Слезы спасения (ЛП) [Мишель Херд] (fb2) читать онлайн

Слезы спасения

Автор: Мишель Хёрд

Серия: «The Saints» №5

Перевод выполнен группой 𝓜𝓲𝓵𝓵𝓼’ 𝓓𝓲𝓪𝓻𝓲𝓮𝓼 (https://t.me/ks_mills)

Внимание! Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу-переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

В тексте, слова и фразы отмеченные таким цветом, означают, что персонаж или персонажи говорят по-русски.

Copyright © 2021 by M.A. Heard.

All rights reserved.

Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена, сохранена в поисковой системе или передана в любой форме и любыми средствами без предварительного письменного разрешения издателя, а также не может быть иным образом распространена в любой форме переплета или обложки, отличной от той, в которой оно публикуется и без аналогичного условия, включая это условие, навязываемого последующему покупателю. Все персонажи в этой публикации, за исключением тех, которые явно находятся в открытом доступе, являются вымышленными, и любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, является чисто случайным.

Дизайн обложки: Cormar Covers

Посвящение

За лучшую бета-команду в мире.

Спасибо вам за всю поддержку и за то, что терпите мои сумасшедшие сроки.

Посвящение

Плейлист

Аннотация

Семейное древо

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Эпилог

Плейлист

Arsonist’s Lullabye – Hozier

The Devil Within – Digital Daggers

Take Me to Church – MILCK

Shadow Preachers – Zella Day

Losing My Religion – BELLSAINT

Raise the Dead – Rachel Rabin

Day Is Gone – Noah Gundersen, The Forest Rangers

Behind the Mask – Ivy & Gold

Between the Devil and the Deep – XYLO

Devil Side – Foxes

Born Ready – Zayde Wolf

Shoot To Kill – Tommee Profitt, Quivr

Save Yourself – Claire de Lune

The War – SYML

I Fell In Love With The Devil – Avril Lavigne

Salvation – Gabrielle Aplin

Аннотация

ИЗАБЕЛЛА

Я была незваной гостьей.

Он был дьяволом.

Три месяца назад у меня случился момент безумия, и я переспала с парнем на одну ночь, даже не зная, кто он.

Это было горячо и незабываемо.

Я пыталась забыть его, но в некоторые моменты, клянусь, я все еще чувствую запах его лосьона после бритья.

Я и не подозревала, что он – глава Братвы.

Алексей Козлов.

Злейший враг моей семьи.

Между любовью и ненавистью тонкая грань, и я переступаю ее.

АЛЕКСЕЙ

Грань между правдой и ложью еще тоньше.

Как глава Братвы и лучший ассасин, я – дьявол, которого все боятся.

Когда я встречаюсь лицом к лицу с Изабеллой Терреро, я получаю больше, чем рассчитывал.

Вместо Принцессы Ужаса она может оказаться воплощением богини озорства и хаоса.

Ради нее я нарушил все свои правила.

Ради нее я сжег весь мир дотла.

Семейное древо

АЛЕКСЕЙ КОЗЛОВ

↓

ГЛАВА БРАТВЫ.

32 года.

Отец: Марко Козлов (умер)

Брат: Карсон Козлов

Лучший друг и партнер: Дмитрий Ветров

  _______________________________

ИЗАБЕЛЛА ТЕРРЕРО

↓

ПРИНЦЕССА УЖАСА

25 лет.

Мать: Соня Терреро – Королева Ужаса (глава картеля Терреро)

Друг и партнер: Ана София Рохас

Глава 1

АЛЕКСЕЙ

Алексею – 32; Изабелле – 25

— Давай выпьем, – говорю я Дмитрию, отворачиваясь от наркоторговца, которого мы допрашиваем.

С тех пор как я стал главой Братвы, это было одно дерьмовое шоу за другим. В последний год я сосредоточился на том, чтобы вселить страх в своих врагов и укрепить союзы, одновременно поднимая Братву из пепла.

Дмитрий, моя правая рука, был рядом со мной каждый божий день в течение последних десяти лет. Он мой хранитель, но если мы будем честны друг с другом, я не нуждаюсь в его защите.

Нет, он не просто мой хранитель. Он гораздо большее.

Дмитрий – мой партнер. Мой лучший друг. Он единственный человек на этой планете, которому я доверяю.

Прислонившись спиной к бронированному внедорожнику, я достаю фляжку из внутреннего кармана пальто и делаю глоток водки. Передавая фляжку Дмитрию, я вздыхаю, когда мой взгляд останавливается на колумбийце. Диаго. Я знаю только его имя. Этот ублюдок более живуч, чем таракан.

— Думаешь, он заговорит? – спрашивает Дмитрий.

— Я заставлю его заговорить, – бормочу я, наблюдая за сломленным состоянием мужчины.

Как будто с тех пор, как я стал главой Братвы, мне не с чем было разбираться, а теперь появился новый картель, пытающийся проложить себе путь в криминальную среду. Они совершили ошибку, поселившись в районе, который я сделал своим домом.

Все знают, что в Калифорнию лучше не соваться.

— Ты уверен, что он не один из Терреро? – спрашивает Дмитрий, возвращая мне фляжку с водкой.

Гребаные Терреро.

Соня, Королева Ужаса, – проклятие моего существования. Она занимается торговлей людьми и контрабандой наркотиков. Торговля людьми – это то, что я вдвойне ненавижу, благодаря моему отцу.

Наклонив голову, я пристальнее вглядываюсь в мужчину.

Кроме того, между Терреро и мной проведена негласная граница. Она правит Южной Америкой, Африкой и Азией, в то время как Северная Америка, Европа и Россия принадлежат мне. Эту черту ей было бы глупо переступать.

Единственная причина, по которой я до сих пор не убил ее, это то, что она чертовски могущественна. Она единственная, кто смог бы разрушить империю, которую я построил. И наоборот. Отсюда и негласное перемирие.

Если Терреро переступит черту, мне придется вернуть все причитающиеся мне услуги. Это будет гребаная война между севером и югом.

Это будет настоящая бойня.

Вздохнув, я засовываю фляжку обратно в карман и отталкиваюсь от внедорожника, к которому ранее прислонялся. Диаго напрягается, когда я подхожу к нему.

Остановившись перед ним, я наклоняю голову и встречаюсь с ним взглядом. Я выбивал из него все дерьмо на этом складе, где он висел у меня, как туша.

Черные глаза, смотрящие на меня в ответ, пусты.

Он готов умереть. 

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Подняв левую руку, я обхватываю пальцами его шею сбоку, а затем уголок моего рта приподнимается.

— Диаго, позволь мне выразиться яснее. – Я наклоняюсь, и на моем лице появляется хладнокровное выражение. – Я буду охотиться на твою семью. Я развешу их на мостах, чтобы вся Колумбия могла их видеть.

Я так не поступаю, но картелям нравится выставлять напоказ изуродованные тела тех, кто перешел им дорогу. Это язык, который Диаго поймет.

В его глазах мелькают гнев и страх.

Наконец-то.

— Но я не убью тебя. Я отпущу тебя, чтобы было кому похоронить твою семью, пока я буду убивать их одного за другим.

— Все знают, что ты не убиваешь невинных, – насмехается надо мной Диаго, в его глазах зарождается страх.

Людям нравится неправильно истолковывать этот факт в отношении меня. Я весело усмехаюсь.

— У нас, должно быть, разные определения невинности. – Качая головой, я говорю. – Твоя семья – часть картеля, Диаго. Они не невинны. – Моя улыбка становится шире, когда к страху на его лице присоединяется сомнение.

Хорошо.

Сделав шаг назад, я позволяю своему взгляду скользнуть по крови и ранам, покрывающим его тело.

— Как бы интересно это не было, мне становится скучно. Какой картель? Скажи мне, и я не трону твою семью и избавлю тебя от страданий.

Его губы приоткрываются, и я медленно качаю головой, безмолвно предупреждая его дважды подумать, прежде чем отвечать мне.

— Откажись, и ты свободен. Я дам тебе фору в семьдесят два часа, прежде чем начну охоту на твою семью. Это твой единственный выбор.

Я не стал бы таким могущественным, как сейчас, проявляя милосердие. Да, у меня бывают моменты, когда я готов кому-то помочь, но только в том случае, если я получу от этого выгоду. Все знают это обо мне.

Милосердие – удел слабых.

Диаго осознает этот факт, и я наблюдаю, как последние силы покидают его.

— Терреро.

Единственное слово взрывается в воздухе.

Блять, я надеялся услышать Гавирию. Было бы легко уничтожить картель Пабло Гавирии. Детская забава по сравнению с Терреро.

— Почему она вторгается на мою территорию? – спрашиваю я, вытаскивая пистолет из-за спины. Мои пальцы сжимают стальную рукоятку с гравировкой от Heckler & Koch, пока я жду ответа Диаго.

Последние силы покидают его тело, пока он безвольно не свисает с крюка, к которому я его привязал.

— Я не знаю. Нам просто сказали расширяться в США.

Кивнув, я поднимаю пистолет и направляю ствол ему между глаз.

— Твоя семья в безопасности от меня.

Диаго разражается невеселым смехом, и тогда я нажимаю на курок.

Дмитрий тут же звонит мистеру Вану, моему уборщику, который избавится от тела и позаботится о том, чтобы убрать все следы нашего пребывания здесь.

Я смотрю на тело Диаго, не испытывая никаких чувств из-за того, что убил этого человека. Вместо этого в моей груди начинает закипать гнев.

Соня Терреро, ты совершила большую ошибку. Я разорву твой мир на части.

Дмитрий заканчивает разговор, затем смотрит на меня.

— Как ты хочешь поступить с Терреро?

— Так же, как и с любым другим вторжением, – бормочу я, и в моем тоне сквозит гнев. – Мы понаблюдаем за ней некоторое время, прежде чем спланируем атаку.

Дмитрий кладет руку мне на плечо и, вздохнув, говорит:

— Мы знали, что этот день настанет.

Я медленно киваю, а затем убираю пистолет за спину.

Это было неизбежно.

Как и в случае с моим отцом, пришло время положить конец царству ужаса Терреро.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

В юном возрасте я поняла, что все носят маски. Возьмем, к примеру, мою мать, Соню Терреро. Она известна как Королева Ужаса, неистовая и жестокая. Она пытает и убивает, не моргнув глазом. Ей доставляет удовольствие разрушать вещи.

Но когда она со своим хранителем Хьюго, она становится не более чем еще одной изголодавшейся по любви женщиной, и это дает Хьюго больше власти, чем ему следовало бы иметь.

А еще есть я. Принцесса Ужаса, от которой ожидают, что она пойдет по стопам своей матери.

Надевая туфли на шпильке от Стюарта Вейцмана¹, я смотрю на свое отражение в зеркале в полный рост. Я выгляжу как идеальная светская львица в мерцающем черном платье с открытой спиной и глубоким вырезом. Это рискованное платье с расклешенной юбкой и разрезами по бокам.

Оно соответствует моему образу маленькой глупой Принцессы Ужаса, которая любит наряжаться в самую дорогую одежду.

Это если кто-нибудь узнает меня на вечеринке, которую я планирую устроить в эксклюзивном клубе. Благодаря тому, что сегодня Хэллоуин и на мне макияж в виде сахарного черепа², я сомневаюсь, что меня поймают. Если бы я была в Колумбии, мои так называемые друзья могли бы узнать меня, но здесь, в Калифорнии, я просто еще одна девушка со слишком большими деньгами, ищущая развлечений.

Медленная улыбка изгибает мои губы.

Для меня все дело в риске. В адреналине, который я получаю, идя в неизвестность и не зная, что ждет меня в следующую секунду.

Я живу ради этого.

Это единственное, что заставляет меня чувствовать себя живой в выгребной яме смерти и разврата, в которой я застряла.

Нет, не застряла. Я ничья пленница.

Я могу уйти прямо сию секунду, но я этого не сделаю. Я продолжу играть послушную светскую львицу. Эгоистичная и глупая наследница картеля Терреро, которая тратит окровавленные деньги своей матери на все, что может предложить роскошная жизнь.

Это все ради них. Девочек и мальчиков, которых картель продолжает заманивать и похищать с улиц. Меня не волнуют наркотики, которыми моя мать наводняет мир.

Меня волнуют только невинные жизни, которые она разрушает.

Моя улыбка растет, когда я поднимаю подбородок, мои карие глаза наполнены мужеством, которое потребовалось, чтобы стать злейшим врагом моей собственной матери. Я разрушаю ее изнутри. Я – троянский конь, которого она никак не ожидает.

Она никогда не издевалась надо мной. Никогда не продавала меня. Меня отправили в лучшие частные школы США. Я посещала школу Святого Монарха в Швейцарии для получения наилучшей подготовки. Было бы естественно пойти по стопам моей матери.

Но это не так. Не для меня. Я видела слишком много ужасов. Слишком много детей было сломлено и использовалось до тех пор, пока их не убили. Зрелище того, как невинного разрывают на части, оставляет пятно на твоей душе, и я видела достаточно, чтобы моя душа окрасилась в багровый цвет.

Мне хотелось бы думать, что я похожа на своего отца, хотя я и не знаю, кто он такой. Когда я спрашивала о нем, моя мать просто отвечала, что у нее было слишком много мужчин, чтобы знать, кто из них отец.

Анонимность дает мне надежду на то, что где-то в роду моих предков был хороший человек. Кто-то, на кого я похожа, и что это зло – не единственная кровь, текущая в моих жилах.

Я мастерски владею обеими масками, которые ношу. Принцесса Ужаса, которую заботит только роскошь, которую дает ей картель.

Еще есть Изабелла Терреро – женщина, которая проводит свои ночи, освобождая рабов. Натренированный боец, который никогда не промахивается. Сорвиголова, которая не знает страха.

Днем я разъезжаю на своем Audi R8 Spyder³, а ночью выступаю против картеля на своем мотоцикле Yamaha⁴.

Как я уже сказала, все носят маски.

Отворачиваясь от зеркала, я беру свой клатч от Джимми Чу⁵, в котором лежат моя кредитная карточка и телефон. Выйдя из своего гостиничного номера, я спускаюсь на лифте в вестибюль, оставляя двух своих так называемых телохранителей позади, которые не подозревают о моих планах на вечер.

Они, наверное, набивают морды едой в своем гостиничном номере, думая, что я благополучно улеглась в постель. Хорхе и Рико – не самые лучшие охранники. Отнюдь нет. Они больше для галочки, чем для чего-либо еще, что позволяет мне легко приходить и уходить, когда мне заблагорассудится. Моя мать считает, что если меня похитят или убьют, я не заслуживаю быть ее наследницей.

Когда я направляюсь к выходу с грацией принцессы, взгляды провожают меня. Женщины смотрят на меня с завистью, а мужчины – с вожделением.

Отель заказал для меня лимузин, и когда я выхожу из здания, шофер спешит открыть заднюю дверь. Я элегантно проскальзываю внутрь, и через пару секунд меня везут в клуб.

Я понятия не имею, на чью вечеринку я иду. Во время обеда я подслушала, как две женщины моего возраста разглагольствовали о том, что эта вечеринка – событие, которое нельзя пропустить.

Если она окажется скучной, я уйду пораньше. Надеюсь, это будет не пустой тратой времени, а захватывающим ощущением.

Когда лимузин подъезжает к клубу, я жду, пока шофер откроет мне дверцу, а затем выхожу прямо перед входом. Я не утруждаю себя разглядыванием очереди, тянущуюся вдоль входа в клуб, а иду к вышибале, который больше похож на обезьяну, чем на человека.

Его глаза скользят по мне, а затем он отстегивает золотую цепочку и кивает мне. Внутри плитка поблескивает под моими каблуками, когда меня останавливают и обыскивают, прежде чем пустить на первый этаж, где элита напивается и общается друг с другом. Музыка заставляет дрожать воздух, а разноцветные огни вспыхивают по всему интерьеру. Я окидываю взглядом все столики, большинство из которых уже заняты.

Подняв взгляд на второй этаж, где VIP-зона была оцеплена из-за вечеринки, я наблюдаю, как женщина в костюме вампира обнимает другую женщину, похожую на египетскую принцессу.

Я не вижу никаких вышибал, проверяющих гостей, и это заставляет уголок моего рта приподняться в довольной улыбке.

Взглянув направо от второго этажа, я замечаю узкий коридор, который был украшен к Хэллоуину.

Я иду к лестнице, ведущей на второй этаж, и отстаю от группы из четырех человек. Когда мы добираемся до верха лестницы, все четверо начинают здороваться со своими друзьями, и это дает мне прекрасную возможность проскользнуть мимо них.

Я направляюсь к бару и заказываю красное вино. Когда бармен пододвигает ко мне бокал, я берусь за ножку, а затем поворачиваюсь, чтобы посмотреть на приватную танцплощадку, где танцует и смеется группа женщин моего возраста.

Как только я делаю глоток и вино разливается по моему языку, волосы у меня на затылке встают дыбом. Я чувствую сильное присутствие, исходящее слева от меня, когда кто-то пристально смотрит на меня. Медленно поворачивая голову, я сохраняю спокойствие. Затем мои глаза сталкиваются с темными, и огромная энергия, исходящая от них, ударяет меня в живот.

На мужчине тоже макияж в виде сахарного черепа, и восседает он как король за тем, что кажется главным столом.

Музыка мгновенно стихает, и мое сердцебиение начинает учащаться, когда я встречаюсь взглядом с тем трепетом, которого так жаждала.

Ты справишься.

Глава 2

АЛЕКСЕЙ

Сидя за столом, я бросаю взгляд туда, где Ариана обнимает Хану. Невеста Дмитрия хотела устроить вечеринку в клубе, и Ариана получает то, чего хочет. Не потому, что она имеет на это право, а потому, что Дмитрий перевернет небо и землю ради любви всей своей жизни.

Уголок моего рта приподнимается, когда мой взгляд останавливается на Дмитрии, который стоит между мной и Арианой. Ариана изобразила его похожим на вампира, так что они подходят для вечеринки в честь Хэллоуина. Когда он переводит взгляд на меня, я жестом приглашаю его подойти к столу.

Подойдя ко мне, он приподнимает бровь.

— Расслабься, брат. Наслаждайся вечеринкой с Арианой. Я в порядке, – говорю я, чтобы успокоить его.

Покачав головой, Дмитрий слегка приоткрывает рот, а затем подходит к Ариане.

Я качаю головой, зная, что он не собирается слушать. Это заложено в ДНК Дмитрия – защищать меня, и ничто этого не изменит.

Другой мой деловой партнер, Тристан Хейс, садится за стол. Пару лет назад мы с ним основали компанию, и он, по сути, управлял ею самостоятельно, потому что я слишком занят завоеванием мира.

Удивленный взгляд Тристана останавливается на мне, а затем он усмехается.

— Я почти не узнал тебя. Я серьезно не могу поверить, что ты сидел смирно, чтобы Ариана могла накрасить тебя.

— Никогда не говори, что чудес не бывает, – бормочу я.

Это первый день рождения Арианы с нами, и после всего того дерьма, через которое она прошла, я бы, блять, нарядился клоуном, если бы это сделало ее счастливой. Может, она и невеста Дмитрия, но она также самая важная женщина в моей жизни, поскольку мы с Дмитрием неразлучны. Она делает моего друга счастливым, и, в конце концов, это все, что имеет значение.

Я бросаю взгляд туда, где Ариана приветствует еще нескольких наших друзей, которые только что прибыли, и пара длинных ног привлекает мое внимание. Мой взгляд следует за женщиной, пока она идет к бару. Наклонив голову, я бросаю взгляд на ее лицо, а затем слегка нахмуриваю брови. Я осматриваю VIP-зону, разглядывая наших друзей и знакомых, а затем снова перевожу взгляд на женщину, которая делает глоток напитка, который только что заказала.

Ей здесь не место.

Ее макияж совпадает с моим, как будто мы планировали прийти как пара, и эта мысль немного тревожит.

Я не делаю вещи, которые присуще парочкам. Никогда.

Небрежно поворачивая голову в мою сторону, ее глаза встречаются с моими, и тогда все мои чувства приходят в состояние повышенной готовности. В ней есть что-то такое, что кричит об опасности.

Хищный взгляд ее глаз.

Как будто я – добыча.

При этой мысли я тихо усмехаюсь.

Медленно мой взгляд блуждает по ее телу и откровенному платью, которое на ней надето. Я признаю, что она чертовски сексуальна, но все равно, ей здесь не место.

Я не отрываю от нее бесстрастного взгляда, пока она продолжает медленно потягивать свое вино.

Одно неверное движение, и я прикончу тебя.

Единственная причина, по которой я не вышвырнул ее из клуба, заключается в том, что я ее не узнал, поэтому сомневаюсь, что она представляет угрозу. Вероятно, она светская львица, которая пытается завязать отношения с семьями Тристана и Ханы.

Чья-то рука опускается мне на плечо, и когда я поднимаю взгляд, то вижу, что Дмитрий пристально смотрит на женщину у бара.

— Ты ее знаешь? – спрашивает он.

— Нет. – Оглянувшись на женщину, я добавляю. – Я присмотрю за ней. Не волнуйся. Наслаждайся вечеринкой с Арианой.

Дмитрий кивает, прежде чем направиться обратно туда, где Ариана сидит с Ханой. Приятно видеть, что у Арианы появляются друзья.

Мое внимание возвращается к женщине у бара, когда она ставит свой бокал с вином. Затем она выходит на танцпол, ее движения уверенны и элегантны. Платье разрезано по бокам ее бедер, выставляя напоказ чертову тонну кожи и давая мне и любому другому мужчине прекрасный вид на ее подтянутые ноги.

Несмотря на то, что ритм быстрый, женщина начинает танцевать в медленном чувственном темпе, и это каким-то образом подходит.

Блять, как это подходит.

Ее движения плавны, как струящаяся вода, и наполнены чувственностью. При виде нее у меня мурашки по коже, и мне кажется, что она танцует для меня.

Затем ее глаза встречаются с моими, и уголок моего рта приподнимается.

Вот это я называю развлечением.

Мои друзья смеются и веселятся вокруг меня. От музыки дрожит воздух. И все, что я могу делать, это смотреть шоу, которое устраивает мне эта Афродита. Как будто она околдовывает нас.

Наступает момент, когда моя кровь быстрее бежит по венам при мысли о том, что она не знает, кто я такой. А я не знаю ее.

Прошли годы с тех пор, как я испытывал радостное возбуждение.

Встав, я подхожу к бару и, едва взглянув на бармена, заказываю:

— Водку. Stoli.

— Да, сэр.

Когда бармен пододвигает ко мне стакан, я делаю глоток и возвращаю свое внимание к танцполу. Пока я наслаждаюсь напитком, она танцует для меня, и вскоре единственное, о чем я могу думать, – это взять ее прямо здесь.

Через еще некоторое время я ставлю стакан на стол и иду в сторону туалетов. Я останавливаюсь у автомата и беру презерватив, а потом чувствую ее присутствие позади себя.

Она останавливается рядом со мной и, взглянув на пакет из фольги, бормочет:

— Я надеюсь, ты планируешь использовать это на мне.

Уголок моего рта приподнимается, и я жестом показываю ей идти впереди. Моя улыбка превращается в ухмылку, когда она направляется в короткий коридор с видом на VIP-зону и этаж ниже. Он используется только для декора на Хэллоуин. Пауки и паутина обвиты вокруг двух колонн, а тыквы покоятся на хромированных перилах.

Здесь достаточно людно, чтобы добавить острых ощущений и в то же время обеспечить нам некоторую приватность.

Я следую за ней мимо светящегося скелета, и затем она останавливается в углу рядом с одной из колонн. Я подхожу к ней сзади, замечая, что она ненамного ниже меня ростом. С другой стороны, на ней высокие каблуки. Без них ее макушка, вероятно, доставала бы мне только до подбородка.

Положив руки на перила, она смотрит на танцующую толпу внизу, а затем ее тело начинает двигаться, увлекая меня обратно под ее чары.

Я подхожу ближе, пока ее обнаженная спина не задевает мою рубашку. Наклоняясь, я касаюсь губами мочки ее уха и произношу:

— Твое имя.

Она качает головой, не отрывая взгляда от людей внизу.

— Я просто незваная гостья.

Как я и думал.

— Твое? – спрашивает она.

Уголок моего рта снова приподнимается.

Детка, ты не хочешь знать, кто я такой.

— Дьявол, – бормочу я, выдыхая воздух ей на ухо, отчего она вздрагивает.

— Тебе лучше трахаться как он.

Господи, я начинаю думать, что мне действительно удалось напиться в кои-то веки, и у меня галлюцинации. Она ни за что не может быть настоящей.

Положив руки на ее соблазнительные бедра, мое тело начинает двигаться синхронно с ее. Я наслаждаюсь ощущением ее гладкой кожи, когда мои ладони скользят под блестящую черную ткань, и затем меня охватывает удовлетворение.

Черт, у нее идеальная задница.

Моя незваная гостья прислоняется ко мне спиной, ее голова покоится на моем левом плече, пока она продолжает танцевать. Взглянув вниз, я получаю прекрасный вид на ее декольте и часть подтянутого живота.

Она не что иное, как мечта.

Чертова фантазия.

Поскольку перила дают нам немного уединения, я перемещаю левую руку к ее киске и почти стону, когда мои пальцы касаются тонкого шелка, покрывающего интенсивный жар, исходящий от ее ног.

Вскоре мои легкие наполняются восхитительным ароматом цветов, ванили и чего-то земного. Я никогда раньше не ощущал ничего подобного ее запаху, и это опьяняет.

Когда я начинаю тереть ее клитор через шелк, она опускает руки к моим бедрам.

Наш танец живет своей собственной жизнью, и я так чертовски сосредоточен на ней, что едва слышу музыку. Ее ладонь накрывает мой твердый, как сталь, член, и через ткань брюк моего костюма она гладит меня, как гребаный эксперт, заставляя мое сердцебиение учащаться.

Блять, да.

Я почти уверен, что у меня вот-вот взорвется мозг таким образом, и я не смогу забыть ее в ближайшее время.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Он – это все, чего я так долго жаждала.

Дьявол.

Боже, я надеюсь на это.

Он знает, что делает, поглаживая мой клитор, пока я не разрываюсь от удовольствия. Возбуждение переполняет меня, как будто я мчусь на своем мотоцикле на максимальной скорости. Как будто я прыгаю с крыши здания на крышу, или меня чуть не поймали во время освобождения рабов.

Прилив адреналина вызывает у меня головокружение, мое тело жаждет удовольствия, которое, я знаю, он может мне доставить.

Именно такие моменты, как этот, не дают мне сойти с ума. Их мало, и я полностью теряюсь в нарастающей между нами напряженности.

Я едва замечаю движущиеся внизу тела, когда древесный аромат его одеколона, дымный и знойный, окутывает меня.

Сквозь ткань его брюк я с удовольствием ощущаю, насколько он хорош собой.

Наши тела движутся как единое целое, когда он танцует в идеальной синхронизации со мной.

Боже, он чувствуется невероятно рядом со мной. Не похож ни на одного другого мужчину, с которым я была. Сила, исходящая от него волнами, взывает к силе, бурлящей во мне.

Мой дьявол двигает руками и убирает мою ладонь со своего члена. Я чувствую, как он расстегивает молнию на своих брюках, и ему требуется мгновение, чтобы натянуть презерватив.

Кровь шумит у меня в ушах, когда предвкушение во мне достигает предела, а затем он стягивает платье с моей задницы, и я чувствую, как его член касается моей разгоряченной кожи.

Снова положив руки на перила, я раздвигаю ноги и приподнимаюсь на кончики пальцев ног, чтобы дать ему лучший доступ.

Он не теряет времени даром и, отодвинув мои стринги в сторону, направляет свою внушительную головку к моему входу. Он входит в меня долгим, сильным толчком, который заставляет мое тело наклониться вперед от того, насколько это приятно.

Матерь Божья. Да.

Удовлетворенный стон вырывается из меня, когда он полностью заполняет меня.

Он берет меня так же, как я танцевала для него, медленно и мучительно. Я чувствую каждый его дюйм, когда он выходит и снова входит в меня.

Мои пальцы сжимают хромированные перила, зрение затуманивается, пока все, что я вижу, – это мигающие огни. В моем сознании становится пусто, все мои тревоги забыты в этот блаженный момент вожделения и экстаза.

Я прижимаюсь к нему задницей, когда он снова входит в меня, и дрожь удовольствия пробегает по моей коже.

Тишина между нами. Анонимность. Интенсивность. Все это возбуждает меня так, как никогда раньше.

Это идеальный кайф.

Он возвращает левую руку к моему клитору, и то, как он поглаживает комочек нервов, заставляет меня распасться со скоростью света. Даже мне не удавалось так прикасаться к себе. Как будто он точно знает, что нужно сделать, чтобы заставить меня трещать по швам.

Боже, как жаль, что это всего лишь интрижка.

Закрыв глаза, я откидываю голову ему на плечо, а затем чувствую, как пальцы его другой руки скользят по моей шее и спускаются к ложбинке между грудей.

— Такая чертовски красивая, – выдыхает он мне в подбородок. – Ты настоящая?

Поворачиваясь к нему лицом, я честно отвечаю:

— Нет.

Я становлюсь настоящей собой только тогда, когда рискую своей жизнью, чтобы освободить тех, кого украла моя мать. Все остальное – притворство, чтобы отвлечь всеобщее внимание, чтобы меня не узнали.

Наши взгляды встречаются, и наше дыхание смешивается, когда он сильнее входит в меня. Вздохи и стоны начинают срываться с моих губ, смешиваясь с ритмом музыки, пульсирующей вокруг нас.

Его мускулистая грудь плотно прижимается к моей спине, и сила, исходящая от его тела, когда он трахает меня, заставляет меня чувствовать себя пьяной.

Так хорошо. Боже, как хорошо.

Он ущипнул мой клитор, и это мгновенно заставляет меня закружиться от удовольствия, когда оргазм прокатывается по моему телу. Каждая мышца в моем теле напрягается, когда я начинаю биться в конвульсиях.

Его губы касаются чувствительной кожи у меня за ухом.

— Господи, подои мой член.

Мое тело слушается его приказа, и мои внутренние стенки сильно сжимаются вокруг его впечатляющего обхвата, вызывая у него глубокий стон.

Удовольствие продолжает накатывать на меня парализующими волнами, пока не возникает реальная угроза, что я упаду на землю из-за того, что у меня немеют ноги.

Обхватив левой рукой мою талию, он прижимает меня к себе, в то время как его темп становится более сильным. Мне приходится крепче вцепиться в перила, потому что это делает мой оргазм намного интенсивнее.

К тому времени, как он сам находит разрядку, я изо всех сил пытаюсь глотнуть воздуха, мое тело сотрясают спазмы блаженства.

Его толчки замедляются, и постепенно удовольствие уходит. Музыка возвращается. Мой взгляд фокусируется на VIP-зоне в другом конце клуба. Я осознаю, что мое тело покрыто тонким слоем пота.

Затем он выходит и, засунув свой член обратно в штаны, поправляет мои стринги и платье.

Я замираю, когда он запечатлевает поцелуй на моей шее, а затем его костяшки пальцев скользят по моей спине, прежде чем он уходит.

Я медленно поворачиваю голову и наблюдаю, как он направляется к туалетам, его шаги наполнены силой и уверенностью.

Вот и закончился лучший секс в моей жизни.

Мне требуется мгновение, чтобы обрести самообладание и убедиться, что мое платье прикрывает все, что нужно. Когда я убеждаюсь, что ноги у меня не подкашиваются, я иду к лестнице и, не оглядываясь, направляюсь к выходу.

С каждым шагом я все еще чувствую его между своих ног, и его лосьон после бритья прилипает к моей коже.

Выйдя из клуба, я всего минуту жду, пока шофер подгонит лимузин. Как только я сажусь на заднее сиденье и мы направляемся в отель, на моих губах появляется улыбка.

Это было все, что мне было нужно.

Жажда во мне была удовлетворена. Это поможет мне пережить следующие шесть недель светских мероприятий и сборов средств, проводимых здесь и в Европе, прежде чем я смогу вернуться домой и вернуться к своей роли спасительницы жизней.

Глава 3

АЛЕКСЕЙ

Два месяца спустя...

Мы установили камеры рядом с особняком Терреро и местами, которые она обычно использует для доставки новых партий рабов.

Первые два месяца я наблюдал за ней из Лос-Анджелеса, собирая о ней как можно больше информации. Вчера мы прибыли в Колумбию, и, стараясь держаться в тени, Дмитрий договорился о ночлеге с одним из наших знакомых. Это простой на вид дом, втиснутый в перенаселенный район, который не привлечет никакого внимания.

Мой взгляд скользит по всем экранам, и, не видя ничего ценного, меня начинает одолевать скука.

Это та часть, которую я ненавижу больше всего. Ждать подходящего момента.

Меня так и подмывает позвонить моему брату и всем остальным, кто мне должен, чтобы я мог просто покончить с нападением. Но действовать от скуки было бы глупо.

— Прошло два месяца, – бормочет Дмитрий. – Либо Соня никогда не покидает территорию комплекса, либо она приходит и уходит так, что мы этого не замечаем.

— Не удивлюсь, если она ползает по туннелям, как крыса, которой она и является. Попробуй найти карту того, что находится под домом.

Достав из кармана телефон, я начинаю проверять свои банковские счета. Считайте меня материалистом, но видение того, ради чего я вкалывал, успокаивает меня.

— Это что...? – бормочет Дмитрий, наклоняясь ближе к экрану, показывающему фасад особняка. – Это и есть та самая дочь?

Мои глаза поднимаются к экрану, и я наблюдаю, как Изабелла Терреро выходит из особняка. Она выглядит как любая другая светская львица, когда идет к Ауди, припаркованной у подножия лестницы.

Положив локоть на подлокотник кресла, я провожу большим пальцем по нижней губе.

— Да. Это принцесса.

— Мы могли бы взять ее с собой, чтобы выманить Соню, – упоминает Дмитрий.

Я качаю головой.

— Соня ни хрена не сделает, чтобы вернуть свою дочь. У нас было бы больше шансов привлечь ее внимание, если бы мы забрали ее партию.

Дмитрий приподнимает бровь, глядя на меня.

— Почему бы нам этого не сделать?

— Потому что это только привлечет ее внимание. Нет никакой гарантии, что это вытащит ее из этой гребаной крепости.

— Верно. – Дмитрий откидывается на спинку стула.

Мой взгляд возвращается к экрану, на котором Изабелла отъезжает на Ауди от особняка. За ней следует внедорожник. Вероятно, ее охранники.

Поскольку на экранах больше ничего интересного не происходит, я провожу остаток дня, договариваясь о делах с Семеном Ауловым и Львом Петровым. Они являются частью Братвы и находятся в России, поэтому я позволяю им заниматься делами на той стороне света.

После раннего ужина я немного поспал, прежде чем сменил Дмитрия, чтобы он мог отдохнуть. Только что перевалило за полночь, и я смотрю на экраны, показывающие все углы комплекса, когда черная фигура сползает по одной из боковых стен.

Человек достаточно мал, чтобы быть женщиной.

Блять, пожалуйста, пусть это будет Соня.

Через секунду я встаю со стула и, схватив свой рюкзак, в котором лежит моя винтовка, выхожу из дома. Я отправляю Дмитрию сообщение о том, что выхожу на разведку, и активирую маячок на бирке, висящей на цепочке у меня на шее. Таким образом, Дмитрий сможет найти меня, если что-то пойдет не так.

Мгновение спустя Дмитрий отвечает.

Дмитрий: Я надеру тебе задницу.

Алексей: Я активировал маячок. Я просто на разведку.

Дмитрий: Не делай больше ничего другого без моей поддержки.

Алексей: И люди удивляются, почему у меня не складываются отношения. Ты достаточно навязчив для меня.

Дмитрий: Ублюдок.

Дмитрий: Будь осторожен.

Алексей: Всегда. Вернусь максимум через час.

Включив камеру на своем телефоне, я направляю внедорожник без опознавательных знаков, которым пользуюсь, находясь в Колумбии, в сторону моей цели.

Достигнув безопасного места, откуда можно следить за человеком, я достаю из рюкзака бинокль и присматриваюсь к цели. Когда фигура останавливается и оглядывается назад, в направлении того места, где я припарковался в тени, у меня на лбу появляется морщинка.

Уличный фонарь проливает немного света на ее черты, и я испытываю легкое разочарование оттого, что это не Соня, а Изабелла. Она одета в спортивную форму. Как будто она вышла на пробежку.

Что, блять, совсем не странно, учитывая, что уже за полночь.

Я продолжаю хмуриться, и из любопытства и скуки наблюдаю, как она переходит улицу.

В ее движениях есть что-то знакомое, но прежде чем я успеваю попытаться понять, что именно, Изабелла идет к сараю, пристроенному к заброшенному дому. Дом в худшем состоянии и не привлекает внимания.

Интересно.

Она находится там на некоторое время, и моя бровь приподнимается, когда она выводит мотоцикл из сарая. Она сменила свою спортивную одежду на черные кожаные брюки, куртку и ботинки. Она также прихватила рюкзак, который удобно лежит у нее на спине, когда она взбирается на механизм, который является не чем иным, как шедевром.

У нее есть вкус. Я отдам ей должное.

Когда она выруливает на улицу, я отвожу внедорожник без опознавательных знаков от тротуара и следую за ней на безопасном расстоянии.

Я мало что знаю об Изабелле Терреро. Только то, что она училась в Академии Святого Монарха и что она такая же, как любая другая светская львица. До сих пор она не сделала ничего, что заставило бы меня думать, что она вообще сменит Соню. Так что мое внимание было сосредоточено на матери, а не на дочери.

Ладно, маленькая принцесса, ты привлекла мое внимание. Что ты задумала?

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Добравшись до сарая, я связываюсь со своей напарницей Аной, прежде чем переодеться в свой обычный наряд, который надеваю, освобождая рабов. Перекинув ногу через мотоцикл, я направляюсь в сторону свалки, где держат партию из четырех девушек.

Ана была первой девушкой, которой я помогла, когда вернулась с обучения в Швейцарии. Ей некуда было идти, и она была зла из-за того, что произошло. Сначала я использовала ее гнев в своих интересах, но за последние два года мы сблизились. У нас одна и та же цель – уничтожить мою мать.

Мы оборудовали конспиративную квартиру на окраине города, где работает Ана. Всякий раз, когда я освобождаю партию девочек, я говорю им подождать перед конкретной больницей, если им нужна помощь. Ана наблюдает за ними, прежде чем вступить в контакт.

Самый долгий срок, который девочка или мальчик пробыли с Аной, составил месяц. Мы стараемся перевезти их побыстрее, чтобы уменьшить шансы моей матери узнать о нас.

Я паркую свой мотоцикл дальше по дороге от свалки и оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что меня никто не заметил. Держась в тени, я начинаю трусцой пробираться к краю свалки.

Это будет легкая работа, потому что здесь много мест, где можно спрятаться, среди всего этого хлама и списанных автомобилей.

Добравшись до стены, сделанной из металлических листов, я быстро перелезаю через нее и опускаюсь накорточки за штабелем покореженной стали, которая раньше была автомобилем.

Я прислушиваюсь к любому движению, натягивая на голову лыжную маску, чтобы меня не узнали. Осторожно я пробираюсь к главным воротам и, достав из рюкзака болторез, перерезаю цепь, чтобы девочки смогли покинуть территорию, как только освободятся.

Обеспечив им выход, я прокрадываюсь в помещение. Я достаю свой Glock из-за спины и проверяю, сколько там людей. Как и ожидалось, мне нужно беспокоиться только о двоих.

Один спит на старом стуле, положив ноги на стол, заваленный контейнерами из-под еды навынос и пустыми пивными бутылками. Другой парень смотрит повтор футбольного матча.

Отсутствие охраны говорит мне о том, что девушки, которых я освобожу сегодня вечером, предназначены для работы в борделях. Они не представляют особой ценности для моей матери.

Девственницу охраняла бы небольшая армия.

Осматривая местность, я двигаюсь в сторону помещения и, прижимаясь спиной к стене, осторожно заглядываю в окно.

Крошечные волоски у меня на затылке встают дыбом, и я вглядываюсь в окружающую меня темноту в поисках источника своего беспокойства. Никого не увидев, я отмахиваюсь от жуткого ощущения. Вероятно, это потому, что прошло уже два месяца с тех пор, как я освободила партию людей.

Низко пригибаясь, я крадусь к двери. Выпрямляясь, я делаю глубокий вдох, а затем пинком распахиваю дверь. Направив дуло своего пистолета на очнувшегося парня, я всаживаю пулю ему между глаз. Другой парень просыпается как раз в тот момент, когда я нажимаю на курок, заставляя его замолчать прежде, чем он успевает издать хоть звук.

Я спешу внутрь и обыскиваю оба тела в поисках ключей от кладовки, где находятся девочки. Найдя связку ключей, я выбегаю из кабинета и бегу к двери, запертой на висячий замок. Достаю из рюкзака фонарик, чтобы хорошо разглядеть замок, мне требуются драгоценные секунды, чтобы найти нужный ключ, а затем я рывком открываю дверь.

Я освещаю фонариком пустое пространство и нахожу девочек, забившихся в угол. В комнате воняет мочой, но я не обращаю на это внимания и подхожу ближе. Двое смотрят на меня испуганными глазами, в то время как двое других испуганно просыпаются.

— Я здесь, чтобы помочь, – подбадриваю я их. – Кто-нибудь из вас ранен?

Одна из девочек качает головой, осторожно поднимаясь на ноги, а затем остальные три делают то же самое. Предполагая, что она взяла на себя роль лидера в группе, я сосредотачиваюсь на ней. Я достаю из кармана листок бумаги с адресом больницы и протягиваю его ей.

— Вы должны бежать. Если кому-то из вас нужна помощь, идите в эту больницу и ждите у входа, где есть люди. Ждите только двенадцать часов. Если к этому времени за вами не придет женщина, вы сами по себе.

— Как мы узнаем, что эта женщина была послана вами? – спрашивает лидер.

— Она сообщит вам пароль. Ночная птица.

Лидер нервно облизывает губы, а затем бросает взгляд на дверь.

— Я отперла главные ворота. Просто бегите прямо вперед и убирайтесь отсюда. – Они все моргают, глядя на меня. – Бегите, – шиплю я, придавая своему голосу язвительность.

Лидер девочек выхватывает у меня листок и затем поспешно выходит из комнаты, остальные девочки следуют за ней.

Надеюсь, они справятся сами, потому что это лучшее, что я могу для них сделать.

Выбежав со свалки, я направляюсь в сторону двора и, спрятав пистолет за спину, перелезаю через стену. Как только мои ноги касаются земли, я бросаюсь бегом к своему мотоциклу. Как только я добираюсь до него и собираюсь натянуть шлем, мое внимание привлекает знакомый запах.

Древесный. Дымный и знойный.

Невозможно.

Сейчас, блять, не время думать о том, что у меня был перепихон в Лос-Анджелесе!

Я натягиваю шлем на голову и, забравшись на свой мотоцикл, включаю рев двигателя. Убегая со свалки, уголок моего рта приподнимается, когда, наконец, наступает кайф от успешной операции.

Спрятав мотоцикл и оружие в сарае на участке, который я купила на имя Аны, я быстро переодеваюсь в леггинсы и футболку, в которых обычно выхожу на пробежку, и возвращаюсь в особняк.

Уже два часа ночи. Зная, где будет находиться каждый охранник, я перелезаю через заднюю стену и крадусь к боковой части дома, где взбираюсь по стене на балкон своей спальни.

Только оказавшись в безопасности в своей спальне, я делаю глубокий вдох с облегчением.

Я надеюсь, что девочки будут в безопасности.

Направляясь в ванную, чтобы быстро принять душ, я вспоминаю о том, что у меня был секс на одну ночь в Лос-Анджелесе.

Чего бы я только не отдала, чтобы снова встретиться со своим дьяволом.

Глава 4

АЛЕКСЕЙ

Понаблюдав, как Изабелла пробирается обратно через стену особняка, я направляю внедорожник к конспиративной квартире.

Свидетелем чего, блять, я стал сегодня вечером?

Редко когда что-то застает меня врасплох. Изабелла освободила партию девушек. Я был готов ко всему, кроме этого.

Также редко бывает, чтобы что-то производило на меня впечатление.

И, блять, Изабелла Терреро произвела на меня впечатление сегодня вечером.

Она была совсем не похожа на ту светскую львицу, которой все ее считали. Отнюдь нет. Она была крутой и мастерски натренированной, вошла на эту свалку и вышла оттуда меньше чем за час.

Черт возьми.

Припарковав внедорожник перед домом, я выхожу. Все еще ошеломленный, я подхожу к Дмитрию, который стоит у входной двери.

Он выглядит чертовски разозленным, когда рявкает:

— Два часа?

Останавливаясь перед ним, я встречаюсь с ним взглядом.

— Ты не поверишь, что я видел сегодня вечером.

На лбу Дмитрия появляется морщинка, когда он отходит в сторону, чтобы я мог войти в дом.

— Что? – спрашивает он, следуя за мной в комнату охраны.

Я бросаю свой рюкзак рядом со стулом и, садясь, качаю головой, поднимая глаза на Дмитрия.

— Изабелла Терреро освободила рабов.

Дмитрий садится на другой стул.

— Это она пробралась в особняк тайком? – Он указывает на экраны, где, должно быть, видел это.

— Да. – Я делаю глубокий вдох, затем снова качаю головой. – Я бы хотел, чтобы ты был там и увидел ее в действии. Она была чертовски крутой.

— Итак...? Ты хочешь сказать, что она работает против собственной матери? – спрашивает Дмитрий со скептическим выражением лица.

— Да, но мы понаблюдаем за ней некоторое время, чтобы убедиться, – отвечаю я, желая убедиться, что это не просто разовая выходка Изабеллы.

Я сомневаюсь, что это было именно так. Изабелла вела себя слишком спокойно… как будто она делала это сто раз.

— Тогда что?

Откидываясь на спинку стула, я пожимаю плечами.

— Тогда мы сможем использовать Изабеллу, чтобы добраться до Сони.

— Или... – Беспокойство мелькает во взгляде Дмитрия.

— Или что?

— Они знают, что мы здесь, а Изабелла – отвлекающий маневр, чтобы вывести тебя на чистую воду.

Положив локоть на подлокотник, я некоторое время смотрю на Дмитрия, прежде чем сказать:

— Я не думаю, что это так.

— Откуда ты знаешь?

— Точно так же, как я знаю все. Я – Бог, не забывай, – я смеюсь над Дмитрием, прежде чем снова становлюсь серьезным. – Внутренний инстинкт.

— Хорошо. – Дмитрий оглядывается на экраны, показывающие все камеры. – Ты больше не будешь следить за Изабеллой в одиночку. Просто на всякий случай.

— Я установил устройство слежения на ее мотоцикл, – упоминаю я, доставая свой телефон из кармана. – Я получу сигнал, если Изабелла двинется в путь. – Я набираю номер телефона Академии Святого Монарха, затем смотрю на Дмитрия. – Пора узнать все, что можно, о Принцессе Ужаса. – Я нажимаю кнопку набора номера, и через пару секунд мадам Келлер отвечает на звонок по своей личной линии.

— Мистер Козлов, чему я обязана такой честью?

Мадам Келлер – архитектор Академии Святого Монарха, где большинство из нас проходило обучение. Это также нейтральная территория, где такие люди, как я, могут спрятаться, если понадобится.

— Мне нужно все, что у вас есть на Изабеллу Терреро.

Мадам Келлер усмехается.

— Мисс Терреро очень ценна. Это обойдется вам в пятнадцать миллионов.

Информация – одна из самых дорогих вещей в моем мире.

Я бросаю взгляд на Дмитрия.

— Переведи пятнадцать миллионов евро в Академию Святого Монарха.

Я наблюдаю, как он выполняет мой приказ, и когда он кивает мне, я говорю:

— Оплата произведена.

— Я полагаю, вы знаете основы для мисс Терреро? – спрашивает мадам Келлер.

— Расскажите мне о ее обучении.

— Соня Терреро отправила свою дочь учиться тонкому искусству сексуального рабства и контрабанды наркотиков, но Изабеллу ничего из этого не интересовало. Вместо этого она попросила пройти частную подготовку в качестве хранителя. Нам было приказано не сообщать Соне об изменениях в обучении.

— Она не упоминала почему?

— Нет. Изабелла держалась особняком, пока гостила у нас. Но я скажу вот что… она была исключительно хороша в своих тренировках.

— Исключительно хороша?

Мадам Келлер мгновение колеблется, затем признается:

— На том же уровне, что и Ветровы.

Блять.

Мой взгляд метнулся к Дмитрию. Если Изабелла находится на том же уровне, что и он, нас ждут тяжелые времена, если только мы не сможем уговорить ее присоединиться к нам.

— Спасибо, – рассеянно бормочу я, отключая звонок.

— Что она сказала? – спрашивает Дмитрий, и на его лице отражается беспокойство.

— Изабелла, очевидно, так же хороша, как и ты.

Правая бровь Дмитрия приподнимается.

— Она обучалась на хранителя?

Я киваю, переваривая то, что только что узнал.

— Соня не знает, что ее дочь училась на хранителя. – Я обдумываю важный факт. – Если добавить, что она освободила рабов раньше, я уверена, что Изабелла пытается уничтожить Соню изнутри.

— Если это так, как ты думаешь, мы сможем привлечь Изабеллу на нашу сторону?

Я качаю головой.

— Это зависит от причины, почему она саботирует Соню. Если она нападает на Соню, чтобы захватить власть в картеле, мы все еще ее враги.

— Как ты хочешь с этим разобраться? – спрашивает Дмитрий, просматривая все экраны.

— Давай немного понаблюдаем за ними и посмотрим, что задумали королева и принцесса. Если повезет, нам, возможно, не придется ничего делать, и они уничтожат друг друга.

Мои мысли возвращаются к тому времени, когда я наблюдал, как Изабелла освобождает девушек. В ее движениях есть что-то знакомое, но я до сих пор не могу понять, что именно.

Она не выказала страха и без колебаний расправилась с двумя охранниками. Это было хорошо спланировано и выполнено.

Если Изабелла попытается свергнуть Соню, чтобы возглавить картель, она будет представлять большую угрозу, чем ее мать. Но... если она разрушает картель изнутри... она может стать союзом на всю жизнь.

Бесстрашная. Опасная. Красивая. Изабелла станет идеальным партнером.

Это если мы сможем уговорить ее работать с нами.

— О чем ты думаешь? – спрашивает Дмитрий.

Сделав глубокий вдох, я медленно выдыхаю, а затем уголок моего рта приподнимается.

— Как все превратилось из чертовски скучного в веселое всего за час.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Одетая в бикини, я лежу в тени возле бассейна, притворяясь, что просматриваю аккаунты своих друзей в социальных сетях.

Все их страницы в Instagram выглядят одинаково. Они всегда хвастаются своими последними покупками и тем, насколько они общительны.

Моя мать выходит из дома и со вздохом садится в одно из плюшевых кресел. Слуга спешит принести ей стакан сока и фруктовый салат на обед.

Я продолжаю просматривать посты, но мое внимание сосредоточено на моей матери.

— Это все, что ты планируешь делать со своей жизнью? – спрашивает мать, и в ее тоне сквозит неодобрение.

Я лениво усмехаюсь.

— Ага.

— Ты позоришь имя Терреро, – бормочет мать, прежде чем сделать глоток своего напитка. – Тебе нужно начать осваивать бизнес.

Я скучающе вздыхаю.

— Зачем? Хьюго может заняться этим. У меня нет никакого интереса иметь дело с грязью, которую ты продаешь.

— Но тебе нравится тратить деньги? – Теперь ее тон стал ледяным.

Широко улыбнувшись ей, я встаю с шезлонга и подхожу к ней.

— Я лишь вношу свою лепту в поддержку экономики. – Сев за стол, я беру одну виноградину из маминого салата и отправляю ее в рот. – Кроме того, ты знаешь, что все эти убийства и пытки выводят меня из себя.

Глаза матери устремлены на меня, бесстрастные и пропитанные смертельным ядом.

— Это мое наследие.

— Я подумываю стать моделью, – легкомысленно меняю я тему.

— Только через мой труп, – шипит она.

Скоро.

Я расслабляюсь в кресле и скрещиваю ноги. Как раз в этот момент Хьюго выходит во внутренний дворик, и я улыбаюсь ему.

— Хьюго, ты ведь не возражал бы занять мое место в картеле, верно? – Мой голос приторно-сладкий, и это вызывает у моей матери собственнический смертельный взгляд.

Хьюго никогда не предаст мою мать. Он игнорирует меня, садится рядом с моей матерью и, наклонившись к ней, шепчет:

— Мы потеряли еще одну партию.

Глаза матери устремляются на него.

— Которую из них?

— Ту, что предназначалась для Соачи⁶.

Сюрприз.

Я открываю летний каталог Chanel и пролистываю его, притворяясь, что мне безразличен их разговор.

— Что ты делаешь, чтобы выяснить, кто за этим стоит? – спрашивает мама, делая все возможное, но не в силах сохранять спокойствие, когда ее щеки вспыхивают, а рот сжимается в мрачную линию.

Хьюго проводит рукой по ее длинным черным волосам, чтобы успокоить ее.

— Это один человек. Какой-то мститель. Не волнуйся, мы его поймаем.

Конечно, поймаете. Идиот.

Я прошла ту же подготовку, что и Хьюго в Академии Святого Монарха, только я намного лучше его. У бедного ублюдка нет ни единого шанса против меня.

Забавно наблюдать, как они волнуются, не имея ни малейшего представления о том, что человек находится прямо у них под носом.

— Удвой охрану всех партий, – приказывает мать.

Двойное удовольствие.

— А как насчет партии для аукциона? – спрашивает Хьюго, и ему требуется немало усилий, чтобы не поднять взгляд.

Аукцион будет для девственниц. Он проводится раз в год, и в прошлом году меня чуть не поймали. Мне нужна любая информация, которую я могу получить.

