Смерть (СИ) [Безликий] (fb2) читать онлайн

Смерть

Смерть

Жизнь.

Я — современный человек. Имя не важно. Работа не имеет значения. Возраст, национальность или даже пол не играют роли.

Каждое утро я просыпаюсь в одно и то же время и иду на работу в массе таких же безликих людей. Моя жизнь — это работа, работа — это моя жизнь. Мои мечты — это мечты, навязанные мне посторонними людьми. Рекламой, интернетом и телевидением. Это так удобно и просто. Жизнь, расписанная на вечность вперед.

Бывает, смотря по сторонам, вижу людей, что смело выделяются из толпы своим ярким видом, своими яркими эмоциями, той энергией что, пылает в их глазах. Со временем стал замечать, что восхищение такими людьми, желание стать таким же, всё чаще сменяется раздражением. Зависть всё чаще черна. Все чаще желаю людям зла.

Я живу без событий. Я снова и снова смотрю на то, как люди устремляются ввысь. Как они смогли прыгнуть выше головы. В один миг они брали себя в руки и становились великими.

Сколько раз я ставил себя на место других, но снова и снова не находил желания идти по их пути. Современное общество обеспечивает тебя всем. Доступной едой. Доступными людьми. Доступным весельем. В этой доступности мечты и стремления гибнут. Не сразу, не мгновенно, но медленно и необратимо.

Я умер когда-то давно, но смерть об этом забыли оповестить.

Последний день.

Писк в: 7:00!!!

Будильник не знает пощады. Не способен на сострадание. Не ведает жалости. Его работа точна. Его исполнительность не подлежит сомнению. Воля хозяина-закон!

Проснулся.

Сон может и был, но забыт в тот миг, как открылись глаза. Ведь мир там иллюзия из мгновений и кадров того, что я уже видел. Калейдоскоп изображений без смысла и цели. С ним распрощаться — миг.

Умылся.

Чашка кофе.

Оделся и вот уже я в дороге на работу.

Вот я на месте. Выполняю простые монотонные действия снова и снова. Порой, упуская из виду минуты, часы или дни. Работаю не отвлекаясь. Не требуя перекура. Это удобно. Ведь выполняя работу как биоробот, ты не чувствуешь усталость, сожаления или желания что-то менять.

Время пришло.

Обед.

Мы в столовой. Кто-то говорит анекдот, мы вместе смеёмся, но я даже смысл не уловил. Вот со мной договорились на выходные встретиться и погулять в компании. Я снова приду. Скажу, что приболел. Откажусь от алкоголя и сберегу следующее утро от похмелья и проблем. Ведь мне уже годы как безразлично, пьян я или трезв. Эти встречи пройдут мимо моего сознания, и люди даже не заметят того, что я лишь фальшиво играю роль человека.

Обед прошел. Время исполнить работу.

Снова работа. Тело выполняет работу на автомате. Строго отмеченные часы. А потом его ждет пища и отдых. Все известно, и чувств нет.

И вот она дорога домой.

Сегодня я предал себя, и пошёл домой пешком. Отказался от транспорта, что доставит меня к дому. Хотелось хоть о чем-то подумать, чего-то желать, а в голове лишь пустота.

Пешеходный переход. Дорога открыта. Идут люди и слышен истошный клаксон, визг тормозов. Где-то из-за грани того, что я вижу, с дымом из-под колес, скрипя тормозами, врывается автомобиль. Люди бросаются в сторону, спасая свои жизни. Но в этом мгновение замерли двое, ребёнок, что скован страхом, и человек, что просто забыл, зачем надо спасаться. Мгновенье истекло, и руки толкают дитя в сторону. Упав на тротуар, ребенок разразился слезами.

Не было боли. Не было страха. Не было света в конце туннеля. Лишь тьма. Тишина. И покой.

Пробуждение.

Через время я стал медленно возвращаться в сознание. Ощутил мир вокруг себя.

Началось с моего тела. Озноб, боль от твердой и не милостивой поверхности, на которой я лежал, и боль от костей. Такое чувство, будто их все сломали.

Я все ещё лежу на асфальте. Неужто удар был не так страшен, и я пришел в себя раньше, чем пришли доктора. Нет желания открывать глаза, ибо там сейчас люди, паника, шум…

СТОП!!!

Я не слышу толпы, не чувствую этого бесконечного трепета города. В воздухе витал запах затхлости, сырости и чего-то мерзкого.

Открылись глаза!

«Где я?»

Вокруг камень, гладко обработанный, безупречно сложенный, и с множеством следов, царапин и сколов, чье происхождение мне были неведомы и непонятны. Капля света, отблеск от факела, что был где-то в коридоре за решеткой, что была дверью. Каменный мешок без окон.

Человек?!

Глаза вцепились в силуэт в одном из углов. Сложно было разобрать, кто это или что. Неизвестный был худ до костей. Кожа грязно-серого цвета, волосы черные. Подошёл поближе, и тут неизвестный открыл глаза бледного цвета с чёрными точками зрачков, что буквально поглощали крохи света. Невольно я пошатнулся и отступил на шаг назад.

«Как?! Кожа мертвеца, кости сплошь!!! Как оно может жить???», — снова вопросы и нет ответов.

Глубоко вздохнув, заговорил:

— Здравствуй… Кто ты? Где мы?

Силуэт не ответил. И не пошевелился. И не было даже шанса понять, кто или что это.

Часы проходили один за другим, или минуты длились часами. Холод, мрак и голод мучили, и только крысы не давали заснуть, ожидая момента, когда можно будет съесть нового пришельца в камере.

Выбор.

Я не видел солнце, моим светом был отблеск факела, который докатывался откуда-то из-за решётки. Я не видел охраны, ни после моих криков, ни после часов ожидания, когда же сменят и обновят факел.

Засекал ли я дни? Часы или хотя бы минуты?…

Нет. Мой день начинался в момент, когда открыты глаза, заканчивался, когда я отрубался. Сколько проходило времени, мне было неведомо.

Тут я с каждым днем оживал, мозг, что за годы сытый жизни успел разжиреть и обленится, принимать чужие слова за свои, начал просыпаться. Собирая всю возможную информацию и порождая вопросы. Ища спасение.

Где я? В аду?

Есть ли тут хоть кто-то?

Кто мой сосед? Считать ли его живым или все-таки мертвым?

Голод. Ужас. Вопросы. То, что мне дали.

Смерть. Долгая. В зубах крыс. То, что мне обещали.

Моя вторая жизнь лишь "Оскал Палача", что уже занёс свой топор.

СТОП! НЕ БЫТЬ ТОМУ! Я ОТКАЗЫВАЮСЬ УМЕРАТЬ ТАК!

Первый настоящий день.

Моя жизнь и раньше достигала дна. Приходилось выживать в самых сложных и порой невыносимых местах. И те, кто смотрел на меня из темноты глазами-бусинами в ожидании, теперь из моего страха стали всего лишь едой, что не даст умереть.

Что такое крыса? Около полкило живой плоти. Треть выкинем без возможности съесть. Плюс кости. Шкура. Около пятидесяти грамм крови. Чтоб выжить, надо съедать минимум одну тварь в день. И «вода», что течет вдоль стены. Жить можно.

Садимся в темный угол, чтобы изобразить сон. Стоит только замереть, и крысы уже подходят пробовать тебя съесть. Вот на ноге почувствовалось легкое касание, движение лапок или усов. Резкий взмах рукой, и крыса отлетает к стене. Силы хватило, чтоб крыса потеряла ориентацию в пространстве. Схватить за хвост, с силой размахнуться и ударить о стену. Обед готов. Так как местные зверушки явно не пуганы, пару "недель" у меня точно есть.

Еда есть. Теперь развлечения.

Собеседник хоть иногда и пытается посмотреть на меня, но не произносит ни звука, и по всей видимости не в состоянии этого сделать. Начнем с простого: что мы видим?

Телосложение экстремально худое. Явно, от мышц остались лишь минимальные жгуты, внутренние органы вероятно усохли до предела, если ещё там остались. Бледно-серая выцветшая кожа. Черные волосы, из-под которых видны концы слегка заостренных ушей. Два куска ткани на бедрах и теле. В таком состоянии даже сложно судить, какой у него пол. Если присмотреться к остаткам ткани на поясе, то можно предположить, что это когда-то было юбкой, значит тут девушка. Девушка-Вампир? Пока возьмем за дано, а потом, если сил хватит, сама поправит. За эту версию голосуют ещё и крысы, которые, судя по следам и пыли, даже не смеют подойти к этому созданию. Потому первые пятьдесят грамм крысиной крови отдадим товарищу. Надеюсь, это не будет считаться смертельным оскорблением.

— Приятного аппетита.

Скажу вам так, при помощи мата и куска наручников на цепи у стены, оторвать голову крысе с минимальными потерями крови, это ещё та задачка. Но получилось, и даже при аккуратном открытии рта моей подруги, меня не укусили, хотя взглядом смотрели совсем недобрым.

Теперь работа.

Дверь. Приятная, металлическая эстетика решётки. Даже замка нет, а лишь каменный слегка суженый проем для невозможности открытия внутрь и квадратный стержень сантиметра четыре для блокировки открытия наружу. Стержень выходит из стены, и пока совершенно не видно способа его передвижения. Тогда попробуем пошевелить. Просовываем аккуратно руку меж прутьев. Ага, есть небольшой запас. Значит рука не застрянет. Отлично. Хватаем засов и толкаем прочь. Металлический стук. Прижимаемся к решётке максимально, голову не пытаемся просунуть, ещё застрять не хватало. Видно колесо на стене и простой крюк, что явно придерживает конструкцию. Значит, чтобы выбраться наружу, достаточно придумать способ выбить крючок и все.

Что там по дополнительным роботам? Подружка по несчастью и её наручники. И два вопроса! Открываются ли они так же просто? Стану ли я обедом после того как их открою?

Минута, а может лишь секунду на рассмотрение оков.

Я ничего не понимаю. Почему эта дамочка не смогла вырваться. Оковы простые, не заклепаны, не на замке, лишь изогнутая железка, что держит штырь и не дает наручникам открыться. Неужто его нельзя отбить при помощи стены и небольшого усилия? Возможно магия, но дверь вроде меня никак не наказала. Попробуем потрогать оковы. Оковы мои прикосновения проигнорировали, а вот кожа силуэта оказалась совершенно странной. Я ожидал жутко сухую, шершавую, шелушащеюся кожу, под которой будет лишь твердая кость, но получил вполне живую, по ощущениям кожу. И даже мог почувствовать что-то помимо кости.

Тут моих ушей достиг шепот, а может и просто вздох. Посмотрел на лицо и увидел в глазах отблеск жизни. Подошёл к «ручью» и набрал в ладошки «воды». Аккуратно поднес ладошки к губам и замер, посмотрев в глаза, мало ли она против. Но веки качнулись, и, расценив это как «да», я аккуратно вылил жидкость в рот, и придержал подбородок, давая выпить жидкость придерживая подбородок. Глаза слегка пошевелились, двинулись в сторону «ручья». Повторил действия несколько раз. Девушка заговорила, но я не понял ни слова, а некоторые ещё и не услышал.

— Я тебя не могу понять.

Девушка посмотрела на меня. И проговорила ещё что-то с паузами, судя по всему на разных языках, и я смог порадоваться. У нас явно нет общих тем и возможности хоть как то пообщаться. А значит привет язык жестов, надеемся что тут у нас хоть что-то совпадет.

Указал пальцем на себя и замер, как представится? Я умер, но жизнь дала мне шанс. Я теперь далеко от дома, и та история не только не имеет смысла. Но и веса у моего мира здесь нет, а возможно даже и будет моим надгробием. Тогда все просто, я же пришел из далека:

— Скиталец.

Указал пальцем на неё. Посмотрев на меня и явно тоже думая о чем то не самым приятном. Проговорила:

— Таннисса Джарнджарка.

Первый шаг достигнут. Указал на оковы и изобразил руками жест открытия. Девушка слабо кивнула, хотя губы явно попытались сложиться в ухмылку. Понятно! Явно есть магия какая-то от таких прытких как я. Посмотрев на оковы внимательнее, никак не мог рассмотреть хоть что-то, и стал дергать защёлку. Ни ударов током, ни ощущения абсолютной монолитности конструкции. Но и так просто пальцами отжать и повернуть железку не просто. Потому пришлось её как-то поворачивать, упирать в камень и попытался ударить, но уже через пару ударов стало ясно что раньше будет сорвана кожа с руки, чем откроются оковы. Потому нужны несколько шкур крыс, для наматывания на кулак и более сильного удара.

Продолжая считать "дни" по принципу устал, уснул, проснулся, вот и сутки прошли, я поймал и убил несколько крыс. Девушка отказалась от крови, но вот мясо пришлось разрывать зубами на мелкие кусочки и кормить подругу. На третий «день», сложив несколько шкур, все-таки удалось ударить достаточно сильно, и оковы открылись. Поймав руку, аккуратно положил её вдоль тела, повторил операцию со второй рукой. Девушка посмотрела на меня, и в глазах удалось уловить благодарность, хотя я и не понял ни единого сказанного слова. Взял шкурку, намочил и аккуратно обтер запястья. Следов оковы практически не оставили. Девушка попыталась что-то показать руками, но явно была неспособна нормально двигать ими. Аккуратно приподнял руку и замер. Теперь надо понять, что именно она хотела ими сделать. Указав пальцем на оковы, с трудом изобразила резкое действие. Поднял руку и постарался краем царапнуть по ладони.

Увидел несколько капель крови. Девушка зашептала слова, а мне указала на капли и на мой рот.

Выпить крови, когда рядом неизвестная явно что-то шепчет или колдует? А есть ли выбор? Впрочем, вперед!

Языка коснулись эти несколько маленьких капель и через пару колыханий губ, мозг пронзили сотни образов, мыслей и наступила тьма.

Пробуждение было почти романтично. В наступившей тьме я упал на плечо девушки и отрубился почти в обнимку. С трудом удалось сесть, опираясь спиной на стену. Голова раскалывалась на куски. Открыл глаза и посмотрел на девушку, гадая что же она сделала?

— Здравствуй.

Одно слово, но его достаточно чтоб полностью освободить мозг от мыслей. В этой пустоте, на миг свободный от переживаний и страхов, я как в детстве начал произносить слова. Осознал, что знаю новый язык. Пусть многие интересные части языка мне сложно было уловить, но простые слова были понятны.

— Здравствуй. Меня зовут Скиталец.

Танисса с трудом улыбнулась:

— Я это уже поняла. Твой язык, твой вид и твое поведение чужды этому месту. Я обошла все земли, до которых можно дойти. Но таких не видела, ни среди крестьян, ни среди властителей. Ты изнежен, нет следов тяжелой работы, кожа рук гладкая и нежная, будто и есть самому не приходилось. Но, готов цепляться за жизнь зубами и выжить любой ценой. Так не бывает. Такие как ты умирают, стоит им оказаться без слуг, которые все делают и умеют.

— Ну, я издалека. С дивного края Земля, — криво усмехнулся и оценил значимость моих слов, — Да. Мы так и зовем свой край. Мы развили науку и технику. Сделали общество для людей. С заботой о здоровье, еде и счастье каждого из людей.

Танисса рассмеялась. По-своему ярко и от души, пусть сил хватило лишь на хриплые выдохи. Вздохнув чуть глубже и устроившись чуть удобнее, спросила:

— И мне тебе верить? Посмотри на себя! Да так за жизнь не цеплялись и некоторые толстые Лорды, которых я лично убила. Не мне тебя судить, но одно точно могу сказать. В казематы ты попал по справедливости и тебе явно здесь место.

Что-то в её словах было… Помня наш мир, и то равнодушие, что он взращивал в людях день от то дня, лицемерно порицая его при свете. Я взглянул на каменный "дом" по-новому.

Три метра на два. Дверь строго по центру одной из стен. Две пары кандалов вмонтированы в центр стены слева и справа от двери. А на полу вдоль стен жёлоб. По дальней от двери стене скатывается влага, порой сбиваясь в крохотные ручейки. Каменный мешок со следами на стенах. Можно лишь гадать, кто и как сделал их, но одно неизменно, но одно очевидно, что прошлые "гости" могли оставить лишь небольшие царапины.

— Сможешь рассказать о том, что снаружи? Нам стоило бы выбраться. Не знаю кто ты, но я человек, и на крысах долго не протяну.

Пусть были сотни вопросов, можно, и даже нужно узнать всё о месте, где я нахожусь, кто она и так далее, но меня сейчас куда больше интересовала свобода. Необходимость вырваться из клетки. Необходимость спастись, пока есть ещё силы.

Танисса посмотрела на меня и тихо произнесла:

— Отсюда не спастись, даже если ты вопреки всем законам можешь открывать местные клетки. То не сможешь победить не одного воина, ты явно не боец, а местные стражи бессмертны.

Хотелось ли мне возразить? Да нет. Я уже принял факт присутствия магии, а это значит, что следует скорее всего сторожить клетки не станут простые крестьяне. И, судя по клетке, тут далеко до прогресса, а следовательно скорее всего мечи и луки, а может арбалеты. А я кроме кино и пары подлых приемов немного могу сейчас.

— Сбежать можно и мимо охраны. Пробраться как-нибудь тихо. Ты лишь скажи для начала, они где?

Девушка молчала. Почему-то явно не хотела говорить. Но собралась:

— Это самый глубокий уровень каземата. Сюда охрана приходит лишь для того, чтоб закрыть в оковы и забыть. А потом, сколько ты проживешь, никого не волнует. Это медленная смерть от голода или крыс. Оковы никогда не откроются тому, кто в них сидит. Раз тебя сюда бросила не охрана, возможно поэтому ты и можешь их открывать. Но я сомневаюсь, что так же можно обойти всю охрану, пусть она и не живёт жизнью живых.

Танисса посмотрела куда-то вдаль и явно задумалась о чем то далеком. Я думал лишь об одном.

В голове у меня билась лишь одна мысль: «В КЛЕТКЕ Я НЕ ОСТАНУСЬ!»

— Хватит! — Нельзя дать себе отчаяться. Стоит появится трещине, и, рано или поздно, и гранит расколется на части. Я стал трещиной в магии этого места. Я смогу стать и тем, кто сбежит! — Если мы не можем идти наверх, и там нас убьют, так можно вниз. Есть тут яма? Люк? Трещина в скале, камне или просто нора в земле? Куда бросаются остатки костей и прочего мусора?

Танисса посмотрела мне в глаза. Очень маленькое количество эмоций, которое она могла выразить мимикой, дало мне понять что надо мной смеются:

— Ты не можешь выйти по лестницам мимо людей к свету сейчас, но надеешься пройти пещерами и найти выход? Сколько же удачи у тебя есть с собой, чтоб хоть сколько-то пройти по пещерам. Местные пещеры населены, и там нет добрых созданий, что готовы помочь.

Посмотрел в небольшой участок видимого коридора. Глубоко вздохнул. Обернулся и максимально уверенно, насколько был способен, сказал:

— Мы не останемся в клетке. Я могу открывать эти двери. А значит могу и вырваться отсюда. Но мне нужна помощь! Я не смогу один пройти под землёй, а ты здесь живешь. И я уверен, помогая друг другу мы снова увидим свет. Так что же лучше? Сидеть в клетке и ждать смерти? Или погибнуть, пытаясь освободиться.

Первый шаг.

Проснулся. Мой новый мохнатый будильник, явно был радикальнее прошлого. И пробуждение начиналось с острой необходимости спасти свои пальцы. Резкое движение ногой, но крыс избежал удара и поспешил скрыться. Не спешил разделить судьбу своих погибших братьев.

Назревает момент, когда голод достигнет стадии разрушения организма. Все ресурсы, что были отложены на черный день, все резервы организма, будут израсходованы. Осталось считанные "дни" до точки невозврата. Когда сил не хватит на то, чтобы двигаться.

Остатки крысиные пошли на завтрак. Выполнил несколько упражнений, что демонстрировал в школе учитель для проверки. Мышцы еще были способны выполнять все свои функции. Пришла пора сбежать.

Куски шкуры, разодранные при помощи зубов и прикованных к стене оков, нужно связать в один, хоть сколько-то длинный шнурок. Найти хоть какой-то камень и закрепить грузилом на конце. Этой конструкцией зацепиться за крюк и его открыть. После открытия, проталкивания засова в стену практически невыполнимо. Значит мою "пращу" требуется зацепить за колесо. Время есть. Стража сюда не спешит. А значит начали.

Попытка.

Снова.

Удача! Удалось провернуть немного.

Снова бросок. Ещё раз.

Еще один промах.

Удача. Еще небольшой поворот.

И так семь раз.

Прошло время. Повторить пришлось сотни попыток. Несколько раз снова плести "пращу". Искать еще камень.

Клетка открыта.

— Танисса, как видишь выйти мы все-таки можем. Я говорил, что клетка не мой дом. Теперь остался лишь недолгий путь и свобода.

На лице темной эльфийки не отразилось ничего. Она явно не видела смысла в моей затее. Лишь указала на дверь, предлагая бежать одному.

— Ну началось…

Тяжко вздохнул. Настала пора сделать невозможное. Убедить узника, что давно сдался, снова бороться.

— От тебя отвернулись боги, решили что ты слаба и не стоишь их усилий. Но смерть была рядом. И не забрала жизнь, а терпеливо ждала. Ждала, что ты будешь бороться, оставила шанс для тебя. Чтоб ты могла умереть с кровью на зубах. Не важно какие есть шансы. Не важно какие у нас возможности. Мы попытаемся. На моей родине смерть не является уважительной причиной не выполнить долг. "Умри, но сделай"! А значит давай руку. Собирай в кулак последнее крохи сил. Если умрём, то только на наших условиях.

Танисса закрыла глаза еще где-то в середине этого монолога. Он должен был говориться уверенно с силой в голосе, но я был слаб. Не уверен. В ужасе от того, через что прошел, и через что предстоит пройти. Потому монолог звучал тихо. Местами коротко. Местами едва слышно. Словно слова были лишь для девушки и даже Боги не вправе подслушать. Вместо призыва перевернуть горы, прозвучал заговор к смерти. Призыв, что утопит мир в крови. Выбор был сделан.

— Моих сил давно нет. Есть лишь способности темной магии, то право стать паразитом, что дает возможность присвоить чужое. Нужна твоя кровь. Хватит и капли.

Танисса зашептала заклинание.

Ставки сделаны. Ставок больше нет. Все фишки на "зеро".

Разодрал ладонь о клетку и подошел к напарнице. Все это время шёпот наполнял камеру и сгущал тени вокруг нас. Эльфийка коснулась губами ладони, и стоило только ей проглотить каплю, меня пронзил "холод". Во мне образовалась пустота. Я не упал. Не зашатался. Тело, как и прежде, готово сделать последний забег.

— Что ты сделала?

Танисса встала на ноги и потянулась.

— Забрала магию, что ты не используешь. Всю без остатка. Этих сил мне хватит минут на десять. Может дольше или меньше. Вперед. Успеем спуститься в бездну навстречу мучительной смерти.

— Благодарю мой друг… Теперь то мы счастливы… Вперед…

И снова этот тихий, сухой и скрипучий голос, что "призывы" произносит как "проклятье"…

Открыл дверь, вышел, посмотрел по сторонам. Танисса вышла и сразу уверенно направилась в сторону. Спрашивать, куда мы идем, или точно ли она знает направление, не понадобилось.

Танисса начала рассказ об этом месте, очень тихим голосом:

— Крепость "Обитель БезСмертных". Думаю в мире даже среди рас живущих тысячелетиями, мало кто сможет рассказать истинную историю этого места. Легенду, что я знаю, рассказали мне как Легенду, что слышали от старейших из нас.

Танисса тронула меня рукой и указала на центр коридора. Прервав без объяснения первую и последнюю попытку заглянуть в соседние клетки.

— Крепость заказал у гномов могущественный маг. Он смог не просто просить построить для него крепость, но и получил Благословение Бога Тверди. Постройка гномов обратилась в вечный памятник, над которым не властно само время. Но этого было мало. И маг получил дозволение самой смерти жить в крепости столько, сколько само время течет. Но слуги и верные магу люди гибли. Сначала их жизнь просто казалась короткой. Потом мгновения. А потом и это пропало. И маг стал делиться правом на бессмертие с верными слугами. Но вскоре живые начали обманывать мага. Искать лазейки, хитростью и сладкими словами получать бессмертие. Маг пришел в ужас. Его дар смогли получать те, кто и отпущенной жизни не заслужил. Тогда маг снова обратился к гномам. Были сделаны пять этажей казематов. Все одинаковы. Каждый камень, каждая трещина, были копией. Первый этаж предназначался для тех, за кого были вправе просить посторонние. Второй этаж для тех, кого могли простить пострадавшие. Третий этаж для тех, кому срок отмерили. Четвертый для тех, кого могли высшие силы призвать. Пятый этаж для тех, кто со светом прощался навсегда…

Вот мы уже стояли в тупике. Танисса смотрела на провал. Ни лестниц, ни веревок, ни даже трещин в камне, чтобы можно было спуститься. Черная яма неизвестной глубины, скрывающая все свои секреты. Танисса продолжала смотреть в темную глубь:

— Шли годы, века и тысячелетия. Маг ушел в неизвестность. Слуги стали с годами бессмысленны, так как бессмертные создания мало в чем нуждаются. Покинули жизнь без счастья и удовольствий. Лишь стража осталась. Не мертвая и не живая. Ни чувства жалости, ни жестокости. Лишь исполнение воли. За все годы ещё не было ни одного побега или нарушения правил… Крепость, что строил маг для вечной жизни в красоте и роскоши, стало последним домом для самых страшных чудовищ.

Я глубоко вздохнул и сел на край ямы:

— Ну, я против правил здесь оказался. Потому и бежать могу. А тебе не стоит отставать. Кстати, вниз далеко?

Танисса, взглянув во тьму, впервые смогла полноценно улыбнуться. Краешком губ. Совсем чуть-чуть. А потом прыгнула вниз, сложив руки перед собой на груди. Ни крика. Ни шума. Ни треска.

— Интересно, это суицид или оправданный риск?

Легкий толчок и я падаю.

Вот и мой свет в конце туннеля.

Если я чего и ждал, то точно не того, что мне придется лететь вниз и не встретить ничего на своем пути. Если когда-то и были выступы, то их сейчас нет. Просто неравномерно обработанная окружность в два метра диаметром. Падая "Солдатиком" от шума, создаваемого собой же, я не слышал ничего. Голову посетила мысль, что если Таннисса упадет на голые камни, то я даже испугаться не смогу. Я просто через мгновения буду рядом бесформенной кучей.

Я не мог услышать шума воды и то, как эльфа попала в воду. Лишь миг и мои ноги попали в бурный поток. Вот, не успев испугаться, напиться воды или хоть что-то понять, меня несло по камню, что обладал зеркальным блеском.

Секунды и снова короткий полёт. Падения и погружения с головой. Вынырнуть из воды в воздух. Сзади схватила рука и потащила назад. Перевернулся и погрёб следом. Руки коснулись камня за водопадом. Там же, придерживаясь за камни, замерла Танисса. Обернулась и указала на воду за водопадом. Там на берегу лежала странная тварь. В темноте нельзя рассмотреть, что это именно такое. И желания узнавать не было никакого. Посмотрев по сторонам, я прикинул путь вдоль скалы к берегу. Посмотрел на Таннису и постарался как можно тише спросить:

— Плеск воды скрывает наше присутствие? А как только мы попытаемся двигаться, нас обнаружат и сожрут.

Меня даже не удостоили ответа, а лишь легким движением руки предложили решать, как действовать дальше.

— Тогда очень тихо. Стараясь не плескать руками. Ты ещё кого то видишь?

Танисса указала лишь раз на некую тварь. И потом по сторонам. И даже в темноте я смог рассмотреть, что там практически отвесные уклоны. И нормальный берег лишь рядом с тварью. Итого! В темноте, различая лишь слегка контуры, надо обойти тварь. Шуметь нельзя! Точно судить об окружении практически невозможно. В голове лишь одна мысль: "Я еще не сдался! Еще буду бороться за свет солнца!"

Было что-то неправильное, едва уловимое в ситуации. Не было покоя. Как будто что-то не так. Мысль не могла сформироваться. Обрести объём и смысл. Что-то мешало. Как неправильная нота в сложном произведении. Ты не сможешь этого сразу понять, уловить, но будешь чувствовать. Чувствовать неправильность, фальшь. Я осматривал все, за что мог зацепиться взгляд в темноте. Слушал плеск воды. Пытался от него отвлечься и хоть что-то услышать. Но не мог! Тут Танисса указала в одну из сторон этого крайне маленького подземного озера, и я увидел легкое колебание воды. В воде мы были не одни! И это лишь вопрос мгновений, через сколько времени нас найдут. Осмотревшись, я смог различить в темноте уступ, на котором мы сможем уместиться, и пусть от воды нас будет отделять лишь несколько сантиметров, но это хоть даст нам выдохнуть уверенно и посмотреть по сторонам в поисках спасения. Времени до бессилия эльфийки осталось совсем немного.

А можно ли так скоро повторить передачу магии, я не знал. Одна радость, мне дали явно то же тело, что было и дома. А значит, есть иммунитет, и я не заболею прямо здесь и сейчас. Спасибо тем временам, когда пришлось закалить здоровье.

Сложно ли пробраться по воде в идеальной тишине, стараясь не поколебать ни грамма воды? Легко, если вас прикрывает водопад. Удалось достаточно быстро попасть на место и даже взобраться. Мы были в относительной безопасности, а тварь под водой, еще слегка колыхнув воду у поверхности, походу ушла на дно.

Сон. Это было, как и прежде. Я в какой-то миг закрыл глаза и открыл, осознавая, что некоторые мышцы задеревенели, а сам явно промерз. Девушка еще спала, сидя у меня на коленях и облокотившись на грудь. Пусть и уснула на краю уступа, но была во сне мною пересажена. Безумно худая и смертельно уставшая, была самым ценным, что у меня было. Я в другом мире! Я не вправе потерять источник информации и проводника.

Танисса открыла глаза. Посмотрела на меня и аккуратно тихо пересела рядом на камни:

— Это было обязательно? — в голосе девушки, через смертельную усталость, пробился холод самого дальнего космоса.

— У нас все оставшееся тепло, дороже золота. Потому и решил быть экономичнее.

Мысли были самые разные. Но как пробраться на берег, а после проскользнуть и мимо неизвестной твари, я придумать не мог. И решил начать с бросков нескольких камешков, что сумел найти. Но стоило только замахнуться, меня остановила Танисса:

— Ты что хочешь сделать?

Как я смог услышать этот тихий шепот осталось секретом, но снова присел рядом с эльфийкой, с минимальной возможной громкостью проговорил:

— Хочу бросить в Тварь. Посмотреть, что это? Как себя ведет? И может узнать, как её убить? Так как мясо крыс ужасно на вкус и его у нас нет.

Танисса взяла камень в руки и метнула в тварь по максимально возможной траектории в этой пещере. Камень стукнулся о панцирь и тут же из воды выскочили два отростка и обшарили все вокруг места попадания. Ничего не найдя интересного, скрылись в воде.

Протянул следующий камень и указал пальцем на дальнюю стену. Траекторию предложил такую же.

Бросок, и несколько отростков шарят там в поисках. Указания на новый бросок. Только теперь с прицелом в небольшую выщербену.

Бросок. Камень при попадании раскалывается и падает вниз кусочками. Уже больше щупалец там. Теперь точно понятно. Зверь реагирует на вибрации воды и звуки. И понятно, почему мы выжили. Стоило бы только отплыть от водопада в сторону, и смерть. Неплохо. Удача у нас есть.

Итого.

Мы имеем. Небольшой водоем. Примерно круглый, и где-то метров 40 диаметром. Есть поток воды сверху, правее от нас и почти с краю. Думаю, этот фоновый раздражитель нас скрыл и не выдает голодной твари. Стены неровные, и возможно позволяют хорошим скалолазам проложить маршрут избегая воды, но я явно на такое не способен. Танисса на подобную идею лишь предложила просто прыгнуть в воду и не тянуть. Берег почти везде крутой, и лишь в одном месте пологий спуск к воде, на котором и караулит монстр. За ним виден явный провал в глубину каменной породы, что может означать, что там значит там проход. Ну, мне нравится так думать.

Вопросы без ответа. Куда уходит вода? Сколько конечностей у местного жителя? Можно ли, очень тихо и не спеша, везде пробраться вдоль стены? Что за выступом слева от меня, просто стена или что-то?

План. Сначала тварь.

Только условимся на несколько простых сигналов, чтоб не кричать рядом с чуткой тварью.

Собрать камни и камешки. 17 штук. Да еще видны в воде на расстоянии вытянутой руки три штуки. Использовать в крайнем случае, когда будет шумно.

Десять камней бросаем в дальний угол водоема. По штуке. С силой, стараясь попасть в выступы и трещины. Тем самым привлекая внимание туда.

На пятом камне спускаюсь тихо в воду и вдоль стены крадусь прочь. В руке три камня. Забрал те, что в воде. Для моего компаньона тоже надо будет отчистить путь. Обогнул выступ и увидел темный провал дальше, куда уходит вода, переливаясь через импровизированный борт из щупалец твари. Замер и посмотрел на Таниссу. Поднял руку и сложил кулак. В ответ подняли одну руку. Значит камней меньше десяти, но больше пяти. Указал рукой на очень пологий бросок. Прицеливаясь в щупальца. Последнее пару камней прямой наводкой в тварь. Сам отпрянул за выступ у входа.

Попадание в щупальца, и тут вода вздрогнула. Больше десятка мерзких и черных конечностей бросились искать обидчика. Бросок в тварь. Щупальца, что были у входа, метнулись к монстру и почувствовался поток воды, который рванул прочь на свободу. Последний камень попадает в отросток у дальней стены, и там уже колыхается неприятная сомнительная масса. Танисса грациозно спускается в воду и крайне ловко перемещается ко мне. Сам я уже у входа. Держу готовые к броску камни, чтоб дать драгоценные секунды. Вот уже напарница меньше, чем за метр от меня. Два отростка направляются тоже сюда. Бросаю камни в тварь, она отвлекается, и Танисса рядом. Отпускаю скалу и последний миг вижу, как тело эльфийки хватает щупальце, что метнулось к нам под водой. Хватаю Таниссу за плечи. Руки заняты, не раздумывая вцепляюсь зубами в само щупальце, и на миг оно ослабляет хватку. Поток воды тут же нас забирает с собой. Удается повернуться на спину и развернутся ногами вперед. Скользя по камню, восхищаюсь его гладкостью, и в ужасе от того, что будет с моей спиной. Несколько щупалец метнулись следом, но нам удалось исчезнуть.

Метров десять, может пятьдесят или сто, и мы влетаем в воду. В этот раз без высоты или прыжков. Просто резко из-под нас ушло дно. Пару метров в сторону, и вот мы уже можем перевести дух. Новая пещера. Очень маленькая. Без сухих участков. Возможность отдышатся, и, набрав воздуха в грудь, нырнуть в темноту. В неизвестной длины проход.

Человек — одно из самых нежных и капризных созданий. Его может свалить вспышка на солнце, что не в состоянии колыхнуть и травинки. А порой и вентилятор в жарком помещении заставит простыть, а маленький укол гвоздём обернется тем, что доктор с улыбкой отрежет конечность. Но, даже несмотря на все это, человек — это животное, что способно приспособиться ко всему. Выжить там, где у других не выйдет. Тварь-Человек сражается за каждый вздох, за каждое мгновение. И когда просыпается его темная сторона, ему все равно, что его шансы равны нулю, а исход схватки с судьбой известен заранее…

Мы способны реальность прогнуть. Ибо эгоистичные ненависть, алчность и злоба — самое сильное топливо нашего духа…

Снова проснулся. Я смог, перед тем как закрылись глаза, упереться в уступ, прижаться спиной к стене по течению и так выдохнуть. Танисса была без сознания. Тварь успела её раз тряхнуть, видать это стало последней каплей. Слабое дыхание и едва заметный пульс были для меня отрадой. Все еще был не один. В этом мире без надежды, без света многие "дни", как некогда нуждался хоть в чем то. Хоть в чем-то, кроме темноты и отчаянья…

Вот и настало это мгновение. В память сталью вгрызлись строки из одной старой книги, где главный герой погиб из-за того, что не бросил труп мертвого человека. Ему не хватило капли сил, всего нескольких мгновений, а спасатели, найдя его, и рядом еще один труп, решили, что это были близкие и дорогие друзья… А правда ужасна, они и имен друг друга не знали.

Я не знал, какой длины путь меня ждет. Из припасов — лишь вода, и не видно ни мха, ни насекомого, ничего из того, что можно было бы употребить в пищу… Ничего… Организм дожигал резервы, и уже бессилие стояло рядом, желая обнять и на век заключить в свои объятия.

Но! Где-то со дна моей души пробился росток, маленький побег чистой ярости. Он не колыхался и не бушевал, разрывая в клочья разум, не бился, стремясь выбраться наружу, он тихо, капля за каплей поглощал меня. Сначала пропала апатия, и выход стал очевиден. Плыть под водой. Потом истлел страх. Я вырвался из клетки, пробрался мимо монстра и дальше. Если нужно, камни буду грызть, но спасусь. Я был в ярости, тихой, молчаливой. Подобно холоду космоса она смыла все страхи и сомнения. Настала пора снова бороться! И неважно, есть силы или их нет, человек идет вперед и пусть каждый посторониться…

Аккуратно подобрался к краю и оценил силу течения, оно слабое. Возможно, при спуске вниз и не было шанса остановится, но здесь предстояло плыть. А значит пора. Танисса так и не пришла в себя. Но на шее все так же можно было прощупать пульс. Значит, все придется сделать самому. Набрал в грудь воздуха, зажал нос эльфийки и вдохнул внутрь как можно сильнее. Только отстранился и тут же зажал ее рот рукою. Так и держа руку, стараясь зажать и нос и рот, нырнул в воду и стал быстро перебирать свободной рукой по туннелю, продвигаясь вперед. Через мгновения, а возможно секунду, а может минуты, чувство времени исчезло совсем. Я смог увидеть над головой просвет и вынырнуть. Тут уже была пещера побольше. Берег был сухой, и даже можно различить какой-то мох. А значит можно передохнуть. Добрался до берега и, упав на холодный камень, лишь слегка покрытый мхом, я почувствовал отблеск счастья. Я уже на несколько шагов ближе к спасению.

Не знаю, спал ли я? Или просто на пару секунд закрыл глаза, но проснулся от слепящего света. Пусть из-под воды и, пробивалось лишь пару скудных отблесков, но мне во тьме они показались светом солнца. Я почувствовал, как снова могу дышать. Есть силы на ещё один рывок. Свобода, вот она.

Не знаю, сколько я просидел, но стоило пропасть свету, принял решения идти дальше. Смогу ли я снова привыкнуть к свету? Будет ли на той стороне возможность выбраться? Не имеет значения. Я иду на свободу!

Танисса с трудом пришла в себя. Помог ей сесть, облокотившись на стену. Пару раз сходил к воде и утолил жажду с ладошки:

— Здравствуй. Я уже видел свет. Стоит лишь проплыть в ту сторону и мы на свободе.

Танисса слабо колыхнула рукой в сторону выхода:

— Плыви. У меня нет и капли сил. Богиня вернула мне долг…

В пещере раздался звук шипящего, тихого смеха мертвеца, от которого душа ушла в пятки, и в разум пробрался тихий сковывающий ужас. Танисса смеялась со всей грустью и сокрушительностью, неспособная глубоко вдохнуть или выдохнуть, встать или хотя бы рукой махнуть, выражала этим смехом все, что скопилось за долгие годы в клетке.

— Годы она хранила мою жизнь. Питала магией по капли, не давая умереть и продлевая мучения. А теперь?! На последнем шаге забрала и этот источник сил… Думаю умереть так, достойный финал для предательницы собственного слова…

Я не знал её прошлого. Можно ли совершить что-то ужасное, что сами Боги решат приложить руки к твоему наказанию? Можно! Я видел, что творят люди друг с другом, сколь жестокими мы, человечество, можем быть ради одной монеты, ради собственного эгоизма. Но было в её словах иное, не в их смысле, а в том, как они сказаны. Что-то в тихом предсмертном шепоте заставляло поверить, что Танисса не жалеет ни о чем. Она примет эту смерть как данность, как нечто разумеющееся, нечто необходимое. Но меня это не устраивало! Мне нужен проводник, тот, кто даст информацию и поможет освоиться. Мне нужен союзник. А значит:

— Смерть в грязной пещере — это не твое. Да, ты пролила кровь! Но разве ради себя? Ради того, чтоб набить карманы? Или ради развлечений? Ты сделала то, что должна! То, что было единственным выходом, и до тех пор, пока боролась, тебе давали сил, не бросали, а теперь остался один шаг. Сделать всего один шаг на свободу…

Танисса спокойно закрыла глаза. Ей моя речь была не полезнее огнива в пустыне. Вроде и важная вещь, а как и каким образом применить неизвестно. Но мне нужно это сделать. К сожалению, пока я не смогу найти других людей, мне необходим рассказ о том, что в здешних лесах можно есть, и кто съест тебя. Где люди, и как с ними подружиться, а кого обойти дальней дорогой. А значит, ждем пару минут пока Танисса снова отрубиться, и переносим на свет. А там уже подберем слова, для того чтобы выжить, для доказательства своей правоты или просто взрастим жажду мести предателю. Ведь если живой не хочет манипулировать сам, то будем манипулировать им.

Прошло немного времени, и по ощущениям Танисса уснула. Взял на руки, набрал в грудь воздуха и нырнул. Недолго проплыл. Я уже видел свет звёзд, слепящий после тьмы пещер.

Свежий воздух. С трудом превосходя эйфорию, добрался до берега. Аккуратно положил Таниссу на траву под дерево и сам сел сбоку.

Я на воле.

Воля?

Воля.

ВОЛЯ!!!

Это дивный беспощадный мир

Я пришел в этот мир.

Рассвет…

Всего одно слово, но явление вызвало бурю эмоций. Я не спешил смотреть на солнце, но уже смог наблюдать проявления света. Потихоньку в мир возвращались краски. Я мог видеть не только очертания в темноте, но различить краски и красоту мира под солнцем.

В лесу потихоньку просыпалась жизнь. Звуки, исходящие от животных и насекомых. Был приятен сам факт жизни вокруг. Я теперь был не один в темноте. Я мог не только выживать, но и растить надежду жить. Танисса все ещё спала. Значит, есть время попытаться найти съедобные плоды и фрукты. Или ягоды. Все, что можно есть. Девушка уточнит, что из этого опасно, а что может обладать дополнительной целебной силой.

За жизнь пришлось преодолеть бесчисленные километры в поисках еды, места, где можно побыть в безопасности, в поисках спасения от тех, кого до этого мир заставлял звать друзьями. А потом!

Сытая жизнь, наполнения всем необходимым и доступным, очень быстро иссушает мотивацию и необходимость развиваться. Ты становишься призраком себя же, а там всего шаг до состояния биоробота. Но смерть многое изменила!

Я снова был на краю. Снова не было права на ошибку, не было права оступиться. Запомнить дерево до подробностей, точное место нахождения Таниссы и внимательно отнестись к каждому звуку. Я еще ничего не знаю об округе и сомневаюсь, что встречу здесь доброго старичка, что напоит, накормит и согреет в уюте лесного домика.

За небольшой промежуток времени, не сильно далеко отходя от воды, удалось найти пару деревьев с плодами, какие-то ягоды. Вот и вся моя добыча.

Следующим пунктом одежда. На Таниссе остались лишь обрывки тряпок. В принципе, хоть что-то прикрыть, но явно для борьбы с непогодой бессмысленны. На мне было подобие шорт из чего-то типа мешковины. К людям так явно не выйдешь, а значит, придется изобретать хоть что-то. Если с природой мы ещё готовы спорить, то с простыми людьми желания бороться нет, ибо мы явно не наполнены милостью и состраданиям.

Танисса открыла глаза. Потом глубоко вздохнула. Потом прикрыла глаза и медленно вздыхая, застыла, будто фарфоровая кукла. Через несколько мгновений снова открылаглаза и взглянула на свои руки. Опустила взгляд ниже на ноги и потом наклонила голову на тело.

На исхудавших руках остались следы оков, ноги просто худы до ощущения ужаса. Тело, руки и ноги покрыты шрамами, следами бесчисленных боев на смерть, но все это в прошлом. Сейчас на теле был страшный след, оставленный монстром. Это прикосновение длилось долю секунды, но след теперь останется с девушкой до смерти. Множество мелких царапин от каждой чешуйки.

С трудом переведя взгляд на окружающую природу, Танисса явно видела больше, чем я мог понять. Поглощённая своими мыслями, неторопливая, немного потерянная, не ведающая, что ей делать.

— Годы…

Тяжкий вздох.

— Долгие годы… Безумно бесконечные дни… Я сидела во тьме. Без надежды.

Танисса очень тяжелым взглядом смотрела в глаза:

— Что ты планируешь со мной сделать? Мне нечем расплачиваться с тобой.

Отвел взгляд в небо и дал себе время. Нужно что-то делать, но могу ли я создать хоть какой союз? Хоть на какое-то время. Можно вообще верить людям, или мы патологические твари, что могут быть лишь вредителями?

Мог ли я что-то обещать? Что-то предложить? Я лишь желал заполучить! Информацию, путеводителя и защиту. Богатство и власть. Желал много чего и мало что мог дать. Знаний масса самых разных, но поверхностных. Да и нет здесь привычной системы обслуживания. А без неё? Без неё есть школа и уроки, интернет и прочитанные статьи, на разные неопределенные темы. В мире магии и сказочных созданий есть ли место знаниям нашего века? Нет! Люди и так быстро учатся использовать любую мелочь для получения превосходства. Мои знания — это только мои знания! Я сам с их помощью взберусь на трон, даже если это будет трон из костей:

— Еще нет меня или тебя. Мы поодиночке не сможем и пары суток протянуть в лесу. Потому предлагаю союз на равных, до момента, пока не сможем уверенно стоять на ногах и знать, что нам делать.

Танисса снова закрыла глаза. По исхудавшему лицу сложно судить, что именно она чувствовала. Сложно понять, о чем могла думать. Ясно одно: решение ей дается сложно.

— Я когда-то была лучшей среди убийц. И лишь стоило раз допустить, что человек может быть другом, что способен держать слово…

Даже на истерзанном голодом лице, проявилась гамма эмоций боли и страдания:

— А теперь? Ты думаешь, я смогу поверить? Относится так, будто прошлого нет? Мой народ ничего не забывает! Наша память хранит все! С первого дня и до последнего тысячелетия, до мгновения, когда душу снова заберет Богиня себе в помощь. И как мне заключить союз с человеком?!

У меня не было слов, нет конечно! Обещать, убедить или обмануть — это легко. Но сказать правду? Сказать: "Что ты!? Я не такой! Я не брошу тебя, я сначала тебя обезглавлю, а потом сердце проткну так, как наше искусство показало. Добивать надо, когда упал и так далее, и тому подобное." Но это смешно! В какой миг я решу предать напарника за тридцать серебряных и(союзы «и» в переизбытке) успеют ли петухи к тому моменту хоть раз из трех голос подать. Правда страшна и сурова. Правда пугает, а порой и убивает, но иначе нельзя. У меня есть лишь слово, и оно ещё должно что-то весить:

— Я рассказал, какой наш мир хороший, но у монеты есть две стороны. Сколь красива одна, столь ужасна другая. Я не могу тебе обещать ничего. Ни верности, ни заботы, ни преданности. Но в одиночку я не смогу выжить. Я многое умею, но в лес меня раньше жизнь не приводила! Мне нужны твои знания, твои умения и твои силы. Ты вправе не верить мне, но сомневаться в том, что я хочу жить всей душой и каждой своей клеточкой не вправе, а значит я тебя обязан сохранить любой ценой. Сейчас не как иначе! Этому веришь?

