Мифы и предания папуасов маринд-аним [Автор неизвестен - Народные сказки] (pdf) читать онлайн

ф

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»

и предания
ПАПУАСОВ
м а р и н д - а н и од

МИФЫ

ШИК

ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА 1981

Редакционная коллегия серии
«СКАЗКИ И МИФЫ НАРОДОВ ВОСТОКА»
И. С. БРАГИНСКИЙ, Е. М. МЕЛЕТИНСКИЙ,
С.ЛО. НЕКЛЮДОВ (секретарь),
Д. А. ОЛЬДЕРОГГЕ (председатель),
Э. В. ПОМЕРАНЦЕВА \ Б. Л. РИФТИН,
С. А. ТОКАРЕВ, С. С. ЦЕЛЬНИКЕР

Перевод с немецкого
Г. Л.- ПЕРМЯКОВА и М. С. ХАРИТОНОВА

Предисловие и общая редакция
Б. Н. ПУТИЛОВА

707000-152
013(02)-81 2 0 2 8 1 > 47°3000000
(6) Главная редакция восточной литературы
издательства «Наука», 1981.

м

И

ПРЕДИСЛОВИЕ
Мифы, собранные в этой книге, были ваписаны европей­
скими путешественниками-этнографами Паулем Вирцем (10-е
годы XX в.) и Гансом Невермапом (30-е годы XX в.) от до­
вольно большой папуасоязычной этнической общности, назы­
вавшей себя маринд-аним. Место ее обитания нетрудно пай то
на любой карте Новой Гвинеи. В западной половине острова,
являвшейся некогда колонией Нидерландов, известной как За­
падный Ириан и ныне входящей в состав Индонезии, в самой
южной ее части, расположен обширный район: он тянется от
длинного пролива, отделяющего остров Фредерика-Хепдрика,
до бассейна реки Маро с городом (в недавнем прошлом не­
большим селением) Мерауке в ее устье. Равнинные простран­
ства, местами густо поросшие травой саванны, чередуются
здесь с небольшими лесными участками и болотами; несколь­
ко больших рек перерезают долину. Когда северо-западпый
муссон, продолжающийся здесь с января по апрель, приносит
затяжные дожди, почти все пространство превращается в ог­
ромное болото, которое медленно высыхает затем под ветром,
дующим с мая по октябрь с Австралийского континента. В эти
месяцы здесь жарко и влажно.
Если смотреть на берег со стороны моря, то видится одно­
образная картина: за низкими длинными отмелями, затопляе­
мыми приливом,— песчаные дюны, защищающие берег от
приливной волны, деревни, разбросанные на гребнях, и беско­
нечные — вдоль всего побережья — ряды кокосовых пальм.
Дальше от берега, уже невидимые с моря, тянутся болотистые
участки, на которых растут саговые пальмы, а за ними — снова
песчаные гребни с кокосовыми пальмами. Глубже в долинах
рек растут эвкалиптовые деревья, здесь водится дичь, но зато
мало рыбы, а скудные на урожай огороды требуют от их хо­
зяев огромных физических усилий и массу времени. Все же счи­
тается, что условия жизни у маринд-аним более сносны, чем
во многих других местах Новой Гвинеи.
5

До недавнего времени маринд-аним, подобно большинству
папуасов, жили в каменном веке, пользовались орудиями и
оружием, изготовленными из бамбука, камня, раковин, костей.
В отличие от многих своих соседей они не знали глиняной по­
суды, готовили пищу либо на раскаленных камнях, либо в бам­
буковых стволах.
Маринд-аним были известны воинственным нравом, они
совершали регулярные набеги на дальних соседей, время от
времени устраивали целые экспедиции за головами в восточ­
ные районы и на остров Фредерика-Хендрика.
Мифы, как и вообще фольклор маринд-аним и их искусст­
во, прочно связаны со всем складом их жизни в прошлом, с
системой хозяйствования, с внутренними отношениями. Чтобы
понять мифы, надо взглянуть на некоторые стороны их мира
как бы изнутри. В частности, многое в мифологии маринд-аним
открывается через знакомство с особенностями их традицион­
ной социальной организации. Маринд-аним жили по нормам и
законам общинно-родового строя. Общинные отношения пре­
имущественно регулировали хозяйственную деятельность, про­
изводство, родовые связи определяли социальные нормы, от­
ношения в семье, между полами и возрастными классами, пра­
вила повседневного поведения; они же во многом отражались
в системе представлений о мире, об окружающей среде и ме­
сте самих людей в этом мире. Основной единицей социальной
организации был боан — клан или род, все члены которого счи­
тались во взаимном кровном родстве и вели свое происхожде­
ние от общего предка. Заслугой П. Вирца как этнографа было
то, что он обнаружил у маринд-аним деление на кланы, уста­
новил их состав, названия и, что не менее существенно, выя­
вил отношения между ними. Позднейшие наблюдатели и ис­
следователи внесли в эти описания П. Вирца ряд поправок. Су­
щественно, что кланы группируются в несколько фратрий, ко­
торые строго зкзогамны, т. е. браки между их членами не до­
пускаются. И кланы и фратрии патрилинейны, т. е. родство
ведется по мужской линии. Каждый член родового коллекти­
ва имеет кровных предков по линии клана и по линии фратрии
и в принципе обязан это родство хорошо знать (речь идет, ко­
нечно, о мужской части, прошедшей обряд инициации). Имен­
но здесь вступает в силу миф, который заключает в себе и
генеалогию, боана или фратрии, и ее обоснование, и историю
предков, равно как и «историю» того времени, когда они появи­
лись и когда вообще «все» только складывалось. В мифе сли­
ваются воедино генеалогия, интерпретация, история, объяснс6

иие и оправдание существующего коллектива, обоснование воз­
можности, обязательности и эффективности традиционной
практики в сфере труда, социальных отношений, ритуалов.
Чтобы понять мифы маринд-аним, необходимо учесть еще,
что в их родовой организации ощутимы следы тотемизма:
члены одного боана считают себя в родстве с каким-либо ви­
дом живой природы — с казуаром, аистом, кенгуру, свиньей,
крокодилом — или даже с неживым предметом, например с мо­
рем. То же самое относится к фратрии. Птицы и животные со­
ответствующих видов считаются братьями членов кланов и
фратрий, а общим предком для них оказывается «первый» ка­
зуар, крокодил или аист. Эти отношения выражены в самих
названиях кланов и фратрий, которые носят имена соответст­
вующих видов. Глубину и сложность их можно до известной
степени постичь из мифов. Каждый боан имеет свой собствен­
ный набор мифов и относится к ним с особенным почтением и
даже трепетом. Само знание определенных мифов и право их
рассказывать обусловлены членством в боане и фратрии. Счи­
тается, что рассказывать в присутствии чужих не полагается,
что сакральный характер мифов и их секретность взаимосвя­
заны. Во время ритуальных празднеств (дема-вир), когда про­
исходит воплощение мифологических героев, участвовать в пан*
томиме могут только члены коллектива, их тотемные родствен­
ники.
Читая собранные в этой книге рассказы, мы должны ясно
представлять себе, что маринд-аним воспринимали их как впол­
не достоверные истории, заключающие чрезвычайно серьезный
смысл, имеющие прямое отношение к основам их существова­
ния, к принципам, определяющим их жизненный уклад, к бла­
гополучию всех и каждого в настоящем и будущем. И сколь ни
трудно современному читателю отрешиться от восприятия этих
историй в привычных для него категориях сказок, фантасти­
ческих небылиц и т. п., необходимо это сделать хотя бы уже
потому, что иначе есть опасность не оценить в должной мере
истинное содержательное богатство и глубину рассказов.

Основную группу рассказов и у П. Вирца и у Г. Невермана
составляют рассказы о дёмах. Можно сказать, что представле­
ния о демах — одна из узловых точек мифологии маринд-аним.
Даже располагая большим числом текстов, не так просто опи­
сать и интерпретировать эти представления: нужно иметь в
7

виду, что они, подобно другим разделам папуасской мифоло­
гии, характеризуются зыбкостью, противоречивостью, синкретичиостью и с большим трудом поддаются переводу на язык
наших понятий. Необходимо исходить, с одной стороны,,из фак­
тической многозначности термина «дема» и широкой амплиту­
ды его применения в мифах, а с другой —из «текучести» этого
применения по ходу рассказывания, когда образ демы меняет
свой характер, «переливается» из одного состояния в другое и
эти перемены не мотивируются и даже не всегда четко фик­
сируются рассказчиком, а просто принимаются как данность и
выражаются в поступках персонажа.
Демы прежде всего сверхъестественные существа, мифоло­
гические герои, персонажи мифической эры, т. е. времени первотворений и фантастических превращений. Собственно* во
временном плане повествования обозначены весьма неопре­
деленно («давным-давно») либо не обозначены вовсе, и это
для мифологического сознания вполне естественно: отнесение
событий к прошлому как бы само собой разумеется, но вме­
сте с тем каких-то реальных временных границ не сущест­
вует и «прошлое» в любой момент может обернуться настоя­
щим. В порядке «датировки» рассказчик может сообщить, что
происходившее относится к тем временам, когда его дед или
прадед были эвати (класс юношей). Однако у слушателей мо­
жет создаться впечатление, что речь идет о событиях, давность
которых измеряется несколькими месяцами.
Словом «дема» определяются персонажи, исполняющие в
мифологическом мире разнообразные функции, причем полифункционалыюсть и свободная перемена функций характер­
ны едва ли не для любого из дем. Они выступают в роли первосоздателей и культурных героев — творцов различных видов
и явлений природного макро- и микромира и жизненно необ­
ходимых предметов. Одновременно демы нередко оказываются
непосредственным воплощением этих видов, явлений и вещей.
Вообще, отношения между демами и видимыми элементами ма­
териального мира достаточно сложны. Нередко те или дру­
гие демы просто идентичны каким-нибудь биологическим
особям.
Окружающий мир обязан своим возникновением, уста­
новлением, своими формами и качественными признаками
демам.
Демы также — одновременно или независимо от своих куль­
турных функций — это родовые тотемные предки, родоначаль­
ники кланов и фратрий. Они предстают как воплощенное свя8

зующее звено между кланом и его тотемом, и миф содержит в
себе объяснение механизма этих достаточно сложных отноше­
ний. Демы собственным видом олицетворяют неоднозначную
природу тотема и его потомков. Способность к перевоплоще­
ниям — в природе дем, и повествования о них полны эпизода­
ми разнообразных и неожиданных реинкарнаций. Ягривар при­
нимает облик- юноши, моментами возвращаясь в «собственное»
змеиное состояние. Когда его убивают как змею, он продол­
жает жить как юноша, сохраняя змеиные признаки и однажды
снова воплощаясь в змею. Таким образом, демы принимают об­
лик людей, но вместе с тем без труда трансформируются в жи­
вотных или даже преимущественно действуют в животном
(птичьем, рыбьем), растительном обличье. Дема может иметь
вид гибрида человека и его тотема. В качестве родоначальника
клана дема тем или иным образом порождает «первую» особь, от
которой идут затем остальные. При этом особый-интерес пред­
ставляет мифологическая трактовка этих жизненных процессов*
Так, Маху, собака-дема, превратилась однажды в собственно со­
баку, которая произвела множество дем-собак, наделенных разу­
мом и способностью говорить. От них-то и пошли «нормальные»
собаки.
Двухступенчатость видообразования — характерная концеп­
ция папуасских мифов: обычным видам природы предшест­
вует вид, в котором еще не оборваны непосредственные свя­
зи с его сверхъестественным родоначальником (ср. рассказы
«Как появились бананы и луна», «Как появилась кокосовая
пальма»). Очень выразительный пример дает миф «Как появи­
лось саго». Первое саго произвела на свет Сайгон, жена Вока­
бу. Муж похитил саго, из него выросло дерево, не имевшее пи
веток, ни листьев, ни цветов. Вокабу оживил дерево, использо­
вав для этого различные виды рыб и птиц. Чтобы обработать
саго, он сделал первый топор и призвал девушку, умевшую об­
ращаться с саго. И все же саго с первого дерева не сохрани­
лось, оно было превращено волей демы в глину. Лишь в ре­
зультате общения жен Вокабу с жителями деревни появились
целые рощи разных сортов саговых пальм. Между прочим, в
папуасской мифологии предметы культуры нередко появляют­
ся путем похищения «первых» образцов у женщин и доведе­
ния их мужчинами до «нормального» состояния.
То же самое мы видим в мифах, посвященных антропо- и
этногенезу: вначале появляются люди, не освободившиеся от
признаков, свойственных их мифологическим родичам; они об­
ладают качествами дем, хотя сами уже не демы; это — первое
9

поколение клана, оно как бы целиком принадлежит мифиче­
ским временам; последующие поколения — это уже в полном
смысле люди, которые, впрочем, в известных условиях способ­
ны вступать в контакт с демами и становиться обладателями
некоторых их качеств. В мифе «Змея Вир» наглядно отражен
многоступенчатый процесс этногенеза: дети матери-змеи, яв­
ные демы, становятся мужьями своих суженых, которые выпу­
скают их из дупла дерева (т. е. как бы создают их заново);
первый мальчик «обучает» своих «отцов» птичьим навыкам,
т. е., в сущности, возвращает им их истинный облик птиц-то­
темов; от них в конце концов ведет свою родословную один
из кланов. Рассказы-мифы построены таким образом, что слу­
шатели (и мы, читатели) должны сами догадываться, идет речь
об обычных людях или о демах-людях.
Специфическая особенность мифологических операций — их
трансформационный характер. Трансформация и перевоплоще­
ние — одновременно и основной прием развертывания повест­
вования, и способ создания элементов мира. Сюжет движется
через эпизоды изменений, происходящих с демой или им са­
мим творимых. Эти эпизоды фиксируют моменты похождений
демы, но они же отмечают появление чего-то нового в природе,
в жизни этноса. Трансформации могут быть осознанными, т. е.
спланированными, а также и случайными, бессознательными.
Почему происходит так или иначе — миф не объясняет; мно­
гое, видимо, заложено в самой природе дем, которая рано или
поздно проявляет себя. Птичья сущность Вирубы обнаружи­
вается, когда он не может слезть с высокого дерева: мать дает
ему перья, он изготовляет крылья, прикрепляет их к рукам
и становится птицей кевекаве. Толчком к трансформационным
операциям может послужить убийство. Смерть как путь к воз­
рождению в новых формах — обычная концепция мифа. Дему
Ягила убивают и разрезают на части: позднее из них появля­
ются орехи аке, фруктовое дерево обьяра, тучи и т. п., а сам
Ягил возрождается из собственных внутренностей («Ягил, дема-казуар», «Казуар»). Мужчины устраивают настоящее по­
боище деме Гангуте, который воплощен в гигантском дереве.
Погибшее под ударами дерево дает жизнь множеству видов
рыб; гибнет и трансформируется вещественное воплощение
демы, но сам он продолжает существовать («Гангута, демасвая»).
В мифе «Йорма, дема вод и моря» герой из мести убивает
большую часть жителей деревни Имо, которые превращаются
после гибели в рыб. Меньшая часть, оставшаяся в живых, кла10

дет начало сообществу йорм-энд. При этом считается, что чле­
ны его — люди и морские рыбы — находятся в кровном родстве.
Таким образом, тотемный предок, дема Йорма, выступает как
прародитель-убийца: именно акт жестокой расправы делает его
прародителем сообщества, объединяющего людей и рыб.
Другая типовая ситуация, приводящая к смене обстанов­
ки и рождению чего-то нового,— это бегство. Герой-дема, убе­
гая от преследований, спасаясь от беды, превращается в солн­
це, луну, звезду, в райскую птицу.
В мифах маринд-аним встречаются хтонические мотивы,
когда на первый план выступает порождающая сила земли. Сапаи, спасаясь от женщин, забирается в землю и исчезает в ней.
Наутро здесь вырастает дерево с особенными плодами («Теимбре»). На могиле Яви, первого умершего, за ночь вырастает
кокосовая пальма со спелыми плодами («Как появилась коко­
совая пальма», «Сын змеи и кокосовая пальма»). «Первая» арековая пальма вырастает из могилы убитого («Как появилась
арековая пальма»). Бетелевая пальма появляется на могиле
убитого демы-крокодила («Бетелевая пальма»).
Временам первотворения — создания предметов культуры,
организации элементов социума, упорядочения отношений в
мире — в мифах предшествует некое аморфное, спокойное со­
стояние. Чтобы первотворение совершилось, нужны резкое на­
рушение неподвижности, появление чего-то необычного, какойто конфликт, вызывающий цепь трансформаций: появляется
Геб, уродливый недочеловек, не знающий настоящей супруже­
ской жизни; подростки, не прошедшие обряда инициации, на­
рушают порядок, являясь на ритуальную оргию; женщина,
предназначенная в жертву, убегает; в среду «обыкновенных»
людей (впрочем, мнимо обыкновенных, поскольку все они жи­
вут в мифическую эру и связаны с миром дем) попадает су­
щество необыкновенное, зооантропоморфное, получеловек-полу­
змея, человек-птица, человек-свинья и т. д. Уже существующий
культурный мир оказывается сдвинутым, потрясенным, в него
привносятся принципиальные перемены, в нем совершаются
открытия, иногда он полностью или частично подвергается
уничтожению; в итоге складывается новый культурный мир,
непосредственно предшествующий нынешнему и его обуслов­
ливающий. Преобразования сопровождаются драматическими
конфликтами, утратами, кровавыми развязками. Демиурги,
культурные герои наряду с благами природы, техники, упоря­
дочением социума вносят свойственную им жестокость, игру
страстей. Нередко именно конфликты, виновниками которых яв11

ляготся демы, приводят к возникновению явлений природы^
живых существ и растений. Часто это происходит как бы по­
путно.
Родоначальники кланов подчас «чужаки», явившиеся от­
куда-то издалека, персонажи необыкновенной судьбы. Таков
Канхар, брошенный отцом в реку и принесенный водой в де­
ревню, где младенца воспитала супружеская пара. Позднее и
он сам, и его сыновья совершают новые путешествия, чтобы
стать родоначальниками других кланов («Канхар»). Члены
клана назем-це ведут свою родословную от группы дем, когдато отправившихся в плавание в лодке из веерной пальмы вме­
сте с матерью и сыном, предназначенными для ритуальной
жертвы, но спасшимися. Путь их обозначен в мифе разными
событиями, оставившими след в истории этих мест, и сакраль­
ными локусами («Как возник тайный культ Имо»). Вообще,
считается, что основатели кланов так или иначе пришли отку­
да-то. Миф может завершаться генеалогическими свидетельст­
вами. Мунгус, сын аиста и краба, найденный девушками у ре­
ки, остается среди людей: мать не может выручить его, а отец
оставляет в деревне, приказывая женщине, беречь его; со време­
нем Мунгус женится на девушке из другой деревни, затем от­
правляется дальше; потомки его сыновей принадлежат к клану,
тотемом которого является аист («Краб нгус»).
Странствие, перемена мест— один из естественных спосо­
бов осуществления демами их культурной миссии, в частности
создания существующей топографии, образования примечатель­
ных локусов и элементов ландшафта и даже организации эт­
носов. Происходит это как бы попутно, не специально, во мно­
гом случайно. В мифе «Лодка Дива» демы без видимого поряд­
ка, чтобы облегчить лодку, высаживаются из нее в разных
пунктах, которые и закрепляются за ними. Длинная канава, тя­
нущаяся с востока на запад близ Вурамура,— след от тела
матери-змеи («Змея Вир»). Острова возникают, когда дема от­
деляет ударами палицы участки побережья, пытаясь погасить
огонь («Дави»). Особенности местного ландшафта — красные
камни в одном месте, множество белой глины в другом, уча­
сток необычайно густой береговой травы — все это последст­
вия различных, часто неосознанных действий побывавших здесь
дем.
В топонимических преданиях и мотивах кроется не про­
сто история — нередко локусы мыслятся как современные ме­
ста обитания дем или даже материализованные демы. Здесь
проявляется нерасчленимость мифологического прошлого и на12

стоящего. Вера в продолжение существования и активности
дем в сильнейшей мере поддерживается памятью о мифологи­
ческих связях местной топографии.
Судьбы дем по-своему драматичны и в этом смысле проти­
востоят судьбам сказочных героев, которых они иногда напо­
минают. Геб, тело которого обросло морскими желудями и ста­
ло колючим и твердым, был обречен на одиночество, женщины
чуждались его. Подобно сказочным замарашкам, заколдован­
ным юношам и т. п., он однажды преображается, но это не
приносит ему конечного избавления от бедствий. Геб— герой
не сказки, а мифа, и судьба его связана не с личным самоут­
верждением, а с осуществлением функций культурного героя:
он приносит людям бананы, а сам поднимается на небо, где
становится луной («Как возникли бананы и луна»). Сходным
образом летучие собаки, посещающие по ночам в облике юно­
шей девушек, обречены оставаться демами и в финале превра­
щаются в кокосовую пальму, которую срубают люди («Коко­
совая пальма»).
Пространный миф о Нацре, свином деме, вобрал едва ли не
все наиболее характерные особенности мифов маринд-аним, по­
священных демам. В нем, в частности, нашла отражение и ин­
терпретацию тотемно-мифологическая генеалогия того сооб­
щества (базик-базик), которое вело родословную от первопредка-свиньи. Фантастическое превращение в свиней жителей де­
ревни можно как будто расценить как жестокое наказание за
поедание ими мяса животных, с которыми дёма связан родст­
вом. Вместе с тем оно — следствие устроенного людьми в честь
свиньи ритуала. Существенно, что так или иначе история чело­
веческого коллектива начинается заново и генерирующую роль
в ней играет Нацр, одновременно покровитель свиней, устроитель
ритуалов в их честь и культурный герой. Странствия Нацра со­
провождаются приключениями, воинскими подвигами, умиро­
творением различных локусов, созданием орудий, открытием
огородных культур. Специального внимания заслуживает исто­
рия появления у Нацра детей-молний. Мы видим здесь целую
цепь мифологических трансформаций: Нацр сжигает ребенка
старухи, принадлежащей к миру умерших; она вешает ему на
шею корзину с костями мальчика; из костей возникают мол­
нии. Позже мальчики-молнии составляют войско Нацра. После
успешной битвы они отправляются на небо. Можно допустить,
что вся эта плохо мотивированная цепь эпизодов возникает из
необходимости объяснить тот первичный этиологический мотив,
согласно которому Нацр, свиной дема, родоначальник тотемного
13

сообщества, является первосоздателем макрокосма* в том числе
и молний (его двойник Дивахиб прямо зовется отцом молний).
Мифологическое творчество носит операционный характер и
создает сюжеты, как бы раскручивая их в обратную сторону.
Разумеется, у него есть свои законы и нормы. В данном случае
известную роль сыграла сюжетная параллель «Нацр возрождает
убитых свиней». Кроме того, не случайна, конечно, связь сви­
ного демы с миром умерших. В варианте, записанном Неверманом, есть рациональное объяснение: Дивахибу «волей-нево­
лей пришлось стать их приемным отцом». Такие логические
толкования явно вторичны. Структурно мотив сожжения маль­
чика соответствует типовым трансформационным двухступен­
чатым операциям: новое явление, новый предмет обретают свой
определенные формы в ходе уничтожения и преобразования
предшествующего состояния.
Разумеется, мифы маринд-аним (как и вообще мифы) нель­
зя рассматривать исключительно в рамках одной лишь систе­
мы представлений о мире и ритуальной практики. Доля собст­
венно художественная, относительно свободный вымысел в нем
уже ощутимы достаточно ясно. Мифологическое сознание ста­
вит творчеству жесткие границы и строго регулирует его, но
внутри этих границ у него есть возможности варьирования и
более или менее вольного выражения. Вот почему вовсе не обя­
зательно в каждом эпизоде, мотиве, поступке персонажа
и в его характеристиках непременно искать символический
смысл и пытаться извлекать из них метафорическую семан­
тику.
В связи с этим закономерно возникает вопрос о взаимоот­
ношении мифов маринд-аним со сказкой. Сразу же надо отме­
тить, что сказок, волшебных, животных и др., в привычном
для нас смысле слова у маринд не зафиксировано, и это впол­
не закономерно: там, где в полной мере живут мифы, класси­
ческая сказка еще не определилась. Как показано фольклори­
стикой на материалах разных народов, собственно сказка как
бы вырастает из мифа, формируется через трансформацию, пе­
реосмысление, отрицание мифологических повествований. Скла­
дывание сказки происходит через размывание и постепенное
преодоление таких важнейших признаков мифа, как вера кол­
лектива в его сакральное значение, в его «историчность», как
социально регулирующая и объясняющая функции, практиче­
ская направленность, включенность в ритуально-обрядовые
комплексы. В сказках на первый план выступает собственно
художественное начало, специфически-образное выражение
14

чаяний и стремлений народа. Сказочный герой перестает быть
носителем родовых, коллективных представлений и интере­
сов, первопредком, культурным героем и т. д. Наконец, в са­
мой структуре волшебные сказки явственно отличаются от ми­
фов, строятся по своим сюжетно-композиционным моделям.
Можно заметить, что в мифах маринд-аним уже наличествуют
элементы сказочности — в сюжетике, в образах персонажей, в
некоторых коллизиях. С другой стороны, в них есть и элементы
героического эпоса: как известно, этот вид народной поэзии
также возникает в недрах мифологической героики. Сопостав­
ление с мировым фольклором позволяет выявить в мифах ма­
ринд-аним множество разнообразных сказочных и эпических
параллелей. Таков уже упоминавшийся мотив принесения ге­
роя-младенца водой («Канхар»). Таковы тема суженой или
суженого — героев, предназначенных друг другу,— и связан­
ные с нею мотивы поисков суженой, борьбы за нее, похище­
ния ее соперниками, сопротивления ее «незаконным» пре­
тендентам.
Одна из повторяющихся тем мифов — «чудесный супруг» —
хорошо знакома и европейским сказкам. Мифы маринд-аним ве­
дут нас к типологическим истокам этой темы: чудесный суп­
руг здесь — персонаж из «чужого» мира дем, и брак с ним при­
носит беду. Преображение его, появление в виде животного,
птицы или в облике прекрасного юноши здесь объясняется
природой дем. Сказочный финист — ясный сокол ведет свою ро­
дословную от героев этого типа, но решительно противостоит
им: смысл сказок такого типа — в торжестве человеческого на­
чала, в возвращении человеческой природы жертвам колдовст­
ва и т. д. В мифах маринд-аним встречается и классическая
для мирового фольклора тема инцеста, чаще — брата и сестры,
реже — сына и матери. В соответствии с широко распространен­
ной мифологической концепцией, брак брата и сестры кладет
начало данному этническому коллективу. Иногда это могут быть
сиамские близнецы.
У маринд-аним мы находим мотив, позволяющий генети­
чески объяснить распространенную в сказках многих народов
коллизию — подмену новорожденных младенцев животными:
героини мифов производят на свет сначала зверей и птиц и
лишь позднее — настоящих детей, и для мира дем это вполне
естественно.
Таким образом, в сюжетике мифов маринд-аним заложены
возможности для развития сказочных и эпических конфликтов.
То же самое относится и к персонажам мифов. Хотя каждый
15

из дем — персонаж определенного мифологического цикла, иног­
да тотемный предок, привязанный к данному сообществу, к
его локусам, к его предыстории, многих дем мы вправе рас­
сматривать как типовые фольклорные образы, соотносящиеся
своими характеристиками и своей семантикой с образами папу­
асской мифологии в целом и, шире, с образами мифологии и
фольклора народов мира. В персонажах рассказов маринд-аиим
находят выражение различные стороны и разные ступени ран­
него мифотворчества. Иные из них заслуживают того, чтобы
войти в галерею образов мирового фольклора. Таков Арамемб —
великий охотник, воплощающий охотничью природу тотемных
предков, творец кенгуру и их покровитель, беспощадно мстя­
щий за убийство ждвотного и таким способом вводящий зап­
рет на уничтожение тотемного зверя. У него есть также не­
сколько птичьих атрибутов. Он обучает людей охоте и искусст­
ву изготовления оружия. Вместе с тем Арамемб — создатель
ямса, первым засадивший обширные пространства этим кор­
неплодом. Любопытно, что рождение ямса совершилось благо­
даря участию Арамемба в ритуальных оргиях Майо, связан­
ных своей символикой с идеей плодородия. Хотя в этом участ­
вовали девушки, ямс рождается не от женщины, а вырастает
из тела Арамемба. Характерно, что и рождение первой коко­
совой пальмы связано также с Арамембом: она вырастает из
головы Яви, его приемного сына, после совершенного над ним
похоронного ритуала. Мотив, согласно которому великий охот­
ник приносит начатки земледелия, хорошо известен папуасской
мифологии. В образе Арамемба есть черты мифологического
озорника —- трикстера (ср. историю с похищением Яви), но так­
же и неудачника, которому все время достается: он вынужден
убегать, у него похищают дорогие ему вещи, ему приходится
скитаться по разным местам. Арамемб, подобно многим мифоло­
гическим героям, пытается устранить смерть из бытия людей,
но при этом терпит неудачу: его снадобьем, дающим бессмер­
тие, пользуется змея.
Столь же характерны образы великих колдунов и великих
воинов. Таков Явима — «насылающий дождь», вызывающий
своими магическими действиями разгул стихии, который приво­
дит к различным превращениям в природе. Его сыновья — демы
ветров. Угу — также великий колдун и в то же время хитро­
умный воин, причиняющий массу неприятностей своим соро­
дичам: он — предшественник хорошо известных мировому
фольклору строптивых богатырей, с детства нарушающих при­
нятые нормы поведения и проявляющих свои особые возмож16

ности. Тотемическая природа его довольно ясна: в нем сохра­
нились черты крокодила. Кожа, которую сдирают с него после
убийства, трактуется как шкура крокодила, обладающая чудес­
ными свойствами. С другой стороны, Угу своим рождением
обязан Харау, мифической старухе, преобразившейся в прек­
расную девушку и ушедшей в землю после оргаистического
брачного обряда. Угу зародился не в чреве матери, а в эвкалип­
товом лубе* служившем брачным ложем. Охотничьи подвиги
Угу совершил с помощью колдовства, скрывая это от людей.
С Угу связаны также представления о возможности длитель­
ного пребывания в глубине моря. Те, кто вкусил тела Угу, сами
становятся обладателями великой магической силы.
Все эти примеры наглядно подтверждают тот факт, что в
мифах маринд-аним предстает архаическая ступень мифотвор­
чества, при котором господствуют нерасчлеиенность и невыделенность значений и характеристик, сюжетных ситуаций, по
основной набор их и специфичность трактовок уже отчетливо
наметились, так я(е как выявились и возможности дальнейшей
дифференциации на почве более позднего фольклорного твор­
чества.
На основании собранных и опубликованных П. Вирцем и
Г. Неверманом текстов трудно судить о повествовательных и
композиционных особенностях мифов маринд-аним: собиратели
честно признаются, что книжные тексты не являются букваль­
ными воспроизведениями слышанного ими. Маринд-аним дале­
ко не всегда р а с с к а з ы в а л и мифы в полном виде, не обя­
зательно передавали их как цельные нарративы: нередко ка­
кие-то мотивы и эпизоды, мифологические образы и реминис­
ценции всплывали в разговорах, обнаруживались в составах
ритуалов, вспоминались в связи с какими-либо предметами и
т. д. Наблюдателям приходилось подчас самим восстанавли­
вать рассказ как целое, объединять отдельные эпизоды и т. д.
Все же некоторые особенности мифов как архаической формы
устного рассказа могут быть выделены: это дискретность (ра­
зорванность, недостаточная связность, резкость переходов), сю­
жетная незавершенность (в противоположность непременной
завершенности сказок или эпических сказаний), развертыва­
ние сюжетов без более или менее очевидных мотивировок, от­
сюда — налет загадочности, необъяснимости. Законы строения
мифов и развертывания повествования порождены особенно­
стями «мифологического сознания», и уяснение этих законов
очень важно для понимания специфики фольклорных повест­
вовательных жанров*
2

Заказ 970

17

Характерная особенность мифов — их функциональная, се­
мантическая и сюжетная связь с ритуальной практикой маринд-аним. Связь эта двусторонняя: в ритуалах реализуются
представления и ситуации, выступают персонажи, о которых
достаточно полно и определенно говорится в мифах, а в самих
рассказах подчас разъясняются те или иные ритуальные дей­
ствия и благодаря рассказам открывается глубинный смысл це­
лых ритуалов. Вообще же рассказ и ритуальное действие, та­
нец, пантомима, маски, звуки музыкальных инструментов, рез­
ные фигуры и орнамент и т. п. представляют собой разные
способы реализации единого мифологического содержания. Вер­
бальная форма, может быть, наиболее понятная, но отнюдь не
обязательно первичная и самая полная.
Участники ритуалов не просто разыгрывают миф, но как бы
заново и совершенно серьезно воспроизводят его события, сле­
дуя примеру предков, некогда впервые совершивших аналогич­
ные действия. Мифы часто объясняют, как тот или другой
«первый» поступок демы либо та или иная вызванная им си­
туация дали жизнь обряду. Девушки принесли на новый празд­
ник и развесили на деревьях бананы вместо рыб — так уста­
новилась новая символика, сменившая прежнюю, тотемную и
связанная с плодородием культурных растений, и один культ
сменился другим. В мифе «Как возник тайный культ Имо»
обычай ритуального жертвоприношения установился после
убиения женщины с сыном: убийство это носило явно преду­
казанный характер. От ритуальной символики идут многие ми­
фологические мотивы, в которых подчеркивается жестокость,
изображаются странные с обыденной точки зрения поступки и
т. д. В мифологической сюжетике отражается не столько эмпи­
рика жизни, реальность, сколько символика, фантастически
осмысленная «реальность» мифологического прошлого, комп­
лекс представлений первобытнообщинного коллектива о воз­
никновении макро- и микромира и о его собственной исто­
рии.
Хотя собранные П. Вирцем и Г. Неверманом материалы от­
носятся в первую очередь к мифам о демах, мы находим в них
элементы мифологической космогонии, картины первотворения,
создания окружающих маринд-аним природных ландшафтов,
микросферы, локусов, животного и растительного мира. При­
родные мифы теснейшим образом связаны с мифами антропои этногенетическими. В мифах маринд-аним природа возникает
не независимо от человека, а в единстве с ним: нерасчленеиность процессов подчеркивается близостью самих операционных
18

механизмов, лежащих в основе первосоздапия, а также
тем, что люди рождаются первоначально из объектов при­
роды (стволов бамбука и т. п.) и сами могут в них превра­
щаться.
Такого рода концепции и такого рода творчество возможны
лишь на ранних ступенях общественного развития и при опре­
деленных условиях, они не могут быть повторены и воспроиз­
ведены на более поздних стадиях культуры. В этом смысле ми­
фы маринд-аним имеют исключительное историческое значе­
ние, тем большее, что для сегодняшних поколений этого ново­
гвинейского племени они уже являются памятниками прошло­
го. Одновременно эти мифы очень интересны и в историко-художественном плане — как средоточие мотивов, тем, сюжетов,
находящихся у истоков мирового повествовательного фольк­
лора, и как наглядное проявление действия архаических
законов творчества, имевших весьма продуктивное воздейст­
вие на творческие процессы последующих исторических ста­
дий.
В собрании Г. Невермана наше внимание привлекают еще
два очень своеобразных раздела — «Рассказы об охоте за голо­
вами» и «Рассказы из повседневной жизни». Мифологическое
начало в них присутствует как некий фон, преобладает же ре­
альный жизненный материал. Рассказы этого типа принято на­
зывать меморатами: в основе их лежат действительные житей­
ские истории, а герои их — реальные люди, нередко сами рас­
сказчики. Значение таких рассказов — и для лучшего понима­
ния жизни папуасов, и для более глубокого проникновения в
их психологию, для раскрытия их нравственного кодекса —
чрезвычайно велико. Поражает в этих рассказах, пожалуй, бо­
лее всего жестокость ситуаций, поступков, взглядов на убий­
ства и каннибализм в сочетании с той человечностью, высоки­
ми понятиями о нравственности, какие проявляют маринд-аним
в обычной повседневной обстановке. Г. Неверман очень хоро­
шо объясняет, что охота за людьми, каннибализм, жестокость
не вытекают из природы папуасов, не обусловлены какой-то
особой их психикой, а мотивированы социально, нормами перво­
бытнообщинной жизни, комплексом традиционных представле­
ний: благо общины превыше всего, и перед ним отступает вся­
кое уважение к людям из чужих племен. За пределами зако­
нов, регулирующих отношение к врагам, маринд-аним прояв­
ляют качества, которые вызывают естественную симпатию и
восхищение: честность, добродушие, щедрость, гостеприимство,
почтительность к старшим и т. д. Для понимания общества и
19

людей общинно-родового строя рассказы, собранные Г. Неверманом, равно как и дополняющие нх наблюдения и характери­
стики ученого, дают очень много.

Сборник, рекомендуемый вниманию читателей, включает
две самостоятельно сложившиеся, хотя и тесно связанные меж­
ду собой книги, принадлежащие двум известным этнографампутешественникам. Первый раздел сборника — «Мифы папуасов
маринд-аним» — представляет собой перевод мифологических
текстов, извлеченных из двухтомного этнографического труда
П. Вирца «Б1е Маппй-ашт УОП Но11апс118сп-8иа-№и-Сшпеа».
Второй раздел — «Сыны Дехевая» — составляет перевод книги
Г. Невермана «ЗбЬпе аез 1б1епс1еп УаЪегз».
Пауль Вирц, швейцарец по национальности, родился в
1895 г. и вскоре после окончания университета отправился в
большую экспедицию на Новую Гвинею. С того времени и до
конца жизни он почти не оставлял тропические страны. Умер
он в 1955 г. в городке на севере Новой Гвинеи. За тридцать лет
П. Вирц помимо района маринд-аним обследовал другие тер­
ритории южного побережья Новой Гвинеи, побывал в бассей­
не реки Сепик, население которого славится искусным изго­
товлением масок и деревянных скульптур, работал на севере
острова. Результаты его путешествий и исследований отрази­
лись в ряде капитальных трудов по этнографии Новой Гвинеи '.
Безусловной заслугой Вирца является открытие и изучение им
представлений и мифов о демах, значительно обогативших наши
знания в сфере ранних форм мифологии и религии. Из других
путешествий П. Вирца заметный след в науке оставила его
поездка на остров Цейлон (ныне Шри Ланка) 2.
Ганс Неверман родился в 1902 г. После получения доктор­
ской степени работал в Берлинском этнографическом музее.
В 1933 г. он отправился в экспедицию в Океанию. Довольно зна­
чительное время провел у маринд-аним, частью следуя по марш1
См., например: Р. \У1гг. Б1е Маппа-ашт УОП НоИапа1йсп-8йа-Кеи-Сшпеа. Ва 1—2. НатЬиг^, 1922—1925; он же.
Ап1Ъгоро1од13Спе ипа е!Ьпо1о^18сЬе Ег^еЪшззе аег 2еп1га1 Меи
Ситеа ЕхреаШоп 1921—1922. Ьешеп, 1924; оп же. Оатопеп
ши! \УИае т Кеи^шпеа. ЗйиОДаП;, 1928; он же. ВеНга^е гиг
ЕШпо^гарЫзспе аез Рариа-СоИез, ВгШзЫЧещгшпеа. Ьрг., 1934;
о н 2ж е. Кипз! ипа КиК аез 8ер1к-СеЫе1ез. АтзЪегаат, 1959.
Р, \уЧгг. Ехошзтиз ипа НеШшпйе аи! Сеу1оп. Вега,
1941.

20

руту Вирца, частью проникая в места, где тот не был. Впослед­
ствии Г. Неверман стал автором книги по мифологии и религии
народов Океании, а также трудов общетеоретического характе­
ра. В своих работах он широко использовал материалы, по­
лученные у маринд-аним 3.
Обоих исследователей объединяли некоторые общие прин­
ципы работы и теоретические позиции. Мифы маринд-апим бы­
ли для них органической частью племенного мира, они воспри­
нимали их прежде всего как этнографы. Обоим ученым были
присущи гуманистические взгляды на «первобытных людей» а
стремление понять их жизнь и психологию как бы изнутри.
Отсюда — множество цепных наблюдений, отсутствие какой бы
то ни было предвзятости, сочувственное отношение к народу,
жизнь которого они изучали.
В методике записи и публикации мифов у Вирца и Невермана обнаруживаются определенные расхождения. П. Вирц в
своих записях более точен, строже придерживается услышан­
ного текста. Правда, и он редактировал записи, видимо сопо­
ставляя варианты и дополняя их, но в то же время воздержи­
ваясь от дальнейшего вмешательства. Поэтому его тексты бли­
же к первоисточникам, в них отчетливее сохраняются неяс­
ность изложения, немотивированность, незавершенность пове­
ствования. Мифы у Вирца составляют большой раздел его эт­
нографического описания, поэтому рассказы перебиваются про­
странными описаниями обрядов, обычаев, некоторые мифы
изложены в виде примечаний. Не всегда даже ясно, где
Вирц точно передает текст, а где просто излагает его содер­
жание.
Г. Неверман в передаче текстов не столь точен: он считал
возможным упорядочивать полученные записи, придавать им
большую законченность и ясность. С другой стороны, Неверману удалось найти и расположить к себе хороших рассказчиков.
Надо также иметь в виду, что он записывал мифы через 13—
15 лет после Вирца, а за эти годы в жизни марпнд-аним про­
изошли немалые изменения.
Таким образом, записи двух этнографов не отмепяют, а
очень интересно и разнообразно дополняют друг друга. Это
3
Н . К е ^ е г т а п п . Ве1 ВитрГтепзспеп ипа КорГ)а§ет.
ЗигЬЦагЪ, 1935; он ж е. Эхе Кор^а^ег Сез^еп. 81иМ#аг1, 1936; о п
ж е. Ше Г^аШгуб1кег ипс1 сИе НшпатШ. Ьрг., 1948; о н ж е. ЗбЬпе
аез Шепаеп Уа1егз. Каззе1, 1957; Н.
Меуегтапо,
Е. А. \У о г т з, Н, Р е I г 1. 01е Ке%юпеп аегЗйазее ипа АизЬгаПеп. 81ии§аг1, Вег1т, К61п, Матг, 1968.

21

особенно заметно на примере текстов, которые представляют
собой варианты общих сюжетов (в примечаниях к текстам мы
всюду указываем такие варианты). Сопоставление вариантов
позволяет не только углубить знание сюжетов отдельных ми­
фов, но и частично увидеть механизм воспроизведения мифоло­
гических рассказов, наличие разных трактовок, возможности
варьирования, характер изменений и т. д.
Материалы П. Вирца и Г. Невермана принадлежат к числу
наиболее интересных и значительных открытий европейской
этнографии в области духовной культуры, мифологии, фольк­
лора папуасов Новой Гвинеи.
Б. Н. Путилов

| мишы
1 ПАПУАСОВ
маринд-ани^1
Собраны П. Вирцем в 1916—
1922 гг.
Перевод с немецкого
М. С. Харитонова

МИФОЛОГИЯ ОТДЕЛЬНЫХ ТОТЕМНЫХ СООБЩЕСТВ

Всякая попытка расспросить островитян про их
мифы сопряжена помимо языковых с целым рядом дру­
гих неизбежных трудностей.
Первая из них связана с тем, что значительную
часть мифов вправе рассказывать лишь немногие. Как
правило, это старики (самб-аним), знающие большин­
ство преданий. Чаще всего, впрочем, речь идет о сказ­
ках, известных каждому ребенку, и во многих случаях
было бы лучше, если бы их и рассказывали дети. Они
куда более умелые рассказчики и не напускают на
себя таинственности, как старики. Тех обычно приходит­
ся уговаривать, обещать им вознаграждение, что, ко­
нечно, сказывается на характере повествования.
Другая трудность состоит в том, что лишь немногие
островитяне умеют рассказывать. Некоторые знают
много мифов, но изложить их не могут. Их рассказ
представляет собой обычно какой-то фрагмент без
начала и конца, и бывает иногда весьма нелегко понять,
о чем идет речь, особенно вначале. Однако со временем
я заметил, что во всей области, населенной мариндаийм, большинство мифов рассказывается одинаково,
с незначительными отклонениями. Прежде всего назы­
ваются везде одни и те же имена наиболее важных
племенных родоначальников (дем), и с этими именами
связаны всегда одни и те же мифы. Дело, следователь­
но, было лишь за тем, чтобы записать в разных местах
рассказы как можно большего числа информантов. По­
лучив таким образом общее представление обо всем
материале, можно было дополнить фрагменты отдель­
ных мифов другими. Это был единственный возможный
путь. Каждый рассказчик, как правило, начинает свое
повествование с того, что ему в данный момент пришло
на ум. Чаще всего бывает сразу даже трудно уловить
25

какой бы то ни было смысл, какую-то последователь­
ность. Но некоторое время спустя удается опять услы­
шать фрагмент того же мифа. Так составляешь о нем
все более и более полное представление и можешь уже
сам выяснить недостающие частности, задавая вопросы.
Таким образом возникла большая часть приводимых
здесь записей.
Встретить островитянина, который знал бы целый
миф с начала и до конца, удавалось редко. К тому же
у многих мифов и нет начала. Они представляют собой
скорее продолжение, соединяются, переплетаются, пе­
реходят один в другой. Как правило, каждый предпо­
читает рассказывать лишь те мифы, которые ему наи­
более близки, т. е. относятся к кругу его тотемно-мифологического родства.
Еще одно обстоятельство, которое затрудняет соби­
рание мифов, связано с самим их содержанием. Часто
они содержат какую-нибудь большую или маленькую
тайну, которую, в частности, нельзя выдавать членам
другого боана. Ведь все мифы без исключения повест­
вуют о страшных предках-демах, об их поступках и
делах, о том, как от них произошли различные предме­
ты, и т. д. И поскольку обычно каждый рассказывает
лишь те мифы, которые относятся к его боану или то­
темному сообществу, он остерегается в присутствии
члена чужого боана говорить как о своих демах, так и
о демах других семейств. В самом деле, имена дем, как
и некоторые мифы, представляют собой тщательно обе­
регаемые тайны для всех, кто не принадлежит к соот­
ветствующему кругу мифологического родства. Дело
доходит до того, что человек, выдавший имена дем, ри­
скует за свою болтливость навлечь на себя кару — бо­
лезнь или смерть, которые насылаются колдовством. Он
боится при этом не только дем, имена которых названы
в мифах, но и членов собственного боана, которые таких
вещей весьма не любят.
Поэтому знатоки мифов, прежде чем приступить при
мне к рассказу, всегда старались удостовериться, нет
ли поблизости людей из чужого боана, которые могли
бы их подслушать. И если круг слушателей состоял из
членов одного и того же боана или одного и того же
тотемного сообщества, все было в порядке.
Имена дем действительно окружены тайной. Это,
26

однако, относится не ко всем демам в равной мере. Не­
которые имена, например наиболее обычных дем, как
дема кокоса, дема саго и т. д., известны большинству.
Тем не менее кое-кто, особенно старики, разводят во­
круг них невероятную таинственность, которую я так
и не могу объяснить до конца. Понятно, если бы избе­
гали называть имена страшных дем, например демы
волн. Но нет: по имени этого демы назван целый тотем­
ный клан, состоящий в тесном тотемно-мифологическом
родстве с морем, так что имя демы волн известно каж­
дому и упоминается достаточно часто. Как правило, в
секрете держатся имена тех дем, которые известны не
каждому и которые не связаны с наименованием кла­
нов. Но вот, например, дема кокоса, чье имя известно
почти всем; оно часто звучит также и в широко распро­
страненных заклинаниях, которые произносятся, чтобы
обеспечить всхожесть орехов и плодоносность пальм.
Тем не менее местные жители будут весьма недоволь­
ны, если имя этого демы (или демы саго) будет произ­
несено вслух в присутствии людей, которые не принад­
лежат к боану кокоса или к тотемному сообществу гебце, в которое входит боан кокоса.
То же относится и к именам дем-женщин (демаиакари), они часто содержатся в еще большей тайне.
Я должен был расценивать как особую благосклон­
ность, если кто-нибудь из рассказчиков шептал мне на
ухо несколько имен, которые к тому же нередко ока­
зывались попросту вымышленными.
Я долго не мог понять всех этих странностей. Но,
видимо, подобная таинственность имеет под собой ка­
кие-то основания. Недаром островитяне, как правило,
полагали, что меня интересуют лишь тайные имена.
Как я уже говорил, часто, вместо того чтобы расска­
зать миф, который я хотел услышать, они шептали мне
на ухо ряд имен и говорили: «Теперь ты знаешь то,
про что меня расспрашивал». Это сопровождалось спе­
циальным требованием, чтобы я никому больше не вы­
давал услышанных имен. С другой стороны, когда я
попадал в отдаленные деревни, тамошние жители пер­
вым делом расспрашивали меня про «настоящие име­
на» луны, солнца и т. д.
Имена действительно играют для островитян очень
важную роль. У каждого предмета есть не только обыч27

ное наименование, по и целый ряд названий, основан­
ных на сравнениях, звукоподражании, на причинных
отношениях и т. д. Сверх того, каждый предмет, как
правило, имеет еще и «настоящее», действительное имя,
так называемое «игиц-ха» («игиц» — «имя», «ха» —
«действительный, настоящий»), или имя демы («демаигиц»), т. е. родоначальника, от которого произошел
данный цредмет; подразумевается, что этот дема где-то
существует на самом деле.
Все это заставляет в какой-то мере вспомнить уче­
ние Длатона об идеях, хотя сравнение тут возможно
лишь весьма отдаленное. Действительное имя постоян­
но звучит в волшебных заклинаниях, когда нужно об­
ратиться к деме или назвать необходимый предмет.
В обыденной речи, однако, его никогда не услышишь.
Знающий имя демы, «игиц-ха», имеет тем самым в сво­
их руках ключ к волшебным заклинаниям; это одна из
причин, почему его держат в секрете.
Другая причина, несомненно, боязнь рассердить
дему. Если слишком часто называть его имя, он может
уйти в другое место, тогда соответствующее растение
захиреет. Имена дем-животных окружены тайной в го­
раздо меньшей степени, чем имена дем кокоса, саго и
банана, а также их жен, от которых зависит размноже­
ние и процветание соответствующих растении. Необ­
ходимо вообще избегать всего, что могло бы разгневать
дем. На этом в значительной мере основана мораль
островитян. Например, не следует бросать саго на
землю или разбазаривать его попусту. Это может
разгневать сагового дему, что приведет к недостат­
ку саго.
Наконец, третья причина, почему не следует назы­
вать дему по имени,— это страх перед самим демой, ко­
торый может явиться к тому, кто произнес его имя.
Дело в том, что имя отчасти содержит в себе жизнен­
ную силу называемого объекта. У демы эта сила интен­
сивнее, чем у обычных объектов, поэтому ни в коем
случае не следует ею злоупотреблять.
Это объясняет также, почему никогда не принято
называть действительное имя человека: всегда употреб­
ляется прозвище или кличка.
К страшным демам, от которых берут свое начало
тайные культы, существует, как уже было сказано,
28

особое отношение. О них ни в коем случае никто не
отважится заговорить — не то они сразу же отомстят
болтуну неизлечимыми болезнями.
Мне часто приходилось наблюдать, как усердный
рассказчик внезапно замолкал, и становилось невоз­
можно вытянуть из него больше ни слова. Я долго не
мог объяснить такого странного поведения, пока не
узнал, что мой рассказчик вдруг пугался: не поразит
ли его дема болезнью за то, что он слишком много про
него рассказал. А бывало и так, что кто-нибудь другой,
не особенно ко мне расположенный, намекал ему
на возможную кару, чтобы тот со мной не связы­
вался.
Похоже, что наибольший страх вызывают чужие,
не родственные демы. Вообще говоря, предпочтительно
знать только своих дем и свои мифы, а с демами и ми­
фами других боанов и тотемов не иметь дела. В ходе
празднеств также обычно изображаются лишь родст­
венные в тотемно-мифологическом отношении демы и
предметы, иначе дема наверняка отомстит. Всякий не­
родственный дух представляет собой могучую силу,
которая при известных обстоятельствах может причи­
нить вред. Вокруг тотемно-мифологического родства
вращается, собственно, все, на нем строится вся соци­
альная жизнь. По любому поводу, например на празд­
никах и т. п., речь ведется фактически лишь об од­
ном — о принадлежности к боану или к союзу боанов.
Этому тотемно-мифологическому подразделению проти­
востоит естественное подразделение по возрасту и се­
мейному родству.
Лишь немногие мифы рассказываются в присутст­
вии детей и женщин, поскольку содержание большей
части их непристойно. В этом смысле маринд прояв­
ляют крайнюю щепетильность и деликатность, какой,
казалось бы, трудно ожидать от них, зная их более
близко. Но это доказывает, что; несмотря ни на что, им
отнюдь не чужды более высокие моральные представ­
ления и нравственные чувства. Никогда маринд не ста­
нет рассказывать непристойный миф в присутствии
детей или юношей.
Предлагаемый материал собран мною преимущест­
венно на побережье, а именно в селениях между Боремом и Окабой. Как уже было сказано, в процессе соби29

рания мифов выяснилось, что большинство из них
повсюду у маринд рассказываются одинаково, лишь с
небольшими отклонениями, поскольку это мифы клано­
вые, т. е. повествующие про общих родоначальников и
их дела. Благодаря этому обстоятельству, расспраши­
вая как можно больше людей, удалось собрать так мно­
го мифов в относительно короткое время.
/7. Вирц

МИФЫ ТОТЕМНОГО СООБЩЕСТВА ГЕБ-ЦЕ

1. Геб и Сами

Однажды, давным-давно, жители Сингеаса ' решили
устроить праздник. Мужчины ушли на охоту за кенгу­
ру, чтобы раздобыть мяса. Женщины остались в деревне
одни. И вот, воспользовавшись этим, они решили; «Ког­
да мужчины вернутся, внезапно нападем на них и
убьем, а праздник устроим без них» 2.
Они надели на себя мужские украшения, вооружи­
лись палицами, луками и стрелами, а сами стали петь,
танцевать и всячески веселиться, дожидаясь, пока
мужчины вернутся с охоты.
Мужчины вернулись на другой вечер. Женщины
напали на них из засады и всех убили. Только двоим
удалось спастись, забравшись на деревья. Этих мужчин
звали Дапари и Карем. Женщины решили оставить их
в живых, чтобы племя не вымерло, и позвали обоих в
деревню.
Услышав шум и крики, из своего жилища, термит­
ника, выбрался Геб. Тело его было покрыто морскими
желудями3; поэтому он был безобразен и колюч, зато
термиты не могли причинить ему вреда. Он пошел в
деревню посмотреть, что случилось, и увидел только
возбужденных женщин, вооруженных, в мужских укра­
шениях.
— Женщины убили всех мужчин! — крикнули ему
с деревьев те двое, которым удалось спастись.
Тем временем из мест, удаленных от побережья,
пришел другой дема, Сами, живший в пчелином улье.
Он тоже захотел посмотреть, что произошло. Вместе с
Гебом они отправились в Торасси и на реку Явим по­
звать мужчин из чужих племен (икам-аним), чтобы
они убили женщин.
Собрав множество людей, они на лодках поплыли
вдоль побережья к востоку, в Сингеас. Впереди плыли
31

Геб и Сами. Близ Сингеаса мужчины разделились. Геб
с частью людей расположились по одну сторону от де­
ревни, Сами с остальными — по другую. Геб привел
также своих женщин-муравьев4, а Сами — своих пчел.
Когда был подан знак, Геб и Сами со своими людьми
напали на женщин. Геб и его товарищи убили сестер
Сами, а Сами, в свою очередь, убил родственников Геба.
В живых остались лишь немногие.
Затем люди из Торасси и с реки Явим собрали добы­
тые головы и повезли их с собой, в свои земли. Однако
голов было слишком много, их никак не удавалось уне­
сти все. По пути многие попадали на землю. Со време­
нем эти головы превратились в камни. Вот почему во
многих местах к востоку от Домандэ можно встретить
большие круглые камни.
С этим мифом местные жители связывают существование
маленького племени между рекой Флай и верховьями Биана,
в котором преобладают женщины. Эти женщины умеют обра­
щаться с оружием и принимают активное участие в охоте за
головами. Насколько верны эти сообщения, судить трудно.

