КРЕПОСТЬ БИЙСКАЯ ЕСТЬ СРЕДИННАЯ И ГЛАВНАЯ.... (Динамика численности гарнизона и артиллерии Бийской крепости в XVIII веке) [Сергей Юрьевич Исупов] (doc) читать онлайн

ИСУПОВ Сергей Юрьевич - историк, краевед, преподаватель Бийского лицея. Автор книги "Бийск: острог, крепость, город" и ряда статей по археологии и истории Бийска.

Сергей ИСУПОВ
КРЕПОСТЬ БИЙСКАЯ ЕСТЬ СРЕДИННАЯ И ГЛАВНАЯ....
(Динамика численности гарнизона и артиллерии Бийской крепости в XVIII веке)
На протяжении 130 лет своей истории Бийская крепость, основанная в 1718 г. и первоначально представлявшая собой небольшое деревянное укрепление с полусотенным казачьим гарнизоном, неоднократно коренным образом перестраивалась и модернизировалась, что приводило к росту её военно-оборонительного статуса (1).
Масштабные модернизации военно-оборонительного комплекса крепости приходятся на периоды осложнения геополитической ситуации в Южной Сибири и связаны с обострением российско - джунгарских и российско - китайских отношений, и, как следствие, с изменениями в военно-колонизационной политике Российской империи в этом регионе. Повышение стратегической роли Бийской крепости в период 40-х -70-х г.г. XVIII века приводило не только к совершенствованию крепостных фортификационных сооружений, но и к постоянному увеличению численности гарнизона и артиллерии. В данной публикации, опираясь, в основном, на архивные источники, мы предприняли попытку проследить динамику этого процесса и выделить его наиболее важные моменты с начала существования крепости до конца XVIIIв. Основой источниковой базы работы являются большей частью ещё не публиковавшиеся документы различных фондов Российского государственного военно-исторического архива. Это, в частности, материалы фондов 3 (Военная контора Военной коллегии), 5 (Артиллерийская экспедиция Военной коллегии), 19 (Рекрутская экспедиция канцелярии Военной коллегии), 23 (Воинская комиссия при Военной коллегии) и фонда Военно-учёного архива. Дела этих фондов содержат сведения о формировании, пополнении и реорганизации пехотных, драгунских частей, казачьих сотен и артиллерийских команд, расквартированных в Сибири, на протяжении всего XVIII века. В небольшом объёме привлечены документы фондов Российского государственного архива древних актов: фонда 214 (Сибирский приказ), фонда 415 (Сибирская губернская канцелярия) и фонда 517 (Кузнецкая воеводская канцелярия). Ряд ценных сведений о численности гарнизона Бийской крепости и пополнении его новыми воинскими командами извлечены из фонда Колывано-Воскресенского горного начальства Центра хранения архивного фонда Алтайского края. Привлечены некоторые документы по истории формирования регулярных (пехотных, драгунских и артиллерийских) воинских контингентов Сибири, опубликованных в сборнике "Столетие Военного министерства" и в "Каталоге Московского отделения общего архива Генерального Штаба". Ряд фактов о создании и передислокации полков, усилении крепостных гарнизонов почёрпнут нами в сборнике В. Штейнгеля "Настольный хронологический указатель постановлений, относящихся до устройства военно-сухопутных сил России". Некоторые сведения о мероприятиях правительства, направленных на усиление обороноспособности пограничных линий юга Западной Сибири в середине XVIII века, взяты из Полного собрания законов Российской империи.
