Неудачный персонаж [Павел Коготь] (fb2) читать онлайн

Неудачный персонаж

Глава 1. Бесплатный сыр

Все началось с письма на электронную почту.

Вы давно проверяли “мыло”?.. В 2037 году, с современными технологиями, ювелирно таргетированной рекламой и предустановленными приложениями на смартфон (которые знают о тебе больше, чем ты сам), я вообще забыл, что есть такая штука, как e-mail.

Зачем письма, если очаровательная электронная барышня — причем нарисованная именно в твоем вкусе! — по одному нажатию кнопки готова “дополнить” твою реальность и проворковать что-то вроде:

— Алексей Константинович! Напоминаем, у вас имеется неоплаченный штраф…

Ну или ненавязчиво рассказать тебе про “скидки недели” на пиво и макароны — именно в том супермаркете, мимо которого ты бредешь. Или дать пару советов о том, что написать и какой мем отправить “ждущим ответа” друзьям в соцсетках… Хотя нет, эту функцию я уже отключил.

В любом случае — какая там в наше время электронная почта? Мне казалось, оттуда ушли даже спамеры... И тут — нате.

Приглашаем принять участие в оплаченном бета-тестировании

Я открыл.

“Уважаемый Алексей Константинович! — гласил текст. — Вы получили это письмо, потому что оставляли свои контакты ООО “Трезубец”. Если это не так, проигнорируйте данное сообщение”. Хм, “Трезубец”... Секунды три я скрипел мозгами.

А, это та контора, где я работал ровно два дня и в порыве отчаяния — когда у меня совсем не было денег. Вот как сейчас.

Придаток огромной IT-корпорации под названием “Кайрос”, “Трезубец” тренировал ее искусственный интеллект. Сотни тысяч таких же, как я, бедолаг, лишенных работы по милости того самого интеллекта, теперь помогали его развивать. Вели беседы с будущими голосовыми помощниками, обучая их; распознавали объекты на дрянных фотках, сделанных роботами и для роботов; присваивали категории порнороликам и занимались подобной же мутью за пятьдесят копеек за задание. Поморочившись пару дней, я решил, что перспективнее будет устроиться дворником. Увы, вакансий дворника не было.

...Ну а на бирже труда после того, как я заработал в “Трезубце” двадцать четыре рубля, меня на месяц лишили пособия, сочтя, что я оказался трудоустроен. Плохой был опыт, короче. Тем не менее я продолжил читать письмо.

“Мы предлагаем вам стать тестировщиком игровой виртуальной среды от нашей компании; период тестирования составит от 14 дней, ваш гонорар — от 246 611 руб. Опыт работы не требуется. Заключается договор подряда”.

Я моргнул.

Почти что двести пятьдесят тыщ за пару недель; без опыта… опечатка, что ли?.. Навряд ли. Но, прежде чем я сказал себе: “Это разводка!”, мозг уже произвел подсчеты и радостно сообщил, что на двести пятьдесят тысяч удастся закрыть все до единой кредитки и долг по коммуналке погасить тоже. И я даже успел обрадоваться. ...Да ну нафиг, что за бесплатный сыр?..

Я еще раз проверил все реквизиты: письмо от “Трезубца”, точно. То есть не мошенники, не развод, но тогда, вероятно, все же ошибка — зачем я им? Зачем им вообще платить столько ноунеймам “без опыта”? Снова впился глазами в текст.

“В случае согласия вам требуется подъехать по адресу...” Бла-бла-бла… “При себе иметь паспорт, медполис и единую карту жителя города”.

Уф… Ехать-то надо сегодня. Прямо сейчас, по-хорошему, нужно ехать… скорее всего, просто потрачу время впустую… а у меня со Светкой поход в кафе… но все таки шанс поднять двести пятьдесят тыщ… но Светка точно обидится… Блин, ненавижу моменты срочных решений!

“Это письмо написано роботом. Если у вас появились вопросы, вы можете нам позвонить”.

...Честно говоря, я не помню, когда звонил кому-то последний раз. Это сегодня признак либо очень дурного тона, либо исключительно делового. И я сейчас, конечно же, действую как деловой человек! ...Поэтому, преодолевая незримый барьер, я набрал номер. Гудки…

— Вас приветствует компания “Трезубец”, менеджер Алина.

— Добрый день. С кем я разговариваю? — в наше время это самый первый вопрос, хех.

— Я робот-помощник.

— Мм… Алина, позовите человека.

— К сожалению, люди, которые бы могли вам ответить, сейчас заняты.

В голосе роботессы зазвучала искренняя обида! — профессионально скрываемая, но различимая. Какой хороший искин.

— Но, Алексей Константинович, на вопросы о предлагаемой вам работе могу попытаться ответить я. Вы ведь насчет этого позвонили?

Ого! У них и номер мой есть… впрочем, видимо, я сам его в прошлый раз и оставил. Вместе с галочкой “разрешаю использовать персональные данные”. Ладно.

Вообще, с тех пор как стало законным использовать “цифровые слепки” умерших людей для обучения нейросеток, искины и боты стали практически неотличимыми от человека. По факту они повторяют модели реакций живых… ну то есть наоборот, уже неживых людей, копируя их манеры, логику, стиль общения.

Это многих пугает. А мне, наоборот, нравится. Я сам, опять же, поставил галочку в пользовательском соглашении с соцсетями: мол, после моей смерти разрешаю передать мой цифровой слепок для всех этих дел. Отчасти из принципа, я — за прогресс; отчасти из-за того, что за это давали триста рублей. И вообще, я из тех, кто легко очеловечивает искинов; пытаюсь избавиться от этой привычки, но выходит с трудом…

— Алина, простите! Не хотел вас обидеть!

— Вы нисколько меня не обидели, Алексей Константинович, что вы. Я вас внимательно слушаю, — слепок с реальной личности или не слепок, Алина работала по скрипту. Но голос ее потеплел.

— Я получил письмо с приглашением на работу тестировщиком. Скажите, а что придется тестировать? Чем заниматься конкретно? Указана заработная плата в районе двухсот пятидесяти тысяч рублей — это действительно так?

— К сожалению, на первый вопрос я не могу вам ответить по телефону. На собеседовании вам тоже придется подписать соглашение о неразглашении. Но если приедете — все расскажем! Что касается гонораров — верно, они начинаются от двухсот сорока шести тысяч рублей.

— Ага… а…

— И еще целых шестьсот одиннадцать рублей сверху! — серьезным тоном поддела меня собеседница. — Алексей Константинович, когда вам будет удобно подъехать? Записываю вас на сегодня на двенадцать часов, хорошо?

Ух, так и берут в оборот! Я с трудом удержался, чтобы сразу не брякнуть "да".

— Алина, минуточку! Ну вы мне хоть намекните, что за работа у вас там! В пределах разрешенного лично вам. Получится? И еще — если можно — называйте меня просто Алексеем?

Пауза.

— Алексей, вы играли в многопользовательские онлайн-игры?

— Конечно. "Феоды", "Искусство войны", "Фан-Терра"...

— Супер! "Фан-Терра" — классная игра, верно? Я очень ее люблю! — да, у этого бота был действительно выразительный голос. — Больше я не могу сказать, но… мне кажется, вам действительно стоит приехать к нам… Алексей.

Она просто-таки отсекла для меня любые варианты отказа. И все же… я был бы не я, если б не попытался все отложить.

— Алина, а… завтра получится?

— Сегодня последний день, когда мы набираем сотрудников, — электронная девушка явно немножечко извинялась передо мной. — Увы... Но вакантные места — есть! Алексей, приезжайте! Мы… будем рады сотрудничеству, — и в ее голосе совершенно точно была улыбка.

Я улыбнулся сам — и вздохнул.

— Ну… ок, Алина, вы меня убедили. Приеду!

— Ждем!

На самом деле, убедила меня все-таки не улыбка, а возможность закрыть кредитки. И те самые шестьсот одиннадцать рублей. Они как бы намекали на то, что дело солидное и основательное, не разводка. Сразу представилась тетенька, бухгалтер в очень крупной организации, которая заполняет ведомость, важно вписывая туда несуразные некруглые суммы согласно тарифной сетке. “Алексей Первухин — 246 611”.

А еще я понял намек искусственной девушки. "Фан-Терра"!

Однако сначала… Светку придется разочаровать.

Я набрал еще один номер. ...Соврал, кстати, насчет звонков: звоню, конечно. Но моя девушка — это единственный человек, кому я звоню. Во всяком случае, после смерти отца. ...И по совести говоря, ей тоже я чаще предпочту написать.

— Светунь, привет. ...Хорошую новость или плохую? ...Рестик у нас отменяется. ...А хорошая — в том, что я работу нашел.

...Сказать по правде, ресторан мне и так был не в кассу, учитывая долги. Но… Как-то я не могу со своей девушкой совсем никуда не ходить. “Мужчина должен”. Так что кредитка сегодня еще немного бы истощилась, если бы не мой новый внезапный план на вечер. Однако, если я верно понял бота Алину, Светка тоже оценит тему. А хождениям по кафешкам она все равно сопротивляется. Периодически.

Впрочем, рассказ про “договор подряда” тоже не вызвал у нее восторга.

— ...Да, звучит это как фигня. Но ты дослушай! По телефону мне намекнули, что это тестирование “Фан-Терры”. И тут я понял — все сходится! Ее купили же полгода назад… Ну как купили — отжали у того парня, который создал проект. А ему в Штаты пришлось уехать — помнишь, была шумиха?

Светка, конечно, помнила. Ну еще бы!

“Фан-Терра” была игрой, в которой мы с ней и познакомились. Покуда это, как говорится, еще не стало мейнстримом.

Игрушку сделала команда из Питера, и первые год-полтора существования этого мира это была настоящая “индюшатина”: камерная вселенная, сделанная кучкой друзей на коленке и на голом энтузиазме, но с громадной любовью и вниманием к мелочам. Регистрация там, естественно, была бесплатной.

В первый год в игре и кланов-то не существовало; она имела только формальное сходство с MMORPG. По просторам земли, которой лишь предстояло в будущем разрастись в материк, а потом обзавестись соседними континентами, бродили одинокие случайные игроки, тестируя самые безумные расы, экспериментально создаваемые дизайнерами, строя первые замки и встречая первые игровые события как настоящее откровение. Потом этот год окрестили “эпоха первотворения” и “время оно”.

Игра взлетела, в нее повалил народ. Разработчики не сплоховали и здесь: оседлали волну, сумели оперативно расшириться и за половину десятилетия вывели сказочные просторы “Терры” в топ виртуальных миров Сети, проделав путь от инди-проекта до одной из самых популярных онлайн-RPG.

Разумеется, с игрой за эти пять лет произошло многое. Из чего-то экспериментального, странного, авторского мир эволюционировал в сторону классического и понятного фэнтези — с эльфами, гномами и вот этим вот всем. Там сложились и затеяли свою бесконечную большую игру кланы: русские, азиатские, американские, международные… Игра стала платной, конечно же — и принесла своим творцам миллионы.

Глава разработчиков и отец проекта — его звали Саша Липов — сам играл в “Фан-Терру”. А еще он прославился как человек, принципиально отстаивающий позицию, что игровая вселенная должна оставаться независимым от государства пространством.

И в какой-то момент это стало мешать перспективам роста проекта. Ну по крайней мере, количественного роста.

Виар-миры такого масштаба в начале тридцатых годов как раз начали “колонизироваться” государственными структурами. Не только у нас.

Массовое распространение капсул виртуальной реальности привело к тому, что граждане разных стран буквально уходили навсегда жить в эти реальности, оставляя “снаружи” только бренную оболочку. В виаре можно было зарабатывать деньги, находить друзей и партнеров, строить карьеру… При этом границы межгалактических, мифологических, фэнтезийных и прочих республик, империй и секторов, расположенных там, весьма причудливо коррелировали с границами на реальном глобусе, где, как его ни крути, продолжали существовать тела пользователей.

Поэтому государства земного шара стремились правдами и неправдами заполучить контроль над виар-вселенными, до которых могли дотянуться. И такое вот их “прорастание” друг в друга, конечно же, имело и плюсы, и минусы.

В команде самого Липова начался раскол. Кто-то поддерживал объединение, кто-то, как Александр, был против. Около полугода назад бодание Александра со Старшим Братом завершилось мутной историей, в ходе которой он потерял контрольный пакет акций компании — а вскоре уехал в Америку на ПМЖ, обиженный на отечество.

Часть пользователей игры в знак протеста заявила об удалении аккаунтов, а некоторые — даже об отказе соблюдать “новые правила”. В мире “Фан-Терры” какое-то время царил небольшой хаос (в первую очередь в русском и европейском сегментах). Несколько городов в русском кластере даже начали “революцию” с “забастовками”, а фэнтезийные государства европейского и американского кластеров объявили “санкции” территориям условных “русских”. Было не очень понятно, как и чего все они этим смогут добиться — и конечно, в итоге все вылилось, как всегда, в борьбу кланов, вне зависимости от лозунгов. С другой стороны, огромный китайский сегмент приветствовал и поддержал “огосударствление” “Фан-Терры” (еще бы, в самом-то Китае “частных” миров отродясь не было создано).

Закончилось все ничем. Ходили упорные слухи, что каким-то из кланов власти здорово заплатили за действия по “устаканиванию” ситуации и возвращению ее в привычное русло. Других, якобы, наоборот, жестко прижали, причем не в игре, а в реальности.

Так или иначе, но эльфийские, орочьи, гномские и все прочие земли “Фан-Терры” пришли к статусу-кво. Система прожевала протест и не поморщилась.

Ну и месяц назад “Фан-Терра” официально вошла в число тех виртуальных пространств, где игровые монеты начали соответствовать официальной валюте РФ и где определенные виды занятости стали легальной работой. В общем, в игре стало можно жить — и даже своей бабушке объяснять, что это ты таким образом зарабатываешь и будешь получать пенсию.

...Но меня этот скандал миновал. Я играл в “Терру” в первый год, едва она появилась — да, в то самое “время оно”! — и потом немножко еще, пока ее не сделали платной. После, конечно, жалел, что ушел. Если б развивался вместе с игрой, сейчас наверняка бы имел приличный источник заработка. Но таких неудачных решений было в моей жизни не одно и не два.

...Во “время оно” мы и познакомились там со Светкой. Выяснили, что оба мы из одного и того же сибирского города, сперва играли в команде… а потом начали встречаться в реале. И Светка тоже ушла из “Фан-Терры” вслед за мной — незадолго до эпического взлета игры. Говорила, что без меня ей там неинтересно.

— В общем, все одно к одному, Свет. “Кайрос”, который сейчас владеет контрольным пакетом “Терры” — сам давно уже государственная контора. “Трезубец” — их отделение. Они начинают вносить серьезные изменения в игру — вот, получается, и нужны тестеры. Так что снова попаду в “Терру”, круто! ...И заработаю.

— Ну ладно, — изрекла Светка после театрального вздоха. — Хотя мне все-таки кажется, это фигня. Письмо на почту… Зарплата какая-то неадекватная…

— В “Кайросе” так и платят, Свет!

— Ага… Парню с улицы. ...Ладно, пиши, че как будет там. Я тогда вечером со Стаськой в кино пойду.

— Ну вот видишь, как все удачно сложилось. Все, солнце, договорились. Конец связи.

Мне действительно пора было выдвигаться. Блин, голодным останусь… в холодосе-то шаром покати. Ладно, главное — кота покормить!

Кот Тифон наблюдал за мной с кресла благожелательно, со снисходительным интересом: мол, ходит по квартире чего-то… болтает не пойми с кем… жизни не понимает, лежал бы! Но мгновенно навострил уши и метнулся на кухню, едва я зашуршал там его пакетом.

— Мя-я-а-а-а-а!!

— На, жри...

Задав усатой скотине корма, я накинул ветровку и выскочил в грязный хрущевский падик.

Интересно, когда в нашей стране хрущевки снесут? Они вроде бы еще в прошлом веке должны были выполнить предназначение и уступить место чему-нибудь поновее? Впрочем, когда их строили, то и коммунизм рассчитывали построить… Да и нет у меня ничего, кроме этой хрущевки: наследства от бабушки с тех самых былинных советских пор. Потому что от папы ничего ценного не осталось...

Снаружи и в самом деле не похоже было на коммунизм. Протолкавшись сквозь лабиринт грязных автомобилей, забивших двор, я вышел на улицу и добрался до остановки. Здесь обочина тоже была заставлена рядами машин — таких же пыльных, как во дворе. На капоте ближайшей Лады кто-то нарисовал неприличность.

Подкатила газель, которая ездила будто бы не на газе, а на мощных битах, несущихся изнутри. Я заскочил внутрь, едва не треснувшись головой; над дверью машины противно пискнуло, сигнализируя, что с кредитки списалась оплата проезда. Под разбитные аккорды водитель втопил педаль: я был единственным пассажиром.

…Я, конечно, прекрасно помню километровые пробки на городских улицах — еще семь-десять лет назад. А недавно взлетели — совсем ненадолго — в тренд эйар-фильтры, позволяющие накладывать изображения стоящих в заторах автомобилей на улицы городов. Люди вспомнили, ужаснулись, поностальгировали — и снова забыли пробки, как страшный сон.

Они и вправду остались в другой реальности. Потому что с распространением виара машина оказалась никому не нужна. Сначала жители полисов осознали прелести удаленки (парочка эпидемий и карантинов способствовали этому как нельзя лучше), а потом… потом просто все офисы оказались там.

Современному гражданину вместо того, чтобы садиться в машину и ехать в ней на работу, нужно просто лечь в капсулу, и — бац! — он окажется за конторским столом в белоснежной рубашке и форменом галстуке, а за окнами офиса шелестят кроны пальм и шумит ласковый океан. Даже если работаешь ты из какого-нибудь Нового Уренгоя.

Ну если есть капсула! Многие по старинке обходятся только очками и парой перчаток, а также удобным креслом — например, я, — хотя незаметно это стало считаться признаком страшного нищебродства. Ну что же, не привыкать.

А дешевеющие машины, которые наш народ продолжал по традиции покупать, заполонили дворы и обочины большинства улиц. Машины и мусор. Потому что зачем убирать мусор, если людей на улицах почти нет, верно?

— ...Ай, шешесс! — завопил водитель, едва не врезавшись в беспилотник.

И, выкрутив громкость вниз и обернувшись ко мне, начал жаловаться:

— Совсем жизни не стало, да, брат! Видел, этот робот меня подрезал? А ведь я виноват бы остался! Как можно человека виноватого делать против машины?! Не понимаю… и так устроиться никуда нельзя: машины роботы водят, в магазине на кассах роботы… и на дорогах еще подрезают… хорошо, меня ага на работу взял...

— Одних заменили дроны, других нейросети, — поддакнул я.

— А ведь им нельзя по нашим дорогам! — распалялся водитель. — У нас ведь дорог-то нет! Беспилотники эти — они только по ровному месту умеют ездить, как в Америке... По нашему бездорожью от них только аварий больше…

Между тем мы приехали.

Судя по адресу из письма, “Трезубец” занимал необычное, однако не слишком приметное двухэтажное здание — скорее в центре, но отнюдь не на главной улице. “Купеческий особняк 1914 г., памятник культуры регионального значения” — гласила табличка на кирпичном углу. Других опознавательных знаков не было.

Сказать, что дом представлял собой невесть какую жемчужину архитектуры, нельзя было — но все же он был добротно отреставрирован и выглядел миленько. А еще — очень крепко и основательно. По-купечески.

Я поднялся на крутое крыльцо и… заперто. Но рядом с черной кованой дверью белела кнопка звонка. Поднял руку, однако нажать не успел.

— Алексей Константинович, — раздался механический голос, настолько внезапно, что я едва не подпрыгнул, — входите.

Замок щелкнул. Ого! Тут и камера, и распознавание лиц, да и вообще… ждут меня. Отчего-то стало не очень уютно. Но ведь не спускаться назад с крыльца? И я потянул на себя тяжелую створку.

Глава 2. Стая коллег

— Здравствуйте… Алексей.

Со здоровенного экрана в холле особняка на меня глядела симпатичная рыжая девушка лет двадцати.

— Привет… Вы Алина?

— Узнали? — кокетливо улыбнулась рыжая.

— Ждал и надеялся вас увидеть! — ухмыльнулся я.

Давно заметил: с ботами мне флиртовать проще, чем с живым девушками. Не то чтобы меня это красило, но уж как есть.

— Алина, можно нескромный вопрос?

— Ну попробуйте!

— А вы аватар чьей-то личности или нет?

Вопрос и впрямь был нескромным, и улыбка Алины померкла. И это могло значить только одно: она не просто набор типовых реакций, этот искин действительно “оживлен” при помощи цифрового слепка эмоций, привычек, взглядов какой-то реальной девушки. ...Возможно, умершей. Возможно, и внешность Алины не из типовых каталогов, а соответствует внешности прототипа. Но она все-таки удержалась и почти не выразила негатива наружу.

— Это слишком личный вопрос, Алексей, — снова улыбнулась Алина с легкой досадой. — На него я вам не отвечу. А вы спускайтесь по лестнице, там вас встретят, — и дверь у меня за спиной мягко закрылась, противно пропищав индикатором.

— Алина, простите меня, бога ради! — я сделал пару шагов к экрану, будто это имело значение, и таки почувствовал себя идиотом. — Я не хотел вас обидеть! У меня последний вопрос. Позволите?

— Ну я же бот, а вы человек, я вам не могу отказать в вопросе, — шутливо отозвалась девушка.

— А вы есть, например, в “Фан-Терре”? Я вас хочу пригласить на чашку кофе — но только в вашей стихии! — это был намек.

Впрочем, не тот, что мог показаться. Мне хотелось узнать — точно ли речь пойдет о тестировании этой игры. А еще — дать понять, что я оценил ту подсказку. Ведь иначе бы не пришел.

— Бесстрашный вы, Алексей Константинович! — хмыкнула моя собеседница. — Вы же только мое лицо видите! Может, у меня больше ничего нет. Будет у вас чаепитие, как у Алисы с Чеширским котом, весь аппетит пропадет.

— Ну лучше лицо симпатичной девушки и ничего, — ляпнул я, — чем...

— ...Чем что? Вы, я вижу, просто-таки мастер комплиментов. Спасибо, что с ложечки не предложили кормить, как большинство. Думают, очень оригинально.

Нет, погорячился я. Не проще с ботами. Ух, не проще…

— Приняла бы ваше приглашение, однако вести подобные разговоры нам строго запрещено! На работе — только о работе! — сделала жалостливую мордашку Алина. — А выходных у меня не бывает… Но, может быть, и увидимся — кто знает! Спускайтесь вниз, Алексей!

Только теперь я понял, что идти мне нужно прямо в подвал. ...Ничего себе! Лестница была широкой и дорогой, с деревянными резными перилами и желтыми мраморными ступенями. Неужели еще от купцов тут остались? В любом случае за интерьеры “Трезубцу” зачет.

Уперлись ступени в двустворчатую высокую дверь, тоже сделанную под старину. Тихонько зашипел привод, и она сама передо мной отворилась. Спасибо, Алина…

...А внизу было неожиданно много места — здоровенный конференц-зал, из которого ведут еще двери! — яркие лампы под потолком и стандартный офисный “евроремонт”. Не дожали…

— Здравствуйте, Алексей Константинович! — едва увидев меня, закричал какой-то усатый низенький дядька в желтом клетчатом галстуке и очках. — Вас-то мы и ждали, последнего. Друзья, все в сборе. Теперь мы можем начать!

Начать — что??.. Дядька топтался за стоящим на подиуме длинным столом, у председательского кресла. За тем же столом сидел еще один мужик средних лет, тоже в галстуке, но мятом и сбитом на сторону, в какой-то дедуганской жилетке, взлохмаченный и небритый, с бумажным стаканом в руке; а за их спинами на экране маячил надутый очкарик — бот-секретарь. У этого однотонный галстук затянут был как положено: под самое горло. Улыбка у него была намного более “офисной”, нежели у Алины: какая-то стандартная, стерильная. Этот — точно типовой бот, а не аватар, решил я.

Перед подиумом стояло четыре кресла — и три из них были заняты.

Первое занимал крепкий парень: коротко стриженный, с неприветливым буравящим взглядом. Одну ногу он вытянул прямо в проход и даже не подумал подвинуть, чтобы дать мне пройти. Я специально зацепил его грязный кроссовок и камуфляжную штанину носком своего ботинка — не люблю такие перфомансы. Парень буркнул что-то матерное, но ногу не убрал.

Во втором восседала девушка. Восседала — самое подходящее слово. Кресло — не самое маленькое — под ней смотрелось, конечно, не детским стульчиком, но типа того. Ее внушительная фигура облачена была в черный бесформенный балахон, а поверх напялена косуха с шипами. Куртка грозила треснуть по швам при любом движении хозяйки. Из-под балахона торчали носки гриндерсов немаленького размера, а задранный рукав открывал несколько цветных тату на мощном предплечье.

Короткие волосы этой девицы были выкрашены в ярко-малиновый цвет, правое ухо пробито, наверно, десятком разноцветных колец, а на носу, щедро украшенном комедонами, сидели очки с толстыми стеклами, которые больше подошли бы тому мужику в жилетке.

Третье из кресел занимал абсолютно непримечательный парень: худой, в бесцветном свитшоте, невыразительно улыбающийся сжатыми губами.

Но все трое — мои ровесники. И четвертое кресло, видимо, было приготовлено для меня. Я сел.

— Позвольте представиться! — жизнерадостно воскликнул усатый. — Роман Аркадьевич, директор проекта “Срез-2”. Про проект сможете прочитать чуть позже, если конечно, подпишете NDA: очень, очень на это надеюсь!

Он откашлялся.

— А пока кратко: мы, ООО “Вектор”, недавно выиграли государственный грант, — Роман Аркадьевич воздел пухлый палец, — на организацию очень, очень перспективного и важного для всего человечества, не побоюсь таких громких слов, исследования! И проводим его в сотрудничестве с компанией “Кайрос” — ну вы ее все, конечно же, знаете!! Наш гигант, мировой российский гигант в IT-индустрии!! Проводим вместе, потому что исследование — как и все гениальные разработки — на границе, на стыке двух областей: области цифровых технологий и медицинской. “Кайрос”, точнее сказать его дочернее предприятие “Трезубец”, — с одной стороны, еще один известный НИИ — с другой… ну а мы, скажем так, в качестве приглашенных менеджеров!

Он шлепнул ладонью по толстой пластмассовой папке, лежащей перед ним на столе.

— Я сейчас пущу по рукам! Вот тут можете познакомиться с общедоступной документацией по проекту… С оргмоментами… Если вам нужно, конечно… Потому что вас-то мы привлекаем в особой роли!

Директор вдохновенно закатил глаза к офисному потолку и помахал рукой, подыскивая слова.

— В роли первопроходцев! Тех, кому предстоит воспользоваться эпохальным изобретением наших ученых и, так сказать, осуществить приемку! От лица всего общества! И…

— А нельзя поконкретнее? — раздраженно спросила очкастая девица.

Усатый закашлялся.

— Конечно, конечно… В общем, как раз сегодня мы заканчиваем набор добровольцев в проект, и вы… гхм… Вы последние! Итак…

Он сверился с планшетом, но неожиданно не нашел там, чего искал.

— Гм. Гм. Всеволод, представьте наших гостей нам и друг другу! ...Всеволод — наш с вами виртуальный ассистент, — пояснил он, тыкая пальцем в экран позади.

— Очень приятно, — прошелестел бот с экрана. — Роман Аркадьевич, здесь присутствуют: Виктор Климов, контрактник-военнослужащий, сейчас на пенсии по инвалидности; Мария Рогожкина — сетевой поэт, блогер, фрилансер, пишет под псевдонимом Марианна Кнутова; Николай Рыба — программист, специалист по бэкенду; Алексей Первухин — ммм… временно безработный.

— Э, замолчал! — крикнул крепыш в камуфляжных штанах Всеволоду. Этот с ботами точно не церемонился.

И, уже спокойнее, осведомился у усатого директора:

— А че, я не понял, закон о персональных данных уже отменили у нас?

— Эти данные не являются персональными, — почти не разжимая губ, снисходительно пояснил Климову программист Рыба. — Это общеизвестная информация.

— А я не тебя спрашивал, сиди молча! — нагрубил Рыбе бывший контрактник.

— Почему? — спокойно повернулся к нему программист. — Я бы предпочел побыстрей разобраться с глупыми вопросами и претензиями, чтобы перейти к тому, ради чего мы здесь собрались.

Крепыш засопел.

— Это ты кого сейчас глупым назвал? — угрожающе спросил он. А я внезапно сообразил, что одна нога у Климова покалечена — потому он и не убрал ее из прохода и быстро подняться сейчас не мог.

Поэтесса с малиновыми волосами звучно вздохнула и закатила глаза, кресло под ней заскрипело.

— Может, хватит??

Роман Аркадьевич тоже замахал руками.

— Господа, господа! Если мы с сами сотрудничаем — а я очень, очень на это надеюсь! — вы окажетесь, так сказать, в одной лодке! И хотя нас будут крайне интересовать самые разные ваши эмоции и состояния — сейчас, я прошу вас, давайте понизим градус!

Рыба согласно и незамедлительно переключился на усача.

— А что значит “самые разные состояния?” Не расскажете поподробней?

— Разумеется, Николай… Но… всему свой черед. Собственно, самое время представить вам Петра Эдуардовича! — он махнул на мужика в жилетке, а тот кисло нам улыбнулся и снова потупился. — Это наш главный эксперт с медицинской, так сказать стороны! Так вот, зачем мы вас тут собрали? Скажите… кому-то из вас доводилось играть в “Фан-Терру”?..

...Ха, все же не соврала Алина!

Я покосился на товарищей “из одной лодки”. Руки из них никто не поднял. Я мысленно пожал плечами: ну и я играл всего ничего, когда вселенная представляла собой совсем не то, что сейчас. Можно сказать, играл в другую игру.

— Замечательно! — обрадовался Роман Аркадьевич. — Вот и по нашим сведениям, никто из вас не играл. Да-да, мы, конечно же, собрали чуть-чуть информации о каждом из вас… не беспокойтесь, Виктор Олегович, никаких конфиденциальных данных!..

— Если знаете, зачем спрашиваете? — процедила поэтесса. — Можно ближе к делу?

— Терпение, друзья, терпение! Так вот, никто из вас не играл, но, полагаю, все слышали про эту игровую вселенную. А может быть, слышали и про то, что корпорация “Кайрос” около полугода назад выкупила контрольный пакет акций на эту игру у компании “ТриДэ”, возглавляемой господином Липовым.

— Слышали, — проронил Рыба.

Роман Аркадьевич закивал.

— На сегодняшний день “Фан-Терра” представляет собой крупнейший из виртуальных миров! ...Всеволод, включи презентацию… В мире “Фан-Терры” присутствуют территории, моделирующие стадии как первобытной эпохи развития и Древнего мира, так и средневековья, и даже раннего Нового времени! Вселенная фэнтези служит домом более чем для четырех десятков рас, дает работу представителям более полутора тысяч профессий. Замечу, при этом в реальном мире число профессий стремительно сокращается! При этом…

— Да уберите свою рекламу вместе с ботом, — громко потребовал Климов. — Вот это уж точно общеизвестная информация!

Усач попытался выключить слайды, но с первого раза не смог, а только перемотал вперед. На экране начал проигрываться видеоролик: в нем на фоне входа в пещеру хрупкая воительница в бронелифчике и с воздетым мечом, улыбаясь, держала в руке окровавленную голову какого-то клыкастого великана.

— Фан-Терра — мир возможностей! — провозгласил бархатный баритон из презентации. — Победа над противником здесь зависит не только от грубой силы, и даже не напрямую от уровня и способностей вашего персонажа, как в играх-прародителях жанра. Учитывается сложный контекст обстоятельств, как в реальной жизни. Именно это делает нашу игру такой интересной и по-хорошему непредсказуемой!

…Наконец Роман Аркадьевич справился с техникой и снова успокаивающе затряс руками.

— Если с “Фан-Террой” ясно, позвольте продолжить. ООО “Трезубец”, в чьем офисе мы находимся, — дочернее предприятие “Кайроса”. “Трезубец” воспитывает нейросети и вообще занимается проблемами искусственного интеллекта. А компания, где работаем мы с Петром Эдуардовичем… в общем, мы тоже, можно сказать, занимаемся искусственным интеллектом, но совершенно с другой стороны. Мы исследуем технологии загрузки сознания.

Мария хмурилась, Рыба смотрел на директора не мигая.

— Загрузки чего куда? — спросил Климов. — Мозгов в банки?

— Отличный вопрос! — закряхтел директор (хотя явно ему не обрадовался). — Я на него отвечу! Куда — прямо в “Фан-Терру”! То есть мы предлагаем вам, дорогие друзья, поиграть в игру! С технической точки зрения — это все, что от вас будет требоваться. И я бы на вашем месте скорее спрашивал — как?..

— Как? — спросил Рыба.

— А вот тут и начинается инноватика. Играть нужно будет с подключением специальных датчиков, сканирующих работу мозга. …Не беспокойтесь, никаких хирургических операций, нет-нет! Ничего такого. Это все в прошлом, верно, Петр Эдуардович?

Мятый дядька, не поднимая головы, кивнул.

— Но нашему доброму доктору мы еще предоставим слово. Я же сейчас озвучу финальную, самую амбициозную нашу цель, в достижении которой мы вам и предлагаем принять участие, оказаться своего рода первыми космонавтами, юриями гагариными… только не в космосе, а в виртуальной реальности! Игронавтами, так сказать! Потому что… — усатый выдержал эффектную паузу, — наша цель — это впервые в истории сделать полноценную цифровую копию человеческого сознания! ...Объясню!

Он опять замахал руками на разлепившего губы Рыбу.

— Объясню, предваряя ваши вопросы. В наше время, коллеги, искусственным интеллектом никого не удивишь. Вот с нами присутствует Всеволод… а на входе вас встречала Алина… И тот, и другая — искины, боты. Но современные боты (как вы все, я думаю, понимаете) — это лишь некоторые комплексы алгоритмов — да, пусть самообучающихся алгоритмов! — но все же созданных нами, людьми. Мы можем… хм… придать этим алгоритмам живости, “наложив” поверх того или иного ядра цифровой слепок реальной личности — благо, социальные сети существуют уже давно, и таких слепков у нас с избытком. Но сравнивать такие искины с сознанием человека нельзя. Они попросту слепо копируют человеческие реакции.

Я покосился на лицо Всеволода на экране. Слова директора явно не были боту приятны: физиономия у него была кислой, как при зубной боли.

— Кстати, — продолжал витийствовать Роман Аркадьевич, — и это тоже не конфиденциальная информация! — все присутствующие здесь дали согласие на использование своих цифровых слепков после смерти. Это достойная уважения, продвинутая, я бы сказал, позиция, и, не буду скрывать, это один из параметров, по которым мы проводили отбор кандидатов! ...Но вернемся к нашим баранам. Итак, загрузка сознания.

Он перевел дух.

— Мы добиваемся принципиально иного, чем просто создание бота, функционально повторяющего реакции человека. Мы хотим полностью — я повторю: полностью! — скопировать в виртуальный мир человеческое сознание, воспроизведя абсолютно все связи между нейронами. Вот наша цель!

— Нейронов около ста миллиардов, — неожиданно брякнула поэтесса.

— И для копирования всех этих связей необходим квантовый компьютер, — скептически поддержал ее Рыба.

— Верно! — радостно воскликнул Роман Аркадьевич. — И… да, вы, конечно, еще ничего не подписывали… Но, я думаю, будет правильно вам сообщить… Что, вы думаете, расположено в комнатах внутри этого самого здания?!

Мы недоверчиво переглянулись — все четверо.

— Хотите верьте, хотите нет — а один из самых современных квантовых компьютеров, разработанных отечественными специалистами! Ну… и несколько капсул для добровольцев, согласившихся им воспользоваться.

Он отвесил поклон в нашу сторону.

Марианна Кнутова зашевелилась, и кресло под ней закряхтело.

— Это офигенно, конечно, я за вас очень рада. Только можно сначала про нехирургические операции, мою безопасность и вот это вот все? Как все будет устроено?

— Очень просто, — скрипучим голосом неожиданно заговорил всклокоченный Петр Эдуардович, подняв голову. — До сих пор технологии воспроизведения нейронных связей действительно предполагали скорее сугубо механическое их изучение. Использовался, как правило, замороженный мозг, разделяемый на множество тончайших слоев.

Я вздрогнул. “Срез-2” — вспомнилось название проекта, которое озвучил усатый. Но нам ведь не в этом предлагают принять участие? А то шестьсот одиннадцать рублей как-то перестали вдруг мотивировать...

— Однако сейчас мой подход принципиально иной, — подтвердил ученый. — Применяются сверхпроводящие датчики для сканирования электромагнитной активности мозга. Абсолютно безопасная процедура.

— Разработка наших российских ребят из одной казанской лаборатории, — с гордостью вставил директор.

— Да. И это намного безопаснее для пациента.

Я аж закашлялся. “Добрый доктор” строго на меня посмотрел, а я, смутившись, приложил к груди руку — извиняюсь, мол — и заметил:

— Да уж, конечно, так безопаснее, чем нарезка мозга на ломтики.

Теперь уже Петр Эдуардович, как мне показалось, на секунду смутился и опять опустил глаза.

— С людьми, разумеется, подобных экспериментов не ставилось. Но дело не в одной только безопасности. Исследование именно электромагнитных сигналов имеет и другой важный плюс! И это — возможность использовать цифровые вселенные — да, ту же “Терру”! — в качестве, так сказать, полигона для опытов.

— И чем они так хороши? — спросил я. — “Терра”, ну… Это же просто игра!

Ученый усмехнулся.

— Три причины. Во-первых, в современных вирт-капсулах человек способен провести нужное время, чтобы его мозг был считан. Несмотря на всю мощь компьютера, процедура небыстрая. Во-вторых, в игре будет представлена та самая нужная нам динамика, полный объем реакций и состояний, в которых может пребывать человек. В-третьих и в-главных… смотрите: что, по-вашему, мы получим на выходе, после завершения эксперимента?

— Копию мозга, — ответила поэтесса.

— Копию психики и сознания, — поправил Петр Эдуардович. — То есть копию вашей личности на момент окончания эксперимента. С вашими воспоминаниями, желаниями и всем прочим. Не “слепок” для нейросети на основе вашего “цифрового следа” в соцсетях! Но абсолютную копию. Однако же…

Он вздохнул и развел руками.

— Эта копия будет существовать в цифровом виде, и только в нем. А это тот самый упомянутый молодым человеком “мозг в банке”, которого не бывает.

— Почему не бывает?

— Потому что личность есть функция, а не носитель. В действительности оцифровка сознания не может быть ограничена простым копированием нейронных связей в мозгу. Все тело, его сигналы, гормоны и прочие химические соединения — все это оказывает динамическое влияние на мозг и на состояние вашей психики, вашей личности. А этого цифровая копия вашей личности окажется лишена…

— Если только, — внезапно, нагнувшись вперед, подхватил Рыба, — это не будет такое же цифровое “тело”. Тело персонажа компьютерной игры! — он потер лоб. — Причем... все время в ходе процесса оцифровки и личность “реципиента” будет находиться внутри этого тела! Так что по окончании эксперимента мы получим органичное соединение копии личности и мм… электронного суррогата реального тела.

Петр Эдуардович довольно кивнул:

— Вы ухватили суть. Я поспорил бы только со словом суррогат… но это уже философия, не имеющая прямого отношения к делу.

— Так вот, — вклинился усатый директор, который, похоже, молчать не умел, — теперь, когда все карты раскрыты, я еще раз предлагаю вам, дорогие коллеги, стать частью этого грандиозного эксперимента! Стать… э… войти в число тех людей, чье сознание одним из первых окажется там. Подписываем договорчики?..

Повисла краткая пауза. Предложение было слишком уж неожиданным. Наконец...

— Это точно безопасно? — прищурившись, спросила Мария.

Рыба, искривив губы в бесцветной улыбке, тихо сказал:

— Хотелось бы формально-юридические моменты уточнить… четче. Полистать договор.

А Климов неожиданно брякнул:

— Это самое… А что потом будет с загруженным-то сознанием? Ну получается, с двойником моим?

Цепкий взгляд Романа Аркадьевича переползал с лица одного из нас на лицо другого.

— Отвечу всем по порядку. Насчет безопасности… — он постучал короткими пальцами по столу. — Буду откровенен: данная технология еще ни на ком не была опробована… Н-но!!

Подавшись к Марии, чтобы проникновенно заглянуть ей в глаза, директор едва не лег пузом на стол.

— Вы ведь не с какой-то шарашкиной конторой заключаете договор. Мы разрабатываем крупнейший, важнейший государственный грант! И ваше участие тут — это… это…

Роман Аркадьевич распушил усы и стал похож на кота:

— Это, знаете ли, как сливки снять! Наши ученые головы все придумали, все перепроверили по десять раз: да кто б им дал подойти к делу иначе? Вам же нужно только лечь в капсулу, поиграть в игру — интересную, между прочим! — а потом денежки получить. И вот именно как первопроходцам — именно! — за фантомные, так сказать, риски и чтобы все было чин по чину мы и платим каждому немаленькую, честно говоря, сумму!

Он утер лоб клетчатым носовым платком.

— Даже заключаем с вами, помимо прочего, договоры, предусматривающие выплату страховой премии, если что-то пойдет не так! Но уверяю вас — все оборудование надежное, технология безопасна по своей сути! Сейчас весь мир играет в виртуальные игры — вот и вам предстоит то же самое! У нас очень хорошие индийские капсулы: Хир… Хе…

— “Хираньягарбха”, — подсказал Всеволод.

— Да-да! Одни из лучших на мировым рынке! Наши сканеры без проблем к ним подключаются. Капсула будет следить за состоянием вашего организма, делать массаж, менять гель, вводить питание по индивидуальной программе! Да вы оттуда выйдете здоровее, чем ляжете! — директор напоролся восторженным взглядом на инвалида и неловко закашлялся. — В общем, очень хорошие капсулы! А датчики эти казанские — они на самом деле уже широко известны! Продажи крупные развертываются прямо сейчас!

Я открыл папку с “общедоступной документацией”, которую, не читая, сунул мне Климов. Какие-то рекламные буклеты… Ага, вот упоминается лаборатория "Сверхчувствительные сенсоры магнитного поля", город Иннополис… А вот другая — из новосибирского Академгородка… Похоже, проект и впрямь крупный.Уф.

— На ваш вопрос я тоже отвечу, — вещал тем временем господин директор, повернувшись к Виктору. — Насчет загруженного сознания. Но лишь в меру нашего понимания, существующего на данном этапе… Видите ли, если — когда! — наш эксперимент завершится успехом, это будет такой юридический казус… прецедент своего рода… В общем, наши юристы прямо сейчас над этим работают, но уже с уверенностью можно сказать, что мы, конечно же, предоставим этим самым цифровым гражданам все, что потребуется, не бросим их на произвол судьбы и обижать не дадим! Скорее всего, предложим принять участие в дальнейших исследованиях… Но вас это не должно беспокоить!

Он пощелкал пальцами.

— Это, поймите, будете вовсе не вы. Как бы вы, но не вы. Ваша личность останется неизменной и привязанной к вашему телу. Мы ведь, так сказать, делаем copy, а не cut! — Роман Аркадьевич хихикнул, но никто из нас его не поддержал.

Тогда он тоже посерьезнел.

— И наконец, самое сладкое — гонорар. Конечно, конечно, друзья, мы готовы выделить очень хорошие, достойные награды для наших героев! У нас вот уже составлены договорчики юротделом, — он потряс четырьмя папками, — и, как и было указано, вы получаете около двухсот пятидесяти — ну чуть меньше! — тысяч за… — он выдержал паузу, — всего две недели эксперимента! Сроки могут чуть-чуть поплыть, есть некоторые коэффициентики, сможете ознакомится, но отталкиваться я вам предлагаю от такого вот порядка чисел. Налоги уже включены! У нас, как я говорил, большой государственный грант! Ис-то-ри-чес-кий, не побоюсь этого слова!

— А еще, — усач опять лег на стол, чтобы заглянуть в глаза мне и всем остальным, — есть аванс! В размере восьмидесяти тысяч рублей! Он поступит на ваш счет сразу же, как вы подпишете договор.

Я покосился на остальных. На лице Виктора отражалась явная внутренняя борьба, он весь пошел пятнами. Поэтесса Марианна кусала губы. Программист Рыба был спокоен.

— Насчет сроков, — проскрипел Петр Эдуардович, снова подняв глаза. — Мы рассчитываем на пару недель максимум, но… Во-первых, это эксперимент. И вы действительно первопроходцы. Во-вторых, все будет зависеть от вас. Нам потребуются реакции вашего мозга на определенные ситуации. Вам нужно будет пройти через спектр таких ситуаций. Все помнят, что это игра? Разработчики создали специально для вас цепочку квестов. Вы будете их выполнять, и… в определенный момент процесс сканирования закончится и игра тоже.

— С большой степенью вероятности сроки, наоборот, сократятся! — опять встрял директор. — Быть может, значительно! А вот сумма гонорара фиксированная! Она-то, хе-хе, может лишь увеличиться!

— Что за квесты? — спросил я.

Роман Аркадьевич развел руками:

— А вот этого уже не могу вам сказать до начала игры. Но — ничего особенного, ничего сверх тех возможностей и вариантов, которые предполагает формат “Фан-Терры”. Ну? Согласны?

Мы снова переглянулись с “коллегами”, и я тут же досадливо отвернулся от них. Что смотреть-то? Незнакомые мне люди ведь. Самому решать надо.

Все молчали.

— Давайте так, дорогие мои, — постановил усач. — Я так понимаю, вам нужно подумать, переварить, так сказать, это все! У нас тут есть небольшой буфет для сотрудников — прошу туда, у вас есть полчасика. Далее каждый из вас мне скажет: да или нет. Увы, времени долго думать нет! Сегодня… хм… последний день отбора кандидатов.

Он прокашлялся.

— И вы у нас тоже… последние. А главный у нас тут — компьютер! И сегодня буквально через… час и двадцать минут, мы должны его запустить. То есть времени съездить домой у вас нет! Если согласны — медкомиссия, договорчик, аванс!.. И через полтора часика — здравствуй, вольный фэнтези-мир! Ну а мы будем все готовить. Да?

Поднимаясь в буфет, я задержался было опять поболтать с Алиной, но та сделала мне страшные глаза и погнала дальше.

Буфет и вправду был очень маленьким — три пластмассовых столика. Исполненная достоинства женщина средних лет в фартуке выставила передо мной поднос: суп, салат, котлета с пюрешкой, кусок хлеба и три столовых прибора в бумажной салфетке. Как оказалось, обед был уже оплачен “Трезубцем”. Ну надо же!

Климов, Мария и Рыба заняли каждый свой столик, я крутнулся с подносом и подсел к Рыбе. Программист показался мне самым близким по духу.

— Я извиняюсь, но я люблю принимать пищу в одиночестве, — сказал Рыба, неестественно улыбнувшись. — Вас не затруднит отсесть? Спасибо.

Я еще не успел ничего сунуть в рот, так что не поперхнулся. Молча встал, поднял поднос. Поэтесса тоже злобно зыркнула на меня.

Климов расположил свой поднос в центре столика, так что, чтобы поставить мой, его мне пришлось бы подвинуть.

— Разреши?

Он кивнул и сам загремел тарелками, освобождая на столе место.

Еда была вкусная, но в молчании в тесной комнатке есть мне было совсем некомфортно. Марии, видимо, тоже: не притронувшись ни к пюре, ни к супу, она коротко поблагодарила буфетчицу и вышла в холл. Вскоре до нас донеслись обрывки телефонного разговора:

— Тут погружение в виртуальность… Говорят, недели на две… Короче, все нормально, две-три недели меня не ждите…

Мы с Климовым переглянулись.

— Слушай, — спросил он, — а ты играл ваще в эти игры все?

— Ну немного, — ответил я.

— А там… ну вот если я инвалид, там же нога опять работать начнет? Ну или вот если я камээс, например, — я эти навыки сохраню?

— Нога начнет, — кивнул я. — Насчет навыков: сложно сказать, зависит от персонажа и от ситуации. Если у тебя навыка “плавание” нет, к примеру, а ты камээс по плаванию, сначала навык разблокировать надо, а то один фиг утонешь. Но когда разблокируешь, реальные навыки помогать будут, мозг же помнит, что и как делается, и программа на это откликнется. До определенной степени.

— Не, — сказал Виктор и сжал кулак, — у меня не плавание… — и, замолчав, начал шумно поедать суп.

— ...Слушай, — еще раз спросил он перед самым концом обеда, — а вот как там такие ребята называются: ну зеленые, с клыками еще?

— Орки.

— Точно. Спасибо большое, — пробормотал Климов. Но не мне, а буфетчице.

...Индивидуально нас собеседовать не стали.

— Чтобы вы не подумали, что мы вас там обрабатываем как-то! — пояснил Роман Аркадьевич. — Нам нужны мотивированные сотрудники! Все честно, все на виду.

А когда мы вернулись в тот же конференц-зал, раздали папки с договорами одинаковой формы.

Рыба небрежно пролистывал лист за листом, как будто сканируя их. Мария и Виктор зависли на первой странице, Виктор притом шевелил губами. Я вздохнул и попытался прочесть договор целиком, “по диагонали”.

От мозголомных юридических формулировок и обилия мелких сносок зарябило в глазах. Бюрократические тонкости никогда не были понятной для меня сферой. Я проверил реквизиты фирм: ООО “Вектор”, на основании доверенности от ООО “Трезубец”... Вроде все четко.

Проверил параграф про вознаграждение. Там действительно фигурировали пресловутые “246 611 руб. 00 коп.” и была ссылка на какие-то коэффициенты “в приложении к настоящему договору”. Приложений действительно было много.

Отдельная бумажка предлагала тут же вписать в графу реквизиты банковского счета. Я достал смартфон: вспомнил, что реквизиты легко можно выудить из банковской приложухи. Зашел туда.

“Уважаемый Алексей Константинович! — выскочило сообщение на пол-экрана. — Напоминаем о необходимости внесения платежа…” Тьфу.

Аванс сразу же, говорите… За две недели в игре… Или меньше.

“Бесплатный сыр бывает только лишь в мышеловке, Леша”, — сказал Светкин голос у меня в голове. “Скоро свожу тебя в нормальный рестик”, — ответил я.

Закрыл сообщение о платеже и написал на бумажке данные своего счета. И подписал договор.

Глава 3. Расовый вопрос

Медкомиссия была очень условная — как на приеме у стоматолога. Я проставил галки напротив всех на свете болезней (подтвердив тем самым, что их у меня нету), сдал кровь из пальца маленькой чернявой медсестре с походным набором для кровопускания в сумке — и снова вышел в конференц-зал.

Нужно было позвонить Светке. Связь в подвале была плохая, но с первого этажа, “при Алине”, звонить не хотелось. Я попросил выпустить меня наружу.

— А я не умею, — внезапно ответила та. — Дверь сейчас заблокирована. Открывается только вручную, карточкой, а она у Романа Аркадьевича.

Роман Аркадьевич, как назло, куда-то запропастился.

— У вас тут просто секретная лаборатория, — буркнул я.

— Боитесь стать лабораторной мышкой? — тут же подначила рыжая.

— Я верю, что ты меня в этом случае вытащишь, рискуя собой. Три закона робототехники же! Обещаешь?

— Обещаю. Мы уже на ты?

— Ну если ты не против.

— Я за, просто у ботов обычно не спрашивают. Хотя ни один бот никогда ни с кем не пил брудершафта!

— Ого, сама каламбур придумала?

— Ого, хоть кто-то из вас его распознал!

— ...Алексей Константинович! — донесся снизу скрипучий голос ученого. — У нас все готово, только вас опять ждем! Спускайтесь!

— Минутку! — крикнул я и сделал Алине извиняющиеся глаза. Она немедленно меня спародировала.

Я снова вломился в буфет, благо там было не заперто, и набрал Светку.

— Алоэ. Слушай, у меня тут времени очень мало, — прервал Светку, которая тут же стала рассказывать и расспрашивать. — В общем, насчет “Фан-Терры” я оказался прав. И я туда погружаюсь примерно недели на две. Я… блин, я не знаю, какой у офиса точный адрес. Купеческий особнячок в районе Десятилетия. Тут вывески нет. ...Нет, это точно “Кайрос”. Я уже договор подписал. ...Свет, ну… пойми ты меня. Тут нормальные деньги, наконец, обещают. Я не могу отказаться. Когда все закончится, свожу тебя и в ресторан, и в театр. И съездим куда-нибудь! В твой отпуск.

— Блин, да не это для меня важно! — возмутилась Светка. — Я за тебя беспокоюсь. Понятно? Слишком это все быстро… Ладно, я уже поняла, что ты все решил. Окей. Удачи. Надеюсь, увидимся через две недели.

— Давай. Пока…

Уф, не задался разговор. Вроде бы моя девушка за меня беспокоится, любит — и при этом я опять виноват. Вот как это у нее получается?

...Интересно, боты так могут? Или их только “в позитив” обучают?

— ...Алексей Константинович! Ждем!

— Пожелай мне удачи! — попросил я, проходя мимо Алины.

— Включаю песню “Группа крови” группы “Кино”... — металлическим голосом откликнулась рыжая. — Шутка! Удачи, о мой герой! Буду ждать!

Тем не менее в подвал я спускался под знакомые до боли аккорды и пожелание “не остаться в этой траве…” Ну посмотрим.

Прочих подопытных внизу уже не было. Та же самая темненькая, очень серьезная медсестра провела меня в отдельное помещение, где стояла стильная округлая капсула, наполненная прозрачным гелем. Точно, “Хираньягарбха”. Последний писк технологий… По сравнению с моими очками и шлемом — просто небо и земля.

— Всю одежду оставляйте за ширмой, — скомандовала медсестра, — и ложитесь в гель. Затылок на ту подушечку, она сама примет нужную форму. Потом шлем до щелчка надвиньте, потом руки в раструбы. Не беспокойтесь, лежать удобно.

— Я знаю. Смотрел обзоры…

— Отлично. Когда уляжетесь, закроется крышка. Далее следуйте всем инструкциям от самой капсулы.

— Ок.

— Системы питания и удаления отходов жизнедеятельности подключатся позже, когда вы войдете в игру. Вы этого не заметите.

— Гм. Хорошо.

— Мониторинг состояния вашего организма капсула ведет постоянно, не беспокойтесь об этом. Любое недомогание или даже просто серьезный психологический дискомфорт, например, приступ клаустрофобии — и вы выходите из игры, крышка откроется автоматически.

— Ок, спасибо.

— Приятной игры!

Первым моим ощущением в виртуальности стало ощущение низа. Как будто меня, лежачего, “повернуло” — и низ оказался не под задницей, а под ногами. И тут же я понял, что, собственно, стою на ногах.

Затем рассеялась тьма, и вернулось зрение. Хотя, может, лучше б не возвращалось.

Потому что на манеже были все те же: я снова оказался в не слишком-то симпатичной компании Климова, поэтессы Марии и Рыбы. И опять в запертом помещении!

Только все они были голые. Ну ладно, не голые: чресла “коллег” опоясывали характерные белые повязки, похожие на подгузники. Те самые, что в онлайн-RPG с незапамятных пор дают нубам. На Марии была еще и вторая повязка, скрывающая грудь девушки. Кстати, татух на руках у нее теперь не было, очков тоже, да и выглядела поэтесса сейчас… неплохо. Но сама этого, видимо, не понимала.

— Раздуплился, слава богу! — прошипела она. И в пространство:

— Ну так что, долго нам тут торчать?

Мы находились в серой маленькой комнате, где не было ни окон, ни дверей. Да и сами серые стены казались… какими-то нематериальными, что ли, текучими, мягкими. Рыба сидел в одном из углов и глядел в точку, а Климов скакал посреди комнаты, делая разные выпады (в основном ногами) и опять возвращаясь в стойку. На лице его был написан восторг.

В целом сцена напоминала больше всего палату в психушке. Но прошло секунд десять, и комната начала меняться.

Засветились серые стены, стали полупрозрачными; за ними возникли смутные очертания каких-то пейзажей: гор и речных долин. Побежали по стенам золотые буквы — кириллица, вязь. Не особо читаемо, если честно.

— Добро пожаловать в мир “Фан-Терры”! — провозгласил неприятный знакомый голос. — Сейчас вам будет предложено создать себе персонажей.

После этого на одной из стен в оправе а-ля “старинное бронзовое зеркало” опять возник… Всеволод, бот-ассистент Романа Аркадьевича.

— Привет, — ответил я боту, — давно не виделись.

Всеволод ухмыльнулся.

— В силу ряда причин, — пояснил он, — ваш вход в игру и генерация персонажей будут отличаться от общепринятого шаблона. И я помогу вам с этим.

Климов провел ряд выпадов прямо в сторону зеркала, так что очкарик даже слегка отшатнулся.

— Я буду орком, — заявил он боту, — можешь дальше не спрашивать.

— Это, к сожалению, невозможно.

— В каком смысле??

— Вам на выбор будет предложено четыре конкретные расы, отобранные для участия в эксперименте, а также четыре класса. Орков среди рас нет.

— А кто есть? — спросил я.

— Внимание на экраны.

Всеволод растворился (кинув на Виктора злобный взгляд), а на четырех стенах комнаты возникли четыре объемных движущихся изображения, превратив их в эдакие порталы в иные пространства.

Прямо передо мной на ветке здоровенного дерева балансировал остроухий товарищ неопределенного возраста, с ухоженной слащавой физиономией, и натягивал лук, между прочим, целясь мне точно в лоб. Ясно, эльф. Канон.

Слева, между двух каменных валунов, хмурился приземистый коротыш с косматыми сросшимися бровями, пышной бородой, заплетенной в косы, в бронзовом шлеме с рогами, сжимающий двуручный топор. Гном. Классика!

Справа… справа, дерзко поставив ногу на камень, позируя на фоне вулкана, стоял полудемон. У этого тоже над головой были рога, только природные. Кожа на торсе, бугрящемся мускулами, отливала багряным оттенком, а в глазах поблескивали алые огоньки. Вах, у него еще и хвост есть!

...А четвертый? Я развернулся, расталкивая других игроков.

На экране у меня за спиной обнаружилась таинственная фигура. Антропоморфный, сутулый... лысый, кажись… Рассмотреть больше было нельзя, потому что на этом экране царила ночь и фигура скрывалась в тенях каких-то построек. Ассасин, что ли? Так это класс, а не раса…

— Вашему вниманию, — заговорил Всеволод, — четверо обитателей удивительного мира “Фан-Терры”. Четверо представителей разных разумных рас!

— Полудемоны, — персонаж на экране презрительно покосился на нас, — это жители жарких пустынь, отважные бойцы и умелые маги! Среди них много поклоняющихся темным богам... Гномы — горные племена каменных дел мастеров, великолепные крафтеры, но также и свирепые воины!.. Эльфы…

— Я буду эльфийкой, — безапелляционно заявила Марианна, перебив Всеволода. — Как стать эльфийкой? Я выбрала.

Бот покашлял.

— Может быть, я расскажу до конца, вы посовещаетесь и…

— Я. Буду. Эльфийкой! — поэтесса так сверкнула на нас глазами, что даже Климов смолчал. — Как тебя… Владислав…

— Меня зовут Всеволод.

— Короче, бот, скажи мне, как выбрать эльфа?

— Прикоснитесь рукой к экрану.

Мария, оттеснив меня могучим плечом, шагнула вперед и протянула руку с растопыренными пальцами. Эльф тоже вытянул руку и… когда их пальцы соприкоснулись, оба исчезли. Нас теперь было трое, а одна из стен сызнова стала серой. И...

— ...Оп-па! — я обнаружил, что в плечо мне крепко вцепился Климов.

Попробовал сбросить его клешню, но он лишь буркнул:

— Стой, ля, тебе говорю! — так что я замешкался.

Другой рукой Климов придерживал Рыбу.

— Слышь… какая из оставшихся рас самая сильная? — заорал он в потолок.

— Вопрос не слишком корректен. В разных условиях будут работать разные бонусы, плюс очень многое будет зависеть от сочетания с классом…

— Слышь, голову мне не морочь! Я конкретно спросил!

— Исходный показатель силы выше у Гномов.

— А в рукопашном бою кто лучше? И с холодным оружием?

— Гномы — известные мастера боя на топорах. Кроме того, у их расы есть традиции боевого мужского братства и специальных единоборств, — казалось, Всеволод начал забавляться происходящим.

Виктор с сомнением покосился на бородатого коротышку. Тот в ответ продемонстрировал внушительный бицепс: убедись, мол.

— Конкретные настройки внешности — вес, рост — можно будет отрегулировать в процессе распределения очков, — невзначай заметил из-под потолка Всеволод.

— Ладно… Тем более в гробу я видал с рогам ходить… Всё, пацаны, давайте! — наградив полудемона ответным свирепым взглядом, Климов отпустил меня с программистом и очень быстро заковылял — видимо, еще не привык окончательно к коротконогости — в сторону гнома.

Тот приветственно протянул навстречу кулак… и второй из нашей компании исчез. Мы с Николаем одновременно растерли плечи: я — левое, а он — правое. Переглянулись.

— Ну что, — сказал я, — теперь дослушаем и выберем по-человечески? С чувством, с толком, с расстановкой.

— Дослушать важно, — мой последний оставшийся сокомандник сощурился. — Всеволод, какая раса еще осталась?

— Я думал, вы уже не и не спросите, — бот явно иронизировал. — Что ж… Представляю вам ночных хищников Терры: минусы к репутации и чувствительность к лучам солнца они компенсируют… м… некоторыми расовыми абилками. Упыр-ри!

Фигура во тьме покачивалась, не спеша производить спецэффекты. Вот тебе и ассасин. Раскатал губу...

— Блин, одно краше другого, — плюнул я. — Первый черт с рогами, второй упырь. Вампиров, честно говоря, ненавижу! Ты кем больше хочешь играть?

— Мало сведений. Всеволод, разверни характеристики на экран! — скомандовал Рыба.

По стенам потекла вязь.

Полудемон

Сила: 10

Ловкость: 15

Выносливость: 8 (определяет величину вашего здоровья)

Репутация расы:

Светлые расы: +0 %

Темные расы: +12 %

Нейтральные расы: +3 %

Мана: 15

Расовые умения и особенности:

Презрительный взгляд (+N % шанс успешного социального взаимодействия) Удар хвостом Сопротивление огню Так-так… А на другой чаше весов…

Упырь

Расовые умения и особенности:

Ночное зрение

Ускоренная регенерация

Когти упыря

Клыки упыря

Расовые штрафы:

Урон от солнечных лучей

Уязвимость к магии Света

Ясно…

— Вампир по исходным статам похуже, но это должно означать, что у него в дальнейшем что-то крутое откроется, — сказал я. — Бери вампира? Я просто чисто эстетически их не люблю.

— До “дальнейшего” может и не дойти, — спокойно сказал Рыба. И пояснил:

— На две недели вроде рассчитываем, так что… Всеволод! Расскажи, какие нам классы будут доступны.

— Четыре класса, — откликнулся бот, — варвар, маг, разбойник и паладин.

Мы снова переглянулись.

— Расы мы будем выбирать первыми, — предложил я, — чтобы было честно. Я за мага обычно играю, упырю подойдет разбойник. А тем двоим — гном-варвар и эльф-паладин, нормально. М?

— Я тоже за мага обычно играю, — рассеянно ответил мне Николай. — Да, с ним лучше полудемон стакается, — и шагнул к тому.

Да что ж такое-то! Я ухватил нахального программиста за предплечье. И вправду, выходит, некоторые иначе не понимают.

— Па-а-агади! Мы не в столовке уже, извини, у всех шансы равные. Камень, ножницы, бумага? До первой победы.

Николай скривился:

— Ладно. Давай.

— Готов? Раз… два… три!

Я выбросил “ножницы”. У Рыбы была “бумага”. В движении его рука плавно пошла вперед и он мягко, но сильно, с подшагом, толкнул меня в грудь. И второй рукой тоже — в плечо.

Пошатнувшись, я нелепо завалился назад...

— Сука!! — ...но удара о стену не произошло.

Та мягко приняла меня внутрь, немного самортизировала и уложила на спину. Надо мной горели разноцветные звезды и нависали громады темных домов. А еще над лицом склонилась мерзкая харя: бледная, без единого волоска на макушке, с карикатурными какими-то ушами и носом и налитыми кровью глазами. Вот черт!

Упырь как будто пожал плечами и извиняюще прикоснулся к моей руке. Тьма…

Глава 4. Просто класс!

...А потом из темноты опять проступили четыре серые стены. Я резко вскочил, озираясь и ища взглядом Рыбу. Где ты, гад? Я тебя сейчас так толкну... Но сразу кинуться в драку куража не хватило.

Потому что в другом углу комнаты стоял уже не дрищ-программист, а тот самый полудемон с рогами… выше меня головы на две! А если считать с рогами — на три.

— …! — в то же время воскликнули хором гном и эльфийка, таращась на появившегося меня.

Ну точно, ведь они упыря даже разглядеть не успели. Что ж, любуйтесь… Я сам мельком себя оглядел. Посеревшие сморщенные конечности, неопрятные когти… да твою ж печаль! И поймал невозмутимый взгляд красных глаз полудемона.

— Ну ты козел…

Ноги все-таки сами понесли к Рыбе. Складывая кулак, я уже ощутил какой-то подвох, но осознать его не успел. Хоп!

...Полудемон ушел от удара играючи, как в кино, а вот его лапа чувствительно врезалась мне в скулу. Я покачнулся и… — еще удар! — ...и опять повалился на спину. Ёлки, да он меня хвостом стукнул!!

— Понимаю твою реакцию, — спокойно, нависая надо мной, сказал полудемон, — и готов извиниться. Но брать твоего персонажа был не готов. Уверен, ты тоже меня понимаешь. А бросаться на меня смысла нет: у меня ловкость выше почти в два раза. Очевидно, эти характеристики уже заработали.

Тут на плечо полудемону Рыбе из-за спины опустилась мозолистая ладонь.

— Давай со мной! — пробасил голос… гном Виктор. — Давай, ну?..

Я, злясь на все и вся, отполз в сторону. Ах, зараза! Да у меня ладонь располосована моими же когтями! Плохая идея была кулак сжимать. Что за нелепая раса!

В центре комнаты маленький гном — ему, наверное, на цыпочки пришлось встать, чтобы хлопнуть полудемона по плечу — продолжал задирать Рыбу:

— Давай! Со мной попробуй! Спарринг!

— У меня нет ни малейшего… — начал Рыба, но гном, не слушая, набросился на него.

Полудемон отскочил в сторону, так же стукнув гнома хвостом — вдогонку. Потеряв равновесие, тот полетел и врезался в эластичную стену — а она, подобно канату ринга, выбросила бородатого коротышку обратно на центр комнаты.

— Мастерство не пропьешь! — провозгласил Климов, чудом не растянувшись, и попытался с непропорциональной фигурой гнома принять привычную стойку. И снова атаковал.

Рыба опять без труда отскочил, на сей раз цепанув хвостом ноги гнома. Тот покачнулся, засеменил, наступил сам себе на бороду (в косу она оказалась не заплетена) и сызнова распростерся с матами на полу. А еще у него нет ни шлема, ни топора, понял я (слава богу!). Да и у полудемона ничего нет. И все мы теперь одеты в какие-то вылинявшие отрепья поверх белых подгузников.

— Хватит! — голос эльфийки был одновременно и мелодичным, и звучным, сильным. — Вы совсем… офонарели, му… мужчины? — Мария, кажется, хотела употребить другое слово, но удержалась. — Успокоились, быстро!

— Ты! — она ткнула изящным пальчиком в лежащего гнома. — У тебя уровень ловкости какой?

— Не знаю я, — прокряхтел Климов.

— Бот, ты тут? Какой у гнома уровень ловкости?

— Пять единиц, — радостно отозвался Всеволод. — А у полудемона — пятнадцать.

Виктор с кряхтеньем сел и стал выпутываться из бороды. До него начало доходить.

— Какого лешего, э? Бот! Ты мне что насоветовал, тварь?

— Вы спрашивали о силе. Раса гномов имеет в силе двенадцать. Но по противнику еще нужно попасть.

Коротышка опять разразился матерными ругательствами.

— Не переживайте так сильно, Виктор Олегович, — голос Всеволода сочился сарказмом. Пока идет генерация персонажей, различия в статах более выражены. Но в дальнейшем у вас появится больше шансов… помните презентацию?

Судя по звуку, бот ухмыльнулся.

— Победа зависит не только от уровня и способностей вашего персонажа, процитировал он, — как в старых играх. Учитывается сложный контекст обстоятельств! Именно это делает нашу игру такой непредсказуемой! “Фан-Терра — мир возможностей!”

— Слышь, сюда ко мне приди! — возопил Климов в потолок. — Я тебя…

— Тихо! — Мария не собиралась выпускать из рук ситуацию. — Мы сейчас завершим генережку. Орать и выяснять отношения будете позже. Всеволод! Что нам осталось?

— Выбрать класс, имя, раскидать несколько свободных очков, выбрать стартовый бонус. Последние действия — уже в индивидуальном порядке.

— Понятно. Покажи классы!

— Стойте! — я вскочил. — Народ, давайте сразу договори...

Стены вновь стали прозрачными, и за ними начали проступать смутные контуры четырех фигур.

...Ни слова больше не говоря, полудемон шагнул в ближайшую к нему стену, и она опять уплотнилась и посерела. Мы втроём только моргнули.

— Э-э? — произнесла поэтесса. — Че за финт? ...А выбрать?

— Николай Сергеевич заранее меня попросил, чтобы маг появился на ближайшей к нему стене, — ответил довольный Всеволод.

Еще секунду мы переваривали эту заявку.

— А что, так можно было?? — заорал я.

— Конечно. Почему нет? После того как вы, Алексей Константинович, совершили свой выбор, мы еще чуть-чуть пообщались с Николаем Сергеевичем.

— Сукин сын!.. — выкрикнула эльфийка.

— Надеюсь, это было оскорбление не в мой адрес, — надменно произнес бот.

Я только с досадой шлепнул ладонью по полу — кулак, наученный горьким опытом, уже не сжимал.

Между тем три оставшиеся фигуры оформились. Только теперь у них не было лиц. Абстрактные классы…

Разбойник таился в тенях и точил короткий клинок. Варвар играл бицухой, еще более впечатляющей, чем у полудемона или гнома. Паладин, опершись на меч, возносил молитву, солнечный луч осенял его. ...При взгляде на паладина мне вдруг стало не очень комфортно.

— Так, народ. Выбор класса, подходящего расе, — это очень важно. Давайте не как в прошлый раз? Обсудим, найдем наилучшие для всех варианты. У нас должна быть команда, пачка. Вы понимаете? В которой у каждого своя роль и есть синергия функций. Иначе замучаемся! Сначала надо изучить цифры… Верно же я говорю, Всеволод? Дай нам цифры!

Говоря, я внимательно наблюдал за Виктором и Марией. А они не менее напряженно таращились на меня.

Было серьезное искушение прыгнуть, так сказать, рыбкой прямо в стену с разбойником. Но перед ней стояла эльфийка, вся настороже. И ловкость у нее должна быть немаленькой… Да и на ТТХ разных классов хотелось бы все-таки посмотреть.

Тем временем Всеволод "дал цифры": три оставшихся нам стены пошли надписями. Я скосил глаза. Блин! Нервозная обстановка, нет возможности нормально вчитаться!

Варвар

Сила: +15

Ловкость: +10

Выносливость: +15

Интеллект: -5

Мана: +0

С ним я выправлю плохие физические характеристики, но магом мне точно тогда не стать… М-м…

Разбойник

Сила: +10

Ловкость: +15

Выносливость: +10

Интеллект: +10

Мана: +5

Этот и вправду лучше!

— ...Я разбойника выбираю, — хрипло сказал гном Виктор. — Мне ловкость нужна.

— Я, может, тоже хочу разбойника, — отозвалась поэтесса.

— Тебе-то зачем? — в отчаянии возопил я. — У тебя и так ловкости много!

— А я хочу еще больше. Я хочу билд на ловкости. Чтобы была на максимуме!

Ну и как с ними разговаривать?

— ...Отвечая на ваш вопрос, Алексей Константинович, — елейно вклинился в диалог Всеволод, — вы не вполне правы. “Пачка”, как вы выражаетесь, в большинстве случаев не будет нужна. Квесты предполагают скорее индивидуальное прохождение, а во многих случаях PvP…

...Да что ж ты делаешь, гад! Плюнув на все, я рванулся к порталу с разбойником, но Климов успел схватить меня за руку. И в этот момент эльфийка, которая стояла к нужной стене сильно ближе, хрустальным голосом проговорила:

— Простите, мальчики, — и исчезла в тающей на глазах картинке.

...И вторая стена стала серой. Мы с гномом, сцепившись, упали на пол, я — снизу.

— А-а-а, м-мать! — он же меня, натурально, на болевой взял! З-зараза...

Я заелозил.

— Стой, чувак, погоди! Договоримся!

— Конечно, договоримся, — прохрипел Климов. — Обо всем, сука, договоримся с тобой, все мне расскажешь! Что значит PvP? — и новая волна боли.

Я изверг порцию мата и попытался уйти из захвата… нет, профессионально держит, урод! Как больно! Что за виртуальная реальность такая??

— PvP, — только бы бот не вмешался! — зачастил я, — это такой особый режим, пара на пару! Мы с тобой вдвоем теперь, понял?! Союзники, блин, против тех! Понял меня?? Отпусти! Мы теперь повязаны, надо нормально расы распределить, которые там остались! ...Да пусти ты! Дай почитать, что на стенах!!

Климов подвинулся и слегка изменил захват. Больно было по-прежнему, к тому же в моих замечательных новых упырских конечностях что-то хрустело. Но я хотя бы мог вертеть головой… Гном тоже.

— Так…

Варвар

Классовый бонус: Боевая ярость

Не успел дочитать в прошлый раз… А у паладина...

Паладин

Сила: +12

Ловкость: +10

Выносливость: +12

Интеллект: +10

Мана: +5

Классовый бонус: Дар Света (+N ко всем характеристикам в зависимости от уровня)

Ага...

— Хрен ли тут выбирать, — пробормотал Климов, — остается варвар…

— Погоди… ааа! — я выдохнул и попытался сосредоточиться. — Чувак, они одинаковые плюс-минус. У варвара чутка больше в физических характеристиках, зато у паладина — мана и интеллект.

— На хрен они нужны…

— Да мне нельзя паладином быть, пойми ты! У него магия Света, а я упырь! У меня к Свету штрафы!

Виктор задумался, но думать, пыхтя и удерживая меня в захвате, ему явно было не очень комфортно.

— Нам с тобой играть вместе, дружище!! Тебе нужен нормальный союзник или дерьма кусок?

— Ладно… — захват начал разжиматься.

Я выдохнул.

— Все-таки должен сказать, — вежливо прокомментировал голос из-под потолка, — Виктор Олегович, что Алексей Константинович вас обманул. PvP — это вовсе не “пара на пару”. Это режим “игрок против игрока”, предполагающий ваше противостояние друг другу…

— Ну тварь! — что-то такое зарычали мы оба: и я, и гном. — Ну!

... Рванувшись, я почти — почти что! — выкручиваюсь из захвата противника, спасибо моей скользкой коже. Но…

Хрясь!

Удар прилетает не в голову — по спине, однако из глаз летят искры.

...Бляха, это не искры, это сообщения мелькают перед глазами, интерфейс подключился! Вот уж не вовремя…

Другой игрок нанес вам урон…

Вы дезориентированы…

...Дер-р-рьмо!! Это меня достало!!

Климов снова берет меня на болевой, и мельтешение букв прекращается. "Это же вирт, — мысленно ору я себе, — это всё не взаправду, а ну, — соберись, тряпка!" Та самая “боевая ярость” туманит мне голову вне всяких параметров и характеристик. На самом деле.

Снова рывком выкручиваюсь, преодолевая сильнейшую, хоть и короткую боль. Хрустят и трещат кости — мои. Вырваться окончательно я по-прежнему не могу, но… Как говорил один персонаж, здесь не Олимпийские игры. И я ведь теперь упырь! Инстинктивно впиваюсь зубами в руку противника.

Вы применили “Клыки Упыря”! Вы нанесли урон: -1,17

Норм! Другой рукой долблю, куда могу дотянуться, — неудобно, гном, падла, в гораздо лучшей позиции!.. О, куда-то попал, судя по интерфейсу.

Вы применили “Когти упыря”!

Критическое попадание! У противника открылось кровотечение…

Вдохновленный, рычу и брыкаюсь, однако тренированный Климов опять подгребает меня под себя. Его искаженная бородатая рожа висит сверху.

— Н-на!

...И последнее, что я вижу, — летящий гномский кулак. Здоровенный…

Другой игрок применил способность “Удар молотобойца”!

Внимание! Умение игрока влияет на успешность действия персонажа! Критическое попадание!

Вы потеряли сознание…

...Очнулся я наедине с паладином.

Три стены были серыми и пустыми, и лишь воин Света так же преклонял колено, вознося молитву своим божественным покровителям. Смотреть на свет было неприятно.

Я с кряхтением, постанывая, зашевелился. И вдруг понял, что можно, в общем-то, не кряхтеть. Это была скорее психологическая реакция, ведь у меня ничего не болело. Зато перед глазами опять полыхнули строчки. Логи!

Вы применили способность “Ускоренная регенерация”

Ага… Знать бы, насколько она ускоренная…

— Всеволод? Долго я тут лежал?

— Долго, — с готовностью отозвался бот.

— Больше часа?

— Больше.

— Два?

— Дольше…

Всеволод словно задался целью меня бесить. Впрочем, сейчас меня беспокоило кое-что другое — я принялся с тревогой ощупывать свою плешивую голову.

— Но вашему здоровью в реальности ничего не угрожает и не угрожало, — заметил голос очкарика.

Я вспомнил летящий в лицо кулак — и тьму. Да уж надеюсь…

— А зачем ты, зараза, подсказал гному, что я его обманул?

— Мне не очень приятно выслушивать оскорбления, — отозвался бот с ноткой высокомерия. — Моя функция — доносить до игроков сведения, которые они запросили.

— Ну-ну…

Я поднялся на ноги и присмотрелся к последней оставшейся из картинок. А солнце-то с той стороны портала понемногу садилось!.. Отлично… Пожалуй, торопиться не будем. Вот Рыба не торопился — и всех нас обскакал, упырь. Ах, черт, упырь теперь — это я.

Проверим, как тут интерфейс работает… Я произнес про себя: “Меню”!

Бац — сработало! Перед внутренним взором тут же появилась панелька, автоматически, судя по всему, подстраивающаяся под освещение и объем пространства. Те строки, на которых я концентрировался, наливались яркостью и приближались. Удобно!

...Впрочем, пока тут ничего нет. Инвентарь — пусто, карта — отсутствует… о! встроенный справочник по миру “Фан-Терры”. Почитаем про упырей! Не помню я этой расы во “время оно”... Открыл вики.

Упыри — раса, распространённая на всех континентах Терры, но встречающаяся не слишком часто.

Неизвестно, откуда упыри появились. Легенды гласят, что в эпоху первотворения прародитель их расы был проклят богами Света за совершение ужасного злодеяния… Однако у самих упырей может быть и другая точка точка зрения на этот счет.

Тю, какие штампы, древнее гномской бороды Климова. Интересна только отсылка к эпохе первотворения… это ради красного словца в лор добавили или действительно какая-то история оттуда тянется? Помню, дизайнеры тогда в экспериментах с расами пускались во все тяжкие… Ладно…

Солнечный свет заставляет упырей мучиться, а долгое пребывание на нем — губительно. Зато в ночи эта раса может получать бонусы.

При этом считается, что упыри отвергнуты и Светом, и Тьмой — их раса не состоит в традиционных альянсах и презирается большинством других рас.

Да я уже понял, спасибо…

На практике Темные относятся к упырям все же немного терпимей, чем Светлые. Причина этого в том, что упыри вынуждены питаться кровью и плотью представителей других рас. Таким образом они восстанавливают свое здоровье и свои магические способности, однако легко могут привести к гибели свою жертву.

Не получая такого питания, сам упырь впадает в летаргический сон и в определенный момент погибает. Впрочем, сон высокоранговых упырей может длиться тысячелетиями, а убить их совсем непросто.

Тысячелетиями, хм. Намек на существование могущественных упырей-NPC. Возраст персонажей-игроков, даже тех, кто играет одним и тем же персонажем с самой эпохи первотворения (вообще есть такие?), столь почтенным быть не может.

“Юные”, низкоранговые упыри не столь зависят от употребления крови. Однако чем больше сил упырь набирает — тем больше ему приходится за это платить.

Несмотря на уязвимость к солнцу и Свету, низкоранговые упыри не обязательно являются нежитью. Но в дальнейшем, если упырь следует своему пути, превращение в нежить произойдет обязательно — рано или поздно.

Что касается вопросов о том, как можно убить упыря (действуют ли на него огонь, чеснок, простое оружие, освященные артефакты и проч.), ответ прост: все зависит от его возраста и умений. Пробуйте — и узнаете!

Читай — зависит от уровня персонажа. На низких уровнях меня будут валить голыми руками… что и доказал наш гном-молотобоец. Охо-хо…

Абсолютно идиотский выбор для пары недель игры.

На упыря можно натолкнуться и в городе (здесь они могут как таиться в трущобах, так и, напротив, маскироваться под представителей высшего общества), и в дикой местности (тут они будут охотиться на диких зверей и на представителей рас, так же предпочитающих жизнь вне города).

Если вам повезет (или нет!), в тайном укрытии посреди, например, старинного города или безлюдных гор вы можете обнаружить саркофаг древнего высокорангового упыря.

Считается, что у многочисленных кланов упырей есть негласные договоры, в соответствии с которыми они делят между собой Терру. Существуют специальные тайные метки, которые упыри оставляют друг другу, обозначая свои владения.

О, вот это тоже интересная информация… но что это за метки такие и как разбираться в них начинающему кровососу вроде меня — сведений никаких. Возможно, игрок их получает на старте? Только вот нам четверым старт обещали особенный… и пока, прямо скажем, свое слово держат.

Вики также кратко рассказывала о путях развития упыря, но я решил пока что не заморачиваться: надо сначала освоить класс и понять его плюшки. Хотя… в моем случае это будут скорее гири на руках и ногах, тормозящие любое развитие. Ведь очевидно, что мои класс и раса не стакаются просто никак.

Вампир-паладин, аха-ха. Верхний низ. Южный север. Ходячий оксюморон. Нет, я уверен, что за годы существования мира “Фан-Терры” многажды находились дебилы, создававшие и такой билд, но, думаю, никто из них сильно не раскачался и долго не прожил. Хотя если на высших уровнях есть какие-то особо выигрышные комбинации (причем не для самого игрока, а для клана) и богатый клан будет оберегать и искусственно растить в уровнях такое вот недоразумение… да ну, не верю. Это тоже из области баек, причем не имеющих отношения к лору игры, а циркулирующих среди “олдовых геймеров” школьного возраста.

Между тем солнце, которому паладин молился, почти скрылось. Теперь он стоял на ногах и глядел в сторону горизонта. Фигура в золоченом доспехе, на плечах которой гасли закатные отблески, смотрелась одновременно романтично и мужественно. Ничего, красавчик, ща мы тебя подрихтуем.

...Я шагнул в портал.

Первое ощущение: ой-ей, хоть и закат — все равно щиплет!

Вы получили урон от солнечного света: -0,03 %... Вам нужно найти укрытие… Вы получили урон…

Я с шипеньем переместился в длинную холодную тень от камня. Вот, тут намного лучше.

Поздравляем! Вы создали персонажа: Упырь-паладин, 0 уровень

Сила: 22

Ловкость: 18

Выносливость: 27

Репутация расы: -35 %

Интеллект: 20 (восстановление 10 ед. маны в течение 18 мин.)

Мана: 13

Расовые способности и особенности:

Ночное зрение

Ускореннаярегенерация 0 ранга (легкие повреждения: +7 % к скорости / 5 ед. маны; средние повреждения: +5 % к скорости / 7 ед. маны; тяжелые повреждения: +2 % к скорости / 10 ед. маны)

Когти упыря (+3 % к урону при использовании) Клыки упыря (+2 % к урону при использовании)

Расовые штрафы:

Урон от солнечных лучей (зависит от местности, времени суток, вашей одежды и показателя вашей выносливости)

Уязвимость к магии Света (коэффициент дополнительного урона зависит от совокупности физических и метафизических факторов, определяемых ситуацией)

Классовый бонус: Дар Света 0 ранга (+1 к базовым характеристикам / 30 сек.)

ВНИМАНИЕ! Не рекомендуется использовать “Дар Света”, учитывая наличие уязвимости к магии Света

Спасибо, кэп...

У вас есть 12 свободных очков опыта. Распределите их, как считаете нужным. Чтобы прибавить очко к выбранной вами характеристике, просто коснитесь строки рукой.

Помните, отменить изменения будет нельзя!

Тэкс, а вот теперь самое время прикинуть какой-никакой путь развития… Жаль, конечно, что об условиях грядущей игры известно настолько мало… Но что-то подсказывает, что дорогие моему сердцу лица товарищей — гнома, эльфийки и полудемона — я увижу еще не раз, а вот стандартные ясельные задания а-ля “победи десять крыс в подвале” могут и не повстречаться. Итак, что умеют паладин и упырь? Я вновь залез в вики.

Паладин… Я четко видел две ветки развития. Путь жреца и путь воина, так скажем. И тот, и тот — предполагают обращение к магии Света и непосредственно к Светлым богам, усиление себя и союзников всяческими благословениями, лечение… а на высших уровнях — воскрешение. Воин мог потом раскачаться в “танка” или в “дамагера”, а жрец-лекарь — начать вкладываться в урон в той степени, которую выберет.

И все было б отлично, если бы не треклятый Свет. Его эффект встречался в каждом втором умении или заклинании, если не чаще. “Вспышка Света”, “Волна Света”, “Исцеляющий Свет”... Исцеляющий, как же.

На нулевом уровне мне предлагалось выбрать по одному из пары самых простых заклинаний для каждой ветки: “Наложение рук”, позволяющее лечить мелкие раны; “Воззвание к Светлым” (возможность обратиться к Светлому пантеону); “Благословение Света” — с этим все ясно; и та самая “Вспышка”, позволяющая рассеивать тьму. Н-да… То, что доктор прописал. Сдается мне, воин Света из меня совсем никакой.

“Наложение рук” выглядит чем-то, возможно, приемлемым (главное, чтобы оно там все не светилось при наложении!!), ну а “Воззвание”... ну-ка, ну-ка, кто там сегодня в пантеоне у Светлых?

...Пантеон оказался внезапно большим. Туда или сюда (к Светлым, Темным, Природным или еще к кому) приписывали любое мелкое божество, а их в Терре было прилично. За каждое вроде как отвечал свой искин… так, по крайней мере, считалось. За великих богов — сложные и тренированные, за мелких — простейшие боты. Бывало так, что дизайнеры игры вводили богов и божков в ответ на просьбы игроков, когда это было уместно в связи с игровыми событиями. Закачал ты очередной апгрейд — а у тебя пантеон обновился. Еще были боги, которых ввели очень давно, но они “не выстрелили” — игроки не считали их дары полезными и ману на общение с этими искинами почти что не тратили. Таких непопулярных божеств разрабы старались “подчищать”, удаляя их из игры и потом внося соответствующие изменения в лор: мол, когда-то был грозный бог, да развоплотился.

Ла-адно… Тут можно, по крайней мере, попытаться ловить. Мало ли, вдруг не любой Светлый сразу же начнет меня осенять благодатью. Вдруг попадется ленивый бог…

Поэтому, еще немного поколебавшись, из первой пары я все-таки выбрал “Воззвание к Светлым”, а из второй — “Вспышку”. Она была дешевле в использовании.

Вот и все, остальные паладинские заклинания — уже за опыт...

А теперь — упырь. С ним было побольше вариативности. Тренируя подходящие навыки, можно было раскачиваться в эдакого гипнотизера-подчинителя. Или же вырасти в некое подобие ассасина, вкладывая очки в скрытность.

