Укрощенная львица [Анхелика Фернандес angelcyprus777] (fb2) читать онлайн

Анхелика Фернандес Укрощенная львица

Глава первая

— Ее вмешательство очень сильно пошатывает стабильное положение нашей Семьи.

Антонио Вирджилио согласно кивнул и снова принялся тщательно изучать каждую черту лица молодой женщине на фотографии.

Рыжие длинные волосы и голубые глаза.

Ее рыжие волосы были разбросаны по плечам, но челка была подобрана и надежно зафиксирована ободком. Пронзительные и глубокие голубые глаза серьезно смотрели с экрана. Ее кристально чистая кожа матового цвета привлекала внимания. А идеального покроя черное платье чуть ниже колен и туфли на шпильках придавали ей особенную прелесть.

Антонио покачал головой и посмотрел на старшего брата и первого босса Семьи, мафии, которая подчиняла себе не только Сицилию, но и большую часть Италии и Европы.

Мафия…

Это слово не только резало слух, но и вселяло ужас. Антонио часто замечал, как некоторые партнеры в их бизнесе подозрительно разглядывали его, словно хотели, но боялись что-то сказать.

Антонио давно перестал обращать на них внимание, ведь он являлся вторым после босса человеком, которому подчинялись и доверяли полностью и безоговорочно. Такой уклад их жизни.

Такой уклад их Семьи.

— Я думал, что ты контролируешь эти вопросы, Армано, — холодно сказал ему Антонио, отложив планшет.

Старший брат закурил дорогую сигарету, подозрительно сощурившись:

— Так и было, но она появилась, словно ниоткуда. Упертая и целеустремленная она так спит и видит, как засадит нас всех за решетку. Черт ее подери!

Антонио изогнул темную бровь, выражая удивление. Да, отличия мафии тогда и сегодня очень велики: например, они перестали убивать людей, по крайне мере лично, возможно, самые непослушные были убраны чужими руками. Мафия Семья привыкла решать вопросы дипломатически, то есть, как говорил один знаменитый мафиози, юрист с портфелем выносит больше денег, чем грабитель с пистолетом.

Антонио не был любителем насильственных мер, тем не менее если бы возникли такие обстоятельства, то он бы не отказался пустить пули из своего пистолета.

Хотя все братья Вирджилио надеялись, что в скором времени мафия перестанет существовать, и они перейдут на легальный бизнес. Скоро, когда их отец отправится в мир иной.

— Армано, мне кажется, что ты преувеличиваешь, — неуверенно проговорил Антонио, снова вспоминая хрупкую и утонченную девушку.

— Вовсе нет, — потушив сигарету в мраморной пепельнице, покачал головой он, — Мой человек доложил, что она владеет информацией о преступности в последние годы и о том, сколько людей убил наш отец и так далее. Короче, чем быстрее мы остановим ее происки, тем будет лучше.

Антонио задумчиво почесал подбородок. Он прилетел с Неаполя на Сицилию, где заключал важный договор о транспортировке нефти в Англию и узнал о том, что какая, — то девицы всколыхнула всю Семью. Такого еще никогда не было. Только одна женщина, Элизабет Дайнер, смогла ослабить жестокие принципы главы мафии и заставить его улыбаться. Жена Армано была дочерью судьей, которой охотился за ними, но теперь она являлась членом Вирджилио.

— Ты пытался с ней разговаривать? — поинтересовался Антонио, удивляясь тому, как его ранее хладнокровный брат с нежностью смотрит на фотографию жены в рамке на столе.

Армано кивнул:

— Бесполезно. Мы не только говорили, но и угрожали. Я послал Адриано, чтобы он объяснил ей ее ошибку, но она даже не впустила его в кабинет, как только услышала его фамилию. Чертовка!

— Почему ты думаешь, что она захочет встретиться со мной? — озадачился Антонио.

Армано улыбнулся. Эта улыбка ничего хорошего не обещала.

— Дело в том, что в отличие от мягкосердечного Адриано, который не любит принуждать кого, — либо, ты отличаешься жестокостью. Я знаю, что тебе будет не дико применить силу по отношению к ней.

Антонио выругался и недовольно взглянул на брата. Тот напоминал ему о случае, произошедшем двенадцать лет назад, когда он, Антонио, избил свою неверную жену и выгнал ее из дома, предварительно навсегда оставив следы на ее теле.

Со временем Антонио, конечно, в душе раскаялся, что поднял руку на женщину, ведь он отличался от своего отца, который одним ударом убил собственную жену, его мать. Но тогда им владела такая ярость и обида, что он даже и не думал контролировать свои эмоции.

— Армано, тебе бы стоило послать кого, — нибудь другого, — отчеканил Антонио.

Брат снисходительно улыбнулся:

— Мне стоило, но я решил иначе. Все, — таки, пока я главный, а не ты. Кстати…

Армано набрал секретный код на сейфе и достал оттуда черный пистолет. Проверив патроны, он вручил его Антонио. Тот удивлено посмотрел на него:

— Для чего мне твой пистолет? У меня есть прекрасный свой.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Армано, — Это вещь никогда меня не подводила. Он принесет тебе удачу.

— Так мне поговорить с ней или убить? — не понимал Антонио, проводя пальцем по гладкой поверхности оружия.

Армано пожал плечами:

— Я, конечно, предпочитаю иной ход решение, кроме убийств, но как пойдет, брат. Как пойдет.

Антонио ослабил узел галстука. Армано видел в нем хладнокровного убийцу, хотя он ни разу в жизни не убивал, кроме того, что устраивал драки в барах в молодости, где всегда выходил победителем. Но кто не дрался в юности? Наверное, Адриано. Он не любил убивать, он был миролюбив и бережлив к людям, был добрым и отзывчивым, всегда готов был выслушать, но…  Эти качества насмерть удавили в нем жестокого помощника мафиози. Он довольствовался лишь процентами акций компании Вирджилио и занимался всеми вопросами по добыче нефти.

— Армано, когда же мне приступить к своей ответственной миссии? — язвительно спросил Антонио.

Армано нахмурился и произнес:

— Чем быстрее, тем лучше. Сегодня. Я тебе говорил. Сейчас. Прямо сейчас.

Антонио подумал, что брат подтрунивает над ним, ведь уже шел одиннадцатый час ночи, однако Армано был достаточно серьезен и бескомпромиссен.

— Где же мне с ней говорить в такое время?

Армано снова пожал плечами:

— Не знаю. Наши люди следили за ней. Она, обычно, не покидает кабинет раньше полуночи.

— Слушай, ты даже не назвал ее имени, — упрекнул его Антонио, пряча пистолет в кобуру на груди.

— Марианна. Марианна Парили.

* * *

Эта машина загнала ее на обочину.

Марианна Парили недовольно вышла из своего белого «нисана» и посмотрела на черный огромный внедорожник «роллс-ройс» без номеров.

Сегодня она освободилась от работы на десять минут раньше. Она еще с прокуратуры заметила эту странную машину с приглушенными фарами, а потом она стала следовать за ней, всячески перегораживая дорогу и заставляя ехать совсем по другому направлению.

Марианна вздохнула. Дома ее никто не ждал, потому она могла и вообще не приходить в одинокую квартиру в элитном районе в центре города. Мать с братом жили в другом городе и приезжали так редко, что она постепенно забывала родные черты. Отец давно бросил их, уйдя к другой женщине.

Незавидная, но и неплохая жизнь прокурора Сицилии.

Только в работе она получала наслаждение, открывая новые дела, успешно решая проблемы и стремительно двигаясь по карьерной лестнице вперед. За несколько лет из стажера она превратилась в помощника, а потом, — в прокурора.

Раньше Марианна не думала, что эта профессия может быть опасной, пока не взялась за дело местной очень влиятельной мафии, которая скрывалась за легальным нефтяным бизнесом.

Она знала практически все о каждом брате Вирджилио. Шестеро сильных и всемогущих мужчин, часто мелькающих в светских хрониках, обладающих магнетической привлекательностью и холодным острым умом. Никто бы не подумал, что под маской порядочности и благопристойности скрываются преступники.

Больше всех она ненавидела его, Армано Вирджилио, главаря мафии, который тщательно скрывал свои криминальные похождения, его низкий поступок, когда он женился на дочери ее коллеги. Все это вызывало в ней волну отвращения.

А за ним еще всегда следовал этот никчемный громила, — Антонио Вирджилио, которого она очень сильно презирала.

Марианна подумала, что кого не коснулось ее неприязнь, так это спокойного и рассудительного Адриано Вирджилио, который никогда не принимал участия ни в каких разборках, а занимался сугубо бизнесом.

Тряхнув головой, Марианна увидела, как открылась дверца, и высокий мужчина твердо ступил на рыхлую землю. Его лакированные черные туфли от известного дизайнера переливались в лунном свете. Стройные и длинные ноги были обтянуты черными брюками. Ее взгляд поднялся выше. Мускулистый накаченный торс был обтянут накрахмаленной белоснежной рубашкой, а неуклюже висячий галстук подчеркивал небрежность хозяина.

Смуглая кожа, полные и чувственные губы изогнутые в усмешке. Квадратный и решительный подбородок. Нос аристократический, но с горбинкой, очевидно оставшейся после перелома.

Когда луна осветила его серо, — голубые глаза, то Марианна почувствовала, как почва уходит из — под ее ног.

Она прекрасно знала его. Она ни раз видела его на фотографиях или в газетах.

Антонио Вирджилио. Мужчина, которого она так ненавидела.

— Синьорита, сегодня такая прекрасная ночь, — хриплый и глубокий голос заставил ее сглотнуть слюну и облизать пересохшие губы. Одно дело, — видеть его фото, а другое, — находиться с ним рядом и слышать его голос.

Ночь, действительно, была теплой и особенно спокойное. Луна освещала землю, зеленые заросли, а где, — то впереди горели фары проезжающих машин.

— Для кого прекрасная, для кого — нет, — напустив больше холодности, сказала Марианна, мысленно подсчитывая хватит ли ей секунды, чтобы открыть машину и вытащить из бардачка пистолет, который она всегда хранила в автомобиле, который ей был так нужен сейчас.

— Синьорита, — нахмурился Антонио, подходя к ней ближе. Марианна инстинктивно попятилась назад, пока не наткнулась на капот своей машины. Ее сердце бешено заколотилось, а потом ухнуло вниз, когда пальцы мужчины приблизились к ее волосам.

— Уберите руку, иначе я не буду за себя отвечать, — грозно предупредила его Марианна, представляя, как смешно выглядит девушка, угрожавшая мужчине, которому не доставала даже до плеч. И она считала себя высокой, — пронеслось у нее в голове.

Просто за свои двадцать восемь лет она еще не повстречала такого мощного мужчину.

Антонио усмехнулся и провел по ее волосам, убирая листья, падающие с дерева. Почувствовав теплоту его рук, Марианна призвала свой разум действовать и выкрикнула:

— Отойдите от меня. Не смейте трогать меня.

Антонио сделал несколько шагов назад и хрипло рассмеялся. Его смех прошелся электрическим разрядом по ее коже, заставляя внутренне содрогнуться. Да что то с ней такое? Почему на нее так действует мужчина, который поднимает руку на слабых существ?

Марианна прекрасно знала, как Антонио Вирджилио безжалостно избил собственную жену и вышвырнул ее на улицу под холодный проливной дождь. И даже сейчас в свои тридцать семь лет маска суровости и хладнокровия на его лице застыла.

— Я еще не касался вас, — пробормотал он, достав с кармана пачку дорогих сигарет. Его глаза прищурились и обвели ее фигуру взглядом, — Хотя в живую вы намного привлекательнее, чем на фото.

Значит, не только она, но и он собирал о ней информацию. Прекрасно! И что он узнал о ней? Что отец бросил их с матерью и братом, а она, — несчастная девушка, которая за свои почти тридцать целовалась столько раз, сколько можно посчитать по пальцам?

Марианна подумала, что ее личная жизнь будет волновать его меньше всего.

— Что вам от меня надо? — перешла Марианна сразу к деле и заметила, как мужчина ищет что-то в карманах. Наконец он достал золотую зажигалку, сверкающую в лунном свете, и поднес к сигарете. Белоснежные зубы держали сигарету крепко, как хищник держит жертву.

— Может, сядете ко мне в машину? — нагло предложил Антонио, — Ночь, конечно, хороша, но такие разговоры лучше вести в другом месте.

— Чем же вам не нравится обочина? — ехидно поинтересовалась Марианна, — При случае неповиновения вам ничего не стоит скинуть меня и списать это на несчастный случай.

Он снова рассмеялся, будто она произнесла какую, — то глупость. На работе Марианну Парили уважали и боялись, беспрекословно подчинялись и выполняли ее любой приказ, не обсуждая, а этот мафиози воспринимает ее, как какую, — то девчонку.

— Поверьте, я не собираюсь избавляться от вас, по, — крайне мере сейчас, — сказал Антонио, затягивая дым в легкие. Марианна поморщилась. Последняя неделя выдалась крайне тяжелой. К ней все время пробивался на прием один из членов мафиозной семейки, — Адриано. Однако она отказывала ему во встречи, едва слыша фамилию. К ее удивлению, он всегда молча уходил. Конечно, Адриано Вирджилио был очень воспитанный мужчина, которые не настаивал и не звонил ей с угрозами, как его старший брат, — Армано, предупреждающий ее о том, что ей не следует лезть в не свои дела или предлагающий приличную сумму денег. Самое интересное, что звонки заканчивались, когда Марианна говорила, что ее телефон прослушивается.

— Вы выбрала не совсем хороший способ поговорить, — усмехнулась Марианна, — Посреди ночи, на обочине, только коварные преступники заманивают честных людей в ловушку, синьор Вирджилио.

Антонио холодно улыбнулся и запустил в ее лицо дым никотина и медленно нагнулся к девушке.

— Мы не преступники, Мари, — произнес он. Марианна вспыхнула и машинально исправила его:

— Меня зовут Марианна. Марианна Парили. Я не…

— Мари, — вальяжно проговорил Антонио, — Мне нравится имя Мари. Марианна, — это как, — то слишком слащаво. Не для вас, синьорита.

— Хватит, — резко отдернула его Марианна, — Что вы хотите сказать? Говорите быстрее. Хотя я уже примерно догадываюсь, о чем идет речь.

— Уверены?… — прошептал мужчина.

Марианна чувствовала его горячее, обжигающее дыхание на своей шее. Он снова встал ровно, снова выдохнул дым сигарет ей в лицо и предложил:

— Пойдемте со мной в машину. Разговор будет серьезный.

— Нет, — уперто покачала головой Марианна, — Вы излагаете причину вашего появления тут, но с вами я никуда не пойду.

Она была уверена, что даже если земля пошатнется, то она никогда не пойдет с ним некуда. С человеком, который обладал странным умением заставлять ее сердце биться учащенно. Марианна была уверена, что это все реакция ее организма на объект отвращения.

Антонио как, — то странно взглянул на нее, словно она разговаривала с кем, — то другим, и бросив сигарету, растоптал ее.

— У меня есть то, что заставит вас, Мари, обдумать ваши слова, — спокойно заговорил Антонио, — Завтра же вы будете искать со мной встречи, потому…

Он протянул ей какую, — то папку с документами и свою визитку, прежде чем круто развернуться на каблуках и уйти. Марианна дрожащими руками раскрыла папку и чуть не вскрикнула.

На этих фотографиях был изображен ее брат, который передавал какой, — то пакет людям в черном. А вот, — ее же брат в обществе известного наркоторговца, на которого она заводила дело, которое пропало больше двух лет назад.

Так значит…

Марианна подняла голову и поняла, что совсем одна возле пустынной обочине. Он уехал, открыв ей глаза на правду.

Марианна понимала, что если эти компроматы попадут в более сильные органы, то тогда ни ей, ни ее брату не поздоровится. Ее отстранят от работы, а Чип, ее брат, проведет остатки дней в тюрьме. Конечно, ей надо было его остановить, обратить на его растерянность и беспокойность, когда он приезжал с матерью к ней. Он бесконечно увиливал от вопросов, где работает.

А Марианна доверяла ему…

Ей стало так мерзко от осознание того, что ее брат лишь использовал ее и ее положение, прекрасно зная, что никто не усомнится в нем, ведь он, — близкий родственник прокурора. Сейчас она думала, а ее мать, которая любила сына до безумия, знала о его грязных делах?

Впервые Марианна Парили готова была отступить от справедливости, чтобы прикрыть своего непутевого брата.

Глава вторая

Вот уже пятнадцать минут Антонио Вирджилио сидел в салоне своего автомобиля и выкинул за окно уже пятую сигарету.

«Где ее носят черти?» — пронеслось у него в голове.

Как он и ожидал, сегодня утром Мисс Деловая и Неприступная позвонила ему и попросила о встрече не в ресторане или в его офисе, а в машине около городского парка. И вот уже три часа дня, а они договаривались встретиться в четверть второго. Он приписал к ее недостаткам отсутствие пунктуальности. Честно говоря, у нее было больше положительных качеств.

