Провинциал. Книга 2 [Игорь Лопарев] (fb2) читать онлайн

Провинциал. Книга 2

Глава 1 По следу

Как только я угнездился в салоне своего броневика, перед глазами побежали строки текста:

Внимание! Вашему роду объявлена война!

Вам предлагается одержать победу в этой войне.

Победой будет считаться, либо уничтожение всех дееспособных членов рода, вступившего в войну с вами, либо мирное соглашение, условия которого будут предусматривать заметное повышение могущества и благосостояния вашего рода.

Награда: 8500 опыта; 3 ОР; 1 универсальный пункт открытия умений; 4 пункта улучшения умений;

Да/Нет

— Ну, конечно «Да», — вздохнул я.

Потом вызвал Проньку, и отправил его мониторить обстановку по пути следования. Ещё не хватало и самому куда-нибудь вляпаться. И так ситуация пока явно не в нашу пользу.

Думая эти невесёлые мысли я незаметно забылся тревожным сном, убаюканный мерным покачиванием бронехода и успокаивающим гудением турбин.

Снилась мне, правда, какая-то муть, какая именно, не помню, хоть убейте, но проснулся я в отвратительнейшем настроении, как раз когда бронеход уже приближался к нашим воротам.

Мы въезжали в поместье, а слепящий шар звезды Цекко уже нависал над линией горизонта на западе. Время убегало песком сквозь пальцы.

Встречала меня Истер, рядом с ней, пряча виноватые глаза, переминался с ноги на ногу Борис, заместитель Семёна.

Поцеловав подругу, я обернулся к Боре:

— Ну, что приуныл, докладывай…

— По состоянию на текущий момент выслана поисковая партия по предположительному маршруту следования вашей сестры. В своем последнем докладе они сообщили, что обнаружен её транспорт, предположительно, подбитый ракетой ПЗРК, — Борис перевёл дыхание и смахнул ладонью со лба капли пота, — на месте происшествия найдены тела двух сопровождавших её гвардейцев. Убиты из стандартных армейских излучателей.

— Понятно, что-нибудь ещё?

— На месте происшествия также обнаружены следы применения неустановленного оружия.

— Какие следы? — удивился я. Не хватало ещё того, что бы у негодяев Троекотова какая-нибудь вундервафля в руках оказалась.

— Опалённый высокотемпературной плазмой грунт на большой площади. Что могло оставить такие следы — мы даже предположить не можем.

— Что с Лизой?

— Её на месте крушения транспорта не обнаружили. Скорее всего нападавшие увезли её с собой.

— Значит похищение, — озвучил я наиболее вероятный вариант, — так, дай мне пару человек, только экипируй их как следует. Пусть будут у моего бронехода через двадцать минут. И сообщи моему водиле координаты места происшествия. Я сейчас быстренько укушу чего-нибудь вкусненького, и поедем, определимся на местности, что дальше делать. И да, пусть поисковики тоже меня там ждут…

И тут перед глазами опять побежали зелёные буквы:

Внимание! Ваша сестра похищена!

Вам предлагается найти и покарать похитителей, а Елизавету освободить и недопустить ущерба её здоровью.

Награда: 13500 опыта; 2 ОР; 1 универсальный пункт открытия умений; 4 пункта улучшения умений;

Да/Нет

Ну, куда я денусь-то. Освобождать так или иначе, а всё равно надо, так что, конечно «Да»…

И как тут сформулировано-то, с намёком таким нехорошим, что сестрёнка может здорово пострадать. Допускать подобное никак нельзя, а потому все поисковые и спасательные мероприятия необходимо будет проводить максимально организованно и быстро. Но, вместо с тем, осмотрительно и аккуратно.

Мы не можем позволить себе проиграть, слишком дорого это обойдётся.

— Принял, — Борис тут же ускакал выполнять порученное, а ко мне подошла Истер:

— Андрей, возьми меня с собой.

— Зачем? — удивлённо спросил я, искренне не понимая, для чего она собирается рисковать вместе со мной, хотя этого от неё и вовсе не требуется.

— Я просто знаю, что это нужно, — как-то неуверенно ответила она, — я и Лизе говорила, что ей не надо было ехать, у меня было плохое предчувствие… Но она меня не стала слушать, сказала, что всё это ерунда и поехала к арендаторам…

— А зачем она вообще туда отправилась?

— Точно не знаю. Был какой-то звонок, один из наших арендаторов, вроде как, жаловался на какие-то проблемы. Вот она и поехала, чтобы решить всё на месте…

— Ага, — подумал я, — Истер же у нас дружит с фортуной, она же везунчик. И сейчас она чувствует, что нам всем будет лучше, если она поедет со мной в качестве живого талисмана удачи.

Я сделал вид, что напряжённо размышляю, после чего сказал ей:

— Хорошо, малыш, берём тебя с собой. Но только экипируйся как следует. Сама понимаешь, всякое может случиться…

— Я всё понимаю, — улыбнулась она и тут же побежала к себе. Видимо для того, чтобы облачиться в ИМД, который был передан в её распоряжение.

— Жду у бронехода через двадцать минут. Не опаздывай! — крикнул ей вслед.

Заглянул на кухню, затолкал в себя несколько многоэтажных бутербродов, запил все эти калории кисловатым морсом из местных ягод, прихватил с собой ещё еды в объёмистом пакете и вернулся к бронеходу.

Оба приданных мне в усиление гвардейца уже топтались рядом с машиной. А через пару минут и Истер подошла, облачённая в футуристически выглядящий ИМД.

Две минуты у нас ушло на то, чтобы разместиться в просторном салоне бронехода и мы двинулись в путь.

Само собой, Пронька следовал впереди, а мой резервный поток сознания, которым я недавно обзавёлся, оперативно обрабатывал всю поступающую от нашего бесплотного разведчика информацию.

Минут через сорок мы были на месте. В стороне от дороги валялся искорёженный флаер Елизаветы. Рядом с ним лежали два тела погибших гвардейцев, укрытые салатового цвета простынями.

— Кто старший? — спросил я.

— Сержант Приходько, — отрекомендовался широкий приземистый усач с пронзительно-голубыми глазами.

— Скажите, сержант, а я могу посмотреть следы применения странного оружия, о которых вы докладывали Борису? Хотелось бы увидеть всё это, пока совсем не стемнело.

— Пойдемте, — и сержант повёл меня в сторону разбитого флайера.

Пока мы шли, шурша ногами по жухлой траве, Пронька двигался по расширяющейся спирали. Он сканировал пространство в поисках следов астральной метки, которую я по прибытии на планету поставил на сестрёнку.

В том, что мы её найдем, у меня сомнений не было. Но очень хотелось сделать это поскорее.

Просто, у меня было стойкое ощущение того, что для нас потеря времени, это непозволительная роскошь.

И поэтому я подгонял Проньку. Да и сам он, словно почувствовав что-то, носился, как ошпаренный.

За маленьким пригорочком, перед которым и лежал остов летательного аппарата, я увидел интересное зрелище.

Судя по всему, именно тут и прятались те, кто напал на мою сестру и сопровождавших её гвардейцев. На вершине пригорка трава была примята характерным образом и в некоторых местах был повреждён дёрн.

Было очень похоже, что тут стоял армейский малогабаритный комплекс подавления средств связи. Используется, как правило, разведывательно-диверсионными подразделениями. Так же очень популярен в подразделениях антитеррора и прочих частях спецназначения.

Кроме того, остались характерные следы, которые оставляет станина портативного ракетного комплекса «Поручик», предназначенного для борьбы с бронированными целями, в том числе и воздушными.

На обратном склоне пригорка были вырыты неглубокие окопчики. В общем да, их тут ждали.

— Приходько, — окликнул я усатого сержанта, — а вы не смотрели, что там у арендаторов, к которым ехала Елизавета?

— Никак нет, — по военному ответил он, — мы только сюдой пока добрались.

— Тогда погрузите себе тела ребят, — я кивнул в сторону мёртвых гвардейцев, — и езжайте туда. Как приедете, выходите на связь.

— Разрешите выполнять? — вот люблю работать с такими людьми. Минимум глупых вопросов и соплежуйства.

— Выполняйте.

Сержант развернулся кругом в полном соответствии с требованиями строевого устава, и через несколько секунд уже озадачивал подчинённых, а через пять минут скорбный груз был уложен в десантное отделение бронехода и я услышал гудение разогревающейся турбины.

А ещё через пару минут боевая машина сорвалась с места и очень быстро растаяла в закатном мареве, оставив нам после себя лишь клубы медленно оседающей красноватой пыли.

Проводив взглядом удаляющийся бронеход, я вернулся к осмотру места происшествия.

Мой взгляд быстро обнаружил то самое обожжённое пятно, о котором мне сегодня неоднократно рассказывали.

Чуть поблёскивающая проплешина спёкшейся почвы занимала площадь около полусотни квадратных метров, выделяясь чёрной язвой на равнине, по которой стелилась серебристая трава.

На первый взгляд было похоже на взрыв плазменной гранаты. Но я не мог найти никаких следов воронки, которая непременно образовалась бы при использовании подобного оружия.

Огнемёт? Но стандартный огнемёт, пусть даже очень мощный, вряд ли способен так опалить землю, да и характерного запаха напалма я не чувствую.

Интересно…

— Андрюш, подойди-ка… — позвала меня Истер, стоявшая у дальнего края загадочной проплешины.

Когда я подошёл к ней, она показала глазами себе под ноги. Глянув туда, я увидел на земле несколько небольших клочков обгорелой камуфляжной ткани:

— Ха, а кому-то тут задницу-то изрядно припекло, — констатировал я.

— Да и не одну задницу, похоже, — хмыкнула Истер, и жестом показала на довольно крупные обрывоки такого же камуфляжа, тоже сильно обгорелого, лежащие поодаль в обожжёной траве.

— Ага, согласился я, и пекло тут было изрядное.

— Почему ты так думаешь? — поинтересовалась подруга.

— А потому, что ткань эта обгоревшая — не просто ткань, а термостойкий материал, который держит выстрел из излучателя мощностью до четвёртого класса включительно. А это вам не хухры-мухры, — пояснил я, — и чтобы так обжечь этот материал, нужна температура свыше полутора тысяч градусов.

— Однако, — удивлённо хмыкнула Истер.

Побродив ещё немного вокруг, мы нашли место, где валялось смятое полотнище термоизолирующей маскировочной ткани. Видимо, тут и стоял транспорт налётчиков.

И похоже, что те, кто устроил засаду просто забыли тут эту, в общем-то, не такую уж и дешёвую, вещь.

Это говорит о том, что уходили они в большой спешке.

— Скорее всего, это были подручные Троекотова, — подумал я, — даром что ли он мне войну объявил?

Раздумья мои были прерваны сигналом коммуникатора. Это вышел на связь сержант Приходько:

— Слушаю Антонов, — проговорил я в микрофон. В динамиках коммуникатора зашуршало и я услышал голос своего гвардейца:

— Докладываю. Усадьба арендатора полностью сожжена. На пепелище обнаружено три сильно обгоревших трупа.

— Понял. Доложи Борису, пусть присылает сюда рабочих и санитаров. Только пусть им охрану даст. Да он знает, что в таких случаях положено делать, — дополнительные жертвы среди моих людей мне, как вы понимаете, настроения отнюдь не улучшили.

Ведь арендаторы, это тоже мои люди. И я о них обязан заботиться. И то, что они погибли, означает, что я своих обязательств по отношению к ним не выполнил. А обязательства, которые возложены на тебя надо выполнять.

В связи с этим мой счёт Троекотову здорово увеличился. Одно дело, когда он пытается нагадить только мне, и совсем другое дело, когда страдает моя семья и люди, которые вообще не при делах.

Так что условие победы, предусматривающее полное истребление всех дееспособных представителей клана противника мне уже не представляется таким уж откровенно людоедским.

Но это я так, нервничаю. До всех до них сначала надо добраться, а потом уже и решать, что с ними делать.

Я, кстати, вообще не в курсе, кто входит в род Троекотова, помимо него самого.

Надо будет этот пробел в своих знаниях ликвидировать поскорее. Как это говорится, врага надо знать в лицо, а я и главного-то своего оппонента только по имени знаю. Надо будет у Семёна, что ли фотку попросить, хе-хе.

Перед глазами опять проявился рисунок интерфейса с круглым красным пятнышком, пульсирующим в верхнем правом углу. Не иначе, как Пронька хочет со мной чем-то поделиться.

Я не ошибся. Это мой пет спешил доложить, что нашёл Елизавету. Находилась она в доме, стоящем на землях Троекотова. Чего-то подобного я, в общем-то, и ожидал. Я перенаправил поступившую информацию в основной поток сознания и приступил к просмотру видео.

Двухэтажное строение выглядело вполне добротным, его окружал двухметровой высоты кирпичный забор.

А располагалось оно метрах в ста от океанского побережья. Хорошее место, пляж рядом, можно загорать, можно рыбку ловить… Да, красиво жить не запретишь…

Скорее всего, это здание выполняло функции охотничьего домика или дачи.

А теперь ещё, в добавок ко всему стало местом содержания похищенных девиц…

Потом Пронька показал мне непосредственно Елизавету. Она лежала с закрытыми глазами на кровати в одной из комнат цокольного этажа. Окон там не было, да и интерьер был скромным, так скажем.

Кровать, тумбочка, два стула.

На тумбочке лежала упаковка ампул снотворного. Судя по их наличию, похитители по каким-то неизвестным мне причинам решили держать мою сестру в бессознательном состоянии…

Ну, зато теперь мы точно знаем, где она находится. Кроме того, с помощью Проньки мы можем быть в курсе всех перемещений охраняющих этот дом мордворотов, коих насчитывалось аж целых три рыла.

Кроме них в доме присутствовала средних лет женщина, наверное прислуга, а вокруг Лизы крутился какой-то престарелый очкарик, наверное, врач, следящий за состоянием пленницы…

Теперь следовало возвращаться в поместье и начинать подготовку к вызволению сестрёнки из лап похитителей.

Дождавшись группу сержанта Приходько, мы, как можно быстрее двинулись до дому, но, когда мы въехали во двор усадьбы, было уже довольно темно.

К радости моей, дома нас встретил Семён, который успешно порешал все вопросы с наемниками.

В наше распоряжение поступила рота крепких ребят, усиленная двумя шагающими танками и двумя мобильными установками РСЗО.

Имея такое подразделение в своём распоряжении мы могли быть относительно спокойны если не за всю территорию майората, то за поместье уж точно.

Кроме того, Семён обрадовал меня известием о том, что завтра с самого утра приедут специалисты по ремонту и наладке полей отчуждения, так что защитные поля поместья будут восстановлены настолько быстро, насколько это вообще возможно.

Я, в свою очередь, сообщил ему о том, что мне теперь известно место, где держат Лизу.

После ужина мы с Семёном задержались в столовой, и, взяв бутылочку вина, собрались планировать наши дальнейшие действия.

И тут ожил мой коммуникатор.

— Андрей Антонов? — в трубке я услышал незнакомый голос. Глянув на Семёна и встретившись с его взглядом, я кивнул и включил громкую.

— Да, это я, — я был уверен, что говорю с Троекотовым или с кем то из его людей, — назовите себя.

— С тобой говорит лендлорд Троекотов Василий Силыч! — напыщенно провозгласил мой собеседник.

— Не скажу, что мне очень приятно, — напряженным голосом ответил я, — ты похитил Лизу?

— Да, твоя сестра у меня, — подтвердил Троекотов. Голос его прямо-таки сочился превосходством и презрением ко мне.

— И?

— Если ты хочешь снова увидеть её живой, то у тебя нет иного выхода, как пойти на мои условия, — самодовольно объявил он. Да, этот мерзавец просто любовался собой. Ну, как же, сообразил предварительно объявить мне войну, чтобы не отвечать перед законом по обвинению в киднеппинге.

— И каковы же условия? — спросил я, подпустив в свой голос оттенок трагизма.

— Я завтра до полудня сообщу тебе место и время встречи. Ты должен прибыть туда один, и иметь при себе документы, подтверждающие личность. После совершения некоторых юридических действий ты получишь свою сестру.

— А могу я поинтересоваться, какие юридические действия предполагается совершить? — я задал этот вопрос, уже примерно предполагая, какой ответ услышу.

— А вот это будет до поры моей маленькой тайной, — хохотнул в трубку донельзя довольный собой мерзавец.

— Я… буду ждать звонка, — проговорил я, чуть ли не всхлипывая, и отключил связь.

Надеюсь, мне удалось создать у Троекотова впечатление, что я растерян и раздавлен.

Глава 2 Планы

Я посмотрел на Семёна, который с интересом слушал нашу беседу:

— Ну что? — я улыбнулся, — приступим к планированию наших действий?

— Давай, — сразу согласился Семён, и тут же с некоторой подковыркой поинтересовался, — а у тебя уже и предложения какие-то есть?

— Ну, кой-какие намётки появились, — не стал скромничать я, — и мне кажется, что думать и действовать надо, не дожидаясь того момента, когда их сиятельство господин Троекотов милостиво соизволит ознакомить нас со своими ультимативными требованиями. И требования эти, наверняка, для нас будут абсолютно неприемлемы, а потому, услышим мы их, или нет, значения никакого не имеет.

— Согласен — Семён кивнул, как бы подкрепляя сказанное ещё и этим жестом, — тем более, у меня создалось впечатление, что готовится какая-то пакость…

— Ну да, и мне что-то не верится, что он, вот так вот просто, отдаст нам Лизу, даже если мы дадим ему то, что он попросит… — я вздохнул и потянулся за бокалом, — этот тип из тех, что будет давить, пока ты поддаёшься. Сейчас Лиза у него, и он будет шантажировать нас ею по полной программе…

— Я так понимаю, что ты ведёшь к тому, что нам следует лишить его этого козыря, — и Семён хитро так прищурился.

— Угадал, чертяка, — гыгыкнул я, — мы же знаем, где её держат. А Троекотов пока не знает, что мы знаем. А потому пребывает в уверенности, что контролирует ситуацию.

— Это всё замечательно, — сказал Семён уже серьёзным тоном, — но как ты собираешься пробираться туда? Идти через земли Троекотова или его соседей, Бояндина или Астахова, это не вариант. Что там, что там, нас быстро обнаружат, а обнаружив, тут же прищучат.

— Понятное дело, — согласился я, — только вот, там мы не пойдём.

— А как же ты собираешься добираться до этого домишки? — Прокопьич с интересом посмотрел на меня, — только если тоннель к морю копать начнём… Но тогда, хорошо, если к морковкиному заговенью успеем, — скептически хмыкнул он и хлебнул вина.

— Думаю, что тут все проще, — я взял театральную паузу, — мы через Серёгу Карнаухова пройдём к морю, а потом — вдоль берега, на лодках…

— Тогда тебе надо с ним сейчас связаться, — после недолгой паузы выдал Семён, — и принципиально решить вопрос с переходом через его территорию.

— Добро, — предлагая мне связаться с Серёгой, Семён тем самым дал понять, что не считает предложенный мною вариант невыполнимым. Значит, его за основу и примем, — тогда я сейчас переговорю с Карнауховым.

На наше счастье, Серёга был дома и мы без помех пообщались. Говорили не особенно долго. Но главное, разрешение для прохода через его земли я получил. А ещё он заикался о том, чтобы присоединиться ко мне, но я эти поползновения сразу пресёк.

Для подобных дел он пока не приспособлен совершенно, и, кроме вреда, никакой пользы от него ожидать пока не приходится.

Вот когда он станет сильнее и опыта наберётся, вот тогда да. Грамотный инженер, овладевший профессиональными умениями, это очень серьёзная боевая единица.

Но пока ему ещё учиться, учиться и учиться, как говаривали предки…

— Ну, давай, Вася, рассказывай, — Пётр Сергеевич наблюдал зрелище, от которого давно отвык, а наблюдал он Василия Троекотова, гордо стоявшего посредине его кабинета с видом победителя.

Василий сам напросился на встречу, из чего господин Овечкин сделал предварительный вывод, что свои вчерашние обещания подручный если и не выполнил, то уже очень близок к этому.

— Пётр Сергеевич, в результате проведения разработанной мною операции нам удалось захватить Елизавету Антонову, — выдал он на одном дыхании и встал в ещё более горделивую позу, опираясь на спинку кресла. Складывалось впечатление, что он позирует придворному художнику, пишущему с него парадный портрет в полный рост.

— Это, несомненно, успех, — слова Овечкина прозвучали вальяжно-поощрительно, — но, это не окончательный успех, майорат Антоновых по прежнему не наш. Что ты собираешься делать дальше?

— А дальше, Пётр Сергеевич, я думаю, что ради сестры он пойдёт на всё…

— Так таки и на всё? — приподнял бровь господин Овечкин.

— Думаю, что да, — Василий ещё раз самодовольно подтвердил свою уверенность в том, что всё будет происходить в соответствии с его ожиданиями, и никак не иначе, — в обмен на сестру он отпишет мне все родовые владения, и тем самым мы добьёмся желаемого.

— Ага, а если он не согласится? — немного склонив голову к правому плечу спросил Пётр Сергеевич.

— Как это, не согласится? — удивлённо спросил Троекотов.

— Да вот так, — Пётр Сергеевич вперился тяжёлым взглядом в лицо собеседника, — возьмет, и скажет: «А иди-ка ты к бую, придурок». Вот что ты тогда делать будешь?

— Пригрожу ему, что буду ему сестру по кусочкам присылать, — окрысился Троекотов. Похоже, сама мысль о том, что может выйти иначе, чем он задумал, приводила его в неконтролируемое бешенство…

— Ты поменьше художественной литературы читай, — усмехнулся Овечкин, — эта дешёвая театральщина тебя до добра не доведёт.

— А что бы вы делали в этом случае? — теперь Василий выглядел весьма обескураженным. Пётр Сергеевич про себя отметил, что такой Троекотов ему гораздо более привычен.

— Для начала, мой бестолковый друг, — аристократ назидательно поднял указательный палец, — я бы вообще по другому подошёл бы к решению этой проблемы. То есть, я не стал бы ставить успех своей операции в зависимость от того, согласится этот фраер с тем, что я ему предложу, или нет.

Овечкин затянулся крепкой сигарой. Никотин всосался в кровь, и принёс некоторое успокоение. Он уже давно ощущал усталость от непроходимой тупости Василия.

И это один из лучших его помощников…

Но ничего, если его проинструктировать хорошенько, то можно добиться приемлемых результатов. Только вот, глаз да глаз за ним нужен. Чуть отвлечёшься, расслабишься, глядь, а он уже и напортачил.

Причём напортачить Вася может так, что потом замахаешься разгребать…

— Вася, если на одну чашу весов положить власть и деньги, а на вторую жизни родственников, ну, или друзей, — господин Овечкин пригубил коньячку, закинул в рот ломтик лимона с кофейной крошкой и зажмурился от удовольствия, — то что, по твоему, перевесит? — и с любопытством уставился на хлопающего глазами Троекотова.

— Конечно власть и деньги, — без запинки ответил тот.

— Совершенно верно, — подтвердил правильность ответа Пётр Сергеевич, после чего сконструировал грозную мину и задал простой, но очень неприятный для Василия вопрос, — так какого чёрта ты решил, что этот Антонов пожертвует властью и деньгами ради девчонки, которая, скорее всего, спит и видит, как бы его задвинуть подальше и продолжить рулить всем родовым имуществом?

— Я…э-э-э, — Троекотов блекотал что-то неразборчивое, сам не понимая, как это он так облажался. На ровном месте, причём. Тут же всё очевидно, и шеф прав на все сто сорок шесть процентов.

— Не мучайся, не насилуй мозговую мышцу, я и так знаю, что ты идиот, — тон господина Овечкина был откровенно издевательским, — ты лучше послушай, что я тебе скажу.

— Так что надо делать? — Троекотов, ощущая свою полную никчёмность, преданно смотрел на шефа глазами какающего мопса.

— В общем то мы с тобой всё это уже обсуждали, но, так уж и быть, для скорбных умом я повторю, — голос Овечкина сочился сарказмом и полным презрением к интеллектуальным способностям своего подручного, — первое, что тебе следует сделать, это выманить из поместья самого Антонова. Если ты не понимаешь, как это сделать, то я тебе подскажу. Но, может быть, у тебя всё — таки есть какие-нибудь соображения на этот счёт?

— Предложить ему внести выкуп за сестру и под этим предлогом выманить из поместья? — несмело предположил Василий.

— Да, это скорее всего сработает. Ему будет нужно выглядеть приличным человеком. И если он предпримет хотя бы формальные действия для выкупа родственницы, то в глазах окружающих он будет выглядеть вполне благородно. Тем более, что найти даже большую сумму денег всяко легче, чем расстаться со всей своей собственностью.

— Это понятно, — по лицу Троекотова было видно, что он очень крепко задумался, — но, выманив его на встречу на своих условиях я могу захватить его в плен…

— Это тоже возможно, — согласился Пётр Сергеевич, — только зачем тебе это? Не проще ли его просто грохнуть?

— Грохнуть? — удивлённый Вася хлопал глазами, — но как же тогда…

— Какой же ты тугой, — сокрушённо пробормотал Пётр Сергеевич, — а девка тебе на что? Мы же с тобой говорили уже. Ты на ней женишься, и, соответственно, становишься её наследником. Дальше объяснять не буду, вспоминай…

— Ага, а потом она умирает, а я наследую её майорат, — неуверенно продолжил Троекотов, опасаясь ляпнуть ещё что-нибудь, что может не понравится шефу.

Но, увидев, что шеф довольно улыбнулся и потянулся за коньяком, он подумал, что наконец-то у него есть одобренный патроном план действий.

Это его успокоило и обрадовало. Ему оставалось только следовать пунктам этого плана, и он выполнит поручение правления фонда…

Уже по пути домой он, сидя в мягком салоне своего бронированного флайера предавался сладким мечтам.

Он сделает эту работу, получит свою долю добычи и станет богатым и уважаемым членом высшего общества колонии. А там, глядишь, можно уже будет подумать и о переселении в метрополию.

Всё же просто. Надо убить одного неприятного фраера, а чуть позже и его сестру.

С девкой этой, кстати, можно будет и поразвлечься немного перед тем, как её пристукнуть. Она такая, вполне сочная. Кроме того, надо же получить с неё моральную компенсацию за то, что мерзавка отвергала его ухаживания.

А можно вообще, её и не убивать, а использовать, как сексуальную рабыню… Держать рядом, доминировать, подавлять, непрерывно издеваясь и превращая её жизнь в бесконечное страдание…

Василий аж почувствовал, как внизу живота разлился жар и обозначилось какое-то невнятное шевеление. Да, решено,он так и сделает. Задуманное сулило ему море наслаждения, как физического, так и морального. Растоптать эту гордячку, заставить её пресмыкаться у его ног… Разве может быть что-то слаще?

Хотя и тут не вредно было бы с Петром Сергеевичем посоветоваться, кабы чего потом не вышло…

Наша небольшая команда диверсантов, уместившаяся в два бронехода, успешно пересекла пустырь, разделяющий наш майорат и владения рода Карнауховых.

Полтора часа у нас ушло на то, чтобы добраться до дикого пляжа. И вот мои ботинки облизывает тихо шипящая океанская волна.

На берегу мы оставили двоих гвардейцев. На них Семён возложил обязанность охранять оставляемую нами на берегу технику.

Тут, конечно, территория дружественного рода, но всё таки, собственность должна быть под присмотром.

Помимо меня и Семёна команда, отправляющаяся за Лизой, состояла ещё из пятерых гвардейцев и Истер.

Да, она напросилась с нами. И я, памятуя о том, что её присутствие рядом может серьёзно повысить наши шансы на успех, не очень-то и возражал. Настоял, правда, на том, чтобы она облачилась в ИМД.

Мы с Семёном тоже одели эти защитные комплекты, а гвардейцы щеголяли в экзоскелетах. Защитой пренебрегать не стоило, так как случиться могло, всё, что угодно.

Пронька, когда исследовал дом, где держат Лизу, видел там две автоматические турели и что-то похожее на пусковую установку лёгких ракет.

Мы, конечно, планировали застать людей Троекотова врасплох, но всегда что-то может пойти не так, и к этому лучше готовиться заранее.

Недалеко от уреза воды тихо фырчал портативный компрессор, надувающий наши плавсредства.

Теоретически, можно было и на бронеходах добраться до нашей цели. Их антигравы вполне могли удерживать тяжёлые машины над водой.

Но они были излишне шумными, а от внезапности наших действий зависела жизнь Лизы.

Я подозревал, что и охранники, и тот сморчок-очкарик в белом халате могли иметь инструкции по её устранению в случае попытки освобождения.

Не факт, конечно, но рисковать не стоило.

Наконец, фырчание компрессора стихло.

На волнах тихо покачивались две большие надувные лодки. В движение они приводились мощными водомётными электродвигателями, которые имели продвинутую звукоизоляцию. На расстоянии свыше пятидесяти метров их вообще слышно не было.

Ещё минут пять у нас ушло на погрузку объёмистых баулов с необходимым для успешного выполнения нашей миссии снаряжением.

После того, как Семён убедился в том, что всё погружено, и все заняли свои места, он дал команду на запуск двигателей.

Издавая лёгкое шуршащее посвистывание, наши лодки удалились от берега, но не очень далеко, метров на сто- сто пятьдесят.

Проньку я запустил по берегу. Он должен был двигаться параллельно нам, чуть забегая вперёд. Его задачей был осмотр прибрежной полосы на предмет обнаружения всяких неприятным сюрпризов, типа автоматических станций слежения и прочих технических средств обнаружения и оповещения.

Когда мы вышли из территориальных вод майората Карнауховых и пошли мимо берега, которым владел род Бояндиных, нам пару раз пришлось отходить от полосы прибоя на пяток километров, чтобы полностью исключить возможность для береговых следящих станций нас обнаружить.

У нас на лодках стояли новейшие комплексы обеспечивающие качественную радиомаскировку и маскирующие инфракрасное излучение. Их нам отдал во временное пользование Серёга от щедрот своих, за что я ему очень признателен.

У нас, конечно и свои комплексы были, но качеством заметно похуже.

Единственным приключением по пути была встреча с огромным морским ящером.

Ящер этот достигал в длину метров, наверное, пятидесяти и слабо светился каким-то потусторонним, холодно-голубоватым светом. Был он совершенно неагрессивен, и это, разумеется, было хорошо.

Плохо было то, что со зрением у него были явные проблемы. Нам едва удалось разминуться с этой огромной тушей, когда она вынырнула из океанских глубин в полусотне метров перед головной лодкой.

Видимо, голод погнал зверюгу в поисках новых скоплений плавучих водорослей, из которых преимущественно и состоял рацион огромной рептилии.

Так, или иначе, но мы достигли побережья, которое уже принадлежало непосредственно Троекотову.

Тут пришлось удвоить осторожность, и снизить скорость передвижения, заглушив движки и взяв в руки вёсла.

Так, осторожно крадучись и опасаясь спровоцировать лишний всплеск, мы тихонько пристали к суше. Затащили свои плавсредства на пологий песчаный пляж и замаскировали.

Семён вполголоса провёл последний инструктаж, убедился в том. Что каждый из его подчинённых чётко себе представляет, что, как и когда он должен делать.

Я же отправил Проньку, что бы он установил точное местонахождение всех, кто находится в доме, куда поместили Лизу.

В обязанности пета входило своевременное6 оповещение обо всех изменениях в доме.

Кроме того, так как он уже имел возможность материализации в нашей реальности и мог взаимодействовать с предметами, он должен был совершить очень важное действие.

Сейчас, ещё до начала нашего выдвижения на исходные, он должен отключить аварийную систему энергоснабжения. И проделать это так, чтобы иметь возможность опять привести её в действие, если это вдруг понадобится.

Что же касается штатной системы энергообеспечения объекта, то он должен будет привести её в полную негодность по моему сигналу.

То есть, здание будет обесточено, что сильно понизит способности охраны к сопротивлению.

В тот же момент мы включим подавление связи.

Идеальным было бы взять часть охранников и подозрительного очкарика живыми, но тут уж как оно пойдёт.

Первоочередным и безусловным приоритетом для нас является обеспечение безопасности Лизы.

— Ну что, архаровцы, попрыгали, — скомандовал Семён, и мы все дружно совершили несколько прыжков.

Прислушавшись к издаваемым нами звукам, Семён сконструировал критическую физиономию и выдохнул:

— Годится, — и, обведя нас всех долгим и пристальным взглядом, скомандовал, — к бою!

Глава 3 Спасти Лизу

Мы с Истер, как, впрочем, и все остальные, медленно ползли по направлению к тому самому домику, стоявшему на небольшом пригорке.

Очень забавно выглядело, как подруга пыталась ползти по пластунски. Она натужно пыхтела, добросовестно подтягиваясь вперёд на руках, изо всех сил помогала себе ногами, при этом совершенно непрофессионально отклячивая вверх свою пятую точку.

Нет, я вовсе не против созерцания её очаровательной попки, но по-пластунски ползают именно за тем, что бы передвигаться как можно более незаметно. А тут такое…

Но сейчас замечаний я ей делать не стал, но поставил в памяти зарубку, что необходимо будет с ней, хе-хе, потренироваться.

И тут мне в голову пришла мысль, показавшаяся, если и не гениальной, то, уж наверняка, очень интересной.

И для того, чтобы проверить степень гениальности этой внезапной мысли, я попросил Семёна остановить выдвижение нашего отряда к атакуемому объекту. Так как, если эта мысль действительно дельная, то нашу тактику надо будет изменить.

— Зоэ, у меня вопрос назрел, — обратился я к встроенному в имплант ИИ.

— Ну, так задавай уже свой вопрос, — сварливо откликнулась псевдоличность, — зачем терять ценное время на всякие ваши человеческие прелюдии и прочие расшаркивания?

— Ну, раз у тебя такой деловой настрой, то скажи мне, — я постарался почётче сформулировать свой запрос, — могу ли я настроить умение «Отравленный клинок» на какое-нибудь нелетальное воздействие?

— Можешь, — без колебаний подтвердила Зоэ, — только ты, всё-таки, предварительно определи характер желаемого воздействия, чтобы наниты были соответствующим образом запрограммированы непосредственно перед применением.

— А как мне задать характер желаемого воздействия? — поинтересовался я, так как мне надо было точно знать, что именно делать, а не стоить догадки в последний момент.

— Просто подумай о том, какого эффекта ты хочешь достичь. Но не позже, чем за минуту до фактического внедрения нанитов в тело противника.

— Понял. Спасибо.

— Да не за что, — теперь уже шаловливо ответила Зоэ, — приходите ещё.

Да, перепады настроения у этой псевдоличности совсем как у настоящей женщины. Занятно, надо будет как-нибудь на эту тему поразмыслить. Если время будет.

— Хочу, что бы после внедрения в организмы противников наниты вызывали мгновенную потерю сознания, — я, не теряя времени сформулировал своё пожелание.

— Принято, — дисциплинированно отозвалась Зоэ, — только потеря сознания будет не мгновенная, а наступит примерно через полторы секунды после проникновения нанитов в организм реципиента. Им ведь до соответствующих нервных центров ещё и добраться как-то надо, а это времени требует…

Исходя из открывшихся возможностей мы с Семёном быстренько наваяли новый план действий.

Ребята нейтрализуют датчики охранных систем — они тут довольно примитивные, и вся наша весёлая компания максимально осторожно проникает внутрь охраняемого периметра.

Включается станция подавления связи.

И после этого все остаются на месте и страхуют нас с Истер. Если что-то пойдёт не так, то прикрывают огнём. Ну, а мы с подругой аккуратно выдвигаемся к зданию.

Пронька сообщает мне о том, где находятся все охранники, служанка и доктор, и я их по очереди нейтрализую.

Как видите, всё просто. По крайней мере, в теории.

Вы спросите меня, а нафига я, вообще, тащу с собой Истер? У неё же нет никакой спецподготовки. Она даже ползать толком не научилась…

А тащу я её с собой потому, что она у нас везунчик, и, находясь рядом со мной, она соответствующим образом влияет на веер вероятностей, снижая возможность реализации негативных вариантов развития событий.

Начинать я решил после того, как Пронька отсигналит мне о том, что очередной сеанс связи охраны с их штабом завершится. И тогда в нашем распоряжении будет целый час. А вот по истечении этого часа наступит время следующего сеанса связи, и тут возможны варианты… Но об этом будем думать немного погодя.

.

После непродолжительного ожидания пет дал мне знать о том, что сеанс связи завершился.

Я дал отмашку на включение станции подавления связи и мы с Истер начали осторожно подбираться к первой нашей жертве.

А первой жертвой мною был намечен здоровенный мужик, в лапах которого армейский излучатель казался детской игрушкой.

Я сформировал очень небольшую метательную стрелку, и запустил её в шею охранника, не прикрытую легкой бронёй.

Когда стрелка впилась в кожу мордоворота, тот видимо посчитал, что его грызанул какой-то особо злобный москит. Ну, охранник со всей дури и хлопнул себя лопатообразной ладонью по месту, где почувствовал укус.

Забавно было наблюдать, как сразу после этого движения он обрушился на садовую дорожку, вымощенную керамической плиткой. Со стороны выглядело так, что он сам дал себе по шее с такой силой, что аж сознание потерял.

А вот излучатель его неудачно упал на каменный бордюрчик и громко лязгнул. И нам с Истер с пол-минуты пришлось лежать неподвижно, на случай, если кто всполошится, услышав звук падения излучателя.

Спустя минуту Пронька сообщил, что все спокойно. Остальные люди, находящиеся в доме и рядом с ним, продолжали, как ни в чём не бывало, заниматься своими делами.

Мы поползли дальше.

На то, чтобы нейтрализовать всех остальных, у нас ушло чуть меньше получаса. Трудностей, в общем-то, особых не возникло.

Разве что очкарик, находившийся рядом с кроватью Лизы умудрился почувствовать как-то моё приближение. Иначе я не могу объяснить то, что он перед моим появлением вскочил и потянулся к портупее, висящей на крючке, приколоченном к стенке.

А на портупее болталась кобура с портативным гражданским излучателем.

Но чуйка этого, с позволения сказать, медика не спасла. Получив в шею метательную иглу, он резко поскучнел и стёк по стеночке на пол, так и не дотянувшись до оружия.

А Лиза спала себе и спала. Эдакая, знаете ли, спящая красавица.

И наша возня нисколько её не потревожила. Сразу видно, что снотворное ей вкололи весьма забористое.

Подумав, я решил, что будить её пока не стоит. Действие снотворного так или иначе сойдёт на нет, а отвезти её домой мы сможем и так, благо транспорт есть, и на руках её далеко тащить не надо.

Внимание! Вам удалось освободить свою сестру!

Поздравляем! Вы переходите на следующий уровень.

Ваш уровень 8.

Вы получаете 2 ОР при переходе на следующий уровень.

Поздравляем! Вы переходите на следующий уровень.

Ваш уровень 9.

Вы получаете 2 ОР при переходе на следующий уровень.

Награда: 13500 опыта;

2 ОР;

1 универсальный пункт открытия умений;

4 пункта улучшения умений;

Всего опыта 385/10800

Ага, взял аж два уровня сразу. И плюшек насыпали…

Плюшки я люблю, но сейчас надо сначала вернуться домой, а вот там, сидючи в тепле и относительной безопасности, и будем разбираться с этими вкусняшками…

Дело сделано, теперь надо выяснить, какие инструкции получены этими бравыми ребятами от руководства. Да и решить, что с ними делать дальше.

Я проконсультировался с Зоэ, по поводу возможности использования нанитов для допроса пленных.

Но, как это ни печально, моя нанофабрика, по словам Зоэ, ещё не достигла нужного для этого уровня технического совершенства. Пока она не может изготавливать нанороботов, способных брать под контроль человеческую психику.

В будущем это будет возможно, но, к сожалению, не сейчас.

Так что допрос пришлось проводить при помощи старой доброй химии. Я лишний раз похвалил себя за то, что не поленился прихватить с собой тот самый кейс, который я когда-то купил у нашего полкового эскулапа, ещё будучи легионером Конфедерации человечества.

Допросив всех, включая тётку, мы получили полный расклад по тому, что произошло с Лизой, и по тем инструкциям, которые были получены охраной и этим доктором.

Тётка толком-то ничего и не знала, а потому я ей вколол снотворного и ещё один хитрый состав, предварительно избавив от нанитов.

Она поспит часиков двенадцать, проснётся отдохнувшей и готовой к новым трудовым подвигам. Вот только вспомнить, что с ней сегодня произошло, она не сможет. Да и зачем это ей? Как говорила одна моя знакомая: «Не помню, значит не было»…

А вот с остальными надо было что-то решать.

Охранники были гвардейцами Троекотова. И не просто гвардейцами, а особо доверенными людьми, которые, по поручению своего хозяина, совершали в прошлом различные гнусности и мерзости.

Но для совершения различных преступлений им не обязательно было получать указания от хозяина. Они и по своему почину изрядно нагрешили.

Доктор от них не далеко ушёл. Тоже оказался мерзавцем редкостным, разве что, получившим в своё время более качественное профессиональное образование.

Я решил, что мир станет только чище, если эта мразота сдохнет. Истер и Семён, присутствовавшие на всех допросах, моё решение безоговорочно одобрили.

Но тут пришло время сеанса связи, а потому утилизацию этих деятелей мы решили ненадолго отложить.

Поскольку действие моих препаратов ещё не закончилось, и воля этих сволочей была полностью подавлена, всё свелось к тому, что я приказал тому, кто исполнял функции связиста, ответить на поступивший вызов.

Разговор с основной базой прошёл, как я понял, штатно, и на том конце провода никто ничего не заподозрил.

Теперь у нас есть ещё час. Это время вполне можно посвятить вдумчивому обыску этого здания. Вполне возможно, что тут можно найти что-нибудь интересное.

Семён, например, сразу слил с сервера все записи следящих систем, буркнув, что с их помощью мы, может быть, сможем ещё что-нибудь узнать.

Возможно, он прав. Но, даже если это пустышка, то вреда-то всё равно никакого не будет. А так, пусть занимается.

Кстати, Лизу они не просто так под снотворным держали. Они её боялись!

Когда эти гады сбили флайер, на котором она ехала к арендатору, завязалось небольшое сражение. В ходе этого короткого боя нападавшие потеряли одного человека и погибли оба наших гвардейца, сопровождавшие сестру.

Это закономерно, так как нападавшие имели пятикратное численное преимущество, да и эффект внезапности тоже следует учитывать.

Лиза пыталась сопротивляться, но та пукалка, которую она с собой таскала, ошибочно принимая за оружие, не могла пробить защиту нападавших.

И вот тут произошло самое интересное.

Когда нападающие в количестве четырёх здоровенных лбов, нагло посмеиваясь, двинулись к ней, чтобы скрутить, из её ладони, неожиданно для всех, вырвался сноп пламени, который нанёс им сильнейшие ожоги.

Трое из четырех нападавших, по информации, полученной от доктора умерли, не доехав до реанимации, а оставшийся счастливчик сейчас пребывает в стабильно-тяжелом состоянии.

Сестрёнка же, которая так натурально скосплеила плазменный огнемёт, этим самым исчерпала все свои моральные и физические силы и, в результате, хлопнулась в глубокий обморок.

И, что интересно, сама она ни капельки не пострадала от ревущего пламени.

Только наверняка убедившись в том, что она действительно валяется без чувств, оставшиеся гвардейцы Троекотова упаковали её и погрузили в свой транспорт.

Ну и понятно, что как только она собралась очнуться, её тут же обкололи снотворным, ведь никто из сопровождавших не хотел стать гвардейцем-гриль.

Я осмотрел параметры Лизы. Поняв, с чем имеем дело, посетовал на то, что надо было найти время на её осмотр гораздо раньше, и начал мучительно соображать, что нам теперь со всем с этим делать.

В общем-то, как я и предполагал, ничего выдающегося в её атрибутах не было, кроме того, что был открыт специфический атрибут Порядка «Повелитель Стихий» с уровнем развития в солидные двенадцать единиц.

Так же было открыто умение «Испепеление». Скорее всего, в момент наивысшего морального напряжения, котороё испытала Лиза в этом бою, оно спонтанно и сработало.

Выводы — первое, надо было раньше поинтересоваться имеющимися у сестры способностями, так как они, как показала практика, могут быть весьма полезны. Ну, или опасны, если их не контролировать как следует.

И второе — судя по всему, Лиза не имела ни малейшего понятия, как пользоваться этой способностью.

Да и вообще, мне кажется, что она даже не подозревала о наличии таковой.

То есть нужно что-то делать, чтобы сестра могла освоиться с этими своими возможностями в полном объёме.

А это значит, что надо раздобыть методики овладения навыками работы с проявлениями стихийных сил. А где это взять, если эти возможности только-только появились в нашем мире и ни у кого нет опыта?

— А для этого у тебя есть я! — это Зоэ подала голос.

— Ты хочешь сказать, что можешь помочь нам в этом вопросе? — удивлённо подумал я.

— Именно это я и пытаюсь до тебя донести, — Зоэ опять начала вещать, как занудная школьная училка, — у меня же есть доступ к астральным базам, включая и базы по освоению вновь появившихся экстраординарных умений и способностей. Причём речь идёт обо всех способностях, как о способностях Порядка, так и о способностях Хаоса.

— Зоэ, я тебя очень прошу, подбери все материалы, которые касаются атрибута Порядка «Повелитель Стихий». Ну и, разумеется, нужны методички по освоению соответствующих этому атрибуту умений, и в первую очередь — навык «Испепеление».

— Хорошо, — обрадовала меня своим согласием Зоэ, — сейчас начну ковырять все эти информационные банки. Только учти, дело это не быстрое. Мне потребуется не менее трёх суток на это. А может быть и поболее. Уж очень там много всего.

— Ну, мы долго жили без этого, — внутренне усмехнулся я, — значит, как-нибудь ещё немного без этого поживём. Но не затягивай.

Зоэ не ответила. Видимо, не посчитала нужным, так как всё, что несло полезную информацию уже было сказано, а своё презрение к расшаркиваниям и прочим условностям она мне недавно уже высказала.

И тут, вы не поверите, но опять начал зудеть мой коммуникатор. Я посмотрел на экран, и без какого то ни было удивления отметил, что вызывает меня господин Троекотов собственной персоной. Не иначе, как решил мне свой ультиматум выкатить.

Я, дав ему сполна понаслаждаться звуком длинных гудков я наконец нажал на клавишу ответа.

Тема разговора была понятна. Что касается каких-то юридических действий, о которых шла речь до этого, то сейчас о них не было никаких упоминаний.

Им на смену пришло простое и понятное требование выплатить два миллиона рублей наличными. Причём, этот свин потребовал, что бы все два миллиона были выплачены именно мелкими купюрами.

Гангстер недоделанный.

Я ему, конечно, сказал, что передам ему всю сумму только после того, как получу на руки сестру и буду абсолютно уверен в её безопасности.

Тут же представил себе в красках и лицах тот самый момент, когда ему докладывают, что заложница исчезла и к нему приходит понимание, что он пролетает с выкупом.

Я постарался в этом разговоре не допускать даже тени намёка на то, что Лиза уже находится вне его досягаемости.

В завершение нашей содержательной беседы этот напыщенный индюк назначил место и время встречи.

Место, как я и ожидал, он подобрал, как в низкопробных голофильмах про мафию. Встретиться с ним мы должны были на нейтральной территории в развалинах заброшенной промзоны, недалеко от административного центра колонии. Я, как вы понимаете, должен был прийти один, без оружия, но с деньгами.

А время встречи он назначил на полдень.

Кстати, уже рассвело и день давно начался, но я прикинул, что успеваю на встречу с этим подонком.

Я ещё, правда, не решил, стоит ли мне вообще туда идти, и, если я туда всё-таки пойду, то чего я планирую добиться от этой встречи.

Вполне могу и не ходить. Лиза то у меня, хе-хе.

Пока я обдумывал этот разговор, пришло время очередного сеанса связи. Семён сделал местному связисту ещё одну инъекцию нашей замечательной химии и тот отрапортовал на базу о том, что всё в полном порядке.

И тут я немного удивился. По идее должно было поступить указание готовить пленницу к транспортировке. А такого указания не было.

И это заставило меня не на шутку задуматься…

Глава 4 Одно дело сделано

Безотносительно того, что мы планируем делать дальше, в первую очередь следовало бы разобраться с местным персоналом.

Тётка у нас спит. С ней всё ясно.

Кроме того, есть вариант, что в дальнейшем нам может потребоваться связист. Так что он тоже пусть живёт. Пока живет, но, думаю, не сильно долго.

А вот остальные, учитывая совершённые ими в разное время преступления, явно загостились на этом свете. Это следовало исправить прямо сейчас.

И, поскольку связист у нас пребывал под химией и готов был без раздумий делать всё, что ему скажут, мы с Семёном решили инсценировать внутренние разборки. Типа они тут сами что-то не поделили.

Хотя это, конечно, баловство. Мы в состоянии войны с Троекотовым, а потому нет смысла делать вид, что мы тут не при чём.

Но, с другой стороны, пусть он помучается, пытаясь понять, что же тут произошло.

Мы выгнали во двор доктора и двух мордоворотов, которые уже почти оклемались, и теперь злобно на нас зыркали, вероятно лелея мысли о скорой и ужасной мести.

Их планам не суждено было осуществиться. Когда на крыльцо вышел связист с излучателем и прозвучала команда Семёна: «Убить их всех», они с затаённой надеждой посмотрели на своего товарища.

Вероятно, они ожидали, что он гордо откажется исполнять приказы этого непонятного мужика и вообще, развернёт оружие против него. Но ничего подобного не произошло. Напротив, всё вышло с точностью до наоборот.

И увидев, что связист, глаза которого сейчас более всего напоминали оловянные пуговицы, передёргивает затвор, эти деятели кинулись в рассыпную.

Они мне неуловимо напомнили тараканов, только что пировавших на ночной кухне, а теперь разбегающихся кто куда после щелчка выключателя.Такие же стремительные и рваные движения, такой же страх смерти.

Раздалось характерное свистящее шипение разрядов излучателя, и вот уже трупы обоих охранников и криминального доктора лежат в рыжей дворовой пыли, застыв в драматических позах.

Семён деловито забрал излучатель у обколотого гвардейца Троекотова и запер его в одной из подсобок, что бы под ногами не путался. Еще с пол-часика химия его не отпустит, так что пусть посидит, отдохнёт.

А мы за это время примем решение относительно того, что делать дальше.

— Семён, ты, надеюсь, обратил внимание, что со стороны их руководства команда на доставку пленницы к месту обмена так и не поступила, — начал я наше блиц-совещание.

— Да, я заметил, — отозвался дядька, — значит, можно сделать вывод о том, что никто её тебе отдавать и не собирался. Скорее всего, они собирались тебя просто грохнуть. Ну и, заодно, обезжирить на пару лямов. Но это уже так, приятный бонус, не более.

— Ага, а потом они объявляют о победе в войне родов, так как единственная представительница рода Антоновых у них в плену, — подхватил я, — и для закрепления результата, скорее всего, Троекотов собирался её какой-нибудь младшей женой оформить. Чтобы потом права на наше имущество, которое он собирается отжать, было бы почти невозможно оспорить.

— Ну да, всё складывается вполне логично, — согласился Семён, — и что думаешь предпринять?

— Мех у нас в порядке, я надеюсь? — Семён, услышав этот мой вопрос натурально обиделся:

— Конечно в порядке, — пробурчал он возмущённо, — если бы что не так было, то я уже доложил бы.

Ну не обижайся, Семён Прокопьич, — рассмеялся я, после чего уже серьёзно добавил, — пусть ребята его обслужат, снабдят полным боекомплектом и выдвигаются вот сюда, — я показал Семёну экран своего коммуникатора, на который вывел интерактивную карту, — в этом месте им надо быть примерно к половине двенадцатого.

— Понятно, и, как в прошлый раз, металлоломом пусть притворятся?