2. Геб и Маху

Геб жил в Сингеасе. Его тело было безобразно и ко­
люче: оно все было покрыто морскими желудями5. По­
этому ни одна женщина не хотела идти за него замуж,
и его женой была нижняя часть бамбуковой трубки
(хонг) 6.
Однажды из Унума, что в верховьях Биана, пришел
к Гебу дема Маху со своими женами Лен и Пиакор.
Он шел через Илис и Серезу, где поджег лес. В Убйте
(область, где живут гавур-аним) он оставил свою лодку
и отправился в Сингеас пешком. Не доходя до деревни,
он встретил Геба.
— Нгейс 7,-^ сказал он ему.
Маху был голоден с дороги. Он поймал несколько
кускусов, убил одну из своих собак и велел женам на­
брать дров, чтобы приготовить мясо. А сам вместе с
Гебом сел у огня. Они достали калебасу с известью и
принялись жевать бетель 8.
Когда Геб увидел жен Маху, он очень разволновал­
ся. Маху это заметил и сказал Гебу:
32

— Это мои жены.
Он знал, что у Геба нет жены. Он прожевал жареное
мясо и тихо сказал Пиакор, чтобы Геб не слышал:
— Пойди возьми кусок саго и да:й Гебу.
Пиакор стала отказываться. С трудом Маху удалось
ее уговорить. Она взяла саго и принесла Гебу.
Геб от этого еще больше разволновался. Он положил
кусок саго в огонь, чтобы тот поджарился, а женщины
тем временем жевали для мужчин уати 9 : Лен — для
Геба, а Пиакор — для Маху.
— А где же твоя жена? — спросил наконец Маху
Геба. Как будто он не знал, что у Геба нет жены.
— В хижине,— невозмутимо ответил Геб.
Маху заглянул в хижину, но ничего не увидел, кро­
ме обрезка бамбука. Тут Геб признался, что этот обре­
зок и заменяет ему жену. Вечером Маху уступил Гебу
Пиакор и научил его, как с ней себя вести.
На другое утро Маху собрался дальше. Он нагрузил
свою лодку и сел в нее вместе с Лен.
— Пиакор теперь твоя жена,—сказал он Гебу.—
Она останется с тобой. Я время от времени буду тебя
навещать.— И, крикнув на прощание «Нгейс-а-е!»,
Маху отчалил.
Вот каких детей родила Пиакор. Сначала она роди­
ла птицу мокмок с человеческим лицом.
— Это не настоящий человек,— сердито сказал Геб.
Вторым ребенком опять была птица руас, третьим —
рыба киму и четвертым — рыба онгаяб. Геб продолжал
сердиться.
— Это все демы! — сказал он.
Наконец пятый ребенок оказался настоящим чело­
веком. Геб обрадовался мальчику и назвал его Ламуа.
Шестым родился мальчик по имени Мангис, а седь­
мой — девочка по имени Белевиль. Дальше опять по­
шли демы, в там числе сова момохо и птицы киркуа.
3. Белевиль

Когда Белевиль забеременела, она отправилась ро­
жать на берег. Но роды длились так долго,, что начал­
ся прилив, и волны унесли Белевиль в море,, И по сей
деньбелевиль находдася в море близ Дрмащдэ.
3

Заказ 970

33

На этом участке моря есть каменистые отмели. Во время
отлива они бывают хорошо видны и при большой волне могут
представлять опасность для плывущих на лодках. «У Беле вил ь
мощный хребет»,—говорят местные жители. Согласно мифу,
ее позвоночник превратился в камень, но сама сущность демы
пребывает под камнями или внутри их. Несчастные случаи,
которые бывают с жителями Домандэ во время купания, рыб­
ной ловли или плавания на лодках, неизменно приписываются
деме Белевиль.
4. Как появились бананы и луна

Геб находился в Яме и Бути 10, близ Кондо-мирава.
Каждый день он шел на берег ловить рыбу и искать
моллюсков. Он находился в воде так долго, что его
тело постепенно обросло морскими желудями и наконец
стало совсем колючим и жестким. Поэтому ни одна
женщина не хотела выходить за него замуж.
Однажды, когда Геб опять рыбачил на берегу, он
увидел, как издалека приближаются к нему девушкииваг11. Геб поскорее зарылся в песок, потому что он
стыдился своего колючего тела 12. Он зарылся весь, и
девушки его совсем не видели. Они тыкали палками в
песок и ил, ища раковины. Вдруг одна из них наткну­
лась на что-то мягкое и услышала крик. Крик шел, ка­
залось, прямо из земли. Это был Геб. Девушки быстро
раскидали песок. Показалась рука, потом голова и на­
конец весь мальчик — безобразный, сплошь покрытый
морскими желудями. Девушки побежали в деревню
рассказать про свою находку мужчинам.
Вооруженные палками и каменными топорами, жи­
тели деревни поспешили на берег и увидели Геба, уже
выбравшегося из песка. Они стали соскребать с него
желуди палками, кокосовой скорлупой и каменными
топорами. Геб кричал от боли, но вынужден был тер­
петь.
К вечеру тело мальчика стало чистым, и мужчины
потащили его в кусты. Там они использовали его для
удовольствия и обмазали тело Геба спермой, чтобы оно
зажило и стало опять гладким13. А стоявшие вокруг
люди при этом пели:
Мам-ту эрерамо!
Сипаси-ту эрерамо!
34

Вельмо! Вельмо!
Бути вероме!
И т. д. 14 .
Затем мальчика заперли в хижине и уложили па
скамью. Жители деревни хотели, чтобы он непременно
остался с ними 15. Ночью, когда все спали, на затылке
у Геба вырос большой банан. К утру на нем уже висело
множество спелых гроздьев 16. Таким образом, Геб стал
банановым демой: от него произошел банан 17.
Девушки-иваг18 срезали этот банан и посадили его
поблизости. Это место до сих пор почитается, потому
что здесь и сейчас обитает банановый дема. Здесь же
находится глубокий колодец, называемый Кондо 19. Вре­
мя от времени в нем можно услышать странные звуки:
это дема плещется в воде. А иногда видно, как он по­
является над водой.
Вокруг посаженного банана (банана-демы) появи­
лись молодые побеги. Они росли очень быстро. Скоро
на них появились большие зрелые гроздья с плодами в
локоть величиной. Каждый куст, появившийся из этих
побегов, был другим и давал особые плоды. Это были
сорта букара, бути, пувра, яку и многие другие20. Но
всех их превосходил первоначальный банан кандева.
Отовсюду из деревень приходили люди, чтобы по­
смотреть на невиданные растения и отведать их пло^
дов. Жители Сангара решили устроить большой празд­
ник свиньи. На праздник пригласили и людей из Кон­
до, которые воспользовались случаем, чтобы захватить
с собой новых плодов. А девушки, которых звали Вангаи и Варунгаи, принесли бананы в Сангар и повесили
их на шестах вокруг площадки для празднеств21. До
сих пор жители развешивали на сучьях рыб — ведь ба­
нанов они не знали. Вечером все собрались на праздник
и очень удивились, увидев, что праздничная площадка
увешана незнакомыми плодами. Получилась настоящая
роща. Люди попробовали плоды, и они им очень
понравились. Тогда они решили выбросить протух­
ших рыб и с тех пор никогда больше не вешали их на
праздничной площади — только бананы. Праздник
начался.
На праздник пришел и Монгумер-анем, арековый
дема. Он тут же превратился в арековую пальму. После
35

праздника все взяли с собой банановых черенков. Так
бананы стали распространяться.
Между тем Геб, у которого с затылка сняли куст ба­
нана, по-прежнему оставался запертым в хижине. На
другое утро мужчины опять использовали его для удо­
вольствия. Но когда его и на следующую ночь опять
заперли в хижине, он сумел выбраться на крышу и по
вьющемуся стеблю ямса взобрался на небо, где пребы­
вает до сих пор. Он стал луной. Пятна на луне возник­
ли от нечистого тела и ран на теле Геба 22.
Обычно маринд-аним называют лупу зараженной кольча­
тым червем (самани-ти-патур), имея в виду и другие кожные
болезни, вообще нечистоту кожи. Мотив кожной болезни рас­
пространен во многих мифах.

5. Канхар

В Каяре, близ Тамарау, жил некогда человек по
имени Йере» Этот Йере убил свою беременную жену.
Он изрезал ее тело, а плод бросил в болото близ Тама­
рау. Ручей подхватил плод и принес в Вивар, где его
нашел человек по имени Камис. Ребенок был еще жи­
вой. Камис взял его и принес своей жеде Авйа, которой
удалось выходить мальчика. Назвали его Канхар. От
него ведут свой род люди канхар-рек.
У Канхара было два сына — Ямби и Мес-хевааи. Им
пришлось отправиться на запад в большой банановой
кожуре, то есть в банановой лодке (напет-явун). Кан­
хар впоследствии добрался до Сангасе, там у него роди­
лись сыновья Камбур и Мамбрем. Много его потомков
живет в Каяре 23 , а некоторых можно встретить в друг
тих деревнях, например в Кумбе и Ятомбе.
Миф должен утвердить мысль, что банановая лодка связа­
на тотемическим родством е геб-це и принадлежит этому со­
обществу. Вообще, с помощью мифа можно обосновать общ­
ность между племенными группами, первоначально никак не
связанными. Согласно другим авторитетным утверждениям,
канхар-рек и каяр-рек взаимно идентифицируются, что также
весьма вероятно. Имена различных мест и предков носит также
целый ряд других кланов,

МИФЫ МАЙО 1

Майо — это тайный культ, церемонии которого включают
сексуальные оргии и каннибализм. Во время каждой церемонии
Майо в члены тайного союза принимаются новички, а мужчи­
ны постарше, принятые в союз ранее, посвящаются в его
тайны.
Наряду с культом Майо во всей области, населенной маринд-аним, а также у соседних племен, существует множество
других тайных культов, имеющих сходный характер.
Мифы разных тотемных сообществ повествуют о былых це­
ремониях Майо, которые совершались давным-давно, во време­
на дем, на легепдариом участке побережья между реками Маро
(Флай) и Явим,
Существует множество мест и площадок, которые называ­
ются Майо. Они разбросаны по всему участку побережья между
реками Маро и Кумбе, т. е. именно в той области, где живут
последователи культа Майо. Чем дальше на запад, тем чаще
встречаются места с такими названиями. А между Каибуром
и Боремом почти возле каждого селения на побережье есть
площадки, называющиеся Майо или Майо-мирав, т. е« место,
где происходит церемония Майо.

6. Кокосовая пальма

Давным-давно на праздник Майо явились непосвя­
щенные мальчики (бурап-патур)2, захотевшие принять
участие в обрядах. Они встретились там с девушками3.
Разгневанные этим, посвященные (метоар) наброси­
лись на мальчиков. А те превратились в черцых лету­
чих собак (кере) и улетели за море.
Ночью, 'когда люди спали, они вернулись назад. Во
рту у них были кокосовые цветы и молодые кокосовые
орехи (бока). Долетев до деревни, они сбросили их на
спящих. А потом опять превратились в мальчиков а
пошли к девушкам. Утром они снова обернулись лету­
чими собаками и улетели за море. Люди проснулись,
увидели на земле неизвестные орехи и цветы и стали
смотреть на них, качая головами 4.
37

Так повторялось несколько ночей. Наконец одна
старая женщина сказала:
— Подсмотрю-ка я, кто это приносит такие стран­
ные круглые плоды.
И вот на следующую ночь она увидела, как с мори
к деревне подлетела стая летучих собак. Они бросили
на землю маленькие кокосовые орехи и цветы, потом
превратились вдруг в мальчиков и отправились к де­
вушкам. А утром она подсмотрела, как летучие собаки
опять улетели за море.
Старуха рассказала мужчинам, что произошло
ночью. Те тотчас снарядили лодку и отправились в море
посмотреть, откуда появляются летучие собаки. Они до­
брались до острова, который называется Самакор5. На
нем росло неизвестное дерево. Это была кокосовая
пальма. Но когда наступил вечер, пальма вдруг исчез­
ла. Она превратилась в летучих собак, а те полетели на
материк. Лишь на другое утро летучие собаки верну­
лись и превратились опять в пальму6. Тут люди поня­
ли, что это был дема.
Они взяли свои каменные топоры и срубили пальму,
расщепили ее ствол на множество кусков, а листья об­
резали. Все это они бросили в море. Некоторое время
спустя части кокосовой пальмы выбросило на берег.
Люди на побережье нашли их, но не знали, откуда они
взялись. И по сей день части кокосовой пальмы можно
встретить между реками Маро и Комбис7.
Но сам кокосовый дема (то есть его сущность, спо­
собная принимать разные обличья) уже успел убежать
в море. Звали его Меру 8. Напрасно девушки (их звали
Арманови, Арпатови, Царко, Мурау, Семаи и Доку б)
пытались вернуть убежавшего дему на сушу. Лишь
позднее двум из них, а именно Царко и Мурау, удалось
его заманить. У них было больше, чем у других, волос
между бедер, и Меру последовал за ними на берег,
близ места, которое получило название Эромка. Он на­
ходится здесь со своими женами и поныне. От него
произошли большие заросли этого кокоса, который в
других местах встречается довольно редко.
А не вернись Меру на сушу, у нас вообще бы не
было кокосов 9.

33

7. Уаба

Другой праздник Майо устроил Уаба. Он пришел
в Майо близ Йормакана и привел для предстоящих об­
рядов девушку. Но, как и во время первого праздника,
перед началом обрядов на праздник опять пришли не­
посвященные и уселись вместе с посвященными. Раз­
гневанный этим, Уаба взял кусок бамбука, наполнил
его кровью 10 и забрызгал ею непосвященных. Они тот­
час все умерли там, где сидели, и превратились в кам­
ни. Это те самые красные, разнообразной формы камни,
что открываются во время отлива на берегу близ Йор­
макана и . Это место называется «дема-мирав Майо»,
то есть место демы Майо, который до сих пор находится
здесь. А девушка с сыном убежали в Имо 12 на лодке
из веерной пальмы.
Об этом рассказывает следующий миф.
8. Как возник тайный культ Имо
У этого мифа, сколько раз мне его ни рассказывали, ист
пи начала, ни конца. Я пытался кое-что уточнить, но на все
свои вопросы получал мало что говорящие ответы. Впрочем,
многое, о чем умалчивает рассказчик, можно дополнить путем
сравнения с другими мифами. Дело в том, что культ Имо в еще
большей степени, чем культ Майо, связан с рядом жестокостеи.
Местные жители ни в коем случае не имеют права выдавать
его тайн. Поэтому я передаю миф в том виде, в каком он предстает после многих рассказов. Впрочем, его можно рассматри­
вать как продолжение предшествующего.

В Майо близ Йормакана должен был состояться од­
нажды праздник Майо. Однако по некоторым причинам
он расстроился.
Предназначенная для обрядов старуха майо 13 убе­
жала со своим сыном, по нигде не могла найти лодку.
Они пешком добрались до самого Коядо, потом дальше,
до Тамарау, и наконец пришли в Назем, близ Сарира.
Там они увидели большую веерную пальму (уга). Они
хотели сделать из ее ствола лодку и . Однако дерево ока­
залось слишком твердым, и свалить его было трудно.
Тогда мальчик — его звали Дакореб — поймал большую
рыбу намбимб и поднес ее к дереву, чтобы она пере­
кусила ствол. Рыба его перекусила. Пришли окрестные
39

жители и помогли выдолбить ствол. Когда лодка была
готова, ее раскрасили и увешали пестрыми передника­
ми для танцев из лубяных волокон 15.
Наконец можно было отплывать. Среди дем, которые
отправились в путь, были Саипу, Ун-аним, Мурав, Казука, Сайгон, Карваи 16, а также дема птицы кеб-а-кеб,
дема рыбы яамбимб и дема рыбы галена. С ними же
были старуха и ее сын Дакореб.
Они поплыли вдоль берега в сторону тогдашнего
Имо. Добрались до реки Кумбе.
— Выйдем здесь и поедим,—сказала старуха.
Была очень холодная ночь, луна не светила. Они
вышли из лодки, разожгли огонь, испекли бананы и
саго. А поев, отправились дальше.
Близ Онгари море разбушевалось. Некоторые демы
захотели выйти из лодки, но волны их поглотили. Они
стали красными камнями в море близ Онгари.
— Доберемся до Ива 17,— сказала старуха.
Ночью они вошли в речушку Ива и близ Имо сошли
на берег. Было холодно. Мальчик, дрожа от холода, спал
в лодке. Вдали были видны отсветы огней, это горели
костры жителей Имо. На берег вынесли привезенные
вещи. Дема Тубаб-хеваахи (который тоже плыл с ними)
выбрался на берег первый и разжег большой костер,
чтобы согреться. Потом он взобрался на кокосовую
пальму и сорвал несколько орехов.
В это время к ним незаметно подошел один из жи­
телей Имо. Он увидел из леса незнакомых людей, испу­
гался и хотел убежать. Но маленький мальчик, при­
плывший в лодке, подозвал его. Человек подошел к
лодке, увидел там мальчика и старуху. Он быстро вер­
нулся в свою деревню и рассказал всем, что в Имо
пришла лодка, а в ней красивая девушка 18. Мужчины
поспешили к реке и привели девушку с мальчиком в
деревню, где собрались мужчины и юноши.
Их обоих убили 19 и съели.
— Будем повторять такой праздник ежегодно,—
сказали мужчины.
Так возник тайный культ Имо, который берет нача­
ло с этого события.
Приверженцами тайного культа Имо являются жители Сангасе, Домандэ, Алатепе, частично жители Меви, Онгари, а так­
же маринд-аним, населяющие местность между реками Биан

т

и Бурака. Таким образом, они соответствуют тем маринд-аним,
которые, как можно предположить, первыми переселились в
эти места. Их диалект несколько отличается от диалекта при­
верженцев Майо, их восточных и западных соседей. Во время
этих церемоний убивают и съедают по мальчику и девочке из
племени; этим отчасти объясняется их таинственность.
Мифическая старуха (мес-иваг, или назем-це-иваг), кото­
рая приплыла на лодке из веерной пальмы и с которой свя­
зывают возникновение культа Имо, пребывает в этих местах и
сейчас в виде демы вместе со своим сыном. Здесь, в лесу, гдето находится ее жилище (дема-аха). Вероятно, оно аналогично
такому же дема-аха в Кондо, о котором еще будет речь. Такие
дома, возможно, когда-то служили для отправления культовых
церемоний тайного союза.

На другое утро демы в лодке опять отправились в
путь, уже без девушки и мальчика. Они добрались до
реки Маро, недалеко от нынешнего Мерауке свернули
по маленькому притоку к Браве (близ Новари), потом
поплыли дальше к Имбути-каи и Эвати-каи. Здесь умер
Дакореб, и демы его похоронили.
Дальше их путь лежал через болото, заросшее саго­
выми пальмами. Здесь стало вскоре слишком мелко, и
лодка не могла продвинуться дальше. Чтобы облегчить
ее, демы выбросили девушку (кивасум-иваг 2 0 ), кото­
рая также ехала с ними. Им удалось проехать еще не­
множко, а потом лодка опять застряла. Вновь понадо­
билось ее облегчить. Демы выбросили в воду рыб галену и намбимба, потом дему Ун-анима и наконец
Саипу. Бамбуковые шесты, которыми толкали лодку,
демы тоже воткнули в землю. Шесты пустили корни
и стали расти. С тех пор в этих местах за деревней
Эвати и появились большие бамбуковые заросли.
Лодка продвинулась еще немного и наконец совсем
застряла. Слишком тут было мелко. Демы привязали
лодку к стволу дерева. Ее можно увидеть в этих местах
и сейчас. На огороде за Йобаром есть вытянутый в дли­
ну холм, имеющий форму лодки. Это место — демамирав (то есть место, связанное с пребыванием демы),
поэтому оно пользуется уважением.
А демы добрались до Йобара и там остались. От них
произошло племя назем-це, или мегаи-це, принадлежа­
щее к сообществу геб-це, к боану уга (веерная пальма),
потому что лодка, на которой прибыли их предки-демы,
была сделана из этой пальмы.
41

Члены этого клана называют себя назем-це, потому что
их предки прибыли на лодке из Назема. Но лодка называлась
мегаи, отсюда — второе название клана. Члены клана назем-це
по большей части живут и сейчас в Йобаре, однако их можно
встретить и в Эвати и в Сангасе, где, согласно мифу, тоже
остались некоторые из их предков — демы.
9. Змея Вир
В этом мифе речь идет о «мальчиках-майо» («майо-патур»),
которых во время церемоний принимали в число посвященных
членов культа. Однако это вовсе не значит, что новообращен­
ные были маленькими детьми. Как уже было сказано, обозна­
чение «натур» 21 в мифах далеко не всегда следует понимать
буквально. Очень часто оно употребляется, чтобы придать мифу
более безобидное звучание. Возможно, однако, что с течением
времени этот миф стал рассказываться именно как история о
детях. Это любимая детская сказка, известная каждому ре­
бенку. Но все, что касается происхождения мифа и связано с
церемониями Майо, сохраняется в строгой тайне. Во всяком
случае, об этом никогда не говорится в присутствии детей и
непосвященных.
В Майо близ Йормакана состоялся праздник Майо.
Когда он окончился, «мальчики майо» отправились со
своей матерью на запад. А матерью их была большая
змея Вир 22. Она несла детей в детской корзипе (кабу).
В первый день они дошли до реки Явим, на второй —
до Куркари, на третий —- до Майо близ Сивасива, на
четвертый — до Каякаи, близ Сепадима, и на пятый
пришли к реке Маро. Там они провели несколько дней.
В детской корзине у Вир была еще маленькая де­
вочка (кувасим 23 ). Она выбралась из корзины и пре­
вратилась в дерево хаям 24.
Затем змея с детьми отправилась на запад, в Вурамур. Здесь и сегодня можно увидеть ее след — длинную
канаву, которая тянется с востока на запад. Дальше их
путь лежал в Ангару, близ Анассаи, и в Майо на левом
берегу Кумбе. Здесь они устроились на ночлег. Утром
они услышали крик лесного петуха и пошли дальше на
север, через Венир, Дадум, Давангу, пока не достигли
Коанди. Там они остановились на долгое время.
Здесь миф разделяется на два варианта. Каждый рассказ­
чик предпочитает либо один, либо другой. Редко удается услы­
шать оба вместе — хотя бы потому, что мифы довольно длинны
и рассказывать их в один присест не так просто. Один из них
повествует о появлении кокосовой пальмы.
42

10. Яви, кокосовый дема

В Коанди Вир забеременела и родила мальчика по
имени Яви 25 . Змея сгребла в большую кучу листья и
положила мальчика на нее. Однажды сюда пришли из
Мохи26 две девушки. Их звали Кома и Манимбу. Они
вместе со своим отцом по имени Сагит искали пропав­
шую свинью. Вдруг девушки услышали чей-то крик.
Это кричал Яви. Девушки осторожно приблизились и
увидели на куче листьев новорожденного мальчика, а
рядом с ним — большую змею. Они притаились в лесу
и подождали, пока змея не уползет на поиски пищи.
Тогда они схватили мальчика, принесли его в Моху и
спрятали в хижине.
Змея увидела, что мальчик исчез, и догадалась, что
его похитили. Она по следам приползла в Моху. Была
ночь, все люди спали. Змея добралась до хижины Ма­
нимбу и поняла, что ее мальчик там. Тогда она обви­
лась вокруг свай и сдавила их так, что хижина зашата­
лась и рухнула. Люди в ужасе выскочили и разбежа­
лись. Но какая-то старуха стала швырять в змею пыла­
ющими головнями. Змее пришлось скрыться.
Вир спряталась в болоте близ Тамарау (где нахо­
дится, видимо, и сейчас). Однажды на болото пришли
женщины с сетями, чтобы ловить рыбу. Они не знали,
что здесь живет дема-змея. Вир проглотила их одну за
другой. Одна беременная женщина спала на берегу. Вир
хотела проглотить и ее. Но та застряла у нее в глотке.
Пришли мужчины, увидели, что случилось, убили не­
подвижно лежавшую змею, разрезали ее и извлекли
всех проглоченных. Но в живых остался лишь плод, на­
ходившийся в теле беременной. Мальчика назвали Бугау. От него ведут свой род бугау-рек, которые живут в
Тамарау и относятся к сообществу геб-це27.
А Яви вырос и стал большим красивым мальчиком.
Его все любили. Дема Арамемб услышал о Яви и ре­
шил похитить мальчика. Он пришел в Имо и спросил,
где Яви. Люди сказали ему, что Яви находится в Мохе.
Там как раз должен был состояться праздник, во вре­
мя которого на мальчиков надевают первые украшения.
Мужчины из Мохи были на охоте, а женщины в
лесу готовили саго для праздника, когда туда пришел
Арамемб. По пути он занимался обменом, доставал ка43

баньи клыки, зубы кенгуру и перья для головных укра­
шений. Он принес также ротановую пальму из мест, от­
даленных от побережья, и раковины наутилуса с ост­
рова Комолом. Со всеми этими вещами он явился в
Моху и обрадовался, никого там не застав. Он быстро
слепил из саговой муки похожие на человечков фигур­
ки, выставил их перед деревней и увешал принесенны­
ми украшениями28.
Тем временем мужчины, находившиеся в саванне,
послали в деревню мальчика принести огня. Они хотели
поджечь траву, как это обычно делается во время охо­
ты. Мальчик пришел в деревню и увидел саговые фи­
гурки, выставленные строем и увешанные украшения­
ми. В изумлении он уставился на эти диковины, поза­
быв и про огонь и про охоту,—все не мог досыта на­
смотреться.
Напрасно люди в степи ждали, когда мальчик прине­
сет им огонь. Наконец один из мужчин сам отправился
в деревню. Но он тоже не вернулся назад. За ним от­
правился третий, потом четвертый. Так все один за дру­
гим они пришли в деревню, и все останавливались пе­
ред невиданными фигурками, удивляясь тому, что сде­
лал Арамемб.
Потом с огородов пришли женщины и тоже замерли
в удивлении перед украшенными фигурками. Скоро
слух о том, что сделал Арамемб, прошел по всем сосед­
ним деревням. Отовсюду стали приходить люди поди­
виться на невиданные украшения* .А пока они смотрели
на эти диковины, Арамемб похитил Яви и отправился
с ним в Имо, где стал воспитывать мальчика.
Когда Яви стал старше, он тайком соблазнил жену
Арамемба. Однако Арамемб это вскоре заметил и ре­
шил разделаться с Яви. Он отправился в Куркари за
колдунами, чтобы они умертвили Яви.
Жители Куркари и сейчас пользуются репутацией колду­
нов-убийц (камбара-аним). К услугам этих колдунов вообще
прибегают в тех случаях, когда нужно наказать жену* изме­
нившую мужу, или ее соблазнителя. Следующий миф допольно
точно воспроизводит представления непосвященных о дейст­
виях камбара-аним,

44

11. Как колдуны убили Яви

Из Куркари Арамемб вернулся с пятью яолдунами.
Их звали Мангазессе, Мангауэру, Уэру, Дойам и Энод 29.
Они были родом из сапи-це30. Арамемб поведал им, как
обидел его Яви, и они сказали ему в ответ:
— Когда Яви опять придет к твоей жене, не мешай
ему. Пусть он думает, что ты ничего не знаешь. А нам
сразу сообщи.
Колдуны пришли в деревню тайком. Никто не дол­
жен был знать об их приходе. Они спрятались в хижи­
не Арамемба и вместе с ндм притворились спящими.
Пришел Яви, увидел, что Арамемб спит, и позвал жен­
щину с собой в лес. Но Арамемб уже успел предупре­
дить жену. Он сказал ей:
— Если Яви опять позовет тебя в лес, пойди. А по­
том натрись маслом из разжеванного кокосового ореха
и принеси немного этого масла мне.
Вечером жена Арамемба принесла ему скорлупу с
кокосовым маслом. Он взял его и отнес колдунам31.
Через несколько дней жители Имо отправились на
охоту. Арамемб и пятеро колдунов пошли вместе со
всеми, чтобы не привлекать к себе внимания. Спустя
некоторое время некоторые из них сказали, что порани­
лись. Другие сказали, что они достаточно поохотились.
Так поодиночке все пятеро вернулись в деревню и на­
правились в мужской дом.
Яви в это время купался в море. А больше в дерев­
не никого не было. Из мужского дома, где собрались
камбара-аним, хорошо было видно море. У каждого кол­
дуна в руках были ветки кротоновои пальмы. Четверо,
скорчившись, скакали перед открытой дверью, не упу­
ская из виду Яви. При этом они беспрерывно произно­
сили заклинания и потрясали ветками кротоновои
пальмы32.
Майан о!
Моно бо!
Нанй трно бо!
Кере бо!
Моно кере бо!
Моно бо!
Ох! ох! ху!

(Непонятные слова)'

45

Арамемб ка нок.
Сабиб ахо кахамин!
Донгау ахо кахамин!
Барингау хау кахамин!
Бумис хау кахамин!
Не иссак каронаб!
Хаис иссак каронаб!
Ац иссак каронаб!
Не иссак каронаб!
Карумбу
|
Каромнасси
>
Иваг каромнасси )
Барингау махай!

—
—
—
—

Я — Арамемб.
Сабиб, приди!
Донгау, приди!
Войди в телесный сок
(КбгрегзаЙ) Барингау!
— Войди в телесный сок Бумиса!
— Мать посылает тебя туда!
— Дух мертвых посылает
тебя туда!
— Отец посылает тебя туда!
— Мать посылает тебя туда!
(Непонятно)
— Барингау, танцуй!

Пятый колдун, Уэру, в это время стоял у дверей,
держа в руках орех мангон33. Он наполнил орех коко­
совым маслом, которым натиралась жена Арамемба,
прикрепил к нему длинный шнур и колдовством на­
правил его прямо в Яви. Тот даже не заметил, что в
пего попал мангон. Уэру потянул за шнур, и Яви очу­
тился в мужском доме. Четверо других мужчин оглу­
шили его34. Яви упал без чувств. Они надрезали ему
внутри, под колеей, телотак, что снаружи не видно
было никаких повреждений. Затем они опять привели
Яви в чувство. Он совершенно не помнил, что с ним
произошло, и, ничего не подозревая, опять пошел иг­
рать на.берег. Но уже к вечеру он почувствовал себя
плохо. У него начала болеть голова, он не мог ничего
есть. К ночи ему стало совсем худо, а к утру он был
уже мертв. Его убили колдуны-камбара.
Арамемб об этом даже не знал. На другое утро он
стал разыскивать юношу.
— Где Яви? — спросил он жителей деревни.
— Его умертвили камбара,— отвечали те.
В деревне стали готовиться к похоронам. Арамемб
поспешил в лес и принес оттуда целебную траву де 35 .
Он, видно, думал, что Яви еще можно спасти. Ему было
жалко, что он так скоро умер.
Но было уже поздно. Люди успели похоронить Яви
и запели песню гага36. Тогда Арамемб взял скорлупу с

соком пережеванной целебной травы и вылил его в
пасть змее. Змея замерла неподвижно, стала холодной
и сбросила кожу. С тех пор змеи не умирают. Если они
заболеют или почувствуют себя плохо, они просто сбра­
сывают с себя кожу37. Успей Арамемб вовремя дать
снадобье Яви, тот бы тоже не умер. Тогда люди вооб­
ще не умирали бы, а просто сбрасывали бы с себя кожу,
как змеи, когда они больны.
12. Как появилась кокосовая пальма

Когда Яви похоронили, вокруг его могилы соорудили
изгородь и увешали ее саговыми листьями и бананами.
На другое утро, к общему изумлению, из могилы вы­
росла кокосовая пальма38, на которой уже были спе­
лые плоды.
Другие рассказчики повествуют о возникновении кокосо­
вой пальмы несколько иначе.

Когда Яви умер, к Арамембу пришел дема Бевра и
попросил дать ему голову Яви, чтобы он мог дать имя
своему сыну39. Отрезав голову Яви, Бевра ночью запел
песню гага40:
Онгат-а, кимиа, пипиап!
Аби, мери-онгат
И т. д.
Ночью из головы Яви выросла кокосовая пальма.
Яви был кокосовым демой41.
Дерево росло так быстро, что уже в тот же день при­
несло спелые плоды. Они, в свою очередь, тоже дали
ростки, и спустя недолгое время вокруг могилы Яви
разросся целый кокосовый лес. Со всех сторон сюда
приходили люди посмотреть на чудо. Ведь прежде ко­
кос не был известен.
Тем временем в Имо пришел дема Вокабу, чтобы
заплести свои волосы в маленькие косички42. Вокабу
увидел кокосовый лес, попробовал в первый раз плоды,
и они показались ему вкусными. Он выплюнул на ла­
донь немного разжеванного кокоса, натер им волосы,
тело и увидел, что оно стало блестящим. Тогда ему при­
шло на ум смешать кокосовое масло с красной землей
(ава), чтобы раскрашивать и натирать тело43.
47

Теперь люди приходили отовсюду, чтобы посмот­
реть на кокосовые пальмы и отведать незнакомых пло­
дов. Приходили даже люди из чужих деревень (икаманим), прежде всего канум-аним. Каждый взбирался на
пальму и срывал столько орехов, сколько мог унести.
Пальм становилось все больше и больше, потому что
спелые орехи давали ростки чрезвычайно быстро. Ско­
ро из них вырастала большая пальма.
Один человек, зараженный кольчатым червем44, по
имени Явим, никак не мог набрать столько орехов,
сколько ему хотелось. Он все рвал их и рвал и оставал­
ся на пальме до тех пор, пока один росток не проткнул
его тело. После этого он уже не смог спуститься с де­
рева.
Другой съел так много орехов, что живот у него сов­
сем раздулся и он больше не мог ходить. Его звали Бикит. Это дема, который и теперь живет в Конейме, близ
Венду, и вредит жителям Венду и Бахора, постоянно
воруя у них кокосовые орехи.
Еще одному деме, по имени Ибу-Ибу, молодой коко­
совый орех (бока) упал в рот. И у него появились ро­
стки из ушей, изо рта. Он превратился в кокосовую
пальму45.
Многие унесли с собой столько кокосовых орехов,
сколько могли захватить, и доверху нагрузили свои
лодки. Затем одни отправились, минуя Биан, на восток,
другие — на запад, в Окабу. Вскоре, однако, люди за­
метили, что набрали слишком много и что им не доне­
сти столько орехов. Некоторые орехи попадали на зем­
лю. Другие люди выбросили сами. Таким образом орехи
распространились повсюду. Вдоль всего побережья тя­
нутся теперь сплошные пальмовые рощи.
Так Яви (или Барингау, что является его собственным
именем) стал демой кокоса. Барингау — это также настоящее
имя (игиц-ха) для кокосовой пальмы, или имя ее демы (дёмаигиц), поскольку все кокосовые пальмы происходят от Барин­
гау46. Обычно эти имена держат, однако, в строгой тайне. Ба­
рингау обозначает также нижний утолщенный конец ствола
кокосовой пальмы, где находится ее душа (ви), или душа ко­
косового демы, который сам представляет собой кокосовую
пальму необычайных размеров.

№

13. Змея Вир (продолжение)

Итак, змея Вир с сыновьями добралась до Коанди.
ТаАм Вир повесила корзипу со своими детьми на де­
рево.
Ночью к дереву подошел дема по имени Кейпхер47.
Он искал в лесу кору, нужную ему для жевания бетеля.
Кейпхер увидел на дереве корзину с детьми. Когда
мальчики проснулись, он спросил их, что они собрались
делать.
— Мы хотели бы взобраться на кокосовую паль­
му,— сказали мальчики.— Но мы не знаем, как это де­
лается.
Самый старший из них пробовал вскарабкаться на
пальму, но не сумел. Он пытался лезть по стволу нога­
ми вверх, а головой вниз. Кейпхер научил мальчиков,
как взбираться на пальму. Прежде всего он объяснил,
что надо сделать петлю из травы или из лиан, которую
обвивают вокруг ног. Потом он показал им, как обхва­
тывают ствол ногами и лезут по нему вверх.' Дема так­
же научил мальчиков, как срывать орехи; их надо от­
кручивать, а не просто тянуть, как это пытались сде­
лать мальчики. Затем разговор зашел о том, как сле­
дует открывать орехи. Мальчики хотели сразу их раску­
сывать.
— Из дерева приб, мамбар или мукатам,— объяснил
Кейпхер,— надо сначала сделать приспособление, с по­
мощью которого очищают орехи от кожуры.
Всем этим подробностям научил мальчиков Кейпхер.
Ведь они до этого никогда не видели ни кокосовых
пальм, ни кокосовых орехов. Мальчики наелись и напи­
лись. А потом Кейпхер вернулся в Кираву, к себе до­
мой.
Вир провела с мальчиками еще одну ночь в Коанди,
затем отправилась дальше48. А следующей ночью к ним
опять пришел дема Кейпхер. Он повесил корзину с
детьми на высокое дерево и убежал. Утром Вир долго
не могла найти корзину. Наконец она увидела, что кор­
зина висит на высоком дереве. Она забралась на него ц
помогла мальчикам одному за другим спуститься вниз.
Лишь один из них, самый младший мальчик по имени
Вируб, не сумел слезть. Тогда мать дала ему перья, что­
бы он сделал себе крылья и слетел на них вниз. Вируб
4

Заказ 970

49

прикрепил эти перья к рукам и превратился в птицу
кевекаве49.
— Спускайся вниз! — звала его мать. Но Вируб ос­
тался на дереве.
— Кве! Кве! Ац кве! Аи кве! — кричала птица свер­
ху и не желала спускаться. Это значит: «Отец кве! Мать
кве!»
Тогда змея с остальными детьми отправилась даль­
ше, в Сангир и Бадам. Там один из мальчиков превра­
тился в банан йорим50. Дальше их путь лежал в Гавурмирав, к месту, называемому Майо. Там они провели
несколько дней. Мальчики ловили в болотах рыбу. Ког­
да рыбу испекли, два мальчика (их звали Намера и Та­
пера) захотели всю ее забрать себе. Они закидали бра­
тьев горящими головнями, а сами взобрались на дерево
и превратились в звезды Пуно (Плеяды) 51.
В другой раз, когда мальчики опять играли на бо­
лоте и ловили рыбу, туда явилась старуха с большими,
страшными зубами. Она подошла к детям и сказала, что
ищет своего мужа Хони. Мальчики уселись на берегу.
Они испекли рыбу и пошли купаться. Пока они плеска­
лись в воде, с другой стороны болота явился дема Хони.
Он под водой подплыл к берегу, где на угольях еще ле­
жала рыба, быстро сожрал все, а потом также под во­
дой уплыл обратно. Мальчики ничего не заметили. Толь­
ко один из них, зараженный кольчатым червем, видел
все и рассказал остальным. Мальчики схватили дере­
вянные дубинки и поколотили Хони, так что он с воем
убежал. Потом они опять наловили рыбы и положили ее
на уголья.
Но Хони опять дождался, пока мальчики пойдут ку­
паться, и утащил рыбу. Мальчик, зараженный кольча­
тым червем, увидел его и на этот раз и опять все рас­
сказал товарищам. Когда Хони, ничего не подозревая,
вынырнул из воды, мальчики забили его насмерть.
А старуху заперли в хижине и хижину подожгли.
Потом они пошли в Ахив-це-мирав. Там находилось
множество термитников. Мальчики стали метать в крас­
ные холмики травяные стрелы так, чтобы они в них
вонзались52. Вдруг им послышалось, будто в термитни­
ке кто-то кричит. Это был саговый дема. Он находился
в земляной куче 53. К этой куче пришла старуха по име­
ни Раром с маленькой девочкой Алиссан. Она хотела
50

достать оттуда саго. Но мальчики, услышав из кучи
крик, до основания ее разрушили. Внезапно оттуда вы­
скочил саговый дема и быстро убежал. Раром очень
рассердилась, схватила палку и набросилась на мальчи­
ков. Им пришлось бежать.
Они добрались до Димау (между верховьями Биана
и Бураки). Там они забрались в дупло дерева и в нем
переночевали. Утром девочки из ближней деревни по­
шли в лес собирать хворост. Они приблизились к дуп­
листому дереву и услышали внутри гудение. Они поду­
мали, что там в стволе пчелы. Одна маленькая девочка
поспешила в деревню за каменным топором. Но когда
они раскололи дерево, надеясь найти там мед, из ство­
ла, к их изумлению, выскочили мальчики, которые в
страхе побежали прочь. Однако девочки их поймали.
Каждая схватила по мальчику и повела в деревню.
Люди в это время были заняты на огородах. Девоч­
ки спрятали мальчиков в хижине и дали им поесть. Вер­
нулись с огородов жители деревни. Они разожгли огонь
и стали готовить кушанье из саго. Но когда женщины
захотели войти в хижину, где находились мальчики, де­
вочки закричали:
— Не входите сюда! Здесь черная собака, она ку­
сается!
Однако все стали рваться в хижину, чтобы посмот­
реть, кто там. Пришлось девочкам уступить. Из хижи­
ны вышли мальчики. Жители деревни очень удивились.
У них в деревне было как раз ровно столько же неза­
мужних девушек. Каждая выбрала себе на будущее в
мужья одного из мальчиков.
Лишь одна маленькая девочка, зараженная кольча­
тым червем, осталась без мальчика. Но потом она вни­
мательнее посмотрела под лавкой, нашла там еще одно­
го малыша и вытащила его.
Через несколько лет все поженились. Самая старшая
девушка забеременела первой и родила мальчика. Он
быстро вырос и стал бойким подростком, который лю­
бил забавляться с луком. Однажды, играючи, он выстре­
лил в ящерицу, но нечаянно попал стрелой в ногу од­
ной старой женщине. Та решила, что это он нарочно, и
обругала его. Мальчик с плачем побежал к матери.
Больше он в деревне с луком не играл, но придумал
одну проделку, чтобы отомстить старухе.
51

Однажды мальчик сказал матери и теткам:
— Пойдите сегодня на болото, наловите рыбы. Пусть
у нас вечером будет рыба.
Женщины пошли на болото. В деревне остались
только отец и дядья мальчика. Тогда он отправился в
лес, вырезал из дерева большие птичьи клювы необыч­
ной формы — такие клювы бывают у птицы хаивуи54,—
а затем смастерил различные украшения из перьев.
Со всем этим он вернулся в деревню и дал своему отцу
и другим мужчинам по клюву, а также украшения из
перьев. Украшения они приделали к рукам, как крылья,
а клювы привязали к носам.
— Пойдемте учиться летать! — сказал мальчик и
повел их в лес.
А в лесу он еще прежде соорудил высокий помост из
стволов пальмы гонгаи. Все взобрались на помост и по­
пробовали слететь вниз. Сначала они летали с неболь­
шой высоты, потом стали забираться все выше и выше
и наконец научились летать. Они превратились в на­
стоящих птиц хаивуи.
Когда вечером вернулись с рыбной ловли женщины,
они увидели, что все мужчины исчезли. Напрасно иска­
ли они их по всей деревне. Но когда женщины пошли
в лес, они увидели там высокий помост. На земле еще
лежало несколько перьев и клювов птиц хаивуи. Стая
птиц пролетела над ними. И тогда они поняли, что это
мужчины, превратившиеся в птиц.
•— Мы тоже хотим стать птицами! — сказали жен­
щины и начали вырезать из дерева клювы и готовить
украшения из перьев. Но получилось это у них не так
хорошо, как у мужчин. Поэтому у самцов-хаивуи опе­
рение красивее, чем у самок. Затем они надели на себя
украшения и стали учиться летать, пока тоже пе пре­
вратились в птиц. Только одна беременная женщина
никак не могла научиться летать, потому что была
слишком тяжела. Тогда она смастерила себе маленький
клюв, потом тоже научилась летать и превратилась в
райскую птицу цакир..
'- Так появились птица хаивуи и райская птица. От
людей, превратившихся в хаивуи, произошли димаи,
живущие в Дигуле. Их жилища на деревьях напомина­
ют об их предках.
52

14. Ягривар, змеиный дема

Дему змеи короам звали Ягривар. Долгое время оп
жил в Илабе, близ Домандэ, где и сейчас еще можно
видеть его следы. Он умел превращаться то в змею, то
в юношу-миакима.
Однажды в Мебе, близ Домандэ, Ягривар увидел де­
вушку. Она шла за водой в саговую рощу. Ягривар бы­
стро превратился в богато разукрашенного юношу и
спрятался в зарослях. Он незаметно приблизился к де­
вушке. Когда она наклонилась набрать воды, дема схва­
тил ее и утащил в заросли.
Жители Домандэ увидели, что девушка пропала, и
начали ее повсюду искать. Наконец в зарослях они на­
шли Ягривара с девушкой. Ягривар поскорее превра­
тился опять в змею и хотел уползти. Но люди успели
ударить змею палкой и убили ее. Однако душа Ягрива­
ра давно убежала, Ведь Ягривар был дема, и, значит,
его душа бессмертна. Змеиный хвост он тоже успел при­
хватить с собой и сделал из него рукоятку для своей
палицы.
Ягривар отправился на запад, в сторону реки Биан,
к месту, которое в честь него получило название Ягривар-эпе-атин, что значит «здесь отдыхал Ягривар». Пе­
реправившись через Биан, он пошел дальше, в Окабу и
в Макалин. Там есть место, которое в честь него полу­
чило название Ягривар-авахес. Дальше Ягривар напра­
вился в Эгеви, к яба-аним. Яба-аним устроили празд­
ник, и Ягривар женился на одной из их девушек.
Однажды, когда они с женой пошли на огород, де­
вушка увидела, как Ягривар превратился в змею и хво­
стом стал взрыхлять землю. Так ему было быстрее и
проще. Девушка побежала в деревню и сказала всем:
— Юноша, за которого я вышла замуж,—дема. Он
умеет превращаться в змею.
Ягривар увидел, что люди догадались, кто он такой,
и ушел от них дальше, к проливу Мури. Там он встре­
тил Колелейма, дему-наутилуса. Колелейм был весь по­
крыт раковинами паутилуса.
— Я хочу устроить праздник,— сказал он Ягривару.— Придешь ко мне на Комолом?
53

Ягривар согласился. Но у них не было лодки, чтобы
переправиться через Мури.
— Не беспокойся, я сделаю лодку,— сказал Колё­
лейм. Он вытянулся в длину, так что в теле его при
этом образовалось углубление, и превратился в лодку.
Ягривар сел в нее и поехал на Комолом, в деревню Колелейма.
На праздник пришло много людей. А ночью, когда
они вовсю веселились, пели и танцевали, Ягривар опять
обратился в змею и приполз в деревню. Он несколько
раз обвился кольцом вокруг деревни и раздавил в ней
все хижины и всех людей. На месте этой деревни и сей­
час еще можно увидеть большое округлое болото, где
поныне живет Ягривар,
Этот миф часто рассказывают и немного по-другому.

Ягривар пришел в Домандэ и жил там долгое время.
В Домандэ он похитил одну девушку, которая пришла
в лес за водой, и унес ее к проливу Мури. На берегу он
встретил Колелейма, дему-наутилуса, и попросил у него
лодку, чтобы переправиться через Мури. Но Колелейму
захотелось взять девушку себе. Когда они отплыли от
берега и находились уже посредине Мури, на берег при­
шли жители Домандэ. Они хотели вернуть пропавшую
девушку. На другом берегу тоже дожидалась толпа лю­
дей. Они хотели, чтобы девушка осталась у них.
Ягривару стало не по себе. Что делать? В это время
Колёлейм стал уменьшать и уменьшать размеры своей
лодки. Наконец Ягривару пришлось спрыгнуть в воду.
Он вплавь добрался до острова Комолом и там спасся
от погони. А Колёлейм исчез с девушкой в глубине
моря.
Концовка этого мифа, повествующая о том, как стала
уменьшаться лодка демы-наутилуса, связана, видимо, с уст­
ройством камер раковины наутилуса, которые внутри стано­
вятся все меньше и меньше.
В Домандэ Ягривар оставил потомство, в том числе трех
мальчиков, которых звали Део, Нео и Вален. От. них произо­
шли ягривар-рек. Кроме этих мест ягривар-рек живут также
в Сангасе, Алатепе и разрозненно в других селениях. Они со­
стоят в близком родстве с уаба-рек и, подобно им, тоже при­
числяют себя к боану кокоса (онгат-ха). Но некоторые счи­
тают, что ягривар-рек принадлежат к особой группе — к боану
змеи короам.
54

15. Мана

Мана также связан родством с тотемным сообществом
геб-це. Но, очевидно, это родство носит исключительно тотемно-мифологический характер, что видно из следующего рас­
сказа, напоминающего лунный миф.
У Маны была сестра по имени Сарипа, с которой он
жил как с женой. Они жили в Комане, близ Сарора.
У Сарипы были раны на ступнях и язвы на ногах, по­
этому она не могла готовить саго. Она оставалась в хи­
жине. А Мала шатался по окрестностям, ночью срубал
саговые пальмы жителей Сарора и воровал саго.
Наконец один мужчина из Сарора, по имени Бурба,
заметил, что кто-то по ночам крадет саго, и решил вы­
следить вора. Сарипа узнала об этом и сказала Мане:
— Поскорее убегай. Тебя хотят подстеречь и убить.
Выследить Ману взялись четверо мужчин из Саро­
ра. Звали их Данойа-циб, Умай, Кеви-да и Яба-пуки.
Они пришли к месту, где Мана обычно воровал саго.
Среди срубленных пальм они увидели сердцевину саго
(мам). Сваи белых какаду клевали его. Но Маны там
не было. Мужчины вернулись в деревню и стали его
поджидать. Однако Мана той же ночью бежал. Минуя
Сука-боб, Цамбук, Багор, Канамин, он направился
дальше, в Венир. На рассвете он встретил двух жите­
лей Ятомба, Сакираи и Акару, которые охотились за
свиньями.
— Куда идешь, Мана? — спросили они его.
— Я иду в Дарир,— ответил Мана и как ни в чем
не бывало пошел своей дорогой.
Вскоре Мане встретилась девушка. Ее звали Ма­
минд. Она ходила на болото ловить рыбу. Мана был го­
лоден. Он подозвал девушку и потребовал у нее рыбы.
Но у него были и другие намерения. Он дал девушке
знак, чтобы она пошла с ним в заросли. Однако он не
заметил, что поодаль шел муж Маминд. Когда тот к
нему подошел, Мана сразу заговорил по-другому.
— Куда идешь, приятель? — спросил он как ни в
чем не бывало. А сам только дожидался удобного мо­
мента и ударил соперника по голове дубинкой. Потом
он овладел Маминд, вот почему это место стало назы­
ваться Маминд киссар, то есть Маминд, сочетавшаяся
браком.
55

Вместе с Маминд Мана направился в Сираку. Отту­
да через Маро и Савери (близ Сепадима) он добрался
до Тарира, где убил Монгумера, арекового дему 55 . Позд­
нее Мана дошел до Сенайо, где у него родилось ^потом­
ство, и наконец обосновался в Цеве (близ Кумбе), где
тоже произвел потомство и где живет и поныне.
16. Как появилась жемчужница
Жители Сарора безуспешно искали Ману, похити­
теля саго, чтобы убить его. Но Маны уже и след про­
стыл. Поэтому жители Сарора решили отомстить его
сестре Сарипе. Ее увели в лес, и там ее изнасиловали
много мужчин. Ночью ей удалось бежать. Она тоже ре­
шила отправиться в Сенайо, где надеялась встретить
Ману. Но ее ступни еще не зажили. К тому же ночь
была темная, безлунная, и Сарипа угодила в болото
Тавакер (близ Но-отива). Из него она уже так и не
смогла выбраться. Она превратилась там в жемчужни­
цу (купер-сав). В болоте Сарипа родила двух девочек,
которые стали птицами (демами). Это птицы обаб и катар-биру. Они и теперь обитают на болоте Тавакер.
Болото Тавакер расположено отчасти в местности, насе­
ленной племенем купер. «Настоящего имени», «имени демы»
жемчужницы, Сарипы, здесь никто не вправе произносить. Это
место окружено почтением, поскольку дема (Сарипа), которая
продолжает жить в болоте, вызывает страх. Миф объясняет
также обилие здесь птиц (обаб и катар-биру). Эти птицы свя­
заны тотемным родством с кланом мана-рек, который населяет
как раз места, где происходит действие этого мифа, т. е. Сарор и Но-отив; некоторые живут также в Купер-мирав. Впро­
чем, племя купер прежде, очевидно, обитало на побережье и
лишь сравнительно недавно продвинулось в глубь острова.
Жемчужница сходна по блеску и форме с луной. Они и воз­
никли сходным образом. Возможно, по этой причине мана-рек
считают себя находящимися в близком тотемном родстве с гебце. Они причисляют себя также к боану банана напет.
Родство жемчужницы с луной подчеркивается и тем, что
ее раковине часто придают форму полумесяца и вешают в ка­
честве нагрудного украшения. Это украшение называется гана.
Любопытно, что носят его только старые мужчины, самб-аним,
которые обычно обходятся без украшений; это их привилегия.
Возможно, это обстоятельство тоже как-то связано с мифом.
Может быть, молодые люди испытывают страх перед жемчуж­
ной раковиной, потому что боятся демы жемчужницы, живу­
щей в болоте Тавакер. Во всяком случае, в те места стараются
не ходить.

МИФЫ ТОТЕМНОГО СООБЩЕСТВА
КАПРИМ-САМИ

17. Как возник огонь
Начало этого мифа также неясно. Но оно согласуется с
другими мифами и может быть дополнено по аналогии.