Самое главное, — ее ослепительная внешность и довольно, — таки хорошенькая фигурка. Он был великолепным ценителем женщины и знал, как отличить красоту души от смазливой внешности. Марианна Парили же владела сразу двумя критериями. Другая бы на ее месте давно бы сдала все дела ему и ретировалась, а она еще и ехидничала.

Антонио любил дерзких, но они попадались ему крайне редко. Его любовницы слишком переигрывали роль преданных и искушающих, поэтому ему быстро становилось с ними скучно.

А Марианна Парили обещала отличное времяпровождение, учитывая один лишь ее острый язык.

Когда в окно постучали, то Антонио открыл дверь, и девушка проскользнула на переднее сиденье. Ее шелковые длинные рыжие волосы были собраны в конский хвост, а челка небрежно падала на лоб. Пухлые губы были искусаны, наверное, из, — за нервов. Голубые глаза смотрели на него с ледяным спокойствием. Только тяжело вздымающаяся полная грудь под легким кашемировым свитером выдавало ее истинное состояние. Желание моментально зажглось в мужчине, когда его взгляд опустился на длинные обтянутые джинсами стройные ноги.

— Итак, мы можем начать наш разговор, — нарушила долгое молчание девушка, — Я знаю, что вам нужно.

Антонио ухмыльнулся и лениво улыбнулся ей. Она не совсем знала, что ему нужно. Но об этом потом…

— Вчера вы отказывались садиться ко мне в машину, а сейчас… — Улыбка исчезла с его лица, когда он заметил, что под свитером девушки явно хранился пистолет. Неужели она собралась его застрелить? Антонио сомневался в этом, ведь честность и закон стояли для нее на первом месте.

Не то, что для ее брата…

Антонио имел очень хорошие связи, которые помогли ему выйти на самое слабое место прокурорши, — ее семья. Он знал о ней практически все, но Чип Парили, — соучастник многих сделок по наркотикам явно не поддерживал взглядов сестры.

— Я передам вам всю информацию, которую удалось мне собрать за это время на ваши криминальные дела, но… — с трудом говорила девушка. Антонио гадал, неужели она в самом деле так близко воспринимает работу или это просто способ набить себе цену… — вы передаете мне оригиналы и копии на Чипа, моего брата. На этом наши дороги должны разойтись, синьор Вирджилио.

Марианна посмотрела на хмурого мужчину. Ей стоило больших усилий заставить себя отказаться от идеи преследовать эту семейку, ведь на кону свобода ее брата. Разговаривая сегодня утром с матерью, Марианна поняла, что должна приложить все усилия, чтобы брат перестал сотрудничать с поставщиками наркотиков и уберечь его от тюрьмы.

Женщина плакала и заклинала ее, а она не могла противиться материнским слезам.

Она пойдет на все ради своей цели.

— Я не согласен, — холодно сказал Антонио и выжидающе взглянул на нее. Марианна чувствовала себя загнанным в угол кроликом.

— Но ведь вы именно этого и хотели, — не понимала девушка, — Я отказываюсь продолжать дело о вашей семьи и добровольно отдаю вам всю информацию. Тогда в чем же дело?

Его хриплый смех разнеся по всему салону. Этот смех не предвещал для нее ничего хорошего. Его серо, — голубые глаза блестели странным огоньком. Ей отчего, — то стало не по себе.

— Неужели вы думаете, что мне стоило бы огромных трудов добыть эту информацию? — спросил Антонио. Девушка хмуро смотрела на него, — Может, вы и передадите мне полный компромат, но есть доказательства, что вы не сболтнули никому лишнего?

Марианна ответила ему хладнокровной улыбкой:

— Не беспокойтесь. Если бы я не умела держать язык за зубами, то сейчас не была бы прокурором…

— Возможно, — пожал широкими и крепкими плечами Антонио, — Но все равно мне нужно другое.

Марианна не понимала, к чему ведется разговор. Антонио Вирджилио, — воплощение всего плохого на земле, сейчас так свободно держался с ней, словно они знакомы всю жизнь. Он не наводил на нее страх, как на многих, но заставлял чувствовать себя глупой девчонкой, но не серьезной карьеристкой.

Что ему от нее нужно?

— Я отдам вам оригиналы и копии на вашего непутевого брата, если вы выполните одно мое условие, — зловеще начал Антонио, но она резко перебила его:

— Какое условие? Вам говорили, что игры с законом плохи?

Антонио недоуменно приподнял бровь, а потом улыбнулся, обнажая белоснежные зубы:

— А вам говорили, что игры с огнем опасны?

— Это угроза? — возмутилась Марианна, но мужчина отрицательно покачал головой:

— Я хочу, чтобы вы, Мари…

— Не называйте меня так! — заскрипела Марианна зубами. Ей не нравилось, что уменьшительное имя в его устах взбудораживало ее кровь.

— Мари, — непреклонно заговорил мужчина, чувствуя, что начинает терять терпение. Его никогда не перебивали, давая высказать свое мнение и всегда слушались, а эта женщина… — Мари, вы скоро привыкните к тому, как я вас зову.

— Не хочу я ни к чему привыкать, — воскликнула она, — Говорите быстрее. Скоро кончается обеденный перерыв.

Антонио усмехнулся:

— Я прождал вас пятнадцать минут. Ничего не случится, если вы опоздаете на работу на пятнадцать минут.

— Это не ваше дело, — огрызнулась Марианна. Волна ярости накатила на нее при виде его довольной ухмылке. Она просто ненавидела его, его семейку и принципы жизни. А он веселился возникшей ситуации.

— Я хочу вас в качестве своей любовнице, — проговорив эти слова и не дав ей опомниться, Антонио резко подался вперед и накрыл ее губы своими.

* * *

Ее губы были с привкусом кофе и ванили, и Антонио только сейчас осознал, что хочет испить до дна воду из этого оазиса. Она не отвечала на поцелуй, и он попытался раздвинуть ее губы, от чего услышал звонкий шлепок. Оторвавшись от нее, Антонио недоверчиво прижал руку к щеке и посмотрел на разъяренную женщину в его машине.

— Да кто вы такой, чтобы не только мне предлагать такую омерзительную и грязную вещь, но и целовать меня? — закричала Марианна, — Я, — прокурорша, и вы…

— Черт тебя побери, но в первую очередь ты, — женщина, — прервал ее Антонио, чувствуя, как внутри поднимается лава гнева.

Марианна ощутила неприятный холодок, который пришел на смену жара, охватившего все тело. Она впервые в жизни испытала такое. Даже не поцеловав ее, он заставил ее загореться то ли от страсти, то ли от ярости. Марианна была уверена, что это второе. Его губы были такими теплыми и приятными, что если бы не разум и не обстоятельства, то она бы отдалась его поцелуям.

— А кто ты такая, чтобы поднимать на меня свою руку? — с силой сжав ее подбородок, спросил Антонио, — Кем ты себя считаешь? Да мне и пяти минут не нужно, чтобы уничтожить тебя и твою семью… Хотя… Какая семья? Ты же сиротка. Отец ушел, а мать…

Он не успел договорить, потому что девушка снова замахнулась на него, но Антонио вовремя скрутил ее запястье так, что она вскрикнула.

— Отпустите меня! — захрипела Марианна, когда пальцы мужчина сомкнулись на ее шеи. Ей казалось, что он задушит ее. Лучше бы он это сделал, но перестал оскорблять ее. Марианна не понимала, почему именно его слова так больно кололи. Именно этого серо-голубоглазого мужчину, который был так жесток и беспощаден.

— Ты должна благодарить меня за роль любовницы, — прошипел он, — Да кто возьмет тебя, Снежную королеву, в любовницы? Я знаю о тебе все, Мари. Я даже могу тебе перечислить всех троих мужчин, с которыми ты встречалась за всю жизнь! Не очень великий опыт, синьорита.

Неожиданно он резко открыл дверцу машины и вытолкнул Марианну. Девушка упала, наблюдая, как машина разворачивается и уезжает.

Антонио краем глаза взглянул на рыжеволосую женщину, которая куда, — то шла на негнущихся ногах. Только сейчас до него дошло, что он натворил. Пощечину можно простить, а словом можно убить. Тогда в машине перед была не сильная прокурорша, а хрупкая девочка, которой он тыкал в лицо жестокой правдой.

Антонио попытался выкинуть эти ощущения, но не смог.

Впервые в жизни он чувствовал себя виноватым. Но Марианна не имела право поднимать на него руку.

Перед взором предательски встали голубые глаза, наполненные слезами и блестевшие, как кристальная вода. Он тихо выругался.

Круто развернув руль, он поехал назад, однако только пустынная дорога встретила его. Не было рыжеволосой фурии, компроматов и всего того, что с ней связано.

Снова выругавшись, Антонио достал телефон и позвонил своему секретарю:

— Мне нужен адрес Марианны Парили. Срочно.

Стоя в ванной комнате у зеркала, Марианна не узнавала кто перед ней стоит.

Кожа была бледной как у трупа. А в глазах не было ничего. Словно не живые, холодные, стеклянные глаза. Она отмыла всю грязь с лица и наполнила ванную теплой водой.

А почему ей так больно на душе?

Она, сильная и целеустремленная девушка, не привыкшая сдаваться и упорно идущая к своей цели, закрывая глаза на обиды и недомолвки, впервые столкнулась с жестокой реальностью. У нее не было ничего. Мать открыто давала понять, что для нее сын на первом месте и заклинала спасти непутевого парня, а Марианна лишь грустно посмеивалась в душе. Мать бы никогда не плакала за нее. Может, потому что она была так похожа на своего отца, который предал их.

А Чип лишний раз не звонил, чтобы поинтересоваться, как она поживает. Кому нужна была она?

Ее статус, должность, деньги.

Она… совсем одна. Никто не придет к ней. Никто не обнимет и не поцелует.

Антонио прав, она, — одиночка по жизни. Ей ничего не нужно, кроме удачной карьеры. Но знает ли он, что творится у нее на душе?

Может, она тоже хочет любви…

Лежа в ванной, в своей не тронутой одежде два часа, и в уже холодной водой, не делая никакого движения и смотря лишь в одну точку. Марианна дала волю своим эмоциям. Слезы по одной линии лились с ее глаз. Сначала она плакала без звука, боясь что ее услышат, но затем она начала рыдать во весь голос, крича, издавая истошные звуки обхватив ноги руками.

Она тоже хочет любить и быть любимой. Она не хочет быть Снежной Королевой. Она тоже женщина.

Марианна ненавидела Антонио Вирджилио, но факт оставался фактом. Каждое его слово было правдой. Горькой правдой.

Успокоившись Марианна в своей той же мокрой одежде легла на кровать и укуталась в одеяло.

Чувства отошли на задний план, а разум снова начал действовать. Ей необходимо получить компромат на Чипа, чтобы он не попал в тюрьму.

Как ей это сделать, если это чудовище не дает ей возможности, кроме того, чтобы стать… его…

Любовница.

Марианна не думала, что за двадцать восемь лет услышит такое слово, направленное в ее сторону. Унизительно и омерзительно, но единственный шанс спасти брата от заключения, при этом не опорочив свое имя.

Неожиданно зазвонил телефон. Еле дотянувшись до него, Марианна ответила на звонок хриплым голосом:

— Алло.

— Мари? Ты спала?

Этот голос она ненавидела также сильно, как и его обладателя.

— Нет, умираю, — язвительно ответила Марианна, прежде чем выключить телефон и упасть на подушки. Голова беспощадно болела, а в висках пульсировала кровь. Ей вдруг стало так холодно, что даже махровое покрывало не спасало ее.

Послышался звонок в дверь. Марианна подумала, что эта назойливая соседка, которая иногда просила ее погулять с собакой, пока она прибывает на очередном свидании. Марианна приняла решение не открывать дверь. Но время шло, а звонки становились все настойчивее.

Пересилив себя, Марианна встала с постели. Страх сковал ее, когда, выбравшись из постели, она обнаружила, что ноги не держат ее. Она грохнулась на пол. Глаза наполнились слезами.

В комнате было слишком темно. Она начала пробираться ползком, пытаясь вспомнить, где телефон. Где-то вдалеке послышался звон разбитого стекла. Затем голоса. Может, она не выключила телевизор? Пытаясь собраться с силами, Марианна прижалась пылающим лбом к паркету. Потом увидела свет…  или ей так показалось.

До странности знакомый мужской голос резко проговорил что-то на чужом языке, перед глазами Макси появились мужские ботинки. Сильные руки перевернули ее на спину и подняли.

— Cara, ты вся горишь— Немигающие гипнотизирующие серо, — голубые глаза Антонио изумленно смотрел на нее.

— Уходите… — слабо пробормотала она.

— Я не могу уйти, оставив тебя умирать, — насмешливо проговорил он.

Марианна зажмурилась, глазам было больно от яркого, слепящего света.

— Как ты умудрилась заболеть, если несколько часов назад была здоровой? — добавил Антонио, помолчав. Это прозвучало почти как упрек.

— Оставьте меня в покое. — У Марианны снова начался приступ кашля.

Вместо этого он уложил ее обратно в постель и бесцеремонно завернул в пуховое одеяло.

— Что вы делаете? — запротестовала она, тщетно пытаясь сосредоточиться.

— Я собирался отправиться на выходные на к своему брату. Но, похоже, придется вернуться домой, и ты поедешь со мной, — с досадой произнес Антонио, легко подхватывая ее на руки.

В голове у Марианны был туман, однако мысль о том, что ей никак нельзя иметь дело с Антонио Вирджилио и их опасным кланом, так глубоко запечатлелась в ее сознании, что один лишь его вид привел ее в чувство.

— Никогда, — зашипела Марианна, — Я лучше умру от болезни, чем стану жертвой вашей пули. Я ненавижу… — она снова зашлась в кашле.

— Госпожа прокурорша, не беспокойтесь, никто не собирается покушаться на вашу жизнь, — насмешливо произнес он. Внезапно его взгляд остановился на тумбочке, где лежала папка, — Ах, да, это я возьму с собой. Все, — таки, это компромат на меня и нашу семью.

Испытывая слабость и злость, Марианна спрятала лицо у него на груди, чтобы хоть как, — то успокоить приступ кашля. У нее не было сил сопротивляться, но ненависть ничуть не остыла.

— Вы не имеете права врываться в мой дом, забирать мои документы и… похищать меня, — Марианна чихнула и удивилась, заметив его непринужденную улыбку.

— Мы ведь мафиози, ты забыла? — ехидно поддел ее он, — У нас это в крови, дорогая.

— Которым место за решеткой, — сказала Марианна, но в следующую секунду крепко ухватилась за его шею, когда Антонио споткнулся об ее разбросанные туфли. Ей вдруг стало стыдно, что она забыла убраться, но в потом она мысленно отдернула себя. До какое ей до него дело? Пусть думает о ней, что душа желает!

— Придержи язычок, Мари, — предупредил ее он, — Мне не нравятся твои слова.

— Правда всегда глаза колит, — не выдержала она.

— Не выводи меня, Мари, — с трудом проговорил он, — Хватит!

Она что-то еще хотела сказать, как неожиданно глаза закрылись, а темнота поглотила ее. Секунду Антонио недоверчиво смотрел на обмякшее тело в своих руках и поразился тому, что эта женщина могла довести его до такого состояния, что он хотел убить ее, но и вызвать в нем волну сочувствия к ней.

Глава третья

— Вам уже получше, синьора Парили?

Марианна смотрела на склонившееся над нею худое женское лицо. Оно по казалось ей почему-то знакомым. На женщине был аккуратный белый халат, она измеряла Марианне пульс. Очевидно, это медсестра.

— Что со мной? — пробормотала Марианна, лишь смутно, урывками припоминая, как она без конца ворочалась, как тяжело и больно было дышать.

— У вас редкая, но очень серьезная разновидность пневмонии, — объяснила ей блондинка. — Вот уже пять дней, как воспаление спало… Как вам удалось ее подцепить?

— Пять…  дней? — Марианна удивленно оглядела огромную спальню, элегантную, без излишеств современную мебель.

Квартира Антонио. Сомнений быть не могло. Кругом стерильная чистота, ни намека на тепло женского присутствия и домашний уют. Должно быть, в его представлении идеальный дом — это просторный, наполовину обставленный приют холостяка.

— Вам повезло, что синьор Вирджилио вас во время нашел. — Слова медсестры заставили Марианну вновь сосредоточиться на разговоре. — Учитывая, в каком тяжелом состоянии вы находились, он, возможно, спас вам жизнь.

— Нет…  Я ничем не хочу быть ему обязанной…  И уж тем более жизнью! — с нескрываемым ужасом воскликнула Марианна.

Изящная блондинка изумленно уставилась на нее.

— Вас лечил один из лучших врачей Италии, синьор Вирджилио обеспечил вам круглосуточный уход, и вы еще говорите…

— Пока синьора Парили нездорова, ей можно говорить все что угодно, — послышался суровый голос Антонио. — Можете отдохнуть, сестра, я побуду с вашей пациенткой.

Женщина вздрогнула, так тихо и неожиданно он вошел. Она покраснела и поспешно поднялась с места.