— Ага, — согласился я, — но пусть они в пункт назначения добираются вот по этим тропкам, — я провел пальцем по экрану, наметив путь по глухим местам и бездорожью, — их появление на сцене, как ты понимаешь, должно оказаться сюрпризом для всех плохишей, которых Троекотов, несомненно, возьмёт с собой…

— Это понятно, но, скажи мне, старому, какую цель мы, вообще, преследуем, обеспечивая твоё участие в этой сомнительной встрече? — Семён хотел определённости, и это его право, тем более, что на него ляжет обязанность точной координации действий всех наших невеликих сил.

— Программа максимум, — я прищурился, глядя в глаза Семёна, — это утилизировать самого Троекотова. Я понимаю, что, скорее всего, с его смертью проблемы не рассосутся, но некоторое время наш неизвестный противник будет вынужден потратить на подготовку своих дальнейших действий. А программа-минимум, это нанести силам противника как можно больший урон.

— Понятно, — невесело усмехнулся Прокопьич, — планов громадьё. Но ты даже не знаешь, сколько людей и техники этот гад возьмёт в качестве усиления, не говоря уже о том, какие позиции они займут.

Это не вопрос, — успокоил я Семёна, — ты же помнишь, что у меня есть кое-какие способности в работе с астралом. Так вот, я их развиваю и усиливаю, а потому проблема с выявлением мест расположения противника сейчас для меня уже вполне решаема.

— Ну хорошо, ежели так, — прогудел Семён, потом обернулся к Истер, которая уже минуты три, как тихонько подкралась к нам сзади и во всю грела свои ушки, — а ты что скажешь?

Истер вздрогнула от неожиданности, немного помялась, после чего несмело сказала:

— У меня никаких мрачных предчувствий пока не возникло. Но, это, сами понимаете, не является гарантией того, что всё будет хорошо, — она посмотрела на меня и задала ожидаемый вопрос, — а меня с собой возьмёшь?

— Знаешь, малыш, не хочу я тебя туда таскать, — не задумываясь, ответил я, — везение твоё, это, конечно, вещь хорошая, но там возможны очень неприятные неожиданности, да и везение у тебя, скажем так, не абсолютное…

— Как скажешь, — надулась Истер.

Вошла таки во вкус, прорезалась у неё тяга к приключениям. Но слабовата она пока. Да и вообще, стрельба, это не женское дело…

— Так, — я решил подвести черту под совещанием, — остальное по пути домой обговорим, время будет, — я уже собрался было вставать, но, вовремя вспомнил, что так и не поинтересовался судьбой наших трофеев.

— А ценности-то мы все отсюда прибрали? — я вопросительно посмотрел на Прокопьича.

— В лодки погрузили почти всё, что показалось полезным, — Семён явно жалел, что приплыли мы сюда всего лишь на двух лодках, пусть и больших, ему бы баржу… — хотя, если бы было места больше, я бы ещё чего-нибудь прихватил…

— Понятно, — усмехнулся я, — тогда оставим тут Приходько, и ещё кого-нибудь из парней. Я им свой чемоданчик с веществами дам, пусть они продолжают колоть связиста, а он будет докладывать своим, что тут всё в порядке. В половину первого ребята должны тут все завершить. Пусть инсценируют самовыпиливание охранника, грохнувшего своих товарищей. Типа совесть его заела… Хотя, откуда у него совесть-то? Ну да ладно…

— То есть мы на одной лодке уходим сейчас, а им оставляем вторую? — уточнил Семён.

— Ну да, а что, не влезаем?

— Сейчас перегрузим и все нормально будет, — обнадёжил меня Семён.

В общем, через десять минут мы набились в лодку и поплыли обратно.

Было всё-таки немного тесновато, так как спящая Лиза очень вольготно разлеглась на толстых одеялах, постеленных на дне лодки и заняла довольно много места. Но, никто не жаловался. В тесноте, как говорится, да не в обиде…

Поскольку уже было светло, мы отошли от берега подальше.

Слава богу, никакие океанские монстры не пожелали нас развлекать, и мы спокойно добрались до побережья, принадлежащего роду Карнауховых.

Там погрузились в бронеход, и продолжили свой нелёгкий путь домой.

Пока ехали в бронеходе, со мной по собственной инициативе заговорила Зоэ:

— Андрей, ты знаешь, я проработала методику активации извлеченных тобою имплантов.

— Это как это? — удивлённо переспросил я.

— Я просто могу создать что-то типа кнопки, нажимая на которую ты можешь активировать защитное поле. То есть эти девайсы могут служить тебе, как автономные генераторы защиты. Кристаллы-то у них уже успели зарядиться.

— Ага, получается, что помимо защиты, которую даёт ИМД, я могу использовать ещё целых три генератора? — я аж не поверил в своё счастье.

Ведь имея эти защитные поля я резко снижаю риски для своего здоровья, которые неизбежно возникнут при встрече с Троекотовым.

— Да, ты всё правильно понял, так что строй планы с учётом этих дополнительных возможностей, — сказав это, Зоэ затихла, а я начал заново продумывать свои действия с учётом только что сказанного.

Пока, конечно, это были черновые намётки, так как окончательный план действий можно будет выработать только непосредственно на местности, зная расстановку сил каждой из сторон.

И надо будет попробовать проапгрейдить свой навык астрального приручителя, чтобы Пронька мог не только оперировать с предметами в нашей реальности, но и перемещать их в астрал и обратно.

По идее пунктов улучшения умений должно хватить, и тогда у меня появятся новые возможности, которые смогут здорово облегчить мне мою непростую жизнь.

И, расслабившись в кресле, я полез ковыряться со своими характеристиками.

Первым делом закинул три пункта улучшения умений в Астрального приручителя, как и собирался, тем самым подняв его уровень до десятки.

Теперь мой Пронька может во всю развернуться и шкодить, так сказать, с гораздо большей эффективностью. Теперь он может перемещать с собой предметы в пространство астрала, ну, и обратно.

Представьте себе, например, что рядом с каким-нибудь нехорошим человеком внезапно, из ниоткуда, появляется граната без чеки. Согласитесь, любой противник будет повержен в глубочайший шок, сначала просто от неожиданности, а потом и от множественных осколочных ранений.

Основные умения у Проньки теперь открыты, и дальнейшее повышение уровня умения будет усиливать уже имеющиеся у пета возможности.

Что касается меня, то уже сейчас я могу приручить ещё одного астрального зверька, который может быть уже заметно сильнее моего Проньки. Но сейчас я этого делать не буду, ибо сначала надо решить, какого именно пета заводить. Да и приняв решение, его ещё и в жизнь воплотить надо, а это тоже потребует и времени, и сил.

Оставшийся пункт улучшения умений я отправил в Телепортацию и, хоть не на много, но повысил расстояние, которое смогу преодолевать с помощью этого умения.

И опять я услышал Зоэ:

— Андрей, имеющиеся очки развития положи в Интеллект.

— Я конечно, увеличу этот атрибут, раз ты советуешь, — отреагировал я, вкладывая в Интеллект все шесть очков развития, — но мне интересно, что я с этого поимею в конце концов.

— Нетерпеливый какой, — проворчала Зоэ, — уже скоро узнаешь, потерпи… У меня, кстати, повысилась степень инетеграции с твоей нервной системой, так что все умения, связанные с имплантом усилены.

— А новенького ничего? — я спросил это, уже увидев, что новых умений не появилось. Я надеялся, что Зоэ скажет, когда и как мои возможности, связанные с нанофабрикой, качественно расширятся.

И она частично удовлетворила моё любопытство, сказав, что теперь нужно ждать, когда степень интеграции поднимется до двадцати процентов.

Я вздохнул. Уж очень долго ждать, а я люблю, когда всё и сразу, здесь и сейчас…

Итак, теперь таблица моих статов выглядит так:

Антонов Андрей Петрович

Раса: человек

Социальное положение:

лендлорд,

владелец майората на планете Цекко-5

24 года

УРОВЕНЬ 09

ОПЫТ 385/10800

АТРИБУТЫ:

Сила 20

Ловкость 18

Интеллект 20

Телосложение 16

Выносливость 26

Сила духа (Порядок) 20

Обаяние (Порядок) 10

СОБСТВЕННЫЕ УМЕНИЯ:

Активные:

Атмосферные аппараты (Интеллект) 5

Наземный транспорт (Интеллект) 5

Шагающая техника (Интеллект) 5

Энергетическое оружие (Ловкость) 5

Холодное оружие (Ловкость) 5

Рукопашный бой (Ловкость) 5

Телепортация (Сила духа) 3

Астральный приручитель (Сила духа) 10

Астральный медиум (Сила духа) 3

Пассивные:

Пространственный карман (Сила духа) 0,5×0,5×1 (0,25 куб.м)

Обольститель (Обаяние) 2

Жеребец (Обаяние) 2

ИМПЛАНТ:

ИИ (Зоэ)16 класс

Степень интеграции

с нервной системой

носителя в процентах 16

УМЕНИЯ ИМПЛАНТА:

Активные:

Творец клинков 6 уровень

Отравленный клинок 6 уровень

Взломщик 6 уровень

Метательное оружие 6 уровень

Свежевание 5 уровень

Пассивные:

Параллельный поток сознания 1

Укрепление костной ткани 0,8

Мускульное усиление 0,8

Ускорение 0,48

Регенерация 1,28

И теперь совесть моя чиста, я усилил всё, что мог. И результат моих усилий зависит только от того, насколько эффективно я распоряжусь тем, что у меня есть.

Ну, вот мы и дома. Лизу аккуратно занесли в её комнату, служанки уложили её в постель.

Одна из них осталась дежурить при Елизавете. Она будет дожидаться, пока та придёт в себя. Задача сиделки — сразу донести до сознания сестрёнки, что она уже дома и ей ничто не угрожает. А то мало ли…

Я же, удостоверившись в том, что мех, сопровождаемый одним из бронеходов, уже выдвинулся на исходные, решил быстренько пробежаться по территории и выяснить, как у нас обстоят дела с безопасностью.

Всё оказалось даже лучше, чем я ожидал. Прибыли люди, нанятые Семёном и сейчас он, едва успев выбраться из бронехода занялся их расселением.

Через пятнадцать минут он уже собирался устроить первое блиц-заседание штаба обороны, совместно с руководителями наёмников. Мне он сказал, что без меня они на этом этапе вполне обойдутся, так что я продолжил осмотр поместья.

Переговорил с инженерами-оружейниками, которые, как раз заканчивали техническое обслуживание стационарных орудийных турелей, распределённых по территории поместья. Осталось заменить картриджи с расходниками, и наша артиллерия будет полностью готова к отражению любых нападений.

Средства РЭБ и ПВО тоже находились в процессе диагностирования. Мне сказали, что неполадок вскрыто не много, да и неполадки эти не особо существенны.

И через пару часов небо над нами будет закрыто.

И закончил я свой обход в нашем небольшом ситуационном центре, расположенном в хорошо заглублённом бункере.

Там ковырялись ребята, прозванивавшие цепи управления генераторами стационарных полей отчуждения поместья.

На мои вопросы относительно степени готовности, они заверили меня, что к заходу Цекко все поля будут исправно функционировать.

Таким образом, к вечеру все охранные системы поместья будут работать нормально. Готовность будет, конечно, не стопроцентная, но отразить нападение даже усиленного батальона штурмовиков противника нам будет вполне по силам.

Готовясь к рандеву с Троекотовым, я закидал в своё пространственное хранилище пару портативных, но весьма мощных излучателей, сменные картриджи для них и для ручного плазмомёта, который хоть и с трудом, но тоже разместился в этом пространственном кармане.

Оставшийся объём я заполнил различными гранатами, свето-шумовыми, плазменными, осколочными, и даже пару ЭМИ-гранат взял.

Неизвестно же, как события будут развиваться и какие именно гранаты будут нужны для решения возникающих проблем.

И, кстати да, я таки нашёл наконец время, что бы увидеть материальный облик своего Проньки.

Если попытаться его описать с помощью привычных понятий и образов, то он выглядел как крупный, покрытый короткой шерстью дымчатого цвета бесхвостый кот. Но, в отличие от просто кота, у него из плеч росла ещё одна пара лап, каждая из которых заканчивалась розовой ладошкой с ловкими шаловливыми пальчиками.

И глаз у него было немного больше — не два, как у всех котов, а три. Не удивлюсь, если он и мантры петь умеет, хе-хе.

Но, время, которое я сам себе отвёл на подготовку к сегодняшнему мероприятию, подошло к концу, и, прихватив с собой чемоданчик со взрывчаткой, я погрузился в бронеход.

А спустя ещё пять минут наша колонна выдвинулась по направлению к месту встречи.

Глава 5 Перед боем. Бой

До места встречи долетели с ветерком. Вернее, добрались до кучи металлолома, которая тоже находилась на территории заброшенной промзоны. Это примерно километрах в трёх от того полуразрушенного строения, возле которого и должен был ждать меня Троекотов.

Как вы понимаете, эта гора вторсырья была нашим мехом, который талантливо прикидывался горой искорёженного металла.

До рандеву с Троекотовым оставалось ещё минут сорок. Но, я так думаю, он и его люди уже на месте.

Сам он с несколькими охранниками стоит на виду, а вот остальные лица, его сопровождающие, попрятались вокруг, оборудовали себе огневые позиции, снайпера залегли на свои лёжки, а радиотехники уже настроили аппаратуру подавления связи.

И меня ждут.

Я же решил сначала заслать к ним Проньку, что бы он разведал, где кто прячется, от кого и каких неприятностей можно ожидать, и вообще.

У Проньки за всё про всё ушло минут пятнадцать. И, к моменту его возвращения, я имел подробнейшую карту позиций противника.

Следует отметить, что на этот раз Троекотов подошёл к вопросу моей ликвидации максимально серьёзно. Даже мех пригнал, хотя до нашего по огневой мощи и защищённости он не дотягивает, но неприятностей может доставить изрядно.

Вот этот мех и надо бы нейтрализовать первым, если получится.

Во вторую очередь надо будет разобраться с батареей лёгких автоматических мортир. Они спрятались примерно в километре от площадки, где должно будет состояться наше, хе-хе, мероприятие.

Мы решили, что Семён с отделением гвардейцев займётся ими, причем ребята атакуют вражеских артиллеристов, как только заметят возню, вызванную подготовкой к стрельбе. Добираться, до этих позиций надо будет в обход, чтобы не попасть в поле зрения следящей аппаратуры троекотовцев.

Ну и по остальным мелочам тоже прошлись.

Особо меня удивило то, что там у них лежал какой-то продолговатый свёрток, который шевелился и иногда издавал какие-то невнятные печальные звуки.

Не иначе, как Троекотов отловил какую-то несчастную, которую мне издали покажут, что бы я думал, что они сюда Лизу привезли.

Но Лиза-то лежит сейчас в своей кроватке и досматривает сны, навеянные ей качественным снотворным, да…

Да, я показал своим людям Проньку. Они, мягко говоря, очень удивились. Такой зверушки они точно никогда не видели. Минуты три они разглядывали моего несравненного пета, после чего я дал ему команду на возобновление наблюдения за действиями противника.

Завершая недолгое знакомство, мой рукастый котик кровожадно улыбнулся, подмигнул всей честной компании своим третьим глазом и медленно растворился в воздухе, уходя в астрал. Сам он уже давно исчез, но улыбка его ещё пару минут продолжала парить в воздухе.

Интересно, когда он успел узнать об Алисе и её визите в Страну Чудес? Или это просто так вот совпало?

Но, так или иначе, а эффект был достигнут, народ офигел.

И я сказал офигевшим ребятам, что, возможно, им придётся взаимодействовать с этим чудом, так что пусть привыкают потихоньку.

Говорить мой Пронька пока, к сожалению, не научился, для этого надо ещё больше повышать уровень моего умения «Астральный приручитель». Ну, и заниматься с ним надо. Усердно заниматься.

Я условился с пилотом меха, что если у него в кабине появляется это создание, то он воспринимает это событие, как сигнал к выдвижению.

А что делать по прибытии на место, он знает.

Ну, вроде, как и все обговорили. Пора!

И перед глазами опять закопошились зеленоватые закорючки системного шрифта, выстраивающиеся в строки:

Внимание!Вас сейчас будут пытаться убить!

— Гы, вот это новость, кто бы мог подумать, — саркастически отреагировал я на это предупреждение.

Вам предлагается одержать победу в этом столкновении.

Победой будет считаться полный разгром противника с уничтожением не менее 30% от задействованного им личного состава.

Награда: 11000 опыта; 2 ОР; 4 пункта улучшения умений;

Да/Нет

Да.

К площадке я пробирался в гордом одиночестве. К поясу моего ИМД были примонтированы доработанные Зоэ импланты иномировых тварей, в руке я сжимал ручку чемоданчика с бомбой, детонатор которой приводился в действие спустя пять секунд после открытия замков.

То, что там бомба знал я. И моей задачей было убедить Троекотова, что там не бомба, а деньги. Я даже наклеил на брикеты взрывчатки купюры, чтобы на первый взгляд они казались пачками денег.

Конечно, вряд ли кого можно этим обмануть, но осознание того, что это не деньги, отнимет пару драгоценных секунд у того, кто этот чемоданчик откроет. А после того, как бомба сработает, ему станет уже всё равно.

Хотя, Троекотов тоже, наверное, в первую очередь про бомбу будет думать.

Потому я не очень-то и на надеюсь, что он на это поведётся, но попробовать, всё-таки, стоит. А вдруг?

Передо мной расстилался мрачный постиндустриальный пейзаж,

И я, размышляя о предстоящем разговоре, перепрыгивал через кучи мусора, пробираясь среди ржавых остовов каких-то загадочных механизмов.

Обходил горы, образованные из десятков беспорядочно сваленных контейнеров. Ну и матерился, когда ноги путались в какой-нибудь причудливо спутанной проволоке, или подошва бронированного сапога предательски скользила в масляной луже.

Стаи каркающих и надсадно орущих серых птиц, представлявших из себя нечто среднее между чайками и воронами, кружили над свалкой, в которую превратилась эта, некогда весьма оживлённая промзона.

В общем, окружающая обстановка внушала оптимизм и желание жить.

Я остановился ненадолго под прикрытием нагромождения каких-то железо-бетонных плит, чуть не доходя площадки, чтобы наблюдатели Троекотова не видели, что именно я там делаю.

А я переложил часть своих запасов гранат из пространственного хранилища в полусгнивший пожарный ящик с песком.

Разложил их аккуратненько на влажном песочке. Это для Проньки. Чтобы ему сподручнее было их хватать, так как шкоднику моему придётся сегодня изрядно с ними побегать.

Ну, ладно. Перед смертью, как известно, не надышишься. Надо, надо выходить на сцену.

Я, обогнув остов очередного, ржавеющего под серым небом, транспортного контейнера, ступил на крошащееся под подошвами пластиковое покрытие площадки.

Метрах в пятидесяти я увидел несколько человек, стоявших компактной группой. Заметив меня, они рассредоточились и подошли несколько ближе.

Напротив меня стояло четверо, усиленные мощными экзоскелетами с керамическими защитными пластинами и один человек, который, как и я, был облачён в ИМД. Причем ИМД был как бы и поновее моего.

У всех, кроме того, что в ИМД, в руках были армейские излучатели. Я рассудил так, что это охрана. А главный — вот он, в моднючем доспехе красуется передо мной. Троекотов, не иначе.

Визуально убедившись в том, что я безоружен, эти парни немного расслабились, а главный даже поднял бронепластиковое поляризованное забрало своего шлема.

На меня смотрел тридцатилетний красавец с мужественной челюстью и правильными чертами лица, словно только что сошел с рекламного плаката вербовщиков в легион Конфедерации.

Любят они рисовать такие вот пафосно-мужественные морды.

— Где Лиза? — я решил сразу взять быка за рога и перевести беседу в деловое русло, минуя все, как недавно выразилась Зоэ, прелюдии и расшаркивания.

— А где деньги? — встречный вопрос был совершенно закономерным.

Я понял, что скоро события понесутся вскачь, а потому дал команду Проньке явиться перед глазами пилота нашего меха. Ему пора выдвигаться, чтобы успеть принять участие в назревающем веселье.

— Вот деньги, — я поднял над головой кейс, начинённый взрывчаткой, — а Лиза где? — я придал своему голосу истерический оттенок, чтобы мои оппоненты считали, что я боюсь, нервничаю, паникую, и вообще, не совсем адекватен.

Один из охранников обернулся, и подал знак кому-то, скрывающемуся на нагромождением мусора.

Минуты через три я увидел, как из-за этого укрытия вышла странная парочка. Здоровенный охранник, выглядящий, так же как и его коллеги, стоящие рядом с боссом, грубо толкал перед собой изящную невысокую фигурку, замотанную с ног до головы в какие-то рваные тёмно-серые тряпки. На голове этой, предположительно, девушки, был надет серый же мешок, так что лица её видно не было. Руки её были заведены за спину, и, скорее всего, были крепко связаны.

Я то знал наверняка, что это не Лиза, а потому, вместо логичного требования снять с головы заложницы мешок, что бы убедиться, что это она и есть, я проорал с надрывом:

— Эй, ты, поосторожнее с ней!

Ответом мне было грубое ржание охранников Троекотова. Они уже и меня, похоже, мысленно похоронили, и эту, неизвестную мне, девчонку.

Потому, что как только чемодан окажется у них в руках, они приступят к ликвидации меня, любимого.

Только вот, не получится у них этот фокус, я так думаю. Дюже хлопотно это.

Охранник, и, буквально, шипящая от возмущения девушка с мешком на голове приблизились ко мне.

Громила толкнул девчонку ко мне, она просеменила несколько шагов, и с невнятным вскриком уткнулась мне в плечо.

— Деньги? — охранник вопросительно посмотрел на меня, и я протянул ему чемодан.

Вцепившись в ручку чемодана, этот дурень начал пятиться назад, не отрывая от меня взгляда.

Я решил, тем временем, проявить минимальную заботу о связанной девушке.

— Сейчас я сниму у тебя с головы мешок, и беги отсюда сразу, — сказал я, наклонившись к ней, — сейчас тут станет очень жарко.

Охранник с чемоданчиком, тем временем, преодолел примерно половину пути.

— Стой, — проорал ему босс.

Тот дисциплинированно остановился.

— Открой кейс, — Троекотов, видимо, всё-таки подозревал что-то. Осторожный, гад…

Охранник, поставив чемоданчик на землю, щелкнул замками…

Счёт времени пошёл на секунды.

Я хлопнул рукой себя по поясу, активируя один из защитных девайсов. Второй рукой, в это же время, сорвал с головы стоящей рядом девушки мешок…

Очень густые и очень длинные пепельно-серебристые волосы рассыпались по её плечам тяжелыми прядями…

Чёрт-чёрт-чёрт…Это не человеческая девчонка… Вон, из под серебра волос торчат остренькие пушистые ушки, и два огромных медово-жёлтых глаза с вертикальными зрачками смотрят не мигая мне в лицо… Это икати…

Но, так или иначе, мы в ответе за тех, кого нам, если так сейчас можно выразиться, вручили… И я тихо, но отчётливо сказал, глядя в золото этих глаз:

— Беги!

Икати, к счастью, поняла меня правильно, и, не смотря на то, что руки у неё оставались связанными, одним слитным движением перетекла мне за спину…

А на основной сцене продолжалась череда событий, неумолимо приближающая эту встречу к финалу.

Пока я разбирался с кошко-девочкой, Троекотов успел спросить своего человека:

— Что там?

Охранник мельком глянул внутрь и, увидев купюры, которые я с любовью наклеивал на брикеты взрывчатки, радостно заорал:

— Деньги! — но потом, вглядевшись, понял, что допустил большую ошибку…

— Нет, босс, тут… — выкрикивая эти слова, он судорожно оттолкнул кейс от себя. Но, как вы понимаете, это ему совсем не помогло.

На какие-то секунды огромный огненный куст, в одно мгновение выросший на площадке, разделил меня и моих оппонентов. Перед глазами так некстати вывалилось системное сообщение об одержанной победе.

Я не глядя смахнул его и вытянул из пространственного кармана ручной плазмомёт, которым и рассчитывал смертельно удивить Троекотова и его приспешников. Надо только дождаться того момента, когда пыль, поднятая взрывом осядет, ветер унесёт в сторону едкий дым, и я снова смогу видеть своих врагов.

Дым ещё толком не рассеялся, а в моё защитное поле уже несколько раз ткнулись длинные спицы энергетических разрядов.

— Так дело не пойдёт, — подумал я и нажал на спуск плазмомёта.

Раскалённый шар улетел в направлении врагов. Но, как только порыв ветра сдул в сторону последние клочья серого дыма, я непроизвольно выругался. Плазма расплескалась по пленке поля отчуждения.

Не один я, оказывается, такой умный и продвинутый. Эти парни не поленились притащить с собой носимый генератор полей отчуждения.

Эта штука очень громоздка, покрывает полем отчуждения сравнительно небольшую площадь, но обладает почти бесконечным зарядом, и потому мне точно не удастся перегрузить её выстрелами из своего ручного плазмомёта. Тут и стационарный-то не сразу управится.

Красавчик Троекотов с превосходством посмотрел на меня, но потом, что характерно, забрало своего шлема всё-таки опустил. Опасается, гад такой.

И правильно опасается, кстати, так как на всякую хитрую гайку, как вы знаете, можно найти болт с левой резьбой.

У меня, конечно, нет такого волшебного болта, но есть Пронька. И он не подкачал.

За спинами группы, азартно посылающих меня импульс за импульсом громил, на миг проявился серый кошачий силуэт, и почти сразу же опять растворился в воздухе, оставив после себя…

Нет, не улыбку, а нечто несколько более материальное, а именно штурмовую плазменную гранату повышенного могущества.

Громыхнуло знатно, раскидав всех, там находившихся, словно кегли.

Перед глазами у меня опять побежали победные реляции… Смахнул их к чертям, не до того сейчас…

Все упавшие, кроме одного начали ворочаться и трясти головами. Меньше всех досталось Троекотову, поскольку его защитил ИМД.

Пока эти парни приходили в себя, из-за здания заброшенного цеха, перед которым мы и устроили сражение, вылетело три ракеты, что меня весьма напугало.

Но они унеслись дальше, мне за спину, оставляя в воздухе дымные следы.

Ага, это их наблюдатели заметили, вероятно, приближение нашего меха.

За спиной грохнуло три взрыва, но за наш мех я пока не переживал. Бой только начался, и конденсаторы, стабилизирующие мощность его защитных полей, ещё не разряжены.

Пока я следил за полётом ракет, моё защитное поле приняло на себя целых пять тяжеленных пуль, выпущенных из кинетических снайперских комплексов. Однако…

И, что бы снайперам Троекотова служба мёдом не казалась, я отправил к ним Проньку с подарками.

Сзади послышался быстро нарастающиё рев. Это, похоже, наш мех отправил ответные подарки своему оппоненту.

Поодаль тоже загрохотало, вверх взметнулось пламя, а потом над артиллерийскими позициями противника медленно поднялся ввысь гриб из клубящегося чёрного дыма.

Похоже, кто-то из моих ребят удачно попал в склад боезапаса и вторичная детонация поставила жирный крест и на мортирах, и на орудийных расчётах. Жаль, конечно, но, может что из матчасти и уцелело, посмотрим потом…

Вон как опять строчечки перед глазами забегали. И тут я мысленно попросил Зоэ не показывать мне эту статистику, ибо от дела зело отвлекает.

И тут начали вспухать разрывы в самых неожиданных местах.

Это Пронькины подарки не дают снайперам и прочему личному составу гвардии Троекотова заскучать.

— Да это просто праздник какой-то! — вспомнилось мне. Эта фраза как нельзя более подходила к происходящему.

Но тут шипящий комок плазмы, врезавшийся в моё силовое поле, вернул меня с небес на землю. Один из моих щитов — всё.

Я хлопнул ладонью по поясу и активировал следующее защитное устройство. И вовремя.

Те ребята, которых Пронька угостил плазменной гранатой таки пришли в себя. Не все, конечно. Один из них так и не смог пережить пламенный привет, переданный от меня моим петом.

Но и оставшихся хватило, чтобы я о скуке забыл. Кстати, Троекотов куда-то испарился. Не видать его что-то. Вот стоило только на минуту отвлечься, как он слинял. А это плохо. Пока я с ним не разберусь, война будет продолжаться, отвлекая меня от всего остального.

За спиной раздалась гулкая поступь меха и завывание сервоприводов. Я подался немного в сторону, чтобы освободить дорогу стальному исполину, пришедшему мне на помощь.

Мех противника тоже начал менять позицию, огибая здание, за которым до сих пор прятался.

Приняв на свой энергетический щит еще три энергетических разряда и один плазменный шар от неугомонных бодигардов Троекотова, прикрывающих, как я догадался, отступление босса, я опять послал в бой пета.

Только теперь у него было задание отключить их генератор защитного поля.

И он с ним справился!

Мне удалось, наконец-то, как следует прижарить плазменным разрядом одного из трёх оставшихся оппонентов. Он скрючился на древнем пластиковом покрытии в позе эмбриона и совсем потерял интерес к происходящему.

А его товарищи обратились в пар после выстрела из плазменного орудия нашего меха. Это вам не ручная пукалка, а полноценная плазменная пушка серьёзного калибра.

И в этот момент, раскидывая колоннами ног кучи мусора из-за здания заброшенного цеха появился мех Троекотова.

Поняв, что сейчас грядёт битва гигантов, я быстро отбежал в сторону и затих, спрятавшись за огромной станиной какого-то станка. Чтобы не попасть под раздачу.

Глава 6 Закончили? Быстро домой!

Я скрючился за той кучей металла, что была избрана мной в качестве укрытия, и мысленно благодарил сам себя за то проворство, с которым я сюда переместился.

Сейчас на площадке разверзся филиал Ада, причём в худшем своём варианте. Фонтаны огня, огненные шары разрывов, грохот металла, топот толстенных металлических ног, рев перегруженных сервоприводов…

Мехи, обменявшись ракетными ударами и выстрелами из плазменных орудий, сошлись в рукопашную.

Посмотрев на то, как теперь протекает их сражение, я начал беспокоиться. Если до сих пор я был уверен в подавляющем превосходстве нашего шагохода, то теперь меня начали терзать смутные сомнения.

Всё дело в том, что, одна конечность нашего меха заканчивалась роторной пушкой, а во второй было вмонтировано плазменное орудие.

У меха Троекотова тоже было плазменное орудие, но калибр у него был помельче.

А вот вторая его конечность заканчивалась монструозной циркулярной пилой с алмазным напылением, вращавшейся с сумасшедшей скоростью. И в ближнем бою эта штука давала нашему оппоненту заметное преимущество.

Наш мех, конечно, тоже имел кое-какую присобу для ближнего боя. Он выдвинул наружу скрывавшийся до поры, до времени, толстый метровый металлический шип, но удары, наносимые этим оружием на противнике пока никак не сказывались.

А вот вражеский мех, раз за разом, несмотря на неуклюжие попытки нашего шагохода увернуться или как-то заблокировать очередную атаку, оставлял высокооборотистой циркуляркой глубокие борозды в его броне.

Циркулярная пила с пронзительным визгом полосовала композитную броню, рассыпая вокруг тучи злых искр. И рано или поздно, но наверняка что-нибудь важное будет скоро повреждено. Либо гидравлика, либо энерговодынашей боевой машины.

И это, при том, что наши ресурсы и так невелики, стало бы для рода форменной катастрофой.

Я обратился к Проньке. Деваться было некуда, мы были близки к тому, чтобы потерять нашу самую эффективную боевую единицу.

Пронька, выслушав мои инструкции, думал целых тридцать секунд, и только потом подтвердил, что да, задание, которое я хочу ему поручить, в принципе выполнимо.

Дело в том, что пилот меха сидит в очень тесной, но очень хорошо защищенной капсуле. И достать его Пронька может, только если материализуется непосредственно на панели управления. Другого подходящего места там просто нет.

Фрол Немоляев, оператор меха, служил у Троекотова уже довольно долго. Хозяин вполне устраивал его, так как денежное довольствие гвардейцам выплачивал вовремя и особо их не зажимал со всякими там правилами ведения войны, неприкосновенностью некомбатантов и прочим гуманистическим бредом. Им исповедовался древний принцип «Горе побеждённым!», и Фрол считал это единственно правильным.

Действительно, вот, например, с полгода назад у них был вооружённый конфликт с захудалым родом Степановых.

И, после того, как сопротивление их было окончательно подавлено, хозяин отдал своим гвардейцам поместье побеждённого рода на поток и разграбление на целых двадцать четыре часа.

Фрол там очень неплохо прибарахлился, а кроме того, они здорово развлеклись со служанками побеждённых аристократов. Он до сих пор вспоминал это с сальной улыбкой и сладким зудом в паху.

Сейчас он чувствовал, что его выучка и опыт управления мехом обеспечат ему победу и в этом бою.

А если удастся уничтожить шагоход Антоновых, то их род обречен. Им просто будет нечем обороняться, и в ближайшей перспективе их ждёт позорное поражение. А тогда — снова делёж добычи, и Фрол станет ещё богаче.

Ну и да, служанки там тоже сладенькие, как говорят…

Всё это мотивировало пилота на бескомпромиссную борьбу, он выжимал из своего меха всё, на что тот был способен, и даже немного больше. Из под бешено вращающегося полотна его пилы летели снопы искр… Победа была близка…

Вот бессильно обвис манипулятор противника с тем самым шипом, который таки доставил ему некоторые неприятности… Теперь будет легче.

Но тут перед его глазами, прямо на приборной панели, возникло странное существо, очень похожее на крупного кота.

Только из его плеч росли две добавочные конечности, две небольшие руки. И в одной из них маленький монстр крепко сжимал штурмовую плазменную гранату.

Если бы руки Фрола не были охвачены многочисленными манжетами, передававшими управляющие импульсы на манипуляторы меха, то он, наверное, попытался бы протереть глаза. Настолько то, что он видел сейчас, не укладывалось в голове.

Тем временем, серая скотиняка, не торопясь и даже, как показалось пилоту, немного рисуясь, выдернула из гранаты чеку. Это существо аккуратно пристроило взрывоопасный предмет на панель, глумливо улыбнулось, заговорщически подмигнуло третьим глазом, расположившимся в середине лба, и растворилось в воздухе…

И последнее, что запомнил в своей жизни Фрол, это была парящая над лежащей гранатой издевательская улыбка…

Вражеский мех вдруг сильно вздрогнул и до моего слуха донёсся приглушённый взрыв. Из всех сочленений троекотовского шагохода повалил дым.

Огромная машина сначала неуверенно покачнулась, а потом с грохотом завалилась набок.

А гигантская циркулярная пила продолжала вращаться. Она вошла в старый пластик покрытия площадки, как раскалённый нож в масло, и теперь продолжала вгрызаться в грунт, надсадно визжа и разбрасывая вокруг камни пополам с комьями глинистой почвы.

Вроде, как всё. Я заглянул в системные сообщения. Да, победа зафиксирована, и я очередную порцию плюшек получил. Но смотреть, что там и как, будем потом.

Сейчас надо быстренько собрать трофеи и свалить отсюда, от греха подальше.

Я отдавал себе отчёт в том, что тут присутствовала явно не вся гвардия Троекотова. А если я нанял себе наёмников, то что мешает ему поступить так же? А ничего ему не мешает. Да и денег, подозреваю, у него гораздо больше.

Я совершенно уверен, что сейчас у него не полсотни человек родовой гвардии, а гораздо, гораздо большее количество хороших солдат.

И не стоит обольщаться. Все наши победы, это результат не только героизма моих гвардейцев, но и, в значительной степени, это результат хронической недооценки наших сил со стороны оппонента.

Но рано или поздно, и, скорее всего рано, Троекотов придёт к тому, чтобы начать адекватно оценивать наши возможности. И вот тогда всё станет гораздо сложнее.

Да, если ты выиграл сражение, то это отнюдь не значит, что всю войну тоже ты выиграешь.

И сейчас он вполне мог распорядиться отправить сюда большой отряд, усиленный бронетехникой. И даже при том, что наш мех всё ещё боеспособен, нам придётся очень не сладко.

А ещё они могут напасть на поместье. Ведь значительная часть наших сил пока ещё здесь.

Так что надо хватать тут всё, что имеет смысл унести, и, не медля ни секунды, уносить ноги. В нашем распоряжении от силы час.

Подумав, я отправил Проньку посмотреть, насколько далеко успел удрать Троекотов, и не подбираются ли к нам новые полчища врагов.

Радиосвязь, кстати, восстановилась. Это я понял по тому, что прошёл вызов от Семёна.

— Как там у тебя? — поинтересовался дядька.

— Нормально, — отозвался я, после чего поинтересовался, — мы сможем сейчас вызвать сюда нашу грузовую платформу на антигравах? Надо успеть вывезти Троекотовский мех.

— Его что, удалось целым захватить? — удивился дядька.

— Нет конечно. К нему теперь надо будет новую капсулу пилота докупать и устанавливать. Ну и небольшой общий ремонт понадобится, конечно.

— Через сорок минут тут будет всё, и платформа и погрузчик, — отрапортовал Семён, и отключился, чтобы отдать соответствующие указания.

Ребята там тоже не сидели просто так. Они навьючили на наши бронеходы две автоматические мортиры.

Больше, к сожалению, остальные орудия не уцелели.

Я им сказал, чтобы они гнали бронеходы сюда. Тут, помимо трофейного меха, масса оружия, включая снайперские комплексы с премиальным обвесом, носимый генератор помех и станция РЭБ ближнего радиуса действия. Ребята улепётывали впереди собственного визга, а потому побросали тут всё.

Ну и большая такая вишенка на этом, и без того вкусном торте — носимый генератор полей отчуждения, так своевременно отключённый Пронькой, и доставшийся нам в целости и полной сохранности.

Кстати да. Пет вернулся и принёс успокаивающие известия. В нашем направлении никто войска не гонит. Троекотов, как я, впрочем, и ожидал, с самого старта набрал приличную скорость. Так что даже Пронька его не обнаружил.

Жаль, конечно, что не удалось его сейчас прищучить, но от меня он теперь не уйдёт, это точно. Слишком уж много претензий к нему накопилось.

Я расслаблено сидел на каком-то куске металла, очень похожего на ржавую наковальню.

Вокруг меня суетились мои гвардейцы, подгоняемые рачительным Семёном.

Они искали и стаскивали в кучу всё, что имело смысл забрать с собой.

Куча, надо сказать, выглядела уже вполне себе внушительно.

И тут подъехала грузовая платформа. Началась погрузка главного трофея.

Минут пятнадцать все мои гвардейцы вдохновенно матерились и суетились вокруг. Наконец натужно взвыли сервоприводы подъёмника, и поверженный исполин улёгся на металлическое ложе грузовой платформы.

От созерцания этой отрадной картины меня отвлекло смутное ощущение того, что кто-то находится рядом. Хотя я не видел и не слышал, чтобы хоть кто-нибудь ко мне приближался.

Начав беспокойно озираться, я почти сразу наткнулся на неподвижный взгляд ярко-жёлтых глаз с вертикальным чёрным зрачком. Икати.

Да, та, кого мне тут вручили, явно не торопится меня покидать. Похоже таки придётся заботиться. Но при одном условии, что от этого будет польза не только для неё, но и для меня.

Икати… С этой расой человечество вступило в контакт несколько сот лет тому назад. Они во многом похожи на нас.

Стой лишь разницей, что человек произошёл, как принято считать, от приматов, икати же произошли от ночных хищников, близких по своей сути к нашим кошачьим.

Естественно, есть масса существенных различий, иначе и быть не могло. Условия обитания на их материнской планете, откуда они потом и начали свою космическую экспансию, весьма существенно отличались от условий Терры, колыбели человечества.

Специфика их родной планеты состоит в том, что она покрыта океанами, а те два сравнительно небольших материка, которые возвышаются над водой, практически целиком покрыты горными массивами.

Кроме того, всю свою историю икати вынуждены были сосуществовать с весьма агрессивной и опасной фауной. Непрерывная борьба с гигантскими хищниками на протяжении всей истории их существования наложила свой отпечаток.

В их обществе очень развита культура духовного и физического самосовершенствования. Они по прежнему отдают много времени и сил овладению холодным оружием, хотя технический прогресс и заставил их овладевать и другими возможностями.

Что касаемо общественного строя, то у них, как и в человеческих мирах, царит неофеодализм.

Но, если у нас центральная власть имеет значительные рычаги влияния на общественную и экономическую жизнь социума, то у них всё отдано на откуп родовым и клановым объединениям.

И весь их социум пронизан сложнейшими связями. Система сдержек и противовесов в их обществе имеет гораздо большее влияние на его стабильность, нежели у нас…

В общем, с ними не так просто, как кажется на первый взгляд.

Кроме того, конкретно та особь, что смотрит сейчас на меня немигающим взглядом медового цвета глаз, явно не из простых.

Масса мелких деталей указывает на это. Например длина волос, ярко-желтый, насыщенный цвет глаз, маленькие серебряные колечки, продетые в отверстия на кончиках пушистых ушек…

Но ладно, будем разбираться. Скорее всего, польза от неё какая-нибудь, да будет.

— Почему ты не ушла? — поинтересовался я.

Надеюсь, что если она правильно поняла меня, когда я предложил ей бежать, то и сейчас она меня понимает.

Другое дело, может ли она говорить по нашему. Их гортань устроена несколько отлично от человеческой, при том, что облик икати и человека отличается лишь в некоторых деталях. Им трудно воспроизводить нашу речь, но и людям очень не просто освоиться с языком их расы.

Главное отличие, это устройство стоп. У них голеностопный сустав не касается поверхности, и при ходьбе они опираются только на пальцы ног. Примерно, как наши кошки, да…

— Мне некуда идти, — на удивлениё чётко артикулировала она свой ответ.

Было видно, что подобное качество речи даётся ей с большим трудом.

— Как и зачем ты оказалась у Троекотова?

Она только собралась отвечать, но тут ко мне подбежал Семён, и, удивлённо покосившись на икати, стоящую передо мной:

— Всё погружено и принайтовано, какие будут распоряжения?

— Рассаживаемся по бронеходам и уходим на базу, — тут же распорядился я. Чем быстрее мы доберёмся домой, тем лучше. Дома и стены помогают. Особенно, когда за этими стенами расположено несколько тяжелых автоматических турелей, оснащённых разнообразными орудиями. Ну и стационарные поля отчуждения тоже имеют не последнее значение…

Немного поколебавшись, я принял решение:

— Если тебе действительно некуда идти, то поехали с нами, расскажешь о себе. Может быть, мы сможем тебе чем-нибудь помочь.

Икати медленно закрыла, а потом снова открыла свои глазищи, видимо в знак согласия. Я кивнул в сторону стоящего неподалёку бронехода и поднялся.

Икати следовала за мной, как привязанная, не пытаясь забегать вперёд, тем самым признавая моё главенство над собой. Согласно их обычаям, идти впереди полагается тому, кто принимает решения. Тот, кто следует за ним, обязуется эти решения выполнять.

И да, от пут она избавилась. Я мельком увидел её руку, на секунду появившуюся из вороха грязно серого тряпья, в которое она была задрапирована.

Мы забрались в бронированное чрево боевой машины, а через три минуты наш кортёж двинулся с места.

Двигались медленно, так как наш мех не мог тягаться по скорости с транспортом, снабжённым антигравами и потому свободно скользящим над поверхностью.

Лететь, как правило, все таки быстрее, чем перебирать ногами.

Но, я решил вернуться к нашему неожиданному приобретению, желтоглазой и среброволосой красавице икати, которая сейчас сидела напротив меня и настороженно зыркала вокруг, беспокойно шевеля своими забавными ушками, покрытыми короткой серебристой шёрсткой.

Похоже, что пребывание в тесном замкнутом пространстве салона не доставляло ей особого удовольствия.

Для начала я пристально вгляделся в неё и над ней медленно, словно нехотя, проявилось довольно солидное, как по мне, число «15».

А дальше я разглядел её имя — Нйа’унет и слова, характеризующие её специализацию: «воин — мистик».

Да, имя у неё, хоть и не длинное, но довольно заковыристое. Надо будет как-нибудь его упростить, так сказать, для повседневного употребления…

Да и класс у неё довольно интересный. Что такое воин, это мне понятно. А вот про мистиков я, к стыду своему, не знаю почти ничего, а про то, как эти мистические умения могут сопрягаться с воинскими — и подавно.

— Тёмный ты и необразованный, — неожиданно отреагировала на мои мысли Зоэ, — мистик, это тот, кто контактирует и взаимодействует с духами и прочими потусторонними сущностями, включая божественные.

— Ага, ну, это я, предположим, знаю, — возразил я, — но вот как это взаимодействие и возможность контакта с призраками, духами и прочими сущностями могут быть взаимосвязаны с военным делом?

— Тут же перед адептом открывается широчайший спектр возможностей, — начала вещать Зоэ, как она любит, то есть нудным лекторским тоном — на вскидку предположу, что в бою эта киса может попросить вселиться в неё дух какого-нибудь великого воителя и передать ему управление своим телом, полностью или частично.

— Интересно, — мысленно хмыкнул я, — но, спасибо, просветила ты меня, теперь я примерно представляю, кто у нас гостит.

И, после непродолжительного мысленного диалога со своим ИИ, я, наконец, пристально посмотрел на икати.

Теперь она смотрела на меня неотрывно, словно ожидая вопросов или разрешения говорить.

— Ну, рассказывай, — обратился я к ней, — как ты, красавица, дошла до жизни такой…

Глава 7 Ня

— Моё имя Нйа’унет, — на самом деле прозвучало это несколько по другому, наши буквы не могут адекватно передать фонетику языка икати.

Моя гостья уже набрала воздуха в грудь, чтобы продолжить своё повествование, но я позволил себе немного перебить её.

— Очень приятно, — улыбнулся я, — а меня зовут Андрей. Мне будет очень сложно правильно произносить твоё имя. Ты не будешь возражать, если я буду звать тебя покороче, например, Ня?

Она как-то странно на меня посмотрела, но ответила согласием:

— Как тебе будет удобно, Анд, — и с плохо скрываемым озорством улыбнулась.

Надо сказать, что улыбка икати очень похожа на агрессивный оскал. Сами-то они не ошибаются в толковании мимики своих сородичей, а вот человеку с этим гораздо сложнее.

— Ну, что же, буду опыт нарабатывать — подумал я.

Тем временем лицо икати разгладилось, и она продолжила свой рассказ.

— Родилась я на планете Бастет, входящую в сферу миров Икати. Я принадлежу к роду, из которого в прошлом вышло много жрецов и жриц нашей верховной богини — Иситты.

— Так ты что, жрица? — удивился я.

— Нет, я не успела пройти посвящение, хотя всеми необходимыми знаниями и навыками овладела, — грустно, одними губами, улыбнулась она, — так получилось, что на нас напали. Причем войну нам объявили представители новой аристократии. Они не могли похвастаться родовитостью, но владели очень доходными предприятиями и были очень амбициозны. И старались присвоить всё, что плохо лежит. Они сочли нас лёгкой добычей.

— Это везде так, сильный жрёт слабого, — я с важным видом изрёк азбучную истину, — так и чем же у вас там всё закончилось? — вопрос я задал исключительно для того, чтобы поторопить рассказчицу. Раз она тут, на чужой планете, да ещё и попала ко мне таким, скажем так, экстравагантным образом, то, скорее всего, война родов, о которой она говорит, окончилась не в их пользу.

— Мы проиграли, хотя и здорово потрепали наших врагов, — подтвердила она мои догадки, — я и мой дядя — это все, кто остался в живых после проигранной битвы. Нам удалось бежать от преследователей.

— И?

— Мы с дядей умудрились добраться до звездного корвета, принадлежавшего нашему роду. Он стоял на общественной стоянке и давно не использовался. Вероятно, потому наши враги и не принимали его в расчет.

— А у нас-то ты как оказалась? — отвлек я свою собеседницу от невесёлых размышлений о проигранной битве, в которые она начала погружаться, по мере того, как вспоминала эту историю.

— Когда мы уже радовались спасению, приближаясь к одной из периферийных планет сферы икати, наш корвет был атакован пиратским кораблём. Они внезапно вынырнули из скопления астероидов, где, как оказалось, скрывались в ожидании очередной жертвы. Пираты задействовали мощные стазисные поля, которые нарушают работу двигателей и тормозят все энергетические процессы. Наш корабль начал снижать скорость, а потом и вовсе потерял управление, двигаясь только по инерции, поскольку двигательная установка окончательно вышла из строя.

— Понятно, — хмыкнул я, — а потом вас взяли на абордаж?

— Да, — она прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла.

Похоже, она снова переживала то, что с ней произошло на борту корвета. Я обратил внимание на то, как из последних фаланг её изящных пальчиков непроизвольно выскользнули наружу внушительные когти, но всё же потом, словно нехотя, втянулись обратно.

— Да, полезное умение, — усмехнулся я про себя, — хотя, я тоже так умею.

— Умеешь, умеешь, — подтвердила неугомонная Зоэ, — кстати, ты теперь можешь и не особенно сильную защиту своими выращенными лезвиями пробивать.

— Растём? — подумал я.

— Конечно, — подтвердила Зоэ, — уровень интеграции повысился, что повлекло общее усиление способностей, зависящих от импланта.

— Нас взяли на абордаж, — продолжила Ня свой рассказ, — абордажная команда ворвалась на второй ярус и начала пробиваться к ходовой рубке, чтобы взять корабль под полный контроль. На подходе к ней мы и дали свой последний бой. Нас оставалось немного. Я, мой дядя, и пятеро членов команды. Мы с дядей были неплохими бойцами, а вот матросы были убиты абордажниками почти мгновенно.

— Понятно, — вздохнул я, — как я понимаю, вы проиграли и это сражение?

— Да, — икати было явно неприятно вспоминать всё это, но она мужественно извлекала из памяти эти драматичные эпизоды, — мы с дядей остались вдвоём, и, стоя спиной к спине некоторое время довольно успешно отбивались от наседающих пиратов. Но, в конце концов, ему не повезло и он пал под ударами нападавших.

— А ты?

— А я и не заметила, как меня приложили сзади чем-то тяжёлым, — немного виновато призналась она, — просто в какой-то момент свет померк, и сознание отключилось.

— Понятно, а дальше?

— А дальше… А потом меня продали. Сначала я оказалась на корабле работорговцев, и там уже особо трепыхаться смысла не было. В одиночку сладить с охраной и командой мог, разве что какой-нибудь легендарный воитель. Я же, при малейших поползновениях меня тронуть, тут же выпускала когти, шипела, ну и обозначала по-всякому, что меня лучше не трогать.

— И тебя не стали прессовать?

— Ну, работорговцам это ни к чему. Им было достаточно того, что я не пытаюсь поднять бунт или заняться ещё чем-нибудь, таким же самоубийственным.

— Ну да, восстание рабов на борту космического корабля может закончится либо гибелью восставших, либо общей гибелью, — согласился я, — в любом случае, бунт на корабле имел вполне предсказуемый результат. И для того, чтобы получить свободу, и, при этом, сохранить себе жизнь, следовало выждать более благоприятный момент.

— Ну да, — продолжила Ня, — потом меня продали в бордель на пиратской станции. Но это была плохая сделка, в чём мой новый хозяин и убедился достаточно быстро. Я без труда изувечила двух его охранников, и до смерти напугала его самого. И после недолгого, но плодотворного разговора мы пришли к выводу, что идея купить боевую жрицу для использования в качестве шлюхи, была откровенно плохой идеей.

— А почему он, пережив такое, не ликвидировал тебя, что бы другим неповадно было?

— Ну, разборки с ним и его охранниками проходили не на виду, кроме того, он очень любил деньги.

— А чем его любовь к деньгам могла тебе-то помочь? — поинтересовался я.