В Майо близ Йормакана состоялся праздник Майо,
Среди посвященных (метоар-аним) был Уаба, который
привел для предстоящих обрядов девушку. Однако ей
удалось убежать, так что праздник сорвался.
Звали девушку Уалиуамб*. Она убежала в Мопу,
близ Гелиба, и там занялась приготовлением саго2.
Уаба, узнав, что девушка убежала, кинулся за ней
в погоню. Он пришел в Сангасе и спросил тамошних
жителей, не видели ли они Уалиуамб.
— Она в Мопе, близ Гелиба,— ответили жители Сан­
гасе.
Уаба отправился в Мопу и там опять спросил у лю­
дей:
— Где Уалиуамб?
— Она в саговой роще, добывает саговую муку,—
отвечали те.
Вечером Уалиуамб принесла саго в деревню и» вошла
в хижину. А Уаба до темноты спрятался. Когда же стем­
нело, он незаметно проник в хижину к Уалиуамб.
На другое утро стонущего Уабу нашли в объятиях
Уалиуамб. Он никак не мог из них освободиться. Дема
Ругарунг-хевааи 3 поспешил в Кондо и сообщил людям,
что случилось с Уабой. Несколько человек тотчас от­
правились за ним в Мопу. Они сделали носилки из бам­
бука и положили на них Уабу с Уалиуамб. Их накрыли
циновкой и понесли назад в Кондо. Впереди бежал Ру­
гарунг-хевааи. Он смеялся и издевался над злоключе­
нием Уабы и махал кротоновой веткой4.
Они пришли к реке Бураке, где им надо было пере­
правиться на другой берег. Здесь остановились на ноч­
лег.
57

— Скоро мы доберемся до Сендара? — спросил
Уаба.
— До Сендара еще далеко,— отвечали демы.
Дошли до реки Биан, и опять Уаба спросил:
— Скоро мы будем в Сендаре?
И опять мужчины, которые несли их, отвечали:
— До Сендара еще далеко.
Так повторялось у каждой реки, через которую надо
было переправляться. От реки Кумбе они пошли к Сирапу, оттуда — в Браву, Кая-каи, Сивасив, Тамарау и
наконец достигли Сендара. Уабу с Уалиуамб внесли в
хижину и положили на спальный настил. Обоих укута­
ли в циновку, в изголовье положили полено, чтобы им
было удобнее лежать. А перед хижиной посадили кротоновый куст5.
Тем временем в Имо пришел из Майо близ Йормакана дема Арамемб. Он хотел принять участие в празд­
нике Майо и долго ждал, пока вернется Уаба. А потом
он решил, что Уаба с убежавшей девушкой вернулся
в Имо.
— Не видели Уабы? — спросил он жителей Имо.
— Уаба в Сендаре,— отвечали те.
Арамемб взял саго, взял бананы и пошел в Сендар.
Придя в Сендар, он явился в хижину, где, покрытый
циновкой, все еще лежал в объятиях девушки Уаба.
Арамемб схватил Уабу и начал трясти, вертеть его
так и сяк, чтобы освободить из такого положения. Вдруг
появился дым, а затем показалось пламя, возникшее
из-за трения6. В тот же миг Уалиуамб родила казуара
(кеи) и гигантского аиста (уар) 7. Из дымной сажи воз­
никли черные перья казуара и уара. К тому же уару
обожгло ноги, а казуару — часть шеи, вот отчего они
стали красными.
В деревне никто не знал, что случилось. Вдруг раз­
дались крики: «Огонь, огонь!» Поднялся переполох.
Но никто не мог понять, где огонь, пока пе увидели, что
горит хижина Уабы. Огонь распространялся быстро,
потому что было сухое время и все пересохло. Он по­
пал людям на головы и опалил им волосы. Вот почему
среди потомков этого демы до сих пор много лысых.
Восточный ветер понес огонь вдоль побережья. Он
выжег здесь все. Так возникла широкая безлесная
кромка побережья, которая и поныне тянется непрерыв58

ной полосой вдоль моря. Все звери, жившие на берегу,
обожглись и поскорее уползли в воду. Поэтому крабы
стали красными и до сих пор краснеют от огня, а мол­
люски издают шипящий звук, какой бывает, когда в
огонь попадает вода. Местами огонь уходил от побе­
режья вглубь, и там также возникли длинные безлес­
ные долины. Позднее они заполнились водой — это ны­
нешние русла рек.
Во многих местах близ Бравы, Сезама, Ворамора (у реки
Кумбе), Онгари, Сангассе, Гино-мирава, Мо в земле находят
уголь — остатки былых пожарищ. Маринд объясняют эти на­
ходки мифическим пожаром на побережье.
Возникновение огня из акта совокупления привело к со­
зданию тайного союза. Демы из Кондо, как повествует миф,
с тех пор больше не ходили на церемонии Майо, у них было
теперь кое-что другое, получше. У них был огонь, и они умели
его разжигать. У них был теперь дема огня, который при на­
добности снабжал их огнем.

В Сендаре же У аба убил дему Ругарунг-хевааи. Его
кости и поныне находятся там, а вокруг них из ветвей,
которые он принес, разрослись кротоновые рощи.
18. Дави

Из Майо близ Йормакана пришел дема Дави с боль­
шой палицей и попытался потушить огонь. Но ему это
не удавалось. Он отбивал своей палицей выступающие
участки побережья, отделяя их от остальной суши. Так
возникло множество островов. Ведь прежде береговая
линия не была такой ровной, как теперь, на ней были
выступы и заливы.
Таким образом именно в то время возникли все ост­
рова: и острова по ту сторону Тораси, такие, как Саибаи, Дару, Бирмбу, и острова Хабе, Комолом, Бумбель
и другие; и земли по-аним8, Сурабайя, Макассер и
Амбо9 были когда-то соединены с нашей землей. Дави
их отделил, и они уплыли далеко в море. Остров Хабе
тоже находился раньше в другом месте, в устье реки
Маро. Оттуда он в давние времена приплыл на запад.
На нем обитает дема-ротан.

59

19. Остров Хабе и дема-ротан

С островом Хабе, что расположен против деревни Велаб,
связаны многие мифы. И это не удивительно для столь своеоб­
разного явления природы. Ничего подобного нет на всем побе­
режье. Могучие каменные утесы вздымаются среди весьма
мелкого в этих местах моря. Со всех сторон они круто обры­
ваются к морю. Лишь со стороны, обращенной к побережью,
есть небольшая песчаная отмель, которая с течением времени
перемещается под периодическим воздействием муссонов и
морских течений. Недаром маринд верят, будто остров плывет
по воде, а держит его дема — огромный дема-вараи, который
схватил его своей пастью. Об этом повествует следующий рас­
сказ.

В очень давние времена Дави отделил остров Хабе
от остальной суши. Это произошло близ устья реки
Флай. Оттуда остров поплыл на запад. На нем находил­
ся дема-ротан по имени Герау. Люди на берегу видели,
что остров медленно плывет на запад. Но близ деревни
Багид, что находится около Бирока, он вдруг остано­
вился. Это дема-ротан схватил его и не пускал дальше.
Тогда люди решили вытащить дему-ротана и осво­
бодить Хабе. Собралось много народу. Все вместе упер­
лись в Хабе, но столкнуть остров им не удалось. Часть
людей отправилась в верховья Бурака, к даух-це-аним 10,
просить у них помощи и совета, как справиться с демой-ротаном.
Оттуда пришли на берег демы Вайба и Умбри, сы­
новья Дику. Они попробовали вместе со всеми столк­
нуть остров. Но Хабе не двигался с места. Два других
демы, Коменго и Гархоби, сделали из обожженной гли­
ны круглые палицы (купа), чтобы ими колотить демуротана. От них ведут свое начало все круглые палицы,
которыми мы теперь пользуемся. Но как ни колотили
дему-ротана этими палицами Коменго и Гархоби, толку
все равно было мало.
Тогда дема Умбри решил попробовать колдовство
(ведь даух-це-аним умеют колдовать). Он произнес не­
сколько заклинаний. Это подействовало. Дема-ротаы
оказался в руках Умбри, и Хабе поплыл дальше в сто­
рону Уамби. Там его схватил дема-варан по имени Упикак, который держит его и поныне.
А вокруг Умбри столпились все люди, которым за­
хотелось иметь ротан11. Умбри, Вайба и его друзья ух­
ватились за один конец рогана, а Коменго и Гархоби
60

со своими друзьями — за другой. Наконец ротан лоп­
нул. Умбри и Вайбе досталась верхняя его часть с
листьями. Они увезли ее по реке Кумбе в Опеко, а от­
туда дальше, в местность под названием Оба. Там дема-ротан живет и поныне со своими женами Зенгой,
Зенгой-зенгой и Гугу-масав. Умбри и Вайба намазали
листья и кору ротана спермой, чтобы это новое и цен­
ное растение хорошо размножалось. В окрестностях
Обы растет теперь много ротана.
Сам Умбри поселился в деревне Яруа, близ Бирока.
Здесь теперь живут его потомки. А Вайба остался в вер­
ховьях реки Кумбе, где стал обменивать ротан у жите­
лей побережья.
— Вы мне давайте наутилусов и раковины сахо,—«
сказал он,— а я вам за это дам свой ротан.
Так началась торговля ротаном 12.
С острова Хабе, так рассказывает миф, пришел и демакенгуру. Он нечаянно зацепился за ротан, и дема долго его не
отпускал. Но когда дема-ротан отпустил остров, кенгуру тоже
освободился и прыгнул на побережье. А когда остров Хабе
достиг Уамби, на побережье прыгнула и свинья по имени Сапи.
Поскольку дема-свинья и дема-кенгуру явились с острова
Хабе, они находятся в близких отношениях и со всем тотем­
ным сообществом, которое связано с этим островом,

20. Упикак, дема-варан

В ту пору, когда Хабе остановился недалеко от Уам­
би, жители этой деревни стали ходить на остров, чтобы
охотиться на птиц мовира 13, вивших там гнезда, и со­
бирать птичьи яйца.
Однажды на остров пришла за птицами девушка но
имени Упикак со своими отцом и матерью. Она быстро
вскарабкалась на кокосовую пальму. Ей удалось убить
палкой одну птицу, а птенцов выбросить из гнезда. Но
тут подул сильный ветер. Он стал раскачивать пальму
во все стороны и даже срывал листья, Уцикак крепко
уцепилась за ствол, чтобы не упасть.
— Отец, мать, помогите мне спуститься! —кричала
она с дерева. Но из-за сильного ветра они ее. не усльь
шали: и уплыли в Уамби одни.
Долго сидела Упикак на пальме и наконец превра­
тилась в варана 144 Так она осталась одна на .осздове

№

Хабе и уже не смогла вернуться домой. Она еще долго
кричала, оборотясь к морю,—напрасно. Никто ее не
слышал. Тогда Упикак построила себе на Хабе жилище.
А чтобы защититься от прибоя, она набрала камней и
нагромоздила их друг на друга. Затем она стала носить
камни в море, чтобы построить дамбу до самого побе­
режья.
В ту пору в Уамби находился дема Арамемб. Он ло­
вил в здешних местах рыбу. Вдруг он услышал со сто­
роны моря крик. Арамемб посмотрел на Хабе и увидел,
что кто-то строит там дамбу к побережью.
Тогда он тоже начал сооружать дамбу из больших
клубней ямса 15. Уже через несколько дней он продви­
нулся в море настолько, что обе дамбы сомкнулись 16.
Арамемб привел Упикак на побережье. Там они поже­
нились. «И Упикак,— так завершил свое повествование
рассказчик,—родила Саманимба, дему-кенгуру».
Другой миф сообщает, что Упикак откусила Хабе от побе­
режья и зажала его между челюстями. Этот образ связан с
видом круто обрывающихся к морю утесов: кажется, будто
остров схвачен пастью зверя. На северной стороне острова есть
песчаная отмель, которую перемещают муссоны. Маринд объяс­
няют это тем, что остров поворачивается на плаву, потому
что удержать его совсем неподвижно дема-варап не в силах.

21.- Харау

Харау приплыла по реке Биан от деревни Оан. Она
плыла вниз по реке на травяной кочке, а когда ее при­
бивало к берегу, отталкивалась от него длинной пал­
кой. Так она достигла устья реки Биан и поплыла
дальше, в Домандэ. Близ деревни Далимб она пристала
к берегу. В этом месте и сейчас растет береговая трава
им. Она разрослась из травяной кочки, на которой при­
плыла Харау.
В это время дети из Домандэ искали на берегу мол­
люсков. Вдруг они услышали чей-то свист и увидели
приставшую к берегу кочку. Они приблизились к ней и
увидели, что в траве сидит безобразная женщина, за­
раженная кольчатом червем. Дети поскорее побежали
в деревню и сказали людям:
— Идите на берег, там в траве сидит старуха (месиваг)*
62

Люди побежали на берег, увидели Харау и привели
ее в деревню. Все стали смеяться над ней, потому что
она была безобразна. Кожа ее была вся в морщинах и
заражена кольчатым червем.
В Домандэ был праздник. На праздник пришел не­
женатый мужчина по имени Ванэ.
— Что, Ванэ,— сказали ему люди,— не хочешь ли
взять в жены Харау?
Но Ванэ не захотел жениться на Харау. Она пока­
залась ему слишком старой и безобразной. Он вплел
себе в волосы лубяные косицы и ушел в Аурим-дову, а
оттуда на другой день в Онгари, потом в Каибур и
наконец в Сирапу.
Тем временем в Домандэ пришел и Бебукла. Он по­
знакомился с Харау. Она ему понравилась, и он решил
взять ее в жены. Он надел украшения, вплел в волосы
лубяные косицы и раскрасил себе лицо. Но Харау не
понравился Бебукла. Он показался ей слишком старым.
В Мохе она уже успела познакомиться с красивым юно­
шей по имени Эльме, из маху-це 17. Она захотела выйти
замуж за него.
Бебукла узнал об этом и очень рассердился. Как
только представился случай, он выстрелил Харау в бед­
ро и решил ее похитить. Некоторое время спустя он
ушел на охоту, а его мать Алиссан пошла в саговую
рощу за водой. Харау взяла палку с развилкой и, когда
Алиссан наклонилась, чтобы зачерпнуть воды, захвати­
ла этой развилкой ей шею и столкнула головой в боло­
то. Из длинных волос Алиссан появились различные
водоросли, которыми и поныне полно болото 18.
Так Харау отомстила Бебукле. После этого она убе­
жала в Моху, надеясь там найти Эльме и выйти за него
замуж. Но Эльме в ту пору ушел в Сенайо.
Тем временем услышал о Харау Вокабу и позвал ее
к себе в Комбиру (деревня близ Домандэ), чтобы она
готовила ему саго. Она была тогда единственной жен­
щиной, которая это умела ,9.
Из Комбиры Харау ушла в Маро, потом отправи­
лась в Сенайо. Когда она пришла в Сенайо, все мужчи­
ны были на охоте, а женщины собирались ловить рыбу
на болоте. К Харау подошла сестра Эльме и спросила,
не поможет ли она им ловить рыбу. Харау взяла сеть,
пошла на болото и пробыла в в_оде долгое время.
63

Когда Харау вышла из воды, она совсем перемени­
лась. Ее кожа стала гладкой, кольчатый червь исчез.
Да это и не был кольчатый червь. Просто от долгого
выколачивания саго ее тело покрылось саговой мукой
(мам). Вот почему у нее был такой ужасный вид, буд­
то она заражена кольчатым червем.
Сестра Эльме развела костер, чтобы Харау могла со­
греться после долгого пребывания в воде. Потом они
вместе вернулись в деревню, и Харау стала себя укра­
шать. Прежде всего она умаслилась жеваным кокосом
и раскрасилась красной краской ава. Затем она вплела
в волосы лубяные косицы и надела на себя все укра­
шения, которые принесла с собой.
Вечером вернулись с охоты мужчины. Эльме даже
не узнал Харау, так оца изменилась, а Ванэ в душе до­
садовал, что в свое время не женился на Харау. Все
мужчины собрались вокруг Харау и любовались ею.
Эльме сразу хотел сделать ее своей женой, но другие
оттеснили его в сторону. Харау увели за деревню, уло­
жили ее на эвкалиптовое лыко, и все мужчины наслаж­
дались с нею до утра20.
На другое утро Харау опять нарядилась. Она при­
думала на этот раз новые украшения для волос. Вече­
ром опять собрались мужчины, некоторые пришли из
соседних деревень, другие приплыли на лодках издале­
ка, из Таяма и Сермаяма, потому что даже там наслы­
шались о Харау. Ночью все опять повторилось. А Эль­
ме, который хотел взять в жены Харау, сумел подойти
к ней лишь последним.
А прежде чем наступило утро, Харау исчезла в зем­
ле. Дема Харау еще и поныне живет в яме близ Сенайо.
22. Угу
Когда Харау исчезла в земле, Эльме взял эвкалипто­
вый луб, на котором она лежала, вместе со спермой,
свернул его и отнес в мужской дом. На другое утро,
проснувшись, он услышал крик ребенка. Эльме пошел
посмотреть, кто это кричит, и нашел в лубяном свертке
маленького мальчика. Это был сын Харау. Эльме на­
звал его Угу.
Женщины положили мальчика в детскую корзину
в ваяли его на воспитание. Угу быстро рос и скоро стал
Ш

веселым сильным юношей. Повзрослев, он оказался го­
разд на всяческие проделки, обижал стариков и бил то­
варищей.
Вскоре выяснилось, что Угу способен делать вещи,
о которых прежде никто не слыхивал. Это было попро­
сту колдовство. Угу оказался колдуном (месав). Он
первым научился колдовству. До него никто не имел
про это понятия. Так что всякое колдовство берет на­
чало от Угу.
Еще мальчиком Угу выделывал разные штуки, ка­
ких никто, кроме него, не умел. Когда он, например, со
своим отцом шел на охоту, он обходился без всякого
оружия. Он просто забирался на высокое дерево и от­
туда при помощи колдовства убивал подряд всех кен­
гуру и диких кабанов, каких только видел. А потом ма­
зал стрелы кровью, чтобы люди думали, будто он убил
зверей из лука.
Он вытворял и много чего другого. Никто с ним не
мог справиться. Например, Угу мог, как крокодил,
очень долго оставаться под водой. Его большие зубы
наводили на всех страх. Жители Сенайо не раз пыта­
лись убить Угу, но он всякий раз прыгал в воду и ухо­
дил от них. Однажды мужчины очередной раз попыта­
лись схватить Угу, и он опять прыгнул в воду. Но все,
разделившись, стали поджидать на обоих берегах реки,
пока он вынырнет. И вот через некоторое время над
водой показалась голова Угу. В тот же миг мужчины
стали кидать в него поленьями. Угу завопил и исчез
под водой. Он поплыл к морю, в сторону Алаки.
А несколько его больших зубов оказались выбиты.
Их и поныне находят иногда в Сирару, близ Сенайо.
Это зубы демы (гомар-дема) 21.
Итак, Угу добрался до Дабогама, близ деревни Алаку. Там он тоже принялся пугать людей. Однажды он
играл на берегу с мальчиками из Алаки.
— Давайте посмотрим, кто дольше всех сможет про­
быть под водой,— сказал им Угу.
Первыми попробовали нырять мальчики. Они стали
считать на пальцах, кто сколько сумел продержаться
под водой. Но все выныривали, прежде чем удавалось
пересчитать пальцы на руках. Наконец очередь дошла
до Угу. Мальчики стали считать, дожидаясь, пока он
вынырнет. Они пересчитали пальцы на руках и ногах
5
Заказ 970

65

у всех присутствующих, а Угу все оставался под водой.
Прошло много-много времени, пока он показался вдали.
Мальчиков это очень испугало. Но Угу их успокоил.
Он позвал одного из мальчиков нырнуть под воду вме­
сте с ним. Кожа Угу обладала необычайной способно­
стью растягиваться. Она могла раскрываться на живо­
те и закрываться опять. Туда могло забраться сразу
много людей. Мальчик, который решил нырнуть вме­
сте с Угу, забрался в его живот, и они проплавали под
водой очень долго.
Изумленно смотрели на все это мальчики из Алаку. Ничего подобного они не видели. Они напряженно
ждали, пока Угу снова вынырнет и выпустит их то­
варища. Но еще больше они удивились, когда Угу пред­
ложил им всем забраться к нему под кожу. Их было
двадцать, и все они там поместились — так невероятно
растягивалась его кожа. А потом Угу опять закрыл ее
и вместе со всеми двадцатью нырнул в море.
Люди из Алаку узнали о чудесном искусстве Угу.
Когда он опять стал играть на берегу с мальчиками и
нырять с ними в море, а потом начал показывать еще
и новые необычные проделки, люди решили его убить.
— Как бы нам устроить ему ловушку? — стали они
советоваться.
В это время в деревню как раз пришел дема по име­
ни Аниб, или Монгоманг-анем, весьма искусный в ме­
тании копья.
— Я своим копьем смогу поразить Угу,— сказал он
мужчинам.
Он взял свое длинное копье, на конце которого был
зазубренный крючок (тори), и пошел на берег. Угу
плавал под водой уже один. Он медленно приближался
к берегу. Сквозь прозрачную воду его было хорошо вид­
но.
— Смотри,— кричали Монгоманг-анему сидевшие
на берегу дети,— сейчас Угу схватит тебя и прогло­
тит! — И пели песню:
Монгоманг анем а!
Монгоманг-анем!
Уаи! Киу а!
Смотри, крокодил!
Мано варок е!
Пронзи его!
Бенг варок е!
Пронзи его!
Тори е! Тори е!
Копьем! Копьем!
Мано ахеток е!
Кидай в пего!
66

Своей твердой рукой Монгоманг-анем бросил копье
и пронзил Угу. С большим трудом вытащили его на
сушу. С Угу сняли его чудесную кожу, а мясо разде­
лили и испекли. Мальчики попробовали мясо Угу и
тоже обрели способность к колдовству. Через это мясо
им передалась чудесная сила.
В то время как мальчики сидели у костра и ели
мясо Угу, по берегу из Окабы шел Арамемб.
— Что вы делаете? — спросил он мальчиков.
— Мы едим мясо Угу, которого убили,— отвечали
они.
Но один мальчик, зараженный кольчатым червем,
поскорее приложил ладонь к губам, показав остальным,
что им лучше молчать.
Арамемб увидел кожу Угу, которую мальчики раз­
весили для просушки на кокосовую пальму. «Славная
вещица,— подумал он,— хорошо бы ее украсть». Он
принес сухой лист кокосовой пальмы и сделал вид, буд­
то хочет раздуть огонь, чтобы испечь принесенные ба­
наны. Но, улучив мгновение, когда,.мальчики на него не
смотрели, он стащил с пальмы кожу, свернул ее и убе­
жал с нею прочь.
О коже Угу у мариид-аним ходят всяческие диковинные
легенды. Собственно,само имя Угу означает не что иное, как
«шкура» или «кожа», но это слово употребляется лишь в не­
которых диалектах, например у племен, живущих в верховьях
реки Биаи, Рассказчики утверждают, что кожа Угу существует
и поныне, сохраняя те же необычайные свойства, что и при
жизни Угу. Если ее опустить в воду, она способна растянуть­
ся до такой степени, что в ней могут поместиться пятьдесят
человек. А если эту кожу затем изнутри закрыть с помощью
ротана, находящиеся в ней люди могут погрузиться под воду
на очень долгое время. Они могут плавать под водой, напа­
дать на купальщиков, рыбаков и убивать их. Эти сказочные
сообщения имеют под собой реальную основу. Как мне стало
известно из заслуживающих доверия сообщений, кожа Угу по
сей день находится, видимо, в Сароре. Вероятно, речь идет о
шкуре крокодила, в которую наряжались когда-то, чтобы
пугать людей. С течением времени рассказы об этом обраста­
ли преувеличениями, приобретали сказочные черты, связыва­
лись с другими мифами. Постепенно все несчастные случаи,
которые происходили с купальщиками и рыбаками по вине
крокодилов, стали приписываться этим «оборотням», колдунам,
которые в шкуре Угу плавают по рекам и морю, сея панику.
Колдун под именем Угу-месав наводит страх на жителей по­
бережья; лишь в последние годы этот страх, кажется, стал
утихать.
67

Когда мальчики спохватились, что кожи Угу уже
нет на пальме, Арамемба давно и след простыл. Они
пустились за ним в погоню. Но он кинул им пустую
кожуру от кокоса. Они приняли ее за кожу Угу и ос­
тановились, чтобы подобрать.
23. Арамемб

Арамемб пришел к реке Биан с кенгуру, который
все время скакал за ним. Он переплыл на лодке на дру­
гой берег и встретил там своего родственника. Звали
его Бевра22.
-— Нгейс23,—сказал Бевра Арамембу,—дай мне
твоего кенгуру.
Но Арамемб не захотел расстаться с кенгуру. Тогда
Бевра тайком от Арамемба убил его кенгуру, а мясо
испек на костре. Арамемб сделал вид, будто ничето не
заметил, сел к костру Бевры и стал жевать свой бетель.
Потом Бевра взял обгорелую шерсть кенгуру и насы­
пал ее Арамембу в калебасу для извести. Однако Ара­
мемб заметил эту проделку. Он взял калебасу, поднес
ее к уху и услышал внутри жужжание. Обгорелые
шерстинки кенгуру превратились в москитов. Не успел
Бевра опомниться, как Арамемб стукнул его по голо­
ве калебасой, да так, что калебаса раскололась.
Рой москитов закружился вокруг головы Бевры.
Бевра вскочил и кинулся бежать. Он добежал до де­
ревни Вояу, что на реке Биан. Москиты воюду его пре­
следовали. Он никак не мог от них избавиться. Нако­
нец в отчаянии Бевра прыгнул в реку. Еще и поныне
в Вояу живут демы-москиты. Из этих мест произошли
все прочие москиты24.
Арамемб же взял под мышку кожу Угу и пошел
дальше. Скоро он пришел в Онгари. Там на берегу си­
дели мальчики. Они увидели приближающегося Ара­
мемба и сговорились отнять у него кожу Угу. Взяв­
шись за руки, мальчики загородили Арамембу дорогу
и стали припевать: «Бабу, валумассу! Бабу, валумассу!»
Арамемб побежал к морю, и мальчики побежали к
морю. Он попытался взбежать на каменистый берег25,
и мальчики туда же. Так он бегал то туда, то сюда, но
мальчики все время следовали за ним. Он вверх, и они
вверх, он вниз, и они вниз.
68

Так продолжалось до самой темноты. Наконец Арамембу удалось прорваться, и он продолжил свой путь в
Каибур.
Всю дорогу он пританцовывал и напевал:
Арамемб-а э!
Арамемб! Он появился в БаБале куамин, Изок куале, он появился в Изок.
мин
Уар-ка-нок, Йогум-ка- Я — огромный аист Йогум.
нок
Билум, Билум э!
^
Последние слова перечисляМелью удуп э!
>
ют места на побережье, где
Вапенг, Вапенг э! ]
проходил Арамемб. Бале и
Изок находятся близ устья
реки Биан.
Не доходя до Каибура, Арамемб услышал со сторо­
ны берега крики.
— Слышите, кто-то шумит там? — спросил он
встречных мальчиков из Каибура.
— Это Явима26,—отвечали мальчики.—Его укуси­
ла в ухо змея, вот он и кричит.
Когда Арамемб был в Мелью, одна женщина стащи­
ла у него цамбу 2* и повесила на дерево. Арамемб за­
мети^ пропажу и вернулся в Мелью. Там он увидел свое
цамёу в ручье. Но это было всего только отражение. Он
поднял глаза и увидел цамбу на дереве. Оно покачи­
валось на ветру. На дереве сидели женщины и смея­
лись над Арамембом.
— Ах вы, собачьи жены! — стал ругаться он.— От­
дайте мне мое цамбу!
Но женщины продолжали смеяться и дразнить
Арамемба. Они опускали цамбу перед самым его носом,
но едва он собирался его схватить, вздергивали наверх.
Арамемб был взбешен.
— Отдайте мне мое цамбу! — все кричал он. Но так
ничего от них и не добился и отправился в Кумбе.
Не доходя до деревни, он заглянул на огород, где
рос уати 28 , принадлежащий его другу. Там он спрятал
кожу Угу в дупле панданового дерева. А сам лег спать,
потому что очень устал с дороги.
Утром Арамемб увидел, что кожу Угу обгрызли
крысы. Он расстелил ее, чтобы рассмотреть как следу­
ет, но тут, к его досаде, на огород пришел его друг. Оп
69

сёл рядом с Арамембом, и они вместе стали жевать бе­
тель.
Друг Арамемба увидел кожу Угу и спросил, что это
такое. Но Арамемб ответил уклончиво.
Некоторое время спустя они собрались вместе пойти
в Анаси. Арамемб улучил минуту и опять спрятал
кожу Угу в ствол панданового дерева. Ему казалось,
что друг этого не видит. Но он ошибался. Ночью тот
тайком вернулся в Кумбе, достал из дупла кожу Угу и
убежал с ней в Новари.
Однако и он недолго владел ею. Однажды в Новари
пришли люди из Сарора. Они принесли ротан, чтобы
обменять его на раковины. Один мужчина, по имени
Гина, увидел кожу Угу в корзине для бетеля. Корзина
принадлежала одной женщине. Гина увидел, как эта
женщина пошла на берег и положила кожу Угу в воду.
Кожа тотчас растянулась и стала огромной. Ночью
Гина прокрался в женский дом, украл кожу Угу и
спрятал ее под своими лубяными косицами (моюб). Ни­
кто этого не заметил. Так кожа Угу попала наконец в
Сарор, где она находится и поныне.
Арамемб ж^ из Кумбе отправился на своей лодке в
Браву (близ Новари). Там он воткнул шест в берег,
привязал к нему лодку и пошел в деревню. На берегу
в это время играли мальчики и девочки. Они сначала
забрались в лодку Арамемба, а потом вышли на берег
и отвязали ее. Отлив унес лодку в море. Арамемб вер­
нулся на берег и увидел, что его лодка далеко.
— Что вы наделали! — закричал он на детей и по­
гнался за ними с палкой. Но они попрыгали с берега в
воду и превратились в рыб. Мальчики превратились в
рыб банг-а-банг 29, а девочки — в рыб рубри30.
В Браве Арамемб совершил ряд странных поступков, о ко­
торых маринд рассказывают неохотно, потому что многое тут
опять же связано с обрядами Майо. Арамемб искал здесь де­
вушку для предстоящего обряда. Рассказы об этом очень раз­
нятся. Одни сообщают о большом празднике Майо, состояв­
шемся в Браве, другие говорят, что действие происходило в
Сариру и Кондо, третьи — в Майо близ Йормакана. Все даль­
нейшие рассказы об Арамембе вообще окутаны покровом таин­
ственности. Часто речь идет просто о непристойных историях.
Можно утверждать, во всяком случае, одно: в Браве обитает
загадочный и страшный дема, который приносит всяческие
болезни и вообще беды. Трудно сказать, насколько его можно
70

отождествлять с Арамембом; к сожалению, неизвестны мифы,
которые могли бы прояснить именно этот вопрос.
Из многих мифов можно заключить, что именно здесь, в
Браве, произошло когда-то некое впечатляющее событие. Весь­
ма возможно, что это было падение метеорита, давшее толчок
разным легендам. Например, рассказывают, как Арамемб бро­
сил вверх свою палицу и она упала на землю близ Бравы в
виде пылающего камня. Другие ставят это событие в прямую
связь с солнцем и рассказывают, как солнце (дема солнца)
послало на землю своего сына — метеора (Уаи).
Не приходится удивляться, что Брава оказывается вообще
местом действия самых различных мифов. Если где-то когда-то
упал прямо с небес огонь, если видели, как с неба сошел дема
в своем телесном обличье,— все эти события переносятся в
Браву и связываются с Бравой. Местные жители сообщают
также, что в Браве находится Дакум-дема, т. е. дословно «дема
пупка». Слово «дакум» вообще означает начало, происхожде­
ние. Местные жители не раз говорили мне, что этот Дакумдема и есть мифологический родоначальник культа Майо —
Мойу, т. е., возможно, тут что-то тоже связано с возникновением
церемоний Майо. Дакум-дема известен и в Коидо. Наконец,
третий Дакум-дема, по свидетельствам местных жителей, оби­
тает в Имо, близ Саигасе. Это Имо-дакум-дема. Но какие-либо
подробные свидетельства на эту тему отсутствуют.
Умалчивается и об участии Арамемба в церемониях Майо.
Рассказчики сходятся лишь в том, что Арамембу путем всяких
непристойных проделок удалось заполучить для предстоящих
церемоний Майо много девушек, так что празднество приоб­
рело весьма скабрезный и разгульный характер. Вместо крас­
ной краски Арамемб разрисовал себе лоб кровью девушек.
В результате на лбу у него выросли два красных попугая.
Вместо кокосового масла он натерся спермой. Тогда из его
плеч и затылка выросли клубни ямса, причем разных сортов.
Он срывал побеги с затылка и высаживал в землю. Так возник
ямс. Арамемб
засадил им обширные поля между Явимой и
Тораси 31 . Здесь вообще выращивают почти исключительно
ямс.
Одна женщина пробежала через его поле, только что заса­
женное ямсом. Арамемб рассердился и пустил в нее стрелу.
Спасаясь от стрелы, женщина забралась32 в свою корзину для
бетеля и превратилась в кускуса (банга) .
Позднее Арамемб опять вернулся на запад. Он прошел
Явиму, Дабояс, Тали (на реке Кумбе) и добрался до Дигула,
где исчез. С тех пор о нем ничего не известно. Осталась лишь
его палица в Браве. Она там находится и сейчас (вероятно,
здесь был найден метеорит).
То, что Арамемб, согласно мифологическим преданиям, ис­
чез бесследно, отличает его от других дем. Некоторые говорят,
что он ушел в море, другие — что в Дигул, третьи — что он
зажигал огонь на праздниках Майо (как Уаба) и при этом
сгорел. Из другого, более давнего и уже забытого свидетель­
ства можно, по-видимому, заключить, что Арамемб превратил­
ся в птицу уар и улетел.
71

Однако все рассказчики сходятся па том, что у Арамемба
не было потомков, которые стали бы людьми. От него лишь
различным образом произошли всякие странные демы, а уже
от них, в свою очередь, люди, животные и растения, находя­
щиеся в родстве с Арамембом. Поэтому не существует племени
арамемб-рек.
Рассказывают еще, что Арамемб до конца оставался холо­
стяком. Он всегда путешествовал и нигде не имел постоянного
жилища.
Таким образом, Арамемб представляет собой личность, за­
нимающую в мифологии мариыд совершенно особое место.

24. Явима

В мифах о Явиме также много умолчаний, мистической
таинственности, поскольку и они восходят к обрядам Майо.

Явима пришел из Сангасе с девушкой, чтобы при­
нять участие в празднике Майо. По пути он с этой
девушкой переспал, и она родила болотную змею —
ацанид. Зта змея укусила Явиму в ухо. Тогда он бро­
сил прочь свое гари 33 и стал с воем носиться взад-впе­
ред по берегу, жалуясь на невыносимую боль. А де­
вушка убежала.
Тем временем из Онгари по берегу шел Арамемб,
держа под мышкой кожу Угу. Вдруг он услышал, как
кто-то кричит:
Кокойа кебо!
Коко сапио!
Коко Явим-о!
Вале камбит э! (что значит «Ухо болит!»)
— Кто так кричит? — спросил Арамемб мальчиков
из Каибура, игравших на берегу.
— Это Явима,— отвечали
мальчики.— Болотная
змея укусила его в ухо34.
— Пойдемте поймаем его,— сказал Арамемб.
Вместе с мальчиками он тихо пополз на высокий
берег, откуда слышались крики. Но не успели они при­
близиться, как Явима убежал и спрятался в лесу, где
его никто не мог найти.
Этот миф представляется неполным. Другой миф^ повест­
вует о том, как Явима создал дождь. Поэтому его называют
«насылающий дождь» (донгам-аним, т. е. букв, «человек-гром»)»
72

25. Как Явима создал дождь и бурю

Однажды была сильная засуха. Повсюду не хвата­
ло воды. Растения засыхали, и люди бедствовали. Тог­
да Мангури, мать Явимы, сказала своему сыну:
— Пойди в лес и попробуй вызвать дождь. А то мы
страдаем от засухи.
— Хорошо,— ответил Явима,--- попробую. Только
принеси сначала несколько клубней таро и банановых
стеблей.
Явима взял клубни таро и банановые стебли и по­
шел в лес. Там он выкопал глубокую яму, бросил в
нее клубни таро, банановые побеги, листья кротона и
других растений, которые любят влагу, разные травы,
такие, как руга, кундама, самара, ярангар. Потом он
наполнил яму водой и стал бросать в нее камни и комья
земли, так что вода брызнула высоко вверх.
Наконец Явима взял кусок свиного сала и подержал
его на огне35. Сало стало шипеть и потрескивать. Тут
же на небе собрались облака. Начался сильный дождь.
Засверкали молнии, загремел гром.
В это время Мангури, мать Явимы, и его отец, ко­
торого звали Мамипу, как раз пошли на огород, чтобы
посмотреть, как растет ямс. Тут началась гроза. До де­
ревни было далеко, и нигде не было укрытия, чтобы
переждать дождь. Дрожа от сырости и холода, они под­
няли над головами палки, которыми рыхлят землю.
А дождь все лил и лил. Наконец они превратились в
птиц: палки стали длинными клювами, а из рук у них
выросли перья. Мамипу превратился в черного аиста
ндик, а Мангури — в журавля дарау36.
Долго ждал Явима родителей. «Где они могут про­
падать так долго?»— подумал он и послал детей по­
искать их. Когда дети прибежали на огород, оттуда
взлетели две большие птицы.
Двух сыновей Явимы звали Мури37 и Сенда38
ви . Мури насылал западный ветер, Сендави был демой восточного ветра. Другом Мури был Йорма, дема
волн39.
А вот что рассказывают про других сыновей Явимы.
Когда Вокабу украл у демы У ара уати 40 , сыновья Яви­
мы решили воспользоваться случаем и отправились в
Сангасе, чтобы испробовать новый напиток. Они жева73

ли и пили уати, покуда совсем не опьянели, и уже не
могли вернуться в Каибур. Тогда Явима с&м отправил­
ся за двоими сыновьями. Увидев, что они пьяны, он об­
ругал их и побил своей палкой. И все они превратились
в птиц: один —в птицу ахатуб41, другой —в птицу
эбоб42, третий — в канд-кабаи43, четвертый — в гем-ка44
и т. д. А два мальчика, которые были раскрашены чер­
ной краской, превратились в ворона и черную кукуш-

МИФЫ КЕИ-ЦЕ

Внутри тотемного сообщества каприм-сами можно особо
выделить три более или менее замкнутые племенные 46группы.
Это боап казуара — кеи-це, боан кенгуру — самкакаи и боан
аиста ндик — ндик-энд.
26. Ягил, дема-казуар

Ягил, дема-казуар, жил близ деревни Вирку, на ост­
рове Комолом. Однажды жители Вирку готовились к
празднику. Женщины на несколько дней ушли в лес и
приготовляли там саго. Днем, когда все люди были за­
няты и никого в деревне не было, Ягил пробрался в
деревню, украл женские передники и спрятал их.
Вечером вернулись из леса женщины и обнаружи­
ли, что кто-то похитил их передники. Потом они уви­
дели на песке незнакомые следы и поняли, что в их
отсутствие кто-то приходил в деревню.
Следы выглядели странно. Один след был похож на
человеческий, другой, казалось, принадлежал какомуто незнакомому существу 47.
Люди стали думать, как им поступить. Одна старая
женщина вызвалась остаться назавтра дома и подсте­
речь вора.
Так они и сделали. На другой день дема опять по­
явился в деревне в виде полуюноши-полуказуара, уве­
шанного всяческими украшениями. Старуха очень уди­
вилась, увидев такое странное существо. От страха она
заползла под скамью. А казуар направился прямо в
женский дом, выбросил оттуда все саго, схватил жен­
ские передники и убежал.
74

Старуха тщательно прикрыла следы демы саговыми
листьями. Вечером, когда все опять вернулись в дерев­
ню, она рассказала, что произошло, и показала необыч­
ные следы. Мужчины посовещались и решили убить
дему-казуара. Они приготовили луки и стрелы и на
другое утро спрятались за женским домом.
В полдень, как и накануне, появился юноша-казуар.
Но едва он вошел в хижину, как ее со всех сторон ок­
ружили мужчины. Деться Ягилу было некуда, и его
убили копьем.
Мужчины разрезали Ягила на части. Кости они вы­
бросили, а мясо и внутренности завернули в околоцвет­
ники ареки, чтобы потом испечь их вместе с саго.
Но ночью, когда люди спали, мясо Ягила превра­
тилось в орехи аке 48 . А там, где на землю пролилась
кровь казуара, выросло дерево обьяра49, которое уже
на другое утро принесло зрелые плоды.
Братья Ягила и его мать пошли ночью в деревню
посмотреть, почему Ягил так долго не возвращается.
Они увидели на земле его кости, увидели внутренно­
сти, завернутые в околоцветники ареки, и поняли, что
Ягил убит. Братья собрали его кости и бросили их в
огонь. Из огня поднялся большой столб дыма. Он пре­
вратился в тучи, и тут же разразилась страшная гро­
за. Молнии попали в хижины и убили всех жителей.
А мать Ягила взяла внутренности своего сына, по­
ложила в корзину и направилась в Абои. Корзину она
несла за плечами, закрепив перевязь на лбу. Вдруг ей
послышалось позади какое-то бормотание. Оно стано­
вилось все сильнее и сильнее. Внезапно из корзины
выпрыгнул Ягил. Он вновь возродился из своих внут­
ренностей.
Вместе с матерью и братьями Ягил пошел в Дабою.
Там все семейство казуара осталось жить. Они развели
огород и посадили деревья обьяра и аке.
Неподалеку от этих мест жил Маху. Его собаки ско­
ро выследили казуаров и стали их без конца донимать.
Но казуары каждый раз защищались и своими сильны­
ми ногами убили несколько собак, так что в конце кон­
цов их оставили в покое.
По соседству с жилищем казуаров находилось ме­
сто, где Харау каждый день готовила саго для Вокабу50. Однажды Ягил услышал шум, пошел посмотреть,
75

кто там, и увидел Харау. Он тотчас превратился в кра­
сивого, богато украшенного юношу, незаметно прибли­
зился к Харау и попытался завести с ней шутливый
разговор.
— Ты, зараженная кожной болезнью, кольчатым
червем! —сказал он ей.— Не хочешь ли пойти со мной
в лес?
Но она не обратила никакого внимания на него и
продолжала свою работу. Вечером Ягил проводил Ха­
рау до деревни, а потом превратился в казуара и исчез.
Так повторялось несколько дней. Наконец Харау
рассказала своей матери, что каждый день, когда она
готовит саго, какой-то юноша пристает к ней и на­
смешничает.
— Подожди,— сказала мать Харау,— я позову лю­
дей из племени даух-це, они убьют дему-казуара.
Она отправилась к людям даух-це, принесла муж­
чинам стрелы и копья и сказала:
— Пойдемте со мной в Дабою, помогите мне убить
дему, который каждый день пристает к моей дочери.
Через несколько дней мать Харау с мужчинами да­
ух-це пришли в Дабою. В это время Ягил как раз си­
дел в хижине возле Харау. Он увидел приближающих­
ся людей и побежал в лес.
— Вот он,— показала мать Харау мужчинам
даух-це.
Они погнались за ним и в глубине леса увидели
большую ограду, за которой исчез казуар. Проникнуть
туда оказалось невозможно, и преследователям приш­
лось ни с чем вернуться в Дабою.
— Пусть Харау опять отправится в лес за саго.
Тогда Ягил наверняка выйдет к ней,.— сказали они.
А сами решили подождать.
На другой день Харау опять, как всегда, отправи­
лась в лес готовить саго. А мужчины даух-це спрята­
лись поблизости в зарослях. И вот в полдень опять по­
явился Ягил, принявший образ красивого юноши. На
этот раз он надел на себя еще больше украшений и по­
звал Харау пойти с ним в лес.
— Подожди, вот я закончу выколачивать саго,—
ответила она и повесила Ягилу кусок саго на шею и еще
один — на его лубяные косы, чтобы преследователя
могли его по этим приметам узнать 51 ,
76

Тут из леса выскочили скрывавшиеся там люди
даух-це с копьями и стрелами. Ягил быстро превратил­
ся в казуара и кинулся бежать. Преследователи выпу­
стили в него стрелы, забросали копьями, но не сумели
попасть в Ягила. Он бормотал и фыркал, носился взадвперед, отбивался ногами от собак и поранил их так,
что они отстали. Наконец он прибежал домой, где его
дожидались братья. Они быстро закрыли за Ягилом
ворота ограды, и мужчины уже не могли к ним проник­
нуть.
Они опять стали совещаться, как быть, и решили
еще разок спрятаться в зарослях, чтобы подстеречь Яги­
ла. На другой день Ягил с братьями пошел купаться.
Но когда они вышли за ограду, люди опять стали стре­
лять в Ягила из луков. Однако и на этот раз они не
сумели в него попасть. С матерью и братьями Ягил
убежал на болото Оан, что находится в верховьях Биана. Там мать Ягила превратилась в высокий тростник.
Люди не могли пробраться в тростниковые заросли, и
казуары нашли в нем убежище. И поныне еще можно
встретить Ягила, дему-казуара, в болоте Оан.
27. Теимбре

Теимбре был родом из племени кеи-це. Он жил в
Самбою, близ Урумб-мирава. Однажды он охотился на
кенгуру. Вернувшись, Теимбре повесил свой лук в хи­
жине, а сам пошел разделывать добытого кенгуру.
Пока его не было, в хижину забралась змея. Она
по стене доползла до лука и обвилась вокруг него. Те­
имбре вернулся в хижину, увидел змею и попробовал
стряхнуть ее с лука. Но змея держалась так крепко,
что он ничего не мог с ней поделать. Он повесил лук
на прежнее место, а сам ушел.
Тем временем змея превратилась в прекрасную де­
вушку и стала прибирать площадку перед хижиной Те­
имбре. Потом она опять обернулась змеей и обвилась
вокруг лука.
Теимбре вернулся и был очень удивлен, увидев, как
чисто прибрана площадка. Он пошел к своему другу
Бебукле рассказать, что произошло. А пока его не было,
змея опять превратилась в девушку и изжарила мясо
77

кенгуру. Когда Теимбре вернулся, оно уже было гото­
во и даже нарезано. В хижине никого не было, кроме
спавшей собаки. Но не могла же все это сделать она!
А змея опять обвилась вокруг лука и не шевелилась.
Теимбре никак не мог понять, что же происходит.
В следующий раз, когда он пошел на огород за бана­
нами, он на всякий случай взял с собой собаку. Он всетаки сомневался: вдруг жареный кенгуру — это ее де­
ло. Вечером, прежде чем войти в деревню, Теимбре
крепко привязал собаку к дереву и бесшумно подкрал­
ся к хижине.
Перед хижиной у огня сидела красивая девушка и
пекла бананы. Увидев Теимбре, она быстро вскочила и
хотела бежать. Но Теимбре крепко схватил ее, привел
в хижину и там увидел, что змеи на луке уже нет. Тог­
да он все понял и побежал за деревню отвязывать со­
баку.
Теимбре попросил девушку остаться жить у него.
Она согласилась. С тех пор она стала готовить для Те­
имбре саго. Звали ее Вариоп.
Бебукла узнал, что у Теимбре появилась жена, и
ему стало завидно. Однажды он сказал приятелю:
— Давай пойдем на охоту.
Тот согласился. Но во время охоты Бебукла неза­
метно исчез. Он побежал в деревню и похитил Вариоп.
Вечером Теимбре вернулся домой и не нашел ни
Вариоп, ни Бебуклы. Он сразу смекнул, в чем дело, и
отправился искать похитителя своей жены. Бебуклу он
настиг недалеко от болота. Завязалась борьба. Сначала
Бебукла повалил Теимбре наземь, потом верх стал брать
Теимбре. Наконец Бебукле удалось бросить Теимбре в
болото, из которого тот не сумел выбраться. Он пре­
вратился в осоку и тростник52.
Вариоп пыталась выловить Теимбре. Она прочесала
своей сетью все болото, но Теимбре найти не смогла.
Тем временем у нее родился мальчик, который сразу
превратился в пресноводную рыбу ориб53. Потом Ва­
риоп вернулась в Самбою и стала жить с Бебуклой.
Спустя некоторое время у нее опять родился сын
по имени Сапаи. Маленький Сапаи был очень злой. Он
все время кусал матери грудь. Наконец она не выдер­
жала, оставила ему молоко в кокосовой скорлупе, а
сама убежала в Меб, близ Домандэ.
78

Мальчик выпил молоко и отправился искать мать*
Сначала он бежал по ее следам, но вскоре сбился с до­
роги.
— Где моя мать? — сердито воскликнул он.
И голос из болота ответил ему:
— Она в Меб, близ Домандэ!
Это был голос его отца, превратившегося в болот­
ную осоку.
Некоторое время спустя мальчик опять сбился со
следа. И снова голос из болота подсказал ему:
— Иди прямо в Меб, там ты найдешь свою мать!
Как раз в этот день Вариоп, мать Сапаи, укусил в
ногу муравей54. «Наверно, сегодня придет мой маль­
чик»,—подумала она.
А Сапаи, не доходя до Меб, встретил женщину по
имени Вобохабитау. Она увидела, что мальчик совсем
один, и посадила его в свою корзину. Она хотела отне­
сти его к себе домой и воспитать. Но когда она пришла
в Меб и показала людям, кого нашла в лесу, Вари­
оп тотчас узнала своего мальчика и сказала Вобохаби­
тау:
— Это мой сын Сапаи. Посмотрите, как он искусал
мне грудь. Поэтому я от него убежала.-— И она пока­
зала на груди следы укусов.
Но Вобохабитау не желала ее слушать. Между ними
началась потасовка. Каждая из женщин хотела взять
мальчика себе. Они так вырывали его друг у дружки,
что оторвали у него сначала руки, потом ноги. Наконец
Сапаи зарылся в землю и исчез.
Утром на том месте, где исчез мальчик, выросло
удивительное дерево. На нем уже созрели красные пло­
ды. Это было дерево уарад55. Пришла сюда за водой
одна девушка. Наклонившись, она увидела на земле
красные плоды. Девушка подняла их и попробовала на
вкус. Плоды показались ей сладкими и сочными. Она
огляделась и увидела дерево, которого не было прежде,
а на дереве — красные плоды. Девушка побежала в де­
ревню и стала созывать людей:
— Из Сапаи выросло дерево! Идите скорее, посмот­
рите и попробуйте плоды!
Все поспешили к тому месту и удивились, увидев
незнакомое дерево. Они наполнили корзины плодами и
принесли в деревню. А мужчины надрезали кору дере79

ва и намазали надрез спермой, чтобы это дерево оста­
валось здесь навсегда56.
В деревне Меб, близ Домандэ, и сейчас можно уви­
деть колодец, возле которого растут большие деревья
уарад. На одном из них красные плоды, на другом —
белые. Здесь в земле находится дема. Вот почему это
место почитается.
А Вариоп родила еще и других детей, которые пре­
вратились в кусты с разноцветными ягодами: это самандир57, баба58 и другие.
МИФЫ САМКАКАИ
28. Яно, дема-кенгуру

В Каибуре жила девушка по имени Саманимб. Каж­
дый день она ходила к источнику, чтобы принести в
саговую рощу питьевой воды. Однажды она увидела у
источника кенгуру и погналась за ним. Домой она вер­
нулась поздно. Мать стала бранить дочь за то, что ее
так долго не было. Но та ответила:
— Я увидела кенгуру и хотела его поймать.
Когда на другой день она опять пришла к источни­
ку, там ее ждал нарядно украшенный юноша. Это был
дема-кенгуру.
— Не хочешь ли пойти со мной? — спросил он де­
вушку. Но та ответила:
— Приходи завтра к нам в деревню. У нас будет
праздник.
На другой день дема-кенгуру, приняв облик юноши,
пришел на праздник и уселся на праздничной площад­
ке. Звали его Яно 59 . Ночью начались танцы. Яно танце­
вал вместе со всеми. Но прежде чем наступило утро,
Яно схватил свою девушку и унес ее в лес. Теперь это
место в лесу называется Яно хап катерем, что значит
«Яно пришел ночью».
Жители Каибура ничего не заметили. Только днем
они обнаружили, что Саманимб пропала. Они отправи­
лись на ее поиски. Сначала обошли все хижины в дерев­
не, затем стали искать на огородах и в лесу. Там они
встретили Яно.
— Где Саманимб? — спросили люди.
80

— Она ушла со мной,— ответил Яно и крикнул Са­
манимб, чтобы она выходила. Саманимб вышла из леса
и сказала матери, что Яно — не настоящий человек.
Он — дема, который может превращаться в кенгуру.
Едва Саманимб выговорила эти слова, как Яно схва­
тил ее, превратился в кенгуру и быстро ускакал в гу­
стой лес, где его никто не мог найти. Там он скрывался
с Саманимб несколько дней. Спустя некоторое время
Яно сказал Саманимб:
— Пора идти на огород. Приготовь саго, я хочу по­
садить уати.
И они отправились вместе на огород. Там Саманимб
улучила момент, когда она осталась одна, и убежала к
себе в Каибур. Яно пришел в бешенство и решил отом­
стить. Он договорился со всеми демами-кенгуру напасть
на Каибур и убить всех жителей деревни. Пощадить он
собирался только Саманимб, если она захочет к нему
вернуться.
Мать стала отговаривать Яно. Она считала, что это
слишком опасно. Но в условленную ночь все демы-кенгуру собрались вместе. Они вооружились деревянными
дубинками и окружили деревню Каибур.
— Саманимб, выходи! — крикнул Яно.
Саманимб услышала, что кто-то зовет ее, и вышла
посмотреть, кто это. Яно тут же схватил ее и утащил в
заросли. А прочие демы-кенгуру напали на деревню и
ее жителей. Они разрушили все хижины, а людей убили.
Спастись удалось лишь немногим: они вскарабкались
на деревья и превратились в птиц губ-а-губ.
Еще и поныне в зарослях близ Каибура можно уви­
деть деревянные палки, с которыми кенгуру некогда на­
пали на Каибур. А Саманимб родила мальчика и девоч­
ку. Мальчика она назвала Яно, а девочку — Саманимб.
Брат и сестра впоследствии поженились. От них прои­
зошли самкакаи — люди из боана кенгуру60.
29. Как появились кенгуру

Яно и Саманимб пришли в деревню Тангем на реке
К'умбе. Они проголодались и захотели поесть.
— Разведи огонь,— сказал Яно Саманимб,— и поло­
жи в него камни61.
6

Заказ 970

81

Потом он отрезал от себя самого кусок мяса и дал
Саманимб, чтобы она испекла. Когда камни накалились
докрасна, Саманимб положила на них несколько наре­
занных кусочков мяса и покрыла эвкалиптовой корой.
Спустя некоторое время она приподняла кору и, к свое­
му удивлению, увидела под ней столько жареных кенгу­
ру, сколько она положила туда кусочков мяса. Они сели
и поели.
После этого Яно снова отрезал от себя несколько
кусков мяса. Только на этот раз он смазал их спермой,
а потом опять положил на камни и покрыл эвкалиптовой
корой. Спустя некоторое время Саманимб подняла ко­
ру, и из-под нее выскочили несколько молодых кенгуРУ62.