— Да, синьор.

С необычайным проворством Марианна натянула простыню на голову.

— Подумать только, как сразу оживилась больная, — заметил Антонио, едва за сиделкой закрылась дверь. — И она чертовски неблагодарна. Почему меня это уже не удивляет?

— Уходите, — пробормотала Марианна, вдруг ясно ощутив, какие у нее грязные, слипшиеся волосы и что вся вспотела. Но еще больше ее огорчило то, что она лежала на постели мужчины, которого ненавидела и… была ему обязана жизнью.

Интересно, что подумали бы ее коллеги, узнай, что прокурорша в кровати у члена мафиозной семьи?

Неожиданно в ее голове возникли такие мысли, которые совсем не должны были родиться по отношению к Антонио. Ее взгляд метнулся к его губам, изогнутым в полуулыбке. Ей стало жарко, кровь прилила к ее щекам.

И причина была совсем не в болезни.

— Я у себя дома, — сухо напомнил Антонио, не обращая внимание на ее состояние, — и никуда не пойду. Неужели ты полагаешь, что за эти дни я ни разу не зашел проведать, как у тебя дела?

— Мне все равно…  Я уже пришла в себя. Если бы мне было так плохо, почему ты не отправил меня в больницу? — спросила Марианна из-под простыни. Она сама не заметила, как перешла с ним на «ты». Но так стало более удобно с ним общаться. Она даже почувствовала себя на равных с этим мужчиной.

— Врач — мой близкий друг. На тебя хорошо действовали антибиотики, и он не счел нужным тебя тревожить.

Марианна испустила тяжелый вздох. Для чего он все это делает? Она никогда не поверит, что он искренне жалеет ее и сочувствует ее бедам.

Словно прочитав ее мысли, Антонио лукаво произнес:

— Госпожа Прокурорша, так уж сложилось, что сейчас ты полностью в моей власти, как и твой брат. Твоя карьера, твоя семья, твоя жизнь в моих руках. А я лишь хочу предложить тебе сделку.

— Сделку? — переспросила Марианна. Что она может ему дать?

— Я хочу предложить тебе купить у меня твою карьеру, благосостояние и спокойствие твоей семьи, твою жизнь, — В его серо, — голубых глазах играли чертики, но вид у него был абсолютно серьезный.

— Сколько стоит моя жизнь, мое счастье и моя карьера? — подломившемся голосом спросила Марианна, — Во сколько ты оцениваешь все это?

— Будь моей любовницей, — ответил он, — Ровно месяц, четыре недели, тридцать дней.

Марианне показалось, что ее окунули в холодную воду, а потом в кипяток. Как он может снова так говорить с ней, словно она кукла, которая должна подчиняться каждому его слову?

Господи, как она его ненавидела. Ненавидела его самоуверенность. Ненавидела каждую черточку его лица и характер.

— Послушай, Мари, я избавлю твоего брата от наркотиков, — начал Антонио, — Мне не стоит особого труда. Никто не посмеет возражать Вирджилио. Взамен ты берешь отпуск, летишь со мной к моему брату и становишься моей любвницей.

— Нет! — Марианна вздрогнула от собственного крика и посмотрела на Антонио. Его лицо вытянулось. Холодная маска снова заняла свое место.

— Тогда конец твоей карьере и твоему брату, — сказав это, он достал телефон и начал набирать чей, — то номер, — У меня есть связи. Если твой брат не окажется в тюрьме, то есть места намного похуже.

— Не надо, Антонио, — неожиданно позвала его по имени Марианна. Однако мужчина не слушал ее, а уже подносил телефон к уху. Подобно дикой кошке, Марианна вскочила и набросилась на него. Не ожидавшей такой бурной реакции, Антонио упал на кровать, повалив за собой девушку. Она лежала на нем, прижатая к его сильному телу. Его руки держали ее за талию. Голубые глаза метали молнии гнева.

— Ну так что? — спокойно спросил Антонио, будто ничего не произошло.

— Будь ты проклят! — завизжала Марианна, — Я ненавижу тебя!

— Так мне звонить или не звонить? — не обращал на ее слова Антонио внимание.

Марианна резко выпрямилась и ударила Антонио в ногу, от чего тот вскрикнул и резко отпустил ее. Она скатилась на другой конец кровати. Со стороны могло показаться, что два усталых человека лежат на кровати, сраженные борьбой.

— Тайной, — сипло произнесла Марианна.

— Что? — повернул голову в ее сторону Антонио.

— Я говорю, что никто не должен узнать о наших отношениях, — пробормотала Марианна, пытаясь сдержать слезы, — Никто не должен знать, что я, — твоя любовница.

— А что плохого в том, что ты моя любовница? — не понимал Антонио, — Мы живем в двадцать первом веке и…

— Ты издеваешься? — покачала головой Марианна, — Кто захочет быть любовницей мафиози с черным прошлом? Человека, который выполняет, как тряпка, каждую прихоть своего криминального братца, да еще и избивает женщин?

Антонио резко вскочил на ноги. Желваки заходили на его щеках, но он не произнес ни слова.

Марианна поняла, что перегнула палку. Конечно, это истинная правда. Но, возможно, ей не стоило так открыто говорить ему об этом. Это ранило его.

Мари вовремя себя одернула. Какое ей дело! Пусть он горит в аду. Из, — за него она сейчас вынуждена смириться со своим низким положением. Она, которая никогда не склоняла голову из, — за мужчины и презирала женщин, которые состояли в связи с мужчиной без брака, разрушила все свои принципы.

Оценит ли Чип ее жертвы? Брат, который подставил свою сестру и обрек на мучения?

Она пожертвует собой ради них, тех кого она любит… тех кто был её семьёй. Ведь в этом мире для неё не оставалось больше ничего, ни какого просвета впереди. Если брата убьют или арестуют, то как она будет жить с таким грузом на совести?

— Будешь моей секретной любовницей, — выплюнул Антонио, — Будешь доступна и днем и ночью, удовлетворяя все мои желания. Твоя жизнь превратиться в сплошной ад, Марианна Парили.

* * *

Тряпка. Женоненавистник. Безжалостный зверь.

Вино было действительно дорогим. Несмотря на то, что Антонио открыл коллекционную бутылочку, которые обычно пились только при ну совсем особых случаях, он совершенно об этом не жалел. Самый лучший урожай винограда того года теперь, казалось, по всему телу шатена. Всё тело расслабилось, в голове прояснилось и в тоже время затуманилось, стало так спокойно и легко…

Совершенно не стесняясь, что кто-то войдёт, он разглядывал бутылку, стоящую на столе. В руке он чуть покачивал бокал с красной, приятно пахнущей цветами и виноградом жидкостью. Вино просто отличное.

«Нужно будет отложить как можно больше, — пронеслась мысль в голове и Антонио улыбнулся. Если Вирджилио и дальше будет существовать, то он уверен, что вино точно придётся по вкусу следующим боссам. К тому времени, скорее всего, такое будет стоить немало. А Армано сделал ему вот такой подарок. В крайнем случае, продадут. Это принесёт достаточно денег».

Антонио отпил ещё немного из своего бокала, наслаждаясь ощущениями. Когда у кого, — то беда по его вине, праздновать, скажет кто-то, будет неправильным. Но он и не празднует. Он оплакивает. Напиться до беспамятства у него не выйдет, —   слишком многое зависит от его трезвых решений, да и он просто не мог в себя столько залить даже такого хорошего вина, —   но Антонио действительно старался отдать дань той отважной девушке.

Все ее слова были правильными. Кто он? Где его истинное предназначение? Он всегда стоял и будет стоять за своим братом, Армано, который хоть и совершал иногда неправильные поступки, оставался первым боссом, вселяющем ужас и страх. Антонио тоже боялись, но он часто слышал из чужих разговор проклятия и оскорбления в свою сторону. На Армано же боялись даже косо взглянуть.

Женоненавистник. Неправда. Он любил Джессику. Высокая загорелая блондинка, — модель вскружила ему голову. Он сам не понял, как повел ее под венец. Она была такой обворожительной и опытной, что ей не стоило и двух свиданий, как затащить его в постель.

Впервые в жизни он полюбил. Антонио искал в Джессике ответ на свою любовь, хотел видеть в ее глазах ту же нежность, которая сияла в его. Но ее хищный взгляд и острый ум предугадывали все действия наперед.

Богатая и влиятельная семья. Безмерная власть и сотни миллионов. Джессика была любительницей денег и удовольствий, а он сразу и не понял этого.

Потом. Она разбила ему сердце, он никогда не думал что ему могут разбить сердце, он да, но ему нет.

Когда он прилетел с очередной командировки и застал жену в объятиях любовника. Если бы тогда она солгала ему, оправдывалась бы, то он поверил и забыл. Но Антонио до сих пор помнил наглый взгляд и то, как она уверенно заявила, что он, — ее давний друг и любовник по совместительству.

Именно тогда Антонио потерял всякий контроль и принялся избивать сначала этого самца, а потом и свою распутную женушку.

Стук в дверь вывел его из размышлений. Не потрудившись надеть рубашку, Антонио лениво прошел к двери и распахнул ее. Перед ним стояла решительная рыжеволосая фурия в белом махровом халате. Ее волосы были мокрыми, а на лице не было ни грамма косметики.

— Я позову тебя, когда захочу, чтобы ты начала выполнять свои обязанности, — пренебрежительно сказал Антонио, закрывая перед ней дверь, но она подставила ногу, заставив его удивленно посмотреть на нее.

— У тебя есть компромат, а у меня нет документов на брата, — вздернув подбородок, сказала Марианна, без разрешения проходя в спальню, обставленную в темно, — синих тонах. Если бы не помощь медсестры, то она казалась, не вымыла бы эту грязь в течение двух недель.

Ей потребовалось много сил, чтобы пойти к нему посреди ночи. Но другого выхода нет.

Сейчас она заключает сделку с дьяволом. Ей надо быть начеку.Марианна невольно залюбовалась его стройным телом. Мускулистый торс переливался в свете лампы. Ей стало не по себе. Какая, — то теплая лавина поднялась в ней. Может, на нее так подействовал вид обнаженного мужчины? Черные брюки подчеркивали длинные ноги.

— Документы? — Антонио плюхнулся в кресло, — А большего, Госпожа Прокурорша, вам не нужно?

— Я…

— Ты думаешь, я такой глупый? — противно рассмеялся Антонио, — Я отдам тебе документы, а потом ты сбежишь, воспользавшись моментом.

— Я тебя ненавижу! — воскликнула удрученно девушка. Это была ее главная идея. Но он раскрыл ее в два счета. Он, словно контролировал ее действия и мысли.

— Меня не волнуют твои чувства и эмоции, — хладнокровно проговорил Антонио. Марианна приблизилась к нему так, что еще шаг, и она окажется у него на коленях. От этой мысли у нее пересохло во рту.

— Для чего тебе я? — недоуменно спросила она, — У тебя есть большой выбор среди женщин. Почему именно я?

Антонио обвел ее фигуру презрительным взглядом, в котором отчетливо было видно нескрываемое желание.

— Просто мы, Вирджилио, добиваемся всегда того, чего хотим, — нахально улыбнулся Антонио, — Я хочу тебя. Хочу так, как не хотел ни одну женщину. Могу доказать.

Антонио медленно приподнялся с кресла и посмотрел на девушку. В его глазах она увидела что-то новое, странное, пугающее. Какую-то искру. В его глазах был… голод, нужда, желание. Девушка никогда не видела такого взгляда. Он напоминал взгляд хищника, охотящегося за своей жертвой. Этот взгляд поверг ее в ступор. Ноги онемели, кровь прилила к голове.

— Антонио, — прошептала Марианна, инстинктивно пятясь назад, пока не наткнулась спиной на дверь, а мужчина оказался так близко, что она чувствовала его обжигающее дыхание.

Резко, с грубой силой, она была крепко прижата к мужскому торсу. Марианна не поняла что происходит. Обе руки были подняты над головой. Их крепко сжимала его сильная рука. Другая рука расположилась на бедре. Марианна открыла глаза и была вынуждена смотреть в потемневшие глаза. В нём до сих пор, даже с новой силой, присутствовал этот взгляд, словно жаждущий чего-то.

Лицо Антонио было катастрофически близко. Жар как всегда исходил от его тела, прижимающего девушку грубо к себе. Пульс начал ускоряться, а тело задрожало. Не зная, что будет дальше и просто ожидая того, что придёт, девушка зажмурилась и приготовилась к возможной смерти…

Но внезапно она почувствовала что-то обжигающее на своих губах.

Сначала Марианна просто ничего не поняла. Голова сама собой начала кружиться, а колени начали пошатываться. Что-то горячее дотронулось до ее губ. Когда до нее дошло что это, всё тело охватило огромнейшей страх и паника.

Антонио целовал ее.

Глава четвертая

Его горячие губы грубо и жадно касались. По телу начал разноситься жар и неописуемое удовольствие. Поцелуй был грубым, требовательным и страстным. Он пробуждал в девушке желание ответить, но она держалась. Губы мужчины были мягкими, но они со всей силой впивались в ее. Они разжигали костёр внутри девушки, от чего та просто не знала, что делать. Его рука медленно поднялась с ее бедра и плотно расположилась на затылке, притягивая к себе голову. Марианна всё ещё не смела приоткрыть глаза из-за охватившей паники. Он же целовал девушку ещё крепче, ещё сильнее, казалось, что он просто хочет задушить ее.

Марианна отчаянно сопротивлялась-, безуспешно пытаясь заглушить страстные призывы собственного тела отдаться тому, кого она так долго ждала. Она боролась с ним, с его руками, которые уже были у нее на ногах и поднимались все выше по бедру, боролась с собой, чувствуя, как слабеют ее руки и все тело, боролась, не думая, что Антонио все ближе и ближе подталкивает ее к кровати.

Марианна вдруг почувствовала, что падает, инстинктивно схватилась одной рукой за шею Антонио и в следующее мгновение упала навзничь на кровать, а мужчина, не давая ей опомниться, накрыл ее собой.

Она, уже чуть не плача оттого, что сама не хочет сопротивляться его требовательным рукам, старательно отворачивалась от его губ, и, не слыша ничего, кроме его дыхания, торопливо шептала: «Антонио…  Негодяй… …  оставь меня…  не надо!»

Он сорвал с нее халат и жадно смотрел на ее тело, одной рукой отбиваясь от ее жалких ударов. Его губы нежно прикоснулись к ее шеи, проделывая дорожку до груди. Она ахнула и попыталась прикрыться, но он был сильней. Гораздо сильней и могучей.

Марианна пыталась подавить в себе тот комок страсти, который взорвался в ней, но она не могла не признать, что ей были приятные его прикосновения, пьяные поцелуи.

Он управлял ею, ласкал ее тело так же уверенно, как несколькими минутами…  Их тела слились воедино, в единый ритм бешеной пляски желания. Марианна больше не сопротивлялась. Она устала бороться. Она устала не подаваться его поцелуям. Пусть делает все, что пожелает.

Месяц. Она должна вытерпеть только месяц, а потом это все будет кошмарным сном для нее, о котором она забудет.

Когда Антонио откинулся на подушки и засопел, то Марианна дала волю слезам.

Что она чувствовала? Ничего. Пустоту. Он надругался над ней, но разве это вообще важно?!

Нет. Марианна наконец отвернулась от стены и вытерла мокрую дорожку.

Надругался? Нет, было приятно. Каждое его прикосновение сопровождалось ее тихими почти не слышными вздохами, но сердце ее кричало от восторга. Она и не думала, что ощутит такую ослепляющую силу страсти.

Марианна перевела взгляд на Антонио. Сейчас она не чувствовала ничего, а он… Его глаза были закрыты, но тень длинных ресниц падала на щеки. Темные пряди волос небрежно лежали на лбу. Марианна машинально потянула руку и убрала его волосы, открывая крепкий лоб. Пальцы самопроизвольно погладили его гладковыбритое лицо, легко прикоснулись к чуть приоткрытым губам, задержались на ямочке.

Она ненавидела его. Но откуда такая нежность? Марианна покачала головой, стараясь отогнать наваждение. Сейчас ей надо встать и уйти, пока он не проснулся. Но какая, — то неведомая сила держала ее. Марианна только приподнялась, как сильная рука легла на ее талию, останавливая.

Она испуганно взглянула на него. Он спал. Она слышала его равномерное дыхание и легкое сопение. Марианна вздохнула и закрыла глаза, будучи уверенной, что посчитав до десяти, она откинет его руку и встанет.

Но после того, как она мысленно досчитала до семи, Марианна начала проваливаться в царство Морфея.

* * *

Марианна проснулась от того, как кто-то грубо трясет ее за плечо. Она открыла глаза и увидела перед собой Антонио. Он был одет в черный деловой костюм, белоснежную рубашку, черный галстук. Весь его вид выражал апатию и безразличие.

Она надеялась, что ей это все приснилось, однако это была жестокая реальность. Это ее цена за свободу брата и за счастье матери.

— Одевайся, нам уже давно пора к Армано, — холодно сказал Антонио, оглядывая ее. Ей показалось, или в его глазах на мгновение промелькнула боль?

