ПВТ. Лут [Евгения Ульяничева] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (91) »
ПВТ. Лут
Глава 1
— Ты говорил, их двое! — Право? Бухой был, наверное. — Сожри тебя Лут, Гаер, ты обещал мне двоих! — Да на что тебе? Ты и с одним-то еле управляешься, не? — Это уже мое дело, ты обещал мне… — Ну чего разнылся, как баба? — рыжий, вычурно обритый с висков парень уютно пыхнул трубкой. — Обещал, обещал, поманил, обманул… Поматросил-бросил. Подбери уже сопли, и иди работать с тем, что имеешь. Он говорил весело, задорно щурил двухцветные глаза, но под ситцевой этой цветочной пестротой шуршали-скользили змеи. Его оппонент услышал погремушку кобры и сбавил обороты. С хрустом переломил дорогое автоматическое перо. Раздраженно бросил обломки в утилизатор, салфеткой размазал чернила на подрагивающих пальцах. — Кто кого еще имеет, — угрюмо произнес в сторону. — Упорный материал? — Практически непрошибаемый. — Я тебе так сочувствую, — поставил брови мохнатым домиком Гаер. Мужчина фыркнул. — Да скорее Лут остановится, сочувствует он. Почему не смотришь отчеты по подопытному образцу? — А оно мне надо? — Неужели совсем не интересно? И убери волосатые ляжки со стола, сидишь в моей лаборатории, как у себя дома, с трубкой и в юбке… — Твоя лаборатория в моей Башне. А это килт, гордость мужей Хома Ориноко, — Гаер любовно поправил складку, — трубка тыквенная, табак высшего эшелона, а ноги не брею, потому что холодно. Но, если ты гладкие бедра больше уважаешь… Собеседник лишь фыркнул. Тоскливо размял переносицу, с тонким следом от дужки очков. — Где же шляется Второй? — Понятия не имею, — закинув голову к стеклянному потолку, протянул Гаер, — даже представить себе не могу. *** Клик-клак. Юга открыл глаза и увидел прямо над собой черный полый стебель. Там сидела, оттуда глядела безногая, безрукая, безглазая — всемогущая — смерть. Медленно приподнялся на локтях. Осторожно убрал точно такой же стебель от лица крепко спящего Второго. Выпь даже не шевельнулся, рыжеватые ресницы подрагивали во сне. Юга встретился взглядом с Гаером. Тот одобрительно кивнул, приложил палец к хитрым губам, хотя Третий не был малоумным и поднимать шум не собирался. Маркировщик поманил за собой, но Юга выставил ладонь. Он редко просил о чем-то. Или брал сам, не спрашиваясь, или справлялся в одно плечо. Проклятая гордость иногда его самого утомляла. Снял холодные зеленые бусы, рискуя, торопливо обмотал вокруг жилистого теплого запястья пастуха. Себе взял его куртку, общую их укрывашку. Старая, затасканная, в порезах и пятнах въевшейся травы, потертая на локтях. Она всегда казалась ему уютной. Особенно удобной. Юга так же бесшумно поднялся и последовал за рыжим. Они оставили корабеллу, прошли немного, а когда Юга не утерпел, обернулся, чтобы взглянуть последний, самый последний раз — его метко припечатала в затылок железная чернота. *** Неужели он проиграет каким-то безлепицам, паскудным уродам? Не бывать тому. Всего задача — не спать. Не спать. Шаги замыкались, заходили друг в друга. Самая длинная, самая утомительная дорога — в комнате с круглыми стенами, без окон и дверей. Была еще кровать, был ящик со льдом (холодильник, поправил себя, ему имя холодильник); смешанная конструкция из рам, перекладин, колец и канатов — турник; был в полпальца толщиной лист, в черной чешуе, ихор… Остановился, сильно растирая лицо ладонями. Иногда его заводило в цикл, и он мог долго — до ломоты — наматывать круги по комнате. Слишком тесно. Слишком одиноко. Словно душка в банке. Сколько он уже здесь? Черный лист ожил, лепестки-чешуйки, составляющие его гладь, раскрылись на буквы и картинки. До неприязни знакомый бесполый голос поздоровался первым — исключительно как обычно: — Доброе утро, Джуда. Башня приветствует тебя. — Юга, тупая ты кукла, меня зовут Юга! — с ненавистью прорычал облюдок. — Очень хорошо, Джуда. Взгляни, что мы приготовили для тебя… Это было каждодневной повинностью. Учитель, обладающий лишь голосом и властью, давал уроки, и требовал их точного выполнения. Сперва казалось просто — изображения, буквы, цифры. Потом усложнилось, навалилось, количество информации возрастало, объем заданий увеличивался, и иногда Юга казалось, что его голова готова лопнуть (точь-в-точь как выученный давно полосатик, диковинная ягода-арбуз). Некоторые вещи требовали сцепленной, молитвенной затвержденности — порядок слов, случай знаков. К примеру: Десять из трех; дно воздуха; глиссада; королевская кобра; тридцать пять, пятьдесят три, восемьдесят, пять; кольца Лафона; румпельный ветер… Он не спрашивал, зачем. Он забил стройную ленту слов и образов на память, в корни зубов, с какого места ни спроси — мог длить последовательность. Отказаться от выполнения упражнений было можно, но в таком случае он тождеством получал отказ в еде и доступе к воде. Пробовал. Его- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (91) »
Последние комментарии
2 часов 20 минут назад
4 часов 39 минут назад
6 часов 28 минут назад
12 часов 14 минут назад
12 часов 19 минут назад
12 часов 23 минут назад