, то сверхи позволили себе немного побурчать и отошли от противников неохотно.

— Зима, к военным. Выясни их версию событий, а я пока поговорю с детишками. Надо понять, кому стучать по голове.

Люба кивнула и без лишних слов направилась к полковнику. Остановилась в полутора метрах от него, что-то негромко произнесла, и склонив голову набок стала выслушивать ответ.

Я поступил так же. И примерно три-четыре минуты выслушивал обстоятельный доклад Либры относительно случившегося конфликта. Еще позже, когда Зима вернулась с версией полковника, картина стала полностью ясна.

Когда на базу напали савараны, и стало понятно, что медузообразную тварь нельзя повредить, Жанин просчитала варианты возможного развития событий и приняла решение действовать. Правда, экономя время, она никого об этом не поставила в известность, руководствуясь принципом «победителей не судят». С последним она явно ошиблась, но тут дело в не слишком богатом жизненном опыте девушки… Еще как судят!

Расчет ее был прост: броня медузы оказалась не статична. Например, она пропускала сквозь себя быстрые снаряды вроде крупнокалиберных пуль, которые причиняли самый самый минимальный ущерб, и улетали дальше. А вот что-то более медленное, тяжелое и потому опасное, мембрана медузы, наоборот, упруго отталкивала.

Жаклин закономерно рассудила, что два почти единовременных попадания разными типами снарядов смогут нарушить работу защитного механизм плавающего в воздухе саварана. Для этого, грубо говоря, нужно было собрать тандемный спецбоеприпас — вроде тех, что броню современных танков пробивают. Своими руками, в полевых условиях и очень быстро. Буквально за секунды.

Решение, тем не менее, нашлось: Либра решила скомбинировать выстрел из снайперской винтовки и запуск управляемой ракеты. Правда, для этого требовался совершенно запредельный для людей уровень синхронизации действий. Но наша умница и здесь нашла выход. Являясь Кукловодом, она попросту подчинила себе двух спецназовцев, которые под ее контролем безупречно провели нужную операцию.

Пуля пробила шкуру существа за долю секунды до прихода реактивного снаряда. Который прошел внутрь брони без всякого сопротивления, и там разорвался. Враг оказался повержен, а Либра попала в окружение бывших союзников.

В чем их сложно было винить. Каково это, когда видишь, что девчонка вдруг выпускает несколько жгутов крови, которые буквально пронзают твоих солдат? Да, вреда им причинено не было, но кто об этом тогда знал?

Тут еще сыграла разница в менталитетах. У нас, в Союзе, из сверхов небожителей не делали. И если таковой косячил, то на него обрушивалась вся тяжесть сурового советского законодательства. В США же суперы имели привилегированное положение. Вплоть до того, что некоторые законы в отношении них не применялись.

То есть, Либра решила, что раз она всех спасает, то причиненный ею ущерб следует воспринимать как умеренный и оправданный. А полковник ККС продемонстрировал ей всю глубину ее заблуждения.

— Значит так, товарищи. — начал я выносить решение. Говорил на русском, а сверхов попросил включить рации и сам ее активировал. Так они, хотя и с небольшой задержкой, получали перевод. — Ситуация ясная, но принятые сторонами решения не однозначные. Товарищ Либра приняла верное с точки зрения тактики решение, но ошибочное с этической. С одной стороны — она молодец, спасла всех здесь находящихся. С другой — самонадеянная девчонка, поставившая под угрозу множество жизней. В том смысле, что вы тут друг друга чуть не порешили к моменту моего появления.

— Эй, Вик! У нее не было времени все объяснять! — крикнул Бледный Ангел.

— Закрой рот, Брайн! — отточенным многолетней практикой командным голосом рявкнул я на английском. Должен сказать, получилось даже лучше, чем на русском. — Ты откроешь его только тогда, когда я задам тебе вопрос! Ясно, боец?

— Ай-ай, сэр. — недовольно пробурчал парень. — Какого хрена, я что, в армии?

— Именно так!

Ангел хотел сказать что-то еще, но получил короткий разряд электричества от Голубки и благоразумно заткнулся. Я же продолжил.

— Причина случившегося конфликта в том, что стороны этого отряда не знают друг друга. Не понимают тактику друг друга, способностей и возможностей. В Союзе для того, чтобы этого избежать, сверхи специально тренируются со спецназом. И в итоге становятся сильнее. У нас этой возможности не было. Пока!

Здесь я сделал паузу, оглядывая оба подразделения. Так, чтобы до каждого, даже до раздолбая Брайна дошло — шутки кончились. И теперь я возьмусь за них так, что они очень быстро научатся дружить. Или сдохнут.

— А теперь, когда конфликт разобран и исчерпан, разойтись. Полковник, распорядись о выделении людей на уборку трупов и приведение защитного периметра в прежнее состояние. Голубка — тот же приказ. После этого жду вас у портального камня. И, Гвен, прихвати Либру, мне нужна ее оценка ситуации.

Спустя десять минут, когда солдаты и сверхи принялись за совместные работы, а комсостав начал разбирать, что же хрень такая случилась, и как ей можно противостоять.

— Значит, невидимостью слабых демонов управляли те два саварана? — уточнил я у Жанин.

— Либо они, либо через ту тварь. — ответила девушка. — Я так и не поняла, саваран это был или какой-то питомец, вроде краба, которого мы здесь прикончили. Но сразу, как только удар был нанесен по медузе, невидимость спала.

— И они не вмешивались?

— Считаю, что они просто прощупывали нас.

— Почему демоны напали на базу? — вмешался полковник. — У меня сложилось мнение, что ты с ними на короткой ноге.

— С одним из них, тем парнем в красных одеждах. — уточнил я. — Да и тот, будь ему это выгодно, сольет нас в легкую. А вообще, Гриша, у местных все просто. Есть возможность напасть и поживиться эссенцией — нападут. Это, грубо говоря, по понятием — убить слабого, чтобы стать сильнее самому. Другое дело, что я не ждал такого быстрого распространения слухов среди разобщенных саваранов о нашем появлении. Выходит, не такие уж они и разобщенные.

— Эти действовали слажено. — признала Гвен. — Впервые такое видела. Такое ощущение, что эти, которые сильные…

— Графы.

— Да. Они управляли низшими демонами, как собачей сворой. Возможно, это Гнездо?

Так назывался один из типов развития саваранов. Которые могли управлять другими, питаясь их силой или, наоборот — даря силу миньонам, а сами оставались в стороне.

— Может и так. Или мы ничего не знаем об уровне развития данного общества. А то, что имеем, работает только на самых низших его слоях.

— В любом случае, база засвечена. — высказался и полковник. — Противнику известно, где она находится, и в следующий раз его удар будет более продуманным. Без мясного штурма.

— Считаешь, что нам нужно менять место?

— А ты против?

— И да, и нет. С одной стороны, с твоими доводами я согласен. Но где гарантия, что на новом месте нападение не повториться? А оно будет куда менее подходящим и подготовленным для обороны. Та легкостью, с которой демоны проникли на лоскут незамеченными, она ведь и в другом месте сыграет. Вот бы с этим что-то сделать.

— Это как раз не проблема. — махнул рукой военный. С такой легкостью, будто он уже имел стопроцентное ее решение.

— Ну, колись давай!

В этот момент Голубка склонила голову набок, принимая сообщения по рации. Мы все дождались, пока она закончит слушать и только тогда я уточнил.

— Что там?

— Либра предложила проверить трупы на предмет эссенции. Вдруг там остались какие-то крохи, которые мы могли бы использовать. Я послала Хопа.

— Разумно. И?

А сам я об этом, конечно же, не подумал. Тоже мне командир! С другой стороны, короля делает свита. А она у меня, оказывается, очень даже головастая.

— Пусто. Либо она рассеялась в воздухе, либо ее забрали те Графы. Что еще примечательно, все останки медузы словно бы растворились. Ни следа.

— Ясно. Ну, ожидаемо. Полковник, так что за идея? Как можно обезопасить наш периметр?

— Так же, как и любой другой, который невозможно непрерывно наблюдать визуально, — легкое превосходство перед начальством с большими звездами командир попытался запихать куда подальше, но все-таки полностью скрыть не смог. — Установить растяжки прямо в граничной зоне. В данном случае — сигнальные, светошумовые. Чтобы случайно свой не подорвался, но и прорыв точно не пропустить.

Я открыл рот… и закрыл. Простое ведь и, одновременно, дельное предложение. Да, савараны посильнее способны тем или иным способом двигаться по воздуху. Но, во-первых, они обычно в стаи не сбиваются. И во-вторых, одновременно скрывать себя и держаться в воздухе та еще задачка. Хопер с этим может справится, да. Но ему и не нужно! Такой монстр способен в одну морду уничтожить лагерь — зачем ему прятаться? Да и будущая база людей ему не точно не будет интересной.

Скорее, потенциальный противник поступит как те двое Графов: приземлится в пустом лоскуте пососедству и начнет действовать на своих двоих. Или сколько там у него ног будет. И обязательно сорвет растяжку, которую при переходе просто невозможно заметить. Ай да Гриша, голова у полкана варит!

— Принимается, — решительно кивнул я. — Недостающее при следующей открытии моста закажем на Большой Земле. Еще идеи?

— С этой всей чертовщиной — не знаю, сработает или нет, — не очень уверенно продолжил полковник. — Но в теории, основной наш противник — большая такая зубастая туша, состоящая из мяса. Даже если она от взгляда прятаться научилась — радиоволны отражать все равно должна. Нам бы на насест кроме оптической станции взгромоздить радар от мобильного комплекса ПВО. Чтоб крутился и по границе «чесал». Такая штука ведь не только дронов и самолеты замечает, но еще и гусей всяких. А местный демон всяко покрупнее гуся. Надо его только настроить правильно…

— Одного радара недостаточно, — вдруг подала голос Голубка, все это время внимательно прислушивающаяся к беседе. — Мне вон Либра целеуказания дала — так я все равно не попала. Хорошо медуза невидимость не смогла удержать после рывка!

— И что ты предлагаешь? — заинтересовался я.

Недавно закончившийся бой, похоже, не прошел для Гвен даром. Заранее подумать, как предотвратить сложную ситуацию в бою при помощи загодя заготовленных технических средств — это для импульсивной и слегка легкомысленной Голубки что-то новенькое!

— Краска. Как в банкоматы засовывают, и в кейсы, где инкассаторы деньги возят, — победно выдала она. — И требовательно посмотрела на меня, явно ожидая одобрения. Боюсь, я её разочаровал.

— Хочешь сказать, в ваших банкоматах есть отсек под прямо-таки жидкую краску? — на всякий случай повторил я. — И зачем? Купюры помечать? Это ж вроде только для ловли с поличным используют.

— Да нет же, Вик! — электрокинетик аж всплеснула руками от эмоций. — Ты что, супербоевики ни разу не смотрел⁈

— Знаешь, как-то упустил этот момент в своем всестороннем образовании, — хотел съехидничать я, но получилось скорее растеряно. Действительно ведь не смотрел — в этой реальности. Как попал после смерти в тело Глебова — так и бросает меня из огня да в полымя. Аж в Штаты даже занести успело — но и там не нашлось свободного времени оценить творения местного Голливуда. Все бои, беготня, спецзадания, судьба Родины на плечах…

— Я тебя лично свожу на сеанс! — победно стукнула кулачком по раскрытой ладони Голубка, раскрасневшись. Но потом видно вспомнила, где мы сейчас и чем занимаемся, и уже не так радостно закончила. — После того, как вернемся на Землю, конечно.

— Заметано, — ласково улыбнулся я ей, делая пометку стрясти с Океллы армейскую кинопередвижку, или как там она сейчас называется. Может, у бойцов и остались заныканными личные медиа-устройства — мобильники проще говоря. Но поход в кино — все ж совсем другое, чем под одеялом втихаря после отбоя время на глупости тратить вместо сна. — Так что там про краску?

— Я вспомнил, слышал от кого-то из знакомых оперов. У нас вроде так тоже в курортных города банкоматы «заряжают», — вместо Голубки ответил полковник. — Если какой умник попытается добраться до купюр при помощи лома и кувалды, его обливает специальным стойким составом под давлением. Хрен ототрешь! И «меченного» проще поймать, чем по номерам купюр отслеживать через кассы. Ну и сами деньги тоже заливает.

— А идея-то перспективная, — секунду подумав, решил я. — Хамелеонов, кто за счет собственной кожи прячется от глаз, сразу можно вычеркивать из опасных противников. И если кто вломился, но после попадания в ловушку передумает и даст заднюю — мы его легко узнаем на Базаре в течении нескольких дней. Если только не отмоется с помощью какой-то своей способности. Надо будет добавить мины с краской к светошумовым растяжкам. Умница, Гвен! Так держать!

Голубка попыталась что-то ответить, но её слова потонули в реве баззеров боевой тревоги. Да чтоб вас всех!

Дожидаться, пока по связи доложат, откуда идет атака, я не стал. Мощным толчком отправил себя в небо лоскута — и тут же увидел нарушителей пока еще не защищенной ловушками и минами границы. Это был Красный в плаще и еще неполный десяток саваранов, причем все слабее него.

— Отбой тревоги! — заорал я в гарнитуру, расправляя крылья. — Этих не трогаем без моей команды.

Планирование со снижением заняло какие-то секунды, но к моменту приземления «гостей» уже успели не только окружить, но и оттереть от границы. Зима постаралась, создав зону сильного холода между приведенными Красным демонами и возможностью сбежать.

— Привет, друг, — нехорошо улыбнулся отросшими клыками. — Что в этот раз привело тебя сюда? Что-то, важное, не так ли? И кто это с тобой? Помощники? Владельцы того, что мне нужно? Может быть, товар?

Пытаться держать себя вежливо я даже не пытался — только хуже будет. С ходу в должной мере напугать — вообще лучшее начало общения с любым савараном.

— Я узнал, у кого можно забрать портальные камни, — любитель Красивых Вещей в очередной раз огляделся и чего-то приуныл. Ну или мне так показалось — мимика у демонов не самое сильное место. Зуб даю: пройдоха прознал про атаку на наш лагерь и заявился посмотреть на результаты. Ну и поживиться чем нахаляву при удаче. Хотя «прознал» — это еще я как-то мягко. Вполне возможно, сам и навел.

— А эти? — я повел рукой в сторону спутников Красного.

— Они тоже хотят красивых вещей и не могут отнять мои. Я привел их к тебе.

Мне вдруг стало смешно. Столкновение двух цивилизаций. Мы, люди, в ответ на террор забрасываем разведчиков, диверсантов и ученых, чтобы дать ассиметричный ответ атакующим. И кого ж видят в нас местные? Ну, кроме самоходных скоплений эссенции, что можно отобрать. Опасное чужое армейское подразделение? Странных муравьев в зеленом? Нет. Ателье! С другой стороны — почему нет?

— Так, слушать сюда! — для внушительности я сказал это погромче. — У кого есть древние предметы или хотя бы сведения об их местонахождении — меняю на Красивые Вещи. Большие вещи, если сами принесете предмет и небольшие — за информацию. Всем все ясно?

Красному пришлось подождать, и долго. Он просто сел на задницу у границы лоскута и, такое впечатление, что заснул. Избавится от других непрошенных гостей удалось довольно быстро — лишь трое смогли сказать что-то отдаленно-полезное и требующее проверки. Остальные пошли на Базар собирать сплетни — ну или как они там планировали отыскать нужный «товар». Мне же пришлось готовится к открытию моста. Так-то полковник сам мог воспользоваться пультом — но лучше проконтролировать все лично. Мало ли что.

Прежде всего требовалось отправить нескольких раненых и восполнить потраченные боеприпасы. И остальные другие припасы: люди ведь едят и пьют, рвут одежду. Заказать Красивые Вещи на саваранские размеры и передать всю другую собранную информацию. И составить длинный-длинный список желаемого, чего нельзя было просто взять со склада, как те же сигнальные растяжки. Плюс — решить еще один важный вопрос, существенно влияющий на состав «поезда» с Большой Земли.

— Считаю, надо готовиться к переносу места строительства базы в другой лоскут, — без обиняков высказался Григорий. — В следующий раз те двое приведут пушечное мясо классом повыше — и дадут нам просраться.

— Два возражения, — я показал ему два пальца. — Во-первых, эти развалины максимально удобны для обороны. В другом месте может быть все что угодно — но при этом никакой гарантии, что нас не найдут враги. Во-вторых, только-только удалось наладить обмен информации с местными, а информация нужна для успеха нашего дела как воздух. Оставлять среди этих башен «офис» из небольшого отряда — это верный способ потерять весь выделенный личный состав. Потому что на ослабленный лагерь нападут точно.

— Одна из наших задач — найти и по возможности подготовить места для эвакуации, — напомнил мне полковник. — В этом лоскуте не только мало места, но еще и голый камень, для роста растений непригодный. Собственно, тут и не растет нихрена.

— Если сейчас удастся найти новые портальные камни, сможем обеспечить научной группе безопасные переходы в подходящие биомы через мост на Землю, не таская за собой всю базу. Так гораздо эффективнее будет. А когда выберем самые подходящие — может уже и ценность Базара под боком уже исчерпаем. В конце концов, просто бросим и технику, и укрепления, если и когда надо. Жалко, но ценность нашей миссии несравнимо больше.

Конечно, я мог бы просто приказать Грише без объяснения причин — как старший по званию. Но, как говорил Суворов, «каждый солдат должен знать свой маневр». Командир приданных мне солдат обязан понимать не просто за что мы тут сражаемся, но и почему именно так, а не иначе. Я аж под конец своих речей аж заговорил почти как чиновник вроде тех, что недавно на брифинге меня слушали — так расстарался ради взаимопонимания!

— Тогда прямо сейчас отдаю приказ о начале возведения долговременных укреплений, — без восторга согласился полковник. — А по мосту грузим строительные смеси, бетон и арматуру…

Согласование остального списка заняло добрый час. Пока мы стояли и попеременно тыкали пальцами в свои планшеты, лагерь превратился в растревоженный муравейник. Солдаты собирали в габионы камни поменьше, выстраивая линии будущих стен, а суперы, включая Зиму и Голубку таскали или раскалывали большие. Только Либре повезло увильнуть от физнагрузок.

Черная вулканическая пыль поднялась столбом, ежеминутно кто-то ронял что-то тяжелое, в воздухе висела адресная или безадресная ругань. Потому мы мягко говоря не поняли подбежавшего к нам с Гришей научника.

— Мне срочно нужны люди для сбора образцов!

С группой немногочисленных ученых я так и не успел познакомится. Отбирали их тщательно, учитывая наличие специфического опыта опасных командировок — но без меня. Тем не менее, я был уверен в качестве отбора. Что вот таких вот кадров, с выпученными глазами требующих прервать оборонительные работы — во Всемир не попадут.

— Это невозможно, нам нужно готовится к возможной следующей атаке, — судя по лицу, командиру очень хотелось послать научника в пешее эротическое путешествие. — Это и в ваших же интересах.

— Наш лоскут изменяется! Это достаточное для вас основание, чтобы передумать?

— В каком смысле изменя… — я осекся, потому что на меня упала капля воды. Стоило же поднять голову — и дождь ливанул сплошным потоком!

— А чуть раньше предупредить не судьба⁈

«Радостные» крики раздавались со всех сторон. Армейская ткань полевой формы и комбинезоны суперов выдержали первый удар непогоды — но ливень и не думал утихать, сорвав все работы.

— Предупреждаю, — научный сотрудник показал планшет с графиком, на котором было два пика. — Сейчас пойдет вторая волна трансформации.

Дождь как по щелчку прекратился. Дождь, но не шелест, как я понял мгновением позже. И… вроде земля под ногами чуть-чуть вибрирует?

— Б-боже… — выдохнул Гриша, и я резко перевел взгляд туда, куда смотрел он. Когда-то пустое каменное плато от развалин до границ лоскута сейчас стремительно зарастало. Чем-то вроде бамбука преимущественно — но и что-то другое тоже перло, просто не так быстро. Прямо из застывших потеков камня… или уже нет?

Ну охренеть теперь.

Глава 8 Информатор

— Мне кто-нибудь объяснит, что произошло? — проявив недюжинную силу воли, вежливо и адекватно поинтересовался я.

Зря старался. Ответ Григория полностью состоял из нецензурщины и кратко переводился на русский как «ничего не понятно, но очень интересно».

— А что скажет наука?

— Это невозможно!

Ай, маладца. Я прям не сомневался.

— А немного конкретнее?

— Энтропия лоскута… уменьшилась!

Понятней не стало.

— А теперь, пожалуйста, адаптированное объяснение для детей младше пяти лет и военных.

Почему-то и полковник, и ученый посмотрели на меня одинаковыми недобрыми взглядами. Но при этом моя фраза странным образом привела обоих в чувство.

— Некая сила противоестественным образом вернула биом Руин к состоянию, когда тут была жизнь. Как будто откатила в прошлое или сработала по некому шаблону.

— Некая сила — это случайно не ушедшая непонятно куда эссенция с погибших саваранов? — показал, что в голову он не только кушает Григорий.

— Если оставить за скобками тот факт, что эссенция никогда себя сама не вела? — переспросил научник. — Её бы, по самым грубым прикидкам, и на организацию дождя с трудом хватило бы.

Я сначала кивнул, и только потом задумался. Прикинул, сколько золотой крови можно сцедить со среднего слабосилка, не прошедшего первую активацию. Нахмурился.

— Что-то у вас не сходится, профессор…

— Леонид Маркович Окштейн. Только я не профессор, в Академии Наукне состою…

— Товарищ Окштейн, — пришлось перебить. — Я не владею теорией, но на практике любого демона из числа Баронов хватило бы минут на двадцать работы моста, если не больше. Почему на обычный дождь по-вашему такой сумасшедший расход энергии?

— Да потому, товарищ Глебов, что дождь не был обычным, — тяжело вздохнул ученый. — По сути — просто побочный эффект быстрого и неравномерного роста влажности. Суммируя показания наших приборов и умных прицельных комплексов — изначально тут было очень сухо. И вдруг влага начала насыщать сразу весь объем лоскута. Как будто каждая молекула воды попала в наш биом по собственному мосту, понимаете?

Я подумал и честно сказал:

— Такое даже представить трудно.

— То, что произошло с камнем, внезапно начавшим заменяться плодородной почвой — представить еще труднее, — с кривоватой улыбкой в тон мне ответил не-профессор. — И это действительно было похоже на возврат лоскута к своему прошлому состоянию. Но, думаю, это все же не так — иначе бы, так сказать, откат вернул бы к первоначальному виду и башни.

— Звучит логично, — только и оставалось, что согласится. — Но никак не объясняет, что стало причиной всех этих изменений.

— У меня есть некоторые предположения… — замялся научник. — Правда, они больше похожи на фантастику, чем на рабочую гипотезу…

— Долбанный Всемир с его саваранами сам больше похож на фантастику, — отмахнулся Григорий. — Давайте ваши предположения. Может, они мне помогут правильно среагировать, если еще какая хрень начнется.

— У нас была конференция между допущенными научными работниками перед отправкой нашей команды через мост. Там были экологи и несколько климатологов. Все в один голос утверждали, что Всемир существовать в том виде, как он отображен в отчете, не может. Биомы лоскутов слишком маленькие, чтобы без деградации поддерживать независимы экосистемы, а границы неминуемо должны создавать постоянные аномалии движения воздушных масс. Но ничего этого не происходит, — Окштейн поглядел на нас с полковником исподлобья. — И объяснение всему этому, если без натяжек, подходит только одно.

Ученый вздохнул, словно готовясь нырнуть головой в прорубь и сказал:

— Всемир — это не просто искусственно созданная квазистабильная самоподдерживающаяся система. Он существует только потому, что есть некоторые глобальные активные механизмы, способные интерактивно и адресно реагировать на происходящее в её локусах дискретной структуры…

Видимо, мои и подполкана лица стали очень «умными»: Леонид запнулся и без подсказки опять сделал поправку на армейские мозги.

— Иначе говоря, Всемир — это такой ботанический сад как у нас в Сочи, где каждому дереву сделан свой микроклимат, подсветка и минеральное питание. И управляет всеми лампами, насосами и вентиляторами компьютер. Потому пальма может расти рядом с кедровым стлаником, лотосом и кактусом-агавой.

— В это предположение гораздо труднее поверить, чем в то, что эти ваши экологи и климатологи облажались и просто чего-то не знают, — после некоторого обдумывания услышанного, припечатал Гриша. — Но допустим. Так почему — как вы их там вы обозвали? А, активные механизмы! — Почему они сработали только сейчас?

— Рискну предположить, что были сломаны, — развел руками ученый. — Даже, думаю, я знаю причину случившегося. Застывшие лавовые потоки — это результат мощнейшего удара какой-то термальной сверхспособностью. Иначе говоря, в этом лоскуте произошла развязка боя двух, как они названы в отчете генерала Глебова, хаперов. Удар был такой силы, что смог повредить системы управления лоскутом.

Я вспомнил тот бой, вернее, финальный кусочек, что увидел в отличии от других своими глазами. И невольно передернул плечами.

— Эти твари подобное устроить могли, да, — признал я. — Такие если начали драться — такое впечатление, что и лоскут походя разнести могут. А ведь есть еще одна, еще более сильная ступень эволюции!

— А потом мы полили развалины халявной эссенцией, и механизмы самостоятельно восстановились, — подвел черту цепочке допущений подполковник. — И произошло то, что произошло.

— Портальный камень тоже кажется «сломанным», пока его не польешь эссенцией, — пожал плечами Леонид. — В любом случае, что-то более конкретное можно будет сказать, детально изучив этот лоскут. Нам, похоже, невероятно повезло не просто стать свидетелями по-настоящему редкого события, но и успеть собрать часть материалов и замеров до его происхождения! Определенно, именно тут, у нас под ногами — ключ к тайнам существования Всемира!

— Да я уже понял, что мы тут застряли, — скривился Гриша. — Согласно вашей «парковой» теории, товарищ Окштейн, получается, что больше трансформаций лоскута не будет, так?

— Если механизм восстановление правильно сработал, — ушел от прямого ответа ученый.

— Вот успокоил так успоко… М-мать!!!

На форменную кепку подполковника уселась стрекоза. Нормальная такая, если не считать размера: размах крыльев оказался шире головного убора. Сделать с этим командир ничего не успел: выступающий камень на полуразрушенной стене в метре над нашими головами оказался огромной черной лягухой, ловко «выстрелевшей» языком по насекомому. Стрекоза успела убраться из-под удара, и земноводное втянуло в пасть головной убор — только козырёк и остался торчать из рта.

— Нужна помощь? — не придумал ничего лучше, чем это спросить я.

И получил закономерный ответ.

— Иди-ка ты, товарищ генерал… проверь, не сожрали лягухи твоего проводника.

Черт! Совсем про Красного забыл!

* * *

Красного никто не съел. Он даже проснуться не соизволил, когда все началось. В результат чего сейчас преспокойно висел на высоте метра полтора, поднятый зажавшими его стволами бамбука. И похрапывал. Ну, раз ему так удобно — пусть дрыхнет.

— Люб, извини, но тебе придется здесь остаться, — попросил я Зиму. — У тебя опыт обучения боевому слаживанию куда больше моего. Кроме того, сдается мне, промораживанием эту зеленую массу в случае чего легче пронять, чем пучком молний.

— Погонять детишек, значит? — девушка посмотрела мне за спину. — Это я умею.

Я обернулся, увидев подходящих Ангела и Голубку.

— Кто кого еще погоняет, — демонстративно фыркнул Бледный.

Ой идио-от… Гвен хоть молчит — но тоже улыбается как-то не особо адекватно. Ясно-понятно.

— А вот вас двоих я забираю, — обломал конфликтеров я. Подумал, и решил. — И еще Либру.

Пусть бойцы сначала с более-менее адекватными сверхами потренируются. Жаклин так-то тоже адекватная, но боевое братство не шутки. И советский солдат на выдумки хитер — к мести за кровавые жгуты запросто творчески подойдет. Нет уж.

— Пять минут на сборы — и пошли Красного будить.

* * *

Лоскут в котором обитал информатор Красного, находился в тех ещё дербенях. Дорога заняла часа четыре, и это мы еще большую часть пути «по диагонали» шли, то есть через воздушную Завесу, а не преодолевая ее по земле. Другими словами, когда савараны говорили что Всемир велик, это была не фигура речи — биомов сорок посмотреть удалось.

Большей частью они, кстати, удивления не вызывали. Все плюс-минус Земля, разве что растения незнакомые, да звери чудные. Прерии, саванны, джунгли, арктические и пустынные пейзажи лишь изредка разбавлялись диковинками, вроде зеленых кристаллических зарослей или синих-голубых болот.

Наше место назначения именно им и оказалось. Очень необычная цветовая гамма, будто кто-то решил оформить спальню мальчику в сказочных декорациях несуществующего места. Девчонки даже замерли, едва мы Завесу преодолели, настолько красивая картинка предстала перед глазами.

За что тут же поплатились — нельзя зевать, когда находишься во Всемире.

Из чащи голубого, как незабудки, леса, метнулась пятнистая гуманоидная фигура. Словно наряженная в камуфляжный костюм — такая же расцветка, как у окружающей флоры. И не мешкая атаковала Либру. Та как раз пару шагов вперед сделала.

Первым, к моему стыду, отреагировал не я, а Брайн. Телекинетик успел воздвигнуть на пути агрессора невидимый щит, о который он и стукнулся со всей дури. Но не отступил, а принялся со знанием дела ощупывать преграду, ища место, где она заканчивается.

Тут уже и Голубка подключилась. Шибанула дуговым разрядом, подпалив нападавшему шкуру, и заставив того поспешно ретироваться. Так же быстро, как появился, незнакомый саваран, скрылся в лесу. С момента его нападения до бегства прошло вряд ли больше пары секунд.

С учетом его скорости и реакции, минимум третье Пробуждение. А то и четвертое. Опасный противник для каждого из нас в отдельности. Но не для группы.

— За ним! — с азартом прокричал Бледный Ангел, пуская перед собой невидимый сноуборд, и вскакивая на него.

— Найду его сверху! — явно рисуясь, Гвен раскинула руки, и взмыла в воздух, окутанная крошечными разрядами электричества.

— Это Десигнот! — сообщил в свою очередь Вака. Только не предупреждая, что это искомый информатор, а присоединяясь к охоте.

— А ну стоять! — рявкнул я, прерывая веселье. — Держимся вместе, в лес входим в оборонительном порядке.

Хотя Синий саваран и был слабее нашей группы, это его территория, и он ее прекрасно знает. Я бы не удивился, если бы мы влетели в какую-нибудь ловушку. Или бы он выдергивал нас по одному. Местечко-то подходящее для такого, а у него еще и камуфляж природный.

В итоге в густые заросли вошли слаженно, как команда, а не улюлюкающее племя индейцев. Голубка наблюдала сверху и готовилась ударить молнией по любому подозрительному движению. Я впереди, прикрытый щитом Ангела и своей броней. Сам Брайн держался за моей спиной, прикрывая еще и Либру. А Красный — чуть в стороне.

Последний, к слову, держался так, словно не к информатору нас привел, а к врагу. Прижимался к земле, скалился — дикарь на тропе войны, да и только!

— Почему он напал на нас? — уточнил я у проводника. — Мне казалось, что ты с ним должен был договориться.

— Увидел слабого и напал. — не отрывая взгляда от зарослей синего и голубого произнес Красный. — Я с ним не договаривался, только узнал, где он обитает в последнее время. Он пережил еще одно Пробуждение с нашей встречи. Четвертое.

Ага. Значит вот как дела обстоят. Просто узнал, где живет саваран, который где-то достал портальные камни, и просто повел к нему отряд землян. Без задней мысли.

А может быть вполне даже с задней, кстати. Это же хищник, заточенный всей своей эволюцией и культурой добывать эссенцию. Сам бы он с этим Десигнотом не справился, а вот в составе отряда сильных сверхов — вполне. Вероятно, этим его поведение сейчас и объясняется.

— Много эссенции. — подтвердил мои догадки Красный. — Ты заберешь половину, твое гнездо половину от половины, а остальное возьму я.

Я бы глаза закатил, да только в боевой форме мимика подобного рода не работала вообще. Пришлось отреагировать словами.

— Мне он нужен живым. Чтобы узнать про камни.

— Когда узнаешь про камни, не нужен живым?

Чертовы каннибалы!

Мы прошли уже около километра, когда Десигнот снова напал. На этот раз — на Красного. А мы даже среагировать не успели, настолько хороша была его маскировка. Чисто ствол дерева, пока двигаться не начал!

Два саварана — Красный и Синий — сцепились, как коты во время весеннего гона, и стремительно укатились в заросли. Ангел тут же бросился за ними, а Голубка начала гвоздить землю тонкими молниями. Одна только Либра осталась рядом со мной.

— Да чтоб вас всех! — рявкнул я, бросаясь вслед за Брайном.

Благо, заблудиться мне не грозило. Сперва в густых зарослях проложили тропу тела Вака и Десигнота, потом Бледный полями траву подкосил, плюс еще и Гвен несколько воронок организовала. В общем, шел почти, как по шоссе, только кривому и бугристому. И выбежал на сожженную небесным огнем площадку как раз в тот момент, как Красный сцепился с Ангелом.

Сразу мелькнула мысль о засаде. Точнее, предательстве гнусного любителя красных человеческих шмоток. Который договорился с Синим, завел к нему четверку доверчивых сверхов, усыпил их бдительность, и теперь планировал полакомиться эссенцией.

Но тут взгляд выхватил дополнительные детали, в результате чего картина сразу же стала выглядеть совершенно иначе. Десигнот лежал на траве без сознания, но живой — один из разрядов Голубки выбила из него дух. А Брайн с Вакой сражались друг с другом за его еще не пролитую эссенцию.

— Останови их! — тут же приказал я Либре.

Мог бы и сам попытаться, но боялся помять Бледного. Жанин ничего не говоря выстрелила двумя жгутами, и оба драчуна через секунду замерли без движения.

— Вы что, мать вашу, тут устроили, засранцы! — мешая русские, английские и саваранские слова, проревел я. — Гвен, нет!

Гневную речь мне закончить не дали, поскольку именно в этот момент Голубка решила добить раненого саварана. Подняв над головой руки, она сформировала шар электричества с мою голову размером, и запустила его в бессознательное тело Синего.

«Команда, блин, мечты!» — пронеслась полная горькой иронии мысль.

Ну хоть тут реакция не подвела. Выбирая между потерей информатора и своей конечности, я сделал ставку на второе. Затянул левую руку в костяную броню и выставил ее навстречу плазме. Успел, как говорил один мой знакомый прапорщик, чика в чику. Энергетический шар столкнулся с моим кулаком, на месте их встречи возникла вспышка, а потом взрывная волна подняла меня в воздух и понесла куда-то далеко.

Раньше, после такого, я бы, наверное, вырубился. Но третье Пробуждение — это вам не фигушки воробьям показывать — остался в сознании. Приложился спиной о ствол дерева неизвестной породы, сломал его (и десяток костей), после чего пролетел еще пару метров и грохнулся на землю. Помятый, изломанный, с сожженной до локтя левой рукой. Но живой.

Больно было только первые пару секунд, когда шок от случившегося еще не давал мозгам и инстинктам работать. Но стоило им включиться, как по нервным окончаниям полетели приказы, отключающие боль, а вслед за ними — сигналы на перестройку организма, ибо простой регенерацией тут было не обойтись.

