Принцип бабочки (СИ) [Кара Райр] (fb2) читать онлайн

Принцип бабочки

Глава 1 Надежда в руках

Вероника

Хотелось пить. Мои глаза были закрыты тканью, сдавливающей голову, а на руках чувствовался металл. Холодный. От странного положения, в котором я лежала, уже затекло все тело, но это меньшее о чем я должна переживать. Где я? Что со мной?

Я пыталась пошевелиться, но тут оказалось немного места. Особо не вытянешься. Пахнет резиной. Звуки машины, и мы движемся. Кажется багажник. Страх накатывал и подступал к высохшему горлу. Я не понимаю.

Человек, который преследовал меня вчера, вероятно смог меня догнать. Я не помню особо ничего, только, как шла домой, после нудного собеседования и увидела мужчину, который выходил из темного переулка. Я сразу же сняла наушники и прибавила шаг. Видимо не зря. Дальше только вспышки. Я перехожу на бег, когда оборачиваюсь и вижу, что мужчина ускорился, а после только темноты и мерцание фонарей, но и они вскоре пропали. Я свернула в какие-то темные дворы, где по закону подлости не было ни души. Я помню, что даже пыталась кричать и больше не оборачивалась. Только бежала, бежала в никуда. Бежала. Спотыкалась, но не останавливалась. Черт.

Куда меня везут? Что со мной будет?

Вытянула ноги, попыталась согнуться и начала водить головой по эдакому полу в попытках стянуть то, что закрывает мне взор на обстановку. Паника скоро настигнет, нужно сосредоточиться. Ломило все тело. Боль в спине словно стягивала легкие. Я пробовала снова и снова, пока не подлетела, ударившись видимо о крышу всем телом, резкая боль пронзила весь левый бок. Черт, видимо мы угодили на кочку. Черт, черт, черт!

Вероника, соберись! Я снова принялась тереться щекой и лбом о пол, невзирая на боль. Повязка начала сползать. Руки ныли адски, выстреливая в лопатки. Они связаны за спиной и мне казалось, что мои плечи уже сломаны. Нет. Все цело. Продолжаем. Выдохнув, я сделала последнее движение, и повязка сползла на лоб. Первый шаг сделан, но тут все равно темно. Я перевернулась на другой бок, еле как поджимая ноющие ноги. Стала руками искать провод багажного рычага, но далеко я со связанными руками не убегу, даже если мне удастся его открыть, нужно дождаться, пока машина немного сбавит ход и молиться о том, что мой похититель-ублюдок не услышит щелчка или не увидит на панели значок.

Прошло пару минут. Наверное, пара минут. Я считала секунды. Я пыталась двигаться ближе, и вот уже нащупала, но руки меня не слушались. Я чувствую, что движение сбавилось. Это заметно по оборотам колес, которые я слышу. Моя холодная голова пролистывала тысячу сценариев моего будущего, и я собралась с силами. В доле секунды от свободы. Вот, вот, почти получилось! Машина останавливается. Нет, нет, нет! Дура! Я не успела…

Я, конечно, не знала, кто это со мной сделал, но судя по обстановке ничего хорошего меня не ждет. Ничего позитивного не выходит из ситуаций, когда тебя везут связанную в багажнике. Это уж точно не сюрприз, где мне подарят плюшевого мишку и миллион долларов.

Жить очень хотелось. Жить хотелось. Я делала глубокие вдохи и выдохи, жадно глотая воздух высохшим ртом, готовясь выплюнуть легкие через пару мгновений.

Я снова через боль, пронзающую каждую клетку тела, перевернулась лицом ко входу. Я снова считала секунды. Двигатель заглушен. Мы приехали в место моей смерти… Да, скорее всего так и есть. Какой маньяк? Что он со мной сделает? Страшно. Очень страшно.

Я старалась контролировать нарастающую тревогу и свои действия, но выходило паршиво. Да побери меня дьявол, я не могу. Не могу сосредоточиться. надежда упорхнула из моих рук.

Багажник открывается, и я вижу своего старого знакомого. Суку Глеба… Что, мать твою? Он смотрит на меня и нагибается чтобы схватить, но я ударяю ногой по его плечу. Он пошатывается, но продолжает хватать меня уже за голые лодыжки. Я вырываюсь. В непонятном положении чувствую и вижу, как он вытаскивает меня на ослепляющеую солнцем свободу. Я не оставляю попыток оттолкнуть его, но он сильнее меня. С болью я падаю лицом на зеленый газон и пытаюсь встать, как вижу перед собой коричневые туфли. Я замерла. Теперь болела еще и шея, болело плечо, все тело ныло и молило о мягкой кровати и воде.

- Буйная какая, тащи ее на второй, - произнес грубый голос, которого я прежде не слышала. Кто это? Кто этот сумасшедший? Что это за мразь?

И вот через мгновение меня поднимают, и я вижу перед собой серый каменный дом, высокий забор и двух ротвейлеров, пускающих слюни на входе. Фак.

Я оборачиваюсь и въедаюсь взглядом в темноволосого мужчину с черными глазами и густой бородой. На нем только туфли и брюки. Мышцы такие, словно он обкололся всем чем можно, чтобы стать шкафом, машиной или как их там называют. Мерзость. Какой второй? Отпустите?! Тебя никто не отпустит, Вероника. Теперь ты будешь страдать!

Нет, я не бросила попытки вырваться. Я пыталась бить Глеба по ногам и дергалась изо всех сил. Какие там силы, я ослаблена, истощена и вымотана до невозможности, но я хочу жить.Очень хочу.

- Сука, я тебя ненавижу, сука! - кричала я, не переставая и горло рвало от боли, которые причиняли мне эти жалкие крики.

И вот он занес меня в дом. Только для меня это не дом, это место - моя тюрьма. Я чувствую это. А интуиция у меня хорошая.

Какой-то светловолосый худой парень нажал кнопку лифта, и мы с ублюдком оказались внутри. Глеб опустил меня на ноги. Я принялась нападать на него, хоть и понимала, что со связанными руками у меня ничего не выйдет. Я пыталась его пинать, но он словно не чувствовал. Мое тело совсем ослабло и выброс адреналина тут не поможет.

Глеб приложил карточку к какому-то сканеру и нажал -2.

- За что? - я вздохнула и встала у дверей.

- Веди себя хорошо и останешься жива, - лишь ухмыльнулся мой похититель и толкнул меня в проход, тут же закрывая за собой дверь.

Я пошатнулась, но не упала, ко мне начали подходить девушки, я с недоумением осматривала каждую модель в нижнем белье, которая крутилась возле меня. Кто-то сзади освободил мне руки, и я обернулась, увидев перед собой комнату с серыми стенами и черными кожаными диванами. Хоть мои руки и свободны, боль не проходила, а лишь усилилась. Я хотела пустить пулю в голову Глеба, хотела вырваться отсюда и задушить его этими же ослабленными руками. Девушки? Что блядь? Объясните кто-нибудь мне что-нибудь.

- Привет, как тебя зовут? - ко мне подошла блондинка в черном кружевном. Ее выражение лица было спокойным, а светлые глаза сияли. Комок ярости меня зовут!

- Вероника, - прошептала я, понимая, насколько мое горло высохло. Пустыня сегодня приехала в мой рот.

Я принялась потирать освободившиеся руки, сняла до конца с себя эту у людскую повязку и недоумевающе смотрела на девушек.

- Я Настя, пойдем я провожу тебя в твою комнату, - блондинка взяла меня за руку, запястье которой, итак, ныло.

- Ай, - возмутилась я, дернувшись. Зачем ты меня трогаешь? Какая еще комната? Ты тоже сумасшедшая?

- Извини, пойдем, - она отпустила и последовала в конец комнаты, там как оказалось был проход в коридор. У меня сейчас миллард вопросов и страхов, но я последовала вперед. Чтобы что-то узнать, нужно идти, значит я иду.

Не стоит эмоциям брать надо мной вверх. Сейчас нужно вести себя спокойно, криками и драками ничего не решить. Тем более, что-то мне подсказывает, что это такие же заложницы, как и я. Мы прошли мимо наверно шести дверей и вот она открыла передо мной последнюю в конце коридора.

Это была маленькая комната с кроватью и тумбочкой. На кровати лежало красное белье и халат. Это что бордель? Я теперь проститутка?

На тумбе стояла вода, я первым делом открыла бутылку и ощутила, как прохладная жидкость обволакивает мое горло. Вдоволь напившись, я поняла, как пусто в желудке, точнее уже полно от количества выпитого. Не стоило так набрасываться…

- Где я? - первым делом спросила у девушки с большой грудью, чуть ли не вывалившейся из лифчика.

- Ты в доме хозяина, и мы теперь твоя новая семья. Я расскажу тебе все позже, сейчас буду занята. Мы дадим тебе немного отдохнуть, я вернусь через полчаса. Приди немного в себя, полежи, искупайся.

- Какого еще хозяина? Что за бред?- я еще смогла выкрикнуть.

- Переоденься, сходи в душ и я буду ждать в зале, мы познакомимся, и я тебе все расскажу, душ напротив, - Настя закрыла дверь, а я была в шоке от ее хладнокровия.

Какой к черту хозяин? Что за бред? Что она несет мать твою?

Так, выдыхай, Вероника, тебе сейчас не убьют и видимо им нужна от тебя явно не смерть. Я потерла руки, разгоняя кровь, сидя на кровати и тяжело дышала.

Я выберусь отсюда, обещаю себе. Я все узнаю и выберусь.

Глава 2 Близкое знакомство

Вероника

Я смыла с себя всю грязь и боль, которую ощутила за последние сутки, но что-то мне подсказывает - это только начало моего личного адского котла. Горячая вода стекала по моему телу, а мысли не пускали в реальность. Но я взяла себя в руки и повернув кран, обернувшись в полотенце, зашла в комнату.

Моя одежда была вся в грязи, и я с негодованием смотрела на чертов красный халат, лежавший рядом. Ладно, сейчас твоя очередь, пока моя одежда высохнет.

Я незамедлительно его надела, закрутила свои волосы в полотенце и последовала в “зал”.

Девушки в белье и без сидели на диванах, кто-то на полу, кто-то укутывали в плед. Я остановилась у входа, оглядывая блондинок, брюнеток, рыжих и даже розоволосую девушку, которые в ответ пялились на меня. В их взглядах читался интерес. Они словно осматривали меня как новый трофей. М-да. Расскажите мне, что тут происходит? А то пока мне очень хочется выколоть вам глаза.

- Я очень жду объяснений, - начала я.

- Вероника, присаживайся, - первой заговорила Настя.

Я присела на ближайшее свободное кресло, все еще чувствуя испепеляющие взгляды. Да кто они такие чтобы на меня так смотреть? Ах да, моя новая семья. Ну-ну.

Где я черт побери? Как отсюда сбежать? Почему Глеб меня предал и почему эти девушки так спокойны? Им колят лвиную долю пустырника? И мне тогда дайте.

- Сейчас ты находишься в доме Дмитрия, - нашего хозяина на втором этаже. Мы все здесь рабыни его и его друзей и живем только потому, что удовлетворяем их потребности, когда им угодно, - Настя остановилась, внимательно меня рассматривая.

Видимо ждала реакции, а что я ей скажу? Что это сука бред и что я не хочу здесь находиться? Отпустите? Если бы они были в силах мне помочь, не сидели бы тут. Рабыни… Какое страшное слово. Вроде бы рабство не вчера отменили, если мне память не изменяет.

- Дальше, - лишь выдавила я, пытаясь сдержать бушующий внутри огонь. А я ой как сдерживалась. Но с другой стороны, что я сейчас сделаю? Буду все вокруг швырять? Не думаю, что с этого будет толк.

- В этом доме есть три этажа для таких как мы. Первый - для любимец нашего хозяина, единственное наше спасение, угодить ему и попасть туда, ибо туда доступ почти для всех друзей закрыт, но если кто-то не угодит или наскучит, отправляется оттуда на третий. Там что мы не знаем, но думаю лучше нам не знать. Мы находимся на втором, тут каждый из друзей хозяина может выбрать любую из нас в любое удобное ему время. - снова остановилась блондинка и я лишь кивнула. Надо же какой сервис, в любое удобное время. Огонь.

- Ясно, - внутри меня все кричало. Куда я попала? Надо выключить голову и понять, как отсюда сбежать, какой замок взломать или кого убить, если придется.

- Сегодня нас предупредили, вечером будет вечеринка, мы оповестим тебя за полчаса. Сильно не выделяйся. Новеньких всегда забирают на пробу, имей в виду, но ты не одна новенькая тут, есть еще Аня. Хотя она закрылась в комнате и ни с кем не говорит, - Настя наконец-то прекратила говорить ужасные вещи. В этот самый момент я хотела лишиться возможности слышать. Да, очень хотела.

Я поджала ноги под себя, прогоняя кучу самых ужасных сценариев. С кем мне придется спать? Я не хочу. Если я откажусь они меня убьют? Что за третий этаж? Как работает лифт? Что за карточки, которые они прикладывают? Как выглядит главный? Что он за человек? Как мне его обмануть? Что случилось с теми, кто пытался?

- Хорошо, я поняла, - я оставалась в той же позе, пытаясь не показывать, как мне страшно. Мой желудок сжался до невозможных размеров и это не от голода. Страшно. Правда страшно. Мне не на кого надеяться. Я одна. У меня нет друзей. Нет подруг. Я одиночка.

- Расскажи о себе, как ты сюда попала? - спросила брюнетка, сидевшая в дальнем углу.

- Сколько тебе лет? Откуда ты? Чем ты занималась? - посыпались вопросы.

Конечно, для таких вопросов у меня есть своя легенда. Им не обязательно знать обо мне все, вообще необязательно, тем более правду.

- Мне двадцать четыре. Я только недавно переехала в Москву. Хотела работать в школе, - я уставилась в одну точку,- за мной ночью бежал какой-то мужчина, а потом я проснулась в багажнике. Все, - проговорила я, уставившись на серый ковер. У него был короткий ворс. Такой же короткий, как кажется моя жизнь на свободе.

Вздохи и ахи посыпались со всех сторон. Да уж, видимо у всех этих девушек тоже были свои планы на жизнь, которые разрушил один чокнутый извращенец со сворой шакалов. Гореть ему в аду, этому Дмитрию и всем его «приближенным».

- Расскажи, как все происходит? - я сжала руки в замок, готовая услышать все что угодно. Информация сейчас на вес золота.

- Мужчины могут прийти когда хотят и выбрать любую из нас, кто им только понравиться. У кого-то есть любимицы, они могут забрать нас наверх, но после снова возвращаются сюда. У друзей хозяина есть возможность забрать нас отсюда навсегда, но пока это случалось только пару раз за несколько лет, так что не надеемся, - Настя опустила голову.

- Ты уже тут несколько лет? - меня это действительно удивило. Больше, чем рассказ о больных сексуальных фантазиях этого улья.

- Четыре, - прошептала Настя, натягивая весьма лживую улыбку.

Четыре гребаных года эта девушка находиться здесь, как только она жива? Как она не сошла с ума и не перерезала себе горло бритвой или как она не спрыгнула с крыши? Как? Четыре года ее насилуют, а она улыбается и продолжает верить в чудо. Я ошеломлена. Нет, я столько тут точно не протяну. Мне нужно действовать быстрее. И я буду.

- Сегодня будет вечеринка, - снова заговорила брюнетка из угла, - тебя скорее всего заберет Дмитрий. Не твори глупостей, если хочешь остаться жива.

Если хочешь остаться жива, не твори глупостей… М-да, эта мысль засела в моей голове. Глеб так говорит, эта. Это что заученый скрипт? Можно сейчас выйдет кто-то с камерой и скажет – снято.

Я кивнула девушкам и направилась в свою комнату. Нужно сесть и хорошенько все обдумать. Безвыходных ситуаций нет. А если отсюда выход только смерть? Нет, это не про меня!

Как работает лифт? Ключ карты? Видимо мне придется с кем-то переспать чтобы заполучить ее. Спать с незнакомцами для меня не впервые, но ты были пьяные перепихоны после бара или клуба, а не рабство. Задерживаться надолго точно нельзя, нужно бежать ночью, надеюсь моя одежда высохнет. Что делать с собаками? Как перепрыгнуть этот высокий забор? Мысли и планы проносили один за другим. Они еще ничего не спросили, ничего обо мне не узнали особенного, видимо прикидывая, что завтра меня уже тут не будет. Кто знает куда я могу угодить и вернусь ли к ним. Правильно, пока особо не знакомимся.

Меня убьют, застрелят и все из-за суки Глеба и моей глупости, надо было сразу бежать, бежать как можно дальше, надо было успеть открыть тот багажник. Пусть я бы всю кожу с себя содрала, катившись по асфальту, но сбежала бы.

Ненавижу себя за глупости, пора собраться. К кому я сегодня попаду? К Дмитрию? У него есть ключ карта? Точнее, хранит ли он при себе в открытом доступе? Если в доме камеры и кто-то следит? Кажется, чтобы не вызвать лишнее подозрение мне нужно сначала узнать все тонкости. Девушки мне скорее всего не скажут, не думаю, что все они настолько глупые, либо просто не имеют такой скил, как я.

Ничего, я не дам убить себя, я буду бороться за жизнь, даже если придется немного поиграть по их правилам. Секс непонятно с кем… Сама мысль вызвала все таки отвращение и страх, но я не дам своим принципам или их отсуствию, взять вверх. Как говорил мой старый знакомый: “ У этой бабочки нет принципов.” И он был прав. Или же нет, будет видно.

Я сидела на кровати и смотрела на горящую лампочку. Тут так темно, окон нет, еще бы, подвал. Сломай я стену, сделай я подкоп ничего не выйдет, не спрячешь, да и слишком шумно. Соберись, Вероника, ты умная. В какой только жопе не была и из этой выберешься. Я верила в себя и в свои силы, хоть и совершенно не понимала, где я, что со мной будет, но вот одно я знала точно, кто я. Не на ту напали, такой как я у них еще точно не было.

Ублюдки, просто ублюдки, издеваются над девушками, этажи они сделали, суки. Ничего, я выберусь отсюда и сдам этот чертов котел извращений. Они все будут гореть в аду.

Настя принесла мне еду где-то через час. Это был обычный ужин, ничем не примечательный, однако выглядел он сытно, пюре, котлета, салат и термос с чаем. Видимо все-таки кормят они хорошо. Уроды. Заморить себя голодом в мой план не входило и как только Настя ушла я поужинала.

В моей комнате помимо кровати был шкаф, я распахнула его, там были туфли, комплекты белья, средства личной гигиены, плед. Голубой махровый плед. Видимо тут бывает холодно, труб я не видела, видимо пол. Однозначно пол. Я надела черное белье, оно был мне немного велико и черный халат, завязав его на два узла. Не думаю конечно, что мне это особо поможет, но пора идти. Стрелка на часах, которые висели над кроватью, показывали пол 11. Скоро начнется.

Ноги не хотели идти, они подкашивались при каждом шаге, мне казалось, что я сейчас упаду. Я оперлась о стену руками, видя через проем, как в зале уже собираются девушки. Теперь они выглядели иначе, чем вечером. Макияж, укладки, туфли… А я в пушистых тапочках и с двумя узлами на халате. Они уже привыкли, хотя в моей голове не укладывается, как к этому можно привыкнуть. Если только смириться.

Я ущипнула себя, чтобы очнуться и продолжила свой путь. Не успела я присесть, как лифт пропищал и двери открылись. В проеме стояло четверо мужчин, одетых по классике. На вид им было не больше тридцати пяти. Один из них с рыжеватой бородой, подошел к брюнетке, которая говорила со мной сегодня, взял ее за руку и отвел в сторону кресла, недалеко от выхода. Она присела на него сверху, спиной, как маленькие девочки садятся к отцам на колени. Началось…

Остальные же мужчины развалились на диване. Выражение их лиц излучало похоть и разврат, похабные улыбки, они осматривали всех и взгляд одного задержался на мне. Этот мужчина был младше всех, ему, наверное, около три, однако его густая черная борода и черные глаза раздели меня за долю секунды. Я тут же обхватила себя руками, отходя дальше к стене. Настя увидела это и присела к этому уроду первее, чем он позвал меня. Он резким движением руки схватил ее за подбородок и облизал ее шею. Мурашки покрыли все мое тело, я была готова провалиться сквозь землю прямо здесь, неважно куда, только куда-нибудь подальше отсюда. Лифт снова загудел и на этот раз вышли пятеро. Первым был высокий мужчина с плотной щетиной, карими глазами и густыми бровями. Его хищный взгляд осмотрел всех присутствующих бегло. Он прошел прямо, остановившись у спинки дивана, прямо за тем мужчиной, которой массировал рукой бедро Насти. Это наверно он, этот Дмитрий. Мерзкий тип, подумала я, как лифт снова пискнул и вышло еще трое мужчин. Нет. Нет. Нет. Мое нутро кричало, кричало, я знала двоих. Я знала сука двоих. Глеб тут же нашел меня взглядом, но сделал шаг в сторону, присаживаясь на другое кресло. А вот Дмитрий…. Я знала его, это был фармацевтический магнат. Я видела его фото, читала о нем пару статей. Это точно он. Когда-то я даже моглас с ним работать. Его голубые глаза, русые волосы, темно-синий костюм заставили меня задрожать. Так вот чьих рук это дело.

Дмитрий улыбался, сиял так, словно на гребаном пиру, а не на извращенной “ вечеринке” уродов. Он снял свой пиджак, положил его на кофейный столик. Все присутствую мужчины сели, а этот “ предводитель мудаков” остановился посредине. Сомнений в том, что это тут хозяин не осталось.

- Добрый вечер, сегодня у нас праздник и я надеюсь эта ночь подарит наслаждение всем присутствующим, - начал он, а после чего послышались аплодисменты. Хлопали все, все, кроме меня. Да ну, наслаждение? Мм, как интересно. Эта ночь подарила бы мне наслаждение, если бы я засунула в твой зад стакан стеклянный и он бы там лопнул.

- Трахните этих сучек как следует, - сказал черноглазый тип, к которому подсела Настя и встал, направляясь в сторону Дмитрия.

Сам ты сучка, кабель!

- Сегодня у нас есть новенькие, думаю особое внимание стоит уделить им, - продолжил Дмитрий. Надо же, какая честь, упаду сейчас от такой любезности к тебе в ноги.

Я поймала на себе его взгляд, он приподнял уголки губ, говоря всем своим видом “сегодня мы развлечемся с тобой”. Я не хотела с ним спать, чует моя душенька что-то с ним не ладное.

- Настя, где еще одна? - спросил черноглазый, повторно осматривая комнату.

- Она заперлась, - прошептала блондинка, оглядываясь на меня,- не твори глупостей,-уже едва слышно добавила.

Дмитрий и Черноглазка отправились в коридор, пока я с замиранием сердца жаждала,чтобы этот вечер поскорее закончился. Ничего никогда так не хотела, как убежать отсюда.

Я понимала, что скорее всего мне придется спать именно с этим синеглазым уродом. На лицо он конечно был ничего, но вот его поступки и поведение совсем другое дело. Был один случай, благодаря которому у меня уже сложилось о нем впечатление, но сегодня просто увеличило мою ненависть к нему в бесконечность раз. Я понимала, что ничего хорошего из этого всего не выйдет. И была права. Из коридора послышались крики, я обернулась на Настю, та мотнула головой “нет”. Девушку, как ее там, Анну, тащили за ноги и руки прямо в середину зала, ее швырнули на пол, словно грязные ботинки. Она рухнула, видимо сильно ударившись, начала хвататься руками за пол.

- Пора веселиться, Жень, - ухмыльнулся Дмитрий, расстегивая пуговицы на своей рубашке. Меня словно придавило к стене от его слов, сказанных таким мерзким тоном. Он словно не говорил, а бил молотом по наковальне.

Женя поднял девушку на колени, заводя ее руки за спину, Дима швырнул в него свой галстук и его друг ублюдок тут же принялся связывать руки девушки. Она пыталась вырываться, но у этой малышки это плохо получалось. Я смотрела как она дергалась, но ее тело было в прямом смысле в плену жестоких мужчин. Дмитрий кинул рубашку на спинку дивана, затем схватил девушку за шею и заставил смотреть на него, она кричала, пыталась вернуться, даже плюнула в него, пока все остальные смотрели. Как они могут просто стоять и смотреть? Хотя я тоже стою как приклеенная к полу.

Дмитрий размахнулся и ударил девушку по лицу. Я дернулась так, словно ударили меня. Хлопок прозвучал словно выстрел. Аня согнулась и чуть не упала снова, но Женя приподнял ее, разворачивая к себе и снова ударяя ее, только по другой щеке. Нос девушки начал кровоточить, а сама она захлебывалась слезами.

Тут мое сердце провалилось в пятки. Я не хочу на это смотреть, я не хочу в этом участвовать. Я чувствовала себя виноватой, но головой понимала, что ничем не могу ей помочь. Я себе то помочь не могу, а со мной наверное будет так же, если не хуже.

Девушки, вокруг будто не замечали этого, начали подсаживаться к мужчинам. Я посмотрела в сторону Глеба, пока Дмитрий снимал ремень и расстегивал ширинку. Возле Глеба были две девушки, они ласкали друг друга, постепенно раздеваясь. Глеб же взял обоих за волосы, прижимая к друг другу ближе. Я кинула взгляд в сторону той брюнетки из угла, она уже стояла на полу на коленях и принимала в рот член рыжебородого. Тот же в свою очередь развалился на кресле, делая в ее глотку ритмичные толчки. Зал в мгновенье стал заполняться стонами. Мужчина, который ранее облокачивался на диван приложил лицо Насти к полу, прижимая ногой и срывал с нее белье, его пятка была прямо у нее на лице, а она смотрела на меня и даже улыбалась. Как можно улыбаться, когда твое лицо с такой силой прижимают к полу… Какой ужас, какой ужас…

Страх сковал мое тело. Легкие сжались и мне с трудом удавалось дышать. Стало холодно, я сжала руки. Пальцы холодные. Так же стоя на месте я смотрела не девушку, которая всячески вырывалась и не соглашаясь “ порадовать” своих мучителей.

Дмитрий застегнул свои брюки и направился ко мне. Если сердце может остановиться, оно остановилось. Он шел уверенно и с каждым его шагом я все сильнее прижималась к стене. Обернувшись по сторонам, увидела, как все были заняты своим делом, девушки скакали на мужчинах, кто-то ублажал их ртом, кто-то друг друга. А я сейчас дрожала и не хотела, чтобы все это начиналось. Моя душа кричала, кричала так, что все окружающие звуки смазались в странный шум. Я перестала чувствовать под ногами пол и хотела уже закрыть глаза, как Дмитрий подошел ко мне вплотную. Его горячее дыхание было устремлено мне в лоб. Он прикусил губу.

- Привет, Вероника, - прошептал урод. И ком тут же встал поперек моего горла. Он знает мое имя? Он знает кто я? Глеб ему рассказал? Но Глеб сам всего обо мне не знает? Что сейчас будет?

- Здравствуйте, Дмитрий, - я опустила голову, пытаясь смотреть вниз, но видела лишь стоящий в брюках член и лакированные коричневые ботинки. Дима провел по моей щеке тыльной стороной ладони. Я затаила дыхание.

- Пойдешь со мной сама или будешь сопротивляться? - спокойным голосом проронил извращенец. Новая волна мурашек накрыла мое тело и я сделала шаг вперед, плотно прижимаясь к его горячей груди, - Умница, - продолжил он. Развернувшись, взяв меня за руку повел в сторону лифта. Я не стала сопротивляться и последовала за ним. Заходя, обернулась на зал, погрязший в разврате. Девушки продолжали ублажать мужчин и друг друга, и никто не был шокирован. Да уж, страшно представить, как это стало для них привычным делом? Женя ударил лежащую Аню ногой по лицу, я видела ее обмякшее тело. Мне ее жаль. Ее лицо было окровавленным, но после удара, кровь начала сочиться и из-за полуоткрытого рта. Душегуб последовал в мою сторону и зашел в лифт, задержав мерзкий взгляд на мне. Уроды, просто уроды. Какой ужас. Они безнаказанно творят, думая, что у них есть право издеваться так над хрупкими девушками.

- Никчемная, глупая дура, - проронил Евгений, прикладывая карту к лифту и нажимая на 2 этаж.

- Но Вероника же у нас умная? - Дима провел по моему плечу рукой, отпуская рукав халата. Я вздрогнула и дернулась вперед, но он лишь сжал мое плечо. Перед моими глазами застыло окровавленное лицо Ани. Я не позволю себя так бить, с таким отношением я точно отсюда не выберусь… Нужно быть хитрее, точнее нужно сделать все, чтобы не стать изуродованной к рассвету.

- Что с ней будет? - зачем-то спросила я.

- Если тебе так интересно, можешь молиться об упокоении ее души, - сказал, как отрезал Женя и вышел из лифта.

Они ее убьют… Они ее убьют, если она еще жива…

Мы попали в темный коридор, освещенный тусклыми желтыми лампами. Прошли направо, остановили перед черной дверью, Дима приложил карточку, и мы втроем прошли в комнату. Тут была только кровать. Только кровать, два кресла, тумба, темно-коричневый ковер и журнальный столик. Горел тусклый свет. Женя присел на кровать, принялся расстегивать рубашку. Дима встал сзади меня.

Нет… их будет двое? Двое? Я к этому не готова. Как перешагнуть через себя и пережить эту ужасную ночь?

Дмитрий обхватил меня руками, принимаясь развязывать мои узлы на халате даже спустил легкий смешок.

- Я давно за тобой следил, ты же меня не разочаруешь? - его мерзкие губы были слишком рядом с моей шеей.

Я молчала в ответ, пока он скидывал с меня халат. Его грубые руки принялись сдавливатьмою грудь. Но вот только у моего тела не было другой реакции, как сжать желудок и все прочее в животе до неимоверных размеров. Его грубые руки сдавливали грудь сильнее. Он усменулся, покрывая мокрыми поцелуями мою шею. Женя полностью разделся… Я вижу его стояк. Да ну нет! Он незамедлительно подошел ко мне и схватил меня за бедро, приподнимая могу ногу ближе к себе. Я тяжело дышала, дышала пока могла. Дима опустил лямку моего лифчика, затем расстегнул и выкинул в сторону. И вот я стою перед ними почти голая. Сердце ушло в пятки, мысли затуманены. Я не чувствую ничего, ничего, кроме отвращения, которое излучаю каждой клеточкой тела. Женя схватил меня за бедра и приподнял. Ее грубые руки сжимали мою кожу и заставляли затаить дыхание. И вот я приклеилась к его горячему телу голой грудью и смотрю в его бездушные черные глаза. Они сверлят меня, заставляю чувствовать себя жертвой, жалкой, униженной. Меня повалили на кровать. Я рухнула на простыни, предвкушая дальнейшие “ “пытки”. Дима присел у моей головы уже голый. Его толстый член почти упирался мне в подбородок. Я старалась смотреть не на его прибор, а ему в глаза. Только не туда… Только не туда. Понимая прекрасно что со мной будет я всеми силами старалась абстрагироваться, но выходит это паршиво, когда понимаешь, что с минуты на минуту тебя будет разрывать не от удовольствия…

Урод номер два начал стягивать с меня трусы, но я рефлекторно сомкнула ноги. Сжала их что есть мочи, не покидая жалкие попытки закончить все это.

- Не надо Вероника, у тебя есть возможность выйти отсюда целой, - заявил Дмитрий, нажимая на мои щеки своей большой рукой.

Челюсть свело, но я через силу приоткрыла рот и раздвинула ноги… Мне страшно, мне ужасно мать его страшно. Сердце остановилось бы. Почти, но я слишком люблю эту жизнь.

Я не чувствую возбуждения, ужас пропитал каждую гребаную клеточку моего тела. Выйти целой… Выйти целой было бы прекрасно, не считая ужасно противных прикосновений. Женя надел на мои руки над головой наручники и, обойдя меня, все таки снял трусы. Снова мои руки не в моей власти.