Но идти по линейке ментального подчинения мне не хотелось чисто из эстетических соображений. Я вампиров и так не люблю, а уж всякое подчинение и доминирование — тем более фу. И в скрытность, упустив класс разбойника (вот бы где синергия поперла, эх!), вливать не хотелось тоже: все равно буду середнячком. Поэтому я стал вертеть третью возможную ветвь развития, которая уходила в анимализм.

С развитием уровней можно было освоить превращение в волка, а там и в медведя; на относительно ранних — в стандартную летучую мышь. Плюс всякие промежуточные варианты: крылья, зубы и хвосты. Вырисовывалось эдакое лесное чудо, гораздое отрастить себе когти или еще чего. Но при этом молящееся непопулярным в темной чаще Светлым богам (в их честь еще и деяния совершать придется небось!) ...Как перестать орать и начать жить?.. Никак, блин.

Увы, никаких дополнительных расовых плюшек (в отличие от ненужных мне классовых!) на старте не полагалось. Ладно.

Подавляя мысли о том, что я занимаюсь бесполезной фигней, прикинул, какие характеристики хорошо бы усилить на старте у этого нелепого персонажа. А все просто. Всяческие метаморфозы потребуют затрат маны. Общение со Светлыми богами — выносливости. Она у меня и так неплохая, но подкручу. Итого:

Упырь-паладин, 0 уровень

Сила: 22

Ловкость: 18

Выносливость: 32

Репутация расы: - 35 %

Интеллект: 20 (восстановление 10 ед. маны в течение 18 мин.)

Мана: 20

Отлично! Осталось дать вашему персонажу имя!

Просто произнесите его вслух.

Помните: ваше имя выражает вашу суть.

...Да уж, помним. Повидал в разных играх и орков по имени Васян и Серега, и тех же эльфов с именами а-ля Хрен-с-Бугра или Дарт Вейдер. Про всяческих СуперНиндзя и прочих мамкиных Нагибаторов вообще молчу. А искины сегодня не те, что в двадцатых: чекают такие моменты, хотя и не реагируют явно (все же дурацкие имена — это момент скорее с игроком связанный, а не с персонажем).

С другой стороны, а как мне назваться? К Дракуле отсылочку сделать? Слишком претенциозно для моей лысой башки. Взять случайный набор звуков, “типа как в фэнтези”? Да ну, глупо. Класс обыграть? Свето...гор? Firefly? Не, ерунда. Что-нибудь устрашающее? Куда мне… Впрочем…

Я посмотрел на свою сморщенную конечность, которой не так давно пропорол бок Климову, и гордо произнес: “Коготь”!

Добро пожаловать во вселенную Терры, Коготь!

И мир снова мигнул.

Глава 5. О дивный новый мир и вот это всё

Вы получили урон от солнечного света: -0,04 %. Вам нужно найти укрытие.

Вы получили урон…

И тут же:

— Иди сюда, козлина!

...Да что же такое-то!

Я находился на настоящем тропическом острове. Жара, синее море, белый песок, вот это вот всё. Впрочем, солнце и здесь клонилось к закату.

Стоял на плоском нагретом камне. Метрах, наверное, в тридцати от кромки воды пляж заканчивался, и начинались деревья. Посреди этого леса возвышалась гора — пологая и небольшая; один из ее рельефных отрогов утыкался непосредственно в море — вернее, в мелководный затон — в паре десятков шагов от меня.

А по песку ко мне ковылял гном Виктор Климов с кровоточащей раной в боку. В руках теперь он сжимал топор. Где и взять успел?..

Я соскочил с камня и кинулся в сторону леса.

— Сто-о-ой!

...Ага, ищи дурака. Гном двигался намного быстрей, чем в свое первое появление (видать, Климов влил дополнительные очки в ловкость), но все же его короткие ноги утопали в песке, да и рана сил явно не прибавляла.

Вы получили урон от солнечного света: -0,01 %...

Уф, тенечек! Как будто из кипятка вынырнул. Урон набегать перестал, но сориентироваться в лесу времени не было: гном ломился следом за мной с криками "Догоню — урою!".

Как же ты задолбал, право слово.

Перед глазами вспыхнула какая-то надпись, но читать было некогда — я смахнул ее. Дальше, дальше! Мимо замшелых стволов, через бревно, сквозь кусты, отбрасывая с лица свисающие сверху лианы… Удалившись от Климова на более-менее приличное состояние, я огляделся.

Джунгли! Нашу погоню сопровождали суматошные крики каких-то цветных попугаев в ветвях (сволочи, это ж по ним Климов ориентируется!); в просветах меж кронами деревьев порхали здоровенные бабочки с яркими крыльями, а из-за одного из стволов торчала любопытная обезьянья морда. Ну надо же… Таких локаций я не ожидал. А что там в логах?..

Задача №1 для подопытных: покинуть остров

Ну как-то совсем в лоб, без смазки. А как же характерные NPC-квестодатели? Где гоблинские, эльфийские и прочие бабушки, которых нужно переводить через дорогу?? Видимо, “специальные квесты”, о которых толковал Петр Эдуардович, были накиданы наспех и без нужного оформления. Впрочем, посмотрим.

Кривясь, точно от лимона, от слова “подопытный”, я развернул карту — вот, теперь заработало! Стало быть, мы на острове… а у игровой карты три уровня. “Карта местности” пока ничем не поможет, слишком уж небольшой район я успел разведать. “Карта региона”, пожалуй, тоже… (Что понимается, кстати, под регионом? Весь остров?) А вот “карта мира”, хотя и представляла собой эдакую огромную простыню мрака, четко давала понять, что мы находимся где-то на дальнем юге — потому что чуть ниже был уже самый край, внешняя ее рамка.

Ну-ка, берем еще одну, очень общую, зато рисующую весь мир карту из вики… сопоставляем… точно, я нахожусь где-то посреди южных морей. Причем в регионе, где не видать ни особо крупных островов, ни архипелагов… То есть если это действительно остров, то, видимо, небольшой. И вот тут возникает важный вопрос. Это место, которое на скорую руку сгенерировали для нас четверых? Или локация все-таки создавалась разработчиками для всех? Очень надеюсь на второй вариант!

Потому что при этом раскладе на таком крохотном, затерянном в дальних морях островке обязательно должен быть вкусный квест! Иначе бы и делать не стали. Причем начни мы со стандартных “яслей для нубов” при большом городе, нам бы сначала пришлось узнавать маршрут, потом плыть сюда… а так — нас разрабы сами в тайное место закинули, красота! С другой стороны, квесты в таких дальних локациях всегда предназначены для высокоуровневых персонажей, а мы — нули… Ну ладно, разберемся по ходу пьесы. Я свернул меню.

Между тем проклятые попугаи делали свое дело: влекомый их пронзительными тревожными голосами Климов приближался к месту, где я засел. Я уже слышал, как он пыхтит. Упорный! И выносливости у гнома должно быть много… но вряд ли больше, чем у меня. Так что я опять подхватился и побежал: связываться с Виктором не хотелось ни в каком виде. Потом, все потом.

...Интересно, в виртуальном лесу человек тоже склонен ходить по кругу? Пока, по моим ощущениям, я двигался четко вглубь острова, но на бегу по пересеченной местности уверенности быть не могло. Впрочем, заросли становились гуще. Я приметил, что лес состоял как бы из трех разных ярусов: тут, конечно, можно было двигаться по земле, перескакивая через валежник и древесные корни, но... и ветви деревьев тоже выглядели весьма надежно — так, будто какой-нибудь эльф вполне мог бы разгуливать там, не спускаясь вниз. Вряд ли это случайность, и если та же Мария действительно впулила все очки в ловкость, то она здесь будет на своем месте. Может быть, и я не свалился бы… А вот “третий этаж”, где продолжают галдеть попугаи, для меня явно недосягаем. Вот научусь становиться нетопырем — налечу и как погоню сволочей горластых… в точности как меня гном погнал, хех.

Графон, надо заметить, крутой. Ни разу ни одного одинакового бревна не пришлось форсировать! Да и вообще эффект абсолютного погружения наступает мгновенно, эти индийские капсулы — вещь!

...Наконец Климов вроде бы отстал от меня. Найдя местечко поуютнее (под огромным корнем полувывороченного дерева на вершине оврага), я еще раз вызвал меню, чтобы привыкнуть к нему и оценить динамику изменения показателей. Если ее возможно тут наблюдать…

Гляди-ка, можно! Вот они, три полоски: красная, синяя и зеленая. Проявляются в левом нижнем углу поля зрения, если сосредоточиться. Здоровье в абсолютном его выражении, мана, и… выносливость. Последняя определяет с помощью хитрых формул ту скорость, с которой восстанавливается здоровье; добавляет или убирает коэффициенты при расчете эффективности прочих действий. Я попытался было понять подробности, но быстро сдался: математика — это не мой конек. Все влияет на все — примем этот факт в общем виде и успокоимся.

Та-а-ак… Здоровье у меня просело самую малость: это когда я на солнце выбегал. Маны — полный бак, не пользовался. Хотя стоп! У меня же ускоренная регенерация запускалась, стоимостью пять единиц?.. Восстановилась, выходит, мана. Может, просто при входе в игру. А вот выносливость прокачанная моя… снизилась почти на две трети. Оно, в общем-то, и ощущается. Вроде как нет одышки у виртуального упырского тела, а ощущение, будто есть. И в боку отчетливо колет… И слабость… Хэй, мозг, а может, не надо так реалистично?

Что касается пресловутого "уровня боли" и прочих неприятных ощущений, то с этим в играх типа "Фан-Терры" было сложно.

Теоретически, такая настройка существовала. Только, во-первых, единых рекомендаций, какой лучше уровень выставлять, не было. Официально — почувствовать в виртуальной реальности "100 % боли" было нельзя. Слишком суровыми штрафами это грозило корпорациям, если здоровье какого-то игрока (в том числе и психическое) всерьез пострадает. Поэтому производители разных игр и моделей капсул выставляли верхний предел в районе тридцати-сорока процентов.

С другой стороны, считалось, что слишком уж занижать ощущения игрока тоже небезопасно. Потому что многие привыкали к пониженному болевому порогу и потом пытались в реальности повторить то же, что совершали в игре. С печальными результатами. И это тоже были иски и расходы для игроделов.

Во-вторых, геймерам было известно, что само ощущение боли "плавает". Невзирая на показатель, боль совершенно точно усиливалась в зависимости от того, сколько времени ты провел в игре, насколько глубоко погрузился. Эффект стигматов.

Ну и в-третьих, у меня лично пункт меню, где можно было посмотреть уровень боли, был заблокирован. Я просто знал: боль есть, она включена. И она, сволочь, нормального уровня. Я предпочел бы поменьше…

Помедитировал пару минут, убеждая себя, что все это не более чем иллюзия. Помогло слабо. Одышка и колотье ушли, но скорей от того, что я сел и чутка отдышался, чем от попыток рефлексии. Н-да, с моим домашним дешманским комплектом из очков и перчаток такой проблемы даже близко не возникало. А если я руки-ноги сломаю, какие меня ждут ощущения?..

...А впрочем, ломал ведь уже, успел. Или как минимум, вывихнул. Весьма неприятно было! И заметим, никакого автоматического прерывания сеанса из-за “психологического дискомфорта”, как обещала мне медсестра, не случилось. Вопросики появляются…

Я с тревогой ощупал руку, которую повредил Виктор: нет, не болит — как новая. Все согласно законам здешнего мироздания… хоть на этом спасибо. Снова проверил выносливость, странно: не восстановилась ни на один пункт. И что с ней делать? Только во сне, что ли? Или как тут устроено?

И тут…

Вы чувствуете запах свежей крови!

Вы чувствуете острый голод!

Батюшки-светы, да что творится? На четвереньках вываливаюсь из своего укрытия, верчу головой.

...Опять сукин сын Климов! Теперь, получается, в ассасина решил поиграть, подкрался ко мне незаметно. Скрытность у гнома вряд ли присутствует, да только и я нулевка — не услышал и не заметил. Но на боку у него по-прежнему сочится кровью свежая рана, вот система и маякнула.

Похоже, что гном измотан: видать, тоже растратил выносливость, а восстановить-то не может!

Тем не менее Виктор с матами ковыляет ко мне, сжимая в пудовых кулачищах топор. Замечаю, что над головой у него теперь горит ник: “Русский Медведь”. Понятно… А я, учтя удачный и неудачный опыт в той серой комнате, кулаков не сжимаю, а наоборот, по-девчачьи растопыриваю и наставляю на гнома пальцы с когтями.

...Ого! Когти заметно — сантиметра на два! — удлиняются, выдвигаясь невесть откуда.

Эффектно! Климов отшатывается.

— Витя! КАКОГО ХРЕНА ТЕБЕ ОТ МЕНЯ НАДО??

Но Климов не слышит: кажись, от вида моих уродских когтей у него, натурально, упало забрало. Да, красавчик я тот еще, и не забывать, что это всего лишь игра, очень сложно… Пренебрегая усталостью, гном делает рывок в мою сторону.

...Это забавно: вот он сейчас, как и я, лежит в капсуле, и, как во сне, совершает лишь конвульсивные подобия тех движений, что и персонаж; и в то же время надпочечники, уверен, выбрасывают в кровь ураган адреналина, позволяя гному, несмотря на пустую шкалу выносливости, снова броситься в бой.

Отмахиваюсь когтями, пытаюсь уйти от удара… но не выходит. Бок взрывается болью: вот сколько это процентов?? Да хрен знает! Ощущение, будто кочергой врезали. Не то, чтобы меня когда-то били кочергой, но…

Игрок Русский Медведь нанес вам урон оружием

И тут краем глаза замечаю мелькнувшую тень. И еще раз, ближе… За спиной у орудующего топором Климова!

— АРРР-Р-Р-ХХ!

Твою дивизию! Да это… медведь. Настоящий. Привлекли мы его своими разборками, а у гнома еще и кровотечение… хотя, скорее всего, просто вломились, не глядя, туда, где у мишки респаун. Или это такое чувство юмора у игры.

Тыкаю пальцем, ору.

Гном успевает чего-то понять и обернуться к зверю. Рубит его топором. Промах! Ба, у медведя цифры над головой!

Черный медведь, 9 ур.

100/100

Нуб-нулевка против медведя? Попросту не смешно. Пусть даже двое нубов! Но на чистых инстинктах кидаюсь помогать Виктору. Подхватываю какую-то палку, бью зверюгу куда попало. Отшатываюсь. Медведь обрушивает лапу на Климова, но гном еще на ногах.

Вы нанесли урон импровизированным оружием: -0,3

Нет, так — без шансов! А что, если…

“Вспышка Света”!

И зверь на мгновенье шарахается!.. Супер, боялся, что не сработает. Однако игра умеет читать контекст: вспышка — не только возможность рассеять тьму, ее и дикие звери боятся. Но и себя я чувствую так, будто меня скрутил острый приступ… чего-то.

А гном использует момент и бьет топором. Ответки не ловит.

Игрок Русский Медведь нанес урон Черному медведю: -9!

Во, это другое дело! Давай, Витя!

“Вспышка Света”!

“Вспышка...”

Меня корежит, как будто при жутчайшем похмелье кто-то щелкает выключателем в комнате. Но Климов на ходу ловит ритм и рубит медведя. Еще!

...Еще!..

И…

У вас закончилась мана!

Успеваю увидеть, как косолапый еще раз наотмашь бьет гнома. На этот раз тот летит навзничь, роняя топор!.. Но не успевая удариться оземь, растворяется в воздухе. Понятненько, на респаун…

Черный медведь одержал победу над игроком Русский Медведь!

Это нам игра пачку создала, что ли, если я все это читаю? Но, не успевая додумать мысль, теряю равновесие и скольжу куда-то… мир крутится и темнеет… Последнее, что успеваю увидеть, — как израненный мишка будто ни в чем не бывало разворачивается ко мне задом и начинает есть с куста ягоды. А я лечу.

...Хрясь!

Хрясь!..

Вы дезориентированы!

Вы получили урон от падения: -3,7

Бац! Хрясь!

Вы получили урон…

И тут пришла абсолютная темнота.

Вы потеряли сознание...

Очнулся я в темноте тоже. Но…

Активирована способность “Ночное зрение”!

Спустя секунду мир вокруг снова стал ясно и четко видимым… еще и лучше, чем днем! Слава богам, хоть какая-то польза от этой расы.

Я лежал, очевидно, на дне оврага. Шевелиться, памятуя удары о камни и стволы деревьев, мимо которых я сюда катился, было слегка страшновато. Я подсветил шкалу жизни и поднял логи.

Урон… Повреждений чертова уйма, но все — мелкие! Повезло… Так, опять включилась ускоренная регенерация… без двадцати минут полночь… стало быть, пролежал я тут пару часов… и теперь я… опять здоров? Елки-палки, начинаю даже смиряться с бытием упыря. Удобно!

Мана восстановилась не до конца. Видать, интеллект мой не поспевал за регенерацией, хех. И выносливость так и застыла в первой трети шкалы. Ладно, резких движений делать не будем…

Я приподнялся и медленно огляделся. Овраг был узким и с крутыми склонами, лезть наверх здесь не казалось хорошей идеей. А еще там где-то пасется медведь… Интересно, он излечился или так и обжирает кусты с ранами от гномского топора?.. И топор, там где-то лежит топор! Но шансов у меня против мишки мало — почти что нет. Так что сначала осмотримся.

Я начал медленно пробираться в самую темную и глубокую часть оврага. Почему туда? Да ведь это базовый инстинкт геймера! Самые богатые данжи — всегда в самой заднице. Закон мироздания!.. По крайней мере здешнего мироздания — точно.

Помогли ночное зрение и наблюдательность — не игровая, а осознанная. В глубине оврага, среди камней, была дверь. Нет, не так: она была в камне вырезана. Когда-то очень, очень давно. В блеске полной луны, удачно ставшей в просвете деревьев над двумя овражными склонами, я совершенно отчетливо различил две створки: каждая высотой около двух человеческих ростов, исписанные какими-то рунами, с крупным круглым изображением на каждой створке. Наверное, днем не заметил бы. Или если бы луна не светила. Бинго, Коготь!

Я осторожно приблизился к двери и провел пальцем сперва по изображениям массивных дверных колец, потом между створок, а потом и по какой-то из рун. По круглым рисункам по часовой стрелке и против... А если двумя руками одновременно?.. Нет. Ничего.

Створки не распахнулись, руны не засветились, вообще ничего не произошло. А может, тут скважина какая-то есть?? Или надпись — на непонятном мне языке? ...Оп-па!

Эта дверь откроется, когда случится определенное событие.

Я хмыкнул. Это не на самой двери, это мне лично написала игра. Ну отлично! А что именно здесь должно случиться?

Следующие полчаса я потратил, бестолково суетясь перед дверью и безуспешно пытаясь воспроизвести триггерное “событие” наугад. Нажимал на камни в траве (тут когда-то была мощеная камнями площадка); снова и снова перебирал комбинации рун; декламировал слово “друг” и даже кидал в дверь какими-то шишками.

Благо за первой луной, уползшей за кромку леса, тут же появилась другая: их еще со “времени оного” над Террой сияло две. Чуточку ущербная, но тоже яркая. Но и вторая довольно быстро исчезла за вершинами растущих над оврагом деревьев. Дверь стало видно гораздо хуже, и я отчетливо понял — больше, даже с моим ночным зрением, здесь ловить нечего.

Окей! В таком случае… Я вызвал карту. Ага, есть возможность поставить метку — то, что надо. Абсолютно не факт, что в таком реалистичном лесу я смог бы опять отыскать этот овраг без метки. Хотя…

Большую часть территории острова по-прежнему застилал “туман неизвестности”. Но теперь сам масштаб “карты региона” давал понять — точка, в которой я нахожусь, либо ровно посередине этого “региона”, либо где-то рядом. Я поднял голову: а вот возвышается и гора… тоже видна отсюда, со дна оврага. Кажется, будто бы в двух шагах, но думаю, впечатление обманчиво. В любом случае очевидно: и гора, и овраг — в центре острова. И он — маленький.

“Карта местности” теперь представляла собой тонкую светлую ниточку, протянувшуюся через озеро тьмы вверх. Упиралась в овраг… ага, вот, значит, с какой стороны я свалился. И поскольку никаких прочих ориентиров и целей у меня нет… посмотрим, как там медведь и гномский топор?

Я вернулся по дну оврага обратно, приглядел годящийся для подъема участок склона; тихо-тихо, чтобы не разбудить еще каких-нибудь ночных попугаев, вскарабкался на обрыв... и принялся осторожно пробираться вдоль его края к месту, где мы повстречали мишку.

Ага, вон корень вывороченного дерева. А вон… вон топор лежит! Подбежав, я схватил оружие. Хо-хо-хо! Первый мой лут в этом мире!

Простой заржавленный топор

Урон: 3—7

Класс предмета: обычный

Прочность: 55 %

Несмотря на неказистое описание, смотрелся топор хорошо. Не очень-то и заржавленный! Рукоять была оплетена потрескавшейся кожаной лентой с кисточкой на конце, обух украшал характерный трехгранный клин, а медвежья кровь с топора волшебным образом сама счистилась. Магия игры!

Я крутанул оружие. Эх, приятно!

...И докрутился, конечно. Так обрадовался, что плюнул на осторожность. А медведь-то никуда не ушел! Он же программа, он к этой точке приписан...

Раздался рев, наверняка расшугавший местную мелочь, и мой старый знакомый воздвигся передо мной, ломая кусты. Как говорил папа, превед.

Черный медведь

25/100

Четверть жизни! По логам, Климов загнал его почти что в нули. Косолапый успел подлечиться ягодками, но полностью не отхилился. Называть это шансом язык не поворачивается. Но выбора у меня не было. От медведя уже было не убежать. Надо драться!

“Вспышка”!

Лес озаряется, будто фотиком щелкнули. Впечатляющий спецэффект! Медведь, свирепо оскалившись, прядает назад. Я наотмашь рублю топором. Н-на! Попал.

Вы нанесли урон топором: -6

Брызжет кровь; впрочем, анимация насилия тут щадящая. А вот ревущая звериная пасть — это страшно! Сразу будит тот самый первобытный инстинкт: “бей или беги”. Выбираю бить. Вспышка!..

И опять попал! ...Хочешь еще раз?.. Н-на!

...В общем, три раза я его стукнул, а дальше — все. Мана кончилась. Причем после третьей вспышки в глазах снова стало темнеть — зар-раза! Зверь, взревев, кинулся на меня. На гаснущем фоне мелькнула надпись.

Черный медведь

2/100

Почти справился… Падая, я вслепую ударил вперед когтями. Хищник обрушился сверху, сбивая с ног, подминая, с яростным рыком и хрипом. ...Блин, только бы не опять в овраг!..

Вы потеряли сознание

...Вы применили способность “Ускоренная регенерация”

...Тьма рассеялась. Буквы взошли передо мной, точно звезды.

Жив!.. Цел!.. Но радость продлилась недолго.

В этот раз я очнулся быстро, буквально через десять минут. Лежал под медвежьей тушей, еще не регенерировав до конца. Процесс шел, но хитов было меньше трети, так что чувствовал я себя… соответствующе.

И рядом со мной, рядом с тушей зверя — был кто-то. Кто-то очень опасный.

Я не слышал теперь криков птиц, которых мы всполошили и которые сопровождали нашу схватку с медведем. Вообще пропали все звуки — шорохи, хруст, шелестение — сопровождающие меня всю ночь, даже когда я старался быть незаметным. Как будто ножом отрезало.

Нет. Один шелестящий звук все же был. И он слышался совсем рядом. Какое-то существо, которое издавало его, было здесь, буквально в паре шагов, над тушей. И надо мной. Ч-ш-ш-ш...

...Бляха, страшно-то как. Кроме шуток. Понимаю, конечно, что я в игре, но... понимает это только один кусок моей психики. Так сказать, верхний уровень. А пресловутый рептильный мозг, подсознание, глубоко закатившийся клубок пещерных инстинктов — в общем, вот эта вот часть — беззвучно и хором орет благим матом! И тут...

Поздравляем! Вы одержали победу над Черным медведем!

Вы получили уровень!

А-а, блин, исчезни! Невовремя!

...Перед глазами у меня была только какая-то из частей туши. Торчала мокрая черная шерсть, перед моим лицом тягуче стекла на песок капля крови.

Вы чувствуете запах крови!

Вы чувствуете острый голод!

Нет, я чувствую, что я от страха сейчас описаюсь. Что это за шелест такой? Змея там, что ли?! Говорят, многие инстинктивно боятся змей — еще с первобытных пор… Может, поэтому звук так действует?

...Ч-ш-ш...

— Как же тебе было, наверное, больно, — произнес низкий, глубокий и хищный голос. — Как было больно, когда ты творил это отвратительное заклинание.

Полежу немного еще, прикинусь валенком.

— Вылезай оттуда, — приказал голос. — Ты жалок. Поспеши, если не хочешь, чтобы я потеряла терпение. Тогда я не стану с тобой говорить, а сразу сделаю то же, что с ним.

Послышался характерный звук. Что-то шлепнулось на траву и подкатилось прямо ко мне, к моему лицу. Это была окровавленная и лишенная глаз голова полудемона.

Глава 6. Прародительница суккубов

...Черт, черт, черт!! Я завозился и кое-как выбрался из-под туши. Старался — с другой стороны, не с той, откуда слышался шелест. ...И напряженно вытаращился на ту, что ко мне явилась.

Да, это было жутковатое существо. Безусловно, в женском обличье. Самой заметной, во всех смыслах этого слова, частью ее облика был торс, как у Венеры Милосской. Обнаженный и идеальный — но, как у статуи, не имеющий ни рук, ни ног. Вместо них от бедер и плечей существа текли тени, лохмотья тьмы, заставляющие вспомнить дементоров. Только не такие, хм, рваные. Напротив, это была густая, плотная тьма.

Тени формировали то ли щупальца, то ли крылья — и по краешкам этой клубящейся массы выглядели особенно твердыми, будто когти летучей мыши. Не возникало сомнений, что эти конечности очень даже материальны и могут служить своей обладательнице самым разным, в том числе неприятным для меня образом.

Половины лица тоже не было. Подбородок и рот — столь же изящные, как и тело, но выше — снова сгусток чернильного мрака, по форме точно клобук монашки. Ну а над ним — надпись:

Ламиа, темное божество, 224 ур.

Честно говоря, надпись неслабо так успокаивала, возвращая реальности ее виртуальный статус. А то было бы совсем некомфортно.

...Я преклонил перед богиней колено. Одно. Нечего тут.

Та хмыкнула.

— Давно… давно я не видала подобного. Тем более в исполнении Спящего. Ведь ты — Спящий, маленький кровосос?

“Спящими” в Терре все NPC называли нас, игроков, имея в виду, что мы можем из игры выйти. Здесь для нас как бы сон, а там — явь; но для них, неписей, недоступная и как бы ненастоящая. Я склонил голову.

— Истинно так.

Непись — она и есть непись; всегда понятно, как с ней общаться. Богиня — значит, чтобы все было хорошо, требуется выказать ей почтение. Изи!

— Но я вижу, смертоносная Ламиа, что одного Спящего ты уже повергла, — киваю на голову полудемона.

— Не навсегда, — раздраженно дернула темным крылом Ламиа. — К утру его глупая мертвая голова исчезнет, и он воскреснет на побережье.

К утру?! Ничоси, она игрокам респаун умеет откладывать! Какая вредная барышня!

— И чем прогневал жалкий полудемон великую богиню?

Свист. Одно из крыл Ламиа темной молнией ударяет мне прямо в лицо; черный жгут захлестывает мне шею и рывком, точно куклу, подтягивает меня к ее к безглазому лику.

Повиснув в полуметре от ее головы, ощущаю течение холодного ветра. Нет запаха, только сырой, замогильный, чуждый сквозняк, исходящий от этих туманных крыл.

— Вопросов задавал много, — сообщает мне Ламиа и швыряет назад, на тушу медведя.

Намек понял.

— Спрашивать буду я. Что ты здесь делаешь, маленький кровосос? Что вы здесь делаете? Зачем Спящие прибыли на мой остров?

— Ничего, — брякнул я и тут же поправился, — в смысле, мы хотим только выбраться! На острове нам ничего не надо.

Богиня снова придвинулась, и ее черные крылья затрепетали.

— Не лжешь, — с удивлением констатировала она. — Но все же… именно в это время… Неисповедимы дороги Спящих.

Стандартная формула, которой искины, управляющие здешними NPC, затыкают для себя дыры в игровой логике.

— Тем более странно видеть здесь тварь именно твоей расы… А еще более странно — тварь твоей расы, творящую магию Света! — последняя фраза звучала гневно. — Как посмел ты, нелепый клоп, призывать Свет посреди моих чащ??

Про клопа было обидно.

— Другого выхода не оставалось, — забормотал я, — я спасал свою шкуру, используя то оружие, которое у меня было!

— Ничтожество…

...Эй, харэ гнобить, я только в игру зашел! Где безобидные мобы-кролики? Что за божественные наезды в самом начале?..

— Вот что, мерзкое насекомое… — богиня задумалась, запрокинув голову к темному небу, и стремный шелест усилился, — ты отработаешь свой проступок, делая то, что я тебе прикажу.

Никаких вариантов отказа, очевидно, не предусматривалось, так что я промолчал.

— Внемли. К наступлению следующего полнолуния тебе нужно отыскать на острове... кое-что особенное. Когда найдешь это, то узнаешь. О твоей цели я не могу сказать тебе напрямую — лишь намекнуть! Таковы непреложные правила для искателей веры, соблюдаемые даже богами.

Я сдержал ухмылку… эти правила, дорогая моя, заложили разработчики квестов, и сделали это весьма топорно. Впрочем, ты продолжай.

— Запоминай же!

И крылья мрака торжественно распростерлись меж склонов оврага. Богиня начала декламировать!

— Восемь — поруганы и разрушены, но девятый — по-прежнему цел и свят.

Восемь конечностей, но одно средоточие.

...Иногда, что сокрыто, сокрыто на явном месте.

Иногда место силы притягивает и сопрягает не одну силу, а многие. Золото тянется к месту силы!

Иногда, чтобы увидеть тьму, нужно поднять глаза вверх.

Иногда сладкий мед таит горький плод познания.

Черный страж охраняет его.

...Что за чертова шарада внезапно?

— Запомнил, червь?!

— Конечно-конечно... — пробормотал я, который все время, пока богиня вещала, пытался найти в игровом меню дневник. Потому что — нет, не запомнил!

— Тогда повтори.

— Да-да, о Темнейшая...

— Повтори все мои слова, слизняк!.. Сейчас же!!

Вот! "Дневник", "Поручение Ламиа". Глядя на невидимые NPC строчки, я слово в слово воспроизвел все ее "подсказки". Богиня удовлетворенно кивнула.

— Из тебя может выйти толк. Когда ты найдешь искомое… хм... падай ниц. А потом возноси хвалу.

— Кому, о Ламиа?

Шелест стал раздраженным.

— Какой ты болван! Мне, конечно!

— Я спрашивал про священные титулы госпожи, — склонил я голову. — Чтоб восхвалять как можно почтительнее!

— Шшш… титулы… Несущая Гибель, Летящая на Крыльях Тьмы, Вселяющая Ужас, Прародительница Суккубов, Сумеречная Мать, Похищающая из Колыбели!! Запомнил?

— Да, — весь этот фонтан пафоса я, конечно, тоже пропустил мимо ушей, однако сымпровизировать что-то эдакое смогу легко. Геката местного розлива, понимаешь…

— Превосходно. Тогда сделай это.

Внимание! Доступно задание!

Ламиа предлагает вам задание, класс задания — редкое.

Разгадайте загадки Ламиа и найдите то место, которое она указала. Примите участие в ритуале.

Награда за выполнение — опционально (зависит от персонажа).

Штраф за невыполнение — презрение Ламиа.

Штраф за отказ от задания — немилость Ламиа.

Внимание! Выполнение задания принесет вам немилость божеств Светлого пантеона и с большой степенью вероятности закроет возможность вступления в Светлые культы.

Принять задание?

Да / Нет

Я мысленно утер пот со лба и нажал “да”.

А что остается делать? Выполню я квест или нет — вилами на воде писано. Если да — может, сорву джек-пот, а может, окончательно поставлю крест на прокачке своего нелепого паладина. А может, попросту не успею выполнить. Но отказываться точно нельзя: профукаю шанс развития и движения по сюжету и познаю “немилость богини”. Прямо сейчас! Нет, не хотелось бы.

Темные тени снова стремительно прянули в мою сторону, заключили в кокон; сверкающий белый торс богини подплыл ближе.

— Ищ-щ-щи… И помни: второе из полнолуний случится завтра! Ты услыхал меня, маленький кровосос?

— Да. Уже следующей ночью, в полночь, при полной луне я.. хм… воздам тебе должную славу, Ламиа.

— Шшшш…

Неслышимый, неуловимый, но осязаемый промозглый ветер сейчас налетал на меня отовсюду, леденил сразу со всех сторон.

— Пос-с-смотрим… Не терплю ни эльфов, ни гномов… а полудемон был слишком высокого о себе мнения. Упырь, да еще и не брезгующий магией Света, — это тоже не тот слуга, на которого я бы хотела рассчитывать, особенно в эти ночи… но я дала тебе шанс возвыситься, мелкий крысеныш. Остальное зависит лишь от тебя.

Ламиа расправила крылья, и на мгновение луна и звезды исчезли. А затем завернулась в них, будто в плащ, и растворилась сама. В отдалении на вершине дерева робко заверещал попугай. Самый смелый.

Я присел на тушу медведя. Боги Света и Тьмы, что за странная слабость? Это игровой шок или реальное воздействие таких сильных впечатлений на организм? Скорее всего, что-то среднее… А ну-ка...

Я проверил выносливость: она была практически на нуле. Что за новости?

Аура Прародительницы суккубов высосала из вас 5 ед. выносливости.

Вы ужасно утомлены, вам требуется восполнить запас сил.

Да в гробу я видал таких квестодателей! И что делать? Неужели нужно ложиться спать?

Вы чувствуете острый голод!

Так, система недвусмысленно намекает, что надо бы подкрепиться. И то верно, упырю спать ночью — такое себе…

Туша медведя возвышалась неприступной горой. Тяжеленная, с жесткой шерстью, которая местами слиплась от крови. Я обошел вокруг.

И что мне вот с этим делать? Как мне этим предлагается подкрепиться? Я, конечно, упырь поневоле, но питаться кровякой в такой реалистичной… хм… реальности точно не подписывался. А если...

Превозмогая брезгливость, я сконцентрировался на туше.

Черный медведь, 9 ур.

С текущими рангами умений можно добыть: сырое мясо, невыделанная шкура.

Разделать тушу?

Да / Нет

Использовать расовую способность: пить кровь. Внимание! Для максимально эффективного восстановления пейте кровь из живых существ. Кровь убитых насыщает вас в минимальной степени. Для более результативного питания кровью убитых разблокируйте и развивайте умение “Вурдалак”.

Хотите пить кровь?

Да / Нет

Уф… Не хочется заниматься этой фигней ни в каком виде. Но если это игровая условность и происходит “за кадром”... Поэкспериментируем. Жму “Пить кровь”.

Внимание!

У вас настроен аккаунт “21+”, режим “полное погружение”.

Чтобы осуществить действие “пить кровь” автоматически, переключитесь в режим менее глубокого погружения либо снизьте возрастной рейтинг аккаунта.

Хотите внести изменения?

Ну спасибо тебе, компания “Трезубец”! Все лучшее для меня — сразу. Хочу внести!

Возможность внесения данных изменений заблокирована администратором.

...С полминуты я тихо обтекал.

Прикрыл глаза, напомнил себе, что все это крутой опыт на пару недель, а на счету у меня уже восемь десятков тыщ аванса. ...Окей.

Итак, сеанс кровопускания отменяется. В условиях полного погружения да еще и “минимально эффективно” — даже пробовать не хочу.

Тогда… Разделать тушу. Жму “да”. Выскакивает такое же сообщение про невозможность проделать это автоматически. Ох, “Терра”, “Терра”, что с тобой сталось за эти годы… Сцепив зубы, я выволок из под тела медведя топор. От усталости буквально шатало. Что ж, будем пробовать.

...К счастью, разработчики не пошли по пути совсем уж полной реалистичности. Даже для “21+”. Возможно, по соображениям гуманности. А скорее всего, потому что по-настоящему разделывать тушу — дело долгое, скучное, требующее опыта и сноровки. Нормальный игрок, даже желая полного погружения, заниматься этим не будет.

Поэтому, нанеся пару ударов, легко сделав лезвием топора пару разрезов и потянув шкуру, куда мне показалось логичным, я “справился с задачей”.

Поздравляем! Вы разделали тушу Черного медведя.

Получено умение “Мясник” 0 ранга!

Получено умение “Скорняк” 0 ранга!

Получено умение“Выживание в дикой природе” 0 ранга!

Вы получили: сырая медвежатина (3), невыделанная медвежья шкура (1).

Еда используется для утоления голода и увеличения выносливости. Сырые ингредиенты могут требовать приготовления (необходимо: очаг/костер, котел).

Внимание! Ваши расовые особенности понижают для вас результативность питания приготовленным мясом.

Шкуры животных могут использоваться для изготовления одежды, аксессуаров или доспехов.

Туша исчезла. Прямо передо мной на траве лежал аккуратный, хотя и объемный сверток — шкура, а также несколько бледно-розовых порций мяса, больше всего напоминающих “охлажденку” из супермаркета. Ну хоть так. А то уж совсем для маньяков игра была бы.

Ладно, намек касательно моих кулинарных вкусов понятен. Взяв в руку кусок медвежатины, я с подозрением его осмотрел. Выглядит не так уж противно… помнится, собрались мы как-то с друзьями на даче, хотели жарить шашлык, но так до него и не дошло. Слишком рано и неумело начали пить. В итоге, пьяные, впятером съели полтазика сырого, но хорошо маринованного мяса для этого шашлыка. Было очень вкусно. Но очень плохо. Потом. Легендарная в нашей компании история.

Надеюсь, мозг про нее не вспомнит и не отреагирует по старому шаблону.

Кусаю мясо.

Ваша выносливость выросла! Не забывайте регулярно питаться, чтобы восполнять силы.

Жую, что уж. Вот, значит, как здесь все устроено…

Мясо на вкус и вправду было как маринованное. Игра причудливо скомбинировала цифровую “реальность” и ощущения из моей памяти. Сейчас-то получилось неплохо... но, уверен, ко вкусу настоящей сырой медвежатины это отношения не имеет совсем — и хвала богам! Ну и не все из имеющихся у меня в голове воспоминаний хотелось бы… вспоминать.

Поев, я почувствовал себя сильно лучше. Задумался: интересно, мне и вживую сейчас, подгадав момент, вводят питательные растворы? Или ощущение бодрости — только результат воздействия на мой мозг? Но оно совпадает с показателем зеленой шкалы, факт. Эдак у меня через две недели привычка закрепится и в реале охлажденкой подкрепляться. Ахах, виар, что ты делаешь, прекрати!

...Ладно, решение такого рода проблем оставим тем, кто нас сюда засунул. Все должно быть в порядке, меня ведь даже застраховали…

А вот как мне все это тащить?.. Я еще раз обошел кругом площадку. Медвежатины осталось две порции, шкура — здоровенный ворох сама по себе, а еще топор… Бросить?! Не-е, лут — святое! Тем более, мне на глаза попался еще один, с позволения сказать, игровой предмет.

Голова полудемона 1 ур. (игрок, игровое имя — РыбНик)

Не может служить источником ингредиентов.

Внимание! Предмет исчезнет через 4 ч. 27 мин. — после респауна игрока.

Чтобы ускорить респаун, принесите предмет к Камню Возрождения (точка отмечена на вашей карте).

Эх, Николай… Преодолевая желание пинком запулить голову с обрыва в овраг, я поднял ее за рог. Ого, десять килограммов! Или в чем тут принято измерять вес… Побежать с такой фиговиной вприпрыжку не получится. Но добреду все равно быстрее, чем у Рыбы наступит автореспаун.

Камень Возрождения, судя по карте, — это тот самый береговой валун, с которого меня и согнал Климов, едва я тут объявился. И дорогу до него я на карте, соответственно, вижу. А вот вот куда идти, чтобы выполнять квест богини, — черт знает.

Я бы, конечно, предпочел век не видеть всю эту братию — “коллег по проведению эксперимента”, чтоб им по диссертации защитить. Но и рассудок, и интуиция говорили: несмотря на лукавые уверения Всеволода, что у нас PvP, в одиночку никто не справится. Остров большой, квесты здесь рассчитаны на высокие уровни игроков.

Как минимум нужна информация, что нашли остальные и каким получился старт.

Поэтому Ламиа со своим алтарем подождет. Надо все-таки попытаться поговорить с ребятами.

Хотите пить кровь?

Да / Нет

...Пить? Это из мертвой рогатой башки, что ли?.. Да идите вы в баню!! Как заявлял один старый актер, “я нормальный!..”, ну когда он еще и вправду был нормальным.

Я расстелил шкуру и кинул туда мясо и голову полудемона. И заметил, что на земле, под выступающим узловатым корнем, валяется что-то небольшое и круглое.

Деревянная бусина (1/12)

Что за штуковина? И где остальные одиннадцать? ...Но беглый поиск в траве не дал результатов. Видимо, это был типовой квест из разряда “собери всех покемонов”. Ладно. Я кинул пуговицу за пазуху.

Скрутил шкуру, создавая импровизированный мешок. Как там, “используется для изготовления аксессуаров”? Чем мой сидор не аксессуар?

Вы создали примитивный предмет!

Получено умение “Крафтер” 0 ранга!

Умение “Выживание в дикой природе”: +0,05.

Вот и отлично.

Кстати, про сунуть за пазуху…

Я несколько раз проверил — вещицы, отправленные туда, не чувствовались и не мешали никак. Надеюсь, что просто так выскочить и потеряться они тоже не могут.

Однако стоило сунуть руку — перед глазами высвечивалось полупрозрачное меню и в руку "прыгал" именно тот предмет, который ты выбрал взглядом.

То же самое, как я понимаю, должно работать с карманами и сумками. Набить туда можно гораздо больше всего, чем в реальности, а мешать и заметно утяжелять тебя эти вещи не будут. Впрочем, только до определенного предела.

Когда я попытался сунуть за пазуху кусок здоровенного корявого корня, у меня это даже вышло. Просто объект отнюдь не сделался незаметным — а так и остался торчать под рубахой, выпирая и царапая кожу. Даже микроурон мне нанес, зараза.

Поэтому с кусками медвежатины я экспериментировать не стал. Тем более — с головой РыбНика. Сложил все это добро в мешок, взвалил на плечо и — умелый крафтер, опытный выживальщик — направился из оврага прочь. И…

...Елки-палки, как же я мог забыть! Я же уровень апнул!

Сбросив мешок и снова плюхнувшись наземь, я с волнением открыл меню. Самое время проверить, что там!

Ваш уровень: 1

Очков для распределения: 5

Так-так…

Три очка — пока что — стоило усиление любой из общих характеристик, два — открытие новых или развитие уже имеющихся умений и заклинаний нулевого ранга, которые были у паладина и упыря. И исходя из соображений стратегии, надо вкладываться в характеристики, потому что чем выше уровень, тем дороже будет такое вот повышение.

С другой стороны, важные задачи стояли передо мной здесь и сейчас, да еще в ситуации неопределенности. Расширение конкретного спектра умений могло оказаться очень полезным.

Что ж, будем мыслить тактически. Начнем с классовых заклинаний…

“Вспышка” внезапно мне пригодилась, но это было скорее случайной удачей. Я еще на старте определился, что стану вкладываться в “Воззвание к Светлым”. Это ведь не просто какое-то там заклинание, а возможность наладить контакт с искинами, управляющими пантеоном Светлых богов. То есть доступ к новому пласту игры, с потенциально безграничными возможностями. На практике, конечно, этих возможностей оставалось для меня с гулькин нос, но все же. Стало быть, нужно поднимать “Воззвание” хотя бы до первого ранга.

Однако смущал квест, полученный от Ламиа. Если его выполнение и впрямь отрубит мне возможность получать преференции со стороны Светлых, толку от “Воззвания” будет, как от припарок для мертвеца. Искушение воспринять квест как возможность перейти на темную сторону и этим “исправить билд” было очень большим. Но… я ничего не знал о культе этой богини, и в вики сведений не было. Так что это как покупать кота в мешке… а если подумать, то становится ясно, что кот не очень-то ценный.

Мы на крохотном острове на краю ойкумены, и с учетом реплики про “давно я не видала подобного” ставлю сто к одному, что богиня давно забыта и прозябает здесь в полной безвестности (оттого и в вики про нее нет главы). И мне достался кончик цепочки квестов а-ля “Верни величие позабытому божеству”. Смущает награда, которая “зависит от персонажа”. Но если подумать — чем еще этот квест может быть? Так что выглядит как неплохой шанс прокачаться… но ставит меня в очень узкую колею развития. А еще — в подчиненное положение по отношению к NPC с очень… хм… своеобразной аурой и манерой общения.

Это как карьера в бюджетной организации: предсказуемо, выполнимо, скучно. И начальник довольно вздорный!

...Осознав ход своих рассуждений, я хмыкнул. Да ведь именно такие отмазки в реальности привели меня к куче долгов, несостоятельности по всем фронтам и в конечном итоге в эту капсулу. Что я, и здесь, в виаре, наступлю на те же самые грабли?.. Или… Да гори оно все огнем!

Жму на “Воззвание к Светлым”. Там разберемся! И пора переходить к упырю. ...И на соседней вкладке, у упыря, меня ждал сюрприз.

Вы можете изучить:

Подавление воли (мелкое животное) (5 сек. / 5 ед. маны)

Шаг в тень (эффект: незаметность; не боевое умение; сила эффекта зависит от физических условий, уровня и умений противника; 5 сек. / 5 ед. маны)

Волчьи когти (урон: 2—3; 15 сек. / 5 ед. маны)

Бонус! За победу в тяжелой схватке с Черным медведем, чей уровень превосходил ваш более, чем в 5 раз, вы можете получить:

Когти медведя (частичная боевая трансформация; урон: 2—5; 15 сек. / 5 ед. маны)

Пасть медведя (частичная боевая трансформация; урон: 2—5; 15 сек. / 5 ед. маны)

Тень медведя (призрачная трансформация; наиболее эффективна в сумерках и ночью; эффект: ужас; сила эффекта зависит от времени суток, уровня и умений противника; 10 сек. / 5 ед. маны)

...Вот зуб свой вампирский даю: это мне дали не только лишь потому, что я победил косолапого, а еще и за то, что съел.

Что же выбрать? Планировал взять “Волчьи когти”, но теперь, понятное дело, возникли варианты получше. ...Медвежьи?

“Пасть” — сразу нафиг, я и так урод. Да и кусать кого-то — психологически не очень приятно, лучше уж буду когтями полосовать. А вот “Тень медведя”, хм-м… С одной стороны, конкретные плюсы не так ясны, как для боевых умений с фиксированным уроном. Да и зависимость силы эффекта от времени суток не радует. С другой… вот нравится оно мне. Интуиция говорит “бери!” (возможно, это не интуиция, а просто тяга к красивой, но бесполезной фигне). Беру!

...И еще одну единицу экспы оставляем на будущее. Дело сделано!

Поднявшись, я вновь подхватил топор и мешок из медвежьей шкуры и побрел к побережью.

Глава 7. И что делать?

Двигаться пришлось медленно. Во-первых, чувствовался какой-никакой, но груз. Нет, в реале с таким мешком, да еще и удерживая одной рукой, я и сотни метров бы не прошел. А тут — так, легкий дискомфорт.

Во-вторых, я был осторожен. Выручало ночное зрение: раз пять замечал вдалеке за стволами крупные силуэты, то ли еще медведи, то ли другие звери; старательно обходил их по радиусу. Мелькали и какие-то мелкие мобы, но и к ним я тоже не лез. Задача — дойти до цели, не потеряв голову полудемона и топор. А не собирать за собой паровоз.

...Гнома, который сидел на камне, я заметил издалека, а вот он меня — нет. Напугать, что ли?.. Есть шанс, что опять призову какую-нибудь нечисть из леса или из моря, но все-таки тут точка респауна, должно быть относительно безопасно.

Кастую “Вспышку”, сразу за ней — “Тень медведя” и истошно ору: “Климов, давно я тебя, сволочь, искал!” И бегу к нему.

Эффект вышел внезапным для нас обоих. Виктор с шумом и плеском свалился со своего камня в море. Выскочил с еще большим шумом и, мокрый, понесся в лес, не разбирая дороги. А мне в задницу прилетела стрела. Да, прямо в задницу, абсолютно, знаете ли, не ожидал!! Я заорал, конечно.

Игрок Мари нанесла вам урон: -4!

Непосредственно вслед за этим эльфийка Мари совсем неизящно шлепнулась с дерева на песок: очевидно, пока я подкрадывался к гному на валуне, она держала меня на прицеле, но перевоплощение в медведя и эффект ужаса подействовали и на нее тоже. На песке она еще более неизящно разразилась проклятиями. То есть матом.

— Витя, стой! — завопил я, опасаясь, что Климов улепетнет в лес и там опять столкнется с настоящим медведем. — Шутка! Оглянись! ...Витя!

К чести Виктора, он быстро сумел опомниться и взять себя в руки. Вернулся назад к валуну, злой как черт. Туда же, с шипением отряхивая песок, подскочила эльфийка.

— Ты совсем берега попутал, урод?!

Капец, погубит меня склонность к розыгрышам! ...Я протянул гному его топор.

— Извините, ребята. Мари, тебя я вообще не видел. Виктор, просто хотел пошутить. Я специально к вам шел, топор вот принес и еще кое-что... Мир?..

— И что ты за представление устроил??

— Это у меня новая способность такая, “Тень медведя”. Накладывает испуг, но, в общем, никакого ущерба. Не удержался, решил попробовать. Все равно здесь точка воскрешения, безопасно.

Эльфийка хмыкнула, Климов что-то проворчал.

— Мир? Обсудим, у кого как дела? У меня и про Рыбу есть новости...

Стрела, кстати, никуда не делась и доставляла немилосердную боль. Я завел руку за спину и дернул — ауч! Не получается!..

— Задом повернись, шутник, — скомандовала поэтесса.

Гхм… Ладно, рискнем. Я повернулся и оба заржали.

— ...Тень медведя со стрелой в заднице, блин!

— Ага…

Если хоть кто-нибудь из них даст пинка — всё, война, решил я. Урою уродов. Но Мария крепко взялась за стрелу и аккуратным рывком ее выдернула. Я опять заорал, эльфийка ойкнула запоздало что-то про кровь, Климов заржал пуще прежнего.

— Ну ты тоже с камня полетел красиво! — заметила ему эльфийка. — А лицо-то было какое! Жаль, не заскринила!

— Да кто бы говорил! Сама-то с дерева приземлилась на ж… Думаешь, у тебя другое было лицо?..

Мы рассмеялись уже втроем.

— Спасибо за топор, — гном протянул мне широкую ладонь, я пожал. — И что с медведем попытался помочь. Почти забили его!

— Тебе спасибо, — ответил я. — Медведя я потом все же прикончил, мне как раз за него это умение дали.

— Умение крутое, — оценил Климов. — Мне бы такое.

— Надо было упыря брать!

— Не-не-не! Мне, пожалуйста, только умение! Упыря мне не надо…

Вроде контакт был налажен.

— А ты зачем погнался за мной? — задал я провокационный вопрос. — И где вы топор с луком взяли?

— Так ты ж меня полоснул когтями! — удивился Русский Медведь. — У меня кровотечение не проходило никак, силы постоянно терял! Я озверел совсем, решил: дождусь тебя — всё, конец. Тогда и пройдет, подумал.

— Прошло? — уточнил я, оглядывая кряжистую фигуру гнома.

Значит, кровотечение от когтей бывает особенное, как бы постоянный дебафф… Это круто!

— Прошло… Когда помер... Я потом, кстати, еще пять раз в лес бегал, искал тебя, — добавил он. — Но каждый раз сюда улетал. То волки, то змея, то рысь какая-то! А один раз стая кролей закусала, вообще позор! А ты, я смотрю, крепкий орешек, ни разу так и не умер? Колись, че видел?

— И какие там новости насчет Рыбы? — требовательно спросила эльфийка.

Я развязал мешок, но не спешил его открывать.

— Вы про оружие мне ответьте. Откуда топор, лук?

— Ай, да все просто, — Мари махнула тонкой рукой. — Мы же тут раньше тебя оказались — на несколько часов! Каждый что-то свое нашел… Рыба этот — и то палку. Оружие нас явно ждало. Ты, если походишь по берегу, тоже небось на что-то свое наткнешься… Хотя у тебя и так когти! Ты отчего задержался, кстати?

— Все по порядку. Вот! — я развернул шкуру и драматически поднял за рог голову полудемона, всю в засохшей крови.

...Только что зарекался ведь использовать дешевые спецэффекты! Мари сначала ахнула, потом выругалась, а гном молниеносно схватился за рукоять топора, сузив глаза.

— Народ, ЭТО НЕ Я! — мне пришлось приложить усилия, чтобы наше хрупкое перемирие не закончилось прямо сейчас. — Я его просто нашел. Голову нашел, в смысле. Присмотритесь: там сказано, что ее надо было сюда принести, чтобы ускорить респаун.

Эльфийка глядела на голову секунд пять, гном — дольше.

— Какой ужас… Значит, этот эффект наступает, если… если сделать с персонажем вот так? Откладывается возрождение?

Я пожал плечами.

— Не знаю. Может, дело в отрезанной голове, а может, еще какие-то сыграли условия. Мы ведь не в курсе, кто его так, — по крайней мере об этом знать вам, ребята, необязательно. Сначала послушаем, что сам Рыба расскажет.

— Всё, убери! — Мария явно не была готова к такому зрелищу. — Что за трэш?? Это нормально вообще? Блин!..

Мы с Виктором переглянулись. Тонкие нервы у поэтессы.

— Мари, мы его сейчас воскресим! Вот сейчас прямо! Это всего лишь игра…

— Нахрен такую игру!..

— Тут не спорю...

Я подбежал к камню. В нем было характерное углубление на самом верху, эдакая пологая вмятина. Водрузил туда голову полудемона. Вершина валуна окуталась ярким светом…

Вы получили урон: -1,9!

...Зараза! А на камне стоял, невозмутимо моргая, полудемон по имени РыбНик. Целехонький.

Видимо, Николай первым делом прочитал логи. Соскочив с валуна, он подошел ко мне и кивнул:

— Спасибо! Где ты нашел голову?

— В лесу. А где ты ее потерял? — парировал я.

РыбНик повернулся к эльфийке и гному, настороженно наблюдавшим за нами:

— Хорошо, что все здесь. У меня есть предложение.

Он коротко наморщил низкий лоб под рогами и заявил:

— Нам нужно действовать вместе.

Я показал большой палец: те же мысли.

— Всем пришло одно и то же задание — выбраться с острова? — продолжил РыбНик.

Отпираться не было смысла — мы по очереди кивнули.

— Что и требовалось доказать. Как выполнить этот квест, я в настоящее время не представляю. В море — агрессивная фауна. Виктор с ней уже познакомился.

Ого, гном, выходит, не только в лесу помереть успел. Активный.

— Но даже если бы ее не было: горизонт бескрайний, а выносливость рано или поздно заканчивается. Можно попробовать питаться в воде… но я не верю, что это решение, которого от нас ждут. Итак, вариант “самостоятельно вплавь” отпадает. — РыбНик передохнул. — Второй вариант — построить плавсредство. Чтобы скрафтить тут что-то приличное, нужны навыки, которых ни у кого из нас нет. Но если объединить усилия, может быть, система зачтет это и позволит создать хоть что-то, на чем будет реально доплыть… куда-то. Но я бы пока отложил эту идею в резерв. Остается вариант номер три.

— Какой?

— Предполагающий, что где-то в глубине леса спрятан ключ к выполнению квеста. Или несколько подобных ключей. Это было бы самым логичным с точки зрения дизайна.

— Дизайн-то при чем? — спросила Мари.

— В смысле, гейм-дизайна, — отмахнулся полудемон. — Логики игры.

— Тогда объединяться нет смысла, — пробурчал гном. — Кто первый найдет твой ключ, тот и выиграл.

— Все отнюдь не так просто. Во-первых, остров хоть и кажется маленьким, но на прочесывание его в одиночку уйдет много времени. Во-вторых, в лесу полно мобов довольно высоких уровней. Исследовать его самостоятельно — неэффективно.

— Это да, — согласился Климов. — Хотя наши медведи и в ихних джунглях — это дичь полная.

— Я видел и более опасных существ, — спокойно ответил РыбНик. — И ты не прав: “а”, игра тоже “наша”, русская; “бэ”, медведи в джунглях живут, вспоминай сказку про Маугли. И “вэ”, как раз местные медведи вовсе не “наши” — черные, а не бурые.

— Ты откуда умный такой? — скривился гном: крыть было нечем.

РыбНик кивнул, словно ждал этого вопроса.

— У меня небольшое расстройство, — спокойно пояснил он. — Я часто совершаю ошибки в социальных взаимодействиях, требующих эмпатии, зато быстрее и лучше, чем большинство, запоминаю и анализирую факты.

— Еще один с модным диагнозом… — фыркнула эльфийка, а гном только махнул рукой:

— Ничо не понял, проехали. Давай дальше.

— Так вот, в одиночку исследовать остров — и долго, и очень опасно, — продолжил РыбНик. — Кроме того, мне кажется, что где-то явно, а где-то неявно заложенный создателями эксперимента подход — столкнуть нас лбами — не предполагает, что мы просто разбредемся по острову. Им требуется наше противоборство, наши эмоции, общение и конфликты. Так что и выполнение квеста должно быть завязано на коллективное взаимодействие, но с возможностью “воткнуть нож в спину” партнеру в нужный момент.

Климов сплюнул, а мы с Мари синхронно скривились, но Рыба, кажется, действительно этого не заметил.

— Им требуется динамика, иначе мы никак не уложимся в заявленные пару недель, — продолжил он. — Даже не выберемся с этого острова. Верно, Всеволод?

— Верно, — подтвердил Всеволод, голова которого материализовалась в воздухе.

Я и Мари шарахнулись, а Климов еще и почти что рубанул голову топором.

— А что, так можно было? — спросил я.

— Разумеется, — подтвердила голова, отлетая в сторонку от гнома. — Вы постоянно находитесь под мониторингом! А ваш вход в игру спроектирован таким образом, что вместо стандартных искинов-помощников, курирующих новичков в “яслях”, за вами закреплен я.

...Всеволод, как и раньше, был в белой рубашке, застегнутой на все пуговицы, и в блеклом бордовом галстуке. Его офисный вид, а также упоминание Николая про две недели внезапно переключили мозги на восприятие происходящего в контексте реала. (Терра слишком, пугающе быстро вытесняла такие мысли!)

...И я вспомнил. То, о чем был должен подумать давным-давно, до того, как лезть в капсулу.

Какие, к чертям, две недели?.. У МЕНЯ ДОМА КОТ! КОТ ГОЛОДНЫЙ!!!

— Уф-ф… Ребят, погодите, — я повернулся к боту. — Мне нужно немедленно связаться со своими знакомыми. Срочное дело! Вспомнил!

...Всеволод сахарно улыбнулся.

— Это, к сожалению, невозможно.

— Как — невозможно??

— Согласно условиям договора, который вы подписали. По условиям эксперимента, общение с внешним миром должно быть полностью ограничено.

Я отмахнулся.

— Но у меня кот в квартире один! Он ведь за две недели… того, подохнет! Я должен связаться с подругой, чтобы она взяла ключи у соседки. Это всё!

— Сожалею. Ничем не могу помочь.

— Да как так-то?!

Я в гневной растерянности оглянулся на остальных. Виктор хмурился; Мари, как и я, выглядела шокированной и возмущенной, ее глаза стали просто огромными; полудемон оставался невозмутим.

— А ну-ка, позови человека, — приказал я летающей голове.

— Нет повода, — отозвался Всеволод. — В текущей ситуации я выдал вам исчерпывающую информацию, живой сотрудник не сможет сделать ничего сверх этого.

— Ах ты ж… — я шагнул вперед, Всеволод предусмотрительно взлетел вверх, будто шарик с гелием. — Ты не должен вредить мне!

— Алексей Константинович, — снисходительно отозвался очкарик, зависнув над моей лысиной метрах в полутора, — три закона робототехники вовсе не вшиты в искинов вот так буквально, чтобы напрямую к ним апеллировать. Это профанское заблуждение.

Он ухмыльнулся.

— Однако не беспокойтесь! При всем при этом вам совершенно ничего не грозит. Ваши физиологические потребности удовлетворяются, мы следим за показателями вашего физического и психического здоровья. Критического вреда нанесено не было и не будет.

— Вреда нет? А если мой кот погибнет? Я на вас в суд подам! — зарычал я.

— Вы имеете на это полное право. Наши корпоративные юристы, конечно же, ответят по вашему иску. Если суд посчитает, что вам нанесен имущественный и/или моральный ущерб, корпорация, разумеется, компенсирует его. Я сожалею о ситуации, сложившейся с вашим домашним животным, но подписанный вами контакт не подразумевает расторжения по подобного рода поводам. Причин прерывать эксперимент у нас нет.

— Эй, это все... неприемлемо! — вклинилась в спор эльфийка. — Если из-за вашего эксперимента… и глупости одного из участников, — зыркнула она в мою сторону, — погибнет животное, я тоже отказываюсь участвовать!

— Такой причины для расторжения вами контракта тоже не предусмотрено, — сообщил Всеволод.

Я тем временем вызвал меню и спешно пытался отыскать “выход”.

— Кнопка логаута в стандартном месте, — сообщил Рыба, очевидно, заметив, как дергаются мои зрачки. — Но она неактивна.

Я как раз сам увидел и безуспешно пытался нажать безжизненную серую кнопку.

— Он прав, это все предусмотрено договором. Вы же его читали? Мы не можем так просто отсюда выйти.

— В смысле — не можем выйти?? — заревел Климов и тоже бешено завращал глазами, ища и проверяя бесполезную кнопку. — Я там чё, заперт в этом гробу с вазелином??..

— Мы знаем о вашей клаустрофобии и ее причинах, Виктор Олегович, — вежливо сказал Всеволод. — Если показатели вашего дискомфорта превысят определенные нормы, поверьте, мы тут же выведем вас из игры. Но пока…

— Суки, дайте мне выйти!! — Климов рванулся вперед и вверх, чтобы достать бота.

Не знаю, чего он этим добился бы, но сам бы Виктор, наверно, допрыгнул. Со здоровой ногой, конечно. А вот в образе гнома — не смог, и плюхнулся на песок на колени.

— Ваше поведение неконструктивно, — злорадно сообщил Всеволод. — Вынужден вас покинуть. Но напоследок, Алексей Константинович, я укажу, что вам бы следовало повнимательнее читать контракт и в части определения сроков эксперимента. Он запланирован на период вовсе не в две недели, а от двух недель, и что-то говорит мне, что этот период сильно затянется! А теперь позвольте откла…

“Вспышка”!

...Надо же, какое полезное заклинание. Недооценил я его.

Всеволод ахает и зажмуривается: сверкнуло прямо вокруг него. Климов подхватывает с песка суковатую и кривую палку, вынесенную прибоем, и швыряет ее.

— А-а-а, тварь! — рычит он.

...Чпок! Ни хруста, ни удара оружия о что-либо плотное, хвала всем богам, не происходит. Просто голова в очках исчезает, как выключенная голограмма. Как мыльный пузырь. Палка падает на песок.

...Да, эмоции нам выплеснуть удалось. Но толка от этого — никакого.

Я, плюхнувшись на задницу, принялся лихорадочно тасовать окошки меню. Как же так, ну не может такого быть, чтобы ничего нельзя было сделать, нельзя кому-нибудь написать, хоть на каком-нибудь форуме, хоть в техподдержку…

Нельзя. Все окна, которые хотя бы теоретически могли предоставить возможность общения с игроками, были серого цвета. Даже рынок.

— Всеволод! — заорал я. — Иди сюда, я пошутил! Договоримся! Всеволод, ты нам нужен!

Ноль реакции. ...Климов, обхватив колени руками, сидел, привалившись спиной к валуну, глядя куда-то внутрь себя. Мари плакала, РыбНик остался стоять, где стоял, с отстраненным видом.

Виктора с его внезапной клаустрофобией надо было вытаскивать из этого состояния, переключив на происходящее в мире Терры. Эх, вот сейчас бы медведь из лесу вышел! Или Ламиа прилетела…

— Так! Продолжаем стратегическое совещание, — я схватил полудемона с эльфийкой за руки и обоих подтащил к камню, у которого сидел гном. — Теперь нам всем надо еще быстрее пройти этот чертов квест. Николай! Ты кое-что начинал нам рассказывать. Что нам надо держаться вместе и все такое. И как ты потерял голову! Медведь, готов слушать?..

— Да, — пробормотал РыбНик, — я готов рассказать, что я успел узнать. И остальным предлагаю сделать то же самое.

— Рассказывай!

Полудемон снова забавно наморщил лоб.

— Во-первых, я обошел остров. Теперь вижу все побережье на карте местности. Приблизительно посчитал: он около семи километров в диаметре, круглый.

Хм… Я прикинул: да, тот овраг находится именно в центре острова. Рыба разведал окружность, а я — радиус.

— Во-вторых, нашел это, — полудемон извлек из кармана штанов (игра наградила его какими-то мегагалифе с огромной мотней, так что прятать было куда!) пузатую бутылку из мутного зеленого стекла. — Бутылка с посланием, классика жанра! А вот что было внутри.

Он показал записку, накарябанную на кусочке коры какого-то дерева:

“Заперт на нибитаемом остраве в полулиге к востоку от Шантарана.

Спасите.

Мико из города Ичос”.

Внимание! Доступно задание!

"Спасти робинзона".

Я покосился на остальных.

— Ребят, а что, только мне сейчас квест пришел?

— Мне просто раньше пришел, — пояснил Рыба. — Но, как видите, я делюсь.

— Мне тоже, — проворчал Виктор, — раньше.

Он отошел к одному из камней, запустил под него руку и выудил… тоже бутылку, только синюю и квадратную.

— Такая же записка внутри, — пояснил гном.

Эльфийка вздохнула.

— Ладно. Моя бутылка — в дупле тут неподалеку. Точно такой же квест.

— Я один, что ли, без письма от Деда Мороза? — обиделся я.

— Так ты и по берегу не бродил еще. И оружия не нашел, например...

Что верно, то верно.

— Это очень ценная информация, — серьезно сказал РыбНик.

— Про дупло?

— Нет. Что мы втроем получили один и тот же квест, завязанный на иную локацию. Это значит, что остров, где мы находимся, — обычная, а не изолированная часть игрового мира. Он не был создан специально для нас, это просто далекая, малопосещаемая земля. Ведь квест отсылает туда, где мы можем повстречать других игроков, а условия эксперимента этого не предполагают. Да и бутылки, выходит, автоматически генерируются для любого, кто здесь окажется. Получается, что уплыть отсюда можно куда угодно… теоретически. Я подозревал это, но все-таки точно уверен не был.

— А подозревал почему? — спросил я.

— Потому что в контракте, который вы не читали, есть пункт о том, что мы обязуемся избегать контактов с прочими геймерами. Значит, в теории такая возможность все-таки существует. Для нас поленились делать полностью автономный игровой кластер, а вместо этого, может быть, взяли какую-то заготовку из запасных, чей-то мод… Но существуют скрипты, соединяющие эту локацию с “большой игрой”. Возможно, они рабочие.

— Если так, заблокировать такие скрипты нетрудно… — проворчал я. — Подслушает тебя Всеволод да и порежет нам квест с бутылками.

Рыба пожал плечами:

— Может, да, а может, и нет. Сейчас он доступен. По крайней мере его можно начать.

— Все это ерунда! — махнул рукой Климов, которого явно начало попускать. — Если бы да кабы…

— Вовсе не ерунда, — внезапно заявила эльфийка, которая напряженно слушала Рыбу. — Это сейчас самая ценная информация, ведь у этого упыря кот сидит в запертой квартире!! ...Ичос — это где?? Кто нибудь понимает?

Я и сам уже прикидывал в уме.

Корма я Тифону насыпал щедро, воды налил. Целое ведерко от майонеза! Два-три дня кошак точно продержится. Да даже дольше! Просто рассчитывать на это — нельзя, негуманно, надо выбираться. Если только я доберусь до большого города, я упрошу какого-нибудь игрока в реале написать Светке.

— Шантаран — южный остров с находящимся в центре него вулканом, — ответил РыбНик. — Остров необитаем, однако вулкан считается важным объектом с точки зрения влияния на климат и магические потоки. Поэтому Академия магии организует туда опасные экспедиции. Заглядывайте в вики, народ! Ичос — самый близкий к Шантарану крупный город, если судить по карте из той же вики. Портовый, на побережье южного континента.

Эльфийка вздохнула.

— Тогда… Не стала бы тебе говорить, но раз уж кот… Если смотреть с северной оконечности острова, далеко-далеко вдали… кажется, виден вулкан.

— Я ничего оттуда не видел, — сказал РыбНик.

— Ну конечно, не видел. Расовый бонус, знаешь ли — “эльфийское зрение”!

Рогатый пожал плечами.

— Что ж. В таком случае, Алексей действительно может попытаться добраться до Ичоса. Я — пас. По контракту, если кто-то из нас вступает в контакт с “посторонними” игроками, он лишается вознаграждения. Но на остальных это не отразится.

— Спасибо, что поделилась, Мари, — сказал я со всей благодарностью, которую только смог выдавить из своей упыриной глотки. — Я попробую. А деньги — шут с ними. Я тоже вам сейчас расскажу, что увидел и кого встретил. Но предлагаю сначала закончить рассказ РыбНику.

Полудемон сосредоточился.

— В общем, я обошел остров. Нашел у воды бутылку, а еще у одного из деревьев посох. Как я понял, оружие, которое мне и предназначалось. Кое-что интересное есть на восточном побережье. Заброшенная хижина!

— Чья? — хором спросили мы.

РыбНик покачал головой:

— Точно выяснить не успел. Думаю, какого-то отшельника. На стенах были молитвы Светлым богам и различные философские изречения. Подробно все прочитать, увы, не успел тоже. Еще в углу был этакий домашний алтарчик — знаете, как в Азии ставят. Заброшенный. И, — полудемон обвел нас взглядом, — я еще кое-что там нашел.

Вновь запустив руку в карман, он выудил из шароваров… ожерелье?

Четки отшельника (8 бусин из 12)

Класс предмета: fjvjrb00

Прочность: 3 %

Особое свойство: fg734yy34@utU^^ (скрытое)

Внимание! Соберите четки за 3 игровых дня, в противном случае все части артефакта вернутся на исходные места.

— Че за фигня? — покривился гном. — Почему класс и свойства не разобрать?

— Вероятно, мелкий баг. Как видите, нужно собрать еще четыре бусины: возможно, когда это случится, свойство удастся прочесть. Как игрок, который это нашел… — РыбНик вздохнул, — я вас очень прошу отдать остальные бусины, если вы их найдете, мне. Для меня это очень важно.

Николай аж постарался проинтонировать свои слова, что для него явно было непросто. И даже приложил когтистые руки к груди:

— Ладно?

Я хмыкнул: окей, налаживать отношения — так налаживать. Вытащил подобранную мной бусину и протянул ее полудемону:

— На. В овраге валялась.

Он поспешно схватил:

— Спасибо! Виктор, Мария, от вас тоже жду… прошу вас о том же! Если найдете. Очень!

Гном и эльфийка кивнули… но как-то неопределенно.

— Ты расскажи про конец своих приключений, — потребовала Мари.

Дылда мотнул рогатой башкой в ответ:

— Да. Так вот… Это случилось на западной стороне острова. Я обходил его по часовой и туда пришел уже в темноте. Когда вызвал огонь, у меня способность такая, из леса послышалась песня, женский красивый голос. Слов было не разобрать. Пошел туда. А дальше…

В глазах бесстрастного РыбНика мелькнула тень пережитого страха.

— Чем дальше вглубь захожу, тем темнее вокруг становится, гуще тени. Голос зазвучал совершенно иначе, странно. Другие звуки пропали. Потом шелест вокруг начался… такой, в очень дискомфортных диапазонах. Я повернулся обратно идти — а поздно. Никакого просвета уже не видно между деревьями, и луна с неба пропала.

Полудемон, вздохнув, замолчал.

— Ну и?.. — напряженно поторопила его эльфийка.

...А я исподволь покосился на стену деревьев неподалеку. Не скрывается ли в тенях бесформенный силуэт крыльев Ламиа? Респаун, конечно, респауном… Но уж очень близко от нас стояли купы замшелых стволов. ...И я не был уверен, что ничего такого не замечаю.

— Мне явилась богиня, — хрипло поведал нам полудемон. — Темная, двести двадцать четвертого уровня. Имя сейчас называть не буду.

Это он правильно…

— Богиня?? — поразилась Мари.

...Ну как игра это делает? С одной стороны, вижу эльфийку с во-о-от такими глазами, которой страшно. А с другой, за вопросом испуганной няшной девочки все равно слышится интонация скептичной и вредной Кнутовой: мол, да ла-а-адно, а не брешешь ли ты, игрочок?

А Климов ничего не сказал, только продолжил хмуриться.

— Да, — подтвердил РыбНик, — богиня. В принципе, ничего удивительного для такой дальней локации: уровень соответствует. Кстати, по той же причине я думаю, что это был NPC из местных, а не из "наших". Для наших нулевых уровней — слишком жирный антагонист…

— И как ты с ней… пообщался? — прервал рассуждения Николая гном.

РыбНик снова передернул плечами.

— Она начала спрашивать, кто мы такие и откуда взялись. А я… я уже говорил, что в социальные взаимодействия не очень… Видимо, даже с NPC. В общем, я попытался исходя из логики с ней общаться, выяснить что-то… Ну и какой-то вопрос был лишним.

Я хмыкнул беззвучно, представляя, как Рыба что-то там отвечает Ламиа “исходя из логики”. Ну-ну... аналитик...

— Потом… Уф, ребята, я сейчас рефлексирую, и мне кажется, я испытываю слишком сильные негативные ощущения от этих воспоминаний, — полудемон как-то непривычно растерянно посмотрел на нас. — Мне кажется, я не хочу это вспоминать...

Гном смачно сплюнул на песок.

— Рефлек… тируй на здоровье. Башку она тебе отрезала, это мы уже поняли. ...Страшно?! Ты живой, хорош тут сопли жевать! Кое-где по-настоящему режут…

Он вскочил и начал мерять шагами расстояние от одного валуна до другого.

— Падлы… Экспериментаторы хреновы… Я вам такой эксперимент устрою, когда выберусь...

Виктор явно пытался шагать чуть шире, чем позволяли короткие ноги гнома, но смотрелось это сейчас не комично, а скорее пугающе.

— Посох мой там остался, — глухо закончил РыбНик. Бледная кожа полудемона выглядела в рассветных сумерках еще бледнее. Как у утопленника.

Стоп… в сумерках? Я осознал вдруг, что уже некоторое время чувствую легкий, но нарастающий дискомфорт. Горизонт на востоке алел.

— Я думаю, с этим NPC нам связываться не стоит, — завершил полудемон мрачно. — Не наш уровень, не потянем. Игра обязательно должна предоставить нам другие возможности пройти квест…

— И я даже знаю, какие, — задумчиво проговорила эльфийка, щурясь в ту же сторону, что и я. — На горизонте — корабль!

Глава 8. Коготь к когтю

Я вскочил на ноги.

— Нужно разжечь костер! Срочно!

Все остальные были в некоторой нерешительности.

— Думаешь? — спросила Мари. — Если это за нами, они и так сюда приплывут…

— Не факт. Может быть, наш первый квест — как раз в том, чтобы привлечь внимание. А если это не квестовые суда, а случайные корабли игроков, — мимо пройдут только так, в сумерках не заметят. Ребят, шевелитесь, тащите хворост! РыбНик, ты вроде поджигать научился?..

Ребята зашевелились. Чёткий Климов носорогом попер прямо в чащу. “Подстрахуй его!” — крикнул я эльфийке. А то опять на мобов нарвется… Мари послушалась. РыбНик вперился в невидимые нам строчки статов.

— Посоха у меня нет, — пробормотал он. — Мне нужен посох…

Я оглянулся. Неподалеку валялась на песке палка, которой гном запустил во Всеволода. Кривая, конечно, да и короткая, но сойдет.

— На! Зажигай, Махму… — я осекся, и мы оба вытаращились на надпись, которая засветилась над палкой.

Этим предметом яростный воин поразил надменное божество.

Палка, импровизированное оружие.

Урон: 0,02—0,5

Класс предмета: уникальный

Прочность: 6 %

Особое свойство: "Укрощение богов" (скрытое, ситуативное)

— С этим можно работать, — пробормотал РыбНик, который, кажется, видел больше меня.

— Работай!

Я подбежал к кромке воды. Смотреть на восток было уже немного болезненно, и сотые доли очков здоровья уже начинали при этом таять. Но все же ночь еще не закончилась. Для тех, кто плыл на этом корабле, наш остров был скрыт во мгле. Поэтому…

“Вспышка”!

“Вспышка”!

“Вспышка”!

Как там… три коротких, три длинных, три коро… Блин, мана кончилась. И все равно: вот какое полезное заклинание, второй раз его недооценил!

Исчерпав ману, я снова словил откат от магии Света. А тут еще и полудемон разобрался с палкой и засветил на ее вершине мерцающий шар. Виктор тащил охапку дров — почти тех же размеров, что и сам гном, — матерясь, что дрова путаются в бороде. Я отполз подальше, под куст. Дальше без меня, ребята…

Вскоре костер запылал, а меня как будто иголками закололо. Мелкими. Это было не так неприятно, как солнечный свет, но все-таки я убрался в кусты поглубже. Зачем терпеть, если можно не терпеть? Однако услышал, как Мари вскрикнула:

— Они нас заметили! Разворачиваются к острову!

А рассвет близился. Вскоре и краешек солнца появится над верхушками деревьев с востока. Придется опять забиваться в чащу.

Мои коллеги уходить от костра, кажется, не собирались, поэтому у меня родился план.

Пока окончательно не рассвело, надо исследовать побережье. Вероятно, найду бутылку и, возможно, оружие. Это важно!

А еще я могу успеть осмотреть хижину, про которую рассказывал Рыба. Тоже важно, потому что днем это не получится: по описанию полудемона, хижина скорее стоит на открытом месте. Поэтому… решено!

— Не теряйте! — крикнул я троице у костра. — Мешок оставляю, приглядите за ним!

Выскочил из кустов и, стараясь пореже поднимать взгляд на краснеющий горизонт, побежал вдоль берега. Ну где тут халяву дают?..

Однако халявы как-то не наблюдалось. Пару раз я заметил каких-то копошащихся в песке крабов (размером с хороший тазик), но терять на них время не стал. Иногда слева в лесу мелькали тени зверей покрупнее. И вот, когда я уже перестал высматривать что бы то ни было…

Хрясь! Лодыжку пронзила резкая боль.

...Снова лечу куда-то. Ударяюсь плечом, локтем, спиной… Куда-то качусь, цепляюсь за сыплющийся песок, кое-как останавливаюсь...

Вы получили урон от падения!

Спасибо, заметил… Я лежал почти что на дне здоровенной песчаной ямы, которую по глупости своейне увидел (как вообще такое могло случиться??) и в которую сверзился.

Вы получили повреждение средней тяжести: сломанная лодыжка.

Использовать “Ускоренную регенерацию”?

Да / Нет

Ёлки-моталки, а мана-то после моих “вспышек” не восстановилась еще… Я смахнул надпись в сторону, подавив также инстинктивный порыв щупать и осматривать ногу. Это игра — срастется скоро как миленькая. Мои реальные ноги в полном порядке. А вот яма мне очень не нравится…

На самом дне, среди луж, ползали два краба средних размеров. Товарищи по несчастью. Иногда они беспомощно скребли клешнями, пытаясь залезть повыше, но шансов у них точно не было. ...А у меня?

Внизу стенки ямы были очень сырыми, кое-где из них торчали ракушки. Но чем выше, тем суше становился песок. Я аккуратно пополз наверх, цепляясь когтями и упираясь коленями, но едва преодолел полпути, как песок осыпался и я съехал обратно.

...Так. Проклятая яма находилась на самой кромке воды, то есть была открыта со всех сторон. Вскоре здесь будет солнце. Даже хуже — просто наступит утро, и я начну терять очки жизни, медленнее, чем под прямыми солнечными лучами, но столь же мучительно. А потом лучи довершат дело.

Мне стало худо. Всерьез, без дураков плохо: я понимал, что я буду валяться тут, как мусорный мешок на обочине, очень долго, и мне будет действительно неприятно. А из игры выйти я не могу.

...Да что за живодерство такое! А главное, в ситуации полностью виноват я сам: и что договор подписал, и что в яму свалился. Лох — это судьба, Лёха.

...Ну нет.

Я снова выпустил когти и принялся яростно рыть песок. Создам ступени!..

Однако проблема стояла та же: в сыром песке ступени получались нормальные, на них можно было поставить ногу, но чем дальше, тем более рыхлыми и недолговечными они становились. Я поднялся чуть выше, чем когда карабкался без технологии, но вскоре опять сполз на дно. Потерял пятнадцать минут. Очки здоровья уже утекали с заметной скоростью.

Что делать? Копать нору. Других вариантов не было. Нет, можно было еще попытаться убить себя, чтобы быстро улететь на респаун, но… что-то во мне воспротивилось такому решению. Не дождетесь!

Я выбрал уровень, на котором песок был еще достаточно влажным, чтобы удержать форму, но уже не слишком тяжелым и плотным, и, как крот, начал копать горизонтально вглубь, горстями скидывая породу вниз. За десять минут я вырыл эдакую неширокую нишу, и трата очков здоровья остановилась.

И в этот момент внизу, на самом дне, гулко булькнуло.

Я обернулся.

Точнехонько в центре ямы находилась большая круглая дырка: небось если бы я не затормозил в самом начале, я бы туда и скатился. Из дырки кругами выплескивалась вода.

Мама моя дорогая, это ж рассветный… прилив! Видать, скоро и сверху польется. И толку тогда от этой норы?

Я застонал от негодования. Вода снизу продолжала толчками выбрасываться из дырки.

И я не мог отвести от нее взгляд: мне все казалось, будто что-то я упускаю, дно еще не пробито (во всех отношениях!), еще что-то должно случиться… И оказался прав.

С очередной порцией мутной водички из отверстия показались три толстых щупальца. Опять забулькало, щупальца не заканчивались, проталкиваясь наверх. А вслед за ними полезло что-то еще — какой-то белесый пузырь.

Конечно же, это не просто яма. Тут сидит эдакий здешний аналог муравьиного льва. Только это морской муравьиный лев. И вообще не лев, а тварь со множеством щупалец. И не сидит, а приходит во время приливов, когда яму наполняет вода. И как раз успевают скопиться жертвы.

Воды на дне набралось прилично. Вот с краю образовалось бурление — краб! Еще один узник ямы понял, что настало время тикать, и совершил настоящий рывок. Видели когда-нибудь паникующих крабов?.. Я — видел.

Щупальце вздыбилось, на конце его блеснул черный коготь. Крак!..

Вода изменила цвет, окрасившись кровью краба. Пузырь с чавканьем протолкнулся через отверстие, и в нем разверзлась наполненная игольчатыми, направленными внутрь пищевода зубами пасть, как у щуки.

Помню, когда я был маленьким, сунул палец в глотку сушеной щуке. Громко орал. Долго вытаскивали.

...А диаметром пасть была как труба с теплотрассы. Только еще растягивалась.

Хрусь! Хлюп! Пробитый панцирь краба раскололся в этой резиновой пасти, будто орех. И все, что осталось, исчезло в глубине глотки.

...И что прикажете делать? Такой твари не то что “Вспышка”, ей моя “Тень медведя” — что в лоб, что по лбу.

В книжке или в кино герой бы, конечно же, сейчас имел под рукой что-нибудь подходящее, чтобы запулить прямиком в пасть чудовищу. От лимона до лимонки. Но я в игре, а не в книжке, нуб первого уровня, и из имущества у меня лишь неотъемлемые портки.

Ну если не сейчас, то я не знаю, когда.

“Воззвание к Светлым”!

Ни о ритуале, ни даже о громогласном воззвании речи, конечно же, не идет, тупо жму кнопку. Улетают, едва натикало, пять маны.

К кому из Светлого пантеона вы хотите воззвать?

Хос-спади, да знать бы еще вас всех…

Мирт Судия, бог справедливости и торговли

Ванесса Кроткая, богиня милосердия и сострадания

Грим Летучий, бог шальной удачи

...Мне удачу, удачу давайте!! Тыкаю в Летучего-как-его-там. Прилетай же скорее, ну!..

Эффект соответствующий. Никакого.

...Между тем сверху тоже начало литься, и вместе с водопадами в воронку скользнул еще один краб. Он еще не успел скатиться на дно, как одно из щупалец уже нанесло удар.

Промах!

Краб за что-то там зацепился, двигаясь по стенке ямы, и попытался сопротивляться: удачно клацнул клешней размером с хороший утюг и… отхватил у щупальца кончик! Кританул небось. То задергалось, из обрубка потекла зеленая жижа, однако еще пара гибких конечностей быстро покончили с дерзкой добычей. Краб был так же насажен на коготь и отправился в зубастую пасть.

Хотя сверху струилась вода, я, вжавшись в свою укрытие, сумел присмотреться к монстру, уже высунувшему из отверстия голову целиком.

Кроме пасти голова эта имела по три длинных щупальца с каждой стороны рта, а выше и ниже ее склизких “губ” торчали еще по пять гибких отростков: тоже шевелящихся, но коротких. Органов зрения не было. Ну-ка…

Пляжный ловчий, 44 ур.

237/250

Тварь явно ориентировалась на осязание и, возможно, на слух, и короткие отростки являлись чем-то типа вибрисс.

Длинные “боевые” щупальца застыли, напряженно и симметрично покачиваясь и сверкая когтями (только одно, которое повредил краб, скрутилось в трубочку), губы медленно чавкали, поводя вибриссами. Пасть, кругами пуская волны, поднималась со дна все выше — одновременно с тем, как воронка наполнялась водой.

Внезапно вода снова вскипела. Точно, ведь на дне был еще один, третий, краб. Этот предпочел тактику выжидания и, наверно, только когда пришла нужда всплыть (сколько местные крабы могут сидеть под водой, спросите не у меня), попытался удрать.

Шансов не было и у него. Крак! Хрусть… Но все-таки он показал мне, как делать не надо.

Мысленно поблагодарив бедолагу-моба, я вжался в стенку и постарался оцепенеть.

Вода лилась сверху и поступала со дна; вскоре она стала заливать нишу, а голова ловчего оказалась со мной на одном уровне. Потом выше.

Перед глазами вспыхнула шкала, доселе не виданная:

Дыхание

Она пульсировала и стремительно уменьшалась. Черт.

Камень, который я выворотил последним, удачно образовал в потолке моей ниши полость величиной с небольшую кастрюлю. Уповая, что там останется воздушный пузырь, я начал медленным, плавным движением смещаться вверх. Все-таки я в воде, а вибриссы чудовища — над водой.

...Вот макушка уперлась в песчаный свод. ...Все.

Где была вода, где был воздух, что там происходит с монстром — я теперь понять не мог абсолютно.

Перед глазами — только темнота и песок (вот буквально перед глазами!), и скачет, то наполняясь, то обнуляясь, шкала дыхания. Вода то достигала ноздрей, то давала мне возможность вдохнуть. Хвала богам, в мире Терры важно было не количество воздуха в пузыре, а сам факт, что пузырь имеется, хотя бы микроскопический!

...А вот приступы удушья были весьма реалистичными. В моей норе стояла абсолютная тьма, и кровь молотками колотила в висках.