Ещё в конце XVII века в Российском государстве начинается период реформ Петра Великого, направленных на дальнейшее укрепление самодержавной монархии. В частности, идёт создание регулярной армии, комплектуемой на основе рекрутских наборов, хорошо обученной и вооружённой, спаянной уставной дисциплиной и единоначалием. Первый гарнизонный полк так называемого "ландмилицкого" типа был создан в Сибири указом Петра I ещё в 1698 году.В штатном расписании гарнизонных полков русской армии 1711г. он числился, как "Сибирского гарнизона драгунский полк полковника Леонтия Парфентьева", а в 1724г. был преобразован в регулярный Сибирский драгунский полк (2). В 1714г. для организации военного похода в Яркенд подполковником И. Д. Бухгольцем в Тобольске сформированы Санкт-Петербургский и Московский пехотные полки, позже переименованные в Тобольский и Енисейский гарнизонные. Однако вплоть до 40-х г.г. XVIII века главной воинской силой русского правительства за Уралом оставались иррегулярные сотни сибирского служилого казачества. Казаки и служилые люди выполняли многочисленные военные и хозяйственно-административные функции: обороняли порубежные волости от набегов кочевников, перевозили казённые грузы, собирали ясак с местного населения, строили остроги и несли в них гарнизонную службу. Служилые дворяне, "дети боярские", "дети дворянские", кузнецкие конные и пешие казаки составили первый гарнизон и Бикатунской крепости 1718 года. До начала 30-х г.г. XVIII века численность гарнизона не превышала 50-60 человек. Гарнизонная команда не являлась постоянной, а состояла из так называемых "годовальщиков", которые два раза в год, реже раз в год сменялась новым составом, присылаемым из Кузнецкой воеводской канцелярии (3). Крепость являлась типичным порубежным форпостом, острогом так называемого "малого чина" с минимальным гарнизоном, её главная задача заключалась лишь в контроле за двумя важными переправами через исток Оби и Бию, в своевременном оповещении Кузнецкой канцелярии о готовящемся c юга набеге. Казаки занимались разъездным патрулированием - "обереговой службой", нередко им приходилось собирать ясак с ближних кумандинских волостей в низовьях Бии. Типичный для этого периода " реестр служилых всяких чинов людям", то есть списочный состав гарнизона, состоит из 20 конных и 30-40 пеших казаков во главе с крепостным приказчиком в чине пятидесятника. Лишь в отдельные годы, когда угроза набега со стороны Джунгарии реально возрастала, крепостную команду могли временно увеличить до сотни казаков (4). Первое регулярное воинское формирование появляется в Бикатунской крепости в 1738 году, как раз в период очередного обострения русско-джунгарских отношений. Ещё в 1736 г. в Сибири из государственных крестьян, разночинцев, служилых дворян и казачьих детей был сформирован драгунский полк, позднее получивший название Колыванского и предназначенный как раз для линейной службы на порубежье юга Западной Сибири (5). Часть этого полка под командованием майора Деграве была расквартирована в Кузнецке, откуда в форпост на нижней Бии и отправили полуэскадрон во главе с поручиком Петром Фадеевым. Продовольствие драгуны получали уже не из воеводской канцелярии, а в результате "хлебного четверикового сбора" с крестьян крепостного ведомства. Для их размещения вне крепости строится форштадт - драгунская слобода, укреплённая по периметру линией надолбов и рогаток. В 1741 г. Сенат и Военная коллегия рядом указов потребовали от Сибирской губернской канцелярии передислоцировать из внутренних уездов губернии в пограничные районы как можно больше регулярных войск для обеспечения безопасности границ. Во исполнение одного из таких указов в Бийскую крепость переводят полный драгунский эскадрон, а гарнизонным начальником становится капитан Степан Войков. Крепостные сооружения капитально ремонтируются, а напротив неё, на высокой бийской гриве, сооружают нагорный форпост, в котором размещают полуэскадрон драгун во главе с поручиком.