— Ну, тут же всё на поверхности лежит… Чем меня убивать, лучше выручить за меня какую-то сумму… А дейну очень любят деньги, хотя на публику стараются продемонстрировать своё к ним презрение. Длинноухие, они такие… Загадачные, в общем… А любой другой, да… Скорее всего, со мной бы разделался, хотя бы только для того, чтобы самолюбие своё потешить…

— Так хозяин борделя был дейну? — удивился я.

— А чего тут странного-то? — удивилась Ня, — пираты вообще не страдают от ксенофобии, там в одной команде могут состоять представители нескольких рас, и прекрасно ладить между собой.

— Ага, — подумав, согласился я, — их объединяет чистая и искренняя любовь к чужим деньгам, и никакая ксенофобия не может противостоять объединяющей их жажде наживы…

— Так вот, мы с Абрамиэлем, так звали длинноухого, таки пришли к консенсусу — это он сам так выразился. Я предпочитаю избегать таких длинных и непонятных слов. Консенсус,коннотация, клаустрофобия, куннилингус… — задумчиво перечисляла она, — не понимаю я этих заумных слов. В общем, мы решили, что я не устраиваю никаких дебошей и демаршей, чтобы не компрометировать его в глазах партнёров и клиентов. А он, как только представится случай, продаёт меня на какую-нибудь планету, входящую в любое из серьёзных государственных образований, где рабство официально запрещено. А дальше я уже сама.

— Ага, и он продал тебя тем самым людям, которые, тебя, фигурально выражаясь кинули под каток?

— Ну да, я-то полагала, что меня в какой-нибудь подпольный бордель продадут, откуда я без труда бы смылась. А меня купил какой-то мутный тип, имени которого я до сих пор не знаю. И, как выяснилось впоследствии, купил он меня не для себя, а для того, чтобы подарить этому мерзавцу, который, в конце-концов, и отправил меня к тебе.

— Что-то мне подсказывает, что отправил он тебя ко мне не сразу, — ухмыльнулся я.

— Ага, — скопировала мою мимику Ня. Надо сказать, получилось немного жутковато. Клыки-то у икати не редуцированные, как у нас, а вполне себе рабочие и очень заметны, стоит только им рот приоткрыть.

— Этот придурок попытался использовать меня, как сексуальную рабыню, но после того, как я ему разок располосовала морду и помяла его дрябловатые орешки, слегка покалывая коготками, он распорядился отправить меня в карцер для вразумления.

— Ага, насколько я понимаю, вразумляться ты не спешила, так ведь? — меня это изрядно развеселило, надо сказать. Но, примерно представляя себе моральный облик моего оппонента, могу сказать, что Ня прошла по краю. Ей изрядно повезло, что в голову Троекотова так вовремя пришла плодотворная и оригинальная идея, подменить мою сестрёнку этой киской. В противном случае, икати могла бы умереть не самой приятной смертью. Хотя и тут, похоже, планировалось, что живой из этой передряги выйти ей не удастся.

— Ну да. В мои планы совсем не входило становится подстилкой для этого урода. Поэтому просидела я в холодной довольно долго. Но сегодня утром мне в карцер запустили какой-то газ, вдохнув который я тут же потеряла сознание. А очнулась я от тряски, уже в багажном отделении флайера, с мешком на голове.

— Ага, я в курсе того, что произошло потом, — я посмотрел в глаза икати, — и, спасибо тебе за увлекательный рассказ.

— Ну, я не такая уж и хорошая рассказчица, — смущённо улыбнулась она, — а можно я теперь тебя поспрашиваю? У меня тоже есть вопросы.

— Спрашивай, — и выжидательно уставился на неё.

Моё пристальное внимание кошку нисколько не смутило, напротив она так, я бы сказал, провокационно потянулась, продемонстрировав свою гибкость и некоторые, весьма соблазнительные, округлости, на мгновение явно проступившие под серыми тряпками, покрывавшими грациозное тело.

— Ага, — подумал я, — снова удары ниже пояса. Дамы, к какой бы расе они не принадлежали, так предсказуемы…

— У тебя мысли, как у старца, давно уже не мечтающего о сексуальных наслаждениях, — возникла вдруг в мозгу мысль, принадлежащая Зоэ, — ты здоров?

— Ты на что-то намекаешь? — я был даже немного возмущен абсурдностью создавшейся ситуации. Надо же, искусственный интеллект подозревает меня в импотенции, — я же просто стараюсь контролировать себя…

— Да ладно тебе возмущаться, — Зоэ пошла на попятную, но от очередной шпильки все-таки не удержалась, — я же из самых лучших побуждений… Я же о здоровье твоём пекусь, горе ты луковое…

— Я очень благодарна тебе за спасение, — начала Ня из далека, но я уже примерно представлял, к чему она ведёт, — и сейчас я, благодаря тебе, спаслась от, казалось бы, неминуемой гибели, но…

— Что за но? — усмехнувшись, поинтересовался я.

— Но, — продолжила она, — меня очень волнует моё будущее.

— Странно было бы, если бы это было не так, — похоже, что киска решила, что около меня ей будет достаточно тепло и комфортно, — но чего ты хочешь от меня?

— Я пока не поняла, — честно призналась она, — чего вообще я могу позволить себе хотеть в данных обстоятельствах. У меня ничего нет, кроме некоторых скромных боевых навыков, — и она притворно застеснялась.

— Ага, — понимающе подумал я, — типа, пожалейте киску, почешите за ушком, дайте водички, а лучше молочка, ведь так кушать хочется, что и переночевать негде…

— Ну, мне следует ответить откровенностью на откровенность, — решил я обозначить крупными мазками и своё положение, так сказать, не приукрашивая, — что у меня сейчас как раз и идёт война родов…

— Это я, мря, — тут она издала какой-то странный звук. Как я понял из последующей практики общения с ней, звук этот некоторым образом эквивалентен нашему междометию «Гы!», — уже поняла. Но, судя по увиденному, у тебя шансы на победу всё-таки повыше, нежели у нашего рода в момент зарождения того рокового конфликта.

— Хорошо, если так, — хмыкнул я, — твои слова да богу в уши.

— Ну, с вашим богом я, к сожалению, не могу общаться, — говоря это, она стала вдруг необыкновенно серьёзна, и даже на какие-то мгновения стала разительно походить на изваяние сфинкса, монстра из древних легенд, — но пред Иситтой я могу замолвить за тебя словечко, а уж захочет она тебе помогать, или нет, я сказать не могу…

— Да, пути богов неисповедимы, — я был настроен все это принять за шутку, только вот уж очень Ня была серьёзна, да и в названии класса у неё слово «мистик», я так думаю, не зря присутствует… Ну да ладно, подумаем, время ещё есть, — но, я опять обращаю твоё внимание на то, что положение моего рода достаточно шатко.

— И всё же, я бы хотела пока побыть около тебя, — сексуально промурлыкала она, намекая на возможные приятные бонусы, вероятно.

— Ммда, — подумал я, — но у меня нет склонности заводить сомнительные интрижки даже с привлекательными, но малознакомыми дамами. Жизненный опыт подсказывает, что торопиться не надо.

— Понимаешь, для того, чтобы быть около меня, надо отбросить слово «пока», — обозначил я свою позицию.

— Как это? — Ня распахнула во всю ширь свои желтые глазища.

— Дело в том, что в мой ближний круг входят только те, кто принёс клятву, предусматривающую абсолютную лояльность.

— А если не стремиться к попаданию в ближний круг? — поинтересовалась киска.

— Дело в том, что все, подчёркиваю, все, кто присутствует в моём поместье, независимо от занимаемой должности, принесли мне эту клятву, — я продолжал пристально смотреть в желтые глаза, — это обязательное условие.

— То есть, никто, не принёсший эту клятву, просто не допускается ни к каким важным делам? — как бы про себя уточнила Ня.

— Именно так, — подтвердил я, — но не только к важным, а вообще, к каким бы то ни либо делам рода.

— Интересно, — промурчала она задумчиво, — и вы считаете, что клятва страхует вас от предательства?

— Это не просто слова, — пояснил я, — это обязательства, исполнение которых контролируется не только нами. Порядок, одна из сил, которые пронизывают всё сущее, гарантирует исполнение этих обязательств.

— Вот оно как… — удивилась кошка, — это похоже на клятву перед лицом божества, — пробормотала она про себя, — и это слишком серьёзно…

— Это действительно серьёзно, тем более, что обязательства двустронние, — я решил обозначить все стороны этого соглашения, — я, принимая вассальную клятву или клятву личной преданности, беру на себя обязательства заботиться о своём вассале. И это тоже строго отслеживается Порядком.

Ня откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза и погрузилась в размышления. По ней было видно, что она порядком устала от того одиночного плавания, на которые её обрекли обстоятельства.

Но, с другой стороны, она была кошкой, кошкой, которая считает своим неотъемлемым правом гулять самой по себе, как ей вздумается.

И, для того, чтобы получить так нужную ей передышку, когда ей будет обеспечена хоть какая-то защита от враждебного мира, ей надо отказаться от своей свободы, в том смысле, как она это понимает.

— А… — она замялась, — а можно как-то ограничить время действия этой клятвы?

Тут уже я задумался.

— Клятва, будучи принесённой один раз, действует вечно, — безапелляционно заявила Зоэ, — но это не означает, что вассал, принёсший тебе клятву обязан вечно состоять при тебе. По соглашению с тобой любой вассал может уйти и заниматься своими делами. Единственное, что вреда тебе он ни прямо, ни косвенно наносить не сможет…

Я, как мог, донёс все эти нюансы до Ня, которая изо всех сил вникала в смысл моих слов.

— А у меня есть время подумать? — всё таки спросила она, не находя в себе сил сразу принять решение.

— Хорошо, — согласился я, — пара дней на раздумья у тебя есть.

Глава 8 Перехватить инициативу

За этой увлекательной беседой время пролетело незаметно, и я, глянув в очередной раз на панель внешнего обзора, осознал, что мы уже подъезжаем к дому.

А через несколько минут нас уже встречали. Не смотря на то, что Семён по окончании сражения отправил домой известие о том, что всё хорошо, Истер волновалась. Но, как она сама потом мне сказала, волновалась вполне умеренно.

Когда икати, любопытно озираясь, выбралась из салона, я поручил её заботам Истер, уделив перед этим минут пять тому, чтобы обрисовать подруге создавшуюся ситуацию, и вкратце объяснить ей причины появления у нас этой интересной блондинистой кошечки.

Заодно, припомнив, что Истер у нас эмпат и вообще, потенциальный чтец мыслей, поручил ей составить своё мнение о нашей гостье, а потом поделиться своими соображениями со мной.

Если есть возможность произвести дополнительную проверку, то грех ей не воспользоваться. Тем более, что это не повлечёт за собой никаких дополнительных затрат. Ну и подруга лишний раз поупражняется.

Сестрёнка всё ещё спала, но, как сказала горничная, наблюдавшая за ней, сон её уже стал довольно беспокойным, а это был признак скорого пробуждения.

Мы с Семёном решили в спокойной обстановке подвести итоги дня и наметить свои дальнейшие действия.

Только мы с ним устроились в моём кабинете вокруг бутылки хорошего коньяка, как загудел мой коммуникатор. Звонил Сергей Карнаухов.

И звонил по делу. Помня о том, что мне необходимы грамотные геологоразведчики, он передал мне сейчас контакты компании, компетенция сотрудников которой была выше всяких похвал, а деловая репутация самой компании практически безупречна.

Приглашал в гости нас с Истер. К сожалению, мне пришлось отказаться, так как у нас сейчас во всю разворачиваются боевые действия, но я клятвенно пообещал, что в ближайшее время выкрою вечерок, и нагряну к нему. Тем более, что тема для разговора есть, и не одна.

Пока я общался с Серёгой, Семён блаженно утонул в глубине кресла и окутался сигарным дымом.

Посмотрев на него, я решил предоставить ему возможность немного подольше порасслабляться после напряженного дня, и, пока он наслаждался сигарой и выдержанным коньячком, я связался с геологами.

Объяснил им, чего я от них хочу, и они сразу назвали предварительную стоимость своих работ.

Следует отметить, что расценки у них оказались вполне себе гуманными.

Да и предполагаемые сроки проведения геологоразведки, предусматривающей грубую оценку наличия и приблизительных размеров имеющихся запасов полезных ископаемых, были достаточно сжатыми.

Другое дело, что сейчас я не могу их приглашать, поскольку не могу гарантировать безопасность их сотрудников. У нас тут война, знаете ли.

Завершив деловые переговоры с геологами я безжалостно вырвал Прокопьича из нирваны, в которую он уже успел погрузиться почти полностью.

И мы с ним приступили к планированию наших дальнейших действий.

Трезво отдавая себе отчёт в том, что ресурсов у нас кот наплакал, мы пришли к однозначному выводу, что длительную войну на истощение мы неминуемо проиграем.

Следовательно, нам, кровь из носа, нужно было закончить этот конфликт как можно быстрее. И закончить его, как вы понимаете, на наших условиях. Иное меня категорически не устраивает.

Посовещавшись, мы пришли к выводу, что необходимо устранить самого Василия Троекотова, и сделать это как можно быстрее.

Из краткой справки, которую мне предоставил Семён, я узнал, что род Троекотовых тоже не может похвастаться особой многочисленностью, так что с устранением Василия мы гарантировано сможем диктовать наши условия тем, кто останется.

А останутся там только три человека.

Первый, это отец нашего оппонента. Тому уже далеко за семьдесят и он уже давно и глубоко погрузился в старческий маразм, так что его можно, вообще, в расчёт не принимать.

Оставшаяся пара, это жена Троекотова, Февронья, женщина весьма зашуганная своим авторитарным мужем, боязливая, нерешительная и безвольная.

И третий человек — это малолетняя дочь, которой сейчас только шесть лет, и она, соответственно, тоже ни на что влиять не может.

Таким образом, если нам удаётся устранить нашего главного оппонента, остальные члены рода вообще никаких неприятностей доставить нам не смогут, и всё, что мы им предложим подписать, будет ими безропотно подписано.

Да, главное, это добраться до Василия Троекотова и ухитриться свернуть ему шею. А вот с тем, чтобы добраться до него, сразу обозначилась масса трудностей.

И мы с Семёном напряжённо продумывали последовательность наших действий и довольно долго перебирали различные варианты.

За время обсуждения этой проблемы мы уговорили ту бутыль коньяка, что изначально стояла на столе, и уже собирались послать служанку за следующей, как к нам вошла наша, наконец проснувшаяся, красавица — Лиза.

— Елизавета Петровна, — ухмыльнулся Семён, — вы замечательно выглядите, отдохнули, выспались…

— Семён, — Лиза строго посмотрела на Прокопьича, — хватит уже издеваться над бедной девушкой.

— Ладно, — милостиво согласился дядька, — не буду.

— А что это вы тут устроились то? — спросила сестра, окинув взглядом бутылку, бокалы и остатки закуски, стоявшие на столе.

— Да вот, думаем, как твоих обидчиков прижучить, — сказал Семён, — чтобы им впредь неповадно было девиц наших похищать.

— Тогда, позвольте к вам присоединиться? — Лиза не без усилий, но, всё-таки, пододвинула к нашему столику ещё одно тяжёлое кресло, стоявшее поодаль, и угнездилась в нём, — а то я тоже, некоторым образом, являюсь заинтересованным лицом, знаете ли.

— Вот что, заинтересованное лицо, — я притворно-строго посмотрел на неё, — а тебе рассказали про то, что мы сегодня с твоим обидчиком отношения выясняли?

— А вы и это уже успели? — удивилась она.

Я поручил Семёну ввести её в курс дела, а сам велел прислуге пододвинуть к нашему столу ещё пару кресел, принести письменные принадлежности. Отправил служанку, чтобы она пригласила сюда Истер. Ну и коньяку, заодно, чтобы принесла, чтобы, как это в народе говорится. два раза не вставать.

Когда Истер пришла, я поинтересовался, какое мнение у неё сложилось относительно Ня. И, ознакомившись с выводами подруги о том, что икати вполне можно доверять, в разумных пределах, конечно, распорядился пригласить и её.

Нам с Семёном предстояло посвятить наших дам в подробности разработанного плана, и, если они согласятся поучаствовать в нашей диверсионной вылазке, то определиться, чего мы от них ожидаем.

Отдельно следовало рассмотреть вопрос участия Лизы во всём в этом.

Я склонялся к тому, чтобы она оставалась дома, под охраной наёмников, но тут следовало узнать и её мнение — уж очень большой интерес она проявила к предмету нашего обсуждения.

И ещё одно. Следовало выяснить все подробности о её сверхспособностях, может ли она сейчас хоть как-то контролировать этот опасный дар, и если да, то насколько надёжен её контроль.

Когда все наши девушки, включая и икати, собрались у стола, мы с Семёном принялись излагать основные положения нашего плана по завершению конфликта. Победному завершению.

Само собой, от Истер требовалось просто присутствие, дабы её везение распространилось и на всех остальных участников похода.

Ня сказала, что вполне способна оторвать головы нескольким гвардейцам Троекотова. Да и самого его она тоже с удовольствием пощипала бы, если таковая возможность её представится.

Но мы с Семёном решили всё-таки проверить, чего стоит Ня в поединке, а что касается Лизы, то нам очень хотелось подивиться на настоящую магию.

Надо сказать, что даже увидев выжженное пятно на месте похищения Лизы и узнав потом, как именно оно образовалось, я не мог до конца поверить в возможность вот так вот, практически из ничего, добыть струю высокотемпературного пламени.

И пока своими глазами не увижу, не поверю. Да и даже если увижу, то всё равно, принятие этого потребует от меня некоторых усилий.

Тут, кстати, вернулась служанка, которую я посылал не только за Истер, но и за коньяком. Она таки принесла коньяк.

И, прихватив с собой бутылку и бокалы, мы, всей компанией, отправились на стрельбище, что бы воочию убедиться в сверхъестественных талантах Елизаветы.

Было очевидно, что для того, что бы вызвать это пламя, сестре требуется затратить какую-то энергию. Она же после первого спонтанного применения этой своей способности хлопнулась в обморок, как раз потому, что единовременно исчерпала все свои энергетические запасы.

И сейчас мы хотели, помимо демонстрации, как таковой, примерно прикинуть, сможет ли Елизавета практически применять этот дар.

Если она, применив это своё страшное колдунство, опять упадёт без чувств, то лучше пока с этим не связываться.

Было видно, что Лиза и боится, и волнуется, и, в то же время, полна решимости показать всем нам, что она теперь крута до невозможности и может принимать полноценное участие в сражении.

Она встала на огневой рубеж, с которого обычно производилась стрельба из короткоствольного оружия, и чуть прикусив губу, вытянула руку по направлению к мишени.

Мы все, прямо, затаили дыхание в ожидании чуда. Но, прошла минута, потом другая, а, вопреки нашим ожиданиям, ничего так и не произошло.

Было видно, что Лиза закусила себе губу аж до крови, пытаясь сознательно воспроизвести то, что у неё получилось непроизвольно под воздействием стресса.

Она по прежнему стояла, пытаясь яростным взором испепелить мишень. Наконец, нервное напряжение, нараставшее у неё внутри, прорвалось наружу, и она расстроенно простонала:

— Да что ж это такое-то… — и топнула ногой.

И тут, у неё, видимо, рухнула какая-то внутренняя преграда, и из её ладони по направлению к мишени, стоявшей на удалении двадцати пяти метров, вырвался плотный жгут ревущего огня.

Мишень мгновенно сгорела, толстый слой копоти покрыл поверхность ближайшей каменной стены, ограждавшей стрельбище, поверхность земли от огневого рубежа до мишени и пулеуловитель.

К небу поднялись клубы жирного чёрного дыма.

А Лиза пошатнулась и с тихим стоном осела на землю.

Мы с Семёном тут же бросились к ней. К нашей радости, сознание не покинуло её, хотя, вид у сестрёнки был весьма кислый.

Её лицо до синевы побледнело, под глазами обозначились тёмные круги. Тем не менее, она, глядя в наши лица, склонившиеся над ней, нашла в себе силы удовлетворённо улыбнуться и прошептать:

— Получилось…

С одной стороны — да, мы получили зримое подтверждение тому, что Лиза действительно способна, как это модно говорить, жечь напалмом. Другое дело, что это всего лишь метафора, а Лиза жжёт, скажем так, буквально.

Но то, что она в результате свалилась, говорит о том, что прикладное использование этой её способности следует отложить до тех пор, когда она научится дозировать расход энергии и сможет уверенно держаться на ногах, используя испепеляющий огонь.

Мы помогли ей добраться до лавочки, усадили её, и, убедившись в том, что она падать никуда не собирается, решили перейти к следующему номеру нашей программы.

А следующим номером значился тренировочный поединок на тупых рапирах между Семёном и Ня.

Ко мне подошла Истер и задала очень интересный вопрос:

— Андрей, а ты мне позволишь опробовать возможность влияния на течение их поединка? —и загадочно так на меня посмотрела.

— А, какое влияние на поединок ты можешь оказать? — удивился я.

— Я хочу проверить, — пояснила она, — могу ли я сознательно изменять вероятности в пользу одного из участников.

— Гммм, — я всерьёз задумался, ведь если она сможет оказывать влияние на события в пользу одного из их участников, мы получим серьёзное преимущество перед нашими оппонентами, — давай попробуем, только, как мы сможем понять, твоё воздействие привело к победе, или это оно так само получилось?

— А я сначала буду подыгрывать одному, — хитро улыбнулась она, — а потом другому.

— Хорошо, — согласился я, — только давай не сразу. Я хочу посмотреть сначала на то, кто из них объективно сильнее.

Естественно, ни Семёну, ни Ня мы не сказали, что собираемся проводить над ними такие вот эксперименты.

Мы, прихватив с собой не совсем ещё уверенно стоящую на ногах Лизу, переместились на тренировочную площадку, где и предполагалось провести этот бой.

В круг первым вышел Семён, а вслед за ним своё место заняла и Ня.

Ну, что тут сказать. Оба они были, без всяких сомнений, очень опытными фехтовальщиками и их поединок начался, само собой, с взаимного прощупывания.

Но, постепенно они начали наращивать темп и рисунок схватки усложнился.

Следует отдать должное каждому из них. Хоть манера ведения боя у них была совершенно различная, явного преимущества никто из них за те пять минут, что уже продолжался поединок, не приобрёл.

Семён оборонялся, мощно блокируя удары, наносимые икати, и иногда переходил в атаку, нанося град тяжёлых ударов.

Ня же прыгала вокруг него, уклоняясь от его выпадов и, в свою очередь, пыталась ужалить его своим клинком, как только он раскрывался.

В общем, классическая ничья. Каждый из них успел нанести сопернику по три укола, так что паритет был налицо.

Убедившись в этом, я шепнул на ушко подруге, что бы она начинала свой эксперимент.

— Сначала помогаю Семёну, — одними губами прошептала она.

И спустя секунд тридцать я с удивлением увидел, как подвижная и, по кошачьи ловкая, икати поскальзывается на ровном месте, и пропускает атаку Семёна.

Её словно сглазили. За минуту она пропустила ещё два выпада дядьки.

Вид у неё был весьма растерянным. Она просто не могла понять, что случилось, и почему она допускает раз за разом такие обидные промахи.

— А теперь Ня, — выдохнула Истер.

И почти сразу нога Семёна неловко подвернулась и торжествующая икати сократила разрыв в счёте.

Семён вдруг стал каким-то неповоротливым и заторможенным, Ня же, напротив, словно обрела второе дыхание. Она крутилась вокруг него, подныривала, наскакивала и отступала.

В результате счёт сравнялся.

Мы с Истер переглянулись, словно завзятые заговорщики, и она злодейски ухмыльнулась. То, что она может оказывать существенное влияние на ход событий, это поистине неоценимо. И она вполне заслуженно гордилась достигнутым результатом.

Я, чтобы никому обидно не было, провозгласил окончание поединка и объявил его ничейным.

Ня и Семён пожали друг другу руки, и мы отправились обратно. Шли медленно, так как Лиза ещё не пришла в себя окончательно.

Возможно, ей не стоило снова так выкладываться, едва-едва оклемавшись от последствий похищения.

Мы снова расположились вокруг стола и я подвёл итоги.

Все сошлись на том, что и Истер, и Ня вполне могут участвовать в планируемой операции.

Лиза тоже очень хотела сражаться в грядущем бою.

Я, в общем-то, вполне понимал её. Все вокруг принимают посильное участие в борьбе, и только она, получается, не вносит никакого вклада.

Памятуя о том, что стреляет она вполне не плохо и со снайперским кинетическим комплексом управляется весьма профессионально, я включил её в состав нашего диверсионного отряда, чем вызвал у сестрёнки, буквально, взрыв радости.

Да, странные женщины меня окружают. Вместо того, чтобы тихо сидеть дома, они так и норовят в какой-нибудь кровавой авантюре поучаствовать.

Ну да ладно.

Решили, что выдвигаться будем завтра во второй половине дня.

И опять через территорию Карнаухова. Другое дело, что высаживаться будем в другом месте, откуда будет гораздо ближе до резиденции нашего врага.

Не думаю, что к этому времени Троекотов будет готов снова начать нам пакостить. Ему надо ещё после сегодняшнего прийти в себя. Пощипали то мы его от души.

Так что очень высок шанс того, что с его стороны нападения пока не последует. А это значит, что инициатива переходит к нам, и этим следует воспользоваться по полной программе.

Глава 9 Началось

Господин Троекотов пребывал в отвратительном настроении. О причине этого догадывались все домашние, и потому благоразумно не лезли к главе рода с расспросами.

Дворецкий уже успел выхватить нагоняй, считай, на ровном месте, а служанка, относившая в кабинет хозяина поднос с виски и солёными орешками выскочила оттуда через минуту вся в слезах, и наотрез отказывалась рассказывать, что именно там произошло. Остальные служанки благоразумно попрятались по своим углам и сосредоточенно делали вид, что увлечены срочной работой.

Если коротко, то опять у него ничего не получилось.

Сам он, сидя в кабинете с бутылкой виски пытался осмыслить всё произошедшее. И дело даже не в том, что провалилась попытка устранения этого упрямого Антонова, который наотрез отказывался умирать.

Хрен бы с ним, сегодня не получилось, завтра его точно достанут.

А вот известие о том, что Елизавета Антонова загадочным образом исчезла, подкосило его капитально. Это означало, что все его усилия, все затраты, всё это пошло прахом.

Сейчас всё вернулось к тому состоянию дел, которое имелось на момент возвращения Андрея Антонова на планету. Нет, всё гораздо хуже…

Помимо потерь собственной техники и людей, у него полностью исчерпан кредит доверия со стороны господина Овечкина. А это очень, очень плохо.

Но, хвала богам, есть ещё немного времени. Надо собраться с силами, усилить гвардию наёмниками и раздавить противника.

Хватит уже пытаться отделаться малой кровью и изобретать какие-то хитроумные комбинации. Надо просто напасть, и выжечь там всё к чёртовой матери, чего бы это ни стоило.

На фоне этих размышлений Василий Силыч уже оприходовал больше половины бутылки, стоявшей перед ним. Тряхнув головой, он потянулся к сенсору вызова прислуги.

Когда дверь приоткрылась и внутрь боязливо заглянула горничная, он прорычал:

— Аполлинария… — и, продолжая глядеть налитыми кровью глазами на служанку, ожидающую продолжения фразы, вдруг заорал, — позови мне Аполлинария, ты, корова тупая! Бегом!

Служанка невнятно пискнула и в тот же миг исчезла за дверью.

— Меня окружают тупицы, — зло подумал Троекотов, дрожащей рукой наливая себе ещё немного виски в толстостенный стакан, — вот, за что мне всё это?

Через пять минут за дверью послышались шаги, дверь приоткрылась.

— Разрешите? — услышал Троекотов вежливый вопрос своего начальника гвардии.

— Да, заходи, — бесцветным голосом ответил Василий.

Господин Дратвин вошёл и без приглашения опустился в кресло, стоявшее напротив стола хозяина.

— Что скажешь по результатам проведённой операции, ну и вообще, по ситуации? — Троекотов оторвал немного помутневшие глаза от созерцания стакана и с безысходностью во взгляде посмотрел на Аполлинария Александровича, — скажи мне, почему мы опять так облажались?

— Я проанализировал действия противника, — начал главный силовик рода, — и пришёл к выводу, что Антонов был прекрасно информирован обо всех наших шагах.

— Ты уверен? — вскинулся Троекотов, — и если он, действительно, всё знал, то как эта информация к нему попала?

— Я совершенно уверен в том, что ему было известно всё, — он на секунду замялся, — ну, или почти всё. Иначе объяснить то, что его люди смогли превентивно уничтожить батарею автоматических мортир невозможно, — он сделал паузу, — и то, что им как-то уж очень быстро удалось уничтожить практически все наши огневые точки вокруг места вашей встречи, я тоже не могу объяснить ничем иным. Да и мех свой они приволокли не просто так…

— Значит у нас завелась крыса? — пополам хрустнул карандаш, который Троекотов до этого нервно крутил в пальцах.

— Не уверен, — ответил Дратвин, и сразу же пояснил свой ответ, — позицию для артиллеристов я выбирал сам, и они, до момента прибытия на место, не имели ни малейшего понятия о том, откуда именно они будут работать.

— А наши снайперы?

— То же самое, — Дратвин явно пытался сейчас сам для себя найти правдоподобное объяснение всей этой мистической ерунде.

— Тогда почему? — Троекотов тоже терялся в догадках.

— У меня пока есть одно предположение, которое не противоречит логике и, в то же время, объясняет эту подозрительную осведомлённость противника, — Аполлинарий всё же решил высказать свои мысли, в верности которых он не был до конца уверен.

— Ну, говори уже, не тяни, — Троекотов нервничал, время утекало, и что-то уже надо было делать.

— Единственное, что можно предположить, это наличие у Антонова разведывательных дронов не ниже S-класса, так как к данным орбитальных следящих аппаратов он доступа не имеет и иметь не может,— высказал начальник гвардии свою мысль, — перед подобными дронами наша РЭБ бессильна.

— Невозможно, — вздохнул Троекотов, — мы же с тобой хотели купить приличный разведывательный дрон, и даже не S-класса, а всего лишь Q… Ты помнишь, сколько с нас запросили? А Антоновы — они же нищебродами всегда были…

— Но ведь, как вы говорили, он всё таки нашёл семьсот пятьдесят тысяч погасить долги, оставленные ему братом… — возразил Дратвин.

— Да нет, это бред какой-то, — Троекотов схватился за голову, всем своим видом показывая, что находится в полном расстройстве, — S-класс десятки миллионов стоит… Так что делать то будем? — он с какой-то немного сумасшедшей надежной посмотрел на своего главного боевика.

— Я так понимаю, что наши партнёры ждут от нас результат в самом ближайшем времени?

— Да, — сокрушенно подтвердил Василий, — скажу больше, времени нет от слова «совсем». Результат я должен был дать ещё вчера…

— Тогда, надо собрать все силы, все ресурсы, — твёрдо произнёс Дратвин, — собрать ударный кулак, и размазать этого наглеца. И то, что он заранее узнает о нападении, ему не поможет ничем, если мы будем иметь решающий перевес.

— Добро, — Троекотов опять потянулся к бутылке, в которой на дне ещё плескался вискарик, — что нам необходимо для того, чтобы от их поместья камня на камне не оставить?

— Для того, чтобы гарантировано подавить оборону Антоновых, мне потребуется батальон штурмовиков, как минимум, — объявил Дратвин, — кроме того, в качестве усиления у меня должна быть рота тяжёлых шагающих танков или мехов. Ну и, очень было бы здорово, если бы у нас было хотя бы крыло лёгких атмосферных штурмовиков.

— Нет, — снова поскушнел воспрявший было Троекотов, — если штурмовиков и тяжёлую технику я могу обеспечить тебе хоть завтра, то с авиацией у нас полный облом.

— Ладно, обойдёмся без авиации, — умерил свои аппетиты начальник гвардии, но остальное должно быть… И вы говорите, что это всё может быть к нас уже завтра, я не ослышался?

— Да, завтра с утра батальон штурмовиков и рота танков будут в нашем полном распоряжении, — Троекотов допил виски, нерешительно покрутил в пальцах стакан, с грустью посмотрел на пустую бутылку и завершил мысль, — но на этом мои ресурсы будут исчерпаны… Это последний шанс…

— Мы добьёмся желаемого результата, — уверенным голосом обнадёжил его Дратвин.

— Хорошо, если так, — вздохнул Троекотов.

— Тогда я пойду, займусь планированием операции? — спросил гвардеец, уже поднимаясь из кресла.

— Да, иди, — махнул рукой Василий, потом, уже вслед уходящему силовику добавил, — и скажи Светке, пусть эта коза ко мне зайдёт, да и вискарика ещё пузырёк пусть с собой прихватит…

— Хорошо, на — ходу буркнул Дратвин. Стремление забраться под юбки всем девкам, до которых дотягивались руки, он вовсе не осуждал. Это нормально.

Ему очень не нравилась манера шефа заглядывать в стакан при возникновении любых трудностей в жизни или бизнесе. Но, тут исправить что-либо он был бессилен…

Дверь за Дратвиным закрылась и Троекотов опять остался наедине с собой. Сейчас он, уже довольно плохо соображая из-за выпитого, намечал то, что сделать надо, не откладывая.

Первое. Это надо позвонить в коммерческий банк «Елисеев, Елисеев и Корн» и выбрать все оставшиеся лимиты по открытой ему кредитной линии. Этого, и того, что ещё оставалось на счетах, должно было хватить для оплаты услуг наёмников. А пачки облигаций Имперского займа пусть так в сейфе и лежат, они пить-есть не просят, а в случае чего дадут возможность довольно продолжительное время сводить концы с концами…

Вторым шагом, естественно, следовало подтвердить ранее поданную заявку на найм бойцов и техники…

Батальон штурмовиков и рота шагающих танков. Завтра вся эта силища придёт в движение во исполнение его воли.

Или пан, или пропал.

Если и эта попытка не принесёт результата, то останется только застрелиться, так как «Недра» не простят ему неудачи.

На душе было муторно.

Превозмогая иррациональную панику, грозящую затопить его сознание, он, собрав все свои душевные силы, все таки совершил эти два важнейших звонка.

Всё, ставки сделаны, и теперь, будет он нервничать, или нет, будет пить горькую, или истово молиться… Всё равно, изменить он теперь ничего уже не сможет. И осознание этого странным образом приглушило сомнения, которые серым комом ворочались в душе.

Едва слышно скрипнула дверь, и в кабинет проскользнула девушка, одетая довольно смело.

Подол её тесной юбки едва доставал до середины бёдер, затянутых в чёрный капрон, а пышная грудь натягивала тонкую ткань белой блузки так, что возникали серьёзные опасения, что швы выдержат этот неистовый напор.

На смазливой мордахе блуждала немного испуганная улыбка, а в руках девушка сжимала поднос, на котором стояла бутыль со строгой чёрной этикеткой, наполненная золотистой жидкостью.

Троекотов встретил Светлану плотоядно-заинтересованным взглядом. Он сально ухмыльнулся и приказным тоном, не терпящим возражений, произнёс:

— Налей-ка мне виски, девочка, — и, смерив глазами ладную фигурку, продолжил, — да садись мне на колени.

Приказ хозяина был исполнен почти моментально, и через минуту Василий Силыч Троекотов держал в пальцах одной руки тяжёлый стакан, наполненный виски, о стенки которого глухо звякали кубики льда.

А пальцы другой руки жадно и нетерпеливо сжимали и мяли тугое девичье бедро.

— Ты же хорошо закрыла дверь? — щекоча губами нежное розовое ушко, спросил он.

— Да, — дрожащим голосом отозвалась сидящая у него на коленях девушка.

— Умница, — похвалил её хозяин, жадно лаская её горячее молодое тело…

Мы оставили поместье полностью на попечение наёмников, действиями которых должен был руководить Борис, Семёнов заместитель.

Ну, и пару гвардейцев ему уделили, на всякий случай. И меха вместе с пилотом, поскольку использовать в предстоящей операции эту боевую машину мы не имели возможности. В данном случае скрытность была намного важнее огневой мощи.

Защитные поля теперь были полностью в рабочем состоянии, турели отремонтированы и приведены в порядок, средства ПВО и РЭБ, те, что у нас были, находились в боевой готовности.

Кроме того, у наёмников и своя техника была, так что поместье могло выдержать достаточно сильную и продолжительную атаку. И даже, наверное, не одну.

Я не ожидал от Троекотова особой активности, но опасался нападения какой-нибудь третьей стороны, которая могла, по сигналу кукловодов из «Недр», ввязаться в конфликт, что бы склонить чашу весов в пользу агрессоров.

Совсем игнорировать вероятность такого события не стоило. И, как показала практика, то, что мы, всё-таки, не поленились быстро привести в порядок нашу оборону, нас, в конечном итоге, и спасло.

Но, давайте по порядку.

Планируя внезапное нападение на резиденцию Троекотова утром следующего дня, мы выдвинулись ранним вечером. Нам предстояло пересечь территорию рода Карнауховых, после чего погрузиться на плавсредства и скрытно проследовать до побережья манора Троекотова.

А, поскольку наш отряд на этот раз насчитывал чуть меньше тридцати человек, то есть вдвое больше, чем в прошлый раз, двигались мы несколько медленнее.

Так, или иначе, но до океана мы добрались без приключений, так как двигались по территории дружественного рода.

Там мы некоторое время посвятили тому, что готовили лодки и аккуратно переносили на них всё то, что должно было нам помочь при штурме и захвате резиденции Троекотова.

Ночью мы, без особой спешки, преодолели расстояние, отделяющее нас от территории нашего врага, и примерно в четыре утра высадились в крохотной бухточке, прятавшейся среди невысоких скал.

Спасибо Проньке. Более удобное место для скрытой стоянки просто трудно себе представить.

Пока гвардейцы сносили на берег оружие и необходимую аппаратуру, мы с Семёном и девчонками организовали в стороне небольшое блиц-совещание, чтобы уточнить все наши предполагаемые действия, их последовательность и способы координации.

И, прежде чем начинать выход на исходные позиции у поместья Троекотова, я запустил Проньку для проведения заключительного осмотра территории интересующего нас объекта.

И, как выяснилось, очень правильно сделал.

К нашему великому удивлению, Пронька обнаружил в непосредственной близости от резиденции Троекотова большое скопление людей и техники.

Когда я озвучил соратникам это известие, как вы понимаете, никто этому не обрадовался. Первым высказал своё отношение к изменившимся условиям Семён:

— Сейчас нападать на поместье — это форменное самоубийство.

— Не буду спорить, — согласился я, — но, давайте-ка я попробую прояснить планы этих ребят, — сказал я и снова отправил Проньку к поместью Троекотова.

Я наказал ему найти руководителей этого подразделения, и, пользуясь возможностями его призрачной формы, послушать, чего они там интересного такого обсуждают.

Невидимый Пронька довольно быстро нашёл штабной кунг, в котором как раз и велось обсуждение ближайших планов этого подразделения.

Начнём с того, что сам Троекотов соизволил там присутствовать.

Так же там были руководители этого наёмного отряда, командир приданной роты шагающих танков и начальник гвардии Троекотова с оригинальным именем Апполинарий.

Предметом обсуждения была атака на наше поместье.

Это меня, признаться, даже немного позабавило. Мы, видите ли, собрались внезапно нахлобучить оппонента, а тот, в свою очередь тоже решил нанести нам внезапный удар. Я ведь и не ожидал от Троекотова такой прыти, а вот поди ж ты…

Чутка посовещавшись, мы пришли к выводу. Что до момента окончания их совещания дёргаться смысла не имеет. И будем планировать свои действия, исходя из того, что они там удумают.

Останется Троекотов в поместье, или отправится в бой вместе со своей армией? Именно от этого зависело то, чем мы займёмся в скором времени.

Мы, незримо присутствуя на их военном совете, узнали все нюансы их предполагаемой тактики, и на душе стало немного легче.

Они до сих пор исходили из того, что там у нас, в лучшем случае, человек тридцать гвардейцев, ну и мех. А это значит, что первый натиск поместье наверняка выдержит.

Но вот совещание закончилось, и Троекотов соскочил на землю, выбравшись из кунга.

И, к моей величайшей радости, отправился обратно в усадьбу.

А руководить нападением, похоже, будет его начальник гвардии.

Лучше и не придумаешь. С Троекотовым в поместье оставалось около двадцати его гвардейцев, а все остальные сейчас прогревали двигатели своих бронетранспортёров.

Я поделился свежими данными с Семёном.

Тот сказал, что всё, что ни случается, всё к лучшему.

Но, так или иначе, нам предстояло ещё некоторое время провести в ожидании того, чтобы наёмники Троекотова успели удалиться от его усадьбы на достаточное расстояние и не смогли бы нам помешать, когда мы всерьёз возьмёмся за их нанимателя.

Но вот колонна наёмников тронулась в направлении нашего майората.

Семён дал нашим гвардейцам ещё сорок минут на то, что бы собраться и приготовиться к движению.

А так как двигаться мы пешим порядком будем, то, чтобы дойти до места нам потребуется, как минимум полтора часа.

За это время троекотовцы, как раз, будут уже достаточно далеко, и ничто не помешает нам наконец поставить точку в этом противостоянии.

Глава 10 Штурм

Меня посетила мысль о том, что было бы совсем неплохо предупредить наш гарнизон о том, что к ним приближаются войска противника.

Но, для этого пришлось бы нарушить полное радиомолчание, соблюдение которого было необходимо для обеспечения внезапности нашего нападения.

Немного поразмыслив, я всё таки нашёл довольно изящное решение этой проблемы.

И, пока гвардейцы совершали последние приготовления к финальному рывку, я на листе бумаги подробно изложил для Бориса всё то, что мы с Пронькой подслушали на совещании у противника.

А потом я просто поручил тому же Проньке доставить это послание адресату. В собственные руки, как это принято говорить.

— Чего лыбишься? — вопросительно проворчал Семён.

— Да вот, полюбовался я лицом Бориса, когда перед ним возник Пронька, оставил ему моё письмо, подмигнул третьим глазом, обаятельно улыбнулся и растворился в воздухе.

— Гы, — Семён тоже заулыбался, — как бы он после такого хихикать не начал… Хронически…

— Да не, не должен, — успокоил я дядьку, он же в Имперских войсках далеко не один год оттарабанил, и рассудок, тем не менее, сохранил…

— Ну да, — согласился со мной Прокопьич, — дурдом там ещё тот, и нахождение там здорово закаляет нервную систему.

— Ну, вот видишь, — хмыкнул я, — всё будет хорошо. Кроме того, прочитав моё письмо, он получит возможность ещё и пару гостинцев для супостата заготовить. Время то у него на это будет.

— Так, — уже гораздо громче крикнул Семён, обращаясь к своим подчинённым, — все готовы к старту?

— Так точно, — ответил за всех сержант Приходько.

— Ну, тогда будем выдвигаться, — среагировал Семён, — командуй давай.

Прозвучала команда сержанта, и бойцы быстренько сформировали походную колонну.

Наш небольшой отряд двинулся в путь.

Внимание! Вы начали операцию по уничтожению главы рода, объявившего вам войну!

В случае, если вы добьётесь выполнения поставленных целей, вы получите следующие награды:

13500 опыта; 2 ОР; 1 универсальный пункт открытия умений; 4 пункта улучшения умений;

Да/Нет

Ну, разумеется «Да»…

— Интересно, а можно подобные квесты просто активировать автоматически? — подумал я, — ну, чтобы не отвлекать меня. Я же их всё равно принимаю…

— Можно, — тут же отозвалась Зоэ.

— Ну так что ж ты раньше-то молчала? — возмущенно подумал я.

— Так ты же и не спрашивал, — парировала псевдоличность.

— Опять, получается, я виноват, — после констатации этого удручающего факта наш содержательный диалог заглох окончательно.

Функции разведки по маршруту следования были возложены на Проньку, который проверял местность на предмет всяческих засад, вражеских секретов и прочих неприятных сюрпризов.

Мои смутные опасения оказались совершенно беспочвенными, до поместья Троекотова мы дошли без каких бы то ни было приключений. Даже странно как-то…

Наконец, с соблюдением всех мыслимых и немыслимых предосторожностей, мы вышли на исходные.

Глазами Проньки я смотрел на усадьбу своего врага. Судя по всему, к обеспечению своей безопасности он относился весьма трепетно.

Территория усадьбы напоминала почти правильный восьмиугольник, в центре которого находилось главное здание, где жил сам лендлорд со своей семьёй. Вокруг теснились домики, где размещалась прислуга, различные хозяйственные постройки и прочие домики и сарайчики.

Чуть наособицу стояла просторная казарма, рядом с которой угадывались покрытые дёрном покатые крыши заглублённых капониров, где размещалась боевая техника и транспорт.

Значительную площадь занимала посадочная площадка, на которой, стоял весьма не простой флайер. Бронированный и с пусковыми контейнерами, прикреплёнными по бокам.

Ну и, для полноты картины следует отметить, что вся территория была по периметру огорожена солидным цельнолитым забором из пластали, на гребне которого размещались многочисленные видеокамеры, контролирующие, как внутренний двор, так и пространство за периметром.

Кроме того, в каждом из восьми углов стояли высокие башни, на которых были размещены антенны и датчики систем, контролирующих ближайшее воздушное пространство и подходы к объекту, а так же автоматические турели.

Вся местность перед стенами была густо усеяна всевозможными датчиками, тепловыми, сейсмическими, датчиками движения и бог весть ещё какими. Кое-где имелись даже управляемые минные кластеры.

В общем, с кондачка штурмовать подобное укрепление, это удовольствие ниже среднего.

Даже и не знаю, что бы я без своего Проньки делал. Теперь у меня настойчиво крутится мысль о том, что не плохо было бы завести ещё одного такого шкодника. Хотя, с другой стороны, очень хотелось завести какого-нибудь сугубо боевого пета.

Есть в астрале существа, которые могут быть очень опасны.

Но ладно, эти решения надо в спокойной обстановке принимать, а сейчас надо настраиваться на серьёзный замес…

Для того, чтобы проникнуть на территорию поместья, необходимо, в первую очередь, обмануть многочисленные системы оповещения о вторжении.

Тут без Проньки не обойтись.

Ещё минут пятнадцать мы нарезали задачи для всех боевых групп, принимающих участие в операции.

Но пора было уже и начинать.

Первым, разумеется, в атаку пошёл Пронька. На него возлагалась важнейшая задача нейтрализации охранных систем.

Это необходимо было проделать так, чтобы не переполошить раньше времени гарнизон поместья.

Я смотрел глазами пета, и готовился контролировать каждое его движение.

Пронька, следует отдать ему должное, сделал всё совершенно самостоятельно, так что я оставался сторонним наблюдателем, мне оставалось только восхищаться его грамотными действиями.

Первое, что он сделал, это надёжно заблокировал все выходы из заглублённого бункера, где была размещена операторская.

Там сидело аж три гвардейца.

Они прилежно смотрели в многочисленные мониторы, вяло обмениваясь ничего не значащими замечаниями.

Было понятно, что их самым заветным желанием было поскорее смениться, и заняться чем-нибудь более интересным, нежели тупо пялиться в информационные панели.

А отвлекаться было нельзя, так как всё, происходящее в операторской фиксировалось, и, не дай бог, сержант, просматривая потом запись, придёт к выводу, что наблюдение велось с нарушениями…

Заблокировав выходы, Пронька материализовался в вентиляционном коробе. Там вентилятор лениво вращал широкими лопастями, нагнетая очищенный воздух в операторскую.

Мой пет жестом фокусника извлёк из астрала небольшой баллончик и открыл вентиль.

Едва различимая струйка газа тут же начала втягиваться в воздуховод.

Она несла страдающим от скуки операторам быстрое и безболезненное избавление от скуки и всего прочего, в том числе и от необходимости влачить своё существование в этом несправедливом и жестоком мире.

Теперь индикаторы следящих систем могли сколь угодно моргать, пытаясь обратить на себя внимание дежурной смены.

Дежурная смена в полном составе уже вела переговоры с апостолом Петром на предмет получения доступа в райские кущи.

Следующее действие Пронька совершил, находясь в тесном техническом отсеке, где не мешкая, но и не торопясь, вытащил из гнёзд широченного распределительного щита некоторые предохранители.

И автоматические турели на вышках в тот же миг перестали хищно водить из стороны в сторону хоботками своих стволов. Они, печально взвыв напоследок сервоприводами, застыли, обратившись в мёртвое железо.

И, наконец, последнее.

Пронька, водрузив на мордочку защитную маску, чтобы исключить малейшую угрозу своему драгоценному здоровью, материализовался в операторской.

Равнодушно посмотрев на мёртвые тела операторов, он деловито забрался на широкую панель, с которой осуществлялось удалённое управление охранными системами периметра, и переключил небольшой тумблер.

В этот же момент язычки электронного замка, запиравшего одну из неприметных калиток в заборе, с лёгким щелчком разблокировали её.

И дверца эта тут же беззвучно приоткрылась, пропуская во двор пару моих гвардейцев, прячущихся под накидками-хамелеонами.

Семён, взявший на себя непосредственное руководство проникновением во всю руководил нашими ребятами, втягивающимися на территорию поместья через узенькую калитку.

Лиза и гвардеец, которого к ней приставили в качестве второго номера снайперской пары забрались на одну из вышек.

Развернув кинетический снайперский комплекс на верхней площадке этой вышки, они теперь могли вести огонь почти по любой точке просторного двора, ну, может быть, за исключением нескольких тесных закутков.

И, когда я уже, грешным делом, совсем поверил в то, что нам удаётся реализовать свой план без помех, как начались неприятные случайности.

Дверь казармы распахнулась, и на её пороге нарисовался один из гвардейцев Троекотова.

Он, видимо почувствовав неладное, оторвал задницу от дивана, на котором валялся, и вышел посмотреть, что происходит снаружи.

И, надо же было такому случиться, что как раз в этот момент во двор заходила пара наших ребят.

И он их заметил.

Лиза, красавица, отработала моментально. Тот ещё не успел даже понять, что видит кого-то, кого тут быть ни при каких раскладах не должно, он рта раскрыть не успел, как с вышки донёсся едва слышный хлопок.

И, так не вовремя покинувший уютную казарму гвардеец Троекотова обзавёлся дополнительным отверстием в черепе.

Но, как это принято говорить, дерьмо таки попало в вентилятор.

Туша подстреленного шумно обрушилась с крыльца, и после этого события понеслись галопом.

— Тревога! — заорал кто-то в казарме дурным голосом.

Теперь уже поправить что-либо не представлялось возможным.

Я, конечно, тут же послал Проньку, что бы он закинул в казарму несколько гранат, сколько успеет.

Но, надо отдать должное начальнику гвардейцев Троекотова, муштровал он этих парней на совесть.

Пронька успел подорвать только троих. Они что-то замешкались, и не успели выскочить из кубрика.

В результате их нашпиговало мелкими осколками, и они, хоть и остались живы, но были уже не бойцы и о них можно было забыть на некоторое время.

Пусть себе стонут и перевязывают кровоточащие раны, но нам не мешают.

Остальные же, быстро надев штатные экзоскелеты, усиленные керамическими пластинами, похватали свои излучатели, плазмомёты, и, практически одновременно, покинули казарму, используя для этого не только двери, но и многочисленные окна.

Нет, не все на улицу выскочили. Пара умников забралась на верхушку башенки, возвышавшейся над казармой. Там эти герои устроили какую-то суету вокруг стационарного плазмомёта, вероятно, изготавливая его к стрельбе.

Я уже, было, совсем собрался засылать к ним Проньку, чтобы он поразвлекал их своей пиротехникой.

Но тут с вышки, где занимала позицию Лиза раздалось два хлопка, и подозрительная возня вокруг плазмомёта тут же прекратилась.

Двор моментально наполнился шариками плазмы, летящими в самых различных направлениях, повсеместно сверкали импульсы излучателей.

Но, надо сказать, что эффективность использования излучателей была невысока, так как защита от энергетического оружия была у всех участников разгорающегося сражения.

