Бес. Порочная страсть (СИ) [Юлия Фадеева] (fb2) читать онлайн

Бес. Порочная страсть

Пролог

— Да пошел ты! — кричала молоденькая девушка, гневно сверкая сапфировыми глазами. — Я никогда, слышишь, никогда не подчинюсь тебе!

— Лера, — угрожающе прорычал я, надвигаясь на нее, — не выбешивай меня.

— Думаешь, я боюсь тебя? — фыркнула она, прищурившись. — Не дождешься!

Она шипела, точно разъяренная кошка. Хорррроша-а-а-а!

— Не вынуждай меня…

— Что? Что, Бес? — с полным презрением во взгляде, выплюнула она. — Что, пристрелишь?

Зло ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз.

Такая маленькая, хрупкая, а ее талию я и вовсе могу обхватить обеими руками… Темно-русые шелковистые волосы ниже лопаток сейчас были собраны в невысокий хвост, на лице нет макияжа, как сейчас принято у молодых девушек ее возраста. Нет, она чиста и свежа, как природа во время грозы…

То состояние, когда еще не грянул ливень, когда ветер освежает и дарует прохладу после полуденной жары, когда надвигаются тяжелые свинцовые тучи, а на горизонте начинает сверкать молния… то, что может принести с собой настоящий ураган.

Вот и Лера была точно такой же… Сильная духом, необузданная, свежая и чистая…

— Зачем же сразу так радикально? — хмыкнул, все время надвигаясь на нее, тем самым заставляя отступать… Шаг, еще… и она оказывается зажатой у стены, а я нависаю над ней сверху. — Я просто закину тебя себе на плечо, отнесу в свою комнату и трахну так, что ты потом неделю ходить не сможешь.

Лера, взирая на меня снизу вверх, от неожиданности округлила глазки, из-за чего они стали напоминать два непроницаемых синих омута… Рот приоткрыт, видимо, что-то хотела сказать, но либо передумала, либо и вовсе забыла, о чем хотела со мной поспорить. А поспорить она со мной точно хотела!

Смотрю на нее сверху вниз, а у самого в голове лишь одна мысль: «Подчинить! Прогнуть под себя! Заставить плавиться от страсти! Умолять, чтобы взял, чтобы трахнул так, чтобы она кричала от удовольствия и кончала!»

— Ты… ты… ты монстр, Бессонов, — выдохнула она, прижимаясь спиной к стене как можно ближе.

— Нет, Лера, я просто предупреждаю о том, что с тобой будет, если и дальше станешь провоцировать меня. Я не посмотрю, что ты такая молодая и неопытная — просто трахну, чтобы больше не возникало ни единой мысли в этом направлении, — я угрожал, давил своей внутренней силой, подавляя ее волю, ее бунтарский дух.

— Ты не посмеешь! — тут же вскинулась она, гордо задрав подбородок.

— Поспорим?! — рыкнул я и…

Резко притянул ее к себе за талию, другой схватил сзади за шею, чтобы не смогла отстраниться, и впился в ее нежные, податливые губы в яростном поцелуе.

Терзал, подавлял, заставлял ее раскрыться под моим напором, но она упорно сжимала губы и молотила своими кулачками по моим плечам… напрасно, милая.

Чуть дернул ее за волосы, и она, вскрикнув, открыла свой сладенький ротик, чтобы я тут же ворвался в него своим языком… Я пил ее яростные стоны, которые с каждым мгновение становились все тише и тише, пока совсем не смолкли, а руки не замерли на моих же плечах… В глазах недоумение, шок и…. страх.

Правильно, меня нужно бояться!

Я не останавливался, все крепче сжимая Леру в объятиях, начав уже откровенно таранить ее рот своим языком, смаковал, а она… Издала свой первый стон. Да, пусть неосознанный, но он прозвучал, и у меня от этого чуть крышу не снесло!

Подхватил под бедра и закинул их себе на талию, при этом прижимая свою добычу к стене. Руки с жадностью, с диким голодом исследовали ее тело, щупали нежные бедра, которые оголились, стоило только подхватить свою почти невесомую ношу… О, как же она прекрасна!

Не удержался и проник рукой дальше, туда, где находились ее трусики, где пылала жаром неутоленного желания «киска»… Прикоснулся нежно, почти невесомо и почувствовал, что Лера увлажнилась, что готова принять меня. Аккуратно провел пальцами по нежным лепесткам и услышал судорожный вдох и стон мне прямо в губы…

Остановился, разорвав поцелуй… Нет, нельзя вот так, у стены, как обыкновенную шлюху… Ее первый раз не будет вот таким… диким и спонтанным. Только не с ней.

Отпустил свою девочку на пол и отошел, чувствуя в брюках нешуточный стояк, что даже яйца начало ломить. Дышу рвано, тяжело, прикрыв глаза. Нужно взять эмоции под контроль, иначе сорвусь и тут же, прямо на полу разложу Леру!

— Я… — начала она, непонимающе глядя на меня. — Я что-то сделала не так?

— Уходи, — опустив голову, прочти рычу. — Уходи, Лера, иначе горько пожалеешь.

— Но… — начала, было, она.

— Пошла вон! — рявкнул так, что у самого уши заложило.

Лера, вздрогнув всем телом, тут же сорвалась с места и бросила к лестнице, что вел на второй этаж, чтобы скрыться в своей комнате.

А я остался стоять внизу, глядя, как моя девочка, еле сдерживая рыдания, убегает.

Пусть лучше плачет, чем потом всю жизнь будет жалеть, что ее трахнули, как последнюю проститутку. Она не заслуживает такого!

Ох, девочка, знала бы ты, чего мне стоило сейчас остановиться…

Удрученно покачал головой, развернулся и направился в свой кабинет, что расположился на первом этаже.

Ничего, поплачет и поймет, что так лучше. Да, так будет лучше для нее же.

Зашел к себе в кабинет и, запершись в нем, всю ночь работал, как проклятый, пока усталость не взяла свое и я уснул там же, улегшись на диван.

Глава 1

Месяцем ранее

— Слушаю? — ответил на звонок, вальяжно расположившись в своем офисном кресле, лениво пролистывая документы на открытом ноутбуке.

— Кирилл Дмитриевич, — раздался с другого конца провода заискивающийся голос одного из моих партнеров по бизнесу, — у нас тут проблемка возникла. Нужно ваше присутствие.

— Я не пойму, вы что там, в конец все поохреневали? — тут же сел ровнее, хмурясь. — Без меня не можете и шагу ступить? Чуть что, сразу «Кирилл Дмитриевич, помогите, спасите, без вас, ну, никак»!

— Простите, но это и правда безотлагательно. Родионов что-то замышляет и…

— Вот когда выясните, что конкретно он затевает, тогда и беспокойте меня! — рявкнул в трубку, и нажал на отбой. — Ничего без меня не могут, олухи.

Снова откинулся на спинку кресла и, закинув руки за голову, задумался.

Родионов Николай. Малая единица в криминальных кругах, по сути, безобидная и мелкая сошка. Мало, что из себя представляет. Женат, имеет малолетнюю дочь, не богат, но и не бедствует. «Крышует» небольшие магазины и некоторых бизнесменов. Я к нему не лезу, пока он исправно платит свою долю за то, что его «крышую» я. Да-да, такой вот парадокс. Так же имеет свою сеть ночных клубов. Не особо прибыльных, но и не убыточных. Если кто-то чужой «наедет» на Родионова, то в игру вступаю я, объясняя недо гопникам, недо бандюганам, что тут бизнес ведут взрослые и серьезные дяди, которые, если понадобится, могут и на тот свет отправить, пустив пулю в лоб, а потом тихонечко прикопав в каком-нибудь лесу. И даже разбираться не будут, кто прав, а кто, собственно, виноват.

В дверь постучали, прерывая мои измышления.

— Войдите.

В кабинет вошла женщина преклонных лет — моя домработница и одновременно нянька, которая ухаживала за мной с самого детства.

— Кирилл Дмитриевич, к вам посетитель, — произнесла она спокойным, приятным голосом.

— Кто? — поинтересовался я, глядя в добрые глаза этой женщины.

— Он не представился, — пожала она плечами.

— Ладно, — недовольно вздохнул я, принимая нормальное положение тела, поправляя белоснежную, накрахмаленную рубашку, — зови его. Посмотрим, что за фрукт ко мне пожаловал.

Женщина кивнула и тут же покинула мой кабинет. Через пару минут в него вошел тот, кого я вообще не ожидал увидеть — Родионов собственной персоной.

— Приветствую, Кирилл Дмитриевич, — поздоровался он, проходя глубже в мое рабочее помещение и протягивая руку для пожатия.

— Чем обязан? — тут же перешел к делу, недовольно глядя на полноватого, приземистого мужичка с сединой в волосах и небольшой залысиной на макушке, совершенно игнорируя протянутую руку.

— А… Да, конечно, — стушевался он, убирая руку и застывая напротив меня, не решаясь сесть на стул. — Я к вам, собственно, по делу, Кирилл Дми…

— Ближе к сути, — поторопил его, хмуро глядя на собеседника.

— Ладно, — кивнул он, пряча руки в карман, что говорило о его нерешительности и нервозности. Хм, интересно, зачем же он пожаловал? — Кирилл, послушай, мы не один год сотрудничаем, и я тебе за это благодарен — ты защищаешь мой бизнес…

— Я за это получаю свой процент, — перебил его, — так что это нормально. Я защищаю свои инвестиции, потому что когда-то вложил свои средства на твою раскрутку. Так что не стоит благодарить, ты тут ни при чем.

Николай поджал губы, явно недовольный услышанным ответом.

— Так зачем ты пришел?

— Хочу попросить тебя об услуге, — начал блеять он, запинаясь.

Вопросительно приподнял бровь, не сводя с него пристального взгляда, под которым Родионов стушевался, опуская глаза в пол.

— Я… мне бы… Бес, снизь свой процент с моих доходов, — наконец-то выдал он.

От его наглости мои брови удивленно взлетели вверх.

— Родионов, а ты, часом, ничего не попутал, не? — хохотнул я, откидываясь на спинку кресла.

— Просто, понимаешь… — начал он.

— Не понимаю, — перебил Николая.

— Бес, пойми…

— Я для тебя не Бес, а Кирилл Дмитриевич, — сказал, как припечатал.

— П… прости… те, — заикаясь, извинился он. — Кирилл Дмитриевич, пойми… те, я сейчас не могу в полной мере платить тот процент, который вы постоянно от меня требуете.

Я вопросительно изогнул бровь, типа, спрашивая: « А в чем, собственно, причина?»

— Продажи встали... Посещаемость клубов сильно снизилась…

— А рекламировать не пробовал, не? — усмехнулся я, закидывая ногу на ногу.

— Но это же требует вложений…

— А ты что же, Родионов, думал, что бизнес вести так просто? Создал, а вкладывать в него не собираешься? Тогда спешу тебя огорчить — ты херовый коммерс. Короче, Николай, — хлопнул ладонями по столу, из-за чего мужчина подпрыгнул на месте, — я понял, что ты хочешь, но мой ответ тебе: нет. Крутись, как хочешь, но проценты обязан платить в таком же количестве, как и раньше. Хочешь прибыль, тогда вкладывай бабки.

— Но… у меня нет… я же только что сказал…

— Послушай меня внимательно, Родионов, — поднявшись с кресла и, опершись руками о стол, глянул исподлобья на собеседника, который под моим хмурым взглядом стушевался еще сильнее и даже сделал шаг назад. — Запомни раз и навсегда, я не делаю никому поблажек. Если договор был заключен, а он был заключен, то будь добр его соблюдать, в противном случае я взыщу с тебя такие проценты, что потом сам будешь не рад, что не заплатил сразу. Я не буду разбираться, в чем причина спада в твоих делах, этим должен заниматься ты. Нанимай людей, финансируй свои проекты, но мне впредь даже не вздумай жаловаться. Надеюсь, я ясно излагаю?

Мужчина кивнул, принимая мой ответ, но сжатые руки в кулаки говорили, что он не пришелся ему по душе, что он все же надеялся на иной исход в переговорах.

— Все, Николай, ступай, — выпрямился я, махнув ему рукой, чтобы он выметался не только из моего кабинета, но и из особняка.

Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, Родионов, чеканя каждый шаг, покинул мой кабинет, закрыв за собой дверь немного громче, чем следовало бы.

— Урод, — недовольно рыкнул я, садясь обратно в кресло и, открывая документ на ноутбуке, с головой погрузился в работу.

Если бы я только знал в тот момент, к чему приведет мой отказ… если бы только знал. А ведь мой партнер по бизнесу звонил, предупреждал… увы, не принял его слова в расчет. Как оказалось, зря!

Глава 2

После ухода Родионова из моего дома, я настолько глубоко погрузился в работу, что совершенно не заметил, как на город опустилась ночь.

Потянулся, разминая затекшие мышцы, встряхнулся и, хлопнув ладонями себя по коленям, поднялся с кресла.

Нажал на кнопку селектора:

— Мария Владимировна…

— Слушай вас, Кирилл Дмитриевич, — тут же отозвалась пожилая женщина.

— Подготовьте мне одежду на выход, только не вычурную, а что-нибудь попроще — не хочу сильно выделяться.

— Хорошо, будет сделано.

Улыбнулся лишь одним уголком губ, глядя на экран ноутбука. Договор на «Элегию» был составлен грамотно; что не говори, но мозги у Дока были отменными! Дурак, если бы не перешел мне дорогу, то сейчас бы купался в деньгах и роскоши, а не кормил червей в земле.

Еще раз глянув договор купли-продажи, довольно кивнул. Теперь этот ночной клуб принадлежит мне, и по его раскрутке уже имеются некоторые наметки. Если подойти к делу неторопливо и с осторожностью, то после того, как в нем произойдет реконструкция, он будет приносить огромную прибыль!

Закрыл крышку ноута и вышел из кабинета, чтобы принять душ и привести себя в порядок перед поездкой — нужно немного развлечься, возможно, найти какую-нибудь хорошенькую шлюшку, которая делает отличный минет и снять напряжение последних дней.

Минут через сорок я уже мчал по автомагистрали. Ночь, вдоль дорог горят фонари, освещая путь припозднившимся водителям.

В салоне автомобиля пахнет дорогой кожей, удобное кресло словно обтекает фигуру, подстраиваясь под меня — непередаваемое ощущение. Автоматическая коробка передач… Вдавливаю педаль газа в пол, и слышу, как «рычит» движок… От звука по телу непроизвольно бегут мурашки. Кайф в чистом его проявлении!

Еще минут через тридцать, Майбах остановился возле клуба. Заглушил двигатель и вышел из авто, ставя его на сигнализацию. Придирчиво оглядел клуб и, вздохнув, понимая, какая работа тут предстоит, вошел внутрь.

Странно… Амира уже нет в живых, а сотрудника клуба этого словно и не замечают.

— Привет, красавчик, — приблизилась ко мне пышногрудая блондинка в откровенном наряде, — составить тебе компанию на вечер?

Оглядел ее с ног до головы, отмечая на лице тонны косметики, усталый вид, и даже круги под глазами, которые не смог скрыть ни слой тональника, ни пудра… Вымученная улыбка, усталый взгляд, даже затравленный.

— Ты бы лучше отдохнула, — посоветовал ей.

— Да кто ж мне позволит-то? — всплеснула она руками, поддаваясь минутной слабости, а затем, спохватившись, тут же стушевалась под моим пристальным взглядом. — Простите, — пролепетала она, втягивая голову в плечи, — только не говорите хозяину, что…

— Не переживай, — по-доброму усмехнулся я, — не скажу. Да и не думаю, что он будет против того, чтобы ты отдохнула. Иди давай, а то того и гляди, в обморок грохнешься — вижу ведь, что ты измотана.

— Я не могу, — тут же отрицательно замотала она головой, в ужасе глядя на меня и пятясь задом, — хозяин разозлится…

— Не беспокойся, я смогу с ним договориться.

Тут ведь еще никто не в курсе, что с недавних пор «Элегия» сменила владельца.

Девушка удивленно вытаращила на меня взгляд, явно не веря моим словам.

— Даю слово, что ты не пострадаешь за то, что сейчас покинешь этот, чертов, зал и отправишься отдыхать, — заверил ее. — Кстати, как тебя зовут?

— Дарина, — нерешительно ответила она, все еще стоя на месте, точно приклеенная.

— Приятно познакомиться, а теперь, давай, иди, не стой на месте, точно тебя гвоздями к полу приколотили, иначе пожалуюсь хозяину клуба, что ты меня оскорбила, — пригрозил ей, чуть сощурившись.

Ну а что еще делать, если девчонка явно боится идти?

— Но это же будет ложью! — возмутилась Дарина.

— И что? — пожал плечами. — Дарина, иди отдыхать. Тебе нужен крепкий сон, а не вот это вот все, — обвел руками клуб.

Но она стояла на месте, не решаясь уйти.

Я нахмурился.

— Ну, как знаешь, — недовольно выдохнул я и, обойдя девушку по дуге, направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Ойкнув, малышка тут же пискнула: «Не надо, не говорите ничего Амиру!», и стремглав бросилась в сторону жилых комнат.

Я довольно хмыкнул, видя, как, виляя упругим задом, улепетывала эта несчастная, забитая девушка. В голове тут же созрел план, в котором ни одна девушка больше не будет раздвигать ноги под мужиком в этом месте!

Хорошо, что эта самая Дарина не знает, что Амир давно мертв, а хозяином этого клуба теперь являюсь я, иначе даже боюсь представить, что бы с ней произошло…

Меня, кстати, смутил тот факт, что, несмотря на то, что бывшего владельца «Элегии» никто не видел уже некоторое время, клуб, меж тем, продолжает работать. Неужели Амир их так выдрессировал? Интересно, какими же методами, раз даже девушка испугалась того, что я пожалуюсь этой жирной гниде? И я был уверен, что Амир истязал девушек, а возможно и пользовался их услугами, только бесплатно — на правах владельца.

Что ж, пора в этой клоаке разврата и похоти все изменить… но не сегодня. В конце-то концов, я приехал расслабиться и за одним глянуть, как тут было все устроено при Амире. Интересно узнать, как он выстроил свой бизнес? Чем конкретно он тут занимался?

В одном я точно был уверен: без криминальной основы тут не обошлось!

Ладно, пора выбросить мысли о работе и просто расслабиться!..

Осмотрел внимательнее зал, поднял голову наверх… Интересно: внизу — зал для общего пользования, но закрыт так, чтобы нельзя было увидеть, чем занимаются посетители, а вот наверху — vip зоны. Одни открытые, наверное, эти зоны рай для вуайеристов, другие же, наоборот, закрыты, чтобы, так сказать, можно было уединиться.

Хмыкнул. Что не говори, но Амир знал, чем можно заманить клиентов. Хотя, как по мне, можно было бы сделать намного круче…

Приняв решение, поднялся наверх в закрытую vip зону и вошел в одну из комнат. Полумрак, на стенах приглушенные лампы, кожаные диваны, стеклянный столик с витиеватой ножкой, на его поверхности различные напитки и несколько пачек презервативов на любой вкус, цвет и размер…

На стенах драпировка из бархата, от потолка до самого пола тяжелая портьера из такого же материала, что и на стенах, только цвет темнее… Это что, типа, дорого-богато? Хохотнул. Теперь начал сомневаться в умственных и организационных способностях Амира. То, как оборудована комнатка — это вульгарно и… заезженно. О, а вон на диване небольшая дырочка, видимо, кто-то об него затушил окурок! Отвратно.

Прошелся по помещению, раздвинул тяжелые шторы, открывая вид на зал внизу… Отсюда открывался невероятный вид! Все кабинки оказались открытыми сверху и отлично просматривались именно с этого ракурса… И почти в каждой занимались сексом!

Вон, даже групповуха имеется. Трое парней трахают одну девицу. Кто в глотку ей пихает свой хер, кто снизу лежит, положив шлюшку на себя, а кто-то сверху. Занимательно, заполнили своими членами все ее отверстия. Судя по всему, ей это нравится, если учесть, что она частенько подрагивает всем телом — кончает!

А в другой кабинке девушка «начищает» короткий член какого-то полного мужика, попивающего явно что-то алкогольное. Иногда он о чем-то говорил девчонке, даже за волосы хватал, насаживая ее голову посильнее на членик. Увидел, как девушка отрицательно мотнула головой, за что тут же получила по лицу и грозную тираду. Бедняжка вся сжалась и, кивнув, принялась с бОльшим усердием сосать член этого мудилы.

Нахмурился. Неужели Амир позволял такое грубое обращение со своими девочками? Это же недальновидно! Порча товара, так сказать!

Осуждающе покачал головой, переводя внимание на следующую кабинку.

В этой уже мужик стоял на коленях перед проституткой, лежащей на диване так, чтобы попка немного свисала с мягкой поверхности. Мужик расположился между ее ног и старательно вылизывал «киску», заставляя девушку хвататься руками за волосы «лизуна». Хмыкнул. Ну что, молодец мужик, думает не только о своем наслаждении. Стоял и смотрел на все это сверху вниз и не испытывал ничего, кроме легкого раздражения. Скривился и отошел от прозрачной стены, выполненной из толстого стекла, и сел на диван, запрокидывая голову назад, прикрывая ненадолго глаза. Не успел хоть чуть-чуть расслабиться, как в дверь постучали и в помещение вошла стройная брюнетка с пустым подносом в руках.

— Приветствую в «Элегии», господин. Меня зовут Нина. Как я могу к вам обращаться? — поинтересовалась она, застыв со своей ношей на месте.

— Кирилл, — спокойно ответил я, разглядывая девушку.

Невысокая, стройная, с тонкой талией, короткие темные волосы, глаза, как у олененка Бемби, пухленькие губки, аккуратненький носик.

— Кирилл, — повторила она, пробуя мое имя на вкус. — Красиво, и вам подходит. Скажите…

— Давай уже на «ты», — предложил ей. — А то я древним стариком себя чувствую, когда ты ко мне на «вы» обращаешься.

— Хорошо, — ответила она, опуская голову и пряча улыбку. — Скажи, Кирилл, как я могу тебе услужить, чтобы доставить наслаждение?

— Ты серьезно? — вскинув бровь, ухмыльнулся. — Вы что, вот так все себя предлагаете? А если я скажу тебе полностью раздеться, лечь на пол животом и, согнув колени, оттопырить свою попку, чтобы я смог тебя трахнуть? А что, если я извращенец какой? Не боишься, Ниночка?

Поднялся с дивана, надвигаясь на нее, из-за чего она тут же вся сжалась, вытаращив на меня свои зеленые глазищи. Ну, еще бы, с моим-то ростом… Она в сравнении со мной просто Дюймовочка — маленькая и хрупкая. Сколько она ростом, метр пятьдесят, чуть больше? И мой — метр девяносто восемь! Разница колоссальная!

— Так что, дорогуша, приказать тебе? Подчинишься? Да только имей в виду: я трахаюсь жестко, грубо… и член у меня немаленький, так что могу тебе даже слегка навредить им.

— Я… — начала заикаться она, облизывая язычком моментально высохшие губы. — Я…

Смотрю на нее и понимаю, что как только сообщил о том, что трахаться люблю жестко и грубо, глаза этой малышки вспыхнули неподдельным интересом, дыхание сбилось, грудь начала вздыматься быстрее, ротик приоткрыт… Не удивлюсь, если эта крошка уже потекла.

— Ставь свой поднос и раздевайся, — приказал ей, подойдя настолько близко, что ей пришлось запрокидывать голову вверх, чтобы заглянуть в мои глаза. Я же сдержан, сосредоточен, серьезен.

Наклонилась и положила поднос на пол, выпрямилась, и тут же скинула с себя всю одежду, которой, к слову сказать, и так было немного.

Не успел опомниться, как она приняла ту самую позу, о которой я ей говорил: на полу, животом вниз, колени согнуты, попка оттопырена кверху. Я чуть воздухом не подавился, когда увидел то, от чего скривился, словно лимон зажевал: ее «киска» оказалась настолько раздолбанной, что половые губы больше походили на жеваные, а затем выплюнутые листья. Такая молодая, а писечка дряхлая уже! Сколько же у нее уже мужиков-то побывало? И судя по всему, в ней одновременно побывал не один член, раз стала такой раздолбанной. С этой девушкой явно толпой развлекались.

— Трахать буду в задницу. Твоя… — запнулся, подбирая слова, — твоя пизденка меня не прельщает.

Говорю нарочито грубо, и вижу, как от этих слов Нина вся задрожала, предвкушая скорый трах.

— Поднимись и иди к дивану. Не хочу трахаться на полу, — поднялась и пошла в указанном направлении. — Встань раком…

Девушка тут же приняла эту позу, в нетерпении виляя красивым задом. Ну что ж, хоть попка у нее зачетная. Хоть так смогу расслабиться.

Недовольно покачал головой, но все равно почувствовал, как член в брюках встал. Не удивительно, ведь последнее время мне некогда было заниматься сексом — вечная работа, вечные разборки.

Не раздеваясь, подошел сзади к Нине и, расстегнув ширинку, достал член. Со столика взял упаковку с презиками, достал один и, порвав фольгу, надел «чехол» на член, благо, выбор из презервативов оказался обширным, поэтому на своего «друга» нашел подходящий — XXL, мать его!

Ну утруждая себя предварительными ласками, как только «упаковал бойца», слюной смазал тугое колечко девушки и начал протискиваться членом… Нина вздохнула и задержала дыхание… Я протиснулся еще глубже, растягивая анус… И так до тех пор, пока мой член полностью не оказал в ее попке.

Услышал, как Нина выдохнула, чуть расслабляясь.

Ухмыльнулся. Зря расслабилась, крошка, это только начало!

Сделал первое резкое движение, и девушка вскрикнула, подавшись вперед.

— Стой на месте! — приказал ей, шлепнув по попке, оставляя на ней алый след от ладони.

Она замерла, а затем кивнула.

Снова сделал резкое движение бедрами, заставив эту сучку слегка застонать.

Почти полностью вышел, а затем резко вонзился на всю глубину… Ника снова вскрикнула и начала подрагивать. Ага! Нравится, значит?

Видя ее реакцию, решил не сдерживаться, и со всей дури стал вонзаться в попку, тараня так, словно от этого зависела моя жизнь…

Она, не имея возможности сдерживаться, закричала, хватаясь пальцами за мягкую обивку дивана, запрокидывала голову назад, закусывала губу, стонала и ерзала задницей… А я все трахал и трахал… Совершенно ничего не чувствуя. Такое ощущение, что мне просто выключили все эмоции.

Минут через десять эта сучка закричала так, что у меня чуть уши не заложило, а затем она стала содрогаться всем телом, испытывая мощный оргазм… у нее даже пальчики на ногах поджались… Видя, что Нина кончила, присоединился к ней, изливаясь в презик.

Еще через несколько минут я, приведя себя в порядок, бросил на столик несколько крупных купюр и вышел, оставив обессиленную, но довольную девушку лежать на диване и блаженно улыбаться.

Так противно после секса мне еще никогда не было, такое ощущение, что я в помойке поковырялся!

Хотелось немедленно принять душ.

Через пять минут уже гнал в сторону дома, принимая окончательное решение по поводу клуба, в котором до недавнего момента заведовал Амир… «Элегия» подлежит полнейшей реконструкции. И в обновленном клубе не будет места таким раздолбанным проституткам, как эта самая Нина.

Глава 3

Приехав домой, быстро разделся и забрался в душ — хотелось смыть с себя следы секса в клубе. В голове не укладывалось, что Амир запугал девчонок настолько, что те готовы себя продать чуть ли не каждому встречному, лишь бы угодить бывшему хозяину «Элегии». Удручающая картина. Они ведь из молодых красивых девушек превратились в прожженных, протраханных шалав, от которых сексом и похотью за версту несет!

Покачал головой, намыливая тело гелем для душа, продолжая размышлять над ситуацией в клубе.

Амир явно заставлял своих девочек работать на износ, об этом один их внешний вид не то что говорит, а просто кричит и вопит! Ему был важен лишь доход… Жадная и убогая тварь. Хорошо, что его ноги больше не ступают по этой Земле. Пуля в затылке — решила с ним вопрос раз и навсегда.

Приведя себя, наконец-то, в порядок, спустился вниз — нужно как следует обдумать план дальнейших действий, а именно: переделать все в «Элегии» так, чтобы он стал приносить больше прибыли, но без принуждении девочек к работе. Значит, никакой проституции в новом клубе быть не должно! По крайней мере открыто. Пусть девочки потом сами решают, хотят ли они зарабатывать дополнительно или же нет. Я почти на сто процентов уверен в том, что многие откажутся от этого: либо покинут «Элегию» навсегда, либо останутся, но будут работать либо официантками, а они понадобятся в новом клубе, либо танцовщицами. Должна же для мужского контингента быть услада для глаз.

Открыл ноут, зайдя под своим паролем и, создав новый вордовский документ, принялся строчить то, на что первоочередно было необходимо обратить самое пристальное внимание. Не успел я создать и десятой части своего плана, как в мой кабинет ворвался самый натуральный смерч, размахивая во все стороны руками, как ветряная мельница.

— Я на фарш пущу, скотина ты безмозглая! Да как ты вообще посмел мне перечить, пес?! — гневилась привлекательная блондинка с пышными формами и облегающем красном платье, уверенно вышагивая на высоченном каблуке. — Кирилл, — обратилась она ко мне, — прикажи своим шавкам, чтобы они не смели даже глаз поднимать в мою сторону!

— Марин, что случилось? — закрывая крышку ноутбука, поинтересовался у нее.

— Как это что? — уперла руки в бока красотка, недовольно насупившись. — Твои мордовороты не желали пропускать меня в дом! Да как они посмели?!

— Да ты что? — усмехнулся я, иронизируя. — И правда, как у них только ума на это хватило.

— Кирюша, накажи их, — надула губы незваная гостья, начав приближаться ко мне, при этом соблазнительно виляя пышными бедрами.

— Марин, — улыбнулся ей снисходительно, точно ребенку, — они — моя охрана, это нормально, что они не пустили тебя ко мне, заранее не уведомив меня о твоем неожиданном визите.

— Кирилл, — сделала она обиженное лицо, нагло усаживаясь ко мне на колени и проведя наманикюренным пальчиком по моей груди, — я просто решила сделать тебе сюрприз. Ты же знаешь, как мне не хватает тебя…

— Ну да, а если быть точнее, то моих денег, — хохотнул я, обнимая свою любовницу за тонкую талию.

— И их тоже, — лукаво улыбнувшись, промурлыкала она, пытаясь пробраться своей шаловливой ручонкой до моего члена.

— Прости, — остановил ее поползновения в свою сторону, — но сегодня я не расположен к сексу, Марин — слишком много работы, которая не терпит отлагательств.

— Что, даже пятнадцати минут не найдешь для меня? — обиженно надула она губки.

— Не найду! — строго глядя на нее, припечатал я.

— А если я тебе сделаю минет? — хитро сощурившись, поинтересовалась эта лиса.

— Марин, я тебе русским языком сказал, что сейчас у меня на тебя нет времени…

— Кирилл, но я же соскучилась! Не видела тебя почти неделю!

— И что? — хмыкнул я, снимая свою любовницу с колен и поднимаясь сам. — Ни за что не поверю, что за это время у тебя не было ни одного мужика в твоей постели.

— Да какие это мужики, — отмахнулась она, как бы между прочим, — так, одного название. Никто не сравниться с тобой.

— Марин, не юли, говори, что тебе нужно? — сразу же остановил поток ее словесного мусора. Вот как-то совсем не интересно знать, сколько мужиков у нее было за прошедшую неделю.

— Кирюш, дай денег, а?

— А как же твои трахари? Почему у них не просишь денег?

— Они все жадные, — недовольно ответила она, скрещивая руки на груди.

— А я, стало быть, нет?

— Нет, — сразу заулыбалась она, снова подходя ко мне и проводя ладонью по моей мускулистой груди. — Ты не только не жадный, но еще и охрененный любовник. Ты даже не представляешь, как я хочу, чтобы ты трахнул меня!

В ее голосе появилась характерная хрипотца, когда она начинала говорить о сексе со мной, во взгляде появилась поволока, розовый язычок медленно провел по пухлым губам, а грудь начала быстро вздыматься от предвкушения.

— Марин, не стоит дразнить меня, — предупредил ее. — Если я тебя и трахну, то знай, что одной киской ты не отделаешься. Твою попку я тоже отымею так, что ты потом сидеть не сможешь, ну и ротик заставлю работать так, как никогда прежде. Я не буду нежен с тобой.

— А я разве прошу от тебя нежности? — с придыханием спросила она, теснее прижимаясь ко мне всем телом. — Я просто прошу тебя трахнуть меня. И чем это будет жестче, тем лучше, Кирилл.

— Сама напросилась, — хмыкнул я и впился яростным поцелуем в ее накаченные ботоксом губы.

Что не говори, но как любовница она была превосходная. Делала то, что я от нее требовал и никогда не задавала ненужных вопросов. Мне было плевать, что помимо меня она так же трахается еще и с другими мужиками — это ее личный выбор. Мне важно, чтобы она не совала свой симпатичный носик в мои дела и готова была для секса со мной в любое время суток. Чтобы не жаловалась и не причитала, если я бываю с ней груб. Я не создан для любви и нежности! Я такой, каков есть. Никому не под силу меня изменить!

В эту ночь я трахал Марину так, как никогда в своей жизни, уже четко понимая, что эта ночь будет для нас последней. Ведь какой бы распрекрасной она не была в постели, но я от нее начал уставать. А секс перестал приносить того удовлетворения, как было изначально. Мне требовалось что-то иное. Вот только я пока не мог понять, что именно. Ну что ж, поживем, увидим.

Глава 4

После визита Марины прошло несколько дней. Ох и закатила же она мне скандал, когда я сообщил ей о своем решении расстаться с ней. Дал ей денег и даже оплатил съемную квартиру в качестве компенсации за предоставленные ей неудобства. Она, конечно, кричала, топала ногами, истерила и ревела, но от денег не отказалась. Только усмехнулся ее истерике…

После визита в «Элегию» во мне что-то изменилось. Те девушки, что продавали себя клиентам… После того, как я поимел одну из них, я... даже и не знаю, но что-то явно поменялось. Теперь даже сама мысль чтобы трахнуть проститутку вызывала тошнотворный привкус во рту. Казалось, что я касался не женского тела, а самой натуральной помойки — столь много клиентов проходило через них и так мерзко мне было об одной даже мысли о продажной женщине. Даже эта Марина… Самая настоящая шлюха, только клиентов у нее чуть-чуть поменьше, чем у девушек из ночного клуба.

Теперь же… Мне хотелось чего-то другого, нового и… чистого, что ли? Только я прекрасно понимал, что в нашем жестоком мире такая девушка — настоящий бриллиант. Огромная редкость, почти диковинка. БОльшая часть женщин гонятся за деньгами и сексом. Хорошим, качественным, надо заметить, сексом, а я… Мне, в свои тридцать восемь лет уже хочется стабильности, семейной гармонии и благополучия. Хочется, чтобы после тяжелого рабочего дня жена с нежностью и любовью обнимала меня, с преданностью заглядывая в глаза… И дети. Да, я хочу сына или дочь, но не решаюсь на этот поступок, понимая, в каких кругах верчусь и чем занимаюсь.

Мои размышления прервал телефонный звонок. Глянул на дисплей — номер не знаком.

— Слушаю, — недовольно, но уверено произнес я, поудобнее устраиваясь в кресле за рабочим столом в своем кабинете.

— Кирилл Дмитриевич, здравствуйте, мы с вами незнакомы, — по ту сторону трубки раздался приятный женский голос, — я Елена Родионова, жена Николая…

Я тут же весь подобрался. Что-то я не понял, а почему, собственно, жена этого скользкого типа звонит мне?

— Я вас внимательно слушаю, Елена.

— Кирилл Дмитриевич, я знаю, что мой муж недавно был у вас, я не знаю, по какому вопросу, но… — она запнулась на полуслове, словно что-то обдумывая и решаясь на важный для нее шаг.

Первое, что я отметил — голос, настороженный, даже, скорее всего, испуганный. И она пыталась говорить так, чтобы ее никто кроме меня не услышал.

— Да, Елена, он был у меня. Но знаете, плохо, что вы вмешиваетесь в дела, вас не касающиеся…

— Да, конечно, — тут же перебила она меня,- но, понимаете, я боюсь. Он в последнее время сильно изменился…

— И что с того? Мне то до этого какое дело? — недовольно поинтересовался я, начав отстукивать пальцами по столу.

— Мне кажется, что Коля что-то замышляет. Он с кем-то вчера вечером говорил по телефону, но так, чтобы никто ничего не услышал, но так вышло, что я оказалась в этот самый момент совсем рядом и… — она говорила сбивчиво, постоянно прерываясь и заикаясь. Боится чего-то? Хм, вполне возможно. — Кирилл Дмитриевич, он обсуждал мою дочь и… что-то о поставках оружия.

Вот тут мое недовольство сменилось самой искренней заинтересованностью.

— Постойте, Елена, я правильно вас услышал, Николай с кем-то разговаривал по телефону на счет поставок оружия? А ничего, что у него другая ниша в бизнесе?

— Да! Именно! Оружие! Я и сама сперва подумала, что ошиблась, но когда спросила его об этом, он лишь сказал, что это не моего ума дело и чтобы я не лезла туда, куда меня не просят. И еще… — она снова запнулась.

— Что? — подтолкнул ее к дальнейшему диалогу.

— Еще он сказал, чтобы я подготовила дочь к поездке — она станет залогом успешной сделки! — и женщина всхлипнула, явно борясь с собой, чтобы не разреветься в голос.

— Так, Елена, прошу вас успокоиться. Давайте сделаем так, вы и дальше постарайтесь последить за своим мужем и при первой же возможности, если что-то узнаете, сразу же звоните мне. В любое время суток.

— А как же Лера? — тут же задала она вопрос.

— Какая Лера? — не понял я, удивленно приподняв правую бровь вверх.

— Моя дочь, — уточнила женщина, снова всхлипнув, — Коля хочет сделать ее разменной монетой, чтобы она стала залогом на успешную сделку. Лерочка хорошая девочка, милая и добрая…

— Ваша дочь не пострадает, даю вам свое слово! — клятвенно заверил ее, недовольно поерзав в кресле.

Вот какой черт меня дернул пообещать этой женщине заботу о ее ребенке? Я, конечно, хочу детей, но… Не настолько скоро! Никак не ожидал, что взвалю ответственность за чужого отпрыска на свои плечи.

— Привезите ее в мой дом. Я распоряжусь, чтобы за ней был надлежащий уход и чтобы ваша дочь ни в чем не нуждалась. В моем доме она будет под надежной защитой.

— Спасибо вам, Кирилл, спасибо огромное! — залилась соловьем эта несчастная, а я лишь удрученно провел рукой по лицу.

Ну какого хрена я пообещал ей это? И тут же сам себе ответил: потому что Родионов затеял какую-то свою игру, и ключом к успеху является его дочь. Что ж, придется немного спутать его карты и внести в игру некоторые изменения.

— Завтра жду вас в своем особняке, Елена. Дочери можете не брать вещи, я всем ее обеспечу, она ни в чем не будет нуждаться, — заверил ее, массируя пальцами висок — голова, сука, начала болеть!

Поговорив с ней еще с минуту, мы распрощались: она — довольная, я — раздраженный!

— Идиот, сука! И что мне делать с их отпрыском?

Набрал по селектору свою домработницу:

— Мария Владимировна, зайдите-ка ко мне в кабинет.

Женщина пришла ко мне за считанные минуты.

— Вызывали, Кирилл Дмитриевич? — спросила она, глядя на меня в упор.

— Да. С завтрашнего дня в моем доме поселится маленькая гостья. Ее зовут Валерия Родионова. Подготовь для нее отдельную комнату. Не знаю, что там любят маленькие девочки. Если понадобится, то и нянек ей найми. Купи кукол и прочей хрени, в которую играют девочки.

— Ребенок? — удивленно вопросила она, глядя на меня, как на диковинку. — В этом доме? Неужто я дожила до этого момента? — умилилась женщина, глупо улыбнувшись.

— Мария Владимировна, повторяю: она всего лишь моя гостья. Пробудет тут неопределенное время.

— Это не имеет значения, — хмыкнула она, — главное, что это произошло. Может, после этого ты и сам, Кирюша, захочешь своих детей.

И она, проигнорировав мой недовольный взгляд, покинула кабинет, оставив меня сидеть и пыхтеть ей в след. Вот ведь зараза! Всю жизнь хочет меня женить на ком-нибудь, чтобы успеть понянчить моих детей. Ну, может, когда-нибудь и дождется.

Глава 5

Родионов

— Этот ублюдочный сын шлюхи считает себя самым умным! — разъяренным вепрем носился по своему кабинету Николай, активно жестикулируя руками.

В кресле, с некой ленцой наблюдая за взвинченным стариком, восседал светловолосый мужчина сорока — сорока пяти лет, соединив пальцы рук домиком. На лице играла снисходительная улыбка, а в глазах затаилось презрение. Аккуратно сшитый из дорогой ткани костюм-тройка не то что говорил, кричал о его положении! Богат, уверен в себе, а расслабленная поза выдавала в нем человека сильного и самодостаточного. Не терпит, когда ему прекословят или не подчиняются. Жесткий, пронизывающий насквозь взгляд говорил о нетерпимости — он не любил, когда его заставляют ждать. Обычно это чревато последствиями…

— Но ничего, Бессонов еще узнает, кто такой Родионов Николай! Я ему покажу, как задирать нос! Я ему…

— Успокойся. — Произнес незнакомец, положив ногу на ногу. — Кирилл не глупый и осторожный мужик. С моей помощью ты сможешь свергнуть его, подмяв всю власть в городе под себя и тем самым дав мне возможность беспрепятственно торговать оружием на этой территории.

— Конечно-конечно! — тут же согласился он с ним, закивав головой, точно болванчик. — Бес пожалеет, что не пошел мне навстречу!

— Разумеется, — усмехнулся мужчина, доставая из нагрудного кармана дорогую сигару и прикуривая ее. — Но сперва ты выполнишь все мои требования, друг мой. — От этих слов он немного скривился, но сделал вид, что это из-за дыма от сигары, что попал ему в глаза.

— Я их исполню! — уверенно ответил Николай, ударив кулаком себя в грудь. — Лера станет залогом нашей с вами успешной сделки.

— Очень на это надеюсь, в противном случае… — он сделал многозначительную паузу, приподняв одну бровь вверх.

— Клянусь, я не подведу вас! Лера станет вашей… — он запнулся, подбирая нужное слово, — вашей гостьей.

Незнакомец лишь криво усмехнулся, понимая, что перед ним глупый, слабый и жадный до власти человек. Такого обвести вокруг пальца, что отобрать у маленького ребенка конфетку — слишком просто. А вот Бес...

Кирилл умен и осторожен. Не зря он почти пятнадцать лет назад подмял под себя весь город и всю инфраструктуру, сделав его свей игровой площадкой. Развлечения, разврат, легкие наркотики… Но сколько бы его не пытались убедить продавать на своей территории кокаин, героин, экстази, амфетамин, он постоянно упорствовал и оставался категорически против этой наркоты. Про оружие и вовсе не стоило даже и заикаться. Хотя… один раз упоминание об этом все же было. Как результат — все дела с Кириллом были прекращены по его же инициативе.

Незнакомец сжал руки в кулак. Зря Бес думал, что его давнишний партнер не найдет лазейки — всегда найдется тот, кто будет недоволен теневой властью и попытается сделать все, чтобы свергнуть ее. Родионов слаб и верность его Бесу не стоит и гроша. Верность его столь же переменчива, что и погода в начале весны, но если у него будет стимул…

Мужчина довольно улыбнулся, воспроизводя в своей памяти лицо той, кого он возьмет себе в качестве залога и гарантом выполнения всех поставленных ему, Николаю, условий.

— Первая поставка оружия планируется уже завтра, как и наркотики. Запомни, первый удар нужно нанести по клубу, который Бес приобрел на днях, как, бишь, его?..

— Элегия. — Подсказал Николай, усаживаясь в кресло, расположенное за письменным столом.

— Да, конечно, — кивнул незнакомец. — Так вот, пусть на территории его клуба начнут распространяться наркотики. Герыч, кокс, амфетамины, ну, ты понял. — Родионов кивнул, все методично записывая в ежедневник. — Но делай все тихо,чтобы он не заподозрил. С оружием, конечно, будет посложнее, но… Ищи выходы, пусть твои шестерки роют носом землю, выискивая барыг, которые будут торговать моим товаром. — Снова кивок со стороны Николая. — Через пару месяцев сеть должна начать полноценно работать! Ты понял?

Мужчина пристально и даже как-то угрожающе уставился на Родионова, ожидая ответа.

— Понял. Но… — он сделал паузу, словно обдумывая возникший в голове вопрос, — но что, если Бес обо всем прознает? Все же «Элегия» сейчас под его контролем, вот если бы у руля стоял Амир, то…

— Но он не у руля, а уже давно кормит червей в земле! — припечатал он, подавшись чуть вперед. — Короче, Родионов, я сказал, ты — исполнил! Меня не особо интересует, как ты добьешься результата, хоть прирежь Бессонова, но через пару месяцев моя сеть должна работать четко и без перебоев, в противном случае… — и он показательно затушил сигару о свою же ладонь. — Иначе ты пожалеешь, что вообще родился на этот свет. Я уничтожу тебя! — и уже с издевкой добавил: — Друг мой.

Родионов нервно сглотнул, но все же нашел в себе силы повторно кивнуть.

Гость же, поднявшись с удобного кресла, обитого натуральной кожей, бросил на Николая презрительный взгляд, после чего покинул не только кабинет хозяина дома, но и само жилище. Он не желал тут оставаться дольше, чем было нужно.

Тем временем Родионов, оставшись в своем кабинете в полном одиночестве, схватился за голову, думая, что же предпринять первым, как сделать, чтобы в «Элегии» начали распространять наркоту, а так же найти барыг, которые позже смогут торговать оружием, распространяя его не только в этом городе, но и на территориях других регионов. Понятно, что Бес умен, но любого, даже самого умного человека всегда можно переиграть, найти его слабости, и Родионов был уверен, что они у Кирилла имеются, главное — найти их. Что же придумать? Как подобраться к Бессонову так, чтобы он ничего не заметил и не сообразил? А когда поймет, то будет уже слишком поздно! Что же делать?

Спустя некоторое время тяжелых раздумий нехорошие мысли появились в его голове, а на лице расцвела предвкушающая улыбка.

И ключом к победе станет его дочь — Родионова Валерия Николаевна. Он сыграет на поле обоих: и его недавнего гостя, который требует исполнения обязательств, и на стороне Беса! Он обоим устроит ловушку, из которой ни тот, ни другой не выберутся, а он сам станет хозяином этого города! Он станет незримой властью, каждый будет подчиняться только его приказам! Он, Родионов Николай, будет и судьей, и палачом. И если кто посмеет ему возразить, лишиться самого ценного — жизни!

Что ж, игра начинается!

Глава 6

Дом Родионовых

— Елена! — разнесся по дому яростный крик пожилого мужчины. — Почему на стол еще не накрыто?

— П…прости, — пролепетала женщина, сжавшись в комочек и с ужасом взирая на своего мужа, стоя посреди просторной кухни.

— Простить? Господи, женщина, насколько же ты тупая? Сколько раз должен тебе говорить, что я не прощаю, а наказываю! — кричал Николай, сжимая руки в кулак, лишь усилием воли удерживая себя от того, чтобы не влепить своей жене хорошей оплеухи.

— Коля, Коленька, прости меня, пожалуйста! — взмолилась Елена, еле сдерживая рвущиеся наружу слезы.

— На колени! — прошипел он. От обуреваемого гнева ноздри мужчины раздувались, а глаза налились кровью.

— Прошу, не надо. — Прошептала Елена, становясь на колени.

— Ты знаешь, что нужно делать, — криво усмехнулся Родионов, расстегивая ширинку на брюках и приспуская их. — Приступай! — приказал он, хватая жену за волосы и подталкивая к действию.

Глотая слезы, Елена положила руки на пах мужа и принялась ласкать его член, хотя в прелюдии тот не нуждался — он и так уже стоял. Женщина прекрасно уяснила за долгую жизнь с ним, что только жестокость возбуждает этого монстра, только насилие дарит ему удовлетворение.

— Ма-а-ам? — раздался приятный женский голос в прихожей. — Мамочка, ты где?

— Лера… — в ужасе прошептала Елена, теперь с мольбой заглядывая в глаза мужу.

Дочь могла в любой момент зайти на кухню, не стоит ей видеть то, что тут сейчас происходит… Она не знает, какой Николай на самом деле. Для нее он отец... Внимательный и добрый.

— Соси, дрянь! — прошипел Родионов, насаживая рот своей жены на член.

— М-м-м! — начала протестовать женщина, упершись руками в его бедра, пока тот двигал ими с такой скоростью, от которой его жена начала просто задыхаться. Еще несколько жестких движений во рту жены и его семя выстрелило ей прямо в глотку.

— Глотай! — сипло рыкнул он, глядя сверху вниз.

Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

— А теперь поднимайся с пола, дрянь, и быстро накрывай на стол! — скомандовал Николай, натягивая обратно брюки и приводя себя в надлежащий вид.

— Мамочка? — снова позвала девушка, заходя на кухню как раз в тот момент, когда отец уже привел себя в порядок и теперь стоял у стола, а Елена как раз накрывала на него. — Вот ты где. Ой, привет, пап. — Поздоровалась она с отцом, целуя его в щеку.

— Здравствуй, Лерочка, — прошептала Елена, натянуто улыбнувшись и расставляя на стол еду.

Родионов же лишь поджал губы на приветствие дочери и жены, садясь за стол и молча начав поглощать пищу.

— Как дела, солнышко? — поинтересовалась мать, наливая в кружки свежесваренный кофе, а дочери добавляя еще и сливок в него.

— Все хорошо, мам, — улыбнулась девушка, тоже садясь за стол и накладывая в тарелку салат из свежих овощей и омлет с кусочками бекона. — Сегодня вот выходной — хочу сходить с девчонками погулять. Пап, — обратилась она к Родионову, который даже не обращал на дочь никакого внимания, — пап, можешь дать пару тысяч?

— Я на карту тебе перекину. А вообще, пора бы и самой начать уже зарабатывать, а не сидеть на моей шее — взрослая уже! — прорычал он, откладывая вилку и нож, после чего встал из-за стола и молча вышел с кухни.

Лера удивленно смотрела вслед отцу. Он еще никогда так не вел себя с ней!

Елена же молчала до тех пор, пока не услышала, как дверь, ведущая в кабинет мужа, не захлопнулась.

— Девочка моя, — прошептала женщина, все время поглядывая на дверь кухни, — не ходи сегодня никуда, как только твой отец покинет пределы дома, мы должны будем уехать!

— Но…

— Никаких «но»! — повысила голос Елена, а затем уже мягче добавила: — Девочка моя, ты в большой опасности. Твой отец хочет сделать тебя разменной монетой в своей игре. Если ты не послушаешь меня, то он отдаст тебя, как откуп перед своим партнером по бизнесу.

— Что? — удивленно переспросила Лера, так и не донеся до рта вилку с салатом. — Мама, ты что, с ума сошла? Папа? Да он никогда бы на такое не пошел, он…

— Он отдаст тебя, Лера! Я сама лично слышала его разговор по телефону. Он четко сказал, что отдаст тебя в виде залога. Он просто продаст тебя, доченька!

— Не верю… — мотая головой из стороны в сторону, прошептала девушка, обессилено опуская вилку с несъеденным салатом обратно в тарелку. — Мам, это шутка такая? Если да, то она совершенно не смешная.

— Да какие могут быть шутки, Лера?! Речь о твоей жизни! Но я не позволю Родионову провернуть этот финт! Моя дочь не станет разменной монетой! Не будет откупом или Бог весть чем еще! Лера, иди в свою комнату и собери лишь самое необходимое на первое время! Документы, нижнее белье, сорочку и пару вещей на повседневку. Даю на все тебе пятнадцать минут, а затем мы уедем.

— Уедем? — не поняла девушка, озадаченно глядя на мать. — Но куда?

— Туда, где Николай до тебя не доберется, девочка моя.

— А ты? — осторожно поинтересовалась дочь, поднимаясь из-за стола.

Елена покачала головой.

— А я… Я позже к тебе присоединюсь, но, сперва, мне нужно обезопасить тебя, родная моя! Ты — единственное сокровище, что имеется у меня. И я, во что бы то ни стало, уберегу тебя! А теперь беги, собирайся, и Лера, не задерживайся. У нас всего один шанс спрятать тебя.

— Все настолько серьезно? Отец и правда обещал меня отдать…

— Боюсь, что да, Лера. — Печально произнесла Елена, сдерживая рвущиеся наружу слезы. — Иди, не тяни время.

И девушка стремглав выскочила с кухни, убегая в свою комнату.

Через десять минут она уже была готова и с небольшим скарбом спустилась к матери, которая все так же находилась на кухне.

— Умница, — одобрительно кивнула она, печально глядя на дочь. — Твой отец как раз собирается в свой офис. Как только он уедет, мы выберемся из этого дома и я отвезу тебя к тому, кто сумеет защитить тебя.

Через некоторое время они обе уже ехали к особняку Бессонова. Туда, где их уже ожидали. И Елена понимала, что это, возможно, последние часы, которые она проводит со своей дочерью — Родионов ей не простит такого предательства.

Глава 7

Весь день был на взводе — ожидание меня раздражало. Ну вот кто меня тянул за язык? Зачем я взял на себя такую ответственность: присматривать за дочерью Родионова? Еще детей мне в доме не хватало! Но делать уже было нечего, сегодня это девочка появится в моем особняке и это поможет ей избежать страшной участи: стать разменной монетой в игре родного отца.

Пусть я и далек от семейной жизни и уж тем более от детей, но прекрасно понимаю, что нельзя откупаться своим ребенком! Делай что угодно, но не предавай свое дитя!

Покачал головой. Куда Родионов смотрит? Почему хочет отдать свою дочь? Не верю, что за многие годы он не сколотил себе состояние! Нет, тут дело, скорее, в чем-то другом. Но в чем?

Я всем своим нутром чувствовал, что ответ где-то на поверхности, что он прост до невозможности, но… но никак не мог ухватить нужную мысль «за хвост».

И снова мысли вернулись к дочери Родионова. Какая она? Сколько ей лет? Нет, ну то, что она не младенец — факт, но и не взрослая же. Ведь так?

Честно говоря, в этот момент в душу закралось сомнительное ощущение своей правоты. Такое ощущение, что я что-то упустил из виду. Снова тряхнул головой, отгоняя от себя непрошенные мысли. Нет, Лера, скорее всего, еще совсем ребенок, максимум подросток. Лет тринадцать-пятнадцать? Возможно.

Сижу за рабочим столом в своем кабинете и рассуждаю на тему ребенка! Уму непостижимо! Я, тот, кто держит в страхе весь город, под кем «ходит» вся инфраструктура, у кого в руках сосредоточена вся власть…. Да, я держусь в тени, но все знают, что город мой! Да, я занимаюсь вещами, которыми не занимается обычный бизнесмен, но ведь и я необычный!

Подняться с самых низов, когда падать ниже уже и некуда, и стать той силой, которую не преодолеть… Это многого стоит!

Помню, как попал в этот дом, как нянчилась со мной Мария Владимировна… Да, она воспитывала меня с детства, но… Но на тот момент я уже не был ребенком в своем понимании. Десять лет, усыновлен, часто кочевал из одного детского дома в другой — паршивый характер, взрослые были для меня помехой, нежели примером для подражания. Помню, как последний раз попал в детдом, а потом меня усыновили. Мои родителей предупреждали, что я трудной ребенок, непослушный и для меня не существует авторитета среди взрослых. Но моим приемным родителям было все равно. Помню, как мама смотрела на меня: столько тепла и любви я еще никогда не встречал в своей жизни! Признаюсь честно, по началу я сопротивлялся, не слушался и делал все, чтобы доконать родителей и они бы должны были вернуть меня обратно в приют, чтобы я смог продолжить то, что начал — работать на самого себя. Но они этого не сделали. За что я им и благодарен! Всегда буду благодарен!

Усмехнулся, понимая, каким придурком был в том возрасте, но… я игрок. Профессиональный игрок. Да, я делал ставки! С детства видел в людях потенциал к криминалу: сила, ловкость, ум, жестокость и упорство. Я видел, когда нужно делать вложение в нужного бойца. И никогда не проигрывал. В определенных кругах меня начали уважать за сообразительность, но везло мне не так долго, как того хотелось… Однажды даже самые внимательные и сообразительные оступаются… Я занял огромную сумму денег у одного авторитета… Да-да, в девять лет мне уже одалживали большие деньги, и… Я впервые за все время проиграл.

Печально улыбнулся, вспоминая, как испугался в тот момент. Как рассчитаться с тем, кто держит в страхе весь город? Не знал, чего ожидать, как быть, но… Он все решил за меня: раз просрал бабки, значит буду отрабатывать и… он выставил меня на ринг против моих сверстников и тех, кто старше на 3-4 года.

Боялся ли я? Нет, ведь не раз мне приходилось драться с теми, кто хотел обидеть, но я никогда! НИ-КОГ-ДА не дам себя в обиду! Никому!

Я бился, как зверь! Без страха и жалости к противнику, жестоко и беспощадно! Бил, куда придется: челюсть, нос, пах, чтобы дезориентировать соперника, бил ногами под коленки, чтобы мой враг потерял опору, ну и затем оставалось лишь добить — сильный удар обеими ладонями по ушам, а затем «ребром» руки по горлу. Частенько ломая противнику гортань. Таким образом я и выигрывал! Ну и, разумеется, тем самым отрабатывая свой немалый долг. Через год он был уже полностью погашен, но… Я не бросил бои, понимая, что мне они только на руку — с ними я становлюсь сильнее и выносливее, более безжалостным и внимательным. Неприятно, когда пропускаешь удары, поэтому приходилось изловчаться, чтобы выжить… А затем я сам решил повысить свои ставки: бой на ножах! Сейчас-то я понимаю, каким идиотом был, но тогда…

Помню, как в первом же бою меня исполосовал один ублюдок с шрамированным лицом. Мои руки и спина были изрезаны так, что я потом целый месяц валялся на койке, но зато это научило меня быть еще более внимательным и осмотрительным — не хотелось больше попадать в такую заварушку!

Но, как говорится, мы полагаем, а Бог располагает! Так что, в свои десять я уже не раз был изрезан…И не раз на моих руках появлялась кровь соперника, а иногда и его жизнь.

Но все когда-нибудь кончается. И однажды, после особо тяжелого боя, нас накрыли! Дошло дело до перестрелки, как не погиб в тот день, до сих пор не пойму, но зато помню, как меня сдали на руки воспитателям детдома. Честно говоря, после того, как нарушилась моя привычная жизнь, пришлось подчиниться правилам приюта, и я честно им следовал, хотя и понимал, что все эти условия и эта жизнь просто разрушают меня. Ну не привык я жить по этим дебильным правилам!!

Так я пробыл в детском доме почти три месяца, пока меня не решили усыновить. Не знаю, почему из многочисленных ребятишек выбрали именно меня, но так вышло, что Бессоновы захотели забрать несуразного, озлобленного и шрамированного мальчугана с темными волосами, карими глазами и упрямо поджатыми губами.

Помнится, как моих, на тот момент, будущих родителей предупреждали на мой счет: «Он неадекватен и дерзок, никого не слушается, для него взрослый человек — не авторитет, он никого не уважает и не подпускает к себе. Не советую брать этого мальчика. Он — дикарь и хулиган. По нему тюрьма плачет! Лучше возьмите Витеньку. Он хороший и спокойный мальчик, послушный и воспитанный, он…»

Честно говоря, ответ Бессонова меня потряс тогда: «Нет, мы возьмем Кирилла. Уверен, что он не такой, каким вы хотите нам его показать». Затем он подошел ко мне и, присев на корточки, заглянул в глаза, чтобы произнести: «Собирайся, сын, мы едем домой».

От воспоминаний о родителях, защипало в глазах, а в носу защекотало. Еще слез мне не хватало!

Тряхнул головой, скидывая с себя остатки воспоминаний — не до них сейчас, скоро прибудет Елена со своей дочерью, которую я должен буду приютить и защитить. А заодно и испортить жизнь Родионову.

В дверь постучали и за ней послышался голос мой домработницы:

— Кирилл Дмитриевич, вы просили доложить, когда ваши гости прибудут.

Мне показалось, или у Марии Владимировны голос был немного удивленным и нерешительным? Решив, что мне почудилось, ответил:

— Хорошо, сейчас иду. — Услышав удаляющиеся шаги, поднялся из-за стола и, выпрямившись, произнес: — Ну что, пора приютить дочурку Родионова. — А затем, словно оправдываясь перед самим собой: — Ох, Кирилл, какого же хрена ты творишь? Не нужно делать вид, что ты помогаешь Елене по доброте душевной. Нет, ты точно так же, как и Николай, хочешь использовать его маленькую дочь в своей игре.

Недовольно фыркнув, тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и только потом вышел из кабинета.

На тот момент я еще не представлял, какой «сюрприз» меня поджидает в гостиной! Черт, лучше бы я вообще ничего не обещал Елене! Ну вот какого хрена, а?

Глава 8

Лера

Совершенно не понимала, что происходит. Мама говорит, что отец решил меня кому-то отдать в виде откупа или залога — не поняла точно. Но мне крайне не нравилось, в каком мама нервном состоянии, хоть она и пыталась всячески это скрыть.

Интересно, что это за друг такой, который поможет ей скрыть меня от отца? И чего мне теперь ожидать?

Всю дорогу до места назначения, находилась в крайне нервозном состоянии, но я должна держаться… ради мамы и ради себя самой.

Время от времени поглядывала на самого близкого и дорогого мне человечка: красивая женщина, с легкой проседью в волосах, в уголках затесались морщинки, уголки губ опущены, а взгляд, некогда лучистых от счастья глаз, теперь потух — в них поселился страх и глубокая печаль — даже безысходность.

Не лезу к ней с расспросами — видно, что ей и так нелегко.

Минут через тридцать, точно не знаю, так как не засекала времени, мы подъехали к шикарному двухэтажному особняку.

Первая мысль, которая пришла на ум: «Как красиво!», а вторая: «Такой дом не может быть у порядочного человека! Кто же он и чего теперь ждать?» И еще мысль: «Откуда у мамы такие связи?!» Но спрашивать ее об этом не стала, хочет — сама все расскажет.

При въезде на территорию нас тщательно обыскали: машину, сумки, даже наши тела досмотрели. Нет, конечно, нам под юбки никто не лез, но было крайне неприятно оказаться в такой вот ситуации, — словно я под рентгеном нахожусь.

После досмотра нам дали добро на въезд на территорию. Что уж говорить, дорого, богато. У хозяина этого невероятного особняка явно присутствует очень даже неплохой вкус.

