Тьма расправляет крылья [Роберт Лоуренс Стайн] (doc) читать постранично, страница - 2

меня совершенно не было желания делать это. Мне ну нисколечко не хотелось целый месяц пробыть в обществе Джады. Бетти сняла красный ободок с волнистых светлых волос, и они рассыпались по плечам. Затем села на пол, уткнувшись локтями в коленки.
— Наверное, твоя кузина изменилась за эти шесть лет… — сказала она.
— Она, наверное, стала ещё хуже, — пробормотала я. — Думаю, она отрастила себе длиннющие когти, и её родителям пришлось купить ей специальную доску для котов. Чтоб она могла их точить.
Бетти не засмеялась.
Я услышала, как мама хлопнула той дверью, что вела из кухни в кабинет. Мама никогда не закрывает двери — она ими всегда хлопает. Я ей говорю, что она не соразмеряет свою силу. Но, наверное, мама хлопает дверьми потому, что она всегда куда-то торопится, бежит, опаздывает…
Она работает начальником смены в телефонной компании и проводит на работе ночь напролёт. Поэтому днём у неё остаётся не слишком много свободного времени.
Я была уверена, что мама вот-вот поднимется и проверит, как продвигаются мои сборы. Бетти вздохнула и развалилась на белом жёстком коврике.
— Я не понимаю, Селена. Джаде было всего лишь шесть, когда ты видела её в последний раз. Неужели она была такой уж ужасной?
— Ещё какой! — ответила я. — Она отрезала мне одну косичку, когда я спала. А моей маме сказала, что видела, как я сама её себе отрезала. Разве это не ужасно?
Бетти кивнула.
— Ужасно. А твоя мама так и не узнала правды?
Я покачала головой.
— Моя мама слишком расстроилась, чтобы ещё и разбираться. Её больше занимало, что делать с моими волосами.
— Ну и что она с ними сделала?
— Подстригла меня очень коротко. Под мальчика. Поэтому я несколько недель проплакала. А Джаде казалось, что это смешно. Она смеялась и даже била меня по голове. Когда мама не видела.
— Да, это кошмар, — согласилась Бетти.
— И ещё кое-что. Я вспомнила, — сказала я, — Джада звала меня Коровой Му.
Бетти открыла рот от изумления.
— Ка-ак?
— Она всё время звала меня Коровой Му. Как же меня это злило! «Корова Му, давай сделаем то-то», «Корова Му, давай пойдём туда-то»…
Бетти нахмурилась.
— Я чего-то не понимаю… Почему именно Корова Му?
Я пожала плечами.
— Я не знаю. Наверное, потому что она была такой костлявой, а я намного крупнее неё. Ей я казалась коровой.
— Мило, — пробормотала Бетти. — Ну, Селена, теперь ты худая. И Джада больше не сможет тебя называть Коровой Му. Спорим, она сама потолстела за эти шесть лет?
— Не-ет, вряд ли, — сказала я грустно. — Я видела её фотографию, сделанную на Рождество. Она выглядит как швабра с волосами.
— Ну, может, она исправилась, — сказала Бетти, поднимаясь на ноги. — Она ведь присылала тебе письма по электронной почте?
Я кивнула:
— Угу. Пишет, что ждёт не дождётся встречи со мной… Но она написала не «Селена», а «Сирена». Это точно не описка. Она это нарочно. Как тебе это нравится?
— Ну что ж… Я буду скучать по тебе, — сказала Бетти. — Кто теперь меня рассмешит?..
«Рассмешит?» Я ни разу не видела, как Бетти смеётся! О чём это она?
Но это не имело никакого значения. Прежде чем я успела подумать об этом, мы уже держали друг друга в объятиях, и слёзы жгли мне глаза.
— Я буду присылать тебе письма на «мыло» пять раз в день! — воскликнула я.
Бетти резко опустилась на край моей кровати.
— Я всё-таки не понимаю, почему ты должна ехать на целый месяц? — сказала она. — Сейчас апрель. Учебный год практически закончится, когда ты вернёшься.
— Мне придётся ходить в школу там. В ту, где учится Джада, — с вздохом сказала я.
— Но… почему? — спросила Бетти.
Я пожала плечами.
— Мама совсем с ума сошла. Она говорит, что я зачем-то нужна моей кузине.
Бетти выпрямилась.
— Что? Джада больна, что ли? Или ещё что-то в этом роде?
— Сдаётся мне, что ей просто не над кем издеваться, — вздохнула я. — Чтобы там ни было, мама всё равно мне не скажет. Она говорит, что нам нужно отдохнуть друг от друга.
— Ничего не понимаю. Странно всё это… — пробормотала Бетти.
Нашу беседу прервал голос мамы, донёсшийся снизу:
— Де-евочки, как там упаковка вещей продвигается?
Я уставилась на пустой чемодан.
— Замечательно, — крикнула в ответ я. — Мы почти закончили.

Автобус отходил рано утром. Мы с мамой приехали на автостанцию в последнюю минуту. Пробежали сквозь густую толпу.
Мама несла одну мою сумку, я тащила другую. Мой распухший рюкзак болтался за плечами.
Всё утро шёл дождь, и бетонный пол был мокрым и скользким. Две маленькие девочки плакали рядом с билетной кассой. Молодой парень с длинными сальными волосами сидел на полу и играл на гитаре.
Я остановилась с мамой близ места посадки. Мама опустила сумку на землю и протянула мне билет.
Я закусила нижнюю губу, чтобы скрыть, как задрожал мой подбородок. Я не ожидала, что буду так переживать.
Думаю, это потому, что мы с мамой очень близки. Раньше мы с ней много ругались. Но с тех пор как умер папа, мы ни разу не повышали друг на друга голос. И не говорили друг другу обидных вещей.
Я повернулась к