13 зловещих ночей (ЛП) [Эмилия Роуз] (fb2) читать онлайн

Переводчик: Оксана Ржевская, Dark Owl

Редактура и обложка: Dark Owl

Вампиры замка Вандерсон

Сжимая золотой крест, что висел у меня на шее, я прошла под черной металлической аркой и вошла в поместье Вандерсона. Каждый год в последнюю ночь октября монстрам этой земли приносили в жертву монахиню, чтобы утолить их голод до следующего года.

В этом году главный священник в моей деревне выбрал меня.

Большая летучая мышь пикировала из арки, задев крылом мое плечо. Она полетел вперед к замку, ее тело исчезло в больших темных облаках, клубившихся над моей головой.

Слезы выступили у меня на глазах, но я продолжала идти вперед, желая защитить своих близких. Ни одна монахиня так и не вернулась, и многие из их тел были найдены глубоко в лесу, со следами укусов на шее, тела были бледными и обескровленными.

Я пошла по зигзагообразной тропинке вверх по слегка покатому холму к серому замку в викторианском стиле с красными огнями, мерцающими в окнах верхних комнат. Заметив ряд монахинь, стоящих возле боковой двери, я крепче сжала свой крест.

Это было для моих сестер. Это было для моего народа. Это было для моей семьи.

Мы часами стояли на морозе, ожидая регистрации и распределения по группе крови.

— Следующий! — закричал высокий плотный мужчина с бледной кожей и тупыми клыками.

Сцепив от холода руки я бросилась в помещение, впервые за сегодняшний день оказавшись в тепле. С онемевшими губами и дрожащими пальцами я стояла перед ним, уставившись в каменный пол.

Я не хотела быть здесь, но у меня не было другого выбора.

Он обошел меня, оглядывая с ног до головы, а затем недовольно хмыкнул. Закрыв глаза, я пробормотала молитву, надеясь как-нибудь пережить эту пытку.

— Палец, — приказал он.

Как только я дала ему свой указательный палец, он проколол его острым когтем, и на коже выступила капля крови. Сморщив нос, он толкнул меня к старой металлической двери.

— Распространенная группа крови! — крикнул он. — Отведи ее в заднюю комнату.

Другой вампир, схватив за шею, повел меня по длинному коридору, заполненному металлическими клетками с монахинями. Некоторые были одеты в свои традиционные одежды, в то время как у других были коротко обрезаны юбки или сорван верх платья, так что их грудь торчала наружу.

По коридору ходили вампиры, присматривая себе жертву для следующего приема пищи. Сжав губы, я стала надеяться на то, что, поскольку моя группа крови распространенная, никто меня не тронет.

Или, возможно, это будет хуже для меня. Потому что тогда кто-нибудь высосет меня досуха и убьет за одну ночь. В то время как монахини с более вкусной кровью могли бы прожить дольше, потому что вампиры не захотели бы быстро лишиться такого деликатеса.

Я заметила монахиню из моей деревни, принесенную в жертву в прошлом году, сидящую в клетке для обладателей менее распространенных групп крови со следами укусов по всей шее. Сжав руки в кулаки, я поклялась себе, что не буду плакать.

Но… моя песенка была определенно спета.

Я вряд ли доживу до утра. Сегодня ночью меня обескровит любитель распространенной группы крови, не способный себя контролировать. Я бы исполнила свой долг перед деревней и перед своей семьей.

— Шагай, — прорычал вампир позади меня.

Пройдя коридор, мы вошли в заднюю комнату, в которой больше никого не было, что только еще больше подтвердило мою теорию. Люди с распространенной группой крови надолго здесь не задерживались.

Приковав мое запястье наручником к цепи, он вышел и закрыл за собой дверь. Сидя на холодном каменном полу, я кусала внутреннюю сторону щеки — ужасная привычка, от которой, как мне казалось, я навсегда избавился во время Великого поста в прошлом году.

Несколько часов спустя в комнату вошел тот же здоровенный мужчина, который проверял мою группу крови, и сел за металлический стол, взяв карандаш, чтобы сделать какие-то заметки.

Большая летучая мышь, которую я видела ранее, подходя к поместью, влетела в комнату и уселась на подоконник. Она расправила крылья и превратилась в вампира.

Темные спутанные волосы. Бледная кожа. Черные татуировки, ползущие по его рукам и туловищу.

Спрятав крылья обратно в тело, он спрыгнул с подоконника. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох и подошел ко мне.

— Подарок на ночь монстра, — сказал он.

— Да, — кивнул первый мужчина. — Но есть и другие, которые вы должны сначала увидеть. Попробуйте их на вкус и сделайте свой выбор.

Положив руку на плечо второго вампира, первый направил его в коридор.

Когда они вышли, я, забившись в угол, схватилась за свой крест и стала молиться о том, чтобы Бог спас меня, надеясь, что он услышит мои молитвы в этом заброшенном месте.

Мгновение спустя они снова появились в комнате, и вампир направился ко мне. Он остановился в нескольких шагах от меня, все еще полностью обнаженный, его член болтался на виду.

Я никогда не видела член, кроме как на картинках, и слышала о нем только из сплетен сестер. Греховный жар стал нарастать у меня между ног. Сжимая свой крест, я молилась, чтобы Бог простил меня.

Заставив себя отвести взгляд от его члена, я посмотрела в его глаза и тяжело сглотнула. Мои соски напряглись, желая, чтобы я коснулась их сквозь тунику.

— Она новенькая, — сказал вампир, скользнув языком по острию клыка. Протянув руку, он провел пальцами по центру моей груди, почти касаясь моего золотого креста, который мог обжечь его. — Монахиня из деревни Карко?

— Ее кровь самая обыкновенная, — сказал первый вампир. — Никому из твоих братьев или сестер она не нужна. И я сомневаюсь, что ты много от нее получишь. Впереди у нас лучший выбор — монахини из другой деревни с более редкой кровью и большими сиськами. Почему бы тебе не…

— Я хочу ее.

— Но…

Прежде чем первый вампир успел пробормотать еще хоть слово, второй метнулся к нему и с легкостью прижал к стене, двигаясь так быстро, что я едва могла разглядеть его движения.

— Я хочу ее, — прорычал он сквозь клыки. — Я ясно выражаюсь?

— Д-да, сэр Аларик.

Отцепив мою цепь от стены, он передал ее Аларику Вандерсону, который вывел меня через большую дверь в главный коридор. Взглянув на нас, вампиры скривились, когда увидели Аларика — члена королевской семьи — тащившего меня за собой.

Но сегодня я была его пищей.

Вероятно, он хотел обескровить монахиню, чтобы отпраздновать.

Пока я вспоминала услышанную дома сплетню об игровой комнате вампиров, в которой они сосут кровь и трахают монахинь всем скопом, он провел меня на нижний этаж и в спальню.

Нерешительно войдя в комнату, я увидела огромную кровать с балдахином и диваны, обтянутые роскошными тканями. Никогда раньше я не видела подобных вещей. Не в моей бедной деревне.

Аларик закрыл за мной дверь и медленно подошел ближе. Остановившись от меня в нескольких шагах, он окинул меня взглядом своих подернутых дымкой глаз. Мои родители всегда учили меня никогда не смотреть в глаза вампиру, но я… не могла удержаться.

Если мне суждено умереть здесь сегодня ночью, если Бог не защитит меня, тогда я бы хотела взглянуть в глаза дьяволу и показать ему, что я не боюсь… хотя на самом деле боялась.

Вместо того чтобы разорвать на мне тунику, обнажив шею, и высосать мою кровь, он поднес пальцы к моему лицу и провел ими по моему лбу, затем вниз по носу, по скулам к моим губам, его прикосновение было мягким.

— Что ты собираешься делать со мной? — прошептала я.

Он не ответил.

Проведя пальцами вниз по моему подбородку к горлу и дальше вниз, к груди, он коснулся моего креста сквозь одежду. Его кожа зашипела, и он, отдернув руку и выругавшись, засунул кончики пальцев в рот.

— Разве ты не знаешь, что, прикоснувшись к кресту, можешь сгореть? — спросила я, нахмурившись. Осторожно взяв его руку, я с ужасом уставилась на ожог, появляющийся на его коже. — У тебя есть какая-нибудь мазь?

— Само пройдет, — сказал он, помолчав. — Почему тебя это беспокоит?

Смотря в его глаза, я была не в силах заглянуть в душу этого человека, как делала это со многими другими людьми, посещавшими церковь. Я всегда могла сказать, хорошие они или плохие, верующие или нет.

Но он был прав. Почему меня это заботило? Он собирался убить меня.

Тем не менее, я ничего не могла с собой поделать.

— Зачем ты прикоснулся к моему кресту? — спросила я, отказываясь отвечать на его вопрос.

— Я не видел его.

— Он висит прямо у меня на груди.

— Ты видела, как я превращаюсь в летучую мышь, — снова помолчав, сказал он.

— И что? — прошептала я, глядя на восстанавливающуюся кожу его пальцев. Мои глаза расширились от того, как легко и быстро вампиры могут регенерировать и исцеляться. Если бы только люди могли обладать такой силой.

Больные мужчины и женщины, которых я видела ежедневно, могли бы дожить до следующего дня.

Низкий мрачный смешок сорвался с его губ.

— Учат ли вас в вашей деревне хоть чему-нибудь?

— Прости? — сказала я ошеломленно. — Ты подвергаешь сомнению мой интеллект?

— Да, — сказал он и мягко улыбнулся. — Как тебя зовут?

— С дамой так не разговаривают, — сказала я во внезапном порыве уверенности и, скрестив руки на груди, уставилась на его скульптурное лицо. — Я бы никогда не назвала свое имя такому дьяволу, как ты.

— Будь я дьяволом, то уже давно сорвал бы с тебя твой крест и запретил носить его в моих покоях.

— Ты не заставишь меня снять его?

— Крест? — спросил он, скривив губы в ухмылке. — Нет. Потому что никакой бог не спасет тебя от меня, — он обвил рукой мое горло. — Однажды ты снимешь цепь и поймешь, что единственные боги — это те, кто живет в этом замке.

Я тяжело сглотнула, напрягшись.

— Как тебя зовут? — снова спросил он.

— Дафна, — прошептала я.

— Дафна, — повторил он и провел подушечками пальцев по моему горлу. — Повтори свое имя.

— Дафна.

— Дафна, ты когда-нибудь слышала выражение «слепой, как летучая мышь»?

— Д-да.

— Как ты думаешь, откуда оно взялось?

Опустив взгляд, я уставилась на его запястье чуть ниже моего подбородка.

— Не знаю, кто придумал эту ложь, но летучие мыши на самом деле не слепы. Я не настолько необразованна, сэр Аларик.

— Сэр Аларик, так официально, — промурлыкал он. — Ты права, большинство летучих мышей не слепы, но, понимаешь ли, я не такой, как большинство вампиров, Дафна. Я немного… другой.

— Ты слеп? — спросила я, удивленно расширив глаза.

Может быть, это был Божий способ спасти меня.

Но пока мне в голову приходила мысль о попытке бегства, я не могла избавиться от чувства жалости — вампир из королевской семьи, правившей этим континентом, не мог видеть ничего из его красоты.

— Моя семья не позволяет мне питаться в своей комнате, потому что, когда люди обнаруживают, что я слепой, они пытаются сбежать из поместья, — сказал он, проведя пальцами вверх по моей шее. — Но последний человек, который пытался сбежать от меня, был полностью мною обескровлен.

Мои глаза расширились, и я сжала бедра вместе.

— Я не сбегу. Обещаю. Моя деревня выбрала меня, чтобы удовлетворить монстров, которые живут здесь. Я не могу вернуться к ним, не выполнив своих священных обязанностей.

— Они послали тебя сюда для того, чтобы ты умерла за них, — сказал он. — Это не является никакой священной обязанностью перед высшим богом. Мы не отпускаем людей обратно. Мы выжимаем из них все.

С трудом сглотнув, я сцепила руки вместе, когда ко мне, наконец, пришло осознание. Все это время я размышляла, зачем они послали меня, зная в глубине души, что это должно было спасти их самих. Ни священники, ни монахи никогда не приходили сюда.

Только монахини.

— Почему ты выбрал меня? — спросила я шепотом.

— Что ты имеешь в виду?

— Моя кровь самая обычная. И вампир внизу был прав — мое тело не из тех, к которым нужно стремиться. Я подхожу обычному вампиру, а не королевскому, сэр Аларик. Ты должен выбрать себе другую монахиню, способную порадовать тебя в этот праздник.

Его рука сжала мое горло, и он прижал меня к стене.

— Мне не нужен никто, кроме тебя, — пробормотал он. — Ты моя. Ты всегда была моей.

— Всегда была твоей? — переспросила я. — Ч-что это значит?

Вместо ответа он цокнул языком и подошел к окну. Открыв его, он развернулся и, еще раз щелкнув языком, повернулся в мою сторону.

— Подойди сюда, — приказал он.

Я подошла к нему и посмотрела в холодную осеннюю ночь.

— А теперь беги.

— Б-бежать? — прошептала я.

Его полные губы изогнулись в ухмылке.

— Мне нравится играть с едой, прежде чем съесть ее, — пояснил он, проведя большим пальцем по моим губам. — Кровь вкуснее, когда она наполнена адреналином, — тихо усмехнулся он. — Беги.

Ему не нужно было повторять это в третий раз — с пересохшим горлом я перелезла через окно и помчалась по лесу. Я быстро бежала, приподняв полы туники, упавшие в траву ветки царапали мои ноги.

Внезапно над деревьями возле меня пролетел Аларик, ветер от его крыльев взметнул листья. Ахнув, я продолжила бежать. Бог дал мне шанс выжить, спастись от монстров… и если Аларик хотел, чтобы я бежала, то я побегу так быстро и так далеко, как только смогу.

Я бежала все быстрее и быстрее, не заботясь о том, что меня ждет впереди, потому что это не может быть хуже, чем замок, полный вампиров, желающих высосать меня досуха.

Мои ноги соскользнули с края утеса, а затем я упала вниз. Мой крест ударился о мою грудь, и я крепко сжала его через тунику.

Если это был Божий способ спасти меня от этих монстров, то пусть будет так…

Аларик, спикировав вниз, скользя крыльями по воздуху, схватил меня своими сильными руками. Притянув меня к своей обнаженной груди, он заскользил по воздуху, его крылья поднимали нас все выше и выше.

Мы взлетели на вершину утеса, а потом — как раз в тот момент, когда я подумала, что он опустит меня, — он полетел со мной обратно в замок. Вместо того чтобы приземлиться на подоконник, как раньше, или даже на крышу, он завис над замком, держа меня в своих объятиях, а мои ноги обвились вокруг его талии.

— Я покажу тебе, кому ты теперь принадлежишь, Дафна, — сказал он, взяв меня за подбородок. — Монстр, к которому ты теперь привязана. Человек, который будет высасывать из тебя кровь каждую ночь на протяжении вечности.

Полы моей туники приподнялись вверх по моим ногам, но он, просунув руки под нее, задрал ее до самых бедер, коснувшись пальцами моего белого нижнего белья.

— Я дала обет целомудрия, — прошептала я, чувствуя жар между бедрами.

— И сегодня вечером ты его нарушишь, — пробормотал он, его губы были в нескольких сантиметрах от моих. — На вершине замка Вандерсонов. Чтобы весь мир увидел. Ты будешь умолять меня не останавливаться.

Между моих ног образовалась влага, когда он коснулся пальцами моей киски через нижнее белье. Никто никогда прежде не прикасался ко мне там. Я подавила всхлип, ощутив пульсацию.

Это чувствовалось так хорошо.

— Так хорошо, — прошептала я.

Он умело двигал пальцами вокруг моего клитора через нижнее белье, подталкивая меня все ближе и ближе к краю. Схватившись за его мускулистые плечи, я посмотрела ему в глаза.

Хотя он не мог видеть меня так, как я видела его, он полностью контролировал все, что происходило. Я не могла бежать. Я не могла спрятаться. И я определенно не могла остановить боль в своей киске.

— Протяни руку вниз между нами, — приказал он. — И прикоснись к нему.

Сглотнув, я перевела взгляд на его грудь, а затем на его огромный член между нами. Опустив руку, я медленно обхватила пальцами его толщину. Он был таким… таким большим.

— Это неправильно — прошептала я, двигая рукой вверх и вниз по его длине все быстрее. Моя киска сжималась, мое дыхание участилось. — Так неправильно.

— Ты становишься такой мокрой для меня, — прошептал он мне в ухо и, зацепив пальцами пояс моих трусиков, полностью сорвал их с меня. — Мы позаботимся об этом.