Он лишил ее невинности, пусть и по незнанию. Антонио не мог вернуть сделанного, так почему бы не воспользоваться этой ситуацией на все сто процентов? Он до сих пор был в шоке, когда на утро обнаружил рыжеволосую девушку в своей постели и красные пятна на постели.

Он поступил неправильно. Если бы его мать была жива, то осудила за такое поведение. По сути, он просто надругался над ней, взял силой то, что по праву не принадлежало ему.

Но Антонио пытался отогнать чувство вины, которое заиграло в нем при виде такой хрупкой и на самом деле беззащитной девушки в его постели. Ему захотелось схватить ее в охапку и защищать от всех неприятелей и врагов.

— Я никуда с тобой не поеду, — закричала Марианна, натягивая простынь почти до подбородка. По сравнению с ней он был свеж и бодр.

Вчерашние события отразились в ее памяти, а усталость и боль в мышцах накатили на нее.

— Чип сегодня совершает очередную поставку наркотиков, — словно не слыша ее, сказал Антонио, прикрепляя к краю рубашки золотые запонки, — Вызвать туда полицию? Может, стану тайным доброжелателем.

— Неужели ты всю жизнь мне будешь угрожать моим братом? — не сменяя тон, спросила Марианна.

Антонио усмехнулся:

— Нет. Только месяц. Ты же пообещала больше не собирать о нас информацию, — значит больше не встретимся.

Он выбрал её для мучений, он обращался с ней как с вещью, он издевался над ней и смеялся. Марианна не думала, что попадет в такое положение. В положение, когда зависима от злого тирана.

— Я хочу поговорить с Чипом, — решительно проговорила она.

— Поговоришь, — кивнул Антонио, ложа платочек в карман, — Когда мы будем на Сицилии. Обязательно поговоришь.

— Я не могу поехать, — глупо проговорила Марианна, — Мне надо на работу.

Секунду серо-голубые глаза смотрели на нее с непониманием, которое сменилось изумлением. А затем его губы дрогнули.

— Я отправил человека еще пять дней назад, который уведомил твое начальство, что твоя мать заболела, — с усмешкой сказал Антонио, — Ты поехала за ней ухаживать.

Марианна почувствовала прилив ярости. Как он смеет решать все за нее! В конце концов, она тоже человек. Он мог бы хотя у нее поинтересоваться. Предательский внутренний голос напомнил, что Антонио Вирджилио спас ее жизнь и обеспечил высококвалифицированным медицинским уходом.

— Теперь слушай меня, — серьезно проговорил Антонио, — Когда мы встретимся с Армано, то ты должна молчать. Ничего не говори. Он будет задавать тебе вопросы, но отвечать буду я.

— Не командуй мной, — упрямо заявила Марианна, недовольно хмыкнув. Поехать с ним в логово льва, то есть к боссу мафии, — это самое настоящее безумие. Марианна прекрасно знала, как Армано Вирджилио жаждет ее смерти или исчезновения.

Как он отреагирует, узнав, что она стала любовницей его брата?

— Будь хорошей и послушной девочкой, Мари, — неожиданно нежно попросил Антонио и слегка нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Его губы так легко коснулись ее кожи, что у нее пробежали мурашки.

Он выпрямился и прежде чем уйти, пробормотал:

— Жду тебя внизу, дорогая моя.

* * *

Они зашли в просторный кабинет обставленный книгами, за столом сидел командующий Армано, а на диване сидел хмурый Адриано. Марианна сразу заметила, как похожи братья, но их отличительным признаком являлись глаза. У каждого они были серые, но с разными оттенками.

Армано посмотрел на нее так, словно хотел ее убить. Она гордо вздернула подбородок, встречая напористый взгляд серо, — зеленых глаз. Его бровь приподнялась, а потом опустилась.

— Я не сомневался в твоих способностях, Антонио, — хищно улыбнулся Армано. Адриано, который сидел, склонив голову, тоже посмотрел на Марианну. Но в его глазах читалось больше растерянности, чем ненависти.

Марианне показалось, что все они что-то замышляют. Может, они убьют ее. Если это так, то она не сильно бы возражала. Лучше умереть, чем знать, что ее жизнь в руках мафии. Жаль, что она так и не услышала от брата долгожданных слов благодарности.

Неожиданно сильная ладонь сжала ее пальцы. Марианна удивлено взглянула на Антонио. В его глазах читалась решительность и непоколебимая уверенность в собственной правоте.

— Армано, я выполнил твое задание, — холодно сказал Антонио, — Компромат уничтожен. Мари больше никогда не будет собирать на нас информацию, потому что с этого дня она… моя невеста.

Ей показалось, что ее ударили. Марианна невольно вздрогнула. Невеста. Он говорил таким тоном, не терпящим возражения. Он просто лгал, но, право, делал это настолько естественно, что волна возмущения нахлынула на нее. Марианна только собиралась открыть рот, как почувствовала, что рукопожатие стало сильней.

Она должна молчать, как рыба. А он пусть несет всякую чушь. Нет, надо было додуматься и представить ее, как свою невесту! Да она бы скорее руку себе отрезала, чем вышла замуж за такого самоуверенного наглеца!

Адриано откашлялся, а потом неуверенно пробормотал:

— Ну, наверное, надо поздравить тебя, Тони.

— Спасибо, — отрывисто кивнул Антонио, не сводя взгляда с Армано. Желваки заходили на его скулах, но он молчал. Казалось, тишина застыла в кабинете навсегда, но неожиданно Армано заговорил:

— Как ты можешь жениться на женщине, которая хотела засадить всю твою семью за решетку? Что за безумие? Разве мало женщин? Ты не в своем уме.

Марианна залилась румянцем. Армано Вирджилио явно возненавидел ее еще больше, думая, что она окрутила голову его брату.

— Может, женщин и много, но она, — Антонио поднес руку Марианны к губам, от чего Марианна внутренне содрогнулась. Как человек может так играть роль, не будучи актером? — Созданная для меня. Она отлично войдет в нашу семью.

— Я запрещаю тебе! — ударив кулаком об стол, закричал Армано, — Как ты можешь жениться, зная, что она предательница? Что она в любой момент заложит нас? Прокурорша…

— А разве ты женился не на дочери судьи? — парировал Антонио. Он заметил, как заметно побледнел Армано. Последний метнул взгляд на Марианну, готовую провалиться сквозь землю., — Или Элизабет чем, — то отличается от Мари? Она же за годы брака не сдала тебя. Так почему моя жена должна меня сдать? А чем, собственно, противозаконным мы занимаемся на данный момент? У нас легальный нефтяной бизнес. К тому же, ты сам говорил, что скоро мы окончательно порвем с криминалом.

— Антонио! — закричал Армано, стукнув кулаком по столу, — Я спрашиваю, какого черта, ты утроил этот фарс? Я просил тебя обезвредить ее, но не сделать своей невестой. Я запрещаю тебе жениться на ней!

— Я больше не ребенок, — парировал Антонио, — Я сам буду решать на ком жениться, а на ком нет.

— Как с Джессикой? — ехидно задел его Армано. Теперь была очередь Антонио бледнеть., — Ты точно также тогда привел ее сюда и оповестил о том, что собираешься жениться. Чем все закончилось?

Марианна непонимающе уставилась на своего «жениха». То есть Антонио Вирджилио женился на той модели, несмотря ни на чьи запреты. Означает ли это, что он любил ее? По достоверным источникам, Мари узнала, что Антонио женили на сильно на ней его брат, он бил ее и издевался, а потом вышвырнул на улицу.

Или тут что-то не так?

— Она не Джессика, — с трудом проговорил Антонио, — Она совсем другая.

— Если Джессика предала тебя со своим любовником, то есть у тебя доказательства, что Марианна не предаст тебя, а за тобой пойдет вся наша семья, идиот? — выплюнул Армано, нервно закуривая сигарету.

Он давно помирился с тем, что его жена изменила ему. Но почему, — то слова брата снова вернули его в прошлое. Снова он ощутил тот горький вкус предательства и ослепительную ярость, завладевшую им при виде ее наглого лица и растерянных глаз любовника.

— Не надо, — покачал головой Антонио, — Ты же знаешь, как я ее любил.

Но Марианна ошибалась. Она внезапно поняла, что ошибалась, потому что вдруг рядом с ней предстал совсем другой Антонио. Антонио, который умел чувствовать. Чувства которого были растоптаны. Мозаика начала складываться в ее голове. Антонио избил жену, — это неправильно и жестоко, но как поступила с ним она тоже не заслуживает оправдания!

Марианна вспомнила, как мать набросилась на отца и начала его бить кулаками, узнав, что он уходит от них. Она помнила ту ненависть, которая плескалась в глазах женщины. Мать словно превратилась в дикую кошку.

А что можно говорить об этом сильном мужчине?

— Я не смогу предать вашего брата. Я уважаю его и его чувства.

Марианна обвела комнату взглядом, пытаясь понять, кто это сказал. Только заметив ошарашенный взгляд Антонио и хмурый, — Армано, она осознала, что именно произнесла. Пальцы непроизвольно прикрыли рот. Этого просто не может быть. Неужели она только, что приняла сторону и игру Антонио?

— Армано, мне кажется, что мы не договорили с тобой, — вмешался в разговор до этого тихий и внимательно слушающей Адриано. Армано повел челюстью и отрывисто бросил:

— Вам следует отдохнуть.

Марианна шла на негнущихся ногах, держась за руку, которую еще несколько недель назад отвергла бы. Антонио шел, ничего не говоря. Марианна украдкой взглянула на него. Он был мрачен. Чересчур мрачен.

Марианна незаметно усмехнулась. За день она успела побывать и любовницей и невестой, пусть хоть и фиктивной. Она, которая презирала ложь и обман, согласилась с Антонио, обманывая его брата.

— А ты отлично играла, — улыбнулся Антонио, когда они заходили в роскошно обставленную в белоснежных тонах спальню. Зловещее и угрожающее выражение его лица совсем не понравилось Марианне.

— Играл ты, а мне пришлось тебе подыграть, — упрямо возразила девушка, наблюдая, как он снимает пиджак и избавляется от галстука. Затем его пальцы умело распустили ворот рубашки, — Ты, что собираешься раздеваться при мне?

— А что тут такого? — безразлично бросил Антонио, — Я забыл тебе сказать. В силу своей безмерной самооценки ты можешь подумать, что я в действительности сделаю тебя своей невестой… Забудь. Этого не будет никогда. Тем более сегодня ты стала участницей семейной разборки. Никто из братьев не должен быть в курсе нашей лжи. Поняла, Снежная Королева?

Марианна замахнулась, чтобы ударить его, но вместо этого была прижата к стене. Его глаза были на уровне ее, а губы приблизились на опасное расстояние с ее. Марианна не понимала, почему ей стало обидно. Да что он о себе думает! — пронеслось у нее в голове. Это она никогда не станет женой обиженного жизнью человека.

— Ты права, — кивнул он, — Жизнь меня ничем хорошим не наградила.

Только сейчас она осознала, что произнесла эти слова вслух. Сегодня с ней происходит что-то странное. Что надо говорить, она не говорит, а не нужное, — льется из ее речи.

Марианна опять задохнулась. Он не делал ни одного движения, а ей казалось, что он уже держит ее в объятиях, лепит, ваяет из нее нечто иное. Что его руки уже блуждают по телу и оставляют обжигающий след. Ощущение было настолько острым, что едва удалось удержать стон. Новая волна сладкой, как она поняла теперь, дрожи…

Внезапно он отстранился. Марианна внезапно ощутила себя одинокой, от чего даже поежилась.

— Мари, зачем ты связалась со мной? — покачал он головой, — Зачем ты вообще коснулась нашей семьи? Сейчас сидела бы в прокураторе и не знала бы ничего того, что тебе не надо.

После этих слов он взял пиджак и вышел из спальни, оставив ее одну. Марианна сползла по стенке.

Первой была ненависть.

Та самая ненависть, которой она заболела, узнав о грязном предложении Антонио. Впитала, забрала себе, отняла этот яд, ранее разъедавший ее мать и брата, а теперь — первый раз в жизни, — убивающий ее собственную Душу. Ненависть заставляла ее принимать те поцелуи, ненависть запрещала отвечать на его ласки. Ненависть доставляла ей невероятное и, в тоже время, омерзительное удовольствие от желания гладить его тело, нарочито выставляла бесстыдство.

Все было понятно: она ненавидит его, но исполняет любую его прихоть, как рабыня. Но что происходит с ней сейчас?

Марианна не знала ответа.

Глава пятая

Ночь спустилась быстро, совершенно отбрасывая свет, скрываясь кромешной тьмой. Сегодня не было луны, не было видно звезд, так ярко как обычно. Марианна осторожно спускалась по лестнице, стараясь не потревожить никого.

Она оказалась совсем одна в доме, где все ее ненавидели. Она чувствовала всем нутром, как желал Армано от нее избавиться, как апатично относился Адриано и как только что вернувшейся с командировки средний брат, Анжело Вирджилио, готов был удушить ее, как змею.

Она бы никогда не вышла из комнаты, где оставил ее Антонио, если бы не приказ Армано, который желал познакомить новоявленную невестку со всеми. Жена Армано, Элизабет, уехала в Тоскану к своей кузине, которая лишилась отца, чтобы помочь той с похоронами, примерно так ей сообщил Адриано. В словах каждого из братьев сквозила желчь и язвительность. Марианна поняла, что те жестокие слова и презрительное отношение Антонио не заставляли ее чувствовать себя такой униженной и опущенной. Может, потому что все сопровождалось смехом или улыбкой? Она не знала ответ.

Марианна тихо присела на кожаный диван, поджав под себя ноги и сложив голову на колени. Циферблат часов на стене показывал за полночь, а Антонио все не было. Она даже не знала, куда он пошел, да и никто ей не говорил.

Марианна пыталась выкинуть мысли о нем из головы. Пыталась не думать о нем и не реагировать на то, что он так задерживается. Но с каждым часом внутри что-то тревожное шевелилось.

Чип. Она думала, сдержали ли Антонио обещания. Ее брат станет свободным от наркотиков и избавится от криминала или так и будет сотрудничать с убийцами до первой, но меткой пули. На все вопросы у нее не было ответа. Как не было ответа на то, что происходит с ее сердцем.

Внезапно открылась входная дверь. Марианна настороженно бросила взгляд в холл и встала. Особняк Вирджилио был огромен, но она быстро разобралась, где что находится. Все, — таки не даром она стала прокурором. Холл и гостиная были соединены, а на втором этаже находились спальни, где у каждого была своя ванная. Кухня была в самом дальнем уголке, рядом со столовой.

Через минуту перед ней предстал пьяный Антонио. Он еле держался на ногах, но продолжал крепко сжимать бутылку виски в руках. Марианна ждала, что отвращение накроет ее, но вместо этого она сделала то, чего совсем не ожидала от себя.

Она ударила его. Дала ему пощечину, а он даже и не сопротивлялся, а только откинул голову и громко расхохотался. На втором этаже послышался шорох. Марианна подскочила к Антонио и закрыла ему рот рукой. Горячее дыхание опалило ее ладонь, но она не отдернула руку.

— Тихо, — шикнула на него Марианна, — Ты же не хочешь, чтобы все стали свидетелями твоего пьянства?

Марианна безумно напрягала близость его тела, но она, не понимая почему, не могла его оттолкнуть. Какая ей разница, что сделает с ним Армано? Это не должно ее волновать. Он вообще должна уже видеть двенадцатый сон.

Но Марианна не всегда делала то, что надо, тем более если это касалось сероглазого итальянского красавца!

Когда шум утих, то она осторожно убрала свою руку и посмотрела на него. Ее словно ударили током. Его потемневшие глаза смотрели на нее с нескрываемой болью и печалью. Она еще никогда не видела его таким… опустошенным.

Досчитав до десяти и мысленно разрушив все принципы, она неуверенно вложила свою ладонь в его руку. К ее удивлению, Антонио сжал ее руку, и ей не составило особого труда довести его до спальни.

Когда Марианна закрыла дверь и обернулась к нему, то заметила, что мужчина снова пьет прямо из горлышка.

Ночь… боль…  снова…  Он не может забыть ту страшную ночь. Её падающее бездушное тело. Смеющейся отец. Плач Анжело, который в ту ночь не спал, а гулял в саду и закрыл глаза покойной матери.

Он отомстил, конечно он отомстил. Отец больше никого не убьет, потому что прикован к постели. А он отомстил… Отомстил тем, что никогда не навещает его и пренебрегал его общением до конца дней.

Антонио не мог осознать, что её больше нет. Он вспоминал теплоту и нежность материнских рук, когда она гладила его. Ее ласковый взгляд, обращенный к каждому из сыновей. Ее слова, что она всегда будет с ними.

— Мама, — тихо сказал он, — Мама. Моя мама. Она смотрит на меня с Небес и думает, какой негодяй стал ее любимый Тони.

Глоток… жгучая горечь на языке. Алкоголь заглушает боль на несколько минут, но всё же…

Опять страшные воспоминания. Ночь. Он не любил это время суток. Именно тогда случались все несчастия в его жизни.