На пороге нас встречала пожилая женщина, от волнения переступая с ноги на ноги и что-то бормоча себе под нос.

Стоило только машине остановиться, как мы с мамой ее тут же покинули.

Мама вышла первой, а я — за ней.

— Добро пожаловать, — начала приветствовать встречающая нас женщина, но стоило ей только взглянуть на меня, она почему-то замолчала и осеклась на полуслове.

— Здравствуйте, Мария Владимировна, — улыбнулась мама. — А Кирилл Дмитриевич дома?

— Дома, — кивнула домработница, слегка хмурясь. — Скажите, а… а вот эта очаровательная девушка она?..

— Моя дочь, — ответила мама, понимая, о чем хотят спросить.

— Ой! — воскликнула женщина, прижимая руки к груди. — А… а разве она у вас еще не маленькая?

— Ну, для матери ее ребенок всегда будет казаться маленьким, — снисходительно улыбнувшись, ответила Родионова Елена.

— Но нет, ей уже двадцать три года исполнилось — большая девочка.

— Ой, что будет! — схватилась за голову Мария Владимировна. — Он же думал, что еще совсем ребенок! Ой, что делать-то? А комната? А куклы и нянь… Охо-хо!..

Мама тут же нахмурилась, а я удивленно вскинула бровь. Я — ребенок? Ну-ну…

— Какие-то проблемы?

— Даже и не знаю, — пожала плечами домработница Бессонова. — Кирилл Дмитриевич говорил, что прибудет ребенок, вот я и… Ох… Он ведь не знает! — всплеснула женщина руками. — Вот ведь балда!

Честно говоря, я сильно удивилась, как она назвала хозяина дома. Не каждый позволит прислуге такое обращение к себе. Что же Бессонов за человек-то такой? И вообще, сколько ему лет? Наверное, такого же возраста, как и мои родители. Точно, они одногодки.

А домработница меж тем в ужасе спохватилась:

— Да что же это, совсем я на старости умом повредилась. Проходите, не нужно стоять на пороге. А я как раз доложу о Вашем прибытии.

Войдя в просторный и дорого обставленный дом, Мария Владимировна тут же проводила нас в уютную гостиную с большим камином, а сама удалилась — видимо, пошла сообщать хозяину о нашем появлении в его хоромах.

Хмыкнула, присев на обитый темно-синим бархатом диван и огляделась: дорогие светло-серые обои с затейливым узором на стенах, картины в золоченых рамах, античные вазы, резные столы, на одном из которых разместились спиртные напитки, а на другом шахматная доска с ювелирным изыском вырезанными фигурками из какого-то камня, дорогая мебель, шикарная люстра из хрусталя, а на полу огромный, расшитый причудливыми узорами, ковер.

— Да-а, — протянула я, слегка хмурясь, — я словно в музей попала.

— Лера, — одернула меня мама, покачав головой. — Ты же в гостях, веди себя прилично.

Вздохнула, но спорить с ней не стала — нервы нужно беречь… ее.

Через некоторое время в гостиную пришла Мария Владимировна и виновато произнесла:

— Приношу свои извинения, но у Кирилла Дмитриевича в последний момент появились безотлагательные дела, поэтому он распорядился мне разместить нашу гостью. Сам же он покинул особняк на неопределенное время.

— А… он ничего больше не передал? — с надеждой в глазах поинтересовалась мама, явно занервничав.

— Нет, — отрицательно покачала головой домработница. — Валерия, — теперь уже обратилась ко мне, — прошу вас следовать за мной в вашу новую комнату.

— Мам? — обеспокоенно обратилась к самому дорогому и близкому мне человечку. — А ты?

— За меня, доченька, не переживай, — попыталась она успокоить меня, но по ее взгляду я видела, что ей не по себе, может, даже страшно.

— Я не останусь тут без тебя!

— Лера! — чуть повысила голос Родионова-старшая. — Послушай меня внимательно, хорошо? — я кивнула, соглашаясь. — Девочка моя, ты должна остаться под защитой Кирилла Дмитриевича, понимаешь? — как маленькой разъясняла мне. — Он хороший человек и тебя не обидит, а я пока вернусь домой и улажу все с твоим отцом. Не переживай, я вернусь к тебе. И запомни, родная? Ты — самое ценное, что у меня есть, и я тебя безумно люблю!

От ее слов чуть не разревелась, а мама, заметив это, просто крепко обняла.

— А теперь ступай, — ободряюще улыбнулась мамочка, — и ни о чем не переживай. Все будет хорошо.

Кивнула, поднимаясь с дивана и беря свою небольшую поклажу с вещами на первое время.

— Идемте, Валерия, — тепло улыбнулась домработница Бессонова и я, в последний раз взглянув на грустно улыбающуюся маму, последовала за Марией Владимировной.

Ощущение, что в моей жизни наступает новый, какой-то очень важный, даже судьбоносный поворот. Ну что ж, поживем — увидим, что злодейка-Судьба для меня приготовила.

Глава 9

Бес

Уже хотел отправиться к прибывшим гостям вслед за Марией Владимировной, как вдруг мой мобильник зазвонил.

Глянул на экран и нахмурился — звонит Тень.

— Какого хрена? — тут же напрягся — он никогда не звонит без веской причины, значит, что-то случилось. Нажал «принять»: — Слушаю, Тень.

— Бес, у нас проблемы, — тут же ответил мужчина, — ребята Сухого провернули не очень хороший финт — продали туркам партию девочек, перевозящий с собой герыч.

Молчу, но в душе такой шквал эмоций, что хочется убивать!

— Я не понял, какую хуя на моей территории такая херня происходит? Разве я не приказал тебе все отслеживать и пресекать еще до того, как наркота пойдет в массы?!

— Бес… — начал оправдываться Тень, — все тихо было, вообще никакой движухи, я все отслеживал…

— Херово ты, дружище, отслеживал, раз герыч из виду упустил, — прорычал я, стискивая телефон так, что тот затрещал, но все же сумел выдержать моего натиска. — Где сейчас товар?

— Скоро пересекут границу, — не задумываясь, ответил Тень.

— Твою мать! — рявкнул в трубку. — Короче, Сухого чтобы мне из-под земли выкопал. Я его лично туда буду закапывать! Чтобы эта тварь через час стояла передо мной на коленях! Усек?

— Да, Бес, — поспешил ответить мужчина, — будет сделано!

Отключился, пытаясь выровнять дыхание.

Какого хрена? Сухой совсем рамсы попутал? Знает, что город мой и я не приемлю распространения любой наркоты, но он рискнул.

— Дебил, — рыкнул я. А затем позвал: — Мария Владимировна!

Женщина появилась передо мной за считанные секунды, словно все это время стояла за дверью, ожидая мои приказаний.

— Слушаю вас, Кирилл Дмитриевич, — спокойно произнесла она, с теплотой во взгляде глядя на меня и как-то загадочно при этом улыбаясь. Заметил эту странность, но не стал акцентировать внимание — не до этого. Потом разберусь… если захочу.

— Примите наших гостей сами — мне нужно срочно отлучиться. Дело не терпит отлагательств. Дочку Родионова разместите в той комнате, которую для нее подготовили. И чтобы этот ребенок не капризничал, пусть ею займется нянька — не хватало мне еще детских слез и соплей в доме. — Отдал распоряжение опешившей домработнице, которая, видимо, что-то хотела сказать, но я перебил: — Все, мне пора бежать.

Быстро вышел из кабинета и, стремительно вбежал на второй этаж — нужно переодеться и взять оружие. Минут через пять был готов, а еще через пять уже гнал туда, где меня точно кое-кто не желает видеть, но и выбора у того мудака нет.

Сегодня взял Ауди — не хотелось ехать на джипе. Слишком габаритный, слишком неуклюжий… всего слишком сегодня для меня, а вот легковуха — самое оно! Гнал не меньше ста сорока, может больше, не особо отслеживал этот момент, но уже прекрасно понимал, что ничего хорошего сегодня ждать не придется…

Нервы на пределе, сам злой, как черт… Хмыкнул, какой, к херам, черт, если я — Бес.

Минут двадцать в тишине и полной сосредоточенности… Звонок — Тень.

Подключил блютус гарнитуру.

— Слушаю тебя.

— Бес, Сухой у нас. Ты когда подъедешь? — все четко, без лишнего словесного поноса — только по делу.

— Минут десять-пятнадцать. — Ответил сухо, без эмоций, хотя внутри все просто кипит.

— Тогда ждем. — И он отключился.

Сжал руль с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Сухой, сучара! Стиснул зубы, чтобы не зарычать. Никому не позволю торговать на моей территории наркотой! Вадим обнаглел в конец! Знает же, падла, что если я узнаю, а я всегда узнаЮ!.. То ему ох, как не поздоровится! Гнида. Решил в обход моим правилам пойти? Интересно… Что его с подвигло? Или, точенее, кто?

Ладно, буду на месте разбираться, когда пообщаюсь «по-доброму» с этим ублюдком.

Доехал быстрее, чем сообщил Тени. Огромная территория, обнесенная высоким забором, по которому поверху пущены несколько рядов колючей проволоки. На воротах надпись: «Охраняемая территория. Посторонним вход воспрещен». Нажал пульт от ворот, и те бесшумно разъехались в стороны, а затем так же бесшумно закрылись, стоило только заехать.

На смой территории располагались несколько складов, пара строений и различная техника: от легковых, до грузовых машин, от тракторов, до экскаваторов. Про «мелочь» даже и упоминать не стоит — слишком много всего.

Разумеется, вся эта техника лишь для отвода глаз, на самом деле именно тут я решал важные вопросы, касающиеся теневого бизнеса.

Проехал по территории до одного из складов и поставил машину на «свое» место. Рядом стоял черный Гелик. Хмыкнул — Тень любит свою «игрушку». Других машин совершенно не признает. Говорит, что это не машины, а так, херня на постном масле. Снова хмыкнул.

Вылез из своего авто и направился к одному из складов, у которого меня уже поджидал Тень.

— Здорово, — протянул руку для пожатия, которую тут же сжал.

— Он там? — кивнул на склад позади наемника.

— Конеш, — криво ухмыльнулся он, — где ж еще этому мудаку быть. На, это доказательства его вины.

Тень отдал мне небольшую папку, которую я принял и тут же начал изучать. Фото с передачей девочек, кейсы с наркотой и подтверждение того, что это именно она: один из покупателей «попробовал товар», тут же в папке переписки и прочее-прочее.

Зло стиснул зубы, играя желвакам и с хлопком закрывая папку и отдавая ее обратно Тени.

— Пошли. — Не стал откладывать дело в «долгий ящик», направляясь внутрь склада.

Полупустое помещение огромных размеров, освещение скудное — да оно тут особо-то и не нужно — потому как «клиент» ждет меня в небольшом помещении, которое скрыто от посторонних глаз. Если не знать, что оно есть, то так просто его и не найти — уж я об этом позаботился.

Прошел по «лабиринтам» из различного хлама и устаревшей техники, уткнувшись в большую железную дверь, нажал на скрытый рычаг, и она открылась, пропуская меня и Тень внутрь… спуск вниз по плохо освещенной лестнице, снова переход, и вот я уже у заветной цели. Не задумываясь, открыл и вошел.

Сухой сидел посреди небольшой комнаты, размером в двадцать квадратных, пристегнутый наручниками в железному стулу и кляпом во рту.

Оглядел его с ног до головы, хмыкнув — ребята Тени над ним уже «поработали»: из носа и уголков рта сочится кровь, левый глаз разбух и наливается синевой, пара пальцев на одной руке сломаны.

— Прости, ребята чутка поразвлеклись с ним, — и столько довольства в словах, что я понял, он ни хрена не раскаивается.

— Понятно, — кивнул. Хорошо, что хоть не прикончили раньше времени. А затем обратился к Сухому: — Ну, привет, гнида.

— М-м-м!!! — замычал Вадим, пытаясь вырваться, но ребята Тени, стоящие по обе стороны от Сухого, крепко его держали.

— Ну что, поговорим? — дал знак одному из парней, чтобы убрали кляп.

— Бес! — тут же заголосил этот мудак, вытаращив на меня здоровый глаз. — Бес, это какая-то ошибка! Я ни при чем! Бес, прошу, не делай глупостей! Я не виновен!

— Что-то еще? — скептически выгнув бровь, поинтересовался у него, глядя сверху вниз.

— Что я должен сказать? Что? Ты только намекни, в чем я мог перед тобой провиниться, я расскажу! Ты же знаешь меня, мы с тобой давно уже работаем вместе! Мне нет никакого резона идти против тебя!

— Нету, правильно, — кивнул, соглашаясь, — но, тем не менее, ты пошел.

— Да когда?! — взревел он, дернувшись, за что получил от парней Тени под дых, поэтому тут же закашлялся.

— Сегодня. Скажи-ка мне, «друг», — выделил интонацией это слово, — чем ты сегодня занимался, м? — на лице не тени эмоций. Сдерживаю себя, как могу.

— Я… Я весь день был у себя в офисе, затем поехал в один ресторан, после чего… — он задумался, — затем, вроде, в сауне был… Да! В сауну съездил, а после уже поехал домой.

— Да ты что? Серьезно? — изогнул иронично бровь, ухмыльнувшись лишь уголками губ.

— Да я клянусь тебе! В чем ты меня обвиняешь? — взвыл мужик.

— Значит, ты еще не понял, да? — недовольно покачал головой, доставая сзади из-за пояса пистолет.

— Бес! — тут же испугано выдохнул Сухой, подавшись назад. — Ты… ты чего?

— Говори, Вадим. Лучше сам все расскажи, — посоветовал ему, взводя курок.

— Да я не понимаю, что ты хочешь знать! — заорал он в отчаянии.

— Напомнить тебе? — прорычал, перекладывая пистолет в левую руку, а правой…

Резкий удар в челюсть, и голова оппонента по инерции откидывается назад, изо рта хлынула кровь.

— Ну как, вспомнил? — вытираю замаранный кровью кулак о свои черные джинсы.

— За что? — прохрипел он, закашлявшись.

— Тебе как, добавить, чтобы память восстановилась?

— Ссука, — прошипел он, — ты что творишь, Бес?

— Разговор сейчас не обо мне, Сухой. Ладно, — кивнул, — давай подскажу: девочки… — сделала многозначительную паузу; Сухой нахмурился, — …турки, — слежу за его реакцией, подмечая малейшие изменения на лице оппонента; Сухой, чуть сузил глаза и поджал губы — всего пара секунд, но мне этого хватило. — Зачем?

Мой, теперь уже точно бывший, партнер, недовольно скорчил рожу, презрительно сплюнув на пол:

— Да пошел ты, тварь! — прорычал он, гневно взирая на меня снизу вверх. — Ты что, думаешь, что самый крутой в городе, что все должны бежать к тебе да в ножки кланяться? А вот хер тебе, Бес. Твое время вышло. Скоро твоя империя падет!

— Кто? — произношу лишь одно слово, но Вадим понял, о чем я.

— От меня ты этого никогда не узнаешь, — снова сплюнул он кровью к моим ногам. — Ты сдохнешь, пидор! А мы будем править этим городом! Наркота заполонит все улицы и дома, а я буду одним из тех, кто станет грести бабло лопатой, я…

— Ты уже ничего не сможешь, — спокойно произношу я, снова перекладывая пистолет из одной руки в другую. — Ты — уже труп, Сухой.

— БЕ-Е-ЕС! — заорал Вадим, дернувшись в мою сторону, но один выстрел прекратил все его попытки.

— Труп в мешок и в вывозим в лес, — обернулся к спокойно стоящему в стороне Тени, который с невозмутимым лицом курил сигарету. — Возьмите все самое необходимое, чтобы закопать эту мразь.

Нервы в полном порядке — я знал, для чего ехал. Даже если бы Сухой был не виноват в том, что сегодня произошло, то он в любом случае подох бы. Не хер было обворовывать меня, думая, что я ничего не замечаю. Дебил, он и есть дебил.

— Как скажешь, Бес, — кивнул Тень, выкидывая недокуренную сигарету. — Ты с нами?

— Разумеется, — кивнул, пытаясь отереть кровь, брызнувшую на меня от Сухого. — Помогу закопать эту мразь.

Тень снова кивнул, а затем начал отдавать распоряжения своим ребятам. Через тридцать минут мы уже мчали за черту города.

Спустя часов шесть, грязный, измотанный и злой, вернулся домой. Зашел в холл, и тут же остановиться, как вкопанный — на самом верху лестницы, ведущей на второй этаж, стояла привлекательной наружности девушка. Коротенькие шортики и топик с узкими бретельками, темно-русые волосы, длинная изящная шея, бархатная нежная кожа, стройные ноги…

Стоит, хмурится и недовольно смотрит, почему-то, на меня.

Я даже перестал оттирать рукой грязь с лица, а затем выдал:

— А ты еще кто такая?

— Я та, кто ждет придурковатого хозяина этого дома, чтобы высказать все, что о нем думаю! — уверенно произнесла она, недовольно взирая на меня сверху вниз. — А ты кто такой? И где твой ненормальный хозяин?

Ни хрена не понял, о чем вообще речь, — голова не соображает нормально, — поэтому лишь стою открываю и закрываю рот в полнейшем безмолвии.

— Еще один придурок на мою голову, — фыркнула незнакомка и, повернувшись ко мне спиной, гордо пошла в сторону спален, оставив меня стоять внизу, удивленно моргая глазами.

Глава 10

Лера. Несколькими часами ранее

Иду следом за домработницей, неспешно поднимающейся по лестнице. Было тяжело отпускать маму, но я так же понимала, что она не стала бы так поступать из-за простой прихоти — значит, что-то и правда стряслось… Иду, прокручивая в голове ее слова… Отец решил сделать меня своей разменной монетой… Но в чем? Кому он хочет отдаться меня? Зачем? И, главное — почему? Что я совершила такого, чтобы он решил избавиться от меня таким вот образом? Отдать родную дочь в качестве откупа… Это же уму не постижимо!

— Кирилл Дмитриевич, — начала Мария Владимировна, неспешно поднимаясь вверх, — распорядился выделить вам отельную комнату в гостевом крыле, даже нанял работников, чтобы они подготовили вашу спальню…

— Угу, — буркнула я, не особо слушая пожилую женщину — не до нее сейчас. Слишком уж я переживаю за маму и за то, как поступит с ней, когда поймет, что я теперь вне зоны его досягаемости?

По коже пробежался неприятный холодок, а пальцы на руках моментально заледенели — интуиция просто вопила, что мама в опасности…. Но что я могу сделать? Сорваться с места и нестись, сломя голову, обратно домой? Чтобы я все-таки стала козырем папиной непонятной игре? Так мамочка именно от этого и постаралась меня уберечь!

Горько вздохнула, пытаясь сдержать, рвущиеся из глаз, слезы. Даже в носу защекотало. Пару раз глубоко вдохнула и выдохнула. Я должна быть сильной…. Ради мамы.

— Вы не переживайте только, он ведь не специально… — меж тем продолжала домработница, наконец-таки, поднявшись наверх второго этажа. — Идемте.

— Угу, — снова такой же ответ.

Пройдя еще несколько метров, Мария Владимировна остановилась возле обычной, выкрашенной в белый цвет, двери, открыла ее, пропуская меня вперед, ну, я и шагнула, чтобы тут же остановиться на самом пороге с раскрытым от изумления ртом.

ВСЯ КОМНАТА ВЫКРАШЕНА В РОЗОВЫЕ ТОНА! Вот, абсолютно все! Обои на стенах с розовыми пони и радугой, занавески на окнах в розовый цветочек, пара шкафов(РОЗОВЫХ!!!) с различными игрушками: плюшевые медведи разных размеров — розовые, куклы в различных нарядах — тоже розовых, да, блин, у них даже волосы розовые! Ковер с высоким ворсом на полу — и тот розовый! А мебель и постельное белье? Отгадайте, какой у них цвет? Правильно, розовый!

По чуть-чуть шок начинает проходить, и я потихоньку закипаю. И, кажется, знаю, какой цвет уже начинаю ненавидеть!

— Простите, — не оборачиваясь, обратилась к пожилой женщине, — а кто распорядился… эм, ну, на счет вот этого всего?

Обвела головой всю спальню, конкретизируя, о чем, собственно, спрашиваю.

— Ну так, — пожала плечами Мария Владимировна, — я же говорю, Кирилл Дмитриевич и распорядился.

— Правда? — пытаюсь скрыть, обуревающую меня, злость, потому сжимаю руки в кулак и отсчитываю про себя до десяти.

И вот только-только счет остановился на восьми, как меня наглым образом прервали:

— А кто это тут к нам пожаловал, а кто эта такая маленькая, красивая принцесса, а кто… — и на этом речь появившейся в черном форменном, с белым передником платье женщины, резко оборвался.

Мои брови медленно, но верно ползут вверх, а взгляд настолько ошарашен, что я даже и звука не могу из себя выдохнуть.

Молодая блондинка, с коротко стриженными волосам, стройная, смазливая на лицо, лет тридцати. За счет форменного платья выглядит строго, но элегантно.

— Дарья Максимовна, — тут же, обойдя меня, начала домработница, — это Лера, наша… — она запнулась, — наша гостья.

— Что? — вот теперь брови этой Дарьи полезли вверх. — А… а где малышка?

И тут я начала хмуриться, складывая руки на груди.

— Простите, — обратилась к ней, — а вы кто?

— Няня, — тут же ответила молодая женщина, оглядывая меня с ног до головы.

— Няня, значит, — снова начинаю закипать. — Простите, Мария Владимировна, — обратилась к пожилой женщине, — а у вашего хозяина с головой все в порядке? Он, случайно, головой не ударялся, не?

— Нет, — тут же отрицательно покачала головой она, — мы вас ждали. Кирилл Дмитриевич распорядился… Комната, куклы… няня.

Последнее слово она почему-то недовольно выдохнула.

— Это что же, вот эта вся «красота», — выделила последнее слово тако-ой интонацией, что обе женщины поежились, — предназначается мне?

— Ну, понимаете, — начала Мария Владимировна, нервно теребя передник.

— Вот вообще не понимаю, — растеряно развожу руки в сторону.

— Кирилл Дмитриевич просто… Он…

— Ну, вот что он? Что? За куклу Барби меня держит, что ли? Няньку мне нанимает! Господи, да я не удивлюсь, если и в гардеробной вещи тоже розовые и как на куклу сшитые!

Пожилая женщина залилась румянцем, опуская глаза в пол. Та-а-ак, я что, угадала, что ли? Дожили, блин!

— А… — начала она, — а давайте вы хозяина дождетесь, и все-все сами ему скажете. Мы ведь люди подневольные — что скажут, то и выполняем.

— И то верно, — согласилась с ней, устало потирая виски, которые начало нещадно долбить.. — Вы уж простите, если была с вами излишне резка, просто я в таком шоке, что словами так просто этого не выразить. И зла так, как никогда прежде.

— Знали бы, как я удивилась, увидев вас там, внизу, когда вы вышли из машины, — улыбнулась женщина. — Мы ведь ожидали одно, а… вышло все так, как вышло. Вы располагайтесь, Валерия Николаевна…

— Просто Лера, — улыбнулась домработнице, убирая руки от головы.

— Хорошо, Лера, вы тут располагайтесь, а если проголодались, я покушать принесу.

— Было бы неплохо, но не надо сюда — мне тут даже лишней минуты не хочется находиться. Подумать только, все в розовых оттенках! Он что, не мог другого цвета добавить?

— Не могу знать, — тихо произнесла пожилая женщина, опустив голову так, чтобы я не увидела ее улыбки. — Вот вернется Кирилл Дмитриевич, у него и узнаете.

А затем, кивнув няне, обе женщины покинули этот розовый ужас, в которой мне теперь предстоит находиться. Ох, вернется этот недалекий, все ему выскажу.

Закрыв за женщинами двери, прошла по просторной комнате и устало уселась на кровать. РОЗОВУЮ!

— Ну и денек, — выдохнула, потирая лицо руками. — То мама с этим нашим срочным отъездом, то вот это все! — даже руками развела в стороны, чтобы точно убедиться, что этот кошмарный ужас мне не снится. — Такое ощущение, что я попала в самый настоящий дурдом.

Покачала головой, заставив себя подняться, и, достав вещи из своего небольшого скарба, переоделась в шортики и легкий топик. Ну а что, больше я с собой ничего не брала, а заглядывать в гардеробную, думаю, нет никакого смысла… Если учесть, что вся комната розовая, то и вещи, скорее всего, тоже.

Приведя себя в порядок, поскорее покинула комнату — не хотелось задерживаться в ней больше, чем того требовалось, и направилась в поисках кухни. По своему опыту знала, что их обустраивают внизу, а значит, найду.

И в самом деле, через некоторое время блужданий, все же наткнулась на искомое, где перекусила супом-пюре с морепродуктами и выпила чашечку кофе… Чем себя занять после этого — не знала, поэтому вернулась в комнату, где и принялась ждать того придурка, который отдал приказ обустроить мою комнату в таком ужасном стиле.

Боже, как его скудоумному мозгу вообще пришло на ум так… так изуродовать спальню? Я, конечно, девочка, но… Надо быть полнейшим придурком, чтобы такое сделать!

— Увижу этого ненормального, все выскажу в лицо! — пообещала самой себе, решив принять ванну. Хоть немного отвлекусь.

Ага, стоило только войти в ванную комнату, как тут же выскочила оттуда — ТАМ ТОЖЕ ВСЕ ОКАЗАЛОСЬ РОЗОВЫМ! Даже шампуни, мыло с мочалками и пеной для ванн!!! Как еще из крана вода розовая не полилась!

— Да он что, издевается?! — взревела я, топнув ногой. — Ну, дегенерат проклятый, ну, я тебе устрою! Покажу, где раки зимуют! Только попадись мне на глаза!

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, выскочила из комнаты, громко хлопнув за собой дверью. Лучше по дому послоняться в ожидании этого придурковатого хозяина, чем находиться в той розовой обители! Мне же потом этот цвет вкошмарах сниться будет!

Глава 11

Кирилл

Стою, недоумевая глядя туда, где не так давно стояла эта странная девица.

— И почему придурковатый? — поинтересовался у себя, хмурясь. — И кто это вообще такая? Няня, что ли, для девочки? Если так, то она ничего, аппетитная. Надо будет с ней поближе познакомиться.

Хмыкнул, наметив план действий. А пока, нужно привести себя в порядок — весь грязный, да еще и футболка в крови Сухого.

Поднялся на второй этаж, идя в свою комнату, но так и подмывало подойти к двери, за которой, скорее всего, и скрылась та симпатяжка. Но сдержал себя. С этой куколкой нужно будет побеседовать отдельно — чтобы ребенок не видел и не слышал. Скажем так, разговор без свидетелей.

Довольно ухмыльнулся, открывая дверь в свою комнату.

Аскетично, но со вкусом: двуспальная кровать, застеленная шелковым покрывалом цвета мокрого асфальта, две прикроватные тумбочки цветом горького шоколада, огромная картина над кроватью с изображением крадущейся пантеры с горящими газами; на полу — ковер под цвет тумбочек. Письменный стол, на котором расположились несколько книг, пара папок с документами и блокноты с записями, подле стола — кресло с высоко спинкой и резными подлокотниками темного цвета.

Закрыл за собой дверь и, снимая футболку, отправился в ванную комнату: просторная, и темная. Ванна, душевая кабинка, полки — черного цвета с серебряными вставками. То, что нужно!

Разделся, скинув одежду в корзину для белья.

Зашел в душевую и, настроив воду погорячей, встал под упругие струи — неимоверно хотелось смыть с себя последствия сегодняшнего непростого дня. Взяв гель для душа, намылился, прокручивая в голове события с Сухим.

Из нашего общения понял, что кто-то, у кого в руках сосредоточена довольно немаленькая власть, пытается внедрить наркоту на мою территорию. Кто-то желает свергнуть меня. Кто? У кого хватило наглости бросить мне вызов? Да еще и, если верить словам Вадима, он не один такой. Значит, нужно искать «крыс» в моем городе. Подключить своих ребят, включая Тень, чтобы незаметно прошерстили весь город, проверяя моих нынешних и бывших партнеров на «вшивость». Нужно срочно разобраться в сложившейся ситуации, пока не стало слишком поздно!

С таким решением, быстро помылся и вышел из душа, намотав полотенце на бедра — никогда не любил одеваться после водных процедур.

Вытерев голову другим полотенцем, прошел в спальню — нужно было покопаться в своих старых записях, может, что-то найдется. В свое время записывал многое, чтобы не совершить глупость. Уверен, в них должна быть запись о том, что я кому-то уже однажды отказал в ввозе наркоты на мою территорию. Кто знает, может, кто-то снова пытается это сделать, но теперь уже за моей спиной?

От мыслей отвлек стук в дверь:

— Кто? — спросил, нахмурившись.

— Кирилл Дмитриевич, — услышал голос своей домработницы, — вам что-нибудь нужно? Еда в холодильной камере, пирожки на столе в корзине. Кофе сварен. Вам что-то еще нужно, или я могу идти?

— Можете быть свободны, Мария Владимировна, — ответил ей.

— Хорошо, тогда я пойду…

— Погодите, — подошел к двери и открыл ее. Передо мной стояла пожилая женщина, удивленно округлив глаза от моего вида.

— Д… да?

— Скажите, а няня девочки прибыла?

— Да, но…

— Хорошо, — улыбнулся. — На этом все. Можете идти.

— Но… — начала, было, она, но почему-то замолчала, при этом как-то загадочно улыбнувшись, а затем добавила: — Доброй ночи, Кирилл Дмитриевич.

— Доброй ночи, — ответил ей, задумчиво глядя вслед удаляющейся женщине. А затем уже себе: — И чего это она так улыбается?

Пожал плечами, по которым еще стекала влага, и зашел обратно в свою спальню, подошел к столу и, глянув на циферблат чесов, которые пролежали тут больше суток, посмотрел на время: 22:43.

Усмехнулся. Нужно привести себя в порядок и пойти поближе познакомиться с нянечкой малышки. Больно уж она аппетитная, а мне как раз нужна разрядка.

Предвкушающе улыбнулся, представляя, как ее стройные ножки обхватывают мои бедра и я медленно проникаю в нее! С ее губ срывается, наполненный желанием, стон…

Черт, аж в паху заломило от такой картины, а в ушах зашумело от возбуждения.

Быстро натянув на себя белую футболку и синие джинсы, босиком, не надевая даже носков, покинул спальню. Секс, конечно, хорошо, но и подкрепиться не помешало бы. Потому, быстро спустившись вниз, прошел на кухню, чтобы тут же замереть на месте: как оказалось, не мне одному пришла в голову идея на счет «налета» на холодильник. Возле него, склонившись над полками, стояла нянечка той девочки, которую сегодня должны были привести. И, о Боже, она стоят ТАК, что я чуть себе в трусы не кончил, как неопытный юнец!

Как в штанах не задымилось, до сих пор не пойму!

Эта красотка, стояла попкой ко мне… Стиснул зубы, чтобы не выдать своего появления, при этом чувствуя, как стремительно налился кровью член, начав топорщиться в штанах так, словно вот-вот прорвет штанину. А девушка спокойно шарится в холодильнике, что-то выискивая и, мурлыкая себе под нос незатейливый мотив какой-то песенки, виляла попкой так, что у меня чуть крышу не снесло. Захотелось подойти к ней сзади, схватиться ладонями за упругие ягодицы в этих коротеньких шортиках, резко стянуть их с нее и отыметь с такой силой, чтобы она потом стоять не смогла!

Так же бесшумно ступая, прошел по кухне и почти вплотную приблизился к девушке, уже натурально глотая слюни, как оголодавший кот. Хотя почему, как? Секса хотелось так, что готов был тут же разложить эту симпатяжку и трахнуть. И даже протянул руку в ее сторону, как она, замерев на секунду, выпрямилась и резко повернулась ко мне лицом, испуганно глядя снизу вверх, держа в руке пучок салата и зеленого лука.

— Привет, — нахально улыбнувшись, поздоровался с ней, протягивая ладонь к нежному овалу девичьего лица.

Девушка же, удивленно вытаращив глаза, отпрянула и налетела на все еще открытый холодильник, чуть не снеся все полки разом, но я вовремя успел ее поймать.

— Ну чего ты такая пуганная? — все еще ухмыляюсь, держа за обнаженную талию, потому как при «налете на холодильник» топик немного задрался вверх, обнажая плоский животик и спину. — Ну не съем же я тебя.

— Ты… ты кто такой? — наконец-таки вымолвила она, вздернув обе брови вверх, но при этом, не пытаясь выбраться из моих объятий.

— Кирилл, — представился ей, крепче сжимая талию своими руками. Твою ж мать! Как же хочется прижать эту девчонку к себе и впиться в эти, чуть приоткрытые от удивления, нежные губы! — А как зовут прекрасную нимфу?

— Не твоего ума дело! Вот, как меня зовут. А теперь, быстро убрал от меня свои руки и свалил, на фиг! — сощурившись, выдала она.

— Ух, дерзкая какая, — довольно улыбаюсь, обнажая свои белые зубы. — Люблю таких.

— Ты глухой? — повторила она, сделав удивленное лицо. — Руки, я сказала, убрал!

— А если не уберу? — Да, я играю с ней, и мне это чертовски нравится.

— Не уберешь — получишь! — пригрозила она, нащупывая руками за собой одну из полок холодильника и выкладывая обратно салат и укроп, тем самым освобождая свои руки.

— Да неужели? — теперь я удивленно вскидываю бровь, медленно оглядывая нянечку. Хороша, сучка! — А силенок-то хватит?

— Хочешь проверить? — девушка, похоже, начала злиться, но это только сильнее раззадорило меня.

— Хочу, — киваю. — Но не обессудь, если после этого я тебя трахну, крошка.

— Ч… чего?! — пораженно выдохнула она. А взгляд такой, будто я ей по голове пыльным мешком ударил.

— Ты слышала. — Уверенно заявляю, начав шарить руками по ее телу, медленно поднимаясь к высокой, упругой груди.

— Ты… ты что делаешь? Руки свои убрал! Живо!! — рявкнула она, пытаясь сбросить мои горячие ладони со своего, такого манящего, тела.

— А я не хочу, — нагло заявляю ей, начав склоняться — как же хочется попробовать ее губы на вкус!

— Слышь, придурок, ты совсем на голову ушибленный?! — уже натурально разозлилась она. — Или что, берешь пример со своего хозяина? Он, между прочим, тоже придурковатый у тебя!

Отстранился, нахмурившись. Не понял, она что, не знает, кто я такой? А это что, возможно?

— Да как ты смеешь… — начал, было, но меня наглым образом перебили.

— Я смею?! Да ты вообще охренел? — взвилась она, тут же толкнув меня в грудь, но я остался стоять на месте.

Наивная девочка, будто меня так просто отодвинуть.

— Слушай, ну ты чего такая злая, а? Мало трахали? — вполне, как по мне, невинный вопрос, но взгляд красотульки стал такой, будто она меня сейчас линчевать будет.

— Да пошел ты на хрен, сволочь! — прорычала она. — Убрал от меня свои грязные руки!

— Они не грязные. Я недавно из душа вышел, — натурально насмехаюсь. Забавная какая.

— Придурок, чертов! — рявкнула она так, что у меня в ушах зазвенело.

— А ты истеричка, — сделал свое заключение, сделав вид, что прочищаю ухо после ее ора. А затем снова потянулся к ней, наклоняясь. — Как только я тебя отымею, ты сразу же сделаешься доброй и покладистой кошечкой. Обещаю.

И только хотел ее поцеловать, как резкая боль пронзила все тело, чтобы потом сосредоточиться в паху.

— Ссу-ка! — выдохнул я, сгибаясь пополам и выпуская девушку из своего «плена». — Ты что творишь?

Не успел среагировать, как ее коленка точнехонько угодила мне в челюсть и я, пошатнувшись, начал заваливаться назад. Такого я точно никак не ожидал: чтобы миниатюрная, с виду хрупкая девушка, сумела меня дезориентировать… Пока пытался сообразить, что вообще произошло, как в челюсть прилетел новый удар, только теперь ногой с разворота!

Рухнул на пол, как покошенный, ударяясь затылком о пол. Бля, аж звездочки в глазах появились!

А эта зараза, довольно хмыкнув, резко выскочила с кухни и бросилась бежать на второй этаж. Пока я, охреневший от такого поворота событий приходил в себя, девчонка смылась к себе, при этом так громко хлопнув дверью, что эхо разнеслось по всему дому.

— Решила поиграть сон мной? — прорычал я, предчувствуя «охоту» и азарт от преследования своей «дичи». — Хорошо, малышка. Ты сама напросилась.

Глава 12

Поднялся с пола, довольно ухмыляясь. Да, удар по промежности — то еще удовольствие, но вот то, что эта красотка дала отпор, да еще и столь дерзко, только прибавляло азарта. Неприступная, дерзкая, смелая…. Люблю таких. Уже до тошноты противно, когда женщина сама вешается на шею, желая, чтобы ее отымели. Надоело!

Снова ухмыльнулся. Ладно, девочка, я тобой еще займусь, но сперва нужно перекусить, а потом как следует выспаться, а то денек, мягко говоря, не из легких выдался.

Минут через двадцать, сытый и довольный, поднялся к себе в спальню, фантазируя о нянечке. В ее глазах, когда она на меня смотрела, бушевал огонь. Пусть пока он был наполнен не страстью и желанием а, скорее, жаждой убийства, при чем самым жестоким способом и чтобы я подольше помучался, но все же… Этот вызов — он прекрасен!

Раздевшись, увалился на кровать поверх покрывала и, закинув руки за голову, уставился в потолок, рассуждая.

Сия незнакомка, что так успешно надавала мне по наглой морде, а она у меня именно, что наглая, тут даже и спорить бессмысленно, меня конкретно зацепила. Темно русые волосы, зеленые глаза с карими крапинками по радужке, чувственные губы, которые я, ох, как жаждал поцеловать, чтобы попробовать их на вкус и понять, так ли они прекрасны, как мне кажется… тонкая шея, маленькие, хрупкие плечики, высокая грудь. Тут я судорожно вздохнул, вспоминая, как тонкий топик облепил аппетитные полушария, открывая взгляду затвердевшие соски…

Почувствовал, как член налился кровью, встав так, что его начало ломить, как, собственно, и яйца.

— С-с-сука, — прошипел я, вставая с постели. — Теперь хрен усну! Так, надо душ. Ледяной! И срочно!

Еще минут через пятнадцать, с влажной головой снова лег на постель. И… перед глазами возникла картина: склонившаяся у холодильника нянечка в коротеньких шортиках, самым духовышибательным образом обрисовывающие упругие ягодицы и… снова стояк!

— Твою ж мать! — рявкнул так, что, боюсь, мог разбудить всех, кто находился в этот момент в доме. — Зараза!

Снова сел на постели. Нет, ну не в душ же снова топать! Это как-то несерьезно!

Решил по отжиматься.

— Думаю, — задумчиво протянул я, поднимаясь с кровати и принимая планку лежа на полу, — раз сто хватит… для начала. Раз, два, три, четыре… семьдесят семь, семьдесят восемь… девяносто девять… сто!

Выдохнул я, поднимаясь с пола. Вся спина и грудь покрылись крупными каплями пота, дыхание чуть рваное, но при этом чувствовал себя превосходно, но… душ принять все же придется — ну не потным же ложиться в кровать!

Минут через десять, снова с влажной головой лег в кровать, на этот раз завернувшись в одеяло и даже глаза закрыл, и… передо мной снова возник образ этой дерзкой девчонки, чтобы, точно воочию, почувствовать нежность ее бархатной кожи под своим пальцами, то, как я медленно, миллиметр за миллиметром поднимаюсь по нежной бархатности, чтобы видеть, как удивленно округляются глаза этой…

Сжал челюсть, чувствуя новый стояк.

— Да твою ж мать! — рявкнул, резко садясь и потирая лицо руками. — Походу, ты, дружище, не успокоишься, пока не трахнешь нянечку! — бля, уже со своим членом разговариваю! Дебил! — Но она-то не желает с тобой знакомиться! Это нужно брать в расчет, а насилие — не наш метод. Так что, братец, будем совращать ее медленно и… желательно с умом. Иначе ты и моя челюсть снова могут пострадать. А сейчас, давай-ка успокаиваться.

Снова встал с кровати и… направился в душ!

— С-с-сучка, только дай подобраться к тебе поближе, так оттрахаю, что кричать на весь дом будешь… от многочисленных оргазмов! — пообещал сам себе, включая ледяную воду.

Минут через десять, злющий, как сам дьявол, вошел в комнату, чтобы обнаружить на часах половину шестого утра.

— Да чтоб тебя! — ругнулся, вытирая мокрую голову. Как оказалось, через пятнадцать минут мне нужно было уже подниматься — дела не терпят отлагательств. Нужно съездить в «Элегию». Не нравилась мне вся та движуха, которая началась. Начну с клуба, а там уже видно будет, откуда ноги растут.

Через полчаса, полностью одевшийся, злой из-за того, что не пришлось поспать из-за одной… скрипнул зубами, теперь сидел в кабинете, читая инфу на ноуте. Тень отлично работает: все, что мне было необходимо, он скинул на мое «мыло». Даже фотки имелись: Амир с турками ведет переговоры, Амир в окружении молоденьких девиц из клуба, Амир трахает одну из новеньких — от этой картины меня всего передернуло и стало жаль девчонку — молодая же совсем, лет девятнадцать, не больше, Амир-Амир-Амир… Везде этот жиробас со своим маленьким членом. Знаю, что он приторговывал девочками в Турцию, что многих погубил. Что ж, теперь он уже никому не навредит — спасибо Гамбиту, что лишил «свина» Элегии, которая, по счастливому стечению обстоятельств, теперь принадлежит мне.

Откинулся на спинку кресла, вспоминая Гамбита. Да, хороший был мужик, и с девчонкой ему повезло, но, сука, Голев и его дочурка… Твари!

Покачал головой. Жаль, что так случилось. Если бы не то обстоятельство, то он смог бы переманить Гамбита к себе, а так…

Завибрировал сотовый — звонит Тень.

— Слушаю, — ответил на входящий, устало прикрывая глаза и пытаясь не зевать — спать хотелась так, что готов был тут же вырубиться.

— Бес, проблема — клуб горит! — тут же вывалил на меня инфу Тень, из-за чего весь мой сон как рукой сняло.

— Какой? — рычу, уже предполагая ответ, и не ошибся.

— Элегия.

Чертыхнулся про себя, прикрывая глаза.

— Как давно?

— Не могу сказать точно, но ребята только что позвонили и я сразу тебя набрал. Но к тому времени, как они туда прибыли, уже сгорела крыша и одна из несущих стен, Бес. Готов руку дать на отсечение, что это был поджог.

— Всю инфу мне на сто в течение часа, Тень. И найди ту тварь, что сделала поджог. Голыми руками его порву!

Насмешка Судьбы, блядь! Мало я был зол из-за того, что не выспался, так еще и это!

— Будет сделано, — ответил он, и он отключился.

Я же, положив телефон на стол, оперся об него локтями, растирая ладонями лицо.

— Ну что за день? — устало прошептал я. — То Сухой, то труп закапать, то девчонка эта из головы не идет и спать мешает, то вот эта херня. Сговорились все, что ли?

Закрыв крышку ноутбука, поднялся из-за стола — нужно ехать к Элегии. Очень важно, чтобы никто из персонала там не пострадал, иначе… Иначе боюсь предположить, что сделаю с тем, кто всю эту канитель устроил!

Примерно минут через сорок я уже был в назначенном месте…

Вокруг суетились пожарные, почти затушив на четверть сгоревшее здание, толпа полуголых девиц и некоторые ребята из охраны толпились снаружи: кто-то из девчонок ревел, вытирая разукрашенные тенями и прочей косметикой лица, кто-то просто стоял и, молча, курил, кто-то тихо переругивался друг с другом.

Я же, стоя чуть в отдалении, молча и хмуро, наблюдал за всем со стороны. Н-да, неутешительное зрелище. Тут теперь работы предстоит столько!..

— Кирилл Дмитриевич, — подошел ко мне один из пожарников, протягивая свою руку для пожатия, — приветствую. Я — командир отделения пожарной части, Романов Егор Сергеевич. Это ваше здание?

Пожал его руку и кивнул.

— Страховка имеется? — Мой отрицательный кивок. — Сочувствую.

— Установили причину возгорания? — задаю вопрос, на который и так уже знал ответ.

— Поджог. — Ответил мужчина. — Очаг возгорания со стороны черного входа. Кто-то прокрался к зданию и просто, облив горючим, поджег. Благо, успели затушить до того, как огонь распространился по всему зданию, но… Но все же ущерб будет немалым.

Хмурюсь, сложив руки на груди.

— Понятно. Пострадавшие?

— Нет. К счастью, все успели покинуть здание до того, как огонь пополз по стене.

— Хорошо, — снова киваю. — Что-то еще?

— Нет, — отрицательно покачал головой Егор. — Всего доброго и… еще раз сочувствую.

Кивнул в знак благодарности, провожая пожарного взглядом.

Так, теперь нужно разобраться с персоналом. Достал из нагрудного кармана пиджака телефон, выискивая нужный номер. «Вызов», короткие гудки и после сонный женский голос:

— Бес? Что случилось, почему в такую рань?

— Агата, привет. У меня к тебе просьба, — сразу перешел к делу.

— Слушаю, — тут же отозвалась она, сосредоточившись.

— Мне нужно, чтобы ты приютила девочек из Элегии.

— Сколько? — не стала она вдаваться в подробности: зачем и почему. Надо, значит надо.

— Человек тридцать. Точно не скажу, — устало произнес я, массируя, пульсирующий от боли, висок. — Найдешь место?

— Куда ж я денусь, — хмыкнула она. — Как скоро нужно подготовить места?

— Сейчас, Агата. Они должны быть подготовлены сейчас. Примерно через час девочки и пара охранников прибудут к тебе, размести их всех.

— Что-то случилось? — поняла она.

— Да, — кивнул. — Поджог клуба, владельцем которого я стал не так давно. — Женщина охнула, явно прикрыв рот рукой.

— Пострадавшие есть, Кирилл? Нужна будет помощь медиков?

— Нет, к счастью, тут обошлось.

— Хорошо. Тогда сейчас подниму свой персонал, они подготовят комнаты. Некоторых девочек придется подвинуть, но ты не переживай, все будет на высшем уровне.

— Спасибо, солнышко, — впервые за все это время улыбнулся я. — Я перед тобой в долгу.

— Сочтемся, Бес, — хмыкнула она, и сбросила вызов.

Положив телефон обратно в карман пиджака, направился к галдящей топе, состоящей из девушек разного возраста и так, чтобы меня услышали все, произнес:

— Так, прекращаем наматывать на кулак свои сопли и успокаиваемся. Никто вас тут не бросит. Скоро вы отправитесь туда, где о вас позаботятся.

— А ты кто? — шагнула вперед одна из девиц, подбоченившись и нагло взирая на меня.

— Я тот, девочка, кому принадлежит этот клуб, от которого теперь мало, что осталось, — чуть сощурившись, ответил ей.

— Ты? — хмыкнула она, — Серьезно? Да мы тебя знать не знаем, хозяином клуба является Амир, который…

— Который как-то внезапно исчез и теперь уже не появится никогда, — закончил я, насмешливо следя за тем, как смысл моих слов доходит до этой девицы, как на лице, сперва, появляется недоумение, затем легкая паника и неуверенный вопрос.

— Как вас зовут?

— Тебе имя Бес о чем-нибудь говорит.

Вижу, что знает, так как она, резко побледнев, шагнула назад — в глазах поселился первобытный страх.

— П… простите. — Промямлила она, опуская глаза в пол.

— Прощаю, — усмехнулся, переводя взгляд с нее на остальных. — И так, девочки, сейчас подъедет автобус, вы туда все дружненько загрузитесь и…

— А… — раздался приятный голос одной из девушек, в котором явственно слышалась паника и страх, — а вы нас не убьете?

— Как тебя зовут? — обратился к невысокой блондинке в короткой юбочке и расшитом стразами бюстье.

— Ариадна, — ответила она, не смея поднять взгляд.

— А если настоящее? — хмыкнул, скептически выгнув бровь.

— Аня, — тихо ответила она, непроизвольно делая шаг назад.

— Так вот, Аня, — обратился к ней, — поверь мне на слово, если бы хотел, то вы уже все были бы трупами, завернутыми в мусорные мешки, — все дружно вздрогнули с сделали пару шагов назад, тем самым вызвав у меня злорадную ухмылку. — А раз вы еще дышите, значит из этого следует, что ваша смерть мне ни к чему. Напротив, девочки, как только я восстановлю здание, вы вернетесь сюда…

— Снова продавать свои тела? — поникшим голосом поинтересовалась еще одна из девушек. Заметил ее: высокая брюнетка с бронзовой кожей и чуть раскосыми глазами. Тонкие черты лица, пухленькие губы и потрясающая фигура, облаченная в полупрозрачное черное платье. Очень даже хорошенькая. Только вот не в моем вкусе.

— А это имеет значение? — скептически выгнул бровь, ожидая ответа.

— Нет, — прошептала она, опуская голову, — все равно ведь выбора нет.

— С чего ты так решила? — нахмурился я, внимательно следя за ее реакцией, но при этом подмечая и реакцию остальных, которые кивнули в знак согласия ее словам.

— Потому как мы — бесправные рабыни, не имеющие никакого выбора. И… Амир отобрал у нас паспорта, так что…

— Дамы, — не дал я ей закончить, — вот по этому поводу можете не переживать — кто желает, может покинуть это место, и останавливать вас никто не будет. Мне не нужны рабыни, мне нужны те, кто будет просто работать. Не торговать своим телом, а именно работать. В скором времени тут многое изменится. И некогда бывший бордель, станет элитным, закрытым клубом для толстосумов. Мне не нужны проституки. Даже элитные.

— А… а кто нужен? — осмелилась задать вопрос еще одна из девушек.

— Персонал. Обычный персонал. С высокой заработной платой, и полным соц пакетом. Каким бы монстром вы меня не считали, но о своих людях я забочусь. А паспорта вам вернут в ближайшие дни. Но сегодня, не будьте дурочками, примите мою помощь и езжайте туда, куда скажут. Подумайте над моим предложением. Если решите уйти, держать не стану.

— А… а последствия? — еще один голосок из толпы полуголых девиц.

— Для вас? Никаких. Просто заберете свои документы и отправитесь туда, куда хотите. Отслеживать не стану — у меня и без вас хлопот хватает.

— А вы не обманите? — настороженный голос. Совсем молодой.

Хмыкнул. Молодцы девочки, научены горьким опытом с Амиром. Правильные вопросы стали задавать. Боятся за свои жизни.

— Теперь встречный вопрос: а Бес когда-нибудь нарушал свое слово?

Девушки зашептались, говоря друг с другом, затем одна из них, сделав шаг вперед, четко и уверенно произнесла:

— Мы вам верим, но все равно опасаемся. Можно будет принять решение уже после того, как получим обратно наши документы?

— Как пожелаете, — насмешливо изогнув губы, ответил ей. — Как уже сказал, неволить не стану.

Как раз в этот момент к нам подъехал вместительный автобус — успел отправить сообщение одному из своих людей, пока шел к, теперь уже, бывшим проституткам.

— А теперь, девушки, загружаемся все в автобус. Ночь у всех была не из легких — пора и отдохнуть.

Через десять минут транспорт, заполненный бывшими проститутками, уже отчаливал, оставляя меня и пару ребят из охраны клуба стоять на месте.

— Ну что, ребята, — обратился к ним, — как же поступим с вами?

— Кирилл Дмитриевич, — обратился крупный бугай под два метра ростом и перекаченными бицухами, — если примите, то пойдем к вам на службу.

— А на кой мне те, кто проворонил поджигателя? — искренне удивился я, иронично изгибая бровь.

— Наш косяк, — кивнул он, и остальные ребята последовали его примеру. — Но обещаем исправиться. Только не гоните, Кирилл Дмитриевич.

— Ладно, — устало выдохнул я, — потом решим, что с вами делать. А пока можете быть свободны.

И я, более не говоря ни слова, просто развернулся и покинул то место, которое некогда было борделем, замаскированного под ночной клуб.

Что ж, теперь осталось дождаться отчета от Тени. Посмотрим, кто такой смелый, раз решился на поджег.

Злая улыбка отразилась на моем лице, но глаза оставались «ледяными». Убью ту тварь, что поперла против меня!

Глава 13

Домой вернулся довольно быстро, зашел в кабинет и только потом глянул на часы: половина девятого. Черт, слишком уж много времени потратил на клуб.

От досады скрипнул зубами. Какая же тварь объявила мне войну? Сел в кресло, откинувшись на высокую спинку, и прикрыл глаза — нужно подумать.

Поджог клуба не случаен. Тут не могли перепутать с кем-то другим. Уже многие из моих партнеров знаю, что Элегия теперь моя. И этот клуб — лакомый кусочек: отличная проходимость, но при этом рядом нет спальных районов, а значит, он никому не мешает… Ну, если только злопыхателям и конкурентам. Но вся власть в городе принадлежит мне, и это означает, что кто-то неведомый плетет заговор, чтобы свергнуть и занять мое место.

Кто?!

— Думай, Бес, думай! — говорю самому себе, потирая виски. Из-за напряжения и бессонной ночи их начало подламывать, но я не могу сейчас отправиться на боковую — нужно срочно во всем разобраться, и для этого мне нужен кофе. Много кофе, притом очень и очень крепкого.

В это время моя домработница уже точно не спала, поэтому набрал по селектору и попросил:

— Мария Владимировна, принесите чашку крепкого кофе в мой кабинет.

— Хорошо, Кирюша, — тут же отозвалась она.

Я улыбнулся — давненько она так ко мне не обращалась, наверное, с тех пор, как мне исполнилось двадцать пять лет — точнее не могу сказать — просто не помню.

Пока ждал ее, залез в ноут и просмотрел почту — ни одного сообщения от Тени. Взял телефон — та же ситуация. Нахмурился, обычно Стас быстро выполняет поручения, но тут… уже почти три часа прошло, а от него ни ответа, ни привета.

Стоит черта помянуть, как говорится… да дисплее высветился Тень.

— Говори, — тут же перешел к делу.

— Бес, бля, все перерыл, но… глушняк. Вообще никаких следов. Просмотрел все видеокамеры в том районе — ничего подозрительного, ни одного свидетеля, даже захудалого алкаша.

— Может, просто плохо искал? — сделал предположение, недовольно хмурясь.

— Бес, ты же меня знаешь, я носом буду землю рыть, чтобы добыть инфу, но тут… ощущение такое, что все следы, которые были, а я уверен, что они были, кто-то тщательно подтер. Не знаю кто, Кирюх, но противник у тебя появился серьезный…

— Я и без тебя это уже понял, — перебил его, играя желваками. — Короче, как хочешь, но чтобы нашел мне зацепку, Стас. Ты меня знаешь, я с тобой в бирюльки играть не буду…

— Понял, — отозвался мужчина. — Сделаю все, что только можно.

— Ты уже должен был это сделать! — рыкнул на него. — Но вместо этого ты позвонил и сообщил то, что я слышать не желаю. Никаких отговорок, Тень! Никаких оправданий!

— Я все сделаю, — произнес он и сбросил вызов.

Тяжело вздохнул, кладя телефон на стол, а затем снова откинулся на спинку кресла, прикрывая от усталости глаза — спать хотелось неимоверно!

— Кирюшенька, — раздался ласковый голос моей бывшей няни, — умаялся, да? А я вот, кофе принесла, крепкий, как ты и просил.

Открыл глаза и с улыбкой посмотрел на пожилую женщину. Только сейчас, видя, как она постарела за годы, ухаживая за мной, понял, как, на самом-то деле, ей тяжело. И тут мне на ум пришла идея:

— Мария Владимировна, вы тут больше не работаете. — Ага, вот так, с порога обрушил на нее эту новость.

Женщина, споткнувшись на ровном месте, резко остановилась, а чашка кофе выпала из вмиг ослабевших рук, разбиваясь и разливая все содержимое на пол.

— Ты… вы… вы меня увольняете? — заикаясь, спросила она. Голос дрожит, а в глазах столько боли, что самому не по себе стало.

— Нет, что вы, Мария Владимировна, как я могу? — улыбаюсь ей. — Просто, как по мне, пришло время вам отдохнуть и переложить свои домашние обязанности на кого-то помоложе. Не переживайте, я не собираюсь вас выгонять на улицу, прекрасно ведь знаю, что у вас нет своего дома, так как всю свою жизнь посвятили моей семье и конкретно мне. Не переживайте, я просто хочу, чтобы вы отдохнули.

— Но, Кирилл Дмитриевич, я ведь не устала, я еще многое могу, я же…

— Мария Владимировна, — миролюбиво обратился к ней, поднимаясь с кресла и обходя стол, чтобы быть поближе к этой потрясающей женщине, которая всю себя посвятила моей семье и моему воспитанию. — Я вас безмерно люблю и уважаю, вы мне, как вторая мама, но я переживаю за вас.

— Переживаете? — каким-то бесцветным голосом спросила она, пытаясь скрыть выступившие на глазах слезы.

— Конечно, — кивнул, подходя к ней поближе и приобнимая за старческие плечи, — вы всю жизнь только и знаете, что работаете, не покладая рук, пора бы и честь знать. Отправляю вас на заслуженный отдых…

— То есть, увольняете, — расстроено произнесла она, роняя слезы на пол. — Я вам больше не нужна, поэтому спешите избавиться от меня.

— Ну что вы, Мария Владимировна. Нет, ни в коем случае! — попытался ее убедить в обратном.

— Когда мне собирать вещи? — И голос такой тихий-тихий, что у самого сердце сжалось.

— Не нужно их собирать, — тепло улыбнувшись, ответил ей. — Вы просто не будете выполнять по дому всю сложную работу…

— Я вам не нужна, — судорожно выдохнула она, пытаясь совладать со слезами.

— Нужны. Даже очень. Но… Ай, ладно. — Все же сдался. Не выношу женских слез! — Если так желаете, то можете и дальше тут работать. — Женщина тут же встрепенулась, быстренько вытирая мокрое от слез лицо тыльной стороной руки и теперь внимательно слушая меня. — Но при одном условии!

— При каком? — И голос-то сразу взбодрился!

— Вы наймете проверенных моими ребятами людей и просто будете ими руководить, но сами ни за что не возьметесь за тяжелый труд! У вас отдых! И это не обсуждается! — Ага, еще и нахмурился для пущей убедительности.

— Хорошо, Кирюша! — всхлипнула она, улыбнувшись.

— Вот и договорились, — довольно произнес я, отходя от женщины и садясь обратно в свое рабочее кресло.

— Я только вот тут сейчас уберу, — выдала она, склоняясь над разбитой чашкой кофе, — а потом, честно-честно, найму новых людей для работы по дому.

— Вы невозможны, — хмыкнул я, широко улыбаясь женщине. — Ладно, как пожелаете, Мария Владимировна. Но прошу вас, не переутруждайтесь.

Она кивнула и, собрав осколки разбитой чашки, направилась к выходу, но я, кое-что вспомнив, поинтересовался:

— Скажите, — она обернулась, вопросительно приподняв бровь, — а няня девочки прибыла?

— Да, конечно, — кивнула она, явно пытаясь скрыть улыбку, которая так и хотела появиться на этом добром, но таком хитром лице. — Вот только…

— Позовите ее сюда. — Отдал приказ.

— Но она…

— Сейчас, Мария Владимировна, не потом, а именно сейчас. Пусть явится немедленно! И приведет с собой девочку — нужно познакомиться с ней.

— Ну, — хмыкнула она, явно чем-то довольная. Странная реакция, вот честно. Похоже, ей и правда пора уйти на покой. — Как скажете, Кирилл Дмитриевич. Я ей передам… ваш приказ.

И она покинула кабинет, оставив меня задумчиво взирать на закрывшуюся за ней дверь.

Ладно, пока эта аппетитная нянечка не пришла, поработаю немного. Жаль, что кофе нет…

Через десять минут в мой кабинет влетела самая натуральная фурия. Волосы собраны в высокий хвост, на лице ни следа макияжа, но оно при этом сияет свежестью и… праведным гневом, столь яростно отражавшегося в ее зеленых глазах. Одета точно так же, как и вчера: коротенькие шортики и топ. Ух, хороша, зараза!

— Так это ты! — прорычала она, громко захлопнув за собой дверь. — Это ты тот самый придурковатый хозяин!

— Э-э-э, — только и смог вымолвить я, удивленно вскидывая брови вверх.

— Ты, идиот чертов, — прокричала она, уперев руки в бока, став еще более воинственной, чем была до этого, — какого фига ты приказал выкрасить комнату в этот ужасный, просто отвратительный розовый цвет?! Ты за кого меня принимаешь? За Барби?!

— Погоди, — попытался остановить этот гневный поток. — Не понял… еще раз повтори. Ты о чем, вообще?

— Ты! — рыкнула она, сделав шаг по направлению ко мне. — Приказал подготовить комнату, выкрасив ее в РОЗОВЫЙ!

— И? — не понял предъяв.

— Ты что, считаешь, что я дура безголовая? — Ух, сколько гнева во взгляде.

— Погоди, а при чем тут ты-то? Я ж для Родионовой приказал все подготовить, а ты…

— А я — и есть та самая Родионова! Валерия Николаевна! — рявкнула она, топнув ногой. — А ты… Ты тот самый придурковатый хозяин этого дома! И мне очень… очень неприятно с тобой познакомиться!

И вот после ее тирады я реально «выпал в осадок».

Какого хрена? А разве она не нянечка? И зачем-то задал этот вопрос вслух. Лучше бы этого не делал!

— А-а-а-а!!! — закричала она. — Дебил!

И, резко крутанувшись на месте, выскочила за дверь, снова хлопнув ей так, что по дому прокатилось раскатистое эхо.

— Что-то я вообще ничего не понял, — мотая головой из стороны в сторону, пытаюсь сообразить все, что только что произошло.

Но когда смысл сказанных ею слов все же дошел до моего уставшего мозга, вот тут-то я и приобалдел — это и есть та самая «девочка», которую я должен был приютить.

— Вот я дебил, — произнес я, оперевшись локтями на стол и хватаясь за голову. — Я приставал к дочке Родионова! — и уже сокрушенно добавил: — Пиздец!

Глава 14

Лера

Вбежала в отвратительную розовую обитель, чуть ли не с ноги вышибая дверь — я злая! Нет, я ОЧЕНЬ ЗЛАЯ!!

Господи! Никогда не считала себя истеричкой, но тут… Не понимаю, что на меня нашло, чтобы я вот так сорвалась на этого… этого… нет, но он ведь действительно придурковатый!

— Сволочь недоразвитая! — рычу, грозно топая по ворсистому ковру… Розовому, что б его! — А-а-а-а!

Закричала, сжимая ладони в кулак. Все в этой комнате неимоверно бесило. А больше всего — хозяин дома!