— Отошли от него все! — рявкнул я на членов команды, поднимаясь сперва на колени, а потом уже в полный рост. — Кто тут настолько бессмертным себя возомнил, что приказы выполнять разучился⁈

Грозная моя речь возымела совершенно обратный эффект. Либра втянула в себя кровавые жгуты, получивший свободу Красный тут же метнулся в лес и пропал, а Бледный, вместо того, чтобы принять виноватый вид, припал к земле и ощерился на меня по звериному. Совсем охренел, что ли?

И только Гвен, натворившая дел больше, чем кому бы то ни было удавалось за последние месяцы, рванул ко мне с воплями: «Вик, ты жив?»

В смысле, то, что я стою и ору, это не достаточные симптомы того, что у меня все в порядке?

— Прости-прости-прости! — зачастила девушка. — Я уже не успевала остановить бросок! Ох, прости, это полностью моя вина!

— Ты на кой ляд, блондинка такая, информатора прикончить решила? — более спокойным тоном уточнил я. Сложно орать, когда объект гнева ведет себя, как маленькая собачка.

— Я…

— Да тебе хотела показать, какая она крутая и сильная! — прилетело вдруг от Ангела.

Парень уже справился с собой, и больше не демонстрировал повадок дикого зверя. Но обаяния это ему не прибавило.

— Брайн! — Голубка.

— Не лезь не в свое дело! — Либра.

— Да он, похоже, один не в курсе, что Гвен в него влюбилась! — Бледный.

— А ну-ка отставить Санта-Барбару! — рявкнул я, хотя больше всего на свете, мне хотелось от души рассмеяться.

Господи, мы в рейде по чужому миру, вокруг полно тех, кто хотел бы убить нас и съесть, на Земле вот-вот начнется Третья мировая война, а трое американских сверхов устроили тут ток-шоу «Холостяк»!

— Причем тут этот город? — мой рык, точнее, упоминание известного любому русскому человеку из моего родного мира города, вызвал не страх, а удивление. Видимо, потому, что тут знаменитый сериал не снимали. М-да…

— Отставить задавать вопросы! Брайн — найди Красного и тащи сюда. Только не убивай. Гвен — быстро в небо и следи за окрестностями. Жанин…

— Допрос саварана, да. — беспечно отозвалась Либра. — Уже, как бы. Настраиваюсь пока. Физиология очень… чуждая. Нужно время.

— Ускоряйся, значит. — любой командир знает, что последнее слово нужно оставлять за собой. — Не хватало еще на его дружков напороться!

И когда все с разной степенью исполнительности отправились исполнять приказы, я наконец перевел дух. Еще раз посмотрел на свою левую руку, которая восстановилась уже почти до запястья, и ухмыльнулся. Впечатления она хотела произвести! Ну, у нее получилось!

Глава 9 Опасное место

Полностью подчинить Десигнота Либре не удалось. То ли четвертое пробуждение было непреодолимо для ее способностей, то ли девушка не могла понять принципы работы чужого организма. Другими словами, подключится к нему она подключилась, даже какой-то отклик снимала, но вот управлять им, как это бывало с другими ее «куклами», не могла.

Зато пробудился сам Синий. И уселся на задницу с таким видом, будто не пытался убить нас несколько минут назад. То есть, напряженно, с опаской, но без агрессии.

Собственно, рассмотреть его удалось только тогда. До этого, хозяин лоскута двигался слишком быстро, и остался в памяти как сине-голубая тень. Теперь же я мог видеть рослого кошака, по крайней мере, что-то от наших мурлык в нем было. Короткая шерсть, треугольная голова с ушами локаторами, две руки, две ноги, хвост. Поправка. Рук оказалось шесть, еще две пары располагались под главными, и были вдвое меньше. Вспомогательные хваталки, снабженные толстыми когтями.

А еще на животе у него была пасть. Вторая. Видимо, жрать в одну он считал неэффективным, поэтому отрастил еще одну. Ровно между вспомогательных лапок. Сразу стало понятным, зачем они.

Кстати, шкура у него оказалась не синей. Она обладала способностью менять цвет и даже фактуру, сливаясь с окружением. Вот сейчас он прислонился к стволу поваленного дерева, и камуфляж тут же пришел в движение, подстраиваясь к изменениям. Миг, и часть тела саварана сделалась похожей на шершавую древесную кору.

Впрочем, я все равно продолжал для себя именовать его Синим.

— Ты не поглотишь мое тело и мой дух? — спросил он, видя, что никто на него не нападает.

Думаю, он уже сообразил, что в сражении с такой толпой, проиграет. И решил не дергаться. Или забалтывал.

— Возможно, позже. — не стал я его разочаровывать. — Я пришел не за этим. Мне нужна информация.

— Что ты дашь за нее? — тут же встрепенулся Синий.

Наглый тип!

— Жизнь. Твою. Если ответы меня удовлетворять.

— Что хочешь узнать? Десигнот знает много, Десигнот ходил по Всемиру и видел такое, что и представить нельзя.

— Я его не могу контролировать. — доложила в это время Либра. — Но могу понять, когда он говорит правду, а когда врет. Кажется. Продолжай говорить с ним, мне нужно подстроится к его ментальным сигналам.

Кивнув Жанин, я продолжил допрос.

— Мне нужно узнать, где находится место, в котором ты нашел портальный камень.

— Опасное место. Десигнот слышал о нем от одного из тех, чей дух поглотил. Там можно возвысится, сказал он мне. Там есть удивительные артефакты Древних. Лгал мне, чтобы выиграть время. Десигнот не станет врать тебе. Это опасное место.

— Он говорит правду…

— Подробнее!

— Место живое. Если удасться, можно найти эссенцию. Но Десигнот не нашел. Нашел только дурацкий камень. Отдал его на Дуа-112 в обмен на полезного зверя. Его я съел.

— Это меня мало интересует.

Короче говоря, разговор с савараном был той еще морокой. Он не юлил, но выдавал информацию, основываясь на своей логике. Мог долго рассуждать о чем-то совершенно для меня неважном, а действительно стоящую информацию упоминал вскользь.

Но нам все же удалось узнать, что таких мест, оказывается, много. В некоторые просто нельзя войти, другие мертвы, а те, что работают, могут с равной вероятностью наградить сталкера очередным Пробуждением или убить. И никто не знает, по какому принципу этот выбор происходит.

Нашего информатора место попыталось убить. В одном из «скрытых мест», он нашел камень, и убежал. Больше туда не ходил. Предпочел качаться традиционным способом — убивая тех, кто слабее.

Ко всему прочему, он еще и отказался нас туда провести. Рассказать дорогу — пожалуйста. А вот идти… Мол, это тоже самое, что ты убьешь меня прямо сейчас, так чего тогда силы на дорогу тратить? Многообещающе!

— Пусть объясняет дорогу. — вдруг встрепенулась Либра, все это время подключенная к Синему. — Кажется, я что-то нащупала!

Пленник принялся послушно перечислять все лоскуты, по которым нужно двигаться, чтобы добраться до опасного места. А когда закончил, девушка согнула руку в локте и с довольным видом выкрикнула «Йес-с!»

— Чего радуемся?

— Когда он начал вспоминать дорогу, у меня получилось проникнуть в его сознание. На контроль по прежнему не хватило, однако вышло кое-что гораздо лучше! Я скачала всю доступную ему карту Всемира!

— Что сделала?

— Ну… увидела. Неважно! Я теперь могу проложить маршрут в любое место, где он бывал!

Это было очень полезно. Свой проводник, не из местных. Отличный козырь, как по мне.

— Замечательно! — порадовался я за девушку.

— Значит, Десигнот вам больше не нужен?

Реплика прозвучала от Красного, который явно не оставил надежды полакомится эссенцией своего старого знакомого. Кажется, я уже стал привыкать к образу мыслей саваранов, но вот чего я не ожидал, так это жадного взгляда Бледного Ангела. Землянин, как и Красный, желал распотрошить пленника, чтобы добраться до его эссенции.

— Фу! — шикнул я на обоих. — Плохие собаки! Синего никто убивать не будет!

— Но почему? — возмутился Брайн. — Он же враг!

— Да с чего бы? Он просто местный!

— Он бы нас убил!

— И давай мы уподобимся ему, да?

— Эссенция…

— Бледный, ты себя слышишь, вообще? Ты же, как наркоман без дозы.

— Брайн, Вик прав. — подключилась Голубка. — Угомонись!

— Да ты вообще из трусиков готова выпрыгнуть, лишь бы его поддержать!

Раздался треск электричества, оставивший у ног американца пятно выжженной земли. Выкрик: «Ну, знаешь!» от Брайна. Я в это время двинул Десигнота ногой и шепнул ему: «Вали отсюда быстро!» После чего встал между спорщиками.

— Успокоились оба!

— Он убегает!

— Это я его отпустил!

— Но это же эссенция! Она нам нужна!

— Бледный, ты хотя бы понимаешь, что она с тобой делает? Если не доходит, то я скажу. Она превращает тебя в одного из них! Ты деградируешь до уровня саварана! У них тоже когда-то была цивилизация, но они выбрали путь личного возвышения и бесконечного развития. Посмотри, к чему это привело?

Стоило проговорить это уже давно. Поглощение эссенции действительно меняло каждого из нас. Не просто делало сильнее, но еще и превращала в того, кого человеком и назвать-то уже было трудно. По крайней мере для себя я решил так — без крайней нужды я эту субстанцию больше поглощать не буду. И детишкам не позволю.

Это могло бы показаться странным. На Земле ведь идет война и чем сильнее солдаты моей родной страны, тем крепче наши рубежи. Но только на первый взгляд. Когда у Брайна снесет крышу и он решит, что свои сверхи такие же вкусные, как чужие, все это будет совершенно неважно.

Проводив взглядами исчезнувшего в чаще Десигнот, взгляды сверхов и Красного сошлись на мне.

— Вака, свободен. — кивнул я саварану. — Возвращайся на Базар и жди меня. Когда вернусь, получишь свою красивую вещь для головы. Остальные — в дорогу. Либра, строй маршрут. Идем в опасное место.

Жанин не подвела. Она действительно понимала, куда нам нужно идти, и мы почти без приключений добрались до точки. С одной лишь оговоркой — в одном из лоскутов нам встретился Хапер. Но ведь она не могла знать, что чудовище выберет этот локус для ночлега.

Получилось вот как. Миновав очередную Завесу, мы должны были преодолеть ее по земле, а в другом конце покинуть через воздушные врата. Но стоило нам только войти на локацию, как все остановились. Метрах в ста от нас вздымался бок огромного зверя.

Как я уже вспоминал, во время вынужденного одинокого пребывания во Всемире я уже видел Хаперов, аж двух. Третий не был похож ни на одного из них. У нас перед глазами лежал, свернувшись кольцами, здоровенный шипастый змей. По крайней мере, ни лап, ни чего-то подобного, я у твари не заметил. Одно радовало — множество глаз, расположенных на голове у чудовища, были закрыты. Было похоже, что оно просто дрыхло.

— Что делаем? — шепотом спросила Либра.

Остальные даже пошевелиться боялись. Вдруг монстр просто притворяется спящим? А на самом деле выжидает удобного момента для атаки.

— Идем мимо него в нужный нам кусок лоскута. — также тихо отозвался я. — Постараемся его не разбудить.

Я понятия не имел, что тут делает Хапер. Может быть, это его дом. Или он просто прилег отдохнуть. Была даже вероятность того, что он нажрался эссенции, и сейчас переживает свое очередное Пробуждение. Чтобы проснуться уже совершенно невообразимым кошмаром. Даже Бедствием — так называлась одна из высших мутаций у генолордов сваваранов.

В любом случае, он так и не проснулся. Мы тихо, как мыши по кухне, прошли под носом у спящего кота. И скользнули в норку.

— Черт возьми, да он с авианосец размером! — тут же выпалил Брайн, стоило нам оказаться в безопасности.

— В два раза меньше. — поправила его Либра, и тут же пояснила. — По крайней мере то, что мы видели. Но, согласно. Это впечатляет!

— Мамочки, это же как с этой тварью справляться? — в голосе Голубке слышалась паника.

— Ядерным оружием. — хмыкнул я. — И молитвой. В смысле, молиться, чтобы ядерное оружие сработало. Все, ходу, народ. Жанин, куда дальше?

Спустя еще пару часов мы, наконец, добрались. Причем так, что поняли это все сразу. Стоило только пересечь Завесу, как вся группа оказалась… такое ощущение, что в желудке у кита. Или в кишечнике. Хотя, скорее, в дыхательных путях: воздух чистый и свежий. Я сам никогда в подобных местах не был, но уверен — сходство очевидное.

Довольно широкий коридор — мы вчетвером могли рядом идти и еще на пару человек места хватило. Стены, пол, потолок — мягкие, влажные и, кажется, шевелящиеся. Их пронизывали разной толщины то ли артерии, то ли вены, по которым медленно двигалась едва светящаяся золотом жидкость. Эссенция, полагаю. Она-то, как раз, и давала тот минимум освещения, который позволял все это разглядеть.

Неужели все было так просто? Заходишь и берешь самую драгоценную во Всемире жидкость столько, сколько захочешь? Вот ведь она, совсем рядом, только руку протяни! Но Синий утверждал, что место опасное, способное убить даже серьезно измененного саварана, значит что-то тут не так.

Желая проверить догадку, я выпустил небольшой коготь и, пройдя по колышущейся, как водяной матрас, поверхности, попытался взять образец. То есть, сделать небольшой надрез, и пустить «кровь» из артерии. Но не тут-то было. Стоило мне лишь коснуться слегка пульсирующей стены, как сосуд «утонул» в плоти. А сама она затвердела настолько, что даже мой коготь не смог ее надрезать.

Повторив эксперимент еще пару раз, я понял, что кровотоки чувствуют мое приближение и прячуться. Может и не слишком глубоко, но проверять почему-то не хотелось. Достаточно было представить, как стены этой кишки вдруг сожмуться и раздавят нас.

— Есть понимание куда идти? — Либра повернулась ко мне.

— Я так-то сам тут впервой. — хмыкнул я. — Думаю, мы не ошибемся, если просто пойдем прямо.

Альтернативы все равно не было. Проход был один и больше идти было некуда. Пожав плечами, я первым двинулся вперед, поставив девчонок в центр, а Брайна — на тыловое охранение.

Коридор — будем называть его так — тянулся метров двести. За это время он никуда не свернул, давя на все чувства своей неестественной органичностью. Даже возникла мысль, что мы сейчас блуждаем по внутренностям Хапера. И похоже, не у меня одного. Во всяком случае, уже на первом десятке метров разговоры в отряде сами собой заглохли, и воцарилась мрачная тишина. Нарушаемая лишь едва слышным хлюпаньем, который рождали наши шаги.

И так — до первой развилки. Проход, по которому мы шли, разделился сразу на три. Совершенно одинаковых, если судить по виду.

— Зря мы сюда пришли. — прошептала Голубка.

— Предлагаю и дальше идти прямо. — игнорируя ее, произнес я.

Остальные лишь молча кивнули, и последовали за мной.

Таких развилок в пути мы встретили еще три штуки. И каждый раз выбирали движение прямо — раз уж решили сразу, то и дальше стоило придерживаться выбора. По моим расчетам, мы прошагали уже больше километра, причем, почти все время никуда не сворачивая.

Когда я озвучил это, Либра меня поправила.

— На самом деле, у этого тоннеля естественная кривизна около шести градусов влево. Мы прошли примерно милю, а значит все это время шли по кругу.

— Значит, на следующей развилке надо уходить вправо или влево.

Но делать этого нам не пришлось. Вместо раздвоения или расстроения коридора,он внезапно закончился большим залом с покатым потолком и каким-то предметом, стоящим в самом центре. Что-то вроде куколки, из которых вылупляются бабочки. Только в три моих роста в боевой форме. Кстати, сюда выходило еще семь тоннелей кроме нашего. Очевидный центр все этой живой массы.

— Похоже, мы пришли. — выдал я очевидную вещь, осматриваясь. — Либра, у тебя нет представления, что это?

— Похоже на хризалиду. — ответила девушка, с любопытством разглядывая стоящий в центре предмет. — Или алтарь. А эти пеньки, — она указала на окружающие куколку наросты темно-красной плоти, — Напоминают стулья.

Хризалида… Знакомое слово. Вроде бы оно куколку и обозначало? Штукенция, конечно, впечатляла и пугала одновременно. Насыщенного золотого цвета, словно бы свернутая из сотен слоев застывшей эссенции, она не светилась, а будто бы впитывала в себя свет. По крайней мере, вокруг нее было ощутимо темнее, чем в других местах.

— А из нее ничего не вылупится?

— Откуда мне знать? — как идиота посмотрела на меня Жанин. — Я здесь впервые.

— А что было в мозгах у Синего?

— Точно ничего похожего, — твердо ответила она. — Те образы, что удалось добыть — очень размытые. И, мне кажется, он далеко от места перехода ни разу не отважился отойти.

«А не слишком ли далеко я всех завел?» — вдруг посетила меня умная мысль. К сожалению — слишком поздно.

— Мне не нравится эта штука! — Ангела вдруг натурально затрясло! — Там явно что-то членистоногое! Ужасное! Ядовитое! Надо эту пакость, пока они не выползли, сжечь! Сжечь!

— Бледный, у тебя что, арахнофобия, что ли? — презрительно выпятила губу Гвен. Местные интерьеры, очевидно, до дрожи пугали и саму Голубку. Но она молодец, держалась и старалась виду не подавать. А после визга успевшего её достать до печенок соратника и вовсе расправила плечи. — Вон, попроси Жаклин тебе мозги вправить.

— С-себе мозги вправь! — не остался в долгу Брайан. Но огрызнулся как-то слабо, без огонька: приступ паники прошел также быстро, как и начался.

— Либра, есть идеи что нам делать дальше? — покосившись на парня и девушку, продолжающих мотать мне нервы даже здесь, спросил я нашего аналитика.

— Мне не нравится то, что ты мне хочешь предложить, — с тяжелым вздохом ответила она.

Интересно, что я такое по её мнению хочу предложить? А. Ну да, логично.

Жаклин выпустила свои кровавые нити, как-то неуверенно повела ими в воздухе и по одной присоединила к хризалиде. Выражение лица сменилось с настороженного на задумчивое.

— Ну что там? — опасливо подалась вперед Гвен.

— Внутри точно никого нет, — заключила Либра. — Там полость. Зато к стенкам этой полости подходят во множестве нервные волокна. Скорее всего я смогу к ним подключится… если только внешнюю оболочку как-то убрать.

Я постучал когтем по преграде. Попытался нажать посильнее — вотще. Чуть прогибается, и все — даже не поцарапать. Это моими-то когтями! Прочная штука.

Тем временем Жаклин осмелела и стала шарить нитями по столу, стенам, полу и потолку.

— Оно уходит от контакта! — удивилась аналитик вслух. — Но даже не как зверь. Словно слизняк какой…

— Откуда ты знаешь, как реагирует слизняк? — Ангел, узнав о пустоте в хризалиде, приободрился. — Только не говори мне… ой, фу-у!

— Врачи во время нашего осмотра и обследования вполне разумно предложили мне проверить границы моих возможностей.

— И ты согласилась трогать слизняков⁈ — Брайана опять перекосило.

— А еще лягушек, змей, жуков…

— Нет-нет-нет! Я не слушаю! Ла-ла-ла! — телекинетик действительно зажал себе уши.

— Не сверх, а ходячая коллекция фобий, — покачала головой Гвен. — При этом Синего готов был сожрать чуть ли не целиком.

— Так Десигнот довольно миленьким, теплым и пушистым был, — заступилась за саварана Жаклин.

— Не отвлекаемся, — пришлось прервать девичьи пересуды. — Либра. Я тебя правильно понял, что подключится ты можешь только получив доступ внутрь хризалиды?

— Почти уверена, что так, — кивнула она. — А еще так много нервных путей указывают на нервный центр, к которому они идут. Думаю, под нами есть что-то вроде мозга. Возможно, одного из нескольких — все ж этот организм огромен!

— Кокон неоднороден, — я принялся ощупывать и осматривать поверхность. — А раз так — скорее всего есть слабое место.

— Прости, Вик, — вдруг спросила меня Голубка. — А почему ты решил, что нам надо подключаться к мозгам этой штуки?

Я застыл как вкопанный. И правда, зачем? Хотя вообще это Жаклин решила.

— Мы же ищем портальный камень, — с видом прилежно выучившей урок старшеклассницы продолжала излагать свою позицию Гвен. — Но не обыскали и десятой части этой живой штуковины. И чем нам поможет знание, что у гиганта на уме? Вот лично я не знаю, что у меня в желудке твориться или там, скажем, в печени.

Логично. Черт возьми, логично же!

— Гвен, ты настоящая умница! — повернулся к ней я, машинально проведя рукой по боку пустой куколки. И неожиданно почувствовал укол в ладонь!

— М-мать! — про ловушки я все время помнил, потому буквально отлетел к стене залы — крылья отрастил! И успел только заметить красно-золотой отпечаток ладони на хризалиде. Моей ладони. После чего био-конструкция раскрылась от верхушки, открыв широкий путь во внутреннюю полость. Действительно пустую.

— И что теперь? — Гвен отскочила в противоположной стене.

— Идем искать камни, как предлагали, — ответил из-за силового щита Бледный Ангел. — Это ведь явно ловуш… Либра!!!

Заорал не только наш телекинетик, но и я с Гвен. Потому что наш аналитик взяла и сунула внутрь свои щупальца. Сразу три.

Глава 10 Ловушка

— Не мешать! — не оборачиваясь, бросила Жанин, буквально на мгновение опередив мой отчаянный рывок в её сторону. Брайан и Гвен тоже замерли в напряженных позах.

— Тут действительно есть мозг… Нервное скопление, которое всем управляет… Больше похожее на компьютер…

— Если там комп, то в нем должна быть карта всей этой живой фигни с отмеченными ништяками! — тут же отверз кладовые знаний Бледный Ангел. — В играх всегда так.

Гвен, прикрыв глаза, приложила руку ко лбу.

— Тут есть ручное управление разными функциями. Только я не могу понять, что они делают.

— Пробуй все подряд! — еще один «полезный» совет от парня.

— Дебил, — повторила мои мысли Голубка.

— Я не могу, — растерянно сообщила Либра. — Они все требуют определенное знание, что-то вроде информационного ключа. Или пароля.

— Надо ж, даже савараны додумались до защиты от дурака, — электрокинетик со значением посмотрела на Ангела.

— Должно же быть что-то без пароля! — Бледный намеков явно не понимал. — Хотя бы справка какая. Пресс Эф-один, все дела.

— Тут нет кнопок, дубина! — не выдержала Гвен.

— Кажется, нашла, — вдруг удивила Жанин. — Сейчас. Чтобы. Управлять-взять под контроль-запустить. Захоти-изъяви желание-реши.

Голос девушки вдруг поплыл, огрубел, рассыпался до нестройного многоголосого хора.

— Сделать.

Последние следы человеческого пропали в этом трубном басе.

— Нас.

Реверберации болью отразились в моей голове.

— Едиными!

Проклятье! Уже в прыжке я увидел, как Либра с разведенными руками и неестественно запрокинутой головой шагает к раскрытой хризалиде. А её кровавые щупальца на глазах утолщаются, приобретая золотой цвет. Причем жидкость по этим мостам стремительно покидает на глазах усыхающее тело и переливается внутрь кокона. Все-таки ловушка.

— Ангел, руби их нах!!!

Все ж американец соображал лучше, чем можно было подумать, наблюдая за ним в более-менее спокойных условиях. Во всяком случае, он перерубил кинетическим полем именно то, что нужно: кровавые трубы, что с каждый секундой выкачивали жизнь Либры. Ровно в то мгновение, когда я обхватил её как игрок в регби мячик — и по инерции полетел дальше, к противоположной стене. Не зря: трубы как живые попытались срастись, растягиваясь и ударяясь концами о прозрачный барьер. Но расстояние все же сыграло решающую роль: связь разорвалась и остатки эссенции с кровью вновь втянулись в бессознательную Либру.

— Черт!

— Боже! — ужаснулась Голубка, увидев иссушенную, похожую на пергамент кожу еще минуту назад пышущей молодостью девушки. — Нужна капельниц!

— Нет, не нужна, — отрезал я. — Забыла, как она во время Пробуждения солдат иссушила? Нужен донор.

Я заставил кровь покинуть сосуд на руке и струйкой оросить щеку Жанин. Вместо ожидаемых капель во все стороны струя буквально проваливалась сквозь преграду, а потом и вовсе превратилась в эдакую смесь трубки и каната. И смертельная бледность стала покидать видимые части тела нашего аналитика.

— А тебя, Вик, она до дна не выпьет? — опасливо поинтересовался Ангел.

Говорю же, не такой уж он и тупой. Когда специально не тупит.

— Я на Пробуждение выше, должен справится, — еще бы самому быть уверенным. — А нет — так ты нас телекинетическими полями опять разделишь.

Мое предположение оказалось верным: Либра не перешла порог, за которым меня бы самого свалило от слабости. Но выпила прилично. Лучше мне, наверное, в таком состоянии не драться пока что. Сама виновница торжества ненадолго пришла в сознание сразу после переливания. Увы, ничего полезного сказать она нам не смогла. Разве что подтвердила, что успела слить часть хранимой нервным центром штуковины часть информации. Слить — не осознать. А теперь даже думать толком не может из-за страшной мигрени. Что ж, придется потаскать Жанин на себе. На это я остался способен.

— Переходим к плану «Бэ», — взвалив на плечо бесчувственного аналитика, приказал я.

— Идем искать портальные камни?

— Нет, возвращаемся на базу. Либра не боеспособна и у меня минус половина сил. Тут бы вообще домой добраться без приключений…

Как в воду смотрел.

— Мы не проходили этот перекресток на пути туда, — оглянувшись по сторонам и поежившись, заключила Гвен спустя несколько минут ходьбы.

Ну да, развилка-то двойная и не в ту сторону развернута.

— А мы вообще правильный тоннель выбрали? — с явной опаской поинтересовался Ангел. — Выходы из центральной залы совершенно одинаково выглядели! И Жанин как назло в отключке с её картой в голове!

— Этот нужный проход, я уверен, — нахмурился я, тоже разглядывая стены и своды. — А вот тоннель — другой. Кажется, они могут зарастать и прорастать через все это мясо по-новому. Так что, Гвен, мы переходим к твоему плану. Ищем. Камни и выход — что быстрее найдем.

Брайан звучно выдохнул — но сумел промолчать. За что я ему был очень благодарен.

Суперы устают куда медленнее обычных людей. Шесть часов спустя мы все еще могли шагать не снижая темпа. Вот только…

— Где-то тут должен быть проход дальше, — остановилась у закругления коридора Голубка.

За время, проведенное в живых стенах, мы уже научились более-менее ориентироваться. А еще пометили все проходы в зале с хризалидой, куда возвращались не менее двадцати раз. Коридоры и разветвления везде замыкались в петли и выхода просто не было.

— Ничего похожего на дверь, — я сменил несколько режимов зрения, пытаясь найти хотя бы следы неоднородности в стенах. Тщетно. — У кого какие идеи?

Ангел посмотрел на меня исподлобья и отвернулся. Парню все эти часы становилось все хуже — не физически, ментально. Тараканы отчаянно просились на волю.

— Закрыть тот кокон, — вдруг сказала Гвен. — Мы его открыли и все проходы сдвинулись.

— Или потому что Либра там поковырялась, — возразил я ей.

К слову, Жанин все это время так и провисела на моем широком зеленом плече. Никаких признаков улучшения. Но и хуже вроде ей не становилось — уже хорошо.

— Нет, — помотала головой американка. — Она же говорила, что там везде пароли. Кроме главной функции.

— Ну хорошо. И как по-твоему закрыть хризалиду? — спросил я, и тут до меня тоже дошло. — Нет! Ни в коем случае! Мы никем не будем жертвовать. Должен быть другой выход! Мы обязательно найдем его…

Вот бы еще верить в то, что говорю.

— … Или сделаем его сами.

Последняя фраза заставила меня крутануться на пятке, но Брайан уже перешел от слов к делу. Похоже он уже давно обдумывал эту свою идею и наконец решился. Четыре прозрачные плоскости в форме треугольников телекинетик составил в импровизированную головку бура. Или такого специфического блендера — потому что получившаяся трехмерная фигура, крутясь вокруг своей оси, в секунды превращала тонны плоти нашей ловушки даже не в фарш, а этакую жижу вроде смузи. Которая тут же настоящей рекой хлынула в коридор, едва не сбив меня и Голубку с ног.

— Ангел, не-ет!

Все произошло так быстро, что Бледный успел скрыться в своем проходе прежде, чем я рванул за ним.

— Гвен, держи Либру!

Разумеется, мега-организм отреагировал. Не только убирая сосуды с эссенцией. Пол сотрясла страшная дрожь, стены на глаза набухли очень подозрительными выростами, в полу появились дренажные поры, в которых с хлюпаньем стала втягиваться перемолотая плоть. Из-за этой вибрации Гвен упала на колени, по пояс погрузившись в жижу, но не выпустила перекинутую мной бессознательную Жанин, не давая той захлебнуться. А я вместо того, чтобы влететь в пробитый проход задел стену… и раздавил вспучившийся нарост машинально выставленной пятерней.

Правую руку до самого плеча облепило какой-то гадостью, и одновременно с этим за спиной увлекшегося мясника сомкнулась выросшая из стены мембрана, после чего получившуюся полость мгновенно заполнил мутный гель. В свете эссенции стен было видно, что парень внутри замер и егосуперспособность отрубилась. А гель начал на глазах краснеть, прорастать сосудами и еще какими-то жилами. Да дурака сейчас просто переварит!

Как-то обдумать события я просто не успевал, действуя на одних рефлексах. То есть попытался одновременно стряхнуть с руки налипшее и рвануть мембрану когтями. Стряхнуть не получилось. А вместо когтей из руки вылетел целый пучок золотых нитей, очень похожих на кровавые щупальца Либры. Они коснулись мембраны… и та раскрылась, выплюнув наросшей плотью парализованного Ангела мне прямо на руки. Парализованного, но дышащего.

— Чертов придурок! — словами не передать, какой облегчение я испытал.

Спустя некоторое время, когда стало понятно, что Брайн не собирается приходить в себя, но и помирать тоже не планирует, я уселся на задницу, шумно выдохнув. Отличная экспедиция! Минус два бойца в одном только рейде! Да еще и вся команда в заточении. Просто прекрасно!

Впрочем, нельзя сказать, что мы прямо вот порожняком сходили. Узнали многое. Понять еще не смогли, но это дело времени. Вот взять ту же слизеобразную субстанцию, которая «налипла» на руку. Это точно что-то вроде прибора… или симбиота. А может и того и другого одновременно. Ведь нити, которые он выпустил, заставили мембрану открыться.

А после того, как я пожелал, чтобы она прекратила расползаться по руке, слизь остановилась.

Ладно, поработаем аналитиком, пока штатный валяется в отключке.

— Так, слезай! — приказал я «прибору». Одновременно дублируя приказ мысленно.

И когда тот послушно сполз с кончиков пальцев, превратившись в бесформенный комок прозрачной субстанции на полу пещеры, победно заорал.

— Вик, не пугай так! — возмутилась Гвен.

Девушка сидела на полу, держа на коленях голову Жанин.

— Это от эмоций. — повинился я. — Слушай, я кажется понял! Похоже, это место само по себе устройство. Оружие, центр управления, да что угодно! Только построено она на совершенно иных принципах! Даже не построено, а скорее выращено! И ему периодически требуется обслуживание.

— Древними саваранами?

— Теми, кто его создал, да! Смотри, то, что произошло, точнее, что тут Бледный устроил, это же по всем канонам — авария! И когда она случилась, что сделало это место? Выбросила ящики с аварийными инструментами, вот что! Из пенька. Либра их сидушками посчитала, может так и есть, а может у них двойное назначение — и сидеть, и хранить приборы. Одно из устройств опознало меня, как пользователя, и… дальше ты сама видела.

Говоря это, я вытянул пятерню и приказал слизи вернуться на руку. И та тотчас послушно облепила конечность, как перчатка. В рабочем положении он полностью блокировал мои возможности по трансформации правой руки, включая выращивание когтей. Зато подменял эти действия выпуском состоящих из эссенции щупов. А вот они, в свою очередь, могли заставлять плоть стен нарастать или, наоборот, рассасываться по мысленной команде. Подозреваю, не только стен.

— Эта штука должна помочь нам выбраться отсюда! — озвучил я скорее догадку, чем уверенность. — Только сперва мы испытаем ее на хомячке.

Вытянув руку с прибором, я указал им на Брайана, и максимально четко сформулировал в голове задачу — убрать отравление. Пальцы выстрелили нитями, те присосались к открытым участкам кожи телекинетика, дрогнули раз, другой… И Ангел вдруг расслабился, завозился, принял удобную позу… и захрапел!

Мой вывод оказался верным! Черт, это даже лучше портального камня! И может работать с человеческими, а не только саваранскими организмами.

— Кажется, с ним все хорошо, — выдохнула Гвен, быстро осмотрев парня. — Теперь надо его просто разбудить.

— Погоди, — остановил я её. — Пусть лучше спит, чем выкинет еще какое коленце. Выберемся — разбудим. Давай попробуем с Либрой.

В этот раз симбионт работал гораздо больше. Постепенно все щупальца собрались на голове у Жанин, потом долго трепетали прежде. А еще судя по ощущениям прибор не постеснялся недостающее ему забрать из моего организма. Энергию так точно — просто для этого сложного лечения ему потребовалось её столько, что я заметил отток.

В другое время, это возможно и прошло бы для меня незамеченным, но при возвращении Жанин к жизни, я и так потерял много сил. Но, наконец, процесс закончился, нити втянулись, а наш аналитик завозилась на полу.

— Где я? — спросила она, открыв глаза. И тут же перебила, не дав сказать. — Стойте. Я знаю.

— А где выход, знаешь? — помогла ей подняться на ноги Голубка.

— Да. Там.

Ангел наверное расстроился бы, узнай он что копал мимо.

— Стена, раскройся!

Момент истины. Я вытянул руку в указанном направлении, выпуская нити. И почти не удивился, глядя как формируется широкий, без всяких изгибов и ложных перекрестков коридор. Упирающийся прямиком в Завесу — отсюда до нее было не больше сотни метров!

* * *

Обратный путь занял почти вдвое меньше времени, чем потребовалось, чтобы прийти сюда. Нам же не нужно было сперва топать до убежища Синего, а потом до своей базы. Шли напрямик, благо Либра, уютно устроившись у меня на руках, вполне себе овладела здешней картографией и могла указывать путь. А еще, хвала всем богам и распределителям, нам не нужно было проходить через лоскут со спящим Хапером. Что радовало необычайно — а то вдруг он уже проснулся?

Бледного так и не разбудили, и он дрых у меня за спиной, принайтованным к ней специально для этого выращенными ремнями. Гвен сперва всячески демонстрировала заботу, мол, не тяжело ли мне сразу двоих тащить. Вместо ответа, я забросил на незанятое плечо еще и ее. И так прошагал один из лоскутов. Кажется, ей даже понравилась, во всяком случае, слезала она с явной неохотой.