Продолжая взмахивать крыльями, чтобы удержать нас, он расположил головку своего члена напротив моего влажного входа. Я резко втянула носом воздух, чувствуя волнение.

Медленно он начал входить в меня, заполняя меня сантиметр за сантиметром, навсегда нарушая мой обет.

— Ты знаешь, почему мы позволяем монахиням оставаться в туниках? — прошептал он, проводя клыками вверх и вниз по моей ключице.

— Почему? — прошептала я, моя киска пульсировала.

— Потому что нам нравится трахаться с женщиной, которая пожертвовала свою жизнь фальшивому богу, поклявшись жить святой жизнью, свободной от греха и удовольствий, — ответил он и замер глубоко внутри меня. — Чувствовать, как она впервые корчится от экстаза. Превращать ее в маленькую шлюху, любящую член.

Ощущая его руки по всему своему телу, я запрокинула голову и тихо застонала. Это было так неправильно, но его голос… его грязный рот… Не в силах удержаться, я сжалась вокруг него.

Запустив руку в мои волосы и оттянув голову назад, он осыпал горячими поцелуями всю мою шею, его клыки прошлись по моей артерии. Вцепившись пальцами в его плечи, я стала слегка покачивать бедрами, соответствуя его ритму.

Грешница.

Я стала грешницей в глазах Бога. Нарушила данный ему обет.

Аларик, осторожно проведя пальцами через тунику по моим затвердевшим соскам, покрутив их, и я не смогла сдержать низкий стон, сорвавшийся с моих губ.

Запустив руку ему в волосы, я мягко потянула за них, полностью ослепленная экстазом. Эйфория пронеслась по моему телу, оставляя повсюду покалывание. Наклонив голову, он прикусил мой сосок сквозь тунику, заставив меня вздрогнуть.

— Еще, — умоляла я, ощущая эйфорию. — Пожалуйста, еще.

Он сильнее прикусил мой сосок, его руки нащупали и стали массировать мою попку. Я вцепилась пальцами в его плечи, давление в моей сердцевине было слишком сильным. Аларик врезался в меня мощно и глубоко.

— Молись своему богу, чтобы ты не забеременела, когда я затоплю спермой твою узкую маленькую дырочку, — прорычал он мне в ухо.

— П-пожалуйста, отец… — прикусив губу, я попыталась сдержать стон, мои слова ускользнули от меня. Было неправильно просить за это прощение. Мои люди, моя семья, мои сестры скрывали это от меня слишком долго. — Пожалуйста, сделай так, чтобы я не забеременела.

— Бл***ть, — простонал он, вонзаясь в меня. — Именно так.

Его клыки скользнули вверх и вниз по моему горлу, прямо над моей артерией. Я напряглась, ожидая, когда он укусит меня, чтобы высосать мою кровь, как и обещал.

— Сделай это, — прошептала я, ощущая удовольствие.

— Еще нет, — пробормотал он.

— Пожалуйста! — застонала я, откинув голову.

Он стал врезаться в меня сильнее, задевая мой клитор своим животом, поднимая меня все выше и выше, прижимая все ближе и ближе. И когда его клыки вонзились в мою плоть, я закричала. Волна за волной наслаждение проносилось сквозь меня, затуманивая мой разум. Он впился клыками в мою шею — боли почти не было, когда эйфория пронзила все мое тело.

Мужчина притянул меня ближе к себе и замер глубоко внутри моей киски, сильно посасывая мою шею, его губы впились в мою кожу прямо над ключицей. Я согнул пальцы ног и еще больше откинул голову назад.

Позволила ему взять меня под полный контроль.

А когда я увидела звезды перед глазами и моя хватка на нем ослабла, он медленно отстранился от меня и облизал окровавленные губы. Его подбородок был в моей крови, а глаза… Боже, его глаза были черными как ночь. Меня захлестнула еще одна волна удовольствия.

Он опустил нас на крышу замка и выпустил меня из своих объятий. Я встала на колени, чувствуя, как его сперма вытекает из моей киски. Слизнув последнюю каплю крови с губ, он подошел ко мне и стал ощупывать мое лицо, пока не достиг моего подбородка.

— Попроси у бога прощения, пока твоя киска наполнена моей спермой.

Сложив ладони перед собой в молитвенном жесте, я уставилась на Аларика, который больше походил на бога, чем любой другой мужчина, которого я видела раньше.

— П-прости меня, отец, ибо я согрешила.

Четыре члена в одной маске

Одетая в крошечный черный латексный костюм, который абсолютно ничего не скрывал, я взяла Гайана под руку и ступила на тротуар, ведущий к дому Максин. Там проходила вечеринка в честь Хэллоуина. Ее дом, расположенный на окраине Дарнбоуна и в котором Максин жила одна, достался ей от предков. Они передавали его из поколения в поколение. Серое каменное здание в три этажа, возвышавшийся на фоне туманной ночи, был декорирован паутиной с фальшивыми пауками и запекшейся кровью.

— Сина! — закричала Максин, когда мы подошли к дверному проему, словно ждала нас. Обняв за плечи, она потащила меня в дом, окинув взглядом мое едва прикрытое тело. — Выглядишь сексуально!

— Максин! — ответила я, прикрыв грудь руками, не наслаждаясь внезапно оказанным мне вниманием с ее стороны. Четверо моих парней, возможно, и нарядили меня так для сегодняшнего вечера, но я не хотела внимания со стороны каких-либо других видов или людей, кроме них. У меня было слишком много других забот помимо похотливых взглядов. — Можешь говорить чуть тише?

— Нет, сучка, — ухмыльнулась она, закрывая дверь за моими волками. — Ты чертовски сексуальна.

— Спасибо за приглашение, Максин, — сказал Колдер, взяв меня за руку.

— Всегда пожалуйста! — ответила она, улыбаясь, когда бойфренд уводил ее прочь.

Трое моих парней, Колдер, Гайан и Дариус, исчезли в толпе, чтобы поболтать с людьми, которых они знали, а я осталась приклеенной к бедру Тайера. Благодаря костюму сексуальной убийцы в маске, в который они меня одели, количество парней, продолжающих поглядывать в мою сторону, заставляло меня чувствовать себя неловко.

Как минимум.

— Могу я снять маску? — спросила я Тайера, сжимая его руку.

Все больше и больше людей появлялось в комнате, воздух становился тяжелее от тепла тел. Сотни ароматов заполнили мой нос, и мне отчаянно стало не хватать свежего воздуха. Эта маска сейчас делала все только хуже.

— Нет, — ухмыльнулся Тайер, бросив на меня долгий взгляд.

— Почему? Что произойдет, если…

Прежде чем я успела закончить предложение, что-то выдвинулось из-под маски и скользнуло мне в рот, достав практически до горла. На моих глазах выступили слезы, когда я подавила рвотный рефлекс. Я попыталась заговорить, но не смогла произнести ни слова.

Вместо того чтобы помочь мне, Тайер ухмыльнулся еще шире и, обняв меня за плечо, притянул к себе ближе.

— Сегодня вечером ты наша милая маленькая шлюха, которая примет нашу сперму туда, куда мы захотим, — прошептал он мне на ухо.

Я снова попыталась произнести хоть слово, но из моего рта вышли лишь невнятные звуки.

— Помнишь магазин безделушек в центре города, в котором мы были на прошлой неделе? Что ж, мы нашли маленькую игрушку, которую можно использовать на тебе, — промурлыкал он, водя пальцами по моему плечу, отчего волосы на моих руках встали дыбом. — Игрушку, которая позволит нам трахать твой красивый рот, когда захотим, пока на тебе эта маска.

Обняв за талию, Тайер повел меня через вечеринку, пока Колдер, Дариус и Гайан использовали эту игрушку, чтобы трахнуть меня в горло. И я ничего не могла сделать или сказать, ощущая слюну, стекающую по горлу.

Демоны, которых знал Тайер, подходили к нам и задавали мне вопросы, но Тайер отвечал им за меня. Не то чтобы я могла сделать это самостоятельно. И хотя я знала, что Тайеру не нравился ни один из этих парней, ему нравилось наблюдать за моим беспомощным состоянием.

— Посмотри на свой грязный ротик, — сказал он, вытирая пальцем слюну, стекающую с моего подбородка, как только парочка демонов оставила нас у бара одних. — Думаешь, кто-нибудь уже заметил?

На мгновение член, который был у меня во рту, вырвался наружу, чтобы дать мне возможность подышать. Я сделала резкий судорожный вдох, моя грудь вздымалась и опускалась в этом крошечном распутном наряде.

— Я… я не знаю, — прошептала, мое сердце колотилось, а щеки горели. — Надеюсь, что нет.

Но, честно говоря, я полагала, что уже все заметили, как меня трахают в рот.

— Ну, — прорычал Тайер, вытаскивая из кармана резинку для волос и сжимая мои волосы в кулаках. — Давай позаботимся о том, чтобы это увидели все, — он убрал мои волосы в хвост, позволив выскользнуть лишь нескольким прядям. — После сегодняшнего вечера все будут знать, что нельзя брать то, что принадлежит нам.

— Ты псих…

Прежде чем я успела закончить предложение, кто-то снова вставил свой член мне в горло. Подавившись, я схватила Тайера за руку, слезы снова выступили у меня на глазах.

— Открой рот шире, — приказал Тайер, мягко убирая волосы с моего лица.

Я открыла рот пошире, чтобы сделать вдох, но из него вырвались неряшливые рвотные звуки, когда парни использовали мой рот. Обняв меня сзади, Тайер прижался своим членом к моей заднице.

— На тебя все смотрят, — прошептал он мне на ухо.

Оглядевшись вокруг, я увидела, что все действительно смотрят на меня. Демоны, волки, вампиры, ведьмы и даже некоторые величественные феи, которые редко посещали вечеринки Дарнбоуна. Попятившись, я попыталась спрятаться за Тайера, но он не позволил мне это сделать.

— Сегодня ты моя маленькая шлюшка, — прорычал Тайер мне в ухо.

Из моего горла вырвался слабый стон, и я сжала бедра вместе. Мне нравилось, когда меня использовали и оскорбляли эти четыре парня, которым я доверяла больше всего на свете. Мне нравились их грязные рты и то, что они хотели, чтобы я сегодня нарядилась их шлюхой.

Снова всхлипнув, я повернулась к нему лицом и обняла его за плечи. Слюна текла по моему подбородку, а мой макияж размазался из-за слез, я нахмурила брови и своим выражением лица стала умолять его трахнуть меня.

Я так нуждалась в нем внутри себя. Мне нужно было что-то внутри меня. Что угодно.

Обхватив рукой мое горло, он стал поглаживать его большим пальцем, а его колено скользнуло между моих ног.

— Красивая птичка отчаянно нуждается в члене? Ей нужно сделать это на глазах у всех?

— Мгхм, — промычала я, давясь членом и стекающей по моему горлу слюной

Он прижался коленом к латексу, покрывающему мою киску.

— Трись об меня. Я хочу, чтобы ты забрызгала меня всего, устроила беспорядок посреди вечеринки на глазах у всех своих друзей.

Вцепившись в него крепче, я сглотнула, сжав горло вокруг члена, и огляделась. В то время как большинство людей вернулись к танцам и веселью друг с другом, некоторые все еще пристально наблюдали за мной. И я знал, что Колдер, Гайан и Дариус тоже где-то здесь и наблюдают за мной.

Должно быть, я выглядела отчаянной и нуждающейся, потому что продолжила тереться клитором о колено Тайера вверх и вниз, снова и снова, поднимая себя все выше и выше.

Давление нарастало, моя пустая киска сжималась. Схватив Тайера за плечи, я уставилась на него широко раскрытыми глазами, мой макияж был полностью испорчен после всего, что происходило с моим лицом.

— Это все, на что ты способна, красивая птичка? — зарычал Тайер, его глаза мерцали демонически-красным. — Твой рот наполнен членом, и ты все еще маленькая похотливая шлюха для нас сегодня, — просунув руку под мои латексные трусики, он обхватил мою киску. — Ты хочешь этого? Хм-м?

Всхлипнув, я кивнула.

— Тогда ты, черт возьми, будешь умолять меня взять тебя прямо сюда.

Я сжала его крепче, умоляя, вместо слов из моего горла вырывались булькающие звуки. Кто-то из моих парней скользнул своим членом мне в горло, трахая сильнее, быстрее и глубже. Я чувствовала во рту их теплую сперму.

Когда они вышли, мой рот был наполнен таким количеством спермы, что она залила маску, которая на мне была, и стекала по моему горлу в декольте, заставляя мои сиськи блестеть в тусклом свете гостиной Максин.

— Пожалуйста, — умоляла я Тайера, снова обретя власть над своим голосом. — Пожалуйста, трах…

Следующий из моих парней вставил свой член мне в рот, наполняя меня. Кашляя и давясь, я покачивала бедрами взад и вперед под длинными, толстыми пальцами Тайера. Боже, мне нужно это было так сильно. Так чертовски сильно.

Жар разлился по моему телу, медленно воспламеняя его. Это был тот же отчаянный, нуждающийся жар, который я ощутила на днях с Колдером. Теперь это происходило с Тайером. Я хотела — нуждалась — быть наполненной членом и спермой.

Тайер, скользнув на барный стул позади себя, усадил меня к себе на колени спиной к его груди, а его член прижался к моей киске.

— Ты гребаный беспорядок, — прорычал он мне. — Неряшливый, распутный беспорядок.

— Пожалуйста, — умоляла я, слова выходили все еще невнятно. — Пожалуйста, наполни меня!

— Боже, красивая птичка, — прорычал Гайан справа от меня, торопясь ко мне, даже не пытаясь скрыть выпуклость в своих штанах. Протиснувшись через небольшую толпу, он схватил меня за руку, сдернул с Тайера и потащил в коридор, где мы с Максин играли в прятки, когда были маленькими.

Гайан затолкнул меня в гардеробную, Тайер вошел следом и закрыл за нами дверь. Пальцы на моих ногах подогнулись при мысли о том, что они оба берут меня, в то время как Дариус и Колдер по очереди используют мой рот для своего удовольствия.

— Боже, я, бл*ть, не могу дождаться своей очереди, — прорычал Гайан, толкнув меня на колени и доставая свой член.

Тайер, сев спиной к стене, усадил меня к себе на колени и раздвинул мои бедра, чтобы получить лучший доступ к киске. Я застонала, сжав горло вокруг члена во рту, мои щеки вспыхнули, когда удовольствие пронзило меня.

Мужчина терся своим членом о мою мокрую киску, толкаясь между губками и дразня мой клитор, потирая и шлепая его головкой своего члена. Захныкав, я приподняла свою задницу, нависнув над его коленями.

— Пож…

Он резко вошел в меня, заполняя своим огромным членом мою узкую дырочку. Пальцы на моих ногах подогнулись, когда я, едва дыша, позволяла тому, кто был у меня во рту, трахать меня в горло. Ноги слегка дрожали, и я зажмурила глаза.

Гайан подошел ко мне ближе и засунул свой член в мою покрытую спермой ложбинку между сиськами, на его головку капала моя слюна. Стиснув мои груди сквозь латексный материал, он перекатывая между пальцами мои твердые соски, дергая их сильнее с каждым своим толчком.

Удовольствие пронзило мое тело, и я сжала член Тайера своей киской. Тайер зарычал мне в ухо, вонзаясь в меня глубже и быстрее. Моя киска продолжала пульсировать на его члене, ощущение его внутри меня было способно свести меня с ума.

— Бл*ть, Сина, — прорычал Гайан, сжимая мои сиськи и толкаясь в последний раз между ними. Когда головка его члена появилась между моими сиськами, его сперма брызнула на них, покрывая мое декольте и даже горло.

В то же время сперма других моих мальчиков заполнила рот и полилась по груди. Я закричала от удовольствия, когда смогла, наконец, снова дышать, мои ноги сильно дрожали.

— Пожалуйста, дай это мне, Тайер, — простонала я.

— Умоляй меня как грязная шлюха.

— Боже, пожалуйста, — умоляла я, прыгая на его члене. — Мне так сильно нужна чья-то сперма внутри меня. Тайер, пож…

Прежде чем я успела закончить предложение, Тайер шлепнул меня по клитору своей большой рукой, и я кончила. Удовольствие пронеслось по моему телу волнами экстаза, заставляя меня чувствовать себя чертовски хорошо. Тайер замер глубоко внутри меня и, застонав, кончил так глубоко, как только мог.

Химия любви

Я перебирала ногами так быстро, как только могла, и оглядывалась через плечо. Девять зомби следовали за мной через центр Нью-Йорка. Их тела разлагались, и запах гнилой плоти преследовал меня.

