Против сердца (СИ) [Лана Эмм] (fb2) читать онлайн

Против сердца — Лана Эмм

Глава 1. Спасти семью

— Я не хочу замуж… — взвыла я. Не контролируемо потекли слезы. — Тем более за этого.

— Линда, он самая лучшая кандидатура из всех возможных. Это тебе не твои сосунки-одноклассники. Взрослый серьезный деловой человек. Тем более, ты спасешь наш бизнес! — рявкнул отец. Никогда на меня не повышал голос, а тут, видимо, вывела его из себя. Я уже ревела в голос.

— Он же на 30 лет старше меня, он твоего возраста. И бизнес этот, пусть горит синим пламенем.

— Этот бизнес обеспечивает нам, и тебе в том числе, безбедную жизнь, у тебя всё лучшее благодаря мне и этому бизнесу! — сказал как плюнул.

Я больше не могла это терпеть, выбежала из его кабинета и со всей силы хлопнула дверью, да так, что мне показалось, штукатурка посыпалась. Взлетела по лестнице вверх и закрылась в своей комнате.

Вот, чёрт меня тогда дернул пойти на городской праздник. Я уже возвращалась домой. Решила прогуляться пешком, отпустила водителя и пошла через парк.

Купила мороженое наслаждалась погодой и каникулами. Я только сдала экзамены и закончила первый курс. Я училась на дизайнера. Отец был категорически против. Но дал мне возможность самой поступить на бюджет. Уговор был таким, он не вмешивается, а я учусь без хвостов. Он хотел, чтобы я пошла по его стопам, как и моя старшая сестра Сандра. Она уже работала у отца. У него нет сыновей, поэтому бизнес хотел передать нам с сестрой.

Гуляя в парке, замечталась и не заметила как мне преградили путь. Перед мной развернулось интересное и забавное зрелище. Мужчина лет пятидесяти в шлеме и наколенниках, пытался балансировать на гироскутере.

Я зависла на этом действе, едва сдерживая смех. И когда мы встретились взглядами, всего на секунду, он потерял равновесие, стал заваливаться вперед и рухнул прямо передо мной. Я решила помочь ему подняться, наклонилась к нему, чтобы спросить его о самочувствии.

— Вы как? — вместо ответа он уставился на меня. Выглядел он вполне добродушным и безобидным. Мягкие черты лица, добрая улыбка. И глаза, живые и даже немного наивные, как у ребенка. Мама мне в детстве говорила, что по глазам можно понять всё. Эти глаза не передавали ничего, что могло бы вызвать подозрение, а вот сердце подсказывало: что-то не так.

— Да, это прям ангел спустился ко мне с небес… — его губы тронула мягкая улыбка.

Я немного опешила и не сразу поняла, что нас уже подняли какие-то мужчины в костюмах, взявшиеся из ниоткуда. Но тут он резко схватил меня за запястья своими ручищами. Мое бедное сердечко истошно забилось, во рту пересохло, ладони вспотели.

— Егор Палыч… — один из мужчин обратился к нему и тем самым отвлек его.

Я оттолкнув его, бросилась что есть сил в сторону выхода из парка. Благо было недалеко. Я села в ближайшую машину такси и назвав адрес, пыталась успокоить себя. Просто мужчина сильно ударился головой вот "кукушечка" у него и поехала.

И вот, лежа сейчас и тупо глядя в потолок, я думала, а если я не смогу убедить отца, и он отдаст меня за этого извращенца? Как я выйду за него замуж? Как с ним жить в одном доме? А как спать? Мне противно, когда он смотрит на меня, не то что прикасается.

Слезы кончились, конечно, я плачу уже недели две, когда-то они должны были кончиться.

Мои мысли прервал стук в дверь. Принципиально молчу. И не шевелюсь, в надежде, кто бы это ни был, уйдет.

Но не случилось. Заглядывает в приоткрытую дверь.

— Лин, — слышу тихий голос сестры. С нотками вины. Серьезно? — ну, ты чего? — проходит в комнату.

Меня начинает выбешивать. Я чего? Я? А не отец? Или она, которая всегда приходила на помощь и поддерживала меня? В этой ситуации встала на сторону отца.

Я резко вскочила. Обдумывая как ей помягче все высказать. Но нужные слова не приходили. Нервно хожу из стороны в сторону.

— Сандра, отец тебя прислал? — получилось грубее, чем ожидала.

— С чего ты взяла? Я сама, — ага, я так и поверила. — Просто, если не выйдешь за него, отца посадят, бизнес отнимут, мы окажемся на улице и ты все равно рано или поздно сдашься и согласишься на его предложение. Ты же знаешь, он держит всю область, и не только нашу. Но к этому времени нашей семьи не останется. Отцу нельзя в тюрьму, а про мать ты знаешь.