Плазменные разряды из ручных плазмомётов наносили несколько больший урон, но тоже не обеспечивали надёжного огневого поражения противника.

И вот тут на сцену вышла Ня, которую мы по такому случаю тоже нарядили в ИМД.

Хотя, это было не так просто — нашим техникам пришлось изрядно повозиться, чтобы подогнать доспех под изящные формы кошкодевочки.

Но оно того стоило. Выглядела она отпадно.

Кстати, особого шарма к её облику добавлял милый пушистый хвостик, победно развевавшийся сзади.

Она настояла на том, что бы вывести хвост наружу, хотя это могло создать некоторые проблемы при попадании в агрессивную среду.

Икати ещё раз продемонстрировала нам, что является профессионалом высочайшего класса.

За, буквально, пять минут она успела догнать и прикончить четверых оппонентов.

При этом, передвигаясь по двору, который простреливался не только нашими людьми, но и гвардейцами Троекотова, она успевала грациозно уворачиваться от всех летящих в неё плазменных шаров и энергетических импульсов.

Само собой, она работала на публику, так как могла без какого-либо вреда для здоровья просто принимать все эти выстрелы на броню ИМД, который надёжно обеспечивал защиту от любого ручного оружия.

Эта пижонистая киса даже не активировала защитное поле, а ведь я снабдил её соответствующим девайсом, переделанным из импланта чудовища Хаоса. От сердца, можно сказать, оторвал, а тут такое пренебрежение…

И, само собой, её искромётное выступление в значительной мере подорвало боевой дух обороняющихся.

А когда к ней присоединился ещё и Семён, решивший, что подчинённые некоторое время обойдутся без его ценных указаний, троекотовцы совсем поскучнели.

Они добросовестно пытались сопротивляться еще некоторое, весьма непродолжительное время, но, потеряли ещё пятерых.

А потом оставшиеся в живых решили, что героизм и самопожертвование — это, оно, конечно, хорошо, но в сложившейся ситуации сопротивление, явно, бесполезно.

И они задрали руки в гору.

Наши ребята деловито упаковали пленников, и разместили их в одной из подсобок казармы.

На этом сражение за контроль над приусадебной территорией закончилось, и закончилось полной нашей победой.

Но, как вы понимаете, впереди оставалось самое сложное, а именно штурм самого здания и ликвидация Троекотова.

Пока мы подавляли сопротивление гвардейцев Троекотова во дворе, те, что находились непосредственно в здании готовились к предстоящему штурму, как могли.

Они опустили бронированные жалюзи, перекрыв ими и окна, и двери.

Некоторое время я раздумывал, какой образ действий будет предпочтительнее.

Мы могли пойти по пути наименьшего сопротивления, просто взорвав дверь в здание.

Или могли опять проявить артистизм и смекалку, отправив Проньку во вражеское логово для того, чтобы он открыл нам двери изнутри.

Я решил, что портить уже, практически, свою, собственность — это расточительно и недальновидно.

А потому поручил пету найти брешь в обороне противника.

Пронька справился на отлично, тем более, далеко ходить ему не пришлось.

Оба гвардейца, которые оставались в доме, сидели прямо у входа, в небольшой караулке.

Тут находился и пульт управления жалюзями и электронными замками, запиравшими окна и входные двери.

Строго придерживаясь моих указаний относительно того, что собственность следует максимально уберечь от ненужных повреждений, Пронька материализовался в тесной караулке.

Оба гвардейца не отрываясь глядели в монитор, на котором можно было различить нас и наши свирепые физиономии.

Пет, недовольный тем, что его не замечают, издал какой то сдавленный звук, отдалённо напоминающий хриплый мяв мартовского кота.

Охранники подпрыгнули от неожиданности и обернулись.

Они так, наверное, и не поняли, что это было.

На них смотрел здоровенный котяра, только вот глаз у него было целых три. А ещё он размахивал над головой лишней парой лап, типа смотрите, вот он я…

И гвардейцы продолжали зачарованно глядеть на это странное существо, которое подмигнуло им третьим глазом и улыбнувшись, начало медленно таять в воздухе…

И когда от него осталась только зубастая улыбка, взгляды доблестных гвардейцев переместились на лежащие прямо под ней на полу два небольших серых цилиндра с рядами отверстий.

А потом по их глазам ударил нестерпимый, огненно-белый свет, мгновенно затопивший всё пространство караулки.

Всё это сопровождалось невообразимым грохотом, грубо ворвавшимся в уши несчастных…

Спустя пять секунд Пронька вновь возник в караульном помещении, и, равнодушно переступив через стонущих на полу людей, подошел к пульту и последовательно коснулся нескольких сенсоров.

Сначала с тихим лязгом медленно поползли вверх бронированные жалюзи, закрывавшие входные двери.

А потом и сами двери гостеприимно распахнулись перед нами.

— Добро пожаловать, однако, — прошептал я себе под нос и переступил через порог.

Глава 11 И опять штурм

Борис Иванович Тимаков, ротмистр ВС Российской Империи в отставке, в общем-то, был доволен тем местом, которое занимал в гвардии рода Антоновых. А был он, ни много, ни мало, заместителем начальника гвардии рода.

До момента вступления в наследство нового главы, Андрея Петровича Антонова, служба его шла ни шатко, ни валко. Даже смерть предыдущего главы сильно на гвардейцах не отразилась, так как погиб он в совершенно мирное время, разбившись при падении флайера. Несчастный случай, как сказали полицейские.

Но, как только во главе рода встал его брат, Андрей, события многократно ускорились, и о скуке пришлось забыть надолго.

Действительно, не прошло нескольких дней, как он взял бразды правления в свои руки, а уже и полноценная война началась. Род Троекотовых объявил Антоновым войну.

Вчера вечером его начальник, Семён Прокопьевич, вместе с главой, его сестрой и ещё двумя девушками, одна из которых явно к человеческому роду не принадлежит, отправились на выполнение важной миссии. И почти всех гвардейцев с собой забрали.

А руководство всеми оставшимися силами, которыми располагал род возложили на его плечи.

Так что да, жизнь расслабиться не даёт ни под каким видом.

С одной стороны, в его распоряжении почти не оставалось прямых подчинённых, разве что пара — тройка человек, правда в это число входил и пилот меха.

Сам мех, после полученных намедни повреждений, лихорадочно восстанавливали всю ночь.

Слава богу, все необходимые запчасти были в наличии, и пол-часа назад вымазанный по самые уши в масле главный механик отрапортовал ему об успешном окончании работ.

А доложив, ушёл отсыпаться, немного покачиваясь от усталости.

Но, помимо этих трёх гвардейцев под его начало были отданы наёмники, привлеченные к охране поместья в связи с началом боевых действий.

Всё утро Борис Иваныч, как молоденький, носился по обширной территории поместья, расставляя на огневые позиции личный состав и технику и решая многочисленные организационные вопросы.

Только что, кстати, произошло почти мистическое событие. Представьте, заскочил он в курилку, чтобы быстренько выкурить любимую папироску «Дукат».

Хорошо, не успел достать её из пачки, а то непременно уронил бы.

Ни с того, ни с сего, воздух рядом с ним заколебался, задрожал, словно марево над асфальтом в жаркий день, и из этого марева возник диковинный зверь.

Сначала Борис Иваныч подумал, что это кот. Но потом сообразил, что не бывает котов с добавочной парой рук, да ещё и трёхглазых.

Он удивился и растерялся до такой степени, что на минуту вообще забыл, как дышать. А невидана зверушка издала какой-то невнятный горловой звук, и протянула ему листок бумаги.

Борис оторопел до такой степени, что даже не понял — этот листик диковина зверушка предлагает именно ему. Так он и сидел, словно окаменевший.

Невероятный зверь хмыкнул почти по человечески, положил бумагу рядом с ним на лавку, залихватски подмигнул лишним глазом и улыбнулся, чем снова поверг в шок начавшего было соображать Бориса.

— Коты улыбаться не умеют же! А этот, выходит, умеет, — невпопад подумал поражённый гвардеец.

А воздух опять задрожал, и котище в нём почти весь растворился, только улыбка ещё некоторое время плавала в воздухе.

Борис Иваныч перекрестился, хоть сильно набожным и не был. Потом вытянул таки папиросину из пачки, зажег трясущимися от волнения руками спичку, прикурил и жадно затянулся.

А потом потянулся к оставленному чудным зверем листу бумаги, так как разглядел, что он испещрён неровными строчками.

Вглядевшись, он узнал почерк главы, и, ещё раз затянувшись ароматным дымом, взялся читать послание, доставленное ему столь оригинальным способом.

После того, как последняя строка письма была прочтена, он погасил почти до гильзы истлевшую папиросу и вытянул из кармана разгрузки рацию. Связавшись с командиром наёмников, пригласил его и в командный центр, и сам бодрой трусцой отправился туда же.

Враг уже на подходе. Значит, будет бой.

Два разведывательных дрона, которые были высланы навстречу приближающемуся отряду противника, успели передать совсем немного полезной информации.

А потом связь с ними прервалась. Видимо, служба РЭБ противника не зря свои денежки получает.

Подобное было ожидаемо, дроны-то были старенькие, всего то на всего F-класса, но в глубине души Борис надеялся на то, что они смогут сделать побольше.

Ну да ладно. Скоро враг войдёт в зону покрытия следящих систем, датчики которых установлены на мини-аэростатах.

Аэростаты парили над поместьем и могли давать информацию о любом движении вокруг охраняемой территории в радиусе тридцати километров.

Аэростаты обеспечивали пассивное наблюдение в оптическом и инфракрасном спектрах. На них так же были установлены пассивные радиолокаторы, что особенно ценно.

Вся информация передавалась в командный центр поместьяпо проводной связи.

Таким образом, аэростаты были практически невидимы и, находясь на значительной высоте, внимания к себе не привлекали.

Но даже та информация, которую успели передать дроны, дала много пищи для размышлений. Впрочем, времени на долгие размышления и не оставалось.

В атакующих порядках противника, помимо техники, характерной для механизированных штурмовых подразделений были замечены шагающие танки, произведённые в звёздной системе Хангук.

Модель, конечно, не самая новая, но повозиться с этими механическими многоногими пауками придётся.

— Савелий, — обратился борис к командиру наёмников, — как ты думаешь, может послать им привет? Пламенный, как это у нас заведено?

— Борис, мы можем задействовать РСЗО, — но они же находятся в движении, и не факт, что нам удастся их точно накрыть, — высказал своё мнение Савелий, — а корректировать огонь мы не можем, дроны-то наши, того… Приказали долго жить…

— Обидно, конечно, но, давай попробуем ударить, — Борис был уверен, что имеет смысл атаковать. Ракет у них запасено с избытком, а поля отчуждения танков надо начинать грузить уже сейчас.

— Хозяин-барин, — Савелий, усмехнувшись, посмотрел на представителя заказчика, — а наше дело маленькое…

— Тогда так и сделаем, — Борис, выслушав возражения наёмника, остался при своём мнении.

Через три минуты воздух на позициях РСЗО наполнился воем и грохотом ракет. Установки опустошали свои пусковые контейнеры и в небо по-очереди устремились три пакета термобарических снарядов.

Громыхало не долго, дай бог, секунд сорок-пятьдесят. Но тридцать шесть ракет калибра триста миллиметров унеслись навстречу приближающимся колоннам врага.

Аполлинарий Александрович только что получил доклад о том, что силами РЭБ были нейтрализованы два разведывательных дрона противника.

Старого вояку это совсем не обрадовало.

Дело в том, что он крепко надеялся на то, что противник не ожидает столь скорой атаки, справедливо полагая, что силы рода Троекотовых ещё не оправились после недавней стычки.

Но тот факт, что им навстречу вылетели беспилотники, говорил о том, что их уже ждут.

Хорошо, что дроны оказались хлипкими и совершенно беззащитными перед продвинутыми средствами РЭБ, которыми располагали привлечённые наёмники.

Есть надежда, что они и не успели толком собрать информации о наступающей колонне. Но, наверное, не следует надеяться на «авось», а надо принять, всё-таки, первоочередные меры предосторожности и дать команду рассредоточиться.

Аполлинрий помнил, что у Антоновых и ствольная артиллерия какая-то была и ракетные установки имелись. А ну как они сейчас готовят огневой налёт?

Он потянулся к рации, чтобы отдать командирам подразделений соответствующие распоряжения, но в этот момент с правого фланга по ходу движения раздалась череда мощнейших взрывов.

— Опередили меня, — подумал Аполлинарий, — протянули с докладом про дроны, сукины дети, иначе успел бы…

Но, что случилось, то случилось. Справа от колонны передвигалась танковая рота.

И, скорее всего, именно им и посчастливилось попасть под огонь.

Через три минуты ему доложили, что обстрел был произведён крупнокалиберными термобарическими боеприпасами.

Поскольку вражеская артиллерия не имела возможности произвести точную наводку, то взрывы накрыли лишь хвост танковой колонны, но и этого хватило, чтобы в намечающемся конфликте появились первые жертвы.

По результатам огневого налёта две машины из тринадцати были уничтожены вместе с экипажами, так как поля отчуждения, во избежание преждевременной разрядки конденсатов, на марше были отключены. Их предполагалось активировать только при выходе на рубеж атаки.

— Вот она, экономия аукается, — зло пробормотал про себя Аполлинарий.

Всё с самого начала пошло кувырком. Хорошо, если задуманное всё таки удастся осуществить.

Шансы были. Не взирая на то, что у Антоновых был мех и кое какая артиллерия, Аполлинарий рассчитывал на своё подавляющее превосходство в технике и людях.

Не могли тридцать гвардейцев противостоять штурмовому батальону полного штата. Ну не могли, и всё тут. Так что шансы на успех определённо оставались.

Аполлинарий распорядился поднять все энергетические щиты, чтобы максимально защититься от возможных атак противника, и распорядился увеличить скорость движения.

Окутавшись щитами, подразделения элитных штурмовиков устремились к цели.

Спустя сорок минут войска вошли на территорию майората. И тут же системы обнаружения мин дали тревожный сигнал.

Впереди простирался пояс минных заграждений. Хорошо, что имелась техника, обеспечившая обнаружение мин, находящихся на глубине до полуметра, причем неважно было, используется металлический корпус, пластиковый или композитный. Система реагировала на взрывчатку.

— Ага, — Борис сидел перед монитором, на который выводились данные наблюдения с аэростатов, — добрались таки до первого заградительного пояса, болезные.

— Думаешь, найдут? — поинтересовался Савелий.

— Должны, — Борис вертел в руках очередную папиросу, — но, мы, собственно, на это и рассчитываем.

— И не жалко вам мин? — спросил Савелий. Он был мужиком хозяйственным, и его натуре претила допущенная заказчиком расточительность — зачем тогда вообще минировать было?

— А затем, что сейчас они коридор пробьют, и пойдут дальше. Расслабятся.

— И?

— А дальше у нас второй пояс, только там мин побольше, а глубина залегания у них не полметра, а больше метра. А это значит, что они их даже если и будут искать, то вряд ли найдут.

— Ну, тогда остаётся ждать, когда они на него зайдут, — Савелий тоже потянул из кармана сигарету.

— Ну, вот я и жду, — Борис чиркнул спичкой, и протянул её Савелию. Который, благодарно кивнув, начал раскуривать свою пижонскую сигарету.

— О, смотри, сейчас рванёт, — он уставился в монитор, на который сейчас поступали сигналы с оптических датчиков.

Там было видно, как реактивная машина разминирования выплёвывает длинную кишку, начинённую взрывчаткой.

На картинке вспухло продолговатое дымное облако. Первый заряд сработал штатно, пробив коридор в минном поле…

— Ага, теперь смотрим, — Борис аж привстал, — они заходят на второй пояс…

— Ну, с богом, — выдохнул он через несколько минут и перекинул тумблер активации.

Аполлинарий Александрович принимал доклады. Движение осуществлялось в запланированном порядке, никаких беспилотников противника системы наблюдения больше не регистрировали.

После преодоления широкого минного поля никаких минных заграждений больше зафиксировано не было.

Скоро нужно будет менять походное построение на боевое. Решающая схватка всё ближе.

— Как-то слишком тихо, всё-таки, подозрительно это, — вдруг пронзила мозг тревожная мысль на грани предчувствия, — похоже, что враг чего-то выжидает. Чего он ждёт?

Ответ нельзя было не услышать. Даже сквозь толстую броню штабного бронехода донёсся ужасающий грохот, порождённый детонацией множества мин. А потом раздалось несколько взрывов поскромнее. Это детонировал боезапас в тех боевых машинах, которые зацепил этот коварный удар.

— Попались, голубчики, — Борис с удовлетворением смотрел в монитор, наблюдая с высоты птичьего полёта буйство огня, накрывшее добрую треть вражеской колонны.

Потери, понесённый врагом были довольно чувствительны, но не фатальны.

Борис, стремясь развить достигнутый успех быстро отдал команду артиллеристам на ведение огня по готовности.

Но, к его великому сожалению, машины с генераторами полей отчуждения не пострадали, а потому все снаряды, которые были посланы для того, что бы окончательно разметать вражеское построение, взорвались высоко над колонной, наткнувшись на защитное поле.

Аполлинарий выбрался из бронехода и на подгибающихся ногах приблизился к месту, где и произошёл грандиозный взрыв. В голове до сих пор гудело.

Потери были достаточно серьёзны — ещё пять танков вышло из строя. Часть из них можно было, наверное, восстановить, но, разумеется, не сейчас.

Сейчас в строю оставалось только шесть из тринадцати боевых машин.

Хорошо хоть, что командирская машина не пострадала. Значит, есть ещё кому вести в бой стальных пауков.

Колонна остановилась. Вся исправная техника собралась вокруг машин с генераторами полей, а немного сбоку формировался санитарный конвой, который в скором времени отправится в ближайший населённый пункт, где предусмотрительное руководство наёмников развернуло мобильный госпиталь.

— Нужно быстро продолжить движение, — подумал Дратвин, — иначе враг начнёт очередной обстрел, истощая наши защитные поля.

Через десять минут несколько поредевший штурмовой батальон, уже не колонной, а в развёрнутом боевом порядке продолжил движение.

Над строем взмыли разведывательные беспилотники, а на направляющих пусковых устройств застыли в ожидании многочисленные дроны, несущие боевые заряды.

Аполлинарий, отбросив все переживания углубился в изучение данных, предоставленных воздушной разведкой.

Противник, надо полагать, изготовился к отражению атаки.

При этом, судя по количеству солдат, выглядящих, как суетящиеся внизу муравьи, у противника было гораздо больше сил, нежели он предполагал.

Но, менять что- либо уже поздно.

Штурмовики выдвинулись на исходные.

Сейчас последуют пуски ракет, которые будут пробовать на прочность щиты поместья.

По той информации, что была у Дратвина, северная часть поместья либо вообще лишена щитов, либо на этом участке защита сильно ослаблена. Туда и будет нанесен первый удар артиллерии нападающих…

Всё готово. Бойцы замерли в ожидании команды идти в атаку…

Да, деваться некуда. Задача должна быть выполнена. Шеф почти прямым текстом сказал, что от результата сегодняшней атаки зависит будущее рода.

Ну и, разумеется тех, кто этому роду служит. Так что, Аполлинарий сейчас готов зубами выгрызать победу. И наплевать на то, кто там прав, кто виноват.

Победителей не судят. И, по словам шефа, победа окупит все понесённые затраты сторицей.

Значит надо победить. Кровь из носа.

— Савелий, сейчас начнётся, — Борис смял и выбросил в урну опустевшую пачку из-под папирос и машинально охлопал свои карманы, надеясь найти ещё одну пачку.

Но чуда не случилось. Курево закончилось.

Увидев, что заказчик страдает, Савелий щедрым жестом протянул ему раскрытую пачку. Борис, бросив на неё взгляд, опять отвернулся к монитору и не глядя протянул руку к предложенным сигаретам.

Да, не взирая на большой опыт, он всё-таки волновался. Сейчас несколько сот штурмовиков противника начнут терзать оборону поместья…

— Слушай мою команду, — голос Аполлинария внезапно охрип.

Сейчас. Сейчас он скомандует наступление, подчиняясь его воле все подразделения, словно единый организм, согласованно двинутся в атаку и закружится, закрутится кровавая карусель…

Глава 12 Расплата

Передо мной открылся широкий и не особенно длинный коридор, стены обклеены тканевыми обоями, и, как бы не из натурального шёлка, обои то.

— Однако, — хмыкнул я удивлённо, — а я смотрю, у здешних жильцов явная тяга к красивой жизни. Но и паранойя тоже имеет место быть, — дополнил я характеристику хозяев этого дома, разглядев две неприметные амбразуры под потолком.

Хорошо, что Пронька позаботился о нашем здоровье, предусмотрительно отключив прятавшиеся там автоматические стрелковые комплексы.

Тем не менее, я не торопился, и не входил в коридорчик, предпочитая хорошенько осмотреться, мало ли что…

— Ну, что ты тут встал, как памятник Командору? — прошипела сзади нетерпеливая Лиза, подгоняемая желанием кроваво и изощрённо отомстить своему обидчику.

— Лизонька, не суйся поперёд батьки в пекло, — успокаивающе прошептал я, не оборачиваясь.

— Тоже мне, батька, — фыркнула сестрёнка.

— Пока стойте тут, — уже серьёзно скомандовал я, — Семён — со мной.

Аккуратно отодвинув в сторону возмущённую таким небрежением Лизу, он вошёл внутрь и встал немного позади меня.

— Прикрывай, — сказав это, я осторожно заглянул в дверь караулки.

На полу валялись две тушки, наряженные в гвардейские мундиры Троекотова.

— Семён, упакуй страдальцев, — попросил я Прокопьича, а сам прошёл к пульту, — не дай бог очнутся, дёргаться начнут…

— Сейчас мы их, болезных, спеленаем в лучшем виде, — проворчал дядька.

Отключив все тумблеры в секции вооружений, я обернулся.

Семён уже закончил. Да, мастерства ему не занимать, а вот я бы, наверное, подольше провозился.

Изучив пульт, я пришёл к выводу, что тут надо будет оставить человека.

Сейчас я, конечно, постараюсь открыть все внутренние двери, которые управляются с этого пульта. Но, поскольку я вижу его в первый раз в жизни, могу и что-нибудь не то клацнуть.

По моей просьбе Семён вызвал одного из ребят, кто более или менее разбирался в подобной машинерии, а мы с ним осторожно подошли к двери, ведущей внутрь дома.

Зачищая это, в общем-то, очень не маленькое строение, мы, то и дело натыкались на разрозненные группки гвардейцев Троекотова.

Они прятались в самых неожиданных местах. В стенных нишах, за портьерами, один, даже за креслом притаился.

А прятались они по углам вовсе не для того, что бы отсидеться. Они старались напасть внезапно и стремились к тому, чтобы нанести нам максимальный вред.

Надо сказать, что одного нашего гвардейца они таки достали. Не смертельно, конечно, но парню здорово поплохело.

Пришлось его эвакуировать наружу, где его товарищи, охранявшие подходы к зданию, оказали ему первую помощь, вкололи антишок, в общем, позаботились о бедняге.

Надо сказать, что в процессе нашей экскурсии по этому вражескому оплоту узнал о людях много нового.

Дело в том, что в одной из комнат мы обнаружили двух до полу-смерти перепуганных женщин и маленькую девочку.

Одна из женщин оказалась гувернанткой, а вот вторая…

А вторая была женой Троекотова, а девочка, сответственно, его дочерью!

Меня поразило то, что он оставил их в штурмуемом здании, даже не приставив к ним охрану, а сам спрятался, не пойми куда.

Честно говоря, я думал, что он хотя бы о ближайших родственниках будет, ну, если не заботиться, то хотя бы изредка думать… Ан нет…

В общем, редкостная сволочь, я б даже сказал, уникальная.

И я вовсе не удивился, когда его жена, убедившись в том, что мы не собираемся убивать ни её, ни её дочь, согласилась провести нас туда, где он затихарился.

Как и предполагалось, этот его схрон располагался глубоко в подвале. И, пока мы туда добрались, нам пришлось ещё несколько раз вступать в скоротечные схватки с его бодигардами, которые с упорством, достойным лучшего применения, старались наделать в нас лишних отверстий.

Как правило, они пытались использовать для этих целей излучатели, но шедшая впереди Ня не давала им возможности даже нажать на спуск.

Она была быстра и смертоносна.

Единственное место, где нам пришлось затормозить, это был длиннющий коридор, в противоположном конце которого, за щитком станкового пулемёта, удобно устроились два гвардейца.

В общем-то, задержали они нас очень ненадолго. Пронька отнёс им большую и красивую осколочную гранату, и, после того, как в коридоре раздался громкий хлопок, мы продолжили свой путь.

Жену Троекотова всё-таки вывернуло наизнанку, когда мы проходили мимо того, что оставалось от отважных, но бестолковых пулемётчиков.

А наши девчонки держались молодцом. И Лиза, и Истер, они только слегка позеленели, а Ня, так вообще, на кровавые подтёки на стенах и кишки под ногами даже внимания не обратила.

Но, вот мы, наконец, и на месте.

Перед нами возникла отливающая тусклым металлом дверь из сверхпрочного сплава. И открыть её можно только изнутри.

Само хреновое, так это то, что Пронька мой пробовал материализоваться внутри этого бункера, и у него ничего не получилось!

Что-то мешало, не позволяло ему проникнуть из астрала во внутренние помещения, расположенные за этой дверью.

Это нарушало все мои планы. Я рассчитывал на то, что Пронька просто накидает туда гостинцев, которые сведут к нулю оборонительный потенциал скрывшегося за этими дверями мерзавца.

В общем, оставался только один вариант, и он мне не особенно нравился.

Я имел возможность проникнуть за дверь. Я мог воспользоваться своим недавно обретённым навыком телепортации.

Но тут была одна закавыка. Перемещаться я сейчас мог примерно на метр, если быть точным, то на девяносто три сантиметра.

И всё бы хорошо, но я не знал толщины этой двери. Дело в том, что она могла быть и метровой, и вообще, какой угодно толщины.

От этого параноика можно ожидать всего, в том числе и того, что он мог тут смонтировать и полноценную шлюзовую камеру, через которую выходят из корабля в открытый космос. Исключительно для обеспечения своей безопасности.

Я изложил Семёну свои опасения. До Троекотова добраться надо было во что бы то ни стало, но застрять в металле при попытке телепортации мне не улыбалось совершенно.

Семён, выслушав меня, хитро так улыбнулся, и попросил немного обождать и не нервничать, а сам по рации вызвал какого-то Петруху.

Буквально через пять минут к нам присоединился один из наших гвардейцев, бережно державший в руках потёртый пластиковый кейс.

— Знакомься, это Петруха, — представил мне своего подчинённого Прокопьич, — он у нас и техник, и оператор БПЛА, и специалист по РЭБ, и, кроме того, у него очень интересное хобби…

— Ближе к делу, Прокопьич, — взмолился я, — загадками говоришь…

— Извини, это я от нервов, — развёл руками Семён, — а Петруха, он у нас ещё и сейфы вскрывает.

— Ты думаешь, он и эту дверь вскрыть может? — недоверчиво спросил я.

— Нет, я так не думаю, — обломал меня Семён, — но у него есть аппарат, с помощью которого он сможет узнать толщину двери с точностью до пяти миллиметров.

— Это хорошо, будет хоть какая-то определённость, — я глянул на слегка смутившегося Петруху, — ну, тогда не будем тянуть, начинайте.

Петруха извлёк из кейса прибор, чем то напоминающий стетоскоп, но гораздо сложнее, прикрепил несколько присосок с датчиками к двери, а потом ещё минут пять колдовал с небольшим пультом, сердито моргавшим синеватыми огоньками.

— Тридцать семь сантиметров, — объявил Петруха, — после чего добавил, — и за дверью минимум метр свободного пространства…

— А дальше? — не удержался я.

— А дальше моя аппаратура заглянуть не может, — ответил Петруха и виновато потупился.

— Замечательно! — ответил я. Тогда, буду собираться в гости к Троекотову.

Беда в том, что при телепортации сквозь преграду я, почти наверняка, не смогу перенести с собой оружие. И не факт, что и ИМД останется на мне.

Опыт перемещения сквозь преграды у меня очень куцый. Всего пару раз я от нечего делать прыгал дома сквозь межкомнатные перегородки.

И там я выяснил, что сквозь стенку ничего в руках перенести не получится. Одежда на теле остаётся, обувь тоже, но как оно с ИМД будет — не знаю. Не охота сейчас ценным оборудованием рисковать.

Есть ещё вариант, что ИМД может переместиться со мною частично, то есть, какие-то детали останутся тут, а какие-то перенесутся со мной. Такой вариант тоже не подходит. Лучше сниму.

Минут пять у меня ушло на то, чтобы освободиться от доспеха. Теперь я стоял перед дверью, обтянутый эластичным пористым поддоспешником, ничуть не стесняющим движений.

Что касается оружия, то я уверен, что мне хватит того, что я смогу создать с помощью нанитов. Кроме того, у меня в пространственном хранилище, помимо гранат, есть ещё пара портативных короткоствольных излучателей.

Так что с оружием все нормально.

Переглянувшись с Семёном и ободряюще подмигнув собравшимся около двери девчонкам, я ушёл в прыжок.

Переместился я в какую-то вязкую тьму. Воздух был неподвижен и сух.

— Это шлюзовая камера, — пояснила происходящее Зоэ, — сейчас зрение подкорректируем…

Теперь тьма вокруг меня начала сменяться медленно светлеющими сумерками, и я увидел перед собой ещё одну дверь.

Я шагнул к ней вплотную, и опять прыгнул.

А теперь по глазам больно ударил яркий свет, я аж зажмурился.

— Извини, сейчас поправлю, — Зоэ быстро вернула чувствительность зрения к нормальному уровню.

Я стоял на небольшом пятачке. Сзади оставалась дверь шлюзовой камеры, впереди были видны узкие ступени лестницы, уходящей в темноту, а над головой…

А над головой тихо заурчал привод какого то механизма.

И тут думать было некогда. Я выхватил из пространственного кармана оба излучателя и, перепрыгнув несколько ступеней, скатился по лестнице, развернулся, и зажал спуск обоих излучателей, направив их вверх.

И вовремя. Висевшая под потолком автоматическая турель уже почти развернула ко мне спаренные хоботки пулемётных стволов.

Но я успел раньше, и после попадания нескольких энергетических зарядов, турель задымила, заискрила, издала жалобный скрежет и замерла, продолжая сыпать искрами и исходить вонючим дымом.

Интересно, она действовала по заложенному в неё алгоритму, или Троекотов, засевший в глубине этого бункера, увидел моё вторжение, и привёл её в действие?

Очень может быть, что тут и камеры есть, и датчики движения, и ещё хрень какая-нибудь, ловушки, например…

Надеюсь, этот гад не заминировал тут ничего, а то мне совсем кисло придётся.

Спустившись вниз, я опять оказался на небольшой площадке, от которой уходил всего один недлинный коридор, заканчивающийся ещё одной площадкой, в стене которой красовалась простая филенчатая дверь.

Наверное, по замыслу строителей бункера, сюда никто из врагов добраться уже никак не должен был.

Ну и я, весь такой уверенный направился к этой двери.

— Назад! — зазвенело у меня в мозгу. Это Зоэ уберегла меня, похоже, от очень крупных неприятностей.

Я рефлекторно отшатнулся назад, и с содроганием успел увидеть, как узкое серповидное лезвие скрылось в тончайшей, практически неразличимой в текстуре настенного покрытия, щели.

Умно. Если бы тут были размещены какие-нибудь ловушки, типа автоматических турелей, или мины, то, так или иначе, их можно было бы заранее распознать. Существуют соответствующие приборы.

А вот распознать чисто механические ловушки гораздо сложнее, поскольку они совершенно не фонят в энергетическом плане…

Наступил на половицу, стопор сдвинулся, противовес поехал вниз, а из неприметной щели в стене выскочило лезвие…

— И что теперь делать? — поинтересовался я у Зоэ.

— Так, — Зоэ, похоже, задумалась.

Но как-то странно она задумалась. У меня от её размышлений прошла мелкая дрожь по всем без исключения мышцам, как будто через меня слабый ток пропустили.

— Слушай меня, — Зоэ, видимо, нашла решение, — я только что проверила, текущий уровень моей интеграции с твоей нервной системой. Он позволяет мне с достаточной точностью управлять твоими мышцами. Ты передаёшь мне управление, а я, управляя твоим телом, обеспечиваю тебе проход до той самой двери.

— А ты точно сможешь меня туда доставить в целости и сохранности? — с опаской поинтересовался я.

— Ну, постараюсь, — хмыкнула мысленно Зоэ.

Я раздумывал не долго. В конце концов, другого способа быстро добраться до этого паразита у меня не было, так что, я решился.

— Зоэ, я весь твой, — объявил я.

В ответ псевдоличность злодейски хохотнула, и мышцы перестали меня слушаться. Совсем.

А потом моё сознание на протяжении минуты, которая, казалось, тянулась бесконечно, наблюдало за движениями собственного тела.

Моя тушка прыгала, кувыркалась, немыслимо изгибалась, уворачивалась от многочисленных ударов, которые сыпались на неё со всех сторон.

Раза три за минуту я уже прощался с жизнью, но пронесло.

Я и не знал, что моё тело имеет такой невообразимый потенциал. Только вот, смогу ли я его самостоятельно реализовать, без помощи Зоэ?

Следует быть честным с самим собой. Вряд ли мне удастся хоть приблизительно повторить эти умопомрачительные акробатические трюки.

Но в любом случае, надо тренироваться, а то, что-то запустил я себя…

Хотя, а когда собой заниматься то? Всё недосуг, то война, то ещё напасть какая… Так вот и живём, да…

Оглядев себя, я обнаружил несколько довольно глубоких порезов и царапин. Одежда тоже пострадала весьма заметно.

— Сейчас всё зарастет, — сварливым голосом обнадёжила меня Зоэ, — уж очень там много всего было, — добавила она, словно извиняясь.

Боль она, похоже, заблокировала, и это хорошо. Сейчас мне потребуется предельная концентрация. Впереди финальный бой.

Передо мною была дверь. Коврик, лежавший перед нею, я изгваздал собственной кровью, всё ещё сочившейся из многочисленных ранок.

— Неаккуратненько как-то, — невпопад подумал я, и налёг на дверную ручку.

Честно говоря, не ожидал, но она была не заперта.

За дверью была видна недлинная анфилада из нескольких комнат. Но сейчас мне не надо было далеко идти. Мой враг, с искажённым от бешенства лицом и безумными глазами, стоял прямо передо мной.

Уровень 20? Воин?

Так он меня сейчас нашинкует в мелкий винегрет…

— Он веществами обкололся, — попыталась успокоить меня Зоэ, — его реальный уровень гораздо ниже.

— Когда он меня уделает, это знание, безусловно, смягчит мне горечь поражения, — съязвил я.

— Не мохай, у тебя сейчас ускорение и мышечная сила не ниже, чем у него, — Зоэ таки удалось сладить с моими пораженческими настроениями, — ты, главное,не зевай!

Я, увидев в его левой руке излучатель, тут же хлопнул себя по поясу, где притаился серебристый паучок хаотического импланта. И вовремя.

Оппонент, пребывая явно не в себе, неуловимо быстрым движением вздёрнул руку вверх и выпустил несколько импульсов мне в лицо.

Защита справилась с этим вполне достойно. Оппонент же, не ожидая такого облома, яростно взвыл, отшвырнул обманувший его ожидания излучатель, и выхватив шпагу, прыгнул ко мне.

Поединок начался в любимом Зоэ стиле, то есть без прелюдий и расшаркиваний. Я едва успел вырастить себе шпагу нужной длины.

Нападал, преимущественно, оппонент. Он действительно находился под веществами. В его крови кипел невообразимый боевой коктейль, позволявший ему совершать молниеносные выпады и шутя уворачиваться от моих ответных ударов.

Думаю, он и боли сейчас не чувствовал.

В общем, я извивался, как уж на сковороде, уворачивался, как мог, скакал, прыгал. Но полностью избежать острия его оружия мне не удалось.

Пару раз он меня таки достал, но не фатально.

И тут мне наконец повезло. Я секанул его своим клинком по внешней стороне бедра, и наниты весёлою гурьбой проникли в организм оппонента.

Он успел сделать ещё один выпад, оставив мне на рёбрах длинную неглубокую царапину.

А потом Троекотов упал, и его, оставшиеся даже после смерти бешеными, глаза уставились в потолок.

Глава 13 Промежуточный финиш

— Всё? — спросил Семён, брезгливо попинав труп Троекотова, разлёгшийся поперёк прохода.

— Ага, — выдохнул я, — замахался я с ним, он весь обколотый был…

— А отчего он умер то? — поинтересовался Семён, — смертельных ран я на нём что-то совсем не наблюдаю, — и уставился на меня вопросительным взглядом.

— Инсульт наверное, — предположил я, поскольку точно не знал, каким именно образом мои наниты с ним разделались…

— Не, — отозвалась Зоэ, — на этот раз разрыв аневризмы аорты.

Я озвучил этот диагноз Семёну, и тот не по детски задумался, а потом выдал, — да, надо вести здоровый образ жизни и по утрам бегать, а этот по утрам бухал, наверное.

Я попросил Проньку оказать содействие Семёну в досмотре захваченного бункера, да и вообще, всего этого немаленького дома на предмет обнаружения всяческих ухоронок, тайников и прочих заначек.

И, пока они, со всем присущим хомякам азартом, занимались обыском, я озаботился другим, не менее важным делом.

Я, прихватив с собой Истер и Лизу, решил поговорить с вдовой Троекотова.

Следовало сейчас, пока она не пришла в себя от сегодняшнего потрясения, составить документ о капитуляции.

Кроме того, я видел хорошую возможность вообще ликвидировать род Троекотовых, убедив вдову документально оформить от лица несовершеннолетней дочери, ну, и своего лица, разумеется, отказ от рода.

Аргументы у меня есть. Причём достаточно убедительные.

Лизонька моя вызвалась оформить все нужные бумаги надлежащим образом, а Истер мне была нужна в качестве живого детектора лжи, ну и вообще, для того, что бы считывать эмоциональное состояние нашей собеседницы.

Мы нашли относительно неплохо пережившую сегодняшнее утро комнату. Мои ребята затащили туда большой стол, кресел натаскали, и даже бутылку газировки и несколько высоких стаканов нашли.

Да, всё на высшем уровне, как в лучших домах, хе-хе.

Сами переговоры много времени не заняли, и прошли довольно легко.

Я изложил Февронье Климовне свои соображения о вариантах её будущего. В общем-то, основных вариантов было два.

Вариант первый. Она следует моим советам и отказывается от рода и каких-либо претензий на движимое и недвижимое имущество, которое отходит почти целиком мне.

За ней закрепляется только домик у моря с земельным наделом, и небольшая рента.

Эта рента обеспечит существование и её, и дочери, причём, на вполне приличном уровне.

В дальнейшем средств хватит и на то, чтобы профинансировать получение дочерью приличного образования.

В общем, вариант тихой жизни. Сравнительно безоблачной и независимой.

И вариант второй. Она не отказывается от рода. От меня она не получает ничего. Отправляется на улицу голая и босая, с малолетним ребёнком на руках.

Мало того, поскольку стараниями её покойного мужа на роде повисли довольно серьёзные кредитные обязательства, ей придётся еще и по этим обязательствам отвечать, так как к ней перейдут все права и обязанности главы рода.

Кредиторы, разумеется, начнут её изощрённо кошмарить с целью стрясти с неё хоть что-нибудь. Вплоть до того, что будут вынуждать заняться реализацией лишней, как они считают, почки.

Разумеется, слова о том, что у бедной вдовы нет ничего за душой, на них никоим образом не подействуют. И жизнь будет — врагу не пожелаешь. Как раз из той оперы, что живые позавидуют мёртвым, да…

Я тут описал далеко не все возможные последствия, которые могут на неё обрушиться при этом варианте.

И она оказалась вполне здравомыслящей дамой. Рассудив, что лучше синица в руках, чем утка под кроватью, она, после недолгих раздумий, согласилась на все предлагаемые мною условия.

Я связался с нотариусом, которого мне порекомендовал Сергей Карнаухов, и мы с ним договорились о встрече.

Всё надо было оформлять как можно быстрее, а то Февронья, хоть и приняла решение, но могла и изменить его, кто его знает, какие у неё мысли в голове крутятся.

На всякий случай, я решил пока никуда её и дочку не выпускать, и средств связи, соответственно, в руки не давать, чтобы полностью исключить фактор постороннего влияния.

Ещё одна проблема — это боевые действия.

Практически сразу после того, как Василий Силыч Троекотов изволил склеить ласты, я связался с Борисом, благо, радиомолчание соблюдать уже было не нужно.

Я сообщил ему об удачном завершении нашей операции, а он огорошил меня тем, что атаки на поместье пока продолжаются.

То ли нападающие ещё не в курсе, то ли начальнику гвардии Троекотова крышу снесло.

Скорее всего не в курсе. Наёмникам нет никакого резона продолжать гробить людей и технику, так как бонусов уже никаких не будет. Заказчик отправился в мир иной и лучший и бонусы выплатить не сможет.

Но если это начальник гвардии чудит, то я ему не завидую. С ним то, как с вдовой почившего лендлорда, я, если что, миндальничать не собираюсь.

Завершив переговоры с Февроньей, я сидел в одиночестве и обдумывал свои дальнейшие шаги.

Пока на руках нет заверенных документов, то, формально, поводов для прекращения огня нет.

И этим, вероятно, пользуется хитросделанный начальник гвардии Троекотовых. Возможно, он рассчитывает что- нибудь с меня стрясти лично для себя. Но доподлинно я его мотивов знать не могу.

Я снова связался с Борисом Ивановичем. Тот сказал, что стрельба и атаки, вроде как прекратились, но штурмовики никуда пока не ушли, а встали лагерем в непосредственной близости от усадьбы и включили поля отчуждения.

Похоже, они там что-то решают. Предполагаю, что наёмники, для продолжения боевых действий, требуют гарантий законности продолжения военных действий.

А начальник гвардии, руководящий операций, упирает на то, что всё пока на словах и призывает их исполнять договорные обязательства.

Времени у меня не много. Они могут возобновить атаки в любой момент.

Ребята, конечно, в обороне ещё некоторое время простоят. Но у нападающих численное преимущество, и они оборону нашу могут смять, в конце концов.

А значит что?

А значит, мне надо, кровь из носу, но как можно скорее заверить все соглашения с Февроньей Климовной у нотариуса.

Как только у меня на руках будут эти документы, я смогу зарегистрировать окончание войны и переход в мою собственность движимого и недвижимого имущества побеждённых. Филиал Имперской канцелярии регистрирует это быстро и без проволочек.

И с этого момента нападение на моё поместье — это уголовное преступление, строго караемое в соответствии с Имперским УК. Разбойное нападение, совершённое группой лиц по предварительному сговору и с применением технических средств. Тут и пожизненную каторгу можно огрести.

А наёмники, они себе не враги, и конфликтовать с Империей не будут ни при каких раскладах…

Решено, беру с собой девчонок, вдовушку свежеиспечённую, пару гвардейцев, запрыгиваю в навороченный троекотовский флайер, стоящий рядом с поместьем, и лечу к нотариусу.

Флайер, надо сказать, был, если и не премиум класса, то близко к этому.

Вооружение, как у лёгкого атмосферного истребителя, отличное бронирование, мощнейшие поля отторжения.

Не флайер, а дракон просто.

А салон был точно премиум класса. Ну, разве что габариты этого летательного аппарата не позволяли втиснуть в него ванну с гидромассажем. Всё остальное, и многофункциональная инфопанель, и миникухня со всеми наворотами, и диван роскошный, уютные кресла, всё было.

Так что долетели мы с комфортом.

И ещё одно наблюдение, хе-хе. По мере того, как вдовушка, постепенно отходящая от утреннего стресса, приходила в себя, тем больше откровенной радости наблюдалось на её лице.

Похоже, что горевать по безвременно почившему супругу она не будет даже для приличия.

В связи с этим, я даже боюсь себе представить, как он её достал.

Нотариус был деловит и профессионален. То, что напечатала Лиза, он одобрил почти полностью.

Так что переделать пришлось совсем не много. И через пол-часа у меня на руках был пакет документов, подтверждающий окончание войны, переход собственности поверженного рода в моё распоряжение, ну, и всё остальное.

Я тут же, как только вернулся во флайер, связался с Борисом, и надиктовал ему номера документов.

Теперь он должен был связаться с руководством пытавшихся штурмовать наше поместье наёмников и сообщить им о том, что официально война окончена.

Через двадцать минут он доложил, что наёмники начали сворачивать лагерь.

Я чутка выдохнул — непосредственная опасность для поместья устранена.

Но куча проблем, ожидающих своего разрешения если и уменьшилась, то совсем не на много.

Надо было вступить во владение новыми территориями не только юридически, но и физически.

Сменить управленцев. Так как имеющиеся были лояльны Троекотову, и ожидать от них исправного выполнения должностных обязанностей было бы глупо.

Значит надо искать новых.

Кроме того, независимо от того, как мне собственность досталась, а соответствующий налог в пользу Империи, будь добр, заплати.

И времени на это отведено, не сказать, чтобы много.

А для того, что бы совсем не обнулять свои счета, надо реализовать часть трофеев.

А сейчас надо вернуться в центральную усадьбу Троекотова, и посмотреть, что там ребята наскребли по вражеским сусекам.

А то, когда я задал Семёну прямой вопрос, мол, что нашли, он начал хитро так предлагать мне приехать и самому посмотреть.

Сюрприз задумал какой-то, не иначе. Вроде как военный человек, а вот, получается, тоже не чужд некоторой театральщины.

Но ладно, лететь осталось не так далеко, минут через десять будем на месте и посмотрим на все троекотовские сокровища.

Надо сказать, что улов был богатый.

Когда Петруха таки вскрыл основной сейф, который был вмурован в стену одной из комнат бункера, то нашлось там много вкусного.

Начнём с того, что я стал счастливым обладателем нескольких толстых пачек облигаций Имперских займов. Облигации на предъявителя. Вот мы их, хе-хе и предъявим, тем более, если сделать это прямо вот сейчас, то можно получить на руки восемь с половиной миллионов полновесных имперских рубликов.

А нам сейчас деньги нужны, как воздух.

Я тут же отдал распоряжение на реализацию этих активов. Лиза взяла под козырёк и резво побежала связываться с брокерами, чтобы реализовать эти ценные бумаги.

Среди прочего следует отметить несколько тяжёленьких золотых слитков, стоимостью около двух миллионов.

Их я решил пока не трогать, так как продать их можно всегда. Золото, к тому же, сколько я помню, только дорожало. Так что их я буду продавать только если не будет других вариантов быстро получить деньги на руки.

И ещё Семён нашел много футляров, где покоились различные женские украшения.

Весьма дорогая ювелирка, и я было сначала тоже распорядился её продать. Но Лиза встала на дыбы. А услышав, о чём идёт речь, к ней присоединилась и Истер.

Они вдвоём меня так прессовали, как не каждый рэкетир сможет. Вот и раскрылась ещё одна грань их характеров. Они — профессиональные вымогатели.

В общем, драгоценности, конечно, отправились на продажу, но не все.

Истер и Лиза стали счастливыми обладательницами умопомрачительных гарнитуров.

Лизе достался с изумрудами, а Истер завладела тем, что был с рубинами.

Ну, ладно, пусть потешатся, заслужили.

А Ня была к этим бирюлькам совершенно равнодушна, и я уже думал, что хоть на ней сэкономлю. Но не тут-то было. Просто её интересы лежали в другой плоскости.

Она положила глаз на один из самых продвинутых ИМД, которые Семён извлёк из бронированных шкафов Троекотовской оружейки.

Этот ИМД стоил, как бы и не больше обоих колье, отжатых у меня Истер и Лизой.

С другой стороны, если посмотреть, её вклад в нашу победу был весьма весом.

А потому мне пришлось наступить на горло своей внутренней жабе и удовлетворить претензии воинственной кошки.

После того, как я немного ослабил хватку на горле жабы, она ещё долго обиженно квакала, но переиграть случившееся было уже невозможно.

Было ещё много всякого добра. Лиза на пару с Семёном взялись за составление подробного списка трофеев, который обещали представить пред мои очи только завтра к обеду — настолько богата была наша добыча.

Вообще, я уже говорил о том, что надо включать захваченные сегодня земли в хозяйственный оборот рода. Но я хозяйственник, если честно, так себе. Ну, по крайней мере, сейчас.

А потому я решил, что пусть этим займутся те, кому решение хозяйственных вопросов ближе, ну, и вообще…

В общем, я свалил эти проблемы на хрупкие женские плечи. То есть на любительниц дорогой бижутерии, Лизу и Истер.

Лиза и так, вела родовое хозяйство уже долгое время, а Истер, вообще, была бухгалтером. Вот им и карты в руки.

Пусть цепляют свои побрякушки, и, все такие из себя красивые, берутся за работу, засучив рукава.

А мне тоже есть, чем заняться.

Сразу озадачил Семёна приступить к набору людей в гвардию. При этом, с улицы брать никого нельзя. Уж очень чувствительная это сфера деятельности — безопасность. Чем смогу — помогу, может кого из сослуживцев подтяну…

А тянуть с этим никак нельзя. С Троекотовым таки разобрались, но за ним маячил расплывчатый силуэт трастового фонда «Недра». Вася Троекотов был инструментом в их руках, не более.

Инструмент я сломал, но ничто не мешает им со временем обзавестись новым. И им для этого потребуется только время. При этом я не без оснований предполагаю, что время очень непродолжительное.

Скоро война продолжится. И к этому надо интенсивно готовиться.

Аполлинарий Александрович Дратвин сидел в салоне штабного бронехода и тупо пялился в стенку.

Всё было кончено. Всё, чему он посвятил большую часть своей жизни пошло коту под хвост.

Только что он распустил остатки гвардии рода. Ведь рода больше нет.

Вдова хозяина польстилась на спокойное будущее и предала род, вычеркнув его из списков имперской аристократии.

Аполлинарий скрипнул зубами в бессильном бешенстве. Он пытался бороться до конца, но эти сволочи, наёмники, не пожелали исполнять свой долг.

Они трусливо уселись на задницы, и таки дождались того момента, когда появились юридического подтверждения того, что род Троекотовых проиграл и умер вместе со своим главой.

Меркантильные крысы.

Вдруг раздался зуд коммуникатора.

Это событие вызвало немалое удивление у старого вояки, так как он не мог вообразить, кому он сейчас вдруг понадобился.

Ведь всего несколько часов назад он занимал одно из важнейших мест в иерархии, хоть и не самого могущественного, но динамично развивающегося рода, а сейчас… Сейчас он просто пустое место, ноль без палочки, дырка от бублика, никто и звать никак…

Он встряхнул головой, прерывая спираль депрессивных мыслей, плотно обвивавших его сознание. И снова бросил непонимающий взгляд на зудящий, словно огромный москит,коммуникатор.

Нет меня, я никто…

Но, сделав усилие над собой, он нажал сенсор приёма звонка и приложил трубку к уху.

— Здравствуйте, — голос в динамике был совершенно незнакомым, но Аполлинарий сразу ощутил, что владелец этого голоса не простой человек. Старый служака чувствовал, что обладатель этого низкого, обволакивающего баритона наделён немалой властью.

— Здравствуйте, — растеряно ответил Аполлинарий.

— Что-то нерадостно вы как-то меня приветствуете, — усмехнулся в трубку неизвестный собеседник, — хотя, я понимаю причину вашей грусти…

Повисла небольшая пауза. Аполлинарий молчал и ждал продолжения, и оно воспоследовало:

— Моё имя Пётр Сергеевич Овечкин, — прозвучало в трубке.

А вот это имя Аполлинарию было известно. Это тот самый большой человек, с которым босс вёл дела.