Боже, о чем я только думала?! Выпустить этот чертов химикат, чтобы попытаться изменить поведение зомби? Стало хуже, чем было пять дней назад! Я тут сдохну!

Захныкала, когда живот скрутило, но продолжала двигать ногами, шлепая кроссовками по тротуару. Пластиковые тыквы и призраки из ткани украшали город. Вспышка начала за девять дней до Хэллоуина.

Девять чертовых дней, и этот город стал похож на призрак.

Шнурок зацепился за почти оторванный бампер брошенной машины, и я упала на дорогу с глухим стуком, привлекая внимание других ближайших зомби.

Прежде чем я успела вскочить на ноги, мое тело атаковали руки. Они касались, ощупывали, разминали мою плоть. Я закричала так громко, как только могла. Сердце невероятно сильно колотилось в груди, а слезы лились из глаз. Все, кого я любила, умерли вот так, и теперь настала моя очередь.

Когти впились в мою кожу, разрывая ее. Я отчаянно пыталась подняться на ноги, но вокруг было слишком много нежити, чтобы восстановить равновесие и сбежать. Приготовилась к первому укусу, потому что, как мы уже видели, первый всегда был самым худшим.

Но вместо зубов, требующих моего плоти, я ощутила руки. Почувствовала рты.

Члены.

Я перевернулась на задницу и в ужасе посмотрела на бездушных мужчин, отчаянно пытающихся потереться об меня. Я судорожно вздохнула, а сердце еще сильнее застучало в груди. В своих экспериментах в лаборатории я видела безумное дерьмо, но ничего подобного.

Что, черт возьми… происходит?

Глядя на окружающих зомби, я заметила двух существ, пихающих свои члены в глаза резной тыкве. Другие же насиловали пластиковые скелеты Хэллоуина.

Твою мать.

Химикаты действительно что-то сделали. Зомби развивались.

Разви…

Один зомби ударил меня по лицу своим членом. Другой впился мне в губы и засунул свой член мне в рот. Положив обе руки мне на затылке, он ударил головкой прямо в горло и заставил меня задыхаться.

Я расширила глаза, которые наполнились слезами, и попыталась оттолкнуть его бедра. Но двое других схватили меня за запястья и обхватили моими ладонями свои члены, толкаясь взад и вперед.

Слюна стекала по подбородку и капала мне на грудь. Зомби срывали с меня одежду, длинными когтями разрывали тонкий материал. Мои сиськи выскочили из-под рубашки, и тут же их схватили две руки, лапая меня.

Один из зомби сжал мои груди и засунул свой член между ними. Моя слюна стекла вниз по декольте, делая их мокрыми для его члена. Каждый из них по очереди использовал горло, затыкая рот, внасилуя.

Я просунула руку между бедер и прижала палец к клитору, чтобы тот не ныл. Моя киска пульсировала, пускала слюни, капала от нетерпения. Эти зомби были живыми монстрами с членами, свисающими под разорванной и окровавленной одежде. Они ворчали и рычали вместо связных слов.

Это было… именно это сделало то химическое вещество.

Именно так должны были реагировать зомби по ее задумке.

Стоная от члена, я просунула руку под джинсы и снова помассировала клитор. Давление росло внутри, наслаждение росло. Пальцы ног подвернулись, и я закричала от зомби.

Ворчание, стоны и рычание разносились по заброшенной городской улице.

В горле было очень тесно. Необходимость дышать стала невыносимой. Но я не хотела останавливаться. Я действительно это сделала. Команда в лаборатории действительно сделала это! Мы изменили поведение зомби, их ДНК.

Один схватил меня за волосы и откинул мою голову. Член выпал из моего рта, и я была вынуждена посмотреть на зомби позади меня. Он подтянул мою голову еще ближе и засунул свой член мне в рот, его тяжелые яйца били меня по лицу с каждым толчком.

Все больше рук двигалось вверх и вниз по моему телу, хватая меня за пояс в попытке стянуть их вниз. Я расстегнула штаны и позволила зомби сорвать их с меня. Несколько пар рук, ртов и членов прижимались к моим голым ногам.

Развела свои бедра и заплакала от удовольствия, когда кто-то запихнул себя в мою киску. Совершая толчки внутрь и наружу. Вдалбливаясь в мою тугую мокрую вагину.

Жар опалил мою киску. Они трахали меня, будто были голодны по мокрой киске. Слюна все текла по моему подбородку на подпрыгивающие сиськи. Руки нежити гуляли по всей коже, касаясь человеческой плоти.

Еще один зажал мои соски между пальцами, и я, бл*ть, потерялась в ощущениях. Все мое тело дрожало. Волна за волной удовольствия проносилась через меня, разум онемел. Я кричала и приподнимала бедра вверх.

― Боже! ― застонала я. ― Мы сделали это… мы действительно сделали это.

Рабыня цирка

Я сидела в маленькой собачьей клетке позади темной палатки, голая и дрожащая. Вокруг меня в клетках находились другие рабыни. Большинство из нас застряли здесь на несколько недель, ожидая, пока их купят. Пока они не окажутся в чьей-то собственности.

Покупатели никогда не заходили в палатку открыто, без маски или грима, скрывающих их лица. Они делали так не потому, что им было стыдно за то, что они покупают себе личного раба, а потому, что владельцы сделали это отвратительной игрой.

Он ничем не отличался от других покупателей.

Черные тени вокруг глаз, злая ухмылка, нарисованная черной помадой от одной его щеки к другой. Остальная кожа его лица и даже рук была покрыта белой краской.

С черной тростью, выглядевшей частью костюма, он расхаживал вокруг клеток с уставшими обнаженными рабынями, прижимавшимися к холодным металлическим прутьям в надежде на то, что их заметят. Обычно я тоже выходила вперед.

Но сегодня у меня не было на это сил.

Вместо этого я сидела в задней части клетки, мой желудок урчал от нехватки еды, а конечности были слишком слабы, чтобы сдвинуться даже на пару сантиметров. Закрыв глаза, я подавила всхлип — хозяин этого рынка рабов не любил стонов и хныканий своих питомцев.

Тем более, когда вокруг находятся потенциальные покупатели.

Как обычно это делали покупатели, мужчина в клоунском гриме прошел мимо, даже не взглянув на меня.

Через три клетки от моей он остановился перед миниатюрной женщиной. Я обхватила себя руками, ненавидя тот факт, что мужчины сначала выбирают остальных рабынь, и закрыла глаза. Я так долго надеялась.

Теперь это казалось таким бесполезным делом.

Что-то звякнуло передо мной, и я резко открыла глаза.

Он стоял у моей клетки, водя тростью по решетке.

— Вот эта.

— Вы уверены, что хотите именно ее? — спросил хозяин рынка, Руйхер. — Вы еще не посмотрели весь ассортимент, сэр. Мы отобрали…

— Вот. Эта.

Руйхер, порывшись в карманах, вытащил связку ключей. Нащупав ключ с номером восемьдесят семь, он сунул его в замочную скважину и впервые с тех пор, как бросил меня сюда, открыл мою клетку.

— Выходи, — приказал он.

Подползя к прутьям клетки, я посмотрела в самые темные, самые бессердечные глаза, которые когда-либо видела. Глаза клоуна, потерявшего всякое чувство юмора. Монстра, нуждающегося в рабе. Человека, желающего стать хозяином.

— Подойди ко мне, — приказал он.

Ухватившись за прутья, я поднялась на ноги и на трясущихся ногах направилась к нему. Если не считать кусочков хлеба, которые Руйхер кидал в наши клетки через день, я почти месяц ничего не ела.

Из большого кармана своего пальто Руйхер вытащил металлический ошейник, который бил током раба всякий раз, когда тот не подчинялся своим хозяевам, и передал его мужчине. Клоун отшвырнул его в сторону и взял в руку середину цепи, которой были скреплены наручники на моих запястьях.

— Это ей не понадобится, — сказал он, впившись взглядом в мое лицо. — Она не ослушается меня.

***

В наручниках на своих запястьях, я сидела на красно-белых трибунах внутри циркового шатра, сжав колени вместе, когда представление закончилось. Прошло семнадцать дней с тех пор, как Кримсон купил меня. Семнадцать дней цирковых трюков и страха за свою жизнь, что он умрет, и я снова окажусь на рынке рабов.

Каждое утро он приводил меня в цирк, чтобы я могла посмотреть, какие смелые вещи он проворачивал, управляя мотоциклом в большой клетке-сфере с несколькими другими парнями. Тем не менее, каждый вечер он шел со мной домой и развязывал мне руки, чтобы я могла свободно бродить по его маленькой городской квартирке.

Хотя мужчина еще никогда не давал мне возможности взглянуть на свое настоящее лицо, я видела шрамы, украшавшие его спину, и ожоги от трюков с огнем. Я стала ближе к нему — практически совсем близко, ощущая слишком большой комфорт рядом с ним.

Начальник манежа открыл металлическую сферу и выпустил мотоциклистов, распустив их на ночь. Как и просил Кримсон, я сидела в сторонке и не встала, чтобы поприветствовать его, как это делали другие рабы для своих хозяев после представления.

Вместо этого я посмотрела на него через шатер. Сидя на своем мотоцикле, он напряженно разговаривал с начальником манежа, уставившись на меня. Нервно переводя взгляд с начальника манежа, напоминающего мне Руйхера, на Кримсона, я стала покусывать щеку изнутри.

Через несколько мгновений начальник манежа выскочил из палатки.

Кримсон изогнул бровь, глядя на меня.

— Иди сюда, — приказал он.

Мои глаза расширились, потому что он никогда раньше не приглашал меня на арену. Но я встала и поспешила к нему, звеня своими наручниками. Его тело было покрыто потом, его татуировки блестели.

Обвив руками мою талию, он поднял меня и усадил к себе на колени. Я ахнула от неожиданности, потому что никогда раньше не была так близко к нему.

— Ч-что ты делаешь? — прошептала я, нервничая от того, что это кто-нибудь увидит.

Вытащив из кармана ключ, он отпер замок на моих наручниках.

Чего он никогда раньше не делал.

— Держись крепче, — сказал он.

— Д-держаться за что? — спросила шепотом я, глядя на его потное, напряжённое тело. Мой взгляд опустился еще ниже, туда, где я оседлала его, моя киска прижималась к его промежности, отчего между моими ногами стал нарастать жар.

— За меня, — ответил он, заводя мотоцикл.

Что тоже раньше было запрещено.

Рабы не могли прикасаться к оборудованию, которое использовалось в цирке. А мотоциклы были цирковым имуществом, и выезжать из шатра было запрещено. Но по тому, как он газовал… Не похоже, что мы тут остаемся.

— Мы уезжаем отсюда, — сказал он. — Насовсем.

Когда мотоцикл тронулся с места, я вцепилась в него, обхватив руками его плечи, и изо всех сил прижалась к нему спереди. Повернув ручку газа, онпомчался к выходу из шатра.

Уткнувшись лицом в изгиб его шеи, я изо всех сил пыталась отогнать от себя мысль о том, что мы вот-вот разобьемся. Но он с легкостью вел мотоцикл по улицам, направляясь к выезду из нашего маленького городка, все время ускоряясь. Ветер трепал мои волосы за спиной.

Мы ехали, ехали и ехали. Прошли, казалось, часы, прежде чем он, наконец, припарковался на обочине и заглушил мотор. Подняв голову с его плеча и оглянувшись, я увидела огромный особняк, стоявший за высокими металлическими воротами.

— Что это за место? — спросила я.

— Мой дом, — ответил он.

— Н-но твой дом — это старая квартира в городе, — прошептала я.

Это было самое большое поместье, которое я когда-либо видела в жизни.

Вместо того чтобы отодвинуть меня, он откинулся на спинку сиденья и уставился на меня. Я посмотрела на него, затем на то, как близко я к нему была, и быстро отпрянула назад, потому что рабы никогда не должны находиться так близко к своим хозяевам, если только хозяин не прикажет и им это сделать.

Но он, положив руку мне на поясницу, снова притянул меня к себе.

Его глаза были темными, как ночь, он не сказал мне ни слова. Между моих бедер снова разлился жар, мысль о нем в той клетке смерти, его трюках с огнем, которые он с легкостью проделывал слишком много раз за последние несколько недель…

Часть меня даже не верила, что он являлся человеком.

— Что ты такое? — шепотом спросила я.

— Не следует задавать вопросы, ответы на которые ты не захочешь знать.

— Я хочу знать.

— Монстр, — ответил он, схватив меня за подбородок, его взгляд потемнел.

Но для меня он был гребаным спасителем. Человеком, ради которого я бы сделала все, что угодно.

Охотно.

— Уже несколько недель я ждал возможности прикоснуться к тебе, — пробормотал он, сжав рукой мою челюсть. — Неделями я наблюдал за тем, как ты раздеваешься в гостевой спальне, ожидая твоего побега в тот же момент, когда ты останешься одна. Большинство рабов рискнуло бы. Почему ты осталась?

— Потому что ты добр ко мне, — ответила я дрожащим голосом. Переведя взгляд на его плечи, затем на его грудь, а затем вниз, на переднюю часть его штанов, я уставилась на его выпуклость. Боже, он был так близко. — Верно?

— Ты уже дрожишь, — пробормотал он. — А я едва коснулся тебя.

Я сжала бедра вместе.

Просунув руку под пояс моих штанов, он прикоснулся своими длинными пальцами к передней части моих трусиков.

— Ты разрушишься для меня, — пробормотал он, уткнувшись лицом в изгиб моей шеи. — Так сильно разрушишься.

Я прикусила губу, стараясь заглушить всхлип, когда он провел кончиками пальцев по моей киске через трусики. Даже если бы не была рабыней, я бы не смогла дать отпор. Я бы не смогла сказать ему «нет», что я не хочу этого, что мысль о нем не делает меня мокрой.

Потому что тогда я была бы лгуньей.

Внимательно наблюдая за мной, он скользнул пальцами под мои трусики. Я застыла, удивленно расширив глаза, между ног разлился жар. Никто никогда не прикасался ко мне там до сегодняшнего вечера.

Погладив мой клитор, он опустил пальцы ниже и ввел их в меня.

— Оседлай мои пальцы, — приказал он.

— Я-я не знаю, как, — прошептала я.

Свободной рукой он схватил меня за бедро и начал двигать меня навстречу движениям его пальцев, мои мысли ускользали, а мой разум впервые за долгое время становился пустым.

— Вот так, — пробормотал он, медленно направляя меня. — Ты отлично справляешься.

Я двигала бедрами вперед и назад, как он показал мне, чувствуя, как растет давление внизу моего живота. Простое трение ребра его ладони о мой клитор сводило меня с ума. Коснувшись губами мягкого местечка прямо под моим ухом, он втянул в рот кожу. Меня захлестнула волна удовольствия.

Потянув застежку молнии на моей рубашке вниз, он позволил ей раскрыться. Кряхтя, он нащупал одну из моих грудей и сильно сжал ее. Мой сосок, коснувшись его грубой ладони, послал еще одну волну тепла в мою киску, и она сжалась вокруг его пальцев, давление в ней было слишком сильным, чтобы с ним справиться.

— Ты кончишь для меня, мышонок, — пробормотал он.

Сжав пальцы внутри меня под определенным углом, он отправил меня за край. Мое тело содрогалось, разум был затуманен, а конечности онемели. Вытащив из меня пальцы, он втянул их в рот, его глаза за всем этим макияжем еще больше потемнели.

Облизав губы, он подхватил меня на руки и понес к дому. Зайдя внутрь, он направился к дивану, его член все время прижимался к моему бедру. Расположив меня на диване на четвереньках, он стянул с меня штаны и трусики, а затем расстегнул свои джинсы и спустил их до колен.

Посмотрев на него через плечо, я уставилась широко открытыми глазами на его огромный член, и жар в моей киске стал еще интенсивнее. Шлепнув своим членом по моей заднице пару раз, он провел головкой по губкам моей киски, а затем, отстранившись от меня, плюнул на свой пульсирующий член. Большим пальцем размазав слюну по головке, он коснулся ею моего клитора.

С трудом сглотнув, я вцепилась в диванную подушку и прикусила губу, стараясь сдержать стон. Продолжая водить головкой своего члена по моей щелке, свободной рукой он схватил меня за талию и, наклонившись надо мной, прижался ртом к моему плечу.

— Ты моя, мышонок.

Расположив головку своего члена напротив моего входа, Кримсон медленно скользнул в меня. Моя киска сжалась вокруг него, когда он растягивал меня. Обвив одной рукой мою талию, второй он обвел мой клитор круговым движением.