Марианна неуверенно подошла к нему и взяла бутылку с его рук. Он не сопротивлялся, а смотрел в одну точку. Из его глаз текли… слезы. Она от удивления открыла рот. Он плакал. Мужчина, который был силен и наводил на всех ужас, плакал, терзаемый призраками прошлого и болью.

— Джессика была для меня, как спасательный круг, — хрипло начал Антонио, даже не вытирая слезы, — Она была для меня всем. Моя любовь. Моя жизнь. Она отогнала мои ночные кошмары. Я впервые был счастлив. Но она изменила мне. Изменила с другим. Я не выдержал тогда. Я избил его и ее. Я никогда бы не тронул ее, если бы она только солгала мне и призналась, что сожалеет и любит, но она все делала наоборот. Какой я жестокий! Прямо, как мой отец. Он тоже убил мою мать одним ударом. Раз, — и я сирота.

Ее сердце наполнилось жалостью к мужчине, а Антонио, казалось, почувствовал изменение состояния шатенки и, вытерев слезы, встал, но сразу же пошатнулся и упал на кровать.

— Антонио! — прошептала она, забираясь на кровать так, чтобы видеть его лицо. Его глаза были закрыты. Оказалось, что он совсем другой человек. Она ошибалась в нем. Ошибалась, считая, что он эгоистичный и безжалостный мерзавец. Он был другим. Марианна погладила его по щеке.

— Все будет хорошо, — тихо шепнула она, — Ты ни в чем не виноват. Виновата судьба.

На мгновение исчезло все, осталось только одно: непонимание, щемящая нежность и безграничная жалость. Антонио Вирджилио, по сути, глубоко несчастный человек, переживший в жизни многое, что сделало его сердце жестоким и холодным.

Алкоголь развязал ему язык, потому он не мог скрыть ничего. Он говорил все, что копилось в нем многие годы, а она слушала, не замечая, как из собственных глаз потекли слезы.

Она считала себя несчастной, потому что потеряла отца. Но ее отец был жив, а мать Антонио вернуть невозможно. Так кто их них несчастней?

Укрыв его одеялом, Марианна захотела встать, как сильная рука схватила ее за запястье.

— Не уходи, прошу, — сонно пробормотал Антонио, — Не оставляй меня.

Повинуясь какому, — то инстинкту, Марианна легла рядом с ним. Антонио положил голову ей на грудь, сначала тяжело дыша, а потом его дыхание выровнялось. Марианна погладила его по волосам, удивляясь, как может так воспринимать его. Он сделал ее своей любовницей, взяв насильно, но она готова была простить ему даже это.

Неужели она…

Марианна отогнала эти мысли и прикусила губу, смотря в потолок. Ее сердце билось учащенно, а тело покрывалось мурашками от дорогого аромата его одеколона.

* * *

Антонио не знал, почему он расчувствовался. Но на душе было тяжело и невыносимо больно, и он не стал сдерживать себя. Ни смерть матери, ни предательство жены, ни трудности, которые выпали на его долю, были здесь ни причем. Он плакал, сам не зная почему.

Стоя под струей холодной воды утром, он вспоминал события вчерашней ночи.

Что вчера с ним произошло? Почему именно ей он доверился?

Антонио не знал ответа на этот вопрос, поэтому и плакал. Сейчас единственная женщина, которую он хотел, его любовница Марианна, утешала его и шептала слова сочувствия.

И все же Антонио знал, что очень скоро она возненавидит его до глубины души. Он был уверен в этом так же, как и в том, что утром взойдет солнце.

Ее ненависть проснется тогда, когда она узнает, что он устроил ее брата в клинику для наркоманов, запретив ему с кем, — нибудь общаться и установив строгую и круглосуточную охрану возле его палаты.

Но это был единственный выход избавить Чипа Парили от влияния криминальных авторитетов и наркобаронов.

Он дал слово. Обещания надо сдерживать всегда, не имея значения, какова цена. Антонио знал этот урок.

Марианна. Он до сих пор отчетливо слышал каждый беспокойный стук ее сердца.

Он пытался возвести между ними барьер с первой встречи, а почему? Потому что знал, что она отличается от остальных; знал, что ее он не сможет выгнать из своей постели посреди ночи, не сможет от нее уйти. С ней он испытывал все чувства, от которых так долго бежал, потому что считал, что они сделают его слабым.

Антонио скривился от презрения к себе, а потом сделал глубокий успокаивающий вдох. Армано прав. Ему надо лечить голову, прежде чем совсем не сойти с ума…

Когда Антонио обмотался вокруг бедер полотенцем, то замер, не в силах пошевелиться. На пороге ванной стояла… Марианна в черном платье, отделанном кружевом. Глубокое декольте выгодно подчеркивало полную грудь, а стройные ноги вызвали в нем бурю эмоций.

— Я… не знала, что ты тут, — глупо пробормотала Марианна, украдкой поглядывая на мускулистый торс, по которому стекали капли воды. Ее бросило в жар.

— Откуда у тебя это? — Он указал пальцем на ее платье.

Марианна покраснела еще больше:

— Ну… экономка сказала, что твой брат разрешает мне временно пользоваться гардеробом его жены, пока сюда не приедут портные. А у нее вся одежда настолько… откровенная. Это единственная скромная вещь.

Антонио усмехнулся. Это стиль Армано. Вызывающе, откровенно, страстно и для него. Ее рыжие волосы были приподняты, открывая изящную шейку. А челка небрежно падала на лоб.

— А мне нравится, — внезапно сипло сказал он, приблизившись к ней и притянув одной рукой к себе.

Шумно вдыхая ее аромат, он провел губами по ее шее вверх, а затем, запустив свои пальцы в ее волосы, с силой оттянул назад. Как только его губы накрыли её, она моментально ответила. Ей руки обняли его за шею, а он как можно ближе прижал её к себе.

Пару секунд колебания в глазах, и Антонио пробрался к ее бедру, стягивая чулки.

Девушка попыталась оттолкнуть его, но он прижимал ее к себе с неистовой силой. Его язык властно и требовательно проник в её рот, углубляя поцелуй и заставляя ее дрожать под властью его огненной страсти.

Не смея признаться себе в этом, она все это время желала, чтобы его губы никогда-никогда не ласкали никого, кроме нее.

Мгновенье, и его пальцы разорвали на две части её красивое кружевное платье, а затем и остальное белье. Стремительно лишая Марианну одежды, он даже не обращал внимания на неуверенные попытки девушки оттолкнуть его. Его руки сомкнулись вокруг ее талии, поднимая и неся, как статую, а губы продолжали свою соблазнительную игру.

— Что ты делаешь? — воскликнула Марианна, когда Антонио положил ее на кровать, — Эта же не моя одежда.

Его глаза, полные желания, смотрели на нее, не понимая, что она говорит, а потом он отмахнулся:

— К черту! Я куплю Лиззи сто таких комплектов. Сейчас же я хочу, чтобы ты принадлежала мне.

Марианна почему, — то вспомнила ту ночь, когда он пьяный взял над ней верх. Она не чувствовала отвращение, а просто другое странное и неприятное чувство заставило мурашки бегать по кожи.

— Сейчас все будет по, — другому, — будто прочитав ее мысли, сказал он, — Я обещаю.

И Марианна подчинилась. Подчинилась смелым ласкам его рук, безжалостным, но таким желанным губам. Внутри взорвался вулкан, когда его пальцы спустились к груди.

— Обними меня, — приказал Антонио. Охваченная неведомым потоком страсти и желания, она не понимала, что делает, а начала гладить его сильное тело, наслаждаясь движением мускулов под своими ладонями. Его губы медленно проделали дорожку от ее груди до живота, а руки крепче сжали ее бедра.

— Антонио, — выдохнула Марианна, погружаясь пальцами в его волосы. Она нежно проводила пальчиками по его скулам, подбородку. Антонио же не отрывался от столь желанного и прекрасного тела. Марианна задрожала, когда его твердые губы прижались к жилке на ее шеи. Марианна же пробегала пальцами по его широким плечам, отдаваясь полностью.

Их поглощенные страстью тела слились воедино, доставляя неимоверное удовольствие. Удовольствие, которое растекалось обжигающей волной по их крови.

Спустя несколько часов обессиленные они откинулись на постель. Марианна отвернулась от него, пытаясь собрать всю силу воли в кулак и не прильнуть к нему.

— Может, поздно уже строить из себя недотрогу, — мрачно спросил Антонио, повернув ее к себе. Ее голубые глаза сверкнули гневом, когда он попытался ее поцеловать, тем не менее она позволила его губам завладеть ее.

Когда им стало не хватать дыхание, то Антонио оторвался от нее и рассмеялся:

— Что за ужас! Со мной впервые такое происходит. Женщина хочет, но отчаянно сопротивляется моим чарам.

— Чарам? — переспросила Марианна, — У тебя слишком завышенная самооценка. Ты обычный мужчина.

Она врала. Врала ему и себе, но ничего не могла поделать. Ложь срывалась с ее языка, но это забавляло Антонио.

— То есть тебя совсем не заводят мои поцелуи? — спросил он. Марианна открыла рот, чтобы высказать ему все, что думает о нем, однако ничего не сказала, а промолчала. Его пальцы нежно гладили ее ключицу, от чего Марианна вздрогнула.

— Ты обещал, что дашь мне поговорить с братом, — перевела тему Марианна, натянув простынь до подбородка. Она ничего не могла поделать с предательским телом, которое так реагировало на каждое его прикосновение.

Она почувствовала, как застыла его рука. Антонио встал с кровати и, не стесняясь собственной наготы, прошел к шкафу и начал одеваться.

— Я с кем говорю, — закричала Марианна, — Я хочу услышать Чипа. С ним все хорошо? Ты же обещал…

— Мари, успокойся, — резко заговорил Антонио, застегивая белоснежную рубашку, — Не веди себя, как истеричка.

То ли его слова возымел ожидающий эффект, то ли просто она сама поняла, как глупо выглядит обнаженной и кричащей.

— В скором времени…

— Антонио, что с моим братом? — взволнованно сказала Марианна. Ей стало не по себе. Этот тайный блеск, который присутствовал в его глазах вселял в нее беспокойство и тревогу. Она задрожала при мысли, что ее жертва была напрасна.

— Мари, с ним все хорошо. Поверь мне, — тихо сказал Антонио, приблизившись к ней и нежно откинув рыжую прядь, упавшую ей на грудь.

— Поверить? — горько рассмеялась она, — синьор Вирджилио, не слишком ли поздно вы заговорили о вере? Я никогда не смогу вам верить. Я смогу вас только ненавидеть за то, что вы поставили меня на колени.

Глава шестая

Шторм ужасный поднялся на море. Марианна шла, обнимая плечи, и думала о том, как жизнь над ней подшутила жестоко.

Она хотела ненавидеть его, она знала, где этот гнев, она потянулась к нему, но ярость утекала прочь, оставив после себя какую-то оцепенелость. Призывала свою силу и гордость чувствовать к нему омерзение, но опять ничего не получалось.

Марианна повернулась к морю и прижала ладонь к тяжело бьющемуся сердцу, стараясь успокоить его. Его глаза преследовали ее, обещая что-то порочное и тайное, вселяющее надежду, но отнимающее самое дорогое. Его губы награждали темной страстью, но забирали остатки гордости. Его руки погружали в потайной мир греха.

Что за мужчина? Почему этот Антонио такой?

Ведь он превратил ее гордость в ее слабость, а сопротивление в капитуляцию. Осознание этого вызвало горечь и раздражение. Марианна всегда считала себя сильной и способной самостоятельно распоряжаться своей судьбой. Всегда она и была такой. Всегда…  но не теперь.

Сегодня Марианна поклялась, что не станет такой легкой добычей, какой она оказалась прошлыми ночами. Девушка снова и снова повторяла себе, что тогда испугалась неизвестности, того, что он может сделать с ней, и поэтому позволила ему все. Но теперь она знала, что ее ожидает, и она не сдастся на этот раз, нет.

Неужели она была такой холодной и бесчувственной, какой он ее назвал? Правда, Антонио открыл в ней сторону, которую еще никому не приходилось видеть, так как еще никто ее не тревожил так страстно, как это сделал Антонио в первый раз.

— Гляди-ка, Пэри, русалка!

— Да ну, с ногами? Хвоста-то нет. Никогда не мог взять в толк, как люди влюбляются в этих безногих существ?

Грубый голос прозвучал ближе. Марианна вздрогнула и отступила назад, от чего наткнулась на что-то крепкое. Ее взгляд сразу метнулся в сторону. Она поняла, что в ловушке. Их было двое. Марианна резко согнулась, пытаясь перекинуть обидчика за ноги через себя, как ее учили на курсах, но это оказалось неверным решением. Через секунду она сама лежала на мокром холодном песке. Громадный, как шкаф, и с бешеными глазами мужчина ухмылялся, а рядом тер руки худой коротышка.

— Только троньте меня, и вы пожалеете, — воскликнула Марианна, — Я, — прокурор. Вы будете…

— Я еще никогда не проводил ночи с представителями закона, — усмехнулся коротышка, приближаясь.

Отчаяние настолько захлестнуло Марианну, что она воскликнула:

— Я невеста синьора Антонио. Антонио Вирджилио.

Человек, который шел к ней, резко затормозил и неуверенно посмотрел на своего друга. Тот колебался секунду, а потом отвратительно хохотнул:

— Ты думаешь, мы поверим, что ты принадлежишь мафиозной семье? Уже боюсь.

У нее зашумело в ушах, перед глазами все поплыло. Вот сейчас она потеряет сознание, а если это произойдет, то они…

— Что тут творится, черт возьми? — уверенно и властно пророкотал мужсикой голос.

Марианна буквально всем телом ощутила, как мужчины отвернулись от нее, словно стальные напильники, притянутые магнитом. Она с облегчением выдохнула. Этот голос… Только он мог сейчас ее спасти.

— Послушай, мы можем поделиться, — пробормотал великан. Как поняла Марианна, было темно, вот почему они не сразу признали, кто перед ними.

— Нет, — ледяным голосом проговорил Антонио, наклоняясь и помогая ей подняться. Марианна доверчиво прижалась к нему и заметила, как коротышка вытащил нож.

— У тебя за спиной… — произнесла она, не обращая внимания на ухмылки.

— Эй, оставь-ка нож в покое, если не хочешь закончить свою жизнь прямо тут. — Мрачный Антонио говорил не оборачиваясь, и она видела, что его рука лежит на рукоятке пистолета, торчащего за поясом. — Какая тебе выгода с того, что ты умрешь с пулей в животе? Я даю тебе шанс уйти.

— Да кто ты такой? — закричал коротышка. Внезапно лунный свет осветил лицо Антонио. Бандиты отшатнулись от них, как от прокаженных. Громадный великан дрожал и нервно стучал зубами, а коротышка чуть в обморок не упал от страха. Только сейчас Марианна поняла до конца, какой властью обладает семья Вирджилио.

— Вы меня не знаете? — Хищный оскал Антонио сразил каждого наповал, — Антонио. Вирджилио. Средний брат Армано Вирджилио.

— Простите, — оба проговорили, — Ради Бога простите.

Антонио кивнул и жестом показал, чтобы они убирались. Как только они ретировались, Антонио повернул ее к себе лицом и зло взглянул на нее:

— Позволь узнать, что ты делала в столь поздний час возле моря? Одна.

Марианна помнила, что когда она ушла, то ее любовник располагался в кабинете вместе с братьями. Как же он оказался здесь? Неужели… он искал ее? Слабое легкое чувство колыхнулось в груди.

— Да еще в одном платье, — сокрушился Антонио, стягивая с себя пиджак и накрывая ее хрупкие плечи, — Замерзла?

Ее растрогала такая неожиданная забота. Все ее страхи куда, — то улетучились. Она крепче прижалась к нему и положила голову ему на грудь. Обескураженный такой реакцией Антонио сначала молчал, а потом нежно погладил по голове:

— Неужели ты испугалась?

Марианна подняла к нему лицо. Ее голубые глаза смотрели на него с… искорками смеха. Он впервые видел, чтобы улыбка человека сначала рождалась в его взгляде, а потом на губах. Когда Марианна улыбнулась, то он подумал, что мир перевернулся вверх дном. Она казалась такой… очаровательной и желанной, что у него перехватило дыхание.

— Я не испугалась, — помотала она головой, непринужденно расстегнув несколько пуговиц на его рубашке.

И вся ее злость и ненависть тотчас улетучились. Антонио сделал достаточно, чтобы заслужить наказание. Но не будь его, Марианна едва бы справилась с ними.

Если бы он не знал Марианну, то подумал, что она действительно подалась его чарам. Но Антонио очень хорошо ее узнал. Он до сих пор помнил, как перемотал десять раз камеру видеонаблюдение, пока не понял, что его любовницы пошла в сторону пляжа, где часто собирались одни пьяницы и хулиганы. Упрямая, думал он, ведь он не разрешал ей выходить без него.