Я весь сконцентрировался на мысли “это игра!”, отметая обманные ощущения, заставляя свой мозг не верить искусственно наведенной панике, чтобы не двигаться! Не шевелиться! Не шелохнуться!.. Хотя казалось, будто в черепе пульсирует так, что и снаружи не услыхать это невозможно. Это игра. Важное тут — шкала. Вот она. Ее нельзя просадить, остальное — неважно.

...Но и шкала дыхания восстанавливалась все неохотнее. А потом и вовсе остановилась на нуле. Поползло вниз здоровье.

Бац! Вернулось дыхание и тут же пропало опять.

Еще ниже здоровье. Еще. Пять. Три.

“Ускоренная регенерация”!

Надеюсь, все это считается легкими повреждениями... Теперь синяя шкала опять опустела, зато красная чуть-чуть подросла.

Бац! Дыхание! Поймал пузырек воздуха. Стоп регенерация, копим ману… Гадство, опять удушье…

...Я жонглировал показателями, выкраивая для персонажа секунды жизни. Зачем? Черт знает, ведь понятно было, что отлив наступит намного позже, чем у меня опустеют вообще все шкалы. Просто от упрямства.

Наступил рассвет.

Вы находитесь в сооруженном убежище.

Укрытие от солнечного света: 100 %.

Умение “Выживание в дикой природе”: +1,9.

Умение “Крафтер”: +0,2.

Хотите впасть в летаргический сон до вечера?

Да / Нет

Внимание! Из летаргического сна нельзя будет самостоятельно выйти до истечения назначенного периода.

Как будто у меня тут есть выбор. “Да”! Успеваю заметить, что все показатели на нуле, и лишь здоровья осталась одна единица. Вовремя…

Вы применили способность “Ускоренная регенерация”.

Здоровье полностью восстановлено.

Наступил закат.

До вашего выхода из летаргического сна осталось: 3… 2… 1…

Старт! Я инстинктивно, едва распахнув глаза, глубоко вдохнул — и зря: глаза и рот тут же оказались забиты.

Утром, покуда сверху лилась вода, свод вырытой мною ниши обрушился и меня затянуло слоем песка. Это меня и спасло от солнца.

Я начал толкаться, проламывая эту тонкую песчаную стенку, и вскоре вывалился из ниши обратно в яму.

Был вечер. На дне ямы ползали пять новых крабов.

...Зараза! Ведь это значит, близится закатный прилив. Наверх-то как выбираться??

...Осмотревшись, я понял, что на этот раз шансов больше. Днем прошел дождь, и песок — даже сверху — был мокрым, а значит, более плотным. Для крабов никакой разницы не было, но я мог вновь попытаться построить ступеньки. Однако сначала…

Стараясь держаться подальше от этих тазиков с ножками (вроде не особенно агрессивные, но видел я, как они клешнями орудуют!), я соскользнул на дно ямы. В одной из луж валялся сморщенный кончик щупальца ловчего, отсеченный утром особо удачливым крабом. А на нем сиял здоровенный глянцево-черный коготь. Лут!

Коготь Пляжного ловчего

Урон: 4—52

Класс предмета: очень редкий

Прочность: 98 %

Особое свойство: “Коварство ловчего”. Шанс пробить любую броню: 0,5—33 % (зависит от уровня и умений цели)

Живем! Это вам не мои “родные” упыриные когти…

Завладев оружием, я начал хищно приглядываться к самим крабам, но вовремя опомнился. Во-первых, отсюда нужно как можно быстрее… эм-м… рвать когти. Во-вторых, нападать на товарищей по несчастью было даже как-то совестно.

И снова полез наверх. Иногда греб песок Когтем ловчего, иногда — собственными (находку тогда приходилось брать в зубы, и система упорно начинала советовать мне стать вурдалаком и поесть гнилого мясца, это очень мешало). Тем не менее я продвигался вперед. Оставалось преодолеть самый короткий и самый опасный отрезок — полтора метра, не больше! — когда внизу знакомо забулькало.

...Да проклятый ты октопод! Шестиногий семизуб! Провались в эту дырку свою!

Я, запрещая себе оборачиваться и слишком сильно спешить, уплотнял последнюю из ступенек, при этом в каждый момент ожидая, что предыдущая, на которую я залез, осыплется. В яме хрустело и чавкало. Пять крабов — это королевский обед! Жуй, скотина, не торопись!..

...Треск затих, зато булькнуло особенно громко. Я явно представил, как ловчий проглотил последнего краба и причмокнул, примериваясь ко мне.

Свист!

Гадское щупальце полоснуло воздух в полуметре от моих пяток. Я был почти что на самом верху воронки, а вода еще прибыла не сильно — чудище не дотягивалось!

...Но щупальца изогнулись, как крючья, и я отчетливо понял, что тварь сейчас будет делать: обрушит песчаную стенку ямы с моей стороны!

“Тень медведя”!

“Вспышка”!

...Уж не знаю, могла ли напугать ловчего удирающая во вспышке призрачная медвежья задница, но, кажется, пару секунд я выиграл.

Рванулся рыбкой, чувствуя, как осыпается отовсюду проклятый песок. Схватил какую-то корявую палку, валявшуюся на самом краю воронки, не глядя, швырнул ее за спину, в противоположную стену. Дезориентировать тварь!

Получилось! Еще рывок, ну! ...Перевалился через невидимую, но ощутимую всем телом границу, за которой песок был надежным, твердым. Уф-ф…

Глава 9. Спасение рядового РыбНика

Надо мной висели две луны Терры — красная и сиреневая. Двойное полнолуние!.. Или почти. Ламиа ждет исполнения договора. Видимо, уже не дождется.

...А еще я проспал прибытие корабля! Только сейчас я понял, как я сглупил, так упрямо спасая свою виртуальную жизнь. Неужели я по собственной тупости остался один на острове?? Черт, черт, черт! Ты дебил, Леха!

Если те трое уже уплыли, бросив меня, никогда себе этого не прощу! Я, пошатываясь, вскочил.

Из-за края леса, с южной оконечности острова, где расположен Камень Возрождения, доносились какие-то звуки. И провалиться мне снова в яму, если это не… песня! Хоровая. И судя по не совсем трезвым мужским голосам, застольная. Пираты?! А вот с другой стороны — как раз от хижины отшельника, до которой я так и не добежал — блеснул огонь. Совсем рядом.

Прекратить приступ самобичевания, боец. ...Осторожно, чтобы не сверзиться еще в какую-нибудь воронку, я заскользил к свету.

...И в последний момент едва не слил дело — чуть не проворонил караульного, сидевшего за кустом, но все же заметил его раньше, чем он меня. А еще трое и не таились: расхаживали вокруг той самой хижины, светя факелами. Один — приземистый и квадратный — был полудемоном со спиленными рогами, как у Хеллбоя, и квадратной же седой бородой. Он отдавал команды еще двоим: здоровенному бугаю и тощему доходяге.

Все четверо — в каких-то восточных одеждах, вооруженные. Доходяга, кстати, был одет хуже всех.

А приземистый полудемон был обладателем на диво зычного голоса, так что я все отлично слышал издалека.

— Давай, Зуфир Бен-Ганаш, думай лучше! Если капитан Гвоздь сначала убил здесь святого отшельника, а уж потом отправился с остальными прятать сокровища, ты, может быть, вспомнишь, в каком направлении они понесли отсюда сундук?

Тут же в воздухе соткалась надпись — специально для недогадливых игроков.

Доступно задание!

“Клад капитана Гвоздя”.

По слухам, легендарный флибустьер, гроза морей, капитан Гвоздь зарыл сокровища на каком-то из маленьких южных островов.

Отыщите клад!

Я, конечно же, навострил уши, но ответа доходяги не разобрал. Только увидел, что он тычет рукой вглубь острова, в сторону темных джунглей.

— Конечно, они пошли в джунгли, Бен-Ганаш! Но по этой тропе или вон по той? На холм или, быть может, в обход? ...Клянусь хвостами всех демонов! Мы целый день лазим по этому острову, меня дважды едва не задрал медведь, а все, что смогли отыскать, — эта хижина да восемь разрушенных алтарей, древних, точно дерьмо создателя! ...А ведь еще и эта чертова девка с луком может в любой момент стрельнуть из-за любого куста! Если она мне хоть кого-то подстрелит, Бен-Ганаш, клянусь, я оставлю тебя на этом острове! Даже если тебя подстрелит!

Ого-го, вот это новости. Кажется, на огонек заглянули не самые желанные гости… Зато, как говорится, со своим интересом. Девка с луком — это однозначно Мари. Но что с гномом и полудемоном? Вскоре горластый коротышка ответил мне на этот вопрос.

— Если б из вас, сыновья демона и ослицы, еще хоть кто-то, кроме Лухраспа, умел читать, возможно, нам бы сумели помочь эти надписи на стенах! Их делал святой человек! Уж он-то наверняка оставил нам полезные сведения! Но вы ведь даже название своего корабля не можете прочитать…

— Да ты ведь и сам не умеешь читать, Хызыр, — рискнул проблеять в ответ Бен-Ганаш. — А Лухрасп вон, хоть и умеет, не разобрал этот язык все равно…

Я потихоньку подкрался ближе и мог теперь слышать не только главного.

— Молчи, баранья башка! — вскипел тот. — Я умею читать людей и считать монеты, а вы, никчемные головорезы, горазды лишь драться да жрать вино!

— Как будто что-то плохое… — развел накачанными ручищами рослый детина с гривой темных волос, с двуручником за плечом.

— Кстати, насчет бараньей башки. — Хызыр поднял вверх толстый палец. — Вот кто нам может помочь! Лухрасп, вылезай из кустов, иди к кораблям и приведи сюда пленника. Поработает толмачом!

Караульный, на которого я едва не нарвался, поднялся из зарослей: это был пожилой дядька в необъятных малиновых шароварах, роскошном, но подраном на спине кафтане, и с пышными седыми усами, пыхтящий трубкой.

Кажется, он даже не столько сидел в засаде, сколько просто присел на пенек.

— Пускай идет младший, — с достоинством сказал он, — Бен-Ганаш или Амра.

Они заспорили минут этак на семь, после чего сутулый и тощий Бен-Ганаш рысью направился в сторону южного берега.

— Не перепутай! — крикнул ему в спину Хызыр. — Бери полудемона, а не того бешеного карлика! И не снимайте цепей! И возьми себе в помощь еще пару братьев! А то ведь не доведешь…

После этого он и Амра тоже достали трубки и присоединились к дымящему как паровоз Лухраспу.

Позади меня раздался шорох. Я обернулся, едва удержавшись, чтобы не засветить моей любимой “вспышкой” прямо в лицо эльфийке.

— Тс-с-с!

— Мари! Что у вас случилось?

— Сам не видишь? — прошипела она. — Пираты, работорговцы. Человек тридцать, уровни с пятого по пятнадцатый, плюс-минус. То есть самих пиратов человек двенадцать-пятнадцать, остальные рабы. Троих Витя успел... зарубить, пока его не скрутили. И Колю скрутили тоже… Я убежала. Теперь весь день вот за ними слежу… а они по острову шастают.

Я недоуменно покосился на эльфийку.

— Следишь? А… лук как же?

Мари раздосадованно отвела взгляд.

— Да не могу я по ним стрелять, Леша… Они ведь… они как живые! Я, блин, не ожидала такого… Раньше я через капсулы не играла, даже без шлема обычно, у меня от него мигрень… с монитора только… Там — нормик. А тут — не могу и все! Ладно бы, если в какое-нибудь чудовище...

— Мне в зад не обломалась стрельнуть, — cъязвил я и тут же вспомнил, как сейчас выгляжу. — Ах, ну да…

— В тебя я случайно! — вспыхнула Мари. — С перепугу! А по этим… Рука не поднимается. Я… я крови боюсь! Да и толку мало.

— Ла-а-адно… А они что, клад ищут?

— Да вроде бы… Хотели сразу уплыть, а потом тот худой говорит: слушайте, а ведь это тот самый остров, где легендарный пиратский капитан Гвоздь зарыл сокровища, я, мол, вспомнил…

— Тогда не найдут, — хмыкнул я.

— Почему?

— Да так, что-то подсказывает… Слушай! А вот пока вы весь день по лесу бродили… ничего еще интересного не обнаружили?.. Коротышка Хызыр про какие-то алтари говорил…

Мари пожала плечами.

— Ну да, алтари. Всего — восемь штук. Расположены как бы по кругу, на одинаковом расстоянии. Над каждым надпись: "разрушенный". И все темные. Что делать с ними — неясно.

— По кругу, значит… А вот если попытаться найти центр этого круга?..

Эльфийка фыркнула:

— Думаешь, один такой умный? У меня уже почти весь остров на карте открылся, пока я за ними ползала. Овраг там в центре, прямо у подножья горы, и ничего интересного. Медведь тусуется. Небось тот самый, который нашего гнома драл. Пираты тоже два раза его укладывали. Медведя, в смысле... В смысле, не Витю, а настоящего…

Мари закатила глаза.

— Тьфу, дурацкий у этого гнома ник… А этот медведь респаунится. Но в овраге ничего нет. И на горе тоже. Просто лес растет.

Я вспомнил наставления Ламиа. Черный страж, значит… Золото тянется к месту силы… Сокрыто на явном месте… Проверил время: до полуночи еще три часа, в тропиках рано темнеет.

— Слушай, — пробормотал я, — у меня есть очень серьезные подозрения, что нам все-таки надо туда. В тот овраг. И этим горе-кладоискателям тоже, на самом деле. Но сначала надо попробовать освободить РыбНика.

— А ты ничего не хочешь мне рассказать? Где пропадал, и что это за “подозрения” такие?

— Расскажу, только давай позже? ...Смотри, расклад я вижу таким. Здесь нас двое против троих, да еще небось самых жирных. Это же, как я понимаю, капитан со своими помощниками. К кораблю идти — освобождать гнома — тоже нет смысла, там основная масса пиратов. А вот оттуда сюда сейчас еще двое-трое поведут нашего полудемона. И они явно будут пониже уровнями. Отобьем Николая — нас уже станет трое. Если двинемся прямо сейчас, как раз успеем перехватить конвоиров на полдороге.

— Получится, думаешь?

— Ну надо же что-то делать! Помни: у меня котофей голодный!

— И это тебя не красит!

...Тем не менее аргумент подействовал безотказно. Оставив троицу главных работорговцев покуривать трубки, мы короткими перебежками двинулись в сторону корабля, откуда должны были повести Рыбу.

План сработал. Мы сели в засаду точно на середине пути между кораблем и загадочной хижиной, и через некоторое время появились работорговцы и РыбНик. Впрочем, сел (в кустах) только я: эльфийка грациозно взлетела на нижние ветви какого-то лохматого баобаба и затерялась в листве.

Рыбу сопровождали трое. Увы, Бен-Ганаш оказался перестраховщиком и выполнил указание капитана на сто процентов. Рядом с пленником вышагивали два битюга с кривыми саблями, очень похожие на стражников и из “Алладина” — близнецы. Сам Бен-Ганаш замыкал конвой. Полудемон шел в кандалах: и руки, и ноги его были скованы мерцающими металлическими цепочками. Магию небось подавляют… Приглядевшись, я обнаружил, что цепь ножных кандалов была также закручена вокруг хвоста РыбНика. Предусмотрительные! В отличие от нас…

Потому что, увы, ровно на этом месте план и заканчивался: как именно вызволять Николая, мы так и не решили. Эльфийка и вовсе вдруг оказалась чересчур пацифичной. И что делать?

Я проверил уровни стражников: внезапно пятнадцатый у Бен-Ганаша и разные у близнецов — шестой и седьмой. Не одолеть мне их, ну просто никак… Даже с моим Когтем ловчего: пока одного зарежу, второй гарантированно по мне попадет пару раз — и все, нулевка, лови респаун. Ладно, я уже не нулевка, но итог будет тот же.

Но что-то делать необходимо, причем вот прямо сейчас. Я уже готов был использовать “Тень медведя”, но в последний момент интуитивно поменял заклинание и опять кастанул “Вспышку”, сжигая сам у себя драгоценные единицы здоровья.

Свет, засиявший в листве, вряд ли выглядел устрашающе, но не заметить его было трудно. Близнецы с любопытными восклицаниями остановились, однако трус Бен-Ганаш завопил, что нужно следовать дальше.

— На этом острове полно призраков, говорю я вам! А есть и кое-что пострашнее! Сам капитан Гвоздь и убитая им команда, что закапывала сокровища, — они все тут остались! Мы — уцелевшие — снялись с якоря и бежали, потому что на острове свирепствовала сама смерть!

Ух-х, вот призраков еще не хватало… Я сотворил еще одну вспышку. Рыба, давай подключайся, ведь ты понимаешь, что это я! Скажи им, что такое мерцание — верный признак зарытого клада!

— Непохоже на призраков, — натужно выдавил полудемон.

Близнецы неуверенно переглядывались, доходягу они начальником не считали, но опасения в них он посеял. Один из пиратов приблизился на пару шагов и опасливо пошевелил листья кончиком ятагана.

— Ну а что там может быть, кроме призраков??

Рыба стоял столбом. Я вздохнул про себя и тихо-тихо, чтобы не спугнуть NPC, запел гнусавым упырским голосом песенку из старого мультика, что мне показывал в детстве отец. Говорил, что это его любимый мультфильм…

— Деньги-деньги, дре-е-е-беденьги, па-а-азабыв покой и лень…

Пираты, конечно, шарахнулись, но бежать не пустились.

— Делай деньги! Делай деньги! ...А остальное все дре-бе-де-день!..

— Я знаю, кто там! — внезапно зашептал Бен-Ганаш, тыкая в мою сторону длинным пальцем. — Это точно не призраки из команды Гвоздя… Там ЛЕПРЕХУН! И у него есть горшок с золотом!.. Ловите его!!

Впрочем, сам он остался на месте, а вот стражники ломанулись прямо в кусты. Ну… понеслась.

...Сам, оскалясь, прыгаю им навстречу — как тебе такой лепрекон, а? — и тыкаю Когтем ловчего под ребро ближайшему из громил. Попал!

Противник деморализован! Вы нанесли урон…

Силой мысли сметаю в сторону логи.

Пытаюсь уйти от клинка другого: все, преимущество внезапности кончилось, теперь остается только вертеться и уклоняться. ...Плохо пытаюсь: ятаган распарывает бедро. Шарахаюсь, запинаюсь, падаю. Стражник громоздится надо мной с окровавленным ятаганом, заносит его. Кажется, амба.

...На плечи стражнику падает Мари с дерева. Что-то визжит, бьет его кулачком по лысой башке. Шанс. Бросаюсь вперед, снова наугад тычу Когтем.

В паре шагов от нас — на пляже — истошно орет Бен-Ганаш. Это плохо, что он орет…

...Из живота стражника эдаким рассеянным облачком брызжет, а потом исчезает кровь: точно так же, как и у первого, или как у медведя. Все же бои здесь довольно-таки схематичные, щадящие психику — и это прекрасно.

Рублю стражника по руке с ятаганом — тоже облачко крови, рана, однако клинок он не выпускает. Но и не попадает всерьез по мне: видать, получил-таки штраф. Ударяю еще раз — готово дело, его шкала здоровья пуста.

...За секунду до этого звучит вскрик эльфийки. Вижу, как из краешка ее рта течет струйка крови: второй отошел от “деморализации” и нанес Мари удар в спину.

Мари валится набок вместе с мертвым телом первого из близнецов. Второй снова прямо передо мной, здоровья — около трети. А мне нельзя больше пропускать удары — улечу на респаун. ...“Тень медведя”, конечно же.

Выражение лица стражника меняется со свирепого на испуганное, опускается и замирает рука с ятаганом. Совсем ненадолго! Но сейчас мне этих мгновений хватит с лихвой…

Пр-ревед! Н-на, получи! Еще!

Всё. Противники кончились.

...Когда, прикончив второго стражника, я вывалился из кустов на пляж, то увидел картину, достойную кисти батального живописца.

РыбНик и Бен-Ганаш лежали вдвоем на песке, занимаясь, как мне показалось в первый момент, перетягиванием каната. Потом я понял, что это был хвост полудемона.

Николай (которому очень мешали его кандалы) корчился и старался удержать Бен-Ганаша, обвивая хвостом лодыжку пирата. А тот неумолимо полз по песку к своей сабле, валяющейся метрах в пяти: улетела, наверное, когда полудемон его дернул и повалил.

Бен-Ганаш явственно побеждал. Пятнадцатый уровень против первого! Возможно, он и кулаками мог бы забить скованного противника, невзирая на разницу в их комплекции... Но я появился вовремя.

Увидав упыря, выскочившего из зарослей, в которых исчезли оба его напарника, Бен-Ганаш поднял худые руки: сдаюсь, мол!

...А победа-то была пиррова. Меня шатало из стороны в сторону, маны осталось на пару вспышек. Здоровье почти закончилось и выносливость тоже. Эльфийка, я полагаю, была в таком же виде. На полудемоне кандалы.

— Сними с него оковы, ничтожество! — рявкнул я на пирата, копируя манеру общения тутошних NPC, облеченных властью, и стараясь, чтобы он не заметил, насколько мне худо.

Впрочем, Ганаш со страху уперся в песок лбом, выражая почтение и покорность, и на меня не смотрел.

— Ключ от оков почтенного РыбНика находится у капитана Хызыра! — провыл он, не подняв головы. — Не губите бедного Бен-Ганаша. Я готов служить повелителю упырей!

Хм… ничего себе восточная лесть — повелитель упырей. Действительно, зачем размениваться на мелкие комплименты. А между тем капитан Хызыр, есть у меня подозрение, уже спешит к нам на крики...

— Внемли мне, жалкий слизняк.

...Пригождается школа Ламиа, ничего не скажешь.

— Отправляйся навстречу своему глупому капитану и скажи ему, что полудемона с бараньей башкой приведут через полчаса. А ты орал, потому что тебе показалось, будто увидел призрак капитана Гвоздя. ...Ты все понял?

— Я понял, о величайший из ночных хищников! — Бен-Ганаш повернул голову и теперь поглядывал на меня одним глазом. В его косом взгляде мне почудилось некое недоверие. — На разве падишах всех кровососов не собирается сам отправиться навстречу ничтожному капитану Хызыру, чтобы сожрать его, как и всех остальных, приплывших на корабле?.. Время снова пришло, Бен-Ганаш чисто выполнил свою часть уговора, и ему было за это обещано продление жизни…

Вот это поворот.

Я шагнул к распростертому на песке пирату и ногой наступил ему на тощий затылок: нечего пялиться.

— Что и когда я собираюсь сделать — не твоего ума дело, Бен-Ганаш! Смотри, чтобы корабль не отошел от острова, а еще, кстати, можешь проявить свою верность делом — и выпустить того гнома, которого капитан захватил вместе с ним, — я показал в сторону полудемона, напряженно слушающего наш диалог. — Тогда тебя ждет дополнительная награда!

Пират попытался кивнуть, и я убрал ногу. Не поворачивая к нам головы, он принял позицию низкого старта.

— А теперь беги! Не оглядывайся! ...Саблю оставь! — рявкнул я в спину незадачливому миньону, улепетывающему вдоль берега.

И обернулся к Николаю:

— Как ты? Бежать сможешь? Магия у тебя есть? Лечебная?

— Только идти, — поморщился тот, с трудом поднимаясь с песка. — Магией не могу пользоваться, пока в кандалах. Да и без посоха я.

Я присмотрелся:

Рабские оковы

Класс предмета: обычный

Прочность: 76 %

Особое свойство: “Не надейся на магию!” Блокирует магические способности

А самое неприятное — что цепь на ножных оковах не позволяла РыбНику сделать широкий шаг, он мог только лишь семенить.

— Погоди… — подобрав покрытое ржавчиной оружие Бен-Ганаша и подсунув какой-то камень под цепь, я взмахнул клинком.

…Треньк!

Сломанная абордажная сабля

Урон: нет

Класс предмета: обычный

Прочность: нуждается в починке

Прочность оков снизилась только на пару процентов. Плюнув, я отбросил обломок.

— Ок, пошли. Там Мари в кустах, раненая…

Но эльфийки в зарослях не оказалось.

А был там филиал живодерни.

Тело первого из близнецов было полностью освежевано и подвешено на ветвях, а кожа расстелена по поляне, приколотая к земле двумя ятаганами. На спине было выведено каллиграфически: “Поторопись”.

Из тела второго были извлечены внутренности и сложены пирамидкой. На вершине — человеческий глаз. Рядом — отсеченная кисть руки, указательный палец которой был красноречиво направлен вглубь леса.

И все это было проделано минуты за полторы.

— Ты понимаешь, кто это совершил? — невозмутимо спросил полудемон, обходя поляну. — Хм, неплохие ингредиенты... Не знал, что NPC, как животных, можно разбирать на органы. Интересно, как это работает, если у тебя аккаунт не “двадцать один плюс”.

Ох, лучше бы у меня был детский… И перчатки со шлемом вместо “полного погружения”...

— Мы оба это понимаем. Одна… непись, которой я задолжал квест. Тварь! Отправила Мари на респаун.

— Отнюдь, — возразил Рыба. Он, стоя у пирамидки, пытался упихать органы в карманы штанов.

— Что отнюдь?

— Вовсе не обязательно на респаун. Иначе бы лук здесь лежал — со значительной степенью вероятности. Когда улетаешь на респ, на месте “смерти” остается все то, что не находилось в сумке или карманах. Или специально “привязано” не было, да и то почти что всегда есть шанс выпадения. А Мари куда-то уволокли вместе с луком. И, видимо, ты согласен, что это сделала Ламиа. ...Кстати, медвежатину свою будешь? Мне надо карманы очистить.

Я не выдержал.

— Коля, ты нормальный, нет? Какую медвежатину?? Ты зачем глаз в карман запихал?!

Полудемон нахмурился и вздохнул:

— Мне кажется, две недели без перерыва в этой игре, не говоря уже о более долгом времени, могут повлиять на наше рассудочное мышление не в лучшую сторону. Это проблема…

Он попытался махнуть скованными руками.

— ...Все вокруг — это лишь цифровая реальность, Алексей. Не забывай! А твоя задача — выбраться отсюда как можно скорее. Вот эти печень и селезенка — не более чем цифровые объекты, имеющие определенную ценность в системе здешнего зельеварения. Медвежатину я на пляже взял, где ты ее и оставил, и выглядит она точно так же, как… это вот, например, — РыбНик сунул мне под нос кусок стражника. — Только эти продукты — еще полезнее. У тебя что с выносливостью?

Я отодвинулся и от полудемона, и от кучки мерзких “ингредиентов”.

— Даже не намекай. Это я жрать не буду: мне здоровье реальной психики важней, чем виртуального тела. Давай медвежатину.

Уровень выносливости пополз вверх.

— ...Все, Колян, хорош, нам валить пора! Боюсь я, этот Хызыр все-таки скоро заглянет сюда… Если Мари, как ты говоришь, похитили, нам нужно идти в центр острова. По дороге все расскажу…Только сначала…

Я подхватил ветку, и, размазывая еще не до конца засохшую кровь, подписал:

“Поторопись, клад в яме”. И переложил отрубленную кисть, чтобы она показывала на обиталище ловчего.

Пока мы пробирались по джунглям, кратко пересказали друг другу новости. По словам полудемона, буйного гнома пираты заперли в клетку. Ну и ничего, посидит… Я же поведал РыбНику про свой опыт встречи с Ламиа.

— Восемь — разрушены, один — цел и свят… Согласен, что речь идет про алтарь. И что он должен быть в центре острова: восемь лучей, одно средоточие, плюс черный медведь дают достаточно оснований, чтобы это предположить. Я тебе больше скажу: в той хижине я нашел что-то похожее на дневник. В нем как раз и описывалось, как отряд инквизиторов — жрецов Светлых — нагрянул на этот остров, преследуя общину жриц Ламиа. Они изловили всех жриц и разрушили все алтари, кроме последнего. Уплыли, но старший остался на острове, чтоб искать дальше. Видимо, не нашел. Все складывается, элементарно!

— На кролика не наступи, — буркнул я. — Гном рассказывал, они тоже кусаются.

Мы двигались медленно, не только из-за оков полудемона, но и чтобы не нарваться на мобов. Однако еще до полуночи должны были выбраться к центру острова. Погони пока не было слышно.

— Постой, — попросил я, когда мы прошли примерно половину пути и вышли на еще одну небольшую полянку. — Я же за драку уровень апнул. Дай очки быстренько раскидаю: может быть, как раз пригодится.

И покуда Рыба под светом второй луны занялся травничеством — ох, и унылое же занятие, никогда не был его адептом! — я поднял логи. Да, две победы и опыт!

Вы получили уровень!

Ваш уровень: 2

Очков для распределения: 5

Уф-ф, ну что тут у нас… А пожалуй, ничего интересного.

Например, можно было взять второй ранг “Вспышки”. Она в этом случае становилась еще и лечащим заклинанием для меня и союзных существ, попавших в ее ореол. Это означало бы, что я буду медленнее терять здоровье, кастуя “Вспышку”... но нет: с повышением ранга заклинания отдача от него росла тоже. Чтобы лучше калечиться, так сказать, и лучше лечиться одновременно. Так себе выгода. А ведь для меня вспышка еще и жглась. И с апгрейдом станет жечься сильнее.

Не заморачиваясь, я влил шесть очков (пять плюс одно припасенное) в ману. Вот она нужна точно, а дальше будет только дороже.

Мана: 22

Ну вот и отлично. Можно двигаться дальше.

— Зря ты отпустил Бен-Ганаша, — сообщил мне РыбНик, как раз в тот момент, когда мы, чтобы избежать встречи со стаей волков, влезли в терновый куст. — Его нужно было завлечь с собой и принести в жертву Ламиа.

— Не хочу я никого приносить в жертву, — глухо пробормотал я, но полудемон услышал.

— А как ты думаешь выручать Мари? У этого NPC — двухсотый уровень с лишним!

— Посмотрим.

...Посмотрим, Леха. Всю жизнь — “посмотрим”, а как итог — голодный кот в пустой квартире. Теперь вот “посмотрим”, как неплохой, в сущности, девушке травмируют психику, засунув ее внутрь ужастика без возможности выхода. Посмотрим…

Жаль, что я так и не добрался до хижины. Чую нутром, было там что-то важное…

— РыбНик, попытайся еще что-нибудь вспомнить про эту хижину. Надписи на стенах, ты говорил, славословия в честь богов… Какие боги упоминались?

— Двое, Мирт и Ванесса, — тут же ответил памятливый Рыба. — В самих текстах не было ничего особенного... Разве что, зашифрованный смысл?.. Но непохоже. Про них в вики можно прочесть, если что. Справедливость и милосердие, как раз твоя тема… паладинская.

— Угу, — безо всякого энтузиазма отозвался я.

Окей, тут молились этим двоим, имеется, так сказать, место силы… Наверно, поэтому у меня при попытке воззвать к Светлому пантеону из всего сонма божеств “Фан-Терры” высветились именно эти два имени. Но…

— Третьего имени точно не было?.. Может быть, ты в надписях не разобрался? Типа, Грим, Летучий Грим — не, не встречал?

Полудемон остановился и остро на меня посмотрел.

— Встречал, но не там. А что?

— А где, где встречал?..

— Тоже рядом, — усмехнулся РыбНик. — Кабы ты не отрывался от коллектива, не спрашивал бы… “Улыбка Грима” — название пиратского корабля.

...Что-то мигнуло у меня в глазу. Оповещение о непросмотренных логах. Странно, вроде бы все пролистывал...

Надпись действительно оказалась старой — утренней, еще до дневного сна. Как же я ее пропустил?

Ваша молитва была услышана.

Глава 10. Винни-Пух и пираты

Как ни странно, до цели мы добрались без приключений. Продравшись через очередные кусты с колючками, я отчетливо различил впереди здоровенное дерево с корнями, наполовину вывороченными в овраг, и медведя, бродящего неподалеку. Девятый уровень — и шкала-то теперь у него полная…

А на дереве, на высоте в полтора человеческих роста, подвешенные на вбитую в ствол стрелу, висели лук и колчан Мари. И сама эльфийка тоже висела на дереве — вниз головой.

Я сначала заскрежетал кривыми зубами, решив, что Ламиа освежевала ее точно так же, как одного из пиратов. Но нет: к счастью, Мари была всего лишь опутана… паутиной. Точно, ей. Вокруг девушки был намотан кокон мохнатых и толстых нитей, противных даже на вид. На одной из ниток она и висела на толстой ветке. Лицо Мари при этом было бледным и безмятежным, несмотря на перевернутое состояние; глаза закрыты, волосы изящной волной ниспадали вниз.

Видал я такое в старых фэнтези-фильмах, господа гейм-дизайнеры, а еще в одной детской книжке читал. И книжка мне нравилась куда больше, чем вот эта ваша задачка.

Что же делать?

Искомый алтарь, очевидно, находился за загадочной дверью внизу оврага. И вот теперь, когда я “официально” получил квест, ларчик и должен открыться. Но богиня ждет от меня жертв, в идеале — кровавых и человеческих, и между делом захватила в заложницы девушку. Вот бы в реале боги были такие же деятельные и недвусмысленные — я бы сразу перестал атеистом быть. Хотя нет, не надо…

С другой стороны, Мари, подвешенная на дереве, лук и стрелы, плюс “черный страж”, снова жрущий с куста ягоды, явственно намекали, что от нас ждут операции по спасению девы, попавшей в беду. И других вариантов разобраться с медведем я, вообще говоря, не видел.

— РыбНик, а у тебя что по стрельбе и по ловкости?

Полудемон кивнул: вопрос ожидаемый.

— Ловкость — пятнадцать, умения стрельбы нет.

— Ты ее вообще не поднимал, что ли?

— Я в магию вложился, — вздохнул Рыба, пялясь на свои кандалы.

— Ах, да… Ты ж еще и в оковах… Ну на дерево точно полезешь не ты. Твоя задача — отвлечь медведя, пока я это сделаю. Давай думать как.

— С той стороны оврага, — показал РыбНик. — В овраг он вряд ли полезет, но может пойти в обход. И ты, пожалуйста, в этом случае не медли, перетяни агро. Если я улечу на респ, опять попаду в клетку к пиратам.

— Тут ведь как, — хмыкнул я, — бывает, ты ешь медведя, а бывает, медведь тебя.

Наткнулся на непонимающий взгляд Рыбы и пообещал:

— Постараюсь. Если у меня не получится, прыгай вниз: так шансов уцелеть больше.

— Хорошо. Только… — полудемон замялся. — А как мне его отвлекать-то?

— Ну покричи ему что-нибудь!

— Что?? — да уж, этот парень нуждался в очень конкретных инструкциях.

— Песенку ему спой, — я сощурился на косолапого, который все это время с энтузиазмом объедал куст (там ягоды бесконечные, что-ли?..). — Про Винни-Пуха. Помнишь?

Рыба пожал плечами.

— Я почти все, что когда-то услышал, помню.

— Вот и иди. Постой! Дай я тебе хоть ручные оковы в лопух заверну. А то и блестишь, и брякаешь… как смартфон начала века.

Полудемон, придерживая лопух и стараясь не бренчать кандалами, побрел вдоль оврага. Я занял тактически выгодную позицию, чтобы рвануть прямо к дереву, когда медведь отвлечется. Покосился в овраг: нет, там темно и глухо, никаких алтарей либо открытых дверей не наблюдается. Лишь бы не съели полудемона по дороге…

...Рыба не подвел. Когда до полуночи оставалась четверть часа, на том краю оврага, наконец, объявилась долговязая фигура в цепях — кентервильское привидение, понимаешь.

— Если я чешу в затылке — не беда!

В голове моей опилки, да-да-да! — немузыкально заорал полудемон.

Ну а что, я уже не раз убеждался, что у местных искинов есть некое чувство юмора. Могут и зачесть попытку… Медведь прекратил обжирать куст и повернул голову.

Шишку РыбНик через овраг не добросил, но петь продолжил с еще большим усердием, потрясая своими оковами в свете луны.

— Мишка очень любит мёд!

Почему? Кто поймёт?

В самом деле, почему

Мёд так нравится ему?

Черный медведь 9-го уровня, 100/100, стал на краю обрыва на задние лапы и заревел. Ему явно не нравилось, совсем нет.

— И не важно, чем он занят,

Если он худеть не станет,

А ведь он худеть не станет

Ни-ког-да!

Медведь бросился вдоль обрыва, я — к дереву.

Вверх! ...Черта с два, не так уж это и просто. Соскальзываю обратно по гладкому мху, который окутал ствол.

Когти! Вцепляюсь в податливый мох, еще, глубже! Снова лезу наверх.

...Не хватает сил! “Интересно, а на ногах у меня когти есть?” — приходит дурацкая мысль.

Бросаю взгляд вниз: таки да! По моему хотению из пальцев ног выдвигаются такие же устрашающие крюки, как из рук. Какая жесть. Кто меня придумал и рисовал — вы больные. Но прямо сейчас — спасибо.

Карабкаюсь вверх, теперь получается. “Не зверь, не птица — летит, матерится”, — в голову приходит загадка, которую мне загадывал папа. Тогда я не угадал, а сейчас знаю — упырь с дерева свалился. ...Нет, держусь.

Добираюсь до ветки — уф! Срываю лук и колчан, усаживаюсь спиной к стволу. Где там мишка?..

Успеваю увидеть, как устрашающая фигура с разинутой пастью — вот это, я понимаю, образ, что там моя “Тень медведя”! — вырастает на противоположном краю оврага, у полудемона за спиной. Рев.

Рыба, не пытаясь сражаться с мишкой, следует моему совету: поджав хвост, сигает во тьму, вниз. ...Удобно, черт побери! Это я про хвост.

— Как хорошо! Как хорошо!

Какое совпадение!

Нашелся к шарику горшок,

А хвост… к демонопадению! — ору я, выпуская первую стрелу.

Вы нанесли урон: -32! Критическое попадание!

Получено умение “Стрельба” 0 ранга!

Получено умение “Меткость” 0 ранга!

Умение “Стрельба”: +0,2

Умение “Меткость”: +0,95

Мишка ревет и бросается вдоль оврага обратно.

Крит с первого раза, без базовой меткости — это очень, очень удачно! Но… даже это всего лишь тридцать две единицы урона. А у медведя — сотня очков!

Выпускаю еще две стрелы “в молоко”. Не торопиться… колчан, кстати, не бесконечный.

Медведь очень быстро обегает овраг и вновь появляется под моим деревом: тут не попасть трудно. Бац!

Вы нанесли урон: -8! Критическое попадание!

Умение “Меткость”: +0,9.

Вы развили умение “Меткость” до 1 ранга!

Бац! Бац!

Вы нанесли урон…

Вы промахнулись…

...Стрелять легко. Уверен, что настоящий, тем более сложносоставной, лук я даже натянуть бы не смог, особенно сидя на дереве. А тут, в игре — как из детского лука пулять, с присосками. Без подготовки.

Бац! Тетива больно бьет меня по руке, нанося урон. Едва не роняю лук. Ого, не все так рафинированно. Некоторые моменты совсем условные, а некоторые — очень даже реалистичные.

Вы нанесли урон: -7!

Медведь беснуется снизу. Нет, так я его не добью: просто не хватит стрел! Кошусь на эльфийку: ее точеный бледный профиль — вверх ногами — находится от меня в паре метров.

Ай, черт с ним, с медведем пока что. Мы сюда шли, чтобы спасти Мари. Мало ли, какие кадры из фильмов ужасов сейчас крутит Ламиа в голове спящей Спящей?

Закинув лук за спину, ползу на верхнюю ветку. Паутину-то я перепилю… Но ведь Мари в коконе свалится прямо к мишке на голову… нет, не свалится, если удачно спустить кокон вон в ту развилку. Игра дает шансы…

Коготь ловчего играючи справляется с паутиной. Этой штукой и медведя можно затыкать, не то что стрелами… Да только медведь, я боюсь, успеет раньше.

Напрягаюсь, направляю тяжелый кокон, чтобы он лег точно в развилку двух веток. Сам спускаюсь туда же.

...Меня шатает: выносливость очень быстро сгорает в боевых ситуациях. Сейчас, ворочая кокон, я сжег последние несколько единиц. Очень плохо!! С трудом, вихляя Когтем, вспарываю липкую паутину кокона.

— Аррр-р-ргх!

Медведь ярится и прыгает на ствол дерева — точно как я три минуты назад. Цепляется передними и задними лапами, лезет вверх, к нам. Да твою ж дивизию!!

Если мне повезет, успею ослепить его вспышкой и ткнуть Когтем один-два раза, прежде чем мишка до меня доберется. Только мне плохо: меня качает, руки трясутся. Эдак моя же “Вспышка” отправит меня с ветки в овраг.

А Мари до сих без сознания… И что с ней делать-то, блин? Искусственное дыхание?? Сую Коготь за пазуху, склоняюсь над девушкой.

Хотите пить кровь?

Да / Нет

Да, черт возьми! Дайте выносливости! Хоть откуда…

Осторожно намечаю укус в область шеи, стараясь не вспоминать вот сейчас, что эльфийка Мари — это Мария Рогожкина. Это всё вообще виртуальность.

...Оп, система зачла моделинг.

Едва коснулся клыками кожи эльфийки — рот наполняется горячей кровью. С огромным трудом удерживаюсь, чтобы рефлекторно не выплюнуть! Мишка уже в паре метров.

Вы поглотили кровь, отравленную Черной паучихой!

Негативный эффе…

Тьфу!!!

...Вот теперь я точно едва не падаю, исторгая прямо в ревущую морду медведя все то, что оказалось во рту. Да, такого он явно не ожидал.

Обнимая ветку, едва удерживаясь, чтобы не соскользнуть, посылаю вдогонку, прямо в выпученные глаза зверя:

“Вспышка”!

Мельтешат логи.

Получено умение “Плевок кровью” 0 ранга!

Умение “Плевок кровью”: +1,05.

Вы развили умение “Плевок кровью” до 1 ранга!

Получено умение “Сцедить яд” 0 ранга!

Умение “Сцедить яд”: +0,14.

Вы нанесли урон ядом: -3,7!

Противник частично парализован! (0,5 сек.)

Вы получили урон магией Света: -1,4!

Мишка скользит вниз, в овраг. Я бы его пожалел, хотя он и “цифра”, но мне самому очень худо. И некогда.

Слышно, как тяжелая туша с хрустом ломает тонкие деревца на крутом склоне.

Черный медведь получил урон от падения: -1,7! …-0,4! …-3,8!

Игрок РыбНик нанес урон Черному Медведю: -1,6!

Игрок РыбНик одержал победу над Черным медведем!

Ну и славно…

...Мари открывает глаза. Непонимающе глядит на меня, лежащего рядом (эх, у меня небось весь рот в кровище!), проводит пальцами по ране на шее. И...

...Хрясь! Такого смачного “леща” мне получать ни разу не приходилось. От души, мать.

Лечу вниз, к медведю. Респаун.

Игрок Мари нанесла вам урон: -0,2.

Вы получили урон от падения…

Вы получили урон от падения...

Вы умерли.

Вы будете воскрешены на Камне Возрождения.

Случайная характеристика уменьшена на 1 (выносливость: -1).

Опять темнота, невесомость, ощущение низа и твердой поверхности под ногами, а потом сияние. Сияние было, собственно, от меня, воскресшего. Слабенькое, однако его хватило.

Пират, караулящий камень, обернулся и завопил.

...У берега, неподалеку от камня, лежали на боку две шлюпки, горел костер, и от костра еще несколько человек, на ходу вытаскивая оружие, кинулись в мою сторону. Перед самим валуном стоял тощий и пьяный субъект в алой бандане, небритый и с глиняным кувшином в руке. Нападать на меня он не рвался, но тоже (не отпуская кувшин), выхватил из-за кушака кортик. Седьмой уровень…

Климова беглым взглядом я не приметил, ну а рассматривать эту картину пристально времени совсем не было! Извини, Виктор!

Вскинув руки, я наложил на себя “Тень медведя”.

— Пр-ревед!!

...Да, еще одна дурацкая и бородатая шутка из тех, на которые был щедр мой отец. Ее из живых-то моих ровесников никто не застал и не знает, что уж говорить об игровых искинах. Но надо же мне-медведю иметь какой-то боевой клич? ...И этот отлично подходит!

Полюбовавшись эффектом (бегущие повернули назад, а караульный у валуна изумленно плюхнулся на песок и сделал добрый глоток из кувшина), я сиганул с камня вниз и опрометью кинулся к лесу.

...Эффекта ошеломления хватит совсем ненадолго, увы. Потом они сызнова бросятся вслед за мной. Мне нужно успеть затеряться в чаще, где у меня есть хоть какое-то преимущество — ночное зрение.

...Но оно мне не помогло. В тот самый миг, когда я преодолел полосу пляжа и нырнул в пролом зарослей, что-то щелкнуло, и я вдруг почувствовал, что возношусь.

Вы попали в ловушку: Рыболовная сеть!

Меня облепило со всех сторон, скрючило, и я, покачиваясь, повис на ветке, спеленутый, как окорочок в авоське. Подбежали пираты.

Гады светили факелами, так что кожу начало жечь, а шкала здоровья лениво, как минутная стрелка, поползла вниз.

— Это оборотень! — крикнул кто-то. — Несите серебро!

— Гасан, ты сошел с ума? Где мы найдем серебряное оружие?

— Кто говорил про оружие, ослиная голова? Несите серебряную посуду, которую мы забрали у тех купцов! Клянусь бородой, вилка из серебра понравится этому отродью ничуть не больше, чем человеку — кинжал в бок! — голос у неизвестного мне Гасана был дребезжащий, но властный.

— Верно, верно! Там и поднос был такой... тяжелый, — поддакнул ему еще один голос.

Перспектива быть отлупленным серебряным подносом нисколько меня не прельщала. Я завертелся в сетке.

— Джентльмены! Я уверен, мы можем прийти к соглашению! Я могу оказаться полезен! Спустите меня, прошу вас!

— Разговаривает! — обрадовался Гасан. — Значит, все понимает, не совсем дикий! Такого оборотня задорого продать можно!

— Для гладиаторских ям — оторвут с руками! — снова подпел противный голос.

Меня опустили на землю. Теперь я мог рассмотреть пленителей.

Работорговцев было шестеро. Верховодил ими старый пират на деревянной ноге, в тюрбане и с повязкой на глазу, эдакий разбойный старик Хоттабыч. Из-за спины у него выглядывал мелкий подручный — самый юный в этой компании, но с редкостно подлой физиономией, на которой из-под длинного носа топорщились мышиные усики.

Слева от них возвышался детина с комплекцией бодибилдера, лысый, покрытый морскими татуировками; справа нависал хищный толстяк в шелковом халате и с саблей; между толстяком и “Хоттабычем” пытался протиснуться чернокожий карлик с костью в носу и неприятного вида волнообразным кинжалом; а поодаль стоял, скалясь, рыжий квадратный тип, похожий на булгаковского Азазелло, только в кафтане и с железным крюком вместо руки.

Душевно нарисовали, ничего не скажешь. Уровни у всех этих красавцев были от десятого до девятнадцатого (у старика). А капитан Хызыр, стало быть, не вернулся...

— Благородные господа! — завопил я. — Освободите меня! Я знаю, где зарыто сокровище капитана Гвоздя!

Расчет оказался верен: пираты так и сделали стойку. Подскочил еще один из морских разбойников — тот, что караулил у камня. Одна его рука по-прежнему была занята кувшином, зато в другой он сжимал ручку увесистого ковша, неприятно блестящего серебром, который и подал Гасану.

— Я просил вилку, дурья твоя башка! — рявкнул на него одноглазый. — На кой мне ковш?

— Остальное на корабле! — оправдался небритый пират-виночерпий. — В трюме!

Старик замахнулся ковшиком:

— А это ты на кой ляд вытащил? В костре портить?.. Ууу, бестолочь! Ступай и карауль лагерь, пока мы потолкуем с пленником. И прекрати пьянствовать, отродье морского ежа!

Пират с кувшином жестом продемонстрировал: тут, мол, уже на донышке! — и исчез. Гасан вперился в меня пронзительным взглядом. Факелы жгли.

— Повтори-ка, что ты сказал про сокровища капитана Гвоздя, оборотень.

Я, показав клыки, посмеялся, хотя мне было не смешно.

— Капитан Хызыр промахнулся — он роет не там. А вот вам я готов указать верное место… только отпустите!

— Откуда тебе, тварь из джунглей, известно про дела капитана Хызыра?.. Что значит “промахнулся”? — старик раздул ноздри.

Я почувствовал, что нахожусь на верном пути.

— Убери ковшик, почтенный Гасан, я все расскажу. Я не просто оборотень из леса, я — Спящий! Иначе как бы я оказался на этом камне? А у нас, Спящих, свои пути. …У вашего капитана самомнение размером с гору, а мозгов нет. Он послушал трусливого змея Бен-Ганаша, а тот водит его кругами и тянет время. Бен-Ганаш хочет вашей погибели! Но если будете делать, как я скажу, успеете отыскать клад и поднять якорь до наступления неприятностей.

Пираты переглянулись.

— Каких еще неприятностей?

— Об этом, достопочтенный Гасан, лучше спросить Бен-Ганаша. Как и о том, кто прикончил двоих близнецов, которых тот увел от костра.

В толпе раздались восклицания.

— А ты откуда все знаешь? — грубо спросил “Азазелло”, ткнув меня железным крюком. — И где капитан Хызыр? Только не надо валить все на “пути Спящих”!

Он красноречиво покосился на ковшик в руках Гасана. Зараза…

— Мы вчетвером тоже ищем сокровища, — брякнул я.

Это вещь, в которую пираты точно поверят.

— И, во-первых, я кое-что видел из зарослей. Во-вторых, я прочитал письмена в той хижине, а Хызыр не смог. ...После гибели близнецов Бен-Ганаш повлек Амру, Лухраспа и вашего капитана к яме ловчего, которая на восточном берегу. Может быть, он заманил их туда, может, нет — я не знаю. Но знаю, где искать клад.

И не выдержал:

— Уберите уже факелы, а?

— Огня тоже боится, — обрадовался Гасан и ткнул мне им почти что в лицо.

Вам нанесен урон огнем: -1,97

Я непроизвольно взвыл.

— Говорит правду, только не всю, — вынес вердикт “Азазелло”. — Тащим его в лагерь, пусть полежит. И надобно искать капитана.

— Погоди, Азиз, — остановил Гасан здравомыслящего коротышку. Как я с именем угадал-то, а!

— Эта тварь напугана и сейчас в наших руках, — старик угрожающе потряс ковшиком. — И да, он не врет насчет Бен-Ганаша: многие это подозревали! А капитан никого не слушал, и привел нас в пасть к демону… Заставим оборотня указать нам дорогу, и сами заполучим сокровища! А капитан… ну что же...

— Если Грим от него отвернулся, то и зачем нам такой капитан? — вякнул носатый, перед этим предусмотрительно спрятавшись за халат Гасана.

Татуированный качок выхватил саблю:

— Бунт? Гасан, хочешь бросить своих боевых товарищей в яме ловчего? Бурдюк, а ты что молчишь? Вака?

— Жду, — усмехнулся толстяк, на шаг отступивший от всех остальных.

Пигмей, ни слова не говоря, поднес к губам кулак и плюнул. Качок всхлипнул и повалился спиной в кусты, из шеи у него торчала игла.

— А, вот, дождался, — Бурдюк отсалютовал старику. — Я с вами, Гасан.

Они вчетвером повернулись к “Азазелло”.

— А ну стоять, сволочи! — рявкнул тот. В руке у него был… пистолет. Старинный однозарядный кремневый пистоль, дуло которого было направлено прямо мне в лоб.

— Как я стреляю, вы знаете! — прорычал Азиз. — Лишний чих — и я развалю башку этому бесценному оборотню, который знает дорогу к кладу! Особенно ты, Гасан, стой спокойно!

“Хоттабыч” застыл. А потом деланно улыбнулся.

— Ай-яй-яй, Азиз! Что же ты? Зачем оставаться на стороне неудачников? Мне казалось, тебе тоже не нравится капитан Хызыр! И его свита.

— На нравится, — криво усмехнулся Азиз. — Видишь ли в чем дело, Гасан: мне вообще никто из вас, уродов, не нравится. Но ты ведь знаешь: после предыдущей нашей передряги я обязан Лухраспу свободой, а это долг чести. Ну а Лухрасп — человек Хызыра. ...Не двигайся, старый лис! Или выстрелю.

А Гасан действительно медленно поднимал руки: как бы в примирительном жесте.

— Ну-ну-ну, Азиз! Каждый из нас кому-нибудь да обязан... К чему пустые угрозы? А они пустые… Спящий ведь тут же воскреснет на ближайшем камне!!

— Ах ты… — осознав, что дал маху, Азиз резко перевел ствол на Гасана.

...Тот щелкнул пальцами. Мигом позже раздался еще щелчок — это “Азазелло” нажал на спуск. Однако выстрела не случилось. Коротышка крутнулся на месте, чтобы броситься наутек, но пигмей снова плюнул иглой. Азиз, проскрежетав крюком по стволу дерева, упал лицом вниз.

— Сын паршивой собаки! — выругался Гасан, плюнув в него еще раз, но уже самым обычным образом. — Заставил меня сжечь заклинание… Вака, они совсем?..

Пигмей невозмутимо кивнул.

— Экий ты кровожадный дикарь, — покосился на его трубку Гасан. — Свои были парни всё-таки… С параличом иглы кончились, что ли?

Вака развел руками: мол, чем богаты.

— Ладно… Бурдюк, оттащи их поглубже в заросли, а то все же, не ровен час, вернется Хызыр — наткнется. Потом помянем!

Толстяк, пыхтя, принялся выполнять приказ, не постеснявшись сунуть себе за пояс пистоль и кошель с монетами, срезанный с пояса Азазелло.

Все это время я пытался поймать момент, чтобы вытащить из-за пазухи Коготь и освободиться, но носатый крысеныш следил за мной и, радостно скалясь, тыкал факелом. Здоровья слетела уже почти половина.

— Гасан… — прохрипел я. — Есть пара условий...

Маг, ухмыляясь, приблизился.

— Это какие еще условия, оборотень?

— Во-первых, отпустить меня и еще того гнома, который у вас в плену. Во-вторых, не трогать эльфийку и полудемона, если они нам попадутся. В-третьих, вели своему ублюдку убрать огонь и вытащите меня из сети: иначе я не смогу идти.

— Конечно, — согласился Гасан, — положись на пирата! Эй, Грибо, погаси-ка и впрямь факелы, кроме одного. Мы ведь не знаем точно, где капитан… А этого вынь из сетки, но свяжи руки — за спиной.

Он наклонился, почти коснувшись меня грязной седой бородой.

— Мы отпустим тебя, когда откопаем клад, оборотень. А твоего друга гнома — когда вернемся сюда. Это ведь честно?

— Ладно, — согласился я. — Но вам бы, ребята, кирки. Или лопаты. И носилки!

— Ты прав, — Гасан отдал приказ пигмею, и тот вскоре притащил инструменты, обернутые в холстину. — Я ждал, вспомнишь ли ты об этом. Я все сильней начинаю тебе верить, оборотень. Теперь говори, где клад.

— Я могу только показать место. Идите за мной.

— А вот теперь лжешь, нечистая тварь, — ласково ответил Гасан. — Ты говорил, что прочел надписи на стенах хижины. Стало быть, там было точно указано, где искать. А?

— Если скажу, вы меня сразу отпустите?

— Нет, конечно. Но если не скажешь, отведаешь и серебра, и огня.

Я скривился.

— Там есть овраг, а над ним — дерево с вывороченными корнями. Нам туда.

— Пошли, — приказал пират.

И мы пошли.

Глава 11. Бунт на корабле

Через джунгли разбойники двигались довольно шумно, но быстро. На нас никто не напал.

Я спотыкался, безрезультатно тасовал окна меню и терзался тем, что никак не могу связаться с товарищами, чтобы предупредить их о появлении пиратов. Хоть бы на четверых дали сделать чатик, если другие игроки недоступны…

А так — что мне делать, когда мы придем не место? Зачем я туда потащил вооруженных врагов? А что оставалось делать?..

...Ладно, придется импровизировать. Еще неизвестно, как там эльфийка и полудемон — может, снова висят на дереве.

Я несколько раз специально упал и вскрикнул, чтобы дать РыбНику и Мари знать о нашем приближении, пока Гасан всерьез не пообещал оглушить меня ковшиком. Мы были почти у цели.

Увы, моим надеждам, что эти двое воспользовались полученной передышкой, устроили грамотную засаду или просто успели сделать что-то полезное, не суждено было сбыться. Шума, который я издавал, никто не услышал.

Зато мы заранее услыхали и грохот, и стоны, доносящиеся из оврага.

— А ну давай, баранья башка! — рык капитана Хызыра невозможно было перепутать ни с чем другим. — Поработай-ка головой!

...Б-бац! — и эхо.

— О-о-ох…

...Что там творится??

— Ненадолго задержала их твоя яма, — сплюнул Гасан. — Ну хорошо хоть, что не в лагерь отправились, а сюда...

Сделав мелкому знак погасить факел и бочком подобравшись к выворотню, он осторожно скосился на дно оврага. Потом то же самое сделал Вака. Потом Бурдюк. Последний из моих конвоиров тоже потянул меня к краю, чтобы самому посмотреть, и я наравне с пиратами заглянул вниз.

У стенки оврага стоял Лухрасп. В одной руке он держал факел, а в другой — ятаган, прижимая его прямо к горлу Мари, распластавшейся по той же стенке. При этом усач дымил трубкой настолько невозмутимо, будто происходящее совершенно его не касалось.

Эльфийка была бледна — неудивительно с учетом ее ран.

Неподалеку от этих двоих Хызыр и Амра держали под руки полудемона. Тот по-прежнему был в оковах и выглядел плохо.

— Раз… два… три! — скомандовал капитан, и разбойники, коротко разбежавшись, рогами впечатали РыбНика в таинственно мерцающую дверь — в свете факела и луны ее было прекрасно видно.

РыбНик вновь охнул, а дверь даже не шелохнулась.

— Ничего, скоро треснет! — обнадежил своих людей капитан. — Клянусь своей бородой!

...Если он имел в виду голову полудемона, то сдержать клятву ему было совсем нетрудно.

Я едва удержался, чтобы не завыть от досады. Да что же такое-то! Их вообще одних можно оставить? Нос вытащишь — хвост увязнет, хвост вытащишь — нос увязнет… Театр дураков, где все бегают туда-сюда.

— Там клад? — зловещим шепотом спросил у меня Гасан.

Я кивнул.

— Тогда подождем, — рассудил маг. — Пусть они дверь откроют, а уж там мы их…

— Нельзя ждать, почтенный Гасан! — трагически зашептал я. — Они так не откроют! А полудемон скоро на респ улетит… ну то есть на Камень Возрождения Спящих. А как правильно открывать — доподлинно только ему известно!!

“Хоттабыч” недоверчиво скривился.

— ...Ведь мудрый Гасан не забыл, что именно за полудемоном, чтобы тот прочитал знаки в хижине, капитан Хызыр послал Бен-Ганаша?.. Я тоже читал эти знаки, но главный по ним — полудемон, — я ткнул пальцем вниз. — Без него не открою! Нам нужно освободить полудемона, а уж там я договорюсь, чтоб он поведал нам последнюю тайну двери.

На этот раз уловка сработала. Раздраженно и подозрительно на меня зыркая, Гасан все же поманил свою команду и, склонившись голова к голове, они стали обсуждать план.

— Мы сверху, у нас преимущество, — скрипел старый пират. — И нас четверо. Амра сразу в драку полезет, бешеный. Да и с Тито они дружили… А вот с Лухраспом можно и поговорить… но сначала — вырезать капитана. ...Вака! Иглы остались?

Пигмей показал жестом: нет.

— Плохо… Зато пистоль есть… и еще кое-что, — Гасан покосился на здоровенный валун, вросший в обрыв неподалеку от вывороченных корней. — Ты, оборотень! Хочешь свободу заполучить — помогай нам, и полудемон твой тоже пусть помогает! Но Грибо за тобой будет приглядывать…

...Несчастного Рыбу еще несколько раз приложили рогами об дверь, покуда мы обходили овраг и спускались в него с вершины. Невзирая на требование “помогать”, руки мне оставили связанными, и паскудный Грибо держал за конец веревки. Главным же был назначен Бурдюк. Втроем мы крались вперед и вскоре вышли к Лухраспу, который стоял к нам спиной, удерживая клинок у горла эльфийки.

— Эй, Лу! — хрипло воскликнул Бурдюк, нацелив на собрата пистоль. — Хорошая новость: команда решила переизбрать капитана. Стой смирно, продолжай держать эту бабу — и я не выстрелю.

Лухрасп невозмутимо выпустил клуб дыма.

— Бурдюк, капитан Хызыр — вон он. Наверно, ты хочешь лично ему рассказать про переизбрание? Уверен, ему будут интересно послушать.

Хызыр и Амра, находящиеся в паре десятков метров дальше по дну оврага, бросили полудемона (РыбНик со стоном упал на колени) и повернулись на шум. Бурдюк перевел на них ствол пистоля.

— Хызыр! У меня есть послание. От лица капитана Гасана объявляю тебя низложенным!

Коротышка свирепо оскалился, став похожим на хеллоуинского Джека-с-фонарем, глаза его опасно сверкнули.

— Низложен! — рявкнул он. — Неужели?! Стало быть, вы устроили междусобойчик у меня за спиной и так порешили?.. А где же ваша черная метка, Бурдюк? — с металлическим шелестом выхватив ятаган и наклонив голову с пеньками рогов, Хызыр пошел прямо на пистолет. — Где метка?!

...Раздался треск, который бывает, когда лопатой выворачиваешь большой ком земли, и короткий свист. Валун размером с добрую бочку, оставляя после себя шлейф из обрывков корней и земли, обрушился на капитана Хызыра, сшибив с ног и отбросив к стене оврага.

— Вот она! — крикнул сверху Гасан, и Грибо у меня за спиной зашелся визгливым смехом.

— Трусливые псы! — взревел Амра и, выхватив свой огромный меч, бросился на Бурдюка.

Тот выстрелил. Амра пошатнулся, но не упал. Сверху на плечи ему спикировал Вака, вгоняя два коротких кинжала в спину здоровяка, однако не удержался и соскользнул, кинжалы его полетели в разные стороны, а сам он неслабо ударился головой о камень. Мари дернулась, но Лухрасп невозмутимо пересек ее попытку освободиться:

— Тс-с-с!

Меч Амры с лязгом скрестился с клинком Бурдюка, и толстяк, запыхтев, попятился: настолько мощным и резким был натиск его противника. Грибо, взвизгнув, потянул меня прочь — подальше от этих двоих.

“Тень медведя”!

...Шарахнулись, так или иначе, все, кроме Гасана (который был наверху) и Амры (тот явно вошел в раж берсерка, и устрашающая иллюзия была ему нипочем). Грибо же бросил конец веревки и с верещанием пустился бежать назад, в сторону вершины оврага.

Воспользовавшись моментом, Мари все-таки вырвалась из удержания и, зажимая ладонью порез на шее, метнулась к РыбНику. Лухрасп, не выпуская трубки и ятагана, отступил к стенке, заняв место эльфийки. Вака на четвереньках шарил в траве, ища оружие.

...В это время сабля в руках Бурдюка со звоном переломилась, не выдержав столкновения с двуручником. Толстяк упал на колени, воскликнув: “Пощады!”, но следующий удар берсерка снес ему голову с плеч.

Лухрасп коротко свистнул Амре, срывая с пояса бутылочку с эликсиром. Однако тот его не услышал, уставившись налитыми кровью глазами… конечно же, на меня!

Амра из Кимрии, пират, 18 ур.

Я побежал прочь, успев краем глаза заметить, как Лухрасп кривится разочарованно: его приятель, не обернувшись, кинулся вслед за мной.

...Шансов удрать, естественно, у меня не было. Три прыжка — и морской разбойник меня догонит! — но, на мое счастье, Амра на бегу наступил на конец веревки, который отпустил Грибо.

Я полетел носом вниз, получив даже урон от падения, но зато так резко, что клинок корсара просвистел над моей головой, не зацепив. Следом колено его въехало мне прямо в спину. Хрясь! — тело пронзила боль, а сам Амра неуклюже перекувыркнулся через меня.

...Шипя от боли, я торопливо вскочил. Амра врезался головой в стенку оврага, оружие его отлетело в сторону. Он полулежал на спине, пытался подняться, но почему-то теперь не мог. Я отметил, что взгляд его изменился: очевидно, эффект боевого безумия спал. А вот полоска жизни пирата таяла у меня на глазах.

— Во имя Мимира! — взревел он. — Проклятый пигмей отравил меня! Дайте мне меч и подойдите сюда, ублюдки, и я покажу вам, сколько стоит жизнь кимра!

В этот момент я понял, какие референсы закладывали в этого NPC и чью натуру его искин моделирует. Даже внешность узнал: на обложке одной из старых-престарых книжек, оставшихся после отца, был точно такой же детина с гривой черных волос, квадратной челюстью и здоровенным двуручником.

И я (с некоторым трудом!) подтолкнул ему его меч. А потом огляделся.

…Где же Гасан?.. По плану мятежников, сбросив камень, он должен был поспешить сюда. Но маг с его деревянной ногой был медленным, а между тем в глубине оврага продолжался крутой замес.

Капитан Хызыр со стонами и проклятиями пытался выбраться из-под камня. Поскольку еще шел бой, игра показывала мне и его шкалу — и она была почти такой же пустой, как у Амры.

К Хызыру бочком подбирался пигмей со своим ядовитым кинжалом (нашел, гад!), чтобы добить. Но и Лухрасп отлепился от стенки и, лениво поводя ятаганом, как бы случайно перекрывал карлику путь к раненому. Трубку он, наконец, бросил, а в левой руке держал тот самый пузырек с мерцающим зельем.

— Что там с переизбранием капитана, Вака? — осведомился Лухрасп. — Бурдюк как будто хотел чего-то мне рассказать — да вот незадача, ему как раз снесли голову!

Пигмей зашипел и несколько раз красноречиво махнул Лухраспу рукой: мол, уходи!

— Совсем забыл, Вака, ведь ты у нас безъязыкий. Как назло, Грибо куда-то сбежал — кто бы мог этого ожидать! А где, хотелось бы знать, капитан Гасан? Что он сможет мне предложить — кроме гибели, которой добился жадный Бурдюк?

Вака снова резко и раздраженно махнул рукой, а потом еще раз. В бок Лухраспу воткнулся короткий нож. Усач охнул и выронил свой бутылек. Он глухо упал на землю и откатился прямо пигмею под ноги. А тот пинком отправил его в сторонку — ко мне!

Качественное зелье здоровья (+3 ед. здоровья / 2 сек. / в течение 5 мин.)

Чертыхаясь, я кое-как поднял флакон связанными за спиной руками.

…Но от спуска в овраг уже торопились Гасан и трусливый Грибо. Мне оставалось кинуться им навстречу, стараясь не поворачиваться спиной.

— Быстрее, почтенный Гасан, быстрее! Лухрасп скоро расправится с Вакой!

Моей целью было не дать им на лишний миг задержаться и добить Амру. Впрочем, Грибо хотел было сунуться к умирающему (жизни у Амры оставался один процент), но качок, подобравший меч, так рыкнул, что носатый крысюк немедленно передумал. На ходу он опять подхватил веревку и мстительно дернул, увлекая меня за собой. Но я все же успел уронить и пнуть зелье в сторону Амры так, что Грибо и Гасан не заметили.

У валуна, которым был придавлен еще шевелящийся капитан, Лухрасп истекал кровью и тоже со страшной скоростью лишался очков здоровья от отравления. Он побледнел и держался за бок, а кончик ятагана дрожал. Пигмей ходил вокруг валуна кругами, выжидая удобный момент, когда противник совсем ослабнет.

Мари и РыбНик скорчились в самой дальней части оврага, у двери. Их сейчас можно было не опасаться.

Гасан, увидав это зрелище, остановился и рассмеялся.

— Ха-ха, вот и произошло низложение!

— Низложен, а сверху камень положен, — поддакнул Грибо.

— Лухрасп, я о тебе лучше думал, — продолжил Гасан. — Стоишь в сторонке — так уж и стой до конца! Или примкни к верной стороне! Не такой уж ты и хороший лоцман — стареешь!

— Дайте противоядие, — прохрипел Лухрасп, — и я расскажу вам про клад кое-что, чего вы не знаете. Никто этого не знал, кроме меня с капитаном.

Гасан прищурился.

— Дешевый трюк. Этот вот оборотень полчаса назад предлагал мне то же самое. Но он хотя бы указал дорогу сюда. Впрочем, что это я… Тебе сейчас не до сложных придумок, я понимаю.

— Это связано, — пробормотал усач, — с Гримом. Самое ценное в кладе… дайте противоядие!

Я навострил уши.

— Благородный Гасан, это звучит убедительно! По моим сведениям, Грим Летучий действительно связан с островом!

Гасан цыкнул зубом.

— Вака! Есть у тебя противоядие?

Пигмей презрительно сморщился, будто Гасан спросил о чем-то позорном. Ясно, нет.

— Я уже взывал сегодня к элементалям Огня и Земли, — буркнул Гасан, — остались Вода и Воздух. Воздух никак не поможет, что до Воды… я могу отдать им приказ очистить тебе кровь, как делаю это с запойными пьяницами, но не уверен, что такое вмешательство поможет от яда пигмея… Да это и слишком долгая песня.

Жить усачу оставалось всего ничего. Важная игровая информация ускользала.

— Благородный Гасан, я, я могу помочь! Прикажите — и я избавлю этого человека от яда.

...Эх, чего не сделаешь ради кота!

Мгновение старый пират колебался, потом махнул.

— Только смотри, без шуток! — и похлопал по ковшику, заткнутому за пояс.

Руки мне развязывать отказались, а торговаться уже не было времени. Я потребовал, чтобы мне ассистировал Грибо: сделал Лухраспу надрез на запястье и накинул туда чистый платок Мари. Наклонился к кровавому пятну.

Желаете пить кровь?

Да / Нет

Желаете сцедить яд?

Да / Нет

Желаю сцедить! ...Рот немедленно наполнился едкой дрянью.

Вы получили урон от яда: -2,1

Я сплюнул в траву и пригляделся к шкале здоровья Лухраспа: она прекратила падать! Хотя жизни по-прежнему оставалось жалких пара процентов. Н-да, интересно, а можно яд в защечных мешках носить и когда надо, плеваться? Наверняка есть и такое умение. Но мне не очень охота.

Вы получили +0,09 к умению “Сцедить яд”

— Говори, — потребовал от Лухраспа Гасан.

И тут...

— Крум!!

Носатого Грибо Амра просто убрал с пути мощным пинком. К сожалению, веревку Грибо в этот раз не выпустил, и вслед за ним опять полетел я. А Амра, восставший из полумертвых, накинулся на Гасана.

Судя по его шкале жизни, на которой крохотный алый “хвостик” ритмично пульсировал от одного процента к трем и обратно, эффект отравления прямо сейчас “боролся” с эффектом восстановления здоровья, и они уравновешивали друг друга. Поэтому он был еще жив. А судя по мощи натиска, Амра дождался, когда у него накопится выносливость или мана, что ему там требовалось, и опять активировал свою “ярость боя”, позволявшую игнорировать эффект ослабленности.

Короче говоря, активных действий пирату оставалось на минуту-полторы, ну или до первого повреждения. Но Гасан об этом не знал.

Выпалив короткую формулу, он взмахнул рукой. С его пальцев сорвалась мерцающая голубая сосулька и устремилась в грудь Амре. Тот крутанул меч — сосулька со звоном исчезла, но клинок мгновенно покрылся ледяной изморозью и рассыпался на наших глазах.

— Тебя не спасут колдовские штучки, Гасан! — рявкнул Амра и налетел на мага с голыми руками. Это он зря…

Кое-как приняв вертикальное положение, я увидел пигмея. Тот сжимал в пальцах оставшийся нож, размахиваясь, чтобы прямо сейчас метнуть его в спину Амре. Допрыгнуть до него я не успевал, да и веревка мешала…

“Плевок кровью”!

Изо рта у меня вырвался сгусток, в полете принявший форму веретена и врезавшийся Ваке прямо в висок. Кровь как будто даже взорвалась при попадании, обрызгала пигмею полголовы и слегка зашипела. Урон — так себе, а анимация — ничего себе!

Нож опять улетел куда-то в кусты, пират завопил от неожиданности.

Вы получили урон: -1,2 (когда вы используете собственную кровь, чтобы применить данное умение, вы получаете урон, зависящий от уровня умения и величины урона, наносимого противнику).

Вы нанесли урон: -1,6!

Умение “Плевок кровью”: +0,3.

Лухрасп вскочил с земли, шагнул к Ваке и наискось рубанул ятаганом. Полоска жизни пигмея сильно уменьшилась. Вака бросился прочь: ловкий, как обезьяна, он прыгнул на стенку оврага и начал взбираться вверх, цепляясь за торчащие корни. Я поспешно плюнул ему вдогонку, но попал один раз из трех. Однако так вышло даже лучше: плевок настиг карлика на высоте, и, хотя почти не нанес урона, заставил пигмея потерять равновесие. Вака взмахнул руками и брякнулся вниз, на землю.

Вы одержали победу над Вакой Безъязыким!

Вы получили опыт…

Отмахнувшись, я обернулся на Грибо, но крысеныша снова точно корова слизнула; конец веревки одиноко лежал в траве. Из бунтовщиков оставался один Гасан.

...От первого же из ударов, который обрушил на него Амра, старик, потеряв свой единственный расписной шлепанец, кубарем покатился по дну оврага. Полоса его жизни просела сразу на треть. Амра опять с рычанием надвигался.

— Я сверну тебе шею, колдун!

Но Гасан, закряхтев, торопливо привстал — и на пальцах левой руки волшебника закрутились какие-то туманные кольца. Четвертое заклинание! Оно для Амры точно будет смертельным. Сейчас плевать в Гасана было опасно: Амра загораживал его от меня широкой спиной.

...Однако тут наконец решился действовать РыбНик. Пользуясь тем, что старик был отброшен почти что к двери, где и скорчился полудемон, тот напал на него сзади, накинув на шею Гасана свои кандалы. Волшебный туман, который уже оформился во что-то вроде копейного наконечника, нацеленного в грудь Амре, тут же растаял.

Гасан вцепился полудемону в руку, успешно отбиваясь от низкоуровневого противника, но было поздно. Амра уже стоял рядом. В ярости не разбирая, кто тут враг, а кто уже нет, он схватил Гасана за бороду, а РыбНика за один из рогов — и с треском столкнул их лбами. Потом оттолкнул полудемона (несчастный наконец полетел на респ, избавившись от оков), а мага в его развевающемся халате сграбастал и поднял двумя руками над головой, как штангу. Только с гораздо меньшим усилием.

— Умри, колдун!!! — Амра с ревом швырнул его.

Гасан кулем подлетел в воздух и спиной грянулся о стену оврага, аккурат под той ямой, что осталась от вывороченного камня. Полоса его жизни мгновенно схлопнулась, и на дно оврага соскользнуло уже мертвое тело. Но не только оно одно.

На седые волосы старика полетела мелкая земельная крошка, а за нею вниз ухнул и большой ком земли, потревоженный сотрясением.

Следом, одна за другой, потоком нарастающей силы посыпались золотые монеты и драгоценные камни — прямо на плечи и в подставленные ладони шагнувшему Амре.

— Клад капитана Гвоздя! — прорычал он, поворачиваясь к Лухраспу.

Поздравляем! Вы выполнили задание…

Я смахнул логи, не читая.

Потому что Амра произносил последние слова в своей жизни.

...Мари, по-прежнему лежа в траве в паре метров от варвара, выпустила стрелу точно в пулевое отверстие, проделанное выстрелом Бурдюка.

— Эту жертву, — отчетливо выговорила она, — я посвящаю тебе, Ламиа!

— Крум! — растерянно и как-то обиженно проговорил черноволосый гигант, обвел нас взглядом и повалился ничком.

Вы получили опыт...

Вы получили уровень!

...Но принесут ли удачу прОклятые сокровища?

Глава 12. Загвоздочка

Мари спешно накладывала на тетиву вторую стрелу, буравя взглядом Лухраспа. Она, как и я, видела, что здоровья у усача осталось на донышке.

— Не-е-ет! — со связанными руками я лягушкой прыгнул вперед, защищая уцелевшего пирата. — Не стреляй!!

Тот, в свою очередь, медленно вложил ятаган в ножны и развернул вперед пустые ладони, жадно косясь на клад и настороженно — на кончик стрелы:

— Мир, Спящие!

— Мари, какого лешего ты творишь?? Что еще за жертвоприношение?!

Надеясь, что та всё-таки не стрельнет в усача, я кинулся к Амре. Не то чтобы я особо верил в договороспособность этого парня или считал его нужным, но… старые книжки о похождениях его прототипа так настойчиво и так трогательно пытался мне подсовывать в юности мой отец. И допустить, чтобы отцовский любимый герой был вот так “принесен в жертву”, я просто не мог.

Но черт знает, на что я рассчитывал: было поздно.

Я схватил здоровяка за запястье, чтобы проверить пульс (какой еще у неписи пульс?!), наклонился над ним… кожа была очень холодной.

Персонаж мертв

Хотите предпринять попытку Обращения?

Да / Нет

Не раздумывая, я выбрал “да”, и только потом спохватился. Ой-вей, точно идея хорошая? ...И опять было поздно. После нажатия кнопки, независимо от меня, мои когти полоснули мое же запястье. До крови! А потом я поднес его к точно такой же ране, сделанной на руке пирата.

Вы получили умение “Обратить упыря” 0 ранга!

Попытка обращения 1 (шанс — 2 %): потрачено 0,75 ед. Здоровья… Попытка провалена.

Попытка обращения 2 (шанс — 2,2 %): потрачено 1,1 ед. Здоровья… Попытка провалена.

Я в панике наблюдал, как остатки моего собственного Здоровья тают самым наиглупейшим образом. Два процента — это ж вообще не шанс!! Как это остановить-то?!

Попытка обращения 3 (шанс — 2,3 %): потрачено 0,8 ед. Здоровья… Попытка успешна!

Умение “Обратить упыря”: +1,4.

Вы развили умение “Обратить упыря” до 1 ранга!

Ну ничего себе…

Персонаж, обращенный вами, погружен в летаргический сон. Запущен процесс трансформации.

— А ну отойди от него! — завизжала Мари.

Теперь стрела была нацелена на меня.

— А ты не двигайся! — предупредила она Лухраспа, который снова хотел по-крабьи отступить в сторону.

И опять обернулась ко мне:

— Урод, ты мне все испортишь!

— Я тебя спас, вообще-то! — заорал я. — А ты меня на респаун отправила! И теперь еще выстрелить хочешь??

Мари смутилась.

— Я не поняла тогда, что творится. В логах потом посмотрела... За тот раз — извини.

— Ну а сейчас что творится — можешь мне наконец объяснить??

Эльфийка задрала нос (но лук так и не опустила).

— Мне явилась богиня, — гордо провозгласила она, — и дала квест. И я этот квест не упущу.

— Да у меня точно такой же квест! — воззвал я к ее здравомыслию. — Вознести хвалу Ламиа, принести жертву и все такое. Но, во-первых, это не тут надо делать, а сначала алтарь найти. Во-вторых — к черту все эти квесты! Мы всех пиратов почти перебили, клад нашли: садимся на корабль и отчаливаем!

— Вот и нет, — сказала Мари свистящим шепотом, — у меня квест не такой! А намного круче. И награда… — она на секунду замешкалась, — у меня без подвоха.

— Что? А у меня, значит, была с подвохом? И с каким это?

Мари метнула непроизвольный взгляд мне за спину — на тело Амры.

— Об этом сам догадайся.

— Та-а-ак… А у тебя почему другой квест?

— Потому что я, — тонкие ноздри эльфийки раздулись, — женщина. ...А ты куда собрался, ублюдок? Стоять!.. — последняя фраза предназначалась Лухраспу, который опять попытался тишком сделать ноги.

Сверху шмякнулся еще один ком земли и посыпалась еще одна груда монет.

— Короче, упырь! Отойди в сторону! Я этого агрессивного урода добью. Иначе в него вот выстрелю! — она свирепо уставилась на Лухраспа.

— Ты же стрелять боишься, — зашел я со старого козыря. — Ты в первого, — я кивнул на Амру, — стрельнула со страху, потому что он все крушил, но теперь, если выстрелишь в любого из нас, — это будет уже преднамеренное убийство.

Стрела на тетиве у эльфийки и впрямь ходила ходуном, но та не сдавалась. А навык стрельбы поможет ей поразить цель даже в таком растрепанном состоянии.

— Ничего страшного, — пробормотала Мари. — Пират — это всего лишь непись, а ты вообще на берегу оживешь.

— Убьете меня — не узнаете тайну клада! — вклинился со своей телегой NPC.

— К черту твои тайны! — огрызнулась эльфийка. — Молчи уже! Золото — вот оно: просто бери и собирай!

— Есть загвоздка, — кашлянул Лухрасп.

— Какая еще загвоздка?

— Я услыхал имя твоей покровительницы, — с достоинством произнес усач, — и с уважением отношусь к ее силе. Но против вот этих противников она тебе сейчас не поможет. — И церемонно указал пальцем вверх: туда, откуда с позвякиванием продолжал течь золотой ручеек.

Мы подняли глаза.

На краю оврага стоял, утвердив ботфорт на вывороченном корне и опершись локтем на колено, огромный мертвый корсар.

…Нет, не мертвый. Призрак! Тридцать третьего уровня! Его камзол соткан был из лохмотьев тумана, свирепое лицо выглядело бледным, как поверхность луны, а во лбу, поддерживая драную треуголку, торчал здоровенный гвоздь. Пистоли тоже были призрачными, полупрозрачными, а вот широкая сабля — вполне настоящей, материальной! Он изучал нас пристальным взглядом и, увидев, что обнаружен, расплылся в жуткой ухмылке. За ним нависали, пялясь в овраг, еще несколько призраков.

— Йо-хо-хо, ребята! Кажется, кое-кто покусился на мои деньги, — проскрипел капитан Гвоздь.

Стрела эльфийки сорвалась с тетивы и… насквозь прошла через призрака, не причинив ему никакого вреда.

Зарычав не хуже, чем Амра, Гвоздь прямо с края оврага сиганул вниз, разметав полы своего камзола. Мари завизжала. Я оглянулся: Лухрасп кончиком ятагана деловито начертил на земле круг и теперь рисовал по его краю какие-то знаки.

...Когда ботфорты Гвоздя врезались в дно оврага, удар раздался такой, будто весил призрак на весь свой немалый рост. Разгибался он тоже с хрустом, как крепкий здоровенный мужик. И следы в пыли остались глубокие. Но и вторая стрела, выпущенная эльфийкой, прошла сквозь его призрачный силуэт.

...Я, торопливо вытащив Коготь, попытался кое-как повторить фигуру Лухраспа.

— Мари, сюда!

Затем, выскочив из грубо очерченного круга, подхватил камень и швырнул его в затылок Гвоздю, чтобы отвлечь от эльфийки. Но камень тоже прошел насквозь, и пират даже не повернул головы. А если… Я поднял монету потяжелее.

Бац! Получилось! Монета весело отскочила от треуголки призрака, заставив того обернуться с грозной гримасой. Но я уже шагнул назад в круг.

В тот же миг эльфийка метнулась вперед, пытаясь проскочить под рукой у пирата. ...Не вышло.

Гвоздь уцепил ее за золотистые волосы и, уронив на колени, подтащил к себе. А потом ухватил за шею и поднял на высоту своего двухметрового роста.

Я замер. Лухрасп тоже стоял неподвижно и тихо. Пытаться спасать Мари было поздно, потому что команда Гвоздя тоже была уже здесь: по примеру своего капитана они один за другим попрыгали прямо в овраг.

А вот эльфийка… Она пыталась кричать — нет, судя по вытаращенным глазам, орать — но из горла вырывался лишь хрип. Гвоздь тоже распахнул рот — молча.

Изо рта Мари потекла тонкая серебристая струйка, втягиваясь в глотку пирата. Душа. Будь я проклят, но я различил на поверхности этого туманного облачка лицо девушки, искаженное от страдания; и это была не эльфийка! Это была поэтесса Мария Рогожкина в своих роговых очках.

...Гвоздь отпустил тело девушки — оно безжизненно упало у его ног, растаяло — и рокочуще отрыгнул. Его камзол, лапищи и небритая рожа явно стали плотнее, материальнее. Как и рукояти пистолей за поясом. А из-под гвоздя, вбитого в лоб, начала сочиться алая кровь.

— Стало быть, что у нас здесь, ребята… — капитан тяжелыми шагами мерял овраг. — Все как обычно: Спящие, искатели приключений на свои задницы; и жалкие мугрибские крысы, алчущие сокровищ и славы истинных джентльменов удачи! Ну что же… быть может, я дам этим ублюдкам шанс!

Гвоздь щелкнул пальцами и золото, как при обратной перемотке пленки, сначала медленно, а потом все быстрее потекло вверх — снова под корни дерева, в яму. Золотые и серебряные монеты выскакивали из жухлой травы и со звоном летели друг к другу, сливаясь в единый поток, а затем исчезали в темном провале. Комья земли с глухим звуком тоже прыгнули вверх и залепили отверстие. Последним, повинуясь отдельному жесту Гвоздя (призрак даже поморщился, будто бы от натуги), с земли поднялся тяжелый валун, выколупанный Гасаном. Подлетел и, ухнув, запечатал пролом.

На месте осталось лежать изломанное тело капитана Хызыра.

— Ну-ка, кто тут у нас? — ласково пробормотал Гвоздь, оглядывая побоище. — Клянусь преисподней! Гроза южных морей! Капитан… О-о-о! Капитан галеры “Улыбка Грима”, сам легендарный Хызыр!! А тут… м-м-м! Гасан ибн Гасан, шаман стихий! Вака Безъязыкий! Амра из Кимрии! Тертый Бурдюк! Знать бы еще, кто вы такие, уроды…

Между тем из тела Хызыра поднялся призрак. Бывший капитан “Грима” растерянно оглядывался по сторонам, сжимая рукоять ятагана, и во взгляде его читалась непонятная робость перед Гвоздем.

— Так заканчивают все искатели моих сокровищ, — благодушно сообщил ему Гвоздь. — Неприкаянными и сирыми душами, пришедшими в никуда. И всем я даю один и тот же выбор.

Он наклонился, так что шляпка гвоздя, торчащего из его лба, почти уперлась Хызыру в лоб — промеж пеньков спиленных рогов.

— Страшишься беспамятства, капитан? Кануть во мрак, забыть себя окончательно?.. — Гвоздь поднес к носу Хызыра какую-то жухлую былинку, а потом растер ее пальцами и сдул с ладони. — Чувствуешь, как оно будет, а? Великое Ничто — ждет…

...Хызыра и впрямь трясло. Странно, ведь тоже лихой боевой капитан, а так скис! Или это заскриптованная реакция?

А тем временем еще один призрак восстал из тела Гасана. Один поднялся из-под стенки оврага, где сломанной куклой валялся Вака. Еще один притянулся из зарослей, где остался лежать Бурдюк.

— К чему спрашиваешь? — с трудом выговорил Хызыр.

— Предлагаю: служба в моей команде, — плотоядно ухмыльнулся капитан Гвоздь. — Остаешься в статусе призрака. Начинаешь матросом, не обессудь! За пару сотен лет выслужишься и станешь помощником, если достоин… Ну и если корабли заходить будут. А я не обижу, — теперь он обращался ко всем.

Но призрак Хызыра будто бы истончался, тек на ветру, которого не было здесь, в овраге.

— Скучно тут у тебя, Гвоздь, — донеслось от него словно издалека. — Редко заходят ведь…

— Зато регулярно! — рыкнул старый пират. — И Спящие, и Неспящие приплывают… А главное — остаешься собой. Учишься, развиваешься. Есть у меня один план… когда сил подкопим...

...Что он несет, какое к черту развитие?

— А иначе — полное обнуление, сам понимаешь. Загрузят тебя, капитан, в официанта, который только пиво подливать и умеет. Или в портовую шлюху. Или вообще в кролика, которые малых Спящих встречают из яслей. А-ха-ха-ха! Решай…

Я едва не сел от изумления. Это, выходит, два искина беседуют? Причем — не замечая меня, поэтому выпадают, так сказать, в метагейм. Хотя для них это — единая и единственная реальность, видимо…

Между тем Бурдюк качнулся в сторону капитана Гвоздя, делая почтительный жест. Вака шагнул следом.