Я вздохнула, но Дмитрий решил, что мне не стоит дышать. Его член проник мне в рот, я задыхалась, но делала свое дело, через боль в щеках. Я причмокивала его напряженный орган, который с каждым разом погружался в мой рот все глубже и глубже. Я чувствовала его вкус, его запах. Мужской гель для душа с ноткой свежести или пихтой, кажется. Он гладил меня по голове. Гладил, пока медленно проникал в мой рот и проводил головкой по внутренним сторонам щек. Его жадный взгляд кричал - я хочу тебя и буду. Жгучие поцелуи черноглазки покрыли мою грудь. Он прикусывал сначала один мой сосок, затем другой и наконец остановился на правом, другой же крепко зажал между своих пальцев. Было неприятно, неприятно и даже больно. Но эта меньшая боль, которую они могут мне причинить. Я снова старалась абстрагироваться и не заплакать. Не надо плакать Вероника, не стоит, не показывай им свою боль. Я сосредоточенно совершала движения туда-сюда и, казалось, даже шея затекла.

Мое тело отвечало на их манипуляции, мои вставшие соски говорили за меня. Но я не чувствовала себя комфортно. Лишь сосала член Дмитрия, который начал ускоряться в моем рту. Евгений завел одну руку мне между ног, вводя в мою сухую промежность палец, сначала один, после другой. Он что-то шипел, это было похоже на тихий стон и гул мотора у старой, разваливающейся машины. Он мастурбировал мне, периодами переключаясь на клитор. Я слегка простонала и немного выгнула спину, разводя ноги шире. Им должно понравиться. Чтобы не оказаться в ужасном положении, я должна стараться. Я начала рисовать языком узоры на члене во рту, смотря в глаза своему “хозяину”.

— Вот видишь, не так уж и плохо, - сказал Дима, выходя из меня и приподнимая. Я испугалась, что будет дальше?

Дима поставил меня раком и пристроился сзади. Я изогнула спину, поднимая голову в сторону Жени. Тот схватил за волосы и притянул к себе. Он наклонился и впился в мои губы. Я поцеловала его страстно, стараясь забыть, что они меня насилуют. Я делаю это, чтобы спастись… Он крепко держал меня за волосы, сильнее натягивая их. Но тут в мою промежность вошел член, к размерам которого я не была готова, даже после всех манипуляций черноглазки. Я простонала, почти вскрикнула в рот Жене. Он оторвался улыбаясь, а затем начал гладить меня по щеке. Я закрыла глаза, приготовившись к боли.

- Не бей ее, - предупредил Дмитрий, набирая темп. Я стонала и извивалась, слегка улыбаясь. Евгений снова провел рукой по моей щеке. Ему нельзя меня бить, он меня не ударит - эта мысль крутилась у меня в голове… Хотя бы это миновало. Однако боль и покалывания в животе все еще сводили с ума. Я морщилась, но старалась принять тот факт, что скоро это все закончится.

Я чувствовала каменный член, который упирался в мои стенки. Я решила ему помочь, сама делала толчки в такт его темпу. Это было больно, не Вероника, не смертельно. Переживешь. Забудешь, как страшный сон. Выпьешь бутылку водки залпом, смоешь с себя все. Главное переживешь.

Диме это видимо понравилось, он шлепнул меня по бедру, а затем сильнее сжал кожу. Я не прекращала стонать. Вот член Жени уже возле моего рта, и я тянусь к нему, как в дверь стучат.

- Дима, срочно, - послышался голос Глеба. Ненавижу его голос, как и его самого. Дмитрий наконец-то вышел и откинул меня на кровать.

Они оба отошли от меня. Это хорошо, есть время немного перевести дух, а с другой стороны, это все скоро могло совсем уже закончиться.

Женя присел в кресло, взяв со стола стакан видимо с виски, а Дмитрий вышел в коридор, закрывая за собой дверь.

- Хорошенькая ты, Вероника, - подмигнул мне черноглазка. Я повернулась на бок, ложась на кровать.

- Руки затекли, можешь снять? - спросила я с улыбкой. Мои запястья и правда уже сводило от неприятных ощущений и железа, сдавливающего кожу. Да и мешали они, упираться на сведенные руки тяжелее.

- Нет, - без единой эмоции отказал голый ушлепок, а затем взял со стола маленький ключ и подошел ко мне. Снять эти оковы для меня было равносильно пройти первый уровень, - спасибо.

- Да не за что, будешь виски? - он подошел к бутылке и, налив содержимое во второй стакан, поднес его ко мне. Я ведь даже не успела ответить…

Я присела, отхлебнув львиную долю налитого. Алкоголь тут же обжег мое горло. Я поморщилась. Женя остался рядом и принялся поглаживать меня по бедру. Сейчас он не казался мне таким грубым, каким я ожидала в самом начале. Галантно предложил выпить и даже не избил до полусмерти. Прогресс…

Я протянула стакан в его сторону и кивнула. Звон стекла, ударяющегося друг о друга, разрезал секундную тишину.

- За знакомство, — это был мой первый тост в этом ужасном месте. Я решила втереться к ним в доверие и не вызывать подозрения как девушки, которая хочет отсюда сбежать. А я очень, адски, до боли, дрожи и всего что только есть. это теперь цель в моей жизни номер один.

- За знакомство, - черноглазка отхлебнул виски и уже полез меня целовать, как дверь распахнул Дима. Вид у него был, мягко говоря, раздраженный. Нахмуренные брови, руки в бока.

- Одевайся Жень, поехали, - вскрикнул Дмитрий, натягивая брюки, - а ты оставайся тут, когда я приеду, я хочу чтобы ты ждала меня с раздвинутыми ногами и открытым ртом, - он метнул в мою сторону грозный взгляд, который я видела вечером, когда он бил Аню. Я замерла, но не прошло и пары минут как они ушли и закрыли за собой дверь.

Я осталась наедине с собой и наконец могла дать волю эмоциям. Я надела халат и села в проклятое кресло, наливая себе еще стакан. Горячие слезы полились из моих глаз. Меня использовали, а я ничего с этим не сделала, я не боролась… Я чувствовала себя такой ущербной. Я чувствовала себя предательницей. Я предала себя. Лживо улыбаясь этим извращенкам, вместо того чтобы разбить стакан и перерезать им глотки… Я бы не смогла… Я бы точно не смогла, они бы убили меня…

Настоящая реальность заставила меня сомневаться в своих силах, но я сделала еще один глоток крепкого напитка и направилась к окну. Окна тут панорамные, я присмотрелась к стеклу - пуленепробиваемое. Да уж, его явно не разбить так просто. Я принялась осматривать двор. Дима и Женя садились в машину. Это был черный большой джип. Да уж. Понятно. Я стояла смотрела как они уезжают, как за нами закрывают ворота двое охранников и исследовала территорию. По звездам можно понять, где север, но сегодня было очень облачно. Черт.

Что будет когда он приедет? Он вернётся злым? Что будет со мной если ему что-то испортит настроение или я не дам ему то, чего он желает. Я стала заложницей, я стала игрушкой в руках неуравновешенных мужчин. Помогите мне силы, помогите мне мои мозги, я должна отсюда выбраться.

Глава 3 Заветные желания

Дмитрий

Я вернулась домой перед рассветом. Ужасно вымотался и устал. Ночь выдалась буйная. Ненавижу сотрудничать с новыми людьми, это все перетекает в ненужные никому проблемы. Так и сегодня.

Заварив себе крепкого кофе, выпив его, я поднялся в комнату и вспомнил, что там спит Вероника. А может и не спит, я же сказал ей ждать меня. Но надеюсь, она не стала и спит сладким сном младенца. Сил на то, что я хочу сейчас не особо. Завтра вечером.

Как только я ее увидел, несколько месяцев назад, сразу же возжелал увидеть под собой, страстно извивающуюся от удовольствия. Глеб оказался ее знакомым, чему я не удивлен. У меня много разных симпатичных девиц, но вот Вероника… И вот она в моей кровати, лежит свернувшись в клубок ко мне спиной, в халате и укрытая одеялом, ее темные волосы лежат на подушке.

Огонь внутри меня загорелся. Я с ней еще не закончил и думаю точно не закончу в ближайшие дни. Снова хочу ощутить ее узкую промежность. Снова хочу, чтобы она смотрела мне в глаза и стонала. Снова хочу увидеть, как она изгибается от моих толчков.

Она оказалась умнее и не стала сопротивляться. Думаю понимает, что это в не интересах. Хотя на ее попытки я бы посмотрел, однако причинять ей боль, особенно сейчас не очень-то хотелось. Я жаждал овладеть ей, привязать ее к себе всеми способами. Взять бы ее силой прямо сейчас, слабую, спящую. Навалиться на нее и иметь жестко и глубоко, до криков и дрожи, которые она изливала бы в подушку, умоляя меня остановится. Я бы хотел держать ее руки, входя в нее толчками, чувствовать снова ее узкое лоно, со всех сторон поглощающее мою плоть. Я представлял ее крики, ее громкие стоны, ее мягкую кожу, сжатую моими пальцами.

Недолго думая, я разделся и прилег рядом, проводя рукой по ее гладкой ноге. Эпиляция видимо ее близкий друг. Она слегка дернулась, но продолжала сопеть. Я продолжал поглаживать ее, но уже выше, выше, направляясь к паху.

- Отстань, дай поспать, - пробурчала она сонным голосом и сильнее укуталась в одеяло. Надо же. Отстать? Не сегодня.

- Меня не волнует, что ты хочешь, Вероника, - рассмеялся я в ответ.

Она спохватилась, обернулась, накрылась одеялом чуть ли не с головой и тяжело дыша, широко открыла глаза. Вид у нее был ошеломленный. Еще бы.

- Простите, - проронила она с дрожью в голосе.

- Смешная ты, Вероника, - я прилег рядом и согнув руки, подложил их под голову.

- Я просто, я не хотела, - продолжала она, но я лишь притянул к себе.

Я устал. Хочу просто немного полежать, обнимая горячее дело девушки. Ей повезло, даже при всех ситуациях я весьма в хорошем расположении духа, хотя мысли о том, чтобы хорошенько пройтись по ней ремнем все-таки манили. Но повторюсь, боль сейчас причинять не хотелось. Наверное никому. Хочу выспаться, а там уже с какой ноги встану.

Она откинула одеяло к ногам и села у моих ног, тянув руки к брюкам.

- Вы сказали ждать вас, но я уснула, - она принялась расстегивать мою ширинку и вытаскивать края уже мятой рубашки. Она была мила, чиста, привлекательна. Мне нравились ее карие глаза, отливающие ореховым при теплом свете люстры. Мне нравилась ее маленькая грудь, нравились ее тонкие запястья и натуральные, достаточно тонкие губы.

- Ты ослушалась меня, - я схватил ее за плечо и притянул к себе, она упала на мою грудь, при этом смотря мне прямо в глаза. Поняв, что я займусь ртом позже она осталась лежать на мне, поглаживая по животу. Зачем она это делает? Зачем гладит меня? Рефлекторно? Успокаивает? Я, итак, более чем спокоен.

У меня было много вопросов к этой девушке, и я хотел на некоторые получить ответ, но позже. Она та еще хулиганка. Думает я не знаю ее грязные секреты, ее погрязшее во лжи и крови прошлое.

- Пойдем, спустишься к себе в комнату, - я уже было хотел встать, но она надавила на меня, показывая всем видом - стой.

- Я очень не хочу туда спускаться, могу я спать здесь? - она сверлила меня карим лазером своих бездонных глаз. Я если честно и сам не хотел никуда ходить.

- Хочешь прирезать меня пока я сплю? - я ухмыльнулся. Были уже попытки. Были у «очень умных» дам.

- Если бы хотела, вставила бы тебе осколок стеклянного стакана в глотку, как только ты зашел, - выронила она, продолжая гладить меня по животу.

Неужели я ей совсем не противен? Хотя, от чего мне быть ей противным? Я не брал ее силой. Она сама, добровольно пришла ко мне в комнату и сама, добровольно открыла для меня свои прелести. Я не особый любитель принуждать к сексу вырывающихся, истеричных девиц. Таких строптивых я отдаю своим друзьям, а дальше не моя забота.

Вероника видимо ждала моей реакции. Я присел, оставляя ее нависать над простынями. Она пилила меня взглядом.

- Оставайся, - я скинул рубашку и брюки и лег на кровать. Шторы были плотно закрыты, в комнате было достаточно темно. Я выключил светильник, единственный источник света, даривший мне возможность смотреть на Нику. Посмотрю на нее позже, сейчас я хочу отдохнуть. Я удобно лег, обхватив правой рукой подушку и повернулась в сторону моей новой игрушки. Ох, я наберусь сил и покажу тебе, милая, куда ты попала.

- Как тебе девочки с твоего этажа? - решил спросить я, поглаживая ее по животу, повторяя ее действия. Пусть говорит, хочу засыпать под ее приятный голос.

Обмениваемся прикосновениями. Она не отстранилась от меня, наоборот была очень податлива. Молодец. Возможно, с таким подходом она меньше пострадает, я еще не принял решения, что с ней в итоге будет. Потом. Для начала наслаждение, вопросы, а потом можно думать и о судьбе этой маленькой бабочки.

- Я их не понимаю, они глупые, - тихо высказалась брюнетка, а затем добавила, - как они тебе еще не надоели?

Это меня удивило, столько гонора и гордости в девушке, которая ничего о нас не знает. Интересно.

- Надоели, поэтому ими пользуются только мои друзья, - без зазрения совести ответил я. Я люблю честность и сам привык говорить правду, так же, как и слышать.

- А что будет с Аней? - онаповернулась в мою сторону, и я почувствовала, как ее дыхание покалывает мою грудную клетку.

- Ты хочешь узнать, что было бы с тобой, если бы ты повела себя так же?

- Именно, - она отвернулась, снова смотря в потолок. Бояться услышать ответ?

- Ну тут бы тебя точно не было. Если женщина не желает моего прикосновения, я не в силах ничего с этим сделать. Жестокость не мое второе имя.

- Тогда бы у тебя не было этого гарема.

- Ты умнее, чем кажешься, Вероника. Я сегодня в хорошем настроении, хоть и ночь была скверной, давай спать. Наслаждайся, утром ты вернешься в свою комнату, - я прикрылся краем одеяла.

- Ты отправишь меня туда, где твои друзья могут воспользоваться мной? - совершенно спокойно проронила она не шевелись. Меня поражало ее спокойствие и отношение к обстановке. Необычно. Обычно девушки истерят и плачут, угрожают и молят о пощаде. А она.

- Да, - моментально среагировал я.

- Я не хочу, чтобы ко мне прикасались другие мужчины, - ее дыхание снова кольнуло мою грудь.

- С чего меня должны заботить твои желания?

- С того, что ты искал меня для себя.

- Почему ты так решила?

- Ты знаешь мое имя, знаешь, как я выгляжу и меня ты пригласил к себе, а не кого-то другого.

- Спи, умная девочка, нам надо отдохнуть.

Сначала она ответит мне на мои вопросы, а потом, если я буду расположен, я отвечу на ее.

Я проснулся от шума воды. Дверь, которая из моей спальни вела прямо в ванную, была открыта. Работал душ. Я потянулся, размял шею, посмотрел на часы. Полдень. Да уж, выспаться я точно выспался. Поднялся с кровати, снял боксеры и швырнул в угол. Пару шагов и вот я вижу, как красивое голое тело стоит под струями воды. Она вся в пене, капли стекают с мокрых волос, а вокруг стоит пар. Она не обернулась, может не услышала, а может захотела, чтобы я подошел ближе. Я смотрела на изгибы ее стройного, можно даже сказать худого тела, на ее стройные ноги, на ее маленькую попку, на то, как выступают кости на ее спине. Недолго думая, я решил подойти, медленно, почти бесшумно, я приблизился к ней максимально близко и резко прижал ее к стене. Она вздрогнула и вскрикнула. Горячая вода полилась уже по моим плечам.

- Неожиданно, - прошептала она, тяжело дыша.

- Так было задумано, - я провел рукой по ее мокрому телу, по талии, спустился ниже и сжал ее бедро в своих руках.

Она тихо простонала, продолжая дрожать. Стена видимо холодная, в отличии от воды, которая чуть ли не обжигала мою кожу.

- Ты не боишься меня? - я провел руками между ее ног, проникая в ее влагалище пальцем.

- Ты хочешь, чтобы боялась? - спросила она сквозь стон.

- Для начала не тыкай мне, - я прижал ее за шею сильнее, придавил к стене. Я хотел ее, хотел прямо сейчас. Я провел рукой по своему члену и пристроился. Медленно входя, я ощутил какая она горячая и внутри. Она стонала, стонала и почти кричала, пока я пробирался все глубже и глубже в ее до жути узкое влагалище. Выключив воду, я освободил ее шею, слегка нагнул и продолжил входить, резко, быстро. Слушал ее стон, чувствовал, как быстро бьется ее сердце. Я зажал ее рукой за спиной и заставлял ее скользить по стене после каждого толчка. Я то замедлялся, то ускорялся, сильнее и сильнее сжимая ее тонкие запястья. Когда я ее отпустил, она опустилась передо мной на колени, жалобно смотря вверх, прямо мне в глаза. Я схватил ее за мокрые волосы, притянул к себе и она, покорно открыв рот приняла мой член. Совершая череду толчков, направляясь все ближе к ее горлу и натягивая волосы на ее затылке я чувствовал удовлетворение, наполнение и опустошение одновременно. Слезы текли из ее глаз, она задыхалась, а я лишь делал короткие передышки и вот когда кровь окончательно прильнула к моему паху я вытащил член, проводя им по ее нежным губам и кончил ей на шею. Волна наслаждения накрыла меня на доли секунду. Доброе утро, действительно доброе утро.

Ника смотрела на меня странно. Она должна смотреть на меня как на мужчину, которого она ненавидит, но делала это совершенно иначе. Она словно изучала меня и это зарождало во мне еще больший интерес. Я включил воду, сбавил градус. Вероника поднялась с колен и провела по моему животу рукой.

- Не отправляй меня на второй, - ее лицо сменилось на серьезное. Я всматривался в морщинки на ее лбу, которые появляются, когда она хмурит брови.

Боиться? Конечно боиться. Как и любая другая девушка с работающим чувством самосохранения.

- Все хотят на первый, - я провел по ее груди рукой, ощущая какая она маленькая, но упругая. Ее соски стояли, они возбуждены. Возбуждены от меня, от моих прикосновений.

Эта хитрая чертовка сделала мое утро лучше. Я подумаю над ее просьбой.

- Я хочу, чтобы ко мне кроме тебя никто не прикасался, - ответила она, направляясь в сторону выхода. Снова эта фраза.

Она серьезно думает, что меня никто еще не просил? Да уж. А может надеяться, только на что? Она меня совершенно не знает, но скоро узнает и пожалеет. С ее красивыми глазами и светлой головой она мы могла даже уехать отсюда с одним из моих друзей, но совершенно не понимает еще, что просит меня сделать ей же хуже. Итогом ее просьбы будет ее холодное тело, лежащее в деревянном гробу под толстым слоем земли.

- Хорошо, но ты уверена, что я для тебя лучшая партия? То, что я был с тобой нежен сегодня, не значит, что я всегда такой. - вселенная видит, я пытался ее переубедить.

- Кто же знает, какая ты партия? - она обернулась в полотенце и вышла в спальню, одарив меня мимолетным взглядом.

- Не тыкай мне при всех, я не шучу, - я кинул на нее беглый взгляд.

Ох уж эти женские трюки. Она хочет вызвать во мне доверие, хочет подняться на уровень выше и быть ближе и первый ее шаг звать меня на ты, дальше возможно она захочет, чтобы только она была в моей постели, а после, а после будет еще веселее. Потеха.

- Не буду, - она скрылась за дверным проемом.

Пока вода стекала по моему телу я думал. Думал о делах, о работе, об этой бестии, с такими же темными глазами, как моя душа.

Мне ничего не стоит выполнить ее желание. Я выполню ее просьбу, но ее ждет интересный сюрприз. Все-таки она не в сказку попала, посмотрим, как запоет вечером. Я уже вижу ее перекорёжено от страха и боли лицо и осознание того, какую она совершила ошибку.

Глава 4 Прикованная безысходность

Вероника

- Ты зря не боишься меня, - Дмитрий стоял, облокотившись плечом о стенку лифта и смотрел куда-то вперед.

- Боюсь, я же не глупая, - я пыталась разглядеть в нем хоть что-то. Но он пялился в одну точку и прикусывал губу. Что я в нем так разгляжу? Мужчину? Зверя? Что?

- Я в этом очень сомневаюсь, иди, - спокойно договорил Лебедев.

Двери лифта открылись, и я вышла в абсолютно белую комнату. Белую как снег, свет и все что там может быть белым.

Меня потрясывало после всех событий, и я просто хотела лечь и обдумать дальнейшие действия. Уйти от него подальше, а лучше уйти отсюда, но я знала, что это невозможно.

- Привет, - вышла брюнетка, длинноногая, с большими голубыми глазами. На ней была белая хлопковая пижама. Она выглядела максимально высокомерной, ее длинные ресницы, густые брови, пухлые губы, просто кричали - тут главная я, а ты не лезь. Но я выдохнула и сделала шаг вперед.

- Привет, - я смотрела на нее. Ждала то, что она мне скажет. Чувствую именно тут серьезная конкуренция, а может и нет. Надо будет узнать, разведать обстановку. Кто, кого, за что и как, все нужно будет узнать.

- Меня зовут Мила, я покажу тебе твою комнату, - девушка провела меня до двери и просто ушла. Не спросила ничего, ни как мое имя, ни как я сюда попала, видимо ей все равно.

Я не стала допытывать ее вопросами, лишь прошла внутрь. Большая кровать, шкаф, все выглядит обычно. Понятно.

Я до сих пор чувствовала его мерзкие прикосновения. Я не могу так, он мне противен. Только вот загвоздка, он мне очень противен как человек, а не как мужчина. Этот дьявол красив, его широкие плечи, сильные руки, темные густые волосы, сияющие глаза, бархатный голос, давали надежду на то, что все-таки я перестану чувствовать себя так плохо рядом с ним. Вот только сам факт моего пребывания тут, очень и очень омрачал обстановку. Я не могу, не могу больше спать с ним. У меня все нутро наизнанку выворачивается при мыслях о том, что он снова прикоснется ко мне. Мне кажется, я больше не смогу, больше не смогу вести себя так, как надо. Надо, чтобы выжить. Вероника, выдохни, навряд ли сегодня он снова придет к тебе. Я видела ту брюнетку, она явно симпатичнее, покладистее и знает его хотелки больше моего. Эта мысль меня успокаивала, а вот ощущения его члена внутри, которое было до сих пор, возвращало в реальность.

Как же меня угораздило, какого черта, какого дьявола я тут? Однако кое-что я уже узнала. Узнала о периметре дома, узнала, что охрана сменяется каждые два часа. В следующий раз нужно узнать больше. Еще бы раздобыть то, на чем смогу записывать или хотя бы разрисовывать. Мне нужен план здания, нужно понять примерно, где я нахожусь, выяснить хоть что-то. Но он мне так быстро не довериться, вообще не быстро. Ладно, первый уровень пройден. Нужно отдохнуть, я плохо спала, точнее почти не спала. Сидела пол ночи возле него, пока он спал и отгоняла мысли убить его, отобрать карту и бежать куда глядят глаза и ведут ноги. Возможно, он ждал этого, мне кажется, точно ждал, особенно после того, что я нечаянно ляпнула. Может я нагоняю, и он все-таки крепко спал?

Вскоре принесли обед, вилка, железная вилка. Может спрятать ее? Да не, точно не в первый день. Интересно, тут кто-то уже кончал жизнь самоубийством? Лезвием? Возможно, но вот на девушек им все равно. Они не бояться, что их могут тоже освежевать, хотя? При такой охране и их нахождении в компании такое удастся провернуть с нулевой вероятностью.

Единственный минус находится на этом этаже - я не могу тут нормально общаться с девушками, они все мои прямые конкурентки. Они готовы бы убить меня лишь бы завладеть вниманием Дмитрия. Что ж, я не впервые в одиночку прохожу через самую жопу. Я справлюсь. Все не так плохо, как могло быть, он меня не мучает и даже не ударил. Все будет нормально, отдохни Вероника.

Я отвернулась к стене, к белой стене, такой же бесцветной как душа моего “хозяина”. Глаза смыкались, тянуло в сон, но желудок сводило от желания поесть. Потом поем, для начала выспимся.

Я проснулась от прикосновений. Широко распахнув глаза, я увидела перед собой Женю. Нет, нет, нет.

- Добрый вечер, Вероника, - он сидел у моих ног. Я тут же развернулась к нему. Что он тут делает? Я думала этот этаж только для Димы и тут до меня дошло. Да ну нет. Нет. нет. Девочки говорили, что для хозяина и приближенных. Видимо Евгений точно из таких. Однозначно такой, раз Дмитрий делит с ним новых девушек.

- Добрый вечер, - я повернулась к нему. Он смотрел на меня плотоядно. Его лицо излучало что-то страшное. Кажется, мои испытания на сегодня не закончились, все мое нутро кричало “беги, беги”, но я лишь смотрела на него, а он на меня, а затем я прошептала, - чем я могу вам помочь?

- Единственным, что у тебя есть, пойдем, - он встал и направился к двери. Каждое его слово заставляло меня мечтать о том, что все это дурной сон и я сейчас проснусь в своей кровати, потерянная, но счастливая. Я хотела бы очень хотела проснуться с жутким похмельем и понять, что это все дурной, плохой сон пьяной девки. Пусть у меня болела бы голова, пусть меня бы трясло и тошнило, только не тут, пожалуйста…

Я потерла глаза, размяла шею и поднялась с кровати.

Мы поднялись на тот же этаж, где живет Дима. Но в этот раз пошли в другую сторону. Он шел впереди, не рядом, не держал меня за руку, а спереди. Это показалось мне странным. Хотя куда мне бежать? Я даже спуститься не могу, а если даже подойду к окну, не смогу его разбить, а если даже и смогу-прыгнув, сломаю ноги и там уж точно никуда не деться. Тогда станет только хуже. запрет “Не бей ее” станет запретом “ не оставляй на ней живого места”.

- Женя зашел в комнату с красной подсветкой. О, дьявол. Не говорите, что-то все для меня. Здесь был красный кожаный диван, кровать с черным пастельным белье. Пахло лавандой. Гребаной лавандой, ненавижу ее. Секс-игрушки на полках, а те, что не могли стоять висели на стенах. Посредине комнаты был большой пушистый черный ковер. Женя прошел прямо в левый угол и сел на диван, снял с себя футболку и положил рядом. Оставшись лишь в джинсах и белых носках. Его черные глаза становились еще чернее от того взгляда, которым он на меня смотрит.

- Садись на ковер и раздвигай ноги, я хочу посмотреть, как ты умеешь себя ласкать, - прорычал он, поглаживая себя по появившемуся бугорку под джинсами. Его возбуждает сама мысль? Да уж, они только больные извращенцы. И как я еще забыла об этом, хоть и на мгновенье.

Я сняла с себя халат, сняла ночничку и присела на ковер, ощущая как длинный пушистый ворс щекочет мою кожу, повернулась к нему. Уже не чувствую стеснения. Привыкаю быть голой… Странно, да? Привыкать быть голой, как же тупо и мерзко это звучит. Хотя, не для всех. Сейчас, в двадцать первом веке множество “ профессий”, связанных с плотскими утехами и “ быть голой”, но есть одно, но - я не выбирала свою судьбу.

Я раздвинула свои ноги и смотрела прямо на бездушное тело перед собой. Меня трясло от страха, но мне кажется, что меня трясет, успокойся Вероника, тебе кажется. Однако волна тревоги обогрела каждый сантиметр моего тела. Только сейчас так называемое мое тело не совсем мне принадлежит, главное об этом не забывать.

Пальцы на руках и ногах похолодели от животного, сидящего передо мной. Я должна. Вероника, не дай страху затуманить твой разум.

Я собралась с силами и провела рукой по низу живота, ниже, ниже, нежно раздвигая свои половые губы. Наклонившись назад, другую руку поставила для опоры на этот щекочущий ковер. Мои пальцы касались моего клитора, но мое тело казалось словно чужим. Я облизала свой палец и вставила его в себя, издав фальшивый стон, я медленно вводила и выводила, стонала и прикрикивала, стараясь не переборщить с игрой. Затем облизнула уже два и снова вставила в себя, выгибаясь для приличия. Я смотрела на своего хозяина номер два и не в силах больше видеть его мерзкую рожу запрокинула голову назад и провела пальцами уже по клитору, совершая череду круговых движений. Снова и снова чередуя свои действия, мне казалось, что в моем рту уже сухо, но продолжала быть актрисой треклятого погорелого борделя.

- Умница, - прошептал Евгений и подошел ко мне. Его тяжелая рука обхватила крепко мою шею. Я не сообразила, что происходит, все случилось так быстро. Он на мгновенье замер посмотрев мне прямо в глаза, а затем эта рука прошлась по моей щеке. Я упала на этот уже ненавистный ковер. Удар был сильным, в глазах на долю секунд потемнело, а боль разжигала на моей щеке костер. Я лежала и не понимала, за что. Я ведь все сделала, гребаные садисты. Я не в силах была подняться и смотреть на него снова. Голова загудела, а из глаз бесконтрольно полились слезы. За что? За что?

- Какой добрый вечер, - дверь распахнулась и на пороге появился Дмитрий с той самой брюнеткой. Я пыталась проползти в его сторону. Маленькая надежда на то, что он меня спасет еще жила в моей душе. Он же запретил своему другу меня бить… Он же не такой садист. А может и такой. Может это он имел в виду, говоря, что он для меня не лучшая партия?

- Мила, - мудак, поднявший на меня руку, направился к девушке. Та страстно его поцеловала, обнимала его тело. Ей это нравится? Возможно не больше моего. Дмитрий закрыл дверь на ключ и положил его в карман. Что будет? Меня затрясло, голова гудела, а разум затуманился. Мне страшно.

- Привет, - он подошел ко мне и присев на корточки поднял пальцем мой подбородок выше, - готова повеселиться?

- Нет, - прошептала я, пытаясь на него не смотреть.

- Тогда наблюдай, - он встал и обойдя меня сел на кровать.

Его холод заставил кровь в моих венах застыть.

Я отползла в самый дальний угол и прислонилась к стене. Брюнетка отлипла от губ Жени и направилась в середину комнаты. Сейчас я заметила, что наверху есть приспособления для подвешивания. Она остановилась прямо под ними. Мила подняла руки, а черноглазка застегивал ремни на ее руках. Я смотрела на этой и не могла понять, как же им удалось ее сломить… Они всех так ломают? Все так беспрекословно выполняют их требования. Я новичок в это мире безрассудства и животного желания. Я новичок в их мире ужасных деяний и страданий, которые они причиняют окружающим. Мена пугала сама мысль, что я так же Бугу покорно выполнять все их просьбы, а потом до меня дошло, что я уже это делаю. Черт меня побери, Вероника, ты сошла с ума.

Женя обошел ее спереди и ударил Милу по лицу. Шлепок раздался эхом в каждом углу этого красного ада. Она отвернулась на долю секунд, а затем произнесла то, от чего у меня остановилось сердце.

- Еще господин.

Женя ударил еще раз. Я сильнее прижалась к стене, поджав под себя ноги. Нет, как ей может это нравится? Я никогда не попрошу ударить меня, нет, я никогда не попрошу. Я сидела, смотрела на почти голую Милу, которая стояла как ни в чем не, бывало, словно в очереди в аптеке, на спокойного Дмитрия, который скрестил руки на груди, плотоядно осматривая Милу с ног до головы, на Евгения, который отошел в угол комнаты к комодам и открывал ящики, пытаясь что-то найти.

За что они так? Что их так следовало в свое время, раз теперь их единственный способ удовлетворить себя — это пытать других. Какой ужас. Вот бы сейчас кровь в моих венах перестала циркулировать. Упасть бы в обморок, раствориться в воздухе. Головой я понимала, что сильнее всего этого и принялась согревать пальцы на своих ногах, поглядывая как черноглазка берет зажимы и надевает на соски Милы. Она не издала ни звука, а я словно чувствовала на себе ее боль. Меня перекосило. Дима продолжал сидеть на кровати смотря то на брюнетку, то на меня. Отвратительное веселье. От холодного взгляда этих голубых глаз пальцы словно снова замерзали, а остальное тело покрывалось льдом. Что сейчас будет? Почему я на это смотрю?