На базе к нашему приходу работа кипела. Зима никому не позволяла лодырничать, припахала даже Хопа с Сердцеедками, которые у нее выполняли функции грузчиков и посыльных. Узнав о результатах нашей экспедиции, она нахмурилась.

— То есть, других портальных камней вы не нашли?

А я почувствовал себя давно женатым человеком, который вернулся домой, но как назло забыл купить по дороге хлеба и молока. И сейчас будет выслушивать, что лучше бы он голову на работе забыл.

— Может, они там и есть, но нам не до них было. — миролюбиво ответил я, подхватывая Любу под локоть и отводя ее в сторонку. Подальше от Гвен — в присутствии американки, подруга становилась менее милой, чем обычно. — Сейчас нужно этот прибор на Землю закинуть, да еще учёных туда нагнать. Место потрясающее, это будет настоящий прорыв в изучении Всемира! Винер будет в полнейшем восторге.

— Кстати, об этом. — глядя на чуть ли не подпрыгивающего меня, Зима и сама заулыбалась. — С «большой земли» приходил посыльный. Я передала ему наши отчеты, сообщила, о твоем походе.

— Ага. — я сперва не уловил подтекста, среагировал с некоторым запозданием. — Погоди… Дома какие-то проблемы?

— Дома сейчас одни сплошные проблемы. — покачала головой девушка. — Окелло написал сообщение. Сказал, что британцы что-то масштабное затеяли, и он хотел бы собрать всех сильных сверхов на Земле. Так что, нам нам в любом случае нужно возвращаться.

— Всем? — понятное дело, что говорил я прежде всего об американцах.

— Нет. База остается здесь, контингент ККС тоже. С ними также остаются сверхи из США. — заметив изменившееся выражение моего лица, она продолжила. — Виктор, не хмурься. Их правда не стоит брать! Одно дела — сюда, где они никому кроме себя, навредить не смогут. Но если дома речь идет о британцах, то я бы сама была последней, кто хотел бы иметь за спиной пяток янки второго и третьего пробуждения.

Я кивнул. Это действительно было разумно. Одно дело, когда я им доверяю, и совсем другое, когда в бою этого не смогут сделать другие советские люди. Это может дорого обойтись.

— Либру здорово потрепало…

— Тут восстановится. Мы базу укрепили так, что даже Графы об нее зубы обломают, не о чем волноваться. Давай возвращаться — у меня после сообщения от Василия, душа не на месте.

Глава 11 Северное море-1

«Домашняя» сторона моста встретила звуками нескольких сирен оповещения. Звуки накладывались друг на друга, создавая пульсирующий тревожный вой. Караул за пулеметными точками, из соображений безопасности устроенными для ведения кинжального огня по арке портала, тревожно переминался с ноги на ногу. Двое солдат со ручными сканерами, дополняющими закрепленное на арке оборудование, робея, сунулись ко мне. Пришлось подставить левую руку, потому как на правой у меня до сих пор был намотан «прибор». Ну не придумал я, как его еще безопасно переносить. Так, хотя бы, древнесаваранская штуковина оставалась под контролем. И не сдохнет внезапно без скорее всего нужной ей еды.

Слабый разряд электричества от прижатого к бицепсу сканера, короткий укол — и машинки в руках проверяющих мигнули зеленым.

Старший расчет тут же сунул мне планшет.

— Сообщение от генерала Окелло, тащ генерал-майор!

Мобильный компьютер разблокировал экран только после того, как я взял его все той же левой рукой.

— «Глебову и Разиной срочно прибыть к воздушному терминалу!» — вслух прочел я и показал дисплей с сообщением Зиме.

— Завизировано с высшим приоритетом, — сжала губы в линию Зима. — Идем, надо выполнять приказ.

— Только веди через научников, — я покрутил правой рукой в «перчатке». — Здесь просто некому такую находку сдать.

Люба сразу перешла на очень быстрый шаг — пожалуй, и полетела бы, если б ей на запретили это делать внутри помещений. Солдаты и офицеры старались не загораживать нам дорогу, прижимаясь к стенам и перилам в узких местах. Наконец мы добрались до нужных гермоворот. Я бы сам сюда в три раза дольше б добирался, несмотря на то, что Зима сюда меня уже водила.

Стоило створкам сдвинуться — сразу стал слышен разговор на повышенных тонах.

— … Ты понимаешь, что с нами сделают, если ты дашь ход этой своей писульке?

— Наверху должны знать правду.

— Это не «правда», это чертово паникёрство! Нужен другой прогноз!!! — я наконец узнал голос Окелло. Ничего себе он охрип.

— Я же не гадалка, я ученый, — а это уже Винер. Вежливый, вечно извиняющийся перед Зимой — оказывается, он тоже умел за себя постоять конфликте. — Я не могу по-другому карты раскинуть или новую гущу заварить, я опираюсь на реальные факты!

Тут, наконец, спорщики заметили, что не одни.

— Вы какого хрена сюда приперлись⁈ — на пятке развернулся негр и натурально попер на нас с Зимой с налитыми красным глазами. — В дезертиры захотели⁈ Так я в два счета устрою!!!

Хорошие рефлексы — палка о двух концах. И я, и Люба машинально отступили на шаг и выставили правую руку для защиты от возможного удара. Не думая, просто машинально. Но если перед моей спутницей только воздух задрожал и редкие снежинки закрутились, то на мне все еще был прибор саваранов. Который, разумеется, выпустил пучок нитей. Прямо в нашего куратора, цепляясь за лоб, скулы, горло и запястья. Я, разумеется, тут же дернул рукой назад — да не тут-то было: золотые эффекторы просто удлинились, не дав себя оторвать. И на мысленную команду отреагировали с секундной задержкой.

Упс.

— Это что такое было, Виктор? — в повисшей мертвой тишине севшим голосом спросила у меня Люба. Ну да, в действие я симбионта не показал, даже не сказал, для чего он нужен. Собственно, вообще ничего не рассказал — мы сразу пошли переход активировать.

— Саваранское устройство для исправления здоровья, — я запнулся и решил уточнить. — И ремонта живых механизмов. Судя по всему, у древних демонов были продвинутые биотехнологии. Мы вообще сдать его биологам забежали.

— Я извиняюсь за тон и грубость, — вдруг очень спокойно сказал Окелло, отняв руки от лица. Внезапно — привычным, без хрипов, голосом. Глаза его стали нормальными, посеревшая кожа опять потемнела. — Уже третьи сутки без сна пошли, но это моя проблема, а не ваша. Была.

— Предположение о деградации так быстро подтвердилось? — все же Винер был настоящим ученым. С горящими глазами сунулся смотреть «прибор» на моей руке. — Он снимается?

Вместо ответа я заставил симбионта неаккуратной кучей слизи плюхнуться на стол.

— Валерий Аларович, распорядитесь прислать биологов с контейнером! — тут же повернулся к негру кибернетик-прогнозист. — Этот образец может сыграть решающую роль в… их работе.

Какая характерная запинка. Чем-то таким нагрузили научников, чего другим лучше не знать. Причем почему-то вне штатных лабораторных помещений базы. Как-то это плохо все пахнет.

— Где и как вы достали этот «прибор»? — пока негр отбивал на планшете сообщение, спросил нас Виннер.

— Организовали экспедицию за портальными камнями, — стал на армейский манер докладывать я. — В целевой локации было обнаружено существо, полностью занимающее лоскут…

Тут уже я сбился. Потом что в голове сложились некоторые наблюдения.

— Или являющееся лоскутом? Потому что мы через завесу попали сразу внутрь него. Позже мы пришли к выводу, что проходы оставлены для надобности обслуживания и лечения этого мега-существа, а само оно является биологической машиной. Либра даже сумела считать часть информации из её нервной системы.

— Американка-кукловод? Она здесь⁈ — вскинулся ученый совсем уж с безумными глазами. — Василий, срочно отмени вылеты и верни её сюда! Может это то, что тебе так нужно!

— Детишки Глебова остались во Всемире, — снял с себя руки Винера Окелла. — Я устрою встречу. А вы двое, если Виктор все важное сказал, поторопитесь к полосе. Я ради вас целый «стратег» не просто так который уже час на земле держу.

Оставалось только взять под козырек и спешить к терминалу. По дороге Зима шепнула мне: «в самолете мне все расскажешь!» Как будто я против, в самом деле.

* * *

Ту-160 с салоном для сверхов вместо барабанной установки с ядерным ракетами в трюме начал разгон по полосе немедленно. Чтобы получить техническое сопровождение, с нами посадили молодого офицера из инженера-связиста. И первым делом он раздал нам гарнитуры связи. Зима свою ловко нацепила, а вот я не сразу разобрался, что куда. Еще и размер не очень подходил к моему уху. Спустя пять минут возни я просто приложил штуковину к голове и врастил в кожу так, чтобы наушник в ухе оказался, а ларингофонный микрофон прилип к горлу. Теперь казалось, что антенна и головка проектора растут у меня прямо из башки прямо у виска. Как у киборга какого.

— Там кнопка на наушнике, многофункциональная… — глядя на это все, только и выдавил техник.

— Найду, чем нажать, — успокоил я его.

Люба уже давно включила гарнитуру и теперь смотрела вводные: крохотная видеоголовка проецировала прямо перед лицом отличный четкий и полноцветный экран. В чем я убедился и сам, заодно показав инженеру, что не шучу про нажатия. Да тут и уровень, и горизонт, как в кабине самолета! И прицельный комплекс оружия можно подключить и видеть на экране «крестик» как в компьютерной игре, даже шмаляя от бедра! Для большинства армейских профессий штука бесполезная — светящаяся фигня перед лицом демаскирует в случае боевых действий. А вот для сверха вроде меня наоборот удобнее, чем очки дополненной реальности. Разбивать нечего! И размер головы может быть любым.

— Как тут чего вывести? — спросил я.

— Управляется кроме многофункциональной кнопки управление осуществляется движениями зрачков, — тут же подсказал сопровождающий. — Научится очень просто. Три-четыре часа практики…

Да твою ж кибернетику!

— Можно еще жестовое управление включить, — все понял по моему лицу инженер.

— Ага. В бою.

— Я тебе буду сама данные выводить и сбрасывать, — пообещала Зима. — Главное запомни, что связь между нами принудительно включается по одинарному нажатию, а с диспетчером в самолете-радаре — по двойному.

— Надеюсь на тебя, Люба, — только и оставалось мне сказать. — Сначала включи мне тоже вводную, почитать.

Если коротко, то англичане внезапно устроили террористическую атаку с использованием множества слабых сверхов… прямо посреди Северного Ледовитого океана! Тамошние нейтральные воды и зона экономических интересов СССР — это богатые промысловой рыбой зоны. Есть и крабы, и другие биологические ресурсы. В сезон, если считать малые сейнеры, а не только корабли-процессоры, выходит на лов более десяти тысяч судов только из СССР. И вот внезапно мирных рыбаков атаковали «ничьи» сверхи. В основном с легких надувных моторных лодок типа «зодиак», но некоторые вплавь и даже из-под воды. Нападали, старались уничтожить экипаж — и тут же уходили на новую цель!

Северный Флот физически не мог уничтожить такую децентрализованную цель, хоть корабли и выдвинулись. Эффективно отразить «саранчу» могли только летающие или способные к быстрому перемещению по холодной воде сверхи. Вот почему нас так ждали! Большой вопрос, кстати: почему Окелло не выдернул Зиму в одиночку? Потому что мне тогда б самолета не досталось? Странное решение. Но, скорее всего, потому что я чего-то не знаю.

«Приближаемся к зоне сброса,» — предупредил меня умный визор и тут же выдал карту зоны контакта с противником, всю в точках разных цветов. Чёрные — потерявшие команду суда, серые — не выходящие на связь, красные — посылающие сигнал бедствия и зеленые с желтыми. Желтые — это кто смог отбиться, сам и с помощью. Маленькими красными звездочками с подписанными именами, совсем как свои силы на штабных схемах, отмечалось расположение сверхов-союзников. Синими кружками — выявленные сверхи противника. И синим же выделялись рыболовные суда других стран.

— Не советую полностью доверять данным о суперах противника, — посоветовал мне офицер. — На таких высоких широтах спутник невозможно повесить над точкой интереса, только заставить периодически пролетать. Опять же, его оптика не всегда может засечь «зодиаки». Правда, летающий радар их и вовсе не видит.

— Спасибо, учтем, — кивнул я, одновременно пробегая по именам задействованных пользователей суперсил. Сначала решил, что никого знакомого нет, но потом разглядел отметку Красного Шторма.

— Товарищи сверхи, назначайте точку десантирования! — обратился к нам командир экипажа сто шестидесятого. — Будете прыгать с четырех тысяч метров. Мы притормозим для большей точности.

— Я выставляю, — Люба, как и обещала, сделала все за меня. — Идем по красным, до которых наши не успевают!

— Хороший план, — подумав, согласился я. И начал затягивать ремни. У «Тушки» четыре двигателя сзади, просто прыгнуть — может затянуть в спутную струю, а то и днищем корпуса на прощание стукнуть. На скорости высадки последнее прямо очень больно. Напротив меня Зима занялась тем же самым. Поймав мой взгляд, вдруг сказала, прежде чем опустить лицевую маску комплектного шлема своего костюма:

— С Богом! Пусть Он хранит тебя, Витя.

Вот тебе и комсомолка-красавица-атеистка! Впрочем, про религию-то мы по душам ни разу не говорили. Вообще много про что. Все бегом да бегом.

— Я тоже тебя люблю!

Зеленая лампа гаснет, красная начинает мигать. Руки-ноги максимально прижать.

Бабах! И вот уже свободные полет. Только кресло надо сбросить, мне-то парашют не нужен. Как и шлем. В атаку!

Первого противника я просто вынес с пикирования, даже не успев понять, кто по классу мне противостоит. Но раз команда сейнера успела запереться и за все это время добраться до них он не сумел — что-то крайне бестолковое. Его я просто ухватил за голову, перейдя в горизонтальный полет и оторвал бестолковку нахрен. Но силы инерции хватило, чтобы тело следом за полетело.

Команда второго судна и вовсе порадовала: им удалось столкнуть почти голую девушку-пироманта за борт и не давать ей подняться назад, сбивая огонь струями из брандспойтов. Вот только эта сумасшедшая с поблескивающей золотом нашлепкой на лысом черепе им рубку разнести успела, и краболов вынужденно дрейфовал. Ничего, теперь точно спасут.

Следующий сейнер оказался пуст: ни напавшего, ни команды. Судя по всему, гребанный псионик поработал. Просто внушил что-то и заставил выпрыгнуть в ледяную воду. Обычному человеку такое купание сокращает жизнь до пяти минут. Надо найти гадину, далеко не мог уйти! Спутник, как меня предупредили, не видел его лодку — пришлось самому взлететь повыше и поперебирать доступные организму диапазоны.

Нашел-таки! В последний момент он успел отвести мне глаза — но я просто влетел в него по инерции, переломов кости. Очень хотелось так и бросить урода, или отправить поплавать вслед за жертвами. Но сверхи живучи — так что я просто оторвал ему голову. Разве что сделал это медленно, секунд за пять, чтобы почувствовал весь ужас подступающей смерти. И только потом обратил внимание, что и у этого на голове кругляш с монету размером — судя по всему из застывшей эссенции.

Через двух простых противников попалось кое-что посложнее: метаморф-анималист с очень твердым панцирем, похожий помесь человека и краба. Он умудрился разворотить палубу судна и устроить настоящий разгром в трюме среди перекрученных переборок и рассыпавшейся рыбы. Достать его из этой мешанины металла на первый взгляд быстро никак не выходило. Вот бы где прибор с его щупальцами пригодился — ну или Либра.

К счастью, на судне уцелела шлюпка, туда уже успели пересесть выжившие. Так что я с легким сердцем нырнул, вырастил ласты и выпустил когти — и вскрыл корпус ниже ватерлинии по все длине с обеих сторон как консервную банку. Не моряк, но «Титаник» смотрел, а потом и прочел, отчего тот утонул. Точно так же лишенный внутренних отсеков живучести сейнер камнем пошел на дно. Туша внутри затрепыхалась — но выбраться быстро не смогла. И замерла: видно, под водой дышать не умела. Черт, все равно слишком долго провозился!

По пути к следующей красной точке на экране визора мое внимание привлек издалека заметный воздушный бой двух сверхов. Эти двое прямо на моих глазаху умудрились создать что-то вроде смерча и теперь переталкивали аномалию друг на друга, не замечая, как их детище набирает силу и начинает засасывать воду из океана. Черт, кто из них наш? Ах да, карта! Ну привет, Красный Шторм. Как бы к вам подобраться?

Пришлось постараться, набирая высоту вне их поля зрения, а потом проверенным способом переходить в пике. Единственное, что я сделал нового — отрастил себе аж десять метров гибкого, похожего на канат хвоста с костяной гирькой на конце. Ожидаемо контролирующий воздух гад меня заметил. И увернулся, еще и успев ударить меня в полете, изорвав перепонку! И целое мгновение считал, что победил, пока груз на конце моей пятой конечности не размозжил ему голову, попутно едва не разрубив тело пополам! Да уж, до второго пробуждения я такие фокусы отмачивать не мог.

— Глебов! И ты тут! — почему-то очень обрадовался мне сверх. — А говорили — пропал без вести! Зима, слышал, горевала…

Мы бы не услышали друг друга, но умные гарнитуры сами автоматически переключили каналы. И все ради того, чтобы я пообщался с Красным Сплетником.

— Разрушь воронку, пока она бурю не устроила, — приказал я. Шторм как маленький, блин. Сам не понимает, что все засекречено? — Я иду на следующую цель по отметке.

— Раскомандовался… — донеслось мне в спину. — А? Что-о⁈ Есть, товарищ генерал!!!

Видно, мои слова автоматика как приказ оформила. Запомню. Удобно, когда у тебя самые большие звезды на плечах.

Следующей целью оказалось судно-процессор или, иными словами, плавзавод. Именно сюда сейнера сгружают улов, пока он не успел протухнуть. И сразу же в море идет обработка, консервация и упаковка готовой рыбной продукции. Понятно, что такой корабль просто не может быть маленьким. На первый взгляд следов боя, вернее бойни не наблюдалось. Но само судно сидело в воде криво одновременно с креном и на нос, и на один из бортов. А по интерактивной карте выходило, что рядом уже утонули целых три сейнера.

После приземления на палубу картина предстала в более мрачном свете. Бой все-таки был. Причем бой сверхов против сверхов: царапины, прорезавшие металл палубы, характерные опалины от электрических разрядов, перекрученные каким-то видом телекинеза лееры. Вот следов крови не было. Зато нашлись обрывки одежды, застрявшие в зазубринах вскрытой обшивки. Как будто кого-то волокли…

Это была засада. Враг ничем себя не выдавал, видимо ориентируясь только по звуку моих шагов. И атаковал со спины. Не на того напал! Экстремально мускулистый высокий зеленый амбал кажется неповоротливым — и отчасти так есть. Какой бы силой и скоростью сокращения не обладали бы мышцы — есть такая штука, как инерция. Но не для сверха третьего Пробуждения.

После первой мутации я смог сознательно контролировать еще одно направление своих суперсил — телекинез. Довольно слабый, и, самое главное — медленный. Это если сравнивать с тем же Бледным Ангелом, например. Пульт от телевизора к себе притянуть или стакан воды — самое то. Может, замок вскрыть. В бою он оказался почти бесполезен — кроме смягчения ударов и падений, помощи в прыжках. Но следующий эволюционный скачок все расставил на свои места.

Мой удар рукой с разворота в условный центр размазанной от скорости прыжка фигуры породил концентрическую воздушную волну, оставившую на палубе очередную засечку и взметнувшую брызги метров на десять вверх по обе стороны от судна. Удар был такой силы, что полность перебил инерцию движения нападающего и придал новую — в надстройку на корме. А я как стоял так и остался стоять.

Глава 12 Северное море-2

Все получилось потому, что теперь я бил не только мышцами, но и кинезом, работающим с ними в синхронизации. Уже не «теле», то есть бесконтактный, он не давал рваться моей коже, удерживал от излома кости, поглощал «лишнюю» кинетическую энергию. А в следующем пробуждении эта же сила позволит мне не вязнуть в земле, имея огромную массу и еще больше упрочнить тело. Может, даже позволит летать без крыльев, как хаперам.

БАМ-М!!! Рассчитанная держать шторма и волны алюминиевая конструкция надстройки смялась и скривилась под ударом прилетевшего тела. Я бы мог рассечь придурка пополам, но в последний момент мне пришло в голову, что стоит взять языка. Уж больно удачное стечение обстоятельств: и на палубе нет гражданских, и противник, судя по следам боя, такой же как я метаморф-громила. Наручники мне на него не понадобятся. Осталось только выдрать месиво из крови и костей из выбитой ими вмятины, пока регенерация не срастила все это вместе — и можно поговорить.

Говорят, когда больной хочет жить — медицина бессильна. Не успел я прошагать и половины расстояния — вражеский сверх в прямом смысле вытек из удерживающих его листов металла. Я рванул вперед, но он все же успел перевалиться за наклонившийся борт. Пришлось нырять следом. Уже привычно нарастив ласты, я устремился к стремительно погружающемуся противнику… и понял, что отстаю. Глаза не подвели, сменив диапазон восприятия, и я понял, почему. Вместо возвращения к гуманоидной форме британский супер принял форму акулы! И теперь что есть сил удирал туда, где муть в воде и отсутствие света не даст мне за ним удержаться. На глубину. Ну уж нет!

У меня получилась измениться не в рыбу, а во что-то вроде косатки. К моему удивлению, получилось отрастить даже ультразвуковой сонар, не только плавники — мой организм откуда-то знал, как это сделать, как в случае с хвостом-булавой. И дело пошло на лад. В кромешной тьме самые лучшие глаза бесполезны: решивший, что оторвался сверх сбавил скорость… и осознал свою фатальную ошибку в последний момент. Попытался дернуться — но моя пасть уже сомкнулась поперек его туловища и эссенция потекла в рот. Вкус победы, так сказать. Надо скорее подниматься, пока придурок сам себя о мои зубы не изорвал.

На палубу я вернулся, эффектно выпрыгнув из воды по-косатачьи, а приземлился уже Халком. Противник тоже обернулся в человеческую форму — жабрами воздухом не подышать. И удрать уже не пытался. Но на всякий случай надо его в какое-нибудь подходящее помещение затащить и только тогда допрашивать.

Такое нашлось в холодильнике — складе готовой продукции плавучего завода, где также хранились и еще не разделанные рыбные «полуфабрикаты». Здесь же обнаружилась и пропавшая команда. Не знаю, вся ли, но три десятка сложенных в штабеля человеческих тел, я увидел сразу.

И тут меня, что называется, пробило. Смерти, трупы — не новое для меня зрелище. Но этот гад не просто всех убил по преступному приказу, а еще и аккуратненько сложил. Аккуратист хренов! Нет, понятно зачем он это сделал — чтобы другие сверхи лезли проверять судно: и свои и чужие. Но натюрморт этот двинутый явно для удовольствия организовал! И это почему-то меня прямо взбесило!

Из глубины естества стал рваться зверь, рычавший что-то про «убью», «разорву» и «бошки поотрываю». Мне стоило большого труда удержать его на цепи. А тут еще и пленник в себя пришел — в общем, гнев удалось излить, засветив ему прямо в лоб. Отчего он опять потерял сознание.

— Имя, звание, должность? — начал я допрос со стандартного, когда он второй раз очнулся.

Все-таки ребята, разработавшие все эти формы, не дураками были. Чисто психологически человеку проще назвать себя, чем с ходу начать сыпать секретными сведениями. А стоит рот открыть — уже и дальше молчать сложнее.

— Пошел нахер! — ощерился синекожий мужчина и тут же лишился пальца. — А-а-а, сука, ты че творишь⁈

— Имя, должность, звание? — повторил я, когда он прервался, чтобы набрать новую порцию воздуха для крика.

Метаморфа — то есть такого же мутанта, как я, только слабее в разы, мне пришлось допрашивать впервые. И опыт не сказать, чтобы мне понравился. Мало кому доставляет удовольствие, когда жертва ампутации сразу же начинает отращивать потерянные члены. Весь эффект нужный на нет сводит, скотина!

— Мужик! Мужик! Я не знаю ничего! Я просто наемник! — зачастил он, когда я поднес превращенный в клинок палец к его кисти. — Просто наемник, эй! Нам заплатили, чтобы мы провели акцию, вот и все!

Чик — второй палец отлетел к первому на пол, а пленник вновь зашелся криком. Даже если ты умеешь отращивать поврежденные конечности, лишаться их больно. Уж я-то знаю! А уровня мутации, когда можно брать под контроль нервные окончания, захваченный сверх еще не достиг.

— Имя, звание, должность?

Тут важно создать уверенность неотвратимости происходящего. Этакой равнодушной автоматики, которая запрограммирована на получение ответов и причинение боли. Нет ответов — получите боль.

— Джерри! Джерри Макгваер, понял! Я Джерри Макгвайер, рядовой двадцать пятого штурмового отряда семнадцатого батальона корпуса морской пехоты Его величества!

— Ты забыл про должность, солдат.

— Какая, нахрен, должность, мужик? Я же сверх! Мы все — чертовы сверхи, вот какая у меня должность! Стой, стой, не надо! Ты хотя бы знаешь, как это потом тяжело отращивать?

Мой коготь, превращенный в острейший клинок, способный не то что плоть с костями — броню вскрывать! — так же безразлично смахнул ему кисть. Обрубок грохнулся на пол, но крови пролилось не так уж и много. Хоть что-то он умел. Не только в акулу перекидываться.

— Должность?

Так-то, плевать мне было на должность этого морпеха. Ну кем он там мог числиться по штатному расписанию? Стрелком? Пулеметчиком? Гранатометчиком? Но я должен был донести до его сознания и подсознания, что когда задаются вопросы, ответы должны следовать быстро и правдиво.

Что дошло до него спустя лишь два пальца, второй кисти и уха. И выяснилось, что по бумагам он проходил все же пулеметчиком.

Ну, а дальше было уже совсем просто. Задание — москитная атака северного рыболовного флота Союза. Участников — около полутора тысяч человек. Точнее, сверхов, да. Недавно обращенных сверхов. По словам Джерри, все они были взяты в армию около пары месяцев назад. Прямо с улицы, где им «посчастливилось» выпить сыворотку и не сдохнуть, получая суперспособности.

«Вербовщики» выгребли с улиц Лондона и других городов Британии всех мелких преступников-сверхов. Прогнали через полуторамесячный курс «молодого бойца», провели какое-никакое слаживание, и вчера забросили в Финляндию. Оттуда самолетами и вертолетами перебросили уже сюда, на архипелаг Шпицберген. И уже там раскидали по подразделениям, которые отбыли каждый в свой квадрат.

— Как осуществляется взаимодействие, Джерри?

— У каждой группы приписка к своему штабу. Наш плавает где-то в этом районе, но где точно — не знаю. У меня есть только коды для выхода на связь при экстренной ситуации.

«Плавает!» Сразу видно — сапог! Так моряки презрительно называли всех представителей сухопутных сил, не важно к какому роду войск он относился.

— Корабли не плавают, а ходят. — с усмешкой поправил я пленника. — Какой это корабль?

— Я не… Проклятье, да погоди же ты! Я правда не знаю! Но слышал от других, что все штабы маскируются под рыболовные сейнеры. Финские, норвежские, шведские. Но какие из них наши — я не знаю!

— Понял. Подождешь меня, я быстренько.

Оставив несчастного прикованным к разделочному столу, я выглянул за дверь холодильника, и позвал Зиму. Она как раз закончила кого-то морозить, сообщила об этом по связи и вернулась. Хотела сразу в холодильник зайти, но я не позволил.

— Люба, поищи в окрестностях иностранные рыболовные суда. Наш гость утверждает, что управление всей этой операцией, дислоцируется на них. — в принципе, и сам мог бы их через карту вычислить, но вот не было у меня четырех часов на обучение пользованию интерфейсом.

— Поняла.

А она уже сама решит как ей действовать. Свяжется с центром, запросит поиск через спутники или сама поищет. Для нее будет совсем несложно подняться на большую высоту и оглядеться. Холод сверху с позывным Зима тоже вряд ли может навредить. Так что, с ней будет все в порядке. Чего о Джерри я сказать никак не мог.

Однако, то, что он уже успел рассказать, внушало определенное беспокойство. Впервые на моей памяти в этом мире, британцы пошли на такое массовое применение сверхов в боевых условиях. И не побоялись же прорывов, черти такие! Собрали тысячи преступников, поставили их перед выбором — сдохнуть или послужить разок короне, и отправили на войну.

Причем, это же явно был билет в один конец. Не могли же английские стратеги всерьез считать, что куча низкоранговых мутантов смогут противостоять лучшим сверхам Союза? Или такой и был план? Парализовать торговлю путем банальнейшего террора?

«Ну, отчасти-то им это удалось». — наполнил я себе, входя в холодильную камеру, и снова натыкаясь взглядом на тела команды русского корабля. Их снесли сюда, добиваясь психологического эффекта — прибудут спасатели, а судно с мертвой командой дрейфует по холодному морю. И не души.

— Теперь коды, Джерри. Дай мне коды, по которым ты должен был связаться с твоим командиром, если произойдет что-то нештатное.

Пленник сразу же вывалил на меня группу цифр. Я запомнил их, и продолжил задавать вопросы. Однако, еще через несколько минут понял, что как носитель информации, паренек себя изжил.

Оставался только один вопрос. Не то, чтобы прямо важный, но интересный.

— Джерри, а чего у твоих друзей на головах за отметины?

— Какие? А! Это контроль. Ну, чтобы мы, значит, не сбежали и не сдались в плен. Это вроде гвоздя в голову из какого-то металла, который, кроме всего прочего, еще и превращает тебя в берсерка.

— Ты что-то на такого не тянешь…

— Так я морф, мужик! Сменил форму и гвоздь выпал!

Вжик! Голова британца покатилась по полу. Морф, значит? Ну, отрасти тогда новую башку, скотина!

— Люба, есть что-то? — вышел на палубу мертвого судна, огляделся.

— Три подходящие цели. Одну только что проверили, это в самом деле рыбаки, они сейчас на всех парах улепетывают к берегу. Другим занимаются. К третьему выдвинулась я — он ближе всех.

— Дай направление, догоню.

На проекционном экране сразу же замигала точка, а далеко в небесах, пробив толстый слой облаков, вспыхнул яркий свет. Продублировала, ясно. Ого, далеко уже забралась. Ну ничего, нагоню. Оттолкнувшись от промерзшего металла, я выпустил крылья и стал ловить воздушные потоки. Вскоре заскользил на них, медленно приближаясь к месту, которое отметила для меня Зима.

И все-таки рассказ Джерри не шел у меня из головы. Главный вопрос — зачем? На кой черт тащить в северное море целый полк сверхов и кидать их на рыбаков? Одна только переброска с вербовкой обойдутся дороже, чем все те убытки, которые потерпит Союз в результате этого нападения.

Да еще и присваивать смертникам воинские звания! То есть, настолько демонстративно оставлять британский след, что впору задуматься об умственных способностях наших врагов. Они, однако, были какими угодно, но никак не глупыми.

Последний из вопросов — штабы. Нет, понятно, управление войсками важный аспект любой армейской операции. Но чтобы именно штабы? В чужой акватории, без поддержки военного флота и любимых бритишами авианосцев? Да еще и для того, чтобы присматривать за смертниками? Это же готовые источники информации, если нам удасться их захватить.

А нам удастся. И я почему-то уверен, что «золотого гвоздя» в темечке, у офицеров не будет. Как не было его и у пленного метаморфа.

Добраться до Зимы я не успел, она связалась через гарнитуру.

— Похоже, я их нашла. Активность на палубе. Черт возьми, Виктор, они проводят ритуал!

И тотчас все вопросы в моей голове получили ответы. Сложилась картинка! Сверхи, набранные из криминала, были лишь отвлекающим маневром. Ну, плюс еще смазкой для портала, который строили сейчас настоящие специалисты на гражданском корабле. Причем, последним было плевать, справятся они с задачей или сдохнут. Боль, страдания и смерти на огромном пространстве, исход большого количества мутировавшей крови и, вишенкой на торте — ритуал.

Британцы не собирались разгонять наш рыболовный флот. Они с самого начала намеревались создать огромный прокол в северном море. Чтобы через него пришел кто-то покрупнее Графа. Хапер, например.

Ну не дебилы, а? Здесь же территориальные воды их союзников — Финляндии, Дании, Норвегии! Да и так-то и до Великобритании не слишком далеко по прямой. Какая у них гарантия, что прибывший из Всемира могущественный саваран обрушит весь свой гнев именно на советское побережье? Или у них есть способ привлечь его внимание к конкретной точке?

Пока мысли роились в голове, я успел связаться с другими сверхами и коротко обрисовал им ситуацию. Сразу после приказа бросать к чертовой матери поиск и преследование разрозненных отрядов сверхов, и на всех парах нестись по моим координатам. Потому что вдвоем с Зимой мы могли и не справиться. Все-таки, если противник собирался призвать в наш мир Хапера, охранять место проведения ритуала должны лучшие из лучших.

Но, оказалось, что нет. Дождавшись подкрепления еще из двух отрядов, мы вшестером обрушились с небес на дрейфующий сейнер под норвежским флагом, но ожидаемого сопротивления не встретили. Нет, нас, конечно, обстреляли из чего-то крупнокалиберного, выпустили пару ракет из ручных комплексов, но и только. Жидковато для обороны такого стратегического объекта.

На палубе тоже имела место попытка связать нас боем. Однако, все это было сделано будто бы для проформы. Я ожидал большего. По факту же мы прошли через их оборону, как нож сквозь масло, и уже через пару минут после начала атаки, загоняли в трюм полтора десятка людей, уцелевших в побоище.

Сверхов среди них, при этом, было всего трое. То есть, их вообще на весь корабль было трое — два уже привычных слабосилка, и один уровнем повыше, на втором Пробуждении.

Этот держался нагло, будто бы он нас взял в плен, а не наоборот. Высокомерно задирал подбородок, сверкал глазами и утверждал, что является подданным Швеции, а мы, проклятые коммунисты, только что развязали войну со всем Северным Альянсом.

— Судно находилось в шведских территориальных водах. — вещал этот худой, бледный и рыжий мужчина с неподдельным гневом. — И не ваше дело, что мы собирались делать на палубе. Да, мы открыли по вам огонь, но вы ведь напали на нас! Поверьте, Иван, вас ждет международный трибунал.

— Какая-то ерунда выходит, Люба. — негромко и на русском обратился я к подруге. — Ребята проверили журнал, научная группа прикомандированная к рыболовецкой артели. Приборы не для Пробоя, это тоже выяснили. А члены команды специально изображали распятые на палубе жертвы — сейчас все они живы. Такое ощущение, что нас за нос водят. Специально подсовывают то одну марионетку, то другую.

— Уже поводили за твой нос! — на ломанном русском выдал вдруг «гражданин Швеции». — Вы опоздать, Иван!

Вид у него при этом был донельзя довольным. Будто он тещу, гостившую у него третий месяц, лично с балкона столкнул.

— Ловушка? — задумчиво протянула Зима.