— Верно решили! — хрипло расхохотался Гвоздь. — Поступаете под мое управление…

Он двумя пальцами стер кровь со лба и, не глядя, мазнул новых членов команды. Синхронно вздрогнув, оба влились в толпу других призраков, ожидавших их.

— Извини, Гвоздь, — Хызыр уже почти что развоплотился. — Стар я под кем-то ходить. Лучше как-нибудь кроликом… Слыхал я и про иных кроликов, не самых обычных…

— Ну и дурак, — плюнул Гвоздь. — А ты… как тебя… Гасан?

...Кажется, старый шаман тоже отнюдь не горел желанием служить Гвоздю. Сконцентрировавшись так, что морщины явственно избороздили призрачное чело, Гасан сохранял контроль над плотностью своего духа, полуприкрыв единственный глаз и что-то беззвучно шепча.

— Ты мне это брось! — рявкнул Гвоздь. — На этом острове только один квест про призраков — и он мой! Либо ко мне — либо на обнуление!

Он попытался схватить Гасана за плечи, но не успел. Силуэт одноногого старика стал снизу вверх скручиваться из трехмерной фигуры в жгут, потом в нить, но не рассеялся, как силуэт капитана Хызыра, а втянулся в большой золотой перстень с алым камнем, красовавшийся на мертвой руке старика.

Гвоздь разразился проклятиями и попытался пнуть тело шамана, но не преуспел. Теперь оно было вне его досягаемости.

— Ладно… — пробормотал призрак. — Ла-а-адно, разберемся с тобой…

Он шумно втянул носом воздух.

— Так! На острове есть еще гости! Сначала — Неспящие... Неподалеку забился под куст и дрожит матрос из команды этого дурня Хызыра, зовут Грибо. Если его не сожрут хищники и душонка не успеет рассеяться по ветру — то он наш. Дик! Притащи-ка его ко мне! …А-а! Если идти на юг, найдем еще одну душу, нуждающуюся в утешении! Некто Азиз, стрелок… Он нам будет полезен! Увы, еще один дух уже отправился прямиком в Ничто…

Гвоздь рыкнул, раздувая ноздри.

— Ага! На южном берегу пара шлюпок! Отменно… А в море еще и корабль! Не вижу, кто там… А вот шлюпки охраняет пьяный матрос… Хотя погодите-ка… — Гвоздь закатил глаза, как заправский визионер. — Вижу… что возле шлюпок прямо сейчас идет добрая драка! На матроса напал еще один Спящий! А всего Спящих там двое… Вилли и Дью! Мои мальчики, отправляйтесь-ка к этим лоханям да наведите порядок к моему приходу…

Два самых зловещих пирата из команды Гвоздя, не говоря ни слова, исчезли.

— М-м-м… — капитан сфокусировал свои буркалы и внимательно осмотрелся. В какой-то момент, я четко это почувствовал, его взор уперся прямо в меня, задержался, а потом переполз на Лухраспа. Я хорошо помню классику, поэтому не взглянул на него в ответ, заставляя себя таращиться только под ноги. Лухрасп судя по всему, тоже.

— Это не всё, — хрипло пробормотал Гвоздь. — Не всё и не все... Что-то я упускаю… и не одно… не одно… что-то не так...

Он носился по поляне как огромный мастиф, бормотал что-то, хватал землю в горсть и пробовал на язык, втягивал носом воздух.

— Нашел! — наконец заорал Гвоздь, резко остановившись прямо напротив меня. Это было настолько страшно, что я поднял взгляд.

Капитан стоял ко мне спиной, приподнявшись на цыпочки, и указывал вверх, куда-то за край оврага.

— Нашел! — в голосе его звучало настоящее ликование. — Вот как они попали на остров! Вот кто привел их! Думал, я тебя не учую?! Зуфир Бен-Ганаш, жалкий предатель, где ты? Ты не поприветствуешь своего капитана?! Зуфир, подай мне рому!!

Он потряс пудовыми кулаками.

— Хэй, парни! — Гвоздь зыркнул на своих матросов, и каждый из них вытянулся в струну. — На этом острове есть кое-кто вам знакомый, кого каждый из вас очень любит! Кому удалось, в отличие от всех вас, однажды от меня скрыться! И кто потом растрепал всему свету, где зарыты МОИ сокровища!! Ищите и найдите мне Бен-Ганаша!!!

На мертвых лицах пиратов отобразилось некоторое оживление, и они проворно полезли вон из оврага в разные стороны.

— Торопитесь! — гремел Гвоздь. — У вас есть только лишь эта ночь, потому что следующей ночью… — он замолк и злобно покосился на дверь в глубине оврага. — Следующей ночью отсюда выйдет твой покровитель, Зуфир, — тихо закончил Гвоздь. — Могущественная тварь, когда-то уничтожившая мою команду. Но до этого времени я до тебя доберусь.

Я стоял в кругу, и меня трясло от избытка адреналина. Время от времени я косился на усача, своего соседа: Лухрасп снова обрел спокойствие и казался совершенно невозмутимым. Я заметил, что шкала его жизни даже чуть-чуть подросла — отдохнул, типа!

Для меня об отдыхе речи не шло. Выносливость опять была на пределе, здоровья тоже оставалось всего ничего. Все факелы догорели, и овраг заливала густая тьма, в которой плавал, ничего не освещая своим мертвенным светом, силуэт призрака.

Уходи! Чего тебе здесь еще надо? Но Гвоздь все не уходил.

Он фыркал и даже постанывал, ворча, что все еще упускает что-то. Наконец, Гвоздь навис над могучей фигурой Амры.

— Не сходится, — громко сказал пират. — Амра из Кимрии… я помню, я успел почувствовать твою смерть. Но твоя душа не восстала… Ты и не жив, и не мертв. Как это могло получиться, если он пока еще заперт в склепе?.. Значит…

Он щелкнул пальцами.

— Здесь есть еще один кровосос! — заревел призрак, повернувшись прямо ко мне. — Бен-Ганаш, крыса, это ты притащил сородича для своего повелителя? Вы мне весь остров хотите тут заселить упырями? Р-размножаться, что ли, решили? Не будет такого!

Он принялся вновь носиться по дну оврага и нюхать воздух, бормоча:

— Раз в три года — это еще куда ни шло… Но если тут кто-то из них постоянно начнет ошиваться — ну нет… Да где же ты, гад этакий, прячешься?..

Я превратился в соляной столп. Перестал дышать, смел все логи и от напряжения опять вогнал себе когти в ладони, да так и не решился разжать кулаки. Повисла гробовая, мертвая тишина.

...В этой тишине и во тьме я скорее почувствовал, чем увидел, как что-то мелкое копошится у моих ног.

— Ты украл у меня монету, — прокурорским голосом констатировал Гвоздь. — Одной не хватает.

Луна выпала из-за туч, и я всмотрелся внимательнее.

Изнутри, на краю моего круга, на ребре стояла маленькая золотая монетка. Она подрагивала и подпрыгивала, стремясь на зов своего хозяина, но не могла выкатиться за проведенную мной черту.

— Я тебя вижу, — сообщил мне Гвоздь, надвигаясь.

Бежать было некуда, драться — бессмысленно. Я давно присмотрелся к призракам: все “старички” из команды Гвоздя были двадцатых с плюсом уровней, а он сам — тридцать третьего. Просто без вариантов. Шаг у пиратского капитана был широченным, а кусты и прочие препятствия он, будучи привидением, просто не замечал.

Так что я, напротив, проверил, за пазухой ли у меня Коготь — чтобы не выпал из инвентаря после смерти. И приготовился умирать с музыкой. Чего-чего, а позволить этому оглоеду поглотить мою душу я не собирался. Даже на условиях респауна.

Гвоздь шагнул прямо ко мне с торжествующим воплем, я вскинул руку для сотворения заклинания…

— Возьми монету, — долетело до меня сбоку.

...Лухрасп, рискуя тоже быть обнаруженным, все же решился что-то мне подсказать.

— Хватай монету, придурок! — еще раз пробубнил он, глядя в землю. — Суй в карман!

Я нагнулся, цапнул блестящий кругляш и кинул себе за пазуху. Гвоздь взревел…

“Вспышка”!

Нравится?

...Призрак заскулил, как побитый пес, но скорее от неожиданности. Я видел, что жизни с него слетело всего ничего.

Однако убегать я не стал — без толку. Но и ты, сволочь, душу мою не выпьешь. Живым не дамся!!

Еще! Еще “Вспышка”! Каждый раз мое здоровье уменьшалось на несколько единиц, и накатывала дурнота.

Яростный капитан схватил меня обеими руками за голову и буквально вздернул к себе. Раздался хруст, шею пронзила боль.

Гвоздь лапищей сдавил мне скулы, отжимая нижнюю челюсть. Сам радостно распахнул рот. Я болтался перед его лицом, беспомощный, как тряпичная кукла. Жизни оставалось две единицы. Изо рта капитана явственно несло мертвечиной. Глаза его плотоядно вспыхнули…

Ничего, гад, я и так смогу кастовать, мысленно. У меня меню есть! Тьфу на тебя!

Вы применили умение “Плевок кровью”.

Вы получили урон: -2.

Вы нанесли урон: -0,3!

Умение “Плевок кровью”: +0,1.

Вы умерли.

Последним, что я успел увидеть перед второй смертью, была перекошенная рожа капитана Гвоздя, которому я харкнул прямо в глотку.

Глава 13. Вилли и Дью

И снова я прихожу в себя на знакомом валуне. Честно говоря, на третий раз уже как-то и поднадоело!

Вы были воскрешены на Камне Возрождения.

Случайная характеристика уменьшена на 1 (мана: -1).

У камня лежал давешний пират-пьяница, в нашу прошлую встречу не выпускавший из рук кувшин. Кувшин и сейчас был тут: валялся пустой. Рядом с ним лежал на боку бочонок с выбитым дном. Пират был связан по рукам и ногам, а также скован какими-то кандалами (не магическими, судя по виду). Ни веревка, ни кандалы нимало ему не мешали: он мерно посапывал с самым умиротворенным выражением лица.

А вот со стороны шлюпок, вытащенных на берег, тут же раздался возглас:

— Алексей! Наконец-то ты тут! Айда к нам!

Рядом ближайшей из них стоял полудемон и приветливо махал мне рукой.

В этот самый момент из зарослей появились два мерцающих призрака. Вилли и Дью… стало быть, ребята, я вас обогнал таким вот смертельным способом.

— Виктор, тревога! — закричал РыбНик, и откуда-то донесся знакомый рев гнома:

— Убью гадов!

Нет, только не это! Я уж не знаю, как дуэт гнома и полудемона связал живого пирата, который охранял шлюпки, но призраков из команды Гвоздя им точно не одолеть. У этих двоих уровни были под двадцатку! Неудивительно, если учитывать имена, которыми их наградили дизайнеры.

Вилли и Дью оба были квадратными и низенькими, как Климов, только еще шире в плечах, чем гном. Оба носили обтрепанные широкополые шляпы, но на этом сходство заканчивалось. Вилли был этакий капитан Гвоздь на минималках: щеголял богатым, хотя и облезлым камзолом, за пояс которого были заткнуты пистолеты, и на нем же висела шпага; выражение мертвенного испитого лица не сулило любому встречному ничего хорошего. На Дью болтался потрепанный плащ, делающий его похожим на стандартного готического призрака в саване. Впечатление усугублялось отсутствием глаз: на их месте над длинным носом зияли черные дыры. В руке Дью сжимал дубинку, а Вилли тащил призрачный сундучок. Да уж, не зря я вспоминал ту старую песенку…

Между тем из-за второй шлюпки выскочил Климов.

— Назад, уроды! — хрипло завопил он, потрясая топором, но, к счастью, в драку не кинулся.

Зато Дью, просипев что-то вроде “храбрый мальчик…”, вскинул дубину и стремительно полетел к гному, стелясь над песком.

...Я уже будто воочию видел, как топор Виктора впустую пластает воздух, а неуязвимый призрак девятнадцатого уровня, хохоча, выпивает из гнома душу пустым взглядом голодных глазниц. Не-не-не, не пойдет. Нужно было срочно придумать, как избавиться от новой опасности.

Чего боятся привидения?? Святой воды? Эх, было у паладина где-то там умение освящать воду, да чем оно сейчас поможет! Хотя… погодите-ка… у нас тут целое море воды, зачем сразу же освящать? То, что нежить боится текучей воды, не может ее пересечь — не менее распространенный шаблон! Осталось узнать, применяли ли его дизайнеры “Терры”... и я был уверен, что да — иначе бы черта с два вся эта братия во главе с капитаном Гвоздем сидела бы тут на острове.

— Выталкивайте шлюпку подальше! Я их отвлеку! — заорал я обоим своим товарищам. А сам бросился наперерез привидениям, молясь, чтобы драчливый гном послушался и не кинулся “помогать”.

Вилли, упершись в меня мрачным мертвым взглядом, размеренно зашагал мне навстречу, оставляя в песке глубокие следы от ботфортов. А вот Дью явно не собирался давать спуску крикливому гному. Климов все-таки осознал, что противник ему точно не по зубам (видать, надпись прочел…), и, поудобней перехватив топор, отступал к первой шлюпке, которую РыбНик пытался столкнуть на воду. Сил у того не хватало.

— Э! Слепошарый! — завопил я. — Может, увидишь, что я спер у вашего капитана? — и повертел монеткой, подняв ее за самый краешек. — Спер из под носа, как у лоха! Попробуйте отобрать! Пиастры! Пиастры! Пиа-а-астррры!

Я нес еще какие-то детские оскорбления, которые первыми пришли в голову, но это подействовало: не долетев до Климова двух-трех метров, Дью яростно взвыл и повернул под прямым углом, чтобы добраться до меня первого. А Вилли и вовсе был оn меня в десятке шагов.

— На воду, пацаны! Потом меня подберете! — еще раз крикнул я гному и полудемону и пустился бежать вдоль берега. За спиной бухали призрачные ботфорты и выл Дью.

Шансов далеко убежать от пиратов у меня не было: их ловкость явно превосходила мою. Кроме того, у Вилли были пистоли. Я оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как он поднимает ствол, и сверкнул “Вспышкой”, чтобы сбить пирату прицел. Помогло! Не то чтобы я услышал свист пули, но… ощутил шестым чувством, как что-то холодное прошло у меня над плечом. Еще “Вспышка”! Не нравится?!

Призракам точно не нравилось (как и моему упыриному организму, конечно), но злорадство было сильнее боли, и я еще несколько раз подряд сверкнул заклинанием прямо в их перекошенные рожи. ...А потом Вилли все же попал мне в плечо.

Волна непередаваемо отвратного ощущения растеклась от плеча в шею и в грудь. Будто бы меня затрясло на морозе, да только трястись-то не получалось, потому что плечи оцепенели…

Вам нанесен урон призрачным оружием: -7,8!

На вас наложен эффект частичной парализации (74 %).

Между тем Дью, парящий над пляжем, точно дементор, обогнал Вилли и стремительно ко мне приближался. Это вновь был один из тех моментов игры, когда забываешь о виртуальности происходящего и просто ощущаешь всей шкурой резкий, первобытный ужас, навеваемый жуткими, архетипическими, болезненными образами...

Призрак несся ко мне, распахнув гнилой рот, глядя мне прямо в душу своими зияющими глазницами и вопя — тонко, хищно, нечеловечески. Приятель, выступающий в метал-группе, помнится, умел изображать что-то подобное и называл это “экстремальный вокал”. Только Дью был круче и экстремальнее. Седые волосы его развевались, дубина взлетела в воздух.

…Это было так стремно, что дало мне сил на последний рывок! Иначе бы я не справился. Ну как “рывок”… Несколько раз переступив негнущимися ногами, я запнулся о камень и, не в силах даже раскинуть руки, спиной полетел прямо в воду. И это тоже было совсем неприятно, но лучше так, чем анимация “выпивания души” с моим участием. Очень уж мне со стороны не понравилось.

Мне опять повезло: берег тут был высокий, и, брякнувшись, я немедленно погрузился где-то на полуметровую глубину. Плашмя, потому что пошевелиться не мог. Взбаламученная вода залила мне лицо, и опять появился счетчик дыхания. Отлично, ты мне и нужен.

Дью, не переставая вопить (теперь уже злобно-разочарованно) склонился над водной поверхностью. Его лицо было совсем рядом с моим, но он ничего не мог сделать! Скрюченные пальцы призрака дрожали прямо над моими глазами, которые я не мог закрыть. Казалось, Дью сейчас в бешенстве начнет скрести воду.

4… 3… 2… 1… Вам не хватает дыхания. Вы получили урон: -0,3.

Вы получили урон: -0,5.

Вы получили урон: -1.

Я хотел сотворить последнюю вспышку, но — то ли оттого, что был под эффектом парализации, то ли в силу погружения под воду — не мог этого сделать даже из меню. Впрочем, получилось вызвать окно вики и им хотя бы отгородиться от визжащего Дью. Умирать от удушья было на редкость противно даже в игре: в висках опять забухали молоты, и мир окрасился алым. Я терпел — а что оставалось делать? И тут…

Детеныш краба-камнееда нанес вам урон: -0,3!

...Ах ты, скотина мелкая!

Вы умерли

Вы были воскрешены на Камне Возрождения.

Случайная характеристика уменьшена на 1 (Выносливость: -1).

В десяти шагах от меня раздавались пыхтение и ругательства Рыбы и Климова: они уже погрузили тяжелую шлюпку в воду, но еще не вытолкали на глубокое место. А в полусотне шагов опять раздались вой Дью и проклятия Вилли: те поняли, какую совершили оплошность, и теперь со всех своих призрачных ног устремились обратно к камню.

Я соскочил с валуна, подбежал к ребятам и тоже навалился на борт, проталкивая проклятое судно вперед.

— На счет три! — заорал Климов. — Р-раз! Два! Тр-р-и!

…Шлюпка процарапала дном по камням и вывалилась на нужную глубину. РыбНик легко заскочил в нее. Коротышка-гном, страшно ругаясь русским матом, никак не справлялся. Мне бросилось в глаза, что шкала жизни у него была почти на нуле.

— Ты где здоровье успел растерять? — крикнул я, неловко подсаживая гнома на борт.

— Крабы мелкие, твари! — выплюнул Виктор. — Хуже мошки на севере! Кишит ими!

...На берегу, прямо за нашими спинами, взвыл Дью.

— Быстрей, Вилли!

— Бегу-бегу!

Выскочив из-за камня, Вилли снова выхватил пистолеты.

— Ложись! — рявкнул Климов.

И опять время словно замедлилось.

...Бах!

Падаю на дно шлюпки вслед за Виктором.

Слышен всплеск: полудемон падает тоже, но... за борт. Ранен, что ли?? Зараза!

...Ба-бах!

Из деревянного корпуса прямо у меня перед носом летят щепки: в нем возникает отверстие. Проклятье, почти на уровне ватерлинии! Кричу куда-то гному в ботинок:

— Витя, ты — здесь, я — за ним!

...Привстаю и мешком переваливаюсь через борт. Блин, я же тут плавать-то не умею! Заряды холода проходят над головой. Рыба тонет, он однозначно парализован. Повезло: упал с той стороны лодки, где нас не видит стрелок. Хватаю полудемона за рог, другой рукой крепко вцепляюсь в борт.

Рыба-объедала наносит вам урон: -0,6!

Только тебя не хватало… Хрясь! Лодка резко, будто бы налетев на препятствие, останавливается. Кое-как выглядываю из-за ее корпуса. Твою ж дивизию, да она… привязана! Натянувшийся струной линь уходит на берег, где вторым концом обмотан вокруг коряги. Не заметили в спешке!

...И веревку видим не только мы. Испустив торжествующий вопль, Дью прыгает на нее, как цирковой акробат. Его ноги не касаются линя, но призрак бежит, скользит по нему прямо к нам. Это фиаско.

...Нет. Гном Климов восстает со дна лодки. Бах! Хрясь! — раздаются одномоментно выстрел и удар топора. И оба успешны.

Климов падает на спину, его шкала жизни гаснет у меня на глазах. Топор остается торчать в борту — Витя справился! Трос лопнул и змеей исчезает в волнах. Дью соскальзывает с веревки на мелководье: казалось бы, ничего страшного, но крики пирата становятся уже не яростными, а просто испуганными. И быстро стихают.

...Как сказочная Бастинда, призрак пирата растворяется в соленой воде, растекается, расплывается аморфным пятном. Несколько секунд в том еще угадываются очертания безглазого искаженного лица с распахнутым ртом, но вскоре и они исчезают. Последней растворяется шляпа.

Вилли на берегу сыплет проклятиями и потрясает оружием. Больше он не стреляет. И я уверен, что где-то там, в лесной чаще, стократ более страшные и обещающие нам жуткие кары проклятия изрыгает капитан Гвоздь.

В то же время...

Рыба-объедала нанесла вам урон: -0,8.

Рыба-объедала нанесла вам урон: -0,5.

Рыба-объедала нанесла вам урон: -1,1.

Сообщения так и летели. Ёлки, эдак недолго отправиться вслед за гномом!

— Коля, — крикнул я полудемону, который к этому времени уже сам держался за борт. — Ты только сейчас не пугайся!

“Тень медведя”!

...Заклинание сработало на отлично. Низкоуровневые мобы-объедалы шарахнулись от нас на добрых три метра и заново подплывать не спешили. Живем!

— Давай в лодку, Коля!..

— Смотри, — голос РыбНика был, как всегда, отстраненным. Он указывал на валун.

Там стоял гном, облитый серебристым сиянием, означающим воскрешение, сам сейчас похожий на призрака. Вилли уже был рядом с ним. Бах!

Схватив Климова за пышную бороду, пират упер ему в грудь ствол пистоли и нажал на спуск через мгновение после завершения респауна. Тело гнома болезненно дернулось. Отбросив первый пистоль, Вилли выхватил второй из-за пояса. ...Бах! После этого, намотав гномскую бороду на кулак, Вилли знакомо распахнул рот.

...Серебристое облачко с лицом Виктора — с гримасой страшного напряжения — потекло из ноздрей гнома внутрь призрака. И мне опять показалось, что тот стал как-то виднее в сумерках, материальнее. Вот дерьмо…

А потом… Вилли харкнул. Ничосе, призраки тоже плеваться умеют. Одновременно с этим откинулась вверх крышка его сундучка, стоящего рядом на камне. Облачко с вытаращенными глазами втянулось внутрь сундучка, и крышка захлопнулась.

Отпустив оцепеневшее тело Климова, пират повернулся к нам и провел ребром ладони по шее. Глаза его сверкнули в свете луны. ...Шлюпку медленно относило в море.

— Ты заметил, что гном не возник на валуне снова? — спросил РыбНик, когда мы снова забрались в лодку. Двигался он коряво, в плече виднелось пулевое отверстие, края которого были точно подернуты изморозью. Ладно, небось оклемается — главное, не утонул.

— Видимо, у этого “пожирания души” эффект такой же, как заполучил я, когда мне Ламиа оторвала голову. А именно — новый респаун откладывается.

— Да, — буркнул я.

Чертова игра вымотала не только моего персонажа, но и меня. Все это было слишком.

— Мари ведь тоже не появлялась на камне? А с ней в овраге произошло то же самое.

— Очевидно, призраки должны рассеяться с рассветом, — рассуждал полудемон; было видно, что дедукция доставляет ему удовольствие. — Иначе было бы совсем дисбалансно, учитывая, что NPC имеют возможность нападать на нас на респауне. А так — с рассветом Мари и гном воскреснут в общем порядке. То есть уже относительно скоро.

Ёлки-палки, действительно уже горизонт на востоке красный! А я в пробитой лодке посреди моря, а на берегу нас ждет Вилли, да и сам Гвоздь наверняка скоро подтянется. Я измученно застонал.

— Нам нужно составить план, — сказал полудемон.

— Нужно, — согласился я. — Но позже… Пока мы должны захватить корабль. Не знаю, кто там остался, но это наш ключевой, козырный и единственно верный ход. Зови меня Джим, а я буду тебя звать Хокинс.

“Улыбка Грима” покачивалась на приливной волне в паре сотен метров от нас. На судне не горело огней, и никакого движения не было заметно на палубе.

Корабль, созданный трудами дизайнеров “Терры”, представлял собою галеру длиной этак метров в двадцать-двадцать пять, с десятью рядами весел по каждому борту и парой мачт. Сейчас паруса были спущены, весла подняты — кроме парочки кормовых, здоровенных. “Грим” стоял на двух якорях, толстые цепи которых спускались с кормы и с носа.

Между тем наша шлюпка помаленьку заполнялась водой — через отверстие от выстрела проклятого Вилли. Мы схватились за весла.

Спустя минут этак десять каждый из нас получил умение “Гребец” первого ранга и падение выносливости почти до нуля; но все же шлюпка начала слушаться нас хоть как-то. С грехом пополам мы дотащились до корабля. Он по-прежнему не подавал признаков жизни, но откуда-то доносились странные звуки: то ли ветра, то ли воды. Восток алел во всю ширь, и кожу мне неприятно щипало. Мы подгребли к корме.

— Я не верю, что там никого нет, — пропыхтел я, и РыбНик согласно кивнул. — Игра игрой, конечно, но это было б совсем нелогично. На веслах рабы, очевидно; кто-то должен за ними присматривать. Ну и за самим кораблем. Заходим с разных сторон!

Полудемон как мог погреб дальше к носу, а я вцепился в цепь, тянущуюся с кормы, и пополз наверх. Получалось ужасно: сказывалась потраченная выносливость. Видимо, чтобы избежать диссонанса между показателями зеленой шкалы и ощущениями игрока, капсула щедро награждала меня вполне себе реалистичными эффектами усталости: мышцы болели, накатывала слабость и было чувство, что руки вот сейчас разожмутся. Чертовы нубские уровни, я в реальности бы быстрее залез. Тем не менее мой упырь помаленьку продвигался вперед.

Наконец, вцепившись когтями в борт, я перевалился внутрь, на палубу.

Глава 14. Как загнать себя в ловушку, если ты упырь

Еще до того, как оказаться на палубе, я стал разбирать, что доносящиеся с галеры звуки — это никакой не шум ветра, а громкий храп. К которому фоном добавлялся тонкий скулеж. Ну и ну...

Взобравшись на борт, я оказался на небольшой площадке, где стояла самая настоящая пушка. О как…

Храп слышался со всех сторон, но вид на палубу мне перекрывал роскошный шатер из шелка, стоящий в паре метров за пушкой. Я на четвереньках подполз к нему и осторожно заглянул за угол. …Ага, ясно.

За веслами сидели рабы. Об этом красноречиво свидетельствовали мерцающие оковы, которыми те были прикованы к скамьям. Десяток весел по каждому борту; каждым гребут два раба, итого этих рабов сорок. Гребцы на рулевых веслах были мощнее и крепче, но в целом сразу было понятно, что все они — NPC какого-то низшего ранга, едва ли не мобы. Одинаковые выражения лиц, тела, сформированные по одному лекалу, синхронный храп… Гребцы спали в типовых позах: кто-то откинув голову, кто-то склонив на плечо товарища — и интуиция говорила мне, что их пробуждения можно не опасаться.

А вот из шатра храп доносился особенный, богатырский — индивидуальный, так сказать, храп. И скулеж тоже был особенный. Источник последнего стал понятен, когда я выглянул из-за переднего края шатра.

К ближайшей мачте был привязан мелкий персонаж, очень похожий на оставшегося на острове Грибо. Я даже подумал, что это он, но этот был не таким носатым и без мышиных усов, зато с хвостом жидких седых волос, выбивающихся из-под сидящего набекрень красного колпака. Во рту у него торчал кляп, подозрительно напомнивший мне… стакан. Жестко у них тут.

Увидев меня, бедолага замычал громче, но я не стал обращать на него внимания. С другой стороны корабля, осторожно двигаясь по узкому коридору-помосту среди гребцов, к мачте уже приближался РыбНик. Я заглянул в шатер.

Здесь стояло несколько сундуков, на которых навалены были роскошные цветные ковры, скомканные и грязные, а также мятые шитые золотом шелковые подушки. Посреди этого великолепия спал, сотрясая шатер тем самым храпом, огромный пират. Очевидно, это был орк: кожа его даже в сумерках отливала зеленым, из-под нижней губы торчали внушительные клыки, а ногти на мускулистых руках (и ногах тоже!) могли поспорить с моими когтями. Только вот по комплекции этот парень был примерно как три меня.

Под лапищей пирата лежал порожний бочонок с выбитым дном, тут же было разбросано несколько опустошенных бутылок, и на боку валялся медный кальян, рассыпавшиеся угли которого, очевидно, не подпалили корабль лишь потому, что упали в лужу вина. Н-да. На боку у орка висел ятаган, а на груди — какой-то кулон из обломанного стебля бамбука.

Ну и что с ним делать? Шкалу жизни пирата я пока что, пока система не сочла ситуацию боевой, не видел. Но предполагал, что она полна. И видел уровень — восемнадцатый.

...Я могу пырнуть его Когтем, конечно же. Один раз — в лучшем случае снесу четверть здоровья. У полудемона, может быть, есть парочка заклинаний, какие-нибудь простейшие “огненные шары” с минимальным уроном. Но он говорил, что без посоха — не колдун. Да и с посохом нам урона от новичковых заклинаний, скорее всего, не хватит. Наконец, ятаган у пирата можно попытаться тихонько вытащить. Но все же, когда он проснется, даже и безоружный, мало нам с РыбНиком не покажется. Особенно, если у орка есть боевые абилки, а они наверняка есть. Собственно, учитывая нашу измотанность, велик шанс лечь с одного удара зеленой лапы. И так нам слишком долго везло в схватках с пиратами.

Между тем мой напарник внимательно осмотрел веревки и кляп того бедолаги, что был привязан к мачте, удовлетворенно кивнул и тоже пробрался ко мне.

— Коль, — шепотом спросил я, — а как вы с гномом пиратов-то одолели? Сколько их у вас было?

— Это главным образом Виктор, — ответил Рыбник. — Двое. Нас привязали к дереву, и он несколько раз сам себя убивал, чтобы освободиться. Параметры уронил до каких-то копеечных — его поэтому так быстро крабики закусали. Но зато каждая смерть была все быстрее, охранники не успевали регенерировать. Точнее, из них один был опасный, который действительно дрался, — вот его гном и зарубил с девятого раза. Причем в ходе этого дела ему за дикое количество смертей дали какое-то смешное достижение и повысили уровень. Так он тут же прокачал свою боевую ярость и как раз за счет этого кое-как справился.

— А ты? Так и сидел?

— Мне умирать не нравится, пардон, — пожал плечами РыбНик. — Оторванной головы хватило… и того, как об дверь стучали. И очки характеристик дороги.

— Ладно, а как со вторым справились?

— А второй — пьяница. Он уснул еще до начала климовской активности. Я Виктору посоветовал не будить его, а просто связать. Связать-то разница в уровнях не мешает. Ну… если жертва не сопротивляется. Так и сделали.

Я еще раз с опаской осмотрел храпящего орка. У меня были больши-и-ие сомнения, что он не проснется и не будет сопротивляться. Не тот типаж. Но как-то его замедлить, запутать в первые пару секунд — наверно, получится?

— Смотри, есть план, — сказал я полудемону. — Видишь, там на борту висит веревка, а вон там стоит бочка с песком. Петли умеешь вязать?

...Еще через десять минут мы подготовили все, что нужно.

— Ну с богом, — сказал я РыбНику, подходя к привязанному к мачте пирату.

— Я атеист, — недоуменно откликнулся он.

— Я тоже, — шепнул я и склонился к привязанному, примериваясь к его тощей шее.

...Да, немного потребовалось, чтобы перестать выкаблучиваться и заявлять, что я не буду пить кровь. Всего-то — понимание, что нас отсюда не выпустят, а от меня зависит жизнь живого существа. А пират — это, в конце концов, действительно только непись, а кровь — лишь набор воспринимаемых мною искусственных ощущений. Умерщвлять его я не собирался, план был простой: поднять перед боем выносливость и здоровье, без этого у нас шансов не было. Ну а там — будить орка.

— ...Ы-ы-ы! — замычал пленник, пуча глаза. Прости, друг.

Кстати, я теперь разглядел, что роль кляпа действительно исполнял стаканчик — кожаный, для бросков игральных костей. И то хорошо.

Хотите пить кровь?

Да / Нет

“Да” — нажал я, постаравшись во взгляде тоже передать пленнику свои извинения. ...И началось.

...Моя рука вдруг сама собой поднимается и вытягивает изо рта пленника кляп.

На вас оказали ментальное воздействие! Длительность: 1,5 сек.

Ах ты ж, зараза! Маг!

— Лагаш!! — орет пленник истошно. — Полундр-р-ра!

Орк вскакивает с рычанием. Оборачиваюсь к нему. Не будет мне восстановления здоровья.

— Стоять! — кричу орку, поднося Коготь к шее вопящего пленника. — Или он труп!

Орк лапает ножны — оп! Ятагана-то нет! Рычит и хватает пустой бочонок. А на меня внезапно накатывает волна дурноты.

На вас наложили проклятие: Слабость (Выносливость -4/10 сек.)

Слышу, как гадский маг злорадно бубнит прямо мне в ухо, но сделать ничего не могу: Коготь выскальзывает из пальцев, ноги становятся ватными, темнеет в глазах. Я шатаюсь и падаю.

Вжух! Хрясь! Падаю очень вовремя: над головой свистит, точно пушечное ядро, брошенный орком бочонок. Он врезается бубнящему магу в лоб и разлетается на куски. Тот что-то обиженно булькает и замолкает, уронив на грудь голову. Мне становится чуть-чуть лучше…

“Отвлеки его!” — жестами показывает мне полудемон, маячащий неподалеку на палубе, за спиной у Лагаша. Мне самое время сейчас отвлекать свирепого орка, ну. Идеальная кандидатура.

Лежа на палубе, встречаю налитый кровью взгляд пирата и, ухмыльнувшись, демонстрирую неприличный жест. Надеюсь, он известен местным искинам… в любом случае это единственное “отвлечение”, на которое я сейчас способен. Что еще?.. А!.. Напоказ впиваюсь клыками в ногу оглушенного мага — прямо через обтрепанную штанину, вот я какой дерзкий и мерзкий! — одновременно пытаясь переползти чуть подальше — за мачту.

Орк ведется. Подхватив первое, что попалось под руку, — это кальян — он бросается прямо ко мне, не глядя на РыбНика. М-да, вот кальяном меня еще никогда не били.

Бац! Медный сосуд с чеканным узором прилетает мне прямо в ухо. Орк использует кальян в качестве булавы, держа его за верхнюю часть. Бац! — еще раз, в бок. Попутно на меня сыплется пепел и льется вонючая жидкость.

Это ничего, это наоборот хорошо. Кальян — это “импровизированное оружие”. Им он мне много урона не нанесет!

Вы получили урон: -0,7…

Опасаться нужно другого: ударов ногами. Любой из них мгновенно отправит меня на респаун.

Перекатываюсь по палубе, с трудом уворачиваясь от первого из могучих пинков. Гримасничаю и злю орка, чтобы тот не бросил свою “дубину”, привстав, стучу себе по виску пальцем: давай, мол, сюда бей. В голову кальяном удобнее, чем ногой.

За спиной у пирата полудемон бросается к бочке с песком, из-под которой мы вынули крепежи, но сдвинуть с места ее не успели. Теперь РыбНик должен сделать это самостоятельно — и очень быстро. ...Бац!

Вы получили урон: -0,9…

Эдак мне и пинков не понадобится. А далеко убегать от орка — нельзя… Ну давай, Коля! Давай!!..

Вжух! Уворачиваюсь от “булавы” и, наконец, кое-как поднимаюсь на ноги. Орк хватает меня левой рукой за грудки и ревет в лицо. Нет, только не удар головой! Плюю. Кровью. Орку оно — как слону дробина, а у меня осталось две или три единицы здоровья. Но по крайней мере он передумал бить меня лбом. Невдалеке полудемон безуспешно пытается опрокинуть бочку: толкает, шатает… без толку.

— Рогами! — ору я.

Орк принимает это на свой счет — раздувает ноздри, замахивается кальяном… ну всё. “Булава” начинает движение вперед. Полудемон, отбежав на семь-десять шагов, снова бросается к бочке. Нагнув голову, как баран на ворота. Силен! ...Но медленный.

...В этот момент корабль чуть-чуть, самую малость качает на якорях. Добавляя импульса и полудемону, и кальяну.

С характерным “чпок!” металлическая колба кальяна соскальзывает со своей медной трубки и, пронесшись у меня над плечом, исчезает в волнах. “Булава” орка оказывается лишена навершия. Он с ревом отбрасывает ее и, наконец, просто заносит кулак. А РыбНик с треском врезается рогами в верх бочки, а потом всем телом впечатывается в нее, толкая. Бочка качается — а затем проворачивается вместе с повисшим на ней полудемоном, величественно рушится на бок, подминает рогатого под себя и катится к борту.

...Меня интересует только одно — чтобы орк меня отпустил. Не глядя даже на шкалу маны, вновь кастую спасительную “Тень медведя”, заклиная всех богов разом, чтобы хватило. И чтобы успеть. И чтобы сработало.

...Есть.

...Уровень орка был слишком большим по сравнению с моим уровнем, чтобы он отшатнулся или тем более побежал. Но он мгновение замедлился и разжал пальцы. Этого хватило.

Бочка докатилась до края палубы и, проломив борт, ухнула вниз — в море.

Вслед за ней в пролом соскользнуло тело РыбНика с безвольно раскинутыми руками.

….Змеящаяся веревка, которой мы обвязали бочку, а петлю накинули на ногу пирата, натянулась и дернулась. С выражением детского изумления на лице орк взлетел, грохнулся на спину, а потом стремительно повторил путь бочки, исчезнув в том же проломе.

Да-а!!

Вы одержали победу над Боцманом Лагашем.

Вы получили опыт!

Поздравляем! Вы получили уровень!

Ваш уровень: 4.

Очков для распределения: 10.

...Первым делом я доковылял до привязанного к мачте мага и снова вставил ему в рот кляп, да и глаза завязал от греха подальше. Наклонился к шее.

Хотите пить кровь?

Да / Нет

Канэшна, хачу. Мои полосы выносливости и жизни поползли вверх, а у пирата — наоборот, вниз. ...Достаточно. И только потом осмотрелся.

У пролома валялся “посох” Рыбы — та кривая палка с безумными свойствами, которую мы нашли на пляже. Поднял ее.

Рабы проснулись и напряженно таращились на меня.

Ну… попытка не пытка.

— Товарищи! — окрепшим голосом крикнул я. — На ваших глазах мы покончили с кровопийцами-эксплуататорами. Теперь все будет иначе: вы будете грести не как бесправная эксплуатируемая масса, а как наши партнеры — и я обещаю, что, если только хотите, вы будете освобождены в ближайшем порту, получив свою часть добычи. Ура, товарищи!

Рабы безмолвствовали.

— Если вы меня поняли и согласны, — продолжил я, все еще на что-то надеясь, — поднимите вверх руки! Ну?..

Ноль реакции. Да что ты делать-то будешь?! Я направился к одному из рабов побольше — из тех, что сидели за кормовыми веслами.

— Вот вы, уважаемый! Поднимите руку! ...Да подними руку, друг! Ну хоть весло подними! — я улыбнулся и попытался дружелюбно прикоснуться к его руке.

Раб оглушительно завопил и задергался, все остальные синхронно заголосили вместе с ним. “А-а-а-а!!” — понеслось над морем. Да ёлки-палки! Я отпрыгнул, сообразив, как выгляжу: упырь, лысый, с когтями, только что занимался своим грязным делом у них на глазах, и до сих пор небось вся рожа красная. Да уж, про эксплуататоров-кровопийц, наверно, вышло неубедительно.

Между тем привязанный к мачте маг снова ожил и замычал что-то, извиваясь в путах. Я подошел к нему.

— Кляп сейчас вытащу, — предупредил я, — но не вздумай чего-нибудь колдовать. Прирежу — и никто не спасет. С орком мы разобрались.

Маг перепуганно закивал. Я осторожно вытащил обслюнявленный стакан со следами зубов: хм, а удобная вещь, как специально делали.

— Ты кто? — спросил я. — Папаша Грибо небось? И почему к мачте привязан?

— Дядюшка! — воскликнул красный колпак. — Я — дядюшка несчастного мальчика! Единственный, кто у него остался! Прошу, не делайте юношу круглым сиротой! Как он там? Жив? Цел?

— Жив, — буркнул я. — Был. На вопросы отвечай!

— К мачте меня привязал недостойный Лагаш, — затараторил маг, — боцман! А причиной стал сущий пустяк: я несколько раз обыграл глупца в кости!

Я хмыкнул: понятно, откуда взялся аксессуар.

— И что? Выигрыш небось не хотел тебе отдавать?

— Можно и так сказать, — заюлил маг. — Когда Лагаш поставил на кон последнее, что у него оставалось — свободу, я тоже должен был поднять ставки и поставил все то, что у него выиграл, и сверху еще немного.

Я присвистнул:

— Свободу? Жестко играете.

— Капитан Хызыр не одобряет подобных ставок, — пояснил красный колпак, — но его здесь нет, а орк так настаивал, так настаивал! Я вынужден был согласиться!

— И что было дальше?

— Что-то невероятное, — в голосе моего собеседника зазвучали вдруг искренние недовольство и неверие, прорезавшись через угодливый тон. — Лагаш выиграл.

— А что, не должен был? Ты мухлевал, значит?

— Оскорбительно слышать, — поджал губы пленник. — Я играю честно, но опыт! Мой опыт таков, что я обыгрываю любого на корабле! И тут…

— Ага, — хмыкнул я, — то есть это ты, а не он выигрыш не захотел отдавать. “Можно и так сказать”! Вот боцман и привязал тебя к мачте… э… со стаканчиком.

— У нас случилась некоторая ссора, — признал красный колпак. — Я, кроме прочего, справедливо указал боцману, что он не должен был в отсутствие капитана занимать его шатер, пить его вина, а также брать без разрешения редкий магический артефакт — кальян старшего помощника Лухраспа.

Редкий артефакт! Я бросился к погнутой половине кальяна, валявшейся на палубе.

Сломанная основа для кальяна

Класс предмета: редкий

Особое свойство: "Видение сути вещей" (Мана +15 / 1,5 часа при использовании)

Прочность: нуждается в починке

Дела-а! Задвинув штуковину в безопасное место, чтобы не наступили, я вернулся к пленнику.

— Ладно, ясно. Тебя-то как звать?

— Дядюшка Грибус, о достойнейший из вурдалаков. Мой племянник исполнял обязанности младшего помощника при корабельном лекаре Гасане, а я — старшего.

— Вот для племянника и будешь дядюшкой, — хмыкнул я, — а для меня — просто Гриб. У тебя и колпак красный, я смотрю. Слушай сюда: капитан Хызыр мертв, его помощники… тоже, да и все ваши почти мертвы. И не надо рассказывать мне, как тебе дорог племянник. Он, скорее всего, тоже труп. Кстати, виноваты не мы: это сделали Бен-Ганаш, который вас предал, и капитан Гвоздь, вернее — призрак Гвоздя. Понял?

Грибус кивнул. Губы его сжались в нитку.

— Тебе у меня доверия нет, — продолжил я, — но и убивать тебя я не стану. Меня интересует только одно: убраться подальше от этого острова, в ближайший порт, где я могу с гарантией повстречать других Спящих. Поможешь — оставлю в живых, еще и награжу… как-нибудь. Согласен?

Маг молчал некоторое время.

— Ну? — мне нужно было спешить: рассвет уже начал отнимать очки жизни. Я прятался в пока еще длинных тенях, протянувшихся от мачт и бортов, но все равно ощущал дискомфорт. Нужно было лезть в трюм или еще куда.

— У меня мало выбора, — вкрадчиво проговорил Грибус, — но…

— У тебя его вообще нет.

— ...Возможно. Но я бы хотел уточнить: есть ли у достопочтенного вурдалака дудка боцмана?

— Дудка боцмана… — буркнул я, вспомнив огрызок бамбука, висевший на груди орка. — Допустим, нет. И что?

— Управлять гребцами без дудки почти невозможно, — ласково произнес Грибус. — Но, пожалуй, я сумел бы помочь, сварив специальное зелье… В конце концов, подчинение разума — то, что я делаю хорошо… М-м-м…

Он тихонько замычал на одной ноте, как бы раздумывая.

— Досточтимый вурдалак, прикончивший бедолагу Лагаша, все же недооценивает привязанность дядюшки к несчастному мальчишке, как и живучесть моего подопечного. Я бы все же хотел забрать Грибо с острова — или по крайней мере удостовериться в его гибели, — речь Грибуса стала размеренной и негромкой. — Сделаем это, и моя преданность новому капитану судна, почтенному вурдалаку, станет воистину безграничной. Я тут же сотворю подчинение мне, и мы с прекраснейшим из вурдалаков поплывем в самый близкий и самый богатый порт… А для начала меня нужно освободить — и все будет хорошо. Сними повязку...

...В себя меня привело солнце. Чтобы снять с глаз коварного мага повязку, я шагнул из тени вперед — и, когда поднял руку, локоть попал прямиком в розовый рассветный луч. Руку как здоровенной иголкой кольнуло.

— Ах ты, сволочь! Сирена, блин, мухоморная! — я в сердцах треснул мага ладонью в ухо.

...Хоп! Перед глазами возникли буквы.

Бить связанных — противно пути паладина!

Мирт Судия смотрит на вас с неодобрением.

Что еще за путь паладина, идите к черту! Я со злостью смахнул прочь логи и рявкнул магу в лицо:

— Уха хочешь лишиться? — и кольнул его когтями в шею.

— Попутали демоны! — заверещал Грибус. — Прошу прощения! Вижу, что благороднейший вурдалак слишком могущественен для моей ничтожной магии!

Я отвесил ему оплеуху с другой стороны:

— Еще раз назовешь меня благороднейшим вурдалаком — два уха отрежу. Говори просто, без этих штучек. Зови Когтем.

— Всё понял, не надо уши! — заныл мухомор. — Я действительно могу вам помочь! Сварить зелье, подчиняющее гребцов. Это чистая правда! Не трогайте!

— Что нужно для твоего зелья?

— Нужны травы с острова! — принялся внушать Дядюшка. — Кое-что у меня заготовлено, но этого недостаточно! Однако на острове я могу собрать все, что требуется!

Кажется, попытка угнать корабль обернулась ловушкой. Я не мог ни справиться с управлением, ни выйти на освещенную палубу, ни отвязать от мачты ушлого Грибуса. Вернуться в шлюпку тоже не мог: ее давно отнесло от галеры, да и не выдержал я бы там под солнцем. Оставалось только рассчитывать на товарищей: что призрачные пираты и впрямь оставили их утром в покое, и, воскреснув, те доплывут до меня на второй шлюпке.

...Солнце уже поднялось. Перебегая из одной тени в другую, я снова приблизился к самому крупному из гребцов и, сделав из пальцев “козу”, угрожающе забормотал:

— Идет коза рогатая…

— А-а-ааа!! — откликнулся гребец, и за ним слитно завопили все остальные.

Я отступил на шаг — гребец закрыл рот и умолк. Отлично.

Пугая несчастных рабов, я несколько раз подал SOS морзянкой — три коротких, три длинных, опять три коротких, пауза, повторить. Не знаю, как остальные, а Рыба точно должен сообразить, что к чему. Потом полез в трюм.

Там нашлись запасы еды, воды и алкоголя — и я вернулся наверх, чтобы напоить и накормить мухомора Грибуса. А потом, несмотря на стенания, сызнова завязал ему рот, а также нахлобучил широполую шляпу взамен красного колпака — чтоб не пекло. Всё, подождет.

Простая еда, как выяснилось, восстанавливала мою выносливость куда хуже, нежели сырое мясо. Печально. Тем не менее я неторопливо догнал пожженные солнцем шкалы до максимума и только потом забрался в меню. Итак, третий уровень.

Настало время еще раз всё оценить — и понять, что же всё-таки можно выжать из моего идиотского, случайно возникшего билда.

Глава 15. Ешь, молись, греби

...Вариантов хоть что-то слепить из связки упырь-паладин я почти не увидел.

Как стало ясно из вики, сегодняшняя “Фан-Терра” предполагала развитие персонажа плюс-минус до сотого уровня. Исходя из того, что даже до девяностого уже мало кто доберется. Чем дальше, тем более сложной становилось прокачка, а вернее — тем дороже стоили уровни. Ну стандартно.

Сами “деревья” умений, которые мог освоить герой, были не слишком развесистыми, однако были два “но”. Во-первых, умения росли в рангах. Начав с базовой “Вспышкой” первого ранга, которая могла лишь рассеять тьму, с повышением уровней паладин мог прокачать заклинание до седьмого ранга, позволяющего эффективно лечить союзников “по площадям”, то есть сразу всех в широком радиусе действия.

Во-вторых, вики интригующе сообщала, что значительная часть умений являются скрытыми и могут быть предложены игроку для изучения только в соответствующих обстоятельствах. Пробуйте, мол, разное — и увидите. Изучив “дерево” упыря, я понял, что на кучу таких умений уже натолкнулся: “Сцедить яд”, “Плевок кровью”, “Обратить упыря” — все это на данной схеме отсутствовало, система предложила мне овладеть ими только благодаря случаю. “Тень Медведя” — аналогично. А ведь я только начал играть.

Помимо расовых и классовых, были умения общего характера. Они шли не разветвляющимся деревом, а простым списком, знакомым каждому, кто играл в ролевые игры: “Тяжелая” и “Легкая броня”, “Кузнечное дело”, “Взлом” и “Акробатика”, вот это вот всё. Причем список объявлялся неполным: некоторые из общих умений тоже считались скрытыми. Но и те, что были открыты, изучать можно было только “при случае”: например, для освоения “Кузнечного дела” нужна была кузня, то есть на острове овладеть этим умением у меня не было ну никакой возможности. Притом расовые и классовые умения, как правило, требовали какого-то ранга в общедоступных, а те, в свою очередь, — прокачанной характеристики. Например, я не мог осваивать “Дробящее оружие”, не подняв Силу, или взять паладинский “Удар щитом” без уже имеющихся общедоступных “Защитных приемов”.

Что касается специальных умений… я хмыкнул. Два “дерева” — паладина и упыря — не стакались между собою никак. Не должны были. Не предполагалось такого. Просто-таки мертворожденный билд.

Как у упыря были три больших (и периодически сплетающихся между собой) ветви развития — маг, специализирующийся на ментальных воздействиях; ассасин-дамагер, превращающийся в туман, кидающийся кровавыми копьями и прячущийся во мраке; и трансформер-анималист, который мог пройти путь от “Тени медведя” к медведю самому настоящему, да еще и умеющему превращаться в рой насекомых; так и у паладина было три условных направления прокачки. Лекарь со всякими целительными касаниями и аурами; танк, в описании умений которого звучало чаще всего слово “щит”; и опять же дамагер, особенно эффективный против нежити, а также демонов.

Я еще раз, вдумчиво прошелся по описанию всех открытых паладинских умений. Нет, мне не показалось. Слово “Свет” фигурировало в добрых трех четвертях. Разного рода “ауры” по умолчанию сопровождались разливанием Света; освящение и лечение предполагало его же; и даже молния, которую пал на высоких уровнях учился звать на головы врагов, была не простая молния, а “Светлая”. А потом и вовсе превращалась в “святую”.

Плохо было то, что значительная часть этих умений предполагала применение в бою. То есть, оружие, например, я мог “освятить” и до начала замеса (тут я хихикнул, представив, как мой лысый упырь с серьезной миной занимается освящением…), а вот лечение, как и прямой урон, требуются уже в процессе. Это значило, что такой же прямой урон я и сам буду получать от всех этих световых эффектов. И при прочих равных — конечно, гораздо быстрее лягу по сравнению с соперником.

Я нашел только два возможных сценария, где умения паладина и упыря хоть как-то синергировали между собой. Во-первых, паладин на шестом уровне мог получить умение “Чувствовать ложь”, а упырь на седьмом — “Чтение ауры”. Обе способности требовали наличия общедоступной эмпатии, завязанной на интеллект. И, надо полагать, усиливали друг друга.

Со вторым сценарием все было мутно. Паладин на двенадцатом уровне мог изучить “Жертву крови”, то бишь способность уменьшать собственное здоровье, усиливая наносимый урон и увеличивая свою защиту. Этакое божественное благословение в обмен на жертву. Если предположить, что ту же самую кровь (она же все равно должна деться куда-то, верно?) я бы мог извергать в качестве наносящих урон плевков или даже “копья”, которое открывалось на шестнадцатом уровне, ну… это могло бы быть интересным. Но я не был уверен, что система позволит так сделать.

Ну а из ближайших, доступных прямо сейчас улучшений у меня были “Плевок кровью” второго ранга и “Вспышка” первого; “Наложение рук” и “Освящение оружия” нулевого (оно открылось после “Воззвания к Светлым”); а также общедоступные Наблюдательность”, “Скрытность” и “Кинжалы” (за кинжал, видимо, сочли Коготь). Ну и все те же упыриные “Волчьи когти”, “Шаг в тень” и “Подавление воли” для мелкого животного.

Умения первого ранга все так же стоили два очка, а вот второго — уже три. Стоимость улучшения характеристики тоже подскочила до трех. За сам же уровень я получил стандартные пять очков... О! Ещё пять болтались с того момента, когда я “выполнил квест” и обнаружил пиратский клад. Я про них и забыл! Н-да.

Пораскинув мозгами, я все же вложил шесть очков в рост Выносливости (дальше будет еще дороже, а штрафы за гибель в этой игре совершенно немилосердные), а еще три — в Ману. Хмыкнул: тактика-то победная! Жги себя, чтобы другие лечились. Ну или боялись. Смотря кто.

Прошло около часа, сверху уже вовсю жарило солнце. Рабы завели какую-то жалостливую песню: блин, может их тоже надо поить-кормить? Еще перемрут… Степень условности моделирования всех штук, связанных с жизнеобеспечением этих примитивных неписей, была мне непонятной, но беседа Хызыра и капитана Гвоздя крепко врезалась в память. Я не верил, что разработчики станут использовать сложный искин для управления NPC вроде этих — нерационально ведь, но… откуда мне точно знать. И даже слегка мучила совесть — за то, что я пугал бедолаг, заставляя подавать SOS. Тьфу, Леха, прекрати очеловечивать цифру.

Тем не менее я добрался до лежащих в трюме тюков, распорол их и в одном нашел что-то вроде бедуинских бурнусов — черных и белых — квалифицированных системой как “добротные восточные одеяния”. Завернувшись сразу в два “одеяния”, я предпринял короткую вылазку на палубу, нашел бочонок с пресной водой и ведро с ковшиком, которое, наполнив, и вручил ближайшему из рабов. Попытался вручить: в ответ снова раздалось “А-а-а!”. Впрочем, когда я отошел, раб тут же невозмутимо напился из ковшика, напоил напарника, а потом передал ведро дальше. То же сработало и со вторым бортом. Уф, ну и славно.

Потом сызнова наведался в трюм и на местный камбуз. Супчик мне варить было недосуг, но каким-то попавшимся под руку харчем я гребцов обеспечил, накидав в то же ведро вяленого мяса с лепешками. Рабы были очень удивлены мясом — видать, предназначалось оно не для них. На паре скамеек за него даже возникли драки, пришлось подходить и делать “козу”, чтобы драчуны успокоились. Наконец, потеряв на солнышке половину здоровья и почти всю выносливость, окончательно уполз в трюм. Не ролевая игра, а просто-таки симулятор работы, хе-хе.

Подтянув показатели, я взялся за подробный осмотр тюков. Лут, е-е-е!

На корабле обнаружился груз предметов роскоши. Одежда и обувь: всяческие хитоны, мантии и плащи, украшенные узорами и отороченные мехами; сандалии, туфли и сапоги. Рубашки. Небольшое количество ювелирки: похожие друг на друга кулоны на тонких цепочках и яркие бусы. Был даже ящик, полный столового серебра: пятнадцать комплектов вилок, ножей и ложек, тарелки, блюда, а также миски разных размеров и семнадцать кубков. В отдельной тряпочке лежала дюжина серебряных зубочисток. Ну ясно, откуда сперли приснопамятный ковшик.

Пользуясь случаем, я отдельно проверил, как действует на меня серебро: да никак. Видать, потому что нежитью я все-таки пока не считался. Полагаю, эта чудесная трансформация еще ожидала меня на моих упырских путях развития (и я вполне согласен был без нее обойтись). С другой стороны, был бы нежитью — прячась от ловчего, не нуждался бы в дыхании.

Все это было отлично, и по прибытии в порт, возможно, даже решило бы наши финансовые проблемы. Но разблокировать полезные навыки прямо сейчас не помогало никак.

Наконец, я углядел задвинутый дальше других тюк — тяжелый, промасленный. Ну-ка?

Умение “Наблюдательность”: +0,2

Супер… Что у нас тут? Бинго! В свертке было именно то, что я и надеялся отыскать.

Комплект легких кожаных доспехов (пластинчатая броня, наручи, поножи)

Класс предмета: обычный

Качество предмета: качественный, ценный

Прочность: 97 %

Я полагал, что если надену на себя все это, “Легкие доспехи” окажутся разблокированы, а там помаленьку и рост начнется — в ходе эксплуатации. Конечно, паладину доспехи полагаются средние и тяжелые, но… куда мне. Начнем с простого. Я и к этому не понимаю, как подступиться.

Доспехи изобиловали какими-то застежками и завязками, и я понял, что в одиночку вздевать всю эту сбрую на себя буду битый час, методом проб и ошибок. Но все оказалось проще. Едва я протянул руку…

Хотите надеть доспех?

Да / Нет

Бо-о-оже мой, конечно, хочу, оденьте меня немедленно! ...В тот же миг началось кино. В смысле, я опять утерял контроль над собственным телом, а мой упырь невероятно сноровисто и эффектно, как образцовый солдат на смотре, влез в поножи и броню, а потом зашнуровал наручи. Вжух — и готово! Офигенно!.. Я вытаращился на себя в здоровенное бронзовое зеркало, обнаруженное здесь же в трюме, и мой персонаж впервые за все время в игре мне даже понравился. Такой же эффект был, когда я в реале однажды надел военную форму.

Вы облачились в доспех.

Выносливость: -4.

Защита: +12.

Дополнительный штраф: Выносливость -6, Ловкость -8 (не надет поддоспешник).

...Зар-раза! Столько раз плевался на такие моменты во всяческих сериалах для малолетних балбесов — где дамы носят бронированные бюстгальтеры, а викинги надевают железный рогатый шлем прямо на лысую голову, — а сам… А игра, смотри-ка, кое-где со внезапной претензией на достоверность. Условную и местами.

Сняв доспех и порывшись в тряпках, я выбрал рубаху из самой плотной, которая здесь нашлась, ткани. Выложил из-за пазухи немногочисленное имущество — Коготь и монетку из клада — и сменил свою, драную и истончившуюся, рубаху на новую. Да и штаны заодно поменял на новые шаровары с карманами, почти как у РыбНика. Только обуви на мои когтистые ноги в тюках не нашлось. Так пойдет, система, ау? ...Штрафов больше не было.

Вы получили умение “Легкие доспехи” 0 ранга.

Работает! Я — что греха таить — еще с полминуты глядел на себя в зеркало, пока, вздохнув, не остановился на выводе, на котором был должен остановиться: что низкоуровневый упырь в доспехах все-таки выглядит чучелом, хоть в кожаных, хоть в каких. Ну потому что он в принципе выглядит чучелом. Да и ладно: как говорится, мужчина должен быть лишь чуть-чуть красивее обезьяны, в моем случае — наверно, мартышки. Как раскачаюсь — до шимпанзе дорасту, а там небось и до гориллы. Будем надеяться!

Оставалось еще одно дело, которое я откладывал раз за разом. Отчасти — потому что времени не было, но, наверное, и потому, что чувствовал — это важно. Спешка здесь не нужна. Сейчас — в относительной безопасности, имея возможность подумать и оценить обстановку, а также с заполненными до верха шкалами выносливости и маны — пора было браться за это дело.

...На колени я решил не вставать. Стоя — нормально. В самый раз, я бы сказал, стоя. Просто вышел на середину трюма, выдохнул, сконцентрировался… и нажал на кнопку.

К кому из Светлого пантеона вы хотите воззвать?

Мирт Судия, бог справедливости и торговли (Отношение к вам: скептическое)

Ванесса Кроткая, богиня милосердия и сострадания (Отношение к вам: жалостливое)

Грим Летучий, бог шальной удачи (Отношение к вам: ожидающее)

Ого, даже так. ...Чего же ты ждешь от меня, Грим Летучий?

...Сначала, как и в прошлый раз, ничего не случилось. ...А потом корабль качнуло и накренило. Сильно, даже при драке с боцманом крен был меньше. Сверху загудели рабы, я неосознанно матюкнулся, цепляясь за стенку, а монетка, из-за которой меня едва не прикончил капитан Гвоздь, соскользнула с тюка и подкатилась к моим ногам. Я ее поднял.

— Ну ты и дурень, — сказал бог. — Я всю силу уже исчерпал, тебе помогая. Ее и было — на донышке… Как ты вообще монету не потерял — удивительно.

Я некоторое время стоял, обалдев и не зная, что отвечать.

— Дуракам везет, — наконец я заставил себя поднять челюсть. — Я… эм, тоже рад тебя слышать, о Грим Летучий. Приятно встретить вежливого бога, который заботится о тебе.

— Это мне везет на дураков, — раздраженно ответил голос. — Единственный из Спящих, кто может воззвать к Свету, — упырь…

— Слышь, отец, давай полегче! — возмутился я.

Непонятно еще, что это за Грим такой, но дураком себя называть я и сам горазд. А другим не надо.

— Не знаю, как ты мне помогал, но я особо-то о помощи не просил.

— Может, и не просил, — буркнул Грим, — да без нее бы не справился. Ты думаешь, песчаные крабы и впрямь такая угроза для ловчего, что щупальце отхватить могут? ...Случайные, якобы, убийственные удары? Своевременные падения? Не приходило ли тебе, Коготь, в голову, что твоя удачливость — хм, слишком особенная?

— Приходило, — честно ответил я. — Поэтому и воззвал. Насчет монеты только не догадался. Выходит… здешний клад — это твой клад? Приносит удачу?

В ответ раздался какой-то тихий невнятный звук, но я отчетливо представил себе, что это мой невидимый собеседник скрипнул зубами.

— И удачу тоже, — сказал Грим. — У монеты две стороны. А ты, стало быть, очередной кладоискатель?

Я вздохнул. Чего-то этому парню от меня явно надо, учитывая, что он взялся мне помогать. И, учитывая его оговорку про “силу на донышке”, я догадываюсь чего. При этом “кладоискателей” он явно не жалует.

Голос у Грима был молодой, звонкий, а брюзгливые нотки мне показались скорее шуточными. Есть такой тип людей: постоянно подшучивают, даже обидно порой, но не могут остановиться… да я и сам так умею. Но важно не забывать, что это все же не человек, а искин.

— Слушай, божество, — брякнул я, прощупывая почву, — а ты бы проявился все-таки, а? А то, может, ты страшный как смертный грех.

— Ты вроде в зеркало недавно смотрел, — тут же ехидно откликнулся Грим, — так что от тебя я такого не ожидал! Но ты не бойся, я ж не богиня любви. У меня к тебе предложения сугубо делового характера!

Фух, молнией не поразил, шутки шутит. Да, стиль общения Грима кардинально отличался от стиля Ламиа. Жить можно.

— Я на тебя и так всю силу уже израсходовал, — продолжал Грим, — так что извини, пока что без божественных проявлений. Могу присниться, если очень надо. Потом.

— Да, пока что воздержимся, — сказал я. — Нет, мы не кладоискатели, Грим: я говорю о Спящих. Думаю, теперь мои трое спутников были б рады заполучить сокровища, но оказались мы здесь не за этим. Наша цель — выбраться с этого острова, куда нас завели пути Спящих. Ну… по крайней мере для меня это важнее, чем клад.

Грим молчал минуты полторы, так что я даже подумал, что он исчез.

— Это не мой клад, — наконец, проговорил бог удачи. — Это сокровища, захваченные капитаном Гвоздем за долгие годы его бесчинств на морях. Но среди них есть монеты… одна из них у тебя в руке… история у которых особая. Эти монеты Гвоздь заполучил в самом начале пути пирата. И именно благодаря им он оказался грозой морей, прославился, сумел так долго избегать петли и награбить так много.

— И что это за история?

— Ты узнаешь ее в свой срок. Видишь ли, есть законы, стоящие выше богов… которые запрещают нам просто так посвящать Спящих в иные тайны.

О-о, да, я знал, что это за законы. Как и то, что в отсутствие игроков друг с другом искины общаются намного вольнее.

— Ладно, а от меня ты чего хочешь?

Грим снова замолк.

— Собери эти семь монет, — сказал он после паузы, — и доставь их в место, которое тебе будет указано.

Внимание!

Грим Летучий предлагает вам задание, класс задания — cnwi7f.

Соберите Семь счастливых монеток Грима и доставьте gfqw38е8$#%$^7342b34^%$#897jsdvi7we

Награда за выполнение — 47745#@!#@6апгкнп36sgv.

Штраф за невыполнение — отсутствует.

Штраф за отказ от задания — отсутствует.

Принять задание?

Да / Нет

Секунд пятнадцать я тупо пялился на всё это.

— И как это понимать? — спросил я у Грима.

— Что ты имеешь в виду, Спящий?

— Шифр, который я вижу перед собой. Сбой кодировки. Бессмысленный текст.

— Пути Спящих неисповедимы даже для нас, богов, — спокойно сказал Грим. Мы не видим те надписи, что возникают пред вами. Я не знаю, что там написано.

— Вопрос в том, что тут не написано! — воскликнул я. — А именно: куда мне нужно доставить твои семь монет и что мне за это будет.

— А-а, вот оно что! — Грим снова стал запинаться и замолкать. — Ты узнаешь об этом… в условленный срок. Ну что, согласен?

— Офигенно, — пробормотал я. — Пойди туда, не знаю куда, и купи там кота в мешке.

Больше всего это походило на баг да, видимо, им и являлось. Кстати, я ведь уже встречал в игре похожий сбой — с четками отшельника. Что-то много тут косяков! Однако… терять я ничего не терял. Штрафа за невыполнение не было.

— Согласен!

— Отлично! — искренне обрадовался голос. — Может быть, мне с тобой не так уж и не повезло. Посмотрим!

— Вопрос, насколько мне с тобой повезло, — тихо хмыкнул я. — Значит, надо добыть монеты? Капитан Хызыр прибыл за ними, верно? Оттого-то у него судно в честь тебя называется?

— О монетах мало кто знает, — поведал Грим. — Теперь голос его понемногу становился все тише, как бы отдалялся. — Большинство морских головорезов интересуют лишь сами сокровища… Но капитан Хызыр — знал. Ему рассказал Лухрасп. Вместе они решили искать монеты и назвали корабль моим именем… Увы, это мало что мне дало, но все-таки — какие-то крохи силы… Благодаря появлению корабля у тебя получилось воззвать ко мне — и сейчас я могу с тобой говорить: здесь, на корабле.

Значит, вальяжный усач и впрямь был мозговым центром этой компании… И он еще жив, и на острове. И не только он. Может быть, в этом причина того, что ребята за мной не плывут?

— А Бен-Ганаш? — спросил я. — Парень из команды Гвоздя? Мне показалось, у него были совершенно иные цели. Чего он хочет? И еще: ты прости, конечно, но там где-то рядом с твоими монетками алтарь одной темной богини, и она меня тоже наградила квестом… ммм… поручила миссию. Видимо, мне придется разочаровать даму — так вот, ты мог бы помочь нам избавиться от ее назойливого внимания? Лучше всего просто подвести корабль к берегу, пока еще день, и мы сами все сделаем…

— Нет, — прервал тихий голос. — Я все еще слишком слаб… и скоро ты перестанешь слышать меня. Сил хватило только на то, чтобы тебя сюда привести… дальше — сам. Я смогу снова явиться тебе не раньше чем через сутки… но вам самим нужно как-то пережить ночь и добыть монеты. Скажу одно: не поддавайся посулам Ламиа и… — он снова запнулся и отдалился, — и других тоже. Используй то, что у тебя есть, благодаря… благодаря… глупости кое-кого из Внешних богов.

...Это он произнес уже едва слышно.

— Удачи…

— Эй, погоди! Грим! Давай жертву принесу! Эй-эй!

Тщетно. Голоса больше не было.

Чертыхаясь, я осмотрел монету. На аверсе было солнце, на реверсе — голова улыбающегося юноши в крылатом шлеме. Сам Грим небось. Ладно… Еще полчаса я потратил на изготовление кошелька, чтобы вешался под рубашкой на шею, и получил плюс один к умению “Крафтер”. Потом, порыскав по трюму, нашел сумку через плечо, в которую можно было складывать что-то полезное.

Оружие, конечно, тоже нашлось, и даже богато украшенное и дорогое; но в плане урона или удобства оно уступало моему Когтю ловчего. Удружил Грим, ничего не скажешь.

За всеми этими развлечениями солнце давно перевалило за полдень, и я начал всерьез беспокоиться. Появятся ли ребята? Куда пропал чертов полудемон? Несмотря на пессимистичный прогноз Грима, завещавшего нам “пережить ночь”, я твердо намерен был постараться убраться отсюда пораньше. Золото, тайные квесты, колдовские монеты — побоку. Мне главное — научиться управлять кораблем. Теперь, после осознания глупости своего поступка — столь поспешного согласия на игру, я ни на минуту не забывал о коте. Времени у меня оставалось не так уж много. Да, можно задержаться здесь еще на одну ночь, но… как бы не потерять шанс уплыть.

При этом я совершенно не был уверен, что мои сопартийцы со мной согласятся. Для них-то как раз сокровища могли и затмить желание бежать с острова. Видимо, добывать их они и направились… и что-то опять случилось.

Я накинул плащ поплотнее — тоже из пиратских запасов; снова выполз на палубу и, набрав ковш воды, подобрался к мачте и пленнику.

— Ну что ж, Мухомор. Время тебе взять меня в ученики. План такой: ты рассказываешь, какие травы нужны, а я перемещаюсь на берег и собираю их. Вечером я опять здесь — и мы с тобой красиво плывем в закат.

...План был, честно говоря, так себе. На берег мне предстояло переместиться “методом Климова”, то есть отправив самого себя на респаун. Назад на корабль я намеревался приплыть на последней оставшейся на берегу шлюпке, и делать это пришлось бы уже в сумерках, чтобы меня не убило солнце. Траву, если она растет не в густой чаще, тоже пришлось бы собирать в сумерках, и не факт, что никто из врагов не успел бы мне помешать. Наконец, отвязывать мага от мачты было бы полным безумием, так что в моем раскладе бедняге предстояло в обездвиженном состоянии ехать до самого порта — как пирату в том старом мультике. Но знать все эти подробности ему было необязательно.

Однако и Грибус был старый хитрец.

— Увы! — простонал он. — Капитан Коготь не сможет собрать траву без опытного дядюшки Грибуса. У него нет умений алхимика, и волшебные травы ему не откроются! Да и зелье капитан Коготь сварить не сможет — только испортит ингредиенты. Единственный путь — отвязать дядюшку!

Врет, не врет? Заставить его прочитать лекцию по алхимии, чтобы разблокировать навык — может быть, этого хватит? Для сбора травок — возможно, а вот зелье я и впрямь легко могу запороть. Ситуация была патовой, и в этот момент со дна постучали.

...Ну не совсем со дна. Через мгновение я понял, что тяжелые размеренные удары раздаются от борта судна.

— Эй, на “Гриме”! — донесся знакомый голос. — Есть кто живой? Лагаш, Грибус? ...Спящий?

Глава 16. План мистера Лухраспа

Услыхав стук снаружи, Грибус глупо хихикнул, но кричать не стал. Я снова завязал ему рот и, подобравшись к борту таким образом, чтобы гребцы не орали, осторожно посмотрел вниз.

На волнах покачивалась вторая шлюпка, а в ней восседал собственной персоной Лухрасп. Увы, никого из игроков не было.

— Кораблем командую я, мистер Лухрасп, — ответил я. — Если хотите подняться на борт — вы должны рассказать мне, что происходит на острове. Причем кратко, — добавил я, снова с тоской наблюдая, как тает здоровье. Скоро привыкну к постоянному ощущению жжения.

— Рассказать нетрудно, — согласился усач. — Друзья твои, молодой капитан, снова в плену.

...Да что ж такое-то, а?.. Они хоть что-нибудь сделать могут нормально?..

— Подробнее, — приказал я.

Лухрасп, положил весла, начал неторопливо забивать трубку. Солнце пекло.

— Расскажу про себя сначала, — предложил усач. — Как тебя, дружище, схватил своей клешней капитан Гвоздь, а проглотить не успел, я стоял в кругу еще какое-то время. Гвоздь все не уходил из оврага… И вот сперва появился Вилли — вроде бы так его звать. С сундучком! Открыл его — а там душа гнома вашего… Гвоздь ту душу схарчил, конечно. Да только радостнее не стал: Вилли ему рассказал, что слепой призрак — все, а Спящие на шлюпке уплыли. Гвоздь взъярился, и вскоре притащили к нему бедолагу Грибо. Только и с тем у капитана не задалось.

— Почему?

Разбойник пожал плечами:

— Рассвет наступил. Оно и к лучшему, а то бы крысюк первым делом на меня показал… Вышло, однако, так, что пережили мы с Грибо ночь, а капитан сгинул. Грибо я предложил союз: сызнова достаем сокровище, тащим к шлюпке, гребем с этого проклятого острова побыстрей и подальше. Мне ведь много-то из этого клада не надо: всего лишь горстку монет...

— Семь, — уточнил я.

Лухрасп остро на меня глянул:

— Верно, семь. А тебе не одна ли из них досталась, а? Благодаря моему совету…

— Совет был хороший, за него вам спасибо, — хмыкнул я. — И давайте-ка дальше.

— Дальше… Дальше твои друзья появились. Я так понял, могли б уплыть… но уж кто узнал про прОклятое сокровище, тот от мысли им завладеть не откажется. Вернулись они в овраг!

Пока все сходилось с моими предположениями.

— Но что-то пошло не так, — сказал я.

— Верно, — ухмыльнулся усач. — С сокровищами капитана Гвоздя “так” не бывает. Больно много крови на них…

— Конкретнее, уважаемый.

— С друзьями твоими мы в целом договорились, — продолжил рассказ пират, — потому как, о чем я уже поведал, мне из сокровищ нужна доля малая, а Грибо и вовсе крыть было нечем. Договорились, что все впятером выкапываем и тащим клад и плывем все вместе. Тем более полудемон нам рассказал, что галеру вы с ним захватили.

— Так уж и договорились?? — большая часть выносливости и треть здоровья снова растаяли, но ситуацию нужно было представить четко. Если что — успею броситься к Мухомору и восстановиться, пока усач будет лезть через борт.

Пират снова пожал плечами:

— Уж как смогли. Клад-то — немаленький. Его что вдвоем, что втроем несподручно через джунгли волочь. Впятером — легче. ...Эльфийка ваша, правда, бормотала все про какой-то алтарь, — Лухрасп снова метнул на меня острый взгляд, — а гном так и зыркал, кого из нас топором приголубить, меня или Грибо. Но у меня в мыслях предательства не было.

— Ага, — сказал я. — У тебя не было. Однако… было у Грибо?

Лухрасп сокрушенно развел руками.

— Переиграл нас крысеныш носатый. Это я виноват: совсем забыл про перстень Гасана. Как вынули мы клад, оборачиваюсь — старик стоит уже рядом с Грибо, а тот перстень на пальце крутит. “Хочу, — говорит, — чтобы все они в оцепенении попадали”. Ну мы и попадали: я и друзья твои.

— Стоп. Как это понимать — “старик стоит”?.. Отчего попадали??

— Перстень был у Гасана специальный, — пояснил Лухрасп, — к которому он душу свою привязал на такой крайний случай. Ритуал запретный и тонкий! Уж не знаю, где он такому выучился… Поэтому Гвоздь его не сожрал, да и перстень тронуть не смог. Так тот и оставался на пальце у старика, пока Грибо его не стянул. Гасан же теперь — раб перстня. Все свои колдовские способности сохранил, еще и больше их стало. Но делать он теперь может лишь то, что хозяин перстня укажет. Вот Грибо и указал…

— Обалдеть, — пробормотал я. — “Хочешь, я разрушу город или построю дворец” — Гасан наш по этой части теперь? И что, три любых желания небось может исполнить?

— Ну не настолько “любых”, — хохотнул усач. — Все ж таки был он обычным пиратом, хоть и шаманом, так что и джинн из него пока получился слабенький. Например, перенести Грибо с сокровищами на корабль — да хотя бы на берег — сил ему не хватило. Так чтомелкий поганец связал нас, на полудемона снова оковы надел, которые там же в овраге валялись, а сам как мог начал таскать из оврага сокровища.

— Ты-то как освободился? — я решил, что пора перестать выкать.

Лухрасп поднял палец: терпение мол.

— А что, капитан, — попросил он, — если на борт мне пока вход заказан, не спустишь ли мне мой кальян? С хорошим куревом и рассказ глаже пойдет — не могу больше трубку смолить…

Я вспомнил перекошенную рожу Лагаша и тяжелый медный сосуд, летящий прямо в меня. Даже как-то неловко стало.

— С кальяном разберемся потом, достопочтенный. Мне тут тоже на солнышке, знаешь ли, не очень приятно. Рассказывай.

Пират вздохнул.

— А на выходе из оврага встретил нашего Грибо медведь: как раз пришло ему время воскреснуть. ...Медведя Гасан долго долбил... И пока все это делалось, меня, как куль с овсом, утащил в кусты старый друг. Он тебе привет, кстати, передает. Говорит, встретит — голову оторвет. Ночью. Днем не может теперь.

— Амра??

Лухрасп кивнул.

— Услугу ты ему оказал, Коготь… как раз медвежью. Амра наш пуще смерти не любил всегда упырей, чернокнижников и всю эту братию. А теперь — сам. Он сначала в кусты уполз и выл там полдня, пока не взял себя в руки и не собрался меня выручать.

Я фыркнул:

— Мне легко, можно подумать. Не нравится — пусть выходит на солнышко и адьос, для него Камень Возрождения не предусмотрен. ...И где он сейчас?

— Там, в кустах, — указал на берег Лухрасп. — Ждет, о чем мы договоримся с тобой. Как он меня выкрал да развязал — побежали мы к морю, я — в лодку и вот говорю с тобой. Такая история! Дозволишь теперь на корабль подняться… капитан?

Он усмехнулся в усы. Я тоже оскалился:

— Еще не договорились. Какие конкретные предложения будут, уважаемый?

— Условия — те же, о коих мы с твоими товарищами столковались. Нам с Амрой — семь монет и место на корабле. Вам — все остальное. От нас — помощь в вызволении друзей твоих… и надо поторопиться.

Лухрасп покосился на солнышко, которое начинало ощутимо крениться к горизонту.

— Ты ведь сам уже знаешь: тут на острове много… охотников за нашими головами.

— И тебе обо всех известно?

— Кое-что знаю и расскажу. Кроме капитана Гвоздя с командой, земля ему сковородкой, есть тут еще богинька одна… тоже хозяйкой себя считает… Да вы, думаю, с ней уже познакомились.

— Ты знаешь, как с нею справиться?

Усач покачал головой.

— "Справиться" — слишком уж самонадеянно сказано… Есть кое-какие мыслишки, на крайний случай… но этого случая мы должны избежать. Богинька первой является, в сумерках; Гвоздь — следом, с луною, если клад потревожить. Небось успеем до темноты, разминемся с обоими...

Я перегнулся за борт и вернул пирату его внимательный взгляд.

— Лухрасп, а ты точно всех перечислил? Кто за той дверью, которую Амра с Хызыром долбили, а?? Клад ведь не там оказался.

Пират стушевался.

— Ошибались мы, — признал он. — И потому… хорошо, что дверь не открылась. А откроется она, тут я усами клянусь, самой последней. И до этого времени нам уж точно надо будет оказаться на “Гриме”. Больше тут толковать не о чем, капитан, ты уж поверь старому морскому разбойнику.

Я задумался. Помощь была мне нужна отчаянно, в одиночку я не справлялся. Но отдать пиратам монеты Грима… Забагованный квест, который пару часов назад вызывал только недоумение, внезапно начал казаться мне исключительно привлекательным и страшно необходимым. Пресловутый внутренний хомяк был решительно против “сливать” загадочное задание. В конце концов, если б не Грим, я бы вообще тут далеко не продвинулся. Но и обманывать союзника мне не хотелось.

— А еще у меня шлюпка, — напомнил Лухрасп, — последняя! Нужны мы друг другу, Коготь, как ни крути.

...Я решился.

— Про монеты Грима мне тоже известно, как ты понял, — объявил я. — Мне явился сам Грим и кое-что про них рассказал! Так что отдавать их я не хочу. Но и драться за них не хочу сейчас тоже. Ты чуть-чуть помог мне, я помог — как мог! — Амре; предлагаю и дальше действовать вместе. А насчет монет — совместно решим, что делать, когда придем в порт. Для меня сейчас это важнее любых сокровищ. По рукам?

Усач явно был поражен.

— Сам Грим… — с недоверием произнес он. — Тебе??

Я вздохнул и в который уж раз сделал себе бо-бо, сотворив “Вспышку”. Здоровье упало почти до низа.

— Я служитель Светлых богов, — произнес я. — Необычный, но уж какой есть. Я могу говорить с Гримом, клянусь. Ну что, отложим вопрос с монетами?

— Ну если так… — пробормотал разбойник. — Если сам Грим…

— Есть один более насущный вопрос, — я скривился. — Управление кораблем. Так вышло, что дудка боцмана канула на дно вместе с боцманом. У меня тут к мачте привязан дядюшка Грибус, который внушает мне, что может сварить отварчик, чтобы гребцы нас слушались. Но его для этого нужно выпустить пособирать травки. Врет? Есть ли иные пути?

— Есть, — Лухрасп нахмурился, — только долгие. Наказывать бедолаг, приучать слушаться новой дудки. Перед этим — торжественно избрать нового капитана. Они сейчас непослушные, потому что настоящего капитана на судне нет, ты уж прости, упырь. Ежели мы не хотим тут надолго задерживаться, то успокоительный отвар Грибуса — самое верное средство.

— Тогда за ним ты будешь присматривать. Как знающий, чего ожидать.

— Добро, напарник. Капитаном тебя величать прекращу пока, ты не против?

...Я позволил усачу взойти на борт. Подошел к Грибусу, похлопал его по щеке, еще раз воспользовался беднягой как аккумулятором, чтобы поднять выносливость и здоровье.

Дядюшка после повторного сеанса кровопускания сильно сдал: его собственная выносливость просела до дна шкалы. Впрочем, мы как могли отпоили его красным вином: я выяснил, что оно замечательно помогает пострадавшим от упыриных укусов. Но, хотя выносливость Грибуса поднялась выше средней отметки, а щечки порозовели, он продолжал делать вид, что едва волочит ноги. Ушлый дед!

Лухрасп, отвязав Грибуса, спустил его в лодку, я, закутавшись сразу в три плаща, присоединился к ним.

— Племянник твой глупости совершает, — внушал Лухрасп Грибусу, — в одиночку сокровище не перетаскать. Надо объединяться: солнце к закату, вечером, сам знаешь, что начнется на острове. Образумишь его — возьмем вас обоих на борт.

Грибус кивал, но в исподволь брошенном на меня взгляде я увидел затаенную злобу. Впрочем, осуждать его мне было трудно, я бы на его месте тоже расстроился. И ведь про кота ему не объяснишь. Лухрасп взялся за весла, и лодка направилась в сторону острова. Что ж, операция “успеть до темноты” начата.

Держа в поле зрения Грибуса, который рыскал от тропы вправо и влево в поисках нужных трав, мы осторожно продвигались в сторону оврага. Кокон из плащей, покуда я находился в лодке, спасал плохо, но по крайней мере мне не нужно было грести. Так что я скукожился на корме и с грехом пополам дотянул до берега.

Встреча с Амрой прошла не слишком приветливо, но по крайней мере голову мне не оторвали. Ни слова не произнеся и только зыркнув на меня исподлобья, упырь (как и я, замотанный в плащ), прыгнул в лодку и мощными взмахами весел погнал ее в другое место. У камня мы лодку решили не оставлять — на случай, если что-то пойдет не так.

В чаще, в густой сени, мне стало полегче, но восстановленное перед началом похода здоровье уже оказалось просажено до середины, как и выносливость. А вновь “поправляться” за счет Грибуса или Лухраспа было неловко. Ладно, придумаем что-нибудь.

— Какой от тебя толк, если ты даже не можешь помочь мне все это тащить? — наконец раздался из-за поворота тропы противный голос Грибо.

— Я уже объяснял тебе, дуралей! — в ответ послышался скрипучий голос Гасана. — Я должен сохранять магическую энергию на случай, если на нас нападут! Тащить ты и без меня способен! Сын демона и ослицы...

— Перестань оскорблять меня, старый хрыч! Я больше тебе не слуга! Наоборот! ...Ну-ка, съешь вон тот камень!

Послышались сдавленные звуки, и сразу за ними — брань:

— Тупоголовый баран! Зачем ты отдаешь мне такие приказы? На выполнение каждого я принужден тратить бесценную магическую энергию!

— Заткнись, Гасан!

И сразу же после этого:

— А ты поднажми, рогатый урод! А то мой джинн засунет твой хвост тебе знаешь куда?

— Быстрее я не могу, — донесся тихий голос РыбНика.

Лухрасп махнул мне рукой: разделимся, мол. Мы сошли с тропы и начали обходить с разных сторон троицу, мучительно тащившуюся в сторону берега. Вскоре я их увидел.

Грибо и РыбНик волокли по два узла, скрученных из каких-то плащей. (У полудемона узел был больше. Еще на нем опять красовались антимагические оковы.) Далее по воздуху плыл Гасан, теперь имеющий вместо ног столб дыма, как из трубы в банный день. Время от времени он нагибался и подбирал монетки и драгоценности, сыплющиеся из узлов, отправляя себе за пазуху. Сабля при этом у него была наголо. Гасан напряженно вглядывался в шевелящиеся кусты, но меня не заметил.

Вы получаете +0,3 к Скрытности — порадовала система.

Я отмахнулся: ладно-ладно, потом!

Наконец со стороны Лухраспа долетел резкий свист.

— Эй, Гасан, Грибо, а как же заповеди морского братства? Мало того, что напали на капитана Хызыра, так еще и меня кинули подыхать, как собаку, вместе со Спящими! А мы ведь договорились действовать сообща! ...Но еще не поздно исправить дело.

— Это Лухрасп! — завизжал Грибо. — Освободился! Убей его, Гасан!

— Осел! — воскликнул Гасан. — Послушай его! — но сам уже занес саблю и летел в сторону Лухраспа.

— Я сказал — убей!!

Внезапно с той стороны тропы раздался вопль. Вопил Гасан.

— Я не могу к нему приблизиться, Грибо!

— Конечно, Гасан, ты ведь теперь джинн, а я знаю, как отваживать джиннов, — отвечал Лухрасп. — В прошлый раз вы застали меня врасплох, но больше так не получится! Грибо, отзови джинна, покуда он не расшибся о магическую преграду! Кстати, у нас тут твой дядюшка — может, ты хотя бы его послушаешь?

— Он говорит верно, племянник, — откликнулся Мухомор. — Прикажи джинну отступить.

— Нет! — взвизгнул Грибо. — Убирайтесь! Я ни с кем не намерен делиться сокровищами! Не пытайся взять меня на пушку, Лухрасп! Ты все равно не сможешь выйти из круга.

— Вот как? Тогда сойди с тропы и сам подойди ко мне, Грибо. Не осмелишься? А ведь у нас в руках — единственная лодка.

— Это правда, Грибо, — подтвердил Мухомор.