Так появились кенгуру. Их и теперь больше всего на
берегах реки Кумбе. Ведь появились они здесь и уже из
этих мест распространились повсюду. Яно дал им име­
на: Сималь, Давилум, Дивак, Гарибут и т. д. Это «на­
стоящие имена» кенгуру — игиц-ха.
Из Тангема Яно ушел к реке Маро, преследуемый
демой-крокодилом63, а затем — в Ахив-це-мирав, где
пребывает и поныне.
МИФЫ ндик-энд

30. Вонатаи, дема-аист 64

Аист ндик жил на болоте близ Дарира. Каждый день
он ловил себе рыбу. Однажды к болоту пришли жители
Дарира, чтобы настрелять рыбы. Они увидели, как аист
ндик ловит их, а поймав, целиком проглатывает.
— Вот бы нам его поймать,— сказали люди.— Хоро­
шее было бы жаркое на праздник.
Они вырезали из дерева рыбу, такую, что ее не от­
личить было от настоящей, и воткнули в нее хвостовой
шип ската со множеством острых мелких крючков-за­
зубрин. Эту деревянную рыбу они опустили в маленький
ручей, впадавший в болото, а сами спрятались в зарос­
лях.
Когда деревянная рыба проплывала мимо аиста, он
схватил ее клювом и хотел проглотить. Но мелкие кости
застряли у него в глотке. Люди тотчас выскочили из за82

рослей, схватили аиста, который уже задыхался, выта­
щили из его глотки деревянную рыбу и принесли аиста
в деревню. Там они заперли его в маленькой каморке,
а сами решили устроить праздник и съесть аиста.
На другой день мужчины отправились на охоту, а
женщины — на огород, чтобы приготовить к празднику
саго. В деревне осталась только одна старуха, чтобы сле­
дить за птицей. Она сидела перед хижиной и плела ци­
новку. Вдруг ее насторожил какой-то звук, похожий на
щелканье. Ей показалось, что он слышится из каморки,
где был заперт аист.
— «Ага,— подумала она,— это ндик щелкает своим
клювом. Он проголодался. Пойду принесу ему какойнибудь еды».
Тем временем аист успел превратиться в юношу. Он
как раз собирался намазать маслом свои лубяные косы
и стучал, выбивая кокосовое масло на свой кимб65. Вот
этот-то щелкающий звук услышала старуха, когда поду­
мала, что ндик клацает своим клювом.
Через некоторое время юноша — его звали Вонатаи 66 — закончил себя украшать, открыл каморку и убе­
жал на берег. Там его увидела старуха.
— Да это не птица, это юноша,— воскликнула
она.— И как он нарядно украшен! У него есть бейзам67,
барар68, гуи69, сегос и виб 70 . Что я скажу, когда вер­
нутся люди? Они подумают, что я не уследила за ндиком и он улетел.
Вонатаи тем временем был уже далеко от деревни.
Он опять превратился в птицу и направился в сторону
реки Маро. А старуха тщательно прикрыла следы юно­
ши саговыми листьями.
Вечером люди возвращались с охоты и с огородов.
Они увидели, как аист улетает вдаль, и сердито сказали:
— Это, похоже, наш ндик. Старуха за ним не усле­
дила.
Когда они пришли в деревню, старуха рассказала
им, что произошло, и показала следы ндика, превратив­
шегося в юношу.
А Вонатаи прилетел к реке Маро, к месту, где сейчас
находится Мерауке. Со стороны моря сюда пришли жи­
тели Имбути. Они хотели переправиться на другой бе­
рег. Вонатаи, увидев их, опять превратился в юношу,
сел на землю и стал жевать уати 71 .
83

— Что ты тут делаешь? — спросили люди Имбути,
глядя на него с любопытством.
— Я жую уати,— ответил он и протянул им один
стебель.
Сначала они не знали, что с ним делать. Но потом
попробовали пожевать уати, потому что были очень
любопытны. Им захотелось знать, на что годятся
эти горькие стебли.
Люди переночевали на берегу, а на другое утро пере­
правились через реку. И Вонатаи отправился с ними. Он
сидел в середине лодки, а люди из Имбути сидели спе­
реди и сзади и гребли. Когда они были посреди реки,
руки юноши неожиданно покрылись перьями. Нос вы­
тянулся как клюв, ноги стали тонкими — и вмиг совер­
шилось превращение. Он взмахнул крыльями и плавно
полетел на другой берег Маро.
Сначала Вонатаи опустился на болотистом лугу, на
месте, которое получило название Уар-атин, что значит
«здесь отдыхает уар». А потом он полетел к болоту Тарер, что близ Бирока. Там он увидел людей и вновь пре­
вратился в юношу.
По лесу шел мужчина с двумя дочерьми. Девушки
увидели приближающегося юношу. Обеим он очень по­
нравился, и они заспорили, чьим он будет мужем. Каж­
дая хотела, чтобы он женился на ней. Когда Вонатаи
приблизился, отец подошел к нему, взял за руку и под­
вел к своей старшей дочери, предлагая стать своим зя­
тем. Юноша был не против. Он сказал, что хочет устро­
ить здесь огород и возделывать на нем уати. Но его тесть
не понимал, о чем ой говорит.
На другое утро Вонатаи с тестем пошли в лес, чтобы
начать посадки. С удивлением смотрел отец девушки,
как его зять насыпает и тщательно выравнивает гряд­
ки, а потом прикрывает .их от солнца листьями кокосо­
вой пальмы. Это было совершенно незнакомое для него
дело72. Но еще больше он удивился, когда Вонатаи вы­
щипал из подмышек несколько волос и воткнул их в
грядку. Волосы росли очень быстро и стали ростками
уати 73 .
Жена Вонатаи родила мальчика, который отличался
тем, что постоянно гадил74. Когда он стал старше и
должен был надеть первые украшения, решено было
устроить праздник и по этому поводу впервые попробо84

вать уати. Но незадолго перед праздником жена Вонатаи увидела, как руки ее мужа превращаются в крылья,
а на лице вырастает клюв. Вонатаи опять превратился
в птицу и полетел в Кобером, близ Домандэ. Там он
принял облик юноши и пошел в деревню. Он захватил
с собой все уати, которое собрал в Бироке.
В Домандэ как раз в это время находился Вокабу.
Он вплетал себе в волосы лубяные косы, когда Вонатаи
пришел в Домандэ. Вокабу увидел, что юноша принес
с собой много уати. Зеленые стебли понравились ему, и
он стал раздумывать, как бы их украсть75.
Уже на следующий день Вонатаи устроил огород
близ Домандэ. Он опять сажал в грядки волосы из своих
подмышек, и они быстро становились ростками уати.
Но ночью к его посадкам пробрался Вокабу. Он вырвал
столько уати, сколько мог, сделал большой пучок, кото­
рый связал прожилками саговых листьев76. Еще нака­
нуне вечером Вокабу приготовил лодку. Теперь он быст­
ро нагрузил ее и поплыл в Сангасе.
На другое утро он собрал вокруг себя жителей Сан­
гасе и показал им пучок уати.
— Смотрите, что я принес,— сказал он и разделил
между ними уати. Тогда все начали жевать уати и пить.
В результате все заболели и опьянели, потому что в них
попал дема уати 77 .
Когда Вонатаи увидел, что его посадки разграблены,
и узнал, что вор — Вокабу, он отправился к нему в Сан­
гасе. Он нашел под скамьей, где спал Вокабу, большой
пучок уати. Это были те самые растения, которые вы­
росли из его волосков.
— Ты украл мое уати! — сказал он Вокабу и так
ударил его по голове пучком уати, что сразу оглушил,
потому что в волосках находился сам дема уати по име­
ни Угуг.
Затем Вонатаи опять превратился в аиста и полетел
в Колебум. Там и поныне можно увидеть дему-аиста,
который любит сидеть на большом камне.
Потомками Вонатаи были ндик-энд — тотемпо-мифологическое сообщество, которое распадается иа множество кланов.
Ндик-энд состоят в родстве с Арамембом, который породил
аиста ндика, а следовательно, и с казуаром и с огнем, т. е.
с семейством кеи-це. Близким родстгеиником адик-энд помимо
аиста идик является также уати, поскольку и оно порожде85

пие демы-аиста. Между уати и ндиком есть еще и такая ана­
логия: стебли растения уати часто сравниваются с ногами
аиста, а стеблевые узлы — с коленным суставом. Их даже
иногда называют коленями (миг) ндика, используя этот образ
в заклинаниях.
31. Таб

В Каибуре жил дема Таб78, который мог превращать­
ся то в черепаху, то в варана. Так бывало, когда он
пил много уати.
Однажды у Таба украли каменную палицу. Он от­
правился ее искать и пришел в Кумбе. По дороге он
увидел купавшихся мальчиков и спросил:
— Не видели, проходил здесь кто-нибудь с большой
палицей?
— Вчера тут пробегал какой-то человек в сторону
Кумбе,— отвечали мальчики,— у него была большая па­
лица.
В Кумбе Таб встретил дему Барама и попросил его
достать кокосовых орехов, потому что ему очень хоте­
лось пить. Пока Барам лазал на пальму и рвал орехи,
Таб выпил полную скорлупу уати и превратился в че­
репаху гау 79 .
Барам спустился, захотел войти в хижину и очень
испугался, увидев там черепаху. Но Таб успокоил его и
объяснил, что с ним такое бывает, когда он выпьет пол­
ную скорлупу уати. Он сказал, что ничего плохого Бараму не сделает. Он рассказал также, что у него украли
палицу и что он теперь ее ищет. Барам вызвался ему
помочь, и они вместе отправились в деревню Уэри.
В Уэри Таб обнаружил вора. Ночью он превратился
в варана и проник в его хижину. Вор спал там, положив
возле себя украденную палицу. Таб схватил палицу и
перебил ею всех, кто спал в хижине. Затем со своей па­
лицей он вернулся в Кумбе, превращаясь по пути то в
черепаху, то в варана. Дальше путь его лежал в сторо­
ну Вауле, болота близ Каибура. Там он находится до
сих пор. Люди этого места избегают, они боятся демы
Таба.
Неуверенные, замедленные движения черепахи и варана
можно сравнить с движениями человека, опьяненного уати.
Дема Таб пил слишком много уати, поэтому он превращался
86

то в черепаху, то в варана. Поскольку причиной этих превра­
щений было уати, Таб и его потомки относятся к боану аиста
ндика или уати. Его потомки, представители клана таб-рек,
живут главным образом в Кумбе и Каибуре, т. е. там, где про­
исходит действие данного мифа.
32. Аист ндик и орлан-белохвост

Аист ндик и орлан-белохвост 80 -были друзьями. Они
жили вместе в деревне Дарир и каждый день ходили на
болото ловить рыбу. В птиц они превращались только
тогда, когда оказывались вдали от деревни и их никто
не видел. Каждый день они вылавливали много рыбы:
аист — своим клювом, орлан — когтями. А вечером оба
возвращались в деревню, приняв облик молодых муж­
чин. Они насаживали пойманных рыб на стрелы и го­
ворили людям, будто подстрелили их из лука. Чтобы это
выглядело достовернее, они иногда ломали стрелы81.
В деревне они всегда делили рыбу между жителями,
потому что сами уже успевали наесться досыта прежде.
Люди даже не подозревали, что это были демы.
У орлана был сын по имени Арембо. Он тоже очень
хотел пойти на болото вместе с отцом и его другом, по­
смотреть, как они стреляют рыб. Но отец никогда не
брал его с собой.
Однажды, когда Арембо стал старше, он прокрался
вслед за отцом и аистом на болото и увидел, как оба
превратились в птиц. Мальчик поспешил домой, прибе­
жал к матери и сказал:
— Мать, знаешь ли ты, что я зидел? Отец и его то­
варищ — не настоящие люди. Они — демы и могут пре­
вращаться в птиц.
Мать (ее звали Исок) удивленно выслушала маль­
чика и велела ему никому про это не рассказывать.
На другое утро орлан захотел пойти вместе с Исок
и сыном на огород, где выращивалось саго.-Но женщина
засмеялась и сказала ему:
— Пойди лучше постреляй рыб, как всегда. В лес
я пойду одна.
Ордан почувствовал, что женщина что-то знает.
— Давай лучше убьем Исок, пока она не проболта­
лась,— сказал он своему другу, аисту.— А то как бы
нам не пришлось плохо.
87

Аист согласился. На другой день орлан сказал ему:
— Сегодня представится случай убить Исок. Приго­
товь свои стрелы.
— У меня нет при себе стрел,— ответил аист.— Да­
вай лучше отрежем ей голову.
Тогда орлан велел жене, чтобы она заплела ему во­
лосы в косы. Аист тем временем вынул бамбуковый
нож82, подкрался к Исок сзади, отрезал ей голову и по­
летел с ней в Явар, близ Урумб-мирав. Орлан погнался
за ним.
Когда люди увидели обезглавленное тело Исок, они
закопали его. А дем решили при случае изловить.
Тем временем между орланом и аистом разгорелась
борьба за голову. Каждый хотел взять ее себе. И когда
они пролетали над болотом Терер, близ Бирока, аист в
пылу борьбы уронил голову.
А в том болоте жил Абаду, дема-ориб83. Только голо­
ва упала в воду, как Абаду схватил ее и утащил вниз.
С криком кружил орлан над болотом. Когда он уда­
лялся, Абаду выставлял из воды голову Исок. Но едва
онприближался и хотел схватить голову, как Абаду
тотчас прятал ее под воду.
Наконец орлану это надоело, и он улетел. Аист же
спокойно дожидался в зарослях, наблюдая за напрас­
ными стараниями своего приятеля.
— Подожди, дружок Абаду, я тебя оставлю ни с
чем,— сказал аист. Он пошел вброд по болоту, схватил
Абаду клювом и проглотил. А голову выловил и взял
себе, чтобы его сын мог получить имя.
33. Орел Ментоаб

Орел Ментоаб украл жену у аиста ндика. Тот отпра­
вился ее искать. Он нашел свою жену в Баре, близ Каибура, и привел домой.
Тогда Ментоаб сказал аисту;
— Послушай, друг, хочешь, сегодня вместе пойдем
на охоту? Я видел в лесу дикого кабана и ранил его.
Теперь мы без труда его возьмем.
Аист согласился, и оба отправились на охоту. Но у
орла на уме было совсем другое. Он еще накануне успел
сходить в лес, сделав себе на ногах надрезы осколком
88

раковины так, чтобы пошла кровь, а потом показал
аисту кровавые следы, ведущие в заросли, как будто это
была кровь кабана.
— Видишь,— сказал он,— кабан, должно быть,
здесь, в этих зарослях.
Ничего не подозревая, аист отправился в заросли
разыскивать кабана. А Ментоаб поджег лес. Он хотел,
чтобы ндик там погиб. Однако тот обернулся птицей
и полетел в сторону Каибура, к месту, которое называ­
ется теперь Уар-ахов, что значит «здесь опустился
уар 84 ». Но все же он успел опалить себе ноги. Вот поче­
му у аиста красные ноги.
Долетев до дома, аист опять принял человеческий
облик, взял палицу и пошел к своей жене.
Ментоаб увидел, что у него опять ничего не получи­
лось, и решил забрать жену у аиста силой. Он схватил
ее за руку. А ндик крепко держал за другую. Они тя­
нули ее каждый к себе и наконец оторвали руки, ото­
рвали ноги, а потом и голову.
Тогда Ментоаб схватил голову и улетел с ней. Одна­
ко на свою беду он уронил ее в болото, где жил Абаду,
дема-ориб. Тот быстро схватил голову и утащил ее в
свое подводное жилище. Напрасно кружил Ментоаб над
болотом, пытаясь выловить из воды голову вместе с демой-орибом. Когда Ментоаб удалялся, ориб высовывал
голову из воды, а едва он снижался над болотом, как
дема быстро прятал ее под воду. Так голова и осталась
во владении Абаду.

МИФЫ ТОТЕМНОГО СООБЩЕСТВА
(ИЛИ ГОДА-САМИ)

БРАГАИ-ЦЁ

МИФЫ БРАГАИ-ЦЕ-ХА

34. Дема Мер

Когда-то давным-давно в Майо близ Йормакана со­
стоялся праздник Майо. В числе посвященных был
Уаба. Он послал дему по имени Мер 1 сходить в Имо за
девушкой и принести гари.
Рассказывающие этот миф, как правило, о чем-то умалчи­
вают. Но можно с большой долей уверенности судить о харак­
тере умолчаний.
Гари —это большое сооружение полукруглой формы диа­
метром 3—4 м. Впрочем, к западу от Биана оно значительно
меньше. Его изготовляют специально для праздников Майо и
других празднеств этого культа. Исполнитель — иногда их не­
сколько — несет гари па спине или на плечах, просунув го­
лову в отверстие, расположенное посредине. Часто он один
или вместе с другими участниками исполняет нечто вроде тан­
ца, бьет в большой барабан и переступает при этом с йоги
на ногу.
О прочих украшениях и деталях здесь говорить не место;
достаточно сказать лишь то, что необходимо для понимания
мифа. Гари состоит из тонких, сшитых вместе пластинок са­
гового листа, которые расположены радиально наподобие ве­
ера и скреплены стеблями бамбука. Окрашивают его главным
образом белой глиной, лишь внутренний и внешний края бы­
вают окрашены в красный или же черный цвет. Изображения
тех или иных фигур на белом поле, таких, как звезды, луна,
краб, пенис, змея, существенного значения не имеют.
О том, что, собственно, означает гари, можно судить лишь
предположительно. Но эти предположения подтверждаются
мифами и тем, что известно о современных обрядах Майо.
Похоже, что гари содержит просто какой-то намек на сексу­
альные оргии, связанные с обрядами Майо, т. е. в известном
роде это знак для посвященных. Возможно, количество гари
соответствует
числу девушек, принесенных в жертву на празд­
нике Майо2.
Среди прочего танцовщик с гари исполняет в ходе цере­
монии Майо странную сцену, которую здесь необходимо опи90

сать хотя бы кратко для лучшего понимания мифа, который
всегда рассказывается с большими пропусками.
В один из дней, незадолго до начала праздника Майо, один
или несколько исполнителей с гари появляются в Майо-мирав.
Так называется место в стороне от деревни, где в течение не­
скольких дней содержатся новички, ожидающие посвящения,
и проводятся культовые церемонии. За каждым исполнителем
с гари бежит другой танцовщик, оба несут на плечах копье
(или обычную палку). Исполнитель с гари медленно пересту­
пает с ноги на ногу и бьет в барабан; стоящий позади тоже
переступает с ноги на ногу.
Задний мужчина изображает девушку. Единственное укра­
шение на нем — большой женский передник и плетеная ша­
почка (уд). Кроме того, его тело разукрашено красными и
желтыми крапинами. Его называют «майо-мес-иваг», т. е. «ста­
руха майо». Весьма вероятно, что при этом имеется в виду
мифологическая «девушка-майо», которую приносят в жертву
в ходе церемонии. Старухой
ее называют в мифе для того,
чтобы затемнить смысл3.
Таким образом, танцовщик с гари представляет на празд­
никах Майо мифологического Мера, который приводит «майомес-иваг» (второй танцовщик в женском наряде). То, что оба
соединены копьем, должно означать, что женщина схвачена и
уже не может убежать. Само гари служит знаком для посвя­
щенных, что оргии начинаются. Вот почему оно такое большое.

Итак, Уаба послал в Имо дему Мера, чтобы принести
гари и привести девушку. Мер вернулся. Он шел, пере­
валиваясь с ноги на ногу и ударяя в барабан, и привел
девушку в Майо-мирав, где собрались все посвященные.
Девушка, однако, защищалась от насилия4. Она схва­
тила копье и вонзила его в тело Мера. Тот упал на
землю.
Тогда девушка взяла Мера и понесла его в Кондо.
Она хотела унести его подальше, чтобы отомстить деме.
Однако у нее не оказалось лодки. Ведь все уехали на
своих лодках в Майо. Тогда они 5 взяли долговязого
мужчину по имени Свар6, стали растягивать его и уми­
нать ногами, пока он не вытянулся и не превратился в
лодку7. В нее положили Мера и гари и поплыли вдоль
побережья на запад.
Вместе с девушками в путь отправились и некоторые
демы, в том числе Вавар и Эпакер. Они плыли вдоль по­
бережья, но нигде не могли найти подходящего места,
где можно было бы оставить Мера. Наконец они добра­
лись до Дигула, но и здесь не нашли подходящего места.
Тогда они повернули обратно и вечером приплыли в
Иволье, где хотели отдохнуть с дороги.
91

Пока они переносили Мера на берег, к лодке подо­
шел дема по имени Даман. Никого не спросясь, он схва­
тил гари и надел на себя. Разгневанный этим, Уаба хо­
тел убить его своей палицей. Но Даман вместе с гари
прыгнул в воду и превратился в рыбу ямара 8.
35. Как появился крокодил

Демы приплыли на лодке в деревню Киву, близ Иволье. Там они сошли на берег, а лодку привязали к брев­
ну. Женщины развели огонь и стали жарить рыбу.
В это время с моря пришла большая приливная вол­
на. Она раскачала лодку и вместе с бревном утащила в
море. Бревно волны вскоре выбросили на берег и стали
перекатывать по песку. Вдруг у него выросли четыре
ноги, один конец его превратился в голову, другой — в
хвост. Бревно стало крокодилом9. Никто этого не заме­
тил.
На берегу купались дети. Крокодил медленно под­
полз к ним, незаметно схватил одного из мальчиков и
утащил в воду.
Только одна старая женщина увидела это. Она по­
скорее позвала мужчин, и те поспешили на берег с лу­
ками и стрелами. Но на берегу они увидели только брев­
но, которое перекатывали волны.
— Подождите немного,— сказала старуха.— Вот
увидите, как только к этому бревну приблизится купаю­
щийся мальчик, оно опять превратится в крокодила.
В самом деле, едва к бревну приблизился купаль­
щик, оно опять превратилось в крокодила. Но когда кро­
кодил захотел схватить мальчика, люди стали стрелять
в него из луков и бросать копья. Некоторые из них по^
пали в крокодила. Тот быстро ушел под воду. На по­
верхность всплыло лишь несколько пузырьков воздуха.
Люди долго ждали, когда крокодил появится над во­
дой опять, раненый или мертвый. Ведь в теле его застря­
ли стрелы и копья. Но он не всплывал.
— Кто попробует нырнуть и накинет на крокодила
ротановую петлю? — спросил наконец один из муж­
чин.— Мы тогда сможем вытащить его на берег.
Сделать это вызвался один из мальчиков, по имени
Гуэра. Он взял петлю из ротановых стеблей и нырнул
92

под воду. При нем была длинная трубка из бамбука с
пробитыми перегородками. С ее помощью он мог ды­
шать и оставаться под водой очень долго.
А крокодил устроил себе жилище на морском дне.
Дом его был полон добытых голов. Это был не простой
крокодил, а дема, поэтому он вовсе не умер, как думали
люди, и Гуэра завел с ним разговор.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Меня зовут Угнемау,— отвечал крокодил.— Воз­
вращайся наверх и позови свою сестру Дамун. Скажи
ей, пусть сделает саговую муку, захватит саговых листь­
ев и спустится сюда, чтобы приготовить мне еду.
Пока он говорил, Гуэра сумел незаметно накинуть
ротановую петлю на ноги крокодила и на его пасть.
Потом он быстро вынырнул на поверхность и отдал лю­
дям концы ротановых петель. С большим трудом кроко­
дила вытащили на берег и убили.
Целый день людям пришлось разделывать крокоди­
ла, так он был велик. Потом они зажарили крокодилье
мясо. А вечером старики затянули траурный напев —
ярут —- и пели его до утра. Юноши тем временем угоща­
лись жареным крокодильим мясом.
Кости крокодила сложили в сторонке. Наутро из них
выросла саговая пальма, какой прежде не видывали 1").
Женщины стали готовить саговую муку. Это заняло не­
сколько дней. Потом жители деревни и гости, приплыв­
шие на лодке, стали готовдть пироги из саго с кроко­
дильим мясом (киу-горамо).
На земле осталась лежать лишь верхушка саговой
пальмы. Из нее собирались позднее приготовить туше­
ное блюдо. Однако на другое утро она вдруг тоже пре­
вратилась в крокодила.
36. Человек из Опеко

От Иволье демы на своей лодке п , в которой все еще
находился дема Мер с гари, повернули на восток, к
Эви 12. Вслед за ними все время плыл крокодил, появив­
шийся из верхушки саговой пальмы 13.
Женщины хотели довезти Мера к деревне Опеко, на
реке Кумбе, и там бросить его в воду. Они вошли в ре­
чушку Эви и, чтобы сократить путь, поплыли через бо93

лотистые низины, которые в дождливую пору покрыты
водой.
Близ Каромнати демы решили оставить гари. Их
лодка и без того была слишком тяжело нагружена, это
мешало ей двигаться на мелких местах.
По версии других рассказчиков, с гари была обита только
известь, которой она была раскрашена. Название местности
Каромнати, возможно, происходит от слов «карона-ти», что
значит «со спермой». Дело в том, что белая раскраска всей
плоскости гари служит символом сексуальных оргий, связан­
ных с культом Майо. Ср. охотничий клич сообщества брагаице: «Йаба Карона! Йаба Карона!», что значит «много спермы»,
или «Йаба Цомба! Йаба Цомба!», т. е. «много совокупляться».
От Каромнати дальнейший путь их лежал через бо­
лота и ручьи в Багудуб, Ворамор, Дути, Манги н , Куаймад. Близ Апара лодка достигла реки Кумбе.
Об их прибытии прослышал дема по имени Мего. Он
поскорее раскрасил себе лицо известью 15 и приготовил­
ся напасть на лодку. Но, увидев, что в ней так много
людей и что они уже заметили его, он остался на месте
и сам приготовился к защите. *
Близ деревни Опеко демы вышли на берег. А жен­
щины остались в лодке. Посреди реки они вбили в дно
два бревна из прочного дерева, крепко привязали к ним
Мера за руки волокнами из своих лубяных кос и опус­
тили его в воду. Мер отчаянно вырывался. Он отбивал­
ся ногами и скоро сумел освободиться.
Тогда женщины опять вынули его из воды, перевер­
нули и сунули в реку головой вниз, крепко привязав к
бревнам, на этот раз и за руки и за ноги.
Так по сей день и остался Мер в реке Кумбе, близ
Опеко. Поэтому его зовут Опеко-анем — «человек из
Опеко». Он все еще дрыгает ногами, пытаясь освобо­
диться. Вот почему в этом месте реки близ Опеко та­
кой сильный водоворот.
Близ Опеко река Кумбе резко поворачивает. Из-за этого
здесь образовался сильный водоворот. Часто тут можно уви­
деть торчащие из реки стволы вырванных деревьев, а также
выступающие над водой стебли бамбука, которые колышутся
течением и издают щелкающий звук. Такие места почти всегда
связывают с пребыванием дем.
Опустив Мера в воду, женщины запели песню айяссе 16 1
94

Кахидиоре, Кадисурамо
Айо Катингваре
Айо Будё

Будё Ябудо ваньябу,
Кади сурамё
и.т. д. 17
Помимо всего они надели на Мера большой женский
передник, чтобы он не мог больше сопротивляться.
А лодку вытащили на берег, где она находится и поны­
не. Сами женщины тоже остались тут же, чтобы стеречь
Мера. А демы отправились дальше по разным деревням.
37. Как появилась арековая пальма

Пока женщины привязывали Мера к бревнам, в их
лодку вдруг впрыгнули два демы-кенгуру — Яно и Саманимб 18. Они схватили стебель сахарного тростника,
который находился в лодке, и перепрыгнули с ним на
другой берег.
Крокодил Мангу, все время следовавший за лодкой,
хотел было схватить Яно. Но тот уже был на другом бе­
регу и вместе с Саманимб быстро ускакал в степь.
Мангу пустился за ними в погоню. Они промчались
через Канис-меркару, Киюптере, Курикру, Яно-васиг и
добрались до деревни Таям, на реке Маро 19. Там Сама­
нимб сказала Яно:
— Я не могу больше бежать, я забеременела.
— Останься здесь и спрячься в лесу,— ответил
Яно.— Я перепрыгну на другой берег, крокодил пого­
нится за мной, а тебе ничего не сделает.
Он перепрыгнул через реку Маро. Мангу бросился
за ним в реку и поплыл к другому берегу. Теперь оба
побежали на запад, в Мапат, потом в Янгор. Здесь кро­
кодил выдохся и прекратил преследование. Отдохнув,
Мангу превратился в прекрасного юношу и пошел в де­
ревню Мессе. Там он услышал от людей, что в Монгумере должен состояться праздник — большой праздник
свиньи. Тогда юноша20 начал себя украшать, вплетать
в волосы лубяные косы, чтобы тоже пойти'на праздник.
Когда он приближался к Монгумеру, навстречу ему
выбежала девушка. Она тронула его за руку и спросила:
95

— А ты можешь быть апанапне-анйм*1? У тебя та­
кое твердое, неподатливое тело!22.
Они вместе пришли в Монгумер, где должен был со­
стояться праздник. Там юноша уселся на землю, рас­
красил себе, как полагается, лицо и умастил тело23. Оно
стало гибким, красивым, и женщины принесли ему саго
и плоды.
Из далеких и близких мест шли на праздник люди.
Пришел в Монгумер и Мана24. В ночь перед тем, как
монгумер-анем должен был убить свинью, Мана со­
блазнил его жену по имени Яримба. Но потом он испу­
гался, что юноша захочет ему отомстить, и больше уже
не выпускал из рук своей палицы.
Ночью запели самб-ци25. Когда праздник был в са­
мом разгаре, Мана улучил момент, ударил монгумеранема палицей по голове и убил его. А сам убежал в Копианг, к верховьям реки Биан.
Все оплакивали монгумер-анема. Женщины, которых
звали Гура, Гура-гура, Кена, Кена-кена, Сенойя, Уэро,
Дуа и Дуа-дуа, завернули его тело в кору эвкалипта26 и
положили в могилу.
На другое утро из могилы выросла арековая пальма
(канис), прекрасная, стройная, неизвестная прежде. На
ней уже были зрелые плоды. Собрались люди. Они ди­
вились на дерево и пробовали орехи. Орехи показались
им пригодными для жевания бетеля. Вместе с известью
и бетелем они окрашивали слюну в красный цвет. Ведь
прежде (и до сих пор, если нет арековых орехов) вместо
них жевали кору различных мангровых растений, на­
пример батна.
Женщины сорвали целые плоды, украсили каждый
двумя кротоновыми листьями27, понесли их на празд­
ничную площадь и там повесили на бамбуковые шесты.
Все стали приходить сюда и рвать орехи. Жевание
бетеля вскоре вошло у всех в привычку, потому что
была найдена превосходная замена грубой и жесткой
мангровой коре.
Скоро орехов на пальме почти совсем не осталось.
Тут пришел юноша, зараженный кольчатым червем, по
имени Ганди. Он взял последнюю гроздь арековых оре­
хов и произнес над ней заклинание, так что в орехи сра­
зу вошел червь. Этот червь и поныне водится почти в
каждой арековой грозди. Он портит много орехов. Но
96

если бы Ганди этого не сделал, то люди бы съели их
все28.
Ганди был не кто иной, как сам монгумер-анем29.
Он сел на сиденье из саговых стволов и стал смотреть
на праздник. Вечером к нему пришли его жены. Он
спал с ними, и они родили много детей.
Все это представляется очень наглядно. Рассказчик пояс­
нил мне картину таким образом: раскрываются околоцветия
пальмы, из них появляются цветы, и каждый соответствует
другому сорту ареки. (Маринд различают почти двадцать раз­
личных сортов.) Цветы —это превратившиеся женщины, оли­
цетворение женского начала. Женщины фигурируют во всех
мифах о демах-растениях, причем нигде прямо не говорится,
в чьем образе они персонифицированы.
Женщины распространили ареку повсюду. А дема ареки
находится и поныне близ Монгумера, где растет много арековых пальм — его потомков.
Миф демонстрирует великолепную фантазию маринд, свой­
ственное им прекрасное знание природы. Близкое родство кро­
кодила и арековой пальмы, по их представлениям, проявляется
уже внешне, и, вероятно, это дало толчок возникновению мифа.
Шероховатая, бугорчатая, жесткая кожа крокодила напоминает
маринд поверхность арековых шишек.
Как происходит превращение одного в другое, особенно
наглядно можно увидеть во время праздников. Поэтому я при­
веду для пояснения запись из моего дневника.
«Тут вперед выступает монгумер-анем. На спине у того,
кто его изображает, висит большой, сделанный из дерева плод
арековой пальмы. На нем пестрые украшения, вырезанные из
оснований саговых листьев.
Прямо-таки видно, как совершается превращение кроко­
дила в арековую шишку. Две его передние конечности превра­
тились в основание плода, отростки которого имеют форму
полумесяца; задние уже совсем исчезли. А между отростками
выступает также вырезанная из дерева41 голова крокодила».
Однако родство между крокодилом и арекой проявляется
не только во внешнем сходстве: родственны и одушевляющие
их анимистические силы, поскольку они происходят от одного
и того же дёмы. Это используется прежде всего в колдовстве.
Арековые орехи заговаривают, приступая к ловле крокодилов,
а также если кто-то был укушен крокодилом.
38. Вавар

После того как Опеко-анем был наказан, демы пеш­
ком разошлись по разным местам. Лодку они бросили у
реки, где остались женщины — следить, как бы Опекоанем не отвязался и не убежал.
7

Заказ 870

97

Дема Вавар отправился в Имо. По пути он поранил
ногу о бамбук. Рана была очень большая. Поэтому он
решил сначала зайти в Саринге и там переждать, пока
рана не заживет.
Когда он шел по болоту недалеко от Саринге, рана
на его ноге открылась. Из нее вытекло много гноя и
крови. Они попали на листья кувшинки, и те тотчас
превратились в птиц.
Вавар этого даже не заметил. Он только услышал,
как сзади кто-то произнес: «Тре-тре-тре!» А когда он
обернулся, в воздух поднялась стая уродливых серых
птиц со странными желтыми лоскутами на глазах. Это
были птицы теретаре.
Позднее Вавар опять вернулся в Кумбе. Там он
остался жить. У него родилось трое сыновей. Звали их
Арембо, Сина и Гуно. О них известно следующее.
Сина пошел в Онгари, там теперь и живут его по­
томки — люди племени сина-рек. Арембо же и Гуно по­
шли в Саринге. Вот почему там живут арембо-рек и гуно-рек.
Другие потомки Вавара (вавар-рек) живут в равных де­
ревнях (Кумбе, Каибур, Димар-це, Опеко и т. д.). Все они при­
надлежат к тотемно-мифологическому семейству брагаи-це или
к боану арека-крокодила.
39. Лучной дема

В Сангасе жила девушка по имени Аримба. Каждый
день она ходила на болото ловить рыбу.
Однажды она рыбачила в болоте близ деревни Мандиве. Она шла по болоту с сетью и вытащила много
рыбы. Вдруг она услышала чье-то бормотание. Это был
рыбий дема, спрятавшийся среди рыб.
Девушка не обратила на этот звук внимания. Не по­
глядев, кто попал в сеть, она вытряхнула рыб в корзину.
В этот самый момент рыбий дема выпрыгнул оттуда и
угодил ей прямо во влагалище.
Вскоре Аримба забеременела и родила двух мальчиков-дем. Первого звали Рингау. Он был наполовину
человек, наполовину лук и впоследствии стал лучным
демой.
Второй выглядел как крокодил. Только его тело было
98

покрыто арековыми плодами. Он был демой-крокодилом
и впоследствии превратился в арековую пальму. Это и
был монгумер-анем.
Девушка сказала своим сестрам, чтобы они никому
не проболтались о том, что случилось.
Этот миф связывает миф о луке (см. № 60) и миф о монгумер-анеме. Брагаи-це считают лук своим родственником, так
как он появился из их рыбы.
Известны и другие мифы о луке. Ведь каждый боан хочет
иметь свой мифологический лук.

МИФЫ ЙОРМ-ЭНД

К числу брагаи-це в более широком смысле относятся и
йорм-энд (на западномариндском диалекте — йолм-энд), т. е.
группа племен, происходящих от Йормы, демы моря, или при­
надлежащих к боану моря (этоб) эо. Они находятся в близких
отношениях с морем, с рыбами, пресной водой, грунтовыми
водами и дождем, короче говоря, со всем, что имеет какую-то
связь с водой. Менее понятно их родственное отношение к дру­
гим брагаи-це, о чем ни один миф не позволяет судить.
40. Как возникли грунтовые воды31
Однажды была сильная засуха. У жителей деревни
Гебут, в верховьях Биана, совсем не стало воды. Нако­
нец они сказали одной старой женщине, по имени Да­
вена:
— Пойди-ка, Давена, в лес, поищи воду!
Давена пошла в лес, но воды нигде не было. Тогда
она стала копать в местах пониже, где росли саговые
пальмы. Она копала долго, без устали и выкопала до­
вольно глубокую яму, но до воды так и не добралась.
Жители Гебута напрасно ждали Давену. Наконец
они решили узнать, где она так долго пропадает, и по­
бежали в саговую рощу искать ее.
Они искали ее, искали и набрели на глубокую яму.
На дне ямы находилась Давена. Она как раз начинала
мочиться.
Из мочи Давены и возникли все грунтовые воды.
Она — дема, породившая всю воду, что течет под зем­
лей, в глубине, наполняет болота и ручейки.
99

Давена и поныне сидит в яме близ Гебута, в вер­
ховьях Биана. И даже в самую большую засуху, когда
пересыхают все ручьи и болота, в этой яме всегда есть
вода, потому что Давена все время ее подбавляет.
С этим мифом связано заклинание, которое произносят,
когда в пору засухи ищут грунтовую воду. Мне хотелось бы
привести его для полноты. Когда возникает нужда в питьевой
воде, марйнд втыкают в вырытую яму лист кокосовой пальмы
и произносят: «Давена, Давена! Кано дамо косур ехар мирав!»,
что значит: «Давена, Давена! Помочись на это место!»
41. Йорма, дема вод и моря '

Сыном Давены был Йорма, морской дема. А отца
его звали Дессе32.
Когда Йорма достиг возраста мокравед33, он пришел
в окрестности Имо и поселился в болоте. Сюда каждый
день приходила за водой одна девушка. Однажды она
увидела в болоте юношу, который при ее приближении
стал онанировать34. Девушка вернулась в деревню и
рассказала об этом мужчинам. На другой день, когда
она опять пошла к болоту за водой, следом отправились
несколько мужчин, вооруженных луками и стрелами.
Девушка наклонилась зачерпнуть воды и опять увиде­
ла юношу, который.призывно смотрел на пее из болота.
Но тут один из мужчин пустил стрелу, и она попала
юноше в глаз.
Плача и стеная, Йорма убея^ал из болота. Сначала
он пришел к другому болоту, которое получило назва­
ние Йорма-эссад, что значит «местопребывание Йормы»,
а оттуда спустя некоторое время направился в Вобиаруд-мук, Кароки-эпе, Вапанг, Эхиа, Юргиб, Карера и
паконец добрался до речки Кророри, близ Окабы35.
Оттуда Йорма пошел к морю и направился вдоль по­
бережья на запад, к Мури, пока не добрался до самой
западной оконечности Комолома, до Мои и Пегали. Там
он встретился с Гебом36, пожаловался ему на боль и
рассказал, как люди из Имо ранили его в глаз и заста­
вили бежать. Геб сказал Йорме:
— Позови своих женщин (накари), пусть они сде­
лают тебе надрез37.
Накари Йормы звали Кандова, Ворма, Анойя, Акойя,
100

Санойя, Карай и Мо38. Они принесли осколки раковин,
чтобы сделать надрез на заплывшем глазе Йормы. Каж­
дая по очереди бралась за дело, но ни у одной не полу­
чалось. Только Ворма сумела помочь деме, потому что у
нее была твердая рука39. Медленно приблизилась она
к нему с осколком раковины, сделала быстрый и точ­
ный надрез на гнойном нарыве, так что вся нечистая
кровь вытекла, а с ней вышел обломок наконечника
стрелы.
Геб спросил Йорму, что он намерен делать. Тот отве­
тил, что хочет отомстить жителям Имо, причинившим
ему зло. С помощью Геба он смастерил множество украпений, которые положено носить великому деме: деарир, темтема, батенд и карури40. Он надел эти укра­
шения на себя, потом взял большой барабан и погру­
зился в море41.
Вначале Йорма был еще немного слаб, движения его
были неуверенны, но он не переставая бил в барабан,
все громче и громче, и сам становился все сильнее и
сильнее и передвигался от Комолома все дальше на вос­
ток.
Йорма стал великим и страшным демой. Его гуи 42
развевалось по ветру. Далеко разносился звук его бара­
бана43. Заслышав этот грохот и гул, люди в деревнях
в страхе разбегались и прятались по своим хижинам.
Йорма решил пойти в Имо, чтобы разрушить эту де­
ревню. Он переночевал в Вамеле44, а наутро отправился
в путь. По пути он решил разделаться с жителями де­
ревни Уамби. Он затушил у них огонь, вырвал несколь­
ко пальм и разрушил хижины.
С жителями Имо Йорма обошелся гораздо хуже. Как
раз перед его приходом у них был праздник. Всю ночь
они пели и танцевали, а потом легли отдыхать. Когда
Йорма пришел в Имо, все в деревне спали. Он промчал­
ся по берегу и поломал все пальмы. Потом он стал ру­
шить хижины, в которых спали люди, и не пощадил
даже огороды. Скоро он сровнял с землей всю деревню.
От нее не осталось и следа. Так Йорма отомстил жите­
лям Имо.
Потом он отправился к реке Биан и там пребывает
по сей день. Он — большой страшный дема, который
живет в этой реке. Каждый день он поднимает огром­
ную волну45.
101

А погибшие жители Имо стали рыбами46. В живых
остались лишь немногие. От них и произошли йорм-

42. Гангута

Гангута был демой дерева сер48. Однажды он по­
явился в местности Мувидал, близ Онгари. Какой-то
мальчик, зараженный кольчатым червем, увидел, как от
берега к деревне движется огромный дема. Мать маль­
чика сидела в это время перед хижиной и плела цинов­
ку. Когда она увидела Гангуту, ее охватил страх.
'— Беги скорее сюда! — крикнула она мальчику.—
А то Гангута бросится на тебя и затопчет.
Потом она побежала в мужской дом и подняла тре­
вогу. С ужасом смотрели мужчины, как Гангута прибли­
жается к деревне, сметая все на своем пути. Они поско­
рее попрыгали в лодки и поплыли звать на помощь лю­
дей из других деревень.
— Пойдемте с нами в Онгари! — говорили они им.—
Огромный дема грозит нашей деревне. Помогите нам
справиться с ним.
И все, кто жил в деревнях Бар и Канапук, Монгуал
и Токе, Бапир и Баикар, вооружившись каменными то­
порами, сели в лодки и поплыли в Онгари. Гангута еще
не дошел до деревни, но каждый миг грозил обрушиться
па хижины.
Мужчины окружили дерево. Три дня они подрубали
своими каменными топорами его ствол. Наконец Гангу­
та медленно покачнулся в одну сторону, в другую и со
страшным грохотом упал.
Крона дерева упала далеко в море, и листья его пре­
вратились в морских рыб ровровех, сангупан, кируб, куикавак, ямопа. Корни же Гангуты превратились в прес­
новодных рыб, которые населяют теперь болота. Это
яманг, тунга, умга, цакив, кануб. А самый большой ко­
рень превратился в акулу ипани.
На берегу близ Онгари и сейчас можно встретить
много окаменелых ветвей и кусков дерева. Это все, что
осталось от Гангуты. Ствол же его мужчины притащили
в Рарук-мирав, где он находится и поныне. Но сам дема
ускользнул от людей и спрятался в болоте близ Онгари.
102

Гангута относится к сообществу брагаи-це, поскольку от
него произошли рыбы. Таким образом, он связан родством и с
морем, с йорм-энд. От него происходит племя гангута-рек, ко­
торое искони живет в Онгари; оно принадлежит также к боану
рыбы аве.
43. Морской орел

Крокодил и морской орел49 были братьями. Они
жили в устье реки Биан, на ее левом берегу, вблизи ост­
рова Валинау50. Крокодил устроил себе жилище на бе­
регу, орел — на высоком дереве недалеко от моря.
Однажды братья увидели, как по берегу идут две де­
вушки. Морской орел и крокодил быстро превратились
в молодых людей и вышли к ним навстречу.
— Куда вы собрались? — спросили они.
— Мы хотели попасть на Валинау, на праздник,—
ответили девушки,— но не нашли лодку, чтобы пере­
правиться через море.
— Не беспокойтесь,— в один голос сказали юношаорел и юноша-крокодил,— мы вас перенесем через море.
И вот одна девушка села на спину юноше-крокоди­
лу, другая — на спину юноше-орлу. В тот же самый миг
они опять превратились в зверей. Крокодил быстро ута­
щил свою добычу в море, а морской орел со своей девуш­
кой взлетел на высокое дерево, где находилось его
гнездо.
Девушка стала жить с демой-орлом. Но она все вре­
мя думала, как бы ей убежать. Слезть с дерева казалось
невозможно, оно было слишком высоким, а ствол —
слишком толстым. Наконец она придумала хитрость.
Однажды она сказала морскому орлу (а звали его
Бау):
— Слетай-ка сегодня в степь и принеси кенгуру.
Я хочу испечь пирог с мясом.
Бау полетел в степь охотиться на кенгуру. Вечером
он возвратился с добычей, и девушка приготовила горамо — саговый пирог с мясом.
На другой день девушка опять сказала:
— Слетай сегодня в лес и принеси мне уга — листь­
ев веерной пальмы. Я хочу сплести из них циновку.
Бау и на этот раз не заставил просить себя дважды.
Он полетел в лес и вечером вернулся, нагруженный ли103

стьями пальмы уга. Девушка тотчас принялась за пле­
тение.
На третий день она снова сказала:
— Не добудешь ли ты еще одного кенгуру? Я опять
хочу испечь пирог с мясом.
Бау снова отправился в степь и охотился до вечера.
Тем временем девушка сплела из волокон уговой паль­
мы длинную веревку51. Еще до наступления вечера бы­
ла готова веревка достаточной длины.
Девушка спустилась по ней с дерева и быстро пере­
правилась на Валинау. Жители Валинау уже давно по­
всюду ее искали. Они посоветовали ей спрятаться в хи­
жине на случай, если Бау захочет ей отомстить.
Вечером Бау вернулся к своему гнезду. Он увидел
свисающую с дерева веревку и понял, что девушка убе­
жала. В гневе полетел морской орел на Валинау. Там он
стал рушить хижину за хижиной. Вскоре от Валинау
ничего не осталось, кроме развалин.
Покончив с хижинами, Бау набросился на беззащит­
ных людей. Он рвал их на части когтями, бил клювом.
Поток крови лился до самой Онгари. Даже море стало
красным, даже морское дно пропиталось кровью. Неда­
ром и сейчас между Домандэ и Онгари можно увидеть
множество красных камней.
А морской орел полетел дальше, в Ман52. С клюва у
него еще капала кровь. И там, где она падала на землю,
сейчас находят алую земляную краску. Затем Бау поле­
тел в Мангат-мирав и другие места, всюду оставляя
следы крови. Во всех этих местах встречается алая зем­
ляная краска — ара.
Наконец Бау добрался до верховьев Тораси. Там у
него появилось потомство. От него ведут свой род бауаним, которые принадлежат к боану морского орла
(кидуб).
Позднее Бау обосновался в Муре, между реками
Явим и Комбис. Там и поныне находится камень, по
виду похожий на морского орла. Это и есть дема.
44. Сангар-анем, орлан-белохвост
Другую хищную птицу, которая также принадлежит к
данному тотемному сообществу, в мифах обычно называют
Сангар-анем, т. е. «человек из Сангара». Вероятно, это орлаи104

белохвост, Рапд,1оп 1еисосерка1цз. Он связан мифологическим
родством с боаном свиньи, базик-боаном. Об этом повествует
следующий миф.

Сангар-анем жил в Валинау у своего брата, большо­
го морского орла. Гнезда обоих находились рядом на
одном и том же дереве.
Однажды в Сангаре, близ Сивасива, состоялся боль­
шой праздник свиньи. Сангар-анем тоже отправился ту­
да. Путь его лежал через местности Цид, близ Нох-отива, Мури, близ Сепадима, и Йорен, близ Борема. В Йорене он надел на себя украшения и потребовал у людей,
чтобы они дали ему стрелы, причем не охотничьи, а на­
стоящие военные стрелы — ариб.
У одного из местных жителей, Меру, он увел дочь и
пошел с ней в Сангар, где люди как раз готовились к
празднику. Женщины были заняты на огородах, а все
мужчины ушли на охоту. Сангар-анем тоже захотел
быть полезным и отправился на болото ловить рыбу.
Через два дня начался праздник. Это был большой
праздник. Всю ночь танцевали и пели, а наутро уб»или
жирную праздничную свинью.
Когда мужчины занялись разделкой свиной туши,
Сангар-анем придумал хитрость. Чтобы отвлечь их, он
отдал мужчинам девушку, которую привел с собой. Он
заметил, что они уже давно поглядывали на нее. Тотчас
все отправились за деревню, где должны были состоять­
ся торжества. Когда все ушли, Сангар-анем незаметно
вернулся к праздничной площади и украл от свиной ту­
ши столько мяса, сколько мог унести. Он убежал к реке
Тораси, где и спокойно съел свою добычу53.
Оттуда он ушел в местности Бапир и Бандри, на реке
Явим. Там Сангар-анем живет и сейчас. В Явиме живут
его потомки, которые принадлежат также к боану орла
(кидуб).
К сообществу брагаи-це, а именно к боану орла (кидуб),
принадлежит также хищная птица мовира. Птица эта чернокоричневая, только небольшая область на животе у нее белая.
Миф рассказывает, что предки-демы этой птицы,, которые преж­
де жили исключительно на острове Хабе, когда-то носили на
животе раковину (такие раковины мужчины носят впереди
на поясе для украшения).

МИФЫ ПЛЕМЕННЫХ СОЮЗОВ ДИВА-РЕК,
МАХУ-ЦЕ, ВОКАБУ-РЕК И ЦО-ХЕ
(ИЛИ ДАХ-САМИ)

Все эти племенные союзы образуют общую группу с еди­
ным кругом мифов. Отношения между ними основаны на тотемно-мифологическом родстве, как это довольно хорошо видно
из приводимых далее текстов. Ив совсем ясно лишь отношение
к прочим дива-рек, но, по-видимому, оно тоже носит тотемиомифологический характер, хотя и несколько особого рода.
МИФЫ ДИВА-РЕК

45. Лодка Дива

Однажды в майо близ Йормакана состоялся празд­
ник Майо. Когда он окончился, демы уплыли на лодке.
Лодка их называлась Дива. В ней было много народу, в
том числе демы Цави, Киндур, Вапе, Вату, Вимас, Беруа 1 .
Впереди сидел Йови, дема белой цапли 2 . Лодка была
нагружена саго, кокосовыми орехами, рыбой, арековыми
плодами, колотушками для саго — короче, всем, что маринд обычно берут с собой в дорогу.
Они плыли вверх по реке Тораси, затем по затоплен­
ным участкам суши добрались до речки Вангу, притока
реки Маро, и потом по Маро поплыли вниз, до самого
Сенайо.
Один дема, по имени Югил3, шел впереди пешком.
У него был невероятно большой член. Его приходилось
нести, перекинув через шею.
Югил пришел в местность Сенайо и хотел там пере­
правиться через реку. Но нигде не было лодки. Наконец
на другом берегу он увидел женщину. Она выколачива­
ла саго вместе с дочерью. Он крикнул им, чтобы они пе­
ревезли его через реку.
106

Женщина приплыла к нему и предложила Югилу
войти в лодку. Она сама села впереди, .в середине сиде­
ла ее дочь, а Югил — позади. Во время поездки Югил
оскорбил дочь женщины. Тогда мать взяла пластинку
сагового листа (дапа) и отрезала Югилу член, так что
тот упал в воду.
Воя от боли, Югил вышел на берег и пешком добрал­
ся до Сенайо. Скоро туда приплыла и лодка Дива.
В Сенайо демы устроили большой праздник4. Среди
присутствующих были дема-орел и его друг, дема-аист.
Они сидели друг против друга на противоположных бе­
регах реки 5 . Во время праздника дема-орел украл очень
много саго и улетел с ним. Но ему не повезло: непода­
леку от Сенайо он уронил свою ношу. Саго упало и
превратилось в белую глину, которую жители Сенайо
выкапывают и едят 6 .
Когда праздник окончился, демы отправились на
лодке дальше. Югил тоже поплыл с ними. Одному деме-,
Цави, пришлось остаться, потому что он во время празд­
ника объелся саго и стал из-за этого слишком толстым
и тяжелым.
Ниже Сенайо лодка вдруг наткнулась на отрезанный
член Югила. Он зацепился за переднюю часть лодки и
так поплыл вместе с ней по реке к морю. Их быстро нес­
ло течением. Но лодка оказалась сильно перегружена и
грозила зачерпнуть воду. Надо было ее облегчить. По­
этому в Мураме демы сбросили в воду одного из плыв­
ших с ними. Это был дема, который хотел сам себя
съесть. От него произошли эмер-аним (голодные люди) 7.
Когда проплывали мимо местности Макавир, из во­
ды внезапно вынырнула морская змея — дема Салендо.
При этом возник сильный водоворот. Лодка зачерпнула
воды и едва не перевернулась. Потом Салендо поплыл
впереди, лодка Дива медленно следовала за ним. Ее на­
до было опять поскорее облегчить. За борт выбросили
сначала колотушки для саго (амбука), а потом старуху,
которая превратилась в черепаху гау. Вот почему в
этих местах и теперь находится майо демы-черепахи.
Когда проплывали Цид, демы выбросили в воду ры­
бу хара. Вот почему близ Цида водится много этой ры­
бы. Затем пришлось выбросить рыбу карамбу, потом
большое количество саго. Вот почему здесь много саго­
вых рощ, а ручейки и болота полны рыбы.
107

А в Биамите они выбросили за борт дему-крокодила.
Он и до сих пор там живет.
В Аруде один мальчик вышел из лодки на берег,
чтобы помочиться. Его так и оставили на берегу. Это
дема, который и теперь живет в тех местах. А еще одно­
го мальчика оставили в Сарапе. Он был брагаи-це, по­
этому в тех местах находится дема арековой пальмы8.
Тем временем перед лодкой опять внезапно выныр­
нул Салендо, устроив сильный водоворот. Он проплыл
вокруг лодки и нырнул снова. Из воды выглядывали
только его глаза, похожие на крокодильи. Лодка под­
плывала к нему все ближе. Салендо подождал, пока она
будет совсем близко, и вдруг перевернул ее. Все демы
оказались в воде. Это было вблизи от Сирапу. Здесь и
сейчас живут демы. Поэтому это место называется Дема-мирав и пользуется дурной славой.
Только дема Дабад успел вовремя увидеть Салендо
и выпрыгнул в воду раньше. Однако он не сумел доб­
раться до берега, и течение унесло его в море. Он и сей­
час живет под водой в устье Маро9.»
А Салендо уплыл к Анасеи, в болота под названием
Майо, где он пребывает и теперь.
Когда лодка перевернулась, демы сумели выбраться
на берег и привязали ее к шесту. Однако течение опять
подхватило лодку и понесло в море. Один мальчик уви­
дел это и пошел за ней по берегу.. Звали этого мальчика
Мессе. Он увидел, что лодку понесло вдоль морского
берега к востоку, в сторону Бокрема. Там течение увлек­
ло ее в маленькую речушку Тарма, а потом через боло­
та все дальше и дальше от побережья.
Мальчик долго еще пытался угнаться за ней, но на­
конец отстал и сел отдохнуть. Место, где он остановился,
получило название Мессе. Там до сих пор обитает демамальчик.
А лодку Дива несло дальше и дальше, через болота
и ручьи. Наконец она достигла речки Собвары, которая
впадает в Маро, близ Горара. Таким образом, лодка
опять вернулась в Маро. Но приливное течение понес­
ло ее еще дальше вверх по реке, в Таям, Сермаям, Сенайо,,и принесло в реку Вангу, где она находится по
сей день.
Вместе с лодкой отрезанный член Югила достиг
Кая-каи (между Сепадимом и Боремом). Здесь прибой
108

вынес его на берег. В болоте близ Кая-каи живет и по-»
ныне дема-член 10.
Сам же Югил вместе с другими демами, которые
плыли на лодке Дива, остался в Сирапу. От них и про­
изошли дива-рек, которые причисляют себя к боану
члена (увик). Югила называют также Миет-увик-дема,
что значит «дема обрубка члена».
В окрестностях Кая-каи, как и в окрестностях Сирапу,
встречаются, согласно рассказам местных жителей, камни в
форме пениса. Их почитают как вещественное воплощение
демы. Вот почему эти места пользуются уважением.
Большое племя дива-рек населяет сейчас, в соответствии
с мифом, преимущественно Урумб-мирав — местность в устье
реки Маро, соответствующую бывшему Сирапу. Представители
этого племени живут также и в соседних селениях Иох-отив
и Купер-мирав.
46. Гангута, дема-свая

В Сенайо устроили большой праздник свиньи. Как
водится, для этого соорудили праздничную хижину на
резных сваях. Протанцевав всю ночь, люди заснули.
Вдруг одна свая начала раскачиваться, грозя обва^
лить всю хижину. Это был Гангута — дема-свая. Никто
не заметил опасности, кроме одной старухи, которая не
спала. Но она опоздала предупредить остальных. Едва
она разбудила спавших, как хижина рухнула и погреб­
ла под собой людей.
— Пак, пак! — закричали они из-под развалин, слов-*
но лягушки. И тут же все превратились в лягушек11.
А Гангута упал в воду и поплыл вниз по реке Маро
в Япарам, где пребывает и сейчас.
В соответствии с этим мифом, лягушек причисляют к пле­
менному союзу дива-рек.
47. Авасра
Авасра-рек, потомки Авасры, связаны тотемно-мифологпческим родством с дива-рек. Они также принадлежат к боану
пениса, поскольку и Авасра тоже был дема-пенис.