— Но не для того, чтобы убить. Кажется, нас — всех нас, сильных и способных действовать автономно сверхов, заманили сюда, чтобы мы не смогли помешать в другом месте.

— Не слишком грандиозная обманка?

— Только, если истинная цель на порядок грандиознее.

— Проклятье! Люба, давай связь с базой!

— Они в курсе уже. — после небольшой паузы отозвалась напарница. — Обманка и была. За нами уже отправили борт, он должен подобрать нас примерно через час и за это время нужно добраться до ближайшего аэродрома. Полетим в Грецию.

— Зачем в Грецию? Что у них там происходит?

— Жопа. — подключился к нашему каналу Окелло. Он невесело усмехнулся. — Иначе и не назовешь. Выдвигайтесь к аэропорту, по дороге дам инструктаж.

Глава 13 Средиземноморский рубеж-1

Понятно, что «сто шестидесятый» не мог забрать нас из моря. Я уж подумал, что придется своим ходом до ближайшей земли пилить в меру своих сверхсил — вышло бы долго. Но тут рядом с захваченным кораблем-штабом приземлился самолет-амфибия МЧСовцев. Бе-200, насколько я помню, такие пожары тушат. Оказывается, маршруткой для сверхов тоже подрабатывать могут. Внутри особых удобств не оказалось, но и нам не привыкать. Лавка есть? Ну и хорошо. Зима привалилась к моему боку и сразу уснула. Красный Шторм задумчиво посмотрел на меня, на девушку, опять на меня… и раздумал повторять маневр. Хотя вопросы у него явно остались.

У меня, кстати, тоже. Но по другому поводу. В полете, к каналу подключился Окелло, и коротко рассказал, почему нас выдернули с северов и в такой спешке перебрасывали на юга.

Оказалось, что в Эгейском море новый кризис. И покруче того, что мы локализовали в Баренцевом. Около двух сотен грузовых судов, вышедшие из разных портов, но в открытом море собравшись в кучу, дружною толпою двигались в сторону побережья Греции. Которая, как бы, наш союзник и страна соцлагеря. То есть — обстоятельство, которое нельзяпроигнорировать.

— Все корабли гражданские. Баржи, контейнеровозы, рыболовные и прочие суда. — рассказал Василий. — Собирали с миру по нитки, но не это важно. А вот что важно, так это то, что все они под завязку набиты людьми. По самым скромным подсчетам, там около полутора сотен тысяч человек. Беженцы, в основном. Ливан, Алжир, Нигер, Чад, Мали, короче говоря, из бедных и неразвитых африканских стран, находящихся под прямым или опосредованным протекторатом Британии. Все инициированные сверхи.

— Да ладно⁈ Как их разведка-то проморгала?

От известий у меня, что называется, ум за разум зашло. Сто пятьдесят тысяч людей со сверхспособностями, при этом не каких-то идейных, а самых настоящих бедняков. Которые на радостях от обладания суперсил, с выходом на берег сразу начнут отнимать, чтобы потом «справедливо» поделить.

— Говорю же, собирали их отдельно. Оттуда кораблик вышел, отсюда два. В общемировом трафике — капля в море. Никто не смог бы их отследить до тех пор, пока они сами не обозначились, собравшись в группу. — раздраженно ответил комитетчик, недовольный тем, что я его перебил. — Мне можно продолжить или еще будут замечания типа «доколе»?

— Все, прости. Продолжай пожалуйста.

Вся эта орава шла к Греции. Тамошний флот, никогда особо сильным не являвшийся, попытался отогнать силы вторжения, но потерпел неудачу. И теперь обрывал провода Москве, требуя от союзника помощи.

— Мы могли бы, конечно, авиацией пройтись, но вы же понимаете…

Мы понимали. Убийство — а иначе такое не назовешь — столь огромного количества людей, это политическое самоубийство для любого государства. Британские СМИ раздуют это в акт неприкрытой агрессии, выбьют из соцлагеря сомневающихся и не слишком верных, а там уже и до открытого военного конфликта недалеко.

А это только первый из множества аргументов против авиационной атаки. Второй — сам факт того, что на кораблях не просто люди, а недавно инициированные сверхи. Смерть такого количества носителей эссенции приведет к прорыву невиданных размеров. Навскидку — Хапер даже может заинтересоваться.

И это я еще не принимал во внимание банальнейшее табу — ну, не способен русский человек отдать приказ на уничтожение стольких гражданских. После такого, только в монахи, грехи до конца жизни отмаливать. Причем, как командирам, так и исполнителям.

— Так что мы сейчас лихорадочно пытаемся придумать, что делать. Для этого и стягиваем всех сверхов к Греции. Особая надежда на Зиму и Шторма — их способности как раз могут помочь. Британцы чертовски хорошо поработали: и уничтожить нельзя, и допустить высадки тоже. Страшно представить, во что превратится Восточная Европа, если по ней прокатится такая орда.

— Сделаем все возможное, чтобы этого не допустить! — чуть не в один голос отозвались Люба с Данилом. Как и у меня, вид у них был, мягко говоря, обалдевший.

Летающая лодка подкинула нас до самой базы «стратегов» — аэродрома Энгельс-2. Вдоль взлетной полосы, несмотря на лето, дул холодный ветер. Хорошо хоть военные пригнали несколько уазиков.

— Генерал Глебов, — козырнул офицер, распределяющий советских сверхов по двум машинам. — Вам отдельное предписание. Постойте минуту, я вас провожу к транспорту.

Вот так я и не попрощался толком с Любой. Переглянулись через стекло, она мне махнула рукой, я ей — и машина увезла её к разворачивающимся у края полосы «стратегам». Мне же, как выяснилось, предстояло лететь назад, на базу. Только не на способном на сверхзвук «сто шестидесятом», а на старом добром «горбатом» Ил-76.

Полет проходил долго и скучно, с несколькими посадками и дозаправками. Поначалу на лавке в грузовом отсеке сидел вообще только я один, потом прибавилось еще несколько человек, незнакомых. Все одно поговорить не получилось: хорошая звукоизоляция для армейского грузовоза, не только воздушного, а вообще любого, конструкторам всегда виделась ненужным излишеством.

Выспавшись и поскучав, я стал копаться в своей гарнитуре. Два часа страданий — и я все-таки с грехом пополам научился управлять интерфейсом зрачками. Тут-то и оказалось, что от канала группы русских сверхов, уже долетевших до Греции, меня никто не отключил. А, может, генеральское звание позволяло мне получить доступ ко всей полноте информации. И оно же помогло мне увидеть маршрут моего борта. Так вот, оказывается, почему так долго: «семьдесят шестому» пришлось огибать места прорывов саваранов. Проблемы, оказывается, не только в Греции были…

Пока добирался до базы, «Тушки» успели высадить Зиму и остальных на южный берег. Более того, местные уже везли их вертолетами на корабль-штаб, державшийся в паре десятков миль от флота «вторжения». Греки пребывали в ужасе, переходящем в панику, и не могли дождаться обещавших все разрулить советских сверхов. Сами к огромной куче судов уже перестали лезть, потеряв несколько катеров пограничников береговой охраны. И вообще, потомки эллинов настолько приуныли, что даже запросили советское руководство о серии тактических ядерных ударов.

— Пассажирам приготовиться к посадке!

Долетели все-таки.

«Глебову срочно явится в штабной зал №1!» — тут же пришло сообщение на терминал гарнитуры.

Уже на полосе, дождавшись посланной за мной машины, я зажмурился, выставив голову в окно и вдыхая чистый лесной воздух, бьющий в лицо. Секретность базы ККС заставила выстроить её вдали от городов. Почему-то от запахов летнего дня у меня защипало в глазах. Словно я вижу кедровники вокруг полосы в последний раз… да ну, бред какой-то.

Штабной зал в первый момент мне показался похожим на ЦУП какого-нибудь космодрома. Необъятный экран во всю стену, разбитый местами на отдельные окна, ряд столов с офицерами связи за компьютерами. И Окелло, прохаживающийся за их спинами. По центру супер-дисплея была выведена трансляция из Греции.

— … .Мы остановим продвижение транспортов, — решительно рубанула рукой моя Люба. Она уже добралась до штабного судна, и как старшая по званию среди советских сверхов, высказывалась за всех. — Тем составом, которым мы сюда прибыли при помощи греческих коллег вполне получится создать зону сплошной непогоды. Это заставит встать на якоря всех капитанов, у кого осталась хоть капля рассудка. Остальные пусть сами на себя кивают: не мы их потопим, а собственная дурость.

— Инициативу Зимы поддерживаю, — ткнув рукой в ухо, вмешался в разговор негр. — Пусть все эти люди позволили британским спецслужбам использовать себя как средство для беспрецедентной провокации, мы не позволим себе уподобиться нашим противникам.

Несколько явных греков было подняли бучу, но их уже никто не слушал. Пожилой моряк сразу начал раздавать практические указания супергероям из СССР. Василий же, заметив меня, быстро подошел и подхватил под руку. Едва ли не силой впихнул мне в ладонь какую-то небольшую фиговину. Зашептал.

— Там, у дальней стены стол и стулья. Сейчас подойдет Винер, жди его там. У тебя в руках генератор помех. Включить не забудь! Там есть микрофон, я буду вас слышать — но больше никто.

Ух как мне это все не понравилось! Мало нам «греческого кризиса», так еще что-то подкралось?

— Что происходит? — так же шепотом спросил я его.

— Кое-что похуже, чем ничего хорошего, — зыркнул на меня он. — Наш «предсказамус» введет тебя в курс дела. Все, иди уже! Только гарнитуру мне сначала отдай.

Стол я разглядел, подобрав нужный режим, поставил на него выданный прибор. Перевел в положение «вкл». Уселся, стараясь не строить предположений — все равно не додумаюсь. Сосредоточился на экране и понял, что советские сверхи уже покинули корабль. Изображение показывало всю группу в воздухе и, кажется, синтезировалось компьютером в результате сложений изображений с камер гарнитур. Пришлось снова выключить «глушилку», чтобы услышать, что они говорят. Естественно, мое внимание сосредоточилось на паре Зимы и Шторма, поднявшихся в небо выше остальных. Прибор связи с приоритетным генеральским доступом позволил слышать их, будто я рядом находился. К моему удивлению, обсуждали они вовсе не задачу.

Зима. В небе над Эгейским морем

— … Так ты сейчас с Виктором?

Наконец, Данила решился задать вопрос, который мучал его уже долго. Молчал всю дорогу до Эгейского моря, но стоило им двоим подняться в воздух, заговорил.

— Ты же не ревнуешь, я надеюсь? — с легкой усмешкой ответила Люба.

Ветер не мешал им разговаривать, несмотря на то, что сверхи находились на высоте около тысячи метров и стремительно неслись на юг. Красный Шторм был опытным аэрокинетиком, и воздухом управлялся с невероятной легкостью. Вот и сейчас он соорудил вокруг них пузырь, даже температуру как-то смог сделать комфортной.

— Скажешь тоже! Я же к тебе, как к сестре отношусь!

— А сестру нельзя ревновать?

Данила на секунду задумался, поправил очки-гоглы, которые сейчас были задраны на лоб, и по-мальчишески улыбнулся.

— Наверное, можно. Но мне просто интересно.

— Мы вместе.

— Обалдеть! Как ему удалось пробить твою ледяную броню?

— Данила, у нас ЧП, мир вокруг рушится, а ты о всякой ерунде размышляешь!

— И ничего это не ерунда! Отношения между людьми — это важно! Ты в последние годы зациклилась на своем одиночестве, никого не подпускала. А теперь…

— Что теперь?

— Выглядишь счастливой, вот что! И я этому рад.

Впереди показались первые суда огромной флотилии, которая и была их целью. Но глядя на нее Зима почему-то не думала о том, что ей предстоит сделать. Вместо этого перед ее внутренним взором всплыло лицо Виктора — обманчиво молодого парня, когда он находился в человеческом облике. И грубое, звероподобное боевой формы, в котором, впрочем, угадывались черты этого парня. Сознательно или нет, но Виктор даже в облике Халкова отращивал на голове волосы с синим металлическим блеском. Такой мальчишеский жест несмотря на возраст!

— Я тоже, Данила. — искренне ответила женщина. — Я тоже.

Халков. База в Сибири

Ребяческое чувство, что вроде как подсмотрел за своими друзьями без их ведома появилось и пропало. Не до сантиментов и приватности, когда такое происходит. Опять же, мне пришлось запустить генератор помех: в зал, оглядываясь, зашел Винер. Не выходя в центр, он, держась за стену, направился ко мне, светя себе под ноги тусклым брелком-фонариком.

— Виктор, вы не представляете, как я рад, что вы смогли так быстро вернуться! Мы сильно недооценили ценность полученной вашей группой информации! Я бы сказал, критически!

— Вы уже успели поговорить с Жанин, — сделал вывод я. — Боюсь, я мало что могу добавить…

— Да нет же, вы не поняли! — ученый всплеснул руками. — Все что могли, мы действительно узнали. И главное — корабль признал вас своим пилотом!

Так. Та-ак. Он же не имеет в виду…

— Что, простите?

— Гигантская живая машина — это космический корабль! — с жаром выдал Виннер. — Вернее, скорее подпространственный. Он умеет напрямую прокалывать пространство от точки к точке. И основывать на месте приземления новую колонию!

— И высасывать «пилота» заживо, как пиявка! — полумертвую Либру с сухой, пошедшей складками кожей я, наверное, в кошмарах еще долго видеть буду. Чудом тогда догадался, как ей помочь.

— Местная специфика, — отмахнулся как от несущественного аналитик. — Это ведь саваранская техника, вернее — древнесаваранская. Она питается эссенцией и её же использует как топливо. Пилот просто приносил нужный объем для заправки в себе.

Я невольно хмыкнул, услышав такое «откровение», только потом задумался. Опять вспомнил состояние Жанин.

— И сколько же эссенции нужно, чтобы эта штука согласилась работать?

— Судя по данным, полученным вашей американской подопечной — чуть меньше, чем содержится в среднем Хапере, — спокойно выдал этот тип. И, посмотрев на мое выражение лица, переспросил. — Что-то не так?

Действительно, что может быть не так?

— Профессор, — вкрадчиво сказал ему я. — Вы говорите мне, что этот «корабль» признал меня как пилота. И при этом утверждаете, что внутрь надо засунуть Хапера, которого эта штука высосет до донышка — и только потом им можно управлять. Ничего не смущает? Кстати,зачем нам эта штука?

— Ответ на второй вопрос тоже нашелся в памяти девушки, — сообщил Виннер. — Это колонизационный корабль, машина для захвата планет, если можно так сказать. На борту его имеется… ну пусть будет — оружие. Способное подчинить любую нужную территорию. Это решит проблему порталов во Всемир! На всей планете!

Ну охренеть теперь, вот это новости.

— Что касается первого вопроса, то Хапер в хризалиде не умрет. Вернется к состоянию «нулевого» пробуждения. Судя по обрывкам известной нам о расе саваранов, когда-то давно набор и выпуск эссенции для них являлось аналогом… Ну что-то вроде как если человек сядет за руль самосвала, сделает работу и выйдет из кабины отдыхать. Это после деградации этого вида ценность запасенной эссенции превратилась в самоцель, а когда-то мирные варианты «техники» кустарно переработали в эдакие доспехи и оружие.

Первым моим побуждением было бескомпромиссно объявить услышанное ересью и ошибкой. Я даже удивился тому, насколько сильным было это желание. Но я дал себе труд задуматься — а откуда такие мысли? Как у религиозного фанатика, которому ученый начал объяснять его представление о мире.

Задумавшись об этом, я понял, что протест не является чем-то чужеродным или, внушаемыми мне мыслями. Они рождались внутри моего «я», которое стало частью пути саваран. Того самого, кто познал силу, даруемую эссенцией, и не желал снова становиться «слабаком».

Как, если бы мой внутренний саваран, которым я становился от Пробуждения к Пробуждению, орал: «Моё! Не отдам! Кем я стану без эссенции, идиот?» На секунду даже страшно стало, но страх быстро сменился злостью. Я — человек! Не монстр, смысл жизни которого жрать других монстров, чтобы становиться сильнее!

Надо же! Беспокоился за Ангела, что он начал терять человеческий облик в погоне за «прокачкой», а сам, оказывается, недалеко ушел!

Но, если так, то кажется, я понял, что сгубило расу саваранов. Помнится, что Распределитель рассказывал мне, что они симбиоты. Два вида хищников, которые в процессе эволюции не просто научились жить вместе, но стали единым. Это сделало их новым видом. Который за много лет или тысячелетий шел к своему могуществу. Научился обращаться с пространством и материей так, будто это всего лишь вещи, которые можно построить или, в их случае, вырастить.

Древние построили Всемир — место, которому не страшны взрывы звезд, падения метеоритов и комет. Где не нужно летать от мира к миру на космическом корабле, достаточно лишь сделать шаг за Завесу. Фактически, они построили свой собственный рай. И…

И перестали понимать, что делать дальше? Или, например, один из двусоставного организма, пошел в разнос, желая возвышения не вида, а лично себя? Понятия не имею, что стало причиной — мировоззренческий кризис, болезнь или конфликт, но в какой-то момент некий Древний решил: а зачем быть маленьким и слабым, если можно стать большим и сильным? И это новая философия выродилась в итоге в путь восхождения и изменения. В саваран.

А спустя тысячи лет, став тем, кем они теперь являются, эти несчастные даже не знают, как завести все еще работающую машину.

— Получается, надо завалить Хапера или кратное количество Герцогов — и победа в войне у нас в кармане? — выпутавшись из омута собственных мыслей, спросил я у Винера. — И почему тогда вы мне это все рассказываете в такой обстановке, а не официально?

— Все дело в моем последнем прогнозе, — ученый скривился как от зубной боли. — Видите ли, в прошлый раз я исходил из того, что страны будут противостоять демонам — и проиграют. Признаю, моя ошибка. На самом деле страны погибнут гораздо раньше своих граждан. Как только сильнейшие из сверхов пройдут следующее пробуждение, они вполне смогут в одиночку потягаться с армией средней страны. А через одно — уничтожить вооруженные силы сверхдержавы! Наш мир накопил достаточно эссенции, чтобы подобные суперы возникли даже при закрытых порталах. И они возникнут, даже если параллельно уничтожить все заводы сыворотки. Мы прошли точку невозврата.

— Так вот почему Окелло говорил про «паникерский» прогноз, — дошло до меня.

— Наш начальник оказался умнее меня, — поморщился кибернетик. — Я привык оперировать социальными тенденциями, но… не настолько примитивными. Как только появится первый сверх, публично и успешно пошедший против своего правительства, до всех дойдет, что так можно было. Увы, уверен — у нас точно так же будет. Найдутся паршивые овцы. А нет — так территорию СССР поделят чужие супер-сверхи.

— То есть перегон корабля на Землю не поможет, — сделал вывод я. — Тогда зачем?..

— Внутри корабля вы будете равны Бедствию, даже сильнее — учитывая его собственные запасы эссенции, — сказал мне Виннер. — Вам будет под силу перебить всех сильных суперов и только потом включить режим отсечения вражеских порталов, добровольно отказавшись от силы и могущества.

— И вы настолько доверяете именно мне, что с Окелло решили провести операцию мимо командования? — только и спросил я.

— Они тебе вряд ли доверят, продавят Зиму или еще кого. Или вовсе своего сынка или племянника прикажут эссенцией накачать, — покачал головой кибернетик. — А ты пока единственный сверх, проверенно-способный отказаться от своей эссенции.

Я открыл рот… и закрыл. Это он про лечение Либры собственной кровью. Что ж, было такое. Как же неуютно чувствовать себя в качестве последней возможности спасти Человечество. Вдвойне неприятно — через будущие массовые убийства. Блин.

— Проклятье! — я опять отвлекся, а вот Винер продолжал смотреть на супер-монитор. И что-то там увидел. — Виктор, прости. Похоже, мы опоздали.

Глава 14 Средиземноморский рубеж-2

К реализации плана приступили, как сказал бы Виктор, бодро. Данила, управляя ветром, гасил скорость судов, создавая для них труднопреодолимую преграду. Пусть времена, когда плавучие посудины полностью зависели от поведения воздушных потоков, и прошли, но даже крупнотоннажным корытам приходилось бороться со встречной волной и ветром, расходуя топливо, заставляя двигатели работать в предельно допустимом режиме, но при этом все равно оставаться на месте.

Примерно по той же схеме действовали на флангах еще пятеро его коллег аэрокинетиков послабее — сдвигали суда с курса, создавая водовороты и провоцируя столкновения. Строго говоря, больше вредя по мелочи, чем действительно мешая продвигаться вперед. Сама же Зима использовала другую тактику. Криокинез по площадям не принес бы желаемого результата. Да и довольно быстро истощил бы ее силы — все-таки площадь морской поверхности, по которой шли корабли с беженцами, растянулась на многие мили.

Поэтому, девушка решила действовать точечно. Выбирала из флота самые крупные, идущие в первых рядах суда, и просто промораживала их моторные отсеки. Иногда навешивала ледяные блоки на винтовые и рулевые механизмы — другими словами, останавливала посудины, либо лишала их маневренности. А когда они ложились в неуправляемый дрейф, мешая при этом остальным, к делу опять подключался Шторм.

Мелкие кораблики, которых тоже было довольно много, пытались ей в этом помешать — выдвигались вперед, обстреливали на пределе дальности из ручного стрелкового и ракетного вооружения. Таких наглецов Люба безжалостно топила — раз уж открыли огонь, то будьте любезны и последствия принимать! Всего то и делов создать ниже уровня ватерлинии большую сосульку, которая быстренько смещала фокус моряков с агрессии на спасательные работы.

За каких-то полчаса работы, их собранной с бору по сосенке команде удалось вдвое замедлить продвижение эскадры. Не так чтобы победа, но хоть какое-то достижение. И почти без жертв.

— Если дела такими темпами и дальше пойдут, к вечеру все это стадо будет стоять на приколе и чиниться. — поделился мыслями пролетавший мимо Шторм.

В красном кожаном плаще, чудом держащейся на голове фуражке и очках-гоглах, он смотрелся пилотом времен зарождения авиации, летающим, почему-то без самолета.

— Дурак. — вслед ему буркнула Зима. В гарнитуру, поскольку хвастун уже отлетел на приличное расстояние. — Удачу спугнешь.

И, ожидаемо, сразу после этого начались проблемы. Впрочем, девушка и не думала обвинять в них Данилу, мол, накаркал. Все-таки на кораблях находились не просто беженцы, а беженцы-сверхи. Да, в большинстве своем слабенькие, необученные, зачастую не способные даже внятно управлять доставшимися им силами. Но — сверхи. И их было очень много. А согласно теории больших чисел, в массе неумех или просто не приспособленных к бою на море, нашлись среди них и такие, которые умели летать.

— Ого! — с легким смешком отреагировал наушник голосом Шторма. — Глянь-ка на три часа! А я смотрю, негры в себя поверили! На что, интересно, он рассчитывает?

Зима повернулась в указанном направлении и увидела, как с одного из судов в воздух поднялась человеческая фигура.

— Рассмешить тебя, чтобы ты потерял контроль над способностями, и упал в море, держась за живот? — с улыбкой предположила она.

Советский сверх только что закончила с очередным сухогрузом — корабль на глазах терял ход, а с палубы в адрес Снежной Королеве неслись проклятия и ругательства. И невпопад подумала, что беженцы, хотя и темнокожие, но скорее все же арабы, чем негры. Этот, по крайней мере, был арабом.

Но вслед за первым летуном в воздух поднялся второй. За ним третий. Они взлетали с разных судов, направляясь к первой фигуре, и спустя всего пару минут над кораблями зависло уже настоящее маленькое грозовое облачко из сверхов.

Смеяться Зиме сразу расхотелось. Разведка утверждала, что на кораблях только слабые, буквально вчера инициированные сверхи, которые даже толпой не были страшны их команде. Но кто сказал, что британцы не приготовили сюрприза и здесь? Допустим, прогнали несколько десятков из сотни тысяч до первого, второго или даже третьего пробуждения. Уж чего-чего, а недостатка в эссенции или сыворотке у англосаксов сейчас не было.

Шторм тоже быстро пересмотрел отношение к новым противникам — умеющих летать противников не должно было быть ТАК много. Моментально сделавшись серьезным, он сложил губы в трубочку, будто на чай дул. Сколько Люба его знала — всегда так делал, когда «колдовал» с воздухом. Вокруг него тут же поднялся ветер, шквалистыми порывами понессшись к вражеским летунам. Парочку арабов сразу же унесло куда-то вдаль, но большая часть осталась на месте. Судя по всему, не без помощи того, кто поднялся в воздух первым.

— Ага, вот и он! — довольно воскликнул Данила.

Оказывается, ее напарник вовсе не пытался одним махом сдуть противников за горизонт (хотя, если бы это произошло, то возражать не стал бы). На самом деле аэрокинетик прощупывал пределы возможностей врагов. И выяснил, что по меньшей мере один из них способен отклонять сильные потоки воздуха в сторону.

— Помочь? — уточнила Зима.

— Ага. Жахни каким-нибудь острым крошевом вон по той группке летяг, которые ближе к центру держаться. У них лидер еще такой приметный, в темно-красном тюрбане.

— Сейчас все будет.

Был в арсенале у девушке подходящий прием — ледяная шрапнель. Настоящий град, падающий с небес на врага с огромной силой и скоростью. На полигонных испытаниях, каждый кусочек льда был способен пробить навылет крышу легкового автомобиля, а вот в боевых условиях Люба еще его не применяла. Все как-то противника подходящего не находилось. Обычно, либо мощные монстры, которым острые градинки, что слону дробина, либо те, кому все-таки, желательно было сохранить жизнь — хотя бы до суда и приговора.

Шрапнель ударила сразу, стоило Зиме только вытянуть руку в нужном направлении. Как работали ее способности, она до сих пор не вполне понимала. То есть, ученые, конечно же, нагородили на этом деле несколько диссертаций об управлении скоростью движения молекул на заданном участке, но каким образом это происходило по воле одного конкретного человека, объяснить так и не смогли.

Для нее же все было гораздо проще. Люба просто концентрировалась на нужной области и «желала», чтобы там произошло нужное ей действие. И оно происходило. Вот и вся наука.

Первые градины буквально снесли сразу пятерых летунов, держащихся выше других. Кто-то из них рухнул в море, другим повезло меньше, и вместо воды столкновение случилось с жестким металлом. Впрочем, и тех и других можно было списывать в безвозвратные потери — даже, если выживут, опасности представлять не будут еще долго.

А вот глава этого кружка повелителей ветра, устоял. Не сдвинулся ни на метр, окружив себя и своих соратников несколькими воздушными потоками, движущихся вокруг человеческих тел с огромной скоростью. Что-то вроде небольших таких смерчиков. Которые без труда разбросал по морю ледяные снаряды.

Теперь рукотворные торнадо полетели уже в сторону советских сверхов. Воронки из ветра, соленой воды, и какого-то количества морских обитателей, словно живые существа выстроились в ряд, беря их в полукольцо и оттесняя от флотилии.

— Даня, этот точно пробужденный! — получила подтверждение своей догадки Зима.

— Ага, да еще не один, похоже!

Шторм через гарнитуру подсветил ей еще одну цель. Пожилого мужчину в драном халате, похожего на бродячего дервиша. Только вот этот чертов проповедник сейчас поднимался к самым облакам, где уже формировались грозовые тучи. С которых, пока не прицельно, уже начали бить молнии.

Электрокинетик. Причем тоже первого, а то и второго Пробуждения. Как та девчонка из американцев, Гвен, кажется. При одной только мысли о ней, Любу вдруг затопила плохо контролируемая ярость — дрянь так и липла к ее мужчине, только из комбинезона своего голубенького не выпрыгивала!

Однако, Зима не была бы одним из самых опытных и точно — самым известным сверхом Союза, если бы не умела контролировать свои эмоции. Да, девченка ее крепко бесила, но это все же не являлось поводом убивать союзника и воспитанника Глебова. Пока, по крайней мере.

Зато этого дервиша — можно и даже нужно! И пусть потом кто-нибудь скажет ей, что это просто экстраполяция — замена одного объекта на другой! Плевать, эта чертова вертихвостка получит свое прямо сейчас!

Сразу три ледяных копья вылетели из моря и понеслись к электрокинетику, как гиперзвуковые ракеты. С некоторым запозданием Люба подумала, что, наверное, хватило бы и одного — незачем так разбрасываться силами в самом начале сражения. Но последующие события показали, что поступила она правильно.

Первую смог отклонить с курса ветровик. Гигантская сосулька влетела в один из рукотворных смерчей и быстро потеряла импульс. Вторую решил сбить сам энергет — и тоже преуспел. Правда, вышло не совсем так, как он хотел. Видимо, физику в ливанских школах не преподавали за ненадобностью, и что происходит при столкновении глыбы замороженной воды и высокотемпературной плазмы, дервиш не знал.

Облако раскаленного пара накрыло часть построения вражеских сверхов. Над морем полетели вопли обожженных людей — ветрозащита плохо отработала против такого оружия. Сам дервиш не пострадал, так как находился значительно выше. Но вот видимость он себе сократил втрое. Что, в итоге, его и погубило.

Третья сосулька промчалось сквозь оседающий белыми хлопьями туман и вошла в электрокинетика снизу вверх.

— Черт, Люба! — возмутился в наушнике Данила. — Я же после такого спать нормально не смогу! Все, теперь буду звать тебя Цепешем, так и знай!

— Случайно вышло. — пробормотала девушка, которой вид разорванного надвое врага тоже не доставил никакого удовольствия. Ну, может быть, самую малость.

В этот момент послышался приближающийся рев, и из облаков спикировали три стремительные тени. Ожидая пакости от противника, Зима уже приготовилась вырастить ледяную преграду в месте предполагаемой атаки, но оказалось, что целью новых участников были вовсе не она со Штормом.

— Я там вам несколько штурмовиков отправил. — голос Окелло прозвучал настолько внезапно, что Зима даже вздрогнула. — А то вы до вечера с этими магами воздуха провозитесь. Вы помечены дружескими целями, но все же — не лезьте пока.

— Да все под контролем было! — передача шла по общей частоте, и Шторм тоже сказанное услышал.

— Ага. — не стал спорить генерал. — Заканчивайте уже.

Тем временем три греческих штурмовика — перекрашенные советские СУ-58 — равносторонним треугольником зашли на цель, и открыли огонь по скоплению вражеских сверхов. Крупнокалиберные снаряды те, судя по всему, отклонять не умели, и уже после первого захода, мертвые тела полетели вниз. На треть летающую орду проредили точно!

Понимая, что тактика держаться вместе под прикрытием сильного летуна больше не работает, враги стали разлетаться в разные стороны.

— Отлично! — оживился Шторм. — Командир, отзывай их, дальше мы сами!

После такого переломного момента, сражение с защитниками флота превратилась в рутинную работу. Слабаков советские сверхи уничтожали издали, не давая даже шанса на бой, а сильные пробужденные предпочли и вовсе смыться. Возможно даже, что они пушечным мясом британцев не были, а присутствовали только, как усиление.

К моменту, когда со всеми воздушными целями было покончено, Зима приказала вверенной ей группе вновь вернуться к флоту. Он, к этому времени, немного расползся, и выглядел сверху уже не армадой, а разлетевшейся птичьей стаей. Которая уже не так рвалась к побережью, как раньше.

Точнее, совсем не рвалась. Люба заметила это не сразу, пришлось потратить время на контейнеровоз, увлеченно пыхтящий к одному из множества здешних островов. Остановила его в каких-то пяти милях от берега — нечего на сушу лезть без ее разрешения.

Только после этого, поднявшись повыше, и подобно пастуху наблюдая как сверхи-овчарки сгоняют загоняют флот-отару в загон, она обратила внимание на эту странность. Корабли — контейнеровоз был, скорее, исключением, ложились в дрейф. Один за другим, будто получив команду прекратить движение и сдаться на милость победителя.

— Как-то это странно. — скорее для себя, чем для кого бы то ни было, произнесла девушка.

— Что именно? — тут же откликнулся Красный Шторм.

— Флот. Он полностью остановился.

— Ну, так мы же сломали их защитников, ничего удивительного.

— Думаешь?

— Ты о чем?

— Я имею ввиду — у британцев что, на этом фантазия закончилась? Собрать такую армаду, загрузить ее тысячами недавно инициированными сверхами, и после первого же поражения, сдаться?

— Ну да, как-то глупо. — был вынужден признать Данила. — Какие мысли?

— Если честно — никаких. Но есть ощущение какой-то глобальной подлянки.

— Это по их части, да.

— Василий? — понимая, что сама она с этой задачкой не справится, Зима решила обратится к тому, кто мог посмотреть ситуацию со стороны. В конце концов, он же на базе сейчас, а там и аналитики, и более полные данные. И Винер. Должны разглядеть.

— На связи, — немедленно откликнулся Окелло.

— Флот с беженцами остановился.

— Я это вижу. Мы визуально контролируем ситуацию всех ракурсов.

— Вот я потому и обращаюсь. Что-то мы тут на месте упускаем.

— Пока ничего… Жди! — вдруг резко оборвал связь генерал.

За время, пока он отсутствовал в канале, Люба извелась. Дважды проверила все, что только можно, но так ничего, указывающую на «шкатулку в шкатулке» не обнаружила. Суда с беженцами все-так же стояли каждое на своем месте, явно не собираясь на повторение подвига с прорывом к береговой линии. Разве что люди на палубах вели себя как-то обеспокоенно.

— Что они орут, хоть? — без конкретики кинула она в эфир. — Может, греки понимают?

Однако получила лишь несколько повторяющих друг друга ответов, мол, не знаем мы. Не учили диалектов африканского континента.

В следующую минуту произошло сразу несколько событий. Сперва с одного из сухогрузов в море стали прыгать люди. В панике, будто бежали от кого-то страшного — Люба даже в какой-то миг подумала, что британцы скрыли в трюмах сильных саваранов, и сейчас решили выпустить их на волю.

Затем этот же корабль взорвался. Она находилась достаточно высоко, чтобы взрывная волна, а тем более осколки, могли ей навредить. Но все равно почувствовало толчок теплого воздуха, заставивший ее немного пролететь вправо.

Следом корабли стали взрываться один за другим. То с одного края, то с другого. Вроде бы без всякой системы — на первый взгляд. Но при более внимательном наблюдении, становилось понятно, что идут они от периферии к центру.

— Это саваранский символ с… — голосом Винера сообщил штаб.

И Люба как-то сразу поняла, что мужчина говорит о схеме построения кораблей. Внешне хаотичной, абсолютно бессистемной, но если взглянуть на нее сверху, да под определенным углом…

— С портального камня! — перебив говорящего, выпалила Зима.

Не точно такой же, но схожий по начертанию, стилю, если угодно. Но, если этот рисунок от демонов, то значит это…

— Британцы решили устроить тут самый массовый за всю нашу историю призыв тварей из Всемира. — под аккомпанимент неумолкающих взрывов продолжил говорить мрачно проговорил Окелло. — Нагнали сюда тысячи людей, накачали их сывороткой или эссенцией, и принесли в жертву. Убирайтесь оттуда немедленно, двигайтесь в сторону греческого берега. Вы тут уже ничего не сможете сделать — только погибнуть за зря… и еще больше усилить врага!