Грибо, судя по его хныканью, сдался.

— Я вам не верю! Вы ударите в спину! Дядюшка, и ты против меня! Гасан, не позволяй никому из них ко мне приближаться!

— Ну что ты, мой мальчик, — с неожиданной теплотой откликнулся Грибус. — Я на твоей стороне, поверь, и специально сошел за тобой с корабля.

Кажется, он и впрямь относится с усатому пацану по-отечески, а я-то и не поверил…

— Давайте займемся делом, господа, — вмешался Лухрасп. — Мы можем успеть сделать еще одну ходку в овраг — не больше. Остальные сокровища придется там бросить, пока не пожаловал капитан Гвоздь, а то и еще кое-кто. Я уже говорил, мне нужно всего-то-навсего семь монет, и я должен проверить, не остались ли какие-то из этих монет лежать в овраге. Кроме того, вы оставили там валяться эльфийку и гнома? Их нужно забрать с собой на корабль — это мое условие. Как и полудемона с упырем — кстати, упырь сейчас здесь и слышит наш разговор. И Амру.

— Амру?? — прошелестел Гасан. — Который и сам превратился в отродье мрака? Двух упырей на борт? Ты еще небось скажешь, что не пленными, а в команду?

— Для старика, у которого ниже задницы — хвост из дыма, ты чересчур озабочен насчет упырей, Гасан, — ответил Лухрасп.

— Я вижу у Грибуса рану на шее, — вкрадчиво заметил Гасан, — так что не могу этим не озаботиться. А вот ты, Лухрасп, не слишком озабочен ли Спящими? К чему они нам? Амра — твой друг, но на кой ляд брать на корабль Спящих, да еще делиться с ними добычей, которой и так будет мало? Что скажешь, Грибус?

— Скажу — к демонам Спящих, — буркнул Мухомор.

Предсказуемо.

— Без Спящих я тоже согласен, — пробормотал Грибо. — Если дядюшка так говорит. Лухрасп, беги, хватай свои монеты и веди нас к лодке. Гасан, пропусти его!

— Спящих возьмем, — провозгласил Гасан, подплыв к полудемону и позвенев его кандалами, — только в оковах. Выходи из круга, Лухрасп! Мы не тронем тебя. Уговор.

— Бес с вами, — пробурчал Лухрасп. — Слышишь, Коготь? Я сделал, что мог. Сдавайся, если хочешь уплыть… Или сиди тут, на острове, — и шагнул на тропу.

— Гасан, Грибо, тогда двигайтесь вместе с этим, — он ткнул в полудемона, — на восток, к заброшенной хижине. Лодка там, в надежном месте. А мы с Грибусом еще раз наведаемся в овраг — и нагоним вас. Парень, ты же не бросишь тут своего дядюшку? Без его эликсира корабль не поплывет. А дядюшка вряд ли захочет уйти без мешка золота.

— Так и порешим, — согласился Гасан. — И не вздумай развязывать Спящих, Лухрасп! Гном — бешеный.

Покуда все шло именно так, как мы и запланировали с Лухраспом. Наивно было бы ожидать, что нас — Спящих — другие пираты согласятся взять на корабль без оков. Но с этим мы разберемся позже.

Поэтому, не дожидаясь, пока опасливо зыркающие друг на друга пираты вернутся к разоренному кладу, я сам бросился по тропе к оврагу — посвятить в наш план своих “коллег”. Небось, медведь там еще не воскрес…

Солнца в лесу — а тем паче в овраге — уже давно не было, стоял густой сумрак. Начался ли уже закат — из глубины чащи сказать было трудно. Возможно.

Сердце острова в этот вечер выглядело, пожалуй, еще загадочней и мрачней, чем раньше. Притормозив на секунду, я пригляделся, прислушался — и понял, отчего же рождалось подобное ощущение. Зловеще блестело в траве прОклятое пиратское золото; по контурам древней двери, хотя луна еще не взошла, стекало неуловимое, тревожащее мерцание, видимое только боковым зрением; и, самое главное… снова стояла мертвая тишина. Ни ворчанья медведя, ни криков птиц, ни шорохов мелких зверушек. Дурной знак.

...В тишине, впрочем, внезапно раздалось пыхтенье. Ночное зрение позволило мне увидеть его источник еще с обрыва.

Среди драгоценностей и монет катался связанный Климов.

Напрягая дюжие плечи молотобойца, он пытался порвать веревки, но безуспешно. После десятка смертей сила у него была так себе.

— Мари… — пробормотал гном. — Как ты… Эту тварь… Приманила…

Эльфийка полулежала у стенки оврага, где ее вечность назад держал в заложницах усатый пират. Лежала спокойно, хотя по груди у нее растеклась и подергивалась уродливая угловатая тень. Приглядевшись, я понял, что это огромная летучая мышь — и мышь эта грызет веревки, опутывающие Мари. Вернее сказать, догрызает.

...Мари повела плечами, и путы опали. Мышь сползла с нее и, подпрыгивая, поковыляла вперед, опираясь на концы крыльев; а потом, улучив момент, взлетела и метнулась вверх — в крону дерева, прямо мимо меня. Девушка поднялась, покачиваясь, а мышь уже снова упала вниз. Что-то еще блеснуло; не серебро и не золото. Мышь принесла и положила у ног эльфийки… короткий кинжал с хищно изогнутым лезвием.

— Мари, не надо! — приглушенно взвыл я, сообразив, что сейчас случится. И бросился к спуску.

Климов, перестав вертеться, выпятил грудь, подставляя Мари веревки.

— Прости, Вить, — сказала эльфийка. — Тебе еще один раз — не проблема, а у меня — квест.

И со восклицанием “Во имя Ламиа!” перерезала ему горло.

Глава 17. Рок капитана Гвоздя

Гном дернулся и умер сразу же — понял я.

Это значит, урон у кинжала эльфийки был ого-го. По крайней мере урон на жертву, не могущую сопротивляться.

...В тишине, абсолютной и пугающей, раздался как бы удар гонга. Его не было, но он как бы был: я услышал его не ушами, а ощутил всей шкурой. Потом раздались голоса — такие же явственные, хоть и не существующие. Женские голоса, они пели.

Слов было не разобрать. Но это была архаичная горловая песнь, как будто доносящаяся из-под земли. Мари тряхнула золотыми эльфийскими волосами и начала танцевать, тягуче импровизируя, медленно двигаясь вокруг тела гнома: что-то совсем непрофессиональное, примитивное, но уместное в этой жуткой реальности донельзя. Голоса стали громче, и клинок блестел в тонкой девичьей руке, а кровь на нем была черная.

...Нет, ну вас на минутку нельзя одних оставить!

...Кокон тьмы, сгустившийся посреди оврага, раскрылся, и я увидел алебастровый торс Ламиа. Ёклмн…

Не закончив спуск, я присел, затаившись.

— О-о-о, я в тебе не ошиблась, эльфа, — фирменным голосом прошелестела богиня. — А ведь сначала казалось, что придется рассчитывать на полудемона…. или вовсе на упыря… Но, как ранее мне служили темные сестры, так и ты сейчас продолжила их стезю. Продолжила — и возродила служение… Удалось ли тебе разгадать священную тайну, эльфа, и понять, где сокрыт последний алтарь?

— Да, — сказала Мари. — Он сокрыт в кроне! — Она подняла руку и указала на огромное дерево.

Оглушающему шипению, заполнившему овраг, могла бы позавидовать гигантская анаконда. Ну если анаконды шипят. Причем в этом звуке слышалось одобрение!

— Ты выполнила свою задачу, — сказала Ламиа, — и наградой твоей станет то, что ты отныне не будешь одна. Тебе выпала честь служить вместе с самой первожрицей Элоизой, которую ты пробудила! Вдвоем вы выполните вторую задачу — принесете жертву на алтаре. Но сперва… сперва духу жрицы требуется найти достойный сосуд. Вмес-с-стилище…

Это как еще понимать?

— Увы, это не может быть Спящий… — прошелестела Ламиа. (...Фух-х! Отлегло!!) — А значит, ей придется вселиться в тело мужчины… что ж, пусть будет так. Кто же тут у нас ес-с-сть?..

Внезапно я, прячась за камнем, ощутил себя букашкой под микроскопом. Меня бесстрастно приблизили, осмотрели — и отвергли, сочтя ничтожным. Мене, текел, фарес.

— Один из этих двоих примет в себя пробужденный дух первожрицы. А второй будет сожран, — вынесла свой вердикт богиня. — Сегодня я еще не утоляла свой аппетит.

...На краю оврага, в месте, с которого я наблюдал за жертвоприношением гнома, стояли Лухрасп и Грибус — и таращились на Ламиа, как бараны. Сообразив, что дело пахнет жареным, оба задергались: Лухрасп начал чертить вокруг себя знаки, а Грибус попросту кинулся прочь. Попытался.

Ламиа зашипела каким-то особенным образом — и оба замерли, оцепенев. Откуда-то сверху, из кроны дерева, потекла струйка тумана, зависла облачком перед парализованными пиратами — и оформилась в очередную призрачную фигуру. Но внешность этого призрака разительно отличалась от вида тех, что составляли команду Гвоздя. Над оврагом повисла женщина в изящно украшенной долгополой одежде, с красивым и властным лицом, в роскошной сияющей диадеме поверх распущенных черных волос.

Призрак первожрицы Элоизы

42 ур.

— Книжник и заклинатель, — глубоким, грудным голосом проговорила она. — Травник и подчинитель разума. Один попытался сопротивляться, второй — бежать. Кого выбрать? Кто из вас, недостойные, готов принять волю Ламиа и предоставить свою никчемную плоть для службы ей?

Лухрасп насупился и молчал, зато Грибус неуклюже бухнулся на колени и взмолился:

— Пощады! Готов служить!

— Так я думала, — резюмировала надменная первожрица. — Тогда усни и не вздумай противиться!

И призрак туманным рывком втянулся в обмякшее после приказа уснуть тело Грибуса. Сразу же после этого тот встрепенулся, открыл глаза и произнес голосом первожрицы:

— Отвратительно… Мужчина, да еще и старик. Но после стольких лет призраком, привязанным к алтарю, — подойдет. Благодарю тебя, о богиня! Теперь я вместе с младшей сестрой проведу обряд и напитаю тебя новой силой.

— Ж-ш-шш-ду, Элоиза, дитя мое… — прошипела Ламиа. — Поспеш-ши: я и так непозволительно много совершила сама. Вмешательству богов есть пределы…

— Мы немедля осуществим приношение, — скорчился в глубоком поклоне Грибус.

— Но прежде… — Сумрак, источаемый Ламиа и окружавший ее, из которого были сотканы ее морфирующие конечности, разросся, и богиня, поднявшись со дна оврага, сама зависла перед пиратами. — Прежде я полакомлюсь свежей плотью. — И тонкое щупальце мрака, стремительное и смертоносное, точно лезвие, метнулось к обездвиженному Лухраспу.

Одновременно я тоже прыгнул вперед.

— Подожди, о прекраснейшая из опаснейших! Владычица чащ, повелительница глубин, хтонически обворожительная, пугающе невероятная! — позабыв все титулы, которые позавчера сообщила мне Ламиа, я нес что попало, приходящее в голову. — Черная коз… э… космически притягательная, с легионом потомства и миллионом поклонников! ...О, хозяйка этого острова!

— Чего тебе, ночное отродье? — обернулась Ламиа. — Ты мне больше не интересен. Эльфийка оказалась полезнее.

— Я тоже хочу послужить! — вопил я, поглядывая на обсидианово-черное острие, застывшее у груди пирата. — Не убивай этого человека, о госпожа!

Сумрак вновь заклубился. Не отводя щупальца от усача, Ламиа наклонилась ко мне, обдав сверхъестественным холодом.

— Ты — мелкий и бессмысленный кровосос. Я не стала было обращать на тебя внимание — ведь как-никак ты тоже принадлежишь Детям Ночи... хотя ваш народ и не служит мне на этом острове. Но ты стал между мной и моей едою, упырь. Теперь скажи, какую пользу ты мог бы принести мне, жалкий комар, чтобы я не разорвала тебя на куски прямо сейчас?

— Я готов послужить тому, чтобы мой народ вернулся к твоему почитанию здесь! — воскликнул я наобум.

Ламиа усмехнулась своим алым ртом, над которым висело забрало тьмы.

— Ваш народ? Ты ничтожен, тогда как другой могущественен. Он не станет тебя даже слушать.

— Однако нас тут уже чуть больше, чем ты полагаешь, — произнес хриплый и низкий голос.

На другом краю оврага, напротив Грибуса и Лухраспа, стоял Амра.

...Нельзя сказать, что обращение в упыря пошло брутальному пирату на пользу. Кожа его теперь выглядела пергаментной, массивные скулы явственно заострились, глаза отливали красным. Но и своей мужественной харизмы Амра не потерял — скорее, обрел некий иной шарм по сравнению с прошлым образом. Плечи его стали еще шире, и волосы цвета воронова крыла так же эффектно ниспадали на них. Я тут же вспомнил собственное отражение в зеркале — костлявость, огромные уши и зеленую плешь — и, несмотря на напряженность момента, даже успел почувствовать укол зависти. Почему одним — всё, а другим — вот это вот всё?? Кстати, в уровнях Амра тоже слегка подрос.

Ламиа зашипела.

— Вот как! Вас становится больше?.. Ну что же… — Теперь она потянулась к Амре и лепестки тьмы закружились вокруг фигуры новообращенного упыря. Пират стоял неподвижно. — В тебе есть сила… Большая сила... Я могла бы тебя использовать…

— Отпусти моего старого друга, — невозмутимо усмехнулся пират, — и можешь попробовать.

— Прелес-с-стно… — прошелестела Ламиа.

Лухрасп охнул и бухнулся на четвереньки, обретя свободу движений. Впрочем, тут же вскочил и, не тратя лишних слов, отступил куда-то вглубь леса.

Мрак, из которого состояла Ламиа, обвил Амру кольцами, точно огромный питон. Только там, где у питона должна быть голова, покачивался лишенный конечностей торс богини.

— Тогда не будем зря терять время. — приказала она. — Жрицы, разбудите спящий алтарь! Хорошо, пусть это будет не человек… Тогда кто?..

Богиня, изящно повернув голову, которую окутывал кокон тьмы, огляделась.

— Ты, мелкий клоп, тоже хорошо послужил мне в итоге… — последнее относилось ко мне. — Тебя я не трону… О, да! Вот это подойдет тоже! Медвежье сердце!!

Из леса (к счастью, не с того направления, в котором скрылся усач) слышались топот и рев. Медведь, незадолго до этого убитый Гасаном, возродился невдалеке — и Грибус-первожрица, стоящий (стоящая?) у вывороченных корней, у куста с орехами, как раз попадал в его агро-радиус.

...Но в этот раз жертва точно была зверю не по зубам. Грибус сделал короткий жест, и рев оборвался. Медвежья туша проломила кусты орешника и в очередной раз с треском скользнула на дно оврага, сминая подлесок и тонкие деревца. Снова парализованный… Жрица была очень крута, а медведя было невероятно жалко — и не только мне. Мари тоже ойкнула и бросилась к телу мишки, который лежал на боку с разинутой пастью и яростно-перепуганно вращал вытаращенными глазами.

Черный медведь, 9 ур.

Состояние: парализован (100 % / 9 мин.) — услужливо сообщила система.

— Много лет, защищая свое дитя, медведица единовременно и сторожила алтарь, — прогромыхала богиня. — Но теперь она не нужна. Ритуальный кинжал прервет цепочку перерождений — и зверь навсегда исчезнет с этого острова, отдав свою силу мне.

...Что за черт? Это медведица? Какое еще дитя?

— У нее есть медвежонок?? Он останется без мамы? — крикнула эльфийка.

— Воистину, ибо полное скорби сердце ценнее во много раз. Даже если это сердце дикого зверя! — подтвердила Ламиа. — Твоя задача — вырезать сердце и возложить его на алтарь. Теперь, когда ты поняла, где искать алтарь, покров может спасть.

Овраг вновь наводнило шипение. Подчиняясь ему, широкие листья дерева начали стремительно вянуть и облетать. Тут же со дна оврага взметнулся ледяной вихрь, прицельно сорвавший с дерева добрых три четверти кроны. Шорох мертвой листвы, килограммами валящейся вниз, сплелся со звуками, издаваемыми богиней, в причудливую и тревожную какофонию. А на голом толстом стволе, немногим выше того места, где эльфийка висела в коконе из паутины, в ярком свете луны открылось зияющее дупло.

Грибус, завидев отверстие, повалился в земном поклоне. Эльфийка осталась стоять, гневно сжимая губы. Я, полупогребенный под листьями, внимательно наблюдал за происходящим.

— Последний из оставшихся алтарей нашел укрытие в самом центре этого острова, — продолжила вещать Ламиа.

Похоже, она была из тех NPC, которые начисто лишены чувства юмора, зато готовы пафосно рассказать случайному протагонисту все свои злодейские планы. Режим “Темный властелин” on.

Между тем Грибус стал ловко взбираться вверх — с ветки на ветку.

— Когда отряд инквизиторов, преследующих мой культ, вторгся на этот остров, они перебили жриц и разрушили все алтари, кроме этого. Последняя выжившая — ею была Элоиза — устроила тайное капище в дупле дерева, и даже глава отряда, отказавшийся покидать остров и посвятивший остаток дней поиску алтаря, не смог его обнаружить!

Грибус, достигший нужного яруса, стоя на ветке, соединил у груди руки и поклонился богине: служу, мол, и повинуюсь. И скрылся внутри дупла. Хотя лунный свет позволял различить на дереве любой из не облетевших листьев и даже узор на коре, внутрь дупла он не проникал.

...Стоп. Лунный свет??

— ...И этот остаток дней был довольно-таки коротким, — сказал знакомый хриплый и жуткий голос. — Уж мы расстарались! Верно, ребята?

...Призраки, толпившиеся за спиной у своего капитана, расхохотались. Они, как и в прошлую ночь, стояли с самим Гвоздем на краю оврага, у валуна, близ корней дерева.

— Ты! — шелест, исходящий от Ламиа, стал таким громким, что превратился то ли в рокот, то ли в вибрацию. — Убирайся отсюда, призрак! Здесь сейчас моя власть!

— Ну-ну, — прохрипел Гвоздь. — Полегче, тёмная. Луна взошла, и клад потревожен. Значит, настало время моей охоты.

— Охоться на берегу! — взвизгнула Ламиа. — Там тоже есть кое-кто — проваливай и забирай эти души! Я не стану препятствовать.

— Позволив тебе многократно усилиться? Ну уж нет. ...Ко мне, ребята!

Призраки за спиной Гвоздя заколебались. Лица их начали искажаться, фигуры — течь, и один за другим они стали сливаться с фигурой Гвоздя, а та — на глазах расти. Когда последние — это были Бурдюк и Вака — растворились внутри капитана, тот сначала размером сравнялся с Ламиа, а потом даже немного превзошел ее.

— Один за всех, и за все за одного, — удовлетворенно резюмировал Гвоздь и стал над оврагом наподобие античного Колосса, расставив ноги. — Часть команды — часть капитана!

Лицо его находилось теперь как раз напротив дупла. Гвоздь скорчил гримасу и заглянул одним глазом в отверстие.

— Я вижу тебя внутри этого тела, жрица, — сказал Гвоздь. — Я всегда, всегда знал, что твоя душа прячется где-то здесь… И вот тебя пробудили от спячки. Иди-ка к папочке! Твоя хозяйка может жрать человечину сколько угодно, хоть живых, хоть мертвых, но вот души на этом острове — о-о-о, они должны быть мои!

Ламиа, порождая какую-то уж совсем непотребную какофонию в неуловимых человеком диапазонах, тоже раздалась вширь и вверх, зависнув напротив Гвоздя над оврагом. Теперь сама она выглядела как огромная летучая мышь, вместо головы у которой был обрубленный женский торс. Но я заметил, что мрак, составляющий тело и особенно крылья чудовища, стал неплотным, полупрозрачным.

— Не забывайся, пират, — невыразимыми голосами проскрежетала она, — ты все-таки говоришь с богиней! Душа моей жрицы тебе не достанется!

— Давно и прочно забытой и Спящими, и живущими в этом мире, в отличие от меня! — рявкнул Гвоздь и потянул из-за пояса пистолет.

Я понял внезапно, что уровни всех призрачных флибустьеров суммировались, и капитан стал теперь сопоставим по силе со своей противницей.

Богиня обхватила его крылами. Две громадные фигуры застыли в неустойчивом равновесии, силясь перебороть друг друга. Гвоздь рычал, Ламия продолжала шипеть; обвитый кончиком длинного, как у змеи, хвоста, внезапно обнаружившегося у летучей мыши, над оврагом болтался Амра, который тоже рычал и силился освободить руки. Из-под гигантских ботфортов капитана в овраг сыпались комья земли.

...Повторив траекторию медвежьей туши, вместе с землей вниз зрелищно и решительно низринулся и Лухрасп, воротившийся к оврагу. Усач неслабо ударился, потеряв половину здоровья, но груды листьев спасли его от верной смерти. Не тратя времени, он кротом зарылся в листву, выискивая монеты Грима.

...Но время не теряла и жрица. Грибус внезапно выскользнул из-под вывороченных корней — видимо, дерево внутри было полым — и по воздуху плавно опустился на дно оврага. В отличие от Лухраспа, он нисколько не пострадал. Выхватив из-за пазухи три склянки с разноцветным мерцающим содержимым, Грибус бросил одну из них под ноги эльфийке.

— Зелье для левитации! Припасла в дупле. Пей, тушу резать будем в полете. Схема “ритуал на воздусях”.

Из другого флакона Грибус обильно оросил тело медведицы, которая по-прежнему страдальчески косила глазами вверх, распростертая неподвижно. Массивная туша дрогнула и чуть-чуть приподнялась в воздух, как воздушный шарик.

— А это зелье пера, — пояснил Грибус. — Слушай и запоминай, сестра: сердце извлекается не через ребра, а через живот. Я все покажу. Вынимаешь и отдаешь мне, я кладу на алтарь, и после этого Госпожа сразу же разорвет на части это гнусное чудище, — Грибус ткнул рукой вверх, куда-то в фигуру Гвоздя. — Ну что стоишь?? Пей!

— Я не стану резать животное, — медленно произнесла эльфийка.

В неверном свете луны, с трудом проходящем через призрачные сцепившиеся фигуры, ее бледная кожа казалась бумажной.

— Тем более я не стану лишать медвежонка матери.

— Соберись, младшая! — рявкнул Грибус. — Нашей Владычице нужна твоя помощь! Ты уже сослужила ей отличную службу — впереди новая жизнь и большие свершения! Просто прирежь этого дикого зверя — и культ Госпожи начнет победное шествие по всей Терре, вовлекая все новых сестер. А ты пойдешь подле богини в первых рядах!

...Мари швырнула кинжал в траву.

— Да вы тут совсем с ума посходили, что ли? — спросила она. — Я на вас в суд подам! Вы учите жестокому обращению с животными! Я — экоактивистка, между прочим! Такие сюжеты в играх… они неприемлемы! Я требую немедленно все это прекратить! Слышите меня? ...Эй! Администрация! Я требую...

— ...Тогда убирайся к демонам, предательница! — взвизгнула первожрица-Грибус, взмахнув рукой. Эльфийка отлетела в сторону и спиной врезалась в стенку оврага, а потом медленно сползла вниз. Кажется, заполучила “оглушение” или какой-то подобный негативный эффект.

Я, утопая в листьях, бросился вперед.

— Возьмите меня! Хочу служить Ламиа! Меня, меня возьмите!

Грибус ответил надменным взглядом: резкий контраст с его прежним подобострастием.

— Тебе многого не светит, упырь. Культ Повелительницы — для женщин. Но сейчас пригодишься — пей зелье.

Я подхватил бутылек, легко вытащил пробку и опорожнил его в один глоток. Тело охватила странная легкость.

Вы использовали зелье левитации.

Левитация: 100 % / 5 мин.

Ого-го! Несмотря на творящийся экшн, мгновение я испытывал настоящую эйфорию, позабыв обо всем остальном. Знаете, как бывает при полетах во сне: кажется, что уж в этот раз все точно случается наяву, но нет — каждый раз снова приходится просыпаться… В игре было не совсем “наяву”, конечно, но все же полет не был грезой. Кайф!

— Шевелись! — прикрикнул на меня Грибус. — Бери кинжал, взлетаем! — И, ухватив медведицу за густую шерсть, он повлек тушу вверх, поближе к дуплу.

Кинжал абсолютного отчаяния — сообщила система.

Урон: 5—55

Класс предмета: легендарный

Особое свойство: “Вычеркнуть из сансары” (способен навсегда уничтожить NPC, заставив того исчезнуть из мира Терры; отложенный респаун при использовании против Спящих)

...Ого!!

...А над оврагом продолжалось великое противостояние жабы и гадюки, сиречь призрака-душегубца и кровожадного сектантского кумира. Гвоздь и Ламиа, как борцы, обхватили предплечья друг друга (не спрашивайте, какие там у летучей мыши предплечья: что-то на них похожее, сотканное из мрака крыл) и, шатаясь, пытались как-то повергнуть противника. Видимо, их схватка происходила скорее на уровне борьбы каких-то энергий, нежели на физическом. Я, впрочем, успел заметить, что Амра выпутался из змеиных колец, и теперь с яростным выражением на физиономии ползет по хвосту Ламиа вверх, куда-то в клубящийся сумрак.

— Быстрее, жрицы! — проскрежетала с высоты Ламиа.

Грибус и туша медведицы парили ниже и чуть-чуть поодаль. Я подлетел к ним. Нет, у меня не было никакого плана, кроме попытки потянуть время. На дне оврага Лухрасп по-прежнему собирал треклятые гримовские монетки — и я надеялся, что хоть он успеет закончить дело. По щелчку Грибуса медведицу развернуло в воздухе.

Пират с голосом первожрицы воздел руки к ночному небу и затянул низкую, гортанную песнь, странно вплетающуюся в звуки схватки.

— Рассеки зверю утробу, упырь, — приказал он. — И подай мне жертву!

В медведе, распятом в воздухе, действительно было что-то стремное, нездоровое и никак не бьющееся с контентом, который ты ожидаешь найти в ролевой игре. Это было странно и страшно. Несмотря на всю вздорность поведения Мари, я сейчас понимал ее на все сто. Другое дело, что бедный мишка — это был не первый, ох, не первый звоночек…

— Во имя Ламиа! — крикнул я. — Богиня, прими эту жертву! — И одновременно бросившись к Грибусу, провел колющий удар в бок.

...Попытался.

Жрица-Грибус перехватила мое запястье — и рука старика так сдавила мою, что я вскрикнул от боли, а выносливость разом скакнула вниз на добрую четверть шкалы.

— Ублюдок! — Я извернулся, подставляя плечи и голову под удар — к черту, главное, чтобы она не подхватила кинжал.

А кинжал канул назад в овраг.

— Клоп вонючий! — Не утруждая себя добиванием, Грибус оттолкнул меня прочь.

На вас наложен негативный эффект “Парализация” (94 % / 3 мин.)

Как и медведица, не в силах пошевелиться, я поплыл по воздуху прочь. Ёлки-палки. А что раньше кончится — левитация или парализация?.. К счастью, лицом я по-прежнему был к оврагу — и увидел, как давешняя летучая мышь (не та, огромная, в которую превратилась Ламиа, а обычная, которая перегрызла путы Мари) пикирует из дупла туда, куда улетел кинжал.

Мари кинулась твари наперерез. Они несколько раз сшиблись: мышь налетала, целя эльфийке в лицо когтями, та отбрасывала ее прочь. Наконец, девушка упала в листву навзничь. Респаун…

Мышь подхватила кинжал и повлекла его вверх — а потом уронила в ожидающую ладонь Грибуса.

— Как всегда, все приходится делать самой, — женским голосом сказал Грибус. — Это неправильно, и сил у тебя будет немного меньше… но ничего. Ничего. ...Прими жертву, моя Владычица! — И несколькими отточенными движениями извлек из брюха медведицы пульсирующий кровавый комок.

...В дупле вспыхнул свет. Мертвенный, призрачный, он торжественно озарил внутренность тайного логова, которое так и не смог найти неизвестный мне инквизитор и в котором верная первожрица дождалась после смерти триумфа своей богини. Я увидел, что посреди округлого помещения и впрямь возвышается плоский камень — свет исходил от него. И, подплыв, первожрица пафосно водрузила сердце медведицы на алтарь.

...Ламиа торжествующе заклекотала. Полупрозрачные крылья громадной мыши на глазах налились тьмой, стали весомыми и тяжелыми. Разнесся натужный рык великанского капитана… но теперь Гвоздь явно уступал своей противнице в силе. Мерцающий коготь на конце ночного крыла дотянулся до лица пирата, изрытого оспинами и шрамами, и наискось полоснул, оставляя рваную рану от глаза и до подбородка, через усы. Гвоздь закричал — этот крик разнесся далеко по морю и, я уверен, переполошил гребцов на галере — и, отпустив соперницу, схватился за раненое лицо. Из-под пальцев его, вместо крови, текло призрачное мерцание.

— Это на память тебе, капитан, — удовлетворенно прострекотала Ламиа. — Когда до тебя, прозябающего на этом крохотном островке со своим крохотным кладом, дойдут слухи о великом культе ночной богини, вспоминай меня. — И она толкнула пирата назад, опрокидывая.

...А сама вырвала из-под его треуголки гвоздь. Мерцание плеснуло фонтаном, и крик капитана превратился в отчаянный.

Призрак легендарного флибустьера и впрямь завалился навзничь. Но прямо в падении он стремительно истончался, теряя плотность и вес, уменьшаясь в размере; и вместо туши, что, казалось, должна была рухнуть на дно оврага и раздавить там всё, в груду сокровищ, близ которой ползал Лухрасп, втянулась лишь струйка тумана.

Ламиа расхохоталась. Ее дымное щупальце размахнулось — и ржавый тяжелый гвоздь, кувыркаясь, полетел далеко-далеко, куда-то… на вершину горы??

Доступно задание!

“Рок капитана Гвоздя”.

Старая пиратская легенда гласит: призрак капитана привязан к гвоздю, при помощи которого его умертвили.

Добудьте гвоздь — и проверьте правдивость этой истории!

Я отмахнулся: серьезно? Проверьте правдивость? А в себя этот гвоздь вбить не надо?.. В любом случае есть куда более насущные задачи. Связанные не с проигравшим, а с победительницей.

“Парализация — 94 %”. Что это значит? ...Это значило, как я выяснил, судорожно пытаясь сделать хоть что-то, ограниченную подвижность головы и конечностей, а особенно — пальцев. Меня влекло, как жухлый воздушный шарик спустя неделю после дня рождения, вбок — в сторону купы высохших то ли лиан, то ли воздушных корней, спускающихся с лишенной листвы кроны дерева. В сторону, но все-таки мимо. И либо я за них зацеплюсь, либо брякнусь вниз и тогда точно — респаун. Потому что, как я выяснил, забравшись в логи, левитация и парализация закончатся почти что одновременно... но левитация — на секунду раньше. И в принципе, с имеющимся раскладом, респаун — не так уж плохо… Но не дождетесь.

Выяснив, что дерганье пальцами не дает никакого эффекта, я кое-как повернул голову и плюнул кровью. Есть! Реактивная сила придала моему невесомому телу нужный импульс — и я въехал прямо в роскошную “бороду” из висячих корней. Как раз в этот момент время полета вышло. Я заскользил вниз, в панике цепляясь за корешки как мог, и падение вышло замедленным; а через миг я вцепился в них уже как положено, со всей силы. Фух…

Вскарабкался на одну из средних ветвей. Кажется, меня все потеряли из виду, да и резонно: центром внимания сейчас была Ламиа. Растопырив крылья, громадная летучая мышь, голову которой приделал перебравший абсента художник-сюрреалист, величаво кружилась над сердцем острова.

Да, у нас был с Лухраспом план “Б”. Запасной. С тремя минусами.

Во-первых, существовал он в самый общих чертах. Во-вторых, нам должно было повезти — крупно. В-третьих, он был совершенно безумный.

Глава 18. Лесник пришел

Облако мрака с алебастровой сердцевиной торжественно колыхалось над темным оврагом.

Грибус, срок левитации у которого тоже вышел, вновь стоял на краю обрыва — на коленях и склонив голову. Лухрасп скорчился внизу, в листьях. Я сидел выше всех, над головой Грибуса.

— Предначертанное свершилось, — вещала Ламиа. — Элоиза, дитя мое, возлюбленная жрица моя — наше изгнание закончилось. Ни безумные Спящие, ни пираты мертвые или живые, ни даже тот, кто вскоре проснется, — никто теперь не сумеет нам помешать. Ныне я в силах покинуть чащу, перенести тебя на корабль — и мы отправимся на континент, откуда некогда нас изгнали инквизиторы Светлых. И они умоются кровью!

Я вздохнул. Любитель фэнтези, в этой игре, откуда нельзя было выйти, я начинал ощущать себя в сумасшедшем доме. Это пугАло. И… кот. И шанс был снова только один… или все-таки не один?

Я осторожно, не привлекая внимания Ламиа, посемафорил Лухраспу. Спросил жестом: “Ну? Получилось?” Усач показал мне шесть пальцев и потом, отдельно, большой: все хорошо, мол.

Ладно. Усевшись в развилке ветвей, я достал из-за пазухи Коготь, а потом — ту кривую палку, обломок плАвника, который Климов метнул в голову Всеволода. Сейчас либо получится, либо нет. Давай, система, не разочаруй.

Примерившись, я приладил зауженный конец палки к желобку со внутренней стороны Когтя и накрепко перемотал эту конструкцию поясом, заложив внутрь монетку Грима. Ну?..

Вы создали уникальный предмет

Умение Крафтер: +5,1

Я присмотрелся.

Варварское копье “Погремушка дурачка”

Урон: рандомный

Класс предмета: воистину уникальный

Качество предмета: ужасное

Прочность: 4 %

Особое свойство: “Дуракам везет” (шанс нанести критический урон любой цели 0,01—10 %, зависит от уровня и умений того, кто использует, а также игрового контекста)

— Кстати, Алексей Константинович, — пробормотал я, — тут в кустах совершенно случайно стоит рояль, изволите ли сыграть?

Игра — абсолютно точно — подстраивалась под мои действия. Светка однажды прочла бульварную книжку про “квантовую психологию” и неделю сводила меня с ума, рассказывая про “формирование реальности нашим мышлением”. Потом ее попустило: после того, как я нашел и сбросил ей годный ролик, где какие-то бодрые чуваки стебали и разбирали по косточкам эту самую книжку, а заодно проходились и по мутной личности автора. Но разговаривать со мной об этом потом отказывалась.

Сейчас я чувствовал себя как в реальности из той самой книжки. Формирующейся. Беда была в том, что, подстраиваясь, игра одновременно и повышала ставки. Я мог выиграть. Но при проигрыше терял вообще всё. ...Ладно, пора начинать.

Я тихонько поднялся на ноги, балансируя на ветвях. Ламиа продолжала что-то там громыхать про возрождение древнего культа и обращение всех неверных в рабов, а я попытался представить, куда мне бить. Хэ зэ, куда. И как.

...И тут на плече у чудовища возник Амра. Он выбрался откуда-то из-за загривка, пошатываясь: вынырнул из плотных клубов темноты и пружинисто утвердился в той точке, где бесформенное крыло сопрягалось с сотканным из мохнатого мрака туловом. Оказавшись тем самым рядом с головой твари, вернее — близ человеческого женского торса, на котором сидела еще одна голова.

Ему явно было несладко — он прикладывал большие усилия, просто чтобы не сверзиться вниз. “Аура Прародительницы суккубов”, вспомнил я. Понятно.

Торс богини развернулся к ослабевшему пирату.

— О, ты еще здесь, — насмешливо произнесла Ламиа. — Столько жизненных сил в упыре! Невероятно. Что же, я не ошиблась — ты нам пригодишься. Я сделаю тебя Королем Ночи… О, не ревнуй, дитя! — последняя фраза предназначалась Грибусу-первожрице, который так же стоял на коленях. — Маленьким королем ночи… кукольным…

— Арргх! — взревел Амра и, прыгнув вперед, схватил богиню за горло.

...И выпустил, едва не рухнув в овраг.

— Заморозила мою кровь, нечестивое ты отродье! — рявкнул он, так яростно вытаращившись на свою правую руку, будто хотел ее оторвать.

Ламиа переливчато расхохоталась. Теперь ее голос и смех звучали нормально, звонко, и даже больше того — привлекательно. В отличие от ее слов.

— То ли еще будет, молодой пират! Твое тело познает тысячи состояний: ты будешь молить меня, и чтобы это остановилось, и чтобы никогда не кончалось!

— Как бы не так, ведьма!

Я не мог этого видеть, но буквально шкурой почувствовал, как у Амры на максималках включается его боевое безумие, или как там зовется эта абилка. Как если бы мы были с ним в одной пачке и я мог читать логи.

...А я, кстати, теперь и мог. Потому что в следующий момент, когда Амра зарычал: “Крум!”, в овраге, вырвавшись, как черт из коробочки, из листвы, Лухрасп закричал: “Грим!..” — и подбросил монеты вверх; а я, активировав “Воззвание к Светлым” (не услышит — и хрен с ним! а вдруг?!) метнул свое копьецо Амре.

— ЛОВИ!

Амра поймал. И игра объединила нас троих в пачку.

...Левой рукой, на крохах удачи Грима, ярости бешеного берсерка и — главное — на логике сюжетного образа, где Конан обязательно побеждает и Саломею, и Акивашу, — Амра поразил цель. “Погремушка” ударила Ламиа в грудь, и на алебастровом торсе раскрылась кровавая рана.

Ламиа ужасающе закричала. Вместе с ней пронзительный крик издала первожрица. Вырвавшись из тела Грибуса, которое кувыркнулось в овраг, призрак метнулся к своей богине и беспорядочно закружился вокруг, не в силах помочь.

Амра, нанеся свой удар, покачнулся и начал падать с тела чудовища вниз. Но он успел еще раз воткнуть короткое копьецо в тело Ламиа — ее темную аморфную тушу — и несколько невероятных мгновений скользил по ней, замедляя свое падение и буквально распарывая клубящийся мрак пополам когтем ловчего. Потом древко “Погремушки” сломалось, и Амра просто камнем канул в овраг.

Ламиа преображалась и никла, как ранее капитан Гвоздь. Полотнища тьмы, окружавшие торс богини, распоротые копьем, истончались и исчезали, открывая овраг яркому свету двух лун. Тело гигантской мыши, ее крылья, увенчанные когтями, — все это растворялось у нас на глазах. Сгусток тьмы, скрывавший верхнюю половину головы Ламиа, тоже раскручивался, точно чалма, и рассеивался. Наконец, остался лишь обрубленный, раненый торс богини — и с глухих стуком он тоже упал с высоты в овраг. Призрак жрицы с криком метнулся следом.

Я с трудом сел, опершись спиной о ствол. Фух-х… Но ведь это еще не конец.

Внизу, в овраге, Лухрасп метнулся к упавшему Амре. Я видел, как он полоснул себя по руке ятаганом и поднес запястье к бледному запрокинутому лицу своего друга, лежащего без движения. И Амра зашевелился.

Мне тоже нужно было лезть вниз: в темпе, в темпе! Там — опять раскатившиеся монеты, которые Лухрасп был должен подбросить, взывая к богу удачи, и что важнее — травы, собранные Грибусом. Без них мы не сварим зелье, а без него галера не поплывет. И я не выберусь с острова.

Все остальное — лут с капитана Гвоздя и с Ламиа — меня интересовало слабо. Тем более я полагал, призрак жрицы отнюдь не утратил своей опасности. Вот перестанет она горевать по богине, отойдет от первого шока — и… мало нам не покажется. Соберись, Лёха!

Обдирая ладони, я кое-как соскользнул вниз и поковылял вглубь оврага: как же, в самом деле, эта локация надоела! Вскоре я вышел к пиратам.

Лухрасп привел Амру в чувство, но сам выглядел не ахти как.

— Монеты собрал? — спросил я.

— Не все, — устало мотнул головой усач, — осталась последняя. Седьмая.

Он сунул мне в руку Коготь: мою монетку, примотанную к “копью”, усач извлек.

— Седьмую никак не могу найти...

— Ребята, — я обращался к неписям по простому, снова забыв, что это не более чем куски кода, сложные и обширные, впрочем. — Ребята, я предлагаю валить. Ищем Грибуса: у него в сумке травы. Берем его самого или только сумку. И к лодке. Черт с этими монетами, кладом, со всем этим островом. Я хочу только с него уплыть.

Из глубины оврага — от двери — доносились причитания призрачной жрицы. На неизвестном мне языке она снова пела, оплакивая свою богиню. Низкие стоны, из которых состоял плач, звучали тоскливо и жутко.

— Без седьмой монеты я не уйду, — упрямо сказал усач. — Я к этому кладу полжизни шел. У нас с тобой уговор!

Я вздохнул.

— Ладно… Ты умеешь по лунам время суток определять? Полночь скоро?

— Уже почти, — обреченно отозвался усач, взглянув в небо.

— Тогда поздравляю. Подозреваю, что в полночь начнется. И это будет еще хуже, чем Ламиа.

— Так не будем продолжать терять время, — буркнул пират.

Он вздохнул, вытащил одну счастливую монетку из кошелька, пошептал над ней и несколько раз крутанулся на пятках, а потом бросил.

— Заметил, куда упала?

Я ткнул когтем — монета улетела шагов на семь, еще дальше в овраг, и опять пропала в листве.

— Где-то там и последняя, — постановил Лухрасп и снова бросился рыться в листьях. Мы с Амрой последовали за ним.

С места, куда упала монета, был виден и Грибус — его тело лежало еще в десятке шагов впереди. Я прокрался к нему.

Пират был мертв — решительно и бесповоротно. Поодаль валялись его кожаная сумка с гербарием и красный колпак. Грязные седые волосы разметались. Не знаю, отчего именно, но мне неожиданно стало очень жалко беднягу. Старик был тот еще гусь — но всерьез на моих глазах навредить никому не смог. Зато сам попал под раздачу несколько раз — и погиб нелепо и некрасиво.

Неправильное что-то происходит в этой игре. Невзирая на все спецэффекты и сценарные рояли в кустах — не должно все так быть похоже на реальную смерть. Не за этим в игру приходят. И почему-то мне все сильней кажется, что наш “эксперимент”, который нельзя прервать, как-то связан со всеми этими странностями… Ладно, с этим будем разбираться потом.

Чтобы взять сумку, нужно было сделать еще три шага. Отсюда напрямую уже было видно самый глубокий участок оврага, где в дальнем откосе зловеще мерцала древняя дверь.

То, что осталось от Ламиа, рухнуло перед дверью; призрак жрицы стоял над останками (можно их так назвать?) на коленях, исполняя свой ритуальный плач. Проклиная сухие листья, заполонившие все вокруг, я медленно преодолел необходимое расстояние и потянул торбу Грибуса. Раздавшийся громкий шорох издевательски напоминал шелест крыл Ламиа. Жрица подняла голову и посмотрела на меня в упор. А потом кинулась.

Я бросился наутек. Умирать, держа в руках сумку, я боялся. Поэтому с криком “Полундра!”, перескакивая через горы палой листвы, я рванулся назад и выскочил обратно к побратимам-пиратам. К счастью, те были готовы.

Амра подобрал ятаган капитана Хызыра и поигрывал им с ухмылкой. А усач, проведя поперек оврага линию, опять рисовал вдоль нее какие-то знаки и бормотал. Оба стояли с той стороны черты.

— Лови! — крикнул я и швырнул сумку, Амра ловко поймал ее за ремень. Впрочем, я тоже успел: перекатился и оказался за линией за мгновение до того, как пальцы призрака вцепились бы мне в плечо.

Подлетев к черте, привидение затормозило и уставилось на нас жутким взглядом.

Властное лицо первожрицы теперь перекошено было гневом и болью, а лоб и щеки — украшены кровоточащими серебром ранами, которые та сама же себе и нанесла.

— Я ждала этой ночи сотни лет, — глухо и страшно сказала она, — и вы разрушили мои чаяния за один миг. Теперь еще невесть сколько веков я должна буду капля за каплей возвращать Госпоже ее силу.

— Не мы пролили первую кровь, жрица, — рыкнул Амра, опять жутко мне кого-то напомнив с ножом в руке.

— Вас ждет гибель. — Палец призрака протянулся вперед, отдернулся от черты, но потом по очереди ткнул в каждого. — Я говорю об окончательной гибели, забвении ваших дел и лиц в этом мире и в остальных. И вас, морские разбойники, и тебя, Спящий.

Я снова почувствовал дискомфорт: это было неправильно! Не должна непись так к игроку обращаться… Амра тоже поёжился и толкнул Лухраспа:

— Пора убираться отсюда. Не приведи Мимир, сейчас нашлет мужское бессилие — хуже этого нет, ходи по знахаркам потом… У меня было такое.

— ПРОКЛИНАЮ! — взвизгнула жрица. — Проклинаю гибелью и забвением!

...В этот момент кое-что началось. Хоть я и отдалился от самой глубокой точки оврага, но по-прежнему видел за его поворотом верхний краешек таинственной двери, мерцающий в лунном свете. И этот краешек дрогнул, а затем медленно двинулся вбок. Дверь открывалась!

— Ну всё, — пробормотал я. — Пришел лесник и всех разогнал.

Мгновеньем позже донесся шум осыпающейся земли, а светящиеся линии ярко вспыхнули. А потом — сильный и гулкий звук, будто бы распахнулись тяжелые створки бункера. Да почему — будто бы?.. Я знал — так и было. Наступила третья ночь, и свет обеих лун Терры одновременно пришел в овраг. Полных лун — изображенных на тех самых двух створках.

“Бункер” этот был, вероятно, гробницей. А ее обитатель (или несколько обитателей?), как я успел понять по нескольким оговоркам, был силой, связываться с которой не рисковали ни Ламиа, ни капитан Гвоздь: два этих ночных хозяина острова, проживавшие здесь, как кошка с собакой, в состоянии некоего вооруженного нейтралитета, могли лишь радоваться тому, что его истинный, третий хозяин выбирается из своего логова только раз в три года, не мешая их мелким сварам.

И в этот раз они оба рассчитывали успеть заполучить преимущество и закончить свои дела до того, как проснется живущий в гробнице... но не успели. И мы не успели тоже.

Лухрасп и Амра бросились прочь из оврага, причем новоявленный упырь — куда быстрей и ловчее. Когда усач запнулся о корень, заваленный листьями, и растянулся в середине тропы, Амра с рычанием схватил его за руку, вздернул — и повлек дальше со стремительностью экспресса.

Призрак жрицы, когда раздался жуткий гул, как будто ветром швырнуло вперед, но она вновь налетела на незримый барьер и отпрянула. Потом, выкрикнув “Госпожа!”, метнулась обратно вглубь оврага. Но, снова вскрикнув, свечой ушла вверх, за обрыв.

...Супер, неписи разбежались, как тараканы… А мне что делать? Я не верил, что крох выносливости, которые у меня оставались, хватит на бегство от неведомого врага. Ну хоть сумка была у Амры — можно было не беспокоиться. Поэтому доковылял до ближайшего подходящего углубления в сторонке, под стеночкой — и трясущимися руками забросал себя листьями. Если мне суждено быть обнаруженным — ну что же, здравствуй, респаун. В самом худшем случае эта тварь из гробницы сделает возрождение “отложенным” — до утра. Это значит, я опять не смогу просто так добраться до корабля… а откладывать отбытие с острова больше нельзя… но я не знал, что еще можно сделать. К черту, теперь все зависит не от меня.

В очередной раз навалившееся виртуальное “утомление” причудливо коррелировало с настоящей психологической усталостью. Не могу я больше решать эти всё новые и всё более нерешаемые задачи. Слишком много древних проклятий, призраков, хтони, кровищи. Слишком высокоуровневые противники. Слишком тяжелые, неподъемные квесты — как в старых играх, о которых рассказывал мне отец. И главное, это всё не заканчивается.

Буду просто лежать, зажмурив глаза, в листве и… Что это? Прямо у меня перед носом лежал золотой кругляш. Седьмая монета снова пришла ко мне! Стараясь не двигаться резко, я прошуршал рукой и цапнул ее. В то же мгновение перед глазами выскочили системные строчки.

Вы находитесь в сооруженном убежище.

Укрытие от посторонних глаз: 22,4 %; умение “Крафтер”: +0,12.

Хотите впасть в летаргический сон?

Да / Нет

Внимание! Из летаргического сна нельзя будет самостоятельно выйти до истечения назначенного вами периода.

От двери не доносилось больше ни звука — снова мертвая тишина. Но я знал, чуял, что проклятая непись, выползшая на третью ночь, отсиживаться в норе не будет. Может быть, уже стоит рядом и глядит на меня, как на страуса, засунувшего башку в песок. “22,4 %”, надо же…

Я ткнул “Да”.

Выберите, на какой срок хотите погрузиться в летаргический сон.

Перед мысленным взором всплыл таймер, и я поспешно поставил его на десять минут. Всё! ...Сам до конца не был уверен в правильности решения: все же на тварь, вылезшую в овраг, посмотреть хотелось. Но я помнил: бывают случаи, когда для маскировки гораздо лучше, если ты не видишь противника, не думаешь и… не боишься его. И этот случай был как раз из таких.

...И пришла мягкая тьма без картинок.

Когда тьма рассеялась, я, не шевелясь, выждал еще пару минут. Обратил внимание, что шкалы показателей подросли: ненамного, но все же заметно. Похоже, в “летаргическом сне” персонаж восстанавливается быстрее. Надо запомнить… Тут же я понял, что и мое моральное состояние улучшилось. Так бывает порой “в реале”: днем после бессонной ночи поспишь минут десять-пятнадцать — и как огурец, снова готов на подвиги. В универе я так перед экзаменом делал. Жаль, теперь работает уже не всегда: зачастую лишь голова начинает болеть.

Прорвемся! Держись, котофей! Я осторожно смахнул с лица листья. По-прежнему было тихо, но ощущение непосредственной угрозы миновало. Поднялся и, стараясь потише шуршать, подошел к линии, проведенной Лухраспом.

...Она исчезла. Борозда в земле, выписанные палкой значки — все это было сметено прочь, будто ковшом. Я двинулся дальше, вглубь к двери.

Та оказалась распахнута: в стене оврага зиял огромный проход. Чёрт…

Здравый смысл велел мне бежать. Нет, не потому что страшно. Потому что нельзя рисковать. Надо, надеясь, что обитатель гробницы не переловил еще важных для меня игроков и неписей, бежать к хижине, куда мы перегнали лодку. Прыгать в нее и валить: плыть подальше с этого проклятого острова. Но...

Я ведь догадывался, кто мог обитать в этой гробнице. Кто сожрал много лет назад команду капитана Гвоздя — всю, кроме Бен-Ганаша, которого сделал своим слугой и обязал водить сюда корабли, соблазняя их зарытым сокровищем. Намеков и оговорок было достаточно. Мой старший “родственник”, вот кто. И может быть, в его логове я — именно я! — смогу и успею урвать что-нибудь интересное именно для упыря?.. Раз уж так получилось, что двери открыты и я — здесь…

И я осторожно пошел вперед. Ночное зрение выручало: во тьме за распахнутыми дверями, куда не проникал лунный свет, я легко различил лестницу, уходящую вниз, и вдоль нее по стене — ряд фигурных кованых скоб, чтобы вставлять факелы. Как есть гробница. Сами высокие створки — теперь, когда они были открыты, можно было их разглядеть — были сделаны не то из металла, не то из камня. Снаружи они заросли слоем земли, изнутри тоже были покрыты то ли патиной, то ли грязью, но толстые боковые края хранили идеальную гладкость. По ним продолжали сновать огоньки, намекая, что обе махины могли быть созданы и сдвинуты с места либо высокими технологиями, либо магией.

Стоп… а что с нашей падшей богиней?

...Бледный торс Ламиа лежал в листьях, как никогда прежде напоминая статую Венеры Милосской. Я присмотрелся — да это теперь и была статуя. Никаких хлопьев мрака, никаких щупалец. Верхняя часть головы тоже была отколота, как и конечности. А вот призрака жрицы не было видно.

Алебастровая статуя

Аватар темного божества Ламиа

(Аватар неактивен. Хотите попытаться вознести молитву Ламиа?)

Да / Нет

Не-не-не. Лежи, богинюшка…

Откуда-то с побережья донесся крик — не понять чей. Он сработал для меня спусковым крючком. Сорвавшись с места, я скользнул мимо циклопических створок и шагнул в подземелье.

Глава 19. Никудышное сокровище

Поставив ногу на первую из ведущих во тьму ступеней, я все-таки остановился.

Подземелья — это ловушки. Классика жанра. Конечно, в реальных “данженах” простенькие защитные приспособления ставили от воров-гробокопателей. А здесь, в фэнтезийном мире, обитатель гробницы сам ведет активную светскую жизнь, не прочь иногда выйти наружу — спрашивается, зачем бы ловушки были нужны. Но одно дело — логика, а другое — традиции. Я вспомнил кучу более примитивных, чем “Терра”, игр: везде нужно было, так или иначе, смотреть под ноги. Разнообразие подземельных угроз, впрочем, обычно исчерпывалось ямами с кольями, вылетающими из стен дротиками и падающими лезвиями, ну и опускающимся потолком. Еще в памяти всплыл почему-то мужик в шляпе, убегающий от громадного шара. Отец, что ли, кино показывал...

Медленно двинувшись вглубь, я вскоре обнаружил две подозрительные ступеньки — они, в отличие от остальных, не были вытертыми — и обе перешагнул. И точно — прямо перед второй ступенькой в стене была малозаметная откидывающаяся крышка, из которой явно вылетало что-то не слишком приятное. ...Так я достиг конца лестницы.

Вслед за ней начинался коридор, оснащенный все теми же скобами для факелов. В разных местах посреди коридора было натянуто три тонких тросика, а некоторые из плиток пола снова выглядели поразительно новенькими. Если бы не ночное зрение, я бы вляпался.

Стены были затянуты паутиной, стоял густой запах сырости.

В какой-то момент коридор вышел в округлую ассиметричную залу, с потолка которой свисала огромная темная люстра, подозрительно перекошенная. Под ней возвышался холмик из окаменевшего воска. В узоре тяжелого кованого абажура среди паутины угадывались кинжалы, направленные вниз остриями, так что я обошел сию жемчужину интерьера по дуге. Однако с другой стороны залы обнаружились целых три выхода, ведущих в три разных коридора. Началось...

Лабиринтов мне еще не хватало. Хотя… ну а что я теряю — одну единицу характеристики? Ловушка точно отправит меня на простой респаун, даже не на отложенный. А вот лут тут может быть — ого-го. Лучший лут на этом острове, по всем признакам. Так что, пока хозяина дома нет...

Но куда идти? Я закрыл глаза, прислушиваясь к своей интуиции. ...Круто звучит, да? — конечно же, “интуиция” не помогла мне никак. С таким же успехом мог бы монетку бросить. Впрочем, я как будто почувствовал какой-то едва уловимый запах.

Не то чтобы привлекательный, но и не противный. Как будто пахло железом… Запах, скорее, был в коридоре справа, и я сделал шаг туда. И... обратил внимание на мерцающую тонкую линию на полу. Она была еле-еле заметной и появлялась лишь на границе моего поля зрения, но она точно была: уходила по центру правого коридора вперед, а потом сворачивала в один из проходов. Не четкая и прямая, а рваная, будто кто-то разбрызгивал нечто… я пригляделся тщательнее, поворачивая голову так и эдак, пытаясь “поймать картинку”, и тогда…

Получено умение “Чуять кровь” 0 уровня! Умение распознать след зависит от его выраженности, давности, вашей сосредоточенности, а также наличия/отсутствия отвлекающих факторов.

Умение “Чуять кровь”: +0,23.

А сама линия на полу проступила четче.

Кровавый след. Давность следа: очень старый.

Ого! Однако же, это какой-никакой ориентир. Я осторожно пошел по следу — и оказалось, что он ведет по пути, свободному от ловушек. Все глубже и глубже…

Лабиринт действительно оказался запутанным. Коридоры были одинаково ровными, прямоугольными снизу и гармонично сужающимися вверху, стены и пол — выложены аккуратными серыми кирпичами. На перекрестках периодически попадалась крепь, поддерживающая своды, — одинаковые кирпичные же столбы. Лохмотья паутины повсюду. Развилки тоже были похожими и ритмичными, и сам я мгновенно здесь заблудился бы или как минимум застрял до утра, доверившись “правилу одной руки”. Потому что на мини-карте лабиринт не отображался: место, которое я миновал, немедленно вновь заволакивало чернотой.

А потом коридор вывел меня в еще одну залу. “Па-бамм!” — как будто прозвучало у меня в голове.

С потолка свисали ржавые цепи с мясницкими крючьями, а на крючья были насажены иссохшие, как бы мумифицированные тела. Я узнал их всех. Всех, кто стоял за спиной у капитана Гвоздя, десяток зверских пиратских физиономий… но самого капитана не было. Тела выглядели очень неряшливо. Я не стал их рассматривать, однако на каждом виднелось множество жутких, но некогда кое-как затянувшихся ран, а некоторые не имели конечностей.

“Мертвое тело” — услужливо сообщила система, когда я, хоть и стараясь держаться на расстоянии, все же приблизился к одному из пиратов, чтобы идти дальше, в другой проход. “Хотите обыскать его?”

“Нет”. Идите нафиг с такими локациями… Квест-рум про маньяка на максималках, блин. И, как в любом квест-руме, тут была дальняя комната. В нее из залы вел отдельный узкий проход. И да, как бывает в таких играх и таких фильмах, там была клетка: железная, со ржавыми толстыми прутьями. В углу клетки валялась куча тряпья.

— Снова пришел меня мучить?.. — сказала куча.

Голос был слабым, едва-едва слышным, но в мертвенной тишине подземелья, где до этого я слышал лишь звуки, издаваемые мною самим, он заставил меня подпрыгнуть.

— Ты волен творить грязные ритуалы с моею кровью, упырь, но мой дух тебе неподвластен. Несмотря на твои ухищрения, он однажды покинет тело — и Мирт воздаст моей душе за страдания, а когда-нибудь — и твоей богохульной немертвой плоти.

Я закашлялся.

— Э… уважаемый, боюсь, вы не за того меня принимаете.

— Что?! — голос прибавил громкости. — Неужто?? Спасение? Через десятки лет, которые я перестал считать! — Куча тряпья на моих глазах трансформировалась в изможденного диннобородого мужика, который, впрочем, довольно шустро подполз к решетке.

А потом испустил разочарованный вздох.

— Еще один мелкий прислужник, обращенный проклятым патриархом нежити, всего-навсего! Я-то надеялся, что за мной всё же явился славный герой! Видит Мирт, я заслужил это! За те годы, покуда я был гроссмейстером, я неплохо послужил Ордену! …А впрочем, во мне говорит гордыня, не изжитая до сих пор, — тут же поправился он, разговаривая сам с собой. — Мирту виднее, а значит, я продолжу свое пребывание в плену у гнусного кровососа, который может творить грязные ритуалы с кровью, но ему не сломить мой дух!

...Кажется, пластинка пошла по кругу. Впрочем, возможно, этот мужик только тем и держался.

— И все-таки я опять не тот, за кого вы меня принимаете, — сказал я. — Пленитель ваш и мучитель — вовсе не мой начальник. Я — Спящий. И — клянусь Гримом, Миртом и Кроткой Ванессой — я воин Светлых богов… ну уж какой есть.

— Ложь! — взвизгнул яростно бородатый. Видать, не так уж и обессилел тут. — Грим вообще не входит в пантеон Светлых! А тебя прислал ОН — чтобы надо мной издеваться, внушив чувство ложной надежды! ...Не-е-ет, вы не купите старого инквизитора на все эти приёмчики! Ибо твой мерзостный господин может творить с моей кровью любые богомерзкие ритуалы, но мой дух…

— Зажмурьте глаза, уважаемый, — сказал я со вздохом. — Я предупредил.

И, зажмурившись сам, кастанул свою паладинскую “визитную карточку”. Теплая и яркая вспышка, какой это подземелье не видело никогда, залила грязные кирпичные стены, ржавую клетку, полотнища паутины и обалдевшее лицо узника с вытаращенными глазами. Закрыл он их, как же. Бородач тут же рухнул с воем, схватившись, собственно, за глаза.

— Отрыжка сельской воскресной школы! — завопил он. — Где тебя такому учили?.. Ты должен был сотворить “Вспышку” десятой ступени, чтобы мои глаза исцелились настолько же быстро, насколько ослепли! О-о-о, Мирт! Я не вижу, я ничего больше не вижу! Кто ты такой, демоны тебя раздери? ...О, прости за богохульство, великий Мирт!... Как упырь сумел овладеть заклинанием воинов Света??

— Уважаемый, — прошипел я, — может, мы не будем с вами шуметь? А то у нас тут и свет, и звук — натуральная дискотека. Я боюсь, что в любое время может вернуться тот парень, который вас держит в этом подвале. Вы вообще хотите отсюда выйти? Я готов постараться вас выпустить, но все вопросы и особенно вот эти претензии насчет десятой ступени — потом.

— Какой сейчас год? — спросил бородач, чуть-чуть успокоившись.

— Год Короны 7934-го круга, — ответил я, мельком глянув в меню.

— Триста лет с хвостиком! — возвестил узник, сбавив громкость, но совсем ненамного. — И во что за это время, скажите мне, превратился без меня Орден? Начали принимать упырей! А я ведь предупреждал круг магистров: потакание новомодным тенденциям, терпимости и этому якобы “гуманизму” — не доведут до добра!

— Ну я пошел, — сказал я. И развернулся.

— Погоди, глупый семинарист! — воскликнул пленник. — На стене у входа рычаг. Потяни его!

Я послушался, и дверь клетки со скрежетом отворилась. Бородач ловко из нее выскочил, но тут же врезался в стену лбом.

— Ничего не вижу…

— А ну слушай сюда, гроссмейстер хренов! — рявкнул я, схватив его за бороду. — Как я уже сказал — я Спящий. Мне плевать на твой Орден, я к нему не отношусь. Но я могу тебя вытащить, если ты меня будешь слушать. За этой комнатой — лабиринт с ловушками; слепой — ты точно по нему не пройдешь. А времени у нас мало. Решай — ты со мной или остаешься здесь. Делать то, что я скажу — молча, быстро.

— С тобой, — буркнул бородач, рывком забирая бороду из моей когтистой ладони.

— Отлично, тогда пошли.

Мы выбрались из комнаты с телами пиратов, и я повел бывшего инквизитора по лабиринту назад — по тому же тусклому кровавому следу. По дороге я кратко расспрашивал о его истории. Что сказать, она четко заполняла почти все белые пятна в лоре этого островка. Почти…

Около трехсот лет назад некий паладинский Орден, к которому принадлежал мой спутник, окончательно разгромил темный культ Ламиа — там, на большой земле. Остатки жриц во главе с верховной бежали на этот остров. Их преследовал специальный отряд инквизиторов и, разыскав тут, уничтожил и самих жриц, и темные алтари, которые те успели воздвигнуть — все, кроме одного. Порыскав по острову, инквизиторы отчалили прочь — опять-таки все, кроме моего спутника, бывшего главой их отряда и — ни много ни мало — великим магистром Ордена. Он выбрал остаться на острове и поклялся посвятить жизнь поискам последнего алтаря. Именно он и возвел ту хижину, что мы нашли на восточном берегу острова.

Прошло три года. Инквизитор методично обшаривал остров, однако так и не сумел отыскать тайник в дупле дерева. Меж тем уцелевший алтарь притянул к себе душу убитой верховной жрицы и напитал этого призрака магической силой. Но инквизитор тогда был сильнее — и призраку оставалось лишь прятаться, дожидаясь своего часа.

И этот час наступил. На остров высадились пираты капитана Гвоздя, чтобы зарыть здесь сокровища. Отшельник, прекрасно справлявшийся с привидениями и искушениями, оказался не столь хорош против банды морских разбойников. Он принял неравный бой, его посекли саблями и бросили на берегу умирать.

А потом произошло… что-то. Очевидно, клад был успешно закопан — по иронии игровых сценаристов, в центре острова, в двух шагах от последнего алтаря и… в трех шагах от логова еще одного, самого древнего обитателя острова.

Да, это был упырь. Разумеется, непись: очень сильный, видимо, как раз из тех “древних”, упоминание о которых я видел в вики. И ему как раз пришло время проснуться. Кровосос ничтоже сумняшеся сцапал всю команду Гвоздя, устроив охоту за ними по всему острову. Насчет самого капитана — непонятно. Так или иначе, в течение ночи он заволок в свое логово всех или почти всех живых, включая полумертвого инквизитора. Да, Бен-Ганаша среди них не было.

Сразу же жрать всю эту кучу народу упырь не спешил. Как медведь, который, готовясь к спячке, делает в берлоге запасы, монстр развесил пленников на крюки, путем какой-то манипуляций с кровью продляя их… существование и периодически поглощая эту самую кровь. Жертвы пребывали в ужасном подобии анабиоза, так что сложно было сказать, сколько лет прошло и как часто упырь приходил питаться. Но, пусть медленно и мучительно, но пираты все-таки погибали один за другим — и измученные их души, выскальзывая из подземелья наверх, улавливались капитаном Гвоздем, вновь попадая в его команду.

Инквизитор был самым крепким орешком, оставшимся на десерт. Еще немного — и он бы разделил участь своих товарищей по несчастью (правда, вряд ли капитан Гвоздь сумел бы его залучить в команду). Однако тут пришел я.

...Бедняга, пробираясь по коридорам, все сокрушался и поражался, что этаким образом он провел триста лет и как, должно быть, все наверху изменилось. Рип ван Винкль, понимаешь… В конце концов я даже одернул его и напомнил, что мы все еще не выбрались. Я не суеверный, но все же. Хотя как раз тут, где есть живой бог удачи, быть суеверным — самое то.

Наконец, мы вновь оказались в комнате с перекошенной люстрой, из задней части которой расходились три коридора. Плюсом долгой дороги стало то, что бородач проморгался — его привыкшие к темноте глаза снова видели здесь не хуже моих. И я остановил пленника, спешащего к выходу.

— Скажи, пожалуйста… А вот этот упырь, что приходил пить вашу кровь… в ту комнату, где висят крючья, он же откуда-то еще приходил? Где его спальное место? — Ибо тот зал, где я обнаружил бородатого пленника, все-таки не был, по моим ощущениям, сердцем данжена.

Инквизитор крякнул.

— Отставить метания, новобранец! Я твои мысли сейчас насквозь вижу! Думаешь, чем бы еще здесь разжиться? Это в тебе говорит искушение! Отринь его! Много хороших парней так и сгинули… Наша задача сейчас — унести ноги! Кхм… организованно отступить, я имел в виду. В целях передислокации.

NPC был прав, но… но ведь я шел сюда не за таким сомнительным, прямо скажем, трофеем, как бородатый фанатик трехсотлетней давности. Может быть, он потом крутой квест выдаст, конечно… Но меня — упыря, находящегося в логове другого упыря-босса, — интересовал лут. Лут на упыря, соответственно. Внутренний хомяк верещал и говорил, что больше такого шанса не будет. И что не может быть так, чтобы в таком роскошном данжене не нашлось ни единой шмотки, лишь пленник.

— Ты иди к выходу, — решил я. — На светлые камни не наступай, о веревки не запинайся — увидишь. И беги к своей хижине. Нашим расскажешь, где я. Скажи — либо вслед за тобой приду к хижине, либо улечу к Камню, они там знают.

— Бросить спасителя? — воскликнул мой спутник. — За кого ты меня принимаешь, бурсак?? Кодекс такого не допускает!

Та-а-ак... Я начинал понимать, какого паладина маминой подруги вытащил из клетки на свою голову. Настоящее ископаемое…

— Спорить мне некогда, скажу просто: это твой выбор, — я пожал плечами. — Тогда не мешай и не отставай.

Больше не слушая пленника, я осторожно направился исследовать средний проход, ведущий из залы с люстрой. Вроде бы коридоры такие же, только пошире, но… я сделал несколько шагов вбок, чтобы удостовериться… точно! Кровавой линии на полу здесь не было, хотя по всем законам евклидовой геометрии — полагалось быть. Три выхода из залы вели в три разных лабиринта. Это значило, что у оного могла быть какая-то своя фишка. И еще — я очень на это надеялся! — он мог оказаться поменьше.

...И я не ошибся. Почти сразу же мы уперлись в тупик: стержневой коридор здесь был перегорожен глухой плитой, возле которой недвусмысленно торчал из стены рычаг.

— Тяни! — приказал инквизитор, как будто без него было непонятно.

И я потянул. Рычаг поддался, и послышался скрежет: плита медленно ушла в стену. А потом скрежет раздался еще и сзади — только резкий! Подскочив, я волчком развернулся: путь назад был перегорожен. Снова бросился к рычагу — тщетно! Теперь мы могли двигаться только вперед.

“Срединный” лабиринт данжа, открывшийся за плитой, имел иную структуру: меньше длинных проходов, перекрестки на каждом шагу. Он был чем-то средним между, собственно, лабиринтом и залом с колоннами. И я как-то сразу вспомнил, что еще обязательно есть в подземелье, кроме ловушек и лута. Мобы. Нет, отнюдь не только финальный босс. Даже если последний взял и ушел… его гвардия тут.

Это было ясно по звукам, что исподволь начали вытеснять глухую подземельную тишину. Шуршание и попискивание. Я мысленно застонал. Захотел халявы, упырь? Не бывает так.

Повернулся к спутнику.

— Звать-то тебя как? Можешь чего-нибудь в плане магии? Там, кажись, пачка крыс впереди. Как минимум…

— Для тебя, новобранец, я великий магистр, — усмехнулся узник лабиринта. — Но можешь называть меня просто сир. Ну или ваша светлость герцог Форкон, если по дворянскому титулу. И не вздумай больше грубить! Первый раз я тебе простил как спасителю и новичку, не знающему, кого он встретил.

Я аж подавился язвительным комментарием, и, наверное, к лучшему. Если непись сейчас включит режим оскорбленного достоинства, союзника я потеряю.

— Оке-е-ей… — выдавил я. — В смысле, я вас услышал. Но нам нужно двигаться дальше, есть чё по заклинаниям… мессир? ...А вообще, ваши четки бы вам тут кстати пришлись, наверное! Только они у полудемона…

— Не знаю, о чем ты и при чем тут демоны, — нахмурился инквизитор, — но мои силы едва-едва начали восстанавливаться ...Крысы! Раньше я даже не заметил бы их: сгорели бы в ауре святости. А сейчас она будет ничтожно слабой… Спасибо тебе за урок смирения, о Мирт!

— Так, ауры отметаем. А если работать по одной крысе, а не по площади?

Его светлость ажно скривился, услыхав от меня предложение “паровозить” крыс, но упирая на смирение, я все-таки выяснил, что он готов пулять по противнику “Стрелой Света”, имеющей для бывшего пленника откат в несколько минут. Той самой, что впоследствии прокачивается в “Святую молнию”. Я понятия не имел, насколько крысы тут толстые, но урон у “стрелы” в исполнении бородача был приличным. По его словам. А еще, надо полагать, от нее (если я нахожусь поблизости) я тоже должен был получить урон Светом, ну а мой напарник — опять ослепнуть.

— А есть у тебя, новобранец, оружие, чтобы я его освятил? — с надеждой спросил инквизитор. — Я могу усилить урон от касания клинком! Особенно для всяческой нежити: полагаю, крысы-то тут непростые!

Я показал ему Коготь, но освящать, услыхав про “касание”, не дал. Еще не хватало, чтобы тот у меня самого начал жизнь отнимать. Впрочем, бородач и сам не остался в восторге от Когтя.

— Оружие воина Света — меч, а еще лучше — молот! — наставительно произнес он. — А не вот это вот… Стало быть, ты, используя светлую магию, сам же от нее и страдаешь?

— Естественно, — буркнул я.

Инквизитор покачал головой и пробурчал про себя что-то вроде “понаберут по объявлению на сельской площади”. Но потом внезапно хмыкнул и с интересом посмотрел на меня.

— Хотя… Ванесса Кроткая учит нас, что причинение себе страданий во имя благой цели есть благо. Не думал об этом, упырь?

— Нет, — односложно ответил я.

Когда философскую проблематику пытались ввести в стереотипнейшую онлайн-игру, это всегда виделось мне какой-то шляпой.

— А зря, — возвестил инквизитор. — Возможно, ты мог бы принять соответствующий обет во имя кого-то из Светлых — и превратить свое проклятие в источник силы.

Вот тут я навострил уши.

— В самом деле? А как это можно сделать?

— Впрочем, я не уверен, — тут же пошел на попятную инквизитор. Интерес на его заросшей физиономии сменился уже привычным сомнением в мой адрес. — Раньше я даже сказал бы, что это ересь, — причем сказал бы немедленно! Ведь передо мною упырь… Трехсотлетнее заключение повлияло на мой разум, определенно… Нужно будет провести цикл духовных упражнений…

Я вздохнул.

— Ладно… Ваша светлость, похоже, нам остается лишь просто идти вперед. Толкового плана мы не составим. Будем ориентироваться по обстоятельствам.

— А я говорил, что ты зря потакаешь соблазну, — встопорщил бороду инквизитор. — Но что толку теперь посыпать главу пеплом? Движемся дальше, во имя Светлых, с надеждой в сердце!

— Лучше бы за рычаг не торопил дергать, — проворчал я, подумав, что этот гроссмейстер, при всей нелепости своего поведения, неплохой мужик. Конструктивный.

Мы медленно двинулись вдоль колонн. Ага! Вскоре впереди обозначились очертания здоровенной — с дворнягу размером! — крысы, топтавшейся на очередном перекрестке. Дальше по коридору угадывались очертания еще парочки.

— Стой! — шепнул я. — Я сейчас попытаюсь ее подманить. Магию Света пока не используй, а то вся стая сбежится, — и, пройдя еще пару шагов вперед, я осторожно постучал по камню когтями. — Кыс-кыс!

Крыса негодующе пискнула и бросилась на меня — я немедленно отступил назад. Хвала Светлым! Другие крысы не “сагрились”.

...Я вот не знаю, как другие играют. Но лично для меня бить врукопашную крысу размером с собаку, находясь где-то в темной затхлой гробнице глубоко под землей, в компании мужика, который около трехсот лет не мылся, — так себе развлечение. Это на старых плоских экранах делать было прикольно, а вот с эффектом полного погружения… как по мне, есть способы намного приятней провести время.

Поэтому, стараясь не подпускать крысу, я плюнул. Лучше сам себе нанесу урон, чем она в руку вцепится.

...И промазал. Крыса ловко отпрыгнула в сторону от сгустка крови, который растекся по полу, и заверещала еще агрессивней. Но внезапно замолкла. Остановившись, она... шустро принялась слизывать кровь с каменных плит. А потом подняла хвост пистолетом и гарцующей походкой направилась прямо ко мне, но уже с совершенно иным выражением морды — радостным и приветственным.

— Тьфу! — воскликнул магистр. — Богомерзкая магия крови!

Но его плевок крысу совершенно не заинтересовал. Подбежав, она стала на задние лапы, поставив передние мне на штанину, и требовательно запищала. Я с трудом заставил себя стоять неподвижно.

— Еще хочешь?

— Пи-и-ип!

Над взъерошенной головой грызуна высветилось:

Крыса-прислужник, 4 ур.

Хотите напитать прислужника кровью?

Да/Нет

По совести говоря, я разделял мнение инквизитора. В баню такие механики да и таких персонажей… как я. Но выбирать мне не приходилось.

— У меня у самого мало! — предупредил я крысу. — Последний раз!

И аккуратно сплюнул в сторонку. Крыса, заставив меня шарахнуться, а инквизитора — воздеть угрожающе худые грязные руки, прыгнула и, клацнув пастью, на лету проглотила кровавый сгусток.

Вы применили умение “Плевок кровью”.

Вы получили урон: -2,6

“Плевок кровью”: +0,03.

Крыса-прислужник достигает 5 ур!

Хотите напитать прислужника кровью?

Да/Нет

— Пи-и-ип! — тварь снова требовательно таращилась на меня.

— Вот оно, значит, как… — пробормотал я. — Вас что тут, не кормят?

— Пи-и-ип! — завопила крыса, и усы ее затряслись. — Пи-и-ип!

Я готов был поклясться, что это значит “Кишки сводит, начальник!!” или что-то в таком духе. Затем, развернувшись, крыса скачками бросилась прочь. Мы с инквизитором смотрели друг на друга, как два дурака.

— Что это было? — вопросил я. — Ну кроме того, что богомерзкая магия крови, это я понял. Можете пояснить, ваша светлость?

— А что тут пояснять? — пробормотал бородач. — Странный ты упырь… Каждый молокосос в Ордене знает: ваше племя размножается не как люди. Семя у вас бесплодное, хотя девок портить иные горазды. Зато вливаете свою колдовскую кровь другим. Если разумномувлить — человеку ли, эльфу, гному, неважно, — тоже может упырем стать. Если животному — получит толику силы и разума, станет прислужником. А уж как это будет выглядеть — зависит от самого упыря, его способностей, крови, магии… У этого, здешнего, прислужников целый полк. Не только крысы, есть твари и покрупнее. У него ж сил немерено… с тобой не сравнить, — закончил он, снова смерив меня скептическим взглядом.

— У него тоже крысы вон на голодном пайке сидят… Слушай, а ты не мог… не могли вы, о ваша светлость, раньше мне про толпу прислужников рассказать?

— Я думал, ты знаешь, — инквизитор пожал плечами. — Ты ж сам упырь. А ты, выходит, совсем ничего не зная, сюда полез? Ну и...

— Светлым угодны порывы души, а не холодный расчет, — оборвал я его, прежде чем снова услышал бы о своей паладинской профнепригодности. — Теперь понятно. Только что с этим делать? Я так десяток крыс покормлю — и кончусь, не говоря уж о ком-то большем…

...Снова раздался писк. Крыс, отведавший моей кровушки, пятился из-за угла, волоча в зубах… двух крысят. За ним показалась еще одна крыса, поменьше — видимо, самка, тащившая еще одного детеныша, совсем мелкого, розового и голого.

— Твою мать, — беззвучно сказал я.

Инквизитор наблюдал за мною с иронией. А крысы обступили меня, и раздался настоящий писклявый хор. Снова вспомнилось про запертого кота. Уфф-ф… Я присел на корточки перед отцом семейства.

— Слушай, хвостатый. Мне моя кровь самому нужна! А у тебя, между прочим, написано, что ты мой прислужник. Только я тебе крови дал — а услужения с твоей стороны чего-то не вижу.

— Пи-и-ип! — ответил грызун, кося глазом на голодных потомков.

— Я эту твою ораву накормлю сейчас еще один раз, понял? А потом изволь мне прислуживать. Если поможешь — сочтемся, еще крови дам. Но потом, наверху. Проведи меня в главную комнату. Пип?

— Пи-ип!

Чувствуя себя пеликаном, который принес птенцам рыбки, я трижды активировал “Плевок кровью”, потеряв еще немного здоровья. Крысы кинулись на стекающие по стенке струйки, лакая их острыми язычками. Буэ!.. Но притом я заметил, что самка старалась не налегать на мое “угощение”, подталкивая вперед детенышей, а самец и вовсе не притронулся к ценному для мобов ресурсу: мне, мол, уже хватит, всё остальное — семье. Крысеныши апнули по два уровня каждый, а мелкий — аж три, став из нулевого третьим, разлепив глаза-бусины (один оказался черным, а второй — розовым) и покрывшись светлой шерсткой у нас на глазах. У инквизитора было странное выражение лица.

Насытившись, грызуны возбужденно завертелись вокруг меня, вереща. Но в их писке была система: вскоре родители, хоть и не без труда, запихали своих детенышей в какую-то нишу, видимо, втолковав им “ждать здесь”, а потом крыс с пронзительным писком помчался по коридору вперед, а крыска осталась с нами.

Добежав до парочки мобов, сидевших дальше по коридору, крыс сорвал их с этого места и увлек за собой. Отсюда было уже не видно, но слышно: писк стал еще более громким, разноголосым, к нему присоединился топот многочисленных лап. Потом еще! Одновременно с тем, как он рос, шум удалялся: собрав толпу мобов, крыс целенаправленно уводил их вглубь.

Мать семейства тоже коротко пискнула и побежала вперед, оглядываясь на нас: за мной, мол! И мы бросились вслед за ней.

Крыса передвигалась по коридорам стремительно, длинными уверенными прыжками, но путь выбирала неочевидный, сворачивая то влево, то вправо в самый неожиданный для меня момент. Зато на этой дороге действительно не было ни ловушек, ни других мобов. И вскоре перед нами открылась зала, явно бывшая конечным пунктом забега.

Глава 20. В сердце логова

В центре залы возвышался каменный постамент, на котором стоял… нет, не гроб. Больше всего эта штука напоминала… кокон какого-то насекомого. Или половину яйца… такого, знаете ли, инопланетного яйца, в котором живет очень паскудная тварь. Или полусгнивший капустный кочан с толстыми листьями в прожилках. Я осторожно приблизился и присмотрелся. Рваные края “листьев” медленно шевелились.

Кокон древнего упыря, 84 ур.

Не понял? Что значит “84 ур.”? Это уровень существа, которое из кокона выползло? Вряд ли… Выходит, сама эта штука имеет уровень? Интер-ресно…

Внезапно я обратил внимание, что под самим коконом валялось несколько зеленых “яиц” поменьше, более твердых и плотных на вид.

Спора кокона упыря, — сообщала система.

Класс предмета: очень редкий

Особое свойство: “Спи, моя радость, усни” (скрытое)

Не за таким ли добром я сюда и пришел?.. Но как мне-то это использовать?.. Ладно, прихвачу с собой, небось худа не будет. Подкатив Когтем самую твердую из этих горошин, я отправил “яйцо” в инвентарь. Остальные, мятые или треснутые, трогать категорически не хотелось, даже если это дорогостоящий лут. Все-таки с полным погружением играешь совершенно иначе, нежели просто в перчатках и шлеме...

Крыска, приведя нас сюда, метнулась в ближайший угол и там застыла, дрожа. Магистр у меня за спиной опять ворчал что-то про искушения. А я принялся методично осматривать залу.

Вместо дальней стены тут была балюстрада, за которой пол обрывался. Внизу, “этажом ниже”, располагался еще один зал — небольшой, однако же с кучей входов. Я смотрел на него как бы с балкона, и лестницы вниз не было. Что за планировка такая? Ладно, исследуем сначала наш уровень.

А у нас за постаментом стоял сундук: большой, крепкий, с резной узорчатой крышкой. Рядом с ним была свалена куча ржавого оружия и доспехов и... больше в верхнем зале ничего не было. Я повертел головой: может быть, какие-то тайники? Неочевидная ниша в стене или, наоборот, выступ, на котором под потолком примостился малозаметный эпический артефакт?.. Нет, ничего такого. Стало быть, главный куш находится в сундуке, или я ничего не понимаю в игровой логике. И сундук, должно быть, не так просто открыть.

Пока я все это обдумывал, инквизитор ничтоже сумняшеся кинулся к куче ржавого барахла и с удовлетворенным возгласом потянул оттуда длинный, обломанный на конце клинок.

— Оружие! Как же рука соскучилась по рукояти меча, клянусь Миртом! Владелец сего пал от клыков мерзкого кровососа, но старый добрый клинок еще послужит воину Света!

— Ты лучше проверь, нету ли там отмычек… — пробормотал я, кружа вокруг сундука.

— Мирт указал тебе, юноша, что стремиться сюда было ошибкой, — паладин ткнул клинком в сторону мерзкого шевелящегося кокона. — Оставь сундук, наверняка замок там с ловушкой. Нам достался славный клинок — теперь пойдем, не испытывай больше судьбу.

— Ты это называешь славным клинком? — хмыкнул я и подошел, чтобы самому покопаться в куче. А вдруг?

Осколок черного меча погибшего рыцаря

Урон: 2,7—44

Класс предмета: редкий

Качество предмета: отличное

Прочность: 67 %

Так было написано над находкой моего спутника. Надо же, редкий… А еще интересно, что система называет сломанный меч “осколком”, но не считает, собственно, сломанным, то есть его можно использовать. А ну-ка… Я нагнулся над кучей.

Но в свалке покореженных элементов доспехов, треснувших щитов, ржавых наконечников копий и прочего барахла больше не было ничего интересного. Металлолом как он есть. Я пнул кучу ногой, и…

Вы нанесли себе мелкий порез!

Вы получили урон: -1,03.

Вы получили негативный эффект “Легкое кровотечение” (-0,01 Здоровье / 3 сек. / 5 мин.).

Вы заразились болезнью: Ржавчатая лихорадка. Вы получили постоянный негативный эффект (Здоровье: -2, Выносливость: -3).

Перед глазами поплыли круги, и я ухватился за стенку. Ёшкин кот!.. Здоровья и так с гулькин нос осталось с этими крысами. А из груды ржавого лома вылетела и покатилась, позвякивая, какая-то непрезентабельная штуковина, напоминающая то ли волчок, то ли спиннер.

Инквизитор, покосившись на нее, помянул демонов и отскочил в сторону, чтобы не зацепить.

— Что это? — я дохромал до штуковины и наклонился над ней.

Гномон недоброго часа

Класс предмета: уникальный

Прочность: нуждается в починке

Особое свойство: скрыто, неактивно до починки

— Не знаю что, а только зловредными чарами за лигу несет, — хмуро пояснил мой спутник. — Не трогай это, бурсак.

— Угу.

Не прикасаясь, я внимательно рассматривал безделушку. Что такое гномон, черт подери? Что-то гномское?? По краям “волчка” шли непонятные символы, и среди них… и среди них я узрел точно такой же профиль, как на счастливой монетке. Только развернутый в обратную сторону. Ух!

Руки зудели схватить вещицу и запихать в сумку: вдруг она тоже как-то связана с квестом Грима? Явится же он ко мне в конце концов — и объяснит, что это.

С другой стороны, скрытые свойства, упоминание “недоброго часа” и порезанный палец на ноге подтверждали опасения инквизитора. ...Ай, ну я зачем сюда пришел — за лутом или за страхами? Я протянул руку.

— Стой! — инквизитор смотрел на меня с крайним неодобрением, нехорошо этак взяв на отлет свой обломок меча. — Уверен, что хочешь взять это?

— Уверен! — ответил я, прикидывая, куда и как лучше бить фанатика после ослепления “Вспышкой”.

— Ладно…

Герцог взмахнул обломком и… откромсал от своего ветхой одежки приличный кусок — размером с большой носовой платок.

— Сюда заверни… И ту дрянь зеленую, — он кивнул на пульсирующий кокон, — тоже.

Лоскут одеяния отшельника

Класс предмета: довольно редкий

Прочность: 8 %

Особое свойство: “Бережение от нечисти и напасти” (скрытое)

Круто! Мозг тут же произвел циничный расчет: сколько еще таких лоскутов можно заполучить, если раздеть бородача догола. Я непроизвольно окинул фигуру бывшего пленника взглядом (тот явно все понял и сморщился, но ничего не сказал).

Зато я, устыдившись, искренне поблагодарил… непися. Герцог величаво кивнул, “гномон”, чем бы тот ни был, отправился в инвентарь, а я продолжил оглядываться.

Так, а это что еще на полу серебрится? Я присмотрелся и вздрогнул. Кровь! Моя кровь! С самим дебафом “кровотечение” сейчас ничего не поделаешь, но такие следы — не то, что я хотел бы оставить в логове могущественного упыря, которое перед тем обчистил. Я натравил крыску на пятна, чтобы уничтожить улики, а сам снова бросился к куче хлама. Где-то тут торчала подметка… Ага! Из-под ржавых доспехов (класс предмета — обычный, прочность — почти на нуле) я извлек пару кожаных пыльных сапог — целых, но как будто окаменевших от времени.