— Очень приятно, — выдавил из себя бывший гвардеец, лихорадочно соображая, зачем он, мелкая сошка, понадобился столь значительной персоне, снизошедшей даже до того, что бы говорить с ним лично, а не поручать это своим многочисленным секретарям…

— У меня будет предложение для вас, — ошарашил Овечкин господина Дратвина, — вам следует прибыть ко мне по адресу… — Аполлинарий быстро записал адрес на первом попавшемся клочке бумаги, — надеюсь, то, что я вам предложу, вас устроит. Жду вас завтра в десять, — и трубка наполнилась короткими гудками.

Аполлинарий неверяще смотрел на переговорную трубку, которую до белизны в пальцах сжимал в руке, и в душе его начала зарождаться робкая надежда на то, что жизнь ещё не закончилась…

Глава 14 Жизнь продолжается!

— Утро красит нежным светом стены древнего кремля, — бубнил себе под нос строки древнего поэта спешащий на встречу с большим человеком Аполлинарий Александрович.

Поскольку он уже давно жил в родовом поместье Троекотовых, то и гардероб его остался там. А, стало быть, захвачен врагом.

И сейчас ему пришлось к девяти подойти к магазину готового платья «Циммерман и Брусницын», чтобы сменить грязноватый и немного обгоревший полевой камуфляж на партикулярное платье.

Магазин был, честно говоря, так себе, но более в городе никто не открывался раньше десяти, а в десять его уже ждали, и внутренний голос настойчиво повторял ему, что лучше не опаздывать.

Аполлинарий Александрович подошёл к чугунным воротам. Отсюда можно было, хоть и с трудом, но разглядеть респектабельный трёхэтажный особняк, прячущийся в глубине парка, заросшего вековыми липами.

С некоторой дрожью в руках он нажал на кнопку старомодного звонка.

— Вам назначено? — донёсся до него вопрос из динамика.

— Да, — пересохшее горло на пределе сил вытолкнуло это слово. Аполлинарий Александрович аж закашлялся.

— Проходите, — замок калитки едва слышно щёлкнул и ажурная кованная дверца приотворилась.

Аполлинарий, как во сне, проследовал по дорожке, вымощенной шершавой плиткой, к подъезду.

Там его уже ждал чопорный дворецкий в пёстром попугайском мундире. Критически осмотрев плохо наглаженный костюм визитёра, он задрал подбородок, и буркнув: «Следуйте за мной», не торопясь, но и не оборачиваясь, двинулся внутрь дома.

Спустя минут семь они вошли в просторный холл, вся обстановка которого просто кричала о богатстве хозяев.

— Садитесь, — дворецкий небрежным жестом указал посетителю на диван и даже снизошёл до пояснения, — вас позовут.

После чего исчез в коридорах здания.

Слава богу, ждать пришлось совсем недолго. Высокие двери приоткрылись, и оттуда выглянула девичья мордашка:

— Идите сюда, — деловым тоном распорядилась она, и Аполлинарию ничего не оставалось, как выполнить эту команду.

Он вошёл в дверь, и девушка, уже успевшая занять своё рабочее место за обширным столом, кивнула ему на следующую дверь и пояснила свой жест:

— Ну, проходите же, вас ждут.

Аполлинарий Александрович приоткрыл высокую дверь и сделал неуверенный шаг в комнату, находившуюся за этой дверью.

— Заходите, не стесняйтесь, — услышал он знакомый баритон.

К нему, приветливо улыбаясь, обращался со вкусом одетый мужчина. Его серый, без каких бы то ни было изысков костюм был, несомненно, сшит у одного из лучших портных Империи. Строгие классические туфли, если к ним как следует присмотреться, тоже тянули на небольшое состояние.

Аполлинарий Александрович сел в предложенное кресло, и, с плохо скрываемым любопытством, огляделся.

Кроме него и Петра Сергеевича Овечкина в комнате присутствовал ещё один мужчина. И, к большому удивлению господина Дратвина, он был ему хорошо знаком.

В кресле рядом с господином Овечкиным сидел сосед Троекотова, Бояндин, Федот Мирославович.

Тип крайне занудный, жадный и недалёкий.

— Здравствуйте, — бесцветным голосом потомственного счетовода поприветствовал его длинный и тощий, как глиста, Бояндин.

Аполлинарий корректно поклонился и опустился в пустующее кресло, стоящее с другой стороны кресла господина Овечкина.

— Итак, введу вас в курс дела, — сразу взял быка за рога Пётр Сергеевич, — Федот Мирославович любезно согласился на моё предложение о завоевании майората Антоновых.

— Что-то там, у Антоновых такое ценное, что раз получив по носу, эти люди не отступились? — озадаченно подумал господин Дратвин, и тут же поинтересовался:

— А в чём будет заключаться моя роль?

Он нисколько не боялся Антоновых. А тот проигрыш, горечь которого он всё ещё испытывал, никоим образом не убедил его в подавляющем превосходстве оппонента.

Тому просто повезло. Остаётся, правда, открытым вопрос, откуда он узнал, что все силы рода отправятся к его поместью. И, следует отдать ему должное, он очень разумно распорядился этим знанием.

— Вашей задачей будет ведение боевых действий, — пояснил Овечкин, — при этом, — он кивнул в сторону Бояндина, — единственной обязанностью Федота Мирославовича будет объявить войну роду Антоновых в тот момент, когда мы это посчитаем нужным. Все гарантии от меня он получил. Вознаграждение, предлагаемое мною за совершение этого правового акта его полностью устраивает, — теперь уже Бояндин кивнул, словно подтверждая слова, сказанные Петром Сергеевичем.

Овечкин улыбнулся и продолжил, глядя прямо в глаза Аполлинария:

— На вас же возлагается разработка плана кампании и ведение боевых действий.

— Материальное обеспечение? — сразу спросил Дратвин.

— Финансирование кампании я беру на себя, — веско сказал Овечкин, — при этом вы разрабатываете планы, включая расчёты по обеспечению техникой, боеприпасами и организацию логистики. Обеспечиваете найм живой силы.

— Хорошо, — Аполлинарий окунулся в обсуждение предмета, в котором он разбирался лучше многих, — предположим, я всё это приготовил, что дальше?

— Дальше мы закупаем всё необходимое, нанимаем тех людей или ЧВК, на которых вы укажете.

— И?

— После того, как всё будет готово, господин Бояндин, — Овечкин опять кивнул в сторону тощего помещика, лендлордом его называть язык не поворачивался, — объявит войну Антоновым. Вы, управляя подготовленными нами войсками, разгромите этого выскочку, и мы все получим желаемое, — он зажмурился, словно большой кот в предвкушении сметаны, после чего, глядя в упор на Дратвина спросил:

— А вы, кстати, чего желаете?

— Я пока не готов ответить на этот вопрос, — выдавил из себя Дратвин.

Ведь ему, для того, чтобы понять, о каком гонораре можно просить, следует всё обдумать, взвесить все плюсы и минусы.

— Хорошо, я думаю, мы с вами в любом случае договоримся, — самоуверенно улыбнулся Овечкин, — кстати, сколько времени вам потребуется на то, что бы сделать первые прикидки?

— Я думаю, — замялся Дратвин, — с недельку.

— Долго, — критически хмыкнул Овечкин, — хотя ладно, торопливость в деле планирования военной кампании может выйти боком.

— Для разработки планов мне потребуется некоторая сумма, — сразу взял быка за рога Аполлинарий.

— Зачем? — удивился Петр Сергеевич.

— Разведка, — лаконично пояснил бывший гвардеец, ну, и жить же как-то надо, — виновато добавил он, — хотя некоторые средства, причём весьма немаленькие, лежали на его банковских счетах.

Но он рассудил, что раз приходится выполнять работы для третьих лиц, то пусть эти лица и оплачивают ему затрачиваемые усилия.

— Понял, принял, — совсем по военному ответил Овечкин, и повернувшись к двери крикнул, — Серафима, чековую книжку тащи, — после этого опять развернулся к Дратвину, и задал очередной вопрос, — сколько?

Аполлинарий прикинул, во что ему, вернее, его нанимателю, обойдётся найм группы профессиональных разведчиков, имеющих и разнообразные технические средства, и соответствующие навыки. После чего накинул десяточку для себя, любимого, и выкатил финальную цифру, — семьдесят пять тысяч.

— Гы, — Овечкин раскрыл чековую книжку и что-то начал в ней писать роскошной чернильной ручкой с золотым пером, — выходит, овёс нынче дорог? — и вопросительно посмотрел на Дратвина.

Тот кивнул и пояснил:

— Я буду нанимать лучших.

— Одобряю, — покровительственно прокомментировал Овечкин фразу Апполинария, и, вручая ему радужную полоску бумаги, с написанной на ней суммой и своей размашистой подписью, сказал, — вот, держите. Надеюсь, эти наши затраты окупятся сторицей.

И сопроводил эти свои слова многозначительным взглядом, типа, раз уж вы, дражайший Аполлинарий Александрович в это дело впряглись, то и за конечный результат отвечать будете, никуда не денетесь.

— Не извольте сомневаться, — заверил его господин Дратвин, принимая драгоценный клочок бумаги.

Ещё раз оглядев своих собеседников, господин Овечкин, посчитав, что обо всём договорились, соизволил их отпустить:

— Господа, более я вас не задерживаю, а вас, Аполлинарий Александрович, я жду ровно через неделю тут же. Всего хорошего. Серафима, проводи гостей!

Когда за посетителями закрылась дверь, бизнесмен откинулся на спинку кресла и устало провёл рукою по лбу.

Пришлось пообещать Бояндину, что все убытки, понесённые им в процессе боевых действий, будут возмещены.

Причём этот нудный деляга затребовал и письменное подтверждение. Пришлось уступить. Самому светиться нельзя. Иначе есть риск привлечь ненужное внимание со стороны действительно крупных игроков.

А так, подумаешь, мелкая возня провинциальных навозных лордов, выясняющих свои никому не интересные отношения. Пусть это всё так пока и выглядит.

В случае неудачи придётся этого самого Бояндина устранить, да и Дратвина тоже, что бы не сболтнули чего, не дай бог…

Ну да ладно, всё, вроде как продумано, промашки быть не должно…

Проснулся я от того, что кто-то безжалостно щекотал мне нос. Это была Истер, злодейка.

Она, вооружившись пёрышком, сосредоточенно им орудовала и, в конце концов, добилась своего.

Я чихнул и открыл глаза. Само собой, оставлять без последствий это вопиющее безобразие было никак нельзя.

После непродолжительной возни, заслуженное наказание для провинившейся шалуньи последовало незамедлительно, и продолжалось, под аккомпанемент стонов, ахов, охов и прочих повизгиваний, минут, наверное, сорок.

Но, раз уж проснулись, то подниматься, всё таки, пришлось.

Ведь не смотря на то, что мы разделались, наконец, с Троекотовым, это вовсе не означало, что беспокоиться больше не о чем.

Первое, о чём я вспомнил после завтрака, так это о том, что кое-кто обещал мне представить список трофеев, попавших к нам в руки по окончании нашей первой военной кампании.

Лиза с Семёном не обманули, и требуемый список уже через пять минут лежал передо мной на столе.

Тут было обозначено всё, и высоколиквидные ценности, типа уже упоминавшихся облигаций, драгоценностей и золотых слитков, и техника, как военная, так и гражданская, и многое другое.

Всё было скрупулёзно зафиксировано, систематизировано и оценено. Да, Лиза у меня молодец.

А в награду за проделанную работу я передал ей небольшой кристалл памяти, на котором были записаны уникальные сведения о методике развития доставшегося ей от Порядка атрибута «Повелитель Стихий» и прокачке связанных с этим атрибутом навыков, один из которых, «Испепеление», был у неё уже открыт.

Так же там были обозначены все нюансы, связанные с открытием прочих навыков, соответствующих этому атрибуту. Надо сказать, что очень много тут было завязано ещё на два атрибута, а именно Интеллект и Силу Духа.

Их уровни тоже влияли на возможность открытия и развития новых способностей атрибута «Повелитель Стихий».

Да, повезло мне с имплантом. Зоэ всё вытянула из астрала про стихии. Ну и, получив эту информацию, я тут же нагрузил её ещё одним поручением — вытащить оттуда же всё о том, какие навыки нам может предложить «Сила Духа». Да и об уже имеющихся неплохо было бы больше узнать.

Выслушав мою проникновенную речь о содержимом этого инфокристалла, Лиза радостно взвизгнула, и, выхватив у меня из рук этот самый кристалл, стремглав бросилась к себе, изучать свои новые возможности.

Я только и успел, что крикнуть ей в след о том, что первоочередная её задача, всё-таки, это не магия и прочее баловство, а работа над освоением вновь доставшихся нам территорий.

Кстати, о территориях. Территории были не бог весть какими. По площади они были меньше наших примерно втрое, почвы годились, разве что, только для выпаса скота. Но у них был один неоспоримый плюс.

Это выход к океану. Имея выход к океану я получал возможность налаживать морскую логистику и, таким образом, мог заметно снизить затраты на транспортировку своих товаров здешним потребителям.

Но, в каждой бочке мёда есть своя ложка дёгтя. И тут без этого не обошлось. Дело в том, что у меня не было общей границы с вновь приобретёнными землями.

Проехать туда по суше мы могли только через территории, принадлежащие, либо Астаховым, либо Бояндиным.

Как я и опасался, оба этих аристократа были то ли приятелями, то ли партнёрами безвременно почившего господина Троекотова, а потому с ходу отказали мне в продаже тех незначительных участков, которые позволили бы мне связать все свои земли в единое целое.

Мало того, они даже не дали разрешения на транзит через их маноры.

А это здорово усложнило мне жизнь, так как сейчас добираться до своих новых владений нам приходилось через земли Сергея Карнаухова, а потом ещё и по воде вдоль берега.

Но ладно. Пока так. А там посмотрим. Может, уже и по своей инициативе придётся небольшую войнушку затеять. Они мне просто другого выхода не оставляют. Сами виноваты.

Но, это тоже потом. Я посмотрел на итоговую строку графы «Оценка» в представленном Лизой списке трофеев.

И она мне понравилась. Двадцать девять миллионов с мелочью.

Общая оценка ценностей, которые Лиза посчитала возможным пустить на реализацию, оказалась довольно внушительной — шестнадцать с половиной миллионов.

Я тут же вызвал Истер и озадачил её организацией продаж этих, не особенно нужных нам, ценностей.

А на трудовые подвиги я её, как и Лизу, мотивировал обещанием дать информацию по методикам развития её способностей.

Воодушевлённая открывающимися перспективами, подруга ускакала организовывать реализацию предназначенных для этого трофеев.

Только Истер упорхнула, как, даже в не успевшую ещё толком закрыться дверь, просунулась мордаха, на которой двумя маленькими солнышками сверкали янтарные глаза с вертикальным зрачком.

Это Ня пожаловала, хотя я её и не вызывал. Интересно, с чем это она ко мне, с утра то пораньше?

— Привет, — с ходу поздоровалась икати.

— Заходи, располагайся, — я указал ей на кресло, — с чем пришла?

— Я думала, думала, и решила… — подвесив эту фразу в воздухе она с загадочным выражение лица уставилась на меня.

— И, что же ты решила? — вопросительно прищурился я.

— Я, наверное, принесу тебе клятву, о которой ты говорил, — наконец озвучила она своё решение.

— Я очень рад, — я действительно обрадовался. Получить такую боевую единицу, это дорогого стоит.

— И когда мы этим займёмся? — она вернула мне мой вопросительный прищур. Озорница.

— Думаю, что ближе к вечеру, — обозначил я.

— А почему не сразу сейчас? — кошка явно не привыкла откладывать важные дела на потом.

— А сейчас мне, просто, надо бы в одно место прокатиться, — сказал я.

Я действительно собирался прокатиться к тому самому месту, где мы недавно нашли портал, через который сюда попадало всякое.

И тут у меня возникла мысль, а что, если эту кису с собой прихватить? Драться она любит и умеет, а Семёна сейчас дёргать, наверное, и не стоит, так как я ему задач нарезал, мама не горюй.

— Хотя, если у тебя есть желание слегка размяться, то можешь составить мне компанию.

— Вот даже как? — удивилась Ня, — а как ты собираешься разминаться?

Тут пришлось немного рассказать о портале, о тех тварях, что из него иногда лезут, ну, и о своём интересе к ним, и к тем устройствам, которые в них вживлены неизвестными хозяевами.

Икати слушала меня, затаив дыхание. Потом рассказала, что в их мирах тоже, вроде как, с недавних пор, начались инциденты с порталами и тварями Хаоса, хотя сама она с ними не сталкивалась.

В общем, она с превеликой радостью согласилась составить мне компанию в этой небезопасной прогулке.

Похоже, характер у этой икати весьма шебутной. Как раз то, что нам и надо, хе-хе.

На сборы у нас ушло не более двадцати минут. Семён выделил нам тяжёлый бронеход, весьма неплохо бронированный и вооружённый.

Кроме бронехода он выделил нам двух парней-гвардейцев, стрелка и мехвода.

Ня, облачённая в новенький ИМД, доставшийся её за боевые заслуги, величественно спустилась с крыльца, мерно покачивая пушистым хвостом.

— Ну что, раз все собрались, то стартуем! — объявил я, и через минуту мы уже мчались над высокой травой в направлении синеющих вдалеке гор.

Глава 15 Возврат к порталу

До того места, где ранее был обнаружен портал, мы доехали без каких бы то ни было приключений. Ущелье было всё так же перекрыто стеной неестественно плотного тумана.

Отсюда можно было сделать вывод, что и портал, который в прошлый раз прятался за этим туманом, продолжает всё так же оставаться на месте.

Это косвенно подтверждалось ещё и тем, что непосредственно около входа в ущелье разворачивалось весьма драматичное шоу.

Три динозавра, каждый из которых был около трёх метров ростом, прижали к каменной стене горы, почти отвесно уходящей вверх, самца инкунзи.

Инкунзи, это местное парнокопытное, являющееся результатом многочисленных последовательных мутаций, которые на протяжении веков причудливо изменили одичавших буйволов, завезённых сюда первыми колонистами.

В результате этих мутационных изменений буйволы заметно прибавили и в росте, и в весе. Рога у них стали намного длиннее, да и количество их увеличилось до трёх.

И самцы инкунзи, кстати, прославились своей редкостной свирепостью. Достаточно сказать, что далеко не каждый охотник рисковал связываться с небольшими стадами этих гигантов, состоящих, как правило из нескольких коров с телятами, и возглавляемых самцом.

И это при том, что мясо этих животных было очень нежным, в меру жирным и очень вкусным, а значит, весьма ценилось гурманами.

Ящеры, окружившие мощного самца инкунзи, если и превосходили его ростом, то очень не на много, а по весу своему он превосходил каждого из динозавров более, чем вдвое.

Поэтому результат схватки я бы не назвал предопределённым. Бойцовские качества нашего рогатого мутанта были известны и заставляли относиться к нему более, чем серьёзно.

— Давай просто посмотрим, — услышал я обманчиво-нежный голосок Ня.

Кошка, предвкушая кровавое зрелище, во все глаза смотрела на широкую инфопанель.

— Ну, мы вроде как никуда пока не торопимся, — согласился я, — давай поглядим, чем дело кончится.

И тоже, устроившись поудобнее, приготовился наблюдать за развитием событий.

События воспоследовали почти мгновенно. Бык внезапно сорвался с места и ринулся в направлении того ящера, что преграждал ему путь в степь.

Ящер, ожидаемо, отскочил в сторону, и при этом тот его товарищ, что стоял справа от инкунзи, очень ловко пригнулся, так что его немаленькая пасть оказалась у самой земли и попытался цапнуть буйвола-мутанта за ногу.

Но, к его великому разочарованию, огромные пожелтевшие зубы клацнули в холостую. Мало того, увесистое копыто второй ноги заехало ему по нижней челюсти.

Динозавр отскочил в сторону, очумело мотая головой.

Тот ящер, что стоял напротив пострадавшего, попытался было вдогонку ухватить зубами бок проносящегося мимо быка, и тоже не преуспел.

Но, если вы думаете, что прорвавшийся на оперативный простор инкунзи предпочтёт отступить перед численно превосходящим противником, то вы плохо знаете инкунзи.

Пробежав ещё метров пять, он лихо затормозил всеми четырьмя конечностями и развернулся к обидчикам, громко пыхтя и оглядывая всю зеленую троицу послеповатыми, налитыми кровью глазками.

И тут мне почему-то вспомнилась шутка о том, что носорог плохо видит, но, учитывая его вес, это уже не его проблема.

Хоть инкунзи и не носорог, но это утверждение справедливо и для него.

Динозавры ещё не поняли, насколько встряли, и, держась плотной группой соображали, как продолжить охоту.

Инкунзи же был свободен от сомнений. Видит цель, не взирая на слабость зрения, и не видит препятствий. Никаких.

Набрав с места очень приличную скорость он рванул к противнику.

Два динозавра весьма резво отскочили в разные стороны. А вот третий попал под каток, образно выражаясь.

Три крепких рога, как гигантская трёхзубая вилка, вонзились в его бок, заставив заверещать от нестерпимой боли.

Оба его товарища, надо отдать им должное, не растерялись, а вцепились в крепкую шкуру на боках инкунзи, тем самым мешая ему покончить с раненным противником.

Бык тут же прекратил топтать подранка и переключил своё внимание на остальных врагов, которые, оставив рваные раны на боках гиганта, резво отскочили в стороны.

Этот бой продолжался ещё минут десять. В результате всё-таки победила команда рептилоидов.

Несмотря на то, что двоих из них могучему инкунзи удалось затоптать до полной потери подвижности, третий всё-таки улучил момент и цапнул быка за бедро, оставив на нём глубокую рваную рану, откуда толчками выплёскивалась кровь.

Теперь умный ящер просто избегал столкновений с теряющим кровь и силы быком, дожидаясь, пока тот сам упадёт.

Я посмотрел на Ня и высказал мнение, что самое интересное мы уже увидели и предложил закончить драку с помощью излучателей бронехода.

Если ящеров я хотел исследовать на предмет наличия имплантов, то на инкунзи у меня были особые планы.

Я уже говорил о том, что мясо у них очень приличное, а тот экземпляр, что прямо вот сейчас истекал перед нами кровью, был весьма мясистым, и при этом достаточно молодым.

Я отдал стрелку соответствующую команду, и излучатели несколько раз прошипели, прерывая страдания инкунзи.

Динозавр тоже получил своё и распростёрся на окровавленной траве.

Мы с икати выбрались из бронехода, добили пару изрядно потоптанных быком ящеров из портативных излучателей, и я приступил к высаживанию нанитов на туши тварей Хаоса.

И, каково же было моё изумление, когда я понял, что в этих трёх зубастых зверюгах не было имплантов. Они были пустыми. Совсем.

— Интересно… В портал лезет не пойми кто, какие-то левые динозавры с улицы… — подумал я про себя, — получается, что его вообще никто с той стороны не контролирует, даже наездами, так, что ли?

Я поручил своим гвардейцам заняться заготовкой деликатесного мяса, и, заодно, отрубить голову ящера, счастливо избежавшую знакомства с копытами инкунзи. После того, как таксидермисты над ней поколдуют, я её тоже над камином повешу.

Буду оригинален, как никто. У всех там кабаньи да оленьи головы висят, а у меня над камином подлинные динозавры скалиться будут.

Ну да ладно, баловство всё это. Теперь нам с Ня надо заняться тем, зачем мы сюда и приехали, а именно постараться присвоить те самые генераторы, с помощью которых этот портал был сформирован и поддерживается до сего момента.

Зоэ обработала данные, полученные нанитами при исследовании этих аппаратов, и пришла к интересным выводам.

После того, как эти генераторы прекратят работу, портал начнёт терять стабильность и разрушаться только минут через пять.

Причём, она сказала, что для небольшого портала хватило бы и одного генератора. А вот для того портала, что скрыт за туманной завесой в этом ущелье, потребовалось аж два, так как через него могли проникать не только пешие зверушки, но и огромные летучие птерозавры. А это значит, что он был весьма велик.

Стену тумана мы с Ня миновали пешком. За туманной преградой мы сразу наткнулись на донельзя обглоданный труп какого-то мелкого ящера. Сразу видно, что тут жизнь кипит.

Пройдя по дну мрачного ущелья мы наконец достигли портала.

Ня посмотрела на меня несколько обескуражено. Видимо, она, всё-таки рассчитывала, что ей будет видно, что именно находится за гранью.

Но, как говорится, жизнь полна сюрпризов, и один из них, очень может быть, дожидается нас на той стороне. А насколько этот сюрприз зубастый, мы узнаем, только ступив на землю чужого мира, вот как-то так…

Я, подавив внутреннюю дрожь, решительно шагнул в неизвестность.

Очутившись в знакомом ущелье, сразу посмотрел наверх. В прошлый раз там летало что-то, уж очень большое, и, скорее всего, очень опасное.

На этот раз никто не летал над ущельем. Значит, атаки сверху некоторое время можно не опасаться.

Из плёнки портала появилась мордаха Ня, которая внимательно оглядывала открывшийся ей пейзаж.

— Тут так же мрачно, как и с нашей стороны, — с явным разочарованием в голосе сказала она, — а так хотелось бы чего-нибудь необычного…

— Будет тебе и необычное, — хмыкнул я, — сейчас нагрянет сюда какой-нибудь монстр…

— Да ну тебя, — среагировала Ня, — лучше скажи, чем займёмся сейчас?

А для начала давай-ка прогуляемся чуть вперёд, — предложил я, — во-о-он до той странной кучи. В прошлый раз её не было, насколько я помню.

— Ну, пойдём тогда, чего стоять-то? — сказала Ня, и смело двинулась вперёд.

Я ещё раз задрал голову вверх, что бы убедиться, что на нас со здешних пасмурных небес не падает камнем что-нибудь необычное, как хотела неугомонная кошка.

Слаба богу, всё было нормально, и сверху я разглядел только плотное покрывало серых облаков.

Окинув хозяйским взглядом оба генератора, которые сегодня перейдут в собственность рода Антоновых, я двинулся вслед за бесстрашной икати.

Когда мы с ней, напряжённо озираясь по сторонам, всё-таки достигли цели нашей прогулки, то я подумал, что вот она, наверное, и разгадка того, что через портал к нам полезли совершенно необработанные зверушки.

Эта самая куча была останками какого-то причудливого аппарата. Судя по всему — летательного.

Прежде, чем некая гигантская сила смяла его, словно комок бумаги, он имел дисковидную форму. Материал, из которого он был изготовлен, был мне неизвестен. Это было нечто среднее между металлом и пластиком.

Но ощупь этот лёгкий серо-голубой материал был слегка упругим, но при ближайшем осмотре изломов было видно, что он имеет ярко-выраженную кристаллическую структуру.

В том месте, где была, вероятно, кабина этого аппарата, всё было перекручено, раздавлено и перемешано, металлические нити, осколки прозрачного пластика, ещё какие-то фрагменты непонятно чего.

В общем, понять, что это было и как оно работало, возможным не представлялось.

Можно было, конечно, запустить туда нанитов, но Зоэ, как только я начал думать об этом, заявила, что толку от этого не будет никакого.

А чуть поодаль на камнях валялись останки тех, кто этим механизмом управлял.

Зрелище было, мягко говоря, очень неаппетитным, но я решил, что это хорошая возможность составить, пусть и самое общее, представление о загадочных хозяевах атакующих нас монстров.

Подавив рвотные позывы, я подошёл к несвежим трупам, уже как следует обглоданным местными падальщиками.

Эти существа определённо были гуманоидами. Две руки, две ноги и одна голова.

Но кожа у них была густо-фиолетовая, как кожура спелого баклажана.

Два глаза, как и у нас. Уши очень небольшие и идеально закруглённые, очень сильно прижатые к черепу. Челюсти слегка выдавались вперёд.

И зубы. Их было много. Много-много острых треугольных зубов, теснившихся в широких тонкогубых ртах. Или пастях?

Трудно было сказать, так как падальщики постарались на славу и большую часть плоти успешно с этих трупов объели.

Я, всё таки не удержался, и запустил нанитов в эти печальные останки. Буду иметь хоть какую-то информацию о физиологии этих странных существ.

Это может пригодиться впоследствии, так как я был твёрдо уверен в том, что столкновение наших цивилизаций неизбежно. И то, что сейчас к нам проникают в ограниченном количестве животные, снабжённые имплантами, это не более, чем предварительная разведка.

Мы с Ня, которая брезгливо морщила носик от запахов разложения, распространявшихся вокруг, ещё немного постояли, давая нанитам время на сбор информации.

Но, наконец мои микроскопические трудяги завершили свою работу, и мы с икати двинулись обратно.

Теперь нам с ней следовало сосредоточиться на основной задаче, которую я с самого начала поставил перед собой, задумывая это путешествие.

Генераторы. Забрать их и утащить. И на всё про всё у нас есть только пять минут.

До того момента, как я попытался приподнять этот, в общем-то небольшой прибор, я думал, что у нас есть целых пять минут.

Но когда, я, со всей своей силой, крепостью костей и прочими усилениями смог только едва оторвать этот механизм от земли, я понял, что пятью минутами мы точно не обойдёмся.

Немного подумав, я скомандовал Ня, чтобы она шла к бронеходу, и сказала ребятам, чтобы гнали его сюда. И побыстрее, а то я, в очередной раз бросив взгляд в небеса, заметил несколько крестообразных силуэтов, парящих высоко над ущельем.

Кстати, и эти существа из разбитого аппарата, скорее всего пали жертвой как раз этих огромных воздушных хищников.

Ня не заставила себя дважды просить и быстро нырнула в портал.

А через десять минут опять появилась, доложив, что мясо погружено и бронеход находится непосредственно перед порталом.

Пока она ходила, в моей мудрой голове родился план. Примитивный, но, как мне показалось, вполне выполнимый.

Во исполнение этого плана мои гвардейцы пробросили через портал два буксировочных троса, и я застропил ими те самые генераторы, за которыми мы сюда и явились.

После того, как всё было готово, я, прихватив с собой кошкодевочку, перебрался на нашу сторону портала и отошел в сторонку.

После чего скомандовал мехводу бронехода резко сдать назад.

Моя команда была выполнена моментально. Туша бронехода откатилась от портала. Тросы натянулись и, издавая низкое гудение, задрожали,словно струны гигантской арфы.

Мехвод сбавил скорость и добавил мощности, и, под продолжающееся гудение до предела натянутых тросов, продолжал сдавать назад.

Вот из портала показался один генератор, а за ним и другой.

Еще минута, и они полностью оказались на нашей стороне. Тем не менее, расслабляться было рано. Никто из нас не мог даже предположить, какими побочными эффектами будет сопровождаться разрушение такой сложной энергетической конструкции, как межпространственный портал.

Поэтому мы с Ня тут же отошли как можно дальше. По пути я передал мехводу, что бы он тоже уводил бронеход от дестабилизированного портала.

В результате через пять минут мы все были уже метрах в четырёхстах от разрушающегося портала.

Надо сказать, я ожидал чего-то грандиозного, но всё прошло скучно, и, как-то, если так можно выразиться, рутинно.

По плёнке портала из его центра, в какой-то момент начали радиально разбегаться мелкие волны. Они двигались всё быстрее и быстрее. А потом края портала в один миг устремились к центру. И портал исчез с лёгким хлопком.

А через секунду после этого лишь небольшой пылевой смерчик напоминал о произошедшем.

Мне, наивному, показалось, что основные трудности позади. Но, как бы не так.

Ведь эти увесистые трофеи ещё надо было каким-то образом переместить на борт нашего транспорта.

А, поскольку лебёдку мы с собой прихватить не догадались, то корячиться пришлось, преимущественно мне, любимому, поскольку, только у меня имелись усиления, которые делали исполнение подобного фокуса принципиально возможным.

И на глазах у изумлённых гвардейцев и не менее изумлённой Ня, я показывал чудеса пауэрлифтинга.

Глаза мои от натуги несколько раз пытались, вообще, выпрыгнуть из глазниц наружу. Но обошлось.

Перекантовав второй генератор в багажное отделение, откуда на меня скалилась окровавленная голова динозавра, я наконец смог выдохнуть и смахнуть со лба трудовой пот, прохрипев:

— Что стоим? Кого ждём? — закашлялся, после чего уже дал подчинённым недвусмысленное указание, — везите меня домой, умаялся я…

Обратно долетели быстро, даром, что гружёные. Никто не пытался организовать внезапное нападение с целью фатально испортить мою шкурку, проковыряв в ней дополнительные отверстия, или поджарив в пламени плазменной мины.

Вот, всегда бы так. Но это скорее исключение, нежели правило.

Судьба у меня, знать, такая. Ожидать постоянно какой-нибудь неожиданной плюхи.

Да…интересно, кстати. Плюха и плюшка — слова однокоренные, и, по идее, должны иметь примерно одинаковое значение… Но, как это ни парадоксально, значения у них диаметрально противоположные.

И, опять таки, в жизни моей последнее время плюхи явно преобладают над плюшками…

Вот и сейчас… Подъезжая к поместью, я уже издалека различил вертикально поднимающийся в ясные небеса толстый слой чёрного дыма…

Глава 16 Все не так уж и плохо…

Осмыслив увиденное, я обвёл тревожным взглядом всех, сидевших в салоне, и озадаченно поинтересовался:

— А что это нам никто ничего не сообщил, что в поместье какое-то ЧП приключилось?

— Наверное потому, — с едкой насмешкой в голосе отозвалась икати, что не смогли с нами связаться, так как у нас все коммуникаторы выключены.

И тут я вспомнил. Да, перед стартом я дал указание выключить коммуникаторы, чтобы нас было сложнее запеленговать.

— Так что ж вы не включили то? — возмутился я.

— Команды не было, — меланхолично отозвался мехвод, одновременно контролируя движение нашего транспорта.

— Вот такие мы безынициативные, — хихикнула Ня.

И не скажешь же ничего, они кругом правы. Если я приказал отключить связь, то и включена она может быть только по моему приказу. Иначе никак.

— Включайте коммуникаторы, — устало распорядился я, — и свяжите меня с Семёном, надо приготовиться к тому, что нас ожидает дома, а для этого было бы хорошо, для начала, узнать, что там, вообще, происходит… Как всегда, что-то идет не так…

Семён отозвался почти сразу, и голос у него был несколько напряжённый:

— Слушаю, вы далеко?

— Привет, Прокопьич, — начал я, — мы на подъезде. Дым увидели.

— А чего раньше не отвечали, когда я вас вызывал? Я тут уже не знал, что и думать…

— Дык, радиомаскировка же…

— А предупредить? — едко поинтересовался Семён.

— Ну, думал, ты сам подумаешь и поймёшь, — попробовал я подпустить дядьке шпильку.

— Мне думать не положено, — пробухтел дядька, — у меня для этого глава рода есть. У него голова большая, вот он пускай и думает.

Я, на всякий случай, ощупал голову. Да нет, голова, как голова, нормальных размеров…

— Ладно, с этим всё ясно, — я таки решил от словоблудия перейти к конструктиву, — а теперь расскажи мне, что это у вас там так интенсивно дымится, что аж за несколько километров видать?

И меня захлестнул бурный, клокочущий поток возмущения, в котором на поверхность иногда прорывались эмоциональные обрывки типа: «А Лизка твоя, ну, натуральная ведьма». Ну, или: «Я думал, Серёга — приличный человек, а баба евойная там такое учудила»…

Переждав, пока Семён изольёт душу, и всё, что у него там внутри скопилось за эти дни, я начал задавать осторожные наводящие вопросы.

В результате я таки выяснил, что всё не так уж и плохо, и дело обстояло следующим образом:

Минут через двадцать после того, как мы уехали по направлению к порталу, к воротам поместья подъехал транспорт Сергея Карнаухова, у которого появились какие-то темы для совместного обсуждения.

Узнав от Семёна, что я уехал, и буду неизвестно когда, он совсем было засобирался домой.

Но тут появилась Лиза. Она без общества заскучала, видите ли. Как будто компании Истер ей было мало.

А Серёга, надо сказать был не один, а со своей девушкой, которая, как выяснилось впоследствии, тоже начала чахнуть от недостатка общения.

Я даже вспомнил, что зовут её Светлана, и была она обладателем каких-то умений, подаренных её Хаосом, что само по себе интересно.

В общем, они там собрались тёплой компанией: Лиза, Истер, Светлана и Сергей.

Поначалу ничего не происходило, они расположились в холле и вели лёгкую светскую беседу, запивая её чаем и заедая плюшками с вареньем. Ничто не предвещало, как говорится.

Но, как-то незаметно вполне безобидный разговор плавно перетёк в русло обсуждения последних имперских новостей об участившихся прорывах реальности в центральных мирах и, соответственно, о порталах, откуда лезут всяческие страхолюдины.

Сергей тоже ввернул свои пять копеек о том, что в Империи появилось сразу несколько дюже секретных НИИ, которые кто-то, с лёгкой руки, обозвал древним прозвищем — «почтовые ящики». И так это название к научным учреждениям теперь и прилипло.

И появились они не просто так, а для изучения всяких интересностей, которые удалось повыковыривать из тушек иномировых тварей.

Серёга посетовал, что в нашей глуши ничего подобного не происходит, а Лиза с Истер начали убеждать его в обратном, и, в частности, сказали, что я как раз сейчас и отправился к одному такому порталу.

Известие это Серёгу здорово возбудило, надо сказать.

Но разговор развивался дальше, и неминуемо пришло время рассказа о недавней нашей войне и о том, с чего она, фактически, началась.

То есть речь пошла о похищении Лизы. Само собой, было множество ахов и охов, но особо Сергей и Светлана обратили внимание на описание новых способностей Лизы.

После оживлённой беседы вся компания проследовала на стрельбище, где им предстояло сравнить убойные возможности Лизиных навыков, о которых всякий пироман мечтает, и мрачных талантов Светланы, недавно открывшихся у неё.

Тот самый столб дыма, который и послужил, собственно, причиной нашего с Семёном разговора, был всецело делом рук моей шебутной сестрёнки.

Если в прошлый раз она просто сожгла мишень, то сейчас ею были продемонстрированы куда более продвинутые и разрушительные умения.

Она умудрилась вместе с мишенью поджечь весьма солидный участок почвы, который горел уже больше, чем пол-часа, интенсивно дымя при этом.

В общем, то, что получилось в результате, можно было сравнить с горящей нефтью.

Светлана, надо сказать, обошлась без визуальных эффектов. Просто она вытянула руку по направлению к ближайшей мишени и та просто исчезла.

Вот она была, и нету.

Я отметил для себя, что надо будет обязательно попросить Зоэ предоставить информацию и о способностях Хаоса.

Уж очень всё это, как показывает практика, разрушительно, и я не удивлюсь, если скоро в масштабах государства начнётся активная законотворческая и прочая деятельность о постановке всех этих суперспособностей под контроль.

Но, не факт, что это удастся сделать так, как мечтается нашей центральной власти.

Российская аристократия, она такая аристократия…

Не исключено, что многие крупные и богатые рода, вдруг обнаружившие в своем составе достаточное количество одарённых, предпримут усилия по ослаблению своей зависимости от центральной власти им в этом вопросе, и во многих других.

В общем, мне кажется, что ждут нас времена экстремально весёлые, и плотно насыщенные всяко-разными событиями. И, надо очень серьёзно подумать о том, какое именно место род Антоновых хочет застолбить за собой в этом динамично меняющемся мире.

А определившись с этим, следует понять, что, как и когда нужно будет для этого делать.

Кроме того, следует учитывать не только наши, внутрироссийские расклады, но и процессы, протекающие в остальных государствах, из которых и складывается наша Конфедерации человечества, весьма рыхлая и аморфная,.

А ведь ещё есть цивилизации икати, дейну… Где-то в дальних секторах собирают силы для очередного рывка желеобразные серрах…

Это я только то, что на поверхности лежит, назвал, хотя, если честно, нам пока с головой чисто внутрироссийских разборок хватит.

Что-то размышления мои увели меня в дали дальние. А надо быть ближе к земле, к народу…

Поэтому я тряхнул головой и поинтересовался у мехвода, как долго нам осталось ехать до усадьбы.

Он обрадовал меня, сказав, что в течение пяти минут мы будем уже во дворе поместья. Хорошо.

Значит, пять минут у меня есть для подготовки к разговору с Сергеем.

В моём мозгу постепенно начали собираться в кучу мысли о том, что я мог бы ему предложить взамен на его инженерные таланты и, несомненно, весьма интересные умения его девушки…

Пришло время для реализации имеющихся наработок, и способности Серёги тут будут весьма кстати…

Но разговор пошёл совсем о другом.

Прибыв на место, я тут же, не отходя от кассы, переговорил с нашими начинающими ведьмами.

Они слушали меня, потупив свои прекрасные очи и демонстративно ковыряя мысками обуви пол, мол они полны стыда и раскаянья…

Но вестись на это было бы глупо, я прекрасно понимал, что внутри себя они ликуют, и сами собоюгордятся, просто, до невозможности.

Но зато я таки выдавил из них, включая и Светлану, обещание в том, что все эксперименты с применением их паранормальных способностей возможны только с моего ведома, и, желательно, в моём присутствии.

Кабы чего не вышло.

К моему удивлению, сразу последовала коллективная просьба от этих волшебниц-недоучек позволить им продолжить свои разрушительные упражнения.

Я, подумав для вида, согласился, обязав Семёна осуществлять надзор за этими безответственными личностями.

Весело пища, размахивая руками и оживлённо что-то обсуждая, Истер, Светлана и Лиза, чуть ли не в припрыжку, проследовали на стрельбище.

Семён мрачно зыркнул в мою сторону и с видом невинно осуждённого, следующего на эшафот, двинулся вслед за ними.

Ня же, посмотрев на весь этот бардак, напомнила мне, что вечером я обещал принять у неё клятву и грациозно проследовала на кухню.

Там она собиралась бороться со стрессом своим любимым способом, а именно поедая рыбов, которые в изобилии плескались там в огромном аквариуме, смиренно ожидая момента, когда их попросят к столу.

В качестве блюда, разумеется.

Мы же с Сергеем проследовали в мой кабинет, где в спокойной обстановке и предполагали обсудить все накопившиеся вопросы.

В качестве компании мы позвали с собой бутыль коньяка. Она не возражала.

Мы расположились вокруг столика, на коем и разместился коньяк, фрукты и прочая лёгкая еда.

— Ну, что, — Сергей с ходу огорошил меня своим вопросом, — про бал то, надеюсь, не забыл?

— Забыл, — я был предельно честен, и с ходу признался в этом своём промахе.

— А бал уже завтра ожидается, кстати, — продолжал наседать Серёга, — ты готов?

— Нет, — я снова был предельно честен.

Честность — это лучшая политика!

— Ну, хоть есть во что одеться-то?

— Не уверен… — растеряно протянул я.

Но у нас ещё есть пол-дня…

Я быстро попросил служанку позвать пред свои очи сестрёнку, независимо от того, чем она сейчас занимается…

И через десять минут Лиза, облачённая в камуфлированный комбез, стояла рядом. От неё немного пахло качественными духами.

Вы спросите, почему они были непременно качественными?

Всё просто. Они всё-таки пробивались сквозь горький запах дыма, которым Лиза успела основательно пропитаться, пребывая на стрельбище.

Я изложил ей проблему. Она думала секунд тридцать, затем сказала, что всё решит, только вот через полтора часа я должен буду уделить время примерке.

Она при мне связалась, нет, не с портным. Даже лучший портной за полдня не способен пошить качественный мужской камзол, подходящий для посещения, пусть и провинциального, но, всё-таки, дворянского собрания.

Она изложила проблему администратору лучшего магазина готового платья в административном центре, и договорилась с ними на то, чтобы к нам через час выехала команда специалистов по ускоренной подготовке к всевозможным празднествам.

Видимо, привычка заботиться о парадной одежде в самый последний момент присуща не только мне, раз у них целая бригада для этих целей создана.

Но, Лиза опять ускакала на стрельбище, а мы с Сергеем продолжили беседу, периодически спрыскивая слова коньячком.

— Ну ладно, — сказал мой гость, закидывая в рот прозрачный ломтик лимона, — бал, это, конечно, здорово, но я то к тебе по делу.

— Излагай, — коротко ободрил я его, поднося ко рту раскачивающийся на вилке изрядный ломтик ветчины.

— Приходил ко мне вчера твой сосед… — начал он.

— Это который? — поинтересовался я, — Астахов, Бояндин, Нетребов… — я начал, было, перечислять всех своих соседей, но Сергей нетерпеливо меня перебил:

— Бояндин.

— И чего этот унылый господин от тебя захотел? У него с тобой, насколько я помню, даже общей границы нет, ага?

— Ага, он со мной не граничит, — серьёзно отозвался Карнаухов, — а вот хотел он вещей весьма интересных, мне кажется.

— Кажется? — недоумённо переспросил я.

— Ну да, — Сергей явно собрался, видимо, стремясь как можно более точно передать мне свои ощущения, сложившиеся у него от беседы с этим долговязым счетоводом:

— Дело в том, что определённо он сформулировал всего одну мысль, — Серёга проглотил остатки коньяка, которые плескались в его бокале, — это было предложение об аренде большого участка моих земель. И участок этот располагается непосредственно около холмов, которые разделяют наши с тобой майораты.

— Странно, — удивился я, — а что он собирался там делать то? Вроде земля эта мало на что годится, разве только коров если пасти. Да и то…

— Ты прав, там бросовые земли, — согласился Сергей, — но, что меня насторожило, так это то, что когда я задал ему этот же вопрос, он начал юлить и темнить…

— Секреты? — ухмыльнулся я, — мол, в аренду участок сдайте, а что я там собираюсь творить, так это не вашего ума дело?

— Ага, — ухмыльнулся в ответ Серёга. — захочу, и весёлую травку начну выращивать, или, например, лабораторию по изготовлению контрафактного алкоголя возведу… Но, на самом деле, нужно это ему для другого, мне так кажется…

— А для чего?

— А нужно это ему для оборудования плацдарма для нападения на твой манор, — изложил Карнаухов свои подозрения.

— Почему ты так решил? — подобрался я, подумав, что вот и подготовка к следующему раунду начинается, но теперь всё сделать хотят руками Бояндина.

— Дело в том, что под конец разговора он начал делать угрожающие намёки, типа мой отказ расстроит очень могущественных людей… А в ответ на просьбу обозначить конкретные персоналии только сделал многозначительное лицо и возвёл очи горе. Кроме того, он, не говоря прямо, намекал на то, что ему может понадобиться проход через мою территорию.

— Нихрена себе, — я чуть ветчиной не подавился от возмущения, — обнаглел, Дуремар хренов…

— Ну, вот, как-то так… — подвёл черту под изложением своих мыслей Серёга.

— Да, обрадовал ты меня, дружище, — сказал я, снова наполняя свой бокал, — хотя, странно было бы, если бы эта возня не возобновилась бы.

— А на чём основываются твои соображения? — поинтересовался Сергей.

— Кому-то большому и толстому очень хочется прибрать к рукам то, что есть у меня, но я об этом пока не знаю, — изложил я своё видение причин непонятной агрессивности некоторых соседей.

— Ага, — догадался Сергей, — и именно поэтому ты запросил у меня контакты геологоразведчиков? И как, кстати, ты с ними договорился?

— Да, — подтвердил я правильность его умозаключений, — именно поэтому геологи мне и понадобились. А договориться я с ними договорился уже.

— Быстро ты, — усмехнулся Сергей, потянувшись вилкой к блюду с жирненьким, мягоньким сыром.

— Ну, тут жизнь такая, — объяснил я своё проворство, — тут только успевай, поворачивайся… Кстати, через пару дней они уже обещали прибыть со всем сопутствующим оборудованием. Я даже Лизу озадачил вопросом их размещения.

— Значит, дело пошло, — удовлетворённо сказал Карнаухов, едва успев прожевать сыр.

— Ага, — согласился я, — скоро я пойму, за что сражаюсь.

— Ладно, — поднялся Сергей, — пора мне до дому, как это говорили предки, в гостях хорошо, а дома куча дел…

— Ну, бывай тогда, — я тоже поднялся, чтобы достойно проводить гостя, заодно вызвал служанку и отправил её за Светланой.

— И спасибо тебе за предупреждение, — высказал я свою, немного запоздалую, благодарность.

— Да не за что… — вдруг начал строить из себя скромнягу сосед, — кстати, за тобой завтра заехать? На бал отвезу, а?

— А давай, — согласился я, имея ввиду, что никто этого от него не ожидает, а потому засад можно не опасаться…

Сергей заехал за мной, как и обещал, часам к пяти вечера.

Я погрузился в просторный лимузин, поздоровался с облачившейся в эффектное вечернее платье Светланой, ну и, разумеется поприветствовал и хозяина этого роскошного транспорта на антигравитационной подушке.

Дверь за мной бесшумно закрылась, и, не успел я опустить свою пятую точку в уютное и мягкое кресло, как снова заурчал мощный движок, и мы двинулись навстречу утончённым аристократическим развлечениям.

Глава 17 Перед балом

— Чего ты мрачный то такой? — сразу же поинтересовался Серёга.

— Гммм, — я аж растерялся, — а чему радоваться то?

— Ну как, сейчас будем веселиться, — Серёга жизнерадостно гыгыкнул.

— Ага, — продолжил я словами из старинной голопостановки, — будем кутить, весело, добродушно, со всякими безобидными выходками…

— Андрюш, — начала тормошить меня Истер, — ну что ты такой бука?

Да, я таки взял подругу с собой, так как её желание приобщиться к светской жизни нашей провинциальной аристократии оказалось практически непреодолимым. Проще было согласиться взять её с собой, нежели убедить в том, что дома ей будет по-любому лучше.

Она даже успела взять пару уроков этикета у Лизы. Сестрёнка проводила эти уроки, вероятно, в те редкие минуты, когда отдыхала после уничтожения мишеней на нашем стрельбище.

И теперь она, довольная, сидела рядом со мной, упакованная в умопомрачительное вечернее платье под цвет своих трофейных рубинов.

И, раз уж разговор зашёл о сопровождающих, стоит, наверное, сказать и о том, что за нами пристроился один из моих бронеходов, внутри которого сидела Ня. Кошка ни в коем разе не была любительницей всевозможных светских раутов, но всячески приветствовала любые кровопролития и смертоубийства.

И сейчас она напросилась в сопровождающие, чтобы, во-первых, охранять наши с Истер тушки, а во-вторых, получить шанс поучаствовать в какой-нибудь стычке.

Стычку она искренне считала неминуемой, так как была уверена, что приключения непременно ждут того, кто находится рядом со мной.

С ней следовал уже знакомый вам усатый сержант Приходько и пара его подчинённых.

Ну, о том, что все они были вооружены до зубов, говорить смысла, наверное, не имеет, это и так понятно.

Они должны были сопроводить нас до места, и там ожидать, пока нам не надоест веселиться, а потом отконвоировать обратно.

— Так что тебе расслабиться то не даёт? — продолжал упорствовать Сергей, — о чём ты так напряжённо думаешь то?

Лимузин жадно пожирал пространство, неминуемо приближая нас к цели нашей поездки.

За окнами проносилась ровная, как стол, степь. Зрелище, надо сказать, довольно унылое, навевающее лёгкую грусть и меланхолию.

— Серёг, думаю о том, как жить дальше в этом нашем провинциальном гадюшнике, — пояснил я, — не успел я появиться на этой планете, как тут же нашлись люди, желающие моей смерти. И до сих пор никак не угомонятся. Грустно это.

— Ну да, — согласился он, — мне с этим как-то полегче, ибо взять у меня нечего, а потому я никому не интересен.

— Ну как нечего, — возразил я, — а ваша родовая рыболовецкая флотилия по добыче даров океана? А замечательный перерабатывающий комплекс, продукция которого поставляется, в том числе, и в метрополию?

— Ну, тут по побережью у каждого есть нечто подобное, — Серёга явно не считал, что его собственность может возбудить у кого-нибудь хоть малейшую заинтересованность, — и у меня всё, как у всех…

— А, если не секрет, вот, обзавёлся ты дипломом, — я посмотрел пристально на Карнаухова, — и какие у тебя планы на будущее?