Танисса не смогла скрыть удивление. По всей видимости слышать что-то столь цинично сказанное, правду, неприкрытое двуличие ей не приходилось. Не знаю, как, но мне удалось удивить убийцу. Дать пищу для размышления. И явно не желая сейчас давать ответа, эльфийка указала на фрукты и ягоды мною собранные:

— Ягоды плохие. Горькие и в пищу не годятся. Их только знающие используют для создания парализующего состава. Зеленые фрукты сейчас есть бесполезно. Твердые. Очень кислые. А красные можно съесть. Не самые вкусные, просто сладкие до отвращения, но сочные. Пойдет. Иной еды нет, взять негде.

Убрав лишние, разделил два красных плода на двоих. Небольшой перекус и вправду оказался специфическим, и даже зеленые плоды пригодились. Кое-как, отгрызая от них куски вприкуску с красными, получилось вполне сносно. Когда огрызки были сложены в сторону в кучу, Танисса ещё дав себе время на раздумье, заговорила:

— Союз с человеком, это последнее, на что я хочу идти. Этот путь проведёт меня к отвращение к самой себе. Но ты прав. Умереть в лесу, после того как снова смогла почувствовать тепло, ветер и вкус пищи, я не согласна. Ты смог открыть камеру и вывести меня. Вытащил из пещер. Значит так и поступим. Я последую за тобой до момента, когда долг будет оплачен. А после мы снова чужие. И если ты решишь, что я лишь твоя рабыня, я перегрызу тебе глотку…

Я встал и позволил себе слегка потянуться, а после протянул руку Таниссе:

— Мне сейчас и не нужен раб. Мне нужен убийца. Чудовище, что перегрызет глотку вместе со мной, любому, кто встанет у нас на пути.

Танисса взяла меня за руку и встала напротив. Посмотрела мне в глаза:

— А если мы ошибаемся, и наш шанс нам дали для пути сострадания и милости?

Глядя в глаза, я видел сколь серьезно она это проговорила, как сильно в это верила, но я не готов был становится другим. Я знал, что природа ввела лишь один закон: "Выживает сильнейший!", и пока не встречу иного закона, не желаю меняться:

— Вот только встречу того, кто не захочет меня убить, использовать или обмануть, так сразу и стану рыцарем без страха и упрека.

Обернулся и посмотрел в сторону леса:

— И куда? Что подскажет более мудрый из нас?

Прогулка по лесу, к первой чужой истории.

Танисса обошла меня и пошла прямо, смело идя на ей одной известный ориентир:

— Крепость стоит на востоке выступа "БесСмертных". Мы за стеной "Крепости Короля Чудовищ".

Танисса провела рукой, и я смог уловить приходящие из-за горизонта горы и уходящие за противоположный край. Рассмотреть их было сложно, находясь у подножья другой горы из камня и практически без единого признака растительности. Но неправильность и монументальность гор были завораживающие. Танисса продолжила:

— "Крепость Короля Чудовищ" — это горы огромной протяжённостью, говорят их нельзя объехать и на самых сильных и выносливых конях, но я в это не верю. Думаю, просто многим так удобно думать. Считать, что земли полумонстров и разумных разделены огромной стеной. Но стена эта стоит дольше, чем живут некоторые из народов. Кстати, в ней уже давно появилось много пещер и нор, что проведут любого минуя заснеженные пики.

Я старался не отставать от эльфийки. Разговор в пути — это хорошо. Легче перенести тяготы и лишения нашего путешествия. А потому:

— Не понял. А почему "Крепость Короля Чудовищ"? Кто от кого защищался?

— Я не знаю. Из тех времен нет знаний, лишь легенды и мифы. Один из них, может миф, а может легенда, или лишь сказка для юных героев:

"Давным-давно жил Рыцарь. Он был силен как Боги, красив как рассветное Солнце и слово его было крепче гранита. Он шел туда, где на свет из тьмы пробивались самые темные твари. Приходил и спасал беззащитных, слабых и обездоленных.

Время шло. Проходили годы в путешествиях и сражениях, снова и снова он спасал и защищал слабых в любом краю земли, и ничто не могло бросить тень на честь и благородство рыцаря. И тогда Боги послали ему дар.

Юная дева, которая была красива и скромна, образованна и кротка, поразила рыцаря в самое сердце. Предложил он ей руку и сердце. И вот вернулся в отчий дом. Снова разжег очаг, что годами стоял холодный, и стал ждать сына. Но не все монстры погибли, не все успели познать его ярость, и тогда они собрались в стаю, боясь что рыцарь вернется. Но сложно было избрать вожака этой стаи, и тогда самый старый монстр нанес удар, всего один, но точный, и, убив сильного, встал на камень и приказал слушаться его. Но на него сзади напал хитрый, а на того ловкий, и так много чудовищ погибло, пока на горе из трупов не встал один монстр в короне из множества клыков самых разных тварей. И подчинились ему твари от малой до великой.

Собрали эльфы, люди и гномы армию, разбили армию из монстров, короля победили, а Корону забрали, но уничтожить ее было нельзя. Напитанная бесконечной злобой, взращённая на крови и смерти, не гибла Корона ни от топоров и мечей волшебных, ни от магии разрушительной, ни в огне гор огнедышащих.

Взращеная на крови и смерти Корона желала лишь разрушений и страданий всего, на что падал свет солнца. И потому сулила всем, кто хранил её, кто знал о ней, до кого могла дозваться: Богатство, Власть и Могущество. Попадали слабые во власть короны и гнали монстров на разрушения. Снова и снова приходилось собирать воинство. Побеждать армию Чудовищ и убивать Короля.

И вот в одно из нашествий чудовищ, вторглись они в земли Рыцаря. Убивали его людей, сеяли ужас и страх. Облачился снова Рыцаря в доспехи, и Супруга его словом меч его закляла: "Меч твой сразит любую тварь и монстра. Любого, кто зло замыслил. Ты герой, что защит каждого слабого и беззащитного." И обещал Рыцарь, что так будет всегда. И будет он верен мечу, а меч ему до смерти.

Долго. Может года, а может десятилетия, Рыцарь бился в новой войне и дошел до Короля. И сразились они в смертельной схватке, и одержал победу рыцарь. Чудовище сжёг, а корону забрал себе.

Шли годы. Корона точила волю Рыцаря. Звала на помощь самых страшных тварей, но все было напрасно. Воля Рыцаря была непоколебима и не дрогнула ни разу, а меч разил чудовищ насмерть. Но вот Корона нашла среди слуг рыцаря слабого. Совратила разум. Сулила ему все, и он пошел на преступления. В ночи пошёл он в сокровищницу искать Корону, но проснулась от шума Супруга и застала безумца. Страх его одолел, ударил он ножом деву и сбежал.

Горе испепелило все, что могло в душе Рыцаря. В одно мгновение, потеряв и любовь, и ребенка в утробе, отыскал он Корону в самом глубоком подвале и присвоил себе. Стал Королем Чудовищ. Воздвиг Крепость из гор вокруг своих земель и вот уже многие тысячелетия где-то там, в глубине, ведёт спор с Короной, что жаждет крови и смерти, но так и не может поколебать Волю Рыцаря. И где- то там сотни монстров и тварей ждут часа, но лишь новые дни ожидания им наградой светят."

Рассказ, миф, Легенда, поведанные Таниссой, будоражили ум. Рыцарь, что победил огромное количество чудовищ и теперь обладает силой повелевать остальными. Только стоит вспомнить через что я прошел. Стоит на миг задуматься. И тут же разум заполонили мечты о том, что я мог получить.

Но вот наступило мгновение, и я взял себя в руки. Награда хоть и великая, но делить тело с разумной Короной в компании разных тварей, решительно отказываюсь.

— Танисса. Что, так и сидит этот Король где-то там, и нет Безумца? Собрать армию. Убедить на военный поход во имя чего-то там великого и прочего? Неужели все так проникаются страхом от легенды?

Танисса не обернулась и не остановилась, все так же уверенно шла в выбранном направлении:

— Безумцев достаточно. И даже армии собирали, но сложно с каждым разом это проделывать снова. Ведь, когда армия в тысячи человек сгинула без следа, новые тысячи сложно набрать. А в тех землях сгинули сотни тысяч.

— А как туда пройти такой толпой?

На миг шаг убийцы потерял ритм, и под ногами хрустнула веточка. Это был первый звук, что издал бесшумный, аккуратный шаг Таниссы:

— Армии состоят из воинов. И сравнивать строй и толпу глупо и неуважительно по отношению к погибшим.

Я проникся глубиной сказанного, но армии людей порой достигали таких границ поведения, что оскорбительно для толпы будет подобное сравнения. В слух же решил вернуться к теме:

— Так как туда попасть?

Танисса продолжила рассказ:

— Крепость имеет четыре входа. Один на каждую сторону света. На каждом входе построен могучий Гарнизон. Стены, Башни и ворота в двух экземплярах. Для защиты Крепости, если на нее решат напасть, и для защиты от тех тварей, что могут напасть из крепости. В Гарнизон многие ничтожества стремятся попасть. Если тебе повезет, и ты будешь достаточно прытким, то на контрабанде можно сделать золотые горы. А нет, так смерть. Зачастую весьма быстрая, хотя порой и в рабство можно к оркам или троллям попасть.

Я невольно завис. Рабство к этим? И что же там делать? Хотя знать подробности не хотел от слова совсем. Финал и так был ясен. Костер, и в пасть к хозяину, утолять его чувство голода. Одно не могло не радовать. Земли всяких явных людоедов отделены от земель разумных, а значит стоит думать о хищниках и других таких же "любителях" погулять на природе.

Не знаю сколько мы шли, ориентирование в пространстве и времени без привычной "системы обслуживания" было затруднено. Но вот Танисса выбрала дерево побольше, чем-то похожие на дуб, и там решила н много передохнуть. Выбрала корень поудобнее и села, я присоединился, сев напротив, на чуть менее удобное место.

У каждого есть прошлое.

Танисса смотрела на свою маму. В свете магических светильников она казалась волшебным созданием. Дева тени… Идеальна во всем… Воин, Глава, Мать и Слуга темного совета, что не провалил ни одного задания. Род Дранджар мог по праву гордится своей дочерью, а теперь, спустя 20 лет от рождения, сестры, Танисса и Алисма готовились вступить на путь войны. Танисса была уверена в своих силах, сегодня ее во сне посетила посланница Тени.

— Молодое дитя… Тень предостерегает тебя! Если ты откажешься от пути воина, то судьба будет благосклонно к тебе относится, но имя твое будет забыто… А если станешь воином, то ждут тебя страшные испытания, что заберут у тебя все… Все, что имеешь и будешь иметь, отдашь, и наградой останется лишь имя, что не смогут забыть…

Танисса сделала выбор. Она станет лучшим воином во всем мире! И пусть хоть Боги, хоть Демоны приходят, она научится убивать всех!

Все ещё не прозвучало начало урока. Мать продолжала молчать. Эта пауза была для нее надеждой, но неведомо было дочерям, что именно желала Мать. Девочки не дрогнули. Взгляд не отвели:

— Вы сделали выбор. Дальше вам лишь один путь! Стать лучше! Превзойти! Стать лучше отца и матери! Чтоб сама Тень сочла вас теми, кто вправе к ней обращаться! С этого дня вам предстоит встать на совершенно иную ступень…

И началось!

Родители заботились о сестрах. Отличное питание. Правильные нагрузки. Манеры. Воспитание. Интеллект. Уже сейчас девушки имели множество поклонников, но этого им было мало. И вот теперь родители взялись за них основательно.

Что такое воспитания воина?

Сначала разум. Огромное количество испытаний, что заставят его окрепнуть. Уроки и закалка. Подчинить страхи. Обуздать смелость. Усмирить милосердие. Воспитать безжалостность. Целый год прошел, прежде чем родители сказали, что разум готов.

Потом тело. Сколь хорошо ни были развиты девушки, этого оказалось мало. Каждой, даже самой маленькой частичке пришлось стать лучше. Испытания снова и снова, на грани, а порой и за гранью. Боль от тела, что противится подобному, но разум упорно стремится вперед. Разум диктует условия! Требует задействовать все резервы. Спустя пять лет перед ними открылись новые горизонты. Они превзошли себя и стали лучше. Стали чем-то иным.

Навыки. Оружие. Каждодневные тренировки. Им суждено научится сражаться на любым оружием. Мечи, большие и маленькие, копья, молоты и кинжалы. Метать ножи, чакрамы или звезды. Оружие на цепи и даже элементы доспехов. Воин должен быть опасен в любое мгновение. Он вооружен всегда. Он всегда должен быть готов убить множеством способов.

Пять лет до момента, когда тебе позволят иметь предпочтения. Когда позволят иметь личное оружие. Раньше в школах было именно так, но родители строги, а сестры не знали, позволят ли те, кто смогли изменить темный совет, получить собственное оружие. Отец рассказывал об оружие снова и снова, о том, что может им стать, и что делать, если его нет. Танисса и Алисма сдали ему экзамен. Эти воспоминания сейчас были дороже всего. Воспоминание о том, что может служить оружием.

Путь через лес.

Танисса отвлеклась от мыслей и осмотрела округу. Выбрала наиболее подходящее деревце, которое могло символизировать удачу, и указала на него пальцем:

— Сломай. Потом поднеси сюда.

Я посмотрел на это ещё совсем молодое деревце. Рост чуть выше меня, а значит, и двух метров нет. Подошел, слегка попытался нагнуть и замер. По мере усиления давления на ствол, я все больше удивлялся жесткости столь молодого ствола. Старался давить ниже центра, чтоб получилось отломить палку подлиннее. В какой-то миг дерево щелкнуло, и не успел я понять, как оно треснуло, где-то примерно в первой трети, я завалился с макушкой на землю.

Поднялся сам, поднял неожиданно тяжелую ветку. Пошел к Таниссе. Эльфийка осмотрела деревце и потом положила его на корни и указала, где отломать самую макушку. С более тонким местом, с лежащим фактически на земле деревцем, было проще. Осталось около метра. Вместе мы оторвали мелкие ветки и отложили в сторону наиболее крупную. После, подобрав с земли камень, Танисса стала жестко обрабатывать верхний слом, превращая его в заостренный наконечник. Я также начал поступать с веткой, длинна которой, после отрывания всего лишнего, была всего пару ладоней.

Танисса, рассматривая наконечник, заговорила:

— Крайне редкая порода дерева. Почти нигде не используется людьми. При работе с большими объемами, способна затупить железные инструменты вмиг. Чтобы что-то из древесины сделать красивое, надо идти к гномам. Покупать резцы из очень прочных сплавов.

Оглядываясь по сторонам, эльфийка заметила большой камень и пошла к нему пытаться наточить острие. Я последовал следом, внимательно слушая:

— Но и это не главная проблема. Страшнее эльфы. Это дерево прирастает из очень редких семян. И страшно другое. Эти семена нельзя сажать самому. Отказываются они так расти. Единственный способ — искать такие молодые деревца и пересаживать их целиком. Потому если спросят: "А не встречал ли ты Майлор?", то не говори. Сломанного тебе не простят.

Посмотрев на наконечники с разных сторон, мы убедились в их остроте. Танисса пару раз крутанула копье в руках и кивнула своим мыслям:

— Дерево достаточно плотное и жесткое. С костями и панцирем могут быть проблемы. И с некоторыми тварями с крепкой шкурой. Для практически всех, кого мы можем здесь встретить, копье смертельно.

Я мысленно стал размышлять на тему своих шансов. Несомненно, если местные неизвестные зверьки будут по одному нападать и терпеливо ждать моего точного попадания, то все отлично. Реальность ведь всегда интересней, и предстоит еще побороться за жизнь:

— Я планирую еще пожить и встретить достойную старость. А значит, будем бороться. Куда дальше, моя подруга? Товарищ? Танисса? Дроу? Как лучше к тебе обращаться?

Танисса посмотрела на меня, на лице легко можно было угадать недовольство, проговорила:

— Я не хочу слышать слова друг и товарищ. Это обращение говорят предатели, чтоб усыпить твою бдительность. Мое имя тебе лучше не говорить слишком часто, среди людей найдутся те, кто вспомнят об моих прошлых заслугах. Дроу? — Девушка задумалась обратив взгляд в далёкие, мне не доступные дали — Эльфийка? Думаю, не лучше звучит.

Я тоже задумался. С одной стороны, все было просто, но местами… Культура, личность и заслуги требовали учесть их, а значит обезличено обращаться не выйдет. Танисса снова сфокусировала взгляд на мне:

— Когда будем среди людей, эльфов, гномов или ещё кого-либо разумного, подойдет дроу. Это заставит их думать совсем не о том. А в остальном я — Танисса, и имя не сокращается ни при каких условиях.

Танисса развернулась и снова посмотрев на одни ей понятные ориентиры, пошла вперед. Я двинулся следом:

— Так. А что такого в слове дроу?

— Особенности нашего народа. Мы слишком мало идем на контакт с окружающими нас народами. Нас так и привыкли считать просто одной из разновидностей эльфов, что в общем и правда. Но сами мы себя мы зовём дроу. И если кому-то позволяем так говорить, то это значит, его приняли, как друга народа.

— Неплохо. А как много дроу ходит по свету?

— Мне рассказывали, что когда-то много ходило, иногда даже армии собирали на войну, но я родилась во времена, когда на поверхности были единицы. Беглецы и преступники в изгнании.

— И много вы освоили профессий?

— Наемники. Шпионы. Убийцы. Так уж сложилось, что лишь те, кто воспитывались как будущие воины, имели достаточно сил сбежать и выжить на поверхности. А кем может быть тот, кто десятки лет учился сражаться и убивать? Тем и зарабатывает на еду и кров.

— То есть у вас общество поделено на профессии, и все решено с рождения? Без возможности что-то изменить?

— Можно. Тебе дают много лет на выбор того, чему посвятишь жизнь, достигнешь совершенства и сможешь двинуться дальше. Но, когда твои родители считаются лучшими воинами, выбор сделан с рождения.

— Жалеешь?

— Только об одном! Что не усвоила с первого раза урок. Доверие может быть лишь, когда оба нужны друг другу.

— Мир может быть и не так ужасен. Тебя предал один человек, но не значит, что все такие.

— Ты прав. Другие ужаснее.

И зная мир людей, я лишь мог промолчать в ответ на безумную правду. Я видел честных людей! Они есть. Они рядом. Но сколь светлы и честны одни, тем ужаснее и омерзительнее сотни других.

Танисса указала на дерево с плодами:

— Можно набрать. Вкус не самый лучший, но много пользы. По три плода хватит, чтобы сейчас насытиться и взять еще по паре в дорогу.

— Они ведь падают с дерева? Лезть не обязательно?

— Падают. Осталось примерно месяц ждать.

— Спасибо.

Подошел к дереву и допрыгнул до ближайшей ветки, подтянулся, помогая себе ногами, залез. Потом еще пару усилий, и вот уже висят плоды, до которых можно дотянуться:

— У тебя есть предпочтения?

— Если есть возможность, старайся сорвать наименее зеленые. Чем больше зеленого, чем ужаснее вкус, но больше пользы.

Я призадумался и сорвал зеленый ближайший плод. Надкусил. Вкус безумно горький. Выплюнул и кинул плод в сторону. Танисса проводив взглядом плод:

— Знаешь, а ведь за него хорошие знахари вполне могут обедом накормить.

— Вот сразу как обзаведусь мешком для переноски чего-либо, вернемся сюда и найдем потерю. А сейчас посмотри со стороны. Может хоть какой-то менее зеленый видишь?

Дальше, следуя за подсказками Танисы, полазав по древу, собрал 7 плодов менее зеленых, и некоторые даже полностью красные сбоку. После, сидя на корнях древа, перекусили и двинулись дальше. Все-таки голод порой способен кардинально изменить предпочтения в еде и вкусах.

Солнце клонилось к закату, и мы стали присматриваться к ландшафту. Вдоль нашего пути стояло дерево с толстыми ветвями. Требуется где-то переночевать, а раз сил у обоих практически нет, то идея с дозором тоже не поможет. Но, как в шутку, мы шли по лесу и не видели ни одного хоть сколько-то подходящего дерева. Так, в поисках, мы и оказались в темном ночном лесу.

За недолгое время нашего путешествия, первое, чему я научился, это шагать след вслед за Таниссой. Она прокладывала маршрут в обход мелких веток и камней, мимо кривых корней и прочих препятствий, что было радостью для босых ног. На нас были лишь невнятные одежды, а в руках — наточенные колья. Два дикаря. Две тени в ночном лесу, что не издавали ни единого звука. В воздухе все больше копилось напряжение. Мы найдем или найдут нас?

Первые бессмысленные смерти.

Танисса замедляла шаг. Мы видели свет костра среди деревьев и подкрадывались к нему. И вот уже замерли в десяти метрах от костра.

Три человека у костра не подозревали, какая угроза нависла над ними. Два разумных существа, что вырвались из темницы, голодные и безумные. Они замерли, рассчитывая бросок, не задумываясь о разговоре. Ими владела алчность и желание заполучить чужое.

Я был не в состоянии думать, искать в себе милосердие, вспоминать навыки дипломата или вступать в переговоры. Разум затопило желание убить, отомстить кому придется за то, что произошло со мной. В один миг — и темнота поглотила человека, оставив лишь дикаря. Нам с Таниссой не нужны были слова, мы стали дикими, полуразумными зверями с самыми страшными инстинктами. Охота началась.

Я первый. Подкрасться сзади к здоровяку и проткнуть его. Удар в горло? Могу не попасть. Значит в тело. Копье жесткое, и если даже не убьет, то заставит страдать. Драться с нами он не сможет. Танисса подкрадется сзади и ударит того щуплого. Останется средний. Если успеем, то скроемся назад в тень. И придумаем, как его достать.

Я крался по лесу. Десять метров. Не должно быть слышно ни единого звука. Ни шороха. Время перестало существовать. Есть я и жертва. Каждое движение медленное. Я вижу цель, вижу препятствия. Веточки! Камешки! Трава! То, что издаст звук, то что может заставить оступится. Опираясь на руки и ноги, почти касаясь в некоторые мгновения телом земли, преодолел полосу препятствий, не потревожив даже чужое чутье. Меньше метра. На меня падает тень бугая, что отделяет меня от костра и его товарищей, которые меня не видят. Их разговор мне не понятен, предстоит еще разобраться, может ли Танисса при помощи магии обучать другим языкам, или придеться играть далекого заморского принца, но это там, где-то далеко в мире разумных существ. Вот двое пошевелились. Они готовились ко сну. Я продолжал ждать. Бугай махал руками, даже пару раз пытался встать, но резкий окрик среднего, тут же прибивал его к земле. А ведь стоило бы ему хоть раз встать, меня бы тут же обнаружили. Двое улеглись. Бугай что-то пробурчал и уставился в костёр. Я медленно по капле стал подниматься. Увидев, что оба тела спят спиной к костру, чуть увереннее взял "копье" и прицелился в горло. Бугай почувствовал что-то, но было поздно. Копье вошло чуть правее позвоночника и вырвалось в центре. Я со всей дури, упершись ногой в тело, рванул его назад. От силы рывка меня отшатнуло назад, а тело упало головой в костёр. Предсмертные хрипы и искры разбудили спящих. Они оба вскочили и направили на меня клинки. В эту секунду Танисса нанесла удар в горло мелкому и толкнула его в остатки костра. Не выдержав такого издевательства, костер угасал, и полянка погружалась во мрак. До того, как третий успел сделать выбор на кого броситься, мы скрылись за ближайшими деревьями во тьме ночи.

Время замерло. Поляну заполнили длинные тени от лунного света, а в центре светились красные угли костра. Мертвые перестали подавать признаки жизни. Мерит снова и снова крутился в поисках угрозы. Света практически не было, пришлось рисковать. Из костра выхватил палку подлиннее, резко накрутил кусок тряпки, облил мерзким крепким элем и поджег об угли. Вот у меня появился свет. Братья мертвы, я не видел, как все началось, проснувшись от шума, вскочил и лишь смог наблюдать как какое-то подобие человека, дикарь вырвал палку из горла Барома и толкнул того лицом в костер. Раздался жуткий, мерзкий, булькающий хрип. Баром перевернулся на спину и практически сразу перестал дергаться. Мы с Айкором уставились на дикаря. Какая-то грязная набедренная повязка, в руках грубо наточенная палка, местами неровная, да и просто, совершенно ни чем необработанная палка. Айкор только захотел что-то сказать, как в его горло воткнулась ещё одна похожая коряга. Его толкнули в костер. Не знаю, сколько боли он успел натерпеться, лежа в углях, но практически не дергался и быстро затих. Я уставился на второго дикаря. Безумно длинные и как ночь черные волосы, кожа страшного бледного цвета. Я скован страхом, и раньше, чем успеваю сделать хоть что-то, дикари скрываются в ночи. Я же остался на поляне под прикрытием затухающего костра.

Моего факела еле хватает, чтобы осветить поляну. Я старался чаще смотреть по сторонам, то и дело оборачивался, ожидая нападения со спины. Вдруг почувствовал угрозу сзади, обернулся. Там стоял дикарь с "копьем". В полушаге от тел братьев. Я не мог резко на него напасть, не запнувшись о тела, но снова сзади была угроза. Обернулся. Встретился взглядом с дикаркой. Тощая, бледная, губы плотно сжаты, черные волосы слово сама ночь покрывают плечи. Я резко, как мог, ударил мечом. Но дикарка качнулась назад, и удар прошел мимо, тут в мою ногу воткнули "копье". От боли я вскрикнул, выпустив из рук меч и факел, бросился выдергивать копье, но лишь завалился на землю рядом с братьями.

В последний миг, когда над головой замерла дикарка, а заточенный кол стремился к горлу, я вспомнил слова учителя: "Помни! Если надо, ножом себе на брюхе вырежи, но блядь всегда! Всегда, я сказал! Когда тебя придут убивать, не будет разговоров о чести. Тебя ни одна тварь не предупредит. Тебя просто будут резать как свинью. Чем им под руку попадется. Старый алкаш со страшно изуродованной рукой. Когда-то, говорят, был славным воином, а потом все потерял и выживал лишь на подачки и то, что могли заплатить деревенские мальчишки за уроки воинского мастерства. Может, если бы я был усердней в учебе, может, останови я братьев и сам останься в деревне подольше, может тогда мы были бы живы. Кол вспорол горло. Я умирал. Не зная за что. Почему? От чьих рук? А по щекам бежали последние капли слез. Я не уберег братьев. Мне нет оправданья.

Добыча.

Я стоял в сторонке и, медленно вдыхая, выдыхая, пытался успокоить сердце после притока адреналина. Короткий бой. Три трупа, и на нас ни царапины. Удача. Сможем с них снять одежду. И взять то, чем костёр разжечь. И возможно еду. Заслужили это за все испытания, что пришлось вытерпеть. Заслужили хоть какой-то подарок.

Сил таскать тела не было. Было принято решение снять с них возможные ценности и вместе с их вещмешками закрепить на дереве при помощи веревок. А самим залезть чуть выше и там привязаться. После проделанной работы и кое-как закрепившись на дереве сами, дав телу на миг возможность расслабиться, я уснул или скорей отрубился.

Проснулся я, судя по свету солнца, ближе к вечеру. Танисса успела слезть с дерева и что-то там разобрать в добыче. Я аккуратно отвязался, медленно слез следом и, посмотрев на красноречивые пятна и ошметки, оставшиеся от тел спросил:

— Доброе утро. А ночные гости нас не навестят нас снова?

— Нет. Они, кстати, приходили утром, а не ночью. Съели трупы и пошли дальше.

Я улыбнулся столь лаконичному и простому ответу. А потом, смотря на не хитрые пожитки, что раскладывала дроу, снова полез с вопросом:

— И кто были наши жертвы?

Танисса как раз рассыпала на траве какой-то мешочек и, изучив горстку трав, ответила:

— Не богатые, не самые умные, но определенно невезучие деревенские парнишки. Судя по одежде и оружию, они, возможно, занимались мародёрством. Или, как максимум, покупали самый дешевый хлам, что могли найти. В лесу ради лекарственных трав, но, судя по собранному, они в этом ничего не смыслят. Мало того, что эту траву надо резать аккуратно очень острым ножом, лучше найти возможность, и достать для этого эльфийский нож, так они ее еще и с сорняком подобрали. Я понимаю, что не всем разбираться в травах, но если ты берешься за работу, то ты должен ей соответствовать!

Я улыбнулся. У девушки явно предвзятое отношение к профессиональному воспитанию. Ну да ладно, это сейчас неважно:

— Нашлось что-то, что может причинить неудобство среди людей?

— Ничего приметного. Никаких медальонов, вышивок, гербов или гравировок. Только, если меч может и сможет узнать какой кузнец, да и то сомневаюсь.

Не так я себе представлял приключения. Снимать окровавленную одежду с тел, мы побрезговали сразу, а теперь остались лишь обрывки. В мешках нашлось пару штанов подходящего размера и несколько рубах. Очень скромная кучка монет без золота и серебра. Три ножа, кинжал, меч и дубина.

Обувь пришлось стягивать с остатков трупов. После нескольких движений ножа, и использования плотной бечёвки, наши ноги смогли хоть немного расслабиться не в самой хорошей, но все-таки обувке. Теперь путь можно проложить уверенно.

Обувь из какой-то дешевой кожи, порезанная ножом, чтоб можно было подвязать и на ноге плотнее закрепить. Ввел, так сказать, понятие шнурки. Пока сбоку и без язычка, но в эту сторону поработаем. Штаны из какой-то грубой ткани. Вонь терпима, но явно есть необходимость искать ручей. Рубахи висят на поясе, тут без ручья не как. Танисса все-таки со скрипом зубов порезала одну рубашку и повязала себе топ.

Меч и все три ножа дроу. Она их может метко метнуть. Мне кинжал нужен для самообороны, его я хоть в руках нормально держу. С мечом вышло очень забавно. После моих попыток продемонстрировать свои умения, Танисса забрала его себе. Сказала, как только обзаведется луком, вернет мне меч. Я буду отвлекать и смешить противников, а она всех перестреляет.

Люди всегда оправдают твои надежды и страхи.

Оставив тела позади, я снова двинулся следом за дроу. Теперь мы хоть немного похожи на путешественников. За плечами, пусть и пустые, но все-таки мешки. На поясе холодное оружие. Сможем ли пройти в город или еще куда, это вопрос. Мало ли какой налог есть и где? Деньги, точнее мешочек с монетами, отдан Таниссе, она явно сможет лучше за ним присмотреть. Жаль было плащи, эти большие куски ткани с парой швов и шнурком, чтоб могли принимать форму, и закрывать плотно голову. Бродяги постелили их на землю, чтобы спать, и за короткий бой, по ним не только успели пройтись, но и кровью заляпать. А такой след опасен. Потому с голым торсом я бодро шел след в след за Таниссой.

Нашли выход небольшого ручья. Стали пытаются долго и почти безрезультатно придать одежде нормальный вид. Так как хоть чего-то моющего в добыче не было, пришлось довольствоваться травой и камнями. Примерно через час возни в воде одежда расположилась на окрестных кустах на солнечной стороне.

Мы с Таниссой сели спина к спине в тени дерева. Предстояло передохнуть и придумать план:

— Теперь мы похожи на людей. Узнаем, какое сейчас время, и можно отправиться на поиски твоих врагов. Думаю, нужно начать с предателя!

— …, - был ответ дроу.

— Я так-то серьезно. Меня сейчас волнует только еда, но её мы теперь сможем добыть, а значит нужны планы и побольше. И самое простое, что приходит в голову, это начать с человека, что тебя в клетку отправил. У него могут до сих пор, как трофеи, храниться твои вещи. А значит его убить. Месть со…

— Зачем? — Танисса тихо прервала мою речь, — Разве это имеет хоть какое-то значение? У тебя могут быть дела и поважнее, чем мои старые обиды.

Я потерялся. Это сейчас к чему? Вроде все же проговорил. Ладно мы не гордые можем и повторить:

— Слушай я здесь чужой. И много, чего не знаю. Я даже не понял, что там эти люди говорили. Кстати можешь их языку обучить, как и свои передала?

Танисса зашептала заклинание, но пришлось ее прервать:

— Стой. Ты сначала скажи главное! Меня снова отрубит? Можешь обучить любому языку?

Танисса молчала. Когда момент стал затягиваться, и уже открыл было рот спросить, девушка заговорила:

— Вот кто ты такой? Я, бывает, и могу себе позволить отвлечься от этого вопроса, но в этот момент, и я не могу от него отойти. Дроу живут во всем мире и разве может кто-то вырасти и не знать про нас? Хоть где-то? Кто ты?

Было в голосе что-то, сродни угрозы, какая-то нота, что заставила боятся:

— Я — человек. Мне нечего о себе рассказать. Дома ничем не выделялся. Ни знаменит. Ни умен. Ни жив. Я умер и проснулся в камере в другом мире. Потому и спрашиваю все подряд. Как тут у вас относятся к пришельцам?

— Их не существует. Но я о таких не слышала доподлинно. Слухи всегда бывают разные, что маги кого-то призвали, демоны или боги куда-то прорвались, но чтобы разумный сам смог перейти из мира в мир я не слышала.

— Выходит я первый. Ура! Поздравляю себя с открытием! Теперь маленький вопрос. Как повторить и закрепить опыт?

— Ваш мир сильно другой?

— Там всего одна раса, которая мечется из крайности в крайность! Или уничтожать друг друга и свою планету. Или спасать и заботиться о каждом живом создании и беречь планету. Или строить оружие с каждым разом все мощнее, в надежде разрушить все. А магии у нас нет.

— Магия есть везде! Может, просто нет тех, кто умеет ей пользоваться?

— Ты у меня забрала мои магические силы, и мне это ничем не помешало. Если когда-то и были великие люди, то до моего времени они не дожили. Мир технологического прогресса. Мы создали все для удобств. Ни о чем не надо думать.

— Так быть не может. Всегда есть те, кто создает удобства, и тот, кто ими пользуется! Ты явно был на вершине.

— На своем вершке. Каждый сверчок, знай свой вершок. И на этот вершок я пошел с самого низа. Но до вершины мне было очень далеко.

— Потому ты так цепляешься за жизнь?

— Я уже умер. И мне повезло, а значит надо выжать из шанса все.

— Надо ли? Может тот свет будет приятнее?

— Вот как буду уверен, что меня не ждут черти с раскалёнными вилами, так и подумаю о смерти. А пока надо заслужить повестку в рай. Сбежал из тюрьмы, убил человека, помог убить еще двоих, вытащил на волю убийцу, мне теперь много добрых дел надо сделать. А потому начнем с мести!

— Доброе? Я не поняла!

— Ну… У тебя на душе мрачно… Жажда крови… И вот это все. Сейчас помогу тебе с расправой, усмирю мечущуюся душу, и карма в плюс пойдет. И золото пусть тоже не отстает.

— Хочу сказать, что у тебя явно с моралью проблемы. Мое мнение. Давай сначала добудем то, что мне будет не стыдно оружием назвать.

— Заявка принята к исполнению. Одеваемся, и марш искать деревушки, где есть работа. Думаю, для нас найдутся простые работы.

— Ты точно себя нормально чувствуешь? Я слышала, люди плохо переносят первое убийство.

— В том-то и ужас. Я не могу знать! Первое ли это убийство? Или были те, к чьей смерти я причастен, пусть и не лично их убивал. А потому поверь! В мире, где люди живут сотнями в одном доме у друг друга над головой, своя жизнь очень быстро становится в сотни раз ценнее чужой.

— Разве где-то может быть иначе?

— У героев. У тех, кто способен спасти другого.

— Ты спас меня…

— Я спас себя от неизвестного мне мира.

— Тебе так легче?

— Поверь. Так мне легче.

Дорога ведет вперед.

Танисса снова уверенно шла через лес. Я уже стал привыкать к особенностям шага, и шагал след в след почти без заминок. И вот, обойдя очередной куст, дроу остановилась на "дороге". Просека между деревьев, уходящая вдаль. Очищенная от кустов, и метра четыре в ширину. Была колея от узких колес. Приветствую тебя цивилизации:

— Теперь пару шагов в сторону живых созданий.

Дроу посмотрела на дорогу и уверенно указала:

— Туда ведет путь к более крупному поселению, а туда — в местную деревушку.

Я посмотрел на дорогу и искренне пытался хоть что-то заметить, но ничего не увидел:

— И? Ничего не понял. Как?

Дроу сделала несколько шагов в сторону лужи посреди дороги:

— Следы колес. Одна телега явно прошла туда и обратно. Это можно понять по форме следов, по шагу лошади, по количеству этих следов. По следам можно смотреть, в какую сторону он двигался. Теперь смотри на то, как объезжали лужу. Кучер оба раза делал это слева. Когда он едет не один и правит телегой не из центра, то придерживается одной стороны при объезде препятствий. По глубине следов можно понять откуда и куда телега шла тяжелей. В глухие деревни купцы в основном привозят немного инструментов, всякие растения и плоды для будущей посадки. А оттуда… Так как все поселение облагаются налогом, то зачастую, чтоб было легче, поступают так: староста в деревни собирает необходимую сумму. Если есть возможность монетами. А нет, так кто чем богат. Появляется сложность доставки такого налога, порой в виде кучи мешков всего подряд. От яблок до элитных редких шкур. Поступают так. Торговец с печатью гильдии, или, если сам достаточно богат, чтоб владеть своей печатью, собирает товар определенной суммы под расписку старосте, и обязуется передать в налоги золотом. А дальше просто. Сколько ему удастся наторговать в деревне и насколько дороже продать в городе. Разница его. Хорошо сборщики себя чувствуют, им все приносят, и не надо никуда ехать и собирать. Хорошо торговцам. Если деревня далеко и не имеет возможности сама торговать, то можно в разы сбрасывать цену. Местным все равно нелегко будет проверить достаточно быстро обман. Плохо крестьянам, порой в разы больше надо сдать налог приходится, но всем плевать на это из-за сложности проверки.

— А вероятность встретить разбойников, бандитов или прочих негодяев?

— Тут таких почти нет. Маленькая дорога. Добычи мало, и встречается не часто. Так что, если и встретим, то не больше одного или двух неудачников. Серьезные люди между городов дежурят.

Я посмотрел в сторону, где должна быть маленькая деревня. Вздохнул и двинулся в путь. Предстояло создать легенду о паре, человеке и дроу:

— Мы искатели приключений. Решили поучаствовать в охоте на горного тролля или нескольких. Но информация была неверная. Там была толпа орков. Пришлось отбиваться из последних сил, а потом бежать лесом, бросая все, что тяжелее собственных портков. Все произошло примерно в семи днях на запад от скалы БесСмертных. Поправь меня. Где, что плохо звучит?

Танисса задумалась. И меньше чем через минуту выдала:

— Лучше не побросали, а просто пришло в негодность. Все-таки даже самое лучшее снаряжение ломается. Направление лучше указать просто рукой примерно, не давая ориентиры или временные рамки. А в остальном звучит. Главное, подробностей поменьше. А то мне слишком много надо тебе рассказать для правдоподобной лжи.

— Понял, не дурак. Второе. Я был наследником не то графа, не то короля или императора, чьё имя здесь и не знают. Считал себя самым лучшим, быстрым и просто самым-самым. Пока в бою не осознал, насколько я плох. Ты — некая Дроу, что в свое время глупо пообещала меня защищать, и теперь мечтаешь, чтобы я чем-нибудь подавился и избавил тебя от своего общества.

Танисса снова задумалась. И снова меньше чем за минуту дала ответ:

— Не стоит уточнять сан родителей. Просто очень знатный ребенок. Про самого-самого тоже не пойдет, для гордости сейчас не время, простота всегда уместней. Говори "Захотелось самому себе имя сделать". Образ юнца-искателя.Про бой вполне нормально в общей истории. Меня стоит немного изменить. Убрать открытое презрение. Просто оставить разочарование в своем.

— Ну, общая история есть. Детали желательно не добавлять. Кстати, ты ведь все ешь?

— Эльфы и люди могут есть почти все. Остальное дело предпочтений. Но мы явно сейчас не обладаем правом выбора.

Мы шли вперед. Сложно было предположить, как далеко идти, да и время прихода важно. Все-таки есть разница войти в поселения на закате или рассвете. В пути вспомнился забытый вопрос:

— Танисса, так ты можешь меня другим языкам обучить?

— Могу. Только тебе время потребуется. Магия не мгновенно действует. А потом еще разобраться в строении языка.

— Когда заметить признаки деревушки издалека, и мы встанем на ночлег. Ночь передохнем и язык мне сделаем, а утром на рассвете, придем в гости.

Дроу указала пальцем куда-то в небо:

— Уже виден печной дым.

Я честно попытался хоть что-то увидеть:

— Где? Я — человек, ни одного признака не вижу.

Танисса посмотрела на меня, на небо и снова на меня:

— Тогда тебе просто стоит согласиться. Пошли в лесок, я видела дерево со съедобными плодами. Там поедим и заночуем.

Расположились под деревом и, поев плодов яблок, как мне указал вкус и переводчик в голове, я смог подготовиться к новому изучению:

— Советы будут?

— Нет. Лишь заклинание и капля крови. Ты очень успешно освоил все в прошлый раз, значит мои уроки тебе и не нужны.

— Ну, в нашем мире есть порой потоки информации большого размера, и надо уметь их освоить и выделить нужное. Потому обилие знаний не пугает. Давай! Чего тянуть!

Таниса проговорила заклинание и протянула мне руку, уколов ее ножом. Я молча собрал языком несколько капель крови, и в голову ворвались сотни образов. Сознание меня покинуло, и наступили тьма, тишина и покой.

Мир вокруг тебя, создан тобою

Магия рядом, только руку протяни.

Пробуждение было сложным и невероятно тяжким. В голове требовалось уложить огромный объем информации. Понять и использовать. А значит практика, используем новый язык:

— Доброе утро, Танисса. А как это работает? Ну, я имею в виду магию. Или как-то иначе называется?

Танисса поднялась и потянулась. И направилась по дороге, в сторону, где вчера узрела признаки деревни. Начала объяснения на новом языке:

— Темные эльфы раньше жили глубоко под землей. И потому у нас было мало возможностей выучить языки стандартным способом. И тогда Богиня дала нам магию способную получить чужие знания или передать свои. Там есть и другие возможности, но нам они сейчас не нужны.

— А как работает это с теми, кто знает много всего?

— Ты точно хочешь постигать суть заклинаний? Магия работает при помощи простых формул. Заданы они могут быть устно, в виде сложной схемы, рисунка или вписаны в виде рун. Дальше? Или будешь уточнять?

Я задумался. Стать ли магом? Объединение знаний о механизмах и магии. Да я могу стать главным кошмаром этих земель, но сколько учиться? Есть ли у меня задатки? Погнали.

— Ну, глубину будем познавать позже. Сейчас самое простое. Ты забирала у меня магию, а значит она у меня есть. Как определить, могу ли я ее использовать?

Танисса остановилась и, посмотрев по сторонам, выбрала дерево. Ножом вырезала кусок коры, на нем расчертила сложную схему и протянула мне:

— Я уже говорила. Магия есть везде и у всех, но вот направлять и использовать могут не все. Сможешь направить магию в этот рисунок, значит и заклинание творить сможешь. Нет, значит твоя магия полезна лишь для паразитов.

Я взял кусочек коры и стал вспоминать чувство пустоты. Пытаться понять эту энергию и направить. Но не смог. Даже просто понять энергию, понять, где именно она и как ей манипулировать. Уже приближаясь к воротам деревни я вернул ей кусок коры:

— Походу это все. Я, даже зная про магию у себя, ничего, не смог.

Танисса спокойно бросила кусок коры в грязь под ноги и втоптала поглубже:

— Все гораздо сложнее. Этот тест для талантливой личности, явно не для тебя. Ты должен был понять, насколько все непросто, а магии мы тебя если и станем учить, то простой и близкой тебе.

Добрые люди.

Что я увидел?

Забор. Даже не так! Стена из вбитых в землю столбов, высотой около двух метров и такие же бревенчатые ворота, открытые нараспашку. У основания забора мелкие колья, направленные на гостей извне.

У ворот на пеньке сидел, и походу дремал, взрослый, возможно даже пожилой мужик. Кафтан и широкие шаровары, на ногах какие-то плетеные тапки. На голове соломенная шляпа. Рядом к воротам прислонено копье, метра полтора, и железный наконечник. Видимо страж от диких зверушек, а мы для него кто?

— Здравствуйте, уважаемый. Как к вам стоит обращаться?

Мужчина приоткрыл один глаз:

— Здравствуй, мил человек. Я Аром. А ты кто такой подозрительный?

Мужчина взял в руки копье и встал. На нас смотрела, пусть и не самая молодая, но явно серьезная гора, что в плечах вдвое шире, чем мы вместе взятые, была, да и на голову выше. А значит дипломатия — наше все:

— Искатель приключений. Сбежал из дому и нашел. Да так нашел, что едва ноги унес. Со мной дроу, мой телохранитель. Есть ли у вас в деревне работа попроще? На еду и ночлег бы заработать.

— Еду и ночлег? Работу, может, и найдем, но, а как ты вдруг разбойников ночью позовешь?

— Это где же такие бедные разбойники водятся? Что шпионов в одной рубахе и с ножом в деревню посылают?

— Всякие бывают.

— Нет у меня в местных землях ни друзей, ни подельников. А коли не доверяете, так к вечеру можем и прочь пойти. Но еды все равно надо. Оттого и ищу, где бы подработку найти.

Мужичок еще раз предельно внимательно нас осмотрел. Не найдя ничего хоть сколько-то интересного, махнул рукой в сторону деревни:

— Вот по этой улице идите. Дом будет черный в два этажа. Кузнец там наш, может, чем и поможете ему, да за плошку еды.

Мы вошли в деревню.

Деревянные дома серого цвета. Явно краски немного, и потому присутствуют все цвета древесины. Хотя и немного крашеные тоже были. Ограждения. Плетеные, просто из пары жердей вдоль земли или даже из какого-то местного плюща. За низкими заборами перед домом можно было увидеть пеструю красоту цветов или, порой, ягодные облагороженные кустики, а сзади мелькали уже простые грядки. Грунтовая дорога привела к открытому участку, на переднем плане которого встречала кузница, а уже дальше стоял двухэтажный, покрытый сажей дом. Войдя во двор, постучал по дому, так как в кузню рано было заходить не видя хозяина. Вот, из дома через открытое окно раздался окрик, и вскоре из глубин кузни вышел широкий мужичок:

— Кто такие? Зачем пришли?

Смотрю и вижу на самого стереотипного кузнеца. Ростом около метр восемьдесят. В плечах косая сажень. Руки здоровые. А ладонями может железо мять, и кулак у него размером с мою голову. Одет в простой кафтан, штаны и кожаные сапоги. Впереди кожаный фартук со следами подпален. Вот уж точно, чистый воздух и здоровая пища творят чудеса. Уже второй человек, что здоровее богатыря может:

— Здравствуйте. Я — искатель приключений. Скиталец. Как можно по мне заменить, не так давно нашел приключения. Теперь ищу возможность заработать на еду и, по возможности, кров.

Кузнец шагнул вперед и взял меня за руку чуть выше локтя. Я почувствовал стальную хватку и поспешил вывернутся. А мужик ухмыльнулся:

— Ты хоть топор-то сможешь удержать? Смотрю на тебя и думаю, как бы случайно не прибить, коль в кузнице помогать будешь.

Потирая руку, я сам позволил себе улыбнуться. Силой мне с ним не меряться, а значит:

— Я ловкий и живучий. Коли раньше не смогли прибить и сейчас не смогут. Но да ладно. Топором умею, коли инструмент ладный.