Наряду с увеличением численности гарнизона, постепенно растёт и количество размещённых в крепости артиллерийских орудий. Первоначально вся артиллерия укрепления состояла лишь из шести "малых пушек железных", стрелявших ядрами весом в один фунт (около 450 граммов) и картечью. Эти пушки размещались на вторых этажах крепостных башен и в качестве артиллерийской обслуги при них состояли всё те же служилые казаки. По доношениям бикатунских приказчиков, крепость постоянно испытывала недостаток в пушечном порохе и канонирских принадлежностях, стволы, пушечные станки и колёса постепенно приходили в негодность, в гарнизоне практически не было профессиональных канониров. В 1739 году Кузнецкая воеводская канцелярия всё же прислала необходимые материалы для замены пушечных лафетов, но отказала в просьбе о присылке артиллерийских служителей, которых "ныне в достатке и в самой Кузнецкой крепости не имеется". Крепостному приказчику Ивану Шестакову было велено " верстать в канониры бийских крестьян, кто способнее окажется" (6). Только в 1741 году в крепость прислали пять относительно новых полевых трёхфунтовых орудия, отлитых в 1703 г. на Каменском заводе, а две из малых железных пушек забрали для вооружения недавно сооружённого Бехтемирского форпоста. Одно из этих трёхфунтовых орудий, тип которых был наиболее распространённым в полевой армейской артиллерии русских войск времён Петра Великого, в настоящее время экспонируется в Бийском краеведческом музее имени В.В.Бианки.
Итак, в начале 40-х г.г. XVIII века Бийская крепость представляла собою лишь небольшой по площади фортификационный комплекс, состоящий из собственно крепости башенного типа с заплотными стенами и нагорного форпоста. Её гарнизон в это время насчитывал 253 человека и включал в себя усиленный драгунский эскадрон и сотню кузнецких служилых казаков. Артиллерия укрепления была явно минимальной, её материальная часть состояла их четырёх фунтовых железных пушек, отлитых ещё в предыдущем веке и пяти полевых трёхфунтовых орудий. В этот период малочисленность гарнизонов была характерна практически для всех пограничных укреплений юга Западной Сибири. Например, в Томском и Кузнецком ведомствах насчитывалось не более 1300 солдат, драгун и казаков (7).
В этих условиях правительство воцарившейся "дщери Петровой" - императрицы Елизаветы, принимает ряд срочных мер, направленных не только на укрепление обороноспособности российских границ в Сибири, но и на усиление геополитического присутствия империи в регионе. Особенно это касалось Алтая, где сосредотачивались богатейшие месторождения полиметаллических руд, богатых серебром и золотом. В 1744-1745 г.г. на совместных заседаниях Сената, Военной и Иностранной коллегий утверждаются предложения оренбургского и сибирского губернаторов И. И. Неплюева и А. И. Сухарева (8). Их проекты, помимо всего прочего, предполагали широкомасштабное строительство укреплённых пограничных линий с многочисленными гарнизонами и мощной артиллерией, а также создание Сибирского регулярного корпуса, как гаранта успешной реализации новой военно-инженерной стратегии Российской империи в Сибири. Летом 1745 г. из европейских губерний России начинается передислокация Ширванского, Нотенбургского пехотных, Луцкого, Олонецкого и Вологодского драгунских полков под командованием генерал-майора И.И.Киндермана, а в самой провинции формируется ещё два гарнизонных пехотных полка (9). Размещённые в порубежных районах, эти части и переведённые сюда тыловые сибирские гарнизонные полки стали надёжным прикрытием линейного строительства на Алтае, которое вступает в свой качественно новый этап в 1747-1748 г.г., после передачи Алтайских горных заводов в собственность Императорской фамилии.
Одной из первых в число модернизируемых попала и Бийская крепость (так её всё чаще именовали теперь в официальных документах), которую "надлежало в скорейшем времени укреплять и артиллериею удовольствовать"(10). Летом 1751 года было закончено сооружение нового фортификационного комплекса крепости, которая вскоре становится важным звеном формирующейся Колывано-Кузнецкой укреплённой пограничной линии.
Эта линия своими крепостями, форпостами и укреплёнными маяками прикрывала горные заводы и земледельческие волости Алтая со стороны южной границы и к середине 60-х г.г. XVIII в. насчитывала 32 опорных пункта, протянувшихся цепочкой длиною в 457 вёрст от Кузнецка до Усть-Каменогорской крепости.