Женя снял с Милы белье, Дмитрий встал и подошел к ней вплотную, облапывая ее бедра и спину. Я смотрела на нее и было такое ощущения, что эти мерзкие прикосновения на мне. Мила издала томный стон, обхватывая руками цепи, на которых была подвешена, а мой “хозяин” снял с себя одежду и приподняв ее за ноги проник в ее промежность. Я слушала как она наслаждается его плотью в своем теле, видела, как она поднимается и опускается от его толчков, я то отворачивалась к стене, пытаясь все-таки этого не видеть, то поворачивалась обратно, вспоминая слова Дмитрия “ тогда смотри”. Но зрелище не вызывало ни восторга, ни возбуждения. Евгений достал смазку и обмазав свой вставший член пристроился к Миле сзади, проникая в нее вместе с другом. У меня внутри все сжалось. Вот значит, как они любят…

Они приподнимали ее тело, Мила обхватила ногами спину “хозяина”, и я видела, как ее пальцы сильнее сжимают цепи. Однако по звукам можно было сделать только один вывод - ей нравиться.

Я сидела, забившись в угол и уже приклеилась к стене. Но вскоре Милу отстегнули, и она с грохотом упала на пол. Я снова чувствовала ее боль, какие-то ее кости хрустнули. А мне казалось, что меня ударили по голове. Дмитрий снова отошел к кровати, а вот его верный друг взял со стену какую-то палку и ударил Милу по спине. Она свернулась в клубок, громко вскрикивая от боли. Я была готова сорваться с места и остановить его, привстала, но Дмитрий показал мне рукой - стой. Я смотрела на него, слушаю череду ударов по моей подруге по несчастью. Я чувствовала отвращение и сжималось все внутри. Я поползла в сторону Димы и остановилась возле его ног. Пожалуйста, отпусти ее, хватит. Дмитрий лишь погладил меня по голове и развернул за затылок в сторону Милы. Мне пришлось смотреть, как Евгений ставит ее раком и прижимая ее тело к тому самому ковру входит в нее. она уже не стонала, она кричала, кричала от того, как он яростно натягивал ее волосы, как сильно бил ее по бедрам руками. она больше не стонала и сейчас я прозрела. Все тело застыло. Я не могла ничего сделать, это убивало меня. Мила смотрела на меня, а я на нее. Мне было жаль ее. Она не хочет, она не хотела с самого начала и все эти ее “ еще господин” только маска. Какая же я дура, что позволила себе подумать про нее плохо. Ее голова, заведенные за спину руки, которые держал черноглазка и слезы наводили жути, а мы просто сидим и смотрим, этот урод еще гладит меня по голове, как он может? Я ошибалась на его счет, он все-таки такой же ушлепок, как и его друзья, он такой же тиран, такой же извращенец, как и они. Какое уродство…

Когда Евгений кончил в нее и отошел на тот самый диван, Дмитрий встал и приблизился к плачущей девушке и подняв ее лицо за подбородок ударил по щеке.

- Плакать ты будешь, когда будешь одна, а тут будь добра наслаждаться. если тебе так не нравится, я спущу тебя на второй, посмотрим как мои друзья будут рады отыметь мою надоевшую игрушку толпой, - произнес он чуждым мне голосом. Этот звук был похож на раскат грома и выстрел одновременно и мой, итак, сжавшийся желудок превратился в зерно. Мне страшно, страшно настолько, что я не могу шевелиться. Теперь моя очередь? Теперь они будут бить меня? Я вдыхала ужасный запах лаванды короткими вдохами и смотрела на красное лицо Милы.

- Идите, - вскрикнул Дмитрий, приближаясь ко мне. Я двинулась к кровати и прижалась к борту. Ноги поджались автоматически. Нет, нет, нет, не трогай меня. Он остановился в шаге, и я застыла, смотрела как Женя поднимает бедную брюнетку и уводит, открывая дверь ключом. Она еле перебирает ноги, ему приходится удерживать ее на ходу. Я представляю как ей больно и страшно, как ей противно и тошнотворно хочется сдохнуть. За что это нам? За что?

Когда они вышли, хозяин схватил меня за волосы и потащил на ковер. Я упала, тело ныло, голова была готова слететь с головы. Я просто устала, я очень устала, голодна. Желудок еще сжимало от недостатка пищи и воды. Все это отнимало у меня силы. Силы, которые сейчас так нужны.

- Ты же сама хотела остаться со мной, что же ты так? - Дмитрий развернул меня к себе лицом и навис надо мной. Теперь я ненавижу его и как мужчину. Теперь я ненавижу в нем все: его холодные глаза, щетину, щекочущую лицо, его сильные руки, чертово сексуальное тело, ненавижу все.

- Я не хотела, чтобы ко мне прикоснулся кто-то другой, - прошипела я вместо того, чтобы закричать что есть мочи. Душа вопила, разрывала грудную клетку, но я могла только шипеть.

- Так тебя никто кроме меня трахать и не будет, маленькая, наивная Вероника, теперь я твой кошмар, я твой страх, и я хозяин твоего тела и жизни, - он провел рукой по моей щеке смахивая невысохшие слезы. Я чувствовала себя жалко, жалко и униженно. Еще воняло гребаной лавандой, ненавижу лаванду. Да, я пыталась отвлечься на запах. Мое отвращение скоро будет больше, чем желание сбежать.

- Я поняла, - я опустила глаза и смотрела на его живот. Да, это лучше, чем ему в лицо. Я не могу видеть его лица…. Не могу. Пусть он больше не прикасается ко мне, пусть отпустит, пожалуйста.

- Мне понравилось спать с тобой, сегодня ты спишь рядом и без самодеятельности.

- Поняла, - я попыталась вырваться, но он не отпускал. У меня перед глазами мерцали картинки, картинки произошедших совсем недавно событий. Трясло, сейчас прямо трясло, мне кажется, я бы могла быть самым главным маятником на этой планете.

Глава 5 Лучик надежды

Вероника

Его не было восемь дней. Восемь дней он не приходил на этот этаж, никто об этом не говорил. Все просто выдыхали и ждали, что он не придет столько же. К нам заглядывал только рыжий охранник, оставлял на каталке контейнеры с едой и уходил.

Мне удалось пообщаться и познакомиться с девушками. Никто не говорил о том, как сюда попали, сколько тут и как долго. не знаю почему. Нас тут было мало, всего шесть вместе со мной. Четверо было в своей компашке, а мы с той самой брюнеткой словно изгои. Почему так я сказать не могу.

Я помогала Миле с ее ранами. Мы с ней стали подругами по несчастью, точнее близкими подругами, если можно так сказать. Сейчас мы лежали в моей комнате на кровати, закинув ноги на стену, так кровь приливает к мозгу. А мы любим подумать, просто так в тишине.

- Скучаю по сестре, - прошептала Мила, вытирая мокрые от слез глаза. Я в ответ взяла ее за руку, ибо ответить мне нечего. Она часто плакала. А я про нее всякие гадости думала. Стыдно за это.

Она тоже тут не по своей воле, у нее была семья, парень, учеба, а остались только боль и страх. Она приходит ко мне каждый вечер и вот уже два дня мы спим в одной кровати. От того, что она рядом, мне спокойнее, но ее терзают воспоминания о доме, даже спустя полгода нахождения тут. Она не сломлена и не потеряна, она просто измотана. Как бы я хотела помочь нам обоим.

Слушая ее рассказы о семье, я думаю, как же хорошо, что у меня никого кроме себя и нет. Друзей нет, родни нет. Была только работа и та канула в лету. Меня никто не будет искать, никто даже не будет вспоминать. Я всегда сторонилась близких знакомств, особенно сторонилась чувств к людям, неважно дружеских или любовных. Это было непозволительно в моем мире, полном интриг и опасности.

- Интересно, какая погода на улице? Я бы хотела сейчас выдохнуть свежего воздуха и пройтись босиком по мокрой от дождя траве, - Мила смотрела в потолок, а слезы продолжали литься по ее щекам. Мне было жаль ее больше, чем себя. Намного больше, даже сердце обливалось кровью. Представляю, как она тоскует, как она хочет на свободу, к своей семье и родным, представляю как это, когда в одно мгновенье все обрывается.

- Думаю там жарко, у нас тут хотя бы есть есть кондиционер, - хреновая из меня поддержка, я знаю.

- Я бы предпочла сгореть на солнце, нежели тут наслаждаться прохладой.

И тут я была с ней согласна, я не видела белого света десять дней, точнее девять, если не считать вид из окна и уже скучаю. Скучаю по ветру, такому жаркому и колкому, который покалывает щеки в полдень. Скучаю по толпам людей в мегаполисах и бездомным животным, ищущих ласку и заботу возле ближайших магазинов. Скучаю по солнечным лучам, от которых все так и пытаются скрыться за очками и кепками. По грому, молнии, дождю, по гулу, по громкой музыке, льющейся из машин в ночное время суток.

Когда что-то теряешь, начинаешь ценить. Точно подмечено.

Смотря на Милу, я понимала, что в реально жизни мы бы вряд ли стали подруга. Мы совершенно разные, как лед и огонь, как вода и земля. Разные, от слова совсем. Не знаю, но, если мы выберемся отсюда, именно МЫ, я ее не оставлю, то думаю продолжим общаться. Она оказалась очень светлым человеком, доброй и даже слегка наивной, но ей всего двадцать один. Она не связывалась со странными плохими компаниями, она не работала на правительство, не переходила потом на иную сторону закона. Она росла в полной семье, полной любви и заботы друг о друге. Не представляю даже как тяжело ее родителям, они, наверное, готовы отдать все, чтобы вернуть свою дочь, вот только она, так же, как и я - пропала бесследно. И наше единственное отличие в том, что ее за стенами этого ада еще ждут.

Наши разговоры и мои размышления о былом и будущем прервала открывшаяся дверь, в проеме которой стоял Дмитрий. Он был одет сегодня крайне странно, широкие штаны бежевого цвета, растянутая черная майка-алкашка, в сланцах. Не ожидала увидеть его таким. За все те дни, что его не было я даже почти забыла, как выглядит его лицо и как мне противны его прикосновения.

- Пойдем, - он улыбнулся, при этом смотря в пол и облизывая языком нижнюю губу. Он умеет улыбаться? Да уж.

Мы с Милой переглянулись, не понимая кому именно это было адресовано.

- Ника, пойдем, - он уставился на меня как ястреб на маленькую рыбку. Все тело покрылось мурашками от холода его голубых глаз. Мы перевернулись, и я послушно пошла за ним. Мила проводила меня взглядом, и я думаю надеялась, чтобы со мной не произошло ничего плохого. Она точно надеялась.

Мы поднялись на первый этаж. На тот самый этаж, где выход на улицу. Я удивилась.Прошли в глубь дома. Сейчас я могла рассмотреть светлые стены, картины с зеленью и морями, украшающие их, могла рассмотреть камин, стоявший в большом светлом зале с темно-коричневыми задернутыми шторами. Стояли вонючки, как их диффузоры, на всех плоскостях, пахло чем-то непонятным, но больше похоже на бергамот и, какаю-то хорошо слышимую, ядреную смесь. мы прошли прямо и попали на кухню. Бежевый гарнитур, остров, барная стойка, два больших холодильника, видимо, чтобы запасаться продуктами и прокормить нас. Большой обеденный стол, даже не большой, а я бы сказала огромный,деревянный с цветами по центру. Белые лилии. Сука, ну почему лилии? Ненавижу лилии еще с детства, кто-то присылал каждый месяц мне букет в детский дом, пока я оттуда не сбежала. Это напоминало мне о прошлом, о моей дрянной матери, безликом отце и брате. По-моему, у меня когда-то был брат, но я не помню его лица, имени и даже не знаю был ли он на самом деле. Все эти воспоминания приходили с белыми лилиями и тут они.

Дмитрий прошел прямо и присел за стол. Я последовала его примеру, усаживаясь подальше от ненавистных цветом.

- Этот букет для тебя, - он снова улыбнулся. Что с ним? Что такого могло произойти, раз этот черт сегодня так приветлив еще и веник мне притащил.

- Извини, я ненавижу лилии, - я откинулась на спинку кресла. Кажется иметь меня на этом столе в егопланы не входит, хоть кто знает этого больного ублюдка с ужасным вкусом на цветы.

- Да? Жаль, - его зубы сверкали как звезды на ясном ночном небе, солнечные лучи создавали в комнате прекрасные блики, и я предпочла отвлечься на них. Кто знает, кто знает, но это было очень похоже на лучик надежды, еще теплится в моем маленьком черством сердце. Я на какое-то мгновение даже представила нас семейное парой, которая пришла с работы после тяжелого дня и уселась поговорить за столом перед ужином. Мечты, мечты. Точнее глупые наивные мысли, какие нужно гнать прочь. Он монстр и извращенец и я никогда не буду ему парой, даю себе слово.

- Зачем мы сюда пришли? - да, именно этот вопрос интересовал меня больше всего. Внимательно изучая хозяина, я сегодня видела в нем что-то доброе и хорошее, он был приветлив, вежлив, даже подарил мне ссаный веник. Что с ним произошло?

- Я хотел показать тебе свой любимый чай, зеленый, с мелиссой, будешь? - он снова изогнул губы и даже подложил руку под подбородок, внимательно изучая меня в ответ. Я была в сомнениях, растеряна. Это что за эмоциональные качели такие?

- Да, буду.

Дмитрий поднялся со стула и направился к острову, на котором уже стояли две белые кружки. Он принес сначала их, кивнул мне, когда поставил передо мной мою и после принес шоколад.

- Извини, я не ем сладкое, но спасибо за чай, уверена он очень вкусный, сейчас остынет и попробую, - я пыталась быть милой. Пыталась после его выходок, после ран, которые залечивала на Миле, после его деяний в мою сторону. А что мне остается?

- Да? Жаль, а я поем, - он взял конфету и положил ее себе в рот, не сводя улыбку с лица. Он уже бесит меня улыбаться, пусть злиться, так я хотя бы не забываю, что он мудак. А это маска добряка приводит только в диссонанс.

- Зачем ты меня сюда привел, - решила в лоб спросить я, уставшая терзать себя мыслями.

- Хочешь на свободу? - неожиданно заявил он.

Что? Конечно хочу.

- Как и все. Ты бы тоже хотел, попади в такую ситуацию

- Я бы предпочел смерть нежели преступить через свои принципы и быть использованным, - он съел еще одну конфету. Подавись уже ей, сделай мне одолжение и всем, кто внизу тоже, пожалуйста.

- У каждого свои принципы, - я сжала руки в кулак. Мудак.

- А какие у тебя бабочка?

И тут у меня все перевернулось. Он знает, кто я такая, это не просто догадки. Он знает. Он знает обо мне все. Я не слышала, что он говорил дальше, просто была шокирована до мозга костей. Он подсел ближе, трогал мое лицо руками, я смотрела на него, но сквозь него одновременно. Мне отсюда не сбежать, мне никуда не деться, он наверно уже прикинул примерный мой план действий, предполагает, что я могу выкинуть. Скорее всего он изучил и мою подноготную, знает, что в свои 24 лет я имею хорошую подготовку по физике, химии, могу соорудить взрывчатку из подручных материалов, знает, что я знаю несколько языков, что скрываюсь от полиции. Знает, что живу по поддельным документам, вся моя биография и все что знают обо мне знакомые, в том числе Глеб - чистая ложь. Все, кроме имени. Мать вашу. Я недоумевала, а если быть точнее все рухнуло, и я оказалась пуста. Никаких чувств, эмоций, желания сбежать. Я приклеилась к гребаному стулу и просто смотрела сквозь своего хозяина, предлагающего мне свободу.

- Меня заводит твой ум и покорность, меня заводит твоя глупость и нежелание подчиняться, - Дима гладил меня по волосам, пытаясь вернуть меня в чувство. Но я не хотела слышать этих слов, точнее в мой план это входило, но ничего не имеет значения если он знает, кто я.

- Хорошо, - прошептала я, так как услышала сказанное.

- Хочешь я дам тебе машину и фору в сутки? - неожиданно заявил мой “хозяин”.

Я опешила еще больше. Сосредоточилась на его лице - абсолютное спокойствие, не единой эмоции. Щелчок. Это проверка. Фора в день? Мало, сейчас я даже не знаю где я, даже если смогу выехать к городу и угнать чью-то тачку ее объявят в розыск быстрее, даже если потом снова сворую будет новый розыск, меня найдут, я уверена у него связей больше, чем нужно. Сейчас я не готова бежать, я очень-очень хочу, и я дура, что готова отказаться от этой возможности. Но бежать сейчас равносильно выписать себе билет в ад в первом же поезде. Нет, я сбегу, когда он этого от меня не ожидает, когда будет мне доверять. Даю себе слово.

- Нет, - четко и ясно ответила я, оставаясь в прежнем положении.

- Нет? - Дмитрий отстранился, оглядел меня словно я кукла, которую ему подарили на новый год вместо машинки.

- Нет, - повторила я, наклоняя голову.

- Нет, так нет, - он улыбнулся. Что он ожидал от меня услышать? Да? Да, я побегу сейчас? Да ну его…

- Но я хочу подышать свежим воздухом, можешь вывести меня на улицу, там красивый закат уже должен быть, - я наклонила голову сильнее не сводя с него взгляд. Он нахмурил брови. Хмурь, хмурь, быстрее морщины появляются, жук ты недоделанный.

- Идем, - Он протянул мне руку, я ответила.

Мы прошли по коридору и направились к выходу из дома. Сегодня я изучила путь, изучила кухню, знаю примерно, где что лежит, какие острые предметы и то, что обязательно мне поможет. Я изучила камеры, висевшие у потолка. Знаю об их расположении и каждом слепом месте на этом этаже. Наверное, я дура и стоило бежать, но что-то меня останавливает. А что это? Правильно, интуиция. Я тут еще не закончила. Что-то тут заставляет меня оставаться здесь, и я надеюсь, молю себя и если есть бога, чтобы это был не Дмитрий.

Дима распахнул дверь, и я вдохнула полной грудью. Свежий хвойный воздух сразу заполнил легкие, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, даже кольнуло в легких. Вокруг лес, сосны, солнце садиться. Лучи красного заката просачиваются меж веток и стремятся прямо на меня. Я сделала шаг, еще один. Даже на мгновенье почувствовала свободу. Дмитрий стоял неподвижно, я направила прямо в сторону деревянных садовых качелей, прикоснулась голыми ногами к зеленой траве, запрокинула голову и посмотрела на едва видимые звезды. Как хорошо. Влажный от полива газон струился меж моих пальцев, щекотал пятку. Я села на качели, обернувшись на Диму, но его не было. Я посмотрела по сторонам. Ни охраны, ни единой души, только камеры: на воротах, на входе в дом. Мысли о побеге снова хотели пробраться в голову, но я слишком занята закатом. Запрокинула ноги, вытянув на качелях и принялась покачиваться. Этот момент отложится в моей памяти на всю жизнь. Прошло десять дней, и я добилась весьма неплохих успехов, так и до жены недалеко. Шучу. Тут явно не пахнет всегда и навечно в союзе сердец. Я наслаждалась, просто наслаждалась. Вдыхала хвою и смотрела на солнце, которое, казалось, не видела вечность. Что ж там, кто-то сидит в подвале годами, но они не я, а я не они. Я провела рукой по деревянной спинке. Такое ощущение, словно никогда не касалась дерева. Не подцепить бы занозу. Да черт с ней.

- Мы забыли чай, - Дима вышел из дома, держа в руках две кружки. После всего, что ты мне сегодня сказал, после всего, что предложил, лучше бы ты нес бутылку виски. Мысли о том, что он знает, мысли обо всем еще будут брать надо мной власть ближайшие ночи. Что же он выкинет еще? Чем еще сегодня меня удивит?

Глава 6 Отголоски прошлого

Вероника

2 года назад

Находясь в кабинете своего босса, я часто забывала о приличиях, этикете, принципах и даже нравственности. Он был самым отбитым, оторванным, сумасшедшим человеком, которого я когда-либо видела, а я поверьте успела повидать множество различных людей.

- Бабочка, ты опыляешь цветы, - выдохнул мой босс, поливая единственное живое растение у него в кабинете. Фикус. он его любил мне казалось даже больше, чем меня. А меня он точно любил. Я была его любимой ученицей, иногда в шутку он звал меня дочерью, только ему на всем белом свете было известно обо мне все, все мое прошлое и настоящее. Я даже моментами боялась, что он захочет от меня избавиться, но такую ушлую работницу ему будет трудно найти. Незаменимых, конечно, нет, но таких как я уж точно мало.

- Да ладно тебе шершень, я просто делаю свою работу, - я одарила его своей коронной ухмылкой. Шершень- такая у него была кличка и мы были отличной парой. Старый злой шершень и я милая, маленькая, проворная бабочка.

- Сегодня у нас весьма ценный товар и весьма важный заказчик.

- Что там? - в голову пришли разные мысли, Яд, особое лекарство, коллекционное оружие.

- Снег.

- Просто снег? - я была удивлена, что что, а вот в таких товарах я ценности не видела.

- Не самый обычный, заказной порошок, специально для почетных гостей нашего общего друга. Это особая партия, так что будь внимательна.

- Лилия, - незамедлительно ответила я, облокачиваясь о спинку дивана. Мой собеседник напротив и недоумевающе хмурил брови.

- Лилия?

- Белая лилия мой отличительный знак, - я ухмыльнулась. Он знал, что я ненавижу лилии, но и наркотики вызывают во мне восторга.

- С букетом в аэропорт? - он продолжал сверлить меня взглядом, словно я предложила ему надеть мне на голову половник.

- С букетом в аэропорт Миша, я же девушка. Предупреди, двери зеленого коридора пусть будут нараспашку.

- Аллергики? - Михаил отхлебнул виски. И когда он начал думать об окружающих?

- Да срать я на них хотела, - я выхватила его стакан и облизнула губу. Этот старый пусть завязывает пить, а вот мне не помешает.

- Ника, Ника, - он качал головой, но выражение его лица вызвало на моем улыбку.

- Миш, не грузи голову, все будет хорошо, как и всегда.

- Порхай, бабочка, - Миша лишь кивнул. Старый жук.

Мы часто сидели вечерам, пили, говорили о жизни, он давал мне тысячу и один совет, рассказывал какие сволочи мужчины. Он не любил людей, почти никого. Никто не вызывал в нем жалости, сожаления и даже малейших чувств. Мне иногда казалось, что ему плевать и на меня, однако он делал мне подарки, поздравлял с самыми незначительными праздниками и поднимал настроение тогда, когда его не было. Я часто думала, почему у него нет жены, детей, вообще никого нет. только его сотрудники: отпетые наглухо контрабандисты, секретари и все остальные клопы, работающие в офисе его “ бизнеса под прикрытием”. Ему было 46, у него была странная щетина, длинноватые темные волосы, которые он зачесывал назад и серые глазища, пронзающие душу. он был харизматичен и весел. Мне это в нем очень нравилось.

Для всех он занимался пасекой, медом. Что было прозаично. Михаил Шершнев - пчеловод и бабник. Я однажды подарила ему футболку с фото с ульем и наставила туда своих поцелуев из красной помады. Он долго смеялся, а я была счастлива. Когда он был в хорошем настроении - я тоже. Это единственный дорогой мне человек. Но, с другой стороны, я понимала, что нас связывает только бизнес и ничего более, пропади я, заляг на дно он не примется меня искать, подумает, что я сбежала или хуже того предала его. Такова наша профессия, наша участь. Поэтому наслаждаемся моментом и пьем дальше.

Миша налил себе новый стакан и наполнил мой, мы сидели напротив окна и разговаривали о том, что будет если вырубят на всем свете электричество. Это был актуальный вопрос, ибо вчера выключали свет и мне пришлось идти к нему на 42 этаж пешком. Это убийственное занятие, но так было нужно.

- Один крупный как я думал партнер отказал нам в поставке, - неожиданно перевел тему Миша.

- Кто так, что ты хотел от него, - я вальяжно закинула ногу на ногу, готовясь слушать.

- Дмитрий Лебедев, магнат. Он работает с государственными и частными больницами, аптеками. Поставляет лекарства и все прочее на нужды. есть свой благотворительный фонд, крупная шишка. У него есть связи в логистике, его лучший друг основатель одной из самых крупных компаний по перевозкам. он был мне нужен, а он отказался. Говорит наркотики не его тема, ну-ну, прижми его за яйца и все сразу станет его темой, - оскалился шершень, делая нехилый глоток. Хреново. Нам бы не помешала такая структура в союзниках. Да и этим аптекарям с логистами тоже бы не помешала лишняя копеечка. Думаю, что, заработали на своем честном бизнесе и все в шоколаде? Бабушек снабдили дорогущими таблетками, на которые у этих несчастных стариков уходит вся пенсия и все? В шоколаде? Я лишь слушала возмущения Миши и позволяла ему выпустить пар. Так его давно никто не выбешивал. А это плохо, кажется старику сегодня точно завязывать пить нельзя. Когда мой любимый собеседник закончил я встала и подошла к окну. Москва сити, прекрасный вид. Ночь, лето, машины, рассекающие по широким дорогам, огни в домах. Люди не спят, люди отдыхают, не зря сегодня суббота. У всех веселье, а я сижу со своим боссом и слушаю его неудачу. Но ничего, справимся. Этот договор должен был облегчить нам жизнь, а не спасти. Поэтому все нормально. Выдыхаем.

- Тебе пора в аэропорт милая, - Миша подошел сзади и приобнял меня за плечи. Он всегда обнимал меня перед важными заданиями, но в этот я раз мне было совсем не страшно, я не переживала. Я делала это чаще чем люди надевают новые чистые носки.

- Удачного полета и пусть груз всегда будет со мной, -пошутила я, вглядываясь в огни проезжающих где-то внизу машин.

Пора. Пора сделать это снова.

Моя работа избавила меня от принципов, понятий что хорошо, что плохо и добавила только одно - любовь к деньгам и хорошей жизни. А кто бы вообще от этого не отказался? Возможно тот, кому не позволяет совесть, но ясвою в третьем классе на пирожки променяла, о чем тут говорить. Я допила виски и вышла из квартиры друга. Пора.

Глава 7 День обещал быть хорошим

Вероника

Наше время

Сегодня день обещал быть неплохим. Я надеялась на встречу с Дмитрием и получение ответов на интересующие меня вопросы. Откуда он знает мое прозвище? Что именно ему обо мне известно? Что он от меня хочет в итоге? Только удовлетворять мной свои потребности? И всего? Или в его планы входит приручить меня, сломать и заставить помогать в его темных делишках. Может они с Мишей враги? Я вспомнила, именно он когда-то ему отказал. Вдруг он сам хочет заниматься перевозкой интересного и жаждет получить от меня информацию, которой я обладаю. Но зачем тогда засовывать меня сюда? Он просто пытать меня в сыром подвале, не поить, не кормить, я бы рассказала ему рано или поздно, а потом получила бы пулю в лоб. Все довольно просто, однако он сам для меня загадка, которую я планирую разгадать.

Мы с Милой как обычно занимались уже полюбившимся нам делом- лежали на кровати вверх ногами, не знаю почему мы так делали, но это стало можно сказать даже нашим хобби. Я оглянусь налево, на тумбу, где стоял букет белых лилий, которые так и воняли на всю комнату. Именно воняли, не побоюсь этого слова.

- Кажется, ты ему нравишься больше, чем это бывает обычно с такими девушками как мы, - снова завела шарманку подруга.

- Тебе кажется, а когда кажется принято креститься, а не пулять в людей бессмысленные факты.

- Он никому из нас цветы не дарил, так что позволь мне пулять в тебя фактами и даже может придушить тебя подушкой за конкуренцию, - она смеялась. Последний вечер она часто смеялась. Мне это нравилось. На пару минут это заставляло меня забыть, что я все еще в плену, все еще где-то непонятно, где, в доме, окруженном хвойным лесом и пытаюсь понять как отсюда сбежать. Я не рассказывала Миле о том, что Дима предложил мне фору в день и машину, думаю эта тайна должна остаться только у нас двоих. И чем он думал только, предлагая это мне? Хотя тут скорее другой вопрос, чем думала я, когда отказывалась? Мозгом. Фора в день сейчас не решит мою проблему, только усугубит. Ну а что с меня взять? Я, наверное, трусиха, неуверенная в себе трусиха. Последний вечер вообще заставил меня подумать, что у нас даже может что-то выйти не худшее. Однако чай и ненавистные мне цветы все равно не затуманят мой ясный разум. Я привыкла мыслить стратегически и это все часть моего плана, который я не сегодня, но обязательно в ближайшее время и воплощу. Мне нужно просто добраться до тайника и улететь из этой страны. Просто дойти, добежать, долететь, доползти до тайника с документами и свалить к чертям подальше из этого извращенного ада. Если бы ад существовал вообще, я думаю он бы был в той красной комнате.

- А что на третьем этаже, - наконец-то решила я узнать у своей подруги с болтающимися голыми ступнями.

- Я не знаю. Слышала никто, кто туда попадал, больше не возвращался и нас всегда им пугают, - Мила посмотрела на меня и впервые за сутки ее улыбка спала с лица, - я боюсь, что скоро им надоем и меня тоже туда отправят, а я так хочу увидеть солнце или хотя бы звёзды.

- Тебя не отправят, все будет хорошо. Не теряй надежду, - я пыталась подбодрить ее как могла, но кто вообще знает, что произойдет с нами даже через час. Не считая уже дни, недели, месяцы и годы. Загадывать и мечтать сейчас явно не время, но мы продолжим верить.

- Пусть так и будет, хорошо, - Мила взяла меня за руку. Ее холодные ладони коснулись моей кожи. У нее постоянно были холодные руки и ноги, я не знаю почему, но прямо ледяные. При этом у нас в помещении всегда было тепло.

- Я была на улице вчера, - прошептала я, оборачиваясь на подругу.

- Что мать твою, на улице? - Мила тут же бросила мою руку и села на кровать в позу лотоса, сильно подгибая под себя ноги. Ее лицо надо было видеть, поднятые брови, распахнутые карие глаза и полуоткрытый рот.

- Да, Дима вывел меня подышать и покататься на качелях, - я закусила губу. Моя собеседница мечтает о свободе, а я так выбрасываю ей факт того, что ощутила ее малую каплю.

- И после этого ты говоришь, что ты ему не нравишься, ну-ну, - она стукнула меня по плечу. Затем еще раз и еще, - врушка.

- Я серьезно, Мила, не нравлюсь, нравилась бы, он не держал бы меня тут.

- Москва тоже не сразу строилась. Расскажи, как там было, что там было? Я не видела, меня привезли сюда с завязанными глазами, - Мила принялась греть свою ледяные руки о мои, сильнее сжимая предплечье от любопытства.

- Закрой глаза, - попросила я собеседницу, которая решила меня заморозить. Она послушалась, а я продолжила, - пахнет хвоей так, что захватывает дух, этот запах свежести пронизывает каждый сантиметр твоих легких, ты слышишь пение птиц где-то вдали, слушаешь как хрустят ветки от животных, которые гуляют рядом, держишь в руках кружку зеленого чая с мелиссой и он с горчинкой проникает в твое горло. Ты сосредоточена на высоких елях и соснах, окружающих тебя, видишь, как солнечные лучи проходят сквозь ветки пытаются дотянуться до твоей кожи. Ты спокойно, дышишь тихо, но глубоко, наслаждаешься каждой секундой, которую тебе удается находиться там. На свободе и в просторе, без цепей и оков. ты счастлива.

Мы еще несколько минут сидели в тишине, затем Мила распахнула глаза и улыбнулась.

- Спасибо, - она вернулась в прежнее положение, продолжая напрягать щеки.

— Это самое малое, что я могу для тебя сделать, - я уставилась на белый потолок.

- А что было потом, он увел тебя в комнату?

- Мы пили чай, а потом он запер в меня в комнате и ушел. Как вернулся не помню. Помню только, что проснулась от его прикосновений, - я не стала врать. Не хочу и не буду, не ей.

Мила тяжело выдохнула. Ей не доводилось видеть их добрыми или ласковыми, наливающими чай и рассказывающими историями.