— Я распоряжусь, чтобы партию отправили через Кали⁷, а не через Медельин⁸, – отвечает мать.

Отправка запланирована через три недели, а затем девушек доставят сюда, где состоится аукцион. Я могу либо освободить девушек в доках, либо по пути из Кали сюда. И то, и другое будет чертовски рискованно.

— Пусть каждый человек, которого мы сможем выделить, охраняет партию, – приказывает она.

Хьюго наклоняется к матери и запечатлевает поцелуй на ее щеке.

— Я позабочусь об этом.

Я поднимаю взгляд, и на мгновение черты матери смягчаются, когда она смотрит на Хьюго.

Четыре года назад она купила Хьюго на аукционе в Святом Монархе. Несмотря на то, что он на двадцать лет моложе ее, это была любовь с первого взгляда, что было совершенно странно и несвойственно моей матери. Должно быть они сделаны из одного и того же теста, потому что идеально подходят друг к другу. Он также единственный человек, которому удалось добиться хоть какой-то привязанности от Королевы Ужаса.

Как я уже сказала, это странно, а иногда и просто жутковато.

— Ооооо, – воркую я, а потом протягиваю телефон, чтобы они могли увидеть платье, на которое я смотрю. – Разве это не прелестно? Оно будет идеально для вечеринки Нади завтра вечером.

— Изабелла, – сердито огрызается мама. Я вижу, что ей требуется все ее самообладание, чтобы не дать мне пощечину. – У меня нет времени на твое дерьмо. – Я наблюдаю, как она встает и уходит разобраться с делами.

Хьюго бросает на меня предостерегающий взгляд, который вселил бы страх в большинство мужчин.

— Тебе не кажется, что тебе пора повзрослеть и присоединиться к бизнесу?

Я улыбаюсь своей самой милой улыбкой.

— Ты справляешься с работой гораздо лучше, чем я когда-либо смогу. Ты ведь не возражаешь, правда?

Мои слова тешат его раздутое самолюбие. Он вздыхает, как будто это такая обуза – иметь дело со мной, но потом признается:

— Конечно, я не возражаю.

Я уверена, что ты не возражаешь. Тебе лучше наслаждаться тем, что ты на вершине пищевой цепочки, пока есть такая возможность.

Мы встаем одновременно, затем я говорю:

— Мне нужно пройтись по магазинам. – Изображая волнение, я спешу в дом, чтобы переодеться из бикини.

Три недели до прибытия партии. У меня много работы, которую нужно сделать. К счастью, вечеринка Нади будет проходить на крутой яхте ее отца, так что тогда я смогу осмотреть верфь и прилегающие районы.

Иногда я жалею, что у меня недостаточно власти, чтобы свергнуть мою мать и Хьюго, но, поскольку здесь только мы с Аной, освобождение рабов – это все, что я могу сделать на данный момент.

Глава 5

АЛЕКСЕЙ

Наблюдая за Изабеллой на вечеринке на яхте, она так чертовски хорошо играет роль светской львицы, что все в это верят.

В свой бинокль ночного видения я слежу за Изабеллой, когда она проходит между другими посетителями. Она улыбается чему-то, что говорит ей женщина, а затем кивает.

Изабелла и другая женщина идут туда, где уже танцует группа, и присоединяются к ним.

— Выпей, – говорит Дмитрий.

Положив бинокль на стол, я беру у него стакан. Сделав глоток, я спрашиваю:

— Как дела у Арианы?

Дмитрий связывается с ней каждые пару часов.

— Хорошо, – отвечает он, и его губы растягиваются в улыбке. – Она скучает по мне.

Я усмехаюсь.

— Наверное, и вполовину не так сильно, как ты скучаешь по ней. – Мой друг чертовски сильно влюбился в Ариану.

Дмитрий бросает взгляд на воду.

— Мне нужно купить Ариане новую машину.

— Какая у тебя на примете?

Он пожимает плечами.

— Вероятно, Мерседес или Ауди.

Я делаю еще один глоток водки, затем говорю:

— Мы должны построить еще один дом на участке, чтобы вы с Арианой могли уединиться. Или так, или тебе нужно найти свое собственное жилье.

Прямо сейчас Дмитрий и Ариана живут со мной в особняке, который у меня есть в Лос-Анджелесе. Однако Дмитрий чертовски упрям. Я знаю, что он не переедет в свой собственный дом. Этот ублюдок думает, что стоит ему отвернуться, как меня убьют.

— Мне нравится идея построить еще один дом на этом участке. Таким образом, я все еще буду рядом, – смягчается Дмитрий.

Усмехаясь, я качаю головой.

— Ты же знаешь, что я могу о себе позаботиться, верно?

Он кивает, но затем бормочет:

— Все равно моя работа – сохранить тебе жизнь.

Мгновение мы пристально смотрим друг на друга.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, брат. Построй семью и будущее с Арианой.

Уголок его рта снова приподнимается.

— Семья. Никогда не думал, что подумаю о том, чтобы завести детей.

— Я научу их стрелять из пистолета, – шучу я.

Улыбка Дмитрий становится шире.

— Тебе лучше сдержать слово, учитывая, что ты будешь их крестным отцом.

Наши глаза снова встречаются, и эмоции переполняют мою грудь.

— Для меня это было бы честью.

В воздухе взрываются фейерверки, и с другой яхты доносится смех, возвращая мое внимание к Изабелле.

Поднимая бинокль, я ищу Изабеллу и нахожу ее там, где она все еще танцует, ее движения медленные и чувственные.

Снова появляется знакомое ощущение, а затем я хмурюсь, когда понимаю, кого она мне напоминает.

Незваную гостью.

Изабелла двигается так, как это делала незваная гостья в ночь вечеринки Арианы… как текущая вода.

Каковы шансы?

Мой взгляд прикован к Изабелле, когда она растворяется в музыке, и мои мысли возвращаются к женщине, которую я трахнул. Женщина, которая околдовала меня, пока я не сосредоточился исключительно на ней.

Я никогда не забуду ее ощущения – смесь опасности и чувственности. Ее кожа была мягче, чем шелковые трусики, которые она носила. Я почти чувствовал запах ее духов: цветы, ваниль и что-то земляное.

Боже, я чувствовал себя так, словно был под кайфом, когда погружал свой член глубоко в нее. Ее стонов во время оргазма и того, как ее киска сильно сжималась вокруг меня, было достаточно, чтобы я потерял контроль.

Я начинаю возбуждаться при одном воспоминании об этом и быстро отбрасываю эротические воспоминания в сторону, снова сосредотачиваясь на Изабелле.

Вечеринка длится до раннего утра, и только после этого мы возвращаемся на сушу. Как только мы добираемся до гавани, мы с Дмитрием сходим с яхты и находим безопасное место, откуда можем наблюдать за другим судном. Когда участники вечеринки направляются к своим машинам, Изабелла останавливается, чтобы сфотографировать гавань. Ее друзья присоединяются, и это вполне уместно, но у меня такое чувство, что Изабелла здесь для того, чтобы осмотреть гавань.

— Как ты думаешь, что бы она сделала, если бы я подошел к ней? – спрашиваю я, наблюдая, как Изабелла направляется туда, где припаркован ее лимузин. Она садится, и мгновение спустя машина отъезжает.

— Вероятно, убьет тебя, – отвечает Дмитрий.

Качая головой, я ухмыляюсь ему.

— Она может попытаться.

Он усмехается и кивает в сторону нашей машины без опознавательных знаков.

— Давай выбираться отсюда.

Как только мы оба усаживаемся в машину, я говорю:

— Должно быть, скоро прибудет партия. Она сделала эти фотографии, чтобы ознакомиться с планировкой этого района.

Я завожу двигатель и направляю машину к аэродрому, где ждет наш частный самолет, чтобы отвезти нас обратно в Боготу, где находится резиденция Сони.

— Мне любопытно, почему Изабелла освобождает рабов, – бормочет Дмитрий, оглядываясь вокруг нас, всегда готовый к нападению.

— Значит, нас двое.

Мне многое интересно, когда речь заходит об Изабелле Терреро. Она – загадка, которую мне до смерти хочется разгадать.

Интересно, какой была бы ее реакция, если бы мы встретились лицом к лицу?

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Уже за полночь, когда я выхожу на балкон своей спальни. Я всегда держу раздвижную дверь открытой, чтобы это не выглядело подозрительно в те ночи, когда я ухожу.

Я жду еще немного, прежде чем перелезть через балкон и спрыгнуть на лужайку внизу. Затем, пригибаясь, я спешу к стене и без особых усилий перелезаю через нее.

Я бегу трусцой к сараю и сначала переодеваюсь в свою кожаную одежду, а затем закидываю рюкзак с инструментами и оружием за спину. Выведя свой мотоцикл из сарая, я перекидываю ногу через сиденье и устраиваюсь поудобнее. Когда двигатель с ревом оживает, на моих губах появляется улыбка.

Я проезжаю расстояние до конспиративной квартиры, наслаждаясь ощущением ветра, проносящегося мимо меня. Когда я выезжаю из города, на улицах тихо, и еще двадцать минут спустя я подъезжаю к усыпанной гравием подъездной дорожке конспиративной квартиры. Я паркую свой мотоцикл, и когда подхожу к боковому входу, биометрический сканер сканирует мое лицо и открывает бронированную дверь.

Передняя и задняя двери открыты только для вида. Помимо охраняемого входа, под домом есть туннель, который ведет на близлежащее поле. Я потратила много денег, чтобы обеспечить безопасность Аны.

Войдя в дом, я вижу, что там темно и тихо. Я прохожу по всем комнатам, проверяя, все ли в порядке, прежде чем спуститься в подвал. Я нахожу Ану за компьютером.

— Привет, – говорю я, садясь на стул рядом с ней.

— Я просмотрела фотографии, которые ты прислала мне на прошлой неделе, – приступает она сразу к работе.

Прежде чем мне удалось освободить Ану, ее изнасиловали и пытали. Единственный способ справиться с этим – потерять себя в работе, которую мы делаем. Я пыталась поговорить с ней о том, что она пережила, но она дала понять, что эта тема закрыта.

— Ты не против пойти со мной? – Я спрашиваю снова.

Ана кивает, а затем поворачивает свое лицо, чтобы посмотреть на меня. Она ниже и худее меня, но черты ее лица поразительны и женственны. Ана настолько красива, что иногда это до сих пор застает меня врасплох.

— Да. Я поеду на фургоне в Кали на случай, если найдется пара девушек, которым нужна помощь.

Я обращаю свое внимание на фотографии и смотрю на каждую из них.

— Я думаю, что лучше всего будет зайти со стороны контейнеров. Это даст мне необходимое прикрытие.

Ана указывает на складскую часть гавани.

— Или здесь.

— И то, и другое могло бы сработать.

— Сколько человек отправляет Соня?

— Очень много. Обычно мне приходится беспокоиться лишь о дюжине или около того, но она посылает всех свободных людей. Я готова к небольшой армии.

— Позволь мне быть твоим прикрытием, – говорит Ана в сотый раз.

Несмотря на то, что я научила ее обращаться с оружием, я решительно качаю головой.

— Нет. Я не подвергну тебя такой опасности.

Ана прищуривается, глядя на меня.

— Я не могу просто сидеть и смотреть, как тебя убьют или, что еще хуже... похитят.

Мягкая улыбка приподнимает мои губы, и я осторожно кладу руку на предплечье Аны. Раньше она вздрагивала всякий раз, когда я прикасалась к ней, но это прекратилось год назад.

— Я не позволю себя похитить, – пытаюсь я хоть как-то утешить ее. – Я убью себя, прежде чем позволю этому случиться.

Ана сбрасывает мою руку и мрачно смотрит на меня.

— Не говори так.

Наклонив голову, я замечаю беспокойство в ее глазах. Я немного наклоняюсь вперед.

— Ана?

Черты ее лица напрягаются до такой степени, что кажется, будто она вот-вот заплачет. Дрожащим голосом она говорит:

— Я не могу потерять тебя, Изабелла. Ты – моя семья.

Медленно я тянусь к ней и заключаю в объятия. Сначала Ана напрягается, но затем расслабляется в моих объятиях.

— Обещай мне, что ты выберешься оттуда, если ситуация станет слишком опасной, – шепчет она.

Я провожу ладонью по ее затылку, короткие пряди становятся мягкими.

— Я обещаю.

Ана отстраняется и одаривает меня редкой улыбкой.

— Давай вернемся к работе.

Мы обращаем наше внимание на фотографии, изучая гавань, пока я не смогу пройтись по окрестностям с завязанными глазами. Ана идет приготовить нам обеим по чашке кофе, пока я проверяю оружие, которое храню на конспиративной квартире.

Партия прибудет на следующей неделе. Моя мать и Хьюго думают, что я буду в Нью-Йорке на показе мод. Одурачить их – наименьшая из моих проблем прямо сейчас. Гавань будет усиленно охраняться.

Я бросаю взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж, и тяжело вздыхаю.

Есть большая вероятность, что я не смогу сдержать свое обещание, данное Ане. У меня есть страховой фонд, к которому она имеет доступ, так что, по крайней мере, я знаю, что о ней позаботятся, если я умру.

Глава 6

ИЗАБЕЛЛА

Два года назад, когда Изабелла спасла Ану.

Я вернулась из Святого Монарха на две недели, когда проводился ежегодный аукцион.

Особняк утопает в роскоши, повсюду снуют официанты, готовясь к приему гостей. Я бросаю взгляд на лифт, который ведет под дом. Именно там девочек держат в комнатах и именно там будет проходить аукцион. Я спускалась туда всего два раза, но этого было достаточно, чтобы увидеть, какие ужасы творятся под зданием, который я называю своим домом.

— Не смущай меня сегодня вечером, – внезапно говорит мама, подходя ко мне сзади.

Я поворачиваюсь к ней лицом и вздыхаю.

— Мне обязательно тут присутствовать? – Я ною, как избалованный ребенок.

Она бросает на меня холодный взгляд.

— Да.

Я пожимаю плечами и иду с ней к лифту.

— Я бы предпочла пойти в клуб с Надей и Глорией.

Мать вставляет ключ, активируя лифт, и двери раздвигаются. Как только мы заходим внутрь, ее взгляд скользит по откровенному красному платью, которое на мне надето.

— Теперь, когда ты завершила свое обучение, я ожидаю, что ты примешь участие в бизнесе.

— Нет. – Я одариваю ее милой улыбкой. – Я планирую наверстать упущенное время. Обучение было утомительным. Мне кажется, я заслужила пару лет отдыха за те пытки, которые ты заставила меня вынести.

Мамины глаза прищуриваются, глядя на меня.

— Как мне удалось вырастить избалованную дочь? Я презираю то, что ты не похожа на меня.

Двери лифта открываются, открывая зал с восьмиугольной сценой в центре комнаты. Стулья с местами для проведения торгов образуют полукруг вокруг подиума, на котором будут выставлены девушки.

Небрежно пожав плечами, я вхожу в мрачное помещение.

— Тебе следовало подумать об этом, когда ты трахалась с моим отцом.

Лицо матери напрягается от гнева, а затем она усмехается:

— Ты права, я должна была подумать об этом. Но, как и ты сейчас, я была молода и глупа.

Я снова улыбаюсь ей.

— Видишь, в конце концов, я такая же, как ты.

На меня бросают предупреждающий взгляд, а затем начинают прибывать гости в сопровождении Хьюго, любовника моей матери и правой руки.

Черты моего лица становятся твердыми, как сталь, когда я наблюдаю, как один развратник за другим заполняют комнату. Наблюдая за тем, как собирается выгребная яма человечества, ненависть начинает трепетать в моей груди.

Мне хочется покончить со всеми одним ударом, но, зная, что это невыполнимая задача, я играю роль Принцессы Ужаса и послушной дочери.

Вскоре участники торгов занимают свои места, и затем начинается аукцион. Мое сердце обливается кровью, когда выставляют на торги юных девушек и юношей, но когда последнюю девушку выставляют на аукцион, мои мышцы напрягаются.

Она похожа на фею, и у меня создается впечатление, что ее можно убить простой пощечиной, не говоря уже о том, что запланировал для нее победитель аукциона.

Мое сердцебиение учащается, когда я слушаю, как ставки поднимаются все выше, пока она не продается за один миллион двести тысяч долларов. Затем мое внимание переключается на мужчину, который только что купил девушку, и, подойдя ближе к моей матери, я спрашиваю:

— Ты, должно быть, довольна ценой, которую он заплатил?

Она едва удостаивает меня взглядом и усмехается:

— Ты, вероятно, потратишь все это в ближайшие две недели.

Я фальшиво усмехаюсь.

— Не возражай, если это так. – Я позволяю своему взгляду блуждать по присутствующим. – Кто эти люди?

— В основном бизнесмены и скучающие жены миллионеров. – К счастью, мать указывает на мужчину, который только что купил девочку. – Мистер Савирис занимается строительством. Известно, что он хоронит своих рабов под последним зданием, которое он строит. – Мама улыбается мне. – Как только он с ними покончит, конечно.

Кровь стынет в моих жилах, но каким-то образом мне удается держать себя в руках.

_______________________________

Я последовала за Савирисом в Медельин, где он проводит выходные, прежде чем вернуться в ту дыру, которую он называет домом.

У меня есть только два дня, чтобы освободить девушку. После этого она будет потеряна навсегда.

Мое сердце бешено колотится в груди, когда я перелезаю через стену особняка, где остановился Савирис. Я одета в черные брюки, рубашку с длинным рукавом, ботинки и перчатки, сливаясь с окружающей меня темной ночью. Кроме того, на мне макияж, из-за которого я выгляжу так, будто мне за пятьдесят, и седой парик, так что меня нелегко узнать. Крадясь к задней части дома, у меня пересыхает во рту от адреналина, пульсирующего в моем теле.

Ты можешь это сделать, Изабелла. Это то, ради чего ты тренировалась.

Мои мышцы напрягаются, когда я замечаю двух охранников, стоящих у раздвижной двери во внутренний дворик.

Как только я оказываюсь достаточно близко, я начинаю действовать, бросаясь вперед. Подпрыгнув в воздух, я обхватываю ногами шею первого охранника и, свернув ему шею, слышу удовлетворительный треск. Его тело падает на сверкающий кафель, а я приземляюсь на ноги.

Второй охранник достает свой пистолет, и я бросаюсь влево от него, когда он стреляет с глушителем. Моя ладонь касается его носа, но недостаточно сильно, чтобы вдавить кость обратно в череп. Он спотыкается, но восстанавливает равновесие как раз в тот момент, когда я наношу сильный удар ему в челюсть. Раздается еще один выстрел, на дюйм промахиваясь мимо моей правой ноги.

Схватив его за плечо, я использую его крепкую фигуру, чтобы перевернуть свое тело позади него, а затем обхватываю рукой его горло, а ногами – его талию. Я усиливаю хватку, перекрывая ему подачу воздуха. С ворчанием он опускается на колени, а затем ударяет меня спиной о плитку. Сила вибрирует в моем теле, но я не ослабляю хватку.

Проходит мгновение, прежде чем его хрюканье затихает, а тело обмякает. Затем, оттолкнув ублюдка от себя, я хватаю его пистолет и, направив дуло ему в лоб, нажимаю на курок. Я подбираю оружие другого охранника и прячу его за спину.

Открыв раздвижную дверь, я вхожу в жилое пространство. Охранник выбегает из коридора справа от меня, и я быстро стреляю, попадая ему в шею. Затем, развернувшись, я всаживаю еще одну пулю в грудь охраннику, когда он мчится вниз по лестнице.

Я проверяю обойму, отмечая, что у меня осталось семь патронов. Вставляя обойму на место, я направляюсь к лестнице и быстро поднимаюсь по ступенькам на второй этаж.

Я осматриваю комнаты, думая о том, какой Савирис дурак, что у него всего шесть охранников. Оставшиеся двое стоят у входа в дом, и я знаю, что это лишь вопрос времени, когда они поймут, что что-то не так, если их еще не насторожила стрельба.

Добравшись до главной спальни, я пинком распахиваю дверь как раз в тот момент, когда Савирис занят удушением девушки.

От этой отвратительной сцены меня бросает в дрожь. Девушка обнажена и избита, и это говорит мне о том, что я опоздала.

Савирис оглядывается через плечо, раздраженный тем, что ему мешают насиловать девушку, которая выглядит ненамного старше восемнадцати.

Его глаза расширяются, и тогда я нажимаю на курок, вгоняя пулю ему между глаз. Его тело наваливается на девушку, которая находится в слишком сильном шоке, чтобы издать хоть звук.

Бросившись к кровати, я хватаю тело Савириса и швыряю его на пол. На мгновение желчь подкатывает к моему горлу, когда я вижу сломленное состояние бедной девушки.

Мне так жаль, что я не пришла раньше.

— Мы должны убираться отсюда. – Мои слова, кажется, не воспринимаются, и я не могу винить травмированную девушку.

Я хватаю кое-что из одежды Савириса, быстро одеваю ее в рубашку на пуговицах, просто чтобы она была прикрыта.

— Мы должны идти. Пойдем, – говорю я, поднимая девушку на ноги.

Схватив ее за руку левой рукой, я беру пистолет с того места, где положила его на кровать, а затем вытаскиваю девушку из номера.

В тот момент, когда я выхожу в коридор, я готова убить любого, кто встанет у меня на пути к спасению этой девушки.

Я тяну ее за собой, когда мы начинаем спускаться по лестнице. Когда мы подходим к входной двери, я бормочу:

— Держись за мной. Если что-то пойдет не так, просто беги.

Я чувствую, как она придвигается немного ближе ко мне, и успокаивающе сжимаю ее руку.

Открывая входную дверь, я ищу глазами двух других охранников. Первый частично укрылся за колонной чуть правее меня, и когда он выглядывает из-за колонны, я нажимаю на курок.

Я вытаскиваю девушку из дома, и когда мы мчимся вниз по лестнице к подъездной дорожке, я замечаю другого охранника впереди, у ворот.

Это ошибка, которую совершают многие богатые люди. Они нанимают идиотов.

Я делаю два выстрела, и когда его тело падает на землю, я отбрасываю пистолет в сторону и достаю другое оружие из-за спины. Бросившись к караульному помещению, я нажимаю кнопку, чтобы ворота открылись, а затем тащу девушку с территории туда, где припаркован фургон без опознавательных знаков, который я купила два дня назад.

Я запихиваю ее на пассажирское сиденье, и как только я сажусь за руль, и мы едем обратно в Боготу, я делаю пару глубоких вдохов.

Я бросаю взгляд на девушку, которая жмется к двери.

— Теперь ты в безопасности. Я отвезу тебя в дом, где ты сможешь прийти в себя. После этого ты сможешь вернуться домой.

Наконец, она поднимает на меня глаза.

— Кто ты такая?

— Друг.

— Почему ты помогла мне?

— Я ненавижу сексуальное рабство. – Я отвечаю коротко, не желая давать ей слишком много информации о себе.

Между нами воцаряется тишина, и я чувствую боль, которую она испытывает, дрожа в воздухе.

На полпути к Боготе она шепчет:

— Я Ана.

Глава 7

АЛЕКСЕЙ

Настоящие дни.

Мы проследовали за Изабеллой обратно в гавань, и, как я и думал, она здесь за очередной партией.

Только на этот раз повсюду кишат мужчины. Должно быть, партия очень ценная, раз Соня так усиленно ее охраняет.

— Изабелла ни за что не сможет провернуть это в одиночку, – шепчет Дмитрий рядом со мной, где мы заняли позицию на одной из крыш склада. Я достаю винтовку и, лежа, использую оптический прицел, чтобы осмотреть местность внизу.

— Там, внизу, точно больше сотни человек, – бормочу я.

Дмитрий готовит свою собственную винтовку, затем спрашивает:

— Ты планируешь помочь ей?

— Да. – Я улыбаюсь ему. – Таким образом, она будет у меня в долгу.

Я направляю прицел туда, где Изабелла укрылась за одним из контейнеров. Я едва могу разглядеть ее фигуру, одетую в черное, поскольку она лежит неподвижно, будто мертвая.

— Движение на корабле, – говорит Дмитрий.

— Ты следи за партией. Я присмотрю за Изабеллой, – инструктирую я его.

Изабелла медленно встает, а затем перепрыгивает на другой контейнер. Я наблюдаю, как она незаметно приближается, и это заставляет уважение, которое я уже испытываю к этой женщине, расти.

Когда она приближается к первой линии охранников, она спрыгивает на землю, и я на мгновение теряю ее из виду. Затем, несколько секунд спустя, она крадется в открытую, держа в каждой руке по пистолету.

— В тот момент, когда она убьет первого мужчину, начнется настоящий ад, – озвучиваю я свое беспокойство.

— Я прикрываю левую сторону, – шепчет Дмитрий, его голос напряжен от сосредоточенности.

Изабелла начинает действовать, и это чертовски захватывает дух, когда она поднимает обе руки и открывает огонь по мужчинам. Я навожу прицел на ближайших к ней мужчин и начинаю убивать тех, кто представляет для нее наибольшую угрозу.

Голова Изабеллы поворачивается в нашу сторону, когда я убиваю для нее еще одно тело.

Не за что, малышка.

Я делаю еще один выстрел, и это заставляет Изабеллу снова включиться в действие.

Дмитрий начинает стрелять, но слишком много людей оторвалось от левого фланга, и они приближаются к позиции Изабеллы.

— Я иду за ней, – говорю я, вставая.

— Я прикрою тебя, – отвечает Дмитрий, и затем я бегу в сторону склада. Спрыгнув на вентиляционные блоки, а затем на штабель ящиков, я достигаюземли за считанные секунды.

Я срываюсь на стремительный бег, стреляя по ходу движения в направлении Изабеллы. Тела падают вокруг меня, когда Дмитрий прикрывает меня. Я подхожу к контейнерам сбоку и пробираюсь между ними, не желая сталкиваться с Изабеллой лицом к лицу.

Прямо сейчас она увидит во мне еще одну мишень.

Обходя ряд контейнеров, я подхожу к Изабелле сзади. Мужчины оттесняют ее назад, а затем в наушнике, который я ношу, раздается голос Дмитрия:

‘Прибыло подкрепление. Убирайся оттуда.’

— Не без Изабеллы, – выдавливаю я из себя слова, подходя к ней сзади и стреляя по ближайшим угрозам.

Изабелла отскакивает в сторону, пытаясь сосредоточиться на людях Сони, одновременно поглядывая на меня.

— Это место вот-вот будет захвачено. Только что прибыло подкрепление, – кричу я ей, продолжая стрелять. Я в полной боевой готовности, потому что она может наброситься на меня в любую секунду.

‘Убирайся оттуда нахрен’, – кричит мне в ухо Дмитрий, продолжая убивать одного мужчину за другим, давая нам минутную передышку.

Свободной рукой я хватаю Изабеллу за руку и, качая головой, говорю:

— Ты не можешь освободить их. Ты в меньшинстве.

Изабелла оглядывается на войну, которую Дмитрий ведет с мужчинами, бегущими в нашем направлении, и затем я тащу ее в лабиринт контейнеров.

На мгновение она идет со мной, но затем вырывается из моей хватки и принимает боевую стойку.

— Кто ты, блять, такой? – требует она, в ее голосе звучит предостережение.

Возможно, она убьет меня, как только услышит мое имя. Уголок моего рта приподнимается.

— Дьявол.

Глаза Изабеллы расширяются за лыжной маской, которую она носит.

— Что ты только что сказал?

Мужчина подходит к Изабелле сзади, и я просто реагирую. Всадив три пули ему в грудь, я хватаю ее за руку и притягиваю к себе.

Это взрыв цветов, ванили и чего-то земляного. На мгновение я застигнут врасплох, когда мой взгляд опускается к широко раскрытым глазам, смотрящим на меня снизу вверх.

Святое. Дерьмо.

Я быстро беру себя в руки.

— Приятно было снова тебя увидеть, – говорю я, забавляясь тем, как все это оборачивается.

‘Пошевеливайся, мать твою, или, клянусь, я сам тебя пристрелю!’ – Дмитрий снова кричит мне в ухо, возвращая меня к нашему нынешнему затруднительному положению.

— Может, мы убьем друг друга позже, а сначала выберемся из этой передряги живыми? – спрашиваю я, и уголок моего рта приподнимается еще выше, когда я узнаю личность той, с кем переспал пару месяцев назад.

Интрижка, которая оказалась озорной богиней хаоса, наносящей удар за ударом по картелю.

Изабелла оправляется от шока, и мы начинаем продвигаться вглубь контейнеров, пока не оказываемся на другой стороне гавани.

— Где ты? – Я спрашиваю Дмитрия.

Изабелла переводит взгляд на меня, когда Дмитрий отвечает:

‘Справа от тебя.’

Повернув голову, я вижу приближающийся ко мне внедорожник. Но когда я оглядываюсь на Изабеллу, то сталкиваюсь лицом к лицу со стволом ее пистолета.

Она начинает отступать от меня, медленно двигаясь в направлении своего мотоцикла.

Я слышу, как внедорожник с визгом останавливается, и поднимаю руку, чтобы Дмитрий не выстрелил в Изабеллу.

— Когда будешь готова поговорить, дай мне знать, – говорю я ей.

— Кто ты? – она выплевывает это слово, ее тело напрягается, когда она продолжает пятиться назад.

Мои губы снова растягиваются в улыбке.

— Алексей Козлов.

Изабелла на мгновение замирает, потрясенная, услышав мое имя. Затем она разворачивается и бежит к своему мотоциклу.

Скоро увидимся.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Ударные волны продолжают сотрясать меня, пока я добираюсь туда, где ждет Ана.

Сегодняшний вечер был провалом эпических масштабов.

Дерьмо.

Девочки.

Съезжая на обочину, чтобы немного переварить свою неудачу, я слезаю с мотоцикла, а затем издаю разочарованный крик.

Я срываю с себя шлем и лыжную маску и бросаю их на землю.

Алексей Козлов.

Боже мой.

Чертов дьявол, с которым у меня был секс, оказался главой Братвы.

Боже мой.

Я дышу сквозь безудержные эмоции, ведущие войну в моей груди. Разочарование от того, что не удалось освободить девочек. Шок от того, что Алексей, блять, Козлов помог мне выбраться оттуда.

Иначе я бы не выбралась живой.

Когда вокруг меня начали падать тела, я была полностью застигнута врасплох. Но там было слишком много людей, чтобы я могла сражаться в одиночку.

Боже, моя мать послала целую армию.

Я перестаю двигаться и, чувствуя себя опустошенной, делаю глубокие вдохи, вглядываясь в окружающую меня темноту.

Как раз в этот момент внедорожник без опознавательных знаков, который я видела в гавани, останавливается в паре ярдов позади меня.

Он знал, что я буду в гавани.

Мой взгляд устремляется к мотоциклу.

Черт, он следил за мной, а это значит, что он может знать все о двойной жизни, которую я вела.

У меня сжимается сердце, когда все, ради чего я так усердно трудилась, начинает рушиться вокруг меня.

Зная, что в какой-то момент мне придется встретиться лицом к лицу с Алексеем, я достаю свой Heckler & Koch из-за спины и направляю ствол на внедорожник. Алексей и его хранитель, Дмитрий, вылезают из машины, выглядя при этом как могущественный дуэт, которым они и являются.

Дмитрий Ветров. Я думаю, что смогу справиться с ним.

Но я не могу справиться с ними обоими.

Я понятия не имею, насколько хорош Алексей. Если он лучше Дмитрия, мне конец.

Я переношу прицел на Алексея, как на неопределенную угрозу.

— Ты прикрепил маячок к моему мотоциклу? – спрашиваю я, когда они останавливаются.

— Конечно, – отвечает Алексей. Слишком темно, чтобы четко разглядеть его черты, но я слышу веселье в его голосе. – Моя очередь, – говорит он, делая еще один шаг ближе ко мне. – Почему ты освобождаешь рабов?

— Они не рабы, – выдавливаю я из себя слова. – Они невинные люди.

Я могу разобрать, как Алексей кивает. Он придвигается немного ближе, и мой палец сжимается на курке, когда волна опасности захлестывает меня. Сила, которой обладает этот человек, излучается в ночи.

В отличие от того возбуждения, которое было в тот вечер на вечеринке, сейчас крошечные волоски у меня на затылке встают дыбом от дурного предчувствия.

Алексей Козлов известен своей непредсказуемостью и безжалостностью. Он смертельно опасен, и его больше всего боятся. Одни эти факты должны заставить меня выстрелить, пока есть возможность, но по какой-то неизвестной причине я этого не делаю.

А еще он самый большой враг моей матери.

Он может уничтожить ее.

— Почему ты следишь за мной? – Я спрашиваю.

— Вообще-то, я слежу за Соней. Знакомство с тобой было приятным сюрпризом, – отвечает он.

Еще один шаг от Алексея заставляет меня огрызнуться:

— Достаточно близко.

— Значит, ты – незваная гостья? – спрашивает он.

Мурашки пробегают по моей коже, когда вспышка его толчков внутри меня на мгновение выводит меня из равновесия.

Стараясь, чтобы мой голос звучал нейтрально, я отвечаю:

— Это был момент глупости.

Алексей сексуально усмехается.

— Слишком поздно для лжи, малышка. – Малышка. Это больше похоже на ласковое обращение, чем на унизительное прозвище.

Дмитрий стоит неподвижно, но я чувствую его присутствие.

— Чего ты хочешь от меня? – Я требую.

Еще одна сексуальная усмешка Алексея вызывает дрожь по моему телу.

— Я бы не отказался от повторного траха, но сейчас я хотел бы предложить тебе союз. Конечно, это при условии, что у нас одна и та же цель.

— Какая цель?

— Уничтожить твою мать.

— С чего ты взял, что я буду с тобой работать? Ты ничем не отличаешься от нее.

Алексей хлопает себя рукой по груди.

— Это было больно. Я совсем не похож на Соню Терреро.

Настала моя очередь усмехаться.

— Верно. Ты не убиваешь, правя миром безжалостным кулаком.

Алексей качает головой и, игнорируя мое предыдущее предупреждение, делает пару шагов ближе ко мне. Я стреляю в землю у его ног, но он даже не вздрагивает. Вместо этого он разражается веселым смехом.

Дмитрий направил на меня свой пистолет так быстро, что я даже не заметила, как он пошевелился.

Алексей даже не потрудился взглянуть на Дмитрия, когда сказал:

— Опусти оружие, брат.

Дмитрий слушает, но его тело напряжено и готово взорваться в любой момент. Глядя на него, на моих губах появляется ухмылка, когда я говорю:

— Ты мне не ровня, Ветров.

— Не хочешь опустить свой пистолет, чтобы мы могли выяснить, насколько ты хороша на самом деле? – спрашивает Дмитрий.

— В другой раз. Мне нужно прибраться, – отвечаю я, прежде чем снова переключить свое внимание на Алексея. Он делает последний шаг ближе, что облегчит ему попытку разоружить меня, затем наклоняет голову и говорит:

—Я не убиваю невинных людей.

Я слышала, как люди говорили это о нем.

Теперь, когда он подошел ближе, я могу разглядеть его черты. Он привлекателен, если вам нравится, когда вас пожирает волк.

Как и меня в прошлом.

Я опускаю пистолет на пару дюймов, пока он больше не направлен ему в грудь, а вместо этого на член.

Алексей снова смеется.

— Ты действительно хочешь лишить мир и себя того экстаза, который ты испытала, когда я трахал тебя?

Моя левая бровь взлетает вверх.

— Слишком тщеславен?

— Нет, просто уверен в себе.

Полностью опуская оружие, я все еще нахожусь в состоянии повышенной готовности и спрашиваю:

— Каково твое предложение?

— Мы уберем Соню.

Циничный смех срывается с моих губ.

— А потом? Какие у меня будут гарантии, что ты не убьешь меня после того, как я помогу тебе?

— Даю тебе слово, – заявляет он так, как будто это действительно должно что-то значить для меня.

Одарив его снисходительной ухмылкой, я качаю головой.

— Спасибо за предложение, но я работаю одна.

Алексей скрещивает руки на груди, и сейчас больше похож на бога, чем на человека.

— Это только вопрос времени, когда твое прикрытие будет раскрыто.

— Это угроза? – спрашиваю я. Я выдавливаю слова из себя, делая угрожающий шаг в его сторону. Наши взгляды встречаются, и на мгновение между нами происходит борьба за власть, прежде чем он издает еще один взрыв веселого смеха.

— Блять, ты настоящая?

Он спросил меня о том же самом, когда мы переспали.

На этот раз уголок моего рта уверенно приподнимается.

— Да.

Алексей отвечает на мою улыбку, глядя на меня с восхищением. На меня никогда никто так не смотрел, и это вызывает странное чувство в моей груди.

Выражение его лица становится серьезным, затем он говорит:

— Присоединяйся ко мне, Изабелла. Вместе мы сможем победить Соню. Я буду у тебя в долгу.

Услуга от Алексея Козлова? Черт возьми, это заманчиво.

На самом деле я на мгновение задумываюсь об этом, но, зная, что этот человек все еще мой враг, я качаю головой.

— Как я уже сказала, я работаю одна. Тем не менее, спасибо за предложение.

Я делаю пару шагов назад, снова направляя оружие на Алексея.

— Ты можешь уйти.

Алексей мгновение пристально смотрит на меня, потом говорит:

— До скорой встречи.

Которая, надеюсь, произойдет не скоро.

Я наблюдаю, как они возвращаются к внедорожнику, и только когда они выезжают на дорогу, я засовываю пистолет за спину и беру свой шлем и лыжную маску.

Как бы интересно это ни было, пришло время вернуться к Ане, чтобы мы могли решить, куда двигаться дальше.

Глава 8

АЛЕКСЕЙ

Я все еще чертовски ухмыляюсь, когда мы добираемся до дома, в котором остановились.

Я определенно получил больше, чем рассчитывал, когда речь заходит об Изабелле Терреро. Господи, эта женщина единственная в своем роде.

Шедевр, мать его.

То, как она держалась передо мной, чертовски возбуждало. Обычно люди съеживаются в страхе передо мной, но не Изабелла. Между нами не было ни грамма страха.

Изабелла Терреро – настоящая богиня, если я когда-либо видел такую.

— Она ухмылялась над тобой, – насмехаюсь я над Дмитрием, а затем разражаюсь смехом при воспоминании об этом. – Ты мне не ровня, Ветров, – передразниваю я то, что сказала ему Изабелла, только для того, чтобы снова расхохотаться.

— Ты действительно наслаждался этим моментом, не так ли? – спрашивает Дмитрий, бросая свирепый взгляд в мою сторону, когда мы входим в дом.

— Больше, чем ты себе представляешь. – Когда мы добираемся до комнаты охраны, я опускаюсь на один из стульев, затем ухмыляюсь Дмитрию.

Он качает головой, глядя на меня, уголок его рта приподнимается.

— Она настолько впечатлила тебя?

Моя ухмылка перерастает в улыбку.

— Ты должен признать, что Изабелла Терреро – чертовски захватывающая.

Выражение лица Дмитрия становится серьезным, а затем он пристально смотрит на меня.

Зная, о чем он думает, я говорю:

— Я просто восхищаюсь этой женщиной.

Он поднимает бровь, глядя на меня.

Бросив на него предупреждающий взгляд, я добавляю:

— Ты же знаешь, я не занимаюсь любовью и отношениями. Давай вернемся к работе.

Я проверяю маячок на мотоцикле Изабеллы и замечаю, что она на конспиративной квартире на окраине города.

Интересно, собирается ли она убрать устройство, чтобы я больше не мог отслеживать ее мотоцикл?

Затем Дмитрий бормочет:

— Но это нормально, когда ты играешь роль свахи для всех?

— Я не играю в сваху. – Вздохнув, я смотрю на своего друга. – Я просто подталкиваю людей в правильном направлении.

— Хорошо. – Дмитрий одаривает меня дерзкой ухмылкой. – Тогда позволь мне подтолкнуть тебя в правильном направлении. Как насчет брачного союза между тобой и Изабеллой?

Из меня вырывается смех.

— Ты видел ту же женщину, что и я сегодня вечером, верно? Она, вероятно, кастрирует меня в тот момент, когда я упомяну о нашей свадьбе.

Мой комментарий заставляет Дмитрия усмехнуться.

— На самом деле я бы хотел посмотреть, как она попытается это сделать.

— Вижу, ты так сильно беспокоишься, чтобы "сохранить" мне жизнь, – отчитываю я его.

Дмитрий пожимает плечами.

— Никто ничего не говорил о защите твоего мужского достоинства. Ты сам по себе, когда дело касается твоего члена.

— Ублюдок, – игриво ворчу я, когда мы возвращаемся к работе.

Мы проверяем экраны и, видя, что там нет ничего, заслуживающего нашего внимания, Дмитрий спрашивает:

— Что ты хочешь сделать сейчас?

Я на мгновение задумываюсь, затем отвечаю:

— Больше нет смысла ждать. Я думаю, нам следует атаковать после аукциона. До тех пор безопасность будет на высоком уровне.

— Я займусь Дэмиеном, а ты позаботься о Карсоне, – говорит Дмитрий, доставая из кармана телефон, чтобы позвонить брату.

Достав свой собственный телефон, я набираю номер своего младшего брата и нажимаю кнопку вызова.

— Привет, – отвечает Карсон пару секунд спустя. Он один из лучших ассасинов в мире, живет в Швейцарии со своей девушкой Хейли. Прошел почти год с тех пор, как я видел его в последний раз, когда он помог мне занять пост главы Братвы.

— Как там дела? – Я спрашиваю.

— Хорошо. Тихо, – отвечает он. – В чем дело?

— Ты нужен мне в Колумбии. Я знаю, ты ненавидишь жару, но я планирую уничтожить Соню и не могу сделать это без тебя.

— Блять, тебе обязательно было выбирать середину лета для нападения? – ворчит он. – Когда мне нужно быть там?

— Как можно скорее, – усмехаюсь я.

— Пришли мне подробную информацию об аэродроме.

— Сделаю.

Карсон делает глубокий вдох.

— Так ты действительно охотишься за Терреро? Почему?

— Она вторглась на мою территорию, – объясняю я.

— Достаточно справедливо. Я буду там завтра вечером.

Мы заканчиваем разговор, затем я бросаю взгляд на Дмитрия. Он засовывает свой телефон обратно в карман и говорит:

— Дэмиен будет здесь завтра вечером.

— Отправь им обоим данные об аэродроме.

Дмитрий кивает, затем обращает свое внимание на экраны.

— Кстати, здесь нет карты того, что находится под комплексом Терреро.

— Если бы я был на ее месте, у меня была бы чертова тонна туннелей. Не может быть, чтобы у нее не было другого пути к отступлению.

Дмитрий указывает на экран, показывающий особняк.

— У нее есть вертолет, но эта штука не двигалась с места с тех пор, как мы сюда приехали.

— Под этим домом что-то есть. Я готов поклясться своей жизнью, – бормочу я, осматривая каждый сантиметр территории.

Жаль, что Изабелла отказалась работать с нами.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Последний час мы с Аной сидим в тишине. Я снова и снова прокручиваю в голове неудачную операцию.

Вздохнув, я в сотый раз качаю головой.

— Было слишком много мужчин, – шепчет Ана. Она так же, как и я, разочарована тем, что мы не смогли освободить девочек.

— Это делает все в миллион раз сложнее, – бормочу я, прежде чем выпустить еще один вздох.

Мы избегаем разговоров о следующем шаге, потому что это именно то, что случилось с Аной. Мне придется ждать до окончания аукциона, и я никак не смогу добраться до всех девушек до того, как они исчезнут, а это значит, что мне придется выбирать, кого спасти, а кого оставить.

Мои глаза закрываются при этой мысли.

Как мне выбрать?

Впервые за все время Ана кладет свою руку на мою. Мои глаза резко открываются, и я смотрю на то место, где она прикасается ко мне, затем медленно перевожу взгляд на нее. Она наклоняет голову, боль, которая въелась в каждую клеточку ее существа, ясно читается на ее лице.

— Мы помогаем, кому можем.

Качая головой, я спрашиваю:

— А как насчет тех, кого мы не спасаем?

На глазах у Аны выступают слезы, затем она повторяет:

— Мы помогаем, кому можем, Изабелла.

Это первый раз, когда мы потерпели такую серьезную неудачу, и это давит на нас тяжелым грузом. Те, кого мы не сможем спасти, будут подвергаться изнасилованиям и пыткам до тех пор, пока их не убьют.

Подняв другую руку, я подпираю лоб ладонью и снова закрываю глаза.

Что мне теперь делать?

Ана убирает свою руку из моей, затем говорит:

— Мы не можем избежать этого.

Кивнув, я поднимаю голову, а затем с трудом сглатываю и встречаюсь взглядом с Аной.

— Мы подождем окончания аукциона.

— Сначала спаси младших, – говорит она, и я хватаюсь за то, что она дает мне возможность принять решение.

— Хорошо. – Мой язык высовывается наружу, облизывая губы. – Мне нужно, чтобы ты была рядом. Когда я освобожу девочек, ты должна забрать их, чтобы я могла пойти за следующими.

Ана кивает.

— Я буду рядом на каждом шагу этого пути.

Я мгновение смотрю на свою подругу, а затем спрашиваю:

— Мы ведь справимся?

Уголок ее рта слегка приподнимается. Я никогда не видела, чтобы она улыбалась. Я никогда не видела Ану счастливой.

— Ты можешь сделать это, Изабелла, – подбадривает она меня, в чем я так нуждаюсь.

Расчувствовавшись из-за неудачи, я отвожу взгляд от Аны, затем шепчу слова, которые никогда не говорила ей вслух:

— Прости, что я не добралась до тебя вовремя.

Ана быстро качает головой, а затем встает со стула и спешит к лестнице. Я смотрю ей вслед, задаваясь вопросом, могу ли я вообще что-то изменить в этом порочном мире.

_______________________________

Как и на всех других аукционах, на мне красное платье. Это мой молчаливый способ выразить протест против крови, которая будет пролита, и невинности, которая будет украдена.

Мой разум продолжает лихорадочно работать, пытаясь придумать способ, которым я смогу освободить всех девушек сегодня вечером. Но это невозможно, и это заставляет меня чувствовать разочарование и беспокойство, к которым я не привыкла.

Спускаясь по лестнице, я слышу, как Хьюго разговаривает с моей матерью.

— Это определенно была женщина, которая нападала на нас, но это еще не все. Смотри.

Войдя в гостиную, я вижу, как он поворачивает свой телефон так, чтобы моя мама могла видеть экран, а затем ее глаза расширяются, и она шипит:

— Алексей Козлов.

Я сажусь на один из плюшевых диванов, изображая скуку, в то время как мое внимание на сто процентов сосредоточено на Хьюго и моей матери.

Хьюго улыбается моей матери.

— Этой женщиной могла быть Уинтер. Она натренирована.

Дерьмо.

Уинтер Ветров – принцесса крови, замужем за младшим братом Дмитрия, Дэмиеном. Последнее, чего я хочу, – это чтобы моя мать преследовала Уинтер.

Если и есть женщина, которую я уважаю, так это Уинтер. Это из-за нее я сопротивляюсь своей матери. Когда я увидела тренировки Уинтер в Святом Монархе и то, как она сражалась лицом к лицу со своими врагами, мне захотелось сделать то же самое.

С другой стороны, у Уинтер за спиной все Ветровы и Козловы. У моей матери не будет ни единого шанса выстоять против этих двух семей.

Эта мысль заставляет меня расслабиться, и, достав телефон, я притворяюсь, что проверяю свои аккаунты в социальных сетях.

— Это было бы логично – говорит мама, и в ее словах сквозит гнев. – Что означает, что Алексей объявил войну.

— Вероятно, потому, что мы вторглись на его территорию, – напоминает ей Хьюго.

Что было глупым шагом, если вы спросите меня.

— Давай сосредоточимся на аукционе, а потом разработаем план возмездия, – говорит мама слишком уверенно. Да, она могущественна, но сражаться с Ветровыми и Козловыми просто безрассудно.

— Я обязательно должна присутствовать? – Бормочу я, вкладывая в свой голос нотку скуки.

Она машет рукой в сторону лифта, нетерпение напрягает черты ее лица.

— Не начинай, Изабелла.

Раздраженно вздохнув, я встаю и следую за мамой в лифт, в то время как Хьюго остается встречать гостей.

Пятнадцать минут спустя я наблюдаю, как гости начинают заполнять зал, и мне кажется, что мое сердце сжимается в тугой кулак.

Сначала самые младшие, Изабелла.

Я продолжаю напоминать себе о том, что сказала Ана, пытаясь отвлечься от происходящего. Это не помогает, потому что, когда начинаются торги и на сцену выводят первую девушку, я чувствую, как мое сердце разбивается вдребезги.

И снова во мне вскипает сожаление из-за того, что я не смогла освободить девушек в гавани.

Мне так жаль.

Я смотрю на бледное лицо, обрамленное черными кудрями. Девушка отшатывается в сторону, когда ее с силой поворачивают, чтобы участники торгов могли увидеть все ее обнаженное тело.

Я сглатываю горький привкус, который это зрелище оставляет у меня во рту, и, подняв подбородок, делаю глубокий вдох.

Держи себя в руках. Ты будешь бесполезной для этих девушек, если умрешь.

Время бежит незаметно, и по мере того, как каждая девушка выставляется на всеобщее обозрение и продается, тяжесть на моих плечах увеличивается, пока мне не начинает казаться, что весь мир давит на меня.

Последнюю девушку выводят на сцену, и, видя, насколько она молода, я сжимаю кулаки по бокам.

Боже, однозначные цифры?

Я бросаю взгляд на маму. На ее лице сияет довольная улыбка, когда она наблюдает, как участники торгов сходят с ума, а сумма стремительно растет от тысяч до миллионов.

Оглядываясь на маленькую девочку, я думаю о предложении, которое сделал Алексей. Это позволит избавиться от моей матери, остановить ужас, который она распространяет, вместо того, чтобы я пыталась спасти одну девочку за раз.

Отбросив эту идею на задворки сознания, я сосредотачиваюсь на девушке.

‘Сначала я спасу тебя.’

Я перевожу взгляд на участников торгов, и когда девушка продается за три миллиона, мой взгляд останавливается на мужчине, который только что купил ее. Он также купил еще одну девушку, и очевидно, что они ему нравятся из-за того, что чертовски молоды.

Если я пойду за ним, то смогу спасти сразу двух девушек.

Глава 9

АЛЕКСЕЙ

Поскольку Дэмиен и Карсон присоединились к нам, в комнате охраны стало немного тесновато.

Мы все наблюдаем, как люди прибывают в особняк Сони на аукцион.

Из сообщений в подполье мы узнали, что на продажу выставлены четыре девственницы. Изабелла ни за что не сможет добраться до каждой из них до того, как они покинут Колумбию.

Я связался с одним из своих контактов из Руин – синдиката в Desolate, штат Нью-Йорк, чтобы получить для себя больше информации о девственницах.

Я проверяю свой телефон и, не увидев ответа от своего собеседника, нетерпеливо качаю головой. Я ненавижу ждать информацию.

— О чем ты думаешь? – спрашивает Дмитрий.

— Изабелла не сможет освободить всех девочек, – бормочу я.

Карсон качает головой.

— Я все еще пытаюсь переварить тот факт, что Изабелла работает против Сони. Я серьезно никогда не предполагал, что это произойдет.

— Если она так же хороша, как мы, возможно, ей удастся освободить всех четверых, – высказывает свое мнение Дэмиен. – Но ей придется действовать быстро, чтобы все прошло гладко.

Я перевожу взгляд с наших братьев на Дмитрия, затем говорю:

— Если только мы не поможем ей.

— Мы не знаем, за кем она отправится в первую очередь, – говорит Карсон, качая головой.

— Она не отключила трекер на своем мотоцикле. – Мои глаза встречаются с глазами Дмитрия. – И она, вероятно, пойдет за двумя младшими.

— Я бы так и сделал, – соглашается Дэмиен.

Я киваю, затем говорю:

— Мы отправимся за двумя старшими из группы.

В этот момент приходит сообщение, которого я так долго ждал, и я спешу открыть его.

Спасибо, черт возьми. Это все, что нам нужно.

Я вывожу информацию на один из больших экранов, и при виде лиц четырех девушек в моей груди начинает закипать гнев.

Если есть что-то, что я ненавижу, так это людей, охотящихся на молодых девушек.

Точно так же, как мой отец охотился на мою мать.

Это то, что я скрывал от Карсона в попытке защитить его от нашего грязного прошлого.

Дмитрий указывает на одну из девушек.

— Дэмиен и Карсон могут пойти за этой девушкой, в то время как мы с тобой займемся другой.

Я бросаю взгляд на двух младших, надеясь, что Изабелла сможет добраться до них вовремя. Затем, вставая со стула, я говорю:

— Давайте собираться.

Нам требуется всего пять минут, чтобы собраться, а затем мы выходим из дома. Мы проверяем наушники, которые на нас надеты, прежде чем Карсон и Дэмиен направляются к своему внедорожнику.

Когда я сажусь за руль нашего автомобиля, я жду, пока Дмитрий закроет за собой дверь, а затем говорю:

— Надеюсь, мы сможем добиться расположения Изабеллы, помогая ей.

Он пристегивает ремень безопасности, затем усмехается:

— Я бы не стал особо на это надеяться.

Когда я направляю внедорожник на дорогу, Карсон следует за нами. Мы направляемся к дому Сони и паркуем внедорожники дальше по улице. Затем, включив на телефоне камеру, снимающую территорию и вход в особняк, мы ждем, пока участники торгов уйдут со своими покупками.

У Дмитрия на телефоне есть камера, показывающая заднюю часть дома.

— Изабелла только что улизнула. Безрассудно, учитывая всех охранников.

Я бросаю взгляд на его телефон, а затем смотрю вверх по улице, как раз вовремя, чтобы увидеть, как она убегает из комплекса.

Ты можешь это сделать, малышка.

Мои губы растягиваются в улыбке, когда еще один прилив восхищения ею наполняет мою грудь.