Крепостной гарнизон был значительно усилен и теперь состоял из команды Енисейского пехотного полка (3 роты), 4 эскадронов Луцкого и Олонецкого драгунских полков и примерно трех сотен так называемых "крепостных" казаков. Однако общая численность расквартированных здесь регулярных и иррегулярных войск составила не более 800 человек, так как пехотные и кавалерийские подразделения не имели полного состава, положенного по штату. Ранее размещавшиеся в укреплении эскадроны Колыванского драгунского полка были передислоцированы во вновь сооруженные Катунскую и Ануйскую крепости. Эскадроны Луцкого и Олонецкого полков, по существу, не являлись гарнизонными, а находились в Бийской крепости только в период "зимних квартир" - с ноября по март. Остальное время года они несли патрульную службу в форпостах пограничной линии вместе с казачьими сотнями. Таким образом, к середине 50-ых годов ХVШ века "фортеция" на Бии превращается в так называемую войсковую крепость, базу дислоцирования не только постоянного гарнизона ( его функции в то время выполняла команда Енисейского пехотного полка), но и армейских полков линейного прикрытия.
В 1755 году обер-комендантом Колывано-Кузнецкой укрепленной линии был назначен полковник Ф. Дегаррига, ранее командовавший Сибирской драгунской бригадой. Отныне Бийская крепость становится его линейной штаб-квартирой. Рапортуя командующему Сибирским корпусом бригадиру Крафту о результатах инспекции вверенных ему укреплений, полковник доносил о значительном некомплекте в пехотных и драгунских частях, острой нехватке артиллерии. В своем докладе в Сенат и Военную коллегию Крафт тоже вынужден был признать, что на юге Западной Сибири " крепостные команды столь малолюдны, что инде в случае воровских неприятельских нападений... едва себя охранить смогут" (11).
А между тем обстановка южно-сибирской границе ещё более накалилась после указа императрицы Елизаветы Петровны от 1 июня 1756 г., юридически оформившего добровольное вступление большей части алтайских племён в российское подданство. Реакция Китая, претендовавшего на гегемонию в регионе, была настолько негативной, что на Военном совете Поднебесной всерьёз рассматривался вопрос о начале войны с Россией. По указу Военной коллегии от 19 ноября 1758 года обер-коменданту Колывно-Кузнецкой линии было приказано привести войска гарнизона Бийской крепости в состояние полной боевой готовности и усилить патрулирование рубежей. Тогда же особым указом Сенат запретил расформирование Луцкого и Олонецкого драгунских полков, эскадроны которых квартировали в крепости. Эти полки оказались "сверх положенных" в общем расписании частей армии по штатам 1755 года. Такие случаи были крайне редкими, но Сенат согласился с мнением военного ведомства Сибири, мотивировавшего свою просьбу о сохранении полков тем, что "при нынешних обстоятельствах здешнюю сторону обнажать войсками не надлежит" (12).
По распоряжению Военной коллегии большая часть крепостных гарнизонов и линейных полков была срочно доукомплектована за счёт "верстания" в армейскую службу разночинцев из сибирских городов и "беломестных" казаков. Вследствие этого численность команды Енисейского полка и драгунских эскадронов была доведена до полнокомплектной, положенной по штатным расписаниям. К 1759 году в крепости дислоцировалось до тысячи солдат и офицеров регулярных частей и три сотни крепостных казаков. Артиллерия крепости, состоявшая из 21 орудия полевого калибра ( 9 собственно крепостных и две шестипушечные батареи драгунских полков), усиливается за счёт присылки шести 12-ти фунтовых крепостных орудий из Тобольска и тылового Каинского острога. Эти пушки и были первыми тяжёлыми, крупнокалиберными орудиями крепостного типа в истории бийской гарнизонной артиллерии. Однако проблема состояла в том, что в существующих фортификационных сооружениях башенно-стеновой конструкции новые пушки...решительно негде было разместить. Перекрытия башенных этажей просто не выдержали бы веса стволов и массивных лафетов и вообще пушкам такого калибра требовались просторные, специально оборудованные батарейные площадки нового, бастионного типа.