Когда он вошел в меня до конца, я зажмурилась, стараясь сосредоточиться на быстро нарастающем давлении между моими ногами. Его рот был на моей шее, осыпая ее влажными и отчаянными поцелуями.

— Позволь мне кончить в тебя, — прохрипел он, вонзаясь в мою узкую дырочку.

Моя киска сжалась вокруг его огромного члена.

Обычно хозяева не спрашивали разрешения у рабов. Но, Боже, эти слова, вылетевшие из его уст — как будто я была единственным, кто контролировал ситуацию — добавили мне удовольствия. Я выгнула спину, позволяя ему войти в меня глубже.

— Пожал…

— Да, — воскликнула я, ощущая наслаждение, набегавшее на меня волна за волной. — Кончи в ме…

Прежде чем я успела закончить предложение, он вонзился в меня до упора и застонал. Запрокинув голову, я закричала от удовольствия, прокатывающемуся по всему моему телу. Мои ноги дрожали, разум опустел.

— Ты спрашивала меня, что я такое, — пробормотал он, выходя из меня, все еще не оправившуюся от неописуемого оргазма. Его сперма капала из моей киски на диван подо мной. Погрузив пальцы в мою дырочку, он стал засовывать свою сперму обратно в меня. — Скоро я снова надену на тебя наручники, закреплю их к изголовью кровати и буду трахать тебя до потери сознания каждую минуту твоего бодрствования. Я стану твоим худшим кошмаром, мышонок.

Дом с привидениями

Стоя у подъездной дорожки, усыпанной гравием, я уперла руки в бока и, покачиваясь на пятках, смотрела на особняк, который теперь принадлежал мне. Этот дом обошелся мне ровно в тысячу долларов — ничтожную сумму для недвижимости в этом районе. Стоимость большинства двухэтажных домов с пятью спальнями в центре Дарнбоуна приближается к миллиону.

Конечно, мне придется его немного прибрать, снять доски с заколоченных окон и избавиться от жуткого тумана, витающего у подножия дома. Но все нормально, у меня не займет много времени, чтобы сделать это. Пара недель непрерывной уборки — и у меня будет чертовски крутой дом в округе.

— Ты живешь здесь? — спросила девочка, подъезжая ко мне на своем маленьком голубом велосипеде. Она резко затормозила прямо перед тем, как ее переднее колесо коснулось подъездной дорожки, словно была в ужасе от того, что может случиться, если это произойдет, а затем поправила свой розовый шлем. — Моя мама говорит, что там живут призраки!

— Призраков не существует, — сказала я, присев до ее уровня и улыбнувшись.

— Нет, существуют! Мама сказала, что видела одного в окне.

Оглянувшись на дом, я посмотрела на заколоченные окна. Не понимала, почему всех так волнует это место. Даже риелтор предупредил меня держаться от него подальше.

Но призраки не существовали.

Дом мог показаться населенным привидениями, когда за ним сияла полная луна, освещая гротескные голые деревья, густой тяжелый туман, клубящийся над землей, но на самом деле это было не так, и однажды я докажу это всей округе.

— Вообще-то, — я снова повернулась к девочке и постучала пальцем по звонку ее велосипеда, заставив его звенеть в сумерках. — Я слышала, что ночью, при полной луне призраки выходят и ищут маленьких детей, чтобы съесть их кусочек за кусочком.

— Н-но о-она полная, — сказала девочка со страхом в голосе, указав на луну.

— Тогда тебе лучше уйти, пока призраки не добрались до тебя.

Широко открыв в ужасе глаза, она развернула свой велосипед и быстро поехала дороге назад. Посмеиваясь про себя, я пошла по подъездной дорожке через заросшую лужайку к входной двери, к которой была прикреплена табличка «Посторонним вход воспрещен».

Достав ключ, я сделала глубокий вдох и выдох и затаила дыхание, когда открыла дверь в свой самый первый дом. Мне, наверное, нужно было предварительно осмотреть этот дом с риелтором, но я хотела успеть урвать его и, кроме того, риелтор с самого начала сказал мне, что не проводит осмотры в таких домах.

Дом представлял собой ужасный беспорядок с грязными следами обуви и отпечатками ладоней, украшающими черно-белый клетчатый пол и желтые стены, на обратной стороне входной двери была нацарапана надпись «Убирайся», а осколки битого стекла валялись буквально повсюду. Закрыв за собой дверь, я огляделась, услышав легкий гул.

Вдруг гул прекратился, и в доме воцарилась оглушительная тишина.

Зная, что это всего лишь мое воображение, я прошла дальше по коридору и включила мигающий свет. Не знаю, каким образом в этом доме до сих пор работало электричество, но, видимо, кто-то платил за него, хотя лампочки нужно было заменить. И этот пол — боже, какой кошмар — потребуются дни, чтобы снова сделать его чистым и сверкающим.

Поднявшись по скрипучим ступеням на второй этаж, я побрела по тускло освещенному коридору к двери спальни. Словно по волшебству, дверь открылась. Я остановилась как вкопанная, с бешено колотящимся сердцем, и покачала головой. Это просто ветер, дующий из открытого окна где-то в доме. Больше ничего.

Я не собиралась верить слухам.

Вместо того чтобы испугаться, я вошла в комнату.

«Видишь, ничег…»

Дверь захлопнулась за мной, заставив меня подпрыгнуть от страха. Я оглянулась через плечо, ожидая увидеть какое-нибудь привидение или тех девочек-близнецов из фильма ужасов, но ничего не увидела. Совершенно ничего.

Ветки деревьев, царапающих окно, создавали фантастический узор на потрепанных занавесках. Подавив ужас, я двинулась дальше в комнату, направившись к заправленной кровати, на покрывале которой виднелась пара вмятин, будто перед отъездом прежние хозяева сидели именно на этих местах.

Но это было много лет назад.

Конечно, этих вмятин уже не должно было быть, верно?

Боже, о чем я вообще думаю? Накручиваю себя на ровном месте.

Сев на кровать, я тут же вскочила, ощутив под собой что-то кроме матраса. Но когда я собиралась отойти в сторону, кто-то обвил меня руками за талию и потянул обратно на кровать или на… что бы это ни было подо мной. Это было похоже на… ноги. Только подо мной не было ничего, кроме матраса. Я была в этом уверена.

Хотя… когда посмотрела на дверь и увидела, что замок закрывается сам по себе, я поняла, что вляпалась в дерьмо по уши.

Гул голосов снова пронесся по воздуху, нарушая оглушающую тишину. Что-то вроде рук и пальцев скользнуло вокруг моей талии и живота, пряди моих волос стали парить в воздухе сами по себе. Ахнув, я схватилась за волосы, чтобы опустить их вниз, но они продолжали двигаться сами по себе.

— Что происходит? — спросила я сдавленным от страха голосом. — Кто здесь?

Чьи-то руки двигались вверх и вниз по моему телу, пальцы сжимали края моей рубашки, дергая ее в трех разных направлениях. Я оставалась неподвижной, не в силах пошевелиться из-за крепкой хватки вокруг моей талии. Ноги подо мной сместились таким образом, что я оказалась верхом на бедре, втирающемся в меня и вызывающем жар в некоторых греховных местах.

Я зажмурилась, мои соски затвердели, когда моя рубашка была разорвана и полностью стянута вниз, обнажая мою грудь.

— Это всего лишь мое воображение. Это всего лишь мое воображение. Это всего лишь мое воображение.

«Когда я открою глаза, все станет как прежде».

Но когда я снова открыла глаза, мои джинсы были расстегнуты, и что-то ласкало мою киску — ощущение ладони, прижатой к моим трусикам, было реальным. Я издала пронзительный крик, но кто-то зажал мне рот рукой и потянул обратно на кровать, пальцы стали двигаться быстрее по моему клитору.

— Теперь ты наша, — прошептал кто-то мне на ухо.

Одновременно наслаждаясь этим и испытывая шок, я извивалась в его объятиях. Давление в киске нарастало, пальцы еще быстрее задвигались вокруг клитора. Кто-то сжал мои соски, и я застонала, когда удовольствие волнами прокатилось по всему телу.

Пальцы на моих ногах подогнулись, и я захныкала, мое тело, наконец, расслабилось против призрака подо мной. Киску покалывало самым восхитительным образом, и я свела ноги вместе, чтобы сместить интенсивное удовольствие, все больше нарастающее во мне.

— Кто ты? Что значит «наша»? — спросила я хриплым шепотом.

Но вместо того, чтобы ответить мне, кто-то поднял меня и поставил на кровать на четвереньки, стянув с меня джинсы и нижнее белье и сорвав то, что осталось от рубашки. Кровать прогнулась и на покрывале передо мной появились две вмятины как от коленей. Кто-то взял меня за подбородок, поднес что-то к губам и вставил мне это в рот так быстро и глубоко, что оно коснулось моего горла.

Подавившись, слюна потекла по моему подбородку, я бросила взгляд на тусклое зеркало в спальне — судя по тому, насколько широко был открыт мой рот, это был самый огромный член, который я видела в своей жизни. Он был в два раза больше по обхвату и длине по сравнению с членом среднестатистического парня.

Мои глаза заслезились, а горло стиснулось вокруг члена. Сжав пальцами покрывало, я застонала, моя киска запульсировала. Кто-то сзади схватил меня за бедра и, потершись членом о вход, толкнулся им внутрь меня. Я откинула голову назад, член выпал у меня изо рта и ударился о что-то, что по звуку я бы определила как бедро.

— О, боже, — простонала я, ощущая прикосновение, казалось, дюжины рук.

Соски тянули. Клитор терли. Задницу шлепали, хватали и раздвигали. Это было слишком хорошо, чтобы быть реальным. Давление поднимало меня все выше и выше. Призраки проникали во все мои дырочки, шлепая своими членами по моим сиськам и заставляя их раскачиваться.

— Больше, — прошептала я. — Дайте мне боль…

Кто-то снова вставил член мне в рот, наполняя его. Двое других взяли мои руки и обхватили ими свои члены, заставляя поглаживать их. Гул голосов с каждой секундой становился все громче и громче. И тут что-то теплое наполнило мое горло.

Когда член призрака вышел из меня, я опустила голову и его сперма вытекла из моего рта на покрывало. Отдышавшись, я посмотрела вверх, сдвинув брови.

— И это все? — спросила я, отчаянно нуждаясь в большем.

Не знаю, что это было, но я никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас.

И, прежде чем успела осознать это, член другого призрака ворвался мне в рот, а его рука обхватила мое горло. Кто-то коснулся носом моего уха, а затем провел по нему губами.

— Мы жили здесь одни двенадцать лет. Ты застряла здесь до тех пор, пока мы не закончим тебя использовать.

Кладбище

Я стояла перед железными воротами у входа на кладбище Черных Костей. Над надгробиями витал серый туман, а свет полной луны освещал тяжелые тучи. Сделав глубокий вдох, я шагнула в царство мертвых.

Только одну ночь в году Смерть мог ходить по миру незамеченным, его черный плащ и коса были почти обычным явлением среди детей, выпрашивающих угощения, и взрослых, направляющихся на вечеринки в честь Хэллоуина. Ему не нужна была маскировка, да он и не мог ее носить.

Мы могли бы отправиться в любую точку мира, но сегодня вечером он попросил меня встретиться с ним здесь.

Тысячи лет прошли с тех пор, как он занял свое законное место Короля Смерти, Царя Тьмы, Повелителя самого Ада. Тысячи лет с тех пор, как любовь всей моей жизни была вынуждена покинуть меня. Каждый год мы проводили вместе одну ночь. Единственную ночь, которой я буду дорожить вечно.

— Богиня жизни, — пробормотали холодные губы в мою шею сзади, и он провел своими костлявыми пальцами по моим рукам, посылая мурашки по моему позвоночнику. — Такая же красивая, как я помню.

Обернувшись, я увидела позади себя человека — Бога — одетого в черный плащ и держащего в руках косу, металлическое лезвие которой блестело в лунном свете.

— Король Смерти, — промурлыкала я, проводя пальцами по его потрепанному черному капюшону, пытаясь разглядеть его лицо.

Тьма клубилась внутри, его тело было не чем иным, как костями и туманом.

— Хочешь знать, почему в этом году я выбрал это кладбище? — спросил он меня.

— Почему?

Взяв за руку, он подвел меня к ряду надгробий и остановился у небольшого, едва доходившего до середины голени. Камень на могиле человека, в котором я нашла утешение в прошлом году, мужчины, столь же слабого, сколь и бедного.

Его имя, Фредерико, было высечено на надгробии.

— Ты его помнишь? — пробормотал он мне в шею.

— Я никогда не смогу забыть мужчин и женщин, которых ты забираешь у меня, — прошептала я, проводя кончиками пальцев по резьбе на камне. — Души моих творений, которые ты ежедневно крадешь.

— Но Фредерико особенный, — сказал Смерть.

— Он никогда не был таким особенным, как ты, — прошептала я. — Никто не мог быть.

Капюшон его плаща упал, обнажая череп человека, которого я когда-то знала. С каждым годом все больше и больше его плоти таяло в адских ямах, где он жил. И этот год был первым, когда от него остались одни кости.

— Ты спала с ним в одной постели, — сказал он.

— Как будто в твоей постели не было другой женщины с прошлой нашей встречи, — сказала я, отводя взгляд.

Пусть он и был костями, одетыми в плащ, но все равно оставался чертовски сексуальным мужчиной, которого я когда-либо знала. И, безусловно, самым сильным из ныне живущих. У него была сила уничтожить жизнь, просто шевельнув пальцем.

— Последней женщиной, внутри которой я находился, была ты, — пробормотал он, проводя костяшками пальцев по моей щеке, а затем вниз по подбородку. Затем он обхватил рукой мое горло. — И я снова буду внутри тебя. Сегодня ночью. На могиле Фредерико.

— Ты больной человек, — прошептала я, и моя киска наполнилась теплом.

— Я не человек, — сказал он, толкая меня на колени и хватая за подбородок, заставляя смотреть на него снизу вверх. — Я Бог, а им поклоняются. Теперь нагнись для меня над могилой своего возлюбленного, как хорошая девочка.

Между моих бедер образовалась влага. Повернувшись, я уперлась предплечьями в цементную могильную плиту, подняв вверх задницу. Моя киска жаждала его. Я провела целый год без него внутри себя, год жалких связей, которые не доставляли мне никакого удовольствия.

Он опустился на колени позади меня и, проведя своими костлявыми руками по моей заднице, схватил меня за талию.

— У всех мужчин, которых я забрал у тебя, — сказал он, его рука скользнула вверх по моей шее, — я украл их души, поэтому они не могут получить тебя. Они слишком любили твою красоту, силу. А ты, дорогая, — пробормотал он, обдувая мою кожу своим дыханием, — принадлежишь мне.

Его туман густел позади меня, образовывая черные придатки. Один, проползя по моему горлу, скользнул мне в рот, переплетаясь с моим языком. Другой обмотал мои волосы и оттянул их назад, чтобы я могла наблюдать, как Смерть берет меня, как хочет.

— Ты моя, — заявил он. — Скажи это.

— Я твоя, — пробормотала я приглушенно. — Вся твоя.

Еще два туманных придатка обвились вокруг моих бедер и раздвинули их. Обвив рукой мою талию, он провел пальцами от пупка к киске и стал поглаживать своими костлявыми пальцами мой набухший клитор.

— В следующий раз, когда захочешь меня, — сказал он. — Ты придешь к этой могиле, раздвинешь ноги, засунешь свои хорошенькие пальчики в свою голодную киску и выкрикнешь мое имя.

Я застонала, и слюна, скатившись по подбородку, капнула на надгробие Фредерико.

— Ни один смертный никогда не делал тебя такой мокрой, не так ли? — спросил он шепотом мне на ухо. — И я еще едва прикоснулся к тебе, — он двигал пальцами по моему клитору все быстрее. — Помню дни, когда я мог провести языком по твоему телу и попробовать на вкус каждый твой сантиметр, особенно эту грязную маленькую киску.

Мои ноги задрожали.

— Бедняжка дрожит из-за меня, — ворковал он. — Ты уже готова кончить?

Давление в моей киске нарастало. Нахмурившись, я обхватила пальцами надгробный камень, застонав на его придатке. Он тер мой клитор все сильнее, все быстрее.

— Моя, — прорычал он. — Вся моя, — он шлепнул по моему клитору, и я вскрикнула. — Моя! Моя! Моя! Моя! Моя! Моя! Моя!