После наших разговоров я пошла в душ. Хотелось искупаться и смыть с себя все. Все чувства и эмоции, прошедшие через меня за эти сутки, хоть они и не были плохи. Я стояла под струями горячей воды, мылила волосы и терла жесткой мочалкой по коже. Ощущение чистоты всегда поднимает настроение.

Я думала о Лебедеве, гнала эти мысли, но он не выходил из моей головы. Кажется, у меня начинает развиваться этот чертов синдром. Я начинаю привязываться к своему похитителю и мучителю. Хреново. Что тут скажешь? Плохо, ужасно! Противно мне от себя. Ну куда деваться, что тут поделаешь, когда такая ситуация происходит. А вот правда, что мне еще делать? Отвращение? Долго я на нем не продержусь, я дала себе обещание, что сбегу отсюда, значит сбегу и никогда не полюблю своего хозяина. Так и будет! Ну а пока временно заставим себя поверить в то, что все в порядке и наши взаимоотношения налаживаются. Почему нет? Надеюсь, сегодня он придет, я бы выпила еще чаю и спала на его мягкой кровати. С ним в обнимку или просто ощущая то, как он наваливается на меня во сне. Более чем спокойно. Крыша точно поехала, вызывайте психиатра. Или сразу в больничку. Точно!

Я смыла с себя пену, обернулась в белое, мягкое, до жути приятное полотенце и вышла из ванной. Но тот, кто тут стоял явно, не был мне мил. Женя был в одних трусах и так и норовил прижать меня к стене. В голову пришла мысль “никто кроме меня тебя трахать не будет” Я выдохнула и попыталась пройти, но он остановил меня.

- Привет, Вероника, - прошептал мне на ухо черноглазка. Я съежилась подобно сливе, отстранилась подальше от его уст.

- Привет, - я сделала еще шаг вперед, но он уже зажал меня в руках, обхватив меня полностью, прижимая к своей груди.

Нет, нет! Уйди от меня, не прикасайся! Хотелось кричать, но я упорно пыталась вырваться. Никто мне тут не поможет.

- Ты куда это собралась? - он смотрел на меня, а я на него, сильно поднимая голову. Его черные глаза наводили жути и заставили бояться. Он же не должен ко мне прикасаться, он мне ничего не сделает… Думала я…

- В спальню, - выдавила я, вдыхая его противные, резкие духи, в которых он наверно искупался перед выходом. Как будто у меня тут есть выбор. В спальню или зал, даже не знаю куда еще.

- В мою? - ухмыльнулся черноглазка, делая со мной пару шагов в сторону выхода. Я пыталась вырваться, понимая, что это значит. Я не хочу спать с ним, я не хочу, чтобы он бил меня, а он будет. Черноглазка гребаный извращенец и законченный садист. Пожалуйста нет! Дима же сказал… А я верила ему, даже допускала мысли, якобы он не такой плохой. А он отдал меня своему другу…

- Да не вырывайся ты, хуже будет, - Женя поднял меня словно пух и закинул на плечо, смачно выписав ладонью по моей пятой точке. Его руки больше, чем надо сильные. Я уже представила, что он будет со мной делать, вспомнила Милу… Хотелось убежать, спрятаться, убить его, все что угодно, только не лечь под него.

Вот мы приближаемся к лифту.

- Отпусти, отпусти меня, нет, нет отпусти меня! - кричу я изо всех сил и вижу, как из проема выглядывает Мила и уже бежит в мою сторону, как дверь лифта замыкается. С этой самой минуты я ненавижу лифты…

Я понимала всю тяжесть ситуации и пыталась абстрагироваться.

- Дима сказал, что никому кроме него нельзя, - вопила я, ударяя его кулаками по спине. Но ему хоть бы что, он словно от слова совсем не чувствует моих жалких протестов.

- Дима? Не Дмитрий Константинович, а Дима? Интересно как он на это отреагирует, - Женя потащил меня в красную комнату Я запомнила дорогу. Он потащил меня в красный ад, в который я надеялась больше не возвращаться. Сердце забилось сильнее и было готово выпрыгнуть из груди. Еще я проболталась о этой мелочи в субординации. Сука!

Все становилось как в тумане. Он бросил меня на кровать, я пыталась вырваться, но он пристегнул мои руки на цепи у изголовья кровати. Нет, я не хочу, не надо, нет! Я кричала, кричала до хрипоты в горле, изо всех сил напрягая легкие.

Женя навис надо мной, облизывая губу, отшвырнул полотенце принялся сильно сдавливать мою грудь, с яростью зажимая мои

соски меж своих пальцев. Он щупал меня, а я плюнула ему в лицо. Ненавижу его, ненавижу этого сраного ублюдка и всех его друзей! Ненавижу этот дом и эту адскую комнату!

Он на секунду замер, затем вытер щеку и ударил меня по лицу. Я чувствовала на губах вкус крови. Губу жгло, нос болел. Я закрыла глаза, ощущая, как болят десна. Как вкус металла впивается в мой язык, и моя же кровь просачивается в горло.

- Буйная ты. Ничего, скоро будешь покладистой, - Я не видела, что он делал. только темноту и образы Димы, мерцающие в голове. Он должен меня спасти, пусть он придет и спасет меня, пожалуйста. Я убью этого Евгения, когда-нибудь я заставлю его пожалеть, о том, что он делал со мной и с другими. Я заставлю его кричать и ныть от боли, так же как я сейчас. И вот я чувствую, как смазанный противной холодной смазкой толстый член урода начинает проникать в меня.

Я так же держу глаза закрытыми и лишь прикусываю щеки от боли. Но тут этот входит в меня полностью. Это ад на земле. Ни возбуждения, ничего, только ненависть, разгорающаяся во мне с каждым его толчком. Я корчусь от его размеров и чувствую, как тяжелые руки обхватывают мою шею. Я широко распахнула глаза, понимая, что мне скоро нечем будет дышать. Я начала шипеть, ощущая, как он сильно давит на меня, совершая уже быстрые толчки. Живот болит, воздуха начинает не хватать, я начинаю вырываться всем телом, бить его колеями как могу, загибаю ноги чтобы ударить по пояснице, но не хватает гибкости. Я делаю, что могу. Я делаю, что могу мать его, чтобы вырваться из лап этого ублюдка. И вот он отпускает шею и придавливает мои плечи к кровати.

- Ненавижу тебя! Ненавижу ты пожалеешь, - вскрываю я, после глубокого вздоха. Теперь горит и шея. Все ноет. А он продолжает толкаться в мою промежность и лишь ехидно улыбается. Он давит на мои плечи с большой силой, словно навалившись на руки всем свои перекаченным телом. Я чувствую, как ужас овладел мной и кричу, кричу что есть мочи из последних сил.

- Помогите, помогите!

Но в ответ получаю еще один удар, от которого темнеет в глазах. Я не понимаю, что происходит, теряюсь в реальности и в своих ощущениях.

Закончил он не скоро, крутил и вертел меня на этой чертовой кровати. Тело будто перестало быть моим. Оно не то, чтобы болело, оно завывало от его ударов, шлепков. На мне не осталось живого места.

Я старалась абстрагироваться, думать о хорошем, вспоминала Мишу, своего босса, то, как он обнимал меня перед заданиями и то, как дарил мне розы по окончанию крупного дела. Он был ко мне добр.

Телом я понимала, что меня чуть ли не разрывает на части, больно. Ужасно тянет живот и, казалось, я не смогу ходить неделю. Но это боль ничто, по сравнению с душевной. Я так была ослеплена вчерашней выходкой моего хозяина, что позабыла об их настоящей сущности. Какая я дура, просто дура, начиная, тупая девчонка. Никуда я не выберусь, никто меня не спасет.

В глазах еще периодически темнело, пока я смотрела на руки, пережатые цепью. Я уже не могу терпеть, я устала, устала, пусть это прекратиться! Но это не прекращалось, он поставил меня раком и входил словно еще глубже в мою сухую промежность. Куда он пытается попасть, в мой узкий таз? Его руки прижимали меня за лопатки к кровати, которую я теперь тоже ненавидела.

Когда он закончил, отстегнул меня от оков и отнес к лифту. Я была обессилена, не в силах идти и даже думать. Хочу просто лечь где-нибудь, хоть тут на полу. Все мои надежды на более-менее нормальное отношение рухнули. Какая же я ущербная. Голая, избитая, истекающая кровью. Просто невыносимо смешны все мои попытки сопротивляться судьбе.

Он швырнул меня словно ненужную, надоевшую вещь у дверей лифта на моем этаже, и я осталась лежать прямо там, трогая руками прохладной пол. Моя губа до сих пор кровоточила. Я посмотрела на запястья, они синие, передавленные. Пальцы совсем онемели. Ладно. Мне уже все равно.

- Господи, милая, - ко мне подбежала Мила, но я не то что была рада ее видеть. Я вообще ничему не была рада. Хочу остаться лежать прямо тут. Грязная, использованная, разбитая и голая. Лучше бы они меня убили.

Дмитрий

Сегодня я вернулся поздно. Уже за полночь. Много дел было, устал как собака, еще и дорога сюда занимает достаточно времени, но я хотел увидеть Веронику. Узнать, чем она сегодня занималась и не выкинула ли мои лилии. Я думал они ей нравятся, искренне думал, всегда. Идиот.

Я прошел в дом и остановился у лифта, видя следы крови на светлом полу. Оу, кому-то сегодня было больно. Ну ничего, заживет.

Я направился на кухню, хлебну кофейку и приму душ и пойду за Вероникой. За столом сидел мой друг, пил красное вино. Ох уж этот любитель виноградных напитков. Видимо это он с кем-то развлекался. Хулиган какой. Сколько его знаю в нем всегда жила особая жестокость и постоянная ненасытная сексуальная жажда. Ну что взять, молодой, кровь бурлит. Он был мне словно младший брат, я встретил его еще подростком.

- Ты я вижу буянил, - я принялся заваривать кофе, поставил кружку в кофе машину и выбрал двойное эспрессо.

- Твоя новая игрушка оказалась весьма строптивой, - сказал он и в этот момент я чуть не выронил все, что держал в руках. Я развернулся и надеялся, что ослышался.

- Что ты сказал? - решил все-таки переспросить.

- Вероника с характером, пришлось приложиться хорошенько, чтоб не вырывалась.

- Ты что сука наделал? - я уже был готов кинуться на него, разбить его лицо в кровь и приложиться, как он выразился, уже по нему. Но остановился, сжимая руки в кулаки.

- Ты так о ней печешься, нравятся тебе все Вероники? - ухмыльнулся он. Ухмыляйся, пока я тебя не убил.

— Это не обычная Вероника, а та самая, а ты сегодня сделал ей больно, - проронил я сквозь зубы и эмоции.

- Да ну, не говори, что она. Я то думал, что она тебе тыкает, - друг продолжал расслабленно пить вино.

Мне очень хотелось врезать ему. Показать ему, что тут не он решает кому причинить боль, а кому нет. Это мой дом, мои правила и мои девушки, то, что ему разрешено брать моих и жить тут, не значит что можно так издеваться над моими любимицами, я отдал ему Милу, вот пусть добр с ней и развлекается. Я опомнился, кулаками дела не решают.

- Она, Женя, она! И то, как ты с ней сегодня поступил мне не нравится. Она - моя! Не трогай больше ее, не подходи и не прикасайся. На пушечный выстрел чтобы тебя рядом не было, - прорычал я, разворачиваясь к кофемашине.

- Я же не знал.

Он позарился на мое! На мое! В следующий раз я не посмотрю на то, что он самый близкий мне человек, я сделаю ему больно, растопчу его по всем фронтам. Физически, в бизнесе, финансово, я его раскрашу. Разве то, что я запретил ему прикасаться к ней после красной комнаты не было поводом ее больше не трогать?!

- Теперь знаешь! Завтра поговорим! - я вышел из комнаты. Ярость кипела внутри меня и уже готова была вырваться наружу. Я залпом выпил кофе, оставив кружку на ближайшем столике и пошел искать аптечку. Раз была кровь, значит у нее есть раны. Мне нужно думать о том, как помочь ей, как угомонить ее боль и успокоить. Я не хотел, чтобы ей когда-то было больно и то, что я разделил с ним ее в первый раз не дает ему права прикасаться к ней и впредь.

Найдя все необходимое я спустился на -1. Тусклый свет, тишина, только Мила сидела на диване. Мила, Мила, еще одна страдалица рук моего друга. Однако сейчас меня интересовала звезда сегодняшнего вечера. Брюнетка тут же обернулась, прижимаясь к дивану. Да не трону я тебя, успокойся а. Она словно забитая мышь, изгой среди девочек на этаже, но это заслуга друга.

- Ника где? - на автомате крикнул я. Да, я зол. Максимально. Кровь бурлит и кипит в венах. Я хочу видеть ее. Усталость сразу пропала, ушла, словно и не было.

- Спит. Она измотана, - протараторила пышногрудая.

Я прошел в коридор.

- Она живая, у нее тоже есть чувства, а вы так с ней! Она этого не заслуживает! - видимо набравшись смелости выпалила Мила.

Я промолчал. Стоило бы что-то ответить, но это неважно.

В комнате было темно, я включил светильник и поставил перекись и бинты на тумбу. Ника сопела, укрывшись одеялом и свернувшись в клубочек, словно кошечка. Мне не хотелось ее будить, но раны обработать нужно. Я пытался забрать ее одеяло, но даже во сне она не хотела его отдавать. Тоже держаться за свое, моя маленькая бабочка. Я прикоснулся к ее плечу, и она резко проснулась и отскочила к стене. Ее глаза распахнулись и ее дрожащее тело приклеилось к углу.

- Не надо, не трогай меня, пожалуйста, - она чуть ли не плакала, а я смотрел на ее синюю шею, ее синие руки, разбитую губу и фиолетовый подбородок и очень хотел закопать Женю под какой-нибудь из елок во дворе. Однако это позже.

- Все хорошо, не бойся, это я, успокойся, - я протянул ей руку, но она лишь дрожала и на ее глазах наворачивались слезы.

- Не надо, не трогай меня.

- Я не хотел, чтобы с тобой это произошло, я не знал. Это не повториться, иди сюда, - я сел на кровать и протянул ей уже две руки. Она съежилась и укрылась одеялом до шеи.

- Дим, не надо, уйди пожалуйста, - сквозь льющиеся водопадом слезы шептала Ника. Мне было до боли в сердце жаль ее. Не знаю почему именно ее и настолько, но было. Хотя нет, знаю, потому что я искал ее, я следил за ней намного больше, чем она может себе представить. Скоро она все узнает, а сейчас ей нужно успокоиться и обработать раны.

- Иди сюда, - я притянул ее к себе, она сначала вырвалась, а затем прилегла на мои колени, прижав ноги. Ее душераздирающий плач и крик разрывал мою душу. Я никогда не думал, что меня будут заботить чужие страдания, но ее заставляли мое сердце обливаться кровью.

- Больше никто другой не прикоснется к тебе, больше никто тебя не тронет, - я гладил ее по голове, пока ее слезы оставляли следы на моих брюках.

Мы просидели так около получаса. Она успокоилась, видимо выплакала из организма всю воду. Я обработал ее рану. Все это время мы молчали, и эта тишина заставляла меня переживать еще больше. Я искал ее не для того, чтобы она страдала, хотя кому я вру, изначально для этого, но увидев ее, прикасаясь к ней ночами во мне что-то изменилось.

Я встал у двери.

- Ты уходишь? - ее красные глаза так и просили, чтобы я не уходил не оставлял ее с ее мыслями наедине, но мне пора спать. Вставать рано утром и ехать на важную встречу. А ей нужно отдыхать.

- Хочешь можешь пойти со мной?

- Я не уверена, что у меня есть силы ублажать тебя сегодня, - тихий шепот сорвался с ее синих губ.

Я рассмеялся. Я не настолько больной ублюдок, чтобы требовать от нее сегодня жаркого, страстного секса. Я все понимаю, да и сам устал. Тем более сейчас она больше походит на мумию или полутруб, а я не некрофил, меня такое не заводит.

- Вставай. Я тебя отнесу.

Она села на край кровати, а я поднял ее на руки. Она была достаточно легкой, думаю в этой бабочке и мешка картошки то нет, она была действительно очень хрупкой, нежной и ранимой. Конечно, сильные мужские руки оставляют на ней такие гематомы, она словно бумажная. Но этот пергамент мне хотелось беречь.

Я принес ее в свою комнату, уложил на кровать и раздевшись лег рядом. Она прижалась к моей груди, поглаживая меня по животу. Кажется, ей нравиться гладить меня. Это уморительно. Ладно, пусть гладит своими холодными руками, я потерплю.

Я выключил свет и засыпал, сквозь сонные глаза поглядывая на ее темные волосы и крошечный силуэт. Завтра я сделаю ей небольшой подарок. Ей точно понравится. В этот раз будет не как с лилиями.

Глава 8 Хорошая прожарка

Вероника

Я проснулась от голода. от сжатого урчащего живота, который так и кричал - покорми меня уже. Последнее время стала совсем мало есть, ну да точно, на стрессе. Я пыталась потянуться, но лопатки истошно закололи от боли. Я посмотрела на руки, синие, даже фиолетовые, в гематомах. Сука, лучше бы я вообще не просыпалась, чем снова возвращаться в этот ад.

Оглядевшись, поняла, что в спальне Димы и снова откинулась на подушку. Сквозь окна сочилось жаркое солнце. В комнате было душно, надо найти в себе силы, встать и включить уже кондиционер. Полежу еще минутку, не хочу подниматься, вообще ничего не хочу. Провалиться бы сквозь землю и я не про минусовые этажи. К тебе говорил мой хозяин никто не прикоснется, но видимо его друзья не так-то хотят его слушать, что ж видимо буду сегодня весь день заперта тут, кто бы поесть принес, хотя бы омлет. Я собралась с силами и решила встать, пока не закопала себя в собственных мыслях. Пока сама не решила убить себя, прежде чем это сделает черноглазка. Я встала, ноги еле меня держали, но я сделала шаг, затем другой. Спина была словно каменной, железной, в общем и целом твердой и вообще не пластичной. Вот я иду к журнальному столику и с диким желанием все же сесть приземляюсь на кресло. На столе лежит пульт и записка, я тут же беру ее в руки.

“ Доброе утро, бабочка. Я решил сделать тебе подарок и надеюсь он понравиться тебе больше цветов. В ванной на раковине ты найдешь ключ-карту. Можешь перемещаться по дому, но не спускайся вниз. Никому кроме тебя нельзя покидать свой этаж. Надеюсь, ты не натворишь глупостей, не рискуй. Я всех предупредил, ничего не бойся. Надеть можешь мою футболку, я оставил ее также в ванной. Хорошего дня, буду вечером.”

Я судорожно держала этот листок и не могла поверить в случившиеся. Да ну, нет, он что прикалывается надо мной? Я тут же, напрягая все свои мышцы поднялась и направилась в ванную. Карта, серая футболка и тапочки внизу стоят. Боже, да! Да! Да!

Я пищала от счастья, оказывается, чтобы растопить холодное сердце моего хозяина стоило просто быть забитой до полусмерти. Надо же, так сразу и не подумаешь. Он называет меня по прозвищу, это меня пугает. Надо в ближайшее время выяснить, как он связан со мной и почему ко мне такое особое внимание. Не думаю, что у меня золотая шелка или это потому, что я ему нравлюсь. Дмитрий явно не тот человек, особенно с его гаремом. Даже та же Мила намного красивее меня, я как гадкий утенок в этой стае павлинов.

Счастью не было предела, я сняла с себя чертов халат, который кажется, уже провонял моим потом, испачкан моей кровью. Точно стоит переодеться. Я натянула серую футболку без принта, она была широкой, свободной и доставала до середины бедра. Идеально, но взглянув в зеркало я застыла.

Изуродованное лицо. Разодранная синяя нижняя губа, опухшие глаза. Следы на шее, ключице и плечах. Я похожа на труп. Бледная как поганка, а где не бледная, там фиолетовая. Какой ужас…

Кровь в жилах затвердела от самой себя. последний раз я выглядела примерно так же было семь лет назад, когда подралась с девочками в дед доме. Но сейчас… Это что-то новенькое. не желая больше видеть себя со стороны, я решила выйти отсюда и все-таки позавтракать. неважно, что мне больно, неважно, что ноги еле идут. Ничего не важно. Чтобы выжить мне нужно есть вот и отправимся жарить яйца. Я бы, конечно, хотела пожарить яйца Жени или черт с ними, просто отрезать и бросить в костер, чтобы у такого как он не было потомства, но и куриные подойдут. Я расчесала волосы и направилась к двери. приложила карту и от щелчка у меня все внутри затрепетало.

“ Сейчас ты почти свободна - шептал разум” и это было правдой. Новый уровень я тоже прошла, косо, криво, еле дыша, но прошла. Такой подарок мне точно нравиться больше лилий. Немедля ни секунды я направилась по корриду прямо к лестнице, да, тут была еще и лестница, ведущая прямиком на кухню. Я шаг за шагом была наполнена странным чувством. Это было не похоже ни на что, что я когда-либо испытывала. Словно меня держали в узком ящике, а сейчас я открыла дверцу и вдохнула кислорода. Я смотрела на свою белую карточку и не могла нарадоваться. Это было наслаждение, тот самый глоточек свободы, который я так хотела. Я провела рукой по деревянным перилам, спускаясь по ступенькам. Первым делом я подошла к вазе с капсулами для кофе и поставив кружку в машину заварила себе покрепче. Полазив по шкафам, нашла все необходимое, достала хлеб, мягкий, но холодный. Нарезки сыра и колбасы. Сейчас сделаем себе большой бутерброд с десятью слоями, запекаю все это в микроволновке и буду наслаждаться завтраком на террасе. Милу бы еще сюда, думаю она была бы на седьмом небе от счастья, это будет мой следующий уровень - вытащить Милу наружу и узнать, откуда Дима меня знает. Справимся, сделаем. Вера в себя росла на глазах, как и бутерброд, становилась все больше и больно. Я забыла о боли во всем теле и просто наслаждалась горячим кофе. Как давно я не пила кофе. Всего две недели, а такое ощущение, что вечность. Аромат просачивался в нос, а напиток погружался в пустой желудок.

Вредно пить кофе на голодный желудок, конечно, но и быть в плену изнасилованной тоже не особо полезно.

- Привет, - из-за угла появился Женя. С опущенной головой, в какой-то сжатой позе. Я тут же замерла. Нет! Уйди от меня! Меня прикололо ногами к месту, где я стояла. Все минутное наслаждение тут же как рукой сняло. Я поставила чашку на столешницу чтобы не уронить. меня начало трясти. Руки мгновенно похолодели, я не надеялась увидеть так скоро. Вообще надеялась его больше никогда не увидеть. Женя поднял голову и тут я была готова провалиться сквозь землю. Его лицо было похоже на мое. Ссадина на носу и разбитая губа. Я опешила, делая несколько шагов назад. Это Дима? Это он ударил его? А кто еще? Я не знала, как реагировать и дышать. Смотрела на его синяки и просто потеряла дар речи.

- Извиниться хотел, - он бурил меня своими черными глазами, - прости в общем, - добавил он, а я сделала еще несколько шагов назад, упираясь уже в холодильник.

Извинения? Его разбитый нос? Что это значит? офигеть, нет, сказать, что я в шоке ничего не сказать. Да ну нет, Дима не мог. Я что сплю? Я точно сплю.

- Ты меня слышишь, я извинился, - повторил это как мне сейчас, казалось, нереальное слово черноглазки и я кивнула. Он кивнул в ответ и ушел. Просто ушел. Ох, я выдохнула. он больше не будет меня трогать. он больше не прикоснется ко мне. Теперь точно нет.

Я не знала плакать мне или радоваться, но улыбка так и натягивалась на лицо. Это сделали для меня, точнее из-за меня. Как приятно, особенно в этой ситуации. Я и подумать не могла, что мой “хозяин” на такое способен. Теперь, мысли о том, что я для него уже что-то значу не хотели вылезать из моей головы. Я сжала руки в кулаки, даже тряхнула руками от радости и схватив кофе и тарелку с бутербродом направилась на улицу. Очень неожиданно, до умопомрачения. Просто не знаю, что чувствовать. Что вот мне чувствовать в такой ситуации?

Я приблизилась к порогу, но там стоял тот самый рыжебородый мужчина, которого я видела в первый день. Он осматривал меня с ног до головы, ухмылялся. Я не была с ним знакома. он смотрел на меня сквозь стеклянную дверь заднего двора, и я так и замерла с кружкой и тарелкой, пытаясь понять, что он от меня хочет. Но тут к двери подошли две собаки. те самые черные ротвейлеры. Вообще я очень люблю собак, но эти с текущими слюнями, только нагоняли жути. Рыжебородый махнул рукой “Идем”, но я не сдвинулась с места. И ему пришлось открыть мне дверь.

- Идем, не бойся, не укусят, - выпалил он сквозь смех.

- Очень сомневаюсь.

- Не ссы, пошли, - повторил бугай.

Ну и я сделала шаг вперед. Мужчина бросил собакам какую-то игрушку и они, толкая друг друга ринусь прямо за ней.

- Я Федор, - решил представиться мужчина, - а ты Вероника?

То, что он знает мое имя меня конечно же удивило, сегодня вообще день каких-то удивлений. Но Дима же написал, что всех предупредил, возможно кого-то даже сильнее нужного, я сейчас о черноголовке.

- Да, Вероника, приятно познакомиться, - я искренне улыбнулась, но потом вспомнила его голое тело и его вставший член во рту у девушки, которую я не знаю. Оу, Федя, я знаю тебя ближе, чем ты думаешь. Ладно, думаю это не имеет значения. опасным он точно не выглядит. Тем более после того, что я видела пару минут назад я теперь не боюсь их, только Дмитрия и то не так сильно. быстро я меняю настроение да? Ну куда деваться, у меня крыша потекла от всех этих событий.

Федя ринулся к собакам, а я поспешила на качели. Надеюсь, эти черные монстры меня не сожрут. Все будет хорошо. Обязательно, сейчас я в это верила больше обычного. Как оказалось, чтобы ценить мелочи, стоило просто их лишиться. Да уж, какие уроки подкидывает мне судьба. Я уселась, поставила рядом тарелку и просто со скоростью света съела этот несчастный многослойный бутерброд. Он провалился в мой ноющий желудок и просто был там как дома. О да, еще и поела. ну все, можете убивать, я счастлива или еще может не проснулась. нет, такой вкусный кофе бы мне точно не приснился.

- Кузя, Лунтик, своя, - крикнул Федя, показывая на меня рукой.

Этих двух черных волкодавов назвали Кузя и Лунтик? Я чуть не перевернулась на качелях. Громкий смех сорвался с уст. Действительно? Как из моего любимого детского мультика. Я часто пересматривала Лунтика даже подростком, не знаю почему, но мне так нравилось это “ я родился”, казалось, когда пересматриваешь момент рождаешься вместе с ним. Это было уморительно. Я поставила кофе и решила рискнуть погладить этих уже не таких грозных псов. да кто бы мог подумать. От смеха болело горло, но я не в силах была его сдержать. Рыжий и собаки подошли ближе.

Я протянула руку и почувствовала, как шершавые языки коснулись ладони. Интересно, да они не такие страшные, как мне казалось в первый день, видимо еще и хорошо дрессированные. Теперь Лунтик и Кузя казались мне милыми щенками. Их мокрые носы, черные блестящие глаза, чистая, гладкая шерсть. Они недолго пробыли возле меня, видимо у них есть заботы важнее. С ними важно было познакомиться, может они караулят эту территорию ночью, мне это скоро понадобиться. Скоро, когда я соберу свои несуществующие яйца в кулак и сбегу.

Рыжий присел рядом. Во мне он вызвал смешанные эмоции. Вроде добрый, ничего плохого, точнее ужасного я о нем не знаю, кроме того, что он друг всех этих больных извращенцев.

- Приятного аппетита, - пожелал он, видя как я снова отхлебнула кофе.

- Спасибо, - ну я не могла не улыбнуться.

Надеюсь, очень-очень надеюсь, что этот день ничего не испортит.

- Ты видимо очень особенная девушка,

- Как видишь.

- Я вижу полумертвое тело, - по доброму отшутился рыжий, в его голове не было язвинки, это было больше похоже на прикол.

Я рассмеялась в ответ. Ну не плакать же мне сейчас? Я все выплакала вчера. Даже страшно вспоминать как было плохо, сейчас правдо не шибко лучше, но уже что-то. Я радуюсь этому.

- Женя постарался? - снова вопрос от Феди. Он усердно пытается меня разговорить.

- Ну раз ты сразу подумал на него, значит больше некому, - я пожала плечами. Видимо о мерзких предпочтениях черноглазки известно всем. ну куда уж там, он ни на мне, ни на Миле живого места не оставил. Думаю, раньше было не лучше. От его поганых рук пострадали многие, и он еще мало за это получил, когда ни будь, судьба по имени Вероника Игнатьева ударит по его нервам, сердцу и печени бы в придачу. Это будет позже, но обязательно будет. В аду гореть этому Жене.

- Не расстраивайся, быстро заживет, ты молодая, - пытался подбодрить рыжик. А лучше бы вообще это не появлялось на мне.

Я смотрела в его зеленые глаза, шрам над бровью и густую густую бороду. Он тут что-то типа охраны? Видимо. На нем была черная футболка и шорты, а на поясе висела кобура. Выхватить бы ее, прострелить ему ногу да деру отсюда, но нет. Не сегодня. Ослабленная и побитая я далеко не убегу. Интуиция мне подсказывает, что скоро у меня будут более благоприятные условия для побега.

- Ты не знаешь, когда Дмитрий, - я пыталась вспомнить его отчество, замешкалась, но Федя видимо это понял.

- Он сказал будет к шести, сейчас три, - он посмотрел на массивные часы, сидевшие на руке как влитые.

- Спасибо, а не знаешь еще можно ли там взять продукты или что-то вообще взять? - Да, я хотела приготовить что-то более существенное, чем бутерброд. Перекусить чем-то более сытным и питательным точно был не помешало. Когда отвлекаешься забываешь о плохом самочувствии, когда занят делом тебе будто становиться лучше. пусть я лучше буду стоять эти несколько часов у плиты, нежели лежать в кровати, тем более тут было более чем скучно. без телевизора, телефона и прочих развлечений, даже книг нет.

- Давай на кухню, я тебе все покажу, - Федя тут же поднялся с места, позволяя качелям раскачаться сильнее, и я чуть было не свалилась с них как идиотка, но он помог мне их остановить и подал руку, чтобы я встала. Ой, здоровяк спасибо. Падение сейчас было равносильно уложить меня в кровать на пару дней, лишние травмы ни к чему.

Я полной грудью вздохнула, набрав чистый хвойный воздух в легкие и последовала за рыжиком. Добрым рыжиком. Мне он напоминал того самого кота из Шрека, с такими же щенячьими глазками и умозрительным нравом.

Как только мы вернулись в дом Федя включил музыку. Он приказал своим басистым голосом включиться колонку и мои щеки были готовы разорваться прямо на лице. Хотя, где еще они могут разорваться?

- Там масло, посуда, мясо есть в морозилке во втором холодильнике, все остальное найдешь сама, мне пора, музыку можешь включить на свой вкус, я не буду подслушивать, - размахивая руками, протараторил Федор. Я вроде все запомнила, что не запомнила, то найду.

- Спасибо большое, - я начала рыскать по шкафам.

- Да было бы за что. Хорошего дня, Вероника, - он удалился.

Ну что? Покашеварим? Я открывала шкаф за шкафом, находя все необходимое. Помыла овощи для салата, достала размораживаться мясо, нарыла бэби-картошку в сетке. Все, отлично. Приплясывая под иностранные песни, я нацепила недавно найденный фартук и танцевала, настолько активно, насколько позволяло ноющее тело. Прибавив громкость, я кружила с ножом по кухне, хм, нож… Нет, потом, сначала я поем. Да, я шизанулась. А ведь им можно и смело зарубить, только силенок у меня не хватит. Нож не пуля, может в моих руках и не убить. Я дважды убивала. Дважды. причины были разные, поэтому я не боюсь смотреть смерти в глаза, понимая, что когда-то она придет за мной. Конечно, никто не нашел меня, это все покрывалось моим боссом. Тем более с моим опытом в химии, мне не составило труда повредить днк. Это излишки профессии, не хочу сейчас об этом думать.