— Ну, пошли ловкач. Меня звать Рам. Тебе верно сказали. В кузнеце всегда пара лишних рук нужна.

Мы обошли дом, и я увидел кучу пней. Очень большую кучу. Самых разных. Больших, маленьких или корявых. Понятно. Нарубить дров в поленницу. Старо как мир:

— И сколько тут дров? На тарелку еды?

Рам указал на топор, и после на навес с дровами. Да… Туда можно все это сложить и еще место останется. Меж тем последовали инструкции:

— Вот туда. Поленницу полную сложить. За это трижды покормлю и один раз спать позволю в сарае на сене. Согласен?

Я прикинул размер поленницы, посмотрел на пни, посмотрел на Таниссу и обратился на ее родном языке:

— Согласна? Нас явно дурят, но и выбора нет… Или есть идея?

Дроу глубоко вздохнула и ответила на своем родном:

— Идея есть. Ограбить местного старосту и прирезать свидетелей, — посмотрев куда-то вдаль, казала она, — но мне сейчас не хочется новых трупов. Может заработать можно и честно? Стоит хоть попробовать.

Повернулся к Раму:

— Честно скажи. Этим топором можно колоть? Или это шутка? Вид у него не самый лучший. Может есть, что получше. Не хочу даром тратить твое время.

— Топор хороший. Ручка да. Старая. Много лет здесь деревенские мне помогают, вот и износилась немного. Но колоть можно. А ты мне покажи, что сможешь, а то оставлю тебя, а ты ноги себе отрубишь.

Подошел к пенькам. Выбрал самый широкий и низкий откатил его от кучи и установил. Убедился, что не качается, и пошел брать следующий. Поставил сверху. Взял топор. Тяжелый, но в принципе махать им смогу. Пару раз махнул без удара, примеряясь к весу и длине, потом уже начал колоть серьезно. Рам, не увидев ничего нового или ошибочного, ушел в дом. Пошла работа. В какой-то миг махание топором превратилось в медитацию. Каждая новая чурка — это старые правила, навыки, условия, что требовалось разбить. Они больше не нужны. Я теперь должен быть иной по сути, а не по мыслям. Каждый новый удар — это маленький кирпич моих планов. Не идей, как раньше, а полноценный фундамент для новой жизни. В этой медитации была и Танисса, что таскала и укладывала поленья в поленницу. И даже мимолетного взгляда на нее хватило, чтоб понять, что она тоже глубоко в своей голове. Не знаю сколько прошло часов, но в какое-то мгновение нас окликнула женщина:

— Хватит. Передохните. А то вон как разогнались. А ещё говорите, голодные. Вы уж простите, но в дом звать не стану. Вас все равно прежде отмыть надобно. Но вот там, во дворе, скамейка и стол стоят. Я там еды поставила. И пить. Как вы с мужем договорились. За треть первый раз кормлю.

Я посмотрел под навес. Да… Медитация — это хорошо, и половина поленницы это неплохо, но вот сейчас я уже чувствую, что руки стали деревянными. Разминая пальцы, и всячески крутя руками, подошел к столу. Нас ждал закрытый глиняный горшок, куда, как по мне, еды на пятерых влезет. А еще деревянный поднос с несколькими лепешками, кувшин с питьем, пара деревянных мисок, ложки и большая поварешка. Принюхавшись к кувшину, спросил:

— Это что? Квас?

Дроу тоже понюхала и ответила на своем родном:

— Квас. Среди крестьян популярный напиток. Голову не кружит. Жажду утоляет. Вкус имеет.

Женщина же ответила:

— Квас. Я его сама делаю. Самый вкусный в деревне.

Я обратился к хозяйке:

— Как к вам правильно обращаться, хозяйка?

— Марта я.

— Марта, принеси, пожалуйста, мне чистой воды. Не пью я квас. Мое тело невзлюбило сей напиток, и плохо мне с него.

Марта всплеснула руками:

— Как же так… Как же ты живешь-то? Неужто одной водой жажду утоляешь?

Я улыбнулся:

— Дома много трав разных. Вот из них и делаю себе настойки. А сейчас потерял. Так есть вода?

Марта покачала головой, смотря на меня как на несчастного калеку. Всплеснула снова руками:

— Вы еду накладывайте. Воды сейчас принесу. Руки можете вон в кадки на углу дома ополоснуть. Я тряпку рядом повесила.

И скрылась в доме. Мы помыли руки и лицо заодно. Я оценил первые мозоли на руках, а Танисса отпустила шутку о моей нежной коже. После сели есть кашу с мясом. Простая человеческая еда была подобна пище богов. Горшочек хоть был больше, чем на две порции, закончился быстро. Выпив сверху несколько кружек воды, я почувствовал, как по телу распространилась сытая усталость. Но тут же был отдан строгий приказ каждой клетки тела: действовать! Рано расслабляться.

Танисса встала и сделала пару шагов в сторону от стола. Стала выполнять простенький комплекс упражнений. Я поступил также. Но не повторял, а стал вспоминать школьный курс. Когда-то давно нас учил старенький, но безумно умный мужичок. Он не только нас туда-сюда бегать заставлял, но и успевал тщательно объяснять и вбивать в голову важные упражнения. Для разминания, для роста мышц, или их укрепления. При каких нагрузках, что будет важнее. Как поступить, если болят так или иначе части тела. Эти знания были сейчас важнее всего. Уже через десять минут удалось снова подготовить себя к нагрузке. Робота себя не сделает сама, но может прочистить мозги от всякой чуши.

Снова топор. Чурки. И монотонной труд. В голове зрел план. Начать стоит со своей физической формы. А значит сейчас труд. Вечером небольшой отдых. Утром комплекс упражнений на все мышцы. Н, и стоит попытаться подраться с дроу. Спарринг для проверки сил. Я видел огромное множество приемов, пусть не все смогу исполнить, но многие смогут мне помочь. Так, за моими размышлениями солнце готовилось к закату, а я смотрел на сложенные дрова. До верха дроу дотянуться не могла, потому уже была начата новая поленница. В сумме получалась целая. Значит ужин, сон и завтрак наши.

Мысль опережает действие.

Танисса решила молчать у ворот. Скиталец-человек явно имел больше шансов на успешные переговоры. И вот они вошли. Смотря по сторонам, дроу видела до боли знакомые картины. Ещё одна деревушка на её пути. Можно бесконечно перечислять различия между ними, но суть одна. Они копии одна другой и наоборот. Вот и дом кузнеца. Легко можно было уловить черты маленького дома, что был раньше, и пристроек, сделанных позже. Сам кузнец был такой же, как и виденные ранее. Здоровый и крепкий человек. Скиталец снова начал переговоры, и снова эта бесхитростная, прямолинейная подача. И снова все прошло. Танисса улыбнулась про себя. Помнится, ей приходилось плести сложные словестные кружева для общения с людьми. Скиталец к ней обратился и, давая ответ, дроу на миг вспомнила убитых в прошлом. Пусть они, и не в состоянии зацепить совесть, но убивать желания не было. Сначала хотелось вернуть себя. Стать снова воином. А потом уже строить путь на крови. Дала согласие на труд. Танисса взяла от Скитальца кинжал и вместе со своими железками сложила в стороне. Человек начал колоть. Не так ловко, как это могли бы делать местные, но вполне уверенно. На себя дроу взяла перетаскивание поленьев и складывания.

Можно было немного подумать. Мысли поспешили в прошлое. Воспоминания. О дне, начала конца.

Тяжко. Дышать невозможно. Организм пытался дышать глубоко и часто. Руки тряслись. Ноги дрожали. Доспехи из второй невесомой кожи, стали неподъемными. Лук и стрелы тянули к земле. Рядом была сестра. Состояние такое же, на грани упасть пластом. Но перед ними Мать. Не подавая ие одного признака усталости:

— Смогли добраться? Молодцы. Честно скажу, не ожидала. Думала, будете молить о пощаде.

Алисма выпрямилась и взяла себя в руки. Не имеет значения усталость! Она воин! Никто не вправе сомневаться. Посмотрела в глаза матери:

— Мы такие же, как ты.

Мать указала на небольшую площадку и вышла в центр. Обнажив меч, направила его в сторону сестер:

— Так может покажешь? Вас двое, а я одна.

В стороне Отец покачал головой:

— Они ведь все равно не откажутся от слов. Может, стоит начать с перерыва, после запредельных нагрузок? Побороться в навыках владения оружием всегда успеется.

Он знал, что его слова не смогут ничего изменить. Сестры требовали признание их воинами, а Мать продолжала медлить, откладывая это мгновение снова и снова.

Алисма достала клинок и бросилась в атаку. Десять лет прошло с тех пор как сестры выбрали этот путь. Не кто не имеет право в них сомневаться. Не Кто!!! Они войны и не как иначе.

Атака была стремительной, но так как сил практически не было, то больше было искусности. Сейчас! Чтоб иметь шанс достойно ответить Матери, требуется найти новый шаг. Новый порядок атаки. Требуется невозможное! Удивить воина, возраст которого свыше тысячи лет. Первые атаки были с легкостью заблокированы, а резкий ответный удар, должен был стать победой над Алисмой! Но мимо головы, высекая искру из наплечника промелькнула стрела. Мать, заметив угрозу, резко изменила направление удара и разрубила стрелу. Алисма снова начала наносить удары. Блок. Контрудар. Попытка ударить ногой. Мать отразила все попытки и даже нашла, время и силы, отклониться от стрел. Танисса резко выпустила две стрелы и рванула следом. Проскользив по земле под рукой Алисмы, нанесла удар в ноги, не имея возможности блокировать удар, Мать резво высоко отпрыгнула назад, совершая переворот через голову. Стоило ей коснутся земли, как тут же пришлось отразить стрелу, и в следующий миг Танисса сверху нанесла удар. Заблокировав удар одной рукой, попыталась достать другой, но к её горлу уже стремилась зажатая в кулаке стрела. Мать успела перехватить руку, Танисса резко попыталась ударить головой. Удар цели не достиг. Таниссе вывернули руку и ударили коленом в живот. Девушка прогнулась и за мгновения как Мать успела приложить к ее горлу клинок и ознаменовать победу, Алисма нанесла удар снизу вверх. Удар высек искры из жесткого нагрудника сестры, с силой столкнулся с клинком Матери и, отбив его, и замер в сантиметрах от лица:

— Ты мертва. Я же сказала! Мы такие же как ты! Не имеет значения, как мы устали и измотаны! Мы победили!

Мать отпустила Таниссу и, проведя взглядом по замершему у лица клинку, заглянула в глаза дочери:

— Ты считаешь это победой?

Отец подошел и положил руки на свое оружие. Женщины в его семье были безрассудны. И это не первый раз, когда их тренировки проходили далеко за гранью возможностей. Он гордился Таниссой и Алисмой, но порой остановить их не забывал. Дочери были истинными Джандарка.

Сестры тяжело дышали. Всплеск адреналина подходил к концу. Алисма заговарила не убирая клинок:

— Мне плевать на победу! Меня устраивает любой путь к ней, как к цели! Ты сегодня погибла. Или будешь спорить?

Мать улыбнулась:

— Ты погибла раньше! Стрела сестры тебя спасла. Смерть одной из вас достойная плата для другой? Честная?

Алисма не моргая, смотря в глаза матери:

— Я воин! Танисса воин! Мы умрем в Бою! И если такая будет плата, то и по твоему трупу пройду, ступая к цели!

Отец слегка сузил глаза, а в голосе прорезалась сталь:

— Не стоит говорить такое. Слова имеют вес! Готова держать ответ?

Танисса покрепче перехватила лук, а вторая рука тянулась к колчану со стрелами. Алисма продолжала держать меч у лица Матери:

— Моя цель — защищать жителей моего города от любой угрозы. Внешней или внутренний! И не имюет значения ничьи заслуги! Ничьи связи! Я воин!

Мать убрала свой клинок в ножны и сняла их с пояса. Алисма убрала свой клинок. Танисса позволила себе расслабиться. Отец с интересом наблюдал за супругой. Мать протянула клинок Алисме:

— Теперь я верю. Ты повзрослела! Запомни! Джандарка идут к цели любым путем, и не имеет значения ничье мнение! Если ты уверена, значит сломай любое препятствие! Убей любого! Ты готова?

Алисма взяла в руки клинок. Пусть, он был лишь немногим отличим от её, но груз истории был немыслим. Клинку тысячи лет! И теперь очередь Алисмы написать новую страницу истории. Груз ответственности не склонил девушку, он стал стержнем. В руки его взяла молодая девушка-воин, а держала уже Воительница со стальной Волей. Воительница, что горы по камню разрушит. Воительница, навсегда отринувшая страх и сомнения:

— Видят Боги!

Отец протянул свой лук и колчан со стрелами Таниссе:

— Теперь вы не наследники, а равные нам. Мать от вас скрывала, но экзамен на владения своим духом, телом и оружием вы сдали давно. Мы ждали, когда вы сами решите выйти из нашей тени. Поздравляю.

Танисса держала в руках еще одно оружие с историей. Пусть лук был младше тысячи лет, но Отец успел уже совершить несколько неповторимых подвигов. А теперь ей предстояло повторить и превзойти его заслуги. Сестры с небольшой заминкой, передали уже имевшиеся у них оружие родителям. Отец указал в сторону, где уже успел начать подготавливать место отдыха:

— Пришла пора отдохнуть.

Мать посмотрела на дочерей:

— Вы сами выбрали путь и прошли его. Теперь перед вами новая дорога и новые препятствия. Мы с вашим Отцом передаем вам в руки лучшее оружие, что вы сейчас сможете в городе получить, вы же дали слово сберечь его… Город… От любой напасти…

Сестры были довольны. Путь пройден. Их признали Легенды всего народа дроу. Теперь они смогут сами стать легендами. Столько поединков, безмерно много пролитого пота, слез и крови. Годы жизни, что сплелись в одну большую, ужасную, бесконечную тренировку на пределе возможностей. Снова и снова переступая через себя, через боль и сомнения.

Танисса Джандарка. Войн дроу. Больше сказать сейчас нечего. Но когда-то здесь будет продолжение.

Алисма Джандарка. Войн дроу. Больше сказать сейчас нечего. Но когда-то здесь будет продолжение.

Вспоминая этот день, это мгновение, Танисса вспомнила и многое другое. Ведь кое-что изменилось с тех времен.

Танисса Джандарка. Войн дроу. Тень охотника. Защитница. Стрела воли. Верная Совету. Непокорная. Клятвопреступник. Изгнанница. Жертва для охотников. Падшая. Убийца воинов. Темная смерть. Безумная слуга тьмы. Кровавое чудовище. Безразличная Смерть. Узник навеки.

Титулы гнули к земле. Как солнце клонилось к закату, так и прошлое все сильнее давило. Прошел ужин, за которым Танисса Джандарка приняла решение! Я выбрала цель! Я права! Всегда была права! Остальное неважно! Пришла пора снова прокладывать путь в этом мире. И пусть небеса на голову рухнут, она не остановиться, пока бьется сердце.

Опыт тысяч подлецов против опыта воина.

Рам перед ужином позволил воспользоваться его баней и даже выдал мне старую рубаху и портки, а Таниссе простой сарафан. Мы помылись. Как следует выстирали свою одежду и разместили на заборе. Поужинать нас уже пригласили в дом, но я вежливо отказался, сославшись на необходимость отдыха на свежем воздухе. Снова каша с мясом. Снова вода с лепешками. И вот мы уже взяли пару мохнатых шкур и стали располагаться на ночлег на сеновале. Разговоры вечером не заладились. Стоило нам только прилечь и расслабиться, как тут же провалились в сон. Крепкий и столь желанный.

Рассвет. Несмотря на всю усталость и огромное желание проваляться на шкуре вечность, стоило солнцу возвестить о себе и наполнять сеновал светом через щелки, я заставил себя встать и спуститься на утреннюю зарядку. Во дворе уже разминалась дроу. Помыв лицо и смыв остатки сна, преступил к физическим нагрузкам. Выполнив весь комплекс упражнений, которому еще в школе обучали, я обратился к дроу:

— Как насчет спарринга? Думаю, нам давно пора оценить силы друг друга.

Танисса скептически на меня посмотрела:

— Ты серьезно?

Я снял рубаху. Покрепче завязал узелок на портках и, убрав в сторону не самые удобные кожаные сапоги, занял одну из классических стоек для драки.

Танисса улыбнулась и прошла к нашим вещам. Сняла с сушки свои штаны и самодельный топ. Зашла за навес переодеться. Прошло меньше минуты, и мы стоим друг напротив друга. В атаку решил идти первым. Но отсутствие поставленного удара или хоть какой-то системы боя, срочно потребовали от меня обороны. Танисса теперь сама атаковала. Точные удары в постоянном поиске возможности, нанести критический урон минимальными усилиями. Мое спасение от поражения то, что дроу явно далеко от предела своих возможностей, но не знаний. Ее спасение — моё незнание, как правильно использовать свои знания.

Драка продолжилась. Захваты и постоянные побеги из них. Много ударов мимо цели. Никакой красоты и эстетики. Два пенсионера пытаются вспомнить молодость и показать самый крутой прием. Но я решил первым прекратить этот смешной кардебалет. Уклонение в сторону от очередного удара. Чуть ниже, чем требовалось. Хватаю рукой горсть земли. Шаг назад, и еще один. Танисса делает шаг вперед, не давая разорвать сильно дистанцию. Резко выбрасываю руку с землей вперед. Слегка поворачиваю кулак, и земля летит мимо лица. Танисса явно уже видела этот прием, но инстинкт берет свое. Глаза на миг закрываются. Не останавливаясь, проношу удар мимо и хватаю за волосы. Резко дергаю. Второй рукой обозначаю удар в открывшуюся шею. Танисса руку перехватывает в нескольких сантиметрах от шеи, а второй сама, точно хватает за горло:

— Две подлости за раз? Ты явно обо мне невысокого мнения.

— Да ладно?! Главное, победу запишу себе. В реальности ты не успела бы схватить руку, и твоя атака в мое горло была бы слаба. А то и вовсе не смогла бы ударить.

Мы убрали руки друг от друга. Дроу потянулась и с улыбкой дьявола спросила:

— Думаешь, в реальной драке у тебя есть шансы?

— В дуэли правит опыт, в реальности подлость.

Дроу сделала пару шагов в сторону и снова приняла боевую стойку:

— Пробуй. Если не боишься смерти.

Я принял боевую стойку. Секунда, и начал атаку с ног. Несколько земли, травы и прочего устремились к лицу дроу. Не тратя ни секунды, дроу отступила в сторону и бросилась в ответную атаку сбоку. Тут же попытался ударить рукой навстречу, но руку поймали и попытались вывернуть. Вспомнил уроки прошлого и извернулся в контрмерах. Сам перехватил руку дроу. Попытался заломить. Но Танисса на опережение ударила в плечо. Руку пронзила боль, но хватило выдержки и реакции, не разжимая захвата, схватить вторую руку. Началась борьба. Через несколько мгновений оба были на земле. Попытка скрутить дроу выходила боком. Девушка ловко, в одно мгновение, легко уходила от любых захватов. Меньше минуты борьбы, и мы снова замерли. Танисса держала меня за горло, а я представил к ее горлу попавшуюся под руку щепку и смотрел на одинокую, маленькую каплю крови дроу:

— И снова мгновения. Боюсь, сейчас я могу пережить встречу с тобой. А вот сколько ты будешь восстанавливаться?

Танисса убрала руки от горла и резко махнула рукой. Кончики когтей рассекли край кожи на горле. Я под шепот заклинания убрал шапку в сторону. Дроу закончила обряд, и я снова почувствовал пустоту и холод. Танисса поднялась и потянулась:

— Твоя магия удивительно приятна. Не знаю так ли должно быть, раньше не использовала подобный способ восстановления. Но чувство практически точь в точь, как с моей родной магией.

Я встал и потянулся:

— Думаю, тут больше вопросов. У меня сейчас отличная память. Буквально могу вспомнить самые мелкие подробности из прошлой жизни. А магия явно не моя, ведь мне нет дискомфорта от её отсутствия.

Танисса задумалась:

— Дроу обладают идеальной памятью. Твоя магия мне превосходно подходит. Моя плохо восстанавливается. Похоже, часть моих возможностей теперь у тебя.

Я замер и сделал пару шагов назад:

— Это отлично, но как решить образовавшиеся проблемы?

Дроу посмотрела в небо. Закрыла глаза и просто замерла. Секунды превращались в минуты. Открыла глаза, опустила взгляд и посмотрела в глаза:

— Я не знаю… Не слышала о подобном. Но знаю заклинание связи. Если найти союзника, можно связать источники магии. Брать от друг друга силы.

Я расслабился:

— Легко. Мне магии сейчас не нужно.

Танисса ногтем расчертила на руке непонятные символы, я протянул свою руку, и дроу расчертила мне подобные. Потом взялись за руки, и Таниса проговорила безумно сложный набор непереводимых слов. Остановилась и обратилась ко мне:

— Повтори последние три.

Я повторил, и руки наполнились теплом, а после в меня пронзил могильный холод. Дроу отпустила руку:

— Теперь пустота тебя будет преследовать практически постоянно.

Предстоит позавтракать и приниматься за работу.

Истории бывают разные.

На столе снова тот же горшочек. Те же миски и ложки. Вода и лепешки. Еда. Порой для счастья надо столь мало, а порой и всему миру не утолить твою жадность.

Марта забрала посуду, а к нам подошел Рам:

— Не хочешь попробовать себя в кузне? Сложного ничего делать не придется. В четыре руки работать веселее.

— Легко. Главное, не стесняйся говорить сразу! Что? Куда? И в каком порядке. И главное! Про дроу не забудьте. Еду я на двоих зарабатываю.

Рам улыбнулся:

— Может девушка мне сможет в другом помочь?

Танисса внимательно посмотрела на кузнеца:

— И в чем же?

— Ты охотиться умеешь? Я тебе лук дам, а ты найдешь мне пару зайцев в лесу. Свежие шкурки нужны.

Танисса посмотрела в сторону леса. Задумалась и посмотрела на руки кузнеца, в которых были колчан со стрелами и лук:

— Я превосходно обучена владению луком. Но не могу гарантировать успех. Много лет я сражалась оружием совершенно другого вида.

Рам весело засмеялся:

— Простите меня грешного, о Воительница… Что могу лишь столь ничтожную поделку тебе вручить… И смею называть это… Оружием для охоты…

Кузнеца знатно повеселили такие слова из уст девушки в поношенной одежде. Дроу протянула руку, взяла лук и внимательно осмотрела. Составной, выдержана форма для руки, есть изгибы. Для такой деревни в местных густых лесах это можно считать произведением искусства. Понятно, почему на нем можно рассмотреть след пыли от долгого хранения, а тетива, будто только что новая. Такой лук местным охотник не нужен, в местных лесах нет больших зверей. Видно по лицу человека, что он гордится своей работой по праву, и долго ждал того, кто мог бы его похвалить:

— Вы меня не поняли, Рам. Я — Лучница! До того, как родился ваш Дед, а может и Дед вашего деда, мне Отец подарил оружие, возрастом больше тысячи лет. Я сотни лет сражалась им. Следила. Ухаживала за своим верным соратником, пока по ошибке не потеряла его. Вправе ли я сравнивать эти два оружия? Не вправе! Так же как никогда не стану спорить с гномами о том, кто лучше знает твердь под нашими ногами. И пусть для меня ваш лук покажется простым, но для такой глухой деревни и в этих лесах, найти правильную древесину, придать форму, сплести тетиву и сохранить его годы… Этот лук достойно носить людям, вельможам и эльфам. Вы сделали прекрасный подарок…

Рам улыбался почти все время, что Танисса говорила, и заметно загрустил на последних словах:

— Молодой охотник Том и моя дочь Мария очень любили друг друга. Когда Том пришел просить руки дочери, я последний раз видел ее такой счастливой. Так был рад, что решил подарить ему самый лучший лук, чтобы он стал лучшим охотником, и Мария никогда не знала печали. Но до того, как я завершил работу… Кормит… Другой юнец, что возжелал себе мою дочь, смог подкараулить и напасть на Тома. Погибли оба, а скоро и Мария себя сгубила с горя. Я завершил работу и храню лук много лет. Ищу того, кто возьмет его и даст обещание!

Рам замолчал. Не знали и мы, что говорить. Что сказать отцу, чья дочь умерла из-за мальчишки и его алчности. Что умерла молодой, оставив отца доживать век. И до того, как тишина стала звенящей, Рам обернулся к кузне:

— Пообещай дева, что лук прольет достаточно крови подлецов…

Танисса встала практически по стойке смирно и вытянула лук перед собой:

— Я принимаю оружие. Я принимаю ту цену, что просит мастер. Я направлю стрелы в подлецов…

Танисса склонила голову, Рам лишь кивнул и, не оборачиваясь, пошел к своему рабочему месту. Не нужно было слов. Мы оба понимали, какой тяжелой ношей был этот лук, и как тяжко было кузницу отправить кого-то убивать. Но все мы понимали! В мире не только черное и белое, там гораздо больше красок, и никогда не знаешь, в какой цвет ты окрасишь чужую жизнь. Танисса дождалась, когда Рам зайдет в помещение, отправилась к открытому окну, где видно было Марту:

— Здравствуйте. Я могу одолжить у вас иглу и нитки? Рам просил в лес сходить. Мне надо немного изменить мою одежду.

Марта снова взмахнула руками:

— Да что ты, дева. Оставь свои тряпки. Сейчас я дам тебе одежду. А то стыдно девушке так ходить.

Я, слыша эту беседу, улыбнулся:

— Как порой радуют простые люди и их маленькие дела.

Танисса промолчала.

Вскоре раздался окрик Марты. Дроу зашла в дом и вскоре вышла в простой, немного поношенной, но весьма пригодной для охоты одежде. Махнув мне рукой на прощание, Танисса легким бегом отправилась искать дичь.

Вскоре после того как она скрылась, меня окрикнул Рам и пригласил в кузницу.

Средневековые инструменты. В помещении было масса железа самой разной формы, и лишь по даже я мог гадать, где заготовки, а где инструменты. Это не был хаос в чистом виде, это был порядок. Я примерно мог понять, что, куда и как… Я уже был в мастерских в своем мире, и потому мог не скрывать восхищения тем, как люди, не имея возможностей, создавали во все времена. Рам указал на огромную печь и дрова:

— Сможешь?

Подошел к печке:

— Прошу меня совсем за калеку не держать. Я дожил до своих лет, и еще пока жив.

Разжечь печь, имея под рукой все необходимое, легко. Вот огонь уже занялся, а Рам начал инструкцию давать:

— Сегодня будем делать много всякой мелочи. Я буду у наковальни, а ты в строго указанном порядке подавай и убирай заготовки.

И работа пошла. Я, как и сказал Рам, точно следовал указаниям, и туда-сюда перекладывал мелкие заготовки. Лопаты, кирки, вилы или грабли. Даже подковы. Видно было, сколько времени у кузнеца должно отнимать все эта мелочь, а так он лишь придавал нужную форму, я же подкидывал дрова. Передавал заготовки из печи и назад. Но и готовые раскладывал на столе. Несколько часов пролетело вмиг, и Рам объявил перерыв:

— А вы, принц, не так просты… Огонь и Труд вас не пугают…

Я, сидя на пеньке у самой стены и впитывая все доступные частицы чистого воздуха, ответил:

— Меня пугает голодная смерть. Остальное сейчас неважно.

— Да ладно вам. Неужто? Стоит вам крикнуть громко, и вас найдут. Снова золотые блюда и слуги… Служанки…

— Все не так. Я сейчас и своего имени не имею. Я, может, и вернусь, но когда пройду путь. Стану силой, с которой стоит считаться.

— Силой? Разве тебя не обучали?

— Отчего же не учили? Учили. Сотни достойных учителей. Но вот я от всех сбежал и узнал правду…

Рам внимательно на меня посмотрел:

— И чему вас забыли обучить, Ваше Высочество?

Я усмехнулся и продолжил. Легенду надо поддерживать, и нельзя нагло врать. Кто знает, коль хорошо Рам чувствует ложь:

— Знаешь, я видел бои. Красивые. Изящные. Но вот когда случилось мне драться, напали толпой. Неизящно, стараясь убить. И в ноги падали, и мусором кидались, и, о Боги! Били в спину. Я пытался договориться. Ведь я видел и знал столько речей дипломатов. Я так искусно владел словом… Но беда! Меня никто не услышал. Оказалось, когда тебя пытаются убить и снести твою голову, то с тобой не говорят. Мой дорогой и красивый клинок был ужасен и постоянно норовил за что-то зацепиться. А после взял и сломался. Мой плащ с гербом снова и снова прыгал в руки к врагу и пытался опрокинуть меня на землю, пришлось его сорвать в грязь. А прекрасные доспехи, что восхищали народ, оказались тяжелыми и бесполезными. Ведь в них было столько дыр, куда можно ударить. Вот так я познал мир. Теперь хочу сделать это снова.

Всю мою речь, Рам улыбался. А к концу и вовсе, весело смеялся. Хлопнул по плечу:

— Поздравляю с боевым крещением, Ваше Высочество. Какой подарок изволите пожелать?

От веселого настроя кузнеца мне как-то стало легче:

— Думаю, буду рад и паре хороших портков. И одной рубашки. Нынче они уж очень в цене для юного принца…

Рам позволил себе посмеяться:

— Что ж… Найдем, чем срам ваш царский прикрыть…

— Только ты так в деревне не говори. А то еще не хватало, чтоб меня похитили…

— Ну, пока ты у кузнеца трудишься, тебя не тронут. Я тут один, а инструмент почитай на три десятка дворов надо.

Работа снова пошла споро. Теперь требовалось сначала на точильном колесе грубо обработать. А потом приделать заготовленные черенки. К вечеру мы сделали партию инструментов. Как объяснил Рам, теперь остался обмен.

Одни сражаются за жизнь, другие потому, что могут.

Танисса бежала по лесу. Ей предстояло удалиться от деревни. А после в незнакомой местности выследить мелких зверей. Но прежде чем она приступила к работе, память снова напомнила о необходимых навыках.

Две сестры получили звание воинов. И в первый день, свободный от дежурства, отправились прочь из города. Им хотелось найти кого-то и победить. Сердце требовало подтвердить звание и закрепить кровью победы.

Вот в лесу были обнаружены следы большого животного. Отец учил, что такие следы принадлежат медведю. Используя все свои знания и возможности, сестры шли по следу, когда наткнулись еще на один. Невероятно незаметный. Прошел кто-то?

Гномы? Слишком искусно. Они эксперты камня, но в лесу не так хороши. Их след должен был оставить ямки в земле, ветки согнутые или сломанные. Запах.

Люди? Возможно. Отец и Мать их брали тогда на охоту за головорезом-профессионалом. Лишь то, как сложно было его выследить, найти, помогло сейчас обнаружить этот след. Но люди небрежны. Человек не мог знать, что на него будет охота. Он не стал бы тратить силы, заметая следы в чаще.

Эльфы? Лесные родственники сестер? Возможно. Они учатся жить в гармонии с природой с первого дня жизни. Эльфы, способные передвигаться по лесу как мимолетные видения, словно мираж.

И вот уже сестры идут по новому следу. Между деревьев показался просвет, там была маленькая поляна, на которой замерли три путника. Дорожные сумки, побитые жизнью плащи и оружие в руках. Алисма и Танисса замерли, спрятавшись за деревьями. Один эльф сделал шаг вперед, положил руку на клинок, два его спутника направили луки в сторону сестер, которых ещё и не видели. На руках мирно покоились стрелы.

Алисма понимая, что прятаться в лесу от лесных эльфов глупо, аккуратно обнажила клинок и, переглянувшись с сестрой, резко вышла на свет. Мгновенно вздрогнули луки, и стрелы помчались к цели. Такие тренировки были с Отцом. Безумно близко парой пролетали стрелы сестры. От одной увернутся. Полшага вбок, и мечом сбить вторую. Рывок навстречу эльфам. Один из двух лучников отбрасывает в сторону лук и выхватывает со спины парные короткие клинки. Первый мечник в это время отразил стрелу Таниссы. Бой начался. Ставки сделаны. Жизнь на жизнь.

Айромир, Мариот и Тамирони были рейнджерами. Закончили обучение в академии. Сдали экзамены и имели за спиной пять лет безупречной службы следопытов. Но вот прошло время обязательной службы, и три друга детства отправилась путешествовать по миру. Много земель повидали, много друзей завели, много приключений прошли. Но никогда не сидели на месте. Снова и снова их молодость толкала вперед. Искать неизведанное. Искать новое. Новый путь шел через дикие леса, как вдруг, переходя маленькую поляну, шепот леса принес предупреждение об угрозе. Друзья вмиг обернулись. Мариот и Тамирони направили луки назад. Стрелы в руках. Но шепот Леса говорил, настойчиво гнал, грозил смертью. Но друзья давно были в пути и не в первый раз им рисковать жизнью. Если тут обитает монстр, они его убьют и спасут от него других.

Неуловимые, для кого-либо, кроме лесных эльфов, изъяны в прекрасной картине леса, выдали точно. Два врага спрятались за деревьями. Друзья медлили. Не торопились. Сначала смотри, думай и только потом действуй! Правила долгой жизни. Вот из-за дерева вышла темная эльфийка… Дроу с обнаженным клинком. Вызов был брошен! Стрелы не попали. Айромир отразил стрелы и в следующий миг должен был защищаться от мечницы. Мариот оценил обстановку и отбросил лук в сторону. Выхватил свои короткие клинки и бросился на помощь Айромиру, доверив Тамирони и неизвестной лучнице, выяснить кто лучше. Короткий обмен ударов с мечницей и вот спустя двадцать секунд боя, друзья поняли, все кто был раньше из их врагов ничто, именно сейчас самый сложный бой в их жизни.

Айромир снова отбил мечом стрелу и смотрел на стрелу товарища, что снова не нашла цели. Лучница была невероятно быстрая. Потратив секунду и убедившись, что Мариот способен отражать все атаки мечницы, рванул в атаку на лучницу. Когда до цели осталось три шага, она сорвала с наручи метательный нож, с трудом уклонившись от угрозы, Айромир неожиданно вынужден был защищаться от девушки, что пошла в битву. Мариот тщательно защищался. Все его искусство воина требовалось, весь опыт. Вот он увидел, как лучница вступила в ближний бой. Вспомнился давний разговор с темным: "А так же запомните. Встретите моих сородичей, бегите. Вы парни хорошие. Воины умелые, ну а мы лучшие. Уж такая у нас школа. Каждый, чтоб остаться в живых, должен что-то свое привнести. А вы уж сами угадайте, сколько всего у нас есть. Бежать оно не плохо. Плохо умерить просто так". Этот темный чем-то отличался, будто внутри он был иной.

Сейчас перед ним были истинные темные. На их лицах не было ни одной яркой эмоции. Девушки не боялись умереть. Не были в ярости. Не испытывали удовольствия. От их точных действий и бездушности в сердце пробирался страх. Удар мечом снова был заблокирован луком. Его центр был из неизвестной стали, как концы плечь лука, которые снова проносились в опасной близости от горла друга. Мариот понял, надо, что-то менять. И тут, убрав лук в сторону, Тамирони выхватил свои короткие клинки и бросился в атаку, надеясь до последнего скрываться за спиной друга, но не успел. Сестры резко обменялись противниками. Меч Айромира звякнул о сталь мечницы, а Мариот должен был успеть уклониться от летящего в него метательного клинка. Наклон в сторону на максимально возможной скорости, нож пролетает мимо, сзади, шаг в шаг следовал Тамирони. Он только готов был выскочить из-за спины друга, но ему не осталось времени на реакцию. Нож ударил в плечо и пробил кожаный доспех. Вскрик! Тамирони роняет один из клинков. Делает несколько шагов назад. Он жив, но продолжить бой такого уровня не может. Мариот приготовился нанести сложный удар лучнице, но дроу снова резко обменялись. Удар, рассчитанный на лучницу, был отражен мечницей. Айромир попытался ударить колящим ударом в грудь, но в него летел нож. Он резко бросился в сторону, кувырок сделан был дальше, чем стоило. Этого расстояния хватило, чтобы встать и отразить стрелу. Мариот снова был в глухой обороне, сражаться короткимиклинками против превосходной мечницы иначе не как. Тамирони сместился в сторону и метнул в лучницу оставшейся у себя клинок, но мечница увидела и успела свободной рукой поймать клинок и метнуть назад. Среагировать эльф не успел, клинок пробил грудь. Тамирони упал. Айромир попытался сократить растояние, но лучница разорвала дистанцию и, выпуская стрелы, заставила тратить время на уклонение или отражения стрел. Мариот отступал под натиском мечницы. Лучница встала в нескольких шагах за спиной мечницы, сменила цель и выпустила одну стрелу, которая пролетела мимо самой шеи мечницы срезав несколько волосин. Мариот не успел до конца среагировать, стрела пробила руку и разорвала щеку. До того, как Айромир успел достать лучницу, мечница, оставив своего врага, встала на ее защиту. Айромир защищался. Мариот собрал свои силы и метнул здоровой рукой клинок, но лучница перехватила его и бросила назад. Клинок пробил живот и позвоночник. Мариот упал. Звон клинков разносился над поляной, эльф считал секунды до падения друга, не в силах помочь. Вот лучница снова спускает тетиву, и стрела пролетает, едва не касаясь напарницу. Айромир не успевает должным образом защититься. Стрела оставляет царапину на лице. Этого мгновения мечнице хватило, чтоб отрубить голову. Следующая стрела пробила голову Тамирони. Мариот смотрел на идущую к нему смерть, на лице которой не отражалось никаких эмоций:

— За что?

Мечница приставила клинок к горлу:

— Просто испытание своих сил.

Мариот закрыл глаза. Последняя мысль, стала молитвой: "Боги… Да познают ад на земле те, у кого нету души…, Вечный Лес, сохрани честных от встречи с ними…"

Алисма отрубила голову эльфа, не подозревая о сильной молитве, но даже зная о ней, финал бы не изменила.

Прошлое было. Танисса помнила смерть трех юношей. Но сейчас важно было то, как они с сестрой тогда двигались в лесу, как искали следы, как искали жертву.

К полудню дроу уже далеко удалилась от деревни. Видела множество следов. Искала дичь, которую сможет успешно доставить в деревню. Вот обнаружена жертва. На пути есть листья и куст, но расстояние малое для этого лука. Танисса мысленно себе кивнула за то, что час потратила на привыкание к новому оружию. Это стоило потери семи стрел из пятнадцати, но теперь можно не сомневаться в точности. Звон тетивы, шелест стрелы, пролетевшей сквозь листья дерева, смерть жертвы. Охота пошла.

Еще один день завершился с пользой.

Я и Рам сидели на скамейке у дома. Он пил пиво и закусывал каким-то жутко соленым, вяленым мясом. У меня были заваренные листья местных ягодных растений. Названия не знал, но по вкусу была смородина, от пива отказался. Кузнец был доволен, сказал, что работы на четыре дня за раз выполнили. А еще шутил над моим видом. Больно я худой и сильно выносливый попался. Я же отшутился, что раз я худой, то мне и двигается легче, не надо гору мышц туда-сюда таскать.

Тут во двор вошла Танисса. Вид был не очень. Часть одежды явно не пережила встречи с лесом, кожаные сапоги подвязаны какими-то растениями. В дыхании чувствовалась отдышка. Что бы там ни произошло, но побегать дроу пришлось много. Она из-за спины достала палку с подвязанными к ней тушками. Пару зайцев, птицу, которых не узнал, и три зверушки, подобные норке. А может ласке, разобрать я с ходу не смог, но Рам отложил пиво и даже встал, чтоб лучше рассмотреть добычу:

— Невероятно. Тут везде голова пробита, а это и вовсе редкость. Как ты смогла эту мелочь подстрелить? У нас охотники и не берутся за такое, говорят, что больше стрел и времени потратишь, чем дичи подстрелишь.

Танисса указала на лук за спиной:

— Не самый удобный в передвижении по лесу, но достаточно мощный, чтоб бить прямо в цель. Мало какой зверь успеет отскочить от прямо летящей стрелы.

Рам улыбнулся и взял палку с добычей:

— Молодцы. Оба сегодня порадовали. Темная, вода в бане ещё теплая. Умойся. Марта вынесет ужин. Потом можете идти спать. Завтра обсудим, что вам ещё делать. Может, даже договоримся о дополнительной награде.

С этими словами кузнец скрылся в доме. Марта накрыла стол на улице. Я допил свой напиток и отправился на сено. Вскоре, в темноте, пришла дроу и заговорила:

— Кем ты был?

Я улыбнулся своим воспоминаниям:

— Никем. Один из миллиона одинаковых копий друг друга.

— Уверен?

— Ага. Наш мир очень успешно возводит стены между людьми, создавая загоны, делая стада для разных целей.

— Потому ты решил убить тех людей в лесу? Потому что они не из твоего стада?

— Нет. Потому, что не знал их имен.

— Имен?

— Да. Если заговорить, то выйдет, что познакомились. Если знакомиться, то проникнуться. Они были первыми, кого мы встретили. А значит, не смогли бы мы судить с холодной головой…

Дроу перебила:

— Что значит имена?

— Пока я не знаю человека, он лишь кусок мяса. Потом я узнаю его имя. И от того, сколь ценно это имя, такая и ценность человека.

— Твои люди всегда себя так ведут?

— В нашем мире и дальше заходили. И всегда звали себя "Королями". Каждый мнил себя "Королем".

— Ты тоже "Король"?

— больше нравится "Безликий".

— "Безликий"? А я кто для тебя?

— Единственный и самый ценный союзник.

— А Рам?

— Источник благ. Сейчас не более того.

Даже в темноте, в следующей фразе, я уловил в голосе дроу, мудрость лет и огромный опыт:

— Ещё до того, как я смогу найти себе нормальную одежду, ты отвернешься от собственных слов.

Но разговор не продолжил.

Усталость и тишина взяли свое, унося нас в царство снов.

Ещё один день позади.

Мир прекрасен под небом Творца

Жизнь порой предсказуема.

Рассвет. Снова утро. Мы с Таниссой практически одновременно проснулись. Умылись ледяной водой из бочки. Утренний набор упражнений для тела. А после новый спарринг:

— Какие правила будем использовать в этот раз?

Танисса потянулась и заняла боевую позицию:

— Правила? Не нужны. Ты не умеешь сражаться. Для того, чтобы мне было не скучно, без правил.

Я улыбнулся. Спорить смысла нет, а вот спланировать план боя необходимо. Сделал по памяти подборку подходящих приёмов из нашей современной культуры.

Все началось с красивой, по моим меркам, попытки удара в горло. Дроу, уклонившись, попыталась ударить слева, я успел отклониться назад, следом пошел удар левой, снова назад. Танисса резко сменила цель, удар по ногам. Успеваю переставить ноги, затем, в ответ пытаюсь достать ударом снизу. Небольшой наклон девушки назад, и рука пролетает мимо. Следом идет захват, и попытка заломить руку. Удар свободной рукой с короткой дистанции в горло. Дроу перехватила удар. Короткая передышка. Пытаюсь с силой наступить на ногу, девушка отступает. Повторяю попытку удара по ноге. Удалось выдернуть руки из захвата. Дроу почти схватила за горло. Сильно наклоняю голову вперед и кусаю за палец. Девушка отдергивает руку. Продолжаю преследовать на максимально близкой дистанции. Руки снова сцепились. Дроу уперлась ногами в землю, несколько секунд борьбы и попытки сдвинуть друг друга. Резко наклоняюсь немного назад и сильно вправо. Танисса секунду теряет понимание, но тут же, собравшись, разрывает захват, и до того, как я успел что-то понять, захватывает горло сзади на удушение. Ногами обхватывает тело, и даже получается прижать одну мою руку к телу без шанса ей пошевелить. Пару секунд проходит в попытке бороться с захватом и приходится сдаться. Стоило мне расслабиться, как Танисса меня отпустила и, элегантно встав над лежачим на земле противником проговорила:

— Победа? Или кто-то не пытался?

Я, тяжело дыша, ответил:

— Иди в… Лес… Цветочки собирать…

Танисса протянула руку, предлагая помощь:

— Вставай… Много чему тебя нужно обучить. И всего-то через пару сотен лет будешь сражаться со мной на равных.

Приняв помощь, я поднялся и с прищуром посмотрел на дроу:

— Ты ведь помнишь, что люди живут меньше сотни лет?

Танисса улыбнулась:

— Значит, не судьба.

Мы пошли к бочке с водой и смыли с себя следы утренней борьбы. Вскоре из дома вышла Марта и поставила на стол котелок с кашей, а после кувшин с водой.

Когда трапеза была завершена, к нам подошел бодрый Рам:

— Утро вам. Готовы сегодня потрудиться?

В ответ получил нестройный, безрадостный кивок. Рам улыбнулся:

— Тогда все просто. Колоть дрова. Готовы?

Тут во двор вошел еще один неизвестный мужик:

— Утро Рам. Слышал, ты бездомных к работе пристроил. Да ещё и темную эльфийку. Пока сам не увидел, не верил.

К нам подошел мужик и поздоровался медвежьим рукопожатием с Рамом. Я мысленно усмехнулся и невольно представил, как он мне косточки в труху перемалывает. Рам указал на нас:

— Знакомься. Скиталец. Был искатель приключений, а теперь искатель еды. И его телохранитель, и наиболее пострадавший от его глупости, темный эльф Танисса. А это Карот. Местный отшельник и охотник в одном теле.

Карот махнул рукой в сторону:

— Да ладно тебе. Не отшельник я. Просто так получается, что живу далеко и к вам редко заглядываю. Идти не близко.

Рам посмотрел на товарища:

— Все так говорят. Ну да ладно… Ты по делу или как?

Карот кивнул:

— Да, по делу. Медведь. Очень крупный. Реально гора. И очень злой. В сторону деревни идет.

Рам задумался:

— Настолько здоровый, что и сам не решился брать?

Карот кивнул:

— Я пришел мужиков собрать. Есть в запасе пару копий? Тут придется постараться, да и то может, не все хорошо пройдёт.

Рам бросил взгляд на кузню:

— Наконечники есть. Три штуки и древко, но короткое. Чуть больше метра. Можно в деревне спросить. Может, кто припас подлиннее?

Карот кивнул и посмотрел на дроу:

— Кто ты по профессии?

Танисса задумалась на пару мгновений:

— Когда-то давно была воином.

Карат улыбнулся:

— Для вашей породы слово "Была" бессмысленно. С первого дня и до последнего вздоха отборные тва… Поможешь, Темная?

Танисса смотрела в упор на Карота:

— Не стоить судить так поспешно! Может быть так, что я не та, кем кажусь.

Карот недобро улыбнулся:

— Я видел, какие дела творят Темные, не ведая жалости. Но сейчас для людей в деревне важнее дела настоящие! Поможешь?

Дроу перевела взгляд на Рам:

— Есть стрелы?

Рам кивнул.

Карот обратился ко мне:

— Участвуешь?

Я подумал о вариантах. Охотник из меня плохой, маловероятно, что мои советы смогут их удивить. Хочу ли я на это посмотреть? Да. Готов ли так скучно рискнуть? Нет. Перед такими нагрузками стоит еще пару дней уделить своей физической форуме:

— Думаю, буду мало полезен сейчас. Меня учили немного другой охоте… С загонщиками, собаками и даже магами…

Карат лишь неоднозначно ухмыльнулся и повернулся к Раму:

— Ну, пошли собираться.

Трое покинули двор.

Я вздохнул и посмотрел на дрова. Делать нечего. Пора работать. Удобно в деревне. Ты знаешь свой план на день.

Всегда есть возможность рискнуть всем,

или всего лишь жизнью.