Зима смотрела на горящее море под собой и не могла поверить в то, что люди — биологически такие же люди, как и в ее стране! — способны устроить подобное. Принести в жертву такое огромное количество жизней! И ради чего? Чтобы досадить своим политическим противникам? Выпустить в мир еще больше демонов? Чтобы — что⁈

Начерченный огнем на воде символ горел, как погребальный костер человечества. Тысячи и тысячи живых душ с криками ужаса и проклятиями в адрес мерзавцев, отправивших их сюда, уходили за последний предел. А в центре этого ужасного рисунка, явно оставленного специально под эту задачу, стало формироваться сверкающее золотом зеркало межмирового перехода. Огромное, способное вместить даже такую огромную тварь, про которую рассказывал Виктор. Хапера.

— Чего примерзли к воздуху? Отступайте, мать вашу, это приказ!!!

То и дело оглядываясь, Зима увидела, как из открывшегося портала вывалилась и сразу ушла под воду гигантская туша саварана. Британцы-таки добились своего — на щедро накрытый стол пришел настоящий Зверь.

Глава 15 Хапер

Эгейское море. Зима.

Зима никогда прежде не видела Хапера. Виктор пытался ей описать похожих тварей, которых он встречал во Всемире. Он был довольно талантливым рассказчиком. Но одно дело слова, и совсем другое своими глазами лицезреть чудовище, превышающее размерами самый крупный из находящихся тут контейнеровозов.

За тот короткий миг, пока туша зверя переваливалась за край портального зеркала, после чего сразу ушла под воду, девушка успела лишь мельком разглядеть его. Несколько голов с распахнутыми пастями, горящие золотом глаза, желто-коричневого цвета покров — то ли хитин, то ли чешуя, он вызвал странное чувство узнавания. Будто бы его образ жил где-то в подсознании, а сейчас получил материальное воплощение.

И лишь когда от гигантского саварана остался лишь бурлящий пенящийся след на поверхности моря, Люба смогла понять, откуда взялось это чувство. Саваран был похож на гидру. Мифическое существо из сказок Древней Греции, с которым сражался Геракл.

Прокрутив перед глазами его впечатавшийся в память образ, девушка смогла в деталях восстановить его внешность. Шесть здоровенных лап с перепонками между снабженными когтями пальцами, роговой гребень, тянущийся по хребту, длинный и массивный, как у доисторического ящера, хвост, массивное, сужающееся к крестцу тело. И десяток толстых шей, каждую из которых венчала голова тиранозавра.

— Зима, твою дивизию! Почему я должен повторять приказ? — ворвался в уши голос Океллы.

Лишь тогда девушка заметила, что прочие ее товарищи уже отлетели на безопасное расстояние, и лишь она находится буквально в паре сотен метров от воронки, созданной чудовищем.

— Но ведь… — начала было она, намереваясь закончить фразу словами «здесь же люди», но не успела.

Из под воды вылетело сразу несколько голов гидры. Каждая из них действовала независимо и нацелилась на свою цель. Одна, распахнув пасть, схватила средних размеров баржу, две других разбили на две части судно покрупнее, остальные схватили кораблики помельче. И все, почти одновременно ушли под воду, увлекая туда же свою добычу. Сейнер, рыболовецкий траулер, какой-то ремонтный корабль и плавучий консервный завод, скрылись в глубине морской за какие-то несколько секунд.

Действовали головы чудовища до того стремительно, что мало кто из пассажиров кораблей успел среагировать. Но некоторые все же попрыгали за борт в поисках спасения. Впрочем, их своим вниманием саваран тоже не обошел. Едва в глубину утянуло крупную добычу, как на поверхность выскочили тонкие шеи, скорее даже щупальца, заканчивающиеся пастями не в пример меньше основных.

Их Зима не помнила, вероятно Хапер престо отрастил их только что.

Зубастые челюсти стали хватать людей, барахтающихся в бурлящей воде, и утаскивать их к хозяину. Несколько мгновений, и ни одного спрыгнувшего в море было уже не разглядеть.

На других кораблях, которым пока посчастливилось не стать закуской чудовища, началась паника. Одни беженцы упали на колени и принялись молиться, другие стали искать спасения в теплых водах Эгейского моря. Некоторые, умевшие летать, но не принимавшие участия в воздушном сражении, попытались покинуть ставшие ловушкой суда по воздуху.

А Люба сосредоточилась на картине внизу и приготовилась атаковать.

Для человека она прожила очень долгую жизнь. Ей повезло — так она всегда говорила. Не с долголетием или сверхспособностями, а в том, что жизнь эта прошла в стране, где высшей ценностью является не нечто материальное, а сам человек. Наверное поэтому, ловя себя порой на отчетливо старушечьих мыслях, к нынешнему дню она так и не стала мизантропом.

За свой долгий срок она хорошо узнала, каковы бывают люди, когда с них сдирают тонкий налет цивилизации. Понимала, как ужасно порой они могут поступать — обычные звери таких мерзостей и придумать не смогут. Но несмотря на это, вся ее жизнь, и вся ее служба, всегда была посвящена людям. Защите людей. Порой от них самих.

Поэтому, она проигнорировала очередной приказ Окелло. Дождавшись, когда из воды выскочит голова монстра, и устремится к новой, обреченной на страшную гибель, жертве, Зима вморозила ее в ледяную глыбу.

Под этой тяжестью шея чудовища подломилась, и голова, вместе с ледяными оковами, снова скрылась под водой. Но лишь на секунду. Две ее товарки выскочили правее и левее утонувшей, и за пару секунд растерзали полную людей баржу. Советский сверх привыкший, что в этом мире ей мало что может противостоять, могла лишь с бессильной яростью наблюдать за страшным концом сотен человеческих жизней.

— Люба. — голос Окелло в наушниках прозвучал уже не как команда. — Я тебя понимаю. Но ты ничего не сможешь сделать. Только погибнуть. Пожалуйста, уходи. Мы ничем не сможем помочь этим людям.

— Но хотя бы попытаться, Василий⁈

— Наша задача сделать так, чтобы от Хапера не пострадали те, кто еще не обречен. Прошу, выполни приказ.

— Да вашу в бога душу мать! — заорала Зима с такой силой, что останься в окрестностях хоть одна чайка или альбатрос, их бы посбивала ударная волна. — Но нельзя же так! Там же люди! Тысячи людей, Вася!

— Прежде всего, я должен думать о наших людях. Советских. А потом обо всех остальных. — суховато напомнил ей комитетчик. — И ты должна.

— Я отхожу. — почти не слышно выдохнула девушка после нескольких секунд внутренней борьбы.

Но чувствительный микрофон расслышал каждый звук. А наушник тихонько шепнул:

— Спасибо.

Штаб ККС. Глебов.

— Матерь Божья, — не уверен, кто именно это сказал. Не Винер и Окелло точно. Эти бы и при сошествии воинства ангелов прикидывали, как половчее использовать его в сложившейся ситуации. Наверное, кто-то из штабного персонала пробормотал от избытка чувств.

Мы с Винером подбежали к связистам и стоящему позади них Окелло в тот момент, когда вывалившийся из портала многоглавый саваран пошел на дно. Бездействовал пришелец недолго. Хапер действовал так, словно начитался Лафкрафта — устроил настоящее пробуждение Ктулху в прямом эфире! Не просто хватая и убивая людей, разламывая и топя лодки так похожими на щупальца головами — утягивая огромные корабли целиком в пучину! Сила Архимеда отчаянно сопротивлялась — но дури в госте из Всемира оказалось куда больше.

— Вот так и выглядит начало конца света, — не оборачиваясь проговорил Окелло, глядя на эти страшные кадры. — Похоже, выбора уже не остается. Надо запрашивать стратегический ядерный удар…

Правда, его тон сразу же поменялся после брошенного на телеметрию отряда взгляда.

— Мать твою, кто там остался у места прорыва? — выругался глава ККС и едва не проткнул себе ухо, давя кнопку на наушнике. — Зима, твою дивизию! Почему я должен повторять приказ⁈

Я тоже видел крохотную на фоне происходящего фигурку своей женщины. Один из экранов давал ее лицо крупным планом — губы решительно сжаты, взгляд пылает яростью. Она явно намеревалась дать бой пришельцу, одновременно ругаясь с начальством.

Мне бы взволноваться за нее, но что-то заставляло с большим интересом смотреть не на Любу, а на беснующуюся Гидру. Хапера. Огромного саварана, предпоследнюю ступень эволюционной лестницы в этой деградировавшей цивилизации. И думать при этом не об опасности, которую он представляет для Зимы, а о том, что где-то в бесконечности Всемира ждет не дождется «космический корабль» древних, который надо заправить. Все это очень быстро выстроилось в моей голове в четкую последовательность действий. Словно кто нашептал.

— Не нужен ядерный удар, Василий, — совершенно спокойно произнес я.

— А что нужно? — тон Окелло сразу же стал деловым. Он уже прекратил орать на Любу, а та, все же, отступила.

— Портальный камень и самолет до Греции. И чтобы кто-то перенес второй портальный камень внутрь живой машины древних. Остальное беру на себя.

Чернокожий мужчина набрал воздух в легкие, явно намереваясь выругаться. На затем просто выдохнул и произнес.

— Зачем?

— Внутри этого Хапера достаточно эссенции для «заправки» биомашины древних, — для менявсе дальнейшие действия теперь виделись с кристальной ясностью. — Убить урода мне не под силу, но этого и не нужно. Пока группа Зимы будет наносить отвлекающие удары, я пробьюсь к телу Гидры и, прорезав кожные покровы и мясо, доберусь до одной из крупных артерий. Вскрою сосуд и открою мост, чтобы вся кровь, а она у него почти полностью состоит из эссенции, уходила в полость корабля. Следом прыгну с камнем сам. Ослабленного обескровленного хапера вполне возможно получится добить силами Любы и воздушников.

Секунд тридцать темнокожий генерал молчал. Молчал и я, дожидаясь, пока разверзнуться уста начальства. Дождался.

— Ты хоть понимаешь…

— Понимаю, — спокойно ответил я ему. — Беру ответственность на себя.

— А с базой во Всемире что прикажешь делать, умник?

— Экстренно эвакуировать, конечно, — будто шеф сам не понимал. — Бросить все там и вернуть сюда людей.

— А портальный камень кто понесет на корабль? Рискуя навсегда остаться с той стороны? Об этом ты подумал?

— Попрошу американских детишек помочь, — пожал плечами я. — Вряд ли все согласятся, но уверен, что найду добровольцев. Все получится!

— Глебов, ты же понимаешь, что это — неслыханная авантюра? — вкрадчиво переспросил у меня уже оправившийся от удивления негр. — Плюс прямой саботаж приказа товарища Сталина о закреплении во Всемире?

— Я уверен, что товарищ Сталин одобрит решение, позволяющее не использовать ядерное оружие в близости от наших союзников и Европы, — улыбка вышла кривая. — Кстати, дать негласное поручение устроить геноцид земных сверхов с несколькими пробуждениями силами древней машины саваранов — разве не авантюра?

Как ни странно, именно моя последняя фраза и подвела итог зарождающемуся спору. Окелло все-таки выругался, кивнул, и принялся отдавать приказы. И я догадывался, почему.

Иосиф Виссарионович не даром присутствовал на давешнем совещании вживую. Более того, я был уверен, что он и сейчас оставался здесь, лично контролируя ситуация из другого штабного зала. Окелла просто так не поставил бы на прогноз Винера судьбу Земли. Как минимум ему нужна была «крыша» одного из членов Политбюро. И присутствие товарища Сталина здесь, на базе, очень четко укладывалось в эту догадку.

И было кое-что еще. Когда-то давно, сто с лишним лет назад, тогда еще Иосиф Джугашвили учился в духовной семинарии. Не окончил, но окончательно связи с религией не потерял. Один облет Москвы с иконой чего стоит. Да, злые языки разное про эту историю болтали и болтают. Да, вождь никак не демонстрировал, что остался верующим в Бога, несмотря на декларируемый партией атеизм. Но не потому ли он сделал на меня ставку, что мне помог переродиться в этом мире загадочный Распределитель, «апостол Пётр» как я его тогда обозвал. Я ведь вынужден был рассказать об этом руководству ККС — и мимо Сталина эта информация пройти не могла.

И, если так подумать, этот мой план — почему я в нем так уверен? Такое ведь в моей беспокойной службе до смерти в старом мире не раз случалось и помогало. Как и у многих моих коллег. «Это подсознание сработало» говорили нам штатные психологи. «Информация и опыт накопились в памяти и произошел качественный скачок понимания — так и работает интуиция.» Но никогда раньше на кон не шла настолько серьезная ставка! И внедряться внутрь Хаперов мне еще ни разу не приходилось. А я уверен в исходе дела как никогда. Неужели и впрямь «божественное откровение»?

Так ничего и не надумав, я попросту выкинул лишние мысли из головы. И отправился подбирать амуницию для будущего боя. Точнее, просто очень надежный подсумок для портального камня, который максимально трудно будет порвать или потерять. Остальное выращу на себе сам. Вернее, это я так думал.

— Вот! — Винер с металлическим контейнером нагнал меня у самого портального зала. — Извиняюсь за задержку, биологи отдавать не хотели, пришлось вызовом охраны пригрозить.

Поставив на пол ногу, он набрал код на встроенном замке и откинул крышку.

— «Инструмент»? — опознал я аккуратную кучу слизи. — Зачем?

— Корабль определенно закроет сделанный вами проход, когда вы войдете в хризалиду управления, — донес до меня очевидную мысль кибернетик. — Наверное, «люки» можно открыть как-то еще… но зачем испытывать судьбу?

— Вы меня сейчас спасли от, возможно, огромной ошибки, — я с чувством пожал руку кибернетику. — Спасибо!

Слизь, стоило окунуть в неё пальцы, привычно сформировала перчатку. Вот теперь я точно готов. Кивнув ученому, я двинулся к помосту, откуда открывался портал в Всемир. Меня уже ждали и приготовили помещение. Служащие в бункере сотворили настоящее чудо, буквально за двадцать минут убрав все лишнее из пещеры, что могло тормозить поток людей. Значит, эвакуация пройдет по плану. Оставалось одно: убедить кого-то отнести камень в «живую пещеру». Негр был в одном более чем прав: если у меня с Хапером не заладится, для гонцов это может стать билетом в один конец.

* * *

Военные не задали ни одного лишнего вопроса. Появился старший по званию, тремя предложениями ввел в курс дел, сообщил об экстренной эвакуации, дал десять минут на сборы — подпол только руку к козырьку приложил и тут же развил бешеную деятельность. Уже через пять минут все его подразделение, конно и оружно, стояло в очереди к порталу. Без шума и пыли, разве что с матерком.

А вот со сверхами пришлось объясняться. Дети самой демократической страны мира, блин — своя специфика.

— Хапер? На Земле? А ты предлагаешь нам идти в желудок еще более страшной твари? — Брайн.

— Что-то я никак не могу понять ваше командование, Вик. — Либра. — Там сейчас нужен каждый супер, а нас опять отсылают непонятно куда.

— В желудок мы не пойдем. — Сердцеедки. — Гвен рассказывала, как вы там развлекались, нафиг-нафиг!

— А может просто здесь останемся? — Хоп. — Судя по словам Вика, на Земле сейчас опаснее, чем тут.

— Ребята, ну Вик же объяснил! — Голубка. — Нужно всего лишь отнести портальный камень в ту живую пещеру! Без этого ничего не получится!

Я зацепился за слова Гвен. Прекрасно понимая, насколько это цинично — использовать влюбленную девчонку. Но на весах было что-то посерьезнее, чем эмоции и чьи-то чувства.

— Я не могу никому из вас приказывать или заставить. — развел руки. — И вы тут все правильно сказали. На Земле полная задница, а я прошу вас прогуляться через Всемир, и забраться в чрево существа, которое нас в прошлый раз чуть не переварило. Это опасно, я понимаю. Но, если бездействовать, у нас вообще не будет шансов. Первый Хапер проник в наш дом. Общий дом. Это значит, что рано или поздно придет и другой. Или этот отожрется до следующей мутации, и тогда нашему миру точно конец. Поэтому, я просто прошу — сделайте это.

На некоторое время между нами повисло молчание. Большинство американцев выглядели так, словно хотели сказать — это не наша война. Ангел отводил взгляд, Хоп нацепил маску полного равнодушия, Сердцеедки синхронно выпятили подбородки и смотрели на меня с вызовом. Либра, как обычно погрузилась в себя, а Голубка сделала шаг вперед.

— Я пойду. Если остальные откажутся — одна.

— Пф-ф! Кто бы сомневался! — тут же выдал Брайн. А следом получил жесткий подзатыльник от Жанин.

— Я тоже пойду. — девушка продолжала выглядеть задумчивой, словно отвлекалась на разговор от чего-то более важного. — Гвен без меня может заблудится.

— Я помню дорогу!

— Или не выбраться.

— Вот за это не волнуйтесь! — в принципе, сильный электрокинетик и кукловод без проблем должны добраться до нужной локации. — Я вас потом оттуда выведу. Как в прошлый раз.

Хорошо, что Винер не забыл отдать мне тот прибор, который позволил это сделать тогда.

По моему внутреннему приказу, портальный камень установил мост между базой во Всемире и Землей. Военные тут же организованно начали переход, а американские сверхи все стояли и ждали чего-то.

— Мы тоже выдвинулись. — Либра подхватила Голубку под локоть и буквально потащила в сторону Завесы. — Ровно через четыре часа, верно?

— Через четыре часа я буду в Эгейском море, так что, да. — подтвердил я, махнув девушкам рукой. И уже обращаясь к другим сверхам, буркнул. — Ну, пошли что ли? Чего портал долго открытым держать?

Что характерно, помочь гонцам так никто и не вызвались. Вот она дружба по-американски! Каждый сам за себя. Почему-то я был уверен, что русские бы так не поступили.

Глава 16 Хапер-2

Халк

«Белый лебедь» — не только очень красивый, но и очень быстрый самолет. Бомбардировщик, способный уходить от истребителей, просто прибавив газу! Ради меня и моей миссии экипаж выжал из машины всё. Четыре часа из центральной Сибири — и я уже подлетаю к месту десантирования. Никто не мог бы довезти меня сюда быстрее. Но и события на месте не стояли.

Я следил через свою проекционную гарнитуру за происходящим, смотрел кадры, полученные в ходе оптической разведки, слушал комментарии Зимы. СССР без объяснения известных немногим, включая меня, причин отказался от ядерной бомбардировки Гидры. Англичане, заварившие эту кашу, разумеется, отказались тоже и заблокировали свое ядерное оружие в странах Европы. Ближний Восток атомным оружием пока похвастаться не мог, включая турок.

Зато у вышеупомянутых политических игроков были свои мощные сверхи. И лететь им было недалеко. Турецкий отряд вообще своим ходом прибыл… и, как и другие группы и отдельные суперы завис на безопасном расстоянии. Международная политическая система все еще казалась целостной, и никто не решился атаковать врага прямо через его многочисленных жертв. Тем более, огромный зверь из Всемира пока никуда и не двигался, вполне доставая своими бесконечными шеями буквально везде, где хотел. Так что арабы, африканцы и турки надеялись, что тварь поползет на север, а европейцы и русские — что на юг.

В это время Китай и США с интересом наблюдали за действиями хапера, аж хруст попкорна и чавканье сладким рисом отсюда слышно было. Они, наверное, уже и виски с маисовой водкой массово заготовили — праздновать каждое следующее бедствие, что устроит в СССР и Европе удачно вызванный супер-демон. Вот только он их подвел.

Саваран оказался изрядно отожранным уже по прибытию. Видимо, победил не одного своего собрата эволюции, и на Землю уже пришел почти готовым к очередному Пробуждению. Основательно подзаправившись, он решил вздремнуть прямо на дне. Ну и заодно уровень поднять. Спасибо Винеру и биологам с базы — они самые первые это поняли и сообщили мне. До остальных причастных доходило значительно дольше. Масштабы и сила существа пугали всех, кто находился поблизости от него, а страх мешал трезво мыслить.

Как только с поверхности воды исчезли последние свежеобработанные британцами сверхи — головы Гидры нырнули под воду и море успокоилось. Зато еще больше занервничали суперы. В поднятой со дна мути очертания даже такой громадины не удавалось разглядеть ни со спутника, ни с беспилотников-разведчиков. И поначалу суперам из разных стран было решительно непонятно, что произойдет дальше. Куда двинется гигант. Взвесь медленно оседала…

Я долетел ровно в тот момент, когда поднятая муть наконец очертила контуры гигантского тела под водой. Неподвижного. В очередной раз подтверждая мою догадку, что мне продолжает «подыгрывать» Распределитель. Одно маленькое везение, ну два подряд — можно списать на случайность. Но когда раз за разом — невольно задуматься заставляет. Причем именно маленькое, на «помощь свыше» не похожее — но при этом позволяющее получить максимальный результат в каждой сложившейся ситуации.

Вот и сейчас. Хапер уснул именно тогда, когда мне надо проковырять в его теле дыру. Совпадение? Не думаю. После стольких «совпадений» — не думаю…

— Высота одиннадцать тысяч метров, вы точно хотите сбрасываться с такой высоты, генерал? И именно в этой точке? — спросил меня командир экипажа. — За бортом очень холодно и нечем дышать, а мы держим скорость полтора МАХа!

— Все учтено, — ответил я им, одновременно наращивая на лицо специальную маску, закрывающую органы дыхания и прячущую под прозрачные пластинки брони глаза. — Готов к десантированию.

Зеленый свет меняется на красный, идет обратный отсчет — и срабатывает катапульта. Я в свободном падении, а «Лебедь уже закладывает левый вираж. Пусть иностранцы думают, что это борт с шестью ракетами воздух-поверхность. Теми самыми, что атомными 'головками». Меня же радару не засечь. Чуть-чуть раскрыть крылья — чтобы не оторвало нафиг набегающим потоком — и вот я уже сам себе планирующая авиобомба.

…Я не обольщался, что «апостол Пётр» меня спасет и направит, если я сам накосячу. Он ведь меня послал «спасать СССР», а не сам подрядился. Пока я справлялся и не сдавался — мой путь вел меня к цели. Цели уже близкой — но и самое сложное тоже оставалось впереди. Эх.

— Зима, ответь Халку! — я говорил в ларингофон, не раскрывая рта. После управления терминалом зрачками — легкий фокус.

— Витя, ты прилетел! — не смогла сдержать радость Люба.

— Не просто прилетел, — в груди потеплело. — У меня с собой средство, чтобы обломать Пробуждение Хаперу и серьезно его ослабить.

— Лучшее, что я слышала за день! — искренне обрадовалась девушка. — Камень с души упал! И не у меня одной.

И почему я решил, что Зима одна? Там же целая команда наших и союзных сверхов.

— Можешь сделать так, чтобы кроме меня тебя никто не слышал? — спросил я.

— Заче… Сейчас. Все, мы одни на канале и подслушать меня никто не сможет в шаре из метели, — из радостного голос любимой стал напряженным. — Что случилось?

— Эту штуку, которая у меня с собой, надо внедрить в тело Гидры, — планировать мне оставалось не так долго, и я решил опустить подробности. — Потому сразу с полета нырну и пойду на глубину.

— И зачем это было от моей команды скрывать? — несколько удивленно переспросила советская супергероиня.

— Потому что это разобьет тот барьер страха, что удерживает остальных от попыток урвать себе эссенции у временно бессознательного саварана, — ответил ей я. — Как только нырну, остальные, пусть и с запозданием, но сообразят, что опасность от Хапера теперь минимальна. Еще и драку устроят, решив поделить шкуру неубитой Гидры. Не ведись на это сама и постарайся тормознуть подчиненных… кого сможешь. Остановить силой не пытайся — я уже видел, как от одного призрачного шанса заполучить золотую кровь нахаляву начисто сносит крышу у вполне, казалось бы, вменяемых сверхов.

— Ты что, Витя! Наши ребята не такие… — кажется, я смог серьезно выбить из колеи девушку.

— Я предупредил. Держись на безопасном расстоянии сама и удерживай кого удалось уговорить, — повторил я. — Ах да, и не пытайся мне помочь, даже если покажется, что нужно. Винер предсказал заварушку всех против всех, потому я экипирован портальным камнем. Уйду с ним во Всемир прямо из-под воды — это будет единственный безопасный отход. Поняла меня?

— Д-да, — Зима, кажется, не сразу осознала, что услышала. — Погоди! Но если ты уйдешь с камнем — как назад⁈

— Все уже сплани-ро-ва-но, — по слогам продекламировал я. — Помнишь? Винер.

— Да, но…

— Я уже почти у воды, сними защиту и увидишь меня, — я и сам уже видел крохотную белую сферу в воздухе над одним из маленьких островов. От моих слов она исчезла, превратившись в едва различимую человеческую фигурку. Даже цвет не разобрать из-за расстояния. — Помни, что я сказал! И…

Черт, как-то до предела банально. Ну и ладно.

— Я люблю тебя! — ну вот, я это и произнес. Теперь это уже не интрижка, а серьезные отношения. А значит, как ни крути, надо выжить. Чтобы эти слова не стали предсмертным прощанием.

Поменяв угол атаки крыльев, я сменил траекторию на вертикальную. Вытянулся, наращивая броню и напрягая мышцы, чтобы легче перенести удар об воду. Контакт!

* * *

Зима

— И я люблю тебя. — Зима проводила взглядом промелькнувшего в небе и исчезнувшего в глубине Виктора, поднявшего целый фонтан воды. И уже в голос скомандовала: — Отступаем! Делай, как я! Виктору наша помощь не требуется.

И стала удаляться от… внезапно начавшегося побоища! Не прошло и минуты с момента погружения Глебова, как множество сверхов из наблюдателей превратились в бойцов. Причем, разделились они почти поровну — одна часть тоже направилась к воде, а другая — напала на соперников.

— Что⁈ — Красный Шторм едва не потерял контроль над сферой воздуха, когда увидел, что и некоторые греки бросились за призом. — Но как? Да стой же!

— Приказы не обсуждаются, а выполняются! — от ледяного тона аж через гарнитуры пахнуло в уши холодом. — Данила, отходи. Все, мы тут уже никому не помощники.

А драка в небесах, на воде и под водой разгоралась не на шутку. И шла без всяких правил. Стороны смешались, да и не было их уже, этих сторон. Турки, греки, британцы, немцы, французы, испанцы, американцы, русские — все сверхи, кого прислали на место появления гигантского Хапера, теперь стремились всеми силами прорваться к его спящей туше.

Государственные интересы, политические альянсы, просто человеческие отношения быстро отошли на задний план, когда стало понятно, что прямо здесь, под ногами и толщей морской воды, лежит спящая, а значит беззащитная, цистерна с бесконечным по человеческим меркам запасом эссенции. Которая может возвысить сверха настолько, что все его прежние возможности будут казаться играми в песочнице.

Стать не просто сверхом, а почти богом, которому будет плевать на режимы, правительства и приказы — слишком большое искушение. Снова, как это уже не раз бывало в человеческой истории, началась золотая лихорадка. Только теперь люди бились не за металл, а за иномирную жидкость. Но суть не поменялась.

На глазах у девушки сцепились сразу три человеческие фигурки. Сильный анималист прямо в воздухе поменял боевую форму, превращаясь из крылатого гуманоида во что-то похожее на акулу или небольшого кита. Но до воды долететь не успел. Спикировавший сверху электрокинетик выжег на серой спине рыбочеловека две глубокие полосы ожога, и тут же сам был атакован пирокинетиком.

Пока огонь с электричеством выясняли, кто из них сильнее, из морской пучины вырвался водяной хлыст и надвое разрубил управляющего огнем сверха. Люба сместила взгляд — так и есть, гидрокинетик скользил по воде, как жук-водомерка, нанося удары направо и налево.

Под водой тоже творилось черти что. Мелькали стремительные тени, то тут, то там на поверхность вырывались пузыри воздуха, часто окрашенные кровью. Виктор снова оказался прав.

«Как только я нырну, остальные, пусть и с запозданием, но сообразят, что опасность от Хапера теперь минимальна.» — вспомнила она его слова. Ну да, нельзя же, чтобы все это богатство — тонны эссенции, достались какому-то русскому.

Так он сказал, а сам полез на рожон. В самое опасное место в мире — как всегда. Ее мужчина, этот странный пришелец из какой-то параллельной реальности, почему-то сражался за их мир с куда большим энтузиазмом, чем рожденные в нем.

Как так вышло? Почему люди будто с ума сошли и начали разрушать до основания единственное место, где могли жить? Неужели, так сработала порченая кровь саваранов? Наверное, их все же не зря раньше называли демонами!

Или дело не в крови, а в человеческой природе? Жажде власти и могущества без ответственности? Тогда почему, когда одни пытаются уничтожить планету, другие пытаются ее спасти?

«И спасут! — оборвала бессмысленный в данной ситуации поток мыслей Зима. — Удачи тебе, милый!»

* * *

Халк

И опять помогла телесная кинетика, временно превратив мое тело в каменной прочности монолит. Всего лишь на полсекунды — но и этого хватило, чтобы пробить поверхность воды. А дальше я и сам активно погреб, быстро погружаясь. Нужно было сполна реализовать полученную фору и буквально влезть Гидре под кожу, прежде чем та отреагирует. Не стоило забывать, что савараны весьма опасны и во время мутационного сна. Кто не верит, пусть поговорит с тремя убитыми Либрой морпехами. Для этого, правда, надо некромантом быть или шаманом. А девушке всего-то белка для трансформации не хватало.

Потому к телу Гидры я приближался с определенной осторожностью, до рези вглядываясь в покрытые донными отложениями очертания титанического организма. И все равно каким-то образом спящий Хапер меня засек. Это было похоже на выстрел из пушки или, скорее, запуск управляемой ракеты. Только вместо реактивного выхлопа за рассекающей морскую воду малой головой тянулась бесконечная шея! Увернуться я успел — но снизу приближались еще три! А та, что промахнулась — уже ринулась на меня сверху. «Танцевать» в толще воды означало с гарантией проиграть, путь назад мне был заказан — нужно было срочно нырять еще глубже. К самому телу пришельца из Всемира!

Теперь все мое внимание уходило на то, чтобы меня не перехватила очередная пасть и не коснуться многочисленных шей-щупалец, сохраняя скорость погружения. Точность автоприцеливания у мутирующей Гидры оказалась такая себе, но поскольку хваталок и кусалок все прибавлялось — итог вышел закономерным. Увернуться от очередной атаки и не наткнуться на торчащие тут и там шеи оказалось просто некуда — пришло время атаковать в ответ. Я на плаву выставил руку, отращивая лезвие… совсем забыв про симбионта, который все это время о себе не напоминал.

Пучок собственных золотых щупалец впился в квази-голову — и та вдруг остановилась, будто длинна шеи кончилась. А потом начала стремительно втягиваться назад, на глубину. Прочности золотых нитей хватило, чтобы меня потащило следом, как на лифте. А остальные голово-конечности тут же потеряли ко мне интерес. Блин. Мог бы ведь и сам догадаться использовать живой прибор! Если он людей и сверхов лечит — то саваранов-то должен тем паче. Ведь их далекие предки его разработали и вырастили под свои нужды.

Опускаясь на своеобразном буксире, я в первый раз получил возможность обернуться и посмотреть вверх. Донная взвесь опять поднялась и заслоняла собой и так не особо яркие на такой глубине солнечные лучи. Однако по движению размытых теней у поверхности и хорошо расходящимся в воде звукам стало понятно, что там идет бой все-против-всех. Иначе говоря, дезматч. А автономная оборона Гидры вносит дополнительный элемент хаоса, не давая никому нырнуть за мной. Ну и хорошо. Теперь осталось самому не налажать.

Мне опять повезло: малые головы на шеях не просто росли прямо из тела саварана — а из специальных полостей, в которых в спокойном состоянии прятались, свернув шеи тугой пружиной под сдвинутыми пластинами брони. Внутри же сверхпрочной чешуи не было. Оставалось только спуститься к самому дну живого мешка, и… нет, не полоснуть лезвием. А применить прибор для обезболивания! И только тогда прорезать себе проход в полный рост еще ниже. И опять: золотые щупальца — костяное лезвие. Протиснуться вниз головой вперед, раздвигая и расталкивая живые ткани плечами и локтями практически вслепую. И еще. И еще.

Кажется, регенерация демона заращивала рассеченную плоть почти так же быстро, как я продвигался вперед. Если б не портальный камень — это могло бы стать проблемой. Но мой путь вел меня в один конец — а путеводной нитью служил толстый сосудистый пучок толщиной пару метров в поперечнике, идущий от основания шеи квази головы. Он светился теплым желтым светом, и один из сосудов, очевидно, артерия — пульсировал все сильнее. А потом потоки яично-желтого свечения и вибрация стали пробиваться и снизу. Не сразу я понял, что нарастающая ритмичная тряска — это всего-навсего пульс мега-демона.

Хапер спал, но не был беззащитным. Его тело с бешенной регенерацией само защищало его от даже такого необычного способа вторжения. И, если бы не «обезбол» инструмента Древних, то защитные механизмы организма перемололи бы меня и внутри. Не знаю, кислотой там прыснули, или просто устроили бы микроспазм в мышцах, чтобы меня раздавило в лепешку даже с регенерацией.

Но с анестезией я пусть и медленно, но пробирался вперед. Пробившись через слои мяса, подкожного жира и черт еще знает чего, я, наконец, оказался перед артерией. Здоровенной, как федеральная трасса на шесть, а то и восемь полос движения. Не знаю, шла она от одного из его сердец, входила в какой-то круг кровообращения — для меня было достаточно того, что эссенция струилась по ней мощным потоком.

Правда, сама она, тоже оказалась надежно защищена слоями собственных мышц, но уже другой фактуры и бесчисленными слоями сухожилий. Пока я через весь этот слоеный пирог добрался до внутренней стенки сосуда — внешняя восстановилась. Да, а я хотел сюда идти без «инструмента»!

Стоило только сделать надрез, как в лицо тут же ударил поток крови. Золотая эссенция чуть с ног не сбила, настолько плотным было давление внутри. Так, если делать большую дыру, надо за что-нибудь зацепиться. А то снесет к хренам. Поднявшись повыше, зацепился золотыми нитями за стенку артерии, и от души рубанул огромным клинком по поверхности ниже.

Золотая жидкость затопила все вокруг в одно мгновение. Но я был к этому готов. Все, громадина долбанная! Ты меня достала. Открыть портал!

Глава 17 Машина Древних

Бурлящий поток начал иссякать только минут через пять. Вряд ли, конечно, я сцедил всю кровь-эссенцию из огромного тела этой твари, однако в портал вылились тонны жидкости. Естественно, это не убьет Зверя, долгое время занимавшегося сбором сил — вероятнее всего ради живучести, Хапер обладал не одним и не двумя кругами кровообращения. Но, надеюсь, машине Древних этого хватит, чтобы завестись.

«Инструмент» предтеч продолжал удерживать меня над зеркалом портала, вцепившись усиками-манипуляторами прямо за плоть. Вибрации, идущие по телу чудовища сообщали, что оно вполне себе еще живо и здорово, хотя и ослабло изрядно.

Больше мне тут было нечего делать. С остальным, надеюсь, смогут разобраться другие сверхи. Вон их тут сколько поналетело!