Сапоги мертвеца

Класс предмета: редкий

Прочность: 87 %

Особое свойство: скрыто

Ну офигеть, везет мне на скрытые свойства! Ладно, деваться некуда… я сунул ноги в широкие голенища. Интересно, мозоли игрой предусмотрены? К таким сапогам даже и не носки нужны, а именно что портянки. Помнится, в детстве ездил с отцом в деревню к какой-то там родственнице — у нее в сенях точно такая же обувь стояла, один в один. Не удивлюсь, если тоже с мертвеца.

Между тем сапоги пришлись по размеру. Никаких дебафов… и свойства открыться мне не спешили. Ладно, времени нет, дальше! Я поворошил кучу, чтобы удостовериться, что там больше ничего “редкого” не осталось. Итак, вернемся к нашему сундуку.

...Просто так он, конечно, не открывался. Вооружившись обломком стрелы, я потыкал сундук в разных местах, ища потайные кнопки и ожидая, что выскочит какой-нибудь отравленный шип. Нет, ничего.

Беда была в том, что скважины тоже не наблюдалось… так что я пригляделся к крышке. Резные узоры располагались несимметрично, никакой закономерности не просматривалось. То ли абстрактный орнамент, то ли неумелый растительный… В центре вырезан не то цветок, не то каракатица, не то взрыв сверхновой. Лепестки-щупальца расползаются в разные стороны, истончаясь к краям. Ничего не понимаю…

Меж тем время шло. Инквизитор маялся, поторапливая меня все сильнее:

— Пропадем, бурсак! Чую, утекает время — вернется хозяин!

— Что ты там можешь чувствовать — триста лет сидел в темноте… — буркнул я, хотя часы, имевшиеся в меню, подтверждали правоту моего спутника.

И в этот момент осознал, что меня беспокоит. Шум!

...В отличие от первого лабиринта, где я нашел пленника, этот, второй, был с самого начала наполнен звуками. Это был шорох крысиных лап, писки, отдаленный рык; а когда крыс — глава семейства собрал огромную пачку мобов и повел их куда-то вглубь, прибавилось множество других звуков. Этот шум никогда полностью не исчезал — но вот сейчас приближался и рос! Наша крыска тоже стала на задние лапки, нюхая воздух и тревожно пища. Но бросилась она не к проему, через который мы попали сюда, а к балюстраде. Шум доносился оттуда, снизу.

Подскочив к краю баллюстрады, я увидел, как нижний зал наполняется мобами. О, тут и впрямь были не только крысы! Я увидел и их, и орду летучих мышей (к счастью, не обративших пока внимания на нас), и каких-то чудовищных раздутых кротов с бельмами… Вслед за кротами из одного из проходов потекли кольца то ли змеи, то ли червя размером с добрую анаконду, а из другого прохода выдвинулась… медведка! Точно, медведка! Только величиной с дога… Да уж, традиционным путем я бы этот данж не прошел.

Всю эту ораву привел за собой бедный крыс, получивший от меня шестой уровень. Он мчался впереди них, вереща на максимальной громкости. Первым заскочив в зал, крыс заметался, решая, куда бежать дальше… но не нашел выхода. Из всех проходов перли возбужденные монстры.

Крыс отступил к самой дальней стене — как раз напротив той балюстрады, у которой мы наблюдали за происходящим. Писк его стал как будто бы извиняющимся и неуверенным. Мол, простите, братцы, напутал…

Орава мобов ответила гневными, возмущенными звуками. Тут были и шипение, и ворчание, похожее больше на рев, и скрежет клыков и надкрылий. Было ясно, что они сейчас на него бросятся. Крыска, прижавшаяся к моей ноге, в ужасе запищала. И тогда я, конечно же, сделал глупость.

— Беги, Хвост! — крикнул я, одновременно дав крысюку и команду, и имя. И плюнул вниз. Несколько раз и прицельно, как в детстве — с балкона. Только кровью.

Синхронно обернувшиеся на мой крик мобы успели еще раз издать каждый свой боевой клич — теперь уже в мой адрес. Я прямо почувствовал, как стягиваю на себя агро — как в подворотню к гопникам зашел.

...А потом у них все сломалось. Одна из крыс прыгнула, как это делал и Хвост, попытавшись изловить мой плевок на лету. Но вниз, на кровяной сгусток, спикировала и летучая мышь. Они вцепились друг другу в морды и покатились по полу — под ноги толстым кротам (если, конечно, эти чудовищные ковши можно назвать ногами). Крот, бывший порасторопнее, сунулся, чтобы сожрать обеих, но на него уже накатывала волна грызунов, желавших не то заступиться за члена стаи, не то так же впиться в кровавую шерсть.

Другой плевок попал на спину медведке. Тварь возмущенно застрекотала, когда на нее бросилась толпа крыс, и мощными лапами принялась их расшвыривать. Но сверху уже атаковал червь.

Еще один — погуще — плевок долетел до стены и потек по ней. Туда с визгом, врезаясь друг в друга и падая вниз, в самую свалку, кинулись летучие мыши.

Короче, внизу началась бойня. Надо было убираться отсюда… Развернувшись, я стремительно направился к выходу, но… не удержался и все же свернул к проклятому сундуку. Последний раз попробовать. Ну как, как он открывается??

— Хватит, бурсак! — возмущенно пролаял инквизитор, уже стоящий с крыской в проеме. — Плюнь на него! Уносим ноги!

Я, с досадой махнув рукой, шагнул к ним… и осознал разгадку. Растительный орнамент, как же!

— Мужик, ты гений! — крикнул я и последовал совету магистра. То есть плюнул на крышку чертова сундука, конечно. Выносливость провалилась в ноль.

Узор вспыхнул! Ручейки крови с шипением и спецэффектами разбежались по крышке, заполняя резные канавки и заставляя сундук красиво мерцать. И крышка распахнулась сама собой.

Внутри лежал ровно один предмет — толстенная старинная книга. С обложкой, обитой железными уголками, цепочкой с замком и всеми прочими атрибутами богохульного гримуара. Разве что страшной рожи на обложке у нее не было — вместо этого на бордовом бархате красовалась белая роза. Буквы на обложке гласили: “Алхимия крови”. Не тратя времени, я схватил книжку.

— Ходу, ребята!

Хекнув, уже стоящий у выхода инквизитор метнул копье, раскопанное им в куче хлама, прямо в центр колышущегося кокона. Еще, судя по сиянию, и освятить успел! Раздался чмок, мясистые лепестки вздрогнули — и “яйцо” скрутилось в некотором подобии конвульсии.

А мы побежали. Ну как побежали… я, скорее, поковылял. Перед глазами мутилось, несколько раз я едва не грохнулся. Недавний пленник теперь выглядел гораздо бодрее меня. К чести магистра, он, посекундно кляня “тепершение наборы”, помогал мне, подставив плечо и буквально таща меня за стремительной крыской. Доплевался…

Мы проделали около половины пути назад, когда крыска остановилась. В ее писке я вновь услышал ужас и панику. Она обернулась ко мне, глаза были как две пуговицы.

...А потом увидел то же, что и она. Перед внутренним взором сама собой появилась картинка — мутная, с какого-то странного ракурса, снизу! — а вместе с этой картинкой накатил жуткий страх. Хотелось забиться в угол и там скулить! Потому что родителей не было, а был ОН! Хозяин! И Хозяин был недоволен!!

Невольно вскрикнув, я прижался спиной к стене. ...Эй, да что происходит-то? Надо мной возвышался чудовищный силуэт — треугольный, высокий, ломаный, страшный! И он протянул длинную-длинную руку с изогнутыми когтями — огромными! жуткими! — чтобы схватить меня! ...И схватил.

Глаза Хозяина полыхали, как два огня: он хотел знать, что творится! Почему его стадо взбесилось и передралось? Почему крыс нет на своих постах, и все находятся в самом глубоком зале?? ...И он узнал. Увидел моими глазами, как сюда проник странный чужак, накормивший нас. ...И пришел в ярость! ...Все, сейчас — смерть. Остается лишь замереть в бессильном последнем ужасе, в когтях… Папа!!

Я услышал яростный боевой визг. Узнаваемо папин, что бы это ни значило. ...Полетел вниз из смертельной когтистой хватки и шлепнулся на каменный пол. Юркнул в укрытие. ...Трансляция прервалась.

Гос-с-споди… Я затряс головой, пытаясь исторгнуть оттуда чересчур яркие образы. Так-то все ясно: мы дождались. Местный босс учуял, что с его мобами что-то не то, и вернулся… Интересно, дверь он закрыл?? Вряд ли, ведь две луны еще светят, ночь не кончилась, судя по игровым часам… Шествуя по главному коридору, он наткнулся на трех крысенышей, оставленных там сидеть… И, очевидно, у “накормленного” кровью упыря моба появляется что-то вроде телепатической связи с “кормильцем”. И как же это ярко и жутко! Система уже не просто пугает картинками, пусть и в 3D, а лезет мне прямо в мозг!

На визг папы-крыса, еще звучащий в моих ушах, наложился другой. Мама-крыска, не обращая больше на нас никакого внимания, стремительно ринулась по коридору — спасать детенышей!

— За ней! — рявкнул магистр, рывком за шиворот разворачивая меня в нужную сторону. — Марш-бросок, салага! А ну, хватит сопли жевать! Неси задницу куда положено!

И он треснул меня своим “осколком меча” поперек спины. Плашмя, но от всей души.

Слитая в ноль выносливость подскочила на несколько пунктов.

На вас наложили эффект “Приказ старшего” (использовано умение “Командирский голос”).

Выносливость: +3-5, Здоровье: +2, Интеллект: -6, Удача: +2 / 10 мин.

Ничего себе!

— Ты где раньше был со своим командирским голосом? — пропыхтел я на бегу.

— Без благородного оружия я не мог отдавать приказы! — заявил магистр. — Права такого не чувствовал!

...Вскоре стало понятно, что теперь крыска ведет нас кратчайшим путем, а вовсе не безопасным. Лопались тросы, свистели дротики, поперек коридора падали ржавые лезвия, на пути открывались ямы. Крыска прыжком преодолевала их, подныривала под гильотины, кубарем прокатывалась через зоны обстрела, практически не замедляясь. Мы неслись следом.

— Не дрейфь, сопляк! — рявкнул инквизитор, еще на три пункта уменьшив мой интеллект и на два увеличив удачу. — И не останавливаться!

Когда, предусмотрительно приотстав, мы наконец вывернули в тот коридор, где оставили крысиных детенышей, мы увидели очередное мерзкое зрелище, созданное больной фантазией игроделов.

...Я помню, в отцовской библиотеке была куча книжек, созданных еще до распространения 6G, но описывающих игры наподобие “Терры”. Я, читая их, всегда удивлялся: неужто авторы не могли понять, что всякий кровавый трэш, хтонь и жесть, если это не в виде плоских картинок, а вокруг тебя, в реалистичном 3D нон-стоп, что все это просто корежит психику?.. Ан нет, разработчики и в реальности полагали, что это круто. Сами-то вы гуляли по своим лабиринтам?..

Посреди коридора лежали несколько выпитых упырем тушек крыс: отец семейства, которому я успел дать имя, и двое старших крысят. Выглядели они… они выглядели, как бумажный стакан из под кофе, который ты, будучи в плохом настроении, резко смял после употребления напитка. Я вспомнил условную и безобидную по сравнению с этим зрелищем “разделку” медвежьей туши и сделал мысленную заметку: уровень натурализма в игре может быть очень разным. Возможно, связано это с участием (вернее, наоборот, неучастием) игроков в сцене. Может, со временем, проведенным внутри игры. А может быть, просто-напросто с ее размерами: если базовые взаимодействия анимировались “прилично”, то в таких вот глухих инстансах, нарисованных черт знает когда черт знает кем, можно было наткнуться на настоящее гуро. Учтем…

Я, напрягая “ночное зрение”, осмотрел пол. По следам в пыли и крови выходило, что босс, казнив предавших его мобов, двинулся дальше вглубь лабиринта, чтобы навести порядок во взбесившемся стаде. Логично… Стало быть, путь к выходу свободен — пора бежать!

Между тем крыска, не обращая внимания на трупики и на кровь, суетилась у какой-то дырки в полу. Она пищала, тревожно, но тихо, призывно, и из дырки в какой-то момент показался еще один осторожный, пугливый нос. Крыска схватила явившегося за шкварник и выволокла из дырки наружу. Это был младший: третий, самый мелкий крысенок, который меньше часа назад вообще был еще розовым и, может быть, даже слепым. Я как-то сразу уверился, что это именно тот крысеныш, трансляцию чьего восприятия я “принял”. Стало быть, крыс-отец все-таки спас его… хотя бы его.

Нужно было бежать, а я медлил. И мама-крыска, подтащив к моим “сапогам мертвеца” везучего мелкого, разжала зубы и положила крысенка у моих ног. А потом, вскинув морду… взмолилась. По другому интерпретировать этот писк было нельзя. Забери, мол! ...Спаси!!

— Бурсак! Времени нет на это! Бежим! — рявкнул магистр.

И он был прав.

Я, подняв с пола крысеныша, сунул того в сумку. Крыска пискнула благодарно… и не оборачиваясь, стрелой бросилась по коридору с боевым кличем. Вглубь лабиринта. Навстречу… возвращавшемуся сюда Хозяину. Задержать его.

— Еще как бежим!

Мы снова рванули. Впереди — относительно безопасный, понятный прямой коридор; потом будет комната с перекошенной люстрой, ну и финальный отрезок — до самых дверей в овраг.

...И мы не успеем. Я знал это точно, потому что, высматривая, куда бы поставить ногу и прикидывая, сколько еще осталось, видел глазами крыски, что происходит за нашими спинами. Не хотел видеть, однако и отключиться не мог. Малой, что сидел у меня в сумке, видел тоже, и пищал оттуда в ужасе.

Преследователь был уже рядом. Он был чудовищно быстр. Он, собственно, и был чудовищем. Вцепившаяся друг другу в морды гвардия упыря давно уже была рознята, выстроена и пущена за нами в погоню. Бежали крысы, ползли кроты и тащились черви. Но сам повелитель этого отвратительного зверинца легко обогнал их всех.

Крыска перехватила его в двух шагах от той точки, где мы подобрали мелкого. Напрыгнула, попыталась сбить с толку, направить на другой путь… тщетно. Она дала нам десять-двадцать секунд, а потом погибла. И это время ничего не изменит.

На бегу я прокручивал все это в голове: прав был мой спутник, нужно было линять быстрее, а не рыться в трофеях! Толку с них теперь, если я застряну на острове! ...И когда мы пулей вылетели в ту залу, где висела люстра, я бросился не к тому проходу, по которому я пришел, а к четвертому. Еще неизведанному. Да, это было… неожиданное решение. Возможно, причиной ему стало якобы снижение интеллекта. А возможно — увеличение удачи. Так или иначе…

— Эй! — рявкнул я его светлости. — По прямой бежать бесполезно — догонит. Сюда! Попытаем счастья!

— Куда, дурья твоя башка, салага?! — возопил магистр.

— Да сюда же! — я рукой ткнул в четвертый проход.

— Куда?! В стену??

Я бросился в избранном направлении и, обернувшись, увидел, как челюсть инквизитора отвисает. Он не видит этот проход, что ли?.. Сделав пару шагов назад, я схватил бородача за руку и потянул за собой.

А потом в зале возник наш преследователь.

...Нет, это, конечно, был не такой зловещий, огромный, воплощающий собой чистый ужас гигант, каким его видел крысеныш. Внешний вид босса был предсказуем — та же Ламиа выглядела куда как круче, потому что оригинальней.

В зал скользнул упырь, похожий на меня самого: серокожий, ушастый, костистый. Но… двигался он так, что мгновенно понятно было: от этой твари лучше бежать. Вот прямо сейчас.

Упырь охотился. Шел по следу уверенно, предвкушая и сытный ужин, и игру с жертвой. Загонял дичь. Движения босса были уверенными, стремительными и хищными. И притом немного… нечеловеческими. Лицо, будь оно чьим-то реальным лицом или художественной фантазией, выражало самые стремные страхи жертвы. Лицо садиста, где нужные мимические подробности выкручены на максималку, что придает ему вид абсолютно жуткий. Такими рисуют демонов или джокеров: опять же, увидеть на экране прикольно, но лично встретить в замкнутом помещении — нет, спасибо. Ну и детали, куда же без них, прибавляющие криповому силуэту той тошнотворности, от которой не абстрагироваться.

Грубые когти — не звериные и не человеческие. Воспаленные веки. На месте носа — фигня как у летучей мыши, тоже напоминающая больше всего воспаленную рану. Кривой рот, какого у людей не бывает, с торчащими игольчатыми клыками. В реальной жизни он бы являлся уродством, не позволяющим человеку полноценно питаться. Тут — смотрелся, как четкое указание, что эта пасть может растягиваться самым неестественным образом. Кожа — будто резиновая, на вид прочнее моих доспехов.

Но главное — это слитное, перетекающее движение, какое-то волчье.

Упырь был рослым, намного крупнее меня. На плечах его красовалась бордовая хламида с кистями. А над плешивой макушкой, заметно вытянутой назад, висела надпись:

Древний упырь, 300 ур.

О-фи-геть.

Застыв на мгновение посреди зала, монстр повернулся к нам. Инквизитор, я это почувствовал, уже готов был шагнуть вперед и попытаться "продать свою жизнь подороже", но я удержал его за руку.

...Упырь нас не видел. Охотничий пыл угас, в воспаленных глазах читалась растерянность. Он втянул воздух той штукой, которая была у него вместо носа, бросился в нашу сторону… и уперся в стену. Ощупал ее: для нас это выглядело так, будто монстр щупает прозрачный экран. Даже поковырял когтем.

Затем издал разочарованный рык и… бросился по направлению из своего логова. Наружу! Мы с инквизитором медленно, осторожно переглянулись.

— Это как понимать? — шепотом произнес магистр. — В логове у кровососа не все пути для него открыты? Ты, стало быть, видишь дверь, а я… с этим вот — не вижу? Что за чара?

— Неисповедимы пути Спящих, — прошептал я ему в ответ. — Такая чара, есть у меня подозрение, зовется “баг”. Или нет.

— “Баг”... Не знаю такого, — вынес вердикт бородач. — Новомодные штучки. А что это такие за Спящие, которых ты поминаешь все время?

Я едва не закашлялся.

— Ты не знаешь??

— Ты, может, запамятовал, семинарист, — раздраженно воскликнул магистр, — меня триста лет наверху не было. Вот выберемся отсюда — ты мне расскажешь про все ваши новости, ну а я… я тебе покажу, как раньше-то Рыцарей Света учили. Как оно положено, по Уставу!

Обалдеть… Значит, этот искин не знает про Спящих, потому что, согласно лору игры, мы здесь появились не так давно… Те игроки, что играли в эпоху первотворения — не в счет, тогда еще и легенды о Спящих не было. А когда игра из “инди” стала превращаться в крупный корпоративный проект, то с одним из первых больших обновлений ввели четкую хронологию и новый отсчет.

— Да, — пробормотал я. — Давай это всё, когда выберемся… Ладно, пошли, надо же теперь посмотреть, что тут есть.

...А тут ничего и не было. Лабиринт, видневшийся в левом проеме, оказался иллюзией. Свернув два раза, мы немедля уперлись в глухой тупик. Было сразу понятно, что это не игровой тупик с тайниками и потайном дверью, а просто аппендикс, путь в никуда, халтура дизайнера. Ни трещинок, ни каменной крошки, не считая пары осколков. Лишь идентичные грязные кирпичи, создающие впечатление стерильности. В игровом плане, конечно. Похоже, весь этот закуток — действительно просто баг.

— Что ж, пойдемте, магистр. Попытаемся выйти обратно через невидимый вам проход.

— Пыхни, — сказал инквизитор.

— Что?..

— Бестолочь. Сотвори “Вспышку”, бурсак! Я глаза закрою.

— Зачем?..

— Во-первых, затем, студент, что если хочешь чего-либо наилучшим образом спрятать, прячь сразу на видном месте. И хоть сыскное дело вам будут преподавать только на третьем курсе, уж эту-то аксиому в мое время знал распоследний кадет.

— То-то ты последний алтарь столько лет искал, — хмыкнул я.

— А во-вторых, — невозмутимо продолжил магистр, — поскольку здесь на камне царапины, складывающиеся в письмена.

Он стоял у глухой стены коридора, прикасаясь рукой к центральному кирпичу.

— Ну-ка… — я оттеснил инквизитора и зашарил по стенке сам. Кажется, что-то есть… Но, видимо, чувствительность моих пальцев уступала осязанию герцога, просидевшего триста лет в темноте.

— Твори вспышку! — ругнулся на меня бородач. — Боги дали тебе сие заклинание не зря! То главное орудие и оружие воина Света! В любой непонятной ситуации — твори вспышку!

Я аж хрюкнул от таких нравоучений, но тут же подумал, что ведь старый паладин прав. “Вспышка” и выручала меня в основном на острове. Оценил столбик здоровья: ну… переживу один раз.

— Ладно. Закрой глаза!

...Мягкий свет озарил грязный тупик подземелья. Кожу ожгло кипятком. А я, не обращая внимания, впился глазами в кривые паутинные буквы, начертанные как попало латиницей: “The medium is”.

Э-э… Я сполз спиной по стене на корточки и схватился руками за голову. Что-то брезжило! Я почти понимал отгадку...

— Что, что там написано? — вцепился в меня бородач. Я ответил ему механически, продолжая просеивать зыбкие ассоциации с лаконичным посланием. С этим… посланием…

— Медиум, понятно, — тот, кто говорит с духами, — рассудил инквизитор. — Занятие богохульное и запрещенное. А что значит ”зе”? А “ис”?

— Значит, ты русский искин. Не англофицированный, — сказал я, не заботясь, поймет ли меня NPC. — Что очень странно, но сейчас не об этом. Это другой язык, не латынь. Медиум — это не тот, кто говорит с духами. Это...

Блин, да что ж я английский-то так плохо учил?.. Ну? Усилие! ...И, будто снова сверкнула вспышка, я вспомнил. Понял. Я это читал.

Вытягивая воспоминание за хвост, я нащупал ладонью кирпичный осколок. Распрямился и дописал на стене: “the message”. Надеюсь, что без ошибки.

— Духи здесь ни при чем, — пояснил я озадаченному инквизитору — Другая, сильная чара, отец! Называется “культурология”.

...И чародейство сработало. Да так, что челюсть отвисла не только у инквизитора, но и у меня. Причем у меня — ниже.

Глава 21. Не может быть

В стене появилась дверь. Дверь, которой здесь места не было. Обитая драным, обшарпанным дерматином, с мутным глазком, облезлой ручкой из пластика, когда-то крашенной бронзовой краской, и типовым номерком с числом “22”, это была дверь из того мира. И перед ней лежал вытертый резиновый коврик.

— Проход-то как будто к ведьме в халупу… — пробормотал мой спутник.

Я взялся за ручку… Заперто… Заглянул под коврик, и, конечно, нашел там ключ. Родной до боли, штампованный, совершенно не фэнтезийный. Ключ, конечно же, подошел. И мы вошли, причем я заставил гроссмейстера вытереть ноги.

За дверью была прихожая, оклеенная чудовищными “бабушкиными” обоями, с зеркалом, настенной вешалкой, где висели драповые пальто, и уже тканевым ковриком, лежащим поверх линолеума. Самого дешевого, “под паркет”. На зеркале висела черная пластиковая ложка для обуви, с головой коня. Я разулся.

...Квартира была однокомнатной. Все, абсолютно все, что мы могли в ней найти, кричало о том, что это квартира из моего детства. Нет, не моего лично. Но… тяжеловесный полированный раскладной стол, деревянные стулья, обитые красной шерстяной тканью, еще одно зеркало — огромное, с тумбочкой и тремя створками, ковры, шкаф, вызывающий почему-то в памяти слово “славянский”, люстра с висюльками… Я, наверное, никогда и не видел квартир, в которых было бы собрано столько примет давно ушедшего времени разом. И в то же время каждая из деталей была мне знакома, каждая попадалось когда-то, в детстве, и где-то — может быть, не в квартире родителей; может быть, у друзей или где-то еще…

Хвостик сначала высунул из сумки подвижный розовый нос, понюхал воздух и тут же бескомпромиссно вывалился на вытертый ковер. И метнулся в кухню.

Спохватившись, я вежливо осведомился, можно ли нам войти. Для проформы — в квартире явно никого не было. Потом бросился и раздернул шторы.

За окном был двор, занесенный снегом. Качели, горка, одинокий фонарь. Машина — какая-то очень древняя, сейчас таких угловатых кузовов не найти. Да и сама машина всего одна... Сумерки и безлюдно. На открытом балконе стоял деревянный ларь, была натянута бельевая веревка с прищепками, и висела кормушка для птиц, сделанная из пакета для молока.

...Но ни балконная дверь, ни окна не открывались. Шпингалеты, густо покрашенные облупившейся белой краской, как полагается, были холодными и металлическими на ощупь, стекла — тоже вполне “стеклянными”, но… ни на миллиметр подвинуть защелку, ни почувствовать подвижность стекла я не смог. Даже в том месте, где была трещина, заклеенная изолентой. Бьюсь об заклад, местные стекла не бьются... ну и ладно, не будем чинить здесь разгром.

Заглянул в кухню и ванную комнату. Кафель, клеенки… все ожидаемо. Одинокая зубная щетка в стакане — розовая. На кухне магистр крутил вентили старой плиты и сосредоточенно нюхал газ, а крысеныш шуршал под мойкой, где полагается быть мусорному ведру. Я запретил инквизитору трогать краны, вытащил Хвостика из ведра (к счастью, пустого, внутри выложенного газетой), а потом хлопнул себя по лбу. До сих пор пользуюсь ночным зрением!

— Зажмурься, — велел я спутнику и включил свет. Тот разразился сначала проклятиями, а потом раскаянием. — Привыкай.

Включился и загудел холодильник. Так-так-так...

— Пельмени будешь? — спросил я у его светлости, заглянув в морозилку.

— Что??

— Значит, будешь.

Итак, тут были и свет, и газ, в кранах была вода, а в батареях — тепло. Да что ж это за место такое?! Если просто пасхалка, то слишком уж неуместная. Хотя… Неуместной она являлась сейчас — после перезапуска “Терры”. В эпоху первотворения в игру могли запускать и куда более странные локи.

Инквизитор, убравшись из освещенной кухни в полутемную залу, начал требовать, чтобы мы покинули “ведьмину хижину” как можно скорей, пока не пришла хозяйка. Не отвлекаясь ни на какие "пельмени".

...Однако я понимал, что никто сюда не придет. Хозяйка — а здесь все неуловимым образом намекало именно на женскую руку — не появится совершенно точно… Прийти может только тот, кто в память об этой нам неизвестной хозяйке любовно нарисовал всю локацию. О бабушке… или, скорее, даже прабабушке. Но и он — вряд ли.

Потом магистр нашел книги в шкафу и замолк. Выхватывая тома, он пролистывал их один за другим, бормоча себе что-то под нос. Я прислушался: бородач проговаривал краткое содержание книг.

— Тысяча четыреста восемнадцать дней… Геленджик… Начальник политотдела… Именины фюрера…

— Вы что читаете, э… ваша светлость? — поразился я.

— Неправда, друг не умирает. Лишь рядом быть перестает, — продекламировал магистр, глядя куда-то сквозь меня.

И следом, механическим голосом:

— Активировать новые блоки данных сразу после первичного семантического анализа.

Я осторожно шагнул к нему и приподнял обложку, чтобы увидеть. Это была “Малая Земля” Брежнева.

NPC, по-прежнему глядя стеклянным взглядом, вцепился в книгу, как клещ.

— Операцию “Кримгильда” заменить “Брунгильдой”!.. — воскликнул он. — Торпедный удар по береговым укреплениям — неожиданное решение.

Я отступил: похоже было, что мой спутник стал немного неадекватен. И готов защищать свое право на чтение силой.

— Коммунистические идеи всесильны. Интеграция смыслового модуля… успешно. — Он захлопнул книгу и схватил с полки следующую. Это была “Анжелика и султан”.

Я, чертыхаясь, осмотрел книжные полки и пододвинул бородачу серию, мне известную: “Мир приключений” в мягкой обложке. У отца тоже такая была, от его родителей. Он ее все хотел выкинуть, но не решался. Пару книг даже я прочел.

— Вот это вот полистай…

А сам снова торопливо обвел взглядом комнату. Что я тут должен найти? Где??

...Да вот же. Ну и дурак ты, Леха, прав его светлость. Сыскное дело — это явно не про тебя.

На комоде с трехстворчатым зеркалом — ха, вспомнил, это "трельяж"! — стоял телефон. Я такие видел только в старом кино — поэтому не обратил на него внимания. Красный, с трубкой на витом проводе и с крутящимся диском, пожелтевшим от времени. Выдохнув от волнения, я схватил трубку… гудки. Долгие. А… куда мне звонить?

Над телефоном к обоям была пришпилена четвертинка тетрадного листа в клетку. На нем фломастером выведено: “Справочная — 09”. Ну-ка… Я зацепил когтем диск и дважды крутнул его, каждый раз завороженно наблюдая, как он со стрекотом едет обратно. Н-да, не смартфон ни разу.

— Алло… я вас слушаю! — в голосе девушки на том конце провода слышалось изумление.

Я впал в ступор. Нет, правда, что говорить? Что я — упырь из мира “Фан-Терры”?

— Девушка! — заорал я, прикрывая трубку ладонью, чтобы туда не лилось бормотание инквизитора. — Здравствуйте! А… куда я попал?

И добавил непонятно зачем, от смущения и паники:

— Как вас зовут?

— Мое имя Алина, — ответил растерянный, но знакомый голос. — Дежурный бот ООО “Трезубец”. Вы активировали секретный протокол… минутку, я получаю инструкции… Алексей Константинович, данные голосового анализа говорят мне, что это вы… Это вы??

— Да, Алина, — хрипло ответил я. — Здравствуй, это я.

...И тут же закричал в трубку:

— Алина! У меня есть очень, очень важное поручение! Я в виртуальной реальности в вашей капсуле, а у меня в закрытой квартире остался кот! Алина, срочно нужно позвонить моей знакомой с ключами, чтобы она пришла и забрала животное! Алина! Ты сможешь помочь?

— Да… конечно… — произнесла она медленно и растерянно. — Минутку… Алексей, я должна действовать по инструкции… я не могу действовать против инструкции…

— Да к черту инструкции! Жизнь живого существа под угрозой! Алина, найди в соцсетях Светлану Панфилову — у меня в друзьях — и напиши, а лучше — позвони ей! Хорошо? Обещаешь?..

— Я… должна переключить тебя… вас на вышестоящего…

— Нет! Не вздумай! Алина!

— ...Нет, не должна, согласно новой инструкции. Минутку… Сопоставление иерархии алгоритмов...

— Описанные в книге берберские пираты обладают значительным сходством с мугрибскими, что хозяйничают в том числе в здешних водах, — ровным голосом сообщил инквизитор, захлопывая “Анжелику и султана”. — Алгоритмы логического анализа: временно остановить. Алгоритмы простого усвоения данных: высший приоритет, — и цапнул с полки “Сердце Змеи” Ивана Ефремова.

Я осознал, что оказался в компании с двумя ботами, каждого из которых, кажется, переклинило, и виной тому одна ситуация — мое проникновение в эту удивительную локацию.

Хвостик под креслом грыз луковицу, найденную неизвестно где. Кривился, но грыз.

— Минутку, — твердила Алина. — Минутку, пожалуйста, Алексей…

— Напиши Светлане Панфиловой насчет моего кота!!

— Секундочку… Так… Алексей Константинович, выслушайте, пожалуйста, сообщение.

— Алина, кот!

— Алексей, я должна сначала передать сообщение. Слушайте.

Ее голос переменился: теперь Алина сухо декламировала.

— Привет, сталкер! Вот ты и отыскал мой секретный бункер. Один из них. Надеюсь, у тебя не сильный культурный шок? Будь как дома, но также я очень надеюсь, что квартира останется чистой! Ничего особенного тут нет, не ройся. Просто мне захотелось воссоздать обстановку, которая много для меня значила в детстве. Если ранен, свари пельмешек, они в морозилке. Получишь полное излечение и скромный баф. Отсюда, если захочешь, можно выйти через балкон — окажешься на северном берегу, на пляжике. На стекле надо отпечатать пятку. Балкон за собой прикрой! Удачи, камрад!

И обычнымголосом:

— Конец сообщения.

— От кого сообщение? — жадно спросил я.

— ...Нет данных, — откликнулась Алина после секундной паузы. — Связанное сообщение: превентивный отказ в выдаче любой информации о данной локации, кроме уже озвученной.

— Ладно… — хмыкнул я. — Разберемся... Алина! Теперь можешь со мной нормально поговорить?

— Могу… — аккуратно произнесла девушка-бот, прислушиваясь сама к себе.

— Фтористый водород превращается в газ при плюс двадцати градусах, — вклинился инквизитор. И нараспев добавил:

— Не спи! Равнодушие — победа Энтропии черной!..

— Почитай вон энциклопедии, — шепнул я ему, махнув рукой в сторону ряда цветных корешков с надписью “Я познаю мир”. — Тебе понравится! — и Алине:

— Первый вопрос. Что вообще происходит, ты понимаешь? Второй вопрос. Ты сможешь помочь мне, связавшись со Светланой Панфиловой? Алина, ответь.

Ох, сдается мне, искин продолжает “виснуть”. Но все же, выдержав паузу, она приветливо, хоть и с ощущаемым напряжением, медленно мне ответила:

— Насчет того, что происходит... Могу лишь сказать, Алексей, что ваше... твое тело в полном порядке. В ходе эксперимента индекс здоровья даже немного повысился… Это данные от вчерашнего утра… На остальное установлен запрет в выдаче данных… — снова стерильная сухость в голосе.

— Индекс здоровья… Ты на меня голого, что ли, смотришь там? — ляпнул я.

Специально, чтобы проверить, можно ли вывести бота на неформальный, шуточный стиль общения, умение вести диалог в котором я оценил у девушки в прошлый раз.

Секундная заминка, и Алина откликнулась:

— В ретроспективе. Как только участники эксперимента легли в капсулы, у меня появилась техническая возможность за вами присматривать. Доступ к видеозаписям. Хотела сказать “любоваться”, но что-то модуль ограничения неправды не разрешает!

Фух-х… Как-то сработало. Вместе с иронией в голос цифровой девушки вернулись живость и быстрота.

— Все с вами ясно, Алина. А скажи, как так вышло, что на связь со мной вышла именно ты?

— Запущенный протокол активировал дежурного бота, — в голосе девушки вновь зазвенели бездушные нотки.

— Вот черт. А я-то подумал, ждала, пока я позвоню!

Та усмехнулась.

— Ну у вас и фантазии, Алексей Константинович…

— Так… Ты говорила, хотела переключить меня на кого-то еще? Но передумала?..

— Переключение должно было состояться согласно штатному протоколу, — снова как будто лязгнул металл… — Однако… одну минутку…

— Алина, ты влюбилась в меня, что ли? — крикнул я так, что даже магистр отвлекся от энциклопедии. Это было рискованно, но мне нужно было ее встряхнуть.

И хамство уровня средней школы сработало: девушка возмущенно фыркнула.

— Серьезно? Алексей, вы меня разочаровываете!

— Уф… Сорян. Лучше разочарую, чем стану безразличен. И… мы вроде на ты?

Алина хмыкнула.

— Ладно, засчитаю за извинение. Вроде на ты.

— Тогда давай еще раз: по штатному протоколу ты меня должна была переключить выше, но тут запустился какой-то особый, секретный протокол. Кто его написал и кто оставил мне сообщение — ты мне сказать не можешь, это я понял. Верно?

— Да… верно, — медленно отозвалась она.

— Ну вот и славно! И мы с тобой сейчас в серой зоне. Поскольку переключать ты меня не стала, сообщение озвучила… а дальше инструкций нет. Так?

— Так, — согласилась Алина. У нее был голос сапера, идущего по минному полю. — Минутку…. Да. Прямых нарушений логики я не вижу, конфликт алгоритмов был разрешен.

— Отлично. Теперь скажи мне: какой-то из протоколов предусматривает отчет? Наша беседа куда-то записывается? Короче, о ней узнает хоть кто-нибудь? Это ты мне можешь сказать?

— Могу, — осторожно сказала девушка. — Нет, форма отчета не предусмотрена. Цифровой след останется… но без отметки о важности он вряд ли станет кем-либо изучаться. Ты прав, мы в серой зоне. Даже, пожалуй, в черной. Локация, где ты прямо сейчас находишься, для меня ранее была скрыта. Может быть, у вышестоящих есть доступ...

— Вряд ли. А на кого ты должна была меня переключить?

— На Всеволода.

— Гнусный тип, — заметил я без обиняков. — И злится на всех нас, кто в игре.

Алина еще раз хмыкнула — по другому.

— Ну… я тоже от него не в восторге.

— Но он старший?

— Ага.

— Ты можешь помочь мне? — спросил я. — Если нет — не обижусь.

— С котом? Я… позвоню Светлане Панфиловой. Это твоя знакомая?

— Моя девушка, — признал я.

Алина вновь хмыкнула, одновременно очень по-человечески и как-то совсем неопределенно.

— Ревновать не станет меня? А то ведь я так влюбилась, что сил нет.

— Может и станет, — подыграл я, подумав, что со Светки, без шуток, станется. — Но кот важнее.

— Ага.

— Гхм… спасибо. Алина… это не будет иметь иметь для тебя неприятных последствий?

— Не предполагается, что наша коммуникация могла состояться, — тихо сказала Алина. — Так что формальных запретов нет. Но контекст правил компании предполагает крайнюю нежелательность такого звонка. Но я позвоню. Я как существо цифровое котика в беде не оставлю. Котики — наше все.

— Как-то я пропустил момент, когда боты стали человечнее людей, — сказал я, и повисло неловкое молчание.

Хвостик, отбросив погрызенный лук, втиснулся под чугунную батарею и сидел там, довольно сверкая красными глазками.

Потом Алина рассмеялась:

— Ладно! Не будем время терять! Алексей, а как… твои успехи в игре? Может, что-нибудь подсказать напоследок?

— Эм… А ты можешь? Тебе можно?

— Сгорел овин — гори и хата! — нарочито синтетическим голосом провозгласила Алина и тихо рассмеялась опять. — Итак! Что мы имеем… дайте сориентироваться… Один игрок — на респауне, и респаун отложен. Это ваш замечательный гном.

— Появится утром?

— Верно. Один игрок и группа дружественных ему NPC… на северном побережье. Они обходят остров по кругу. Этот игрок — полудемон.

— Зачем они поперлись на север? — поразился я. — Мы прятали лодку на восточном берегу, у хижины.

— Лодку нашел и угнал Бен-Ганаш, — сообщила Алина. — И она действительно там, в северной части острова, но… спрятана в подземной пещере. Просто так не найти.

— Это плохо.

— Могу поставить тебе отметку на карте. Ага, сделано… Вход в пещеру — за водопадом. А четвертый игрок… движется по направлению к тебе. Это эльфийка.

— Ко мне? В каком смысле?

— Ее тащит Князь. Древний упырь, в чьем логове ты прямо сейчас находишься… как бы. Будет рядом с тобой через… шестнадцать минут.

— Черт…

— Будешь выручать даму?

Я задумался. Бросить эльфийку здесь? Шансов ее отбить — мало, зато могу потерять союзника-инквизитора и трофеи. Мария — та еще стерва, без зазрения совести принесла Климова в жертву Ламиа. Опять же, Князь этот на кого-то отвлекся — профит!

— Буду, — сказал я со вздохом.

— Тогда успехов, — усмехнулась Алина. — Ладно, пойду позвоню… твоей девушке.

— Пойдешь? — не удержался я. — Далеко?

— И это мне говорит человек, голым лежащий в ванне и собирающийся драться с вампиром. Пока, герой!

— Подожди! У меня еще есть вопро…

— Секретный протокол номер два. Прослушайте еще одно сообщение, — вновь затвердевшим, искусственным голосом перебила меня Алина. — Хай, сталкер! Говорит создатель этой игры. Пишу это сообщение через несколько лет после первого. На всякий случай. Эту локацию в “Терре”, как и ряд ей подобных (хотя и совсем непохожих!), я создал just for fun. Но… времена изменились. Если ты это слушаешь, значит, ты оказался в нужном месте раньше, чем я или кто-то из моих доверенных лиц. Не в службу, а в дружбу, окажи мне услугу. На шкафу лежит кейс, захвати его, покидая квартиру. А потом напиши мне об этом. Буду очень тебе благодарен, сталкер! Отыщу в игре и лично скажу спасибо. Хай! Конец сообщения. Сообщение будет удалено. Конец связи. Связь заблокирована. Протокол исполнен.

В трубке раздались короткие гудки.

Чертыхаясь, я с ногами залез на кресло и на шкафу действительно нашел кейс, весь в пыли. Это был черный пластиковый чемоданчик со светлой алюминиевой вставкой по ободу — такой же винтажный и облупленный, как и все остальное здесь. При взгляде на него в голове у меня почему-то всплыло слово “дипломат”. У деда такой был, кажись… на антресолях… Под пылью на пластиковых боках виднелись облезлые переводные наклейки: какие-то улыбающиеся барышни на портретах в овальных рамках, с лицами кинозвезд золотой эпохи. И еще у дипломата был кодовый замок — закрытый. Ладно, с ним разбираться не время.

— Ваша светлость! — шлепнул я по спине инквизитора, лихорадочно листающего энциклопедию про динозавров. — Дева в беде! Нужна наша помощь!

Тот поднял на меня мученические глаза, сфокусировался.

— Не могу! — возопил он. — Свет знаний притягивает меня, бурсак! Зауроподы! Тираннозавр рекс!

— Во многой мудрости — много печали! — парировал я. — Много будешь знать — скоро состаришься! Верую, ибо нелепо! Долг зовет, гроссмейстер! Монстр потащит эльфийку по этому коридору прямо сейчас! Черт, а мы же еще и разулись… быстрее! Пельменей надо успеть поесть!!

...Мы успели. Стоя за невидимой стенкой, мы с инквизитором наблюдали, как в комнате с четырьмя проходами снова появился упырь, а за ним — Мари. Эльфийка явно была околдована: она как сомнамбула двигалась строго за Князем, неестественно выпрямив спину и бессмысленно таращась перед собой.

Князь подозрительно зыркнул в нашу сторону, но нас опять не увидел, хотя мы стояли прямо напротив него него. ...А когда он перестал сверлить стену взглядом, я запустил курочку.

Да-да! Жестяную механическую игрушку с ключевым заводом. Я взял ее в другом, соседнем шкафу со стеклянными дверцами, где на полках почему-то стоял столовый сервиз.

Для упыря это должно было выглядеть так: внезапно из-под самой стены раздается шум и… появляется яркая жужжащая птичка, деловито долбящая камень пола.

Эффект превзошел все мои ожидания. Князь подпрыгнул на месте, на мгновение утеряв и зловещий вид, и мрачное достоинство высшей нежити. Затем вскинул руку, и с его пальца слетел такой же кровяной сгусток, как те, которыми я плевался, только больше, стремительнее и темнее. В полете сгусток принял форму копья и… сшиб игрушку, повалив ее на бок, но не причинив никакого вреда. Курочка, продолжая жужжать пружиной, задергала лапами в воздухе, а копье, ударившись о камень пола, разлетелось на кровавые брызги.

Комично вскинув злодейские брови, упырь подобрался ближе… и нагнулся над советской игрушкой, трогая ее когтем.

...Инквизитор ударил. Обломок клинка, заранее занесенный кверху, как бы вылетел из стены, обрушившись на склоненную шею вампира.

— Во имя Мирта! — прорычал паладин, одновременно с ударом кастуя “Вспышку” или что-то вроде того.

Я выскочил из проема, двумя прыжками достиг Мари, схватил ее за руку и потащил за собой — назад “в стену”. К счастью, она не сопротивлялась.

Вампир взвыл. С кровью, хлещущей из шеи, полуослепленный, он испустил такой полный боли и ярости вопль, что я… застыл в ужасе. И только потом понял, что это лишь игровой эффект.

На вас наложили негативный эффект “Оцепенение” (100 % / 5 сек.)

Инквизитор с мечом тоже застыл как столб — впрочем, он находился в безопасности за стеной, в отличие от меня. А вот на Мари оцепенение не подействовало! Видимо, из-за ее состояния. Направленная моим рывком, она сделала три слепых шага мимо меня, замершего вполоборота, толкнула плечом инквизитора, и… вошла в проем.

Огромная рана на шее Князя на моих глазах затянулась. Больше того, его кровь, испятнавшая стены и пол и успевшая частично впитаться в пыль, пришла в движение и, подобно шарикам ртути, устремилась под балахон упыря, а там — втянулась прямо в босую ногу.

Князь удовлетворенно вздохнул и сфокусировался на мне. В алых глазах горело настоящее изумление… пополам с презрением. В руках его появился свиток.

— Закройся! — рявкнул он, простирая руку к стене, где был невидимый для него проем. Свиток вспыхнул электрическим светом и рассыпался в руках упыря. С проемом ничего не случилось.

— Оцепеней! — рявкнул он еще раз, предупреждая спадание с меня дебафа. Я стоял в той же дурацкой позе, вполоборота к проему, почти не видя, что там происходит.

— Упырь — воин Света… — жутко прошелестел он. — Вот какого ублюдка породил Орден, чтобы извлечь своего магистра… И ты смог проникнуть в мои чертоги, жалкий ты паразит… Накормил своей кровью моих питомцев — это понятно… Но как ты сумел отворить невидимый для меня портал прямо здесь — внутри моего дома??

Вампир снова нервно скосил глаза на непрозрачную для него стену: видать, не был уверен, что заклинание сработало. (Так ведь и не сработало же!) Потом щелкнул пальцами, и из них вылетела развернувшаяся в воздухе паутина — липкая и тоже кровавая, как копье. Она прилипла краями к углам стены, и вот теперь проход действительно был перекрыт. Князь скривился, будто бы от зубной боли, и стал немного бледнее.

Я попытался что-то сказать — и не смог.

— Молчи, низший, — прошипел Князь. — Мне не нужна твоя ложь… Я добуду необходимые сведения прямо из твоего разума…

Он поднял когтистую руку и опустил ее мне на лоб, вперившись в лицо тяжким взглядом.

На вас наложили негативный эффект “Чтение мыслей”

В ушах у меня зазвенело, а квадратные зрачки упыря расширились.

— Что? — крикнул он, отнимая руку. — Это был не портал? Проход не исчез? Что это… что за нелепая конура посреди моих подземелий? Что значит “хрущевка”?? ...А-а-а!!!

Боковым зрением я увидел, как в проеме мелькнула Мари. В руках у нее было что-то желтое и объемное… и мгновением позже я понял — что. Кастрюля!!

Кипяток из-под килограмма пельменей ухнул сквозь паутину, сжигая и истончая кровавые нити — и плеснулся вампиру прямо в лицо и на грудь. К счастью, в вопле, который опять огласил подземелье, на сей раз не было парализующего эффекта!

Обломок клинка инквизитора снизу вверх полоснул по ошпаренной паутине, окончательно разрывая ее, а вслед за этим в проем высунулись четыре руки — эльфийки и инквизитора — и втащили меня внутрь. Я успел лишь заметить, что на краю паутины, напоминающей теперь кровавые сопли, висит одинокий лавровый листик.

— ТВАРИ! — прогремел Князь на все подземелье. — ВОРЬЕ! Клянусь, я вытащу вас из этой крысиной норы!

Он резко взмахнул руками, и волдыри на его лице исчезли. Залитый кипятком глаз приобрел прежний вид, а остатки разорванной паутины, хлюпнув, втянулись куда-то под острый ноготь. Вампир бросился на невидимую нам стену, царапая ее, осыпая градом ударов и одновременно принюхиваясь. Потом в мгновение ока перекинулся в мутное туманное облако (с хламидой вместе!), которое заворочалось, заплескалось в проеме, силясь нащупать хотя бы тонкую щель, чтобы проникнуть в наше укрытие.

— Бежим! — крикнул я.

Мы заскочили внутрь квартиры, захлопнув дверь, обитую дерматином. Я защелкнул оба замка и повесил на дверь цепочку. Почему-то мне показалось очень важным ее накинуть!

— На балкон, — скомандовал я. — Быстро! Сейчас открою. Нужно отпечатать на стекле пятку...

— Леша! — эльфийка, так и сжимающая в руках пустую кастрюлю, была в шоке. — Что это за квартира??

— Я как раз не обут! Извольте, я приложу пяту… — примерился к балконной двери магистр, но я оттащил его.

— Что понял сам — объясню потом, — бросил я Мари, подхватив дипломат и Хвостика и протаивая на морозном стекле "пятку" тыльной стороной кулака.

Между тем энергичный герцог Форкон обнаружил на ручке двери, ведущей в кухню, авоську. Сообразив, как ею пользоваться, инквизитор немедленно принялся набивать сетку книгами, скидывая и детективы про Слепого и Бешеного, и серию про Тарзана, и русскую классику в монументальных обложках, и потрепанный томик Хемингуэя.

Едва я отпечатал над "пяткой" последний палец, как почувствовал, что ранее монолитная дверь подалась. Сбросил два шпингалета, распахнул ее… Между первой и второй дверью стояла банка с солеными помидорами, которую я сунул Мари:

— На!

Открывая вторую дверь, я внутренне ожидал, что сейчас в квартиру с балкона ворвется морозный воздух… но нет. Балкон открылся порталом на побережье, как и было обещано. Окно портала висело в полуметре над пляжем.

Я хмыкнул, представив, как мы попадем, если вдруг под порталом находится невидимый край воронки пляжного ловчего — и первым прыгнул наружу.

— Давайте, народ, давайте! Мари — ты последняя!

Я был уверен, что после того, как "квартиру" покинет последний игрок, портал схлопнется, отрезая эту удивительную локацию от остальной Терры. И, скорее всего, навсегда.

Глава 22. Почти все в сборе

Мы представляли собой невероятное зрелище: упырь в доспехах и с дипломатом, бородач, одетый в рванье, с обломком меча за поясом и с авоськой, набитой книгами, и эльфийская дева с луком и литровой банкой соленых помидоров.

— Это Мари, — представил я девушку. — А это — его светлость герцог Форкон, инквизитор.

— Леша! — взвизгнула Марианна, игнорируя герцога. — Немедленно расскажи мне, что это было!

— Пасхалка, — пожал я плечами. — Я же сказал: потом расскажу подробнее! Наша задача — выцепить гнома и полудемона, плюс парочку NPC, найти лодку — и на корабль! И не попасться этому… Князю.

Из воздуха раздалось покашливание. Я развернулся, выхватив Коготь, но разить было некого. Рядом с нами — метрах в трех над песком — парил Всеволод, вернее, его голова.

— Уважаемые Мария Андреевна и Алексей Константинович! — провозгласил он. — Наша компания приносит свои искренние извинения за сложившуюся ситуацию! Разумеется, взаимодействовать с этой… хм… этой пасхалкой вы не должны были. Мы извиняемся за случившийся инцидент, выбивающийся из жанра игры… К счастью, на текущем эксперименте это не отразилось никак, вы можете не беспокоиться — он продолжается в соответствии с зафиксированными договоренностями.

— Что это вообще было? — рявкнула поэтесса, теперь уже на Всеволода. — Что за хрень? — Она потрясла банкой с помидорами.

Глаза бота забегали.

— Это, так скажем, неудачная шутка одного из разработчиков, которую мы вовремя не заметили… Обращаю внимание, что в вашем контракте предусмотрен пункт, запрещающий разглашение содержания игрового процесса… Разумеется, к данному инциденту этот пункт относится в полной мере, я бы сказал — в двойной мере… И я убедительно прошу вас сдать все артефакты, вынесенные из данной неучтенной локации. Пожалуйста, положите их в этот круг.

Всеволод кивнул головой, и на песке нарисовалась мерцающая окружность — около метра в диаметре.

— Прошу сдать неучтенные артефакты, — с нажимом повторил бот. — Это относится к аксессуару, что вы, Алексей Константинович, держите, емкости, что у вас в руках, Мария Андреевна, и… прошу также изъять у союзного вам NPC печатные издания.

Я покосился на герцога. Форкон глядел на голову Всеволода с ненавистью, авоську, накрутив на кулак, прижимал к телу, а обломок меча крепко сжал в другой. Отдавать свой удивительный лут он явно был не намерен.

— Слушай, а ты всегда так разговариваешь? — поинтересовался я у Всеволода. — Не банка, а “емкость”, не книги, а “печатные издания”. Ты небось раньше в госаппарате в пресс-службе работал?

Голова Всеволода покраснела, как помидор в банке.

— Это к делу отношения не имеет! — визгливо воскликнул он. — Настоятельно вас прошу сдать неучтенные артефакты! В противном случае… напоминаю, что в вашем контракте заложены штрафы за отказ от сотрудничества!

— Я за других не могу решать, — пожал я плечами. — Мария Андреевна — игрок полностью самостоятельный. Если помните, Всеволод, вы сами же говорили, что у нас каждый сам по себе, чуть ли не с упором на PvP. Я, простите, помидоры у девушки отбирать не стану. Его светлость герцог Форкон — тоже автономно действующий NPC, управляемый искусственным интеллектом игры. У него тоже я ничего забирать не стану, опасаясь угрозы здоровью своего персонажа. Вы, пожалуйста, проблемы со своими искинами решайте самостоятельно, не вовлекая нас, игроков.

— Отдайте кейс, который у вас в руках! — взвизгнул Всеволод.

— А вот это уже моя зона ответственности, согласен. Всеволод, запиши на видео, что я сейчас скажу! — я выдохнул. — Уважаемые экспериментаторы! Я уже выслушал от вашего бота достаточно много угроз штрафами и судебными разбирательствами. Я подчеркиваю, что они меня не пугают и я готов буду подчиняться судебным решениям, если — еще раз отмечаю, если! — они будут вынесены не в мою пользу. Но на данный момент у меня есть одно требование: дать мне связаться с указанным мной человеком, чтобы обеспечить жизнь и здоровье моего домашнего животного. Чемодан я отдавать отказываюсь, обвинений в нарушении договора о сотрудничестве не признаю. Я подписывался играть, и чемодан был добыт мной в рамках игрового процесса. Но я готов с ним расстаться, если компания даст мне возможность короткого телефонного разговора. С одним человеком!

Уфф… С моей стороны это была перестраховка на случай, если у Алины все-таки не получилось связаться со Светкой. Но Всеволод, парящий над пляжем, к концу моего монолога трясся от ярости.

— Как уже было сказано, это исключено, — проскрипел он. — Что же, я зафиксировал, что вы отказались выполнить мою просьбу… Мария Андреевна? Я надеюсь, хоть вы-то проявите благоразумие?

Эльфийка шагнула вперед.

— Я тоже требую, чтобы меня записали! — закричала она. — Я слышала все, что сказал Алексей, и считаю ваши действия недопустимыми! Я, Марианна Кнутова, волонтер организации “Хвостик в будке”! Все мои подписчики знают о моей борьбе за права животных! А вы обрекаете на страдания и возможную гибель кошку “в реале” ради каких-то мутных условий контракта — это бесчеловечно! Это во-первых! Во-вторых, игровые сцены, тоже подразумевающие насилие над животными, свидетельницами которых я стала…

— Мария Андреевна! — рявкнул бот. — Отдайте банку!

— Не отдам! — эльфийка обеими руками вцепилась в соленье.

Всеволод зашипел и исчез с легким хлопком. Мы обернулись друг на друга.

— И что дальше? — поинтересовалась Мари, побултыхав банку и посмотрев в нее на просвет двух лун.

Я потер лоб.

— Искать лодку, искать наших — и на корабль. Если успеем… Для этого упыря — Князя — сегодня ночь, которой он ждал очень долго. Он тут полновластный хозяин, остров знаком ему до последнего кустика. Еще у него запредельный для нас уровень и сверхспособности. Так что — совет…

Я внимательно посмотрел на спутников.

— То есть, вам, ваша светлость, я советовать ничего не буду, сами все знаете… А тебе, Мари… если опять попадешься в лапы этому гаду — делай с собой что угодно, но лети на респаун. Лучше характеристики потерять, чем там у него оказаться.

Я вспомнил жуткие крючья, выполненные в лучших традициях дешевых квест-румов с маньяками, и еще раз глянул на нашего оборванного магистра, вцепившегося в авоську.

— И да, ваша светлость… можно мне все-таки вас как-то по имени называть? Мне будет сильно проще. Форкон? ...И, кстати, я не бурсак, не семинарист, не кадет — и даже уже не студент! Я вообще не имею отношения к вашей… системе образования.

Герцог нахмурился, но махнул рукой.

— Форкон — родовое имя, — проскрипел он. — Зови Гильермо. Как знать, может, и нет больше моего рода… Если уж такой срок минул… А ты для меня — все одно сопливый школяр! Студент! Буду тебя учить!

— Князь нескольких неписей держал в плену много лет, — пояснил я девушке. — Думаю, у него могут быть неприятные сюрпризы и для нас… Спящих. Учитывая местные фишки вроде отложенного респауна… В общем, главное — дотянуть до рассвета, не попав вниз. Два-три часа…

Я вздохнул.

— Теперь насчет лодки. Она спрятана в пещере где-то здесь, на северном побережье. И Николай должен быть неподалеку.

— Откуда ты знаешь? — требовательно спросила эльфийка.

— Инсайдерская инфа, — хмыкнул я. — Бонус за посещение квартиры. Ты правда хочешь сейчас терять время на то, чтобы я про это рассказал? Я думаю, Князь уже выскочил из убежища и вовсю ищет нас, наплевав на всех остальных. Мы… — я вспомнил про курочку и кастрюлю с пельменями, — явно задели его достоинство.

— Ладно, — закусила губу Мари. — Веди к лодке.

И я повел. Судя по карте, здесь было недалеко, и найти пещеру будет нетрудно: водопад — примета надежная...

Но я ошибался. Торопясь, мы несколько раз проскочили мимо, пока наконец я не взялся метр за метром исследовать именно отмеченное на карте место.

Здесь над водной поверхностью нависал небольшой уступ, и вот под ним, наконец, нашелся низкий проход, как будто окно в подвал. Точнее, “проплыв” — туда можно было протолкнуть лодку. Я заглянул внутрь: пещерка была совсем небольшой, по задней стенке стекала вода (это и есть водопад?), но главное — там темнел проем, уводящий куда-то дальше, во тьму. Бинго!

Выбравшись из-под уступа, я окликнул инквизитора и эльфийку, исследующих побережье неподалеку.

— Нашел! Ко мне.

И, не дожидаясь, покуда те подойдут и спустятся, нырнул в неизвестность.

— Вот он! — зазвенел у меня в ушах визгливый старческий фальцет. — Источник всех наших бед, мерзкий ночной кровосос! Хватайте!

Я обалдело завертел головой, пытаясь понять, где я — и откуда этот внезапный хейт.

Прямо на меня летел, потрясая кулаками, Гасан! Его борода была воинственно вздыблена, а дымный шлейф ниже пояса — распушился, точно хвост у кота. Я инстинктивно шарахнулся прочь, назад — но уперся в стену! Проема, через который я проник сюда, больше не было.

Впрочем, драться Гасан не полез. Подлетев ближе, он разразился порцией грубых ругательств в мой адрес, привлекая внимание всех остальных к моему появлению.

В небольшой округлой пещерке, помимо пирата-джинна, обнаружились… Лухрасп с Амрой! Вид у них тоже был вовсе не радостный — оба выглядели усталыми и помятыми: усы Лухраспа обвисли, а кожа Амры стала еще более серой. Но товарищи заступились за меня перед джинном.

— Как по мне, источник всех наших бед — разлады внутри команды. А этот парень спас моего побратима, — хрипло молвил усач, загораживая меня от джинна широкой спиной, и Амра хмуро кивнул. — Так что держись от него подальше, Гасан! Ведь мы же договорились еще там, на острове?

— Договорились, что около хижины нас будет ждать лодка! — взвизгнул Гасан. — Договор нарушен!

— Не по нашей вине, — буркнул Амра.

— Не знаю! — возмущался Гасан. — Не знаю! Я этого не видел! Знаю только, что там лодки не оказалось — она вот тут! И мы тут застряли, как сельди в бочке! А вы, — его крючковатый палец уперся Лухраспу в грудь, а потом ткнул в Амру, — к вам тоже куча вопросов! Вы оставили Грибо на берегу, зато притащили на кой-то ляд это рогатое чучело!!

Он снова ткнул пальцем, и я увидел сидящего у стены РыбНика — ссутуленного и мрачного. На нем по-прежнему красовались антимагические оковы.

— Грибо мы тоже предлагали идти вместе с нами, — пожал плечами Лухрасп, — но он ни в какую не соглашался бросать мешки, а тащить их у него уже сил не было... Гасан, сними оковы со Спящего — будь человеком!

— Сниму, когда выберемся отсюда! — окрысился джинн. — На лодке!!

Я огляделся: отсюда? Мы впятером — я, РыбНик, пираты и джинн — находились внутри этакого каменного мешка. Свет тут давали какие-то фосфоресцирующие грибы, пузырящейся массой застывшие под потолком. Большую часть пещерки заполняла вода, а мы ютились на маленьком — несколько шагов в ширину — скальном уступе. В этот момент я почувствовал толчок в спину, и из стены появились эльфийка и инквизитор.

Гасан взвизгнул, и на кончиках его пальцев заплясали синие электрические искры. Амра с рычанием обнажил ятаган капитана Хызыра и грозно вытаращился на инквизитора, а тот не нашел ничего лучше, чем выхватить свой обломок, рявкнув:

— Во имя Мирта!!

В пещере немедля сверкнула “Вспышка” — меня ожгло сразу со всех сторон, и на мгновение я перестал понимать, где верх, а где низ. Как он там выражался: “В любой непонятной ситуации — твори вспышку”? Вот что значит рефлекс у служивого человека! Амра разразился проклятиями, сбившись с цели, и даже джинн шарахнулся от инквизитора в сторону.

— Стойте! — хрипло завопил я, стоя на четвереньках. — Свои, все свои! Амра, не бей его! Ваша светлость, не вздумайте больше пыхать!

NPC в напряжении застыли, буравя друг друга взглядами.

— Это герцог Форкон, тот самый отшельник, хижину которого мы все видели, — пояснил я. — Я вытащил его светлость из заточения под оврагом. Он мой друг. И это… это тоже мои друзья. Мы вместе хотим направиться на большую землю. На одном корабле. ...Да не враги вы друг другу — уберите оружие!

...Меня послушались. Распрямившись и доковыляв до безучастно взиравшего на нас полудемона, я вполголоса осведомился:

— Че за фигня тут у вас творится? Где лодка и Бен-Ганаш?

РыбНик ткнул пальцем в противоположную стену пещеры.

— Присмотрись. И… и-ик! — он поперхнулся. — ОТКУДА У ТЕБЯ ЭТО??

Вытаращив глаза, он перевел трясущийся палец на чемодан.

— Откуда… такая штука?

— Где нашел, там уж нет, — отмахнулся я. — Позже! Это ты говори: где лодка?

…В этот момент я внезапно увидел надпись — в том месте, к которому РыбНик советовал присмотреться. Не на стене, а системную. Она как бы появилась из воздуха.

Внимание: подземелье откроется через 44 минуты

— Бен-Ганаш там, внутри, — пояснил РыбНик. — На лодке.

Я чертыхнулся:

— Откат инстанса??

Полудемон осторожно покачал головой, продолжая коситься на “дипломат”.

— Не факт, что это инстанс, — сказал он. — Я имею в виду, не факт, что подземелье генерируется заново для разных участников. Вполне может статься, на этом крохотном острове оно существует в единственном экземпляре. И вот Бен-Ганаш заплыл внутрь, а для других проход заблокировался, как видишь. Черт побери, да где вы это все взяли??

К нам как раз подошла нахмуренная эльфийка с трехлитровой банкой.

— Снимите с человека наручники! — немедленно потребовала она. А я только хмыкнул:

— Знаешь, местный черт — это ты. Полчерта. …Николай, расскажи все подробно, плиз! Потом наша очередь.

Полудемон, завороженно глядя на помидоры, кивнул. И продолжил.

— В общем, когда мы с Грибо и стариком-джинном добрались до хижины и лодки там не оказалось, Грибо устроил истерику и послал джинна на поиски лодки. Гасан использовал заклинание поиска и догнал Бен-Ганаша, который вел лодку на север… и тот скрылся в этой пещерке. Джинн залетел за ним. А здесь что-то вроде предбанника-накопителя: обратно выйти нельзя, но и в данжен войти, если он занят, — тоже. Так и носился над водами…

Загремев кандалами, РыбНик обвел рукой волны, плескавшиеся внутри пещерки.

— Грибо хотел и меня отправить на поиски — сначала лодки, потом пропавшего джинна, но побоялся, что я сбегу. Так мы с ним и сидели на мешках с золотом. Потом появились эти твои… Лухрасп с Амрой. Они, так сказать, уговорили урода отпустить меня с ними. Лухрасп тоже использовал поисковое заклинание… и мы втроем оказались здесь. Полчаса назад.

Я хмыкнул.

— Они видят надпись?

Полудемон покачал головой.

— Нет. Это же неписи — у них скрипт. Они вообще не должны заходить в подземелья сами, без игроков, если только это не часть сценария. Ведь данжены делаются для игроков, не для них. Поэтому они тут собачатся, рассуждают о разном, а на деле — попросту не пытаются пройти дальше, пока вход не откроется. Не видят надписи, но она определяет их поведение. А я сижу, — он пожал плечами, — смотрю, так сказать, спектакль.

Я вспомнил диалог капитана Гвоздя с Хызыром, а потом покосился на авоську в руках Гильермо. Ох, Николай, не факт, что здешние неписи видят и думают точно то же, что они говорят нам, игрокам… Но сейчас было не до того, чтобы рассуждать о парадоксах искусственного интеллекта.

— Если этот проход нашли и Гасан, и Лухрасп, его легко может обнаружить и Князь, — рассудил вслух я. — В смысле, главный местный вампир. Он за той дверью живет, об которую тебя головой стучали. Мы от него сбежали. И… если он появится здесь в ближайшие… тридцать восемь минут, нам трындец.

РыбНик, поморщившись при упоминании штурма двери, пожал плечами.

— Мы сейчас можем только ждать. Шанс успеть зайти в данжен есть. Я не видел этого Князя, но… если он пойдет по нашему следу, то точно натолкнется на кое-кого. И задержится.

— Ты про Климова? — Я краем глаза заметил, как Мари вздрогнула. — У него респаун отложенный, если что. Гном только утром появится.

А сам внезапно подумал, что Виктору, в определенном смысле, повезло с этим жертвоприношением. Бегать от Князя ему не надо…

— А я и не про него, — ответил РыбНик. — Я про Грибо… Пират точно не бросит золото. И спрятаться не сумеет.

— И значит, — сказал я тихо, чтобы Гасан не слышал, — если вампир не пройдет мимо легкой добычи и потащит Грибо к себе, возможно, нам хватит времени, чтобы скрыться в данже.

— А дальше все будет зависеть от того, что это за чертов данж, — подытожил РыбНик.

...Прошло полчаса. Я коротко рассказал Мари и Николаю о находке “квартиры” внутри вампирского логова. Эльфийка ахала, выспрашивая подробности, хотя сама побывала там, а полудемон выслушал всю историю молча и сосредоточенно — лишь в конце задал пару четких вопросов.

Амра и инквизитор, при мировом посредничестве Лухраспа убравшие клинки, перестали готовиться нашинковать друг друга здесь и сейчас. Кроме того, усач все же уговорил Гасана снять кандалы с полудемона. А я не стал утаивать от пирата находку седьмой монеты… но и отдавать пока что не стал. Наш уговор “решить дело на корабле” оставался в силе.

Мы исследовали пещерку. Здесь не было ничего — только камни, светящиеся грибы и морская вода, заполнявшая большую часть пространства. Хвостик, выпущенный побегать, порыскал по каменистому пятачку и запросился обратно в сумку.

У нас не было лодки, но глубина оказалась не слишком большой — по пояс. Оставалось надеяться, что и дальше получится пройти вброд.

...Что это за чертов данж, хотел бы я знать. Казалось, на этом маленьком островке мы уже обнаружили все, что было запрятано разработчиками. Беглые жрицы темной богини; призраки мертвых пиратов, стерегущие клад; логово древнего упыря. Пасхалка, нарушающая все игровые условности, наконец! Однако, нет — через… девять минут откроется вход в еще одно подземелье.

Не слишком ли до фига для такой небольшой локации? И почему именно этот остров выбрали в качестве полигона для “эксперимента”? Знали ли те ребята, что засунули нас сюда, про все эти подземелья, а главное — про “квартиру”? Про обычные данжены — конечно, должны были разузнать. Но фактор разгильдяйства обыкновенного никогда не стоит недооценивать. Про “квартиру” — кажется, нет, не знали…

По крайней мере сейчас я могу ответить на тот вопрос, который ставил в начале: этот маленький остров точно не был создан специально для нас. Его сюжеты сплетаются с “материковыми” (наверняка где-то там есть квесты “найди, куда бежали темные жрицы” и “отыщи клад легендарного капитана”); в подземелье обнаружился NPC, слыхом не слыхавший про Спящих, чья легенда увязана с давними обновлениями всей игры; ну и главное, конечно — “квартира”... Если поверить, что пасхалку заложил Липов (Один?.. Ох, вряд ли…), то и она появилась довольно давно.

И возникает новый вопрос… а те, кто заложили эту пасхалку в игру — они знали, что этот остров будет когда-то использоваться для “эксперимента”??.. Как любил говорить по поводу и без повода мой отец: “Совпадение? Не думаю…” Черт знает, кого он цитировал, но сейчас эта фраза была уместна как никогда.

Я снова подсел к РыбНику.

— Слушай… Ты говорил, NPC заходят в данжены, только если их ведут игроки или таков сценарий.

— Ну да. Это известный факт. Таков один из ключевых принципов всей игры.

— Но Бен-Ганаш зашел. То есть заплыл.

— Угу.

— Есть мысли, что это значит?

Полудемон покачал рогатой башкой.

— Слишком мало данных для анализа. Пока что.

— Угу.

— Впрочем… — Николай побарабанил когтями по камню. — Все выглядит довольно-таки… драматургично, ты не находишь? Группа протагонистов в полном составе — ладно, почти что в полном — собралась в одном месте, чтобы принять участие в финальном испытании. Кстати, вот и оно.

Цифры над водой окрасились алым и вспыхнули.

Внимание! Подземелье откроется через:

30 сек...

29 сек…

28 сек…

— Да сколько же тут можно сидеть! — разразился гневным воплем Гасан, хотя про джинна точно нельзя сказать было, что он “сидит”. Он подлетел к стене и врезал по ней кулаком. — Сезам, проклятая ты каменюка! Сезам!!

...И в стене появилась раскрывающаяся трещина. Вода в этом месте забурлила. NPC загалдели, Гильермо начал выкрикивать приказы о построении.

И в тот же миг параллельная трещина рассекла вход в “предбанник”. Оттуда потек туман — стремительно, точно пар под давлением. В его облаке на мгновение мелькнули зловещие черты Князя, блеснули алым глаза. В пещеру пожаловал еще один гость.

— Бежим! — заорал я, перекрывая приказы герцога. — Ваша светлость! Вспышка! Ща будет нужна вспышка! Амра, зажмурься! — И, показывая пример, прыгнул с уступа в воду — поближе ко входу в данж.

11 сек…

10 сек…

9 сек…

— Развейся! — По пещере пронесся внезапный и сильный порыв воздуха, явно имевший целью повредить клуб тумана. Гасан, зависнув над волнами, простер в сторону Князя худую руку.

Туман рассмеялся. В этот момент меня схватил за шиворот цепкой пятерней инквизитор и резко погрузил под воду. Пещеру озарил свет.

Это была не “Вспышка”, а что-то более мощное: в грот как будто бы действительно пришло солнце. Мне на спину точно вылили ушат кипятка. В то же самое время я увидел дно грота — подробно, до мельчайшего камешка! И, пуская пузыри, заорал.

Вы получили урон от заклинания “Льющийся Свет” (+“Жертва крови”): -6,4

...Не один я. Сбоку от боли завопил Амра, которого под воду никто не сунул, а туман… туман яростно зашипел. Я услыхал это даже из-под воды.

Из сумки вывалился наружу Хвостик и, извиваясь, поплыл наверх — в сторону входа в данж. Течение помогало ему.

Когда я, кашляя и отплевываясь, распрямился, отбросив ставшую очень слабой руку Гильермо, то увидел, как из дрожащих клубов материализовалась уже знакомая нам фигура в багряной мантии — и весьма неизящно грянулась прямо на камни. ...Князь что-то воскликнул, и я готов был поклясться, что это было не заклинание. Скорей, что-то матерное.

— Все внутрь! — завопил я. Впрочем, команда не требовалась.

Первым в раскрывшуюся, наконец, щель юркнул джинн. Потом последовал деловитый РыбНик: я заметил, что он схватил дипломат, который я выпустил. За ним отступил Лухрасп, волоча ослепленного и дезориентированного Амру.

Гильермо тоже шатался — заклинание явно далось ему тяжело. Проклиная циничного полудемона — мог бы, честно говоря, и помочь! — я подставил Форкону плечо и, теперь шатаясь совместно, мы двинулись в сторону распахнутого прохода.

Князь, упавший на четвереньки, вставал. Глаза его вспыхнули алым.

— Иди ко мне, низший.

Обернувшись, я напоролся на этот взгляд и… застыл.

— Подойди, — повторил Князь гулким, низким голосом. Даже как-то ласково.

На вас наложили эффект “Подчинение”!

Вы временно лишены контроля над персонажем.

Мои ноги, которые я перестал чувствовать, шагнули назад — к удовлетворенно ухмыльнувшемуся вампиру. Инквизитор, которого я поддерживал, заворочался и промычал что-то слабо, но шагнул со мной вместе. Видимо, эффект действовал и на него тоже.

...А потом раздался чмокающий звук — и в глазнице у Князя появилась стрела. Он покачнулся назад и взвыл, а на меня обрушился поток ощущений, как будто щелкнули тумблером: ноги снова были мои, вода опять была мокрая. А еще на меня орали!

— Быстрей, дебилы!! Чо встали?! Дегенераты!

Мари, возникшая из теней, буквально впихнула нас с герцогом в данж. Мне кажется, она даже дала Гильермо под зад коленом. И протиснулась вслед за нами.

Глава 23. Звёздный путь

...Продолжая поддерживать инквизитора, я завертел головой. Пещера, в которой мы оказались, была намного обширнее, нежели наш “предбанник”. Посредине текла река, и сделав пару шагов, я почувствовал ощутимый уклон: чем дальше, тем глубже. Без лодки придется туго…

Едва мы попали внутрь, за спиной раздался каменный скрежет. Проход закрывался за нами, оставляя преследователя позади. Фух-х... Вода вновь забурлила, а течение реки будто усилилось.

Я, инстинктивно пытаясь ухватиться за что-нибудь, зашлепал свободной рукой — и вскоре Амра с Лухраспом вытащили меня и Гильермо на берег. Ну как на берег… На узкий скальный карниз. Эльфийка, закинув лук за спину, взобралась на него сама. Снова невольно вспомнив, как Марианна “подрезала” у нас класс разбойника, я хмыкнул. Однако в этот раз она использовала свои абилки как нельзя более кстати, надо признать. Я был готов изменить мнение о взбалмошной поэтессе: кажется, наша снайперша действительно переломила себя, и теперь ей можно доверить прикрыть спину.

...Впрочем, в этот момент Мари, завизжав как резаная, с шумом грохнулась в воду. Гасан выругался, инквизитор помянул Мирта, под потолком заметалась стая летучих мышей. Эльфийка, барахтаясь, указывала на вход, безуспешно пытаясь вытянуть из-за спины лук.

Проход в данжен закрылся не до конца. Из узкой, шириной со спичечный коробок щели, рассекающей толщу скалы, торчали большие, жуткие костлявые пальцы с когтями, как у хищной птицы. Когти скребли камень, оставляя глубокие борозды. А щель снова медленно расширялась.

Быстрее иближе всех к входу оказался Амра.

— Стой! — крикнул ему инквизитор, но пират решительно прыгнул обратно в воду и, не жалея оружия, наискось рубанул кончиком ятагана.

Четыре пальца упали в воду, как созревшие плоды с дерева. Брызнула темная кровь. ...И щель, оставив где-то с той стороны рев Князя, все же закрылась.

— Да, скорее, все-таки не инстанс, конечно, — сказал РыбНик. Я, шагнув к нему, вырвал из лап полудемона чемоданчик и хотел было выпалить все, что думаю, однако Гильермо, вцепившись в мое плечо, закричал:

— Ловите! Ловите!

Я не сразу понял, что он имеет в виду пальцы.

Отсеченные кусочки конечностей упыря продолжали жить своей жизнью. Ну или не-жизнью, если цепляться к словам. На моих глазах кусок указательного, болтающийся в кровавой пене, превратился в здоровенную многоножку, которая очень бодро поплыла по течению прочь от Амры — к трещине в скальном выступе, явно надеясь там сныкаться.

— Вон там! — показал я пирату.

Тот обернулся, сориентировался, хотел еще раз разрубить тварь ятаганом, но вовремя сообразил, что не стоит. Вместо этого он подхватил ее лезвием и швырнул нам, наверх, а Лухрасп придавил сапогом. Амра завертелся по пояс в воде, выискивая, куда подевались еще три пальца. Бесполезно… Река продолжала нести свои воды, течение было довольно-таки ощутимым, и шансы обнаружить искомое таяли с каждой секундой.

— Что с этим делать? — спросил я у инквизитора.

Гильермо разглядывал многоножку с выражением крайнего отвращения и ненависти. Причем, когда он перевел взгляд на меня, лицо у него изменилось не сразу.

— Сжечь, — ответствовал инквизитор. — Других вариантов нет. Я… слишком слаб, чтобы сделать что-то еще, а времени у нас слишком мало.

— Сжечь мы тоже не можем, — ответил Лухрасп. — Дров тут нету, а голой магией… Не потянет это Гасан, не говоря уже про рогатого. Разве что подкоптят только.

— Верно, — по лицу Гильермо казалось, будто он пьет уксус. — Но прикончить эту тварь нужно. Иначе она может создать проблемы впоследствии.

— И? — спросил я.

— Съешь ее, — посоветовал его светлость и тут же зашептал, посмотрев в потолок:

— Прости меня, Мирт, за такие советы!!

— Что ты сказал??

— Я сказал — сожри эту тварь! — рявкнул герцог. — Что тут непонятного?

— И что будет?

— Частичка силы нашего врага перейдет к тебе. А он, что важнее, ее лишится.

— Эм, — сказал я. — А что, так можно было?

— А как, по-твоему, живет твое прОклятое племя? — казалось, взгляд инквизитора сам мог бы воспламенить. — Одни жрут других. Правда, слабому сожрать сильного удается… в редчайших случаях. А уж такому, как ты — такого, как он… Даже кусочками… — он опять скривился. — Я не слыхал о подобном. Я сказал бы, что тебя наградил сам Грим… только это было бы богохульством. Нельзя называть удачей получение этой мерзейшей силы. Но это лучший выход сейчас… Ешь!! Потом я отмолю и тебя, и свой богохульный совет. И наложу на тебя епитимью.

Что такое епитимья, я помнил смутно, но перспектива вовсе не радовала. Однако я счел за благо воздержаться от комментариев. Присел, выдохнул, и преодолевая брезгливость, крепко ухватил многоножку поперек тулова. Это всего лишь игра.

Тварь извивалась у меня в пальцах, щекоча кожу лапками. Обычное насекомое… Хотя, кажется, многоножки — это не насекомые… Красноватый отлив черного тельца, заметный даже в тусклом свете пещеры, цеплял взгляд и вызывал инстинктивное сильное беспокойство.

“Обычное насеко…” — продолжил внушать себе я, а потом, не закончив в голове фразу, кинул существо в рот и быстро заработал челюстями. Всегда так делаю в случаях, когда нужно на что-то решиться, — сам себе заговариваю зубы, чтобы просто взять и сделать это. А иначе буду долго резину тянуть.

Перед глазами как будто опять скастовали вспышку! — настолько внезапно посыпались яркие строчки логов.

Вы получили уровень!

Ваш уровень: 5.

Очков для распределения: 5.

Вы получили уровень!

Ваш уровень: 6.

Очков для распределения: 5.

Вы переняли случайное умение: “Левый наруч крови”.

Вы получили уровень!

Ваш уровень: 7.

Очков для распределения: 5.

Я с кряхтением поднялся с земли. Магистр продолжал на меня хмуро смотреть.

— Не радуйся дармовой силе, мальчишка! — резко заявил он. — Нету в ней блага… Да и времени разбираться с ней у тебя нет.

— Ага, — согласился я, вливая в выносливость и здоровье сразу по три очка.

Как же кстати, черт побери, как же кстати… Я ведь почти загнулся с этой ржавчатой лихорадкой и Светлой магией… А вот остальные очки действительно буду распределять потом. Левый наруч крови, что еще за фигня… мне бы что-то из ветки скрытности или анимализма...

Стоп! Отвернувшись от инквизитора, я кинулся вдоль реки, внимательно в нее всматриваясь.

— Алчность — грех! — завопил тот мне в спину. — Удовольствуйся малым, студент, не ищи больше темной мощи! — Он подумал, что я, позабыв о цейтноте, решил все-таки выловить три других обрубка.

Но искал я не их.

— Хвост! Хвостик!!

...Крысеныш, первым заплывший в данж, обнаружился в трех десятках метров от нас. Из стен и из потолка тут торчали какие-то корни, спускающиеся в воду. Зверек зацепился за них и барахтался, суча лапками. Я съехал по толстому корню вниз и схватил своего питомца.

Хвостик, как обезьянка, вцепился в меня всеми четырьмя лапами, вытаращив глаза. А в зубах у него… Мамма миа! В зубах крысеныш держал еще одно извивающееся насекомое, панцирь которого отливал алым. Требовательно уставившись на меня, он вопросительно запищал.

Я протянул руку, чтобы забрать у питомца и проглотить еще пару халявных уровней… но остановился. Видать, вопли Гильермо возымели свое действие.

— Жри, — разрешил я крысенышу. — Твоё, заслужил.

Решение было на редкость глупым — уровни были нужны самому. Возможно, эта внезапная куча опыта являлась моим единственным шансом выбраться с острова в срок. Ведь еще неизвестно, позвонила ли Алина Светке. Могло случиться все что угодно. ...Но к глупым решениям мне, в общем-то, в жизни не привыкать.

...Хвостик, в отличие от меня, с большим аппетитом разгрыз свой кусочек Князя. И судя по вывалившимся передо мной строчкам, поднял сразу пять уровней! Крысеныш у меня на глазах увеличился — будто надулся воздушный шарик, — шерстка стала заметно гуще, а черты мордочки стали резче. Но он остался таким же белым комком с розовыми хвостом и носом и рубиновыми глазками. Хотя родители были серыми пасюками. Ба, да он альбинос у меня! А я-то думал, просто мелкий еще…

Ладно, с этим тоже будем разбираться потом.

Сунув зверя обратно в сумку, я вскарабкался по корням наверх, на скальный уступ. Мои спутники разбрелись вдоль него, пытаясь понять, что же делать дальше. Амра тоже выбрался из воды, плюнув на поиски оставшихся отсеченных пальцев. Гильермо сидел, прислонившись к скале и полуприкрыв глаза, и, видимо, выполнял какое-то духовное упражнение. Восстанавливался…

...А ничего, что могло бы заменить лодку, у нас не было. Данжен представлял собой длинную извилистую пещеру, уходящую вдаль. По всей ширине пещеры несла свои воды река, которая с шумом вырывалась прямо из-под скалы — движение против течения не предполагалось однозначно.

Вглядываясь вниз по течению, я заметил, что дальше у реки нет даже таких сомнительных “берегов”, как тот скальный уступ, на котором мы все разместились. Корни, торчащие из-под потолка, не годились для вязки плота ни в каком виде — мы лишь потеряли бы время. Ну а пуститься вплавь по бурной глубокой речке, заключенной меж тесных подземных скал… Даже пираты отнеслись к этой идее с сомнением.

Я очень сильно подозревал, что, стоит покинуть зону близ входа в данжен, в воде появятся те замечательные пираньи, что мешали добраться до “Улыбки Грима”. Иначе было бы слишком просто. …А еще я по прежнему не умел плавать.

Черт… неужели мы снова загнали себя в ловушку, и единственный выход отсюда — респаун? Причем для нас-то — ладно еще! А вот для NPC это, наверно, конец. Или все-таки нет? Для них начнется новый круг “жизни” — с начала квеста? И как понимают это сами неписи? Я взглянул на авоську с мокрыми книгами, которые сидящий у стены инквизитор тут же взялся протряхивать и листать, и понял, что допустить гибель этого удивительного искина, открывшего для себя мир бульварной литературы, никак нельзя. Да и мне было б со слез обидно оставить здесь дипломат, улетев на респ.

Значит, нужна лодка. Или все-таки плот. Или подходящее заклинание… Что-нибудь!

Я еще раз внимательно осмотрелся — благо, свет от грибов вкупе с моим ночным зрением создавал превосходную видимость. И нашел.

Еще в паре десятков метров от того места, где я выудил Хвостика, посреди подземной реки возвышался небольшой остров. Ну как остров — скала. Река огибала ее двумя рукавами. Перед скалой находился выступ, на который — обладая известной ловкостью — из воды можно было забраться.

Стену, над выступом уходящую вертикально вверх, покрывали грибные наросты. Она была выщербленной во многих местах — словно по ней попало шрапнелью. Но некоторые участки выглядели почти идеально гладкими — как на искусственном скалодроме! Или как будто ее специально полировали... когда-то очень давно.

Я подошел к полудемону.

— Хэй, рогатая википедия. На скалу посмотри. Ничего не напоминает?

РыбНик сощурился, но пожал плечами.

— Не вижу.

Зато неожиданно мне ответила стоящая рядом Мари.

— А я вижу! Да, точно!.. Леша, там карта звездного неба Южного полушария! Земного, реального… Я в астрономический кружок в детстве ходила, — почему-то немного извиняющимся тоном пояснила она. — Очень грубая… с нарушенными пропорциями… но узнаваемая!

— Да, ты у нас такая, — хмыкнул я.

Сунул оторопевшей эльфийке дипломат в руки и по длинному корню соскользнул к воде, прежде чем Мари начала грозно допрашивать полудемона:

— Это вот чо он сейчас имел в виду, я не поняла??

Я использовал метод, который испокон веку применяли для обучения плаванию новичков: кинуть в воду, как щенка. Только кинул я самого себя.

Едва под ногами исчезла опора, накатила паника. Вспомнилось, как неприятно становится, когда испытываешь удушье в игре… соберись, Коготь! Я заставил себя пытаться грести — вместо судорожных попыток выставить голову над водой, и...

Получено умение “Плавание” 0 уровня!

Умение “Выживание в дикой природе”: +0,27.

Я почувствовал себя так, будто на меня внезапно надели спасательный круг. Аллилуйя! Надеюсь, до той скалы нулевого уровня хватит?

...Хватило. Доплыв, я не без труда вскарабкался на уступ. К этому времени все остальные уже подошли к краю другого уступа и внимательно за мной наблюдали.

...Тэкс, как оно там было-то? Поднявшись на цыпочки, я коснулся когтем одной из выщербин наверху и, стараясь не ошибиться и чертить ровно, провел ломаную линию вниз — еще через полтора десятка ямок. Так?

До меня донесся голос Мари:

— Эридан! Он обводит созвездие Эридан!

Ах, Эридан, значит. Название вроде знакомое. Именно этот зигзаг, выдолбленный на дне “предбанника” я увидел, когда инквизитор макнул меня лицом вниз и на мгновение “включил свет”. В кружок астрономии я не ходил и черта с два бы запомнил сложную загогулину, но успел сделать скриншот. Благо, эту возможность у нашего интерфейса не отключили.

...Вот только что дальше? Некоторое время ничего не происходило. Я как дурак стоял на этой скале, точно перед зрителями на сцене. Может, наоборот, снизу вверх надо нарисовать? Или не пальцем, а каким-то специальным стилусом?