— Приготовьтесь, – говорю я так, чтобы Карсон и Дэмиен услышали.

Я наблюдаю за входом, и через пару минут люди начинают покидать особняк.

— Ваша девушка в белом Майбахе, – говорю я Карсону. Затем, когда Мерседес подъезжает к воротам, я бормочу. – Через три... два... один.

‘Понял,’ – отвечает Карсон, отъезжая и начиная следовать за девушкой, которую им нужно спасти.

— А вот и наша девочка, – говорю я, когда ее подводят к гелендвагену. Я завожу двигатель, и когда машина выезжает с территории, я направляю наш внедорожник вслед за ними.

Когда мы направляемся в сторону одного из частных аэродромов, Дмитрий говорит:

— Хорошо, что мы помогаем. Они вывезли бы девушку из страны прежде, чем Изабелла смогла бы даже подумать о том, чтобы попытаться ей помочь.

— Как у тебя дела, Карсон? – спрашиваю я, проверяя, как дела у моего брата.

‘Похоже, мы направляемся в город,’ – отвечает он. – ‘Этот ублюдок, вероятно, планирует получить от девушки все, что ему причитается, сегодня вечером, а затем оставить ее тело в Колумбии.’

— Будь осторожен, – бормочу я.

‘Всегда.’

Когда мы подъезжаем к аэродрому, Дмитрий говорит:

— Наклонись вперед. – Я делаю, как он говорит, и он достает у меня из-за спины пистолет. Я снова откидываюсь на спинку сиденья, пока Дмитрий проверяет мое оружие, хотя я уже проверил его ранее.

— Готов? – спрашиваю я, когда гелендваген останавливается рядом с частным самолетом.

— Да.

Я выжимаю газ, и когда мы приближаемся к мужчинам, вылезающим из фургона, Дмитрий открывает свое окно. Я резко выворачиваю руль вправо, одновременно нажимая на ручной тормоз, и это дает Дмитрию идеальный угол для того, чтобы убрать двух охранников.

В тот момент, когда я резко останавливаю внедорожник, Дмитрий протягивает мне мой пистолет, и мы выходим из машины.

Оставшийся охранник стреляет в нашу сторону, но Дмитрий убивает его пулей в голову. Заказчик, похоже, разрывается между тем, чтобы подтолкнуть девушку к частному самолету или оставить ее, чтобы спасти свою собственную задницу.

— Можно подумать, у этого ублюдка было бы больше защиты, – усмехаюсь я, когда мы приближаемся к нему.

— Идиот.

Мужчина закидывает руки за голову в знак капитуляции, заставляя меня только покачать головой, прежде чем выстрелить ему в правую коленную чашечку. Он с криком падает на колени.

— Так-то лучше. Если ты собираешься умолять, сделай это на коленях. – Я улыбаюсь мужчине, снова качая ему головой, пока жду, когда Дмитрий уведет девушку с линии огня. Наставив ствол на мужчину, я говорю. – Срываешь цветы еще до того, как у них появился шанс распуститься? Тц. – Я нажимаю на курок и без каких-либо эмоций наблюдаю, как тело падает на асфальт.

‘Мы приближаемся к цели,’ – внезапно произносит Карсон в наушнике.

— Мы уже забрали нашу девочку. Ты теряешь хватку, – насмехаюсь я над ним.

‘Отъебись,’ – ворчит мой брат, вызывая у меня усмешку, когда я поворачиваюсь к Дмитрию и девушке.

Я осматриваю ее на предмет синяков или ран, и, не обнаружив таковых, прячу пистолет за спину, наклоняясь, чтобы поймать ее взгляд.

— Ты ранена, малышка?

Она испуганно качает головой.

— Как тебя зовут?

— Паола, – шепчет она дрожащим голосом.

— Ты в безопасности, Паола. Мы отвезем тебя к женщине, которая поможет тебе вернуться домой. Хорошо?

Не похоже, что она верит хоть единому моему слову, но все же кивает.

Дмитрий нежно берет девушку за руку, затем говорит:

— Давай убираться отсюда.

Когда мы добираемся до внедорожника, Дмитрий садится на заднее сиденье рядом с Паолой, чтобы она не пыталась выброситься из движущейся машины. Вполне естественно, что она нам не доверяет.

Я завожу двигатель и, уводя внедорожник подальше от частного самолета и тел погибших, достаю свой телефон и проверяю устройство слежения на мотоцикле Изабеллы. Оно показывает, что она находится на шоссе, ведущем из города.

‘Нашли нашу девочку’, – раздается в наушнике голос Карсона.

— Встретимся на конспиративной квартире Изабеллы, – отвечаю я, направляясь к ней.

Полчаса спустя мы останавливаемся на безопасном расстоянии от дома, чтобы не спугнуть Изабеллу. Проходит еще пятнадцать минут, прежде чем Карсон останавливается позади нас.

Вылезая из внедорожника, я направляюсь к другой машине. Карсон опускает стекло, когда я подхожу к нему, затем спрашивает:

— Разве мы не высаживаем девочек?

Я показываю рукой вниз по улице, туда, где находится дом.

— Не похоже, что дома кто-то есть. Отведи свою девушку к моему внедорожнику. Мы с Дмитрием подождем, пока Изабелла приедет сюда с другими девочками. Вы с Дэмиеном можете возвращаться и начинать готовиться к атаке.

Я возвращаюсь к внедорожнику и, забираясь на водительское сиденье, говорю:

— Мы останемся здесь с девочками. Мы не можем просто оставить их на пороге.

— Хорошо, – отвечает Дмитрий, взглянув на Паолу, которая все еще находится в шоке от всего, что произошло.

Карсон приводит вторую девушку, и Паола, кажется, немного расслабляется, когда обнимается со своей подругой.

Пока мы ждем, я думаю о предстоящем нападении. Мы нанесем удар на рассвете.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Хорхе Дос Сантос.

Так зовут человека, за которым я слежу до его дома последний час. Припарковав мотоцикл, я надеваю лыжную маску и трусцой направляюсь в сторону виллы. Перелезая через стену, я приседаю и быстро прячусь за деревом.

Я тихонько достаю из сумки бинокль, а затем осматриваю местность, отмечая позиции охранников, расставленных вокруг особняка.

У Дос Сантоса половина армии, а это значит, что мне придется действовать как можно тише. При первом же выстреле начнется настоящий ад.

Вытаскивая свой KA-BAR из держателя, мои пальцы сжимают нож, а затем я пригибаюсь и крадусь к задней части дома, которая охраняется меньше, чем передняя.

Добравшись до боковой стены, я бросаю взгляд на трубу и окна, которые я могу использовать, чтобы подняться на второй этаж. Я впиваюсь зубами в рукоятку своего ножа и хватаюсь за трубу, ведущую на второй этаж.

Я стараюсь дышать медленно и глубоко, сосредоточившись на том, чтобы не издавать ни звука, когда подтягиваюсь вверх по трубе. Когда я достигаю второго этажа, мне приходится раскачивать свое тело в сторону балкона, едва не хватаясь за карниз. Мои пальцы крепко сжимают кованое железо перил, и я делаю медленный вдох. Когда я слышу движение внутри, я замираю на месте, мои руки напряжены из-за того, что я вишу на балконе.

Я слышу, как девушка всхлипывает, а затем из комнаты раздается пощечина. Медленно я подтягиваюсь, пока не перелезаю через перила. Я быстро прижимаюсь всем телом к стене, затем вынимаю нож изо рта. Осторожно наклоняюсь вперед, чтобы через стеклянные двери увидеть внутреннюю часть комнаты.

Дос Сантос находится в комнате один с двумя девушками, и в данный момент он расстегивает свою рубашку.

Ублюдок.

Мои мышцы напрягаются от необходимости сдерживаться, потому что, если я сейчас пошевелюсь, он точно увидит мое появление. Последнее, что мне нужно, это чтобы он предупредил своих охранников о том, что я здесь.

Такое чувство, будто кулак сжимается у меня на горле, и мое дыхание становится поверхностным, когда я смотрю, как раздевается Дос Сантос.

Младшая девочка стоит как вкопанная, по ее щекам текут беззвучные слезы. Старшая смотрит на ковер, ее лицо ничего не выражает, как будто она мысленно покинула комнату.

Я здесь.

Дос Сантос дает пощечину старшей девочке, что только заставляет младшую всхлипывать. Этот ублюдок мысленно настраивает их друг против друга.

Когда он сосредотачивается на младшей девочке, притворяясь, что утешает ее, одновременно ощупывая ее грудь, я медленно продвигаюсь вперед, пока не берусь за дверной рычаг.

Пусть она будет не заперта.

Постепенно я нажимаю на рычаг, и когда дверь с мягким щелчком открывается, я произношу тихую благодарственную молитву.

Двигаясь быстро, я подхожу к Дос Сантосу сзади и, прежде чем он успевает осознать, что я здесь, провожу лезвием своего KA-BAR по его горлу. Я прикрываю его разинутый рот рукой, чтобы заглушить его прерывистое дыхание, и вонзаю нож ему в сердце, чтобы прикончить его. Я опускаю его тело на ковер, а затем смотрю на девочек. Поднеся палец к губам, я показываю им, чтобы они не шумели.

Они все еще одеты в белые плащи, которые моя мать заставила их надеть на аукцион.

Я присаживаюсь на корточки перед девочками, затем шепчу:

— Возьмитесь за руки и держитесь позади меня. Я собираюсь вытащить вас отсюда.

Старшая девочка переводит взгляд на меня, затем шепчет в ответ:

— Ты мне помогаешь?

— Вам обеим. Держитесь всегда позади меня. Хорошо?

Когда она кивает, я добавляю:

— Возьми ее за руку и не отпускай. Если со мной что-нибудь случится, забирай ее и бегите так быстро, как только сможете.

Старшая девочка снова кивает, эмоции возвращаются на ее лицо. В ее глазах блестят непролитые слезы.

— Ты такая храбрая. Ты можешь это сделать. Хорошо? – Я пытаюсь хоть как-то подбодрить ее.

Она кивает и крепко сжимает руку младшей девочки.

Я переключаю свое внимание на младшую, затем говорю:

— Не шуми.

Она быстро кивает, и тогда я встаю и иду к двери.

Я прижимаюсь ухом к дереву, прислушиваясь к любому движению за пределами комнаты, затем делаю глубокий вдох, прежде чем распахнуть ее.

Выскакивая в коридор, я вижу двух охранников. Мне удается вонзить нож в глаз одного охранника, а затем кулак другого попадает мне в левое ухо. Я отшатываюсь в сторону, затем, развернувшись, поднимаю правую ногу и ударяю каблуком ботинка ему в висок. От удара он неподвижно оседает на плитках. Вытаскивая свой нож из глазницы мертвого парня, я подхожу к лежащему без сознания и перерезаю ему горло.

Я бросаю взгляд на девочек, поднимаюсь на ноги и начинаю двигаться по коридору. Старшая тащит младшую девочку за собой, и они следуют за мной.

Достигнув верха лестницы, я чувствую, как сердце колотится о ребра, и осторожно наклоняюсь вперед, чтобы посмотреть, что находится на втором этаже.

У подножия лестницы стоят два охранника.

Я на дюйм отступаю за стену и, сняв рюкзак, достаю из него глушитель и прикрепляю его спереди к своему Heckler & Koch.

Мне требуется пять секунд, чтобы выровнять дыхание и успокоить бешено колотящееся сердце.

Сосредоточься, Изабелла.

Медленно я делаю еще один глубокий вдох, а затем двигаюсь. Как только у меня появляется возможность прицелиться в охранников, я нажимаю на курок. Когда первый охранник падает, я всаживаю пулю в висок второму, когда он начинает поворачиваться.

Спускаясь по лестнице, я слышу слева торопливые шаги, и когда появляются мужчины, я начинаю стрелять. Я осознаю, что девушки стоят у меня за спиной, так как продолжаю убивать одного охранника за другим. Пока я перезаряжаю обойму своего Heckler & Koch, входная дверьраспахивается, и пуля попадает мне в правую руку, прежде чем я успеваю убрать стрелявшего в нас человека.

Слишком близко.

Я направляюсь к открытой входной двери, все мои чувства в состоянии повышенной готовности. Я постоянно смотрю за нами, чтобы меня не застали врасплох, когда мы выходим из дома.

Держа Heckler & Koch в правой руке, я вытаскиваю Baretta из левого ботинка, а затем открываю огонь по оставшимся охранникам.

Пуля попадает мне в левое плечо, и я стискиваю зубы от острой боли, не теряя при этом концентрации. Я продолжаю продвигаться вперед, пока не падает последний человек.

Убирая Baretta, я кричу девочкам:

— Мы должны бежать! – Я тороплю их к главным воротам, достаю свой телефон и звоню Ане.

— Ты в порядке? – отвечает она напряженным от беспокойства голосом.

— Я вывожу их. Встретимся у входа в дом.

— Хорошо.

Закончив разговор, я бросаюсь к будке охраны и открываю главные ворота. Секундой позже подъезжает Ана, и я веду девочек к фургону. Ана остается за рулем, пока я открываю боковую дверь, а затем запихиваю девочек внутрь.

У меня есть секунда, чтобы сказать:

— Теперь вы в безопасности. – Захлопнув дверь, я бью кулаком по металлу, чтобы Ана уехала, а затем бегу к своему мотоциклу.

Следуя за фургоном, я сопровождаю Ану и девочек обратно в безопасное место, чтобы я могла защитить их в случае нападения, если в дороге произойдет столкновение. К счастью, ничего не происходит, но я испытываю лишь легкое облегчение, когда мы подъезжаем к дому.

Мои мысли возвращаются к двум другим девушкам, которых я не смогла спасти, когда я осознаю пульсирующую боль в плече.

Когда я слезаю с мотоцикла и снимаю шлем, мое внимание привлекает движение на улице. Я сбрасываю шлем и в следующую секунду достаю пистолет и держу его наготове.

У меня перехватывает дыхание, когда я вижу двух девочек постарше, бегущих ко мне.

О, Боже мой.

Мои глаза мгновенно начинают гореть, когда меня охватывает сильное облегчение. Я ошеломлена лишь на мгновение, прежде чем бросаюсь вперед, чтобы убедиться, что за девочками нет никого, кто представлял бы угрозу.

Когда улица свободна, я поворачиваюсь обратно к девушкам и спрашиваю:

— Как вы сюда попали?

— Нас привезли мужчины. Они сказали, что вы поможете нам вернуться домой.

Кивнув, я указываю в сторону дома, все еще держа пистолет наготове в правой руке.

— Давай отведем вас внутрь, где безопасно.

Я снова оглядываю пустую улицу, а затем возвращаюсь к девушкам.

Я не могу в это поверить.

Слава Богу.

Есть только два человека, о которых я могу думать. Алексей и Дмитрий.

Алексей Козлов помог мне?

Почему?

Наверное, чтобы я была у него в долгу и помогла ему расправиться с моей матерью.

Тогда до меня действительно доходит – все девочки в безопасности со мной и Аной, и не имеет значения, чем я обязана Алексею.

Эмоции бурлят в моей груди, и я сдерживаю слезы благодарности, зная, что все четыре девушки были спасены от ужасной жизни секс-рабынь.

Глава 10

АЛЕКСЕЙ

Помимо нас четверых, у меня есть еще десять хорошо обученных людей, чтобы напасть на Соню.

Я беспокоюсь за Изабеллу, но я надеюсь, что она убежит, как только мы нанесем удар.

Все носят наушники и хорошо вооружены. Карсон занял позицию на крыше соседнего жилого дома, откуда он будет прикрывать нас. Дэмиен ворвется спереди с группой людей, в то время как мы с Дмитрием войдем с задней стороны дома с оставшимися четырьмя мужчинами.

Это судный день, и я уверен, что останусь на ногах, пока Соня будет падать.

— Готовы? – Я спрашиваю.

‘Готов’, – отвечает Карсон.

‘На месте’, – раздается в наушнике голос Дэмиена.

— Время охотиться, – усмехаюсь я, затем отдаю приказ. – Прорываемся.

Мы взбираемся на стену, и тут же с фасада дома раздается быстрая стрельба, пугающая людей, охранявших заднюю часть. Они замечают нас, когда мы приближаемся к ним, и открывают огонь.

Поднимая свой пистолет-пулемет, я нажимаю на курок, и оружие вибрирует в моей руке, когда одна пуля летит за другой, изрешечивая тела охранников.

Когда мы продвигаемся вперед, приближаясь к внутреннему дворику, одна из стеклянных дверей на втором этаже открывается, и Хьюго Ламас выходит наружу, открывая по нам огонь. Этому ублюдку удается прикончить двух моих людей, прежде чем он бросается обратно в комнату.

Мы с Дмитрием отделяемся от оставшихся двух мужчин, и я кричу им:

— Прорывайтесь через внутренний дворик. Мы идем на второй этаж.

Мы с Дмитрием продолжаем стрелять, двигаясь быстро, чтобы не попасть под пули. Когда мы приближаемся к задней части дома, я перекидываю ремень своего автомата через плечо и грудь.

Ускоряя бег, я прыгаю к стене дома, затем использую набранный импульс, чтобы подтянуть свое тело выше, чтобы я мог ухватиться за балкон. Используя всю свою силу, я подтягиваю свое тело вверх и, ухватившись за перила, запрыгиваю на балкон. Я быстро вытаскиваю свой Heckler & Koch из-за спины, когда Дмитрий приземляется рядом со мной, и затем мы входим в комнату.

Как раз в этот момент звук заводящегося двигателя вертолета привлекает мое внимание, и я выскакиваю обратно на балкон. Взглянув вверх, на край крыши, я вижу, как лопасти набирают скорость.

— Блять, Соня убегает!

Вбежав обратно в комнату, мы с Дмитрием встречаемся с несколькими людьми Сони, когда врываемся в коридор. На то, чтобы убить людей, уходят драгоценные секунды, прежде чем мы взбегаем по лестнице к выходу на крышу.

На верхней площадке лестницы я пинком пробиваю себе дорогу в дверь. Нисходящий поток воздуха от взлетающего вертолета врезается в меня, разрывая одежду, и когда я поднимаю руку, чтобы прицелиться в самолет, я говорю:

— Карсон, вертолет не может улететь.

‘Понял’, – раздается его ответ в наушнике.

Удивление пронзает меня, когда я вижу, как Изабелла бежит к вертолету, который поднимается в воздух. Мое сердце замирает, когда она подпрыгивает в воздух, хватаясь за одно из посадочных полозьев. На мгновение она дико раскачивается, когда вертолет наклоняется в сторону, а затем пуля отскакивает от стального корпуса.

— Блять, он бронирован, – выплевываю я, зная, что из-за этого нам практически невозможно сбить вертолет.

Я прицеливаюсь в окно кабины, когда вертолет разворачивается, но затем боковая дверь открывается. Когда я прицеливаюсь, Изабелла повисает только на левой руке, вытаскивая пистолет из-за спины.

Она стреляет в Хьюго, попадая в него, но затем теряет хватку, когда он стреляет в нее, и у меня перехватывает дыхание, когда она падает.

Мы с Дмитрием открываем огонь по Хьюго, но впервые в своей жизни я не думаю, а просто реагирую, когда начинаю бежать к задней части крыши. Я прыгаю на один из балконов внизу, и, ухватившись за перила, перебрасывая свое тело через них, приземляясь на лужайку. Вскочив, я бегу к той стороне дома, где упала Изабелла, и, завернув за угол, вижу ее там, где она лежит, во дворе. Стол из кованого железа опрокинут, что, должно быть, произошло, когда ее тело ударилось о него.

Блять.

Добравшись до Изабеллы, я присаживаюсь рядом с ней на корточки, и тут у меня в животе возникает тяжелое чувство. Из ее слегка приоткрытых губ сочится кровь, а на левой стороне виска – глубокая рана.

— Она жива? – спрашивает Дмитрий, подходя ко мне сзади.

— Я не знаю, – бормочу я, поднимая взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как вертолет Сони исчезает вдали.

— Черт, – ругаюсь я, когда гнев взрывается в моей груди. Я снова смотрю на Изабеллу.

Что за ебаный пиздец!

Дмитрий прикладывает два пальца к ее шее, затем его взгляд встречается с моим.

— Пульс слабый.

Дэмиен выбегает из-за угла дома.

— Мы должны уходить!

— Где остальные мужчины? – спрашиваю я, когда замечаю, что он один.

Он качает головой, затем смотрит на Изабеллу сверху вниз.

— Что случилось?

— Она упала, – отвечает Дмитрий. – Принеси мне полотенце.

Пока Дэмиен бежит к ближайшему к нам входу, Дмитрий говорит:

— Я хочу зафиксировать ее шею, прежде чем мы перенесем ее. Карсон, подгони внедорожник как можно ближе к правой стороне особняка.

‘Уже в пути’, – отвечает Карсон.

Проходит еще пара секунд, прежде чем мой разум снова начинает работать. Затем, достав из кармана телефон, я звоню на частный аэродром, где ждет мой самолет, и приказываю им подготовить все к вылету.

— Ты можешь сохранить ей жизнь, пока мы не доберемся до Лос-Анджелеса? – Я спрашиваю Дмитрия.

— Я сделаю все, что в моих силах, – бормочет он, начиная осматривать ее на предмет других ран.

Набрав номер Тристана, моего делового партнера в Лос-Анджелесе, я нажимаю на вызов.

— Привет, давненько не виделись, – отвечает он после пары гудков.

— Мне нужна твоя помощь.

— Все, что угодно, – отвечает он без колебаний.

— Доктор Уэст. Она нужна мне. Отвези ее в подземную больницу.

Тристан знает, где она находится, поскольку пару лет назад мы получили оттуда оборудование, чтобы помочь спасти дочь доктора Уэст после того, как ее похитили и чуть не убили. Пришло время кардиохирургу мирового класса отплатить за услугу, которую она мне задолжала.

Я проверяю время на своих часах, затем говорю:

— Мы будем там через семь часов.

— Я позабочусь обо всем с этой стороны. Кто пострадал?

— Друг. Не тот, кого ты знаешь.

Тристан облегченно вздыхает, прежде чем мы вешаем трубку.

Дэмиен возвращается с полотенцем, и Дмитрий осторожно оборачивает его вокруг шеи Изабеллы, прежде чем снять свой пояс, чтобы зафиксировать его.

Минуту спустя Карсон трусцой направляется к нам.

— Пошли!

— Где внедорожник? – спрашиваю я, задаваясь вопросом, как, черт возьми, мы собираемся перевезти Изабеллу. Простое поднятие ее может привести к еще большему повреждению, если она повредила спину или шею при падении.

Он показывает рукой себе за спину.

— Прямо за углом.

Встретившись взглядом с Дмитрием, я спрашиваю:

— Как нам ее перевезти?

Он качает головой, на мгновение задумываясь, затем говорит:

— Мне нужно что-то прочное, чтобы понести ее.

— А дверь сработает? – Я спрашиваю.

В тот момент, когда Дмитрий кивает, Дэмиен говорит:

— Сейчас я организую дверь.

Я бы усмехнулся, если бы так чертовски не беспокоился об Изабелле.

Мой взгляд скользит по ее бледному лицу, и затем воспоминание о ее падении вспыхивает в моем сознании. Это вызывает странное ощущение, безжалостно сжимающее мое сердце. Это почти похоже на то, что я почувствовал, когда в Дмитрия стреляли.

Ты сильная. С тобой все будет в порядке.

Только после того, как я обдумываю эти слова, я понимаю, что пытаюсь убедить себя, что Изабелла закончила свое существование не так.

_______________________________

С визгом остановившись у задней части подземной больницы, я вылезаю из внедорожника и бегу к задней части машины, где меня встречает Дмитрий. Мы открываем дверь, и тогда я запрыгиваю внутрь, чтобы поднять дверь под головой Изабеллы.

Мы осторожно вытаскиваем ее из внедорожника. Она пережила полет, и последнее, чего я хочу, – это потерять ее из-за нашего безрассудства.

Доктор Уэст и доктор Оберио, хирург-травматолог, подкатывают к нам носилки, и мы осторожно кладем на них Изабеллу, при этом дверь остается под ней.

Мои глаза останавливаются на врачах, затем я говорю:

— Сделайте все возможное, чтобы спасти ее.

Доктор Уэст кивает, и затем они оба везут Изабеллу по коридору в операционную.

Тристан бросает взгляд на свою тетю, прежде чем двери закрываются за докторами и Изабеллой, и направляется ко мне. Он обнимает меня, и только тогда я чувствую, как сильно устал.

— Ты в порядке? – спрашивает он, отстраняясь.

Тяжело вздохнув, я говорю:

— Да. Просто волнуюсь.

— Кто эта женщина? – спрашивает он.

Я не знаю, как назвать Изабеллу, и в конце концов бормочу:

— Подруга.

Я иду в маленькую комнату ожидания, Тристан и Дмитрий следуют за мной, и когда я сажусь, я достаю свой телефон и набираю номер Карсона. Он остался в Колумбии с Дэмиеном.

— Ты сделал это? – Карсон отвечает на звонок.

— Да. Они работают над Изабеллой.

— Что ты хочешь, чтобы мы сделали тут? – спрашивает мой брат.

— Убери дом, в котором мы остановились. – Затем я вспоминаю конспиративную квартиру Изабеллы и девочек, которых мы освободили прошлой ночью.

Боже, неужели прошло всего двадцать четыре часа?

— Кроме того, сходи на конспиративную квартиру, куда мы отвезли девочек, и проверь, как они там. Если они все еще там, нам нужно будет что-нибудь придумать.

— Я сам со всем разберусь. Не волнуйся.

— Спасибо, брат, – говорю я с тяжелым вздохом.

Мы заканчиваем разговор, а затем я откидываюсь на спинку стула и делаю глубокий вдох.

Чертова Соня сбежала.

Мне удается посидеть неподвижно всего минуту или около того, прежде чем я поднимаюсь на ноги. Выйдя в коридор, я снова смотрю на закрытые двери, переживая за Изабеллу и за то, насколько серьезны ее травмы.

Чья-то рука ложится мне на плечо, и я знаю, что это Дмитрий, даже не глядя.

— Она боец, – говорит он, вероятно, пытаясь успокоить меня.

— Надеюсь, Изабелла выживет, – бормочу я. – Было бы чертовски плохо потерять ее.

— Что мы собираемся делать с Соней? – спрашивает он.

Взглянув на своего друга, я говорю:

— Пусть наш связной в Руинах начнет искать что-нибудь о местонахождении Сони. – Я делаю глубокий вдох, мой взгляд возвращается к закрытым дверям. – Ты можешь отправиться домой. Проведи некоторое время с Арианой и проверь подпольные сообщения на предмет разговоров о Соне.

— А ты? – спрашивает Дмитрий.

— Я останусь здесь с ним, – отвечает Тристан за меня.

Дмитрий встречается со мной взглядом, ожидая приказа.

— Я буду в порядке здесь, с Тристаном. Не волнуйся.

Кивнув, он сжимает мое плечо, прежде чем направиться к заднему входу, где стоит внедорожник.

— Хочешь кофе? – спрашивает Тристан. Когда я хмуро смотрю на него, он издает смешок. – Извини, брат, у меня нет с собой водки.

Я качаю головой.

— Я в порядке.

Я ни за что не выпью водку в качестве празднования победы, пока Изабелла не окажется вне опасности.

Глава 11

АЛЕКСЕЙ

Ожидание навеяло воспоминания о том, как год назад подстрелили Дмитрия. Тогда я потерял пару лет своей жизни из-за переживаний о том, что потеряю своего лучшего друга.

Я стою в коридоре, прислонившись спиной к стене и подняв левую руку, проверяю время на своих часах.

Они работают над Изабеллой уже почти четыре часа.

Тристан подходит ко мне и протягивает бутылку воды.

— Выпей чего-нибудь.

Взяв бутылку, я отвинчиваю крышку, а затем делаю пару глотков. Я снова закрываю бутылку и бросаю ее Тристану.

— Теперь ты счастлив?

Он с усмешкой ловит воду.

— Тебе не обязательно тусоваться со мной, – говорю я. – Иди домой к Хане.

Тристан качает головой.

— Дмитрий убьет меня, если я оставлю тебя здесь одного.

— Гребаные няньки, – ворчу я, только заставляя Тристана снова рассмеяться.

Как раз в этот момент двери в конце коридора открываются, и я отталкиваюсь от стены, когда выходит доктор Уэст.

Я подхожу к тете Тристана и спрашиваю:

— Как она?

— Как зовут пациентку? – спрашивает доктор Уэст вместо того, чтобы ответить мне. Эта женщина гениальна и чертовски практична, что заставляет ее забывать об эмоциональной стороне вещей.

— Изабелла. – Встретившись взглядом с доктором Уэст, я снова спрашиваю. – Как она?

— Операция прошла хорошо. Мы извлекли пулю. Пуля прошла через грудную клетку, но, к счастью, не задела легкие и застряла над диафрагмой. У нее также было недавнее пулевое ранение в левое плечо. При извлечении пули была допущена ошибка, поэтому я очистила рану и наложила швы. У нее небольшой перелом левого предплечья, и у нее травма головы. В остальном с ней все в порядке. Доктор Оберио будет внимательно наблюдать за ней в течение следующих двадцати четырех часов.

— Значит, с ней все будет в порядке? – Я спрашиваю, чтобы убедиться.

— Изабелла должна полностью поправиться.

Кивнув, я вздохнул с облегчением.

— Спасибо.

— Я могу идти? – спрашивает доктор Уэст.

— Конечно.

Она колеблется, затем говорит:

— Я надеюсь, теперь между нами все улажено?

Я киваю.

— Конечно.

Доктор Уэст обращает свое внимание на Тристана, но потом я спрашиваю:

— Могу я увидеть Изабеллу?

— Да, – отвечает она, указывая на двери.

Оставив доктора Уэст с Тристаном, я быстро иду по коридору и толкаю двойные двери. Доктор Оберио поднимает взгляд с того места, где он делал пометки на маленьком сестринском посту. Здесь дежурит только одна медсестра.

Также тут всего три палаты, все со стеклянными перегородками, расположенные вокруг небольшого поста медсестры. Подземная больница служит этой цели, если кому-то из нас требуется медицинская помощь.

— Мистер Козлов, – говорит он, и на его губах появляется улыбка, а затем он жестом указывает на комнату. – Она там.

Когда я вхожу в комнату, мой взгляд сразу же падает на Изабеллу, где она лежит на кровати, подключенная к различным аппаратам. Гудки не прекращаются, и это заставляет меня спросить:

— С ней все в порядке?

— С ней все будет хорошо. Очевидно, ей нужно некоторое время, чтобы прийти в себя, – отвечает доктор Оберио. – Какое имя я могу указать в анкете?

— Просто напишите Козлов, – приказываю я, чтобы не осталось никаких следов присутствия Изабеллы.

Я жестом указываю на машины.

— Не похоже, что с ней все в порядке.

— Мы должны следить за жизненно важными показателями пациента. Обычная процедура.

Я чертовски ненавижу этот шум, но стараюсь не обращать на него внимания, подходя ближе к кровати. Мой взгляд останавливается на слишком бледном лице Изабеллы, и странное ощущение снова охватывает меня.

Господи, этого не должно было случиться.

‘У нее также было недавнее пулевое ранение в левое плечо. При извлечении пули была допущена ошибка...’

Изабеллу, вероятно, подстрелили прошлой ночью, и, зная это, она все равно прыгнула к гребаному вертолету.

Качая головой, я беру ее за руку. Когда мои пальцы сжимаются вокруг ее, я испытываю легкое облегчение, когда чувствую, что ее кожа теплая.

— Ты слишком храбрая для своего же гребаного блага, малышка, – шепчу я.

Доктор Оберио придвигает стул поближе.

— Садитесь, мистер Козлов.

Усаживаясь, я спрашиваю:

— Вы знаете, когда она проснется?

— Мы ожидаем, что она придет в сознание в ближайшие пару часов.

Кивнув, я снова перевожу взгляд на лицо Изабеллы, а затем просто смотрю на нее. Это самый долгий момент, когда я так пристально смотрю на нее, и я замечаю ее красивые латиноамериканские черты. Высокие скулы придают ей царственный вид.

Гребаная богиня.

Я провожу большим пальцем по тыльной стороне ее ладони, ее кожа мягкая, как шелк.

Мое сердце сжимается, и я качаю головой, но потом замираю, сосредоточившись на своих эмоциях. Меня явно влечет к Изабелле, и, черт возьми, ее сила заслуживает моего восхищения.

Мой взгляд снова скользит по ее лицу.

Ты достаточно сильна, чтобы выжить рядом со мной, но как, блять, я смогу поймать такую дикую женщину, как ты?

Я тихонько усмехаюсь, думая, что она, вероятно, выйдет из себя в тот момент, когда проснется, а потом потащит свою задницу из больницы. Она достаточно упряма, чтобы сделать это.

Движение привлекает мое внимание, и я бросаю взгляд на дверной проем, когда входит Дмитрий.

— Как она держится?

— Хорошо.

— Пойдем. Я здесь, чтобы отвезти тебя домой, чтобы ты мог принять душ, поесть и поспать. Это не обсуждается.

Я чертовски устал и не в настроении спорить с Дмитрием. Вздохнув, я снова смотрю на Изабеллу, прежде чем встать. Я выхожу вслед за Дмитрием из палаты, затем останавливаюсь у поста медсестры.

— Позвони мне, если будут какие-то изменения.

— Да, мистер Козлов, – отвечает медсестра.

_______________________________

Я не мог уснуть. Приняв душ и переодевшись в чистую одежду, я перекусил, а потом сразу вернулся в больницу.

Это тревожно.

Чертовски тревожно.

Дмитрий сидит у двери и набирает сообщение на своем телефоне. Он, наверное, переписывается с Арианой. Я сказал бы ему идти домой, если бы только он послушал.

Переключив внимание на Изабеллу, я смотрю на нее, гадая, когда она успела забраться мне под кожу.

И что, черт возьми, это значит?

Хочу ли я эту женщину?

Трахнуть – да. Я всегда готов к этому.

Но чтобы оставить?

Нахмурившись, я вздыхаю и сажусь на стул рядом с кроватью. Именно в этот момент у Изабеллы вырывается тихий звук, и черты ее лица напрягаются, как будто ей больно. Я вскакиваю и, положив руку на подушку рядом с ее головой, наклоняюсь над ней.

— Изабелла?

Она издает еще один тихий стон, а затем ее ресницы трепещут. Когда она открывает глаза, я бросаю взгляд на Дмитрия:

— Позови доктора Оберио.

Когда я снова смотрю на Изабеллу, наши взгляды встречаются, а затем на ее лбу появляется морщинка.

— С возвращением, – говорю я, приподнимая уголок рта. – Ты сделана из крепкого дерьма, маленькая принцесса.

Ее губы приоткрываются, и она издает нечленораздельный звук.

— Как ты себя чувствуешь? – Я спрашиваю.

Изабелла продолжает пристально смотреть на меня, и морщины на ее лбу становятся еще глубже.

— Кто... ты такой?

На какой-то шокирующий момент внутри меня все замирает.

— Алексей… Козлов.

Ее глаза расширяются.

— Что?… Как? – Она оглядывает комнату, затем спрашивает. – Я все еще… в Академии Святого Монарха? Что… случилось?

Как раз в этот момент в палату врывается доктор Оберио и, увидев, что Изабелла очнулась, улыбается ей и начинает проверять ее жизненные показатели.

— Как дела у нашей пациентки?

— Сбита с толку, – бормочет она, и на ее лице появляется настороженное выражение.

Отступая назад, я хмурюсь, потому что что-то не так.

— Изабелла, – говорю я, чтобы привлечь ее внимание. Как только она смотрит на меня, я спрашиваю. – Что последнее ты помнишь?

— Ааа... – Ее язык высовывается, чтобы облизать губы, а глаза закрываются, когда она пытается сосредоточиться. – Я думаю… Я в Святом Монархе для обучения. – Она снова открывает глаза и говорит. – О, подожди. Там был аукцион.

Я облегченно вздыхаю, но затем Изабелла продолжает:

— Моя мать сделала ставку на Хьюго… Дэмиен был куплен мистером Хемсли. Я помню стрельбу. Хаос… Подожди...

Она сосредотачивается сильнее и качает головой.

— Последнее, что я помню, это то, что я услышала, как Уинтер убила Бланко. – Изабелла хмурится, глядя на меня. – Ты был вовлечен. – Затем, покачав головой, она спрашивает. – Почему ты здесь?

Черт возьми.

Мой взгляд устремляется на доктора, и я выдавливаю из себя слова:

— Это случилось четыре года назад. Что, блять, с ней не так?

Изабелла вздрагивает, как будто ей больно, и это заставляет меня спросить:

— Где болит?

— Моя голова, – бормочет она. Она поднимает правую руку только для того, чтобы снова опустить ее на кровать, как будто у нее нет сил двигаться.

— Потеря памяти могла быть вызвана ударом, который она получила по голове. Но в большинстве случаев память возвращается через пару часов. – Доктор Онтерио указывает на дверь. – Не могли бы вы оставить нас наедине, чтобы мы могли провести все необходимые проверки, мистер Козлов?

Снова взглянув на Изабеллу, я говорю:

— Я буду прямо снаружи, хорошо?

Она колеблется, затем спрашивает:

— Ты пытался убить меня?

Я качаю головой.

— Нет, я на твоей стороне.

Облегчение отражается на ее лице, а затем она кивает мне.

Выходя из комнаты, я чувствую, как беспокойство грызет мои внутренности, когда Дмитрий следует за мной в приемную. Я стою и перевариваю то, что только что произошло, а затем поворачиваюсь лицом к своему другу.

— Изабелла не помнит последние четыре года.

— Возможно, это из-за падения. Память может вернуться к ней в любой момент.

— А что, если этого не произойдет? – спрашиваю я, мой разум переключается на более высокую передачу, формируя один план за другим. – Или что, если это займет пару недель или месяцев?

Он прищуривает глаза.

— О чем ты думаешь?

— Это может быть идеальной возможностью привлечь Изабеллу на нашу сторону.

— Как?

Я на мгновение задумываюсь, затем встречаюсь взглядом с Дмитрием.

— Я мог бы сказать ей, что мы помолвлены и собираемся пожениться. Я, блять, могу сказать ей все, что угодно. Сказать, что Соня пыталась убить ее из-за ее отношений со мной, и заставить Изабеллу доверять мне таким образом.

Дмитрий качает головой.

— Ты серьезно думаешь о браке, чтобы привлечь Изабеллу на нашу сторону?

Уголок моего рта приподнимается, и я издаю взрыв беззвучного смеха.

— Как будто это было бы жертвой с моей стороны. Любой мужчина был бы счастлив иметь такую женщину, как Изабелла.

— Ты не любой мужчина, Алексей, – говорит Дмитрий, выглядя встревоженным. – Изабелла, может, и не похожа на Соню, но она все равно гребаная Принцесса Ужаса. Если ты каким-то образом заставишь ее выйти за тебя замуж и к ней вернется память, она убьет тебя нахрен.

Я качаю головой.

— Нет, если я смогу заставить ее полюбить меня.

Он разражается недоверчивым смехом.

— У тебя нет с ней никакой истории. Если она действительно влюбится в тебя, она поведется на любую ложь, которую ты ей скажешь. У Изабеллы просто амнезия, она, блять, не дура.

На моем лице медленно расплывается улыбка.

— Изабелла была незваной гостьей на вечеринке Арианы, с которой я переспал. Так что влечение однажды было.

— Ладно, – вздыхает Дмитрий. – Допустим, она влюбится в тебя, и ты женишься на ней. Что, блять, ты будешь делать, когда к ней вернется память?

Я пожимаю плечами.

— Я позволю ей замахнуться на меня, а потом мы займемся гневным сексом.

Дмитрий качает головой, поднимая взгляд к потолку, как будто произносит безмолвную молитву, затем его взгляд пристально останавливается на мне.

— А если она попытается убить тебя, что, по-твоему, я должен делать? Просто стоять в стороне и позволить ей поступить по-своему?

Сделав пару шагов ближе к Дмитрию, я кладу руку ему на плечо.

— Ты слишком много беспокоишься. Я разберусь с этим, когда и если к ней вернется память. Возможно, это единственный шанс, который у меня есть, заполучить Изабеллу, и это будет самым большим подъебом для Сони.

Еще раз вздохнув, Дмитрий качает головой.

— Ты заставляешь меня стареть раньше времени.

Издав смешок, я улыбаюсь своему другу.

— Я делаю твою жизнь интересной, ты, неблагодарный ублюдок.

Глава 12

АЛЕКСЕЙ

Глядя на спящую Изабеллу, план сказать ей, что мы помолвлены, продолжает расти, укореняясь в моей голове.

Доктор Оберио сказал, что амнезия может быть временной или постоянной. Невозможно сказать, как все сложится в случае Изабеллы, поскольку разум – загадочная штука.

Я собираюсь, блять, сделать это.

Если память вернется к ней раньше, чем мне удастся заставить ее влюбиться в меня, я отпущу ее. Возможно, судьба будет на моей стороне, и память к ней вернется только после свадьбы. После того, как мне удастся создать с ней прочную связь.

До этого я ни за что на свете не смогу ее удержать. Изабелла слишком дикая, и я отказываюсь ее ломать. Я даже не уверен, что это возможно с ее стальной волей.

Она начинает шевелиться, и это заставляет меня наклониться вперед и взять ее за руку. Я провожу большим пальцем по ее нежной коже и жду, пока ее глаза откроются и сфокусируются на мне.

Улыбаясь ей, я добавляю нежности в свой голос, когда спрашиваю:

— Как ты себя чувствуешь?

— Ааа... живой. – Она с трудом сглатывает, и я быстро тянусь за стаканом воды. Просунув левую руку ей под голову, я помогаю ей сделать глоток, и тогда она бормочет. – Спасибо.

Вместо того чтобы отодвинуться, я запускаю пальцы в пряди ее волос, и это заставляет ее спросить:

— Мы близки?

Встретившись взглядом с Изабеллой, ложь легко слетает с моих губ.

— Да. Мы помолвлены.

Ее брови взлетают вверх.

— Помолвлены? Когда это случилось?

— После того, как я помог Уинтер, я заехал в Академию, и мы просто нашли общий язык.

Она моргает, глядя на меня, затем на ее лбу появляется морщинка.

— И что моя мать думает по этому поводу?

Усмехнувшись, я качаю головой.

— Она не была счастлива. – Вот и все. – Она напала на нас, и именно поэтому ты пострадала. – Даже и преувеличивать не нужно. Подразумевая свои следующие слова, я говорю. – Мне жаль, что я не смог защитить тебя. Я не ожидал, что все обернется так, как обернулось.

Изабелла долго и пристально смотрит на меня, затем спрашивает:

— Итак, мы просто нашли общий язык, и что… мы влюблены?

Кивнув, я смягчаю выражение своего лица, надеясь, что это похоже на то, что я влюблен. Я никогда не любил женщину, так что хрен знает, на что это похоже.

— Это была любовь с первого взгляда.

Подозрение не покидает глаз Изабеллы, пока она наблюдает за мной.

— Тогда я должна что-то почувствовать, если ты обнимешь меня… верно?

Я чертовски на это надеюсь.

Присев на край кровати, я кладу руки на подушки по обе стороны от головы Изабеллы. Наклоняясь, пока мы не оказываемся лицом к лицу, я встречаюсь с ней взглядом.

— Ты самая удивительная женщина, которую я знаю, Изабелла. Гребаная богиня. Я не только влюбился в тебя, но и восхищаюсь тобой.

Ее губы приоткрываются, когда ее взгляд пробегает по моему лицу, затем она начинает выглядеть смущенной и бормочет:

— Хорошо, я это чувствую. Дай мне немного пространства.

Улыбаясь, я запечатлеваю поцелуй на ее лбу, а затем возвращаюсь на стул.

— А... Значит, я потеряла четыре года?

— Да. Тебе сейчас двадцать пять.

— Как долго мы встречались, прежде чем обручились?

Блять. Я не продумал эту часть до конца.

— Три года, – отвечаю я, просто отмахиваясь от этого. – Мы были помолвлены год назад и поженились бы через месяц.

Неплохо, Алексей.

— Закончила ли я свое обучение в Академии Святого Монарха? – задает она еще один вопрос.

— Ты не обучалась сексуальному рабству и торговле наркотиками. – Вот почему информация так чертовски дорога в моем мире. – Ты училась на хранителя, и была так же хороша, как Дмитрий.

В ее глазах мелькает удивление.

— Правда?

— Да, с тех пор как ты закончила свое обучение, мы работаем против твоей матери, чтобы освободить рабов.

Изабелла пытается сесть, и я быстро беру ее за плечи, притягивая к себе, чтобы поправить подушки позади нее, прежде чем прислонить ее к ним спиной.

— Я освобождала рабов… с тобой?

Я сажусь на край кровати.

— Да. Это то, чем ты очень увлечена.

Изабелла смотрит вниз, на покрывало, прикрывающее ее ноги, и я вижу, что она изо всех сил пытается вспомнить. Поднеся руку к ее лицу, я заправляю прядь ее черных волос ей за ухо, а затем провожу ладонью по ее щеке.

— Твои воспоминания вернутся. Не напрягайся сейчас слишком сильно.

Поднимая на меня глаза, мне кажется, что она ищет что-то на моем лице, а затем спрашивает:

— Ты любишь меня?

Ааа... какого черта, давай просто притворимся.

— Очень сильно. Ты даже не представляешь, насколько ты важна для меня.

Совсем не представляю.

— Итак, мы живем вместе? – задает она другой вопрос.

Я киваю.

— В Лос-Анджелесе.

Мне придется освободить для нее место в своей комнате и заполнить одеждой половину гардеробной. Черт, мне еще многое нужно сделать, прежде чем она выпишется из больницы.

Изабелла кивает, и между ее бровями пролегает легкая морщинка. Ее взгляд обводит комнату, прежде чем остановиться на мне.

— Я не думаю, что смогу выйти замуж за месяц. Я знаю… у нас общая история, но… Мне нужно время, чтобы снова узнать тебя.

— Я могу быть терпеливым. – Вот это самая большая ложь, которую я ей когда-либо говорил. Я чертовски нетерпелив. Уголок моего рта приподнимается, когда я говорю. – Я не хочу, чтобы ты о чем-то беспокоилась и просто относилась к этому спокойно, чтобы ты могла поправиться.

Ее глаза снова изучают мои, как будто она взвешивает каждое мое слово, затем она бормочет:

— Спасибо.

Наступает минутное молчание, прежде чем она признается:

— Все, что я знаю о тебе, это то, что ты лучший ассасин.

Возвращаясь к креслу, я устраиваюсь поудобнее.

— Теперь я глава Братвы.

Изабелла усмехается.

— О, держу пари, это разозлило мою мать.

— Чертовски сильно.

Улыбка на лице Изабеллы привлекает мое внимание к ее губам, и тогда я говорю:

— Когда ты так улыбаешься, мне хочется поцеловать тебя.

Ее левая бровь слегка приподнимается.

— Ты предупреждаешь меня или спрашиваешь разрешения?

— О, детка, – мрачно усмехаюсь я. – Я предупреждаю тебя. – Снова поднимаясь со стула, я обхватываю ее лицо обеими руками и запечатлеваю поцелуй на ее губах. Все, блять, замирает внутри меня точно так же, как это было, когда я трахал ее на вечеринке. Затем странная смесь инстинкта и потребности берет верх, и мои губы начинают двигаться навстречу ее губам.

Я могу честно сказать, что не могу вспомнить, когда в последний раз целовал женщину. Трахал, да. Но целовал... Я не помню.

Мое сердце замирает в такт ударам, и я отстраняюсь от Изабеллы. Встав с кровати, я вытираю подушечкой большого пальца нижнюю губу и смотрю на нее сверху вниз.

— Мне нужно пойти домой и... собрать для тебя больничную сумку. Поспи немного, пока меня не будет.

Изабелла прочищает горло.

— Не забудь про зубную щетку.

Кивнув, я выхожу из комнаты, чувствуя себя так, словно мне только что всадили чертов электрошокер в сердце.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Боже, ничто не имеет смысла. Помимо ощущения, что меня сбил автобус, все вокруг кажется чужим.

Я продолжаю пытаться вспомнить, заставляя себя, пока мне не начинает казаться, что у меня в черепе бьется второе сердцебиение.

Но последнее, что я отчетливо помню, – это желание поговорить с мадам Келлер о смене моего обучения. Я не хотела, чтобы моя мать знала, и все это совпадает с тем, что Алексей рассказал мне ранее.

Когда он посмотрел мне в глаза и сказал, что он обо мне думает, и когда он поцеловал меня, я почувствовала сильное влечение к нему. Я понимаю, почему я влюбилась в него, хотя и не могу сказать, что люблю его. Может быть, эмоции вернутся?

Я помолвлена с Алексеем Козловым.

— Я помолвлена с Алексеем Козловым, – произношу я эти слова вслух, но это звучит скорее как вопрос, чем как факт.

— Я училась на хранителя, и я так же хороша, как Дмитрий. – На этот раз я чувствую, как слова оседают в моем сердце.

Все остальное, что сказал Алексей, имеет смысл. Я не удивлена, что моя мать чуть не убила меня, потому что между нами никогда не было никакой любви, и я планировала свергнуть ее.

Кроме того, я уважаю Уинтер и все, за что она выступает. Последнее, что я слышала, она вышла замуж за Дэмиена Ветрова, так что я могу понять, что мы как-то пересеклись с Алексеем во время моего обучения, учитывая, что они практически семья.

Мои мысли возвращаются к тому моменту, когда он поцеловал меня, и я сосредотачиваюсь на том, что я чувствовала. Это было похоже на порыв… выброс адреналина в мое сердце.

Вздохнув, я закрываю глаза и пытаюсь расслабиться, но чувствую себя слишком взвинченной.

Боже, как будто мой разум заполнен пустыми местами. Я знаю, что они там, но я не могу понять, чего не хватает. Такое чувство, что я забыла что-то или кого-то очень важного. Как будто это вертится у меня на кончике языка, но я просто не могу… Я издаю разочарованный рык, запуская руки в волосы и сжимая их в кулаках.

Может быть, это Алексей? Может быть, это чувство и есть та любовь, которую я испытывала к нему?

Я держу глаза закрытыми, яркий свет больничной палаты усиливает мою мигрень.

— Ты в порядке? – вдруг спрашивает Алексей, и я резко открываю глаза. Я даже не слышала, как он вошел в комнату.

— Сильная головная боль, – отвечаю я, наблюдая, как он ставит сумку на стул у двери.

Алексей бросает взгляд туда, где находится сестринский пост, а затем приказывает:

— Дайте ей что-нибудь обезболивающее.

— Да, мистер Козлов, – быстро отвечает медсестра и мгновение спустя врывается в палату.

После того, как она вводит что-то мне в капельницу, Алексей бормочет:

— Спасибо. – Он подходит, чтобы встать рядом с кроватью, и как только медсестра уходит, он наклоняется надо мной, целуя меня в лоб. – Надеюсь, скоро ты почувствуешь себя лучше.

Мой взгляд скользит по его лицу, когда он отстраняется, и я снова пытаюсь представить нас парой.

Боже, это кажется таким чужим.

Разве я не должна чувствовать, что люблю этого человека настолько, чтобы выйти за него замуж?

Темно-карие глаза Алексея встречаются с моими, и я мгновенно ощущаю исходящие от него напряженность и силу. Он привлекателен, черты его лица резкие и безжалостно высечены из гранита. Светло-белые волосы придают ему изюминку.

Он в моем вкусе.

Я сосредотачиваюсь на своих чувствах и замечаю, что не испытываю никакого страха, а это значит, что подсознательно я чувствую себя с ним в безопасности.

Алексей наклоняет голову.

— О чем ты думаешь?

— Я пытаюсь осмыслить все. – Покачав головой, я разочарованно вздыхаю. – Все сбивает с толку. Я ненавижу это.

Его рот растягивается в сексуальной ухмылке.

— У тебя есть такая черта – всегда держать все под контролем. Так что это нормально, что ты сейчас чувствуешь себя не в своей тарелке. – Он берет меня за руку, его пальцы крепко сжимают мои. – Пока ты не станешь прежней, я позабочусь обо всем. Постарайся думать об этом как об отпуске. Ты заслуживаешь это после того, как надрывала свою задницу и чуть не умерла.

— Как долго я пробуду в больнице? – спрашиваю я, желая знать, сколько времени у меня есть, чтобы подготовиться к возвращению домой с Алексеем.

— Доктор Оберио сказал, что еще три дня.

Я медленно киваю, затем спрашиваю:

— Какой… наш дом?

Алексей садится на стул рядом с кроватью, отчего эта чертоваштуковина становится похожей на трон.

— Сейчас Дмитрий и Ариана живут с нами в особняке. На самом деле мы собираемся построить еще один дом на участке, куда Дмитрий и Ариана смогут переехать, чтобы у нас было больше уединения. – Он переводит дыхание, затем объясняет. – Мы познакомились с Арианой в прошлом году. Ее отец был бывшим главой Братвы. Я сменил его после того, как он скончался, и поскольку мы должны были защитить Ариану, они с Дмитрием поладили.

— Какие у меня с ней отношения? – спрашиваю я, на самом деле испытывая облегчение от того, что это будем не только мы с Алексеем.

— Вы друзья, – отвечает он, затем добавляет. – Я рассказал Ариане, что произошло, и что ты ее не помнишь. Не волнуйся. Мы не будем торопить события, когда ты будешь дома.

Кивнув, я бормочу:

— Спасибо. – Я опускаю взгляд на наши руки, и когда Алексей проводит большим пальцем по моей коже, я не чувствую дискомфорта. Наоборот, это приятно, заставляя что-то оживать глубоко внутри меня.

Мой взгляд перемещается на мою левую руку, и затем я хмурюсь.

— Если мы помолвлены, то где кольцо?

— Ты отправила его на чистку. Я заберу его, как только оно будет готово, – немедленно отвечает Алексей.

Чувствуя себя немного неуютно, я спрашиваю:

— Ты не против подержать его у себя некоторое время… пока я не буду готова?

