Шепот крови (СИ) [Мирослава Драгович] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Annotation

«Последние стражи Аарона» – история о мире, где у каждого мага есть выбор: сгореть на костре или отправиться далеко на север в вольный Дагмер, где места себе не найдет лишь тот, кто презрел людские законы. Вот только беда: Дагмер лишился своего короля – тот умер, оставив после себя двух сыновей. Ивэн – юноша, выросший в монастыре, и не знающий ничего о своем истинном пути. Гален – маг крови, который давно отрекся от своего отца. Кто же продолжит дело первого короля Дагмера?

Эта окутанная промозглым туманом мрачная история о мире исчезающей магии, где чтобы полюбить надо бросить вызов, а вражду не в силах погасить даже кровное родство.

Вторая часть дилогии будет называться "Последние стражи Аарона. Изгнанники".


Последние стражи Аарона. Шепот крови

Глава 1. Висельник

Глава 2. По следу

Глава 3. Рождение короля

Глава 4. В руках Совета

Глава 5. Новый дом

Глава 6. За Эстелрос!

Глава 7. Огненная дева

Глава 8. Волчья шкура и ведьма

Глава 9. Дух войны

Глава 10. Заженное пламя

Глава 11. Дом запертых сердец

Глава 12. Первые искры

Глава 13. Мешок с костями

Глава 14. Рождение бури

Глава 15. Огонь к огню

Глава 16. Птицелов

Глава 17. Дикая пляска

Глава 18. Чистая кровь

Глава 19. Пленник белой пустоши

Глава 20. В свете полной луны

Глава 21. Новая волчица

Глава 22. Отныне и навеки

Глава 23. Место под солнцем

Глава 24. Разлом

Глава 25. По ту сторону

Глава 26. Трофей

Глава 27. Исчезнувшая

Глава 28. Возвращение

Глава 29. Грани свободы

Глава 30. Падение


Последние стражи Аарона. Шепот крови


Глава 1. Висельник


Всем, кто не отвернулся от света

в эти темные времена.


Каменный бор. Айриндор

Время сбора винограда в Каменном бору приходилось на заморозки. Там, где погибла бы любая другая лоза, эта крепла, плодоносила и славила себя по всем Изведанным землям. Она рождала вино с громким именем, льющееся рекой везде – от придорожных таверн до старых замков. Но те, кто возделывал его – послушники Монастыря Всех Пророков, всегда оставались в тени. Люди говорили, что в его стенах находили убежище и святые, и самые темные нечестивцы. Тайна немало приправляла вкус.

Один из послушников срезал сочные спелые гроздья винограда с самого утра. Сок испещрил линии и узоры на его пальцах и ладонях, лёг поверх библиотечных чернил, закрался в ссадины, не тронув лишь мозоли – грубые отметины от рукояти меча. Засучив рукава жесткой серой сутаны, юноша внимательно рассматривал все отпечатки прожитого им дня.


Наполняя старые глиняные кувшины из источника, он невольно следил за водами ручья. Они спешили вниз по склону в долину, где ютился его прежний дом – большое несуразное поместье, слишком помпезное для этих мест.

– Эй, брат Аверет! – мимо проехала повозка с припасами, запряженная кряжистой пегой лошаденкой, ею правил седой старик в такой же серой сутане. – Останешься здесь, не поспеешь к вечерней молитве!

Только теперь молодой послушник приметил, что солнце клонится к горизонту, оставляя в небе за собой розовый всплеск света. Он кивнул старику, но не бросил своего дела – не желал возвращаться, не наполнив собственную повозку. Поднатужившись, он вскинул очередной полный кувшин на плечо и погрузил его. Взмокшая прядь светлых волос упала на лоб, скрыв нелепую отметину – белесый шрам, оставленный на вечную память его матерью. Когда-то давно она, в приступе бездумной ярости, швырнула в него увесистым кубком.

В тот день Аверет впервые попал в монастырь и увидел местного аббата. Теперь же, память услужливо подбрасывала ему яркие всполохи событий. Пока монах зашивал рану на его лице, он разглядывал высокие своды госпиталя, и слушал, как мать кричит что-то о проклятии, позоре и Тьме.

– Ты была королевой, сестра. Но умрешь от вина одинокой дряхлой распутницей, – сухо ответил ей аббат.

С тех самых пор она исчезла, а вместе с ней и страх. Новое имя, молитвы, обеты и суровый труд были малой платой за это. Но Аверет скоро понял, что не похож на любого другого послушника. И причиной тому было даже не кровное родство с аббатом Кареллом и не странности, которыми он был награжден. Учение Создателя и Его Пророков не определяло его. В гневе и усталости он не раз решался донимать дядю расспросами о том, отчего