Лес. Семеро человек мужчин и девушка дроу шли друг за другом, стараясь не шуметь. До добычи всего три часа ходьбы, если она, конечно, ждет там же, где была с утра. Люди вооружены копьями и луками. Надели лёгкие кожаные доспехи. Приготовились к Битве. Дроу была в простой одежде и, глядя на эти доспехи, лишь могла с грустью покачать головой. Для медведя это не преграда. Она могла вспомнить повадки этих зверей из своего опыта.

Танисса и Алисма следовали шаг в шаг за Отцом. Три дроу в тишине крались по лесу. Огромное количество эмоций от первого выхода на поверхность сестры загнали в самые глубины душ. Мать их долго учила. Шрамы на теле напоминали о том, как опасно поддаться эмоциям. Как важно следовать к цели. Нельзя отвлекаться.

Вот три тени замерли в густых кустах перед поляной и рассматривали будущее место тренировки. Поляна около тридцати шагов в ширину. Ближе к другой стороне лежало мертвое животное. Точнее остатки. Рядом лежал хозяин этого добра. Большой, покрытый коричневым мехом зверь с окровавленной мордой. Отец сказал первое слово за все время на поверхности:

— Убить!

Сестры получили приказ. Они впервые на поверхности, впервые видели зверя, впервые охотились без точной инструкции, но приказ должен быть выполнен.

Алисма первая вышла вперед. Танисса вышла следом. Так сложилось за долгое время, что всегда ищущая информацию, знание, секреты, старшая сестра была впереди. Это был риск, на теле много отметин в память о подобном, но Алисма всегда хотела получать знания сама, для себя. Танисса всегда шла следом, за десятки лет обучения — это стало нормой. Она знала каждое движение сестры, её возможности, навыки. Дроу могла убивать врагов, даже если они были очень близко с сестрой в бою. Танисса бесчисленное количество раз проводила стрелы в безумной близости к Алисме, порой легко касаясь доспехов или оставляя маленькую царапину на коже, но всегда точно попадая во врага, что мог угрожать или угрожал сестре.

Животное поднялось. Крупное, лапы шире ног дроу вдвое, крупное тело и плотная шерсть. Угроза шла от когтей и мощной пасти, а небольшие глаза исключали легкую победу даже для отличного лучника. Стоя, зверь мог фактически посмотреть им в глаза. Из пасти вырвался громогласный рык. Дроу получили предупреждение от того, кто был крупнее их двоих раз в пять. Алисма бросила взгляд на себя и полностью исключила любой вариант попадания под атаку. Доспехи сестер были почти одинаковы. Сапоги из мягкой кожи до колена, на голени защита из тонкого метала, способного отразить удар меча. На коленях был отдельный элемент, закреплённый на широкой полоске ткани. Шорты из тонкой, мягкой кожи с закрепленными на бедрах защитами. Ноги обхвачены щитками в полный круг. На груди полный доспех, подобранный под фигуру. После надевания куртки из мягкой кожи и доспеха, он практически не шевелится. От груди, вниз до пояса, идет сплошной металл, который сменяет сложно составленная конструкция из кожи и небольших металлических пластин. Плотно прилегающие к телу и надежно закрепленные на поясе, над бедрами превращаются в юбку, длиной до середины бедра, и двумя прорезями спереди. Руки одеты в перчатки из кожи с элементами металла на кончиках пальцев и костяшках. Металлические защиты на предплечье и плече, локоть прикрыт отдельным элементом с небольшим заострением для возможности удара. На голове открытый спереди шлем, сзади до шеи метал, а дальше до плеч пластины внахлест друг на друга. На шее спереди только воротник из мягкой кожи. Доспех сестры практически такой же, различия лишь в юбках. Танисса отказалась от подобной защиты, у неё от пояса шли полоски метала вертикально длиной в треть бедра, частично скрепленные. Танисса помнила, как долго Мать оспаривала, меняла некоторые элементы, и как сестры все равно отказывались от серьезной защиты в пользу подвижности и легкости. Алисма носила для боя меч около полутора метров и кинжал. Также на груди были закреплены несколько метательных ножей. Танисса вооружена луком и стрелами. По три небольших метательных ножа на каждом предплечье и два кинжала на поясе, которые дроу практически не использовала. Даже вступая в рукопашный бой, она привыкла использовать металлические элементы лука для атаки и защиты.

Алисма атаковала. Зверь не растерялся и встретил дроу ударами лап, которые для его комплекции были весьма быстры. После двух промахов он попытался ухватить цель зубами. Алисма отступила на пару шагов. Танисса выстрелила в заднюю лапу, там, где предполагала колено. Стрела пробила ногу, зверь взревел, со злобы попытался подняться на две лапы и тут же свалился назад. Алисма была рядом и сделала колющий удар в голову. Разрезала пасть и срезала кусок кожи с черепа под глазом. Зверь зарычал и попытался достать дроу, но тут стрела пробила переднюю лапу. Животное завалилось на бок, и до того, как успело снова начать бороться за жизнь, в пасть ему воткнули меч, проложивший себе дорогу к мозгу.

Танисса и Алисма смотрели на зверя, на их победу, а сзади подошел Отец:

— Вы ошибаетесь если считаете это победой. Приказ был: "Убить!". А вы устроили бой, — сестры зло смотрели на Отца, не принимая критику.

— Танисса, тебе известно, что все живые создания, имеющие бронь, носят её на поверхности. Мы это изучили давно. Почему ты не решила проблему точной стрелой?

— Зверь был покрыт густой шерстью, а голова не выделяется на фоне этого тела. Где именно расположено сердце я не знала. Мне требовалось, чтоб зверь пошевелился.

— Я повел вас навстречу ветру. Зверь не мог вас мгновенно учуять. Мы не издали ни звука. Ты видела его глаз со своего места. Почему?

Танисса задумалась. Попасть в такую мишень сложно, но зверь отдыхал, а значит возможно. Посмотрела в сторону леса и признала, что с такого расстояние она не промахнётся. Почему же она не выстрелила сразу? Заговорила Алисма:

— Несправедливо! Ты сказал убить и не ставил других условий. Мы могли при желании его ногами бить, сколько потребуется!

Отец перевел взгляд:

— Ты уверена? Спорить со старшими плохая примета.

Алисма уверено встала перед отцом прикрывая сестру:

— Я уверена! Мои родители очень сильно позаботились, чтоб я никого не боялась.

Отец позволил себе улыбку:

— Только совет старшего все же послушай. Матери такого не говори, она заставит каждое слово подтвердить.

Мужчина обошел девушек и указал на тушу:

— Теперь вас ждет урок о том, что полезного в этом звери есть. Зовут его Медведь. Конкретно это вид…

Танисса вернулась к своему пути по лесу. Сейчас не до уроков Отца по разделке добычи на полезные и бесполезные части. Сейчас она должна убить. Стрелы коротких луков могут лишь немного ранить медведя, да и то при хорошем попадании. Надежда на копья и её лук. Он способен глубоко пробить шкуру. А может и убить попаданием в шею, глаз или меж ребер в сердце.

Карот замер. Мало того, что ветер переменился и стал дуть в спину, унося вперед запах людей, так и медведь был на ближайшей поляне, и идущие первыми могли видеть его через просветы деревьев и веток. Зверь же знал о пришедших. В запахах из леса он мог многое разобрать, в том числе и запах страха. Кто бы там ни скрывался, он боялся, а значит он добыча.

Карот, видя взгляд зверя, позволил себе выругаться, вспомнить некоторых Богов и на мгновение обернуться. Людей более чем достаточно для засады. Но хватит ли, чтобы убить зверя без потерь? До того, как зверь пошел в их сторону, охотник заговорил:

— Планы изменились. Нас учуяли. Значит, вы трое выходите и тут же упираете копья в землю и поднимаете перед собой. Вы вдвоём — справа, ты и я — слева. Обходим и стараемся забить его стрелами до того, как сломаются копья. Дроу…

Танисса перебила:

— Я буду с копейщиками. У меня десять стрел, этого должно хватить, чтоб убить.

Все молча кивнули. Четверо вышли на край поляны, и четверо стали расходиться в стороны, выбирая, откуда удобнее стрелять.

Зверь зарычал во всю глотку. Он местный царь. Но еще до того, как он закончил рычать, ему в колено впилась стрела. Рык сменился ревом, медведь двинул мордой и сбил стрелу, что не смогла пробить кость. Слегка прихрамывая, зверь бросился к вышедшим на поляну. Но вот снова стрела, в другую лапу, которая по касательной к кости, застряла в ноге. Медведь заревел и попытался зубами убрать причинявшую боль стрелу, но лишь обломал оперение. Следующая стрела попала в плечо. Зверь заревел, встал на две лапы стараясь напугать, но снова стрела, и в этот раз заднюю лапу. Медведь упал. Стрелы обломались, причиняя много боли. Зверь взревел. Но до того, как иссяк воздух в легких, в пасть попала стрела, пробила все на своем пути и торчала сзади. Медведь поднялся на ноги и в приступе ярости бросился на людей. Двадцать кровавых шагов от зверя до добычи. Несколько секунд. Десять шагов до добычи. Стрела попадает в глаз. Зверя шатает. Он делает еще шаг и падает. До того, как люди успели опустить копья, зверь погибает.

Карот с другими мужиками собрались вокруг огромной туши. Переглядываясь между собой и смотря иногда на дроу. Первый слово взял Карот:

— Добычу принято делить меж всеми, но думаю справедливо замечу, дроу все сделала одна. Как поступим?

Танисса уже убедившись в непригодности для повторного использования потраченных стрел, собрала доступные наконечники. Посмотрела на добычу и, проигнорировав уроки отца по разделки медведя, сказала:

— Делить вам стоит между собой. Я еще сегодня поищу добычу в лесу. Карот, если будет тебе угодно, мою долю доставь Раму. Я ушла.

Танисса отправилась в лес. Предстояло выследить очень мелких и прытких зверушек. Их мех ценится во много раз дороже медведя, и вчера дроу убедилась, что они тут водятся. Сейчас может она и не могла свободно охотиться на любую дичь, но вспоминать навыки следопыта можно и на мелочи. К тому же, этот зверек мог дать фору многим по умению прятаться и передвигаться.

Ноги ищут новую дорогу.

Полдень. Я перекусил и позволил себе отдохнуть. Из полезного!

Я могу заработать себе плошку крестьянской еды. Варианта целых два. Весьма преуспел в искусстве колки дров. Знаю порядок работы кузнеца. Смогу стать достойным подмастерьем.

Еще одна интересная особенность. Я много знаю. Буквально, получается, вспомнить все, что я когда-то читал или видел. Чему учился или воспринимал просто так, потому что мне было любопытно. Дроу ничего не забывают. Сколько я ещё смогу получить?

Тут из дома вышел Рам и сел рядом передохнуть от труда. Я же решил разбавить это беседой:

— Смотрю тут спокойно. Думал, пока Карот искал древко и набирал мужиков, всю деревню растревожит.

Рам вздохнул и спокойным, слегка грустным, голосом:

— Так не впервой. То зверь. То тварь какая. То бандит, а то и толпа. Всякое бывает. Местные привыкли. Причитать и кричать некогда. Надо тряпки и травы для раненых приготовить. Воду чистую. Для живых еды и чего покрепче, пива на столы накрыть. Все заняты.

— А вельможи? Те, что налог собирают. Они что же?

Рам посмотрел куда-то в сторону, а потом снова перед собой:

— Так им сообщить надо. Да чтоб они успели. А кто хочет постоянную защиту, тот пусть у себя дом строит и солдат содержит. Тем, у кого поля большие есть, может и смогут. А у нас с трудом хватает на себя, да на налог. Хотя и копить получается. Вот в том году мне печь новую сложили, теперь отсюда никуда не деться. А коли Староста совет соберет, да село добро даст, так и дома обновляем для некоторых местных семей. Стену в порядок приводим или даже мага приглашаем. Землю править, чтоб огороды больше могли понести. Так и живём. И оброк общий у нас на все село, кто может, побольше даст, а кому сильно не повезло так меньше.

Я задумался и спросил:

— Так разве где-то не так?

Рам покачал головой:

— Чем дальше от этих гор, проклятых, так больше и деревень, и народу. Города крупные там. Люди бегают туда-сюда. Я вырос в деревне, где оброк каждый дом сам должен был сдать. И редко какой сосед поможет другому. Там и солдаты частые гости. Порой придет такой на ночлег. Вежливый, культурный и монету хозяйке оставит. А чаще урод. Смотрит на всех свысока. Бьет, кто под руку попадается. Ещё и найдет что, так себе берет. Ты скажешь: "Так главному скажи". Так коли главный такой же, тебя на копья поднимут. Или ты такого не видел?

Я задумался. Врать не хотелось, но и правду не сказать:

— Знаю я, что власть со слабыми делает. Как легко голову кружит. Еще недавно я был сыт, одет и мог себе позволить… Да половины я тебе Рам и объяснить не смогу. А теперь плошку каши у кузнеца прошу…

Рам улыбнулся и хлопнул по плечу:

— Скажите, Ваше Благородие! Сгодится такой кузнец в вашем замке или нет?

Я улыбнулся в ответ:

— Боюсь не сгодится. Перебьет он там всех, пока нормальный люд сыщет…

Тут во двор вошел прилично одетый старик. Подошел к нам и слегка наклонил голову:

— Здравствуй Рам.

Кузнец встал и немного поклонился сам:

— Здравствуйте, Староста Варгор. Это работник Скиталец. Не смотрите, что аккуратный, как знать. Работает так, что буду некоторым в пример приводить.

Я встал и повторил поклон кузнеца:

— Здравствуйте Староста Варгор.

Староста окинул меня взглядом:

— Стоит ли вам поклон мне давать? Или может мне коленом перед вами стоит бить?

Я улыбнулся:

— Не стоит. Кем бы я ни был когда-то давно, тот я сгинул. Остался лишь бродяга, Скиталец. А коли случится домой вернуться, так должником буду вашим.

Староста кивнул нам. Рам и Варгор сели на скамью, я пересел на пенек, напротив. Староста заговорил:

— И как твои работники? А то ведь взял к себе пришлых, ни с кем не поговорил.

Рам ответил:

— А, что, говорить-то? Вид у них был такой… А уж когда человек за себя и дроу слово стал держать, решил, пусть работают, а там скоро будет видно. Кто есть, кто…

Старик продолжил:

— И кто же, кто?

Рам указал пальцем на меня:

— "Принц". Может меньше, хотя как бы и не больше. Воспитан. Обучен. Чистоплотный, но не брезгливый. В деревне не жил, но бывал. У нас не останется, мала ему деревня. Да и подсказывает что-то, что уже руки у него в крови людской, но как задать вопрос не придумал.

Староста внимательно посмотрел мне в глаза:

— Так прямо спроси. Убить человека было просто?

Я ответил, прямо смотря в глаза:

— Просто. Удар в спину и точка. Не хочу портить хороший день.

Староста кивнул:

— Прав ты. Пусть Боги тебя судят. Рам, дроу?

Кузнец спокойно продолжил:

— Воин. Уж не знаю, где эти двое были, но девушка явно ад на земле посетила. Очень сильно её это сломало. Принадлежность к воинам выдала еще в первую встречу. В кузне на лук очень внимательный взгляд бросила. Но воевать не спешит. Думаю, возраст не меньше пары сотен лет, судить сложно. "Принца" слушает, но вот кто они друг другу, я не понял… Трудиться на человека не побрезговала. Угроз не было. Страшный и очень опасный зверь, что сейчас не рад, что жив. В общем, пусть эти двое сами копаются в душах друг друга.

Староста снова посмотрел мне в глаза:

— Нам грозит что-то?

Я ответил:

— Я глупцов у вас не видел, что к дроу полезут. Жители, смотрю, вовсе нами не интересуются. Это радует.

Рам ухмыльнулся с намеком:

— Вы и сами к друг другу лезете. Или как это у Благородных зовется?

Я глубоко вздохнул:

— Это мордобой в стиле быстрых и ловких…

Староста улыбнулся:

— Ну, это дело молодое. Рам прочти.

Резко сменилась тема, а за ней, и настроение на лицах. Рам взял бумагу из рук старика и какое-то время читал. Опустил руки вниз и посмотрел в небеса:

— Ты считаешь это серьезно?

Староста, сгорбившись:

— Да. Я верю Канлогу. Он не стал бы просто так шуметь.

Рам протянул бумагу назад:

— Так он написал, что послал гонца в город. Ему там ответят. Стража придет. Все как положено! Зачем с ему с нами бедой делится?

Варгор покачал головой:

— Ты ведь помнишь, что было. Сомневаюсь я, что Канлога простили. Ты верно говоришь, помощь пошлют. И солдаты будут, иначе быть не может. Но как обиды сильнее окажутся и солдат не день, а неделю собирать будут? А две?

Рам махнул рукой:

— Да брось, старик. Одно дело личные обиды, а другое — деревню разорят. Лорд будет искать виноватых. И не посмеет, кто-либо прошлое вспомнить. Если уж не для дела, так для людей казнить. Чтоб другим самоуправство в голову не лезло. Сам все знаешь, виноватые должны быть.

Варгор покачал головой:

— А коли живых не будет, то и узнать, как скоро помощь пришла, Лорд не сможет.

Рам стоял на своем:

— Ну не нам же лезть? Мы оброк городу даем.

Староста указал на бумагу:

— Так Канлог и обещает золотом благодарить. Я уже послал мальчишек по деревне. Сейчас к тебе во двор соберется народ. Вместе и обсудим.

Рам посмотрел на Старосту, сузив глаза:

— Ты явно все уже решил. Старый жук.

Вскоре во дворе собрались люди. Я прикинул, что тут походу старшие из каждой семьи. Старики стояли чуть в стороне, а в центре люди под сорок лет. Где-то муж и жена, а где-то отец с сыном, а там и вовсе пара женщин, может сестры или мать и дочь. Люди все что-то кому-то говорили. Стоял легкий гомон. Рам первый взял слово. Одним громким криком попросил тишины и спокойно, чуть громче обычного, продолжил:

— Здравствуйте. Я кузнец Рам. Сегодня к нам пришел Карот. Попросил мужей или сыновей в помощь. Зверя большого бить. А теперь гонца прислал Староста Канлог. Их охотники обнаружили гоблинов. Нас просят помощи в защите деревни до момента, пока из города придет стража и уничтожит логово. Что скажем люди?

Во дворе поднялся гул. Не знаю, кто такие местные гоблины, но жители бросились обсуждать крепость местных стен. Сколько мужиков в деревне. Кто-то кричал, что надо послать гонца в город и попросить прислать стражу. Рам подождал пару минут и снова громко окрикнул народ, чтобы спокойно продолжить:

— Хватит. Все мы знаем, гоблины далеко не ходят по поверхности. Нам ничего не грозит сейчас. Вопрос! Хотим ли мы помочь?

Снова был гомон. Сначала народ был даже за, но стояло начать обсуждать, кто пойдет… Начались споры и крики. Рам даже пару раз в толпе расталкивал в стороны самых буйных, не давая пролиться крови. Староста пытался убедить все решить миром. Говорил, как важно помогать и не бросать друга в беде, но вот кто-то вспомнил прошлые обиды. Спор затягивается, кем бы не были местные гоблины, крестьяне их опасаются. Несколько молодых парней смело вызвались вперед, но их начали отговаривать старшие. Спор медленно, но неуклонно заходил в тупик. Старосте было сложно убедить людей рискнуть жизнью ради чужого дома. Я сидел, все понимал, спор стар как мир: "Чья беда?". Жаль было Варгора. Он понимал, что сегодня беда там, завтра здесь, но чаша весов упала не в его пользу, и старику сложно было спорить с толпой. Я вдохнул побольше воздуха в грудь и, чтоб привлечь внимание, поднял с земли палку, и со всей силы ударил по стене, рядом с которой стоял. Люди замерли от неожиданности, я заговорил:

— Судьба имеет скверное чувство юмора. Я ел с золотой тарелки. Мне эльфы прислуживали, да вы видели. Одна такая и сейчас служит.

Я забрался на пень, чтобы меня все видели и я всех видел:

— Но вот я уже у кузнеца себе плошку еды зарабатываю. Сплю на сене. И завидую крестьянам. Вы все правы! Беда не ваша! Вы страже за защиту платите! Пусть они защитят! Но если не смогут? Не успеют? Если завтра вам звать на помощь? Хватит ли у вас времени подождать?

Я пару раз вдохнул-выдохнул. До того, как кто-то успел заговорить, продолжил:

— Предлагаю выход. Я и Танисса пойдем вместо вас и выполним просьбу Старосты Канлога. Вам не придется отправлять туда мужей, братьев или сыновей, но придется помочь нам. Мы в прошлом потеряли свое имущество, оружие сломалось, а доспехи пришли в негодность. Вы поможете нам собраться.

Люди начали переговариваться. Многим идея понравилась. Отправить незнакомцев рисковать головой. Но все ждали, кто именно будет нас собирать в путь. Заговорил Рам:

— У меня есть старый кожаный доспех. Подгоню под тебя в миг. А меч, помнится, у тебя нормальный. Немного подправить, и как новый будет.

Староста заговорил:

— Есть и у меня доспех от сына младшего. Он был худощавый, на девушку справим. А, Рам?

Кузнец кивнул:

— Справим. И лук пусть с собой подальше уносит, а то как со стены снял, так беды полезли.

Какой-то мужик из толпы заговорил:

— Пару плащей супруга сладит, только пусть вечером зайдут. Мерки снять.

Старушка заговорила:

— Бинтов и трав дам целебных. Мало ли, вас погань это заденет.

Еще несколько людей вызвались припасы нам выделить. А кто-то пообещал сумки с собой хорошие дать. Так или иначе, люди разошлись в хорошем настроении. Они помогли беднякам, отправили помощь соседям, они сделали хорошие дело.

Только ушел последний человек, Рам и Варгор начали смотреть на меня в упор:

— Ну вот, что вам надо? Или сейчас кто из вас скажет, что не хотел помогать соседям?

Рам улыбнулся. Варгор заговорил с серьезным лицом:

— Тебе это зачем? Или сбежать думаешь?

Я покачал головой с некой грустью:

— Честно? Сбежал бы! Если бы вашим людям было плевать, и лишь вы двое открыли бы погреб с припасами. Ушел бы лесом и решайте проблемы сами, эгоисты! Но! Вы все видели. Пусть и не все, но многие решили помочь. Думаю, завтра к обеду я снова буду в броне и с мечом. Будут припасы. Так что, даю слово, я буду там и сделаю все, что смогу.

Рам посмотрел на меня:

— Ты же только, еле выжил в прошлом бою?

Я покачал головой:

— Ну то были орки, и много, а это гоблины. Кстати, кто это такие? Что-то слишком много тварей знаю и путаю их иногда.

Рам и Варгор переглянулись:

— Точно "Принц"! Притом заморский. За большими стенами вырос. Даже гоблинов, бедный, не видел.

И вместе рассмеялись.

Люди счастливы отправить другого

делать их работу.

Я, чистый и довольный, в нормальных портках и рубахе, с хорошими сандалиями на ногах сидел и наслаждался отдыхом. После того, как ушел Староста, Рам послал меня помыться. Марта принесла портки и рубаху. Я вымылся, оделся и пошел к Раму. Он к тому времени уже достал доспех и даже подготовил его к примерке. Дальше были споры. Долгие и нудные. Я приводил аргументы необходимых мне изменений, он говорил, как это глупо и опасно. Но в целом я смог его убедить, сделать как я хочу.

Мы полностью порезали доспех. Раньше кожаный нагрудник был сплошной от шеи и до пояса, спину кожа покрывала полностью. Застегивался сбоку на ремни. Это ощутимо сковывало движения тела. Пришлось его убедить разрезать эту деталь и кусками прикрепить к поддоспешнику. Он был из очень плотной ткани, и я пару раз попробовал его на разрыв. Думаю, выдержит. Так как лишней кожи не было, то нахлёст делать было не из чего, а я смог объяснить необходимость много и быстро двигаться, рукава были отрезаны и так же закреплены на поддоспешник, в виде двух кусков на предплечье и плече. Сегментный перед брони, состоящий из шести кусков, позволил изменить и поддоспешник. Раньше он надевался через голову, а теперь — как куртка. Спереди было четыре импровизированных ремня для застегивания. Штаны, по сути, тоже из были разрезаны на сегменты и перешиты на поддоспешник. Защита голени, бедра, слегка усиленный наколенник, и ряд сегментов на поясе не ограничивали движение. Кожаные сапоги не менялись. А вот шлем изменил не много. Была плотная каска с открытым полностью лицом и спусками до плеч. Обрезали частично бока, открывая уши и улучшая слышимость, слегка изменили ремешок, для удобства немного удлиннив его сзади несколькими полосками кожи, креплеными на стальные кольца. Так же спереди предусмотрели крепёж маски из кожи на рот и нос. Дальше, узнав способы покраски и их надежность, нашел краситель. Поддоспешник стал черным, элементы кожи темно-серыми. Шлем и маска — черные с серыми полосами.

Позже пришла женщина и измерила мой рост. С ней я обсудил цвет плаща. Сошлись на черном. Серые полосы сам сделаю. После всех пройдённых этапов я мог смело сказать, что умею работать с выделанной кожей, малыми металлическими деталями и красками. Будущий ремонт или улучшение смогу и сам сделать, при наличии хорошего инструмента.

Примерно через полчаса от начала моего отдыха вернулась Танисса. Подошла сперва ко мне с убитой лаской в руках. Посмотрела на мой вид:

— И как это понимать?

Я улыбнулся:

— Я нашел нам работу. Платят вперед. Доспехи, оружие, припасы в дорогу. Задача — убивать гоблинов.

Танисса чуть улыбнулась оплате и скривилась от задачи:

— Ты хоть немного представляешь, насколько они мерзкие? Я даже не знаю, с чем сравнить.

Я пожал плечами и сказал:

— В клетке питаться крысами с моих зубов, лучше или нет?

Дроу сморщилась еще сильнее:

— Думаю, это может сравниться. И как так получилось?

Я улыбнулся в ответ:

— Раз сравнить можно, то справимся. А по поводу задания. Появился гонец от соседей и сообщил о гоблинах. Староста соседний деревни просил помощи у местных. Начался спор. Кто пойдет? Зачем и куда лезть? Ну я и влез с речью: " Вы нас собираете, а мы за вас работаем." Рам и Варгор выделили самое дорогое — доспехи. Люди радостно собрали мелочь и пошли спать. Дальше я долго спорил с Рамом и делал себе более удобный доспех. Тебе надо помыться и оценить свое имущество.

Танисса передала мне животное, указала на кузницу и отправилась мыться. Я пошел отдать добычу. Рам посмотрел на то, что я принес, и крикнул Марту. Женщина взяла ласку и отправилась разделывать. Я же остался осмотреть еще один кожаный доспех. Еще более грубая кожа, металлические вставки:

— Рам ты уверен?

Кузнец посмотрел на меня тяжелым взглядом:

— Только попробуй куда-то пропасть. Будешь здесь выслушивать все капризы девушки и их удовлетворять.

Я пожал плечами:

— Не страшно. Ты лучше скажи, что за монстр перед нами?

Рам вздохнул:

— Средний сын Старосты очень сильно хотел стать воином. Считал себя героем. Но у нас не было возможности отправить его в город с достаточным количеством монет. На дорогу, учебу и прочие. Солдат ведь не сразу зарабатывает, рискуя головой, а лишь служа в армии для начала. Занимались им здесь. Потом придумали этот доспех. А пару лет назад к нам заехали посланник из города сверить расписки золотые, да может еще чего. Пока его охрана отдыхала, к ним и отправился Марк. Капитан был хорошим человеком и объяснял парню, что ему рано просится в солдаты. Но разве молодость можно переубедить? Марк настоял на поединке-испытании. Капитан старался быть аккуратным. Не убить случайно. И лишь раз ударил его в грудь чуть сильнее.

Я посмотрел на отметину на стальной пластинки:

— Вроде не пробита?

Рам кивнул:

— Я же говорю, капитан был хорошим человеком. Он и не думал ранить юношу. Марк немного покашлял от боли и после сел у костра. Они поговорили и разошлись. Ещё неделю все было нормально, потом Марк стал чахнуть. И через неделю умер. Варгор долго себя ненавидел за слабость. За то, что сыну позволил. За то… — Рам махнул рукой в сторону:

— А, да ладно. Старая история.

Я кивнул. Мир для крестьян порой слишком прост. Прекрасно жить в этой простоте, когда черное и белое так понятно, прошлое и будущее не давят на тебя так сильно. В кузницу вошла Танисса. Начался новый этап издевательства над Рамом и его творением. Около часа ушло на обсуждение, и я начал к тому времени уже изменять некоторые элементы. Всего на работу в шесть рук потратили немногим больше часа. Где-то в это время приходила уже знакомая женщина и сняла мерки на плащ для дроу. После Танисса, посмотрев на мою раскраску черного и очень темно-серого, решила сделать подобное. Потребовалось еще время на полную черную покраску и последующее добавление темно-серых полос.

Солнце уже село, когда в свете факелов и кузнечной печи Танисса предстала перед нами. Идея крепить элементы на поддоспешник ей понравилась, и форма брони стала такой же, как у меня.

Ноги в высоких кожаных сапогах из мягкой кожи с элементами грубой кожи. Бедра защищены накладками из кожи. Тело дроу защитила тоже из сегментов. Но в отличие от меня, сделала больше сегментов и уменьшила между ними расстояние. На руки закрепила защиту предплечья и плеча. На защиту предплечий закрепила по метательному ножу, хотя при рассмотрении ближе, я решил называть это кунай. Шлем дроу проигнорировала, лишь с Рамом сделали тугой обруч из кожи, и Танисса сплела себе маленькую резинку для закрепления волос. Идею застежки спереди девушка приняла, оценив удобство и опасность. Но, так как броня состоит из сегментов, хуже не будет. После того, как дроу нанесла на черный доспех серые полосы или точнее узоры, он стал красивее и даже как-то менее заметен. Так, завидуя искусству Дроу и ругая себя за поспешность в самостоятельной покраске доспеха, уставший за день, я отправился спать. Засыпая, услышал слова Таниссы:

— Еще и рубашки нет, а уже отправился спасать тех, у кого имени нет…

Новая жизнь начинается.

Я спал, смотрел сны о нашем мире, когда меня кто-то толкнул. Открыл глаза и сел. Надо мной стояла дроу. Протянула мне ковш с водой:

— Пей. Просыпайся и иди умываться.

Я взял ковш, девушка скрылась за дверью на улицу, попил водички и отправился на улицу умыться. Холодная вода прогнала сон, я потянулся и мысленно настроился на зарядку. Тут подошла Дроу, облаченная в доспехи и протянула мне мои:

— Надевай! Сегодня я проведу твою тренировку.

Я взял доспехи и пошел обратно на сеновал. Снял одежду, одел доспех, потянулся, вышел во двор к дроу. Началась тренировка.

Через минут тридцать я уже устал и вспотел. Броня была знатно порезана, но в первый раз, даже элементы, закрепленные на поддоспешнике, натерли. Я сидел на траве и думал о том, как облегчить себе жизнь. Но достойных идей так быстро не было. Дроу чувствовала себя увереннее. Я собрал волю в кулак и, встав уже в привычную стойку для спарринга, произнес:

— Продолжим?

Дроу посмотрела на меня внимательно:

— Тебе стоит отдохнуть.

Я упрямо ответил:

— Не сейчас. Если не продолжу, буду потом считать это своим пределом. Я не согласен на такое! Я могу больше!

Танисса посмотрела куда-то вдаль и вскоре вернулась назад, взглянула мне в глаза и хищно улыбнулась.

Новый бой. Я уже прикинул план, зная новые особенности памяти. Связки, движения и приемы потихоньку выстраиваются в мой личный стиль боя. Наш спарринг потихоньку выстраивался. Красивые удары и захваты, хотя иногда скорости или ловкости у меня не хватило, что ломало рисунок боя.

Мы тяжело дышали. Вот короткий перерыв закончен.

Дроу атакует ударом в шею, перехватываю руку и планирую вывернуть, но Танисса второй рукой ударяет апперкотом. Отпускаю руку и успеваю убрать голову с траектории удара. Девушка резко ударяет по ногам, я не успеваю среагировать и падаю на землю. Пытаюсь откатиться в сторону и на миг замираю на спине оценить обстановку. Дроу уже рядом и коленом прижала горло, рукой обозначив удар в лицо:

— Поражение.

Я расслабился. Бой окончен на этот раз:

— Темная Госпожа недолго будет прибывать на Вершине.

Танисса улыбнулась, встала и протянула руку, помогая подняться:

— Долго. Ты не сможешь со мной тягаться.

Я поднялся и пожал плечами. Стоило обратить внимание на свое состояние. Телоболело. Руки и ноги ныли от непривычной тяжести, но серьезных сложностей я не ощутил:

— Для первого раза нормально. Но в следующий раз стоит продумать серьезно строение поддоспешника и способ крепления элементов брони.

Танисса посмотрела на руки:

— Будет возможность носить нормальную броню или уверенность в наличии времени, то используем стандартную схему. Поддоспешник отдельно, сверху на ремнях элементы защиты.

Я кивнул. Потом осмотрел кожу и убедился, что раскраска не пострадала. Проверил пару элементов на надежность крепления:

— А как долго служит кожа?

Танисса указала на элемент грубой кожи:

— Судя по цвету кожи, она обработана одной, не самой популярной у кузнецов травой. Если быть аккуратными и стараться избегать сильного намокания, то можем и год использовать.

Я кивнул. Тут появился Рам и позвал нас идти за ним. Мы попросили тряпку и тщательно обтерли лица и доспехи. Кузнец улыбнулся и сказал, что неплохо смотримся. Простых крестьян впечатлить получится. Танисса поправила волосы, закрепила на голове обруч и собрала узкий хвост сзади, длинной почти до пояса. Также нашла чистую черную тряпку и скрыла часть лица, губы и нос. Я надел шлем и прикрепил свою маску. Рам повел нас по улице, где мы то и дело ловили на себе взгляды, порой полные восхищения.

Перед домом Старосты собрались люди, у его ног лежали явно подготовленные сумки с припасами, пара девушек рядом держала сложенные дорожные плащи.

Я и Танисса встали перед Старостой и слегка склонили головы в приветствии. Когда подняли глаза на него, он указал на припасы. Мы облачились в плащи, закрепили на спине сумки с припасами. Обернулись к людям. Сзади староста встал на подготовленное место повыше. Предстояло слово держать:

— Мои друзья. Односельчане. Вчера к нам пришёл посланец от соседей. Они просили помощи и мы ответили. Не бросили в беде… Не оставили один на один с горем… Пусть наши посланцы принесут мир в этот мир…

Среди толпы раздались несколько восторженных криков. Люди улыбались. Они могли почувствовать себя причастными к чему-то большему. Гонец в пыльной одежде смотрел с восхищением. Я указал ему рукой:

— Веди. Пришла пора принести мир и покой честным крестьянам.

Он закивал. Запнулся, собрался и пошел вперед. Толпа расступилась. Мы отправились в путь. На выходе нас остановил Рам и указал на стоящего рядом с ним парнишку:

— Гонца прихватите. Пусть весть назад принесёт, что и как.

Я кивнул, и мы вчетвером отправились в лес навстречу приключениям.

Выбор на что смотреть, делает каждый сам

Легкая прогулка в лесу.

Идти в подготовленном снаряжении и отдохнувшим через лес одно удовольствие. Можно было потратить время на восхищение природой. Раньше мне было не до этого.

Местный лес напоминал наш. Пусть я и мог вспомнить названия деревьев и их отличия, сейчас это было не важно. Да, вон там ёлка, дальше такая знакомая сосна, в самом начале пути была пара берёзок. Встретился на пути и большой клён. Но больше привлекали внимание незнакомые растения. Другой мир был так похож на наш, но тем не менее отличался во многом. Путь через лес подарил память о светлом прошлом и уверенность в прекрасном будущем.

На небольшой полянке, под кронами деревьев. Юнцы принесли хвороста. Я оборудовал костёр, как меня учили еще в школе, и достал огниво. Посмотрел на дроу:

— Слушай, я вот сколько себя помню, у меня все время были куда более шикарные способы поджигать. А главное, давали сразу огонь. Покажешь, как столь простым прибором лучше пользоваться?

Танисса посмотрела и взяла в руки огниво:

— И много у вас вариантов огонь получить было?

Я задумался, как их все объединить? Потом решил, ну его про все рассказывать, и выбрал самый "магический" — описать зажигалку для газовой плиты:

— Много всякого. Я часто использовал такой. В ладони держишь небольшую ёмкость со страшным газом. К ёмкости приделан рычаг и трубка. Я на него нажимаю, из емкости начинает идти по трубке газ. Когда он вырвался наружу, то на конце появляется искра. И вот я уже держу в руках трубку с огнем.

Танисса кивнула. По той информации, что я успел ей рассказать за время нашего знакомства, дроу поняла примерный вектор жизни моего прошлого. Описание зажигалки столь кривым способом добавило еще один пункт к восприятию моего мира. Я мог только представлять, что там вырисовывается. Юнцы сидели, едва рты не открыв. Они услышали о неведомом чуде и теперь смогут хвастаться таким знанием. Я же внимательно следил за руками дроу. Ей потребовалось пять попыток, прежде чем маленькие щепочки начали тлеть, и получилось раздуть пламя. Я обратился к дроу, используя язык темных эльфов:

— Тебе предстоит еще и этому меня учить. Или у вас есть магические предметы? Добыть огонь, воду или ещё чего?

Танисса кивнула и ответила на родном языке;

— Есть. У меня был такой. Огненный камень. Выпускает струю огня. Мне с ним было просто…

Я улыбнулся и решил спросить её, все так же продолжая беседу на языке дроу:

— Что нас приятного ждет от твоего прошлого?

Танисса задумалась и ответила на языке дроу:

— Море врагов. Я была убийцей. Все цели мертвы. Но я не истребляла всех подряд, так что найдется, кому мстить. Гарамат если услышит о том, что я сбежала, броситься меня искать. Хотя сначала стоит понять, сколько времени прошло. Я пока не смогла разобраться, в деревне время считали по незнакомому мне календарю.

Я представил масштаб проблемы и на языке дроу спросил:

— А что- то приятное?

Танисса посмотрела мне в глаза:

— Тебя порадует. Почти в каждом городе у меня есть знакомые трактирщики, которых я просила сохранить сто золотых. Но мне сложно судить, сколь это ценно сейчас.

Я прикинул, сколько может быть городов, и то, что она явно говорит не про одно королевство. Сумма выходила просто огромная:

— Это сколько же надо убить, чтоб столько заработать?

Танисса спокойно ответила:

— Не в количестве дело, а в целях. Порой "золотые горы" предлагали. Я брала для себя иногда меньше одной пятой от платы. Войну важно следить за оружием, не к чему золотые горы. Иногда доспех ремонтировать. Еда. Ночлег. С моими запросами мне и того, что я брала, было много. Скажи, человек, Гарамат был безумно богат, благодаря мне. Зачем он предал?

Я задумался. Пытаться объяснить или сказать как можно проще. Какой ответ хочет услышать воин? Хотя не стоит думать! Все просто:

— Страх. С каждой новой золотой монетой он все больше боялся момента, когда ты придешь вернуть то, что твое по праву. Таковы люди. Чем больше имеют, тем больше желают.

Танисса посмотрела мне в глаза:

— Ты?

Я смотрел в ответ ей в глаза:

— Еще не прошёл это испытание.

Сложное и простое парой

легко спутать.

Беседа затихла. Все время, пока мы общались на языке дроу, юноши сидели и смотрели во все глаза. Живя далеко от городов, они впервые слышали другой язык. Язык дроу напоминал местами шипение змеи, но обладал столь волшебным звучанием, что мог быть подобен звуку небольшого ручья. Если мой родной язык восхищал многообразием форм, язык дроу мог удивить невероятной смесью звучания.

Но вот небольшой отдых закончился. Нужно костерок потушить, убедиться, что не осталось тлеющих угольков и снова в путь. До соседей хода полтора дня по дороге. Нас пообещали через лес провести за день. Я смотрел, сколь уверенно гонец ведёт и понимал, как много мне предстоит узнать об этом мире. Путешествия по миру. С одной стороны, это просто: иди и иди. Но! Как достаточно быстро научится ориентироваться в одном лесу, потом в целом королевстве и дальше? Помогут ли мне карты мест? Без современной системы обслуживания я чувствовал себя беспомощным.

Так, медленно погружаясь в апатию и страхи, я потерял счет времени. Потерял счет расстоянию. В итоге, стоило нам выйти из леса, деревня в лучах вечернего солнца стала чем- то неожиданно- пугающим. На языке дроу я обратился с вопросом:

— Мы пришли?

Танисса посмотрела на меня:

— Чего? Да пришли. О чем можно думать, чтобы не проследить, путь куда тебя ведут?

Я махнул рукой:

— Все об одном. Я далеко от дома и начинаю завидовать юнцам, которые в лесу уверенно гуляют.

В этот момент мы подошли к открытым воротам. Они мало отличались от тех, что видел ранее, но вот присутствие пары небольших дыр в них смущало. Отсутствие кольев вдоль частокола вызывало лишние вопросы. Спокойный, как удав, одинокий охранник с топором заставил мозг включить паранойю на полную. Мужичок заговорил:

— Это ты кого привел Марик?

Гонец, указывая пальцем:

— Это Скиталец. Это Танисса. Они воины от Старосты Варгора. Это Като. Его послали, чтобы вести назад доставить.

Охранник нас пристально осмотрел, ухмыльнулся и указал рукой в сторону деревню:

— Веди этих "воителей" к Старосте.

Идя по деревне, я отмечал, насколько все же похожа жизнь крестьян. Картина была столь идентична, что могла сойти за копию. Но! Маленькие детали, будто аккуратные мазки умелого художника, изменили все. В прошлой деревне нас изучали как нечто неведомое. Пусть людей мы интересовали лишь миг, потом все возвращались к своим делам. Здесь смотрели осторожно. Успел увидеть и страх в глазах местных. Но главное! Что все изменило. Шум детей, точнее здесь его не было. От таких мелочей картина менялась. И все смотрелось иначе. Дом Старосты был большой и величественный по меркам села. Во дворе возвышался небольшой помост и лавки перед ним. Вспомнилось, как Варгор выступал, взобравшись на что попало. Вышел Староста Канлог. Явно больше пятидесяти лет, худощавый, много морщин и очень странный взгляд. Я многого не понимал, нужна информация:

— Здравствуйте, Достопочтенный Староста Канлог. Мир вам и вашему дому. Долгих лет и светлого ума. Я и мой компаньон пришли к вам по велению Старосты Варгора. Мы сделаем все возможное для избавления вашего дома от несправедливой напасти.

Совершил поклон. Мы с Таниссой не обсуждали план, но темная не растерялась и тоже поклонилась. На лице Старосты промелькнуло недоумение, но тут же скрылось за самой доброй улыбкой. Широко разведя руки, он сказал:

— Приветствую вас, славные воины, в моем доме. Да направят Боги вашу руку. Сберегут Боги наши жизни.

Глядя на него, я видел заботливого старика, но паранойя не дала забыться. Перед нами не простой старик. А значит слова его в мусор. Говорим сами:

— Нам нужен проводник. До заката стоит осмотреть место нашей "службы" и защиту деревни.

Староста улыбнулся:

— Ну что вы, вы же с дороги. Перекусите. Поспите. Завтра все решим.

Хороший совет от того, кто гоблинов испугался. Но мне нужно говорить с дроу, а значит:

— Вы правы. Но пусть хоть мальчишка нас вдоль изгороди проводит.

Староста задумался и после сказал:

— Нам стоит вместе идти.

И направился вперед, начиная рассказ о достоинствах своей деревни. Я пропуская мимо ушей весь рассказ, так тихо, как мог, обратился к дроу на её родном языке:

— Нужно срочно понять. Понимают ли тут кто-то твой язык.

Танисса посмотрела по сторонам и выбрав один из дворов с низким забором обратилась к старосте на своем языке:

— Староста Канлог. Староста Канлог.

Канлог узнал свое имя. Подошел к темной и растерялся. Дроу указала на куст смородины:

— Я могу просить ветвь этого куста.

Староста обратился ко мне:

— Что она говорит?

Я позволил себе немного расслабиться, но нужно еще один штрих. Я положил руку на клинок и обратился к девушке на языке темных:

— Сначала ты должна заплатить.

Достал клинок:

— А то Канлог вынужден будет нас казнить.

Староста вздрогнул и в момент, когда я достал клинок и произнес его имя среди "неизвестных" ему слов, сделал несколько шагов в сторону. Дроу внимательно на него посмотрела и на родном языке заговорила:

— Мы его напугали. Ты его испугал! Это обязательно?

Я кивнул.

Обратился к Старосте:

— Уважаемый Канлог, не стоит боятся. Мы лишь затеяли небольшой спор о порядке. Что первое? Потеха или работа? Девушка куст увидела интересный для себя. Я пока убедил дроу отложить планы на пару дней.

И снова по лицу пробежали эмоции. В этой гамме узнал злобу и призрение. Через несколько секунд перед нами снова был простой добрый старик. Он мне кивнул и махнул рукой выглянувшей из дома хозяйки. Женщина вышла, Староста к ней обратился:

— Сорви небольшую ветвь смороды и дай.

Женщина выполнила распоряжение и передала Старосте. А тот протянул ветвь дроу:

— Вы это желали?

Танисса кивнула и стала делать вид, что усердно изучает листки. Но мне хватило внимательности, чтоб увидеть, как часто глаза смотрят в сторону, прикрываясь от Старосты веточкой. Дроу тоже явственно видела неправильность происходящего. А может и точно знала, что не так. Сейчас наблюдала за мной, анализируя мои способности. Так мы вышли за ворота и стали обходить частокол.

Я принял как должное отсутствие кольев у основания, направленных в сторону леса. Согласиться уже был готов с чем угодно. Но! Обратив внимание на слегка примятую траву, я чуть замедлил шаг и увидел заметно выделяющееся, иначе закреплённое бревно-кол. Сделав пару шагов вперед, чтоб дроу оказалась рядом с непонятным, я постучал по частоколу:

— Крепко! Гоблины тут не смогут пройти. Внутри есть подпорки, чтобы нельзя было уронить?

Староста быстро кивнул:

— Конечно в…

Дроу его перебила и обратилась ко мне на своем языке:

— Подпорок там нет. А по поводу этого, так тут кто-то ходил в лес, чтобы внимание не привлекать. Думаю, таких лазов должно быть больше, следов именно здесь мало.

Я ответил на языке дроу:

— Может, ходоков утащили гоблины. Но это и не важно. По твоему опыту, тут совсем все плохо для тех, кто ждет гоблинов?

Танисса сделала несколько шагов назад вдоль частокола. Посмотрела в лес. Потом повернулась к нам, эмоции на лице скрыты повязкой, а в голосе появились нотки восхищения, но слова на родном ее языке были иные:

— Я много чего видела. Но даже для простой деревни, живущей у "Крепости Чудовищ" это ужасно. Про то, что они ждут нападения, я промолчу.

Я, пользуясь тем, что Староста не знает языка и лишь может разгадывать эмоции, сказал ему с улыбкой:

— Дроу удивлена. Вы позаботились о безопасности. Крепкий забор вокруг. Послали за подмогой. Мы можем спокойно отправиться на разведку. Если они решат напасть, вы узнаете об этом первым.

Староста на миг снова потерял контроль, и на лице промелькнула излишне довольная улыбка:

— Это хороший план. Жду вас завтра к полудню. Расскажете, что нашли.

Быстрым шагом Канлог скрылся с глаз. Мы с Таниссой посмотрели друг на друга:

— Я достаточно деталей увидел? Или был слеп? А точнее, когда именно ты поняла, что тут неправильно?