Готовка шла полным ходом, мясо жарилось, масло шкворчало, запах разносился по всему дому, я чувствовала это, отходя по нужде. В доме было пусто, больше никто не приходил и даже не мелькал и тут я даже подумала, что за камерами никто не наблюдает, как Федя проходил мимо, подмигивая мне и разговаривая по телефону.

- Там камера на третьем фонить начала, перепроверил, заменил, все в порядке, передай Гошику, что все работает, пусть смотрит, - говорил он в трубку останавливаясь у кухонного острова. А после скинул трубку и улыбнулся.

- Очень вкусно пахнет, ты молодец, - добавил он, снова разворачиваюсь к выходу. В этом доме принято ходить туда-сюда? Туда-сюда, туда-сюда, у самих голова не кружится? Ах да, движение это жизнь.

- Я оставлю тебе порцию, можешь перекусить, если не боишься, что я тебя отравлю, - крикнула я ему вслед. Тут нечем, хотя при всем желании можно что-то придумать. Но мне не хотелось его травить, точно не сегодня.

- Спасибо, обязательно, - он вышел из дома.

Да я приготовила на три порции, себе, “хозяину” и рыжику. Буду звать его лисичка.

Мясо получилось восхитительным, ну по виду и запаху точно можно так сказать. Я сделала себе еще один кофе, перемыла посуду и сейчас сидела за барной стойкой, заедая горьковатый привкус шоколадом. Что со мной будет вечером? Что со мной будет завтра? Мне страшно, но в то же время словно что-то щелкнуло. Мне будто стало почти все равно. И это все равно, пусть будет как будет, мне сейчас хорошо - растет. Растет просто с неимоверной скоростью. после ужаса былой ночи я уже не боюсь. И дело не в том, что Дима избил черноглазку, дело в том, что я прошла через ад. Я там уже побывала, куда еще хуже то? Говорят, не зарекайся! Но мне плевать. Я просто пью кофе из огромной серой кружки, вдыхаю прохладный воздух из кондиционера и наблюдаю за солнцем в окно под песню Rush The Score. Одна из моих любимых песен. Я просто дышу, смотрю на зеленую траву, а не на свои синие запястья, смотрю на то, как Кузя и Лунтик кувыркаются на газоне. Я в плену, сексуальном рабстве, а может и не только сексуальном. Я в заложниках, и я просто так отсюда не выберусь, это факт. но ведь я могу получить что-то с этого, помимо горького опыта. Да, могу и получу. Информацию, ответы уж точно. Если повезет еще и наслаждение, это уж посмотрим по ситуации.

Дмитрий появился в проходе в совершенно новом для меня виде. Широкие серые спортивные штаны, белая футболка, большая спортивная сумка и несколько огромных пакетов в руках. Он остановил и одарил меня доброй улыбкой.

- Добрый вечер, как ваши ничего,

- Благодаря тебе лучше, - я решила быть благодарной за сегодняшнюю вылазку. Путь к сердцу мужчины

- Я рад, - он прошел ближе, поставил все, что держал в руках на пол и подошел ко мне. От него вкусно пахло, какой-то знакомый аромат, но не понимаю какой. Я всегда была плоха в этих штуках по типу “ о я слышу блаблабла, там нотки того сего и пятого, десятого и кучка говна сверху”. Он встал максимально близко и смотрел на меня сверху вниз.

- Как ты себя чувствуешь? - он провел ладонью по моей спине и у меня побежали мурашки.

- Могло быть лучше, - я наклонила голову и улыбнулась. Я сегодня сошла с ума, не удивляйтесь, вчера меня чуть не забили до смерти, а я улыбаюсь, точно не нормальная. Если бы сейчас появился комик и начал меня пародировать, я бы не удивилась. Несите новый мозг, и сердце пожалуйста, бонусом душу если можно, эти свое отжили.

Я смотрела на Дмитрия, чувствовала его крепкую ладонь у себя на пояснице и просто застыла в моменте. Почему он стал таким? Почему на вид нормальный, адекватный мужчина превратился в рабовладельца? Что с ним случилось? Кто сломал его?

- Ты голоден? Я приготовила ужин.

- Да, отрава? - с усмешкой спросил Лебедев.

- Яд, сказали бы люди, противящиеся жирной пище.

- Раз яд, значит позволю тебе сегодня меня отравить, - он сел на стул, положив руки на столешницу.

Я наложила ему, и мы вместе поужинали, выпили по несколько кружек чая с мелиссой. Он ел почти молча, однако смотрел на меня, пока я рассказывала, как искала лопатку и как познакомилась с его собаками. Он смотрел, ел и улыбался и я, к моему удивлению, сейчас даже не хотела, чтобы он подавился и сдох.

- Там осталась порция, - подметил голубоглазый, после того как доел свое. Да, там лежало еще, но это не для него.

- Это Федору, - я отодвинула блюдо подальше.

- Вы подружились? - Лебедев был почти удивлен.

- Ну он меня не насиловал, - решила подметить и я.

Дима усмехнулся.

- Что? В нынешний реалиях это можно сказать подружились, - я пожала плечами, облизнула болевшую губу. В лопатках заныло и стрельнуло, но черт с ним. Боль либо проходит, либо убивает. Эта точно пройдет, она временная, потерпим.

- Ника, - Дима покачал головой, но улыбка не сползала с его лица. Он сегодня особенно какой-то притягательный что ли.

- Что? - я вопросительно подняла брови. И что же я такого сказала, что не являлось бы правдой?

- Было вкусно, - с благодарностью в голосе произнес мой “хозяин”.

- Да ладно тебе, благодетель, - я взяла его тарелку и поставила в раковину.

- Оставь, помоют, - Дима смотрел на меня по-другому. Я вижу это. Он смотрел иначе чем в первый день, иначе чем во второй. В его взгляде читалось что-то мне неизвестное. Это возможно симпатия, только вот откуда она черт возьми взялась? Ему так понравилось насаживать меня на себя, что он разбил другу лицо? Не верю. В это уж точно не верю, что-то здесь нечисто и мне очень нужно узнать это в ближайшее время. Пока я окончательно не сошла с ума.

- Спасибо, - да, я была благодарна, за то, что он вчера пришел, за то что выпустил меня и решила ему об этом сказать. Собственные мысли терзания разорвали бы меня за пару часов находясь я в своей блеющей комнате.

- На здоровье, - добавил Дима, закусывая губу.

- Очень актуально.

Здоровье мне сейчас точно не помешает.

- Идем, - Дима встал из-за стола.

- Куда? - я просто еще не доела.

- Трахаться, - Дима сделал серьезное лицо, - или ты думала за красивые глаза вышла и поела. Я хочу, чтобы ты скакала на мне минимум до утра.

Меня охватил шок, я и правда забылась, гребаная привычка все идеализировать. Я далеко не реалист кажется, а глупая мечтательница. Я встала со стула и опустила голову, принялась рассматривать свои тапочки. Что я там не видела? Мех и все. обычный мех. Только бы в лицо не смотреть ему. Стыдно.

- Я пошутил Ника, - добавил Дима, громко засмеявшись после.

Я снова опешила. Какие тут шутки, когда ты изнасиловал меня в первую встречу и на следующий день тоже.

-Извините, - я осталась стоять на месте. Смешанные чувства. Хотя что мне от него стоило ожидать вообще?

- У меня для тебя кое-что есть, - Дима поднял пакеты пакеты, и протянул мне руку. Открытая ладонь, знак расположения. Ага.

Да ну, еще один подарок? Я уже начинаю думать, что моя щелка не золотая, а бриллиантовая.

Я подошла ближе и обхватила его предплечье и мы, нога в ногу, направились к лестнице. Так, пакеты большие, значит там что-то тоже большое? Что же там? Калаш чтобы их всех застрелить? Смешно. Новые трусики? Ну у меня не настолько большой зад.

Дмитрий

Мы поднялись в мою спальню и остановились у входа.

- Почему ты называешь меня бабочкой? - Ника прикусила губу, проводя ладонями по моим плечам. Я смотрел на нее и понимал, что сейчас она больше походит на маленькую гусеницу. Но очень надеюсь, что мазь, которую я ей оставил на дне пакета, поможет.

- А разве тебя в узких кругах не так зовут? - ее вопрос меня правда удивил. Словно я это выдумал. Ничего подобного. Или может мне попался ее двойник? Тогда, где сама бабочка? Я бы хотел в кровати их обоих.

- Что ты обо мне знаешь? - очередной ее вопрос заставлял меня еще больше ей удивляться. Она правда думает, что я ей сейчас все расскажу?

- Все, намного больше, чем ты сама, — это был факт.

- Дима, - она сделала серьезное лицо.

- Я когда-нибудь тебе расскажу, возможно, а пока иди и переодевайся, я хочу посмотреть как это будет на тебе сидеть, - я поставил на пол пакеты.

- Скоро, ты расскажешь мне скоро, - она ткнула в меня пальцем, сильно надавив на солнечное сплетение. Я лишь рассмеялся в ответ. Ультиматумы мне тут ставит, юмористка.

- Спасибо, - она опустила голову, сжимая плечи.

- Пожалуйста, это я ведь хочу видеть тебя в этой одежде, а ты как моя собственность будешь ее носить, - не мог не подметить факт ее принадлежности мне.

- Я не за одежду тебя благодарю, а за сам знаешь, что, я видела его с утра.

Я кивнул. Не мог я после того, что мой друг сделал с моей бабочкой просто оставить все как есть. Ему больше нельзя прикасаться к МОИМ женщинам, всех, кто есть на первом этаже, кроме возможно Милы я отправлю скоро на второй, а туда возможно найду новых, пока не решил.

Она мерила один наряд за другим. Я привез ей много всего. Обычную одежду, в которой она сможет ходить в моем доме. Футболки, шорты, спортивные штаны. Белье и т. д. у нее итак есть. Привез ей резинку для волос, я часто подмечал, как она убирает их назад, думаю так будет удобнее. Она устроила некий показ мод. Сначала в одной позе, потом в другой, приподнимала руки и кружилась. А затем сложила все обратно и кивнула. Понравилось, ну вот и хорошо. Пусть поправляется и приходит в себя, не хочу видеть ее рядом бесчувственной, побитой и вообще в плохом настроении. Пусть к сердцу женщины мне известен. Конечно все зависит от женщины и от ситуации, но в данный момент ей нужна одежда. Я как “джентльмен” решил ее одеть.

- Вино пьешь? - я сидел на кресле и подумывал выпить.

- А есть что покрепче? - она состроила гримасу, приподняла брови.

- Водку будешь? - я прищурил глаза.

- Буду, неси, - вскрикнула она, плюхнувшись с размахом на кровать.

- Будешь завтра болеть, сама виновата.

- Не думаю, что в твоем доме паленая водка, неси, - скомандовала она. Ну хорошо, она снова просит сделать меня ей же хуже. Я скоро начну к этому привыкать.

Она пила не запивая, не закусывая, зажимала рукой нос, морщилась, но пила до дна. Я кажется ее недооценивал. Точно недооценивал.

- Слушай, а вроде у меня уже ничего не болит, - она смеялась, а я смотрел на ее светящиеся от алкоголя глаза, на ее красивые карие глаза, длинные густые ресницы и пряди темных волос до плеч, которые она задвигала постоянно за уши чтобы не падали на лицо. Я же привез тебе резинки. Это видимо привычка. Она рассказывала мне истории, как убегала из детдома, как перепрыгивала через заборы и прыгала с мостов в реки, чтобы научиться лучше плавать. Неугомонная.

- Ну ты же говорил, что знаешь обо мне больше, чем я сама, вот и посмотрим, - коряво шептала бабочка. Алкоголь развязал ей язык. наблюдать за этим со стороны та еще потеха.

- Славно, давай спи, алкашка, - я пытался ее угомонить. Откуда в этой синей во всех смыслах женщине столько энергии.

- Ты сам алкоголик! - возразила пьяная гусеница.

- Как скажешь, - я выключил свет и навалился на нее, обнимая за талию. Пора отдыхать.

Глава 9 Факт остается без факта

Дмитрий

Дни летели, не переставая напоминать о скоротечности времени.

Сейчас я стоял в гостевой спальне перед голой сексуальной брюнеткой. Мила, Мила, жгучая чертовка. Я выбрал ее сегодня для удовлетворения своей потребности. Давно не проникал в женскую плоть. Почему не делал почти этого раньше сказать не могу. Однако сейчас ее голое тело заводило меня. Я по-другому оценивал изгибы ее талии, плоский живот, наливную большую грудь и даже шрамы, оставшиеся после друга. Да, я хочу ее сейчас, хочу чувствовать теплоту ее тела, слышать ее реакцию на мои проникновения. Не понимаю мужчин, которых заводят вопли и крики, как они могут променять наслаждение на ужас?

- Идем сюда, - я показал рукой на пол возле себя.

Мила подошла ближе и встала ко колени, поднимая на меня свое прекрасное лицо. Она была красивая, спору нет, очень красива. Ясные голубые глаза, длинные черные волосы, аккуратный нос и пухлые губы, которые и оставались пухлыми, хотя у нее давно не было косметолога.

Я провел ладонью по ее голове. По ее пушистым волосам, всматриваясь в глубину бездонной синевы. Я редко был с ней и кажется зря. Она податлива, послушна, вежлива и притягательна.

- Ну что ты ждешь, милая? - я продолжал проводить руками по ее волосам, успокаивая. После Жени я для нее божий одуванчик. Она сняла с меня все лишнее и остановилась на минуту, чтобы еще раз взглянуть прямо в глаза. Я кивнул. И вот мой вставший член погружается в рот молодой красотки. Она засасывает его сначала нежно, затем сильнее, я подталкивал ее рукой, задавая темп. Она нежно водила языком по моему члену, упираясь руками чуть выше колен.

Я опрокинул голову назад, переполненный наслаждением. сильнее сжимая волосы Милы и натягивая их, я проникал в ее рот глубже и глубже, доставая до глотки. Затем мне слегка наскучило, я поднял ее с колен и развернул к себе спиной, так чтобы она облокотилась грудью на кровать. Я прижал ее тело, скручивая ее гриву в жгут и вошел. Толчок за толчком. Она даже стонала, знает эта черная бестия как угождать мужчинам. Я входил в нее глубже, роще, сильнее, доводя себя до пика. Ее сладкие, манящие стоны будоражили меня. Я приподнял ее стройное тело к себе, обхватывая руками за грудную клетку и под другим углом, казалось бы, был еще глубже. Она запрокинула голову назад, прислонив ее к моему плечу и протяжно дарила даже моим ушам наслаждение. Я имел ее достаточно нежно, моментами ускоряясь для глубины ощущений. Закончив в нее, я отстранился. А она упала на кровать, тяжело дыша. Я тоже глотал ртом воздух и пытался наладить ритм сердца.

- Выпей таблетку, найдешь в аптечке, в ящике экстренная контрацепция, - я вытерся полотенцем на кресле и натянул брюки.

- Хорошо, - лишь прошептала она, а я вышел из комнаты. Разгрузился хоть телом и головой немного. Теперь можно и выпить.

Что только с Милой не было. Как она еще не вскрыла вены? Я не могу понять. Действительно, сколько раз на ней не было живого места, сколько она была взаперти и не выходила дальше своей комнаты. Как она не сошла с ума? Я раньше мало об этом думал, пока бабочка не впорхнула в мое окно. Она меняет меня, при этом особо ничего не делая. Я был с Милой не груб, нет. Я в этом плане не шибко то больной. Но просто не знаю, хочу, чтобы Вероника до конца поправилась, ее синяки не позволяют мне хотеть делать все, что я хочу с ней сделать. Я боюсь, наверное, к ней прикоснуться, причинить ей боль. Хотя, думаю через день будет ее очередь. Я хочу положить ее на стол, хочу нарисовать языком на теле все слова на свете и пусть мой язык отдохнет, но я хочу сделать нам обоим приятно. Эта девица слишком часто в моих мыслях и мне почему-то это только нравиться. Сам факт воздержания заставляет меня хотеть именно ее еще больше.

Я любил секс и многое что с ним связано как любой другой нормальный мужчина, но вот секс с чувствами давно был мной забыт, после смерти жены. Я тогда окончательно слетел с катушек, при что я ее не любил. Это был брак для расчета и выгоды. Ничего особенного, однако он озлобил меня. Ее измена озлобила меня. А через день после того, как я узнал об измене, она разбилась со своим любовником. Оба насмерть. Это была не моя месть. Я просто не успел, но я не жалею. Значит так было нужно и ее наказал кто-то другой. Судьба или кто-то еще, неважно уже. Она давно лежит под толстым слоем земли.

Точно надо выпить, желательно чего-покрепче и побольше.

Вероника

Прошла неделя. Даже можно сказать не прошла, а пролетела. Я почти восстановилась. Синяки постепенно удалялись с моей кожи, настроение улучшилось. Единственный минус - я так ничего и не узнала. Скоро будет месяц, как я нахожусь в этом доме, а я веду себя, словно все в порядке. Ну с одной стороны это хорошо — это моя стратегия, не вызывать особого подозрения и втереться ко всем в доверие. Но вот с другой стороны… Бежать Вероника, бежать, дура! Да так чтобы пятки блестели.

Я уговорила Диму выпустить и Милу. Он согласился сразу. Я думала будет труднее. Он просто сказал хорошо и все. Я тогда опешила. Но мне нужна была моя подруга, долго только с рыжиком и собаками я находиться в доме не смогу. Это согласие моего хозяина вызвало смятение не только у меня. Почему еще ни одна девушка не могла заставить его прекратить это все? За столько лет то. Чувствую себя особенной, да.

Женя приезжал один раз. И спустился на второй. Кажется, вход на первый ему закрыт или он решил не рисковать. не знаю, черт с черноглазкой. Пусть горит в аду.

Я жила в комнате Димы, а Мила в гостевой спальне. Я отдала ей свою футболку и шорты. Это был мой подарок, поэтому распоряжаются как хочу. Дима приезжал каждые два дня, но меня смущало то, что он со мной не спит, только обнимает меня и засыпает, ужинает и выпивает, но не заходит дальше. Это очень, очень и очень странно. Сам факт проникновения остается без самого факта. Почему? Я не то, чтобы очень хотела с ним возлечь, но что ему от меня надо то? Если он даже не прикасается ко мне? Эти мысли посещали мою голову. Чем дальше, тем еще более подозрительнее. Интуиция мне подсказывает, что скоро я это выясню, но вот насколько скоро, мать его?

Мила отвлекла меня от очередного мозгового штурма, швырнув в меня декоративной подушкой. Та, по всем законам подлости прилетела мне в лицо. Хулиганка!

- На улицу хочу, идем, - она стояла, согнув руки в локтях и сверлила меня грозным взглядом. Как только ее выпустили она все свободное время проводит во дворе. Будь ее воля она бы прямо там на качелях бы и спала. Ну еще бы. Она пробыла полгода в абсолютно белом помещении, частенько посещая лишь красный ад. Я понимаю ее желание наслаждаться зеленью, свежим воздухом и звездами, которые проглядывают через ночные облака.

- Дай я досмотрю серию, - я кинула в нее этой же подушкой, но она успела ее поймать. Да, я смотрела “Великолепный век” по телевизору. Тут были только каналы, видимо интернет отключили, чтобы мы не послали весточку. Ну ладно, это уже что-то. Я прижалась к спинке дивана и скрестила руки на груди, принимая закрытую позу, - у меня тут Хюрем, а у тебя там все те же ели, - решила договорить я.

- Мне нужно с тобой поговорить, - Мила плюхнулась рядом, закусив губу и опуская глаза. Да что такое произошло? Ей не нравятся подаренные шорты?

- Говори, - я убавила звук и сосредоточилась. Где конец света случился?

- Он был сегодня у меня, - выпалила Мила, так же смотря куда-то мне в ноги.

Я не удивилась. Он ко мне не прикасается. Так, что-то не так. Конкуренции тут нет, мы обе рабыни, но вот внутри осадок такой неприятный.

- Как ты? - был мой первый вопрос.

- Все в порядке, - она кивнула, сжимая плечи и закрываясь от меня. Видимо ей неприятна сама тема, но о чем нам тут еще говорить? Она привыкла отдаваться им, но сейчас ситуация немного изменилась. Мы глотнули немного свободы. Только вдвоем.

- Он тебя бил? - я правда переживала, но она не выглядела измученной или избитой. Черт возьми, она пару минут назад швыряла в меня подушкой.

- Нет, ничего такого, - она наконец-то подняла на меня свои небесные глаза, - я если честно уже отвыкла от такого отношения в плане, что меня сковывает ужас от самой мысли о сексе, после сама знаешь кого, но сегодня я цела и я рада что цела, у меня даже нет отвращения. Прости, - она взяла меня за руку своими ледяными ладонями. Когда они уже согреются? Я скоро засуну ее в печь, целиком.

- Тебе не за что извиняться. Успокойся все нормально, - я пыталась ее успокоить. Самое главное, что с ней все в порядке, что она невредима и даже в приподнятом настроении. Мила стала близким мне человеком, ближе, чем наш “хозяин”. Хотя даже он уже не вызывает во мне желание его убить. Только если малую долю, но позже, сначала ответы. Да, я тут смотрю сериал вместо того, чтобы перерыть весь дом или утроить ему бойкот. Я жду, не знаю, чего, но чувствую, что скоро что-то случиться и это перевернет во мне многое. Куда еще больше?

- Я просто не могла ему отказать, понимаешь? - Мила гладила меня по руке. Я понимала, правда понимала.

- Мила, все нормально, - я накрыла его ладонь своей, крепко сжимая пальцами. Я хотела показать ей “ я с тобой”. Когда я сбегу отсюда, а я сбегу, я вытащу и ее, обещаю себе.

Конечно, в моей голове были мысли: почему он не притрагивается ко мне хотя спит со мной в одной кровати. Почему? Я что теперь просто его демо-девственная девушка? До свадьбы нельзя и просто объятия? Странно это все.

- Спасибо тебе еще раз, - брюнетка прилегла на мои колени, принимаясь поглаживать меня по ноге. Она была тактильным человеком и мне это даже нравилось. У нее были нежные руки.

- За что?

- За это, - Мила моментально подскочила и побежала в сторону двери, широко ее распахнув закричала,- За это, Вероника! Поаккуратнее бы была с такими скачками, давление, все дела.

Боже, как мало надо человеку для счастья: чтобы не били и видеть солнце. Какой ужас, сами мысли мерзки и ущербны. Так мало…

- Девочки, день добрый! - перед Милой появился Федор. Рыжик держал в руках сетку с фруктами. он скоро нас ими откормит, серьезно, постоянно что-то вкусненькое приносит, а мы веселим его, играем с собаками.

- Ника, пошли есть на газоне! - кричала Мила и кружила на пороге. Точно неугомонное.

Я направила прямо, но в желудке все сжималось от странных, неведомых мне чувств. Либо скоро произойдет что-то плохое, либо я просто… Даже не буду внушать себе, что ревность все-таки существует. Чувство “ особенности” и “ эксклюзивности” улетучилось как пух с тополя в июле. Посмотрим, что будет дальше. А пока я намерена есть с подругой персики на мокрой зеленой траве.

Дмитрий

Пять лет назад

Я сидел, окруженный картинами и фото с изображениями одной девушки. Моей маленькой девочки, точнее уже взрослой. Она так выросла, просто невероятно, да и я старею. Мой кабинет был полон ее фотографий, детских, с детского дома, с учебы, отовсюду. Я сосредоточился на одной из них, на Веронике красное платье и красная помада. Она стала красивой девушкой, а я помню ее маленькой девочкой, сидящей на ручках и просящей сахарных бабочек для торта. Я тогда и придумал ей это прозвище. Она даже не знает. Даже не догадывается, что я слежу за ней, изучаю каждый ее шаг.

За окном шел крупный снег. Сегодня у нее день рождения, а вьюга решила, что все дороги будут перекрыты. Видимо моей бабочке не выпорхнуть отмечать. Нужно порадовать ее. Как всегда, я отправлял ей белые лилии. Вот только думаю, сейчас это будет подозрительно. Она может испугаться, догадаться, что за ней до сих пор следят. Она уже не в детском доме и пошла совсем по другому пути. Решила заняться контрабандой. Опасная какая.

А я что? Я ей помог, невзначай свел ее с нужными людьми, чтобы ей было безопаснее. Она ведь даже не подозревает о таком покровителе и мне это, если быть откровенным, нравиться. Я словно наблюдаю за человеком из-за зеркальной стены. Она видит свое отражение, а я ее прекрасные глаза, ее густые волосы, которые она зачем-то обрезала. Ладно, успокойся Лебедев, она больше не ребенок, пусть делает что хочет.

Вот я дурак, конечно, нужно было ее забрать, когда была возможность. Я не сделал это из-за ненависти, которая до сих пор во мне жила. Я одержим ей и ненавижу одновременно. Эти противоположные чувства борются во мне даже спустя 15 лет.

- Аккуратнее будь, - крикнул я девушке, которая сосала мой член под рабочим столом. Она задела меня зубами и был готов прогнать ее. Сбила меня с мысли, идиотка.

Глава 11 Проволока и щелочь

Вероника

Спалось отвратительно. Я постоянно просыпалась из-за грозы. Тор видимо решил устроить войну прямо на нашем небе. Я просыпалась от каждого раската грома, искры пробирались даже сквозь закрытые шторы. Я даже подумывала пойти к Миле. Находиться одной в комнате было жутковато. Я обычно кайфовала от дождя, но одно дело когда ты в квартире с кружкой горячего чая, а я сейчас в лесу. Интересно, громоотвод то стоит? Не обращала внимания. Дороги мало ли замоет. Будет неприятно, если из-за этого Дима не сможет приехать. Лило весь день и всю ночь. Туман, испаряющийся от горячей земли, поднимался и я чувствую себя в фильме ужаса. Появись сейчас клоун с красным шариком, я бы точно заползла под кровать и больше бы никогда не выходила.

Подвинула кресло к окну. Очень логичный поступок, боюсь, но лучше посмотрю. Я снова устраивала своему мозгу разминку. У меня тут конечно большое разнообразие занятий: думай, смотри телевизор, читай и играй с собаками, ну еще готовить не забывай, хоть это и не обязательно. Оказывается готовкой, как и многим другим занимается Федя. А у рыжика руки точно из того места растут, не ожидала.

Крупные капли стекали по стеклу, а водяная стена обрушилась на землю. Мне было жалко Кузю и Лунтика, целый день в этой сырости, влаге, плюсом еще и на жаре. Ну ничего, прогноз показали по телевизору, завтра будет лучше. Кстати, я узнала, что нахожусь в Московской области. Это уже что-то. Надеюсь уже сегодня солнце подарит свое тепло. Внутри словно все сжималось, было ощущение странное, что вот вот скоро что-то произойдет. Дайте моей интуиции цистерну корвалола и ромашкой посыпьте пожалуйста. На ужин у нас тревожность в чесночном соусе. Или на завтрак, тут уж у кого какой режим. Я взглянула на часы. 4:23. Рассвет скоро, надеюсь солнышко встанет и прогонит тучи. Настроение портят. После вчерашний новостей от Милы я еще не отошла. да, я переживаю больше обычно. Я не могу от него отдаляться, нельзя, нужно проявить инициативу. Самой взять это в свои руки или может не только в руки. Скорее всего даже пропихнуть между ног. Ну куда деваться. Я не чувствовала отвращение от секса с Димой, наоборот, думаю мы можем даже сойтись в некой буре страсти. Путь к сердцу мужчины тут будет лежать через постель, как и во многом другом в жизни. Я обхватила руками колени, прижимая ноги к груди. Да, пусть он приедет, я готова. Надежда на то, что он скоро мне что-то расскажет не умирала. Я решила спуститься вниз. Гулять по дому мне нравилось, хотя бы как-то проветриваться. Но тут много закрытых дверей и я не намерена пока их открывать. Я на ципочка шла по лестницу и вот перешагивая через последнюю ступеньку увидела человека о котором почти позабыла за эти дни.

- Так это не слухи, тебя и правда выпустили,- Глеб стоял передо мной примерно в двух метрах и ехидно улыбался.

Я сделала шаг назад и уперлась спиной в перила.

- Здравствуй, ублюдок,- не знаю зачем, но сказала я. Я ненавижу его. Внутри меня боролась ярость и ненависть. Это он – сука. Я из-за него тут оказалась, это он, как я думала когда-то обычный парень, привез меня сюда в багажнике. Он за мной бежал и подверг меня вообще всему, что здесь произошло.

- Ну что сразу ублюдок то,-

- Не подходи, Дмитрию это не понравиться,- успела выкинуть я, до того как Глеб зажал мой рот рукой, а другой притянул к себе.

- Да срать я хотел, что ему понравиться, бабочка, - он развернул меня за плечи в другую сторону и прижал к стене. Я пнула его ногой по колену.

- Поговорить надо, не вырывайся, если хочешь отсюда сбежать, - и тут замерла. Что? Ты меня сюда привез, урод, и в то же время говоришь надо говорить, чтобы я сбежала? Никакой логике его слова не поддавались. Я была шокирована до мозга костей. Да ну, нет, нет. Что он задумал?

- Ты здесь не просто так, само твое присутствие это часть большого дела,- заявил блондин и убрал руку с моего лица. Я замерла, прижавшись к холодной стене. Я выслушаю его.

- Говори.

- На втором этаже есть бордовая дверь, это кабинет, взломай дверь и вытащи из сейфа папку.

- С чего ты взял, что я могу?

- С того, Ника. Что тебе будет нужно?- Глеб сделал шаг назад. А я все еще недоумевала. Он заставил меня пройти через это из-за какой-то папки? Я убью его.

- Сначала скажи, для чего мне это нужно?- я все еще надеялась услышать адекватное объяснение.

- Достанешь и я увезу тебя отсюда сразу же, -

- Как я могу тебе доверять? Ты мог со мной договориться до того, как запихнуть сюда на три недели,- я хоть и шизанулась, но не до конца. Мы могли обсудить это заранее. Он мог объяснить мне все и дать советы и я бы выставила ему чек, да, я скорее всего бы согласилась, если бы знала что точно и когда мне надо делать. Возможно, под большим вопросом, но я бы согласилась.

- Все должно было выглядеть правдоподобно, тем более, как я вижу ты достигла определенных успехов, как тебе удалось? – он скривил свою, уже до ужаса противную рожу. Раньше он казался мне не таким, не таким мерзким. Но наш карнавал окончен, маски сняты.

- Ты мне скажи откуда он знает мое прозвище, ты мне скажи, что ему рассказал обо мне, подельник,-

- Да ничего особенного, все стандартно, имя, семья, назвал ему твое прозвище,- говорил он, а я выдыхала. Вот откуда, ясно. Так и думала. Ничерта Дима обо мне не знает, ничего. Все лишь совпадение. И эти чертовы белые лилии тоже, надо кстати их выкинуть, завяли уже наверное. Сосредоточимся на разговоре.

- Где гарантии, что ты не скажешь обо мне им, что не сдашь меня, как только я это сделаю и действительно вытащишь меня, а если даже вытащишь не выкинешь мой труп на трассе?

- А где гарантии, что достанешь?

Я усмехнулась. Действительно. А зачем просишь?

- Значит будем строить партнерство на доверии и фактах? Я ведь сдам тебя, пойди что не так, я что-нибудь придумаю если пойдет что-то не так,- я не угрожаю, просто еще один факт.

- Что тебе нужно?

- Записывай,- я принялась диктовать список всего необходимого, от проволоки до

Пружинки в замках спиральной формы, скорее всего из латуни или стали и маленькой формы. С одной стороны я могу их окислить, но не думаю, что это мне сейчас поможет. Сидеть и взламывать сейф вручную не знаю будет ли у меня время и возможность. Точно! Я в моменте прозрела, вспомнила одну очень хорошую штуку. Перечислив все необходимое я оставалась на месте, но уже сделала шаг у нему навстречу. Он не поможет мне выбраться, точно нет, но на этой схеме, я кое что проверчу, прокручу, что позволит мне сбежать. Я не поеду с ним, это точно, но вот его просьбу я выполню.

- Жди меня в 10 на кухне. Я оставлю тебе там пакет в ящике для круп, заберешь после.

- Окей.

- Поговорим еще,- добавил он, выходя из дома.