Он одаривает меня успокаивающей улыбкой.

— Конечно.

Я смотрю на Алексея и каким–то образом понимаю, что с ним я в безопасности, и это то, что мне больше всего нужно, пока я восстанавливаюсь – просто место, где я буду в безопасности, пока ко мне не вернется память и я смогу понять, что делать дальше.

Глава 13

АЛЕКСЕЙ

Я созвал семейное собрание, чтобы мы все могли изложить свои истории, когда я привезу Изабеллу домой.

Пока что все складывается как нельзя лучше, и я чертовски разозлюсь, если что-нибудь все испортит.

Мой взгляд скользит по Дмитрию и Ариане. Затем я смотрю на Нихила и Сашу, двух мужчин, которые в основном защищают женщин всякий раз, когда нам с Дмитрием приходится заниматься работой. Наконец, я бросаю взгляд на Тристана и Хану.

Это шесть человек, кроме меня, которые будут иметь непосредственный контакт с Изабеллой.

Все взгляды устремлены на меня, когда я говорю:

— Мой план обсуждению не подлежит. Если кто-нибудь проболтается Изабелле, ему придется дорого заплатить. – Люди, которых я считаю своей семьей, не спорят. – Изабелла не глупа. Не стоит недооценивать ее только потому, что у нее амнезия. Она хорошо обучена и опасна. Если к ней вернется память, не вступайте с ней в бой. – Я сосредотачиваюсь на Нихиле и Саше. – У вас не будет ни единого шанса выстоять против нее. Просто отпустите ее. – Они оба кивают в знак согласия.

Переключив свое внимание на Ариану, я говорю:

— Я сказал ей, что вы двое друзья. Я не ожидаю, что ты будешь из кожи вон лезть ради нее, но постарайся, чтобы она чувствовала себя как дома.

— Но буду ли я в безопасности, оставаясь с ней наедине? – спрашивает Ариана.

— Изабелла не причинит тебе вреда, если ты не будешь представлять для нее опасности. Она во многом похожа на меня.

Ариана закатывает глаза.

— Я не думаю, что смогу справиться с вами двоими. С тобой и так достаточно сложно.

Я усмехаюсь.

— Я уверен, ты поладишь с Изабеллой.

— Итак, что за история? – спрашивает Дмитрий.

— Я сказал ей, что мы познакомились в Академии Святого Монарха, когда она проходила обучение на хранителя. Я старался быть как можно ближе к истине. Единственное, что я изменил, так это то, что мы встречались три года, были помолвлены один год и собирались пожениться через месяц. Я также сказал ей, что она пострадала во время нападения Сони.

— Звучит достаточно легко для запоминания, – говорит Тристан.

Что напоминает мне о Хане. Я обращаю свое внимание на нее.

— Я скажу ей, что ты ее знакомая.

— Я просто сымпровизирую, – усмехается Хана.

— Изабелла очень ценна, и это мой единственный шанс заполучить ее. Не облажайтесь ради меня, – предупреждаю я их всех.

Все кивают, затем Дмитрий говорит:

— Если это то, чего ты хочешь, мы это сделаем. Надеюсь, память к ней не вернется до того, как вы поженитесь.

Ариана хмурится, глядя на меня.

— Мне не нравится использовать в своих интересах женщину, страдающую амнезией.

Я встречаюсь взглядом с Арианой, и она способна выдержать мой взгляд лишь мгновение, прежде чем перевести взгляд на Дмитрия.

— Я пользуюсь ситуацией, а не Изабеллой, – выдавливаю я из себя слова. – Не смешивай эти два понятия. У Изабеллы по-прежнему будет свобода воли. Я, блять, не собираюсь запирать ее в своей спальне.

Ариана делает глубокий вдох и медленно выдыхает.

— Хорошо.

Поднимаясь на ноги, я говорю:

— Мне все равно, что вы думаете. Я получу Изабеллу. Не вставайте на моем пути, чтобы это случилось.

Тристан усмехается, чтобы разрядить повисшее в воздухе напряжение.

— Мы все перед тобой в долгу, так что мы тебя прикроем.

— Теперь мне нужно пройтись по магазинам для Изабеллы. – Я снова смотрю на Ариану. – Если ты не слишком зла на меня, не могла бы ты пойти со мной?

— Конечно, я не возражаю, – отвечает она, вставая.

— Давайте вернемся к работе, – говорю я.

Когда Нихил и Саша уходят, Тристан подходит, чтобы обнять меня, прежде чем они с Ханной отправятся обратно в Kozlov & Hayes, чтобы позаботиться о нашей компании.

— Давай составим список всего, что понадобится Изабелле, чтобы мы ничего не забыли, – говорит Ариана, а затем достает свой телефон.

Блять, я собираюсь найти духи, которыми пользуется Изабелла, даже если мне придется обнюхать каждый флакон, который есть на этой проклятой планете.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Моя левая рука в бандаже, я одета в черные леггинсы и футболку. Сидя на краю кровати, я смотрю на спину Алексея, где он разговаривает с врачом.

Когда он поворачивается и начинает идти ко мне, у меня такое чувство, будто меня преследует хищник. Но вместо того, чтобы испытывать страх, это вызывает трепет в моем животе.

Я поднимаюсь на ноги, мое тело все еще слабое. У меня болит левый бок, и я вся в синяках. Алексей сказал, что это потому, что я упала на эту сторону и получила две пули.

Нежная улыбка изгибает его губы, смягчая темные черты лица.

— Готова?

— Настолько, насколько я когда-либо буду готова, – говорю я.

Алексей протягивает мне руку, и у меня возникает чувство, что он хочет дать мне почувствовать, что это мой выбор.

Я поднимаю на него глаза.

— Если бы я захотела уйти сама, ты бы мне позволил?

Он поворачивается и указывает на дверь.

— Выбор за тобой.

Просто чтобы проверить его, я прохожу мимо него и выхожу из комнаты. Я бросаю взгляд на медсестру, бормоча:

— Спасибо. – Я чувствую Алексея позади себя, когда открываю дверь и иду по коридору.

— Прямо. Мы пользуемся черным ходом, – бормочет Алексей, похоже, его забавляют мои действия.

Когда я выхожу из здания на яркий солнечный свет, я инстинктивно оглядываюсь по сторонам, осматривая здания, окна, крыши – каждое укрытие, которое может использовать снайпер.

Знакомая дрожь пробегает по мне, заставляя задыхаться.

Алексей мгновенно оказывается рядом со мной и смотрит на меня с беспокойством.

— Ты в порядке?

Я подношу руку к своему бешено бьющемуся сердцу и прижимаю пальцы к груди.

— Я просто почувствовала что-то знакомое.

— Что? – Беспокойство еще глубже проступает на его лице.

— Первое, что я сделала, это проверила свое окружение, как будто это стало моей второй натурой.

Облегчение отражается на его лице. Он, должно быть, рад, что я что-то вспомнила.

— Это должно стать второй натурой в той жизни, которую мы ведем, – говорит он, затем указывает на черный внедорожник. – Итак, каков твой выбор? Пойдешь со мной или рискнешь остаться одна?

Я усмехаюсь.

— Конечно, я иду с тобой. Я не планирую сегодня спать на улице.

Широкая улыбка расплывается по его лицу, а затем он подходит к внедорожнику, открывая для меня пассажирскую дверь.

Только когда я забираюсь в машину, мне приходит в голову спросить:

— Где Дмитрий? Я думала, вы всегда были вместе.

— Он нетерпеливо ждет дома, – отвечает Алексей, прежде чем закрыть мою дверцу и обойти внедорожник спереди. Когда он садится за руль и заводит двигатель, он говорит. – Не хочешь ли ты перенести некоторые из своих вещей в одну из гостевых комнат, когда мы приедем домой?

Вот дерьмо. Точно. Я, наверное, живу с ним в одной комнате.

Когда я отвечаю не сразу, Алексей ободряюще улыбается мне.

— Тебе не обязательно решать сейчас. Посмотрим, как ты себя почувствуешь позже. Хорошо?

Я киваю, и тогда Алексей протягивает мне телефон.

— Твой старый сломался при падении, так что я купил тебе новый.

— О... спасибо. – Я мгновение смотрю на устройство, а затем выглядываю в окно, осматривая окрестности, пока Алексей везет нас домой.

Домой.

Это все еще чувствуется странным.

Когда мы останавливаемся перед впечатляющим особняком в средиземноморском стиле, я не могу не восхититься им. Вылезая из внедорожника, я оглядываю ландшафтный сад, а затем поворачиваюсь, чтобы посмотреть на место, которое я буду называть домом.

Я удивляюсь, что не вижу никаких охранников, и бросаю взгляд на Алексея, который, как ястреб, наблюдает за моей реакцией.

— Никакой охраны?

Мой вопрос вызывает у него взрыв смеха.

— Нам не нужна охрана.

Точно. Было бы глупо пытаться напасть на Алексея в его доме.

— Сегодня ты также познакомишься с Нихилом и Сашей. Они работают на меня и охраняют Ариану всякий раз, когда у нас с Дмитрием есть работа.

— Не меня? – Я спрашиваю.

— Тебе не нужен телохранитель, малышка, – говорит Алексей, и в его голосе слышится восхищение. – Ты можешь позаботиться о себе сама.

Я опускаю глаза на свою левую руку, которая находится в бандаже.

Алексей подходит, встает передо мной и, подняв руку, кладет палец мне под подбородок. Он приподнимает мое лицо, и когда наши глаза встречаются, он говорит:

— Пока ты не исцелишься, я не отойду от тебя. Как только ты будешь в порядке, мы начнем тренироваться и вернем тебя в прежнее состояние.

Его слова заставляют меня чувствовать себя лучше, и на этот раз, когда он протягивает мне руку, я беру ее. Наши пальцы переплетаются, и снова что-то гудит глубоко внутри меня.

Поднимаясь по ступенькам, мы входим в особняк, и я оглядываю интерьер дома, который делю с мужчиной, стоящим рядом со мной.

Мой жених.

Сделав глубокий вдох, я смотрю на дорогие картины на стенах, роскошный декор, а затем мои глаза следуют за лестницей, ведущей на второй этаж.

— Я помогала украшать это место?

— Нет. – Когда я перевожу взгляд на Алексея, он объясняет. – Мы собирались сделать ремонт после свадьбы.

Кивнув, я начинаю подниматься по лестнице.

— Почему? Я думаю, это выглядит великолепно.

Алексей сжимает мою руку.

— Ты просто хотела добавить свой собственный штрих.

Когда мы поднимаемся на второй этаж, я оглядываюсь по сторонам, затем спрашиваю:

— В какой стороне наша комната?

— Мы находимся в правом крыле. Дмитрий и Ариана заняли левое крыло.

— Хорошо, – я бросаю взгляд налево, но, никого не увидев, следую за Алексеем по другому коридору.

Войдя в роскошную комнату, оформленную в кремовых и черных тонах, мой взгляд сразу же устремляется на кровать королевского размера.

Алексей замечает, на что я смотрю, и говорит:

— Это твой выбор.

Кивнув, я оглядываю комнату. Здесь есть туалетный столик, и я подхожу к нему поближе. Потянувшись за флаконом духов, я брызгаю немного в воздух, чтобы понюхать его.

— Это твои любимые, – бормочет Алексей, подходя ко мне сзади. – Твой запах – одна из первых вещей, в которые я влюбился.

Я смотрю на черный флакон и читаю название “Fucking Fabulous”. Улыбка растягивается на моих губах.

— У меня хороший вкус.

— Это так, – соглашается Алексей.

Поставив духи на стол, я направляюсь к шкафу. Войдя внутрь, я окидываю взглядом правую сторону, где лежит одежда Алексея, а затем смотрю налево.

Здесь разительный контраст между дорогими платьями и костюмами и черной боевой одеждой.

Я подхожу ближе и, взявшись за кожаную куртку, смотрю на нее. Мелькает что-то знакомое, и это заставляет меня спросить:

— Что мне больше всего нравилось в одежде?

— Днем ты была идеальной светской львицей, а ночью ты сеяла хаос в черной коже.

Я издаю тихий смешок, затем бросаю взгляд на Алексея.

— Вроде как это звучит правдоподобно.

Глава 14

АЛЕКСЕЙ

Черт, я надрывал свою задницу, чтобы все подготовить к приезду Изабеллы. Мои глаза прикованы к ней, пока она перебирает одежду, которую я купил для нее.

Видеть, как она передвигается в моем личном пространстве, кажется... правильным.

Потому что она единственная.

Единственная женщина, которая может выжить, находясь рядом со мной.

Мое дыхание медленное и ровное, пока я оцениваю каждое выражение ее лица.

Изабелла бросает на меня взгляд, затем хмурится.

— Почему ты смотришь на меня так, словно собираешься напасть?

Расслабив лицо, я говорю:

— Просто приятно видеть тебя здесь.

Она делает глубокий вдох и подходит к кровати.

— Наша спальня. – Это звучит так, как будто она пробует слова на вкус. Изабелла поворачивается ко мне лицом. – Мне будет удобнее воспользоваться комнатой для гостей, пока я не привыкну.

Кивнув, я направляюсь к двери, говоря:

— Я прикажу перенести некоторые из твоих вещей.

— Ах... нет.

Я останавливаюсь и смотрю на нее через плечо. Она указывает на туалетный столик и шкаф.

— Оставь все как есть. Я просто буду спать в другой комнате, пока не привыкну к мысли, что мы пара.

Улыбка расползается по моему лицу, мне нравится, как это звучит.

— Я поселю тебя в комнате рядом со своей, так что ты будешь рядом со мной.

Изабелла следует за мной в соседнюю комнату и оглядывает комнату.

— Значит, если я закричу, ты прибежишь?

— С голой задницей и вооруженный, но я приду, – шучу я, и это вызывает у нее взрыв смеха. Сокращая расстояние между нами, я говорю. – И вот тут ты снова вызываешь у меня желание поцеловать тебя.

Изабелла поднимает правую руку и кладет ее мне на шею. Ее пальцы пробегают по моим коротким волосам, ее глаза встречаются с моими, а затем она приподнимается на цыпочки и прижимается своими губами к моим.

Я позволяю ей контролировать темп, даже несмотря на то, что меня охватывает разочарование, когда она целует меня без языка.

Отстранившись, она пристально смотрит на меня.

— Я хотела посмотреть, комфортно ли мне начинать близость с тобой.

— И что? – бормочу я. – Это так?

Задумчивая улыбка изгибает ее губы.

— Мне на удивление комфортно.

— Но?

— Я не могу объяснить, в чем дело. – Отойдя от меня, Изабелла подходит к огромным окнам и смотрит на задний двор. – Просто обидно не помнить ничего из этого. Я чувствую себя странно.

Я подхожу к ней сзади и осторожно, чтобы не задеть ее левую руку и плечо, обнимаю ее. Я запечатлеваю поцелуй на ее шее сбоку.

— Просто дай этому время.

— Это так странно. Это кажется знакомым, – бормочет Изабелла. – Когда ты стоишь у меня за спиной.

Я обнимаю ее пару минут, пока мы смотрим в окно, желая, чтобы она привыкла к моим прикосновениям. Изабелла прислоняется ко мне спиной, кладя голову мне на плечо.

Пока что все складывается именно так, как я надеялся. Теперь это только вопрос времени.

Я заставлю Изабеллу полюбить меня, женюсь на ней, и тогда она будет моей. Вместе мы будем править миром.

_______________________________

Убедившись, что Изабелла что-то съела, я закрываю шторы, пока она забирается в кровать.

Я улавливаю ее разочарование из-за того, что она чувствует себя слабой, и говорю:

— Скоро к тебе вернутся силы.

— Я ненавижу это, – бормочет она.

Подойдя к краю кровати, я наклоняюсь над ней и запечатлеваю поцелуй на ее лбу.

— Отдохни немного, детка. Я буду внизу.

Изабелла мгновение пристально смотрит на меня, затем говорит:

— Спасибо тебе за понимание... и за все, что ты делаешь для меня.

— Конечно. – Я улыбаюсь ей. Положив руку ей на щеку, я бормочу. – Я сделаю для тебя все, что угодно.

Наши взгляды остаются прикованными друг к другу, когда я выпрямляюсь, а затем она наблюдает за мной, пока я не закрываю за собой дверь.

Я выдыхаю с облегчением, что у меня все получается. Не то чтобы это было трудно, потому что проявлять привязанность к Изабелле кажется почти естественным. Я больше беспокоюсь о том, что она все поймет.

С небольшой удачей и большим мастерством этого не случится.

Спускаясь вниз, я захожу в комнату охраны, где Дмитрий проверяет наличие каких-либо зацепок по Соне.

— Есть что-нибудь? – спрашиваю я, присаживаясь на один из стульев.

Система безопасности оснащена самым современным оборудованием. Если Соня высунет голову из какой-нибудь норы, в которой она прячется, я узнаю.

— Да, – бормочет Дмитрий, открывая экран подпольного чата, где есть сообщение от нашего контакта в Руинах.

Крот: СТ замечена в Эфиопии. Запрос пока не получен. Буду на связи.

— Хоть что-то, – бормочу я. – Как только мы получим доказательства, что она объявилась, дай мне знать.

Дмитрий бросает взгляд в мою сторону.

— Я действительно не хочу ехать в Эфиопию.

Я усмехаюсь.

— Если она там, у нас не будет особого выбора.

Приступая к работе, я связываюсь с Семеном и Львом, чтобы убедиться, что в России все по-прежнему идет гладко. Достав телефон, я набираю номер главы мафии, желая связаться со своим другом.

— Ого, а я-то думал, ты исчез с лица планеты, – раздается на линии голос Люциана.

— Мечтай. Как дела?

— Хорошо. Очень хорошо.

— А Елена и Лука? С ними все хорошо? – Он и Елена назвали своего сына в честь отца Люциана, который был великим человеком. По крайней мере, Люциан идет по стопам своего отца, создавая империю итальянской мафии.

— Лука растет слишком быстро. Кроме того, я бы предпочел встретиться лицом к лицу с пистолетом, чем с одной из его истерик. Тетя Урсула и Елена спускают, блять, ему все с рук.

Я разразился взрывом смеха.

— Я уверен, что если бы я спросил Елену, она бы сказала, что это ты спустил ему все с рук.

— Да-да. Как дела? Я слышал, у тебя была ссора с Терреро.

— Назвать это ссорой – преуменьшение года. В тот день я потерял десять человек, а она сбежала. Если ты услышишь что-нибудь о ее местонахождении, дай мне знать.

— Конечно, – уверяет меня Люциан.

— Я просто хотел поговорить с тобой. Передавай привет своей семье.

— Спасибо, приятно снова слышать твой голос. В следующий раз отвечай на звонок, когда я буду звонить.

— Ты был бы счастливчиком, если бы я ответил, – усмехаюсь я, прежде чем закончить разговор.

— В Италии все хорошо? – спрашивает Дмитрий.

— Да, с Люцианом все хорошо.

Дмитрий поднимается на ноги, заставляя меня спросить:

— Куда ты идешь?

— Ариана хочет, чтобы я приготовил ужин в честь Изабеллы. – Подходя к своей двери, он добавляет. – Я виню тебя. Если у тебя нет никаких срочных дел, тащи свою задницу на кухню.

Покачав головой, я делаю серьезное лицо.

— У меня так много работы.

— Ну конечно, – насмехается он надо мной, и когда он выходит из комнаты, я слышу, как он добавляет. – Ублюдок.

Усмехаясь, я переключаю свое внимание на экраны передо мной, а затем начинаю просматривать всю информацию, надеясь наткнуться на что-нибудь, связанное с Соней.

_________________________

ИЗАБЕЛЛА

Вздремнув, я чувствую себя немного лучше.

Я иду в комнату Алексея, где лежит моя одежда, и, принимая душ, бросаю взгляд на левую сторону своего тела, покрытую синяками.

Должно быть, я чертовски сильно упала.

Когда я заканчиваю принимать душ, я пытаюсь высушить волосы, используя только правую руку, затем сдаюсь и швыряю полотенце о стену. Расстроенная, я пристально смотрю на свое отражение в зеркале, а затем опускаю взгляд на два огнестрельных ранения.

Жаль, что я не могу вспомнить, что произошло.

— Изабелла? – Я слышу, как зовет Алексей.

— Я сейчас выйду, – отвечаю я. Раздраженно я хватаю другое полотенце и вытираю большую часть своего тела насухо. Я стискиваю зубы и, превозмогая боль в левом плече и руке, делаю все возможное, чтобы обернуть ткань вокруг своего тела.

Как только я выхожу из ванной, брови Алексея взлетают вверх, затем он говорит:

— Не похоже, что ты принимала расслабляющий душ.

— Я и не принимала, – ворчу я, направляясь к шкафу. – Позволь мне просто одеться, пока я кричу от разочарования, а потом я пойду с тобой.

Алексей бросается ко мне и, бросив на меня заботливый взгляд, говорит:

— Позволь мне помочь. Тебе не обязательно делать это в одиночку.

— Поможешь мне одеться? Ты? – недоверчиво спрашиваю я. – Да, я собираюсь отказаться от этого предложения.

Вместо того чтобы расстроиться из-за того, что я отклоняю предложение, Алексей улыбается мне.

— Ты сексуальна, когда злишься.

Раздраженно фыркнув, я протискиваюсь мимо него и вхожу в шкаф.

— Я понимаю, ты видел меня голой миллион раз, но ты не против оставить меня одну?

— Конечно. Просто крикни, если тебе понадобится помощь. – Когда я бросаю на него свирепый взгляд, он добавляет. – Или не кричи.

Я наблюдаю, как Алексей выходит из комнаты, а затем обращаю свое внимание на ряды одежды. Разочарование вскипает в моей груди, и я сжимаю правую руку в кулак, испытывая потребность выбить из кого-нибудь все дерьмо.

Я ненавижу чувствовать себя беспомощной.

Боже, я так сильно это ненавижу.

Схватив пару трусиков, я, превозмогая боль от использования левой руки, натягиваю их вверх по ногам. Я отбрасываю полотенце и решаю, что бюстгальтер не стоит той боли, которую придется испытать, чтобы застегнуть его.

Потянувшись за черной футболкой, я натягиваю ее через голову, а затем делаю паузу, чтобы отдышаться, прежде чем осторожно просунуть левую руку в рукав. К тому времени, как я надеваю рубашку, мое плечо и предплечье горят.

Закрыв глаза, я пытаюсь контролировать гнев и разочарование, бурлящие внутри меня, пока я не сорвусь.

— Алексей, – зову я.

Дверь мгновенно открывается, когда он входит. Я слышу, как она закрывается, и пару секунд спустя меня заключают в объятия. Я прижимаюсь щекой к его груди и просто сосредотачиваюсь на своем дыхании.

— Я ненавижу это, – шепчу я. – Я чувствую себя… слабой.

— Я знаю. – Алексей прижимается поцелуем к моим мокрым волосам. – Но это не так, Изабелла. Ты – гребаная сила. Прямо сейчас ты просто ранена. Есть разница.

Я киваю, а затем отстраняюсь, чтобы посмотреть на него снизу вверх.

— Ты можешь помочь мне надеть леггинсы?

Покачивая бровями, он улыбается мне.

— Ммм... для меня такие вещи – это прелюдия. – Его взгляд скользит по моему телу. – Я имею в виду, у тебя убийственные ноги.

— Заткнись и помоги мне, – игриво огрызаюсь я на него, понимая, что он пытается заставить меня почувствовать себя лучше.

Алексей поворачивается к моей одежде и достает из шкафа пару леггинсов. Когда он приседает передо мной, я кладу правую руку ему на плечо, чтобы сохранить равновесие, пока я влезаю в леггинсы, а затем он натягивает их на мои ноги.

Алексей поправляет подол моей футболки, затем наклоняет голову, когда его глаза встречаются с моими.

— Это было не так уж плохо, правда?

Я качаю головой, затем делаю глубокий вдох. Я чертовски ненавижу это.

— Ты поможешь мне высушить волосы?

Алексей прикусывает нижнюю губу, затем говорит:

— Мне нравится этот твой мокрый и дикий вид. Это сексуально.

Усмехнувшись, я спрашиваю:

— Тебя все заводит?

— Когда дело касается тебя, да.

Наши взгляды на мгновение встречаются, и между нами начинает нарастать предвкушение, притупляя гнев и разочарование, которые я испытываю.

Алексей был добр ко мне всю прошлую неделю. С того момента, как я открыла глаза, он был рядом, чтобы сделать все лучше.

Я, наверное, уже вышла из себя, если бы его не было рядом, чтобы успокоить меня.

Сокращая расстояние между нами, я поворачиваю голову и снова прижимаюсь щекой к его груди. Руки Алексея обнимают меня, и это заставляет меня чувствовать себя в безопасности… как будто я принадлежу ему... как будто именно так все и было между нами.

Подняв правую руку, я кладу ладонь ему на спину, затем шепчу:

— Мне просто нужно минутка.

— Столько, сколько тебе нужно, детка. Я буду держать тебя в объятиях, так что ты не услышишь от меня никаких жалоб.

Все, что он говорит, идеально.

Все, что он делает, идеально.

Слишком идеально?

— Я люблю тебя, Изабелла, – бормочет он, и это звучит так, словно он говорит искренне.

Отстраняясь, я встречаюсь с ним взглядом.

— За что ты меня любишь?

Легкая морщинка пробегает по его лбу, прежде чем исчезнуть.

— Я люблю тебя, потому что ты такая чертовски сильная. Ты мало чего боишься. Ты боец, умная, заботливая, от тебя захватывает дух. Честно говоря, я не могу сказать, что есть хоть что-то, что мне в тебе не нравится.

Я вижу, что он говорит серьезно, и это снимает возникшее беспокойство.

— Пойдем. Давай высушим твои волосы. Дмитрий приготовил ужин, чтобы поприветствовать тебя дома.

Я следую за Алексеем к туалетному столику и сажусь на табурет. Мои глаза следят за его движениями, когда он достает фен из ящика стола, и когда он начинает сушить мои волосы, мне кажется, что он делал это раньше.

Я расслабляюсь и использую это время, чтобы понаблюдать за Алексеем, запоминая его движения, когда его пальцы расчесывают мои волосы... и наблюдаю за каждым дюймом его лица.

Я понимаю, почему влюбилась в него. Я не думаю, что мне потребуется много усилий, чтобы снова влюбиться в него.

Чем дольше я смотрю на него, тем более знакомым он становится, и к тому времени, когда он заканчивает сушить мои волосы и с гордостью смотрит на меня сверху вниз, я чувствую, как тепло разливается по моему сердцу.

Глава 15

АЛЕКСЕЙ

Когда мы спускаемся в столовую, я думаю, что мне нужно быть полегче с нежностью, и добавить немного перчинки.

В какой-то момент мне придется поссориться с Изабеллой. Я, блять, чувствовал, как подозрение волнами исходит от нее, и просто выпалил, что люблю ее.

Я думаю, что разрядил ситуацию. Я чертовски на это надеюсь.

Войдя в столовую, я жестом указываю на кресло слева от себя, вместо того чтобы отодвинуть стул для Изабеллы. Когда я сажусь, входит Ариана с двумя тарелками еды, и Изабелла замирает.

Каждый мускул в моем теле напрягается, когда две женщины смотрят друг на друга. Затем широкая улыбка расплывается по лицу Арианы, и она подходит, чтобы поставить тарелки туда, где будут сидеть они с Дмитрием.

— Я так рада, что ты вернулась. – Она начинает приближаться к Изабелле, затем спрашивает. – Ничего, если я тебя обниму?

Изабелла переводит взгляд на меня, и, видя, что ей неловко, я встреваю.

— Может быть, воздержимся от объятий, пока Изабелла не освоится?

— Все просто кажется странным, – объясняет Изабелла. – Ты Ариана?

— Да. Если тебе что-нибудь понадобится, просто дай мне знать.

— Спасибо. – Как только Изабелла садится, входит Дмитрий с двумя тарелками еды, и Изабелла говорит. – В этом не было необходимости.

— Дмитрий практически шеф-повар, – хвастается Ариана.

Дмитрий ставит передо мной тарелку и, перегнувшись через стол, ставит другую перед Изабеллой.

Я бросаю взгляд на макароны.

— Выглядит неплохо.

— Тебе лучше съесть все, – бормочет Дмитрий.

— Да, папочка, – поддразниваю я его, заставляя Ариану рассмеяться. Я смотрю на Изабеллу и замечаю, что на ее губах играет улыбка.

На мгновение за столом воцаряется тишина, пока мы все поглощаем еду.

Проглотив кусочек, я спрашиваю Дмитрия:

— Ты рассказывал Ариане о доме, который мы собираемся построить для вас двоих?

— Дом? Где? Почему? – Ариана бессвязно отвечает на вопросы.

— Вылетело у меня из головы, – говорит Дмитрий, а затем улыбается своей невесте. – На этой территории. Это просто для того, чтобы у нас у всех было больше уединения, но я все равно буду рядом с Алексеем, если что-то случится.

— Да! – восклицает Ариана, затем улыбается мне. – Не то чтобы мне не нравилось жить в этом доме.

— Просто хочу видеть тебя счастливой, малышка, – говорю я, и мои слова пронизаны нежностью.

— Мне нужна комната только для моей косметики, – требует Ариана.

— Это справедливо, учитывая, что у меня будет комната для оружия, – отвечает Дмитрий, прежде чем откусить кусочек пасты.

— Тебе нравится макияж? – внезапно спрашивает Изабелла.

— Раньше я была визажистом. С тех пор как я начала заниматься благотворительностью, это стало скорее хобби, – объясняет Ариана.

— Благотворительность?

Мы с Дмитрием продолжаем есть, пока женщины разговаривают.

— Я больше похожа на благотворителя для пожилых людей, у которых никого нет. Особенно те, у кого есть проблемы со здоровьем, – говорит Ариана. – У моей матери болезнь Альцгеймера, поэтому проект близок моему сердцу.

Черты лица Изабеллы смягчаются.

— Мне жаль это слышать, но я думаю, это удивительно, что ты хочешь помогать... другим. – На лбу Изабеллы появляется морщинка, и она смотрит на стол.

Когда ее глаза прищуриваются, мое сердце набирает обороты.

— Ты в порядке?

Медленно она качает головой, слишком сильно сосредоточившись на чем-то, черт возьми.

Блять.

— Изабелла? – спрашиваю я, немного наклоняясь вперед.

— Это странно. Такое ощущение, будто оно у меня на кончике языка, – бормочет она, глубоко задумавшись. – Оно прямо здесь.

Протягивая к ней руку, я кладу свою на тыльную сторону ее ладони.

— Наверное, все дело в том, чтобы помогать другим. Это то, что объединяет вас с Арианой. Там, где она помогает пожилым людям, ты помогаешь рабам.

— Они не рабы, – говорит она, и в ее словах слышится сила.

— Невинные, – поправляю я себя.

Снова хмурое выражение ее лица становится еще глубже.

— Это похоже на дежавю.

Ощущение, что память Изабеллы может вернуться раньше, чем мне бы хотелось, наводит меня на мысль, что мне нужно ускорить события. Как-то. Блять.

Внезапно Изабелла улыбается.

— Не обращай на меня внимания. Безумный разговор.

— Не говори так. – Ариана ободряюще улыбается Изабелле. – Должно быть, это тяжело. Мы здесь, чтобы помочь тебе пройти через это.

Момент проходит, и мы возобновляем трапезу.

Когда я заканчиваю, я встаю и подхожу к боковому столику.

— Хочешь чего-нибудь выпить, Изабелла? Возможно, это поможет тебе расслабиться.

— Конечно.

Я наливаю три стакана водки и несу их обратно к столу.

Изабелла бросает взгляд на Ариану.

— Ты не пьешь?

— Только не этот яд. Я не против время от времени выпить бокал вина.

Изабелла поднимает стакан.

— Водка?

— Самая лучшая. – Подняв свой бокал, я говорю. – На здоровье. – Я встречаюсь взглядом с Изабеллой. – За твое здоровье.

Я делаю столь необходимый глоток, а затем откидываюсь на спинку стула.

Наслаждаясь напитком, я начинаю думать о том, как ускорить процесс, не вызывая у Изабеллы дискомфорта или подозрений. Такое чувство, будто я застрял в безвыходном положении, и я чертовски это ненавижу.

Когда Изабелла бросает на меня взгляд, я улыбаюсь ей.

— Ты в порядке?

Она кивает.

— Первый день был не так плох, как я думала. Я ожидала гораздо большей неловкости.

— Приятно это слышать. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома.

Дмитрий допивает свой напиток и встает.

— Я собираюсь проверить систему безопасности.

Как только он выходит из комнаты, Изабелла спрашивает:

— Дмитрий всегда такой тихий?

— Зависит от обстоятельств. Всякий раз, когда я его вывожу из себя, он не замолкает, – шучу я.

— Что ты часто делаешь, – дерзит мне Ариана.

— Я держу его в напряжении.

Ариана хихикает, качая головой.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Прошла неделя с тех пор, как я вернулась домой, и я начинаю чувствовать себя более уверенно. Вещи больше не кажутся такими чужими.

Боль тоже стала легче переноситься, так как все мои раны зажили.

Но мне скучно.

Ариана пытается вовлечь меня во многие дела, но они не устраняют образовавшийся зуд. Он словно ползет по моей коже, требуя вырваться наружу.

Я сижу снаружи, готовая биться лбом о стол, когда Алексей выходит из дома.

— Пойдем со мной.

Вставая, я спрашиваю:

— Куда?

— Увидишь.

Когда Алексей протягивает мне руку, я вкладываю свою в его и возвращаюсь с ним в дом. Мы спускаемся по лестнице, и затем меня ведут в чертовски впечатляющую комнату.

Я исследовала большую часть дома, но здесь еще не была.

Оглядев оружейную, я высвобождаю свою руку из руки Алексея и подхожу ближе к шкафам, выстроившимся вдоль стен.

— У тебя хороший запас.

— Мне нравится быть готовым, – усмехается он.

— К войне? – Я дразню его.

— Помимо всего прочего. – Алексей подходит, открывает шкаф и достает два Heckler & Koch. Он проверяет обоймы, затем протягивает мне один. Кивнув в другой конец комнаты, он говорит. – Хочешь пострелять со мной по мишеням?

— Боже, мне нравится, когда ты говоришь со мной непристойности.

Алексей подходит ко мне на шаг ближе.

— Хм... подожди, пока не увидишь, как я обращаюсь со своим оружием.

Мой голос звучит низко и чувственно.

— Тебе лучше быть хорошим в этом.

Как только мое сердце начинает учащенно биться, Алексей отходит от меня и направляется к тиру.

— Побеждает лучший стрелок.

— Какой выигрыш?

— На что ты готова поспорить? – спрашивает он, одаривая меня озорным взглядом.

Я на мгновение задумываюсь, и когда мы добираемся до тира, я говорю:

— Если ты выиграешь, я вернусь в спальню.

Алексей поднимает бровь, глядя на меня.

— Сейчас я ни за что, блять, не проиграю.

— Но... – Я захожу в одну из кабинок и говорю. – Если я выиграю, я смогу начать тренироваться, и ты не будешь говорить мне, что еще слишком рано.

— Достаточно справедливо.

Я наблюдаю, как Алексей поднимает пистолет, а затем начинает стрелять по мишени. Какое-то мгновение я могу только пялиться, потому что чертовски жарко наблюдать, как он обращается с оружием. Затем я бросаю взгляд на мишень, и моя бровь приподнимается.

Дерьмо.

Он хорош.

Очевидно, он хорош. Он обученный ассасин.

Каждая пуля попадает в голову мишени.

Сделав глубокий вдох, я переключаю свое внимание на свою собственную цель и, подняв руку, прицеливаюсь. Когда я нажимаю на курок, по моим венам разливается возбуждение, и тогда я просто продолжаю стрелять, пока не кончится моя обойма.

Боже, это было потрясающе.

Удовлетворенно вздохнув, я бросаю взгляд на Алексея. Он улыбается мне.

— Тебе было так же хорошо, как и мне? – спрашиваю я, и мои слова наполняются двойным смыслом.

— Я думаю, ты получила от этого немного больше удовольствия, чем я, – ухмыляется он.

Затем мы проверяем мишени, и Алексей одаривает меня волчьей ухмылкой.

— Я думаю, ты возвращаешься, детка.

— Играем до трех побед, – начинаю я договариваться, не потому, что я против того, чтобы делить с ним комнату, а потому, что мне это действительно нравится.

Алексей делает вид, что обдумывает это, затем говорит:

— Мы можем сыграть до трех побед, но я хочу плату за изменение правил.

— О какой плате идет речь? – спрашиваю я, кладя пистолет на стойку.

— Ничего особенного. – Алексей тоже кладет свой пистолет на стойку, затем приближается ко мне. Поднимая руку к моему подбородку, он проводит большим пальцем по моей нижней губе. – Всего лишь поцелуй.

Встретившись с ним взглядом, я бормочу:

— Договорились.

Рука Алексея скользит по моей шее, и у меня есть всего секунда, чтобы сделать вдох, прежде чем его рот накрывает мой.

Быстро становится ясно, что он не имел в виду обычный поцелуй, когда его язык проникает в мой рот, а другой рукой он хватает меня за волосы, оттягивая мою голову назад, чтобы предоставить ему лучший доступ ко мне.

Прилив адреналина захлестывает меня, и затем я целую его в ответ, наши языки начинают бороться за контроль. Поцелуй быстро становится голодным и эротичным, когда рот Алексея поглощает мой, его зубы тянут меня, пока это не переходит в насилие.

Так хорошо.

Боже.

Так хорошо.

Такое чувство, будто меня накачивают наркотиками, пока все мое внимание не сосредоточится на Алексее. Его мощь взывает к силе во мне, силе, которую я не чувствовала с тех пор, как очнулась в больнице. И на какое-то блаженное мгновение это напоминает мне о том, кто я есть. Какой Алексей видит меня.

Мое тело тает в его объятиях, и я подношу правую руку к его подбородку, мои пальцы упиваются ощущением темной щетины, покрывающей его кожу.

Алексей отрывается от моего рта и покрывает голодными поцелуями мою челюсть и шею, шепча:

— Блять. – Его зубы прикусывают мою кожу. – Блять. – А потом он отстраняется от меня, шипя. – Блять.

Наши взгляды встречаются, когда мое дыхание вырывается из груди, мое тело все еще покалывает от выброса адреналина, который вызывает Алексей.

Он стоит неподвижно, хищное выражение его лица говорит мне, что последнее, что он хочет сделать прямо сейчас, – это остановиться.

На мгновение я действительно подумываю о том, чтобы продолжить, но потом вовремя прихожу в себя и прочищаю горло.

— Цена уплачена. Время стрелять.

— Я, блять, проиграю этот раунд, – бормочет он, отходя в другой конец комнаты, чтобы взять для нас еще обойм.

Почему-то я в этом сомневаюсь.

Глава 16

АЛЕКСЕЙ

После поцелуя я был весь на взводе. Я горжусь тем, что всегда все контролирую. Но как только речь заходит об Изабелле, напряженность перечеркивает всякую надежду на то, что я сохраню контроль над ситуацией.

Как будто первобытный инстинкт берет верх, и все, чего я хочу, – это претендовать на все, что она может предложить, пока она не станет моей собственностью.

Я стою в своей спальне и, засунув руки в карманы брюк, безучастно смотрю на задний двор, пытаясь разобраться всвоих чувствах.

Я, блять, хочу Изабеллу Терреро. Не только потому, что она будет ценным союзником, но и потому, что я влюбляюсь в нее.

Я, блять, влюбляюсь.

Я дразнил своих друзей и брата, когда они влюблялись. Я помог им заполучить девушек. Я наблюдал, как они строят свою жизнь с женщинами, которых любят.

Но я ни на секунду не думал, что где-то есть женщина, которая заставит меня захотеть жить долго и счастливо.

Я разразился циничным смехом.

Черт возьми, как падают могущественные.

Изабелла Терреро. Гребаная дочь моего врага. Я этого не предвидел.

Мои глаза сужаются при мысли о том, что ее память может вернуться в любой момент. Я понятия не имею, что я буду делать, если это случится.

Я не уверен, как отреагирует Изабелла. В конце концов, мы могли бы оставить ее умирать в Колумбии. Надеюсь, это что-то значит. Кроме того, я сделал все возможное, чтобы она чувствовала себя как дома.

Может быть, она не взбесится.

Может быть, удача еще какое-то время будет на моей стороне.

Я слышу, как позади меня открывается дверь, и медленно оглядываюсь через плечо. Изабелла входит и закрывает дверь, прежде чем подойти ко мне.

Я снова перевожу взгляд на вид за окном, когда она подходит и встает рядом со мной. Тишина окутывает нас, пока я задаюсь вопросом, что ждет нас в будущем. Я всегда умел планировать наперед, но, похоже, это осталось в прошлом.

— Я хочу начать тренироваться, – тихо бормочет она.

— Хорошо. – Повернув лицо, я смотрю на нее сверху вниз. – Просто не торопись.

Она кивает, поднимая на меня глаза, и затем мы пристально смотрим друг на друга.

Через мгновение Изабелла спрашивает:

— Кто ты, Алексей? Что тобой движет?

Я снова перевожу взгляд на пейзаж, думая, как ей ответить.

— Я завоеватель. – Я медленно вдыхаю, затем выдыхаю. – Все дело в силе. Я зависим от нее. – Повернувшись лицом к Изабелле, я пристально смотрю ей в глаза. – Ты первая женщина, которая мною движет. Ты такой гребаный вызов, и мне это нравится.

На губах Изабеллы появляется мягкая улыбка.

— Мне просто нужно еще немного времени.

Времени.

Кивнув, я поднимаю левую руку и обхватываю ее за плечи, притягивая к себе.

— До тех пор, пока ты не влюбишься в меня. – В моих устах это звучит как шутка, хотя я совершенно серьезен.

Изабелла поднимает на меня взгляд.

— Это самая легкая часть... но прошло всего две недели… в моем понимании. Я не могу просто обручиться и выйти за тебя замуж, основываясь на том, что мне сказали. Мне жаль, что нам приходится начинать все сначала. Я знаю, что это, должно быть, расстраивает тебя.

Убирая руку с ее плеч, я поворачиваюсь к ней лицом.

— Отбросив любовь в сторону, рассматривала бы ты брак для формирования союза?

Левая бровь Изабеллы приподнимается.

— Учитывая мир, в котором мы родились, я всегда знала, что моя мать в какой-то момент попытается поднять этот вопрос. Не то чтобы у меня было какое-то намерение просто выйти замуж за того, кого она попыталась бы мне всучить, – Изабелла качает головой. – Я не рабыня.

Попробовать стоило.

— Но я готова рассмотреть это, – говорит она, удивляя меня. – В конце концов, это все равно будет мой выбор, а не моей матери.

Уголок моего рта приподнимается.

— Брак со мной был бы самым большим пиздецом для твоей матери. Имей это в виду.

И публичное объявление о нашей помолвке, возможно, как раз то, что нужно, чтобы выманить Соню из ее укрытия.

Изабелла усмехается и направляется в ванную.

— В твоих устах это звучит очень заманчиво.

Надеюсь, достаточно заманчиво.

— Я собираюсь подготовиться ко сну, – добавляет она, прежде чем исчезнуть в ванной.

Мой взгляд опускается на кровать, и, зная, что секс не обсуждается, я мысленно готовлю себя к чертовски долгой ночи.

Вздохнув, я подхожу к шкафу и сдвигаю свои костюмы в сторону, биометрический сканер проверяет меня перед открытием хранилища.

Достав из кармана обручальное кольцо, которое я получил сегодня утром, я кладу его в хранилище, прежде чем закрыть его, не уверенный, смогу ли я когда-нибудь надеть кольцо на палец Изабеллы.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Мне кажется странно интимным слышать, как Алексей принимает душ, когда я забираюсь под одеяло.

Но не неловким.

В моей груди даже растет предвкушение. Собрав волосы, я перекидываю их через правое плечо, а затем ложусь.

Я чувствую запах Алексея от одеяла и, повернув голову, смотрю на правую сторону кровати, где он будет спать. Дверь ванной открывается, и мой взгляд устремляется туда, откуда выходит Алексей, одетый только в пару черных спортивных штанов, за ним клубится пар.

Мой взгляд скользит по его груди и прессу, по соблазнительным V-образным мышцам, ведущим к низко свисающим штанам.

Боже, у меня хороший вкус.

Он останавливается рядом с кроватью и, наклонив голову, пристально смотрит на меня.

— Ты хорошо выглядишь в моей постели.

Между нами все было хорошо, и сексуальное напряжение зашкаливает, но я все еще выздоравливаю, так что секса не будет.

— Не бери в голову никаких идей, – предупреждаю я его.

Алексей усмехается и качает головой. Выключив свет, он подходит, чтобы откинуть одеяло, а затем ложится.

— Ты остаешься на своей стороне, а я останусь на своей, – говорю я.

— К черту это дерьмо, – ворчит он. – Я уже отказываюсь от секса. – Алексей тянется ко мне, а затем притягивает меня к себе, пока мое тело не прижимается к его.

Моя левая рука ложится ему на грудь, и я чувствую, как тепло его тела проникает в мое. Я не могу сдержать улыбку, играющую на моих губах, когда кладу голову ему на плечо.

Мы лежим в тишине, и я глубоко вдыхаю аромат Алексея.

Я люблю это.

Я расслабляюсь и закрываю глаза, сосредотачиваясь на том, каково это – лежать рядом с Алексеем. Теперь, когда между нами все уже не кажется таким новым, эмоции, растущие внутри меня, не кажутся странными или слишком быстрыми, а наоборот, естественными.

Кроме того, я не беспокоюсь о том, что мне придется задаваться вопросом, как Алексей относится ко мне, поэтому я не обременена обычной неопределенностью в начале отношений.

— О чем ты думаешь? – он бормочет.

— Как это естественно, – честно отвечаю я.

— Да? – Он кладет палец мне под подбородок и приподнимает мое лицо, чтобы я встретилась с ним взглядом.

Мы окутаны ореолом близости, и это заставляет меня признаться:

— Благодаря тебе мне легко вернуться к тому, что было до того, как я потеряла память.

Алексей медленно начинает наклоняться, пока я не чувствую его дыхание на своих губах. Его голос звучит низким рокотом, когда он говорит:

— Боже, я хочу трахнуть тебя, но пока я довольствуюсь твоим ртом.

Наши губы встречаются в неистовом поцелуе, и я чувствую, как потребность Алексея переполняет меня, когда его губы терзают мои, пока они не набухают и не покалывают. Его зубы кусают, а язык успокаивает, возбуждая меня до тех пор, пока я не начинаю сомневаться в себе.

Я уже достаточно вылечилась. Может быть, боль будет не такой сильной.

Мне следовало принять обезболивающее.

Боже, я ни за что не остановлю его, если он будет настаивать на большем.

Мое сердцебиение учащается, а дыхание учащается, когда я теряюсь в поцелуе, передавая контроль Алексею. Это заставляет его зарычать, и он толкает меня на спину.

Алексей просовывает руку мне под рубашку, и я удивляюсь, когда его прикосновение оказывается мягким, а не грубым. Это совершенно не похоже на поцелуй, но осознание того, что он все еще помнит о моих травмах, согревает мое сердце.

Когда его ладонь накрывает мою грудь, мое дыхание учащается еще больше. Я обнимаю его правой рукой, мои пальцы скользят по его мускулистой спине.

Язык Алексея с силой проникает в мой рот, как будто он клеймит меня.

Он убирает руку с моей груди, и, поскольку он опирается на левую руку, чтобы не давить на меня своим весом, спускает пояс моих леггинсов вниз, пока не обнажается боковая сторона моего бедра. Когда его пальцы скользят вверх и вниз по участку кожи, он издает удовлетворенный стон.

Отрывая свой рот от моего, его губы скользят по моей челюсти и вниз по шее.

— Господи, мне нравится, как ощущается твоя кожа. Гребаный шелк.

Захваченная моментом, я в секунде от того, чтобы умолять его трахнуть меня.

Прежде чем я успеваю озвучить свою потребность, Алексей полностью отстраняется от меня и ложится на спину рядом со мной, делая глубокий вдох.

— Теперь мы оба разочарованы.

— Ты не мог просто молча страдать в одиночестве? – Я ворчу, расстроенная тем, что мы не можем продолжить. Две недели после получения двух пуль – это слишком рано.

Опуская руку, он обхватывает свою внушительную длину через спортивные штаны и усмехается.

— Поверь мне, я страдаю еще больше. Мне просто нужна была компания сегодня вечером, учитывая, что я все равно не усну.

— О-о-о... бедный ты мой, – бормочу я. – Пока ты не можешь уснуть, не мог бы ты принести мне немного воды и обезболивающих?

Взгляд Алексея устремляется на меня, и он мгновенно наклоняется надо мной.

— Я причинил тебе боль?

Качая головой, я усмехаюсь ему.

— Было достаточно нежно, что теперь здорово раздражает меня, поэтому они нужны мне, чтобы заснуть.

Вставая с кровати, Алексей говорит:

— Сейчас вернусь.

Когда он выходит из комнаты, я смотрю в потолок, и мои мысли возвращаются к тому страстному моменту, который мы только что разделили.

Может быть, брак с целью заключения союза будет не самым худшим решением. Я определенно могу научиться любить Алексея.

Он мне уже нравится, и притяжение между нами очень сильное.

Решив взять пару дней на размышление, я действительно чувствую себя лучше, чем за последние две недели. Такое чувство, что все медленно встает на свои места, даже несмотря на то, что мои воспоминания все еще отсутствуют.

Глава 17

АЛЕКСЕЙ

Ожидание и незнание того, что решит Изабелла или когда к ней вернется память, станет для меня концом. Я чертовски ненавижу это.

Прошло две недели с тех пор, как я упомянул о браке, чтобы заключить союз, и с тех пор она ничего не говорила об этом.

Терпение – это, блять, не добродетель. Это настоящая пытка.

Войдя в спортзал, я застаю Изабеллу бегающей трусцой по беговой дорожке. Она почти восстановила свои прежние мышцы и силу. Но опять же, она тренировалась как демон.

Забравшись на беговую дорожку рядом с ней, я задаю темп медленной пробежки, чтобы разогреться.

— Ты опоздал, – говорит она, слегка запыхавшись.

Я разговаривал по телефону с Карсоном, который не смог найти девочек. Прошел месяц с тех пор, как Карсон и Дэмиен были вынуждены проникнуть в конспиративную квартиру Изабеллы, но обнаружили, что она пуста.

Девочки, которых мы спасли до того, как Изабелла пострадала, просто исчезли, и я могу только надеяться, что Соня не добралась до них первой.

Кроме того, от Сони до сих пор нет никаких гребаных следов. Она слишком тихая, и у меня такое чувство, что она планирует нападение. Несмотря на то, что ее видели в Эфиопии, не было никаких доказательств того, что она жива, и я думаю, это сделано для того, чтобы сбить нас с ее следа.

— У меня были дела, о которых нужно было позаботиться, – отвечаю я, ускоряя шаг.

— Что-то не так? – спрашивает Изабелла, бросив на меня быстрый взгляд.

— Просто расстроен, – бормочу я, увеличивая темп, пока не перехожу на бег. – Сони нигде нет, и мне это ни капельки не нравится.

Изабелла замедляет беговую дорожку до полной остановки, а затем, похоже, глубоко задумывается.

— Ты знаешь, где она может прятаться? – Я уже спрашивал Изабеллу раньше, но все места, которые она упомянула, не помогли найти Соню.

— А как насчет Академии Святого Монарха? – Изабелла переводит взгляд на меня. – Вот куда бы я пошла.

На моем лбу появляется морщинка.

А потом это, блять, обрушивается на меня, как десятитонный грузовик. Мне следовало подумать об Академии Святого Монарха. Вот куда мы все идем, если нам нужна медицинская помощь и если хотим залечь на дно.

Блять!

Мадам Келлер знает, что я искал Соню.

Блять.

Останавливая беговую дорожку, я выбегаю из спортзала и направляюсь прямиком в комнату охраны, где оставил свой телефон. Взяв в руки устройство, я набираю номер Академии, и в моей груди начинает закипать гнев.

— Что не так? – спрашивает Дмитрий. Я поднимаю руку, чтобы заставить его замолчать.

— Мистер Козлов, чему я обязана такой честью? – Отвечает мадам Келлер.

— Соня Терреро у вас? – Я выплевываю вопрос из себя.

Мадам Келлер отвечает не сразу, прежде чем проходит пара минут:

— Вы знаете, я не могу сказать вам, находится ли гость на территории Академии. Особенно, если они платят за безопасность, которую предлагает Святой Монарх.

Мать вашу.

Я заканчиваю разговор, прежде чем начать войну с мадам Келлер, а затем ударяю кулаком по столу.

— Блять!

Дмитрий встает со стула.

— Не хочешь рассказать мне, что происходит?

— Соня, блять, прячется в Академии Святого Монарха, – говорю я, и мой голос становится глухим от ярости, пульсирующей в моем теле.

Мне, блять, следовало сначала проверить Академию. Я потратил впустую так много времени.

— Блять, – бормочет Дмитрий как раз в тот момент, когда Изабелла входит в комнату охраны.

Она, должно быть, услышала, что я только что сказал, потому что без колебаний напоминает мне:

— Святой Монарх – нейтральная территория. Чтобы преследовать мою мать, пока она там, потребуется чертовски много огневой мощи.

Дмитрий качает головой.

— Не говоря уже о том, что многие наши союзники не прикроют нам спину.

— Карсон и Дэмиен прикроют, – констатирую я очевидное. – А также Уинтер и Люциан.

— Значит, нас семеро против хорошо обученной армии, – говорит Изабелла.

Семь?

Мой взгляд устремляется на нее.

— Ты готова сражаться вместе с нами?

На лбу Изабеллы появляется морщинка.

— Немного потренировавшись, я буду готова. Я вылечилась, так что не понимаю, в чем проблема.

Блять. Верно.

Я чуть не облажался.