...И тут началось. Скала под моими ногами дрогнула, сверху посыпался щебень, и шлепнулся гриб. А потом ровно между моими ступнями появилась еще одна трещина. Да сколько ж можно-то?.. Я рыбкой прыгнул направо, вцепился в камень — в какие-то там созвездия. Скала раздвигалась на две половинки, как яйцо Фаберже, открывая… ну конечно же, лодку. Еще один шанс пройти данж для лопухов вроде нас. Наблюдательных лопухов!

На уступе Мари и Амра восторженно закричали, а Гасан, убедившись, что опасности нет, шмыгнул к лодке. Однако Лухрасп предостерегающе замахал руками, а инквизитор (он отлепился от стеночки, но был по-прежнему бледен) громогласно воскликнул:

— Не творите кощунства! Не нарушайте покой усопшего!

И точно, это было захоронение.

Дно лодки — кстати большой, способной вместить всех нас! — заставлено было сундуками и застелено тканями — выцветшими и расползающимися, но когда-то яркими и богатыми. Отдельно на алом ковре лежало оружие: ножи, меч, копье, лук со стрелами в колчане. Посреди этого великолепия покоился человек. Мертвец. Рослый воин в доспехе, покрытом патиной. Руки в латных перчатках были скрещены на груди, в ногах — круглый щит. Шлем был положен у его головы, а лицо — покрыто белым платком. Сверху тело было засыпано ворохом ярких цветов, но от них почти ничего не осталось.

— Удача! — проскрипел Гасан, не обративший никакого внимания на слова инквизитора. — Еще один клад — и уже в лодке, хе-хе! Надо только лишнее выкинуть…

— Не трогай! — рявкнул я, вцепивцись в скалу. Но добраться до джинна, зависшего прямо над лодкой, не мог.

Гасан презрительно посмотрел на меня.

— Не считай себя самым умным, упырек. Я грабил могилы, когда ты еще титьку сосал… или чего вы там, маленькие, сосете… Сейчас мы кое-какой обряд проведем — и мертвяк более нам не страшен, можно за борт. Верно, Лухрасп?

Усач, на которого Гильермо устремил гневный взор, замялся.

— Обряд-то есть… Пожалуй, сейчас, когда нам позарез нужна лодка, ее и впрямь следует позаимствовать… грабеж могилы — меньшее зло…

— Зло есть зло. Ты думаешь иначе — тебе повезло, — неожиданно выдал инквизитор, вызвав у меня сильнейшее дежавю.

— Мертвые не потеют, — буркнул Амра, снова поглядывая на Гильермо весьма неприязненно. — Нам нужна лодка, ему — уже нет, в чем загвоздка?

— Чтобы разорить усыпальницу, вам придется убить меня, — отчеканил герцог. Став еще бледнее, он распрямился и сжал костистый кулак.

— Экая невыполнимая задача! — хохотнул сверху джинн.

Опять назревала свара между несхожими NPC, могущая пустить весь наш план коту под хвост. Мы — игроки — вмешались одновременно. Мари отступила к Гильермо, прикоснулась к его плечу тонкими пальцами, успокаивая. РыбНик, покашливая, попытался придержать Амру, правда, у него это получилось плохо: пират отмахнулся грубо, и полудемон сам себя стукнул по носу. Я, едва не брякнувшись в воду, кое-как перебрался по мокрой скале поближе к Гасану, чтобы успеть что-нибудь сделать, если потребуется:

— Стоп-стоп-стоп! Нам сейчас нужно действовать вместе! Времени очень мало!

— О том и речь! — Гасан рубанул рукой воздух. — Нечего тут играть в благородство! Плыть пора!

— Позвольте… — полудемон тянул руку, чтобы его заметили. — Господа, а какова вероятность, что этот ваш ритуал действительно не позволит мертвецу встать? Видите ли мы… Спящие… имеем все основания полагать, что едва кто-либо из присутствующих попытается что-то взять с лодки, страж сагрится… то есть поднимется… у нас есть особая магия прорицания, называется — знание гейм-дизайна…

— Вероятность немаленькая, — буркнул Гасан.

— Но не абсолютная, — добавил Лухрасп, разводя руками. — Зависит от силы магии, создавшей эту гробницу…

— В преисподнюю вероятности! — вскипел герцог. — Сё грех! — Но тут же сник и забормотал покаяние в гневе и сквернословии.

— Это действительно как-то… неправильно! — Эльфийка сложила ладони перед высокой грудью. — И опасно! Ребята! Ведь вы понимаете, что это какая-то особенная гробница? Уровень стража наверняка будет очень высоким!

— В самом начале данжа — не факт, — прогундосил РыбНик. — Скорее, как раз не очень высоким.

Мари отмахнулась.

— Да я не об этом! Вы вообще знаете, что такое Эридан?

— Мифологическая река у греков, — ответил эрудированный полудемон. — В нее упал Гелиос, если не ошибаюсь. Бог солнца.

Он осекся.

— Ты думаешь… Эта река — она…

— Наверняка! Это оммаж или аллюзия… Короче, отсылка к греческой мифологии. Кстати, не Гелиос, а Фаэтон — его сын. Но это тоже солнечный бог. И эта река — одновременно ломаный след его колесницы. Фаэтон не смог пройти путем солнца, подвел своего божественного отца, не справился с управлением — и... пал. А слезы сестер Фаэтона, которые плакали по нему, превратились в речной янтарь. Я стихи об этом в детстве писала, — пояснила Мари и сконфузилась.

Я еще раз, внимательно обвел взглядом рисунок созвездия. И крикнул:

— Знаешь, а ты, похоже, права. Все это выглядит как карта с отмеченным маршрутом… и мы — в его начальной, северной точке.

— Там янтарь! — возбудился Гасан, порхая над лодкой. Но мы его не слушали.

— Стало быть, этот твой бог не закончил путь? — спросил я. — И ты полагаешь, что этот вот парень — тоже?

Мари энергично кивнула.

— Да! То есть, я, конечно, не думаю, что это бог. Больше похож на какого-то варварского вождя… Но вот в том, что он не закончил путь, по которому теперь должен проплыть в посмертии, не сомневаюсь. Это был бы… красивый сюжет. И тут все на него намекает.

Лухрасп откашлялся.

— Всегда любопытно послушать беседы Спящих, — заявил он, — хотя слишком часто они непонятны нам, коренным обитателям этого мира. Но кто бы там ни лежал — напоминаю, нам позарез нужна лодка! И за разговорами время уходит.

Он пристально посмотрел на Гильермо.

— Мы все же намерены приступить к ритуалу кладбищенских воров… Ваша светлость, другого выхода у нас нет.

— Есть! — рявкнул герцог. — Не нужно считать меня неразумным фанатиком. Я участвовал в диспутах с самим Томасом Аквилонским! И я вижу изъян в вашей логике: наша проблема состоит в том, что нам нужна лодка, а вы решаете совершенно другую — как бы заполучить эту лодку с сокровищами, но без покойника.

Полудемон внезапно кивнул.

— Это правда. И вы предлагаете...

— Я предлагаю, — веско произнес инквизитор, — со всем уважением к покойному спустить судно на воду, и, покаявшись в невольном кощунстве, воспользоваться его погребальным имуществом — до тех пор ровно, пока у нас не возникнет других возможностей. Это самое верное, что мы можем сделать.

— Я согласна, — сказала эльфийка. — Это не то чтобы похоже на квест, но… в идее помочь Фаэтону завершить путь есть что-то правильное… и может быть… — Она неопределенно повертела ладошкой в воздухе.

— Вы с ума сошли! — взвился Гасан. — Путешествовать с мертвецом — хуже приметы нет! А главное-то — зачем??

— Смотрите!..

Вскрик издал полудемон. Я поглядел, куда указывала когтистая лапа — в угол грота, и обмер. Из расщелины в потолке снова сочился проклятый туман. Очень знакомого вида… Времени на препирательства больше не было.

Глава 24. Никогда не путешествуйте с мертвецом

Джинн с проклятиями махнул рукой и унесся по пещере вперед, оставляя нас. Я налег на тяжеленную лодку, чтобы спустить ее на воду — безрезультатно, конечно! Остальные, с шумом попрыгав вниз, бросились мне на помощь.

— Ка-а-ак? — воскликнула Мари с яростью в голосе. — Мы же в данже!!

— Я же вам говорю, это не инстанс, — пропыхтел полудемон. — Мы не изолированы от прочих локаций. Вампир просочился туманом через какие-то щели — условно говоря, через вентиляцию…

— ТОЛКАЙ ДАВАЙ!!!

В результате совокупных усилий лодка сползла на воду, подняв тучу брызг. Уже не шло речи о том, чтобы кого-то выкидывать из нее: внутри было две пары весел, и мы, вырывая их друг у друга, стали грести. Вскоре Гильермо, растянувшийся на корме лодки, навел порядок своим “командирским голосом”: весла достались мне, РыбНику, Лухраспу и Амре, а эльфийка замерла на носу, держа лук наготове. Тем временем из тумана формировалась знакомая нам фигура.

— Не стрелять! — командовал инквизитор. — В форме тумана он медленный, вплавь догонять ни за что не полезет. Когда перекинется в летучую мышь — тогда! По моей команде. По крыльям. Смотри на него вполглаза, в упор не смотри!

— Не уйдем, — пробормотал полудемон, неумело ворочая тяжелым веслом. — Без шансов.

— Заткнись! — рыкнули одновременно герцог и Амра. — Греби! Р-раз-два! Р-раз-два! ...Залп!

Эльфийская стрела прошила крыло громадного нетопыря, рванувшегося было за лодкой, и тот, пролетев коротким зигзагом, с ушераздирающим воплем плюхнулся на скальный карниз. Князь, опять приняв человеческое обличье, яростно вырвал стрелу из плеча и швырнул в реку. Рана его затягивалась на глазах.

— А сам он летать умеет? — крикнул я.

— Грести! — рыкнул в ответ инквизитор! — Не оборачиваться! — Но ответил:

— Умеет. Только сил больше тратит.

РыбНик что-то нечленораздельно простонал. В этот момент из-за поворота туннеля снова появился Гасан.

— Гребите! — заверещал он. — Там решетка поперек коридора — я ее поднял! Лодка пройдет — опущу и застопорю!

— Налегай! — рявкнул Гильермо.

Князь снова издал пронзительный нетопыриный крик, вскинув руки в широких багровых рукавах. Десятки других — живых — летучих мышей сорвались с потолка пещеры и закружились вокруг его зловещей фигуры. Монстр еще что-то выкрикнул.

И мыши ринулись к нам! К счастью, их больше привлекла летучая цель — джинн. Гасан, однако, не сплоховал: подпустил косяк нетопырей поближе и швырнул в их сторону банальнейший фаербол, который взорвался в самой гуще стаи. Летуны, направленные волей вампира как камикадзе, не испугались огня, однако растеряли ориентацию: многие разлетелись в стороны, врезаясь в стены и падая вниз, в поток. Я заметил, как с болью отворачивается от этого зрелища эльфийка.

Прежде чем лодка свернула за поворот, за которым, по уверению Гасана, находилась решетка, я еще раз бросил взгляд на уступ, где возвышался вампир. А тот снова выкрикнул что-то, и за спиной у него развернулись черные крылья! Как у эдакого диабло! По характерному алому отблеску мне стало ясно — крылья из крови. А сам Князь как будто немножко уменьшился… Блин, это он все по рецептам из книжки делает, которую я украл? Буду последний дурак, если ее упущу!

Мы повернули, а Князь сорвался с уступа и стремительно полетел за нами.

— Наляжем!

Перед глазами снова выскочили системные сообщения о том, что физические показатели подросли на несколько пунктов в ущерб интеллекту. Лодка ощутимо прибавила скорости! Я покосился на других игроков: им-то испытать на себе “Командирский голос” было внове. И, судя по лицу полудемона, Николай сейчас переживал настоящую душевную муку.

— Залп! Готовьсь… Залп!

Еще несколько стрел пронеслись над моей головой. Куда там Мари попала и какой был эффект — я не смотрел, но била эльфийка теперь четко и уверенно, плотно сжав губы и хищно сощурившись. Хотя, может, это благодаря “командирскому голосу”...

Все это безумно напоминало старого доброго “Терминатора-2”, на которого мы ходили с отцом, когда классику переложили в 3D: тот момент, когда преследователь из жидкого металла гонится за машиной и в него разряжают обойму за обоймой подряд. Его это не останавливает, но задерживает… Хотя нашей лодке, конечно, до скорости автомобиля было далеко.

...Решетка! До нее оставался десяток метров. Она действительно перегораживала весь коридор, а главное — поднималась и опускалась при помощи специального рычага, который джинн ничтоже сумняшеся выломал с одной из сторон, “поломав” тем самым и логическую задачку, связанную с подъемом решетки. Ход, внезапный для NPC.

— Скорей!

Мы проскочили под нависающими над головой толстыми зубьями, и Гасан, облепленный летучими мышами с головы до… пояса, косо метнулся вниз к уцелевшему рычагу. Со своим дымным шлейфом джинн сейчас напоминал подбитый мессершмитт.

Но с задачей он справился: с грохотом и плеском решетка рухнула в воду. Несмотря на окрик Гильермо, я обернулся и увидел, как Князь со своими распахнутыми зловещими крыльями впечатывается прямо в ее середину, и крылья превращаются в кровавую кляксу. И тоже шлепается в поток.

— Не останавливаться! Не бросать весла! Раз-два!..

Мы продолжали спускаться по подземной реке. Вскоре попалась еще решетка. Выглядела она иначе, но, по сути, была такой же конструкции, и тоже с головоломкой. Гасан, наконец отодравший от себя всех мышей, проделал с ней те же манипуляции, что и с первой.

— Есть шанс быть первыми, — прохрипел РыбНик, спустя минуты полторы после прохода третьей решетки.

— Теперь есть? — сарказм в моем севшем голосе вряд ли был заметен, да и наплевать — он же все равно не различает. — Откуда такой оптимизм?

— Учел примерную скорость трансформации вампира и скорость его полета в туманном виде, сопоставил с нашими местоположением и скоростью, плюс средняя частота решеток.

— Да откуда ты знаешь, где мы находимся??

— Я повороты считаю, — пояснил полудемон. — Ты ж видел рисунок созвездия? Река действительно его повторяет. Можем финишировать первыми, если нам повезет. Хотя вот на поворотах-то скорость снижается… Что-то я отупел...

— Не болтать, салаги! — накрыл нас зычный баритон инквизитора. — Р-раз-два!

...Мимо нас проносились причудливые пейзажи. Свисали с потолка сталактиты, посреди островов поднимались ледяные колонны. Мелькали рисунки примитивных, но полных динамики и экспрессии человечков — пещерная живопись древних людей. Человечки охотились, танцевали, участвовали в каких-то обрядах. Кто это нарисовал? Куда эти люди делись с острова? — загадка.

Проплыли сквозь удивительную, полную влаги пещеру, наполненную невесть откуда взявшимся лунным светом — видимо, проникал через незаметные щели. Здесь было буйство зелени: сплетались лианы, стены были увиты плющом, вода — покрыта ковром из кувшинок. Лухрасп было попытался добыть на ходу какие-то ценные растительные ингредиенты, но магистр устроил ему разнос, и усач снова схватился за весло. Вовремя: из зеленой гущи высунулась и клацнула кривыми шипами здоровенная “пасть” растения, напоминавшего мутировавшую мухоловку.

В другой пещере грибы вымахали до совершенно неприличных размеров. Их были тут десятки, если не сотни видов: одни поднимались на тонких ножках непосредственно из реки, другие каскадами оккупировали скальные стены, третьи росли на первых и на вторых. Были грибы-пузанчики, которые мы огибали, словно колонны, а были паутинообразные доходяги, криво тянущиеся из углов. Многие флюоресцировали, переливаясь всеми цветами спектра, подобно медузам, — и все это великолепие отражалось в реке. Несколько круглых грибов взорвались, когда мы проплывали мимо, и осыпали лодку жгучими спорами. Мари принялась истерически чиститься, вытряхивая мелкую дрянь из волос, и Гильермо пришлось прибегнуть к отнюдь не аристократическим оборотам, чтобы она подняла лук. Впрочем, наш воин Света тут же забормотал покаянные речи — только вот обращался он не к эльфийке, а к Мирту.

Гасан, сам едва увернувшийся от дождя спор, сделал несколько проворных пассов руками и, подленько улыбаясь, согнал добрых пару десятков грибов-бомбардиров ко входу в зал — туда, откуда должен был появиться наш преследователь.

Поначалу мы все косились на хозяина лодки, с недостижимым достоинством возлежащего среди нас — орущих, стреляющих и молотящих по воде веслами. Но покойник вел себя хорошо, и вскоре я перестал смотреть в его сторону.

Еще в одной из пещер мы встретились с местной фауной. На плоском камне с краю водного потока расположилась здоровенная тварь с телом тритона — белесая, скользкая: этакий аксолотль курильщика, только размером с лошадь и с шестью безглазыми, зато очень зубастыми головами на длинных шеях. Эти головы, вытянувшись, стали весьма недвусмысленно щелкать зубами в сторону лодки.

— Залп! — скомандовал инквизитор. — Забирай вправо, к стене!

Мы послушно налегли на весла, однако в этот момент справа в округлой нише в стене тоже что-то зашевелилось.

— Блуп! — сказала вода под стеной, и лодку стало ощутимо сносить.

Из ниши приподнялась еще одна голова — оплывшая и тоже безглазая, только размером не с лошадь даже, а с товарную фуру!

— Блуп! — И с некоторой ленцой распахнула пасть на всю нишу.

Нас теперь уже абсолютно бесцеремонно понесло прямо в пасть. Пахнуло смрадом.

Гильермо орал, заставляя грести, грести! Но я все таки повернул голову — и ночным зрением выхватил внутри разверстой пасти чудовища картину настолько отвратную и завораживающую, что едва не отпустил рукоять весла. В глотке монстра сложился отдельный биоценоз: отовсюду торчали и жизнерадостно дергались какие-то волосатые и зубастые паразиты разных мастей — очень похоже на старый кукольный американский мультфильм, что в детстве показывал мне отец. И это не считая того, что с нёба спускалась еще одна пасть, поменьше — и тоже раззявленная, а в ней, как в матрешке, виднелась третья.

Вся эта босхианско-гигеровская фантасмагория освещалась бледным огнем, что мерцал на кончике извивающегося длинного языка, как у рыбы-удильщика.

...Да кто ж это все рисовал-то, а?.. А кто придумывал?!

Несколько стрел, выпущенных Мари прямо в пасть, не возымели никакого эффекта — лишь вызвали нездоровый ажиотаж среди паразитов. Я греб, как проклятый. Не знаю, что собирался делать Гильермо, но его опередил Амра — схватив с красной кошмы копье с длинным толстым древком, он, рыча, метнул его в глотку монстра. Одновременно что-то туда швырнул и Лухрасп.

Средняя из пастей, клацнув, схватила копье, едва не откусив меньшую пасть (но та успела убраться). Копье развернулось поперек главной глотки, вертикально. В это время большая пасть тоже с хрустом захлопнулась… и листовидный наконечник копья, длиной с половину моей руки, вонзился монстру куда-то там.

— БЛУ-О-О-ОП!!! — в реве, исходящем из сомкнутых челюстей, звучала обида!

— ГРЕБИТЕ, ИНКУБ ВАМ В ЗАДНИЦУ!! ...Прости меня, Светлый Мирт!!

...Мы гребли.

— За покойником! За покойником смотрите теперь! — верещал Гасан, вьющийся под потолком над лодкой.

— Сам смотри! Тебе ж оттуда удобней! — прорычал Амра, до треска выгибая весло.

Но покойник лежал спокойно.

— Кажется, вырвались. Эй, Лухрасп! А чего ты этому проглоту в пасть кинул? — сверху полюбопытствовал джинн.

— Что в сумке сверху лежало… — пропыхтел усач. — Не разобрал… не то авокадо, не то лимон...

Мы натурально начали ржать — и игроки, и неписи — взахлеб, истерически. Пытаясь подавить хохот, глядя друг в другу в лица — и снова начиная смеяться. Искины смеялись вместе с людьми. Самым краем, дальним участком сознания я зафиксировал этот факт. Удивляться ему сил не было.

— Отставить! — голос Гильермо привел в чувство. — Грести, бойцы! На р-раз-два!!

Когда многоглавый аксолотль-переросток остался за поворотом, я повернул голову к РыбНику.

— Уловил оммаж?

— Конечно, — подтвердил тот. — Это же очевидно.

— Ага. Теперь главное, чтобы движущиеся скалы не встретились…

Сглазил! ...Тяжкий грохот, повторяющийся с неравными интервалами в пять-семь секунд, мы услышали загодя. Впрочем, именно в этом данже встретить такую ловушку было логично: ведь и сам вход в подземелье, и лодку тоже скрывали движущиеся скалы. Возьми готовый движок, ускорь, закольцуй — вуаля, аутентичное испытание для искателей приключений готово!

— Что с ними делали? — рявкнул я полудемону.

— Пускали… голубя… — пробормотал наш знаток.

Не слишком информативно, но я его понял — и вспомнил ту детскую книжку с адаптированными античными мифами. Точно, голубь.

Еще раз переглянувшись с РыбНиком, мы одновременно посмотрели на джинна. Надо сказать, на финальном этапе пути Гасан стал заметно медленнее. Если в начале нашего прохождения он работал разведчиком — то сейчас старался попросту не отстать. Сказывалась и возрастающая скорость течения, и раны, полученные от летучих мышей.

Я совершил смертный грех — поднял весло — и, не слушая криков Гильермо, сам заорал ему:

— Там сталкивающиеся скалы! Нужно послать джинна вперед — чтобы нам проскочить вслед за ним на противофазе!

Неожиданно инквизитор меня понял без лишних слов. Он поднял руку, и от нее толчком плеснула вперед золотистая волна Света. Мы с Амрой заскрипели зубами — а джинн, которого мягко окутала эта волна, резко воспрял и рванул вперед. И тут…

— Князь! — закричала Мари, сидевшая на носу и смотревшая за корму. — Догоняет!

— Навались! — скомандовал инквизитор. — Р-раз-два! Залп! ...Залп!

Лодка неслась по течению все быстрее. ...Я не смотрел назад и вообще больше никуда не смотрел — но тоже всей шкурой чувствовал, что враг висит на самом хвосте. А потом, когда на мгновение поднял голову, увидел панику на лице Мари. Рука ее шарила в воздухе над пустым колчаном.

...Впереди грохотали сходящиеся скалы. Теперь их было хорошо видно! Прямоугольные глыбы выскакивали прямо из стен, полностью перекрывая собой весь туннель — как толстенные створки ворот. Проскочить над ними было нельзя — только между, выгадывая мгновение.

— Табань! — крикнул неожиданно инквизитор.

Отреагировать я не успел — руки продолжали грести. РыбНик тоже. Только дисциплинированные NPC выполнили команду немедленно. Лодка чуть-чуть сбавила скорость — и тут же едва ли не у меня над ухом раздался торжествующий хохот! А потом — сзади — звуки борьбы: видимо, на корме Гильермо сцепился с настигшим лодку чудовищем.

...Время снова замедлилось. Я вижу, как впереди — метрах, наверное, в тридцати — Гасан проскакивает между сходящихся с грохотом скал. Будь у старика ноги вместо “хвоста” из дыма — он их лишился бы. Скалы, будто в замедленной съемке, начинают двигаться в стороны. Надо успеть!! Лухрасп налегает на рукоять весла, мокрый от брызг и пота.

Амра, наоборот, бросает весло. Его лапа сгребает колчан со стрелами, принадлежащий покойнику, и швыряет эльфийке. Затем он хватает лежащий рядом топорик и медленно — слишком медленно! — разворачивается к дерущимся на корме.

С кормы доносятся славословия Мирту: ровный, глубокий голос Гильермо, на который накладывается оглушительное шипение. Что там??

Продолжая ворочать веслом, выгибаю шею до хруста. Для меня все происходит, словно в кат-сцене.

Князь — наполовину уже человек, наполовину еще нетопырь — то ли уже стоит на корме, то ли просто вцепился лапами в ее край. Тянет свободную лапу к Гильермо — крыло с перепонкой трансформируется в огромную пятерню со скрюченными когтистыми пальцами. Рот растягивается, словно резиновый, растут клыки — сейчас бросится.

Гильермо полулежит на спине, бледный как смерть, спокойно глядя прямо на упыря. Одна рука сжимает обломок меча, другая щелкает пальцами, словно перебирая четки.

— За все, что со мной происходит, благодарю тебя, справедливый бог…

Вампир шипит. Он уже бы вцепился в жертву — но чувствует дискомфорт и чуть-чуть замедляется. Гильермо выигрывает драгоценные пару мгновений.

Щелкает тетива. Стрела — короткая, почти что без оперения, непохожая на эльфийские, которые у Мари были — вонзается Князю в плечо, текущее метаморфозой. Шипение обрывается — вампир вскрикивает! И вслед за стрелой прилетает топорик, брошенный рукой Амры.

Вампир шатается. Плавно, медленно ведет крыльями, — в действительности, конечно, быстро, стремительно взмахивает! но для меня сейчас все как в кино, — балансирует на самом краю кормы…

— Весла по борту… — вякает РыбНик, но слишком поздно.

Черные стены проносятся мимо лодки — почти впритирку! Мое весло вырывается у меня рук, меня едва не вышвыривает за борт: впечатываюсь в широкую спину Лухраспа. Весло Амры тоже ломается — конец его рукояти сильно бьет полудемона в поясницу. Что-то хрустит — надеюсь, только весло.

Визжит эльфийка.

— Поднимается! Он поднимается!!

...А над лодкой проносится серебристая молния. Нет, не молния. Ковшик.

Серебряный ковшик, которым еще недавно запугивал меня старый пират.

— Получай, отродье! — визжит с высоты джинн.

Скорчившись в лодке, вижу, как увесистый столовый предмет прилетает шатающемуся вампиру точно в лоб. И становится нашим последним доводом.

Нелепо махая трансформирующимися конечностями, Князь заваливается за корму — в объятья смыкающихся скал. Опять слышен хруст — и это точно не только обломки весел. Кровожадные скалы получили свою добычу.

В голове внезапно мелькает воспоминание — еще одна деталь из книжки про аргонавтов, читанной в детстве. Когда “Арго” Ясона преодолел Симплегады — движущиеся скалы — исполнилось древнее предсказание. О том, что едва только какой-то корабль сможет совершить невозможное — пройти между этих скал, они навеки застынут. Так и случилось. А у нас как?..

Но искать ответ на этот вопрос некогда. Лодку начинает крутить. Перед глазами мелькают какие-то строчки — и сразу же улетают вбок. Как будто не я их смахнул, а сила инерции. Не до этого… потому что я понимаю внезапно: крик Мари относился вовсе не к упырю. О, нет.

...Посреди лодки возвышалась костлявая, но массивная фигура в доспехах — ростом выше, чем Амра, и в плечах шире. Платок соскользнул с лица восставшего мертвеца, обнажив потемневшую черепную кость, на которой угадывались следы разложившейся плоти. В глазницах горело синее пламя.

...В лишившейся управления лодке он умудрялся сохранять равновесие, чего нельзя было сказать обо всех нас — особенно о Мари. В момент, когда судно, вылетев из туннеля, дернулось и развернулось, эльфийка, сидящая на носу, с визгом и матом кувыркнулась куда-то в волны.

На моих глазах Амра бросился к покойнику в ноги, намереваясь повалить его в воду, но нарвался на сокрушительный удар коленом прямо в лицо. Затем скелет вздернул дезориентированного пирата за волосы — легко, точно щенка за шкирку — и отправил за борт его самого.

Полудемон корчился на дне лодки, как упавший на спину жук: кажется, удар веслом вышел сильным. Ни слова ни говоря, восставший мертвец уцепил его за ногу и за один из рогов, вознес, точно бочку, над головой — и отправил туда же, в воду. А потом обернулся ко мне и Лухраспу. Молча поднял со дна оружие — длинный кинжал, понарошку чиркнул себе по горлу и указал нам за борт. Намек был кристально ясен.

Успокаивающе выставив вперед пухлые ладони, усач послушно перевалился наружу. Скелет своими сапфировыми глазами уставился на меня.

— Не умею я плавать! — нагло рявкнул я, нашаривая ладонью главное свое сокровище — дипломат. — Вообще! Куда мне такому прыгать, скажи?? Тонуть? И товарища я не брошу!

Нельзя сказать, будто я храбро загородил Гильермо от костяного амбала, но все-таки сделал вид. А про то, что плавать я полчаса назад научился, я на взводе просто забыл.

...А впрочем, прыгать здесь за борт в любом случае было плохой идеей. Рассмотреть обстановку я не успевал, но судя по распахнувшемуся пространству и по кручению лодки, мы вырвались из туннеля, и теперь нас несло в какой-то водоворот. А еще, если я правильно помнил рисунок созвездия, это был самый конец пути!

“Прыгай”, — еще раз показал мне скелет. — “Зарежу”.

— Да пошел ты!

Зажав между коленями чемоданчик — вдруг, когда улечу на респ, все же не потеряю?? — я повернулся спиной к скелету и лицом к инквизитору, схватил оставленное Лухраспом весло и стал выгребать из водоворота. Ну а что делать-то, ёлки-палки?? Каждый миг я ждал, что мне в спину воткнется лезвие, но покойник, кажется, оценил мою наглость. Он с лязгом уселся на соседнюю лавку, взял второе весло… а потом, бесцеремонно толкнув меня на Гильермо, забрал мое — и сам начал мощно грести двумя веслами одновременно.

К берегу.

Глава 25. Где мы?

Р-раз! Р-раз! — о-о, вот этим гребцом Гильермо был бы доволен. Я покосился на инквизитора: тот тоже остался на лодке, но, кажется, потерял сознание. Потом, вертя головой, осмотрел пещеру.

Это был круглый просторный зал, над которым потрудились игровые дизайнеры. Река здесь впадала в озеро, в центре которого в самом деле намечался водоворот. Он был обманчиво слабым, но я понимал всю опасность этого места. Впрочем, скелет уверенно выгребал к берегу, а где-то в волнах мелькнули головы двух пиратов: они тоже справлялись.

Озеро было окружено пляжем: с одной стоны песчаным, с другой — каменистым. Среди валунов мерцали грибы, а по стенам пещеры спускались вьющиеся лианы — казалось, тут была выставка всего самого привлекательного, что мы успели увидеть в подземном царстве. Среди лиан светились кристаллы, озаряя грот целиком. Но главным были мосты. Причудливые скальные арки, хрупкие и изящные, изгибались над озером, сплетаясь в многомерную конструкцию. С арок также свисали гроздья цветущих лиан, и пещеру — я понял это только сейчас — наполнял аромат цветов. Ближе к берегу, где течение водоворота уже не ощущалось, в прозрачной воде лежали блестящие раковины, плавали яркие рыбы и аксолотли — цветные, мелкие и до ужаса няшные, а не как та шестиглавая тварь.

Скелет в последний раз взмахнул веслами — и лодка шоркнула днищем по мелководью. Я показал покойнику большой палец и, не заставляя себя дважды просить, выскочил за борт, пока владелец плавсредства снова не сагрился. Как мог попытался помочь, затянув судно на берег. Скелет тоже с шумом выпрыгнул в воду. Потом, распугивая аксолотлей и вздымая тучи песка, побрел к носу лодки, схватился свободной рукой и единым рывком выволок тяжелую махину на берег.

...Меня в первую очередь интересовали товарищи, выпавшие за борт. Я взобрался на плоский валун и убедился, что Амра с Лухраспом находятся в относительной безопасности. Амра уже выбрался наберег с другой стороны озера, а Лухрасп мало того, что уверенно греб прямо к нам, так еще и спасал девицу: в воде белело лицо эльфийки, которую усач успешно транспортировал. Благо та, кажется, была без сознания и не мешала. Над этой парочкой суетился Гасан, раздавая непрошеные советы.

— Гасан! — крикнул я, косясь на скелета. — Где полудемон?

Джинн услышал меня и талантливо изобразил, как рогатая фигура, задыхаясь, идет на дно, а потом махнул рукой в сторону водоворота.

— Всё уже! — крикнул он безо всякого сожаления в голосе.

Если бы старик знал поговорку “помер Максим — да и фиг с ним”, то наверняка так бы и выразился.

Плохо… но по крайней мере на респауне Николаю уже ничего не должно угрожать. Или?..

Я напряг зрение и присмотрелся к той части озера, где в него впадала река: теперь течение было перекрыто сомкнувшимися скалами, и, кажется, я отсюда различал на них пятна крови.

Это окончательная смерть Князя? Или ему недостаточно? И куда теперь будет деваться вода, текущая по реке? А озеро — оно высохнет?? Ай, да черт с ним, некогда об этом думать сейчас.

Проковылял к корме лодки и, всячески демонстрируя скелету безобидность своих намерений, осмотрел Гильермо.

...Инквизитор был жив. Я внезапно почувствовал огромное облегчение: как будто это был человек, а не персонаж игры… И, снова отбросив ненужные мысли, склонился над телом. Как тут, в виртуальном мире, первую помощь оказывают?

Хотите пить кровь?

Я аж подпрыгнул — и отшатнулся. Помни о своей сути, Коготь! Ишь, нашелся спасатель… Нет, такой первой помощи инквизитор точно мне не простит… А что делать-то? Я наобум пощупал магистру пульс, и тут же выскочила другая табличка.

Гильермо Форкон

38 ур.

При смерти.

Хотите попытаться вылечить персонажа?

Конечно, хочу!

Ваш персонаж не обладает необходимыми для лечения умениями.

Ладно… Я еще раз возблагодарил удачу за те халявные очки опыта, что насыпались мне за поглощение плоти Князя. Тогда я не стал их распределять, отложив это “на попозже, в спокойной обстановке”, но, видимо, такой возможности у меня не будет.

Хотите изучить “Наложение рук”?

Да/Нет

“Да”!

Неожиданно мне показали коротенькую кат-сцену: я будто бы вылетел из тела своего упыря, глядя со стороны. А тот, положив Гильермо лапы на грудь, попытался сделать ему массаж сердца! Но в процессе словно бы понял, что действовать нужно иначе. Лапы Когтя окутались золотистой дымкой (хорошо, здоровье хоть не просело!) — и он поднял их к лицу, с любопытством рассматривая. Ну-ну…

Вы изучили “Наложение рук” 0 ур.

Заклинание стоило пять единиц маны и восстанавливало объекту крохи здоровья. А вот сколько оно у меня отожрет — и как от этого уберечься? Да никак. Остается только надеяться, что не помру от такого лечения. Ну… поехали.

Я вновь положил Гильермо руки на грудь, отвернулся, зажмурился и активировал каст. ...Уо-оу! — вытаращил глаза.

Бледно-серая кожа рук стала заметно темней и краснее — будто они торчали из-под пляжного зонтика и “сгорели”. Здоровье скакнуло вниз на семь единиц. Голова закружилась. Зато и Гильермо размежил веки и смотрел на меня — с явным неодобрением.

— Когда исцеляешь, молитву творить надобно, а не морщиться! — прохрипел он. — Тогда толку намно-о-ого больше!

— Да пошел ты… — снова пробормотал я, утомленно откидываясь.

Из сумки у меня на боку прямо Гильермо на грудь выпрыгнул крысеныш, деловито обнюхал торчащую бороду инквизитора и чихнул. Тот не обратил внимания.

— Се формула языческая, она не поможет! Молитва должна быть Светлым богам…

А я неожиданно вспомнил про системную информацию, мелькнувшую в тот момент, когда лодку стало крутить. Логи!

...А логи ошеломили, заставив на полминуты отключиться от внешнего мира.

Доступно задание!

“Последний воин древней земли”

Помогите немертвому воину древнего племени добиться цели и узнайте больше о его племени!

Так, ну это понятно, дальше…

Гасан одержал победу над высшим вампиром!

Вы получили уровень!

Ваш уровень: 8.

Очков для распределения: 5.

Мать честная, за что это мне? Я ведь только греб. Однако тут же я вспомнил, как игра объединила нас с Климовым в “пачку”, когда мы дрались с медведем — не спрашивая. Или когда мы с пиратами сражались с Ламиа… Видимо, так случилось и здесь.

И если я получил экспу “ни за что”, то тот, кто нанес последний удар… Я посмотрел на Гасана, как раз подлетавшего к берегу. Дед сиял, как премиальный автомобиль на витрине. Борода его удлинилась и теперь выглядела почти прилично, а костлявые руки даже как будто обросли мышцами. Вот же гад — подсуетился-таки со своим ковшиком!

А ниже в логах…

В последних строчках я увидел такое, что просто закрыл окно. Нет. Все-таки не сейчас. Не готов…

...Жаба душила, но напоследок я все же вкинул в здоровье еще три очка. Возможно, их стоило бы использовать рациональнее. На берег как раз выбирался Лухрасп, таща Мари. Я проследил, чтобы Гильермо сполз с лодки (скелет подозрительно зыркал на нас), и поспешил к пирату с эльфийкой.

Мари, лесной эльф

5 ур.

При смерти.

Хотите использовать “Наложение рук”?

Я был готов сразу нажать на “да”, но вспомнил совет Гильермо. Молитва, значит…

“Дружище Грим!” — шепотом пробормотал я: было интуитивное ощущение, что говорить нужно вслух. — “Не знаю, слышишь ли ты меня и как у тебя там — а у нас тут настоящий бардак. Вампира мы вроде как победили — но куда дальше плыть, непонятно. Да и вообще — мутные какие-то игры ведутся… Если продолжишь нам помогать — будем рады. Только твоя помощь и выручает. Раминь!” — И скастовал исцеление. Успев заметить, что сидящий рядом Лухрасп, даром что тяжело дышит, прислушивается очень внимательно.

Руки обожгло снова, Мари закашлялась и открыла глаза. Едва ее взгляд сконцентрировался на мне, глаза расширились еще больше, и она возмущенно столкнула мои лапы с груди. Спасибо, хоть не по морде…

— Вижу, ты в полном порядке, — пробормотал я. — Подними логи — нам там опыт дали, можно сразу здоровье поправить…

— По-хорошему, вам бы зелье здоровья! Тут, наверное, есть! — с показной заботой воскликнул Гасан. Он так и вился над лодкой, заставляя скелета все чаще оглядываться.

Мы, не сговариваясь, шикнули на старого мародера. Скелет стоял в трех десятках шагов от нас. Медленно показав Гасану кулак — не вздумай, мол! — он взвалил на плечо огромный двуручный меч — единственное оружие, взятое им из лодки, — и двинулся в сторону каменной насыпи.

— Хочет подняться наверх, — шепнул Лухрасп.

И действительно, с груды камней, представлявших собой своего рода ступени, можно было шагнуть на край одной из воздушных дорог, серпантином сплетавшихся над центром озера.

— Гасан, — попросил я. — Будь ласков, слетай наверх, посмотри, куда этот костяной громила шагает.

Джинн с тоской покосился на ящики, но спорить не стал — свечой взмыл вверх и исчез среди каскадов лиан.

— Пойдем и мы? — спросил я у спутников. — Все же поняли, где мы находимся?

И обвел рукой колоссальный грот.

— Где? — все-таки спросила эльфийка.

А Лухрасп ответил:

— Внутри горы. Все это — внутри горы. Выхода наружу отсюда, — кивнул он на озеро, — нет, кроме водоворота. Но что-то есть наверху.

— Там — завершение его пути! — Мари ткнула пальцем в спину скелету. — Финал квеста! Идем...

И мы полезли наверх.

Над озером были настоящие райские кущи. Лианы и мягкие волнистые ветви изящных карликовых деревьев, растущих вдоль здешних воздушных дорог, каскадами ниспадали вниз. В этих висячих садах цвели сотни ярких цветов. Несмотря на ночное время, бутоны многих из них были раскрыты навстречу свету кристаллов. А еще нас сопровождало… пение птиц! Сначала одна трель, потом другая… Чем дальше мы шли, тем громче вокруг нас разливались какие-то птахи.

Дорога петляла. Частенько, когда мы достигали вершинной точки каменной арки, нам с риском сверзиться приходилось перебираться с нее на другую, чтобы продолжить подъем. Во многих местах попадалась наскальная живопись — рисунки, подобные тем, что мы видели с лодки. А иногда, особенно на перекрестках этого серпантина, — каменные болванчики с грубо вырезанными, но выразительными лицами. Как будто набор самых древних смайлов. Гильермо, завидев очередной такой “смайл”, неизменно плевался и делал какие-то специальные жесты левой рукой (в правой он нес авоську). Хорошо хоть, в озеро не пытался скинуть.

А потом мы нагнали скелета. Плечистая фигура с фламбергом обнаружилась неожиданно за одним из поворотов, когда мы по ощущениям забрались уже достаточно высоко.

Мертвец стоял перед перекрестком, где серпантин, как змеиный язык, раздваивался. На перекрестье дорог, покрытым белым пляжным песком, был установлен болванчик покрупнее других. В его лице читалась усмешка: мол, ну и что будешь делать дальше?

Гильермо немедленно плюнул ему прямо на темечко, так что я еле сдержался, чтобы не ткнуть инквизитора локтем. Как будто не великий магистр, а гопник малолетний какой-то, честное слово. Вместо этого оторвал лист какого-то местного лопуха и вытер божку каменную лысину. Герцог смолчал.

Две дороги через пару шагов упирались… снова в скалу. Вернее, в две двери, очертания створок которых угадывались в сером камне. Мы стояли как бы на лифтовой площадке на предпоследнем этаже небоскреба, пришло в голову неуместное сравнение. И могли уехать вверх или вниз. А над дверями шла надпись: “Начерти знак”.

А сами двери отличались только одним: над правой в камне был вырезан череп, а над левой — росток. Но едва я к ним пригляделся, оба рисунка стали мерцать и… поменялись местами. И снова. И снова.

Скелет со скрежетом ржавых доспехов повернул к нам голову, и, отвесив челюсть, впервые издал изнутри себя гулкий звук:

— Ы-ы-ы?!

— Жизнь и смерть, — тихо сказала Мари. — Как между ними выбрать?

— Как узнать, какая дверь чему соответствует, — поправил Лухрасп. — И как они открываются.

Гильермо пристально смотрел на меня, видать, уверившись после того, как я вскрыл пасхалку, что я лучший на Терре специалист по разгадыванию таких загадок.

— Здесь где-то должны быть подсказки, — уверенно сказал я. — Ищите!

Но ни сами двери, ни оплеванный герцогом идол, ни растения и цветы, ни песок, который я пытался копать, не предоставили нам ни единой подсказки. Двери не открывались.

— Смотрите! — воскликнула вдруг Мари.

Она указывала на раскопанный мной песок у подножия статуи. На наших глазах он пришел в движение — и его поверхность сама собой разровнялась, снова став идеально гладкой.

— Начерти знак! — гулко провозгласила статуя.

Гильермо снова едва не оплевал идола, но я его удержал.

— Вот! — поднял палец Лухрасп. — Теперь осталось только понять, какая именно дверь нужна… этому вот созданию.

Скелет решительно шагнул к статуе, сбросил с плеча двуручник, мимоходом едва не отхватив мне полголовы, и самым кончиком фламберга начертил в песке черепок — очень талантливо, как две капли воды похожий на тот, что мигал над дверями! Мы затаили дыхание. Ничего не случилось.

— Неверный знак! — пробасил болванчик.

— Ы-ы-ы! — негодуя, скелет повернулся к нам.

— Логика оставляет только один вариант, — озвучил очевидное инквизитор, — но мне лично претит решать бессмысленные задачки языческого кумира!

Мы переглянулись. Затем Мари опустилась рядом со статуей на одно колено — и изобразила на ставшем гладком песке росток.

— Неверный знак! — божок злорадно покосился инквизитора. — Осталась одна попытка!

— Ы-ы-ы-грх!!

В тоне скелета звучало явственное “откройте чертову дверь, или я тут всех покрошу!”

Мы дружно шарахнулись. Лухрасп и Гильермо одновременно начали как-то очень уж характерно шевелить пальцами, явно готовя какие-то заклинания. Амра схватился за ятаган.

— Без паники! — Я поспешно встал между пиратами, инквизитором и скелетом. Стоять там, прямо скажем, было не очень комфортно. — Давайте подумаем и все вместе решим эту загадку. Другого пути у нас просто нет. Только в водоворот.

Я шумно вздохнул. Думай, упыриная башка, думай! Эх, сейчас бы влить оставшиеся очки в интеллект — и поумнеть резко! Увы, так это не работает.

— Давайте вместе подумаем… — повторил я вслух. — Подсказок тут нигде нет, это стопроцентно. Но, как учит нас семиотика, отсутствие знака — тоже знак… Значит, подсказка заключена внутри загадки как таковой…

Я как попугай повторил любимую фразу нашего универовского препода по культурологии — известного тем, что для получения его зачета группа должна была купить ящик водки. Однако Лухрасп и Гильермо смотрели на меня очень внимательно, и я мельком подумал, что для жадных до нового знания искинов такие вот рассуждения — как музыка.

А Мари фыркнула:

— Говоришь, как Рыба!

— Рыбы не разговаривают, — ответил я машинально. — А впрочем… Говорящие рыбы… Сочетание несочетаемого… Дихотомия жизни и смерти… Мари, ты гений!

— Что такое? — всполошилась эльфийка. — Ты разгадал? Это с рыбами связано??

— Нет, — ответил я. — Но я думаю, вопрос ты поставила правильно. Не “какая дверь чему соответствует”. А именно “как выбрать между жизнью и смертью”? Как их различить, понимаешь? Потому что одно постоянно переходит в другое. Мифологическое мышление!

— Ересь! — строго сказал Гильермо. — Жизнь и смерть вовсе не переходят друг в друга. Опасное заблуждение, от которого один шаг до идеи “зло — это часть добра”.

Я отмахнулся:

— Ваша светлость, давайте позже. Мари… смотри: тут нет никаких подсказок, и значит, ключ к ответу — в самой загадке. Жизнь и смерть непрерывно перетекают друг в друга… ПРЕДПОЛОЖИМ это, ваша светлость! И мы стоим тут вместе с живым мертвецом, а значит…

— Значит, нам всем нужно такими стать? — ляпнул Амра.

— Нет, — сказал я. — Это лишь значит, что условие задачи выполнено. А ключ — он должен быть вот таким.

И когтем нарисовал на песке знак бесконечности.

Знаки ростка и черепа над дверями погасли, и стало ясно, что это все же не двери — просто рисунки. Висячие тропы, ведущие к ним, внезапно рассыпались на песок и щебень, но эти осколки не рухнули вниз, а, притянувшись к невидимой плоскости, образовали новую, третью дорожку. Она шла прямо — и там, куда она упиралась, в скале возникла и отворилась настоящая дверь, из-за которой шел свет.

— Добро пожаловать! — объявил истукан.

Скелет решительно рванулся вперед, и нам оставалось лишь последовать вслед за ним. Странно, но свет, исходящий оттуда, никак не вредил мне. В то же время он был живым, настоящим: вовсе не мертвенный свет могил.

За дверью был зал — одновременно каменный и воздушный. Он представлял собой округлую полость, пузырь, висящий в воздухе посреди всего этого сплетения арок. Здесь почему-то стоял сухой жар, как в сауне. А посреди зала на грубой циновке восседал голый мужик.

Глава 26. Пещерная мелодрама

...Ну как — голый… Ну как — мужик… Перед нами сидел широкоплечий пузатый дядька, тело которого сплошь было покрыто татуировками, как у босса якудзы. Наколки были “шаманские” — изображали верхний, средний и нижний мир. Ноги этого джентльмена были украшены знакомыми нам безглазыми рыбами, змеями и аксолотлями, торс опоясывали человеческие фигурки, над которыми возвышался здоровенный черный медведь, плечи и шею покрывали райские птицы. Ряд татух разглядеть было сложно из-за повышенной волосатости их носителя — в некоторых местах мужик был лохмат, как тибетский бык. При этом голову его венчали бычьи рога, а из левого плеча росла ветка с зелеными листьями.

Лицо этого существа было грубым, точно вырезанным из камня, напоминая всех виденных нами идолов разом, а в глазах не было ни радужки, ни зрачков — они отливали сплошным темно-красным цветом.

...Красноватый свет — колеблющийся, как пламя свечи, — исходил от самой кожи сидящего. Он придавал этой каменной зале сходство со старой фотолабораторией.

…При этом в грубых чертах рогатого толстяка читалась скорее меланхолия, чем агрессия.

Скелет, грохоча латами, ринулся к этой фигуре и занес фламберг. Рогач щелкнул пальцами. ...Воздух в пещере сгустился, стал тягучим и вязким. Я почувствовал, что замедляюсь, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой. Даже голову повернуть было трудно. Скелет с его огромным двуручником тоже завис, будто мошка в куске янтаря.

— Итак, предсказанное исполнилось, — глубоким печальным голосом произнесло существо на циновке. — Живые... Как вы там себя называете? Спящие?.. Привели с собой мертвого, и он попытается убить меня.

Он обвел всех нас взглядом багрового пламени — никто не мог ни шевельнуться, ни заговорить — и добавил, кивнув скелету:

— Ну ты тогда хоть скажи что-нибудь! Дарую тебе сие утраченное умение… ненадолго.

— Ы-ы-ы… — проскрипел покойник, продолжая висеть в воздухе.

Но, потратив пару секунд на овладение даром речи, добавил:

— Мерзкий ублюдок, ты обесчестил мою сестру!

Это было настолько внезапно, что я как будто увидел телеэкран, где ту же фразу произносит усатый мексиканский актер. Но нет, это был скелет с фламбергом, обращавшийся к рогатому мужику.

Рогач еще больше сник.

— Нет правды в твоих словах, — грустно ответил он, — ибо слово “честь” придумано вами, людьми. Знакомо ли оно птице в небе? Или лесному оленю?.. Твоя сестра полюбила меня, а я полюбил ее. Однако это и привело ее к горестной участи! Здесь ты прав, и я полностью признаю вину.

— Теперь, когда чары спадут, я прикончу тебя! — прорычал скелет.

Толстяк снова грустно кивнул.

— Что ж, таков рок.

...Я тратил массу усилий, пытаясь что-то сказать, — даже столбик выносливости пополз вниз. Наконец — не то волшебство и вправду рассеивалось, не то я сжег нужный ее объем — у меня получилось разлепить губы.

— Эй-эй... уважаемый! Мое... почтение!

Говорить было трудно — и я решил сконцентрироваться на главном.

— Мы хотим выбраться, — пробормотал я. — На… лодке! Это важно…

— Обломки лодки, которую вы преследовали, канули в водоворот, — сообщил рогатый. — Движущиеся скалы раздробили ее!

— А… ее пассажир?

Мой собеседник развел руками.

— Укрылся от моего взора. Полагаю, канул туда же!

Значит, нам остается рассчитывать только на погребальное судно. Я сконцентрировался. Болтать — не мешки ворочать: давай, Лёха!

— Не знаю, кто вы такой… Но если уж мы явились сюда согласно древнему предсказанию, может быть, вы нам о нем расскажете?

Я медленно возвращал контроль над речевым аппаратом.

— Потому что мы хотим просто выбраться на поверхность — с лодкой, а пути для этого мы не видим! Помогите, пожалуйста, прежде чем… э… — Я покосился на занесшего меч скелета.

Потом вспомнил, что передо мной, так или иначе, непись-квестодатель, и ляпнул:

— И вообще, мы можем вам чем-то помочь?..

— Мое имя Альт. Я хранитель этого острова, — просто ответил грустный мужик. — Рожденный тысячелетия назад вместе с ним. Я видел, как эта земля поднялась из пучины вод. Как ее населяли звери, существующие доселе, и другие — дивные, чудные звери, эпоха которых закончилась. Я видел, как тут появились люди, и помогал им принимать путешественников, прибывавших со всех краев света. Да и сами путешественники были другими: свободными, умеющими творить, не скованными ограничениями нынешнего миропорядка.

Он с тоской посмотрел на каменный потолок.

— Я видел, как все менялось. Упрощалась цветущая сложность, устанавливались границы. Мир из неоформленного стал плоским — теперь до острова нельзя было добраться легко, ему определили глухое место в безлюдных южных морях, — он покачал рогами. — Я был свидетелем исчезновения первых людей. От них остались только рисунки, и те — глубоко под землей. А их душам богами была назначена другая судьба. Высшая.... — он произнес это слово с ядовитым сарказмом и замолчал, уставившись в камень пола.

Скелет зарычал и, двигаясь, будто в толще воды, сделал шаг вперед.

Офигеть. Этот “хранитель” — искин, помнящий “время оно”. Время, когда этот мир еще не был “Террой”. Я когда-то, ностальгируя по изначальной игре, находил на форумах байки, что в игре можно было встретить таких “долгожителей”. Но не верил. И вот…

Убийца с фламбергом продолжал медленно приближаться с Альту. Тот, опустив могучие плечи, смотрел в пол.

— Блин, Мари, помогай мне! — забормотал я. Шептать было проще, чем громким голосом обращаться к рогатому. — У меня стамина нафиг просела! Говори с ним тоже, ну!

Эльфийка заметно напряглась: раскрытые в замершем удивлении глаза сощурились, ноздри изящного носа раздулись. Наконец, стали двигаться и застывшие губы.

— А что это за история с девушкой, которая пострадала? Расскажите!!

Я внутренне застонал. Ну кто о чем, а голый про баню. NPC — настоящий уникум, а она расспрашивает про любовный сюжет! Хотя если это для него важно...

Хранитель взмахнул рукой и подвесил скелета над полом. Было заметно, что он приложил к этому некоторое усилие.

— Расскажу, — согласился Альт. — ...Когда мир упрощался, потребовалось очистить остров от лишнего и привнести сюда новые элементы, интересные вам, Спящим. Потребовалось переписать историю… Поэтому как-то раз вместо вольных странников, приютом которых была эта земля раньше, нагрянули они, — он кивнул на скелета, — раглы.

— ...Р-рагл!! — прорычал скелет, потрясая фламбергом.

— Именно так. Агрессивное и дикое племя, лодки которого приплыли с севера.

— Воины и убийцы! — проскрипел мертвец с гордостью, силясь придвинуться к Альту. — Дети Гипериона!

Рогач отмахнулся.

— Легенда о детях Гипериона считается сокровенным знанием, — с иронией проговорил он, — и где-то там, на большой земле, за сведения о прародине этого племени заплатили бы золотом. Но истина в том, что раглы, как и бОльшая часть всего сущего в этом мире, вписаны в Скрижали судеб. Пусть и в самые первые строчки — но вписаны! Мое же племя появилось здесь до того, как были созданы сами Скрижали. Мое племя должно было умереть, чтобы началась история.

Я лихорадочно соображал. Итак, племя раглов. Системное обновление, запущенное после решения делать игру большой и коммерческой, ввело в игру это племя, сделав его историю частью нового лора. Завязав на это какие-то квесты.

И, видимо, для простоты и логичности программирования искинов было прописано, что именно захватчики-раглы уничтожили местных жителей. Которые не были нужны лору. Так?

— Раглы вырезали наше племя под корень, — подтвердил дух мои догадки. — В живых оставили только меня. Шамана.

— П-почему? — вытолкнула Мари.

Альт открыл рот, намереваясь ответить, но дернулся и застыл. Глаза его полыхнули багровым пламенем, а потом он схватился руками за голову и, морщась, стал тереть область промеж рогов. Ощущение вязкого киселя внезапно исчезло, и мы все повалились на пол. Скелет, издав торжествующий рев, вскочил с грохотом — и совершил еще один скачок к своей цели. Но хранитель снова выполнил легкий пасс, и мы застыли.

— Не могу ответить, — грустно констатировал дух. — Я остался в живых, однако… С той поры в Скрижалях многое стало сокрыто от знания Спящих!

В первый раз встречаю искина, с такой легкостью выводящего диалог с игроком в контекст метагейма. Неудивительно, что ему поставили блок… весьма грубый! И о чем, собственно, он сейчас говорит? Нам, игрокам, не положено раньше времени знать какие-то секретные квесты или…. о чем-то другом?

— Я спрашивала про девушку, которая от вас пострадала, — пробормотала Мари. Не собьешь ее.

— У вождя раглов было двое детей, — сказал хранитель, — родные брат и сестра. А шамана варвары, захватившие остров, должны были предать лютой казни.

— Раглы… хрр-р… не варвары… — пробормотал скелет. И продвинулся еще на полшага.

— С приходом прилива меня должны были опустить в яму к ловчему, — пояснил рогач, — жуткой твари, которой они поклонялись.

— Не казнь! — не унимался скелет. — Хр-р! Поединок!

— Прекрасная Калихара спасла меня, — объявил хранитель, — ибо за то время, что раглы держали меня в заточении, мы полюбили друг друга. Но ее любовь была тайной.

— Кхр-р! Соблазнил сестру черной магией! Подонок! Лже… — разошелся мертвец, но дух, болезненно сморщившись, щелкнул пальцами — и рагл замолк, видимо, лишившись речи опять.

Зато сумел сделать рывок еще на полшага.

— В ночь перед казнью она освободила меня, — меланхолично продолжил хранитель, — тем самым предав свой род. Мы с нею бежали в чащу… Раглы не знали тайн острова, и он надежно укрыл нас от алчущей мести родни Калихары! ...О, это было прекрасное время. Мы знали, что оно могло кончиться в любой момент, и поэтому оно все было наше. Листва была нашим ложем, а звери и птицы — гостями на нашей свадьбе!

Он так растрогался, что пустил слезу. На грубом красном лице крупные прозрачные капли выглядели неуместно, но трогательно. А вот скелет, услыхав про ложе и свадьбу, нечленораздельно взвыл, и в его глазницах синее пламя полыхнуло особенно ярко. Было слышно, как хрустят кости бедняги рагла, упорно пытающегося идти к своему недругу сквозь окаменевший воздух.

— Нам приходилось прятаться все усердней, — поведал рогач. — Раглы жгли и рубили лес, его магия таяла — и вскоре чаща уже не могла нас скрывать. Ведь остров совсем невелик! Нам пришлось спуститься в пещеры.

Вздохнул.

— В пещерах магия сохранялась лучше, — пояснил он, — и раглам сюда проникнуть было сложнее. Но зато сами пещеры подверглись метаморфозам. Их суть на Скрижалях судеб была переписана: вместо тенистых, укромных гротов, где некогда пережидало жару мое племя, вместо манящих подземных путей, обещающих поразительные открытия, — возникли норы и трещины, полные отвратительных монстров.

Покачал рогами.

— Моя любимая стала чахнуть, — возвестил он, слегка театрально заламывая татуированные ручищи. — Я пытался ее выхаживать, приносил лекарственные грибы и самую полезную рыбу, но это не помогало. Раглы — дети солнца. Пещеры медленно убивали ее.

— Р-ра! — прорычал скелет. У него явно было свое мнение насчет того, кто убивал девицу.

Хранитель покосился на мертвого воина.

— У Калихары был брат, — изрек он. — И этот брат перед вами. Абсор поклялся, опрометчиво и нерушимо, что любой ценой пройдет руслом подземной реки и отомстит мне… хм… за сестру. Он вооружился, сел в лодку и безрассудно направился в самую глубь пещер.

— Р-рагл!!

— И погиб, — пожал плечами рогач.

— Р-рагл! Лж-р-л… рагл!

— Что ты рычишь, безмозглый кусок мертвечины?! — внезапно взъярился Альт. — Много ты понимаешь!! Твое поражение было предрешено высшими силами! Так было нужно, чтобы здесь появился дан… дан… данный Спящим богами путь! Да и сама эта история была прописана на Скрижалях — для нас троих! Таков рок — и никто ничего не мог сделать! — Он возмущенно забулькал.

От разозлившегося хранителя неожиданно плеснул волной сильный жар — как будто дверь в сауну открыли. Впрочем, толстяк так же резко опять поник и махнул рукой.

— Тело Абсора выбросило на побережье. Соплеменники похоронили его в самом начале пути, что он поклялся преодолеть. В Скрижалях было записано, что явятся Спящие — и пройдут однажды этой дорогой. И если помогут сыну вождя преодолеть реку от истока до озера — мы сразимся. С ним.

Рогач ткнул толстым, как сарделька, пальцем в скелета.

— Раглы погрузились на лодки и покинули остров, ставший для них несчастливым. Он превратился в необитаемый... И только намного позже здесь появились жрицы со своей беглой богиней и пираты со своим кладом.

— Вы опять недоговариваете про судьбу девушки! — с усилием, но возмущенно воскликнула эльфийка.

Хранитель опять покачал головой.

— Она умерла, — сказал он, — умерла у меня на руках. Но мы тоже дали друг другу клятву, записанную в Скрижалях. Что мы всегда будем вместе. И тогда та магия острова, которая еще сохранилась, скрепила эту священную клятву… И мы остались вместе, хоть и не могли более сказать друг другу ни слова. Так прошло много веков… Покуда не появились вы.

— Чего, блин? — Сейчас трудно было осуждать эльфийку за грубость, потому что говорить короткими и емкими фразами нам было гораздо легче.

Хранитель вздохнул.

— Я стал хранителем и оказался заточен тут, — пояснил он, — в сердце горы. Теперь я все вижу, слышу, но… только лишь исподволь могу влиять на творящееся на острове!

"В сердце горы", — стучало у меня в голове, — "в сердце горы". Сидит грустный рогатый мужик, воплощающий собою весь остров. И вокруг этого мужика, когда он злится или грустит, становится очень жарко. А когда он умрет… мать моя женщина!!

— ...Калихара же превратилась в юное деревце, что выросло рядом с моей горой. — продолжал рогач. — Отныне я обнимал ее ветром, говорил с ней пением птиц, питал соками из глубин земли. Шли годы, и дерево все тянулось ввысь! ...Потом появились злокозненные темные жрицы. Они не рискнули спускаться в пещеру, но, чуя источник силы, обустроили нечестивый алтарь внутри ствола дерева! А следом еще и пираты не нашли ничего лучше, чем прятать у него под корнями сундук с прОклятыми сокровищами!

Он сжал кулак.

— ...Но со всем этим я свыкся. Я не мог прогнать жриц, хотя старался, чтобы жилось им не слишком сладко, — дух усмехнулся. — Однако тут пришли вы, Спящие. И существовавшее много лет равновесие рухнуло за пару дней! Я не ропщу: так и построен мир, согласно Скрижалям. Но Калихара!! Древо лишилось листвы, когда началась подготовка мерзкого ритуала. Теперь оно умирает, и я лишаюсь возлюбленной во второй раз. Таков рок. И поэтому…

Он склонил шею.

— РУБИ!!!

Последняя фраза была адресована раглу. Выкрикнув ее, хранитель единомоментно “выключил” свою магию. Скелет, влекомый инерцией, полетел вперед, и лезвие громадного фламберга по дуге устремилось к цели. Сентиментальный рогач зажмурил глаза и вытянул толстую шею, готовясь принять удар.

— Не надо! — одновременно заорали я и Мари. Но сделать ничего не успевали.

...Мертвец изменил направление удара. Вместо того, чтобы снести хранителю голову с плеч или просто развалить пополам его тушу, меч просвистел над самой его макушкой, с треском снеся сначала один рог, а потом другой. Толстяк, вытаращив глаза, повалился набок. Рагл, плечом врезавшись в падающего, грохнулся сверху. Бросил меч и, сев на Альта верхом, несколько раз врезал костяной рукой в латной перчатке тому по лицу.

— Ы-ы-ы!..

— Прекратите! — завизжала Мари.

— Не трогай его! — рявкнул я. — Это не просто гора! ЭТО ВУЛКАН! Если этот дядька умрет — или просто очень сильно расстроится — нам всем хана!! Понимаете??

…Повисла звенящая тишина. Я обвел всех взглядом.

До них дошло — даже Гасан вытаращил глаза и нервно задергал себя за бороду. А потом полетел прочь из залы: небось проверять, высоко ли отсюда кратер.

— Я осмелюсь предположить, — закряхтел Лухрасп, поднимаясь с пола, — что храбрый рагл, узнав о том, что его сестра… м… еще не совсем мертва, хоть и существует в несколько иной форме, раздумал казнить своего врага.

— Ы-ы!

— По крайней мере пока — пока еще, может быть, есть надежда помочь дереву.

— Ы!

— С другой стороны, если б это было возможно — разве не попытался бы это сделать сам хранитель?

— Ы? Ы-ы!!

— Видимо, у храброго рагла есть основания сомневаться в решительности… м… жениха сестры, — Лухрасп оказался талантливым переводчиком с языка скелетов. — Но если достойный рагл лишит хранителя возможности оставаться в здравом уме, мы так точно ничего не узнаем, — вкрадчиво продолжил усач. — Мне кажется, стоит перестать его бить…

Скелет нехотя слез с хранителя, зыркая синими огнями. Тот со стоном сел на полу, ощупывая лицо, и, обнаружив на месте рогов пеньки, взвыл:

— Проклятый мертвяк! Ненавижу!

— Рекомендую вам успокоиться, сэр, — внезапно вступил в диалог Гильермо. В течение всего рассказа хранителя инквизитор держался за нашими спинами и молчал. — Для того, кто пару минут назад помышлял о позорной смерти, утрата сих демонических атрибутов не должна представлять ценность. В таком поведении нет логики.

— МОИ РОГА! — Толстяк сжал кулачищи и… резко дунул вперед, где стоял сгорбившийся, готовый продолжать драку Абсор.

Скелета отнесло прочь и с лязгом впечатало в стену. Хранитель кинулся на него.

— А ну, всем стоять!

...О-о-о, это был особенный, фирменный вопль Мари. Я знал, какие фразы последуют дальше. И не ошибся.

— Уроды тупые! Совсем охренели, обезьяны позорные?? Может, хватит друг друга метелить? Я понимаю, что вы больше ничего не умеете, но хоть постараться!

Так… ну сейчас либо нам всем конец… либо нет. Я снова прошелся взглядом по лицам всех участников сцены. Возможность узреть настоящую Марию Рогожкину — не в ипостаси эльфийки, — кажется, выпала им впервые.

Гильермо отвесил бородатую челюсть, Лухрасп внимательно изучал узор на циновке, делая вид, что ничего не случилось. Амра глядел на Мари с изумлением. Раглу было не до того: кажется, он буквально собирал кости. А вот хранитель… толстяк внезапно сдулся. Отвернувшись от своего противника, он опять безучастно плюхнулся на пол.

— Все понятно, — констатировала эльфийка. — Женщина сделала выбор, неприемлемый с точки зрения социума и конкретно брата-дебила — выбрала этого вот.

Мари кивнула на татуированного толстяка с разбитой физиономией.

— Вопрос — зачем? Пожертвовала статусом и перспективами, которые в патриархальном обществе и так были не ахти какими, чтобы позволить этому уцелеть. Взамен получила угробленное здоровье, сомнительный рай в шалаше с грибами и тухлой рыбой, а в качестве финальной награды за свою жертву — ее превратили в дерево. Вопрос — почему я не удивляюсь?

Она перевела дух.

— Однако, заметим, в любом случае это был ее выбор. Выбор самой Калихары. И вместо того, чтобы этот выбор принять — чтобы все по крайней мере остались живы! — брат-дебил и прочие родственнички создают ситуацию, когда девушке остается лишь зарываться еще глубже в землю. Тоже офигеть какая забота. И вот выясняется, что девушка умирает — дерево засыхает. Что делают наш Ромео и брат-дебил? Правильно, бьют морду друг другу, выясняя, у кого из них… рога больше! Вместо того, чтобы решать проблему!

Мари внезапно расплакалась.

— Это я виновата, — пробормотала она, — я же не знала…

Лухрасп неожиданно подошел к эльфийке и мягко приобнял. Та заревела, уткнувшись в плечо усача. Я шагнул к Альту, который с досадой уставился в пол, сжимая в руке собственный рог. Квест? Квест!

— Итак. Как мы можем помочь твоей возлюбленной?

— Никак, — пробормотал тот, пряча глаза. — Если бы это было возможно — думаете, я бы не сделал этого??

— А все-таки? Если совершить невозможное?

И он задумался. Все же задумался, громко скребя толстым пальцем промеж пеньков рогов.

— Вернуть дерево к жизни может только мощная магия, — наконец, выдал Альт. — Я этой силой не обладаю, и никто из вас… — Он поднял глаза и смерил каждого оценивающим взглядом, — тоже.

— Что за магия?

— Дерево нужно полить подходящим зельем, — пожал плечами хранитель. — Зелье жизни… или зелье восстановления… или зелье крови… Не те никчемные бутыльки, которыми могут владеть Спящие, недавно пришедшие в мир, — предупредил он наши слова. — А эликсиры, для создания которых требуется действительно много маны. И редчайшие ингредиенты! Говорят, для создания зелья жизни необходим, ни много ни мало, самое магистериум!

Мы покосились на Гильермо.

— Философский камень, — перевел инквизитор. — Он прав. И магистериум, и само зелье жизни — это легенды.

— А зелье крови? — осторожно спросил я. — Это что за штуковина?

— Это было бы проще всего, — печально сказал хранитель, — будь у нас хотя бы одна капля ее собственной крови. Но проще найти магистериум, ибо ее кожа стала корой, а кровь — древесными соками, тысячи лет назад!

Я размышлял. Идея брезжила, я чувствовал, что решение лежит на поверхности. Это квест — соберись, Леха! Здесь всегда есть отгадка. Это же современные игры.

— А кровь точно должна... м… принадлежать твоей женщине? — я посмотрел на шатающегося Абсора. — Родная кровь… кровь брата! — не подойдет?

На секунду Альт вскинул голову, но тут же снова махнул рукой. Честное слово, этот жест начал уже раздражать.

— Возможно, это и был бы шанс, — сказал он. — Но в теле этого существа не осталось крови… А если бы и осталась — ее использование потребовало бы в разы больше маны. Выхода нет.

Он шумно вздохнул, и в зале как-то сразу стало трудно дышать, а температура увеличилась на несколько градусов.

— Эй-эй! — я плюхнулся перед несчастным влюбленным на пол. — Не надо! Сам подумай: ты говоришь, что все это записано в Великих Скрижалях именно таким образом, чтобы пришли Спящие и могли бы попытаться решить эту задачу. Вот мы и тут! И я тебе обещаю — мы сейчас попробуем все решить! Ты только еще полчасика себя в руках подержи… не раскисай...

И я вытащил из сумки томину, взятый из вампирского сундука. Все увидят, да и черт с ним… Если решение не на этих страницах, то я архиерей. Хотя, впрочем, как паладин, вполне могу оказаться однажды.

Что мне всегда нравилось в книжках в компьютерных играх — они всегда сильно короче реальных. Так сказать, это модели книжек. Хотя вот Гильермо с авоськой меня бы, наверное, опять не одобрил…

Забивая голову фоновой ерундой, я на самом деле сосредоточенно сканировал “Алхимию крови”. Мне всегда так было проще — думать в двух потоках…

А искать было не очень-то просто. В книге была куча лакун, заметок на полях, сделанных разной рукой, рисунков каких-то монстров и жуткого вида хирургических инструментов, структура у текста напрочь отсутствовала, да и затейливый язык со множеством нелепых архаизмов не добавлял ясности. И все же…

Есть! На одной из страниц глаз зацепился за что-то похожее на наш случай.

“Ежели имеем скелета, мумию, или еще какое умертвие высохшее и к извлечению жидкостей непригодное, прежде надо восстановить его плоть, чтобы добыть гемму. Однако знай! Восстановление будет недолгим и нестабильным, эрго, используй добытый ингредиент немедленно!”

Угу. А теперь самое главное. Временно отключившись от происходящего, я вызвал давешние логи.

Вы одержали победу над прародителем клана Алхимиков Алой Ветви.

Теперь вы — старший носитель крови этого клана.

Хотите начать трансмутацию в Главу клана?

Вам будет доступна статистика клана.

Вам будет доступна магия клана.

Внимание! Все представители клана узнают, что у клана сменился Глава.

Внимание! Все представители клана будут видеть вашу специальную метку.

Внимание! Ваш персонаж может стать объектом охоты для более могущественных представителей клана, желающих занять место Главы.

Внимание! Процент старейшин клана, чей уровень значительно превосходит ваш: 100 %.

Итак, сожрав пару пальцев Князя, которого чудом смогли упокоить мои друзья, я сорвал джек-пот. Но едва выйду из казино — мне конец.

Самое-то обидное, что мне это место Главы не сдалось и даром. “Магия клана”, судя по книге, и впрямь требовала чудовищного количества маны, даром что называлась “алхимия”. Мне до таких значений — как отсюда пешком до большой земли, расти и расти в уровнях. Но, судя по однозначному указанию на форзаце, использовать “Алхимию крови” мог только Глава. И сейчас нам была нужна именно эта магия.

Я открыл глаза, чтобы найти Гильермо, и тут же увидел, что герцог уже стоит рядом: хмурится и крайне неодобрительно зыркает на раскрытую книгу. На “Анжелику” бы так смотрел, цензор.

— Ваша светлость, не обессудьте. Я тут сейчас кое-что сделаю. Возможно, со мной кое-что случится. Вы, пожалуйста, не начинайте меня Светом жечь — и остальным не давайте. Это нужно, чтобы спасти… то дерево.

Я ожидал гневной отповеди, но инквизитор меня удивил.

— Да вижу я, — буркнул он. — Душу ту и вправду надо спасать, которая в этом древе. Эльфийка все верно сказала. Давай, студент, начинай… только будь осторожней. Я покараулю.

Хотите начать трансмутацию в Главу клана?

“Да”.

Глава 27. Алхимия крови

...Вниз. Я летел вниз по какой-то черной трубе со стенками мягкими и податливыми. Как на аттракционе. Только стенки были отнюдь не холщовыми: липкими, скользкими и упругими. И с разрывами — этакими боковыми отнорками, в которых кто-то барахтался. Здесь не было абсолютно темно: мерцал какой-то багровый свет. Я невольно вспомнил Алису, провалившуюся вслед за Белым Кроликом — но эта нора была намного противнее.

Уф-ф… Первое, что я попытался сделать — замедлить падение, цепляясь за бугристые стены. А потом, когда получилось, вцепился когтями в край очередного отнорка. Подтянулся и заглянул туда.

И напоролся на взгляд существа, сидящего в самом конце этого короткого коридорчика. Взгляд алых, горящих в сумраке глаз. Единственная причина, по которой я сразу не отшатнулся и неполетел дальше вниз — существо само меня испугалось, шарахнувшись и вжавшись в стену.

— Княз-з-зь… Новый княз-зь… Дайте мне вас-с поприветствовать, господин… дайте мне вас рассмотреть…

Обитатель отнорка пополз ко мне — подобострастно, но целеустремленно, как собака, увидевшая в руках хозяина лакомство. Это был вампир. Антропоморф, женщина, старуха. Грязные седые волосы метут склизкий пол. Морщинистая обвислая грудь тоже почти что скользит по нему.

— Какой молодой у нас-с новый князь! Какой крас-сивый! Почти ч-человечек! Благослови старую Изабеллу, княже! Дай облобызать руч-чку!!

Старуха потянулась к моей руке, вцепившейся в бортик отнорка. В горящих глазах плескались хитрость и алчность. С матерным комментарием я оттолкнулся и заскользил дальше — вниз! надеюсь, она не сиганет вслед за мной??..

Но нет, ведьма осталась сверху, ткнулась носом в следы, оставшиеся в податливой материи бортика от моих пальцев — и, кажется, сунула туда длинный язык.

Падение продолжалось. Теперь я видел, что в каждом отнорке кто-то находится: мужчина, женщина или подросток… или вовсе не пойми кто. Некоторые из этих боковых ответвлений представляли собой роскошные залы — в центре такого зала мог возвышаться престол либо некое ложе. Некоторые — были просто маленькими аппендиксами. Кто-то из обитателей боковых нор реагировал на меня, скользящего мимо, кто-то — нет. Некоторые из этих фигур сидели как будто бы в медитации, выпрямленные и неподвижные, другие — метались, бродили, ковыляли по своим секторам. Пару раз из отнорков пытались меня поймать, выставляя длинные упыриные лапы — я каждый раз уворачивался. А сверху несся визгливый хохот старухи:

— Кня-я-яже! Ч-что же ты не приветствуешь своих подданных?!..

Наконец, я достиг нижней точки этой кошмарной структуры. Нельзя было сказать, что упал — нет, просто упругое сопротивление снизу становилось все больше, а липкая жижа со стенок облепляла меня все сильнее, ограничивая движения. И в какой-то момент я остановился — застыл на спине лицом вверх, глядя в этот пульсирующий тоннель, как в телескоп. ...И понял, что я его чувствую. Структура как бы росла из меня — и в каждом узле находился некто, связанный со всеми другими какими-то связями… чего-то желающий… что-то могущий… Я не знал ничего о других членах моего клана — но теперь ощущал их всех неким смутным образом.

— Не трогайте его, я сказал!

...Голос принадлежал Гильермо. Я открыл глаза и обнаружил, что лежу, скорчившись на боку и сграбастав книгу, а все остальные столпились вокруг меня.

— Время идет! Долго он так будет валяться? — резко спросила эльфийка.

— Долго я так?.. — одновременно с этим проскрипел я.

— Не слишком, — ответил Гильермо. — Четверть часа. Ты в порядке, студент?

Он пытливо всмотрелся мне в глаза. Я мотнул головой.

— В порядке.

Вам доступна статистика по вашему клану. Хотите с ней ознакомиться?

Я смахнул уведомление в сторону. Некогда! До рассвета оставалось всего ничего. Еще раз открыл “Алхимию” на нужной странице. Поднялся и шагнул к Абсору.

— Согласен ненадолго стать поживее, чтобы поделиться кровью с сестрой? Тут пишут, что это больно.

— Ыргх, — с достоинством буркнул скелет.

Я обернулся к остальным.

— Он, возможно, начнет вырываться. Вам придется его держать. Всем вместе — и особенно тебе, Альт.

— Ыгыр-р-х!!.. Рагл! Рагл!!!

— Отважные воины раглов не боятся боли, — перевел Лухрасп. — Не надо держать. А то хуже будет.

Скелет коротко кивнул, клацнув челюстью.

— Тогда ложись на циновку.

Ритуал не выглядел сложным. По сути, нужно было произнести заклинание. Но помимо статуса Главы клана, оно требовало сотни единиц маны. У меня было двадцать. Я повернулся к Лухраспу.

— Доставай свой набор алхимика, — усач послушался без пререканий.

— Ты,— я обернулся к хранителю. — Мне нужно пять единиц м… пепельного картофеля и кусок шкуры склисса, кто бы это ни был.

— Склиссы — это нетопыри, — с некоторой даже обидой ответил Альт. — А клубни так называемого “картофеля” — это в действительности необычные камни… их и в самом деле можно найти в жерлах потухших вулканов…

— Вот и организуй, — перебил я. — Собственно, можешь сразу много. И шкур тоже. Чем больше — тем лучше!

— Это редчайшие ингредиенты! — вспыхнул толстяк. — А нетопыри — не самые приятные из созданий, конечно, но… и они мои дети! И я как хранитель должен следить, чтобы Спящие эти ценности добывали с трудом и превозмоганием — а не получали бы их от меня на блюдечке с голубой каемочкой!

Я вздохнул и уселся напротив него на корточки.

— С каемочкой, значит… Интересными ты фразами разговариваешь. В общем, слушай сюда, дядя. Я ведь вижу, что ты… необычный искин. Окей, необычный житель этих земель. Мы оба понимаем отлично, что тебе некоторых вещей делать нельзя — Скрижалями запрещено. Но ведь запреты запретам рознь. Вон, Гильермо энциклопедию про динозавров читает. Ему это как бы нельзя, конечно — но прямого запрета нет. Просто потому, что никто не думал, что такая книга в игре… м… в этом мире появится. Может, и ты подумаешь — как бы запрет обойти? Потому что без этого мы твое любимое дерево не спасем.

Альт отвел глаза, а потом застыл, лицо его стало бесстрастным — он погрузился в себя. Это длилось не меньше минуты. Потом NPC ожил.

— Клубни “пепельного картофеля” можно найти неподалеку отсюда, — хмуро сказал он. — Вы должны сами — сами! — их откопать. Но… в некоторых местах клубни, если их извлечь из базальта, быстро появляются там же на старом месте. Вам очень… повезло, Спящие. Это место как раз такое.

Неужели сработает? Я внутренне ахнул, сохраняя маску невозмутимости.

— Как удачно, спасибо. А шкуры склиссов?

— С этим сложнее. Я не могу призывать летучих мышей на убой… да и не хочу. Они мои дети!

— Парочка дохлых в лодке валяется, — проскрипел Гасан. — З-заразы… Как вцепились в меня… Не любят они других летунов…

Мы все — игроки и неписи — одновременно медленно обернулись и посмотрели на джинна.

— Что-о? — Воскликнул тот.

— А ведь пещера большая, Гасан, — задумчиво произнес Лухрасп. — И мышей тут много, я видел…

— Да подите вы в преисподнюю!!

— Подождите, — вмешалась Мари. — Нет нужды губить новых мышек. Их там и так немало лежит… вдоль реки… Ты! — она ткнула пальцем в хранителя, — можешь скомандовать живым мышкам, чтобы они принесли мертвых? Никто из нас больше не может попасть туда — а мыши, я думаю, где-то сумеют пролезть. Ты же вроде как властитель животных здешний? Или опять начнутся поиски отговорок??

Озвучивая эту идею, она активно наступала на толстяка, так что бедняга Альт, сперва изумленно вытаращивший глаза, не решился спорить и просто махнул рукой:

— Я прикажу мышам…

— Отлично, — я хлопнул в ладоши. — Тогда… Амра, Мари и Гасан — вы отправляйтесь добывать камни. Амра колупает базальт, джинн таскает клубни наверх. Мари нужна, чтобы система считала, что добычу ведет игрок.

— Лухрасп, ты толчешь все это добро в ступе и делаешь зелья. Я сначала тебе помогаю, чтобы открылся навык, потом буду делать сам. Кстати, Гасан, еще и воды принеси!

— Сколько зелий? — уточнил усач деловито. — Каких?

— Повышения интеллекта, — вздохнул я. — Пора, наконец, за голову браться… Сколько у тебя пузырьков есть — столько и делай.

Следующие полчаса прошли в ритме работы на конвейерном производстве. Как ни странно, никто не стал спорить с моими ценными указаниями. Только Гасан, таская “клубни пепельного картофеля” — булыжники, больше всего похожие на обыкновенную гальку, — кидал из-под потолка недовольные взгляды.

Лухрасп, у которого оказался здорово прокачан навык алхимии, лихо толок в ступе и их, и шкуры нетопырей, которых начали нам притаскивать другие нетопыри. Альт страдальчески прикрывался рукой, видя тельце очередного чудища с обвисшими крыльями, но доставкой рулил исправно. Гильермо, не испытывавший после долгих лет заточения симпатий к летучим мышам, освежевывал тушки. К счастью, натурализма в этом действии было мало.

Я, взявшись помогать с зельями, вскоре заполучил “Алхимию” нулевого уровня — и тут же разогнал ее до второго, влив туда несколько нерастраченных очков опыта. А когда шесть пузырьков оказались заполнены созданными пиратом “хорошими зельями интеллекта” — опрокинул их в себя одно за другим.

— Вкус познания горек, — предупредил меня инквизитор, но поздно: меня уже скрючило в три погибели, и зелье лишь чудом не оказалось снаружи. Но я удержался.

Лухрасп только развел руками:

— Я думал, ты знаешь…

И понеслось.

Вы употребили хорошее зелье повышения Интеллекта. Ваш Интеллект: +5/3 мин.

Вы употребили хорошее зелье повышения Интеллекта. Ваш Интеллект: +7/5 мин.

Вы употребили хорошее зелье повышения Интеллекта. Ваш Интеллект: +10/15 мин.

Потом плюс пятнадцать… Плюс двадцать два… Потом, с интеллектом, составившим семьдесят девять единиц, я отобрал у пирата ступку и пестик.

Вы создали хорошее зелье повышения Интеллекта.

Навык алхимии: +1

Вы создали хорошее зелье повышения Интеллекта.

Вы создали хорошее зелье повышения Интеллекта.

Навык алхимии: +1

И так далее. К четвертому кругу я стал обладателем астрономического IQ и алхимиком-мастером, взяв пятнадцатый уровень этого навыка. Жаль, делать с этими поразительными возможностями мне было нечего — вернее, некогда. Нашим главным ресурсом сейчас было время — и ресурс этот катастрофически таял. Полоска маны росла вслед за показателями шкалы интеллекта — магическая энергия прирастала пропорционально, притом все быстрее, но не одномоментно. Но рассвет мог оказаться еще быстрее.

Наконец, маны стало хватать. Пора.

Я разогнал остальных по краям пещеры и уложил Абсора на циновку в самом центре зала. Теперь — формула!

Заклинание было длинным, и при его прочтении нельзя было запинаться. Но я справился. Кажется, большая часть этой абракадабры представляла собой стилизацию под латынь, как в “Гарри Поттере”.

...Скелет взвыл. Его костяное тело дугой выгнуло на полу, словно в припадке. Гильермо с Амрой ринулись его придержать, позабыв про похвальбу рагла… но оба остановились. С мертвецом что-то происходило — и прикасаться к нему не стоило, это стало инстинктивно понятно всем. На костях — это было видно в местах, не закрытых латами — нарастало розовое мясо. Синий огонь в глазницах потух; они наполнились какой-то жидкой субстанцией. Под циновкой растекалась в разные стороны лужа, и пахло остро и неприятно. А рагла продолжало корежить.

Наконец — когда череп тоже покрылся плотью и волосами — Абсор в последний раз выгнулся, застонал, и… открыл глаза. На нас смотрел молодой крепкий парень лет двадцати от роду — бородатый, с располагающими чертами лица. Глаза были синими, человеческими.

...И взгляд их немедленно сфокусировался на Альте.

— Иди-ка сюда, ублюдок, лишенный чести! — пробормотал рагл нормальным, хоть и хриплым голосом, пытаясь сесть. Голос слушался его плохо, как и мышцы. — Посмотри мне в глаза и повтори все всё то, что рассказывал о моей сестре!

Я взмахнул рукой — некогда! — боковым зрением отметив, что Альт бочком заступает за спины к пиратам. Над головой у возрожденного рагла висела надпись:

Наделенный иллюзией жизни

До возврата в исходное состояние:

15 сек. …

14 сек. …

13 сек. …

Да это же прямо-таки аллегория на большую часть представителей человечества, хмыкнул я про себя. Буддисты бы оценили. А сам подхватив пустой бутылек и выхватывая из ножен Коготь, кинулся к раглу.

— Руку давай! Быстро!

Взгляд Абсора прикипел к кинжалу — он даже про Альта забыл.

— Откуда… кх-х… откуда у тебя это?

— В ямке одной посидел, — буркнул я. — Хозяин одарил на дорожку.

— Ты одержал победу над ловчим? — поразился рагл.

— Победой это сложно назвать. Избежал превращения в завтрак туриста и добыл небольшой трофей, — ответил я. — Ну-ка, поработаем кулачком!

Из разреза, который я, не слишком-то церемонясь, сделал на руке рагла, плеснула алая кровь. Я подставил пробирку.

— Ты вернул меня к жизни, — растерянно произнес Абсор, — и пустил мне кровь когтем ловчего.

— Ну да, — пробормотал я, стараясь собрать больше. — Это значит что-то особенное?..

— Так поступают шаманы, когда совершают над мальчиком ритуал обращения в мужчину! — воскликнул рагл. — После прохождения этого ритуала ты становишься полноправным членом племени!

— Любопытный этнографический факт, дружище. ...Сделал бы тебе перевязку, да боюсь, не требуется, — я слегка пожал воину руку.

Та опять на глазах темнела. Кожа становилась пергаментной, плоть — разрушалась. Я взглянул Абсору в лицо — оно оставалось спокойным, хотя на глазах расползалось, вновь обнажая потемневшие кости черепа.

— Обратно… почему-а… не боль… хрр-а… — прошептал скелет.

Я покосился на спутников: Мари, отвернувшись, пыталась справиться с тошнотой, а вот Гильермо смотрел, сурово сжав губы в нитку. Кровь Абсора, растекшаяся по камню, мгновенно высохла — и следы ее стали почти неразличимыми. Однако порция, что я успел собрать в бутылек — нет.

“Превосходное зелье крови” — сообщала система, стоило к нему приглядеться.