- Нам не о чем.

Я была уверена. Каждая частичка тела кричала – не верь ему. И я не буду. Я сделаю это до того как он приедет, у меня есть еще 6 часов.

Теперь я знаю, какую дверь мне нужно открыть.

Глава 12 Стеклянные рамки

Вероника

Когда Глеб приехал, я сделала вид, что иду на кухню, достала пакет с полки. Спасибо за подарочек, тупой блондин. Он не знал, что Дима здесь. Он не знал, что кое-что в нашем плане изменилось и мне это ой как нравилось. Именно сейчас, в эту самую минуту я почувствовала себя живой. Как давненько я таким не занималась.

- Стой, - окрикнула я Глеба в коридоре.

- Чего тебе? - сказал он, будто ни в чем не бывало. Будто он не оставлял пакет с необходимым мне на кухне и словно приехал просто так, развлечься.

- Дима приехал утром, отвлеки его на пол часа, хотя бы на двадцать минут, - прошептала я, смотря прямо на блондина.

- Как так? Давай тогда перенесём? – он был удивлен, нахмурил свои редкие светлые брови.

- Нет, у меня уже есть ключ от кабинета, я взяла его в его одежде пока он ушел в душ, так что отвлеки его и дай мне ключи от машины, я закину все туда, как только все заберу. Нужно действовать быстро.

Глеб протянул мне ключи, понимая, что я на ней никуда не уеду, меня быстро догонят. А я что? А я и не собираюсь уезжать. Я направилась в верх по лестнице, делая вид, словно бегу куда надо.

Итак, пока Глеб будет якобы отвлекать Диму, Дима будет отвлекать Глеба. У меня есть полчаса, чтобы привести наш план в действие.

Знаете ли вы, что сломанная тормозная система распространённая проблема. Много аварий происходит. Вот и я знаю.

Сейчас мы покопаемся в твоей машинке, идиот. Думал подставить меня и убить? Сдохнешь сам, подонок. Знал бы он, что привез мне не то, что мне нужно для взлома, а все что нужно, чтобы совершить свой следующий шаг. Да, это будет гениально, но займусь этим завтра. Сейчас у меня более важное дело.

Я приведу в неисправность тормоза машины Глеба и отправлю его монооксидом углерода. В простонародье известном как углекислый газ. Ну а что? Я человек практики, много разного знаю. Когда его машинка начнет дымить, он сам пожалеет обо всех своих деяниях.

Мозг наконец-то вклинился в нужное русло. Моя месть сладка. Ой как будет сладка. Сейчас он, а дальше все остальные по списку. Поехали!

Утром ранее

Взламывать замок бесшумно нужно уметь. Пять утра, я верчу проволокой в двери. Иногда оборачиваюсь по сторонам, никого нет. Успокойся Вероника, в этом доме только ты, спящая Мила и Федор. Камеры тут кстати тоже есть, но я рискну, однозначно риску. Хватит сидеть как гусеница, пора выпорхнуть из этого ада. Я правда считаю себя идиоткой, потому что еще отсюда не выбралась, но видимо это все вело меня к этому дню. Все что не делается, как там говорят, к лучшему? Точно. Однозначно. Я прислоняюсь к двери и слышу долгожданный щелчок. Да!

Я встаю, еще раз оборачиваюсь, никого. Идем.

Я тихо открываю дверь, захожу, тут же закрываю, так же тихонько и обернувшись не могу поверить своим глазам. Вся комната увешана моими фото в рамках. У меня легкие отказали. Я несколько раз моргаю, потом щипаю себя, чтобы убедиться, что это не сон. Мои фото. Я поворачиваюсь направо: зеленый диван, светлый ковер, пара светильников на стене, а посредине изображения меня. Тут я ребенок, тут я подросток, с длинными русыми волосами, здесь, на фото с белой рамкой у меня выпускной. Да ну нет. Не может быть. Я поворачиваюсь налево: здесь стол, стул, обычный дорогой, на нем лежат какие-то документы и что-то стоит в рамке. Я подхожу ближе. Здесь семья, девушка, мужчина, мальчик лет 15 и маленькая девочка на руках. Я беру рамку в руку и не понять, эта девушка словно мне знакома. Она похожа чем-то на меня. А мальчик, мальчик очень похож на Диму. Это его семья? Я открываю рамку, достаю фото. Сзади красуется надпись, написанная корявым почерком « Лебедевы. Димочка, Вероничка, Любовь и Константин.

Мое сердце остановилось. Нет. Слезы начали подступать к глазам. Я присела на стул, точнее чуть не упала. Это моя мать. Любовь, это моя мать. Какой красивой девушкой она была. Лебедевы? Мы не можем быть с Димой семьей, моя мать родила меня в 17. Она не может быть и его матерью тоже. Тут что-то не чисто. Я провожу пальцами по уже шершавой бумаге и слезы капают с моих глаз. Я забыла зачем сюда и мне уже не важно, что я должна взломать сейф. К черту сейф. Несите правду! В моей голове ничего не укладывалось. Ничего, я не могу поверить в это. Я смотрю на остальные свои фото, огромными пластами украшающие другую стену. Тут я уже взрослая… Когда он говорил, что знает обо мне больше, чем я сама я ему не поверила, а это точно правда. Я смотрела на маму, никогда ее не видела. Не так я себе ее представляла, точнее думала, что она не моя точная копия, или я ее. В моих мечтах она была маленького роста, с пышными бедрами и глазами, сияющими от любви ко мне. А здесь высокая, худощавая. Как и я.

Мама, мамочка, неужели чтобы увидеть тебя хотя бы на этом фото, мне пришлось пройти через ад. Мамочка, за что мне это все? За что мамочка?

Я смотрела на ее карие глаза и русые волосы и понимала, что я ее полностью ее копия. Она тут такая молодая. Сейчас пришло осознание, что я уже прожила больше нее. Уже больше, чем она. Представить не могу, каково иметь ребенка в таком возрасте…

Я смотрела то на фото в руках, то на стены и мне хотелось подойти и разорвать все эти плакаты. Что это мать вашу значит. Что это значит. Истерика брала надо мной власть. Даже секс по принуждению не вызывал во мне такую бурю как старое, потертое фото матери. Меня трясло так, как никогда в жизни, я замечала это по ерзающей в руках макулатуре. Не могу ничего понять, как такое возможно и как после этого он так поступил со мной? Как Дима, зная меня еще ребенком отдать меня своему другу, как вообще мог ко мне прикасаться? Больной ублюдок! Ублюдок! Ненавижу все это! Я очень хотела сейчас стать, дойди до Феди, отравить или усыпить его, лучше усыпить и взяв ключи свалить. Но вот ответы, я хочу знать все! Хочу знать все!

Дождь за окном так и не прекращался, я открыла шторы и села на подоконник, не отпуская старое фото из рук.

- Сколько воды утекло, сколько всего утекло, мамочка, ты даже не представляешь через что прошла твоя дочь. Мама, как бы я хотела чтобы ты была жива, чтобы мне не пришлось провести всё детство в детдоме, чтобы мне не пришлось заниматься плохими вещами, травить людей, убивать людей, подвергаться насилию и розыску, - я сжимала руку в кулак, не переставая плакать. От слез уже болела голова, но я не могу остановиться. Мне так не хватало теплоты родных, мне так не хватало хотя бы поддержки, мне не хватало всего, я ведь травмированная и просто отбитая на всю голову получилась. Просто не знаю, тяжело видеть человека, даже на фото, которого призывал ребенком ночами после страшных снов, о котором мечтал в самые плохие моменты жизни,- мам, вот ты с ним рядом стоишь, а он меня изнасиловал, мам. Он меня с другом изнасиловал. А потом из-за него меня чуть не убили.

Мне было до треска в ребрах обидно, жутко, страшно, больно. Я подняла ноги на подоконник и облокотилась о холодное стекло. Ничего не хочу, ничего. Я закончилась именно в этот момент. Все стало бессмысленно, все мои планы, стратегии и наивные желания улетели в пропасть. Я не знаю сколько так просидела, смотрела на ели, дождь, туман. Это не война Тора, это мои слезы. Небо плачет со мной.

- Доброе утро, да! - дверь распахнул Дима. Запыханный, его плечи и грудь быстро то опускались то поднимались. Еще какое доброе, ублюдок. Я оставалась на месте. Мне не было страшно, не было противно, мне было никак. Знаете чувство пустоты, вот оно самое. В животе пусто, на сердце, в голове. Везде!

- Ты любишь меня? – лишь спросила я, проводя пальцем стеклу. Я не знаю почему это спросила именно сейчас и почему это был мой первый вопрос. Наверно потому, что его кабинет моя сплошная биография.

- Нет, но я тобой одержим, бабочка, - Дима подошел ближе. Вид у него был грозный, рассерженный, он словно несся сюда после звонка. Наверное, так и было, пока я пробиралась сюда ему позвонили. Видимо за камерами все-таки кто-то следит. Да и плевать, пусть хоть уследятся…

- Кто на этом фото? - я протянула ему уже слегка мятую бумагу.

- Мы и наши родители, - он даже не взглянул, обошел свой стол и сел в кресло.

- Я не понимаю, - я прижалась к окну. Прохлада мурашками пробежалась по телу.

- Мой отец любил твою мать, потом она умерла, ты жила с нами около года, потом отец тоже умер. Мне было 18, а тебе 4, я не смог взять на себя ответственность ребенка, я ненавидел тебя, - сказал он уже спокойным голосом. Он опустил голову, закусил губу. Думает? Раньше надо было думать, ублюдок.

— Это все, что ты от меня скрывал?

- Хочешь честно? – он уставил свой ясный взгляд на меня, а я просто ждала ответа. Но была пауза, мы промолчали так несколько минут, просто смотря на друг друга. Я не знаю, что чувствую. Как узнавать о таком в 24? Как узнавать о том, что твой «хозяин» был приемным сыном твоей матери. Как вот? Я не могу реагировать адекватно, я вообще никак не могу реагировать, я в бешенстве, спокойна, опустошена и в шоке одновременно.

- Ты еще спрашиваешь, у тебя весь кабинет увешан моими фотографиями, ни твоими Дима, а моими: детскими, подростковыми, фото трехлетней давности. Ты кто вообще такой?

- Вероника, как ты попала в мой кабинет? - неожиданно выпалил он.

- Ты решил соскочить с темы? - сейчас злость начала преобладать. Я хотела взять все эти рамки и разбить о его голову. Да как он мог прикасаться ко мне, как он мог себя так вести, животное!

- Я повторю, как ты попала в мой кабинет?

- Ты же сказал все обо мне знаешь! Ты там выпендривался какой ты крутой и осведомленный! - я встала с подоконника и кричала.

- Говори, - спокойно повторил Лебедев. А я хотела плюнуть в его сука красивое лицо.

- Я хороший взломщик, а твой замок не так уже несгибаем. Я сломала его обычной проволокой.

- Молодец, - он протянул мне руку, - верни фото.

- Оно мое, эти можешь оставить себе, больной ты ублюдок! - я подошла к его чертову столу и нависла над ним. Крик разрывал мое горло, - Как ты мог, чудовище! Как ты мог, сукин ты сын, как только у тебя хватило ума так со мной поступить! Ты чудовище! Я тебя ненавижу, ты понял, Лебедев, - я сделала особый акцент на его фамилии, - я тебя ненавижу, ублюдок!

- Уходи, - прошептала эта сволочь в ответ.

- Давай, гони меня, а вечерком позови своих друзей и трахните меня все! Ты же законченный извращенец, ты просто невыносимый! Гони меня, гони, не забудь только избить! Женю позови, пусть он вообще мне ребра сломает! - ярость овладела мной, я жаждала высказать ему все, что о нем думаю. Не смог забрать меня из детдома? А навещать? Ненавидел? Мм, как интересно, что-то он меня не ненавидел, когда пихал свой член мне в рот! Что-то я забыла, как он меня ненавидел, когда приносил мне цветы и дарил подарки. Лжец. Сам заставил себя поверить в это и сейчас пытается заставить поверить в этот бред и меня. Я не дура! Я не дура!

- Выйди.

- А что я не так сказала? Раз ненавидишь запри не этом твоем третьем, пусть меня все отымеют, а ты смотри, смотри и наслаждайся, пусть меня придушат на холодном полу, лишь бы рожи твоей поганой не видеть? Или хочешь на колени встану, Дмитрий Константинович? Или что, не хочешь мне больно сделать? Ах да ты же уже сделал.

- Ника!

- Что Ника? Что Ника? Ты лжец. Как тебя только земля носит, гореть тебе в аду! Как ты вообще посмел, животное?! Как у тебя рука поднялась, ах да не только рука, но и член! Он ой как поднимается на мои маленькие сиськи, нравится тебе да? Урод!

- Проваливай с моих глаз! - на этот раз уже громче сказал выродок, собирая в руках рамку.

- Стой, - я еще не договорила

- Уходи! – его крик чуть не оглушил меня. Орешь на меня? Да как ты смеешь?

- Глеб попросил меня украсть у тебя папку, он специально меня засунул сюда специально показал мне фото, сегодня утром он попросил меня украсть твои документы, - а я вот решила быть честной с ним. Что-то не чисто в деле. И раз я не могу получить преимущество здесь, значит смогу получить в другом. У меня родилась новый план побега и этот будет вселенски хорош. Я еще думаю о Миле, а сбеги я сейчас, я ее не вытащу. Дима больше не причинит мне боли, в этом я уверена, иначе после всех слов, которые я выкинула ему в лицо, в порыве злости он бы меня уже застрелил. Нет, мы будем действовать по-другому. Безопасно повышаем вероятность.

— Значит мы отдадим ему мои документы, - Дима задумался на минуту, - со щелочью работаешь?

А этот тип точно обо мне много знает.

- Есть идея лучше, - я стояла на своем. Есть один момент, который он точно не ожидает, - отвлечешь его на десять минут?

- Да хоть на 20,- он протянул мне руку. Я отдала ему фото. Он вставил ее в рамку и протянул мне, - поставь в спальне.

- Сколько время? - решила уточнить, тут нет часов.

- Половина девятого, - Дима достал телефон.

- Отлично, тебе понадобится принтер.

Мила

Вероника заходила ко мне ближе к обеду и попросила не выходить из комнаты. Я так и поступила. Что там произошло, я не знаю. Что там случилось, очень интересно. Я вышла из душа, сушила волосы полотенцем и смотрела кулинарное шоу. Надеюсь, за этими дверями не происходит что-то страшное, но Ника не была расстроена, наоборот как будто она факел, который подожгли. Я проводила уже влажным полотенцем по мокрым прядям и думала, чем бы заняться вечером. Тут было, конечно, скучно, но намного лучше, чем там, где я была не так давно. Там единственным развлечением было просто лежать, смотреть в потолок или читать книги. Все. Больше ничего. А тут хотя бы есть сад, милые песики и люди, которые не считают меня изгоем. Это уже что-то.

В дверь постучали. Странно, никто никогда не стучал, ну кроме Ники, и то она стукнет и сразу открывает.

- Да, - я накинула на ночнушку халат, прикрывая голое тело. Хотя здесь быть голой – это нормально. Тут нет понятия стеснения. Всем словно все равно, только животные инстинкты.

- Привет, Мила,- это был Федя. Он казался мне милым парнем, я не была с ним знакома до того, как меня поселили в комнате,- можно?

Я съёжилась, укрылась куском одеяла. Зачем он сюда пришел? Он вроде неплохой парень и никогда меня не обижал, наоборот привозил нам фрукты и развлекал, но зачем он пришел в мою комнату? Я подвинулась в глубь кровати и кивнула.

- Я тут принес тебе шоколадки, сегодня до вечера тебе лучше не выходить, у нас там небольшой кипишь, смекаешь? – он прошел рядом и сев на край кровати положил шоколад рядом.

А я не смекала, я ничего не знала и не понимала. Этот инцидент уже начал меня пугать.

- Спасибо, я люблю сладкое, - я улыбнулась в ответ бородатому мужчине, сидевшему у моих ног. Он кивнул мне и направился к выходу. Но в проеме его встретил Дмитрий Константинович.

- Ты чего тут? - грубо спросил он.

- Принес гостинцы, - тут же среагировал Федя. Я сейчас была в замешательстве, однако мне было очень приятно. Давно ко мне никто не проявлял знаки внимания, даже в таких мелочах. Это чувство теплом разошлось по моей грудной клетке. Дмитрий кивнул, и Федя испарился в коридоре. А вот мой хозяин закрыл за собой дверь. Он снова пришел, чтобы быть со мной? Я выдохнула, конечно, нельзя быть готовой к такому, но он был ко мне добрее, чем его друг. Я не буду сопротивляться, я давно усвоила – это бессмысленно. Тем более Дмитрий Константинович сделал кое-что и для меня. Я не хочу вызывать его гнев.

Я откинула одеяло и сняла с себя одежду, он подошел ближе, осматривая меня с ног до головы. Сегодня он был какой-то напряженный.

- Я урод, да? - он снял с себя футболку и залез ко мне на кровать. Я упала на спину, а он навис надо мной словно скала. Его вопрос показался мне странным, и я отрицательно кивнула. Он наклонился и впился в мои губ, я ответила на его поцелуй, изображая страсть, прикусила его губу и обхватила руками его шею. Он проникал в мой рот языком, а рукой спускал свои брюки. Он перешел на мою шею, страстные поцелуи покрывали мою шею, я чувствовала как живот начало сводить от возбуждения. Он отодвинул мои трусики и медленно вошел. Я изогнулась от ощущения его внутри себя. Сладкий томный стон слетел с уст. Это был сиренный. Он начал ускоряться и поднял лицо так, что оно находилось прямо над моим. Я читала в его глазах возбуждение и помогая бедрами ему продолжала стонать. Его прикосновения не вызывают во мне ужаса, а сейчас даже наоборот. Я возбуждена и хочу его. Я сделала несколько жестов и он лег на кровать, а я же села на него сверху. Дмитрий обхватил мою шею рукой, другой же помогал моим бедрам двигаться в такт его толчкам. Теперь я ускорялась на нем и слышала его безумно тихий, но такой блаженный звук наслаждения. Он обнимал мое тело, не сильно сдавливая мою шею, а я двигалась, рисуя бедрами на нем круги.

- Гореть мне в аду, да?- неожиданно спросил он. Я не ответила, и он сильнее сжал мою шею, заставляя посмотреть на него. Теперь его лицо горело от ненависти. Что я ему сделала? Мне стало страшно, я замедлилась, а он снял меня с себя и повалил на кровать, сжимая мою шею уже второй рукой. Я хватала ртом воздух насколько могла.

- Да я спасал ее много раз! Я думал, что сделаю ей хуже, но это она хочет меня растоптать и у нее получается! - кричал он. Я начала бить по кровать руками, ибо ноги были не в моей власти, он на них сел.

Он резко убрал руки и застыл на месте, испепеляя меня злобных взглядом небесных глаз.

- Пожалуйста не надо, я ничего не сделала, - прошипела я между вздохами. Я села на край кровати, прижимаясь спиной к изголовью. Я больше не хочу, чтобы он ко мне прикасался, я думала он добрее, а он такой же психованный садист.

- Извини меня, - он встал с кровати и застегнув штаны и подхватив футболку вышел из комнаты. Я была растеряна, что сейчас произошло?

Дмитрий

Нет, это не то. Я совсем с ума схожу с этой ненавистницы белых лилий. Мне сорвало башню от самой мысли, что она была моем кабинете, еще пришлось ей рассказать часть правды, это бесило меня. Не сейчас, она должна была узнать не сейчас. Давно меня так никто не злил, давно я не хотел так кого-то убить. Ненависть и любовь к ней борются во мне до сих пор и не одна сторона не может перевесить. Еще кто-то под меня копает, кто о из приближенных. Скоро узнаем кто. У меня уже есть план действий. Я спустился на кухню, чтобы взять холодного пива. Сегодня мы с бабочкой убили человека, скоро эта новость разлететься по всем новостям, и они начнут действовать. Будет видно, у меня кое-что на этот счет припасено.

- Дим, надо поговорить,- меня подкараулил Федька.

- Что такое? - что еще могло сегодня случиться? Можно я просто выпью пиво и искупаюсь в бассейне?

- По поводу Милы, - неожиданно заявил друг. А что с ней? Ну да, я, конечно, переборщил с ней сейчас, но бес попутал. Но какое ему дело?

- А что с ней, что-то натворила? – я направился прямо по коридору в ожидании ответа.

- Да, понравилась мне, я понимаю, что …

- Заберешь ее отсюда? - перебил я. Понравилась так понравилась. Она девчонка хорошая, вродемиленькая такая.

- Заберу, только не сегодня, а через 3 дня когда у меня будет отпуск,- он шел рядом и пытался сдержать на лице улыбку.

- Добро, удачи вам, правила сам знаешь, что-то где-то вылетит я спрошу с тебя, - я остановился и похлопал его по плечу. Он улыбнулся и кивнул в ответ. Понравилась так понравилась, пусть забирает. А вот бабочка расстроится, не будет больше рядом с ней ее милой Милы подружки. Моя маленькая месть, за то, что Вероника проникла в мой кабинет.

Глава 13 Душевные терзания

Вероника

Два дня в одиночестве оказались пыткой. Я почти не выходила из комнаты, даже поесть. Мои несчастные попытки действительно осознать реальность, были тщетны. Я сходила с ума, во всех смыслах. Сходила и погружалась на это дно, с темноты которого, как казалось совершенно нет выхода. Я лежала, смотрела на потолок, на закрытее шторы, рассматривала каждую нитку и мое настроение менялось каждую минуту. Сначала я была растеряна, пыталась провертеть в голове тысячу и один сценарий. После я стала злиться на себя, за то, что лежу, а не готовлю для него яд.

Знаете вот это «а если бы»? Вот оно размазало меня по стенке, словно мухобойка назойливую букашку. А что если бы он забрал меня, а что если я не пошла по этому пути, а что, если бы я начала копать изначально, когда мне из года в год присылали эти чертовы лилии? Что если бы? Что если бы? Убейте меня, чтобы я больше не могла думать. Я устала. Устала сжимать пальцами простынь, пока плачу от безысходности. Устала заходить в ванную и вспоминать, как мерзко он имел прямо на этом полу, прижимая голой грудью к этой сраной, холодной, как его сердце, душе.

Реальность, от которой я теперь так и наровилась сбежать, терзала меня. Я даже не знаю с чем это сравнить. Такого в моей жизни еще не было. Да и не думаю, конечно, что у много кого было.

Коричневые шторы казались уже черными, а плотская ткань прозрачной, если такое возможно, то да, именно это и произошло. Если слишком долго смотреть на одну вещь, то можно увидеть в ней совершенно другой смысл. Так случилось и с простыней, которую пора бы уже поменять, но я не знаю где ее взять. Она уже пропиталась цистерной моих горьких или как их там соленых слез. Я переворачивала подушку мокрой стороной вниз, она не успевала высыхать, как я снова ее переворачивала, ибо другая сторона уже тоже была мокрой.

Мила должна была прийти скоро. Сегодня я не могу сказать, что рада буду ее видеть. Вообще кого-то. Я не знаю, стоит мне это ей рассказать или нет. А что, если из-за этого у нее будут проблемы? Если Диме это совсем не понравиться, что с ней будет? Он не причинит зла мне, но ей… Я бы не хотела, чтобы она страдала, тем более по моей вине.

Приклеившись к матрасу, смотрела на белый, уже надоевший мне потолок. Как же много у меня развлечений, просто даже не знаю бы даже заняться. Может убить кого? Мозговой штурм не давал мне спокойно вздохнуть. Думаю о своем «хозяине», но больше он мне не хозяин. Да, наглость второе счастье, он больше мне не. Я не понимала его логики, не разделяла его видение жизни и вообще восприятие мира. Как можно оставить ребенка одного? Как совесть ему позволила присылать мне цвет, подарки. Я ведь помню: новый год, восьмое марта, день рождения, мне присылали белые лилии и какие-то безделушки. У меня тогда было много вариантов, но знала бы я… Это ведь были простые мелочь, хотя, для меня тогда просто божий дар. Куколки, сумочки, красивые банты, превращались в что-то волшебное.

Да уж, мой «дед мороз», оказался дедом мудаком. Почему он мне не рассказал сразу? Как только позволил своим друзьям надо мной издеваться? В голове не укладывается.

- Тук-тук, - в дверном проеме показалась брюнетка, которая сегодня особенно светилась от счастья.

- Кто там? – я выдержала паузы, отвечая на улыбку подруги, а затем продолжила, — это что, моя чокнутая девочка?

Мила – единственный человек, которого я вообще не противлюсь видеть. Она не связана с этой «нашей семейкой» и со всеми драмами, которые ее окружают. Мне это нравиться, хотя бы тут я не чувствую подтекста и лжи. А ложь нынче хуже снежной лавины или урагана.

- О да, это я, - она развела руками, а затем потёрла ладони друг от друга, показывая, что что-то замышляет, - идем загорать, хочу тебе кое-что рассказать, упадешь, поэтому надо лечь, - эта хохотушка была невыносима и махнув мне рукой, выбежала прочь.

- Что у нее там снова стряслось? Я если честно боялась что-то о Дмитрии. Да, искренне, до кома в голе боялась, что он снова был с ней. Я не знаю почему, но даже от мыслей сердце сжималось подобно воде после замерзания. Я чувствовала к своему «родственничку» не по крови влечение. Это абсурд, извините, но абсурд чистой воды. Раньше, когда я видела о нем записи и когда смотрела интервью с его участием, даже не считала его красивым, но сейчас у меня в голове его образы. Его глаза, его запах, который нравится мне вдыхать ночью. Его грубые руки, обнимающие меня по ночам. Он дурманит меня. И теперь наши чувства взаимны. Я одержима им и ненавижу одновременно. Зовите экзорциста.

Мила решила, что снова пора жить на лице.

Солнце ослепило меня своими лучами, а Луктик и Кузя чуть не сбил с ног.

Эти слюнявые щенята, набросились на меня, и я уже готова была упасть, как брюнетка подхватило меня за локоть.

- Федя сказал, что завтра заберет меня отсюда, - неожиданно выпалила Мила. Что блядь?

- Ты сейчас шутишь? - я не могла поверить в эти слова. Мягко сказать обухом по голове. Как заберет? Федя? Блядь, это месть Димы. Он решил так наказать меня за мою вылазку в самое потайное место этого дома. Я всего лишь хотела узнать правду. Правда ли что ее заберут отсюда или просто вывезут и убьют? Так это произойдет?

- Ника, - Мила взяла меня за руку, а я просто невкуривала, - Ника, ты меня слышишь? – повторила подруга.

- Слышу, слышу, - я пыталась реагировать. А как тут нахер реагировать? – Ты уверена?

- Федя сказал, что я ему нравлюсь и он заберет меня на свободу. Дмитрий Константинович ему разрешил…

Сама фраза капитально ущербная, человек разрешил другому человеку забрать на свободу сесчастную Милу словно вещь. Ну хотя, если смотреть правде в глаза, мы все тут вещи.

Я вот особенная, как антиквариат, да. Я теперь антиквариат. Так и буду себя называть. Бабочка свое отжила, остался только трофей, на который можно только смотреть. Что теперь будет? Как она там будет? Я переживаю за нее. Но, с другой стороны, безмерна рада. Она заслуживает свободы. Так-то, как и любой человек, но если брать меня и ее, свободы она заслуживает больше моего. Она добрый и хороший человек, а с ней так поступили. Федя вроде тоже неплохой парень и я надеюсь искренне, что с ней он тоже будет хорошим.

- Я рада за тебя, - лишь прошептала я, - я буду по тебе скучать.

- Может я смогу приезжать?

- Если я тут останусь, - не выдержала я.

- В каком смысле? - Мила распахнула свои огромные глаза.

- Я скоро сбегу отсюда, я уже знаю как, остались мелочи,- я решила быть с подругой честной.

- Это опасно, Ника.

- Оставаться здесь еще хуже.

Глава 14 Дождь громче пуль

Вероника

- Ты не сможешь сбежать, тут же везде камеры, везде все! – пыталась отговорить меня подруга.

Я понимаю, она переживает.

- Ты недооцениваешь мои способности, я слишком долго позволяла над собой издеваться, слишком долго мать его, - сейчас эта фраза с употреблением слово мама, вылетевшая из моего рта, заставила меня же дернуться. Все, больше ее не используем. Ведь когда-то моя мать, временно была и Димина.

- Я боюсь за тебя, я не хочу, чтобы ты умерла, - Мила сжимала уже привычно, холодными пальцами мое предплечье. Ее глаза излучали искреннею тревогу.

- Послушай, все будет нормально со мной, ты главное следуй своему плану, постарайся продержаться на свободе как можно больше, не твори глупостей, я найду тебя, через месяц, два, полгода. Если будет доступ, заведи канал где-нибудь закрытый, название я тебе скажу позже, чтобы только я могла читать твой блог. Я не сразу, но найду тебя, будь аккуратнее.

— Это ты мне говоришь ты? Будь аккуратнее? - переспросила подруга, сводя брови от отчаяния.

- Ника, здравствуй, можешь нас оставить? Нам нужно поговорить,- откуда ни возьмись, со спины появился рыжик. Сегодня он выглядел иначе. Строгий костюм, наглаженный, подровнял бороду. Прихорашивается? Улыбка до ушей, хоть и выглядит настороженным. Стесняется?

Я кивнула, взглянув на сгорбившуюся подругу, направилась в дом. Надеюсь, рыжик действует только из правильных намерений. Хотя о каких тут правилах идет речь? Да уж.

Я зашла в дом, прошла по коридору и обернулась в сторону лифта. Проклятый лифт. Ненавижу его. Я смотрела на эти закрытые двери и сжала в кармане карточку. Да, были мысли спуститься, выпустить всех, но я не рискну. Сейчас я буду эгоисткой, но, чтобы их освободить, они должны еще немного там посидеть. У меня есть план.

Я смотрела на кнопку, на сканер и жуткие, тошнотворные воспоминания проносились одни за другим. Вот я пинаю ногами Глеба, а теперь он мертв. Вот я еду с черноглазкой и Димой. А теперь черноглазка здесь не появляется, а Дима так вообще… выдал недавно такое...

Лебедев оказался сумасшедшим. Ладно, это мне на руку. Ой как на руку.

Звук выстрела ошарашил меня. Я замерла, в надежде, что мне показалось, но мне не показалось. Череда выстрелов снова и снова. Страх сковал меня.

Я подбегаю к двери и вижу, как Федя с Милой бегут в сторону машины. Что блядь происходит? Тревога и страх подступили к горлу. А пули, засевшие в заборе, оставили вмятине на профнастиле. Я в моменте замешкалась, но тут же охладила голову. В тебя стреляют? Беги и прячься и вот сейчас самое время воплотить свой план, хотя бы частично.

Я развернулась и тут же ринулась к другому выходу из дома. Там есть колиточка в сторону леса. Я воспользуюсь ей.

По пути, чуть не споткнувшись, схватила нож и припрятанную на полке проволоку. Сейчас мы быстренько взломаем эту хрень.

Выстрелы прекратились, но я не останавливалась. Адреналин выбросился в кровь неимоверным количеством. Я распахнула дверь, все на автомате. Я продумывала это, но не думала, что будет настолько экстренно. Ноги сами вели меня к дверце. Собаки бежали параллельно моим ногам. Видимо они думают это игра. Я бы тоже хотела. Почти трясущимися руками я вставила нож в дверной проем и проволокой пыталась подхватить нужный механизм. Не получилось с первого раза. Я встряхнулась, на секунду, обернувшись на слюнявые морды собак. Почему они не реагируют на выстрелы? Они предназначены только для охраны тех, кто дома? Подумаем об этом после. Бежать. Бежать.

Щелчок. Есть.

Новый выстрел и вот я оставляю дверь на распашку и бегу. Ноги спотыкаются о ветки. Грудь сдавливает от тревоги и ощущения свободы. Да ну в жопу такую свободу. Бежать, чтобы не застрелили.

Я бежала только прямо, никуда не сворачивая в сторону севера. Да, там север, я уже это выяснила. Ноги подкашивались, но я не могла остановиться. Руками хватаясь о кору деревьев на пару секунд останавливаясь перевести дух и затем продолжаю бежать снова.