Авасра был родом из Сенама, что на реке Кумбе. Он
родился из околоцветника нибунговой пальмы (сотех).
109

Там, в околоцветнике, он прятался, лишь иногда высо­
вывая голову 12.
Однажды мимо пальмы проходили две девушки. Они
шли на огород за кокосовыми орехами. Вдруг они услы­
шали детский плач. Они оглянулись, пошли на этот
крик и увидели маленького краснокожего мальчика 13,
который сидел в околоцветнике нибунговой пальмы. Од­
на из девушек быстро вскарабкалась на нее, отрезала
околоцветник,достала мальчика и принесла в деревню.
Его назвали Авасра.
Когда мальчик повзрослел, его член вырос до чрез­
вычайной длины. Авасра стал соблазнять в деревне де­
вушек и женщин. Тогда мужчины его прогнали, и Авас­
ра убежал в Абои, к реке Биан и . Там у него родились
дети. От них ведут свой род авасра-энд.
Однажды Авасра пришел в Тумид, где должен был
состояться праздник. Он тоже принял в нем участие. Но
больше всего он смотрел на девушек и соблазнял их.
Он не заметил, как одна из девушек похитила его
палицу. Когда Авасра обнаружил это, он взял осьмино­
га, поджарил его, привязал к шнуру и приделал к нему
множество зазубренных и расщепленных перьев (кус) 15.
Ночью юноши и девушки стали танцевать и петь.
Авасра незаметно подкрался к ним, раскачал осьминога
на шнуре и бросил его высоко в воздух. Тот упал на
танцующих.
Юноши и девушки разбежались в ужасе, крича:
«Уаи-а! Уаи-а!» Осьминог превратился в метеор—в
уаи. А Авасра получил назад свою палицу.
Осьминог (аназис) и метеор (уаи) принадлежат к авасраэнд, т. е. они ведут род от Авасры.
МИФЫ МАХУ-ЦЕ

48. Маху, дема-собака

Маху (дема-собака) также связан тотемным родством с
дива-рек, поскольку и у него мужское естество было необы­
чайных размеров.
Маху очень любил свою жену Лен. Она родила ему
выводок собак16. Все они были демы-собаки.
Сначала Лен спрятала своих детей-собак в хижине.
110

Но Маху услышал, что в хижине все время кто-то ску­
лит, и скоро разгадал тайну. Он дал им такие имена:
Маледу, Йодкап, Йодайод, Мицерангиб, Курку, Кивари,
Гируи, Пул, Ндинду, Русак, Мераб, Авунау и т. д.17.
Маху часто называют демой-собакой, но мыслят как чело­
века, у которого, однако, есть что-то и от собачьей природы,
прежде всего мужское естество больших размеров. Поэтому он
породил собак, которые, в свою очередь, опять же не были
вполне собаками, в них было что-то и от человеческой приро­
ды. Прежде всего они умели говорить и могли превращаться в
людей. Словом, это были собаки-демы (дема-нгат). От них
лишь, как повествует далее миф, произошли собственно со­
баки. Таким образом, маху-пе относятся к боану собаки (нгат).

Позднее Лен родила настоящих детей. Все они были
мальчики, а звали их Какиду, Менам, Димбу, Канас,
Бои, Киму, Маки и другие.
Кроме Лен у Маху была и вторая жена по имени
Пиакор. Она однажды похитила с огорода Маху много
бетеля. Но Маху выследил ее, связал по рукам и ногам
и притащил в хижину.
— Я подстрелил казуара,— сказал он своему сыну.
Он не хотел, чтобы дети знали, как он поступил с их
матерью.
Но сыновья Маху узнали, как было дело, и очень
рассердились. Они были так злы, что, когда стали ис­
пражняться, их испражнения полетели по воздуху в
болото, которое называется Дув-хейн 18 и находится близ
Сингеаза. Там и поныне обитает дема-испражнение Саруак.
Через несколько дней Маху вместе с Лен и Пиакор
отправился в Сингеаз, в гости к своему другу Гебу. Он
взял с собой в подарок и несколько своих собак. Ведь
раньше собаки были неизвестны, вместо них люди дер­
жали крыс. Пиакор он тоже оставил Гебу, у которого не
было жены 19 .
49. Ястреб и раковина кекевин

Дема Вето жил в Вурамбаде, близ Венду. Однажды
он сидел у болота с удочкой и поймал рыбу намбимб.
Вето зажарил ее и стал есть.
Вдруг прилетел ястреб20, опустился около Вето и
111

украл его раковину кекевин21, которую дема положил
рядом с собой. Вето закричал и погнался за птицей.
Он перебегал от дерева к дереву, а птица улетала
все дальше и дальше с раковиной в когтях. Наконец она
бросила раковину на землю, и та разбилась.
Поздно вечером, когда уже стемнело, усталый Вето
пришел в деревню Капиог. Он хотел переночевать там у
своего друга из племени на-аним. Но тот уже закрыл
дверь и, видимо, спал.
— Открой мне! — закричал Вето и стал стучать в
хижину.— Впусти меня!
На-аним открыл дверь и впустил Вето. Вместе с Бето в хижину вошел и хаис (дух умершего). Когда Вето
лег спать, хаис схватил его и стал душить. Вето в стра­
хе проснулся. Оказалось, ему просто снился сон о яст­
ребе, который украл у него раковину.
Принадлежность ястреба (кеке) к сообществу маху-це
обосновывается тем, что он обычно пожирает на берегу испраж­
нения (на). Следовательно, на-анем — его родственник. К махуце относится и раковина-семифузус (кекевин). У них сходная
раскраска — красно-коричневая и белая. Представляется, од­
нако, что между ними есть и более глубокая общность. На
это указывают, возможно, названия «кеке» и «кекевин». Не
исключено, что миф первоначально звучал иначе. «Кекевин»
значит «стать кеке»; можно предположить, что в раковине
семифузус родился ястреб и породил его Бето. То, что коршун
является к Бето как хаис, также имеет реальную подоплеку:
серо-коричневое оперение этой птицы и ее способность вне­
запно появляться и исчезать в самом деле придают ей нечто
призрачное.
50. Как появились собаки

Один из псов Маху, по имени Гируи, соблазнил свою
мать Лен. Каждый раз, когда Маху со всеми собаками
шел на охоту, Гируи незаметно возвращался и проскаль­
зывал к ней в хижину.
Вскоре Маху догадался об этом. Он увидел в хижи­
не Лен следы Гируи и решил его убить.
Однажды, когда он с собаками опять отправился на
охоту, Гируи попытался ускользнуть из лодки, чтобы
незаметно вернуться в деревню. Тут Маху ударил его
палицей по голове. Гируи замертво упал в воду. Маху
вытащил пса бамбуковым крюком и, вернувшись домой,
зажарил его.
112

Кости Гируи он собрал, завернул в околоцветник
арековой пальмы и повесил в хижине под крышей. Но
дема продолжал жить и в костях. Когда Маху ушел, из
каждой кости появилось по маленькой собаке.
Однажды Маху справлял в зарослях большую нужду
и услышал, как позади него кто-то скулит. Из хижины
выбежал выводок молодых собак, почувствовавших за­
пах испражнений.
Так из костей демы-пса появились настоящие соба­
ки. Из ближних и дальних деревень приходили к Маху
люди посмотреть на его псов. Маху раздарил их всех,
сколько у него было. Ведь прежде люди не знали собак
и держали вместо них крыс.
51. Батенд-дема22 и Дорех

Батенд-дема жил в Ямули, на реке Бурака. У него
было две жены. Одну звали Упма, другую — Упмаи. Но
он всегда ходил один, а жен своих оставлял дома, и по­
том им то и дело приходилось очень долго его искать23.
А найдя его, жены снимали с себя передники и били
ими батенд-дему по лицу.
Однажды Вакуху, женщина из Ямули, пошла к ко­
лодцу за водой и там увидела, как женщины забавля­
ются с батенд-демой. Вакуху поспешила в деревню и
сказала людям:
— Скорее бегите к колодцу! Там в роще странная
птица24 играет со своими женами.
Люди из Ямули решили изловить батенд-дему. Они
смастерили силки и поставили их в роще, где жил дема.
Прошло немного времени, они поймали дему и при­
несли его в мужской дом.
А матерью батенд-демы была змея по имени Сами2Ъ.
Узнав, что люди поймали ее сына, она ночью отправи­
лась в Ямули. Уже издалека она услышала крик своего
сына: «Ти! ти! ти!» Змея пошла на крик и приползла к
мужскому дому. Она открыла ловущку и освободила
сына.
Люди проснулись от шума. Но в темноте они не
смогли ничего разобрать и лишь наутро увидели, что
птица исчезла.
Вместе с сыном Сами ушла в Макалин, потом в Ка8

Заказ 970

113

рикери. В Карикери она осталась и находится там по
сей день. А батенд-дема пошел дальше, в Бахор. Его
жены последовали за ним.
Прошло несколько дней, и люди из Бахора тоже об­
наружили дему и выследили его. Они погнались за ним
с палками и стрелами. Но батенд-дема спрятался в ба­
нановых зарослях. Люди вслепую колотили палками
вокруг себя, но лишь ломали банановые стебли. А ба­
тенд-дема убежал в болото Тарер, к северу от Ятомба.
Один из преследователей, Дорех, мужчина из племе­
ни даух-це, гнался за батенд-демой до самого болота.
Там он опять стал вслепую колотить вокруг себя, но в
птицу-дему не попал. Лишь несколько желто-красных
перышек упало на землю. Из этих перышек выросли
кротоновые стебли (кундама). Однако Дорех поранил
здесь себе ногу острой травой и решил отказаться от
дальнейшей погони. Место, где это произошло, называ­
ется с тех пор Ахо эссог, что значит «порезанный».
А батенд-дема полетел в Браву, потом дальше на
восток, к реке Флай, и наконец перелетел на другой ее
берег, в Хаис-мирав, страну мертвых, где он летает и по­
ныне, охраняя вход в нее.
Удрученный Дорех вернулся в Имо. Там он решил
посадить ямс. Первым делом он принялся за постройку
бамбуковой изгороди. При этом он опять поранил ост­
рым бамбуком ногу* и ему пришлось на время прекра­
тить работу.
Кровь, которая текла из раны, Дорех остановил сло­
женным листом таро. Но когда кровь свернулась, в ней,
к его удивлению, проступило человеческое лицо. Оно
становилось все отчетливее, и наконец в листе появился
настоящий мальчик.
Но запах крови привлек ос. Они стали садиться на
край листа. Пришлось Дореху отложить его в сторону.
Он побежал к своему другу Гебу. Гебу осы были не
страшны, потому что кожа у него была очень твердая.
Геб вышел из муравьиной кучи. Все его тело было
покрыто морскими желудями.
— Что тебе? — спросил он Дореха.
— Пойдем со мной в Имо,— ответил тот.— Из кро­
ви, которая вытекла из раны на моей ноге, появился
маленький мальчик. Но осы мешают мне взять его с
собой.
114

Они оба пошли в Имо. Дорех захватил с собой дет­
скую корзину. Геб вынул мальчика из листа таро и по­
ложил его в корзину.
Дорех назвал мальчика в свою честь, то есть тоже
Дорехом. А из капель крови, которые упали на землю,
образовались маленькие кучки земли, как будто спе­
циально взрыхленные для посадок ямса. Так что Дорех
сразу смог приступить к посадкам.
52. Близнецы Бариу и Геренгер

В Курикре, на берегу Кумбе, жили два близнеца.
Звали их Бариу и Геренгер. При рождении им не по­
везло, они срослись друг с другом спинами. На двоих у
них были только две руки и две ноги. А головы тоже
две.
Дорех все время издевался над близнецами. Как
только Бариу собирался передать еду своему брату Геренгеру, Дорех тотчас ее перехватывал. И если еда
была у Геренгера и он хотел передать ее своему брату,
повторялось то же самое.
А однажды он завернул братьев в околоцветник арековой пальмы, связал и бросил в огонь. Но они разо­
рвали эту оболочку, прыгнули в воду и натравили на
Дореха своих собак.
— Эй, Йодкап! Эй, Мицерангиб! Эй, Йодайод! —
стали они кричать.— Хватайте Дореха! Хватайте его!
Дореху удалось схватить палку и перебить всех со­
бак. Затем он набросился на Бариу и Геренгера и убил
их тоже. Он взял их головы и головы убитых собак, за­
вернул в один арековый околоцветник и отправился в
Варапу, на Кумбе, к своему другу Теимбре. Там он об­
работал головы.
После этого Дорех пошел в Онгари. Там он выбросил
собачьи черепа. Их и сейчас можно увидеть в этих ме­
стах 26.
Из Онгари Дорех направился в Домандэ, потом
дальше, за реку Биан, в Окабу, где он убил Аниба27,
оттуда дальше, в Ибом. В Ибоме он женился на девуш­
ке по имени Дабу и отправился с нею в Бу, на реке
Мури. Там у него родился сын по имени Гопа.
Когда Гопа подрос, он в отсутствие Дореха соблаз115

нил свою мать, затем убил ее и труп бросил в реку Дигул. Там до сих пор пребывает дема, создающий силь­
ный водоворот. А Гопа, преследуемый Дорехом, убежал
в Акемиет, близ Макалина.
Некоторые рассказчики сообщают, что Дорех пустился за
ним в погоню и преследовал до тех пор, пока Гопа не превра­
тился в очень красивую птицу батенд. Так этот миф связывает­
ся с мифом о деме-батенд.
53. Амари и Ори

Собака-дема Саборувакту пришла из Абои в де­
ревню Куркари и там родила мальчика по имени
Амари.
В Куркари в это время находился Арамемб. Одна­
жды он делал стрелы и вдруг увидел, что над деревней
кружат сокол и коршун. Они высмотрели мальчика
Амари и стали спускаться, чтобы схватить его. А Сабо­
рувакту дома не было. Она ушла в лес охотиться. Ара­
мемб крикнул своим женам Сатап-иваг и Дави, чтобы
они перенесли ребенка в безопасное место. Т е положили
его в детскую корзину и принесли в хижину.
Спустя некоторое время вернулась из леса собака.
Она стала повсюду рыскать, искать пропавшего маль­
чика, но не нашла и убежала.
Мальчик остался жить в доме Арамемба. Он подра­
стал, достиг возраста мокравед28, затем возраста эвати 29 . Но он был скверным парнем30. Он притворялся
больным, чтобы жены Арамемба ухаживали за ним, а
потом соблазнял их.
Наконец мужчины в деревне решили его убить. Од­
нажды во время охоты мужчины послали его в дерев­
ню принести огня. Амари и на этот раз воспользовался
случаем и опять наведался в женский дом.
Когда он вернулся с огнем в степь, мужчины велели
ему сложить костер. Затем они крепко привязали его к
стволу дерева и вместе с ним бросили в огонь. Ара­
мемб тоже согласился с таким решением. Когда Амари
поджарился, его разделили и съели. Но Арамемб со­
брал кости Амари и завернул их в околоцветник ареки.
Жены Арамемба узнали про смерть Амари и очень
огорчились.
116

— Зачем ты его убил? — сказали они Арамембу.—
Мы же его вырастили! — И они стали думать, как бы
отомстить Арамембу за убийство.
" Арамемб уже сам жалел, что с Амари так поступи­
ли. На другой день он один отправился за деревню.
Там он нарезал банановых листьев, сложил на них ко­
сти Амари так, чтобы они подошли одна к другой. За­
тем он покрыл кости травой и тростниками базум, бонабон и акур.
Прошло некоторое время, и трава зашевелилась.
Кто-то под ней зашуршал. Арамемб приподнял траву.
Из-под нее показались ухо и пальцы ног. Тогда он сов­
сем отбросил траву и увидел юношу-миакима31. Это
Амари опять ожил.
Арамемб побежал к женам рассказать, что произо­
шло. Те были очень рады. Арамемб смастерил множе­
ство украшений и вплел их в лубяные косы юноши.
Женщины тоже" постарались для него. Они сплели ему
браслеты, пояса, различные наголовные украшения.
Арамемб жевал кокос и жег пайум32, чтобы умастить
лубяные косы Амари.
На следующий вечер Амари был в полном наряде.
Перед ним разложили сахарный тростник, бананы, ямс
и уати. Он сидел на скамье, и девушки подходили на
него полюбоваться33.
Позднее одна из девушек, по жмени Наик, связалась
с Амари, не сказав ему, что у нее уже был муж, кото­
рого звали Демо. Тот узнал о связи своей жены с Ама­
ри и при первой возможности убил соперника, пустив
в него стрелу. Умирая, Амари воскликнул:
—- Бабак! Бабак! Отнесите меня в Бабак 34 !
Мертвого Амари отнесли в Бабак. Там он пребы­
вает и поныне. Вот почему это место почитается. Его
мать Саборувакту тоже пришла в Бабак; она — демасобака, живущая в этих местах.
А Наик родила от Амари сына по имени Ори. Когда
Ори подрос, он отправился искать своего отца. Он обо­
шел Имац-мирав, на другом берегу Биана, прошел
Атих и Тумид, но нигде не мог найти отца.
В Тумиде Ори женился на девушке по имени Авимеб, и она родила ему четверых детей. Звали их Армемб, Питаруб, Гаринга и Ду.
Однажды они вместе играли и учились метать копье.
117

Копье улетело куда-то в заросли, и дети не могли его
найти. Тогда на поиски отправился сам Ори...35.
Затем Ори со своей женой отправился в Алаку и пог
селился там. Он построил две хижины, одну — для себя,
другую — для своей жены. Однажды вечером он увидел,
как по берегу идет странный человек с круглой корзи­
ной на голове36. Ори испугался. Он никогда прежде не
видел хаупры и не знал, что это такое. Ему показалось,
что перед ним злой дема. Ори кинулся на него и сорвал
с его головы корзину. Человек в страхе убежал.
Ори разглядел корзину со всех сторон, и ему пришло
на ум использовать ее для рыбной ловли. С тех пор он
каждый день ходил с ней вдоль берега и вскоре научил­
ся хорошо ловить рыбу.
Однажды он оставил корзину на берегу и пошел
спать. Тем временем на берег пришел мужчина по име­
ни Гопа и взял хаупру себе. Утром Ори проснулся и не
нашел корзины на месте. Она лежала немного в сторо­
не, но не так, как он ее оставил накануне. Й Ори уже не
смог найти дыру, через которую достают рыбу37. Он
был совсем сбит с толку и с тех пор больше не рыбачил.
Неподалеку на берегу он увидел детей. Они жарили
рыбу. Это были дети Гопы. Ори незаметно приблизился
к ним, взял горячую рыбину и стал бить ею детей по
голове. Те пустились наутек.
На следующую ночь Года пришел туда, где спал Ори,
с большими бамбуковыми сосудами, в которых носят
воду, и вылил воду на спящего. Дети Гопы тоже при­
несли воду и стали лить на Ори. Вскоре там образова­
лось целое озеро. Вода унесла хижину вместе со
скамьей, на которой лежал Ори.
Ори превратился в акулу (сесаи) и поплыл в сторону
Такары. Его жены следовали за ним по берегу. Звали
их Кена и Кена-кена.
Какие-то мужчины увидели, что со стороны Алаку
идут две женщины.
— Куда вы направились? — окликнули они их.
— Ори превратился в акулу,— отвечали те.— Смот­
рите, вон он плывет в море.
И они рассказали, что произошло. Мужчины успо­
коили женщин и сказали:
— Сейчас мы поймаем Ори на крючок и вытащим.
Они смастерили большой крючок и забросили его на
118

шнуре в море. Когда акула схватила крючок, мужчины
вместе с женщинами с большим трудом вытащили ее на
берег. Мужчины надрезали акуле кожу на лбу, и из нее
выбрался Ори. Он и сейчас обитает близ Алаку.
А у акул на лбу появился с тех пор шрам.
Амари и его потомки относятся к тотемно-мифологическому семейству маху-це, к боану собаки, так как Амари рожден
от демы-собаки. Через Арамемба, который фигурирует в мифе,
они также связаны с кеи-це. Ори-рек, т. е. потомки Ори, оби­
тают, в частности, в Анасаи и Кумбе, а также в Алаку.
Ори-рек обычно говорят: «Мы стоим между маху-це и кеице-самкакаи. Арамемб относится к числу наших дем». Сущест­
вует ли экзогамия между ори-рек и кеи-це-самкакаи, я с уве­
ренностью не могу сказать. Похоже, что пет.
МИФЫ ВОКАБУ-РЕК

54. Как появились кораллы и горгониды
Дема Вокабу со своими многочисленными женами
шел в Имо из Майо близ Йормакана, где он участвовал в
празднике Майо. Каждый раз, когда Вокабу останавли­
вался по пути на ночлег, он строил для себя и для своих
жен хижину. А потом их разрушали ветры и бури.
Еще и поныне вдоль всего побережья можно уви­
деть развалины хижин Вокабу. Это обломки кораллов
и горгонид, которые выбросило на берег.
Горгониды — это обломки кровли из саговых листь­
ев (эбд), кораллы (какам) —перекрытия хижин. При­
ливы и отливы перекатывают их по берегу. А жены Во­
кабу — это маленькие крабы разных пород, живущие
здесь.

55. Как появилось саго
Однажды на празднике свиньи жена Вокабу Сайгон
съела слишком много сала. И когда она возвращалась
в Имо, у нее заболел живот. Поэтому ей приходилось
то и дело справлять нужду. Но то, что из нее изверга­
лось, оказалось не калом, а саго. Ведь Сайгон была
дема.
119

На аналогии между испражнениями и саго, объясняющей
возникновение саго, основано родство между маху-це и вокабу-рек. И те, и другие относятся к боану саго (дах), они счи­
тают саго своим родственником.
Миф часто рассказывается и несколько иначе.

Когда Сайгон, жена Вокабу, возвращалась из Сангара, она почувствовала, что забеременела. Вскоре она
произвела на свет нежную красноватую мякоть. Это бы­
ло саго38. Но Сайгон этого не знала. Ведь прежде саго
было неизвестно, вместо него употребляли в пищу толь­
ко банан39.
Она попробовала поесть этой мякоти. Новая еда ей
очень понравилась. Но сколько она ни ела, саго не ста­
новилось меньше. Нет, его оставалось столько же, пото­
му что это был дема.
Сайгон никому не стала выдавать своей тайны. Но
однажды Вокабу заметил, что его жена ест не то, что он.
— Почему я ем бананы,— сказал ей Вокабу,— а ты
что-то другое?
Однажды, когда Сайгон не было дома, он стал обы­
скивать хижину и обнаружил, что в переднике его же­
ны завернуто что-то желтовато-красное. Вокабу взял
кусочек этой мякоти, положил на огонь, испек и съел. А
остаток он спрятал под свои лубяные косы, вплетенные
в волосы.
Но Вокабу не заметил, что его сыновья — Сибули,
Акиал, Кукас и Ланави — подсматривали за ним. И ког­
да Сайгон вернулась домой, они рассказали ей, что отец
украл у нее саго. Тогда Сайгон ударила мужа по голове,
и саго упало на землю.
На другой день из саго выросла пальма. На ней не
было, правда, ни листьев, ни цветов — один лишь голый
ствол, не очень высокий. Тогда Вокабу сказал одному
деме из семейства брагаи-це:
— Пойди к морю, налови мне рыбы. Только мне не
нужна рыба кируб и не нужна рыба карамба. Принеси
мне скатов40.
Тот пошел на берег, поймал несколько скатов и при­
нес их Вокабу. А Вокабу взял рыб и прилепил их к
стволу. Они тотчас превратились в основания саговых
листьев41.
А Вокабу опять попросил дему:
— Сходи к морю еще раз и поймай рыбу-пилу.
120

Дема поймал несколько рыб и принес Вокабу. Тот
вставил их в верхний конец ствола, и из них получились
листья42.
К пальме слетелись стаи птиц паре-паре, энд^-энд и
других. Они расположились на верхних листьях, а-^над
ними уселась птица йови43. Так дерево начало цвести44.
Вокабу решил срубить пальму, чтобы приготовить
саго. Он созвал на помощь людей. Но никто не знал, как
приняться за дело. Ведь каменные топоры в те времена
были еще неизвестны. Тогда Вокабу вырвал зуб у демы
по имени Монуби. Этот дема пришел издалека, у него
были очень большие зубы. И из этого зуба Вокабу сде­
лал первый топор45.
Жены Вокабу, которых звали Рймба и Мупи, приня­
лись стучать этим топором по стволу. Тут дема, сидев­
ший в дереве, стал кричать46. Наконец он вытащил из
земли свои ноги и убежал. А дерево упало.
Чтобы обработать саго, Вокабу позвал девушку по
имени Харау47. Она пришла с верховьев Биана и была
в те времена перв.ой и единственной женщиной, умев­
шей приготовлять саго48. Правда, поначалу она теряла
много саго, потому что недостаточно плотно соединяла
основания саговых листьев (пуки). Саговый дема был
этим разгневан49 и превратил саго в несъедобную
глину.
Так обосновывается родство между саго и глиной. Они
опять же в чем-то сходны. Белая, серая и желтоватая морская
глина, которую находят повсюду на берегах рек и во многих
местах моря, очень напоминает по виду и по вкусу свежепри­
готовленное и обезвоженное саго. Этим же объясняется родство
вокабу-рек и маху-це с другим союзом племен, цо-хе, с семей­
ствами, которые относятся к боану глины (гем).

Вокабу захотелось иметь еще больше саговых пальм.
Он попросил Барингау, кокосового дему, дать ему место
для посадок саго. Барингау сказал:
—*' Иди сажай саго подальше от берега, а я останусь
на побережье50.
После этого Вокабу отдал своих жен на одну ночь
жителям деревни. Женщины легли по сторонам вырос­
шей саговой пальмы, и мужчины, демы всех семейств и
боанов, стали подходить к ним, чтобы их оплодотво­
рить. Тогда вокруг пня срубленной саговой пальмы, из
ее корней появились новые ростки51, и каждый соот­
ветствовал другому сорту: ^.
121

Дема геб-це породил саго арап.
Дема ндик-энд породил саго вепра.
Дема брагаи-це породил саго думанг.
Дема цо-хе породил саго гаскус, мадои и т. д.
Поэтому саго арап принадлежит семейству геб-це, а
саго вепра — семейству ндик-энд, саго думанг принад­
лежит семейству брагаи-це, а гаскус и мадои — племени
цо-хе.
Но первоначальное саго, которое возникло из демы,
названо по его имени — гурида52.
После того как Харау приготовила саго и вокруг пер­
вого пальмового ствола возник целый саговый лес, одна
из жен Вокабу, по имени Дуриау, вырвала корень упав­
шей пальмы и принесла его в Купер-мирав, в местность,
которая теперь называется Дах-миет, что значит «Ко­
рень саговой пальмы».
Другая жена Вокабу, которую звали Кооди, принес­
ла отрубленную верхушку саговой пальмы в Бес-мирав,
и местность эта получила название Нгар эпе эвасид, что
значит «Здесь лежит верхушка саго».
Наконец, третья жена Вокабу принесла пальмовые
цветы в степь Канги, близ Кондо, и эта местность те­
перь называется Дум эпе эвасид, что значит «Здесь ле­
жат цветы саго» 53.
Всюду в этих местах возникли большие рощи саго,
потому что жены Вокабу позаботились о его размноже­
нии и распространении54.
Сыновья Вокабу, которых звали Буа-буа, Саве, Аго
и Угуг, увидели, что их отец отдал своих жен людям, и
тоже захотели принять участие в празднике.
— Что вам тут надо? — закричал на них Вокабу и
стал бить их по головам своей калебасой для извести
так, что она раскололась. Мальчики убежали. Вокабу
гнался за ними до самой реки Биан. Там мальчики
прыгнули в воду, чтобы смыть с себя известь.
Напрасно ждал Вокабу на берегу, пока его сыновья
вынырнут. Они превратились в рыб анда55.
— Вылезайте! — кричал им Вокабу. Но мальчики
не отзывались.
Тогда Вокабу наклонился над водой и свесил в воду
свои лубяные косы.
— Плывите сюда,— закричал он рыбам,— хватай­
тесь за мои косы, я вас вытащу.
122

Но они так и не появились.
Другой сын Вокабу убежал в степь. Вокабу пресле­
довал его, пока хватало сил. Наконец мальчик превра­
тился в многоножку таду.
А Вокабу остался в Сангасе. Там у него родился еще
один сын — по имени Аренго. От него и произошли вокабу-рек. Позднее Вокабу пришел в Домандэ, где также
оставил потомство.
Вокабу-рек представляют собой многочисленное племя,
принадлежащее к боану анда (сома). Самого Вокабу называют
также анда-дема, поскольку его сыновья превратились в сомов.
Он находится в тесных родственных отношениях с фауной
песчаного побережья.
Вокабу-рек относятся также к боану саго (дах), посколь­
ку Вокабу связан мифологическим родством и с саго. Ведь это
его супруга произвела на свет дему саго, и сам он считается
предком саговой пальмы.
56. Как появились голуби

Когда остров Хабе поплыл на запад и близ Бирока
его схватил ротановый дема56, среди тех, кто пытался
его освободить, был человек по имени Камина из даухце. Он пришел на Хабе со своей матерью, которую звали
Амус. Пока он всячески старался одолеть ротанового
дему, Амус умерла на острове. Сын там же ее и похоро­
нил. А поскольку эвкалиптовой коры, которой принято
укрывать тело, у него не оказалось, Камина завернул
тело матери в банановые листья.
На третий день после похорон из ямы послышались
чьи-то голоса. Камина решил посмотреть, кто там. Он
открыл могилу, из нее выпорхнула стая голубей и поле­
тела к побережью.
Нечто подобное произошло и с другой женщиной,
которая тоже умерла на Хабе. Ее тело покрыли куска­
ми саговой пальмы. Через три дня из-под коры вылете­
ли утки.
В соответствии с этим мифом голуби (бевом) относятся к
геб-це, к боану банана, поскольку для их возникновения пона­
добились банановые листья. К тому же эти голуби напоминают
молодые банановые листья своей нежно-желтой окраской.
Утки же по аналогичным причинам относятся к боану саго.
Своей коричневой окраской утки напоминают цвет коры са­
говой пальмы. Таким образом, тотемическое родство опять же
основано на внешнем сходстве.
123

МИФЫ ЦО-ХЕ

57. Глиняный дема

Однажды глиняный дема Уари отправился на охоту
за головами. Он поплыл на своей лодке Нуси на восток,
в местность, которая находится между Дув-мирав и Макалином. Но пристать к берегу ему помешала сильная
волна.
Как ни досадовал дема, пришлось ему повернуть. Он
поплыл к речке Сава и там переночевал. А на другое
утро отправился дальше.
Затем Уари добрался до реки Кумбе и в устье ее
пристал к берегу. Из-за неудавшейся охоты он был
очень зол. Но и здесь он пробыл недолго.
— Ты ничего нам не можешь сделать,— стали кри­
чать ему жители Кумбе.— Ты слишком молод!
Уари поплыл дальше на восток и добрался до дерев­
ни Бангу, которая находилась возле устья маленького
ручья того же названия. Жители Бангу как раз соби­
рались устроить праздник. Они уже начали украшать
себя и вплетали в свои волосы лубяные косы. Уж на
йих-то Уари решил непременно напасть.
Он оставил свою лодку в Виваре и пешком пошел в
деревню. Ночью Уари очень тихо пробрался в Бангу.
Все спали. Только один молодой мужчина еще продол­
жал вплетать в волосы лубяные косы. Услышав шум, он
быстро разбудил свою девушку57 и сына и вместе с ни­
ми быстро вскарабкался на дерево. Оттуда он стал смот­
реть, что происходит.
А Уари прошел по деревне и перебил всех людей.
Затем он завалил слоем илистой глины все хижины. На­
утро весь берег оказался покрытым этой глиной. Из нее
торчали лишь макушки деревьев. Из всех жителей
спаслись только молодой мужчина с женой и сыном.
Когда Уари ушел, мальчик сказал:
— Я попробую спуститься и посмотреть, затвердела
ли уже глина, можем ли мы отсюда уйти.
Он слез с дерева. Но едва он сделал несколько ша­
гов, как стая тонуть. Чем отчаяннее пытался мальчик
выбраться, тем глубже он погружался в глину — снача­
ла по грудь, потом по шею — и на.конец превратился в
рыбу-прыгуна.
124

Мать с дерева все это видела. Тогда она наломала
веток, сплела из них шарообразную корзину — хаупру,
какой ловят рыбу,— и спустилась с дерева, чтобы выло­
вить сына. Она добралась до места, где утонул мальчик,
и стала тонуть сама. Напрасно она барахталась, пы­
таясь выбраться. Ее корзина превратилась в корни мангровогоч дерева, а она сама — в его ствол и крону.
Один из вариантов мифа повествует о превращениях дру­
гих жителей деревни, затопленной глиной. Так, одна маленькая
девочка превратилась в пеликана и полетела в Даух-це-мирав,
где и поныне обитает дема-пеликан.
Одна женщина преврати­
лась в большого краба нгус58 и убежала со своим сыном в
Окабу, в ручей Корой, где и поныне живет дема-нгус. Это была
Хойом, жена демы Вонатаи59. Остальные превратились в ска­
тов и других рыб.
А кости и черепа людей, погребенных под глиной в Бангу,
превратились во всевозможные раковины, которые и сейчас
находят на берегу. Это, например, волюта (саху), т. е. рако­
вина, которую носят мужчины и юноши, прикрывая ею пенис,
мутилус (варад), кардиум (энен), пектен (хино).
В живых остался один лишь молодой человек, сидев­
ший на дереве. Он ни в кого не превратился. Увидев,
что случилось с его сыном и женой, он провел на дере­
ве еще одну ночь и только затем спустился. По глине,
которая тем временем успела затвердеть, он очень осто­
рожно пошел подальше от побережья и там обосновался.
От него произошли цо-хе60, которые относятся, таким об­
разом, к боану глины (гем) или к боану Байгу. Этот боан вклю­
чает всех моллюсков, вообще весь животный и растительный
мир илистого, глинистого побережья.
Миф связан с тем, что вся полоса побережья от Сариры
и дальше на восток почти сплошь покрыта слоем серой мор­
ской глины; поскольку в море близ этих мест не впадают скольлибо большие реки, которые несли бы с собой песок, способст­
вующий образованию дюн, здесь откладывается глина, прино­
симая морскими течениями.
В течение одной ночи при спокойной воде здесь может
отложиться слой глины толщиной в несколько футов; при не­
спокойном море глину опять вымывает. Таким образом, этот
миф представляет собой сказочно преувеличенную интерпре­
тацию реального природного явления. Но возможно, Что когдато оно принимало катастрофический характер. В Овине Уари,
глиняный, дема, не мог пристать к берегу, так как сильный
прибой на этом участке побережья мешает отложиться глине.
В устье Кумбе, напротив, берега несколько вязкие, что подра­
зумевает миф, когда говорит, что Уари провел здесь ночь. Наи­
более благоприятны условия для отложения глины в Бангу;
За сравнительно короткое время, в течение одной ночи, сюда
может нанести очень глубокий слой.
125

58. Краб нгус

В Бангу жила Хойом, жена демы Вонатаи. Когда де­
ревню завалила глина, Хойом превратилась в краба
нгуса61. Вместе со своим сыном Мунгусом она убежала
в Окабу, к речке Корой, и стала в ней жить. Там она
спряталась в илистой яме.
Однажды из Окабы к реке пришли девушки собирать
раковины. Вдруг они услышали детский крик. Они по­
бежали на этот крик и увидели яму. Перед ямой сидел
большой краб. Он угрожающе выставил свои клешни. А
позади него в яме лежал маленький мальчик.
Девушки взяли палку и стали отталкивать краба, жь
торый в испуге бегал перед ямой туда-сюда, угрожая им
своими клешнями. Они вытащили мальчика, положили
его в детскую корзину, принесли в деревню и показали
жителям.
Хойом была очень опечалена, когда похитили ее
мальчика. Она решила отомстить жителям Окабы.
Однажды ночью, когда вода в море поднялась, Хойом
пробралась в деревню и подрыла хижину, в которой ле­
жал ее сын. Хижина с треском обвалилась. Люди в стра­
хе выскочили из нее. А Хойом схватила своего мальчи­
ка и побежала прочь.
Но одна старуха швырнула ей вслед горящей голов­
ней. Головня попала в Хойом, и старухе удалось отнять
мальчика. Потом она ударила краба палкой, Хойом пу­
стилась наутек к берегу.
Так мальчик остался в деревне, где его воспитали
женщины.
Однажды Вонатаи, его отец, захотел посмотреть на
своего сына. Он принял обличье нарядно украшенного
юноши и пошел в Окабу. На берегу играли дети.
— Не знаете, где сын краба нгуса? — спросил он.
— Он там, в деревне, у одной женщины,— отвечали
дети.
Вонатаи пошел в деревню, нашел эту женщину и
сказал ей, что ребенок, которого она воспитывает,— его
сын. Пусть она его бережет. Затем он превратился в
аиста ндика и улетел.
Когда Мунгус подрос, он пошел в Карикри и там же­
нился на девушке по имени Зузу. С нею он отправился
в Даух-це-мирав, где жена родила ему двух сыновей.
126

Звали их Демаи и Корокев. Впоследствии Демаи пошел
в Вамал, а Корокев — в Ибом, близ Уамби, где живут
их потомки, принадлежащие к ндик-энд.
59. Баклан

Однажды мальчики из Эриана и Борема пошли ло­
вить рыбу. Вечером они возвращались в деревню с боль­
шим уловом. По дороге, в Морате, им встретился дема
по имени Тенге. Он отобрал у мальчиков весь улов и
убежал.
Мальчики с плачем прибежали в деревню и расска­
зали старшим, что какой-то дема забрал у них всю рыбу.
— А как его звали? — спросили мужчины.
Но мальчики забыли имя грабителя, и мужчины не
знали, за кем им гнаться.
Последним в деревню прибежал самый маленький
мальчик, зараженный кольчатым червем. Он всю доро­
гу, чтобы не забыть, повторял про себя имя Тенге.
— Тенге украл нашу рыбу! — крикнул он.
Тут мужчины взяли луки и стрелы и пошли ловить
Тенге. Они нашли его за деревней. Дема как раз соби­
рался жарить рыбу. Мужчины окружили его и схватили
за ноги, за руки.
Тенге стал вырываться. Вдруг из рук у него выросли
перья. Он превратился в баклана (кар-а-кар) 62 и уле­
тел.
Вор, похищавший у людей рыбу, стал бакланом, извест­
ным пожирателем рыбы, который состоит, таким образом, в
тотемыо-мифологическом родстве с семейством цо-хе.
60, Лучной дема

Раньше лук был неизвестен людям. Вместо него они
пользовались деревянными дубинками. С ними они охо­
тились на кенгуру. Охотиться же на свиней вообще не
умели.
А в земле йе-аним, на речке Обат, жил со своей же­
ной и дочерью лучной дема по имени Кедма. Он все
время прятался в зарослях, подстерегая там кенгуру и
свиней. Люди про него ничего не знали.
127

Как-то раз жители Сенайо вместе с йе-аним решили
устроить на площадке По, там, где в Маро впадает ма­
ленький ручеек Уин, большой праздник — праздник
свиньи. К празднику приготовили саго, а за несколько
дней до его начала мужчины отправились на охоту.
Вооруженные деревянными дубинками, они обошли
всю степь и весь лес, но нигде не встретили даже ма­
ленького кенгуру, потому что лучной дема уже успел
их всех перебить. Долго ходили мужчины в поисках до­
бычи, но безуспешно.
Вдруг в чаще леса они услышали словно бы чье-то
ворчание. Они осторожно пошли к месту, откуда доно­
сился звук, и увидели лучного дему, который прятался
в зарослях.
— Это тот самый дема,— сказали мужчины,— кото­
рый перебил всех кенгуру в наших местах. Давайте
его поймаем.
В это время с реки Кумбе сюда пришли жители Сарора. Они как раз собирались на охоту за головами к
верховьям Маро. Но, услышав от жителей Сенайо и от
йе-аним про дему, они отложили свои дела и присоеди­
нились к ним.
Лучной дема пустился наутек. Он побежал на запад,
к реке Кумбе, в Ямбу, затем дальше, в Мандиве, что
между Сахором и Сирпу. Там он спрятался.
Но всюду, где бы он ни проходил, дема оставлял свои
следы, потому что он убивал по пути всех кенгуру. По
этим следам его можно было найти.
Услышав о деме, который убивал всех кенгуру, к по­
гоне присоединились и мангат-аним, и канум-аним, и
многие другие. В Сахор пришло множество людей.
Лучной дема готовился между тем к нападению. В
одной руке он держал большой лук, украшенный перья­
ми казуара, в другой — пучок стрел. Лицо его было
раскрашено белой глиной63. С ним были его жена и
дочь.
Люди увидели дему издалека и решили сначала ок­
ружить его, чтобы он не мог убежать. Затем они пере­
бежками стали приближаться к деме. Он многих успел
ранить и убить своими стрелами, но другие сумели по­
добраться к нему и крепко его схватили*
Жена лучного демы обвилась вокруг его шеи, а дочь
зарылась в землю. Жители Сахора и дув-аним держали
128

дему за один конец, а йе-аним и канум-аним вместе с
мангат-аним и сенайо-аним — за другой. Они стали тя­
нуть его каждый к себе, пока он вдруг не разорвался.
Каждому досталась половина демы. Лесные жители
взяли себе верхнюю часть, жители побережья — ниж­
нюю.
Затем все схватились за стрелу. Лесные жители тя­
нули к себе острие, жители побережья — стержень. На­
конец стрела тоже сломалась.
Таким образом, миф объясняет, почему у йе-аним стрелы
красивые, раскрашенные красной краской, с наконечниками
из острых костей или когтей кенгуру. Ведь им достались ост­
рия стрел лучного демы, из которых они впоследствии стали
изготовлять свои стрелы. А маринд-аним, жившие на побе­
режье, остались с простыми стержнями стрел. Они так и не
научились изготовлять красивые, раскрашенные, хорошо осна­
щенные острия. Им приходится довольствоваться обычными
деревянными или бамбуковыми остриями, которые просто вты­
каются в стержни.
Изготовлять красивые стрелы, так называемые карпау
(с костяными наконечниками) и коа (с наконечниками из ког­
тей кенгуру) умеют только йе-аним. Их стрелы пользуются
широкой известностью и служат для йе-аним 'излюбленной
статьей меновой торговли.
Так же обстоит дело и с луком. Йе-аним и другие племена,
живущие далеко от побережья, еще и теперь изготовляют луки
с разными концами: один напоминает нос, а другой — ноги
демы. Маринд-аним, живущие на побережье, имеют наряду с
этим луком еще и другой, с двумя одинаковыми концами,
соответствующими «ножному» концу лука йе. Он обычно ис­
пользуется для охоты на рыб.
Цо-хе считают этот миф своим. Действительно, лук по
большей части относится к их кругу тотемно-мифологического
родства.
В мифе о лучном деме опять проявляется великолепная
фантазия маринд, их способность увидеть человеческий образ
в луке, этом своем самом важном и необходимом орудии. Де­
ревянная основа лука, в котором маринд различают переднюю
часть (нос) и заднюю часть (ноги),— это сам мифологический
лучной дема, а тетива лука с двумя петлями —жена демы,
обвившаяся вокруг его шеи. Наконец, дочь демы — это стрела,
которая после выстрела вонзается в землю.

9

Заказ 970

МИФЫ ТОТЕМНОГО СООБЩЕСТВА
БАЗИК-БАЗИК (ИЛИ МОРОБ-САМИ)

Название тотемно-мифологического сообщества базик-базик в переводе означает «свинья-свинья». Почему эта группа
так называется?
Она состоит из двух главных кланов, родоначальниками
которых были два демы-свиньи; согласно мифам, они были
родственниками. Один из этих кланов называется нацр-энд
(по имени своего свиного демы Нацра), другой — сапи-це (по
имени своего демы Сапи). В свою очередь, нацр-энд и сапи-це
подразделяются на ряд семейств, которые называют себя по
имени тех или иных более поздних предков.
К мифологическому Нацру, свиному деме, восходит особый
тайный культ. Близ Сангара (по другим известиям, близ Гарама) находится, как говорят, дом свиного демы, где он обитает.
Существует ли этот дом сейчас, я не могу сказать.

61. Нацр, свиной дема

В Сангаре, близ Сивасива, жил когда-то неженатый
мужчина. Он был свиной дема и мог превращаться то в
человека, то в свинью. Но жители деревни об этом не
знали. Звали его Нацр.
Целые дни Нацр проводил в деревне среди людей. А
ночью он тайком убегал в саговую рощу. Там он превра­
щался в свинью и пожирал заготовленную сердцевину
саговых пальм.
Вскоре жители Сангара заметили, что кто-то каждую
ночь ворует их саго. Они вырыли в том месте, где жен­
щины обычно выколачивают саго, глубокую яму, утыка­
ли ее дно остриями стрел и костяными иглами и все это
прикрыли саговой сердцевиной.
В ту же ночь они поймали большую свинью. Но сам
дема успел убежать и продолжал жить по-прежнему,
В честь добытой свиньи люди устроили большой
праздник — сома-ангеи 1. Из ближних и дальних дере­
вень собирались на праздник люди. Пришел сюда и
Нацр, приняв облик нарядно украшенного юноши. Лю­
ди, конечно, не знали, кто это был такой.
130

Когда Нацру предложили жареной свинины, он не
взял. Зато он собрал все кости съеденной свиньи, поло­
жил их в околоцветник ареки и вынес из деревни. В ле­
су он разложил кости перед собой на земле. Сначала
череп, к нему приставил позвоночник и ребра, затем
кости конечностей. Так он собрал полный скелет
свиньи и покрыл все травой.
Спустя некоторое время из-под травы послышался
голос:
— Эа! Эа хотят купаться! Им жарко! Им больно!
Трава зашевелилась и поднялась, из-под нее послы­
шалось шуршание, затем показались ноги и два рыла.
Нацр отбросил траву, и оттуда выбежали две свиньи,
большой кабан и свинья поменьше.
Свиньи побежали в деревню, где веселились люди.
Свинья кричала: «Уи, уи!», а кабан кричал: «Ха! ха!»
Они набросились на людей, стали кусать их за ноги.
Люди в страхе попрыгали на скамьи. Поднялся оглуши­
тельный шум. Женщины и девушки тоже начали кри­
чать: «Уи! уи!» А мужчины и мальчики стали подра­
жать хрюканью кабана, они кричали: «Ха! ха!» И
вдруг все люди превратились в свиней, адеревня и
праздничная площадка заросли густым лесом.
В это время из Имо в Сангар шел Вокабу. Он нес
на праздник кокосовые орехи, а также бананы, таро,
клубни ямса и сахарный тростник. Придя в Сангар, он
удивился: от деревни не осталось и следа. Вместо нее
был густой лес.
Из зарослей к нему выбежало стадо свиней. Они
хотели отнять у него лакомство. Ужас охватил Вокабу.
До этого он никогда не видел свиньи. Он бросил на зем­
лю кокосовые орехи, бананы, ямс, сахарный тростник
и пустился наутек.
Но потом он оглянулся и увидел, что свиньи не соби­
раются сделать ему ничего плохого. Они занялись ба­
нанами и прочими плодами. Тогда он остановился и ус­
покоился.
Тут из леса вышел Нацр в облике молодого мужчи­
ны. Он заговорил с Вокабу, и они вместе стали жевать
бетель. Вокабу показал Нацру кокосовые орехи, кото­
рых тот прежде не видывал. Ведь кокос лишь незадол­
го перед тем появился в Имо из Барингау. Вокабу пока­
зал Нацру, как жуют кокос, как им умащивают тело и
131

лубяные косы. А детей Нацра он угостил вдобавок ка­
налом 2.
Вокабу и Нацр заключили дружеский союз и стали
называть друг друга «нгейс» 3.
После этого Вокабу вернулся в Имо. Там он собрал
людей и рассказал им, что произошло в Сангаре. Он
рассказал, что деревня исчезла, а жители превратились
в злых свиней, которые нападают на человека.
Тогда жители Имо отправились на восток, к бау-аним,
бапир-аним, баикар-аним и другим людям, живущим
на реках Тораси и Явим.
— Пойдемте с нами в Сангар,— сказали они лю­
дям.— Там появились злые свиньи. Убьем их!
Все вместе они отправились в Сангар. По дороге
Вокабу предупредил охотников, чтобы они не говорили
о своих намерениях молодому мужчине по имени Нацр,
который живет близ Сангара, потому что он, судя по
всему, в дружеских отношениях со свиньями. Если
Нацр спросит, зачем они идут, пусть назовут какуюнибудь другую причину. Скажут, например, что они
пришли выжечь лес, но только пусть не говорят, что
они собираются охотиться на свиней.
Они подожгли саванну полукругом, так, чтобы ве­
тер нес огонь к открытой стороне. Там стояли наготове
мужчины с луками и стрелами, с дубинками и петля­
ми для ловли свиней. Они ждали, когда огонь погонит
к ним зверей, чтобы убить их или поймать живьем.
Один мужчина, по имени Минду, расхвастался, что
поймает большого кабана4. Другие охотники стали его
отговаривать, советовали быть осторожнее. Но Минду
их не послушался и продолжал хвастаться. Не успел
он оглянуться, как на него набросился большой кабан.
Потом этот кабан побежал к острову Хабе. Его зва­
ли Сапи, от него ведут свой род сапи-це.
А Минду корчился в крови, и из его тела выросло
неизвестное вьющееся растение. Это был бетель, кото­
рого прежде не знали. С тех пор его стали жевать вме­
сто древесной коры 5.
Сам Нацр поймал маленького кабанчика6. Он ре­
шил его воспитать и отдал женщинам, которых звали
Сангам и Самац. Женщинам удалось постепенно при­
ручить к себе кабана. Он тоже был дема7 и умел пре­
вращаться в человека. Днем он выглядел обычным ка132

баыом, а ночью превращался в юношу и пробирался в
хижину к Самад и Сангам.
Никто об этом не подозревал. Но как-то раз мать
одной из женщин нашла в ее хижине мужское украше­
ние — сангасиг 8. Она заподозрила неладное и решила
проследить, кто это наведывается в женский дом.
Ночью, когда стемнело, она увидела, как к хижине
подошел кабан, превратился в юношу и провел ночь с
Самац. Наутро она рассказала про все мужчинам. Ка­
бана решили убить. Нацр тоже с этим согласился.
Задумали устроить большой праздник. Убить свинью
должен был сам Нацр. Он пошел к братьям матери
Самац, чтобы заказать им оружие и украшения.
Этих братьев9 было четверо. Камави изготовил лук,
Ябе-пирахи и Акамцакан сделали стрелы. Наконец,
четвертый, по имени Барамбариуган, сплел тетиву.
Кроме того, они приготовили всякие украшения.
На праздничной площадке соорудили эссару — ши­
рокий настил из саговых стволов — и украсили его кротоновыми ветвями и молодыми листьями пальмы. Нацр
раскрасил себя, надел украшения из перьев, вплел в
волосы лубяные косы и укрепил на голове гибкий прут
с пером на верхушке.
Вечером он в полном убранстве взошел на помост и
танцевал всю ночь напролет, переступая с ноги на ногу,
покачиваясь взад-вперед, так что длинный гибкий прут
на его голове колыхался.
Когда наступило утро, Нацр пустил стрелы: одну —
перед собой, другую — назад и так пронзил стрелами
четырех братьев матери Самац, стоявших по четырем
углам помоста.
Объяснить мне причину такого поступка рассказчик но
смог, но можпо предположить следующее: после праздника
Нацр женится на девушке Самац. Такой обычай действительно
существует у маринд. Апанапне-анем, т. е. мужчина, изобра­
жающий на празднике
свиньи мифологического Нацра (его
называют Дивациб10), в полном наряде демы танцует всю
ночь, а на рассвете убивает праздничную свинью. Он имеет
известные права на девушку или женщину, которая откарм­
ливает праздничную свинью. Кроме того, он получает фрукты,
саго и лучшую часть свиньи — окорок. Очевидно, когда дема
Нацр захотел жениться па Самац, ее родственники с материн­
ской стороны, имевшие право решать судьбу девушки, воспро­
тивились этому. Вот почему он их убил.
133

Расправившись с этими четырьмя, Нацр снял с се­
бя украшения, намазал руки известью, схватил дубину
и ударил по голове кабана, которого Самац последний
раз покормила.
Это было огромное животное. Убить его удалось
лишь с большим трудом. Когда кабана стали разделы­
вать, кровь его брызнула до самых облаков, и образова­
лась радуга.
После праздника Нацр женился на Самац. Вскоре
она забеременела. Нацр сказал ей:
— Если ты родишь мальчика, назовем его Нацр.
А если будет девочка, назови ее в свою честь.
Сказав это, Нацр отправился в путь. Он пошел на
запад. В Монгумере ему встретился дема-крокодил.
Нацр сначала хотел его убить, но вовремя сдержался,
потому что узнал в нем своего друга п . И еще один друг
встретился ему по пути — Вокабу.
Дальше Нацр направился в Тамарау. Там он сделал
себе лодку и поплыл на ней вдоль побережья, в сторо­
ну Венду. В Венду он оставил лодку и пешком пошел
дальше.
Встретился ему по пути дема Пукер. Он плел повяз­
ку на предплечье (барар) из тонко выделанных полос
ротана. Нацр показал ему, как плести красивый, преж­
де неизвестный узор — базик-исаз-арир, узор свиного
следа 12.
Дальше путь Нацра лежал в Анасаи. Там он встре­
тил дему по имени Мере. Тот вырезал из саговой дре­
весины ямсовые клубни сорта нар 13. Мере думал на­
пасть на Нацра. Он уже прицелился в него из лука,
однако Нацр его опередил. С охотничьим кличем «Буангеде, буангевер!» он выпустил свои стрелы в Мере. Но
ни одна из них не попала в дему. Они улетели под яго­
дицу Мере, не причинив ему вреда.
Тут Нацр увидел двух змей, которые совокуплялись
друг с другом. Он связал Мере этими змеями, закинул
себе за спину и пошел дальше, в Кумбе.
В Кумбе Нацр встретил Аге-миакима, дему, который
лепил из серой морской глины прибрежных птиц давидави и туб-а-туб 14. Они оживали под его руками и уле­
тали. Нацр хотел подстрелить одну из птиц. Но при
первом же выстреле тетива его лука порвалась. При­
шлось ему делать новую. А из выброшенной тетивы выШ

росла ротановая пальма 15, которую до сих пор можно
увидеть близ Кумбе.
Нацр сделал себе также новые стрелы. Концы, от­
резанные от стержней, он выбросил, и они преврати­
лись в раковины муму.
Когда Нацр отправился дальше, он забыл близ Кум­
бе свою корзину для бетеля и калебасу для извести.
С тех пор это место называется Цидвад абакев, что
значит «здесь лежит бетелевая корзина».
В Онгари Нацр пустил стрелу в большую акулу, ко­
торая появилась из Гангу ты 16. Стрела застряла в хво­
сте акулы, но не убила ее.
А в Дудвалу, неподалеку от Онгари, Нацр стре­
лял в дему рыбы кируб. Стрела рассекла ему лобную
кость, вот почему у рыбы кируб по сей день на лбу
складка.
Затем Нацр пришел в Дахлимб, близ Домандэ, где
жил страшный дема Го-анем. Тот собрался убить Нацра и уже раскрасил себе лицо известью. Однако Нацр
опередил его и убил своей стрелой.
А на реке Биан Нацр хотел убить дему-тунца по
имени Якрава, но тот быстро уплыл.
Потом Нацр увидел, как на берег вышел огромный
дема хлебного дерева. В это время поднялась боль­
шая волна и понеслась вверх по реке. Нацр вскочил на
дему и заставил его плыть по приливной волне дальше
от побережья. В местности Абои Нацр захотел выбрать­
ся на берег. Но дема-дерево застрял посреди реки и не
слушался никаких уговоров. Тогда Нацр придумал хит­
рость. Он нарочно сказал деме:
— Смотри не подплывай к берегу, не то застрянешь
в прибрежном иле.
Тут дема-дерево назло подплыл к берегу, и Нацр
выпрыгнул на сушу. А дема-дерево пустил там корни.
Выросло могучее хлебное дерево, которое очень скоро
принесло зрелые плоды. Его и сейчас можно увидеть
в Абои. Место, где оно растет, названо Барау, что зна­
чит «хлебное дерево».
Нацр послал к дереву женщин, которых звали Ветиби, Тебтилу, Боронанг, Санему и Ясу, чтобы они на­
рвали плодов. Но едва женщины сбросили вниз первые
колючие шары, как те разбежались. Некоторые зары­
лись в землю. Они превратились в ехидн и сумчатых
135