— Да кем он себя возомнил? Как вообще додумался до… — поджала губы, нахмурив брови и сопя, как бешенный бык. — Нянечка? Для кого? Он что, и правда думал, что я еще ребенок?! Или он издевается?! А что за приставания на кухне? Если принял за нянечку, то, получается, это с его стороны домогательство к персоналу? А если знал, что я та, кого он принял в качестве своей гостьи по маминой просьбе, то, получается, издевался?

От досады и непонимания, пнула ногой по ножки кровати. Да-да! Додумалась, блин! И заверещала, хватаясь за ушибленное место.

— Сволочь! — обиженно выдала я, рухнув на ковер и баюкая ногу. — Что б тебя, придурок! Это все твоя вина!

А перед глазами насмешливый взгляд и эта наглая ухмылка хозяина дома! Р-р-р!

— Лерочка, — раздался встревоженный голос со стороны входа в комнату, — у тебя все в порядке?

Обернулась, чтобы наткнутся на участливый взгляд Марии Владимировны.

— Нет, — кивнула, шмыгнув носом.

— Что случилось, детонька? — тут же охнув, бросилась она ко мне.

— Я ногу ушибла. Больно. А во всем этот гад виноват? — пожаловалась ей, точно маленькая девочка. Так хотелось, чтобы кто-нибудь пожалел и приголубил. Боже, как же сейчас не хватало мамы!

— Кто? — удивленно вздернув седую бровь, поинтересовалась она.

— Да хозяин этого дома, — пробормотала, все еще держа ушибленную конечность.

— Кирилл Дмитриевич? — уточнила она.

— Не знаю. Я его имени не спрашивала, — пожала плечами.

— А… а что он такого сделал?

— Вы серьезно? — вот теперь пришла моя очередь удивляться. — Да вы оглянитесь вокруг !И еще, он принял меня за нянечку.

Женщина, пытаясь скрыть улыбку, опустила глаза и произнесла:

— Думаю, просто произошло недоразумение.

— Вот это ваш Кирилл Дмитриевич, и есть самое настоящее недоразумение! — выдала я, осторожно поднимаясь на ноги. Больно, но терпимо. И вообще, сама виновата — не нужно было срывать злость на кровати. Тем более ногой.

— Милая, — по-доброму улыбнувшись, обратилась она ко мне, — понимаешь, хозяин просто очень занятой человек, ему ведь даже порой и поспать некогда…. Скорее всего, когда твоя матушка обратилась к нему с просьбой защитить своего ребенка, он даже и не подумал о том, что ты уже взрослая девушка. Ребенок? Значит маленькая принцесса. А как повелось, все принцессы любят розовый цвет.

— Я его никогда не любила, — почесав кончик носа, ответила ей. — А теперь и вовсе ненавижу.

— Ну, значит, ты какая-то неправильная принцесса, — хмыкнула Мария Владимировна, снова пряча улыбку. — Лера, я уверена, что просто вышло глупое недоразумение. На самом деле Кирилл Дмитриевич очень неглупый мужчина, и он умеет учиться как на своих, так и на чужих ошибках. Иначе бы он не стал хозяином всего этого города.

— Что? — опешила я, услышав довольно занимательную информацию.

— Так, — тут же спохватилась домработница, всплеснув руками, — у меня еще полно важных дел по дому. Я, кстати, чего пришла-то, девонька, завтрак готов, можешь спускаться вниз.

— Уходите от ответа? — напрямую спросила у нее, уверенно глядя ей в глаза.

Женщина вздохнула, но все же ответила:

— Послушай, Лерочка, я работаю в этом доме, сколько себя помню, и что могу сказать о Кирюше: он сильный и волевой мужчина, не терпит, когда ему перечат, все возникающие проблемы решает качественно и без промедления. Но вот, что я тебе скажу, девонька: если хочешь узнать ответы на свои вопросы, то их лучше задавать непосредственно самому Кириллу Дмитриевичу.

— Ну уж нет, одной встречи с этим… — не стала называть его привычным для себя словом, а просто поджала губы. — Короче, встречаться с ним более не горю желанием.

— Твое право, — пожала плечами женщина, а затем развернулась и спокойным шагом двинулась на выход, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Села на кровать, задумавшись.

— Так, — начала рассуждать вслух, — она сказала, что ему принадлежит весь город. Как? Он точно не мэр, ни губернатор. Тогда кто он? Наглый, хамоватый, беспардонный грубиян, алчный до женского тела.

От таких эпитетов передернула плечами.

— Но, — повалилась на кровать, глядя в потолок, — что можно сказать о нем еще? Решительный? Да, — даже глазки закатила, — даже спорить бессмысленно. Сильный? — Тут же в голове всплыла сцена, где он крепко обнимает меня за талию, тем самым не давая упасть, свернув полки холодильника, а затем… как его же крепкие, чуть шершавые конечности двинулись вверх, задирая топ… по телу пробежали непрошенные мурашки, обосновываясь где-то внизу живота и заставляя тело сладко заныть. — Это еще что такое?! — удивленная странной реакцией своего тела, моментально приняла сидячее положение, снова передернув плечами, словно пытаясь стряхнуть с себя новые, еще неизведанные ощущения. — Дурость какая-то. Так, ладно, рассуждаем дальше: умный? — вот тут я натурально хрюкнула от смеха. — Нет уж, умным его назвать сложно. Даже не удосужился поинтересоваться у мамы, сколько мне лет. А надо было! Тогда не попал бы впросак. Что дальше? Красивый?

Вот честно, на этом вопросе я «зависла».

Сосредоточилась, восстанавливая в памяти образ мужчины: высокий, темноволосый, я бы даже сказала, что он жгучий брюнет, невероятно карие, почти черные с пронзительным взглядом глаза, прямой нос, ироничная ухмылка и упрямый, волевой подбородок. Крепкая шея, широкие, мускулистые плечи, развитая грудная клетка, узкие бедра и длинные, сильные ноги. Длинные, чуть шероховатые пальцы на руках, которые самым наглым образом исследовали мою фигуру… И снова вернулась мыслями к взгляду — он пронизывал, заставляя трепетать от таящейся в них силы, заглядывая, казалось в самую душу, выворачивая ее наизнанку, доставая из самых дальних уголков потаенные страхи и желания…

По телу снова пробежали мурашки, устремляясь вниз живота и вызывая сладостную дрожь.

Я даже зубы сжала — такими новыми и сильными оказались ощущения. Стыдно признаться, но почему-то срочно захотелось снова ощутить на себе сильные руки этого наглого красавца.

— Боже! — вскочила с постели, начав ходить взад-вперед по комнате. — Лера, о чем ты думаешь?! Он же придурок! Да, красивый, но… Все, выброси его из головы. Срочно!

А перед глазами кабинет, выполненный в строгом стиле — как раз подходит по стилю своему хозяину, когда он одет в дорогой костюм… А этот грозный вид за рабочим столом!..

Мурашки бешенным табуном помчались к… в общем, туда. И я, инстинктивно сжав ноги, застонала, поворачиваясь в строну двери и… вскрикнув от неожиданности, чуть не свалилась на пол — в проеме стоял некто иной, как Кирилл Дмитриевич собственной персоной. И, потемневший от гнева и легкого недоумения взгляд, не сулил ничего хорошего.

Глава 15

— А… эм… — стою, не зная, что сказать, лишь недоуменно хлопая глазами.

— Я не понял, — хмурясь так, что у меня мороз по коже прошелся, начал придур… эм, Кирилл Дмитриевич, — что это такое?

Ой, сколько злости в голосе!

— А конкретнее? — нагло вздернув правую бровь вверх и сложив руки на груди, интересуюсь у него. — Вы чем именно интересуетесь? И о чем вообще речь?

Он, окинув взглядом эту отвратительно розовую обитель, посмотрел на меня.

— Твоих рук дело?

— Чего? — опешила от его заявления.

— Я спрашиваю: твоих рук дело? Ты зачем комнату изуродовала? — А взгляд такой праведно гневный, будто это и правда я виновата.

— Да ты вообще, что ли, офигел? Хочешь свою вину на меняпереложить?! — Ох, я разозлилась! — Ты, придурок чертов, — рычу, не хуже разъяренной кошки, — отдал приказ подготовить для меня весь этот РОЗОВЫЙ кошмар, а теперь пытаешься обвинить в том, что это сделала я?! Серьезно?

— Я приказал?! — тоже рычит на меня, входя в комнату. И вот мне почему-то показалось, что пространство вокруг нас резко уменьшилось, и даже, кажется, воздуха стало меньше, иначе почему у меня дыхание перехватывает, стоит этому мужлану сделать хоть шаг в мою сторону. — Ты в своем уме? Я отдал своим людям приказ подготовить комнату для…

И тут он осекся.

— Для кого? — скептически скривив губы, полюбопытствовала я. — Ну, договаривай.

— Для ребенка, — нехотя, ответил он. А затем, уже спокойнее, добавил: — Извини.

ВАУ! Этот тип еще и извиняться умеет?! А что, такое возможно?

— Что, прости? — сделала вид, будто не расслышала его слов.

— Прости, это моя вина. Не доглядел и… нужно было поинтересоваться у Елены, сколько лет ее дочери. Кстати, а тебе сколько лет? — моментально перевел тему разговора.

— Не твоего ума дело! — тут же отрезала я, нахмурившись.

— Дерзишь? — в его взгляде промелькнуло что-то хищное, но я списала это все на свою фантазию, которая, к слову, у меня довольно бурная. — Не стоит, девочка.

Стоит, изучающе оглядывая мою фигуру с головы до ног, из-за чего мне сразу же захотелось прикрыться, а лучше и вовсе спрятаться от пронзительного взгляда этих карих глаз.

— Для тебя, куколка, я опасный и грозный соперник. То, что произошло внизу вчера ночью, — я затаила дыхание, ловя теперь каждое слово, — не бери в голову. Я ошибся. И даю слово, что такого больше не повторится. Не думал, что ты и есть та самая дочь Родионова.

При упоминании фамилии он почти не изменился в лице, если только не считать чуть сузившихся от злости глаз и сжатую, до такой степени, челюсть, что желваки заходили на скулах. В остальном же он оставался неизменен: расслабленная поза, словно он — хозяин всего мира, словно всегда и во всем контролирует события, разворачивающиеся вокруг него.

— То есть, — офигела от его реплики, — если бы я не была Родионовой, то…

— Я бы тебя трахнул, — спокойно ответил он, внимательно следя за моей реакцией.

Я же, не веря собственным ушам, лишь стою, открывая и закрывая рот, точно рыба, выброшенная на берег. Он, вообще, в своем уме?!

— Вы… ты… ты, что такое говоришь? — сиплым от волнения и неожиданности голосом спросила его.

— Я говорю то, что думаю, — усмехнулся Кирилл, складывая руки на груди и нагло улыбаясь. — Ты очень даже хорошенькая, вполне в моем вкусе. Не будь ты той, кем являешься, то сегодня же стала бы моей. И поверь, — он сделал уверенный шаг ко мне, а я, наоборот — от него, из-за чего, не удержав равновесия, рухнула прямо на кровать, теперь округлившимися от шока глазами, взирая на него снизу вверх, — я бы трахал тебя так долго и так… — он сделал незначительную паузу, словно подбирая слова, — так страстно, что ты не смогла бы потом встать еще, как минимум, полдня. Ты даже не представляешь, как мне хотелось поиметь тебя, крошка.

Он снова сделал шаг ко мне, вплотную подойдя к кровати и теперь почти нависая надо мной, а я вжалась всем телом в мягкую перину и не смею даже шевелиться.

Никто и никогда за всю мою жизнь не смел так разговаривать со мной. Нагло, дерзко и… безумно волнительно!

— Знаешь, что я успел себе нафантазировать после нашей небольшой стычки на кухне? — насмешливо поинтересовался он, опускаясь на кровать ровно таким образом, чтобы я не смогла убежать: одна его нога по одну сторону моего бедра, вторая — стоит на полу, а вот руки… Обе оказались у моей головы. Я в ловушке! Но… мне не страшно. Где-то внутри все плавится от звука этого низкого, чуть рычащего мужского голоса, заставляя сердце учащенно биться, а кровь бежать быстрее.

— Н… нет, — тихо выдыхаю я, не в силах отвести взгляда от его почерневших глаз.

— Я, — начал он, склоняясь ко мне все ниже и ниже, не отводя пронзительного взгляда от меня, — представлял тебя обнаженной, Лера. Нежная, прекрасная, дерзкая и страстная… Словно наяву видел, как твои длинные, стройные ножки обхватывают мои бедра, сильнее прижимая меня к себе, чтобы я смог поглубже войти в тебя. Представлял, как ты выгибаешься мне навстречу, подставляя потрясающую грудь с розовыми сосками для моих жадных поцелуев и ласк… Как я резко двигаюсь в тебе, заставляя стонать от страсти… Заставляя бурно кончать. О да, Лера, ты бы кончала раз за разом, срывая голос до хрипоты…

Он склонился ко мне так низко, что я почувствовала на себе его горячее дыхание, приятный запах дорогой туалетной воды и… чего-то неуловимого, но такого манящего. Он смотрит мне в глаза, следя за реакций, а я…

Просто зажмурилась. Не могу! Не могу больше смотреть на него… Он… Я… Нет, у меня какая-то неправильная реакция на этого… почему-то теперь даже язык не поворачивался назвать Кирилла придурком. Нет, скорее, он умный, расчетливый мужчина, знающий, чего хочет от жизни, и не боится об этом говорить напрямую.

Замерла, ожидая его дальнейших действий…

Казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди, а кровь, огненным потоком струящаяся по моим венам, и вовсе спалит дотла изнутри!

Чувствую жар его тела — он почти прикоснулся ко мне… Еще чуть-чуть… Его губы рядом с моими… Мне кажется, что он вот-вот их коснется, поцелует…

Услышала смешок и… он резко поднялся с постели, отходя на несколько шагов. Я же, в недоумении открыв глаза, посмотрела на его довольную ухмылку.

— Но знаешь в чем проблема, крошка? — Молчу, ожидая, что он скажет. — В том, что ты дочь Родионова, поэтому я ни за что на свете не прикоснусь к тебе, Валерия. Даже если ты станешь меня об этом умолять.

Смысл слов, продираясь сквозь затуманенный новыми ощущениями разум, начал до меня доходить, и вот тогда, резко приняв сидячее положение и гневно сверкая глазами, прошипела:

— Умолять? — злой смешок. — Ты серьезно, Кирилл? Да кем ты себя возомнил? Ты что, считаешь себя столь неотразимым, что я по твоему первому же зову брошусь к твоим ногам? Буду умолять заняться со мною любовью…

— Я никогда и ни с кем, — перебил он мою гневную речь, — не занимаюсь любовью — только трахаюсь. Никаких чувству и привязанностей. Так что прости, крошка, но тут ты в полном пролете. — И снова эта наглая, самодовольная ухмылка. О-о, как же мне хочется врезать по этой роже!

— Пош-ш-шел вон! — прорычала я, медленно поднимаясь с постели и беря с тумбочки первое, что попалось под руку — небольшая розовая вазочка, к счастью, без цветов.

— Выгоняешь? — наигранно изумился он, изогнув правую бровь. — Что, даже истерик и слез не будет?

— А кто ты такой, чтобы я из-за тебя истерила и ревела? — зло улыбнулась, не сводя с него яростного взгляда. — Ты — старый, маразматичный придурок, возомнивший о себе невесть что!

— Это я-то старый? — тут же рыкнул он в ответ, двинувшись в мою сторону.

— Ты! — рявкнула, занеся руку со «снарядом».

И не успела ничего предпринять, как он, молнией бросившись в мою сторону, моментально перехватил мои руки своими. И взгляд бешенный. Непроизвольно по телу пробежали предательские мурашки, обосновываясь внизу живота, приятно щекоча и заставляя, и так разгоряченную, кровь, бежать быстрее.

— Хочешь проверить, насколько я старый и маразматичный? — рыкнул он, испепеляя своим злым взглядом и почему-то все время глядя на мои губы.

— Я, — начала, но не смогла продолжить, облизав, отчего-то моментально пересохшие, губы. — Я не…

И снова зачем-то их облизала… голос начал дрожать, и… «снаряд» выпал из руки.

— С-с-сучка! — рыкнул он, моментально завладевая моими губами в яростном поцелуе.

Глава 16

Кирилл

Прижимаю к себе девушку, крепко держа в своих объятиях и наслаждаюсь вкусом ее губ: нежные, мягкие податливые и… сладкие!

Целую, и не хочу останавливаться. Понимаю, что должен, но не хочу. Губы этой бунтарки, как нектар — хочется пить и пить, наслаждаясь вкусом.

Руки блуждают по стройному телу, лаская нежную бархатность кожи, спускаются ниже и ниже…

Сама же девушка замерла и даже, кажется, дышать перестала. Отстранился и… Вовремя успел увернуться — коленка этой разъяренной фурии метила мне прям в пах.

— Ты! — прорычала она, бешенной кошкой взирая на меня. — Да как ты смеешь?!

— Что, — усмехнулся, — понравилось? Так мы можем продолжить. Кровать, думаю, как раз подойдет.

Да, я веселюсь — не каждый день ко мне в руки попадает такой лакомый кусочек. Так что грех не воспользоваться «нежным цветочком» и не подразнить.

— Да чтоб ты провалился! — кричит, замахиваясь для удара.

Ну нет, крошка, второй раз со мной этот трюк не пройдет!

Легко перехватываю ее руки и отвожу в стороны, глядя на Леру.

Ох, хороша! Глаза пылают праведным гневом, щечки порозовели, а губы после поцелуя чуть припухли.

— Ну чего ты дерешься, тебе ведь понравилось, — поддел ее, ухмыляясь.

— Да меня чуть не стошнило! — выдала она, брезгливо сморщившись. — Целоваться со стариком?! Боже, где тут туалет — меня тошнит!

И глаза выпучила, и… Ее что, мутит? Реально?

Честно говоря, растерялся от такого поведения и непроизвольно отпустил девушку.

Теперь-то понимаю, что сглупил, но на тот момент…

Эта зараза зеленоглазая, моментально прекратив притворяться, что ее мутит, подло пнула меня по ноге, из-за чего я скривился и чуть согнулся, а затем… удар с локтя в челюсть, от чего моя голова мотнулась в сторону, а затем удар ребром ладони по горлу…

Дыхание тут же перехватило, и весь воздух резко вышел из легких.

Покачнулся, пытаясь удержать равновесие, но замах ногой и… во время успел подставить руки, закрывая лицо, отчего удар пришелся именно по ним. Тут же перехватываю инициативу: в пару мгновений скрутил девушку, заведя ее руки за спину, все еще тяжело дыша из-за коварного удара, и прижимаю спиной к своей груди, приблизив свое лица настолько близко, что губы почти касались мочки ее уха.

— Решила, что я так легко тебе дамся, дорогуша? — рычу, опаляя ее ушко своим разгоряченным дыханием. — Наивная. Я и не с такими справлялся. Ты выбрала врага не по своим зубкам, Лера. Не стоит размахивать руками, если только не боишься, что прилетит ответка.

И, более не говоря ни слова, оттолкнул ее от себя в сторону кровати, не преминув воспользоваться ситуацией и шлепнуть ладонью по ее упругой попке.

— Оставайся в своей комнате, девочка, если не хочешь нарваться на злого и беспощадного… — коварно хмыкнул, — меня.

— Сволочь! — тут же взвилась она, упав на кровать и теперь гневно взирая на меня оттуда. — Да чтоб ты…

— Угрожаешь? — вздернув бровь, поинтересовался, при этом голос предостерегающий: не стоит продолжать.

Но девчонка, похоже, совсем лишена инстинкта самосохранения, потому как подскочила с кровати, явно намереваясь что-то предпринять. — Лера! — рыкнул, моментально нахмурившись.

— Гад! — крикнула она, все же остановившись. Видимо, почувствовала угрозу с моей стороны.

— Идиотка. — Спокойно парировал, недовольно глядя на эту фурию. — Ты столь же красива, сколь и глупа.

— Сам ты идиот!

— Ей богу, — покачал головой, — ребенок, а не взрослая девушка. Ты хоть немного соображаешь, как ведешь себя?

— А ты? — тут же парировала она, недовольно глядя и складывая руки на груди, из-за чего та приподнялась и… кое-кто в штанах у меня тоже посмел приподнять голову. Ох, как не вовремя.

— Я? Я давно распрощался с нормальностью, девочка, а вот ты… Ты понимаешь, что находишься не у себя дома, чтобы вот так себя вести?

— А я что, напрашивалась к тебе в гости? Просила о помощи? Защите?

— Нет, — покачал головой. — Зато твоя мать просила меня защитить ее дочь. И я великодушно согласился. Думаешь, я буду с тобой нянчиться? Ошибаешься, Валерия. Мне, поверь, до тебя совершенно нет никакого дела — других забот хватает. А это, — обвел рукой комнату, — всего лишь недоразумение и мой недосмотр. Я прикажу, чтобы все переделали…

— Да уж, будь так любезен, — чуть ли не плюясь ядом, прошипела она. — А то находиться в этом розовом аду просто невыносимо.

— Ничего, еще некоторое время потерпишь. Ты не принцесса, чтобы я распинался тут перед тобой. Может, я и хочу тебя трахнуть, но ни одной смазливой девчонке не позволю собой помыкать! — в голосе уверенность и некая угроза.

Лера, недовольно поджав губы, промолчала, но взгляд все равно оставался таким же гневным.

— Вот и умница. А теперь на счет того инцидента на кухне…

Девушка подозрительно сощурилась.

— Я приношу свои извинения за столь неподобающее поведение, как хозяина дома. Впредь, этого не повториться. — Голос уверенный и спокойный, зато сам крайне сосредоточен.

— Что? — неверяще переспросила девушка, тут же растеряв всю свою браваду.

— Я только что извинился перед тобой за свое извинение на кухне.

— Я… да, я слышала, — неуверенно пролепетала девушка, слезая с кровати и теперь просто устраиваясь на самом краешке.

Кивнул, глубоко вздохнув.

— Надеюсь, тот инцидент исчерпан?

Молчит, лишь смотрит и нервно теребит край своего топа, явно желая о чем-то спросить, но от чего-то не решаясь. Не стал ей помогать в этом, захочет — спросит.

— Хорошо. А теперь прошу меня извинить, дела не терпят отлагательств.

Развернулся, чтобы покинуть этот розовый кошмар, — не удивительно, что Родионова так разозлилась, я бы на ее месте тоже подумал, что надо мной просто издеваются, — как услышал неуверенный голос девушки.

— Кирилл Дмитриевич…

— Просто Кирилл, — поправил ее, повернув голову в ее сторону.

— Кирилл, — кивнула она, поднимаясь с кровати. — Прости, а… можно вопрос задать?

— Не обещаю, что отвечу, но задавай.

— О чем просила тебя моя мама? Чего она так боится?

— А она тебе не сообщила? — вопросительно выгнул бровь, внимательно следя за реакцией Леры.

— Ну, так, — замялась она, — в общих чертах. И никакой конкретики.

Недовольно покачал головой. Н-да, сообщать, что ее родной папаша решил фактически продать дочь для своей же выгоды — такое себе удовольствие.

— Все, что могу сообщить сейчас, так это то, что дело касается твоего отца. И тебе находиться рядом с ним сейчас крайне нежелательно. А теперь извини, но мне нужно идти — дела.

После чего покинул комнату, оставив девушку наедине со своими мыслями.

Глава 17

Вышел из комнаты Леры и направился к себе — нужно поспать, а то после такой эмоциональной встряски все нервы на пределе.

Но стоило только войти в комнату, как раздался звонок. Ну что еще? Кому я так срочно понадобился?

Не глядя, ответил на звонок и… моментально нахмурился.

— Слушай сюда, падла, — раздался в трубке взбешенный голос Родионова, — если ты через час не привезешь мою дочь обратно ко мне домой, то горько пожалеешь. Понял?

— Ну, во-первых, и тебе привет, — невозмутимо ответил ему, хотя внутри все кипело от злости, — во-вторых, не понимаю твоих претензий, а в-третьих, ты, Родионов, случайно не попутал, с кем сейчас разговариваешь? Или что, язык слишком мешать начала во рту? Так я тебе его быстро отрежу да в задницу затолкаю.

— Думаешь, что напугал меня, да, Бес? Так вот знай, что власти твоей в городе приходит конец! Скоро ты сам будешь ползать у моих ног и выпрашивать милостыню, а я еще подумаю, помочь тебе или нет. Но ты, сука, зарвался.

— Слу-ушай, — лениво протянул я, проходя по комнате и останавливаясь напротив окна, — а у тебя с головой все в порядке? Может, тебя пора в больничку определить?

— Насмехаешься? — зло прошипел Николай. — Насмехайся, Бес, насмехайся. Да только учти, я обид никому и никогда не прощаю, а ты слишком долго держал весь город в страхе…

— И? — хмыкнул, слегка нахмурившись и глядя прямо перед собой.

— Ты глухой, что ли? — взревел отец Леры.

— Когда так вопят, то сложно оставаться глухим, хотя и очень хочется. Короче, Родионов, пошел на хер. Еще раз осмелишься звонить и разговаривать со мной в таком тоне, то черви в земле очень обрадуются новому пиршеству. Думаю, Сухой им уже поднадоел, поэтому от твоей тушки они точно не откажутся.

— Ах ты, пидор…

— Закрой свой рот! — вышел-таки из себя, прорычав в трубку. — Ты, как я вижу, не понимаешь моей доброты, тогда лови последствия: весь твой бизнес, все сбережения теперь переходят под мой личный контроль. С этого самого моменты ты лишен моего покровительства и поддержки. Все движимое и недвижимое имущество — мои!

— Ты не посмеешь… — начал, было, Родионов, но я моментально его осек.

— Смею и делаю! Теперь у тебя нет ничего. Мои юристы уже занимаются этим вопросом.

— Мразь! Сука! Гнида! Падла…

— Ты доигрался, Родионов, — угрожающе прорычал я, — сжимая телефон в руке с такой силой, что он затрещал. — Раз не понимаешь по-хорошему, гниль ты подзаборная, значит, буду действовать иначе.

Николай хотел еще что-то там прокричать, но я сбросил вызов, находя в записной книжке телефона нужный номер.

Гудок, и тут же ответ:

— Что случилось, Бес?

— Стас, Родионова на склад. Даю на все про все час! Живо!

— А… а что случилось? — задал вопрос Тень, чем ввел меня в некий ступор.

— Я не понял, — снова нахмурился, отворачиваясь от окна и проходя в глубь спальни, — ты решил в частного детектива поиграть? Что за вопросы, Тень? Я сказал, что Родионов должен оказаться на складе, значит, ты берешь и делаешь. Без лишних вопросов!

— И все же? — настаивал на своем Стат.

— Сперва доставь, потом объясню. И поторапливайся, времени в обрез. Эта падла может сбежать!

— Понимаешь, в чем дело, Кирилл, я на данный момент не в городе…

— Значит, пошли своих ребят, Стас. Мне плевать, как Родионов окажется там, где я сказал, но он должен там быть через указанный промежуток времени.

— Понял, — как-то недовольно ответил он, и сбросил вызов.

Я же, еле сдерживая гнев, прошел по комнате к письменному столу и, нажав на потаенную кнопку, прикрыл глаза. Раздался легкий щелчок, а затем сработал механизм: в стене открылась потаенная дверка, за которой я хранил оружие.

Glock 17 — мой любимый пистолет, разработанный компанией Glock для армейских нужд Австрии. Почему люблю именно этот пистолет? Да потому, что он не раз спасал мне жизнь.

Взял в руки холодный метал, почувствовав его тяжесть, как четко он ложится в руку…

— Ну что, приятель, пора тебе снова немного поработать. С каждым днем у меня появляется все больше и больше недругов. Пора этим вопрос заняться вплотную.

Быстро переодевшись во все черное: джинсы, водолазка, армейские берцы, засунул пистолет в подмышечную кобуру, а сверху накинул пиджак — чтобы не было видно оружия, затем вышел из комнаты.

Пора узнать, кто же стоит за всей той херней, что начала твориться в моем городе: то наркота, то поджог, то обещания всяких шавок, что меня скоро «уберут»… Хватит. Пора показать, кто в этом городе хозяин!

Но стоило только выскочить из комнаты, как я чуть не врезался в Леру.

Она стояла возле моей комнаты, занеся кулачек для стука, но словно так и не решалась постучать в дверь, а теперь и вовсе взирала на меня испуганными и удивленными глазами.

— Лера? — нахмурился, глядя на нее, прикрывая за собой дверь в свою спальню. — Что-то случилось?

— Я… — начала она, но как-то стушевалась и даже сделала шаг назад, словно чего-то опасаясь.

— Что? — уже немного раздраженно спросил ее. Не люблю, когда приходится что-то вытягивать из людей!

— Я… я не специально, честно, — дрожащим голосом произнесла она, снова делая шаг назад.

— Та-ак, — протянул, делая шаг к ней навстречу. — Рассказывай.

Она отрицательно мотнула головой, поджимая свои чувственные губки.

— Лера! — предостерегающе, рыкнул на нее. — Говори. Не заставляя меня принуждать тебя к этому.

— Кирилл, я… я хотела извиниться перед тобой за свое поведение, даже шла к тебе, но… но нечаянно услышала твой разговор по телефону… Это… это был отец, да? Я слышала, как ты называл его фамилию. А еще ты был зол, а затем…

— Что? — Внутри бушевала настоящая буря, ураган. Какого хрена? И почему именно в тот самый момент, когда я разговаривал с ее отцом, ей нужно было это услышать?!

— Вы с ним ругались, а потом… Кирилл, зачем ты хочешь отвезти его на склад? — И глаза испуганные, точно у олененка.

— Это не твоего ума дело, Родионова! А теперь иди в свою комнату и не выходи до самого моего приезда. Вот тогда и поговорим. А теперь мне пора.

И, обойдя ее по дуге, покинул пределы дома. Последнее, что услышал, это как Лера окрикивала меня, пытаясь остановить, но я проигнорировал ее — сперва нужно разобраться с делами, а потом и лясы точить. Прости, крошка, но мне пока не до тебя.

Глава 18

Меня трясло, точно в лихорадке. Кирилл разговаривал с отцом на повышенных тонах, они ругались — тут и к гадалке ходить не нужно. Но что между ними такого произошло, что Кирилл приказал своему человеку доставить отца на какой-то там склад?

Ходила по комнате, не находя себе места, да еще и этот отвратительный розовый цвет все время сбивал с мыслей!

Не могу тут сидеть, когда судьба отца не ясна. Что бы и кто мне не говорил, но папу я люблю и не хочу, чтобы он пострадал. Тем более от рук этого… монстра — Кирилла.

Стремглав выскочила из комнаты и побежала на первый этаж — нужен телефон!

Заскочила на кухню, где, напевая что-то веселое, у плиты колдовала Мария Владимировна, совершенно не обращая на меня внимания.

— Простите, — обратилась к ней, подойдя поближе, но так, чтобы ненароком не напугать женщину.

— Ох, Лерочка, — улыбнулась она, помешивая на плите какой-то соус. — А ну-ка, попробуй, детонька. Кажется, соли чуть-чуть не хватает.

Чисто машинально попробовала то, что мне протянула на ложке домработница Кирилла. Немного острый, кисло-сладкий соус с нотками базилика и еще каких-то трав и специй.

— Не знаю, Мария Владимировна, как по мне, так это просто невероятно вкусно. Вы настоящая волшебница!

— Ой, скажешь тоже, — смущенно махнула она рукой, поворачиваясь обратно к плите. — А ты, девонька, что-то хотела, или просто пришла, чтобы старушка не скучала тут одна?

— Эм, — замялась, — понимаете, на самом деле я хотела спросить, где в этом доме телефон?

— Телефон? — убирая соус с горячей плиты на холодную, снова повернулась ко мне женщина. — Так он только в кабинете Кирилла Дмитриевича имеется. Он по работе часто общается.

— А… а у вас нет? — с надеждой поинтересовалась у нее, понимая, что в кабинет Бессонова мне так просто не попасть.

— Ой, да что ты? — хохотнула она. — Это бесовское приспособление я никак не пойму. Много кнопок, всяких непонятных функций… Нет, Лерочка, я в телефонах этих вообще ничего не понимаю.

— Жаль, — опечаленно произнесла я.

— А ты хотела кому-то позвонить?

— Да, — кивнула. — Маме. Очень переживаю за нее.

— Хм, — задумалась Мария Владимировна, вытирая руки о передник. — Ну, раз с мамой поговорить, то, думаю, Кирюша против не будет, если я ненадолго запущу тебя в его кабинет. Мама — это святое.

И она, обойдя меня, покинула кухню. Мне только оставалось последовать за ней.

— Так, Лера, — начала женщина, отпирая дверь кабинета запасным ключом, — надолго я тебя сюда не могу пустить, но, думаю, минут пять у тебя есть. Просто Кирилл не любит, когда трогают его вещи без разрешения.

— Хорошо, — согласно закивала, радуясь такой возможности. — Мне хватит и нескольких минут. Главное — услышать мамин голос и удостовериться, что с ней все в порядке!

Я даже и не надеялась на такую удачу!

— Понимаю, — кивнула она, открыв дверь и пропуская меня внутрь. — Я тебя за дверью подожду.

— Спасибо! — искренне поблагодарила ее, и юркнула в кабинет хозяина дома, плотно прикрыв за собой дверь.

Телефон обнаружился на письменном столе Кирилла. На обстановку не стала обращать внимания — не до этого сейчас.

Бросилась к телефону и тут же набрала нужный номер. Услышав короткие гудки, удостоверилась, что аппарат работает. Сердце бешено стучало в груди, с каждым гудком заставляя меня нервничать все сильнее и сильнее.

Казалось, что прошла целая вечность, прежде, чем я услышала родной голос.

— Слушаю.

— Папа! — тут же воскликнула я, крепче сжимая трубку телефона.

— Лера? — удивился мужчина. — Это ты?

— Да! Да, папочка! Я! — чуть ли не плачу. Ох, как же я соскучилась по нему.

— Лера, ты где? С тобой все в порядке? — тут же начал задавать вопросы отец.

— Со мной все хорошо, не переживай, но я звоню тебе не по этому поводу.

— Что случилось? — тут же посерьезнел Родионов.

— Пап, я случайно услышала, что Кирилл послал за тобой каких-то людей, чтобы тебя срочно доставили на какой-то склад. Пап, я не знаю, что он задумал, но безумно боюсь за тебя. Скажи, ты ввязался во что-то нехорошее, да? У тебя неприятности?

Но на другом конце провода стояла оглушительная тишина.

— Пап? — позвала родного человека.

— Да, Лера, я тут, — все же ответил он, и голос такой, что можно воду замораживать. По спине пробежались неприятные мурашки, заставляя содрогнуться всем телом. — Скажи, ты можешь покинуть территорию, на которой находишься?

— Я так не думаю, пап. Просто, когда я сюда приехала с мамой, то здесь было столько охраны, что даже мышь не проскочила бы незамеченной. Не думаю, что мне дадут выйти за пределы не то что территории, но просто из особняка.

— Понятно, — недовольно ответил мужчина. — Лера, скажи, а Бес что-нибудь говорил еще обо мне?

— Я… — замялась, не совсем уверенная в том, что это нужно говорить.

— Ну же, доченька, не бойся, мне ты можешь говорить все, что пожелаешь.

И я решилась:

— Пап, понимаешь, что мама, что Кирилл… они оба говорили, что ты хочешь сделать меня разменной монетой. Откупиться от кого-то.

— Это все гнусная ложь! — воскликнул отец, ударив по чему-то с такой силой, что даже отдалось эхом в телефоне. — Никому не верь, милая. Никому, кроме меня. Бес хочет уничтожить меня и все, что я создавал долгие-долгие годы. И самый быстрый способ добиться желаемого — использовать тебя.

— Что? — выдохнула я, прижимая руку к груди. Кажется, комната покачнулась… или это я?

— Девочка моя, тебе нужно как можно скорее убираться из того места. Бессонов очень опасный человек. Жестокий и беспощадный. И… — он замолчал, словно сомневаясь в чем-то. — Ты должна знать кое-что, Лерочка, — произнес он, все же решив, что мне нужно это «кое-что» знать.

— И что же это? — настороженно спросила у него, непроизвольно затаив дыхание.

— Бес — убийца, Лера. На его руках столько крови, что в ней хватит утопить весь город.

— Что? — не поверила его словам, хотя сердцем чувствовала, что пусть не все, но часть из сказанного отцом — правда.

— А как, ты думаешь, он захватил всю власть в городе? Он очень опасен и безжалостен, доченька. Ты, как можно скорее, должна оттуда сбежать, милая.

— Но как? — в отчаянии спросила я, чуть ли не плача. — Тут столько охраны… И они все вооружены!

— Я не знаю, но что-нибудь обязательно придумаю. А ты ни в коем случае не верь Бесу.

— Хорошо, отец, — кивнула, хотя и понимала, что отец этого не увидит, а затем спросила: — Пап, а как там мама?

— Лер, — как-то печально вздохнул он, — понимаешь… Твоя мама… она… Как бы тебе сказать-то?

— Не томи, прошу! — не вытерпела я.

— После того, как она увезла тебя из дома к Бессонову… В общем, твоя мама сбежала из города, Лера. И я не знаю, где она скрывается.

— Что? — неверяще, выдохнула я. — Но почему?

— Потому что она в сговоре с Бесом, — уверенно заявил Родионов. В голосе слышалась нескрываемая злость.

— Я не верю. Я не могу в это поверить! — отрицательно качаю головой, не желая принимать слова отца за чистую монету.

— Твое право, девочка моя. Но знай, что твоя мать причинила мне такую боль, какую не причинял еще никто и никогда. Она предала нас обоих, Лера.

— Нет… нет, — не могу поверить в его слова. — Только не мама. Она не могла.

— Как оказалось, могла.

— Но…

В дверь постучали, а затем вошла Мария Владимировна:

— Лерочка, прости, что прерываю, но я не могу больше позволить находиться в кабинете Кирилла Дмитриевича.

— Да… да, — кивнула, смахивая набежавшие слезы. А затем в трубку: — Прости, я должна идти.

— Береги себя, дочь.

— Люблю тебя.

Но в ответ лишь услышала короткие гудки — отец повесил трубку. Пришлось тоже положить свою трубку на место.

— Все в порядке? — обеспокоенно поинтересовалась женщина, глядя на меня.

— Да, — кивнула, намеренно ей солгав. Да какое там нормально, если на душе скребут кошки и хочет завыть белугой. — Просто по маме безумно соскучилась.

— Ох ты ж, бедняжка, — всплеснула руками пожилая женщина. — Давай я тебе чаю на травках заварю — они тебя быстренько успокоят.

— Нет, — качаю головой, отказываясь, — я лучше к себе пойду. Что-то меня разговор этот совсем из колеи выбил. Устала и хочу побыть одна.

— Хорошо, девонька, тогда иди.

И мы обе покинули кабинет Бессонова, только разошлись с домработницей в разные стороны: она — на кухню, я — к себе в комнату. В этот момент даже то, что она выкрашена в розовый цвет, меня не волновало. На душе было тяжело и погано. Неужели мама могла так со мной поступить? Неужели все, что сказал папа, родной и самый близкий человек после мамы, сказал правду и… меня просто предали?

Забежала на второй этаж, а затем и к себе в комнату, заперев дверь на замок. После чего упала на кровать и заревела, выплескивая всю горечь и боль от предательства той, кого безразмерно любила.

Глава 19

До склада добрался довольно быстро. Уже предвкушал, как буду вытягивать из Родионова всю интересующую меня информацию и как он, скуля, точно побитая собака, выложить все без утайки. Но, моим планам не суждено было сбыться — на складе меня встречал немного нервный и даже злой Стас.

— В чем дело? — тут же зада ему вопрос, стоило нам только поравняться.

— Бля, Кирилл, тут такое дело, — начал он, доставая из кармана пачку сигарет и закуривая.

— Что? — поторопил его с ответом. Ох, не нравится мне его реакция.

— Бес, Родионов сбежал, — ответил он, делая глубокую затяжку.

— Что?! — рявкнул так, что эхо разнеслось по всему складу, отражаясь от стен со всех сторон. Тень поморщился, но промолчал. — Как?

— Я точно не знаю, — пожал он плечами, снова делая затяжку. — Как и говорил, меня не было в городе, но пришлось побросать все свои планы: созвонился с пацанами и отправил их к Родионову, а сам рванул обратно в город, потому как понимал, что я тебе нужен. Но когда добрался до места, то большая часть моих ребят полегла, а самого Родионова уже не было дома. Бля, Бес, — прорычал Стас, сдвинув брови к переносице, — эта гнида положил моих ребят!

— Значит, херовые у тебя были ребята, раз позволили себя покромсать, как несмышленых пацанов, — недовольно ответил ему. — Короче, Тень, как хочешь, но чтобы эта тварь сегодня-завтра был у меня! Иначе ты, дружище, отвечаешь своей же головой!

— Блядь, Бес, а не слишком ли ты крут? — возразил он, откидывая недокуренную сигаретку в сторону. — С хера ли я вообще за твои же косяки должен отвечать? Не моя вина, что эта тварь сбежала! Из моих пацанов выжил лишь Пашка и еще пара ребят. И хочешь узнать, что он мне сообщил, прежде чем отключиться? А то, что Родионов был готов к нашему появлению! Нас ждали, Кирилл! И это наводит на очень нехорошие мысли! У тебя завелась «крыса».

— Что ты сказал? — прорычал, сжимая челюсти так, что желваки ходуном заходили, а взгляд такой, словно я могу им прикончить на месте.

— Что слышал! — огрызнулся Тень.

— А ты ничего не попутал?

— Не попутал. А вот ты, Бес, походу вообще крышей поехал, если решил меня обвинять в том, в чем я не виноват. — Разозлился Стас, снова доставая сигаретку и прикуривая. — Короче, Кирилл, не гони пургу, и давай-ка лучше подумаем, кто мог предупредить Родионова о нашем визите к нему?

— Не знаю, — покачал головой, тут же успокаиваясь. Да, Стас, все же, что-то круто я загнул, он ведь и в самом деле не виноват, что Родионов сумел скрыться прежде, чем мы сумели его взять.

— Тогда придется проводить проверку, Бес. Иначе никак. Нужно как можно скорее найти «крысу», сливающую информацию. Но тогда мне нужен будет доступ ко всему, Кирилл. Даже к твоей личной переписке, чтобы понять, не подключался ли наш неведомый «сливщик» инфы к твоим данным. А еще нужно узнать, что он успел выдать твоим недругам.

Кивнул, соглашаясь с его доводами. Да, найти «крысу» нужно. И чем скорее, тем лучше. Интересно, кто же это мог быть?

— Хорошо, я дам тебе доступ, Стас, но сам понимаешь, если хоть какая-то инфа после тебя просочиться, то…

— Да-да, я труп и все в этом роде, — закатывая глаза, ответил он. — Все я понимаю, не дурак же.

— Хорошо. С этим вопросом мы решили. А теперь расскажи на счет поджога Элегии.

— А чего тут рассказывать? — развел руками в стороны Тень. — Я же говорил, что все чисто. Нет ни улик, ни зацепок — сработано быстро, четко и, что самое главное — чисто.

Досадливо скрипнул зубами, пытаясь сдержать, рвущиеся наружу ругательства.

— Кстати, я тебе вот о чем спросить хотел: что намереваешься теперь делать с клубом?

— А что? — подозрительно сощурившись, поинтересовался у него.

— Да так, думал, если ты еще не решил, то я мог бы подкинуть интересную идейку, — пожал плечами Стас, делая затяжку.

— Сперва, нужно восстановить здание. Я смотрел, там работы будет немало, но, если нанять профессионалов, то они управятся за пару недель. А вот, что делать потом, пока не решил.

— Открой бойцовский клуб для элиты города, — выдвинул свою идею Стас. — Мне кажется, он будет пользоваться бешенным спросом. Подпольные бои, толстумы делают ставки на бойцов, ринг закрыт защитной сеткой, а вокруг самого ринга разгуливают девчонки в коротеньких шортиках, с подносами, на которых будут расставлены спиртные напитки. Мужики любят смотреть на такие зрелища. А еще можно сделать отдельный вип-зал, где будут биться девчонки. Желательно в грязи. Ты и сам знаешь, что мужикам нравится это. Красивые девахи в откровенных купальниках, измазанные грязью, мутузят друг друга до тех пор, пока одна из них не сдастся. Я уже предчувствую, что твой клуб будет пользоваться бешенным спросом! — с горящими глазами, выдал Стас, мечтательно улыбаясь.

— Интересная идея, — кивнул, соглашаясь с ним. — Я над ней как следует подумаю.

— И еще, Бес, я понимаю, что с моей стороны это наглость, но… понимаешь, надоело мне быть на побегушках, ты уж извини, но я бы хотел войти с тобой в долю. Чтобы клуб стал и моим тоже. Я даже денег дам на его реконструкцию…

— Ты что, думаешь, у меня денег нет? — нахмурился, глядя на него.

— Даже и в мыслях не было ничего подобного, — хмыкнул Тень.

— А с чего вообще такое предложение?

— Надоело все. Хочу отдохнуть от «мокрухи». Бизнесом заняться. Мне скоро сорок лет, а я только и знаю, что выполняю чужие поручения. Я же не собака, Кирилл, чтобы команды хозяина выполнять, — честно ответил Стас, снова откидывая сигарету в сторону.

Промолчал, обдумывая слова Тени. С одной стороны, такого наемника терять не хотелось, а с другой, он грудью ляжет, но до последнего будет защищать свою собственность. А именно — новый бойцовский клуб. Да, мне идея Стаса пришлась по душе. Я и хотел организовать нечто подобное, но был не до конца уверен в своем решении.

— Ладно, Охотин, думаю, на счет клуба мы с тобой договоримся как-нибудь. А теперь давай-ка выпьем? А то за последнее время на меня столько навалилось, что сил нет. Устал, как собака.

— Я только «за», — хмыкнул Стас. — Может, тогда забуримся к Каину? У него клубешник — огонь. И девочки все, как на подбор. Честно говоря, я бы тоже не против немного сбавить обороты. С твоими врагами настолько вымотался, что уже и забыл, когда последний раз был с женщиной, а яйца сводит так, что взвыть в пору.

— Тогда идем, — хохотнул я, — дадим тебе разрядить «обойму».

И мы оба выдвинулись со склада. Ничего, один день с Родионовым, погоду не сделают, а вот немного разрядки не помешает.

Глава 20

До клуба Каина добрались довольно быстро. Единственное — мой наряд не подходил к той обстановке, что там витала.

Яркие огни, громкая музыка, сцена, на которой зажигают знойные красотки, выставляя на всеобщее обозрение свои прелести. Неоновые огни, закрытые кабинки, в которых отдыхали гости клуба, желая быть подальше от посторонних глаз. С потолка свисал огромный зеркальный шар, отражая свет софитов, направленных на сцену, но при этом все же пересекаясь с шаром — это создавало дополнительные, интересные отсветы на стенах.

К нам, одетый в довольно дорогой костюм темно-серого цвета шел высокий брюнет с развитой мускулатурой и сигаретой во рту. Сразу понял, что это не простой посетитель — хозяин клуба.

Подойдя к нам, он протянул реку, сперва, Тени, потом — мне.

— Приветствую, Стас, — поздоровался он с моим наемником. — Какими судьбами?

— Да вот, — ответил он, — пришли немного отдохнуть.

— Представишь меня своему товарищу? — поинтересовался он, глянув на меня.

— Я и сам могу это сделать — не немой, — усмехнулся.

— Прошу прощения, не хотел обидеть. Я — Андрей Азарин, а вы?..

— Бессонов Кирилл, — просто ответил ему, выжидательно изгибая бровь.

Сперва мужчина нахмурился, словно что-то сопоставляя у себя в голове. А затем:

— Вы — Бес?

— В точку, — кивнул, видя замешательство на лице хозяина клуба.

— Ого! Вот это, конечно, большая неожиданность! А вы сюда по делам или…

— Или, — усмехнулся, видя, как немного занервничал Азарин.

— Тогда проходите, — жестом, приглашая нас пройти дальше, произнес он. — Могу предоставить вам закрытые кабинки или вип-залы, вип-комнаты…

— Не надо, — покачал головой. Пока ничего не нужно. Я, сперва, осмотрюсь, а потом, если что-то решу, сообщу тебе.

— Хорошо, — согласно кивнул он, переводя взгляд на Стаса: — А тебе?

— Конечно, давай сразу комнату, — хмыкнул Тень, — сегодня я собираюсь просадить у тебя кругленькую сумму — хочу немного выдохнуть. Устал, как загнанная собака.

После этих слов Каин почему-то посмотрел на меня. На что я лишь хмыкнул.

— Кстати, Андрюх, — обратился к Азарину Стас, — а Настя сегодня тут? Соскучился по этой рыжей бестии.

— Да, Тень, сегодня как раз ее смена, — улыбнулся он, кивая. — Могу дать распоряжение, чтобы именно она сегодня тебя обслуживала, но, Стас, ты знаешь, что законы моего клуба довольно строги: никакого принуждения и насилия. Если девочки хотят, то подрабатывают дополнительно, но добровольно! А так, они простые официантки в клубе и танцовщицы. Они, если помнишь, не проститутки, которые работают на сутенера. Я таковым не являюсь. Это и сугубо их личное дело — спать с гостем или же нет.

— Я помню, Андрюх, не кипишуй, — ответил Стас.

— Ну, я так, на всякий случай напомнил. И еще, если помнишь, в клуб с оружием нельзя. Так что, если у вас при себе…

Тут же отодвинул полы пиджака, показывая свой пистолет.

— Понял. Тогда попрошу вас сдать свои «игрушки» на сохранность в сейф. Такова политика клуба. И еще, — он с прищуром посмотрел на меня, — никакой наркоты. Это табу! И никому, даже тебе, Бес, я никаких послаблений не сделаю.

— Уважаю такой подход, — довольно кивнул, принимая правила хозяина клуба. — Я и сам ярый противник этой дряни.

— Отлично, — согласно кивнул Каин, хотя было видно, что он не поверил моим словам. Правильно, не стоит на´ слово верить первому встречному. — Ну что, тогда сдавайте оружие и можете развлекаться.

Ухмыльнулся, но промолчал.

Через несколько минут, когда все формальности были позади, Каин распорядился на счет Стаса, и тот, уводимый одной из довольно привлекательных девочек, послушно последовал за ней. Я же, усаживаясь за барную стойку, пока только присматривался к обстановке и тем, кто тут присутствовал.

Но посидеть одному долго не удалось — вернулся Каин.

— Кирилл Дмитриевич, — обратился он ко мне.

— Просто Кирилл или Бес, — отозвался, заказав себе порцию виски со льдом.

— Кирилл, — кивнул Азарин, присаживаясь рядом и тоже беря виски у бармена. — Я бы хотел с тобой поговорить с глазу на глаз.

— На тему? — поинтересовался у него, делая глоток.

Крепкий напиток обжог горло, проникая дальше, согревая в области груди и попадая в пустой желудок. Бля, совсем забыл, что так и не позавтракал сегодня. Херово, значит быстро развезет.

— Я бы, все же, предпочел пообщаться с тобой наедине — тема не для посторонних глаз и ушей.

— Ладно, — кивнул, соглашаясь, — идем.

— Можно в кабинет или в один из вип-залов. Один сейчас как раз свободен.

— Да, давай в випку — я сюда, все-таки, пришел не в кабинетах рассиживать, а немного отдохнуть от повседневных дел.

— Хорошо, — кивнул он, — как тебе будет угодно.

Мы одновременно поднялись и направились на второй этаж клуба.

Странно, но почему-то везде, где я побывал, вип площадки расположены на втором этаже? Для чего? Чтобы гости взирали со всех свысока и удовлетворяли свое эгоистичное эго? Для чего?

Понятно дело, что не стал об этом спрашивать у Каина.

Через пару минут мы оказались в довольно просторной комнате приятных темно-серого и серебристого оттенка. Такие же диваны и кресла, стеклянные столики: один — с различными напитками, другой — пустой. Это как раз тот, что стоял рядом с мягкой мебелью. А вот тот, что с напитками, чуть поодаль.

На стенах небольшие светильники, создающие довольно спокойную, но больно уж интимную обстановку. Хотя, с другой стороны, пусть глада немного отдохнуть от яркого света — тоже иногда полезно.

Сел в одно из кресел, все так же держа тот стакан с виски, который решил прихватит с собой еще там, внизу.

— Итак, — начал я, — о чем ты так хотел поговорить?

Андрей подошел к столику с напитками и налил в бокал какую-то темную жидкость, и только потом сел напротив меня. Сделав глоток, он ответил:

— Короче, Бес, я не в курсе, заметил ты или нет, но в городе творится какая-то дичь.

Напрягся, но не перебиваю — интересно узнать, что он расскажет.

— Мне поступило анонимное предложение распространять наркоту в своем клубе.

Сощурился, делая глоток, но все еще молчу.

— Знаю, что многие в городе согласились, ведь продажа наркоты —прибыльное дело.

— Дальше, — спокойно потребовал я, снова делая глоток обжигающей жидкости.

— Кто заказчик всей этой движухи — не знаю, но это точно кто-то очень влиятельный, — ответил Каин, тоже делая глоток из своего бокала.

— С чего ты так решил?

— Наркота — дорогой товар, а его стало поступить столько, что этой дрянью хватит утопить весь город и даже пригород! Бес, не знаю, в чем дело, но очень надеюсь, что это не ты отдал такие распоряжения. Как бы там ни было, но в своем клубе я не позволю распространять эту херню!

— Вот как, — кивнул, пытаясь понять, Каин отыгрывает передо мной некую роль или же и в самом деле так считает. — А если я заставлю?

— А ты попробуй! — жестко ответил он, убирая спиртное на столик и глядя на меня прямым, уверенным взглядом. — Думаешь, я так просто дам подмять меня под себя, Бес? Тогда спешу тебя огорчить — не дождешься! Я буду зубами рвать, но не позволю поставить себя на колени!

— Интересно. — Одним глотком допил виски и поставил пустой стакан на столик. — А теперь послушай-ка вот что, Каин.

Подался вперед, немигающее глядя на Зорина:

— Я понятия не имею, что за падла пошла против меня, решив поставлять наркоту в МОЙ город! Но можешь быть уверен, что я тут не при чем! И не потерплю такого произвола, как наркота в городе! Некоторые уже наказаны, но, увы, далеко не все. Но ничего, я доберусь до каждого, кто посмел пойти против меня. Пока я жив, наркоте в городе не бывать!

— Она уже тут. И уже пошли поставки не только по городу и пригороду, но и на международном уровне.

— Как?

— Торговля девочками. Именно они и провозят товар. Ведь сам знаешь, что продажа девчонок заграницу — нелегальный бизнес, и когда нужно, все проплачивается на куда высшем уровне, чем имеется у тебя, и уж тем более, у меня.

— Откуда сведения? — тут же поинтересовался у него.

— Не обижайся, Кирилл, но я не выдаю свои источники, как, думаю, и ты свои.

Кивнул, принимая его ответ.

— Ты знаешь, сколько, примерно, человек уже задействовано в этой структуре? — задал один из важнейших вопросов.

— Точно не скажу, но знаю, что больше двадцати предпринимателей. Насколько мне известно, в первую очередь окучивают владельцев ночных клубов — в них происходит основная туса, а уже затем и остальные бизнесмены. Есть, конечно, и те, кто отказался, как и я. И вот в чем «прикол», Бес, позже с теми, кто не согласился распространять наркоту, происходили несчастные случаи или же куда бо´льшие неприятности. Знаю, что Элегия недавно сгорела. Правда, не знаю, кто там сейчас владелец после Гамбита, но подозреваю, что и нынешний владелец отказался от распространения наркоты…

— Он мой.

— Кто? — не понял Азарин.

— Клуб. Он принадлежит мне. Зорин передал его мне за пару дней до своей гибели.

— Вот как, — отозвался Андрей, снова беря стакан в руку и залпом выпивая содержимое.

— Ты его близко знал? — задал вопрос, видя, как расстроился Каин.

— Жеку? Да, довольно близко. В определенные моменты жизни мы не раз помогали друг другу, особенно последний раз, когда с Машей…

— Да, я знаю, можешь не продолжать — Гамбит мне рассказал о ней. Жаль девушку.

— Маша хорошая, и я рад, что она смогла из этого кошмара выбраться. Теперь она живет забугром. Насколько мне известно, довольно счастлива и даже собирается выйти замуж за какого-то хлыща.

— Это хорошо, — кивнул. — А на счет Алины что-нибудь известно?

— Нет, она будто сквозь землю провалилась. Я пытался ее найти, но все безуспешно.

— Ну, может оно и к лучшему.

Каин на это ничего не ответил, лишь неопределенно пожал плечами, а затем спросил:

— Так что будем делать, Бес? Я не хочу, чтобы и мой клуб пострадал, но и торговать наркотой категорически отказываюсь.

— Понимаю, — кивнул. — Я пытаюсь с этим разобраться, но теперь не знаю, кому можно доверять, а кому — нет. Похоже, у меня завелась «крыса». И пока я не выясню, кто сливает инфу, не смогу успокоиться. Но с той тварью, что подмяла под себя людей, которые работают на меня, нужно разобраться. Мне не нужна наркота в городе!

— Я помогу, Кирилл, но, если у нас получится с этим всем разобраться, хочу, чтобы ты не брал процент с дохода, который приносит мой клуб.

— Торгуешься? — усмехнулся я, откидываясь на спинку кресла, складывая руки на груди и внимательно глядя на Каина.

— Приходится. Мы с тобой оба бизнесмены, и никогда не упустим своей выгоды, если ее можно извлечь, — так же, откидываясь на спинку кресла, ответил Азарин.

— Верно, — кивнул, соглашаясь. Затем добавил: — Хорошо, Каин, если ты сможешь вычислить всех крыс, что пошли против меня, обещаю, что твой бизнес будет в свободном плавании.

— Отлично! — улыбнулся он, обнажая ровные зубы. — Раз с этим решено, тогда оставлю тебя — дела, сам понимаешь.

Кивнул.

— Ну все, развлекайся. Девочки позаботятся, чтобы тебе не было скучно, — хмыкнул Каин, после чего удалился, плотно прикрывая за собой двери.

Да уж, нервный денек вышел. Сперва Родионов, затем Лера.

Никак не могу сообразить, каким образом Николай прознал, что за ним идут мои люди? Кто мог его предупредить? Лера? Нет, сомневаюсь — у нее нет доступа к телефону, поэтому она чисто физически не могла сообщить отцу, что я предпринял шаги для его захвата. Мария Владимировна тоже не стала бы — слишком давно и хорошо ее знаю. Она не пошла бы на предательство. Тогда кто? Кто из моих людей мог скрысятничать? Стас? А какая ему в этом выгода? Что он поимеет, если предаст меня? Как ни крути, но ответа на этот вопрос нет. Что ж, придется копать.

Погрузившись в свои мысли, чуть не пропустил прихода девочек в этот вип-зал.

Одна, краше другой. Блондинка, брюнетка, русоволосая, рыженькая, азиатка, темнокожая — экзотика, одним словом.

Все, как на подбор: отличные, ладные фигурки, пышные бюсты, ну, кроме той, что русоволосая, у нее поменьше немного, но все равно очень и очень привлекательная, аккуратные подтянутые попки.

— Ну, — оглядывая их с головы до ног, поинтересовался: — для чего вы прибыли, девушки?

— Скрасить ваше одиночество, — с придыханием ответила та, что брюнеточка, кокетливо стреляя в меня глазами, в которых я отчетливо видел похоть. Не хочу, не привлекает.

— Интересно, и каким же образом?

— Так, как вы пожелаете, — заверила рыженькая, призывно облизав губы.

Меня чуть не замутило, стоило только подумать, скольких мужиков она этим самым языком «обработала».

— И что, каждая из вас на это готова? — хмыкнул я.

Все кивнули. Все, кроме одной — русоволосой девушки — она закатила глазки к потолку и чуть скривила губы. О, как интересно!

— Хорошо, тогда я выбираю тебя, — и показал как раз на нее.

Шок, неверие и непонимание, что происходит. Что, дорогуша, не ожидал?

— Я? — неуверенно спросила она, уставившись на меня.

— Ты, — подтвердил я, насмешливо глядя на нее.

Девушки, что стояли рядом с ней, тоже теперь удивленно взирали то на нее, то на меня.

— А… а почему она? Она же… она вообще никакая! — выдала брюнетка, презрительно глядя на русоволосую девушку.

— Потому что я так решил. А вот вы все можете идти — более не смею задерживать.

Но ни одна не сдвинулась с места, видимо, еще на что-то надеясь.

— Ну, — приподнял бровь, — чего стоим? Кого ждем? На выход, девочки.

— Вы… вы что, серьезно? Предпочтете эту, — скривилась рыженькая, скосив глаза на русоволосую, — нашему обществу?

— Да, — кивнул, — и с превеликим удовольствием. После ваших слов, дорогуши, мне теперь вас даже видеть стало неприятно. Так что оставьте меня с этой красотулей наедине. — Стоят, все еще не веря, что их отвергли. — Не пойму, мне что, Каину сообщить?

Они поджали губы, но все же, пусть и недовольные произошедшим, покинули вип-зал.

— Ну, а тебя как зовут? — Обратился к русоволосой.

— Ариадна, — ответила она, кокетливо опустив глазки.

Недовольно выдохнул, а затем попросил:

— Назови настоящее.

— Зачем? — не поняла она. — Мужчинам нравится, когда я…

— Я не все остальные, — перебил ее. — Так как зовут-то?

— Ира.

— Ира. Приятно познакомиться, — улыбнулся. — Ты проходи, присаживайся, в ногах правды нет.

Девушка немного еще постояла, переминаясь с ноги на ногу, затем нерешительно прошла по комнате и полубоком присела на самый краешек кресла, складывая ногу на ногу и выгоднее подчеркивая фигуру данной позой. Ничего не скажешь, довольно соблазнительно.

— Ну, Ирина, сперва ответь на один вопрос: с чего у девчонок такая реакция на тебя?

— Ну, — замялась она, — понимаете, я же обычная, а они… яркая блондинка, знойная брюнетка — она уже сама по себе сплошное искушение, жаркая, огненно рыжая красотка, и просто отрада для глаз — азиатка и темнокожая — экзотика. А я… Я…

— Ты привлекательная девушка, Ирина, не стоить себя принижать.

— Спасибо, — смутилась она. — А… А хотите, я вам станцую? Или, может, доставить вам удовольствие и…

— Согласен на танец, — улыбнулся, понимая, к чему она клонит.

Ира поднялась с кресла и, подойдя к противоположной от меня стене, нажала на какую-то кнопочку. Свет тут же стал еще более приглушенным, затем услышал какой-то странный звук и немного напрягся, но уже через мгновение увидел, как отъезжает стена, открывая моему взору небольшую сцену с шестом посередине, и все это освещено красным светом, льющимся с потолка.