— Если честно, то толком даже и ответить то нечего, — поскучнел Серега. Экий я гад, и ему настроение испортил, — с одной стороны, и профессия, вроде как, востребованная, а с другой стороны, у нас тут особо и податься некуда. А для своих проектов ресурсов я не найду, так как направление, что мне было бы интересно развивать, достаточно ресурсоёмко, а перспективы окупаемости весьма туманные.

— А что ты такое задумываешь, если не секрет? — я этот допрос не просто так устроил, есть у меня кое-какие свои задумки, для реализации которых Серёгины таланты пригодились бы. Но тут торопиться не стоит. Надо сначала почву прозондировать как следует.

— Да вот, хотелось бы заняться разработкой портативных энергетических установок, — тут я заметил, что в глазах его начал зарождаться характерный для всех маньяков от науки огонёк, возвещающий о том, что сейчас на меня обрушится ворох малопонятных научных слов, — и Света тоже этим заинтересовалась… — он кивнул в сторону Бекетовой, смотревшей на него влюблённым взглядом.

— Ага, — подумал я, — эти энергетические установки ей совершенно по барабану, а основной объект её интереса, это ты, дружок, — эта мысль даже вызвала на моей озабоченной физиономии некое подобие улыбки.

— Конечно, милый, — улыбнулась Света, — чем укрепила мою уверенность в том, что свадьба одного моего знакомого инженера уже не за горами, хотя он сам об этом пока и вовсе не подозревает.

— Так, Серёг, раз ни ты, ни Светлана пока не определились с направлениями своей дальнейшей деятельности, — сказал я интригующе, — в ближайшем будущем я сделаю вам предложение.

— И, что за предложение? — тут же потребовал определённости Сергей.

— Ну, это моё предложение будет касаться вас обоих, и, в некоторой степени будет связано и с портативными энергетическими установками, — я постарался напустить туману, так как портативные установки на загадочных иномировых кристаллах, при всей их перспективности, это лишь небольшая часть того, что я хотел исследовать и применить на практике.

— Хммм, интересно. — протянул Сергей, мечтательно глядя в потолок лимузина.

— Ага, значит надо будет что-то изучать и конструировать, — присоединилась к разговору Светлана, — а на каких условиях ты предполагаешь нас привлечь в этот свой проект? И кто его финансировать будет?

— Да, кто будет финансировать? — я ощутил, как остренький локоток Истер врезается мне под ребро, — ты мне про это не говорил ничего, а я тут без учёта этих твоих хотелок уже и финплан сверстала на год, — голос её не предвещал ничего хорошего.

Я начал в панике озираться, надеясь на то, что Серёга придёт на помощь, но нет.

Он продолжал мечтательно смотреть в потолок, видимо представляя себе в деталях, как совершает какое-нибудь эпохальное открытие, а потом все эти академики и прочие научные светила застенчиво просят у него афтограф…

А эти две меркантильные барышни продолжали наседать. При этом Истер то ладно, она просто вредничала. Я ж знаю, что ей за счастье с цифирью возиться…

А вот Светлана, прямо как инквизитор вцепилась. И сколько денег планирую, и на что конкретно, и откуда наработки… В общем устал я от них отбиваться.

Но, в тот момент, когда казалось, что всё, они меня сейчас окончательно сломают, выпотрошат и раскулачат, мы подъехали к помпезному зданию Дворянского собрания колонии Цекко-5.

Как положено, лимузин наш остановился напротив входа. После чего мы все выбрались из его уютного нутра.

Наши дамы поправили складочки на своих нарядах, и мы под ручку проследовали по изрядно запылённой красной ковровой дорожке к распахнутым дверям Дворянского собрания.

Серёга со Светланой шёл впереди, а мы с Истер пристроились за ними.

Так мы и добрались до того самого зала, где и предполагалось проведение ежегодного бала.

Зал был вполне себе впечатляющим, весьма просторным, с высокими потолками, отделанными лепниной.

В самом центре зала висела огромная люстра, заливавшая светом всё помещение.

В дальнем конце зала находился просторный подиум, часть которого была занята живыми музыкантами. А живые музыканты, это, в общем-то, роскошь.

Но, как говорится, красиво жить не запретишь, а наша провинциальная аристократия, не смотря на свою мелкотравчатость, тем не менее, не чужда снобизма и любит пустить пыль в глаза.

Оглянувшись, я отметил, что народу тут пока не много, и, похоже, само мероприятие начнётся минут через двадцать.

Справа, вдоль стены, на некотором удалении от входа, я разглядел ряды столиков, на которых стояли всевозможные закуски, ну и, разумеется, выпивка.

— Дорогая, — обратился я к подруге,- как посмотришь на то, чтобы отведать пищу, которой наша уездная аристократия питается на светских вечеринках?

— Положительно, — сразу откликнулась подруга. И это не удивительно, так как мы пообедали весьма легко, и к моменту прибытия сюда уже достаточно проголодались.

Истер кивнула Светлане, та подхватила своего кавалера за локоток, и мы всей своей компактной группой сместились к столикам.

И не зря, не зря мы туда сместились! Еда, стоявшая на столиках, была выше всяких похвал.

Мы минут на десять прекратили всяческие разговоры и занялись делом, то есть сосредоточенно и целеустремлённо закидывали в себя деликатесы, до которых могли дотянуться.

Отвлекались, разве что на то, что бы запить всю эту вкуснятину глоточком-другим очень приличного вина, стоявшего тут же.

Пока мы занимались чревоугодием, народ всё прибывал и прибывал.

Серёга, гораздо более сведущий в жизни местного дворянского общества, нежели я, давал краткие пояснения по входящим в зал людям, если, конечно, считал их достойными этого.

И вот в зал вошла очередная пожилая пара. Приземистый, широкоплечий мужчина с бочкообразной грудью, одетый в старомодный и вызывающе дорогой костюм-тройку в тонкую вертикальную полоску. На его руку опиралась худощавая высокая женщина с холёным породистым лицом.

— О, — дёрнул меня за рукав Серёга, — эти двое определённо должны быть тебе интересны.

— А кто это? — удивился я. Я первый раз видел этих людей, и, честно говоря, никакой симпатии они во мне не вызывали.

Лицо женщины носило отпечаток вечного недовольства и её брезгливо поджатые губы говорили о том, что она совершает над собой большое усилие, делая вид, что относится к окружающим её людям, как к равным.

Мужчина же мне показался весьма умным и цепким и, если так можно выразиться, безжалостным.

Особенно меня поразили его глаза, напомнившие мне два буравчика, которые способны достать до самой сути собеседника. Очень уж неприятный у него взгляд, пронизывающий и холодный.

— Это Василиса Родионовна и Пётр Сергеевич Овечкины, принадлежат к столпам местного высшего общества, — дал первое представление об этих людях Серёга, — они весьма богаты, имеют дела с многими компаниями из метрополии. Что тебе стоит знать о них наверняка, так это то, что они плотно связаны с неким трастовым фондом, который совсем недавно был твоим основным кредитором.

— Ха, как интересно-то, — я подобрался и начал краем глаза изучать этих персонажей более тщательно.

И, чем больше я вглядывался в эту пару, тем меньше они мне нравились.

— Истер, — вполголоса я обратился к подруге, которая в этот момент что-то обсуждала со Светланой.

— А? — она обернулась ко мне, — что ты хотел?

— А посмотри-ка ты во-о-он на тех людей, — и я кивнул в направлении четы Овечкиных, — только не надо так пристально и демонстративно их разглядывать, аккуратнее… А то вспугнёшь…

— Ты что, на них охотиться собрался? — Истер вопросительно приподняла бровь, потом, хищно прищурившись продолжила осмотр и, спустя секунду по складам произнесла, — не-со-ве-ту-ю.

— А что так? — поинтересовался я, хотя и у меня возникло чувство, что лучше с этими Овечкиными дел не иметь. Никаких. Совсем никаких.

Хотя, если они связаны с тем самым фондом, то всё равно придётся.

— Ты знаешь, мне кажется, — она зябко передёрнула плечами, — что находиться с ними рядом гораздо опаснее, чем в вольере с орианскими крокогаторами. И да, мы с тобой вряд ли сможем их вспугнуть. Они таких как мы на завтрак кушают…

— Ну да, — повинился я, — я неправильно выразился… На самом деле я опасался, что мы привлечём их внимание…

— Пока похоже на то, что обошлось, — отозвалась Истер, — они там с кем то разговор затеяли…

— Ну и хорошо, — вырвалось у меня, — к разговору с представителями фонда я пока не готов.

Сказав это, я опять перевёл взгляд на входные двери, от которых Овечкины уже довольно далеко ушли.

Поток желающих принять участие в мероприятии пока не иссякал. Через дверь в зал входили все новые и новые персонажи.

— А вот это я даже и не знаю, кто… — растеряно сказал Сергей, когда в зал вошла ещё одна пожилая пара.

— Ну и ладно — хмыкнул я, — всех то ты знать не можешь, да и не нужно это…

— Ну, людей, вокруг которых подобострастно увивается Секретарь нашего дворянского собрания, знать всё таки надо… — возразил мой товарищ.

И тут мой взгляд увидел то, чего, вернее, кого, я увидеть никак не ожидал.

Я увидел ту саму девчонку, которая скрашивала моё пребывание на космическом корабле по пути от места службы в центральные миры.

И, кажется, звали её Эви… Или Иви?

Ну да ладно. Возобновлять знакомство я нужным не считал, хотя было интересно, конечно, каким ветром её сюда занесло.

Она, если мне память не изменяет, собиралась, кажется на Керрату. Ей там, вроде бы, работу предлагали.

Так вот, эта моя старая знакомая следовала, как привязанная, за той самой парой, о которой Сергей ничего не знал.

— Серёж, это же доктор Клюгер с супругой, — услышал я голос Светланы, которая, как оказалось, тоже немного разбирается в здешних великосветских новостях, — их сюда Добрянские пригласили.

— Гммм, — а зачем? — поинтересовался Сергей, — у них что, со здоровьем что не так?

— У самих Добрянских всё нормально, у них жена младшего сына чем-то редким болеет. Чем именно, они не распространяются. Нехорошее что-то.

— И вызвали иностранных врачей?

— Ну да, они многих уже вызывали, но, судя по тому, что тут снова новый доктор появился, дела у больной идут так себе, — пояснила Светлана.

— Ага, — подумал я, — видимо, это работодатель Иви, и она входит, так сказать, в команду обеспечения этого медицинского светила. Теперь понятно, как она тут появилась и чем, примерно, будет заниматься. Ничего загадочного, как оказалось.

— Андр, — заговорила клипса связи в моём правом ухе.

— Да, слушаю тебя, Ня, — голос кошки нельзя было спутать ни с каким другим.

— Тут вокруг какие-то подозрительные личности крутятся.

— Тут, это где, на стоянке?

— Ну да, — подтвердила моё предположение икати, — только крутятся они, преимущественно, около нашего бронехода, да вокруг лимузина Карнаухова. И, ты знаешь, не нравится это мне.

— Мне это тоже не по нутру, — пробормотал я, — а шугать пробовали?

— Пока нет, — Ня решила немного поиграть в субординацию, — а ты одобряешь?

— Одобряю, — усмехнулся я.

— Сейчас шуганём, — кошка явно была рада слегка размяться, — отбой.

— Так, опять всё не слава богу, — пронеслось у меня в голове, — надо туда Проньку отправить, пусть присмотрит, а то наши могут и не углядеть… Всё-таки, если наблюдать из бронехода, то можно и упустить тот самый момент, когда добрые люди магнитную мину под днище пристраивают…

Ага, вечер перестаёт быть томным, и вместо отдыха, я чувствую, опять попрыгушки начнутся. Ну да ладно, будем решать вопросы по мере их возникновения.

А сейчас, я смотрю, людской поток почти иссяк, и все, кто хотел в этом зале оказаться, уже в нём находятся.

Вот на подиум вышел какой-то дядька, одетый в длинную церемониальную ливрею. В руках у него большой резной посох.

И он со всей дури начинает громко стучать этим самым посохом в пол.

Многоголосый гул, наполнявший пространство бального зала, начал потихонечку сходить на нет, а этот забавный персонаж в ливрее и завитом парике набрал полную грудь воздуха:

— Дамы и господа! Его Превосходительство действительный статский советник Голощапов Иона Константинович!

Он ещё раз во всей дури врезал по доскам пола своим посохом, и уступил место перед микрофоном важному господину в тёмно-малиновом, с серебряным шитьём, камзоле. Господин выглядел очень богатым и довольным собой.

— Это наш предводитель, если ты не в курсе, — прошептала мне Светлана, стоявшая между мной и Сергеем, — сейчас слова говорить будет…

— Имеет смысл слушать, или можно вздремнуть? — таким же шёпотом осведомился я.

— Да спи, — улыбнулась Светлана и кивнула Истер, — а ты смотри, чтобы он не свалился, а то конфуз выйдет…

— Обижаешь, я в армии и стоя спал, и на ходу спал… — ответил я на эту подначку…

— Ну, давай, минут пятнадцать у тебя точно есть… — Светлана ехидно улыбнулась, — Истер, только не забудь разбудить своего соню…

Глава 18 Развлекаемся

Вздремнуть мне так и не удалось. Предводитель дворянства нашей колонии оказался обладателем весьма пронзительно и неприятного голоса.

А потому, мне таки пришлось выслушать его до конца. И говорил он, как нетрудно догадаться, о грандиозных успехах, достигнутых в отчётном году нашими колонистами.

Через всё его выступление красной нитью проходила мысль о том, что достижение этих феноменальных результатов стало возможным только благодаря его чуткому руководству и неусыпной заботе о нуждах подведомственного ему населения…

Хорошо хоть, что он не стал чрезмерно затягивать свою речь и уложился в двадцать с небольшим минут.

По окончании этой, так сказать, торжественной части, я предложил ребятам вернуться к столикам, а то, судя по активности гостей, очень скоро всё вкусное будет безжалостно съедено.

Надо сказать, что и Серёга, и девушки, сочли моё предложение достаточно здравым.

А потому, пока основная масса гостей приходила в себя от отчётного выступления предводителя, мы успели оккупировать стратегически наиболее выгодные позиции у столиков с закусками.

Но, насладиться сполна кулинарными изысками мне было не суждено.

Стоило мне только зацепить на вилку и потащить ко рту большую головоногую креветку, обильно политую сырно-сливочным соусом, как кто-то начал настойчиво дёргать меня за рукав…

— Дрю… — раздался сзади мелодичный голосок.

Я всё-таки героически донёс до рта эту самую креветку, и, раскрыв его пошире, всё же затолкал её внутрь, несмотря на то, что она растопырила все свои щупальца в наивной надежде избежать предначертанной судьбы.

Ловко протерев губы от соуса кружевной салфеткой, я обернулся, уже, в общем-то, зная, кого увижу перед собой.

И я не ошибся, передо мной стояла, хлопая ресницами, Эви собственной персоной, вся такая женственная и беззащитная.

Стоило мне только встретиться с ней глазами, как она тут же сформулировала свою нехитрую просьбу:

— Пойдём потанцуем?

Справа кто-то хмыкнул, вложив в этот невнятный звук целый спектр эмоций — и удивление, и немой вопрос, что, мол откуда это красота такая неземная нарисовалась, и даже безапелляционное утверждение о том, что все мужики — кобели…

Я обернулся к Истер, так как хмыкала именно она, кивнул, мол объясню всё потом, и опять посмотрел на Эви. Над ней в воздухе плыла цифра «5» и слово «Целитель»… Интересно…

— Рад тебя видеть, — улыбнулся я, — ну, пойдём, потанцуем…

И, приобняв девушку чуть пониже талии, но не ниже, чем позволяют приличия, повлёк её на просторы зала, где в танце уже кружились десятка полтора пар…

Она, прямо со старта, начала ко мне недвусмысленно так прижиматься и заглядывать в глаза, давая понять, что хорошо помнит всё, что между нами было, и, просто таки, жаждет продолжения…

Отсюда я заключил, что дела у неё идут очень так себе.

Иначе, какая девушка, пребывая в здравом уме и твёрдой памяти, променяет определённость и профессиональную карьеру на зыбкую надежду наладить отношения с малознакомым молодым человеком?

То, что её цель, это просто лёгкий флирт и получение по быстрому порции постельных утех, я отмёл сразу.

Она видела Истер и должна была понять, что попытка закрутить интрижку, буквально, на глазах у моей подруги, может быть чревата совершенно непредсказуемыми последствиями. То есть, возможное удовольствие не окупает тех проблем, которые могут пойти «в нагрузку».

Тем не менее, она сейчас прилежно трётся об меня упругими сисечками и пытается заглянуть в глаза, тем самым пытаясь создать у меня, так сказать, стратегическую заинтересованность в ней.

А почему это вдруг в ней такая активность проснулась? А, скорее всего потому, что что-то у неё пошло здорово не так, как она планировала…

Я внутренне улыбнулся, и прошептал прямо в её розовое ушко:

— Ну, рассказывай уже, как ты до жизни такой дошла, красавица…

Она трогательно так шмыгнула носиком, ещё плотнее ко мне прижалась, и жарким шёпотом начала своё повествование, изредка прерывая его тихими жалостливыми всхлипываниями…

— Петя, ну что ты на этих двух малолеток уставился? — спросила Василиса Родионовна своего дражайшего супруга, — они даже танцевать толком не умеют, не говоря уже о вещах по-серьёзнее. Вон, гляди, сейчас ноги друг другу по-оттаптывают…

— Дорогая Василия, — ухмыльнулся Пётр Сергеевич, — а ты попробуй догадаться о причинах моего интереса к этим невзрачным людишкам…

— Гммм, — озадаченно прочистила горло Василиса, — девчонка мелькала около четы Клюгеров, ну, тех лекарей, что к Добрянским приехали.

— Не о том говоришь, милая, — хохотнул господин Овечкин, — это вообще никто, — и пояснил, — эта девчонка вляпалась в какое-то дерьмо, не знаю, в какое именно, мне это не интересно. Но Клюгеры владеют её пожизненным контрактом, это факт. Нам про неё начальник погранотряда рассказал вчера за преферансом. Они там замучились её оформлять. Рабство-то у нас запрещено.

— Ага, ты хочешь сказать, что она, практически, их рабыня? — госпожа Овечкина поднесла к глазам антикварный лорнет и ещё раз внимательно посмотрела в сторону танцующих, — а почему она тогда, вообще, танцует, а не занимает подобающее ей место где-нибудь за спинами хозяев?

— Гуманисты, — господин Овечкин вложил всё своё презрение в это слово, — причём, это они на людях позволяют ей подобные вольности, а дома, как мне говорили, и высечь могут как следует. И регулярно секут, да…

— Лицемеры, — госпожа Овечкина преисполнилась чувства собственного превосходства перед этими двуличными демократами.

Все знали, что у Василисы Родионовны особо не забалуешь, и в их роду практиковались различные виды наказаний, включая и телесные.

Причём перепадало иногда даже и полноправным членам рода, не говоря уже о слугах и прочем разном персонале.

При этом Овечкины были чужды всяческого человеколюбия, включая даже показное.

А Пётр Сергеевич, вообще, любил повторять, что гуманизм, это, как раз, то, чем занимаются в душевых комнатах страдающие от подростковой гиперсексуальности мальчики…

— Ага, значит, девчонка внимания твоего привлечь не могла… Тогда получается, что парень? — спросила Василиса Родионовна своего благоверного.

— Получается, что он, — вздохнул господин Овечкин.

— И чем он прославился, что ты на него внимание обращаешь, да и ещё вздыхаешь так сокрушённо? — едко поинтересовалась супруга Петра Сергеевича, — ты ж, вроде, больше по девочкам у меня? Только, бывало, отвернёшься, а Петя мой уже горничную в темном уголке приходует… Думала, как Серафиму эту на работу взял, так немного угомонился, а оно, вон оно, оказывается, что… — хихикнула Василиса Родионовна.

— Совесть поимей, песочница старая, — Пётр Сергеевич, ничуть не стесняясь присутствующих, ощутимо ущипнул супругу за ещё вполне себе упругую задницу.

Супруга довольно взвизгнула, и аж порозовела слегка, на время убрав с лица вечно брезгливую мину:

— Уймись, греховодник старый! — госпожа Овечкина всем своим видом, однако показывала, что отнюдь не против. Да и вообще, соскучилась она по мужской ласке, — рассказывай давай, что там у тебя за интерес такой к мальчикам вдруг проклюнулся.

— Интерес то у меня обычный, меркантильный, — Пётр Сергеевич перешёл на серьёзный тон, — мне нужен майорат этого лоботряса, но вот беда, что-то никак не складывается это у меня.

— У тебя, — удивлённо переспросила Василиса, — и не складывается?

— Ну да, хотел руками Васи Троекотова с ним разделаться, так этот живчик Васеньку-то моего быстро на ноль помножил, я даже не ожидал от него такой прыти.

— И что, так и отступишься? — Василиса, как никто, знала, что не отступится её муженёк.

Он, как питбуль, если вцепится, то хватку его челюстей уже и не разжать ни чем, и сейчас она просто таким образом любопытствовала относительно ближайших планов своего супруга.

— Ну, сейчас готовлю следующую попытку, с учётом допущенных ошибок, — нахмурился Овечкин, — надо показательно разделаться с этим нахалом, чтобы и другим неповадно было.

Он едва удержался от того, чтобы сплюнуть себе под ноги, но вовремя вспомнил, что плеваться тут не комильфо, дворянское собрание, всё-таки:

— Ты ж посмотри, Василия, этот мерзавец до такой степени обнаглел, — господин Овечкин аж раскраснелся от охватившего его праведного гнева, — что на бабу свою нацепил наши рубины.

— Как это? — вскинулась Василиса.

— Да я через Васю толкал партию ювелирки, а тот её продать не успел, а этот Антонов, похоже, всю эту бижутерию и затрофеил.

— Так надо вернуть собственность-то, — чуть ли не прорычала Василиса, и её холёные пальчики непроизвольно скрючились. И теперь её руки формой своей очень напоминали лапы пустынного грифа.

— Да разошлось уже всё…

— Ну, я Робертика сейчас пошлю, — пусть он с этой фифы посрывает всё наше…Хотя Робертик, это всё равно что мы с тобой для всех… Сразу поймут, сволочи…

— А давай, — внезапно оживился Пётр Сергеевич, — и, не дай бог, кто-нибудь хоть что-нибудь вякнет. Уничтожу. Давно пора показать всем этим мелким лизоблюдам, кто тут хозяин… А то, ишь, по-привыкали, понимаешь…

Я танцевал, выслушивая грустную, но, отнюдь не необычную, историю крушения девичьих надежд.

Моя знакомая поведала мне, как, прибыв на Керрату, в то самое рекрутинговое агентство, обещавшее ей работу, она совершенно наивно и безответственно поверила на слово улыбчивым рекрутёрам и выпустила из рук документы.

Ей клятвенно пообещали всё быстренько оформить и, не позднее, чем завтра, направить её к непосредственному работодателю.

На вопрос, а что ей сейчас делать, сказали, что сегодня она может отдыхать, а завтра подходит сюда же в это же время.

Хорошо, что хоть банковскую карточку сохранила, но, как оказалось, очень ненадолго.

Как только она вышла из этой конторы, к ней подошли два представителя миграционной службы.

На их просьбу предъявить документы, она, как и следовало ожидать, ответила, что отдала их для оформления.

Услышав эти её слова, оба представителя исполнительной власти переглянулись, ухмыльнулись, и в один голос сказали:

— Пройдёмте.

Не взирая на её слабые трепыхания и предложение пойти в офис рекрутёров и там уладить недоразумение, её быстро и профессионально упаковали, со словами, истинный смысл которых она прочувствовала несколько позже:

— И, дамочка, запомните, это были не рекрутёры, хе-хе. Это были именно хедхантеры^[1].

Бедную, ничего не понимающую Эви отвезли в какой-то отстойник. Тут, в душном и грязном зале, где вдоль стен в несколько ярусов располагались жесткие пластиковые лежанки, бестолково толпилось много разномастных личностей.

Весь находящийся в помещении народ был каким-то помятым, на лицах многих была написана полная безысходность и растерянность. Хотя тут были и личности иного плана, в глазах которых угадывался хищный блеск.

Вот тут Эвелин и лишилась своей банковской карточки, причём она до сих пор не могла понять, кто именно и когда её спёр.

И после того, как Эви отсидела сутки в этом обезьяннике, её вызвали к местному начальнику.

Убедившись в том. что у девушки отсутствуют не только документы. но и деньги, которые и интересовали его в первую очередь, тот обрисовал ей ближайшие перспективы.

От нарисованной добрейшим представителем закона картины ей поплохело сразу, непосредственно в начальственном кабинете.

Когда её откачали, разговор продолжился. Она окончательно поняла, что попала в глубочайшую задницу.

Предлагаемых вариантов было всего два.

Или её высылают с планеты, а, поскольку документов и денег у неё нет, то высылают её в полудикую систему, где можно некоторое время выжить, работая на местных рудниках. Но недолго.

Второй вариант — это подписание бессрочного контракта. Этот контракт может быть передан от одного лица другому, продан, подарен, ну и так далее. Суть в том, что она сама идет в качестве бесправного приложения к этому контракту и, фактически, является собственностью его владельца со всеми вытекающими.

На рудники не хотелось совершенно, а потому она выбрала, как тогда ей казалось, меньшее зло.

Она прекрасно понимала, конечно, что теперь вероятность попасть в бордель для неё становится совсем ненулевой, но тут ей повезло.

Видимо, та контора, которая так качественно избавила её от документов и надежд на будущее, работала в тесном взаимодействии с доблестными стражами порядка и миграционного законодательства.

Иначе, чем объяснить то, что её контракт был продан почтеннейшему доктору Клюгер?

Видимо, ушлые работорговцы смогли получить свой небольшой бонус и за то, что у неё было медицинское образование.

И насчёт везения. Эви быстро убедилась в том, что везение то у неё оказалось достаточно относительным.

Она попала в качестве прислуги в семью Клюгеров. Кроме того, подразумевалось, что она будет ассистировать главе семьи, господину Альберту Клюгеру в проводимых им операциях в качестве операционной сестры. Соответствующее образование то у неё было, всё таки.

А этот самый глава семьи, уже довольно пожилой Альберт, невзирая на груз прожитых лет интерес к женскому полу таки сохранил.

И, следует отметить, предполагал использовать Эви ещё и в качестве совершенно бесплатной и безотказной, вследствие её рабского статуса, любовницы.

Но тут его сексуальные мечты вошли в жестокое противоречие с действительностью.

Его супруга, почтенная Марта Жозефина Клюгер (в девичестве Штюрвегер) была категорически против. То есть совсем. Не взирая на то, что сама была безнадёжно фригидна.

Она рьяно взялась блюсти моральный облик супруга, так как помимо того, что обладала ужасным характером, который с годами становился всё ужаснее и ужаснее, была ещё и ревнива до чрезвычайности.

Картина была бы не полной, если бы мы не упомянули о её отвисших щеках, тройном подбородке и неохватной заднице.

Таким образом, все поползновения со стороны господина Клюге пресекались его авторитарной супругой в самом зародыше и Эви пока избегала сексуальных контактов с любвеобильным медиком.

Но, после каждой попытки по овладению её телом, предпринимаемой неугомонным Альбертом, госпожа Марта наказывала Эви за безнравственное, как она изволила выражаться, поведение.

Наказание тоже было классическим. Госпожа Марта, как опытный палач, раскладывала Эми на лавке, попой кверху, и на глазах у блудливого супруга от души угощала девушку розгами, тщательно вымоченными в солоноватой воде.

Прямо скажем, удовольствие ниже среднего.

Госпожа Марта настаивала на том, что бы Альберт непременно присутствовал при экзекуции. Тот был совершенно не против, либо потому, что для него это был единственный способ насладиться видом обнаженной попы своей ассистентки, либо просто потому, что он был латентным садо-мазохистом.

Вот такая вот история, да…

— А что это они, даже отпустили тебя танцевать? — поинтересовался я.

— Они хотят выглядеть, как говорит Марта, прогрессивными гуманистами, исповедующими инклюзивность, борющимися за разнообразие и права угнетаемых меньшинств…

— Понятно, — ухмыльнулся я, — а от меня ты чего хочешь? — в общих чертах я представлял, о чём сейчас мечтает Эви, и мечты её были, я так думаю, совсем не о сексе.

— Я… — она опустила глаза и особенно плотно прижалась к моему бедру низом живота, — спаси меня.

— Спасти тебя… — подумал я про себя, — наверное, учитывая то, что у тебя над головой написано «целитель», это может иметь смысл, — вслух же сказал:

— Я тронут твоей историей, тебе действительно нужно помочь, — и тут же словил благодарный взгляд и ощутил, как она, не прерывая движения, умудрилась сжать мою ногу своими бёдрами, — но мне нужно немного поразмыслить… Вы долго тут предполагаете оставаться?

— Не меньше недели, — выдохнула Эви, и опять подняла на меня свои огромные влажные глаза, — так ты поможешь мне?

— Да, помогу, — пообещал я, — и да, если вдруг рядом с тобой появится из ниоткуда странное, похожее на кота животное с двумя добавочными руками, то не пугайся.

— Какое животное? — спросила она, и глаза её, как мне показалось, распахнулись ещё шире, хотя я прекрасно знаю, что это физически невозможно…

— Увидишь, — улыбнулся я.

Музыка стихла, и я отвёл Эви к одному из столиков, стоявших в непосредственной близости от места, где расположились её теперешние владельцы.

И двинулся к своим. Только вот, по мере приближения к тому месту, где я оставил ребят, у меня крепло чувство, что сейчас мне опять предстоит слегка подраться.

Глава 19 Продолжаем развлекаться

Увидев, что прямо перед Истер стоит и вызывающе кривляется какой-то вертлявый тип, я, в общем-то, и не удивился особо. Нас продолжали пробовать на прочность.

Пригляделся. Над головой наглеца я разглядел цифру «17» и надпись, кратко характеризующая это существо: «Роберт Клюев, бретёр».

— Опять бретёр… Он что, Истер на дуэль там вызвать пытается? — раздражённо подумал я, ускоряя шаг.

— Ты, шлюха! — донёсся до моего слуха визг этого самого Клюева.

— Ага, — пронеслась в моей голове мысль, — нарывается, придурок… Ну, ладно, пусть нарывается. Я уже иду…

Тут Серёга, хоть и не боец, благородно попытался заслонить Истер от этого агрессивного хама. Но хам, чувствуя, вероятно, его неуверенность, грубо толкнул моего товарища в плечо, отодвигая в сторону, и продолжил орать дурниной и брызгать слюной.

А вопли его сводились к обвинениям Истер в том, что она украла те драгоценности, кои сейчас были на ней. Интересно, однако…

Вокруг быстро собралась группа высокородных зевак. Дело принимало такой оборот, что придется мне, скорее всего, опять выходить в круг.

Я уже не так опасался этого, как в первый раз, но всё равно, большого удовольствия мне дуэли не доставляли. Клоунада, как есть… Жалкая клоунада.

Первым делом, приблизившись к демонстративно истерящему бретёру, я взял его сзади за воротник, и что было сил дёрнул назад и немного вниз, не забыв подставить ногу ему под пятки.

Поток сквернословия, до этого непрерывно изливавшийся из ротового отверстия этого мерзавца, мгновенно прекратился, ненадолго сменившись придушенным хрипом. А потом этот персонаж свалился на пол, сильно приложившись затылком о крепкое дерево паркетной плитки.

Но, похоже, череп у него был отлит из чугуна, так как он не обратил на это никакого внимания, а на паркете осталась небольшая вмятина.

Напротив, на его неприятном лице расцвела не менее неприятная ухмылка. Он не спеша поднялся, отряхнулся и процедил мне в лицо:

— Твоя шлюха украла украшение у приличных людей, а ты… — больше сказать он ничего не успел.

Того, что он сказал, мне вполне хватило. Удар правой получился, ну, просто, на загляденье. По груше не всегда так удачно удаётся попасть, а тут… В общем, я был доволен собой.

Зубы и брызги кровавой юшки разлетелись веером, и, по странной случайности, ни на кого не попали.

Я был спокоен, так как вокруг находилось достаточно много народу, чьё внимание было и так направлено на нас.

Поэтому происшедшее теперь очень трудно толковать иначе, нежели намеренное оскорбление моей дамы со стороны этого недоумка.

А недоумок, кстати, в очередной раз поднялся с паркета и уставился на меня. Теперь в его взгляде самодовольства, равно как и глумливого веселья, не наблюдалось.

Он смотрел на меня, как смотрят в прорезь прицела.

Мой удар вполне можно было расценить, как пощёчину — общепринятое ритуальное действие, означающее вызов на дуэль, а потому я не очень то и удивился, когда Роберт Клюев, утерев окровавленные губы прошамкал:

— Дуэль, шерес пол-шаса фо дфоре. Шпахи. То смерти.

Да, теперь дантисты озолотятся, ну, в том случае, разумеется, если этот хлыщ сегодня скоропостижно не скончается. От естественных причин, хе-хе.

— Твой Робертик, мне кажется, несколько перестарался, — флегматично прокомментировал происходящее Пётр Сергеевич, — ты разве приказывала ему затеять дуэль?

— Да, а разве это было нежелательно? — искренне удивилась Василиса Родионовна.

— Ну, — глубокомысленно хмыкнул господин Овечкин, — мне-то, собственно, всё-равно…

— Серж, тогда к чему все эти твои вопросы? — перешла в атаку госпожа Овечкина, — сейчас Робертик убьёт этого несносного Антонова, который приносит тебе сплошные беспокойства, и всё будет хорошо… Разве не этого ты хотел?

— А ты уверена, что у твоего Робертика хватит сноровки, чтобы сладить с таким, — Пётр Сергеевич слегка задумался, — с таким непростым противником?

— Робертик победил более, чем в трёх десятках дуэлей! — взвилась госпожа Овечкина, — и сражался он не только с такими неумехами, как этот вонючка Антонов, а с признанными мастерами шпаги. И одерживал убедительные победы, между прочим!

— Свет очей моих, — Пётр Сергеевич успокаивающе сжал пальцы супруги, — не кипятись, будь добра…

— Извини, Петя, я просто приняла эту ситуацию близко к сердцу, да и твоё неверие в победу…

— Василия, ты же знаешь, я человек очень прагматичный, — продолжил Пётр Сергеевич, — и категориями веры во что-либо я не оперирую в принципе. И, тем не менее, взвесив все «за» и «против», я прихожу к выводу, что ты серьёзно рискуешь этим своим Робертиком…

— Робертик лучший поединщик на этой планете! — в запале провозгласила Василиса Родионовна, да так неожиданно громко, что тучная дама в просторном розовом платье, украшенном дорогими кружевами, удивлённо обернулась на звук.

— Тихо, дорогая, тихо, — улыбнулся Пётр Сергеевич, — люди оборачиваются…

— Прости, дорогой, — извинилась госпожа Овечкина, — но Робертик просто не может проиграть этому ничтожеству!

— Экая ты у меня азартная-то, — сказал Пётр Сергеевич, поглаживая супругу, — раз так, то давай поспорим.

— Я так поняла, что мы спорим относительно того, победит Робертик этого Антонова, или нет?

— Да, ты всё правильно поняла, — Пётр Сергеевич немного задумался, — в общем так, если я прав, и Робертик проигрывает, ты прекращаешь третировать Серафиму и пугать её поркой.

— Кобель, — фыркнула Василиса Родионовна, — ладно, ты обзавёлся ещё двумя младшими жёнами. Понимаю, политика, деловые связи и всё такое… Но я не хочу терпеть твои откровенные заигрывания с этой распутной девкой!

— Ну, если начинать разговор о том, что мы хотим терпеть, а что нет… — прищурился Пётр Сергеевич.

— У тебя есть, что возразить мне? — приподняла бровь Васислиса.

— Я же до сих пор не кастрировал твоего ненаглядного Робертика, — он с насмешкой посмотрел в глаза супруги, — хотя я точно знаю, — эти слова он интонационно выделил, — что есть за что…

— Ладно, я согласна, — сказала госпожа Овечкина, опустив взгляд в пол, — а что будет, если он всё таки выиграет? — и опять с вызовом уставилась на мужа.

— Тогда я его всё таки не кастрирую, — сквозь зубы процедил Пётр Сергеевич, а потом, почти не двигая губами, обращаясь, видимо, только к самому себе, продолжил, — в ближайшее время…

— Андрей, ты опять собираешься драться? — Истер подступила вплотную ко мне и встревоженно посмотрела в моё лицо.

— Дорогая, ну, не мог же я просто так спустить ему оскорбления в твой адрес, — я успокаивающе улыбнулся, встретившись с ней взглядом, — главное, чтобы ты искренне желала моей победы, и мы обязательно прорвёмся, не взирая ни на что.

— Андрей, — это уже Серёга подошёл, — этот тип весьма опасен.

— Я понял, — отозвался я, — других ко мне, похоже, уже и не засылают.

— Поговаривают, что он человек Овечкина, — озабоченно продолжил он, понизив голос, что бы не афишировать предмет нашего обсуждения.

И правильно, а то уши некоторых, близко к нам стоящих, показались мне излишне настороженными.

— Да чей бы он ни был, — рыкнул я, — никто не имеет права оскорблять меня или тех, кто со мной.

— А тебя не смущает тот факт, что это известный бретёр? — поинтересовалась Светлана, — и на его счету целая череда побед над весьма серьёзными противниками?

— Светочка, — улыбка у меня вышла довольно кислой, — следует признать, что ты совершенно не представляешь, насколько я живучий.

— Хочется, конечно, верить, — скептически ответила Серёгина подруга, — но что-то как-то боюсь я за тебя…

— Ну ладно, давайте опрокинем ещё по бокальчику вина, да пойдём к ристалищу, — предложил я всей нашей честной компании, — а то в горле, что-то, сухость какая-то образовалась…

Пока Сергей разливал по бокалам вино, Истер наклонилась ко мне, и задала вполне ожидаемый вопрос:

— А ты мне расскажешь, что это за таинственная красавица тебя на танец пригласила? — и хитро так посмотрела на меня.

— Расскажу, конечно, — вздохнул я, — куда мне деваться то от вашей любознательности?

— Ну, тогда рассказывай, — сказала подруга, всем своим видом давая понять, что это её, страсть, как интересует.

Я совершенно без утайки рассказал ей нехитрую историю наших с Эви романтических отношений, ну и, разумеется, в красках обрисовал ту ситуацию, в коей она оказалась по причине своей доверчивости и наивности.

Как я и ожидал, Истер прониклась. Она действительно сопереживала героине моего рассказа, так что на какое-то время её ревность отошла на второй план. Но не надолго.

Дослушав мой душещипательное повествование до конца, она, чтобы уже быть уверенной, переспросила:

— Так ты действительно собираешься помочь этой бедняжке?

— Конечно, — подтвердил я, — тем более, что она может быть очень полезной.

— Чем же это она может полезной быть? — снова недобро прищурилась Истер, — постель согревать твою? Так и я с этим неплохо справляюсь, не? — и с вызовом посмотрела на меня.

— Справляешься, справляешься, — я не удержался, и, произнося эти слова, ощутимо сжал в ладони её ягодицу.

Подруга ойкнула и сделала большие глаза:

— Угомонись, люди же кругом.

— Так ведь не смотрит никто, — таинственным шёпотом проговорил я, заодно дублируя только что совершённое действие.

— Не уходи от темы, — Истер сконструировала стервозную гримаску и тюкнула меня кулачком в грудь, хотя массаж её ягодичной мышцы немного снизил накал страстей, — рассказывай, давай, о несомненной пользе, которую привносят в семью посторонние девчонки…

— Ну мы же с тобой обсуждали то, что ты вряд ли долго будешь единственной женой…

— Так я ещё и не жена вовсе, а уже не единственная, — Истер надула губёшки и незаметно от окружающих вонзила свои коготки мне в руку. Надо сказать, весьма чувствительно.

А, вообще, интересно… Женщины их специально точат, или оно так уже и было изначально задумано?

— Вот же ты ревнивая какая. — вздохнул я, — а ведь обещала же прилично себя вести

— Да помню я, — грустно отозвалась подруга, — так что не бойся, никому глаза выцарапывать не буду…

— Я знаю. Вы подружитесь, — может быть, излишне оптимистично провозгласил я.

Прозвучали эти слова, всё-таки, как-то неубедительно, да…

Но, уже пришло время идти на задний двор, где и будет проходить наш с Робертиком поединок.

К моменту нашего появления на заднем дворе было уже довольно много народу. Люди слонялись повсюду, хотя основная часть потенциальных зрителей уже дисциплинированно построилась в очередь около свежепоставленного прилавка.

За прилавком стояли две очень подвижные дамы, одна из которых принимала заказы и деньги. А вторая деловито разливала по стаканам заказанные горячительные напитки, и выдавала их страждущим.

Я про себя отметил, что администратор дворянского собрания свой хлеб ест не зря.

И если в зале, по традиции, угощенье было выставлено, так сказать, за счёт заведения, то тут, если хочешь промочить горло, изволь раскошеливаться.

Мы подошли к ограждению, и я начал готовиться к дуэли.

Само собой, шпагу из ладони я сейчас выращивать не стал, дабы не возбуждать ненужного ажиотажа, а вот оружие для левой руки — дагу, я потихонечку создал, незаметно для публики, разумеется.

Если припрёт, то буду использовать её, и как метательное оружие. И не надо мне говорить, что дага к метанию не приспособлена совершенно.

Я это не хуже вас знаю. Но если этот тип не допустит того, чтобы моя шпага таки дотянулась до его тушки, то проблему придётся решать таким вот неказистым способом, как швыряние оружия в морду оппонента.

Ведь для меня главное то что? Правильно, мне надо, чтобы мои наниты пробрались в организм бретёра и добились скорейшего прекращения его функционирования.

Но, не будем предвосхищать события. Я не знаю, как оно обернётся. Просто хочу быть готовым ко всему.

А народу во дворе уже изрядно топталось. Похоже, что наш бой явился некоторым незапланированным развлечением для почтеннейшей публики.

Ну, вот и распорядитель пожаловал, и пригласил в круг и меня, и Роберта Клюева.

Каждый из нас стоял на своей стороне круга, а распорядитель взялся рассказывать всем собравшимся, кто и зачем тут собирается биться до смерти.

Наконец со вводной частью было покончено, и распорядитель дал сигнал начинать, после чего, с завидной для его комплекции ловкостью перемахнул через канаты и теперь контролировал наш поединок со сравнительно безопасного расстояния.

Робертик с перекошенной от злобы рожей начал потихоньку приближаться. Надо отдать ему должное, что, хоть он и шевелил демонстративно усами, пытаясь создать у меня впечатление того, что он плохо себя контролирует, движения его были экономны и точны.

Глядя на то, как он двигается. Я осознал, что меня сейчас опять будут нещадно унижать.

И хоть этому живчику и суждено было сегодня скоропостижно скончаться от какой-нибудь коварной хронической хвори, но я ясно отдавал себе отчёт в том, что перед своей кончиной он успеет изрядно надо мною поиздеваться.

Ну, этим он сразу и занялся. Я козликом скакал по всему рингу, уворачиваясь от его шпаги, которая не уставала жалить меня, стоило мне только зазеваться.

Уже через пять минут после начала этого избиения я весь был покрыт царапинами и мелкими уколами.

Другое дело, что наниты оперативно перекрывали кровотечение, так что сил я из-за этих уколов почти не терял, хотя они и побаливали.

Я так понял, что Зоэ намеренно не проводила полного обезболивания, чтобы я оставался в тонусе.

По ходу дела я мельком бросал быстрые взгляды на зрителей. Мне было интересно, кто как реагирует на происходящее со мной.

Подавляющее большинство присутствующих болело за моего оппонента. Мужчины подбадривали его криками, дамы радостно визжали всякий раз, когда этому гаду удавалось в очередной раз испортить мою нежную шкурку.

Но, на этом фоне здорово выделялась Эви. Она смотрела на все это действо огромными, наполненными слезами сострадания глазами, сопереживая мне.

А, может быть она просто начинала осознавать, что если меня убьют, то ей останется только одно — коротать свой век с этими престарелыми садистами, которые будут продолжать сечь её регулярно и добросовестно. А в перерывах между экзекуциями молиться. чтобы её не продали в бордель.

Истер же не отрываясь смотрела… Нет, не на меня, а на моего оппонента. Меня это даже сперва немного покоробило.

Но я быстро сообразил, что она посвятила ему всё своё внимание не просто так. Я разглядел, что губы её постоянно шевелятся. Словно она раз за разом читает какой-то наговор.

Ну и, само собой, отдельно стоит отметить господина и госпожу Овечкиных.

Госпожа Овечкина, будучи уже откровенно перезрелой дамой со следами былой красоты на ухоженном лице, не отрываясь следовала обожающим взглядом за предметом своей тайной страсти, за мелким негодяем Робертом, который раз за разом наскакивал на меня, намереваясь таки проткнуть мою многострадальную тушку.

Господин Овечкин тоже следил. А вот он следил конкретно за мной. И, когда я встретился с ним глазами, он людоедски ухмыльнулся.

Тем самым он, видимо хотел показать, что желает мне скорейшей смерти, и, по возможности, как можно более мучительной.

Робертик продолжал наседать, а я, как мог, пытался избежать фатальных ранений.

Наконец, когда я отважился на неловкий выпад, произошло чудо. Иначе произошедшее назвать нельзя.

В тот самый момент, когда я выбросил вперёд руку с зажатым в ней клинком, Робертик элегантно отклонился.

Он, видимо, хотел пропустить остриё моей шпаги мимо себя. Подобный кунштюк он уже с десяток раз успел сегодня успешно проделать.

Но сейчас бретёру фатально не повезло. Внезапно его ступня поехала в сторону, скользя в маленькой грязевой лужице, и он, нелепо взмахнув руками, словно каплун на вертел, сам нанизался на мою шпагу.

Я, отведя на миг взгляд от агонизирующего тела, мельком поймал довольную улыбку Истер, и, скорее даже не услышал, а прочёл по её губам. Прочёл одно единственное слово:

— Получилось.

Глава 20 После бала

Ещё какие-то доли секунды Робертик удивлённо рассматривал мутнеющими глазами клинок моей шпаги, вонзившейся в его грудь, а потом ножки его разъехались в стороны, и он мешком свалился на истоптанную землю.

Над толпой повисла гнетущая тишина, сменившаяся через мгновение коллективным вздохом. А потом, словно прорвало невидимую плотину — люди загомонили, обмениваясь впечатлениями и жарко обсуждая кровавое зрелище.

Ну да, кровавое. Я, так вообще был покрыт большим числом мелких порезов и царапин, а, поскольку из них понемногу, сочилась кровь выглядел я, словно меня в этой самой крови долго купали.

Этот смертник таким образом, похоже, издевался надо мной, показывая своё всестороннее превосходство.

Ну и под Робертиком уже изрядная лужа натекла. Да, кстати… Надо проявить человеколюбие и милость к падшим на ристалище, хе-хе.

Это я к тому, что надо собрать нанитов, делая вид, что ищу пульс у пострадавшего.

— Молодец! — это Зоэ решила прокомментировать мои действия, — без напоминаний обошёлся. Хвалю!

— Отож! — самодовольно подумал я, — Зоэ, а этот, кстати, от чего умер?

— Ну ты же ему сердечную мышцу грубо так проткнул, — отозвалась Зоэ.

— А зачем мы тогда нанитов туда отправляли? — поинтересовался я.

— А на всякий случай, — ответила Зоэ, — тем более, что поработать им таки пришлось.

— И чем же они там занимались? — не понял я, — клиент вроде самостоятельно должен был коньки отбросить после такого ранения, не?

— А они занимались тем, — объяснила Зоэ, — что всячески препятствовали его собственным нанитам эту самую сердечную мышцу оперативно залатать.

— У этого гада тоже нанофабрика имплантирована была? — удивился я, — и как же мы тогда справились то?

— Ну, ты не сравнивай, — возмутилась Зоэ, — у тебя имплант-то со мной, то есть умный и продвинутый, а у него просто нанофабрика, работающая по стандартным алгоритмам. Примитив и каменный век! — Зоэ даже транслировала мне образ себя, задравшей нос в зенит.

Я аж улыбнулся. Оказывается, и ИИ не чужд некоторого тщеславия.

Убедившись в том, что пульс не прощупывается и клиент начинает потихонечку остывать, я поднялся и, глядя на распорядителя, смущённо развёл руками, мол, так уж вышло, не взыщите.

Тут меня оттёрли от тела подбежавшие лакеи, хорошо, я хоть успел шпагу свою из трупа вытащить.

Следом за лакеями, переваливаясь боку на бок, подошёл доктор, и, не взирая на свою полноту, присел на корточки.

Громко пыхтя, он шарил по останкам бретёра сосискообразными пальцами, пытаясь найти хоть какие-нибудь признаки жизни.

Но, судя по скорбному выражению его щекастой физиономии, всё было тщетно, и больной скорее мёртв, чем жив.

Я, немного пошатываясь, побрёл к месту, где стояли мои друзья. Первым делом, девчонки попытались привести меня в порядок, хотя, подобная задача представлялась мне трудновыполнимой…

Начнём с того, что вся моя одежда была в крови. Но Истер, похоже, знала, что с этим можно сделать.

Она связалась с Ня, продолжавшей наблюдать за обстановкой на стоянке, и о чём-то с ней быстро переговорила.

Тем временем к нам присоединилась Эви. Она не стала охать и ахать, а, напротив, с сосредоточенной мордахой приняла деятельное участие в освобождении меня от изодранной в клочья сорочки.

Судя по всему, она ещё на подходе к нам включила режим медика.

А потом стало ещё интереснее.

Невзирая на то, что регенерация у меня была уже вполне пристойной, многочисленные поверхностные ранения ещё не были ликвидированы.

Это объясняется тем, что мои наниты, в первую очередь, занимались устранением внутренних повреждений, которых, кстати говоря, тоже хватало, пусть они были и не смертельны. Покойничек потрудился на славу, обеспечив моим нанороботам широчайший фронт работ.

Так вот, Эви, выбрав самую глубокую рваную рану на моём предплечье, начала совершать над ней загадочные пассы. Мне даже показалось, что её ладошки светятся тёплым, желто-зелёным светом.

Так продолжалось несколько минут, а потом, к моему великому удивлению, края раны сами собой потянулись навстречу друг другу, соприкоснулись, и срослись прямо на наших глазах.

И там, где ещё несколько минут назад была довольно плохо выглядящая рана, остался только тоненький шрам.

Эви упрямо тряхнула головой, сжала губы ещё плотнее и перешла к следующей глубокой царапине.

Справилась и с нею, но я заметил, что её, так хорошенько, пошатывать начало.

Истер тоже это заметила, и, ласково обняв Эви, повела её к ближайшей лавочке, устроила поудобнее, и начала о чём-то с ней доверительно шептаться. Причём, в процессе общения обе то и дело посматривали украдкой в мою сторону.

Подружатся, я всё-таки надеюсь, хе-хе.

Пока Истер ворковала с Эвелиной, со стоянки пришёл один из гвардейцев. И пришёл он не просто так, а принёс запасные шмотки, взятые предусмотрительной Истер.

Подруга по опыту своему уже знала, что у меня может внезапно возникнуть потребность в сменной одежде.

Ну, правильно. Кто-то постоянно стремится попортить мою шкурку, и от попыток этих страдает, в первую очередь, именно одежда…

Тем временем, на горизонте замаячила чета Клюгеров. Они, как нетрудно догадаться, всерьёз обеспокоились сохранностью своей собственности.

Судя по всему, чуйка у них функционирует исправно, и они почувствовали, что Эви собирается в скором времени их покинуть, совершенно не интересуясь их мнением на этот счёт

Добрейшего доктора и его почтенную супругу подобное не устраивало совершенно, так как помимо того, что Эвелин была для них прислугой, работающей только за еду, она выполняла ещё одну важнейшую функцию.