В 1760 г. императорским указом территория Горного Алтая вошла в состав Российской империи. Наряду с дипломатическими мерами поддержки этого акта, русское правительство ещё до выхода указа планировало начало нового этапа военно-фортификационного строительства на юге Западной Сибири. Важное место в этих проектах отводилось и Бийской крепости, как тыловому стратегическому звену спроектированной укреплённой линии, которая тянулась от Бухтармы до Телецкого озера. Для размещения новых значительных контингентов военных сил требовалась кардинальная перестройка крепости. Первые работы начались в ещё 1758 г. В ходе возведения нового крепостного комплекса площадь всех его военно-инженерных сооружений увеличилась до 12 гектаров. Было поставлено шесть новых башен, а в северо-западном углу укреплений соорудили большой пятиугольный артиллерийский бастион, на котором и разместили все шесть 12-ти фунтовых крепостных орудий(13).Пушки этого бастиона прикрывали линейную дорогу, ведущую от Усть-Каменогорской крепости до Кузнецка. Кроме того, на линии северной и южной стен были сооружены две лёгкие батарейные площадки по 6 орудий, где поставили полевые 3-х фунтовые пушки драгунских эскадронов. По указу Военной коллегии во всех крепостях южно-сибирских линий для "соблюдения и производства фортеций" формируются профессиональные военно-инженерные команды под руководством офицеров, командированных в войска сибирской провинции во главе с инженер-генерал-майором Людвигом. Первая инженерная команда Бийской крепости, которой первоначально командовал инженер-капитан Васислий Плутов, состояла из его заместителя-поручика, унтер-офицера и 15 нижних чинов. Новая Бийская крепость имела более совершенный комплекс военно-фортификационных сооружений так называемой смешанной, бастионно-башенной конструкции, вполне отвечавший оперативно-тактическим задачам обороны. С изменением функций изменился не только облик, но и статус крепости. Отныне она постепенно превращается в военно-административный центр Алтая и в реальности претендует на статус войсковой крепости "регулярной" конструкции.
Окончательное военно-административное оформление воинских гарнизонных и армейских (полевых или линейных) контингентов Сибири, а также фортификационное обеспечение границ юга Западной Сибири приходится на первое десятилетие царствования императрицы Екатерины II. Именно в этот период происходят кардинальные изменения в структуре и численности гарнизонных и армейских частей Бийской крепости, ставшей по мнению военного ведомства "срединною и главною" на Колывано-Кузнецой укреплённой пограничной линии. Новый командующий Сибирского корпуса генерал-поручик И. И. Шпрингер и назначенный обер-комендантом линии генерал-майор И. А. Деколонг предложили проект сооружения новой крепости принципиально нового, бастионного типа. Её строительство началось в 1769 году и закончилось лишь в 1778 году. Площадь возведённого фортификационного комплекса вместе с укреплёнными форштадтами, где предполагалось разместить более 2 тысяч солдат, драгун и казаков, составила примерно 40 гектаров (14).Отныне в укреплении постоянно размещались пехотный гарнизонный батальон (иногда его именовали "пограничным батальоном") численностью в 686 человек и четыре сотни линейных казаков. Это было значительное усиление постоянного гарнизона, который ещё недавно, в 1764 году, насчитывал 328 солдат и 300 городовых казаков(15). Крепость становилась местом дислокации на зимних квартирах полноштатной драгунской бригады, состоящей из эскадронов Луцкого, Вологодского, Олонецкого и Колыванского полков. В 1765 году для управления крепостью, гарнизоном и земледельческой волостью крепостного ведомства создаётся Бийская комендантская канцелярия во главе с военным комендантом, которым назначается майор Иван Клейтин. В этом же году в укреплении формируется гарнизонная артиллерийская команда, состоящая из 2 обер-офицеров, 8 унтер-офицеров и 65 нижних чинов. Количественный состав команды остаётся без изменений до конца века (16). Материальная часть крепостной артиллерии была представлена двенадцатью 12-фунтовыми крепостными орудиями и 20 полевыми пушками различных калибров. Тяжёлая артиллерия размещалась на батареях Бийского, Катунского, Лощинского, Болотного и Ключевского бастионов, вымощенных камнем-плитняком и лиственничным брусом, а полевая - на батарейных площадках редутов-полубастионов.