Убрав руку от моего клитора, он медленно скользнул своим придатком между губками внутрь моей ноющей, пульсирующей киски. Мои глаза закатились, пока я с нетерпением ждала, когда он наполнит меня.

— О, детка, ты пускаешь слюни, — он провел костлявым пальцем по моему мокрому подбородку. — Ты выглядишь такой доведенной до отчаяния, грязной шлюхой, — он прижался головкой к моей киске, растягивая ее шире, чем это мог бы сделать любой мужчина. — Как только я войду в тебя полностью, ты вспомнишь, почему ты моя.

С каждым сантиметром, которым он вдавливался в меня, я сжималась вокруг него все сильнее и сильнее. Все, чего я хотела с прошлого Хэллоуина, наконец-то было здесь. Схватил за подбородок, он повернул мою голову к себе, заставляя смотреть в эти темные ямы.

Его глаза когда-то были орехово-карими и полными жизни, но эти мне тоже очень нравились. Я всегда любила и вечно буду любить человека, которым он стал. Никакая тьма не могла этого изменить.

Одним толчком он вошел в меня полностью. Вскрикнув от удовольствия, я осторожно вытянула его придаток из своего рта и прижалась губами к его костлявому лицу.

— Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить. Я твоя, Смерть. Вся твоя.

Он входил в меня сильнее и быстрее, чем когда-либо мог Фредерико, его толчки были длинными и глубокими. Схватившись за могильный камень обеими руками, чтобы удержаться, я застонала ему в рот, моя киска сжалась вокруг его огромного члена. Я закричала от удовольствия, когда оргазм пронзил меня.

— Повтори еще раз, — сказал он, замедляя движения.

— Я твоя, Смерть.

Он снова провел пальцами по моему клитору.

— Скажи мне, что любишь меня.

— Я люблю тебя, — прошептала. — Я буду любить тебя, даже когда цветы высохнут, люди вымрут, а моя способность создавать жизнь перестанет существовать. Я буду любить тебя, даже если ты решишь, что смотреть, как я лежу в гробу целый год, будет гораздо спокойнее для тебя, чем видеть меня всего несколько минут раз в год.

— Не говори так, — пробормотал он мне в губы, вонзаясь в меня еще медленнее, его руки схватили меня за талию, а пальцы обвились вокруг моих бедер. — Я никогда не смог бы лишить жизни женщину, которую люблю. Я мог бы ждать целую вечность, чтобы провести один день с тобой, моя милая.

Горячие слезы наполнили мои глаза. Когда он вышел из меня, я обернулась и посмотрела на него вверх.

— Я не хочу, чтобы ты уходил, — прошептала я, хватая его за руку, которая была не чем иным, как разлагающимися костями. Слезы катились по моим щекам. — Что, если в следующий раз, когда я увижу тебя… тебя будет еще меньше, чем сейчас? Что будет, когда я больше не смогу прикоснуться к тебе?

— Однажды это произойдет, — сказал он. — Но я все равно буду любить тебя. Я все еще буду навещать тебя. Я по-прежнему буду с тобой каждый октябрь, — он смахнул слезы с моих щек большими пальцами. — И ты все равно будешь создавать жизнь, потому что когда ты это делаешь… это чертовски красиво. Ты меня понимаешь?

— Да, — всхлипнула я.

Когда я, наконец, успокоилась, он взял меня за руку.

— Мне пора идти, — прошептал он. — Ты будешь в порядке?

«Нет».

— Да, я буду в порядке, — прошептала я. — Как всегда.

Но на самом деле этот прошедший год… заставил меня не хотеть жить. Я делала все, чтобы продолжать, даже опускалась так низко, что позволяла другому мужчине прикасаться ко мне. Я не знала, проживу ли еще один год без него.

Поцеловав меня в губы, он взял косу. Стараясь выглядеть сильной, я расправила плечи, одарив его своей самой лучшей улыбкой, чтобы он не знал, что обладал огромной властью надо мной, которая медленно меня убивала.

Отвернувшись от меня, он направился к черным железным воротам на выходе из кладбища, исчезая в густом тумане. А когда он ушел достаточно далеко, мои ноги подкосились, и я упала на могильный камень.

— Не уходи, — всхлипнула я. — Пожалуйста, не оставляй меня здесь одну!

Бог мумий

— Я действительно не думаю, что мы должны это делать, — прошептала я своей сестре Валерии.

Мы пробрались в частную собственность, где по слухам находились могилы людей, живших четыре тысячелетия назад. Когда я была совсем ребенком, в октябре родители предупредили нас, чтобы мы держались подальше от семейного склепа Айвивуд, потому что умершие в гробницах могут ожить и забрать нас в далекую страну.

Конечно, это были просто страшилки.

Многие наши друзья пробирались сюда, находили гробницы и пытались их открыть в ночь Хэллоуина, просто для прикола. Но могильные плиты были слишком тяжелыми, чтобы их можно было сдвинуть, а сам склеп был полон пауков и паутины, а не каких-то древних мертвых богов.

Тем не менее, это было чертовски жутко.

Я бы лучше провела ночь, раздавая конфеты, чем это.

— Назад дороги нет, — промурлыкала Валерия, включив фонарик на своем телефоне.

Ворча, я последовала за ней вниз по каменным ступеням, что были разрушены холодными, суровыми зимами. Глядя на дверь в конце лестницы, я прикусила внутреннюю сторону щеки. Почему у меня плохое предчувствие по этому поводу?

Как только мы оказались на последней ступеньке, она толкнула дверь, но та не поддалась.

— Ну ладно, — сказала я, нервно оглядываясь через плечо. — Нам нужно уходить.

— Мы не зря провели последние два часа, — сказала она. — Помоги мне.

— Валерия, пожалуйста. Давай просто пойдем домой.

— Помоги мне, — повторила она.

Зная ее, она не ушла бы со мной, если бы я, по крайней мере, не попыталась открыть вместе с ней дверь. Итак, я закатила глаза, планируя притвориться, будто изо всех сил толкаю эту гребаную дверь, и жалуясь на то, что она слишком тяжелая.

— Давай, — снова сказала она, изо всех сил толкнув дверь. — Толкай со мной.

Я просто положила руку на дверь, когда она приоткрылась. Мои глаза расширились, а сердце заколотилось. Ч-что это было? Я едва коснулась ее. Конечно, Валерия могла бы сделать все сама…

— Да! — обрадовалась Валерия и, толкнув дверь еще шире, шагнула в склеп.

Чертов склеп!

Почему она не испугалась до чертиков, как я? Кто, черт возьми, исследует склепы в Хэллоуин? И почему мне было так легко помочь ей открыть эту дверь? Она выглядела так, будто весила тонну.

— Не отставай! — позвала Валерия изнутри, и ее голос эхом разнесся по помещению.

Войдя в склеп — потому что, черт подери, не собиралась стоять одна в темноте снаружи, — я последовала за светом телефона Валерии, который, должно быть, был уже в десяти метрах впереди и тускнел с каждой секундой.

— Валерия, подожди, пожалуйста, — умоляюще сказала я, шагая быстрее. Моя нога споткнулась о камень посреди прохода, и я стала падать вперед. Прежде чем я успела коснуться земли, что-то зацепило меня сзади.

Пронзительный крик вырвался из моего горла, и, обернувшись, я увидела, кусок ткани, свисавший с потолка и обмотавшийся вокруг моего плеча. Ветхая ткань была настолько прочной, что смогла удержать меня до того, как я упаду лицом вниз.

Приложив руку к сердцу, я выдохнула, восстановила самообладание и сорвала с себя ткань. Повернувшись, чтобы последовать за Валерией, я увидела, что она исчезла, оставив меня в кромешной тьме в одиночестве.

— Валерия! — крикнула я и, положив одну руку на каменную стену, на ощупь пошла по коридору. Стена под моей рукой закончилась, и я вошла в новую комнату с маленьким зажженным факелом, прикрепленным к настенному светильнику.

Странно.

Схватив его, я подошла к огромной запечатанной гробнице, расположенной в центре склепа и окруженной золотом, амулетами, инкрустированной бриллиантами посудой и серебряными украшениями. Все выглядело таким… старым. И дорогим.

Подойдя к стенам, увешанным картинами, я провела пальцами по символам, которых раньше никогда не видела. Это не были буквы латинского алфавита или какие-либо древнеегипетские иероглифы, которые я помнила, как они выглядят, со школьной скамьи.

Закончив рассматривать странные знаки на стене, я повернулась, собираясь направиться обратно к выходу. Но когда мой взгляд остановился на гробнице, я застыла, выпучив глаза. Она была закрыта, когда я вошла…

Была ли?

— Я ждал тебя, — раздался мужской голос позади меня.

Пронзительный крик вырвался из моего горла, факел выпал из моей руки и покатился в угол склепа. Я попятилась к двери, но споткнулась о какой-то антиквариат и упала задницей на твердый каменный пол, ободрав кожу на ладонях до крови.

— Такая неуклюжая, — промурлыкал он у меня за спиной.

Оглянувшись, я увидела мумию, едва освещенную мерцающим пламенем из угла комнаты и теперь приближающуюся ко мне. Встав на четвереньки, я отчаянно желала добраться до двери, но вокруг моих лодыжек обернулось два куска ткани.

Посмотрев назад, я увидела, что это бинты, отходящие от тела мумии. Словно по волшебству, они обвились вокруг моих икр, затем скользнули вверх по коленям к бедрам и дернули мое тело обратно на землю.

Тем не менее, я использовала все оставшиеся силы, чтобы ползти по грязному каменному полу к выходу. Когда я была уже в нескольких сантиметрах от побега, дверь захлопнулась, отделив меня от остальной части склепа и от Валерии.

— Валерия! — закричала я.

С помощью ткани, обернутой вокруг моих ног, он поднял меня в воздух вверх ногами таким образом, что мы оказались с ним лицом к лицу. Сквозь темные промежутки между тканью сверкали проницательные зеленые глаза.

— Единственное имя, которое ты должна выкрикивать, — мое.

Блин, я была напугана до чертиков, но его глаза. Проклятье, его глаза завораживали. Я никогда раньше не видела ничего столь захватывающего. Это был не человек. Он не мог им быть. Он веками жил здесь в одиночестве, без еды и воды.

У меня пересохло во рту. Он должен был быть… Богом.

Я покачала головой, не желая в это верить. Я выросла католичкой и с тех пор отреклась от любой религии, потому что не верила в эту чушь, но другого объяснения этому не было. Эта мумия ожила.

— Я не видел женщину много лет, — пробормотал он, ткань упала с его головы, обнажив скульптурное лицо, сильную челюсть и острые скулы. — Ты пришла в мой склеп, разбудила меня и моих братьев, и теперь… заплатишь за это.

— З-з-заплачу? — прошептала я, и кровь ударила мне в голову.

— Открой свой рот.

И хотя я никогда не слушалась ни одного мужика, мой рот открылся. Он начал опускать меня до тех пор, пока мое лицо не оказалось в нескольких сантиметрах от его покрытого тканью члена. Сжав бедра вместе, я уставилась на выпуклость, туго примотанную тканью к его ноге. Жар собрался у меня между ног.

Святое…

Медленно ткань распахнулась настолько, что его член выскользнул наружу. Слюни текли по моему лицу, киска истекала слюной при виде его огромного члена. Я захныкала, когда головка коснулась моих губ. Мумия засунул его мне в рот, достав до горла задолго до того, как даже половина его была внутри меня. Я заткнула рот и попыталась отвести голову назад, но он двинул бедрами вперед и заставил принять каждый сантиметр, а его яйца ударили мне по лбу.

Откуда-то сверху появились части его одежды и развели мне ноги. Еще больше льна обернулось вокруг моей талии, скользнуло между пуговицами рубашки и сорвало их. Мумия опустил голову между моих бедер, и теплое дыхание обдало мою киску.

Я застонала от удовольствия огромного члена, слюна стекала по моей щеке, пока он трахал мой рот. Открыла его шире, пока горло сводило от каждого толчка. Я обхватила руками его бедра и приблизилась к нему, чтобы взять еще.

Когда он накрыл своим теплым ртом клитор, и я буквально зарыдала от удовольствия. Он щелкнул языком по чувствительному местечку, а потом снова и снова, и снова, скручивая мои соки, поедая, как дикое животное.

Я не знала, как он заставил меня делать все это, но не могла остановиться.

Он зарычал — простой звук, от которого задрожали мои ноги.

— Я не попробовал ничего настолько вкусного, — и снова похоронил свое лицо между моих ног и продолжал поедать киску лучше, чем любой мужчина до него. — Я чертовски проголодался.

Глаза слезились, пока я брала его в горло и глотала, давясь его огромным членом. Он снова зарычал и еще сильнее начал толкаться.

— Еще, — простонала я, приглушенная его членом. — Прошу, дай мне больше!

Оттолкнувшись от моей киски, он ослабил свою хватку ткани, вырывая свой член из моего рта, и перевернул меня на правый бок. Две полоски льна обвились вокруг моих локтей и связали руки за спиной, пока они не покрыли мои конечности полностью.

— Разведи свои ноги, — приказал он, пододвигая меня ближе, пока я не оказалась в сидячем положении в его руках, совершенно беспомощная.

Он пристроил головку своего члена ко входу, коснулся моего подбородка и вонзился, одновременно прижав свои губы к моим. Я закричала ему прямо в рот. Что-то дьявольское тянуло меня к нему.

Мумия держал меня в узде — не только физически, но и ментально, — чтобы я не смогла сбежать.

Я прижималась к его члену своей киской, давление росло в самой сердевине. Пальцы ног непроизвольно сжались, и я обхватила его покрытую тканью талию ногами, чтобы притянуть еще ближе. Он врезался в меня, раздвигая и растягивая мою киску.

Он толкался в меня снова и снова, пока языком играл в моем рту, а руками блуждал по всему моему телу.

— Я ждал тебя, — прошептал он мне в губы, обхватив мою задницу и сжав ее. — Я так долго этого ждал.

Он коснулся поцелуями моей ключицы, а потом завел руки назад, пока не скрутил меня под углом 45 градусов, и мои сиськи предстали ему как на блюдечке. По комнате разнесся холод, и мои соски затвердели. Он всосал один в рот и укусил.

Наслаждение пронзило все мое тело, и я закричала. Конечности онемели, а голова стала легкой. Я расслабилась в его руках, когда экстаз омыл меня. Он еще чуть-чуть помучил мой сосок и потянул его, вонзаясь в меня раз, два, а потом в третий раз.

После того, как он излил всю свою сперму глубоко в мою киску, вытащил из меня и бросил взгляд, наблюдая, как его семя вытекало на каменные полы. Я наконец смогла оторвать свои глаза от его пронзительных зеленых, и власть надо мной внезапно исчезла.

Сердце тут же понеслось вскачь.

— Валерия, — выдохнула я, пытаясь выбраться из его объятий. — Я должна найти ее. Чтобы выбраться…

— Твоя сестра даже не знает, что ты здесь со мной, — внезапно сказал он, когда туман спустился на комнату. Изображение моей сестры и меня, исследующих гробницу, появилось в нем. Они подошли к выходу и вышли в ночь, будто я была с ней все это время.

— Как это возможно? — прошептала я. — Что ты наделал?

— Забрал тебя себе, — промурлыкал он. — Надо было слушать родителей. Эта гробница заполнена монстрами, а не мужчинами, которые долго ждали прибытия женщины, что поможет нам вернуться в мир. Тебя.

Психушка

Лишенная секса, я дергала плечами вперед и назад и отчаянно пыталась вырваться из смирительной рубашки, которую две ночи назад доктор Холланд надел на меня, пока спала. Потратив последние три месяца на то, чтобы убедить меня, наконец, лечь в лечебницу «Ковенпик» из-за сексуальной зависимости, он предал меня.

Предал меня!

— Выпустите меня отсюда! — кричала я сквозь слезы, текущие по моим щекам.

Между бедер нарастал жар. Мне нужно было прикоснуться к себе. Немедленно. Прошло уже сорок восемь часов с тех пор, как киски касались мои руки, с тех пор, как я терлась о металлический подголовник кровати, пока Холланд наблюдал за мной через двустороннее зеркало.

— Ты, черт подери, пожалеешь об этом, Холл…

Прежде чем я успела закончить, прямо передо мной включился большой телевизор с двумя антеннами. На экране вначале были помехи, а затем на нем появилось изображение двух обнаженных тел, прижатых друг к другу.

— Пожалуйста, прекратите! — закричала я, зная, что не смогу продержаться еще одну ночь, усугубленную просмотром порно. Женщину на экране в данный момент наполняли трое мужчин в одно отверстие. Когда давление в интимной части меня возросло, я снова дернула плечами. — Я больше не могу с этим справиться!