Дроу улыбнулась:

— Когда увидела гонца. Молодого парня, которого послали с письмом через лес, где обитают гоблины.

Я улыбнулся в ответ:

— Ну я… По крайней мере… Сумел что- то заподозрить. Пошли в лес? Там все просто. Мы всех убьем.

Танисса посмотрела на меня с легким прищуром:

— Уверен?

Я кивнул:

— Уверен. Ты главное кратко расскажи, что за "зверушки" эти гоблины.

Злодей всегда определяется рассказчиком.

Солнце все больше скрывалось за горизонтом. Лес наполнялся тенями. Звуки становились тише. Тьма — это стихия охотников. Снова встал вопрос, кто кого найдет первым:

— Танисса, насколько гоблины опасны? Первое — слух и ориентация в пространстве.

Дроу шла первая, тщательно выбирая путь и ища следы. Нас на данный момент интересует любая информация, так как доверять местным или их словам мы отказались, не сговариваясь. Танисса изучила на земле следы и указала мне на них. Я сразу поспешил сказать:

— Уже темно. Уроки оставим на потом по возможности. Сейчас ты всем командуешь. Я слушаю.

Дроу кивнула и пошла дальше, я следом за ней. Снова ступал след в след, стараясь не шуметь. Танисса тихо заговорила:

— Сейчас тишина немного значит. Для местных хищников мы и так заметны. Запах в первую очередь. А гоблины сами очень шумные, когда не пытаются подкрасться и убить. Мы их услышим первыми.

Снова осмотрев следы на земле, дроу продолжила путь в сторону гор:

— Полуразумные твари. Местные жители здешних мест: эльфы, люди, гномы и прочие, не знающие всего. Последние — так называют все четыре вида — гоблинов, орков, огров и троллей. Но это ошибка. Это одна раса. Вполне разумная. Весьма опасная. Любящая кровь и ужас вокруг себя.

Танисса остановилась и посмотрела вдаль. Снова этот взгляд. Я не беспокоил её. Куда бы она ни смотрела, у нее есть на это право. Дроу закрыла глаза и глубоко вдохнула. Тихонько выдохнула и заговорила:

— Впервые я встретила этих созданий, когда училась сражаться. Мы с сестрой научились уверенно передвигаться по поверхности. Научились точно и легко ориентироваться в пещерах. В самых глубоких и темных проходах. В один из дней, когда мы сбежали от отдыха, мы обнаружили новую тварь, что не видели раньше. Родители нам много рассказывали о них, и мы узнали гоблина. Мелкий, зеленый, человекоподобный. Большие уши, заостренные, как и у нас, но смотрели в сторону. Мерзкий длинный нос и торчащие зубы. На пояс надета шкура, в руках палка. Выстрел, и я убила гоблина. Мы с сестрой решили идти по его следу. Через час еще двое были убиты. Через полчаса трое. Еще час и послышались мерзкие странные звуки. Мы аккуратно выглянули из-за угла и увидели больше сотни этих мелких тварей. В центре этой толпы стоял огр. Отвратительно….

Дроу замерла, подбирая слова, я решил перебить:

— Думаю, оставим подробности на потом. Сейчас меня интересует то, что может спасти мою шкуру.

Дроу продолжила:

— Мы с сестрой решили всех убить. Мой колчан нес тогда 57 стрел. Врагов всего 127. Я успела выстрелить десять раз и убить 19 гоблинов, пробив насквозь их головы. Нас заметили. До того, как первый добежал до Сестры, были убиты еще 17. Первый удар меча убил четверых. Второй столько же. Третий. Четвертый. Я продолжила убивать. К моменту, когда опустел колчан и один из зеленых проскочил мимо Сестры и решил ударить меня топором, сделанным из какой- то кости, был убит метательным ножом. Минута. За это время огр расправился с ящером, чтоб не мешал. Обратился к нам на ужасно изувеченном языке людей, но понять смысл мы могли: "Какие славные эльфийки. Крепкие. Вы сможете принести мне много потомства". Мы смотрели на это голое, залитое чужой кровью, создание и испытывали верх отвращения. Рост два с половиной метра. Фигура из стальных мышц, что перекатывались под кожей при каждом движении. На теле было две отметины от моих стрел. Оба выстрела попали под острым углом и отскочили от шкуры. Сестра пошла навстречу этой твари. Резкая стремительная атака не принесла успеха. У твари хватило ловкости увернуться и закрыться своим молотом из камня. Те удары, что зацепили по касательной, лишь оставили неглубокие раны. Я смогла вырвать из убитых несколько стрел, пригодных для использования. Первая ударила в плечо сзади. Огр ее вырвал и продолжал пытаться достать Сестру. Но ему не хватало знаний. Он был сильнее, ловчее и быстрее. Сестру спасали наши знания и умения, уроки Матери, высеченные шрамами на коже. Следующие стрелы, все попали в спину твари. Между лопаток. Тварь взвыла и бросилась ко мне. Я метнула нож в пах. Новый рев едва не оглушил нас. Тварь сбилась с шага и упала лицом вниз. В следующий миг огр с ревом попытался встать, но тут сестра в прыжке ударила его мечом в шею. Голову не срубила, но тварь остановилась. Из направленного в пол рта брызгала кровь: "Я вас замучаю. Уничтожу. Вы будете молить богов о смерти". Сестра достала меч: "Думаю, мы сможем и сами заставить молить тебя о пощаде". Ударила мечом в руку. Тварь зарычала. Я заметила движение одного из пальцев, взглянула на шею и увидела, что рана затягивается. Это увидела сестра и снова ударила мечом. Но стоило его убрать, и регенерация начинала излечивать смертельную рану. Четыре удара мечом, и голова отрублена. Так я с ними познакомилась.

Я посмотрел на свой кинжал. Вспомнил поединки с Таниссой и её мнение о них. Стало не много грустно:

— И как определять, какие именно твари нас ждут?

Танисса посмотрела на горы вдали:

— Если идти аккуратно, то это примерно час. Успею тебе объяснить основные знания. Запоминай. Многие их зовут "Полуразумные". Крестьяне, солдаты, эльфы и гномы. Почти все. Тебя точно поймут, если решишь о них говорить. Солдаты могут редко использовать названия: "Ордынцы". Сохранилось старое имя со времён, когда они огромной ордой нашествие совершали. Маги могут использовать имя "Оскверненые". Реже "Дети Хаоса". Но многие все равно знают и понимают отдельные названия. Гоблины. Мелкие, зеленые и мерзкие создания. Одеты в куски шкур и вооружены чем попало. От когтей и камней до мечей и луков. Общаются на стайных наборах звуков так, что две стаи могут совершенно не понимать друг друга. Практически невозможно их испугать. Магия осквернения не действует. Отравить крайне сложно. Опасны своей толпой и измазанным в чем попало оружием. Способны размножаться практически с любым видом. От вида самки зависит, насколько разумно будет потомство. От эльфов могут получить способности к магии. Шаманы знают пару заклинаний. Если у гоблина было достаточно еды и времени, он может вырасти и мутировать в орка. Получают возможность учить языки и полноценно разговаривать. Делать сложные ловушки. Обманывать. Могут легко держать в подчинении до полусотни гоблинов. Способны договорится и обменивать найденные в пещерах ценные вещи и самоцветы на рабов у алчных созданий. Они сильнее и ловчее простых крестьян, но с трудом могут соперничать с подготовленным человеком. Используют оружие и доспехи, если смогут достать. При наличиии еды, времени и места, могут стать ограми. От двух до трех метров ростом. Развитая мускулатура. Невероятно крепкая кожа. Только самые лучшие воины из людей могут на равных с ним биться. Интеллект развивается и уже способен на планирование в долгосрочной перспективе. Практически полностью неуязвимы к любому ментальному воздействию. Сильно заносчивы и самоуверенны. Также могут развиваться дольше. Тролль. От трех до пяти метров. Гора мышц с невероятно толстой шкурой. Условно делятся на два вида. Разумные и сильные. В зависимости от желания огра, он станет гораздо сильнее или разумнее. Шаман-гоблин тоже может пройти этот путь, получив все возможности тела и серьезно развивая свою магию. Сама не встречала, но говорят, Тролли-Шаманы практически неуязвимы к магии. Это кратко. Вопросы?

Я обдумал сказанное и решил пока ничего не уточнять про этих созданий, но про их жизнь спросил:

— Приметы их мест обитания?

Мы с дроу смотрели на гору. Девушка указала на трещину около метра шириной и полтора высотой:

— Это вход. Там два гоблина поставлены. Толку от такой охраны ноль, могут только шум успеть поднять. А определить, кто и сколько обитает, просто. Тролли любят украшать вход скелетами убитых.

Я посмотрел по сторонам и не нашел не чего подобного. Дроу продолжила:

— Огры могут сделать чучело. Рядом с входом. Орки обычно размещают голову убитого или нескольких. Выбирая самую сильную жертву или много менее значимых. Гоблины все загрязняют и портят в зависимости от своего числа.

Я снова, насколько мне позволяло зрение, посмотрел по сторонам. Вход не имел ни одного из указанных признаков. Да и было вокруг вполне чисто. Я снял с плеч сумку и разместил под деревом, присыпал землей и положил сверху пару веток для себя как метку. Танисса тихо залезла на дерево и там оставила свою сумку. Я аккуратно стал продвигаться к пещере. Вскоре кустарники и прочие неровности местности закончились. Требовалось подняться по тропинке шириной около метра и длинной до входа около пяти метров. Кусты, откуда я начал путь, слегка затряслись. Гоблины пытаются что-то там разглядеть. Я решил сделать рывок. Достал кинжал и быстро, как мог, преодолел расстояние до гоблинов в момент, когда я достиг тварей и атаковал, один гоблин меня заметил и попытался ударить в ответ, второй падал убитый стрелой. Я ударил сверху в голову. Кинжал вошел по самую рукоятку. Стоило выдохнуть и вдохнуть, в нос ударили просто омерзительные ароматы. Перешел на короткие вдохи ртом, когда подошла дроу. Я спросил:

— Внутрь лезем?

Танисса посмотрела на тела, на меня и кивнула:

— Да. Мало грязи. Надо больше информации. Зрение их можно сравнить с человеческим, но лучше, чем у людей нюх и слух.

Я кивнул. Посмотрел на трупы и резким ударом ноги раздавил череп одному. Этой массой немного покрыл свой доспех и сильно измазал плащ:

— Думаю, этого хватит.

Дроу посмотрела на мои приготовления:

— Мы можем легко сбежать от них.

Я улыбнулся:

— А можем глянуть чуть ближе. Сама говоришь, все странно.

Танисса выругалась на родном языке и повторила подобную операцию. Вскоре мы крались по этой низкой пещере. Тела же перед уходом откинули в сторону. Вдруг впереди забрезжил свет. Я упал на землю и максимально прижался к стене, прикрывшись плащом. Танисса сделала несколько шагов назад и подобрала себе нишу в стене, образованную в результате неровности скалы. Группа гоблинов прошла мимо. Я аккуратно встал и посмотрел им в след. Маленький факел, который дает больше дыма, чем света. Шесть плохо организованных рыл. Да тут можно роту спрятать, не увидят. Показал дроу на них и провел рукой по горлу. Получил кивок в ответ. Рывок. Плащ издает пару звуков, колыхнувшись от рывка. Последний идущий гоблин начинают оборачивается. Одного со всей дури бью ногой, второго схватить за его палку, пока он соображает. Удар кинжалом. Мимо пролетели ножи дроу, которые не дали времени обернуться еще двоим. Шаг в сторону и рывок вдоль стены. Танисса совершает подобный ход. До того, как мой противник успел махнуть своим топором, убиваю ударом в голову. Гоблин с факелом пытается заорать, отмахиваясь, Танисса использует стрелу, чтобы вручную воткнуть её в голову. Тихо спрашиваю:

— Это поведения в пределах нормы для гоблинов?

Танисса вытащила ножи из тел и стрелу, после ответила:

— На дозор? Странно. Если сменить, то просто посылают смену. На гоблина-вожака он не тянет. Должен быть какой-то атрибут превосходства на теле. На охоту этого слишком мало. Странно.

Я развернулся и пошел дальше вглубь. Вскоре вдали был виден свет. Мы аккуратно выглянули и увидели пир нескольких десятков зеленых тварей. Рыки, визги, чавканье и менее приятные звуки. Ароматы омерзения. Узнаваемые части человеческого тела. Как в пастях тварей, так и костях на полу. В стороне находился камень, на котором восседал более крупный представитель, вероятно орк. Это надо уничтожить. Посмотрел на дроу и глазами указал внутрь, предлагая опытному воину решить. Танисса ещё раз заглянула за угол и, посмотрев на меня, кивнула.

Дроу вышла первая. Ей пришлось встать на колено, чтобы пользоваться луком. Но результат появился сразу. Визг и шум тварей вырос на порядок. Гоблины потратили почти десять секунд и бросились в атаку. Это стоило почти десяти трупов. Я сдернул с шеи плащ и намотал левую руку, в правой был кинжал. Начался штурм нашей позиции. Постоянно отступая, толкая по возможности трупы в толпу, парой, прикрываясь телами убитых, мы оказались на улице. Гоблины, мешая друг другу, рвались до нас добраться. Но двоим хватало места легко отбиваться не более, как от трех одновременно. Улица. Небольшая площадка, пара тварей уже пытается обойти нас. Переглянулись на секунду с дроу и бросились назад на поляну, разрывая дистанцию. Я резко остановился и, развернувшись, сумел расправиться еще с двумя. Танисса побежала чуть дальше. Гоблины попытались меня окружить, но расстояние между ними позволило выскочить из окружения. Дроу залезла на дерево и уже оттуда отстреливала гоблинов. Я еле успевал уворачиваться и следить, чтобы мелкие паразиты не смогли окружить. Времени на атаку не было. Менее чем через минуту на поляне стало заметно меньше тварей, и появилась возможность наносить удары. Стрелы кончились, и дроу с кинжалом спустилась на поляну добить последних. Я краем глаза заметил странное зеленое свечение и, не пытаясь понять, что это, прыгнул в сторону, кувырнулся и увидел урода, который подкрался ближе и попытался убить меня. Увернулся и ударил в голову кинжалом. В это время Танисса выхватила один кунай и метнула в шамана. Несмотря на расстояние в более чем десять метров, гоблин не успел среагировать и умер захлебываясь кровью. Еще секунд двадцать, и оставшиеся гоблины мертвы. Не успели мы перевести дух, как с рычанием из пещеры вылетел орк и попытался нас разрубить. Мы отпрыгнули в разные стороны. Орк замер, решая за кем первым гнаться.

Выше меня. Около метр семьдесят. В руках ржавый меч весьма элегантной формы. Доспехи железные. Закрыты плечи, ноги и руки частично. На теле кираса. Тварь заговорила мерзким голосом:

— Вы дорого заплатите. Тебя парень я живьем скормлю детям. А вот девка ещё долго будет мучатся, порождая мне армию.

Дроу слегка повела рукой, я, проследив за движением, увидел труп со стрелой. Понял:

— Да ладно тебе. Вчера ты грабил. Сегодня тебя. С кем не бывает. Хочешь жить, плати.

Орк полностью повернулся ко мне:

— Тебе?! Жалкое ничтожества.

Орк бросился в атаку. Уставший, я с трудом увернулся от удара. Тут же стал разрывать дистанцию. Тварь шла по следу, не отставая. Тут реакции не хватило и меня схватили за руку, дернули и до того, как я успел что- то предпринять, схватили за горло:

— Умри ничтожества. П…

На меня брызнула кровь, а из горла орка торчала стрела. И в тот же миг я со всей дури засадил кинжал по самую ручку ему в подбородок. Пробил голову насквозь.

Теперь можно сесть и дух перевести.

Хищник не виноват перед травоядным.

Организм с трудом приходил в себя. Адреналина в крови все меньше. Приходила на смену боль. Доспехи становились все тяжелее. Первая мысль радости за вечер. Я не чувствовал кровотечение. Спустя несколько минут сил хватило на повороты головой. Осмотрел себя. Несколько следов от попадания непонятно чего на руках, но доспехи смогли выдержать удар. На ногах следов было больше, стоило поблагодарить Богов за то, что все удары, что меня достали, пришлись на защиту. Посмотрел на Таниссу. С такого расстояния не увидел ничего, пришлось обратиться:

— Я полностью цел. Тебя ранили?

Дроу покрутила головой, осматривая себя, и ответила:

— Меня не достали. Смогли поцарапать доспех. Пару раз удалилась в пещере руками о стены. Нам нужно больше практики в совместных боях.

Я кивнул и поднялся. Подошел к трупу орка, меня интересовал меч. Поднял, осмотрел. Попытался немного стереть грязь. Не вышло. Воткнул клинок в тело, чтобы не потерять. Подошел к Таниссе:

— Есть силы продолжить разведку? Что нас может ждать?

Дроу посмотрела на трупы вокруг:

— Думаю, только самое мерзкое.

Я пошел к пещере. Пока шли, дроу выдернула из тел несколько стрел. Пару раз добила мерзко хрипящих гоблинов. В пещере все было проще. Ни целых стрел, ни выживших. Зашли в зал. Объедки вперемешку с мусором. Грязь. На другой стороне несколько проходов:

— Что может там быть?

Дроу посмотрела на проходы:

— Скорее всего, просто тупик. А оттуда эти твари пришли. И, судя по следам крови, туда утащили тела. Там, где-то мелкие новорождённые твари. Начать стоит с камня. Тут должен быть тайник орка.

Мы подошли к камню. Я рассматривал его, дроу искала следы поблизости. Через пару минут был обнаружена трещина в скале, прикрытая камнем. Танисса достала оттуда мешочек. Аккуратно высыпала на пол содержимое:

— Это драгоценные самородки. Необработанные. Гоблины много таких могут найти в пещерах. Орки, огры или тролли используют их для торговли.

Я собрал содержимое назад в мешочек:

— Происхождение подобного можно как-то отследить?

— До обработки. Запах или отметки от когтей узнает много кто. После обработки практически невозможно.

Протянул мешочек ей:

— Храни у себя. Меня могут и обокрасть ловкие руки на улице.

Дроу взяла в руки мешочек:

— И как ты планируешь их использовать? До обработки?

Я улыбнулся:

— Есть идея. Пошли искать, куда трупы дели?

Танисса подвязала мешочек к поясу. Посмотрела на меня:

— Уверен, что трупы? Я сказала тела. Туда ещё живых утащили. Готов увидеть новое?

Я слегка скривился:

— Не готов. Не хочу. Очень хочу убраться прочь отсюда. Но дело должно быть сделано.

Десять шагов по застывшей крови. Зашли за угол и увидели каменную насыпь примерно по колено. Заглянули внутрь. Закоулок около метра два на три. На полу в крови обглоданные тела и десяток мелких зеленых тварей, отгрызающих куски. Перешагнул через камни. Ближний попытался укусить за ногу, тогда я ударил его со всей дури ногой, размозжив тело. Танисса зашла следом. Десять секунд, и все твари мертвы. Я направился к выходу. Быстро. Не останавливаясь. Никуда больше не глядя. Проходя через поляну, подобрал меч орка. В лесу забрали свои вещи и отправились в сторону деревни. Минут через тридцать выбрали свободное место между деревьев. Нашли несколько веток и разожгли небольшой костер. Первое приключение закончено. Осталось несколько деталей:

— Сколько гоблинов представляют угрозу для деревни? Сколько человек они могут похитить?

Дроу посмотрела на меня:

— Гадаешь, что еще пропустил? Молодец. Напасть гоблины могут, когда их будет не меньше сотни. А может двести. Или орков несколько десятков. Могут напасть на одного человека в лесу, когда их не меньше десяти.

Я запомнил детали. Продолжил спрашивать:

— Ты сможешь по описанию крестьян опознать деревенские там или нет?

Танисса кивнула:

— Смогу. Но скажу сразу здесь. Раз не нашлось ни у одного гоблина элементов из железа или кожи, значит все местные. Только крестьяне могут себе позволить гулять по лесам без припасов и доспехов.

Я задумался, прикидывая варианты. Танисса продолжила:

— Там четыре девушки и три парня. Я много людей успела за жизнь на куски порубить, разбираюсь в останках. Можно вернуться. Отрубить голову орку и шаману. Подтверждения их смерти.

Я кивнул:

— Сделаем. А потом в деревню. Но сейчас спать. Разделим ночь поровну. До утра головы не пропадут?

— Животные редко этой падалью питаются. До утра время есть. Спи.

Я кивнул. Закутался поплотнее в плащ и уснул, облокотившись на дерево.

Неправильный финал,

неправильной истории.

Ночью дроу разбудила меня, и сама отправилась спать. Мне досталась "собачья вахта", утренние часы наиболее сильного желания прикрыть глаза и отдохнуть. Дроу хоть и легла спать, но видно было по фигуре, положению рук, выражению лица, что полностью не спит. На рассвете выпили воды из запасов и приступили к уже ежедневной зарядке, в этот раз без спарринга. Примерно через час сходили за головами, нашли под них кусок ткани и завернули, чтобы всем не показывать. Попросил у Таниссы самоцвет. Дроу передала один зеленый, который я спрятал в складках пояса. Приготовления закончены. Отправились в деревню.

На воротах нас встретил тот же мужичок. Во взгляде удалось заметить удивление, но оно пропало и появилось этакая надменность:

— Утро доброе. Смотрю, столкнулись с гоблинами и смогли сбежать, "воители"?

Я, скрывая истинные эмоции под маской, весело ответил:

— Ну, куда же нам, да с первого раза. Но вот сейчас подготовимся…

Многозначительно указал пальцем вверх. Пошёл через деревню к Старосте. В этот раз от нас все прятались. Наш вид мог вызвать только страх и отвращение. Поэтому, к тому моменту, как мы дошли, нас встретили на пороге:

— Доброе утро, Славные воины. Я вижу следы боя. Вы смогли одержать победу?

Снова поклон Старосте. Снова разговор ни о чем:

— Доброе утро, уважаемый Староста. Мир дому твоему. Мир деревне твоей.

Вываливаю ему под ноги голову орка и шамана:

— Да будут дни твои прекрасны. Твари мерзкие истреблены.

Сзади стал собираться народ. По одному, двое и больше. За разговорами стали слышны выкрики, люди желали знать судьбу пропавших. Оборачиваясь к толпе, я так, чтобы было заметно дроу, но не видно откуда для Старосты, кинул на землю под ноги Камлога драгоценный самоцвет. Мне реакция старика не видна, лишь услышал шорох одежды Таниссы, которая стоя вполоборота, все видела. Я обратился к толпе:

— Ваши дети сражались. До последнего вздоха. Тварей было гораздо больше, и они смогли победить, но ни одного не взяли живьем. Простите нас честный люд, но люди погибли до того, как мы успели туда прийти.

Дроу посмотрела на людей. Эмоции Старосты уже не имели значения. Сам Камлог спрятал камень. Он поспешил влезть на помост и затянул длинную хвалебную речь, посвященную нам и смелости местных жителей. К концу этой долгой речи люди разошлись. Староста спустился с помоста и отправился в дом. Мы последовали за ним. Не дойдя до крыльца пары шагов, старик обернулся. Повел носом и сморщился. Разговор продолжился прямо тут:

— Ну и чего вы хотите, такие умелые?

Этот взгляд часто можно встретить у тех, чьи амбиции сломались о реальность. Человек чего-то потерял и ненавидит всех вокруг. Еще вчера было не так, и вот та маленькая капля, что оставила густые тени. Канлог считал деревню своей возможностью для… Я не знал для чего. Почему известия о смерти тварей его обозлили так, что маска любезности не спасает? Мой договор заключен с Варгором, и мне пора доигрывать роль:

— Нам помыться и дух перевести. За остальное Уважаемый Староста Варгор заплатил. Благодарность ему выразите.

Староста кивнул и окликнул мальца, пробегавшего по улице:

— Отведи их к своей матери. Пусть даст им воды умыться. Накормит. И устроит место, где они смогут отдохнуть. Скажешь, Староста распорядился.

Малец кивнул, и мы отправились за ним следом. Женщина удивилась. Растерялась. Мы с дроу ее успокоили, убедили, что не требовательны. Умылись холодной водой. Почистили, как смогли, доспехи. Плащи пришлось замочить. Женщина нас угостила картошкой и салатом. Мы решили больше не волновать крестьянку, очистили плащи и повесили их сохнуть. После отправились в местный почти пустой сеновал отдохнуть. Мы ждали вечера, там будет возможность узнать больше. Почему шум деревни так неуловимо, но невероятно сильно отличается от того, что я слышал раньше?

На дворе наступила ночь. По деревне, вдоль частокола, к дому Старосты крались две тени, им требовались ответы. Тут дроу замерла, я замер следом. Танисса указала в сторону, и я увидел ещё тень, что кралась в ночи. Мы склонились к самой земле. Тень постукала по бревнышкам, нашла подвижную и вышла наружу. Дроу тихо проговорила, что узнала Старосту. Мы пошли следом. В темноте леса Танисса безошибочно прокладывала путь, мы преследовали цель без шанса быть обнаруженными. Около тридцати минут прошло, и показался свет. Стараста постучался в одинокий дом. Дверь открылась и оттуда выглянула здоровая фигура:

— Тебе чего надо?

Староста проигнорировал отсутствие приветствия:

— Варгор прислал помощь, как я и просил. Так эти двое логово уничтожили. Орка убили.

— И? Ну вырезали тварей? Тебе-то не все равно?

— Так камней-то немного. Я не знаю, хватит ли этого?

Староста потряс в руках мешочек и обратился к неизвестному:

— Скажи, ты можешь пойти в логово и поискать там заначку этого орка?

— Бессмысленно. Если они вырезали логово, как только нашли, значит и ценности скорей всего выгребли. Не простой люд тебе Варгор послал.

Староста умолк. Фигура заговорила:

— Тебе ещё чего-то?

Староста кивнул:

— Твари еще есть поблизости? Мне надо заработать. Мне надо ещё золота.

— Уверен? Я знаю, кто может помочь…

Фигура пригласила Старосту в дом. Я и Танисса подкрались к единственному окну. Ставни были открыты, заглядывать внутрь не стали, нас интересовала беседа.

Староста заговорил:

— Слушай, ты знаешь, чего мне стоило благородство. Ты знаешь, сколько золота требует этот остроухий подонок. Если есть способ достать еще, то согласен.

Неизвестный отвечал:

— Уверен? Придётся продать еще односельчан. Сколько лишних у тебя еще осталось?

— Человек 10, если незаметно. Люди поверят в тварей или диких зверей. А то и всех забирайте. Я сон-травы в колодец накидаю. Главное, чтоб вы быстро управились.

— Вот ты как заговорил. А ведь всего лишь год назад в лицо графа смеялся. Поступил благородно. Как должен поступать человек. Стоило ли оно того?

— Стоило ли? Да будут прокляты Боги за то, чего мне это стоило. Дочь, которую, как я считал спас, забрали эти самые Боги. Так глупо умереть у себя во дворе. Споткнулась, упала, разбила голову. Смерть! А ведь в деревне она из-за меня осталась. Внучка при смерти, и спасти её может лекарство эльфов, а этот остроухий… Алчная тварь… Требует сразу вперед платить… Людям он, видите ли, не верит… Односельчане продолжают сплетничать за спиной, какой я глупец… Как сгубил их всех… Как посмел поссориться со стражами… А я всю правду и Жене своей сказать не могу. Не дай Бог сплетни на Графа пойдут, так всех под нож пустит. Мне это прямо сказали… Один правильный поступок… Столько страданий…

Разговор затих. Судя по звуку люди в доме что- то разлили по кружкам и неизвестный заговорил:

— Так и расскажи все людям. Пусть в лицо тебе скажут, прав ты или нет. За тех, кто уснул и больше не вернется.

Раздался стук деревянных кружек. И люди замолкли. Но тишина продлилась недолго:

— Мне плевать на людей. Я хочу спасти дитя. Внучку! И плевать, какой ценой.

— Тогда я завтра свяжусь с одним человеком. Он пришлет к тебе переговорщика. А там сам решай свои проблемы.

— Я хочу, чтоб ты эти камни на золото обменял.

— Помнишь, что мне четыре десятых полагается?

— Да.

— Тогда иди домой, старик. День или два жди гостя. Он и золотишко передаст.

— Я все понял.

Люди разошлись, не прощаясь. Неизвестный походил по дому и снова сел в комнате. Судя по звуку, высыпал на стол камни и заговорил сам с собой:

— Ну вот, и на кой оно мне надо? Да идут они все в бездну… Валить надо немедленно и очень далеко. Подальше от этого безумца и больно шустрых пришлых.

Мы с дроу переглянулись, я указал на лук и на деревья напротив двери. Около десяти шагов. С такого расстояния,сомневаюсь, что можно увернуться. Танисса заняла позицию. Я подкрался к двери и максимально похоже повторил стук Старосты. Дверь открывалась внутрь, я замер, присев слева.

Дверь открылась. Я попытался в этот миг ударить в ноги, но пришлось уворачиваться. Чуть зацепив шлем, в стену дома рядом с головой впился топор, что держал в руке неизвестный. Раздался звук тетивы. Мужчине доли секунды не хватило, чтобы полностью увернутся. Стрела пролетела над плечом, поцарапав шею. Неизвестный вскрикнул, я воспользовался заминкой и со всей силой воткнул кинжал в стопу, пробив ее насквозь. Одна нога оказалась пригвождена к дереву, но от второй я увернуться не успел. От удара в бок меня откинуло. Следующая стрела впилась в торс мужику. Раздался рычащий крик боли, неизвестный попытался метнуть нож, появившейся у него в руках, словно из ниоткуда, но стрела в шею сбила отличный бросок. Нож воткнулся в нескольких сантиметрах от моей головы. Фигура повалилась, издавая булькающий звук. Ко мне подошла Танисса и, смотря сверху вниз заговорила:

— Зачем полез? Позволил бы мне все завершить.

Я, смотря в небо и восстанавливая дыхание, ответил:

— Этот умелец и так сумел от стрелы увернуться. Кто знает, какие ещё он фокусы умеет… Что скажешь сама о нем?

Танисса посмотрела в сторону тела. Потом подошла и присела рядом. Подробно рассмотрела руки. Повернула голову. Разрезала рубашку в поисках отметок на шее. Я встал, прихватил с земли чужой нож. Взял в руки топор. Найти отличия от обычного топора не смог и приставил к дому. Нож был очень узкий, без гарды, тонкая рукоять с закругленным навершием и символом на нем. Протянул нож Таниссе:

— Может это поможет?

Дроу осмотрела нож и резко встала:

— Надо очень внимательно осмотреть дом. Аккуратно. Могут быть ловушки.

Следующий час превратился в планомерный обыск небольшого дома с постоянными вздрагиваниями от любого лишнего звука. К концу часа вспомнил уже всю возможную информацию о тайниках, что знал. В результате обнаружил один такой. В ткани было завернуто: два клинка около сорока сантиметров, кошель с несколькими драгоценными обработанными камнями и две хрупкие склянки с чем-то неизвестным, которые мы не разбили лишь благодаря нашей крайне сильной настороженности. Дроу посмотрела на навершия клинков и заговорила:

— "Соколы" — компания бойцов, выполняющая любую работу за деньги. Принимают к себе лишь самых лучших через ряд сложных испытаний. Сейчас не знаю кем они стали, но раньше я с ними сталкивалась. Два раза. Первый. Меня наняли найти одного из них и убить. Я была еще недостаточно опытная. Выследила и решила бросить вызов на дуэль человеку. Теперь на теле красуется несколько шрамов, а я точно знаю разницу между опытом и навыками. Второй. Надо было убить торговца в пути, а его защищали пять "Соколов". Семь дней я искала возможность. Сотни раз видела цель, но выстрелить не могла, интуиция охрану не подводила. Прийти и всех убить не могла, "Соколы" постоянно держали несколько коней на случай побега. Хвала торговцу, что ослабил бдительность и вышел немного дальше, чем позволяли ему телохранители. Стрела и смерть. После "Соколы" меня искали и даже пытались Гарамата прижать, но он вывернулся и меня не выдал. Я стала ему доверять больше чем того стоило, ослабляя внимания за его изменениями.

Я осмотрел клинки. Ножны простые. Нет украшений или странной формы. Только оттиск в виде перьев просматривается на черной коже. Ручка с очень маленькой гардой, меньше сантиметра, с небольшим навершием в виде компактной головы сокола. Оплетена кожей, мелкими полосками крест-накрест. Обнажил клинок. Прямой, равномерно сужается к основанию. Повертел его в руках:

— Не самое лучшее оружие для поединка?

Танисса улыбнулась:

— Это хорошее оружие. Да, в дуэли с чем-то тяжёлым или крупным воином с мечом, возникнут проблемы, но ведь и убить ими можно легко и быстро.

Я убрал клинок. Собрал на столе необработанные камни Старосты и положил в мешочек камни "Сокола". В вещмешок, найденный в доме, завернул нож и оба клинка:

— Есть ведь способ избавиться от приметных наверший, не портя весь клинок?

Дроу кивнула:

— Есть. Главное, правильно подобрать кузнеца.

Выходя из дома, я замер над телом. Потом показал на кровь и после на дверь:

— Можешь написать пару слов. Надо изобразить месть из прошлого.

Танисса ответила:

— Обязательно?

Я кивнул:

— Да. Мало ли, кто еще в гости придет.

Дроу написала непонятные слова и сразу проговорила:

— Имя цели, что я убила под их охраной. Тебе, чтоб научится читать, нужно будет выучить наши буквы. Как они выглядят и звучат. Остальное магия быстро доделает.

Мы отправились через лес к дому Старосты. Он решил продать людей, нужно понять почему.

Мы достигли дома Канлога. В первом окне, в котором горел свет, мы увидели сидящую женщину, которая раскладывала травы. Нас это не волновало. Во втором окне со светом мы увидели много цветов в горшках, открытую печь, что освещает комнату, старушку и Старосту, которые склонились над телом в кровати. Нам сложно было судить, кто именно это, видно было лишь волосы и небольшую часть лица. Остальное закрыто красиво расшитым покрывалом. Танисса села на землю под окном. Я повторил её действия так как окно приоткрыто, разговор мы услышим, сейчас можно спросить:

— Танисса, ты что-то важное увидела?

Дроу ответила тихим, грустным голосом:

— Да. Кожа девочки покрыта мелкими зелеными полосами по следам вен. Болезнь "Гнев Леса". Последняя стадия. Кровь человека все больше зеленеет, он начинает испытывать страшные муки, но сил у него нет. Даже на то, чтоб молить о смерти.

— Мне показалось, что там совсем ребёнок. Как так?

— "Гнев Леса" — это болезнь полукровок. Детей Эльфа и человека. Она ужасна по двум причинам. Первое. Приходит, когда захочет. Сразу или через сотни лет, когда все забудут, что в роду был эльф. Второе. Эльфы — единственные, кто умеет делать лекарство, и они не любят дальних родственников-полукровок. Потому цены, порой, назначают безумные.

— Как спасти этого ребенка?

— Убить.

— Серьезно?! А ещё?

— Убить. "Гнев Леса" излечим только до момента, пока кровь не позеленеет. Дальше агония и смерть.

Я закрыл глаза и тихо выругался. Посмотрел на дроу:

— У нас умели кровь у людей менять. Что, если порезать мелкую. Выпустить грязную кровь и на ее место влить чистую?

— Можешь попробовать. Но что будешь делать с отравленными внутренностями?

Я скривился от вариантов. Но вспомнил другое:

— Староста пытается достать лекарство.

— Он не знает всего о болезни. А эльф, что решил ему продать лекарство, не скажет правду. Эльфы разные. Возможно, этот ненавидит полукровок.

Я уставился на звезды. Как было бы просто, убить Старика в лесу. До того, как дошел до "Сокола", до того, как я узнал о его истории. Что могло быть такого в его истории, что наемник посчитал правильным, а людям нельзя об этом говорить? Как Староста деревни мог оскорбить Графа, Стражника? И кого там еще? И как это связано с дочкой его?

Потряс головой, прогоняя лишние размышления. Хватит. Пришла пора решать:

— Танисса, скажи, ты хочешь узнать больше? Ты рада тому, что мы уже узнали?

Дроу ответила:

— История Старика мне безразлична, а история девочки подошла к концу. Вопрос лишь в том, сколько ей страдать?

Я смотрел на звезды:

— Есть шанс её спасти?

— Нет. Я убийца. Мои знания о том, как убивать или спасти Себя.

Снова тишина. История замерла, ожидая нашего решения. Странная, кривая и местами ужасная, она с издевательской улыбкой ждала нашего неверного выбора. Я обратился к дроу:

— Ты хочешь убить девочку и спасти от мучений?

— Да.

— Пришла пора хоть попытаться поступить правильно. Сними с одной из стрел наконечник. Заточи древко. Ударь через нос в мозг. Так Старики, не увидев раны, могут решить, что болезнь прибрала внучку. Дальше просто. Они совсем угаснут в горе, и Старосту выберут другого, деревня сможет получить шанс развиваться без обезумевшей от горя Главы. Или Староста, чтоб спастись от горя, погрузиться в работу с головой и деревня снова получит шанс развиваться дальше. Девять смертей, возможно, будут забыты, не оставив следов.

Танисса кивнула и достала из колчана стрелу. Взяла метательный нож и приступила к подготовке:

— Понимаю теперь, почему ты говорил про имена. Почему лучше сразу убивать, не зная кого и за что. Я так жила. Было проще сразу разорить логово и идти дальше. Не знать странностей и не искать ответы. Не знать, сколько на самом деле будут страдать из-за одного убитого. Я пролила "реки крови". Теперь, оглядываясь, спрашиваю себя: " Насколько глубоки те реки крови?"

Я промолчал. Этот вопрос ответа не требовал. Мы дождались, когда в комнате станет тихо. Дроу заглянула и убедилась, что старик так и уснул с краю на кровати внучки. Танисса убрала все лишнее, что могло издавать звуки, я подставил руки, чтоб удобнее было залезть. Тихо, не издавая не звука, дроу подошла к кровати и ударила. Девочка даже не вздрогнула. Дроу забрала стрелу. Покинула комнату. Мы решили остаться на утро. Требовалось ещё сказать людям слова, задать направление их горю и ярости.

Утром мы выполнили зарядку, умылись и поели за одним столом с семьёй, что нас приютила. Я постарался чуть напугать мальца рассказами о гоблинах, чтоб он не мечтал о подвигах. Танисса, как могла, терпеливо отбивалась от маленькой девочки, что просила показать магию, даже мать и отец не могли успокоить дитя. Вскоре дроу сдалась и на маленькой деревяшке начертила знакомые мне символы. Вскоре они почернели, и над ними заколыхался темный туман. Стоило Таниссе убрать руку, все исчезло. Девочка захлопала в ладоши и тоже схватила деревяшку. Ничего похожего не произошло. Дроу сказала, что так могут только взрослые и умные. Ей показали язык, бросили не работающую игрушку и убежали во двор с братом. Танисса подняла упавшую деревяшку и замерла. Посмотрев на мать тихо заговорила:

— Невероятно. Возьмите. Что чувствуете?

Женщина взяла в руки и пожала плечами:

— Ничего странного. Просто теплая деревяшка.

Танисса улыбнулась:

— Очень теплая. Вашей дочери не больше шести лет? Просто от контакта с ней руны нагрелись. А объясни я что делать… Пожара не избежать. Вашей дочери Боги дали дар огня, может что-то сильно похожее. Вам стоит сделать выбор. Или держите дочь далеко от всего подобного лет до десяти-двенадцати, и дар разрушится. Или познакомьте ее с магом. За такой талант любой маг вам и сам заплатит.

Танисса стряхнула хлеб в пустую тарелку с доски для нарезания. Взяла нож и пару минут вырезала символы на доске. Потом протянула ее матери:

— Можете отнести в город. За любую вещь с рунами дроу вам заплатят золотом. А можете сами пользоваться. Даете в руки дочери. Если нет изменений, значит дар разрушен. Если доска греется, дар есть. Если сильно греется, то растет. Если начнет тлеть, то самостоятельный рост дара почти достиг пика. Если загорится, то дар превратился в стихию. Мой совет. Как бы вам ни было больно, но дочь надо отдать на учебу.

Отец и Мать посмотрели друг на друга, на дощечку с символами:

— А времени сколько осталось?

Танисса указала на дощечку:

— Я вам потому и дала руны. Чем меньше она греется, тем слабее дар, чем горячее, тем сильнее. Вам важно только вовремя выбрать. Главное, не забудьте, что разрушение дара, как и превращение его в стихию, уже не исправить. Спасибо вам за завтрак.

Мы покинули дом. Собрали вещи. Клинки и нож "Сокола" завернули в ткань и спрятали у меня под плащом на спине. Сверху висел мешок с припасами. Когда мы подошли к дому Старосты, из него донесся плач. Сам он сидел на крыльце, не отличимый от мертвеца. Я решил говорить первый:

— Утро, Староста Канлог. Вам требуется помощь.

Почти не шевеля губами старик отвечал загробным голосом:

— Мертвых воскрешать можете?

Я коснулся лица и убедился лишний раз в наличии маски:

— Нет. Что случилось?

Все тот же загробный голос старика:

— Внучку Лесной Бог забрал. Нет больше смысла ни в чем.

Я собрался. Стоило решить. Потопить старика в горе и освободить место молодым или толкнуть дальше по дороге жизни:

— Жизнь подвела вас к выбору судьбы за всех жителей деревни. В это мгновение. Именно вам предстоит показать силу духа. Встаньте. Организуйте похороны и траур. Деревня потеряла 8 человек, молодых и заслуживающих больше, но ставших лишь игрушкой для Богов. И теперь вам придется встать. И посмотреть в небо самым смелым взглядом. Не стоит давать всевышним еще повод повеселиться. Пусть свои зубы о вас сломают.

Старик посмотрел на меня:

— Зачем?

— Мы смертные. Нам их не достать и не ударить в ответ, но вот комом в горле встать можем. Да так, что каждому поплохеет. Разве стоит от такого отказываться?

В глазах Старосты появились маленькие угольки жизни. Я протянул ему руку:

— Вставайте. Именно сейчас, когда высшие ждут наших слез, пусть подавятся нашей гордостью.

Староста поднялся, он все еще был убит своим горем, но в глазах потихоньку тлели новые угли гнева. Он посмотрел на нас:

— Я благодарю вас за…

Я его перебил:

— Вам сейчас не до бродяг. Мы уходим. Вы, как будет возможность, отблагодарите Старосту Варгора. Да пусть дороги к чужим бедам никогда не приведут нас сюда вновь. Прощайте.

Я и Танисса поклонились Старосте. Он склонил немного голову и ответил:

— Старосте Варгору я отвечу, когда время будет. И о юнце его позабочусь. Доброй дороги, герои. Пусть путь ваш будет долог и долек. Не возвращаетесь. Прощайте.

Мы развернулись и отправились прочь. Нас ждала дорога.

Мир честных, чище и приятнее

Снова лес и дорога.

Дорога. Лес. Солнце. Мы шли вперед. Долгое время в тишине. Думая каждый о своем.

Я снова и снова проговорил в голове все слова, вспомнил движение, обратил больше внимание на эмоции. Но снова уперся в страшное условие. История началась до моего прихода и мне не дали права изменить финал. Значит ли это, что в будущем лучше совсем не знать историй? Или в тот самый раз, когда мне дадут шанс, я все упущу из рук? Ощущение своей уникальности давило на меня, жажда величия гнала вперед, но я искал иной путь. Я не знал, где иная тропа, куда она приведет. Но знал, что лишь встав над своими сиюминутными желаниями, ты сам начинаешь выбирать путь! Так в метаниях, зная выход, я блуждал в своей голове, боясь самостоятельно сделать выбор.

Танисса слушала звуки леса, ища малейшее отклонение, что принесет неприятности. Смотрела на птиц, на деревья вдоль дороги, ища готовых к нападению бандитов. Но вся эта деятельность была для её разума столь проста и банальна, что сознание вернулось в воспоминания. Домой.

Мать заставила Сестер встать на колени. Отобрала все, что у них было. Голые и беззащитные они слышали свит хлыста. Звон удара. Скрип зубов, сжимаемые до крови в упрямом желании сдержать крик. После каждого удара следовал вопрос:

— Почему вы убили эльфов?

Сестрам казалось, что они уже ответили сотни вариантов, но понимание, что они должны сказать не приходило, а признаваться в незнании никто не желал:

— Они — наши враги, что подошли близко…

Свист хлыста и удар прервали речь. Снова одно слово:

— ЛОЖЬ!

Хлыст второй раз ударил по спинам:

— Почему вы убили эльфов?

Сестры чувствовали свой предел. Часы наказания казались вечностью. Край. Ужас от не знания, что сделает с ними Мать, если они не найдут ответ. Танисса посмотрела на сестру. Та сжала кулаки и решила встать. Ей потребовались секунды на то, что раньше она делала мгновенно. Сил сдержать боль уже не осталось, во дворе дома Джандарка раздался крик. Она выпрямилась и встала между Таниссой и Матерью, глядя ей в глаза. Мать улыбнулась хищно:

— Уверена?

Свернула хлыст и повязала на конце узелок:

— Может, стоит лучше подумать?

Сестра, глядя в глаза Матери, произнесла стальным голосом:

— Хватит! Их смерти для тебя ничего не значат. Это я была там в лесу. Я видела, что могу убить. Я их убила! Тебе не изменить принятое мной решение! Поздно!

Мать медленно подошла к Сестре:

— Готова? Нести наказание за свое решение?

Сестра, глядя в глаза:

— Не имеет значения наказание. Когда для палача не имеет значения за что наказывать.

Мать повернулась к дому и пошла внутрь. На пороге остановилась и в пол оборота сказала:

— Слепа и упряма.

Сестры смотрели вслед Матери. Её слова бессмысленны. Кому они были сказаны? Может, Мать говорила о себе. Сестры не понимали, зачем они сказаны. Из дома вышел отец и положил на землю перед девушками одежду и лечебные мази с бинтами. Развернулся и молча пошел назад в дом. Танисса смотря вслед, не выдержала:

— Что? Что произошло?!

Отец на секунду остановился, но не обернулся, не ответил. Просто продолжил путь и скрылся в глубине дома. Танисса посмотрела на сестру:

— Что происходит?

Сестра взяла мазь и принялась обрабатывать раны Таниссе:

— Мы ошиблись. Наши родители давно уже не те "Рыцари Богини", о которых гласят легенды. Они устали. Их слова и действия содержат все больше ошибок. Чем дальше, тем меньше смысла в их словах и поступках. Пришла пора забрать наше по праву, а не ждать милости.

Танисса смотрела перед собой в пол:

— А если, это мы ошибаемся?

— Мы можем ошибиться только один раз. Когда мы умрем!

Такой девиз устроил Сестер. Их сила, их воля требовали признания. Их ослепила гордость.

Танисса обработала раны Сестры. Они помогли друг другу одеться и отправились спать. Им требовалось накопить сил, так или иначе, завтра они станут воинами.

Тот же дом, тот же день.

Дальняя комната большого дома. Элайда здесь жила после смерти всей своей семьи. Жила после свадьбы и после рождения дочерей. Две девочки, близнецы. Такие похожие снаружи и совершенно разные внутри. Долгое время. Все их детство Элайда боролась со своей сутью. С кровью рода Джандарка. Она мечтала, что они покинут семью и проклятый род прервётся. Но этого не случилось. Дети, слушая рассказы о героях, о подвигах, мечтали повторить и превзойти своих родителей. Элайда сделала их обучение невыносимо сложным, порой наступала на горло своей любви, становясь для дочерей палачом, но она ошиблась. Они не испугались, не сбежали и не отвернулись. Они перестали бояться. Перестали сомневаться. И теперь, момент, которого она так боялась, был неизбежен. Они придут и получат силой звания воина. Новое поколение Джандарка идет к своему испытанию. В комнату вошел супруг:

— Снова. Так жестока. Пытаешься их сломать. Заставить сбежать. Ты — глава рода. Их мать! Почему не прикажешь?