С 1768 года набор рекрутов для штатного пополнения гарнизонных и армейских частей Сибири начинают производить в самом регионе. Это явилось результатом "Высочайшего утверждения" доклада Сената "О сборе рекрут в Сибири с купечества, крестьян и ямщиков для укомплектования тамошних полков". По мнению и Сената, и Военной коллегии, казна ежегодно расходовала огромные средства " на отправление оных рекрут из внутренних российских городов чрез дальное расстояние с нарочными командами", а набор новых нижних чинов внутри самой Сибири позволит избежать этих трат и не нанесёт ущерба внутренней хозяйственной колонизации края (17). Уже в 1770 году на пополнение гарнизонного батальона крепости из прибыло 68 новобранцев из Тобольской, Иркутской и Енисейской провинций. Такой принцип комплектования сохранялся на протяжении всего царствования Екатерины II вплоть до нового указа Павла I, который в 1798 году повелел набираемых в Сибири рекрутов отправлять на пополнение воинских контингентов в другие губернии империи, а в местные полки и гарнизонные команды снова присылать новобранцев из европейской части. Уже годом позже на доукомплектование гарнизона Бийской крепости было прислано 139 рекрутов из Звенигородского уезда Киевской губернии, а для пополнения местной артиллерийской команды - 38 душ из Минской губернии.
В 1771 году в Бийской крепости побывал совершавший путешествие по Сибири норвежский академик Иоганн Фальк. В своём путевом дневнике он отметил: "Сия крепость после Кузнецкой есть самая большая по Колыванской линии. Имеет полковника, коменданта, две драгунские команды...и принадлежащий Колывани уезд..."(18). Только офицерский состав гарнизона и армейских частей крепости занимал 76 дворов, а нижние чины расселялись в казармах и 94 домах Омского, Кузнецкого и Колыванского форштадтов. В этом же году дислоцировавшиеся в укреплении эскадроны драгунских полков были расформированы и использованы для укомплектования так называемых лёгких полевых команд или когорт, которые представляли собой своего рода универсальные воинские части, состоящие из пехоты, кавалерии и артиллерии. В каждую полевую команду (556 человек) входили: две мушкетёрских (пехотных) роты, полусотенная команда егерей, два драгунских эскадрона и артиллерийская команда при четырёх 12-ти фунтовых орудиях (19). Ранее располагавшиеся в Бийской крепости части вошли в состав 12-й, 13-й и 14-й полевых команд. В 1773 году эти команды во главе с генерал-майором А. Д. Скалоном (в 1766-1771г.г. он командовал бийской драгунской бригадой) направляются в уральские провинции для борьбы с отрядами пугачёвцев. Особо отличилась в боях против восставших 13-я полевая команда премьер-майора Эртмана, большая часть которой после расформирования в 1775 году послужила кадровой основой вновь создаваемого Бийского пограничного батальона, состоящего из четырёх рот. Чуть позже именно по этой причине Бийский пограничный батальон " за ратные подвиги и доблесть" вошёл в список воинских частей русской армии, удостоенных чести "поименования" на стенах Георгиевского зала Кремлёвского Дворца. В 1784 г. на доформирование бийского гарнизона прибыло под командованием майора Павлуцкого две роты упразднявшегося Колывано-Воскресенского полевого батальона. В 1798 году в Бийске дислоцировался гарнизонный полк "на полевом содержании", состоящий из одного строевого батальона численностью 665 человек и так называемой инвалидной команды, которая состояла из 48 военнослужащих ветеранов. Ветераны использовались на различных "нестроевых" должностях и получали полное войсковое довольствие в качестве "пенсиона за выслугу лет". Подобные команды ветеранов появляются в российской армии ещё в царствование Петра I. Замечательной иллюстрацией заботы Петра об отставных военных чинах служат следующие слова: " Неужели должен при старости терпеть нужду тот, кто лучшие лета пожертвовал мне на службе? Кто ревностно мне в лучшие годы впредь послужит, когда узнает, что при старости будет пренебрежён и заботою оставлен от того самого, на службе коего он силы истощал" (20).Первым командиром Бийского гарнизонного полка стал полковник Богданов-3-й, вскоре сменённый майором Самариным.
