Короткая память [Александр Борисович Борин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Александр Борин КОРОТКАЯ ПАМЯТЬ


От автора


Писатель-документалист дело имеет с фактом. Тщательно, во всех подробностях его рассматривает, не облегчает себе задачу, упрощая или приукрашивая факт, и не переписывает историю, даже если это не История вообще, а лишь история одного, отдельно взятого события или одного, отдельно взятого человека.

Все так. Однако, мне кажется, есть случаи, когда писатель работает в жанрах, казалось бы, довольно далеких от документалистики, — рассказ, повесть, киноповесть — и тем ни менее остается убежденным документалистом.

В чем же тут дело? Почему так происходит?

Я думаю, документалистика это не только и не столько — о чем пишет писатель, но прежде всего — как он отбирает, организует и выстраивает жизненный материал, какие ставит перед собой задачи и с чем обращается к читателю.

Да, конечно, в основе документального произведения лежит факт. От него автор отталкивается, вокруг него строит сюжет. Чем весомее и значительнее такой факт, тем обычно значительнее и крупнее события, которые его породили или им порождены. Чем социальнее такой факт, тем обычно острее социальные проблемы, которые автор пытается поднять в своем произведении. Чем драматичнее такой факт, тем драматичнее и сложнее взаимоотношения героев произведения, сильнее их страсти. Факт — основа, стержень, завязка и развязка, повод и смысл документального произведения. Все так.

Но вот вопрос: всегда ли этот факт должен иметь подлинный адрес и настоящую дату, то есть быть строго, от начала и до конца, документальным?

Или точнее: всегда ли читателю важно знать, где именно, в каком городе и на какой улице такое событие произошло, какое стояло тогда число на календаре и как на самом деле звали описываемых автором людей?

А если, скажем, факт этот вполне типичен, узнаваем, в нем нет тех особых черт, которые сделали бы его уникальным, неповторимым, он мог произойти где угодно, когда угодно и с кем угодно, и читателю интереснее всего не то, как развивались события в данном конкретном случае — сам по себе он, может быть, и не слишком характерен, — а как они могли и должны были развиваться в сходных, аналогичных, предлагаемых жизнью обстоятельствах.

Мне кажется, существует литература, строго документальная, конкретная, фактографическая, и та, которую принято называть литературой факта. Описываемые в ней события часто вымышленные или довымышленные. Герои целиком или отчасти рождены воображением, фантазией автора. Однако сам он все равно по-прежнему остается прирожденным документалистом, ибо исходит опять же из факта, от него отталкивается, вокруг факта строит сюжет и пристально всматривается в противоборство не столько разных человеческих натур, характеров, сколько разных человеческих позиций, точек зрения, концепций и идей. Драма идей, по-видимому, прерогатива не одной лишь научно-художественной литературы, но и вообще литературы факта.

Однако позволить себе вымысел, домысел, отступление от документа, конструирование или реконструирование факта автор-документалист может, естественно, далеко не всегда. Есть случаи, когда читателю необходимо знать, что именно так все и происходило, так, а не иначе, ничего здесь не придумано и не додумано, не преувеличено и не преуменьшено. Когда подлинность документа, его плоть, голос, атмосфера, воздух, его драматизм и его поэзия и создают в результате литературное произведение. Без документа такого произведения просто нет, оно не существует.

Речь идет прежде всего о тех ситуациях, где правда жизни резко не совпадает с правдой искусства: в жизни событие произошло, однако на страницах книги оно покажется выдуманным, неправдоподобным, совершенно нелепым и немыслимым. Только подлинный документ, только точная и полная информация могут здесь убедить, а стало быть, и взволновать, потрясти читателя. Или: задача — привлечь внимание общественности к судьбе определенного, конкретного человека, пробудить в людях сострадание к нему, добиться для него правды и справедливости. Иль: цель писателя — не просто раскрыть и разоблачить абстрактное зло, но и назвать его по имени, обнаружить и остановить носителей зла, предать их публичному осуждению.

Любая работа с фактом сложна, ответственна, требует большого такта, выверенных оценок и предельной осторожности. Однако особенно опасно иметь дело с подлинным документом.

Опасно — оказаться вдруг не в меру субъективным, предубежденным, свое личное предположение выдать за уже установленную, окончательную истину; опасно — быть поспешным, торопливым, углубившись в ситуацию всего на вершок, считать, будто уже достиг самого дна; опасно — желая добра, наоборот, повредить, документалист пишет о живых людях, и к нему в полной мере относится первейшая заповедь врача: «Не повреди!»

Удивительная вещь: вера в силу печатного слова у нас такова, ореол писателя, журналиста