Дверь открылась, и в палату с мягкой белой обивкой на стенах вошел Холланд.

— Мне казалось, что пациентов больше не вяжут в смирительные рубашки! — резко сказала я. — Выпустите меня!

— Пациентов? — мрачно усмехнулся он. — Ты и правда поверила в мою маленькую ложь, Тамара? Ты действительно поверила в то, что я работаю в лечебнице «Ковенпик»? Да и вообще в какой-либо психиатрической лечебнице, если уж на то пошло? — он прошел в палату. — Возможно, я даже не врач.

— Ты ублюдок! — прорычала я. — Выпусти меня. Сейчас же!

— Если бы ты продолжала вести себя так, — сказал он, проведя пальцами по моей шее, а затем заправил волосы мне за ухо, — то поранилась бы. Мне пришлось связать тебя ради твоего же блага.

— Как это для моего же блага?! — закричала я.

Я была плачущим, мокрым беспорядком. Моя киска сильно болела. Я хотела уйти отсюда. Немедленно.

— Я здесь, чтобы дать тебе терапию, в которой ты так отчаянно нуждаешься, — пробормотал он.

Медленно он расстегнул ремень, связывающий мои щиколотки. Затем следующий и так до тех пор, пока не добрался до того, что сдерживал мои колени, и я, наконец, смогла слегка пошевелиться.

— Держу пари, твоя хорошенькая киска умоляет, чтобы ее наполнили, — пробормотал он, потирая пальцами мой клитор через смирительную рубашку. Давление внутри меня возросло, угрожая уже довести меня до края, а он едва коснулся меня.

— Н-не останавливайся. Пожалуйста, мне это нужно! — заскулила я, когда он отстранился.

Подойдя к двери, мужчина вкатил в палату металлическую тележку с какими-то инструментами и взял с нее нож.

— Не двигайся, — предупредил мужчина и стал разрезать левую штанину на мне. Проделав то же самое с правой, он получил полный доступ к моей мокрой киске.

Когда он прижал нож тупой стороной к клитору, я захныкала, отчаянно желая подвигать бедрами вперед и назад. Киска изнывала от нехватки прикосновений и желания быть наполненной. Холланд медленно потер чувствительный комочек нервов, подталкивая меня ближе к краю.

Я сжала руки в кулаки, чувствуя, как напряглись мои соски.

— Моя киска, — промурлыкал он и, наблюдая за мной, ускорил движения своего ножа. — Моя.

— Т-твоя, — вскрикнула я, чувствуя неземное удовольствие.

Меня не волновало, что именно он прижал к моему клитору. Мне было бы плевать, даже если это был бы пистолет. Я просто хотела, чтобы меня трогали повсюду, кончить, а затем залезть на его огромный член и скакать на нем всю ночь напролет. Я бросила взгляд на экран телевизора, на котором мужчина трахал женщину в позе догги-стайл, и из моего рта вырвался стон.

— Твоя киска мокрая, — отметил Холланд.

Проведя кончиком ножа от моего клитора к бедрам, он осторожно кольнул меня им, и я вздрогнула от боли, из-за которой удовольствие стало быстро проходить. Засунув в мою голодную киску два пальца, отчего боль полностью исчезла, потому что внутри меня что-то было, он начал надавливать на острие ножа до тех пор, пока тот не рассек кожу.

— Ты чувствуешься так потрясающе, — промурлыкал он, погружая в меня пальцы. — Так хорошо.

Он вырезал на моем бедре букву «Р», а затем «Х». Свои инициалы.

Я знала его совсем недолго, но прежде, чем обманом заставить прийти сюда, он пригласил меня на единственный наш ужин при свечах у реки. Всю ночь я думала, что это была самая волшебная вещь на свете, и о том, как он пообещал трахнуть меня после этого в ванной.

Вонзив окровавленный нож в деревянное сиденье стула между моими ногами, он выдернул из меня пальцы, снова оставив пустой.

— Доведи себя до оргазма, — сказал Холланд. — Тебе это понадобится, когда я с тобой закончу.

Со связанными руками я приподняла бедра настолько, чтобы нависнуть над рукояткой ножа, а затем села на нее, застонав от удовольствия. Холланд направился к своей металлической тележке, чтобы взять что-то, но сейчас имело значение только то, что я ощутила себя наполненной.

Такой невероятно наполненной.

Приподнявшись, а затем снова опустившись на рукоятку, я вновь застонала, мой разум опустел, а все потребности были удовлетворены. Вверх-вниз, вверх-вниз. Я трахала себя рукояткой, мечтая, чтобы на ее месте было что-нибудь побольше. Я хотела ощутить себя растянутой. Наполненной до краев.

— Еще, — простонала я. — Мне нужен твой член.

Он ухмыльнулся, взгляд его полуприкрытых глаз был порочен и темен.

— Посмотрим, сколько сможет взять твоя киска, — сказал он, хватая с тележки металлическое смотровое зеркало, а затем посмотрел на нож. — Слезай.

Когда я поспешно сделала это, он вытащил нож из стула и бросил его на бетонныйпол. Проведя холодным металлом по внутренней стороне моего бедра, он прижал зеркало к моему мокрому входу, а затем легко втолкнул его в меня.

— Большинство пациенток замерли бы прямо сейчас, но не ты… — Холланд усмехнулся. — Нет, не ты.

Полностью вставив в меня зеркало, он раскрыл его. Один щелчок. Второй. Затем, остановившись, он посмотрел на меня.

— Как ты себя чувствуешь?

— Наполни мою киску! — взмолилась я. — Пожалуйста!

Взяв с тележки двадцатисантиметровый фаллоимитатор, он присел передо мной, и моя киска сжалась при мысли об этой штуке внутри меня, и я раздвинула ноги еще шире. Холланд, приставив фаллоимитатор к моей киске, вогнал его между створок смотрового зеркала. Я вскрикнула и закатила глаза от удовольствия.

— Больше! Дай мне что-нибудь еще больше!

Вытащив из меня покрытый соками фаллоимитатор, он положил его на тележку. Расширив смотровое зеркало еще больше, он взял другой фаллоимитатор, на этот раз длиной не менее двадцати пяти сантиметров и соответствующей толщиной. Едва он вставил его в меня, как я неистово застонала и кончила на него.

— Больше, — прохрипела я. — Больше. Больше. Больше. Дай мне больше!

Вытащив фаллоимитатор почти полностью наружу, Холланд снова вогнал его в мою тугую дырочку, и, раздвинув ноги, я стала двигаться бедрами ему навстречу, изо всех сил стараясь насадить себя на эту штуку как можно глубже. Мне нравилось то, как она чувствовалась внутри меня, его восхитительная толщина.

— Н-нет, — захныкала я, когда он вытащил его из меня.

— Не волнуйся, дорогая. У меня есть для тебя еще один.

Положив второй фаллоимитатор на металлическую тележку, Холланд взял с него третий. Переведя мое зеркало в самое широкое положение, он приставил тридцатисантиметровый фаллоимитатор ко входу и всадил его в меня. Я дернулась, когда меня пронзил еще один оргазм.

— У меня никогда не было такой пациентки, как ты, — пробормотал он, толкая его внутрь и наружу. — Ты можешь принять любой размер, который я тебе дам, и все равно захочешь большего. Не важно, насколько он будет большим, насколько толстым. Все, чего хочет твоя мокрая маленькая киска, — это чтобы ее наполнили членом.

— Больше! — умоляюще застонала я. — Я хочу кончить еще раз.

— Больше для тебя ничего нет, — сказал он, вытаскивая из меня фаллоимитатор и оставляя меня совершенно пустой.

Смотровое зеркало все еще находилось в моей киске, и я стала сжимать его так сильно, как только могла.

— Пожалуйста, дай мне больше или отпусти меня! Я больше не могу выносить пытку этого заключения. Мне нужно кончить.

— Ты уже это сделала, — промурлыкал он. — Несколько раз.

— Ты не понимаешь.

— Я хорошо тебя понимаю, Тамара. Ты жадная до членов шлюха.

Подойдя ко мне ближе, он провел пальцами по внутренней стороне моего бедра и тихо усмехнулся.

— Ты думала, что я все это делаю для того, чтобы доставить тебе удовольствие? Ты просто моя подопытная и больше ничего.

— Выпусти меня! — принялась я умолять его. — Пожалуйста!

— Мы наполним твою ненасытную киску спермой, полученной от других пациентов, — пробормотал он, беря с металлической тележки галлонный кувшин с белой жидкостью. — И посмотрим, как она на это отреагирует. Держу пари, твоя голодная матка проглотит все до капли.

Призыв сексуальных демонов

— Ладно, — зевнула Джада. — Я иду спать.

В небе сверкнула молния, и над головой загрохотал гром.

— С меня хватит твоей жуткой жути, — саркастически сказала Микайла, направляясь к выходу из моей спальни. — Мы потратили три часа на возню со спиритической доской и заклинаниями, но не увидели даже самого обыкновенного призрака!

Открыв дверь, Микайла вышла в коридор.

— Счастливого Хэллоуина! — поддразнила ее Джада.

— Счастливого Хэллоуина всем нам, — проворчала Микайла из коридора и захлопнула за собой дверь.

Джада закатила глаза.

— Она справится с этим. Тебе нужна помощь с уборкой?

— Нет, — усмехнулась я. — Все в порядке.

— Хорошо, — ухмыльнулась она, и ее карие глаза блеснули в лунном свете. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответила я.

Подняв с пола доску для спиритических сеансов, я засунула ее на дальнюю полку шкафа до следующего года и закрыла дверцу. Микайла страстно любила Хэллоуин, была одержима призраками и вампирами и даже выучила наизусть множество заклинаний, когда мы в прошлом году ездили в Салем штата Массачусетс.

Хоть я и не особо верила в мистику, подыгрывала ей, так как уже семь лет она была моей лучшей подругой. Если бы на ее месте был кто-то другой, я бы рассмеялась в лицо этому человеку уже за одно лишь предложение поиграть со спиритической доской на Хэллоуин.

После очередного раската грома свет в моей спальне внезапно погас. Запрыгнув в кровать, я укрылась одеялом до самого носа и закрыла глаза, ожидая криков Микайлы о том, что это знак и что таким образом духи пытались связаться с нами, но ничего не услышала.

Открыв глаза, я села на кровати. Выглянула в окно и увидела, что в спальне Микайлы, расположенной рядом с моей, свет горел. Волоски на моих руках встали дыбом. Почему… почему свет потух только у меня?

Решив, что это просто галлюцинация, я расслабилась и снова закрыла глаза. Мы занимались вызовом духов на протяжении нескольких часов. Вероятно, я и сама начала в это верить.

Глупая Ривер.

Скрипнула половица, и я резко открыла глаза.

— Микайла, если ты пытаешься меня напугать, то не трать зря время.

Черт, это не Микайла.

С колотящимся сердцем я посмотрела на закрытую дверь спальни, а затем, обведя взглядом комнату, увидела, что дверь чулана, которую я точно помнила, что закрывала, теперь открыта. Во рту у меня пересохло.

Что происходит?

Я просканировала взглядом комнату, но ничего и никого не увидела. Это было просто мое воображение.

— Перестань, — прошептала я себе и, схватив одеяло, натянула его до подбородка. — Призраков не существует. Призраков не существует. Призраков не…

Кто-то провел пальцами по моей торчащей из-под одеяла лодыжке и я, вскрикнув, подскочила на кровати с колотящимся сердцем. Прижавшись спиной к деревянному изголовью кровати, я потянулась к лампе в надежде на то, что она включится, но света в моей комнате по-прежнему не было.

— Ч-что происходит? — спросила я шепотом.

— Расслабься, — промурлыкал мне на ухо глубокий мужской голос.

Дрожь пробежала по моей спине. Я повернула голову в сторону источника голоса, но никого не увидела.

Внезапно возникшие ниоткуда пальцы взялись за край одеяла и стянули его с меня, попутно скользнув по моим плечам и по голым рукам. Моя кожа тут же покрылась мурашками, и я почувствовала себя словно парализованной. Две руки, исчезнув под моим верхом от пижамы, накрыли ладонями мою грудь.

Мои соски затвердели, а между ног стало нарастать тепло. Когда существо провело своими когтями по моим соскам, я откинула голову назад и застонала. Не знала, почему мне было так приятно — в моей спальне находился незнакомец! — но я не могла сдержать нахлынувшего на меня удовольствия.

— К-кто ты? — захныкала я, наблюдая, как за его пальцами.

Ожидая, что он снова зацепит когтями мои соски.

— Глупый маленький человечек, — промурлыкал он, скользя руками к поясу моих пижамных шортов. — Ты даже не понимаешь, что ты со своими подругами вызвала сегодня, не так ли? — он издал тихий смешок. — Кого вы вызвали сегодня.

Засунув руку мне между ног, он обхватил мою мокрую пульсирующую киску. Губы коснулись ключицы, и теплое дыхание мужчины овеяло мою обнаженную шею, заставив еще один хриплый стон сорваться с моих губ.

Лунный свет, лившийся в окно, осветил монстра, что находился в моей постели. Острые зубы, красная кожа, большие черные рога. Я даже не имела понятия, смогу ли закричать — несмотря на то, что моя киска была мокрой, во рту у меня пересохло.

Демон, бывший, вероятно, вдвое больше меня, лег рядом со мной и скользнул своими большими пальцами в мое влагалище. Протянув руку, я схватила его за запястье, чувствуя, как давление в моей киске быстро нарастает.

— Д-Джада! Микайла! — крикнула я с колотящимся сердцем.

— Зови их, сколько хочешь, — сказал он и свободной рукой приподнял мой подбородок. Заглянув в его черные как смоль глаза, я увидела, что Джаду и Микайлу в своих комнатах трахали другие большие демоны. — Они заняты.

— Ч-что ты собираешься со мной сделать? — шепотом спросила я.

— Все, что захочешь.

Прежде, чем я успела задать следующий вопрос, он перевернул меня, заставив лечь на живот. Став коленями по обеим сторонам от моих ног, он наклонился, схватил меня за волосы и дернул их вверх.

— Чего ты хочешь?

Я открыла рот, чтобы что-то ответить, но смогла только простонать, почувствовав, насколько огромен его член, которым он терся о мою задницу в тонких шелковых пижамных шортах. Поджав пальцы ног, я захныкала и дернулась к нему, словно больше не контролировала свое тело. Моя мокрая киска жаждала быть наполненной.

— Так чего ты хочешь? — снова спросил он.

— Чтобы ты трахнул меня.

Единственные слова, которые смогли вырваться из моего горла. Трахни меня.

― Трахни меня сильно. Быстро. Глубоко.

— Хорошая девочка, — промурлыкал он мне на ухо сзади, затем отпустил мои волосы и сильно шлепнул по ягодицам. — Встань на четвереньки. Не могу обещать, что буду с тобой нежен — мой член растянет твою тугую маленькую человеческую киску, как ни один член раньше.

Меня бросило в жар. Последовав его приказу, я встала так, как он просил. Грудь выпала из крошечного пижамного топа, а соки моей киски намочили шорты.

Прижавшись к моей спине грудью, он взял одну мою руку с кровати и заставил обхватить ею его большой рог. Выгнув спину, я схватилась ладонью за шершавую поверхность. Затем он сделал то же самое с другой моей рукой.

— Держись крепко, — сказал он и, взявшись руками за верх моего топа, разорвал его. Моя грудь вывалилась наружу, а соски тут же затвердели от внезапного холода. Сильнее схватившись за его рога, я стиснула их.

Вместо того чтобы грубо стянуть с меня шорты, он вытащил свой член и прижал его к моей киске через шелковую ткань, потираясь им взад и вперед с каждым разом все сильнее и сильнее.

Пальцы моих ног поджались, пока я ожидала, когда он войдет в меня. Демон положил руки мне на задницу и стал растягивать ткань моих шорт, а затем, проведя когтем по центру и образовав в ней небольшое отверстие, засунул в него головку своего члена.

Услышала, как мои шорты полностью разорвались, и почувствовала, как он приставил головку к моему мокрому входу и скользнул внутрь. Стенки влагалища стали растягиваться вокруг него, а с губ сорвался крик боли. Его головка еще даже не оказалась внутри меня полностью, а это уже причиняло боль.

— Пожалуйста, медленнее! — захныкала я. — Я девственница.

— Это даже лучше, чем я мог ожидать, — вырвалось из его горла злобное рычание.