Заиграла плавная, приятная слуху музыка, и девушка начала двигаться…

Руки медленно поднимаются вверх вдоль стройного тела, не пропуская ничего: бедра, узкая талия, высокая грудь, на которой руки задержались немного дольше, чем было положено в танце, изгиб шеи, волосы и вот, руки уже вверху. Плавное движение бедрами, и коротенькая юбочка взметнулась вверх, обнажая округлую попку в черных стрингах. Движение, и вот девушка уже у шеста. Крепко обхватила его руками, проведя ими сперва вверх, а затем вниз, при этом не спуская с меня взгляда. Еще движение, и вот уже стройные ноги обнимают металлический шест. Изгиб, и грудь прижимается к безмолвному «партнеру», в этот момент я ему даже слегка позавидовал. Грудь у девчонки просто потрясающая!

Девушка плавно двигалась в такт музыке, извиваясь то у шеста, то на нем, то отходя и начиная ласкать себя руками… Не понял, в какой момент Ирина успела избавиться от полупрозрачной кофточки и легкой юбочки, оставшись в, расшитом стразами, бюстгальтере и стрингах. Она не сводила с меня томного взгляда, словно призывая к действию, но я не двигался, продолжая сидеть недвижимо и позволяя сейчас ей принимать все решения. И девушка решилась: все так же, под музыку, плавно качая бедрами, направилась ко мне, то облизывая розовым язычком губы, то прикусывая их зубками. Волосы распущены и достают до середины спины…

Она остановилась возле меня, глядя сверху вниз, а я ждал. Просто сидел и ждал, что она предпримет.

Ирина опустилась передо мной на колени и провела руками по моим ногам сверху вниз, подбираясь к восставшему члену. Чего уж отнекиваться, но эта девушка сумела меня возбудить, если еще учесть тот факт, что секса у меня не было с тех пор, как я расстался со своей любовницей.

Девушка подобралась к ширинке и начала ее расстегивать, не разрывая зрительного контакта со мной. Молодец, профессионально действует, а вот Лера…

Мысли о ней почему-то резко отрезвили. Тряхнул головой, но ее образ четко встал перед глазами. Разгневанная, распаленная нашей стычкой и… страстная, податливая, мягкая. Как она отвечала на поцелуи!..

Почувствовал, что член еще сильнее налился кровью, становясь тверже.

— Ого! — выдохнула девушка у моих ног. — Это ты так рад мне?

Посмотрел на нее и понял, что не хочу. Вот вообще ничего с ней не хочу. После того, как перед глазами возник образ Леры, весь запал на Иру просто испарился.

Осторожно отвел ее руки от своего паха и произнес:

— Прости, крошка, но не сегодня.

Ира печально улыбнулась.

— Кто та, о ком ты только что подумал? — все поняла она, ничуть не обидевшись. — Ты ее любишь?

— Нет, не люблю, — покачал головой, застегивая штаны, — но и образ ее выкинуть из головы не получается.

— Ясно, — улыбнулась девушка, садясь прямо на пол и скрещивая ноги. — Повезло ей. Ты потрясающе красивый мужчина.

— Я бы не сказал, что ей повезло, — горько усмехнулся я, понимая, что хочу прикончить ее отца. Не думаю, что после этого у нас хоть что-то получится. Что ж, придется как-то оградить друг друга от какого-либо общения и стычек. Лучше нам не встречаться, пусть это и будет непросто.

— Ладно, — поднялся я, доставая из нагрудного кармана пиджака кошелек и вытаскивая из него несколько купюр по пятьсот баксов каждая, — держи. Пусть все думают, что я остался тобой настолько доволен, как ты так удовлетворила мои желания, что я расщедрился на чаевые. А вообще, Ира, советую тебе бросить это занятие. Не стоит продавать свое тело. Проститутки живут ярко, но недолго. Особенно в мире, в котором царит криминал.

Отдал ей деньги и, забрав свой пистолет, просто покинул клуб Каина, отправившись прямиком домой.

Глава 21

Домой вернулся в плохом расположении духа. Сперва, хотел сбегать к себе в комнату и переодеться, но потом решил, что нужно порыться в старых записях — в них должно быть что-то, что поможет мне выйти из сложившейся ситуации. Нутром чувствовал, что след тянется откуда-то из далекого прошлого, еще до того, как город стал моим.

Прошел в свой кабинет и встал, точно вкопанный. Сперва даже не поверил своим ощущениям, но стоило поглубже втянуть носом воздух, как почувствовал легкий, приятный цветочный аромат, с долькой цитруса. Я точно знал, кому принадлежит этот запах — Лера!

— Какого черта?! — рявкнул, сжимая руки в кулак. — Как она вообще смогла попасть в мой кабинет?

Ответ пришел моментально — Мария Владимировна. Только у нее имеется допуск к моему рабочему месту. Но почему она позволила Лере сюда войти? Для чего?

Ответ лежал на поверхности, но я не желал его принимать.

Делаю глубокий вдох и выдох — нужно успокоиться. Но в голове бьется одна-единственная мысль: Лера позвонила своему отцу… она его предупредила!

— С-с-сука! — прорычал я, понимая, что из-за ее необдуманного поступка погибли люди Тени.

Разворачиваюсь и стремительно направляюсь в сторону спальни Родионовой. Чтобы не оставалось сомнений, должен во всем удостовериться или же опровергнуть свои догадки.

Стучать не стал, просто вошел в комнату, где на кровати, свернувшись калачиком и чуть вздрагивая всем телом, спала девушка. Лицо оказалось заплаканным.

Скрипнул зубами, понимая, что и ей сейчас нелегко.

Присел на край кровати, глядя на нее. После чего произнес:

— Если не спишь, то открой глаза и выслушай, что я тебе сейчас скажу.

Девушка вздрогнула от звука моего голоса и приоткрыла красные от слез глаза.

— Отец, он…

И столько надежды и боли в глазах, что сердце непроизвольно сжалось от жалости к ней.

— Твой отец жив. — Девушка, до этого затаившая дыхание, судорожно выдохнула, прижимая руку к груди. — Его кто-то предупредил.

Слежу за ее реакцией. Лера, опустила взгляд и поджала свои красивые, чувственные губы.

— Зачем? — задал всего один вопрос, но она поняла, о чем я спросил.

— Он — мой отец, Кирилл. Неужели ты думал, что позволю его убить? — Она говорила тихо, с болью во взгляде глядя на меня.

— Ты просто не понимаешь, Лера, — покачал я головой. — Николай…

— Он не виноват! — уверенно заявила она, садясь на кровати и обнимая руками колени. — Я с ним разговаривала по телефону, пока тебя не было.

— Так ты признаешь, что предупредила его?

— А смысл отпираться, если ты и так все понял? — пожала она хрупкими плечами.

— Верно, незачем, — кивнул. — А теперь послушай, что ты натворила.

Лера нахмурилась и напряглась всем телом.

— Своим звонком ты разрушила мои планы. — Девушка закатила глаза к потолку, но более ничем не выдала своего скепсиса. — И это повлекло череду ужасных событий, девочка. Первое — твой отец сбежал, — Лера чуть улыбнулась, — но по его вине погибли люди моего человека…

— Они сами виноваты! — горячо заявила девушка, хмуро глядя на меня.

— Может и так, — не стал отрицать данного факта, — а может, все потому, что одна безголовая дурочка не подумала о последствиях.

— Если бы я не предупредила отца, то он, наверняка бы погиб!

— Не исключено, — снова кивнул.

— Тогда чего же ты хочешь от меня? Думаешь, что мне после этого станет совестно? — горько усмехнулась она. — Отец обо всем мне рассказал! Слышишь, Бес, обо всем! О тебе и о… — она запнулась, судорожно вздохнув, — и о маме! Он рассказал о ее предательстве! Она, после того, как отдала меня тебе, просто сбежала! Она бросила меня, хотя говорила, что обязательно вернется! Что не оставит одну! Не позволит обидеть отцу. О, какой же я, оказывается, была дурой! Мама — самый близкий и родной человек, предала меня. Она отдала меня тебе, Бес! Мужчине, которого я ненавижу за то, что сделал с моей семьей и собирался убить отца!

— И я убью, Лера. Не сомневайся. — Твердо произнес, следя за ее реакцией.

Девушка побледнела и беззвучно зашевелила губами.

— А теперь второе, Лера, — продолжил я, — твой отец замешен в грязных делах. Когда твоя мать сказала, что Николай желает сделать тебя разменной монетой в своей игре, в этом она не солгала. Она тебя любила всем сердцем. Настолько любила, что пожертвовала собой.

— Что? — с ужасом в голосе прошептала она, неверяще глядя на меня.

— Елены больше нет. Твой отец убил ее за то, что она посмела спутать ему все карты.

— Нет, — замотала она головой, отказываясь принять очевидное. — Нет, я не верю тебе. Ты это специально все выдумал!

— Мне нет смысла тебе врать. Для меня ты — никто. Абсолютно чужой человек. Но я пообещал Елене защитить тебя от твоего же отца.

— Все равно не верю! Папа любит меня! Любит! Он бы не стал… — закричала она, резко поднимаясь с кровати и вставая от нее чуть поодаль. — Он не причинил бы маме вреда! Он ведь любит ее! Он сказал, что она сбежала! Что бросила меня! Она… она предала меня!

— Нет, — отрицательно покачал головой, тоже поднимаясь с ее кровати, — не предавала. Она желала лишь одного — защитить свою единственную дочь, которую любила всей душой. Ей пришлось вернуться, чтобы не вызывать подозрения, но… Родионов каким-то образом узнал, что она совершила и тогда…

— Нет, — продолжала отрицать Лера, — я не верю. Папа бы не стал. Не стал бы. Мама предала. Она…

Ее губы дрожали, тело мелко подрагивало, а в глаза стояли непролитые слезы.

— Кирилл, — упавшим голосом обратилась она ко мне, — скажи, что это все неправда. Скажи, что ты все выдумал. Мама… она же не… папа ее не… она ведь жива. Правда?

Печально улыбнулся, чуть разведя руками в стороны.

— Не верю, — закрывая лицо руками, прошептала она.

Достал свой телефон, зашел в электронную почту, на которую мне скинули материалы по Родионову, и подошел к вздрагивающей девушке.

— Я не буду тебя ни в чем убеждать. Посмотри сама, — и протянул ей свой телефон.

Лера отняла руки от лица и взяла телефон.

На экране высветились фотографии: Родионов со злой улыбкой и с пистолетом в руках стоит над стоящей на коленях и горько рыдающей женщиной. Вторая фотография: Родионов направил ствол на мать Леры, третья фотография: бездыханное тело Елены с дыркой от пули в голове и Родионов убирает пистолет.

— Что… что это? — безжизненным голосом прошептала Лера, роняя мой телефон на пол. — Кирилл, что это?

— Правда. — Ответил я, видя, как девушка пошатнулась и начала заваливаться.

Моментально подскочил к ней, подхватывая на руки легкое, почти невесомое тело, обеспокоено заглядывая в ее, побелевшее от ужаса и осознания произошедшего, лицо.

— Нет… нет… не… не верю… — тихо бормотала она, пока я поворачивался к кровати и делал пару шагов. — Он не мог… не мог…

Не стал говорить, что мог и чего не мог Родионов. Теперь Лера и сама увидела, насколько жестоким оказался ее отец.

— Спи, — положив свою ношу на постель, прошептал я, нежно целуя почти бессознательную девушку.

— Мне страшно, — тихо прошептала она, интуитивно хватая мою руку, заставив меня замереть от неожиданности. Посмотрел на девушку — она отключилась. Что ж, тем лучше. Ее сознание пока отвергает правду, но так или иначе, ей придется поверить в то, что произошло.

Осторожно, чтобы не потревожить Леру, отнял свою руку, из-за чего девушка тяжело простонала, а из уголка глаза выкатилась одинокая слеза.

— Ничего, девочка, время лечит любые раны, и эта затянется.

Через минуту я покинул ее комнату, плотно прикрыв за собой дверь.

Глава 22

Родионов

— Чертов Бес! Решил расправиться со мной? С самим Родионовым? Ха! Не по зубам я тебе, щенок! — бесился мужчина, расхаживая по кабинету своего нового знакомого, который не так давно посещал его собственный дом.

— Успокойся, — нарочито медленно произнес мужчина, делая глоток янтарной жидкости из прозрачного бокала. — Бес не дурак, так что тебе уже пора понять, что он, если задался целью, не отступится. Сейчас его задача — уничтожить весь мой наркотрафик, который поступает в город и за его пределы.

— Клим Андреевич, — заискивающе обратился к нему Родионов, — а как же быть мне? Я жажду мщения, я…

— За что? — хохотнул Клим, снова делая глоток из бокала. — За то, что ты идиот, оставляющий следы? Будь я на месте Беса, то поступил бы точно так же. Тебе просто повезло, что дочурка сумела предупредить. Нам ведь это сыграло на руку. Насколько я понимаю, твоя дочь не верит Бесу, но зато верит своему отцу… Так воспользуемся же этим.

— Не думаю, что Кирилл надолго оставит ее в безызвестности, — недовольно пробурчал Николай, усаживаясь в свободное кресло. Ему были крайне неприятны слова Клима о том, что он и сам поступил бы так же, как Бес, а значит, пришел бы убивать его, Родиона…

Николай понимал, что перед ним сидит сильный и жестокий противник. Тот, кто не остановится ни перед чем, чтобы добиться своей цели, но и он сам, Родионов, не желал быть пешкой в этой многоходовой игре. Значит, нужно проработать свой собственный, не зависящий от Клима и Беса, план. Он не желает быть «шестеркой», мальчиком на побегушках… Нет, он знал, что может обыграть этих двоих… Нужно просто столкнуть их лбами. А затем, когда кто-то один и них останется в живых, просто добить и забрать всю власть в городе себе!

Родионов мысленно улыбнулся, одобряя свой план, но вслух произнес:

— Я убил свою жену, за то, что она предала меня. А уж ее дочурку и подавно…

— Ее дочурку? — удивленно вскинув темную бровь, поинтересовался Клим, отставляя от себя бокал с виски. — Получается, Лера не твоя дочь?

Родионов пождал губы, но отступать уже было поздно — он проболтался. Черт дернул начать говорить о предательнице-жене!

— Нет, она дочь Елены и какого-то мужика. Даже и не помню его имени. Я просто был безумно влюблен в Елену, поэтому убил ее хахаля и забрал себе. Приручая, а когда нужно, наказывая. Помню, как обрадовался, когда Елена сообщила, что ждет ребенка… Но эта дрянь… — Николай сжал руки в кулак, вспоминая прошлое, — она заявила, что этот ребенок от ее любимого, которого я убил.

Клим сидел молча, внимательно слушая рассказ Родионова, лишь слегка барабаня пальцами по подлокотнику мягкого кресла из натуральной кожи.

— На тот момент я обожал свою жену, поэтому принял и ребенка, но чем дальше, тем больше в душе начинала расти злость, что ребенок не от меня… Я надеялся, что когда он или она появится на свет, то постараюсь полюбить так же, как и Елену, но… Не смог. А видя, как моя жена возится с малышкой, даря ей всю любовь, ласку и заботу, возненавидел Леру, ведь она получала то, чего жаждал я сам! Эта маленькая сучка забрала у меня все!

Клим лишь хмыкнул, продолжив слушать дальше.

— Девчонка росла, я старался окружить ее заботой, показать своей жене, что я не такой жестокий, каким она меня всегда видела, но что бы я не предпринимал, она воротила нос… И вот тогда… Тогда вся любовь во мне угасла. Елена стала для меня не более, чем шлюхой, которую я имел так, как желал. Не считаясь с ее желанием и мнением, беря когда и где угодно, так, как хочется мне. Мне уже было плевать на ее чувства, а Лера… Что ж, она выросла красивой девушкой. И я не вижу в ней своей дочери. Она мне чужая. Единственное, что я к ней испытываю — ненависть. Ненависть за то, что она получила все внимание, тепло и любовь той, кого я обожал!

— Как интересно, — спокойно хмыкнул Фролов, доставая из деревянной коробки, увитой замысловатой резьбой, дорогую сигару и, обрезав ее гильотиной для сигар, неспешно закурил. Выдохнув облако белого дыма, он продолжил: — Знаешь, я могу сказать лишь то, что ты не любил свою жену. Был помешан на ней? Да, бесспорно, но не любил.

— Да что ты понимаешь!.. — начал было Николай, подавшись всем своим тучным телом вперед, но один взгляд серых глаз Клима, тут же остудили его пыл.

— Не смей даже мысленно повышать на меня голос, — так же спокойно произнес Фролов, но во взгляде сквозил металл и жесткость. — Я никому не позволю разговаривать с собой в таком тоне, а уж тебе и подавно. Ты, Родионов, просто цепной пес, которому стоит лишь отдать команду «Фас!» и ты поспешишь ее исполнить. Думаешь, я не знаю, какой ты? — Клим скривил губы в презрительной ухмылке. — Знаю, Николай. Я все про тебя знаю. Мне только жаль Леру, ведь эта малышка ни в чем не виновата. Поэтому я и желал забрать ее у тебя в качестве откупа. Теперь же, когда ее у тебя нет, когда ты потерял абсолютно все: дом, бизнес, пусть и не родную, но все же дочь, жену… Ответь, нужен ли мне тот, у кого нечего мне предложить?

Николай подскочил с кресла, беззвучно хватая ртом воздух и бешено вращая глазами, уже понимая, что попал в очередную западню, в которую сам же и угодил. Идиот старый! Ведь прекрасно же знал, что нельзя доверять Фролову! Знал! Но думал, что у него еще есть время. Есть время, чтобы все переиграть, а оказалось…

— Ты ничтожество, Родионов. Таракан, которого давно требовалось раздавить.

— Не надо, Клим, — глядя на невозмутимого мужчину, сидящего в дорогом черном костюме, начал умолять Родионов. — Я сделаю все, что ты пожелаешь, только не убивай. Если тебе нужна Лерка, так я достану ее для тебя! Носом буду рыть землю, но достану.

— Лера? — темная бровь взметнулась вверх, а на лице расцвела издевательская улыбка. — Ты что, думаешь, будто я сам не смогу ее себе заполучить?

— Она под защитой Беса!

— И что? — хмыкнул он. — Это не проблема. В его доме есть тот, кто работает на меня. И работает уже довольно давно.

— Что? — шокировано выдохнул Николай, пытаясь нащупать рукой кресло позади себя, чтобы тут же в него свалиться обессиленной тушей.

— Не ожидал, да? — издевательски поинтересовался Клим, делая новую затяжку, а затем выпуская облако белого дыма. — Сюрприз, Родионов. На самом деле ты и не нужен был мне все это время, но как же было интересно наблюдать со стороны за твоими жалкими потугами хоть как-то насолить Бессонову. Спалить его клуб? Ты серьезно? Поверь, для него это мелкий пустяк, с которым он довольно быстро разобрался. Пытаешься ставить ему палки в колеса? — мужчина хохотнул. — И как, получилось хоть что-нибудь из задуманного?

Родионов зло поджал свои губы, из-за чего они превратились в одну сплошную тонкую полоску, но все же промолчал. Не стоит нервировать Клима, тогда, возможно, у него, Родионова, будет шанс остаться в живых.

— Так что не обессудь, но ты мне больше не нужен. Надоели твои жалкие попытки навредить Бесу. Твое вечное недовольство и нытье. Ты — тля, которую и раздавить не жалко. А вот Лера… Скоро я заполучу ее себе в единоличное пользование. И твоя помощь мне в этом не требуется.

Клим поднялся с кресла, более не обращая никакого внимания на трясущегося от страха мужчину, и подошел к столу, нажимая на какую-то кнопочку, после чего в кабинет вошли двое здоровых, лысых, точно на подбор, крепких ребят.

— Этого, — кивнул Фролов на Родионова, — закопать.

— Что? — побелевшими от ужаса и осознания той участи губами, что его ожидала, прошептал он. — Клим… Клим, прошу тебя!..

— Не будь тряпкой, Родионов, — презрительно скривился мужчина, видя, как старик упал на колени и пополз в его сторону. Затем глянул на застывших в дверях парней: — А вы чего встали? Я сказал: закопать!

Они тут же сдвинулись с места, направляясь к Николаю, который уже натурально скулил и обливался слезами, умоляя о милости:

— Прошу, Клим! Не губи! Если хочешь, я стану твоим самым преданным псом, буду делать всю самую грязную работу! Только не убивай!

— Псом? — хохотнул Фролов. — Ты для этого слишком старый. А что делают со старыми, ненужными собаками? Их усыпляют.

В это время как раз двое громил подошли к Родионову, подхватывая того под руки и волоча прочь от Клима. Родионов визжал, брыкался, выл, умолял, угрожал, но Клим в своем решении оставался непреклонен.

И лишь брезгливо поморщился, заметив, как на светлых брюках Николая расползается большое желтое пятно.

— Падаль, — прошипел мужчина, отворачиваясь от Родионова.

Через пару мину во дворе его огромного загородного особняка раздались выстрелы.

— Ну что ж, одну пешку с поля убрал, теперь переходим к более сложной игре. Пора выводить на доску тех, кто сидел на скамейке запасных слишком долго. Но сперва, дам время Бесу успокоиться.

Он взял телефон и набрал нужный ему номер. После нескольких гудков в трубке раздался мужской, уверенный голос:

— Слушаю тебя.

— Прекращай поставку наркоты в город. Мне нужно, чтобы Бессонов решил, что с исчезновением Родионова все закончилось. Пусть расслабится и немного насладится жизнью. А потом, в самый неожиданный момент я заберу все, что ему принадлежит.

— Понял, — раздалось в ответ, после чего сбросил вызов.

Клим довольно усмехнулся и сел в рабочее кресло, чтобы открыть ноутбук и просмотреть все фото, что скинул его человек на почту. На них была изображена Валерия Родионова. Красивая, нежная девочка, которая скоро пополнит коллекцию Клима. Он сломает ее, точно фарфоровую куклу, как ломал и других девушек до нее. Он сделает ее своей новой игрушкой, которой будет наслаждаться день за днем, пока не пресытится, а затем найдет другую «куклу»…

Фролов довольно улыбнулся, предвкушая скорое веселье. Сперва устранит Беса, а нежную, притягательную Леру заполучит, как трофей. Трофей для победителя.

Глава 23

С того времени, как Лера узнала о смерти своей матери, прошло больше недели. Она замкнулась в себе, почти ничего не ела и все время сидела в той отвратительной розовой комнате, на которую она теперь, похоже, не обращала никакого внимания. Она была безразлична ко всему.

Я несколько раз заходил к ней по ночам, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Обычно Лера спала посередине кровати, свернувшись клубочком и тихо вздрагивая всем телом. Снова долго плакала.

Досадливо поджимал губы, постоянно думая, а правильно ли я поступил, рассказав о Елене?

Но через некоторое время осознавал, что да, все сделал верно. Лучше сразу узнать правду, чем жить глупой надеждой и верой в то, что отец — рыцарь без страха и упрека. Что я — враг, мать — предательница, а Родионов — герой.

Разумеется, я совершенно, непостижимо далек от роли героя, тут даже и помыслить о таком — сущая глупость, но Родионов… Эта мразь ничем не гнушался, поэтому хотел использовать Леру в своих целях. Елена вовремя обо всем узнала и постаралась защитить дочь, а сама…

Почти каждую ночь Лера плакала, а я понимал, что лишь время способно немного затянуть ту рану, что она получила от осознания того, что ее идеальный мир, который она себе выстроила в голове, рухнул, как карточный домик, стоило на него только подуть холодным, неприветливым ветрам.

Я стоял и смотрел на эту хрупкую девушку, а в груди рождалось что-то темное и жестокое. Видя страдания Леры, хотелось найти ее отца и просто растерзать голыми руками. Почему? Потому что он этого заслужил! Тысячу раз заслужил стать кормом для червей!

В бессильной ярости покидал ее комнату и отправлялся в свой кабинет, чтобы поработать. Но мысли не хотели выстраиваться в четкий поток из логики и смекалки.

Вот и теперь, сидя за письменным столом в своем кабинете, откинулся на спинку кресла, размышляя о прошедших событиях.

Первое, кто-то затеял против меня очень жестокую и опасную игру.

Второе, задействовано немало людей, которые решили свергнуть мою власть в городе. Некоторых мы уже устранили, но все равно еще остаются те, кто скрыт в тени от моих глаз. Но ничего, и до них рано или поздно доберусь!

Третье, Каин пытается помочь с поисками Родионова и выявлением того, кто желает мне навредить. Андрею это весьма выгодно, потому что после того, как я уничтожу ту мразь, что решила поставлять наркотики в мой город, Азарин останется в выигрыше.

Четвертое, нужно как-то отвлечь Леру от печальных мыслей и расспросить о том, где может скрываться ее отец. Кто, как не дочь, может лучше всего знать повадки своего отца?

Тряхнул головой, снова погружаясь в свои старые записные книжки с именами тех, с кем я так или иначе контактировал. Рядом с каждым именем стояли пометки, типа «Ненадежен. Никаких дел не иметь», «Предаст, не моргнув и глазом», «Слишком жадный.», «Крайне опасен! Устранить!» и далее в таком же духе.

Имен было не просто много, а неимоверное количество! Штук триста — точно. Может даже больше. И я должен просмотреть каждое! Каждого проверить!

Так, погруженный в работу, отметая имя за именем, просидел почти весь день. Иногда ко мне заходила Мария Владимировна, интересуясь, что я буду на ужин или не нуждаюсь ли я в чашечке кофе.

Крепкий горьковатый напиток мне был необходим, поэтому согласился, чтобы женщина его принесла, а вот от ужина я отказался — не до него сейчас.

Не заметил, как за записями просидел почти до полуночи, отвлекся лишь тогда, когда в дверь нерешительно постучали.

Правая бровь удивленно поползла вверх. И кто же это может быть? Мария Владимировна никогда не стучит так робко, она стучит ровно три раза, а затем входит, не спрашивая моего разрешения, а тут… Робкий, неуверенный стук, а затем полнейшая тишина за дверью.

Сделал предположение, что это могла быть Лера, но… черт его знает, поэтому бросил короткое:

— Войдите.

В кабинет, скромно открывая двери, вошла Лера с красными от слез глазами, поджатыми губами и до невозможности бледная.

— Прости, Кирилл. Я тебя не сильно отвлекаю? — начала она неуверенно, тихо прикрывая за собой дверь.

Сильно. Очень сильно отвлекаешь — я ищу того, кто пытается мне навредить. Но вслух ответил:

— Нет, проходи. — И указал на кресло возле своего стола.

Кивнув, прошла и присела на самый краешек, переплетая пальцы рук вместе, словно желая что-то мне сообщить, но никак не может на это решиться.

— И так, — начал я, подталкивая ее к разговору.

— Кирилл, — подняла она на меня свои зеленые глаза, — ответь, те фото, — она запнулась, гулко сглотнув, — те фото, что ты показал, это ведь не подделка? Это… это была правда и мне не привиделось?

На секунду прикрыл глаза, понимая, о чем она спрашивает.

— Боюсь, что да, это была правда. И… мне очень жаль, Лера. Я тебе искренне соболезную.

Девушка снова кивнула, опустив голову, тем самым пытаясь скрыть выступившие из глаз слезы.

— Елена была неплохим человек. И, думаю, что и матерью она была замечательной.

Лера всхлипнула, быстро смахивая слезы рукой.

Не люблю женские слезы — они меня раздражают, но Лера… Глядя на то, как ей больно, как рвется на части ее сердце, мне было ее искренне жаль. Хотелось подойти и утешить, обнять, пообещать, что все наладится, но… Но кто я такой для нее? Я — чужой. Я для нее — никто.

Поэтому остался сидеть на месте, лишь сцепив пальцы рук в замок и неотрывно глядя на тихо плачущую девушку. Пусть, может, ей все же полегчает… Хотя бы немного.

Минут через пять, точнее не могу сказать — не засекал, девушка сумела взять себя в руки, а затем посмотрела на меня. Прямо, без стеснения и уверенно, чтобы спросить:

— Чем занимался мой отец? И не говори, что не знаешь, я в это ни за что не поверю, Кирилл.

— Я и не собирался этого говорить, — хмыкнул, чуть сощурившись. — Твой отец влез туда, куда не стоило, Лера.

— Куда? — потребовала она, немигающе, глядя мне прямо в глаза.

Ух, какой взгляд! Она готова им испепелить, не вставая с этого кресла!

— Наркотики. — Не стал юлить перед ней — пусть знает, во что влип ее отец.

— Что? Он что, засунул свою руку в твою песочницу? — зло хмыкнула она, складывая руки на груди. — И не говори, что ты весь белый и пушистый — все равно не поверю. Мама не обратилась бы к тебе, не знай, что ты сильнее и опаснее отца.

Мой расслабленный взгляд моментально заледенел и я, подавшись чуть вперед, холодно произнес:

— А я и не скрывал, что опаснее и сильнее, Лера. — Девушка чуть вздрогнула, но более ничем не выказала своего нервного состояния. Умница, хорошая выдержка! — А то, что касается моей песочницы… Я никому не позволю в ней гадить! Тем более той дрянью, которой желает торговать Родионов. В моем городе наркоты не будет! По крайней мере, пока я жив! Я понятно объяснил свою позицию?

— Вполне, — кивнула она, глубоко вдохнув, из-за чего ее красивая грудь чуть приподнялась. — Значит, наркотики.

Кивнул, подтверждая то, о чем уже говорил.

— Понятно, — она отвела взгляд, явно о чем-то задумавшись. Сижу, жду. Не хочу торопить. Интересно узнать, к чему приведут ее эти размышления.

— Кирилл, — снова прямой взгляд. Уверенный и жесткий. Решительный.

— Слушаю.

— Отец сказал, что ты и сам замешан в «грязных» делах. Это ведь так?

Пожал плечами.

— Смотря, что ты подразумеваешь под этими словами.

— Ты когда-нибудь убивал людей? Только не лги… пожалуйста.

Долго и пристально смотрел на нее, пытаясь понять, к чему она все это ведет, после чего, спокойно ответил:

— Да.

Лера судорожно вздохнула, на мгновение прикрывая глаза. Медленно выдохнула и снова посмотрела на меня.

— Я…

Договорить она не успела — мне позвонили.

— Извини, — кинул ей, беря телефон.

На дисплее высветился Каин.

— Слушаю.

— Бес, тут такое дело, — как-то неуверенно начал он.

— Говори.

— Короче, мне тут одно видео прислали… и… Я так понимаю, это для острастки. Чтобы понял, что меня ждет, если не пойду на соглашение. Я не боюсь, ты не подумай. Мне плевать на угрозы, но мне показалось, что тебе это может хоть как-то помочь. Натолкнет на мысли, в каком направлении нам двигаться дальше? Посмотри, может, заметишь то, что я упустил из виду.

— Хорошо, кидай на почту, — кивнул, глядя на притихшую девушку.

— Уже, — отозвался Каин. — Если что-то найдешь, дай знать. Я со своими людьми перерыли все, что можно и что нельзя, но никаких следов не нашли — все концы обрублены, а Родионов… — он замолчал, чтобы позже добавить: — Короче, посмотри видео, тогда поймешь.

И сбросил вызов.

Положил телефон на край стола и залез в ноутбук, чтобы проверить почту.

Да, от Каина пришло письмо. Открыл и прогрузил, чтобы моментально напрячься…

На нем был отчетливо виден сопротивляющийся и что-то кричащий Родионов. Двое здоровых мужиков тащили его через большой, ухоженный двор, а затем, швырнув на землю, из-за чего старик чуть не пробороздил ее носом, встал на четвереньки… Глядя на «быков», что-то закричал, когда один из них достал ствол.

Я напрягся, видя, как дуло пистолета направили на отца Леры, а затем… выстрел. И во дворе уже лежит труп с дырой в башке. На этом видео завершилось.

Прикрыл глаза, растирая лицо руками. Да, чего-чего, но такого поворота событий я никак не ожидал.

— Что-то случилось? — осторожно задала вопрос девушка, участливо глядя на меня.

— Да, — кивнул я, — но не бери в голову, справлюсь. Так что ты хотела сказать, прежде чем наш разговор прервали?

— Я… — тут же стушевалась она, немного удивляясь моему переключению с одной темы на другую.

— Ну? — улыбнувшись лишь одним уголком губ, поторопил ее.

— Я… в общем… — она села ровнее, выпрямляя спину так, что у меня невольно дернулась верхняя губа. — Кирилл, — произнесла она серьезно, глядя мне прямо в глаза, — я хочу, чтобы ты убил моего отца.

Вот честно, не будь у меня железной выдержки, то сейчас моя челюсть бы валялась на полу от полнейшего шока.

— Это что, шутка такая? Богатенькой девочке взбрело в голову поиграть в карателя? — хохотнул, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди.

— Я просто очень долго думала и… В общем, я пришла к довольно печальным выводам: первое, отец решил предать маму и меня. Сперва хотел отдать меня в качестве откупа. Кому? Понятия не имею, но мама бы не стала из-за пустяка рисковать не только своей жизнью, но и моей. Второе, отец оказался не тем, за кого я его принимала — жестокий, беспощадный человек. По моей вине погибли люди, которых он же и убил. В том числе и… — она споткнулась на полуслове, но тут же собралась и продолжила: — И мою маму. Делаю выводы: Родионов — настоящий монстр. И… и еще наркотики… Я… я не…

Она задышала чаще, пытаясь успокоиться, но у нее плохо получалось.

— Я… господи, я всю жизнь жила в неведении! Никогда не понимала, почему мама, при видя отца, часто отводила взгляд в сторону, почему старалась никогда не оставаться одна и… Она не хотела, чтобы я тоже оставалась с ним один на один. Она боялась за меня. Она всю жизнь боялась, а я… Господи, я была слепа! — срываясь на крик и закрывая лицо руками, зарыдала она.

Я тяжело вздохнул, поднялся из-за стола и, обойдя его по дуге, подошел к девушке, чтобы присесть на корточки и, приобняв за плечи, тихо произнести:

— Тише, девочка, тише.

Чего не ожидал, так это того, что Лера кинется мне на грудь, сотрясаясь от слез всем телом.

— Дура! Какая же я была дура! Я так старалась заслужить его любовь! Всю жизнь! И не понимала, почему он так сдержан со мной, почему постоянно отмахивался… И мама… она всегда отводила взгляд в сторону, стоило мне только задать ей вопрос, почему отец со мной так сдержан и холоден. И ее вечный ответ: «Он просто очень занятой человек, Лерочка». Он просто никогда не любил, Кирилл! Никогда и никого не любил! Любимых не убивают и не пытаются ими откупиться!

И она снова зарыдала.

А я прижал ее, содрогающееся от рыданий,тело, вдыхая такой нежный и приятный аромат, чувствуя, как шелковистые русые волосы коснулись моего лица… Легкий аромат с нотками свежести и восточной пряности.

Нежная, ранимая девушка, живущая в своих воздушных замках, не знающая реальной жизни, поняла, что не все так легко и радужно… Ее замок рухнул и уже никогда не восстановится. Девочка, которая поняла, как жизнь порою бывает жестока!

А Лера плакала и плакала, изливаясь слезами мне на грудь, из-за чего рубашка намокла. Но мне было плевать. Сейчас в моих руках находилась та, кому нужна была поддержка. Пусть даже в моем лице, но все же поддержка.

Сколько мы так просидели — не скажу, но постепенно девушка начала успокаиваться, все реже и реже всхлипывая и дрожа всем телом… Я поглаживал ее рукой по волосам, спине и снова по волосам, изредка целуя в макушку…

Она притихла, словно напуганная птичка, а затем сделала то, от чего мое сердце замерло, а затем начало отплясывать с барабанным боем такой ритм, что я чуть не задохнулся.

Лера подняла на меня свои невероятные зеленые глаза и посмотрела, казалось, в самую душу. Ранимая, нежная, с приоткрытым красивым ротиком…

Эти губы манили меня к себе так, словно я заплутавший в пустыне путник, которому не хватает воды, мне хотелось припасть к ним и испить из источника живительного нектара… Почувствовать ее вкус… снова.

Не отдавая себе отчета в том, что делаю, медленно склонился к ней, неотрывно глядя в ее большие и немного испуганные глаза, а затем нежно, словно боясь спугнуть, прикоснулся своими губами к ее.

Она не отстранилась, лишь немного замерев на месте…

— Лера, — прошептал я, и, словно обезумев, накинулся в страстном поцелуе.

Я пил ее стон, дыхание, страх и нерешительность, завоевывая, подчиняя себе… и она подчинилась, сдалась на мою милость. Расслабилась, отдаваясь во власть поцелуя… И я целовал. Целовал и не знал, как остановиться, как оторваться от этих невероятных губ, как заставить себя сказать одно емкое, но такое сложное слово «нет»?! Как? Я не знал. Не понимал. Мысли путались и не хотели выстраиваться по порядку… Меня начала сжигать жажда обладания. Я хочу Леру! Я четко осознал, что жажду эту нежную девушку так, как никого и никогда в своей жизни!

— Лера, — прохрипел я, отрываясь от ее губ и пытаясь привести дыхание в норму. — Нужно остановиться, милая.

Она смотрела на меня затуманенными от страсти глазами и словно не понимала, что я хочу ей сказать.

— Боюсь, если мы продолжим, то я не сдержусь и… ты станешь моей женщиной, Лера.

— Что? — прошептала она, все еще не понимая, о чем я говорю.

— Ты должна уйти к себе. Прошу тебя, иначе случится то, о чем ты позже пожалеешь, а я не хочу…

— Я не… — прошептала она, начав быстро-быстро моргать, словно прогоняя тот туман, что стоял перед глазами. — Кирилл…

— Иди, — отстранил ее от себя, поднимаясь с пола и отходя к своему столу, чувствуя в брюках нешуточную эрекцию. — О твоем отце поговорим позже. И если ты не передумаешь, то… я решу твою проблему.

Девушка еще некоторое время смотрела на меня, пытаясь осмыслить то, что я произнес. Немного нахмурилась, а затем поднялась и поправила на себе немного сбившуюся одежду.

Молча следил за ее действиями, сложив руки на груди и никак не выдавая своих эмоций. Я стал тем, кем и был всегда — надменным и жестоким типом, имя которому — Бес!

Лера молча развернулась и гордо покинула мой кабинет, тихо прикрывая за собой дверь.

Улыбнулся ее поступку. Гордость и сдержанность. Не девушка, а сплошное искушение.

Покачал головой, возвращаясь за стол и снова заглядывая в ноутбук. Теперь нужно понять, где было снято видео и кто его, собственно, отправил. И я снова с головой погрузился в работу.

Глава 24

Клим

Мысли о Лере настолько завели меня, что захотелось немедленно разрядиться.

Но, сперва нужно отправить файл Каину — пусть посмотрит и узнает, что ожидает того, кто пойдет против меня или же станет неугодным.

Я прекрасно знал, что Каин не желает работать на меня, поэтому и рассказал обо всем Бесу, думая, что таким образом они смогут меня обыграть — наивные.

Довольно ухмыльнулся, отправляя на электронку видео, где Родионов подыхает от выстрелов — один в грудь, и контрольный — в голову.

Адрес отправителя скрыт, определить по ай-пи — тоже невозможно, потому как стоит высокая защита, так что мне не страшно быть обнаруженным — все равно не смогут этого сделать.

Письмо пиликнуло. Отлично, адресат получил «посылку».

Ну что ж, а вот теперь можно немного отдохнуть.

Снова мыслями вернулся к нежной Валерии. Представил, как эта девчонка смотрит на меня своими зелеными глазами, дрожа, точно листик на ветру, как подрагивает нижняя губа, которую мне захотелось прикусить, как в ее глазах застыли злые слезы… Нежная, ранимая, красивая…

Откинулся на спинку кресла, закрывая глаза и представляя ее так, словно она стояла сейчас передо мной.

Красивая высокая грудь, тонкая талия, шикарные бедра.

Захотелось сорвать с нее одежду, оставляя только в одном нижнем белье. М-м-м, мысленно сжал в ладони ее грудь, чувствуя упругость и затвердевший сосок. Как у нее вырвался судорожный вздох…

Член в брюках моментально налился тяжестью, жаждя овладеть этой крошкой, но пока не время. Пока — нет.

Захотелось сорвать бюстгальтер и припасть губами к розовым вершинкам груди, втянуть в себя, почувствовать, как Лера застонет от этой ласки. Прикоснуться к ее киске и почувствовать, как она намокла от неконтролируемого желания.

Открыл глаза, понимая, что Леры тут нет, а желание осталось, что ж, нужно это исправить.

Снова глянул в свой ноутбук, открывая конкретную папочку с фотографиями и данными девушек — нужно найти такую, которая максимально будет совпадать по внешности с Родионовой.

Искал долго, пока не наткнулся на нежную блондиночку с милой улыбкой и такими же зелеными глазами, как и у Леры. Отлично, то, что нужно.

Открыл папочку с фото и посмотрел всю нужную информацию: Савинова Александра, восемнадцать лет, студентка ЮРФАКа. Проживает в соседнем городе, родители отсутствуют. Отлично. Все, как я люблю.

Вообще, когда мои люди подбирали базу с девушками, то обязательным условием было: совершеннолетняя, без родителей и близких родственников — чтобы никто не кинулся искать, если бы что-то пошло не так. Остальное меня не волновало. Девушка даже могла не быть девственницей — с такими больше мороки.

Хотя, иногда у меня бывали и исключения. Так, чисто для разнообразия.

Взял телефон и набрал номер того, кто поставлял мне «товар».

Гудок, а затем услышал женский голос:

— Приветствую, Клим Андреевич. Кто?

— Савинова Александра, восемнадцать лет.

— Когда? — тут же последовал незамедлительный вопрос.

Хмыкнул, зная, что мое желание будет удовлетворено:

— Сейчас, Агата, сейчас.

— Будет сделано, Клим Андреевич.

— Обожаю твою исполнительность, Агата, — довольно улыбаясь, произнес в трубку.

— А мне — работать с вами. Вы — мой самый лучший и постоянный клиент. Кстати, могу скинуть вам новые поступления. Девушки хороши. Некоторые, правда, уже подзаезжены, но это не страшно — с ними можно будет не церемониться. Это, так сказать, для особых, более развращенных желаний.

— Высылай, — тут же ответил ей, зная, что «товар» у Агаты — высший сорт.

— Отлично. Оплату жду как всегда — на свой счет. Мои расценки вам известны. Девушку доставят через двадцать минут. Что-нибудь еще, Клим Андреевич?

— Нет, Агата, это все, — отрицательно покачал я головой, сбрасывая вызов.

Что ж, до приезда девчонки еще есть время, а это значит, что можно использовать его с пользой — например, прошерстить документы, которые заполучил благодаря одной не в меру предприимчивой особе. Марина вообще не отличалась преданностью к своим ебарям, поэтому искала выгоду везде, где только можно. И она прекрасно знала, что информация — валюта, которую можно очень и очень дорого продать тому, кто в ней заинтересован.

Ухмыльнулся, вспоминая эту шлюшку.

Красивая, эффектная, покладистая. Я бы даже сказал, что слишком покладистая — не люблю таких. Но трахать ее было в удовольствие — она знала свое дело. Рабочие ротик и попка. Она всегда насасывала мой член так остервенело, словно от этого зависела ее жизнь. Я мог трахать ее часами, изнуряя и кайфуя, когда Марина молила остановиться… Но я все продолжал и продолжал. Я знал, что бывшая подстилка Беса любит большие члены, а у меня он был намного больше среднего… Ох, как она визжала, когда я засадил ей по самые яйца в первый раз. Как она умоляла быть с ней нежнее. Да щаз! Я всегда делаю лишь то, что хочу и так, как сам того желаю! Я трахал Марину так, что она подвывала, раз за разом сотрясаясь в мощнейшем оргазме, когда все тело сотрясала крупная дрожь, а глаза закатывались от кайфа. Я не давал ей перевести дух, поворачивая и ставя так, как мне нравилось. Таранил попку, не щадя и не давая ей отодвинуться. Иногда Марина плакала, когда думала, что больше не выдержит, но я-то знаю, что женский организм настолько выносливый, что может выдержать фактически все, что угодно. Я кончал и тут же возбуждался вновь… Я был ненасытен.

Марина — идеальная шлюха, и она об этом прекрасно знала, вот только не понимала, что совать свой симпатичный носик туда, куда не нужно, не стоит… За что, собственно, и поплатилась: залезла в мой ноут, когда я немного отвлекся по делам, и скачала на свою флэшку некоторые важные документы. Я не прощаю предательство! И Марина заплатила за это своей никчемной жизнью.

Я не расстроился, главное — она принесла мне то, что нужно: информацию на моего давнего врага — Беса.

Получив то, что мне было необходимо, начал действовать: заманчивые посулы, выгодные предложения, запугивание, шантаж, стращание… много чего. А затем первая поставка наркоты, которую Бес проворонил. Не заметил под самым носом, увязнув в делах и проблемах.

О-о-о, это была маленькая, но такая сладкая победа!

И я начал действовать масштабнее — от кило наркоты до десяти, а затем поставки в другие города и даже странны. Спасибо Амиру за подгон! Этот жиробас делал все, чтобы заработать как можно больше. Не чурался торговлей девочками в Турцию, а так же провоз ими же той дряни, что я продавал. Деньги имел с этого просто колоссальные… Пока Амира не грохнули. Но и тут не растерялся — нашел тех, кто продолжил торговлю и поставки.

Лишь не так давно Бес узнал, что в его городе распространяют наркотики, а так же проходят крупные поставки в другие города и страны. Бес, ненавидящий белую «пыль», погряз в ней по уши. А ведь я предлагал ему стать деловыми партнерами, когда он только пришел к власти, но этот хмырь лишь надменно посмеялся и отказал мне. Ну что ж, я принял его решение и… затаился. Торговал в других городах России, но не касался территории Бессонова. Почему? Выжидал удобного момента. А ждать я умею!

Спусковым крючком стала смерть Голева — моего давнего партнера и, как ни странно, его дочери — Ларисы. У Олега имелись отличные связи с Европой, которые были мне так необходимы, но со смертью этого жадного ублюдка, мои планы рухнули. Что ж… не страшно, я всегда умел выпутаться из самых, казалось бы, безвыходных ситуаций…

А Лариса… Она была моей любовницей. Отмороженная на всю голову баба! Всегда любила экспериментировать в сексе, не боялась боли или жесткого траха, иногда и группового. Ей безумно нравилось двойное проникновение, а иногда и тройное.

Но со мной она всегда оставалась наедине. Мы порой использовали «игрушки»: флоггеры, стеки, вибраторы, наручники, зажимы для сосков, частенько распорки… О-о, трахать Ларису было одним сплошным удовольствием. Она никогда не жаловалась, если я был крайне несдержан…

Но Лариса мертва. «Спасибо» Бесу и той твари, что ее прикончила. Если найду ту наемницу, прикончу с особой жестокостью!

За размышлением не заметил, как прошли двадцать минут.

Агата всегда выполняла мой заказ без задержек. Вот и сейчас… Во двор моего загородного особняка въехала черный, тонированный джип, из которого вышли двое здоровых парней, выводя наружу невысокую, миниатюрную блондинку в легком платье с немного испуганными глазами. Не Лера, конечно, но очень и очень недурна собой!

Буквально через минуту, удерживая девушку за руки, вошли те два мордоворота.

— Клим Андреевич, по вашему приказу доставили товар, — произнес один из доставивших.

— Вижу, — спокойно ответил я, — можете быть свободны.

«Посыльные» кивнули и стремительно покинули мой кабинет, а затем и пределы особняка, оставляя меня наедине с дрожащей девушкой.

— Ну, здравствуй, Александра, — довольно улыбаясь, поздоровался с девушкой, — Я — Клим.

— Что… что я тут делаю? — тихим, дрожащим голосом поинтересовалась она.

— Тебя доставили сюда, чтобы удовлетворить мои потребности, — ответил ей, наблюдая за тем, как на лице проскальзывает понимание, и глаза увеличиваются от испуга.

— Что… что вы будете со мной делать? — испуганно спросила она.

— Трахать, девочка. Долго и жестко трахать.

— Я не… — начала она, делая шаг назад и обхватывая свои плечи руками, словно таким образом пытаясь защититься от меня, — я не хочу… Я не… я же не проститутка…

— Мне плевать, кто ты. Мой выбор пал на тебя, а это значит, я получаю то, что желаю. Ты, конечно, не та, кто мне нужен на самом деле, но на первое время сойдешь.

— Прошу, отпустите меня, — попросила она со слезами на глазах.

— Значит так, девочка, запомни раз и навсегда: я не потерплю истерик, слез и соплей с твоей стороны, в противном случае, тебя не ждет ничего хорошего. Минимум — я тебя потрахаю несколько часов, а затем отпущу, но максимум… Не советую узнавать.

— Не надо. Я же ничего плохого не сделала. Так за что?..

— Я. ТАК. ХОЧУ! — отрезал я, одним резким движением поднимаясь из-за стола, из-за чего Александра шарахнулась в сторону.

— Не зли меня, — произнес предостерегающе, недовольно сощурив глаза.

— П… простите, — еле дыша, отозвалась она.

Стоит, дрожит всем телом, в глазах ужас, паника и слезы… Но пока держится, что радует.

Внимательно оглядел девушку: стройная, с приятными округлостями, высокой и небольшой грудью, длинными волосами — за такие будет крайне удобно держать ее сзади, что тоже несказанно радует.

— Чтобы не пострадать, ты четко должна исполнять все мои указания. Я понятно выражаюсь? — смотрю прямо, подавляя ее своей внутренней силой.

Девушка лишь судорожно кивнула.

— Девственница?

Видя, как порозовели щеки и взгляд отведен в сторону, понял, что да — невинная. Не страшно, конечно, но лучше была «распечатанной» — с такими проще.

— Понятно. Ладно, идем, — направился к ней, от чего она с ужасом уставилась на меня, начав пятиться назад.

— Не играй со мной, малышка, не стоит. Если я войду в азарт, ты пострадаешь сильнее, чем я бы того хотел.

— Я… мне страшно. И… я ничего не могу с этим поделать.

— Хочешь выпить? — предложил я, насмешливо изгибая правую бровь.

— Я не пью, — тут же ответила девушка, отрицательно замотав головой, из-за чего светлые волосы водопадом рассыпались по плечам.

— Тебе же хуже, — безразлично пожал плечами. — Тогда пошли, у меня член скоро взорвется от перевозбуждения.

И быстро преодолев разделяющее нас расстояние, схватил за предплечье.

— Прошу, — взмолилась она, пытаясь убрать мою руку с своей, — отпустите. Я не.. я не готова, я не хочу, я…

— Замолчи! — зло рыкнул на нее, хватая рукой за горло, из-за чего у нее вместо слов вырвался рваный сип. — Еще слово, и пеняй на себя! Поняла?

Она тут же кивнула, хватая рукой мою руку, чтобы убрать ее с сдавившего горла. В глазах непередаваемый ужас, а из уголков выкатились слезы.

Скривился, словно лимон съел, но руку от горла все же отнял.

Больше ничего не говоря, потащил тихо плачущую девушку за собой на второй этаж — туда, где не раз развлекался с Ларисой и другими девочками, которых поставляла мне Агата.

Что ж, пора немного поразвлечься.

Заведя чуть упирающуюся девушку в «игровую», толкнул ее вперед, закрывая за нами двери на замок, а затем оборачиваясь к Александре.

На ее лице отчетливо читались паника, испуг, ужас и полнейшее понимание, что ее ожидает впереди.

Здесь, в «игровой», находились: дыба, Андреевский крест, козел, станок для подвешивания, станок обездвиживания, кровать с кольцами и многое другое.

— Не нужно этого всего бояться, девочка, — хмыкнул я, видя, что девушку начало трясти. — Сегодня я этим злоупотреблять не стану. Все же, я не такой изверг, чтобы подвергать тебя такому в первый раз. Начнем с малого, а там, — хмыкнул, — посмотрим. А теперь раздевайся! — приказал ей, от чего она вздрогнула всем телом, но промолчала, опустив голову и покорно подчиняясь мне, хотя я видел, как тяжело дался ей этот шаг.

Трясущимися руками, Саша, одетая в легенькое платье с тоненькими бретельками, медленно, словно пыталась отсрочить момент, начала снимать его с себя.

— Не заставляй меня ждать, — поторопил ее, стягивая с себя пиджак и рубаху, отбрасывая их в сторону.

Бросив на меня полный слез взгляд, она его тут же опустила, сбрасывая с себя одежду и теперь оставаясь в одних трусиках и сандалиях.

— Прекрасно, — довольно кивнул я, жадным взглядом скользя по девичьему телу и начав расстегивать брюки, освобождая свой эрегированный член.

Девушка моментально отвела взгляд в сторону.

— Не смей! — тут же приказал я, немного нахмурившись. — Смотри на него! Так или иначе, но в скором времени тебе предстоит познакомиться с ним поближе.

Девушка кивнула и снова посмотрела на меня. В ее взгляде явно читалась обреченность.

— Не нужно смотреть так, словно я собираюсь тебя казнить, — хохотнул, сбрасывая на пол остатки одежды и теперь направляясь в сторону Александры.

Она непроизвольно отступила назад, прикрывая руками обнаженную грудь.

— Сними трусики, — приказал ей, подойдя вплотную.

— А… а вы можете отойти немного… — робко попросила она, на что я лишь рассмеялся, и девушка лишь досадливо прикусила губу.

— Снимай так.

Она подчинилась, наклоняясь чуть вперед и приспуская трусики, при этом опуская голову все ниже и ниже, пока она не оказалась напротив моего члена.

— Возьми его в рот и как следует приласкай! — снова скомандовал я, неотрывно следя за ней.

— Но я не… — испуганно воззрилась она на меня снизу вверх.

Не люблю ждать!

Не успела она договорить, как я заткнул ей рот головкой члена, заставив испуганно вскрикнуть.

— Соси!

Первое неробкое движение, и у меня по позвоночнику прошлись табуном мурашки. Да-а, с-с-сука! А если представить на месте этой девчонки Леру, то это и вовсе взрыв мозга. От этих мыслей, чуть не кончил раньше времени!

Девушка действовала несмело, неумело и осторожно, исследуя мой «ствол». Я не шевелился, давая ей возможность привыкнуть к размеру, хотя безумно хотелось вогнать член на всю длину ей в глотку, чувствуя все вибрации горла и ее язычка! Но я сдерживал свои порывы, понимая, что передо мной не прожженная сука, как Лариса, которую можно было трахать хоть до посинения и она бы не была против и даже ни разу бы не запротестовала, а нежная, нетронутая девушка, которой еще учиться и учиться доставлять мужчине наслаждение.

Саша попыталась помочь себе руками, но я запретил, слегка шлепнув ладонью по ее тоненьким пальчикам.

— Только ртом, девочка, — прохрипел я, глядя на нее сверху вниз.

Она все так же стоит склонившись передо мной, со спущенными наполовину трусиками и, кажется, боится поменять положение, например, присев на корточки. Нет, она стоит и несмело посасывает член, не зная, куда деть свои руки.

— Приласкай себя руками. — Снова отдал приказ.

Девушка замерла, бросив на меня снизу непонимающий взгляд.

— Своими руками приласкай свою «киску», — пояснил ей, из-за чего ее глаза моментально округлились от неожиданности. — И не заставляй меня ждать!

Саша подчинилась, неуверенно потянувшись рукой к своей промежности, и стоило ее пальчикам дотронуться до клитора, как она судорожно выдохнула, опалив мой член своим горячим дыханием.

Не выдержал, и толкнулся ей в рот на всю длину, заставив ее горло сжаться от спазма и рвотного позыва. Не позволил отстраниться, держа ее сзади за голову — пусть привыкает!

Подождал пару секунд и вышел. Саша тут же начала хватать ртом воздух, а руками вытирать выкатившиеся из глаз слезы.

— Что вы… — начала, было, она, но я прервал ее тираду.

— Учись доставлять наслаждение. И поверь, девочка, я еще сильно сдерживаю себя, а теперь продолжай! — припечатал я, хмуро глядя на нее.

Видел, что она многое желает мне высказать, но удержалась от этого необдуманного поступка. Умница, это ей лишь в плюс от меня. Не люблю, когда перечат и не подчиняются. Что ж, если она выдержит это «испытание» с достоинством, то в конце эту девочку будет ждать хорошая награда.

— А теперь одним лишь ртом заставь меня кончить, — отдал ей очередной приказ.

Александра на мгновение прикрыла глаза, все же присаживаясь на корточки, а затем посмотрела на меня.

— Не заставляй меня ждать! — поторопил ее.

Саша вздохнула и потянулась руками к трусикам, чтобы снять, но я не позволил:

— Не смей! Пусть все остается так, как есть! А теперь, приступай, девочка. Я жду.

Закусив губу, она немного пододвинулась ко мне и, встав на колени, уперлась руками в мои напряженные будра, чтобы прикоснуться губами к горячей головке члена.

С шумом втянул в себя воздух, прикрывая глаза от удовольствия.

Девушка провела язычком по головке, а затем прошлась от основания по всей длине, чтобы вобрать в себя мой член и начать его ласкать и осторожно посасывать. Она не мычала, не издавала каких-либо пошлых стонов, как прочие женщины, что у меня были до нее. Нет, она не пыталась играть или вызвать мою похвалу, она просто делала то, что я ей сказал: неумело и несмело, но старательно. Она не притворялась. И мне это чертовски нравилось!

— Ускорь темп, — выдохнул я сквозь сжатые зубы.

И она послушалась, насаживая свой рот на член…

— Замри и не двигайся! Не смей отстраняться или останавливать меня! Поняла?

Александра подняла на меня непонимающий, чистый, не затуманенный страстью взгляд, и кивнула.

Схватил ее обеими руками за голову и начал двигаться, вторгаясь в ее рот на всю длину, постепенно ускоряя темп. Я слышал, как девочке некомфортно от моего «ствола», касающегося ее гортани, входящий столь глубоко, что ей было просто невозможно дышать, но я тут же отстранялся, давая ей вдохнуть, и тут же входил обратно. Постепенно ускорил темп до такой степени, что из ее глаз брызнули слезы, но она не отстранилась — продолжила покорно терпеть мое вторжение в свой маленький, сладенький ротик… Еще несколько движений и я зарычал, изливаясь в ее горло и тем самым заставляя сглатывать вязкую сперму.

Отпустил ее голову и позволил отстраниться, что она тут же и сделала, закашлявшись.

— Ничего, в первый раз всегда непривычно и сложно, потом привыкнешь, — хмыкнул я. — А вообще, для первого раза, вполне неплохо, малышка.

На мою реплику она ничего не ответила, лишь подняла взгляд, вытирая с лица слезы, которые появились из-за глубокого минета.

— А теперь сними трусики до конца и ложись на кровать, — не терпящим возражения голосом, приказал ей.

Александра безропотно подчинилась: сняла нижнее белье и направилась в сторону огромной кровати с металлическими кольцами по краям и приделанных к столбикам вокруг оной.

— Ложись на спину! — последовал очередной приказ.

Девушка на мгновение прикрыла глаза, а затем, тяжело и даже как-то обреченно вздохнув, сделала так, как я сказал.

— Согни ноги в коленях, — подойдя к кровати, скомандовал я. — А теперь начинай ласкать свой клитор.

Девушка округлила глаза от удивления, воззрившись на меня.

— Приступай!

— Но я не… — попыталась она протестовать.

— Не перечь, девочка, и просто выполняй!

С шумом втянув воздух в легкие, Саша откинулась на шелковых черных простынях, медленно опуская правую руку вниз, несмело касаясь своего лона.

— Не бойся, — хмыкнул я, — она не укусит.

— Я не могу… я не…

— Саша! — предостерегающе произнес я, слегка нахмурившись.

Девушка тут же закусила губу и отвела взгляд в сторону, после чего неумело провела пальчиками по «киске».

— Смотри на меня и ласкай себя внизу! — приказал ей.

Она снова посмотрела на меня и замерла, заметив, как мой член снова налился тяжестью и уже готов к новому раунду. Взял его рукой и провел ладонью по всей длине, отмечая реакцию девчонки: щеки смущенно вспыхнули, а взгляд слегка потемнел, губы приоткрылись. Прекрасно!

— Прикоснись к своему клитору. Аккуратно и нежно.

Саша перевела взгляд с члена на мое лицо, словно пытаясь в нем что-то найти, при этом продолжив исследовать свое лоно. Она сделала, как я требовал: коснулась клитора и тут же сжала ноги!

— Я не позволял тебе этого делать! — тут же рыкнул на нее, сощурив глаза. — Немедленно раздвинь их!

— Клим, я…

— Выполняй! Иначе я сам их тебе раздвину!

Девушка тут же закусила губу, чем лишь привлекла к ним мое внимание, но все же подчинилась, снова раздвигая стройные бедра.

— Шире! — скомандовал я, видя, как ее рука снова потянулась к заветной «горошине».

И снова безропотное подчинение. Из этой девочки может получится отличный сабмиссив, если как следует подучить — она умеет подчиняться!

Первый стон сорвался с ее губ, который она тут же заглушила, закрыв рот рукой и испуганно воззрившись на меня. На что я лишь усмехнулся.

— Тебе было неприятно? Больно? — насмешливо поинтересовался у нее, продолжая поглаживать член рукой.

— Нет, — отрицательно покачала она головой, непроизвольно бросая взгляд на мой «ствол».

— Тогда почему остановилась? Я же не отдавал такого приказа.

— Я просто… для меня это все непривычно и ново, и…

— Привыкай. — Прервал ее тираду. — И больше не смей останавливаться! И, кстати, еще раз закусишь губу, я снова трахну твой рот, девочка. Уяснила?

Судорожно выдохнув, она кивнула, и снова принялась ласкать себя снизу.

Несмелые движения, неловкие, неопытные. Я видел, что она еще не знает своего тела, что не ласкала себя там, внизу, не знает, что ей нравится больше, но я давал ей возможность изменить это. Пусть исследует, пусть почувствует свое тело!

И она изучала, то слегка надавливая на клитор, то нежно, чуть касаясь, дразнила его, то проведет пальчиком меж нежных складочек, то снова возвращаясь к «горошине».

— А теперь проникни немного в свое влажное отверстие, — тихо произнес я, не желая спугнуть ее.

Саша выполнила, и тут же стон сорвался с ее губ, стоило ее пальчику лишь немного протиснуться внутрь горячего, источающего «соки», лона.

Немного поступательных, аккуратных движений, и снова легкий стон с губ.

Прерка-а-асно!

А я стоял и наслаждался этим зрелищем. То, как невинная девушка познает себя, доставляя наслаждение.

— А теперь заставь себя кончить!

Ее рука снова вернулась к клитору и начала ласково теребить его, а вторая рука стиснула грудь с затвердевшим от желания соском…

Вижу, как с каждым движением, девушка начала сильнее распаляться, а с губ то и дело стали срываться стоны, от накатывающего наслаждения… В какой-то момент она сжала свои бедра и резко убрала руку с промежности с паникой глядя на меня.