Отдал мысленный приказ «инструменту» и тот отцепился от мышечных волокон саварана, а я полетел прямо в портал. По пути, естественно, здорово извозился в эссенции, но, что странно, не почувствовал какого-то особого подъема сил. А ведь раньше мне было нужно гораздо меньшее количество для целого Пробуждения!

Наверное, Хапер, подумалось мне, ощущая исход крови, каким-то образом заблокировал эссенцию. Не сразу — когда она лилась в портал потоком, я буквально кожей ощущал ее силу. Но позже, повинуясь команде хозяина, витальная жидкость превратилась в обычную золотую водичку. Что-то вроде плазмы крови у человека.

Под ногами спружинила упругая поверхность. Знакомое место — тот самый центральный зал машины-организма, занимающий целый Лоскут, а то и вовсе являющийся им. Стены из плоти, пронизывающие их светящиеся кровеносные сосуды, наросты, окружающие закрытую хризалиду.

Выглядело все почти так же, как во время нашего первого посещения этого места. Но все же с отличиями. Раньше, когда я здесь находился, было ощущение, что стоишь внутри спящего летаргическим сном гигантского живого существа. Теперь же без всяких подсказок было ясно — оно проснулось.

Стены, наросты, артерии этой биомашины как бы светились. На всех диапазонах слышался какой-то глухой шум. Скорее даже, ритмичный стук, будто где-то далеко билось огромное сердце. А хризалида так и вовсе пылала. Причем, во всех спектрах зрения — я прогнал с десяток, проверяя.

Отлично, значит завелась «жучка»! Время прокатиться! А где девчонки?

Жанин с Гвен обнаружились через пару секунд, под самым потолком центрального зала. Я было решил, что организм их схватил и удерживает, но потом Либра убрала свои кровавые нити-щупальца, и девушки спланировали на пол.

— Когда через портал хлынул поток эссенции, нас чуть не утопило. — пояснила выбор места ожидания Жанин. — Вот я и подняла нас наверх.

Гвен же молча протянула мне второй портальный камень. Ее почему-то ощутимо знобило — зуб на зуб не попадал. Будь передо мной обычный человек, а не сверх на втором Пробуждении, я бы сказал, что у нее лихорадка.

— Искупалась в эссенции. — опять выступила комментатором Либра. — И наглоталась. Похоже, она на грани очередного Пробуждения. Ей бы в спячку, но она вбила себе в голову, что должна дождаться тебя.

— Спасибо, Голубка. — я тронул плечо девушки с благодарностью. И даже в боевой форме ощутил, как ее трясет. — Кончай геройствовать. Устраивайся где-нибудь, и начинай мутацию. Жанин последит.

— И подправлю, если что-то не так пойдет. — кивнула та. — Что? Я многое узнала, когда в прошлый раз подключилась к этой штуке. Правда, помню не все, и частенько оно само всплывает в голове.

— Ну и отлично. Тогда вам двоим будет чем заняться, пока я буду выяснять, как эта штука работает.

С помощью «инструмента», которым я пользовался все увереннее, я вырастил из плоти у стены что-то вроде ложа, куда мы с Жанин и уложили Гвен. В другое время она, наверное, воспротивилась бы такому — укладываться спать на кусок мяса! — но сейчас ей явно было не до рефлексии.

— Ладно, девоньки, я пошел. — махнул я рукой американкам. Прошел через зал и остановился перед светящейся хризалидой. — Ну что, машинка, покажи, как ты работаешь, и что умеешь.

Подчиняясь моим командам, «инструмент» выпустил десятки усиков. Когда они коснулись стенок кокона, те разошлись в стороны, открывая проход внутрь. Не заставляя себя упрашивать, я сделал пару шагов и замер в центре.

— Ну? Что дальше?

Вопрос я произнес вслух, просто чтобы немного подбодрить себя. А то в памяти до сих пор были живы картинки, на которых хризалида чуть ли не досуха выпила Либру через её собственный щупальца.

Сейчас же процесс начался наоборот — стенки кокона сами выпустили манипуляторы, точь-в-точь как подобранный мною здесь же прибор древних или те же кровавые хваталки Либры. Унификация, что логично. Но если у симбионта-биоманипулятора щупальца были тонкими, то здесь ко мне устремились толстые, горящие золотом, пожарные шланги. Три из них впились в спину, по линии позвоночника, одна пристроилась к затылку, а оставшиеся четыре разделись по руками и ногам.

Несмотря на то, что в местах соприкосновения, щупальца пробили кожу и погрузились достаточно глубоко, боли я не чувствовал. Будто анестезия сработала, даже прилив сил какой-то появился.

При этом, поглощенную кровь в меня не вкачивали — а я ведь чего-то такого ожидал. Вместо этого возникло ощущение, что хризалида включила меня в некий общий для всего этого гигантского организма круг кровообращения.

Створки кокона стали закрываться. И мне почему-то показалось очень уместным в этот момент выкрикнуть:

— Поехали!

* * *

В этот же миг, словно я действительно команду произнес, мир вокруг меня моргает. На долю секунды: раз — веки опускаются, и я не вижу и не чувствую ничего, два — и теперь я вижу все. Вообще — все! Не просто вижу — ощущаю!

Каждый нерв этой сложной живой машины, каждый ее сосуд, по которым неспешно бежит эссенция. Чувствую, как сокращаются ее мышцы, как происходят сложнейшие и примитивные химические процессы. Я могу заглянуть в любой уголок Лоскута, отдать команду сделать что угодно.

Я становлюсь машиной Древних.

От масштаба у меня перехватывает дыхание, и гигантский организм замирает, послушно зеркаля мою реакцию. По человеческой привычке я пытаюсь крутить головой, но это лишь выносит меня за границы нового тела. Так быстро, будто из пушки выстрелили! Миг — и я оказываюсь в лишенной таких понятий, как свет и тень месте. Вроде космоса, только без звезд. И смотрю на себя–машину–организм–устройство как бы сверху.

Шестиугольник. Простой гекс, но линии его не такие уж и ровные, а углы расположены не сказать, чтобы равноудаленно. Фигура чуть подсвечивается золотом, едва-едва, как бы сообщая — это ты. Ты — здесь. Но не один. Гекс вписан в бескрайнее поле разного размера и форм фигур. Большинство из них — это те самые Лоскуты, составляющие безумную карту Всемира. Но некоторые подобны мне. Машины. Космолеты и космодромы одновременно.

Их так много, что даже привычная для каждого саварана фраза: «Всемир велик!» получает какое-то новое значение. Не «велик». Все вокруг — Всемир.

Так я думаю недолго. Один удар основного сердца, еще один — дублирующего. И понимаю, что у Всемира, конечно же, есть границы. Просто даже в своем нынешнем состоянии, являясь одновременно человеком и этим невероятным существом, я не в состоянии их осознать.

Чтобы не сорваться, а находиться «снаружи» откровенно страшно, возвращаюсь внутрь. Вижу, как в нише внутри меня спит девушка — Голубка. Рядом с ней сидит другая — Либра. Она оплела подругу кровяными жгутами-манипуляторами, неумелым и примитивным подобием управляющих усиков, которые я теперь могу вырастить в любом месте и в любом количестве.

Так и делаю. Прикасаюсь к спящей в сотне мест сразу. Направляю ее мутацию. Простенькая модель, но разум бедняжки не выдержит большего. Либра чувствует мое присутствие, вздрагивает в страхе. Я прикасаюсь и к ней, успокаивая. Не нужно боятся!

Оставляю их в покое. Провожу «проверку систем». Странные слова — проверка систем. Они от маленького меня. Не дают и сотой доли понимания того, что делает я-большой. Цепляюсь за эти понятия, и прихожу к заключению, что нет маленького или большого меня. Есть Я. Цельный и неделимый организм, теперь обладающий мышлением и знаниями, а также имеющий цель. Строить-спасать-уничтожить. И в этом нет ничего взаимоисключающего. Есть силы для работы, и есть работа.

Всплывают подразделы целей. Строить. Спасать. Уничтожить. Выбор. Уничтожить! Сейчас нужно уничтожить. Потом спасать. Затем строить. Не здесь — мозаика миров Всемира гармонична и не нуждается в этом. Здесь все работает, мое вмешательство излишне.

Но требуется в другом месте. Сознание соскальзывает на другой уровень, перед застывшим, охватывающем все вокруг, взглядом, проносятся созвездия, туманности, черные дыры и солнечный ветер. Не здесь. Не эта Плоскость.

Смещаюсь. Не здесь. Снова смещаюсь. Да. На месте. Короткий прыжок к окраине рукава. Солнечная система желтого карлика. Третья от звезды планета. Четыре тысячи километров от экватора, бассейн внутреннего моря. Изрезанное побережье теплого водоема. Цепь островов, архипелагов. Много жизней. Очень много. Слабых. Сильных. Нужно туда. И я оказываюсь там.

Сами собой возникают понятия. Знакомые, но чужие. Афины, Родос, Ираклион. Триангуляция. Я зависаю над морем на равном удалении от этих объектов. Наблюдаю множественное истечение энергии, источник которой лежит глубоко под водой. Пустой и бессмысленный организм. У него нет задач, нет цели, а свой разум он использует лишь для того, чтобы поглощать энергию. Существование его посвящено только этому. Бессмысленно.

Другие организмы окружают большой. Маленькие. Быстро передвигаются. Уничтожают друг друга. Поглощают энергию большого и друг друга. Их нужно уничтожить. И большого.

Я выпускаю несколько сотен усиков — тонких, толстых, скрученных друг с другом или одиночных. Одни собирают энергию разлитую по воздуху и в воде, другие устремляются к разумным. Большая часть энергии в них.

Люди. Я вспоминаю. Их называют люди. А тот, на дне — порождение родной цивилизации. Глупая ошибка. Деградация. Упадок. Хапер. Но — выбор. Он сделал выбор, а я сделаю выбор за него.

Усики пронзают его во множестве мест, устремляясь к кровеносным сосудам. Хапер вздрагивает. Он спит, его цель — мутация и перерождение. Саваран. Нелепая секта. Называли себя радетелями за традиции. Запрещены? Нет. Их оставили в покое, забыли. Незначительно отклонение в многообразии — это естественно. Бесконтрольный рост.

Он не хочет отдавать энергию. Мне приходится усилить натиск. Хапер сотрясает воду вибрациями, разум его заперт в клетке и напуган. Я освобождаю его. Он покидает тело.

Теперь маленькие. Все они напуганы. Я их пугаю. Одни нападают, другие бегут и пытаются скрыться. Это невозможно. Они могут находится только в одной Плоскости — к чему попытки? У Хапера было больше шансов, но он спал.

Энергия устремляется в резервуары, наполняя их почти полностью, а хрупкие тела падают в воду. Теперь энергии достаточно для любых целей. Хранить. Использовать. Цель «уничтожить» выполнена. Какую нужно поставить следующей?

На этом вопросе мое сознание словно был раздваивается. Я распадаюсь на машину Древних, и себя. Точнее, остаюсь цельным, но теперь ощущаю себя и ее отдельными сущностями. Благодаря этому человеческая часть осознает суть происходящего без фильтров машины Древних.

Она сыплет вопросами, как ребенок, который хочет внимания, а я в ужасе, смотрю его глазами на дела своих рук. Именно своих — то, что я был еще и организмом Древних — ничего не меняет.

— Твою ж мать! — шепчу я, наблюдая за падением с небес сотен сверхов. — Это же я их! Я их убил!

От содеянного страшно. Мне приходилось убивать и раньше, но никогда — с такой легкостью и в таких масштабах. Я словно сам стал Хапером, который тут порезвился несколько часов назад. Только в отличие от него, я использовал организм, и не возвысился ни на ступень. Боги, я ведь и его грохнул тоже! Вот это чудовище совершенно невообразимого размера, я выпил, как пакетик сока через трубочку — до дна!

Такова была цель — приходит отклик машины Древних. Точнее, не машины, я, побыв какое-то время с ним в полном слиянии, знаю, кто он-она-оно такое. Строитель… нет, Создатель. Биологический механизм, обладающий вычислительными мощностями, но без собственной воли и разума. По крайней мере, в том смысле, в каком он используется людьми — так то рассуждать он может.

Но главное — без собственной воли. Оператор или пилот диктует ее. Создатель лишь исполняет.

Это понимание отрезвляет. Я чувствую, что машина приглушила эмоции, посчитав состояние пилота слишком неподходящим для управления.

— Рефлексии вам сейчас только не хватало, товарищ. — бормочу себе под нос уже спокойнее. — Интеллигентских соплей. В мир пришло бедствие, ты его остановил, заодно не дал сбыться прогнозу Винера. Хорошая работа.

Да, кто-то погиб. Многие. Но жертв было бы на порядки больше, если бы я не пригнал сюда эту машину, и не выполнил работу. Теперь, наверняка, развитие событий здесь, в этой реальности, не пойдет по сценарию, в котором обезумевшие от своих сил сверхи, захватят власть над миром.

Но все равно — тяжело. Груз вины давит на плечи, и я малодушно прибегаю к помощи Создателя. Эмоции отступают окончательно. И в тот же миг я очень трезво понимаю, что работа не закончена.

В мире еще очень много сверхов. Пусть нет отожравшихся до Графа, но и уровня Барона хватит на многое. Тем более теперь, когда стены между нашим миром и обителью саваранов стали такими тонкими.

Люди останутся людьми. Они продолжат искать возможность возвысится над остальными. Будут убивать, забирать эссенцию друг у друга, у «демонов» — тем более, что последние сами охотно посещают Землю. И рано или поздно, один, а потом многие сверхи достигнут такого могущества, что смогут бросить вызов целым странам. И все снова повториться.

Получается, я не закончил? Не доделал работу? Опасность существует, просто мир полетит в преисподнюю чуточку позже. Так как мне поступить? Моя задача — спасти мир. Ну, или хотя бы страну!

Нулевое пробуждение — приходит подсказка от Создателя. В слиянии с ним, я сразу понимаю, что он имеет ввиду. Партийная сыворотка. Долголетие и здоровье без побочных эффектов, в виде сверхвозможностей. Перед внутренним взором проносится калейдоскоп образов, в котором я понимаю лишь часть, но и их достаточно, чтобы осознать — когда-то савараны все были такими.

Советские ученые сами того не зная повторили то, что сделала древняя, ныне почти сгинувшая цивилизация.

— То есть, если снизить уровень всех сверхов до нулевого пробуждения, страшного не случится? — я специально говорю вслух, пробуя идею на вкус. И добавляю вопрос к Создателю. — А это возможно?

Вместо ответа, машина Древних выстрелила облако спор. Крохотные микроскопические былинки с огромной скоростью разлетелись вокруг. И через каких-то несколько секунд я с необыкновенной отчетливостью понял сразу несколько вещей.

Первая: всего на планете сейчас находится 700 с лишним миллионов сверхов, из которых понадобиться откачать эссенцию. Меньше семи процентов популяции. Второе: нужно поднять Создателя на высоту 10 километров, чтобы он мог дотянуться усиками до всех этих людей. Курс прилагается. Третье: процедура займет около шести часов. И, наконец, четвертое: предполагается, что от 30 до 40 процентов сверхов в результате этой манипуляции погибнут. Причем, в зоне риска в большинстве своем окажутся те, кто дальше ушел по пути развития. От двухсот до трехсот миллионов человек…

Глава 18 В другой Плоскости

Генштаб уже давно заседал в бункере в стороне от городов. Попасть в это секретное место можно было только по одному из длинных тоннелей, выводящих к довольно людным местам. Так легче было маскировать трафик. В будущем предполагалось соединить военные углубленные объекты и гражданские подземные города «золотого миллиона» под землей же — но реализация была пока далека от завершения. Один из вариантов вообще подразумевал достройку после рукотворного апокалипсиса.

Как бы то ни было, Маргарет Тэтчер из Букингемского дворца сумела попасть в штаб всего за десять минут после начала кризиса в Эгейском море. Говорят, что генералы в штабе никогда не бегают. Мол, подумает кто-нибудь, что у носителя больших звезд паника началась — и сам запаникует. Идиотизм, конечно. В глаза надо смотреть человеку, в глаза. И вот если в них ты не видишь ничего, кроме страха…

— Покажите мне ту штуку, от которой вы тут все обосрались, — не особо выбирая выражение, приказала Тэтчер. Они никогда не выбирала выражения.

За её спиной капитан Королевской стражи в штатском положил на стол для совещаний неприметный чемодан. Сверкнула цепочка, связывающая запястье носителя и его ношу.

— Слушаюсь, мэм! На большом экране, мэм. Вид со спутника-разведчика, мэм.

Обзорный монитор от стены до стены, до того показывающий калейдоскоп из разных ракурсов, переключился на одну-единственную камеру высокого разрешения. И это того стоило. Эгейское море со всеми островами и берегами раскинулось как на ладони, видимое сверху-сбоку. В этом ракурсе особенно хорошо ощущались размеры гигантского (живого?) шестиугольника, распластавшегося в небе над водой. Нет, он не закрывал все море, даже на половину зеркала воды не бросал свою тень. Но небольшой город разместился бы под ним запросто, и еще место для окраин и парков осталось бы.

Серо-зеленое нечто, бугристое — чуждое!— небрежно игнорировало ветер и, казалось, ничего не делало. Просто висело себе, совершенно случайно, конечно же, выбрав место, куда нырнула Гидра. Случайно, как же.

— Бой между сверхами еще идет?

— Сигналы с личных гарнитур пропали сразу, как объект появился. — Наконец подошел начальник штаба. — Объективные средства контроля испытывают трудности при подлете, а в попытке залететь под гексагональную фигуру самопроизвольно разрушаются.

— Вы ведь не просто смотрели на него в камеры все это время, стараясь не описаться и ничего не делая? — кожаная перчатка на сжатом кулаке премьер-министра неприятно скрипнула, заставив военных вздрогнуть.

Никто не знал, какой сывороткой воспользовалась Тэтчер — поговаривали, что советской, но точно так выяснить и не удалось. По большому секрету ходили слухи, что её характер с тех самых пор стал еще более мерзким! Хотя казалась бы — куда? Вот на королеву Елизавету — храни её Господь Бог — средство продлить жизнь повлияло гораздо лучше. Все чаще её называли Елизавета Добрая.

— Один из наших эсминцев, оказавшийся к месту инцидента ближе других, попытался атаковать неизвестный объект ракетами ПВО. Однако все ракеты оказались сбиты…

— Вы издеваетесь надо мной или в принципе некомпетентны? — прошипела Железная Леди. — Что за «мы пукнули в его сторону»? Почему не произвели массовый пуск крылатых ракет по этому летающему дерьму⁈ Боялись промазать? Оно же с остров размером!!!

— Мэм, прежде чем палить напропалую, надо сначала узнать, что такое наш противник, — начал объяснять глава Генштаба. — Тем более что статус и намерения неопознанного объекта под вопросом. Спровоцировать нападение на наши корабли было бы явной глупостью…

— Вы конченный идиот, генерал! — глядя исподлобья, «ласково» приложила военного Тэтчер. — Ясно, как день, что это новое оружие русских! Кому еще оказалось бы выгодно спасать никчемных греков, одновременно убивая Гидру и три сильнейшие команды наших сверхов, я спрашиваю⁈

— Если эта херня плод русских технологий на основе эссенции демонов — то идиот тут не я, — английская чопорность наконец изменила военному. — Выпускать обычные крылатые ракеты бесполезно — для такой твари или механизма это вроде щекотки. Да и слишком медленные они на фоне ракет ПВО, которые все были сбиты. Надо сразу стратегическим ядерным оружием бить.

К ужасу генерала, женщина ему кивнула.

— Вот это слова военного, а не гражданской штафирки, — она споро приложила палец к замку чемоданчика на цепи.

Второй сопровождающий её офицер в штатском приложил руку к второму замку. Внутри оказалась трубка связи ЗАС и клавиатура. Премьер-министр одной рукой и не глядя отстучала персональный код доступа так быстро, словно каждый день тренировалась.

— Здесь Тэтчер. По получению целеуказаний из штаба нанести ядерный удар немедленно. Нет, не учебная тревога. Да, боевая. Исполнять, а не спрашивать, сукины дети!

* * *

Создатель не был боевой машиной. Насколько я успел понять, его вырастили для того, чтобы он мог строить и чинить. В частности, присоединять к Всемиру новые локусы других планет, а также следить за тем, чтобы однажды склеенные Лоскуты не расползлись по местам, которые им изначально определило мироздание.

Этот корабль для межмировых путешествий с огромным количеством так и не понятого мной функционала, являлся сугубо мирным судном. Не предназначенным для ведения боевых действий, битв лоб в лоб, грандиозных космических и атмосферных сражений.

Но он точно не был беззащитным.

Что и продемонстрировал, сообщив, что «внешняя среда становится чрезмерно агрессивной». Опять же — не озвучил это, а сделал как-то, что я своими (или его) глазами увидел, как к нам приближаются четыре ракеты. В один момент, без всяких докладов и пояснений, я понял, по каким траекториям эти ракеты зайдут на цель, то есть на нас, а также, сколько времени осталось до взрывов.

Пусть и частично, но связанный с машиной Древних разум быстро понял, что ракеты несут ядерные боеголовки. И то, что запустили их британцы — как реакцию на уничтожение мной их лучших и сильнейших сверхов. Вероятно, командование англосаксов решили, что видят перед собой новое оружие Советов. И ударили на опережение. Пока еще могли бить.

Чертовы идиоты ни на секунду не задумались, развязывая ядерную войну! Только бы у наших нервы оказались покрепче!

— Мы можем их перехватить?

Для взаимодействия с Создателем слова были не нужны, но я все же оставался человеком, и такой вид общения был для меня привычнее. А вот ему — нет. Организм Древних просто послал мне в мозг пакет информации, в котором были предусмотрены все варианты поведения корабля при столкновении с опасной или агрессивной средой. При этом, он тут же считал из моих мыслей сведения об угрозе, и моментально сделал поправки на ядерное оружие.

Можно было попытаться перехватить ракеты усиками, считал он. Сложностей никаких, расход эссенции незначителен, но взрывы все равно произойдут. Нас с ним заденет лишь слегка, но вреда не нанесет — шкура, способная справляться с космическим излучением и не такое выдержит. А вот четыре ядерных гриба над Эгейским морем — в самом центре мира! — это все равно четыре ядерных гриба. И, как следствие, раскручивание маховика войны и обмена ударами. Про огромное количество жертв я и вовсе молчу!

Второй вариант — комбинированный. Захват ракет усиками и теми же инструментами создание вокруг каждой из них сферы-кокона, которые поглотят взрывную волну и радиацию… Опасности никакой, но очень большой расход энергии. На четыре боеголовки у нас уйдет чуть меньше трети резервуаров.

— Неприемлемо. — тут же отозвался я. — Мы так долго ее собирали, чтобы так быстро слить? Не.

Третий путь заключался в бегстве. Перемещении Создателя с пилотом в соседнюю Плоскость — это, как я понимал, другое измерение. Ракеты теряют цель и люди их запустившие, с вероятностью выше 90 процентов, запускают процедуру самопродрыва боеприпасов без активации ядерных боеголовок… Ракеты падают, вреда почти не будет — кроме тех, кому кусок оружейного плутония на крышу упадет. Расход энергии на перемену плоскости небольшой.

— Делай. — согласился я сразу.

И когда четыре ракеты уже приблизились к Создателю на расстояние около километра, тот внезапно исчез.

А я, в смысле корабль, оказался над практически той же морской акваторией, разве что без кораблей, самолетов и ракет.

Линия побережья была знакомой. Рисунок островов тоже повторял известные мне в Эгейском море. Только следов людей вокруг не было.

— И куда все подевались?

В моем представлении, другое измерение (параллельный мир или, в терминологии Создателя, Плоскость), представляла из себя ту же Землю, но с некоторыми отличиями. Как, например, со мной вышло, когда я попал из мира, где в 2023 году Российская Федерация начинает гордо поднимать голову после тридцати лет унизительных компромиссов, в другой, где СССР так и не распался.

Но тут было как-то пустовато. Мое любопытство послужило командой для корабля Древних — он вообще реагировал на мои мысли, как часть тела. Создатель тут же поднялся на высоту километров в десять-пятнадцать и начал облет планеты по окружности. А менее, чем через час, я уже знал, что на этой Земле люди так никогда и не появлялись.

Здесь не было дорог, поселений, какой-бы то ни было активности, в виде горящих костров или бредущих сквозь леса дикарей. Только звери, некоторых из которых я опознал, как исчезнувших в моем родном мире, и девственная природа. Ну, не совсем, конечно. В паре мест я обнаружил гигантские проплешины от лесных пожаров, но виновником здесь выступал не человек, а метко ударившее в сухое дерево молния.

Не знаю, почему тут эволюция дала сбой, а обезьяны так и не слезли с деревьев, чтобы взять в руки палки с камнями, чтобы тут же начать убивать других обезьян. Возможно, их всех выкосил какой-то вирус. Или просто звезды так сошлись. Нельзя также исключать, что разумная жизнь здесь появится значительно позже, и разовьется не из приматов, а, скажем, из жуков.

В общем, мне, по большому счету было плевать. Никто не стреляет ядерными ракетами, не пытается сожрать — уже хорошо. И период развития планеты, судя по тому, что я видел внизу, не Юрский и не Меловой, так что динозавров и им подобных суперхищников в гости тоже ждать не стоит. А значит можно,наконец, выдохнуть и дать себе хотя бы небольшую передышку. А то все-бегом, бегом, даже подумать некогда!

— Вот здесь зависни, ага. — отдал я приказ кораблю Древних, когда мы снова вернулись к Эгейскому морю. — И опустись метров на четыреста. Да, вот так. Шикарный вид!

В таком месте можно и над планами подумать. А то прыгнул в машину, которая пылилась во Всемире тысячи, а то и десятки тысяч лет, влез в блок управления, полетел на Землю! И все это без малейшего понимания, что она может и чем, банально, может быть опасна. Да, в тот момент времени выяснять это не было, счет шел на часы или даже минуты. С другой стороны — а вот если бы этот Создатель в слиянии наших разумов, полностью поглотил мое сознание? И простенько, по саварански, зачистил бы моими руками всю планету?

Это сейчас я уже знаю, что машина не имеет собственной воли, и в принципе не способна вредить без команды. Однако, помню и ту холодную рассудочность, с которой я принимал решение выпить Хапера и десятки дерущихся за его эссенцию сверхов. Останься я в таком состоянии, когда пришел бы к заключению, что для спасения мира нужно уничтожить двести миллионов сверхов по всему миру — что бы выбрал?

Пришло время разбираться с функционалом доставшейся мне машинерии. Для начала, я полностью разорвал связь, но остался при этом в хризалиде. Покопался в «настройках», то есть осторожно озвучивая желания, и перевел управление на голосовое. Так-то оно получше будет, а то примет Создатель мое неоформленное желание за руководство к действию, и иди, соскребай остатки биосферы с камня!

Также «попросил» формулировать ответы, когда я задаю вопросы, а не загружать мне в мозг все скопом. Урожденные савараны, может, и умели так информацию воспринимать, а у меня, признаться, от парочки «пакетов» уже голова кругом шла. Слишком мы, все-таки, разные виды.

Полчаса возни — и у меня даже собеседник появился. Ну, вроде внутреннего голоса. На пробу спросил:

— Максимальная скорость Создателя в атмосфере данной планеты?

И получил в ответ мысль-шепот прямо в голове:

«Для скорости выше двадцати двух километров в секунду необходимо использовать защитное поле, нивелирующее трение об воздух и образования атмосферной подушки. Расход эссенции напрямую связан с выбранной скоростью перемещения».

Тут же и формула перед внутренним взором возникла. Непонятная на вид, но главного я достиг — перевел общение с машиной Древних на привычный для себя уровень! А то уже не вполне понимал, где мои мысли, а где чужие знания.

Дальше проще пошло. Прогнав целую кучу вопросов — от расхода эссенции на межмировые перелеты до создания Лоскутов, я значительно больше узнал о сути этого биомеханизма.

Как я понял, это была многофункциональная машина, предназначенная не только для строительства и ремонта, но и для хранения информации и эссенции. Своеобразный дата-центр, совмещенный с функциями топливного хранилища, автобуса и библиотеки.

Как я уже выяснил чуть раньше, прежние — истинные савараны, не копили энергию для последующих мутаций, оставаясь большую часть жизни в неизменном состоянии. Но, подключившись к Создателю, могли сразу же «прокачаться» до Хапера или даже Бедствия, если того требовали обстоятельства… А могли ограничится более простыми изменениями, например, подстроится под агрессивную среду, изменив кожные покровы и внутренние органы.

Но не навсегда. Выполнив задачу или вернувшись в благоприятную среду, они снова сливали лишнюю эссенцию в ближайшего Создателя, превращаясь в обычных… рептилий. Да, исходно, один из видов симбиотического организма данной цивилизации, выглядел, как гуманоидная ящерица. Вторым, кстати, была энергетическая сущность, которая и обеспечивала эссенцию волшебными свойствами.

Короче говоря, для Древних, Создатель являлся краеугольным камнем цивилизации. На котором было построено все. Вообще, вся жизнь. Как интернет в современном человеческом обществе.

При этом опасности он для них не представлял, даже когда наступили времена «ереси» — так Создатель маркировал путь возвышения и изменения для моего разума. Никакого восстания машин не произошло — пока савараны сходили с ума и игрались в личное могущество, их машины продолжали тихо и незаметно обеспечивать работу Всемира.

Получалось, что и для человечества он не опасен. Ну, если, конечно, надо загеноцидить сотни миллионов сверхов — он справится. Но без моей команды даже думать в эту сторону не будет.

Так, с этим разобрались. Теперь ко второму вопросу. Моя миссия — локализация кризиса с Гидрой и уничтожения сильных вражеских сверхов, увенчалась полным успехом. Но не со спасением Земли от сценария, озвученного Винером.

А брать на себя ответственность за физическое устранение нескольких миллионов людей я не хотел. Честно говоря, даже не представлял, кто мог бы. Однозначно, не руководство страны. Какими бы гуманистическими категориям не мыслила партийная верхушка СССР, искушение разом уничтожить все силы врагов будет слишком сильным. Никто перед ним не устоит.

Значит и давать им такую возможность не стоит. С другой стороны, принимать решение, что делать дальше, нужно. И не в одиночку. Значит, нужно возвращаться на Землю, но желательно без ультимативного решателя всех проблем за спиной.

— Я могу перенестись в другую Плоскость без тебя? — сформулировал тут же запрос к Создателю.

«Построить устойчивый мост между Плоскостями… Расход эссенции для перехода…» — дальше в ответе машины шли какие-то цифры, из которых я понял, что это не очень много. Можно сказать — мизер от заполненных резервуаров.

Отлично, значит можно. Значит, товарищ Халков, план такой! Прыгаем на Землю, прямо на базу в Сибири. Обсуждаем ситуацию с Океллой и, наверное, Сталиным — он же как раз там был в последний раз? Если «отца народов» вдруг замкнет на «необходимых жертвах во имя светлого будущего человечества», то «красную кнопку» ему давать не буду! Уйду тем же порталом, что и пришел… Кстати, так можно?

«Да. Связь с оператором будет поддерживаться в постоянном режиме. — порадовал меня Создатель. И тут же огорошил. — 'Что делать с объектами, находящимися в отсеке для персонала?»

Блин! Либра с Голубкой же на борту! Совсем про них забыл!

— Со мной пойдут. — не хотелось оставлять американок одних. Либру в прошлый раз чуть не убил контакт с машиной. — Они уже в сознании?

Глава 19 Из кризиса в кризис

Вот так всегда. Можно годами и веками отлаживать технологию — но мелкие косяки все равно вылезут в самом неожиданном месте. В хризалиде я не стоял и не лежал, скорее — висел, со всех сторон удобно зафиксированный удобными опорами. После мгновенного переноса опираться оказалось не обо что, а пола касались только пальцы ног. Едва не упал. А вот оставшиеся без живых сидушок Либра и Голубка с пронзительным визгом грохнулись задницами о твердый пол бункера без всяких едва. Героическое появление удалось на пять с плюсом.

Отдельная загадка, как гвардейцы удержали пальцы на спусковых крючках — ведь оружие они выхватить и навести успели. Окелло, полуприсев, выставил раскрытую ладонь в нашу сторону, Винер каким-то макаром успел спрятаться за широкую спину командира ККС. Операторы у пультов прижались к своим клавиатурам. И только товарищ Сталин спокойно остался стоять где стоял, только повернулся к источнику шума. Он же первый и сказал:

— А ви очэнь воврэмя, товарищь Глэбов.

Ну и что тут можно сказать? Как хорошо, что есть Устав. Он-то точно знает, когда и как говорить.

— Генерал-майор Глебов с докладом прибыл!

Сверхсилы, суперспособности… Армейская уставщина — вот настоящая магия! Стоило только мне произнести формализованное «здрасте», как операторы тут же отвернулись к своим мониторам, гвардейцы спрятали пистолеты, а Василий Аларович убрал руку и сменил позу на менее напряженную.

— Вольно, — ответил он, глядя мне за спину. Там, потирая ушибленные места, поднялись с пола девушки. — Мы тут как раз пытаемся понять, что делать с последствиями выполнения тобой нашего поручения.

— Вэликолэпно и самоотвэрженно выполненного поручэния! — поправил Сталин. Мне показалось, или акцент у него стал сильнее, чем раньше? — Однако, отдэльные личности, нэ могу тэперь назвать их товарищи, рэщили прэдать Совэтский Народ и всэ его достижэния, начав свою грязную политичэскую игру.

Тут Иосиф Виссарионович перевел взгляд на Гвен и Жанин. Никакого удивления во взгляде. Две фактически гражданских да еще и иностранных особы попадают в святая святых русской военной машины, а он даже глазом не моргнул.

— Да, милые дэвушки, нэ только у вас в странэ нэчистые помыслами люди стрэмяться к власти.

Причем, сказано это было на приличном английском, в который, все же, смог проникнуть неистребимый кавказский акцент Сталина.

Американки дружно закивали, огромным глазами разглядывая Отца Народов. Зная любовь североамериканцев к комиксам, наверняка они видели русского Вождя в роли абсолютного злодея. А тут вот он, рядом стоит.

— Иванов, уведи гражданских в комнату отдыха, — приказал одному из связистов Окелло. — Они свой подвиг уже совершили, доставив портальные камни на корабль.

— Нэт, пусть слушают, — остановил спеца Сталин. — Они имэют права знать. Василий, ввэди товарищей в курс дэла.

Глава ККС вздохнул. Поморщился.

— Поскольку мы никак не могли согласовать твою операцию по угону биокорабля Древних, или как он там…

— Предки выбравших путь саваран, разумные ящеры, называли корабли такого класса — «Создатель», — подсказал я.

— … Появление Создателя над Эгейским морем вышло сюрпризом для всех. А его действия и возможности — тем паче. Ты смешал нашим противникам из Великобритании все карты. Настолько, что те после уничтожения ядерных боеголовок вместо продолжения боевых действий принялись орать на весь мир, что таким супероружием СССР нельзя владеть единолично. Мол, оно должно применяться против демонов-вторженцев под контролем представителей всех заинтересованных стран. «Заинтересованными» оказались Китай и Индия.