Его подозрения оказались верны. Она была такой беззащитной, что злость мгновенно растеклась по его жилам. Она, — его. Больше ничья. Он никому не позволил бы дотронуться до нее.

— Что за очередная игра, Снежная Королева? — язвительно осведомился он, когда ее пальцы начали гладить его грудь.

Эти слова словно отрезвили ее. Она резко отдернула руки и вспыхнула. Он снова так называл, растаптывая ее самолюбие, издеваясь и унижая ее одним словом, возвращая с небес на землю.

Она решила ему оплатить той же монетой.

— А ты считаешь себя горячим? — гордо спросила Марианна.

Антонио широко улыбнулся:

— Конечно, я чертовски привлекателен, богат, умен…

— И самовлюбленный, как индюк, — пробормотала Марианна.

— Что? — тряхнул он головой, — Что ты сказала?

— Я говорю, что ты слишком высокого мнения о себе, синьор, — Сарказм сквозил в ее голосе.

— А что у тебя самооценка занижена? — не отступал Антонио, — В двадцать восемь лет ты так и осталась девственницей. Ждала же самого прекрасного…

Ее щеки запылали. Он знал, куда надо ее уколоть, чем нагло пользовался. Она бы с удовольствием рассказала ему длинную историю своей жизни, если бы не…

— Неправда! — вырвалось у нее, — Если я захочу, то соблазню даже твоего брата, Армано.

Секунду Антонио смотрел на нее, как на сумасшедшую, а потом расхохотался. Марианна возмущенно стукнула его кулачком о грудь.

— Армано безумно любит свою жену, — сквозь смех осведомил ее он, — Лиззи знает намного больше в искусстве любви, чем ты… пока.

— Ну тогда… — Ее глаза бегали, пока гениальная и бредовая идея не пришла ей в голову, — Адриано. Он, кажется, свободный мужчина?

Смех Антонио резко оборвался. Он схватил ее за запястье так сильно, что она еле сдержала вскрика. Похоже, ее слова подействовали на него.

Марианна блаженно улыбнулась. Внезапно ей расхотелось быть серьезной и холодной женщиной, — прокурором. Она тоже умеет шалить.

— Мари, это плохая идея, — предупредил ее Антонио, — Адриано… он не совсем обычный.

— Он не любит женщин?

— Нет… — покачал головой Антонио, — У него была невеста, но прошло шесть лет. После нее у него не было женщин.

— Вот и отлично, — выдернув свою руку, кокетливо произнесла Марианна, — Увидишь, как за двадцать четыре часа я покажу тебе свой шарм.

Ему не надо было ничего демонстрировать. Он все прекрасно знал. Знал, как страстно сейчас хотел ее, но каждое ее слово было, как вызов.

А Антонио всегда принимал вызов.

— Если я его соблазню, то ты даешь мне поговорить с братом и отпускаешь меня, — поставила условие Марианна, — А если не смогу, то обещаю, не выходить из спальни ровно месяц, удовлетворяя все твои прихоти.

— Ты и так это будешь делать, — властно пообещал Антонио, — Ты, — моя…

— Боишься? — задела его она, — Ты боишься проиграть мне?

Она играла в опасную игру. Новряд ли знала, что игра может стать роковой для всех троих: него, Чипа и Марианны.

Но он не сдастся ее дьявольским умением проводить вокруг пальца.

— Я принимаю твои условия, — сказал Антонио. Марианна приблизилась к нему так, что ее горячее дыхание опылило его шею. Он прикрыл глаза, не в силах справиться с нарастающим желанием. Ее холодные пальцы нежно пробежали по его слегка обнаженной груди. Антонио застонал. Его руки сомкнулись вокруг ее талии, а губы потянулись, чтобы насладиться ею.

Неожиданно она выскользнула из его рук. Антонио резко открыл глаза и понял, что она всего лишь застегнула его рубашку.

— Да еще, милый, в спальню вход запрещен на сутки, — лукаво подмигнула ему она, отвернувшись и направившись в сторону особняка.

Если бы это сказала его другая любовница, то он бы выгнал ее, собрав вещи, но…

Антонио улыбнулся и, нагнувшись, взял в руки камушек.

Чертовка! — подумал он, — Такая, с которой ему никогда не будет скучно.

Не целясь, Антонио бросил камушек прямо в летящую птицу. Та взмахнула крыльями и быстро взлетела ввысь. Он засмеялся. Впервые от души и искренне, радуясь предстоящему представлению игр разума и чувств.

Глава седьмая

Армано срочно улетел к своей жене, которая буквально выдернула его из лавины дел и работы, оставив в особняке только Марианну, Антонио и Адриано. Всю ночь Марианна обдумывала правильность своего решения и пришла к тому, что кто не рискнет, тот не пьет шампанское.

Марианна спустилась к завтраку в красном кружевном платьице, не оставляющем плодов для фантазий. Она в сотый раз удивилась, как жена Армано может носить только такие вульгарные платья, не имея джинсов или более скромной одежды. Ее грудь была обтянута корсетом, выделяя полноту, а длина платья едва прикрывала бедра. Все это дополняли туфли на высоких шпильках. Волосы она выпрямила, а челку небрежно уложила на лоб, придавая более экстравагантный вид.

Она бы в жизни такое не надела при людях, если бы не сложившиеся обстоятельства. Предательская память вернула ее на день назад. Как загорелись тогда глаза Антонио при виде ее необычной одежды, какая страсть охватила его.

Марианна перевела взгляд на Антонио, что-то бурно объясняющего Адриано. На Антонио была обычная рубашка и потертые джинсы, а Адриано, — в свитере и тоже джинсах. Антонио остановил поток речи, заметив спускающуюся Марианну. Его губы сжались в тонкую линию, а глаза потемнели от злости… и бешенной страсти. Адриано, заметив, куда смотрит брат, тоже кинул мимолетный взгляд. В нем не было заинтересованности или желания, а типичная обыденность.

Марианна поблагодарила Адриано за то, что он отодвинул стул, и присела рядом с Антонио, который готов был взорваться.

— Синьор, вы не подадите мне масло? — слащавым голосом произнесла Марианна, обращаясь к Адрианно. Он странно посмотрел на нее, но пода то, что она просила.

— Зовите меня Адриано, — попросил он.

— Тогда я — Марианна, — широко улыбнулась Марианна, бросив взгляд на Антонио, медленно потягивающего горячий кофе.

Повисло молчание. Каждый думал о своем, но Марианна всей телом ощущала напряженность и ярость Антонио. Она не понимала, от чего он так сердится. Неужели ревнует? Но она быстро отогнала эти мысли, хотя предательское сердечко дрогнуло.

— Адриано, а вы долго пробудете здесь? — нарушила тишину Марианна.

Тот кивнул:

— Обычно я бываю здесь два, — три месяца, но в этот раз у меня неотложные дела в ресторане.

— Ресторане? — не поняла Марианна.

— У меня в центре Лос-Анжелеса маленький домашний итальянский ресторан. Там возникли сложности, потому я должен скоро там появиться.

— Я не знала, — покачала головой Марианна, поднося к губам горячий чай.

— Ты хотела сказать, не успела собрать информацию, — поддел ее Антонио, который что-то читал в телефоне, не отрываясь от экрана.

Марианна натянуто улыбнулась и кашлянула, привлекая внимание Антонио. Последний мгновенно отозвался, но девушка уже говорила с Адриано о его ресторане и кухне. Тот нехотя рассказывал ей обо всем. Марианна ногтем немного спустила лямку с плеча, полностью оголяя его.

Антонио нервно сглотнул, а Адриано даже не обратил внимание. Марианна понимала, что его будет очень трудно соблазнить, а уже тем более с таким небогатым опытом, как у нее. Она невольно посмотрела на своего «учителя любви», который гневно сверкал глазами. Марианна решила пойти конем.

— Адриано, вы такой хороший человек, — пробормотала Марианна, накрывая его руки своими. Мужчина вздрогнул и попытался что-то сказать, но потом замолчал и вздохнул. Со стороны Марианна почувствовала к себе отвращение, но это единственный надежный и проверенный способ, чтобы получить свободу и брата.

— Марианна, вы… — он не мог подобрать нужного слова, — вы… очень прямолинейны.

Она кокетливо улыбнулась:

— Это одно из моих качеств. Надеюсь, когда мы сблизимся, то вы узнаете и о других.

Телефонный звонок прервал напряженную атмосферу. Адриано отдернул руки и прежде чем ответить на звонок, отрывисто извинился и удалился. Марианна осталась одна на один с разъяренным мужчиной.

— Что за цирк ты устроила? — закричал Антонио, но заметив ее укоризненный взгляд, чуть тише сказал: — Прекрати себя вести, как дешевая…

— Это только начало, — перебила его Марианна, — Я тебе покажу, как…

Антонио засмеялся, и Марианна почувствовала прилив злости.

— Что смешного?

— Адриано совсем тобой не интересуется, — попытался вразумить ее он, — Мой брат взрослый мужчина. У него были женщины, к тому же его невеста была замужем три раза, то есть ты понимаешь, что он с ней не в шарады учился играть. Куда ты лезешь? У тебя даже опыта нет. Хотя, я неправильно выразился. Он есть, но его надо увеличивать.

Марианна вспыхнула до корней волос. Этот мужчина откровенно смеялся над ней и ее жалкими усилиями. Внутренний голос был абсолютно согласен с Антонио. Разве прежняя Марианна посмела бы заигрывать с мужчинами? Или так пошло кокетничать?

— Cara, но на меня это произвело эффект, — хрипло сказал Антонио, прокравшись под стол и проведя пальцами по внутренней стороне ее бедра. Марианна судорожно вздохнула, почувствовав волну жара, окатившую ее.

— Я…

— Мы можем вместе постичь все прелести сладостной игры, — Антонио придвинулся к ней так близко, что его горячее дыхание щекотало ей мочку уха, — Мари…

Его рука уже поднималась к ее груди, как неожиданно она ударила его по пальцам и вскочила на ноги.

— Ты обещал! — воскликнула она, — Кто выйдет победителем, тот получит приз. А проигравший…

— Мари, ну мы же не дети! — попытался привести свой довод Антонио.

Девушка упрямо качнула головой:

— Нет! Я не возвращаю свои слова обратно.

Не давая ему возможности сказать, Марианна круто развернулась на каблуках и ушла, оставив его в тягостных раздумиях.

Ревность захлестнула его при виде того, как усиленно она пытается привлечь внимание Адриано.

Это игра, — убеждал себя он, но кулаки сжимались от бессилия. В такой одежде она могла бы соблазнить любого, а игра превратиться в реальность. Он не мог допустить этого, потому что Антонио Вирджилио, — итальянец. Они же собственники и ревнивцы.

Марианна хочет всплеска адреналина и вкусить запретный плод. Она хочет свободу. Но Антонио не мог просто так ее отпустить. Что-то крепко держало его, запрещая внять просьбе Марианны.

Спустя секунду он понял: он боялся ее потерять. Если она узнает, какой нетрадиционный способ он применил, чтобы избавить ее брата от наркодилеров, то вряд ли обрадуется.

Тогда уже ее ничего не будет держать. Одним выстрелом она убьет сразу двух зайцев.

Впервые он боялся, что потеряв ее, больше никогда не обретет то недостающее звено в цепи его никчемной жизни.

* * *

— Вы меня звали?

Марианна прикусила губу, стоя на пороге спальни Адриано. Мужчина задумчиво смотрел на нее, не отрывая взгляд. Она покраснела и обвела взглядом просторную комнату, обставленную современной мебелью в темно, — фиолетовых тоннах. Она чувствовала себя неловко, ощущая этот прожигающий взгляд.

— Что ты хочешь? — прямо спросил ее Адриано. Марианна вздрогнула. Только сейчас она осознала, что переходит рамки дозволенного. Она начинает забываться, кто она, где она и перед кем стоит., — Твои заигрывания меня не удивляют. Просто я не такой, как Тони. Я не подаюсь чарам. У меня богатый жизненный опыт.

— Опыт, что все только и говорят о нем, — пробубнила Марианна, не заметив, что мужчина услышал ее слова.

— Марианна Парили, ваша цель, — холодно произнес Адриано, — Для чего сегодня вы всячески пытались меня втянуть в свои грязные интриги?

Марианна гордо вздернула подбородок. Солнце давно зашло, и только дневная лампа освещала лицо мужчины, которое не выражало ни единой эмоции. Казалось, что даже чувствовать он не может.

— Я не интриганка, — резко заговорила Марианна, — У меня была причина. Вам лучше спросить у своего брата.

Марианна вспомнила, что видела в последний раз Антонио несколько часов назад, когда он закрывал двери кабинета. Он был отстранен и равнодушен к ней, что, к ее изумлению, очень ее задело.

Но мысли о долгожданном возвращении в прежнюю жизнь вселяли в нее уверенность и решимость, которые почти иссякли, когда экономка сообщила, что Адриано ждет ее в спальни.

— Тони ничего не скажет, но зато скажете мне вы, — непринужденно откинулся он на кресле, — Для чего вы здесь?

— Меня привез ваш брат, — ответила Марианна, жалея, что у нее нет ничего, чтобы прикрыться от его глаз.

— Прокурор, — жена члена мафиозной семье не звучит заманчиво, не так ли? — пробормотал Антонио, сжимая в руках тонкую ножку бокала с вином, — Вот мне и интересно, почему вы решили стать женой того, чью семью мечтали посадить? Думаете, только вы читаете газеты?

Марианна нахмурилась. Она вспомнила, что несколько лет назад давала интервью, где бросила, что откроет тайну семьи Вирджилио. Она уже давно пожалела об этом.

— Я совсем не так выразилась, — вспыхнула Марианна, отступив на шаг назад, прислоняясь к двери.

Брови Адриано взметнулись ввысь:

— Еще раз спрашиваю, что за игра?

Марианна глубоко вздохнула. Рассказать его брату о том, как Антонио насильно сделал ее своей любовницей, привез сюда, чтобы растоптать и унизить, требуя жертвы ради спасения Чипа.

«Разве то я? Разве этот мальчик, которые не переносил слез? Нет. Я — страшный человек. Я безжалостный человек, исполняющий любой приказ своего брата. Завтра он скажет убить — я убью».

Слова Антонио прозвучали в ее ушах. Она желала рассказать правду, но язык отказывался повиноваться, поэтому она тихо выдавила:

— Это не игра.

Она не сможет его предать. Предать, как это сделала Джессика, рассказав ему всю правду. Ведь Антонио просил, чтобы братья не знали об их секрете. Он доверял ей, как же она сможет открыть его тайну.

— Просто я… поссорилась с вашим братом, — выпалила Марианна, — Он, — ужасный собственник. Он не дает мне разговаривать с братом, поэтому я решила заставить его понервничать…

— Заигрывая со мной? — ехидно осведомился Адриано. Марианна вся пылала от стыда, не зная куда деться. Что сделал с ней этот Антонио? Она никогда раньше не врала, а теперь каждый ее вздох был пропитан ложью.

— Нет, то есть…  Простите, — выдохнула Марианна, — Это все чушь. Просто я…

— Марианна, я выполню любое ваше желание, если вы мне кое, — что расскажите, — вкрадчиво произнес Адриано.

Марианна насторожилась. Несомненно братья Вирджилио имели особую манеру получать свое, ставя условие. Это их общий признак.

— Смотря какое, — предупредила его Марианна. Если это то, что пришло ей в голову…

— Вы знакомы с Тиффани Лайк? — холодно спросил Адриано. Марианна напрягла память. Тифанни. Что-то очень знакомое…

Журналистка, которая неоднократно брала у нее интервью, часто затрагивая тему семьи Вирджилио, а потом резко исчезла. На протяжении нескольких лет никто ничего о ней не знал. Вот, что было известно Марианне. Она выполнила просьбу Адриано. Глаза мужчины зажглись опасным огоньком, когда она упомянула о том, что девушка исчезла.

— Нет, она жива и ее вполне можно найти, если захотеть, — пробормотал Адриано, хищно оскалив зубы. Марианна не понимала, что может связывать бедную журналистку и богатого и опасного мафиози. Неужели и эта девочка попала в список врагов Вирджилио? Марианна изо всех сил старалась вспомнить, как она выглядит. Худая двадцатилетняя светловолосая девушка с огромными голубыми глазами, всегда задавала вопросы уверенно и профессионально, не смотря на юный возраст.

— Ладно, — отмахнулся Адриано, — Что вам нужно?

— Ничего, — гордо сказала Марианна, собираясь выйти, но резко остановилась, услышав его слова:

— Вашего брата зовут… Чип?

— Да, — Она повернулась к нему.

— Завтра я попытаюсь вам помочь с ним связаться или увидеть, — пообещал Адриано, — Но скажите, это не встанет клинком между мной и Антонио?

Марианна замешкалась. С одной стороны ей так хотелось услышать родной голос, но с другой, — она не могла подставить Антонио.

— Я не знаю, — честно ответила Марианна, — Выбор за вами. Может, и навредит.