Она замолчала. Больная для нас тема. Мама ушла лет десять назад, отец ее вынудил. Видите ли, разлюбил. Или надоело. И поставил условие, если мы не останемся с ним, то копейки на нас не потратит. И мама сдалась. С Сандрой у них не складываются отношения. Максимум поздравят друг друга с днем рождения и новым годом. Мы же с мамой часто созваниваемся и болтаем ни о чем. Я пару раз ездила к ней в Сочи, погостить.

— У папы сердце… — снова завела шарманку Сандра.

— А про моё сердце кто-нибудь подумает? Он же ненормальный. Помнишь как он меня караулил в кафе, схватил, лапал. Я перепугалась и отходила от этого кошмара несколько дней. А синяки на запястьях до сих пор. — перебив, ору уже, нервы совсем расшатались. — А мне с ним жить.

— Ну подожди пару лет, с таким образом жизни, он скоро крякнет! — засмеялась.

Мне стало не по себе. Хоть и хочу его придушить, но ждать и желать чьей-то смерти по-настоящему, это бесчеловечно.

— Тогда ты выходи и жди два года! — съязвила я.

— Я не могу, да и хочет он тебя. Подумай о нашей семье.

И ушла. Ворох новых мыслей ворвались в голову. Точно отец ее прислал, это его слова. Или Сандра становится похожей на него.

Я должна спасти нашу семью. Наш бизнес. Но от чего?

Почему отца должны посадить? Он занимается чем-то незаконным? Если да, то зачем спасать его компанию, нужно скорее избавиться от нее.

Меня никогда не посвящали в дела. Только все время говорили, что однажды мы с сестрой встанем у главы всего. Чего всего? Не имею малейшего понятия. Знаю, что у отца есть сеть клубов, а какой направленности никогда не интересовалась. Мне жаль и папу, и сестру. Но сердце подсказывало: надо бежать! Только как?

Глава 2. До свадьбы заживет

Сегодня очень суетный день. Все вокруг бегали и были заняты делом. Все, кроме меня. Я слонялась по дому, пока нанятые повара готовили грандиозный стол. Наши работники вылизывали весь дом. А еще стригли газон. Даже плитку перед домом почистили. С моющим средством. Капец. К чему этот лоск? Все это, так нелепо.

Дело в том, что вечером будут смотрины. Что-то в духе: у нас товар, у вас купец. Глупо и бессмысленно.

Во-первых, потому что убираюсь и готовлю не я, как потенциальная невеста. Зачем тогда такие приготовления?

А, во-вторых, меня вынуждают выйти за него, так что, это просто формальность.

Инициатор встречи я.

И почти не спала ночь, обдумывала как избежать свадьбы. Или сбежать.

На ум пока пришло только устроить этот ужин. Посмотрим как он будет себя вести перед отцом.

В последнюю встречу у отца в офисе он опять предстал передо мной приветливым дядькой, очень общительным и улыбчивым.

Но воспоминания нашей встречи в кафе рисовали мне в голове образ отвратительного и ужасного человека.

Я посмотрела на него со стороны. Даже парой слов не перекинулась, и при первой возможности сбежала. И сейчас мне вообще, кажется, что это два разных человека. Поэтому посмотрим на него еще разок.

У меня мандраж, но не из-за ужина. Из-за моего плана. Хотя какой там план. Так, идея просто. Однозначно, бредовая. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского. Так, вроде, говорят. Если не выгорит, отец устроит взбучку и я все-таки стану "счастливой" женой. Боже упаси.

Отец удивился моему предложению пригласить поужинать Егора Павловича. И был в полном замешательстве, так сказать, я застала его врасплох. Ничего не было готово. Я выпалила это за завтраком, чтобы потом не передумать. Но я сразу обозначила, что просто пообщаемся и узнаем друг друга. И только потом я выскажу свое мнение. Он согласился и, вроде, успокоился.

Чего не скажешь обо мне. Я готовила себя к вечеру, как могла. Мне было велено предстать в подобающем виде. Платье, прическа, макияж. Но я не могла сосредоточиться ни на чем. Выпила всю валерьянку в доме. Увы, не помогло. Даже поделиться не с кем. Маму не хочу пока тревожить. Сестра вечно на работе. А друзья? По сути, нет у меня друзей. Те, с кем хотела общаться я, не понравились отцу. И он запретил какое-либо общение. А кого, навязывал он, я терпеть не могу. Дети его друзей и партнеров по бизнесу. Неприятные личности. Так что, я одна. Да, и привыкла, вроде. Но, иногда, не хватает. Вот, в такие моменты.