крыс. А некоторые из упавших плодов превратились в
небольших птиц: даро, биру, тена и ката 17.
Другие женщины развели под деревом огонь, чтобы
испечь, плоды хлебного дерева. Один плод случайно
упал с дерева на дему Мере, которого Нацр все еще но­
сил на себе. Мере свалился с плеч Нацра прямо в огонь
и там испекся вместе со змеями, которыми он был свя­
зан.
Нацр принялся за еду. Он съел и плоды, и змей, и
Мера. Наконец он так наелся, что через некоторое вре­
мя ему захотелось сходить по нужде. Из зарослей его
увидела большеногая курица. Она стала смеяться над
Нацром и кричать: «Катакеле Нацро!»
Нацр рассердился, схватил лук и выстрелил в кури­
цу, но промахнулся. Стрела угодила в его собственный
кал и острием воткнулась в него. Когда Нацр подошел
взять свою стрелу, он был очень удивлен: кал и стрела
превратились в палицу с плоским камнем. Он, конечно,
захватил это полезное оружие и пешком отправился
дальше, к верховьям реки Биан.
Он пришел в деревню, где жила старуха по имени
Монгору. Она была демой-пеликаном 18. Монгору хоте­
ла съесть Нацра. Но на нем было столько лубяных кос,
к тому же натертых жженым орехом трилобиума и ко­
косовым маслом, что ей пришлось его выплюнуть. Тут
Нацр убил ее ударом палицы и разрезал ей живот.
Внутренности он бросил в болото, голову закопал в зем­
лю, а тело съел.
На другое утро он с изумлением увидел, что из этих
внутренностей вырос болотный камыш и разные травы,
в том числе сахарный тростник им, капату, куна-хи-кассим, гу и т. д. А из головы старухи вырос банан сураки.
Дочерей Монгору Нацр взял себе и велел им гото­
вить для него саго.
Однажды вечером Нацр встретил возле деревни ста­
руху 19. Она шла с реки, где ловила рыбу. С ней был
ребенок.
— Дай мне немного рыбы,— сказал ей Нацр.
Старуха дала ему несколько плохих рыбин, а хороггЪие отдала ребенку. Нацр рассердился. Когда ста­
руха отошла подальше, он поджег ее хижину вместе
с ребенком. Старуха прибежала, попробовала затушить
136

огонь. Но- было уже поздно. Хижина сгорела, а от ре­
бенка остались одни кости.
Тогда старуха собрала эти кости и положила их в
корзину. Нацр тем временем пошел в Ангибу, к людям
тумид, и сел с ними у костра. Старуха незаметно шла
за ним с корзиной, полной костей. Не доходя до де­
ревни, она превратилась в собаку, подкралась сзади к
Нацру с корзиной в зубах и повесила ее ему на шею.
Нацр, удивленный, вскочил, но успел увидеть только,
как от него убегает прочь собака.
В корзине находилось несколько мальчиков, кото­
рые появились из костей. Нацр оставил их себе. Он дал
км имена Дахира, Дара, Сараки, Сара и т. д. и пошел
с ними в Даух-це-мирав, в местность Куза, где жил
дема Маху;
Там Нацр повесил корзину с мальчиками на дерево.
Вдруг из корзины с шипением и треском выскочили
молнии, и могучее дерево со страшным грохотом упало
на землю. Дети, которые появились из костей сгорев­
шего ребенка старухи, превратились в молнии20.
Маху услышал треск, шум и прибежал посмотреть,
что случилось. А Нацр опять посадил своих детей-мол­
ний в корзину. Из упавшего ствола он решил сделать
себе лодку. И Маху захотелось иметь такую же.
— Пусть молнии и мне свалят дерево,— попро­
сил он.
Нацр взял корзину с детьми и повесил ее на другое
большое дерево.
— Ндии!21 — вновь с шипением выскочили из кор­
зины молнии, и это дерево тоже упало.
Тогда Маху и Нацр принялись за работу. Каждый
сделал себе лодку из выдолбленного ствола. Им также
пришла на ум мысль сделать переднюю часть лодки
в форме человека с носом, руками, ушами й т. д. Нацр
сделал себе лодку с большим носом, а Маху — с ма­
леньким,
С тех пор маринд и стали делать лодки не такие»
как у других племен. Другие ведь никак не украшают
переднюю часть лодки 22.
Нацр решил отправиться на своей лодке охотиться
за головами к людям, живущим на реке Дигул23.
— Они же чужие (икам-аним),-^сказал он.— Их
вполне м^жжо убивахк и отрезать им головы.
137

Маху разубеждал его. и отговаривал. Но Нацр рвал­
ся на охоту, и в конце концов Маху решил к нему при­
соединиться. Только сначала он решил отвести свою
жену Пиакор Гебу, у которого не было жены 24 ..
Нацр тем временем смастерил стрелы и деревянные^
палицы, раздал их своим детям-молниям и научил, как
с ними обращаться. Маху вернулся из Сингеаза, от Ге­
ба, увидел вооруженных до зубов людей и очень пере­
пугался. Однако Нацр его успокоил.
— Это же мои дети,— сказал он.— Я им раздал
оружие. Скоро ты увидишь, на что они способны.
Вместе с мальчиками-молниями они отправились в
путь и приплыли к верховьям реки Биан. Там они ос­
тавили лодки и пешком пошли дальше, к Дигулу. Ко­
гда они вступили в область, населенную икам-аним,
Нацр предложил сначала разведать, какие там селе­
ния, разузнать хоть приблизительно, сколько там жи­
телей.
Спустя несколько дней они решили напасть на одну
деревню. Маху не терпелось приняться за дело сей­
час же, однако Нацр его удержал. Он сказал, что луч­
ше переждать ночь и совершить нападение под утро,
когда люди, напившись уати, уснут.
В полночь они выступили в путь и тихо подкрались
к деревне. Нацр выпустил из корзины своих мальчиков,
и те тотчас ринулись на хижины. Они кидались на сон­
ных людей и поражали их своими стрелами.
А Нацр тем временем отрезал им головы. Он позвал
Маху на помощь. Ему ведь надо было каждый раз уз­
навать имена людей, которым он отрезал головы, ина­
че охота не имела смысла25.
Маху сказал:
— Я у них спрашиваю имя, а они не понимают.
Они же не наши.
— Неважно,— ответил Нацр.— Пусть он скажет
хоть что-нибудь, прежде чем ты отрежешь ему голову,
и можешь считать, что это имя.
Они добыли множество голов. Лишь несколько че­
ловек сумели убежать. Нацр предупредил своего дру­
га, что надо спешить, потому что уже начинался рас­
свет.
Он кликнул своих мальчиков-молний, которые все
продолжали метать стрелы в убегавших людей, но те
138

его не слышали. А когда он хотел схватить их й поса­
дить в корзину, они вырвались из его рук и навсегда
поднялись в небо.
Нацр и Маху унесли добытые головы в заросли. Они
нашли местечко, где могли чувствовать себя в безопас­
ности и где им не грозила погоня. Нацр показал Маху,
как обрабатывать головы.
Он надрезал кожу на одной из голов до самого за­
тылка и через лицо снял ее с черепа. Затем при помо­
щи бамбукового ножа он удалил с черепа все мягкие
ткани и через отверстие на затылке вытащил мозг. Из
сырой глины он слепил новое лицо, в глазницы вста­
вил по кусочку сагового листка и по маленькой рако­
вине, прикрепив их воском. Вместо носа он вставил
скобу из ротанового прута, прикрепив его к нёбу и ко
лбу. После этого он вновь надел кожу на череп, так что
внешне на голове нельзя было заметить никаких из­
менений. Затем он очень медленно стал подсушивать
голову над огнем. А когда и с этим было покончено,
Нацр вплел в волосы на голове косы из луба. В заклю­
чение он покрасил голову красной землей.
Таким же образом обработал свои головы и Маху.
Нацр стал поторапливать его, говоря, что пора уже
отправляться в путь.
— Пойди посмотри,— сказал он Маху,— на месте ли
лодка. Я тем временем докончу твои головы.
Маху так и сделал. Но едва он исчез в зарослях, как
Нацр схватил и свои головы, и головы Маху и убежал.
Маху вернулся, увидел, что Нацр исчез вместе со
всеми головами, и сразу понял, в чем дело. Он дождал­
ся утра, потом прихватил своих собак и кинулся на
поиски Нацра.
Он шел за ним следом по степям и лесам. Лианы
преграждали ему путь. Лишь с большим трудом уда­
валось продвигаться вперед. К тому же местность была
незнакома Маху.
Одно вьющееся растение Маху перекусил зубами
и спустя некоторое время заметил, что его слюна ста­
ла красной. Сначала он подумал, что это кровь. Но по­
том вспомнил, что недавно жевал орехи арековой паль­
мы и известь. А растение, которое он перекусил, был
бетель. Прежде люди его не знали. Так Маху открыл
бетель.
139

Он настиг Нацра в верховьях реки Биан, в земле йеаним. Тот сидел в хижине и мастерил стрелы. Маху
превратился в собаку и прокрался в деревню. Там он
произнес заклинание и усыпил всех жителей. Не за­
снул лишь один мальчик, зараженный кольчатым чер­
вем. Он пришел в деревню попозже и увидел, что все
спят и только одна собака рыскает вокруг хижины.
Мальчик спрятался в зарослях и стал за ней следить.
Он увидел, как собака подкралась к головам Нацра,
которые висели на перекладине кровли, схватила их зу­
бами и быстро убежала. Тогда мальчик закричал и раз­
будил людей. Но было уже поздно. Догнать собаку не
удалось.
Маху с головами вернулся к своей лодке и поплыл в
Карикри. А Нацр остался у йе-аним, в верховьях реки
Кумбе. Он и поныне живет здесь в болоте. Когда сре­
заешь в этих местах тростник, чтобы сделать стержни
для стрел, то слышно, как он кричит.
62. Сапи, свиной дема

Свиной дема Сапи пришел с острова Хабе в Уамби
и стал разорять огороды жителей, воровать ямс и таро.
Днем он имел вид обычного юноши в полном наряде,
с лубяными косами, палицей и всем, что полагается
молюдому человеку его возраста. Ночью же, когда все
люди спали, он пробирался на огороды, перелезал че­
рез изгородь, превращался в свинью и поедал клубни
ямса и таро. А перед рассветом он опять оборачивался
юношей и тайком возвращался в деревню.
Больше всего вреда приносил свиной дема посадкам
одного человека, по имени Цами. Он уже давно облю­
бовал его посадки ямса. Наконец Цами решил высле­
дить вора.
Но Сапи тоже был хитер. Он каждый раз дожидал^
ся, пока Цами нажуется уати и, опьянев, отправится
спать. Тогда свиной дема пробирался на огороды и при­
нимался за его ямс. Когда Же Цами просыпался и шел
к своим посадкам, он с огорчением заставал их уже
разграбленными.
В досаде Цами решил обратиться к своему другу
Янде. Он попросил его посторожить огород. А Сапи ни140

чего про это не знал. Вечером он опять увидел, что
Цами заснул, и отправился к его огороду.
Янда уже поджидал вора в зарослях. Он увидел
юношу, который приблизился к огороду и перелез че­
рез изгородь. Вдруг, к его изумлению, юноша превра­
тился в свинью, и эта свинья тут же принялась за ямс.
Янда быстро побежал к Цами и сказал ему:
— Эй, приятель, пойди-ка в свой огород. Там ты сам
увидишь, кто ворует твой ямс.
Они оба поспешили к огороду. Свинья не заметила,
что за ней следят, и продолжала рыться в земле.
На другой день Цами пошел на реку Кумбе и разы­
скал хорошего охотника, которого звали Бомеид-анем,
— Пойдем со мной в Уамби,—- сказал он. Бомеиданему.—- Свиной дема без конца разоряет мой огород.
Застрели его.
Бомеид-анем взял лук, стрелы, циновку, корзину
бетеля и вместе с Цами пошел в Уамби.
— Я убью свиного дему,— успокоил он своего
Друга.
Они пришли в Уамби. Когда стемнело, Бомеид-анем
спрятался возле огорода, куда свинья обычно приходи­
ла воровать ямс. И действительно, спустя некоторое
время он увидел юношу, который перелез через ограду
и превратился в свинью. Бомеид-анем пустил в нее
стрелу, потом другую, третью, четвертую и наконец
убил зверя. Это был большой, могучий кабан с огром­
ными кйыками. Бомеид-анем радостный побежал в де­
ревню сказать, что дема мертв.
Устроили большой праздник. На него пришло мно­
жество людей из ближних и дальних деревень. Сам Бо­
меид-анем не стал есть свиного мяса. Он попросил себе
только сердце и печень свиньи.
Затем он отправился обратно к себе на Кумбе. На
берегу реки он вдруг увидел, что за ним гонится боль­
шая свинья. Оказывается, он уронил свиную печень и
сердце, а из них появилась свинья, потому что дема
не был мертв, как думал Бомеид-анем. Произошло это
на месте, которое теперь называется Он эпе эвада, что
значит «здесь осталась печень».
Бомеид-анем до смерти перепугался. Он произнес
заклинание над своим луком и вновь пустил в свинью
одну за другой несколько стрел. Большинство из них
141

не попало в свинью, а некоторые стрелы застряли в
ее шкуре, не причинив свинье вреда. Более того, она
еще быстрей погналась за Бомеид-анемом. Тот пустил­
ся бежать со всех ног и, совсем обессиленный, добе­
жал до деревни Кумбе. Там уже в тревоге ждала охот­
ника его мать Малим.
.— Буба! Буба! Буба!26 — закричала она Бомеидаиему и протянула к нему руки. Бомеид-анема подбе^
жал к матери и спрятался у нее между ног. Тут при­
мчался кабан. У Малим со всех сторон выросли ноги.
Они надежно скрыли Бомеид-анема, и кабан ничего не
мог ему сделать.
Малим превратилась в мангровое дерево. Его вися­
чие корни — ноги Малим. И по сей день находится на
берегу реки Кумбе это могучее дерево. В зарослях его
корней до сих пор обитает Бомеид-анем.
Свою циновку (иго) Бомеид-анем отбросил, когда
увидел мать, и она превратилась в дему-ската, который
тоже поныне живет в реке близ деревни Кумбе.
По некоторым сведениям, свиной дема Сани окаменел и
тоже до сих пор живет в Кумбе. По другим рассказам, его под­
нял на небо дема грома Манимбу с помощью лубяного волокна
(тараги). Там он находится по сей день. Долгие раскаты гро­
ма—это не что иное, как хрюканье свиного демы. Отдельные
же мощные удары, напротив, производит дема грома Манимбу.
Дему грома и молнии обычно называют Де-хеваи. Как уже
было упомянуто, он, видимо, отождествляется с мифологиче­
ским Нацром или считается предком как его, так и демы Сапи.
Во время грозы Де-хеваи спускается на землю в виде мощ­
ной огненной молнии. По ней проворно спускаются его дети,
менее сильные молнии, и устраивают в степи охоту на кен­
гуру.
Однако обычно Де-хеваи представляется в виде старика с
большой белой бородой, который пребывает на небесах.

Когда Бомеид-анем убил в Уамби свинью, женщины
из Уэнда собрались разделать ее и зажарить. Они раз­
вели большой огонь, раскалили камни, положили на
них куски мяса и прикрыли их корой эвкалипта. Че­
рез некоторое время они приподняли кору. Вдруг изпод нее с визгом и хрюканьем выбежали поросята.
Женщины вырастили их. Они кормили их бананами и
саго.
Однажды с Комолома пришел дема Арамемб. Он
нес бананы. Поросята набросились на Арамемба, а
люди стали ему кричать:
142

— Брось скорее бананы, не то они тебя покусают!
Но Арамемб только дразнил животных и смеялся
над ними.
У этих поросят еще не было никаких украшений 2 7 ,
то есть у них не было ни грив, ни клыков, ни хвостов.
Поэтому они выглядели очень безобразно. Тогда из
Куркари пришли демы Мангауэру, Мангазесе, Уэру,
Доям и Энод-анем28 и сделали для поросят украше­
ния. Один вырезал из дерева большие клыки и вста­
вил им в пасти. Другой изготовил головные украше­
ния из пальмовых волокон и украсил ими поросят; так
у них появились гривы. Третий навесил на них туман 2 9 ,
так поросята приобрели хвосты. Наконец, Уэру и Доям
дали им имена: Валех, Тенге, Самаке, Дораи, Койяни
и т. д. 3 0 . Затем они позвали к себе поросят и сказали:
— Вы приставали к Арамембу и хотели отобрать у
него бананы. Не делайте больше этого. Не то люди
будут вас убивать. И если вы встретите человека с лу­
ком и стрелами, бегите от него поскорее прочь, пото­
му что люди будут охотиться на вас.
Сказав это, они отослали поросят в лес. Так появи­
лись лесные свиньи (базик).
Мангазесе, Мангауэру, Доям, Уэру и Энод-анем произошли
от Сапи и были первыми камбара-аним, т. е. колдунами-убий­
цами. Ни один миф не рассказывает, как они научились своему
искусству. Но нет сомнения, что должны быть такие мифы,
аналогичные мифу об Угу, от которого пошло колдовство.
Из мифа о кокосовом деме известно, что в убийстве по­
средством колдовства постоянно участвует пять посвященных
(камбара-аним), они соответствуют пяти демам вышеприведен­
ного мифа.
В связи с этим мифом маринд обычно говорят: «Свиньи в
лесу — это то же, что колдуны-убийцы в деревне». Имеется в
виду: как свиньи относятся к самым опасным и коварным жи­
вотным, так и камбара-аним — это самые страшные и хитрые
из людей, им никогда нельзя доверять, в них никогда нельзя
быть уверенными.
Между теми и другими существует, как видим, еще и глу­
бокая тотемно-мифологическая связь. Камбара-аним унаследо­
вали свое искусство от дем, которые относятся к сапи-це, т. е.
в известном смысле от свиного демы. От него же они унасле­
довали свою лживость и коварство.

ОБЩЕПЛЕМЕННЫЕ МИФЫ

63. Как появился человек1
Вне всякой связи с вышеизложенными мифами, согласно
которым предками людей и вообще всего на свете были демы
и которые легли в основу тотемно-мифологических отношений
и клановой организации, существует совершенно иной миф о
происхождении человека.
В приводившихся до сих пор мифах демы, от которых про­
изошли люди, изображались как человекоподобные существа,
способные, однако, превращаться во что угодно и порождать
разнообразные объекты. Но с течением времени, со сменой не­
скольких поколений их потомки утеряли свои сверхъестест­
венные способности и стали, собственно, людьми, какие су­
ществуют сейчас. Таким образом, переход от демы к человеку
совершался постепенно, по мере приближения нынешних вре­
мен, о которых существуют достоверные данные. В легендар­
ные же времена, напротив, жили только демы.
Миф, который будет изложен далее, противоречит этим
представлениям. Люди, согласно ему, произошли из неких
бесформенных существ, которые появились из-под земли.
К тому же место действия его ограничено почти исключительно
пределами Кондо.
Правда, в этом мифе тоже говорится о демах. Этим словом
у маринд-аним вообще обозначается все странное и необычное.
Миф развивает представление о Дема-мирав — Стране дем, ко­
торая находится под землей и в целом мыслится как зеркаль­
ное отражение «верхней» земли. Существа, живущие там, яв­
ляются антиподами существ, живущих на земле. Под землей
текут реки, совершенно аналогичные земным и точно так же
расположенные; соответственно там такие же моря и суша,
степи, леса и населенные пункты.
Ни в одном из вышеизложенных мифов нет никаких ука­
заний на эту Страну дем. Однако существует связь между ними
и мифом, о котором идет речь. Она заключается в представ­
лении о том, что, завершив свою деятельность, демы возвра­
щаются в землю, в болота и в реки. Но, повторяем, собственно
о Дема-мирав, подземной стране, до сих пор ни разу не было
даже намека.
Таким образом, этот миф сформировался независимо от
других. Можно ли считать случайностью, что действие его про­
исходит именно в Кондо, где живет часть племени кондо-аним,
долгое время остававшаяся в изоляции?
С другими мифами здесь согласуется еще и рассказ о
странствиях. Сообщается, что предки нынешних маринд, вый144

дя из-под земли, переселились на запад, в места своего нынеш­
него обитания. Из этого, видимо, можно заключить, что Кондо
когда-то представлял собой этапный пункт этих странствий и
долгое время был густо заселен. На это есть указания и во
многих других мифах, действие которых происходит в Кондо.

Когда-то демы в Сангасе2 устроили под землей
большой праздник, а потом пошли на запад. Пес-дема
Гиури с длинной шерстью (какая бывает у собак чу­
жеземцев) находился в это время на земле. Он услы­
шал из-под земли шум и пошел в том же направлении,
что и демы. Время от времени пес принюхивался, раз­
рывал лапами песок, опять прислушивался и шел
дальше.
Так, принюхиваясь и прислушиваясь, он переплыл
реки Биан и Кумбе и наконец достиг Кондо. Здесь
шум стал сильнее.
У ручья Марио пес опять стал разгребать лапами
песок. Вдруг из-под земли брызнула вода и показались
какие-то странные существа из бамбука. Они имели
облик полурыб, полулюдей. Внешность у них была че­
ловеческая, но конечности приросли к телу, пальцы на
руках и ногах тоже были сросшиеся, а на головах но
было ни глаз, ни ушей, ни ртов.
Вышел из-под земли Уар, дема-аист, увидел, что в
воде что-то плавает. Он подумал, что это рыбы, и уже
нацелился на них своим клювом, собираясь съесть.
— Что ты делаешь? — закричал ему другой дема3,
который тоже вышел из-под земли.— Это не рыбы, это
люди.
И он велел аисту вытащить странных существ из
воды и перенести на сухое место. Было холодно, су­
щества дрожали от холода и сырости. Дема развел
огонь и сунул в него бамбуковых людей. Они стали
весело потрескивать.
Вдруг от жара маленький бамбук лопнул с легким
хлопком: «Поо!» И тут же на головах у всех существ
открылось по два углубления — это были уши.
— Поо! — треснул второй бамбук, потолще, и у
всех существ прорезалось по два глаза.
Раздался третий хлопок, и у них появились ноздри.
А спустя некоторое время раздался самый сильный
хлопок: это лопнул самый толстый бамбук. И в тот же
Ю

Заказ 970

145

миг все существа пронзительно закричали: «Уа-аах!»
Это вместе с последним хлопком у них открылись рты.
После этого дема вырезал уже намеченные, но при­
росшие к телу конечности, а также пальцы на руках
и ногах. Вначале они были соединены плавательной
перепонкой. Дема ее отрезал и бросил в воду. Из этих
кусочков кожи возникли пиявки4.
Теперь существа превратились в настоящих людей.
Пес-дема вырыл еще и вторую яму. Из первой по­
явились демы, от которых произошли маринд-аним, а
из второй — чужие люди, икам-аним. Став людьми, все
они отправились в путь.
Сначала ушли чужаки. Они направились в самые
отдаленные места, где живут и теперь. За ними после­
довали маринд.
Первые из них забрались дальше всех, до самых
границ земли. Это были жители Эромки. За ними по­
следовали жители Эгеви (Уамби), Дув-мирава и Макалина. Они странствовали день и ночь без отдыха, пока
не добрались до своих нынешних мест жительства.
Люди из Алаку, Сангасе и Домандэ шли только
ночью. Поэтому они принадлежат к особому тайному
союзу и во время своих обрядов раскрашивают себя
сплошь в черное. «Это хапи-рек (то есть ночные лю­
ди)» — так говорят, когда упоминают об их тайном со­
юзе. Они и свои обряды совершают ночью.
Люди Онгари, Камбу и другие, живущие сейчас на
востоке, напротив, шли к месту своего нынешнего оби­
тания днем. Тогда же пошли в свои места и дег-аним,
то есть лесные жители.
Первым покинул Кондо юноша по имени Ворью
(или Войу). Он пошел вдоль побережья на запад. В Короаре, близ Сарира, юноша вышел к морю. Поэтому
Ворью называют обычно Короар-эвати.
Был прилив, и в некоторых местах невозможно было
пройти по берегу. Тогда Ворью сказал: «Волны, верни­
тесь скорее назад, чтобы я мог продолжать свой путь».
Будучи первым человеком, Ворью, как рассказыва­
ет другой миф, и умер первым. Его умертвили с по­
мощью смертельного колдовства пятеро мужчин из Куркари, камбара-аним. Звали их Мангазесе, Мангауэру,
У эру, Доям и Энод-аним.
Но и став хаисом, Ворью продолжал жить среди лю146

дей. Только от него исходило зловоние, к тому же люди
боялись мертвеца. Тогда они прогнали его.
Ворью ушел в землю яб-аним, близ устья реки Дигул, на другом ее берегу. С тех пор туда отправляются
все хаисы. Он захватил с собой и свой большой бара­
бан Минги, которым хаисы пользуются с тех пор во
время праздников и танцев.
64. Как пришли чужеземцыб

В то же самое время, когда демы под землей добра­
лись до Кондо, с моря пришли чужеземцы (по-аним).
Они приплыли на большой парусной лодке и бросили
якорь в море близ Кондо.
Над морем лежал глубокий мрак, а у чужеземцев
не было огня6. Они увидели, как на берегу дема раз­
вел костер, и захотели подплыть к этому месту. Им уда­
лось войти в небольшую речку Марио. Но начался от­
лив, и течение стало относить их обратно в море.
Дема увидел это. Он взял большой деревянный
крюк, привязал к нему веревку и хотел бросить на лод­
ку, чтобы подтащить ее к берегу. Но крюк не долетел,
и лодку уносило в море все дальше и дальше.
-*- Дай нам огня! — крикнули чужеземцы деме.
Дема бросил им горящий бамбук. Они поймали его.
С тех пор у чужеземцев появился огонь.
«Ваши спички,— говорят обычно маринд,— вы заимство­
вали у нас. Они появились из огня, который бросил вам дема
в Кондо, потому что весь огонь возник у нас в Кондо от демыогня».
65. Собра
Этот миф рассказан в Бироке. Он повествует о происхож­
дении людей несколько иначе.

Когда из ямы, выкопанной псом-демой, стали по­
являться странные существа, дема-аист вытащил из
земли первых трех. Но своим клювом он проткнул им
головы, и они тотчас погибли. Их звали Сасак, Коно
и Момпин.
После этого другой дема уговорил аиста уйти. Тогда
147

существа сами стали появляться вместе с водой, кото­
рая выбивалась из-под земли. Но сначала выбралась
старуха-дема по имени Собра. За ней появились все
бамбуковые существа, которые потом стали людьми.
Пятеро из них живут на земле и по сей день. Их зо­
вут Нененауи, Темтауи, Яуэма, Ярепа и Бумб. Это
демы землетрясений (бамб-аним). Когда они уходят
под землю, все дрожит и трясется. Это их призывают
люди заклинанием, когда хотят сажать растения и об­
рабатывать землю. Они просят их помочь и сделать
землю более рыхлой.
Собра развела большой огонь и бросила в него бам­
буковых людей. Бамбук стал лопаться, и у людей по­
явились уши, носы, глаза и рты. Затем она отделила
им от тела конечности и расщепила пальцы на руках
и ногах.
Возникшие таким образом люди захотели первым
делом утолить голод и все вместе отправились на охо­
ту. В деревне остался лишь один маленький мальчик
Эдод со своей матерью Бликонго. Они ушли в хижину
спать.
Когда оба заснули, в их хижину прокралась старуха
Собра. Она выкопала себе яму за деревней Сендар и
скрывалась в ней. Собра вытащила из хижины мальчи­
ка, бросила его в огонь и съела. Затем она опять спря­
талась в своей земляной яме.
Вечером вернулись с охоты люди и увидели, что
мальчик исчез. Они обыскали хижину, потом всю де­
ревню, но нигде его не нашли. Наконец один из муж­
чин обнаружил около костра кости и ногти, оставшиеся
от мальчика, а потом и голову, которую Собра повесила
перед хижиной сушиться.
— Это наверняка сделала Бликонго,—в один голос
сказали люди.— Кроме нее, некому.
Они вытащили женщину из хижины, заставили ее
скакать, как кенгуру, а сами при этом пели:
А амайо а мангситу
амайо хаха рангситу
ха наце! ха амайе!
Когда Бликонго совсем выдохлась, мужчины изна­
силовали ее, потом заставили опять танцевать, а цосле
этого убили и съели.
148

Тут Собра вышла из ямы.
— Что это вы делаете? — спросила она..
— Мы едим Бликонго,— ответили мужчины.— Она
убила и съела нашего мальчика.
Тогда Собра опять забралась в свою яму и спрята­
лась в ней. А при следующем удобном случае она сно­
ва убила мужчину и съела его, и это опять послу­
жило поводом для ответного убийства. Так возникла
охота за головами.
Представляется, однако, более вероятным, что таким об­
разом возник один из обычаев какого-то тайного культа. Собра,
как говорят, и сейчас находится у маклеу-аним, у которых
мне, однако, не известно никакого тайного культа, связанного
с ней и вообще с этим мифом. Но весьма вероятно, что такой
культ там существует.
По другой, более распространенной версии, Собра — это
хаис старухи, на которой женился дема Нацр и которая родила
мальчиков-молний. Об этом рассказывает следующий миф,
услышанный мною в Венду.

Собра была хаисом старухи, которая когда-то упала
с неба. В ту пору наверху, в небесах7, царила сильная
засуха, и у- хаисов совсем не оставалось воды. Они по­
слали Собру за водой в лес.
Она пошла в низины, где растет саго, но там тоже
все пересохло. В надежде найти воду старуха все ко­
пала и4 копала без устали. Наконец яма стала такой
глубокой, что Собра уже не могла из нее выбраться.
Вдруг дйо ямы под ее ногами провалилось, и она упа­
ла глубоко-глубоко — до самой земли.
Хаисы на небе долго ждали Собру. Наконец они от­
правились ее искать в лес. В саговой низине они вско­
ре увидели свежевыкопанную яму. Она была так глу­
бока, что хаисы не могли нащупать ее дна. Они опу­
стили вниз ротановую веревку, такую длинную, что ее
можно было протянуть от реки Маро до реки Кумбе.
К веревке привязали деревяшку, чтобы Собра могла на
нее усесться и тогда ее можно было бы вытащить на­
верх.
Веревка опустилась до самой земли. Собра подер­
гала за нее, чтобы хаисы на небе знали, что она вни­
зу. Но вначале она решила посмотреть землю. Прежде
всего ей хотелось поискать воды, потому что ее мучила
страшная жажда.
Она привязала к веревке несколько растений уати.
149

Это растение не было известно на небе. Хаисы потяну­
ли веревку наверх. Они думали, что это Собра сидит
на деревянном сиденье. Они были очень удивлены,
когда вместо нее увидели неизвестное растение, но все
же попробовали его на вкус.
А Собра ушла искать воду. Она оказалась близ Рарунд-мирав, на реке Дигул, к северу от истоков Биана. Оттуда она пошла к реке Кумбе в У аром, Цакев,
Осер, Сенам-мирав, Барес и Йобар. Здесь она наконец
нашла болото и все его выпила. Затем она отправи­
лась на запад и выпила там еще одно болото, а потом
еще несколько других.
Так она пришла в Коман и там опять захотела вы­
пить болото. Вдруг она услышала сзади чей-то крик:
«Нео, Нео, Нео!» «Наверно, это птицы»,—подумала
она и направилась к веерной пальме, с которой доно­
сился крик. В тот же миг с дерева к ней на голову
спрыгнула большая змея. Она запуталась в волосах Собры и хотела хвостом забраться к ней в задний проход.
В ужасе старуха пустилась бежать. Но змея крепко
держалась у нее на голове. Тогда Собра схватила де­
ревянную палку, убила змею, а потом зажарила ее и
съела.
После этого она пошла дальше. Но теперь она была
осторожнее. Ведь она увидела, как много в незнакомой
стране, на земле, всяких опасностей.
Она переправилась через Бураку, пришла в Уамби
и увидела в море красивый остров Хабе. Ей захотелось
переправиться на этот остров. Но море было бурным, и
лодку Собры все время относило назад.
Тогда она опять пошла в Тумид-мирав. В Имо люди
как раз собирались устроить праздник. Когда пришла
Собра, в деревне никого не было. Лишь поздно вече­
ром вернулись с огородов люди, они несли плоды и са­
го. Они увидели издалека сидящую на скамье старуху
и в страхе разбежались.
Однако им не удалось преодолеть любопытство.
Потихоньку они стали опять подкрадываться к своей
деревне, чтобы поглядеть на странную старуху.
— Я ваша бабушка (амаи),— сказала им Собра.
И она рассказала людям про все, что с ней случи­
лось: как она копала колодец, как упала с неба на зем­
лю. Собрались все жители Уамби. Они с удивлением
150

окружили старуху. Ничего подобного они никогда не
слышали. Они ведь никогда не видели хаиса. Спустя
несколько дней Собра отправилась дальше в путь. Она
дошла до Сингеаза. Там ее встретил Нацр и женился
на ней 8 . Она родила много детей, которые стали мол­
ниями (тараги).
Собра первая начала охотиться за головами. Она, как рас­
сказывают дальше, отправилась на охоту за головами вместе с
Нацром и Маху и показала им, как обрабатывать головы. Сама
она шла впереди и пела яйяссе — песню охотников за голова­
ми, которую с тех пор всегда поют, отправляясь за добычей:
Собра э! Аним Собра э!
Собра э!
И т. д.
Таким образом, охота за головами началась с хаиса —
Собры. Однако в мифах никогда не содержится никаких упо­
минаний о том, какую цель преследуют охота за головами и
препарирование голов. Возможно, это еще больше связано с
хаисом — Соброй. Возможно, она открыла демам Маху и Нацру,
а через них маринд-аним более глубокое значение обычаев
охоты за головами, объясняя, как присваивать детям имена
убитых.
Как бы там ни было, миф о Собре известен еще недостаточ­
но, чтобы идти дальше подобных предположений.

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О МИРОЗДАНИИ
И КОСМИЧЕСКИЕ МИФЫ

Обобщим рассеянные в мифах сведения, относящиеся к ми­
ровоззрению мариид, посмотрим, как они представляют себе
мироздание.
Землю (макай) мариид мыслят себе как плоскость, о про­
тяженности и пределах которой не имеют никакого понятия.
С двух сторон она окружена морем (этоб). На севере же и на
востоке суша простирается неопределенно далеко и населена
чужими племенами, икам-аним, с которыми маринд знакомы
по охоте за головами или о которых по меньшей мере слыша­
ли. А что лежит за этими землями, куи-мирав, и по ту сторону
двух больших рек, Маро (Флай) на востоке и Дигула на севере,
об этом никто не может сказать с определенностью. Предпо­
лагается, что там находится Хаис-мирав, место пребывания
духов. Во всяком случае, что касается восточной области, то
маринд довольно твердо убеждены, что там должен распола­
гаться Хаис-мирав; Ведь именно из тех краев приходят к ним
всякие странные вещи и известия, например о белых людях.
Белые люди — это, конечно, не кто иной, как хаис. С недавних
пор Хаис-мирав переместился еще дальше — когда маринд
услышали об островах далеко-далеко в море,откуда прибыли
чужеземцы, по-аним. Там, конечпо, должны находиться и духи.
Но духи обитают повсюду. У нпх нет определенного места
пребывания. Они живут и па небе, которое представляется ма­
ринд в виде прочного купола, эти духи — молнии.
Небесный свод подобен земле. Там есть вода и суша, есть
растения и животные, какие не водятся на земле. А живут там
духи и демы; к их числу относятся, например, светила.
Но и под землей, которая обладает лишь ограниченной
толщиной, находится страна, которая в точности соответствует
настоящей земле. Это тоже Дема-мирав, Страна дем, где, со­
гласно мифу (который, однако, противоречит другим), в дав­
ние времена пребывали предки всех людей. Предки эти были
демы. Затем близ Кондо они вышли из земли в виде неразвившихся человекоподобных существ и стали настоящими людьми.
Еще и поныне под землей находятся некоторые демы, ко­
торые тогда не вышли на поверхность. Это демы землетрясе­
ний —• бумбум-аним. Когда они шевелятся, земля дрожит и
возникают землетрясения.
Демы находятся повсюду, в земле и на земле, в воздухе,
в пресных водах и в море. Они обладают способностью превра­
щаться во всевозможных животных и в различные предметы.
А распознать их можно по странностям, необычным повадкам,
удивительным проявлениям и могучим силам.

152

Более высокое мистическое существо, которое обитает- в
море и в зависимости от настроения производит волны и бурю
(при случае вовлекая в свою игру и людей),— это Йорма, дема
моря и воли. Белые пенистые волны — это его украшения:
развевающееся па ветру нагрудное украшение из свиных хво­
стов (гуи) и украшение из перьев (энод), которое раскачива­
ется на его голове. У него всегда при себе барабан, и в шуме и
грохоте морских воли маринд слышат звуки барабана Йормы.
Куски пемзы, которые встречаются по всему побережью и ко­
торые сюда принесло от какого-то вулкана,— это слюна (кас­
се) Йормы.
Медузы — это его дочери, а горгониды (какам) — его ры­
бацкая сеть (кипа). Так всюду и во всем маринд видят анало­
гии и основывают на них свои мифы.
Светила — это тоже демы, которые когда-то жили па земле
п с течением времени забрались на небесную кровлю. Луна
(Мандау) — это мифологический Геб, банановый дема. Очень
часто он фигурирует также как самани-ти-патур, т. е. «маль­
чик, зараженный кольчатым червем»: так объясняются пятна
па лупе — все дело в нечистой коже демы Геба.
При новолунии принято говорить: «Мандау мепда карапик», что значит: «Луна стала меньше». Первую фазу после
новолуния называют раветок-мандау, т. е. «перевернутая
луна»; имеется в виду, что, пока луна отдыхала (в пору ново­
луния), она перевернулась и находится теперь в обратном
положении по отношению ко времени последней четверти.
Когда видят маленький серп луны, говорят о кеели-мапдау,
маленькой луне, или о сособали-мандау — по названию ма­
ленькой раковины сособали. Полная луна — это мес-мандау
(спелая, старая луна). Фазу между полнолунием и новолунием
называют караник-мандау, что значит: «Луна начинает са­
диться», отправляется на покой. Маринд западного побережья
обозначают три лунные фазы так: нгор-мандау («пгор» —
«острие, вершина»), ин-мандау («ин» — «середина») и митмандау («мит» — «ствол, основание, нижняя часть»).
Некоторые своеобразные обороты речи, связанные с появ­
лением лунного серпа после новолуния, говорят о том, что со­
баки могли видеть луну на день раньше, чем люди, что, конеч­
но, свидетельствует об их чрезвычайном чутье.
О возникновении фаз луны не существует ясного представ­
ления. Говорят, например, что на луне спрятался мальчик, ко­
торый стыдится своей нечистой кожи. А венец вокруг луны
отождествляют с рыбацкой сетью (кипа).
Солнце (катане), о котором до сих пор не приводилось ни
одного мифа,—это тоже дема. Тем не менее оно играет в
мифах очень скромную роль, а в системе тотемно-мифологического родства почти не играет никакой роли. Лишь очень ред­
ко оно ставится в связь с какими-либо другими мифами. Сле­
довательно, солнце пе принадлежит ни к какому определенному
тотемному союзу. Кеи-це относят его к своим родственникам,
поскольку, говорят они, солнце —это огонь. Точно так же
причисляют его к своим родственникам и геб-це, ставя его в
один ряд с луной. Другие Же маринд-аним полагают, что солпце на равных правах принадлежит всем тотемным сообщест153

вам, поскольку оно связано со всем универсумом. У жителей
западного побережья солнце обычно относится к тотемному
сообществу геб-це, луна же, напротив, к йолм-энд, боану рыбы,
поскольку она блестит, как тело свежепойманной рыбы.
Из сказанного отчетливо видно, что оба эти светила, и
солнце и луна, занимают в мифологии маринд и в системе их
тотемического родства лишь весьма подчиненное положение.
Более важную роль играют другие объекты — старшие тоте­
мы; к их числу принадлежат прежде всего кокосовая и саго­
вая пальмы.
О солнце рассказывает следующий миф.
66. Огненный мальчик

Солнце — это страшный дема. Он прежде находился
в Дарамби, близ Комолома. Как-то раз один заражен­
ный кожной болезнью мальчик с Комолома шел на ры­
балку и неожиданно увидел глубокую яму. Из ямы ис­
ходил страшный жар. В ней находился дема солнца,
имевший вид красного мальчика (до хи патур). Звали
его Бунау -1.
Мальчик побежал в деревню и рассказал мужчинам,
что на берегу в глубокой яме сидит красный мальчик,
от которого исходит свет и жар.
Мужчины вооружились копьями, луками и стрела­
ми, палками и каменными топорами и побежали туда,
где находился солнечный дема. Другие притащили в
длинных бамбуковых трубках воду заливать яму, что­
бы уменьшить исходящий от нее жар.
Наконец они смогли заглянуть туда и увидели ог­
ненно-красного мальчика. На дне ямы копошились
змеи и всяческие пресмыкающиеся.
Мужчины вытащили солнечного дему из ямы и при­
вели его в деревню. Там мальчика поместили в муж­
ской дом и надели на него множество украшений —
карури2. Затем его отвели в заросли и использовали
для удовольствия.
Но мальчику удалось убежать. Он взобрался на небо
по вьющемуся стеблю ямса. Однако стебель оказался
слишком тонким, и мальчик упал на землю.
После этого он все-таки сумел взобраться на небо
по высокому дереву. Его перья карури стали солнеч­
ными лучами. Их особенно хорошо видно, когда солн­
це заходит.
154

Немногочисленные мифологические предания маринд о
солнце не играют заметной роли в их системе тотемно-мифологического родства. Да и в остальном солнце как мифологи­
ческий объект играет лишь подчиненную роль. Жители побе­
режья, по всей видимости, знают лишь один-единственный
миф, действие которого происходит либо на крайнем востоке,
либо на крайнем западе. Это связано с весьма распространен­
ным представлением о том, что там, на крайнем востоке и
крайнем западе, находится место, где солнце выходит из земли
и соответственно где оно возвращается в землю. Мариид верят,
что оба эти места связаны подземным проходом, по которому
солнце передвигается ночью.
Когда солнце вечером склоняется к закату, оно опускается
неподалеку от Дарамби, вблизи острова Комолом, в землю,
в глубокую и широкую яму. Ночью оно идет по подземному
проходу к востоку и утром поднимается вновь за реками Комбис и Маро.
Но если близ Дарамби для солнца существует яма, то с
другой стороны, на востоке, имеется башнеобразное возвыше­
ние, холм или какое-то иное странное образование; его маринд
считают не чем иным, как воротами, через которые солнце вы­
ходит из земли. Об этом образовании старики маринд-апим
могут и впрямь рассказывать самые диковинные вещи. Ха­
рактерно при этом, что с мифологическими преданиями пере­
плелись всевозможные приключения, связанные с охотой за
головами и разбойничьими набегами былых времен, вообще
всякие необыкновенные вещи, которые маринд видели в те
времена близ Маркаи.
Это странное возвышение получило название Эп квитаре,
что значит «там сидит он», т. е. дема. По некоторым расска­
зам, этот дема совершенно белый. Он имеет форму лука, как
Гали, или напоминает лодку с надутыми белыми парусами.
Время от времени из вершины холма поднимаются дым и
пламя. По другим свидетельствам^ сам дема возвышается до
облаков. Согласно же некоторым сообщениям, он имеет из­
вестное сходство с большой лампой, и тут мржно предполо­
жить, что в действительности речь идет о маяке на одном из
островов в дельте реки Флай, который, само собой, представ­
лялся маринд чем-то крайне странным, диковинным.
Этот фантастический образ оказался связанным с самыми
различными мифами и демами. Одни видят в нем жилище или
же выходные ворота солнечного демы, другие связывают его
с демой огня в Сендаре. Так возникают причудливые сказки
и фантастические предания.
Однажды мужчины из Каибура, которые наряду с сангасейцами всегда считались самыми мужественными охотниками
за головами, захотели посмотреть на Эп квитаре поближе. Но
когда они попробовали приблизиться к острову, вода стала
вязкой и плотной, как каша, и, чтобы не застрять, им волейневолей пришлось повернуть назад. Старики маринд и сегодня
готовы рассказать множество подобных историй. Это еще одно
свидетельство необычайной фантазии и силы воображения,
присущих местным жителям.
155

Вернемся, однако, к солнечным мифам. В прежние време­
на тоже было солнце, только находилось оно не на небе и дви­
галось тогда не с востока на запад. В те времена не было также
ни света, ни тепла, лишь слабые
сумерки отличали день от
ночи. Тогда солнечный дема3 еще находился на земле. Он
имел обличье мужчины и жил в глубокой яме под землей близ
Дарамби, недалеко от селения Комолом. Здесь было его по­
стоянное местопребывание, которое он покидал лишь изредка,
чтобы подстеречь людей, приближавшихся к яме. Он их ловил
и пожирал. Так и случилось, что мальчики из Комолома, кото­
рые стреляли с берега рыб, стали жертвами демы солнца.
Несколько по-иному рассказывали мне солнечный миф в
селениях восточного побережья. Согласно этому мифу, солнце
или, вернее, солнечный дема первоначально воспринимался как
существо, имевшее двойное обличье. Местные жители повест­
вуют о солнечном деме и его сыне.
67. Солнечный дема и его сын

Солнечный дема и его сын жили когда-то на земле
или, вернее, под землей, в большой яме недалеко от
Дарамби. Совсем близко находилось селение Комолом.
Но люди там ничего не знали про этих дем.
Каждый день мальчики из деревни отправлялись на
берег искать раковины или стрелять из лука в рыб.
И вот стали замечать, что, когда они вечером возвра­
щались с берега, каждый раз кого-то из мальчиков не­
доставало. А вернувшиеся рассказывали, что они опять
видели огненно-красного мужчину. Это он, дема, под­
стерегал мальчиков со светлой кожей и забирал их
себе.
Так повторялось несколько дней подряд. Пропадали
все новые и новые мальчики. Причем каждый раз это
оказывались те, у кого была светлая кожа. Тогда муЭДчины из Комолома решили подстеречь дему.
Утром мальчики опять пошли на берег, и несколь­
ко мужчин последовали за ними. Они спрятались в
зарослях и стали ждать, что будет дальше.
Скоро они увидели, как из ямы в земле появился
громадный огненно-красный мужчина и направился к
мальчикам. Не успели они опомниться, как он схватил
одного из мальчиков и быстро утащил в свою яму.
Мужчины вернулись в деревню и рассказали, что
произошло.
— Давайте сделаем палки-копалки,— сказал самый
156

старший из них,—и выкопаем дему из земли. А потом
отрежем ему голову.
Все согласились с этим предложением. Старики и
юноши стали мастерить из твердого дерева палки-ко­
палки. Другие тем временем приводили в порядок свои
луки и стрелы, натягивали новую тетиву, делали но­
вые наконечники. Третьи готовили палицы и деревян­
ные мечи.
На другой день все отправились к месту, где нака­
нуне появился из земли дема. Они подошли к краю ог­
ромной ямы, в которой он исчез. Из ямы исходил страш­
ный жар.
Это было жилище солнечного демы. Стало ясно, что
выкопать его невозможно. Об этом не могло быть и
речи, так силен был жар.
Тогда все вернулись в деревню и собрали все сосу­
ды для воды, какие только имелись,— и кокосовые
скорлупы, и бамбуковые трубки. Все, что только было
можно, они наполнили водой и снова вернулись к яме
солнечного демы.
В яму стали лить воду, чтобы ослабить жар, все
больше и больше. Другие тем временем начали копать.
Но чем глубже копали люди, тем глубже уходил в зем­
лю дема со своим сыном. Причем они уходили в разные
стороны. Так что весь труд оказался напрасным.
Сын демы прорыл себе длинный глубокий ход к во­
стоку и наконец вышел опять на поверхность земли, но
уже далёко на востоке4. Его младшие сестры помогли
ему выбраться из земли. По ямсовому стеблю он вска­
рабкался на небо и находится там по сей день. Но каж­
дый вечер солнце регулярно возвращается в свое ста­
рое жилище, в солнечную яму близ Дарамби, и ночью
бежит по ходу, прокопанному под землей, чтобы ут­
ром, уже близ Эп-квитаре, опять покинуть землю и по
небу вернуться на запад.
А что же произошло с солнцем-отцом? Люди из Комолома продолжали копать яму в земле все глубже и
глубже. Они хотели во что бы то ни стало добраться
до демы. Им это не удалось. Но своими палками-копал­
ками они нанесли ему множество ран. Вытекавшая
кровь пропитывала песок и землю. Вот почему близ Да­
рамби часто встречается темно-красная земля, которая
и сейчас является излюбленной краской для местных
157

жителей. Ее называют бон, и жители материка охотно
меняют ее на что угодно.
Солнечный дема и поныне остается под землей.
У него уже не хватило силы выбраться из нее. Сын же
его днем сияет на небе — это солнце, дарующее свет и
тепло. Вечером оно опускается в землю и возвращается
подземным ходом с запада на восток.
Несколько иначе завершается этот миф в версии, которую
сообщил П. Верентен5. Согласно ей, людям наконец удалось
поймать дему-отца.