Изабелла вздергивает подбородок, и это придает ей властный вид, когда она говорит:

— Кроме того, это правильно, если я буду рядом со своим женихом.

Мое сердце буквально замирает на мгновение, прежде чем начать учащенно биться.

— Это значит ”да"?

Изабелла пожимает плечами.

— Спроси меня и узнаешь. – Затем, повернувшись, она идет к двери. – Лучше бы предложение было романтичным.

Несмотря на то, что я все еще злюсь, узнав, где пряталась Соня, на моем лице расплывается улыбка.

Это единственная победа, в которой я действительно нуждался прямо сейчас.

Повернувшись к Дмитрию, я спрашиваю:

— Как можно сделать предложение романтичным?

Он бросает на меня недоверчивый взгляд.

— Ты в курсе, что во мне нет ни капли романтики? Пойди и спроси Ариану.

— Точно.

Я покидаю комнату охраны, чтобы позаботиться о планировании предложения, а затем сосредоточиться исключительно на Соне.

По одной гребаной вещи за раз, Алексей.

Когда я вхожу в кабинет Арианы, она бросает на меня испуганный взгляд.

— Что? Что-то случилось?

Схватив стул, я сажусь, а затем встречаюсь с ней взглядом.

— Дай мне идею для романтического предложения. – Ариана моргает, глядя на меня так, как будто я только что заговорил на иностранном языке. – Хочешь, я повторю это по-русски?

Она быстро качает головой.

— О нет, я просто никогда не ожидала услышать от тебя эти слова. Я думала, ты все знаешь, – поддразнивает она меня.

Я бросаю на нее сердитый взгляд.

— Не смотри на меня этим смертельным взглядом. Если тебе нужна моя помощь, попроси меня вежливо.

Сделав глубокий вдох, я улыбаюсь.

— Помоги мне спланировать романтическое предложение, малышка.

Ариана усмехается.

— Ты не знаешь, как просить о чем-то, но это сойдет.

Ариана начинает постукивать пальцами по столу, и когда проходит целая минута, я говорю:

— Не торопись. Не то, чтобы я куда-то спешил.

Она бросает на меня свирепый взгляд.

— У меня миллион идей, и я пытаюсь понять, какая из них понравится Изабелле. Так что сиди тихо и дай мне подумать, если тебе нужна моя помощь.

Господи, это займет весь день.

— Как насчет ужина при свечах? – Я спрашиваю.

— Скучно, – бормочет Ариана.

Я пытаюсь придумать что-нибудь еще, но у меня ничего не получается.

Я пристально смотрю на Ариану, пока она не фыркает.

— Ты подавляешь мой творческий потенциал. – Проходит еще один мучительный момент, затем она говорит. – Ты мог бы отвести ее в поле с красивыми цветами. Может быть, развесить фонарики на деревьях, чтобы это выглядело мистически. Тебе придется написать клятву или что-то в этом роде, чтобы завоевать ее расположение. Просто попросить ее выйти за тебя замуж недостаточно.

— Я должен что-то написать? Ты шутишь, да?

Ариана хмурится, глядя на меня.

— Разберись сам, Алексей. Я не стану помогать с этим. Это должно исходить от сердца.

Я разразился взрывом смеха.

— Это мило, что ты предполагаешь, будто у меня есть сердце.

Ариана наклоняется ко мне, похлопывая по груди.

— Ты забываешь, что я тебя знаю. Не пытайся быть таким крутым со мной. – Откидываясь на спинку стула, она говорит. – Просто скажи Изабелле, почему ты хочешь на ней жениться. Скажи ей, что ты чувствуешь.

Черт возьми, неужели я был настолько хорош в этом спектакле, что даже Ариана поверила, что я влюблен в Изабеллу?

Как будто Ариана может прочитать мои мысли, она говорит:

— Только ты думаешь, что это притворство. Я видела, как ты относишься к Изабелле. Ты заботишься о ней, и, возможно, тебе следует принять этот факт, прежде чем просить ее выйти за тебя замуж.

Вставая со стула, я смотрю на Ариану сверху вниз.

— Забота – это не любовь, малышка.

Я выхожу из ее кабинета и обнаруживаю, что направляюсь в одну из пустых гостевых комнат. Я закрываю за собой дверь, а затем встаю перед окном, чтобы подумать.

Я был так поглощен всем происходящим, что на самом деле не задумывался о том, что я чувствую.

Я помню, как мы с Изабеллой переспали. Видел ее в действии и то, как она заслужила мое уважение. Но, когда она была рядом со мной последний месяц… да, мне не все равно.

Я люблю ее храбрость, ее силу, ее интеллект. Больше всего мне нравится, как она боролась с Соней за освобождение рабов. Это показывает, что у Изабеллы есть сердце. Когда ей что-то небезразлично, она готова умереть за это.

Закрыв глаза, я вызываю в памяти образ Изабеллы. Ее красота, ее чувственность, ее аромат – я люблю все это.

Я, блять, люблю ее?

Мои глаза резко открываются, и я хмурюсь.

Так вот на что это похоже?

Глубоко вздохнув, я вспоминаю, как Изабелла упала с вертолета. Она чуть не умерла.

Мои руки сжимаются в кулаки, когда дрожь пробегает по моей груди.

Хорошо. Глубокий вдох.

Ты любишь Изабеллу.

Христос.

Мое дыхание начинает учащаться, когда я впервые в жизни испытываю панику.

Что, если к ней вернется память, и я потеряю ее?

Что, черт возьми, я тогда буду делать?

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

После вчерашнего дерьмового шоу, когда мы узнали, что моя мать все это время пряталась в Академии Святого Монарха, Алексей был чертовски напряжен.

Он ложился спать только ранним утром, а когда я просыпалась, его уже не было. Я пытаюсь придумать, как помочь, но прямо сейчас я возвращаюсь с пустыми руками.

Я достаю бутылку воды из холодильника, когда Алексей, крадучись, входит на кухню.

Бросив на меня нетерпеливый взгляд, он говорит:

— Тебе лучше выпить это побыстрее.

— Почему?

— Я хочу отвезти тебя кое-куда.

Я делаю пару глотков, а затем ставлю бутылку на стойку, спрашивая:

— Куда?

Алексей хватает меня за руку, а затем тащит из кухни вверх по лестнице в нашу комнату. Указывая на шкаф, он говорит:

— Переоденься в свои кожаные брюки и куртку. Я подожду внизу.

Я наблюдаю, как он выходит из комнаты, как будто собирается кого-то убить, затем достаю одежду из шкафа. Я быстро переодеваюсь и надеваю пару ботинок, надеясь, что то, что он запланировал, немного снизит уровень его стресса.

Когда я смотрю на свое отражение в зеркале, меня охватывает знакомое ощущение. Я чувствую себя комфортно в этой одежде, как будто она стала моей второй кожей.

Кроме того, я выгляжу крутой.

Выйдя из комнаты, я спускаюсь по лестнице и вижу Алексея, стоящего у открытой входной двери. Его глаза останавливаются на мне, а затем уголок его рта приподнимается, как будто он удовлетворен тем, что видит.

Мы выходим из дома, и когда я вижу мотоцикл, на моем лице расплывается улыбка.

Алексей забирается на металлического зверя и протягивает мне шлем.

— Поехали.

Я беру шлем и надеваю его, а затем забираюсь на заднее сиденье мотоцикла.

Он заводит двигатель, и когда отъезжает от дома, я обхватываю его руками за талию.

В тот момент, когда он выводит мотоцикл с территории, он нажимает на газ, и мы мчимся вперед.

Я разражаюсь смехом, чувствуя себя более взволнованной, чем когда нахожусь на стрельбище.

Когда мы выезжаем на шоссе, нас обдувает ветер. Возбуждение разливается по моим венам, и я закрываю глаза, растворяясь в этом мгновении.

Когда мои руки крепко обнимают Алексея, а между ног — мощь мотоцикла, этот момент кажется… идеальным.

Потеряв счет времени, я понятия не имею, как долго мы едем и куда направляемся, пока Алексей не останавливает нас. Оглядевшись, мы обнаруживаем, что находимся рядом со скалой, возвышающейся над океаном.

Мы слезаем, и, сняв шлемы, Алексей берет меня за руку и ведет вверх по тропе. Когда мы достигаем вершины, я любуюсь прекрасным видом, все еще улыбаясь.

— Изабелла.

Я поворачиваюсь к Алексею и, увидев серьезное выражение его лица, вопросительно смотрю на него.

Он делает глубокий вдох, а затем наклоняет голову, серьезность сменяется нежным взглядом, от которого мое сердце сжимается.

— Что бы ни случилось в будущем, я хочу, чтобы ты запомнила этот момент. Я имею в виду все, что собираюсь сказать.

— Хорошо. – Я высовываю язык, чтобы облизать губы.

Алексей делает еще один глубокий вдох, а затем его глаза встречаются с моими.

— Я люблю тебя.

Эти слова ударяют меня прямо в сердце, что странно, потому что он не в первый раз говорит мне их. Но на этот раз они звучат по-другому… искренне.

Он качает головой, эмоции искажают его черты.

— Я, блять, люблю в тебе все. Я мог бы потратить следующий час на то, чтобы вдаваться в подробности, но не буду. Я хочу тебя. Всю тебя. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Я хочу вести с тобой войны. Я хочу строить империи вместе с тобой. Я хочу, чтобы ты была в каждом моем новом воспоминании, потому что на этой планете нет женщины, которую я уважал бы больше.

От слов Алексея у меня перехватывает дыхание, наполняя мое бешено колотящееся сердце всепоглощающими эмоциями. Счастье. Комфорт. Предвкушение. Но самое главное – привязанность... и первый проблеск любви.

— Изабелла Терреро, ты выйдешь за меня замуж? – спрашивает Алексей.

Мгновение я смотрю на него, осознавая важность того, что происходит на этом утесе.

Дело не только в любви. Мы заключаем нерушимый союз на всю жизнь. Вместе мы будем сражаться. Вместе мы умрем.

Но сначала... мы будем жить вместе.

— Да, я выйду за тебя.

Глаза Алексея закрываются, и на его лице появляется облегчение.

— Спасибо, блять. – Он усмехается, затем лезет в карман и достает кольцо. – Дай мне свою левую руку.

— Кто сказал, что романтика мертва? – игриво бормочу я, протягивая ему руку.

Алексей надевает кольцо мне на палец, а затем поднимает на меня глаза.

— Теперь пути назад нет.

Я опускаю взгляд на бриллиант огранки "принцесса".

— Союз между Козловым и Терреро, кто бы мог подумать.

Когда я снова встречаюсь взглядом с Алексеем, он говорит:

— Я не могу дождаться, когда сменю твою фамилию на Козлов.

Изабелла Козлов.

Я резко вдыхаю от того, как властно звучит это имя.

Новое имя для новой жизни.

Алексей сокращает расстояние между нами и, подняв обе руки, обхватывает мое лицо ладонями и смотрит на меня с абсолютной преданностью.

Приподнимаясь на цыпочки, я прижимаюсь губами к его губам, а затем обхватываю его руками… мужчину, за которого я собираюсь выйти замуж… мужчину, с которым я покорю мир.

Глава 18

АЛЕКСЕЙ

Стоя в ванной, я смотрю на свое отражение и прокручиваю в голове сегодняшнее утро.

Мы помолвлены.

Слава Богу.

Изабелла, возможно, и не говорила, что любит меня, но тот факт, что она приняла это предложение, значит для меня больше всего на свете. Союз сформирован, и выхода из него нет. Только не в нашем мире.

А это значит, что она моя.

Принцесса Ужаса – моя.

Богиня озорства и хаоса – моя.

Даже если память Изабеллы вернется, мы не отступим от обещания, данного на том утесе. Это немного ослабило давление, которое я испытывал, и теперь я, блять, могу сосредоточиться на Соне и Академии Святого Монарха.

Завтра мы должны начать планировать атаку, и я выясню, кто на самом деле на моей стороне.

Но на сегодняшний вечер у меня есть только один план.

От этой мысли уголок моего рта приподнимается в хищной улыбке. Я подхожу к двери и открываю ее, мои глаза мгновенно устремляются туда, где Изабелла натирает руки лосьоном, подходя к своей стороне кровати.

Она поднимает взгляд и наблюдает, как я направляюсь к ней. Затем, опустив руки, она поднимает подбородок, ее глаза встречаются с моими.

Когда я подхожу к ней, я поднимаю руку к ее горлу, а затем прижимаюсь губами к ее губам.

На этот раз я не сдерживаюсь.

На этот раз я беру то, чего хотел с тех пор, как трахнул ее пять месяцев назад.

Мой язык проникает в рот Изабеллы, и я, блять, пожираю ее. Это безрассудно и грязно, как и мир, в котором мы живем. Обхватив ее другой рукой, я притягиваю ее тело к своему, а зубами оттягиваю ее нижнюю губу.

Я отстраняюсь на дюйм, и мои глаза ловят ее взгляд.

— Я собираюсь трахнуть тебя.

— После всего, что было, тебе лучше хорошо себя вести, – дерзит она мне.

Я издаю смешок, который больше похож на предупреждение, и хватаю ее за рубашку, стягивая ее через голову. Я хватаю ее за бедра, толкая обратно на кровать, а затем переползаю через нее, не сводя глаз с ее груди.

Шрам от пули, которую она получила, привлекает мое внимание, и, наклонившись вперед, я прижимаюсь к нему поцелуем. Я провожу губами по ее соску, затем еще раз целую шрам на ее плече.

Перемещаясь к ее рту, я впиваюсь губами в ее губы, просовывая руку в ее леггинсы. Я накрываю ее киску ладонью, издавая удовлетворенный стон, в то время как мой язык погружается в ее рот.

Я раздвигаю ее и провожу пальцем по ее клитору, а затем проталкиваюсь внутрь ее жара.

— Наконец-то, блять, – рычу я, прежде чем прикусить ее нижнюю губу.

Изабелла кладет руки мне на шею, и когда я позволяю поцелую выйти из-под контроля, ее ладони скользят вниз по моей груди и прессу.

Я начинаю массировать ее клитор, наслаждаясь тем, какая она влажная для меня. Освобождая ее рот, я ввожу палец глубже, а затем прокладываю дорожку из кусачих поцелуев вниз по ее шее к груди.

Мои зубы впиваются в соски Изабеллы, пока они не становятся твердыми, а ее стоны говорят мне о том, как ей это нравится.

Вытаскивая руку у нее между ног, я подношу ее к своему лицу и глубоко вдыхаю ее аромат, прежде чем втянуть палец в рот. Ее вкус вспыхивает у меня на языке, и от этого все, кроме этого момента, исчезает.

Двигаясь вниз по ее телу, я хватаю ее за леггинсы и стягиваю ткань вниз по ногам. Положив руки на загорелые бедра Изабеллы, я широко раздвигаю их, а затем зарываюсь лицом между ее ног, выпивая ее влагу, одновременно проникая в нее языком.

Бедра Изабеллы приподнимаются, и она сильнее прижимается к моему рту, когда с ее губ начинают срываться стоны. Я поглощаю ее до тех пор, пока ее бедра не сжимаются вокруг моих плеч, а ее тело не содрогается в конвульсиях.

Не имея терпения снять спортивные штаны, я хватаю презерватив из ящика прикроватной тумбочки и, высвободив свой член, натягиваю гребаный латекс так быстро, как только могу.

Я беру Изабеллу за бедра и, раздвигая их шире, двигаюсь между ее ног. Я беру свой член и располагаюсь у ее входа. Только тогда я снова встречаюсь с ней взглядом, когда беру ее за бедро и сильно толкаюсь в нее, погружаясь до упора.

Изабелла ахает и, подняв руки к волосам, сжимает их в кулаки, когда ее спина выгибается дугой, а внутренние стенки сжимаются вокруг меня.

— О, Боже. Алексей.

Мои губы изгибаются, а затем я выхожу до последнего дюйма, прежде чем снова войти в нее.

Я опускаю глаза на ее грудь, поднимающуюся и опускающуюся в такт ее быстрому дыханию.

— Такая чертовски красивая, – выдыхаю я, а затем начинаю двигаться, чертовски быстро и жестко, беря ее так, как мне давно хотелось.

Звук шлепков по нашей коже и то, какая она влажная для меня, наполняет воздух, и это заставляет меня входить в нее сильнее.

— Матерь Божья, – стонет она. – Да.

Я наблюдаю, как по коже Изабеллы пробегают мурашки, отчего ее соски твердеют еще больше. Она распускает волосы и, прикрыв груди руками, начинает массировать их, прежде чем провести ладонями вниз по своему телу.

Христос. Так чертовски эротично.

В то время как мой член неустанно поглаживает ее киску, я быстро становлюсь зависимым от звука ее стонов и криков, и с каждым из них мои толчки становятся все более сильными, пока не возникает ощущение, что мы становимся единым целым.

Я опускаю руки по бокам Изабеллы, и она мгновенно наклоняется, хватая меня за запястья. Ее лихорадочные глаза встречаются с моими, а затем она, черт возьми, хнычет, как будто умоляет меня разорвать ее на части.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Когда с моих губ срывается жалобный стон, глаза Алексея темнеют, пока не становятся черными.

Он нависает надо мной и, прижав предплечье к моей голове, покусывает мои губы, просовывая руку между нами. Его пальцы начинают умело ласкать мой клитор, в то время как он продолжает входить в меня так, словно умрет, если ему придется замедлиться хотя бы на секунду.

То, как он трахает меня, заставляет меня чувствовать себя пьяной, вызывая дрожь удовольствия, пробегающую по моей коже. Мой разум пуст, все мое внимание сосредоточено на Алексее, когда он заявляет права на мое тело.

Мои руки находят его плечи, и, упиваясь ощущением его мускулистой спины, когда он двигается, я впиваюсь ногтями в его кожу.

Наши взгляды снова встречаются, и собственничество, исходящее от Алексея, заставляет меня чувствовать себя желанной, защищенной, любимой.

— Алексей, – шепчу я, задыхаясь, и мой живот сжимается от желания.

Он щиплет мой клитор, и это заставляет мое тело трещать по швам. Оргазм интенсивный, он захватывает мое тело так, что кажется, будто я бьюсь в конвульсиях.

— Блять, – рычит Алексей. – Блять, твоя киска так крепко сжимается вокруг моего члена, когда ты кончаешь.

Когда оргазм пронзает меня насквозь, мои губы приоткрываются в беззвучном крике, потому что я никак не могу выдавить из себя ни звука.

Грудь Алексея прижимается к моей, а его рот так близко к моему, что мы дышим одним воздухом. Удовольствие продолжает пронзать мое тело, в то время как Алексей продолжает наполнять меня, и когда я, наконец, начинаю отходить от кайфа, его толчки становятся более сильными. Мое тело вздрагивает от того, как сильно он берет меня, и это заставляет мой оргазм накатывать с силой приливной волны.

Я могу только хватать ртом воздух, поскольку мои глаза по-прежнему прикованы к Алексею, затем он издает удовлетворенный стон, когда его тело сильно прижимается к моему, экстаз омывает его черты.

— Черт, детка. – Его руки обхватывают меня, прижимая к своему телу, пока он наслаждается своим оргазмом. Я покрываю поцелуями его шею сбоку, пока его толчки не замедляются до ленивого темпа.

Подняв голову, его глаза находят мои, когда он медленно наполняет меня в последний раз.

— Моя. Гребаная богиня принадлежит мне.

Мои губы кривятся, когда я качаю головой, и, обхватив его подбородок ладонями, я говорю:

— Нет, бог принадлежит мне.

На его лице появляется гордая улыбка, а затем он собственнически целует мои припухшие губы.

Алексей медленно выходит из меня и, отстранившись от моего тела, встает, чтобы убрать презерватив.

Я поднимаюсь и сползаю с кровати. Не обращая внимания на свою одежду на полу, я подхожу к окнам и смотрю в темную ночь.

Свет в комнате гаснет, и, оглянувшись через плечо, я слышу, как Алексей говорит:

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел тебя голой.

— Хм... значит, ты не хочешь делиться?

— Блять, нет, – ворчит он, подходя и становясь позади меня, обхватывая меня руками.

Я откидываю голову ему на плечо, и тогда он поднимает правую руку, чтобы накрыть мою левую грудь. Он опускает другую руку вниз, лаская меня между ног, и это заставляет меня усмехаться.

— Ладно, значит, не будем делиться.

— Если только ты не хочешь, чтобы я начал убивать, – предупреждает он.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, наслаждаясь ощущением твердой груди Алексея позади меня.

Он целует меня в плечо, затем говорит:

— Мне нужно подготовиться к вечеринке по случаю помолвки.

— Вечеринка по случаю помолвки? – спрашиваю я и, повернувшись, обвиваю руками его шею.

Его руки хватают меня за задницу, и он издает рокочущий стон. Сжимая меня крепче, он притягивает меня ближе, прижимая мои груди к своей груди.

— Конечно, – отвечает он на мой вопрос, его голос глубокий и хищный. – Я собираюсь рассказать всему гребаному миру, что ты моя.

— Мне нравится эта твоя собственническая сторона, – признаю я. – Это заводит.

— Дай мне десять минут, и я позабочусь об этом возбуждении, – игриво говорит он.

Приподнимаясь на цыпочки, я запечатлеваю поцелуй на его подбородке, затем говорю:

— Хочешь, я займусь организацией вечеринки?

Алексей качает головой, его руки крепче сжимают мою задницу.

— Не беспокойся об этом.

Я подношу руку к его лицу, провожу пальцами по его щетине.

— У тебя сейчас много забот. Я хочу помочь снять напряжение.

Алексей начинает двигаться медленно и чувственно, и мое тело автоматически следует его примеру, когда мы раскачиваемся.

— Ладно. Я займусь приглашениями, а ты можешь позаботиться обо всем остальном.

— Какую цветовую гамму ты хочешь? – спрашиваю я тихим голосом, когда желание к этому мужчине струится по моим венам.

— Черный и серебристый.

— Мне нравятся эти цвета, – шепчу я, и тогда Алексей начинает наклоняться, наши глаза не отрываются друг от друга.

— Что ты хочешь в качестве подарка на помолвку? – бормочет он, его дыхание овевает мои губы.

— Мотоцикл, – ответ приходит сам собой.

Алексей ухмыляется мне.

— И?

Я на мгновение задумываюсь.

— Пистолет.

Он усмехается, когда перемещает руку ко мне спереди, а затем его средний палец медленно начинает дразнить мой клитор.

— Чего ты хочешь? – спрашиваю я, близость окутывает нас чарами.

— Тебя голую каждую ночь.

Он вводит палец внутрь меня, и стон срывается с моих губ, затем я выдыхаю:

— И?

— Ты всегда будешь рядом со мной.

Когда губы Алексея захватывают мои, мое сердце наполняется теплом, и оно медленно распространяется по моему телу.

Сегодня я приняла правильное решение, согласившись выйти замуж за Алексея.

Я ни о чем не жалею.

Глава 19

АЛЕКСЕЙ

Половина меня счастлива, а другая половина жаждет убийства.

Академия Святого гребаного Монарха.

В комнате охраны царит напряженная атмосфера, пока мы стоим у круглого стола и складываем карту. Дмитрий, Изабелла и я пытаемся запомнить планировку.

Изабелла указывает на южную сторону.

— Здесь есть внутренний двор. Охранники патрулируют каждые пять минут.

Дмитрий указывает на запад.

— Открытый тир. Он слишком близко к арсеналу, чтобы прорваться оттуда, если только мы его не взорвем.

— Изабелла, – говорю я, беря карандаш и склоняясь над картой, – сколько охранников на южной стороне?

Она на мгновение задумывается.

— Я бы предположила, что от десяти до пятнадцати.

Я записываю пятнадцать, затем бросаю взгляд на Дмитрия.

— Охранники возле тира? – спрашивает он. – Их точно вдвое больше. Я бы приготовился к тридцати охранникам.

Затем он качает головой, и это заставляет меня спросить:

— Что?

— Проблема не в охранниках. Мы сможем прорваться через первую линию обороны. – Его глаза встречаются с моими. – Я беспокоюсь о хранителях.

— За мадам Келлер всегда следуют двое, – упоминает Изабелла.

— А еще есть мисс Дервиши и мистер Йео, инструкторы, – добавляет Дмитрий. – Они обучали нас. Они смогут предугадывать наши действия.

Блять.

— Где могут быть другие хранители? – Я спрашиваю.

В последний раз я был в Академии Святого Монарха почти два года назад и не обращал внимания на охрану.

— Двое в коридоре, ведущем в кабинет мадам Келлер, и двое возле оружейной.

Я записываю цифры.

— Когда мы прорвемся, нам придется иметь дело с тремя чертовски квалифицированными людьми, расположенными у арсенала, затем с двумя снаружи офиса и двумя внутри.

— И мадам Келлер, – добавляет Дмитрий. – Не стоит ее недооценивать. Может, она и старая, но все еще умеет стрелять из пистолета не хуже любого из нас.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.

— Помимо первой линии обороны и девяти опытных людей, нам придется найти способ проникнуть через чертову дверь хранилища, которая запечатает их в офисе. – Я на мгновение задумываюсь, затем говорю. – Если только мы просто не взорвем эту часть здания. Будут ли стены усилены сталью?

Дмитрий качает головой.

— Может быть, в задней части офиса, где находятся шкафы с оружием, но не по бокам.

Кивнув, Изабелла соглашается:

— Дмитрий прав. После реконструкции замка они сохранили стены нетронутыми из-за исторических произведений искусства. И потолки тоже.

— По крайней мере, этот счет в нашу пользу, – бормочу я. Я смотрю на карту. – Перваялиния обороны легко составит шестьдесят человек. Вторая линия, думаю, двадцать.

Дмитрий вздыхает.

— Последняя линия обороны – семь человек и дверь в хранилище.

— Девять, – поправляет Изабелла Дмитрия. – Считая мою мать и Хьюго.

— Ты выстрелила в Хьюго во время нападения, и я почти уверен, что мы с Дмитрием тоже попали, так что он может быть вне игры, – говорю я.

— Давай примем его в расчет на всякий случай, – отвечает Изабелла.

Поднеся руку к лицу, я провожу костяшками пальцев по подбородку.

— И это не считая хранителей и ассасинов, что сейчас там обучаются.

— Нам придется взять с собой Нихила и Сашу.

Я смотрю на Дмитрия и вижу беспокойство за безопасность Арианы, если их здесь не будет, чтобы защитить ее.

— Мы отправим Ариану на остров.

Дмитрий кивает.

— Я оставлю с ней Тристана, – добавляю я, чтобы успокоить его.

— А как насчет Эм Джей? – спрашивает Дмитрий.

Эм Джей – хранитель Хейли, которую мой брат нанял для ее защиты. Судя по тому, что мне рассказал Карсон, она хороша.

— Я поговорю с Карсоном. Хейли может присоединиться к Ариане на острове.

— Может быть, нам стоит оставить их на острове Дэмиена и Уинтер? Киллиан и их охранники смогут защитить их лучше, чем Тристан.

Я начинаю кивать, зная, что личный охранник Уинтер, Киллиан, хорош и крепок, как гвоздь.

— Хорошая идея. – Я тяжело вздыхаю. – Теперь нужно выяснить, какое оружие нам нужно.

— Много, – усмехается Изабелла, качая головой, глядя на карту.

Ариана входит в комнату охраны.

— Пора сделать перерыв, ребята. Идите поешьте.

Я опускаю карандаш на карту, и когда Дмитрий и Изабелла следуют за Арианой, я оглядываюсь на цифры, которые записал.

Беспокойство грызет меня изнутри, как гребаная крыса.

Я буду рисковать всеми, кто для меня что-то значит. Моими друзьями. Моим братом. Дмитрием. Изабеллой.

Есть шанс, что кто-то из нас умрет.

Закрыв глаза, я размышляю о том, чтобы отменить все это и дождаться выхода Сони. Она не может жить там вечно.

Дмитрий возвращается в комнату охраны.

— Что?

Я качаю головой.

— Я буду рисковать всеми, кого люблю. Соня того не стоит.

Дмитрий кладет руку мне на плечо, и мы просто смотрим друг на друга мгновение, затем он говорит:

— Мы не отступим, Алексей. Если мы это сделаем, Соня победит. Это сделает ее сильнее, а тебя слабее.

Я медленно выдыхаю и поднимаю подбородок.

— Мы не отступим.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

— Сильнее, – приказывает Дмитрий.

Я качаю головой.

— Я сделаю тебе больно.

— В том-то и дело, Изабелла. – Его взгляд прикован ко мне. – Покажи мне, на что ты способна.

Мы спарринговали последний час, и мне просто кажется неправильным нападать на Дмитрия. В конце концов, мы на одной стороне.

Он выдыхает, затем говорит:

— Если тебе удастся ранить меня, я сам виноват, что не смог тебя блокировать. Отдай мне все свои силы.

— Мне нужно знать, что ты сможешь выстоять против Дмитрия, иначе я не рискну взять тебя с собой, – внезапно говорит Алексей.

Я оглядываюсь через плечо, когда он направляется к нам. Скрестив руки на груди, он останавливается на краю мата для спарринга, приподнимая бровь, словно бросая мне вызов.

— Ладно, – бормочу я. Еще одна вещь, которая расстраивает, – это то, что я не могу вспомнить, чему меня учили. Я понятия не имею, что я могу, а чего не могу делать.

Внезапно Дмитрий бросается на меня и, крутанувшись всем телом в воздухе, выбрасывает ногу. Автоматически я бросаюсь вперед и, схватившись за его ногу, подтягиваюсь всем телом и умудряюсь обхватить ногами его шею. Я извиваюсь и переворачиваю его, а затем мы оба падаем на пол, весь вес Дмитрия выбивает воздух из моих легких.

— Да, блять! – кричит Алексей. – Вот об этом-то я и говорю.

Дмитрий скатывается с меня, издавая смешок.

— Хороший ход.

Я издаю стон, поднимаясь с мата.

— Ты весишь тонну.

— Еще раз, – приказывает Алексей.

Свирепо глядя на него, я говорю:

— Легко стоять там и отдавать приказы.

Он наклоняет голову, а затем начинает снимать куртку.

— Ладно. Ты и я.

Я разражаюсь смехом.

— Вообще-то, я имела в виду, что тебе следует пойти и найти себе другое занятие.

Алексей качает головой, снимая ботинки, а затем ступает на мат.

— Давай, детка. Потанцуй со мной.

— Сначала правила, – говорю я, не сводя с него глаз. – Только не в лицо.

— И не между ног, – добавляет он.

— Договорились.

Я бросаюсь вперед и замахиваюсь на Алексея. Он блокирует удар, а затем его кулак попадает в мое правое плечо. Осознание того, что он не использовал всю свою силу в полной мере, все равно причиняет боль.

Отскакивая назад, Алексей качает мне головой.

— Ну же, маленькая принцесса. Ты можешь сделать это получше.

Я разбегаюсь и в последний момент прыгаю, хватаюсь за плечо Алексея, но когда я взмываю в воздух, он разворачивается и, схватив меня за руку, дергает меня вниз, заставляя упасть на мат.

Перевернувшись, я заставляю себя встать на колени, а затем тыльной стороной ладони вытираю пот со лба.

Алексей приседает передо мной на корточки с бутылкой воды.

— Сделай перерыв. Мы с Дмитрием проведем спарринг. Наблюдай за нами и запоминай движения.

Я беру у него бутылку и киваю, не чувствуя себя и вполовину таким крутой, какой он меня выставил. Поднявшись на ноги, я подхожу к краю мата.

Дмитрий и Алексей встречаются лицом к лицу, а затем Алексей ухмыляется своему хранителю.

— Давненько не виделись.

Дмитрий улыбается.

— Полегче со мной. – А потом он нападает.

Я забываю о бутылке воды в своих руках, пока слежу за двумя мужчинами. Ни один из них не успевает нанести удар. Серьезно, похоже, что они полностью синхронизированы друг с другом. Я сосредотачиваюсь на их действиях, и они кажутся мне знакомыми.

Боже, драка будет продолжаться до тех пор, пока один из них не устанет. Только тогда другой сможет преодолеть блоки.

Они одинаково хороши.

Внезапно Алексею удается обхватить рукой шею Дмитрия, и, изогнувшись всем телом, он швыряет Дмитрия на мат.

Скорость. Алексей быстрее.

Двое мужчин усмехаются, поднимаясь на ноги, а затем Алексей спрашивает:

— Что делает тебя сильнее твоего противника?

— Скорость.

— Хорошая девочка, – говорит он, подмигивая.

Я швыряю в него бутылкой с водой.

— Убирайся с мата, чтобы я могла потренироваться с Дмитрием.

Алексей ловит бутылку и бросает на меня притворно обиженный взгляд.

— Почему бы тебе не потренироваться со мной?

— Ты быстрее. Я бы хотела по-настоящему тренироваться вместо того, чтобы все время быть в обороне. – Затем я улыбаюсь Дмитрию. – Дмитрий также более терпелив, чем ты.

— Тогда я оставлю вас двоих тренироваться, – усмехается Алексей, направляясь туда, где лежат его куртка и ботинки.

Я не врала, Дмитрий гораздо терпеливее Алексея. К тому же он хороший тренер, и его энергия спокойна.

Мы тренируемся еще час, и под руководством Дмитрия я начинаю двигаться быстрее, чувствуя себя увереннее с каждым движением.

Когда мы делаем передышку, Дмитрий улыбается мне.

— У тебя все получится, Изабелла. Ты хорошо справилась для своего первого дня.

— Спасибо, – говорю я, затаив дыхание.

— Завтра в это же время.

Я киваю ему.

— Хорошо.

Когда Дмитрий начинает уходить, я говорю:

— Спасибо тебе. – Он останавливается, и когда наши глаза встречаются, я добавляю. – За то, что тренируешь меня. Я действительно ценю это.

— Не за что. Прими теплую ванну, чтобы расслабить мышцы.

Когда он уходит, я смотрю ему вслед, прежде чем переключить свое внимание на Алексея, который молча наблюдал за нами.

— Мне нравится мой инструктор, – поддразниваю я Алексея.

Вместо того чтобы приревновать, он одаривает меня довольной улыбкой.

— Я рад это слышать. Дмитрий очень важен для меня.

— Ты лучший ассасин и явно обучен боевым искусствам. Почему ты нанял хранителя?

Алексей бросает взгляд на дверной проем, за которым исчез Дмитрий.

— Мне нужен был кто-то, кому я мог бы доверять на сто процентов.

Хмурясь, говорю я.

— Но у тебя есть Карсон.

Алексей качает головой.

— Даже братья могут ополчиться друг на друга. Хранитель верен до самой смерти.

Кивнув, я подхожу ближе к Алексею.

— Что ж, я рада, что у тебя есть Дмитрий. – Я улыбаюсь ему снизу вверх. – И я.

Он просто смотрит на меня какое-то мгновение.

— Правда?

Улыбка исчезает с моего лица.

— Конечно.

Алексей протягивает мне бутылку с водой.

— Пей, пока у тебя не началось обезвоживание.

Я беру бутылку у него и делаю пару глотков, в то время как странное чувство пронизывает мое сердце.

Алексей мне не доверяет.

Глава 20

АЛЕКСЕЙ

Я сделал заказы Люциану, Семену и Льву на оружие. Все, от РПГ до зажигательных гранат.

Я также пригласил всех, кто мне понадобится для атаки, на вечеринку по случаю помолвки. После того, как мы закончим праздновать, я встречусь с ними.

До празднования осталось пять дней.

Мне нужно все подготовить к встрече. Мне удалось раздобыть планы замка в Женеве еще до того, как мадам Келлер купила его. Она не меняла основную структуру во время реконструкции.

В мои руки также попали спутниковые снимки территории, и я занят сравнением старых планов с новой планировкой.

Дмитрий и Нихил заняты за компьютером, объединяя старую и новую информацию, чтобы создать голографическое изображение, с которым мы сможем работать, когда приступим к последней стадии планирования.

Передо мной ставят стакан с водкой, а затем Изабелла запечатлевает поцелуй на моей шее.

— Сделай перерыв, – шепчет она. – Ты здесь с рассвета.

Взяв стакан, я делаю глоток, затем указываю на восточную часть дома на спутниковых снимках.

— Взгляни на это.

Обвивая рукой мою шею, она кладет подбородок мне на плечо, затем бормочет:

— Это всего в паре миль от Святого Монарха.

— Это было построено всего два года назад, – говорю я. – Это слишком близко к Академии Святого Монарха.

Дмитрий подходит к другой стороне стола и смотрит на изображение.

— В этих старых замках есть туннели. Где старая карта?

Я вытаскиваю его из-под стопки листов и раскладываю перед нами.

Я указываю на подвал и туннельную секцию.

— Здесь нет ни одного, ведущего на восток. Кроме того, я уверен, что мадам Келлер опечатала их все. – Затем, поднимая взгляд на Дмитрия, я говорю. – Если только она не сделала свой собственный после нападения на Люциана, когда он был там. Это могло бы привести к новому зданию в качестве пути отступления.

Дмитрий кивает в знак согласия.

— Давай предположим, что так оно и есть, чтобы нас не застали врасплох. Я добавлю это к голографическому изображению.

Когда я снова тянусь за снимками со спутника, Изабелла кладет свою руку на мою.

— Сделай перерыв. Всего десять минут.

Схватив стакан, я поднимаюсь на ноги и делаю большой глоток, выходя из комнаты охраны. Проходя через фойе, я останавливаюсь у бокового столика, чтобы наполнить свой стакан, затем поднимаюсь по лестнице. Войдя в нашу комнату, я открываю стеклянные двери и выхожу на балкон, разминая шею и плечи, чтобы ослабить напряжение, и закрываю глаза.

Когда я делаю глубокий вдох, руки Изабеллы скользят по моим плечам, и она начинает массировать напряженные мышцы, медленно двигаясь вниз по моей спине.

— Как продвигается планирование вечеринки? – спрашиваю я, просто сосредоточившись на ее прикосновении.

— Хорошо. Ариана очень помогла. Мы заказали кейтеринговую компанию⁹. – Ее голос звучит страстно, и это заставляет меня обернуться.

Прислонившись спиной к перилам, я делаю еще один глоток водки, когда мой взгляд останавливается на Изабелле. Она подходит ко мне, желание делает ее похожей на кошку, преследующую свою добычу.

Изабелла кладет руку мне на бедро и запечатлевает поцелуй на моей шее, ее ладонь перемещается на дюйм вверх, пока не касается моего члена.

Схватив меня через брюки-карго, она начинает тереть меня до тех пор, пока я не становлюсь чертовски твердым.

Я подношу стакан ко рту, не сводя глаз с Изабеллы, когда она начинает расстегивать мой ремень. Я завожу руку за спину, вытаскивая свой личный пистолет, чтобы он не упал на пол.

Я наблюдаю, как Изабелла расстегивает мои брюки, а затем опускается передо мной. Ее пальцы обхватывают меня, и в тот момент, когда ее дыхание овевает мой член, в предвкушении начинает формироваться предварительная сперма.

Когда ее губы приоткрываются, я задерживаю дыхание, а затем мои глаза закрываются от того, как чертовски восхитительно это ощущается, когда она засасывает меня в свой рот.

Ее язык обводит головку моего члена, и удовольствие заставляет меня крепче сжать стакан. Мои пальцы сгибаются вокруг рукоятки пистолета, и я издаю удовлетворенный стон.

Затем она глубже засасывает меня, и сильный жар распространяется по моему члену и к яйцам. Мои мышцы напрягаются, губы приоткрываются, дыхание учащается.

Я опускаю глаза на Изабеллу и наблюдаю, как она берет половину моей длины, ее пальцы обхватывают основание и сильно сжимают.

— Сильнее, – приказываю я, мой голос низкий и властный.

Она усиливает хватку, а затем охренительно сильно сосет. Издавая полный удовольствия стон, я наблюдаю за женщиной, которой удалось завладеть моим сердцем, ее губы распухают от трения.

Изабелла глубоко всасывает меня, а потом чертовски хмыкает. Я отбрасываю стакан в сторону и роняю пистолет на пол, а затем хватаю ее за волосы. Сжимая пряди в кулаке, я начинаю погружаться в жар ее грешного рта.

Она расслабляет свой язык, и тогда я могу проникнуть глубоко в ее горло. Мои губы отрываются от зубов, и когда она поднимает на меня глаза, я, черт возьми, взрываюсь.

Сильный экстаз разливается по моему телу, мои мышцы напрягаются до тех пор, пока не кажется, что они вот-вот порвутся. Мой член пульсирует, когда я погружаюсь так глубоко, как только она может принять меня.

Опустошая себя в ее горло, я наблюдаю, как в ее глазах появляются слезы от нехватки воздуха. Я подношу руку к ее шее и обхватываю пальцами ее шелковистую кожу, вытаскиваю и снова ввожу, чувствуя, как мой член заполняет ее горло.

Мой член пульсирует снова и снова, пока оргазм не достигает своего пика, и только тогда я ослабляю хватку на горле Изабеллы. Выходя из нее, я наблюдаю, как она отчаянно втягивает в себя воздух, и слеза скатывается по ее щеке.

Чертовски идеально.

Наклонившись, я хватаю Изабеллу, а затем перекидываю ее через плечо и несу к кровати, чтобы отплатить за услугу.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Сделав макияж и завив кончики волос, я надеваю черное платье, которое выбрала для вечеринки по случаю помолвки.

У него низкий глубокий вырез, и моя спина открыта, остальная ткань элегантно ниспадает к моим ногам. Разрез с правой стороны обнажает мою ногу до самого бедра, когда я надеваю туфли на шпильках.

Возвращаясь к туалетному столику, я брызгаю немного духов, прежде чем надеть кольцо обратно на палец. Я добавляю бриллиантовые капельки в уши и смотрю на свое отражение в зеркале, удовлетворенная тем, что вижу.

Алексей входит в комнату и останавливается у меня за спиной. Положив руки мне на бедра, он окидывает взглядом мое отражение, прежде чем запечатлеть поцелуй на моей шее.

— Ты прекрасно выглядишь, моя богиня.

Я поворачиваюсь и, поправляя лацканы его пиджака, говорю:

— Ты потрясающе красив. Сегодня вечером мы выглядим как сильная пара.

Уголок его рта приподнимается, гордость сияет в его темных глазах, а затем он еще раз целует меня в лоб.

— Ты готова?

— Мне нужно всего десять минут. – Мне нужно собраться, прежде чем я встречусь со всеми гостями.

— Не спеши. Я всех встречу, – бормочет он.

Когда Алексей выходит из комнаты, я выхожу на балкон и смотрю вниз на все эти столы и украшения. Персонал суетится вокруг, улаживая последние мелочи, пока первые гости начинают прибывать.

Мое внимание привлекает какой-то звук, и, подняв глаза, я вижу, как к особняку приближается вертолет. Когда он начинает снижаться с задней части особняка, в моей голове проносится воспоминание.

Мое сердце колотится о ребра. Я держусь за посадочные полозья, и боль разрывает мое левое плечо. Я нажимаю на курок, и на мгновение испытываю удовлетворение, наблюдая, как пуля попадает в Хьюго.

Затем он стреляет в ответ, и пронзительная боль пронзает мою грудь. Я теряю хватку на посадочных полозьях, в то время как еще больше пуль осыпают вертолет, а затем я падаю.

Я закрываю глаза, завеса в моем сознании приподнимается, и на мгновение мир вращается вокруг меня, заставляя меня отшатнуться назад.

Я хватаюсь за стеклянную дверь, сильная дрожь распространяется по моему телу – затем мой разум проясняется, и все встает на свои места.

Я задыхаюсь от охватившего меня шока.

Блять.

Дерьмо.

Я поднимаю голову, гнев переполняет меня со скоростью света, мои руки дрожат.

Святое. Блять. Дерьмо.

Мне требуется мгновение, чтобы все обдумать, сопоставить "до" и "после".

Гребаный Алексей.

Блять.

Моя ярость перерастает в ад.

Алексей Козлов обвел меня вокруг пальца своей ложью.

Он использовал меня.

Я опускаю взгляд на свою левую руку, которая трясется, как лист во время шторма, и смотрю на обручальное кольцо.

Он обманом заставил меня заключить с ним союз.

Закрыв глаза, я делаю глубокие вдохи, чтобы попытаться успокоиться. Мне нужно сосредоточиться.

Сосредоточься, Изабелла.

Воспоминания о прошлом сталкиваются с воспоминаниями о последних пяти месяцах, и это вызывает взрыв внутри меня.

Вспоминая, как я купилась на эту ложь. Как я им поверила, не зная ничего лучшего. Как они стали всем моим миром.

Как я попалась на удочку Алексея.

Черт, он хорош. Он действительно заставил меня поверить, что любит меня.

Взбешенная, я борюсь с желанием закричать, отворачиваюсь от балкона и возвращаюсь в комнату.

Боже, буквально на днях я стояла на коленях и отсасывала у него.

Успокойся.

Шшшш…

На. Моих. Гребаных. Коленях.

Глубоко дыши.

Унижение смешивается со смертельным хаосом в моей груди, сжимая в тугой кулак мое разбитое сердце.

Я поднимаю руку и нажимаю на то место, куда Хьюго выстрелил в меня. Делая глубокие вдохи, я изо всех сил стараюсь не сорваться.

Сердечная боль прорывается сквозь ложь, которая была сплетена вокруг меня, разрывая паутину в клочья.

Я поверила Алексею.

Я попалась на удочку.

Я любила его.

Мои глаза начинает жечь, и я судорожно вздыхаю, борясь с желанием заплакать.

Слава Богу, я не сказала ему этих слов. Это сделало бы мое унижение в миллион раз хуже.

Затем мысль об Ане ошеломляет меня, и я резко вдыхаю.

О, Боже мой.

Ана.

Что случилось с Аной и девочками?

Я поднимаю дрожащую руку, чтобы прикрыть рот, когда беспокойство за мою подругу разливается льдом по моим венам.

От ошеломляющего момента у меня начинает раскалываться голова, и как раз в этот момент раздается стук в дверь.

Входит Ариана, улыбаясь мне так, словно мы чертовы друзья. Она замечает мое состояние, затем беспокойство искажает ее черты.

— Ты в порядке?

— Просто сильная головная боль, – с трудом выдавливаю я, унижение и ярость заставляют напрягаться каждый мускул моего тела.

— Я тебе что-нибудь принесу, – предлагает она, бросаясь обратно к двери.

— Не говори Алексею, – думаю я, чтобы сказать, затем добавляю. – Я не хочу его волновать. Это испортит вечеринку.

— Хорошо.

В тот момент, когда я снова остаюсь одна, я начинаю сосредотачиваться на текущей проблеме.

Я ни за что не смогу выбраться из этого особняка сегодня ночью. Только не с Алексеем и Дмитрием… Карсоном, Дэмиеном… Уинтер… блять… на территории находится армия элитных ассасинов и хранителей. Я не выберусь отсюда живой.

Хорошо. Думай.

Мое дыхание начинает успокаиваться, а сердцебиение замедляется до ровного ритма.

Сегодня вечером ты будешь счастливой невестой. Просто переживи вечеринку в целости и сохранности, а потом ты сможешь заново оценить это гребаное дерьмовое шоу.

Ариана врывается в комнату с бутылкой воды и парой обезболивающих.

— Держи, – говорит она, протягивая их мне.

Я проглатываю обезболивающее, затем сажусь на край кровати.

— Я выйду через десять минут.

— Хорошо. – Она бросает на меня обеспокоенный взгляд.

— Я в порядке. Возвращайся на вечеринку. – Мне каким-то образом удается выдавить улыбку.

Ариана выглядит убежденной, и мой мстительный взгляд провожает ее, когда она снова выходит из комнаты.

Мне просто нужно пережить сегодняшний вечер. Завтра я придумаю способ сбежать, а потом отправлюсь в Панаму и проверю, на месте ли Ана.

Один шаг за раз.

Ярость продолжает кипеть во мне, и мои мысли возвращаются к Алексею.

Я должна отдать ему должное, это был умный ход. Блестяще сыгранный.

Ублюдок.

Мой взгляд скользит по спальне, где я позволила ему трахать себя. И не один раз.

Боже, он, должно быть, смеется от души, глядя на меня – Принцессу Ужаса, стонущую от его члена.

Я собираюсь убить его нахрен.

Я снова смотрю на обручальное кольцо, и все, чего мне хочется, – это сорвать его со своего пальца и засунуть Алексею в глотку.

Я согласилась на союз с Алексеем Козловым, и выхода из этого нет. Только не в нашем мире.

Нельзя просто так разорвать союз. Единственный выход – это смерть.

Либо он, либо я.

Глава 21

АЛЕКСЕЙ

Гадая, что задержало Изабеллу, я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, и иду по коридору. Как раз в этот момент она выходит из комнаты.

Взгляд Изабеллы останавливается на мне, и, сделав глубокий вдох, она начинает приближаться ко мне.

— Ты в порядке? – Я спрашиваю.

— Да.

Я протягиваю ей руку, и когда она подходит ко мне, ее пальцы переплетаются с моими.

Что-то изменилось, и это заставляет меня пристально смотреть на Изабеллу.

— Точно?

На ее лице расплывается улыбка.

— Просто волнуюсь.

Я притягиваю ее ближе к себе и, наклонившись, запечатлеваю нежный поцелуй на ее губах. Когда я поднимаю голову, я говорю:

— Не беспокойся. Я здесь, и я не оставлю тебя.

Изабелла пристально смотрит мне в глаза, как будто что-то ищет, и это заставляет меня сказать:

— Я люблю тебя.

Вместо того чтобы ответить мне тем же, что, честно говоря, я надеюсь скоро услышать, Изабелла бормочет:

— Мне повезло.

Я крепче сжимаю ее руку.

— Это мне повезло.

Мы возвращаемся к лестнице, и я замедляю шаг, чтобы Изабелла не отставала.

Мой взгляд блуждает по чертовски сексуальному платью, которое на ней надето.

— Ты выглядишь сногсшибательно.

Польщенная улыбка украшает ее губы.

— Спасибо.

Когда я веду Изабеллу через стеклянные двери на веранду, гордость переполняет мою грудь, когда все взгляды обращаются к нам.

Карсон подходит к нам первым. Его настороженный взгляд перемещается с меня на Изабеллу, затем он говорит:

— Добро пожаловать в семью, Изабелла.

Она улыбается моему брату.

— Спасибо. Кто бы мог подумать, верно?

— Верно, – усмехается Карсон, затем поворачивается к Хейли, которая подходит на шаг ближе к Изабелле.

Наклонившись, чтобы быстро обнять Изабеллу, Хейли говорит:

— Поздравляю. Я уверена, что вы двое будете счастливы долгие годы.

Только тогда я вспоминаю, что Изабелла не знает, кто такая Хейли. Наклонившись к ней, я бормочу:

— Хейли – девушка Карсона.

Изабелла кивает, и когда Люциан и Елена подходят к нам, я говорю:

— Люциан и Елена, его жена.

Мы медленно продвигаемся среди гостей, уделяя время тому, чтобы поприветствовать каждого лично. Наконец, мы добираемся до Дэмиена и Уинтер.

Я наблюдаю, как улыбка Изабеллы становится шире, когда она говорит:

— Рада снова видеть тебя, Уинтер.

— Взаимно, – отвечает Уинтер.

— Я всегда хотела сказать тебе, – продолжает Изабелла, – какое огромное влияние ты оказала на мою жизнь.

— О? – Уинтер вопросительно поднимает бровь, глядя на Изабеллу.

— Наблюдать за тем, как ты уничтожаешь наших врагов, было вдохновляюще. Ты придала мне смелости стоять на своем.

На лице Уинтер расплывается искренняя улыбка.

— Ух ты… ах… Я не знаю, что сказать.

Изабелла качает головой.

— Тебе не обязательно что-либо говорить. Я просто хотела, чтобы ты знала. Как дела с кровавыми алмазами? – спрашивает Изабелла.

Я запечатлеваю поцелуй на шее Изабеллы, а затем оставляю ее с Уинтер, чтобы поговорить с Люцианом о заказанной мной партии оружия.

Когда он видит, что я приближаюсь, на его лице расплывается улыбка.

— Никаких деловых разговоров. Это твоя помолвка, Алексей.

Я усмехаюсь.

— Ты достал РПГ?

Он качает головой, глядя на меня.

— Ты когда-нибудь отдыхаешь?

— Я отдохну, когда умру, – шучу я.

Выражение его лица становится серьезным.

— Мне удалось выполнить половину заказа. Остальное должно прийти ко мне через две недели.

— Хорошо, – бормочу я, радуясь этому.

Люциан пристально смотрит на меня.

— Ты действительно хочешь это сделать?

Кивнув, я говорю:

— Отступать некуда.

Я не раз спасал жизнь Люциану, поэтому не удивляюсь, когда вижу преданность на его лице.

— Тогда мы вступаем в войну.

Елена присоединяется к нам, и я прекращаю деловой разговор.

— Материнство тебе на руку, малышка.

Счастливая улыбка появляется на ее губах.

— Лука не дает мне скучать.

— Если он хоть немного похож на своего отца, я уверен, у тебя дел по горло, – шучу я.

— Конечно, он моя точная копия, – ворчит Люциан.

Я усмехаюсь и, похлопав своего друга по плечу, говорю:

— Извини, мне нужно вернуться к моей невесте.

Когда я нахожусь рядом с Изабеллой и Уинтер, я слышу, как они говорят о свадьбе Уинтер.

Господи, это была самая быстрая свадьба из всех, которые я организовывал и планировал. Дэмиен и Уинтер были помолвлены и поженились всего за сорок восемь часов.

Как раз в этот момент Уинтер замечает меня и шутит:

— Тогда Алексей еще вселял в меня страх Божий.

Я обнимаю Изабеллу за талию.

— Запугиванием можно добиться результата.

— Попробуй это дерьмо на мне сейчас, – игриво говорит Уинтер.

Посмеиваясь, я качаю головой.

— Слишком занят завоеванием мира, малышка.

Непринужденная атмосфера исчезает, когда Уинтер хмурится, глядя на меня.

— Мы действительно делаем это?