Чертово бревно, попавшееся мне под ноги, сыграло злую шутку. Я рухнула на землю с грохотом. Резкая боль в теле, но я поднимаюсь, мгновенно осматриваю свои окровавленные колени и продолжаю двигаться вперед. Погони нет, но надо бы остановиться. Я огляделась. Лунтик и Кузя были рядом. Они все это время бежали со мной? Странные собаки. Очень странные.

Лунтик побежал вправо, я уже медленно направилась за ним. У меня натерло ногу, пока я бежала. Она жужжала и ныла. Но это ничего. Как там Мила? Как там рыжик? Как там вообще все? Вдруг их всех убили? А я ведь могла помочь подруге сбежать со мной. Я шла, спотыкалась о влажные ветки. Пахло нереально, лесом, мокрым от прошедшего недавно дождя. Лучи солнца почти сюда не проникали. Лунтик остановился возле бугорка. Я обошла его и там была железная дверь с круглым поворотом. Бункер? Я уже направилась открыть дверь, но собаки зарычали. Так вот, для чего вы тут? Вам нужно охранять это место, а не дом. Я не стала рисковать и лишь присела под этот бугор.

Сняв свои уже грязные кроссовки, я размяла пальцы. Неприятно. Прямо сильно. Давненько не разнашивала новую обувь в таких условиях. Прислонившись к холодной стене, я вздрогнула. Ух.

Кто эти люди? Что им нужно было? Вдруг это приехали нас спасать, а я сбежала?

Да что за бред, Вероника? Это так за Глеба мстят. Он точно умер. Я там такого намутила, что точно помер. Так и надо ему, девушек в рабство отдавать, а скорее даже продавать. Я его судья. Ну тут изначально были личные причины. Я бы не стала выполнять его просьбу, так как он этого хотела.

Сейчас я больше всего хотела увидеть Диму. Очень хотела. Чтобы он приехал и разрулил все это, чтобы спас Милу. Я переживаю за нее, хотя сама сижу в лесу, с огромной кровоточащей мозолью и поехавшей крышей.

Не знаю, сколько я тут просидела. Долго. Солнце уже идет к закату. Я хотела пить, есть, но адреналин и переживания перекрывали все это. Все как во сне, в тумане, я разглядела уже каждую гребаную ветку.

- Ника! Ника! Где ты? - тихий крик Милы.

Она жива. Она жива и ищет меня. Я поднялась на уже затекшие ноги.

- Я здесь!

Да, я сейчас рисковала. Вдруг она под прицелом идет и ищет меня, но я не хочу подвергать подругу опасности в любом случае. Даже если бы я сейчас сбежала Дима бы не спустил это с рук Миле и Феде. Точно не простил бы. Я ж его трофей, а трофеи терять грустно. Контрабандистка и убийца. Ну сок, ну мед, как такую потерять то.

Я прошла прямо, обратно к месту, куда прибежала изначально. Точнее на место, где меня подставило бревно.

- Ника! - голос Милы был ближе и вот я вижу ее силуэт и иду в ее сторону.

- Ты как?!- вскрикиваю я, переходя на бег.

- Нормально, там Федя ранен, - сказала она, запыхаясь.

Фак, рыжику то за что?

И вот мы, две дурные девицы, в шаге от свободы, возвращаемся в свою клетку. Я может могу ему помочь, а если могу помогу. Не хочу становиться хоть даже косвенной убийцей еще раз.

Мы и собаки вернулись к дому, прошли на кухню, кровавые следы на полу. Мила тут же зажала рот рукой.

- Иди найди аптечку, я ему помогу, - я коснулась ее спины, - привет рыжик.

Подругу видимо воротит от крови, ничего, сейчас мы его подлатаем. Ранение было в плечо. Вижу по следам крови, раз сидит и говорит не так уж много потерял. Зашьем.

— Это было предупреждение, - Федор опирался о стену. Кровавые потеки следовали за ним. Он стойко держится, и я ему сейчас помогу. Я решила взять себя в руки, пуля в плече прошла навылет и выше сердце. Жить будет. Вид крови не пугал меня, наоборот пробуждал трезвость. В экстренных ситуациях всегда лучше держать голову в холоде. Жаль, это не выходит всегда.

- Давай я тебя зашью, потерпеть придется, - я подошла ближе, помогла ему опереться на меня. А вот с пулей в бедре будет труднее. Надеюсь, ничего важного там не задето.

- Мила, иголку, нитки и неси весь алкоголь, который только найдешь, - кричала я, распахивая ящики с медикаментами на кухне.

В доме было две аптечки. Сейчас поможем, потерпи рыжик. Предупреждение или нет разберемся попозже, когда ты не будешь истекать кровью.

Я зашила рану, ничего смертельного. Доктор потом посмотрит будет лучше, а пока Мила успокаивает его, укрывая теплым пледом. Скорее всего инфекция, нужно будет проколоть антибиотики.

Этим двоим тоже не по себе. Но пусть побудут вдвоем, я обсужу это все с подругой завтра. На сегодня ни у нее, ни у меня сил уже нет. Мне очень интересно, что тут произошло, пока меня не было.

Я сидела на входе в дом и смотрела на ночное небо, тучи сгущаются, будет дождь. Ворота распахнулись и заехало три больших черных внедорожника. Парни начали выходить из машин и вот он. Виновник всего. Еще и черноглазка здесь. Вот этого урода точно не планировала видеть.

Дима подошел ко мне, подавая руку. Я прикоснулась к его ладони и встала, ощущая на себе взгляды всех прибывших и в особенности Жени… Неприятные ощущения, если быть честной.

- Поговорить надо.

Он повел меня в дом, а затем и в свою комнату.

Я лишь следовала за ним и ни слова не говорила, я еще отхожу от криков Феди. Больно ему пришлось, нелегко.

- Сбежать хотела? – спросил он, распахивая дверь спальни.

- Из-под пуль. Не злись, это все из-за тебя.

- Мое терпение не безгранично, прекрати так со мной говорить, - он сделал несколько шагов в мою сторону.

Его «многословность» бесила меня. А угрозы после того, что случились уже не звучат как угрозы. Его сейчас серьезно волнует, что я с ним так говорю? Сейчас?

Минутная пауза. Сдавливающая пространство тишина. Он сверлит меня взглядом.

- Я просто не могу понять, как ты это вообще допустил. Дима, меня чуть не застрелили? Как ты мог такое допустить, они ранили одного. Твоего друга, между прочим, если ты не забыл о его существовании, - я была в бешенстве, вытирая кровь с рук о брюки, готовилась чем-то в него метнуть. Может ему тоже пули в плече не хватает, чтобы отрезветь и понять, что мы не в детской песочнице лопатку делим, а с серьёзными людьми бизнес. Ему словно десять лет, почему я об этом думаю, а этот взрослый мужлан нет.

- Я улетел Ника, вернулся, как только смог, - он сделала несколько шагов в мою сторону, но я от слова совсем не хотела, чтобы он ко мне прикасался.

- Как интересно и как все равно, - я развернулась и направилась в ванную, но Дима резко схватил меня за руку, притянув к себе. Я уже была готова ударить его, но он буквально взял меня в тиски, прижимая к себе как можно сильнее. Я смотрела в его небесные глаза и хотела прочитать там все ответы, но в них даже нет души. Они пустые, такие же пустые, как и их хозяин.

- Я переживал за тебя, - неожиданно заявил Лебедев.

- Себя то не обманывай, переживал он, - я закатила глаза.

Нет, ну ему врать, словно «здравствуйте» сказать. Это я уже усвоила.

- Я ни тебя, ни себя не обманываю, - он опустил руку на мою талию, не сбавляя хватки.

- Тебе там хорошо было, а нас тут словно скот отстреливали. Вот скажи, чтобы ты чувствовал, если бы эта пуля попала в меня, а не в Федора?

- Сожаление.

Я ему не верю. Сожалеть могут только те, у кого есть сердце. А его давно застыло.

- Полетишь со мной?

— Это очередная уловка?

- Нет, через три дня, Париж. Ты вернулась сегодня и помогла, хотя у тебя, бабочка, были все карты в руках. Я стал больше тебе доверять.

- Только потому, что я зашила рану, а не подписала себе смертный приговор? – я до сих пор не могла поверить в его слова.

- Только потому, что сегодня моя ненависть к тебе, не на первом месте. Сегодня все приведут в порядок и завтра будет вечеринка.

- Я не буду в этом участвовать.

- Будешь, - сказал, как отрезал и впился в мои губы, прижимая меня к себе. Его тяжелые руки обхватили мою талию, залезли под окровавленную футболку. Мое тело отвечало на его прикосновения. Я отдалась в его плен страсти, сама не понимаю почему и зачем. Он прикусывал мою губу, не спуская взгляд.

Затем он приподнял меня и повалил на кровать. Я ахнула от неожиданности. Мурашки пробежались по телу. Его поцелуи не позволяли мне дышать. Я обхватила руками его шею, прижимая ближе к себе. Он приподнялся, позволяя мне увидеть его голодный взгляд. Все внутри сжалось от возбуждения. Синева его глаз так и кричала – я хочу тебя. Я продолжала сжимать под пальцами его кожу.

Он приподнял руками мою футболку и ухмыльнувшись прильнул к моей груди. Горячие и мокрые поцелуи, покрывшие мою грудь, заставили меня простонать. Другой же рукой он медленно раздвинул мои ноги и проник в трусики. Тяжело дыша, я ощущала как его язык облизывает мой сосок, а руки так норовят опуститься ниже. И вот он раздвигает мои половые губы и входит в меня пальцами. Я сама не понимаю, как становлюсь мокрой. Он переключается на мои губы, а я, ощущая как кровь вытекает из головы и приливает к паху. Бабочки в животе, если так можно назвать это чувство затмевают все пространство внутри меня. Я не чувствую отвращения. Я хочу его. Хочу его прямо сейчас, здесь и сейчас.

Он целует меня медленно, нежно, страстно, проникая своим языком глубоко мне в рот. Наши влажные касания прекращаются, когда он снимает с меня всю оставшуюся одежду. И вот я снова голая перед ним. Но сейчас все иначе.

Я выгибаюсь от восторга, взрыва эмоций, которые накрывают меня, как огромная волна лодочку. Дима раздвигает мои ноги и опускается к паху.

- Кончишь для меня? – слегка касаясь моего клитора, нежно проговаривает Лебедев.

Я вздрагиваю от ощущений и в это же мгновение чувствую, как он начал шалить между моих ног языком. Сама эта фраза возбудила меня по полной. Я хватаюсь одной рукой за его волосы и направляю в нужную сторону, понимая, что внутри меня еще и его палец, он шалит им, проводя по моим стенкам и совершая шершавым языком круговые движения вокруг клитора. Я выгибаю спину от удовольствия, наполняющие меня и резко вспоминаю, что я не брилась уже пару дней. Хоть там и возможно еще ничего особо не выросло, но… Тут от смущения у меня все как рукой сняло, и Дима это видимо понял. Он поднял голову, ухмыльнулась и вернулся в прежнее положение, засовывая в меня второй палец. Я отогнала паршивые мысли и решила отдаться ему полностью. Сегодня я точно получу наслаждение.

Дима то ускорялся, то сбавлял темп, жадно периодами хватая ртом воздух. Я закрыла глаза от наслаждения и позволила ему сделать мне очень хорошо. И вот когда пик настиг, я изогнула спину и в моменте меня дернуло. Я тяжело выдохнула, пощурилась и устремила свой взгляд в сторону того, кто у меня между ног.

- Продолжим? – лишь кратко выронил он.

Я улыбнулась в ответ, поднялась к нему и страстно поцеловала, повалив на кровать. Недолго думая, взобралась на него, взяла в руку его напряженный член и присев сверху, засунула в себя. Новая волна наслаждения накрыла как цунами. Я откинула голову назад и затанцевала тазом на своем хозяине.

Он сжимал одной рукой мою грудь, прокручивая между пальцев сосок, другой же придерживал меня за бедро, помогая набрать темп. Его руки казались нежными, а этот запах секса сводил с ума.

Когда нога уже затекла, я тут же свалилась на кровать, пытаясь наладить дыхание. И вон он навис надо мной, снова. Снова навис надо мной как скала. Его толстый член снова проник в мою уже мокрую промежность, и я снова издала дикий стон. Больше походящий на крик.

Когда он закончил, мы упали без сил на кровать.

- Спасибо тебе, - прохрипел он, сквозь тяжелые вздохи.

- За секс?

- За моего друга, Вероника.

Мне было приятно услышать это. Правда приятно.

- Больше такого не повториться. Можешь спать спокойно, - он приобнял меня.

- Надеюсь, - лишь прошептала я в ответ.

Он отвлек меня от жестокой ситуации, но ненадолго. Хотя бы я теперь знаю, что все еще желанна для него. Это весьма актуально в наших реалиях.

Когда он уснул, я села в проклятое кресло, смотрела то на спящего Диму, то на проливной дождь за окном и не понять, почему? Почему я перестаю чувствовать к нему отвращение. Это неправильно, так не должно быть. Мне безумно понравился наш страстный секс примирения, но… Я корила себя за чувство симпатии к своему мучителю. Я корила себя за то, что не смогла сбежать. Карты правда были в моих руках, я могла попробовать. Слабачка. Не смогла. Глупая наивная бабочка, которой оторвали крылья. Ах да, как я забыла, я же теперь трофей. Антиквариат. Хотя нет… Это была вчера. Сегодня все изменилось.

Ливень так и норовил пробраться в дом, со стуком ударяясь о стекло. Сегодня дождь громче пуль, а сердце громче разума.

Что будет завтра? Я не буду спать с ним при всех? Куда он собрался меня увезти? Правда ли в Париж? Он думает я это не использую как возможность? Да ну, тогда он чокнутый. Я не могу ослушаться завтра его приказа, но могу постараться перевернуть это все в выгодную мне сторону. Я же умная. Была умной, а стала… Не могу… или могу? Могу. Все могу. Надо теперь узнать, что там в этом бункере, что скрывается за той дверью, которую собаки не дают открыть, думаю это очень и очень важно. Мой новый уровень. Чем дальше, тем страшнее….

Сегодняшняя перестрелка испугала меня. Я была потеряна, была разбита. Что-то надо с этим делать. Он еще и вечеринку собирает. Точно, как я могла о ней забыть? Что там будет завтра? Я не буду спать с ним при всех. Что это вообще за дикость больных животных? Чует мое нутро, с этой «вечеринкой» все будет не так просто.

Глава 15 Выбери из двух зол

Вероника

Срань господня. Если ад есть на земле, он в этом доме, зуб даю. Но не для меня. Я здесь не сказала бы, что рыба в воде, но хвостик свой уже примочила.

Я проснулась от шума. Кто-то видимо уронил коробку. Звук разбитого стекла с треском оглушил.

Ну твою мать. Дима будет злой, если еще не на пике гнева.

Сегодня у меня два варианта действий: избегать всех и сидеть в комнате или, да что там, скорее всего так и будет. Мне придется сопровождать Лебедева на этой тусовке ублюдков.

Я сходила в душ, уложила волосы новой подаренной моим хозяином плойкой, натянула джинсы, Димину белую рубашку и спустилась вниз. Незнакомые мне парни, точнее большинство я видела в 1 день прибывания тут, носили коробки, пакеты. Черноглазка прошел мимо лишь кивнув. Я его до сих пор ненавижу. От одного его вида меня бросает в холод, потом в жар и так по кругу. Я смотрела на мужчин, а они смотрели на меня. Сейчас в самом цитре этого «ада» я чувствовала себя неуютно. Они сжирали меня, понимая, что им меня сегодня не взять.

Я решила проведать Федю, но тут в коридоре появилась Мила. Она выглядела ужасно, заплаканная, изнеможденная, бледное лицо, красные глаза, растянутая майка со следами крови. Все замерли, оглядываясь на худую брюнетку.

- Мила, Мила, ты как?

- Я?- распахнув глаза спросила подруга, а затем продолжила,- нормально.

Я обняла ее, прижала ее тело к себе, она стояла как истукан, как дерево, как искусственная и просто молчала.

Я понимаю ее переживания, У Феди сейчас инфекция и т.д., но мы поколем ему антибиотики и он придет в себя. Все будет в порядке, надеюсь. Как может быть в порядке, когда у меня такое говяное предчувствие.

Подготовка шла полным ходом, словно это не секс—вечеринка, а день рождение королевы. Ну еще бы, Лебедев выпендривается. Дом украсили, включили красную неоновую подсветку, о которой я даже не подозревала.

- Тебе нужно подготовиться, - прошептал Лебедев, подходя ближе.

- Я не буду тут с тобой спать, я не собираюсь участвовать в этой грязи, ты меня не заставишь,- я встала в стойку, надула щеки,- единственная причина, почему я еще тут не ты, а вопрос, кто хотел меня нанять, чтобы слить о тебе инфу. Они найдут меня, если им не удаться получить необходимое. Мы с тобой прекрасно пониманием как устроен этот мир.

- Во-первых, я не собирался иметь тебя прямо тут при всех, во-вторых, ты права. Они тебя убьют, но это не единственная причина, почему ты еще здесь.

Я сморщила брови. О чем он?

- Дмитрий, добрый вечер, - до боли знакомый голос. Муражки пробежались по телу. Я застыла внутри и обернулась на выход, чтобы отогнать сомнения. Но нет.

- Здравствуй Шершень.

Дмитрий

Утро было бешеным. По истине диким и я бы даже сравнил его с грозой в середине мая. Я не выспался снова от слова совсем. Звонки, смс, вой Феди, при обработке ран.

Вероника ворочалась во сне, часто вставала, чтобы помочь моему другу. Один раз даже сильно ударила меня по берду пяткой. А я только заснул. Было мягко сказать неприятно. В общем и целом – жопа. Настроение дерьмище, но кому какая разница.

Сегодня будет веселый и важный вечер. Я соберу максимальное количество «друзей». Мне необходимо проанализировать ситуацию. Необходимо понять, кто мог так меня шваркнуть. Есть несколько подозрений и дело в том, что мои источники ничего не дают. А это может значить лишь две вещи: либо это действительно серьезные люди, которым я по каким-то причинам не угодил, либо это кто-то из своих.

Я готов принять оба варианта. Я никогда никому не доверял и сейчас не собираюсь. Будем проверять. А как это сделать лучше, нежели увидеть всех в живую? Задать наводящие вопросы и проанализировать их реакцию?

Приготовления шли полным ходом, повара, фуршет, девочкам привезли новое белье. Да, я бы уже разорился на женских трусиках, если бы не находил дело, которым могу это перекрыть. Как оказалось лифчики нынче не дешевое удовольствие.

Я сидел на кухне и пил красное вино. Красное сухое – мое любимое. На телефон пришло очередное смс. Меня раздражал каждый звук. Лицо, наверное, покраснело, уши тоже. Срать. Кто решил достать меня с утра? Шершень…

Я даже не посмотрел. Не хочу. Снова он будет заводить свою шарманку «Дима помоги с этим, Димас, давай замутим вот то, это, пятое, десятое, двадцатое. Я, конечно, благодарен ему за идею такого места и уважаю как старого друга отца, но мой отец уже для меня ничего не значит, а шершень просто назойливый жук, который так и норовит вытрахать мне голову. Лучше бы трахал моих девочек. Неугомонный. Я его тоже пригласил. Однозначно, он под подозрением. Посмотрим на реакцию Вероники. Я уже вижу ее потерянное лицо. Эта мысль заставила меня улыбнуться. Обожаю удивлять, моя бабочка видимо тоже.

Вероника

- Миша, Миша,- я сделала несколько шагов в его сторону, но почувствовала на плече сильную мужскую ладонь. Дима держал меня. Какого черта?

- Здравствуй, бабочка, - Шершень кивнул и отвел взгляд в сторону.

Я была потеряна. Миша, Миша, забери меня! Забери меня, Миша! Я хотела кричать, все внутри меня выло, но я молча смотрела на самого близкого мне человека, который равнодушно смотрел словно сквозь меня.

- Ну что, Дим, расскажешь, что изменилось? – безразлично Миша прошел на улицу. А я застыла, я хотела бить его и кричать, но застыла словно столб.

- Конечно, - Дима обошел меня,- переоденься, в твоей спальне будет одежда, добавил он, выходя из дома.

Я не помню как поднялась по лестнице. Полное опустошение, все звуки вокруг смазались, я села на кресло в спальне и сложила ноги в позу лотоса. Да ну нахер. Ну нет, как он мог? Знаете это чувство полного разочарования? Полного опустошение, так словно пробили огромную дыру в груди. Вот так я себя чувствую.

Дима ублюдок, Миша подонок, вокруг меня одни выродки. Я посмотрела на красное платье и маску, лежащую на кровати. Маска? Я им что на маскарад собралась? Ну хорошо.

Я села краситься. Взяла маленькое зеркальце, руки дрожали. В первый день, когда я сюда приехала, ничего не зная, я бойко предполагала, что могло случиться, но сейчас. Это что-то с чем-то. Человек, заменивший мне всю мою семью так безразлично отнесся к моему присутствию в этом аду. Он знал. Он точно знал или догадывался. Да уж. Я посмотрела в зеркало. Слеза текла по щеке. Одна, маленькая слезинка. Больше я не пророню.

Я взяла красную матовую помаду и карандаш. Накрасила губы и надела маску, плотно завязав ее сзади. Надела красное платье в пол. Шелковое. Оно было закрытое. Полностью. Рукава, лишь разрез вдоль ноги. Интересно…

- Ты красивая, - Дима зашел.

- Такая же красивая, как твое умение мстить, - я не оборачивалась, лишь смотрела на закатное солнце.

- Ты считаешь, что я тебе мщу? – он подошел ко мне вплотную, обхватив меня руками. Я не боюсь его прикосновений. Не боюсь его.

- Может мне тебя убить? Чтобы меня не искали, открыть твой сейф и убить, - проронила я, всматриваясь в кроны деревьев.

- Убей, - прошептал Лебедев, целуя меня в шею.

Я бы, наверное, хотела, но вот только я к нему привязалась. Дура. Я испытываю к нему странные чувства. Стокгольмский синдром?

Последовала минутная пауза, после которой мой хозяин продолжил:

- Твой подарок, - он протянул мне телефон. Я на секунду опешила. Телефон? Он с дуба рухнул?

- Я тебя не понимаю, - я взяла в руки белый телефон. Разблокировала, была сеть, и в контактах 1 номер – его.

- Ты сможешь мне позвонить если кто-то начнет к тебе приставать, но думаю такого не будет. К девушкам в масках запрещено прикасаться.

- Девушкам? – я была удивлена множественному числу.

- Мила еще, все-таки Федя обещал ее забрать, и я думаю это произойдет завтра или послезавтра, как оправиться. Так что можете прощаться, в залу общую лучше не заходи, вниз не спускайся, но ключ для всех этажей лежит на тумбочке, если хочешь иди.

- Даже на -3?

- Туда у тебя доступа нет. Хотя если хочешь я покажу тебе, но думаю ты будешь не в восторге и сочтешь меня садистом.

- Я, итак, считаю тебя ублюдком, садист будет нежнее, - решила уточнить я.

— Вот и договорились, - Дима направился к двери.

- Ты будешь спать с кем-то? - непроизвольно выронила я, а потом только поняла, что спросила.

- Не знаю, - Дима закрыл за собой дверь.

Его ответ более чем утроил меня, я думаю, что не будет. Я можно сказать уверена, хотя как показывает сегодняшняя ситуация ни в ком нельзя быть уверенной.

Я еще раз посмотрела в зеркало. Локоны, красная помада, красное платье, странные глаза. Отлично.

Что я хочу от этого вечера? Не знаю. Что будет? Не знаю, но кажется что-то измениться.

Я сделала фото на память, взяла ключ и направилась искать Милу.

Остановившись на лестничной клетке, посмотрела на множество мужчин в костюмах, несколько девушек с голой грудью и в трусах. Спустилась вниз, собирая взгляды мужской толпы. Что что, а я соберу больше взглядом, нежели голые девушки. Мужчин часто привлекает недоступное.

Я прошла сквозь осуждающих меня дам и увидела в конце коридора девушку в таком же платье как у меня, но с черной маской. Мила. Он сделал нас сёстрами по образу. Прозаично.

- Мила, - окрикнула ее я.

- Мы с тобой как матрешки, - отшутилась подруга подходя ближе, - идем на качели.

И вот мы плюхнулись во дворе, освещенном фонарями на наше любимое место.

- Я завтра уезжаю, это точно, - с грустью в голосе сказала подруга, болтая ногами.

- Я знаю, создай блог, я буду следить за тобой, или можешь мне звонить, - я показала ей телефон.

- Ого, вот это высший уровень доверия. Я попрошу Федю узнать номер, - она прислонила голову к моему плечу.

- Знаешь, я буду по тебе скучать, - я погладила ее по мягким, шелковистым волосам.

- Я тоже, очень, может мы еще увидимся.

- Я не знаю, я ничего не знаю, - я безысходно проводила ладонями по сиденью качелей.

- Все так изменилось за такой короткий срок и все это из-за тебя, ты справишься, думаю все будет хорошо, - пыталась поддержать брюнетка.

- Да кто его знает, как все будет.

Мы лежали и молчали достаточно долго. Просто молчали и наслаждались последним вечером нашего времяпровождения. Я уже морально отпустила мою подругу на свободу, попрощалась с ней. Но снова это чувство пустоты.

В спальне загорелся свет, я вижу это сидя тут. Видимо Дима все-таки решил с кем-то развлечься. Ну так мне и надо. Глупой девчонке, не решившейся ни на что. Депрессия какая-то накатила. Пусть он там трахается, пусть ублажает другую, пусть делит кого-нибудь с черноглазкой. Пусть…

Черный силуэт появился на крыльце, расстёгнутая рубашка, прямая спина. Он шел в нашу сторону. Миша. Видимо уже повеселился. Его лицо было серьезным. В общем и целом, как и всегда.

- Юная леди, оставите нас с Вероникой наедине? - неожиданно попросил Шершень.

Мила взглянула на меня.

- Это мой… старый друг, жди меня в спальне, я приду позже, - попросила я подругу.

Слово «друг» произнести было трудно. Даже горло будто сожгло. Мила лишь кивнула и ушла, иногда оборачиваясь в мою сторону.

- О чем будем говорить? - я все еще не понимала.

Миша сел рядом.

- Об убийстве Дмитрия Лебедева.

- Ты что несешь? - я была в растерянности и повернулась к собеседнику.

- Я тебя сюда прислал чтобы ты его отравила, —произнес Миша абсолютно спокойна.

- Так это твоих рук дело? Я думала Дима меня сам нашел, - я вспомнила все, что говорил мне мой хозяин.

- Ты отравишь Лебедева и откроешь его сейф, заберешь папку и приедешь ко мне. Только его, его друг Евгений мне еще нужен. Мы с ним сработаемся.

- Шершень, ты больной ублюдок. Я бы лучше убила Женю,- я настроилась на серьезный диалог. О таком Миша не шутит. Пазл сложился в голове, это он натравил Глеба. Значит мне не угрожает ничего снаружи, это все дело Миши.

- Я реалист, Вероника или тебе нравится отсасывать своему новому хозяину, раздвигать перед ним ножки? Понравилось? Серьезно? Не хочешь на свободу? Снова заниматься делами и чувстовать свое превосходство, а не мусором? Я удивлен, что он выпустил тебя, удивлен, что нам запретили к тебе прикасаться.

- Да пошел ты, Миша, - я тут же встала, но Миша схватил меня за руку. Он даже не подозревает, кажется, почему Дима забрал меня.

- 300 тысяч, - ухмыльнулся старик.

- Надеюсь не рублей? - я задумалась, остановилась. Боль в груди от света в спальне и от того, что со мной тут сделали начинала брать вверх. Пока я тут потеряна, он там трахается с кем-то. Пока я страдала ему было все равно. Пока меня насиловал и избивал его друг, его не было рядом.

- Долларов Бабочка и упорхнёшь куда глаза летят. А если захочешь, будешь дальше работать на меня.

Я молчала и думала.

- Где Глеб, Ника?

- Горит в аду, Шершень. Я его убила, - решила, что он должен знать.

- Ясно. Ты согласна? У тебя нет времени думать, - поторопил Миша, отпуская руку.

Желание свободы манило меня. Даже несмотря на чувства к Диме. В голове проносился сценарий будущего за сценарием и набравшись храбрости я ответила:

- Согласна.

Глава 16 Огонь и лед

Вероника

- Дело сделано, - я стояла в кабинете Михаила.

В этом треклятом кабинете из красного дерева с белым как снег ковром. Он сидел за столом и тыкал в стопку бумаги ножом. Его лицо излучало радость. Улыбка, поднятые брови.

- Как тебе удалось сбежать?- он продолжал дырявить макулатуру, даже не поднял головы.

Вопрос показался мне странным. Я включила голову. Я откинула все чувства на здания план и лишь расправилась с обидчиком. Я перечеркнула графу «хозяин».

- А ты рассчитывал на то, что меня там оставят? Сошлют на органы в Европу? - Я прошла прямо и плюхнулась в кресло.

- Ну вообще-то были мысли, Дима частенько отправляет неугодных девочек заграницу в полноценное, скотское рабство, если быть точнее отправлял,- он остановился и провертел нож в руках, пытаясь вытащить своим взглядом из меня душу.

На меня это не работает. У меня больше нет души.

- Я отравила их газом, Миша, всех их,- я закинула ногу на ногу, погружаясь в кресло глубже,- всех девушек, всех парней, оставшихся после вечеринки.

- А как же твоя подруга, которая сидела с тобой на качелях?- Шершень прищурился.

- Она уехала с парнем из дома за час до возгорания,- я была весьма точна.

Милу я любила и люблю. Ей бы я зла не причинила. А вот тем, кто обманывал меня и избивал, насиловал и унижал.

Миша смотрел на меня несколько минут в абсолютной тишине, которая мне даже надоела.

- Никогда в тебе не сомневался, бабочка, - он улыбнулся,- что чувствуешь?

- Что хочу свои документы и деньги, ну и еще не видеть больше твоей рожи, шершень, - огрызнулась я, прикусывая губу.

- Ты получишь желаемое, но для начала хочу сам убедиться, в том, что ты сделала это.

- Поехали, только ты не думаешь, что появляться на месте преступления после весьма опасно?

- Опасно? Я бы сказал глупо, но тебе нужны деньги, а мне доказательства.

- Не вопрос, захочешь меня убить, наш диалог попадет в сеть, я записала оба.

- На что? - ухмыльнулся Миша.

- Перед вечеринкой мне дали телефон и я слила вчера запись хакеру, который тебя похоронит, - я навела пальцем на нужную в телефоне кнопку и там началось «Это мой, старый друг….»

- Мозги у тебя точно есть, - ухмыльнулся Миша, понимая, что это правда.

- Поехали,- настояла я, выходя прочь из кабинета ублюдка.

Вообще я пришла к выводу, что меня всю мою жизнь окружали одни выродки. Слов других нет. Нет и не будет, можно еще, конечно, сматюкнуться, но если быть более интеллигентной ублюдки. Одни, вторые, третьи, я как бы тоже не святая, но чтобы настолько… Точно нет.

Мы ехали быстро, сам путь меня вымораживал. Эти дома, эта дорога за МКАД, толпы машин, людей, живущих свою «серую» жизнь. Все это меня бесило, потому что я хотела также. Тоже бы сейчас ехала в метро на работу, а не смотреть на дом, «наполненный газом и трупами». Честно? Не считаю себя убийцей, а считаю себя санитаром. Именно так, сегодня я совершаю доброе дело – избавляю мир от гнилого.

Остановились мы резко, так, что я упала на автомобильную панель, ударившись головой. Началось…

В моменте я открыла дверь и выбежала из машины, ложась на землю. Мышка в мышеловке.

Ночь

Я поднялась в спальню. Дверь была приоткрыта. Ни характерных для секса звуков, ничего. Тишина, гробовая. Зато снизу слышались стоны, крики, визги, сексуальные визги, скорее всего от двойного или тройного проникновения. Я не стала заходить в общую комнату, лишь кротко посмотрела на парочку, продевающуюся утехам у комода на входе в дом.

Я приоткрыла дверь в спальню, Дима лежал на кровати и читал книгу. Читает? Что? Я тут себе нагородила в три короба, даже успела разочароваться и расстроиться.