Люди вытащили солнечного дему из ямы. Они отре­
зали ему голову и радостно принесли ее в деревню. Уст­
роили праздник и танцы. На праздничной площадке со­
орудили множество скамей из бамбука и саговых ство­
лов. На них разложили арековые плоды и пестрые ли­
стья, как это полагается на праздниках. Многие скамьи
были расположены в виде лестницы, одна выше другой.
Утром мужчины положили обработанную и раскра­
шенную голову солнечного демы на самую нижнюю
скамью. И вдруг они увидели, как голова стала крас­
неть. Из ушей, ноздрей и глаз, а также изо рта брыз­
нули лучи, и вся голова начала светиться. А пока со­
вершались эти превращения, голова стала медленно
перескакивать со скамьи на скамью повыше. Она взби­
ралась все выше и выше, добралась наконец до самой
верхней скамьи, но и там не захотела остановиться.
Пришли две девушки, младшие сестры солнечного
демы, и подняли его на небо. Тут вдруг стало светло.
Голова превратилась в солнце.
Когда голова солнечного демы оказалась в небе, де­
вушки от имени всех присутствующих сказали ей:
— Катане (солнце), заботься о нас всегда, будь к
нам добрым, и мы тоже будем добры к тебе.
Затем они опустились со скамей, а солнце осталось
на небе. Сын же солнечного демы так и остался в
земле.
Вечером солнце опускается в море, говорят жители побе­
режья в Гавире и Рахуке: ведь они видят, как солнце уходит
за кромку моря. Имац-маринд, напротив, обычно говорят, что
солнце путешествует ночью вдоль горизонта на восток, а ут­
ром опять поднимается в небо. Для жителей к востоку от Биана солнце в зимние месяцы заходит за морской горизонт, в лет­
ние же месяцы оно прячется за горизонт на суше. Имея в виду
158

это явйёиие, местные жители любят говорить, что в дождливый
сезон, в пору юго-западных муссонов, солнце вступает в брак с
морем. Многочисленные нити паутины, которые летают в эту
пору по воздуху и повисают на пальмовых стволах, маринд на­
зывают комбра-комбра; по их представлениям, это сперма солн­
ца, которую ветром приносит через море на сушу.
Таким образом, и солнце и луна считаются мужскими су­
ществами, в то время как земля олицетворяет женское начало.
Демы женского пола имеются и среди других светил.
Темные круглые камни, которые течение рек приносит из
глубины острова, жители побережья близ Кумбе считают калом
солнца (катане-на). Их просверливают и делают из них пали­
цы. Такого же происхождения, по мнению многих местных жи­
телей, и падающие звезды, и метеориты. По мнению других, па­
дающие звезды (уаи) — это души умерших (хаис), которые но­
сятся в воздухе. Третьи считают, что это дети солнца или луны.
Большой толчок фантазии местных жителей дают случаи
падения метеоритов. Когда они падают вдалеке, их обычно отож­
дествляют с падающими звездами. Но когда метеориты падают
близко, они, конечно, особенно стимулируют мифологическое
мышление и связываются с различными легендами.
Мифы указывают прежде всего на четыре случая падения
метеоритов, которые, видимо, имели место в давние времена.
Нетрудно представить, что они до сих пор занимают легковоз­
будимую, живую фантазию местных жителей.
Одно наиболее впечатляющее падение метеорита произошло
близ Имбути, в Браве. С ним, вероятно, косвенно связан дема
Брава. Другие мифы сообщают, что Арамемб зашвырнул в воз­
дух свою палицу, которая упала пылающим камнем близ Бравы.
Другое падение метеорита произошло когда-то в Тумид-мирав. К нему, по-видимому, восходит миф об Авасре.
Третье падение метеорита произошло в Иву-мирав, о нем
также существуют разнообразные неясные мифы.
Наконец, о четвертом падении метеорита рассказывают купер-аним. По их словам, оно случилось в давние времена в Багероре. При этом был даже убит человек по имени Мамад из
племени явима-рек.
Демами являются также и молнии. Их называют тараги
(слово это обозначает жилы или ткани животных; молнии, ко­
нечно, мыслятся материально) или нди (это звукоподражатель­
ное название). Согласно6 мифу, это Дети Нацра, демы-свиньи, и
хаиса (старухи Собры) . Однако отцом тараги постоянно назы­
вается также Дехевай (букв, «убивающий отец»; часто его зовут
сокращенно Дехе), идентичный, видимо, мифологическому сви­
ному деме7. Маринд представляют его себе в виде старика с
длинной белой бородой*. Во время грозы он нисходит на землю
в виде блистающей и опаляющей молнии. Маленькие же мол­
нии, тараги,— это его дети. Во время грозы Дехевай и его дети,
тараги, охотятся на земле.
Ндии! — с треском и грохотом низвергается на землю сквозь
небесную крышу Дехевай — сильная молния. По ней мгновенно
спускаются на землю его дети — тараги. Они рыскают по степи
и своими острыми стрелами убивают всех кенгуру и свиней в
окрестностях, после чего так же быстро поджаривают их и ча159

стью съедают, а частью забирают с собой наверх. Все это про­
исходит так быстро, что люди ничего не успевают увидеть. Горе
человеку, который к ним приблизится! Дехевай тут же убьет
его своим страшным оружием — имбасумом, а потом съест.
Когда Дехевай пробивает крышу неба, гремит гром. Но дру­
гие говорят, что гром — это хрюканье свиного демы Дехевая.
Гром зовется Варен (на диалекте западных маринд — Валей)
или Руру; последнее имя представляет собой звукоподражатель­
ную форму и употребляется для обозначения других шумов, на­
пример хрюканья свиньи, лая и воя собак.
Зарницы, арараун (на диалекте западных маринд — алалаун), также вызываются демами.
О происхождении копьеметалки, имбасума, церемониально­
го инструмента Имо, рассказывает следующий миф, который
я хочу здесь привести для полноты.
68. Как маринд познакомились с имбасумом

Молма из сообщества геб-це пошел однажды из Рахук-мирава в Домандэ. Ему оставалось идти немного,
когда его настигла сильная гроза. Унылый и перепу­
ганный, он с трудом нашел защищенное место и раз­
вел огонь.
Вдруг к нему подошел старик с белой бородой и
опустился рядом у огня. Это был Дехевай, или Дехе,
отец мальчиков-молний. Но Молма этого не знал.
Они беседовали, жевали бетель и ели жареное мясо
кенгуру, которого убил Дехевай. На прощание Дехе­
вай подарил своему другу Молме свою копьеметалку —
имбасум, чтобы тот в будущем мог убивать кенгуру.
Ведь раньше это требовало очень большого труда.
Вскоре на землю через облака спустилась яркая
молния. Дехевай и его дети быстро взобрались по этой
пылающей жиле вверх. Гроза прошла.
Молма продолжил свой путь в Домандэ, очень обра­
дованный подарком старика, который он теперь рас­
смотрел поближе. Но вскоре опять загремел гром. Дети
Дехевая рассердились на своего отца за то, что он по­
дарил человеку свой имбасум. Они ворчали и ругали
Дехе за его глупость, потому что думали, что не смо­
гут больше убить ни одного кенгуру.
Молнии решили опять спуститься на землю. Они
со всех сторон окружили М.олму. Тот быстро убежал
к хижине, бросив все, что имел при себе, чтобы бежать
быстрее: свою бетелевую корзину, куски мяса кенгуру,
160

которое Дехе дал ему с собой, наконец, имбасум. Так он
вернулся обратно к Дехеваю.
Но Молма успел как следует рассмотреть оружие и,
добравшись до деревни, рассказал про него мужчинам.
Они тут же решили смастерить себе такое же.
С тех пор имбасум используется в обрядах Имо.
Звезды — это тоже демы. Прежде они также находились на
земле. Маринд известны планеты и неподвижные звезды, сгруп­
пированные в созвездия. С ними часто бывают связаны различ­
ные мифы. Но независимо от комбинаций звезд в картины, в ко­
торых можно видеть тот или иной объект, отдельные звезды,
из которых состоит эта картина, часто считаются демами, и
чаще всего девочками или мальчиками.
Звезды вообще называются Вайяр. Для планет употребляют
также особое обозначение — фире-аним. Так называют человека,
который бегает вокруг чего-нибудь. Маринд неизвестно, что
утренние звезды — это те же самые, что и вечерние; первые
у них имеют название Овом или Пиг-овом. Мифологическое
название Венеры — Манди. Юпитер, второй Овом, называется
Арап. Обычно говорят также о появляющейся первой Махаиовом (что значит «первая Овом») и о появляющейся позднее
Ес-овом («последняя Овом»).
Планеты Манди и Арап особенно известны и пользуются
любовью как самые яркие звезды. О них рассказывают следу­
ющий миф.
69. Манди

Манди и Арап — это две сестры. В давние времена
они жили в деревне между реками Явим и Тораси, в
местности, которая называлась Сарападо Ави. В тех
места^ были просторные степи. Обеим сестрам приходи­
лось много работать.
Однажды Манди, старшая сестра, ушла из дому, ни­
чего не сказав матери и сестре. Она пришла в Имо.
Там была банановая роща, посаженная местными жи­
телями. Манди срезала много банановых листьев и уст­
роила себе постель. На другой день жители Имо заме­
тили, что кто-то отрезал листья у их бананов. Вскоре
они наткнулись на красивую девушку, спавшую на ба­
нановых листьях. Ее привели в деревню. Мужчины ре­
шили использовать девушку для церемонии Имо. Они
украсили ее, умастили кокосовым маслом и заперли в
хижине.
Но рано утром Манди удалось бежать. Она подня­
лась на небо и превратилась в звезду.
11

Заказ 970

161

Месав-аним (колдуны) считают, что благодаря особой ост­
роте своего зрения они видят эти Овом — утренние звезды —
лучше, отчетливее, чем обычные люди. Иногда им удается раз­
личить в них настоящих девушек, подобных земным. Согласно
одному из мифов, жители Имбути некоторое время держали
обеих девушек в роще близ Бравы. Действительно, жители Им­
бути видят, что утром Венера всходит как раз над бравской
рощей.
Когда о Венере говорят как о вечерней звезде, ее сравни­
вают с женщиной, которая вечером, нагруженная тяжелой но­
шей, возвращается с огородов в деревню, чтобы приготовить к
ужину саговые лепешки. Чаще всего женщины-маринд возвра­
щаются домой как раз в то время, когда Венера становится вид­
на на вечернем небе. Это и послужило поводом для подобного
сравнения.
Красноватые звезды, например планету Марс, маринд срав­
нивают с тлеющей кокосовой скорлупой; они называют их онгтапали, т. е. «искры от горящей кокосовой скорлупы». Про ут­
ренние звезды Овом говорится «кинде де-хи», это значит, что
у них неподвижные глаза.
Плеяды называют Пуно. Это мифологические майо-патур,
«мальчики-майо», дети большой змеи (Вир), которые некогда
отправились на запад с Майо близ Йормакана. Они лежат вплот­
ную друг к другу в большой детской корзине (кабу), и лишь не­
которых из них можно различить по отдельности. Эти наибо­
лее яркие звезды Плеяд соответствуют тем мальчикам, которые
тайком от друзей ели рыб; за это другие забросали их пылаю­
щими головнями, так что им пришлось9 спрятаться на небе. Их
зовут Намарек, Тапарек, Суру, Фидафо .
В созвездии Южной короны маринд видят украшение для
юноши, которое состоит из двух или трех воткнутых одно в
другое перьев казуара; на конце его черные и белые перья
голубя. Это украшение называется дангои. Так называют ма­
ринд и это созвездие из шести звезд.
Орион толкуется так: три звезды его пояса — это три маль­
чика, звезда Бетельгейзе — это рыба Ориб 10, на которую они
охотятся. Один из мальчиков первым увидел рыбу — это Исаканем, т. е. «охотник, который хочет убить рыбу». Второй соби­
рается вонзить в нее свою стрелу — это Арав-анем («арав» зна­
чит «насадить, нанизать пойманную рыбу на стрелу, для того
чтобы отнести ее домой»). Третий мальчик держит в руках кор­
зину, сплетенную из пальмовых листьев (вад), и собирается по­
ложить в нее рыбу — это Ваде коге-анем.
По имени ипани, большой вкусной рыбы, названо созвездие,
состоящее из четырех звезд, которое видно бывает лишь в су­
хой сезон. Примечательно, что оно совпадает с нашим созвез­
дием Дельфина. На некотором расстоянии от него находятся
три расположенные в одну линии звезды, из которых средняя —
звезда второй величины, а обе крайние — звезды третьей вели­
чины. В этих двух последних звездах маринд видят занятых
рыбной ловлей женщин (как-аним), которые держат большую
круглую рыбацкую сеть (кипа). Последняя соответствует сред­
ней яркой звезде, нашему Атаиру в созвездии Орла.
102

Большой краб нгус11 — это у маринд созвездие, которое
опять же совпадает с нашим Крабом, хотя отдельные звезды
толкуются несколько по-иному.
В Гиадах маринд видят нижнюю челюсть крокодила (киу
эте); соединенные линией, эти звезды действительно образуют
фигуру, имеющую некоторое сходство с крокодильей челюстью.
Амбата, т. е. стрела для охоты на рыб,— это созвездие, со­
стоящее из одной яркой и одной менее яркой звезды. Первая
соответствует бете Кентавра — это острие стрелы, другая, стер­
жень стрелы,— это альфа Кентавра.
В целом ряде созвездий маринд видят инструменты для при­
готовления саго, которые принадлежат Манди-Вепере и с помо­
щью которых на небе обрабатывают саго. Здесь есть и Пуки —
основание саговых листьев, из которых состоит устройство для
приготовления саго; и Амбуко — инструмент из дерева наподо­
бие кирки для выковыривания саговой сердцевины из повален­
ного ствола; Вангоп, т. е. палка, служащая для выколачивания
этой сердцевины, и Мангон, т. е. кокосовая скорлупа для за­
черпывания воды.
О кометах говорят, что это демы-девушки, украшенные
перьями райской птицы. В самом деле, хвост кометы можно
сравнить с головным украшением из этих перьев (цакиль).
Гум (или Сопре) — это древесная зола; сравнение с ней да­
ло название Млечному Пути. Маринд говорят, что это малень­
кие девочки-демы разбрасывают золу по небесному своду.
Другие особенно светлые места Млечного Пути, которые
состоят из различимых даже невооруженным глазом звездных
скоплений, получили у маринд, живущих к западу от реки Биан,
название Патаре: это слово означает могилы, над которыми
рассыпают белый известковый порошок.

ПРИМЕЧАНИЯ *

Мифы тотемного сообщества ееб-це
№1.
1
Т. е. демы. В давние времена существовали только демы,
поэтому, когда в мифах говорится о людях, обычно подразу­
меваются демы. Сингеас — прежнее название местности па по­
бережье,
близ Домандэ.
2
Женщин обычно не допускают к активному участию в
празднествах, пении и танцах с масками.
3
См. об этом миф №4 «Как появились бананы и луна».
4
Персонифицированные в мифе, эти девушки, естественно,
мыслятся как девушки в возрасте иваг, т. е. созревшие для
замужества. Представляется также, что сам Геб — это персо­
нифицированный термитник, недаром его тело твердое и колю­
чее; в некоторых мифах говорится, что он возник из камня.
[См. также примеч. 1.]
№ 2. [Вариант см. Н6.]
См*, миф «Как появились бананы и луна».
Этот обрезок бамбука, видимо, еще и сейчас находится в
Домандэ, где его тщательно хранят и шутливо называют хонгсав, т. е. «госпожа бамбук».
7
Так обращаются друг к другу мужчины, женатые па се­
страх
или на женщинах из одного и того жо боапа.
8
[О
жевании бетеля см. у Невермана (примеч. 1 к № 6).]
9
[Уати (у Невермана — вати) — местное название расте­
ния Р1рег теШубИсит и приготовлявшегося из него опьяпяющего напитка, очень широко бытовавшего у маринд-аним. Уати
выращивали на огородах и готовили из него напиток, разже­
вывая корни, черенки и листья растения и обрабатывая про­
питанную слюной массу. Жевали уати обычно женщины, де­
вушки и юноши. См. также у Невермана примеч. 14 к №3.]
6
6

№ 4. [Вариант см. Н6.]
10
Бути —сорт банана. Местность получила название в со­
ответствии с мифом, поскольку, согласно ему, именно здесь по­
явились бананы.
11
Иваг — девушки четвертой возрастной группы. [Подроб­
нее о возрастных группах у маринд-аним см. у Невермана,
примеч. 23 к № П.]
12
В этой версии мифа Геб — мальчик (патур).
* В квадратных скобках приводятся дополнения к приме­
чаниям П. Вирца, составленные Б. Н. Путиловым. Буквой «Н»
отмечены тексты из книги Г. Невермана.

164

13
Сперма играет, в частности, и роль лекарства, как внут­
реннего,
так и наружного.
14
Эту песню поют во время так называемой «напет-ари»* —
церемонии, цель которой обеспечить плодородие бананов; оче­
видна
связь этой церемонии с данным мифом.
15
Обычай усыновления детей весьма распространен у маринд-аним. При возможности детей иноплеменников похищают
и во16время охоты за головами.
Банан возник в результате процедур со спермой, проде­
ланных над телом Геба. Вероятно, идея мифа основана на из­
вестном сходстве морских желудей с банановой гроздью. Бла­
годаря необычайной силе и свойствам, которые маринд припи­
сывают сперме, морские желуди, очевидно, начали расти, ви­
доизменяться
и превратились в бананы.
17
Геб породил не просто банан, а, более того, банан-дему.
Речь идет об определенном сорте, называемом кандева. Он счи­
тается первым бананом, от которого произошли все другие сор­
та. Кандева — это также настоящее имя (игиц-ха), или имя
демы (дема-игиц), для банана. Вообще, каждый сорт растений
и каждая порода животных имеет одно или несколько «настоя­
щих имен» (игиц-ха), или имен демы (дема-игиц). По боль­
шей части (хотя и не всегда) эти имена восходят к именам ми­
фологических предков (родоначальников). Иногда же это про­
сто художественные образы, не имеющие какой-либо иной по­
доплеки; они могут быть основаны на звукоподражании, па не­
ожиданных
ассоциациях, уподоблениях и т. п.
18
Очевидно, имеются в виду жены Геба. Как можно понять,
это тоже демы. Они соответствуют насекомым, жизнь которых
связана
с бананами. Эти насекомые питаются плодами банана.
19
По нему получила свое название вся местность.
20
Маринд различают около сорока сортов банана.
21
Так всегда делают во время праздников.
22
[Согласно мифологии маринд, Геб и Сами (см. № 1) —
сыновья двух великих дем: отца Динадина, воплощающего
небо, и матери Нубы, воплощающей землю. Геб и Сами счи­
таются первопредками маринд. Маху (№ 2) идентифицируется
с Сами. В других мифах Геб представляется гигантом. О про­
исхождении его рассказывается, что аист долбил камень, пока
не придал ему форму человеческого лица. Наряду с уподобле­
нием Геба луне, что выражается в изображении его белым, в
постоянном упоминании морских желудей, покрывающих его
тело (они символизируют в мифах луну), известно уподоблепие
Геба солнцу, как в варианте Н6 (он изображается красного
цвета). Следы двойственной природы Геба отражены в сюжетике мифов о нем].

№5.
23
В настоящее время Каяр не населен.
Мифы Майо
1
Эти мифы известны всем старшим членам Майо. Их рас­
сказывают почти во всех селепиях на побережье. Однако все

165

они, как и ряд следующих, содержат много тщательно обере­
гаемых тайн. Здесь ведь речь идет о тайных культах, сопро­
вождаемых жестокостями и оргиями. Если даже удается завое­
вать доверие кого-нибудь из местных жителей и он соглашается
что-то рассказать, эти рассказы всегда бывают очень коротки
и неполны или насыщены несущественными подробностями.
Извлечь из них суть довольно трудно.
№6.
2
В мифах о культах тайных союзов часто упоминаются
мальчики (патур), хотя подразумеваются взрослые мужчины.
Это излюбленный оборот речи, употребляемый отчасти для того,
чтобы сделать рассказ более безобидным. [В данном случае
упоминание патур полностью оправдано сюжетно: конфликт
возникает оттого, что мальчики, не прошедшие обряд инициа­
ции, являются на церемонию, нарушая тем самым строжайший
запрет. Превращение их в летучих собак — наказание за нару­
шение
ритуальных норм.]
3
Так называемые майо-иваг — девушки, предназначенные
в жертву
во время церемониальных оргий.
4
Кокос был тогда еще неизвестен.
5
Разные рассказчики называют различные острова (Эндаро, Бирмбу,
Иваяб и др.).
6
Миф указывает на существование взаимосвязи между
кокосовой пальмой и летучими собаками, которые питаются
молодыми
орехами кокоса.
7
На этом участке побережья во множестве встречаются
окаменевшие кокосовые листья и куски стволов, на что и на­
мекает
миф.
8
Другое его имя — Дангевра.
9
[Мотивы мифа о кокосовой пальме находят отражение в
обрядах инициации: участников обряда при возвращении их
из леса встречают ранее прошедшие инициацию, имитирующие
летучих собак. Позже между неофитами и теми, кто изобра­
жает дем, разыгрываются в море сцены борьбы, в ходе которых
демы должны быть вытолкнуты на берег: имеется в виду мифо­
логический эпизод с Меру. Обряд должен обеспечить произра­
стание кокосов.]
№7.
10
Менструальная кровь, по мнению маринд, является силь­
ным11ядом и используется для колдовства.
Эти каменистые отмели состоят из затвердевшей, превра­
тившейся в коричневый камень глины, которая встречается и в
других местах побережья, например между Онгари и Домаидэ.
Всем им приписывается мифическое происхождение, как и мно­
гочисленным
окаменелостям, что встречаются в этих местах.
12
Имо — прежнее название местности на побережье, близ
нынешнего Сангасе. По ней получил свое название тайный
культ, берущий здесь свое начало. Но «имо» называют также
и жителей этой местности, т. е. нынешнего Сангасе, и членов
тайного союза, к которому относятся все селения между реками
Биан и Бурака.,
166

№8.
13
Для того чтобы были понятны многие мифы Майо, не­
обходимо сначала пояснить, что такое загадочные «старухи
майо» — «майо-мес-иваг». Старухи постоянно упоминаются в
тайных культах Майо и Имо (имо-мес-иваг). Весьма вероятно,
что к ним восходят какие-то древние формы культа; здесь мно­
гое остается непонятным и таинственным. Возможно, что мы
просто не знаем каких-то других мифов на эту тему и со вре­
менем многое станет понятнее. • Однако из того, что мне изве­
стно, а именно из данного мифа про лодку из веерной пальмы,
можно заключить, что под старухой мес-иваг подразумевается,
собственно, девушка (иваг), которую насилуют и убивают во
время оргий. Надо знать маринд-аним, чтобы это понять. Они
постоянно употребляют подобные выражения и обороты, когда
по тем или иным причинам чего-то не хотят называть своим
именем. Они и в повседневной жизни говорят о «мес-иваг», под­
разумевая «иваг». Данный миф демонстрирует это со всей
наглядностью. Поначалу рассказчик смущен, сдержан и боится
выболтать тайну. Он говорит о загадочной «старухе майо». Но
чем дальше, тем больше он перестает смущаться и, сам того
не замечая, начинает говорить не «мес-иваг», а «иваг». Наконец
он упоминает даже об ужасах церемоний имо, про которые не
должен говорить ни при каких обстоятельствах.
Из этого, однако, не следует, что «старуха майо» (или
«старуха имо») — это лишь исключительно словесная формула.
Возможно, нам просто неизвестны какие-то мифы об этих ста­
рухах, которые в тайных культах играют важную, не вполно
еще ясную роль. Во всяком случае, говорится о них много.
[Старухи, наделенные сверхъестественными способностями, яв­
ляющиеся из иного (небесного или подземного) мира, прино­
сящие различные культурные блага, матери-прародительницы,
хранительницы различных предметов, огня и т. д. широко из­
вестны в мифологии разных этнических общностей Новой Гви­
неи.]14
Большие деревья на побережье — редкость. Зато в этих
местах
много веерных пальм.
15
Так принято украшать только что изготовленные лодки,
в связи
с чем устраиваются и небольшие торжества.
16
Каждый рассказчик называет этого дему по-разному.
17
Маленькая речка близ Сангасе.
18
Рассказчик незаметно начинает говорить уже о де­
вушке!
19
Каким образом, рассказчик умалчивает.
20
Девушка третьей возрастной группы.

№9.
21
Мальчик первой возрастной группы. [См. также у Невермана,
примеч. 2 на с. 330.]
22
ЫазЬв а1ЬеШ8г. У нее есть разные имена, которые дер­
жатся в строгой тайне, например Нангерва, Вангор, Вангус,
Кадубар: Какое отношение имеет змея к церемониям Майо?
Может быть, она отождествляется с «девушкой-майо» («майо167

иваг»)? Все это держится в тайне, [Змея как одно из воплоще­
ний демы, змея — мать мифологических персонажей, созда­
тельница элементов микромира и т. д. постоянно фигурирует
в мифах различных этнических групп Новой Гвинеи.]
23
Девочка первой возрастной группы,
24
1посагру$ ейиШ,
№10.
[Вариант
см. Н18.]
25
Его называют различными имепами: Яви, Комепго и т. д.
Однако «настоящее» его имя — Барингау — известно, видимо,
лишь членам сообщества геб-це. Во всяком случае, его избегают
называть или упоминать, особенно в присутствии посторонних,
поскольку это «имя демы» и «подлинное имя» кокосовой
пальмы.
26
Селение, находившееся когда-то в устье реки Кумбе.
27
Ср.
№ 5.
28
Эти украшения прежде пе были известны, их впервые
изготовил Арамемб.
№ 11. [Вариант см. Н18.]
29
Для совершения убийства при помощи колдовства еще
и сейчас требуется пять человек; каждому предписана в этом
тайном
обряде своя особая роль.
30
Племя,
принадлежащее к боапу свиньи (базик).
31
Масло вобрало в себя жизненную силу (8ее1еп81оЦ) Яви.
32
Ветви этой пальмы играют важную роль во всех колдов­
ских33ритуалах.
Имеется в виду принадлежность для колдовства. Она
представляет собой маленький орех кокоса, на котором выре­
зано изображение змеиной головы с ротовой щелью. Такой орех
мангон (или оба, как его еще называют) есть у каждого кол­
дуна, как обычного (мезав), так и у колдуна-убийцы (камбарааним). Он служит для разного рода чародейства. В частности,
его «посылают», когда нужно привести человека или раздобыть
что-нибудь, содержащее жизненную силу (5ее1еп8Ы!): волосы,
экскременты и т. п. Иногда его используют и для того, чтобы
непосредственно причинить человеку вред.
34
Как это происходит в действительности, никто из рас­
сказчиков не хотел говорить. Вероятно, колдуны-камбара дали
Яви 35яд.
Де буквально означает дерево, растение, но также и
медикамент,
целебную траву.
36
Особое песнопение, значение которого не вполне ясно.
Его 37поют на церемониях тайных союзов Майо и Имо.
Это представление характерно для анимистических воз­
зрений маринд-аним. [Противопоставление смертным людям
змей, которые не умирают, а просто сбрасывают кожу, известно
в мифах других этнических групп Новой Гвинеи.]
№12.
38
Кокосовая пальма онгат-ха с разветвленными соцве­
тиями.
39
Добыв голову, марикд-аним дают имя человека, которому

168

она принадлежала, своему ребенку. Оно становится его основ­
ным именем. [Одним из важных мотивов охоты за головами
было приобретение запаса имен, которые позднее давались де­
тям в качестве «главных имен». В случае отсутствия такого
запаса у отца с ним могли поделиться дядя или дед новорож­
денного.]
40
См. примеч. 36. Это песнопение состоит по большей части
из непонятных слов. Возможно, оно связано также с данным
мифом.
41
Здесь следует указать на сходство кокосового ореха с че­
ловеческой головой.
42
Для этой цели маринд-аним часто отправляются в дру­
жественную или просто соседнюю деревню, поскольку плете­
ние косичек (маюб) — дело исключительно женское. Это до­
вольно сложная работа, которой маринд отдают много времени.
Она вносит некоторое разнообразие в их монотонный образ
жизни, поэтому о ней много говорится, в том числе и в мифах.
43
Смазывание и раскрашивание тела играет у маринд-аним
большую роль. Этим обычаем ни при каких обстоятельствах
не следует пренебрегать. В частности, он совершенно необходим
во время праздников. Целые кокосовые скорлупы масла, полу­
чаемого из жеваного кокосового ореха, выливаются на голову
и тело. Волосы пропитываются им так, что становятся совсем
влажными. К кокосовому маслу примешивается либо красная
земля (ава или бон), либо жженый маслянистый орех (разновид­
ность трилобиума, «пайум»), который, обуглившись, приобре­
тает глубокий черный цвет. Таким образом, тело смазывается
о окрашивается либо целиком в черный, либо в красный цвет.
44
Излюбленная красочная подробность, без которой не об­
ходится почти ни один миф. [Имеется в виду зараженность
стригущим лишаем — характерная особенностьряда мифологи­
ческих персонажей; это каким-то образом маркирует их, опре­
деляя их роль в событиях и их принадлежность к героям опре­
деленного типа. В частности, стригущим лишаем заражены
персонажи, связанные с лупой. См. также у Невермана, при­
меч. 114 .к №35.]
45
Похоже, что последний эпизод представляет собой осо­
бый миф — еще одпу легенду о возникновении кокосовой
пальмы.
46
«Настоящее имя» другого сорта пальмы, мери-опгат,—
Дангивра или Меру.
№ 13 [Вариант см. Н31.]
47
Дема племени ндик-энд.
48
До сих пор в Коанди, на том месте, где стояла корзина
с детьми
Вир, можно видеть углубление в земле.
49
Кевекаве — поэтическое наименование ориолуса.
50
Один из сортов банана.
51
Обычно созвездие Плеяд отождествляется с мальчиками
(майо-патур), лежащими в детской корзине. Намера и Тапера —
названия двух самых ярких звезд в созвездии Плеяд.
62
Это любимая игра мальчиков-маринд.
53
Очевидно, подразумевается некая связь между термитни­
ком и саго. Может быть, форма термитника напоминала саго?

169

Против этого предположения говорит, однако, тот факт, что
термитник и саго относятся к разным тотемным сообществам.
Их возникновение связывается с разными мифами, и между
ними нет никакого тотемного родства. Термитник, как известно,
был жилищем Геба и, следовательно, относится к сообществу
геб-це-ха. Эти эпизоды о Хони и саговом деме были мне рас­
сказаны всего один раз (в Кумбе). Впрочем, рассказ представ­
ляется неполным. Вероятно, существует еще какой-то другой
миф,54 фрагмент из которого вставлен сюда по ошибке.
Птица-носорог, или годовая птица (1аНгио§е1).
№15.
65
Ср. № 37.
Мифы тотемного сообщества каприм-сами
№ 17.
1
Некоторые рассказчики не называют ее по имени, а го­
ворят
просто о жене Уабы, чтобы не нарушать приличий.
2
[Процесс приготовления саго весьма трудоемкий. Муж­
чины срубают саговую пальму и снимают наружные слои дре­
весины, обнажая нежную сердцевину. Женщины шестами вы­
колачивают ее, получая волокнистую массу. По мере надобно­
сти эту массу обрабатывают, извлекая саговую муку, которую
подсушивают и прессуют в твердое тесто. Куски его жарят.]
3
Какого-либо связного мифа о Ругарунг-хевааи нет, рас­
сказчики отказываются говорить о нем.
4
Неясно, что это означает, однако ветки кротоновых кустов
играют важную роль при всех колдовских манипуляциях.
? Места обитания дем (дема-мирав), к которым относятся
также хижины дем (дема-аха), положено украшать кротоновыми ветвями. [Несомненно, что обычай посадки кротона в местах
обитания или возможного появления дем имел сакральный
смысл и нес магические функции.]
6
Так был открыт инструмент для добывания огня трени­
ем (рапа) и вообще огонь, который до тех пор был неизвестен.
Таким образом, Уаба стал демой огня. Близ Сендара и поныне
находится его хижина, называемая дема-аха (дом демы); здесь
обитает дема.
7
ХепогНупсНив азьаНсиз. Маринд обычно называют его
ндик. Но существует два вида аиста, которых маринд называют
этим именем. ХепогНупсНиз — это собственно ндик, ндик-ха или
белый ндик (кои-хи ндик). В мифе птицу называют уар, чтобы
отличить ее от других аистов. Этот меньший по размеру и более
темной окраски ндик (куна-хи ндик), видимо, еще неизвестный
подвид обычного ХепогНупсНив, хотя на южном побережье Гол­
ландской Новой Гвинеи он встречается значительно чаще, чем
ХепогНупсНиз азЬаИсиз, который отличается от него черными
ногами и прежде всего бурым оперением, на спине оно перехо­
дит в белое. Местные жители часто держат в деревнях этих
ручных птиц. Так что вряд ли здесь речь идет о молодом ХепогНупсНиз авШьсиз»

170

№18.
По-аним значит «стреляющие люди». Так маринд называ­
ют вообще иностранцев. «По» — это звук выстрела из вин­
товки.
9
Дальше географические знания маринд-аним не распро­
страняются.
8

№ 19. [Вариант см. Н12.]
10
Племя, живущее в верховьях Бураки.
11
Здесь рассказчик вдруг начинает говорить уже не о
деме-ротане, а о настоящей ротановои пальме, т. е. дему-ротана
можно представить себе как ротановую пальму, которая явля­
ется одушевленным сверхъестественным существом, наделён­
ным12могучими силами.
Ротан и поныне занимает важное место в меновой тор­
говле лесных жителей. Жители побережья изготовляют из ротана украшения. В обмен они дают моллюсков и раковины нау­
тилуса.
№ 20. [Вариант см. Н12]
13
Вероятно, один из видов вороны, очень здесь распростра­
ненный.
14
Варан, когда он сидит на стволе кокосовой пальмы, очепь
напоминает
человека, который не может спуститься с дерева.
15
Эти клубни ямса выросли у него из затылка.
16
Между Хабе и остальной сушей еще и теперь существует
на небольшой глубине подводная перемычка, напоминающая
каменную дамбу. А былой участок суши к югу от Хабе пре­
вращен работой прибоя в маленький остров.
№21.
17
Некоторые рассказчики называют его «сын Маху».
18
Эти косы называются маюбг отсюда — общее название
водорослей: алиссан-маюб. К ним относятся болио-бона, алиссана,19 акара, куэссам.
Миф представляется неполным, потому что нигде не го­
ворится, у кого научилась сама Харау выколачивать саго.
[В мифологии с Харау связывается представление о создатель­
нице саго (ср. № 55). Она фигурирует в мифах иногда как се­
стра20Арамемба. См. о ней также № 26.]
К этому мифу восходят свадебные церемонии маринд
(}из рптае посИз — право первой ночи), которые обычно про­
текают таким образом.
№ 22. [Вариант см. Н25.]
21
Гомар значит зуб, а также кабаний клык.
№ 23. [Вариант см. И17.]
22
См. № 12.
23
Нгейс: так называют мужчин, чьи жены являются се­
страми или принадлежат к одному боаиу (см. примеч. 7 к № 2).
171

24

В этих местах москиты всегда были настоящим бедст­

вием;

25
Каменистое побережье близ Онгари состоит из глыб бу­
рого железняка. Согласно другому мифу, мальчики преврати­
лись в эти камни.
26
См. № 24.
27
Цамба — сложное головное украшение, надеваемое па
праздниках
молодыми неженатыми мужчинами.
28
См. примеч. 9 к разделу «Мифы тотемного сообщества
геб-це».
29
Тейгойоп.
30
Разновидность камбалы.
31
Иноязычные племена, обитающие по ту сторону реки
Тораси, возделывают главным образом ямс, причем на обшир­
ных полях. Для них ямс — главное средство пропитания, тогда
как для маринд таковым является саго.
32
Маринд часто держат у себя кускусов. Пойманное и при­
рученное животное содержится в бетелевой корзине, которая
вешается перед хижиной.

№24.
Гари — см. пояснение в № 34 и примеч. 3 к нему.
Подразумевается, что укус змеи был наказанием за то,
что Явима дурно обошелся с девушкой.
№ 25. [Вариант см. НЗЗ.]
35
Все эти колдовские действия совершаются и сейчас в
качестве
заклинания.
36
Апйёопе атЬгаЫвгапа*
37
Т. е. западный муссон.
38
Т. е. восточный муссон.
39
Западный муссон приносит дождь и волпует море. Этот
миф весьма наглядно демонстрирует, как мифологическое род­
ство связано с аналогиями, сходством и основывается на них.
Это напоминает греческую мифологию, где родство богов также
основывается на персонификации сходного, аналогичного. Ми­
фический заклинатель дождя и грозы является отцом демонов
ветра и бури и другом демона волн, сыном болотных птиц —
аиста и журавля.
40
См. об этом № 30.
41
Колпица (РШа1еа 1еисого охотничьим копьем. Мужчина
громко вскрикнул и умер, прежде чем Маге успел узнать
его имя. Тогда юноша быстро отрезал ему голову.
Между тем проснулись и выбежали из домов другие
сохуры. Они размахивали своими щитами и длинными
копьями с зубчатыми наконечниками. У некоторых были
луки или кинжалы из нижней челюсти крокодила54. Но
вот они побросали свои щиты 55 и кинулись на нас. Од­
ного мужчину из Накеаса сохуры закололи копьем. По­
том один из них выстрелил из лука в сына Миту, и тот
упал. Миту в ответ пустил стрелу в убийцу своего сына,
но только ранил его в ногу.
Нам пришлось бежать. Сохуры своими деревянными
трубами подняли тревогу, и к ним на помощь прибывали
все новые и новые воины. Они бросились за нами в лес.
Веленг, Мели, Маге, Байгау и еще один мужчина из На­
кеаса были убиты ими, а вечером сохуры застрелили
еще старого Ивора. Но тут совсем стемнело, и они от­
стали от нас. Мы не смогли забрать ни одного из наших
убитых товарищей и были рады, когда сами наконец сно­
ва очутились в деревне Ваб.
Там мы отыскали спрятанные нами лодки, а затем
через Тсуду и Бобар опять пришли в Накеас — без че­
репов и без захваченных детей. Накеасские жители
очень горевали об утрате двух своих земляков. Но еще
больше скорбел Миту, потому что он сильно любил свое­
го сына и не мог его даже похоронить.
Путь из Накеаса в Вельбути лежит через Кивалан.
А киваланцы, особенно Пангапу56, предостерегали нас
от похода на Мабур и отказались идти с нами. Мы боя­
лись, что теперь они нас засмеют, и стыдились встре­
чаться с ними57. Поэтому мы пошли в Пуэпэ58, чтобы
потом через привалы Пхибхиб и Апель возвратиться в
Вельбути.
В Пуэпэ живет наш друг, старый Казима. Мы попро­
сили его, чтобы он со своими друзьями помог най совер­
шить новый поход на Мабур и отомстить за погибших
268

товарищей. Но Казима сказал, что никак не может этого
сделать, потому что тогда наверняка явятся полиси-аним
и сожгут Пуэпэ. Однако, добавил он, мы сами могли бы
сходить в Окабу и заявить полиси-аним, что сохуры уби­
ли так много людей из Вельбути и Накеаса. Тогда, на­
верно, они сами пойдут с нами в Мабур, и, так как у по­
лиси-аним есть ружья, мы легко победим сохуров.
Совет Казимы нам понравился, и мы с Кебаном, Сипале и Миту, который все еще очень горевал, отправи­
лись в Окабу. По пути на нас косо поглядывали атианим из деревень Йомоб и Явиму, потому что мы не дру­
жим с ними, как с ямули-аним59. Но все же мы благо­
получно добрались до Окабы.
Хозяин полиси-аним велел им взять свои ружья и
большой запас риса, и вскоре мы вместе с ними пришли
в Пуэпэ. Там уже многие мужчины приготовились со­
провождать нас в Мабур, так как думали, что совместно
с пиф-пафами будет нетрудно добыть головы сохуров.
В числе других собрался пойти туда и озэр-анем Буме,
тот самый, что знал много языков. Дорога нам тоже
была уже известна.
И так мы снова подошли к Дигулу и переправились
через него у деревни Ваб. На другой стороне реки нам
неожиданно повстречалось много сохуров из Лоломы,
которые в однодеревках возвращались с охоты за голо­
вами от людей озэр. Хозяин полиси-аним крикнул им,
ятобы они остановились, а Буме перевел его слова. Но
сохуры в ответ только громко закричали и презрительно
замахали своими щитами и копьями, а женщины, что
были с ними, неистово забарабанили в борта лодок.
Тогда полиси-аним стали стрелять, и лоломцы бежа­
ли. В лесу мы нашли одного из них, раненого. Но тот
сказал, что он вовсе не сохур, а озэр. И потому мы не
могли взять его голову.
Миту и Буме повели полиси-аним и людей из Имохи
в Мабур. Но оттуда уже все сбежали. Мы обнаружили
там лишь свежие могилы и несколько разбросанных ко­
стей, с которых сохуры обглодали все мясо. Хозяин по­
лиси-аним велел раскопать могилы, однако черепов в
них не оказалось. Не было их и в домах. Очевидно, соху­
ры, убегая, забрали их с собой. Но в одном из домов
Миту нашел защитный наручник60 своего сына,, и те­
перь он знал, что сохуры прикончили его и съели.
269

Деревню мы сожгли, но преследовать сохуров даль­
ше хозяин полиси-аним не захотел, и нам пришлось ни
с чем вернуться обратно.
Из Пуэпэ меня, Кебана, Миту и Сипале полиси-аним
взяли с собой в Эрмасук, где мы много месяцев провели
в Буи. Миту все еще хранит у себя наручник своего
сына и, когда он смотрит на него, делается печальным и
злым.
Буме, бывший нашим проводником, больше ни разу
не осмеливался ходить к сохурам. Но Аду однажды по­
бывал у них, и они сказали ему, что, если к ним снова
придут полиси-аним, они всех их перебьют. И все же
мы должны будем еще раз сходить с ними туда, а если
полиси-аним не захотят, мы пойдем сами. Мы не потер­
пим, чтобы в домах сохуров оставались черепа маклеуга!
Все боятся сохуров, но мы все равно еще отомстим им 61 .
К сожалению, рассказ Экеда не выдуман, а основан на под­
линных фактах, которые были подтверждены также служащими
администрации и полицейскими и могут быть еще дополнены
по­
казаниями Сипале из Накеаса и Казимы из Пуэпэ62. Согласно
всем этим данным, описанное событие произошло в 1927 г.
Насколько важны добытые черепа для тех, кому присваива­
ют имена убитых, видно из рассказа о похоронах мужчины,
принадлежащего к союзу Майо. Такой обряд совершался ранее
в деревнях, расположенных к западу от Окабы.
49. Баклан и череп

Когда умирал мужчина из союза Майо, его, как и
других людей, быстро зарывали в землю. Потом товари­
щи по союзу ждали, пока пройдет столько дней, сколько
у человека пальцев63, и тем временем строили возле де­
ревни небольшую хижину. Другие в это время приводи­
ли в порядок обрядовые маски64.
Затем из мужского дома приносили череп, который
был добыт для умершего еще в бытность его младенцем.
Черен клали на открытую площадку, а в хижину входил
баклан-дема65. Он забирался в нее с самого утра и долго
сидел там, то и дело вскакивая и беспокойно перебегая
с места на место.
На площадке стояли другие демы — аист и несколько
собак — и держали под мышками пестрые пучки кротоновых листьев; А вокруг них стояли люди Майо,
%№

Баклан то вскакивал, то снова на некоторое время
успокаивался. И так продолжалось до полудня. Тут на
площадку выходило двое галиносцев. На головах и пле­
чах они несли два гали — огромных, побеленных из­
вестью полукруга из легкой сердцевины черенков саго­
вой пальмы.
Едва появлялись галиносцы, из хижины выскакивал
баклан, подбегал к черепу и, схватив его обеими руками,
бежал прочь. При этом он расставлял локти в стороны,
так что его руки делались похожими на крылья. Убегая,
он кричал, как птица: «Ко-ко-ко-ко».
Галиносцы замирали на месте. А аист, раскачиваясь
и махая крыльями -— он тоже выставлял в стороны лок­
ти,— шел к баклану. За ним, разгребая землю, следовав
ли собаки. Тогда галиносцы ударяли в свои ручные ба-«
рабаны и медленно направлялись вслед за демами.
Это служило для молодых людей66 знаком — бросить­
ся на баклана и отобрать у него череп прежде, чем то
успеют сделать демы. Потом они со всех ног убегали с
ним в лес. Там они зарывали череп в землю, чтобы от­
ныне было похоронено не только тело умершего, но и его
черепное имя.
Гнаться за молодыми людьми в лес демы не могли»
потому что им мешали большие маски. Аист и собаки
поворачивали обратно, а следом за ними медленно воз­
вращались на площадку Майо и галиносцы. Они шли
медленно, так как гали, которые они несли, были очень
велики.
Все люди Майо, стоявшие у хижины баклана, хоро­
шо знали, что означало появление галиносцев: если их
было двое, то на торжественной площадке убивали для
дем двух непосвященных. Если же являлся только один,
то приносили лишь одну жертву. А если приходили
три т галиносца, тогда убивали трех человек.
Позднее по-аним решили, что охота за головами-^
плохое дело, и мы стали прятать от них добытые черепа.
Жизненную силу из голов люди Майо колдовством пере­
носили в кокосовые орехи, и таким образом нам все-таки
удавалось незаметно для по-аним хоронить черепные
имена.
Несколько по-иному относятся к черепам пресловутые со­
ху ры. У них после торжеств по поводу успешного возвращения
воинов с охоты за головами трофейные черепа больше не игра271

ют такой существенной роли, как у мариид-аним или их сосе­
дей, и на первом плане стоят заботливо охраняемые черепа соб­
ственных предков. Но и сохуры считают охоту за головами
необходимой, когда собирается жениться молодой человек или
когда в доме устанавливают череп предка. Истинными виновни­
ками этого являются прежде всего женщины, которые и посы­
лают своих мужей и сыновей на добычу черепов, потому что у
сохуров
в отличие от других племен господствует материнское
право68.
По той же причине принял участие в охоте за головами и
юный Генемо из сохурской группы энемур69. Позднее, находясь
в мераукской тюрьме, он поведал свою историю, однако при
этом из боязни быть осмеянным товарищами по заключению
умолчал о ведущей роли сохурских женщин,
50. История Генемо

Старые мужчины из моей родной деревни Обамена
условились с людьми из других энемурских деревень,
что мы снова пойдем на охоту за головами. Мужчины из
Когоира и Ванггайму также присоединились к нам. Как
раз кончалась пора дождей, и это казалось нам особен­
но удобным, так как еще можно было легко перепра­
виться через большое болото на лодках.
Мы поплыли вниз по Обахе, потом по Мапи, до ее
устья, вышли в Каваргу70 и наконец в Або71 и ночью
миновали деревню Ваб, так что никто из озэр нас не уви­
дел. Возможно, они сбежали, но если они и оставались
в Вабе, то все равно не заметили бы нас, потому что мы
были на другой стороне72 Або, вели себя совсем тихо и
не разводили огня. Потом мы проплыли еще большой
кусок вверх по Або, спрятали наши лодки и через лес и
болото пошли к деревне Амк. Это мы сделали
уже ночью, чтобы нас не могли увидеть маринд-аним, а
особенно остерегались мы встречи с жителями Имаху73.
Рано утром вы подошли к Амку и окружили деревню.
Мы заранее условились ни в коем случае не трогать учи­
теля, потому что он — по-анем и из-за него могут быть
большие неприятности. Но мариндских голов мы хотели
добыть как можно больше74. Ведь и самих нас было
очень много: Гаен, Вейт, Обоньемо, Аваморгай, Муйебо
и Адай — из энемуров, Геймаф и Додам — из Ванггайму
и многие другие.
Все шло прекрасно. Мы напали на жителей Амка,
когда они еще спали, и многих из них убили своими
272

копьями, а потом отрезали у убитых головы75. Кроме
того, мы забрали у них детей. Наконец жители Амка
опомнились и стали защищаться. Тогда мы отошли, при­
хватив с собой оружие убитых врагов76. Когда мы снова
собрались в лесу, оказалось, что у нас нет ни одного
убитого или раненого. Мы потеряли только два щита:
один — в Амке, а другой — у спуска к реке Кейп. Люди
из Амка не посмели преследовать нас, и мы были рады,
что добыли черепа, никого не потеряли и не тащили за
собой раненых.
Маленькие дети, захваченные нами в Амке, также
были очень милы, и женатые мужчины с радостью ду­
мали о том мгновении, когда они смогут передать их сво­
им женам77. И только одна девочка не годилась уже для
удочерения. Она была в возрасте хомбог78 и всю дорогу
беспрерывно плакала й звала родителей. Мы уже до­
брались до Або, а она все еще упиралась и кричала. Тог­
да мужчина, взявший девочку, рассердился и заколол ее.
Так как прошло уже два дня и мы думали, что нахо­
димся в безопасности, то сделали привал и стали есть
девочку с саговой мукой. Вдруг все вскочили и разбе­
жались. Оказалось, пришли чужеземцы79. Всем нашим
удалось спастись, но меня они поймали и повели с собой.
Сперва чужеземцы пошли со мной к энемурам и в
Когоир. Никого из сохуров там не было, и потому чу­
жеземцы забрали только черепа80. А еще взяли оружие,
которое мы добыли в Амке,— лук со стрелами и чудес­
ный железный топор, какие делают чужеземцы81.
Потом они повели меня в Ваб, Тсуду и Бобар и че­
рез большое болото в Мохмон82. Оттуда мы пошли в
Имохи, и, конечно, если б не чужеземцы, меня там уби­
ли бы. И в Вапе и в Явиму тоже все люди были на меня
злы, хотя я не сделал им ничего плохого. Напоследок
мне пришлось пойти с чужеземцами в Анау83, а потом
в Окабу, и все это время я должен был носить их еду.
И мне ни разу не позволили сходить в лес одному, да­
же когда этого требовали мои кишки84. Из Окабы мы
на большой лодке поплыли в Эрмасук, и тут меня поме­
стили в Буи.
Чужеземцы сказали мне, когда наступит новый ме­
сяц, я могу уйти домой. Но у меня не хватит на это
смелости. Ведь по пути маринд-аним непременно убьют
меня, как только заметят, что я сохур.
18

Заказ 970

273

Можно было бы думать, что этот Генемо, который ни одним
словом не выразил сожаления по поводу своего участия в кан­
нибальской трапезе, какой-то особенно жестокий человек. На
самом же деле это был скромный и услужливый мужчина, от­
личавшийся приветливым и веселым нравом. Конечно, в глу­
бине души он все-таки чувствовал некоторое превосходство над
своими товарищами по заключению, ибо они были «всего лишь»
маринд-аним.
После освобождения из тюрьмы Генемо ни за что на свете
не пожелал идти через их область. Он отказался также от пред­
ложения отправиться вместе с одним миссионером к проливу
Принцессы Марианны, к мирным йильмекам, чтобы потом от
них с кем-либо из признанных у сохуров переводчиков и посред­
ников — озэром Нгапе или его сыном Йери из Валави — попы­
таться вернуться к себе домой. Возможно, он опасался, что
йильмеки как друзья маринд-аним будут считать его своим вра­
гом, а может быть, его уже не привлекала перспектива возвра­
щения к строгим матриархальным обычаям. Так или иначе, но
оп присоединился к одному индонезийскому лекарю, который
должен был принять заведование небольшой больницей на ост­
рове Фредерика-Хендрика, в центре области болотных людей.
Там, в маленькой деревушке Кимаам, среди миролюбивых
людей племени пузраха, Генемо со временем смог женитьея, и
именно па основе патриархальных принципов. Правда, для это­
го понадобилось вмешательство извне, ибо Генемо был мало
способен к языкам и три месяца спустя после своего прибытия
в Кимаам еще не знал ни слова по-пуэрахски. Только одна мо­
лодая девушка, по имени Вандика, покойная мать которой бы­
ла родом из маринд-аним, немного понимала его. Вандика очень
ему понравилась. Но так как он не имел возможности встре­
чаться с девушкой, а ее отец не понимал его, то Генемо даже
не мог к ней посвататься.
Так обстояло дело, когда я прибыл к Кимаам и сам стал леред вопросом, где бы найти переводчика. Позднее в Мерауке
мой повар-индонезиец Али бин Халим из Банды рассказал дру­
гим пораним эту историю. Так что на сей раз вместо новогви­
нейца пусть слово получит индонезиец.

51. Замужество Вандики
Мы пришли в Кимаам вконец обессиленными, так
как от побережья долго плыли вверх по реке Дамбу, а
потом еще большой кусок от реки до деревни пробира­
лись через болото по древесным стволам, цепочкой уло­
женным в вязкой глине. Болотные люди называют это
«хорошей дорогой».
Меня трясла лихорадка, и моему туану 85 было от
меня мало проку. Во всяком случае, теперь я перешел
на попечение амбонца из больницы, м он дал мне хини274

ну. Туан же но своему обыкновению постарался как
можно скорее познакомиться с болотными людьми. Он
заговорил с ними по-мариндски. Но они, хотя и сделали
приветливые лица, совершенно его не поняли, а амбонец не имел времени помочь ему, потому что кроме ме­
ня у него было еще много больных. Туан снова и снова
пытался завязать разговор, но из этого ничего не полу­
чалось.
Но вот к нему робко подошла какая-то девушка и
спросила его по-мариндски, чего он хочет. Он сказал:
«Хворосту для костра и питьевой воды и чтобы завтра
ты пошла со мной, потому что мне надо получить у кимаамцев кое-какие вещи в обмен на мои товары». Это
была дочь одного кимаамского мужчины и мариндской
женщины, которой, правда, уже не было в живых. От­
того девушка и знала два языка.
Звали ее Вандикой, и она производила впечатление
довольно умной девушки. Вандика велела сейчас же
принести требуемое и сказала людям, чтобы они разве­
ли у наших постелей дымный костер. Болотные люди
делают это для защиты от москитов, и оттого все они
сильно кашляют. Нам же такой костер был совсем не
нужен, так как у нас имелись противомоскитные сетки,
однако Вандика этого не знала. И сама она вместе со
своим отцом и младшей сестрой тоже спала всегда в
густом дыму.
Потом к нам явился Генемо, который раньше сидел
в тюрьме в Мерауке. Он сердечно приветствовал нас и
остался с нами на ночь. Но, как оказалось* кимаамско­
го языка он еще не понимал*
На следующее утро Вандика была уже тут как тут,
и туан пошел с ней по деревне. Он долго говорил с
людьми и выменял у них много вещей, главным обрааом
за стеклянные бусы, спички и табак. Генемо все время
сопровождал их, и они втроем заходили во все дома.
Только в мужской дом девушка не пошла, потому что
это было запрещено. Туан и Генемо, конечно, могли
пойти туда сами, но им все равно не удалось бы там ни
с кем поговорить.
Так они вместе провели несколько дней, обходя всех
жителей деревни, и Вандика положила немало труда,
чтобы помочь им и туану понять друг друга. Но однаж­
ды вечером она сказала моему туану, что ее отец очень
275

сердится, потому что она совсем перестала ходить в ого­
род, а уже пора полоть сорняки.
Чтобы успокоить старого человека, туан с Вандикой, но без Генемо пошел к нему и спросил, что он же­
лал бы получить в возмещение убытка, раз его дочь те­
перь не работает на него. Что Вандика перевела, туан
не понял, но, во всяком случае, ему пришлось дать ста­
рику много разных вещей: табак, орехи бетеля, спички,
жестяную коробку с зеркальцем, три рыболовных крюч­
ка 86 , стеклянные бусы и маленький ножик. Вандика
получила большую и красивую низку стеклянных бус,
которой она очень гордилась, а ее сестра — маленькую.
Так что все остались доврльны.
На следующий день в Кимаам из глубины острова
явился мужчина по имени Томбо. Он жил в Йоубие,
деревне, до которой можно было добраться через боло­
то только на однодеревках. Когда-то этот Томбо побы­
вал у маринд-аним и убил там человека87, за что и от­
сидел в тюрьме в Мерауке. От своих товарищей по за­
ключению он научился говорить по-мариндски. Туан
решил, что он будет для него подходящим переводчи­
ком, и тут же отправился с ним в мужской дом. О Вандике и Генемо туан, вероятно, уже и не думал, но они
продолжали хлопотать о дровах и воде, а сохур по но­
чам спал возле нас в больничных сенях.
Туан договорился с Томбо и несколькими жителями
Кимаама, что они отвезут нас в Йоубие. Сразу же за
деревней начиналось большое саговое болото. На другое
утро мы пришли туда и сложили в лодки товары для
обмена, рис, кухонную утварь и вообще все, что брали
с собой в дорогу. Потом уселись сами. Правда, сидеть
было не очень удобно, так как лодки болотных людей
довольно маленькие. Но в общем все шло хорошо, и да­
же моя лихорадка больше меня не беспокоила.
И хотя мы уже подготовились к отплытию, кимаамцы почему-то медлили.
— Чего же вы ждете? — спросил туан.
Тогда все засмеялись, а один из них что-то прогово­
рил. Томбо перевел:
— Они спрашивают, разве ты не хочешь взять с со­
бой жену?
— Какую жену? — удивился туан, потому что он
оставил свою жену в Германии.
276

Томбо недоумевающе посмотрел на него и сказал:
— Вандику. Ты же так много дал за нее ее отцу.
Тут мой туан совсем побледнел и говорит:
— Али, что же нам теперь делать?
Я сказал:
— Ты дал ее отцу столько разных вещей, что она
теперь принадлежит тебе. Но если ты не желаешь ее
брать, может быть, ее возьмет Генемо. Мне кажется, он
не будет против.
Люди позвали Генемо, и действительно я оказался
прав. Он очень хотел получить Вандику, но ее отец тре­
бовал за нее подарка, у Генемо же ничего не было, и
он печально глядел то на туана, то на девушку.
Туану стало жаль юношу, и он дал ему две полные
пригоршни табаку. Генемо передал табак отцу Вандики, и тот сразу же согласился, чтобы она стала женой
сохура, тем более что подарки туана за разрешение
Вандике быть переводчицей также оставались при нем.
Генемо был счастлив, а Вандика от смущения засу­
нула в рот большой палец и причмокнула. Но и она то­
же очень радовалась, что станет женой Генемо. Таким
образом, все были рады — и Генемо, и Вандика, и ее
отец, а больше всех туан. Потом мы снова сели в лодки
и поплыли в Йоубие.
Али почему-то умолчал, а точности ради об этом следует
упомянуть, что в деревни болотных людей мы ездили не только
с ним вдвоем, но с нами были также двое голландских миссио­
неров, еще один повар-малаец и трое маринд-аыим, которые,
кстати сказать, вовсе не относились к Генемо враждебно — воз­
можно, потому, что сами находились в чужой стране.
Если бы Генемо сопровождал нас на север острова, он встре­
тил бы там своего земляка, также попавшего на чужбину из-за
охоты за головами. В деревне Тьюам, расположенной на берегу
Каутьяма, впадающего в море у самой северной точки острова
Фредерика-Хеидрика, мы обратили внимание на одного мужчи­
ну, более энергичного, чем другие,- и отличавшегося от осталь­
ных также стройной и сухопарой фигурой. Это был Тьимба,
урожденный сохур. Жители Тьюама рассказали о нем следу­
ющее.
52. Тьимба

Иногда сохуры берут с собой на охоту за головами
мальчиков-подростков в возрасте монака88, чтобы они
Заранее приучались к этому делу. Когда Верембия и
277

я 8 9 были в таком возрасте, мы еще ни разу не видели
ни одного сохура, потому что от их страны до нас надо
очень далеко плыть на лодках, а вода по пути такая
бурная, что лодки опрокидываются. Поэтому мы сов­
сем не боимся сохуров.
Но однажды утром люди, ловившие рыбу в устье
Каутьяна, увидели, что вдали появляется все больше
и больше каких-то лодок и что они приближаются к
берегу. Оказалось, это были сохуры. Она набрались
мужества поплыть через Магари90, где он шире всего
и где на нем самые высокие волны.
Наши рыболовы поспешно вытащили свои лодки
на сушу, а сами с луками и стрелами залегли в мангрововой чаще в засаду. В то же время их жены быстро,
как только могли, поплыли за помощью в Тьюам, а
когда тьюамцы пустились вниз по реке, женщины уже
плыли дальше, чтобы позвать на подмогу и жителей
Йоумуки.
Когда сохуры приплыли в устье Каутьяма, мужчи­
ны в мангровнике вели себя очень тихо. Сохуры вышли
из лодок, чтобы потом лесом подкрасться к Тыоаму.
Но они просчитались. Было как раз время отлива, и
они по бедра увязли в тягучем иле. Тут мужчины, си­
девшие в засаде, стали стрелять в них из луков. Мно­
гие сохуры упали и захлебнулись в грязи. А тех, кому
удалось добраться до мангровника, мужчины убили
своими палицами.
В конце концов в живых остался только один под­
росток. Люди уже собирались его убить, но брат моего
отца, у которого не было своих сыновей, вступился за
него и попросил отдать сохура ему. Мальчика пощади­
ли, и он рос вместе с нами. Это и был Тьимба.
Сохуры больше ни разу не пытались нападать на
нас, но то, что Тьимба — из их племени, в этом мы убе­
дились. Чего бы он ни захотел, непременно добьется.
Но теперь он уже знает, когда у Каутьяма бывает при­
лив и когда отлив.
Когда мы уезжали из Тыоама, Тьимба также доказал свое
мужество. Во время спуска по Каутьяму все местные гребцы
один за другим выпрыгнули из лодок и укрылись на берегу,
опасаясь, как бы мы не увезли их в рабство. И только Тьимба
храбро оставался на своем посту и даже не побоялся выехать
из устья реки в море, где нас ожидал парусный бот. То, что
278