Сказав это, Марианна вышла из спальни, глотая слезы и думая, что только своими руками отказалась от возможности пообщаться с братом или поднять завесу, получив долгожданную свободу, ради того, чтобы только не подставить этого безжалостного монстра.

Проходя мимо дверей, Марианна почувствовала, как кто-то схватил ее за запястье и буквально втащил в кабинет. Она не успела даже вскрикнуть, как столкнулась с потемневшим взглядом своего любовника.

— Я же… — запротестовала Марианна, но Антонио приложил палец к ее губам:

— Cara mia, я больше не могу смотреть, как ты ходишь почти голой, — зарычал Антонио, — Это выше моих сил. Я хочу тебя.

Её холодные бледные пальцы сжимали сильные плечи, в ответ чувствуя его руки на своих бёдрах. Он был жадным. Собственником, который умел хорошо притворяться. А его душа чернее чёрного. Приоткрыв губы, она шепчет его имя. Утоляя его потребность в жажде контроля. У него всё всегда должно быть под контролем. Всё в идеальной схеме. И она была лишь её частью.

Он судорожно вздохнул, сильнее прижимая её к себе. Она нужна ему, нужна. Только она. Он скорее убьёт её, чем отдаст кому-то. И даже её тело он не отдаст.

Он был чертовски горд и надменен, но перед ней даже готов склониться на колени. Но это только крайние крайности. Его тонкие пальцы касались ее мягкой коже. Она вздрагивала, толи от некого страха, толи от желания.

Её пальцы опустились на его спину. Она вкладывает в свои движения нежность. Он чувствует как под её пальцами его кожа почти тает. Его дыхание участилось. Он коснулся её губ своими. «Моя!» — едва слышно произносит он.

Его губы легко накрыли ее, и поцелуй стал неимоверно нужным. Казалось, что если, вот сейчас, он перестанет ее целовать, то мир рухнет. И каждой своей клеточкой, каждым мускулом он стремился к ней.

Страсть взяла над ней верх и девушка сама не понимала, что делает. Разорвав на нем рубашку, она медленно заскользила ладонями по горячей коже, прижимая его к себе ближе и покрывая поцелуями каждый сантиметр его тела.

Антонио застонал и одним мощным движением поднял ее в воздух. Марианна судорожно вздохнула, когда его губы проводили дорожку от ее шеи к груди. Дыхание стало учащеннее, а сердце пустилось в бешенный ритм.

Она уже не помнила, как они оказались на диване, как его руки умело доставляли удовольствие. Только затуманенные взгляды и жаркие стоны отдавались в ее памяти. А потом два разгоряченных тела слились. Марианна вцепилась ему в плечи, чувствуя, как поднимается на небеса наслаждения.

Глава восьмая

По случаю дня рождения старшего брата Антонио и главы мафиозного клана, Армано Вирджиило, в особняке была организована роскошная вечеринка. Марианна с утра наблюдала, как шли подготовки: на террасе установили фонтаны шампанского, огромные зеркальные столы, итальянские певцы устанавливали свои музыкальные инструменты, а повара и официанты бегали, волнуясь и боясь оплошностей.

Вот уже неделю она была с Антонио. Эта неделя просто потрясла ее. После работы, Антонио уделял ей время. Они гуляли на пляже по вечерам, дурачились, как дети, в море и целовались под луной. Романтично. Но не в их случае. Марианна представить не могла, что мужчина, которого раньше она так яро ненавидела, стал ей дорог. Он… нравился ей, даже больше, она начала ему симпатизировать.

За эту неделю он ни разу не накричал на нее, а старался угадывать любое ее желание. Дело даже было не в том, чего хотела она, а в том, что Антонио явно получал удовольствие от этого. Он был совсем другим. Нежным, ласковым и… страстным. Обрывки из их страстных ночей снова предстали перед ее глазами. Марианна вспыхнула и дернулась, от чего Фиджеральдо Пакалини, известный кутюрье, который шил платья для семьи Вирджилио, недовольно буркнул:

— Сеньрита, стойте ровно и не шевелитесь. Я и так тружусь изо всех сил, чтобы платье не лопнуло на вас.

Марианна стояла в примерочной комнате в узком белом платье в итальянском стиле, которое никак не застегивалось.

И никто ничего не говорил.

Элизабет, жена Армано, которая несколько дней назад прилетела вместе с мужем. Эта миловидная женищна оказалась интересной собеседницей. Они часто сидели возле бассейна, разговаривая и делясь своими переживаниями. Элизабет никак не могла стать матерью, хотя прожила уже с мужем около трех лет. А Марианна, взяв с нее обещание никому не говорить, рассказала всю правду их с Антонио отношений. Шок на лице женщины сменился злостью. Она пообещала ей помочь и дать возможность поговорить с братом. Сейчас она напряжено следила за каждым движением модельера.

— Втяните живот, — сказал Фиджеральдо, изо всех сил дергая застежку вверх. Выражение его лица было неодобрительным.

— Я и так стараюсь, — ответила Марианна, вздрогнув, когда замок защемил кожу на ее спине.

— Еще, — настаивал модельер.

Она вскрикнула, —   замок снова захватил кожу.

— Ой! Мне больно.

Фиджеральдо недовольно всплеснул руками:

— Dio! Если бы я знал, что вы такая полная, то выбрал бы обычный балахон, а не это изысканное создание. Вы что никогда не сидели на диете?

— Нет, — тихо прошептала Марианна, — Я всегда считала себя стройной.

— Послушайте, синьор Пакалини, — вмешалась Элизабет, — Пусть она наденет что, — нибудь из моих платьев.

Мужчина покачал головой:

— Не сравнивайте себя, синьора, с ней. Вы просто образец того, какой должна быть модель. А этой синьорите только мешок будет впору. Боже мой! Давайте снимем платье, пока оно не лопнуло на вас.

Слезы подступили к ее глазам. Ей не стоили напоминать, что она набрала лишний вес. Она и так знала, ведь Антонио беспощадно кормил ее всеми сицилийскими вкусностями, налегая на сладости и торты. Но не так уж сильно, как возмущался модельер.

— Синьор, — пробормотала Элизабет, — Не следует быть столь прямолинейным.

— Вы всегда просили меня говорить только правду, — обратился он к жене Армано, — Так вот, вашей подруге абсолютно не подойдет никакое из моей превосходной коллекции платье. Единственное, что я могу предложить, то это мешок. Боже! Такая вечеринка, столько знаменитостей, а тут эта…

— Заткнись немедленно, иначе я тебя сам заткну, — громкий голос Антонио прозвучал так угрожающе, что все вздрогнули. В черном смокинге с красной розочкой в кармане он выглядел настолько привлекательным, что Марианна почувствовала себя недостойной идти с ним в паре.

— Тони, не надо, — Элизабет мягко взяла деверя за рукав, — синьор Пакалини уже уходит.

Модельер побледнел и что-то бормоча, принялся собирать свои вещи. Антонио посмотрел на Элизабет:

— Почему ты позволяла ему с ней так говорить?

— Я вмешивалась, просто синьор Пакалини не был в настроении, наверное, — неуверенно пробормотала женщина.

— Я уйду и больше никогда не звоните мне, синьора, — выкрикнула писклявым противным голосом модельер. Видно, что его сильно задел Антонио и его тон, — Но вы хоть всю Сицилию обыщите, но не один из уважающих себя модельеров не будет сшить одежду на вашу подругу. Она, выражусь негалантно, настоящая корова. Пусть она похудеет, а потом…

Звук пощечины заставил модельера замолчать. Он прижал руку к горящей щеке. Марианна испугалась от вида Антонио. Его налились кровью, а кулаки сжались. Весь он был напряжен и источал такой гнев, что казалось, он может убить, не задумываясь.

— Извинись перед ней, если не хочешь, чтобы твои мозги оказались посредине комнаты, — угрожающе приказал Антонио. Модельер повернулся к ней и прожег ее таким взглядом, что Марианна не выдержала, слезла со стула и убежала, оставляя позади мужские крики и хлопки пощечин.

Она бежала так долго, пока у нее не перехватило дыхание. Она остановилась возле спальни, которую делила с Антонио, и вытерла набежавшие слезы. Ее губы изогнулись в слабой улыбке.

Это было похоже на сцену из фильма, —   Антонио Вирджилио, прекрасный принц, прискакал на белом коне, чтобы спасти принцессу от злодея.

Марианна точно не могла сказать, когда именно она полюбила его так сильно. Девушка как-то упустила тот момент, приведший к тому, что теперь ее сердце безвозвратно принадлежало ему.

Она сама испугалась той лавины чувств, которая сейчас обрушилась на нее. Она полюбила того, кого надо ненавидеть. Но как бы она не призывала ненависть, но она не придет, потому что на ее месте куда более сильное чувство. Любовь. Любовь.

Марианна не ожидала, что сможет открыться ему. Человеку, который насильно привязал ее к себе, но как сладок был плен. Она хотела не только его тело, но и его душу. Так все, — таки, когда она его полюбила? Может, тогда, когда он поделился с ней трагедией своей семьи или когда спас ее? Или…

Где, — то в глубине души семена любви он вселил в нее, когда ухаживал за ней во время ее болезни.

— Мари, — Его голос заставил ее вернуться на землю. Она смотрела на него другими глазами: такой красивый и величественный. Сильные и решительный.

— Мари, — Он слегка встряхнул ее за плечи. Девушка пришла в себя и попыталась выдавить улыбку, но ничего не получилось.

— Мне не нравится, что ты от меня сбежала, — угрюмо произнес он, — Этот модельер больше никогда не посмеет тебя оскорбить. Я преподал ему урок и отослал обратно в Рим.

— Но он говорит правду, —   признала Марианна, —   Я полная. Посмотри на меня.

Антонио прожег всю ее фигуру взглядом, а потом, молча взяв ее за руку, открыл дверь и завел ее в спальню. Марианна задрожала, когда его пальцы потянули застежку вниз, и платье упало к ее ногам. Она стояла перед ним в одном белом кружевном белье, и впервые не чувствовала стыда. Его пальцы пробежали по ее животу и остановились на груди. Ее дыхание стало учащеннее.

— Мари, ты самая красивая женщина для меня, — хрипло произнес он, — У тебя прекрасная грудь. Я никогда не любил худышек, а ты, как персик, который мне хочется съесть. Я знаю, ты не веришь мне, но…

Она закрыла ему рот ладонью и покачала головой:

— Я верю тебе, Антонио. Я не сомневаюсь в тебе.

Секунду он молчал, а потом резко рванул ее на себе и зарылся носом в ее волосах, а руки начали ласкать ее обнаженную спину. Марианна застонала и вцепилась ему в плечи, а Антонио уже приближался к ее губам, как вдруг телефонный звонок прервал их. Антонио выругался и ответил. Марианна чувствовала себя так, словно взлетела на самую высшую ступень счастья.

Этот мужчина считал ее красивой и желанной, и Марианна ощутила свою власть и силу над ним. Раньше с ней такого не было. Хотя с ней многого не бывало, пока она не встретила его.

Антонио повернулся к ней. В его серо, — голубых глазах заиграли чертики.

— Весь дом гадает, почему я вышвырнул модельера, а потом пропал, — засмеялся он, — Армано ищет нас повсюду.

— Так что же мне надеть? — печально вздохнула Марианна, накидывая шелковый халатик. Антонио приблизился к ней и ласково убрал выбившуюся прядь из волос, а потом поправил ее челку:

— Я позвоню Клариссе, она известный модельер в Сицилии. Дорогая, она сделает из тебя куколку.

— Правда? — лукаво поинтересовалась Марианна, проведя пальцем по его нижней губе, — А может мне лучше появиться перед гостями так?

— Только попробуй, — прорычал Антонио, прижав ее к себе, — В таком виде ты можешь ходить только передо мной, моя дорогая.

— А ты оказался ужасным собственником, — продолжала дразнить его Марианна, делая шаги назад по направлению к кровати. Антонио понял ход ее мыслей и улыбнулся:

— Я должен сделать несколько звонков и найти Клариссу, иначе быть тебе без платья. А приятное оставим на ночь.

Марианна хотела отвернуться, но Антонио сцепил ее руки на талии, щекоча ее шею своим дыханием.

— Ты мне нравишься вот такой, — неожиданно сказал он, — Открытая, не скрывающая своих чувств и позывов. Что с тобой?

Марианна покраснела, но посмотрев в его глаза, окончательно влюбилась в их загадочное сияние.

— Просто я научилась доверять тебе, Антонио, — Она положила голову на грудь мужчины, чувствуя, как бьется его сердце, — После того, как отец бросил меня, Чипа и маму, я разучилась верить сильному полу. Я полагалась только на себя и свои силы. Окружила себя ледяной стеной, но сейчас все будет по, — другому, правда?

Она подняла на него взгляд, полный надеждой, и Антонио откашлянулся, прежде чем отстранить ее.

— Конечно, Марианна, — ответил он, — Я пойду.

Когда за ним закрылась дверь, то она почувствовала что-то неладное. Какой, — то странный комок мешал ей свободно дышать. И дело было совсем не в том, что Антонио так порывисто ушел.

Он назвал ее Марианной. Он никогда ее так не называл. В его устах это имя прозвучало, как пощечина, которая моментально оглушила девушку.

Неужели она зря доверила ему свое сердце?!

* * *

Еще секунду бы она призналась ему в том, что не должна была совершать…

Антонио несколько раз глубоко вздохнул и, поблагодарив официанта, подскочившего к нему с подносом, взял бокал с шампанским.

Она стала ему очень дорога… Ее непосредственность, дерзость и переменчивость настроения просто сводили его с ума. Он хотел ее всю. Он впервые готов был сделать все, чтобы держать ее близко и никуда не отпускать.

Ему было легче, когда она ненавидела его, но сейчас Антонио не видел в ее глазах того огня презрения. В них светилась нежность и что-то еще. Она не должна была делать этот шаг.

Шаг от ненависти до любви.

Конечно, Антонио чувствовал себя восторженным тем, что покорил сердце рыжеволосой фурии, однако он прекрасно понимал, что тайна откроется. Марианна возненавидит его еще сильней, но ей будет больнее, когда разобьется сердце. Он знал. Ему тоже разбили сердце. Он не хотел, чтобы такое чувствовала Марианна.

Кто-то тронул его за рукав. Антонио обернулся и едва не раскрыл рот от удивления. Голубое, лазурное в пол блестящее платье в пол, без лифа, обтягивающее тонкую талию и выгодно подчеркивающее полную белоснежную грудь, прекрасно шло к глазам Марианна, которые были слегка обведены, а густо накрашенные ресницы одним взмахом могли покорить любого. Рыжие волнистые волосы были струились по плечам волной, а челку так и хотелось убрать. Розовые губки манили его.

Антонио почувствовал себя так, словно его облили горячей водой. Он нежно прикоснулся к ее щеке. Марианна вспыхнула.

— Я тебе нравлюсь? — тихо прошептала Марианна, когда его рука инстинктом собственника прижала ее талию к себе.

Он хрипло рассмеялся:

— Очень. Я готов даже продемонстрировать насколько сильно…

— Антонио! — укорила его взглядом Марианна, боязливо поглядывая на смеющихся гостей, — Тебе совсем не стыдно?

— Совсем нет, моя любовь, — пробормотал Антонио и отвлекся, когда к ним подошел какой, — то пожилой мужчина в белом костюме. Марианна застыла, как вкопанная. Он сам понял, что сказал? Любовь моя. Глупая улыбка озарила ее лицо, и она крепче прижалась к нему. Антонио закончил беседу о новых проектах и погладил ее по голове. Марианна подняла к нему лицо. Его губы были на таком близком расстоянии, что стоило ей потянуться, как она прижалась бы к ним, но Антонио хищно улыбнулся и неожиданно поднес к ее губам бокал шампанского. Марианна слегка пригубила и тихо ахнула, когда Антонио почти осушил бокал до дна.

— Ты такая сладкая, Мари, — прошептал ей на ухо Антонио. Марианна снова покраснела и поймала на себе взгляд Адриано, хмуро наблюдающего за ними.

— Мари, — внезапно позвала ее Элизабет. Девушка повернулась и встретилась с женой именинника, которая была облачена в черное короткое платье, подчеркивающее стройность ее ног. Она взяла ее за руку и буквально выдернула из объятий Антонио, бросив через плечо извинения. Мари усмехнулась, заметив, как недовольно поморщился Антонио.

— У меня для тебя прекрасная новость, — прощебетала Элизабет, — Ты должна пойти за слугой. В гостиной есть телефон. Возьми его. Ты можешь поговорить с… Чипом.

Сердце Марианны бросилось в бешеный танец. К глазам подкатили слезы, и она еле сдерживала, чтобы не заплакать. Чмокнув Элизабет в щеки, Марианна пошла за худым юношей, приняв про себя решение, что после разговора с Чипом, она признается в любви Антонио.

Она и не замечала, как сощурились глаза Антонио, как бокал выскользнул из его рук, когда он увидел выражение лица любовницы.

Плохое предчувствие охватило его.

Глава девятая

— Ты меня очень разочаровал, Чип! Наркотики, криминал, как ты мог? Разве этому тебя учила наша мать?