Один из самых старых документов о преобразовании Бийской крепости в город - это уведомление, посланное Сенатом в Военную коллегию 20 октября 1782 года. В нем говорится о возведении в ранг "штатных" городов ряда сибирских крепостей и, в частности, Бийской. Крепость становится окружным центром Колыванского наместничества, и в нем появляется новый орган управления - городской магистрат, однако наиболее важные вопросы по-прежнему решаются единолично военным комендантом. Вплоть до начала XIX века численность квартировавших в городе войск превышала численность гражданского населения. В 1765 году в крепости учтено не более тысячи человек различных "партикулярных" сословий, а лиц военного сословия числилось 1685 душ: солдаты и драгуны Бийского гарнизонного батальона, Луцкого, Вологодского, Олонецкого и Колыванского полков, артиллеристы и казаки (21). В 1782 г., по данным четвёртой ревизии, в Бийске насчитывалось 2289 душ мужского пола, из которых воинские чины гарнизона и отставные военнослужащие составляли 1889 человек. А в 1793 году, по рапорту полковника Богданова в окружном городе Бийске состояло 490 дворов с 3640 жителями обоего пола. Из этого количества военные чины гарнизона и их семьи составляли 2935 душ. К концу XVIII века, по существующей тогда классификации фортификационных комплексов, Бийская крепость принадлежала к войсковой крепости первого ранга, занимая второе место в Западной Сибири (на первом месте находилась Омская крепость, где располагался штаб Сибирского корпуса) по площади военно-инженерных сооружений, численности гарнизона и количеству крепостной артиллерии.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Исупов С.Ю. Вехи истории Бийской крепости / Бийский вестник.2003. №1.С.5-18
2. Штейгель В. Настольный хронологический указатель постановлений, относящихся до устройства военно-сухопутных сил России (Приложение к "Военному сборнику"). СПб.1890.С.37.
3. Российский государственный архив древних актов. Ф.517.О.1.Д.1037.Л.4-6; Ф.1402.О.1.Д.1.Л.16-17, 21-21об.; 49-51.
4. Там же.Л.211-211об.
5. Исупов С.Ю. Основные моменты истории Отдельного Сибирского корпуса в первой половине XVIII в. / Вопросы истории археологии и истории Южной Сибири. Барнаул. 1999. С. 234.
6. РГАДА.Ф.1402. Оп. 1.Д.2.Л.155
7. Колесников А.Д. Русское население Западной Сибири в ХVIII- начале XIX века. Омск. 1973. С.68.
8. Огурцов А. Ю. Военно-инженерная политика России на юге Западной Сибири в XVIII в. Автореферат кандидатской диссертации. Свердловск. 1990.С.15.
9. Российский государственный военно-исторический архив. Ф.23.Оп.1/121. Д.937.Л.55; Ф.24. Оп.21. Д.104. Л.266.
10. Центральное хранилище архивного фонда Алтайского края. Ф.1. Канцелярия Колывано-Воскресенского горного начальства. Оп. 1. Д.99. Л.329-330.
11. Златкин И.Я. История Джунгарского ханства. М. 1964. С. 443.
12. РГВИА. Ф.23. Оп.1/121. Д.796.Л.1-3.
13. Там же. Ф.349. Оп.3. Ед. хр.5776.
14. Исупов С.Ю. Вехи истории Бийской крепости / Бийский вестник.2003. №1.С.15.
15. РГВИА. Ф.23. Оп. 1/121.Д.937.Л.123 об.
16. Там же. Д. 1262. Л.25 об.
17. Столетие военного министерства 1802-1902 гг. Главный штаб. Исторический очерк. СПб.1902.С.154.
18. Исупов С. Ю. Бийск: острог, крепость, город. Бийск. 1999.С.130.
19. Штейгель В. Настольный хронологический указатель постановлений, относящихся до устройства военно-сухопутных сил России (Приложение к "Военному сборнику"). СПб.1890.С.71.
20. Леонов О. ,Ульянов И. Регулярная пехота 1698-1801. М.1995.С.52.
21. РГВИА. Ф.23. Оп. 1/121.Д.937.Л.123 об.