— Почему остановилась? — нахмурился я.

— Я не… я не понимаю, что это… я не знаю… но я чувствую, что… что скоро взорвусь… я…

— Продолжай! — скомандовал я, понимая, что девушка скоро приблизится к разрядке.

— Но я же…

— Я. СКАЗАЛ. ПРОДОЛЖАЙ! — прорычал, нависая над ней скалой.

И она, не смея мне перечить, продолжила.

Голова заметалась по простыни, а с губ, не прекращая, срывались стон за стоном, которые начали переходить во всхлипы, а затем… протяжный, громкий стон, и тело девушки сотряс первый оргазм!

— Умница, — довольно выдохнул я, теперь и сам забираясь на кровать и устраиваясь между ее ног. — А теперь моя очередь.

И не дав ей опомниться, одним резким движением заполнил ее до самого упора!

Она закричала, начав вырываться и молотить руками по моей напряженной спине, плечам.

Быстро скрутил ее руки над головой, зафиксировав своей, и замер, давай ей возможность привыкнуть к моему члену в ее «киске».

Из глаз девушки текли слезы, а из груди рвались рыдания и рваное дыхание.

— Потерпи немного, — прошептал я, вытирая свободной рукой ее слезы, — боль скоро утихнет.

Через пару минут Саша немного успокоилась, вот тогда я и позволил себе сделать первое поступательное движение.

Девушка всхлипнула и закусила губу.

— Больно? — участливо поинтересовался у нее, на что получил лишь безмолвный кивок. — Ничего, сейчас пройдет.

Я двигался медленно, стараясь доставлять Саше как можно меньше дискомфорта. Не хочется, чтобы после ее первого раза, она возненавидела не только секс, но и весь мужской пол!

Постепенно, поняв, что мои движения в ней уже не доставляют того дискомфорта, что был изначально, я начал двигаться немного быстрее, постепенно все ускоряя и ускоряя темп. Пока девушка не начала постанывать от удовольствия, то закусывая губу, то выдыхая очередной стон.

Отпустил ее руки, которые все еще удерживал над головой и немного привстал, тем самым меняя угол проникновения. Саша вцепилась пальчиками в мои напряженные плечи и впилась в них ноготками, немного шевельнув бедрами навстречу. И я перестал себя сдерживать!

Быстрые, резкие, сильные толчки в ней, спина и плечи напряжены до предела, по вискам стекают капельки пота, дыхание прерывистое…

Я входил в нее на всю длину еще, еще и еще, заставляя девушку извиваться подо мной и стонать в голос, мотая головой из стороны в сторону, чувствуя тот жар, что начал заполнять ее тело. Чувствуя то желание, что сформировалось внизу живота и желало найти выход!

А я продолжал вонзаться в нее, уже совершенно не сдерживая своих животных порывов, теперь заставляя Александру не стонать, а уже кричать и царапать ногтями мои спину и плечи до кровавых бороздок. Но меня это не останавливало, скорее наоборот, еще сильнее возбуждало!

Еще, еще и еще! Сильно, размашисто, грубо и безудержно! До самого упора!

Девушка закричала, выгибаясь ко мне всем телом и сотрясаясь от мощного оргазма, и уже через несколько особо сильных толчков, я присоединился к ней, резко выходя и изливаясь горячей спермой на ее плоский животик.

Саша дрожала, закусив губу и закрыв глаза от наслаждения, которое испытала впервые в своей жизни. Что ж, я же с уверенностью мог сказать, что ее первый опыт с мужчиной удался на славу. Ну и отлично. Зато теперь она не будет бояться меня так, как было в самом начале нашего сегодняшнего знакомства.

В этой комнате я продержал ее не меньше шести часов, все время трахая и заставляя кричать от удовольствия. Иногда брал «игрушки», знакомя ее с этим видом наслаждения, и она его принимала. Сперва опасливо, но чем дольше мы трахались и «играли», тем меньше она сопротивлялась и уже более охотно подчинялась моим предпочтениям. Иногда и сама, интересуясь, для чего тот или иной предмет. И я показывал… Еще ни разу я не кайфовал от секса с невинной девушкой. Еще ни одна так не реагировала на меня. Обычно лишь слезы и мольбы, которые меня неимоверно бесили и выводили из себя. От таких девушек я быстро избавлялся. Навсегда. А тут… эта малышка стала для меня самым настоящим сюрпризом.

Отпустил ее, уставшую, измотанную до предела и довольную, точно кошечку, домой, когда на улице была глубокая ночь. Мои люди отвезли ее по адресу, который она указала, а чуть позже на ее счет упала довольно крупная сумма. Это ей благодарность от меня. Как только разберусь с Бесом, обязательно заберу малышку себе и уже никому не отдам. Теперь я даже не был уверен, что дочь Родионова нужна мне. Ее образ как-то померк после того, как я несколько часов провел в обществе Александры.

Вспоминая девушку, сидя в своем кабинете, улыбнулся. Да, Александра, я обязательно за тобой вернусь. Но сперва… Сперва я разберусь с Бессоновым!

Глава 25

С того дня, как Лера вышла из моего кабинета, прошло три дня. Она иногда приходила ко мне в кабинет, смущенно отводя взгляд в сторону, явно вспоминая то, что произошло между нами и то, к чему мог привести тот поцелуй.

Я чувствовал, как она плавилась в моих объятиях, как вздыхала, как учащенно билось ее сердце, как взгляд затуманился от страсти, губы жаждали поцелуев, а тело — ласки.

Обычно Лера приходила ко мне, чтобы узнать на счет своего отца, но я лишь отвечал, что пока ищу его. Не знаю, почему, но не хотелось говорить, что его уже нет в живых — кто-то убил Родионова. Пару раз заходила, чтобы взять что-нибудь почитать из моей лично коллекции старых книг. Среди них затесались Александр Дюма-старший, Эрих Мария Ремарк, Михаил Булгаков, Джордж Оруэлл, Джек Лондон и мой любимый — Антуан де Сент-Экзюпери.

Как я понял, моей гостье этот писатель тоже пришелся по душе, потому как глаза ее горели восторгом, когда она прочла аллегорическую повесть-сказку «Маленький принц».

Улыбнулся, вспоминая как она прижимала к груди книгу этого потрясающего писателя, мечтательно улыбаясь.

Мои мысли прервал стук в дверь — пришел Стас.

— Привет, Бес, — поздоровался он, садясь в кресло, стоящее возле стола.

— И тебе не хворать, — чуть нахмурился, глядя на наемника. — С чем пожаловал?

— Да вот, — недовольно поджал губы Тень, — пришел узнать, в курсе ли ты, что твоя «гостья» виновата в том, что положили моих ребят, когда те пытались взять ту мразь — Родионова?

Откинулся на спинку кресла, складывая руки на груди, при этом не произнеся ни слова.

— Ага, — кивнул он, — значит, в курсе. И когда ты собирался мне об этом сообщить?

— А я обязан это делать? — невозмутимо спросил у него.

— Ты серьезно? — прорычал Тень, подавшись всем телом вперед. — Ты понимаешь, что из-за этой твари полегли мои ребята?!

— Следи за языком, Стас, иначе укорочу, — предупредил его.

— Ты еще и вступаешься за эту мелкую шлюху?! — вскинулся Тень. — Да ты в своем уме?

— Я больше предупреждать не стану, — спокойно ответил ему. — Родионов мертв, на том и завершим этот разговор.

— Как мертв? — откидываясь на спинку кресла, моментально успокоился наемник, ну, или сделал вид, что успокоился.

— Видео прислали несколько дней назад.

Нашел то самое видео и включил на ноуте, поворачивая его экраном к Охотину.

Наемник внимательно просмотрел его до самого конца, цепко высматривая мельчайшие детали, после чего произнес:

— Это видео снято с камеры наблюдения — угол обзора явно с фасада здания. И скорее всего, это где-то за городом — хлопок от выстрелов слышно на далекие расстояния. Тот, кто отдал приказ, явно не переживал, что их услышат.

— Это я и сам прекрасно понимаю, — кивнул, полностью соглашаясь с Тенью. — Еще бы знать место, где это произошло.

— По IP?

— Нет, — покачал головой, — отсылал технарям — не смогли определить. Адрес зашифрован так, что не подкопаться.

— А видео прислали тебе лично?

— Нет, Каину. Видимо, хотели показать, что его ждет, если он откажется от «щедрого» предложения неизвестного мне ублюдка.

На мои слова Стас поджал губы и нахмурился.

— Нужно найти того, кто желает уничтожить то, что я создавал многие годы! — не терпя препирательств, заключил я. — Эта мразь, что держится в тени, действует осторожно, не оставляя следов, а если наследит, то тут же все зачищает под чистую.

— Бля, Бес, я ищу, ты же знаешь, что я носом землю буду рыть, но своего, так или иначе, добьюсь. — Ответил Тень.

— Знаю. Кстати, возьми моих ребят, и зачистите территорию Сухого. Что-то не нравится мне та движуха, что там начала происходить без него, — отдал я распоряжение наемнику.

— Будет сделано, — кивнул Тень.

— Возьмите побольше оружия. Думаю, эти гниды будут стоять насмерть, защищая свое бабло, что получилось выручит за счет продажи «дури». Нужно зачистить тот гадюшник, Стас.

— Хорошо. Всех в расход?

— Да, никого не оставлять в живых — мне не нужны те, кто в любой момент всадит нож в спину. Мне не нужны ненадежные люди в системе.

— Понимаю, — кивнул он. — Когда провести зачистку?

— Вчера, — хмыкнул я.

Тень кивнул, а затем поднялся с кресла и направился на выход, но у самой двери остановился и, повернувшись в мою сторону, произнес:

— Бес, не обессудь, но увижу дочь Родионова, прикончу. Я не прощаю предательства. Даже если это безмозглая девчонка.

И вышел из кабинета.

На его заявление лишь сжал челюсти, понимая чувства Охотина, но Леру я в любом случае не позволю тронуть — девочке и так досталось, не хватает еще, чтобы и она погибла в этой войне наркобизнеса.

Что ж, пусть Тень беснуется, но против меня он вряд ли попрет — знает, что даже сытого тигра не стоит дергать за усы.

Раздался звонок. Поднял мобилу со стола и посмотрел — один из моих верных людей.

— Слушаю, — ответил на вызов.

— …

— Отлично, — кивнул, залезая в ноут и открывая почту.

— …

— Да, вижу. Скажи, что средства перечислю на счет, — ответил собеседнику.

— …

— Нет, пусть в самом центре установят клетку.

— …

— Чем прочнее, тем лучше, — хмыкнул я.

— …

— Пусть сегодня установят, я приеду и проверю — мне нужно не только качество, но и скорость исполнения, Багир. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.

— …

— Ну и прекрасно. Как все установят, сообщи мне. И еще, передай Асаду… Хотя, не надо, я сам с ним поговорю при случае.

— …

— И тебе, всего доброго, Багир, — попрощался со старым знакомым, и сбросил вызов.

Ну что ж, ремонт в клубе завершен. Отлично. Теперь там должны установить клетку. Усмехнулся, предвкушая веселье и азарт — не терпелось размяться, как следует. Давно я этим не занимался.

Снова залез в телефон, выискивая нужный номер.

Вызов… длинные гудки…

— Привет, Сэт, — поздоровался с приятелем. — Вывеска уже готова?

— …

— Отлично! — улыбнулся я. — Скинь мне фотки на почту — гляну.

— …

— Жду.

Через пару минут раздался легкий сигнал — пришло письмо на «мыло». Открыл и посмотрел: яркая, привлекающая внимание, горит неоновым светом.

— Сэт, вывеска просто идеальная! Ты постарался на славу, дружище. Пусть ее доставят по адресу, который я скидывал тебе ранее. Оплату куда тебе?

— …

— Хорошо, в течении пары минут переведу.

— …

— Да неплохо, — усмехнулся, когда приятель поинтересовался как у меня дела. — Но хотелось бы лучше.

— …

— Ничего, я рано или поздно разберусь со всем этим дерьмом, не переживай.

— …

— Знаю, что у тебя дочь, — кивнул невидимому собеседнику.

— …

— Не переживай, я не позволю, чтобы эту дрянь распространяли в моем городе. Так что можешь на этот счет не париться. Обещаю, что твоей дочери не коснется наркота, Сэт. Кстати, как у тебя самого-то дела?

— … — начал говорить собеседник, все время сетуя на то, что творится в городе, как упал последнее время доход, а дочери нужны деньги на учебу.

— Слушай, Сэт, а ты не хотел бы в ближайшее время подзаработать?

— …

— Мне нужны бойцы. Насколько помню, у тебя разряд. И ты КМС.

— …

— В моем новом клубе. Выигрыш будет солидным, дружище, это, если одержишь победу, поможет твоей семье. А если проиграешь, то… — специально сделал паузу, прям почувствовав, как он напрягся весь. — Короче, в накладе ты в лбом случае не останешься.

Хохотнул, услышав, как выдохнул приятель.

— Ты дрался в смешанных единоборствах, так что, думаю, тебе это пригодится.

— …

— Думаю, через пару недель я все устрою. Нужно проследить за подготовкой, расклеить афиши и баннеры о грядущем бое. Дать рекламу в городе о открытии нового клуба для «толстосумов».

— …

— О, да, — хохотнул в трубку. — Думаю, спрос будет огромным. Таких клубов в городе пока ни у кого нет. Я уже давно это задумал. Правда, тут один из моих наемников предложил то же самое, не зная, что эта идея давно созрела в моей голове.

— …

— Нет, он в долю хотел. Но я своим редко делюсь. Если хочет, пусть открывает свой клуб — я не буду против. Но на мое не стоит тянуть свои руки — обрублю.

— …

— Я знаю, Сэт. Но не позволю лезть в мой бизнес. Ладно, не о том говорим, лучше скажи, ты согласен?

— …

— Отлично! — довольно улыбнулся, получив согласие такого бойца, как Сэт. — Тогда, советую тебе подготовиться к бою. Не хочется, чтобы ты проиграл.

— …

— Не знаю пока, ты второй.

— …

— Ну так, ты же не думал, что я пропущу такую веселуху? — хохотнул я, расслабленно откидываясь на спинку кресла. — Разумеется, я тоже буду биться.

— …

— Не переживай, я буду на разогреве. Ты — станешь звездой вечера. Ну, и еще кто-нибудь. Правда, пока понятия не имею, кто именно это будет, но найду. Время еще есть.

— …

— И тебе, Сэт. Вике привет от меня, а дочку целуй. Все-таки нелегко ей в элитной школе учиться — нужно соответствовать. А это, сам понимаешь, нервы и нешуточная нагрузка.

Мой собеседник согласился, а после сбросил вызов.

— Ну что, — положив телефон на стол, улыбнулся я, — двое бойцов уже имеются. Нужно найти еще несколько. И над этим придется подумать как следует.

И я достал из ящика стола записную книжку с контактами.

Глава 26

Вечером мне позвонил Багир и сообщил, что клетка установлена, остались лишь незначительные мелочи, с которыми справятся его помощники.

В который раз за этот день улыбнулся — с клубом все идет довольно гладко, что, между прочим, удивительно.

Ожидал, что неизвестный «вредитель» начнет ставить мне палки в колеса — клуб же сжег, так почему бы и тут не напакостить? Но ничего не произошло. Кто знает, может, он выжидает?

Пожал плечами. Что ж, раз пока не выходит с ним разобраться, значит, нужно заняться насущными делами — их никто не отменял. Без моего контроля наступит полная анархия.

Без контроля «короля» империя рухнет или попадет не в те руки, пора заняться своим городом.

Взял телефон — звонка от Тени не было.

Нахмурился. Что-то долго их нет.

Нашел в списке контактов номер одного из своих людей,которые обычно держаться в тени и вообще никак не отсвечивает без особой надобности.

Длинные гудки, после чего раздался голос мужчины:

— Слушаю, Бес. Что-то случилось?

— Надеюсь, что нет. Варг, собери своих ребят, и тихо, чтобы вас не заметили, отправься на территорию Сухого — что-то долго нет Тени, с которым поехали мои люди. Не нравится мне это все. Если будет нужно, зачисти территорию. Никого, кроме моих ребят, не оставлять в живых.

— Понял. Дай мне час. Если не выйду на связь, значит… Ты знаешь, что это означает, Кирилл.

— Знаю. Надеюсь, до этого не дойдет. — Поджал губы, заиграв желваками.

Варг — чистильщик. Если нужно что-то тихо и без шума проверить, лучше его не найти. А уж зачистка у него на высшем уровне! Еще ни разу не было осечек с его стороны. Я Тени, конечно, доверяю, но, как говорится, доверяя, но проверяй. Вот и сейчас, когда душа не на месте, решил прибегнуть к услугам Варга.

— Лаве как и всегда — на мой счет. Отчет через час. Все, до связи.

В трубке раздались короткие гудки. Варг, что мне всегда нравилось, немногословен, исполнителен и верен до тех пор, пока ему исправно и неприлично много платят. Не терпит предательства в свою сторону. Варг -

убийца, каких поискать. Конечно, он не чета Алине, но все же…

Они оба воспитывались в схожих условиях, оба взращены жестокостью и кровопролитием. И Если Алина сумела исчезнуть по собственному желанию, то Варг напротив, работает не покладая рук, ему нравится то, чем он занимается. Профи — с большой буквы.

Усмехнулся. Да уж, профи. Тут невозможно поспорить, но и я не лыком шит.

Уличное воспитание не осталось бесследным. Я добиваюсь того, чего желаю. И сейчас я желаю устранить того, кто развел весь геморрой в МОЕМ городе!

Когда найду эту падаль, лично глотку ему вырву!

Я многое могу принять: черный рынок, проституцию, воровство, убийства, но только не наркоту. Понимаю, что там вертятся просто колоссальные бабки, но… Не могу, не принимаю эту дрянь! От одной мыли о ней, всего корежит!

Ладно, хватит пока об этом — нужно переодеться и ехать в клуб. Багир не звонил бы, если бы не был уверен, что все готово.

Минут через двадцать, освежившись в душе, оделся в простую, черную водолазку, темно-синие джинсы и кроссовки. Сверху, на водолазку, накинул пиджак, после чего вышел из комнаты.

Волосы немного взлохмачены и лежат в беспорядке — не люблю, когда они «зализаны», как у какого-то пидораса. Стоило только оказаться за дверью своей комнаты, как столкнулся в коридоре с Лерой, которая тоже вышла из своей розовой обители.

— Родионова? — удивленно приподнял правую бровь, оглядывая девушку с головы до ног.

Сегодня она была в белых джинсах и светло-сером топике с тоненькими бретельками. Четко видел, что под топом совершенно отсутствует бюстгальтер, и видно, как затвердели ее соски — точно острые вершины на прекрасных холмах. Упругих и крайне притягательных «холмах».

— Ты куда-то собралась?

— Ам… Я просто хотела выйти во двор и немного прогуляться, — стушевавшись под моим пристальным взглядом, отвела глаза в сторону, залившись румянцем. — Я… я целыми днями сижу дома, никуда не выхожу… Устала. Хочется глотнуть свежего воздуха, размять ноги.

— Хочешь поехать со мной? — задал вопрос быстрее, чем сообразил, что говорю.

Вот какой хер за язык дергает? В ее обществе, совершенно не соображаю, что несу. Магия, блядь, не иначе!

— Хочу! — тут же ответила она, широко распахнув глаза и теперь с затаенной надеждой глядя на меня. — А куда?

А мне, сука, хочется себе одновременно и язык отрезать, и впиться в нежные, чуть приоткрытые губы от возбуждения и предвкушения скорой поездки.

Бля-я-я! Чувствую, как член в джинсах зашевелился, остро реагируя на девчонку. Не время! И уж тем более, не место!

Да, я хочу ее, но всему свое время! Лера — крепкий орешек, и так просто свои стройные ножки передо мной не раздвинет. Нужно действовать аккуратно, чтобы не спугнуть ее. Сделать так, чтобы она сама захотела меня. Чтобы попросила ее трахнуть.

— В клуб, — как ни в чем не бывало, ответил ей, поравнявшись. — Сегодня должны были доделать основную работу, остались лишь мелочи. Хочешь взглянуть? Может, посоветуешь что.

— Хочу! — чуть ли не запрыгала от восторга эта крошка.

— Идем, — усмехнулся, поражаясь ее энтузиазму.

Подставил ей свой локоть, за который она тут же ухватилась своими тонкими, длинными и нежными пальчиками.

Кажется, будто я через пиджак и водолазку чувствую жар ее атласной кожи. Незаметно втянул в себя воздух, пробуя на вкус запах клубники со сливками, исходящий от Леры. Шампунь, гель для душа или же крем? Не знаю, но пахла девочка просто сногсшибательно!

Тут же представил ее на кровати, обнаженную и прекрасную. Грудь вздымается при каждом вдохе и опадает при выдохе, соски затвердели, превратившись в две туги горошинки или темно-розовые вишенки, на которые захотелось добавить взбитый сливок, а затем медленно, следя за реакцией маленькой бестии, слизать их. Захотелось увидеть, как с губ сорвется стон, как в глазах появится страсть и похоть… Желание, с которым будет невозможно совладать…

Бля-я! От такой картины перед глазами, чуть позорно не кончи себе в штаны. Ох, детка, что же ты со мной творишь-то?

Тряхнул головой, прогоняя из головы прекрасное видение, и искоса глянул на Леру — весела и беззаботна.

Удивительно! А ведь всего несколько дней назад ревела, не переставая, оплакивая мать, и всем сердцем ненавидя отца за то, что сделал.

Что ж, вполне вероятно, что вся ее веселость — напускное. И эта самая прогулка в город — средство избавиться от тоски и тяжелых дум. Да, ей определенно не помешает сменить обстановку.

Ну что, красавица, тогда я познакомлю тебя с тем миром, в котором живу.

Через пару минут мы выехали за ворота моего особняка, направляясь в обновленный клуб, которым некогда владел Амир, а после него, по чистой случайности или невероятному везению, Гамбит. Не важно. Главное — теперь клуб принадлежит мне. И я еще сделаю из него золотоносную жемчужину этого города.

Глава 27

До клуба доехали довольно быстро — не соблюдал скоростные ограничения, гоня свое авто по автомагистрали до самого клуба.

Лера вжалась в сидение и не шевелилась даже тогда, когда я резко затормозил у обновленного клуба.

— Испугалась? — вытаскивая ключ из зажигания, повернулся в ее сторону.

— Ты… ты зачем… — заикаясь, выдохнула она. — Кирилл, зачем было так гнать?

— Прости, не люблю плестись, как черепаха, — пожал плечами. — Идем.

Вышел из авто, обходя его, чтобы открыть дверцу со стороны Леры, но она оказалась шустрее — открыла дверь и выскользнула из солона сама — без моей помощи.

На это лишь хмыкнул. Самостоятельная девочка.

Она пошла впереди, направляясь ко входу в клуб, а я — позади. И вот вид сзади меня просто убил!

В этих белых джинсах ее попка выглядела так, что башку мне напрочь снесло, а в штанах резко стало тесно!

От похоти к этой малышке даже зубы свело и яйца заломило.

— А что это за клуб? — не замечая моей реакции на нее, поинтересовалась она.

— Мой. Недавно стал владельцем. Но то, что тут было ранее, меня совершенно не устраивало, поэтому задумал переделку и реконструкцию. И, может, начал бы позже, если бы не пожар, — ответил ей, убирая руки в карманы, тем самым пытаясь скрыть эрекцию.

— Пожар? — остановилась она, резко поворачиваясь в мою сторону.

И чуть не врезался в нее, так как шел почти след в след.

— Ой! — выдохнула она, уткнувшись носом в мою грудь и выставив руки перед собой, тем самым касаясь меня своими пальчиками. — Прости.

Она покраснела и сделала шаг назад, отводя взгляд в сторону.

— Я не хотела.

А у меня мурашки по телу пробежали — так приятно было ее касание.

— Не страшно, — сделал вид, будто ничего не заметил. — Да, кто-то устроил поджог. Виновника не нашли.

— Сочувствую, — прошептала она, снова отворачиваясь от меня, направляясь в сторону клуба.

— Да не стоит, — непринужденно пожал плечами, — зато ремонт быстрее начал.

Больше, пока направлялись ко входу в клуб, мы не разговаривали — лишь я, идя за Лерой, мысленно облизывался, глядя на ее упругую попку. Ну до чего же хороша!

Зайдя в помещение, нас окружил полумрак, лишь дальше по проходу горел свет. Багир еще тут — ждет меня.

Да, теперь в клубе все выглядело иначе: не было кабинок для уединения, не было сцены с шестом, зеркал на стенах, страз, блесток и прочей мишуры. Теперь помещение выглядело более аскетично: большой ринг без канатов, а сверху, под потолком разместилась огромная клетка, что будет окружать ринг во время боя.

Отличное освещение как на потолке, так и подсветка самого ринга — чтобы не оставалось «слепых» зон, когда бойцы будут биться в клетке.

— Кирилл Дмитриевич, — вышел нам с Лерой навстречу невысокий, коренастый мужчина восточной наружности, искоса глянув на девушку, — все готово, и могу даже продемонстрировать — работает исправно.

— Багир, — кивнул ему, крепко пожимая его протянутую руку. — Показывай.

Лера же просто молчала, разглядывая просторное помещение. Хорошо, пусть, а я пока с Багиром все обговорю.

— Клетка опускается сверху, полностью отрезая бойцов от зрителей. Так же в клетку имеется вход — дверь, которая во время боя будет запираться на большую щеколду. Она находится снаружи — чтобы бойцы во время поединка не могли об нее пораниться. Пульт управления подъемом находится в небольшой смотровой. Ее мы расположили в другом конце зала. Места занимает не очень много, стекло для наблюдения не очень большое, но этого достаточно чтобы видеть все вокруг, а так же оно зеркальное — с той стороны все видят лишь зеркало, а с этой — всех, кто находится в зале, ну и сам ринг. Стекло прочное и пробить его не так-то и просто. А с учетом вашей деятельности, Кирилл Дмитриевич, это, думаю, неплохое решение. Пуленепробиваемое. Это чередующиеся слои стекла и вязкого полимера. Сама кабинка с пультом управления сеткой — сделана из пуленепробиваемой стали, толщина 12,7 миллиметров. Не самая прочная, но и далеко не хлипкая. Такую сталь используют для некоторой военной техники.

— Я смотрю, Багир, ты конкретно заморочился безопасностью, — улыбнулся одним уголком губ.

— Ну, — пожал он мощными плечами, — у вас зато будет место, где на время скрыться от недругов.

— Отлично. Так, а теперь покажи, как работает клетка, а затем и сам механизм. Кстати, технари тут?

— Обижаете, Кирилл Дмитриевич, все тут — специально никого не отпускал, пока вы все не проверите, — развел руками в стороны Багир, направляясь в сторону «будки» с пультом управления от клетки.

Я же, повернувшись в сторону Леры, произнес:

— Если хочешь, идем со мной, а если хочешь, можешь погулять по клубу и все рассмотреть.

Девушка подняла на меня взгляд и спокойно ответила:

— Иди, я тут побуду. Похожу, поброжу, может, чего интересного найду.

И она так улыбнулась, что у меня сердце быстрее забилось в груди. Чертовка! Знает ли она, что творит со мной? Сомневаюсь, иначе бы точно воспользовалась своим положением. Попыталась бы манипулировать мной — все женщины так поступают. Стоит им только понять, как влияют на мужчину, начинают «вертеть» им так, как хочется. Коварные. Но Лера… даже если и понимает, то не подает виду. Девушка-загадка.

Ободряюще ей улыбнулся и пошел за Багиром.

Стоило только оказать в «будке», Багир сразу же перешел к делу:

— Бес, все сделано так, как ты того и хотел. При девчонке говорить ничего не стал. Да и ты в курсе, что я не трепло. Так вот, эта бендежка — охеренный схрон на случай облавы или визита нежелательных гостей. Обычными пулями ее не пробить, стекло прочное, так что за него тоже можешь не париться. Вот тут в стене, — он отошел на пару шагов, открывая моему взору сплошную железобетонную плиту одной из стен, — тайник.

Он нажал на кнопочку на большом пульте управления клеткой и прочей техникой в клубе, и в стене открылась потайная дверца, за которой можно даже гранатомет спрятать!

— Тут можно хранить оружие и прочую херь, которую ты посчитаешь нужным спрятать. Если не знать о тайнике, то хер его кто найдет.

— Прекрасно. Что с безопасностью? — кивнул, довольно ухмыльнувшись.

— Все четко, Бес. Тут не подкопаться. Запасной выход с другой стороны клуба. Огнетушители, пожарная сигнализация…

— Я не о том.

— А, прости, — хохотнул Бариг. — С работой вообще мозги набекрень встали. Ну, тут я нашел чистых ребят. Все спецы в своем деле. Теперь в клуб ни одна муха не залетит без твоего ведома.

— Уверен? — скептически выгнул бровь.

— Обижаешь, Кир.

— Отлично. Кто главный у ребят?

— Ща, — он достал из кармана джинсов телефон, открывая галерею снимков. — Вот, этот парень — крутой. Вырос в семье военных. С детства обучен рукопашке, отлично разбирается в оружии. Прошел огонь и воду, служил в спец войсках, был в горячих точках, награжден Орденом мужества. После ранения, списан на гражданку в запас. Долгое время не мог найти работу, потому что ничего, кроме как рубить в фарш врагов и выполнять приказы свыше, не умеет. Очень опасен. Так что, мой тебе совет, Бес, не зли Демона.

— Демона? — хмыкнул, ухмыляясь.

— Да, его позывной со службы. Привык он к нему. Почему так зову, не в курсе. Но думаю, точно не за красивые глазки.

— А в реале его как зовут?

— Данилов Егор. Тридцать два года. Не женат, детей нет. Родители живы, проживают в другом городе — три тысячи километров от нас.

— Далековато парень забрался. — Нахмурился. — Как он оказался в моем городе?

— Приехал повидать армейского друга или сослуживца, точно не скажу, оказалось, тот несколько месяцев назад погиб.

— А как звали его друга, не знаешь? — сощурившись, поинтересовался я. В груди что-то екнуло, словно нащупал что-то важное.

— Ну, как сказал Его, друга звали Евгением…

— Случайно, не Гамбит?

— Как ты догадался? — удивился Багир.

Чертыхнулся, отворачиваясь.

Что это, чья-то скрытая игра? Совпадение? Что? Как друг Гамбита оказался тут? Почему именно сейчас?

— Где этот Демон? — спросил у старого знакомого.

— Так, с парнями наверху ждут. — Махнул он в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. — Ты ж пока занят.

— Хорошо. Так, с «будкой» все понятно. С клеткой позже разберусь. Сейчас мне нужно с Егором пообщаться.

— Как скажешь, — удивился моему решению Багир. — Идем. Вся твоя новая команда тебя уже ждет.

Промолчал. Как бы сам Багир не был уверен в этих ребятах, я должен сам все проверить.

Выйдя из «будки», сразу же нашел глазами Леру. Она ходила по огромному залу, и рассматривала стены с постерами: бойцы на ринге, в клетке, друг на против друга, победно поднимают руки… Но особое внимание у нее заслужил постер с одним бойцом — Асад, по кличке «Лев».

Высокий, сильный, тренированный мужчина, дерзкий, задорная улыбка и открытый, прямой взгляд.

Лера ухмыльнулась, а затем повернулась в мою сторону. Заметив, что я за ней наблюдаю, немного стушевалась, но все равно сделала пару шагов в мою сторону.

Направился ей навстречу.

— У меня тут дела кое-какие наметились. Ты не сильно заскучаешь, если я отлучусь на некоторое время? — поинтересовался у нее.

— Уходишь? — подняла на меня взгляд. — Далеко?

— Нет, наверх. Нужно познакомиться с новой охраной клуба.

— Ясно, — немного расстроившись произнесла она, хотя всячески пыталась скрыть это от меня.

— Я не долго, — пообещал ей. — Как только освобожусь, съездим куда-нибудь перекусить. Ну или еще куда-нибудь.

— В кино? — предложила она, хитро глядя на меня.

Хохотнул.

— Ну, можно и в кино. Кажется, я там тысячу лет не бывал.

— Тогда договорились, — кивнула она, довольно улыбаясь. — И не переживай, я со скуки не помру. Могу немного размяться — давно не тренировалась. А ринг… — она пожала плечами, — отличная разминочная площадка. Жаль, спарринг-партнера нет.

— Ну, если бы не дела, я бы тебе обязательно составил компанию. — Ответил ей, наклоняясь все ниже и ниже — к самому уху, чтобы прошептать: — Я еще не забыл, как ты меня тогда на кухне уделала. Хочу повторить. И не только твои удары, но и то, что было до них.

Лера охнула и шагнула назад, заливаясь румянцем.

— Я не… я… я не виновата…

— Ага, это все я. И мне чертовски понравилось все, до чего добрались мои руки, — произнес я, довольно улыбаясь и видя, как девушка становится пунцовой от воспоминания нашей встречи на кухне.

— Кирилл, — выдохнула она, отводя взгляд в сторону.

— Осторожнее, девочка, мне до боли в паху нравится, как звучит мое имя в твоих устах.

Лера вздрогнула и… ее взгляд опустился именно на то место, о котором я только что говорил.

— Лер-р-ра, — прорычал я. — Если не хочешь, чтобы я схватил тебя, закинул себе на плечо и вынес из клуба, чтобы посадить в свою машину, а затем увезти домой и заняться с тобой безудержным сексом, то не стоит смотреть туда, где находится мой член.

— Ох! — выдохнула она, вспыхивая помидоркой и моментально отводя взгляд в сторону. — П… прости.

А голос-то дрожит, губы пересохли, вон, как облизывает их. Что, девочка моя, тоже хочешь меня так же, как и я тебя? Да-а-а, Лера. Да. Скоро. Очень скоро я уложу тебя на лопатки и трахну. Обещаю.

Вслух же произнес:

— Ладно, Валерия, не скучай.

И, просто развернувшись на сто восемьдесят градусов, направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Туда, где ждали парни из новой охраны клуба. Туда, где ожидал вердикта тот, кто являлся другом Гамбита — Данилов Егор.

Глава 28

Оказавшись на втором этаже, зашел в обновленный кабинет — спасибо Багиру. Он работает быстро, четко и без нареканий — придраться не к чему.

В кабинете меня уже ждали: пять довольно здоровых мужиков, все в амуниции, с оружием и серьезными минами.

— Приветствую, — поздоровался с ними, проходя по кабинету и усаживаясь за рабочий стол в удобное офисное кресло из натуральной кожи. — Итак, представлюсь вам: я — Бессонов Кирилл Дмитриевич, ваш новый работодатель. Вы будете охранять данное заведение. Как вы уже видели внизу, у нас в главном зале установлен ринг и клетка — тут будут проходить бои со ставками. Все клиенты будут богатыми и высокопоставленными людьми. Ваша задача: обеспечить охрану всего периметра, а так же следить за порядком в клубе: не должно быть потасовок между клиентами. Всех нарушителей, если таковые, вдруг, появятся, выпроводить на улицу и внести в черные списки. Ход таким людям будет запрещен. Они все, разумеется, будут поставлены в известность на счет правил поведения в клубе.

Меня слушали молча и крайне внимательно. Правильно, молодцы. Не люблю, когда меня перебивают.

— Клуб начнет работать примерно через неделю. До открытия тут наведут полный марафет, установят столики и удобные диванчики, чтобы клиенты чувствовали себя максимально комфортно. Так же тут будут работать девочки…

Замолчал, ожидая реакции, но ее не было. Отличная выдержка!

— Предупреждаю! Девочки — не проститутки. Ни заигрывать, ни приставать, руками не трогать, общаться только по рабочим моментам! Если хоть кто-то из вас нарушит правило клуба, уйдет отсюда с «волчьим билетом». Надеюсь, меня все прекрасно поняли. — Я не спрашивал — незачем. Но ребята кивнули, сохраняя на лицах внимание и серьезность. — Свод правил выдам чуть позже. И еще, я не прощаю ошибок. На этом все. Можете идти.

Мужчины поднялись, собираясь выходить, но я произнес:

— Егор, а вас я попрошу ненадолго задержаться.

Высокий, бритоголовый, крепкого телосложения мужчина остановился и, кивнув парням, чтобы те шли, повернулся в мою сторону.

— Присаживайся, — показал на кресло, стоящее возле моего рабочего стола.

Данилов продолжал хранить молчание, лишь молча сев на указанное место.

— Итак, тебя зовут Данилов Егор по кличке «Демон». Так?

Он кивнул.

— Возраст, — взял папку со стола, которую предусмотрительно тут оставил Багир. Тут были собраны материалы на всех ребят. Открыл папочку и взглянул, — ага, возраст тридцать два года. Верно?

Снова кивнул. Какой молчаливый!

— Спецвойска. Горячие точки. Несколько лет службы. Контракты. Орден мужества. Хм, неплохой послужной список, Егор. Но тебя списали на гражданку по ранению. Насколько все было серьезно?

— Достаточно, чтобы меня не взяли обратно на службу, — спокойно ответил он.

Довольно приятный голос, чуть грубоватый, низкий тембр.

— И? — вздернул правую бровь, ожидая продолжения.

— И все.

Н-да, как-то не особо он разговорчив. Что ж, ладно, и не таких выводили на разговор.

— Послушай, Демон, — подался вперед, откладывая папку в сторону, — я не собираюсь вытягивать из тебя каждое слово. Мне это на хрен не сдалось. Или ты рассказываешь о себе все, что можно — мне нужно быть уверенным в том, кого хочу нанять на работу, либо вали на все четыре стороны. Я держать никого не собираюсь.

Егор нахмурился и недовольно пождал губы.

Что, блядь, не нравится? Ну а что ты хотел? Я не собираюсь тут сидеть и распинаться перед тобой. Это ты пришел ко мне, а не наоборот. Так что делай выбор.

Вслух же, разумеется, я ничего не сказал — просто откинулся на спинку кресла, сцепив руки в «замок», и выжидающе уставился на Данилова.

Он молчал, видимо, что-то прикидывая и решая, как лучше поступить, в итоге, все же ответил:

— Хорошо. Я могу вас понять, Кирилл Дмитриевич, просто из-за специфики бывшей профессии, я не особо разговорчив.

-Я это ценю, — кивнул, принимая его ответ.

— В общем, была одна спецоперация, в которой меня подстрелили. По мне прошлась автоматная очередь. Пули изрешетили ноги, руки и бронник. Именно благодаря ему я еще жив. Но, думаю, вы знаете, что даже бронник не спасает от силы удара пули.

Кивнул.

Конечно, знаю — самого не раз так подстреливали. Потом месяц не мог нормально ни вдохнуть, ни выдохнуть — ребра были сломаны.

— Почти полгода провалялся на больничке в военном госпитале — оказалось, что ранения в ноги, перебили мне связки — я долго не мог ходить. Но благодаря эскулапам, я все равно довольно быстро сумел восстановиться. Ребра зажили, связки все срослись, а от пуль остались лишь шрамы. Когда решил вернуться, мне сообщили, что я герой и все мною восхищаются — я ведь собой ребят от пуль закрыл. Но из-за моих ранений, решили списать меня со счетов. Видите ли, врачи сообщили вышестоящим чинам, что ранения были слишком серьезными и после них мне не стоит больше служить. Короче, просто решили убрать меня. Я не понимаю, почему, ведь многое еще мог! Но кто меня слушал? — Он горько усмехнулся. — Я на хер им там не всрался. Уроды. Вот так я и оказался на гражданке. А кроме как держать в руках оружие, я и не умею. Искал работу. Даже охранником работал, но… Во-первых, они там ничего, кроме как слоняться от безделья и сидеть за монитором компьютера, наблюдая за окружающими, вообще нихрена не делают, а во-вторых, там зарплата, что кот наплакал.

Я усмехнулся. Что ж, верно. Обычные охранники мало что делаю на рабочем месте, да и зарплату получают мизерную.

— Поэтому ушел с такой работы. Долго не мог себя найти, пока не решил приехать к армейскому другу. Мы вместе служили пару лет, но ушел немногим раньше меня самого. Жека старше меня, но… он охеренный мужик… был. — И Егор снова нахмурился, отведя глаза в сторону, пытаясь скрыть боль и тоску по другу.

— Мне жаль, — выразил ему свое сочувствие. — А фамилия твоего друга, случайно, не Зорин?

Данилов моментально поднял голову, в упор глядя на меня.

— Откуда вы знаете?

— Я был знаком с Гамбитом. Он был неплохим мужиком, но слишком беспечным. Это его и сгубило.

— У каждого свои недостатки, — тяжело вздохнул Егор. — Но зато он был преданным и честным другом. Всегда приходил на выручку.

— Тебе виднее, — чуть заметно склонив голову на бок, ответил я.

— Как он умер? — Данилов задал тот вопрос, который я ждал.

— Если опустить все детали, то достойно.

— Он мучился?

— Ты уверен, что хочешь это знать? — сощурился, следя за реакцией Егора.

— Конечно! — уверенно кивнул головой.

— Что ж, ладно…

И я рассказал все, что видел и что вообще знал о Гамбите. По мере моего рассказа, лицо Данилова становилось более серьезным и более хмурым, на скулах играли желваки, брови сошлись на переносице, губы плотно сжаты, а на шее пульсировала вена.

— Значит, Голев, да? И его сука-дочь.

Кивнул.

— Что ж, спасибо, Кирилл Дмитриевич, что рассказали. Жаль только, что за смерть Гамбита я не сумею отомстить.

— Верно, потому как мстить уже некому — его убийцы мертвы.

Егор нахмурился, о чем-то задумавшись, я же, чуть слышно хмыкнув, произнес:

— Что ж, Демон, насчет твоего друга мы разобрались, теперь давай-ка решим вот что: мне нужна надежная защита в этом клубе. Чтобы ни одна тварь не смогла проникнуть сюда без моего ведома. Нужна усиленная охрана… — Егор прямо посмотрел на меня, не отводя взгляда, ожидая продолжения, взгляд у него был собран и сосредоточен. — У меня много врагов в этом городе.

— Понимаю, — хмыкнул мужчина, ухмыльнувшись одним уголком губ.

— Скажи, как у тебя со средствами коммуникации?

— Неплохо. Не ас, конечно, но кое-что могу.

— Отлично. Мне нужно, чтобы ты… хотя ладно, потом.

Данилов удивленно приподнял бровь, но промолчал. Хорошее качество. Не задает лишних вопросов.

— Что ж, на этом пока все, ты можешь идти к остальным ребятам. Клуб откроется примерно через неделю. До этого дня его все равно нужно держать под присмотром — мало ли, может, кому-нибудь снова взбредет в голову его поджечь. Я могу тебе доверить сохранность моего недвижимого имущества?

— Разумеется, — кивнул он, весь подобравшись.

— Прекрасно. Если возникнут вопросы, я тебя вызову. Ступай.

Снова кивнув, Егор поднялся из кресла и, более не глядя на меня, покинул кабинет, оставив меня наедине с собой.

Что ж, доверять я ему, разумеется .не могу — не знаю толком ничего об этом человеке. Багир собрал инфу на него, но… этого мало! Ладно, есть у меня человек, который сможет собрать на него такое досье, что уже через пару дней я буду знать о Егоре все, вплоть до того, в каких колготках он ползал, когда был еще младенцем.

Поднявшись из кресла, сложил аккуратно папки в стопку и, открыв небольшой сейф, положил документы на ребят именно туда, и только после этого покинул свой кабинет, запирая его на ключ. Там, внизу, меня ждала Лера.

Глава 29

Она была прекрасна!

Пылкая, страстная и словно невесомая — она двигалась легко и довольно быстро. Да, видны огрехи, но это такая мелочь — в наше время девушка-боец — не так уж часто попадается. А Лера… Она потрясающая.

Вижу, как она грациозно двигается вокруг подвесной груши и раз за разом наносит по ней удары: правой-левой-правой, прыжок: удар с колена! Делает движение, словно уворачивается от удара, а затем еще один прыжок и уже бьет по «корпусу» ногой, да так, что груша начала сильно раскачиваться из стороны в сторону. Но девочка не останавливается и снова имитирует бой: увернулась, чуть присела, чтобы тут же нанести удар правой.

Если бы перед ней стоял реальный противник, то, если бы она его не «положила», то точно бы наподдавала так, что ему было бы не сладко. Молодец, девочка!

Честно говоря, от того зрелища, что я сейчас наблюдал, непроизвольно затаил дыхание. Красивая, быстрая и раскрасневшаяся от резких и энергозатратных движений.

Она не замечала меня, полностью погрузившись в сие действо. Но меня это лишь порадовало — так она не смутится и не перестанет колотить подвесную грушу, которой сильно от нее достается.

И все же, долго стоять и просто наблюдать я не смог — не вытерпел.

— А как на счет спарринг-партнера? — наконец-то решил выдать свое присутствие, из-за чего Лера стремительно развернулась на звук моего голоса.

Ох, как же она хороша!

Почувствовал, как молниеносно затвердел член в штанах, доставляя некоторый дискомфорт.

— Кирилл, — выдохнула она, глядя на меня светящимся взглядом. На щеках румянец, губы приоткрыты, грудь то и дело резко взмывает и опускается. Даже захотелось почувствовать упругость каждой из них не только руками, но и губами. — Ты напугал меня. Не думала, что ты так скоро освободишься.

— Прости. Не хотел, — ответил ей, нарочито расслабленно направляясь в ее сторону. — У тебя неплохо получается. Где-то обучалась этому?

Лера вытерла тыльной стороной ладони лоб и, пожав плечами, непринужденно ответила:

— Когда мне было лет десять, с безумной страстью увлеклась карате. Смотрела все телепередачи об этом, множество журналов и статей в интернете прошерстила, желая узнать как можно больше обо всем. В итоге не додумалась ни до чего более лучшего, чем заняться самообучением. Ты бы видел, как я махала руками и ногами направо и налево, распугивая всю прислугу в доме. — Хохотнула девушка. — И это продолжалось довольно долго. Отец думал, что я перебешусь, да брошу все это, но чем дальше, тем сильнее я загоралась. В итоге, он нанял мне учителя — им оказался Тао Хун Чи. Немолодой, но и не сказать, что старый, примерно, лет сорок пять, может, чуть больше. Ох, как же я была рада, когда отец мне сообщил, что я стану теперь заниматься этим всерьез! Казалось, моему счастью не будет предела! Но…

Лера замолчала, тепло улыбаясь, из-за чего у меня перехватило дыхание!

Такая мила, нежная, ранимая… Вот, какой она мне сейчас казалась. Не боевой язвой с огромными тараканами в голове, а обычной, доброй девушкой со своим, надо полагать, счастливым прошлым. Тогда для нее Родионов был тем отцом, которого она безмерно любила.

— Но? — спросил я, тоже улыбаясь ей в ответ.

— Но стоило только начаться нормальным тренировкам, как я взвыла: постоянные растяжки, заучивание команд на китайском, цифры и обозначение той или иной позы, положения… Боже, да там столько всего, что даже вспоминать страшно! — она засмеялась, а мне показалось, что в ее голосе отчетливо слышен звон маленьких колокольчиков. — Но я ведь упорная.

Лера усмехнулась, гордо вздернув подбородок вверх, теперь с вызовом глядя на меня.

— Охотно верю, — хохотнул в ответ.

— Ну вот, каждодневные тренировки не прошли даром — я получила свой первый пояс по карате — сперва белый — десятый кю, затем девятый кю, после восьмой кю, и новый пояс — желтый. В общем, дошла я в итоге до третьего кю — до светло-коричневого пояса. Да уж, было вложено немало сил, труда, пота и слез на то, чтобы я обучилась. И я бы продолжила, если бы не то, что мой мастер куда-то пропал. Я не знаю — куда, но после его исчезновения для меня мир словно стал блеклым. Карате уже не придавало столько сил и энергии, хотя заниматься самостоятельно я не прекратила. А потом… После полугодового отсутствия мастера Тао Хун Чи, просто переключилась на другое — рукопашный бой. И знаешь, для меня это стало неоценимым опытом. Я многому научилась. Да, из карате я знаю немало приемов, но в каждом боевом искусстве свои прелести. Вот и в рукопашном бою я их тоже нашла.

Я слушал ее, не перебивая, видя, с каким энтузиазмом она обо всем этом рассказывает, какой счастливой становится, вспоминая то время.

— Затем было время, когда я начала бунтовать — переходный возраст, — немного нервно хохотнула Лера. — Ты представляешь, я даже попробовала один раз покурить. Вот честно, большей гадости я еще не встречала! Горечь сплошная и слезы из глаз. Ужас! В общем, поняла, что курение — точно не мое! Потом алкоголь. Ну, ничего так, но главное — не перебарщивать с ним, чтобы потом тебя не вырвало на кого-нибудь. Особенно, если этот кто-нибудь — парень, который нравился. Н-да, именно такой конфуз со мной и произошел. Так что, с выпивкой я на время рассталась. Сейчас же могу позволить себе выпить немного вина или бутылочку светлого пива. Шампанское не люблю. Почему — не знаю. После пробы алкоголя начала тусить в компашках — ходить на пикники в лес, дискотеки и прочую ерунду. Нет, для родителей я всегда была пай девочкой, они ничего не знали о том, как я провожу свободное время. Да и зачем их было лишний раз нервировать? Училась я всегда прекрасно, а после занятий бежала домой, учила уроки и готовилась к следующему дню. Ну а свободное время проводила так, как было душе угодно. Даже мама не была в курсе всех моих подростковых «подвигов». Но… Как и бывает всегда, дети вырастают. Вот и я… В какой-то момент поняла, что та компания, в которой я тусила, стала мне скучна и неинтересна, что у меня имеются свои предпочтения, есть планы и идеи, которые так хочется воплотить, но те ребята, с которыми я общалась на тот момент, просто не позволили бы мне реализовать мои мечты. Они ведь просто тянули меня на дно. А мне туда не хотелось. Поэтому я резко оборвала с ними все связи и погрузилась в учебу с головой. Все было прекрасно… До того дня, пока мама не сказала, что нам нужно уезжать. И наш путь лежал в твой дом, Кирилл.

И она так печально вздохнула, что мне стало ее искренне жаль. Да, привычная жизнь рухнула, все пошло кувырком, перевернулось с ног на голову, но зато ей открылась истина. Да, пусть и болезненная, но все же правда.

— Мне жаль, что твоя жизнь столь круто и больно дала тебе пинка, Лера, но теперь тебе известно, что за человек столько лет находился рядом с тобой. Пусть сейчас мои слова бьют довольно больно и жестоко, но теперь вокруг тебя нет лжи, в которой ты прожила столь долгое время. Не жалей о прошлом, Лера, смотри вперед — в свое будущее.

Девушка улыбнулась лишь одним уголком губ, но глаза при этом оставались печальными.

— Знаешь, ты прав. Да, я была счастливой, когда думала, что Николай Родионов — мой родной отец, но… то понимание, почему он не любил меня, почему часто попрекал и был многим недоволен… Все же как ребенка, на тот момент меня это сильно ранило. Но я всегда верила, что все наладится. Жаль, что ошибалась. А теперь… Отец оказался страшным, бездушным монстром, который убил свою жену — мою мать, а дочь, пусть и не родную, хотел отдать, как откуп. Ты не представляешь, как я жажду его смерти!

И столько ярости было в ее словах, что я понял — она не сукавит.

— Лера, я… — запнулся, не зная, с чего начать. — Послушай, я должен тебе кое-что сообщить.

— Что же? — вопросительно выгнула бровь девушка, упирая руки в бока.

— Мне пару дней назад пришла информация, что кто-то убил твоего отца. Кто именно — я не знаю. Но в любом случае постараюсь это выяснить.

— Что?.. Но… А… Вот как… Значит, он мертв. — Она не спрашивала, а скорее пыталась в этом убедить саму себя. Я не вмешивался — лишь наблюдал.

Сейчас ее голос был тихим, чуть дрожащим и неуверенным, но уже через пару минут….

— Что ж, туда ему и дорога. Я никогда не прощу его за то, что он сделал с моей мамой!

Кивнул, прекрасно понимая, что ей сейчас не до моих разговоров. Все, о чем бы я сейчас не сказал, она может воспринять в штыки, но! Эта девушка сумела меня удивить!

— Слушай, а пошли в кино, а? Хочу отвлечься от тяжелых дум. Да, я ненавижу Родионова за то, что он сделал, но все равно он вырастил меня, и много лет я считала его своим отцом — а это, как ты понимаешь, не проходит бесследно. Радует только то, что он больше никому и никогда не причинит вреда.

— Ты серьезно? — удивленно приподнял правую бровь. — В кино?

— А что такого? — пожала она хрупкими плечами. — Ты когда вообще там последний раз-то был?

— Эм… — задумался.

А и правда, когда? Даже и не припомню такого!

— Кажется, целую вечность назад. Ладно, если ты так хочешь, то поехали. Знаю, что не так давно в городе открыли новый кинотеатр. Вот и проверим — насколько он хороший.

— Отлично! — Девушка улыбнулась, но я видел, как тяжело ей она далась и насколько вымученной она у нее получилась. — Чур, фильм выбираю я!

— Договорились. Я все равно в них мало что понимаю, — улыбнулся ей в ответ.

И мы, переговариваясь, двинулись в сторону выхода — туда, где я оставил свое авто.

Глава 30

Честно сказать, не заметил, что за картину показывали в кинотеатре — все мое внимание было устремлено на Леру: то, как она двигается, как говорит, как эмоции сменяются на ее лице — смех, недоумение, испуг , шок из-за неожиданного повороте в сюжете… И мне чертовски нравится, когда малышка закусывает нижнюю губу, когда искренне радуется за героев, как на щечках расцветает румянец.

Стоило только выйти из кинозала, как Лера восторженно воскликнула:

— Шикарный фильм! Я последний раз была в кинотеатре, наверное, год назад — с друзьями. О-о-о, это было шикарно! Надо почаще вот так выбираться!

Хотел ее поддержать, но заметил, как она тут же сникла.

— В чем дело? — поинтересовался у нее, немного сведя брови к переносице.

— Просто… Я на некоторое время забылась от тех проблем, что меня окружают. Словно я снова окунулась в счастливую жизнь, где жива мама, а папа, пусть и своеобразно, но любит меня. Я ведь именно так думала, а оказалось…

Она так тяжело вздохнула, что у меня из-за этого сердце защемило.

— Лер, — встал перед ней, заставляя посмотреть мне в глаза, — я понимаю, что тебе сейчас тяжело: сперва узнала, что Родионов — мразь, каких мало, а после — потерять мать. Я знаю, каково лишиться тех, кого любишь, но пойми простую истину — жизнь не стоит на месте, время скоротечно. Прошу, не погружайся в себя, не закрывайся и не зацикливайся на том, что случилось.

— Легче сказать, чем сделать, — хмыкнула она, одарив меня скептической улыбкой.

Понятно, настроение у нее плохое. Что ж, попробую поднять, поэтому резко сменил тему разговора:

— Слушай, а давай, как только я улажу все формальности с клубом и подзатянувшимися делами, и мы с тобой рванем куда-нибудь отдохнуть. Вот, куда захочешь.

Заметил, как от услышанного загорелись ее глаза, а на губах появилась слабая улыбка, но затем снова померкла, а взгляд потух.

От досады, чуть зубами не скрипнул! Ну что сейчас-то не так?

— Кирилл, ты прости, но вынуждена отказаться от столь щедрого предложения.

— Если думаешь, что тебе придется платить, то…

— Нет-нет, я даже не думала об этом, просто…

— Что? — Боже, в какой раз за сегодня мне приходится хмуриться?! Но и поделать с собой ничего не могу — эта девушка все время выбивает меня из колеи. Когда я жду одного ответа, она тут же дает совершенно противоположный! Невероятно!

Помню, Марина — моя любовница, только рада была, когда мы куда-нибудь летали на выходные, или же ходили по ресторанам и дорогущим приемам. Короче, для нее вся эта тусовка была только в радость, Марине лишь дай только повод! А уж если она еще и сама бы выбирала, то ее счастью не было бы предела, но Лера… Отказалась! Моя девочка просто взяла и отказалась. Почему?

— Мы с тобой мало знакомы, Кирилл. Я толком тебя и не знаю! Будет странно, если мы вместе куда-то полетим отдыхать, словно… словно мы…

— Пара? — закончил за нее.

— Да! — дала она торопливый ответ. — Но ведь это не так! Ты же… ты же мне в отцы годишься!

— Я не…

Что, блять? В отцы? Она сейчас это серьезно? Вот никогда не был обидчивым, да меня вообще невозможно обидеть, но эта ее фраза… Еще никто меня так жестко не приземлял с небес на землю!

— Лера, я же не настолько стар, — ответил ей, сведя брови к переносице так, что между ними образовалась складка. — И вообще, если не хочешь, тебя никто не заставляет — я всего лишь предложил.

— Господи! — видимо поняв, что ляпнула, спохватилась девушка. — Кирилл, прости, я не хотела этого говорить. Я вообще не об этом думала. Нет, конечно, ты не стар, просто… Ты — мужчина, а я…

— Да, Лера, я — мужчина, а ты — чертовски привлекательная девушка, которую я страстно желаю! — выпалил я, чем ввел девушку в ступор.

— Ч… что? — просипела она, глядя на меня широко открытыми глазами.

Ну не дать не взять — олененок Бемби, мать вашу! Просто сама невинность.

Я подошел к ней настолько близко, что ей пришлось запрокидывать голову вверх, чтобы посмотреть мне в глаза, но я сделал иначе: чуть склонился к ней и прошептал на ухо:

— Могу повторить: ты сексуальная, молодая девушка, которую я безумно хочу. Видеть твое обнаженное тело на моей кровати и своих простынях, ласкать тебя долго, чувственно, доводя до дрожи и срывающегося на хрип дыхания. Целовать везде, где только можно, и видеть, как в твоих глазах разжигается страсть… И лишь после того, как я доведу тебя до оргазма только одними своими ласками, войти в тебя на всю длину и заставить кричать от того кайфа, который я могу тебе подарить. Хочу, чтобы мой член оказался в тебе, Лера.

Отстранился от нее, снова глядя сверху вниз и видя, как раскраснелась девушка, как часто вздымается ее прекрасная грудь, как блестят глаза…

— Ну что, теперь я более четко пояснил свою позицию? Ты поняла, о чем я только что сказал?

— Д… да, — заикаясь, пролепетала она, краснея теперь от шеи до кончиков ушей.

— Отлично! — нарочито бодро произнес я. — Ну что, может, в кафе? Или ты хочешь в ресторан? А может, в парк — на аттракционы?

— Ч… что? — опешила Лера от моего предложения, явно не ожидая от меня такого финта.

— Я говорю: может, еще куда сходим? Ну какой смысл сидеть дома в четырех стенах?

— А… а я…

— Сочту это за согласие, — хохотнул, беря девушку под локоток, и повел к выходу — туда, где на парковке стоял мой автомобиль.

На самом деле, я специально перевел тему разговора, чтобы Лера не зацикливалась сейчас на том, что происходит со мной, и какой эффект на нее произвели слова в фойе кинотеатра. У нее еще будет на это время, но тогда, когда она останется наедине с собой.

О да, когда моя девочка останется одна, когда вокруг не будет ни одной живой души, она мысленно вернется к нашему разговору. Моя малышка снова испытает все, что только что почувствовала, и с каждым ударом сердца, с каждым вдохом и выдохом будет лишь сильнее погружаться в ту пучину, что я разверз для нее — желание, страсть, жажда обладания. О да, Лера будет хотеть меня настолько сильно, что внутри нее из еле тлеющих углей вспыхнет яростный огонь, который позже разрастется в бушующий и неконтролируемый пожар.

Да, именно так! Наедине с самой собой, она будет фантазировать: а как это, быть со мной, получать ласку, стонать от наслаждения?.. Ей захочется испытать это на себе и, вполне вероятно, когда будет в ванной или же лежать на кровати, начнет удовлетворять себя, представляя, что на месте ее пальцев — мои, что это не она сама себя ласкает, а я…

Коварно улыбнулся. Что ж, игра по завоеванию моей девочки началась. И я не отступлю!

Глава 31

Весь остаток дня и вечера мы провели в городе: ходили на аттракционы, гуляли в парке и ели хот-доги, запивая «Коллой», много шутили и смеялись.

Кажется, я впервые за много лет был свободен от того смрада и жестокости, которые меня окружали столь длительное время. Я будто полной грудью вдохнул свежего, чистого воздуха! И мне было хорошо.

Лера, насколько я мог судить, тоже была довольной, раскрепощенной, смеялась и веселилась, точно ребенок. Она была в эти моменты счастлива и не думала ни о чем плохом. Я был этому несказанно рад. Хорошо, что она не погрузилась в себя, что не закрылась от всего мира… Я верю… Нет, я знаю, что Лера сильна духом, и то, что произошло с ней и ее семьей, она сможет стойко выдержать.

— Господи! — воскликнула она, раскинув руки в разные стороны, при этом кружась на месте и глядя в звездное небо. — Как же хорошо! Я давно так не веселилась!

Я же, идя за ней чуть в отдалении, лишь с улыбкой на губах наблюдал, как радуется моя девочка. Да, я уже считаю ее своей. И не важно, что она об этом не знает и даже не догадывается. Как говорится: всему свое время.

— Надеюсь, ты довольна сегодняшним днем, — спокойно поинтересовался у нее, нарочито делая вид, что спросил это из праздного любопытства, и не более.

— Конечно, Кирилл! — восторженно воскликнула Лера, искренне улыбаясь. — Мне кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как я оказалась в твоем доме! Знаешь, сидеть в ежедневно в четырех стенах — не лучшее времяпрепровождение.

— Согласен, — кивнул я, неспешно следуя за довольной девушкой. — А что, если нам повторить это как-нибудь? Ну, скажем, завтра?

— О-о, я буду этому только рада! — воодушевленно захлопала в ладоши, словно ребенок. Такая искренняя радость — готов вечно любоваться на мою девочку.

— Договорились, — улыбнулся ей в ответ, глядя на наручные часы. — А на сегодня, думаю нам хватит. Может, вернемся домой?

— Не против, но только с одним условием. — И взгляд такой хитрый-хитрый. Не дать, ни взять — лиса Патрикеевна.

— И что же ты хочешь? — усмехнулся, пряча руки в карманы.

— По пути домой мы съедим по мороженому! Хочу фисташковое! С детства его обожаю.

И она от предвкушения скорой сладости, закусила нижнюю губу.

Черт! Как же хочется впиться в ее алые губки яростным, подчиняющим поцелуем! Но я обязан держаться, если желаю получить большее.

— Какая же ты у меня хитрюга, — засмеялся я, обнажая свои ровные, отбеленные зубы.

В очередной раз убеждаюсь, что хороший стоматолог — на вес золото.

— Хорошо, мы купим мороженое. Но у меня тоже есть условие.