Марианна еле справлялась с дрожью в голосе, слыша родной голос брата. Каким бы плохим он не был, она его любила всей своей душой. Внешне он казался разгульным и легкомысленным, но внутри она помнила доброго и невинного мальчика.

— Марианна, прекрати, я не маленький, чтобы мне читали нотации, — грубо оборвал ее Чип, — Не все могут пробиться в жизни, как ты. Да и ты долго не могла справляться с трудностями, если сразу легла…

— Заткнись, — закричала Марианна, — Как ты смеешь мне такое говорить? Ты знаешь, что было с мамой, когда она обо всем узнала? Как ты мог быть таким глупым и безответственным!

Марианна должна была остановить вспышку гнева, но ее брат был настолько нагл, что даже не собирался извиниться и покаяться.

— Я ненавижу тебя и твоего любовника, как его… Антонио, — выплюнул Чип. Марианна вздрогнула всем телом. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Она никогда не ожидала, что ее брат скажет так…

— Ты должен благодарить Антонио, — сорвалась на крик Марианна, — Он вытащил тебя из этой грязи, а ты…

— Избавил от них, а сам закрыл меня в этой клетке, — В его голосе звенела обида. Марианна непонимающе нахмурилась. О чем он говорит?

— Какая клетка? — воскликнула Марианна.

— Твой любовник заточил меня в наркологическую клинику, — ответил Чип. Марианна похолодела., — Он отнял у меня телефон, избил, посадил, как тюремщика и установил охрану. Плевать я хотел на такую заботу…

Телефон выскользнул из ее рук. Так все это время… Перед глазами Марианны все поплыло.

Он обманул ее! Жестоко и беспощадно! Обещал, что с ее братом ничего не случится. Он получит свободу, но он не имел права трогать его, а тем более запрещать общаться.

Он ее брат, а не какой, — то ребенок. Он заманил ее в сети, запутав и заставив поверить в то, что на самом деле не существовало.

Слезы покатились по ее лице, а в груди стало невыносимо больно. Он жестоко и подло подставил ее. Теперь все начало проясняться. Она, — любовница члена мафиозной семьи, а ее брат, — наркоман и наркоторговец, которого посадили под замок. Он ведь обещал, что с ним все будет в порядке.

— Мари, — услышав за спиной голос, Мари обернулась и встретилась с виноватым взглядом. В серо, — голубых глазах виднелась тупая боль, которую Мари понять не могла.

— Ненавижу! — закричала Марианна, — Боже, я тебя ненавижу. Ненавижу твое лицо, ненавижу твои прикосновения. Будь ты проклят! Проклят! Ты мне так противен.

Только не заплакать, — мысленно просила себя Марианна, мечтая, чтобы он исчез из ее жизни или это все просто был кошмарный сон.

— Это был только один выход, — хрипло сказал Антонио, приблизившись к ней и попытавшись взять за руку, но она резко оттолкнула его.

— Ты же обещал, что с ним все будет хорошо, — прогремела девушка, — Ты же обещал мне!

Она резко залепила ему пощечину, и он молчал. Марианна почувствовала нестерпимую боль в области сердце. Что-то кольнуло. У нее перехватило дыхание, но спустя мгновение она уже держала себя в руках.

— Пойми, только так они оставят его в покое, — умоляюще признал Антонио, — Или смерть или…

— Почему ты избил его?

Антонио покачал головой:

— Он сопротивлялся, потому я имел права приказать его…

— Ты ни на что не имеешь права, Антонио, — заорала Марианна, — Не имеешь право командовать мною и жизнью моих близких. Теперь я понимаю, почему твоя жена изменила тебе. Наверное, ты ее тоже обманывал и распоряжался ее жизнью, потому она захотела выйти из этого тотального режима.

Марианна прикусила язык, когда осознала, что только сейчас выпалила. Но уже было поздно возвращать слова.

Она говорила то, о чем думала. Она ненавидела его. Ненавидела себя за то, что позволила себе полюбить такого монстра.

— Я ухожу, — оповестила его Марианна, проскользнув мимо нее, но он схватил ее за запястье. Впервые его прикосновение вызвало в ней волну отвращения, — Убери свои грязные руки от меня, негодяй.

— Это все ради его блага, — не терял надежды Антонио, — Я никогда бы не поднял на него руку, если бы он не сопротивлялся. Охрану я поставил, чтобы он не смог сбежать.

— Не хочу никаких оправданий! — выдернула свою руку Марианна, — Я ухожу. Не смей искать меня. Не смей меня больше трогать. Ненавижу!

* * *

Ему потребовалось слишком много времени, чтобы понять, он любил ее.

На его лбу блестел пот, он стекал по лицу, попадал в глаза. Антонио хотелось бежать, но деваться было некуда. Не было такого места, где бы его не преследовали мучительные рыдания Марианны. Он сжал кулаки и подошел к концу коридора. Внешне он держался как подобает мужчине, но в душе не чувствовал себя им. Вот так Господь Бог показывает смертному пределы его власти, учит человека смирению, когда он становится чересчур самоуверенным и начинает излишне полагаться на себя.

Антонио прислонился к стене, в это время раздался крик боли, от которого у него перевернулось все внутри. Он застыл. Его душили сожаления и чувство вины.

Ей было больно. Он понимал. Ему же было еще больнее. Антонио снова терял. Терял ту, которую любил самозабвенно. Любил страстно и просто не мог жить без нее.

Дверь спальни распахнулась, и Марианна стремительно выскочила. Антонио спрятался у двери, наблюдая, как она остановилась и посмотрела в сторону его кабинета. Она переоделась в обычные джинсы и футболку, в которой она прилетела с ним.

— Антонио, а ведь я тебя до сих пор люблю, — произнесла она в тишину и ушла, прежде чем он вышел из укрытия.

Он любил ее глаза и улыбку, волосы и черты лица. Ему нравился ее голос. Он был влюблен в мельчайшие жесты, принадлежащие только ей. Он любил Марианну… нет Мари, только его женщину.

А сейчас он теряет ее по своей глупости. Но она даже и не захотела его выслушать, — проговорил его внутренний голос.

Он подошел к окну и глубоко вздохнул. За эти недели она перевернула его жизнь. Он боялся ее потерять, поэтому скрывал правду о Чипе. Но правда в том, что он в действительности хотел, как лучше. Он выбрал самый безопасный вариант.

Антонио даже не бил его, а просто приказал своим людям оглушить его и спрятать в клинике.

Антонио смотрел, как она уходит, и в душе его по-прежнему боролись противоречивые чувства. Марианна дошла до мраморной лестницы, которая вела в нижнюю часть сада.

Усиленно моргая, чтобы сдержать навернувшиеся на глаза слезы, молодая женщина сделала шаг вперед, пропустила одну ступеньку и, споткнувшись, полетела вниз.

Антонио видел, как она упала и покатилась по мраморным ступенькам. Он выскочил из спальни и стремительно бросился к ней.

Она лежала в самом низу, у подножия лестницы. И была в сознании — пока. Когда Антонио с тревогой склонился над ней, Марианна с мукой прошептала всего лишь два слова:

— За что?

Эти слова стали последней каплей. Слезы хлынули из глаз сильного и всемогущего мужчины, и он не стеснялся, что его сопровождали взгляды сотней гостей.

Глава десятая

Марианна чувствовала такую слабость, что не могла разомкнуть глаз. Сознание было словно парализовано, и тело — как чужое. Она слышала чей, — то голос, но боль в голове мешала открыть глаза.

— Мари, я виноват перед тобой.

Антонио! Ей хотелось прокричать его имя, но воспоминания обрушились на нее. Он предал ее! Обманул и растоптал. Ей надо прогнать его, но почему, — то его успокаивающий голос уменьшал пульсирующую боль.

— Я не должен был от тебя ничего скрывать, — Ей показалось или он плакал, — Просто я боялся тебя потерять. Чип. У меня не было другого выхода. Я посылал ему предупреждения, чтобы он заканчивал, но он только игнорировал. Я обещал, что он будет жив. Это был единственный выход. Прости меня. Прости.

Ну почему, почему она не могла на него сердиться?

А тело напоминало о тех прикосновениях, что еще так недавно доводили его до полуобморока. Антонио, я ненавижу тебя… — хотела сказать она, но понимала, что лжет сама себе.

Это был выбор. Он стоял перед выбором. Он должен был выбирать одно из двух, и Антонио решил уберечь жизнь ее брата, не смотря на то, какие меры могут быть приняты.

— Я люблю тебя, — в его голосе было столько муки, что Марианна не выдержала и открыла глаза. Его голова была склонена. Он не видел, что она очнулась, и продолжал говорить:

— Я понял, что люблю тебя в тот день, когда нашел тебя больной. Ты была такой беззащитной и ранимой, что вся моя ненависть и неприязнь исчезли. Я люблю тебя! Ты, — моя жизнь. Прости. Ты только приди в себя. Я буду молить тебя о прощении на коленях, буду надеяться, что ты меня простишь. А если нет, то лучше мне умереть.

— Не надо говорить о смерти, — хрипло сказала Марианна, — Жизнь только начинается.

Антонио резко поднял голову. В его глазах, наполненных слезами, читались боль и страдания. За те часы, которые она провела в бессознательном состоянии, он прошел семь кругов ада. Слышать сейчас ее голос, — это самая высшая его радость.

— Мари…

— Я простила, — тихо произнесла Марианна и слабо улыбнулась, — Я понимаю, что ты делал это ради благополучия моего брата. Я несправедливо тебя обвиняла. Ты…

— Я люблю тебя, — перебил ее Антонио, взяв ее за руку и поцеловав ее, — Все будет так, как скажешь. Хочешь я хоть сейчас прикажу, и Чипа отпустят?

Она поднесла палец к его губам:

— Он не изменится. Когда, — нибудь он будет сожалеть.

— Давай не будем грустить o том, что прошло, давай улыбнемся тому, что это c нами было, — вздохнул Антонио, нежно провод пальцами по ее щеке, — Скажи, что любишь меня?

— Я люблю тебя, синьор Вирджилио, — призналась Марианна, — Я люблю в тебе все, потому что ты, — идеал моего мужчины. Просто раньше этого я не понимала.

— Ты выйдешь за меня замуж? —   тихо спросил Антонио, замерев и смотря на нее взглядом, полной надежды.

— А разве прокурорша может быть женой мафиози? — грустно вопросом ответила Марианна. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Она любила свою профессию. Она строила ее годами, мечтая взлететь еще выше. Но этого мужчину она любила намного больше, — Я могу… уволиться.

— Это слишком большая для тебя жертва? — ласково поинтересовался Антонио, — Просто в ближайшие годы ты и так будешь постоянно находиться в декрете.

— Вы уверены, синьор? — лукаво подмигнула ему Марианна.

— Да, моя жизнь, — кивнул он, — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, матерью моих детей. Я открою тебе тайну: в тот день, когда мой отец умрет, Семья перестанет существовать.

— Как? — не поняла Марианна.

Антонио пожал плечами:

— Это проблемы Армано. Ты станешь моей женой?

Марианна, не задумываясь, ответила:

— Да! Я согласна быть с тобой навеки.

Они скрепили свои слова долгим поцелуем, прогоняя остатки прошлого и рождая шанс на новую жизнь.

Эпилог

Марианна слышала, как внизу на первом этаже каминные часы пробили два часа ночи. Она спустила ноги с кровати и встала. Камин в ее комнате давно остыл, и дощатый пол был холодным. Поежившись, она сняла ночную рубашку и бросила на стул.

Они жили теперь в его огромном особняке в Милане. Марианна, как он и говорил, уволилась с работы и сразу же отправилась в декрет.

Было холодно стоять обнаженной в прохладной комнате, и она снова поежилась, потом надела на себя тонкий атласный халат, который аккуратно разложила заранее. Тонкая ткань почти не грела, но Марианне нужно было не тепло. Во всяком случае, не сейчас. Позже ей будет очень даже тепло. Она улыбнулась своим мыслям и завязала на талии пояс, ровно настолько, чтобы он только удерживал атласные полы халата вместе. Она собиралась на бой, на поединок, готовилась поразить врага. Марианна широко улыбнулась и снова поежилась, чувствуя поднимающуюся волну желания.

Она шла соблазнять своего мужа.

Марианна прошла по коридору и остановилась перед дверью комнаты, в которую Антонио переехал шесть недель назад, в ту ночь, когда родились их близнецы. Марианна с самого начала поняла его намерение, она знала, что он отдаляется от нее из-за своих страхов. Она помнила, как он испугался, когда она впала в кому после родов. Он до сих пор вспоминал ту ночь с кошмаром.

И он был убежден, что ему не хватит храбрости столкнуться с этими страхами снова. Марианна сознавала его самые страшные опасения. Знала она и то, что он по глупости решил, будто сможет удовольствоваться браком, лишенным страстными ночами И поскольку до сегодняшнего дня она мало что могла сделать против этой нелепости, но позволяла ему на протяжении шести недель думать, что согласна с его решением. Но это было далеко не так. И настало время показать Антонио, что ей недостаточно держаться за руки и целомудренно чмокать друг друга в щечку. Показать, что ее никогда не удовлетворит брак, лишенный физической близости. Пришла пора дать выход ее нарастающему желанию, которое день ото дня становилось все более невыносимым. И покончить с глупой идеей раздельной жизни, которая, как он вообразил, нужна ради еебезопасности.

Марианна с улыбкой открыла дверь в его комнату, не постучавшись. Она не собиралась его предупреждать. Она ожидала застать мужа в кровати, но его там не оказалось, одеяло было откинуто. Очевидно, он проводил такую же беспокойную ночь, как она. Марианна оглядела комнату и увидела, что он стоит у окна, сцепив руки за спиной, и смотрит в темноту. Неудивительно, что каждое утро он выглядит так, будто не спал ночь. Ей хотелось смеяться. По крайней мере завтра утром у него будет веская причина выглядеть усталым.

Марианна точно уловила момент, когда Антонио почувствовал ее присутствие. Он повернулся, шагнул к ней, но потом остановился. На его лице появилось озабоченное выражение.

— Что-то не так, любимая?

Марианна кивнула:

— Я болею.

Антонио мгновенно подскочил к ней и взял осторожно за плечи:

— Что с тобой?

— У меня болит сердце, — изобразив маску страданий на лице, сдерживая улыбку, произнесла Марианна.

Мужчина нахмурился и потянулся к тумбочке за телефоном, но Марианна схватила его за руку и прижала к груди, чтобы он слышал отчаянные удары ее сердца. Она заметила, как задрожал Антонио, но он упрямо не хотел показывать свою слабость.

— Мари…

— Я хочу тебя, — прошептала она, положив руки ему на плечи, — Очень хочу. Ты не проводишь со мной ночи. У тебя есть другая?

Конечно, она знала, что это не так. Антонио каждый день рано возвращался домой и проводил все время с детьми, играясь и дурачась. Он отстранился от дел Армано, взяв только легальную часть. Все ждали того часа, когда остынет тело их отца. Это было неправильно. Но это был единственный шанс обрести покой.

— С ума совсем сошла? — покачал он головой, — У меня есть женщина, которую я люблю. Другие меня не интересуют. Просто я боюсь потерять тебя…

— Никогда, — покачала она головой, приложив палец к его губам, — Ты, Габриэлла, Винченцо, — моя жизнь. Куда я от вас денусь?

— Милая, — пробормотал Антонио, прижав ее хрупкую фигурку к себе.

Антонио знал, что она делала. Он понял, какие у нее были намерения на сегодняшнюю ночь. Проклятие! Адское пламя! Она что, не знает, что он не может это допустить? Не понимает, на какой риск они бы пошли, если бы он согласился?

Его сердце пропустило удар. Он силился отойти от Марианны, но его ноги отказывались повиноваться. И он мог только стоять на месте, держа ладонь на ее груди.

Проклятие! Это была худшая из пыток!

— Просто люби меня, — взмолилась Марианна, приподнявшись на цыпочки и подставляя лицо к поцелую.

Он наклонил голову, и его губы коснулись ее губ, пробуя ее на вкус, смакуя ее. И она ответила на поцелуй с таким же жаром, который охватил его. Его руки взметнулись к ее талии, притягивая ближе и одновременно скидывая халатик.

— Моя львица ищет добычу, — рассмеялся Антонио, когда Марианна пыталась расстегнуть рубашку.

Марианна фыркнула и загадочно улыбнувшись, порвала на нем рубашку и с удовольствием приложила ладони к его мускулистому торсу.

— Львица, которую ты укротил, — прошептала она ему на ухо, когда он подхватил ее на руки и понес к кровати.

— Я тебя люблю, — улыбнулся Антонио, положив ее на кровать. Он навис над ней, и Марианна восторженно отметила про себя, что у нее самый прекрасный на свете муж.

Серо, — голубые озорные глаза, которые могут покрываться льдом, красиво очерченные губы, легкая щетина. Атлетически сложенный. И всецело ее мужчина.

— Сейчас будем лечить твое сердце, — хмыкнул Антонио, и они погрузились в мир, полный любви и страсти, где господствовали только двое.

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Эпилог