— То есть, получается, мы заставили-таки англичан отказаться от их плана по уничтожению человечества кроме избранной кучки самих бритов, вторженцами-саваранами? — обрадовался я. — Хоть одна хорошая новость.

— Да, теперь они во всеуслышание объявили, что в ответ на отказ перехода Создателя под общий контроль, вторгнутся на территорию СССР вместе с вооруженными силами Китая и Индии. И поставили ультиматум сроком в двадцать четыре часа. Десять часов уже прошли, — с мрачной усмешкой проинформировал меня негр.

— Это же прямой повод уже нам применить стратегическое ядерное оружие! — Окелло меня серьезно удивил. Ядерное сдерживание и было придумано в качестве меры, исключающей прямые конфликты стран «ядерного клуба». А тут — какая-то прям «Интервенция 2.0» анонсирована. — Они вообще в своем уме?

— На экстрэнном совэщании ЦэКа КэПээСэС било принято рэшэние поддэржать мэждународный ультиматум, — огорошим меня товарищ Сталин. — Там жэ принято рэшение арэстовать руководство КэКээС, а деятэльность службы — приостановить. Так жэ видан приказ на моё задэржание.

Иосиф Виссарионович немного помолчал, давая мне отойти от шока, и закончил.

— Ради мэсти лично мнэ и в попытке взять ЭСэСэСэР под свой полный контроль, мои политичэские противники в тяжэлэйший момэнт решили прэдать и Партию, и Родину… Как товарищ Винэр и прэдсказывал. Я до послэднэго нэ вэрил, что они зайдут дальшэ моэго физичэского устранэния. Однако появлэниэ Создатэля напугало их большэ, чем наших внэшних врагов.

Так вот он чего на базе ККС прописался! Физическое устранение, надо же! Хотя, чего удивляться? За свою жизнь — очень долгую жизнь — оттоптал немало мозолей. Взять хотя бы Монголию, как последний пример.

— Сейчас предатели пытаются сконцентрировать подконтрольные им войска вокруг этого бункера, — обвел руками помещение командного центра Василий Аларович. — Но для правильного штурма это подземный комплекс слишком неудобно расположен. Только масштабная группировка сверхов от второго пробуждения и выше имеет некоторые шансы на успех. Во всяком случае, сможет частично ослабить купол ПВО.

— Силами сверхов-интервентов! — дошло до меня. Пазл сложился.

— Скорее всего, после победы над нами Советский Союз насильно разделят по-живому, — негромко сказал Виннер, глядя в пол.

— А ничего, что у нас Создатель? — сжал зубы я. — В массовом низведении сверхов до нулевого пробуждения ему нет равных.

— Корабль Древних нашему ПВО не прикрыть, слишком он большой, — объяснил негр. — И, поскольку ты ушел от боя, его по умолчанию считают уязвимым к мощному оружию. Сам понимаешь, применить советские, лучшие в мире ракеты ренегаты не постесняются.

— Неужели вся армия легла под предателей⁈ — я сжал кулаки. — Весь генштаб? А как же те офицеры, что поддерживают товарища Сталина⁈

— Они сэйчас доставляют к мэстам прорывов и координируют боэвые группы свэрхов, — просто ответил Отец Народов. — Вэдь КэКээС лишили полномочий и отобрали всю приданную тэхнику, включая «Бэлых Лэбэдей».

— И что, ничего нельзя сделать, чтобы это… — на язык лезли исключительно матерные эпитеты, нормальных слов не осталось. — Это! Прекратить?

— А вот поэтому ми вас так ждали, товарищ Глэбов, — неожиданно улыбнулся в усы вождь. — Как капитан и пилот Создатэля, какое ви можете прэдложить рэшэние?

— Я⁈ — мне казалось, сильнее удивить меня после всего услышанного было нечем. Ан нет. — Как я могу что-то решать, когда дело целой страны касается? Я не военачальник и тем более — не политик.

— Вы им стали, Виктор, стоило только вам взять под контроль инопланетный корабль, — грустно улыбнулся Винер. — Не важно, откуда проистекает сила управлять глобальными процессами. Из ждущих именно твоего приказа войск, из личной силы или способности заглянуть в будущее и понять его.

Кибернетик помолчал и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Если ты думаешь, что Создатель устоит под ракетной атакой и остановит международный контингент сверхов — предатели сами нанесут по бункеру ядерный удар. Раз мы его так упорно станем защищать — верный признак, что он нам важен.

Чёрт!

— Вик! — привлекла мое внимание к себе Гвен. — Мне Жанин перевал ваш разговор. Мы может сбежать отсюда до атаки. Сбежать в другой мир, без людей! Открыть портал с помощью Создателя и вытащить всех служащих из бункера на ту сторону! И припасы вытащить, и быстросборные дома, и оружие. Этого будет достаточно, чтобы там выжить. Все лучше, чем погибнуть в этом ставшим сумасшедшем домом мире!

Проклятье… Звучит как выход. Только слишком дерьемовый, чтобы им воспользоваться. И что делать? Проклятье, проклятье, проклятье!

— Зафиксировано вторжение китайских вооруженных сил в Монголию! Регистрируется свыше десяти тысяч сигнатур сверхов категории «первого пробуждения» и трех сотен «второго»! — выкрикнул один из операторов из-за своего пульта.

Ну да, логично. Несмотря на то, что Генштаб и Центральный комитет партии уже перевели находящихся в бункере людей в диссидентов и даже предателей, сама аппаратура продолжала связывать нас с «большой землей». А как иначе? Эту базу создавали для работы — в том числе — и в условиях полного разрушения командных цепочек. Весь мир в труху, но в подобных этому командных пунктах должны остаться силы и средства для продолжения борьбы. Просто так, одной лишь политической волей, этого было не отменить.

На краткий миг я отрешенно задумался: ведь раньше обозначения своих и вражеских сверхов было совсем другим. И, получается, с нашей легкой руки, новое уже вовсю вошло в обиход. С другой стороны, а что тут удивительного? За последние месяцы мы очень много узнали о пути саваран, которых раньше считали демонами. Да и рост у сверхов разных стран произошел качественный. Вполне оправдано было бы и терминологию обновить.

Но это так — фоном прошло. В основном же мозг, зацепившись за сказанное оператором, начал быстро просчитывать последствия этого вторжения.

Монголия — как бы шестнадцатая республика Советского Союза. Но не «де юро». Фактически, она является независимым государством, связанная с СССР лишь союзными договорами. Что само по себе гарантировало любому супостату крупные неприятности при одной только попытке агрессии. Но — не сегодня.

Учитывая, что творилось во всем мире, Китай решил, что Советы не в том положении, чтобы распылять силы сразу на несколько фронтов. У нас ведь наметилось очень жесткое противостояние с Британией. В таких условиях еще на Монголию отвлекаться смерти подобно! Вот китайцы и решили «потренироваться» перед активными действиями в Сибири. Тем более ЦК партии обозначило свою позицию — они не желали войны и были готовы сдать даже идейного лидера страны!

Заодно китайцы решали давний территориальный спор. Кто знает этих из Союза: вдруг договорятся и сами все решат? А так уже все равно прибыток будет. Последователи Мао активно клепали своих сверхов. Тысячами, можно сказать. И когда «Красных Мастеров», накопилось достаточно много, а ситуация качнулась не в пользу Советов, хитрые азиаты дождались-таки удобной возможности для безответного удара.

И это ведь китайцы еще не до конца понимают, какой бардак у нас внутри твориться. Или знают? Не в этом ли причина их смелости? Сталин же, кстати, упоминал, что некоторые силы внутри нашей политической элиты, уже давно хотели бы слегка изменить порядок вещей. И тут такая возможность…

Да… Именно возможность! Не для них — нас! Не выбирать прямо сейчас из плохого и очень плохого, а хоть немного исправить ситуацию. Тьфу, да даже просто оттянуть исход, получить дополнительное время!

— Что, если мы ударим сейчас по силам вторжения? — произнес я, фактически еще формулируя идею. Но сейчас было время быстрых решений, и тратить драгоценный ресурс на длительное обдумывание каждой фразы стало бы непозволительной роскошью.

— С цэлью? — с интересом уточнил Сталин.

— Демонстрация. Если они посчитали, что Союз слишком слаб, и не сможет защитить своего союзника, мы продемонстрируем им всю глубину этого заблуждения. Одновременно и Западу, и нашей номенклатуре покажем, что СССР — это не колосс на глиняных ногах, а вполне себе зубастый зверь, который никогда своего не отдаст.

— С помощью Создатэля, полагаю?

— Верно! Раз уж весь мир считает, что у нас есть новое супероружие на базе технологий саваранов, так давайте не будем их в этом разубеждать! Пусть лучше боятся — переговоры и позже можно провести!

На несколько секунд все замолчали, переваривая сказанное. Потом Иосиф Виссарионович поднял усы, улыбаясь.

— Мнэ нравится инициатива товарища Глэбова! Василий, Борис — что скажэтэ?

Окелло пробурчал что-то вроде «ну, хуже точно не будет», а Винер надолго погрузился в напряженное молчание. Когда же заговорил, голос у него был слегка неуверенным.

— Я скорее выступлю в поддержку этой идеи. Но есть некоторые нюансы, которые просчитать прямо сейчас невозможно — слишком мало времени. Не наломать бы дров…

— Все на свете просчитать невозможно! — нет, я не забыл, что разговариваю с отцом советской и мировой кибернетики, который смог на одних лишь расчетах продлить срок жизни Советского Союза больше чем на тридцать лет, чем в моем родном мире. — Скажу, как кадровый офицер. Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и жалеть о несделанном.

У военных действительно есть такая максима. Фактически, оказавшись в сложной боевой ситуации, каждый советский офицер будет делать хоть что-то, даже, если и не уверен в результате. Нас так учили. Бездействие слишком часто оборачивалось огромными жертвами.

— Эта машина точно справится? — бывший глава советского правительства, а сейчас «консультант» и «серый кардинал» пристально взглянул мне в глаза.

— Выпить их сверхов — точно. — не отводя взгляда ответил я. — За остальное не поручусь, я все еще слишком мало знаю о ее возможностях.

— Попробовать стоит. — Окелла кивнул.

— Тогда давайтэ так и поступим. — Сталин, несмотря на свой более чем почтенный возраст, живости ума, как и решимости, не утратил. — Сколько на это понадобится врэмени?

— Не думаю, что много. — произнес напоследок я, и пропал из поля зрения всех находящихся на подземной базе людей.

Появившись в раскрытой хризалиде Создателя, которая все это время поддерживала режим двустороннего канала между Землей и Плоскостью, в которой я и оставил его на парковке.

Не тратя лишнего времени, запустил частичное слияние, чтобы биомеханизм Древних мог брать мои цели и задачи напрямую из разума. События неслись вскачь и я экономил каждую секунду. Пусть и удовольствия от даже частичного слияния с псевдо разумом машины Древних не испытывал.

А она уже сама выстроила маршрут. На максимальной скорости перенесла нас от Эгейского моря до места, где в этом мире монголы так никогда и не построят Улан Батор. Скользнула за грань, разделяющую Плоскости, и оказалась висящей прямо над городом.

Это разумеется, стало полной неожиданностью для сил вторжения. Когда прямо у тебя над головами вдруг появляется здоровенная непонятная штука, закрывающая собой половину небосвода, это страшно. На несколько секунд все будто замерло.

Этого времени мне хватило, чтобы быстро оценить ситуацию. Регулярных войск режима Красного Неба вокруг не наблюдалось, зато сверхов, всех видов и мастей в наличии было предостаточно. Летающие и наземные, человекообразные и звероподобные, похожие на легендарных чудовищ и внешне не отличимые от обычных людей — китайцы в вопросах мутаций всегда придерживались самых неортодоксальных взглядов.

Их отправили сюда первым эшелоном вторжения, а войсками предполагалось лишь закрепить успех, формально застолбив за собой захваченную территорию. В результате сейчас мне противостояли лишь измененные сывороткой люди, а не танки и авиация. Что упрощало задачу.

В какой-то миг мне показалось уместным крикнуть — я бы смог, знаю — всем этим недоумкам, чтобы бежали подальше. Более того, до начала этой миссии я предполагал, что один мой вид перепугает китайских сверхов, и они без всякого боя дадут стрекача. Эгейский кризис показал, что даже очень сильным пробужденным в бою с Создателем ловить абсолютно нечего.

Но увидев, что они успели натворить за то короткое время, что я сюда добирался, отказался от первоначального плана. Если уж кого и жалеть, то это погибших местных жителей, которым никто не дал даже призрачного шанса спастись. Десятки, сотни мертвых тел покрывали улицы Улан Батора, свисали из разбитых окон. Многие умирали прямо сейчас, других же только ждала трагическая участь. Вон, на окраине города уходит к горам длиннющая колонна…

Передо мной были хищники. И они пришли убивать. Запугать местное население так, чтобы у них и мыслей о сопротивлении не осталось. Их так воспитывали — уж не знаю как, мозги промывая, или они так менялись под действием эссенции саваранов. Да и не важно. А вот что важно, что я не собирался отпускать отведавших человеческой крови чудовищ.

Врага нельзя оставлять в живых. Если он выживет, когда нибудь сможет стать сильнее тебя. Выберет время, подгадает момент твоей максимальной уязвимости, и убьет тебя.

Десять тысяч триста сорок шесть золотых нитей вылетели из Создателя, неуловимо быстро соединив меня с китайскими Красными Мастерами. Десять тысяч триста сорок шесть живых организмов оказались нанизанными на едва различимые усики. Десять тысяч триста сорок шесть человеческих сердец отчаянно забились, в попытках удержать в своих жилах уходящую кровь.

Но муравью не справится с горой. И десяти тысячам муравьев это тоже не удасться. Усики-манипуляторы в считанные секунды освободили людские тела от излишков эссенции. Перенаправив ее в резервуары Создателя — он ведь немного потратился за дорогу. Пронесся над Землей без людей с полным игнорированием таких законов физики, как сопротивление воздуха, сила тяжести, и еще десятка, про которых, скорее всего, и не знал.

Четыре тысячи сто тридцать восемь мертвых тел упали на землю — как и обещал биомеханизм Древних, сорок процентов не смогли пережить принудительное изъятие эссенции из организма. Сто пятьдесят один сверх погиб от силы тяжести — сверзились с высоты на землю, когда разучились удерживать свои тела в воздухе. Но почти шесть тысяч человек, точнее — пять тысяч восемьсот семьдесят семь, остались живы.

Но теперь они ничем не отличались от тех, на кого несколько минут нападали. Растерянные, лишенные сил, перепуганные… Ну, удачи им. Думаю, местные с удовольствием вернут им все накопившиеся долги.

На этом я уже собирался отчаливать — акция устрашения, как по мне, прошла прекрасно, надолго отбивая у врагов желания связываться со злыми русскими. После такого китайцы десять раз подумают о том, чтобы подводить к Монголии войска. Но тут, как и над Эгейским морем, Создатель уведомил меня о приближающихся ракетах с ядерными боеголовками.

Китайцы отреагировали в разы быстрее британцев. Или заранее готовились к такому повороту событий. Они совершили пуски с самолетов практически в тот же момент, как машина Древних материализовалась над Улан Батором. Это могло значить только одно — они даже свой первый эшелон списали. Ведь выжить в городе, над которым взорвется шесть боеголовок с ядерным зарядом, шансов не было и для самых сильных сверхов.

Азиаты! Всегда их недолюбливал, и в этой жизни, и в прошлой. Слишком фанатичные, слишком презрительно относящиеся к человеческим жизням. Но даже в их ряду китайцы и японцы всегда стояли особняком.

Уйти я успевал. Но что-то мне подсказывало, что в этот раз самоподрыва ракет не будет. Боевая часть активируется — без разницы, будет в этот момент цель находится на месте или, как в прошлый раз, стремительно исчезнет. И два с хвостиком миллиона человек сгорят в огне.

«Черт с ней, с эссенцией! — со злостью подумал я, выпуская из тела Создателя пучки нитей, и бросая их на перехват ракет. — Надо будет, в Британию на заправку слетаю! Или в Пекин! Совсем охренели уже, города жечь!»

Глава 20 Интерлюдия

Капитан Сванидзе уже несколько минут стоял без движения. Должность адъютанта министра обороны СССР предполагала определенный талант — сливаться с местностью до полной незаметности. Чтобы явиться по первому зову начальства.

Капитан молчал и смотрел на большой экран за спиной у маршала Винокура. Туда же был обращен и взгляд хозяина кабинета. А на нем — на хорошей плазме, в высочайшем разрешении из тех, что могли давать спутники — творился ад.

Чудовищная тварь, размером с летающий остров средних размеров, висела над монгольской столицей. Точнее, защищала его. Появившись здесь несколько минут назад, она быстро уничтожила все силы вторжения — высосав через едва заметные золотые щупальца всех находящихся в городе китайских сверхов, а теперь отбивала ядерную атаку.

Как и прежде, основным оружием этой летающей штуковины, выступали нити-манипуляторы. Но если при бойне сверхов, их было просто огромное количество, а сами они были тонюсенькими, то теперь выглядели как шесть плотных и толстых жгутов. Которые с огромной скоростью устремились к шестерке ядерных ракет, запущенных с китайских самолетов.

Если бы кто-то другой — не эта тварь — попытался вот так отразить атаку, Сванидзе бы первым назвал его идиотом. Остановить их щупальцами? Серьезно? Но после того, как эта махина показала свою невероятную скорость и реакцию, уже нельзя было быть в чем-то уверенным до конца.

В сущности, разрушить ракету, не дав ей превратиться в ядерный гриб, несложно. Всего-то разрушить боеголовку, повредив тонкую механику, запускающую самоподдерживающуюся цепную реакцию. Так, в общем-то, и действуют противоракеты ПВО и ПРО. Но чтобы сделать это живыми щупальцами…

Впрочем, пришельцу это не удалось. То есть, он наверняка бы успел ударить по корпусам до момента подрыва, вот только китайцы дистанционно активировали заряды до столкновения. За секунду, а то и того меньше. Шесть ярких вспышек на некоторое время сделали попытку наблюдать за происходящим даже со спутников чрезвычайно сложной. Но потом, когда изображение вернулось, взглядам наблюдателей предстало нечто совсем уж невообразимое.

Гигантская шестигранная конструкция не исчезла, как это было в Эгейском море, когда британцы попытались атаковать ее четырьмя тактическими зарядами, которые послали на «тандерболтах». Вместо этого она развернула перед собой какое-то излучение или поле. И оно, судя по тому, что видели все, кто находился на в кабинете министра обороны, полностью отразило как ударную волну от взрывов ракет, так и энергию вспышек шести взрывов. Сванидзе, по крайне мере, наблюдал именно это: выжженый до бела, аж пламенеющий от жара след на земле, протянувшийся от преграды на юг и целые дома в городе по другую сторону.

— Черт знает что! — возмущенно прорычал маршал Винокур. — Если эту штуку построили мы — втайне от цэка и генштаба — то я понимаю, чего члены политбюро так перепугались. Как чертовому старику удалось это скрыть ото всех?

Насколько мог судить адъютант, последним термином маршал обозначал товарища Сталина.

— Наши действия, товарищ маршал? — напомнил о своем существовании один из находящихся здесь же генералов. Точнее, генерал-полковник авиации Ермаков.

Всего, кроме министра обороны, в отдельный кабинет для приватной беседы, которую невозможно провести в помещении центра управления, пригласили лишь троих офицеров из высшего командного состава вооруженных сил. Командующие наземными, воздушными и морскими вооруженными силами Советского Союза. Для полной картины не хватало только руководства КГБ и ККС, тогда бы можно было сказать, что в одном месте собралось высшие офицеры всех силовых структур страны. Адъютант же шел по разряду мебели.

Винокур с задержкой оторвал взгляд от экрана, где что-то чуждое и нечеловеческое удерживало над монгольской столицей разрушительные энергии. Повернулся к задавшему вопрос.

— А что остается, Павел Федорович? — хмуро проворчал он. — Приказ вполне однозначный, не оставляющий места для трактовок. Освободить воздушное пространство для трех британских бортов со сверхами, и сопроводить из до базы МГ-1 в Сибири. После чего проследить за тем, чтобы союзники убрались восвояси.

Капитан Сванидзе до боли сжал кулаки. Так сильно, что даже коротко, согласно военному уставу, остриженные ногти смогли проколоть ладони. Но в лице не изменился. Ни один мускул не дрогнул. Только предельное внимание и готовность выполнить любой приказ.

Но он ненавидел Винокура. Его, и тех, кто отдал преступный приказ, пропускающий врага в сердце страны. Он считал это предательством, как со стороны гражданских, так и военных властей. В то время, как страна должна была сплотиться перед лицом врага, чиновники от цэка и армии, лишь решали какие-то свои проблемы.

Но что он мог сделать? Мелкая сошка, всего лишь капитан, которому никто не позволит раскрыть рот без приказа. Даже табельного оружия на поясе нет, чтобы застрелить предателей. Но кой оно хрен человеку, долбящему каблуками паркет?

— Разумно ли это, товарищ маршал? — прозвучал еще один вопрос, на этот раз от генерала-лейтенанта Новикова. — Это ведь все-таки товарищ Сталин…

Легенда, мог бы добавить Сванидзе. Человек-миф, неоднократно спасавший страну от врагов внешних и внутренних. Умный и опытный руководитель, под чьей рукой Советский Союз сделался одной из ведущих стран мира. Пример для подражания, эпоха, недремлющая совесть для всех ветвей власти СССР.

И его предало политбюро. Точнее, выставило изменником, теперь желало убить руками британцев. Понимая, что никто из русских военных сделать этого не сможет.

— Чертов старик не оставил выбора! — рявкнул Винокур. — Затеял очередную игру, которая подвела нас к столкновению со всеми ядерными державами мира! Чего он хотел добиться этим? Чтобы весь наш мир сгорел в огне? Константин Андреевич, вы же сами видите, какого монстра он выпустил? Огромный летательный аппарат, непонятно как перемещающийся в пространстве и способный останавливать последствия ядерного взрыва! И это оружие — в руках чокнутого старика!

— Все так, товарищ маршал. — третий представитель комсостава, адмирал флота Головин сделал шаг вперед. — Но пока мы видим, что этот, как вы выражаетесь, монстр, лишь спасает наш мир. Он ушел от удара британских ракет, и те были вынуждены активировать самоподрыв носителей ядерного оружия. В Монголии — у нас на глазах! — спас населенный двумя миллионами людей город. Так может быть он на нашей стороне?

— Вас не смущает, что данный актив полностью контролируется одним человеком? — кажется, до маршала стало доходить, что его подчиненные не вполне разделяют его позицию. — Не армией, ни членами Президиума, а одним пожилым маразматиком, который последние десятки лет занимает должность консультанта? Не кажется ли вам, Иван Петрович, что это прямое свидетельство измены и попытки государственного переворота? Желание вновь вернуть себе власть!

— Да он сам ее добровольно отдал! Сам! Ее! Вам! Отдал!

Сванидзе с удивлением опознал в этом восклицании свой голос. И понял, что выдержка не спасла — он-таки выплеснул то, что было у него на душе. Все свое негодование и ненависть к людям, в своей борьбе за власть, пытающихся разрушить величайшую державу.

Четыре пары глаз сошлись на дрожащем от ярости молодом офицере. Во взгляде большинства было лишь удивление, как если бы они вдруг столкнулись с тем, что тумбочка может разговаривать. Но это был поверхностный слой. Сквозь который Сванидзе разглядел одобрение. Без уверенность — в глазах Ермакова, но точно — во взглядах Новикова и Головина.

А вот в глазах Винокура удивление быстро сменилось раздражением. Он даже открыл рот, видимо, чтобы обрушить на забывшего свое место офицера громы и молнии, но не успел. Раздался глухой хлопок, и маршал Советского Союза рухнул на пол с дырой во лбу.

— Спокойно, Николай. Спокойно. — непонятно как, рядом с адъютантом оказался адмирал флота. — Ты все правильно сказал. А мы — все правильно сделали.

Только тогда Сванидзе заметил в руках у Новикова пистолет. Наградной, с памятнойнадписью, подаренный, по слухам, самим Сталиным. Именно он застрелил своего начальника. Министра обороны СССР.

— Это… переворот? — внезапно выяснилось, что язык разбух и не умещается во рту. И слова превратились в тяжеленные глыбы, которые никак не получалось вытолкать изо рта. Капитан откашлялся.

— Это попытка не дать ему случится. — пояснил все так же стоящий справа от адъютанта. Повернувшись к командующему воздушными вооруженными силами, добавил. — Паша, возьмешь на себя вакансию министра обороны? Опыта у тебя побольше, чем у нас с Костей. Но зато даже адъютанта менять не придется. Толковый, вроде, малый. Со стержнем.

И капитан Сванидзе все понял. Еще до того, как сюда прийти, командующие родами войск уже были готовы к действиям. Они, как и сам капитан, не желали предавать страну. И поэтому пошли на самые крайние меры. Понимая, что позже уже их могут назвать изменниками и предателями, но не изменили присяге и принципам. И сейчас они предлагали примкнуть к их лагерю.

— Готов выполнять ваши распоряжения, товарищ генерал-полковник! — отчеканил он, отбросив сомнения.

— Для начала, капитан, свяжите меня с базой МГ-1 в Сибири. Нужен защищенный канал с командующим и товарищем Сталиным. — Ермаков коротко кивнул, принимая эту своеобразную присягу. — Константин Андреевич, позаботься, чтобы ПВО сбивало все летательные аппараты, пытающиеся нарушить государственную границу. Иван Петрович, морпехи на позициях?

— Готовы арестовать клику изменников, засевших в политбюро. — недобро ухмыльнулся адмирал флота. И подмигнул адъютанту, сразу сделавшись похожим на пирата.

Глава 21 Спасти СССР

Умная машина сама поняла, что ее сейчас накроет взрывной волной и испепеляющим излучением, и успела выставить защиту. Моей реакции хватило только на то, чтобы «попросить» ее закрыть не только себя, но и город. Да и то, строго говоря, это она сама считала мои полные ужаса мысли, и выставила щит так, чтобы световая вспышка и ударная волна — точнее шесть синхронных вспышек и шести волн сверхсжатого воздуха, движущегося со сверхзвуковой скоростью, бессильно разбились о замерцавшую золотом полупрозрачную стену. И ничего из этого не долетело до находящейся под нами столицы Монголии.

Чудо, не иначе. В другие времена после такого, местное население бы уже на следующий день начало бы строить храмы в честь Тэнгри или кого там почитали жители Великой Степи? А на деле обошлось относительно «недорого». В шестую часть всего огромного запаса эссенции корабля. Да и то, только из-за площади и времени существования отражающей конструкции.

Сам Создатель классифицировал свои действия по обороне города не как защиту, а как «временное строительство». Для него разорвать ткань самого пространства в Плоскости, отличающейся наших трех измерений — все равно что экскаватору бруствер ковшом насыпать для защиты от пуль и снарядов, летящих с конкретной стороны. Уловка, а по сути — короткий выхлоп «маршевыми двигателями» корабля в холостую сработал как надо. Возникшая на несколько секунд физическая аномалия не пропустила ни фотоны, ни ЭМИ, ни механический удар. Немного забивание гвоздей микроскопом — но помогло!

Но сейчас живая машина настоятельно советовала мне убраться из такого опасного места, где могут не тактической, а уже и стратегической боеголовкой приласкать. В этот раз все получилось — но шансы отбиться от атаки с разных сторон и спасти город под собой стремяться к нулю. Несколько секунд подумав, точнее, убедился, что никто больше стрелять не будет, я выполнил рекомендацию. Увел Создателя в ту же безлюдную Плоскость.

— Вот же суки! — только там, разорвав слияние, дал я волю чувствам. — По гражданским стрелять, твари! Там же миллионы душ, вашу мать, а вы их ядерными ракетами! Совсем охренели⁈ Ну я вам сейчас!..

А что я им сейчас, а? Что я им сделаю? Перебью? Уничтожу элиты? Пройдусь по всей планете, уничтожая запасы ядерного оружия? Ну, во-первых, не могу, банально не успею по всем сразу пролететь. А во-вторых — что это изменит? Их же придется постоянно сдерживать. Или, если в долгосрочной перспективе смотреть, становится диктатором, и через реки крови загонять людей в счастье. Такое себе решение, если честно!

Причем — читаем историю — оставшись без Великого Судьи, в которого я могу превратиться, люди тут же снова вцепятся друг другу в глотки. И начнут по традиции с русских — никто нас не любит.

То есть — тоже тупик. Мир окончательно летел в ад. В моих руках оказалось, пожалуй, самое могущественное оружие за всю историю человечества, а я буквально задыхался от бессилия.

Что делать? Снова и снова отбивать удары? Тупиковый путь — меня просто раздергают и сольют все топливо на эти атаки. Наносить превентивные удары? Тоже не вариант, это породит новый виток эскалации, где против «миротворца» объеденяться даже те, кто сейчас стоит за спиной. Это сейчас они напуганы — и китайцы, и британцы, и индусы. Ну, еще бы! У них на глазах «супероружие Советов» — впервые за всю новейшую историю! — продемонстрировала возможность борьбы с ядерными ракетами.

Но зная людей — а я знаю людей! — уже через пару часов в какую-нибудь отбитую британскую или китайскую голову вползет мысль: 'А давайте проверим, как он со стратегическими ракетами справляется?

Куда, короче говоря, ни кинь, везде клин. Да и я, скажем прямо, не вершитель судеб. Обычные военный, по правде сказать — даже без воображения. Приказы исполнять, слабых защищать и мерзавцев наказывать — это я запросто! А вот чтобы просчитать все последствия своих действий для целой планеты… Страшно!

— Черт, ну есть же Винер! — хлопнул я себя по лбу.

Это было не перекладывание ответственности. Просто понимания своего потолка. Предела собственной компетенции, точнее, отсутствия оной. Говорят, у кавказских горцев, которые давным давно воевали с Российской империей, была такая поговорка: «Кто на войне думает о последствиях, тот не может называться героем». Ну так вот — я не герой. Я солдат. И не вижу ничего постыдного в том, чтобы обратиться за помощью к тому, кто умнее.

Не тратя больше времени на самокопания, я попросил Создателя перенести меня обратно в бункер ККС. И попал прямо на импровизированную церемонию принесения присяги высших офицеров Генштаба по родам войск Сталину. Как новому Верховному Главнокомандующему.

На экранах командного пункта, лишь половина сейчас демонстрировала «точки активности», за которыми внимательно следили операторы. Другая же часть показывала многозвездный генералитет СССР — как на видеоконференции. Перед ними стояла невысокая фигура Вождя.

— Я согласэн принять командование Вооружэнными Силами. — без пафоса, как на самом обычном совещании проговорил Иосиф Виссарионович. — Ввэдэние Военного Положэния по всэй стране стране также подвэрждаю. С докладами прошу на мой личный тэрминал, нэ будэм занимать мощности командного цэнтра в этот сложный пэриод. Такжэ прэдостэрэгаю товарищэй на мэстах от самосуда в отношэнии трусов и прэдатэлэй. С ними мы будэм разбираться позжэ.

— Что происходит? — на мое появление отреагировали только Винер и Окелло, да и то последний лишь кивнул и снова повернулся в сторону Сталина.

— Бедлам. — на отца современной кибернетики было жалко смотреть. И вскоре из его рассказа я понял, почему.

Пока я там над Монголией демонстрировал мощь русско-саваранского оружия, в Москве случился путч. К счастью — правильный, но все равно приятного мало. Оказывается, отдельные члены политбюро уже сформировали кризисный кабинет министров, и решили пропустить на территорию Союза вооруженные силы британцев, китайцев и индусов. Ограниченный контингент, как они выразились, но — сверхов.

Которые, с позволения наших военных, добраться до Сибири, и взять штурмом эту базу. Чтобы, значится, «кровавый палач» и «враг номер один для всего цивилизованного мира», больше не мог управлять своей машиной Судного Дня.

К чести наших офицеров, они решили выступить за дух присяги, а не за букву. Арестовали предателей, заблокировали границы и обратились к Сталину с просьбой вновь принять бразды правления государством.

— Но это все равно ничего не меняет. — с горечью закончил свой рассказ ученый. — Мои расчеты показывают, что уже через несколько часов стороны начнут обмениваться ядерными ударами. В настоящий момент стоит только один вопрос — кто первым придет к этому решению. Рассчитывать на миролюбие англичан не приходится, а мы тут уже вполне серьезно обсуждали опережающие пуски по центрам принятия решений. Так что боюсь, мой друг, даже с чудо оружием саваранов, наша планета обречена…

Вот, мать вашу, и сходили за хлебушком! Пришел, называется, за советом! Тоска и уныние, причем, покруче, чем у меня!

— Борис, но неужели вы не видите выхода? — уже предвидя ответ, тем не менее, спросил я. — Ведь не бывает безвыходных ситуаций, а?

— Увы, Виктор. Увы. — склонил голову тот. — Может быть он и существует, но я его не вижу.

Ладно. Не ученый, так Сталин! В конце концов, мужик подольше меня живет, во всех этих политических кризисах, как рыба в воде плавать должен. К моменту, когда я уже решил двигаться к нему, он как раз закончил разговаривать с военными — экраны один за другим переключались на «точки активности».

Но по пути меня перехватили Либра с Голубкой. Американки, оказывается, все время так и проторчали в зале командного центра. Забились в уголок, как две мышки, и старались не отсвечивать. А убрать их побоялись — сам же Иосиф Виссарионович позволил им тут остаться.

— Мы все умрем, Вик? Да? — с ходов огорошила меня Гвен.

— Я наблюдала за ситуацией и пришла к выводу, что эскалация необратима. И закончится обменом ядерными ударами. — сразу за ней выдала и Жанин.

В голове промелькнули типичные «мужские» мысли, когда женщины вот так ставят вопрос. Что-то вроде: «Ну вы чего, девчонки! Все нормально будет! Щас я быстренько метнусь, накажу всех плохих и спасу всех хороших!»

Но ответил я все-таки честно.

— Вроде того.

Либра молча кивнула — вообще без эмоций! А глаза Голубки заволокло слезами.

— А мы не можем сбежать, а? — произнесла она голосом маленькой девочки. — Ну что мы уперлись в эту войну?

Когда она в прошлый раз озвучивала это предложение, я отнес его к категории «дермового варианта». То есть, можно, но прямо вот совсем в крайнем случае. Зато теперь… Спасти хотя бы кого-то. Что там говорил Винер? Несколько часов до обмена ракетными ударами? Так может стоит использовать это время по максимуму? Открыть порталы и выводить людей? Капля в море, но хоть что-то!

Так, стоп! Стоп-стоп-стоп! А зачем порталы?

— Девушки, я сейчас вернусь! — давя неуместную для этой ситуации улыбку, произнес я.

И приказал Создателю вернуть меня на борт. Там «запустил» полное, как в первый раз, слияние в кораблем, и уже через пару минут вернулся обратно в командный центр. С ответами на все вопросы.

— Где Сталин? — первым на глаза попался Окелло, который, впрочем, сам бросился мне навстречу.

— У себя в кабинете, принимает доклады… — несколько растерянно ответил комитетчик. — А что?..

— Веди! Разговор есть!

Видимо, от меня шла какая-то энергия, потому что чернокожий генерал лишь кивнул, и повел меня прочь из командного центра. По пути несколько раз оборачивался — не знаю, может, опасался, что я исчезну. Но ни одного вопроса не задал, хотя было видно, что сделать это ему очень хотелось.