— Какое? — подозрительно сощурилась она, улыбаясь одним уголком губ.

— Ты дашь мне попробовать свое мороженое. Просто… Я никогда не ел фисташковое.

— Так купи себе, и не придется у меня отполовинивать, — удивленно взметнув брови вверх, предложила она.

— Э-э-э, нет. Так не пойдет. — Покачал головой, но при этом не сводя взгляда с Леры, которая теперь с полным недоумением взирала на меня снизу вверх. — А вдруг мне не понравится? Это ж деньги на ветер. Придется выкинуть мороженое. Нет уж, ты дашь мне попробовать свое, а я уже решу — брать мне такое же или выбрать какое-то другое.

— И это ты меня хитрой называешь? — засмеялась она, а у меня от ее смеха мурашки по спине побежали.

Боже, что она со мной творит? Девочка своей непосредственностью и невинностью просто сведет меня с ума!

Лера же, меж тем, продолжила:

— Ты, значит, схомячишь мою вкуснятинку, а затем примешься за свою? И считаешь, это справедливо?

— А почему нет? — развел руками в стороны, словно говоря: «А что такого?»

— Потому что… потому что так нечестно! Хотя, черт с тобой, покупай мне фисташковое, а там уже разберемся на месте.

— Ну вот, сразу бы так, — хохотнул я. — Ладно, идем, а то уже начинает холодать.

И мы, не сговариваясь, направились к выходу из парка.

Уже через некоторое время мы на довольно высокой скорости мчались домой. Но, как я и обещал, купил Лере фисташковое мороженое, которое она теперь с удовольствием уплетала, а на мою просьбу поделиться, лишь коварно улыбалась и тут же язычком слизывала аппетитную и чуть подтаянную сладость, которая тут же оказывала у нее во рту.

Ох, какая же она чертовка!

Сразу перед глазами возникла картинка, как Лера, сидя передо мной на коленях, плавными движениями своих прекрасных рук скользит по моим бедрам, поднимаясь все выше и выше — к моему паху. Как расстегивает ширинку и аккуратно, словно боясь поранить, высвобождает мой член «из плена».

Словно наяву вижу, как голова моей коварной соблазнительницы опускается к эрегированному члену, как ее губы нежно обхватывают головку и…

Сука! Я чуть не кончил лишь того, что сумел себе вообразить! Как же будет, когда это случится в реальности?

— Зараза, — тихо выдохнул я, пытаясь сосредоточиться на дороге, но…

Лера и это мороженое!.. Будь оно неладно!

Теперь всю дорогу до дому мучиться с каменным стояком. И, боюсь, единственное, что мне поможет — это холодный, нет, даже ледяной душ!

Через некоторое время мы оказались дома.

Лера, доев мороженое, теперь облизывала свои пальчики и довольно улыбалась, а вот я не мог оторвать взгляд от ее прекрасных губ — такими привлекательными и манящимися они мне сейчас казались.

— Спасибо тебе за этот день, — повернувшись на пассажирском кресле моего авто, поблагодарила она. — Мне очень понравилось. Знаешь, тебе ведь удалось отвлечь меня от тяжелых дум и… Спасибо.

Она улыбнулась, а я в очередной раз задержал дыхание.

Взгляд скользил по ее прекрасному лицу: глаза, нос, скулы, губы… А это что?

Присмотрелся и увидел, что под нижней губой осталась капелька мороженого. Даже не задумался над тем, что делаю, а просто протянул руку, осторожно большим пальцем правой руки вытер капельку и тут же поднес свой пальце к своему рту, чтобы облизать его.

— М-м-м, — протянул я, неотрывно глядя на девушку, которая во все глаза уставилась на меня. — Ты была права — восхитительное мороженое. Мне очень понравилось.

И я так улыбнулся, что Лера непроизвольно сглотнула.

— Я… я, пожалуй, пойду, — просипела она, и тут же выскочила из машины, бросившись внутрь дома.

Я лишь, глядя, как она стремительно удаляется, тихо засмеялся.

Трусишка. Но ничего, очень скоро ты сама возжелаешь меня. Сама придешь… А я буду ждать. И вот тогда ты уже никуда не сбежишь от меня.

Заглушив двигатель, выбрался из авто и направился в дом — нужно сходить в душ, а затем завалиться спать. Как-то я немного вымотался за все эти дни — нужен хороший сон.

Глава 32

Лера

Оказавшись в своей комнате, тут же захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце стучало, как сумасшедшее.

Боже, что же он творит?! Зачем все это? Взгляды, улыбки, прикосновения… И… И почему для меня это так волнительно?

Чувствую, как жар опалил щеки. Ну точно, вот сто процентов, что я сейчас выгляжу, как вареный рак.

— Что ж тут так душно-то? — отчего-то разозлилась я.

Хотя прекрасно понимаю, из-за чего меня бросает в жар, но если признаю, то, получается, проиграю. Хотя… Кому и что я проиграю? Бред какой-то. Ну да, должна признать, что Кирилл Бессонов весьма и весьма привлекательный мужчина. Высокий, спортивного телосложения, с пронзительным взглядом, от которого по телу бегут неконтролируемые мурашки, и эти небольшие морщинки вокруг глаз, говорящие, что жизнь у этого мужчины не была легкой и беззаботной.

На подрагивающих ногах сделала пару шагов от двери, и поняла, что идти дальше сил просто нет — ноги реально дрожат и отказываются слушаться.

— Чертов Бес! Да что же ты со мной творишь-то? У меня итак беспокойные сны из-за тебя, а теперь я и вовсе лишусь покоя? — зло прошептала я, кое-как дотелепав до кровати, на которую тут же и рухнула спиной, теперь глядя на розовый балдахин.

Да-да, в комнате так ничего и не поменялось! Все осталось в тех жутких оттенках розового цвета, который только можно себе вообразить!

Кажется, Кирилл даже и не услышал моей просьбы все тут поменять или же дать мне другую комнату, потому как жить в этой — настоящее испытание.

Мне тут еще единорогов, какающих радугой не хватает! Ужас!

— Не комната, а сплошное разочарование, — пробубнила я, почесав нос, а затем чихнув на всю комнату. — Черт, не уж-то простыла? Да не, вряд ли.

И снова мыслями вернулась к Кириллу.

Опасный — первое слово, которое приходит на ум. Почему? Не знаю. Наверное потому, что он излучает какой-то животный магнетизм, от которого меня так трясет, точно я в лихорадке. Его взгляд карих глаз будоражил меня, заставляя трепетать и непроизвольно покоряться. Его непоколебимая уверенность, сквозившая абсолютно во всем: жесты, мимика, поступь, как говорит и держится. И еще, немало важно — моя мама не отдала бы меня на сохранение тому, кто не смог бы обеспечить мне соответствующую обстановке защиту. Мой отец, ну, или вернее отчим, — Родионов Николай, как оказалось, был страшным человеком, запачкавшим свои руки по локоть в крови. Он страшен и безумен. А Кирилл?

Резко села на кровати, обняв колени руками и начав раскачиваться из стороны в сторону, продолжая размышлять.

Бессонов Кирилл Дмитриевич.

А ведь он должен быть в стократ опаснее, чем Родионов. Почему? Да потому что от отца, который, как оказалось, ничем не гнушится, и от него может защитить меня только еще более опасный человек. И как оказалось, им является Кирилл, или, как его называют другие — Бес.

А ведь ему идет.

Жесткий, волевой, упрямый и могущественный мужчина, в руках которого сосредоточена немалая власть. Он может лишь одним мановением руки приказать кого-то убить.

От этой мысли по спине пробежали неприятные мурашки.

Его все боятся и, как бы странно это сейчас не прозвучало, уважают. Но за что?

Ведь очевидно же, если Родионов убивал людей, то и Кирилл… Да, можно сказать с уверенностью, что и он тоже.

И все же… Да, может с другими он и жесток, но со мной… Его добродушная и приятная улыбка, ласковый взгляд, который задерживается на мне каждый раз, когда Кирилл думает, что этого не вижу, а эти, словно невзначай, мимолетные касания? Я ведь не глупая, вижу, что нравлюсь ему, но… Может, я и ответила бы взаимностью а его страсть, то и дело полыхающая в его взгляде, как только мы оказываемся наедине и находимся слишком уж близко друг от друга…

Да, может, я и поддалась бы своей слабости, но… Что-то останавливает меня. Наверное, страх.

Страх, что меня просто используют, а затем вышвырнут на улицу, как ненужную тряпку, о которую вытерли ноги. Я так не хочу.

Кирилл вызывает во мне сильные эмоции, но что в них превалирует — не знаю. То ли страх, то ли влечение.

Стоило только подумать о влечении, как перед глазами тут же возник Кирилл.

Вот он сидит в своем кабинете за ноутбуком, а уже через секунду целует меня, сидящую на полу и зареванную.

Господи! Эти поцелуи сводили меня с ума! Я ничего не соображала — полностью отдалась во власть чувств и эмоций.

Жаркие, страстные и ненасытные… Кирилл подавлял меня, завоевывал мою душу и сердце по крохотным частичкам, а я и рада была сдаться на милость этого сильного и безудержного мужчины.

В его объятиях плавилась, точно воск, растекаясь лужицей у его ног, задыхалась и сгорала от того жара, что исходил от его сильного, тренированного тела… Голова кружилась. Сердце отбивало такой ритм, что в ушах звенело, в голове гудело, тело дрожало от неутоленной страсти…

А Кирилл все продолжал и продолжал меня целовать. И я ведь уже была фактически готова отдаться прямо там, в кабинете, но Бессонов каким-то нечеловеческим усилием воли все же сдержал свой животный порыв, и отпустил…

Уходила из его кабинета на негнущихся ногах. Господи! Мне еще никогда в жизни не было так стыдно, как в тот раз! Ну почему я поддалась? Почему сама не остановила? А что, если он подумал, будто я легкодоступная? Что я… Что я проститутка какая-нибудь?

Но как бы я не ругала себя последними словами, как бы не изводила от неведения, Кирилл даже и словом не обмолвился о том случае в его кабинете, и продолжил вести себя так, словно между нами вообще ничего не произошло. А уж когда он пригласи меня с ним прокатиться, я и вовсе удивилась. Он вел себя непринужденно, раскованно и легко.

Мы побывали в его новом, но еще не до конца готовом клубе, я немного потренировалась, пока сам Бессонов был занят делами, а затем он предложил мне то, чего я снова никак не могла ожидать — вместе провести остаток дня.

И ведь все было бы ничего, если не одно весомое «но»…

Слова Кирилла в фойе кинотеатра о том, что он желает меня. Хочет услышать, как я буду стонать под ним, извиваться от страсти, пока он ласкает мое тело… Что он жаждет почувствовать, как его член проникает в меня…

От этих мыслей я вспыхнула, точно спичка. Боже мой, и ведь думая о том, что Кирилл мне сегодня сказал, я непроизвольно все это представила у себя в голове, будто это происходило наяву… Будто я и он… мы…

Боже мой! Это же… это просто… Неприлично!

Но мой внутренний голос тут же возразил: «А что такого неприличного, когда мужчина и женщина так страстно желают друг друга? Это ведь нормально!»

И все же, снова почувствовала, как лицо заливает краска стыда.

Нет, с такими мыслями я точно не смогу успокоиться. Нужно принять холодный душ! И как можно сгореть, иначе я не сдержусь и сделаю то, о чем потом буду вспоминать и каждый раз краснеть от стыда!

Недолго думая, подскочила с кровати и, подхватив легкий халатик, бросилась в душ.

Да, освежиться мне точно не помешает. Ведь ледяная вода поможет, не так ли?

Глава 33

Но как бы я не желала, тот жар, что разгорелся во мне из-за мыслей о Кирилле, никак не желал проходить. Казалось, что он становился только сильнее и сильнее. Да что же за напасть-то? Почему так?

Выйдя из душа в тонком халатике и с обмотанными полотенцем волосами, завалилась на кровать, не удосужившись высушить волосы феном. Вот серьезно, мне сейчас было совершенно не до них — все мысли снова были заняты Бессоновым.

Это неправильно! Он — точно вирус, от которого я никак не могу избавиться, излечиться. Он настолько глубоко проник в мои мысли, что иногда даже снится по ночам.

Во сне он ничего не делает — только пристально наблюдает за мой, заставляя сердечко заходиться в бешенном темпе, а кожу пылать от того огня, что разгорался во мне с каждым вдохом и выдохом.

А что же будет со мной после того, что сказал Кирилл в фойе кинотеатра? Что же может присниться? Даже и представить страшно.

За окном уже глубокая ночь, возможно, Кирилл уже давно спит, а вот я… — горько усмехнулась, — лежу на кровати и думаю о нем. Что за бред? Ну зачем мне это? Ведь прекрасно же понимаю, что мне это не нужно, что не до романтических бредней, но ничего не могу с собой поделать — мысли то и дело возвращаются к этому мужчине.

Не знаю, что в меня вселилось, но я словно наяву почувствовала губы Кирилла на своих… Такие мягкие, но при этом напористые, они ласкали и одновременно завоевывали…

Не особо отдавая себе отчета в том, что делаю, повела руками вверх по телу, представляя, что это руки Кирилла.

Уверенные, сильные… представила, как его рука сжала мне сперва одну грудь, затем другую… И эта смелая лаская вызвала шквал мурашек по всему телу, с губ слетел чуть слышный стон.

Задела вершинку груди, которая, на удивление, оказалась слишком чувствительной, и меня словно легким разрядом тока пронзило. Снова тихий стон срывается с губ, растворяясь в темноте комнаты — лишь лунный свет, проникающий через окно, завешенное легкой тюлей, освещал пространство вокруг.

Сейчас я осталась наедине сама с собой, и никто не может видеть, что я делаю, никто не проникнет ко мне в потаенные мысли, никто не узнает секрета, который и для меня стал невероятным открытием — я хочу Бессонова Кирилла. Хочу, как мужчину!

Повела руками вниз, чувствуя, как остро реагирует тело, как ускоряется сердцебиение и учащается дыхание…

Между ног начало сладко тянуть, желая большего. Да, мне хочется, чтобы смелые ласки достались и той части тела, которая никогда не знала мужчину.

И все же, столь откровенные мысли немного смущали. Словно передо мной стояла стена, которую нужно просто обойти, но… я не решалась. Казалось бы, просто протянуть руку, и получу желаемое, но… Это ведь неприлично!

И тут же в голове, будто красными буквами на черном фоне возникло: «Так ведь никто не увидит, никто никогда не узнает о том, что я тут творю!»

И я решилась: рука медленно приподняла краешек халатика, а затем оказалась на самом сокровенном месте.

К щекам тут же прилила кровь, и стало тяжело дышать.

Первая, нерешительная ласка нежных лепестков, и я охнула.

Нет, мне не впервой ласкать себя там, но когда в мыслях Кирилл, будто это не мои, а его руки сейчас дотрагиваются до моего лона, ласкают его, раздвигая нежные складочки, и проникают чуть глубже, то и ощущения становятся совершенно иными.

Я словно наяву представила, как Бес склонился надо мной, каким жарким огнем горят его карие глаза, а на губах расцветает довольная улыбка. Он — победитель, этот человек всегда добивается того, чего жаждет всем сердцем. И я была уверена, что для Кирилла я — ценный трофей. Он сказал, что хочет меня. Оно и понятно — Бессонов сильный, здоровый мужчина, у которого под боком ошивается молодая и неопытная девчонка с очень привлекательным телом и симпатичной мордашкой. Девчонка, которая при первой встрече обозвала хозяина дома придурком, а на следующий день еще и врезала по «бубенцам». Становится понятным его реакция — на меня началась охота. И пока Кирилл не добьется желаемого, не оставит меня в покое.

И я это все понимаю, но как же сопротивляться его животному магнетизму? Где найти силы?

Не знаю. Я в растерянности.

Да, я не подпускаю его к себе слишком близко, потому как боюсь обжечься об то пламя, что пылает в этом мужчине, но… фантазировать-то мне никто не запрещал!

Поэтому я и отдалась во власть своих грез.

Одна рука ласкает внизу, а вторая нежно поглаживает тугую вершинку груди.

По телу то и дело пробегают электрические разряды, пронзая меня насквозь, от удовольствия начинаю ерзать по простыням, а с губ то и дело срываются первые стоны наслаждения.

Осторожно, чтобы не причинить себе вреда, ввожу пальчик себе в лоно и нежно массирую его изнутри, задевая большим пальцем клитор.

— М-м, — сорвалось с губ, и голова мотнулась в сторону, скидывая полотенце с влажных после душа волос и теперь разметав их на подушке.

Много времени, чтобы довести себя до пика наслаждения, не потребовалось — перед глазами все время стоял образ Кирилла…

Его губы, взгляд, от которого бегают мурашки по коже, саркастическая ухмылка, сильное, тренированное тело, сводящее с ума, а какой жар от него исходил, когда Кирилл целовал меня в своем кабинете!.. Как откровенно и жадно целовал меня, обнимал и прижимал к своей груди!..

— А-а-ах! — протяжно выдохнула я, когда неожиданно достигла пика, а тело начало подрагивать от полученного оргазма.

Спустя всего пару минут, пришла в себя, и вот теперь стало стыдно. Из-за чего? Да я и сама толком не понимала. Но отчего-то было такое ощущение, что я только что занималась сексом с Бессоновым.

— Боже мой, что же я творю? — резко садясь на кровати, закрыла лицо руками. — Так нельзя. Это неправильно! Нужно выбросить Кирилла из головы, иначе, боюсь, он станет моим персональным вирусом, от которого будет очень нелегко избавиться.

— Родионова Валерия Николаевна, — обратилась сама к себе, убирая руки от лица и теперь уставившись в одну точку. — Прекрати! Бессонов — жестокий и властный человек. Он не тот, кто тебе нужен, и не тот, кто будет тебе верен до конца жизни. Если ты поддашься на его обаяние, то потеряешь не только покой, но и свое бедное сердечко, ведь Кирилл, как только получит свое, тут же его разобьет. Ему нужна не ты, а твое молодое тело!

Сколь бы горькими и неприятными были эти слова, но я была уверена, что сказала их не зря, что это правда. Хотя сердце истошно вопило, что я ошибаюсь.

И, возможно, я бы послушала доводы разума, но куда деться от мыслей? Я ведь только что предавалась развратным действиям, думая о Кирилле, фантазируя, будто это его руки, его откровенные ласки… Именно поэтому я и кончила так быстро!

— Дура! Какая же я дура! — ударив кулаками по мягкому матрацу, воскликнула я. — Выкини! Выкини все это из головы! Забудь, словно ничего и не было!

Но что бы я не говорила, от истины не убежать — я хочу Беса! Хочу так сильно, что голова идет кругом.

Кажется, я пропала...

Глава 34

Сегодняшний день, как назло, был просто на разрыв: то, сперва, позвонил Багир, сказав, что поставщик опаздывает с барной установкой — пришлось звонить и интересоваться, в чем, собственно, дело. Оказалось, что вышла какая-то накладка в документах, но теперь все в порядке, и скоро мой заказ будет на месте.

Перезвонил Багиру и успокоил его. Переживает бедный, что не уложимся в срок. До открытия осталось всего несколько дней, а барной установки еще нет. Непорядок!

Затем звонил Тень. Вроде, что-то получилось нарыть на того, кто грохнул Родионова. Сказал, что вечером заскочит и все доложит сам — не хочет, чтобы информация попала в чужие руки или же услышал кто посторонний. Так что разговор должен быть тет-а-тет.

Затем приехал курьер с запиской.

Странно, конечно, но я забрал письмо и пошел в свой кабинет.

Содержимое меня не просто удивило, а, надо сказать, повергло в шок!

Содержимое в ней гласило:

«Предатель ближе, чем ты думаешь. Будь осмотрительнее, Бес. Найди крысу, пока не поздно».

А ниже подпись: «Тот, кто обязан тебе жизнью».

И вот в тот момент я надолго завис.

Кто? От кого это письмо? Кто обязан мне своей жизнью?

Почему-то подумал про Гамбита, но он уже несколько месяцев, как зарыт в земле, поэтому этот вариант сразу отпадает.

Алина? Да ей это на фиг не нужно — у этой наемницы своя жизнь. Да и не обязана она мне ничем. Гамбита не получилось спасти — только грохнуть его врагов.

Тень? Ну, он бы прямо сказал, что рядом со мной есть крыса. Так что он — не вариант.

Лера в этом во всем не участвует и ее все мои разборки касаются только косвенно. Лишь по вине неродного отца.

Мария Владимировна? Она вообще фактически ничего не знает о моих делах, а если бы знала, то не молчала — сразу бы сообщила что-то подозрительное. В ней я уверен на сто процентов.

Но ведь кто-то же мне послал это сообщение. Тот, кто пожелал оставаться в тени.

Кто?!

Голова разрывалась от многочисленных дум.

Первое — я не знаю, кто этот доброжелатель, и такой ли уж он дружественный, или просто хочет зародить во мне сомнения? Чтобы я начал подозревать всех и вся. Может, это своего рода ловушка?

— Черт! — разозлился я.

Кто бы это ни был, но он сумел зародить во мне сомнения и переживания.

Кто? Кто может меня предать?

Не Лера — ей нет смысла. Мария Владимировна? Абсурд — она меня с детства знает. Тень… Нет, он не может — мы с ним прошли и огонь, и воду вместе. Не раз выручали друг друга.

Кто-то из моей охраны? Вполне возможно. Скорее всего, это кто-то из безопасников. Только у них есть доступ к тому, чего нет у других работников. Что ж, придется Стаса попросить перепроверить каждого, кто на меня работает.

Но некое беспокойство все же осталось. Оно не желало проходить.

Нет, не стану просить Стаса — сам все проверю и перепроверю. И его, Тень, — тоже. Мало ли… Дружба дружбой, но, как говорится: доверяй, но проверяй. Что ж, вот и проверю. Каждого. Лично!

Погрузившись в работу, не заметил, как пролетел день. За окном уже смеркалось, когда в дверь постучали.

— Войдите, — коротко бросил я, отрывая взгляд от документов, разбросанных по столу, и закрывая крышку ноутбука.

Дверь несмело приоткрылась, и в проеме появилась седая голова.

— Кирилл Дмитриевич, — раздался голос домработницы, которая вошла в кабинет, сминая свой белый передник, — вы уж извините, что отвлекаю, но вы целый день тут провели за работой. Вы же весь день ничего не ели. Ну где это видано, чтобы молодой и здоровый мужчина, и не кормленный. Вы уж отвлекитесь хоть ненадолго — поешься.

Тепло улыбнулся.

Вот всегда она так — переживает за меня, когда я не поем.

— Хорошо, обязательно. Я как раз закончил с делами.

— Чудесно! — обрадовалась она, хлопну в ладоши. — Вам сюда принести или накрыть в столовой?

— Думаю, я неплохо устроюсь в столовой.

— Тогда я мигом! — обрадовалась женщина, разворачиваясь, чтобы уйти.

Но я остановил ее, спросив:

— Мария Владимировна, а что на счет Леры? Она уже ела?

Она обернулась, бросив на меня хитрый взгляд, а затем ответила:

— Девушка сегодня обедала, а вот поужинать еще не успела. Если хотите, я позову ее. Да и мне будет проще — накрою сразу на двоих.

— Да, я не против, — кивнул. — Как только накроете, можете быть свободны. Со стола я потом сам все уберу и посуду загружу в посудомоечную машину.

— Как скажете, Кирилл Дмитриевич. Я как раз хотела отпросить у вас сегодня пораньше — устала я, да и спина побаливает. Я ж уже немолода.

— Ну что вы, Мария Владимировна, вы еще ого-го! Всем молодым фору дадите! — подбодрил ее.

Женщина засмеялась, махнув на меня рукой.

— Ох, Кирюша, как скажешь тоже.

Мне нравилось, когда она обращается ко мне неофициально — я будто снова окунаюсь в детство, когда еще были живы родители.

— Да куда ж мне до этих молоденьких девочек? Из меня уже скоро песок сыпаться будет.

— Не говорите ерунды, — улыбаюсь ей во все свои тридцать два. — Я верю, что вы еще всех нас переживете.

— Типун тебе на язык, — пожурила она меня. — Нельзя такое говорить. Живи, Кириюша, женись, детей роди. Не торопись на тот свет. Нечего тебе там делать. А я… ну, мой век недолог. Я уже стара. Как держусь — сама не понимаю. Наверное, на чистом упрямстве — уж больно мне хочется твоих детишек понянчить.

— И обязательно понянчите, Мария Владимировна. Обещаю вам.

Зачем я дал ей это обещание — сам не знаю. Я ведь уверен, что не женюсь, и детей, скорее всего, у меня не будет.

— Ладно, — махнула она рукой. — Ловлю тебя на слове. А теперь, пошла-ка я накрывать на стол, а то не дай бог ты у меня с голоду помрешь. А кто виноват в этом будет? Вот то-то и оно!

И она, усмехнувшись, покинула кабинет.

Потрясающая женщина. Почти всегда на позитиве. Добрая, отзывчивая, всегда подбодрит или утешит, если требуется. Не говорит лишнего, но и не будет молчать, если что заметит. Ей палец в рот не клади — руку по локоть откусит.

Я даже и не помню, чтобы она когда-нибудь злилась.

Я всегда ее любил, как мать. Она всегда была со мной рядом.

Хотел бы облегчить ее жизнь, освободить от того труда, которым занимается, но ведь она сама против. Не хочет. Хотя я и нанял несколько помощников, чтобы они взяли на себя большую часть ответственности. Но как бы они не старались освободить ее, разгрузить, Мария Владимировна все равно все старалась делать по дому сама. И лишь за редким исключением, когда ей совсем было невмоготу, руководила теми, кто был взят ей на помощь.

Посидев в кабинете еще минут десять за работой, раскладывая документы по папкам, решил все же сделать перерыв. Закатал рукава черной рубашки и затем покинул кабинет.

И стоило только сделать несколько шагов в сторону столовой, как я заметил Леру, спускающуюся по лестнице в моем направлении.

— Лера, прекрасно выглядишь, — поздоровался с ней.

— Кирилл, — отозвалась она, и я заметил, как ее лицо окрасил нежный румянец.

Интересно, о чем она подумала?

— Как спалось? — неотрывно наблюдаю за ней, и вижу, как она закусила губу и отвела взгляд в сторону. Хм, как интересно. Что же ты делала, моя фея?

— Хорошо, спасибо, — тихо прошептала она, стараясь избегать смотреть мне в глаза.

— Я рад. — А затем протянул ей свою ладонь. — Идем, поужинаем. Мария Владимировна как раз стол накрыла. Я голоден, как хищный зверь.

Девушка, протянула свою ладонь и положила ее в мою. Такая маленькая в сравнении с моей ладонью. Нежная и хрупкая.

От нашего соприкосновения, девушка вздрогнула и тут же бросила на меня быстрый взгляд, чтобы сразу же отвести его в сторону.

Ах, Лера, о чем же ты думала всю ночь? О чем мечтала? Неужели о том, о чем я подозреваю? Если это так, то я на верном пути.

— Идем, — прошептала она, наконец, полностью спускаясь с лестницы.

И мы, держась за руки, вместе направились в столовую.

Глава 35

— М-м-м, — наслаждаясь очередным кусочком нежного и сочного мяса, протянула Лера, прикрывая глаза от удовольствия.

Я же, сидя напротив нее, только гулко сглатывал — кусок в горло не лез. Когда Лера застонала, я чуть не подавился — столь неожиданным для меня оказался этот звук. Но каким же возбуждающим он был!

И вот, добрых десять минут я только и делал, что наблюдал за девушкой, а у самого в штанах уже так дымилось, что я готов был наброситься на Леру и разложить ее прямо тут, на обеденном столе.

Ох, до чего же она хороша. Но… нельзя. Не сейчас и не так.

Один крючок я ей уже закинул, и думается мне, она на него клюнула — это когда я сказал, что хочу ее. Что ж, теперь нужно будет закинуть второй крючок. Но для начала, пусть, сперва, поест, а то я своими словами весь аппетит ей перебью.

Кое-как совладав с эмоциями, начал жевать. Но признаться честно, вкуса еды я даже не почувствовал — все мое внимание было приковано к этой чертовке.

— Это восхитительно, — протянула она, открывая глаза и с восторгом глядя в мою сторону. — Мария Владимировна превзошла саму себя. Это не мясо, а настоящий гастрономический оргазм.

— Да, — хрипло выдавил из себя, и тут же сделал вид, что подавился, начав кашлять.

— С тобой все в порядке? — участливо поинтересовалась она, откладывая в сторону вилку и нож.

— Конечно, — прочистив горло, ответил ей и тут же припал губами к стакану с водой.

В штанах же стало так тесно, что мне казалось, мой член их вот-вот прорвет.

— Уверен? — недоверчиво глянув на меня, Лера взяла со стола кусочек хлеба и, макнув его в соус, положила себе в рот, при этом кончиком языка облизав губы.

Кто бы мне парой месяцев назад сказал, что я буду сидеть и сгорать от дикого желания, когда девушка просто сидит и спокойно ест, не поверил. Еще бы и пальцем у виска покрутил.

Но вот же я, сижу за столом, наблюдая, как очень привлекательная девушка поглощает пищу, а у меня в этот момент яйца так ломит, будто их в тиски сдавили.

Ох, Лера, что же ты со мной делаешь!

— Не переживай, — наконец-то отозвался я, сглотнув, — все прекрасно. Кусок не в то горло пошел, вот и закашлялся. Просто так аппетитно, что слов нет — одни эмоции.

И я так на нее глянул, что Лера невольно зарделась и опустила взгляд, уставившись в свою тарелку.

— Да, очень вкусно.

Дальше мы сидели молча. Лера делала вид, что полностью поглощена едой, а я быстро закинул в рот мясо, запил водой и теперь лениво водил вилкой по фактически пустой тарелке, но при этом исподлобья наблюдал за Родионовой.

Нежная, красивая и такая сексуальная.

Сегодня ночью мне приснился сон с ее непосредственным участием.

Я как раз возвращался из душа, вытирая голову полотенцем, когда заметил, что в спальне есть кто-то посторонний. Первым порывом было схватить пистолет, но беда заключалась в том, что он под подушкой, а вторым — какого черта происходит? На моей кровати, в тонкой, полупрозрачной сорочке из белого шелка на тонюсеньких бретельках лежала та, о ком почти все время были мои мысли — Лера.

И настолько она была соблазнительна, что я задохнулся от восхищения и дикого желания. И скрыть его мне не удалось — в спальню я вошел голым, а полотенце было на голове.

— М-м-м, — протянула она, игриво поднимая бровь вверх, а губы растягивая в лукавой улыбке. — Я вижу, ты мне очень рад.

— Скажем так: я и рад, и крайне удивлен твоим появлением, дорогуша, — ответил ей, оборачивая полотенце вокруг бедер и скрывая таким образом свой эрегированный член.

— Почему же удивлен? — томно шепчет эту плутовка, похлопав ладонью по потели рядом с собой, приглашая меня присоединиться.

— Я был уверен, что ты еще нескоро окажешься в моей спальне, и уж тем более в постели.

— Но все же ты не сомневался в том, что это произойдет? — Ее голос взволнован, а дыхание сбившееся, зрачки расширены от предвкушения. Лера то и дело облизывает или же чуть закусывает нижнюю губу.

— Ни секунды. Я знал, что ты рано или поздно придешь ко мне. — Я самодовольно ухмыльнулся, направляясь к кровати.

Лера же, чуть привстав, начала стягивать лямку шелковой сорочки с плеча, оголяя его, а затем принялась за другую, пока нежная ткань не соскользнула с них на высокую, красивую грудь.

Девушка снова закусила губку и поманила меня к себе указательным пальчиком, при этом укладываясь на моей постели и сантиметр за сантиметром оголяя свои совершенные бедра.

Мне казалось, что я вот-вот сойду с ума! Неужели эта чертовка приглашает меня как следует трахнуть ее? Невероятно! Но…

— Кирилл? Кирилл, ты меня слышишь? — вытянув из воспоминаний о чудесном сне, взывала ко мне девушка, немного напряженно и озадачено глядя на меня.

— М? — тряхнув головой, отозвался я. — Прости, немного задумался. Ты что-то спрашивала?

— Нет, — покачала я головой, — не спрашивала, а говорила, что к тебе пришли.

— Вот как, — нахмурился, убирая салфетку с колен и бросая ее на стол, поднялся со стула. — Ну что, давай посмотрим, кому я так понадобился.

Лера, кивнув, последовала за мной.

Но стоило нам только выйти из кухни и пройти пару метров до лестницы, ведущей на второй этаж, как я заметил того, кому так понадобился.

— Стас? — удивленно вздергиваю бровь.

Так как мужчина стоял спиной ко мне, то не сразу заметил моего появления, поэтому, как только услышал свое имя, тут же обернулся. Лицо, которое еще секунду назад не выдавало вообще ни единой эмоции, тут же исказилось такой яростью, что я напрягся, чувствуя сильное напряжение.

— Ты, — прорычал он, глядя куда-то мимо меня.

Проследив за его взглядом, заметил Леру, которая теперь оторопело смотрела на незваного гостя.

— Ты, подлая, лживая сука! — рычит Тень, гневно раздувая ноздри и то и дело сжимая и разжимая кулаки. — Из-за тебя полегли мои ребята! Дрянь! Дай только добраться до тебя, мразь Родионовская, клянусь, собственными руками прикончу тебя.

— Следи за языком, Стас! — предупредил своего безопасника. — Лера — моя гостья, и что бы она не сделала в прошлом, она уже осознала свою глупость и раскаялась.

— Да неужели? — ядовито процедил сквозь зубы мужчина, переведя взгляд с Леры на меня. — А как же мои ребята? Они тоже в прошлом?

— Как бы это не звучало, но да — они в прошлом. Их больше нет, Стас. И смирись. Ты знаешь, в каком мире мы живем! В нашем бизнесе всегда есть риск сдохнуть.

— Знаю, но то, что она сделала….

— Она совершила по незнанию и уверенности в том, что права.

— Ты ее защищаешь? — скривившись, точно увидел перед собой мерзкую, склизкую дрянь, напрямую спросил Тень.

— Да. Пока Лера под моей крышей, она будет под моей защитой. Или ты, Стас, решил пойти против меня?

Мужчина поджал губы, но ничего на это не ответил.

— Я так и думал. — Послушай, иди домой, проспись, а завтра приходи и мы все с тобой обсудим, в том числе и тот вопрос, по которому ты пришел. Договорились?

Тень кивнул, все еще волком глядя то на меня, то на Леру.

— Хорошо, но запомни мои слова, Бес: не стоит ей доверять. В какой-то момент, когда ты повернешься к ней спиной, в твою спину вонзят нож.

И больше ничего не сказав, он быстро покинул дом.

Я же остался стоять на месте, недовольно хмурясь. Не нравится мне то, как Стас отреагировал на Леру. Понятно, что полегли его ребята, но угрожать расправой девчонке? Это уже перебор.

Повернулся к Лере, чтобы извиниться перед ней, но ее уже и след простыл — видимо, испугалась угроз Тени.

Черт! Как все не вовремя! А у нас только-только наметился прогресс в отношениях.

Глава 36

Тяжело вздохнув, покачал головой и направился наверх — к Лере. Неизвестно в каком она сейчас состоянии, поэтому нужно убедиться, что с ней все в порядке.

Поднимаясь по лестнице, все время прокручивал в голове то, что произошло внизу. Стас, увидев Родионову, словно с цепи сорвался. Нет, я, разумеется, могу его понять — потерял немало своих ребят, с которыми проработал бок обок не один год, но вот так срываться на девушку… это его совершенно не красит. Да и угрожать девчонке — недостойно поведения моего безопасника. Лишь бы он не надумал мстить дочери Николая.

— Черт, — ругнулся я. — Мне еще проблем с Тенью не хватало. Мало того, что кто-то ведет скрытую игру против меня, желая уничтожить, затем неизвестный прислал записку с предупреждением, что «крыса» совсем рядом, так еще и Стас.

Из-за тяжелых дум каждый шаг давался тяжело, будто на каждую ногу подвесили пудовую гирю, но я все равно продолжаю идти. Мне важно узнать, как Лера себя чувствует. Нужно дать ей понять, что под моей крышей ей ничего не угрожает. А затем обязательно поговорю со Стасом — он должен понять, что пусть Лера и виновата в том, что его ребята погибли, но все дело лишь в том, что она боялась за жизнь того, кого всю жизнь считала отцом. И не нужно забывать, что Лера так же потеряла самого родного и любимого человека — мать.

Даже не заметил, как подошел к ее двери. С одной стороны я и правда хочу успокоить и заверить Леру, что ей ничего не угрожает и Тень не причинит ей вреда, но с другой… где-то внутри ворочается неприятное предчувствие. Оно словно пытается меня предупредить о чем-то, но я не понимаю этих намеков.

А ведь до встречи с Лерой моя интуиция работала четко и исправно — я всегда чувствовал с какой стороны ожидать удара. И обычно гасил его в зародыше, а тут…

Да уж, до появлении Леры в моей жизни, все было как-то иначе: перестрелки, убийства, жестокие теневые игры сильных мира сего, усиление моей власти в городе и непоколебимая уверенность соперников, что я вижу и знаю все, что творится вокруг не только меня самого, но вокруг них. Но беда в том, что это далеко не так. Я лишь создал такую видимость, чтобы отпугивать менее сильных конкурентов. А те, кто не пасовал передо мной, либо становились бизнес партнерами, либо спокойно и без истерик, и наездов уходили «в закат», либо те, кто был не согласен с моим решением и всячески пытались мне навредить, в итоге кормили червей в земле.

Да, я не пай-мальчик и руки мои не то что по локоть в крови, я в ней уже натурально купаюсь. Жалею ли я об этом? Нет! В мире жестокого и кровопролитного бизнеса нет места неженкам. И чтобы не стать пищей для более сильных хищников, я вынужден был стать сверх хищником!

Горько усмехнулся. Да уж, хорош сверх хищник, ничего не скажешь. Под самым носом твориться черте что, а я не понимаю, в каком направлении двигаться. Еще бы понять, кто тот «доброжелатель», что отправил мне записку, но идею мне он все же подал неплохую — нужно проверить каждого, кто находится рядом со мной.

Размышляя о своем, так и стою у двери Леры, не знаю, может она почувствовала, а может это просто проведение Судьбы, но в тот момент, как я занес руку для стука, дверь отворилась и на пороге, широко раскрыв глаза от удивления, появилась Лера.

— Кирилл? Что ты тут делаешь?

— Прости, не хотел тебя тревожить, но я должен был убедиться, что ты в порядке, — глядя ей прямо в глаза, нарочито как можно более безразлично произнес я. Но правда в том, что при видя этой чертовки, у меня в груди все начинает кипеть, все нужные и правильные мысли куда-то выветриваются, словно у какого-то несмышленого подростка, и остается лишь дикое, необузданное желание.

— Со мной все хорошо, — кивает она. — Что-то еще?

— Нет, — запинаюсь, — то есть, да.

Лера вопросительно и с легкой насмешкой изогнула бровь.

— В общем, я хотел тебе сказать, чтобы ты не боялась Стаса. Под моей крышей ты в полной безопасности. Да и не тот он человек, чтобы мстить беззащитной девушке.

— Понятно, — снова кивок. — Но вот в чем «соль», я не боюсь твоего Стаса. После того, что я пережила, что утратила, эти угрозы на меня не произвели никакого впечатления. Да, было неприятно такое услышать, и в чем-то этот Стас и прав, но не считай меня такой уж и беззащитной. Поверь, я могу за себя постоять.

— Что ж, хорошо.

Ух, какая! Не боится она. Ага, как же. Так я ей и поверил. Вон, стоит и мнет край клетчатой рубашки, периодически поджимает губы и то и дело отводит взгляд в сторону, а вот над верхней губой появилась легкая испарина.

— Хорошо, — согласно кивает она. — Что-нибудь еще?

— Да. Ты прости за то, что я тебе вчера наговорил.

— Ты о чем? — девушка непонимающе нахмурилась и теперь выжидающе устремила взор на меня.

— О том, что я сказал. Мне не стоило говорить, какие чувства я испытываю к тебе.

— Ты о тех словах, в которых говорится, как ты сильно хочешь меня?

Молодец, уточнила.

— Да, именно о них. Прости, больше этого не повторится.

— Что? Но я не…Я не понимаю, — растерянный взгляд, опущенные плечи.

Да, малышка, тебе неприятно это слышать сейчас, но так надо. Если я хочу, чтобы и ты еще сильнее меня возжелала, чем это сейчас, то я должен тебя отвергнуть.

— Все мои слова были ошибкой. — А затем уже более сухо произношу: — Доброй ночи, Валерия.

И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направляюсь в свою комнату, отчетливо ощущая, как Лера сверлит взглядом мне спину.

Стоит только оказаться у себя, как я тут же с шумом выдыхаю.

Да, моя хорошая, переспи с той мыслью, что всего один день назад тебя неистово желали, а теперь, даже не попробовав, отвергли. Почувствуй, что ты успела утратить, толком даже не вкусив наслаждения. Скоро, же очень скоро ты сама придешь ко мне. И я не стану больше тебя отвергать.

С этими мыслями я, приняв душ, лег спать — завтра намечает очень много работы.

Глава 37

Клим

С тех пор, как я трахался с Александрой, прошло несколько дней.

Что бы я не делал, мыслями все время возвращался к этойдевушке.

Такая красивая, чистая, не испорченная и не порочная, как остальные.

Каждая мысль о ней возбуждала так, что я готов был в любой момент послать за ней своих парней. Чтобы они привезли ее сюда, и мы снова уединились в «игровой». Я уверен, что и она вспоминает о своем первом сексе.

Откинулся на спинку кресла, закидывая руки за голову — весь день провел за работой и важными переговорами с новыми бизнес партнерами. Да, я уже планировал, как буду управлять империей, что построил Бес. И мне нужны были союзники, чтобы эту самую власть удержать. Чтобы они не накинулись, точно стервятники, пытаясь оттяпать для себя кусок пожирнее. Нет, я этого не позволю.

Взять одного из тех, кто уже работает на меня, но при этом уже очень давно следит за каждым движением Бессонова.

Мысленно вернулся к нашему с ним разговору:

— Итак, что ты можешь мне сообщить?

— Собственно, ничего такого. Бес с Родионовой выбирались в город — Кирилл проверял Элегию. Вернее, теперь там будет что-то совершенно иное. Меня он в свои планы не посвятил.

Я чуть нахмурился, внимательно слушая своего человека.

— Затем они гуляли по городу, ели мороженое и о чем-то мило беседовали. Позже отправились домой. На следующий день они мило беседовали на кухне. Думаю, этих двоих что-то связывает. Есть вероятность, что они стали любовниками.

— Что ж, — хмыкнул, сгладывая пальцы на руках в замок, — это очень хорошо. Следи за ними дальше и докладывай мне о каждом шаге Беса.

— Конечно, — кивнул мой собеседник, поднимаясь с кресла, стоящего напротив моего стола. — Вы же знаете, Клим Андреевич, я всегда предан вам и ни за что не подведу.

— Знаю, — саркастично ухмыльнулся, окидывая мужчину презрительным взглядом. — Ты не посмеешь меня предать. Ты обязан мне всем, что сейчас имеешь. А теперь ступай.

Вижу, как он недовольно поджимает губы, желая что-то сказать, но вовремя себя останавливает. Правильно, этот парень не дурак — ставить под удар все, что имеет. В том числе и свою жизнь. Он кивнул мне, а затем развернулся на сто восемьдесят градусов и направился прочь. Я же смотрел ему вслед до тех пор, пока тот не скрылся из виду.

Хоть я и на дух его не переношу, но не могу отдать должное — он знает свое дело, и еще ни разу меня не подводил. Частенько выполняет грязную работенку. Я не могу ему доверять — это для меня неприемлемо, ведь на кону не только бессоновская империя, но и моя жизнь, а значит, врагом может оказаться даже тот, на кого я и подумать не могу. И чтобы исключить какой-либо вероятности, я просто не доверяю никому из тех, с кем приходится иметь дело.

Нажал на селектор, ожидая ответа.

— Клим Андреевич? — раздается голос одного из моих головорезов. — Чем могу помочь?

— Мне нужно, чтобы ты привез ко мне Савинову Александру. Девушку, которую вы отвезли с ребятами к ней домой.

— Эта та хорошенькая, миниатюрная блондинка в платье? — уточняет он, а у меня от его слов внутри поднимается гнев.

Какого черта? Кто ему позволил оценивать ту, кого я трахаю? Она — моя!

Но я сдерживаю себя, чтобы не выхватить из верхнего ящика стола пистолет и просто не пристрелить этого урода.

— Да, она. Привези ее ко мне.

— Слушаюсь, Клим Андреевич, — отзывается охранник. И я интуитивно чувствую, как он кивает.

— И еще, — нарочито медленно, растягиваю каждое слово, продолжил я.

— Слушаю вас.

— Еще раз посмотришь на нее так, что вот-вот готов спустить себе в штаны, пеняй на себя. И остальным передай. Девушка принадлежит мне! И никто из вас не смеет даже думать о том, чтобы ее поиметь! Я ясно выражаюсь?

— Предельно, Клим Андреевич, — гулко сглотнув, ответил он.

— Все, проваливай. Через полчаса жду Александру здесь. И не советую медлить.

Убрав палец с кнопки селектора, снова задумался.

Александра. Прекрасная девушка, от которой у меня в брюках становится крайне тесно, но… Может, я не просто хочу ее трахнуть? Может, тут что-то еще замешано? Определенно, эта девушка мне не безразлична, но это не просто похоть по отношению к ней, а… привязанность? Я был у нее первым, так может, в этом все дело?

И тут же усмехнулся. Ага, как же. У меня этих целок было столько, что пальцев на обоих руках не хватит, чтобы всех сосчитать, и ни к одной я не испытывал того, что испытываю к ней.

Раз за разом мысленно возвращаюсь к тому, какой отзывчивой и послушной она оказалась в моих руках, как стона и выгибалась, когда я трахал ее, и как бурно кончала, когда я доводил ее до оргазма.

Чувствую, как ткань на брюках натянулась, норовя вот-вот выпустить «зверя» наружу.

— Что, дружок, — ехидно усмехаюсь я, — не терпится рвануть в бой? Хочешь поиметь нашу нежную девочку? О-о-о, как я тебя понимаю.

Да. Как только ее привезут, не стану медлить, а тут же разложу ее на столе и как следует трахну — не хочу терять и минуты, чтобы погрузить в нее свой член и почувствовать, как стенки ее лоно сожмут его, как девушка застонет подо мной.

Тряхнул головой, прогоняя эротические картинки, возникшие передо мной с участием моей блондиночки, и включился в работу. Пусть я пока и дал Бесу небольшой перерыв, чтобы он вкусил спокойной жизни, чтобы почувствовал свободу и легкость, чтобы привязался к Родионовой и с каждым днем начал желать ее сильнее и сильнее, а затем, когда у него будет рвать от нее крышу, отниму. Порежу на лоскутки нежную девочку, заставив Беса на все это смотреть, а затем и прикончу его самого. Я отниму у Кирилла все, что он имеет.

А пока… Пока я продумаю, как лучше все провернуть.

И, чтобы не терять ни секунды, начал на ноуте набирать планы реализации захвата империи Бессонова Кирилла Дмитриевича. И чем дальше, тем более изощренными они становились.

Прервался, когда за окном услышал, как во двор въезжает черный внедорожник и из него выходят мои мордовороты.

Через минуту в дверь постучали, и, дав им разрешение войти, наконец-то увидел ту, о ком фантазировал почти всю неделю — моя Александра.

Глава 38

Лера

После довольно неприятного инцидента в холе Кирилла со Стасом, прошло три дня. Три долгих, сложных и мучительных для меня дня.

Кирилл, кажется, начал меня сторониться, отвечал односложными фразами или же отмахивался, словно я — надоедливая муха. Все время говорил, что ему некогда.

А у меня в голове все время крутилась его фраза: «Прости, такого больше не повторится». Но что, если я вовсе этого не желаю, а даже наоборот?

Я не понимаю его, то сперва говорит, что хочет, а затем — что жалеет о том, что сообщил. И я ни за что не поверю, что те слова его, когда мы стояли в холле кинотеатра, были ошибкой. Скорее наоборот — именно тогда он был со мной предельно честен. Так что же изменилось?

Этот вопрос вот уже три дня не дает мне покоя.

Я уже молчу о том, что Кирилл успел уже дважды присниться после нашего разговора. И ладно, если бы это был обычный сон, где мы спокойно и довольно мило беседуем, так нет же! Нет!

В моих снах Бессонов — искуситель, демон, дьявол… Бес! Да, определенно, ему подходит это прозвище. Я понимаю, что он заслужил его не тем, что умеет соблазнять, а по иным причинам, но… Но я не знаю, какой он на самом деле. В моих снах он ласков, нежен, соблазнителен и искушен. Он умеет говорить так, что мое сердце ускоряет свой темп, заставляя дыхание участиться, внизу живота разливается приятное тепло, а между ног становится влажно.

Я словно наяву чувствовала его прикосновения, ласки и сводящие с ума поцелуи, как он прикасался ко мне ТАМ… И настолько же сладко это было. А затем я чувствовала на себе вес его шикарного тела и…

Я резко просыпалась, задыхаясь от тех чувств и эмоций, которые я испытывала, а еще… внизу живота безумно сводило и даже побаливало.

Да, я хочу Кирилла. Хочу, как мужчину. И не важно, что у меня еще не было в этом опыта — он станет тем, кто мне его подарит. Вот только… Захочет ли он, если учесть какие слова он сказал мне несколько дней назад?

Каждый раз, видя его, пыталась заговорить:

— Кирилл, мне нужно с тобой поговорить, я…

— Прости, Валерия, у меня много дел. Давай как-нибудь в другой раз.

И просто уединялся в своем кабинете. Либо:

— Прости, Лера, но я должен ехать — дела.

И при этом даже не удостаивал меня и взгляда.

Было ли обидно? Да! И еще раз да! Мне казалось, нет, не так, я чувствовала, будто за что-то перед ним виновата, хотя и знаю, что это не так, но… Чувства, которые вызывает во мне Кирилл, не даются определению. Это же не логично!

Почему я чувствую себя перед ним виноватой? А может… Это не чувство вины, а досада? Может, я просто хочу, чтобы он сказал, что те слова, которые он произнес три дня назад, недоразумение и он просто погорячился?

Не знаю, я уже совершенно ничего не понимаю. И бесит то, что с каждой чертовой минутой этот мужчина кажется мне все более и более привлекательным, особенно теперь, когда стал таким отстраненным и не проявляет ко мне интереса.

Что это? Магия?

Сейчас, сидя на кухне, освещенной потолочной люстрой в стиле хай-тек, да и, собственно, как и сама кухня, я без особого энтузиазма колупала вилкой листья салата — он казался безвкусным.

Мария Владимировна давно уже спит, а вот у меня не было сна ни в одном глазу. Да и как спать, если есть огромная вероятность, что мне снова приснится Бессонов? Я итак все время о нем думаю, но если буду видеть постоянно его еще и в своих снах, то просто не выдержу. Я либо выскажу все, что о нем думаю (что станет очень-очень-очень глупым и необдуманным поступком), либо наброшусь на него с поцелуями и уже не остановлюсь. И вот тут либо я жестоко опозорюсь перед Бессоновым, либо добьюсь своего.

И как быть?

Тяжело вздохнув, отодвинула от себя тарелку — не хочу есть. Кусок в горло не лезет. Интересно, чем сейчас занят Кирилл?

Поднялась со стула и направилась к выходу из кухни, когда услышала, как во двор въезжает машина.

Сердце подпрыгнуло, сделав кульбит, и ухнуло вниз — я чувствовала, что приехал тот, о ком я думаю уже несколько дней — Кирилл Бессонов.

Выскочила в холл, и замерла изваянием. Кровь отхлынула от лица, сердце, кажется, перестало биться, а ноги начали подкашиваться — передо мной стоял Кирилл, вот только…

Он был весь в крови и с пистолетом в руке.

— Лера? — нахмурился он, убирая оружие за пояс.

А я не могу даже слова из себя выдавить — жутко. Как же это жутко — видеть человека в крови. И не просто чуть-чуть испачканного, а полностью.

— Ты почему не спишь? — вопрошает он, деля шаг ко мне.

Я же, на полусогнутых ногах делаю шаг от него.

Заметив мое движение, он тут же остановился, поднимая руки вверх, словно сдаваясь.

— Что… — чувствую, как в горле пересохло и голос из-за этого стал скрипучим, — что произошло?

Мужчина на секунду прикрыл глаза, а затем, шумно выдохнув, ответил:

— Иди спать. Если желаешь, то завтра мы поговорим.

— Я не…

— Иди. — И он так серьезно это произнес, что у меня все внутри заледенело.

Как же жутко он выглядит. А что, если Кирилл ранен, но просто не хочет этого показывать, ведь не зря же он весь испачкан кровью.

И я осмелилась прошептать:

— Ты ранен?

— Лера, — почти рычит он, еще сильнее начав хмуриться, из-за чего лицо, испачканное кровью, приобрело еще более зловещий вид. — Немедленно уходи! Это не просьба — приказ.

И вот тут мое оцепенение спало, а внутри проснулась злость и чувство протеста.

— Что? Приказ?

— Именно. И ты ему подчинишься. И я не потерплю от тебя неповиновения! Только не сейчас.

— Ты в совеем уме? Я не твоя рабыня, Бес! И я никогда! Слышишь, никогда тебе не подчинюсь!

— Лера, — угрожающе прорычал он, надвигаясь на меня, — не выбешивай меня.

— Думаешь, я боюсь тебя? Думаешь, если сейчас такой угрожающий, то я тут же сорвусь с места и побегу, сломя голову? — фыркнула, прищурившись. — Не дождешься!

Я шипела, точно разъяренная кошка.

— Не вынуждай меня…

— Что? Что, Бес? — с полным презрением во взгляде, выплюнула она. — Что, пристрелишь?

Он зло ухмыльнулся, глядя на меня сверху вниз.

Красивый, но при этом жуткий, устрашающий и непоколебимый в своем решении. А еще невероятно притягательный. В нем есть то, что есть не у каждого мужчины — животный магнетизм. И меня, что уж лукавить, страшно тянет к нему.

— Зачем же сразу так радикально? — хмыкнул Кирилл, все время надвигаясь на меня, тем самым заставляя отступать… Шаг, еще… и я оказывается зажатой у стены, а он нависаю надо мной сверху. — Я просто закину тебя себе на плечо, отнесу в свою комнату и трахну так, что ты потом неделю ходить не сможешь.

Я, взирая на него снизу вверх, от неожиданности округлила глаза. Ну ничего себе заявочки!

Я даже рот приоткрыла, готовая дать ему отпор, но… Слова застряли у меня в горле.

— Что ты… Что ты такое говоришь? — хриплю я, чувствуя, как в горле пересохло и жутко хочется глотнуть ледяной воды. Чтобы охладить опаленные жаром щеки.

— Что слышала, Лера. Если ты сейчас же отсюда не уберешься, то я сделаю то, о чем уже довольно давно мечтаю — трахну тебя, девочка.

И я не нахожу ничего кроме, как ответить:

— Ты… ты… ты монстр, Бессонов, — выдохнула, прижимаясь спиной к стене как можно ближе.

Во мне бушует целый ураган противоречивых эмоций: гнев, страх, возмущение, желание сделать наперекор, ведь есть уверенность, что Кирилл ничего мне не сделает, а еще такое сильное желание, что приходится свести ноги вместе.

— Нет, Лера, я просто предупреждаю о том, что с тобой будет, если и дальше станешь провоцировать меня. Я не посмотрю, что ты такая молодая и неопытная — просто отымею, чтобы больше не возникало ни единой мысли в этом направлении, — он угрожал, давил своей внутренней силой, подавляя мою волю.

— Ты не посмеешь! — тут же вскинулась, гордо задрав подбородок.

Глупая! Какая же я глупая. Нет бы замолчать, да сделать так, как он просит. Нет… не просит, приказывает. И одна моя часть жаждет ему подчиниться, но другая бунтует.

— Поспорим?! — рыкнул он и…

Резко притянул меня к себе за талию, другой схватил сзади за шею, чтобы я не смогла отстраниться, и впился в губы в яростном поцелуе.

Терзал, подавлял, заставлял меня раскрыться под его напором, но я упорно сжимала губы и молотила своими кулачками по моим плечам… но попытки оказались тщетными.

Чуть дернул меня за волосы, и я, вскрикнув, открыла свой рот, чтобы он тут же ворвался в него своим языком… Он пил мои яростные стоны, которые с каждым мгновением становились все тише и тише, пока совсем не смолкли, а руки не замерли на его широких плечах… В глазах недоумение, шок и…. страх.Или же не страх? Не знаю, я уже совершенно запуталась!

Кирилл не останавливался, все крепче сжимая меня в объятиях, начав уже откровенно таранить мой рот своим языком, смаковал, и я… О, Боже! Издала свой первый стон.

Кирилл подхватил под бедра и закинул их себе на талию, при этом прижимая меня, словно я его добыча, к стене. Руки с жадностью, с диким голодом исследовали мое тело, щупали бедра, которые оголились, стоило только подхватить меня… О, как же он силен и невероятен! И мне было сейчас плевать, что он был весь в крови.

Чувствую, как он проник рукой дальше, туда, где находились мои трусики, где пылала жаром неутоленного желания «киска»… Его прикосновение было нежным, почти невесомым, и я сама почувствовала, что от его манипуляций увлажнилась, что готова принять его. Кирилл провел пальцами по нежным лепесткам, тем самым вырывая из меня судорожный вдох и стон ему прямо в губы…

Я ожидала, что он продолжит свою жаркую ласку, но Кирилл становился, разорвав поцелуй… Но… Почему? Что случилось? Ничего не понимаю.

Он отпустил меня на пол и отошел, теперь даже не глядя на меня. Дышит рвано, тяжело, прикрыв глаза. А меня всю лихорадит от неутоленного желания.

— Я… — начал, непонимающе глядя на него. — Я что-то сделала не так?

— Уходи, — опустив голову, прочти рычит. — Уходи, Лера, иначе горько пожалеешь.

— Но… — начала, было, я.

— Пошла вон! — рявкнул так, его голос раскатистым эхом прокатился по дому..

Вздрогнув всем телом, тут же сорвалась с места и бросилась к лестнице, что вела на второй этаж, чтобы скрыться в своей комнате.

Ну и пошел он к черту! Ненавижу! Всем сердцем его ненавижу!

Оказавшись в своей комнате, не сразу поняла, что мои щеки мокры от слез. Но стоило только упасть на кровать, зарываясь лицом в подушку, горько зарыдала, сотрясаясь всем телом.

Глава 39

Кирилл

Три дня!

Чертовы три дня перевернули все мои планы с ног на голову!

Я искал! Все это время я искал крысу, которая была рядом со мной. Проверял всех и каждого. Даже тех, кто был со мной почти всю жизнь.

Помню, как замерло сердце, когда проверял Марию Владимировну, и как выдохнул, когда подозрения в отношении нее, не подтвердились.

Так же проверил Леру — чиста. Снова облегченный выдох.

Тень — тоже, вроде, все в порядке. Но в нем я и не сомневался — этот парень работает на меня уже много лет и еще ни разу не напортачил.

Принялся за охрану. Все сорок человек! Да, работы много, но иначе нельзя — я не могу позволить себе быть беспечным. Больше суток почти безвылазно из кабинета, и… Бинго! Нашел!

Молодой парень, работающий у меня пару лет, хорошо себя скрывал, но спалился по глупой случайности — подтирал файлы с камер видеонаблюдения.

Подключил к этому Стаса. Тот был немало удивлен, ведь этого паренька он нанимал лично и был в нем уверен.

Что ж, это еще раз доказывает поговорку: «Доверяй, но проверяй».

Со Стаса я спрошу позже, а пока…

— Тень, — говорю в трубку телефона, — срочно ко мне — я нашел крысу.

— Бес? — услышал немного сонный и чуть удивленный голос безопасника, — какую еще на хрен, крысу? Ты о чем вообще?

— Не по телефону. Жду у себя через полчаса.

Тут же нажал на «отбой» и сосредоточился на изучении файлов.

Рогозин Иван Борисович, 1993 года рождения — еще совсем пацан. Служил в ВДВ. Отличный послужой список, даже приставлен к награде. Есть родители, брат и сестра. Закончил педучилище. Любит заниматься серфингом, сноубордом, дайвингом. Играет на гитаре.

Материальное положение: ниже среднего.

Листаю дальше, ища инфу о родителях.

Мать: техничка на заводе по производству мягких игрушек, отец: разнорабочий в подрядке компании Дейл Строй Корпорейшен..

Понятно, в общем, общий семейный бюджет у них составляет примерно 50-60 тысяч рублей — совсем ни о чем, с учетом того, что помимо Ивана у Рогозиных еще двое несовершеннолетних детей — Настя — десять лет и Артем — двенадцать лет. Оба обычные школьники.

— Неужели ты пошел на предательство из-за денег? — рассуждаю вслух, разглядывая фото паренька. — Знаю, что охраннику много не платят, но ты зарабатываешь намного больше, чем охранник в магазине или супермаркете. Двести косарей в месяц. Сколько же тебе посулили за слежку за мной?

Разумеется, ответов на мои вопросы мне никто не дал. Но это пока что.

Что ж, приедет Стас, обсудим, как поступим с Рогозиным, а пока буду искать дальше.

Просмотрел инфу и по остальным ребятам — все оказались чисты. Что ж, это радует, что лишь один из сорока парней оказался крысой. Но не радует, что придется радикально решать эту проблему.

Спустя полчаса ко мне заявился взъерошенный Стас.

— Ну, — глядя на меня, кивает он, усаживая в кресло, напротив моего письменного стола, — выкладывай. Что ты тут устроил?

Окинул его взглядом: помятый, небритый, взъерошенный. Пил, что ли, а теперь пытался отоспаться?

— Мне на днях кто-то прислал анонимную записку.

Тень нахмурился и чуть напрягся.

— Какую? — голос спокоен, взгляд сосредоточен.

— Что в моем окружении есть крыса.

Открываю верхний ящик стола и достаю небольшой листок, свернутый вдвое, и кидаю его Стасу.

Тень берет его в руки, разворачивает и, быстро пробежав по записке глазами, смотрит на меня.

— Думаешь, реально?

— Даже не сомневайся, — киваю. — Сперва думал, что специально подбросил кто-то, чтобы я начал во всех сомневаться, нервничать и совершать ошибки, но подумав немного, решил, что проверка не помешает. Оказалось, что так и есть. Дельный совет от неизвестного.

— А… А меня ты тоже…

-Да.

Отвечаю сдержано и довольно холодно, при этом неотрывно наблюдая за Стасом.

Мужчина откинулся на спинку кресла и, слегка нахмурившись, кивнул.

— Правильно. Я бы на твоем месте поступил так же.