Встретившись с ней взглядом, я киваю.

— Так и есть.

Она вздергивает подбородок.

— Хорошо.

Я оглядываю гостей, людей, каждый из которых по-своему помог мне подняться на вершину. Те, кого я называю семьей и друзьями.

Вот как выглядит преданность.

Сегодня они празднуют мое счастье, а скоро они пойдут за меня на войну.

Когда я снова обращаю свое внимание на Изабеллу, она пристально смотрит на меня снизу вверх, ее взгляд острый, как будто она пытается что-то понять.

— Что это за выражение? – Я спрашиваю.

— Просто интересно, о чем ты думаешь, – отвечает она, и когда официант проходит мимо нас, она тянется за бокалом шампанского, делая глоток игристого напитка.

Она вопросительно смотрит на меня, и это заставляет меня ответить:

— Я думаю о своей семье и друзьях и о том, как далеко я зашел благодаря им.

— Из того, что мне рассказала Уинтер, я уверена, что парочка из них ненавидела тебя с самого начала.

Я разражаюсь смехом.

— Ненависть – слишком сильное слово. Уинтер, Елене и Ариане понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть ко мне.

— Почему? – спрашивает Изабелла.

Я пожимаю плечами.

— Я чрезмерно опекаю тех, кого люблю.

— Другими словами, ты устроил им ад?

Качая головой, я говорю:

— Нет, я просто предупредил их, чтобы они не предавали моих друзей.

— Никаких предупреждений для меня? – спрашивает Изабелла, и ее голос становится чувственным.

Мой взгляд скользит по ее прекрасному лицу.

— В этом нет необходимости. Ты знаешь, что произойдет.

— Ты убьешь меня? – спрашивает она, вздергивая подбородок.

Убью ли я?

Если Изабелла предаст меня, смогу ли я лишить ее жизни?

Это, блять, разорвало бы мне сердце.

— Да.

Она медленно кивает.

— То же самое касается и тебя, Алексей.

Этот разговор быстро стал чертовски серьезным.

Подняв обе руки, я обхватываю ее лицо и заглядываю глубоко в глаза.

— Я никогда не предам любимого человека, особенно женщину, которая владеет моим сердцем. – Целуя ее в лоб, я прижимаю ее к своей груди.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Ублюдок.

Череда проклятий повторяется у меня в голове, пока я иду с Алексеем в комнату охраны.

Боже, вечеринка была таким притворством. К счастью, я в совершенстве овладела искусством быть светской львицей, и мне было легко притворяться, что я получаю удовольствие.

Мои пальцы сжимаются вокруг пальцев Алексея, когда меня охватывает желание выбить из него все дерьмо.

Алексей принимает это за проявление нежности и сжимает мою руку в ответ.

Как только мы оказываемся в комнате охраны, мы все собираемся за круглым столом.

Теперь, когда ко мне вернулась память, и я помню, как боролась со своей матерью, я действительно хочу быть там, когда она падет.

Но сначала мне нужно найти Ану. Мне нужно знать, что она в безопасности.

Дмитрий выводит на экран голографическое изображение Академии Святого Монарха.

Карсон тяжело вздыхает.

— Христос Всемогущий.

Люциан качает головой.

— Да, сейчас самое подходящее время начать молиться.

Алексей отпускает мою руку, а затем начинает двигаться вокруг стола.

С его расправленными плечами и беспощадным выражением лица я вижу сильного человека, которым он стал за последние четыре года... теперь, когда розовые очки сняты.

Боже, было так легко поддаться его обаянию. Но этот человек… тот, кто стоит передо мной прямо сейчас, – это безжалостный дьявол, с которым я себя связала.

Когда Алексей начинает делиться всей собранной нами информацией, мои мысли возвращаются к спаррингу между Алексеем и Дмитрием.

Уголок моего рта приподнимается при виде ценной информации, которую я узнала в тот день.

Теперь я знаю, кто представляет большую угрозу между Дмитрием и Алексеем.

И я выучила приемы Дмитрия.

Моя улыбка становится шире.

— Изабелла? – Алексей внезапно прерывает мои размышления.

Дерьмо.

Мой взгляд устремляется к Алексею, где его глаза прищурены, он смотрит на меня, слегка наклонив голову.

— Ты в порядке? – спрашивает он, пристально глядя на меня.

— Да, просто думаю о том, как я не могу дождаться, когда увижу, как моя мать падет.

Алексей смотрит на меня еще мгновение, прежде чем, наконец, кивает.

Блять, какой же он проницательный.

Я сосредотачиваюсь на голографическом изображении, когда Алексей указывает на западную часть замка.

— Нам придется взорвать эту сторону, и, если немного повезет, это даст нам доступ к офису, в котором они будут укрываться.

— Я был в этом офисе, – говорит Люциан. – Стены укреплены.

— Блять, – бормочет Алексей. Он на мгновение задумывается, затем спрашивает. – Там есть какие-нибудь вентиляционные отверстия?

Люциан кивает.

— Хочешь выкурить их оттуда?

Алексей кивает.

— А это значит, что одному из нас придется пролезть в вентиляционную систему.

— Я самая маленькая. Я сделаю это, – предлагает Уинтер.

Взгляд Алексея останавливается на ней.

— Спасибо. – Он смотрит на Дэмиена, Карсона и Люциана. – Вы трое проникнете на территорию с задней стороны.

Мужчины кивают в знак согласия.

— Я попрошу Семена и Льва войти спереди, – продолжает Алексей. Потом он смотрит на меня. – Ты будешь со мной и Дмитрием.

Я киваю.

— Хорошо.

— Мы прорвемся с запада.

— Мужчины? – спрашивает Люциан.

— Я ищу возможность набрать наемников, – отвечает Алексей. – Это займет пару недель.

Встреча продолжается еще час, и в тот момент, когда я выхожу из комнаты охраны, я поднимаюсь по лестнице и направляюсь прямиком в апартаменты.

Боже, это будет долгая ночь. Мне придется бороться с желанием убить Алексея во сне, потому что он нужен мне, чтобы уничтожить мою мать.

Достав из шкафа пару леггинсов и футболку, я колеблюсь, а затем бросаю одежду обратно.

Я беру сегодняшний вечер под свой контроль.

Я снимаю туфли на каблуках и раздеваюсь, затем иду в ванную, чтобы принять душ. Я не тороплюсь и, как только заканчиваю, возвращаюсь в спальню. Полностью. Блять. Обнаженной.

Алексей только что расстегнул свою рубашку и, стягивая ее, бросает на меня взгляд.

— Должен сказать, я предпочитаю этот образ платью, которое было на тебе.

Я останавливаюсь рядом с кроватью.

— Я хочу, чтобы ты лежал голый на кровати.

Его бровь приподнимается, и когда он начинает расстегивать свой ремень, он медленно подходит ближе ко мне.

— Это что, приказ?

Я вздергиваю подбородок.

— Да.

Он издает довольный смешок, вытаскивая кожаный ремень из петель. Я наблюдаю, как он снимает штаны, а затем ставит колено на матрас, прежде чем лечь на спину.

— Ты хочешь контроля, маленькая принцесса? – спрашивает он, выглядя невероятно сексуально и ухмыляясь мне.

Ублюдок.

— Да, – отвечаю я, забираясь на кровать и переползая через него.

Лживый засранец.

Я опускаюсь на его бедра и, дотянувшись до прикроватного ящика, достаю презерватив. Последнее, чего я хочу, это забеременеть.

Я просто хочу быть той, кто трахнет его так, как он трахнул меня. Я хочу заставить его потерять контроль из-за меня, чтобы я могла вернуть часть своей уязвленной гордости.

Я разрываю упаковку из фольги и надеваю презерватив на член Алексея. Встретившись с ним взглядом, я начинаю гладить его.

Довольная ухмылка все еще на его губах, дерзкий огонек сияет в его глазах.

Постепенно дурные предчувствия начинают смешиваться с предвкушением, и крошечные волоски у меня на затылке встают дыбом. Я наклоняюсь вперед, и, когда наши глаза встречаются, мои зубы прикусывают его нижнюю губу.

Когда он кладет руку мне на бедро, я качаю головой.

— Мои правила. Никаких прикосновений.

Его улыбка становится шире, и ублюдок закидывает руки за голову, как будто собирается вздремнуть.

Схватив его член, я прижимаю его к своему входу, а затем опускаюсь, принимая его полностью.

Я чувственно покачиваю бедрами. Это все, что я делаю, не поглаживая его член, а вместо этого потираясь своим клитором о его таз.

Алексей не прерывает зрительного контакта, пока я увеличиваю темп, приближая себя к оргазму.

Самодовольный ублюдок. Просто подожди.

Подняв руки, я подношу их к своей груди, а затем издаю стон. Я двигаюсь быстрее, трение быстро усиливает мой оргазм.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь разорваться на части, Алексей хватает меня за бедра и приподнимает с себя, переворачивая нас, а затем нависает надо мной.

Черты его лица напряжены, вены вздуваются на его руках, когда он прижимается ко мне.

— В эту игру могут играть двое, – бормочет он, и это больше похоже на угрозу.

Ты, блять, сам это начал.

Схватив меня за запястья, Алексей прижимает мои руки по обе стороны от моей головы, а затем снова врезается в меня, заставляя мое тело выгибаться дугой, а дыхание сбиваться с ритма.

Он начинает двигаться, словно сила, вбиваясь в меня, в то время как его глаза держат мои в плену. Его тело прижимается к моему, его кожа воспламеняет мою, и я борюсь с желанием раствориться в этом моменте.

Его мощь противостоит моей силе, когда он жестко берет меня, заставляя мои мышцы напрягаться, когда мое тело напрягается под ним.

Алексей такой грубый, из-за чего мой клитор становится чрезмерно чувствительным со странной смесью удовольствия и боли. У меня вырывается крик, и, разрывая зрительный контакт, я поворачиваю голову и впиваюсь зубами в его предплечье.

Это слишком напряженно. Все во мне напрягается, а затем Алексей вырывает у меня свою руку и, просунув ее между нами, массирует мой клитор.

Удовольствие и боль взрываются во мне, и я не могу остановить вырывающиеся из меня всхлипы. Я подавлена, и они быстро переходят в рыдания. Не от слез, а от того, насколько это чертовски сильно.

Внезапно Алексей останавливается, а затем опускается на меня. Он начинает нежно тереть мой клитор, вызывая во мне непроизвольные спазмы.

— Шшш... – шепчет он, его нежные прикосновения успокаивают боль и превращают ее в экстаз. – Я держу тебя, детка. – Он снова начинает входить в меня, на этот раз медленно и глубоко.

Алексей прижимается поцелуем к моему горлу, а затем проводит языком вверх, к моему уху.

— Никто не заставит тебя кончать, кроме меня.

И затем его член проникает глубоко, сталкиваясь с точкой, которая разбивает меня со скоростью света. Оргазм захлестывает меня подобно цунами, лишая способности дышать.

Алексей поднимает руку, а затем покрывает мои губы моей влагой, блестящей на его пальце, прежде чем его рот прижимается к моему. Его язык захватывает мой рот так же, как его член захватывает мою киску, и меня уносит в порыве экстаза.

Алексей издает стон, а затем он дергается во мне, когда сам освобождается.

Я теряю ощущение времени, пока его движения не замедляются. Когда он замирает глубоко внутри меня, он прерывает поцелуй, а затем перехватывает мой взгляд.

— Ты моя, Изабелла.

Такоеощущение, что он мысленно добавляет: ‘Несмотря ни на что’.

Когда наше дыхание срывается с губ, наши тела скользкие от пота, а сердца бешено колотятся, наши глаза остаются прикованными друг к другу.

Надеюсь, тебе понравился твой последний трах, Козлов.

Глава 22

АЛЕКСЕЙ

Когда Изабелла приходит в спортзал, я продолжаю подтягиваться, пока не закончу комплекс.

Вскакивая на ноги, я бросаю взгляд туда, где она стоит рядом со спарринг-матом.

— Тренируешься с Дмитрием? – Я спрашиваю.

— Нет, жду тебя, – говорит она. – Подумала, что мы могли бы сегодня провести спарринг.

Мои глаза встречаются с ее, когда я подхожу к мату.

Со вчерашнего дня у меня странное предчувствие в животе. В Изабелле что-то изменилось. То, как она смотрит на меня. Двойной смысл в ее словах. Секс прошлой ночью.

Мое внутреннее чутье никогда раньше не подводило меня.

Проведя рукой по мату, я говорю:

— Давай проведем спарринг.

Я встаю в позицию, мои мышцы напрягаются, просто на всякий случай. Я на взводе из-за дерьма с Соней и Святым Монархом, и, возможно, могу ошибаться.

Изабелла бросается на меня, и я блокирую удар. Тогда мне, блять, приходится двигаться и блокировать, когда она переходит в режим полной атаки.

Это не похоже ни на один из спаррингов, которые Изабелла проводила с Дмитрием. Ее движения спланированы и точны.

Блять. Если к ней вернулась память…

Блять.

Мое сердцебиение учащается при мысли о том, что я могу потерять Изабеллу.

Я начинаю атаковать в ответ, все еще стараясь не причинить ей боли, и мгновение спустя она пытается вцепиться мне в горло. Схватив ее за руку, я поворачиваюсь к ней, а затем перебрасываю ее через свое плечо. В ту секунду, когда ее спина ударяется о мат, я оказываюсь на ней сверху и, обхватив ее руками и ногами, заставляю остановиться.

Наше дыхание вырывается в воздух, а затем Изабелла издает мрачный смешок.

— Гребаный ублюдок.

Она начинает вырываться, пытаясь высвободиться из моей хватки. Мне приходится отклониться в сторону, когда она вскидывает голову.

Отпуская ее, я откатываюсь в сторону и вскакиваю на ноги, готовый ко всему.

Как раз в этот момент в спортзал входит Дмитрий, и я кричу:

— Не подходи. К Изабелле вернулась память. – Дмитрий останавливается, его взгляд мгновенно останавливается на Изабелле.

Она разражается яростным смехом, когда ее глаза встречаются с моими, холодные и дикие.

— Я собираюсь убить тебя нахрен.

Я поднимаю руку.

— Успокойся. Давай поговорим.

— Поговорим? – шипит она. – ПОГОВОРИМ?

Изабелла снова бросается на меня, и я позволяю ей ударить меня в челюсть, чтобы она выпустила немного пара. Она наносит адский удар, и у меня кружится голова, когда боль распространяется на ухо.

Следующий замах я блокирую и, схватив ее за руку, выворачиваю ее за спину. Я обхватываю другой рукой ее шею, а затем усиливаю хватку, чтобы убедиться, что она не может пошевелиться.

— Ты, блять, играл со мной, – выдавливает она из себя слова, и когда я слышу душевную боль, унижение, ярость, я снова отпускаю ее.

Отступая назад, я поднимаю руку, когда она поворачивается ко мне лицом.

— Тебе не победить меня, Изабелла. Дай мне шанс объяснить.

Ее руки взлетают к волосам, и она издает разочарованный крик, а затем бросает на меня убийственный взгляд.

— Ты можешь радоваться, что у меня нет с собой пистолета.

— Не все было ложью, – говорю я, желая выложить все начистоту.

Мои слова только заставляют ее рассмеяться, этот звук наполнен ее жаждой мести.

— Я. Люблю. Тебя, – я четко выговариваю каждое слово. – Я не лгал насчет этого. – Она качает головой, ее волосы растрепанно рассыпаются по плечам.

— Я мог бы оставить тебя умирать, но я этого не сделал. Я мог бы взять то, что хотел, но я дал тебе выбор. Не забывай об этом. Не забывай, что я сказал тебе на том утесе.

Изабелла направляется ко мне, выражение ее лица неумолимо. Она останавливается прямо передо мной, и я вижу только ненависть в ее глазах, когда она говорит:

— Ты. Предал. Меня. – Она тычет пальцем мне в грудь. – Я была уязвима, и ты воспользовался ситуацией. Ты играл мной, как гребаной марионеткой... – От гнева ее глаза мерцают, как будто она вот-вот заплачет, а голос срывается. – Пока я не доверилась тебе. – Задыхаясь, Изабелла отступает назад, как будто не может находиться рядом со мной.

И это, блять, разрывает мое сердце.

Я качаю головой.

— Я не играл с тобой. Единственное, о чем я солгал, так это о том, как мы познакомились и что у нас были отношения. Все остальное было настоящим.

— Я должна тебе верить? – кричит она, и на ее щеках вспыхивают два огонька ярости. – Я Принцесса Ужаса, а ты унизил меня, как будто я была... никем. – Ее голос снова срывается, и, не в силах сохранять дистанцию, я бросаюсь вперед и обнимаю ее.

Изабелла отбивается от меня с разочарованным рычанием.

— Я люблю тебя, – говорю я, крепче обнимая ее. – Я не лгал о своих чувствах.

— Мне плевать на твои чувства, – кричит она, ударяя меня кулаком по шее. Прежде чем ее второй кулак успевает коснуться моего лица, я снова отпускаю ее, отскакивая назад.

Блять. Ее ничем не успокоить.

Изабелла делает глубокий вдох, и каким-то образом ей действительно удается успокоиться. Ее лицо становится пустым, все эмоции покидают ее черты. Когда она поднимает на меня глаза, они пусты. Даже ярость исчезла.

— Я помогу расправиться со своей матерью. После нападения мы встретимся, и только один из нас уйдет живым, потому что я никоим образом не стану соблюдать этот союз.

Когда она оборачивается, я спрашиваю:

— Куда ты идешь?

— Не твое собачье дело, – огрызается она, направляясь к двери.

Мои ноги начинают двигаться сами по себе, следуя за Изабеллой. Когда она заходит в нашу спальню, я наблюдаю, как она переодевается в один из кожаных нарядов.

— Как бы то ни было, я никогда не хотел причинить тебе боль, – говорю я.

Изабелла не отвечает, натягивая пару ботинок. Затем она подходит ко мне и, остановившись в паре дюймов от меня, требует:

— Мне нужен мотоцикл и кредитная карточка.

Сунув руку в карман, я достаю бумажник и протягиваю ей черную карточку.

Изабелла сует ее в карман, и мгновение мы пристально смотрим друг на друга.

— Пожалуйста, будь осторожна. – Я тяжело сглатываю от того, что женщина, которую я люблю, не любит меня в ответ. Если бы она любила, то смогла бы простить меня. – Если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать.

— Не дам, – бормочет она и, бросив на меня свирепый взгляд, выходит из комнаты, где я боготворил ее тело.

Что-то щелкает у меня в груди, и, развернувшись, я бегу за ней. Я хватаю ее за плечо и притягиваю к себе, мои руки обхватывают ее.

— Не делай этого.

— Отпусти. – Ее голос полон предупреждения.

Отстранившись, я обхватываю ладонями ее лицо и заглядываю глубоко в глаза.

— Помни, что я сказал на утесе. – Я крепко прижимаюсь ртом к ее рту, смакуя ее вкус, на случай, если это последний раз, когда я целую ее.

Отпусти ее, Алексей. Ты не сможешь укротить ее дикий дух. Это то, что ты любишь в ней больше всего.

Мои руки убираются от ее лица, и я делаю шаг назад, а затем наблюдаю, как Изабелла уходит от меня.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Уже поздний вечер, когда я наконец добираюсь до места встречи – дома, который я купила на имя Софии Рохас, второго имени и фамилии Аны.

Пожалуйста, пусть она будет здесь.

Ухватившись за стену, я подтягиваюсь, а затем спрыгиваю на задний двор. Я подхожу к бронированной двери, но не успеваю подтвердить свою личность на биометрическом сканере, как дверь резко распахивается.

— Изабелла! – Ана кричит, а потом обвивает руками мою шею.

Я заключаю ее в крепкие объятия, моя душа вздыхает с облегчением.

Слава Богу.

Тело Аны начинает подрагивать, а затем она плачет, крепче прижимаясь ко мне.

— Прости, что так долго, – шепчу я, и слезы наполняют мои глаза. Когда они падают, их переполняет огромное облегчение оттого, что Ана в безопасности.

Ошеломленная, я теряю контроль над своими эмоциями и плачу о любви, которую испытывала к Алексею, и о том, как он использовал ее, чтобы унизить меня. Душевная боль грозит сожрать меня заживо.

Каким-то образом мне удается завести нас в дом, чтобы я могла закрыть бронированную дверь. Затем мы опускаемся на пол, прижимаясь друг к другу.

— Я... так волновалась, – бормочет Ана. – Я думала… Я потеряла тебя.

— Меня не так-то легко убить. – Я пытаюсь рассмеяться, но это заглушается всхлипом. – Я немного задержалась.

Ана отстраняется и вытирает щеки тыльной стороной ладоней, рыдания сотрясают ее. Затем она смотрит на меня, и ее лицо снова морщится, когда она тянется к шраму, который исчезает у меня под линией роста волос.

— Что случилось?

— Это долгая история. – Я поднимаюсь на ноги и помогаю подняться Ане, а затем мы идем в гостиную. Когда мой взгляд падает на алтарь, который Ана сделала для меня, я чувствую удар в своей душе. – Боже, Ана. – Я притягиваю ее к себе, не в состоянии представить, какую душевную боль ей пришлось пережить, думая, что я умерла.

— Я никогда не переставала молиться.

Я закрываю свои горящие глаза, а потом просто обнимаю единственного человека, которому никогда не было на меня плевать.

— Я так рада, что ты додумалась прийти сюда.

Ана отстраняется.

— Мужчины пришли на конспиративную квартиру сразу после нападения на особняк. Я схватила девочек и воспользовалась подземным туннелем, чтобы сбежать.

На моем лбу появляется морщинка.

— Как выглядели эти мужчины?

Ана начинает спускаться в подвал.

— Они засняты на записях с камер наблюдения.

Когда я вхожу в комнату, на моих губах появляется улыбка, потому что Ана установила системы безопасности точно так, как я ей показывала.

Она показывает отснятый материал, а затем я наблюдаю, как Карсон и Дэмиен обнюхивают дом. Я выдохнула, чувствуя облегчение от того, что это были они.

Ана бросает на меня взгляд.

— Кроме того, у меня есть это. – Она нажимает кнопку воспроизведения, и мне приходится наклониться ближе, потому что отснятый материал зернистый и темный. Внезапно две старшие девочки бросаются вперед, и на мгновение Алексей выходит на свет. Он наблюдает за девочками, вероятно, чтобы убедиться, что они благополучно добрались до меня, а затем снова исчезает в темноте.

Значит, это был он.

Алексей пошел за двумя старшими девочками.

Выпрямляясь, я встречаюсь взглядом с Аной.

— Эти двое мужчин пришли в дом за девочками, потому что я пострадала. Я не думаю, что они знали о тебе и хотели помочь девочкам.

У меня щемящая боль в сердце, и я не хочу думать о том, что Алексей сделал что-то хорошее. Это заставит меня смягчиться по отношению к нему, а он этого не заслуживает.

— Ты в порядке? – спрашивает Ана, вставая со стула.

Я киваю.

— Да. – Я указываю на лестницу. – Давай поднимемся в гостиную и избавимся от этого алтаря. Тогда я расскажу тебе, что произошло.

Пока я убираю со стола свечи, четки, цветы и свою фотографию, Ана приносит нам что-нибудь выпить.

Когда мы устраиваемся поудобнее на диване, я делаю глоток воды, затем говорю:

— Хьюго выстрелил в меня, и я упала с вертолета. Алексей отвез меня в Лос-Анджелес.

Глаза Аны скользят по мне.

— Ты, должно быть, сильно пострадала, если тебе потребовалось так много времени, чтобы прийти в себя.

Я качаю головой.

— У меня была амнезия.

Шок отражается на лице Аны.

— Что?

— Я потеряла все свои воспоминания о последних четырех годах. – Я делаю глубокий вдох, мое сердце ноет. – Алексей солгал и сказал, что у нас были отношения. Я не знала ничего лучшего, поэтому осталась с ним.

Ана качает головой, черты ее лица напрягаются, как будто она чувствует мою боль.

Я опускаю глаза на стакан в своей руке.

— Он одурачил меня, Ана. Я влюбилась в этот спектакль и действительно думала, что он любит меня в ответ.

— Изабелла, – бормочет она, а затем забирает у меня стакан, когда я начинаю разваливаться на части.

Я падаю духом в объятиях моей подруги, зная, что это безопасное место.

— Я чувствую себя такой униженной, – плачу я ей в плечо.

— Я знаю, – шепчет она, проводя рукой по моей спине. – Мне жаль.

— Я действительно… любила его. – Рыдания разрывают меня, когда я позволяю сердечной боли проходить сквозь меня, признавая вслух свои истинные чувства.

— Шшш... – Ана дает мне утешение, в котором я нуждаюсь, и когда падает последняя слезинка, она отстраняется и вытирает влагу с моих щек. – Это только сделает тебя сильнее. Хорошо?

Я киваю и прерывисто выдыхаю.

— Мне просто нужно было выплеснуть это, чтобы я мог оставить это в прошлом.

Она кивает.

— Я знаю.

Мгновение мы пристально смотрим друг на друга, а затем по лицу Аны расплывается умопомрачительная улыбка.

— Я так рада, что ты вернулась.

Ее улыбка оживляет мое разбитое и растоптанное сердце, и она проливает свет сквозь тьму.

— Ана, – шепчу я в полном благоговении, – ты улыбаешься.

Она что-то бормочет, а затем снова обнимает меня.

— Конечно. Ко мне вернулась моя подруга. Ты моя единственная семья, и я была так потеряна без тебя.

Ана – моя семья.

— Отныне мы будем держаться вместе, – добавляет она.

Я киваю.

— Только мы двое. Всегда.

Мне не нужен Алексей.

Глава 23

АЛЕКСЕЙ

Стоя перед окном в нашей спальне, я проверяю устройство слежения, которое я вставил между бриллиантом и ободком обручального кольца Изабеллы. Оно показывает, что она в Панаме.

Она не сняла кольцо.

— Что в Панаме, детка? – шепчу я, наблюдая за мигающей точкой. Она не двигалась последние двадцать четыре часа.

Вздохнув, я засовываю телефон обратно в карман и смотрю на сад, где встает солнце.

Что за гребаный бардак.

Я стискиваю зубами нижнюю губу, пытаясь придумать способ убедить Изабеллу, что не все было ложью.

Раздается тихий стук в дверь спальни, и когда я оглядываюсь через плечо, входит Дмитрий.

— Как ты держишься? – спрашивает он, подходя и становясь рядом со мной.

— Я выживу.

Как-то.

Мысль о том, что Изабелла больше не будет частью моей жизни, слишком невыносима, чтобы даже думать об этом.

— Я найду способ вернуть ее.

— Возможно, у тебя это не получится, – предупреждает Дмитрий.

— Я найду способ, – говорю я с уверенностью. – Она не может ненавидеть меня вечно.

— Как бы ты отреагировал, если бы оказался на ее месте? – спрашивает Дмитрий, скрещивая руки на груди.

— Я не принуждал ее, – бормочу я.

Я – не мой отец.

— Ответь на вопрос.

Вздохнув, я пытаюсь поставить себя на место Изабеллы. Затем я качаю головой и свирепо смотрю на Дмитрия.

— Я бы не был так зол из-за этого, как она.

Дмитрий приподнимает бровь, глядя на меня.

— Что, если бы ты был на месте Изабеллы, но вместо того, чтобы быть Изабеллой, к тебе вернулась память, и ты столкнулся лицом к лицу с Соней?

— Какого хрена? – рявкаю я на него. – Это просто извращение, брат. Кто угодно, только не Соня.

— Изабелла считала тебя врагом, а потом провела два месяца, влюбляясь в харизматичную версию тебя, пока ты с ней возился. Я могу только представить, каким гребаным шоком это, должно быть, было для нее. Я же говорил тебе не делать этого.

Ярость разливается по моим венам. Поворачиваюсь лицом к Дмитрию, и черты моего лица напрягаются. Он принимает ту же позу, и затем мы пристально смотрим друг на друга, напряжение между нами нарастает.

Затем мое тело содрогается, когда воспоминания из моего прошлого выползают на поверхность, как гнилые трупы.

Я слышу, как папа дает пощечину маме. Это единственный звук, эхом разносящийся по дому, потому что она никогда не плачет вслух.

Я бросаю взгляд на своего младшего брата, радуясь, что он спит, а затем крадучись выхожу из комнаты. По мере того, как я приближаюсь к лестнице, ужасные звуки папиных ударов становятся все громче. Добравшись до перил, я присаживаюсь на корточки и заглядываю вниз.

Папа держит в руке свой любимый пистолет и бьет им маму. Я прикусываю нижнюю губу, когда вижу всю кровь.

Остановись.

Мое лицо искажается, и я почти кричу папе, чтобы он остановился, но тут он направляет пистолет на маму. Она поворачивает ко мне лицо, и мне больно видеть, как сильно папа избил ее.

— Закрой глаза, – кричит она, не сводя с меня глаз.

Я не могу, мама.

Хлопок заставляет мое тело вздрогнуть, а затем мое сердце выпрыгивает из груди, когда я вижу, как папа свирепо смотрит на меня.

— Ты никогда не колеблешься, прежде чем нажать на курок, Алексей. Когда кто-то предает тебя, ты убиваешь его. Понял?

Я не могу кивнуть, когда мои глаза обращаются на маму.

— Ты понял? – Папа кричит.

Мои движения отрывисты, голова качается вверх-вниз.

Я понимаю, что папа убил маму.

Я возвращаюсь из ада с прерывистым вздохом, и мои глаза фокусируются на обеспокоенном лице Дмитрия.

Он не просто сказал то, что я думаю.

Дмитрий знает мое прошлое.

— Я ни разу не принуждал Изабеллу. И давай не будем забывать, что влечение было до того, как она потеряла память, – я выдавливаю слова из себя. – Я солгал об одной вещи. Не говори так, будто я, блять, держал ее здесь против ее воли, привязал к своей кровати и, блять, изнасиловал ее.

Мое тело начинает неконтролируемо дрожать от того, что мой темперамент вырвался на свободу, и мое дыхание учащается.

Дмитрий делает шаг назад, в его глазах мелькает осознание.

— Я никогда этого не говорил. Успокойся. – Озабоченность быстро проступает на его лице. – Это не то, что я имел в виду.

Не в состоянии здраво мыслить, я ухожу, прежде чем сделаю что-то, о чем потом пожалею, и вслепую выхожу из дома.

— Алексей! – кричит Дмитрий у меня за спиной.

Забравшись в один из внедорожников, я завожу двигатель, а затем выжимаю газ, выруливая с подъездной дорожки.

Я гоню внедорожник так быстро, как только могу, в то время как все во мне дрожит, как будто меня сотрясает гребаное землетрясение.

Это то, что чувствует Изабелла?

Так вот как она это видит?

Я – нет.

Я бы не стал.

Только когда я останавливаю внедорожник, я понимаю, где нахожусь. Я распахиваю дверь и поднимаюсь по тропинке, пока не добираюсь до вершины утеса, а затем опускаюсь на колени.

‘Закрой глаза’, – слышу я шепот моей матери.

Поднося руку к груди, я прижимаю ткань к сердцу, когда невыносимая боль пронзает меня насквозь.

Наша мать была секс-рабыней, и когда она родила Карсона и меня, мой отец застрелил ее, как будто она была не более чем больной собакой, которую нужно было избавить от страданий. И все потому, что она пыталась сбежать. Мой отец воспринял это как предательство.

Это была первая смерть, свидетелем которой я стал, и я был последним, кого она видела.

В семь лет я был достаточно взрослым, чтобы понять, что произошло. К счастью, Карсон был слишком мал, чтобы что-либо помнить о ней. Я защищал его от этого всю его жизнь.

И когда мне исполнился двадцать один год, я убил своего отца.

Это мои самые темные секреты, которые знает только Дмитрий. Скелеты в моем шкафу, требующие, чтобы я жил по строгому кодексу чести.

Мы не принуждаем женщин.

Вот почему я, блять, ненавижу Соню больше всего на свете. Вот почему я готов умереть, лишь бы забрать ее с собой.

Мое тело содрогается, когда я наклоняюсь, мои пальцы хватаются за траву подо мной.

Если Изабелла чувствует, что я надругался над ней, тогда я ни за что ее не верну.

Эта мысль безжалостно разрывает мое сердце, и когда она разрывает его на куски, она проникает в мою душу.

Потому что именно так глубоко я люблю ее.

Я начинаю качать головой, отказываясь принимать возможность того, что она не сможет простить меня, что я ничем не отличаюсь от своего отца.

Господи, нет.

Я начинаю хватать ртом воздух, когда сильнейшая боль охватывает мою грудь.

Блять.

Я делаю сдавленный вдох и ударяю кулаком по земле, а затем падает первая слеза, и мне кажется, что она покрыта кровью моей матери, оставляя след предательства на моей щеке.

Мне жаль.

Мне так чертовски жаль.

Услышав шаги позади себя, я вскакиваю и оборачиваюсь, но только для того, чтобы увидеть идущего ко мне Дмитрия.

Когда он останавливается передо мной, то берет меня за плечо и заключает в объятия.

— Мне жаль. Это не то, что я имел в виду. Даже не думай об этом.

Я с болью втягиваю в себя воздух.

— Что, если это то, что она чувствует? Тогда я ничем не лучше его.

Дмитрий сильно качает головой, крепче обнимая меня.

— Ты не навязывался Изабелле. Просто найди минутку и успокойся. Ты не можешь ясно мыслить, когда теряешь самообладание.

Такое случается не часто, но когда это случается, трудно успокоиться.

Закрыв глаза, я слушаю своего друга. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы делать глубокие вдохи.

— Ты хороший человек, – бормочет Дмитрий.

Я киваю, делая еще один глубокий вдох.

— Ты совсем не похож на своего отца.

Подняв руки, я хватаюсь за Дмитрия, призраки прошлого отказываются отпускать меня.

— Ты совсем не похож на своего отца, – повторяет Дмитрий.

Я качаю головой, просто пытаясь выровнять дыхание.

Дмитрий отстраняется и кладет руки мне на шею по бокам, его глаза встречаются с моими.

— Послушай меня, Алексей. Ты не принуждал Изабеллу. Да, ты солгал, но ты не заставлял ее делать то, чего она не хотела.

Я просто смотрю на единственного человека, который по-настоящему знает меня.

Затем он продолжает:

— Ты хороший человек. Я бы не стал рисковать своей жизнью ради тебя, если бы это было не так. – Я отвожу глаза от Дмитрия, но потом он говорит. – У тебя есть моя преданность и любовь, потому что ты совсем не похож на своего отца. В тот день, когда ты убил его, я поклялся быть твоим хранителем, потому что знал, что на свете нет человека, более заслуживающего моей защиты, чем ты.

Я киваю, с трудом подавляя бурлящие во мне эмоции. Отворачиваясь от Дмитрия, я устремляю свой взгляд на океан.

Он садится рядом со мной, и затем между нами воцаряется тишина, поскольку он дает мне время отодвинуть прошлое обратно в тень.

Я не принуждал Изабеллу.

Медленно моргая, я цепляюсь за эту мысль, чтобы сохранить рассудок.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Я вытаскиваю свое тело из постели и готовлюсь к новому дню.

Силу, которая раньше текла по моим венам, кажется, будто высосали из моего тела. Гнев уступил место острой сердечной боли, и, как бы мне ни было неприятно это признавать, я скучаю по Алексею.

Я скучаю по его игривой улыбке.

Я скучаю по тому, как он смотрел на меня… как будто он действительно любил меня.

Я скучаю по ощущению его сильных рук, обнимающих меня.

Я даже чертовски скучаю по его походке.

Фу.

Качая головой, я пытаюсь выбросить Алексея из головы и, надев ботинки, выхожу из спальни.

Я нахожу Ану на кухне, где она готовит чашку кофе.

— Хочешь немного?

Я киваю и сажусь за стол.

— Тебе не обязательно идти сегодня, – говорит она. Ана ясно дала понять, что она не в восторге от того, что мы возвращаемся в Колумбию за моим мотоциклом и оружием.

Я провела прошлую неделю, наблюдая за территорией вокруг конспиративной квартиры и другой собственности, чтобы убедиться, что там чисто. Но это не так. Люди моей матери следят за всем, что говорит о том, что она поняла, что я задумала.

— Я должна. Я не могу оставить их там.

Она ставит передо мной чашку кофе и садится напротив. Ее взгляд скользит по моему лицу, затем она похлопывает себя по сердцу и спрашивает:

— Как ты себя чувствуешь?

— Так себе. – Я качаю головой. – Трудно поверить, что все это было притворством.

— Может быть, это было и не так, – замечает Ана.

Я горько усмехаюсь.

— Алексей Козлов ничего не делает, если не собирается извлечь из этого выгоду. Самое важное для него – это власть. – Я делаю глоток напитка, затем добавляю. – И верность. – Я вздыхаю.

Ана бросает на меня утешительный взгляд.

Качая головой, я продолжаю:

— Я все еще пытаюсь сложить все кусочки воедино, и есть одна вещь, которую я не могу понять. Зачем инсценировать наши отношения? Что он может от этого выиграть?

Ана пожимает плечами.

— Не похоже, что он сможет добраться до твоей матери через тебя.

— Вот именно. Это-то и сбивает с толку. – Мы садимся и на мгновение задумываемся. – Алексей хочет смерти моей матери. Подумать только, он солгал об отношениях только для того, чтобы заключить со мной союз… это действительно слишком экстремально, даже для него.

Ана ставит свою кружку на стол.

— Ты сказала, что переспала с ним. Может быть, для него это была любовь с первого взгляда.

Я громко смеюсь.

— Нет.

— Почему ты не хочешь подумать об этом? – спрашивает Ана.

— Потому что это нелепо. Алексей Козлов не влюбляется.

— Он человек, Изабелла. Даже твоя мать влюбилась. Такое бывает.

Я смотрю на карамельную жидкость в чашке, обдумывая то, что только что сказала Ана.

Воспоминание о том, как Алексей смотрел на меня так, словно я была всем, чего он когда-либо хотел, пронзает мое разбитое сердце.

Было ли все это притворством?

‘Я. Люблю. Тебя.’

‘Я мог бы оставить тебя умирать, но я этого не сделал. Я мог бы взять то, что хотел, но я дал тебе выбор. Не забывай об этом. Не забывай, что я сказал тебе на том утесе.’

Закрыв глаза, я мысленно возвращаюсь к тому моменту, когда Алексей сделал мне предложение.

‘Что бы ни случилось в будущем, я хочу, чтобы ты запомнила этот момент. Я имею в виду все, что собираюсь сказать’, – Алексей делает глубокий вдох, а затем его глаза встречаются с моими. – ‘Я люблю тебя.’

Боже, было ощущение, что он говорил серьезно. Я помню, как эти слова задели меня, заставив почувствовать эмоции.

‘Я, блять, люблю в тебе все. Я мог бы потратить следующий час на то, чтобы вдаваться в подробности, но не буду. Я хочу тебя. Всю тебя. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Я хочу вести с тобой войны. Я хочу строить империи вместе с тобой. Я хочу, чтобы ты была в каждом моем новом воспоминании, потому что на этой планете нет женщины, которую я уважал бы больше.’

Душевная боль становится невыносимой, и, тряхнув головой, чтобы избавиться от воспоминаний, я встаю. Я хватаю чашку и выливаю ее в раковину.

— Мы выезжаем через пять минут.

— Изабелла, – зовет меня Ана вслед. Я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо. – Со временем действительно становится легче.

— Правда ли? – спрашиваю я, гадая, имеет ли она в виду то, что с ней случилось.

Ана кивает.

— Да, особенно когда тебе есть на кого опереться.

— Я облегчила тебе жизнь? – спрашиваю я, желая знать, изменила ли я что-то в ее жизни.

— Я бы не сидела здесь, если бы не ты, – признается она, затем встает и подходит, чтобы встать передо мной. – Не потому, что ты спасла меня, а потому, что ты дала мне повод жить.

Эмоции переполняют мою грудь.

— Мне действительно нужно было это услышать.

Губы Аны слегка приподнимаются.

— Извини, что не сказала этого раньше.

Я качаю головой, затем встречаюсь с ней взглядом.

— Ты никогда не говоришь о том, что произошло.

Боль отражается на ее лице.

— Я не могу.

— Хорошо.

Ана делает глубокий вдох, а затем обходит меня.

— Пять минут истекли. Я думаю, нам пора идти.

Я выхожу вслед за Аной из дома, думая о том, как она меняется день ото дня.

Может быть, все, что потребуется, чтобы забыть Алексея, – это время.

Глава 24

АЛЕКСЕЙ

— Это кажется знакомым, – бормочет Дмитрий, когда мы снова сидим на конспиративной квартире в Колумбии.

Я продержался неделю, прежде чем последовать за Изабеллой, и теперь я вернулся к исходной точке, наблюдая за ней.

Я смотрю на трекер, который показывает Изабеллу в ее собственном конспиративном доме. Внезапно трекер начинает двигаться, и я вскакиваю на ноги.

— Она в движении.

Дмитрий встает и выходит за мной из дома. Он приклеился ко мне с тех пор, как я потерял голову, наблюдая за мной, как чертов ястреб.

— Я могу пойти один, – говорю я, хотя знаю, что это бессмысленно.

Дмитрий качает головой и открывает пассажирскую дверь. Как только мы оказываемся внутри машины, он говорит:

— Только не с людьми Сони, которые ползают повсюду.

Несмотря на то, что Соня скрывается, бизнес продолжается, как всегда. Она назначила ответственным человека по имени Оскар. Он обычный отброс земли.

— Здесь нельзя бросить камень, не задев таракана, – бормочу я.

Я завожу двигатель, а затем направляю внедорожник к заброшенному дому, куда, похоже, направляется Изабелла.

Я паркуюсь дальше по дороге от заброшенного дома, где Изабелла держит свой мотоцикл, чтобы она нас не увидела. Нам нужно подождать всего пару минут, прежде чем на подъездную дорожку въезжает фургон.

— Это тот же самый фургон, который мы видели на ее конспиративной квартире, – упоминает Дмитрий.

Затем мы оба склоняем головы набок, наблюдая, как два человека выходят из машины. Я хватаю бинокль и подношу его к глазам, чтобы получше разглядеть второго человека.

— Женщина. Либо поздний подростковый возраст, либо чуть за двадцать, – бормочу я. – Тоже латиноамериканка.

Как раз в этот момент на улицу выезжает машина и приглушает фары.

— Блять.

Мы с Дмитрием двигаемся, выбегая из внедорожника, а затем я бегу прямо к машине, выхватывая пистолет из-за спины. Я поднимаю руки и, остановившись посреди дороги, прицеливаюсь. Как только ублюдки оказываются достаточно близко, я стреляю, и ветровое стекло разлетается вдребезги.

Люди выбегают из машины, разбегаясь, как тараканы. Мой ствол нацелен на водителя, а затем я нажимаю на курок, отбрасывая его на тротуар.

Дмитрий застрелил двоих.

— Это все? – Я спрашиваю.

— Да, но твой все еще жив.

— Прямо как гребаный таракан. Отруби голову, а ублюдки все равно продолжают двигаться, – бормочу я, направляясь туда, где мужчина пытается спрятаться в тени. Подойдя к нему, я делаю еще два выстрела. – Умри уже.

Когда я оборачиваюсь, то вижу Изабеллу, выходящую на дорогу с пистолетом наготове. Увидев ее, я получаю удар в самое сердце, когда убираю свое оружие на место за спину.

— Что ты здесь делаешь? – кричит она.

— Хочу убедиться, что ты в безопасности, – отвечаю я.

— Ты выследил меня?

Я начинаю приближаться к ней и останавливаюсь только тогда, когда вижу ее ясно и подхожу достаточно близко, чтобы дотронуться до нее. От моего внимания не ускользает, что мне в грудь не приставлен пистолет.

Затем поднимается ветерок, и меня обдает ее ароматом, заставляя мое сердце сжиматься.

— Если ты не хочешь, чтобы я знал, где ты, тебе следует снять обручальное кольцо, – говорю я, молясь, чтобы она этого не сделала.

Изабелла поднимает левую руку и смотрит на кольцо.

— Я должна была догадаться.

— И не забудь маячок на мотоцикле, – добавляю я.

Изабелла переводит взгляд на меня, а затем мы пристально смотрим друг на друга.

— Ты хорошо выглядишь, – бормочу я.

— Прошла всего неделя.

— Неделя – это слишком долго.

Изабелла качает головой, глядя на меня.

— Тебе следует уйти.

— Кто эта женщина? – спрашиваю я.

— Не твое дело, – огрызается она, мгновенно становясь настороже и бросая на меня предупреждающий взгляд.

Ладно, видимо, она много значит для Изабеллы.

— Я не уйду, – говорю я. – Люди Сони знают, что ты здесь.

— Я могу сама о себе позаботиться.

Я киваю.

— Я знаю, но это не меняет того факта, что я не уйду.

Изабелла свирепо смотрит на меня.

— Ты приводишь меня в бешенство.

Уголок моего рта приподнимается.

— Так мне говорили.

Она отворачивается от меня и направляется обратно к дому.

На мгновение я колеблюсь, но потом кричу ей вслед:

— Изабелла.

Она останавливается и бросает на меня раздраженный взгляд.

— Что на этот раз?

Подходя ближе, я задаю вопрос, который гложет мою душу:

— Я тебя к чему-нибудь принуждал?

Ее глаза прищуриваются, и это заставляет мое сердце замереть, а потом она говорит:

— Тебя бы не было в живых, если бы ты это сделал.

Мои глаза закрываются, когда сильное облегчение разливается по мне.

— Иди домой, Алексей. Я встречу тебя там перед нападением.

Открыв глаза, я сосредотачиваюсь на Изабелле, и затем с моих губ срывается честность:

— Без тебя это не дом.

Она смотрит на меня еще мгновение, а затем исчезает за фургоном.

Проходя мимо дома, я бросаю взгляд на территорию, но там нет никаких признаков Изабеллы или другой женщины.

Когда мы возвращаемся к внедорожнику, я беру бинокль и осматриваю территорию.

— Ей лучше убраться оттуда, пока не приехали копы, – замечает Дмитрий.

— У нее есть еще пять минут, – говорю я, и как раз в этот момент дверь сарая открывается, и Изабелла выталкивает мотоцикл наружу. Ей требуется некоторое время, чтобы завести двигатель, а затем она забирается на него.

Фургон трогается с места, и это заставляет меня сказать:

— Интересно, кто эта другая женщина? У Изабеллы была бурная реакция, когда я заговорил о ней.

— Возможно, это ее партнер, – предполагает Дмитрий.

— Это объясняет, что случилось с девочками. Женщина, вероятно, перевезла их до того, как мы добрались до конспиративной квартиры.

Я начинаю улыбаться, потому что приятно знать, что Изабелла там не одна.

— Чувствуешь себя лучше? – спрашивает Дмитрий.

— Да. Мне нужно было услышать это от нее, – признаю я.

Это также означает, что у меня все еще есть шанс вернуть Изабеллу.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Прошла мучительно долгая неделя с тех пор, как я неожиданно увидела Алексея в Колумбии.

‘Без тебя это не дом.’

Я смотрю на обручальное кольцо у себя на пальце. Я пыталась снять его, но не смогла.

Мои мысли заняты Алексеем.

Кто он?

Безжалостный глава Братвы? Ассасин, который убивает, не задумываясь?

Или мужчина, который преданно смотрел на меня, поклоняясь моему телу?

Я все еще пытаюсь совместить дьявола с человеком, в которого я влюбилась.

Может быть, не все это было ложью?

Может быть… просто, может быть, Алексей действительно любит меня?

Что ты тогда будешь делать, Изабелла?

Я качаю головой.

— Давай прогуляемся по пляжу, – внезапно говорит Ана. – Свежий воздух пойдет тебе на пользу.

Кивнув, я поднимаюсь на ноги, и когда мы с Аной выходим из дома, мысли об Алексее преследуют меня.

Нам с Аной пора отправляться в Лос-Анджелес. Партия оружия, заказанная Алексеем, должно быть, уже прибыла.

Когда мы выходим на песок, я даже не смотрю на волны, плещущиеся о берег.

— Нам нужно ехать в Лос-Анджелес, – говорю я.

Ана на мгновение замолкает.

— Ты уверена, что мы можем доверять им, что они не убьют нас, как только мы окажемся там?

Я задумываюсь на некоторое время, и независимо от того, какой сценарий проносится у меня в голове, конец всегда один и тот же.

— Алексей не причинит нам вреда.

— Он уже причинил тебе боль, – бормочет она.

— Не физически. – Я бросаю взгляд на Ану. – Мы будем в безопасности. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

На ее губах появляется улыбка.

— Я знаю.

Некоторое время мы идем молча, пока Ана не выбирает место, чтобы присесть. Я устраиваюсь поудобнее рядом с ней и оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что мы в безопасности, прежде чем перевести взгляд на прозрачную голубую воду.

Ана начинает рисовать случайные узоры на песке и, не поднимая на меня взгляд, признается:

— Я думала, ты ангел.

Я хмурюсь, но она этого не замечает.

— Когда ты… когда ты оттащила его от меня, я подумала, что ты ангел, пришедший забрать меня на небеса.

Мурашки пробегают по моей коже, когда мои глаза останавливаются на лице Аны.

Это первый раз, когда она заговаривает о том вечере, и я затаиваю дыхание, надеясь, что она продолжит и избавится от бремени, которое так тяжело давит на нее.

— Я жила со своей матерью в Сан-Антеро¹⁰. Мужчины ворвались внутрь и... они просто застрелили мою мать прежде, чем мы успели осознать, что они были в доме. – Голос Аны понижается до шепота. – Вот тогда-то меня и похитили.

Чувствуя печаль Аны, я хочу обнять ее, но не двигаюсь с места, не желая, чтобы она прекращала говорить.

Она испускает вздох.

— Это похоже на другую жизнь… то время, которое я провела со своей мамой.

Не в силах остановиться, я кладу руку ей на спину. Ана прижимается ко мне и, положив голову мне на плечо, смотрит на океан.

— Я и не знала, что эта часть мира существует. Я и не знала, что где-то там может быть такой ужас.

Я кладу руку ей на плечо и сжимаю его.

Затем тело Аны содрогается, и она всхлипывает. Когда она поворачивается и утыкается в меня лицом, я обнимаю ее и прижимаюсь губами к ее волосам.

— Я не могу… Я даже думать об этом не могу, – плачет она.

— Шшшш... все в порядке. – Я провожу рукой вверх-вниз по ее спине.

Ана отстраняется, и ее полные слез глаза встречаются с моими.

— Я не могу потерять тебя, Изабелла. Ты – все, что у меня есть, все, что стоит между мной и демонами.

Я поднимаю руки к ее щекам, обхватывая ладонями ее лицо, а затем заглядываю глубоко в ее душераздирающий взгляд.

— Ты не потеряешь меня. Я всегда буду защищать тебя.

Ана обнимает меня, а потом шепчет:

— Я люблю тебя.

Мои глаза закрываются, когда ее слова снова собирают частички моего сердца воедино.

— Я тоже тебя люблю.

Это первый раз, когда я говорю эти слова человеку, и никто их не заслуживает больше, чем женщина, которую я называю своей сестрой.

— Если намдействительно нужно ехать в Лос-Анджелес, я поеду. Я последую за тобой, куда бы ты ни пошла, – говорит она, вытирая щеки. Затем, сделав глубокий вдох, она признается. – Я доверяю тебе.

Мои губы изгибаются в улыбке, а затем странное ощущение пробегает по моему позвоночнику. Я оглядываюсь вокруг в поисках источника звука.

Это мог быть Алексей.

Не желая рисковать, я встаю и помогаю Ане подняться на ноги.

— Пора возвращаться. Мы пробыли здесь слишком долго.

Я продолжаю оглядываться по сторонам, пока мы быстро идем к дому.

— Что-то не так? – спрашивает Ана, оглядываясь вокруг нас.

— Нет, я просто проявляю осторожность, – отвечаю я. – Не волнуйся. – Произнося эти слова, я завожу правую руку за спину, и мои пальцы обхватывают рукоять пистолета.

Я кладу левую руку на спину Аны, чтобы я могла схватить ее, если на нас внезапно нападут.

Мои чувства находятся в состоянии повышенной готовности, пока я, наконец, не вталкиваю Ану в дом, плотно закрывая бронированную дверь.

— Что происходит? – спрашивает Ана.

Я качаю головой.

— Я не уверена. Это может быть просто Алексей, наблюдающий за нами. – Я направляюсь в подвал и включаю камеры видеонаблюдения, которые установлены по всему дому.

Мы с Аной присаживаемся, а потом ждем, не подойдет ли кто-нибудь к дому.

Не проходит и секунды, как мимо дома медленно проезжает машина, а затем трое мужчин подходят к нему сбоку.

Ана застывает рядом со мной, ее голос полон страха, когда она шепчет:

— Изабелла.

Я встаю, вытаскивая из-за спины пистолет.

— Закрой за мной дверь.

— Подожди! – Ана указывает на экран.

Мой взгляд прикован к монитору. Один человек уже упал, и я наблюдаю, как падает другой. Третий бросается бежать, но не успевает уйти далеко, как падает на землю.

Алексей.

Именно в этот момент мое внимание привлекает движение у стены, и я наблюдаю, как Алексей перепрыгивает через нее и бежит к бронированной двери.

Мое тело двигается, и я взбегаю по лестнице. Я врезаюсь в бронированную дверь, затем быстро набираю код, чтобы открыть ее, и тут Алексей заполняет узкий коридор, захлопывая дверь.

Его глаза встречаются с моими.

— Мы должны уходить. Сейчас. Дмитрий сдерживает их.

— Ана! – кричу я, поворачиваясь, чтобы побежать обратно к ней. – Нам нужно уходить. Очисти системы.

Алексей хватает меня за руку, а затем я прижимаюсь к его груди, и его руки обхватывают меня. Я слышу, как он делает глубокий вдох, и прижимается губами к моему виску. Проходят драгоценные секунды, прежде чем он отпускает меня.