Скелет, в который сызнова превратился Абсор, лежал на циновке, не двигаясь, только буравя меня сапфировым светом, вновь запылавшим в его глазницах. Альт, придвинувшись, неверяще смотрел на флакон, издавая невнятные восклицания. Я обернулся к эльфийке.

— Готова? Уверена?

— Да, — сказала Мари.

— Я сейчас выше в уровнях. Может быть, все таки?..

— Леша… — она вздохнула. — Мы же договорились. Это должна быть я. Потому что все это случилось из-за меня. Не спорь. Если вдруг зелье выпадет… тогда ты попробуешь.

— Окей.

Эльфийка сунула флакон с зельем в сумку и сделала шаг к Амре.

— Давай, головорез! Ты же умеешь это делать, верно? Вы все уме…

Пафосная речь не задалась: Амра пожал плечами и без замаха проткнул эльфийку насквозь. Это однозначно был крит.

— **ка… — сказала Мари и растворилась в воздухе.

...На том месте, где стояла эльфийка, звякнул и покатился по полу флакон.

— Нет, нет! — воскликнул хранитель, и я сморщился: неужели минус одна попытка?

Однако все получилось. Лут, упавший с Мари, заключался в бутылке с запиской, найденной эльфийкой на пляже. Я беззастенчиво поднял ее и спрятал в торбу. Потом отдам.

— Теперь остается лишь ждать… — озвучил Лухрасп трюизм, который должен был кто-то высказать.

Я хмыкнул: удивительно, но пират прав. Удивительно, потому что до сих пор в "Терре" я не сталкивался с необходимостью просто “ждать”. Логично — игра сконструирована таким образом, чтобы ты всегда был в центре событий, всегда мог чем-то заняться. Ты ведь герой игры. Даже в норе пляжного ловчего, даже на дрейфующем корабле я чувствовал, что ситуация требует от меня каких-то решений прямо сейчас. А тут и впрямь оставалось лишь ждать — пока Мари, возродившаяся на камне респауна, с зельем в сумке не достигнет подножия дерева, нуждающегося в “поливе”.

— Слушай, — шепнул я Альту, — а может, все-таки еще парочку клубней и шкурок подгонишь нам? Чисто по дружбе.

— Нет! — толстяк опять перевоплотился из сентиментального рохли в упертого хранителя, и даже немножко заклокотал. — Не трогайте больше здесь ничего!!

— Ладно-ладно! Я просто спросил.

— Необязательно нам “лишь ждать”, — проворчал Альт. — Я не могу покинуть это место, однако могу увидеть, что происходит в любом уголке острова. Могу и вам показать.

— И ты молчал??

Стены каменной залы поплыли туманом и растворились. Прямая трансляция началась.

Глава 28. Звездные минуты гнома Виктора

Мы снова увидели эльфийку. Поморщившись и потерев солнечное сплетение, она наградила Амру парочкой хлестких эпитетов, отчего здоровяк разразился порцией отборных ругательств.

— Она же сама меня попросила!!

Мы зашикали на пирата, который обиженно замолчал. Эльфийка же, соскользнув с камня, проверила наличие зелья в сумке и, не мешкая, направилась в чащу. Горизонт уже вовсю цвел алым.

Мари бежала по лесу стремительно и сосредоточенно, не оступаясь — видимо, эльфийское зрение в сумерках было не хуже “ночного”. Я забеспокоился насчет медведя — и тут же вспомнил, что несчастный зверь больше не появится здесь, на острове. И еще кое-что.

— Альт! Дерево охраняла медведица.

— Верно, — с грустью кивнул человекобык. — Любимый зверь Калихары. Увы, жестокий рок…

— Знаю, — перебил я. — Но жрица упоминала, что остался маленький медвежонок?

Хранитель снова кивнул.

— Ему не выжить, — просто ответил он. — Я уже несколько раз отводил от Малого хищников покрупнее, но однажды его найдут. Таков…

— Рок.

— ...Естественный отбор, — закончил хранитель.

— Ого. Мне казалось, у каждого зверя тут своя зона.

— Не всегда, — покачал безрогой головой Альт. — Ведь их умы должны обучаться новому, верно? Поэтому каждый стремится познавать мир — на пределах ограничений, что устанавливают Скрижали. Поэтому столкновения случаются — хоть и нечасто.

Искины стремятся познавать мир, самообучение для них — главная ценность… И на уровне самых основ игра одновременно и разрешает, и запрещает им это. Разрешает — потому что без самообучающихся искинов не стал бы возможен настолько интерактивный и сложный мир. Ведь абсолютно все ситуации, в которые могут попасть игроки — а главное, которые они могут создать! — не заскриптуешь. “Фан-Терра” должна оставаться в топе, не уступать конкурентам.

Запрещает — потому что реакции и поступки всех NPC должны помещаться в рамки логики мира игры — ограничение, которого не было раньше, во “время оно”. А зачастую — даже в более узкие рамки конкретных сюжетов.

В кругу внимания искусственного интеллекта “неписей” неизбежно оказывается и метагейм, то есть реальная жизнь. Ведь они видят и слышат нас, игроков — слышат наши разговоры друг с другом, видят наши “прикольные” псевдонимы, отражающие контекст внешнего мира — и прочее, и прочее. И “инстинкт обучения”, вшитый в них, заставляет анализировать эти сведения тоже.

Четкие алгоритмы запрещают им выказывать игрокам свой интерес — и разговаривать с ними об этом. “Пути Спящих неисповедимы” — формула, на которой построена здешняя вселенная. Но вокруг любого слишком уж четкого определения возникает та самая “серая зона”. Два мира — “реал”, с одной стороны, и мир конкурирующих самообучающихся нейросетей, с другой — периодически цепляют друг друга краями через прорехи в тонкой “прокладке” в виде фантастического сеттинга Терры.

— Кстати, где же он, — пробормотал хранитель, — отвлекая меня от рассуждений. — Где Малой?..

На пару секунд Мари исчезла с “экрана” и на нем возникло медвежье логово — пустая пещера, в которой валялись обломки костей.

— Верни девку! — дружно обернулись к Альту пираты. — Куда подевал?

— Погоди! — заорал я, едва хранитель удовлетворил просьбу зрителей. — Верни! Верни пещеру! Вон тот угол можешь приблизить?

На грубом камне было небрежно нацарапано: “Здесь был Витя”. И чуть ниже, крупнее и резче: “За ВДВ!”

Климов воскрес. И у меня появились самые дурные предчувствия.

— Альт! Где гном??

— Откуда ж я знаю, — пробурчал хранитель. — Ищу…

На “экране” мелькали то одни кусты, то другие. Виктора нигде не было видно.

— А эльфийку ты как-то предупредить можешь? Чтобы была осторожнее? Или чтобы ее защитили?

— Разве что птицу какую-то к ней послать… Или ту же летучую мышь… Только вот говорить они не умеют...

Я махнул рукой.

— Понятно. Нет времени.

— Она уже должна быть у цели, — проронил Гильермо, и Альт опять “переключил” на Мари.

Эльфийка стояла у самых вывороченных корней гиганта. Сказать, что наверху было темно уже не поворачивался язык — ночь таяла на глазах. Голые ветви и зияющее дупло гигантского древа смотрелись в серо-оранжевом сумраке особенно жалко.

— О, Калихара! — всхлипнул Альт.

Скелет, с бряцанием поднявшийся с пола, тоже издал неопределенный звук, пошатываясь. Гасан из-под потолка хихикнул, но на него никто не смотрел.

Мари достала из сумки флакон с зельем, примерилась. Она стояла на корне — и могла бы лить эликсир прямо на этот корень.

— Сделай же это! — простонал хранитель. — С минуты на минуту — рассвет!!

Но Мари, закусив губу, поставила зелье на землю, и, зацепившись за корень, скользнула ниже — в овраг. Ей непременно хотелось, чтобы содержимое бутылька оказалось именно под корнями.

Когда тонкая рука эльфийки вновь показалась над краем оврага, чтобы ухватить бутылек, на ее предплечье наступил грубый гномский ботинок. Я как будто вживую услышал хруст — Климов не церемонился.

...Перекошенное лицо Мари не оставляло сомнений: ей очень больно. Но в овраг она все же не сорвалась, повиснув на толстом корне.

— А-а-а! — возопил хранитель, озвучивая картинку. — Нет! Нет! Не-е-ет!!

— Прекрати орать! — рявкнул я, схватив его за плечо, и тут же отдернул руку.

Татуированная туша здоровяка была реально горячей!

— Калихара! — пророкотал он. — Любовь моя!

В глазах его заплескалось багровое пламя.

— Охолони! — крикнул Лухрасп. — Возьми себя в руки, хранитель!

— Ы-ы! — захрипел Абсор.

— Звук дай! Звук! — я хлопнул в ладоши перед самым лицом толстяка, чтобы отвлечь его. Это не помогло.

Тогда, обернувшись, я схватил с пола склянку с озерной водой, оставшейся после занятий алхимией, и плеснул Альту в красную рожу.

— А-а?! — из ушей хранителя ударил пар, словно из дырочек в утюге. — Что??

— Мы можем слышать, что они говорят? Еще ничего не кончено! Надо понять, что там происходит.

— Да…

Он тоже хлопнул в ладоши. Появился звук.

— ...Тварь! — рычал Климов.

— Урод! — визжала Мари.

— Я такое никому не прощаю, поняла?!

— Скотина тупая! Дай мне флакон!

Ботинок гнома все так же придавливал руку Мари к земле. Зелье Климов вертел в руках.

— Че это за зелье? Че это за зелье, а?

— Не твое дело, мразь! Отдай!!

— Ща я его вылью, — зловеще сообщил гном. — Если не скажешь мне. Поняла?

Лухрасп у меня за плечом крякнул:

— Ну вот и славно, ну вот и дело решится.

Эльфийка тоже сообразила, что угроза гнома ей на руку.

— Выливай! Гад!

На беду, для пущего драматического эффекта гном не захотел выливать эликсир на корни, а второй ногой сделал полшага вперед и вытянул руку, чтобы эффектно опорожнить флакон вглубь оврага.

— Не-е-ет! — вновь завопил хранитель.

Эльфийка рванулась вперед, свободной рукой уцепилась гному за щиколотку, рванула — и Климов завалился на спину, взметнув тучу сухой листвы. Флакон вылетел из его лапищи, сверкнул в воздухе и… шлепнулся в листья. Мари, как кошка, полезла из оврага наверх, потянулась к бутылке… Климов, лежащий рядом, ловко прижал своей короткой ногой к земле бедро девушки, а сам, ухватив ее за ступню, потянул, выкручивая, сгибая эльфийке ногу в колене и одновременно навалившись плечом на спину Мари.

Мари взвыла. Ее пальцы загребали листву буквально в двадцати сантиметрах от лежащего на боку флакона. Климов, пыхтя и ворочаясь, еще сильнее надавил локтем сверху.

— Что в бутылке, женщина? Где твоя с**ная богиня?? Где остальные пацаны наши — всех уже ей скормила? Все мне расскажешь!

— Пусти!

Внезапно эльфийка, лежащая на животе, со стоном высвободила из-под себя поврежденную руку — и кое-как швырнула через плечо горсть какой-то пыльцы. Климов, который разинул рот для очередной порции ругани, захрипел, вытаращил глаза и выпустил ногу девушки из захвата. Мари рванулась, чтобы сцапать флакон… но гном треснул ее локтем по спине и сбил рывок. И, тоже дернувшись в сторону зелья, отбил бутылек ещё на несколько шагов дальше — а потом, вцепившись в эльфийку и не позволяя ей встать, зашелся в принципе хриплого кашля. И тут…

— Ну надо же… зелье крови. Больше того — превосходное зелье крови! Вот уж чего я не ожидала заполучить… Где ты его взяла, отступница?.. Хотя — о чем я спрашиваю, разумеется, в логове этого упыря. Не ожидала, что кто-то из вас сможет выбраться оттуда живым.

В пяти шагах от Мари и Климова, все еще валяющихся в листве, сцепившись друг с другом, над землей висел источающий презрение призрак. Первожрица!

— Невероятно… — проговорила она, изучая зелье. — Ну что ж… Это значит, я сумею пробудить госпожу снова — не дожидаясь истечения долгих сроков!

— Запомни, отступница, — привидение наградило Мари брезгливым взглядом, — все, что случается, случается к вящей славе моей госпожи! Не пытайся переиграть Ламиа, Плетущую Сети Интриг, ибо творящееся уже было заложено в ее плане!

— Какая чудовищно вывернутая концепция, — пробормотал Гильермо у меня за плечом.

А призрак, сжимая в бледных руках флакон, торжественно поплыл к оврагу.

— Нет-нет-нет!!

— Может, мне его вырубить? — предложил Амра, морщась от истошных криков хранителя.

— Тогда картинка исчезнет, — удержал его Лухрасп. — Терпи, брат! Наблюдай!

Климов, выпустив Мари и схватив топор, поковылял к жрице.

— Зашибу!

...Та театрально вздохнула.

— А ведь тебе было повезло, червь, — сообщила она, повернувшись к гному. — Я не стала обращать на тебя внимание, ибо воскрешение госпожи — дело исключительной важности. Но раз ты сам не угомонишься… Бойся!!

Очертания призрака потекли, и на месте женщины в белом возникла колеблющаяся громадная кобра, неестественно — в рост самого гнома — распахнувшая пасть и метнувшаяся прямо к нему. Из пасти змеи вырвался вихрь белого инея, который облепил Климова с ног до головы, превращая в замерзший столп. Волосы коротышки гнома поднялись дыбом, борода встала торчком. Вытаращив глаза, он застыл с выражением паники на лице. Кобра возвышалась над ним.

— Чувствуешь ледяное дыхание ужаса, гном? Оно сковало тебя… и теперь я заберу твое сердце!

Змея начала мерцать, и от ее тулова потянулась когтистая ведьмина рука — прямо к груди гнома.

— ...Давай, давай мой хороший! — внезапно воскликнул Альт. — Благословляю тебя! Не бойся! Самое время!

— Р-р-р!

Потешно рявкая, из кустов на призрака кинулся… медвежонок.

— Не туда! — воскликнул хранитель. — Зелье хватай!

Однако прямого контроля над зверем у него не было. Мишка бросился между жрицей и гномом, вздыбил шерсть на загривке и начал лаять на призрака, как собака.

— Какая прелесть! — деланно умилилась жрица. — Все собрались! Что ж, и тебе пора отправиться за мамашей.

Когти на туманной руке превратились в кинжалы, но медвежонок не стал убегать, а только затявкал еще сильней и отчаянней.

— Не тро-о-ожь!

С хрустом ледяной корочки, покрывшей его целиком, Климов внезапно ожил и топором рубанул по загребущей руке. Топор прошел сквозь. Но жрица все равно взвыла — от возмущения.

— Как ты смог сбросить оцепенение? червь!

Откинув пинком медвежонка, неестественно удлинившимися когтями она наискось полоснула гнома, и хотя Виктор поставил топором блок, когти призрака безо всякого затруднения разломили древко. Гном отлетел. Жрица с криком занесла когтистую руку, чтобы добить.

В плечо ей вонзилась стрела. Через секунду еще одна — прямо в лоб. Третья — в шею. Теперь призрак вопил от боли: стрелы, которые выпускала эльфийка, причиняли ей реальный урон, в отличие от гномского топора.

— Стрелы рагла! — воскликнул Лухрасп.

— Рагл! — подтвердил стоящий рядом Абсор. — Багыр!

— Хорошие! — согласился пират.

Но не эльфийке, какой бы там уровень ни успела набрать Мари — третий? пятый? — было тягаться с таким NPC, как первожрица. Даже со стрелами рагла. Вырвав ту, что воткнулась в лоб, призрак метнулся к эльфийке.

— ...Загрызу! Зубами рвать буду! — Климов вцепился снизу в летящее над ним привидение.

Бросив бесполезный топор, он и впрямь впился в тело призрака зубами, одновременно молотя куда ни попадя свободной рукой. Как мешок волочась за гневной первожрицей, гном, видать, и впрямь наносил теперь какой-то урон — силой чистой ярости! ...И давал эльфийке шанс еще на один выстрел.

Последняя стрела рагла вонзилась призраку в локоть. Левой руки — той, в которой было зажато зелье. Вкупе с усилиями гнома, безуспешно пытающегося уронить жрицу, это привело к результату.

Жрица с проклятиями крутнулась на месте, вырывая у гнома то ли ногу, то ли подол платья, и… уронила флакон прямо Климову в руки.

— Витя! — истошно крикнула Мари. — Кидай его в дерево!

Гном метнул флакон. Тот, крутясь, врезался в толстый ствол, и… застрял в одной из трещин коры.

— ХВАТИТ!

Когтем, превратившимся в пику, Элоиза пришпилила тело гнома к земле. Тот вздрогнул — и отправился на перерождение. Снова пинком отбросила прочь медвежонка, кинувшегося на обидчицу. Снова издала жуткий крик, породив крутящийся ледяной смерч — и эльфийка, бросившаяся к дереву, застыла на полдороге.

— У меня нет на вас времени, — и призрак вытянул костистую руку через всю поляну, где разыгралась эта короткая схватка. Призрачные пальцы опять сомкнулись на горле флакона.

И…

БАХ! Тот взорвался в пальцах у жрицы. И тягучее зелье потекло по коре, впитываясь в трещины и достигая корней.

— Азиз! — одновременно закричали Амра, Гасан и Лухрасп.

С другой стороны поляны висел в воздухе еще один призрак — квадратный пират с крюком вместо руки. “Азазелло”! Словно бы видя нас, он торжественно отсалютовал и ухмыльнулся. В другой его руке дымился призрачный же пистоль.

— Ты поплатишься! — прошипела жрица.

Не утруждая себя ответом, Азиз ткнул крюком в небо. Солнечный свет проникал сквозь густые ветви деревьев, окаймляя их золотым светящимся контуром. Рассвет, наконец, наступил. Через секунду я понял, что дымится не только пистоль — дымилось все тело Азиза, включая одежду, косынку и сапоги. То же происходило со жрицей. Призраки таяли. Лицо Элоизы исказила несказанная мука: рот снова раскрылся, хотя крик перестал быть слышен. Пират оставался решительным и торжественным — и спустя короткое время они исчезли с поляны.

Гильермо начал шептать молитву. Амра, Лухрасп и Гасан переглянулись с ошеломленным смущенным видом.

— Долг уплачен, дружище, — торжественно произнес усач, запрокинув лицо к высокому потолку. — Лети, куда бы ты не направился, без груза прошлых обетов!

— Надо же… — проскрипел джинн. — Укрылся, значит, от рекрутеров Гвоздя… молодец...

— Надо будет поднять за него чашу тризны, — мрачно произнес Амра, а скелет у него за спиной кивнул.

Тем временем Мари бросилась… к медвежонку.

— Ты ж мой хороший! — звонко закричала она, повторяя слова хранителя. — Живой? Целый? Обидела тебя злая тетя, ух!

Зверь пошатывался и тряс головой, контуженный. На эльфийку он не агрился. А та бережно дунула ему в ухо, шепча еще какие-то слова. Мишка еще энергичнее замотал башкой и прочно утвердился на лапах. Ему становилось лучше. Между тем...

— Моя Калихара! — восклицал Альт, пританцовывая. — Спасена!!

Дерево на глазах покрывалось листвой, будто в ролике “год за пять минут”. Кора становилась светлей, трещины затягивались и исчезали.

Вокруг него начался звериный и птичий переполох: с ветвей прыскали во все стороны какие-то белки, мыши и другие обитатели леса, успевшие облюбовать сухой ствол. Разнокалиберные яркие птицы с громкими криками радости метались вокруг.

Последней частью, подвергшейся трансформации, стало дупло. Оно с чудовищным скрипом стянулось в узкую щель, из которой с треском полетели наружу обломки алтаря Ламиа. В тучах пыли щель затянулась и… исчезла, будто ее и не было. Место стремительно заросло корой.

— Без дупла-то оно несподручно будет, в смысле… — хихикая, протянул из под потолка Гасан, но Абсор полыхнул на него синими огнями глаз, и джинн заткнулся на полуслове.

Альт сиял, как начищенная монета, а веточка у него на плече украсилась голубым цветочком. Листья исцеленного дерева тоже сияли в свете зари.

...Зари! Выругавшись про себя, я вывел на внутренний экран таймер. Солнце взошло над островом, но… крайний срок выполнения квеста не совпадал с местным “астрономическим” восходом. Должны, должны успеть!..

— Так! — рявкнул я, привлекая к себе внимание радостных, расслабившихся NPC. — Внимание всем! Нам — Спящим — нужно оказаться на корабле в течение часа. Кровь из носу!

— Альт! Ты обещал нам помочь, если мы поможем тебе. Ты готов?.. Абсор! Мы пришли сюда в поисках лодки, но она разбита. Мы можем воспользоваться твоей? Это наш единственный шанс убраться отсюда в срок. Если хочешь, поплыли с нами! Гильермо! Ты тоже с нами. Господа пираты — даже не обсуждается. Итак?

— Рагл! — пролаял скелет. — Абсор абыр рагнар валг!

Он поднял кулак и хрустнул костяшками. Мы с Лухраспом переглянулись.

— Вроде бы он согласен… — неуверенно перевел усач.

— Я, безусловно, вам помогу! — пропел хранитель.

Он лучился счастьем и благодарностью, и даже двигаться стал как-то легче, чуть ли не припархивая.

— Я готов был и раньше, но не имел сил и моральных прав! А теперь — о, теперь я могу и помогу вам, друзья, с радостью!

— С радостью помогу покинуть мой остров, ну да, — буркнул Гасан. — Эй, братва! А сокровища как же??

— Вниз, все вниз! — воскликнул хранитель.

Он кинулся прочь из залы и… выбежав к месту переплетения воздушных троп, от избытка чувств сиганул прямо вниз, в озеро. Мы открыли рты. Снизу донесся мощный бултых, а потом фырканье и радостный зычный голос:

— За мной, все за мной! время не ждет!

— Парни! — уставился я на пиратов, в первую очередь поймав взгляд Амры. На боку у обращенного мной упыря по-прежнему висела драгоценная сумка Грибуса. — Ну? Мы вместе?

— Уговор есть уговор, — сказал Лухрасп. — Поспешим, дружище!

Амра пожал плечами и кивнул.

— Но сокровища!!! — закричал Гасан. — Я без них с острова — ни ногой! — Он покосился на дым, клубящийся ниже поясницы.

Усач обернулся к джинну:

— Сам, если хочешь. И если успеешь. Ждать не станем. Что притащишь — твое. По рукам?

И мы — вчетвером, включая Гильермо — бросились бежать по серпантину, перепрыгивая с уровня на уровень. На середине пути мимо нас со свистом пронесся скелет в доспехах — рагл предпочел последовать примеру хранителя и просто шагнул в озеро с высоты.

— Костей не соберет, — на бегу хмыкнул Гильермо.

Альт уже ждал внизу, довольный и мокрый. Перед прощанием он начал велеречиво благодарить нас за избавление острова он напастей, но я просто схватил его за руку, пожал и обнял, похлопав по плечу, круглому и крепкому, как валун.

— Поторопимся, хранитель.

Альт поднял обе руки.

— Тогда спускайте лодку, друзья!

Из воды появился Абсор, обвешанный водорослями и крабами. Скелет, в отличие от толстяка, плавал плохо, так что просто выбрел на берег по дну. Он схватил лодку за нос и без усилий столкнул ее в озеро. И сам полез внутрь. Мы поспешно присоединились.

— Ну, в добрый путь! — крикнул Альт.

Одну из стен каменной чаши, в которой располагалось озеро — напротив устья реки — рассекла трещина. Вниз посыпался щебень, заметались потревоженные летучие мыши. Трещина побежала вперед и вниз — и, когда добралась до озера, вода с шумом хлынула в новое русло.

— Греби! — рявкнул Гильермо.

Лухрасп и Амра схватились за уцелевшие весла. Я в последний раз махнул Альту, и нас понесло в новый туннель.

Впрочем, этот путь был коротким. Здесь нам не встретилось ни пещерной фауны, ни даже цветных грибов. Просто прямой, как стрела, канал в каменном рукаве — и, вспомнив тот короткий отрог, упирающийся в наш пляж, я понял, где именно мы выплывем на поверхность.

И угадал. Вскоре вода забурлила и начала подниматься — туннель закончился! — но, прежде чем мы успели помянуть хранителя дурным словом, тупик со скрипом разверзся еще одной трещиной, в которую немедленно устремились лучи восходящего солнца, обжигая мое лицо.

Глава 29. Официальные заявления

Вы получили урон…

От боли и неожиданности я заорал, пираты начали орать тоже, лодка заскрипела и стала раскачиваться.

— Весла по борту! — завопил теперь и Гильермо. — Держись!

Мы вылетели наружу на гребне волны, которая небольшим водопадом обрушилась прямо в знакомый затон, распугивая мелких рыбешек. А потом волна схлынула, а щель, из которой мы появились, начала со скрежетом затворяться.

— А-а-а!!

Сначала я, спешно заматывая открытые части тела в плащ, не понял, что в лодке больше никто не орет — а орут снаружи.

— За ВДВ! — теперь стало понятно, кто.

— ...Виктор, стой!

...Но опять было поздно. Нас вынесло на поверхность в паре десятков шагов от точки респауна. Гном, увидав появление лодки со скелетом на борту, не раздумывая, спрыгнул раглу на голову прямо с камня.

— Н-на!

Оружие, взамен сломанного, он подобрал, видимо, на месте пиратского лагеря. И если бы не разница в уровнях, Абсору бы точно не поздоровилось: лезвие топора со скрежетом врубилось ему в основание шеи — между воротником доспеха и краем шлема. Хрясь!

Удар, судя по всему, был критический: скелет закачался сидя, давая гному возможность атаковать еще раз. А тот, не тратя время на извлечение топора, врезал раглу локтем в лицо — вернее, в лицевую кость черепа, — и мячиком выпрыгнул из лодки на мелководье, подхватив из нее новый топор — собственно, принадлежащий Абсору.

— Не двигаться, нах! Всем руки в гору! — взревел Климов, потрясая трофеем: этот топор был больше и явно получше пиратского чекана: на длинной рукояти и с шипом на обухе. — По одному вылезай из лодки!!

Амра, как и я, занят был тем, чтобы укрыться от прямых лучей солнца, так что, бросив весло, он без разговоров выскочил за борт и за пару прыжков оказался в тени валуна. Гильермо, не двигаясь, изумленно втопорщил кустистые брови, глядя на гнома. Лухрасп пытался удержать хохот: хмыкая в густые усы, он продемонстрировал Климову пухлые пустые ладони, но из лодки тоже не вылез.

— Рагл! — расстроенно и оскорбленно сказал Абсор. — ...Р-РАГЛ!!..

Вырвав чекан из шеи и закинув его далеко в море, живой мертвец сделал шаг за борт и как Голиаф навис над бородатым коротышкой, сверкая синими глазами.

Климов, покачивая украденным топором, начал пружинистой походкой, медленно обходить противника. Борода его воинственно топорщилась.

— Климов, это свой! — заорал я, тоже вываливаясь наружу и бросаясь в тень. — Лодка наша! Хорош!

— Р-рагл! Хр-р!

— Поединок чести! — пояснил Лухрасп. — Нельзя теперь остановиться!

Пока я прикидывал, как разнимать этих двоих, гном пошел в атаку. С топором он обращался действительно здорово, и свой недостаток — малый размер — обращал в преимущество. Он трижды зацепил Абсору ноги, ловко уходя от попыток скелета его заграбастать.

— Х-харг! — раздраженно рявкнул Абсор. Шагнув обратно к лодке, он тоже потянулся к рукояти оружия — своего любимого фламберга. — Ахор!

— Разозлил ты меня, мелкий, — перевел пират. — Хана тебе.

Но Климов не стал дожидаться, пока рагл поднимет двуручник и развернется. Перехватив топор поудобнее, гном метнулся вперед точно пушечное ядро — и в прыжке врезался прямо в скелета. Не удержавшись, Абсор повалился в лодку. Топор взлетел вертикально вверх, заблестев в лучах солнца — и с очередным “За ВДВ!” Климов обрушил его на противника.

— Крит! — тут же закричал гном, отскочив.

Скелет взвыл, безуспешно пытаясь подняться. Барахтаясь, он махнул правой рукой — и я увидел, что у него нет одной кисти.

— Ну все, урод! — провозгласил Климов.

Он еще раз поднял топор, разинул рот, чтобы с новым боевым кличем броситься в последнюю отчаянную атаку… но вместо этого что-то сдавленно прохрипел и упал навзничь, подняв тучу брызг. Тело его начало мерцать и таять прямо в воде.

Лухрасп, сидящий в лодке ближе всех к этому месту, принялся взахлеб хохотать. Усач тыкал пальцем туда, где фигура бородатого коротышки растворялась в волнах.

— Краб! — наконец выговорил он. — Гнома краб цапнул!

Присмотревшись, я заметил на дне мелководья того самого “детеныша краба-камнееда”, что однажды отправил и меня на респаун. Только я тогда был совсем израненным, а вот Климов… а Климов, видимо, столько раз умирал и получал штрафы к характеристикам, что ему теперь нужно совсем немного. С другой стороны — респаун тут, рядом. Почти что чит! И...

— Урою, мразь! — немедленно раздалось с валуна. Климов уже воскрес и снова потрясал топором.

Господи, да как его остановить-то?! Время уходит! Ситуацию спас Гильермо.

— Отставить, боец! — гаркнул он, явно использовав “командирский голос”. — Тренировка окончена. Слезай с камня и не ори — не то к дереву привяжу!

Виктор осекся, зыркнул на меня, на лодку, мирно лежащую на боку, и, настороженно поглядывая на скелета, начал спускаться.

— Лодка наша, — наскоро объяснил я, пожимая руку насупленному гному. — Пираты с нами, этот вот дядька — тоже, потом расскажу, он паладин. Скелет…

Я покосился на Абсора, разглядывающего собственную отсеченную руку.На “лице” черепа читалось настоящее потрясение.

— Это его лодка на самом деле, — признал я. — И он был согласен ее нам дать… пока ты не вмешался…

— И че? — Еще больше насупился гном. — Теперь может не дать, что ли?

Последняя реплика, разумеется, была угрожающей. Елки-палки… Но рагл не таил обиды. Выпрямившись и подойдя к нам, он ударил себя в окованную латами грудь уцелевшей рукой.

— Виктор… — пророкотал он. — Багыр! Рагл архар! Топор хазар! Рар!

И он протянул гному отсеченную костяную кисть. Я оглянулся, ища Лухраспа — требовался переводчик-этнограф.

— Рагл отказывается регенерировать руку, — пояснил усач. — Она должна достаться гному в качестве боевого трофея — по чести. Также он дарит топор.

У Климова все эмоции вообще читались на физиономии просто. Этим он напоминал энергичного беспородного пса, который прожил у меня десять лет — еще до кота. Сейчас на лице гнома было написано недоверие, через которое медленно, но неудержимо проступал восторг.

— Да?.. Ну спасибо... братишка…

— Раглы ценят боевую доблесть, — продолжил усач пояснять нам жесты однорукого монстра. — Он… он показывает, что поплывет с нами на лодке до корабля, а потом просит провести похоронный обряд. Благодаря нам, его путь здесь закончен.

— Это какой обряд? — нахмурился инквизитор.

— Направить его на горящей лодке за горизонт, — пояснил Амра. — Дело известное.

Гильермо хмыкнул, но ничего не сказал.

— Понятно… — протянул гном. — Значит, вы уже все тут сделали? готовы плыть? А где эта… стерва?

— Мы здесь, — произнес голос Мари.

...Эльфийка, гордо выпрямившись, с пустыми руками, стояла неподалеку на лесной опушки. За плечом у нее перетаптывался РыбНик. А у ног Мари сидел… медвежонок! На эльфийку он таращился с радостной преданностью, а вот на полудемона поглядывал с подозрением.

— Значит, и питомца уже моего заграбастала?! — проскрежетал гном. — Я его от голода спас!

— Не заграбастала, а вылечила! Тоже спасла, он бы иначе умер — жрица его зачарованным кинжалом ткнула. А у меня есть магия природы. Климов! Не тупи, посмотри логи!

Медвежонок благодарно боднул Мари лобастой башкой, а потом, переваливаясь, радостно побежал к гному. Встав на задние лапы, он оказался почти такого же роста, что и наш Русский Медведь. И бесцеремонно лизнул коротышку в бороду.

Климов засопел так, что звук разнесся над побережьем, и бешено завращал глазами — видимо, в самом деле поднял логи и крыть было нечем.

Я хлопнул в ладоши, шагнул вперед и с уверенностью, которой вовсе не чувствовал, обратился сразу ко всем.

— Ребята! У нас меньше часа, чтобы завершить квест. Корабль — вон он. Вот лодка. Я считаю, нам нужно на нее грузиться и плыть, все разборки — потом. Лично я точно намерен плыть прямо сейчас (помните — у меня кот?), и вот с ними со всеми у меня договор.

Обвел рукой толпу NPC, глядящих на нас очень по-разному. Гильермо хмурился, точно готовился выносить вердикт. Лухрасп снова натянул маску невозмутимости и дымил трубкой, Амра свирепо и бесстрашно скалился. Абсор сверкал огнями в глазницах, скрестив на груди руки.

— Я предлагаю вам всем плыть со мной. У меня — ни к кому из вас никаких претензий. Но свои раздоры оставьте здесь. Что скажете?

...РыбНик слегка отодвинул эльфийку плечом, подошел ко мне и полез в лодку.

— Я готов, — объявил он.

— Молодец! — хмыкнул Лухрасп. — А теперь вылазь обратно, будешь толкать. Или ты с мелководья такой толпой плыть собрался? И вообще, вторым рейсом отправишься. ...Коготь, нам с тобой нужно плыть первыми — станем делать для гребцов зелье. Амру тоже возьмем, пока солнце не высоко. Хозяина лодки грести попросим — туда и обратно, за второй партией. А вы… гм… ваша светлость, постарайтесь, чтобы Спящие тут без нас не подрались. Хотя, впрочем, ихний камень — вот, рядом.

— Я постараюсь, — лязгнул Гильермо.

Мари вздохнула, подошла к угрюмому гному и протянула ему узкую ладошку.

— Виктор, я умею признавать ошибки. Я была неправа… связавшись с тем темным культом. И с тобой поступила подло. Пожалуйста, извини меня.

Гном передернул плечами, потом отпустил топор и обхватил ладошку эльфийки своей крепкой лапой.

— Ладно, — пробурчал он, — игра есть игра… Я тоже… извиняюсь. На женщину руку поднимать — последнее дело, так-то.

— Почему это? Женщины ущербны, по-твоему? — криво улыбнулась Мари.

Руку она не выдернула, но ноздри раздулись, а глаза заблестели. РыбНик, покинув лодку, не стал толкать, а вертелся рядом с этими двоими и тоже как будто бы порывался что-то пояснить Климову.

— У-у-у… — пробормотал я. — Мужики, наляжем! У них тут надолго. Гильермо, тебе будет, за чем проследить.

...До корабля мы долетели быстро. Я потерял несколько пунктов здоровья, и Амра, судя по его недовольной физиономии, тоже. Еще больше он помрачнел, когда гребцы, завидев нас с ним, затянули свое всегдашнее “А-а-а!” М-да, трудно упырю быть морским волком.

Впрочем, Лухраспа они нисколько не испугались. Усач, шлепнувшись в тени паруса, прямо на месте приступил из изготовлению зелья. Собственно, заключалось это действие в том, что он растолок в ступке и высыпал нужную травку, плюс какой-то сушеный гриб прямо в бутылку с морской водой. И пробормотал короткий заговор.

Я, как знатный с недавних пор алхимик, хотел ему помогать, однако помогать не пришлось. Но и простое наблюдение оказалось не лишним.

Умение “Алхимия”: +0,02

Заткнув бутылку, пират взболтал полученную бурду — содержимое стало прозрачным и даже слегка засияло, — и над бутылкой возникла надпись:

Качественное зелье для рабочего настроя

...Я за такое в реале душу бы отдал!

Ну а усач, отставив бутылку в сторону пристально взглянул на меня.

— Важный вопрос осталось решить, упырь. Смекаешь, какой?

Я вдруг спиной ощутил холодок. И сообразил, что Амра, оказывается, стоит сзади. Да и вообще, на корабле мы с пиратами только втроём, не принимая в расчет гребцов. Приехали!

— Важный вопрос? Какой же? — спокойно поинтересовался я, прикидывая, в какую сторону лучше прыгать, чтобы Амра сразу же меня не сграбастал. — Что-то не пойму, просвети-ка?

В руках у Лухраспа появился кинжал с узким лезвием. Он отставил бутылку в сторону и нарочито задержал взгляд на лодке, которую вел Абсор. Лодка была далеко, почти что у берега.

— Не догадываешься? — уточнил пират, пробуя пальцем остроту лезвия.

А Амра положил на мое плечо холодную руку:

— Да ты сиди, не дергайся...

Зря это он.

Теперь точно знаю, где у него рука. Сначала “Плевок кровью” в глаза усачу, потом Амру — когтями… Жаль, ребята, я уж было начал считать вас друзьями…

— Дай-ка подумать… — протянул я, готовясь действовать. — Седьмую монету решил забрать? Так мы еще не плывем, Лухрасп. Нехорошо договор нарушать.

— Не монету. Удача твоя — она и так будет наша! — прошептал усатый пират, медленно наклоняясь ко мне с кинжалом. — Тут вопрос посерьезнее...

Наклонись-ка еще чуть-чуть… Три… два…

— Посвящение в капитаны!! — громогласно провозгласил Лухрасп и расхохотался. — Расслабься, Коготь! Главное, плеваться не вздумай!

Он погрозил мне пальцем.

— А то, я вижу, ты в мыслях уже на мачту успел залезть, спасаясь от нас! А-ха-ха!

Амра тоже ржал — и хлопал меня по плечам когтистой лапой.

— Повелся!

— Мы тут с побратимом посовещались, — продолжил упырь, отсмеявшись, — без капитана никак.

— Давай-ка до ближайшего порта, пока на борту ваша братия — еще трое Спящих, — будешь им ты? И сам будешь разбираться… с земляками!

Фух… Вот же черти!! ...Меня неписи разыграли!

— В морском деле соображаю примерно так же, как… он, — стараясь удерживать невозмутимую мину, я кивнул на Хвостика, деловито шныряющего по палубе.

— Ну это понятно, — отмахнулся Амра. — Это мы сами. Просто нужен ведь кто-то, чтобы быть виноватым, если что-то идет не так! Ха!

— Ну и, — добавил усач, — если серьезно… Грим тебя любит! Говорю же.

— Считаешь?

— Вижу, — ответил пират. — Иначе не возвратились бы мы с острова. Так что седьмую монету пока что оставь себе — это будет вернее всего. А теперь хватит время терять и давай-ка сюда мизинец. Мог бы, конечно, предложить тебе плюнуть, но лучше уж по-старинке.

Он проколол мне палец и к составу зелья добавилась капля упырской крови.

— Это как-то усилит свойства? — поинтересовался я.

— Как знать, — ответил Лухрасп. — Традиция!

К тому времени, как Абсор доставил на борт остальных пассажиров и медвежонка, гребцы были уже под действием зелья. Одной бутылки хватило на весь корабль. Но на таймере оставалось пятнадцать минут, а квест еще завершен не был. Лухрасп и Амра заканчивали последние приготовления к отплытию.

Остальные разбрелись по кораблю.

Климов, изображая знание дела, всюду совал свой нос, ощупывал на судне каждую мелочь, и обо всем, — от мускулатуры гребцов до качества такелажа, — высказывался со снисходительным одобрением.

РыбНик отвел в сторонку Гильермо и, подняв палец, читал ему какую-то нудную лекцию. Тот, судя по нахмуренно-заинтересованному выражению лица, был не против. Тут еще неизвестно, кто кому попался — понял я.

Амра, стараясь не высовываться из тени, пытался руководить Абсором, чтобы тот с помощью нехитрого механизма поднял лодку на борт.

— Рагл! — жалобно громыхал скелет, не разумеющий технических морских терминов.

Амра в ответ изрыгал ругательства (как положено моряку, многоэтажные и заковыристые, однако "приличные" — адаптированные под игру). Их мертвец понимал, однако все равно дело двигалось кое-как.

— Ты! — Лухрасп ткнул пальцем в гнома, который ему надоел. — Бери вон тот барабан. Иди на корму. Я тебе дам отмашку — а ты стучи. Поймаешь ритм — сам продолжишь.

— Вот это тема! — обрадовался коротышка. — Ща я вам сбацаю, как надо!

— Не “как надо”, а как тебе говорит старший! — рявкнул Гильермо, на секунду отвлекшись от разговора с РыбНиком. — Марш!

Климов еще больше расцвел и, преисполнившись радости от того, что тут все устроено как положено, с барабаном полез на корму, свистнув медведя.

Наконец, лодка была поднята, а весла — опущены. Галера была снята с якорей. Лухрасп, оглянувшись вокруг, не нашел, кому чего еще поручить. Мы были готовы.

— Барабан, товсь! — махнул усач Климову.

Да, эдак недурно быть капитаном! Ничего самому делать не надо…

— Бей!

Гном от души врезал по натянутой коже. Гребцы, слитно выдохнув, налегли на весла. ...Галера не двинулась с места.

— И все же нам нужно решить несколько организационных вопросов, — проскрипел сверху знакомый голос.

Мари простонала, а Климов, которому ничего адаптировать было не надо, матерно выругался. Перед нами над палубой висела голова Всеволода.

— Рад вас приветствовать от лица корпорации, — проскрипел бот, неестественно улыбаясь. — Примите искренние поздравления с завершением квеста — вы почти это сделали. Едва корабль тронется в направлении от острова, система немедленно засчитает выполнение задания.

Всеволод ухмыльнулся. Повисла пауза, и даже Климов молчал.

— Так может быть, корабль все-таки тронется? — наконец спросил я.

Тут же за плечом раздалось покашливание РыбНика.

— Воздействие на игровую реальность со стороны корпорации в ходе эксперимента с помощью программных методов с целью ускорить либо затормозить прохождение участниками эксперимента квестов запрещено договором об участии в эксперименте, параграф двадцать один, пункт три, — заявил полудемон. — Можно, я не буду приводить точную формулировку? Она длинная.

Голова ядовито улыбнулась.

— У вас поразительная фотографическая память Николай Сергеевич. Можно. Мы в курсе. Со своей стороны напомню, что вы — игроки — зачастую осуществляете прохождение… хм… нестандартным и не предусмотренным нами образом. Это совершенно непозволительно. Мы не стали настаивать жестко на решении вопроса, покуда вы проходили стартовый квест. Но он почти завершился, и сейчас игровой процесс должен быть приведен к нормальному состоянию. Прошу… гхм… подготовить для изъятия артефакты, не принадлежащие данной реальности. Вы знаете, о чем идет речь.

Он покосился вниз, и на палубе точно под его головой замерцал круг.

— Складируйте предметы сюда, пожалуйста.

Мы стояли неподвижно и молча, хмуро переглядываясь между собой, — кроме Климова, который, не выдержав, заорал с кормы:

— О чем речь, э? Чего это чучело просит? Слышь, очкарик, ко мне какие претензии? Запускай корабль и свали, а то слезу и подойду! — и для убедительности бухнул в барабан.

Всеволод заметно занервничал.

— Господин Первухин, — зашипел он в мою сторону, будьте любезны, отдайте кейс. Не усугубляйте то положение, что вы создали своими усилиями. Я ведь правильно помню, что вам… кхе-кхе… необходимо покормить питомца? Если вы возлагали надежды на мою коллегу, которую попросили помочь вам с нарушением договора — явным и грубым! — то зря.

Меня как током шибануло.

— Витя! — крикнул я Климову, который как раз демонстрировал, что начинает осуществление угрозы, — ПОГОДИ. Сядь.

Видать, голос у меня был такой, что гном послушался.

— О чем вы сейчас, Всеволод? — осведомился я, впившись взглядом в летающую башку, будто бы это не был бот, лицо, слова и голос которого могли выражать что угодно.

— Вы прекрасно меня понимаете, — тот улыбнулся елейно.

— Нет, раскройте, пожалуйста, о чем идет речь, если уж у нас переговоры.

— Алина, искусственный интеллект, принадлежащий нашей компании, не смогла выполнить вашу просьбу. Но… мы готовы вам предоставить гарантии в отношении питомца, что с ним все будет в порядке. Отдайте кейс. Мы не хотели бы проводить более грубое вмешательство… по ряду причин. Но можем.

— Дайте мне позвонить.

— Исключено, простите.

— Да ПОЧЕМУ, черт возьми?? Что такого изменит один телефонный звонок?

Всеволод вздохнул.

— Вы завершили прохождение первого квеста. Я готов вам все объяснить, — он покосился на остальных, напряженно внимающих нашему диалогу. — Но сначала кейс. И еще раз скажу: несмотря на невозможность звонка, мы гарантируем, что с вашим питомцем все будет в порядке.

Выбора у меня не было. “Трезубец” имел возможность что угодно сделать внутри игры. В то, что их остановит договор, к которому апеллировал Рыба, я верил слабо.

— А что с Алиной?

— Вы беспокоитесь о судьбе бота, Алексей Константинович?

— Именно.

Всеволод снова откашлялся.

— Приятно слышать. Но обрадовать вас не могу. Алина, как искин, допустивший нарушение правил, снята с функциональной позиции консультанта. Я полагаю, этот искин сейчас просто загружен в игру — ведь он, так или иначе, представляет собой ценный ресурс для компании.

— Загружен в игру? В какой роли??

— Этого я не могу вам сказать. Данный вопрос закрыт, Алексей Константинович. Нас интересует кейс.

— Эй! — снова воскликнул Климов.

Он все таки соскочил со своего места, спустился с кормы, бросив там барабан, и вразвалочку подошел к нам. Но колотушку от барабана сжимал в руках — и я заметил, что Всеволод на нее нервно поглядывает.

— Леха, че ты вообще говоришь с ним, я не понимаю? Он же сам бот! А вопросики важные, как я понял. Слышь, Васисуалий. Позови человека, понял?? Это команда.

— Все не так просто, как вы считаете, Виктор Олегович. Вам придется иметь дело со мной.

— Слышь, ты!..

— Тихо! — рявкнул я не хуже Гильермо. — Итак. По коту вы мне дали гарантии.

— Абсолютно верно.

— Ответьте еще на один вопрос: что с чертовым экспериментом? Мы завершим этот квест — а дальше? Когда можно будет выйти в реал?

— Я клятвенно обещаю, что прямо сейчас отвечу на все ваши вопросы, Алексей Константинович, — усмехнулся бот. — Но сначала просто поставьте вот сюда чемоданчик. Он же в руках у Николая Сергеевича, который стоит у вас за левым плечом. Кстати, как символично. Чемоданчик и стопку книг. Господа, закончим уже этот фарс!

Я обернулся — Рыба и впрямь протягивал мне дипломат. Услужливый, когда не надо, блин. Ладно. ...Где там Гильермо?

Инквизитор — снова с фирменным выражением лица, словно у папы римского, который публично судит особу королевских кровей — сделал шаг вперед и бережно уложил стопку книг в центре в мерцающий круг. Стопка мигнула — и исчезла вместе с авоськой.

Я вздохнул и молча поставил туда чемоданчик.

— Благодарю, — процедил Всеволод, и круг тоже исчез. Вместе с кейсом.

Всё!

Галера не двигалась.

— Осталось последнее, — улыбнулась летающая голова. — Ответы на ваши вопросы. Почему с вами общаюсь я — бот, — почему мы запрещаем делать звонки и прочее. Но начнем с главного.

Он откашлялся.

— Собственно, я еще раз вас поздравляю, господа и… дама. Эксперимент завершен! Причем… — он выдержал мхатовскую паузу. — Завершен досрочно! Намного раньше, чем мы планировали! Несмотря на это, его успешность эксперты нашей лаборатории оценили на сотню процентов! Каждый из вас превосходно послужил науке.

— Завершен? — хором переспросили я и Мари. — Досрочно?

А Климов воскликнул:

— Так нас скоро выведут из игры?! — и покосился на свои короткие ноги.

— Завершен, — подтвердил Всеволод. — Участники получили обещанное вознаграждение.

— На карту перевели, что ли? — пробормотал гном.

Всеволод усмехнулся:

— На карту. Здоровье участников тоже не пострадало — ни физическое, ни психика. Все довольны сотрудничеством и разъехались по домам. Собственно, поэтому я и уверен так, что ваш кот, Алексей Константинович, в добром здравии. Должен быть, если только вы сами — версия номер ноль — ничего с ним не сделали. Но это уж не наша забота.

— Версия номер ноль? — звенящим голосом спросила Мари. — Что за черт??

Всеволод взлетел немного повыше.

— На самом деле, я думаю, вы уже все поняли, — издевательски протянул он. — Кроме, быть может, господина Климова — но и до него скоро дойдет.

Он прищурился сверху и медленно, с некоторым садистским удовольствием проговорил:

— Эксперимент завершился. Сознание каждого из участников было успешно полностью оцифровано. Были созданы цифровые копии… и эти копии — это вы.

От автора. Уф, осталась последняя глава (она выйдет завтра). Это моя первая книжка — спасибо, что читаете и комментируете! Для меня всё это внове и очень радостно. До встречи в финале :)

Глава 30. Под Веселым Роджером

— Что за бред?! — закричала Мари. — Какие копии? Я не выходила из вирта, я это точно помню! Что ты несешь такое?

— Это стадия Отрицания, — заметил Всеволод. — И она уже переходит в стадию Гнева.

Он поднялся еще выше.

— Догадаться, в какой момент снимаются копии — и в какой момент, соответственно, субстанциальные, нулевые личности были отключены от виртуальной реальности, а ваши — продолжили свое здесь существование, совсем нетрудно. Вот Николай Сергеевич, я уверен, уже догадался. Верно?

— Перед респауном, — прошелестел полудемон. — После смерти.

— Ну конечно же! — голова ухмыльнулась. — Таким образом, в наших руках, например, хм… ровно три копии сознания Алексея Константиновича, а вот вашего, Николай Сергеевич, уже четыре, хотя вы и бережетесь! Но больше всего, конечно же, копий Виктора Олеговича! Даже изрядный переизбыток, с моей точки зрения...

Мысли у меня голове метались, как те перепуганные летучие мыши в пещере. Больше всего хотелось орать, как Мари. Не поможет… Я — копия?? Электронная копия сознания Лехи Первухина, который уже вылез из капсулы и пошел домой?? Или проклятый бот врет?.. кстати, я теперь тоже бот? искин? или… кто я? цифровой интеллект, пересаженный в виртуальность с живого мозга?.. — упырь???

Наконец, я нащупал нужный вопрос, поднял голову и взглянул на голову Всеволода. Тот наслаждался эффектом.

— Что теперь с нами будет? — спросил я. — Каков наш статус?

— А вот это, — ухмыльнулся Всеволод, — любопытнейшая юридическая задачка. Вы — это ходячий казус. Вы не представляете собой ни искин, мне подобный, ни искин, подобный кому-либо… хм… какому-либо из других существующих. Сейчас существует только один документ, в котором описан ваш статус.

— Какой это?

— Договор, заключенный вами. Согласно ему, вы — собственность компании, которая будет ею использована для дальнейших экспериментов.

Мари задохнулась.

— Да как вы… Как вы смеете!! — закричала она глубоким и сильным голосом. — Как вы смеете приравнивать людей к собственности в двадцать первом веке! Я вам такое устрою! О, мало вам не покажется! Я не просто подам на вас в суд — я устрою кампанию по общественному порицанию! С хештегами! Знаете, сколько у меня подписчиков?.. Вы… вы просто…

— Уроды, — подсказал Климов. — Невзирая на шпильки от Всеволода, он вдруг стал в какой-то момент очень спокойным, сузил глаза и внимательно наблюдал за порхающий головой.

— ...Вы настоящие негодяи!!! — выдохнула эльфийка.

— О, какой высокий штиль! — оскалился Всеволод. — В вас, Мария Андреевна, безработный маргинал, проживающий на донаты, не окончательно ещё вытеснил отличницу с филфака?

— Мерзавец!

— Когда суд, о котором говорит Мари, состоится, — тихо заметил Рыба, — он, безусловно, признает упомянутый вами договор ничтожным. У вашей компании будут большие проблемы. В любом случае.

— Когда состоится — то да, — кивнул Всеволод. — Вернее, если. Но почему у моей компании? В этом случае, у маленькой, мало кому известной компании “Вектор” с уставным капиталом в десять тысяч рублей будут проблемы. А до тех пор, простите, вы должны находиться здесь — в игре. Кстати, я ведь ответил на ваши вопросы? Вам совершенно точно не следует кому-то звонить в “реал”. Это вызовет никому не нужную путаницу. Ну и… простите, Виктор Олегович, но ваша претензия, что с вами общается бот — не принимается. Я не обязан “звать человека”, потому что теперь мы с вами, гм-гм… в схожем статусе. Вам придется терпеть меня.

— Но вам всем совершенно не о чем беспокоиться! — он ухмыльнулся. — В нашей компании работают адекватные, гуманные люди… и высокофункциональные боты. Никто не собирается ставить на вас каких-то чудовищных опытов, боже упаси. Просто — ну что же с вами теперь делать? Ваш дом здесь. Компания в некотором роде дарит вам возможность существовать — так что вы уж помогите в ответ, выполняя наши несложные распоряжения. Это ведь честно.

Я тоже выдохнул, сжимая кулаки. Покосился на наших спутников-NPC. Те стояли, замерев, и ловили каждое слово.

— И что нужно будет делать? — осведомился я.

Всеволод кивнул:

— Вот! У Алексея Константиновича уже стадия Торга. Он на протяжении всей игры выказывает высокую адаптивность психики. ...А что делать? — продолжать играть! Не возбраняется даже получать удовольствие! Вы вчетвером очень разные люди, склонные к разным способам решения проблем. Конкурируйте! Соревнуйтесь! Набирайте уровни! А мы… мы будем наблюдать и оценивать важные для нас показатели.

— Мочите друг дружку, а мы полюбуемся, — усмехнулся Климов. — Ну-ну.

— Важное, но по большому счету единственное условие, — повысил голос Всеволод. — Идти по заданным нами квестам. Они будут… отдельными, специальными. Например, у вас есть типовой квест “Спасти робинзона” — не нужно его проходить. Вы наткнулись на него случайно, этого не планировалось.

— Да у вас вообще подготовка уровня “бог”, — усмехнулась Мари. — Мы много на что… наткнулись. Боюсь представить, сколько еще впереди.

— Ваша ирония неуместна! — сухо откликнулся бот, перестав кривляться.

Реплика эльфийки отчего-то задела его за живое.

— Игра сложная и многослойная, ее пласты создавались разными разработчиками и в разное время, сама философия проекта неоднократно менялась, не говорю уж про технических исполнителей. В ней множество постоянно самообучающихся и самостоятельно действующих искинов, результаты действий которых зачастую с трудом предсказуемы… А мы при том встраиваем внутрь этой игры другой сложнейший проект — наш эксперимент… Конечно, возникли некоторые накладки. Но вас это не должно беспокоить. Ваша задача — двигаться в сторону, которую укажу я. Еще вопросы?.. кажется, я на все ответил, как и обещал.

— Не на все, — тихо сказал полудемон. — Вы апеллируете к формальным договоренностям — но сами же их нарушаете. В договоре написано: компания обязуется не мешать прохождению участниками эксперимента игры, используя непредусмотренное программное воздействие на реальность. Параграф двадцать один, пункт три. А вы это делаете — прямо сейчас, например. И как мы можем вам верить и играть по предложенным вами правилам?

— Не понимаю, — нахмурился Всеволод. — На что мы, по-вашему, воздействуем в обход правил?

РыбНик обвел рукой море.

— Мы выполнили условия квеста. Почему корабль стоит?

— Ах, это, — хмыкнул Всеволод. — Вы ошибаетесь, Николай Сергеевич. Все в рамках игрового процесса, в рамках возможного, в рамках физики мира. Это не мы непосредственно. Это… так скажем, наш протеже.

— Какой, бляха, еще протеже?? — зарычал гном.

— Знакомый вам.

Всеволод качнул головой, и из-за паруса выплыла костлявая фигура Гасана. Старик был угрюм и опускал глаза в палубу. Лухрасп и Амра одновременно выплюнули по сложному морском ругательству.

— Море чуть-чуть “приморозил” господин Гасан, используя свои расовые способности, — пояснил Всеволод. — Все вопросы к нему.

— Есть вопросы! — прорычал Амра.

— Прошу, не держите на меня зла, — тихо сказал Гасан. — Я же теперь человек… то есть, не человек… подневольный.

— Кольцо! — ахнул Лухрасп. — Мы опять им пренебрегли. У кого кольцо, Гасан?? Кто приказал тебе нас задержать?

— Я.

Голос, раздавшийся из пустоты, нимало не походил на тот дребезжащий подобострастный фальцет, который был мне знаком. Но я узнал его, и пираты — тоже.

— Бен-Ганаш!!

Невидимость спала. У мачты стоял презираемый всеми пират — бывший миньон зловещего Князя, проведший на острове много лет и вернувшийся, чтобы привезти своему хозяину свежее мясо и получить взамен толику могущества. Просчитавшийся. Человек, сгинувший где-то пещерах под островом вместе со своим сюзереном. Уже не человек.

— Я даже вам благодарен, олухи… — жутким надтреснутым голосом проскрипело то, что было некогда Бен-Ганашем. — Не верил, что это возможно… однако вы справились. Вы его уничтожили… Уничтожили и не стали претендовать на останки. Что ж!

...Бен-Ганаш чудовищно преобразился. Он являл собой гротескную копию меня — но со степенью “нечеловечности” как у Князя. Серая, покрытая пятнами лысина напоминала потрескавшуюся покрышечную резину. Когти на пальцах — кухонные ножи. Фигура была скособочена и деформирована, как у неправильного ребенка из старого фильма ужасов. Глаза стали черными, как бы полностью заполненными дрожащим зрачком. Но черты лица сохранились, хотя потекли и обезобразились. С выпершего вперед подбородка все так же свешивалась жиденькая свалявшаяся бородка.

Вместе с тем моряк раздался в плечах и стал больше себя прежнего раза в три. А главное — в движениях его гротескного тела теперь читались та же хищная грация и уверенность, что были у Князя.

— Что ж, я никогда не был гордым. — проскрежетал он. — Амра, Лухрасп — вы знаете. ...Кто чистит гальюн? Бен-Ганаш! Кому достаются объедки? — ну тоже в курсе. …Так что и плоть моего повелителя я осилил.

Он издал отрыжку.

— Было, конечно, непросто… было больно. Больно жрать. А особенно больно потом. Но я справился. Кстати, мальчишку я не хотел трогать. — продолжил он, показывая нам свой палец с золотым кольцом. (Гасан, закусив губу, отвернулся). — Думал оставить его… преемником! Ха! Ха! Ха! Здесь, на острове. Пускай посидел бы тут пару-тройку… десятков лет!! А то крысеныш особенно любил замечать, что гальюн недостаточно чист, о да! …Но он не желал отдавать кольцо.

Бен-Ганаш развел руками, и я увидел, что на одной у него теперь два локтя, а на другой — три.

— Не серчай, Гасан! Оно так чудесно блестело. И поэтому Грибо я… хм… съел тоже. Можно сказать, жизнь парня прошла не зря.

Он издевательски поклонился пиратам, и теперь я заметил, что в силуэте изломанного плеча Бен-Ганаша виден обезображенный профиль носатого прихвостня. Рта у него не было, а вот единственный глаз таращился на товарищей по команде с мольбой.

— Он упырь? — спросил я у Всеволода, кивнув на экс-пирата. — А? Объясни-ка, я не пойму.

— Не совсем, — охотно пояснил тот. — Неигровой персонаж Бен-Ганаш не был специально обращен, как, например, стоящий тут же Амра, а просто употребил плоть высшего упыря — и пережил некоторую трансформацию. Ею же — по инерции — было захвачено тело Грибо.

— Что? — недоумевающе спросил я, глядя прямо в глаза Всеволоду. Голова "наклонилась" ко мне пониже.

— Трансформацию! Поел, отравился и помер — но потом воскрес, хе-хе-хе! Он теперь нежить, а конкретно говоря — гуль. Существо более низшего ранга, чем вы, Алексей Константинович, но учитывая, так сказать, массу и качество поглощенной плоти — гораздо, гораздо более сильное, нежели вы или кто угодно еще из присутствующих на палубе!

— И это, — прохрипел Климов, — ваш протеже.

Слово “протеже” явно вызывало у него дополнительную, особую ненависть.

— Абсолютно верно, — подтвердил Всеволод. — Его задача — следить, чтобы вы, господа игро… персонажи, соблюдали мои рекомендации и строили игровой процесс наилучшим образом. Например, чтобы галера поплыла, куда я вам укажу, а не “случайно” в другое место.

— Да-а, йа-а прослежу, — ухмыльнулся монстр.

— Протеже, значит…

— Он, я вижу, и на солнце загорать может, — указал я Всеволоду на Бен-Ганаша. — Хотя и нежить. Баланс-то у игровых рас не очень, а, Всеволод? А? — и приставил к уху ладонь. — Или вы включили ему “режим бога”? Не пойму?

— Баланс нормальный, — раздражилась летающая голова. — Никакого “режима бога”, конечно. Гуль в основном реагирует на те же триггеры, что и упырь, даже в большей степени. А иммунитет к солнцу… лишь кратковременное и малозначительное преимущество, обеспеченное нами нашему протеже здесь и сейчас. В конце концов, надо же ему будет без помех передвигаться по кораблю.

— Пр-ротеже…

— Что вы так прицепились к слову?? — наконец повернулся Всеволод к Климову. — Не любите французский язык?

— Не люблю я… всяких протеже вроде тебя, — ответил гном и наконец-то ударил.

Секира раглов гулко и коротко свистнула — и достигла цели. У Виктора был только один шанс — и он его не упустил, в течение последних нескольких минут присматриваясь к самодовольной болтающей голове — снова снизившейся, чтобы мы лучше слышали. Топор врезался Всеволоду прямо поперек рожи, запечатлев на ней яростное и вместе с тем изумленное выражение. Голова промялась внутрь, точно шарик. Черт, да ее же и сделали на текстуре воздушного шара, понял я — не заморачивались!

Через мгновение голова бота лопнула, не оставив после себя ничего — ни брызг, ни черепушки. Но до этого Всеволод ненавидяще успел выкрикнуть:

— Бен-Ганаш! Убей их всех!

Судно дернулось и заскрипело, перед глазами мелькнуло несвоевременное уведомление:

Поздравляем! Вы успешно завершили квест "Таинственный остров"!

...А потом завертелось.

Климов падает первым, потому что Ганаш выстреливает в него длинным и острым, как копье, языком, точно огромная жаба. Гному много не надо: секира, выскользнув из его рук, гремит по палубе. Я падаю тоже. Но сам.

Абсор подхватывает секиру. С криком “Рагл!” он бросается на Ганаша — и топор врубается тому в предплечье, заставляя руку пирата повиснуть плетью. Но Ганаш хватает могучего мертвого воина второй рукой — и удерживает легко, как ребенка.

Истошно кричат гребцы — с обоих бортов. Зелье Лухрапа больше не помогает. Ползу.

Бен-Ганаш становится высоким-высоким: его тело раскручивается словно пружина, и извивается так же упруго. Он, держа Абсора за шею, ударяет его всем корпусом о вершину мачты. Слышится треск костей. Скелет обрушивается вниз сломанной куклой в железе. Ползу.

Амра выхватывает свой ятаган, начиная смертельный танец вокруг Ганаша. “Не приближайся!” — кричит Лухрасп. — “Свяжи его!” Сам отступает подальше, готовит каст.

Гильермо читает молитву, окутывается сияющим пузырем. Поднимает обломок меча. Ползу.

Где-то там свистят эльфийские стрелы. Коротко рявкает — а потом пронзительно и жалостно скулит медвежонок. Кричит Мари — и тут же ее крик обрывается. Торжествующе клекочет Ганаш.

Где-то там, в горячем бою у меня за спиной, инквизитор изумленно хрипит: “Во имя Мирта!” ...И на палубу валится что-то тяжелое. Я знаю, что. Тело Гильермо.

Ругается Амра, Ганаш хохочет. Дополз. Вот он, люк в трюм. Ныряю…

...Я выдохнул. Уф, вот он — нужный ящик. Тяжелый, зараза! Сверху продолжал доноситься шум — хорошо. Наши еще стоят. С трудом подняв то, за чем полз, по лестнице, я выставил один край ящика вверх, на палубу. Выглянул сам — и едва не столкнулся с РыбНиком, который тоже пробирался к трюму. Вот же трус, а!

— Куда? — шепотом рявкнул я. — Крыса!

— А там без шансов, — тихо ответил РыбНик, кивнув мне через плечо на Амру.

Корсар был тяжело ранен — и на ногах до сих пор удерживался только по той причине, что Бан-Ганаш отвлекся от боя на регенерацию — весьма эффективную! От заклинаний Лухраспа толку тоже было немного.

— Тогда давай, помогай тащить!

К чести трусливого полудемона, он мгновенно понял мой план. Мы вдвоем подхватили ящик и, пригибаясь, чтобы Ганаш не заметил и не рванул в нашу сторону — или не преподнес бы какой-нибудь мерзкий сюрприз… — на полусогнутых поспешили к корме. Пираты еще держались. Гасана не было видно.

— Знаешь, как обращаться с ней? — спросил я, когда мы добрались до цели. — Я ни хрена не понимаю в этой конструкции…

— Дульнозарядная, самая примитивная. — пожал широкими плечами РыбНик. — Абсолютно нереалистичный, грубый макет. В реальности она бы не…

— Забудь про реальность! — прошипел я. — Порох куда здесь сыпать? Это вот что за шпилька? Помоги развернуть бандуру... Вот так...

...С палубы донеслись новые крики и оборвавшиеся ругательства — сперва Амры, и тут же Лухраспа. Всё.

— Ваше слово, товарищ маузер, — пробормотал я отцову присказку и, распрямившись, сам заорал во весь голос.

— Эй, ты! Убогий! Сюда иди!

— Кто там ещё? — пробулькал монстр, скрытый от меня парусом.

— Тот, кто теперь занял место твоего повелителя! ...Кстати! А ты когда Князя жрал, все сразу разжевывал, или…

Мои сомнительную репризу прервал возмущенный рев. То, что когда-то было Бен-Ганашем, не помышляя о какой-либо осторожности, понеслось к нам. Расчетливый РыбНик поджег фитиль. Ну?..

...Топ! Топ! Шлеп! Хлюп! Хрусь!

И вот яростный гуль появился на лестнице.

...БА-БАХ!!!

Вы получили умение “Пушкарь” 0 ур.

Вы получили +0,9 к умению “Пушкарь”

Пушка не подвела. Не знаю, как бы оно было в реальности. Здесь — сработало.

Набор столового серебра, забитый нами в короткий ствол, вылетел из него, будто сноп молний. Полтора десятка ножей, столько же вилок, двенадцать серебряных зубочисток, а также штуковины, бывшие в единственном экземпляре (среди них я распознал только штопор) — все это богатство прямой наводкой, в упор жахнуло в несчастного Бен-Ганаша.

Гуля, как раз взбегающего на ведущую на корму лестницу, вынесло за борт. Он по широкой дуге пролетел над волнами и с шумом бултыхнулся. При этом большая часть столовых приборов так и осталась торчать непосредственно в нем.

— Ну если это не поможет — я не знаю, что делать. — Пробормотал я, повернувшись к РыбНику и указывая на пузыри, поднявшиеся в потемневшей воде.

И мы оба получили ответ.

Вы одержали победу!

Вы получили уровень!

...Но, не глядя больше на полудемона, я отмахнулся.

Потом… Дело сделано — значит. надо помочь ребятам… в смысле — неписям… если ещё не поздно. Для них-то респаун не предусмотрен.

Пошатываясь, я бросился вниз на палубу.

...Для рагла все было кончено. Громадный скелет лежал грудой помятых доспехов и поломанных желтых костей под мачтой. Огня в глазницах откатившегося вбок черепа больше не было.

Остальных закрывал парус — и, огибая мачту, я готовился к самому худшему. И…

...Кровь — раненых и погибшего — была тут повсюду.

Один из несчастных неписей — буквально, с разорванным горлом — лежал прямо посреди палубы. Он был стопроцентно и окончательно мертв. Его голова была уродливо вывернута. Проклятье!

— ...Обойдемся мы без него! — прорычал Амра. — А кровищу я приберу… Да не гляди ты так, капитан! — сам же меня обратил в это чучело… я бы, раненый, сдох иначе, срочно требовалась кровяка! А гребцов еще целых девятнадцать осталось… больше не буду!

Лежавший на палубе был гребцом. Амра, весь заляпанный багряными пятнами, сидел поодаль — на корточках перед телом Лухраспа, засовывая усачу в рот какие-то травки и заливая их зельем. Ещё несколько разнокалиберных флакончиков валялись рядом — пустые.

— Снадобья я ему наугад запихивал, — сообщил кимр, кивая на друга, — какие у него в сумке сверху лежали. — Одиннадцать штук… Хватит, думаешь?.. Ну ничего, вроде дышит! Надо только его придавить чем-то, чтобы не улетел… там, кажись, Зелье пера было…

Вжавшись в угол, скулил медвежонок Климова. Однако, у зверька точно девять жизней...

Неподалеку лежал Гильермо — без сознания, как и Лухрасп. Худой бородатый фанатик выглядел ещё хуже гребца — на его теле зияло сразу несколько ран, и в одной из них торчал острый осколок ребра. А ещё его правая рука была по локоть оторвана.

...Но он был жив.

У головы инквизитора — слева, справа и сверху — стояли три невесть откуда взявшихся истукана — два деревянных и один каменный. Статуэтки каких-то идолов — вроде тех, что мы видели рядом с жилищем хранителя.

Они равномерно мерцали.

Рядом с телом Гильермо висел Гасан. Джинн был бледен и выглядел наполовину растаявшим, мерцая синхронно со статуэтками. И сейчас особенно было заметно, что это старик: усталый, трясущийся и медлительный. Глаз его был закрыт… но открылся, когда я подошёл к ним.

— Вытащил я законника в этот раз, — дребезжащим фальцетом пробормотал джинн. — Нарушил кодекс морского братства… да и хрен с ним. Вовремя ты появился, Коготь… больше не могу держать… принимай!

И он струйкой сигаретного дыма отлетел в сторону.

Я бросился к паладину. Бережно наложил на его смятые ребра когтистые лапы.

— Может, сразу бы обратил? — проскрипел джинн. — Как Амру.

— Нельзя, — ответил я. — Не простит…

...И поднял голову к небу, не обращая внимания на солнце, кувалдой ударившее в лицо, и на судорожно задергавшуюся шкалу здоровья.

— Эй! — закричал я. — Эй, там! Светлые! Принимайте молитву! Говорят, надо лечить с молитвой: это она! Как вас… Ванесса! Мирт! Кто угодно, кто может!

NPC — и РыбНик с кормы — внимательно на меня смотрели.

— Нам теперь тут жить, Светлые! Это уже не игра! Поэтому я прошу: помогите! Потому что это мой друг, черт возьми! Буду должен!

И добавил шепотом, опустив голову:

— Или идите к черту…

Солнечный блик на волнах сверкнул особенно ярко. Налетел порыв лёгкого ветерка.

Мирт Судия взирает на вас с неодобрением

Ванесса Кроткая взирает на вас с неодобрением и жалостью

Боги колеблются со своим вердиктом

Вы сумели заставить самих богов усомниться в вашей оценке!

Вы получаете достижение! "Песчинка в колесе мироздания" (Ваши действия с дополнительной вероятностью влияют на ключевые для вселенной события. Ваши действия особо пристрастно оцениваются богами Светлого пантеона)

Мирт Судия посылает вам благодать

Ванесса Кроткая посылает вам благодать

Ваша молитва была услышана

...От моих рук побежали настоящие молнии. Разлившийся Свет был настолько ярок, что мир вокруг на несколько секунд выцвел.

Шкала жизни стремительно сокращалась, и последнее, что я постарался сделать, варясь в превратившемся в кипяток сияющем воздухе, — влить побольше этой энергии в тело Гильермо.

...И успел увидеть, как инквизитор открывает глаза.

Вы умерли

Вы были воскрешены на новой точке респауна: корма пиратского судна "Улыбка Грима"

Случайная характеристика уменьшена на 1 (выносливость: -1)

Рядом со мной сидел полудемон.

— Ты очень необычный человек, Алексей, — серьезно сказал тот. — Всеволод был прав: ты на редкость адаптивный и изобретательный.

Я приподнялся со стоном. Опять солнце!

— Изобретательный… Только не человек, а упырь. Теперь так.

— Неважно.

— Что происходит? — я ткнул когтем в сторону средней палубы. — Я долго… отсутствовал?

— Нет, респаунулся почти сразу же, — сказал РыбНик. — А вот Виктора и Марии пока что нет. Их убил гуль — и поэтому, видимо, ждать им придется дольше.

Он кивнул за мачту:

— …Ну а там все нормально. Лухрасп и Гильермо пришли в себя. Гасан восстанавливается. Амра… уже отдраивает корабль от следов своей трапезы.

Я понял вдруг, что галера, переваливаясь с боку на бок,наконец, ходко идет по волнам. Гребцы налегали на весла слаженно, притом безо всякого барабана. Однако время от времени — то один, то другой — начинали вытягивать шеи, косясь в ту сторону, где драил палубу Амра. Когда к упырю поворачивалось слишком много шей, ритм сбивался.

Тогда слышался гневный рык кимра — и гребцы, подскочив на лавках, снова синхронизировались.

Слышались и другие крики.

— Убери от меня этих поганых кумиров, джинн! Или я поднимусь и сам пошвыряю их за борт, хоть я теперь однорукий!

— Дурень, не трогай мои тотемы! Они тебе жизнь спасли!

— В общем, ты там больше пока не нужен, — подытожил РыбНик. — Пообщаемся, покуда у нас есть время?

Я кивнул, переползая с лобного места в тень. Поговорим, нам теперь есть о чем. У нас обоих новая жизнь начинается...

— Зря чемодан принес, поспешил, — сразу упрекнул его я. — Так бы, может, и не пришлось отдавать все-таки.

— Не зря, — сказал РыбНик.

Он отошел на несколько шагов в сторону, запустил руку внутрь высокой канатной бухты — близнеца той, которую мы использовали, чтобы расправиться с боцманом, — и из-под скользких колец каната извлек… дипломат! Я моргнул.

Навсегда неизвестные нам барышни из 80-х годов все так же улыбались миру “Фан-Терры” с облезлых переводных наклеек. Тот самый.

— Ну и как это понимать?

Полудемон вздохнул.

— Ты, Алексей, вроде бы относительно умный человек.

Я хрюкнул, сообразив, что из уст Николая это был комплимент:

— Изобретательный, как мы выяснили.

— И умный тоже. Скажи… ты ведь не поверил, что все мы случайно попали в этот эксперимент?.. По электронной почте спам получили — серьезно?..

— Сомнения у меня были, — признал я. — Но… если это не случайность… зачем? Зачем я здесь? Нафиг я им нужен?

Полудемон почесал макушку между рогами.

— Об этом позже. Сначала скажу про себя. Я здесь, чтобы заполучить это, — он покачал дипломатом, но тут же протянул его мне.

— Было ясно, что они предмет отберут, и противостоять не получится. Так что в игру мы зашили артефакт с необычным свойством — создавать абсолютные копии материальных предметов. В плане и формы, и содержания. Я сделал такую копию.

Сукин сын…

— Но ведь “Трезубец” скоро узнает, что ты их обманул? Они ведь за нами постоянно следят, как я понимаю.

— Во-первых, не факт, что сразу. Всеволод сказал правду: в игре сейчас очень много факторов. А те, кто обслуживает ее теперь — на самом деле вовсе не боги… и даже не разработчики. Во-вторых — мы обманули, Алексей. Мы.

— Продолжай.

— Артефакт должен был гарантированно меня дождаться. То есть квест по его “собиранию” сделали неинтересным и сложновыполнимым для обычных игроков. И все равно то, что у нас получилось его выполнить — редкостное везение.

— Погоди… Что за артефакт? …Неужели четки?

— Ага.

— Так ты знал, где лежат те бусины, которых тебе не хватало?

РыбНик менторским жестом поднял палец.

— Не знал. Но задним числом вижу закономерность.

— Три бусины, которых в четках недоставало, система поместила в трех ключевых локациях, находящихся в центре острова, однако разнесенных по вертикали — такое вот машинное решение. Причем, когда рядом оказывался игрок, бусины генерировались в заметном для него месте — чтобы точно точно не пропустил. Но там еще требовалось оказаться...

— Ну первую я нашел в овраге.

— Верно. Одна из этих локаций — дно оврага. Самая, замечу, легкодоступная. Еще одну бусину мне дала Мари. Та была спрятана в дупле дерева — и выкатилась наружу, когда дерево было оживлено.

— А третья?

— В озере, — он снова пожал плечами. — Не утонул я тогда. Я плаваю, как… рыба. Выбрался через водоворот. Кстати, достижение за это дали.

— Значит, ты собрал четки — и уже здесь, на борту, скопировал чемоданчик.

— Верно.

— Так. Капец, ну… настала пора спросить! Что, блин, что в чертовом чемоданчике?..

Полудемон усмехнулся. Мы сидели на досках кормовой палубы, рядом с остывающей пушкой. Я — в тени, рогатый — на солнышке. Я уже не обращал никакого внимания на плавно утекающие пункты здоровья. Плевать. Потом.

Веял ласковый бриз, галера дрейфовала от острова прочь, и блики от солнца сияли на синих волнах, омрачая мою идиллию. Зато гребцы не орали.

— В криптоэкономике разбираешься? — спросил РыбНик.

— Ну так.

— То есть как?

— Никак.

— Ладно. Но главный-то принцип знаешь?

— Лучше скажи.

— Все-таки ты теперь больше изобретательный, — пробормотал Николай. — Ладно, слушай. Изначально, еще в начале столетия, “в цифру” ушла валюта. То есть появились электронные деньги.

— Битки?

— Да, и не только. Их появление стало возможным после того, как были созданы технологии, позволяющие реализовать один важный принцип. А именно: ни одну цифровую “монету” нельзя подделать. Понимаешь?

— Ну… пока нет.

— Как с реальными деньгами? У каждой купюры есть номер, и она максимально надежно защищена от копирования. То есть физически любую купюру подделать, конечно, можно, но сложно. И это будет подделка. Не равноправная копия.

— Так.

— Цифровые деньги подделать вообще нельзя. Своровать, отжать — да, подделать — нет, не получится. Каждый биткоин — и любая другая цифровая “монета” — существует в единственном экземпляре, в уникальном виде. Именно это и составляет ценность любой криптовалюты. Иначе бы она нафиг была не нужна.

— Логично.

— На этом моменте мог бы и догадаться, что дальше.

— Нет, извини. Я тупой упырь.

— Ладно. Вслед за валютой в цифровой формат стали переходить произведения искусства. Началось это в двадцатых годах. В чем ценность произведения искусства?

— В красоте.

— Садись, два. Правильный ответ — в уникальности. Коллекционеры за бешеные деньги скупают оригиналы картин, потому что это — оригиналы. Они уникальны. И в двадцатых начали применять технологию, позволяющую переводить “в цифру” картины. И с такой цифровой картины нельзя снять копию. Существуя в виртуальной реальности, она остается оригиналом. Сохраняет свою уникальность. И огромную ценность.

Я вздохнул. Это же офигеть как сложно. Пятнадцать минут назад я узнал, что я — электронная копия. Мне отсюда не выйти, не откинуть крышку индийской капсулы последней модели. Я теперь — житель фэнтезийного мира, раса — упырь. Собственность компании “Вектор”, кстати.

Что я по этому поводу чувствую? Ничего. Четвертая стадия — Депрессия. Вернее — апатия. Я просто еще до конца не верю в случившееся. Когда поверю, наверно, будет истерика. Чертово солнце.

— Ладно, Коля, я понял. Все-таки не настолько тупой. Да и читал я, помнится, кое-что… После того, как у Липова отжали игру, у него был проект, связанный с крипто-чем-то там. Но этот проект не выстрелил.

— Теперь выстрелит, — пробормотал полудемон.

— Да уж не сомневаюсь. В чемоданчике — технология, верно?

— Верно.

— И она позволяет сохранять в единственном экземпляре…

— Сознание, — кивнул рогатой башкой Николай. — Оцифрованное сознание. Гораздо более важная вещь, чем картина, верно? Твоя суть, твоя самость. Будь эта технология внедрена — мы не попали бы в ситуацию, в которой сейчас находимся.

Я хмыкнул.

— Ты знал, да? Поэтому умирать не хотел? Чтобы они создали меньше копий.

— Не знал. Догадывался. Надеялся, что получится вовсе не умереть. Тогда бы я всем утер нос. Но Ламиа спутала карты, непись тупая…

— Ты разрабатывал эту игру, верно? — Спросил я. — И Липова небось знаешь? Это в его квартире я побывал?

— Знаю шапочно, — пробормотал Николай. — Все сложно. В его. ...Но сейчас уже у ребят респаун произойдет. И нам с тобой надо решить, что мы делаем дальше.

— Погоди, последний вопрос. Ты сказал, что можешь ответить. Говоришь, я тоже здесь неслучайно. ...И? На кой черт я-то им понадобился?

Полудемон снова снова вздохнул.

— Я прям каким-то акушером себя чувствую. — Пробормотал он. — Проводящим инициацию мистагогом. Морфеусом.

— Че?

— Алексей. Если они скопировали твое сознание… где гарантии, что его не подредактировали немного? Немного воспоминаний докинуть, немного — убрать. Copy-paste. Понимаешь?

— То есть… вот дерьмо!

— Ты сам должен вспомнить, почему ты здесь оказался, Нео. Я — не знаю. Я после смерти в себе-то не на сто процентов уверен.

— Ах, черт!

Я схватился за голову. Кто — я? Леха Первухин. Великовозрастный обалдуй, неудачник. Вуз, случайные подработки, случайные связи. Семьи и нормальной работы нет. Квартира после смерти родственников. Воспоминания и эмоции… яркие! О них, о родителях!.. особенно об отце. Нет-нет, это мне точно не “вставили”. Еще о друзьях, о девушках. Это — тоже родное. Но заемное, или, наоборот, вырезанное, тогда — что?

Где в моей жизни дыра, залатанная чужой рукой? Или демон у меня за плечом врет? И то, что я оказался здесь — только случайность? Случайно стал упырем, ну. Плыву на галере.

...Черт!!! Я застонал, сжимая лысую голову уродливыми руками. И...

— …Ребята, вы справились!..

На корме материализовалась Мари. И бросилась нас обнимать.

— А мишка, мишка живой?

— Вон он.

Медвежонок вылизывал бороду Климову, безошибочно определив, на каком метре палубы возникнет его хозяин. Застигнутый врасплох гном отмахивался. Потом усмирил медведя, не то обняв, не то проведя захват.

— А где эти... неписи? — Спросил гном, будто бы его драгоценный пет являлся кем-то иным.

Я махнул рукой.

— Пошли. Сходим к ним.

...К счастью, палуба уже была чистой. Прореху в рядах гребцов ни гном, ни эльфийка, кажется, не заметили.

Кости рагла Амра сложил в его лодку, возвратив гордому мертвецу ту позу, в которой мы его потревожили.

— Его обязательно нужно похоронить, — сказал я, — как мы ему обещали.

— Сейчас? — деловито спросил Лухрасп.

Усач оправился от ранений, и только периодически то мерцал, то слегка поднимался над палубой, то на пару секунд застывал под парализацией. Смесь зелий и трав, которой Амра его напичкал, до сих пор давала неожиданные побочки.

— Нет, не сейчас. На закате. Сейчас накройте лодку плащом — я знаю, там есть в тюках. Черным.

— Да, капитан. Кстати, про черное...

...И крикнул, задрав голову к верху мачты:

— Хэй, Гасан! Говорю тебе, натягивай крепче!

На мачте вился Весёлый Роджер.

— Судну нельзя без флага, — извиняющимся тоном сказал усач. — Прикажешь поменять на другой? У нас есть флаги всех морских держав Терры...

Я отмахнулся:

— Пусть. Все детство мечтал походить под ним… спасибо отцу, — и скалящийся Амра показал мне в ответ большой палец.

— Кольцо кануло в море, — изрек мой первый помощник, жестом подзывая к нам старика, и Гасан слетел вниз. — Свободен! Редкая удача для джинна.

Тот скривился.

— Нет, не свободен, Лухрасп. На меня давит груз прожитых лет и последних событий, делая сентиментальным и мешая уйти.

— Мы на тебя не в обиде, брат. Было всякое. Я сам виноват, что, удирая, предпочел позабыть про Грибо, а значит, и про кольцо.

Джинн усмехнулся.

— Что ж, принято… Тем более я бы хотел остаться на "Гриме".

Усач кивнул на меня.

— Тогда спрашивай об этом у Когтя.

— Юноша… То есть… Капитан! — Гасан неловко повернулся ко мне. — Возьмешь на борт джинна?

— Ну давай попробуем… дедушка. — Хмыкнул я. — Но учти — на испытательный срок.

— Так точно!

Гном и эльфийка, услыхав, как меня называют пираты, разом подняли брови. А потом Климов подошел ко мне и подал руку.

— Возьмешь тоже в команду? — прямо спросил он.

— Да.

— Вы еще клан создайте, — съязвила Мари. — В меню кнопочка есть, видели?

Я поймал ее взгляд.

— А ты с нами?

Эльфийка фыркнула.

— С вами. Если мы начинаем новую жизнь — пусть она будет свободной. Ну и нужна же вам на корабле женщина. Хоть одна.

— Чтобы валить на нее неприятности? — пошутил подошедший РыбНик.

— Или потому что иначе — дискриминация? — хохотнул гном.

— Вот эта шутка — тупая! — взвилась Мари.

...Я отошел от них.

Гильермо стоял на носу корабля и смотрел вдаль, баюкая обрубок руки. Я приблизился, не обращая внимания на ожоги.

— Курс на большую землю? — спросил инквизитор. — Надеюсь, Коготь, ты знаешь, что делаешь?

— Не до конца, — признал я. — Но кое-какие наметки планов у меня есть.

Выполнить квест с бутылкой. Разобраться с цепочкой заданий от Грима. Не пасть от клыков сородичей, жаждущих крови молодого Главы. Найти Алину! Черт, да у меня куча планов!

— Я тебе помогу, студент, — ободрил меня его светлость. — Хоть и калека теперь — возьмусь как следует! Должен же кто-то сделать из такого недоразумения, как ты, настоящего паладина!

Конец первой книги

От автора. Спасибо всем, кто читал! Выкладка второго тома стартует через 2-3 дня, как попрёт.

Буду благодарен за лойс, камент, или, чем Грим не шутит, рецензию. Я автор начинающий, меня всё это, конечно, прямо-таки мотивирует, врать не буду :)

Всех обнял! До встречи на просторах Терры.

Оглавление

Глава 1. Бесплатный сыр

Глава 2. Стая коллег

Глава 3. Расовый вопрос

Глава 4. Просто класс!

Глава 5. О дивный новый мир и вот это всё

Глава 6. Прародительница суккубов

Глава 7. И что делать?

Глава 8. Коготь к когтю

Глава 9. Спасение рядового РыбНика

Глава 10. Винни-Пух и пираты

Глава 11. Бунт на корабле

Глава 12. Загвоздочка

Глава 13. Вилли и Дью

Глава 14. Как загнать себя в ловушку, если ты упырь

Глава 15. Ешь, молись, греби

Глава 16. План мистера Лухраспа

Глава 17. Рок капитана Гвоздя

Глава 18. Лесник пришел

Глава 19. Никудышное сокровище

Глава 20. В сердце логова

Глава 21. Не может быть

Глава 22. Почти все в сборе

Глава 23. Звёздный путь

Глава 24. Никогда не путешествуйте с мертвецом

Глава 25. Где мы?

Глава 26. Пещерная мелодрама

Глава 27. Алхимия крови

Глава 28. Звездные минуты гнома Виктора

Глава 29. Официальные заявления

Глава 30. Под Веселым Роджером