при этом однодеревка могла опрокинуться, его не страшило,
так как подобный исход, видимо, казался ему не хуже плена.
Когда же мы хорошо одарили его табаком и разрешили вернуть­
ся назад, он недоверчиво поглядел на нас, а потом, счастливый,
поплыл обратно к устью реки. Мы слышали, как трусливые то­
варищи Тьимбы бранили его, и видели, что, несмотря на это, он
честно поделился с ними своим нелегко заработанным табаком.
Но если этот сохур отлично прижился в новом для него
обществе, то другие новогвинейцы, порвав старые племенные
связи, не всегда могут отыскать новые и среди чужих чувству­
ют себя менее уверенно, как это было, например, с озэрами
Аду и Буме. То же произошло и с одним выходцем из племени
йе-нан, по имени Тибул, который безуспешно пытался стать
своим человеком у так называемых людей габгаб.
53. Тибул и люди габгаб

Когда Янгал, который сейчас проживает в Квеле эг .
был еще мальчиком-налик92, деревни Квель не сущест­
вовало, а люди жили в поселках Врекатер и Мокеди,
где и поныне сохранились огороды и несколько домов 93.
Но вот однажды ночью — хотя обычно охотники за
головами являются на рассвете — на Врекатер напали
мужчины из Гулука. Они убили многих людей, в том
числе отца и братьев Янгала, и отрезали у них головы.
Кроме того, они забрали с собой ляжки убитых и потом
в лесу поели их с саговой мукой. Уцелевшие жители
Врекатера бежали в Мокеди. А так как и там люди не
чувствовали себя в безопасности, они построили на вы­
соком берегу Абтала 94 деревню Квель.
Позднее жители Квеля совершили ответный поход
на Гулук. Эта деревня расположена в краю габгаб, и,
если идти туда из Бупула 95, надо сначала пересечь лес,
кишащий пиявками. Потом путь пойдет по широкой
безлесной равнине, среди которой, однако, часто попа­
даются рощи кокосовых и саговых пальм. Никаких
хижин, пригодных для отдыха, там нет, так что прихо­
дится четыре раза ночевать под открытым небом, пока
наконец доберешься до земли габгаб. А чтобы попасть
в Гулук, надо идти еще дальше 96.
Туда-то и направились жители Квеля. Охота была
удачной: они убили много гулукцев и унесли с собой
их головы и кости. Потом в Квеле они сделали из их
костей лестницы97.
Мои родители жили тогда в Тали. Но после этого
279

случая люди из Тали вместе с жителями Мормии и Кр
построили на берегу Абтала деревню Йедьерук, кото­
рую, как и Квель, защищать намного легче, чем ма­
ленькие лесные селения.
Все эти люди не имели никакого отношения к охоте
за головами. Но так как они все время очень боялись
нападения из Гулука, то послали меня — я был тогда
в возрасте налик — туда, чтобы я выучил габгабский
язык и установил с гулукцами дружбу. А вместо меня
в Йедьерук пришел юноша из Гулука.
Сперва я испытывал большой страх перед гулукца-,
ми. Но они отнеслись ко мне очень приветливо, и я по­
чувствовал себя у них хорошо. Я остался в Гулуке и
жил там, пока не достиг возраста ваналуд98.
Но вот однажды я услышал громкий бой бараба­
н а " . Это случилось вскоре после обеда, когда солнце
стояло еще вон там 10°, и было ясно, что произошло
печто необыкновенное, ведь танцы начинаются только
тогда, когда уже стемнеет 101. Женщины и дети сразу
же покинули деревню, а мужчины зачем-то собрались,
вместе. Мне тоже разрешили остаться, так как все ду­
мали, что я уже больше не йе-нан, а настоящий габгаб.
О том, что готовилось обсуждение предстоящей охоты
за головами, я и не подозревал, так как гулукцы не ду­
дели на флейтах 102, как это делают йе-нан, когда хо­
тят раззадорить мужчин.
Мужчины говорили, что надо напасть на Квель.
У них ведь была старая вражда с жителями этой де­
ревни, и они желали отомстить им за последний набег.
Кроме того, они слышали, что в Квеле можно раздо­
быть много ножей, топоров и стеклянных бус, которые
принесли туда брмакры 103. Но потом их взяло сомне­
ние, так как они опасались, что в Квеле могут оказать­
ся чужеземцы с ружьями. И тогда гулукские мужчины
решили напасть на другую, габгабскую деревню 104, с
которой они также враждовали.
Но я подумал, что скорее всего они все-таки пойдут
на Квель и дальше на Йедьерук, так как им очень хо­
телось добыть железные топоры и ножи. И вполне воз­
можно, что габгабскую деревню они назвали только
для того, чтобы обмануть меня, ведь я как-никак был
йе-нан.
Поэтому я ночью тайком бежал из Гулука. А это
280

вовсе не легко, так как вокруг габгабских деревень
в высокой траве торчит много острых крючков из бам­
бука или древесины нибунговых пальм, и даже сами
местные жители иногда нечаянно наступают на них.
Но мне повезло: я благополучно миновал опасное мес­
то, и никто не гнался за мной.
Вскоре я добрался до Бупула. Люди там и так не­
приветливы и подозрительны, а из-за того, что я при­
шел из Гулука, они смотрели на меня совсем косо. Но
когда я предупредил их о готовящейся охоте за голова­
ми, они стали приветливее и даже отвезли меня вниз
по Абталу до деревни Квель. Там я и остался, потому
что за это время мои родители в Йедьеруке уже
умерли.
Гулукцы так и не напали на нас, но зато к нам
явились чужеземцы — охотники за райскими птицами.
Они заставили нас носить их вещи. Правда, мы полу­
чили за это табак и стеклянные бусы105, а также
ножи, но они часто избивали нас и говорили неприлич­
ные слова 106. Чужеземцы грабили наши огороды и ре­
зали наших свиней. А мы ничего не могли поделать,
потому что у них были ружья. Они также ничего не
давали нам, когда убивали райскую птицу. И если вла­
делец дерева 107 пытался выпросить у них хоть немного
табаку, они били и ругали его. Кроме того, чужеземцы
воровали наших женщин 108. Все это мне очень не по­
нравилось, и так как я думал, что в Гулуке уже отка­
зались от вражды к Квелю, то снова пошел туда.
Дойдя до Гулука, я остановился и трижды подул
в свою собачью манилку 109. Тогда из деревни вышли
трое старых мужчин и спросили, что мне нужно. Я от­
ветил, что вернулся и теперь хочу остаться у них. Они
ехидно рассмеялись и сказали:
— Может быть, ты хочешь показать чужеземцам
дорогу в Гулук?
Но я рассказал им о плохом поведении чужеземцев
у йе-нан и добавил, что сам сбежал от них и очень
хотел бы опять поселиться в Гулуке. Тут старики
угостили меня орехами бетеля, и мы все вместе стали
их жевать110. Так что все было хорошо. Вскоре после
возвращения я женился на одной гулукскои девушке и
снова стал полноправным жителем этой деревни.
Позднее я как-то сказал гулукцам, что на Абтале
281

и в лесных деревнях йе-нан много лучше, чем в крат
габгаб, и тогда у людей снова вспыхнуло ко мне недо­
верие. Однажды моя жена услышала, как мужчины
говорили, будто я предатель и что меня надо убить.
Она передала мне это. Я сделал вид, будто собрался
идти на свой огород, и опять бежал в Квель111. Жену
же мне пришлось оставить в Гулуке. И теперь я никак
не могу к ней вернуться, потому что ее земляки не­
пременно убыот меня.
Люди габгаб плохие, и это хорошо, что АконЯвал 112 наслал на них мор. Полицейский патруль п
учитель-миссионер, который живет здесь, сами виде­
ли, что в деревнях Вам, Нагове и Сангесе лежали мерт­
вые 113 . Вероятно, и в Гулуке они тоже поумирали. Но
мою жену мне, конечно, следовало взять с собой.
Остается добавить, что жители Квеля стали считать Тибула
за его знания необыкновенным человеком, а в их глазах это
равнозначно понятию «колдун», которого все боятся и посте­
пенно начинают ненавидеть. Сам же он страдал от невозможно­
сти совместить любовь к родине с чувством любви к своей жене,
а его склонность к независимости не позволяла ему нигде
стать по-настоящему своим человеком.
Печальная история жизни Тибула свидетельствует о том,
что люди, которых мы считаем грубыми и дикими, так как они
иногда отрезают головы себе подобным или едят человеческое
мясо, на самом деле способны к глубоким душевным пережи­
ваниям.
В период моего пребывания на острове Фредерика-Хендрика я узнал еще одну историю охоты за головами. Весьма не­
благовидную роль сыграл в ней один японец, по имени Вада,
которому, к сожалению, удалось избежать наказания за свои
преступления. Впервые я услышал о нем от жителей деревни
Тор, когда спрашивал их о текстах так называемых ватьиб114,
особых песен, исполняемых островитянами во время танцев.
В одной из таких песен поется:
Вонггеавор, вогекумара;
вогекурае, ленгурлепгур.
Это означает: «Вам еще ничего не известно, но мы рассчитаемся
с вами; мы еще расплатимся с вами, так что не зазнавайтесь!»
Жители Тора очень гордились этой песней, так как она, по их
мнению, свидетельствовала об их славе. Возникновение данной
песни связано с одной охотой
за головами, которую предприня­
ли люди с реки Карерамо 115, протекающей в западной части
острова Фредерика-Хендрика, против жителей деревни Инунгальнам, расположенной на его южном побережье.
Жители Тора
не родственны ни одной из этих групп иб, но они помогли карерамцам, а потом сами стали жертвой японца, за что отомсти­
ли его союзникам. Из-за множества названий деревень эта ис­
тория несколько трудна для понимания, однако вследствие вме282

шательства японского авантюриста ее по крайней мере можно
датировать, так как он появился в тех краях в 1928 г. Во вся­
ком случае, так уверяют другие по-аним, узнавшие имена его
спутников.
54. Песня деревни Тор

Однажды в Тор пришли мужчины из Карерамо117,
Пембера, Каве, Мурбы, Ветау и Тьибендара и сказали,
что хотят отправиться в Инунгальнам за головами. Все
это были наши друзья, и они попросили нас показать
им дорогу в Инунгальнам, потому что тем, кто ее не
знает, туда не пройти, а напасть на эту деревню со сто­
роны моря они не могли, так как тогда их заметили бы
слишком рано. Мы повели их через внутреннее боло­
то и к рассвету добрались до Инунгальнама.
Все люди в деревне еще спали, и карерамцы добы­
ли много голов. А один воин вошел в такой раж, что
одним выстрелом из лука убил сразу двух маленьких
инунгальнамских девочек, стоявших рядом.
Люди из Инунгальнама, которым удалось спастись,
бежали к своим друзьям в Кандинам. Это недалеко11*,
и, когда мы возвращались домой, они напали на нас.
Инунгальнамцы и кандинамцы убили многих карерамских мужчин, а мы — только одного мужчину из Кан­
динама. Потом они вернулись в Кандинам, прихватив
с собой одного из убитых карерамцев. Там они съели
его, а голову отдали людям из Инунгальнама. Те взяли
голову и отнесли ее в свою сожженную деревню, ко­
торую предстояло теперь строить заново.
Совершить ответный поход против карерамцев
люди из Кандинама и Инунгальнама не решались, по­
тому что карерамцы были очень многочисленны. Но
на Тор они вполне могли напасть, так как очень зли­
лись на нас за то, что мы показали дорогу охотникам
за головами. Мы долгое время ожидали их нападения,
но его все не было.
В ту пору в Кандинам явился один чужеземец, по
имени Вада. Вместе с ним на парусной лодке прибыли
и другие по-аним, которых звали Сурман, Карел, Паулюс и Тино119. Кандинамцы говорили, будто Вада —
доктор. Только это был не настоящий доктор120.Он
потребовал у жителей Кандинама кокосовых орехов.
Но они сказали:
283

— У нас их нет.
Потом они наврали еще что-то и сказали:
— Все кокосовые орехи отняли у нас люди из
Тора. И если ты и твои люди возьмете свои ружья, то
сможете раздобыть в Торе столько орехов, сколько по­
желаете. А мы тоже пойдем с вами, но нам не нужны
кокосовые орехи, а нужны только головы торцев.
Вада согласился. Чужеземцы взяли свои ружья,
а кандинамцы — луки со стрелами, и все вместе они
пошли в Тор. Лишь Паулюс остался на паруснике,
потому что он был хромой и не мог хорошо ходить.
У реки Харкар они застали врасплох мужчину из
Тора, который с копьем охотился там за рыбой.,
И прежде чем он успел опомниться, один кандинамец
всадил в него все свои стрелы. Потом люди из Кандинама схватили двух маленьких торских девочек и за­
брали их себе. Но когда они пришли в Тор, мы все
уже были у наших друзей в Кладере, а те подняли на
ноги своих соседей из Имбуенама и послали лодки за
помощью к карерамцам.
Найдя в Торе лишь немного кокосовых орехов,
Вада очень рассердился. Он вернулся в Кандинам, и
жителям этой деревни, а также инунгальнамцам приш­
лось отдать ему все свои орехи. Затем Вада ограбил
деревню Мулинам. Но потом, услышав, что мы ожида­
ем помощи из Карерамо, он уехал и больше уже не
возвращался.
Между тем люди из Карерамо так и не пришли,
и обе наши девочки остались у кандинамцев. Одна и
теперь еще живет в Кандинаме, где ее удочерили.
Другую же они отдали в Инунгальнам, но она вскоре
там умерла.
Мы были очень расстроены, что не смогли сразу
же отомстить за убийство нашего мужчины и похище­
ние детей. Но мы не отказались от мести и заготовили
много стрел. А чтобы кандинамцы не надеялись, что
это пройдет им безнаказанно, мы сложили песню и
часто распевали ее:
Вам еще ничего не известно,
но мы рассчитаемся с вами.
Мы еще расплатимся с вами,
так что не зазнавайтесь!
284

Кандинамцы думали: мы поем это просто так и за
песней ничего не кроется. И они нас совсем не остере­
гались. Но мы знали, что люди из Кандинама часто
ходят к Харкару ловить рыбу, как это делали мы до
прихода Вады, и устроили там засаду.
Утром к реке и вправду пришли двое кандинамских мужчин. Они не догадывались об опасности л
беззаботно жевали сахарный тростник. Тут мы в них
выстрелили. Один был убит на месте, а другой сумел
дотащиться до Кандинама и рассказать, что случи­
лось. Но потом умер и он.
Нам очень хотелось отрезать у убитого голову, од­
нако у нас не было при себе ножа, а только стрелы, да
з те не с бамбуковыми, а с простыми, деревянными
наконечниками. Поэтому мы оставили убитого лежать,
и позднее кандинамцы сами забрали его. Так мы
отомстили им за их злодеяние, и с тех пор никто из
Кандинама и Инунгальнама больше уже нас не
трогал.
Лишь незадолго до прихода в Кандинам Вады местные жи­
тели впервые встретились с чужеземцами. В 1922 г. китайский
купец Тан Кен-лион по поручению фирмы Токо Амбон в Мерауке поселился на острове Комоломе, в деревне Момбум, а в
августе 1924 г. первым из иноземцев посетил Кандинам, Инунгальнам, Тор и Кладер и установил дружественные отношения
с местными людьми. Именно за его доброе согласие с острови­
тянами другие по-аним дали Тан Кен-лиону малайское прозви­
ще «Баба Ван», что значит
«Китаец из Вана», как они называли
деревню Кандинам 121. К сожалению, во время приезда Вады
китайца там не было.
Как известно, южный берег острова Фредерика-Хендрика
был открыт еще в 1606 г. испанцем Луисом Ваесом Торресом, а
в 1623 г. голландец Абель Тасман пытался высадиться на его
западном побережье, однако это ему не удалось, как и позднее,
в 1770 г., английскому мореплавателю Джеймсу Куку. Таким
образом, честь открытия доступа на южный берег острова по
праву принадлежит Тан Кен-лиону, «Баба Вану», хотя ни одна
история открытий и не сообщает нам его имени.

РАССКАЗЫ ИЗ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ

Помимо преданий о демонах и историй об охоте за голо­
вами мариид-аним и их соседи рассказывают о случаях из своей
повседневной жизни. Подобные рассказы также дают нам из­
вестное представление о характерных особенностях этих людей.
Так, история одного больного старика из племени йе-нан, ко­
торую поведал мне юный Йон, сын прославленного охотника за
головами Банги из йенанской деревни Комадеау, свидетельству­
ет об их способности к глубоким душевным переживаниям.
55. О больном, который мог вернуться домой

В Комадеау жил один старик *, страдавший тяжелой
кожной болезнью. Это была не какая-нибудь чесотка
и не кольчатый червь2, которыми болеют многие люди,
а скорее что-то вроде язвы, какие иногда приносят на
ногах из лесу8, только у него она покрывала все тело.
Вскоре вся кожа старика превратилась в сплошную
гниющую рану, и от него воняло, как от разлагающе­
гося трупа. Никто не хотел общаться со стариком, и,
когда он с большим трудом приближался к кому-ни­
будь из людей, они тут же убегали от него, хотя он
был хорошим человеком и в глубине души все очень
его жалели. Мы думали, он скоро умрет.
Но как-то раз мимо нашей деревни проходил учи­
тель-миссионер. Он сказал, что старика надо отвезти
в Алматью4, в больницу: может быть, там найдется
какое-нибудь средство от его болезни. Наши же кол­
дуны, которые выгоняют болезнь растираниями, не
решались прикасаться к старику, а других способов
лечения они не знали.
Тут нам троим — Дембитьо, Куибу из Явара и
мне — пришлось уложить старика в лодку и поплыть
с ним далеко вниз по реке до Алматью. Это было как
раз в то время, когда я достал бритвенный нож для
моего отца5.
286

В пути никто из нас не хотел грести или стрелять
рыбу с кормы лодки, так как там воняло особенно
сильно. И по приезде в Алматью мы с радостью сожг­
ли бы нашу лодку, но только как бы нам удалось вер­
нуться домой?
Мы, конечно, думали, что в больнице старик умрет,
раз даже наши колдуны не смогли помочь ему. Мы
слышали еще, что там у некоторых людей отрезают
больные части тела, но ведь у старика все сплошь
было больным! И, наконец, люди в больнице вообще
не могли так хорошо лечить, как говорил учитель и
как это умеют делать наши колдуны. Недаром чуже­
земцы должны все снова и снова давать больным свои
лекарства. Это* наверно, потому, что они намного
слабее, чем хорошие колдовские средства.
Так мы думали. Но однажды мимо Комадеау прое­
хали двое мужчин из Бупула—Тьятлить6 и Белам.
Они сказали, что туан доктол7 оказался очень умелым
лекарем и почти совсем вылечил нашего старика и что
он велел передать нам, чтобы, когда исчезнет месяц,
мы приехали за ним.
Тогда мы с Дембитьо и Куибом снова поплыли в
Алматью, но на этот раз с нами поехал еще мой отец.
В Алматью мы сразу же направились в больницу и
там во дворе среди других больных увидели нашего
старика, веселого и довольного. Сначала мы его даже
не узнали, потому что кожа у него была здоровая и
от него уже не воняло.
Тут к нему подошел туан доктол и сказал:
— Приехали твои друзья из Комадеау. И если
хочешь, можешь с ними вернуться домой.
Старик недоверчиво поглядел на туана доктола и
проговорил:
— А я думал, мне придется остаться здесь на­
всегда.
Туан доктол рассмеялся и сказал:
— Это вам наболтали глупые люди. И если ты
только хочешь, то в самом деле можешь отправляться
в Комадеау.
Старик все еще не верил этому, но, когда мы подня­
ли его узелок и понесли к лодке, он все же пошел с
нами.
На берегу мы присели, чтобы пожевать бетель и
267

все обдумать, как это мы всегда делаем перед началом
поездки. Мы никогда не поступаем поспешно, как чу­
жеземцы, которые вечно кричат: «Скорее! Скорее!»
Старик тоже получил от моего отца орех бетеля и
сидел тихий и задумчивый. Вдруг он спросил:
— Куда это мы едем?
»— В Комадеау,— отвечал мой отец.
Но старик переспросил его:
— Правда, что в Комадеау?
— Да,— подтвердил отец,— я же тебе сказал. Мы
ведь йе-нан, а не чужеземцы, которые лгут 8 . Мы едем
домой, в Комадеау.
Больше старик ничего не спрашивал. Он сидел
совсем тихо, и лицо его сияло от счастья. Он долго си­
дел так, пока мы жевали наш бетель.
Наконец мы поднялись, и только старик продолжал
сидеть. Мой отец сказал:
— Вставай, мы доедем в Комадеау!
Но старик не встал. Он был мертв. От великой ра­
дости, что может вернуться домой.
Мне известен еще один случай странной смерти новогвиней­
ца, на сей раз дигульца, обстоятельства которой так и оста­
лись непонятными для жизнелюбивых маринд-аним и других их
соседей. И хотя я не располагаю рассказом какого-либо папуа­
са об этом случае, мне все же хочется познакомить с ним чита­
телей, тем более что смерть дигульца также была вызвана силь­
ным душевным волнением. Правда, я могу изложить суть дела,
основываясь только на своих личных наблюдениях
и наблюде­
ниях правительственного врача доктора Харахапа9.
В начале 1934 г. мы вместе с доктором, Харахапом проезжа­
ли на парусной лодке мимо плантации Колам-колам 10, принад­
лежащей одной католической миссии. По просьбе управляющего
плантацией мы взяли с собой одного тяжело больного воспале­
нием легких мужчину с верховьев реки Дигул, по имени Тзноб,
чтобы поместить его в больницу в Мерауке. Здесь с большим
трудом доктору Харахапу удалось полностью излечить болезнь.
Он предложил Тэнобу, которому среди остальных пациентов
(маринд-аним, канум и ей-нан) было не по себе, на выбор: вер­
нуться в Колам-колам, остаться при миссии в Кампонг-бару11,
близ Мерауке, или же с помощью странствующих учителеймиссионеров и полицейских патрулей постепенно пробраться к
себе на родину. Хотя Тэнобу очень хотелось попасть домой, он
был уверен, что даже с помощью чужеземцев никогда не смо­
жет добраться туда через область враждебных ему маринданим, которых как охотников за головами дигульцы боялись
больше всего. Доктор Харахап еще раз основательно исследовал
Тэноба и объявил, что он вполне здоров и может отправляться
288

в путь, В конце концов Тэиоб взял свой узелок и в угнетенном
состоянии, даже не простившись, покинул больницу.
Шесть часов спустя из маленького селения Мопы, находя­
щегося в получасе ходьбы от Мерауке, явился один яванский
колонист и сообщил полиции, что неподалеку от его
дома под
деревом сидит какой-то мертвый «оранг кайя-кайя» 12.
Тотчас же доктор Харахап и я вместе с полицейским вах­
мистром последовали за ним. То был Тэноб. Он, видимо, умер
давно, так как его труп уже начал разлагаться. При вскрытии
доктор Харахап не обнаружил никаких признаков болезни и, к
своему большому облегчению, установил, что легкие Тэноба
полностью излечены.
Больничные служители-индонезийцы рассказали нам, что
утром Тэноб заявил, будто ему все равно ни за что не дойти
до дому и потому он больше не хочет жить. Им приходилось
наблюдать подобные случаи и раньше, при предшественнике
доктора Харахапа 13, и всякий раз уговоры оказывались напрас­
ными. Любопытно, что такое всегда случалось только с дигульцами и ни разу с людьми из других племен, которые никогда
так легко не теряли интереса к жизни.
Какой-либо убедительной медицинской причины смерти
Тэноба мы
не нашли. Самоубийства, как и болезни, здесь явно
не было н . По всей вероятности, он просто отчаялся в своем бу­
дущем, и потому жизнь его угасла, как пламя сгоревшей до ос­
нования свечи.
Может быть, тут играет роль то обстоятельство, что, соглас­
но представлениям дигульцев, живым,
как и недавно умершим,
угрожают злые лесные духи которо 1б. Они будто бы пытаются
даже умертвить
живущих или так искусать их, чтобы те поте­
ряли рассудок16, а у мертвых, находящихся в пути в потусто­
ронний мир, они стараются отобрать и сожрать душу. Но если
умершему удастся достичь того света, он будет там наслаж­
даться миром у доброго старого
духа Томаруба; и раз уж он
попал в деревню мертвых 17, с ним больше никогда не случится
ничего плохого. Там не надо уже бояться охотников за головами
и ни один злой колдун не сможет причинить никакого вреда.
Там не знают ни голода, ни болезней, ни раздоров, и все духи
в деревне Томаруба добрые. Поэтому, возможно, и Тэноб поду­
мал, что ему было бы лучше сразу оказаться у Томаруба, чем
брести по вражеской земле.
У дигульцев вообще все не так, как у мариид-аним и их
друзей. Эти всегда склонны воспринимать жизнь со светлой
стороны, и даже войны, смертоносное колдовство и жуткие куль­
товые обряды почти ничего не меняют в их радостном мироощу­
щении. Истинные маринд-аним мало печалятся о будущем. Опи
не знают никаких денег, и потому их совершенно не волнуют
заботы о платежах, а еды хватает на всех. У дигульцев же в жиз­
ни больше печалей, чем радостей. Они пребывают в постоянном
страхе перед нападением, и он настолько велик, что у них счи­
тается дозволенным и даже принятым стрелять из лука в каж­
дого чужого человека, без предупреждения появившегося вбли­
зи их18деревни. Им приходится платить большой выкуп за не­
весту ,и вести длительные переговоры с семьей будущей жены,
а гзатем, когда они наконец благополучно женятся, им надб со19

Заказ 970

289

блюдать строгие предписания относительно того, в каких слу­
чаях вообще19 можно разговаривать со своей собственной женой
и дочерьми . Все это, не говоря уже о необходимости прини­
мать меры против колдовства и болезней, для чего приходится
поститься всем жителям деревни, а также об особом обхожде­
нии с покойниками20, превращает существование дигульцев в
непрерывную цепь забот. Правда, иногда у них тоже устраива­
ются большие праздники. Однако за угощение там приходится
платить. К тому же женщины принимают в них участие лишь
издали. И вообще, эти праздники полностью лишены того бле­
ска, которым отличаются культовые торжества на юге.
Поэтому не удивительно, что дигульцы из-за своей испол­
ненной забот и бедной радостями жизни, подобно жителям со­
временных крупных городов, чрезмерно раздражительны и
весьма болезненно реагируют на все необычное. Так, например,
поводом к раздору между деревнями Дина и Дувал послужил
инцидент, по правде говоря не заслуживающий особого вни­
мания.

56. Девушка из Дины

Мы, дувальцы, раньше жили в Аримобе, на реке
Мику21. Но когда к нам пришли охотники за райски­
ми птицами и затеяли войну с людьми ботем22, а потом
еще явились сохуры на охоту за головами, мы покину­
ли Аримоб и переселились в Дувал, на Биане. Тогда
же сюда перебрались жители Биангкапы с реки Кау 23
и основались в деревне Дина. В Дине, как и у нас в
Дувале, люди говорят на языке вамбон, и долгое время
жители обеих этих деревень были очень дружны меж­
ду собой. Но потом случилась беда.
Во время охоты за райскими птицами, когда нам
приходилось носить поклажу чужеземцев, мы всегда
брали с собой наших женщин24, чтобы они не остава­
лись в деревнях одни, без защиты. Но тут некоторые
приставали к женщинам и девушкам, и мы не раз
были вынуждены убивать их, пока наконец они не ос­
тавили нас в покое.
В ту пору люди из Дины имели привычку посылать
своих жен и дочерей из поселка на огороде в деревню,
если им срочно понадобилось что-либо, например
сетка25 для клубней ямса, каменный топор или чтонибудь еще. Этого, собственно, им не следовало делать,
хотя охотники за райскими птицами и были так напу­
ганы, что больше не осмеливались совершать ничего
290

дурного, а вскоре вообще перестали ходить в паши
края.
Но тут дело в другом. По соседству с нами живут
маринд-аним, и им очень нравятся наши женщины,
потому что они такие прилежные и послушные. И отто­
го нам надо быть осмотрительными с женщинами и иэ
оставлять их одних. Но люди из Дины не подумали об
этом и послали одну свою девушку из огорода в дерев­
ню без провожатого.
К несчастью, в тот самый день один молодой чело­
век из Дувала отправился на охоту за свиньями и,
когда он проходил по лесу неподалеку от Дины, слу­
чайно повстречал эту девушку. То был весьма порядоч­
ный молодой человек, и, увидев девушку, он очень ис­
пугался, так как знал, что люди могут сказать о нем
плохое, если он пойдет дальше. Поэтому он тут же
повернул обратно и быстро побежал в Дувал, чтобы
рассказать нам о своей неудаче и сообщить, что он пе
подошел близко к девушке. Мы сразу же приготовили
наши луки и стрелы, надели на себя костяные кинжа­
лы и стали ожидать мужчин из Дины.
Тем временем девушка прибежала в огород и стала
плакать и кричать, что в лесу ей встретился молодой
человек из Дувала, и она назвала его имя. Тогда муж­
чины из Дины хорошо вооружились и немедленно от­
правились к нам в деревню. Вскоре они уже подошли
к нашим домам.
Мы сидели наверху, в помещении для мужчин, а
они стояли внизу и угрожали нам. Потом они начали
стредять в нас, а мы — в них. Они требовали выдать
им того молодого человека, а мы не соглашались и го­
ворили, чтобы они лучше смотрели за своими дочерьми.
Сперва они хотели убить молодого человека, но затем
поразмыслили и потребовали от нас выкуп: или пол­
ную стоимость невесты, или большую свинью26. Но
мы не могли и не хотели давать им это. Тогда о пи
снова стали стрелять в нас, и тут появились раненые,
и опять поднялся крик о том, кто и сколько должен им
уплатить. Так продолжалось всю ночь и весь следую­
щий день, пока мы не обещали послать к ним человека
для переговоров. После этого они наконец ушли.
Два дня мы вели с ними переговоры и в конце кон­
цов согласились выплатить им столько собачьих зубов,
291

сколько наберется их до правого плеча, и, кроме того,
раковин каури — до левого уха 27 . Мы были рады, что
дело обошлось без убитых, но, чтобы поправились
наши раненые, нам всем пришлось ради них постить­
ся 28 .
Теперь мы уже не враждуем с жителями Дины, но
все же не очень любим встречаться с ними.
Жители Дииы сами признавали, что весь «позор» состоял
только в том, что юноша из Дувала случайно встретил девушку,
и что ничего непристойного с ней не произошло. У племен, жи­
вущих к югу от Дигула, девушка в подобном случае скорее все­
го свернула бы в сторону, чтобы избежать неприятностей, а
мужчина продолжал бы свой путь, словно он ничего не заме­
тил, или оба воспользовались бы сложившимися обстоятельст­
вами и промолчали об этом. Во всяком случае, приведенный рас­
сказ дает ясное представление о повышенной щепетильности и
раздражительности дигульцев.
Из-за постоянных разногласий с мариид-аним люди из Ди­
ны, Дувала, Нгатута, Мандума и других дигульских деревень
на верхнем Биане в 1937 г. переселились на свою старую ро­
дину, к истокам Дигула, и стали опять соседями ботем, низко­
рослого племени в Звездных горах, с которым они живут в
дружбе.
В противоположность маринд-аним дигульцы малы ро­
стом 29, но люди ботем еще меньше и в среднем не превышают
150 см (женщины —140—145 см), так что, по существу, это на­
стоящие пигмеи. Но их культура очень близка к культуре ди­
гульцев, и последние весьма охотно женятся на ботемских жен­
щинах.
К этим низкорослым людям во времена охоты за райскими
птицами явились однажды англичане Росс и Джексон с носиль­
щик ами-дигульцами
и поваром-индонезийцем Али бин Халимом.
Дигулец Кутим 30 из Мандума рассказал мне историю этого по­
хода, подтвержденную также Али бин Халимом.

57. Маленькие люди

Когда ты пришел31 в Мондум, мы совсем не хотели
пускать тебя в деревню, но тут мы увидели Али32 и
сказали себе, что Али никогда не привел бы с собой
плохого человека. Мы однажды вместе с ним участво­
вали в охоте за райскими птицами, и он всегда был
добр к нам, не то что другие охотники; он никогда не
бил нас и хорошо кормил. Но белые, которые были
там, оказались очень плохими людьми. Это были двое
англичан33. Их звали Росс и Джоксен34. И с ними был
еще маленький брат Джоксена,
292

В те времена мы еще не перебрались в Мондум, а
жили в деревне Вамбиран, между реками Кау и
Муйю 35 . Вдруг к нам в сопровождении людей из
Оана 36 явились охотники за птицами. От нас они соби­
рались пойти вверх по Кау. Но ночью оанцы сбежали
от них, потому что охотники заставляли их носить
слишком большие тяжести и к тому же очень их изби­
вали. Тогда англичане взяли свои ружья и стали гро­
зить нам, что перестреляют всех, если мы откажемся
быть их носильщиками. Никакие просьбы не помогли,
и нам пришлось пойти с ними. Диком 3 7 тоже был при
этом.
Тут вмешался в рассказ Али бин Халим: «Незадолго до
этого38 я был с тремя англичанами у йе-нан в Квеле. Там было
двадцать охотников за птицами, и большинство из них вели се­
бя очень плохо. Мы охотились главным образом в лесу между
Квелем и Бупулом. Но когда охота стала бесплодной, большая
часть охотников снова вернулась в Мерауке. В конце концов на
три наши моторные лодки осталось всего четыре ружья, и тут
люди из Квеля осмелели. Они отправились в Бупул, чтобы на­
пасть там на нас. Вместе с бупульцами их набралось, пожалуй,
человек четыреста39, и все они были вооружены. Но и тогда
они все же испугались ружей и ничего нам не сделали. Так что
нам удалось благополучно добраться до Мерауке. Затем мы по­
плыли вдоль побережья, потом по Мули и наконец вверх по
Дигулу, пока не свернули в Кау. Оттуда мы пошли пешком и
вскоре оказались в Оане и Вамбиране».
Но пусть продолжает свой рассказ Кутим.
Сначала мы переправились через Кау и пришли в
Огеонкамбу. Там опять сбежало несколько носильщи­
ков, и Росс решил силой набрать в деревне новых лю­
дей. Но мужчины из Огеонкамбы не захотели пойти с
охотниками. Тогда Росс велел связать двух мужчин,
потом канатом прикрепил их к своей моторной лодке и
пустил ее во всю мочь. Когда он затем вернулся в де­
ревню, оба мужчины были уже мертвые. А Росс
сказал:
— Я поступлю так с каждым, кто не будет мне
подчиняться Г
Мы все очень испугались англичан. И только один
Али осмелился упрекнуть их, но они не стали его слу­
шать.
Потом мы отправились дальше, до Марикамбы, а
ватем вверх по этой реке и наконец добрались до вися­
чего ротанового моста 40 . Дальше лодка идти не могла,
293

потому что там было очень быстрое течение и слишком
мелко. Тогда мы пошли пешком по очень трудной до­
роге через скалы в страну людей ботем. И после двух
ночевок мы уже были там.
Люди ботем очень маленькие, но они опасны, так
как лучше всех других стреляют из лука. Они целят­
ся не прямо в своего врага, а высоко в воздух, так что
стрела летит в него сверху, и всегда попадают41. Рань­
ше их земли подходили еще ближе к нашим, и это они
построили висячий мост. Таких хороших мостов мы
делать не умеем.
Теперь мы шли по земле маленьких людей и встре­
чали многих из них. Они были очень пугливы и недо­
верчивы, и их никак не удавалось заставить быть но­
сильщиками. Они так хорошо знали местность и были
настолько ловкими, что всегда скрывались от нас. Но
однажды мы встретили сразу очень много людей
ботем. Все они были вооружены и делали вид, будто
собираются на нас напасть. Тогда Джоксен-старший
велел нам стрелять в них. Мы с Дикомом тоже получи­
ли ружья, и я сам убил двадцать42 маленьких мужчин.
С тех пор они нас ненавидят.
Люди ботем стали еще пугливее и не поставляли
нам ни носильщиков, ни еды. Тогда англичане сказали,
чтобы мы просто обирали их огороды и убивали их сви­
ней, раз они ничего не хотят продавать нам. И мы
грабили у них все, что можно было есть. Кокосовых
орехов у ботем нет, но мы находили у них много кор­
ней таро, бананов и саговых пальм.
Вскоре нам вообще перестали встречаться люди
ботем. Все их деревни — а они у них совсем малень­
кие — оказывались совершенно безлюдными. У нас за­
родилась тревога, но охота за райскими птицами при­
носила много чучел, и потому англичане не хотели еще
уходить. А когда они замечали какого-нибудь нового
человека, не из носильщиков, то тут же стреляли в
него и большей частью попадали.
Так мы пришли в Инггам43, маленькую ботемскую
деревушку, и разместились в ней, потому что жители
ее оставили.
Но ночью в деревню вдруг явились люди ботем. Они
подкрались так тихо, что никто не слышал их, и не­
ожиданно ворвались в дом, где мы спали. Они накину294

лись на нас с костяпыми кинжалами. Большинство но­
сильщиков тут же были убиты. А Джоксена-старшего
они просто разорвали на части. Потом люди ботем раз­
ломали все ружья.
Только Али, Дикому, мне и Россу удалось спас­
тись. Что стало с младшим Джоксеном, я не знаю.
Теперь мы должны были идти по лесу без оружия
и очень остерегаться, чтобы не встретить кого-нибудь
из ботем. Чучела птиц и еду нам пришлось бросить.
К счастью, люди ботем нас не преследовали. У них,
вероятно, и без того хватало дел с поджариванием
Джоксена-старшего и носильщиков. Нам же пришлось
голодать, и когда мы наконец снова добрались до мо­
торной лодки, которую нашли немного ниже висячего
моста, то были еле живы.
Диком, я и Али все перенесли хорошо, но Росс со­
шел с ума. Это, конечно, сделали лесные духи страны
ботем. И я думаю: жена Дикома помешалась44 также
в наказание за то, что мы убили много маленьких людей.
Али бин Халим добавил: «Да, Росс помешался. Мы потом
приехали с ним в Мерауке, но он жил там недолго и отправился
пешком вдоль побережья. Ему хотелось поскорее попасть в Окабу, где жила его46 хозяйка 45 , и он не стал дожидаться прибытия
парусной лодки . Но у устья Биана не было никого, кто мог
бы перевезти его на другую сторону. Тогда Росс столкнул в во­
ду однодеревку и попытался грести руками, так как не нашел
весел. Лодка, конечно, перевернулась, и волна прилива понесла
ее вверх по реке. С тех пор Росса больше уже ни видели. Ве­
роятно, его сожрали крокодилы».
Следует воздать должное Али бин Халиму, потому что именпо из-за его вмешательства власти не согласились на требова­
ние Росса послать карательную» экспедицию против людей бо­
тем, которые, «как кровожадные и коварные каннибалы», убили
его «безобидных спутников». Однако для привлечения Росса к
ответственности свидетельства Али оказалось недостаточно. Ку­
тим же и Диком остались в Вамбиране и не могли подкрепить
его-показания. Так что Росс до своей внезапной смерти жил
еще некоторое время на Маро. Правда, все порядочные люди из­
бегали общения с ним.
Позднее на Новой Гвинее появились и другие чужеземцы,
внесшие беспокойство в жизнь ее обитателей. Так, на земле канум-иребе в Томере поселились выходцы из Тимора, один из
которых женился на дочери старика Дане. Когда у него тяжело
заболела жена, он решил, что ее околдовал Дане. Старик с чи­
стой совестью отрицал это. Тем не менее тиморец вместе с тре­
мя своими земляками избил его до смерти. Жители Томера были
так напуганы случившимся, что не скоро отважились окольны­
ми путями добраться до Мерауке и подать там жалобу.
295

Много зла островитянам причинил также китаец Тан Ахни,
который, пользуясь своим ружьем, стал подлинным тираном ост­
рова Комолом. Он даже построил там тюрьму для людей, прино­
сивших ему мало копры — разумеется, без всякого вознаграж­
дения,—- и заставлял их чистить руками его козий хлев. Если
женщины не хотели покориться его желанию, он срывал с них
передник — величайший позор, которому их можно подверг­
нуть — и гнал их через деревню Момбум. В конце концов один
учитель-миссионер заявил об этом в полицию в Окабе, и вскоре
Тан Ахпи попал в свою собственную тюрьму, а затем в большую
«Буи» в Мерауке.
В результате подобных явлений ненависть к чужеземцам
постоянно усиливается.
Именно поэтому не захотели видеть у себя чужестранцев и
жители карерамских деревень. Они не пустили к себе даже Тан
Кен-лиона, пытавшегося в 1927 г. проникнуть в их область на
парусном боте «Азия», а также и меня. Правда, сделано это
было весьма тактично. В начале 1934 г. я встретил в Торе их
посланца, молодого жителя Ветау по имени Вата, который об­
ратился ко мне с такой речью.
58. Люди с Карерамо и чужеземцы

Однажды Баба Ван сказал людям из Тора, что ему
хочется побывать в деревнях на Квангтуве и Карера­
мо. Мы узнали об этом, потому что как раз тогда в
Торе находился Кумуйя из Ветау. Он-то и принес нам
эту весть. Мы знали, что Баба Ван — хороший человек,
но думали, может быть, его спутники не такие хоро­
шие. Ведь те, что приезжали в Кандинам раньше, на
другой лодке, напали на Тор. Поэтому мы были осто­
рожны и залегли с оружием у устья Квангтувы, преж­
де всего жители Ветау, Пембера и Бовета. Мы не со­
бирались делать ничего плохого Бабе Вану, но и пус­
кать его в страну тоже не хотели.
Когда лодка Бабы Вана вошла в устье, там стоял
только один мужчина. Это был Кумуйя, который его
уже знал. Кумуйя держал в руках лук и стрелы, прав­
да, тетива не была натянута. Он махнул Бабе Вану,
чтобы тот остановился, и лодка медленно направилась
к нему. Тогда Кумуйя прокричал:
— Баба Ван, мы не хотим^ никаких чужеземцев!
Я стою, чтобы предупредить тебя. Я не стреляю, но
там дальше, где кончается мангровник, собралось мно­
го мужчин, и они держат луки наготове. И если ты
поедешь дальше, они будут стрелять.
296

Баба Ван досмотрел туда, где стояли мужчины из
Ветау, Пембера, Бовета, а также из Каве и Тьибендара —из Мурбы не было никого,— и увидел, что их
очень-очень много47. Потом он долго о чем-то говорил
со своими спутниками, чего Кумуйя не понял, и на­
конец сказал ему:
— Хорошо, мы вернемся обратно, потому что я не
хочу с вами воевать. Но если вы хотите менять свои
вещи, приходите в Тор.
Чужеземцы повернули свою лодку, и она вышла из
устья Квангтувы в море. Баба Ван приветливо пома­
хал Кумуйе рукой, а мужчины, стоявшие на берегу
выше по течению, очень хвалили Кумуйю и радова­
лись, что Баба Ван оказался таким умным и миролю­
бивым.
И вот теперь мы услышали, что ты собираешься
идти к нам. Это нам передали люди из деревни Вонер48.
Ты тоже миролюбивый мужчина, как и Баба Ван, но
мы вообще не хотим видеть у себя чужеземцев. Мы
посоветовались, и так как слышали, что тебе хочется
знать, какие у нас языки и что делается в деревнях,
то жители Ветау послали меня к тебе в Тор. Вот и
спрашивай меня. Я расскажу тебе обо всем, что ты хо­
чешь узнать, и тебе не понадобится идти в наши де­
ревни.
Вата сообщил мне кое-какие сведения, касающиеся языков,
краеведения и этнографии области Карерамо,— к сожалению,
очень кратко — и поспешил домой с радостной вестью: «Чуже­
земец не придет!»
Помимо дипломатического такта, проявленного в данном
случае, заслуживает внимания также уважение карерамцев к
любознательности других людей. Надо сказать, что эта черта
свойственна и им самим.
Впрочем, любознательные есть во всех племенах, и, если
это только возможно, они всегда-расспрашивают чужеземца о
его «деревне», имеет ли он семью и как делаются те вещи, ко­
торые чужеземцы привозят в их страну. Отвечая, приходится,
конечно, учитывать, что многое, представляющееся нам обыч­
ным, жителю Новой Гвинеи должно остаться непонятным, ну
хотя бы описания современных средств передвижения или
многоэтажных домов49. Если, например, кто-нибудь скажет, что
у нас дома строят из камня, его непременно сочтут лжецом,
так как они знают, что камни стоят очень дорого и должны
специально привозиться из дигульской области и что никто
не
может быть настолько богат, чтобы построить из них дом50.
Многие вопросы, которые кажутся нам глупыми или стран­
ными, на самом деле вполне закономерны. Так, они спрашива297

ют, из скорлупы какого плода делают стаканы и чашки, на
каком дереве растут стеклянные бусы или почему у корон
(о которых знают кое-что лишь в окрестностях Мерауке) на
голове торчат два кабаньих клыка. Дело в том, что в своих
рассуждениях они исходят из привычных представлений, по­
черпнутых из окружающего их мира.
Но им очень хочется чему-нибудь научиться. И потому,
когда белый рассказывает, что в его стране железо выкапывают
из земли, а потом раскаляют в огне и долго бьют, пока из него
не получится нож, или что на его родине не растут кокосовые
орехи, но зато имеются хорошие земляные плоды с множест­
вом клубней, правда более мелких, чем клубни ямса, или что
там разводят больше свиней, чем на Новой Гвинее,— тогда они
радуются, что узнали что-то новое. Конечно, многие вещи, да­
лекие от них, новогвинейцы понимают по-своему. Так, подвод­
ную лодку они сравнивают с кожей Угу 51 , а самолет считают
волшебной птицей. Во всяком случае, он не производит на них
особо сильного впечатления, и старик Эле из капумской дерев­
ни Онгайе говорил о нем не очень почтительно.

59. Волшебная птица

На так давно в Онгайе мы вдруг услышали какоето могучее урчание. Оно шло с той стороны, где распо­
ложена деревня Конобекатеро52, и мы сразу же схва­
тили наше оружие и выбежали из домов, чтобы узнать,
что нас ожидает. Некоторые говорили, это гудит дема,
но я знаю, что у демы более тонкий голос и он звучит
так: «Рь-рь-рь-рь-рь».
Но вот показалось существо, что так сильно гудело.
Это была очень большая птица, какой мы еще никогда
не видели, и она летела так быстро, как не может ле­
теть никакая другая. Все маленькие птицы сразу же
разлетелись и скрылись, как при появлении морского
орла. Тогда люди сказали, что это, вероятно, орелдема. Но с морским орлом большая птица все же имела
мало сходства.
Потом она повернулась так, чтобы не лететь через
море,— это тоже было не похоже на морского орладему — и направилась в сторону Мелиу53. Больше мы
ее уже не видели.
Тогда мы пошли искать Гуру 54 и нашли его за его
домом, у маленького пруда, откуда он также наблюдал
за птицей. Гуру сказал, это была «масин-тербанг» 55,
но мы не знали, что это такое. Потом он сказал, что
птицу сделали инггерис-аним или бланда-аним56 — точ298

но этого нельзя было разглядеть — и одного из них она
несла на своей спине. Гуру сказал такжег что мужчина,
который сидит на ней, может направлять ее, куда захо­
чет: к морю или в лес, вперед или назад57, вверх или
вниз.
Мальчики и юноши очень удивлялись, и даже Сале
из Мелиу, который как раз находился у нас и вообщето был неглупым человеком, восхищался чужеземцами
и говорил, как хорошо они умеют колдовать, если могли
сделать такую птицу.
Но Калбон, Нгаронге и Раму стали над ним смеять­
ся, потому что он рассуждал совсем как мальчик или
как Гуру. А Валол сказал:
— Конечно, такую птицу надо уметь сделать. Но у
нас колдуны лучше, чем у по-аним. Наши колдуны,
если захотят, могут летать по воздуху без всякой пти­
цы. А это куда труднее!
И я тоже так думаю.
Для стариков характерно, что они почти всегда упорно от­
вергают новое. Они никогда не обучались ни письму, ни счету
и тем не менее хорошо прожили жизнь, состарились и приоб­
рели уважение окружающих. Для чего
же тогда молодые долж­
ны учиться столь бесполезному делуБ8?
Тем сильнее был я поражен, когда один старик попросил
миссионера, чтобы тот позаботился об организации в его де­
ревне школы. В ответ на возражение: «Но вы, старики, обычно
против этого» — он сказал рассудительно:
— Да, но я видел, как учитель в Талоле сделал недавно
какие-то узоры на куске бумаги59, потом послал это в Окабу60
и через некоторое время к нам прибыли оттуда разные хоро­
шие вещи: ножи, одежда, рис, табак, железная миска и многие
другие. Тогда стоит, чтобы наши дети тоже научились так кол­
довать и тоже могли получать хорошие вещи.
В основном же старикам нравятся у чужеземцев только две
вещи, а именно напитки и табак. Но если пиво61 и шнапс они
с успехом могут заменять своим вати, то табак чужеземцев
пользуется у них очень большим спросом, так как он гораздо
лучше местного. Маринд-аним, маклеуга, ябга и йе-нан только
жуют табак, в то время как другим племенам — канум-иребе,
нгову-гар, сохурам, жителям острова Фредерика-Хендрика и дигульцам — известны бамбуковые трубки. Но в наше время и
старые и молодые жеватели табака очень быстро привыкают к
курению.
И однажды старый Казима из Пуэпэ62 посмотрел жадными
глазами, как я курю трубку, и сказал:
— Мне тоже хотелось бы иметь такую.
У меня в вещах имелась еще одна трубка, что было ему
неизвестно, и я предложил:
299

— Тг*т можешь получить ее. Только за нее ты должен бу­
дешь дать мне тоже что-нибудь особенно хорошее.
Я имел в виду головной убор демы, произведение пласти­
ческого искусства или что-нибудь в этом роде.
Казима задумался. Затем он подозвал какую-то старушку
и сказал великодушно:
— Это моя самая старшая жена. Ты можешь получить ее за
свою трубку.
Так как Казима был известен как неисправимый шутник,
я усомнился в серьезности его предложения. Но он настаивал:
— Ты можешь получить ее.
Я сказал:
— Но она нее очень стара.
•— А твоя трубка разве не старая? — ответил Казима.
— Да, но для курения она еще очень хороша.
На это Казима возразил:
— И моя старушка тоже еще отлично готовит.
Обмен, конечно, не состоялся, но, как видно, старик пред­
лагал его вполне серьезно, и старая женщина, конечно, пошла
бы 6р мной без единого слова возражения.
Из этого, однако, не следует заключать, что на юге Новой
Гвинеи не существует никакой любви между супругами или
молодыми людьми. По крайней мере старой женщине было бы
очень тяжело расстаться с Казимой, да и он позднее тоже на­
верняка пожалел бы о состоявшемся обмене; просто там люди
слишком зависят от того, что подсказывает им мгновение.
А бывают даже такие случаи, когда молодые люди не до­
вольствуются, как обычно, любой подходящей женой, от кото­
рой там требуется лишь трудолюбие, но с настойчивостью до­
биваются брака с избранной ими девушкой.
Примером этому служит история Умбери, молодого капумиребе из деревни Янгаидур. Он посетил меня в Мерауке вме­
сте с другими людьми канум, в том числе со стариком Эле,
сравнительно молодым Мако и его невестой Тьюл. И после того
как остальные отправились домой, он оставался у меня еще не­
сколько дней. Умбери что-то удручало. Наконец он рассказал
мне, что его родители умерли (очевидно, это случилось давно,
так как он уже не носил траурной одежды), и попросил меня
стать его приемным отцом. Я согласился и пртом должен был
обещать по возможности скорее приехать в Онгайю на празд­
ник. Вообще же на первых порах не произошло ничего осо­
бенного, за исключением того, что Умбери в качестве моего
сына тут же предъявил свои права на мои запасы табака.
В Онгайе я должен был приветствовать и обнять63 всех
тех, 64кто, как и Умбери, принадлежал к тотемной группе гемар , даже женщин, а затем Эле как старший среди мужчин
данного тотема обратился ко мне с речью, которая показала
мне, почему он расположен ко мне и каковы были истинные
мотивы поступка Умбери,

300

60. Умбери и Тьюл

Привет тебе, ровесникС5! Ты — отец Умбери и при­
надлежишь к нашему роду гемар. Поэтому я могу ска­
зать тебе здесь, где нас не слышит ни одна женщина
и собрались только1 мужчины из союза Сосома 66, поче­
му ты вправе быть нашим товарищем по возрасту и от­
цом Умбери.
Когда Дэрау, Маку, Нгаронге, Калбон, Самай и я,
а также два молодых человека, Умбери и Мако, и обе
его женщины, Кадьин и Тьюл, посетили тебя в Эрмасуке, ты дал нам всем саговую муку и табак и мы
ночевали в твоем дворе 67. Это было хорошо с твоей сто­
роны, и мы остались довольны 68.
Потом ты показал нам дом, где хранились вещи ма^
ринд-аним и йе-нан69. Все это прекрасные вещи, но
лучше их всех были черепа, что висели там на стене.
Ты сказал, будто это мариндские головы, отрезанные
сохурами70. Но можешь не бояться полиси-аним. Мы
тебя не выдадим, потому что ты — наш товарищ по то­
тему. Мы знаем, ты большой охотник за головами, и
тебе можно иметь много детей71.
Но ты сделал еще одно очень хорошее дело. Когда
мы зашли в твой вещевой дом72, я заметил на земле
две деревяшки Сосома73, которые нельзя видеть жен­
щинам. Ты ногами быстро надвинул на них циновку,
чтобы Кадьин и Тыол не могли их увидеть. И это было
очень хорошо с твоей стороны. Теперь мы знаем, что ты
тоже человек Сосома. Ты наш сверстник, ты могучий
мужчина74, ты большой охотник за головами, ты наш
брат по Сосому, айюваа!
Потому мы и стали твоими ровесниками и твоими
братьями по роду гемар, к которому принадлежит
уже твой сын Умбери75 и все мы. И если теперь, глядя
на месяц, ты увидишь сидящего на нем Геба76, то дол­
жен всегда кричать: «Геб, ахэ!», и твои дети тоже
должны так делать, потому что они также будут при­
надлежать к роду гемар. Не забывай этого, когда бу­
дешь в своей деревне.
А теперь я хочу говорить о твоем сыне Умбери.
После смерти своих родителей он пришел однажды в
Семандир 77 и увидел живущую там Тыол. Она была в
возрасте иваге 78 , и Умбери хотел попросить ее отца
301

Дэрау 79 отдать ему девушку в жены. Но тогда еще не
кончился срок траура, и он не мог этого сделать. И все
же — правда, мне неловко говорить об этом — оба они
обменялись своими серьгами80. Умбери очень хотелось,
чтобы Тьюл стала его женой.
Но прежде чем окончился траур Умбери, к Дэрау
пришел Мако и спросил, не может ли он отдать Тьюл
ему, и Дэрау сказал, что он не против. Мако уже имел
одну жену — Кадьин, и, так как она была еще молода,
Дэрау думал, Тьюл не будет у Мако тяжело, потому
что ей придется делать только половину работы.
Но тут умерла мать Тыол, и Тьюл не смогла выйти
за Мако81. Она надела траурный наряд 82 , который см