Хмыкаю, но ничего не говорю.

— И? Что скажешь? Кто это?

Пододвинул к нему папку с собранным на Рогозина материалом.

Стас так же, молча, начал ознакомляться с тем, что я ему дал.

Спустя некоторое время, Охотин убирает папку и, глядя мне прямо в глаза, произносит:

— Бес, моя вина — не доглядел. Думал, нормальный парень, даже по базе его пробивал. Скорее всего твой враг сумел его завербовать или же заманил огромными посулами. Я не могу сказать наверняка. Но этого поганца нужно наказать.

— Согласен. Потому тебя и пригласил. Сейчас Рогозин на выходных. Нужно выманить его из дома под каким-нибудь предлогом. Есть мысли?

Стас задумался, почесывая подбородок пальцами правой руки, второй рукой отбивал на подлокотнике кресса незамысловатый ритм. Прошло не больше минуты, когда он ответил:

— Могу позвонить ему и сказать, что мы с мужиками собираемся отдохнуть немного — шашлычки, выпивка, природа, девчонки. Так как он парень молодой и горячий, думаю, не откажется.

— Сомнительное мероприятие, но попробуй. И Стас, — сощурился, подаваясь немного вперед, — в этот раз с этим парнем не оплошай. Ты знаешь, я щадить не буду — накажу по полной программе.

Тень сжал челюсти так, что заходили желваки, но он быстро взял себя в руки.

— Разумеется. Я тебя больше не подведу.

— Хорошо. Тогда звони.

Разговор Стаса и Ивана состоялся при мне, поэтому я прекрасно все слышал. Место и время назначены. Как раз за окном уже смеркается. Что ж, хорошо, парень не догадывается, что его ждет.

Спустя некоторое время мы отправились на встречу. Для Рогозина — последнюю в его жизни. Но сперва, я выведаю у него все подробности и то, кто его нанял.

Тень поехал на своей машине, я — на своей. Старался сильно не гнать, но вот на светофоре Охотин успел проскочить до того, как загорелся красный свет, мне же пришлось немного притормозить — это дало Стасу небольшую фору. Ничего, все равно далеко не уедет. Конечный маршрут мне известен.

Но я не знаю, то ли это проделки Судьбы, то сам Дьявол этому поспособствовал, но дальнейший путь к месту у меня проходил через постоянные остановки на светофорах. И это жутко раздражало! Таким образом Охотин успел уехать на приличное расстояние.

И что-то в душе мне подсказывало, что все не просто. Совсем не просто. Открыл бардачок и достал оттуда пистолет, положив его на соседнее сиденье. Жаль, бронник с собой не захватил. Но, с другой стороны, я вообще его не ношу. Да и ничего критичного я не жду от встречи с Рогозиным.

Но я ошибся. Стоило только моему авто подъехать к месту встречи, а фары осветили пространство вокруг, как я увидел, что лицо Рогозина исказила гримаса ненависти. Стас стоял напротив парня и что-то ему говорил, активно жестикулируя. Но тот лишь плюнул Тени под ноги.

Все произошло за считанные секунды: резкое движение парня, и вот у него в руке уже пистолет, выбросил руку вперед и сделал выстрел.

Вижу, как лицо Стаса исказилось гримасой боли и он начал заваливаться на землю.

Не теряя больше не минуты, хватаю свой пистолет и выскакиваю из машины — нужно обезвредить Ивана и вытрясти из него все, что он знает.

Но мне не повезло — парнишка, дав деру, начал отстреливаться. А еще… откуда-то со стороны раздались новые выстрелы.

Пригнулся настолько низко, насколько мог и почти ползком направился к Стасу.

Его грудь и плечо залиты кровью, лицо бледное, но дыхание есть. Что ж, значит, живой, просто в отключке.

Оглядываюсь по сторонам, но Рогозина уже и след простыл.

— С-с-сука! — рычу, с силой сжимая челюсть.

И стоило только рыкнуть, как снова раздался выстрел.

Тут же, не взирая на то, что без бронника и открыт для обстрела, бросился на звук. Я должен поймать парня! Мне нужна информация! А он как никто другой может меня вывести на того, кто все это и затеял!

Ломлюсь через кусты, по грязи — ночью прошел дождь, наступая в лужи, тем самым намочив брюки и ботинки. Ветки бьют по лицу и царапают кожу, грязь липнет к ботинкам, заляпывая одежду сзади, и мешает передвигаться.

Но я все равно бегу.

Сердце обрывается, когда слышу, как хлопает дверца авто — дважды, значит, парень был не один — вот откуда еще выстрелы, а затем и раздается звук двигателя.

— Сука! — рычу я, ускоряя темп.

Но как бы я не старался, он все же сумел от меня скрыться!

Выскочил на небольшую поляну как раз в тот момент, когда авто начало попорачивать вправо, скрываясь за поворотом, оставляя на земле следы протекторов.

— Тварь! Да что б тебя! — кричу в сердцах, пиная сухую корягу, тем самым откидывая ее от себя.

Еще немного постояв, приводя дыхание в норму, вернулся обратно — нужно помочь Стасу, а то еще истечет кровью.

Но когда вернулся на место, где оставил свой автомобиль, Тень уже сидел на земле, зажимая рану рукой.

— Не догнал, — не спрашивает, а констатирует факт Охотин.

Сажусь на корточки и, заглядывая ему в глаза, интересуюсь:

— Какого хрена ты точил с ним лясы, когда мог обезвредить? Ты же знал, как мне важно было его взять! У него есть то, что мне нужно.

— Прости, не хотел лишний раз пугать парня. Думал, что так будет лучше. Он спросил, почему больше никого нет? Я ответил, что парни скоро подтянутся. Привезут выпивку, мясо и девочек. Отдохнем, расслабимся, ведь работа у нас не из легких.

— Не нужно было с ним любезничать, Тень. — Я злюсь. Сильно! И прекрасно понимаю, что из-за ошибки Стаса я остался без инфы. А это хреново. И, возможно, фатально для меня и моего бизнеса.

У того, кто все это затеял, имеется огромное преимущество — он знает, кто я такой, как и чем живу, какие веду дела и какими средствами располагаю, в то время как я вообще ничего не знаю о своем противнике. Как же меня все это бесит!

— Прости, Бес. Мой косяк, я…

— Твой. — Припечатываю его взглядом. — И за него тебе придется ответить.

— Блядь, ты задрал уже! Хорош угрожать! Это действует на нервы! — не выдержал он, тыкая в меня пальцем.

— Хорош меня подводить, тогда мне не придется давать тебе пиздюлей за твои же косяки! — рычу на него, отбивая руку, из-за чего Тень морщится от резкой боли в плече. — Но с этим мы с тобой разберемся позже. А пока нужно доставить тебя к врачу, а то не дай бог еще сдохнешь тут от потери крови.

— Какой ты любезный, — ядовито выдавливает из себя Стас, пытаясь подняться с земли.

— А еще добрый, вежливый и порядочный, — в тон ему отвечаю я, помогая подняться.

— Придурок, — качает головой, но от помощи не отказывается.

Хмыкаю в ответ, а затем придерживаю Охотина, чтобы тот снова не рухнул.

— Судя по тому, что ты в сознании, а сзади пятно крови, пуля прошла на вылет, а если ты не харкаешь кровью и все еще дышишь, то легкие не задеты, как, собственно, и жизненно важные органы. А это означает, что врач тебя заштопает и ты пойдешь домой.

Стас закатывает глаза, но идет до машины.

Единственное — пока помогал Стасу подняться, сам измазался в его крови. А пока бежал за Рогозиным, уделался в грязи.

Итог дня: инфу не получил, крысу упустили, сейчас с ног до головы грязный и злой. И все бы ничего, но пока я бежал за этим крысенышем, оказывается, меня сумели подстрелить. Правда, я сам не заметил этого. Так, ничего страшного — небольшая царапина на плече, но все равно неприятно. Ее, кстати, я заметил лишь тогда, когда оказался в машине, отправившись домой после того, как отвез Стаса к врачу.

Но стоило только очутиться дома, как я встретил Леру.

Ох, до чего же она хороша! Все мои мысли и планы на ее счет полетели в тартарары, все барьеры и границы рухнули, и я впился в ее прекрасный ротик в яростном поцелуе. Я пил ее стоны и жаждал продолжения, но…

Если не остановлюсь, то позже она возненавидит меня. Ох, сколько же сил мне потребовалось, чтобы отправить Леру наверх — подальше от себя. Сам же, злой до чертиков, отправился в кабинет — нужно было кое-что проверить.

Глава 40

От безудержной ярости всего трясет — снова неудача! Словно злой рок следует за мной по пятам. Как же это злит! Из-за этого невозможно на чем-то сосредоточиться и работать нормально.

Рухнул в кресло, точно подкошенный — сил не было, от слова «совсем». Хочется рвать и метать, но я понимал, что своим настроем лучше не сделаю, а вот хуже — легко. Нет, нужно держать себя в руках. Как бы тяжело не было, какие бы ямы да ухабы не встречались на пути, я должен оставаться сильным и невозмутимым. Да, сложно, но возможно. Все в этом мире возможно.

Иван ускользнул, Стас подстрелен. Пусть ранение и не серьезное, но все же довольно неприятное. И как бы я не хотел верить в то, что Тень тут был ни при чем, в голову все равно закрадывались нехорошие подозрения.

Сперва он оторвался от меня по дороги на место встречи. Да, тут так сложились обстоятельства и чертов светофор… Затем, когда я оказался на месте, он не скрутил Рогозина. Почему? И я ни за что не поверю, что он не хотел его спугнуть — чушь! Полная чушь! Тень знает, как мне важно было поймать и допросить Рогозина, но не сделал ничего, чтобы помочь мне. Наоборот, мне кажется, что именно Охотин предупредил Ивана о том, что я все знаю. Знаю, кто настоящая крыса. Неужели Стас замазан с теми, кто пытается мне навредить?

Чертыхнулся сквозь зубы, с силой ударяя кулаком по столу.

— Тварь! Если я узнаю, что ты и в самом деле причастен, я не пощажу тебя, Стас. Я лично тебя, голыми руками порву! Какими бы хорошими знакомыми мы не были, я не прощу предательства.

Достал из кармана брюк телефон и набрал номер.

Гудок, второй, третий, и наконец раздалось:

— Бес? Какого хрена ты так поздно мне звонишь? Что-то случилось?

— Каин, знаю, что ты мне ничего не должен, но мне нужна твоя помощь. После этого обещаю, я оставлю тебя в покое, и твой бизнес не будет числиться для меня. Ты сможешь его спокойно вести и не отдавать мне процент с дохода. Я сделаю вид, что тебя просто не существует.

— Ого, — тут же посерьезнел Азарин. — Все настолько плохо?

— И не спрашивай, — устало ответил ему, покачав головой. — Я нашел крысу. Но… Все сорвалось. И у меня есть кое-какие подозрения. Очень надеюсь, что это не так, и все же…

— Говори, что нужно, — тут же перешел к делу приятель.

— Пробей по своим каналам Охотина Станислава по кличке Тень. Не нравится мне то, что происходит вокруг моего безопасника. Что-то тут не чисто.

— Понял. Как что-то нарою, сообщу.

— Спасибо, — искреннее поблагодарил я, сбрасывая вызов.

Что ж, доверять своему близкому окружению я теперь снова не могу, значит, пока придется только ждать. И ведь казалось бы, в моих руках сосредоточена большая власть и огромные деньги, но мои руки будто связаны и я ничего не могу сделать. Тыкаюсь в разные стороны, будто слепой котенок.

Положив телефон на стол, снова откинулся на спинку кресла и на некоторое время прикрыл глаза.

Как же я устал. Кто-то ведет против меня грязную и кровавую игру, а я не могу понять, кто это такой. Кто за всем этим стоит?

Перебираю в памяти всех, с кем не сошелся характерами, так сказать. Их много. Очень много. Но при этом все те, кто изначально мне не подчинился, все равно «легли» под меня и теперь исправно платят свой процент. Но все равно есть тот, кого это не устраивает.

Так. Нужно проанализировать: торговля оружием, наркота. Кто из прошлого хотел это протолкнуть у меня в городе? Таких людей довольно много.

Филиппов Максим — мелкий торгаш. Несерьезный и так и ничего не добившийся в жизни. Он приходил ко мне тогда, когда я только-только встал у власти. Предлагал золотые горы и сулил такой баснословный доход от продажи оружия и наркоты, что мне б этих денег хватило на сто жизней вперед.

Помню, как безапелляционно прозвучал мой ответ — нет!

Филиппов тогда кричал и вел себя неадекватно, но мои ребята его быстро успокоили и «объяснили», что так вести себя в моем присутствии непозволительно.

Максим тогда все понял и больше не лез на рожон.

В итоге, он ничего так и не добился и просрал весь свой бизнес. Влез в такие долги, что его по итогу еще и грохнули. Хорошо, что все это произошло не на моей территории.

Покачал головой.

Так, кто еще у меня был?

Захаров Сергей Викторович.

Неприятный, скользкий тип. Пытался лить мне мед в уши, да вот только он не знал, что и я не пальцем деланный — путь и новичок в бизнесе, но не так прост, как он думал.

Хотел так же торговать на моей территории наркотой. Говорил, что есть один крутой поставщик, который ворочает немыслимыми деньгами, а товарооборот этой дряни исчисляется чуть ли не сотнями килограммов!

Но получив мой категоричный отказ, вздыбился и начал орать, что я сосунок и вообще ничего не мыслю в делах, что из-за меня теряются миллионы долларов!

На это лишь усмехнулся. Если оружием я еще могу торговать, то белой смертью — нет.

Фролов Клим Андреевич.

Ну, этот тип показался мне далеко неглупым и очень серьезным. На рынке уже довольно давно, хотя мы с ним фактически одногодки — Клим старше меня всего на год.

Он предлагал мне сотрудничество. Торговля оружием, открывать игорные дома, проституция для элитных клиентов. И я уже был готов согласиться, пока не прозвучало его роковое, что и определило дальнейшее будущее — наркота.

Даже помню, как тогда ему ответил:

— Клим, я вижу, что ты человек серьезный, и я был готов согласиться, но запомни — в моем городе никогда не будет наркоты. Вернее, сам этим заниматься не буду, но и другим не позволю. А все, кто пойдет против моих же правил, будет тут же наказан. Вплоть до пули в лоб.

Клим тогда поджал губы, и я видел, что мой ответ ему очень не понравился, но в отличии от других, приходивших ко мне с предложениями, Фролов не стал устраивать истерик и не угрожал. Лишь сказал, что зря я отказался от столь щедрого предложения и скоро я пожалею об этом. Больше с тех пор и по сей день я его не видел и не слышал.

Честно говоря, не принял на тот момент его всерьез, но кто знает, каждый может ошибиться, и я не исключение.

Я еще минут сорок сидел и перебирал в уме всех, с кем приходилось сотрудничать и отказывать. Разумеется, всех-всех не вспомнил, но многих из них — точно. Вот только кто может ставить мне палки в колеса и разрушать все, что с таким трудом создавал многие годы? Кто так обозлился на меня? У кого в руках сосредоточена власть, которая превышает мою собственную в несколько раз?

Я ведь понимаю, тут пытаются не просто разрушить все, что я создавал, но заодно уничтожить и меня самого. Медленно, изощренно. Зарождая во мне множество сомнений и заставляя подозревать всех и каждого.

Неизвестность и неопределенность выводили из себя. Но беда в том, что если я думал, что нашел крысу, то, скорее всего, сильно в этом заблуждался. Со Стасом что-то нечисто. И я не могу ему доверять на сто процентов. Каин — единственный из окружения, кто еще ни разу не подводил.

Снова покачал головой. Да, в такие моменты мне не хватает сильных, решительных и смелых ребят — таких, как Гамбит. Жаль, что этот парень погиб. И Алинка… После его смерти эта девчонка скрылась в неизвестном направлении, а вычислить профессионального киллера, умеющего заметать следы так, что хрен отыщешь, фактически невозможно. Не знаю, может она где и «наследила», исчезая из поля зрения, но видимых следов мои ребята не обнаружили. Хотя, честно сказать, я сильно и не заморачивался на ее счет. Если решила отойти от дел — ее право. Она все равно мне без надобности.

Устало вздохнул. Нужно отдохнуть — день выдался не из легких. Да еще и эти непонятки с Охотиным.

Поднялся с кресла и, обогнув стол, направился к выходу из кабинета.

В голове почему-то тут же нарисовался образ распаленной Леры. Какая же она красивая, когда в глазах горит страстный огонь, как быстро вздымается ее упругая грудь от частого дыхания, как розовеют щеки от адреналина…

Чувствую, как в штанах становится тесно.

— Э, нет, дружок, — говорю тихо, — не сейчас. Девчонка еще не готова. Да и я устал, как собака.

Закрыл кабинет и направился к себе. Поднялся по лестнице и, проходя мимо двери моей очаровательной гостьи, непроизвольно прислушался — за дверью царила полнейшая тишина.

Да, девчонка скорее всего уже давно спит. Ну что ж, пусть отдыхает.

Дойдя до своей спальни, постарался сильно не хлопать дверью, но в повисшей в доме тишине, этот звук мне все равно показался слишком громким.

Чертыхнулся. Еще не хватало кого-нибудь разбудить.

Оглядел себя с ног до головы, недовольно скривился — весь в грязи и крови. Быстро сбросил с себя всю одежду и направился в душ, предварительно закинув грязные вещи в корзину для белья.

Стоя под упругими струями горячей воды, старался вообще ни о чем не думать. Плечо слегка пощипывало — нужно хотя бы пластырем заклеить эту царапину. А завтра попрошу своего врача ее заштопать.

Выключил воду и, замотав бедра полотенцем, вышел из душа.

И вот чего я никак не ожидал, так это того, что посреди комнаты, стоя в одной полупрозрачной ночной сорочке до середины бедра, будет стоять моя девочка.

— Лера? — нахмурился. — Что-то случилось? Зачем ты пришла?

— Кирилл, я… — девушка замешкалась, отводя взгляд в сторону, щеки порозовели, губы приоткрылись, а пальчики на руках то сжимаются, то разжимаются. Волнуется, и очень сильно.

— Что такое?

— Я… — она снова взглянула на меня, и я прочел в ее взгляде страх и одновременно твердую решительность. — Я пришла, потому что хочу тебя.

От ее слов, моментально сперло дыхание. Пришла! Она пришла, потому что хочет!

— Лера, — выдохнул я, тут же преодолевая разделяющее нас расстояние, и впился в ее губы в яростном и жаждущем поцелуе, завоевывая и подчиняя ее себе.

Моя! Только моя!

Глава 41

От запаха, исходящего от моей девочки, просто сносит крышу и рвет, к чертям, все барьеры — я вожделею ее! Хочу так, что внизу все сводит от безумного желания.

Чувствую, как она дрожит в моих руках, какое сбившееся у нее дыхание, как резко вздымается и опускается ее грудь. Лера держится за мои плечи, словно боится упасть, но не понимает, что я не позволю этому случиться. Она — мой криптонит и она же — мой кремень.

Держу так, будто боюсь, что она исчезнет, целую так, будто это в первый и в последний раз.

Нежные, податливые губы и тихий стон…

У меня туманит разум, срывает к чертям все стены, что я возвел вокруг себя, думая, что никто не сможет их пробить, но Лера…

Она не пробивала, а просто ненавязчивым движением своих пальчиков сокрушила их. Барьеры, которые спасали меня от всего мира.

Моя девочка. Только моя! Никому не отдам! Убью за нее любого!

— Лера, — шепчу ей в губы, и получаю от нее, наполненный страстью и неутолимым желанием, стон.

И снова набрасываюсь на ее губы в жадном, яростном поцелуе, стискиваю ее талию в своих руках. Прижимая к себе как можно ближе.

Я возбужден настолько, что яйца сводит до безумной боли.

Моя девочки обвила мою шею руками, стараясь притиснуться ко мне как можно ближе. Она чувствует силу моего желания, и от осознания этого я хочу ее еще сильнее.

Если она и боится, то умело это скрывает.

Не разрывая поцелуя, подхватываю ее на руки и несу на кровать. Бережно, чтобы не испугать, опускаю ее на простыни и накрываю ее тело своим.

— Кирилл, — шепчет она, распахивая свои глаза и доверчиво заглядывая в мои, словно ища в них что-то, и, видимо, находит, так как тут же притягивает к себе поближе и уже сама начинает целовать.

Она исследует меня, то углубляя поцелуй, то проводя своим язычком по моим губам, то исследует мой рот, сплетая наши языки. Сперва, она действовала осторожно, но чем дальше, тем смелее становится.

Я не препятствую ее инициативе — она должна сама понимать, чего хочет. Пусть пробует, исследует и осознает, чего желает ее сердце. Я не хочу быть инициатором, чтобы она потом не думала, что это я ее соблазнил, но и полностью отдаваться во власть ее нежных рук — тоже не собираюсь!

Пока я даю ей шанс привыкнуть ко мне, целую в ответ, точно так же изучая ее губки, ротик и язычок, но без присущей мне напористости. Она может ее напугать, а я точно этого не желаю. Единственное, чего хочу, — заняться с Лерой безумным сексом, о котором мечтал с первого дня нашей встречи. Еще когда она стояла на лестнице и высказывала мне в лицо, какой я придурок.

Мои руки исследуют изгибы ее идеального тела, выискивая чувствительные места: стройные бедра, тонкая талия, высокая и упругая грудь.

И Лера стонет мне в губы, выгибаясь навстречу. Ловлю ртом ее прерывистое дыхание и углубляю наш поцелуй.

Чувствую, как ее руки скользят по моим плечам, спускаясь все ниже и ниже — к ягодицам, как она сжимает их. Даже с учетом того, что на мне полотенце, ее прикосновения будто обжигают.

Мой член упирается в тканевое препятствие, разделяющее нас с Лерой.

Мне немного дискомфортно — «друг» жаждет оказаться в моей сладкой девочке.

Но нельзя торопиться. Нужно действовать умнее.

Но с каждой ее лаской соображать, сука, становится все труднее и труднее!

Такое ощущение, будто я прыщавый подросток, который только и может, что думать о безумном сексе.

Осторожно, умелыми движениями, сантиметр за сантиметром оголяя ее кожу, но тут же осыпаю поцелуями все, что только открывается моему алчущему взору. Не желаю пропустить ни даже самой малой крохи.

Лера учащенно дышит, прикрыв глаза, но ресницы дрожат, губки приоткрыты… Грудь, которую я успел освободить от сорочки, вздымалась, заставляя меня просто полыхать огнем.

Соски моей девочки затвердели, превратившись в две острые вершинки. Две сочные, спелые «ягодки», к которым я тут же припал губами.

Приласкал языком, а затем втянул в себя, чуть прикусив, а вторую вершинку чуть сжал между пальцев.

Лера застонала, снова выгибаясь мне навстречу, и теперь зарываясь своими пальцами мне в волосы, теснее прижимая к себе.

О-о, какая же она чувственная!

Постепенно спускаюсь ниже.

Целую ее плоский животик, ласкаю языком, слегкаприкусываю кожу, и тут же снова начинаю целовать.

Руки, меж тем, обследуют ее стройные бедра с внутренней стороны.

И снова с губ Леры срывается стон.

Я не спешу, нарочно ласкаю кожу ее бедер у самого чувствительного места, разжигая в моей девочке нешуточный пожар.

— Кирилл, — слышу ее стон, и чувствую, как она подается своими бедрами мне навстречу. — Прошу.

Замираю внизу ее живота и шепчу, опаляя своим дыханием ее лоно:

— Чего? О чем ты просишь?

— Я…

И снова мое горячее дыхание у «киски».

— М-м-м, — раздался протяжный стон.

И снова неосознанное движение бедер мне навстречу.

Улыбнулся, видя, как изнывает от желания та, кого я так давно жажду. Ту, о ком мечтал долгими ночами.

Снова ласкаю ее бедра, теперь постепенно пробираясь пальцами к ее лону, дотрагиваюсь до нежных «лепестков», и провожу по ним пальцами. Чувствую, насколько она влажная. О, да! Моя девочка так сильно жаждет меня, как и я ее.

Нежно и очень осторожно ласкаю пальцами, чуть проникая внутрь, но не слишком глубоко, «играю» с ее клитором большим пальцем.

— Господи! — словно в бреду шепчет она, пытаясь свести ноги вместе, но я не даю.

— Лежи смирно, — произношу, фиксируя ее бедра своими руками.

И она повинуется.

Хорошая девочка.

Улыбаюсь. Какая покорная. Нужно вознаградить ее за такое послушание.

Не колеблюсь ни секунды, и тут же припадаю ртом к ее лону.

Слышу, как с ее губ срывается «Ах!», и тело напрягается.

Понимаю, что ей непривычны такие ласки, поэтому действую неспешно и крайне осторожно.

Провожу языком по нежным «лепесткам», ласкаю у самого входа, а затем я все свое внимание уделяю ее «жемчужине».

Лера стонет. Сперва, чуть слышно, но чем дольше я ее ласкаю, тем громче становятся ее стоны.

Руками глажу бедра, поднимаю выше, и пальцами чуть сжимаю соски.

Лера выгибается, стонет, мотает головой из стороны в сторону, подается своими бедрами мне навстречу, хватает своими пальцами за мою голову… Но я неумолим. Мой язык то ускоряет свои движения, то замедляет. То осторожно трахает, то замирает на мгновение, чтобы снова начать доводить ее до безумия.

Чувствую, как Лера напрягается всем телом, как по чуть-чуть начинает подрагивать, как участилось дыхание…

Да, девочка, не держи себя, дай волю.

— Кирилл… — шепчет она.

Но это все, на что она сейчас способна.

И я понимаю ее без слов.

— Не держи себя, — отвечаю.

И снова возвращаюсь к клитору.

Всосал его, щелкнув по нему языком, и Лера протяжно застонала, выгибаясь.

Я чувствовал ее дрожь, слышал ее прерывистое дыхание, видел, как от оргазма закатились ее глаза.

Да, черт возьми! Ты шикарная, когда кончаешь!

Но я не говорю ей этого вслух — лишь молча наслаждаюсь, как моей девочке хорошо.

Даю немного прийти ей в себя, и тут же нависаю над ней, заглядывая в затуманенные страстью и похотью глаза.

— Хочу тебя, — шепчу ей фактически в губы.

Лера лишь улыбается. И я понимаю, что она дает свое согласие.

И все же…

— Лера, — смотрю довольно серьезно, — ты уверена, что хочешь этого? Если согласишься, то обратно дороги уже не будет — я не остановлюсь до тех пор, пока ты не попросишь пощады. Буду трахать тебя всю ночь. Уверена, что готова к такому?

И она произносит то, от чего у меня срывает все тормоза:

— Хочу тебя!

С глухим рыком набрасываюсь на ее, терзаю, выпиваю каждый ее вдох и стон. Лишь краем сознания отмечаю, как куда-то в сторону летит мое полотенце, как освобождаю Леру от ее сорочки.

И снова ласки, поцелуи, сводящие с ума, ее стоны, от которых у меня закипает кровь в венах. Я горю ей. Она — мой сон наяву.

— Лера, — шепчу, целуя ее шею, лицо и губы.

Руки блуждают по телу, снова разжигая в ней тот огонь, что готов и меня спалить от той страсти, что пылает во мне.

Мой член напряжен настолько, что от сильного желания я чувствую боль — хочу ее до безумия.

Моя девочка снова начинает стонать от моих ласк, прижимается ко мне теснее, раздвигая свои стройные ножки, тем сама безмолвно приглашая меня.

Она хочет большего.

Я чувствую, как она трется о мой член, как подается ему навстречу.

И мне становится тяжелее контролировать себя.

Остановился. Дышу тяжело и с хрипом. Спина напряжена, по вискам и струятся капельки пота.

— Лера, — голос хриплый, будто я его прокурил, — ты же понимаешь, что если мы продолжим, то обратного пути уже не будет?

Ее, затуманенный страстью, взгляд устремлен на меня.

И с губ срывается одно слово:

— Да.

Секунда, и я впиваюсь в ее губы в страстном поцелуе. Отвлекаю…

Движение бедер вперед, и теперь уже замирает моя девочка.

На губах повис полу-крик, полу-стон.

Я тоже не двигаюсь, даю ей время привыкнуть к новым ощущениям.

Смотрит на меня своими бездонными глазами и… начинает улыбаться. Тепло и нежно, а затем делает то, от чего у меня чуть не снесло все барьеры — призывно качнула бедрами мне навстречу.

Осторожно, чтобы не сделать ей слишком больно, продвигаюсь чуть глубже, отслеживая на лице Леры любые изменения. Но она лишь прикрывает глаза и облизывает губы.

И я снова решаюсь сделать первое, полное поступательное движение. Плавно, бережно и без напора.

— Мне не больно, Кирилл, — глядя мне прямо в глаза, произносит моя девочка.

И я выдыхаю.

Делаю движение в ней чуть сильнее, и слышу, как с ее губ срывается стон. И он не наполнен болью, в нем снова просыпается страсть.

— Ты невероятная! — говорю ей, снова впиваясь в ее губы в жадном поцелуе, словно от этого зависит моя жизнь.

И просто перестаю себя сдерживать.

Резкие, сильные толчки в ней. Тем с каждым движением становится все быстрее и быстрее.

Лера уже не стонет, а начинает кричать, царапая мою спину своими острыми ноготками, закинула свои ножки мне на спину, сцепляя их в замок, тем самым еще сильнее прижимая меня к себе.

Рычу ей в губы от того кайфа, который испытываю, находясь в ней.

Такая горяча, узенькая и нежная. Мой член, кажется, чувствует ее каждой клеточкой, заставляя кровь в моих венах не просто стремительно бежать, а нестись с невероятно бешенной скоростью.

Резкие, безумные толчки, и моя девочка напрягается, чувствую, как начинают подрагивать ее мышцы, как быстро вздымается ее прекрасная грудь, будто ей не хватает дыхания, как она цепляется за мои плечи, будто боится упасть.

И я ускорю темп, понимая, что Лера уже на грани.

— Кирилл, — срывается с ее губ.

И тело пронзает ярким, сильным оргазмом, заставляя дрожать и хватать ртом воздух.

И буквально через пару толчков я, с рычащим звуком с именем на ее устах, присоединяюсь к ней.

Меня пронзает такое сильное наслаждение, что не могу сдержать стона удовольствия.

Обнимаю ее крепко, не желая выпускать из своих объятий. Моя нежная, страстная и невероятная девочка!

Тяжело дышу, приподнимаясь над ней на руках, и заглядываю в ее глаза.

— Ты прекрасна, — улыбаюсь мягко.

Вижу, как на ее щеках появляется румянец, вижу, как ей приятны мои слова.

— Я… Мне…

— Надеюсь, я не сделал тебе слишком больно?

Скатываюсь с нее, теперь уже серьезно глядя на свою девочку.

— Что ты, совсем нет. Я думала, что первый раз — это фактически пытка, но… я фактически вообще не почувствовала боли. Наоборот, это было… — Она замолчала, подбирая слова. — Это было потрясающе.

И я выдыхаю, только теперь понимая, что ожидая ее ответа, задержал дыхание.

Улыбнулся, с нежностью глядя на Леру, но она…

Начала собираться.

Не понял. В чем дело?

— Лера? — сведя брови к переносице, обратился к ней. — Что случилось?

Она замерла, после чего неуверенно обернулась.

— Ну, я думала, что раз уж мы закончили, то… я пойду к себе… Ты же…ну, мы же…

— А кто тебе сказал, что мы закончили? — И на моем лице появилась коварная улыбка.

Лера округлила глаза от удивления, и я, чтобы не дать ей прийти в себя, резко схватил ее и подмял под себя.

— Мы только начали.

И снова впился в ее губы в страстном поцелуе, чувствуя, как мой член моментально пришел в «боевую» готовность.

Я не могу сказать, сколько за ночь мы занимались с Лерой любовью, мы потеряли счет времени. Мы отвлекались лишь на то, чтобы немного перевести дыхание и попить. И снова набрасывались друг на друга, как обезумевшие.

Для нас не существовало преград, и я показал моей девочке, что стесняться и бояться нечего. Что наслаждение — это нормально Что ее крики и громкие стоны — это нормально. И она полностью расслабилась, доверяя моему опыту.

Еще никогда в своей жизни мне не было так хорошо, как с ней. Ощущение, что Бог создал ее именно для меня.

Уснули мы с Лерой лишь когда на горизонте забрезжил рассвет.

Уставшие, но безумно счастливые.

Глава 42

Выходные наступили быстрее, чем я ожидал.

Сегодня в клубе должны состояться бои.

И я буду участвовать в одном из них.

Мне бы думать о бое, но все мысли то и дело возвращались к Лере.

К моей нежной, прекрасной, но при этом пылкой и страстной девочке.

Я не знаю, как оторваться от нее — хочу почти все время. Стоит только увидеть ее, как член в брюках тут же становится каменным.

Я даже о работе не могу думать. Как прыщавый юнец, ей богу, который не умеет контролировать свои хотелки.

Сижу в кабинете, пытаясь отрешиться от непрошенных мыслей. Но перед глазами все время возникает образ Леры: вот она голая на моей постели, выгибается мне навстречу, вот она стонет от моих ласк, вот мы в душе, и я самозабвенно трахаю ее, прижимая к стене, а она обнимает меня ногами за поясницу. Вот мы снова в комнате, а Лера лежит животом на моем письменном столе, и я вхожу в нее сзади, слышу, как она стонет от удовольствия. А вот мы у книжного шкафа… На полу… снова на кровати.

Кажется, мы не занимались сексом только на потолке, а так, каждая часть комнаты уже познала, насколько мы страстные и ненасытные любовники.

От этих жарких образов член снова воспрял духом, из-за чего мне стало некомфортно. Член так и норовил выпрыгнуть из штанов, чтобы как следует оттрахать мою девочку.

Но не стоит перебарщивать. Во-первых, Лера уже изрядно вымотана, а во-вторых, у меня еще уйма дел, которым обязательно нужно уделить внимание.

Нужно, кстати, наведаться в клуб и проверить, все ли готово к сегодняшнему вечеру.

Беру сотовый и ищу нужный номер.

Длинные гудки, после чего в трубке раздается знакомы голос:

— Слушаю, Кирилл Дмитриевич.

— Багир, что с клубом? Все готово к сегодняшнему вечеру?

— Обижаешь, Бес, — хмыкнул мужчина. — Я еще вчера все подготовил. Бойцы скоро прибудут.

— А Асад? Я с ним связывался, приглашал на бои. Он согласился. Но все равно нужно все проконтролировать. Он — наша сегодняшняя звезда. Главный бой — не шутки.

— Он звонил мне не так давно, — поспешил меня успокоить Багир. — Сказал, что приедет к назначенному времени. Кстати, а против кого он будет биться? Просто нужно же афиши было расклеить, а я и не знаю…

— Против меня. Асад, по кличке «Лев», будет биться со мной в главном бою. Сперва думал выйти на разогрев, но теперь понимаю, что это глупо. Я — владелец клуба, нужно будет показать клиентам, что я не стою в стороне и тоже с удовольствием участвую, даже если мне и наваляют по первое число.

Багир засмеялся.

— Это тебе-то наваляют? Вот уж насмешил. Ты с самого детства участвовал в нелегальных боях, Бес. Я боюсь, как бы Асаду не пришлось по итогу скорую вызывать.

— Ну, не преувеличивай, дружище. — Улыбнулся. — Не такой уж я и мощный.

— Ну, может и не мощный, но то, что ты очень достойный соперник профессиональному бойцу — факт.

— Ладно, — хмыкнул я, — посмотрим. Возможно, что это мне понадобится больничка, а не Асаду. Кстати, а что насчет остальных бойцов?

— Все тип-топ. Ребята проверенные, бойцы отличные. Ринг полностью готов, зал — тоже. Девочек от Агаты уже забрал. Некоторые остались у нее, но некоторые все же вернулись.

— Ты сказал им, что больше проституцией им в новом клубе заниматься не придется? Если только они сами этого не пожелают.

— Сообщил, Бес. И ты бы видел, как девчонки обрадовались.

— Понимаю, — кивнул. — При Амире у них просто не было выбора. Я же не хочу, чтобы они работали на износ. Но да ладно, это не телефонный разговор.

— Тебя во сколько ждать сегодня? — поинтересовался Багир.

— Часа через два подъеду — нужно перед боем решить кое-какие насущные вопросы.

— Отлично, тогда буду ждать.

И он сбросил вызов.

Я же, положив телефон на стол, откинулся на спинку кресла — нужно было немного подумать.

За последние дни не происходило ничего такого, что требовало бы моего внимания. От Тени не было ни весточки. Хоть и было ранение, но ничего серьезного ведь е случилось, он не был при смерти. Каин тоже не звонил. Может, Стас ни в чем не виновен, поэтому Клим мне не позвонил — сообщать не о чем.

Качаю головой. Я запутался, не могу понять, в какой момент все вышло из-под контроля.

Снова взял трубку и, найдя в записной книжке искомый номер, нажал на «вызов».

Ответили фактически сразу.

— Слушаю.

В представлении я не нуждался, поэтому сразу же перешел к делу:

— Что слышно насчет наркоты?

— Пока тишина. Такое ощущение, что эти твари затаились и чего-то выжидают. Но я бы на твоем месте, Бес, не расслаблял булки. Чую, что затевается что-то серьезное.

— У тебя в клубе тоже глухо?

— Да.

— А что скажешь насчет Охотина?

— Бес, ты извини, но как ни старался, ничего не нашел. Складывается впечатление, что на тебя работает просто агнец божий. Все-то у него идеально. Весь он такой правильный, что аж противно до зубного скрежета. Но поверь моему опыту, это все неспроста. Что-то твой Стас скрывает. И делает он очень-очень тщательно. Я уверен почти на сто процентов, что его кто-то покрывает.

Задумался.

Я и сам не раз искал на Тень инфу, но так же, как и Каин сейчас, ничего не нашел. Так что в словах моего хорошего знакомого имеется логичность.

А если Стаса кто-то покрывает, то кто именно?

Не хотелось и думать о том, что он может работать на того, кто ставит мне палки в колеса, но и такую вероятность исключать нельзя — это может быть чревато последствиями. И они точно не будут хорошими.

— Понял тебя, Каин. Если что все-таки нароешь, держи в курсе.

— Договорились. — И он сбросил вызов.

Снова положил телефон на стол.

Получается, что все зверье, что так жаждет завладеть моей небольшой империей, затаились. Выжидают удобного момента, чтобы что? Напасть? Отнять все без боя, или же нанести мне сокрушительный удар?

Я не знал, что и думать, но отчетливо понимал, что раз эти твари притихли, то мне наоборот стоит себя обезопасить. И начать нужно с усиления охраны по периметру дома.

Как бы там ни было, но теперь мне было что терять. И это далеко не бизнес.

Отдав конкретные распоряжения охране, так же усилил наблюдения и за остальными своими объектами. Если на какой-то из них будет нападение, мне об этом тут же доложат. И, разумеется, там я тоже усилил охрану и вооружение.

Все мои размышления и рутинные делала прервал стук в дверь.

Я итак уже понимал, кто это — Лера. У нее спокойный и неуверенный стук, в то время как Мария Владимировна стучит иначе — уверенно и без зазрения совести на то, что может мне помешать.

— Входи, — улыбаясь, разрешил я.

В кабинету несмело вошла моя девочка.

Сегодня на ней были черные джинсы, белая майка-борцовка, а на ногах кроссы.

— Привет, — смущенно улыбнулась она, подходя поближе.

— Привет, — подался вперед, притягивая ее к себе и усаживая к себе на колени. — Что привело мою госпожу в эти чертоги постоянного измышления и вечных проблем?

Лера удивленно вскинула брови.

— Не удивляйся, — хмыкнул, — но так оно и есть. В этом кабинете я все время решаю какие-то насущные вопросы и вечно разгребаю неиссякаемый ворох проблем. Так что тебя привело, малышка?

— Ты как-то мне говорил, что сегодня состоятся бои. Можно я поеду с тобой?

— Даже и не знаю, — пожал плечами, самым наглым образом залезая ей под майку и накрывая ее грудь в кружевном, тоненьком бюстгальтере своей ладонью, чуть сжимая сосок между пальцев.

С ее губ тут же сорвался тихий стон, а мой член моментально затвердел.

Смотрю, как ее взор затуманивается желанием, и не удержался — потерся своим пахом о ее промежность.

— Хочу тебя, — выдохнул ей прямо в губы, и тут же завладевая ими.

Лера не сопротивлялась, наоборот, она сама стала нетерпеливо ерзать на моих коленях, желая, чтобы мой член поскорее оказался в ее «киске».

Не теряя ни минуты, поднял ее, удерживая на руках, и посадил на стол. Всего через минуту ее джинсы вместе с трусиками отлетели в сторону, а я спустил свои брюки и боксеры до колен.

Мгновение, и с моих губ срывается полу-рык, полу-стон.

Какая же она горячая! Какая узкая!

Начинаю вбиваться в нее с такой силой, что даже стол заходил ходуном, а Лера, распластавшись спиной на столе, стонала от удовольствия.

Большим пальцем правой руки приласкал ее клитор, вызывая дрожь во всем теле и очередной стон.

А сам не сбавляю темпа.

Мне хочется быть в ней постоянно. Я жажду ее почти каждую минуту.

Я трахаю мою девочку с такой скоростью и с такой бешенной силой, будто за мной гонятся все демоны Преисподней.

Лера выгибается на моем столе, а я продолжаю вколачиваться в нее с остервенением.

Яйца напряжены, член вот-вот взорвется от кайфа, но мне нужно, чтобы Лера первая получила разрядку.

Еще несколько особо сильных толчков, и ее сотрясает мощный оргазм, заставляя кричать и извиваться в моих руках.

И я присоединился к ней, изливаясь прямо на живот.

Тяжело дышу, спина мокрая от пота, но я все же доволен тем, что предстало моему взору.

Лера, распластанная на столе, дышит рвано, хватая ртом воздух, на щеках яркий румянец, в глазах поволока от испытанного кайфа, а на ее животе растекается моя сперма.

— Прости, — улыбаюсь, отстраняясь от нее и тут же натягивая на себя брюки. — Сейчас все уберу.

Лера приподнимается на руках, неотрывно глядя на меня, и просто улыбается.

Я же, покопавшись в ящиках своего стола, надыбал там распечатанную упаковку влажных салфеток.

Да-да, иногда мне тоже приходилось себя «разряжать». Я же не железный, в конце-то концов. А поиметь шлюху не всегда удавалось — работы непочатый край. Вот и приходилось спасаться по—старинке.

Взяв из моих рук салфетки, Лера вытерла живот, а затем, совершенно не стесняясь своей наготы, прошла по кабинету и подняла свои разбросанные по полу вещи, чтобы тут же их надеть.

— Не переживай, Кирилл, все было замечательно. Мне понравилось. Надеюсь, тебе тоже.

И она исподлобья взглянула на меня, видимо, желая удостовериться в этом.

Я знаю, что она знает, что мне понравилось, но как водится, женщина любит ушами, так что…

— Ты даже не представляешь, как, — довольно улыбаясь, ответил ей.

Лера снова заулыбалась, попутно застегивая джинсы, а затем села в одно из кресле, что стояли возле моего письменного стола.

— Так что скажешь, Кирилл?

— Ты о чем? — усаживаясь в свое кресло, непонимающе посмотрел на нее.

— Я о том, чтобы отправиться сегодня в твой клуб… вместе.

— А ты выдержишь все то, что там будет происходить? — лукаво сощурившись, интересуюсь у нее.

Она всем телом подалась вперед, облизывая при этом нижнюю губу и стреляя бровью, и я снова ощутил, как член в штанах напрягается.

— Ты даже и представить себе не можешь, что я могу вынести.

Довольно усмехнулся.

— Хорошо, но запомни: ты сама этого пожелала.

Глава 43

Через пару часов мы уже гнали к клубу.

Лера не стала переодеваться — как была в джинсах и майке, так и осталась. Только волосы собрала в высокий хвост. Ни косметики, ни драгоценных побрякушек, только легкий аромат ее духов.

— Кирилл, — обратилась она ко мне, — а как ты додумался открыть бойцовский клуб в городе? Я думала, что такое развлечение не совсем законное. Ну, я так понимаю, там же будут делаться ставки?

Я хмыкнул. Сообразительная девочка.

— Что ж, отвечу, — ведя машину левой рукой, спокойно начал я. — Как ты знаешь, в мире не все так просто и легко, каким кажется. Те люди, с которыми ты жила и которых знала, ну, как тебе казалось, оказались на самом деле не теми, за кого себя выдавали. Твоя мать не была счастлива в браке с Николаем, а сам же Родионов никогда твоим отцом не являлся. Ты для него — живой товар. И да, Лера, он бы продал тебя тому, кто ему заплатил бы больше.

Лера молчала, но было видно, как ей неприятный мои слова. Что ж, правда иногда бывает не сладкой.

— Я не говорю, что сам являюсь ангелом. Нет, напротив. Я тот еще мудак. Но у меня есть некоторые принципы, которых я придерживаюсь: женщины и дети — неприкосновенны! И тут я даже не буду ничего обсуждать. Те же, кто перешел мне дорогу, горько об этом пожалеют. Я суров, но справедлив. Чего я не приемлю в своем городе?

Оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Леру.

Она задумалась ненадолго, а затем ответила:

— Даже и не знаю. Не могу сказать, что это убийства. Уверена, что у тебя руки запачканы. Проституция? Вот уж вряд ли. Оружие? Нет. Ты и сам им владеешь неплохо. Я не знаю, Кирилл. Теряюсь в догадках.

Я улыбнулся одним уголком губ, но глаза оставались без эмоциональными.

— Наркотики. Я не приемлю в моем городе наркоту. Ни в каком ее виде.

— А-а-а, — кивнув, протянула девушка. — Понятно.

— Ну, раз понятно, тогда ты понимаешь, что твой отец как раз-таки связался не с теми людьми — он пошел против меня. Твой отец мертв, и ты это знаешь — кто-то его устранил. Единственное, о чем жалею, так это о том, что это был не я.

Лера тяжело вздохнула.

— Конечно, он ужасный человек. Он убил маму. Я его должна была бы ненавидеть, но… теперь, когда эмоции немного поутихли, мне его жаль. Ведь я помню его немного иначе. Было время, когда он любил меня, когда баловал и играл. Разумеется, это не продолжалось до того момента, как мы с мамой сбежали от него. Он охладел ко мне как отец, когда я была еще ребенком. В какой-то момент все изменилось. В какой именно, я не могу сказать. Мой отец… — она замолчала. — Родионов не был ангелом, это правда, и он, определенно, заслужил наказания, но…

— Тебе его все равно жаль, — повторил ее же фразу.

Лера кивнула, отворачивая голову к окну.

— Теперь все это уже не имеет значения, Лер. Родионов мертв. Не стоит жалеть тех, кого с нами нет. Это им уже не поможет. Лучше позаботься о себе.

Лера фыркнула, но ничего не ответила.

Я лишь улыбнулся.

Оставшийся путь мы проделали молча.

Подъехав к клубу, моя девочка удивленно округлила глаза.

Оно и понятно, когда она была тут в прошлый раз, тут полным ходом шло преображение. «Элегии» больше не существовало.

Теперь вместо него, над клубом яркими, неоновыми огнями красовалась надпись «Цербер».

А над ней — огромный трехголовый пес с оскаленными пастями и шипастым ошейником.

Багир неплохо отработал.

Несколько раз присыла макеты на утверждение по «мылу». Что-то я отметал, а то, что нравилось, отправлял ему обратно. В итоге, мне понравился окончательный вариант этого пса.

Документы так же оформлял по «мылу». А на подпись отправлял курьером. Удобно, и не отвлекает от основной работы.

— Ого, — усмехнулась Лера, выходя из машины, — неплохое преображение. Смотрю, еще и постеры висят с датой и временем главного боя.

— Разумеется. Так же разослано приглашение тем, кому это может показаться интересным. По городу тоже раздавали флаеры, ну и баннеры с постерами. Попасть в клуб не так-то и просто. Либо по приглашению, либо заранее заказывать билеты через наш сайт. Места ограничены. Через пару часов откроемся, а пока нужно будет подготовить все, как следует.

Мы вместе вошли в клуб. Двери на входе теперь другие — более массивные и железные. На входе двое охранников. Не высоченные громилы с тупыми рожами. Не всегда гора мышц оказывается полезной. На входе довольно внушительные ребятки, но без фанатизма. Высокие, спортивные. Суровые лица, амуниция, наплечная кобура с огнестрельным оружием, на поясе рация для связи с другими охранниками.

Одеты оба в черные, удобные штаны и такие же черные футболки. На ногах берцы с толстой подошвой.

— Ни фига себе, — пройдя мимо них, тихо выдохнула Лера. — Какие они… серьезные.

Я засмеялся.

— Лер, по сравнению с тем, что тут было раньше, и что теперь, понятное дело, что и ребята тут нужны не идиоты, а вполне серьезные ребята, которые на «отлично» знают свою основную задачу.

Девушка пожала плечами, при этом кивая и улыбаясь мне в ответ.

Внутри все изменилось до неузнаваемости.

Ровные ряды, разделенные на зоны: сзади для тех, кто купил билет, но не зарезервировал столик — просто кресла с указанным местом — чтобы смотреть бой, средняя зона — со столиками и мягкими стульями. Этих мест намного меньше, чем те, что размещены позади. Ну и главная зона — vip. Тут вместо стульев — мягкие диваны, на столах шампанское. Ну и самое классное — до ринга довольно близко. Так что видно будет абсолютно все. А может даже, еще и как сувенир — кровь на одежде от бойцов, которые будут биться в клетке.

По левую сторону от входа расположился обширный бар, где за барной стойкой находятся сразу четыре бармена. И все мужчины. Это не из-за шовинизма или ущемления женских прав, а просто для дополнительной безопасности.

По залу снова ли официантки. Никаких лифчиков, никаких супер-коротких шортиков или юбочек, которые ничего толком не скрывают. У всех единая форма: светлые рубашки, черный брючный костюм и удобная обувь без каблуков — чтобы ноги не уставали. Волосы у всех собраны: у кого в косу, у кого в хвост, а у некоторых девушек просто короткая стрижка. Никакого яркого, вызывающего макияжа. У каждой на пиджаке бейдж с именем.

Сейчас девушки спокойны и довольны.

Подойдя к ним ближе вместе с Лерой, поинтересовался:

— Ну, как вам новая форма?

Одна из тех, кто тут работал до того, как я стал новым владельцем, счастливо улыбнулась и вышла вперед:

— Кирилл Дмитриевич, это просто фантастика! Никто из нас не ожидал, что тут будет… Так классно! Форма — офигенная! Я теперь не чувствую себя шлюхой!

В подтверждение ее слов, остальные девушки тоже закивали.

— Спасибо вам!

— Полно, — усмехнулся. — Вот давайте переживем этот вечер, а там уже будем смотреть, как и что нужно доработать, чтобы вам было комфортно работать. И да, если кто-то из клиентов станет приставать — сообщите об этом охранникам.

Все дружно кивнули, улыбаясь.

А мы с Лерой, пожелав им удачи в новом клубе, направились дальше.

Моя девочка спокойно шла рядом, оглядывая клуб дальше.

Ринг немного доработали. Клетка висит под потолком на тросах, к рингу ведет дорожка от специально отведенного помещения с несколькими комнатами, где готовятся к бою наши бойцы.

Дальше ведет лестница наверх — там расположился мой кабинет и вторая vip—зона. И она закрытая ото всех. Всего три комнаты с огромными окнами во всю стены, которые нельзя закрыть портьерами и уединиться с какой-нибудь красоткой — это не бордель!

Дальше по коридору — комнаты девушек, которым негде жить или у них временные трудности. Двадцать небольших комнат, в которых они смогут спокойно отдыхать после и перед сменой.

И самое главное — никаких сексуальных отношений. Если хотят уединиться, пусть снимают номер в мотеле. Тут не будет так же, как при Амире!

Поднялись на второй этаж в мой кабинет.

Лера тут же уселась на диван, положив ногу на ногу.

— Ты ведь тоже участвуешь. — Она не спрашивала, а утверждала. — Я видела твое имя на афише: «Бес» против «Льва». Главный бой вечера. Почему ты хочешь биться?

И она чуть склонила голову набок, внимательно наблюдая за мной.

Я же, пройдя по кабинету, сел с ней рядом.

— Я — хозяин клуба, Лер. И должен показать пример. Все должны видеть, что я не боюсь, не прячусь. Не боюсь замарать руки в крови. А она обязательно сегодня прольется на ринге. И, думаю, не раз. Да и вообще, почему бы мне просто не развеяться? — ухмыльнулся, глядя на нее. — Я ведь довольно давно не выходил ни с кем на спарринг.

— Ты раньше бился? — она тут же удивленно уставилась на меня, брови взметнулись вверх.

— Было дело, — хмыкнув, кивнул головой. — Но это было настолько давно, что, кажется, этого и вовсе не было. Много лет с тех пор прошло.

— Погоди, — покачала она головой, чуть нахмурившись, — ты хочешь сказать, что бился, будучи ребенком?

— И ребенком, и потом в подростковом возрасте, пока меня не усыновили.

— Ну, охренеть! — пораженно выдохнула она. — Расскажешь?

Отрицательно качаю головой.

— Поверь, тебе не нужно этого знать. Да и я не особо хочу вдаваться в подробности того, что со мной тогда происходило. Было и было. Все, той жизни больше нет. Есть только эта и сейчас.

Лера вымучено улыбнулась, принимая мой ответ.

Умничка, что не стала больше задавать эти вопросы.

— Может, я когда-нибудь и поделюсь с тобой тайнами своей юношеской жизни, но пока я к этому не готов.

— Как скажешь, — пожала она плечами. — Итак, чем займемся?

— Ты пока можешь погулять по клубу, все осмотреть, а мне нужно немного поработать, а затем подготовиться к бою.

— Ладно, — и снова кивок.

Лера поднялась с дивана, но не успела отойти, как я притянул ее назад, усаживая к себе на колени и запечатляя на ее губах жаркий поцелуй.

Господи, ее губы просто сводят с ума! А ее открытость и податливость…

Чувствую, как напрягается член в штанах. Но оторваться от моей девочки… это крайне сложно-выполнимая задача.

Чувствую, как она всем телом льнет ко мне, как зарывается своими пальчиками в ми волосы, как прикусывает мою нижнюю губу и тут же всасывает ее и облизывает языком.

Из груди непроизвольно срывается рычание. Хочется подмять ее под себя и трахнуть так, что она кричала от удовольствия. Но нельзя — если хочу победить на ринге, то нельзя растрачивать силы.

Кое-как отрываюсь от ее манящих губ, переводя дыхание, а затем хрипло произношу:

— Если ты сейчас не уйдешь, то, боюсь, бой так и не состоится сегодня. Либо в срочном порядке придется искать замену на мое место.

Лера открыто улыбнулась, а затем, еще раз чмокнув меня в губы, поднялась и спокойно покинула мой кабинет.

Глава 44

Клим

Все мысли только о ней — моя Саша. Моя прекрасная и нежная девочка, которая будоражит все мои мысли и чувства. Я не могу не думать о ней. Хочу ее постоянно!

Почти каждую свободную минуту мысленно возвращаюсь к тому, как она стонет подо мной, как ее ноготки царапают мне спину, как ее тело сотрясают волны удовольствия… И невероятные глаза, затуманенные страстью.

Стоны, крики наслаждения и мое имя на ее устах.

Только от одного этого можно кончить.

Бес пока ушел на второй план. Что ж, хрен с ним, пусть немного поразвлекается. Снизит бдительность и расслабится. Я нанесу удар в тот момент, когда он не будет этого ожидать я…

Не успел додумать — мой ангелок с белокурыми волосами стоит в одном легком, полупрозрачном пеньюаре и, закусив нижнюю губу, с улыбкой смотрит на меня.

А я не могу отвести от нее взор.

До чего же она хороша!

Саша облизывает губки и смущается, когда я с ног до головы окидываю ее хищным взглядом.

Член тут же встает по—готовности.

— Иди сюда, — зову ее, хлопая ладонью рядом с собой на кровати.

Да, не так давно мы занимались с ней охуительным, крышесносным сексом, но мне этого мало! Я хочу ее ПОСТОЯННО! И с каждой нашей встречей все отчетливее понимаю, что не хочу больше отпускать ее от себя ни на шаг. Я нуждаюсь в ней. Она — моя зависимость. Будто наркотик заполнила все мое тело, проникла в кровь, мысли и даже в саму душу.

Вытравить ее? Нихуя! Она — моя!

Саша снова улыбается, смущаясь.

Блядь, столько времени трахаемся, но она все продолжает стесняться. Охуительная девочка!

— Клим, — неуверенно начала она, но все равно сделала шаг ко мне навстречу.

Выжидающе выгибаю бровь.

— Я… — он смешно морщит носик, не решаясь что-то сказать.

— Спрашивай, — киваю ей. — И не стоит бояться или стесняться.

— Клим, мы полдня уже тут… ну, ты сам знаешь, чем занимаемся.

— Трахаемся, — самодовольно ухмыляюсь, жарким взглядом снова скользя по ее идеальному телу.

Член тут же дергается, а на головке выступает капелька смазки.

Ее щечки тут же вспыхнули.

Бля, какая же она!..

— Да, — голосок дрожит, переминается с ноги на ногу.

— И? — вопросительно выгибаю бровь, при этом даже не делая прикрыть свой стояк простынею или еще чем. Пусть видит, как я хочу ее.

— Я хочу тебя попросить…

Внутренне весь напрягся, но лицо осталось непроницаемым. Молчу. Жду, когда она продолжит.

Интересно, о чем она хочет попросить?

Внутри стало как-то неприятно. Неужели я в ней ошибся, и она такая же, как и все шлюхи — начнет трясти с меня какую-нибудь хрень, чтобы не остаться в пролете, если успеет мне надоесть? Если так, то не посмотрю, что она охуенная, тут же выброшу ее в чем есть из своего дома.

— Клим, а давай вместе пообедаем?

И она снова отводит взгляд, явно смущаясь своей просьбы.

От этих слов я даже немного растерялся.

Нет, ну реально, я чего угодно ожидал: попросит ей купить какую-нибудь цацку, дать денег, купить квартиру или машину — все что угодно, но не этого.

Кажется, я даже впал в некий ступор.

А ведь и правда, мы довольно часто видимся, занимаемся горячим сексом, но еще ни разу вместе не обедали. И нет, не в кровати, а просто — за столом.

Резко поднимаюсь с кровати, из-за чего Саша тут же испугано вздрагивает и непроизвольно делает шаг назад.

— П… прости, я не подумала. Я… — заикаясь, быстро начал тараторить. — Больше такого не повторится. Прости.

Нет, я конечно знаю, что тот еще гребанный ублюдок с маниакальными качествами, но я бы ни за что не ударил ее или как-то обидел физически. Эта девочка мне не безразлична!

Медленно, без резких движений, подхожу к ней ближе и, заглядывая в испуганные глаза, мягко произношу:

— Ну, чего ты так испугалась? — улыбаюсь. И, кажется, она немного расслабляется. — Хочешь пообедать? Не вопрос, Сашуль. А если захочешь, то мы каждый день будем вместе завтракать, обедать и ужинать.

— Что? — моментально сводит брови вместе, непонимающе глядя на меня.

— Переезжай ко мне, — делаю ей предложение, от которого сам в полном ахуе.

Я, как бы, не планировал этого, но оно само вырвалось.

И понимаю, что внутри все замерло в ожидании ее ответа.

— Я.. я не… Клим, я же еще учусь, и мне…

— Это не проблема, Сашуля, так же и будешь ходить на занятия, только ездить будешь не на автобусе, а на моей машине в сопровождении водителя и охранника.

Она удивленно вздергивает светлые брови.

— Ты же знаешь, я не пай-мальчик, у меня много врагов. И я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Моя крошка стоит и просто беззвучно т открывает, то закрывает свой чудесный ротик.

— Что скажешь? — Жду ее ответа так, будто от этого зависит моя собственная жизнь.

Бля, неужели я втюрился? Охренеть! Но, кажется, так оно и есть!

— Я даже и не знаю, — неуверенно начала она. — Ты в этом уверен? Ну, то есть, ты и в самом деле этого хочешь?

Вижу в ее глазах страх, легкую панику, нерешительность и… надежду.

Да! Да, сука! Я вижу, что она ждет от меня ответа!

Нежно беру своими пальцами ее за подбородок и заставляю посмотреть мне прямо в глаза.

— Да, Александра, я этого хочу. А ты?

Девушка гулко сглатывает, после чего, кивает.

И я чувствую, как внутри меня разливается самое настоящее счастье!

Блядь, как же это охуенно!

Смотрю на нее и вижу, как в ее глазах вспыхивает то же чувство, что и у меня.

Ничего не могу с собой поделать — набрасываюсь на ее нежный ротик с диким поцелуем, завладевая, подавляя и подчиняя ее себе. И она не сопротивляется.

Подхватываю ее на руки и несу к кровати, чтобы нежно, будто она очень хрупкая, опускаю на смятые после наших сексуальных игрищ, простыни.

Нависаю над ней, заглядывая в затуманенные страстью глаза, и снова впиваюсь страстным поцелуем в ее губы.

Саша обнимает меня, зарываясь своими пальчиками в мои волосы и еще сильнее прижимая меня к себе.

Мои руки блуждают по ее идеальному телу, задирают ее пеньюар и нащупывают заветное местечко — оно влажное и жаркое! Готово как раз для меня.

Саша, тихо застонав от моей ласки, пошире раздвигает свои стройные ножки, тем самым открывая мне доступ к ней. Чем я тут же и воспользовался.

Одним резким, губам толчком заполняю ее до самого предела.

Она выгибается, протяжно застонав, а стенки ее влагалища плотно «обняли» моя напряженный член.

Не знаю, как сам не застонал от удовольствия, как только оказался в ней.

Она не просто горячая, она — раскаленная лава!

Я вонзаюсь в нее, словно это наше последнее соитие. Будто такого уже никогда не будет! И я не могу остановиться. Тараню ее со всей силы, заставляя кричать и царапать мне спину, дрожать всем телом от напряжения, что скапливается у нее внизу живота, словно в бреду мотать головой, рассыпая по подушкам свои светлые волосы…

А я не могу остановиться. Мне мало! Хочу ее еще, еще и еще!

Одним резким движением закидываю ее стройные ноги себе на плечи, тем самым меняя угол проникновения, и снова вдалбливаюсь на всю длину.

Она с каждым моим проникновение дрожит все сильнее и сильнее, кричит от удовольствия, срывая голос…

И чувствую, как начинают сокращаться ее внутренние мышцы. Как она выгибается мне навстречу, дрожь волнами проходит по ее телу, и, кажется, из самых глубин ее тела вырывается долгий и протяжный стон с мом именем на ее губах:

— КЛИ-И-И-И-ИМ!!!