Пытаясь отвлечься от боли, я стала проводить руками вверх и вниз по длине его рогов. Он заворчал, продолжая вдавливаться в меня, и чем яростнее я гладила его рога, тем быстрее утихала моя боль.

Еще одно ворчание, и он вошел в мою киску по самое основание.

Оторвав одну мою руку от рога, он положил ее на огромную выпуклость внутри моего живота. Выйдя из меня и оставив пустой, он снова подался вперед, наполняя меня, и мой живот раздулся так сильно, что казалось, будто я была беременна.

Я сжалась вокруг его огромного члена, а давление внутри меня стало расти.

— Никогда еще человек не брал мой член так глубоко, — прорычал он, вонзаясь в мою киску. — Дьявол, ты так хорошо чувствуешься. Так чертовски хорошо.

Снова схватившись за оба его рога, я стала быстро их гладить, а затем, выгнув спину, посмотрела в его черные глаза. Высунув свой раздвоенный язык, он сунул его мне в рот и стал поглаживать им мой.

Крепче схватившись за мою талию, он провел по головке своего члена большим пальцем.

— Черт, — простонал он и, обхватив свободной рукой основание своего члена и яйца, толкнулся в меня еще глубже. — Для полноты ощущений я должен засунуть в тебя свои тяжелые яйца.

Еще один стон сорвался с моих губ, когда моя киска сжалась вокруг него.

— Ты наполнена каждым сантиметром меня, — прорычал он. — Теперь ты должна попросить.

— П-пожалуйста, — заскулила я, крепче сжимая его рога. — Я хочу твою сперму.

— У спермы инкубов столь мощный потенциал, что девственницы вроде тебя, с большой вероятностью могут забеременеть, — сказал он.

Мои стенки сжались вокруг него еще сильнее.

— Если ты хочешь этого, — продолжил он, врезаясь в меня снова и снова, — тогда попроси оплодотворить тебя.

— П-пожалуйста! — умоляюще простонала я, не в силах удержать свои бедра от движений ему навстречу.

Когда он почти полностью вышел из меня, я подалась бедрами назад, опасаясь того, что он может выскользнуть из меня. Я хотела, чтобы он был во мне как можно глубже, когда кончит, желая быть наполненной всей его спермой до последней капли.

— Пожалуйста, — умоляюще повторила я. — Оплодотвори меня!

Словно дикое животное, он стряхнул мои руки со своих рогов и распластал на кровати. Демон поднял мои бедра как можно выше и стал яростно врезаться в меня, заставляя кричать в матрас. Волны удовольствия одна за другой проносились сквозь меня, от чего мое тело неистово дрожало.

Затем он остановился, и я ощутила, как мою киску стало заливать морем горячего семени. Словно почувствовав, какое внутри меня образуется давление, он вытащил из меня свой член. От этого действия его сперма стала выливаться из моей киски на кровать, образовав подо мной лужу.

— В следующий раз, когда станешь призывать сексуального демона, убедись, что знаешь, что делаешь, — прорычал он, кладя мне на спину свой огромный член, из которого все еще вытекала сперма. Зачерпнув пальцами немного семени из лужи подо мной, он засунул их обратно в мою киску. — Маленькие глупые людишки вроде тебя не знают, сколько в действительности могут вынести.

Сладость или гадость

— Сладость или гадость! — закричала группа пятилетних детей, одетых в костюмы супергероев и протягивающих мне свои пластиковые ведра в виде оранжевых тыкв. — Нюхайте наши ноги или дайте нам что-нибудь вкусненькое!

Схватив миску с конфетами, стоящую на боковом столике, я присела на их уровень и бросила в каждое ведерко по шоколадному батончику. Сбежав с моего крыльца, они помчались к своим родителям, которые, помахав мне рукой, поблагодарили меня за них.

Улыбнувшись им в ответ, я встала и понаблюдала, как они устремились к следующему дому. Мой взгляд упал на высокого мужчину, одетого в серо-голубой комбинезон дворника. На его лице была белая маска, а в руке деревянный топор.

Мужчина смотрел на меня через улицу, но увидев, что я его заметила, отвернулся. Я подавила ухмылку. В скором времени должен был появиться Кори. Он мельком показывал мне свой костюм, который планировал надеть сегодня вечером: на фотографии, которую он прислал, была запечатлена его покрытая венами рука, сжимающая топор.

Он дразнит меня?

Закрыв дверь, я прижалась к ней спиной, чувствуя, как между бедер нарастал жар. Кори был просто любовником, с которым я встречалась пару раз в неделю — он не был тем, с кем я действительно планировала иметь серьезные отношения — но, черт подери, у него был довольно неплохой член.

Раздался стук в дверь. Поставив миску с конфетами на столик, я поправила на себе одежду, заправила волосы за ухо и расстегнула пуговицу на рубашке, чтобы сделать вырез декольте немного больше.

Открыв дверь, я увидела стоящего снаружи Кори, склонившего голову набок в своей белой маске.

— Сладость или гадость, — произнес он своим глубоким грубым голосом, войдя в мой дом. Закрыв за собой входную дверь, он провел острым краем топора по моему горлу, а затем приподнял им мой подбородок. — Угости меня сегодня чем-нибудь вкусненьким, Блу.

С моих губ сорвался смешок, когда я услышала прозвище, которое он дал мне, когда мы учились в старшей школе. Схватив за комбинезон, я потащила его к дивану. Упав на него спиной, я потянула Кори за собой.

Мы кувыркались с ним не так уж долго, но этот карнавальный костюм на нем был самой сексуальной вещью, которую он когда-либо надевал. Даже сексуальнее, чем чертовы костюмы, в которых мужчина ходил на работу, и тесные футболки для спортзала.

И вдобавок ко всему меня, вероятно, завело еще то, что на нем была маска.

Трахаться с кем-то в маске, не видя его лица, спать с мужчиной, который, возможно, является самым уродливым ублюдком на свете… Боже, не знаю почему, но меня это чертовски возбудило.

Скользнув, как обычно, руками вниз по моему телу, он запустил одну из них мне между ног. Застонав, я выгнулась, раздвигая бедра, чтобы дать ему лучший доступ. Мне нравились хэллоуинские ночи по многим причинам.

Это была одна из них.

Вместо того чтобы потереть мой клитор, как он обычно делал, Кори грубо сорвал с меня трусики и, заставив закинуть ноги ему на плечи, уткнулся лицом между моими бедрами. Засунув три длинных пальца мне в рот, он приподнял свою маску настолько, чтобы иметь возможность припасть своими теплыми губами к моей ноющей киске.

— Полагаю, сегодня для меня тоже подготовлено угощение, — простонала я.

Он никогда не ел мою киску.

Его щетина царапнула мою внутреннюю поверхность бедер, когда он провел языком по моему клитору. Я выгнула спину, ощущая, как внутри меня нарастает давление, а затем запустила руку в его темные волосы, и с моих губ сорвался стон.

Подняв мои бедра выше, он засунул пальцы глубже мне в рот, заставив меня давиться и пускать на них слюни. Мужчина умело двигал языком все быстрее и сильнее, заставив меня извиваться под ним. Мои ноги начали дрожать, а глаза сами собой закрылись.

Балансируя на грани оргазма, я заставила себя открыть глаза и посмотреть на мужчину в маске. Свободной рукой он сжал мой сосок через рубашку, отчего я тут же полностью потеряла контроль над собой. Громкие стоны вырвались из моего рта, а тело задергалось, когда меня накрыло оргазмом.

— О боже, — простонала я и, схватив парня за волосы, стала тереться своей киской о его лицо, продлевая свое удовольствие. — Боже! Боже! Боже!

Зарычав, он оторвался от моей киски, поправил маску, закрывая лицо, а затем, перевернув меня в воздухе, заставил оседлать его. Все еще продолжая ощущать удовольствие, омывающее мое тело, я схватилась за его плечи и прижалась киской к огромной выпуклости на его комбинезоне.

Протянув руку между нами, он расстегнул молнию и вытащил член. Схватив за бедра, он прижал меня к себе, и я почувствовала, как его член скользнул в меня, растягивая больше, чем обычно.

Сегодня его член чувствовался таким большим, что было даже немного больно.

— Слишком большой для тебя? — спросил он, и голос его звучал еще более грубо.

Я заскулила, чувствуя, как стенки моего влагалища сжимались вокруг него, все еще приспосабливаясь. Схватив за талию, он притянул меня к себе еще плотнее, пока его яйца не оказались вровень с моей мокрой киской.

— С-слишком, — захныкала я и попыталась привстать над ним.

Какое-то мгновение он удерживал меня, но затем ослабил хватку. Приподнявшись так, чтобы две трети его члена выскользнули наружу, но оставшаяся все еще находилась в моей киске, я снова села на него и, откинув голову назад, застонала.

Постепенно увеличивая темп, я начала двигаться на его члене, и когда посмотрела в пустые глазницы маски, моя киска сжалась. Чувствуя, как давление в моей сердцевине снова начинает расти, я крепко сжала его волосы в руке и потянула их назад. Кори же, крепко схватив мои бедра, стал яростно толкаться мне навстречу.

— Бл*ть, — заворчал он в маску.

— П-пожалуйста, кончи в меня, — стала умолять его я.

Обычно мы пользовались презервативами или Кори успевал вытащить из меня свой член, но сегодня мне было на все наплевать.

Глубоко войдя в меня, он стал кончать, заливая мою киску своей спермой, и я, будучи не в силах удержаться, издав еще один стон, кончила на него.

Боже, это была самая лучшая ночь в моей жизни.

Сползя с него, я отправилась в ванную, намереваясь вымыться, так как очень много его спермы вылилось мне на бедра. Но услышав, как открылась входная дверь, я стала наспех вытираться туалетной бумагой, и, быстро натянув трусики, поспешила в гостиную, чтобы увидеть, как он вышел на крыльцо.

Удивленно раскрыв глаза, я поспешила за ним.

— Куда ты…

Выскочив за ним на крыльцо, я увидела, как к моему дому подъехала машина Кори. Одетый словно какой-то греческий бог с топором, Кори вышел из нее и прошел мимо того, кто, черт подери, только что был в моем доме и… внутри меня. Я открыла изумленно рот, когда мужчина, повернув голову, приподнял маску настолько, что я смогла увидеть его губы, на которых играла ухмылка.

Мое сердце заколотилось.

— Кто это был? — спросил Кори, входя в дом и даже не поцеловав меня.

— Я… я не знаю, — прошептала. — Какой-то парень собирал конфеты.

— Разве он не слишком стар, чтобы этим заниматься?

Сглотнув, я схватилась за дверную ручку и сжала бедра вместе, чтобы Кори не заметил, как чужая сперма стекает по моим ногам. Заставив свои руки не дрожать, я, наконец, закрыла дверь на ночь.

Не знаю, кем был этот человек, но он знал мое имя. Он вел себя в моем доме так, словно был в нем раньше. Прикасался так, словно это было не в первый раз, словно он знал мое тело, разум, меня.

— Д-да, ты прав, — сказала я, чтобы Кори не задавал больше вопросов.

Как я должна сказать ему, что незнакомец трахнул меня лучше, чем он когда-либо сможет?

— Ты дала ему что-нибудь? — спросил Кори.

— Да, — прошептала я. — Да, именно это я и сделала.

Охота

То, что началось как простая игра, превратилось в кошмар. Мы записались на самую большую игру в охоту на людей, которая проходила в нашем городе. Сегодня вечером, накануне Хэллоуина, люди съехались со всего мира, чтобы постараться сбежать от одного специально назначенного убийцы.

Но в какой-то момент игра приняла неожиданный поворот. Вместо того чтобы брать их в плен и связывать, убийца по-настоящему умертвил всех игроков.

Кроме меня.

Убегая так быстро, как только могла, и чувствуя, как легкие начали гореть, я оглянулась и увидела преследовавшего меня мужчину в маске со шрамами с тесаком в руке. Игровое поле, заполненное мусором, деревьями и домами, продолжалось, казалось, вечно.

И убийца приближался ко мне быстрее, чем я бежала.

Боже, он такой быстрый. Как он может быть таким быстрым?

— Пожалуйста, — крикнула я, пробегая мимо окровавленных трупов. — Пожалуйста! Зачем ты это делаешь?

Слезы текли по моим щекам, но я не могла их остановить. Изо всех сил я старалась сохранить энергию, но физически уже не могла этого сделать.

Я умру здесь.

Заметив на пути какое-то здание, я забежала в него, надеясь найти место, в котором смогла бы спрятаться от преследовавшего меня убийцы. Промчалась по пустому коридору, оглянулась назад и, увидев, как он появляется из-за угла, забежала в комнату.

Оглянувшись вокруг, я поняла, что в комнате не было другого выхода или окна, а моя песенка спета.

Моя гребаная песенка была спета!

Появившись в дверях, он закинул мое извивающееся тело себе на плечо и подошел к большому толстому крюку, множество которых организаторы этой игры развесили по всему игровому полю. Должно быть, они полагали, что это будет подходящим украшением для Хэллоуина.

Что до меня, то в данный момент я так не думала.

Я снова стала извиваться в его крепкой хватке, но окровавленные руки убийцы сжали меня еще крепче.

Вместо того чтобы, пронзив мою грудь крюком, мгновенно убить меня, он прошел мимо него к стогу сена, возвышавшемуся у стены. Я с ужасом смотрела за тем, как он положил меня на сено, сделал шаг назад и стал наблюдать за мной, словно хищник за своей добычей.

Кровь покрывала его шею, грудь и руки.

Вот и все. Вот где и как я умру.

— Если ты собираешься это сделать, то делай уже, — прошептала я. — Убей меня.

— Я убил всех ради тебя, — сказал мужчина глубоким низким голосом. — Ты мой приз. В этом смысл. Это то, ради чего я заплатил, чтобы сыграть роль убийцы. Ты единственная, кого я когда-либо хотел, единственный игрок, который сопротивлялся всю игру.

— Ты псих! — закричала я, заметив нож, висящий у него на поясе. — Больной! Сумасшедший!

Я знала, что у меня был только один шанс. Один гребаный шанс выжить сегодня.

Так что я сорвала нож с его пояса своими дрожащими руками.

Никогда раньше ни на кого я не замахивалась ножом, никогда не чувствовала, что в своих руках держу чью-то жизнь. Все, что мне нужно было сделать, это воткнуть лезвие в грудь этого монстра и убить его. Для меня это должно было быть простым решением, так как он убил всех остальных.

Этот человек был хладнокровным убийцей.

Этот человек убил моих друзей.

Этот человек…

Почему я не могу этого сделать? Почему не могу убить его?

— Ты не убьешь меня, — сказал мужчина, обхватив ладонью клинок ножа, сжал его до крови и вырвал из моих рук. — В отличие от меня, Уиллоу, ты не монстр.

— Откуда ты знаешь мое имя? — прошептала я, ощущая жуткий страх.

Когда он снял маску, мои глаза расширились от удивления. Это был человек, которого я видела, прогуливаясь по улицам города, парень, выглядящий вполне нормальным, который одаривал меня милой улыбкой.

Взяв другой рукой нож, вырванный у меня из рук, за рукоятку, он прижал лезвие к моей шее. Я замерла, но мое тело слегка задрожало от ощущения металла на моей коже.

— Ты меня отпустишь? — всхлипнула я, и слезы снова потекли по моим щекам. — Пожалуйста, отпусти меня.

— Все эти смерти на твоих руках. И вся эта кровь… — он провел языком по моей шее и злобно ухмыльнулся мне в кожу. — Все это теперь на твоей совести. Тебе никуда от меня не деться, Уиллоу, потому что в следующем году я снова заплачу кучу денег, чтобы снова охотиться на тебя.

Когда он легко провел лезвием по моей шее, я вздрогнула. Мое сердце сильнее заколотилось в груди, и я сделала резкий вдох. Лезвие не повредило моей кожи, но от мысли о том, что оно может разрезать мою плоть, словно масло, меня затошнило.

— Что ты делаешь? Перестань! Пожалуйста, я сделаю что угодно! Чего ты хочешь?

Он ухмыльнулся мне, и его ухмылка была злой и угрожающей.

— Единственное, чего я хочу, это ты.

— Я? — прошептала я дрожащим голосом. — Но… я… я не понимаю, зачем ты это сделал? Почему я? Почему ты охотился на нас? Почему не…

Прежде чем я успела закончить, он отбросил нож и тесак в сторону и, схватив меня за талию, поднял в воздух. Упав рядом со мной на стог сена, он усадил меня на себя таким образом, что я оседлала его.