Элайда посмотрела на мужа:

— Когда тебе отец приказал бросить меня, ты его даже слушать не стал. Подземного монстра пошел убивать в одиночку.

Сторм подошел и обнял Элайду:

— Ты — самое прекрасное, что было в моей жизни. Ради тебя я сделаю, что угодно.

Супруги заключили друг друга в крепкие объятья. Элайда тихо заговорила:

— Я не справилась. Думаю, завтра они потребуют признать их. Прольется кровь. Что делать?

Сторм улыбнулся и посмотрел супруге в глаза:

— Ничего. Мы уже побеждали в спорах с судьбой. Но здесь, с первого дня зная, что им уготовано, мы своими действиями только сделали хуже. Теперь им от судьбы не уйти.

Элайда закрыла глаза, и по щеке побежала одинокая слеза:

— Я не смогу быть рядом. Я ведь должна что-то сделать, а не стоять в стороне. У меня не хватит решимости встать рядом с ними, не хватит духу пойти против них.

Сторм аккуратно убрал рукой слезу:

— Это был наш долг. Тогда! Стоя в крови того монстра, мы знали одно-единственное верное решение. Но нам не хватило смелости сделать должное тогда. Как не хватает безумия сделать сейчас. Теперь это долг наших дочерей. Мы можем стоять у них на пути и погибнуть. Или сбежать.

Элайда помнила ужасный день, когда её решили убить, когда она не решилась отомстить. Она не справилась тогда с испытанием от Богини. Она не смогла сбить сейчас дочерей с этого пути. Не смогла напугать:

— Как только они хоть на миг перестанут нас бояться, мы признаем их. Отдадим им оружие и исчезнем в бесконечных глубинах. Мы уже не заслужим милость Богини, но может хоть заслужим забвения.

Сторм провел рукой по волосам Элайды:

— Жить в семье Джандарка невыносимо. Не было и дня, когда я не хотел бы с тобой сбежать в неизвестность, подальше от знаний. Знать всю ту правду, что открыта Джандарка… Ужасно тяжело и порою мерзко… Но я готов пойти за тобой, куда скажешь, моя возлюбленная Элайда.

Супруги поцеловались.

Сторм слишком сильно любил и от того шел слепо за супругой, а она испила слишком много крови и боли, чтоб решиться на новый невозможный подвиг, ища покоя.

Их история подходила к концу. Они желали верить в тихий конец, но Великих Героев ждала смерть. Их убьют без жалости и сострадания.

Я и Танисса, погруженные в свои мысли, только к полудню смогли немного расслабиться. Размышления помогли в дороге. Так выбрав подходящее место недалеко от дороги, сели передохнуть. Вскоре, утолив жажду и перекусив хлебом, я позволил себе думать о будущем:

— Как у вас относятся ко всяким орденам, компаниям и прочим сборищам истребители "Чего попало"?

— От многого зависит. Где-то могут почитать, где-то ненавидеть. А так всем плевать до тех пор, пока жить не мешает. Один такой орден я истребила по просьбе барона. Фанатики "Кристальные войны" воевали со всеми преступниками. Сильно стали мешать зарабатывать многим, их приговорили. А чтоб народ много не говорил, наняли убийцу.

— Сильно плохие парни были?

— Нет. Хотели честно очистить мир от нарушителей закона. Но плохо смыслили в политике.

— Сложно было?

— Нет. Они готовы были биться с разбойниками и бандитами. Выслеживать и разрушать их убежища. Но когда к ним пришла я, оказались не готовы. Истребила караул, проверяющего караул и почти половину остальных спящими до момента тревоги. Опрокинула несколько факелов. В хаосе пожара, тревоги, сонные люди не могли мне угрожать. На рассвете живых уже не было.

— И часто так истребляют подобных?

— Постоянно. Как только они начинают мешать жить людям от власти.

Я потихоньку укладывал в голове легенду своей ближайшей жизни:

— Орден "Миража", истребители скверны, хаоса и мерзости во всем мире. Звучит?

— Нормально.

Я встал и потянулся. Протянул руку дроу:

— Пошли. Пора явить себя миру.

Танисса встала сама:

— Дроу не просто быть в городе людей. Может, стоит еще проработать детали твоей легенды?

— Опасно. Чем больше деталей себе составим, тем сильнее можем запутаться в импровизации. Все, что надо мне знать: ты желаешь общаться или решила продолжить игру клятвостражника?

— Говори сам. Пусть у тебя голова болит, а сбежать от неприятностей я точно смогу.

Я кивнул и пошел дальше по дороге:

— Развилки?

— Не знаю. Этой дорогой иду впервые. Если будет развилка, подскажу куда идти, определив по следам. В деревне говорили, сутки идти. Думаю, таким шагом придем на закате.

— В лесу спать не будем. И так уже столько ночей удачу дразнили. В город.

Путь продолжился. Мы бодро шли вперед и это отличная возможность, чтобы узнать о мире:

— Что можешь рассказать о магии?

— Много и ничего полезного.

— Это как?

— Я изучала магию для экстренного случая и умения противодействовать магии.

— Тогда говори, что считаешь нужным.

— Магия делится на три большие группы. Руны, заклинания и конструкции. Руны — это письмена на древнем языке. Запомнил, что за что отвечает, написал и наполнил силой. У разных народов могут отличаться. Можно пробовать придумывать свои комбинации, если не боишься создать Армагеддон себе на голову. Заклинания — это набор слов, наполненных силой. Могут быть как понятными по смыслу, так и совершено не имеющие смысла. Можешь попытаться выдумать свое, но помни про Армагеддон. Конструкции — это нарисованные сложные группы фигур. Могут быть просто представлены мысленно в голове. Наполняешь их силой и получаешь результат. Так же можно использовать чужой опыт, как и стараясь придумать свое что-то. Последний пункт — это молитвы Богам. Могут использоваться вместе с вышеперечисленными группами или самостоятельно. Основная разница в том, что заклинание силой наполняет Бог, и от того оно будет сильнее. Но это лишь известные пути для мага. Можно и своим путем идти, если хватит сил, духа и контроля над собой, своими желаниями.

— В конечном счете, все упирается в простое умение манипулировать силой?

— Да. Степенью твоей чувствительности к силе и умением мысль формулировать.

Я задумался. Попытался поискать в себе эту силу. Попытался почувствовать. Манипулировать. Но эффект было нулевой:

— А сложно использовать магию?

— Нет. Сложно почувствовать. Это либо дано с рождения. Чувствовать силу, аспекты стихии или Своего Бога. Либо требуется потратить годы на развитие чувствительности.

— Боги могут помочь в этом?

— Могут. Чем больше будешь просить, чем больше с тебя потребуется ему отдать. Или привести поклонников.

Я задумался. У меня есть доступ к магии. Но она мне чужда и манипулировать ей нет шанса:

— Артефакты? Магические предметы? Прочее?

— Есть. От простых до невероятно сложных со множеством заклинаний. Но они будут бесполезны, если ты не сможешь манипулировать силой.

Дальше шли молча. Идея стать магом исчезла. Значит, остались воины и убийцы:

— Воины? Есть у них невероятные способности?

— Только, если обращаются к магии.

— Не понял.

— Воин со сверхспособностями отличается от мага только количеством заклинаний и их воздействием на окружение. В основном воины усиливают себя или свое оружие. Я магией не пользовалась, хотя знаю заклинание воздействия на разум. Усиливающею магию. Воин — это в первую очередь опыт и навыки.

— Насколько маги опаснее воинов?

— Только в случае, если воин даст магу достаточно время на магию. А так магия угрозы не представляют.

— То есть точно сказать нельзя?

— Да. Ты никогда не сможешь точно узнать, сколько требуется времени на заклинание, и какое оно будет. Я, когда сталкивалась с магами, если был шанс, убивала сразу. Если уже было поздно, старалась скрыться с глаз. А следом, как только появлялся шанс, убивала.

— Защита от магии?

— Есть. Но цена её огромна. Хорошую могут себе позволить единицы, отличную ещё меньше. Повезет, если у тебя есть знакомый маг, который поможет. Но от искусного мага и превосходная защита не спасет.

Понятно. Воины и убийцы не многим отличаются. Стиль боя, принцип и цель. А маги — это универсальное оружие, но которое может быть сильно уязвимо: "Колосс на глинных ногах". Качать мышцы и становиться гигантом уже поздно, значит надо учиться убивать до того, как будет шанс убить меня. Стоило вспоминать все, что знаю про шпионов, диверсантов и убийц. Переработать знания и посмотреть, что смогу применить здесь. Потихоньку план моего величия, худой, тонкий и ненадежный, покрывается деталями. Становится крепче и надежнее.

Маску легко принять за лицо.

Мы вышли на более крупный путь. Через час показался город. Каменные стены серого цвета в два человеческих роста были монументальны. Не знаю, сколь большой этот город, но первая крепость вызвала восторг. Подходя ближе, я заметил, как изменилась дорога, утоптанный песок сменили плотно уложенные камни. Ворота, почти полметра толщиной, темное дерево с полосами метала, вызывали детский трепет. Около 6 метров в ширину, в высоту стены, они оставили на камне след, закрываясь на ночь и отворяясь днем. Рядом стояли четверо стражей. Стальные доспехи, закрывавшие все тело, поверх накидка с гербом, на поясе меч. Рядом с ними на земле, круглые щиты с таким же гербом. Я не стал ждать стражника и сам двинулся к ним. Шлемы двоих были у них в руках, я наблюдал за их реакцией. Презрение. Мой вид вызвал только это. Я улыбнулся. На мне и дроу маски, значит можно смело играть:

— Доброго вечера вам, Доблестные Стражи. Долгих лет службы и дней вам спокойных. Пусть Боги сберегут от ран и напастей…

К концу речи позволил себе поклон. Стоило поднять взгляд, как мог рассмотреть две ошарашенные рожи. Стоит продолжить:

— Я — доблестный защитник света. Воин "Мираж". Мы занимаемся истреблением чудовищ, созданий "Хаоса" и проклятых "Ордынцев".

Страж грозно сузил глаза:

— Что надо?

— Мы по просьбе уважаемого Старосты Канлога уничтожили логово гоблинов под предводительством Орка. Подскажите, где может быть ваш начальник? Мастер требует, чтоб о подобном мы всегда говорили главе стражей ближайшего города. Доблестный защитник должен знать все о подконтрольных ему территориях.

На меня посмотрели, как на психа:

— И? Убили, да и плевать.

Я продолжил говорить, стараясь довести важность своего дела до абсурд:

— Мы уважаем ваш труд. Благодаря вашим стараниям можно быть уверенным, что преступник не окажется безнаказан. Но просим вас уделить нам пару минут и проводить к Главе Стражи, чтобы мы могли рассказать о произошедшем.

Пусть вслух страж и не высказался, но взгляд недобро сузился, заметно сокращая мне путь к темнице. Один из людей со скрытым шлемом лицом обратился к товарищу:

— Да брось ты. Эти дурные не лечатся. Пусть идут к Глыбе. Мозг ему вынесут, к нам может и не пойдет.

— Глыбы их пришибёт.

— Нам же легче.

Страж в шлеме повел нас за ворота вдоль стены. Каменное одноэтажное строение. Постучался и вошел, указав нам стоять у порога. В помещении раздались голоса. Мне было не слышно, Танисса тихо, коротко проговорила на языке дроу:

— Поздоровались. Обсуждают, зачем приперся Мантир. Обсуждают, как далеко нас послать. Послали Мантира.

Страж, который нас проводил, вышел и сказал:

— Заходите.

Сам же отправился назад в сторону ворот.

Мы вошли в каменное строение. Одно большое помещение пять на шесть метров. Большой камин с ярко горящим огнем. Вдоль стен стенды с оружием и чучела трофеев. Два закрытых шкафа. У камина основательный стол. На нем свитки, рядом стеллаж с доспехами, р полуторный меч и большой щит. За столом человек, что сидя смотрел фактически мне в глаза, в плечах шире в пару раз. На лице гиганта присутствовал шрам из трех полос через все лицо. Правый глаз поврежден. Часть носа отсутствовала. Губы разорваны и видны желтые зубы. Нас оценили придирчивым взглядом:

— Ну, и кто вы такие? С таким снаряжением я бы вас прибил для начала.

Я поклонился:

— Здравствуйте, доблестный воин. Мы из ордена "Мираж" желаем вам долгих лет жизни. Мы уничтожили логово гоблинов под предводительством орка. Староста Канлог знает подробности. Вот голова орка для подтверждения.

Я развернул сверток с головой. Мужик сморщился:

— Выброси эту дрянь подальше отсюда.

Я кивнул:

— Сделаю. Также мы добыли с тела орка ряд драгоценных необработанных самоцветов. Куда мы можем их продать?

Мужик щурил взгляд:

— Сдай мне.

Я снова изобразил вежливый поклон:

— Мастер запретил мне передавать ценности стражникам, да не поселиться в сердце их соблазн на кражу. Ведь сколь силен вы можете быть, сколь сильна ваша воля, столь слабы ваши люди, которых вы ведете вперед через любые преграды, ни разу не дрогнув.

Страж послушал мой изворотливый комплимент:

— Это вы всегда так говорите? Не по-людски.

Я кивнул:

— Вежливость и честность — это то, что отличает нас от зверей. Ведь лишь проявления вежливости делают нас лучше.

Он приложил руку к лицу:

— И откуда вы берётесь? То есть. Если вам скажу, что надо идти к главе города, ждать несколько часов, переписать все камни у писаря и только после этого с бумагой торговать, вы пойдете?

Я кивнул:

— Да. Правила существуют, чтобы их соблюдать.

Он указал на дверь:

— Ну, идите, убогие.

Я снова поклонился:

— Благодарю вас за помощь и за затраченное время.

Мы покинули дом под взглядом истинного сочувствия нашему воспитанию и направились в сторону центра города. Отойдя на десяток шагов, дроу на родном языке проговорила:

— Нас слишком просто отпустили. За нами будут следить.

Я спросил на языке дроу:

— Это может отпугнуть местных воришек? Лишний интерес стражи к нам.

— Да.

— Отлично.

Город разочаровал и впечатлил. Я не увидел красивого цветного, яркого, сказочного города. Но и не увидел море грязи. На каменной дороге были грязь и песок, но столь немного, что и след не везде оставался. Дома были деревянные и каменные. Цвета — не только оттенки коричневого и серого, а белые, красные и синие. Люди одеты хоть и просто, некоторые весьма небогато, но чисто. Пусть и встречались грязные, но было видно в них трудяг. Различить простого человека и богатого просто. Рядом со вторым всегда находился человек в броне, полной или частичной. Мимо пробегали дети, спешили люди, и я уже успел несколько раз порадоваться, что ценности были у дроу. Вот мы увидели карету. Светло-зеленая, с очень красивыми фактурными вставками из дерева. Рядом восемь ухоженных белых коней и четыре стража в кожаной зеленоватой броне с металлическими пластинами. Дроу заговорила на своем языке:

— Лесные эльфы. Охрана кого-то известного.

Я кивнул и подошел к ним. Стражники положили руки на оружие, заговорил первым с расстояния в пару метров:

— Доброго дня, великие Дети леса. Бесчисленных дней жизни Древу и лесу. Могу я обратиться к вам с вопросом?

Эльфы переглянулись. Один сделал полшага ко мне навстречу:

— Здравствуй. И что тебе надо?

Я поклонился:

— Благодарю вас. Я из ордена "Мираж". Мы охотимся на тварей. Не так давно мы уничтожили логово гоблинов и у орка обнаружили этот меч.

Я достал из-под плаща меч орка. Грязный, повреждённый, без грации, присущей всем новым клинкам. Меч с трудом сохранил отличительные черты своей принадлежности, но дроу опознала в нем клинок лесных эльфов. Страж Леса брезгливо повертел в руках меч:

— Это все?

— Да. Узнать, откуда он у орка, возможности не было. Простите.

В этот момент из здания, рядом с которым мы находились, вышла эльфийка в странной одежде. Этакая помесь кимоно, платья или халата да самой земли, расшитая несколькими видами зеленого, но смотрелась невероятно завораживающе и строго. На молодом, безупречном лице без изъянов, строгий взгляд Госпожи:

— Что надо этим бродягам?

Стражник обернулся:

— Они нашли старый меч эльфов и принесли нам.

— Зачем?

Я низко поклонился в сторону девушки:

— Прошу простить за потраченное на меня время. Я искренне считаю, что этому оружию не место в грязи или мерзких лапах, но и не могу позволить его для себя. Я как мечник еще слаб и неуклюж, лишь позор клинку принесу. Потому прошу забрать его. Пусть меч вернется домой.

Девушка слегка кивнула головой, и страж поднес ей клинок. Она его осмотрела, пока страж поворачивал разными сторонами. Повела, немного светящейся рукой над лезвием, и от самой ручки по лезвию засветились белые узоры:

— И что ты просишь взамен?

Я снова низко поклонился:

— Как служитель "Миража", я не вправе просить награду за праведное дело. Одно то, что вы уделили мне время и заберете клинок в его дом, уже награда.

— Бродяга! Ты хоть представляешь, сколько он стоит?

— Не имеет для меня значения, милостивая Госпожа.

Девушка повернулась к стражу:

— Убери его в багаж.

Посмотрела на меня:

— Что желаешь в награду?

Я снова поклонился:

— Благодарю. Награду я уже получил. Ваше время и спокойствие за судьбу клинка. Приятного пути.

Повернулся и направился дальше в сторону центра искать местного главу города. Как его звать? Тут сзади раздался голос девушки, слова я не разобрал. Танисса коснулась моего плеча, и я обернулся. К нам подошел страж и протянул короткий клинок:

— Дочь дома "Дети Ветров" дарит вам клинок. Пусть он послужит столь же верно, сколь вы благородны.

Я поклонился эльфу:

— Я не забуду об этом даре.

Страж обернулся. Подошел к коллегам, что ждали его верхом, оседлал коня, и экипаж с охраной нас покинул. Я повернулся к дроу и обратился на ее родном языке:

— Итого. Большой и приметный меч, который мы не собирались использовать, сбросили. Получили в ответ мнение нескольких эльфов и наблюдателей о том, что мы невменяемо-благородные. Плюс, честно подаренный кинжал. За нами ведь поглядывали?

Дроу тихо ответила:

— Да. Вскоре, как мы отправились в город. Один человек постоянно. И пара грязных детишек. Не перестают играть поблизости от нас. Клинок оставь себе. Я возьму твой кинжал на случай ближнего боя. Оружие "Сокола" при таком поведении лучше будет не показывать никому.

Я кивнул. Снял с пояса кинжал и передал дроу. Закрепил на поясе короткий клинок эльфов и уже точно направился к главе города. Нужно успеть сегодня дать второй спектакль, чтобы завтра проще было в городе.

Крутить головой и рассматривать окружение в поисках неизвестного сопровождения я не стал. И так периодически рассматривая город, мог привлечь лишнее внимание.

Танисса указала на приметный дом. Каменный. Огороженный отдельной стеной, что могла соперничать со стеной города. Страж у ворот. Стражи на стене. Идеально чистый участок перед стеной в пять метров шириной. Снова разговор у ворот с немыслимым количеством благородных слов в пустоту. Уже через пару моих фраз на лице стража легко угадывалось желание нас прибить. Через пару минут вызвали какого-то человека из дома. Подошел строго одетый старичок:

— Что от меня надо?

Я поклонился и обратился:

— Мы воины "Миража". Разрушили логово гоблинов в Деревне Старосты Канлога. Твари истреблены. В результате мы завладели драгоценными самоцветами. Пришли просить разрешения продать их местным. Мы можем обратиться к главе города за разрешением?

Нас придирчиво осмотрели и заговорили с высокомерием:

— Так продавайте. Барона нечего беспокоить по таким мелочам. Пошли прочь.

— Простите, что мы вас отвлекли от государственных дел. Раз самоцветы, снятые с тела убитого орка, можно продать, то стоит обратится к торговцам. Простите за беспокойство.

Человек снова окинул нас взглядом:

— Тюрьмы боитесь, бродяги. Стойте тут.

Мы остались стоять у ворот. Через пару минут из дома к нам выбежал мальчишка в простой одежде:

— Я вас провожу к торговцу. Сказано, чтоб четверть камней вы отдали в пользу города.

Я кивнул в согласие:

— Пошли, маленький проводник.

Вскоре мы вошли в лавку. Неприметное здание снаружи, внутри представляло безумство разнообразия. Оружие. Приспособления труда. Украшения. Прочая лабуда неизвестного мне назначения. На нас смотрел толстый мужичок с добродушной улыбкой:

— Кого привел, Корик?

Мальчишка указал на нас:

— Памират сказал проводить к тебе этих бродяг. Они самоцветы драгоценные принесли от гоблинов. Четверть нужно в счет города забрать. Остальное тебе на продажу.

— Беги, мелкий, назад. Я городу сам передам.

— Понял. Пока.

Мальчишка скрылся за дверью. Я взял мешочек с драгоценностями, подошел к прилавку:

— Здравствуйте. Я Воин "Миража". Как мне стоит к вам обращаться?

— Айронгир.

— Сэр Айронгир во сколько мы сможете оценить эти драгоценные необработанные самородки?

Я высыпал камни на прилавок. Айронгир стал их придирчиво осматривать. Вскоре достал тряпку, стекло увеличительное. Эмоции на лице были под железным контролем. Лишь постоянное разочарованное покачивания головой и цоканье языком. Я смотрел на руки очень внимательно. По толстым пальцам можно было судить о камнях. Торговец не умышленно чуть сильнее сжимал камни, которые вызвали на миг блеск в его глазах. Таким способом я узнал, что как минимум треть камней в разы ценнее. Вскоре камни были "Справедливо" разделены на четыре кучи:

— Эту часть городу. За эти три части я дам 8 золотых.

Я под маской улыбнулся:

— 12 золотых.

Айронгир, улыбаясь:

— Ну что ты, человек неразумный. Их ещё обработать надо. Ювелира найти хорошего. 8,5 золотых.

— 12 золотых.

Айронгир прищурился:

— Молодой человек, стоит быть умнее. Кто вам в городе сможет дать столько золота? А мне еще часть в казну города нести. 9 золотых.

— 12 золотых.

Айрогир сгреб камни в кучу:

— Забирай и носи их с собой, сколько хочешь. Тебе их негде продать дороже 9,5 золотых.

— 12 золотых

Айронгир скривился:

— Торгаш из тебя ужасный.

Я собрал камни в мешок. Поклонился торговцу:

— Прошу простить меня за отнятое у вас время.

Направился к выходу. Торговец скривился:

— Тьфу на тебя, бродяга. 12 золотых.

Я обернулся к прилавку. Подошел и обменял камни на золото.

Айронгир посмотрел на меня:

— Желаете купить что- то?

Я поклонился торговцу:

— Нам сейчас не требуется излишне качественные изделия. Мы пойдем.

Резко обернулся и покинул магазин.

На улице я на выходе передал монеты дроу и заговорил с ней на её языке:

— Насколько нас обманули? Точнее меня.

Танисса посмотрела по сторонам и выбрала направления:

— Начнем с кузнеца попроще. Может у него получится купить части грубой кожи. Нам на восстановления сегментов доспех самое подходящее. Про твою продажу. Отдавать четверть городу не надо. Так что с твоим невероятным умением торговаться мы потеряли около 12 золотых.

Я скривился от осознания:

— Создание ауры безумцев и время, которое я сберег, может засчитаем?

— Можно засчитать. Нас теперь вполне могут и зазывать. Ведь какой торгаш не захочет обмануть идиотов.

— Ты безумцев и идиотов не путай. Безумие лишь одна из граней гениальности.

Вскоре мы зашли в дом с пропитавшим дерево запахом гари и молотами на вывеске. Я занял место на шаг позади дроу, Танисса осмотрелась и подошла к юнцу, спящему за прилавком. Тихо, вежливо обратилась:

— Добрый вечер.

Юноша открыл глаза и сначала начал моргать, глядя на нас. Вдруг глаза распахнулись:

— Здравствуйте. Вы кто? Ой… Вы чего желаете?

Танисса:

— Я желаю поговорить с мастером.

Мальчишка отправился вглубь помещения. Я с удивлением начал отмечать отсутствие перед глазами чего-либо. Тут было несколько столов, но пустые. Пару отдельных помещений сзанавеской. И ни одного выставочного экземпляра, чего-либо:

— Танисса. Где все? Ну чем он торгует.

— У него висит вывеска кузнеца. Рядом с ней отсутствуют элементы доспехов или меч. Это означает, кузнец работает только на заказ. Такой есть в каждом городе. Все мы разной комплекции, и потому такие работники могут позволить брать дороже за удобный доспех.

Вышел достаточно плотный мужичок невысокого роста:

— Вапен. Что вам надо от меня?

Таниса повела диалог:

— Здравствуйте. Как вы можете видеть, на нас очень необычные доспехи. Мы побывали в бою и нам необходим ремонт. Не злитесь, вас просить не станем. У вас, я уверена, есть обрезки грубой кожи. Я готова их приобрести. В цене сойдемся.

— Сколько у тебя монет? Может мне лучше тебе что-то более надежное сделать? Кожаный слоеный полный доспех с металлическими элементами на одного сделаю за пять золотых.

— Это очень приятное и щедрое предложение, мастер, но, боюсь, у нас с моим другом очень высокие требования к подвижности. Вы добры, и у меня нет желания вступать с вами в спор по вашей работе.

Кузнец внимательно посмотрел на Таниссу:

— Дроу, я не против попробовать, но в обмен: ты ведь, как и все длинноухие, в магии понимаешь?

— Да. Но, боюсь, мои знания очень специфические.

— Руны на клинок сможешь нанести? А то у меня только свиток на слабые огненные руны. От них толку, только что ночью себе под ноги светить.

— Для кого меч?

— Для брата.

Танисса не много помолчала и вскоре ответила:

— Я могу написать более сложные руны, но не смогу нужный оттенок силы туда направить. А моя темная сила, может привести к потери рассудка человека.

Кузнец не долго задумался и ответил:

— У нас поблизости живет маг. Погоду иногда правит, гоняя тучи.

Танисса продолжила уточнять детали:

— Воздух. Сердцевина меча ковалась для огня?

Вапен ответил не скрывая гордости в голосе:

— Я смог достать немного даромита. Говорят, он любую магию выдерживает.

— Верно. Но тратить такую редкость на подарок брату? Он оценит?

— Он стражник. Ему такой меч жизнь может спасти. А чем дольше жив стражник, чем больше он жизней спасет. Может среди них окажется и мои дети.

— Тогда зови мага. Мне нужно будет знать, на что именно он способен.

— Тогда завтра с утра все обсудим.

Танисса кивнула:

— До завтра. Где посоветуете ночевать? Чтоб хотя бы сам хозяин ограбить не пытался.

— Три дома дальше по улице. Поворот направо и еще семь домов. Таверна Аклиты. Там воришек нет. Место для тех, у кого ни гроша. В остальном, везде воруют.

— Спасибо.

Выбор, как жить, за вас некому сделать.

Через пару минут мы вошли в таверну. Внешний вид здания, что молило о пощаде или хоть о пожаре, вызывал недоумение. Как это оно стоит и не рассыпается? Внутреннее убранство можно назвать аскетичным изыском. Никакого мусора. Никакой повсеместной грязи. Самые простые столы и скамьи без нормальной обработки, грубые, сколоченные доски. На полу виднелись грубые корявые доски. За прилавком опрятная девушка. Когда мы подошли ближе, стали заметны отмеченные множеством работ руки. А открытые части тела свидетельствовали об излишней худобе хозяйки. Я заговорил:

— Здравствуйте, хозяйка. Как нам стоит к вам обращаться, милая леди?

Девушка на пару мгновений растерялась, но быстро взяла себя в руки:

— Аклита. Чего желаете, господа?

— Дорогая Аклита, мы желаем перекусить и переночевать.

Девушка улыбнулась и тут же погрустнела, посмотрев на лестницу. Но быстро взяла эмоции под контроль:

— Мяса у меня нет. Могу лишь предложить кашу на масле. А ночевать… Боюсь, не могу сейчас предложить. У меня небольшой ремонт лестницы. Извините, на второй этаж не попасть.

Я посмотрел на дроу и заговорил на языке темных эльфов:

— Как считаешь? Ремонт долго уже длиться?

Танисса осмотрела зал:

— Думаю, гораздо дольше, чем может себе позволить хозяйка.

— Влезем своими темными ручками с помощью? Или не стоит трогать?

— Смотря что тут происходит. Но если на второй этаж сложно попасть по лестнице, то может другими путями еще сложнее.

Я снова повернулся назад к хозяйке и заговорил на общем языке:

— Неси кашу, добрая Аклита. А про второй этаж… Ты лесенку покажи. Может нам и не помешает твой ремонт. Пить подай воды. Если есть, то с ягодными листами.

Мы отправились за стол. Вскоре Аклита подала на стол пару кружек и кувшин воды:

— Простите, но сейчас я не готовила ароматные травы.

— Тогда ждем кашу.

Хозяйка скрылась в глубине дома. Танисса снова заговорила на языке дроу:

— Ты хочешь здесь остаться?

— Да. Мало того, что хозяйка явно последние гроши тратит на свое дело, так и силы все вкладывает. Это как минимум заслуживает уважения. Второй плюс — это отсутствие кого- либо. Буквально! Каждый, кто тут будет, смело может считаться врагом. Разве так не проще? Плюс закрепления безумного образа "Благородные воины".

Танисса решила не развивать беседу. Хозяйка принесла кашу. Да, без мяса каша проигрывала угощению в доме Рама, но готовка Аклиты заметно выигрывала по вкусу у крыс в клетке. Все познается в сравнении. Пока мы ели, хозяйка порой весьма забавно металась. Стараясь себя занять и не оставить клиентов на случай заказа. Я обратился к дроу на языке темных:

— Насколько редкий твой язык?

— Не могу сказать. Меня могут понять где угодно. То есть любой, кто так или иначе сотрудничает с темными эльфами. Но нет шанса это знать заранее.

— Просто невероятно удобный способ общаться. А до момента, как мы станем угрозой для других, очень важно обмениваться информацией…

— Запомни точно заклинание, сила темного аспекта у тебя есть. Получится использовать магию и передать мне свой язык, тогда точно нас понять сможем лишь мы двое.

Я кивнул:

— Только вот у меня в голове такая каша, пусть теперь и невероятно упорядоченная, что боюсь передать тебе куда более бесполезные знания.

— К примеру?

— Этого ты знать не хочешь.

— Мнишь себя великим демоном?

— Скорее воплощением греха праздности.

— Кого?

— Демон, что заставляет довольствоваться тем что есть, и ничего не делать. Быть ко всему безразличным.

— Ты с ним был знаком? Оттого так хочешь заполучить все! Любой ценой!

— Не знаю. Может случиться так, что платить любую цену не стану.

Танисса посмотрела в глаза:

— Главное, не знать всего? Не так ли?

— Да.

Мы поели, и хозяйка забрала посуду. Мы уже почти подошли к лестнице, оценить "ремонт", но нас позвала хозяйка:

— У меня есть комната на первом этаже. Можете там отдыхать.

Я улыбнулся и все-таки дошел до лестницы. Она явно пережила тяжелые времена и не выдержала. Не доходя пары ступеней доверху, бревно правой стороны сломалось, и конструкция висела на одном левом. Танисса подошла и пару раз стукнула по ступенькам. Заговорила на языке дроу:

— Ремонт начался задолго до того, как мы сбежали из тюрьмы. Но левое бревно явно полностью исправно. Или все-таки, пойдем в комнату слуг?

— Может все-таки у неё есть комнаты для постояльцев на первом этаже?

— Я такого не встречала.

Я обернулся к хозяйке. Даже с расстояния в несколько метров видно было, как сильно она покраснела:

— Не стоит переживать. Такой маленький ремонт нам не помешает. А вот мало ли кто ещё придет неуклюжий. Ему пусть останется комната на первом этаже.

Танисса залезла в кошелек и выбрала монету. Хозяйка как раз от растерянности сжала подол, подбирая слова. Таниса в складку в руках метнула монетку. Аклита подняла её к глазам и застыла. Дроу чуть громче, чем обычно, заговорила, выбивая девушку из ступора:

— Нас будить или беспокоить не надо. Мы сами спустимся. К утру подготовь таз холодной воды.

Девушка рассеяно кивнула:

— Д- да…

Дроу ловко прошла вдоль стены по бревну, не тревожа ступени, которые из последних сил держали другую сторону лестницы от крушения. Я повторил трюк с большим трудом, и пару раз замерев, контролируя равновесия:

— Мы ключ забыли? Или я чего-то не понял.

— Сомневаюсь в наличие тут исправных замков.

Дроу пошла по коридору, слегка дергая двери за ручки. В итоге выбор пал на последний номер. Дверь уверенно держалась на петлях. Место замка было выпилено и грубо заколочено доской. Вместо этого внутри был засов из коряги. Несколько стен. Окно так же грубо изнутри заколочено. Койка с соломой и набором тряпок. Все в пыли, но отсутствовала грязь. Мы с дроу аккуратно сложили пыльный верх и убрали за порог. На койку постелили плащи, и место было готово. Дверь прикрыли на засов, его заблокировали кинжалом. Ночь поделили пополам. Желания дежурить не было, но была необходимость. Я снова спал первую часть ночи, дроу вторую. Ближе к концу моего дежурства в окне, в робком свете звезд, меж досок показалась тень. Робко стала давить то на одну, то на другую. Преграда с достоинством все выдержала и тень меня покинула. Дроу очень тихо обратилась на родном языке:

— Почему не будишь?

— Я ещё в лесу убедился в том, что ты мне не доверяешь. Спишь слишком чутко.

— Я уверена, он найдет целые ставни и скоро будет у двери.

— Пусть. Засов мы заблокировали. Пусть старается.

Мы замолчали. Вскоре, сбоку через щель в двери протиснулся нож и стал пытаться поднять засов, не видя нашего ножа. Засов упирался в воткнутое в дверь препятствие и отказывался подниматься. Тихонько заскрипели доски. Неизвестный начинал прикладывать усилия. Танисса тихо подошла к двери. Я махнул рукой и старался жестом призвать к терпению. Из коридора раздался треск досок. Неизвестный явно не рассчитал крепость полов. Резко все звуки прекратились. Танисса резко выдернула нож, скинула засов и открыла дверь. Неизвестный, что стоял и внимательно старался понять последствия треснутых досок, не успел среагировать, дроу ударила в шею рукой. Дернула его внутрь и прижала ногой к полу. Мы рассмотрели неизвестного эльфа. Цвет кожи судить сложно. Худощавый, в тканевом черном костюме с набором разных приспособлений вора. Танисса несколько раз ударила ручкой ножа и не дав закричать, плотно зажала рот. Когда неизвестный попытался взять себя в руки, снова ударила в шею и гость затих. Дроу заговорила на своем языке:

— Как желаешь умереть?

Неизвестный дернулся, ища выхода, но Танисса прижала нож к горлу, по шее побежали пару капель крови. Два дроу замерли. Танисса чуть сильнее надавила на нож:

— Кто ты? Отвечай. Ты знаешь, на что я способна.

— Ты сама вообще кто?

— Ты уверен в своих словах? Не видишь кто перед тобой?

— Вижу безродную девку, что возомнила себя неизвестно кем. Мы — бродяги, что должны знать имена друг друга? Мало быть сбежавшей из дома дроу, надо заслужить, чтоб тебя узнавали.

Танисса растерялась, посмотрела в глаза неизвестного и поняла, что он серьезно говорит, поднялась и пошла села на кровать. Дроу передвинулся и сел у стены. Я отошел на пару шагов в сторону. Дроу смотрел на Таниссу:

— Ни роду, ни племени. Изгнание лишает всего. Выживают единицы. Могу дать пару хороших советов для тебя, если хорошо заплатишь. Так кто ты? Я Симорс.

— Танисса Джандарка.

Дроу вздрогнул. Стал всматриваться. Почти минуту рассматривал Таниссу, потом комнату, потом меня. Вскоре выдохнул с большим облегчением:

— Ну ты скажешь. Эту тварь Боги уничтожили. Устроила кровавую баню на все известные королевства. Бесплатный совет. Не стоит использовать имена, историю которых не знаешь. Никогда! За одно такое неверное упоминание не вовремя, тебя на куски порубят.

— Я Танисса Джандарка, — со сталью в голосе проговорила дроу — Провела в заточении много лет. И первый вопрос: сколько?

Лицо ночного гостя изменилось. За миг на нем промелькнули все возможные эмоции, и последним застыл страх перед Таниссой. Симорс аккуратно поднял руки:

— Мир тебе.

Танисса посмотрела на него:

— Опусти руки и отвечай на вопросы.

Самирс стал отвечать:

— Слухи о тебе пропали годы назад. Как ты осталась жива?

— Тот, кто меня схватил, побоялся убивать. Верил, что я за ним с того света приду.

— Да… Если кто узнает о подобном… Что я могу сделать, чтоб уйти живым?

— Ты был смелее.

— Я и сейчас смелый. Но смелый не значит самоубийца. Я сейчас как никогда готов к переезду. В другой город. А лучше королевство. А еще лучше на другую сторону океана.

— Боишься? Веришь на слово?

— Я эксперт во лжи. Потому и хочу, как можно быстрее оказаться как можно дальше. Ты хорошо известна истреблением своих, расправами на целыми отрядами воинов темных эльфов. Мне, ювелиру в прошлом, и вору в настоящем, с тобой не тягаться.

— Награда высока.

— Какой прок с награды для трупа. Так что мне сделать, чтоб свалить.

Танисса выяснила, что громкие слухи о ней исчезли больше десяти лет назад. Убедилась, что большая часть границ королевств остались прежними, что еще жив один из правителей, которого она знала. Остальные, хоть и сменились, но не больше одного раза по праву наследования. Что множество гильдий объединились, и теперь их можно делить на три: Ремесленники, торговцы, бродяги-наемники. А также свободные наемники, убийцы или просто бродяги. Одиночки разной масти стали вымирающим видом. Мир, который Танисса знала, изменился. Ей предстоит заново пройти путь знакомства с миром. Дроу посмотрела в глаза Симорсу:

— Что ты видишь?

— Ничего. Я знаю, на вас должно быть клеймо Богини, но вы чисты. Даже отметин от прошлого или семьи нет.

Эльфы замолчали. Танисса посмотрела в сторону окна, через доски забрезжил рассвет:

— Я могу тебя убить, а могу отпустить, когда закончу в городе с делами. Решай! Бой и свобода или смирение и оковы?

Симорс вытянул вперед руки:

— Не волнуйтесь, Госпожа. Я подожду, сколько потребуется.

Танисса указала мне рукой на эльфа. Я подошел к сумке. Снял веревку с тряпки, в которую было завернуто оружие "Сокола". Подошел к Симорсу. Наклонился к его рукам, чтобы их связать. На мгновение в глазах темного эльфа промелькнуло что-то еще, кроме смирения. Я бросил веревку в лицо и постарался отскочить как можно дальше. В руке Симорса блеснула сталь, я не понял, откуда он достал нож, всего пару сантиметров не хватило ему до моего лица, и он уже готовился к следующей атаке. Я старался от него отдалится, чтоб иметь хоть сколько-то время на раздумье. Симорс снова ударил ножом, но не дотянулся пару сантиметров. Решив чуть потерять равновесие, я начал заваливаться на спину. Тут перед глазами пролетела нога. Танисса точным ударом дезориентировала соперника. Тот падает. Второй удар в голову обездвижил тело. Танисса проверила пульс:

— Жив. Но без сознания.

— Долго?

— Час точно.

— Почему он напал?

— Решил взять тебя в заложники и сбежать. Он испугался рисковать в открытом бою со мной. Но с тобой у него был шанс. Правда, он не учел, что ты такой же, как он.

— Какой?

— Не боец. Лишь способен на пару уловок…

— Спасибо компаньон.

Танисса подняла веревку, ножом разрезов одежду, и оставила темного голым и связанным. Все что у него было, перенесли в дальний угол. Рот дроу завязала куском его одежды. Проверила надежность, после обратилась ко мне:

— Пока он не опасен.

Я обратился к дроу:

— Теперь расскажешь? Что с тобой произошло сейчас?

— Он меня не узнал.

— Танисса, я ещё чудовищно много не знаю о мире. Объяснишь?

— Магически одаренные могут видеть ауру друг друга, если не пытаться её скрыть. А такие создания как эльфы с рождения наделены подобным. Конкретно на ауре темного эльфа другой темный может прочесть большую часть его истории. Или, как минимум, звания, которыми его нарекли другие темные эльфы. Он меня не узнал. Выходит, я больше никто.

Я растерялся. Что сказать? Танисса немного рассказала о своем прошлом. Можно ли опечалиться от потери такой истории? Или до прошлого убийцы было что-то иное? А может и убийца был не так прост? Что можно сказать в качестве поддержки, не зная истории? Мои размышления были прерваны голосом Таниссы:

— Это моя история! Я сама выбрала путь, и сама по нему прошла! Не позволю даже Богам забрать МОЁ ИМЯ!

Я кивнул дроу:

— А если это шанс на новую жизнь?

Танисса посмотрела на связанного дроу:

— Нет. Я пролила много своей и чужой крови. Достигла Благородного величия и самых темных глубин! Это мой путь! Тебе там не место. На этом нам пора расстаться.

— Не верно. До развилки еще далеко. Так что до момента твоего полного восстановления я останусь. А там решим. Какой план?

Танисса посмотрела мне в глаза:

— Ты уверен?

Я спокойно ответил:

— Мне не ясно, зачем я здесь оказался. Так почему я не могу помогать единственному другу?

— Другу?! Тогда тебе стоит быть готовым. Молитва Темного Эльфа, Жертва и Встреча с Могуществом Богини… Цена будет высока…

Избегая дороги к свету

Прошлое не забыто.

Рассвет вступил в свои права.

Танисса еще раз убедилась в надежности фиксации ночного гостя. Я на это смотрел скептически:

— Магия?

— В ауре нет отметок о магии. Если он, что и знает, то не использует постоянно. А при редком использовании магии требуются манипуляции. Нарисовать руны, схему или проговорить заклинание. При такой фиксации у него нет шанса.

Я пожал плечами, не имея возможности возразить. Мы собрали свои вещи, к ним прибавились отмычки, набор метательных игл, пара коротких ножей и один клинок пятьдесят сантиметров длиной. Перед уходом плотно закрыли дверь. Зажали между дверью и косяком щепку, мало кого такая преграда остановит, но случайно тоже не каждый зайдет.

Спускаясь по лестнице, мы увидели хозяйку, она держала в руках небольшое ведро с водой и тряпку. Желание попасть наверх столкнулось с непреодолимой преградой в виде сломанной лестницы. Я улыбнулся и крикнул:

— Нет необходимости подниматься.

Мы спустились вниз, где нас встретила Аклита:

— Простите. Вы просили тазик, но у меня нашлось только небольшое ведро и полотенце. Вот.

Я посмотрел на тряпку внимательнее. Да… Сложно догадаться, чем это было, но сейчас в руках был вполне чистый кусок ткани. Я посмотрел на девушку:

— Где лучше умыться? Не разводить же сырость прямо здесь.

— Пойдемте.

Мы прошли за стойку и вышли на задний двор. Я обратился к хозяйке:

— Вам следует вернуться в зал. Не волнуйтесь. Мы справимся.

Аклита поклонилась и нас покинула, я обратился к дроу на языке темных эльфов:

— Чего это она такая… Даже слово не подобрать…

— Я вчера дала ей серебряную монету. Думаю, она таких давно не видела. К тому же, по справедливости мы должны ограничиться парой медных. А то, может, и их не давать, а рассказать на улице как тут ужасно.

— Вполне нормально. На серебряную монетку найдутся желающие?

— Думаю да. В каждом городе свой "Глава города" и свой "Преступный Босс". Может ещё какой "Ваш заботливый друг". Такие везде есть, вопрос только в их жадности и мерзостности.

Мы умылись и прошли в зал. Там хозяйка снова подала кашу с маслом. Пока мы с Таниссой завтракали, за соседний стол прибежала пара грязных детишек. Аклита поставила им тоже каши. Дети накинулись на еду, я же обратился к хозяйке:

— Аклита, можно вас побеспокоить?

— Конечно.

Девушка подошла:

— Что вы желаете?

— Ответа. Что это за дети?

— Беспризорники. Я их подкармливаю и стараюсь воспитать.

Я снова посмотрел на худую фигуру, что не могла спрятаться под складками одежды:

— Стоит ли им отдавать последнее, если самой есть нечего?

— Не страшно, если я раз не поем. Зато они смогут день лишний прожить.

Смотреть в эти глаза было сложно. Перед нами на редкость хороший человек стоял:

— Ты сможешь сама использовать серебряный, не привлекая к себе лишнего внимания?

Девушка замялась:

— Н… Наверное, смогу. У меня есть друзья в городе.

Я посмотрел на Таниссу и обратился на языке дроу:

— У нас есть мелкие монетки?

— На один серебряный не наберется.

— Думаю отдать ей пока все самые малозначимые монеты. Потом ещё занести. Все-таки надо иногда помогать безумцам.

— Согласна. Только не забудь о дроу.

Я повернулся к Аклите:

— Давай сделаем так. Ты серебряный вернешь. А мы тебе дадим более мелкие монеты. Ты пока попользуешься ими. Вечером обсудим, сколько еще нам заплатить.

В это момент Танисса высыпала на стол монетки. Хозяйка растерялась, смотря на них. Но вскоре из складок одежды показался серебряный и лег на стол. Хозяйка аккуратно стала собирать монеты:

— Теперь следующее. К нам ночью залез вор.

Аклита вздрогнула, на лице отразился страх и даже толика ужаса:

— Ч… Что… Что я дол… Должна?

Я аккуратно коснулся ее руки:

— Спокойно. Успокойся. Все хорошо. Мы его связали. И сами расскажем страже. Они им займутся. Ты главное не смей наверх ходить. Темные эльфы очень коварные колдуны. Тебе нельзя попадать под его магию, иначе дети останутся одни в этом мире.

Хозяйка оглянулась и посмотрела на детей. Потом собралась с духом и уверенно проговорила:

— Я вас услышала, милостивый Господин.

Я кивнул:

— Ступай. Спасибо за еду.

Хозяйка поклонилась и удалилась. Танисса посмотрела ей в след и обратилась ко мне на своем языке:

— Тебе надо остаться. Это нормально, что она испугалась услышав о воре, но ненормально то, что испугалась слишком сильно.

— И? Есть что-то еще?

— Много маленьких странностей. Мне все объяснить?

— Сделай что-то вроде вывода или короткого варианта для обучения.

— Мы нашли признаки того, что место разваливается, но я видела следы более качественного ремонта внутри, чем снаружи. У нее явно из клиентов только эти дети, может еще кто, но нет грязи. Если здесь кормят даром, то где городские, страшно грязные, нищие. Их кто-то должен был отпугнуть. И наконец. Она легко согласилась вернуть серебряный и взять треть от него, но глаза не блестели, и руки не дрожали во время обмена. Она слишком трезво мыслит для полуголодной хозяйки трактира. Самое основное.

Я кивнул:

— Понял. А жаль… Я думал магию увижу. Как мечи волшебными становятся.

Танисса встала из-за стола:

— Узнай, что он от неё хочет. Если они хорошо знакомы, это надо прекратить. Для дроу жизнь человека — мгновение, а значит человек лишь игрушка.

Я указал на дверь:

— Слушать о чужом бессмертии я отказываюсь. Зависть не самое любимое чувство.