Его рука задерживается на моей руке, когда наши взгляды встречаются, и от одного его вида у меня разрывается сердце, не говоря уже о том, чтобы почувствовать его прикосновение.

Затем он легонько подталкивает меня локтем.

— Иди.

Я бросаюсь прочь от него, и пока я бегу вниз по лестнице, Ана смотрит на меня с выражением абсолютной паники на лице, пока она лихорадочно печатает, чтобы очистить компьютеры.

— Все будет хорошо, – заверяю я ее, хватая свой рюкзак и надевая его на плечи. Я проверяю обоймы своих Heckler & Koch и Glock, затем устанавливаю таймер для устройства, которое вызовет пожар, чтобы спалить дом дотла.

— Что я могу сделать? – внезапно спрашивает Алексей, и Ана так сильно пугается, что забывает о системе и вскакивает со стула.

Я поднимаю руку, чтобы остановить Алексея, и подхожу к Ане. Ее взгляд устремляется на мое лицо.

— Все в порядке. Алексей не причинит тебе вреда, – я похлопываю себя по груди. – Я здесь.

Ана отскакивает от стены в мою сторону, и секунду спустя она резко останавливается рядом со мной, хватаясь за мою рубашку сбоку. Ее пальцы крепко впиваются в ткань.

Я подхожу к системе и завершаю процедуру отключения, затем поворачиваюсь к Алексею.

— Ты просто напугал ее.

Взгляд Алексея перемещается на Ану.

— Приятно наконец-то познакомиться с тобой, малышка.

Ана просто кивает, не сводя с меня глаз.

— Я люблю воссоединение так же сильно, как и любой другой человек, но нам действительно нужно убираться отсюда.

Я включаю таймер, затем помогаю Ане надеть рюкзак.

— Держись за мной, – говорю я, и она кивает. – Если со мной что-нибудь случится, беги так быстро, как только сможешь.

Лицо Аны бледнеет, а затем она встречается со мной взглядом и качает головой.

У меня нет времени спорить с ней, поскольку мы спешим вслед за Алексеем обратно к бронированной двери.

— Все чисто, Дмитрий?

Я не слышу ответа Дмитрия, но затем Алексей указывает на дверь.

— Открой ее.

Я делаю, как он говорит, и когда мы покидаем последнее убежище, которое у меня было, приходит осознание того, что даже после всего случившегося я все еще доверяю Алексею.

Глава 25

АЛЕКСЕЙ

‘Чисто’, – бормочет Дмитрий.

— Перелезайте через стену, – приказываю я женщинам.

Изабелла начинает помогать Ане подняться, но тут вмешиваюсь я и, схватив Ану, которая выглядит не старше двадцати, толкаю ее на верх стены.

Изабелла оказывается рядом с девушкой прежде, чем я успеваю сделать еще один вдох. Затем, подтянувшись, мы втроем спрыгиваем на землю.

‘Бегите. Приближаются еще машины’, – раздается в наушнике голос Дмитрия.

— Бегите, – рявкаю я. – В сторону тех апартаментов. – Я указываю на то место, где Дмитрий занял позицию снайпера.

Женщины бросаются вперед, а я сразу за ними.

Когда мы приближаемся к зданию, я слышу, как пуля ударяется о металл позади меня.

‘Быстрее’, – рычит Дмитрий.

Бросаясь вперед, я хватаю Ану и, перекинув ее через плечо, проношусь мимо Изабеллы. Она быстро догоняет меня и прижимается к моей стороне, пока я мчусь к тому месту, где припаркован внедорожник.

Добравшись до машины, я рывком открываю заднюю дверцу и забрасываю Ану внутрь.

— Изабелла, садись на заднее сиденье, – кричу я, а затем сажусь за руль. – Дмитрий.

‘Езжай. Я догоню.’

— Блять! – Я завожу двигатель и прибавляю газу, зная, что Дмитрий может следить за моим трекером на бирке, которую я никогда не снимаю.

Когда я направляю внедорожник через пробки, я включаю трекер Дмитрия на своем телефоне.

— Двигайся, Дмитрий! – Я приказываю.

‘Пять секунд.’

— Ублюдок! – Я рычу, а затем поднимаю ручной тормоз и дергаю руль, разворачиваясь. – Тащи свою задницу на улицу. Я еду.

‘Ты, блять, никогда меня не слушаешь’, – бормочет он.

Подъезжая к зданию, я говорю:

— Приготовься, Изабелла. Мне нужно, чтобы ты обеспечила прикрытие. Двигайся позади меня.

— Пригнись, – приказывает она Ане, а затем открывает заднее стекло и устраивается за моим сиденьем.

— Готова?

— Да, – выдыхает она, и я на мгновение бросаю взгляд в зеркало заднего вида. Видя, что у нее в каждой руке по пистолету, я сосредотачиваюсь на дороге впереди.

Как только Дмитрий спрыгивает на землю, я поворачиваю руль вправо.

— Прикрывай!

Изабелла открывает огонь, когда внедорожник заносит в сторону, а затем я наклоняюсь и распахиваю пассажирскую дверь.

Пуля врезается в мою дверь, а затем Дмитрий запрыгивает в машину. Нажимая на газ, внедорожник мчится вперед, в то время как Изабелла продолжает стрелять позади меня.

Когда я увеличиваю расстояние между людьми Сони и нами, Изабелла откидывается на спинку сиденья и перезаряжает пистолеты.

— Привет, Дмитрий, – говорит Изабелла. – Скучал по мне?

Он усмехается.

— Нет, но спасибо за прикрытие.

— Просто отплачиваю за услугу.

Уголок моего рта приподнимается, затем я говорю:

— Малышка за твоим сиденьем – Ана. Ана, это Дмитрий.

— Я так и думала, – говорит Ана.

— Оставайся на месте, – говорит Изабелла Ане, затем хватается за мое сиденье и наклоняется вперед. Ее запах доносится до меня, когда она спрашивает. – Куда мы идем?

— На аэродром, а потом домой, – отвечаю я.

Я все время оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что у нас нет слежки, пока мы не доберемся до аэродрома. Я останавливаю внедорожник на стоянке, и мы все выходим из машины.

Ана держится чуть позади Изабеллы, пока мы все идем к частному самолету.

Поднимаясь по ступенькам, я задаюсь вопросом, как познакомились Изабелла и Ана. Я предполагаю, что она одна из девушек, которых спасла Изабелла, но я не могу понять, почему она оставила ее у себя.

Дмитрий закрывает за нами дверь, прежде чем пройти в кабину пилота.

Изабелла и Ана снимают свои рюкзаки и, усевшись, пристегиваются ремнями. Я сажусь напротив Изабеллы, и мой взгляд останавливается на ней.

Когда она поднимает глаза и видит, что я пялюсь на нее, она бросает на меня вопросительный взгляд.

— Все еще ненавидишь меня? – Я спрашиваю.

Ее глаза прищуриваются, глядя на меня.

— Ты же знаешь, что между любовью и ненавистью тонкая грань, – поддразниваю я ее. Мой взгляд скашивается на Ану. – А ты как думаешь, малышка? Простит ли меня Изабелла?

Ана впервые встречается со мной взглядом, просто пожимая плечами.

Я вижу, что мне предстоит проделать большую работу, чтобы завоевать доверие Аны.

Мой взгляд возвращается к Изабелле.

— Есть еще более тонкая грань между правдой и ложью.

— Очевидно. Ты овладел этим искусством, – бормочет Изабелла.

— Точно так же, как и ты, – говорю я, и это заставляет Изабеллу пристально посмотреть на меня.

Что сейчас важно, так это то, что я забираю Изабеллу домой.

Одна победа за раз.

Пока Дмитрий везет нас обратно в Лос-Анджелес, я поочередно смотрю то в окно, то на Изабеллу. Мои глаза продолжают возвращаться к ней.

Спустя три часа полета Ана, кажется, наконец расслабляется и начинает клевать носом. Изабелла прижимает голову Аны к своему плечу и шепчет:

— Поспи немного. Я разбужу тебя, когда мы приземлимся.

Я наблюдаю за взаимодействием двух женщин, и то, как заботливо и любя Изабелла относится к Ане, снова согревает мое сердце.

Жизнь намного проще, когда у тебя есть кто-то, кого ты можешь назвать семьей.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Полет в Лос-Анджелес испортил мне настроение.

К тому времени, когда мы добираемся до особняка Алексея, я чувствую себя опустошенной и измотанной. Я держу Ану за руку, больше для себя, чем для того, чтобы поддержать ее.

Я использую Ану как щит, чтобы держать Алексея на расстоянии, и это заставляет меня чувствовать себя плохой подругой.

Потом я вспоминаю тот факт, что Алексей пришел за нами. На нас бы напали, и неизвестно, смогла бы я вывести нас из дома живыми.

Алексей мог бы оставить меня на произвол судьбы, но он этого не сделал. Это должно что-то значить. Ведь так?

Затем мне приходит в голову мысль, что Алексей берет солидную сумму за свою защиту, и мой взгляд устремляется на него.

— Сколько я тебе должна? – слова вырываются у меня, когда мы входим в дом.

Алексей усмехается.

— Хмм… Я дам тебе знать.

Я бросаю на него свирепый взгляд.

— Не играй со мной в игры.

Алексей останавливается и подходит, чтобы встать прямо передо мной. Его пристальный взгляд становится напряженным, когда его глаза встречаются с моими.

Совсем другое дело встретиться с ним взглядом после того, как ко мне вернулась память, зная, какой силой он обладает. Это пугает, заставляет меня чувствовать себя неловко вместо того, чтобы быть сильной.

Пальцы Аны сжимаются вокруг моих, и я ободряюще сжимаю ее.

— Сколько? – Я требую. У меня есть двадцать миллионов, которые я украла у своей матери за последние два года. Я заплачу все, если это будет означать, что я не в долгу перед Алексеем.

Он наклоняет голову.

— Я хочу время в качестве оплаты.

На моем лбу появляется морщинка.

— Сколько времени?

Уголок его рта приподнимается в горячей ухмылке.

— Час наедине с тобой.

Ана крепче сжимает мою руку, и это заставляет меня спросить:

— Только чтобы поговорить?

— Конечно, – бормочет Алексей, и затем в его глазах внезапно вспыхивает гнев. – Я оскорблен тем, что ты вообще спрашиваешь.

Мгновенное сожаление пронзает мое сердце, потому что я знаю, что Алексей не потребует ничего интимного. Если он возьмет меня силой, это его не возбудит.

Для Алексея главное, чтобы я добровольно подчинялась, и он получал от этого власть.

— Я не хотела тебя обидеть, – говорю я, затем соглашаюсь. – Один час.

— Сейчас, – требует он, а затем направляется вверх по лестнице. – Устрой Ану в одной из комнат для гостей.

Я тащу Ану вверх по лестнице и наблюдаю, как Алексей заходит в свою комнату, а я направляюсь в гостевую комнату рядом с его.

Закрыв за нами дверь, я поворачиваюсь к Ане.

— Здесь мы будем в безопасности.

Ана кивает, оглядывая комнату.

— Иди прими душ, пока я поговорю с Алексеем.

Взгляд Аны устремляется на меня.

— С тобой все будет в порядке?

Я киваю.

— Лучше покончить с этим разговором как можно скорее. – Я открываю дверь и говорю. – Постарайся расслабиться.

Ана кивает, ставя свой рюкзак на пол.

Я закрываю за собой дверь и иду в комнату Алексея. Когда я вхожу внутрь, Алексей стоит на балконе, повернувшись ко мне спиной.

Мой взгляд блуждает по комнате, и я замечаю, что все, чем я пользовалась, пока жила здесь, находится именно там, где я это оставила.

Алексей поворачивается ко мне лицом, и затем его губы растягиваются в печальной улыбке.

— Ты чувствуешь себя оскорбленной?

Вопрос застает меня врасплох, и я хмуро смотрю на Алексея. Я качаю головой.

— Униженной. Злой как черт. Преданной. – Я подхожу ближе. – Список можно продолжать, но нет, не оскорбленной.

Алексей выглядит облегченным, он делает глубокий вдох и медленно выдыхает. Затем он устанавливает таймер на своих часах.

— Один час, начиная с этого момента.

Я киваю и, подняв подбородок, беру себя в руки.

Алексей ничего не говорит, а просто смотрит на меня. Когда минуты начинают тикать, я спрашиваю:

— Ты хотел поговорить?

— Я доберусь до этого. Но сначала я просто хочу посмотреть на тебя.

Слегка покачав головой, я присаживаюсь на краешек кровати, а затем снова смотрю на Алексея.

Я принимаю мужчину, который перевернул мой мир и в то же время заставил меня чувствовать себя в безопасности. К этому нужно привыкнуть.

Я разрываюсь между тем, что я чувствовала в течение двух месяцев, которые я провела здесь, и не знаю, чему верить.

Глава 26

ИЗАБЕЛЛА

Чем дольше я смотрю на лицо Алексея, тем больше исчезает безжалостность, пока я не вижу только человека, в которого влюбилась.

Я ищу гнев внутри себя, но не могу его найти. Все, что осталось, – это боль.

Внезапно Алексей кивает, а затем говорит:

— Я никогда не хотел причинить тебе боль.

— Но причинил, – говорю я, поднимаясь на ноги. – Ты мог бы сказать мне правду с самого начала.

— Я не хотел, чтобы ты уходила, – признается он.

Нахмурившись, я спрашиваю:

— Почему? Я не могу этого понять. Чего ты хочешь от меня, Алексей?

— Все, – отвечает он. Чувство собственничества, сквозящее в этом слове, вызывает дрожь, пробегающую по моей коже.

Боже, у него все еще есть сила затуманивать мой разум. Его присутствие мешает мне сосредоточиться на том факте, что я должна злиться на него.

Алексей начинает двигаться в мою сторону.

— Я хочу тебя и все, что ты можешь предложить. – Он останавливается передо мной и, подняв руки, обхватывает мое лицо. Его глаза впиваются в мои, когда он говорит. – Я просто хочу тебя, Изабелла.

Я ищу в его глазах правду, но сомнения не дают возможности прочесть их. Что-то удерживает меня, и я не могу понять, что именно.

Я убираю его руки от своего лица и, обойдя его, выхожу на балкон. Стоя спиной к Алексею, я говорю:

— Я понятия не имею, что правда, а что ложь, когда дело касается тебя.

Я чувствую, как Алексей подходит и встает позади меня, и мои глаза закрываются.

Я могу злиться и обижаться, но, в конце концов, у Алексея все еще есть сила, потому что я не могу перестать любить его.

Всего пара минут наедине с ним, и даже душевная боль начинает ослабевать.

Я качаю головой, задаваясь вопросом, есть ли у меня вообще шанс выстоять против него. Или он уже завладел мной, и мне просто нужно с этим смириться?

Алексей кладет руки мне на плечи, а затем его дыхание овевает мою кожу прямо перед тем, как он запечатлевает поцелуй на моей шее.

— Когда я привез тебя в больницу, мне просто нужно было время, чтобы ты была открыта для союза между нами.

Я оборачиваюсь и оказываюсь с ним лицом к лицу. Я так устала притворяться, что даже не думаю надевать маску. Глядя на Алексея, я и не думаю скрывать то, что чувствую.

— Если ты хотел только союза, зачем ты заставил меня влюбиться в тебя?

Эмоции омывают его лицо, а затем черты становятся хищными.

— Ты влюбилась?

— Важно не это, – возражаю я. – Зачем ты это сделал? Зачем унижать меня при этом?

Алексей качает головой.

— Я сделал это не для того, чтобы унизить тебя. – Он выглядит искренним, когда говорит. – Я сделал это, потому что люблю тебя.

Мои глаза ищут его, а затем я спрашиваю:

— Кто ты, Алексей? Я не могу соединить две версии тебя вместе. Все, что я когда-либо знала о тебе, – это то, насколько ты расчетлив и безжалостен. Ты – дьявол, единственный человек, которого боится моя мать. – Я качаю головой. – Но в течение тех двух месяцев, что я пробыла здесь, ты был заботливым и таким внимательным... – Я снова качаю головой.

Подняв руки, он кладет их по бокам от моей шеи, а затем придвигается ближе, пока я не вдыхаю только его одеколон.

— Я и тот, и другой мужчина, Изабелла. Я не показываю всем, какой я человек, когда нахожусь дома. Это было бы чертовски глупо и самоубийственно.

— Боже, тяжело думать, что Алексей Козлов игривый и заботливый, – бормочу я.

Он усмехается.

— Я полон сюрпризов.

— Ты можешь сказать это еще раз.

Выражение его лица становится нежным, и это вызывает волну эмоций, захлестывающую меня.

— Если бы я не потеряла память, была бы я все еще здесь сейчас?

Алексей кивает.

— Определенно. Я бы нашел другой способ убедить тебя заключить со мной союз, – он снова усмехается. – Кроме того, после того горячего секса, который у нас был в клубе, я понял, что между нами есть влечение. Мне просто нужно было развить это.

Кровь отхлынула от моего лица, когда осознание ударило мне в сердце.

О. Боже. Мой.

Я забыла о нашем первоначальном влечении.

На лице Алексея мелькает беспокойство.

— Изабелла?

Мое сердцебиение учащается.

— Я тебя привлекаю.

Алексей кивает.

— Я думал, что ясно дал это понять?

— Ты действительно любишь меня?

Улыбка изгибает его губы, а взгляд смягчается.

— Больше всего на свете.

Опуская глаза, я сокращаю расстояние между нами и прижимаюсь лбом к его груди.

Он действительно любит меня?

Алексей Козлов действительно любит меня.

Я делаю глубокий вдох, осознание этого переполняет меня и заставляет расчувствоваться.

— Прости, что я солгал тебе, – бормочет он, обнимая меня и запечатлевая поцелуй на моих волосах. – Но я бы сделал это снова, если бы это означало, что в конце концов я заполучу тебя.

Думаю, именно это мне было трудно принять – что Алексей Козлов влюбился в меня. Любовь редка в нашем мире, и такие мужчины, как Алексей, – редкость… они не любят ничего, кроме власти.

— Я перевариваю, – шепчу я, делая глубокий вдох, – тот факт, что ты на самом деле любишь меня.

Он немного отстраняется и наклоняется, чтобы поймать мой взгляд.

— Почему?

— Потому что мы должны были быть заклятыми врагами.

Алексей начинает хихикать.

— Это было до тех пор, пока я не увидел, как ты рискуешь своей жизнью, чтобы спасти невинных.

— Почему это произвело на тебя такое впечатление? – Я спрашиваю.

По лицу Алексея пробегает тень.

— Это история для другого дня.

— Ты предполагаешь, что будет еще один день? – Я дразню его.

— Чертовски верно. – Обхватив меня рукой за талию, он прижимает меня к своей груди, а затем бросает на меня собственнический взгляд, который я так люблю. – Мы закончили ссориться, Изабелла?

— На данный момент.

— Что ты имеешь в виду на данный момент? – спрашивает он.

— Пока ты не сделаешь что-нибудь, что разозлит меня, или наоборот.

Горячая ухмылка растягивается на его губах.

— Мы всегда можем закончить наши ссоры сексом. Это отличный способ выпустить пар.

Когда он начинает наклоняться, я выгибаюсь назад, чтобы подразнить его.

— О, неужели это так?

Рука Алексея сжимает мои волосы в кулак, чтобы удержать меня на месте, а затем он прижимается губами к моим губам как раз в тот момент, когда его часы начинают пищать, показывая, что час истек.

_______________________________

АЛЕКСЕЙ

Изабелла смеется, когда я выключаю установленный мной таймер, затем она говорит:

— Один час. Стоил ли он той суммы, которую ты взял бы при обычных обстоятельствах?

Я прижимаюсь поцелуем к ее губам.

— Да. – Мои зубы прикусывают ее нижнюю губу, и я чувствую, как в моей душе зарождается стон. – Определенно.

Когда мой язык проникает в ее рот, и я снова чувствую ее вкус, я понимаю, что заплатил бы гораздо больше, чем десять миллионов, которые мог бы взять за возможность поцеловать ее вот так.

Прежде чем я успеваю продолжить, Изабелла прерывает поцелуй и откидывается назад.

— Я должна вернуться к Ане.

О. Точно.

Неохотно я отпускаю ее, затем спрашиваю:

— Ана – одна из тех девушек, которых ты спасла?

Изабелла кивает.

— Почему ты оставил ее у себя?

На ее лице появляется покровительственное выражение.

— Ей некуда было идти, и... она нуждалась во мне.

Заглядывая Изабелле в глаза, я говорю:

— Ты ее очень любишь.

— Ана – моя семья, – признается Изабелла. – Я доверяю ей.

Улыбка изгибает мои губы.

— Она для тебя то же, что Дмитрий для меня.

Кивнув, она говорит:

— Да. – Она на мгновение колеблется. – Ана через многое прошла. Она... чувствительна. – В глазах Изабеллы мелькает сожаление. – Я опоздала.

Я пристально смотрю на Изабеллу, когда понимаю, что она пытается мне сказать. Кивнув, я говорю:

— Я скажу всем, чтобы они были осторожны с Аной.

— Спасибо. – Изабелла сглатывает, прежде чем добавить. – Ей потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть ко всем. Прошло два года, прежде чем ей стало комфортно со мной. Она, вероятно, будет держаться особняком.

Зная, как много Ана значит для Изабеллы, я спрашиваю:

— Чем ей нравится заниматься?

— Безопасностью. Она управляла камерами и системой для меня.

Прикусив нижнюю губу, я пытаюсь придумать план.

— Это территория Дмитрия. Ана, вероятно, взбесится, если я посажу ее в комнате охраны вместе с Дмитрием и Нихилом.

Изабелла кивает.

— Может быть, позже. – Взяв меня за руку, она искренне смотрит на меня. – Спасибо за то, что ты хочешь, чтобы она чувствовала себя как дома. Я думаю, ей следует сделать перерыв и просто быть нормальной двадцатилетней девушкой.

Моя бровь приподнимается.

— Ариана идеально подойдет для этого. Ане будет хорошо с ней?

На губах Изабеллы появляется улыбка.

— Я спрошу Ану. – Затем она прижимается поцелуем к моим губам.

Когда она направляется к двери, я спрашиваю:

— Почему ты не сняла обручальное кольцо?

Я оглядываюсь через плечо и вижу, как Изабелла улыбается мне.

— А как еще ты смог бы меня найти?

— Ты хотела, чтобы я следил за тобой?

— Я использовала тебя ради защиты, которую ты мне обеспечивал, – поддразнивает она, открывая дверь.

— Сегодня ты будешь спать здесь, – говорю я, и мой тон ясно говорит о том, что это не подлежит обсуждению.

И все же Изабелла бросает мне вызов, бормоча:

— Посмотрим.

Я выхожу вслед за ней из комнаты и улыбаюсь, когда она бросает на меня взгляд, прежде чем открыть дверь в комнату для гостей. Спускаясь вниз, я захожу в комнату охраны.

Когда я вхожу внутрь, Дмитрий обращает свое внимание на меня.

— Без синяка под глазом?

— И я даже получил поцелуй, – шучу я.

Он усмехается, качая головой.

— Насчет Аны. Скажи всем, чтобы не приближались к ней. Она выжила и все еще справляется с трудностями.

Дмитрий кивает.

— Я позабочусь об этом.

— Мы сначала позволим Ариане сблизиться с ней, а потом уже будем действовать сами.

— Хорошо.

Как раз в этот момент начинает звонить мой телефон, и, достав его из кармана, я вижу, что это Люциан.

— Сообщи мне хорошие новости, – отвечаю я.

— Твой груз готов.

— Спасибо, – говорю я, улыбаясь от уха до уха. – Сегодня хороший день.

— Когда ты приедешь? – спрашивает Люциан.

Я на мгновение задумываюсь.

— Через три дня.

— Тогда увидимся.

Закончив разговор, я встречаюсь взглядом с Дмитрием.

— Ты сказал Ариане, что она останется с Килианом?

— Я позабочусь об этом сегодня вечером.

Я киваю.

— Я напишу сообщение, чтобы напомнить Карсону сделать то же самое с Хейли, если он еще этого не сделал.

Когда я выхожу из комнаты охраны, Ариана направляется ко мне.

— Уже почти время ужина.

— Блять, я забыл о еде, – говорю я, а затем бросаю взгляд на второй этаж. – Давай я уточню у Изабеллы, но у меня такое чувство, что они будут есть в спальне.

— Хорошо.

Я поднимаюсь в комнату для гостей и тихо стучу в дверь. Я удивляюсь, когда Ана приоткрывает дверь на пару дюймов и смотрит на меня.

— Где Изабелла? – Я спрашиваю.

Ана немного отступает за дверь.

— Она принимает душ.

— Ты хочешь поесть в столовой, или мне принести тебе еду сюда? – спрашиваю я, предоставляя Ане выбор.

— А... – она бросает взгляд в сторону ванной, затем снова на меня.

Страх и боль в ее глазах – удар под дых, и я приседаю, так что мне не приходится смотреть на нее снизу вверх, надеясь, что это придаст ей ложное ощущение силы.

— Ты важна для Изабеллы, поэтому я действительно хочу, чтобы мы поладили.

Ана просто смотрит на меня так, словно ждет, что произойдет что-то ужасное.

Сделав глубокий вдох, я говорю:

— Когда я даю обещание, я его выполняю, поэтому я не часто их даю. Но, Ана, я обещаю, что со мной ты в безопасности. Я не прикоснусь к тебе, если только это не спасет твою жизнь. Я буду уважать твои границы. Я люблю Изабеллу и планирую жениться на ней, а это значит, что мы двое станем семьей. Я всегда защищаю свою семью.

— Ты действительно любишь ее? – Ана задает вопрос, которого я меньше всего ожидал.

— Всем своим существом.

Ана кивает, затем с трудом сглатывает.

— Ты можешь принести еду сюда? – Я киваю и выпрямляюсь во весь рост, тогда она добавляет. – И, может быть, ты сможешь поесть с нами?

Улыбка расплылась по моему лицу.

— С удовольствием, малышка.

Когда я смотрю поверх головы Аны, мои глаза встречаются с глазами Изабеллы. Черты ее лица напряжены от эмоций, вызванных наблюдением за Аной и мной, а затем она одними губами произносит, ‘Спасибо’.

— Я сейчас вернусь.

Глава 27

ИЗАБЕЛЛА

Когда я увидела, как Алексей разговаривает с Аной, я поняла, о чем идет речь. Ему не нужно было этого делать, но все же он пытался ее успокоить.

— Ну что? – спрашивает Ана. – Как ты себя чувствуешь?

— Насчет Алексея? – спрашиваю я, присаживаясь рядом с ней на кровать.

— Да. Похоже, он действительно имел в виду то, что сказал.

— Да, – бормочу я, все еще пытаясь смириться с тем фактом, что он действительно любит меня.

— Он сказал, что собирается жениться на тебе. – Пристальный взгляд Аны ищет мой.

— Я согласилась на союз с ним. Единственный выход – смерть. – Ана хмурится, ей явно не нравится, как это звучит, и это заставляет меня сказать. – Помимо союза, я действительно люблю его, или, по крайней мере, ту его часть, которую я узнала. – Я вздыхаю. – Это странно. Как будто тот Алексей, о котором я слышала страшные истории в прошлом, и этот Алексей – два разных человека. Я должна привыкнуть к обеим его сторонам.

Ана на мгновение задумывается, потом говорит:

— Он кажется милым.

Я усмехаюсь.

— Милый – это не то слово, которое я бы использовала, чтобы описать Алексея.

— Ну, он был мил со мной.

Я поднимаю бровь, глядя на Ану.

— Ты что, сейчас хвастаешься?

Она пожимает плечами, и тут раздается стук в дверь.

— Ты уверена, что позволишь ему поесть с нами? – спрашиваю я, соскальзывая с кровати.

— Ты собираешься выйти за него замуж? – спрашивает Ана.

Мгновение я пристально смотрю на нее.

— Да.

— Тогда я тоже должна привыкнуть к нему.

— Спасибо. Я знаю, это нелегко, – говорю я, направляясь к двери. Открыв ее, входит Алексей с одной тарелкой еды, а затем в дверях появляется Ариана еще с двумя тарелками.

Она одаривает меня извиняющейся улыбкой.

— Эй, я пришла с предложением мира.

Я улыбаюсь ей в ответ, зная, что у людей нет выбора, кроме как идти на поводу, если Алексей решил что-то сделать.

— Все в порядке.

Я наблюдаю, как Ариана входит в комнату, а затем улыбается Ане, которая стоит возле кровати.

— Привет, Ана. Я Ариана, лучшая половина Дмитрия.

Алексей усмехается.

— Привет. – Ана отвечает на приветствие, черты ее лица напряжены.

Алексей протягивает ей тарелку с едой, и она берет ее, не сводя глаз с Арианы, а не с Алексея.

Ариана передает остальные тарелки Алексею.

— Позволь мне пойти покормить моего мужчину. Приятного ужина.

Как только она выходит из комнаты, я закрываю дверь, а когда оборачиваюсь, Алексей садится на пол, прислонившись спиной к кровати.

— Ух ты, вот это зрелище, – поддразниваю я его, садясь рядом с ним.

Он протягивает мне тарелку.

— Просто хочу, чтобы все было как обычно.

Ана сидит справа от меня и, скрестив ноги, смотрит на жареную курицу с овощами, молча произнося благодарственную молитву.

Только когда она снова поднимает взгляд, Алексей берет свою вилку.

Некоторое время мы едим в тишине, прежде чем Алексей спрашивает:

— Сколько тебе лет, малышка Ана?

— Девятнадцать.

Он кивает, отодвигая брокколи со своей тарелки в сторону, прежде чем наколоть морковь.

Придвинув свою тарелку ближе к его, я зачерпываю брокколи на свою тарелку и отдаю ему оставшуюся морковь, а затем снова откидываюсь назад и продолжаю есть.

Ана хихикает, и я перевожу взгляд на нее, но она смотрит на Алексея. Когда я перевожу взгляд на него, он смотрит на меня.

— Что? – Я спрашиваю.

— Это то, что обычно делают парочки.

— И что?

— О, ты признаешь, что мы пара? – спрашивает он, и на его лице появляется игривая ухмылка.

— Мы помолвлены, – констатирую я очевидное.

Алексей кивает, его ухмылка становится шире.

— Приятно знать, что ты осознаешь этот факт.

Я поднимаю свою левую руку.

— Никогда не снимала кольцо. Да, и кстати, лучше бы в твоем обручальном кольце был маячок.

— У меня уже есть маячок, – говорит Алексей, указывая тыльной стороной вилки на бирку, висящую на цепочке у него на шее. Затем он бросает на Ану многозначительный взгляд. – Я попрошу Дмитрия сделать такую же для нашей Аны.

Нашей Аны.

Тепло разливается по моему сердцу от того, что Алексей прилагает к ней такие огромные усилия.

— Ты отслеживаешь всех? – Я спрашиваю.

— Только тех, кого я называю семьей.

Моя еда забыта у меня на коленях, когда я смотрю на Алексея.

— Ты уже считаешь меня членом семьи?

Он встречается со мной взглядом.

— С того момента, как я надел это кольцо тебе на палец.

Чувство, которого я никогда раньше не испытывала, закрадывается в мое сердце. Когда кто-то, кто сильнее меня, заботится обо мне настолько, что называет меня семьей, я чувствую себя защищенной так, как никогда раньше.

Мне всегда приходилось быть сильной, прикрывать свою спину, обходить стороной развратных людей. Мне всегда приходилось бороться за себя.

Но теперь, когда у меня есть Алексей, я чувствую, что могу воспользоваться моментом и побыть женщиной, а не просто бойцом.

Кивнув, я с трудом сглатываю, а затем сосредотачиваюсь на еде.

Алексей прижимается своим плечом к моему.

— Я сказал что-то не так?

Я качаю головой.

— Просто приятно знать, что есть кто-то сильнее меня, на кого я могу положиться.

Алексей наклоняется и целует меня в висок.

Да, вот тебе и Принцесса Ужаса. Дай мне мужчину, которого я смогу полюбить, и я стану такой же, как любая другая женщина.

Но, опять же, я готова убить за своего.

_______________________________

АЛЕКСЕЙ

Уже второй час ночи, а я все еще чертовски надеюсь, что Изабелла придет ко мне.

Отвернувшись от окна, я подхожу к кровати, и как раз в тот момент, когда я откидываю одеяло, дверь открывается, и входит Изабелла.

— Ты еще не спишь? – спрашивает она.

— Кто-то заставил меня ждать, – говорю я, просто радуясь, что она пришла.

— Я ждала, пока Ана заснет, – объясняет Изабелла, проходя в середину комнаты. Заглянув в гардеробную, она говорит. – Ты не передвинул ни одну из моих вещей.

— Конечно, нет.

Изабелла поворачивается ко мне лицом, а затем улыбается.

— Всегда такой уверенный в себе.

— Спасибо тебе, – вырываются у меня слова. – Спасибо, что вернулась.

Ее глаза встречаются с моими.

— Приняла ли я правильное решение?

Я киваю и начинаю медленно приближаться к ней.

— Да. – Когда я подхожу к ней, я поднимаю руку и убираю прядь волос с ее виска. – Когда к тебе вернулась память?

— Прямо перед вечеринкой, когда вертолет Люциана приземлился на территории.

Я так и думал. Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.

— Что ты хотела доказать той ночью?

На ее лбу появляется легкая морщинка.

— Когда мы занимались сексом? – Я киваю, и она отвечает. – Я хотела все контролировать.

— Хм... – Я подхожу ближе и запечатлеваю поцелуй на ее лбу. – Я немного помешан на контроле.

— Я заметила, – бормочет она с легким смешком. Ее пристальный взгляд блуждает по моему лицу. – Соня Терреро – моя мать. Как ты можешь смотреть на это сквозь пальцы?

— Я никогда не осуждаю ребенка за грехи его отца, или, в твоем случае, матери.

Я подношу руку к ее лицу и провожу костяшками пальцев по ее щеке и вниз по шее, наслаждаясь ощущением ее шелковистой кожи.

— Почему ты не пошла по стопам Сони? – спрашиваю я, желая знать, почему Изабелла отвернулась от своей матери.

— Видя этот развратный ужас... – Она качает головой, призраки ее прошлого заслоняют ее глаза, – кто-то должен был попытаться положить этому конец.

Еще одна причина, по которой я хочу смерти Сони. Она неоднократно пыталась убить женщину, которую я люблю, и одному Богу известно, что Изабелла видела, когда росла в картеле.

Моя богиня со стальной волей, выкованной в недрах ада.

Мои глаза ласкают ее лицо.

— Такая чертовски храбрая.

— Ты действительно такой? – спрашивает Изабелла.

Я киваю.

— Если только я не выйду из себя.

— И часто такое случается?

Уголок моего рта приподнимается.

— Нет.

Изабелла кладет руки мне на бока, а затем поднимает на меня глаза.

— Что для тебя является триггерами¹¹, чтобы я знала, как их избегать?

— У меня есть только два триггера, – признаю я. – Если кто-то нападет на одного из моих близких и люди, охотящиеся на невинных.

Изабелла кивает.

— Мы одинаковые.

Я наклоняюсь.

— Вот почему мы созданы друг для друга. – Прижимаясь губами к губам Изабеллы, мой язык погружается в ее жар. Я обнимаю ее рукой за талию и крепко прижимаю к себе, углубляя поцелуй.

Я не тороплюсь завладеть ее ртом, пока ее губы не опухают, и отстраняюсь, наше дыхание смешивается, когда наши взгляды встречаются.

— После нападения мы поженимся.

Изабелла поднимает руки, обвивая ими мою шею.

— Хорошо. – Она прижимается поцелуем к моему горлу, а затем к подбородку. – Я хочу почувствовать тебя глубоко внутри себя.

Я прижимаю ее к себе и несу на кровать. Толкая ее обратно на матрас, я говорю:

— Чего хочет моя женщина, то она и получает.

Она издает греховный смешок.

— Хмм… Мне нравится, как это звучит.

Взявшись за ее пояс, я начинаю раздевать ее, прежде чем снять свои спортивные штаны.

Я широко раздвигаю ноги Изабеллы и, переползая через нее, опускаю голову и сильно посасываю один из ее сосков. Я беру в руки свой член и начинаю тереться им о ее клитор, покрывая себя ее влагой.

Расположившись у ее входа, я поднимаю голову и встречаю ее взгляд.

— Я просто хочу почувствовать тебя обнаженной, а потом надену защиту.

Изабелла кивает, и когда я толкаюсь в нее, я обхватываю ее руками и прижимаю ее тело к своему. Я замираю, когда проталкиваюсь до конца, и упиваюсь моментом, когда между нами абсолютно ничего нет.

Христос. Она моя.

Когда я начинаю выходить, руки Изабеллы сжимают мою задницу, а затем она качает головой.

— Я не хочу, чтобы между нами что-то было.

— Ты можешь забеременеть, – констатирую я очевидное.

— У тебя проблемы с тем, что я вынашиваю твоих детей? – она дерзит мне.

Я быстро качаю головой, и образ Изабеллы, беременной моим ребенком, почти заставляет меня потерять контроль.

— Черт возьми, нет.

— Тогда трахни меня, Алексей.

Мои губы прижимаются к ее губам, и я начинаю двигаться, мой темп мгновенно становится неумолимым и жестким. Руки Изабеллы блуждают по моей спине, ее ногти оставляют следы, прежде чем опуститься к моей заднице. Ее пальцы впиваются в мою кожу, когда она раздвигает ноги шире, предоставляя мне полный доступ к своему телу.

Осознание того, что она подчиняется мне, приводит меня в неистовство, и я захватываю ее рот, в то же время входя в нее сильнее.

Она хнычет мне в рот, и это заставляет меня обхватить ее лицо, а мое тело вдавливает ее в кровать. Ее ногти впиваются глубже, когда она снова хнычет, и это только заставляет меня ускорить темп, пока у меня на затылке не выступают капельки пота.

Я чувствую, как она крепко сжимается вокруг моего члена, и толькотогда я опускаю руку между нами, потирая ее чувствительный клитор.

Изабелла кричит мне в рот, и я проглатываю звук, подводя ее к краю. Когда я уверен, что она больше не выдержит, мое прикосновение становится нежным, и мгновение спустя ее тело начинает биться в конвульсиях. Она начинает всхлипывать у моих губ от сильного оргазма, пронзающего ее насквозь.

Убирая свою руку между нами, я замедляю темп и, встретившись взглядом с Изабеллой, глубоко погружаюсь в нее.

— Я люблю тебя, – выдыхаю я, теряясь в каждом толчке. – Так чертовски сильно. – Мое тело продолжает двигаться, в то время как мой разум поглощен этой женщиной, которая околдовала меня.

Изабелла кладет руки мне на спину, а затем крепко прижимает меня к себе, и в ее глазах светится преданность.

— Я люблю тебя, Алексей.

Слова, которые я так хотел услышать, проникают в меня, и тут же наступает оргазм, который поднимает меня выше, чем я когда-либо был.

Глаза Изабеллы прикованы к моим, когда я наиболее уязвим, и когда удовольствие проходит, я все еще внутри нее.

— Скажи это еще раз, – требую я.

Изабелла знает, чего я хочу, потому что, не колеблясь, шепчет:

— Я люблю тебя.

С тех пор как умерла моя мать, я никогда не слышал этих слов ни от одной женщины. Эмоции переполняют мою грудь, и, выходя из Изабеллы, я немного опускаюсь и кладу голову ей на грудь.

Ее руки находят мои волосы, и она проводит пальцами по прядям, затем спрашивает:

— О чем ты думаешь?

Я делаю глубокий вдох.

— Я хочу кое-чем с тобой поделиться.

— Хорошо.

Я отодвигаюсь от Изабеллы, и мы поворачиваемся на бок, лицом друг к другу. Я беру ее за руку и прижимаю к своему сердцу.

— Я рассказал только Дмитрию.

Она кивает мне.

— Я унесу это с собой в могилу.

Сглотнув, я смотрю ей в глаза и раскрываю свой самый страшный секрет:

— Моя мать была секс-рабыней.

Глаза Изабеллы расширяются, а губы приоткрываются.

— Когда она попыталась убежать, мой отец застрелил ее. Я был последним, кого она видела.

Изабелла подносит другую руку к моему подбородку, в ее глазах отражается боль, которая укоренилась в моей душе.

— Это одна из причин, почему я должен убить Соню.

Она кивает.

— Я понимаю.

Повернув лицо, я запечатлеваю поцелуй на ее ладони.

— Так вот почему ты спросил меня, чувствовала ли я себя оскорбленной? – спрашивает Изабелла.

Я киваю и переворачиваюсь на спину, притягивая Изабеллу к себе.

— Ты все еще злишься из-за того, что я солгал тебе?

Когда она слишком долго не отвечает, я смотрю на нее сверху вниз. Она поворачивает голову, кладя подбородок мне на грудь.

— Мне было больно, но мы поговорили об этом.

— Ты уверена? Потому что ты выглядела довольно разозленной, когда выбила из меня все дерьмо перед уходом.

Она усмехается.

— Ты позволил мне ударить тебя. – Затем она наклоняет голову. – То, что ты умеешь драться, не является общеизвестным фактом. Почему ты это скрываешь?

— Это для того, чтобы мои враги недооценили меня. Всегда полезно застать своего врага врасплох.

Она кивает.

— Ты такая загадка, – говорит она, прижимаясь щекой к моей груди. – Каждый день я узнаю что-то новое.

— Мне нравится, чтобы все было интересно, – усмехаюсь я.

Глава 28

АЛЕКСЕЙ

После остановки в Италии мы летим на остров Дэмиена и Уинтер.

Выйдя из самолета, я оглядываюсь по сторонам, а затем протягиваю руку Изабелле. Ее пальцы переплетаются с моими, и я притягиваю ее прямо к себе.

Глядя на Ану, я говорю:

— Красиво, не правда ли?

Ана кивает, разглядывая остров, частично покрытый лесом.

Когда Дмитрий и Ариана присоединяются к нам с другими женщинами, я говорю:

— Ты можешь отвести женщин внутрь?

Он кивает.

— Конечно.

Я наблюдаю, как женщины Карсона и Люциана следуют за Дмитрием в дом, и молюсь, чтобы мне удалось вернуть им их мужчин.

Я поворачиваюсь к Ане.

— Тебе будет хорошо здесь?

Она делает глубокий вдох, прежде чем ответить:

— Да. – Затем она бросает взгляд на дом, и ее подбородок начинает дрожать.

Ана во многих отношениях все еще ребенок, и это заставляет меня чувствовать себя защищающим ее. Я отпускаю руку Изабеллы и нагибаюсь перед Аной.

— Эй, без слез, малышка.

Она пытается обуздать свои эмоции, но терпит неудачу, и слеза скатывается по ее щеке.

— Верни Изабеллу ко мне в целости и сохранности.

— Я позабочусь о том, чтобы она вернулась к тебе, – говорю я.

Затем Ана добавляет:

— И ты тоже.

Наши взгляды встречаются, и я наклоняю голову, когда Ана проникает в мое сердце. На этот раз я только киваю.

— Обещай, – требует она, и ее беззвучные слезы текут быстрее.

— Я обещаю. – Я сделаю все, что в моих силах, малышка Ана.

Она вытирает слезы со щек, затем поднимает подбородок.

— Здесь со мной все будет в порядке.

Как раз в этот момент к нам подходят Киллиан и Эм Джей, и я встаю, поворачиваясь к Изабелле.

— Вы двое, идите вперед.

Изабелла кладет руку мне на грудь, прямо над сердцем, и запечатлевает поцелуй на моих губах, а затем уходит с Аной.

Когда Киллиан и Эм Джей подходят ко мне, Киллиан кивает мне.

— Алексей.

Я перевожу взгляд с одного человека на другого, которые будут охранять женщин.

— Ана очень чувствительна. Ей понадобится личное пространство. – Они кивают, тогда я добавляю. – Пусть Эм-Джей разберется с ней.

— Хорошо, – соглашается Киллиан.

Я делаю глубокий вдох, а затем приказываю:

— Сбивайте любые несанкционированные воздушные и водные суда. Никому не ступать на этот остров.

— Конечно, – отвечает Киллиан.

Я делаю еще один глубокий вдох. Христос.

— Если мы не вернемся, я договорился с дядей Дмитрия и Дэмиена. Он будет на связи.

Черты лица Киллиана напрягаются, потому что это включает в себя потерю Уинтер, которая для него как дочь.

Похлопав его по плечу, я говорю:

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть всех целыми и невредимыми.

Киллиан кивает, затем указывает на группу мужчин, которых ему удалось собрать для меня.

— Я сам их тренировал.

— И им можно доверить эту работу? – Мой взгляд останавливается на каждом мужчине, зная, что большинство из них не выберутся живыми.

— Да. Они знают, что их семьи получат хорошую компенсацию, – отвечает Киллиан.

— Хорошо.

Я переключаю свое внимание на Эм Джей, хранителя, которого Карсон нанял охранять Хейли.

— Я знаю, что Хейли – твой главный приоритет, но мне нужно, чтобы ты защитила Ану.

Эм Джей кивает.

— Я буду охранять их обоих ценой своей жизни.

Я на мгновение задерживаю взгляд на Эм Джей.

— Оплата будет произведена независимо от того, что со мной случится.

Эм Джей снова кивает.

Положив руку на плечо Киллиана, я говорю:

— Скажи людям, чтобы садились в самолет. Я пришлю к тебе Уинтер.

Я подхожу к дому, и когда я вхожу внутрь, Дэмиен ждет меня.

— Готов?

— Мне просто нужна минутка.

Он кивает и указывает на гостиную, где все собрались. Когда я вхожу внутрь, я кладу руку на спину Уинтер и нагибаюсь к ней.

— Киллиан ждет тебя снаружи.

Когда она уходит, я поворачиваюсь к женщинам и встречаюсь взглядом с каждой из них, а затем останавливаюсь на Ане.

— Пойдем со мной.

Я иду в столовую, а затем поворачиваюсь лицом к Ане.

Она начинает качать головой.

— Ты уже обещал.

Я подхожу к ней ближе, а затем останавливаю себя, прежде чем положить руку ей на плечо. Присев на корточки, я смотрю на нее снизу вверх.

— На всякий случай, если я не смогу сдержать свое обещание, я договорился о тебе с Арианой. Есть средства, чтобы ты могла учиться или начать что-то свое. Пока тебе не исполнится двадцать пять, Ариана будет помогать тебе с трастовым фондом, который будет создан.

— Не говори так, – выпаливает Ана, ее лицо в секунде от того, чтобы расплакаться.

Я делаю глубокий вдох и, встретившись взглядом с ее мерцающими глазами, говорю:

— Я сожалею о том, что с тобой случилось. Не все мы монстры.

— Тогда вернись и докажи мне это сам, – требует Ана.

Я киваю, молясь, чтобы у меня был такой шанс.

Встав, я тяжело вздыхаю, а затем возвращаюсь в гостиную и обнимаю Ариану.

— Позаботься об Ане.

Она кивает, уткнувшись мне в грудь.

Я запечатлеваю поцелуй на лбу Арианы, затем отстраняюсь и выхожу из дома.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Одетая в красную кожу, я чувствую странное спокойствие.

Со всеми наемниками, которые были наняты, у нас шестьдесят обученных людей. Братва, Семен и Лев, прибыли еще с двадцатью.

И еще мы семеро.

— Семен и Лев, вы прорвете фронт со своими людьми плюс десять наших, – говорит Алексей в последний раз. – Карсон, Дэмиен и Люциан войдут с юга с тридцатью людьми. Уинтер, ты с нами, и тогда вентиляция – это твой забота. Дмитрий, Изабелла и я двинемся с запада вместе с остальными мужчинами. Как только я запущу РПГ, это будет свобода действий. Будьте готовы.

Все пробормотали свое понимание.

Как раз в этот момент у Алексея начинает звонить телефон, и, достав его из кармана, он включает громкую связь. Выражение его лица неумолимо, когда он отвечает:

— Мадам Келлер.

‘Мистер Козлов, я слышала, вы собираетесь нанести визит в Академию Святого Монарха?’

— У вас еще есть время отдать Соню, – отвечает Алексей.

‘Пересмотрите свои действия, мистер Козлов, или я буду вынуждена заключить открытый контракт на вашу голову.’

Алексей мрачно усмехается.

— Не смею вас задерживать.

‘Алексей...’

Положив руки на стол, он смотрит на телефон.

— Убирайтесь оттуда, мадам Келлер. Мне нужна только Соня.

Он отключает звонок и прячет устройство обратно в карман, затем говорит:

— Последняя проверка оружия.

Я начинаю с KA-BAR, засунутого в правый ботинок и пристегнутого ремнем к левому предплечью, затем проверяю обоймы в своих Heckler & Koch и Glock. Пистолет-пулемет висит у меня через плечо, а в рюкзаке еще патроны.

Я одергиваю свой бронежилет, чтобы убедиться, что он надежно закреплен.

Алексей смотрит на гравированную сталь своего пистолета, затем медленно поднимает глаза на людей, которые готовы умереть за него. Ему требуется мгновение, чтобы рассмотреть каждого, а затем его глаза встречаются с моими, прежде чем остановиться на Дмитрий.

Он прячет пистолет за спину, затем глубоко вздыхает и поправляет черное пальто, которое всегда носит.

— Если кто-то из вас хочет уйти, сделайте это сейчас. Я не буду держать на вас зла.

Ни один человек не двигается.

— Куда идешь ты, туда идем и мы, – отвечает Люциан.

Алексей делает еще один вдох.

— Если кто-нибудь из вас столкнется с мадам Келлер и она захочет уйти, обеспечьте ей безопасный проход. Мне нужна только Соня. Как только подтвердится, что Соня мертва, мы уходим.

На мгновение воцаряется тишина, а затем Алексей говорит:

— Давайте поохотимся.

Семен и Лев выходят из здания вместе со своими людьми, но прежде чем Карсон успевает уйти, Алексей хватает его за плечо и заключает в крепкие объятия.

— Останься в живых, – бормочет Алексей.

— Ты тоже. – Братья отпускают друг друга, в то время как Дэмиен и Уинтер пользуются моментом, чтобы попрощаться.

Уинтер отталкивает Дэмиена.

— Иди, со мной все будет в порядке.

Дэмиен бросает последний взгляд на свою жену, а затем уходит вместе с Карсоном, Люцианом и их группой мужчин.

Уинтер подходит, чтобы встать рядом со мной, и тогда Алексей встречается с ней взглядом.

— Как только ты бросишь перцовую гранату, я хочу, чтобы ты унесла свою задницу с территории.

— Что? – Уинтер ахает, хмуро глядя на Алексея.

— Я не хочу рисковать тем, что Николай потеряет обоих родителей. Это не подлежит обсуждению. Ты уйдешь, как только закончишь с вентиляцией.

— Алексей!

Дмитрий подходит к своей невестке и рявкает:

— Уинтер, подумай о Николае!

Уинтер замолкает, а затем неохотно кивает, явно расстроенная.

— Пора уходить, – приказывает Алексей, и затем мы выходим из здания.

Когда мы добираемся до внедорожника, Алексей садится за руль, Дмитрий садится на пассажирское сиденье, а мы с Уинтер забираемся на заднее. Остальные мужчины грузятся в другие машины, а затем Алексей увозит нас прочь от здания.

Пока мы направляемся к Академии Святого Монарха, я думаю о том, как сильно все изменилось.

Шесть месяцев назад я вела проигранную битву со своей матерью.

Полгода назад Алексей был дьяволом, о котором я слышала страшные истории. Он был моим врагом не из-за моей матери, а потому, что я думала, что в нем нет ни грамма хорошего.

Боже, как же я был неправа.

Оказывается, Алексей – это все, за что я выступаю.

Я закрываю глаза, желая в последний раз насладиться тем фактом, что он любит меня.

Я люблю его.

И мы оба можем умереть сегодня.

По крайней мере, я попробовала немного хорошего в этой жизни. Я почувствовала сильную необузданную страсть от мужчины, который защищал и обожал меня.

Я могу что-то изменить.

Моя жизнь может закончиться сегодня, и я не против этого – до тех пор, пока моя мать не присоединится ко мне в аду.

Затем я позволяю ужасам, которые видела, промелькнуть в моем сознании. Изломанные тела и уничтоженные души. Разврат и невыразимая агония.

Это воспламеняет мою душу, и когда я открываю глаза, я готова положить конец царству ужаса моей матери.

Глава 29

АЛЕКСЕЙ

Останавливая внедорожник к западу от Академии Святого Монарха, по другую сторону стены возвышается замок.

Когда все собираются позади меня, я говорю:

— Команда номер один, проверка наушников.

‘На позиции’, – звучит у меня в ухе голос Семена.

‘Готов’, – отвечает Лев.

— Команда два.

Карсон, Дэмиен и Люциан по очереди бормочут, ‘Здесь’.

Затем Дэмиен спрашивает, ‘Принцесса, ты здесь?’

— Я здесь, – отвечает Уинтер.

‘Будь осторожна’, – говорит он ей в сотый раз. Этот человек доведет себя до сердечного приступа от всех этих переживаний.

— Дэмиен, прекрати, – рявкаю я. – Уинтер будет в порядке.

Он раздраженно выдыхает.

— Помните, мадам Келлер нельзя убивать без крайней необходимости, – напоминаю я всем.

Затем я бросаю взгляд на Дмитрия справа от меня.

— Готов, брат?

Он кивает, и наши взгляды на мгновение встречаются, прежде чем я поворачиваю голову к Изабелле, стоящей слева от меня.

— Я готова, – говорит она, выглядя как ангел смерти.

Я поднимаю руку ей за голову и крепко целую в губы. На мгновение ее ладонь ложится на бронежилет, прикрывающий мою грудь. Я делаю глубокий вдох своей женщины, а затем отстраняюсь.

Вскидывая гранатомет к плечу, я говорю:

— Прорыв через три... два... – Я запускаю гранату, а затем мои глаза следят за тем, как она со свистом рассекает воздух.

Я надеюсь, мадам Келлер ушла.