И у меня просто начисто срывает крышу.

Несколько особо сильных толчков, и я присоединяюсь к ней, дрожа и рыча:

— Моя!

Спустя некоторое время, приведя себя в порядок и переведя дух, мы спустились на первый этаж.

Саша счастливо улыбается, ее глаза горят, на щечках румянец.

На ней легкое, бежевое платье до колен, на тоненьких бретельках, на шее золотая цепочка с кулончиком, который я сегодня ей подарил — милая птичка с небольшими сапфирами в глазах.

Моя девочка прекрасна!

Я иду следом, у самого с лица не сходит дебильная улыбка, но я ничего не могу с собой поделать — я реально, блядь, счастлив. Впервые за долгие годы!

— Уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой и помог собрать вещи?

— Уверена, Клим, — кивает она. — Да и собирать там совсем немного. Одна большая спортивная сумка и одна коробка с мелочью. Пара книг, с которыми я никогда не расстаюсь.

— Ну, не знаю, — качаю головой.

— Клим, ну не переживай, — смеется она, а у меня на душе словно единороги по радуге скачут, мать их! — Я быстро. Туда и обратно.

— Тебя отвезут, — все же иду у нее на поводу.

— Хорошо. Но пусть не ждут.

Моментально хмурюсь, и она поясняет:

— Мне нужно еще в одно место будет забежать. Это касается учебы. А затем я сразу к тебе.

— Саш…

— Клим, ну перестань, — смеется она, привставая на цыпочки и целуя меня в губы, — все будет в порядке. ТЫ даже соскучиться не успеешь.

И я сдаюсь:

— Ладно. Но как только будешь готова, позвони мне, и я пришлю своих людей, чтобы забрали тебя.

— Договорились.

Я притягиваю ее к себе и снова жадно целую, она не сопротивляется. Наоборот, сама льнет ко мне всем телом.

У меня еле достает сил отстраниться от нее, а не схватить в охапку и унести наверх, к себе в спальню, и больше не выпускать ее оттуда.

— Езжай, — хрипло произношу я.

Саша отстраняется и направляется к двери, но перед самым выходом, оборачивается и кидает на меня взгляд.

Не знаю, почему, но в этот момент внутри меня что-то вздрогнуло и тут же исчезло.

Не знаю, что это только что было, но от этого ощущения стало неприятно.

Отогнал ненужные мысли.

В конце то концов, чем скорее Саша уедет, тем скорее вернется обратно ко мне.

Улыбнувшись на прощание, моя девочка покинула дом, садясь в мою машину.

Мне только и оставалось, что смотреть, как уезжает Саша.

Тряхнул головой и отправился в свой кабинет — нежно разобраться с кое-какими делами.

Но как я не пытался отвлечься, ничего не получалось.

Прошло, наверное, минут тридцать. Парни, что отвозили Сашу, уже вернулись и сейчас занимались своими обычными делами. А у меня было как-то неспокойно на душе.

Какого черта? Ведь все хорошо! Все под моим полным контролем. Бесу я дал время, чтобы он немного расслабился и тем самым потерял бдительность, думая, что его враг отступился от идеи опрокинуть маленькую империю.

Хотя, может, оно мне и не нужно? У меня итак достаточно власти. Денег столько, что их на две или три жизни вперед хватит. А теперь у меня еще появилась та, кто мне небезразлична — моя Саша.

Сижу, думаю.

На хрена мне империя Беса? Чтобы просто потешить свое самолюбие? Отомстить? А за что? За то, что он когда-то, давным-давно отказал мне в партнерстве?

Так ведь мне, по большому счету, похер на это. Я и без этого города добился многого.

Да и Саше не придется видеть всю ту херню, что я желал устроить Бесу. Да и не хочется, чтобы она хоть как-то пострадала от моих поступков. Не хочу втягивать ее во все это дерьмо.

Хмыкаю.

Да, моя девочка немного размягчила мое мрачное черствое сердце, проникнув в него своим теплом и светом. Мне стало не так важно уничтожить Бессонова, как теперь все свое внимание уделять только ей одной — моей малышке.

При воспоминании о ее счастливой улыбке, о том, как горят ее глаза, сам начинаю улыбаться.

Блядь, да идет оно все к черту!

Беру телефон и набираю нужный номер.

Раздаются длинные гудки, а затем уже прекрасно знакомый голос:

— Слушаю тебя, Клим.

— По Бесу отбой, — отдаю распоряжение.

— Что? В каком смысле? Мы все приостанавливаем? На какой срок? И что тогда делать с этим ублюдком? — сыпятся с того конца телефона вопросы.

— Ничего. Беса не трогать. Пусть живет своей жизнью. Мне она больше ни к чему. Так что отбой по всем фронтам.

— Ты шутишь, да? — в голосе моего собеседника неуверенность, смешанная со злостью.

— Нет, не шучу. Выполняй приказ. По Бесу — ОТБОЙ!

—Понял, — слышу рык, а затем короткие гудки.

Бросил трубку.

— Чертов ублюдок, — хмыкаю я, убирая телефон.

Что ж, Бес, повезло тебе, что я встретил ту, кто стала намного важнее, чем ты. Так то живи. Больше ты мне не нужен.

Я начинаю новую жизнь.

Глава 45

Лера

Нервы на пределе, адреналин в крови зашкаливает, зал кричит, подбадривая бойцов.

Тут такой шум и гам, что не разобрать, кто и что конкретно выкрикивает.

Хотя, я тоже не остаюсь в стороне, наблюдая за бойцами на ринге, обнесенным клеткой. Главный бой в разгаре!

— Лев против Беса! Кто же одержит верх? Кто победит в этом бою? Царь зверей, или демон Преисподней?

Зал разражается громким смехом и улюлюканьем. У всех в крови кипит азарт. В самом начале боя, как только бойцы поднялись на ринг, начались ставки. Кто и в каком раунде победит или же проиграет. На какой минуте…

Я же ставок не делаю, верю, что Кирилл одержит победу! Уверенную и безоговорочную.

Я и верю, и переживаю за него.

Грызу ногти на руках, будто маленькая девочка.

А на ринге разворачивается битва «титанов».

Кирилл ухмыляется, глядя на своего противника — Асада, по кличке «Лев».

Асад, точно бык, надвигается на Беса, который стоит, будто приглашая к себе. Будто говоря ему: «Ну же, иди сюда, я тут. Прямо перед тобой. Не ссы. Попробуй ударить, я все равно не упаду».

Лев, словно буйвол, только что не зарывает землю под «копытами», но так же раздувает широкие ноздри, идет к нему.

На лице оскал, во рту прозрачная капа. На руках специальные бинты, которые защищают руки от рассечения.

Здоровый, почти такого же роста, что и Кирилл, только шире, мощнее и… свирепее.

Бес снова ухмыляется, рукой показывая противнику, чтобы тот подошел поближе.

Кирилл выглядит расслабленным, но я вижу, насколько он собран, а взгляд сосредоточен на «цели».

Сильный, подтянутый, широкая грудная клетка, рельефный, отлично прокаченный пресс, мощные ноги.

Асад делает замах, и кажется, что его кулак вот-вот попадет точнехонько в челюсть Беса, но тот в последний момент уходит из-под удара, нанося свой — снизу, сбоку.

Асад морщится, но тут же группируется, резко поворачиваясь к своему противнику. Кирилл проворно отходит, слегка «приплясывая». Он больше не стоит на месте. Он — само движение.

«Лев» снова надвигается. Тяжелая поступь, теперь на его лице нет оскала — только серьезность и сосредоточенность.

Он — профи, в то время как Кирилл — любитель. Но его воспитали улицы и… незаконные бои. И не всегда только на кулаках.

Кирилл делает замах, но Асад уворачивается, чтобы тут же нанести свой. Блок, и ухмылка Беса.

Они «танцуют», передвигаясь по кругу.

Зал гудит, у всех адреналин.

Первые ряды vip—ов курят и выпивают, болея за того или иного бойца.

Но ни Асад, ни Кирилл не обращают на них ровным счетом никакого внимания — им обоим плевать. Главное — цель, которая стоит перед ними.

Ведущий комментирует их движения, их выпады.

А я не могу усидеть на месте, внутри все вибрирует от перенапряжения — хочется кричать, подбадривать Кирилла, чтобы он видел, что я не безучастна. Мне не все равно. Но смысл кричать? Он все равно из-за общего гвалта голосов в зале не услышит меня.

Не замечаю, в какой момент это происходит, но Асад, сделав несколько стремительных выпадов, зажимает Кирилла у клетки, и начинает наносить просто ужасающей силы удары.

Бес закрывается и пытается блокировать их, но парочка точно успевают прилететь ему в корпус и один зарядил по макушке.

— Господи, — шепчу, прикрывая рот ладонями, чувствуя, как замирает сердце в груди.

Если мне такие удары прилетели, тем более от такого громилы, я бы уже не поднялась. А вот Бес… он на ногах!

Невероятно.

Асад молотит своими кулаками, точно кувалдами. На брови Кирилла рассечение. Кровь стекает по лицу, но бой не останавливают.

У меня сердце то замирает, то пускается в безумный скач. Господи, как же мне тревожно! Как усидеть на месте и не броситься туда, в клетку, чтобы помочь? Но разум понимает, что это чистой воды глупость. Это же бой. Не обычная драка, а спорт. Кровавый и жестокий, но все же спорт.

Бес зажат, увернуться не получается, только блокировка. Мне кажется, что уже нет возможности выкрутиться. Что это конец…

Но, как оказалось, я плохо знаю Кирилла.

В тот момент, как в очередной раз Асад замахнулся, Бес «выскользнул» из зажима у клетки и нанес стремительный удар по корпусу, из-за чего «Лев» согнулся, сильно морщась.

Затаила дыхание.

Кирилл не медлит, тут же проводит серию точных и сильных ударов, попадая Асаду по печени и несколько раз по лицу. Удивительно, как противник после этого еще устоял на ногах, а не рухнул, как подкошенный! Но…

«Лев» «плывет», голова откидывается назад. Кирилл не медлит — «скручивает» Асада, заваливая того на канвас.

Противник, явно не ожидая такой подлянки, падает.

Всего мгновение, и Кир берет Асада в захват.

Ноги обхватывают корпус, руки сцепляются в «замок» на шее. Удушающий!

Мои глаза, как два огромных блюдца!

Зал замер в ожидании. Кажется, пролети муха, и ее все услышат.

Время идет, Асад пытается вырваться, но уже все понимают, что он обречен.

Вдох-выдох…

Лицо Асада багровеет, ему явно не хватает дыхания…

Мое сердце пропускает удар и…

Асад стучит Беса по руке.

ВСЕ! Бой окончен! Он сдается!!!

— А-а-а-а-а-а-а!!! — подпрыгивая со своего места в vip ложе, кричу я. — Да-а-а-а!

Господи, у меня даже голова закружилась от перенапряжения.

Выскакиваю из комнаты и мчусь к клетке.

Зрители беснуются, кричат, аплодируют и поздравляют друг друга. Кто-то подходит к Бесу, пожимает ему руку, кто-то похлопывает по плечу, а кто-то смотрит недовольно. Видимо, это те, кто поставил не на того бойца.

Стремительно спускаюсь по лестнице и почти бегу к Кириллу.

Он не видит меня, обнимается с Асадом, который что-то ему говорит, сам же Бессонов ему кивает и произносит что-то в ответ.

Расслышать, что именно, просто нереально — слишком шумно.

Я притормаживаю. Еще успею поздравить.

На рассечение Кирилл фактически не обращает внимания — только иногда вытирает тоненькую струйку крови, что так и норовит попасть ему в глаз.

Врач крутится рядом, но мой мужчина только смеется и отмахивается от помощи.

Вот же упертый болван!

Бес бросает взгляд туда, где я должна была находиться, но хмурится, не обнаруживая искомое. Поза немного напрягается.

Обводит взглядом взгляд и замирает.

Он увидел меня.

А я стою, и не могу нормально дышать — внутри все переполняет от эмоций.

Хочется броситься к нему на шею и крепко-крепко обнять!

Кажется, он и сам этого страстно желает, так как начинает протискиваться сквозь толпу в моем направлении.

Минута, и он уже стоит передо мной.

— Поздравляю, — улыбаюсь, заглядывая в его карие глаза.

Бес ухмыляется.

— А где же приз победителю? — голос такой, что у меня по спине бегут неконтролируемые мурашки, заставляя сердце трепетать еще сильнее.

Подхожу совсем близко и, встав на носочки, чтобы только он смог услышать, произношу:

— Твой приз будет ожидать дома в твоей комнате.

Отстраняюсь, и вижу, как загорелись предвкушением его глаза.

Боже, как же он хорош!

Сильный, дерзкий, уверенный.

Кирилл хочет взять меня за руку, но его кто-то окликает, и он отвлекается.

Я же просто стою и наблюдаю в сторонке. Не хочу ему мешать наслаждаться этой минутой славы.

К нему снова подходят, чтобы поздравить. Что-то говорят, но Кирилл лишь улыбается и отрицательно качает головой. Интересно, что ему сказали? Хотя, это не имеет значения — не мое это дело.

Мне хорошо. Давно я не получала таких сильных, положительных эмоций.

Да уж, что не говори, но открытие прошло на ура.

Спустя некоторое время, Кирилл снова возвращается ко мне, берет за руку, переплетая наши пальцы, и просто ведет за собой на второй этаж — туда, где расположен его кабинет.

Стоит нам только оказаться наедине, как он тут же заключает меня в крепкие объятия и целует.

Неистово, с жадностью и жаждой подчинения.

Он — настоящий самец, который желает получить свой приз.

Я не сопротивляюсь — каждое его прикосновение будто запускает мириады звезд в моей голове, наполняют истомой и безумным вожделением.

Я жажду его поцелуев, прикосновений к моему телу, неистовой страсти, что ураганом разрастается между нами и которая беснуется в его карих глазах.

Он целует, я отвечаю, — он ласкает, мое тело тут же отзывается, он делает непроизвольное движением бедер, и у меня все замирает внутри от предвкушения.

Мы отрываемся друг от друга лишь тогда, когда обоим уже просто не хватает дыхания.

— Поехали домой, — хрипит он, тяжело дыша.

Я лишь могу только кивнуть — в голове туман, думать совершенно нет сил. Да и честно говоря, я и не хочу.

Через некоторое время мы уже мчим по автомагистрали.

Домой. В его жаркие объятия, в которых буду сгорать и тут же возрождаться, словно птица Феникс.

Глава 46

Клим

Прошло уже несколько часов, а Саши до сих пор нет.

Набираю ее номер, но телефон не отвечает. Сама она так и не позвонила.

Я меряю шагами комнату, на душе неспокойно.

Что-то не так. И я нутром это чувствую.

Снова пытаюсь дозвониться, но ничего не меняет — в ответ тишина.

— Да где же ты, черт тебя подери? — уже натурально рычу.

Сердце не на месте. Моя интуиция просто вопит о том, что что-то стряслось.

Зову своих мордоворотов, которые отвозили Сашу.

Как только те появились на пороге, отдал распоряжение:

— Подготовьте машину, отвезете меня к Александре.

Один из них кивнул, и оба вышли.

Я же, быстро переодевшись в джинсы, черную футболку и туфли на низком каблуке, уже спустя некоторое время сидел на заднем сидении своего черного внедорожника.

Я молчал. Не хотелось ничего говорить.

Главное — найти мою девочку. Чтобы с ней все было в порядке. Чтобы я убедился, что мое сердце просто так, на ровном месте разводит панику.

И все же, интуиция говорила мне об обратном. А я привык доверять своему шестому чувству.

Дорога слилась в одно-единственное размытое пятно. Я не запоминал дорогу, мне было не до этого. Не обращал внимания на скорость, с которой мы мчались по трассе. Все мои мысли были только о Саше.

Я надеялся, что с ней все хорошо. Что она просто зашла пообщаться к подружкам, и засиделась у них, оставив телефон дома или же забыв убрать с беззвучного режима.

Пытался приободрить себя, представляя, как мы вместе заберем ее невеликий скарб и отправимся ко мне.

Как я буду обнимать ее, вдыхая невероятный и притягательный аромат нежного тела. Как она будет льнуть ко мне в надежде получить ласку. И я обязательно ей их дам. Не могу не дать.

Саша в какой-то момент стала значить для меня больше, чем то, чем я занимаюсь.

Мне уже не нужен Бес. Пусть живет своей жизнью. Мне не нужен его бизнес, его город. Мне вообще уже ничего от него не нужно.

Теперь он для меня пройденный этап.

А вот Саша… Моя нежная девочка… Она стала моим дыханием. Без нее я просто задыхаюсь. А если не вижу ее слишком долго, то меня всего начинает ломать, будто я наркоман.

А может, так оно и есть. Она — моя зависимость. Я не могу без нее.

Она — моя доза кайфа, без которого мне напрочь сносит мозги.

Все мысли только о ней.

— Босс, — выдернул меня из раздумий один из ребят.

Поднимаю голову и серьезно смотрю на него.

— Мы приехали.

— Напомни квартиру, — не прошу — приказываю.

—Девятый этаж, квартира сто девятнадцатая.

Ничего не отвечаю, просто выхожу из машины, захлопнув за собой дверь.

Ребята безмолвными тенями следуют за мной.

Мне не важно, что на нас косятся прохожие. Мне вообще плевать на них.

Заходим в подъезд.

Темно, как у черта в заднице! Какого, вообще, хуя?

Под ногами что-то хрустит. Осколки от лампочки?

Хмурюсь, настораживаюсь.

Рука автоматически тянется назад за пояс джинсов — за пистолетом.

Но не достаю — интуиция молчит.

Мои ребята уже наготове. Собранные, серьезные, готовые в любой момент защитить меня.

Продолжаем идти.

Поднимаемся на второй этаж… Тут есть свет.

Хорошо.

Лифт находится, что странно, на втором этаже и выше. Но он, сука, не работает.

Гребаная табличка с надписью об этом нас информирует.

Стискиваю зубы, поворачиваюсь в сторону лестницы и поднимаюсь дальше.

Девятый этаж — не так уж и много топать. Как раз ноги разомну немного.

Мои «цепные псы» следует за мной.

Седьмой этаж… восьмой… девятый…

Останавливаюсь, выискивая взглядом нужную дверь.

Сто шестнадцать… сто семнадцать… сто восемнадцатая…

Вот она! Сто девятнадцатая квартира.

Вернее, не квартира, а общежитие. Именно тут Саша снимает себе жилье, чтобы как можно ближе было добираться до учебного учреждения.

Подхожу ближе. Рука сама тянется к дверному звонку. Нажимаю. Жду.

Слышу, как внутри квартиры раздается трель.

Но в ответ только тишина.

Брови сходятся на переносице. Пытаюсь дышать ровно, но сердце начинает ускорять темп.

Снова нажимаю на звонок. Жду.

Проходит минута, а в ответ мне то же самое — полная тишина. Ни шороха, ни звука — ничего!

Не знаю, почему, но ладони вспотели, пальцы подрагивают.

Тянусь к ручке и толкаю дверь…

Она с легкостью поддается.

Замираю, чувствуя неладное.

Вхожу. Ребята следуют за мной.

Небольшое помещение — всего двенадцать квадратных метров, окно, диванчик, небольшой столик, за которым, видимо, Саша делает домашние задания.

По правую сторону от меня, почти у самого входа, дверь, ведущая в совмещенную ванну и туалет.

Замираю напротив нее, и чувствую, как внутри все напрягается, как мороз проходит по коже, а сердце в груди леденеет.

Что это? Какого хрена?

Тянусь к ручке и поворачиваю ее.

Не хочу открывать. Интуиция вопит, чтобы я этого не делал, чтобы остановился, но я не могу.

Толкаю дверь, и замираю.

Сердце обрывается, в глазах резко темнеет.

Саша. Моя Саша!

То, что я увидел, уничтожило меня изнутри. Не просто разрушило, нет. В этот момент я умер.

Вся ванная была в крови. Пол, стены, зеркало, унитаз… Даже потолок.

И она… Моя девочка лежит поломанной куклой, глаза остекленели…

На ней нет живого места. Ее тело растерзано так, будто ее рвали на куски.

Не могу стоять, не могу идти…

Мир качается, но я, пошатываясь, делаю шаг к ней.

Внутри все же теплится призрачная надежда, а вдруг…

Но это идиотизм. То, что предстало моему взору…

Тут невозможно выжить. Мне ли этого не знать. Я ведь и сам настоящий мясник. Я знаю, как убивать. Знаю, как причинять максимум боли и увечий, но не давать своей жертве умереть прежде, чем сам этого позволю. И сейчас, словно в насмешку, та, что стала мне безмерно дорога, была истерзана. Ее кто-то убил.

Без сил опускаюсь на колени, совершенно не заботясь о том, что испачкаюсь в крови. Мне плевать.

Душу рвет на части. Из горла срывается вой.

БОЛЬ!

Она с головы до ног прошивает меня, будто кто-то воткнул в мое сердце раскаленный железный прут и теперь проворачивает его.

Не совсем осознаю, что делаю, но мои руки тянутся к ней.

Прижимаю мою девочку к себе.

Она безмолвна. Пытаюсь нащупать пульс, но его нет. Дыхания нет! ЕЕ БОЛЬШЕ НЕТ!

— А-а-а-а!!! — крик разрывает пространство, отдаваясь в самых дальних уголках этого общежития. — Кто? Сука! Кто?!

Не замечаю, как слез текут по лицу. Целую ее бледное лицо, окроплённое кровью. Ее кровью.

И рычу. Рычу раненным зверем.

— Саша, Сашенька, — шепчу, зарываясь лицом в ее светлые волосы, раскачиваясь из стороны в сторону.

Не могу выпустить ее из своих объятий. Нет сил на это.

Не могу принять, что какая-то мразь лишила этого нежного ангела жизни.

— Родная моя, — глажу ее по влажным от крови волосам, — как же так? Ну как же это?..

Я не плачу — рыдаю.

— Девочка моя, — шепчу ей в макушку, — нежная, родная… любимая. Кто? Кто с тобой это сделал?

И снова начинаю раскачиваться взад и вперед.

Саша не реагирует. Она и не должна. Ее забрали у меня.

Я ведь чувствовал! Чувствовал, что не нужно ее отпускать! Еще тогда, в спальне, я знал, что пожалею об этом, но… отпустил.

Идиот!

Еще никогда в жизни я не испытывал такой боли!

— Клим Андреевич, — словно издалека слышу голос одного из своих мордоворотов. Кажется, это Алексей. Или Денис? Не знаю, сейчас мне не до них.

Поднимаю на него взгляд, но будто не вижу.

— Клим, — снова этот голос. — Нужно вызвать ментов и скорую, чтобы зафиксировали время смерти.

Я не отвечаю — нет сил, просто киваю.

Я не хочу выпускать мою девочку из объятий. Не хочу оставлять ее одну.

Но внутренний голос, будто в насмешку, говорит: «Но ты оставил. Она была тут совсем одна, когда ее резали. Когда истязали и мучали. Когда ее убивали».

И я снова рычу.

Все происходит, как во сне.

Менты, скорая. Меня пытаются оттащить от Саши, ноя реву раненым зверем, не давая ее этих эскулапам.

Я безумен в своем горе.

В итоге, меня все же удается оттащить от моей девочки. И врачи констатируют смерть.

Почти четыре часа назад.

Когда она только приехала домой.

Значит, ее тут уже ждали.

С меня берут показания, как и моих ребят. А затем отпускают.

Я, словно со стороны наблюдаю, как моего ангела заворачивают в полиэтиленовый черный плотный мешок и закрывают.

Уносят.

Следуя за ней.

В голове пусто, сердце заледенело. Я не чувствую жизни вокруг. Все будто замерло вместе со мной.

Не совсем осознаю, как оказываюсь в машине, как мы трогаемся с места.

Мне на все плевать, кроме одного: кто сделал с ней такое? Кто за все это в ответе?

Я. Это я сделал. Кто-то убил ее назло мне. Кто-то хотел, чтобы я испытал боль.

— Клим Андреевич, — поворачивается ко мне Алексей, — мы не стали показывать вам это там, да и не хотелось, чтобы менты обнаружили, но, думаю, вы должны это видеть.

Хмурюсь, не совсем понимая, о чем он, черт возьми, толкует.

И тут он достает из внутреннего кармана своей легкой куртки свернутый надвое небольшой листок и протягивает его мне.

Беру. Внутри все замирает. Кажется, я даже затаил дыхание.

Разворачиваю листок и читаю:

«Думал, я не узнаю о тебе? Зря ты сунулся на мою территорию, Клим. Зря влез туда, куда тебя не просили. Так получи же свою заслуженную «награду» — ее смерть будет на своей совести. Это мой бизнес. Это мой город. Это моя империя! Знай свое место, пёс! Больше предупреждать не стану».

И внизу подпись: «Бес».

Перед глазами будто появилась кровавая пелена. Жгучая злоба. Бешенная, необузданная!

Если до этого я думал, что внутри меня все заледенело, то сейчас считаю иначе.

В груди все горит от ярости.

Комкаю в руке бумажку, и рычу:

— Ну, тварь, молись. Ты за это еще ответишь!

Глава 47

Кирилл

После боя прошло несколько дней.

На удивление все было спокойно, что меня, кстати, немало настораживало.

Но ребята, работающие на меня, уверяли, что на всех объектах и подвластных мне точках все в полном порядке. Никакой лишней движухи.

Все сидят смирно на задницах и не вякают.

Открытие клуба прошло просто отлично!

Я знал, что народ любит зрелища, но все равно не ожидал, что будет аншлаг.

Очередь выстроилась у входа в клуб, но туда больше никого не впускали — не было мест.

Да, в главном бою я победил, но все деньги, что выручил за этот бой, отдал Асаду — ему было нужнее. Семья, и все дела. Но пусть не расслабляется, это была единовременная акция. Если хочет в будущем получать бабки, придется попотеть.

Сам же я поимел очень даже нехилую выручку с самого клуба.

Народ реально отрывался. Пил, курил, делал ставки.

Я взял выручку с тех денег, кто поставил на Асада и проиграл. И таких, скажу я, было немало.

Усмехнулся.

Если продолжать в таком же духе, то «Цербер» станет одним из самых доходных моих вложений.

Откинулся на спинку кресла в своем кабинете, закидывая руки за голову.

Что ж, раз все более-менее под контролем, то можно совсем чуть-чуть расслабиться.

Мысли тут же вильнули в сторону той, кто нарушила мой покой — Лера.

Моя красавица. Сильная, умная, дерзкая.

Вчера она попросила меня разрешить ей ходить в мой спортзал — хочет потренироваться, а то давно не разминалась. Сказала, что тот бой в «Цербере» разбудил давно забытые чувства. Когда есть только она и боец напротив.

Я усмехнулся, но не стал препятствовать. Тем более, я до сих пор помню, как она наваляла мне в первый день на кухне. Очень умело и, я бы даже сказал, профессионально.

А как она двигается!..

Четкие, выверенные движение, резкие удары и взгляд, направленный прямиком на противника.

Улыбнулся, вспоминая ее воинственный вид.

Кабинет заполнил короткий звуковой сигнал, возвестивший о новом сообщение на «мыло».

Подался вперед, открывая почту.

Неизвестный адресат.

Нахмурился.

Но все же открыл.

Письмо гласило:

«Готовься. Он идет за тобой». И подпись: «друг».

Какой еще, на хер, друг?

Кто это вообще такой, мать его за ногу?

Словно из самых недр моей души поднялась злость.

Кто шлет мне эти сообщения? Кто, черт его подери?

Но внутренний голос все же попытался меня успокоить: в первый раз тоже было предупреждение. И ты, благодаря этому, нашел крысу.

И вот снова.

Кто идет за мной? К чему я должен готовиться?

Но мои размышления прервал стук в дверь.

— Входи.

В кабинет вошел один из моих новых ребят — тот, кто должен был работать в клубе — Данилов Егор. Друг погибшего Гамбита.

— Кирилл Дмитриевич, — начал он, закрывая за собой дверь. — Тут к вам девушка из «Цербера».

Нахмурился.

— Что ей нужно?

— Говорит, что срочная информация для вас.

— Да? — вопросительно выгнул бровь. — Ну что ж, тогда зови, пусть заходит.

Егор кивнул, и вышел. Чтобы уже через минуту войти вновь.

За ним, точно тенью, проследовала молоденькая девушка.

Точно! Я ее вспомнил. Она одна из тех, кого я отправил к Агате, пока клуб не починят.

— Как тебя зовут? — интересуюсь у нее.

— Я… я Даша. — Голос несмелый, дрожит. Она то и дело озирается по сторонам, разглядывая интерьер.

— Ну, привет, Даша. Рассказывай, что же привело тебя сюда.

Я снова откинулся на кресло, кивком головы показывая Егору, чтобы тот тоже присел.

Дарья же, нерешительно подойдя поближе, дрожащим голосом произнесла:

— Кирилл Дмитриевич, все девочки вам безмерно благодарны за то, что вы сделали для нас. Вы не только избавили нас от вынужденной проституции, но так же дали нам шанс на будущее.

Я лишь кивнул, продолжая молча слушать ее.

— Вы знаете, что некоторое время нам пришлось жить у Агаты… — Я снова кивнул. — Я… я не должна была этого слышать, но… Я знаю, что вы человек слова. Что…

Она замолчала, не решаясь продолжить.

— Дальше, — спокойно произнес, глядя на нее в упор.

— Я услышала один разговор.

— Продолжай.

— Агата… Вы говорили, что мы не будем больше… не станем продавать свое тело, оказывать услуги сексуального характера, но…

— Но? — Блядь, неужели из нее каждое слово нужно вытягивать?! Бесит!

— Но она не выполнила своего обещания. Нам, пока мы жили в том месте, приходилось… — Она глубоко вздохнула, на мгновение прикрывая глаза.

— Я понял.

— Да… Но это еще не все. — Я вопросительно выгнул бровь. — Я слышала, что она говорила кому-то по телефону, что вы — уже труп. А ее бизнес — это только ее дело. И никто не смеет диктовать ей условия. Даже вы. А еще… она выискивала одиноких молоденьких девушек и… насильно заставляла их… По ее воле девушки становились шлюхами. Если они противились этому, то их просто устраняли.

— Откуда ты это знаешь? — подавшись вперед, вперил в нее грозный взгляд.

Внутри поднялся гнев. Не на Дашу — на Агату.

— Я все это слышала. Она находилась в своем кабинете, а я как раз проходила мимо.

— С чего я должен тебе верить, Даша?

— Вы не должны! — тут же воскликнула она. — Но у меня имеются доказательства.

— Вот как? — хмыкнул, подаваясь всем корпусом вперед. — Тогда предоставь их мне.

— Д… да.

Она закивала головой, точно болванчик. И полезла в карман своих джинсов, доставая их них телефон.

— Запись не совсем качественная, но все прекрасно слышно. И можно узнать голос Агаты.

— Включай, — отдаю приказ, и девушка подчиняется.

Даша кивнула с делала, как я сказал, положив свой телефон мне на стол.

Я слушаю внимательно, стараясь не упустить ни единой детали. Но в общем… мне все понятно.

Агата действовала за моей спиной. Она торговала девочками без моего разрешения. Искала тех, у кого нет родных и близких. Она шантажировала, принуждала, а если те не слушались, устраняла без последствий для себя.

— С-сука! — сквозь зубы прошипел я.

Даша тут же напряглась, в испуге глядя на меня.

— Егор, позови Артема.

— Это тот, кто сейчас заменяет Стаса? Безопасник? — спрашивает парень, поднимаясь с небольшого диванчика.

— Он самый, — киваю.

Затем перевожу взгляд на девушку:

— Запомни, ты мне ничего не говорила. Тебя вообще тут не было.

Она снова быстро-быстро кивает.

— За то, что сообщила мне, большое спасибо. На твой личный счет упадет кругленькая сумма. Хочешь, можешь потратить их, но я бы на твоем месте положил их под хороший процент или же прикупил недвижимость где-нибудь подальше от этого города. Там, где тебе будет спокойнее. Я не буду держать ни тебя, ни кого-либо еще из девушек. Вы вольны уйти в любой момент. Но если ты все решишь остаться, то поверь, не пожалеешь. Я помню добро, Дарья.

— Я… Кирилл Дмитриевич, я пришла к вам не за наградой. Просто… я посчитала, что вы должны это знать.

— Благодарю тебя, — улыбнулся ей.

От удивления она округлила глаза.

— А теперь ступай.

Она кивнула и, забрав свой телефон с моего стола, быстро покинула мой кабинет.

Но не успела дверь за ней закрыться, как ко мне вошли Егор и Артем.

— Вы меня звали, Кирилл Дмитриевич? — спросил мой новый безопасник, пока Тень отлеживается после ранения.

— Да. Подготовь машину, Артем. Возьми парочку своих ребят. Пусть вооружатся. Нам нужно кое-кого навестить. И не думаю, что нашему визиту там сильно обрадуются.

— Принял, — кивнул он. — Это все?

— Да, ступай.

Парень кивнул, но на выходе, обернулся и произнес:

— Вы бы тоже надежи бронежилет. А то мало ли.

Усмехнулся.

— Ты же знаешь, что я не ношу эту тяжеленную хрень. Лучше сами их носите.

— и все же, — покачал он головой.

— Иди, — махнул ему рукой, и Артем подчинился.

— А что мне делать? — спросил у меня Егор, продолжая стоять посреди кабинета.

— А твоя задача: охранять тех, кто мне дорог. Это Марию Владимировну и Леру. Если с ними что-то случиться, ответишь своей головой.

— Понял, — кивнув, серьезно ответил он.

И, развернувшись, вышел.

Спустя некоторое время, я и еще несколько бойцов из моей охраны, выдвинулись к той змее, что я пригрел на своей груди. Пора показать этой наглой, лживой дряни, кто в городе главный.

Я не трогаю женщин, но для некоторых все же делаю исключение. Я не потерплю предательства.

Глава 48

Кирилл

Домой вернулись довольно поздно.

Свет в доме не орел. Видимо, Лера уже легла отдыхать, а Мария Владимировна ушла к себе в домик.

Что ж, оно и лучше — никто из них не увидит, в каком я сейчас состоянии. А уж какой у меня вид…

Покачал головой.

Сегодня одного из моих людей застрелили.

Я знал, что у Агаты есть свои бойцы, поэтому и подготовился. Но не думал, что нам окажут такое яростное сопротивление. Что ж, тем хуже для них.

Как только эта дрянь увидела меня с вооруженными ребятами, то сразу поняла, по чью душу я заявился.

О, они сопротивлялись. И еще как.

Но она, видимо, забыла, с кем имеет дело.

В итоге, мы устранили всех, кто оказал сопротивление.

А Агата… Я до нее так и не добрался. За меня это сделала пуля.

Эта дура сама себе выстрелила в голову.

А ведь у нее был шанс выжить, если бы все рассказала, раскаялась и покинула мой город раз и навсегда. Но она решила иначе.

Жаль парней, которые стояли за нее до последнего вздоха.

И моих ребят тоже жаль. Потрепали их знатно.

Вошел в дом.

Почти полная темнота. Только свет, исходящий от луны, заглядывал в окна, чуть-чуть освещая пространство вокруг.

Тишина.

Нужно срочно выпить.

Направился в гостиную, чтобы тут же замереть на пороге.

— Ну, привет, — раздался голос.

И кто-то зажег свет в комнате.

В кресле, положив пистолет на колени, сидел мужчина. Брюнет, серые глаза, спортивная фигура, облаченная в довольно дорогой костюм.

А рядом, сидя на коленях с завязанным ртом и связанными сзади руками, находилась Лера.

На ее щеках слезы. На подбородке видна кровь, как на светлой кофточке.

Злость тут же поднялась в груди. Сделал шаг по направлению к ней, но незнакомец меня остановил.

— А. А. А, — отрицательно покачал он головой, направляя дуло пистолета Лере в голову. — Еще движение, Бес, и твоей сучке конец.

— Кто ты такой? — рычу, еле сдерживая ярость.

В груди все клокочет, а сердце замирает в ужасе от того, что с Лерой может что-то случиться.

— Ой, — поморщился он, — вот только не делай вид, что ты не знаешь.

Я нахмурился.

— Ты, мать твою, труп, Бес. А я — твоя Смерть.

— Если ты пришел за мной, то отпусти ее, — киваю в сторону моей девочки, которая с ужасом смотрела на меня.

Еще бы… Видок у меня был не из лучших: руки, светлая футболка и лицо — все было в крови и грязи.

— Нет, — отрицательно покачал он головой, — так дело не пойдет. Она останется тут. А вот ты, Бес, сдохнешь за то, что сделал.

— Я не понимаю…

— Заткнись! — рявкнул мужик, резко поднимаясь. — Закрой свой рот, пока я не вышиб Родионовой мозги, как и ее папаше.

Леру тут же повернулась в его сторону, будто ее ударили.

— Так это был ты. — Я не спрашивал — утверждал.

— Я, — не стал отнекиваться незнакомец. — Он заслужил свою участь.

— Даже не буду спорить по этому поводу. Он ее тысячу раз заслужил. И если бы не ты его грохнул, то это сделал бы я.

— Занятно, — ухмыльнулся этот тип. — А что на это скажет твоя шлюшка?

Я зарычал, а Лера дернулась в сторону этого мудака.

— Не твое собачье дело! — делаю шаг в его сторону.

— Стой на месте! — предупредил он.

Остановился.

— Где остальные?

— Ну, — пожал он плечами, — если не натворишь глупостей, то твоя домработница не пострадает, а вот парней твоих мне пришлось немного покрошить — они сопротивлялись.

Сжимаю руки в кулак, но продолжаю стоять. Сейчас все карты у этого мудака.

— Ты, Бес, совершил ошибку. Не нужно было трогать мое. Я ведь хотел отпустить тебя, не трогать, не продолжать заполнять улицы города наркотой. Ты бы мог жить спокойно с ней, — он кивнул на Леру. — Но вместо этого, ты, сучара, покусился на мое.

— Ты несешь какую-то херню!

— Да неужели?! — в его глазах зажглась ярость.

— Я не понимаю, о чем речь. Я даже не знаю, кто ты такой!

— Да ладно! Будешь строить из себя идиота? Ну, ладно. Тогда давай-ка припомни историю нашего общего прошлого.

Я покачал головой. О чем этот придурок говорит?

— Улица. Бои. Бесстрашный Бес. Напротив тебя такой же боец: невысокий, щуплый, но жилистый. Ты в том бою одержал чистую победу. И тебя нельзя за это винить. А тот мальчишка был восхищен твоей яростью, твоей безбашенностью и решительностью идти до конца, чего бы это ни стоило. Ты стал для того пацаненка примером для подражания. Но затем ты исчез. Надолго. Ты больше не появлялся на улицах, не выступал в боях, не делал ставки. Ты просто исчез, будто тебя и не было никогда. А тот мальчонка продолжал расти и каждый раз вспоминал тебя. Когда он вырос, то сумел подняться из низов, замутил свой собственный бизнес, а когда однажды заявился к тебе, ты… ты просто посмеялся над сделанным предложением, а затем выставил его за дверь, сказав, что в твоем городе никогда не будет наркоты! И он ушел. Но с тех пор ты перестал быть для него примером. Тот парень поклялся, что однажды твоя империя станет его!

Я нахмурился, припоминая…

Давно… Несколько лет назад ко мне и правда приходили с предложением о наркоте в городе, но я не особо разглядывал собеседника. О чем теперь жалею.

И тут в памяти всплыло имя, которое я не так давно видел у себя в записной книжке.

— Это был ты. Ты — Клим.

— Бинго! — воскликнул он, зло ухмыляясь.

— Какого хрена, Клим? Я не обязан был принимать твое предложение! И ты прекрасно это понимаешь.

— Понимаю, но… я такой. Если я чего-то хочу, то обязательно получаю это тем или иным способом. Я всегда добиваюсь своего!

— Ты больной на голову ублюдок! — рычу.

— Закрой рот! Тебе ли говорить об этом? Ты, кто сам испачкал свои руки по локоть в крови. Да какой там, по локоть, по самую шею! Ты купаешься в ней! Как только не захлебнулся?

— Тебя это не касается.

— Ошибаешься! — зло прошипел Клим. — Теперь меня это полностью касается. Ты отнял у меня то, что стало дороже всего на свете. А теперь я отниму у тебя все! Знай же, Бес, что твоя сучка получит по заслугам. Она будет страдать так же, как и моя Саша.

Я не успеваю ничего сделать, как раздается выстрел.

Лера яростно мычит не имея возможности закричать, пытаясь избавиться от пут, но у нее ничего не выходит, в глазах паника, ужас и слезы.

Стою, чувствуя боль…

Опускаю взгляд, и вижу, как по рубашке расползается алое пятно.

— Ты сдохнешь, — раздается его голос.

И снова выстрел.

Падаю, хватая ртом воздух.

Боль пронзает грудь. Все вокруг начинает кружиться. А затем сознание уплывает в темноту.

Глава 49

Лера

Прошло уже несколько дней, а может и недель как больной на голову ублюдок по имени Клим, убил Кирилла.

Я видела собственными глазами, как кровь заливает футболку Беса, как он падает на пол, и его глаза закрываются.

Я не могу больше ни о чем думать, кроме как о той ужасной ночи.

Подняв меня на ноги и перебросив через плечо, Клим прошел мимо Кирилла и сделал еще один выстрел в грудь. И только после этого покинул дом.

А я… меня будто уничтожили изнутри. Мама… Николай… А теперь еще и Кирилл.

Мой мир рухнул.

Клим разрушил его до основания, оставив лишь руины.

Меня больше ничего не держит в этом мире.

Я осталась совершенно одна.

Клим привез меня к себе в дом и посадил под замок. С той ночи я его больше не видела. Мне только приносили еду, а затем забирали ее обратно.

Я не ела. Просто не могла — кусок не лез в горло.

Мой распорядок дня был однообразен: короткий, тревожный сон, поход в туалет, горячий, обжигающий душ… Струи воды просто лились на меня сверху, пока я сидела на полу, обняв свои колени руками и раскачивалась из стороны в сторону. Затем снова тревожный сон. Он все время длится не больше часа.

Но и этого хватает, чтобы проснуться в холодном поту и с мокрыми от слез щеками.

Мне все время снился Кирилл. Его изумление и… смерть.

Я зарывалась с головой в одеяло и рыдала. А когда прекращала, то снова забывалась тревожным сном.

Не было чувства голода, не было вообще ничего. В душе с каждым днем начинала разрастаться пустота.

Иногда ко мне приходили и насильно заставляли покушать. Я давилась, сопротивлялась, но силы были неравны. Мне заталкивали в глотку, зажимая нос, чтобы я проглатывала. А затем отпускали.

Я кашляла и пыталась отдышаться.

И так повторялось раз за разом.

В итоге, чтобы этого больше не повторилось, я стала по чуть-чуть принимать пищу.

Иногда я съедала булочку с чаем, а иногда немного бульона с вермишелью.

И этого, видимо, хватало для того, чтобы меня больше не трогали.

Так проходил день за днем.

Порой я заходила в ванную и смотрела на себя в зеркало: бледная, истощавшая, тусклые волосы, темные круги под глазами, потрескавшиеся губы. Ногти либо обломаны, либо обгрызены.

Да, жалкое зрелище. Я стала лишь тенью той, кем когда-то была.

Сейчас, свернувшись калачиком на кровати и обнимая себя за колени, я просто смотрела в стену, будто в каком-то отупении.

Нет мыслей, нет сил, нет желания встать и немного размять мышцы. У меня просто нет желания жить.

Слышу, как по коридору раздаются шаги. Четкие, быстрые, уверенные.

Это точно не один из тех, кто приходил ко мне, чтобы насильно накормить или же проверить, съела ли я что-нибудь сегодня.

Не знаю, кто это да и знать, если честно, не хочу.

Дверь резко распахивается, ударяясь о стену, но я даже не вздрагиваю. Я вообще не шевелюсь.

Взгляд пустой.

— Поднимайся, — слышу самый ненавистный голос в жизни.

Продолжаю лежать, совершенно не обращая на него никакого внимания.

— Лера, — подойдя ко мне поближе, опустился он на корточки.

Я посмотрела на Клима.

На лице отпечаталась усталость, вокруг глаз залегли глубокие морщины, но взгляд… в нем нет жестокости или ярости, которые были в них, когда мы только встретились. Сейчас в них была безумная боль и тоска.

— Я — монстр. С этим не поспоришь. Но Бес заслужил то это.

При упоминании Кирилла на глаза снова навернулись слезы, но я не отвернулась — позволила им катиться, капая на подушку.

— Лера, он убил мою любимую.

Хмурюсь и недоверчиво смотрю на Клима.

— Не может быть, — хриплым голосом шепчу я.

Долгое время в полной тишине, не произнося ни звука, сделали свое дело — мне стало тяжело говорить. Язык стал неповоротлив, а по горлу будто наждачкой проехались.

— Может, — покачал он головой, теперь садясь на край моей кровати. — Он убил ее. И оставил послание.

— Он не мог, — отрицательно мотаю головой.

— Ты его не знала толком…

— Это ты его не знал, — возразила, приподнимаясь на локте. — У него было одно негласное, но неукоснительное правило: женщин и детей не трогать. Он не мог убить твою возлюбленную.

Клим нахмурился, поднимаясь с постели.

— В любом случае, это уже не имеет значения. Ни Александры, ни Беса больше нет в живых. А теперь поднимайся, тебе пора.

— Куда? — подозрительно кошусь на мужчину.

— Скоро узнаешь. Даю тебе пять минут, если не явишься вниз, то тебя туда притащат волоком.

И он, больше не говоря ни слова, быстро вышел, захлопнув за собой дверь.

Я же, кое-как поднявшись на ноги, все не могла выкинуть из головы слова Клима.

Бес удил его возлюбленную.

Но… разве же Кирилл мог такое совершить? Нет! Я отказываюсь в это верить.

Не причесываясь, собрала волосы в хвост, поправила на себе мятую одежду, а затем вышла из комнаты. Не хотелось, чтобы кто-то пришел по мою душу и силком вытащил из комнаты.

Лучше уж я сама, на своих двоих приду.

Каждый шаг дается с трудом: ноги дрожат, на лбу испарина, отдышка, перед глазами все плывет.

У меня истощение и жуткая слабость, но я все равно упрямо продолжаю идти.

Впереди лестница, ведущая вниз.

Еле подавила тяжелый стон.

Клим стоит внизу и с кем-то разговаривает.

Мужчина, пришедший к Фролову поворачивается ко мне, и я застываю.

Я знаю его! Знаю!

Я узнаю этот жесткий, наполненный ненавистью взгляд.

— Тень, — выдыхаю я.

— Родионова, — довольно ухмыляется он, с презрением глядя на меня. — Давно не виделись.

— Это ты… ты — крыса.

— Следи за словами, дрянь! — зло шипит он, делая шаг ко мне. Но рука Клима, положенная на плечо, останавливает Охотина.

— Подойди, — обращается ко мне Фролов.

Но я остаюсь стоять на месте.

Ноги не желают спускаться.

Во мне борются два сильных чувства: страх и ненависть.

— Лера, — предупреждающе смотрит на меня Клим.

Стас же только оскалился, не спуская с меня своих хищных, наполненных жаждой крови глаз.

Я делаю шаг, за ним — второй.

В голове все перепуталось.

Я не знала, куда себя деть.

Сбежать или же подойти и с гордостью посмотреть в глаза этого ублюдка.

И я иду. Шаг за шагом я все ближе к ним.

И мужчины неотрывно следят за мной.

Я почти у подножия лестницы, как вдруг…

Во дворе раздаются крики, а затем слышны выстрелы.

Клим и Стас тут же пригибают головы, закрывая их руками, и теперь совершенно не обращая на меня внимание.

— Какого хера? — раздается шипение Охотина, со злостью смотрящего на Клима.

— Заткнись! — рычит в ответ Фролов, выглядывая на улицу. — Как бы там ни было, к нам пожаловали не прошенные гости.

Стас грязно выругался, дернувшись, будто от удара, одновременно с этим доставая из наплечной кобуры свой пистолет с глушителем.

Клим же вынул свой из-за пояса своих джинсов, возведя курок.

А во дворе тем временем, казалось, разворачивалась самая настоящая война.

Крики, стрельба, взрывы и снова стрельба.

Я же, оставленная без внимания этих двоих, осторожно, чтобы они не обернулись в мою сторону, сделал еле заметный шаг с последний ступеньки, а затем шаг влево.

Мужчины стоят наготове. Им сейчас не до меня.

Еще шаг в сторону. И еще…

Совсем рядом с домом прозвучал взрыв.

Клим матюгнулся, Стас присел от неожиданности, но взгляд обоих был прикован ко двору.

И я решилась.

Мышкой скользнула под лестницу, затаившись. Отсюда меня не было видно. Главное — не привлекать к себе внимания.

Села на корточки и закрыла уши руками, чтобы, не дай бог, не вскрикнуть, если рядом снова раздадутся взрывы и выстрелы.

Я не знаю, что за Ад там начал происходить, но что Клим, что Стас, оба начали материться.

— Уходим! — дал распоряжение Клим.

А затем последовало гневное: — А где?..

Договорить не успел, раздался взрыв, и обоих мужчин отбросило взрывной волной к лестнице.

Зажала себе рот руками, чтобы не закричать.

Было ли мне страшно? Нет. Я была в ужасе!

— Какого?.. — начал, было, Клим, но тут же замолчал.

В помещение явно кто-то зашел.

Шаги четкие, сильные и уверенные.

— Ты, — слышу голос, откоторого внутри все замирает, а сердце подпрыгивает к самому горлу. — Мразь! Где она?!

— Какого хрена? — рычит Клим. — Ты же сдох!

— А вот и нет, падаль! — раздается голос. ЕГО голос.

Кирилл!

И тут н, видимо, переводит взгляд на Охотина.

— Не зря я начал подозревать тебя. Сученыш! Ты пошел против меня. Ты предатель…

— Я никогда и не был за тебя! — самодовольно хмыкнул Стас.

— Да, — хохотнул Клим. — Тень был моим засланным шпионом. Именно он сливал мне всю инфу по тебе, Бес. Я всегда знал где ты, что делаешь, с кем трахаешься…

Кирилл зарычал.

Я лишь краешком глаза выглянула из своего укрытия, чтобы увидеть, что там вообще происходит.

Кирилл стоял со стороны двери, направив дула своих пистолетов на обоих мужчин.

Клим и Стас тоже уже были на ногах, но видок у них был немного потрепанный. Видимо, из-за взрыва.

У Клима рассечение на губе и кровь на руке, а у Стаса в ноге застрял кусок дерева — видимо щепа от двери, разлетевшейся на части.

Охотин немного прихрамывает, переминаясь с ноги на ногу.

Оружие мужчин валялись на полу. Они их выронили в момент, когда их снесло взрывной волной.

Сейчас все выигрышные карты были у Беса в руках. Именно он контролировал ситуацию.

— Как давно? — голос Кирилла довольно сдержан.

— С самого начала, — невесело хохотнул Тень. — Как только ты взял меня к себе.

— И что же тебе посулил Фролов?

— Половину города. Я просто занимался бы своим делом, открыл выгодный бизнес и не мешал бы Климу толкать наркоту в городе. Я был бы и рад работать с тобой, Бес, но ты мне отказал. Ты спер мою идею насчет клуба, не захотел взять в долю. Ты — кинул меня.

— И ты решил отомстить? — презрительно поморщился Бес.

— Я решил взять все в свои руки. Мне нужна была власть. И я почти получил ее. Но мне нужна была твоя сучка! Родионова. Все знают, что ты ее трахаешь. После твоего устранения, я бы взял ее себе. И все бы знали, что я — ничем не уже тебя. А может, даже и лучше. Ты должен был сдохнуть. Но даже этого Клим не сумел. А ведь я подал ему тебя фактически на блюдечке. Устроил все так, чтобы он подумал, будто это ты грохнул его шлюху…

Вы бы перебили друг друга, а я стал бы у руля. Город стал бы моим. Только моим! Я бы…

И тут он замолчал, видимо поняв, что сболтнул лишнего.

Клим, до этого момента смотревший на Беса, ме-е-едленно повернулся к Стасу. В его глазах явно читалась ярость.

— Так это ты, — хрипя от переизбытка эмоций, выдавил он из себя, — ты убил мою Сашу? Ты искромсал ее? Ты...

— Да, блядь! Я! — заорал Стас. — Ты должен был действовать по плану! Но ты решил отступиться от него! Ты выбрал эту мелкую шлюху! И я устранил помеху, оставив тебе только безудержное желание мести! Я дал тебе цель, Клим!

— Ты убил ее, — делая шаг по направлению к Охотину, прорычал мужчина.

Но Стас этого будто и не заметил, продолжая говорить.

— Оставил записку, якобы написанную Бесом. Сделал тебе предупреждение. И ты купился. — Тень нервно засмеялся.

Было видно, что ему тяжело стоять на ногах, поэтому он начал медленно опускаться на пол, чтобы не спровоцировать застывших рядом разъяренных мужчин.

— И все бы получилось, если бы Клим завершил начатое — дробил тебя, Бес. Но он не проверил пульс. И как я понимаю теперь, очень даже зря.

— Мразь, — рычит Клим, в газах которого застыла такая боль, что у меня сердце сжалось от жалости.

Потерять, кого он полюбил, ради которой отступился от своего плана мести…

— Стой, Клим, — остановил его Бес.

Фролов обернулся к нему и тут…

Стас резко крутанулся на полу, поднимая свой пистолет и тут же делая выстрелы.

Один зацепил Клима, и тот повалился на пол, вокруг него начало расплываться кровавое пятно.

Бес же успел пригнуться, и перекатиться по полу, тоже сделав несколько выстрелов, но промахнулся. Зато сумел спрятаться в укрытии — такая же статуя, только по другую сторону от Тени.

Стас сумел спрятаться за высокую мраморную статую. Совсем-совсем близко от меня. Стоит только Стасу повернуть голову, и он заметит меня! Что же делать?

— Ну что, Клим, ты там сдох? Я, вроде, неплохо стреляю.

Ответом ему была гнетущая тишина. И Тень сделал свои выводы:

— Значит, сдох. Туда тебе и дорога, мудила. Что касается тебя, Бес, то не думай, что я оставлю тебя в живых.

— Это мы еще посмотрим, кто кого прикончит.

И снова раздался выстрел. И один, к моему ужасу, попал совсем рядом со мной.

Я вскрикнула, чем привлекла внимание обоих мужчин.

— Лера, — выдохнул Кирилл.

— Родионова, — зло усмехнулся Стас.

Тут же бросаясь ко мне и наставляя дуло пистолета к виску.

Я даже пискнуть не успела.

— Сдавайся, Бес. Твоя сучка у меня.

Кирилл чертыхнулся, но вышел из своего укрытия.

Он поднял руки и оба пистолета повисли у него на указательных пальцах.

— Отпусти ее.

— О, конечно. Но сперва я прикончу тебя.

— Кирилл, — шепчу я с ужасом осознавая, что натворила своим вскриком.

— Все хорошо, любимая.

— Чушь! — рявкнул Тень, целясь Кириллу прямо в голову и другой рукой прижимая меня к себе, сдавливая горло рукой, из-за чего мне стало тяжело дышать. — Для тебя нет ничего хорошего. А вот для меня…

С замиранием сердца смотрю, как его палец начинает нажимать на курок и тут… раздается выстрел.

Я взвизгнула так, что у самой уши заложило.

С ужасом перевожу взгляд на Кирилла, ожидая того, что он упадет.

Но… он стоит и в полном недоумении смотрит на меня и Стаса.

Его хватка ослабла, руки резко опустились и он кулем рухнул на пол.

В его голове, сбоку, зияла дырка от пули.

Стою, ни жива, ни мертва.

Всю трясет от того, что произошло.

Всего мгновение, и меня уже обнимают крепки, любимые руки.

Обнимаю в ответ, и вдыхаю такой родной и приятный мужской запах. Так может пахнуть только он.

От понимания, что все закончилось, меня начала бить крупная дрожь… Слезы облегчения хлынули из глаз и я разрыдалась.

— Тише. Тише, маленькая моя. Все уже позади, — с нежностью в голосе шепчет Кирилл, покрывая мое лице нежными поцелуями. — Ты в безопасности.

И тут я, всхлипывая, произнесла:

— Я испугалась…

— Я знаю, — кивает он.

— Не за себя — за тебя.

Кирилл, заглядывая в мои глаза, улыбнулся.

— Все уже позади, любимая, идем домой.

И он, подхватив меня на руки, покинул дом.

Оставляя позади себя лишь осколки нескольких разбитых жизней.

Клима, который потерял свою любимую и поддался на провокацию Тени. И самого Стаса. Того, кто рискнул всем, но проиграл.

Теперь они останутся лишь тяжелым воспоминанием в наших с Кириллом жизнях.

Эпилог

Спустя пару месяцев

После тех событий жизнь потихоньку начала вставать в равномерное, правильное русло.

Лера почти все время находилась рядом со мной. Первое время так и вовсе не отлипала, боясь, что я исчезну, что это всего лишь сон, после которого она проснется, и, вдруг, обнаружит, что меня рядом нет. Что я все-таки погиб в ту ночь.

И мне приходилось день за нем успокаивать ее и доказывать, что я не сон, не мираж, а настоящий… Мужчина, состоящий из плоти и крови.

Я каждый день и каждую ночь заставлял ее забыть те ужасные моменты из нашей жизни, наполняя их новыми приятными воспоминаниями и чувственными моментами.

И спустя несколько недель, Лера выдохнула. Она смогла наконец-таки поверить, что я никуда уже не денусь.

Я был этому только рад.

— Кирилл, — прошептала она как-то раз, прижимаясь своим нежным телом ко мне, — когда я думала, что тебя больше нет, то… мне казалось, что внутри меня все умерло. Я… я перестала видеть смысл жизни… я… Господи, я хотела умереть. Но мне не давали.

— Тш-ш, — целую ее, — теперь уже все позади. И рад чертовски рад, что Клим не позволил тебе умереть. Иначе как бы жил без тебя, родная? Ты — моя лучик счастья. Именно ты озаряешь каждый мой день своим теплом. Без тебя я бы не справился.

Она тяжело вздохнула.

— Скажи, а… а как ты выжил после того, как Клим стрелял в тебя? Я видела на тебе кровь.

— Не поверишь, но я воспользовался советом. — Лера недоумевающе посмотрела на меня, и я ответил на ее немой вопрос: — Я, в кои то веки, надел бронежилет. Именно это и спасло меня от смерти.

— Но я же видела кровь! — возразила моя девочка.

— По большей части она принадлежала не мне. А Клим… Ну, первый выстрел попал мне чуть ниже плеча, как раз туда, где не было брони. Оттуда и расплывающееся пятно крови. А остальные выстрелы он сделал именно в броник. Было чертовски больно. Я даже дышать толком не мог. Именно поэтому я тогда вырубился. Мне это только сыграло на руку. Ведь Клим тогда подумал, что прикончил меня.

— Невероятно. Тебе безумно повезло.

— Даже отрицать не буду. В таком виде меня обнаружил Каин. Он-то и помог мне немного восстановиться и нашел всю инфу по тому, кто во всем этом был замешен. В том числе и на Стаса. Я уже знал, что это именно он убил возлюбленную Клима, но было важно, чтобы сам Фролов услышал это от Охотина. Как, собственно, так и вышло.

— Я так сильно испугалась, когда он навел пистолет на тебя…

— Я знаю. Видел, родная. И поверь, больше я никому не позволю причинить вреда той, кого люблю всем сердцем. Я сделаю все, чтобы ты была под защитой.

При этих словах Лера напряглась, а затем, подняв на меня взгляд, в которых читалась и надежда, и неуверенность, переспросила:

— Что ты сказал? Ты… Ты любишь меня?

И она затаила дыхание, ожидая моего ответа.

Улыбнулся, нежно целуя ее в губы, и прошептал:

— Люблю. Люблю, как жизнь. Ты и есть моя жизнь, Лера.

И она, со слезами на глазах от счастья, доверительно прижалась ко мне всем телом, прошептав в ответ:

— Я тоже… тоже тебя люблю.

Вот так, в объятиях друг друга мы и уснули.

Дом Кирилла, еще парой недель спустя.

— Так ты не знаешь, кто стрелял? — поинтересовался Азарин, сидя напротив меня в кресле.

— Нет, — отрицательно качаю головой. — У мен не было снайпера, Каин. Так что я даже и не подозреваю, кем был тот стрелок. Но могу сказать, что он появился чертовски вовремя. Я уж было, распрощался со своей жизнью.

— Да уж, — нервно хохотнул Андрей, — интересный поворот. Жаль, что меня там не было, я бы, может быть, сумел тебе помочь.

— Не бери в голову, Каин. Ты и так уже многое сделал для меня. Поэтому, как и обещал, теперь твой бизнес принадлежит только тебе. Я в него не буду совать свой нос.

Каин хмыкнул, но никак не прокомментировал мои слова.

Мы сидели в моем кабинете.

Я специально пригласил его к себе, чтобы поговорить и подписать определенные документы, связанные с его клубом.

— Слушай, а ты про Алину ничего не слышал? — задал я вопрос.

— Нет, — Каин нахмурился. А к чему ты это спрашиваешь?

— Да так, есть подозрения, но… они чистой воды — безумие. В нашем городе нет крутых стрелков. Кольт хрен пойми где, Гамбит погиб, осталась только Алина. Других отличных стрелков я не знаю.

— Блин, Бес, охренеть у тебя логика, конечно. Думаешь, что кроме них никого нет?

— Есть, конечно. Но ни у кого из них нет резона помогать мне.

— Ты прав. Я…

И тут ему на телефон приходит сообщение.

Каин, извинившись, достает телефон, и читает.

По мере прочтения, на губах появляется загадочная улыбка, а затем он смотрит в упор на меня.

— Ну, думаю, ты скоро узнаешь, кто же тебе на самом деле помог.

— Погоди, — нахмурившись, смотрю на него. — Все-таки, ты знаешь, кто это был? Так?

— Прости, но меня попросили пока не говорить тебе об этом. Это не моя тайна, Бес. Ты должен понимать, каково это — хранить чужие тайны.

— Хорошо. Когда и где?

— Ну, — пожал Азарин плечами, — если ты не против, то прямо здесь и сейчас. Просто у него скоро самолет.

— Он здесь? В моем доме?

— Я тебе больше скажу, он почти все время был рядом с тобой, просто ты этого не замечал. Ну, оно и к лучшему — чем меньше людей о нем знали, тем лучше.

Так, мне нужно успокоиться.

Делаю глубокий вдох, а затем выдох.

— Ладно, зови своего стрелка.

Каин хмыкает и отправляет кому-то смс.

После чего откидывается назад в кресле и закидывает ногу на ногу, медленно ею покачивая.

Прошло минут пять, прежде чем дверь отворилась, и на пороге оказался тот, кого я меньше всего ожидал увидеть — Гамбит собственной персоной.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Эпилог