Ощущение предстоящего звездеца меня не покидало и нарастало большим комом где-то в области солнечного сплетения.

Ближе к вечеру, отец просит проверить готовность к ужину. Я спустилась вниз, узнала у Татьяны, нашей помощницы по дому, что все готово.

Прозвенел звонок в дверь. Таня пошла открывать, и я пошла вслед за ней, но что-то меня остановило. Я встала около лестницы и ждала когда откроется дверь. Как только она распахнулась, мои ноги резко стали ватными, подкосились и я, потеряв равновесие, полетела вниз. Не зря же я Летунова. И летела я прямо на декоративный стеклянный столик. Где-то на задворках сознания я ощутила резкую боль. Оказывается, я изрезала ладони в кровь, пока пыталась встать или меня пытались поднять. Не помню. В голове только мигала красная лампочка, оповещающая об опасности.

— Линда, как же так? — охала и причитала Таня. — Ну надо же осторожнее быть, в кого ты такая неуклюжая?

Да, это про меня. С раннего детства я умудрялась споткнуться на ровном месте и сломать ногу. Или съерашиться с трехколесного велосипеда и, как результат разбитый нос и трещина. Поэтому меня всегда оберегали.

Вместо того, чтобы гонять на роликах, я рисовала. А вместо того, чтобы плавать или танцевать, я собирала пазлы.

Но сейчас это было не важно.

Меня под руки увели на кухню, где Таня обрабатывала мне раны. Она тихо, себе под нос, еще что-то бурдела, что нужно поаккуратнее.

А мне с каждой минутой всё сильнее становилось не по себе. Я увидела его всего лишь мельком, но чувствовала всем телом его присутствие.

— Линочка, успокойся, всё не так страшно, как ты видишь, ранки не глубокие, швы не нужны. — Таня успокаивала меня, видимо не так поняв мое состояние.

Сейчас меня совершенно не интересовали мои руки, ничего, до свадьбы заживут. Ох, что я несу? Мысленно зарядила ладонью по лбу. Чур меня, чур.

Меня интересует другое. Как собрать себя в кучу и убедить всех, что я резко передумала и, правда, собралась замуж.

Глава 3. Не в форме

— Вроде, всё получилось… — выдохнула с облегчением Сандра, положив трубку. — Мы должны быть в Краснодаре послезавтра днём, а вечером бой. Но вылетаем завтра, переночуем там, чтобы ты успел и потренироваться, и восстановиться. Собирайся.

— Хорошо, спасибо.

И я действительно ей благодарен. За всё. В который раз уже меня вытаскивает. А еще рядом с ней я настоящий, какой есть. Рядом с ней не надо прятаться и притворяться. Это дорогого стоит.

Делает это всё она не просто так, конечно. Хотя, нет. Точнее сказать: просто так, но из любви. Ко мне. И меня это тяготит. Потому что, не могу ответить ей взаимностью. Беспардонно пользуясь ее добротой. Мы дружим несколько лет, я ценю ее как друга, но большее дать ей не могу. Поэтому молчу. И она молчит. И за это благодарен ей вдвойне.

Я конкретно ее подставил. Мне срочно нужны были деньги, поэтому ввязался в неравный бой. Слишком уж был самоуверенным. За это и поплатился.

Давали хорошие деньги, которые покрыли бы мои нужды раза три. Я не рассчитал свои силы и с треском провалил тот бой. Лошара. Вместе со мной на дно пошла и Сандра. Как администратор клуба и организатор боёв. Потеряла свою репутацию, доверие отца и деньги. И всё из-за меня.

— Марк, что-то ты сегодня грустный. Всё нормально? Или с мамой что-то? — последняя фраза прозвучала уж очень обеспокоенно.

— С мамой всё также. Врач сказал, еще на пару недель хватит, а потом надо новую партию заказывать. Если опоздаем, уже вряд ли она сможет ходить.

— Все будет хорошо, успеем… — и сжала в знак поддержки рукой мою ладонь. Мы уже вышли из клуба и направлялись к стоянке.

— Я подвел всех, кто на меня надеялся! — в эмоциях ударил кулаком в дверь, подойдя к своей машине. — Прости меня.

— Тебе не за что извиняться. И ты давай поаккуратнее, — кивая на мою руку. — Только травм нам не хватало. Давай домой, спать.

— Спасибо. ‐ В ответ она только улыбнулась. Села в машину и уехала.

Сейчас все на кону. Я должен взять этот бой. Судьбы нескольких людей зависят от меня.

Всё, домой спать.