— И не чего дроу не бессмертны. С трудом 10000 лет проживаем…

Я красноречиво посмотрел на дроу, стараясь всем видом послать подальше. Танисса впервые за наше знакомство улыбнулась немного иначе и направилась к выходу. Я посмотрел на стойку, у которой стояла хозяйка, и провожала дроу взглядом.

Со дна хорошо различать друзей и врагов.

Я встал и подошел к лестнице. Не спрашивая разрешения, стал осматривать сломанное бревно. Стоя у лестницы, видно было плохо. Обошел стойку и стал рассматривать слом снизу. Следов сильного гниения или износа не увидел. Гнили совсем не было. Плесени или паутины в углах тоже. В итоге пришёл к выводу, что надо будет дроу попросить сверху на слом взглянуть, ловкости у нее побольше. От чего-то же сломалось бревнышко. Хозяйка пару раз порывалась пройти наверх, но встречаясь со мной взглядом, разворачивалась и глупо изображала занятость. Решил закончить этот спектакль. Вышел и убедившись, что в зале никого нет, обратился к девушке:

— Может хватит уже? Тебе очень охота наверх подняться. Тебе знаком дроу?

Аклита замахала руками:

— Ой… Нет конечно… Я просто смотрела, что ты делаешь… Не знакома я ни с одним дроу…

Я кивнул:

— Ага. Слушай. У нас нет причин врать друг другу. Может, поговорим по-честному? Нет у меня желания кровь проливать в столь прелестном месте. Поговорим?

Аклита посмотрела в стороны, ища на что можно отвлечься. Но нас было только двое в зале! Она загрустила, опустила плечи и села на лавку:

— Вы его убьёте?

Я сел напротив:

— Да. У нас есть повод. Есть ли причины не убивать?

— Да. Он единственный, кто приносит мне деньги. Помогает с ремонтом, отваживает мерзких личностей. Если его не станет, я не смогу заниматься гостиницей. Я одна не справлюсь.

Пришлось глубоко вздохнуть и выдохнуть. Очередная история с безысходностью. Милая хозяйка и дроу-воришка из последних сил заботятся о себе и голодных детях. Мотивы Аклиты не вызывали сомнения, но дроу? Снова история для нас, злодеев:

— Ты веришь в дроу? Я мало верю людям, еще меньше бессмертным. Почему ты ему веришь?

— Ты тоже общаешься с дроу.

— У нас вынужденный союз. Потому мы не можем друг друга предать.

— Бывают и хорошие. Неужто ты совсем не веришь окружающим?

— Я сам являюсь окружающим для кого-то.

— Ему можно верить. Он много мне помог. Он очень хороший и добрый. Ему можно верить. Заботливый. Хороший. Ты представить не можешь, насколько он милый и добрый.

— Верю. Вопрос в другом! Зачем это ему?

— Он хороший…

— Да хватит! Какая ему выгода? Зачем бессмертному ты?

— Я ему нравлюсь и у нас отношения…

— Ты в это веришь? Или у тебя есть доказательства?

— Разве любовь требует доказательств?

— Глупо. Послушай. Я сам помогу тебе с этим дроу, но скажи мне, почему ты говоришь про любовь?

— Все просто. Он заботиться обо мне. Помогает. Много на меня тратит времени и сил. Деньги. Помогает заботиться о сиротах. Этого мало?

— Да. Пообещай набраться терпения. И вечером дроу расскажет, как отличить любовь от выгоды. Я очень оценил твою доброту. Заботу. И потому дай, пожалуйста, шанс позаботиться о тебе.

— А тебе можно верить?

— Мне? Нет! Верить можно моей выгоде. Мне выгодно убедить дроу пройти стороной и покинуть город без кровопролития. Этому веришь?

— Д-Да…

— Отлично. Вопрос. У тебя есть свой запас досок, гвоздей или может еще чего?

— Нет. Мы с Симорсом еще только искали, как заработать на ремонт лестницы. Дроу сложно зарабатывать.

— Гвозди?

— Нет.

— Отлично. Значит, ты пока не рискуешь подниматься на второй этаж. Моим здоровьем и дроу рискнуть можно, а твои нельзя. Дети без еды останутся.

— Ты его убьешь?

— Нет. А от тебя вечером зависит, убьет его дроу или нет. Потому подумай. Хорошо подумай. Нам-то по большей части все равно, но оставлять рядом с приятной и доброй девушкой темного эльфа, еще и вора… Это плохо. Мы поняли друг друга?

— Да. Я поговорю с твоей подругой, и она его обязательно пощадит.

Я кивнул и снова аккуратно по целому бревнышку поднялся на верх к комнате с Симарсом. Выбил заклиненную дверь. Посмотрел на эльфа, что в ответ смотрел яростным взглядом. Сел на пол напротив него:

— Снова здравствуй. Танисса тебя надежно связала. Пару раз открой закрой глаза, если согласен поговорить. Сразу скажу! Услышу хоть один подозрительный звук, убью.

Дроу закрыл, открыл глаза два раза. Я аккуратно порезал ткань, дал ему возможность глубоко дышать и говорить. Через пару вздохов он заговорил:

— Ты и правда общаешься с Дранджарка?

— Да. Она назвала это имя, и иного от нее не слышал. Это так важно?

— Да. Ты хоть представляешь, кто она?

— Нет. У нас все не хватает времени расспросить друг друга о прошлом. Так все-таки скажи, она опасна?

— Да! Более опасной твари во всем королевстве не найти. Да на всем материке с ней мало кто сравниться! За тобой должно быть Боги лично присматривают, раз эта тварь тебя не трогает.

— Может, она изменилась?

— Да скорее солнце вспять пойдет и пещеры осветит до последнего края.

— Серьезно? Может, хватит уже пугать? Она при мне крестьянам помогла. Несколько раз.

— Значит, это очень тупая дроу, которая присвоила себе чужое имя.

— Расскажи, что знаешь о Таниссе?

— Мало. Но и того достаточно, чтоб искать способ бежать. Далеко. На другой материк. Если перешел дорогу этой твари, тебе не жить.

— Хватит пугать. Говори, что знаешь?

— Её история, которую я слышал, легенда о самой темной и ужасной твари, что с детства была ужасом для всех окружающих. Говорят, она родилась совершенно бездушной. Никаких эмоций. Что все детство из неё было слова было не вытянуть. Говорила только проклятия в сторону тех, кто ее обидел. Потом, когда стала воином…

— Дай угадаю. С оружием сроднилась. Стала мгновенно мастером и могла убить любого, с кем сражалась. Ну и в том духе… Так?

— Если коротко, то да. А потом ей стало мало убивать чужих, она решила пролить кровь своих…

Раздался голос Таниссы, девушка тихо подошла к двери и решила заговорить в подходящий момент:

— Танисса Джандарка убила отца и мать во сне. Взяла их оружие и отправилась в город убивать темных эльфов. Сотни невинных умерли от ее рук, прежде, чем ее Сестре с помощниками удалось прогнать Таниссу из города. Она бежала в земли людей и эльфов убивать и сеять хаос именем Смерти… Ты это хотел рассказать?

Симарс посмотрел на дроу:

— А что здесь неправда? Сама наша Богиня тебя прокляла и обещала лично наградить того, кто тебя убьет.

— Если ты знаешь об этом, разве тебе не интересно, почему самые сильные воины и маги из других городов Темных Эльфов за мной не охотились?

— У уважаемых эльфов есть обязанности и поважнее, чем охота в лесах за такими как ты.

— Как это наивно. Ты будешь первый, кто услышит правду.

Танисса подошла ближе и, смотря в глаза Симарсу, тихо заговорила:

— Я сама придумала большую часть про себя. Сама позволила этой истории достигнуть моего народа и позаботилась, чтоб вы меня такой помнили и боялись. Убила больше сотни таких же как я дроу, что решили за мной охотиться, чтоб у вас никогда не было сомнений в страхе передо мною. И вот, спустя годы, я узнаю, что меня позабыли.

— Тебе помнят. Я даже бежать не пытался. Просто поверь мне, пожалуйста. Твоя аура чиста. Будто тебе еще только пару десятков лет, а родители забыли имя тебе дать. Я серьезно.

— Я тебе верю. И теперь хочу потребовать от Богини восстановить мою ауру!

— Подожди! Но ведь тебе потребуется жертва, иначе твою молитву даже не услышат… Стой! Я не хочу так умирать!!!

— Я согласна с тобой. Я убила очень многих ради жизни. И готова тебя отпустить, если сможешь предложить, как мне вернуть имя.

— Тёмный Феникс. Ритуал Темного Феникса.

— Ты серьезно?

— Ты невероятно сильна. Невероятно способная. Если тебя признает хоть один дроу, то можно провести ритуал, и ты сможешь использовать тьму ради сражения. Я готов. Любые слова проговорю.

— Ты забыл? Ритуал Феникса связан со смертью, и вернуться я должна за счет чужой жизни. Нужна будет жертва! Девушка! Чистая телом! И с чистой аурой. Я таких не встречала.

— Аклита такая! Я гарантирую. Добрее не сыскать.

Я обратился к дроу:

— Уверен? Она хочет тебя спасти. Мы внизу пообщались, и она готова на все. Даже обещала дроу убедить тебя пощадить.

— Слушай человек, вам жить от силы лет 70, из которых, лет сорок она будет старой и страшной. Мне безумно её жалко, но сейчас выбор прост: я или она. Я ещё пожить хочу, а девка рада будет. Ее мучения закончатся.

Танисса подошла к двери. Выглянула в коридор. Оттуда резко затащила в комнату Аклиту:

— Я быстро вернулась. Маг, который должен был утром помочь, еще пьян и его в чувство приводят. Стоило мне зайти, и это наивное чудо бросилось меня убеждать, какой ты хороший. Я не выдержала и заставила ее тихо подняться и ждать у двери. Думала, разговор придется долго вести, но благодарю. Все прошло быстро. Аклита, ты ведь не знаешь об отношении в постели у дроу к другим народам?

— Не слышала.

— Дроу могут быть только чистокровные. С кем бы мы ни спали, полукровок нет. От того с давних пор, если дроу приводил в дом иную или иного, то лучшее, на что тот мог надеяться, это участь слуги. А чаще всего лишь игрушка.

Самирс задергался и, смотря на Аклиту, заговорил:

— Не верь ей. Мы давно знакомы! Мне не раз приходилось врать. Даже оскорблять тебя, чтоб мы могли выбраться из проблем. Я лишь время тяну. Все как обычно. Мы снова одни против всех.

Аклита замерла и до того, как она нашла, что сказать, заговорила Танисса, обращаясь к Самирсу:

— Мы ведь оба "Изгнанники". Не сбежали из города, а нас изгнали. Даже не прогнали, а изгнали! Я убийца. Клятвопреступница. А ты?

— Я сам сбежал из города пото…

— Хватит. Я же вижу ауру. Ты был изгнан.

— Там ошибка, там д…

— Хватит! Не хочешь же ты меня убедить. Что "Изгнанник" и "Осквернитель" — это случайно получилось. Мне-то врать не стоит. Я знаю! Лучше кого-либо! Что способно изменить ауру. Или будешь спорить?

— Меня оболгали. Меня по…

Танисса резко подошла к Самирсу и со всей силы ударила. Голос оборвался. Не успел он издать звук, как дроу ударила еще раз, и Самирс закашлял. Танисса ледяным голосом, что пробирал до костей, к нему обратилась:

— Ты скажешь правду! Вопрос только один: сколько костей я тебе сломаю?

Самирс обмяк и посмотрел на Таниссу в ужасе. У него не было выбора:

— Я сбежал от отца, от свадьбы. От того, что за меня решили, как мне жить…

Танисса надавила ногой на дроу:

— Уверен? Может, стоит иное говорить?

— Что? Тебе разве позволили выбирать? Я должен был продолжить дело отца.

— Я сама выбрала стать воином! Этим жил весь мой род. Тысячелетия превосходной семьи.

— Дранджар? О вас много говорят. И мало, кто достаточно смел, чтоб называть вас героями. Все чаще можно услышать "Проклятые".

— Звать "Проклятыми" самый древний род в мире? Мы пережили всех. Единственный род, просуществовавший сначала времен. А теперь даю последний шанс рассказать правду!

— Я не выбирал дело отца. Ты знаешь наши правила. Детство нам дают, чтобы познать мир. Учат многому. Дают возможность выбирать и искать, чем хочешь заниматься. Но что делать тем, кто не смог определиться? Отец решил все за меня. Что делать. На ком жениться. Как жить. Это правильно?

— Да. Если ребёнок не хочет сам выбирать, за него решают старшие!

— А если я не согласен с решением старшего?

— Разве можно быть не согласным, если нет своего?

— Можно.

— И что же ты сделал? Чтоб доказать свою самостоятельность?

— Обратился к Богине. Принес ей жертву в храме и просил свободы.

— Кого принес в жерту?

— Маркаль.

Танисса на миг замерла, перестала дышать. Сжала скулы. Но не выдержала и в голос рассмеялась. Мы с Аклитой от неожиданности сделали несколько шагов в сторону. Танисса с трудом пыталась взять себя в руки. Мы ждали объяснения. Танисса отдышалась:

— Скажи. Скажи, что ты пошутил. Но нельзя же быть настолько невменяемым идиотом. Я за всю свою жизнь не слышала большей глупости.

Я обратился к дроу:

— Это что такое?

Танисса посмотрела на меня:

— Он утверждает, что отправился в храм Богини. Принес в жертву одну из самых мелких созданий пещер. Эту ящерку можно сравнить с мышами.

Джандарка перевела взгляд на Самирса:

— И что же тебе ответили?

— Я испугался. Сбежал от посланницы Богини.

Танисса посмотрела куда-то в далекую высь:

— Я не верю. Не может такого быть! Я отказываюсь признавать твое право на жизнь. Ты просто должен перестать существовать.

Аклита выкрикнула:

— Нет. Разве он совершил что-то ужасное? Может, его жертва и была очень маленькой, но ведь не все мы воины, некоторым не справиться с кем-то сильнее. Мы, простые, можем бояться. Мы можем откуда-то сбежать. Нам бывает страшно. Нам, порой, сложно что-то решить.

— Ты сейчас серьезно? Девушка открой уже глаза! Перед тобой трус! Он от тебя сбежит при первой опасности. А может убить!

— Нет.

Танисса зло улыбнулась Аклите:

— Мне противен твой друг. И мне необходима жертва для восстановления. Есть два способа! Жертва в виде дроу и молитва Богине. Или перерождение Темного Феникса. Вырезать тебе сердце и провести очень темный ритуал. Один из вас умрет? И выбирать будет Самирс!

Танисса аккуратно сняла одну из веревок. И, бросив к ногам Самирса нож, заговорила голосом смерти, что буквально лишил слов всех в комнате:

— Ты знаешь, кто я! Решай, кто из вас умрет! Брось нож к моим ногам, и мы вместе помолимся нашей Богине. Или вырежи сердце Аклите. Я даю тебе тридцать секунд времени! Действуй! Подумай хорошо. Выбирай, чья жизнь важнее Тебе.

Взяла от меня кинжал и встала в паре шагов от Самирса. Эльф сидел на полу и смотрел на нож. Перевел взгляд на Таниссу, на кинжал, что смотрел в его сторону. Время неумолимо истекало. Самирс встал и замер с ножом, смотря на Таниссу. Перевел взгляд на Аклиту, девушка посмотрела в глаза Самирса и грустно улыбнулась. Самирс сделал пару шагов в её сторону и замахнулся ножом. Девушка прошептала:

— Люблю.

Я видел удар, но не успевал помешать. Самирс ударил. Удар не достиг цели. Танисса в одно мгновение схватила за волосы эльфа и дернула назад. Нож лишь немного вспорол одежду на Аклите. Девушка даже не вздрогнула, Самирс упал на пол. Танисса не дала ему шанса что-либо сделать, удар в голову решил дроу сознания. Прижав ногой Самирса к полу, обратилась к Аклите:

— А теперь ты решай! Должна умереть девушка, которая есть последняя надежда для местных беспризорников, или умрет дроу, который думает только о себе.

Аклита тихо упала на колени и, смотря на Таниссу, зашептала:

— Зачем? Зачем ты оставила мне жизнь? Что я тебе сделала? Зачем мне жить?

Правда ужасна для слабых.

Танисса подошла к Аклите, взяла за подбородок, сжав его ноготками до крови, взглянула в глаза и заговорила стальным голосом:

— Именно теперь ты должна жить! Именно теперь! Когда ты смогла решить! Решить, что для тебя дороже, своя жизнь или чужая… Именно теперь, когда ты знаешь цену доверия… Цену любви… Ты должна жить и научить других. Показать детям, что приходят к тебе с улицы! Продемонстрировать ценность верности…

Аклита со слезами тихо зашептала:

— Я не смогу. Я слабая. Я не такая как ты…

Танисса резко отвесила пощёчину. Хлесткий звук на миг оборвал все звуки. Аклита замерла. Начинающаяся истерика исчезла, не оставив следа. Дроу заговорила:

— Ты боролась все это время и теперь сдашься? У тебя нет права! За других решать, жить им или умереть! Ты дала детям надежду. Ты взяла ответственность за них и не имеешь права отказаться.

— Тебе легко говорить. Ты исчезнешь! Я останусь! Что делать мне? Где взять хотя бы грошь на жизнь?

Танисса отпустила Аклиту. Улыбнулась, указала на Самирса:

— Ты знаешь где его тайник?

— Е-Его нет…

— Уверяю. Темные бродяги не носят с собой все, чем владеют. У тебя есть подвал, погреб или другое темное не популярное место? Любое место, где бывал дроу, и не бывала ты.

— Да. Есть подвал. Но там совершенно пусто.

Танисса наклонилась над Самирсом. Несколько резких ударов рукояткой ножа. В горло, локти и колени:

— Теперь он пару дней будет беспомощным, пока не свыкнется с болью.

Аклита с жалостью смотрела на бессознательное тело:

— Может, его не надо мучить. Это неправильно. Мы все ошибаемся. Я хочу дать ему шанс.

Танисса сузила глаза:

— Ты серьезно?

— Мир не делится на черное и белое. Порой стоит спросить, поговорить, искать ответы, чтоб понять, почему поступают так или иначе. Может ли его жизнь быть ценнее моей?

— Одна душа другой не стоит. Есть только один вопрос! Можешь ты убить, или могут убить тебя! Я на этот вопрос ответила давно, и если кто придет требовать с меня ответ за убитых, будет брошен в общую могилу рядом с теми, кто пришел раньше. Самирс тоже сделал свой выбор. Убить ради себя. Вот его расплата!

— Если мир так ужасен, зачем тогда жить?

— Ради момента, когда такие как ты сделают его лучше. Учись нести свет и добро в мир. Оставь нам убийства. Я не против охотиться на себе подобное зверье.

— Я не смогу.

— Ты могла это сделать раньше, сможешь сейчас. Разве ты не просила за своего убийцу?

— Я… Я не знаю… Это ужасно… Что мне делать?

— Пошли, поищем тайник? Тебе необходимо богатство.

Аклита слабо кивнула. Я помог ей подняться. Мы с Таниссой помогли девушке спуститься на первый этаж. Она проводила нас к старой двери, за которой была лестница в подвал. Танисса кинжалом отрезала от косяка щепку. Подпалила от углей на кухне, передала хозяйке, и мы отправились вниз. Танисса быстро осмотрелась и указала на одну из стен:

— Твой друг приводил гостей?

Аклита слабо кивнула:

— Н-Нет… Д-Да… Они несколько раз с местным магом пили в три горла. А что?

Танисса подошла к стене:

— Ближе, Хозяйка.

Аклита подошла ближе. Танисса взяла ее руку и положила на стену. Аклита замерла и, подвигав рукой, заговорила:

— Он шевелится. Но почему? Кладка не выглядит поврежденной.

— Старый фокус темных. В основном мы так обманываем друг друга. Пишем руны. Ищем постороннего мага. Он вкладывает силы, и вот уже может лежать иллюзия, которую сложно будет найти другим. А ещё сложнее связать эльфа и иллюзию вместе. Ты достанешь камень?

Танисса взяла щепку с маленьким огоньком из рук Аклиты. Хозяйка принялась шатать камень и вскоре его достала. Пошарила внутри и нашла несколько мешочков. Мы все втроем вышли на свет к прилавку. Аклиты высыпала содержимое. Прилавок украсили разные золотые монеты. Драгоценные, обработанные и необработанные, самоцветы. Украшения из серебра и золота. Танисса принялась раскладывать все на две кучки:

— Что это? Это слишком много… Что делать? Если люди узнают… Это погибель…

— Украшения и вот эти камни надо будет передать страже. Расскажешь, как обнаружила вора. Вот хочешь все вернуть. Золотые монеты, я подскажу, как использовать. А вот эти камни оставь на крайний случай. Можешь даже назад в тайник убрать.

— А если это все вернуть?

— Возвращай только приметное! Если решишь вернуть все подряд, тебя порвут на куски. Ведь каждый будет кричать о том, что ему должны больше и больше. Поняла?

— А если…

— Молчать. Лучше молчи. Просто сделай, как я сказала! Пару таких монет позволит тебе восстановить комнаты. Запасом дров обеспечит. Дети смогут не только выжить. Ты их переоденешь. Отмоешь. Научишь правильно общаться со старшими, и они смогут стать подмастерьями. А может, и учениками!

Я собрал монетки в один мешок. Отобранные на хранение камни — во второй, и отдалАклите. На прилавке осталось несколько серебряных монет и приметные вещи:

— Аклита, отнеси назад в тайник. Танисса, позовёшь стражников?

— Да.

Девушки разошлись: Аклита в подвал привыкать к тайнику и темноте, дроу искать стража. Я остался рассматривать красивые украшения. Что ни говори, но ювелиры умеют творить чудеса из метала и камня. Интересно, а смогу ли я говорить, когда мне в руки попадут лучшие искусные изделия. Вскоре вернулась Аклита и, посмотрев на меня, сказала:

— У вас есть сила забрать все. Почему?

Я обернулся к девушке:

— Мы не простые уличные твари. Мы монстры из самых страшных кошмаров. Зачем нам охотиться на мирных людей? Если мы можем охотиться на себе подобных тварей и наслаждаться их страданиями? Муки подобных нам слаще на вкус.

Маски или лица:

у лжеца границы размыты.

Аклита замерла, ища что сказать, в дверь вошла дроу со стражником:

— Сейчас подойдёт Глава стражи и решит, что делать.

В присутствии стража разговоры стихли. Танисса встала в стороне от двери и открыто положила руки на оружие. Я стоял у прилавка, чуть дальше за мной пряталась Аклита, чувствуя напряжение. Прошло время, и двери открылись. Зашли Глава стражи и Старик, что помог продать самородки.

Памират бросил взгляд на Глыбу:

— Снова они? Что еще им надо? Может, уже скажешь, Марк, зачем ты их в город пустил?

Глыба-Марк уже успел приметить богатства на прилавке:

— "Герои" снова "подвиг" совершили.

Посмотрел на меня:

— Живо! Коротко! Что надо!?

Я улыбнулся и вежливо поклонился:

— Мы сняли номер у доброй хозяйки Аклиты. Ночью к нам попытался влезть темный эльф Самирс. В результате короткого боя, ему были повреждены руки, ноги и шея. Сейчас преступник находится наверху без возможности что-либо сделать. Мы до полудня изучали оставленные им следы и обнаружили, как мы считаем, украденные вещи. Просим вас их посмотреть и, если есть возможность, помочь вернуть их хозяевам.

Памират с Марком переглянулись и подошли к прилавку. Посмотрели на украшения, и первым заговорил старик, рассматривая кольцо:

— Бродяга, ты знаешь его цену?

— Нет. Мне не нужно знать ценности кольца, чтоб вернуть его хозяину. Вы знаете, чье оно?

— Это кольцо принадлежало супруге нашего уважаемого Барона. Мы думали, что она потеряла его, но видно украли. Серьги, браслет и вот эта подвеска тоже принадлежали ей. Одни только эти украшения можно продать за полсотни золотых. А если найдете ценителя, то за сотню и больше.

— Это меня не касается. Устав "Миражей" требует возвращать краденое хозяину.

Памират посмотрел на хозяйку:

— Что ты скажешь, Аклита?

Девушка очень низко поклонилась:

— Прошу простить меня за мою глупость. Я была слепа и не видела, что творит Самирс. Возвращаю вам все, что смогла найти.

Памират улыбнулся:

— Интересно. Столько честных и благородных под одной крышей. Ваше слово, Марк?

Марк посмотрел на меня:

— Где вор? Думаю, ему пора в клетку.

Танисса обратилась к Марку:

— Прошу у вас право самой его казнить.

Марк обернулся к Таниссе:

— Зачем это тебе?

— Казнь в нашем народе — это искусство. Самирс принадлежит народу Темной Богини. Я думаю, стоит его отправить на встречу с ней. Разве страже нужны в городе ссоры между разными народами? Крестьяне очень быстро забудут, что он темный эльф или дроу. Он станет эльфом, а может, и гномом. Люди начнут ссориться с иными народами. Кому нужны эти глупые разборки на улице?

Марк улыбнулся. В его исполнении это больше походило на оскал медведя-шатуна:

— Интересная, дельная мысль. Дроу в награду получит дроу. «Мираж»? Парень, как тебя звать бродяга?

— "Мираж" мне по нраву. Я верен своему мастеру, мои дела — это дела ордена. Моя награда — это просьба о помощи. Стража поможет нам вывезти дроу за стены города, чтоб не тревожить простой люд?

Марк скривился:

— Чтоб тебе твой вежливый язык крысы отгрызли. Кагем!

Страж у двери слегка дернулся. Марк продолжил:

— Возьмешь коня. Телегу. И тряпок. Поможешь этим… Дроу за стену увезти. Отлично. С двумя решили.

Памират обратился к Аклите:

— Что попросите в награду, молодая девушка?

Аклита поклонилась:

— Я не вправе просить награду за то, что было украдено. Я могу лишь вернуть и просить прощения, за то, что не сделала так сразу.

Памират сузил глаза:

— Ты знала?

— Нет, Господин. Но это мой друг, и я обязана была знать. Простите меня за то, поверила темному эльфу Самирсу.

Памират вздохнул и обернулся к Таниссе:

— Что скажешь? Стоит мне винить эту девушку или нет?

Танисса:

— За глупость. Ее вина в глупости. Как Темный эльф скажу. Дроу верить нельзя! Если мы не просим что-то взамен, значит мы вас уже обманули.

— Ты сейчас не просишь награды.

— Я прошу отдать мне дроу.

Памират снова повернулся к Аклите:

— Я позабочусь, чтоб люди не знали всей истории. Завтра к тебе придут несколько плотников. Ровно один день они тебе будут все ремонтировать. Материалы я оплачу. Теперь ты! Обещай! Никогда и нигде не вспоминать об этой истории. Второе. Клянись, что вернула все ценное.

Аклита не сразу заговорила, но быстрее чем пауза стала неловкой:

— Благодарю милостивый Господин. С этого момента и до конца моих дней я не вспомню дроу Самирса. Я не скажу даже своей тени, что здесь произошло. Я клянусь! Я вернула все, что могло найти своих хозяев. Если случится так, что смогу еще что-то найти, вы первый будете знать об этом.

Памират посмотрел на меня. Я заговорил до того, как он успел, что-то сказать:

— Я не знал этой истории, и знать не хочу. Я — "Мираж". Служу солнцу и истребляю несправедливость в любом ее проявлении. Иного быть не может.

— Фанатик?

— Да. У меня есть повод быть столь фанатичным и идти до конца.

Памират откуда-то из одежд достал мешочек и сгреб в него все ценности. Обратился к Марку:

— Сделай побыстрее, чтоб в городе стало на пару темных эльфов меньше. И подскажи город покрупнее. А то они тут меньше суток, а шуму на неделю наделали.

Старик покинул нас. Получив легкий кивок головы, страж у двери тоже скрылся. Марк посмотрел на нас:

— Пора наказать вора. А после собраться и отправиться подальше.

— Боюсь, лестница на второй этаж сломана, и вам туда не подняться. Но я и Танисса его сейчас скинем вниз.

Мы с Таниссой отправились наверх за Самерсом. Марк сел нас ждать на одну из лавок. Аклита поспешила скрыться на кухне и перевести дух.

Смелость у каждого своя.

Хорошая, приятная новость. Эльфы весят на порядок легче. Мы с Таниссой легко донесли Самерса до лестницы. А оттуда бросили вниз. Темный все это время скулил от боли, но пошевелить руками или ногами не мог. Издать хоть один нормальный звук не мог. Марк посмотрел на тело. С презрением потыкал в него носком сапога:

— Темная, это нормально, что вы так с друг другом обращаетесь.

Танисса спустились и посмотрела на Марка:

— Будем обсуждать, кто лучше обращается с преступниками? Люди или темные эльфы?

Марк в ответ ухмыльнулся:

— Вот только можно ли вам верить? Не верю я в чистосердечное, благородные. А для пары бродяг это уже слишком… Скажи, Темная, зачем тебе это все?

— Мое имя Танисса Джандарка.

Марк замер. Очень тихо и грозно заговорил:

— Не стоит вслух произносить имя этой проклятой твари. Беду в город зовёшь.

— Я и есть та самая проклятая тварь.

Марк положил руки на оружие и сжал его так, что побелели костяшки. Очень грозно заговорил:

— Что тебе надо в городе, тварь?

Танисса посмотрела ему в глаза:

— Сначала сразу решим: драться будем?

Марк слегка расслабил руки:

— Нет желания. О тебе говорят, ты города вырезала. Не оставляя никого в живых.

— Города вырезать не приходилось. Выжившие всегда были.

Марк убрал руки с оружия:

— Зачем в городе?

— Нужно было продать самородки. Избавиться от дорогого лесного клинка. Разборки с вашими ворами не планировала. Осталось два дела. Починить доспех и помочь кузнецу с рунами. Пообещала помочь. Но ваш маг пьян как сволочь.

Марк поскрипел зубами:

— Значит так. Эту тушку мы подготовим. Сейчас к вам придет мой человек. Он от моего имени ускорит ваши дела. Я хочу, чтоб до заката ты покинула город. Согласна?

— Не против. Только не в вашей власти привести в чувство пьяного мага.

— Справимся. Не выходите на улицу до прихода стража.

Марк ушел. Мы сели за стол. Первой заговорила Танисса на своем языке:

— От ремонта стоит отказаться. Руны сделаю и уходим. Марк опытный воин. Может сейчас он и не готов сразиться с легендой, но обдумает. Может составить план для моей поимки.

— Как скажешь. Насколько может быть сильным страх перед тобой? Сколько лет тебя не было?

— Несколько моих целей, за которые я брала золото, умерли в страхе до того, как я смогла до них добраться.

— Не понял? А откуда они знали?

— Некоторые имели дурную привычку нанимать убийцу и начинать самодовольно пугать цель.

— Глупость.

— Эта глупость стоила жизни многим наемникам, которых нанимали для защиты.

— А про годы?

— Спросим у Марка. Самирс упоминал десятки лет, а Марк меня знает. Значит, считать срок заточения дольше лет двадцати не стоит.

— Значит план простой. Руны, и валим, прихватив с собой Самирса для жертвоприношения. И лесами уходим в следующий город. Зачем представилась?

— Попытка вытащить из города дроу, это очень много лишнего внимания к нам. Надо было ускорить действия и сделать так, чтоб стража сама решила нас спрятать.

— Удар в спину?

— До тех пор, пока люди не узнают, что я потеряла силу, на меня мало кто решиться напасть. Более тридцати лет убийств. Исчезла непобежденной…

— Внешний вид?

— Думаешь, люди знают, как я должна выглядеть? Страшный кошмар, который все хотели бы забыть…

Танисса снова приблизилась к моменту, что привел к ее заточению. Я, смотря на нее, лишь мог догадываться, что она испытывает от воспоминаний. Лезть с разговорами и вопросами не стал. Я почему-то точно знал. Ответит и расскажет. Но пусть это будет подходящей для нее момент, а не для моего любопытства. Спешно перевел тему:

— Чего ждем? Может пора уже к кузнецу и прочь?

— Марк хотел провожатого прислать.

— Пошли сами. У нас время ограничено, пусть это и не так страшно. Мы вроде как ссор избежать пытаемся.

— Пошли.

Мы встали и пошли к выходу. Я остановился и оглянулся. Не увидев Аклиты, крикнул погромче:

— Ау… Хозяйка?!

Меньше, чем через минуту, из кухни выглянула девушка с заплаканным лицом:

— Ч- Чего?!

— Не понял?! Ты чего? Что случилось?

— Я боюсь. Я ужасно поступила. Предатели долго не живут.

Танисса закрыла глаза. Глубоко вздохнула и выдохнула. После, бросив в сторону небес проклятие, что явно состояло из нескольких языков, приказала нам стоять и не двигаться, вышла на улицу. Через пару минут она вернулась, держа за ухо мелкого мальчишку. Отпустила ухо, толкнула вперед, и мальчик упал на колени. Следом забежала девочка и, подбежав, обняла мальчика. Танисса заговорила ледяным тоном:

— Этот мир ужасен. И, порой, единственное, что тебя спасает, это то, что ты сам монстр. Ты назвалась "Предатель!" Тогда ты будешь наказана!

Танисса взяла лук и натянула тетиву. Аклита замерла под звуки скрипа тетивы, смотря на наконечник, она бледнела от страха. Дроу заговорила:

— Смерть в наказание. Ты будешь страдать.

Резко наклонила лук и на пути стрелы оказались испуганные дети. Аклита вскрикнула и бросилась прикрыть собой детей. Танисса дала ей время успеть и спустила тетиву. Стрела сорвалась в полет. Миг, и она воткнулась в пол, срезав несколько локонов волос Аклиты. Девушка была бледна от страха, руки предательски дрожали, но взгляд был наполнен решительностью защитить детей. Танисса убрала лук назад в крепления на колчане:

— Ты сделала выбор. Если ты считаешь, что человеку, готовому отдать жизнь за других, нечему научить детей, то можешь искать наказание! Стрела пусть тебе служит напоминанием до конца жизни. Кто ты? Что для тебя по-настоящему Важно? Прощай. Пусть Боги оградят тебя от ужасных компаний и пришлют защитника.

Мы покинули "гостиницу", не дожидаясь ответа. Уже через пару метров нас окликнули, к нам спешил страж Кагем:

— Куда вы? Что делать с вором? Мне приказали вас сопровождать. Что именно я должен делать, чтоб вы быстрее нас покинули?

Я указал на дверь:

— Там на первом этаже у лестницы валяется тело дроу. Он изранен, но жив. Его замотать в тряпки, чтоб людей не пугал.

Указал в сторону ворот, из которых мы пришли:

— Доставить к тем воротам. Пусть нас ждет. Это, я так понимаю, сможет сделать твое сопровождение. А мы с тобой идем к кузнице, где дроу накладывает на меч руны, а ты делаешь так, чтоб пьяный маг протрезвел и их активировал. Чем быстрее ты справишься, тем скорее мы покинем город. И твои начальники будут счастливы. А сделаешь все быстро, может премию получишь. Все понятно?

Кагем обернулся к трем людям с телегой, в которой был запряжен явно очень старый конь. Да и сама телега, скорее всего, была старше его намного:

— Вам ткань дали. Завернуть тело дроу, чтоб ни клочка кожи не было видно. И чтоб шевелиться не мог. Прорезать ткань, чтоб не задохнулся раньше времени. Потом быстро к воротам. Исполнять живо.

Кагем подошел ближе к нам, и мы отправились зачаровывать меч. Я смотреть и, возможно, отвлекать ненужными вопросами, страж всех торопить, Танисса работать.

Магия — невероятное простое,

но непостижимое.

Стоило открыть дверь в лавку кузнеца, как нас встретила отборная ругань и невнятные бормотания в ответ. Вапен яростно тряс за грудки молодого парня, который явно с трудом мог соображать, где находится. Тот в ответ пытался говорить, но выходили невнятные бормотания. Кагем оценил ситуацию и начал действовать:

— Сэр Вапен, я прислан от Главы стражи сэра Марка и синьора Памирата. Моя задача помочь вам быстрее завершить все дела с дроу и убедиться, что все выполнят свои обязательства. Позвольте забрать сэра Каприна для приведения его в чувство. А вы займитесь работой, которая касается дроу.

Вапен выпустил из рук парня:

— Позволишь ему сбежать и надраться, вся стража сама себе доспехи делать будет.

Кагем подхватил под локоть мага:

— Не стоит сомневаться. Через тридцать минут сэр Каприн будет полностью здоров и готов к работе.

Кагем ушел, фактически таща на себе мага. Вапен обратился к дроу:

— Как будем наносить руны? Дроу? Темная? Девочка? Представься, чтоб мне было удобнее работать.

— Представиться не могу. Мое имя слишком известно. Ты начнешь отвлекаться от работы. Обращайся "Мираж", меня сейчас устроит. От того, как будут нанесены руны, зависит их долговечность, и сколько магии смогут хранить в себе. Так что мне все равно. Есть магические металлы или краски?

— Точнее? Я слышал, темные используют очень редкие руны. Это так?

— Не совсем. Руны одни, и среди них нет редких или особых. Есть только забытые комбинации. Одну такую я хочу использовать. Бумага? Перо? Кисть?

Вапен достал и положил на стол лист бумаги. Поставил чернила и рядом положил кисть. Танисса посмотрела на лист:

— Первое. Нужен эффектный или эффективный?

— Эффективность главнее. Найрик страж.

— Второе. Огромная территория поражения или быстрая возможность убийства?

— Огромная территория поражения опасна. Стражи сражаются группой. Лучше убийство. В бою может оказаться полезнее.

— Третье. Изощренность или простота?

— Простота и надежность.

Танисса взяла кисть и аккуратно написала шесть рун. И, указывая на лист, проговорила инструкцию:

— Три эти с одной стороны меча. Три эти с другой. Изобрази их на мече любым тебе удобным способом. Вапен взял лист и ушел к себе, нас же попросил подождать. Мы сели на широкую резную скамью.

Я решил выяснить пару деталей. Заговорил на языке дроу:

— Не понял. Ты способна использовать все руны?

— Не совсем верно. Мне известно чуть больше половины тысячи разных рун. Лично я могу использовать из них не больше полусотни. Дело не в том, что нам известно, а в том, что мы можем использовать и какие комбинации рун знаем. И, главное отличие темных эльфов — идеальная память и чистый разум. Благодаря этому, я знаю невероятное количество комбинаций из разных стихий, но использовать могу лишь те, что отвечают на магию темных.

— То есть. Если написать руны на огонь и направить в них магию тьмы, эффекта ноль?

— Да. Есть условные деления рун на стихии, но правда в том, что смысл имеется только в комбинациях. Рунами можно создать мороз, а изменив порядок, огненный шар. Этим и прекрасна магия рун. Вариантов не счесть.

— Это хорошо звучит. Только руны надо ведь каждый раз снова рисовать?

— Зависит от эффекта. Если нужно на раз, можно и просто на песке палкой сделать. Если нужен доступ постоянно и быстро, то нужны амулеты из дорогих магических металлов, чтоб могли выдержать многоразовое использование.

— А силы?

— Зависит от комбинаций. Для некоторых требуется строго определённые силы. Как сейчас нужен маг ветра. А есть сложные комбинации, способные выдавать заданный эффект при использовании любого спектра сил.

— Неплохо звучит. Управление рунами?

— Направить в них достаточно силы. Свою, из имеющегося у тебя хранилища энергии, или слегка толкнуть энергию, хранящеюся в рунах.

— А если энергию не умеешь двигать?

— То не сможешь использовать руны.

Я снова попытался найти подход к некой едва ощутимой силе внутри. Но такой простой путь мне был закрыт. Управлять мистической силой в своем мире я не учился, и теперь с трудом мог найти нужный подход. Несколько часов так и прошли в тишине. Вскоре наши размышления прервал Вапен, он вернулся и протянул меч Таниссе:

— Достаточно ровная гравировка? Аккуратнее. Меч еще горячий.

Танисса взяла меч и придирчиво осматривать руны. Пару раз проверяла, что-то ногтем:

— Пять хорошие. Вот здесь на шестой исправь этот участок. Он должен быть одной ширины по всей своей длине. Есть зубило отметить точки?

Кузнец глянул на своего подмастерья, и тот убежал, не прошло минуты, он вернулся с небольшим зубилом. Танисса аккуратно отметила точки в центре каждой руны:

— В этих точках нужно сделать максимально тонкие отверстия до сердцевины из дарамита. Для всех рун и отверстий использовать один метал.

Вапен кивнул и ушел дальше трудится.

Еще через час Вапен пришел и протянул меч. Танисса осмотрела руны:

— Пойдет. Как металл будешь закреплять?

— Есть способ качественно залить. Будет держаться намертво. Твоя магия влияет на металл?

— Связь с дарамитом избавит от подобного влияния.

— Мне нужно два часа.

Вапен снова ушел. Вернулся Кагем с Каприном. Страж был слегка взъерошен. Каприн, мокрый и с побитым лицом. Кагем обратился к Таниссе:

— Сэр Каприн, маг стихии воздуха пришел и готов к работе.

Каприн же безрадостно заворчал:

— На корм демонам иди… Бездушное стальное чудовище…

Страж сделал тычок локтем в бок мага, тот явно скривился от боли:

— Не стоит сомневаться. Сэр Каприн готов к работе. Что ему необходимо сделать?

Танисса указала на оставшиеся на столе листы бумаги:

— Изобрази руны и продемонстрируй умение с ними работать.

— Я лучший маг на своем потоке…

Подошла к магу:

— Тогда стоит поторопиться! А то моё присутствие нервирует Стражу! Очень сильно нервирует!!!

Маг замер и покосился на Кагема:

— Это нормально?

— У меня приказ от Глыбы. У него от Старика. Дроу сегодня должна покинуть город. Если мне придется выбирать, то сам затолкаю тебе сапог в зад и заставлю руны вспомнить, даже те, которые ты с роду не знал.

Каприн перевел взгляд на дроу:

— Я не знаю руны воздуха…

— Повторяю! Продемонстрируй умения работать с рунами! Любыми!

Дроу слегка подтолкнула Каприна к столу. Тот слегка дрожащей рукой нарисовал на листе пару рун. Взял лист в руки и тот резко начал стареть, а меньше чем за минуту осыпался прахом. Дроу проводила взглядом пыль:

— Руны праха. Значит, понимаешь достаточно.

Танисса взяла другой лист. Написала на его сторонах знакомые руны и протянула Каприну:

— Используй свою силу и ударь стол. Живо!

Каприн взял в руку лист. Постоял секунд тридцать и замахнулся. Удар, на деревяшке мелкий след, а лист рассыпается на маленькие кусочки. Танисса посмотрела на это:

— Неправильно распределил силу по рунам. Но можешь её направлять. Теперь внимательно слушай порядок. Это руна центра. Сюда основной поток сил. Вот сюда посылаешь силу не от себя, а от вот этой руны. Третью руну используешь, только когда вторая отклик даст. Со второй тройкой повторить все точно так же. Порядок это первая, это вторая. Все понял?

— Д- Да.

Танисса исписала пять листов и пошла села снова рядом со мной. Кагем стоял у двери. Каприн на него взглянул, страж заговорил сразу:

— Не спрашивай. Если не я, то Глыба или Старик тебя заставят это сделать. Ты знаешь, они могут. А сейчас они больше всего на свете желают выставить темную прочь, у неё договоренность. Все понятно?

Каприн поник. Взял новый лист. Пару минут держал его в руках и тот развалился на части. Танисса ледяным голосом:

— Порядок! Силу необходимо распределять по рунам не от себя, а в указанном порядке.

Следующий лист лопнул и создал волну ветра. Ещё при ударе смялся без какого-либо эффекта. Потом с листом маг стоял минут десять. Вернулся Вапен. Каприн зашевелился, размахнулся листом, и тот прорезал доску, не погнувшись, и только после рассыпался хлопьями:

— Круто! Я так не умел. А ты можешь научить меня?

Танисса подошла к столу и взяла лист:

— Вот шесть рун. Эти три с одной стороны объекта, эти три с другой. Порядок не менять. Рисунок рун повторять в точности. Силу направлять только в указанном порядке. Магия покрывает объект силой воздуха, если у объекта есть острые грани, на них образуется воздушное лезвие. В зависимости от количества сил, что вмещает материал, можно получить разные эффекты. Магия способна пробить любой материал без магической защиты, это, собственно, и будет скорее всего основное свойство меча. Так как материалы очень хорошие, меч станет невероятно острым, не требующим заточки, пока в нем есть силы. С простым мечом может случиться так, что будет лишь немного острее, чем обычно. Или окажется невероятно острым, но лишь на мгновения.

Каприн взял в руки листок:

— А если стрелы использовать?

— Слишком дорого. Деревянная стрела не выдержит достаточно магии, чтоб пролететь больше десятка метров. А использовать дорогие наконечники глупо. Стрелы очень быстро расходуются.

— То есть использовать для дальнего боя никак?

— Легко. Гномий арбалет с металлическими болтами. Ценная сердцевина. Чтоб магия хранилась не менее семи дней. Сам посчитаешь?

Каприн погрустнел. Танисса указала на меч:

— Действуй.

Каприн взялся за работу. Минут через десять выпустил из рук меч. Танисса взяла клинок в руки, пару раз махнула. На досках стола, на полу и на прилавки появились ровные росчерки:

— Работает. Вапен, дальше моя помощь не требуется. Просто следи и жди, когда все шесть рун будут равномерно светиться. Если увидишь, что свет неравномерный, процесс больше требует внимательности от мага. Напомни об этом магу. Сейчас руны действуют. Испортить будет сложно. После первой полноценной зарядки магией можно будет использовать для контроля и зарядки любой источник. Сейчас первый раз, пусть доделает этот маг.

Вапен бережно взял меч, аккуратно направил его острием в пол и смотрел, как в нескольких сантиметрах от острия меча расступаются волокна древесины:

— Я тебе очень благодарен, дроу. Мы обсуждали ремонт доспеха, я сделаю тебе новый. Какой скажешь.

Танисса поклонилась:

— Боюсь, я вынуждена покинуть город. Так что можете считать это подарком бродяги.

— Н… Но постой. У меня сейчас нечем рассчитаться. Я не храню готовые изделия. Я не могу оставить тебя без благодарности.

— Дай слово, что когда мне нужна будет помощь, завтра, через неделю или годы, ты не забудешь об этом. Никаких бумаг или талисманов. Только ты, я и твое слово.

Вапен грозно твердо сказал:

— Не сомневайся. Завтра или через годы я долг верну, как только попросишь.

— До встречи Вапен.

— До встречи, Мираж.

Мы покинули мастера. В сопровождении Кагема мы в лучах закатного солнца достигли ворот города.

Пути крови так обманчиво прост

Жизнь жертвы не стоит и гроша.

Марк стоял у ворот и смотрел на подходящих к нему бродяг. Ужасные доспехи, он с трудом мог представить, от чего они защищают. Ужасный набор оружия, невероятный. Четыре дешёвые железки, которые они считали ножами. Кинжал у девушки, что стыдно будет стражникам носить. Но! На поясе у парня весел превосходный лесной кинжал для сражения лучника в ближнем бою. Этот кинжал он получил в дар от Леди. Он просто отдал меч с рунами. Мог его продать, и золота хватило бы на доспехи для двоих. Так и этого мало. У девушки за спиной висел превосходный лук. Марк видел следы того, что работа сделана местами грубовато и без украшения, но мастер старался. Такой лук можно поместить в коллекцию. Эти двое, имея облик двух самых последних бродяг, умели вести себя, как подобает знатным воинам из древних родов. Темная и была из самого древнего рода дроу. Только сейчас, когда двое замерли перед ним, старый страж сложил все увиденное в одну картину. Две змеи. Не прекрасные и грациозные, а те, что прячутся в старых досках или под сгнившем древом. Они так мерзки и уязвимы, но в пасти есть два острых зуба со смертельным ядом. Если ты хоть на миг позволишь себе расслабиться, второго шанс не будет. От того Марку захотелось остановить их раз и навсегда, избавить мир от этих чудовищ, но он подумал о жизнях простых солдат. Страх перед легендой о Таниссе Джандарка победил смелость.