Именно благодаря ей дышащий на ладан семейный союз Клюгеров обрёл своё второе дыхание. Все взаимные претензии супругов находили своё разрешение, поскольку вина за всё теперь автоматически возлагалась именно на Эви, которая и расплачивалась теперь за всех.

Таким образом, регулярные порки несчастной девушки помогали супругам более терпимо относиться друг к другу и, в конечном итоге, сохраняли их семейный союз.

Увидев их приближение, я сместился поближе к лавочке, на которой сидели девчонки, а за мной последовали и Сергей со Светланой.

То есть теперь мы собрались у этой самой лавочки, и обсуждали моё предложение.

Предложение было довольно простым и суть его сводилась к тому, что повеселились, а теперь пора и честь знать. Надо уже и до дому.

— Эвелин! — это приблизившийся к нам доктор Клюгер решил забрать своё. Ну, так он думал, что своё.

Я же решил, что сейчас самое время сделать этому врачу-вредителю благородное предложение, что бы он потом не говорил, что я ему ничего не предлагал.

— Здравствуёте, дорогой доктор Клюге! — моя физиономия расплылась в приторной улыбке, — как же я рад вас видеть! Какая честь для всех нас!

Доктор аж вздрогнул. Не ожидал он столь бурного приветствия со стороны совершенно ему незнакомых людей.

— Мы можем конфиденциально переговорить? — заговорщическим тоном шепнул я ему прямо в волосатое ухо, и, взяв под локоток, не без труда оттащил немного в сторонку. Тяжеловат доктор, да…

— Да. А, о чём, собственно? — поинтересовался он, рыская глазами в поисках супруги, которая только что, казалось бы, была рядом. Без неё он чувствовал себя немного не в своей тарелке.

Но, почти сразу доктор облегчённо вздохнул. Разглядел, наверное, что его вторая половина, словно ледокол, раздвигая поредевшую толпу, неумолимо приближается к нам.

— Я хотел предложить вам сделку, — доверительным тоном продолжил я, спиной ощущая, как надо мной нависает фундаментальная фигура фрау Клюгер.

— Сделка? — прищурился доктор, ставший намного более уверенным, ощутив поддержку своей жены, — слышишь, Марта, нам предлагают сделку…

— Слышу, — это фрау Марта включилась в разговор, — и что вы хотите нам предложить, молодой человек?

— Я бы хотел выкупить контракт, вашей, гммм. — я попытался подобрать какое-нибудь нейтральное слово, чтобы не напрягать окружающих словом «раб», — служанки. Скажем, тысяч за двадцать рублей?

Сумму я им предложил вполне адекватную, хотя, если быть честным, я был уверен, что со столь удобной невольницей они категорически не захотят расставаться.

Ну да ладно. Следующее моё предложение будет несколько хуже и понравится им ещё меньше. А конечный итог будет один и тот же. Клюгеры планету покинут, а Эви останется с нами.

— Об этом не может быть и речи! — возмущённо провозгласила почтенная Марта.

— Да, да, не может быть и речи! — вторил ей доктор, похотливо косясь на Эви.

— Ну, как знаете, — ухмыльнулся я, — только не говорите потом, что я вам ничего не предлагал…

— Вы нам угрожаете? — фрау Марта агрессивно сверкнула своими поросячьими глазками.

— Нет. что вы, — примирительно произнёс я, — но учтите, если вы попробуете продолжить свою практику физических наказаний в отношении девушки, вы будете очень неприятно удивлены.

— Так вы всё таки нам угрожаете? — взвился доктор Клюгер. Ну, конечно, у него с супругой пробуют отнять их любимое развлечение.

— Нет, я просто вас предупреждаю, — и, обернувшись к Эви, тихо сказал ей:

— Эви, пока побудь у них. Бить тебя у них уже не получится. А через неделю или даже быстрее, ты будешь уже с нами.

Она подняла на меня испуганные глаза.

— Я обещаю… — обнадёживающе сказал я, — потерпи совсем чуть-чуть.

— Эви! — по-хозяйски пробулькал возмущённый Альберт, — а ну поехали домой!

Эвелина последний раз бросила грустный взгляд на нас с Истер и, понурившись, отправилась вслед за Клюгерами.

— Почему ты не отправил этих немцев нахрен и не оставил девочку у нас? — тут же наехала на меня Истер.

— Истер, ну что ты такая прямолинейная-то у меня? — вздохнул я и с некоторым осуждением посмотрел на подругу, — смотри, народу кругом тьма. Скандал начнётся. И, уж будь уверена, что, несмотря на то, что рабство у нас запрещено и декларируется, что любой раб, ступая на землю Российской Империи становится свободным, нас с тобой выставят виноватыми…

— Почему?

— Да потому, что мы с тобой тут почти никто, мало того, я только-что грохнул местную знаменитость, связанную с очень серьёзными людьми…

— Ну да, — согласилась Истер.

— А потому действовать будем по другому, — разъяснил я свою позицию, — без шума и пыли, так, что комар носа не подточит…

— А у тебя получится? — недоверчиво поинтересовалась Истер, — ну, чтобы без шума?

— Конечно! — как можно более уверенно ответил я, хотя, надо сказать, некоторые детали моего плана нуждались в серьёзной дополнительной проработке.

В гостях, оно, конечно, хорошо, но дома лучше…

А потому мы организованно переместились на стоянку, расселись по своим транспортным средствам и двинулись восвояси.

Проньку же я сразу нагрузил заботой об Эви. Найдёт он её теперь без труда, так как я повесил на неё астральную метку.

В функции моего пета входило наблюдение за происходящем с девушкой и трансляция информации.

Добавочный поток сознания будет всё это обрабатывать, и, если что, немедленно даст мне знать, что необходимо принимать меры.

Ну, и если от меня поступят какие-либо команды, то Пронька их, разумеется, выполнит.

В общем, любая попытка со стороны Клюгеров высечь, или как-нибудь ещё обидеть бедняжку успеха иметь не будет.

Пронька это уже не тот тихоня, которым он был когда-то.

Сейчас это матёрый зверюга, умный, хитрый, беспощадный и, что самое главное, намного более шкодливый…

— Петя, — Василиса Родионовна, всхлипывая и утирая глаза платочком, уткнулась в плечо мужа, — Робертика убили.

— А я тебя спрашивал же, не боишься ли ты так рисковать своим порученцем, — сочувственно пропыхтел Пётр Сергеевич, пытаясь как то успокоить супругу, — а ты что ответила?

— Ты знал! Ты знал! — взвыла вдруг Василиса и замолотила кулачками по груди мужа, — ты должен был остановить меня!

— Ну, а своя голова тебе на что? — поинтересовался Пётр Сергеевич.

Да, он не мог не поддерживать беседу с расстроенной потерей женой. Надо посочувствовать, успокоить…

Но, обдумывая произошедшее, он не мог про себя не отметить, что нет худа без добра.

Сами посудите. Первый, самый очевидный плюс — любовник жены, которого он давно хотел тихо удавить, таки совершенно самостоятельно сыграл в ящик.

Да, Пётр Сергеевич вполне мог его пристукнуть. Особых технических трудностей в этом не было, стоило только отдать соответствующее распоряжение.

Но это поссорило бы его с супругой. А вот такая ссора была бы весьма нежелательна.

Дело в том, что Василиса Родионовна Овечкина в девичестве носила фамилию Скобелева.

И, ссорясь с ней, он рисковал испортить свои отношения с очень влиятельной семьёй, от которой напрямую зависели многие из его самых прибыльных проектов.

Так что именно это обстоятельство до поры до времени предохраняло вертлявого альфонса, Робертика Клюева, от несчастных случаев и прочих нелепых случайностей.

— Но, — с удовлетворением подумал Пётр Сергеевич, — бог не фраер, он всё видит…

В том, что Робертик таки убил себя об Антонова, Пётр Сергеевич видел проявление высшей справедливости…

Да и вообще, эта дуэль не могла плохо закончится для Петра Сергеевича, ведь любой её исход, кроме примирения сторон, снимал с доски одну из мешающих ему жить фигур…

— Петя, — услышал он опять жалобное поскуливание жесткой обычно Василисы, — ну, пожалей меня…

Пётр Сергеевич начал поглаживать женщину по спинке:

— Ага, — внутренне ухмыльнулся он, — обидели мышку, написали в норку…

Внешне, конечно радости своей не показывал, дабы не расстроить супругу ещё больше… Ведь помимо нежелания ссориться с семьёй, откуда она вышла, он, действительно, сильно с ней свыкся, и, можно сказать, сроднился за долгие годы совместной жизни… Так что, некоторая жалость к ней у него, несомненно, была…

Но, одно не исключает другого, и, не смотря на всё своё сочувствие по отношению к жене, он ясно различал, как минимум, ещё один повод для радости. И серьёзный, надо сказать, повод.

Дело в том, что в общественном мнении Роберт Клюев был человеком Овечкиных. То, что он, преимущественно, крутился вокруг его супруги, в данном случае, никакого значения не имело.

И Антонов, убив доверенного человека таких серьёзных людей, прямо таки напрашивается на то, чтобы ему за смерть этого человека отомстили. Отомстили жестоко и кроваво.

А что это значит? А это значит то, что если сейчас Овечкин объявит войну Антонову, то никто и слова не скажет.

Все сочтут, что поводом для войны послужит вполне законное и понятное желание отомстить за верного слугу, коварно убитого этим мерзавцем…

И настоящая причина, а именно нестерпимое желание фонда «Недра» наложить лапу на одно интересное месторождение, находящееся на территории Антоновых, станет совершенно неочевидной.

Но с этим предусмотрительный Пётр Сергеевич тоже решил пока не торопиться. Тут тоже следует действовать осмотрительно и соответствующим образом подготовить почву.

Надо запустить в оборот слухи о том, как Овечкины горюют о безвременной кончине столь полезного и перспективного человечка.

Надо внедрить в головы большинства представителей местного бомонда мысль о том, что Пётр Сергеевич горит желанием отомстить, и мстя его, как водится, будет страшна и неотвратима…

Только после такой подготовки можно будет вступать в драку, и тогда все трофеи, полученные в ходе священной войны во имя отмщения, будут восприняты общественностью только как приятные бонусы для сюзерена, пекущегося о своих людях и мстящего за них.

Пётр Сергеевич продолжал ласково поглаживать притихшую супругу, одновременно думая о том, что сегодня все изменилось в лучшую сторону, и руки у него развязаны. Более никто не посмеет обвинить его в неподобающем меркантилизме и желании присвоить активы более слабых.

Отныне мотивом его действий станет месть за невинно убиенного Робертика, что б земля ему стекловатой, альфонсу бессовестному…

Глава 21 Круг проблем

До дому, как это ни странно, добрались без приключений.

Хотя, как я уже отмечал, на стоянке Дворянского собрания некие граждане проявляли к нашему транспорту нездоровый интерес.

Но, возможно, они таки убоялись нашей кошкодевочки, которая иногда со свирепым видом покидала бронеход для осмотра окрестностей, и благоразумно отказались от совершения противоправных действий…

Само собой, Лиза выскочила нас встречать. Обменявшись парой слов с Истер, она подхватила её под локоток и повела к себе, что бы там без помех расспросить её обо всех подробностях нашего выхода в свет.

К ним пристроилась и икати, так как весь вечер просидела в бронеходе и около него, а потому все события прошли мимо неё. А она тоже жаждала подробностей.

— Ну и славненько, — мелькнула усталая мысль, — пусть пообщаются, всё будут меньше ко мне со всякими глупостями приставать…

Я же, выслушав доклад Семёна о состоянии дел в поместье, отправился к себе. Он порывался сразу мне доложить ещё и о подвижках в формировании родовой гвардии, но я отложил это на потом. Первоочередным вопросом, с решением которого затягивать не стоило я определил вопрос логистики.

А, стало быть, необходимо было связаться с Серёгой, с которым мы расстались, буквально, двадцать минут назад:

— Уже соскучился? — услышал я ехидный голосок Светланы, ответившей на мой вызов.

Я попросил её дать мне Сергея, и уже через минуту мы с ним обсуждали моё первое конкретное предложение.

Я рассказал ему, что в моём распоряжении находятся два загадочных прибора, изготовленные иномировой цивилизацией.

Одно это возбудило его до крайности, и он уже порывался развернуть свой лимузин и, не заезжая домой, двигаться ко мне.

Я предложил ему особо не торопиться, а ехать ко мне уже завтра с утра, как следует отдохнув от переживаний сегодняшнего дня.

Тем более, что к утру я собирался распечатать материалы исследований Зоэ, посвящённых этой аппаратуре.

На его вопрос, брать ли с собой Светлану, я ответил утвердительно, так как и для неё у меня кое-что было.

Как вы уже наверное догадались, я решил форсировать освоение приборов, обеспечивающих создание порталов.

И сейчас для меня на первом месте стояла отнюдь не возможность строить порталы в другие вселенные, хотя и это, безусловно, было очень интересно.

Меня интересовала возможность использования порталов для получения быстрого доступа в различные точки нашей планеты. Зоэ в своём докладе об этих штуках обозначила, что это возможно.

Если удастся наладить переброску боевых подразделений через порталы, то это даст мне огромное преимущество перед оппонентами.

Необходимо было выяснить все условия, соблюдение которых обеспечит стабильную работу портальной аппаратуры, выделить основные правила, от соблюдения которых зависит точность настройки портальной связи. Ну и разобраться с прочими нюансами, тонкостями и естественными ограничениями тоже было необходимо.

У меня очередная война на носу, кроме того, я подозревал, что смерть паскуды Робертика может серьёзно приблизить начало следующей зарубы.

Может, его следовало просто от души покалечить, но оставить живым? Эх, да ладно, чего уж теперь… Что сделано, то сделано…

Кроме того, по моему мнению, пора было переходить к оформлению наших отношений с Карнауховыми. Ну да, Светлана пока ещё сохраняла девичью фамилию, но, глядя на эту парочку я пришёл к выводу, что это довольно скоро изменится.

Убедившись в том, что завтра с утра Серёга с подругой будут у меня, я вызвал Семёна.

Пришло время узнать, что он собирался мне рассказать о комплектовании рядов нашей гвардии.

Ну и, заодно обговорить с ним меры, которые будет необходимо предпринять в связи с ростом численности наших вооружённых сил.

Семён меня порадовал тем, что ему удалось заинтересовать нашим предложением многих из его прежних сослуживцев, в которых он был уверен и за которых был готов поручиться.

Люди должны будут прибывать к нам, начиная с завтрашнего дня, то есть, можно было уже начинать формировать новые подразделения моих, пока очень слабых, вооружённых сил.

Заказанная техника тоже скоро к нам прибудет, что тоже не могло не радовать.

До новейших образцов, нас, естественно, никто не допустил, но и то, не особо новое, но весьма добротное, оборудование, что нам удалось заказать, было очень и очень серьёзным приобретением.

Семён не забыл и о нашем трофейном шагоходе, и капсулу пилота для него тоже раздобыл.

Более шагоходов мы с ним решили пока не покупать, так как квалифицированных пилотов для этих грозных механизмов у нас всё равно не было.

Да, за что не хватись, того и нету. И деньги, не сказать, что во всех случаях могут помочь.

Специфика неофеодализма, в котором мы все живём, в первую очередь, характеризуется сословностью нашего общества.

И у таких как я, мелких аристократов, возможностей не в пример меньше, нежели чем у действительно богатых и знатных родов и серьёзных клановых объединений.

Хотя если говорить о купеческих гильдиях, то они учреждены совсем уж неблагородными людьми.

Но руководство этих гильдий как-то умудряется изворачиваться, и многие гильдейские отряды вполне себе неплохо экипированы и успешно справляются с возлагаемыми на них обязанностями.

Да что отряды, у солидных торговых домов, помимо огромных флотов космических грузовиков-карго есть и вполне дееспособные конвойные эскадры, обеспечивающие безопасное сопровождение торговых караванов.

В общем, кто хочет, тот всегда найдёт!

Семён, изложив информацию про все положительные сдвиги в проводимых нами мероприятиях перешёл к проблемам.

Проблем, как это ни печально, оказалось гораздо больше, чем достигнутых успехов.

Прокопьич начал с того, что наши неугомонные дамы, оттачивая свои паранормальные умения, умудрились повредить вышку дальней связи.

Повреждение было незначительным и его устранили почти сразу.

Но проблема обозначилась. Нам необходимо создать новый полигон-стрельбище и обеспечить его изоляцию от окружающего мира.

Чтобы то, что происходит на полигоне, никоим образом не могло повредить тем, кто находится вовне.

Да и о защите тех, кто будет там тренироваться, тоже стоило как следует позаботиться.

Кроме того, Семён посетовал на то, что сейчас мы приглашаем людей, но они уже, мягко говоря, не особенно молоды.

Нет, ещё лет пять-десять они вполне будут соответствовать предъявляемым требованиям. А вот потом для них станет всё труднее и труднее поддерживать необходимые кондиции.

А тут обозначаются сразу две проблемы.

Первая, это обеспечение притока молодых в нашу гвардию. Ну, приток и соответствующий отбор обеспечить мы, с горем пополам, сможем. Хотя, если подумать, то и в этой области у нас всё не так радужно, как хотелось бы.

Необходимы средства для выплат денежного довольствия, необходимо материальное обеспечение, казармы, необходим хороший обучающий центр со всей сопутствующей инфраструктурой…

А вообще, обучающий центр нужен ещё вчера. У нас всего два пилота для шагоходов. У нас нет в достаточном количестве ни операторов БПЛА, ни людей, работающих в сфере радиоэлектронной разведки, РЭБ…

У нас, куда ни сунься, дефицит специалистов, причём на таких должностях, куда абы кого не возьмёшь…

Значит учебному центру — быть, и очень скоро.

И вторая проблема, дополняющая первую. У нас начинают организовываться какие-никакие, а вооруженные силы, ну, или гвардия… Да назовите это, как хотите, суть от этого не меняется.

Дело в том, что собирается большая группа людей, которые во имя интересов рода будут ежедневно рисковать своим здоровьем и самой жизнью.

И в нашу структуру должна быть обязательно включена служба, которая занимается именно здоровьем этих людей.

Ну, и всех остальных, имеющих отношение к роду Антоновых, разумеется…

И я даже знаю, на кого взвалю этот груз, хе-хе…

Бедная Эви, боюсь, что скоро она с ностальгией будет вспоминать те времена, когда единственным неудобством в её жизни были регулярные порки…

Занимаясь медициной у нас, она забудет, что такое продолжительный сон, что такое отдых, что такое спокойствие…

Бядняжка… Ведь наслаждаться спокойной жизнью ей осталось совсем недолго.

Завтра Серёга приступит к изучению хитрых инопланетных агрегатов, и, как только он поймёт, как ими пользоваться, первое, что мы сделаем, это безжалостно выдернем девушку из зоны комфорта, и она поймёт, как себя чувствует белка в колесе…

В общем, озадачил меня Семён, да так, что я после его ухода минут, наверное, пятнадцать пытался собрать разбегающиеся в разных направлениях мысли…

И ещё у меня родилась одна мысль… Эта мысль оформилась в самых общих чертах, когда мы с Семёном наконец утвердили перечень первоочередных мер по организации обучающего центра…

Если так посмотреть, то у нас есть уникальные знания и возможности для их использования.

По счастливому стечению обстоятельств я, обладая талантом выхода в астрал и имея эксклюзивный имплант с продвинутым ИИ, получил доступ к астральным базам, где содержится вся мыслимая информация обо всём.

Но, как вы понимаете, всезнание — это штука хоть и заманчивая, но невозможная, ибо нельзя объять необъятное, как говорили древние.

Поэтому, сейчас есть смысл сосредоточиться на знаниях о тех паранормальных способностях, которые с недавних пор стали доступны некоторым представителям рода человеческого, а возможно и не только человеческого, но это уже несущественные детали.

То есть, у меня зародилась мысль об организации учебного заведения, где одарённые будут обучаться правильно обращаться со своим даром, тренироваться, расширять свои возможности…

Эдакая, знаете ли, Магическая Академия…

Методологическое обеспечение у нас есть — всё, что касается различных аспектов применения всевозможных навыков, моя Зоэ может извлечь из астрала.

Нам остаётся пустяк — это найти преподавателей и организовать учебный процесс.

Я уверен, что тут не обойдётся без того, что нас попробует подгрести под себя кто-нибудь могущественный, типа императорской семьи, например.

Значение систематического образования в области применения паранормальных способностей трудно переоценить.

Государство, имеющее возможность воспитывать квалифицированных специалистов в этой области обеспечивает себе условия для небывалого рывка вперёд практически во всех прикладных областях человеческой деятельности.

Но, с этим будем разбираться потом…

Ведь это только мои предположения, а ономожет быть по другому повернётся. Может, в столице уже организуется Его Императорского Величества Академия Магических Наук…

Я же не знаю, что у них там происходит. Хотя, это ещё одна проблема.

Необходимо наладить канал, по которому к нам сюда для обработки и осмысления будут поступать все сколь нибудь важные новости из обитаемых миров.

Для этих целей подходит гиперсвязь, но уж очень это дорогое удовольствие. Сейчас нам это не по карману.

Хотя, можно подписаться на расширенный канал новостей от почтенного новостного агентства «ОБС». Тоже не дёшево, но, в любом случае, дешевле, чем самостоятельно организовывать гиперсвязь с метрополией.

От размышлений меня отвлёк тихий звук. Такое впечатление, что прямо около меня начал работать небольшой электромоторчик.

Я тряхнул головой. Звук никуда не пропал, и, кажется, даже стал немного сильнее.

Происходило что-то странное. И моя паранойя сразу подбросила мне мысль о том, что всё странное и необъяснимое с высокой долей вероятности может оказать опасным.

Я медленно окинул взглядом свой кабинет. Казалось, всё было спокойно, взгляд не фиксировал никакого движения. Но жужжание не стихало.

Окно. Странные звуки доносились именно со стороны окна. Что-то жужжало за окном.

— Это ж-ж-ж неспроста… — вдруг всплыла в моей голове фраза из далекого детства, потянувший за собой и последующие логические построения:

— А зачем тебе жужжать, если ты не пчела? А зачем на свете пчёлы? Чтобы делать мёд…

Наконец, в тёмном оконном проёме, за которым шумел листьями небольшой фруктовый сад, стал виден странный предмет.

Был этот предмет невелик, размером с блюдо для фруктов. Причём, взгляд соскальзывал с него, да так, что даже определить наверняка его цвет и форму не представлялось возможным…

В мой кабинет неспешно залетало нечто, и над верхней плоскостью этого нечто был различим туманный круг от вращающегося винта.

У меня внутри начала подниматься волна страха, хоть этот непонятный предмет, на первый взгляд, и не выглядел угрожающее.

— Это неправильные пчёлы! Они делают неправильный мёд! — эта мысль подсказала мне, что нужно сделать.

Я выбросил по направлению к странному летающему предмету правую руку, с которой моментально сорвалась большая серебристая капля.

Из этой капли, уже в воздухе, сформировалась небольшая стрела, которая вонзилась в переднюю часть аппарата-нарушителя.

Сразу вслед за тем, как моя стрелка воткнулась в обшивку этого механизма, двигатель дрона чихнул, передняя часть его задралась вверх, и в белую поверхность потолка врезались два энергетических разряда, оставив после себя небольшие закопчёные пятна.

— Да, это определённо неправильные пчёлы, — с содроганием подумал я, — а ведь если бы ещё чуть промедлил бы, то эти оба заряда влепились бы в аккурат мне под рёбра… И, как это говорится, пишите письма, да…

Семён прискакал тут же. И, вызванный им техник с соблюдением массы предосторожностей уволок этот странный механизм на исследование.

Мы с Пропьичем, обсудив этот инцидент пришли к выводу, что сильно расслабились, а потому дежурную смену, наблюдающую за периметром, следует немедленно взбодрить.

Кроме того, нужно привлечь все ресурсы, и выявить маршруты этих незваных гостей.

Где появился один, там появятся ещё несколько нарушителей.

Я подумал, что уничтожать их, если они не будут пытаться откровенно навредить, наверное, не стоит.

Если мы вскроем сеть наблюдателей, то до некоторого момента, сможем показывать им только то, что захотим и контролировать информацию, поступающую к врагу.

Пусть враг думает, что мы не видим нарушителей, и считает, что достиг своих целей…

А наши оппоненты подошли к делу серьёзно. Тот дрон, что мне повезло уничтожить, был снабжён весьма продвинутыми маскировочными полями, и я его визуально заметил только тогда, когда он уже вплотную приблизился.

И это говорит о том, что на этот раз шутить с нами они не намерены и настроены весьма серьёзно.

Я закрыл окно и щелкнул тумблером активации поля отчуждения. Теперь в это окно просто так не залетишь.

Надо, наверное, привыкать к тому, что случиться может всё что угодно и в любой, не самый подходящий момент. И не пренебрегать мерами по обеспечению безопасности.

Думая эти мысли, я побродил ещё немного по кабинету, после чего, поняв, что устал до невозможности, отправился спать…

А ведь ещё собственными параметрами надо когда-то заняться. Там уже много чего набралось…

— Господин сержант, — оператор, сидевший перед пультом внутри кунга передвижного центра управления БПЛА устало прикрыл глаза, — мы потеряли ещё один дрон.

— Ну, я не очень то и рассчитывал на то, что их все удастся сохранить, — прокомментировал доклад своего подчинённого начальник группы аэроразведки сержант Христов, — хотя, даже не взирая на понесённые потери, мы достигли много.

— Так точно, господин сержант, — с готовностью отозвался оператор, — сейчас мы обработаем поступившие от наших птичек инфопакеты, и черновая карта наблюдаемого объекта будет сформирована.

— Занимайтесь, — сержант был доволен.

Если у него на руках будет карта, то уже можно будет докладывать о первых успехах.

А успех, это премии, увольнительные и прочие приятные вещи. Сержант довольно зажмурился.

А ребята из полевой разведки, получив эту карту уже смогут разработать и проложить маршруты проникновения на объект и пути отхода, спланировать диверсии, продумать расположение огневых точек для контроля пространства внутри охраняемого периметра…

Глава 22 Займемся собой

День начался весьма оптимистично. Настроение у всех было бодрое, не взирая на то, что перед нами громоздилась огромная куча первоочередных дел.

И то, что скучать сегодня не придётся, я понял уже по тому, что даже спокойно позавтракать нам не удалось.

Как только подали десерт, в столовую вошёл гвардеец и доложил, что с утра пораньше к нам в гости заявились Сергей со Светланой.

Пришлось и их звать к столу и кормить, так как выяснилось, что Сергей, будучи законченным маньяком от науки, не удосужился даже толком дома поесть.

Он, по словам Светланы, едва продрав глаза, сразу начал собираться к нам, настолько ему не терпелось пощупать аппаратуру из вселенной Хаоса.

Но, прежде чем удовлетворить его тягу к научным изысканиям, я провёл с ним и его пассией хоть и сравнительно недолгую, но очень важную беседу.

Суть её сводилась к тому, что если они хотят получить доступ к тому огромному массиву совершенно секретной информации, которой я уже обладаю, то им придётся принять самое деятельное участие в моих проектах.

А никто, не принёсший мне клятву личной верности или вассальную клятву, к этим проектам допущен быть не может.

Разумеется, подобное условие их не особо обрадовало. Поэтому мне пришлось обрисовывать перед ними самые ближайшие перспективы. В качестве иллюстрации состоятельности моих предложений я положил на стол импланты, извлечённые мною в своё время из хаотических тварей.

Этим я полностью исключил любые попытки сопротивления со стороны Сергея.

Он уже с энтузиазмом крутил в руках и разглядывал сами импланты, вчитывался в строки распечаток с описанием функционала этих чудо-приборов и, позабыв обо всём на свете, изучал их приблизительные энергетические схемы.

Увидев, что тут есть и столь милые его сердцу компактные источники энергии, он начал интересоваться, где бумаги, которые надо подписать.

При этом он был готов подписать всё, не читая, и не только чернилами, но и кровью.

Можно было с уверенностью сказать, что инженер у меня в кармане.

Светлана была гораздо осторожнее и недоверчивее.

Её мы окучивали уже вдвоём, с Елизаветой.

Сестрёнка похвасталась теми материалами по её паранормальным способностям, которыми я её уже успел снабдить.

И, разумеется, не преминула упомянуть о том, что её прогресс в освоении этих паранормальных умений значительно ускорился, и уже сейчас она готова к переходу на качественно иной уровень.

А я не упустил случая похвалиться, что и по тем умениям, которыми обладает Света, смогу предоставить аналогичные обучающие пособия.

Глазки у неё загорелись, и дальше всё было уже относительно просто.

Я поставил её в известность о том, что подобрать нужную информацию смогу, только увидев её навыки.

Это мне нужно, чтобы понимать, какие именно методические инструкции и теоретические знания ей нужны для овладения её способностями в полной мере.

А вот точно видеть структуру и наименования навыков я могу только у тех, кто принёс мне клятву личной верности.

Заколдованный круг получается, однако.

И без клятвы личной верности не обойтись, ну, никак.

Её немного успокоило то, что давая мне эту самую клятву личной верности, ни Сергей, ни она сама, никоим образом не ставят в вассальную зависимость от меня свои семьи.

То, что я готов передать ей не абы что, а совершенно эксклюзивные знания, которые помогут ей подняться на недосягаемую для остальных высоту, она прекрасно поняла.

И, помявшись ещё немного, всё таки согласилась на мои условия.

Теперь к моей команде присоединились ещё два умных и талантливых человека, и, следовательно, возможности мои ещё немного расширились.

Сергей, как и следовало ожидать, тут же с головой погрузился в те железяки, что я отдал ему для исследований. Я попросил его разобраться с генераторами порталов в первую очередь.

Это было необходимо сделать как можно быстрее, так как я хотел с их помощью умыкнуть Эви из лап садистов-любителей.

У меня, конечно, был и план «Б», но он был груб и неизящен.

Этот план предполагал работу через суды с целью добиться её официального освобождения.

Дело в том, что для оформления въезда в сектор Российской Империи, её оформили, как закупа^[2]. Такая форма зависимости в Российской Империи допускалась.

Но, как сказала Эви, ни при оформлении пересечения ею границы, ни когда-либо ещё, она не подписывала никаких долговых обязательств.

То есть, не было никаких доказательств того, что она брала взаймы хоть у кого-нибудь хоть копейку, и, при таких раскладах, в соответствии с текущим Законодательством РИ, она закупом не является.

А потому было реально её освободить и через суд.

Но, помимо того, что это было очень долго, это было не очень удобно и для меня.

Неудобство заключалось в том, что при этом я вступал в конфликт с теми же Добрянскими, которые пригласили Клюгеров для лечения родственницы.

А у меня пока и так хватало врагов, так что там, где можно было избежать прямого столкновения, нужно стараться его избегать.

Даже если альтернативный вариант предполагает очень вольное обращение с законами.

Кроме того, нельзя было исключить возможность того, что ответчик в этом случае попытается смазать механизм правосудия таким образом, что бы мой иск был оставлен без рассмотрения.

Такого тоже исключать было нельзя, ибо коррупцию и мздоимство никто не отменял.

Вся многовековая история государства Российского свидетельствует о том, что никому это не под силу…

А у нас тут тот ещё коррупционный гадюшник.

До бога, как это говорится, высоко, до царя, то есть государя-императора, далеко… Ну, а что вы хотели? Вот она, провинция, как она есть…

Кроме всего перечисленного, я рисковал прослыть записным сутягой в глазах высшего общества, что не лучшим образом сказалось бы на моей деловой репутации.

Так что использование телепорта для организации бесследного, загадочного, и даже в чём-то мистического, исчезновения, это самое то.

В этом случае никто ничего не поймёт. И установить, куда именно девалась ассистентка почтенного Альберта Клюгера, никто не сможет.

А после того, как Клюгеры, рано или поздно, отправятся восвояси, Эви уже можно будет потихоньку выводить в люди.

Но, само собой, перед этим нужно будет справить ей документы…

Это тоже проблема, но проблема решаемая, так как тут наша всепроникающая провинциальная коррупция мешать мне не будет, а, напротив, предоставит мне дополнительные возможности.

В общем, для того, чтобы избавить девушку от домашнего насилия, и, заодно, заполучить себе перспективного лекаря, практикующего энергетическое воздействие, мне нужно, чтобы Серёга как можно быстрее разобрался с результатами исследований, проведённых силами Зоэ.

И, как только мы сможем устанавливать портальную связь, я начну в деталях планировать операцию по освобождению Эви.

Ну, а пока, покуда все мои соратники озадачены и каждый занимается своими вопросами, я решил, наконец, привести в порядок свои параметры и использовать накопившиеся у меня очки развития. Надо же и немного внимания себе, любимому, уделить.

Забравшись в свою статистику, я тут же дал себе обещание более не оставлять её без присмотра на столь длительное время.

Отключив все извещения, я пропустил очень многое. Можно начать с того, что я здорово вырос за этот период, выросли и мои показатели.

Теперь я, оказывается, уже на двенадцатом уровне.

Кроме повышения уровня мне, за мои многочисленные победы и достижения, нападало много всякого.

Сейчас у меня аж пятнадцать очков развития (из них оставалось шесть ранее нераспределённых), четырнадцать пунктов улучшения умений и два универсальных пункта открытия умений. А ещё упала такая интересная штука — универсальный пункт открытия атрибута.

Естественно, узрев всё это богатство, я тут же постучался к Зоэ, так как её консультации для меня были бы совсем не лишними.

Она сразу отозвалась, тут же обратив моё внимание на то, что и у неё произошло повышение параметров. Она теперь ИИ 17-го класса. Кроме того, степень её интеграции с моей нервной системой достигла 19%.

Вследствие этого, мои пассивки по усилению, ускорению и регенерации весьма заметно прибавили, кроме того, увеличился объём моего пространственного кармана.

Теперь он составляет половину кубического метра, а это позволяет мне хранить там гораздо больше нужных вещей.

Зоэ то, само собой, знала о своём апгрейде, но, поскольку я отказался от оповещений, мне об этом ничего не сообщала.

А когда я ей на это попенял, она ответила, что в этом случае я должен был проявить инициативу и сам спросить. Снова я виноват оказался.

Ну, да ладно.

Итак, Зоэ сразу обратила моё внимание на универсальный пункт открытия атрибута. Как выяснилось, она совсем не зря настойчиво рекомендовала мне повышать уровень своего атрибута «Интеллект».

При уровне Силы духа в двадцать пунктов, и достижении аналогичного уровня Интеллектом, я могу открыть такой же атрибут, как у Лизы — «Повелитель стихий». Хотя для этого нужен ещё универсальный пункт открытия атрибута.

А он у меня теперь есть! И все прочие условия выполнены.

Так что первое, что я сделал, это открыл этот атрибут, который позволяет мне обзаводиться навыками по работе со стихиями, делая меня полноценным, не побоюсь этого слова, магом!

Открыв «Повелителя Стихий», я тут же ухнул в него все пятнадцать очков развития. Само собой, прежде чем это сделать, я проконсультировался с Зоэ, ибо я не так безрассуден, как это может показаться.

Так что теперь «Повелитель Стихий», это наш семейный атрибут, хе-хе.

И тут же, опять-таки по согласованию с Зоэ, я использовал оба доставшихся мне универсальных пункта открытия умений.

Первое умение, открытое мной называлось весьма незатейливо — «Вихревой щит», и в него я тут же влил пять пунктов улучшения умений.

Этот стихийный щит на пятом уровне мог отражать не особенно сильные энергетические атаки, а так же защищать меня от кинетического оружия.

Он мог отклонять в сторону летящие в меня предметы, включая пули, ножи и прочее, что способно навредить моему драгоценному здоровью.

Следующим я открыл навык «Воздушный таран». Тут название говорит само за себя. При использовании этого навыка воздух начинает с ускорением вращаться, формируя воздушное веретено, которое можно посылать против каких угодно целей или преград.

Я тут же добавил в этот свой вновь приобретённый навык несколько пунктов улучшения умений, подняв его уровень до пяти.

Надо будет попробовать его в действии, но, если я займусь этим в кабинете, то это чревато разрушениями. Так что, закончу со всеми своими преобразованиями, а потом уже пойду на стрельбище. Где и порезвлюсь вдоволь.

Вроде почти со всеми своими улучшениями разобрался. Неиспользованными пока оставались ещё четыре пункта улучшения умений. Немного поразмышляв, я решил добавить их к Астральному приручителю, так как это и Проньку моего усилит, и облегчит приручение ещё одного пета.

Кстати, вот этим делом я и планирую сейчас заняться, пока есть время.

Я планирую обзавестись сильным питомцем, который сможет оказать существенную поддержку непосредственно в схватке.

Я никоим образом не принижаю боевую эффективность Проньки.

Он у меня и разведчик, и диверсант. Одна только его возможность раскладывать гранаты по самым труднодоступным закуткам дорогого стоит.

Эта фишка обеспечивает мне почти подавляющее преимущество в борьбе с противниками, даже значительно меня превосходящими как силой, так и числом.

Кстати, надо не забыть, и осмотреть по второму разу бункер Троекотова и найти то, что делало невозможным проникновение туда моего пета.

Я более, чем уверен в том, что обладание подобной штукой и мне не повредит.

В астрале призрачных шкодников много, да и мой талант работать с астралом совсем не уникален, а поэтому есть потенциальный риск столкнуться с враждебными проникновениями через астрал.

И способность пресечь подобные проникновения мне представляется весьма ценной.

Итак, решено, уровень умения «Астральный приручитель» я поднимаю до отметки четырнадцать.

И на этом работу над собой можно на сегодня считать завершённой. Вот теперь я полностью могу посвятить себя выбору и приручению второго питомца.

Для начала следует определиться, кого будем приручать. В астрале много различных хищников.

Очень много астральных паразитов, которые присасываются к тонкому телу человека и с течением времени буквально выпивают его.

Подобные таланты, наверное, очень пригодились бы для убийц или проклинателей. Тут действительно всё красиво. Жертва заболевает неизвестной болезнью, чахнет, и, в конце концов, умирает.

Никто не виноват, так уж оно сложилось, судьба такая.

Но я не собираюсь начинать карьеру наёмного убийцы или становиться злобным малефиком.

Мне больше подходит питомец, способный разделываться с оппонентами намного быстрее. В этом случае факт причинения насильственной смерти будет неоспорим, но меня это вполне устраивает.

Если кому надо будет всё таки несчастный случай устроить, то у меня Пронька есть.

Он может запросто организовать самоподрыв. Неосторожное обращение с оружием и взрывчатыми веществами, это дело такое…

Вот, поэтому я решил остановиться на астральном волке.

Это существо достаточно умно, что бы эффективно действовать для достижения поставленной цели, самостоятельно выбирая оптимальные способы.

Названием своим оно обязано сходству своего поведения с обыкновенным волком, хотя, как вы понимаете, волком вовсе и не является.

Обладает весьма продвинутыми скоростными и силовыми характеристиками.

Встречается на просторах астрала, но, гораздо реже, чем Пронькины сородичи.

Так что я, погружаясь в медитацию для выхода в астрал, морально был готов к тому, что для поимки этой сущности мне может потребоваться несколько попыток.

Давненько мне не приходилось погружаться в астрал, отвык я от этого, однако.

Сразу же промелькнула мысль, что надо улучшать и умение «Астральный медиум»…

Вот, ещё и это надо улучшать, да…

А где брать для этого ресурсы? Сколько ни достаётся мне, всё уходит моментально…

Но ладно, ближе к делу. Моё сознание уже окунулось в сплетение потоков астральных энергий, и внутренний взор начал исследование окружающего меня пространства.

Пока в поле моего зрения наблюдалась лишь мелочь, никакого интереса для меня не представлявшая. Где-то далеко промелькнули несколько энергетических пиявок. Те самые паразиты, присасывающиеся к тонкому телу и сосущие из него жизненную энергию.

Сейчас для меня они большой опасности уже не представляют, а вот когда я только начинал протаптывать тропки в это измерение, мне приходилось всерьёз их опасаться.

Но, как я уже говорил, они мне не интересны…

В ожидании того, что мне попадётся сущность, на приручение которой я настроился, мне пришлось раз за разом выныривать обратно, в наш материальный мир, а потом, немного отдохнув, опять погружаться в глубины астрала.

Как то не везёт мне сегодня. Ничего подходящего не подворачивается.

А вот когда я делал свои первые шаги, был слаб и неопытен, мне постоянно угрожали различные астральные сущности.

Помню, пару раз приходилось быстро-быстро уходить, чтобы не стать жертвой местных хищников.

Но, рано или поздно, всё заканчивается. Закончилось и моё ожидание.

Где-то в сине-розовом мареве, на самой границе восприятия, появилось полупрозрачное уплотнение, которое, при наличии некоторой фантазии, можно было бы принять за силуэт четвероногого зверя.

Время шло, а этот астральный зверь не торопился приближаться ко мне, видимо, всё таки, чего-то опасаясь.

Причём, как мне показалось, это был не астральный волк — те по одиночке редко ходят.

Но это, судя по мягким движениям, всё таки был хищник, хоть и не волк.

И, судя по его размерам и энергетическому наполнению, приручение этого зверя будет для меня вполне по силам…

А ведь я приложил все силы, чтобы казаться лёгкой добычей для любого хищника, а этот всё нерешительно круги вокруг меня нарезает.

Осторожный, да…

Но, в какой то момент эта сущность приняла решение и начала медленно сокращать разделяющее нас с ней расстояние.

Я подобрался и приготовился к активным действиям.

Глава 23 Похищение Эвелины

Похоже, что энергетическое существо приготовилось к решающему прыжку в направлении жертвы, то есть, меня. Сами понимаете, жертвой я себя не считал. И, наконец-то, мне таки удалось идентифицировать этого хищника.

Это астральный ягуар, молодой, почти детёныш. Бестолковый и неопытный. И это хорошо, ибо справиться с матёрым котом для меня было бы сейчас серьёзной проблемой.

Не настолько я пока могуч, что бы пленить серьёзного хищника. Убить, конечно, убью, но надо, как раз не убить, а поймать, а это гораздо сложнее…

Но, даже будучи совсем котёнком, это существо представляет большую угрозу для обычного человека, не знакомого с астральными техниками.

Как раз то, что я искал. Это даже более предпочтительный вариант, нежели астральный волк.

Эта зверушка потенциально и посильнее будет, да и поумнее.

Дело за малым, приручить, хе-хе. Это не так просто, как хотелось бы, но ничего невозможного в этом нет.

Для осуществления своего замысла, я, уподобившись гигантскому кальмару, вырастил из своей ауры несколько полупрозрачных щупалец, которые пока были совершенно неподвижны и потому почти незаметны.

И, отдельно от них я создал длинный и тонкий щуп, на конце которого вырастил шарообразное утолщение.

Дальше всё протекало уже по моему сценарию. Этот мой шарик на стебельке несколько раз дёрнулся, привлекая внимание охотника. Было видно, что я перестал быть для него целью номер один.

Теперь всё его внимание поглотил прыгающий полупрозрачный мячик.

И астральный хищник, подобно обыкновенному котёнку, бросился за ним. Шарик ускользнул. Хищник опять потянулся к нему лапой…

Так продолжалось несколько минут, пока я не завёл астрального зверя в ту область пространства, что была досягаема для моих, до поры затаившихся, щупалец.

А потом произошло то, что я и планировал. Призрачные щупальца взметнулись вверх, и образовали нечто, похожее на цветочный бутон, внутри лепестков которого заполошно метался, пытаясь освободиться, астральный зверь.

Шарик на верёвочке, так коварно заманивший хищника в ловушку, трансформировался в большую присоску, и намертво прилип к внешней оболочке его ауры.

Теперь я не торопясь пробирался к сознанию пленённой сущности.

Ещё довольно долго мне пришлось безмолвно убеждать его прекратить сопротивление и подчиниться, но, успеха я всё-таки достиг.

Получилось!

Теперь ко мне была привязана ещё одна астральная сущность, помимо Проньки.

И сущность эта обладала значительным атакующим потенциалом и могла в мгновение ока распустить ауру незащищённого человека на ленточки, тем самым гарантировано его прикончив.

Причём никаких следов нападения этого зверя на физической оболочке жертвы не оставалось, уничтожалось только тонкое тело.

Теперь мне предстояло в течение продолжительного времени укреплять свою связь с новым питомцем, так сказать, искать с ним общий язык, дрессировать и усиливать его.

И, чем умнее и сильнее будет становиться мой питомец, тем более эффективным оружием он будет становиться.

Кстати, сейчас самое подходящее время, что бы дать ему имя.

Я немного подумал, перебирая приходящие в голову варианты и остановился на роскошном имени Бонифаций.

Решено, быть моему энергетическому ягуару Бонифацием. Я рассказал зверю о присвоенном ему имени и почувствовал тёплую волну благодарности и довольства, ласково омывшую моё сознание.

Питомцу понравилось то, что он теперь не какой-то безликий сгусток энергетических полей, а Бонифаций, единственный в своём роде.

Я вынырнул из астрала, но тонюсенькая энергетическая нить, которая связала моё сознание с сознанием этого астрального котёнка не прервалась.

Теперь мы всегда рядом друг с другом.

Попозже познакомлю его с Пронькой, а сейчас пусть отдыхает, приводит, хе-хе, свои нервы в порядок после такого неожиданного поворота судьбы.

Ага, а в астрале то я провел чрезвычайно много времени, давненько я так плотно там не зависал. Уже и обедать пора.

На обед собрались все, включая наших гостей. Девушки во всю щебетали о своих достижениях, ну, разве что исключая Ня.

Кошкодевочка сосредоточенно разделывала особо большого и толстого рыба, лежавшего перед ней на широком блюде, и сосредоточенно о чём-то размышляла, изредка бросая на меня задумчивые взгляды.

Серёга тоже сосредоточенно ковырял вилкой мясное рагу с тушёными овощами, и, судя по его виду, мыслями был очень далеко.

Дождавшись, когда он отодвинет тарелку, я попробовал его отвлечь от глубоких размышлений:

— Серёг, что ты такой задумчивый-то? — я ухмыльнулся, вспомнив древние сказки, — не выходит каменный цветок?

— А? — вскинулся инженер, — какой цветок? Почему каменный? — сразу было видно, что, будучи ребёнком, сказками он не увлекался.

Интересно, что ему гувернантка на ночь-то в детстве читала? Пособие для юных техников «Сделай сам?»

— Забей, — шутка не получилась, Серёга её не воспринял, — расскажи лучше, как дела продвигаются с нашими генераторами.

— Да вроде как разобрался, — начал неуверенно говорить Карнаухов, — но…

— Что-то не получается? — надо уточнить, в чём проблема, и решать её незамедлительно, так как мне нужны порталы, нужны кровь из носа. И чем скорее, тем лучше.

— Да никак не могу разобраться с заданием точных пространственных координат выхода из портала, — он сморщил лоб, и опять попытался уйти в размышления, но я ему не дал:

— А точнее?

— Тут такая фигня получается, — начал объяснять Сергей, — я нашёл все сенсоры, которыми регулируются координаты выходного портала относительно базовой станции по всем трём осям. Но выставленное положение практически всегда необходимо серьёзно корректировать и вносить поправки, так как, находясь на большом расстоянии от точки выхода, невозможно учесть особенности рельефа местности и прочие нюансы.

— Поясни, — я не совсем понял, в чём трудность, — если можно задать точку выхода по всем трём осям, то что ещё надо?

— Нужна тонкая подстройка, — наконец сформулировал Серёга, — я нашёл соответствующий сенсор, который должен запускать этот процесс.

— И?

— Но, как я понял, на месте, где мы собираемся открывать портал, должен быть маяк, в зависимости от положения в пространстве которого и происходит тонкая подстройка.

— Понятно, то есть для окончательной привязки выхода из портала к местности нужен маяк?

— Да, только я не представляю, какого рода этот маяк должен быть, — Серёга аж сморщился, — в документации что-то про какие-то астральные метки написано… Что это такое, и с чем это едят, я не представляю. Первый раз с подобным сталкиваюсь…

— Так, Серёж, не нервничай, — пробормотал я, — я примерно представляю, что нам нужно, чтобы окончательно победить эту хитрую машинерию…

— Зоэ, ау? — я решил обратиться за разъяснениями к ИИ.

— Какие-то вопросы? — ехидно поинтересовалась псевдоличность.

— Да, расскажи-ка мне, какие параметры должны быть у астральной метки, используемой в качестве маяка для настройки выхода из портала.

— А самому подумать? — поддела меня Зоэ, — эх, ничего не хотят самостоятельно искать, всё им на блюдечке с голубой каёмочкой подавай, — привычно забухтела она. Но, необходимый пакет информации все таки мне переслала.

Рассмотрев, что там надо сделать, я снова обратился к Серёге:

— У нас, кажется, есть ответ на этот вопрос, — Карнаухов очень удивился, так как со стороны казалось, что я на минутку задумался, а потом взял, да и выдал решение принципиально нерешаемой задачи.

— Ты уверен? — он недоверчиво заглянул в мои глаза, но, увидев там стопроцентную уверенность в своей правоте, хмыкнул и предложил, — ну, пойдём, попробуем…

И мы с ним, проглотив десерт и отказавшись даже от послеобеденного бокальчика вина, подхватились и отправились на полигон.

По дороге я связался с дежурным оператором, что бы узнать, как у нас тут, вообще, дела обстоят с попытками несанкционированного проникновения на территорию.

Оператор мне бодро ответил, что разведывательные дроны противника дважды пытались проникнуть внутрь периметра, но были вовремя обнаружены и нейтрализованы.

Этот ответ меня, в общем-то, вполне удовлетворил. Главное, чтобы эти птички не могли разнюхать, чем мы на полигоне занимаемся.

Я считаю, что чем больше сюрпризов мы приготовим для наших противников, тем лучше оно будет.

Мы с Сергеем плодотворно экспериментировали до самого вечера.

Я понял, какого рода астральные маяки необходимы для этих аппаратов, и последние несколько попыток мы с Карнауховым посвятили тому, что ставили порталы так, что они находились на разных уровнях и иногда даже в разных плоскостях.

Но все эти действия мы совершали в пределах нашего полигона, а потому во всех случаях расстояние между начальной и конечной точками устанавливаемой портальной связи не превышало километра.

А нам скоро надо будет вытаскивать Эви. И тут придётся организовывать портальную связь на несколько сотен километров.

Для этих целей у меня есть Пронька.

Связавшись с ним, я узнал, что Эви сейчас сопровождает Альберта Клюгера, который отправился к пациентке для проведения необходимых лечебных процедур.

Их возвращение домой ожидается примерно через пару часов.

Я прикинул, что мы вполне успеем поужинать, а потом и займёмся тем, что похитим Эви и оставим доктора Клюгера с носом.

За ужином я огласил для девушек свои планы внести свой вклад в борьбу с рабовладением. Дамы выслушали меня и единогласно пожелали принять участие в мероприятии.

Думаю, что их участие сведётся исключительно к наблюдению за происходящим, так как делов-то всего, это открыть портал, и проследить, чтобы Эви просто перешагнула на нашу сторону.

В рамках подготовки к операции я снабдил Проньку портативным коммуникатором, который он должен будет передать девушке, как только она окажется в своей комнате.

На самого же Проньку я повесил астральную метку, по которой и будет производиться тонкая настройка портала.

Подготовительные мероприятия мы успешно завершили, и теперь нам оставалось только ждать, когда всё начнётся.

Сигналом для начала операции должен стать звонок Эви.

И вот мой коммуникатор, наконец, разразился музыкальными трелями.

Посмотрев на дисплей, я ухмыльнулся — это звонила Эви.

— Привет, Эви, как ты там? — поинтересовался я с ходу её состоянием.

— Как всегда, отвратительно, — вздохнула она, — опять с доктором поцапалась…

— Ну, поцапалась, и ладно, — прокомментировал я.