Граната взрывается, проделывая дыру рядом с арсеналом, и, бросив гранатомет, я бегу к стене. Упираясь ногой в твердую стену, я сильно отталкиваюсь всем телом и на долю секунды оказываюсь в воздухе, а затем хватаюсь за верхушку и подтягиваюсь. Я перепрыгиваю через него и приземляюсь на корточки.

Дмитрий приземляется рядом со мной, и когда я бросаюсь вперед, я слышу свою команду позади себя. Схватив висящий у меня на боку пистолет-пулемет, я поднимаю его, и когда охранники открывают по нам огонь, я нажимаю на курок.

Я не обращаю внимания на лица: пули моей группы осыпают охранников Святого Монарха, а мы приближаемся к взорванной стороне здания.

Подойдя к обломкам, я отпускаю пистолет-пулемет и, потянувшись под пальто, достаю из-за спины два Heckler & Koch.

Я поднимаю руки, и инстинкт берет верх, когда я уничтожаю одну мишень за другой. Хлопки и грохот выстрелов наполняют воздух вокруг Святого Монарха.

Когда мы добираемся до развалин, то замедляем шаг, поскольку нам приходится пробираться сквозь разбросанные по земле кирпичи и строительный раствор.

‘Входим’, – раздается у меня в ухе голос Карсона.

Клубы дыма тяжело повисают в воздухе, когда мы входим в то, что осталось от коридора, и смежной стены оружейной.

Благодарю Бога за маленькие милости.

Мой взгляд устремляется вверх, на второй этаж, где зияющая дыра дает мне небольшой обзор того, что раньше было апартаментами.

На нашей стороне устрашающе тихо, и это только обостряет мои чувства, пока мы медленно продвигаемся вперед.

Добравшись до ближайшего вентиляционного отверстия, я говорю:

— Уинтер, твой выход.

Дмитрий хватает Уинтер за талию, поднимая ее в воздух, в то время как мы с Изабеллой прикрываем им спины. Уинтер использует небольшую электродрель, чтобы отвинтить шурупы, а затем крышка падает на пол. Дмитрий толкает ее, и Уинтер хватается за дыру в потолке, забираясь в вентиляционный туннель.

— Удачи, малышка, – говорю я, наблюдая, как она исчезает.

Мы втроем начинаем двигаться по коридору, и когда добираемся до оружейной, там нет и следа мисс Дервиши, тренера ассасинов. Надеюсь, это означает, что она ушла вместе с мадам Келлер.

Дмитрий бросает зажигательную гранату в оружейную, а затем мы мчимся по коридору. Взрыв сотрясает пол у меня под ногами, а затем охранники выбегают из комнат, используемых для тренировок.

Люди Сони.

Пуля пролетает мимо моей головы, и я успеваю завалить того, кто за это отвечает, прежде чем он успевает сделать еще один выстрел.

Дойдя до арки, где коридор раздваивается, я приказываю людям, которые еще остались из моей группы,

— Рассредоточиться. – Затем, улучив момент, когда мужчины разбегаются вглубь замка, я спрашиваю. – Уинтер, новости?

‘Еще пять минут’, – ворчит она.

Я бросаю взгляд на Дмитрия и Изабеллу, убеждаясь, что они не пострадали, затем говорю:

— Уинтер, дай мне знать, как только доставишь посылку.

Сделав глубокий вдох, я выхожу в коридор, ведущий в кабинет, где, скорее всего, будет Соня. Команда Карсона поднимется на второй этаж, чтобы проверить апартаменты на случай, если я ошибаюсь.

Первый отрезок пути до медицинской секции, на мой взгляд, проходит слишком тихо. Когда мы сворачиваем за угол и за дверью офиса нет охранников, по моим венам разливается дурное предчувствие.

— Что-то не так, – сообщаю я остальным.

В этот момент замок содрогается, и от оглушительных взрывов у меня звенит в ушах. Земля позади нас осыпается, обнажая зияющую дыру с огнем, дымом и обломками внизу. Я изо всех сил пытаюсь сохранить равновесие, в то время как мне кажется, что остальная часть коридора может провалиться в любой момент.

Блять, мадам Келлер взорвала подвал и погреб.

Я качаю головой, пытаясь унять звон в ушах, и тут дверь в офис открывается, и гребаный Хьюго выпускает в нашу сторону очередь пуль.

В считанные секунды я бросаю оружие и хватаю Дмитрия и Изабеллу, дергая их вниз, а затем одна пуля за другой врезаются в мой бронежилет, отбрасывая меня назад и лишая дыхания. Сильная боль пронзает мою грудную клетку, скорее всего, из-за нескольких сломанных ребер.

Дмитрий замахивается, пытаясь схватить меня за левую руку, но он падает в сторону и соскальзывает через край дыры, проделанной в полу. У меня вырывается вздох ужаса, но затем он хватается за выступающий прут и останавливает свое падение.

Я получаю удар в левую руку, а затем теряю равновесие.

Падая назад, я вижу, как Изабелла делает два выстрела в бронежилет Хьюго, а затем Уинтер выпрыгивает из вентиляционного отверстия позади него, вонзая KA-BAR ему в череп.

Выбрасывая правую руку во время падения, я хватаюсь за разорванный бетон, и импульс моего тела, врезавшегося в твердую стену, рассекает мою ладонь. Я поднимаю левую руку, но эта гребаная штука бесполезна из-за пули, которую я получил, и раскаленная боль пронзает мое плечо и грудную клетку.

Из моей ладони течет кровь, и мне трудно держаться, чтобы подтянуться, а потом я начинаю соскальзывать.

‘Алексей’, – тяжело дышит Дмитрий мне в ухо. – ‘Держись’.

Не в силах этого сделать, я пытаюсь ухватиться за стену, готовясь к огню и осколкам бетона внизу.

— Блять, – шепчу я, и когда моя рука соскальзывает с края, Изабелла наполовину падает, хватая меня за запястье.

Мои пальцы сжимаются вокруг ее тонкого запястья, и наши взгляды встречаются.

— Левую руку! – кричит она мне, когда мой вес начинает перетаскивать ее через край. Когда мои ноги упираются в стену, я протаскиваю Изабеллу еще на пару дюймов над выступом и тут же останавливаюсь.

Мое тело замирает, и меня охватывает паника, сердце бешено колотится в груди.

— Отпусти.

Изабелла отчаянно качает головой, и когда наши взгляды встречаются, я вижу будущее, которое могло бы быть у нас, мерцающее в ее карих радужках.

Затем она хватается за мою правую руку обеими руками, не имея никакого рычага, чтобы не упасть. Мое тело дергается, когда она снова соскальзывает, а затем она издает крик, борясь с неизбежным.

Господи, любил ли я ее когда-нибудь больше?

— Отпусти, детка, – выдыхаю я. Я пытаюсь высвободить свое запястье из ее хватки. – Все в порядке. – Я бросаю на нее умоляющий взгляд. – Отпусти.

— Заткнись! Я не собираюсь терять мужчину, которого люблю, – сердито огрызается она.

— Изабелла, – выдыхаю я, принимая свою судьбу, – Отпусти. Тебе нужно убить Соню.

— Заткнись, – кричит она, а затем собирает все свои силы и сильно тянет, издавая еще один крик.

Уинтер обхватывает Изабеллу за талию, помогая ей тащить, и им действительно удается подтянуть меня достаточно близко. Превозмогая боль, я хватаюсь левой рукой за выступ.

Затем рядом с Изабеллой появляется Дмитрий и, схватив меня за воротник пальто, втаскивает на выступ, бетон царапает мне бедро.

Я частично падаю на Изабеллу и Дмитрия и болезненно вдыхаю наполненный пылью воздух.

Затем Изабелла наносит удар кулаком мне в плечо.

— Придурок!

Я издаю облегченный смешок, приподнимаясь, пока не оказываюсь на коленях. Оглянувшись через плечо, я смотрю на огонь внизу.

Блять, это было близко.

Обхватив себя левой рукой за талию, я дышу сквозь сильную боль в ребрах, а затем поднимаюсь на ноги.

Уинтер ждет нас под вентиляционным отверстием, и я испускаю внутренний стон, зная, что это будет чертовски больно. К сожалению, другого выхода с этой стороны замка нет, поэтому я смиряюсь с этим и начинаю идти в сторону Уинтер, не удостоив тело Хьюго даже взглядом.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Дмитрий забирается в вентиляционную систему, а затем наклоняется к Алексею.

Мы обмотали один из ремней от пистолета-пулемета вокруг его правой руки, чтобы попытаться остановить кровотечение. Я хмурюсь, когда Алексей протягивает Дмитрию правую руку вместо левой.

Мои глаза обшаривают его левый бок, а затем я вижу, как кровь капает на пол.

— Алексей!

Двое мужчин замирают, и голова Алексея поворачивается ко мне.

— Что?

Я бросаюсь вперед и начинаю осматривать его руку, обнаруживая пулевое ранение чуть выше локтя.

— Гребаный мудак! В тебя стреляли, и ты нам не сказал?

— Ничего страшного, – говорит он, затем поднимает взгляд на Дмитрия. – Ты собираешься меня поднять?

Дмитрий сильно дергает, втаскивая Алексея в вентиляционное отверстие. На мгновение на лице Алексея появляется вспышка боли, и это заставляет гнев и беспокойство закипать у меня в груди.

Такой чертовски безрассудный! Этот человек станет моей смертью сегодня.

Поскольку Уинтер ниже ростом, я хватаю ее за бедра, а затем подбрасываю в воздух. Дмитрий хватает ее за руку и быстро втаскивает в вентиляционное отверстие. Затем он снова наклоняется, протягивая мне руку.

Подпрыгнув, мои пальцы обхватывают его запястье, а затем меня подтягивают вверх.

Мужчинам здесь чертовски тесно, и мне приходится переползать через его спину, пока я не оказываюсь позади Уинтер. Дмитрий замыкает шествие, а Алексей выходит вперед. Ползти приходится медленно, особенно когда мы достигаем поворота. Мужчины с трудом пробираются через тесное пространство, но я рада, что ни у кого нет клаустрофобии.

При каждом открывании вентиляционного отверстия Алексей проверяет, можем ли мы спуститься в комнату или коридор, но большая часть земли была снесена.

— Проверка, – слышу я, как Алексей говорит, его дыхание затруднено.

‘Никаких признаков Сони’, – отвечает Карсон.

Когда после его доклада воцаряется тишина, Алексей спрашивает:

— Семен? Лев? – Ответа от двух русских мужчин не последовало. – Блять, – ругается Алексей.

‘Мы недалеко от фронта. Я проверю, как они’, – раздается в наушниках голос Карсона.

Внезапно там, где находится Уинтер, раздается град пуль, а затем потолок обваливается, и она падает.

Мое дыхание срывается с губ, когда я поднимаю пистолет, а затем делаю шаг вперед.

— Осторожно, – шепчет Алексей.

Я выглядываю из-за дыры, а затем нажимаю на курок, попадая Оскару, одному из людей моей матери, в ключицу. Затем я делаю еще один выстрел и, открыв ему третий глаз, наблюдаю, как он падает вперед.

Я наклоняюсь и оглядываюсь по сторонам. Не видя больше никого, я говорю:

— Чисто.

— Уинтер? – Звонит Алексей, потом спрашивает. – Ты ее видишь?

Я ищу ее среди обломков.

— Нет. Я спущусь вниз.

— Нет! – Алексей приказывает.

‘Что случилось?’ – спрашивает Дэмиен.

— Ничего, – отвечаю я ему, не желая заставлять его волноваться. – Уинтер просто пошла в обход.

‘Принцесса?’ – Его голос напряжен. – ‘Уинтер!’

— Мы все еще оцениваем ситуацию, – говорит Дмитрий своему брату.

‘Твоя гребаная позиция. Сейчас же’, – требует Дэмиен.

Я снова оглядываюсь по сторонам и подтягиваюсь вперед, упираясь руками в бортики.

— Похоже на столовую. Я отправляюсь вслед за Уинтер.

— Нет! – огрызается Алексей, не в силах обернуться, чтобы остановить меня.

Я отпускаю бортики и падаю вниз.

— Мать твою за ногу, – доносится до меня крик Алексея.

Мои ноги ударяются о бетонную плиту, и затем мне приходится двигаться, перепрыгивая с одного обломка на другой, пока я не смогу остановить импульс, который придало мне падение. Присев на корточки, я делаю пару вдохов, мое сердце бешено колотится в груди.

— Получилось.

‘Я собираюсь, блять, поджарить твою задницу!’ – Алексей шипит мне в ухо.

‘Держи свои извращенные разговоры подальше от наушников’, – говорит Люциан с усмешкой.

Дмитрий спрашивает, ‘Ты видишь Уинтер?’

Я начинаю медленно продвигаться вглубь завалов, а затем вижу вспышку рыжих волос.

— Я не спускаю с нее глаз.

‘Мы движемся вперед, чтобы найти место, где мы сможем выбраться из этого гребаного туннеля’, – говорит Алексей.

— Не дай себя убить, – бормочу я, а затем соскальзываю вниз по бетонным обломкам, пока, наконец, не добираюсь до Уинтер. Она покрыта серым слоем пыли, но потом моргает, глядя на меня, и издает стон.

— Уинтер в сознании.

‘Слава богу, блять’, – выдыхает Дэмиен.

Когда я подхожу к Уинтер, она начинает принимать сидячее положение.

— Моя нога.

Я смотрю вниз и вижу, что ее левая нога зажата между двумя бетонными плитами. Положив руки на одну плиту, я отталкиваю ее от нее, а затем замечаю огромную рану сбоку на ее голени. Я снимаю куртку и бронежилет, затем стягиваю рубашку через голову. Надев бронежилет и куртку обратно, я снимаю ремень и оборачиваю рубашку вокруг ее ноги, закрепляя ткань ремнем. Уинтер стискивает зубы, издавая полный боли стон.

— Ты еще где-нибудь ранена? Огнестрел? – Я спрашиваю.

Уинтер качает головой.

— Я потеряла свой наушник.

Вынимая свой из уха, я вкладываю его в ухо Уинтер.

— Скажи своему мужчине, что с тобой все в порядке.

— Дэмиен. Я в порядке, – говорит Уинтер.

‘Мое гребаное сердце!’ – Его голос звучит где-то над нами.

— Дэмиен? – Я зову его.

‘Я спускаюсь’.

— Нет. Подожди там, наверху. Мне нужно, чтобы ты вытащил Уинтер.

Обхватив ее рукой за спину, я прижимаю Уинтер к своему телу, и это заставляет ее издать еще один полный боли стон.

Я даю ей минуту, затем спрашиваю:

— Готова?

Уинтер кивает, и тогда я начинаю вместе с ней карабкаться через обломки. Это занимает больше времени, чем мне бы хотелось, но, наконец, Дэмиен появляется в поле зрения.

Устав, я подталкиваю Уинтер к последней части. Дэмиен хватает ее за руки и притягивает к себе, крепко обнимая.

Я подтягиваюсь к краю, выхожу в фойе и, поднявшись на ноги, оглядываю тела и разрушения.

— Никаких следов моей матери? – Я спрашиваю.

Дэмиен качает головой.

Где, черт возьми, она?

— Она в порядке, Алексей! – Уинтер возвращает мне мой наушник. – Твоя очередь поговорить со своим мужчиной.

Засовывая его обратно в ухо, я киваю.

— Я иду за своей матерью. – Подбегая трусцой ко входу в замок, я спрашиваю. – Ты все еще в вентиляционных отверстиях?

‘Да поможет мне Бог!’ – Алексей бушует. – ‘Мы на южной стороне’.

— Я впереди, обхожу замок с левой стороны. Иду к тебе.

Когда я огибаю угол, ладонь врезается мне в нос, и я отшатываюсь назад, а затем мои слезящиеся глаза фокусируются на моей матери.

Глава 30

АЛЕКСЕЙ

‘Соня’, – раздается в наушнике голос Изабеллы. – ‘Восточная сторона’.

Мой и без того кипящий гнев взрывается подобно вулкану, когда я бросаюсь бежать рядом с Дмитрием. Моя грудь охвачена гребаным огнем, как будто расплавленная лава заполняет мое туловище, но я преодолеваю боль.

Когда я заворачиваю за западный угол, то вижу, как Соня бьет Изабеллу ногой в грудь. Изабелла падает, и когда она пытается убрать ноги Сони из-под себя, Соня подпрыгивает, почти нанося коленом удар Изабелле в подбородок.

Изабелла переворачивается на спину и встает на ноги, а затем бросается на Соню, нанося удар в плечо матери.

Мое сердце выпрыгивает из груди, когда Соня выхватывает пистолет из-за спины, а затем Изабелла борется со своей матерью, чтобы отвести дуло от нее.

Моя боль отступает на второй план, когда я продвигаюсь вперед, оставляя Дмитрия позади. Подпрыгнув, я ударяюсь ногами о стену, а затем переворачиваюсь в воздухе, и каблук моего ботинка попадает Соне в голову сбоку. Пистолет отлетает в сторону, когда она падает на землю.

Когда я приземляюсь на ноги, безжалостная боль пронзает меня насквозь. Соня вскакивает, когда я вытаскиваю KA-BAR из держателя на поясе, а затем бросаюсь на нее.

Когда я наношу удар, она блокирует его, ее ладонь попадает мне в правое плечо. Меня пронзает жгучая боль, которую замечает Соня.

Резко повернувшись, я уклоняюсь от ее удара, умудряясь при этом полоснуть ее поперек груди.

Гребаные бронежилеты.

Изабелла наносит удар сзади, но Соня использует момент, чтобы замахнуться на меня. Я отклоняюсь назад, и, едва избежав удара, отхожу назад, чтобы не повредить сломанные ребра.

Изабелла бросается на спину матери, ее рука обхватывает Соню за горло.

Бросаясь вперед, я глубоко вонзаю нож ей в бок. Я оказываюсь лицом к лицу с Соней, наше прерывистое дыхание смешивается. Она издает маниакальный, сдавленный смешок.

— Козлов.

— Терреро, – шиплю я, вытаскивая лезвие, чтобы ее кровь могла свободно течь. – У тебя никогда не было ни единого шанса. – Я вонзаю КА-БАР ей в бок, туда, где находится легкое. – Сдохни, блять.

Изабелла крепче сжимает ее, издавая рычание, когда она дергается назад, а затем раздается тошнотворный треск.

Когда тело Сони падает между мной и Изабеллой, я с трудом втягиваю воздух, боль в груди возвращается с удвоенной силой.

Я обхватываю себя левой рукой за талию, а потом просто смотрю на женщину, которая была проклятием моего существования.

Все закончилось?

Облегчение разливается по моим венам.

Все закончилось.

Я падаю на колени, наконец-то победив величайшего врага, который у меня... был.

Глядя на небо и поднимающийся в воздух дым, я расплываюсь в улыбке.

Теперь не осталось никого, кто мог бы бросить мне вызов.

Затем Изабелла подходит и встает передо мной, торжествующе улыбаясь мне сверху вниз.

— Привет, детка, – бормочу я.

Она наклоняется и, обхватив мой подбородок, прижимается поцелуем к моим губам.

— Привет, детка, – повторяет она мои слова.

— Давайте убираться отсюда, – говорит Дмитрий.

Изабелла берет меня за правую руку, помогая подняться. Я обнимаю ее за плечи, затем говорю:

— Мы поговорим о твоем трюке, как только вернемся домой.

Она усмехается.

— Ты не в том состоянии, чтобы меня отшлепать.

— Тогда мы поговорим после того, как я поправлюсь.

Она улыбается мне, когда мы идем к передней части замка.

— Не могу дождаться.

Пока мои люди собираются у входа, я осматриваю раненых и потери, которые мы понесли.

Дэмиен поддерживает Уинтер, в то время как Карсон помогает Люциану, который, похоже, получил пулю в ногу.

Семен стоит у тела Льва, и я качаю головой, глубоко переживая потерю. Я бросаю взгляд на Дмитрия.

— Помоги Семену с останками Льва.

Несмотря на то, что большинство из нас ранены, мы движемся как можно быстрее, чтобы добраться до машин.

Дмитрию приходится вести машину, потому что у меня повреждены левая рука и грудь. Когда он увозит нас прочь от Академии Святого Монарха, я откидываю голову на спинку сиденья и закрываю глаза.

Слава богу, мадам Келлер там не было.

Слава Богу.

Когда-нибудь мне придется встретиться с ней лицом к лицу, но не сегодня.

— Где еще у тебя болит? – спрашивает Изабелла.

— Похоже, сломаны ребра, – бормочет Дмитрий. – И глубокая рана на правом бедре.

Я устало усмехаюсь.

— Неплохо для рабочего дня.

— Только ты мог так сказать, – фыркает Изабелла у меня за спиной.

Когда мы добираемся до здания, из которого работаем, становится ясно, что все измучены и ранены.

Мне следовало взять с собой доктора Оберио, но, по крайней мере, у Дмитрия есть медицинский опыт.

Повернувшись к Дмитрию, я говорю:

— Сначала позаботься о пулевых ранениях других.

Его взгляд останавливается на моей левой руке.

— А твои?

— Я сам их вытащу.

— Черта с два, – бормочет Изабелла. – Я сделаю это.

Уголок рта Дмитрия приподнимается.

— Удачи.

Когда Дмитрий уходит, чтобы позаботиться о раненых, Изабелла спрашивает:

— Это предназначалось мне или тебе?

— Мне. Я видел, как это выглядит после извлечения пули, – шучу я.

Она скашивает на меня глаза.

— Еще один подобный комментарий, и я не дам тебе обезболивающего.

Не заботясь о крови, я поднимаю правую руку к ее шее, а затем пристально смотрю на нее.

— Ты был потрясающей, и безрассудной, но потрясающей.

Взяв меня за руку, она подводит меня к стулу и столу.

— Садись.

Мой взгляд останавливается на женщине, которую я люблю, когда она начинает снимать ремешок с моей ладони.

— Ты в порядке? – Я спрашиваю.

— Лучше, чем ты, – говорит она, сосредоточившись на порезах.

— Я имел в виду, ты в порядке после убийства Сони?

Изабелла поднимает на меня глаза.

— Между ней и мной была только ненависть. Я не чувствую ничего, кроме облегчения.

Мои губы растягиваются в улыбке.

— Спасибо.

Между ее глазами появляется легкая морщинка.

— За что?

— За то, что спасла мне жизнь. – Это доказало мне, что Изабелла моя на сто процентов.

Я могу доверять ей.

Не сводя с меня пристального взгляда, она улыбается мне.

— Конечно. Если кто-то и убьет тебя, то это буду я и на моих условиях.

— Ты слишком сильно любишь меня, – поддразниваю я ее.

— К счастью для тебя.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Когда я выхожу из самолета после того, как Дмитрий благополучно высадил нас на острове Уинтер, я пригибаюсь, когда Ана бежит ко мне.

— Изабелла! – кричит она, а затем бросается на меня.

Мои руки обнимают ее, и потом мы просто держимся друг за друга.

— Я же говорила тебе, что вернусь, – шепчу я.

Ана кивает, уткнувшись мне в плечо, затем отстраняется, ее глаза ищут что-то у меня за спиной. Она обходит меня, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, куда она направляется.

Алексей останавливается в паре шагов от Аны, и они пристально смотрят друг на друга.

Подбородок Аны начинает дрожать, затем она говорит:

— Спасибо, что сдержал свое обещание.

Алексей кивает.

— Не мог тебя подвести.

Ана что-то бормочет, а затем придвигается ближе. Алексей поднимает забинтованную руку и останавливается на полпути, чтобы дотронуться до нее. Когда Ана кивает, он кладет ее ей на плечо, и тогда она сокращает дистанцию.

— Осторожно, у Алексея сломаны ребра, – предупреждаю я ее.

Она отстраняется, но затем Алексей притягивает ее к себе, обхватывая правой рукой.

Эмоции переполняют мою грудь, и мои глаза начинают гореть, когда я осознаю важность этого момента. Алексей – первый мужчина, который прикоснулся к Ане с тех пор, как ее изнасиловали и чуть не убили.

Ана позволяет ему обнять себя всего на пару секунд, прежде чем отстраниться, вытирая щеку тыльной стороной ладони.

— Теперь я могу сдержать твое другое обещание.

Нахмурившись, я спрашиваю:

— Какое обещание?

Алексей усмехается.

— Разве тебе хотелось бы это узнать?

Я прищуриваюсь, глядя на него.

— У тебя все еще есть пара частей тела, которые я могу сломать.

Он подходит к Ане сзади.

— Сначала тебе нужно пройти через нашу Ану.

Издав взрыв смеха, я качаю головой, глядя на них.

Уинтер подходит и встает рядом со мной.

— Могу я с тобой поговорить?

Кивнув, я следую за ней на небольшом расстоянии.

— Что случилось?

Глаза Уинтер встречаются с моими.

— Я просто хочу поблагодарить тебя за то, что ты пришла за мной, когда я упала.

— Конечно.

Она качает головой.

— Ты не должна была, Изабелла. Это очень много значит для меня.

Кивнув, я принимаю ее благодарность.

Подняв руку, онасжимает мою.

— Приятно сознавать, что есть женщина, на которую я могу положиться. Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, я буду рядом.

Услышав эти слова от женщины, которая так сильно вдохновила меня, у меня на глаза наворачиваются слезы.

— Это многое значит, услышать эти слова от тебя.

Она улыбается, а затем медленно направляется туда, где ее ждет Дэмиен с их сыном.

Я возвращаюсь туда, где меня ждут Алексей и Ана. Обняв Ану за плечи, я притягиваю ее к себе, и затем мы втроем идем к дому.

Ариана бежит к самолету, и я оглядываюсь через плечо, наблюдая, как она прыгает в объятия Дмитрия, зацеловывая его до смерти.

Отпуская Ану, я поднимаю взгляд на Алексея. Я наклоняюсь ближе и шепчу:

— Ты будешь вне игры как минимум на шесть недель.

— Вне игры? – спрашивает он.

‘Секс’, – произношу я это слово одними губами.

— Блять, нет. Ты не видела, как я исцеляюсь. При достаточной мотивации я буду в порядке через неделю.

Я громко смеюсь.

— Какого рода мотивация?

Он подмигивает мне.

— Я расскажу тебе, когда мы останемся одни.

Мы направляемся в дом, где жена Киллиана, Дана, приготовила угощение.

Атмосфера радостная и полная подшучиваний, пока мы все угощаемся. Я готовлю тарелку для Алексея и несу ее туда, где он сидит в столовой, уставившись в стол.

Я ставлю еду на стол вместе с приборами, затем сажусь на один из стульев.

— О чем ты думаешь?

— Академия Святого Монарха, – бормочет он. – Мне нужно связаться с мадам Келлер.

— Тебе не обязательно делать это сегодня, – говорю я. – Съешь что-нибудь, затем прими душ и немного отдохни.

Алексей поднимает на меня взгляд.

— Где твоя еда?

— Вот, – говорит Ана, поднося мне тарелку. Она садится рядом со мной со своей едой. – Я помогала с пюре.

Приподняв бровь, я спрашиваю:

— Правда?

Она усмехается, затем пожимает плечами.

— Я почистила картошку.

— Все равно считается, – говорит Алексей, набирая немного пюре на вилку.

Мы приступаем к еде, и в доме воцаряется тишина, пока все едят. Как только Алексей заканчивает, я несу наши тарелки на кухню. Когда я возвращаюсь к нему, он поднимается со стула, вспышка боли искажает его черты.

Взглянув на Ану, я спрашиваю:

— Ты справишься сама?

Она кивает.

— Я помогу Дане прибраться.

Я выхожу вслед за Алексеем из столовой, и он останавливается возле Дэмиена:

— Какой комнатой я могу воспользоваться?

— Первая дверь налево, – отвечает Дэмиен, указывая на лестницу.

Алексей идет гораздо медленнее, когда мы поднимаемся по лестнице, и это говорит мне о том, как сильно ему больно. Я следую за ним в комнату и закрываю за нами дверь.

Направляясь в ванную, я говорю:

— Все, что тебе нужно сделать, это встать под душ. Я быстро помою тебя, так что ты сможешь лечь в постель.

Алексею все же удается усмехнуться.

— Блять, я впервые принимаю душ с тобой и ни хрена не могу сделать.

Я качаю головой, одаривая его улыбкой, прежде чем открыть краны. Пока я снимаю бронежилет и свою одежду, Алексей спрашивает:

— Что случилось с твоей рубашкой?

— Я использовала ее как повязку для ноги Уинтер. – Повернувшись к Алексею, я осторожно помогаю ему раздеться. Как только я раздеваю его, мои глаза обшаривают его тело, оценивая все синяки. – Боже, Алексей.

Он встает под струю, а затем прислоняется спиной к кафельной стене.

Схватив средство для мытья тела и мочалку, я начинаю мыть его тело. Я избегаю его груди, потому что синяки выглядят воспаленными и болезненными.

Я пользуюсь моментом, чтобы быстро умыться, а затем закрываю краны. Я беру полотенце и вытираю Алексея насухо, а затем принимаюсь за себя.

Когда я смотрю на его лицо, он улыбается мне.

— Тебе это слишком нравится, – бормочу я.

— Конечно. Я могу привыкнуть к тому, что ты заботишься обо мне.

— Только не бери в привычку подставляться под пули, – предупреждаю я его.

Когда я наконец усаживаю Алексея на кровать, я подхожу к сумкам, которые мы оставили здесь, когда высадили Ану, и беру из них кое-какую одежду.

Я помогаю Алексею натянуть спортивные штаны, и, откинув одеяло, он ложится на спину.

— Одна неделя? – Я дразню его. – Не думаю, что это случится.

Его глаза блуждают по моему телу.

— С той мотивацией, на которую я сейчас смотрю, дай мне семьдесят два часа.

— В твоих мечтах, любовничек, – насмехаюсь я над ним, надевая леггинсы и футболку. Я заползаю на кровать и, подняв руку к лицу Алексея, провожу пальцами по его подбородку.

Он поворачивает голову, и мы пристально смотрим друг на друга.

— Соня мертва, – шепчет он, как будто только сейчас осознает это.

— Одна убита, впереди еще много, – говорю я с тяжелым вздохом.

Алексей хмуро смотрит на меня.

— Много еще? Сколько у тебя врагов?

Я разражаюсь смехом.

— Оооо… просто каждый торговец плотью в мире.

В его глазах светится восхищение.

— Ты собираешься продолжать освобождать девушек?

Я киваю.

— Такое чувство, что я действительно что-то меняю. Делаю что-то хорошее, чтобы уравновесить плохое.

— Поцелуй меня, – приказывает Алексей.

Я наклоняюсь к нему и быстро целую в губы.

— Также не повредит, что у меня есть крутой жених, который спасет мою задницу, когда я попаду в беду.

— Твой крутой жених будет рядом с тобой всякий раз, когда ты найдешь людей, которых нужно освободить.

На моем лице расплывается улыбка.

— Ты хочешь помочь?

Алексей кивает.

— Я всегда прикрою твою спину, Изабелла. Мы – команда.

Глава 31

АЛЕКСЕЙ

Как только мы возвращаемся домой, я направляюсь в комнату охраны.

Я не мог перестать думать о мадам Келлер и Академии Святого Монарха.

Заняв место за системой безопасности, я делаю пару звонков правительственным чиновникам в Швейцарии, которые находятся на моем содержании. Мне требуется три часа и солидная сумма денег, чтобы замести все следы.

Дмитрий смотрит на меня, когда я вздыхаю.

— Это не могло подождать?

Я качаю головой, набирая номер мадам Келлер.

‘Мистер Козлов’.

— Спасибо, что покинули помещение, – говорю я, желая покончить с этим.

‘Вы не оставили мне особого выбора в этом вопросе’, – отвечает она напряженным голосом.

— Я звоню, чтобы заключить сделку, – перехожу я к сути.

Мадам Келлер разражается смехом.

‘Ради развлечения я готова выслушать’.

— Я уже все уладил в Швейцарии. Я восстановлю Академию Святого Монарха и возмещу ваши убытки, пока она будет закрыта.

На этой планете есть только одна вещь, которая интересует мадам Келлер, и это деньги.

В моем ухе раздается смешок.

‘Добавьте стопроцентный штраф, и мы договорились.’

Я делаю страдальческое лицо.

— На какую сумму мы рассчитываем?

‘Сколько времени вам потребуется, чтобы восстановить Академию Святого Монарха?’

Господи, самое большее, наверное, год.

— Год?

‘Что-то в вашем голосе нет уверенности’.

— Год, мадам Келлер, – повторяю я.

‘Я ожидаю выплату в сто миллионов за потерю дохода и еще сто в качестве штрафа.’

Я делаю глубокий вдох, от которого у меня ноют ребра, и медленно выдыхаю. Это чертовски сильный удар по моему банковскому счету.

— Договорились. – Я бросаю взгляд на Дмитрия. – Переведи двести в Академию Святого Монарха.

— Тысяч? – спрашивает Дмитрий.

— Миллионов. Евро.

Дмитрий бросает на меня взгляд, безмолвно спрашивая, не сошел ли я с ума.

— Сделай это.

Он пожимает плечами, затем поворачивается к системе и, произведя платеж, кивает мне.

— Сделано. Я могу еще что-нибудь сделать, чтобы извиниться? – Я спрашиваю.

‘Хм... партнерство, чтобы подобное никогда не повторилось. Вы только что купили десять процентов акций Святого Монарха, мистер Козлов. Поздравляю.’

Я издаю тихий смешок.

— Когда дело касается вас, всегда есть какой-то поворот сюжета.

‘Конечно, в моем возрасте я должна получать удовольствие, где только можно.’

— Значит, война закончилась? – Я спрашиваю, чтобы убедиться.

‘Все кончено. Я верю, что вы приложите все усилия, чтобы восстановить Святого Монарха в его былом великолепии.’

— Конечно.

‘Будет что-нибудь еще, мистер Козлов?’ – спрашивает мадам Келлер.

— Нет. Спасибо вам за ваше время и снисходительность, – отвечаю я, и затем она заканчивает разговор.

— Не хочешь объяснить? – спрашивает Дмитрий, откидываясь на спинку стула.

Я положил телефон на стол.

— Я только что купил десять процентов акций Святого Монарха, и мы должны восстановить замок.

— Это ни хрена не объясняет, – бормочет он.

Я встречаюсь с ним взглядом.

— Мадам Келлер стара, Дмитрий. Она хочет убедиться, что найдется кто-то, кто возглавит Академию Святого Монарха, как только она уйдет.

Дмитрий начинает смеяться.

— И этот кто-то – ты? Христос. Да поможет нам всем Бог.

Я качаю головой, и это заставляет его сказать:

— Я, блять, не собираюсь возглавлять Святого Монарха.

— Только не ты. Карсон. Он ненавидит быть ассасином, и ему нравится Швейцария.

Бровь Дмитрия взлетает вверх.

— На самом деле это хорошая идея.

Я бросаю на него сердитый взгляд.

— У меня когда-нибудь бывают плохие идеи?

Дмитрий начинает смеяться.

— У тебя? Никогда.

— Ублюдок.

Поднимаясь на ноги, я чувствую, как боль разливается по моей груди.

— Куда ты идешь? – спрашивает Дмитрий.

— Искать сочувствия у своей невесты, – бормочу я, выходя из комнаты охраны и отправляюсь на поиски Изабеллы.

Я нахожу ее в нашей спальне, где она достает одежду из встроенного шкафа.

— Что ты делаешь? – спрашиваю я, осторожно присаживаясь на край кровати.

— Мне это не нужно, – говорит она, указывая на кучу платьев. – Я надевала их только для того, чтобы одурачить свою мать.

Наклонив голову, я спрашиваю:

— Почему ты называешь Соню своей матерью?

Изабелла бросает на меня взгляд.

— Потому что она... была ею.

— Она сделала что-нибудь, чтобы заслужить этот титул?

Изабелла бросает платье в стопку.

— В чем-то ты прав.

— Конечно, – ухмыляюсь я.

Она подходит ко мне и, прижав ладонь к моему подбородку, наклоняется и целует меня, затем спрашивает:

— Как ты себя чувствуешь?

— Как будто я нуждаюсь в нежной, любящей заботе, – говорю я, забираясь обратно на кровать. Лежа, я наблюдаю, как Изабель начинает стаскивать с меня ботинки.

Можно подумать, что это унизительно, когда она ухаживает за мной, но это не так. Мне чертовски нравится, что она души во мне не чает.

Изабелла подходит и садится на край кровати.

— Я могу тебе что-нибудь предложить?

Я качаю головой.

— Иди приляг рядом со мной.

Она встает и обходит кровать, затем ложится лицом ко мне.

Мгновение мы пристально смотрим друг на друга, а потом она спрашивает:

— Когда ты успел в меня влюбиться?

На моем лице расплывается улыбка.

— В тот момент, когда я узнал, что моя незваная гостья была богиней озорства и хаоса.

Ее губы приподнимаются.

— Ты действительно умеешь обращаться со словами.

— Так вот почему ты влюбилась в меня? – Я спрашиваю.

— Нет. – Изабелла придвигается немного ближе, стараясь не задеть меня. – Я влюбилась в тебя, потому что ты был моим спасением.

Я бросаю на нее вопросительный взгляд, и это заставляет ее объясниться.

— Сама по себе я бы долго не протянула. Может быть, вначале ты и взял меня, но взамен ты дал мне свободу быть самой собой.

— Говорит крутая женщина, которая меня не слушает, – бормочу я.

Изабелла раздраженно фыркает.

— Ты снова возвращаешься к этому? Уинтер нуждалась в моей помощи.

— Я знаю, но как только я смогу двигаться, не чувствуя, что умираю, я все равно отшлепаю тебя за то, что ты довела меня до сердечного приступа.

Ухмыляясь, она наклоняется ближе, запечатлевая поцелуй на моих губах.

— Это если ты действительно сможешь прижать меня к себе достаточно надолго, чтобы отшлепать.

— Это что, вызов? – Я спрашиваю.

— Нет, я просто даю тебе некоторую мотивацию, чтобы ты быстрее поправился.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Три месяца спустя.

— Куда мы направляемся? – снова спрашиваю я, пока Алексей управляет скоростным катером по водам Верхнего озера.

— А люди говорят, что я нетерпеливый, – посмеивается он.

Когда солнце начинает садиться, я оглядываюсь вокруг, но не могу понять, куда мы направляемся.

Вскоре я наконец получаю ответ, когда Алексей направляет лодку в частную бухту одного из островов.

— В самом деле? Ты мог бы просто сказать мне, – говорю я, бросая взгляд на двухэтажный дом, оформленный в том же средиземноморском стиле, что и особняк в Лос-Анджелесе.

Мой взгляд скользит по вертолетной площадке и соснам. Я замечаю, что половина острова состоит из скал.

— Добро пожаловать в мой дом вдали от дома, – говорит Алексей, сходя с лодки. Он протягивает мне руку, а затем помогает мне ступить на причал.

— Это прекрасно.

— Это наше безопасное убежище, – объясняет Алексей.

Мне нравится, как это звучит, и я улыбаюсь, когда мы идем к входной двери. Алексей набирает код, и затем дверь распахивается.

Я вхожу внутрь и оглядываю роскошно оформленные кухню и гостиную открытой планировки.

— Ты купил его таким? – Я спрашиваю.

Алексей ставит наш багаж рядом с диваном, затем подходит к приставному столику, чтобы налить два стакана водки.

— Нет, я сам его построил.

— Это впечатляет.

Он подходит, встает передо мной, протягивает мне бокал, затем встречается со мной взглядом:

— Я питаю слабость к красивым вещам.

Я делаю глоток водки, затем говорю:

— Я больше люблю текилу.

Бровь Алексея приподнимается.

— Я буду иметь это в виду. – Он ставит свой стакан на кофейный столик и берет нашу сумку. – Давай я покажу тебе все наверху.

Я ставлю свой напиток рядом с его и следую за ним на верхний уровень.

— Это комнаты для гостей, – говорит он, когда мы проходим мимо закрытых дверей. – Комната Дмитрия. – Он указывает налево от нас, затем открывает дверь. – Наша комната.

Увидев, что она черная с серебром, уголок моего рта приподнимается.

— Она похожа на нашу спальню дома.

Алексей кладет сумку на кровать и расстегивает молнию, затем достает из нее коробку и кладет ее на покрывало.

— Переоденься в это, а потом спускайся вниз.

Я вопросительно смотрю на него, но отвечаю:

— Хорошо.

Как только Алексей выходит из комнаты, я поднимаю крышку с коробки. Взявшись за мерцающую черную ткань, я поднимаю ее, и тут с моих губ срывается смех.

Это точная копия платья, которое было на мне в тот вечер, когда я посетила вечеринку.

Я кладу его на кровать и иду в ванную, чтобы быстро принять душ. Когда я чувствую себя отдохнувшей, я достаю из багажа свою косметичку и сажусь за туалетный столик.

Я не перебарщиваю, хотя мне бы хотелось сделать тот макияж черепа, который я делала ранее.

Я надеваю откровенное платье без нижнего белья и обуваюсь в туфли на шпильках. Когда я выхожу из спальни, мое сердцебиение учащается, мне не терпится узнать, что задумал Алексей.

Спускаясь по лестнице, я не вижу Алексея. Я начинаю осматривать комнаты, и когда я захожу в комнату развлечений, там темно, за исключением света, падающего на Алексея, где он сидит на стуле, как будто он король на своем троне. Тихо играет музыка, когда я выхожу на середину комнаты, а затем останавливаюсь. Мои глаза встречаются с его.

— Ты справишься.

— Я чертовски на это надеюсь, – говорит Алексей, поднимаясь на ноги.

— Именно так я и подумала, когда увидела тебя в клубе.

Его губы приподнимаются, когда он медленно подходит ко мне.

— Моя незваная гостья на вечеринке.

— Мой дьявол, – бормочу я, когда он останавливается передо мной.

Алексей заключает меня в объятия, и затем мы медленно начинаем танцевать. Вскоре близость окутывает нас чарами, и все остальное исчезает.

Глаза Алексея удерживают мои в плену, а затем он говорит:

— Что бы ни случилось в будущем, я хочу, чтобы ты запомнила этот момент. Я имею в виду все, что собираюсь сказать.

Я улыбаюсь, вспоминая слова, которые он сказал мне на утесе.

— Ладно, – бормочу я.

Алексей перестает двигаться и, подняв руки, обхватывает мое лицо. Затем, пристально глядя мне в глаза, он говорит:

— Я так чертовски сильно люблю тебя, Изабелла.

Эмоции согревают мою грудь.

— Я тоже люблю тебя, Алексей.

Он усмехается.

— Блять, ты не должна была говорить это прямо сейчас.

— Оу. – Я приподнимаю бровь. – Должно быть, я пропустила сценарий.

— Не дерзи мне, женщина. Я пытаюсь быть романтичным, – отчитывает он меня.

— Я поставлю тебе пятерку за старание.

— Я надеялся на минет.

Я разразился взрывом смеха.

— Конечно.

Черты его лица снова становятся серьезными.

— Я доверяю тебе свою жизнь.

На этот раз его слова поразили меня прямо в сердце, зная, как редко встречается доверие в нашем мире.

— Я тоже тебе доверяю.

Улыбка появляется на его губах, а затем он опускается на одно колено. Взяв меня за левую руку, он проводит большим пальцем по обручальному кольцу.

— Изабелла Терреро, ты выйдешь за меня замуж?

И тогда я, наконец, понимаю это. Алексей делает мне предложение – мне, у которой в данный момент нет провалов в памяти.

— Я принимаю всего тебя, Алексей. Твою дьявольскую сторону, твою безжалостность, твое удивительно большое сердце и твоих демонов, которых ты прячешь от мира. Я люблю в тебе все. На этой планете нет человека, которого я уважала бы больше.

В глазах Алексея светится абсолютная преданность, затем он улыбается:

— Это значит “да”?

— Вставай, – бормочу я, и как только он оказывается передо мной, я обвиваю руками его шею. – Это, черт возьми, гребаное “да”.

Приподнимаясь на цыпочки, я прижимаюсь губами к его губам – мужчине, который украл мое сердце и спас мою жизнь многими способами, – мужчине, который оказался моим спасением.

Эпилог

АЛЕКСЕЙ

Три года спустя.

Мы с Дмитрием сидим во внедорожнике, припаркованном дальше по дороге от склада, где хранится партия девушек.

Я слышу шум мотоцикла и, взглянув в боковое зеркало, наблюдаю, как Изабелла паркуется позади нас. Открыв дверь, я вылезаю и подхожу к своей жене.

— Готова? – спрашиваю я, подходя к ней.

Изабелла снимает шлем, затем слезает с мотоцикла.

— Да. Ана на месте.

Дмитрий присоединяется к нам.

— Я поднимусь наверх.

— Хорошо. – Я наблюдаю, как он бежит трусцой в сторону склада, а затем снова обращаю свое внимание на Изабеллу. – Давай сделаем это.

Она улыбается мне, когда мы идем в направлении склада.

— Не будь жадным сегодня вечером.

Я приподнимаю бровь, глядя на нее.

— Я? Каждый раз я позволяю тебе убивать больше половины. – Я подмигиваю ей, прежде чем продолжить. – Меня заводит смотреть, как ты надираешь задницы этим ублюдкам.

‘Уф’, – бормочет Ана в наушнике.

‘Как насчет того, чтобы сосредоточиться на работе?’ – присоединяется Дмитрий.

Изабелла разражается тихим смехом, а затем достает из-за спины пистолет.

Я делаю то же самое, и когда мы заворачиваем за угол, мы натягиваем на лица лыжные маски.

Изабелла поднимает руку, когда мы приближаемся к двум охранникам, и тогда я кричу:

— Сюрприз, ублюдки. – Она нажимает на курок, всаживая пулю в голову одного из охранников.

Я прицеливаюсь, убивая оставшегося охранника как раз в тот момент, когда дверь склада распахивается. Появляется еще больше мужчин, и тогда начинаются веселье и игры.

Когда мы оказываемся достаточно близко, я прикрываю Изабеллу, когда она бросается вперед. У меня мгновенно встает, когда она подпрыгивает в воздух. Ударив охранника ногой прямо в грудь, она катается на нем, как на гребаной доске для серфинга, пока он падает назад, а затем всаживает пулю ему между глаз.

— Это моя девочка, – хвастаюсь я.

‘Весь гребаный мир знает это’, – бормочет Дмитрий себе под нос, заставляя меня усмехнуться.

Когда мы входим на склад, я осматриваюсь в поисках угроз, в то время как Изабелла бежит к девочкам.

А потом мое хорошее настроение улетучивается.

Гребаные тараканы.

Девочек запихнули в клетки для животных, и, зная, что у нас не так много времени до прибытия подкрепления, я подхожу к ближайшей клетке.

Обычно я оставляю Изабелле разбираться с девочками, но, учитывая, что у нас мало времени, осторожность и забота должны отойти на второй план.

— Пойдем, – говорю я девушке, открывая дверь.

— Все в порядке, – начинает ворковать Изабелла. – Мы здесь, чтобы помочь вам.

Я прохожу вдоль клеток, открывая дверцы, а затем говорю:

— Ана, ты нужна нам здесь. Партия оказалась больше, чем мы ожидали.

‘Уже в пути’, – звучит ее голос в наушнике.

— Дмитрий, есть какое-нибудь движение? – Я спрашиваю.

‘Ничего. Однако здесь слишком тихо. Поторопитесь.’

Пару минут спустя подъезжает фургон, и мы выводим восьмерых девушек.

— Будет тесновато, – говорю я Изабелле.

— Не имеет значения. – Она открывает боковую дверь, а затем заставляет девочек забраться внутрь. – Мы отвезем вас в безопасное место.

— Подожди, – говорю я, когда Изабелла начинает закрывать дверь. Я подхожу ближе, а затем внимательно смотрю на девушек.

Внезапно одна из девушек достает оружие, и моя рука взлетает вверх. Не колеблясь, я нажимаю на курок, откидывая ее.

Оставшиеся семь выходят из фургона, мои глаза сканируют каждую из них.

— Крот? – спрашивает Изабелла.

Я киваю.

— Вероятно, чтобы выследить нас.

— Хорошо, что ты это заметил, – говорит Изабелла, беря мертвую девушку за ноги и вытаскивая ее из фургона.

— Внутренний инстинкт.

‘Ладно, двигайтесь. Два приближающихся джипа,’ – предупреждает Дмитрий.

Изабелла запихивает остальных девушек обратно в фургон, пока я обыскиваю тело женщины, которой не больше двадцати.

Я никогда не пойму торговцев плотью. Но работа с Изабеллой в течение последних трех лет научила меня, что они бывают самых разных форм.

Изабелла закрывает дверь и стучит кулаком по металлу. Мы смотрим, как Ана отъезжает, а потом Дмитрий бормочет:

‘Одна миля отсюда’.

— Мы идем, – отвечаю я и, взяв Изабеллу за руку, мы начинаем идти обратно к тому месту, где припарковали машину и мотоцикл.

‘Конечно, прогуляйтесь. Спешить совершенно некуда.’

— Подстрели шины, если ты так волнуешься, – говорю я, получая слишком большое удовольствие от того, что издеваюсь над Дмитрием.

— Пойдем, – говорит Изабелла, сжалившись над Дмитрием. Она вырывает свою руку из моей и начинает бежать.

‘Спасибо, Белла.’

Дмитрий и Ариана начали называть ее Беллой сразу после свадьбы. Я попробовал это однажды, и мне чуть не надрали задницу.

Добравшись до внедорожника, я наблюдаю, как Изабелла надевает шлем, и только когда она отъезжает, я сажусь за руль.

Пассажирская дверь открывается, и Дмитрий проскальзывает на пассажирское сиденье.

— Ублюдок.

— Ты любишь меня, – насмехаюсь я над ним.

Он качает головой, и его губы растягиваются в улыбке.

Я разворачиваюсь и затем выжимаю газ, чтобы догнать Изабеллу.

Когда я мигаю фарами, она нажимает на газ, а затем уносится прочь со скоростью пули.

— Так чертовски сексуально, – усмехаюсь я, когда мы пристраиваемся за фургоном Аны, в то время как Изабелла берет инициативу на себя.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Четыре года спустя.

Сидя во внутреннем дворике, я наблюдаю, как Мария хмуро смотрит на Виктора, сына Дмитрия и Арианы.

— Будь вежливой, – кричу я нашей дочери. В последнее время она изводит Виктора.

— Оставь ее, – говорит Алексей. – Она просто проходит через определенный этап.

— Не вставай ее сторону, когда она делает что-то не так, – отчитываю я его.

— Я встану на ее сторону, даже если она сотрет с лица земли маленькую страну, – усмехается он, как будто в этом было бы что-то забавное.

— Я не могу бороться с тобой. Мария обвела тебя вокруг пальца.

— Так и должно быть, – бормочет Алексей, глядя на нашу дочь со всей любовью на свете.

Дмитрий садится на один из стульев.

— Не беспокойся о них, Белла. Дети будут детьми.

Ариана выходит из дома и ставит салат на стол, и это заставляет меня спросить:

— Нужна какая-нибудь помощь?

— Нет, я разберусь с этим. Ты присмотри за детьми и убедись, что они не убьют друг друга.

Ана кладет чесночный хлеб рядом с салатом, а затем подходит к тому месту, где Мария и Виктор сидят в песочнице.

— Хотите, я построю вам замок? – спрашивает Ана у детей.

Мария отворачивается, надувшись. Когда Алексей собирается встать, я протягиваю руку и, схватив его за локоть, говорю:

— Подожди.

— Она злится, потому что я не буду ее принцем, – бормочет Виктор, ковыряя пальцем в песке.

Подбородок Марии начинает дрожать, и она скрещивает руки на груди.

Мне приходится крепче сжать руку Алексея, когда его тело напрягается.

— Ты ранил мое сердце, – всхлипывает Мария, отчего у меня сжимается собственное сердце.

Виктор бросает на нее взгляд, а затем придвигается немного ближе. Наклонившись вперед, он пристально смотрит в лицо Марии.

— Почему ты плачешь? – спрашивает он сладким, как пирог, голосом.

— Потому что ты злой.

Виктор обнимает Марию за плечи, затем говорит:

— Хорошо, я буду твоим принцем.

На лице Марии мгновенно появляется торжествующая улыбка, и я откидываюсь на спинку стула, качая головой.

— Она пошла в тебя, – обвиняю я Алексея.

— Так чертовски мило, – бормочет Дмитрий.

Алексей улыбается своему другу.

— Я знаю.

— Ублюдок. Я имел в виду обоих детей.

— Конечно.

Ариана опускается на стул рядом со мной, качая головой.

— Такое чувство, что у нас с Беллой четверо детей. Было бы неплохо время от времени иметь мужей.

— Аминь, сестра, – соглашаюсь я.

Конец.

¹ Американский дизайнер обуви, предприниматель, филателист и основатель обувной компании Стюарт Вейцман.

² Главный символ мексиканского Дня мертвых.

³ Среднемоторный полноприводный спортивный автомобиль, производимый немецким автопроизводителем Audi с 2007 года.

⁴ Мотоциклы Ямаха - одни из самых популярных в мире.

⁵ Британский дом моды класса люкс, специализирующийся на обуви, сумках, аксессуарах и парфюмерии.

⁶ Город в Колумбии на южной оконечности Боготы, столицы страны. Он имеет важное индустриальное значение и населён преимущественно семьями рабочих.

⁷ Город, расположенный на западе Колумбии, основан в 1536 году.

⁸ Второй по значимости город Колумбии. Столица департамента Антьокия, был основан в 1616 году.

⁹ Отрасль общественного питания, связанная с оказанием услуг на удалённых точках, включающая все предприятия и службы, оказывающие подрядные услуги по организации питания сотрудников компаний и частных лиц в помещении и на выездном обслуживании, а также осуществляющие обслуживание мероприятий различного назначения и розничную продажу готовой кулинарной продукции.

¹⁰ Город и муниципалитет на севере Колумбии, на территории департамента Кордова.

¹¹ Стимул, вызывающий у человека яркие эмоции и побуждающий к определенным действиям.