Я смотрел на Марка. Еще пару мгновений назад, когда мы с Таниссой только подходили, Глыба был задумчив. Но! Теперь он был суров. Не знаю, что он думал, но нас встретила "Скала", что закрыла собой город и всех людей в нем. Я заговорил первый:

— Мы выполнили свои обязательства. Теперь можем покинуть город. Как далеко стража проводит нас с нашей наградой?

— До ворот города и не шагу за стену.

— А?

— Дроу легкие. Ты и один сможешь нести его километр, не устав. Прощайте.

— Благодарю за помощь. До Встречи.

— Помолюсь всем Богам, чтоб нет.

Подошел к телеге. Поднял ночного гостя весом около тридцати или сорока килограммов и пошел прочь. Отдалившись от города метров на тридцать, обратился к Таниссе:

— Далеко нам идти от города?

— Сейчас повернем в лес и все. Богиня не станет являться лично на мой зов, а ее верные слуги не оставляют следов. Потому важно только, чтоб слуг не видели. Если увидеть слугу темной Богини или услышать, жизнь на всегда будет отмечена Тьмой. А там от человека зависит, хватит ли сил выжить. Хочешь отказаться?

— Нет. Мне все равно не светит спокойствие. А так буду знать откуда ждать подвоха.

Еще через какое-то время, уже после полного захода солнца, мы нашли подходящее место в лесу. Небольшое пространство, свободное от кустов и молодых деревьев. Я положил тело на землю. Танисса разрезала ткань на груди Самирса и вырезала на коже неизвестные мне символы. Только она поднялась, как мы почувствовали самой своей сутью присутствие постороннего. Обернулись и увидели сгустившуюся тень. Миг, и вот на месте тени стоит молодая девушка, одетая в саму ночь. Этакое отражение звезд в слегка изогнутом зеркале. Требования, как обращаться, уже были в моей голове. Посланница заговорила:

— Не стоит молиться, Танисса Джандарка. Ты больше не вправе взывать. Тебя приговорили!

Танисса уверенно смотрела в глаза Посланницы:

— Не тебе решать! Когда и с кого я буду требовать?

— Решила принести в жертву его?

— Да. И теперь даже подобным тебе созданиям стоит подождать. Я должна завершить ритуал.

— Не стоит. Я уже тут. Твое Великое имя омыто кровью. Твоя истинная аура хранит следы ужаса многих тысяч живых. И по сей день есть те, для кого страх перед твоим именем затмевает страх перед всем народом темных эльфов. Ты совершила немыслимое. Первый побег! За тысячелетия! От БесСмертных! Богиня даровала тебе дар новой жизни. Новый путь. И ты посмеешь выбросить этот дар в грязь?

— Да! Теперь не мешай!

— А то что?

— Убью! Твое могущество — это дар нашей Богини. Если мы решим убить друг друга, как считаешь, Богиня вмешается или уравняет шансы?

Посланница колыхнулась назад, в сторону от Таниссы. Не шаг, даже не одна десятая шага, но достаточно чтоб это увидели. Танисса обернулась к телу и только хотела завершить ритуал, как Посланница заговорила:

— Его жертва ничего не даст. Богиня не вернет тебе имя. Отдай его мне. И я тебя вознагражу.

Танисса ответила, не оборачиваясь:

— Он осквернил храм Богини. На что он тебе?

— Не имеет значение для тебя.

Посланница неуловимо переместилась к связанному Самирсу. Провела рукой, и все путы, тряпки исчезли. Страшные раны на руках и ногах исчезли. Самирс с восхищением и страхом смотрел на Посланницу:

— Гос…

Его губ аккуратно коснулась рука Посланницы:

— Молчи.

Посланница повернулась к Таниссе:

— Он необходим в другом месте. Живым.

— Это все, что ты можешь сказать?!

— В семье воинов Масшалите родилась дочь. Она получила имя Емали. Семья воинов дроу Масшалите была большая и знаменитая. Много слуг, свои кузнецы и учителя. Девушка могла выбирать. И пока другие пошли по пути вслед за родителями, она решила нести мир. Отец услышал желания дочери: "Вести беседы и переговоры о мире, поле боя, где ты будешь решать судьбы сотен живых душ или целых народов. Одним словом." Емали не изменила своего решения, и глава семьи принял выбор дочери. Он помог получить ей доступ ко всей библиотеке города. Помог подружиться с самыми мудрыми эльфами. Общаться с Темным советом. Еще до того, как ей исполнилась первая сотня лет, она отправилась с торговым обозом в город людей. Отец пошел с ней. Он познакомил ее с Баронами и Графами, а после показал, сколь искусны люди в обмане. Отец показал ей, как в темных углах люди обманывают. Познакомил с мошенниками и негодяями. А после с ней вернулся к обозу, где купцы спорили за каждый грош. Емали, что до этого об обмане слышала только от учителей, или читала в старых историях, иначе все увидела. Искусство слова для красоты и уважения, что учила она всю жизнь, обратилось искусство для обмана и лжи. Емали даже в таком простом споре увидела много уловок и хитростей, которые использовали торговцы. За прошлые разговоры в замке стало стыдно, она столько не услышала сразу. Столько упустила меж строк восхищения чужой речью. Она подошла к Отцу. Попросила извинения за те хитрости, что упустила и просила разрешение идти дальше и стать лучше. Отец дал доб…

Танисса перебила Посланницу:

— Джандарка не славятся ни терпением, ни уважением к кому-либо. Может пора рассказать о Моей Добыче! Если все еще желаешь ее спасти!

— Рассказ о нем не имеет смысла, если не рассказать о Емали Масшалите. Она потратила еще много лет, постигая искусство слова. И вот, Емали Масшалите по воле совета отправилась через королевства людей в другой город темных эльфов. Ей предстояло много дней вести переговоры, но сейчас не об этом. Главное, там они встретились. Понравились друг другу. Ответственная, умная, прекрасная, добрая Емали и безответственный, глуповатый Самирс, что постоянно гнался за пустыми мечтами.

— Ты предлагаешь поверить, что подобная Емали дроу обратила внимание на это?

Танисса взглянула на пленника, Посланница продолжила:

— Почему нет? Семья дала ей практически все, что нужно для жизни, она занималась делом, которое любила. Она буквально могла себе позволить все, что хотела. Так зачем ей Великий герой, если она могла выбрать просто милого и веселого для себя, для своей души?

— И что же пошло не так?

— Самирс испугался её отца. Да, Джандарка! Не все дроу проходят воспитание, после которого Богов и Смерти не бояться. Бывают слабые духом. Есть те, кто способен испытывать страх.

— Страх сковывает. Ему нельзя поддаваться, если поддался хоть раз, то найди силы через себя перешагнуть, иди до конца. Вопреки. Только так становятся живыми.

— Ты ошибаешься. Это путь воина. Но есть те, кто стоят за спиной воина. Кто оружие создает. Доспехи. Строят дома и добывают пищу. Разве им тоже надо идти этим путем?

— Да. Они могут и не победить свои страхи, но будут их знать. Этот спор глуп, нам не найти в нем истину. Что случилось?

— Я говорила. Он испугался. Он пошел молить Богиню о милости и смелости. Ритуал он провел. Но столь малая жертва… Богиня послала меня. Лишь для того, чтоб соблюсти "высшие правила". Я знала Емали. Узнала и Самирса. Решила сама ему помочь. Я взяла один старый меч, забытый во тьме подземелья. Изменила клинок немного и отдала Самирсу. Призвала его выйти смело в бой. Я пообещала, что буду рядом и помогу.

Я бросил взгляд на Самирса. Он пытался сжаться, такое ощущение, что желал всей душой исчезнуть отсюда. Вдруг в руках Посланницы появился меч. Около метра длиной, очень похожий лезвием на японский меч. Гарда была фактически классическая европейская. В тихом голосе Посланницы прошелестела грусть:

— Он не смог бросить вызов на дуэль. Испугался, выбросил клинок в бурную подземную реку и бежал. За то, что он сделал с мечом, его и назвали "Осквернителем".

Танисса посмотрела на Самирса с презрением:

— Ты просил помощи и…

Танисса замерла. Ее! Девушку, повидавшею все муки ада и с "высеченным на своих костях" правилом всегда все делать до конца своими руками, одолела первобытная ярость. Она посмотрела на Посланницу:

— Ты просишь пощадить его? ДАТЬ ЕМУ ШАНС!? ТРУСУ?!?! ОН НЕ ЗАСЛУЖИВАЕТ ДЫШАТЬ!!!

Посланница на шаг отшатнулась от Таниссы:

— Я обещаю. Ты его не увидишь. Не услышишь о нем. На все оставшиеся тысячелетия я уведу его далеко отсюда.

— А что ты оставишь мне?

Я "знал" насколько мы ничтожны перед Посланницей Богини, но в этот миг в голосе Таниссы прозвучало что-то такое, что в душе созрела уверенность, будто для нас четверых изменились правила мироздания. Теперь Посланница казалась ничтожной, а по ее одеждам побежала легкая рябь. Время замерло. Тени стали плотнее, а маленькие отблески света ночного неба, будто стесняясь, стали чуть бледнее. Мы почувствовали присутствие иной силы:

— Смотрю, Масошроните, ты решила спорить с Джандарка… Да ещё и добычу пытаешься из пасти зверя забрать… Глупо… Без моего дозволения и моих сил… Ты ей не ровня…

— Я — ваша Посланница… Разве смертные могут со мною сравниться…

— Без моих сил у тебя останется только Воля твоего сознания… А ты уже дрогнула…

Тут я почувствовал на себе взгляд чего-то, кого-то совершенно иного. Голос продолжил:

— Хватит шуметь, упрямые дети. Человек! Ты иной. Тебе слово.

Я с трудом мог дышать, мысли путались. Снова и снова страх требовал бежать отсюда. Скрыться от этой силы хотела сама душа, но один взгляд в серые глаза Джандарка дал возможность дышать, говорить, мыслить:

— Мы решили принести вам жертву в обмен на то, чтобы вы вернули Таниссе Джандарка имя, ее заслуги…

— Танисса! Ты не видишь моей Милости?

Танисса повернула голову в сторону. Она смотрела туда, куда я даже помыслить был не в силах:

— Это Мое Имя! Это мой путь!!! Я САМА СДЕЛАЛА ВЫБОР, КАКОЙ ДОРОГОЙ ИДТИ!!! МНЕ НЕ НУЖНА ТВОЯ МИЛОСТЬ!!!

Тень над Таниссой сгустились. Дроу задрожала. Из глаз побежали слезы, кровь брызнула изо рта. Раздался вскрик, хруст и Танисса упала на траву, в собственную кровь, что била из разорванных ран, в крохах света можно было увидеть кости. Я, найдя последние крохи безрассудства перед высшими, подбежал к ней. Мысли путались, в каком порядке оказывать помощь, но тут я услышал тихий шёпот:

— Я должна встать.

Я на миг посмотрел в серые глаза. Подхватил её на руки и, скрипя зубами от вида беспомощных ног, поднял. Она обхватила рукой мою шею, второй вцепилась мне в руку. Под ее хваткой треснула кость. Я не посмел даже на мгновение показать боли. Сейчас у меня не было права. Она "стояла" в луже крови, смотря на свою покровительницу:

— Верни! Мне! Имя!

— Тебе нечего мне предложить!

Я бросил взгляд в сторону Посланницы и Самирса. Они пропали. Нечто ответило:

— Твоя добыча сбежала.

Танисса заскрипела зубами:

— Воровка! Ты украла мою добычу!

На нас обрушилась сила. Я собрал остатки воли в кулак и обратился к Богине:

— Хватит! Вора отметили. Теперь он принадлежит тебе. Верни Имя Таниссе.

Давление немного ослабло, а в голосе нечто прозвучало что-то ужасающее:

— Это твое второе желание?

Не время размышлять, поэтому я уверенно сказал:

— Да! Она заслужила сама выбирать свою судьбу!

Дроу окутала темная энергия и Танисса задрожала. Я тут же присел и как можно аккуратнее опустил её на землю. Давление от присутствия высшего начало ослабевать:

— Теперь она "Бескрылый Феникс" Ты истратил уже два желания на пустяки, что не стоят гроша. Помни! Цена очень Высока… Очень Высока… И от расплаты не сбежать… Обещания надобно сдержать…

Я осматривал дроу и пытался понять, что делать в первую очередь. Посмотрел на ноги дроу, но кроме разорванной кожи доспехов не разглядел ничего. На месте страшных ран на бедрах были не менее жуткие шрамы. Коснулся ноги, аккуратно прикоснулся. По ощущениям кость были цела, но лужа крови упорно твердила об ужасном. Тронул руку и увидел след от руки дроу, но кость не болела. Нам дали шанс на жизнь. Собирая последние крохи своей воли, я оттащил дроу в сторону. Там под деревом сознание меня покинуло, но не было страха. Я знал точно! Мне суждено проснуться и двигаться дальше.

Помощник, Товарищ, Друг и Враг,

порой это один человек.

Танисса открыла глаза и посмотрела на трудящегося у костра Гарамата. Он снова старался сделать мясо небывалого вкуса, но таланта повара у него не было. Как он страдал в их постоянных путешествиях… Как радовался возможности остаться в городе, в хорошей гостинице с отменным поваром… Вот уже почти три десятилетия они бродили по материку. Пересекали королевство за королевством. Даже успели увидеть, как одно такое королевство соседи на части разорвать решили не без их помощи. Танисса Джандарка была лучшей убийцей. Не ради золота, славы или во имя жестокости, а потому что охота на венценосных особ была невероятно сложна. Ей предлагали охотиться на монстров, но она не считала это вызовом. Ведь только разумный способен осознать, что его хотят убить и найти лучших воинов для защиты. И в бою Танисса снова должна будет доказать свое превосходство и не упустить возможности стать лучше. Гарамат исполнял обязанности по связи с обществом. Немногие богатые люди могли позволить себе смело явиться на встречу с ней. Так и появился молодой мальчишка-мошенник. На его, тогда еще хрупкие, плечи легла необходимость находить подходящие заказы. Хороших кузнецов и оружейников, что готовы были работать с убийцей. Распределение золота. На жизнь, на хранение, на нужды доспехов и оружия. Вести переговоры, иногда с риском для жизни. И теперь, спустя время, Танисса могла смотреть на хитрого, коварного и невероятно умного мужчину. Танисса уже не раз думала о нем, как о друге, но снова задумалась о его жизни. Он прожил, наверное, половину, ему пора завести семью, дом и детей. Гарамат посмотрел на дроу и увидел, что она проснулась:

— Здравствуй, Лучница. Завтрак?!

Гарамат протянул дроу палочку с нанизанными на нее кусочками мяса. Танисса попробовала один. Невероятно убитое специями мясо. Дроу привыкла есть полусырое и без специй. Прожевав пару кусочков, она протянула палочку назад. Гарамат бросил свою порцию и порцию дроу в костёр. Танисса подумала, что надо его оставить в ближайшем городе с местной кухней, или он себя убьет такими экспериментами. Гарамат сделал пару глотков из своей фляги:

— Сегодня к полудню будем в городе. Тебя здесь, думаю, в лицо не узнают. Можешь побывать в какой-нибудь таверне или посетить кузнецов. До меня дошли слухи, что местный Барон ищет отличных бойцов, но прежде стоит узнать, зачем.

Танисса равнодушно кивнула:

— Ты правила знаешь наизусть. Внимательно ознакомься, для чего нужны бойцы. Может, мне стоит идти против них.

— Серьезно?! Я понимаю, что ты лучшая, но разве обязательно усложнять себе жизнь?

— Если воин не ищет противника сильнее себя, он приходит в негодность.

— Тогда ты в тупике.

— Каком?

— Гильдия Щита, Владыки Небес, Кристальные Воины, и, по-моему, уже шесть корпусов стражей разных Лордов…

— Восемь.

— А ну да. Восемь. Корпусов! В них состоят: Личная охрана Лорда, охрана дома, охрана семьи, всякие мастера для обучения новых желающих… И это еще только основные…

— Корпуса были разные.

— Да! Но не один теперь!! Не существует! И нет живых, чтобы напомнить о них.

— Корпуса исчезли вместе с Лордами, а не из-за меня.

— Ага… Только Лорды, благодаря тебе, отправились на встречу с Богами. Так, дальше? А! Три королевские гвардейские стражи…

— Две существуют и по сей день.

— С постоянно трясущимися выжившими, что при виде дроу сознание теряют.

— Неправда.

— Скажи это королеве Нероми, которая чуть с лесными эльфами войну не развязала, когда несколько ее телохранителей схватились за оружие при виде эльфов.

— Это проблема королевы и ее отбора людей.

— Дальше толпы наемников разных Графов и богатых торговцев. Ты в одиночку уничтожила само понятие наемник-одиночка. Они теперь отрядами меньше десяти человек не попадаются.

— Важна не численность отряда, а его умение действовать сообща.

— Ага. Только какие умения против тебя нужны? Умения становиться всемогущим?

— Достаточно умения пользоваться своим оружием.

— Это помогло немногим. Дальше идут разбойники, бандиты и преступники. Ты их хоть считала?

— Точно сказать не смогу, несколько раз использовала магическиеприспособления для уничтожения их баз одним ударом.

— Сообщество теней. Школа убийц с многолетней историей.

— Они существуют и по сей день.

— Очень смешно. Только теперь целая школа убийц пугает меньше, чем одна дроу с луком.

— Они сами пошли войной на меня.

— Как и твои коллеги-воины, дроу? Как можно было суметь в один лес заманить профессиональных убийц, обученных дроу, стражу лесных эльфов и выйти единственной выжившей из того леса? Да этот лес теперь отдельное название имеет: "Ярость темного эльфа". Мне вот, что непонятно. Почему Эльфа? А не эльфийки? Или Дроу?

— Звучит красиво.

— Твари, монстры и чудовища… Посчитаем и этих созданий?

— Их немного. Охота на них слишком проста: либо ты знаешь, с чем будешь биться и побеждаешь, либо испытываешь удачу. В большинстве случаев мастерство не играет роли.

— Вот именно!!! Твое мастерство достигло высот, недоступных для иных смертных. Может, пора остановиться?

— Пора. Тебе! Мне суждено прожить тысячелетия, а тебе только век. Ты со мной уже треть своей жизни, этого хватит. У нас был уговор. Ты будешь получать третью часть за свои труды и сто золотых в год. Я думаю, в этом городе наши дороги разойдутся. Я оставлю тебе за годы безупречной службы четыре тысячи золотом. Этого хватит на покупку титула Барона вместе с городом. Ты до конца жизни не будешь ни в чем нуждаться, а талисман "Сообщества теней" не позволит кому-либо тебе угрожать. Для тебя это лучший путь.

— А что ты?

— Найдем мага и изменим магическую привязку на "золотые" расписки. Я оставлю тебе гору золота и исчезну раз и навсегда. Ты сможешь жить, как не мог и мечтать. Благодарю за верность на протяжении долгих лет.

— Благодарю. Работа с тобой многому научила.

Танисса встала и отправилась выполнять ежедневный комплекс упражнений для поддержания тела и духа. Гарамат смотрел вслед: "Думай, что хочешь, девка! Но либо ты будешь служить мне, либо сгниёшь в самой темной клетке этого мира!!!" Одна маленькая деталь укрылась от пронзительного взгляда дроу: маленький мошенник давно уже вырос и стал невероятно успешным обманщиком. Он давно считал себя Королем, что искал себе слуг, но был не глуп, чтобы открыто сказать об этом дроу.

Есть знания, которые не желаешь знать.

Я открыл глаза. Подъём на ноги дался с трудом. Танисса была без сознания и лежала там же. Я подошел ближе и осмотрел ее. Дыхание было слабое, но равномерное. На руке обнаружился пульс. Она жива. Снова осмотрел ноги, убедился в наличии страшных шрамов. Повел ревизию вещей. Небольшой запас крупы, пара сухих хлебцев, примерно по полфляжки воды, что могло равняться целому литру. И несколько тонко нарезанных вяленых кусочков мяса со специями. Плюс связка клинков "Сокола". Огниво пару штук, у Таниссы два метательных ножа, один кинжал и лук со стрелами, у меня эльфийский кинжал. И наше богатство 12 золотых с мелочью. Мы готовы к дальнейшему пути. Тут Танисса зашевелилась, открыла глаза и взглянула на меня:

— Гарамат?! Что происходит?!

Я поднял руки вверх, вот так я точно не хочу зваться:

— Спокойно. Я не Гарамат. Мы провели неизвестное количество времени без сознания после нашего глупого спора с Богиней.

Танисса закрыла глаза:

— СНОВА БОГИ!!!!

Я решил молчать и дать возможность выговориться:

— Кого винить? Себя? Посланицу? Богиню? Ужасно это признавать, но я снова сама совершила ошибку.

Я передвинулся ближе и коснулся руки дроу:

— Ты сейчас уже в реальности. Можешь успокоиться. Тебе важно понять, что с твоими ногами?

Танисса приподняла голову и пошевелила ногами:

— Нужно встать.

Я помог встать на ноги. Потом отпустил и Танисса стала сама проверять свои ощущения:

— Странно. Такого не было со мной раньше. Ноги целы, исцелены полностью, но мозг вздрагивает и воспринимает обратное каждый раз, когда я ими шевелю. Думаю, нужно время. Ты как?

— Рука немного болью отзывается, но ничего критичного. Что скажешь о себе?

Танисса посмотрела на руки, прикрыла глаза на пару минут:

— Я снова могу использовать свои силы, но ощущения… Будто я маленькая девочка перед безумно огромным морем. Я вправе играть на берегу, но стоит сделать шаг чуть дальше и уже тону…

— Не страшно. Еще не так давно у нас и одежды не было, а теперь мы готовы к бою. Не торопись охватить все, что вернулось. Уж у дроу найдется лишний год на учебу?

— Найдется… Тем более в глубине этого моря… Есть куда более темная часть… Теперь я могу не просто догадываться, а сравнить, сколь темна твоя сила…

— Давай пока не использовать слова "Моя". Я совсем не могу ей управлять.

— Это и было твое первое желание? Ты просил Силы?

— То есть? Ты услышала? Думаю, силу лучше пока моей не называть. Мне не удается даже примерно вспомнить, когда именно я использовал первое желание, но уверен на сто процентов, что желания было сложнее, чем просто: "Дайте Силы!"

— Сейчас это не важно. Важно другое. Я твой должник уже трижды. Я, Танисса Джандарка, кля…

Я аж руками взмахнул, чтоб прервать речь Таниссы:

— Не СМЕЙ! Прошу, не надо. Вот только клятв нам не хватает. Может, просто мило про себя пообещаем друг другу дружбу и все?

— Почему не клятву?

— Я не готов принять всю полноту ответственности за себя, а еще придется отвечать за воина, связанного со мной клятвой. Не сейчас, это точно.

— Ты сказал эти слова, значит, уже принял больше ответственности, чем многие из людей. Благодарю. За мной три долга. За свободу! За оружие! За имя!

— Вот не надо тут… Свободу мы вместе обрели. Оружие тоже вдвоем у гоблинов заслуживали. Имя, еще куда не шло, но и то не в счёт, как по мне, так как ты им и пользоваться не можешь нормально.

Танисса улыбнулась:

— Куда идем… Скиталец? Аром? Бродяга? Мираж? Ты так без своего имени останешься… Без лица…

— Меня устраивает Скиталец. Сейчас! Между нами. А в остальном будем смотреть по обстоятельству. Куда идти?

— Выбирай. Мне сейчас охота уйти вглубь глухих лесов и потратить все время на тренировки… Я слишком слаба…

— Извини, дорогой товарищ, но боюсь с нашими припасами это будет плохая затея. Я человек смертный. Дай стрелу.

Танисса протянула мне стрелу. Я повертел ее в руках:

— Если укажет в сторону города, то идем вслед за оперением.

Подбросил стрелу в воздух. Падая вниз, стрела слишком подозрительно прокрутилась и упала, указав наконечником вглубь леса:

— Мне одному показалась это странным?

Танисса подняла стрелу и убрала в колчан:

— Ты решил довериться случаю. Вот кто-то и воспользовался этим. В той стороне может быть ловушка. Искатели помощи? Безумные маги? И много чего… Может, нас ждут за следующей парой деревьев, а может через годы пути… Но спокойствия там не найдем. Говорила тебе, не касайся тьмы.

— Тогда в путь? Или к Гарамату?

Танисса посмотрела на руки:

— Гарамат подождет. Не хочу являться к нему такой.

— Тогда в след за… Тем… Не зная, чем…

Двое отправились в путь.

Мало увидеть путь,

надо по нему идти.

Алисма Джандарка. Воин дроу. Клинок безоружных. Защитница.

Она стояла на одном из высоких выступов в скале и смотрела на город. Рука сжимала клинок Джандарка. В городе не нашлось знающих сколько ему лет. Эта реликвия, казалось, презирала само время. На протяжении тысячелетий он разил врагов, убивал, под его натиском сдавались могучие панцири пещерных монстров и доспехи лучших кузнецов. За невозможно долгие пять лет, как Алисма взяла его в руки, он не подвел. Даже миг сомнений не коснулся разума дроу, и сейчас она всей душой желала верить столь же сильно в свой город, но…

Город мог вместить сотни тысяч эльфов, а она слышала от древних эльфов, что и для миллионов жителей есть место. Что в окрестных пещерах есть много места, а за некоторыми обвалами скрыты замки огромных кланов. А теперь тут не было и сотни тысяч. Когда она впервые коснулась оружия, ей мечталось стать одной из тысячи воинов. Возглавить их. Стать их легендой. Время прошло, и когда она стала воином, их остались сотни. И стать самой сильной среди них не получилось. Она пришла к ним такой. Даже главы других, последних, двух семей-воинов потерпели поражения в спарринге с ней. Разум страдал, она пыталась себя убедить, что старшие ей поддались, подарили победу, но чем сильнее Алисма себя убеждала в этом, чем больше находила фактов обратного, тем сильнее разрушалась её душа. Она сильнейший воин среди слабых.

Воины слабели, так как вымирающему городу они не нужны. Вымирал город, так как законы Совета нельзя было нарушить. Законы совета душили город, но Темный Совет — проводник воли Богини. Богиня их создала. Она — высшее благо. Но от чего-то они растворяются во времени без криков и боли?

Алисма Джандарка усвоила все уроки матери. Ее тело покрыто ужасными шрамами, она ведала цвет своих костей. Даже дроу не могла счесть, сколько раз она желала сбежать. Отказаться от величия семьи. Спасти себя от невыносимых мук, но рядом была сестра. Ее крики были чуть тише, упорство чуть сильнее, а вера в семью чище любого алмаза, без трещин. Алисма лишь в ней видела соперника, того, кто поможет стать лучше, но путь сестры был иным. Она как стрела, выпущенная из лука, лишь достигнув цели, могла позволить себе остановится. Алисма же знала, что путь клинка к цели, порой очень извилист. От того она чаще спорила с родителями, чаще искала сама, куда сделать следующий шаг.

Вот уже годы ответственность за жителей города, за Таниссу, за Темный Совет, за будущее семьи Джандарка давили и подтачивали волю. Она знала, сомнения есть всегда, но не могла уловить момент, когда кроме сомнений ничего другого не осталось.

Не было звуков, магии или чего-либо ещё. Просто пришло чувство уверенности. Значит, пришла Танисса, в такие моменты разум Алисмы прояснялся. Знание, что сзади в нескольких шагах от нее стоит самый верный из всех воинов земли, перед Алисмой словно разогнали туман, открыли глаза:

— Ты долго?

— Тренировка. Ты сократила свою на три часа. Я же предпочла выделить больше времени.

— Наше искусство требует вечное совершенствование. Веришь в этот путь? А если?

Алисма улыбнулась, смотря на город, что только что вызывал лишь грусть:

— Ты давно достигла максимума. Может, стоит выбрать себе мужа и стать матерью?

— Недопустимо. Так как мои рефлексы не безупречны.

Алисма обернулась и посмотрела на Таниссу:

— Безупречность — миф. Даже Боги могут ошибиться.

— Значит, и ты ошиблась, назвав безупречность мифом.

Алисма снова посмотрела на город:

— Мы так и уйдем? Вместе. Без боя…

— Родители умерли именно так. Без боя. Если ты желаешь…

— А ты?

— Я буду сражаться до последнего вздоха.

— Но с кем?

— Для меня это не имеет значения.

Алисма Джандарка посмотрела на цитадель темных эльфов. Обитель власти и знаний. Она впервые увидела самое важное. Знания, к которым для Воина дроу не существует пути. Как хорошо, что она — Клинок Безоружных Алисма Джандарка. Джандарка! Правила не значат ничего.

Судьба редко бывает справедлива.

Самариаль Аспошал с трудом приходил в себя. Сначала он почувствовал боль. Грудь ужасно болела, он не мог пошевелиться. Потребовалось время, и вскоре он смог почувствовать все тело. Пришлось еще ждать, прежде чем он смог открыть глаза. Над головой алый шелк. На миг пошевелив рукой, он понял, что находится на безумно дорогой простыне. И тут он увидел руку с браслетом из серебра и следами грубой работы ювелира, услышал голос:

— Доброе утро, соня. Я уже думала, не дождусь твоего пробуждения.

Все мысли покинули Самариаля Аспппошала вмиг. Боль перестала иметь хоть какое-то значение. Этот голос он не слышал многие года. Самариаль или просто Самирс сбежал от него. Сбежал на другой край мира. И вот они снова рядом. Боясь на секунду взглянуть на девушку, Самирс повернулся в другую сторону. Изысканная обстановка встретила его во всем великолепии. Многие воры, попади они сюда, не стали бы здесь искать добычу, столь скромная была комната. Но Самирс видел материалы для столов и тумб, невероятную изысканность фигурок украшений, ему доводилось быть в доме Лорда, смотреть на обилие золота. Сейчас то богатство меркло, чувство вкуса, стиля и изысканности демонстрировали истинно высокородного человека. Богатство внутреннего величия. Девушка заговорила:

— Я очень старалась. Мне хотелось иметь место для отдыха и души.

Самариаль в который раз осматривал комнату, искал изъяны стеклянных животных, что украшали резную мебель и стены, пересчитал все элементы в мозаике на полу и готов это был делать снова, лишь бы не смотреть в другую сторону.

— Серьезно?! Не взглянешь?!

И снова он не обернулся.

— Не поумнел…

На голову ему одели черную ткань и завязали глаза.

— Ты, может, и не хочешь смотреть на меня, но времени мало. Захочешь посмотреть снимешь повязку. А теперь лежи ровно и не мешай.

Емали Масшалите снова взяла баночку с целебной мазью и продолжила обрабатывать рану на груди:

— Смотрю, ты знатно мир посмотрел? Расскажешь, что видел? Там, далеко за океаном…

Самариаль молчал. Его сердце мечтало остановиться, сам он желал вернуться к Джандарка и броситься на нож, на все, что угодно, лишь бы не быть перед Емали. Девушка убрала мазь, встала, взяла штаны и кинула на Самариаля:

— Надевай. С раной на груди аккуратно. Она кровоточит, перестанет еще не скоро. На столе есть подготовленная повязка. Можешь воспользоваться ей. Не волнуйся, потом я помогу тебе оторвать ее от груди. Я отправилась спасать твою голову, а ты не отставай. У тебя не так много времени.

Самариаль услышал, как отдалились шаги Емали, она быстро, что-то сказала кому-то. Он услышал, как шурша тканью, к нему кто-то подошел и заговорил голосом другой девушки:

— Можете снять повязку. Я тут одна. Через 15 минут мы должны покинуть этот прекрасный дом.

Самариаль снял повязку с глаз и увидел лесного эльфа в странной одежде:

— Ты кто?

Девушка поклонилась:

— Мистория Алоши. Личная служанка Емали Масшалите. Вас. Мне. Представили. Самариаль Аспоша. Господин Аспоша вам следует поторопиться.

Самирс посмотрел на свои руки:

— Нет больше того, о ком ты говоришь. Зови меня Самирс.

— Боюсь, это недопустимо. Госпожа Масшалите строго объяснила, как к вам обращаться.

Самирс притронулся к одеялу, что скрывало ноги и торс:

— Постой. Я голый?!! А кто?!!!

— После того, как вы ночью оказались в комнате Госпожи в ужасном виде и со страшными травмами. Госпожа Емали распорядилась, чтоб Вас помыли и привели в нормальный вид для того, чтоб лекарь имел возможность вас осмотреть. После того, как вас отмыли, пришел лучший лекарь в нашем городе. Он вас обследовал, рассказал, что требуется для вашего лечения. Три дня слуги ухаживали за вами, Гаспожа Емали лично обрабатывала рану. Теперь прошу вас, Самариаль. Поторопись.

— А что? Куда? Почему?

— Осталось около десяти минут до момента, как вы должны сесть в карету и отправится на встречу. Больше я не вправе сообщить. Единственное, о чем вас предупрежу, за дверью присутствуют двое братьев госпожи, и они ждут встречи несколько дней. Госпожа Емали запретила им заходить. Если вы не пойдете добровольно, братья имеют право сами вас отвести на встречу.

— А… Они знают, кто я? Как я сюда попал?

— Нет. Госпожа Емали запретила слугам что-либо говорить.

— Меня убьют.

— Нет. Если вы добровольно пойдете на встречу, вас не тронут.

— Добровольно?

Самариаль одел штаны и пошел к двери. Его остановила служанка:

— Госпожа Емали распорядилась, чтоб я проконтролировала вас. Вы можете явиться на встречу в любом виде, даже полностью обнаженным, но обязаны взять с собой пояс с мечом.

Самариаль посмотрел на меч. Тот самый, который он выкинул. От которого когда-то бежал на другой край мира. И снова смирился с неизбежностью. Надел пояс с мечом. Надел, указанные служанкой сапоги. Посмотрел на рубашку, на вырезанные символы, что все еще очень слабо кровоточили, и не стал брать вещь из изысканных материалов. Служанка протянула пахнущую травами ткань:

— Для раны. Чтоб собирать подтеки крови.

Девушка подошла к двери и покинула комнату. Самариаль вышел следом и увидел стоящих в метре от двери дроу. Два воина в доспехах с парными мечами. Их лица искажены презрением, а в глазах чистый огонь ярости. Один из воинов схватился за меч, но второй схватил его за руку:

— Мы пообещали Сестре! Нашей Сестре!

Самариалю привиделось, будто каменные стены пошли волнами от утробного рычания воина:

— Ты — труп!

По лицу воина было видно, сколь сложно ему было убрать руку с меча. Сколь много воли потребовалось на два следующих простых действия: развернуться и сказать:

— Следуй за мной!

Воин спереди и сзади. Самариаль в центре. Служанка позади. Выхода или надежды нет. Когда они вышли на улицу, темный эльф увидел больше десятка родственников воинов, что его привели сюда. Судя по символам на броне, здесь были родные братья Емали и двоюродные. Стоило темным на него посмотреть, как атмосфера стала могильной. Самариаль ощутил желание каждого, все желали ему смерти и, что ужаснее, Долгой и Мучительной. Тут ворота распахнулись, и в них с пылью вбежал бронированный ящер раза в три больше лошади. Одного взгляда на пасть зверя хватило, чтоб понять, что это грозный хищник и его чуть не загнали по пути сюда. Сверху спрыгнул дроу в доспехах, что хранили отметины множества боев. Он снял шлем и протянул рядом стоящему дроу:

— Здравия тебе, брат. Можешь подержать у себя?

— Тебе здравия. Мне за честь. Стоит ли твоего друга напоить? Так легче будет сдержать слово.

Новый участник постучал по боку зверя, и тот повернул свою зубатую пасть к нему:

— Устал. Знаю. Молодец. Ты достойно справился с дорогой. Теперь ступай с моим Братом, он напоит тебя.

Дроу, что держал в руках шлем, махнул ящеру рукой, и они отошли в сторону от других темных эльфов. Там, в стороне, можно было заметить вырезанную в скале выемку с водой, к которой ящер жадно припал, пока пара слуг аккуратно, под присмотром дроу, стали сметать с него следы долго пути. Самариаль же смотрел на идущего к нему темного эльфа. Он понимал, если бы не встреча с Джандарка и после с Посланницей, то уже лежал бы мертвым от страха. Дроу остановился перед ним и, посмотрев, указал на грудь:

— Что это? Отвечай правду.

Самариаль, может, и хотел бы солгать, но рядом с этим воином ощутил себя маленьким мальчишкой, что стоит перед владыкой клана, который все знает:

— Я встретился с Таниссой Джандарка. Она хотела принести меня в жертву нашей Богине.

Взгляд дроу стал суровее:

— Ты говоришь про Таниссу Джандарка? Клятвопреступницу? Что стала легендой для всех дроу этого мира? Или вздумал меня обмануть!

Самариаль вздрогнул:

— Меня спасла Посланница нашей Богини.

— Тебя!? И за какие заслуги?

Самариаль вдруг почувствовал абсолютную пустоту. Ему нечего было сказать:

— Я… Я… Не знаю…

Воин обошел его по кругу и, встав снова перед ним, протянул руку:

— Дай меч!

Самариаль вздрогнул, торопливо вытянул меч из ножен и с максимальной осторожностью протянул воину. Тот его осмотрел, пару раз им взмахнул им:

— Ты! Представляешь, что за меч у тебя в руках?

— Н… Нет… Я ни капли, не смыслю в оружии…

Воин отдал ему меч, и Самариаль с трудом, трясущимися руками убрал его в ножны. Воин указал на свой доспех, но ответ не изменился:

— Я не смыслю в доспехах.

— Магия!

— Использовал пару заклинаний несколько раз.

— Ювелир?

— Один раз в руки брал инструменты.

— Умен?

— Я не могу судить. Не знаю. Наверное, нет…

— Тогда почему я должен тебя считать кем-то, кроме слуги?

— Я очень хочу жить…

Самариаль буквально костями почувствовал, как заскрипели зубы воинов вокруг. Как легли руки на оружие. Скрип мечей, что покидали ножны. Лишь один воин перед ним не притронулся к клинку, но стоя перед ним, он забывал обо всем. Аура этого воина сковывала по рукам и ногам его крошки воли:

— Я… Я…

Тут между воинов прошла служанка и вежливо поклонилась:

— Здравствуйте, сэр Ашлохан Масшалите. Госпожа Емали Масшалите указала мне время, когда сэр Самариаль Аспошал должен предстать перед его величеством Архорам Масшалите.

Воин скривился:

— Кто его туда пустит?

Служанка продемонстрировала свиток с печатью:

— Госпожа Емали все предусмотрела. Как и обещания всех Братьев, его не убивать.

Ашлохан сжал кулаки:

— Дай! Мне повод!!

Самариаль вздрогнул и сделал максимально безобидный вид, на какой был способен. Воин развернулся и направился к своему зверю:

— Вези его к отцу. Там он сам будет молить меня о смерти.

Ашлохан одним прыжком оказался в седле верхом на ящере. Поймал шлем и покинул двор. Служанка отправилась к крытой карете, расступившиеся воины напомнили ему караул, что ведёт преступника на плаху.

Самариаль вздрогнул, но поспешил догнать служанку, она ему сейчас казалась самой светлым добрым созданием во вселенной. Усаживаясь в карету, он увидел, как воины тоже собрались в путь. Кто на гербовых конях, а кто на куда более экзотичных зверях. Он закрыл дверь и, оставшись наедине со служанкой спросил:

— Я понимаю их злобу… Но почему она настолько сильна?

Служанка заговорила с искренним восхищением в голосе:

— Госпожа Емали является самым невероятным и влиятельным темным эльфом на всем континенте. Она руководит всей политикой дроу, пусть и не каждый совет признается в этом. Может повлиять на Королей Людей. Совет лесных эльфов слышит ее слово. Она вправе приходить на Совет Белых Эльфов, чего не мог себе позволить себе темный с сотворения мира. Гномы с ней обсуждают строительство своих городов. Ее решения и идеи приносят прибыль, сулят развитие и рост всем народам нашей земли. Она словом вершит судьбы народов и вам, сэр Самариаль, не хватит всей вашей жизни, чтоб сыскать хоть одного, кто ей недоволен. Даже самые мерзкие завистники с ней не решаются вступать в спор из страха неизбежного поражения. Более сотни лет самые великие из мужчин искали ее внимания, но вот появились вы и первый попали в ее спальню.

Самариаль посмотрел на меч. Он как никогда пожелал себе смерти. Осознать, что ты встал рядом с такой леди… Осознать все то внимание… Если Танисса сулила смерть быструю, здесь ему не позволят умереть быстро. Жизнь в один миг решила его право на ошибку, на право сказать любое лишнее слово. Карета прибыла, и Самариаля проводили в кабинет к главе всей семьи Архорамом Масшалите. Если комната Емали восхищала простой изысканностью, кабинет отца отличался строго военной функциональностью. Самариаль смотрел на главу семьи. Эльф в почтенном возрасте сидел за столом и писал некое письмо. Служанка, что сопровождала Самариэля, Самариэль и старший сын Ашлохан Масшалите замерли, никто не смел потревожить Главу. Он дописал письмо. Поставил туда свою личную печать и запечатал. Встал из-за стола и подошел к сыну, протянул письмо:

— Найди отца Самариаля Аспошала и лично ему в руки отдай.

Ашлохан наклонил голову в почтение к отцу:

— Правильно будет мне исполнить роль гонца?

— Я хочу, чтоб до того, как его отец откроет письмо, он знал, насколько серьёзно каждое слово в нем. И ответ дал тебе сразу!

Архарам встал перед Самариэлем:

— Так значит, ты не умер. Выжил после осквернения воли Посланницы Богини, Побега на другой край земли, Встречи с Таниссой Джандарка и вернулся живым с ритуала, где был объявлен жертвой. Теперь моя любимая, единственная дочь выбрала тебя в женихи. Не много ли удачи для такого как ты?

Самариаль с трудом находил себе силы дышать:

— Я не знаю. Я готов скрыться в самые дальние пещеры.

Ашлохан положил рука на меч:

— Ты хорошо подумал?

Тут все присутствующие почувствовали чужое присутствие. Служанка встала на колени и наклонилась, коснувшись лбом пола. Старший сын склонился на одно колено в почтении, глава вежливо поклонился всем корпусом. Самариэль узнал Посланницу Масошроните и замер не представляя, что ему делать. Архарам с почтением обратился:

— Приветствую Посланницу. Чем могу быть полезен вам?

— Хочу спросить, что вы решили по поводу судьбы Самариэля?

— Вправе ли я знать, почему вы его защищаете?

— Ваша дочь знает ответ. Думаю, я не стану разглашать её секрет. Ваш ответ?

— Я пообещал свой дочери свадьбу и дал себе право распорядиться словом старшего сына, пообещать, что Самариэль через полгода предстанет перед обществом достойным дроу.

Раздался скрип стали о камень. Самариэль бросил взгляд на Ашлохана и увидел, как под его рукой треснуло каменное покрытие пола. Посланница снова обратилась к главе:

— Вы готовы обещать, что он не погибнет?

— Да. Я надеюсь, он сам совершит достойную глупость и заслужит погибель. Братья желают его смерти и не упустят шанса.

— Ашлохан встань. Я хочу к тебе обратиться.

Дроу встал и посмотрел на Посланницу, она улыбнулась:

— Ты не станешь подставлять Самариэля намеренно? Обучишь?

Ашлохан сжал кулаки до скрипа металла:

— Да. Он сам снова все испортит.

Посланница перевела взгляд на Архарама:

— Я услышала вас. Прощайте. Не стоит искать со мной встречи.

Мгновение, и в комнате исчезло давление. Глава семьи обернулся к Самариэлю:

— Многие воины на пути идут по краю пропасти. Лучшие идут по лезвию меча. Путь великих воинов всегда на острие. Тебе предстоит пройти по тени острия клинка. Я могу тебе гарантировать, что за тобой будут следить с самым пристальным вниманием каждое мгновение твоей жизни. За любым твоим движением или любым звуком, что ты смеешь произнести. Я, из уважения к сложности пути, могу предложить тебе смерть в одно мгновение. Сейчас же. Только пожелай.

Самариэль собрал крошки своей воли:

— Я сделаю все возможное, чтоб исполнить все требования.

Архарам прошёл за стол и сел:

— Ашлохан, отправляешься с письмом. Я хочу сегодня быть уверенным, что его отец точно поймет всю серьёзность ситуации и даст максимально серьёзный ответ. А второе — убедись в его молчании. Именно молчании! Никто не должен знать. Слуга, забирай этого, и чтоб через десять дней его речь, движения и поведение не вызывали у меня отвращения. На некоторое время братья Емали останутся в её поместье, ни один незваный гость вас не посетит, и, если потребуется помощь в воспитании, они тебе помогут. Помни! Об этом создании, никто не должен знать.

— Как пожелаете. Что делать, если распоряжения Госпожи Емали пойдут вразрез с вашими?

— Отправишь мою дочь ко мне.

— Будет исполнено. Сэр Самариэль, пойдемте.

Самариэль последовал за служанкой, и вскоре они в карете отбыли назад в поместье. Ашлохан посмотрел на Отца:

— Почему?

Глава рода глубоко вздохнул и позволили себе показать на лице усталость:

— Много лет назад, когда я был ещё молод, я учился на воина. Снова и снова мы сражались с мастером, и вот в один день я смог одержать все победы в спаррингах. Мастер тогда под вечер смотрел на меня с гордостью: "Сегодня прекрасный день. Я смог воспитать воина лучше себя". Я тоже смог воспитать дочь невероятно умнее и хитрее меня. Но радости от этого не испытываю.

Ашлохан во время этих слов сел напротив отца. Снял с пояса фляжку, сделал пару глотков. Протянул отцу:

— Выпей. Солдатское. В иное время тебе такое нельзя по статусу.

Отец взял и сделал пару глотков. Сын продолжил:

— Тебе хоть удалось у нашего "Небесного феникса" узнать почему?

Отец снова глотнул:

— Ты уверен, что хочешь знать?

— Да.

— Любовь.

Сын усмехнулся:

— Ты шутишь?

Отец сделал ещё пару больших глотков и вернул флягу:

— Это не шутки. Наш "Феникс" верит в чудеса и добро уже сотни лет. Сомневаешься, верит ли она в любовь? Настоящую и на всю жизнь.

— "Небесный феникс" руководит всей политикой континенте, пусть и не все признаются, по праву считается самым прекрасным созданием. Умнейшая из нас. И выбрала подобное?

— Да. И поверь мне, пришлось знатно с ней поспорить, прежде чем удалось убедить её сделать все аккуратно.

— Этот мальчишка попытается сбежать, как только поймет, что именно его ждёт.

— Потому я и дал твоё слово. Ты должен будешь быть там и не упустить его ошибку.

— Я понял, Отец.

Ашлохан встал и поклонился отцу. После отправился выполнять волю своего отца.

Архарам посмотрел вдаль, в сторону небес, задавая вопрос в никуда и не ожидая, что так скоро получит ответ:

— Самариаль Аспошал, что же от тебя надо Емали Масшалите? Которую ты знал, как "Рубиновая змейка", а теперь её многие с уважением зовут "Небесный феникс". И сотни тысяч ждут её волю. Она не делает ничего просто так. И уж точно стоит выше своих эмоций.

Оглавление

Смерть

Это дивный беспощадный мир

Мир вокруг тебя, создан тобою

Мир прекрасен под небом Творца

Выбор на что смотреть, делает каждый сам

Мир честных, чище и приятнее

Избегая дороги к свету

Пути крови так обманчиво прост