— Это тебе ладно, — возмутилась девушка, — а меня он опять грозился высечь…

— Не успеет, — обнадёжил я несчастную невольницу, — ты, главное, сейчас дверь в свою комнату закрой на какой-нибудь шпингалет, и мы мигом провернём твоё освобождение…

— Нет тут у меня никаких шпингалетов, — сердито ответила Эви, — у меня тут проходной двор. Заходите, люди добрые, берите, что хотите…

— Ух ты, — удивился я, — так что, и никакого личного пространства не предусмотрено?

— Ну какое у меня может быть личное пространство? — устало спросила Эви, — у меня же рабский статус… И старый козёл Альберт, пользуясь этим, подгадывает момент, чтобы вломиться ко мне, как раз когда я переодеваюсь.

А за ним следом ломится Марта-Жозефина, которая его пасёт, а для меня уже замочила новую порцию розог…

— Ну ладно, это мы сейчас исправим, — я был преисполнен решимости довести начатое до конца, — не клади трубку, мы тут сейчас кое-что скорректируем, и вытянем тебя к себе.

— Давайте уже быстрее, — взмолилась Эви, а то этот упырь старый, не дай бог, вспомнит, что обещал мне всыпать под первое число…

У меня сразу возникла идея, не самая лучшая, но её реализация вполне позволяла нам сохранить в тайне место, куда исчезнет Эви, даже если в момент перехода в её комнату вломится доктор или его жена. Даже если они оба вломятся…

Но, сам факт того, что для бегства она использовала портал скрыть не удастся. Да, так себе, конечно, идея. Но других нет, а действовать надо быстро, думать больше некогда.

Ну да ладно, в конце концов, никто не знает, что в мои руки попали портальные технологии, пусть они на пришельцев из вселенной Хаоса грешат…

Идея была проста. Нужно было поставить стартовый портал в аккурат в дверном проёме, чтобы мы, закрыв дверь с нашей стороны, могли надёжно перекрыть проход и через портал.

За три минуты мы с Сергеем выбрали место и перенастроили аппаратуру.

— Готова? — спросил я в трубку?

— А… Готова, только давай быстрее, а то я слышу топот какой-то в коридоре, — я услышал, как девушка нервно сглотнула, — похоже Клюгеры в полном составе направляются ко мне, чтобы, буквально, надрать мне задницу…

Не хочет она. Что бы её высекли в очередной раз. И я её понимаю.

Я дал Сергею отмашку, он начал жать на сенсоры приборной панели генератора, который быстро выходил в рабочий режим.

В дверном проёме задрожало перламутровое марево, постепенно становясь всё прозрачнее.

Наконец, портал установился, и мы все увидели Эви, одетую в тоненький домашний халатик. На ногах были пушистые зелёные тапочки с лягушачьими мордами.

И действительно, откуда-то из коридора доносились тяжёлые шаги и надсадное пыхтение.

— Пронька, если что, отвлеки их… — попросил я своего пета.

Шкодник издал звук, выражавший согласие на то, что бы помочь мне, и растворился в воздухе.

Почти одновременно из коридора раздался странный звук. Он очень напоминал визг, но я ни разу не слышал, что бы кто-нибудь визжал басом.

Скорее всего, это как раз у Марты Жозефины внезапно прорезался такой экстремальный вокальный талант.

Эви же, видимо, не ожидавшая возникновения портала и напуганная странными звуками, доносящимися сквозь дверь из коридора, растерялась и застыла на одном месте.

И мою просьбу идти ко мне она пропустила мимо ушей, продолжая глядеть на меня полубезумными глазами.

Понимая, что Пронька не сможет надолго приковать к себе внимание Клюгеров, и скоро они, так или иначе, ворвутся в комнату, я сделал шаг к Эви.

Девушка продолжала пребывать в состоянии полной прострации и, как рыба, выброшенная на сушу только беззвучно открывала рот, видимо пытаясь что-то сказать.

Я схватил её за руку и что было сил, дёрнул на себя.

Наверное, я действовал излишне импульсивно, так как её ноги оторвались от поверхности пола, и со стороны выглядело, что тапочки-лягушки на её ногах внезапно ожили и прыгнули, подбросив лёгкую девушку вверх.

Но вот Эви, наконец, оказалась на нашей стороне. Я, невежливо задвинул её в сторону от двери и потянулся к дверной ручке.

И вовремя. Мои глаза фиксировали, что дверь из коридора в комнатушку Эви начала открываться под напором увесистого доктора, который, в добавок ко всему, ещё и орал что-то неразборчивое насчёт негодных девчонок, по которым розги плачут… Ему трубным гласом вторила супруга, наступавшая ему на пятки…

Ровно в тот момент, когда я захлопнул нашу портальную дверь, рядом со мною материализовался Пронька.

А в удерживаемую мною дверь врезалось что-то большое, мягкое и тяжелое. Не иначе, как доктор.

А потом мне стало ещё тяжелее удерживать стонущее от нагрузок дверное полотно. Похоже, что фрау Марта присоединилась к супругу и тоже навалилась на дверь своими необъятными телесами.

Но Серёга не растерялся и вовремя деактивировал портал.

И я даже улыбнулся, представив себе лица супругов которые со всей дури ломятся во внезапно возникшую посреди комнаты дверь, а в следующее мгновение эта преграда истаивает, и они с грохотом валятся на пол…

Ну, что же, хорошо всё, что хорошо кончается.

Надо сказать, что девчонки тут же подхватили перенервничавшую Эви, и увлекли её с собой…

Теперь за её душевное состояние я был спокоен. Истер и Лиза быстро вернут её в нормальное состояние, найдут ей комнату и накормят.

А завтра мы уже подумаем, как бы побыстрее привлечь бывшую невольницу к нашим делам и максимально эффективно использовать её умения и таланты.

Глава 24 Работа кипит, события ускоряются

С того момента, как к нам присоединилась Эви, минуло чуть больше недели.

Девушка сразу очень органично влилась в наш коллектив, который лихорадочно готовился к неминуемому столкновению с сильным и коварным врагом.

И за прошедшую неделю она сделала очень много.

Я ей поручил, как профильному специалисту, один из самых ответственных участков, а именно организацию полноценного госпиталя.

Войны без потерь не бывает, а потому необходимо подготовиться к тому, что будут раненные, и за ними надо будет ухаживать и их необходимо будет качественно лечить.

Эвелина очень ответственно подошла к порученному делу.

Первое, что она сделала, это потребовала выделить ей под госпиталь защищённый по высшему разряду бункер.

И тут Семёну пришлось напрячься.

Дело в том, что на территории поместья располагалось несколько хорошо заглублённых бункеров. Но их не использовали уже несколько десятков лет, так как финансовое положение нашей семьи уже очень продолжительное время непрерывно ухудшалось, и на их содержание просто не хватало денег.

Дренажные системы, канализация, энергоснабжение, системы вентиляции и очистки воздуха, всё это пришло в упадок и нуждалось в капитальном ремонте.

А многие компоненты этих систем пришли в окончательную негодность и требовали скорейшей замены.

И вот хрупкая и довольно застенчивая Эви нашла в себе силы, и буквально, проела плешь Прокопьичу, в результате чего он разыскал для неё очень хороших подрядчиков.

Эта строительно-монтажная фирма взялась выполнить задачи, поставленные перед ними Эвелиной, причём за вполне вменяемые деньги.

Они согласились сделать порученную работу не только качественно, но и быстро. Само собой, надбавка за скорость составила не менее четверти общей сметной стоимости.

Если вы хотите, чтобы ваш заказ был выполнен быстро и качественно, то будьте готовы за это дополнительно заплатить, это нормально.

И я, как главный распорядитель кредитов, не стал спорить, ибо деньги, которые мы на это потратим, это инвестиции в здоровье людей, которые будут защищать род на поле боя.

Тем более, что Истер, заведовавшая бюджетом и учётом всех наших ресурсов, сказала, что подобные траты совершенно оправданы, и мы их потянем.

И сейчас ремонт подземных сооружений, больше половины которых предназначено как раз для госпиталя, близились к завершению.

А это значит, что рабочие уже приступили к выполнению финального этапа отделочных работ.

А неугомонная Эви, не дожидаясь окончания этих работ, уже взялась за закупки оборудования, необходимого для оснащения полноценного госпиталя.

Моя внутренняя жаба сутки напролёт криком кричала, такие муки доставило ей подписание сметы на оборудование нашего лечебного учреждения.

Одни регенерационные комплексы в количестве пяти штук обошлись в пару миллионов без малого.

Но эти регенерационные комплексы, например, были способны вырастить для пострадавшего заново, практически, любые органы, ну, разве что, за исключением головного мозга.

Вообще, брали самое лучшее из доступного. Диагностическое оборудование, расходники и даже хозяйственный инвентарь — всё было самого высокого качества.

Закончив с оборудованием, она приступила к решению кадрового вопроса.

И вот тут пришлось всерьёз подключаться Семёну, ибо именно он отвечал за безопасность и отбор кадров.

А мне пришлось расширять смету расходов. Так как медикам, которых привлекала Эми для работы в нашем госпитале надо было платить.

И платить столько, чтобы у них не возникало никаких претензий. Ибо, хоть каждый из них и приносил мне клятву личной верности, но это не отменяло необходимости создания и материальнойзаинтересованности.

Кроме того, коварная Эви настояла на том, что мы должны предоставить этим специалистам возможность повышать свой квалификационный уровень за счет рода. Это было разумное требование, тем более, что шла к нам, преимущественно, молодёжь. А молодёжи нужно расти.

Но, что бы им всем жизнь мёдом не казалась, я присовокупил к этому сладкому пункту договора ещё один, не такой сладкий, а именно автоматическую пролонгацию контракта в случае, если повышение квалификации финансируется из родовой казны.

А что касается её исчезновения, то шум, который подняли было Клюгеры, быстро улёгся.

Об Эви, как мне кажется, все тут же забыли, благо сама она мало кому была интересна, кроме доктора Альберта и его супруги, разумеется.

Да и других поводов для разговоров и пересудов ежедневно возникало не мало.

Тут и участившиеся случаи столкновений с тварями Хаоса в центральных мирах, и межродовые разборки аристократов, и назревающий конфликт Российской Империи с Союзом Демократий…

В общем, жизнь кипела и вал новостей захлёстывал обывателя с головой.

Я же с утречка позанимался с Бонифацием и, наконец, познакомил его с Пронькой, а то руки все не доходили. Вообще, эта неделя за всевозможными делами пролетела как-то совершенно незаметно.

А вот после обеда ко мне подошла Ня, и здорово меня озадачила:

— Привет, Андр, — сказала она, изящно перетекая из приёмной в мой кабинет.

Да, у меня была приёмная, а вот секретарём я пока не обзавёлся. Надо будет исправить это упущение, кстати. Но это потом, это успеется…

Тем более, что секретаря себе надо подбирать тщательно.

Это, определённо, должна быть девушка. И не просто девушка, а красивая девушка, которая будет постоянно радовать мой усталый взгляд.

И, помимо того, что кандидатура на эту должность должна отвечать всем требованиям, предъявляемым нашей службой безопасности, соискательница должна быть умна, образована, сообразительна, обучаема, ну и вообще…

Так что, торопиться не будем, будем производить тщательный отбор… Конкурс, что ли объявить, в самом деле?

— И тебе не кашлять, — ответил я на приветствие икати, и тут же поинтересовался о цели её визита, — ну, рассказывай, с чем пожаловала…

Она меня поймала в тот самый момент, когда я волевым усилием пытался прекратить послеобеденную сиесту и идти продолжать нашу с Сергеем совместную возню вокруг портальной аппаратуры.

Дело в том, что мы с ним озаботились организацией постоянно действующего портала между нашей усадьбой и усадьбой, расположенной в перешедших ко мне владениях безвременно почившего Василия Троекотова.

Этот портал был необходим для быстрой переброски наших отрядов, так как я ожидал того, что все мои территории будут атакованы почти одновременно.

И, соответственно, возможность осуществления быстрого маневра значительно увеличивала шансы успешного отражения атак противника.

Я подозревал, что Бояндин опирается не только, и даже не столько на свои ресурсы, а на ресурсы, предоставляемые ему заказчиком — трастовым фондом «Недра».

И, если мои подозрения верны, то он будет иметь значительное преимущество в численности войск. Да и оснащение у них будет, по крайней мере, не хуже, чем у моей гвардии.

И нивелировать это преимущество мы можем только до предела сократив логистику, при чём так, что бы о наших возможностях противник никак не догадывался бы.

Ничего с собой поделать не могу — люблю устраивать всевозможные сюрпризы…

А со стороны, кстати, наше положение выглядит совершенно безнадёжным.

Действительно, не будь у меня портала, то перебрасывать войска между двумя изолированными друг от друга манорами я могу только через территорию Карнауховых, на которых, слава богу, никто пока не нападал.

Преодолев отнюдь не маленькое расстояние по территории Карнауховых и добравшись таки до океанского побережья, моим людям придётся, вдобавок ко всему, совершить морской переход вдоль побережья, принадлежащего тому самому Бояндину.

И я буду не я, если он уже не возвёл на прибрежных холмах пару фортов, откуда ему будет удобно обстреливать береговой артиллерией и дальнобойными РСЗО мои плавсредства, которые, как он предполагает, будут пытаться добраться до земель, принадлежавших ранее Троекотову…

— Андр, — Ня как-то уж очень застенчиво на меня посмотрела, чем здорово насторожила, так как застенчивость этой наглой кошке была совсем не свойственна, — у меня к тебе просьба…

Ну точно, сейчас попросит о чём-нибудь недостижимом. И, зная это, всё равно приложит максимум усилий для того, чтобы правдами и неправдами выдавить из меня обещание эту самую её просьбу удовлетворить…

— Излагай, — я подобрался, приготовившись услышать что-нибудь совершенно неожиданное.

И, следует признать, предчувствия меня не обманули. Просьба Ня таки поставила меня в тупик.

— Андр, я тоже хочу обладать сверхспособностями, — и загадочно так на меня посмотрела, — ты же можешь мне в этом помочь, правда?

Я действительно, несколько растерялся. Она меня только что сравнила чуть ли не с богом.

По моему мнению, наделять смертных сверхспособностями, это прерогатива могучих сил, типа Хаоса или Порядка, ну, или, действительно, каких-нибудь божественных сущностей.

— Гммм, — я прочистил горло, выбирая слова для ответа, — а почему ты думаешь, что это в моих силах? — я спросил первое, что пришло мне в голову.

— Ну, ты же дал девчонкам информацию, как они могут совершенствовать свои способности, а значит, скорее всего знаешь, как эти способности обрести.

— Ня, я, честно говоря, чрезвычайно польщён тем, что ты так высоко оцениваешь мои возможности, — я постарался улыбнуться кошке, которая смотрела на меня в ожидании того, что я прямо сейчас совершу чудо и подарю ей способность сжигать города и устраивать землетрясения, — но, я же не бог, и это не в моей власти. А ты, кстати, пыталась обращаться к своей богине, Иситте?

— Да, — грустно ответила Ня, — я молила её об этом…

— И?

— Недавно она откликнулась на мои мольбы. Она явилась мне во сне… — сказала Ня задумчиво и замолкла.

— Ну, рассказывай уже. Не томи, — поторопил я её. Я сам от себя не ожидал такой заинтересованности, тем более, что в богов я не очень то и верю.

— Богиня сказала, что у меня есть всё, чтобы повелевать стихиями… — Ня в упор посмотрела на меня, — но, сколько бы я не пробовала, сколько не просила девчонок объяснить мне, что надо делать… У меня ничего не выходит, совсем ничего… И я думала, что может быть ты…

И тут я вгляделся в её параметры, благо клятву личной верности она мне принесла, и я мог их наблюдать без всякого труда.

То, что я увидел, меня немного обнадёжило.

Помимо Интеллекта, который был открыт у всех, без исключения разумных, у неё, так же, присутствовала и Сила духа.

Вероятно этот атрибут у неё открылся по причине того, что она много лет занималась духовными практиками, готовясь к посвящению в жрицы.

И теперь у неё было всё необходимое, чтобы рано или поздно пробудить в себе способности работать со стихийными силами.

Но, для этого ей придётся здорово потрудиться, поскольку Интеллект у неё достигал десятого уровня, а уровень Силы Духа равнялся семи.

А для того, чтобы открыть атрибут «Повелитель стихий» оба этих атрибута должны быть не ниже двадцатого уровня. И ещё нужно иметь универсальный пункт открытия атрибута, ну, или пункт открытия атрибута «Повелитель Стихий».

А это, как и достижения, позволяющие открывать умения Повелителя Стихий можно только заработать, выполняя задания Порядка.

Да и мало открыть «Повелителя Стихий». Для того, что бы иметь возможность открывать самые низовые умения, нужно поднять этот атрибут хотя бы уровня до десятого.

А ведь, наверняка, существуют ещё какие-нибудь варианты.

Я пока успел ознакомиться только с той информацией, которая касается тех способностей, которыми обладаю я и девчонки.

Я даже Семёна толком ещё не осматривал, руки всё не доходят…

И вообще, как станет поспокойнее, надо будет всех, кто клятву мне принёс, проверить на предмет владения какими-нибудь особенными и полезными навыками. Оценить перспективы развития…

Только вот когда оно станет поспокойнее то? Эххх.

Пока эти мысли ворочались в моей голове, Ня с надеждой смотрела на меня.

Я очень осторожно начал рассказывать ей о том, что да, у неё есть возможность овладения сверхспособностями.

Причём, у неё уже сейчас есть теоретическая возможность открывать и развивать навыки, зависящие от Силы Духа.

Эти навыки, конечно, не дадут ей возможности швыряться в недругов сгустками огня или сосульками.

Но они могут значительно упростить жизнь ей, и, напротив, сильно усложнить жизнь для её оппонентов.

Она слушала меня затаив дыхание, словно я был мессией и изрекал некие откровения…

В своей речи я успел поведать кошке обо всём, что ей предстоит сделать, прежде чем она сможет самостоятельно зажечь взглядом хотя бы клочок бумаги.

И на протяжении всего того времени, что я излагал ей её перспективы, она смотрела на меня, как на высшее существо…

Пришлось в заключение акцентировать её внимание на том, что я не являюсь богом или иной высшей сущностью, и вовсе незачем на меня так смотреть, ибо я смущаюсь.

Эта моя, может быть не совсем удачная шутка, всё-таки немного понизила градус пафоса.

Потом я ещё раз напомнил ей о том, что достигнуть желаемого она сможет только благодаря неустанной работе над собой.

В общем, почувствовал себя гуру, и пришёл к выводу, что это не моё.

Значит, в магической академии, которую мы непременно когда-нибудь учредим, ректором буду не я, а кто-нибудь другой. Мне вполне хватит и непыльной должности председателя Попечительского совета, хе-хе.

Но, до этого ещё далеко, сначала надо разобраться с теми, кто разевает пасть на мою собственность.

Ня, обнадёженная моими словами, радостно убежала тренироваться и готовиться к будущим подвигам во славу Порядка.

Я же, оставшись, наконец, один, совсем уже было собрался покинуть свой кабинет и идти к Серёге.

Но тут снова ожил мой коммуникатор.

Вздохнув, я поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и посмотрел на дисплей коммуникатора, пульсирующий оранжевым цветом важного звонка.

Меня вызывал начальник одной из геологической партий, отправленной в западную часть нашего манора, туда, где высились отроги мрачного горного хребта.

— Слушаю вас, Дмитрий Фаддеевич, — поприветствовал я геолога.

— День добрый, господин Антонов, — донеслось из динамиков, — эта линия защищена от прослушивания?

Гммм, подобный вопрос говорит о том, что предстоит конфиденциальный разговор о весьма важных вещах, а эта линия, конечно, хоть и защищена, но не по высшему разряду.

— Дмитрий Фаддевич, я вам сейчас перезвоню, — сказал я и нажал отбой.

Немного прошёлся по сенсорам панели своего коммуникатора, и вызвал геолога уже по другой линии, где была задействована квантовая защита передаваемых данных.

— Вот теперь, Дмитрий Фаддеевич, мы с вами можем общаться совершенно свободно, — сказал я, услышав голос геолога, — так что говорите, никто нас с вами подслушать не сможет.

Дмитрий Фаддеевич немного посопел в микрофон, видимо, собираясь с мыслями, после чего выдал:

— Мы нашли!

— Простите, — посмеиваясь спросил я, — а что именно вы нашли?

— Извините, переволновался, — геолог явно нервничал, значит найдено было что-то действительно значительное, — так вот, мы нашли признаки залегания жилы меркоксита.

— Ещё раз прошу прощения, — мне было ужасно стыдно, но я не имел ни малейшего понятия, что такое этот самый меркоксит, и для чего он используется, — а что это за минерал? И поясните, найдена жила, или пока обнаружены только признаки её залегания?

— Пока только признаки, — уточнил геолог, — но я считаю, что вероятность того, что тут действительно залегает богатая жила меркоксита, весьма велика. И у меня к вам вопрос.

— Спрашивайте.

— Посылали ли вы какие-нибудь дроны туда, где сейчас работает наша партия?

— Ага, — подумал я, — дроны. Дроны мы туда точно не посылали… А это значит что? Правильно, эти дроны, скорее всего принадлежат нашим недоброжелателям.

— Дмитрий Фаддевич, это не наши дроны. Поэтому я сейчас направлю к вам группу прикрытия, а до её прибытия — никаких радиопереговоров, все работы сверните и делайте вид, что готовитесь перебазироваться. Понятно?

— Я понял вас, — прозвучал ответ геолога, — так и поступим.

— Ну, тогда отбой, — сказал я, и разорвал соединение.

Но из кресла пока не поднимался, а. нажав на нужный сенсор, вызвал к себе Семёна.

Вечер обещал быть весьма насыщенным.

Глава 25 Тучи сгущаются

Господин Дратвин вкушал послеобеденный отдых, развалившись в роскошном кресле, стоявшем у огромного стола в ситуационном центре.

Работа по подготовке к нападению на род Антоновых шла по плану, а потому можно было позволить себе некоторые вольности и слегка расслабиться.

Но, услышав зуд своего командирского коммуникатора Аполлинарий Александрович, хоть и нехотя, но, всё-таки, коснулся сенсора громкой связи.

И тут же из динамиков раздался голос руководителя группы аэроразведки:

— Сержант Христов. Разрешите обратиться?

— Говорите, сержант, — Аполлинарий ощутил некоторое беспокойство, так как разведчики обычно передавали информацию в аналитический отдел, где она уже и обрабатывалась.

А вот если они решили доложить напрямую ему, это говорило об особой важности и срочности этого сообщения.

— Только что зафиксирована активность в секторе М, — чётко доложил сержант, чем, сам того не желая, здорово напряг своего начальника.

— Доложите детали, — и куда только пропала вальяжная неторопливость господина Дратвина. Он подобрался, стряхнул с себя сытую одурь, и теперь был готов к любым действиям.

— В секторе обнаружена группа людей, судя по снаряжению, это геологи.

— Давно они там появились? — напряжённым голосом поинтересовался Аполлинарий.

Он не имел ни малейшего понятия о том, что там находится, в этом секторе М. Но его наниматель, господин Овечкин, оставил насчёт этого загадочного сектора вполне понятные инструкции.

В соответствии с этими инструкциями ему было предписано сразу же, как только будет получена информация о появлении хоть кого-нибудь в этом секторе, немедля докладывать об этом господину Овечкину.

Дальнейшие действия уже будет определять наниматель.

— Мы обнаружили эту группу двадцать минут назад. Они занимались оборудованием стоянки в одном из ближайших ущелий.

— Понял. Далеко от аппаратуры связи не уходите. Возможно, в ближайшее время мне от вас может что-то потребоваться. А сейчас отбой.

— Есть отбой, — донеслось из динамиков и связь разорвалась.

Полученная информация вызывала серьёзное беспокойство, а потому Аполлинарий немедля связался с нанимателем, с Петром Сергеевичем Овечкиным.

Тот, как и предполагал Аполлинарий, совсем не обрадовался. Но инструкций пока никаких не выдал, так как информация требовала осмысления.

Пётр Сергеевич сидел в своём кабинете, и размышлял о том, что случилось то, чего он так опасался.

Он просчитывал возможные варианты, продолжая машинально поглаживать бедро Серафимы, дисциплинированно стоявшей около него в ожидании дальнейших распоряжений.

— Вот что, малышка, — Пётр Сергеевич ущипнул соблазнительную задюшку своей секретарши, да так чувствительно, что девушка громко ахнула, — принеси-ка ты мне коньячку с «Николашкой», да сигары, что мне давеча прислали с таможни, и побыстрее, — подкрепляя свои слова о том, что и коньяк, и сигары нужны ему срочно, он хлопнул Серафиму по попке и добавил, — всё, беги за коньяком.

Вышколенная и выдрессированная секретарша тут же отправилась выполнять полученное поручение.

Пётр Сергеевич же, проводив задумчивым взглядом соблазнительно покачивающиеся девичьи бёдра, не с того ни с сего подумал:

— А ведь надо уже и Серафиме внимание уделить, а то ведь застоялась, кобылка моя, — и даже причмокнул от полноты чувств, видимо, представляя себе, в каких именно позах он будет уделять истосковавшейся по мужской ласке девушке это самое внимание…

Вот опять послышалось цоканье каблучков, и в кабинет грациозно вплыла Серафима, профессионально удерживая в тонких пальчиках увесистый поднос, на котором теснились бутыль коньяка, хрустальная пепельница, тарелочки с закуской и коробка с сигарами.

Поставив всё это роскошество перед шефом, она дисциплинированно застыла рядом в ожидании начальственных указаний.

Пётр Сергеевич по-хозяйски огладил крутое девичье бедро и с явным сожалением в голосе распорядился:

— Иди пока на место, шалунья моя, — сказав эти слова он облизнулся, и многозначительно добавил, — как будешь нужна, позову…

Серафима печально вздохнула, видимо, действительно застоялась, и рассчитывала сейчас на большее, нежели просто шлепок по попе.

Будучи опытным сотрудником, она утешала себя тем, что как только у шефа образуется свободное время, он, судя по ряду косвенных признаков, несомненно, посвятит его ей.

А сейчас она опять направилась на своё место в предбаннике. Уже покидая кабинет, девушка украдкой бросила из-под ресниц взгляд в сторону босса.

А тот задумчиво потягивал коньяк, взгляд его был расфокусирован, а в хрустальной пепельнице дымилась толстая сигара.

Пётр Сергеевич думал.

И думы его были не веселы.

Похоже, этот Антонов, каким бы кретином он ни был, а два и два таки сумел сложить.

То есть, этот лоботряс таки понял, что все наезды на него и прочие попытки отжать манор вызваны тем, что на его землях скрыто что-то очень привлекательное.

Он, естественно, тут же нанял геологов. И, если эти геологи не полные идиоты, то, находясь в секторе М, они наверняка обнаружат весь спектр признаков залегания жил меркоксита.

А меркоксит, это очень интересный минерал. До недавнего времени любое обнаруженное месторождение в бесспорном порядке отходило императорской семье ввиду особого стратегического значения данного минерала и его редкости.

Да, выплачивалась какая-то компенсация, но в целом большой выгоды находка месторождения меркоксита нашедшему не приносила.

А без этого минерала невозможно создание микрочипов, используемых в современных квантовых вычислителях.

Да и вообще, область его применения и помимо микроэлектроники, была весьма широка.

Без него, например, совершенно невозможна выплавка сверхпрочных сплавов, используемых для изготовления брони космических кораблей. Без него, вообще, невозможно очень многое, да…

И, что самое главное, для него так и не нашли адекватной замены.

А императорская семья неминуемо накладывала лапу на любые месторождения этого минерала потому, что в обитаемом космосе их было до обидного мало.

При этом, общий объём добычи едва-едва покрывал нужды стратегических предприятий Империи, поскольку запасы меркокситовой руды в каждом из разведанных месторождений были очень невелики.

Но некоторые изменения произошли после открытия пояса астероидов, целиком из этой руды состоявших.

Нашли это в системе красной звезды Навь на границе Российского сектора космоса.

Месторождение, как водится, отошло Императору и теперь императорский род полностью закрывает свои потребности в меркоксите за счёт этого месторождения.

А потому Император, проявляя заботу о развитии частного бизнеса, издал указ, согласно которому с момента опубликования этого указа право на разработку месторождений меркоксита получает владелец земли, на которой и обнаружены залежи.

В случае, если месторождение обнаружено вне обитаемых планет, так сказать, на ничейной территории, право на их разработку переходит к первооткрывателю. При том условии, разумеется, что он способен это своё право эффективно защищать.

Да, теперь ситуация круто изменилась. Владелец меркокситовых разработок становился невообразимо богатым человеком, так как спрос на этот минерал продолжал значительно превышать предложение, а цены на него продолжали упорно карабкаться вверх…

Сейчас ситуация складывается так, что необходимо быстро принимать решение.

Вариант по быстрому уничтожить геологов сразу отбрасываем, поскольку они уже могли сообщить о предварительных результатах своих исследований.

И тогда эффект от их уничтожения становится нулевым, так как информация будет уже у Антонова, да и, наверное, не только у него.

Сам же Пётр Сергеевич к ведению боевых действий был не готов от слова «совсем».

Да, смерть Робертика дала блестящий повод, но для начала войны силами рода Орешкиных этого мало.

Нужен, как минимум месяц для подготовки.

Тогда остаётся одно, это бросить на амбразуру ещё не полностью подготовившегося Бояндина.

В случае, если ему будет сопутствовать удача, Антонов будут раздавлен за неделю.

А если нападение отложить, то этот сволочной Антонов может совершить следующий шаг, чтобы обезопасить себя, хотя тут уже придётся делиться.

Суть этого шага проста — найти богатого и влиятельного партнёра, обладающего, к тому же, хорошими силовыми возможностями.

И уже вместе с ним приступать к разработке месторождений.

Но! Есть одно спасительное «но».

С ним никто не будет разговаривать, покуда у него на руках не будет заключения об объёмах запасов, глубине залегания и прочих сведений.

Без этих данных невозможно построить самый общий экономический прогноз разработки месторождений.

А без экономического прогноза невозможно принять квалифицированное решение о том, стоит ли вообще в это дело ввязываться.

Получается, что за всё про все есть только пара недель.

За это время надо полностью разделаться с Антоновым.

Если у Бояндина не будет получаться, то можно будет и подсобить ему слегка, но, так сказать, анонимно.

Ибо даже в этом случае не следует ввязываться в войну юридически, так как невозможно полностью исключить и то, что какой-нибудь сильный род всё-таки рискнёт вписаться за Антонова.

А война с серьёзным противником Овечкиным совсем не нужна, так как сам фонд «Недра», который и является заказчиком наката на род Антоновых, вполне может умыть руки и отойти в сторону.

Бывали, знаете ли, прецеденты.

И в этом случае совсем не факт, что Овечкины выйдут победителями из схватки.

Ещё один вариант — это мешать геологам в проведении геологоразведочных работ.

Но такой фокус можно провернуть далеко не со всеми. Например, «Изыскательское Товарищество» работает под патронатом самого Великого Князя Луки Медведева.

А «Артель геологов Афродиты» крышуют весьма почтенные люди, чьи имена не принято называть вслух, да и вообще, связываться с ними себе дороже. Многие испытали это на собственной шкуре…

Так что этот вариант стоит проработать, но задействовать его только в том случае, если это не потянет за собой дополнительных осложнений и новых конфликтов.

Ну, что же, основное он обдумал, теперь следует раздать указания исполнителям, и преходить непосредственно к операции.

Конечно, подготовка проведена не полностью, но и тянуть нельзя, иначе вся эта суета вообще потеряет смысл.

Господин Овечкин вызвал Серафиму:

— Вот что, козочка моя, — сказал он, плотоядно оглядывая высокую грудь совей подчинённой, — свяжи-ка ты меня, — тут он слегка завис, соображая, с кого начать, — свяжи меня с Аполлинарием.

Пока девушка занималась набором номера, Пётр Сергеевич подумал, что надо будет всё таки сохранить наблюдение за сектором М.

Но активные действия предпринимать только после того, как станет окончательно ясно, кого нанял Антонов для проведения геологоразведки.

— Аполлинарий Александрович? — раздался в кабинете мелодичный голосок Серафимы, — сейчас с вами будет разговаривать Пётр Сергеевич, — с этими словами она протянула своему шефу трубку коммуникатора.

— Апполинарий, слушай меня сюда, — Пётр Сергеевич с ходу задал тон начинающейся беседы, — внимательно слушай.

— Я весь внимание, — тут же прозвучал ответ главного военного специалиста.

— Значит так, сразу записывай, — господин Овечкин старался максимально доходчиво инструктировать Дратвина, что бы исключить двойное толкование своих слов и, тем самым, избежать возможных ошибок, — первое, это продолжай наблюдение за группой, обнаруженной в секторе М.

— Принято, — тут же отозвался Аполлинарий, — кстати, по этой теме есть новости.

— Новости потом, — оборвал его Овечкин, — теперь главное. Не позднее, чем через три дня ты должен начать операцию по захвату майората Антоновых. Готовься, с Бояндиным я утрясу это изменение наших планов, так что он возражать не будет. В конце концов, именно я оплачиваю весь этот банкет.

— Понял, сегодня же начнём выдвижение ударных частей на исходные позиции.

Дратвин сразу прикинул, что если так сократили время для подготовки, то и шансы на победу неминуемо упадут, а потому решил подстелить соломки, добавив к уже сказанному:

— Хотя, вынужден поставить вас в известность о том, что сейчас эффективность наших действий наверняка будет процентов на тридцать-сорок ниже расчётной.

— Понимаю, — отозвался Овечкин, — но обстоятельства изменились и резервов по времени у нас практически не осталось. Да, у тебя там какие-то новости появились? Рассказывай…

— Новости касаются этих геологов, — Дратвин довольно быстро переключился с обсуждения нападения на изложение результатов наблюдения, — так вот, к ним прибыла группа прикрытия.

— Большая?

— Да не особенно, два бронехода и передвижная установка ПВО ближнего радиуса действия. Так что в случае надобности с ними можно будет быстро разделаться.

— Боже тебя упаси, — одёрнул своего ретивого подчинённого Овечкин, — без моих прямых указаний никаких действий в отношении этой группы не предпринимать! Понятно?

— Так точно, — отозвался Дратвин.

— У тебя всё по этим геологам?

— Так точно, — Дратвин передал шефу всё, что ему было на этот момент известно, а про себя подумал:

— Вот наниматель пускай теперь и решает, — опыт службы в войсках давно убедил Аполлинария в том, что инициатива наказуема, — а моё дело маленькое — прокукарекать, а там хоть не рассветай…

— Ну, тогда приступай, — Овечкин решил ещё раз напомнить о сужении временных рамок, — и помни, что начать ты должен не позже, чем через три дня, считая сегодняшний!

— Понял! Разрешите выполнять?

— Выполняй! Отбой! — и Пётр Сергеевич нажал на сенсор, разрывая связь.

С Бояндиным разговор был достаточно коротким, так как Федот Мирославович тут совершенно ничего не решал.

И во всей этой комбинации он выполнял роль то ли свадебного генерала, то ли зиц-председателя.

Фактически, господин Овечкин просто поставил его в известность об изменении планов. На этом разговор, собственно, и закончился.

Пётр Сергеевич откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, позволяя себе отвлечься от дум о предстоящих сражениях, как военных, так и юридических.

В опустевшем мозгу опять заворочалась мыслишка о том, что пришло время Серафимы.

И сейчас ничто уже и не препятствовало тому, чтобы одарить, наконец, верную секретаршу хозяйским вниманием и лаской.

Только надо выяснить, где супруга сейчас, а то начнёт ломиться в закрытые двери кабинета, отвлекая его от, так сказать, тесного общения с подчинённой, хе-хе.

Иногда она таки ухитрялась застать его, буквально, без штанов. А потом месяцами методично выедала ему мозг чайной ложечкой. Удовольствие, надо сказать, ниже среднего.

Сегодня она, вроде как, собиралась посетить тренажёрный зал, затем по плану был СПА-салон, маникюр, педикюр и прочие женские важные дела…

Но нужно ненавязчиво выяснить, не изменились ли её планы.

Во избежание всяких неожиданностей, конфузов и последующих семейных сцен с битьём дорогой посуды.

Не сказать, что Петру Сергеевичу было очень жаль фарфоровых тарелок, которые страдали первыми в семейных разборках, ему просто не нравились сами эти разборки…

Он нажал на сенсор и через несколько секунд услышал голос супруги:

— Да, дорогой, — голос её был нарочито сонным и расслабленным, — что там у тебя?

— Тебе там массаж, что ли, делают? — поинтересовался Овечкин.

— Да, — выдохнула в трубку Василиса.

И этот выдох показался Петру Сергеевичу в чём-то подозрительным, уж очень явно прослеживалась в его тембре некая сексуальная окраска…

Да и какие-то ритмические шлепки на грани слышимости…

Массаж, он, знаете ли, такой иногда массаж…

— Вот же кошёлка старая, — раздражённо подумал Овечкин, — уже о душе подумать пора, а она всё туда же, — то, что она была лет на десять его моложе, он во внимание не брал, продолжая считать себя мужчиной хоть куда, а её старой песочницей.

— Дорогая, я тебя побеспокоил, чтобы сказать, что на этой неделе Антонову придёт конец, — Пётр Сергеевич опять уловил в трубке какие-то сдавленные стоны и характерное басовитое уханье, — так что он ответит за твоего Робертика.

— Спасибо, дорогой, — донёсся из трубки прерывающийся голос Василисы.

У Петра Сергеевича возникло впечатление, что её кто-то толкает, когда она пытается говорить.

— Тебя скоро ждать? — поинтересовался он, продолжая вслушиваться в подозрительные звуки.

— Не раньше, чем часика через три, — действительно, с голосом у Василисы творилось что-то неладное. Он просто таки сочился негой. Ну да, массаж…

— Хорошо, дорогая, — сдерживая себя, ответил Пётр Сергеевич, — отдыхай… — и нажал отбой.

Раздражённо бросил трубку на стол.

А потом подумал о том, что в его распоряжении аж целых три часа, в течение которых он будет наслаждаться головокружительными ощущениями, которые ему, несомненно преподнесёт ласковая и податливая Серафима.

Но на фоне этих сладких предвкушений промелькнула холодная мысль о том, что неплохо было бы выяснить, что там за массажист такой у супруги талантливый завёлся.

— Серафима, козочка моя! Поставь коммуникатор на автоответчик и иди ко мне…

Глава 26 В ожидании грозы

Мы таки отправили пару бронеходов и зенитный комплекс для прикрытия геологов. Но всё равно, как-то неспокойно у меня на душе было. Не выходили у меня из головы эти треклятые дроны.

Эти шпионские девайсы были обнаружены геологами только тогда, когда они, геологи, вплотную приблизились к предполагаемым залежам.

Отсюда вывод, что беспилотники наблюдали именно за этим местом. И, как только там появились поисковики, то информация об их появлении, скорее всего, сразу ушла к хозяевам этих самых дронов.

Семён, кстати, вкратце рассказал мне, что этот самый меркоксит из себя представляет и насколько он необходим для создания всевозможнейших высокотехнологичных изделий.

И самое главное, он довёл до меня, поистине, шокирующую цифру его биржевой цены.

И я понял, что вся эта возня с войнами и попытками выпилить меня, любимого, всё это происходит из-за неуёмного желания владельцев фонда «Недра» оттяпать этот безумно сладкий кусок.

Да, ноги всей этой печальной истории растут именно отсюда. Сейчас я просто таки уверен в этом.

Теперь мне понятна причина того, поистине маниакального упорства, с которым мои недоброжелатели стараются меня унасекомить.

Значит, самое время подумать о том, что и как нам следует делать, с учётом вновь открывшихся обстоятельств…

Обдумывая варианты развития ситуации, я сначала рассмотрел возможность, которая, буквально, лежала на поверхности.

Она эта заключалась в том, чтобы найти солидного партнёра для совместной разработки месторождения меркоксита. Сильный партнёр смог бы и проблемы с этими неугомонными рейдерами порешать.

На первый взгляд это был реальный выход. Но, посмотрев на это глазами того, кому я буду предлагать сотрудничество, я понял, что в результате получу лишь крохи из того, чем сейчас владею.

Действительно, потенциальный партнёр сразу обратит внимание на то, что я нахожусь под ударом, и, следовательно, он, скорее всего, будет разговаривать со мной с позиции силы и выкручивать мне руки по всякому.

Поэтому я этот вариант отбросил. Жадный я…

Я знаю, что жадность часто приводит к бедности, но в данном случае, если не жадничать, то вообще без штанов останешься.

И, кроме того, прославишься тем, что ты — терпила и лох печальный.

А после этого жизнь будет плохая, но весьма недолгая.

Так как того, кто позволил себя обобрать, без всякой жалости порвут мелкие падальщики…

Значит нам остаётся одно — воевать…

Но, я сейчас пребываю в некоторой растерянности.

Растерян я по той простой причине, что ко мне пришло осознание того, что это не в наших силах — нанести противнику неприемлемый ущерб.

Учитывая стоимость приза, который сейчас стоит на кону, для выигравшего эту схватку любые издержки будут приемлемы.

Победа окупит всё. И барыш немеряный принесёт.

А значит и наш противник не отступится, пока не победит или пока не будет разбит наголову и полностью уничтожен.

Значит, если мы хотим выжить — мы должны победить. В противном случае мы будем просто стёрты в порошок и преданы забвению.

И не спасёт нас ничто, даже если мы откажемся от сопротивления и отдадим агрессору желаемое.

Тот, кто сдаётся без боя — слаб. А слабые — это всего лишь пища для сильных.

При подобном раскладе мы будем неминуемо уничтожены, и у нас заберут последнее, ибо горе побеждённым…

Позвал горничную. Попросил её принести вина, сыра, и позвать ко мне Семёна. Служанка понятливо кивнула и убежала выполнять порученное.

В ожидании вина и Семёна, я развалился в кресле и минуты две не думал, вообще, ни о чём.

Но вечное блаженство, как говорят наши бородатые попы, доступно только праведникам, да и то только после смерти.

Я праведником не являюсь, да и помирать пока не тороплюсь…

Это я к чему? А к тому, что пришёл Семён, да не один, а в компании с Истер.

В общем-то, я был не против. Истер уже показала себя, как грамотный хозяйственник, кроме того, голова у неё соображала вполне себе успешно.

Я открыл наше импровизированное совещание, разлив по бокалам тёмно-красное, почти чёрное вино. По кабинету поплыл аромат сандалового дерева, смородины и крыжовника. Да, вино очень даже.

— Итак, давайте выпьем за то, чтобы у нас всё было хорошо, — провозгласил я тост. Возможно, он был неоправданно оптимистичен, ну да ладно.

Истер скептически улыбнулась, Семён тоже хмыкнул с некоторым сомнением, но вино таки было выпито.

— Присаживайтесь, — я показал на кресла, стоявшие у моего стола.

Мы расселись, и я в нескольких словах донёс до собравшихся свои соображения по поводу имеющихся угроз и наших непростых перспектив.

Озвученный мною вывод из всего сказанного никого не удивил и протестов никаких не вызвал, разве что лица Семёна и Истер стали ещё серьёзнее и строже, видимо, от осознания сложности задачи, стоящей перед нами.

А именно необходимости во что бы то ни стало добиться победы над заметно превосходящим нас противником.

— И так, дорогие мои, — я обвёл взглядом лица друзей, — наши оппоненты, скорее всего, уже в курсе того, что нам стало известно о залежах меркоксита на нашей территории. И я склоняюсь к мысли о том, что нападение последует в ближайшую неделю.

— Почему ты думаешь, что всё произойдёт так быстро? — спросила Истер, — раньше ты говорил, что у нас есть ещё около месяца.

— Дело в том, что у нас есть вариант действий, при котором мы можем обзавестись сильными союзниками, — я глотнул вина, чтобы устранить сухость в горле, — я этот вариант отбросил, но противник об этом не знает.

— Я поняла, — Истер, похоже, поняла, о чём я говорю, — ты просто не хочешь ни с кем делиться, да?

— Не хочу. — подтвердил я, — тем более, что в сложившейся ситуации добрые союзники и партнёры постараются раздеть нас до нитки.

— Ну да, — усмехнулся Семён, — сильным родам только дай. Приберут к рукам всё, до чего дотянутся…

— Вот, я вижу, что мы пришли к полному одобрению выбранного пути, — этими словами я подвёл промежуточный итог, — теперь, Семён, поделись с нами своими мыслями о том, как нам одержать победу, и при этом сохранить свои драгоценные шкурки.

— Если мы хотим победить, то нам следует понять, что будет предпринимать противник, поскольку у нас слишком мало сил, чтобы сходу захватить инициативу.

— Согласен, — я обновил вино в бокалах, — кстати, а кто командует войсками у Бояндина?

— Знаешь, что мне сорока на хвосте принесла? — Семён улыбнулся, — что командование всеми его силами осуществляет Дратвин.

— И что ты по этому поводу скажешь?

— Дратвин — крепкий профессионал, — Семён характеризовал бывшего начальника гвардии Троекотова даже с некоторым уважением в голосе, — но без воображения.

— Чем это нам может помочь? — встрепенулась Истер.

— Дело в том, что действовать он будет в полном соответствии с боевыми Имперскими уставами, — Семён тоже хлебнул из бокала, — а значит, он предсказуем.

— И, с чего ты думаешь, он начнёт? — мне было интересно, как Семён представляет себе возможное развитие конфликта.

— Я думаю, что начнёт он с бывших земель Троекотова, — уверенно начал Прокопьич, — дело в том, что от троекотовской усадьбы до резиденции Бояндина всего-то сотня километров по степи. И он постарается, в первую очередь, обезопасить подходы к своим центрам принятия решений.

— Ну да, — согласился я, — это напрашивается. И тогда нам надо вывести всех своих людей с этой территории.

— Ты считаешь, что имеет смысл отдать всё это без боя? — Истер скептически посмотрела на меня, — не похоже на тебя. Я то думала, ты зубами в эти земли вцепишься.

— Ну, мои зубы мне дороги, — усмехнулся я, — и в данном случае если пытаться удержать этот майорат, то можно, как раз, без зубов то и остаться…

— Согласен, — хмыкнул Семён, — а вот после того, как он зачистит там всё и убедится, что полностью обезопасил свои тылы, то следующим ходом навалится уже на нашу усадьбу. И будет этот накат весьма серьёзным.

— Понятно, — изложенное Семёном меня даже немного обнадёжило, — тогда есть смысл провернуть тот же фокус, что и с Троекотовым.

— Как это? — Истер не совсем поняла, что я имею ввиду, а вот Семён, похоже всё понял с лету:

— Ты хочешь воспользоваться нашим секретным оружием? — задал он, риторический, в общем-то, вопрос.

— Да, — подтвердил я, — мы сформируем штурмовую команду, и, как в прошлый раз, ударим врага в самое сердце.

— Разумно, — согласился Семён, — тем более, что о наших разработках никто пока не знает.

— Что за разработки то? — Истер даже рассердилась, — рассказывайте давайте, темнилы…

— Истер, — я решил таки прояснить для неё этот вопрос, — речь идёт о наших с Сергеем исследованиях портальной аппаратуры, с помощью которой мы умыкнули Эви у злобного доктора Клюгера.

— А, ну так бы и сказали, — надула губки подруга, — а то наводите тень на плетень…

— Ну, не обижайся уже, красавица, — Семён скроил виноватую физиономию.

— Ладно, проехали, — Истер милостиво соизволила не впадать в обидки, и разговор вернулся в деловое русло.

— Ага, — начал Прокопьич, — значит мы убираем всех своих людей с новых земель, и ждём, пока агрессоры там угомонятся?

— Примерно так, — подтвердил я, — только вот я пока не знаю, куда лучше нам штурмовиков перебрасывать, в Троекотовскую усадьбу, или поближе к гнёздышку Бояндина.

— Ну, так надо посмотреть, — сказал Семён, — засылай своего потустороннего рукастого котика, он там всё незаметно осмотрит… У него целых три глаза, так что рассмотрит всё, в подробностях.

— Ну да, — согласился я, — так и сделаем, на это пара дней, я так думаю, у нас есть.

— А как народ с Троекотовских земель вытаскивать? — спросил Прокопьич, — боюсь, что если морем будем их эвакуировать, их могут здорово пощипать…

— Ага, — я немного задумался, — места там глухие, утопит их Бояндин своей береговой артиллерией, как котят. Обойдётся даже без объявления войны, просто спишет всё на неизбежные в море случайности…

— Вот и я о чём, — согласился Семён.

— Тогда остаётся одно, — я обозначил очевидный вариант, — это эвакуировать их через портал. Тогда, Прокопьич, по защищённому каналу свяжись с ними. И пусть они к десяти утра завтра все соберутся у входа в бункер Троекотова.

— Понял, — сказал Семён, фиксируя в своём блокноте время и место сбора для эвакуации, чтобы ничего не перепутать.

— А я с Серёгой согласую все технические вопросы, — продолжил я.

— Добро, — Семён опять о чём-то задумался, — да, а в этот наш портал шагоход пролезет?

— Гммм, если задействовать оба генератора, то, пролезет, — ответил я, немного подумав, — а ты решил Бояндина шагоходом затоптать, для верности?

— Ага, — ответил Семён, и на его лице ядовитым цветком расцвела истинно людоедская улыбка.

— Добрый ты, — и тут я сообразил, что с перемещением шагохода могут возникнуть трудности, — только тут есть один скользкий момент…

— Какой такой момент? — возмутился Семён, — ты же только что сказал, что протащим его через портал.

— Дело том, что портал то мы будем в подвалах устанавливать, чтобы снаружи никто не видел, — пояснил я, — а я не уверен, что шагоход сможет встать в полный рост хоть в одном из наших подземелий.

— Обойдёмся и той высотой, что есть, — сурово отрезал Прокопьич, — на карачках поползёт, с него не убудет.

— Ну, если так, то проблема снимается, — я невольно улыбнулся, представив, как грозный боевой шагоход, встав, грубо говоря, на четыре кости, вползает в жерло портала…

— Ну что, план составлен и утверждён, — я решил завершать наше совещание, так как уже и спать пора, — так что давайте расходиться отдыхать, а завтра — за работу.

— Я с тобой, —решительно заявила Истер, хватая меня за локоть железной хваткой, — я соскучилась…

Мне ничего другого не оставалось, как улыбнуться, поцеловать подругу, и проследовать с ней в спальню.

Завтра будет действительно тяжёлый день, как впрочем и те, которые последуют за ним…

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/316297

Примечания

1

Headhunter — так обычно называют рекрутёров, а вот буквальный перевод этого слова с английского, это «охотник за головами».

(обратно)

2

Согласно Русской Правде, закуп, это должник, не выплативший свой долг и попавший в зависимость от заимодавца. Хозяин не имел права на распоряжение личностью закупа, что было не характерно для рабов, но, в то же время, господин имел право применять к закупу телесные наказания за проступки.

(обратно)

Оглавление

Глава 1 По следу

Глава 2 Планы

Глава 3 Спасти Лизу

Глава 4 Одно дело сделано

Глава 5 Перед боем. Бой

Глава 6 Закончили? Быстро домой!

Глава 7 Ня

Глава 8 Перехватить инициативу

Глава 9 Началось

Глава 10 Штурм

Глава 11 И опять штурм

Глава 12 Расплата

Глава 13 Промежуточный финиш

Глава 14 Жизнь продолжается!

Глава 15 Возврат к порталу

Глава 16 Все не так уж и плохо…

Глава 17 Перед балом

Глава 18 Развлекаемся

Глава 19 Продолжаем развлекаться

Глава 20 После бала

Глава 21 Круг проблем

Глава 22 Займемся собой

Глава 23 Похищение Эвелины

Глава 24 Работа кипит, события ускоряются

Глава 25 Тучи сгущаются

Глава 26 В ожидании грозы

*** Примечания ***