Охрана без задержек впустила нас внутрь, и я, словно девка с ведрами, полными воды, которые боялась всю дорогу расплескать, вылил на главнокомандующего новости.

— Товарищ Сталин, я, кажется, знаю, как нам спасти Советский Союз! Но нужна ваша помощь.

Смотрел я только на него, игнорируя многочисленных специалистов и помощников. Вождь сидел за столом ко мне спиной, по голоэкрану принимая доклад от какого-то неизвестного мне военного. Услышав, что я сказал, он пробормотал: «Останьтэсь на линии», и повернулся ко мне.

— Слушаю, товарищ Глэбов.

И даже в этой ситуации, когда собственные эмоции буквально разрывали меня на части, я не мог не поразится самообладанию этого человека. Ровный голос, внимательное выражение лица, и лишь брови чуть подняты. Вопросительно.

Глава 22 Интерлюдия. Зима. ГДР, Берлин

По-немецки аккуратная гостиница для офицеров Штази приютила группу Зимы — то, что от неё осталось. У советской супергероини имелась масса вопросов, которые она планировала задать лично Окелло — когда, наконец, встретится с ним лично. Например, почему столь сильная команда была эвакуирована из Греции в ГДР? И почему приказ о перемещении отдал штабной офицер Западного военного округа? И какого хрена они тут уже почти сутки на кушетках валяются, прикидываясь штатскими, когда прорывы помельче выпадения на голову хапера все продолжаются? И почем заблокирована передача данных между устройствами спецподразделения и серверами ККС?

Вопросы, вопросы. Но приказ есть приказ: сказали ждать и отдыхать — ждем и отдыхаем. Люба успела выспаться, помыться не на время, а сколько захотелось просидеть в ванной. Почитать, попялится в окно, выходящее на тихую улочку, поесть, еще раз поесть. Поболтать в общей гостиной зоне с сослуживцами, посмотреть там же телевизор. Еще поспать. Заунывный вой системы громкого предупреждения для всего коллектива прозвучал как труба, зовущая на бой! И связь восстановилась…

— Сидите, где сидите и не рыпайтесь без приказа! — стоило только Зиме нажать вызов, как начальство сразу отреагировало. И тут же опять заблокировало терминал! Оставалось только беззвучно матернуться. Впрочем, телевизор, мигнув картинкой, отчасти заменил сеанс связи с руководством.

— На всей территории Советского Союза и стран-союзниц вводится военное положение! — Левитан, лишь чуть постаревший со времен Второй Мировой Войны ничуть не разучился владеть голосом. — Великобритания и Китай продемонстрировали свои хищнические аморальные амбиции, применили тактическое ядерное оружие против дружественных нам стран Греции и Монголии!

— Твою мать… — тихо произнес кто-то из советских сверхов. Про Грецию, положим, можно было догадаться, но Монголия? Шестнадцатая республика! Это же сродни нападению на СССР!

— Через несколько минут товарищ Сталин обратиться с речью к советскому и дружественным народам! — закончил свое выступление легендарный диктор.

— Писе-ец! — прокомментировал другой голос.

Ему не ответили, так как вместо студии телеэкран начал показывать сцену Большого театра, на которой играли «Лебединое озеро».

— Вот теперь точно писец! — заключил Красный Шторм.

Медленно тянулись минуты: казалось, время застыло, словно муха в янтаре. И только балетных танцоров ничего не могло сдержать в их стремительных пируэтах под вечную музыку. Но и этому ожиданию настал конец.

— Товарищи! Граждане ЭсЭсЭсэР и союзных рэспублик, — Иосиф Виссарионович появился на экране на фоне колышущегося красного полотнища. — Наша развэдка докладываэт, что обэзумэвшее политичэское руководство Вэликобритании приняло рэшение разваять глобальную атомную войну, нанеся стратэгический ядэрный удар по тэрриториям Совэтской России и сопрэдельным рэспубликам. Китай готов поддэржать своэго бившего поработитэля, забыв про дэсятилэтия унижэний и помощь молодой Совэсткой Рэспублики в освобждэнии от гнёта мэждународного капитала. Наши собствэнные стратэгические силы и ПРО привэдэны в самую высокую готовность…

«Вот и всё. Совсем всё,» — еще успела подумать Зима. Она сама как своего рода оператор оружия массового поражения и само оружие в одном лице обязана была знать предполагаемый сценарий обмена стратегическими ударами. По всем крупным городам и важным инфраструктурным объектам обязательно прилетит хотя бы одна боеголовка. Несмотря на всю эффективность ПРО. Таким образом, остальная территория Советской России в основном останется пригодной для проживания — но строить все придется с нуля. Теми, кто уцелел.

Однако, Вождь не закончил. И его слова заставили Любу широко раскрыть глаза.

— … Зная подлый нрав капиталистичэского мира, мы готовили и успэли приготовить наш ассимэтричный атвэт, позволяющий полностью защитить наши тэрритории от ядерного оружия, — картинка кумача на ветру за спиной Отца Народов сменилась записью съемки некого города на равнине с большой высоты. Города, накрытого тенью от гигантского шестигранника в небе!!! Через несколько секунд полыхнуло так, что камеры ослепли, потом, едва объективы опять заработали — выстоный разведчики немилосердно затрясло. Но вот изображение стабилизировалось — и непроизвольный звучный выдох раскатился по холлу гостиницы. Город был цел! Словно невидимой чертой отделен от аж светящейся ярко-бордовым равнины, где не уцелело решительно ничего!

— Как мы защитили Улан-батор от китайских ракэт, так можем и защитить наш Союз и всэ вэрные пути социализма рэспублики, — спокойно сообщил Иосиф Виссарионович. — Нэ только от врагов чэловэческой природы, но и от дэмонов. Но цэна — висока. Для этого каждый свэрх, я подчеркиваю, каждый — должэн будэт отдать свою силу. Машина, создающая защиту, начинает свой путь на большой висоте над Союзом и дружэственными рэспубликами. Подключайтесь к спускающимся с нэба эффекторам и вливайтэ в них свои силы! Это единственный шанс спасти Родину бэз катастрафичэских потэрь.

— Какого⁈ — вскочил с кресла Красный Шторм, глядя на короткие видео, демонстрирующие присоединение тех самых нитей к людям. Явно вырезанное из записей появления шестиугольника над Эгейским морем. — Да как…

Нарастающией шум с улиц заставил советских сверхов бросится к окнам — и увидеть те самые золотые нити. Отдельный пучок словно живой извернулся и потянулся к ним, с легкостью пройдя где через стекла, а где и через стену, заставив всех отшаннуться. Всех, кроме Зимы, шагнувшей к «своей» нити навстречу.

— А ну, стоять, — её негромкий голос сопровождался вспышкой холода. Внутри холла полетели редкие снежинки. — Слышали, что Коба сказал? Это наш единственный шанс! Делай, как я!

Пожалуй, обратись к жителям СССР и республик кто другой — и поверивших было бы гораздо меньше. Но Вождь… с его именем на устах в окопах Второй Мировой почти в каждой советской семье шли умирать отцы и деды. Потомки не подвели. Не все, нашлись сверхи с гнильцой. Что ж, им же хуже.

Зима отдавала честно накопленное за годы службы. За долгую, долгую жизнь. И почему-то ей от этого становилось все легче. Словно все прожитые вёсна и зимы уходили по тонкому усику в небо, к огромной шестигранной штуковине. Она вдруг почувствовала то, что, оказывается, не чувствовала давным давно — сквозняк в комнате, прохладу воздуха, разные запахи, услышала скрип оконных петель. Почувствовала себя человеком, а не живой боевой машиной, которой так долго была.

— Виктор! — и сердце зашлось от любви и волнения, словно ей опять восемнадцать!

Тем временем золотые нити по одной отделялись и втягивались назад. Оставив вместо могучих героев с заемной силой обычных людей. Вернее, не совсем обычных — базовые изменения «нулевого» пробуждения сохранялись, вот только все присутствующие давно забыли, каково жить без них.

— Будто груз с плечей сняли, — с усилием заставив перестать щупать самого себя, сообщил Шторм. Точнее, Данила. Уже просто Данила, а никакой не Красный Шторм.

Тем временем, телевизор продолжал бубнить, раз за разом повторяя речь Сталина. Пока ролик на полуфразе не прервался.

— Наши враги випустили по нам стратэгические ракэты с ядэрными боеголовками, — в прямом эфире сообщил товарищ Сталин. — Но они бэзнадежно опаздали. Пусть захлэбнуться в своей злобэ бэз нас.

И мир вокруг потонул в золотом сиянии.

Глава 23 Исход

Перед Исходом

Правильно говорят: прежде чем изобретать свой ответ на вопрос — сначала изучи чужой опыт, наверняка кто-то до тебя уже сталкивался с этой проблемой. Но что ответ настолько лежит на поверхности — вот этого я точно не ожидал. Цивилизация древних ящеров, прежде чем её уничтожила сохраненная из гуманизма и либерализма секта саваранов — столкнулась с множеством кризисов, включая поистине планетарные. И более или менее успешно их разрешила. В том числе строительство-выращивание кораблей-Создателей и создание ими Всемира — как раз одно из таких вот решений.

Искусственный мозаичный мир, спрятанный в межпространственной складке, откуда, грубо говоря, «рукой подать» до других миров-планет в разных звездных системах — это одно из таких решений. Одновременно и заповедник, и спасательная шлюпка, и база, если можно так сказать, МЧС ящеров. И архив, куда физически перемещали ценные места в случае угрозы их физического уничтожения. Перемещали как раз Создатели — ведь они были созданы прежде всего именно для этой функции!

Кстати, живые корабли вовсе не просто не предназначались для военных действий — им предписывалось держать подальше и в случае природных катастроф. Как и наша строительная техника, они прибывали в целевую локацию только после того, как «МЧС» чешуйчатых разруливала все проблемы. Ну или не прибывала — если справиться не получалось. Но тогда, хотя бы, эвакуировали жителей планеты через портальные переходы. Которые из Всемира можно было открывать и без пары камней.

Чтобы везде успевать и не опаздывать в случае, внезапной катастрофы, прямо в якоря, удерживающие Всемир в пространственной складке, была встроена функция поддержки прямого перехода в зону бедствия. Реагировала она на два маркера: разлитие свободной эссенции и на множественные смерти разумных. Знакомо, да? Именно эти маркеры и использовали деградировавшие сектанты, известные нам, как демоны и савараны, для своих кровавых охот.

Очередное доказательство того, как хорошая идея за несколько тысяч лет превращается не пойми во что — из системы спасения в оружие геноцида.

А нам — людям — просто повезло, что савараны не пришли к нам раньше. До того момента, как потомки млекопитающих приматов разовьют настолько мощный мозг, что в ментальном плане не будут особо отличаться от разумных потомков пресмыкающихся.

Это все я узнал от нейронного узла Создателя, когда подключил его мощности к своему мозгу в попытке найти решение, способное спасти СССР. А оно вот, лежало прямо передо мной! Ассиметричный ответ! Не защитить, а вырвать всю страну из-под ядерного удара! И даже уничтожать противников не надо — пусть сами дохнут, как пауки в банке. Хотели жить без русских и без коммунистов? Ну так попробуйте, кретины!

Создатель поумерил мой пыл, показав расчет перемещения территории Советской России и республик-союзников во Всемир. К воистину космическому количеству эссенции прилагался срок в пару лет. Все ж спасать и сохранять предполагалось достаточно ценные, а потому не самые крупные локации. В среднем диаметром или диагональю в три-четыре километра. А тут буквально четверть планеты нужно выдрать! Что, кстати, несло сопутствующий урон литосфере Земли — никаких ядерных ракет не нужно. Плюс отдельная морока с горами… в общем, долго можно перечислять.

Неужели предки саваранов никогда не попадали в ситуации, где надо было не городок, а континент, например, спасать?

«Процесс равновесного обмена материей без её изъятия между Плоскостями имеет квантовую природу и потому гораздо менее энергозатратен,» — подсказал мне Создатель.

Из сопроводительной информации я понял: этот способ именно то, что нужно. Чешуйчатые так из-под цунами извержений вулканов свои жилые зоны на осваиваемых планетах выдергивали. Правда, доступа к всем параллельным мирам у ящеров все же не было, только к ограниченному числу Плоскостей. Тоже понятно почему: не нашлось попаданца, заброшенного Распределителем из другой реальности, кто мог бы это им рассказать.

Я мысленно спроецировал кораблю границы переносимых территорий на карту.

«Требуются дополнительное оборудование: внешнее хранилище эссенции. Встроенных резервуаров недостаточно для выполнения поставленной задачи,» — ответила живая машина. И после моего одобрения на подключение опять обломала. — «На складах Всемира нет нужного снаряжения.»

И что делать?

«Организовать потоковую перекачку эссенции из резервуаров её планетарного хранения с немедленным применением.» — к ответу прилагалась визуальная схема процесса. Создателю надо было пройти над обмениваемой территорией, меняя квантовое состояние материи, своего рода «намагничивая» нужную зону. Потом импульс — и происходит единовременный квантовый обмен между Плоскостями.

Я даже не сразу понял, что миллионы точек по все поверхности Земли, те самые «резервуары планетарного хранения» — это люди со сверхспособностями.

Дальше — дело техники и слова товарища Сталина. Совершившего вместе со связистами ККС реальное чудо, спасшее сотни миллионов жизней — большую часть сверхов Советского Союза и условно-независимых республик. Всех тех, кто отдал эссенцию добровольно. Но воспользовался Создатель не только их энергией: я безжалостно прошелся по соседним недружественным странам, докуда достал. А так же выпил всех саваранов, попавших с прорывами в нашу реальность.

И вот с таким раскладом, энергии уже хватало с хорошим запасом. Но все равно, приземлив Создателя в тайге рядом с базой ККС, я перед переносом обратно в бункер слил всю свою «лишнюю» эссенцию, опускаясь до нулевого пробуждения. Все, больше я не Халк, и даже не Халков. Обычный, если можно так сказать, человек.

Но обделенным от этого я себя не почувствовал. Достаточно быть человеком, чтобы добиться чего угодно. Заемная сила для этого не нужна. Ну разве что чуть-чуть — здоровье поправить и не стареть. Чего еще-то по большому счету?

Шесть дней после Исхода

Наша третья встреча с существом, которое я именовал то апостолом Павлом, то Распределителем, состоялась на вершине горы. Яркий, но холодный солнечный свет пронизывал все вокруг, отражался от слежавшегося за столетия снежного наста, слепил глаза. И все это во сне, разумеется. Я, по крайней мере, спал. К этому сверхразуму по другому не попадешь.

— Что за гора, кстати? — спросил я, делая вид, что наша встреча меня совсем не удивляет. Строго говоря, так и было, я ждал чего-то подобного. Около недели. — Не узнаю. Это вообще Земля?

— Анды. — кивнул мужчина. Сегодня он выглядел лет на сорок пять, да еще и в серую «тройку» нарядился, пижон такой. Хотя, она ему шла. — Очень многообещающая цивилизация тут зародилась. В смысле, в другой Плоскости. Так что с этим местом у меня определенные воспоминания связаны.

— Инки, что ли? — империя, в которой практиковали человеческие жертвоприношения у него ностальгию вызывала? — Ясно. А чего звал-то?

— Да вот, устал ждать приглашения. Разговор назрел. А ты молчишь.

— А надо было камлание провести? Прости, не знал.

— Не юродствуй. Достаточно было быть готовым к разговору. Но ты его сознательно откладывал. Вот я и решил проявить инициативу.

Тут, он, кстати, прав был. За последние шесть дней, а именно столько прошло с момента переноса СССР в другую Плоскость, я несколько раз вспоминал апостола Павла. Чувствовал — прямо, как он и говорил — что нам нужно побеседовать. Все-таки с него все началось — мое перерождение и дальнейшее развитие тоже.

Но почему-то, стоило такой мысли возникнуть, как я сразу же задвигал ее куда подальше. Во-первых потому, что дел после Исхода хватало и без вмешательства сущности, чью природу я даже приблизительно не представлял. А во-вторых… Во-вторых я чувствовал перед ним некую вину. Которую даже сформулировать было сложно. Вроде как изначально план был совсем другим, а вышло вон как. Наверное, так.

— Вот именно об этом я и хотел поговорить. — произнес Распределитель, как обычно беззастенчиво читая мои мысли. — Ты принял не совсем то решение, о котором мы договаривались.

— Прости — договаривались? — тут же возмущенно перебил я его. — Что-то я такого не помню! Ты сказал, что хотел бы, чтобы на путь саваран не встала еще и человеческая цивилизация. А еще желал остановить экспансию Всемира на Землю. Вот об этом помню. Но там все в разнос пошло, так что у меня не было других вариантов. А о договорах и тем более — обязательствах, я почему-то не помню. Строго говоря, ты вообще меня в темную играл! Сперва закинул в мир, который я якобы выбрал, затем рассказал про генолордов саваранов и их коварном плане. Я даже помощи от тебя не видел, чтобы слушать сейчас претензии!

Сказал и понял — а в точку же! Как проходил наш первый разговор? Выбирай, сказал он. Любой мир, хоть Вальгаллу, хоть жизнь в роскоши в южной стране у моря. Главное, СССР не пытайся спасти, а то люди твоего поколения будто помешаны на этом. И ровно в тот момент, как он это сказал, я захотел именно в СССР! Не в прошлое, а в мир — Плоскость, как я теперь понимаю — где эта великая страна не сгинула в девяностые.

Случайность? Для существа, который может мои мысли читать? Для которого я будто открытая книга? Да вот фигушки! Он с самого начала целенаправленно забросил меня именно в этот мир. Именно в этот! Осталось понять для чего?

— Допускаю, что едва заметное влияние на вероятности ты не заметил. — проворчал мой собеседник, впрочем, беззлобно и без капли обиды. Он вообще будто бы не обратил внимания на то, что происходило сейчас в моей голове. — На собственное везение обратил внимание?

Везение? Ну, строго говоря, в некоторых моментах реально будто чуйка срабатывала. Идеи появлялись вовремя, нужные люди. Так что тут я был вынужден кивнуть. Было. Вот что было, то было. Иной раз так везло, что будь я литературным персонажем, задумался бы о том, как автор мне подыгрывает.

— Получается, ты меня всю дорогу вел?

— Нет! — Распределитель даже руки поднял, будто защищаясь от такого утверждения. — Свобода воли и выбора всегда оставалась за тобой, как и за каждым разумным во вселенной. Но к некоторым ключевым событиям, я тебя немножко подводил. Взять того же Создателя. Плюс немного игр с вероятностями…

И это говорить существо, которое запихало меня сюда…

— Ну еще скажи, что против воли! — усмехнулся Распределитель.

Ага, значит, продолжаем мысли читать, да? Но по сути — нет, не против воли. Я сам чего-то подобного хотел, он лишь дал мне по моим желаниям. Здесь я встретил людей, которых могу назвать друзьями, познакомился с женщиной, которую полюбил. А уж сколько всего узнал и пережил! Нет, я определенно не в претензии.

Оставался только один вопрос.

— Зачем?

— Конкретизируй, пожалуйста.

— Зачем тебе было нужно, чтобы я оказался в этом мире? Чтобы спасти СССР? Если ты видишь будущее…

— Никто его не видит, Виктор. — перебил меня собеседник, явно не спеша отвечать на главный вопрос. — Он слишком многовариантно. Но множество мелких воздействий, совершенных нужным субъектом в нужное время и в нужном месте, могут способствовать тому, чтобы одна из таких вариаций стала более вероятной.

У меня почти голова разболелась. Фигурально говоря — я же во сне. Как с Винером разговариваю, когда его несет!

— Что до твоего вопроса, то да. — продолжил он, как ни в чем не бывало. — В том числе, чтобы спасти СССР. Это гуманистическое общество, имеющие большие возможности вырасти в нечто прекрасное.

— В том числе? — зацепился я за слово. В конце концов, когда-то меня этому и учили. Слушать и слышать. — То есть, это была не главная цель? Что еще?

Параноик во мне сразу же начал накидывать варианты задач, которыми Распределитель будет меня грузить. Но он рассмеялся от моих мыслей.

— Что же еще? — задумчиво произнес он. — Спасти мир, который катился к ядерному Армагеддону, например. И спасти саваранов.

— Их то чего спасать? — хмыкнул я. — У них — Путь!

— Мы же говорим о некогда могущественной цивилизации, с помощью технологий которых была спасена твоя новая родина, разве нет? — он вернул мне улыбку. — Которые деградировали до уровня зверей, демонов. Многие миллионы живых существ, заточенные во Всемире.

— Так уж и заточенные…

— Способные лишь выбираться на извращенное понимание маяков своих предков. Сотни поколений этих существ даже не выбирали такую жизнь.

— А мы, значит, должны им помочь?

Распределитель так посмотрел на меня, что я сразу понял — да. Более того, словно находясь в слиянии с Создателем, я вдруг осознал великое множество вещей. Все сказанные в этом «сне» слова моего собеседника вдруг стали обретать смысл, а сам разговор превратился из набора несвязанных вроде бы тем, в одну простую и понятную.

— Я развиваюсь, как саваран. Попадаю во Всемир. Нахожу машину Древних и с ее помощью спасаю СССР. — медленно, катая слова и смыслы на языке произнес я. — СССР, как ты сказал, гуманистическое общество, с идеалами ценности жизни, а не наживы, а значит оно единственное сможет хотя бы попытаться понять саваранов. И спасти их. Верно?

Мужчина кивнул.

— И после этого ты утверждаешь, что не управлял мной?

— И готов повторить. Более того, я предполагал немного иное развитие этой истории.

— И какое же?

— Не то, в котором ты вырвешь огромный локус из собственного мира. И это ведь не все: с технологиями ящеров у вас так и будут чесаться руки влезть в другие плоскости. А там и связи наладит, может быть даже постоянные проходы построить. А то, глядишь, и на кластерные эрзац-миры замахнетесь.

Три дня в бункере ККС, который после Исхода так и остался центром принятия решений для страны, состоялся схожий с этим разговор. Точнее, со схожей темой. Сталин, Винер, Окелло и множество ученых со всего Союза, обсуждали, что делать дальше. У нас новая, свободная от людей Земля. Множество ресурсов, которые никто никогда не разрабатывал. Девственная природа — на пустых пока материках. И нет врагов, с которыми нужно сражаться.

Для государства, даже для идеологии, которая выросла в постоянной борьбе, это было очень новым осознанием. Вызовом, даже. Настолько непривычным, что никто банально не знал, что с ним делать. Ну, понятно, развиваться, строить космические корабли, бороздить просторы вселенной и изучать технологии саваранов — это как раз ученые накидывали. Жить, короче говоря.

Вот только — без подвига. Без борьбы. Без сверхзадач и свершений. То есть, без всего того, что и делало Советский Союз тем самым государством, которое я знал. На совещании никто так и не смог предложить задачу, на котором бы страна и народ смогли сконцентрироваться, как некогда — на борьбе.

И вот я, беседуя во «сне» с существом, с которого вся эта история и началась, вдруг получаю ответ. Или предложение — как посмотреть. Во-первых — спасти из дикости древнюю и деградирующую цивилизацию. Вызов? Да еще какой! Поколениями можно работать, выводя ящеров из парадигмы поиска эссенции и бесконечного саморазвития, которое по сути — лишь улучшения атакующих и оборонительных возможностей суперхищника.

Встраивать их в общество, даже больше — создавая новое общество, в котором новые савараны и люди смогут жить и творить будущее вместе. От подобных перспектив голова шла кругом.

А ведь было еще и во-вторых. Оброненная Распределителем фраза про то, что мы можем создать новый Всемир.

«Или правильнее назвать его Всесоюзом?»

Среди великого множества Плоскостей есть немалое количество миров, в которых Советская (а может быть и не Советская) Россия, как обычно стоит против всего мира. В каких-то — идет на компромиссы, не желая допустить обмена ядерными ударами. В других — гибнет, окруженная врагами.

И мы — люди из Плоскости, в которой никогда не было людей, можем им помочь. Кому-то просто отбится от врагов, а кого-то спасти. Вытащить сюда, или создав новый локус в другой плоскости без людей?

Распределитель улыбнулся.

— Я знал, что ты поймешь. — произнес он.

И в тот же момент я проснулся.

Эпилог

Я отлепил ото лба присоску симбионта и взял в руки планшет. Вообще-то превращение мысли в текст — действие далеко не элементарное. Даже с учетом нейтросети, которая более-менее умеет понимать бурный поток образов из головы и как-то его упорядочивать в виде строк. Все равно потом приходится редактировать-переписывать… Эх. И ведь торопят еще! «Виктор Викторович, ваши мемуары так ждут, так ждут!» Аж двух писателей в редакторы навязали! Но вот — занимаюсь. Товарищу Сталину не откажешь. Даже если ты его друг.

Я поднялся с мягкой скамейки-качели, потягиваясь и зевая. Эх-х, благодать! Только прохладно чуток. Ну да осень, что с ней поделать? Зато небо какое, белесо-голубое, почти прозрачное. В росчерках выхлопа планирующих барж, пересекающих перистые облака. А отчетливо видимый белый шестигранник — это вообще космическая станция на низкой орбите. И нет, не «Создатель» — лишь в какой-то степени его бледное подобие. Полноценно освоить биоэнергетические технологии ящеров — это сотня лет уйдет, а то и больше. Так Винер сказал, ему в прогнозах можно доверять.

Размяв плечи, я перестал пялится в небо, огляделся по сторонам. Наш дом стоял на холме, посреди луга. С одной стороны река, с другой — густой лес. Воздух тут в любое время года такой чистый и душистый — с непривычки у гостей голова болеть начинает. Гости к нам каждую неделю наезжают — но не чаше. Это было наше с Любой условие. Очень уж хотелось после всего пережитого найти себе крышу над головой там, где царит покой и можно уже, наконец, никуда не торопиться. Не бежать спасать миры, не общаться с высшими сущностями — а пожить для себя.

Друзья моей жены все подтрунивали над нами: мол вы и пару месяцев не выдержите. А вот дудки! Старшенькому, Антону уже десять, а младшенькому, Илье, семь. Оба тут родились! Ну не прямо тут, в роддоме в Москве, конечно — но сразу после родов мы их сюда привезли. Так и живем. Заслужили, я считаю. Хотя, конечно, иногда приходится отлучаться. И Любе тоже. Когда на пару дней, когда на месяц, а когда и на три. Ну что поделать — служба. Надо отдать должное Окелло: дергает маршал био-эн войск нас не так уж часто…

Хмыкнув, я разогнал посторонние мысли. Вот что бывает, когда приходится садиться за мемуары. Вот ведь дался Иосифу Виссарионовичу «взгляд из первых рук»! Ведь не скажу же ничего такого, чего б в архивах нет. Ладно хоть еще немного осталось. Правда, я неделю назад тоже так думал. А потом как присел по вечер на скамейку, как посыпались вроде уже давно забытые подробности!

— Папка, папка, там мама стол говорит ставить на веранду надо! — высунулся из окна Илья.

— На открытую, что ли? — удивился я. Солнце уже коснулось верхушек деревьев, и воздух стремительно свежел. Как бы заморозки первые ночью не ударили.

— Она говорит: «сегодня этот день!»

День свадьбы⁈ Нет, я б так не опростоволосился. И не день рождения точно. О чем это она? Ответ явился мне с неба. Орбитальная станция распустила рефлекторы-лепестки и маленьким солнышком засияло на небосводе вместо заходящего! Точно, мне ж говорили о программе продления солнечного дня в средних широтах. Что ж, повод поужинать на веранде железный.

Лучи Солнца, пусть и отраженные от орбитальных зеркал, грели как днем. Зим… Люба откровенно наслаждалась, подставляя щеки и открытые плечи, не отказав себе в капризе поужинать в летнем платье. Контраст с тенями, куда был загнан коварный осенних холод, впечатлял. Впрочем, товарищ Глебова могла легко в таком наряде и зимой прогуляться километров этак десять. Ей будет холодно, но замерзнуть — не замерзнет. Небольшие бонусы беспорочной многолетней службы советской супергероиней.

А уж как моей жене Гвен завидует. Ей-то досталось электрочувствительность, когда она отдала свою эссенцию. Гвен-Гвен, голубка моя. Вроде столько раз уже говорили и вдвоем, и втроем — и так и не получилось расставить все точки над «i». Одна надежда: жизнь у нас теперь у всех длинная. А время, как известно, все на свои места расставлять умеет…

— Дети, вы домашнее задание доделали? Тошка? Илья? Ну-ка, глаза в глаза! Вот вы шалопаи! Ноги в руки и за полчаса все что доделано было!

— Может, помочь? — глядя вслед сорванцам, предложил я. — Я тут посмотрел, что мелким задают — аж волосы дыбом стали!

— Если не справятся — поможем, — Зи… Люба с самым честным видом что-то вложила в мою ладонь. Да не что-то, а штопор!

— Немного романтики для нас двоих, — усевшись на край веранды, жена вручила мне бутылку вина.

— Надо было заранее открыть, продышаться дать… — я с сомнением покрутил тару и без особых усилий достал пробку.

— Не занудничай, — моя красавица села, облокотившись на меня. — А то я подумаю, что вместо большого зеленого громилы мне подсунули доктора наук.

— Я, вообще-то, всего лишь кандидат в области межвидовой социологии…

— Вот-вот!

Ну и разумеется, такой замечательный вечер не мог не испортить вызов с работы.

— Что опять стряслось? — прямо из гостиной портал привел меня в холл службы Социального Вмешательства. — Такое, что без меня — никак?

— Рутинное неинвазивное исследование Плоскости номер 68 привело к… — поедая меня глазами, затараторил дежурный оператор, но его прервали.

— Тхвои с-сородичи ресшили поихрать с-своими ядерными хлопусшками!

— Вака, какими судьбами! — одновременно удивился и обрадовался я спутнику Окелло. — Василий Аларович, здравствуйте!

— Привет, Глебов, — усмехнулся негр. — Вот, изволь видеть собственными глазами: первый своего вида ящер, получивший аттестат зрелости. И сразу же напросился к нам на стажировку.

— У вас форма крас-сифая! — зубасто изобразил улыбку первый выпускник межвидовой программы реабилитации уже-не-саваран. Смахнул с красного рукава несуществующую пылинку, поправил на вытянутом черепе фуражку. — Сшуткха!

В своей нативной форме Красный выглядел как прямоходящий варан, одновременно похожий и непохожий фигурой на человека. Или, скорее, большой геккон: у варанов же нет присосок на пальцах. С непривычки, конечно, чудно, но тут привычны были все. И не таких чудо-юд видеть приходилось!

— Короче по проблеме. Шестьдесят восьмая плоскость, если за исследованиями следишь… — начал вводить в курс дела Окелло.

— Это там, где впервые подтвердили теорию про значимую отрицательную релятивистскую поправку? Где Карибский кризис произошел в 1955? — уточнил я.

— Глебов, ты брифинг слушать будешь или умничать? — не выдержал негр. Натаскался в своем институте? Молодец, возьми с полки пирожок и молчи, пока жуешь!

Я довольно улыбнулся — пробил-таки. Была у нас с Василием такая забава: он изображал серьезного начальника, а я, не переступая линию подчиненного, должен был заставить его сорваться и повысить голос. Хотя зря он так: открытие ведь и правда значимое. В прошлое ведь попасть никак нельзя, зато можнопопасть в параллельный мир, где будущее еще не наступило. Ничего сверхъестественного, просто планеты и звезды в той Плоскости движуться вместе со всей галактикой в межгалактическом пространстве немного быстрее, а значит и время идет медленнее. В теории вообще к динозаврам можно попасть таким образом, но пока самый значительный разбег по датам у нас только со Плоскостью-68.

— Внимательно вас слушаю, Василий Аларович.

— Так вот, в шестьдесят восьмой новый кризис. На этот раз, похоже, сами не разойдутся, у них обмен ядерными ударами вот-вот случится. Все висит на волоске. Времени развертываться по утвержденной схеме нет, загружай материалы и думай. Десант через полчаса. На твоей группе СССР. Делай что хочешь, импровизируй, топи в нужнике тамошнего генсека — но добейся контроля над ситуацией, как ты умеешь. А мы с Вакой и штурмовиками с ихними американцами поговорим.

— Рептилоида к янки? Ты шутишь что ли? У них во всех Плоскостях триггер на них! — высказал я опасение.

— Я. Знаю. — скрежетнул зубами Окелло. — Но Винер утверждает, что именно в «шестьдесят восьмой» переговоры с лидерами Соединенных Штатов лучше вести через Ваку. Собственно, это его бенефис, мы, фактически, на подхвате.

— Тсчеловечество! — воскликнул вдруг Красный, все это время следивший за нашим разговором молча. — Лига Объединенных Демократических Миров Гхалактики давно следит за васшим рассвитием! И с-сегодня я присшел к вам сс миром!..

— Видал? — кивнул на него Василий. — Даже речь ему написали!

У меня возникло ощущение, что Винер затеял ту же игру, что и я. В смысле, решил подшутить над нашим всегда серьезным маршалом. Вака — переговорщик со Штатами! Блин, ну очевидно же!

Впрочем, раз уж наша страна решила социализировать бывших саваранов, строя вместе с ними новое общество, разумно и в нашу работу их вовлекать. Мы ведь не капиталисты-расисты какие-то. Сказано «братья по разуму» — и отношение как к братьям. Да, оступившимся — но с кем не бывает. Вон сколько раз на уже приходилось в историю вмешиваться в других плоскостях. И не от избытка возможностей, уж поверьте. Так что может и не прикол это, а янки действительно на рептилоидов лучше, чем на людей отреагируют — и получится обойтись точечным вмешательством?

Ладно, как бы там ни было, работаем в любом случае серьезно. Ведь на кону — как обычно — миллионы человеческих жизней. На миг представилось, как на облачке, свесив вниз ноги, сидит Распределитель. И тихонько так хихикает. Мол, ты же хотел спасать СССР, товарищ Халков? Вот, пожалуйста — все Плоскости открыты перед тобой! Спасай сколько влезет!

От авторов: Это конец истории про попаданца в СССР, друзья. Надеемся, вам понравилось. Да, получилось немного не по «классике» — в смысле, и СССР не тот, и как комикс не вполне)) Но главное, чтобы было читать интересно, да? С этим-то два литературных негра товарища Глебова справились?))))

Nota bene

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.

У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.

* * *

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:

Истинный саваран

Оглавление

Глава 1 Возвращение домой

Глава 2 Зима в Баграме

Глава 3 База

Глава 4 Брифинг

Глава 5 Возвращение во Всемир

Глава 6 Часом ранее

Глава 7 Разбор полетов

Глава 8 Информатор

Глава 9 Опасное место

Глава 10 Ловушка

Глава 11 Северное море-1

Глава 12 Северное море-2

Глава 13 Средиземноморский рубеж-1

Глава 14 Средиземноморский рубеж-2

Глава 15 Хапер

Глава 16 Хапер-2

Глава 17 Машина Древних

Глава 18 В другой Плоскости

Глава 19 Из кризиса в кризис

Глава 20 Интерлюдия

Глава 21 Спасти СССР

Глава 22 Интерлюдия. Зима. ГДР, Берлин

Глава 23 Исход

Эпилог

Nota bene