Его мощные мускулистые предплечья были покрыты легкой испариной. Неудивительно, что ему хватило выдержки выследить сотни людей и убить их сегодня вечером, и при этом у него еще осталась энергия для меня. Он был чертовски выносливым ублюдком. А подо мной… его твердый член упирался в мои шорты.

Моя киска сжалась.

Моя гребаная киска сжалась.

И он почувствовал это.

Схватив за бедра, он вжался в меня своим пахом. Я чувствовала головку его члена, прижимающуюся к моему входу. Моя киска снова сжалась, и я нерешительно посмотрела ему в глаза.

— Пожалуйста, пожалуйста, прекрати. Что ты делаешь?

Скользнув своими окровавленными руками вверх по моим бедрам, он сжал их вокруг моей талии и стал притягивать меня все ближе и ближе к себе. Он был психом, натуральным психом. Но мое тело каким-то образом реагировало на него, и я не могла этого остановить.

Удерживая меня одной рукой, он потянулся к своему ножу, схватил его и разрезал на мне шорты, чем обнажил меня. Маньяк отбросил материал в сторону и взял мою руку. Он положил на ладонь рукоятку ножа и сжал мои пальцы.

После того, как он, направляя мою руку, заставил меня разрезать на нем штаны и освободить его член, я выпустила нож. Убийца отложил его в сторону, полностью мне доверяя. Хотя после всего, что произошло сегодня вечером, я должна была искромсать его на куски.

Я, черт подери, просто обязана была это сделать.

Прижав член к моему входу, он взглянул на меня, и я, приложив неимоверные усилия, сдержала всхлип. Я смотрела на человека, большая часть тела которого была покрыта кровью сотен людей, которых он убил сегодня.

Когда он, подавшись вперед, вошел в меня, я сжала губы, желая подавить стон. Я не хотела, чтобы он знал, насколько сильно мне это понравилось, потому что мне это не должно было нравиться. Нисколько.

Но после того, что он сделал с моими друзьями, после того, что он сделал здесь со всеми, после той крови и беспорядка, которые он устроил, мне это чертовски понравилось.

Поначалу его толчки были мучительно медленными, а затем стали быстрее и грубее, будто он претендовал на мою душу, словно она принадлежала ему.

Киска сжалась вокруг пульсирующего члена, и, зажмурившись, я изо всех сил стала подавлять в себе растущее чувство эйфории. Из-за того, кем был этот человек, мне не хотелось кончать, но я не могла заставить себя остановиться. Это было… это было… Боже, это было невероятно хорошо!

Не в силах удержаться, я крепко схватилась за плечи мужчины и стала скакать на его члене. Не переставая входить в меня, он обхватил руками мою задницу и помогал мне.

— Ты кончишь для меня, — сказал он.

Тяжело сглотнув, я покачала головой. Нет, я отказывалась это делать.

— Да, — сказал он, зачарованно глядя на меня. — Ты это сделаешь. Твое тело напрягается, а киска с каждым мгновением сжимается все сильнее.

— Я не собираюсь кончать для…

Схватив мои соски, он сжал их, и мои слова превратились в стоны, когда удовольствие пронеслось по всему моему телу. Стенки влагалища ритмично сжимались вокруг его члена снова и снова, экстаз был самым невероятным, чем я когда-либо испытывала.

Как только я перестала скакать на члене, он погрузил его глубоко в меня и застонал от удовольствия. Моя киска стала еще сильнее пульсировать по всей его длине, выдаивая каждую унцию спермы этого убийцы.

Выйдя, наконец, из меня, он бережно переложил меня на стог сена и схватил свой тесак.

— Я с нетерпением буду ждать следующего года, Уиллоу. Независимо от того, присоединишься ли ты к игре или нет, я выслежу тебя и заполучу снова.

Ведьмины игрушки

В черном металлическом котле, стоящем в моей спальне, пузырилось зелье. Размешав содержимое длинной деревянной ложкой, я вдохнула ароматы похоти. Тысячи ведьм пытались воспроизвести этот рецепт и проверить заклинание на протяжении многих лет, но никому так и не удалось добиться успеха.

Не раньше сегодняшнего дня.

Это была моя шестьдесят первая попытка придать зелью форму и дать ему предназначение.

Схватив пару варежек, я сняла котел с огня и поставила его возле своей кровати, чтобы он остыл и принял форму. В ожидании того, пока фиолетовая масса застынет и превратится в скользкую структуру, я прилегла на кровать в предвкушении сегодняшнего вечера.

Если бы это сработало, — если бы это действительно сработало — сегодняшняя ночь была бы самой лучшей за долгое время.

Пятнадцать минут спустя я вернулась к содержимому котла и, окунув руки в вязкую фиолетовую смесь, достала из нее нечто продолговатое. Излишки зелья, стекая с объекта, позволяли ему завершить формирование своей фаллической формы.

С улыбкой на губах я прыгнула на кровать с подрагивающим предметом и вздохнула с облегчением. После всех этих лет, всех этих попыток я, наконец, сделала то, чего не делала до меня ни одна ведьма. Я создала объект, единственной целью которого было трахаться, ― фаллоимитатор, обладающий собственным разумом.

Предмет, выскользнув из моих рук, шлепнулся на матрас. Словно рыба, выброшенная на берег, он трепыхался туда и сюда, а с его головки на мои простыни капал предэякулят. Сняв нижнее белье, я раздвинула ноги.

Проскочив между ними, он коснулся головой моего входа, а затем, через мгновение, скользнул в истекающую соками киску. Вскрикнув, я откинула голову назад, и звуки удовольствия вырвались из моего горла.

Давление внутри меня стало расти прямо пропорционально распространяющемуся по телу теплу. Руки затряслись от удовольствия, а из рта вырвался громкий стон. Отчаянно пытаясь контролировать себя, я случайно опрокинула любовное зелье, стоящее на тумбочке, в котел, и оно смешалось с остатками фиолетовой жижи.

В котле тут же начали образовываться пузыри, которые сразу же лопались. Над поверхностью приобретшей розовый цвет массы стал образовываться пар. Котел затрясся все сильнее и сильнее, пока, в конце концов, не опрокинулся и из него на мой старый дубовый паркетный пол не вылились остатки зелья.

Чертыхнувшись, я посмотрела вниз через край кровати, пока фаллоимитатор по-прежнему врезался в мою киску, и увидела, как из котла, извиваясь в воздухе щупальцами, выполз комок розовой слизи. Мои глаза удивленно расширились, и я, поспешно подскочив, устремилась к изголовью кровати, гадая, что это была за херня.

Никогда в жизни я не видела такого чудовища. Даже в академии ведьм.

С фаллоимитатором, глубоко погрузившимся в мою киску, я поползла к другой стороне кровати, чтобы схватить посох. Я намеревалась нейтрализовать продукт своего случайного колдовства, но одно щупальце существа, обвив мою лодыжку, дернуло меня обратно.

Стащив с кровати своими щупальцами, комок прижал меня к полу и, растянув мои конечности в разные стороны, крепко зафиксировал их. Одно щупальце схватило мою правую лодыжку, другое обвило верхнюю часть левого бедра. Третье вырвало фаллоимитатор из моей киски и сломало его пополам.

— Нет! — закричала я. — Все мои усилия…

Прежде чем я успела закончить предложение, четвертое щупальце скользнуло мне в рот, пятое ― в киску, а шестое ― в задницу. И все это одновременно. Я вскрикнула от боли и удовольствия, пальцы моих ног согнулись от пронизывающего меня экстаза.

Откинув голову назад, я выгнулась и открыла рот пошире. Я позволила щупальцам использовать мое тело так, как им заблагорассудится. Понятия не имела, какое зелье у меня получилось, какого монстра я создала, но, похоже, меня это не волновало.

Щупальца входили и выходили из меня с разной скоростью и интенсивностью. Какие-то грубо и быстро, какие-то нежно и медленно.

Одно обхватило мои сиськи, сжимая их вместе, влажным кончиком кружа вокруг сосков и оставляя тонкий след розовой слизи. Другое скользнуло между ними, трахая и оставляя красные кружки на моей мягкой плоти от маленьких розовых присосок.

— Еще, еще! — закричала я приглушенно.

Все щупальца стали вонзаться в меня все быстрее, приближая к краю. Вскрикнув от удовольствия, я почувствовала, как мои ноги стали дрожать, когда сквозь меня одна за другой стали проноситься волны экстаза. Мой разум стал нечетким и пустым.

Но даже когда я кончила, щупальца продолжали меня трахать, не останавливаясь ни разу.

Меня быстро настиг второй оргазм, затем третий.

И тут мне в голову пришла мысль, что они никогда не остановятся, никогда меня не отпустят, никогда не дадут передышки. Этот гигантский комок слизи собирался затрахать меня до смерти.

Тыквенное семя

В ночь Хэллоуина на небе светила полная луна. Переступив с ноги на ногу, я скрестила руки на груди, пытаясь согреться. Моя лучшая подруга затащила меня на эту сексуальную костюмированную вечеринку, одела в яркий сказочный наряд, а потом и вовсе променяла на какого-то парня в костюме волшебника.

Потягивая из пакета для переливания фейковую кровь, которая на самом деле была красным вином, я перевела взгляд с темного неба на компанию, юркнувшую в стоящий рядом лес, и заметила мужчину с тыквой на голове, стоявшего на краю участка.

С вырезанными в тыкве глазами, светившимися изнутри мягким желтым светом, злобной ухмылкой, растянувшейся по тыквенным ребрам, и телосложением бодибилдера, он запрокинул голову и вылил остатки своего пива в рот через вырезанное отверстие.

Бросив банку в черный мешок для мусора, он посмотрел на меня. Мужчина пошел в лес, исчезая за густым туманом. Сглотнув, я поправила свою бирюзовую пачку и снова переступила с ноги на ногу.

Я не должна.

Между моими бедрами стало жарко, и я сжала их вместе.

К черту! Шелли вряд ли вернется в ближайшее время.

Положив свой пакет на землю, я стала обходить танцующих, двигаясь к краю участка. Звуки рычащих существ, визги и крики о помощи из динамиков, помогающие создавать жуткую атмосферу, вызвали у меня мурашки по спине. Но я все равно вошла в лес.

Мне действительно не следует этого делать.

Мои ноги продолжали нести меня вперед.

Он вообще смотрел на меня?

Какая разница? За этого парня можно было умереть.

Прогуливаясь по лесу, я оглянулась в поисках его следов. Куда он подевался?

После еще нескольких минут поисков я издала жалобный вздох. О чем, черт возьми, я вообще думала, следуя за человеком с тыквой на голове в лес в полнолуние на Хэллоуин? Я определенно могу оказаться сейчас на месте одной из тех тупых сучек, которые погибают от рук серийного убийцы.

Развернувшись, чтобы вернуться назад, я вздрогнула от неожиданности, заметив парня, стоявшего от меня в нескольких метрах. Его тыквенная голова была наклонена вниз, вырезанный рот казался почти улыбающимся, а его пресс… Боже, его пресс был так близко!

Тяжело сглотнув, я посмотрела на него.

— Я… эм-м… я не следила за тобой.

Ага, конечно. Так он мне и поверил.

Не говоря ни слова, он подошел ко мне еще ближе.

Мой взгляд скользнул по его лицу. Не знаю, как он это сделал, но тыква на его голове выглядела как настоящий светильник Джека. И прежде, чем успела остановить себя, я провела пальцами по ее ребрам.

Это было в некотором роде сексуальным. Или, возможно, казалось таким под действием алкоголя.

Подойдя ко мне ближе, парень положил свой длинный палец под мой подбородок и приподнял его.

— Почему бы тебе не снять свой костюм? — прошептала я.

Во мне внезапно проснулась уверенность. Не знаю, откуда это взялось, но сейчас я была так возбуждена, что готова была душу продать за его член — все, что угодно, лишь бы забыть о сегодняшнем одиночестве.

Если бы это была маска призрака или клоуна, мне было бы все равно, но трахаться с целой тыквой на голове? Не будет ли ему жарко? Насколько там мерзко? Она выглядела и ощущалась как настоящая тыква, и благодаря своему живому воображения я вполне могла себе представить, как к его лицу, вымазанному слизью, прилипли тыквенные семена.

Когда он ничего не ответил и не попытался снять с головы маску, я провела языком по своим губам. Думаю, в Хэллоуин мы можем позволить себе быть кем угодно. А я? Я хотела быть уверенной в себе хоть раз в своей жалкой жизни. Поэтому я смело провела пальцами по его подтянутому животу и просунула их под пояс его штанов. Почувствовав, как мои соски затвердели, я сжала бедра вместе. Боже, его член оказался намного больше, чем я ожидала. Я едва могла обхватить его рукой!

Подойдя ко мне почти вплотную, он сунул руку мне под юбку и, отодвинув в сторону трусики, начал уверенно гладить мой клитор круговыми движениями. Чувствуя, как внизу моего живота нарастает давление, я тихо застонала, и он стал массировать комочек нервов еще быстрее.

Стиснув его член в руке, я вскрикнула, когда меня захлестнуло удовольствие. Мои ноги задрожали, и я упала на колени, переживая оргазм.

Он стоял надо мной, и лунный свет отбрасывал тени на его мускулистый живот. Чувствуя жар в киске, я уставилась на мужчину с тыквенной головой, который, спустив штаны, вытащил огромный член. Этот орган был слишком большим, чтобы принадлежать человеку.

Обхватив обеими руками основание члена, я взяла его головку в рот и заскользила по ней языком. Все еще не говоря ни слова, он запустил руку в мои волосы и, откинув свою голову назад, издал глубокий гортанный рык.

Сжав бедра вместе, я взяла в рот еще больше его длины и стала покачивать головой вверх и вниз. Каждый раз, отстраняясь, я вращательными движениями поднимала руки вверх по его члену, с каждой секундой становясь все более возбужденной и отчаявшейся шлюхой.

Но это была хэллоуинская ночь. Кого вообще заботило что-либо?

Так что, покрывая слюной этот огромный член, я продолжила гладить его и всасывать яйца в рот, глядя на парня сквозь ресницы. Он снова зарычал, и от этого глубокого и дикого звука у меня по спине побежали мурашки.

Внезапно нагнувшись, он схватил меня и, подняв в воздух, заставил обхватить его талию ногами. Вскрикнув, я вцепилась в его плечи, чувствуя пробегающие по моему телу волны удовольствия. Рванув трусики в сторону, он перехватил меня под колени и расположил свой член напротив моего входа.

— Он слишком большой, — захныкала я, глядя в отверстия для глаз на его маске. Задняя поверхность моих колен лежала на сгибах его локтей, а внутренняя поверхность моих бедер касалась его мощного торса, согреваясь во всех нужных местах.

Сжав пальцы на его плечах, я не удержалась и уставилась на его член, головка которого, блестя от предэякулята, угрожающе близко расположилась у моего входа.

— Слишком большой, — снова всхлипнула я.

Но он все равно засунул свою опухшую головку в мою киску, растягивая меня.

Сантиметр за сантиметром он скользил в меня все глубже. Через десять сантиметров он впечатал в меня вторую половину себя, заставив закричать от удовольствия. Вцепившись в мои ягодицы, парень приподнял меня и снова насадил на свой член.

Удовольствие, несшееся сквозь меня, стало затуманивать мой разум. И когда заметила длинный черный заостренный язык, высунувшийся из его отверстия для рта, я поняла, что алкоголь действительно полностью завладел моим организмом. Что бы ни было добавлено сегодня в эти напитки, это действительно сводило людей с ума.

Яростно облизав мою шею, парень уткнулся лицом между моими грудями и стал посасывать мои соски через топ, слюнявя тонкую ткань.

Проведя рукой по его тыквенной голове, я почувствовала, как сжимается моя киска. Он продолжал врезаться в меня, с каждым движением двигаясь все быстрее. С последним толчком он глубоко вошел в мою киску и замер, кончая.

Впившись в кожу его мускулистых плеч своими радужными ногтями, я откинула голову назад, и стон сорвался с моих губ, когда удовольствие пронеслось по всему моему телу, заставляя ноги задрожать в его руках.

Это был лучший гребаный Хэллоуин в моей жизни, а я даже не видела лица этого парня.

После того, как он вышел из меня и прислонил спиной к ближайшему дереву, я посмотрела себе между ног. Густая жидкость, сочившаяся по моим бедрам, оставляла след из тыквенных семян от моей киски до его пульсирующего оранжевого члена.

Оглавление

Вампиры замка Вандерсон

Четыре члена в одной маске

Химия любви

Рабыня цирка

Дом с привидениями

Кладбище

Бог мумий

Психушка

Призыв сексуальных демонов

Сладость или гадость

Охота

Ведьмины игрушки

Тыквенное семя