- Ты хочешь принять ванную? – лишь спросил он, кладя толстую красную книгу на кровать.

Он смотрел на меня тепло, уголки его губ были приподняты. Голая грудь тяжело поднималась и опускалась.

- Нет Дим, есть дела поважнее, - я захлопнула дверь и прилегла рядом, кладя голову на его бедро, - я сейчас тебе кое что расскажу, а ты держи эмоции в руках.

- Постараюсь, - он принялся гладить меня по голове.

Я сняла маску, швырнув ее на другой край кровати. Сейчас пора снять все маски.

- Дим, я дала слово тебя убить. И я хочу, в какой-то степени, потому что ты меня вообще-то изнасиловал, но и не хочу, - я понимала, что несу бред.

- Дальше, кому, когда?- Дима насторожился.

- А ты как думаешь?- я уповала на его логику.

- Шершню?- не раздумывая ответил Лебедев.

- В точку.

Дима продолжал гладить меня по волосам, но его лицо стало серьезным.

- Как и когда?

- Конкретики нет.

- Ты рассказала мне, надеясь, что я тебя отпущу или позволю себя убить? - с ноткой грусти проронил «хозяин».

- Меня устроит скорее первый вариант.

- План есть? – многословно спросил Дима.

Я пожала плечами. Пока что, мой план заключался в том, чтобы рассказать ему. Я с предателями не братаюсь и выбрала между двух зол. Если выбирать огонь и лед, я выбрала огонь, Диму. Всепоглощающего меня, но при этом позволяя выбирать что-то самой и быть свободной настолько, насколькоможно быть в наших реалиях. Я выбрала человека, который меня по факту не предавал. Я выбрала того, кто меня насиловал, нежели того, кто меня отдал на издевательства, прикрываясь благими намерениями или «великими бизнес идеями». Я выбрала того, кого больше, как я предполагаю изучила. Дима бредет мной, я это понимаю, а вот Шершень убьет меня сразу после того, как я выполню задание. Зуб себе даю, так и будет.

- Значит так… - начал Дима и я навострила уши, принимаясь внимательно слушать.

Наше время

Миша вышел из машины, я вижу это по обуви, видневшейся из-под низа. Я лежала, плотно прижавшись к асфальту и смотрела. Меня окружали мужчины, вооруженные с ног до головы. Конфликт накалялся.

- А ты бабочка, та еще сучка, - выпалил язвительно мой бывший босс.

Я промолчала.

- Ну что, шершень, поговорим? – голос Димы.

Уже такой я бы сказала родной.

Я сегодня и правда делаю доброе дело, избавляю этот мир, точнее помогаю избавиться от такого упыря как Шершень. Даже тепло стало на душе. Его ждет смерть, возможно мучительная, я не знаю, что Дима будет с ним делать, мне по большей части все равно.

- Лебедев Дмитрий, я не смог оценить влияние твоего члена на эту маленькую худенькую вагинку,- мерзко пробормотал Миша.

Меня чуть не вывернуло, я уже хотела возразить, но Дима ответил:

- Не ты ли вчера просил мне отдать ее тебе, поиграться так скажем?

- Я,- не стал отрицать этот биомусор.

Я застыла в надежде, что мне показалось.

- Не ты ли, Михаил, так жаждал вкусить ее?- не останавливался Дима.

Я уже хотела возразить, но оставалась молча лежать на горячем от солнца асфальте.

- Ну дочь как никак, хотел поближе рассмотреть, что же я там с Любкой натворил,- добавил Миша и тут я потерялась окончательно.

Что? Шершень мой отец?

Глава 17 Новые вопросы

Вероника

К тому, что я еще не знала, прибавился еще уйма всего. Я поднялась с асфальта, больше ничего не боясь.

Я уставилась на одного человека. На одного, который только что сказал ужасные вещи. Я не могла поверить. Жизнь решила меня с ума свести? Однозначно.

Звуки окружающие размылились. Я смотрела на биологического отца, а он на меня. Я видела в нем себя, сейчас замечала, как мы все-таки похожи. Одно я знала точно - в душе он точно уродливее меня.

- Я же говорил, мозги у тебя точно наследственное, - ухмыльнулся Миша, как ни в чем не бывало.

Странное чувство. Пустота. Такой у меня еще не было. Я словно осталась одна на этом белом свете без надежды на компанию.

Димины подручные поволокли Шершня в машину, надев на руки наручники. Я смотрела как они бьют его по лицу, как пинают ногами по спине. Он лишь тяжело вздыхал, ни позволяя себе крики, а я ничего не чувствовала. Страшно, наверное, но я лишь обошла машину и села на водительское, вцепившись руками в руль. Я поеду сама. Хоть это я сейчас смогла решить…

Дима подошел ближе и открыл дверь.

- Ты знал? - единственное, что смогла спросить я, всматриваясь в приборную панель.

- Да, - немногословно ответил Лебедев.

- Я поеду одна, оставь меня сейчас, - это был ультиматум и Дима лишь понимающе захлопнул дверь, оставляя меня наедине с мыслями.

Я переставила передачу на драйв и плотно прижимая тапку в пол понеслась по чистой трассе. Я знаю куда ехать, я выезжала отсюда с утра, тут прямая дорога, не заблужусь.

Не могу уложить в голове, как взрослый мужчина бросил свою дочь, бросил жену… Да что там, я не могу вложить то, что он отдал свою дочь в сексуальное рабство. Я же по факты была рабыней… А сейчас? А сейчас я не знаю. Я лишь смотрела на стрелку, которая переваливала за 180. Скорость сейчас мое лекарство.

Я смотрела на дорогу, а головой была в аду. В самом настоящем. Хуже чем то, что случилось со мной в прошлый месяц. Я не знала зачем возвращалась в этот дом. Не знала зачем еду туда. Из-за Димы? Нет, наверное, из-за себя. Я хочу с Шершнем позже поговорить. Я хочу посмотреть ему в глаза, когда успокоюсь. А могу ли я вообще успокоиться?

Я неслась по трассе, но дорога заканчивалась и мне пришлось сбавить скорость. Вот дом, уже снаружи. Ничего такой, но ненавижу его. Хотя нет, не ненавижу, сам дом мне ничего не сделал, я ненавижу всю эту свиту внутри.

На автомате припарковалась во дворе и пошла на качели. Сейчас это единственное место, где я могу побыть не одна. Мила всегда со мной, даже мысленно качается там. Надо ей позвонить и срать, что это якобы не положено, я уже доказала свою верность.

Качая ногами и ковыряя ногти я думала. Думала, что отцу скажу. Плюну ли я ему в лицо? Обниму? Точно не обниму.

Еще и Дима знал. Ой, в нем я уже устала разочаровываться, он для меня загадка. И всегда ей будет.

- Я испугался за тебя,- приблизился Лебедев.

- Дим, почему ты мне не сказал?- я пыталась разглядеть в нем хоть единую эмоцию которой не было.

Этот истукан стоял передо мной словно ни в чем не бывало, словно его люди сейчас не избивали моего биологического отца, словно он вообще прилежный парнишка, который познакомился со мной в парке на лавочке. Он вообще осознает реальность? Это все дико начало меня злить. Сейчас я имею полное право злиться и буду.

- А ты бы поступила иначе?- он нахмурил брови.

- Дима, когда тебе задают вопрос, не значит, что нужно задавать вопрос в ответ,- я сжала сильно зубы, пытаясь не накричать на него.

- Я благодарю тебя за помощь, но знай свое место,- выпалил Лебедев.

- Что? - моя челюсть если бы могла легла бы уже на этот сраный газон.

- Знай свое место, бабочка,- добавил он, не сводя с меня взгляд.

Я прям опешила на секунду, но в тоже мгновенье поднялась с качель и начала колотить его по груди кулаками.

- Ты животное, понял? Ты животное! Как ты можешь указывать мне на мое место?!

Он крепко схватил меня за запястья.

- Твое место подо мной в кровати, ты меня поняла? В остальное не лезь!- повысил голос этот голубоглазый мужлан.

Я кипела от ярости.

- Ты бы сдох, надо было убить тебя! Убить тебя! – кричала я, что есть мочи.

А он поволок меня в дом. Я сопротивлялась, колотила его ногами, но он поднял меня словно пушинку и закинул на спину, не сказав ни слова.

Мои попытки были тщетны. Я точно его не понимаю, я зла, в бешенстве и в тоже время понимаю, что сейчас не самое лучшее время для моих истерик. Все итак сложно.

Дима повалил меня на кровать, я рухнула на наши белые простыни.

- Будешь чай?- самый неожиданный вопрос,- с ромашкой.

Я лежала под ним и смотрела на его ясные глаза, смотрела на его уже отросшую щетину и хотела ударить его по голове какой-нибудь вазой.

- Ромашки свои себе в ж…..

Не успела я закончить, как он впился губами в мои, затыкая мне рот.

...

Дмитрий

Я повалил свою маленькую бабочку на кровать и, пропустив мимо ушей, что она говорит, впился в ее мягкие, сочные губы.

Она все еще вырывалась, но я чувствовал, что скоро она мне поддастся. Наш секс должен стать другим. Он должен стать чувственным, настоящим. Сейчас я хочу только ее.

Сейчас я хотел разгрузить голову и показать ей, что нужно расслабиться. Со всеми этими ситуациями она очень напряглась и начала делать то, что не нужно. Не хочу, чтобы она о чем-то переживала и забивала себе голову ненужной информацией.

Я прикусил ее нижнюю губу, чувствуя, как кровь приливает к моему паху. Она спустила томный стон. Я завелся. Прервавшись, я увидел ее потерянный взгляд, почувствовал ее напряженное дыхание.

- Дима, Дима, - шептала она, опрокидывая голову назад.

Я видел ее длинную, стройную шею и даже не мог представить, что твориться в ее голове. Это не важно сейчас, я скоро займу все ее мысли.

Я медленно расстёгивал рубашку, смотря на стройные изгибы моей маленькой девочки в одежде, которую я сейчас тоже сниму.

Стянув с нее джинсы, медленно приподнял ее футболку, проводя череду горячих поцелуев, вкушая запах ее тела. Она пахла персиками. Яркий, четкий запах слышался и туманил мысли. Взяв в рот ее сосок, я поигрался с ним, запуская руку ей в трусики.

Она тихонько простонала, поглаживая меня по голове.

Дальше все было быстро: она снимает футболку, усаживает меня к изголовью кровати и стягивая мои боксеры, берет мой член в рот. Ее движения языком, по кругу, дерзко, сводили меня с ума. Я откинул голову, чувствуя, как она обхватывает губами головку члена. Кровь приливает к паху все больше и больше, у меня даже есть ощущение, что из-за этой красотки у меня даже перестанет биться сердце. Она обхватывает основание моего полового органа рукой и в этот момент прикусывает его. Это было не больно, она была аккуратной, но я словно вышел на новый уровень возбуждения. Я тут же поднялся, оттолкнул ее и повалил на кровать, перевернул ее маленькое тело и пристроился.

От того, как она ахнула от моего проникновения я аж вздрогнул. Она прижалась грудью к кровати и прислонилась головой к простыням. Я вхожу в ее узкое лоно резкими толчками, сжимая ее ягодицы в руках. Я чувствую ее кожу, которая вот вот покроется мурашками.

Один толчок, другой, третий и вот она уже кричит, а я упираюсь в ее стенках. Ее киска текла и я чувстовал это. Сейчас мы оба отвлеклись от всего ненужного и волнуещго. Есть только мы. Мы, наша страсть и горячие стоны.

Вероника выгибала спину, а я наслаждался ее изгибами тела, ее тонкой талией, ее выступающими лопатками. Я просто кайфовал от нее. Он была такой живой, такой нежной, такой настоящей. Я не мог оторваться.

Вскоре я не мог себя сдержать и излился в нее вулканом страсти, тяжело дыша.

- Успокоилась?- проронил я, рухнув на кровать.

- Вполне, - она ухмыльнулась.

Я понимал, что она отошла. Это мне важно, не хочу забивать себе голову еще и ее загонами.

- Выпей таблетку,- напомнил я.

- Ага,- она завиляла бедрами в сторону ванной.

Я прислонил голову на подушку и просто погрузился в свои мысли.

Шершень на 3 этаже. Его дочь голая у меня в ванной. А я на мягкий простынях и с пустыми яйцами. Все хорошо.

Вероника

С меня стекло 7 потов, после того как я пробежала вокруг дома сотню раз. Хотелось выплеснуть свою энергию, свою злость и бежала, бежала по кругу.

Я остановилась у машину. Взглянула на нее. Подошла ближе. Плюнула на нее, пнула по колесу, так, что аж нога заболела. Сука.

- Проклятая железяка,- я прижалась спиной к двери, посмотрела на закатное небо.

Я винила эту машину в том, в чем она не виновата. Хотелось винить кого-то, даже Диму, но только не себя. Не знаю почему, но мне было почему-то важно, обвинить кого-то в том, что мне, толи больно, то ли все равно. Я хотела кого-то винить в своих проблемах и переживаниях. Просто мерзко. Чувствуя то, как машина печет мне спину, я чуть отстранилась, разминая ноги. Я согнулась, опуская руки на колени. Поза какой-то недособаки, но мне так удобно. Теперь я смотрю на газон. Не интересно. эта зеленая трава мне уже приелась.

Я ощущала себя такой беспомощной, что до безумия хотела раствориться в этих синих на небе облаках. Раствориться там и не думать о свободе, о том, что нужно выбирать, о том, что не нужно говорить с отцом. Я хотела стать просто облаком и плыть по небу, а не думать, где они держат моего отца и жив ли он еще. Все таки Шершень, если быть откровенным, не был мне совсем чужим человеком. Он занимал в моем сердце особое место, растил меня как "сотрудницу". А лучше бы как дочь воспитывал.

- Лунтик, Кузя, за мной,- крикнул парень, светловолосый качек, покрытый с ног до головы татуировками.

Я отвлеклась и уставилась на то, как собак выпускают из вольера, и они бегут за, как его там, Игорем.

Тут в мою голову пришло осознание. Они не охраняют то, что в доме, они охраняют то, что снаружи. Я вспомнила дверь, дверь, которая в лесу припрятана. Точно.

Как я была благодарна, что могу ходить свободно теперь и за территорией. Я дождалась пока Игорь и песики покинут двор и исчезнут за каменным забором. Стоит за ним проследить, что-то там прячут? А судя по кастрюле, которая была в руках блондина, кого-то. Мне нужно это узнать.

Глава 18 Скот и скотч

Вероника

Пробраться в это место было заданием не из легких. Я затаилась в кустах, дождалась пока охранник-истукан уйдет. Благо Лунтик и Кузя меня знали и ни в коей мере не считали «чужой».

Я повернула ручку тяжелой, уже заржавевшей двери и оттуда просто вылетел запах старины. Именно пожилого человека, который в той или иной форме не следит за собой.

Я огляделась. Сердце тормошилось, было готовы выпрыгнуть из груди. Дышать стало тяжело и из-за запаха и из-за страха.

- Ну и что ты снова приперся, - послышался хриплый мужской голос.

Я замерла. Легкие сжались.

- Чего приперся спрашиваю?- снова он.

Я переборола себя и сделала несколько шагов по каменным ступеням вниз.

- Игорь, блядь! - закричал старик.

Я сделала пару шагов и оказалась в серой, тускло освещённой комнате. Каменные стены, бетонные полы, пыль.

Мужчина лет 60 сидел в углу, вальяжно раскинув ноги в стороны. Он прислонился к стене. Я видела его грязные, голые ноги, его серые потрепанные, широкие штаны. Он сидел на железной койке. Такие ставят обычно в тюрьмах.

Тут был телевизор, большой, что показалось мне весьма странным. Старыми книгами был завален почти весь пол. Грязная тарелка поверх этой горы макулатуры. А этот длинноволосый, седой мужчина, сидел и смотрел на меня, словно я ангел.

Это все ужасно пугало меня. Кто он? За что он здесь? Почему, если он плохой в понимании Димы, его еще не убили?

- Я что наконец-то умер? - тихий шепот сорвался с его уст.

- Что, простите?- уточнила я, приблизившись.

Что-то в нем было знакомое. Где-то я его видела, а вот где не понимаю. Он потянулся рукой к стене и потянув за ниточку включил свет. Я на секунду чуть не ослепла.

- Люба, ты как тут?

Этот вопрос подверг меня в шок.

- Меня зовут Вероника,- дрожащими губами произнесла я.

- Ты что уже так выросла?- он недоумевал.

Потирал руками бороду и морщил брови.

- Да, а вы кто? – я всматривалась в его густые брови и все еще пыталась понять. Вспомнить.

- А я Константин, Вероника, ты что, не помнишь меня?- сказал это он, а в ахере я.

Как? Он же мертв. Я сейчас просто недоумевала.

Как? Как? Как? Как?

- Нет,- прошептала я в ответ, стиснув зубы.

Дальше все было так, словно меня поместили в купл и я там застряла. Словно я говорю с человеком в воде. Эхо.

- Почему вы тут?- я все еще пыталась осознать.

- Знаешь, дети заменяют родителей, Дима решил, что мне пора уйти на покой,- Константин наклонился ближе ко мне.

- Но вы же считаетесь мертвым?- от этих слов у меня подкашивались ноги. Я не могла поверить, в то, что Дима засунул своего отца в старый подвал, точнее в новый, оборудованный. Сколько лет он провел тут в одиночестве мне даже страшно представить. Это все выглядело как дикость чистой воды.

Он рассказывал мне многое. А я сидела рядом и плакала. Он обнимал меня и даже несмотря на его грязный и отталкивающий вид, мне было приятно от его поддержки.

- Я так ее любил, Вероничка, ты даже представить не можешь, когда она умерла я думал с моста скинуться, но не сделал это из-за вас, моих детей, - продолжал Константин,- А она знаешь, так красиво пела, о боже, девочка моя, она так пела мне вечерами, пока я убоюкивал тебя в кроватке. Я помню качаю тебя, ты так смотришь на меня, глазки горят. Я тогда чувствовал себя твоим отцом, точнее, я всегда им себя чувствовал. И находясь тут часто гадал, какой же ты все таки вырастишь.

Слеза за слезой падали на серый бетон. Сердце разорвано в клочья, если можно выразиться, оно развалилось на атомы и больше не соберётся. Я симпатизирую мужчине, который так поступил со своим отцом, так поступает с жизнями многих людей, девушками, со мной… Он отнимает наше время, он рушит наши жизни, а я, просто идиотка.

Я выслушала еще несколько историй, держа старца за руку. У него была такая грубая кожа…

- Давай те я помогу вам сбежать?- осенило в мгновенье меня, я развернулась на грустного старика.

- Спасибо милая, но лучше беги сама. Моя судьба уже предрешена. Беги, туда, туда глаза глядят, только внимательно все продумай, ступай. Ступай. Ступай доченька, беги, пока можешь,- он взглянул на меня глазами полными боли и сожаления. Мою душу только что разрезали топором. Страх сменился на гнев, а гнев на ярость. Я подошла к выходу и остановшись на минуту, обернулась на Константина.

- Прощай, доченька,- прошептал он и отвел взгляд.

Боль в груди, сжимающая желудок, легкие, пульсирующая даже в пятке и медленно меня убивала. Мне было нереально тяжело, настолько, насколько никогда не было.

Мой биологический отец у Димы, его отец в плену у него, Я В ПЛЕНУ У НЕГО. ОН МОЙ ХОЗЯИН.

Пора это прекратить.

Пришла я в дом под видом, что просто гуляла. Смахнула слезы, сделала вид, что пришла в себя.

Я увидела его уже в спальне. Как я поднялась, не помню. Все в тумане. Он стоял лицом к окну, разговаривал по телефону, но как только я вошла, повесил трубку.

- Где Шершень? Я хочу с ним поговорить - решила я не мелочиться. Сразу в лоб этой скотине. Этому животному.

- Мертв,- холодно произнес Лебедев, даже не обернулся на меня.

Все. ЭТО ВСЕ.

Дмитрий

Я приехал к другу уже ночью. Уложил бабочку спать, она долго плакала. Я пытался ее успокоить, но вышло херово. Видимо ей лучше побыть одной, поговорю потом.

- Хочешь чтобы моя дочь тебя боялась?- Миша сидел на стуле и потягивал скотч. Мысль о его «смерти» его забавляла. Не знаю, что тут увлекательного, но у нас получилось. Странные конечно методы.

- Я хочу чтобы она была рядом, а я знаю только один способ ее удержать, страх. Другого выбора у меня нет. Я люблю ее. Правда люблю. Она захочет чтобы я завязал со своим делом, но я как бы и могу, но многие люди меня не так поймут, сам понимаешь, это тоже своего рода бизнес. Многие девочки уже подготовлены к отправке в Дубай. Есть ориентировки на новеньких. Женя займется подбором и решит эти вопросы,- четко и по делу выразился я, наливая себе новую порцию алкоголя.

Мы с Мишей никогда не были врагами, но и друзьями нас сложно назвать. Так, партнеры. Мы нашли недоброжелателя, но я хотел проверить Веронику, а Шершень умереть в ее глазах, ну и не только в ее. Свои причины.

- И что она так сразу поверила? – этот старый все не успокаивался.

- Конечно, расстроена была, я что похож на пиздабола?- не медля уточнил я.

- Ты гений,- Миша поднял бокал, показывая «за тебя».

- Не надо лести, Шершень,- я ответил.

- Да не вопрос. Какую цифру мне говорить шейхам? – решил завести тему Шершень.

- Точно скажу через час, пока не могу,- я пытался примерно понять, сколько у меня есть еще более-менее свеженьких девочек.

Глава 19 Пробуй. Рискуй. Беги.

Вероника

Потерянная – последнее время стало моим обычным состоянием. Однако сегодня я четко знала, что делать. Четко. Сто процентов. Бежать.

Дима уехал ночью. Какой можно сделать вывод? Я безумно этому рада. До жути. Все будет в порядке, все будет хорошо, интуиция не подводит.

Нужно позавтракать. Я топаю на кухню, ранее утро. Игорь наверное еще спит, за камеры не переживаю, я свободна и уже давно.

Заварила кофе,

- Как ты?- будто бы невзначай спросил он.

- Жива,- я налила себе кофе, даже не обернувшись на собеседника. Не хочу с ним говорить. Он вызывает во мне особое отвращение, аж тошнит.

- Я рад, - продолжает изливать из своего поганого рта звуки,- правда, ты не такая, как я думал в самом начале,- зачем-то добавляет он.

Мне было плевать. Мне было абсолютно все равно. Лучше бы он сказал это, до того, как избил меня и поимел.

- Ладно, видимо ты еще не готова со мной общаться,- проронил Женя.

- Нам не о чем говорить,- я режу копченую колбасу, четко вбиваю нож в мясо.

- Зря ты так, могла бы узнать кое-что интересное, твое дело, поеду я,- интригующе закончил Женя и покинул дом.

Сука. Черт с тобой. Кознистроитель. Меня его эти шуточки вообще не интересуют.

Дальше все было четко и по делу. Я знала, что делать. Я это делала.

Взяла фотку в кабинете Димы, взяла еще одно фото где он взрослый. Не знаю зачем, просто хочу не забыть как он выглядит он. Взяла рамку. Смотрела на маму, поцеловала фото. « Помоги мне мам, я знаю как и я решилась.»

Спускается на этаж ниже, прислоняю ключ к лифту. -2.

- Настя!- кричу я, как можно громче.

Сонная фигура в тапочках и розовом халате через минуту выходит из-за угла.

- Да, Ника,- она потирает глаза и усаживается на спинку дивана.

- Есть дело,- начала я.

Через час я оставляю Насте телефон и ухожу. Нажимаю с улыбкой на лице, нажимаю на 1 этаж и бодрой походкой выхожу к машине. Да, именно к той, которую я вчера оплевала. Ключи были у меня в кармане джинс.

Останавливает меня перекаченный блондинчик Игорек. Здравствуй, светленький, поиграем?

- Ника, ты куда? – грозно хмурит брови громила.

- Поеду доеду в город, хочу кое чем порадовать Дмитрия, ну понимаешь да? Сюрприз небольшой,- пыталась кокетничать я.

- Не положено, - он мотнул головой.

- Игорь, в смысле?- недоумевала я, скрещивая руки на груди.

- Ника, не положено тебе выезжать,- он покосился.

Хоть обкосись, я уеду!

- Ты угораешь надо мной? Вы два дня назад из-за меня поймали, а потом убили моего отца, ты серьезно думаешь, что мне не положено, хочешь я Диме позвоню и испорчу сюрприз? Думаю, ему это не понравиться. Ворота открой, Игорь по-хорошему прошу, Федя такие моменты понимал,- я чувствовала свое превосходство, потому что я главная девочка, не такая как все, девочка его босса. Тут сомнений не было, я выше него « по статусу». Если бы Димка его пер, после ужина, то можно было и померяться на «лестнице важности».

- Ладно, не нервничай, - ухмыльнулся он,- твоя взяла.

Да уж, подвиг. Если бы я нервничала, я бы тебе уже нож между глаз всадила, да поглубже.

А дальше все как по маслу. Через два часа я приезжаю в тайник. Сначала до тц я приехала на машине, затем припарковав ее с помощью прохожего, паренька в розовой майке и сережке в ухе, вызвала такси за наличку. Не зря скомуниздила у Димы пару купюр из кабинета.

В тайнике беру документы и сумку с деньгами, запрятанную в старом сарае под сеном. Там же упакована в пакетах чистая новая одежда. Она правда мне уже великовата, не важно. Я иду в маленький домик, стоящий в небольшом поселке. Никто о нем не знает кроме меня, он был оформлен на мою старую знакомую, которая сейчас безвестии пропала. Не знаю при каких обстоятельствах.

Вот я переодеваюсь, нежное бежевое платье. Вплетаю на трессы волосы, чтобы были сильно длиннее, почти до попы, делаю легкую укладку. Покупаю билет через потустороннюю карту на новое, нигде не засвеченное имя. Я действую быстро. Я знаю, что должна все делать без заминок. В стрессовых ситуациях, как я говорила, у меня есть навык быстро соображать.

Я надеваю массивные ботинки. Беру маленький чемоданчик, собранный специально для таких моментов, надеваю солнцезащитные очки.

Во голова моя, горжусь, то продумала такое раньше. Голова пустая, я вызываю через ноутбук такси и вскоре еду в аэропорт. Прощай Россия. Прощай Дима, прощайте все ублюдки.

Дорога пролетела быстро. Я все еще на адреналине не чувствую ничего кроме желания взлететь в небо и оказаться в Дубае. А там безмятежность и свобода, второй рейс и уже точно никто меня не найдет. Я буду часто менять местоположение, буду переезжать с точки на точку и жить под разными документами. Есть у меня на Бали небольшой тайник с новыми документами, сделала его два года назад. Знала же, как чувствовала.

Все прошло хорошо, я села в самолет, устроилась в бизнесе. Никто меня не поймал и дальше не поймает.

Я прилетела в Дубай. Размяла шею, хоть и было удобно, сам перелет утомляет, но я, как думала не расслабилась. Было постоянное ощущение, что за мной гоняться и я почему-то уверенна, что это так и есть. Они просто меня еще не нашли, но вот сейчас им это сделать удет крайне трудно. Я не самая хитрая на свете, но и не тупая точно.

Чувствуя некое облегчения, я остановилась в аэропорту и наблюдала за людьми. Они неслись куда глаза глядят, волоча за собой чемоданы, другие стояли у стоек регистрации, кто-то пил кофе, дабы не уснуть. Кто-то зевает, кто-то потирает глаза, а я улыбаюсь, но все же оборачиваюсь, друг кто-то бежит за мной… Что-то мне подсказывает, это еще не конец.

Глава 20 Оригами

Дмитрий

Я был расстроен. Не зол, ни рассержен. Я был разочарован в себе. Дурак.

Переворачивая ее фото, сделанные недавно, распечатанные, я сидел за своим столом в кабинете. Она не вернется. Я ошибся. Мне не стоило ее пугать.

Моя гордая, сильная бабочка. Ее принципы ее победили.

Я вспоминал ее гладкое тело, ее мягкую до безумия кожу, свет ее карих, манящих глаз. Ее синяки, слезы. Я идиот. Как можно так глупо потерять девушку, которую любишь? Учитесь.

Я долго думал, ненавижу ее, бесит она меня или нет. Не бесит.

Я люблю ее. Правда. А она этого не поняла. Да что взять, я ей этого видимо не показал.

Сука, все детство, всю юность, всю взрослую жизнь, я не упускал ее из виду, а сейчас я ее потерял.

Я вертел в руках нож. Порезал палец. Хочу почувствовать боль. Физическую. Ведь это ничто, по сравнению с моим разбитым сердцем и то, насколько я зол.

Вероника

Прошло три дня.

Остров был сказочным. Сказочным и далеким от материка. Я лежала на вилле, прекрасной светлой, с огромным бассейном и мягкой кроватью. Лежала одна, но не чувствовала себя свободной.

Наслаждаясь мягкостью простыней и влажным воздухом, идущим с океана я лежала пластом и обнимала себя руками. Самое главное у себя осталась я. Через такую задницу пройти может не каждый. Это нанесло мне травмы, даже я бы могла сказать, что оставило на мне шрамы.

Я смогла полюбить злодея, но не смогла остаться с ним рядом. Я не могу. Он не измениться, а так бы он меня не отпустил. Теперь остался последний штрих.

Я открыла ноутбук, который забрала с собой и зашла на почту. А тут можно разгуляться. Видео с вечеринки, фото дома. Снятые на видео Настя и другие девушки. Территориальное местоположение дома.

Я нашла хорошего хакера из старых знакомых Шершеня, он с ним был в ссоре, но со мной дружил и залила ролик в сеть. Пора прекратить эту грязь. Хотя бы эту. Меня волновало, как Дима будет отмазываться, но там нет ни одного упоминания его имени. Это будет ему мой прощальный подарок.

Уже с утра ролик набирает миллионные просмотры. Множество комментариев ужасов. Страницы соц сетей девушек с видео. Это новость гремит ото всюду.

Спустя еще день

Хакер сказал, что несколько раз пытались это снести.

Я сидела за баром, пила свежевыжатый апельсинной сок и ковыряла ложкой фисташковое мороженое.

- Сегодня сотрудники полиции посетили дом Евгения Хакирова. Бизнес-магната. Дом, который по сомнительным обстоятельства был местом, где 34 девушки держали в заложниках. Жертвы насилия ничего не знают о своих захватчиках и тем более не имели представления в какой части света они находиться. По словам некоторых из них над ними было совершено сексуального рода насилие и продолжалось на протяжении почти каждого дня. Девушки утверждают, что им приходилось вступать в половые связи с друзьями бизнесмена. Многие из девушек были заперты в подвале больше 3 лет. С девушками работают психологи.

Бизнесмен ситуацию не комментирует, однако задержан, до выяснения обстоятельств, - проговорила девушка в эфире новостей. Скоро этот дом блистал на первых страницах многих газет, я тщательно читала каждую статью, но нигде, абсолютно нигде не видела имя Лебедева. Мне это показалось странным, хоть я и понимала, что его имя сама в сеть и не слила. Весь гнев пал на черноглазку. И я ой как была счастлива. Я же обещала себе, что сбегу, я же обещала себе, что отомщу ему. Сейчас мне было тяжело, я собирала себя словно оригами. Заново, по частям.

Сейчас, чувство собственной гордости просто нарастало, оно настолько расплылось по мне, что я чувствовала его каждым своим нервом, каждой гребаной клеточкой моего тела. Я достала из сумки фото Димы и провела по ней пальцем.

- Ты наверное растерян и вообще недоумеваешь, что же я с вами всеми сделала, - я глотнула сок.

Смотрела на его черты лица, смотрела на его ясные глаза и поняла, что скучаю по нему. У меня точно развился синдром.

Я снова провалилась в свои мысли, воспоминания об этом деспоте, который издевался надо мной, но в тоже время до безумия как-то одаривал теплом… я даже не заметила, как выпила и съела все, что было на столе. Черт.

- Привет, бабочка,- до боли знакомый голос…

Дима…

Конец первой книги.

Оглавление

Глава 1 Надежда в руках

Глава 2 Близкое знакомство

Глава 3 Заветные желания