***

В аэропорт я поехал намного заранее. И сам. Потому что, Сандра всё порывалась заехать за мной.

Она видимо думает, что ничего не видно. Для окружающих, возможно. Для всех мы просто друзья. И мы просто поддерживаем эту версию. Молча.

Вообще, нужно это заканчивать. Конечно, не следовало это начинать. Но прошлое уже не исправить.

Сразу же после боя поговорю с ней. И как бы больно ей не было. Лучше честно поговорить, и расставить все точки над i.

И опять удивляюсь себе. Так использовать влюбленную девушку. Ох, это постоянное чувство вины.

Сейчас пока нет другого выхода. Но этим боем я помогу ей вернуть доверие отца, которое она потеряла "благодаря" мне. Конечно, в теории это звучит отлично. На практике же нужно выиграть за 5 раундов, в идеале за 7–9.

Полет прошел спокойно. Всю дорогу делал вид, что спал. Сандра, как всегда бы что-нибудь рассказывала. У меня репутация шута, шутника и балагура. Ни секунды без шуток и подколов. Но я сейчас, вообще, не в форме. Поэтому спас ее от длинного монолога, я бы не смог поддержать разговор. А себя от испытания это слушать.

Прилетев, мы съездили в местный клуб, я посмотрел арену, познакомился с местным админом Олегом. Сандра подписала какие-то бумаги.

Получается, что меня ставят вместо травмированного бойца с чемпионом.

Всё это, конечно, незаконно. Здесь людей калечат, бывали и летальные исходы. Но зато здесь много бабла. Поэтому и "крыша" здесь серьезная.

Как отец мог поставить дочь во главе этого беспредела? Не понимаю. Хотя это не моя забота. Я и сам не от лучшей жизни сюда пришел. Если б не деньги, спокойно и дальше работал инструктором в МВД.

— Значит, так. Бой завтра в одиннадцать. Тренировка, самостоятельная. В четыре. Соперника разберешь сам. Видео вышлют.

— Хорошо. Я его немного знаю, пересекались. Так, что тактика уже есть.

— Отлично. Контракт подпишем завтра. Отец просматривает, иногда, анонсы боев. Так, что выступать будешь под новым псевдонимом, чтоб не спалиться раньше времени… — тоже переживает сильно, если я облажаюсь во второй раз, отец ее в порошок сотрет.

— Эх, как же я без своего Питбуля… — сделал вид, что расстроился.

— Переживешь как-нибудь… — усмехнулась. — Поехали, давай. С ног валюсь уже. Я гостиницу не стала бронировать, у нас тут квартира есть, там переночуем. Только пожрать что-нибудь надо купить.

Молча согласился. Мы заехали в маркет, накупили всякой фигни. И, уже подъехав к новой многоэтажке, я понял, что придется ночевать с ней в одной квартире и разных разговоров не избежать.

Ну, попал.

Поднявшись на лифте на двенадцатый этаж, Сандра отдала мне свой пакет и полезла в рюкзак за ключами.

— Я еще с тобой поговорить хотела, — сказала не поднимая глаз, пока швыряла всё в рюкзаке в поиске ключей.

— Надо, значит поговорим… — после долгой паузы ответил.

Она уже возилась с замком, он не хотел поддаваться.

— Ой, давай я! — уже почти поставил пакеты на пол, ключ наконец-то повернулся.

Распахивая передо мной дверь, позволяет пройти мне первым.

Темень кромешная. Не видно ни черта. Сердце сжалось от тревожного предчувствия.

— А где здесь свет вклю… — не успел я договорить, как неожиданно резкая жгучая боль пронзила всё от плеча до кончиков пальцев левой руки. — Твою мать!..

Глава 4. Жизнь к такому не готовила

Я успокоилась только тогда, когда села в самолет и пристегнула ремень. Как будто все переживания всех этих дней остались за бортом. Последние недели были каким-то аттракционом по стрессоустойчивости. Я так устала переживать и бояться, что мне уже плевать выйдет из этого что-то путное или нет.

В глубине души, конечно, я была уверена, что всё получится, и поэтому, наверное, мне сейчас так спокойно.

Несколько дней назад я согласилась на свадьбу. Но не из-за того, что реально хотела замуж, а только чтобы потянуть время и сбежать.

В тот вечер, на ужине, мы много беседовали с Егором Павловичем. Он рассказывал где бывал, что видел. Узнала истории из его жизни. Я даже забыла, всё что, было раньше. Он располагал к себе, с ним легко было общаться.

После ужина я пригласила всех на террасу пить чай. Пока Таня накрывала на стол на улице, пришла Сандра. Она была на взводе, видимо что-то на работе. Я сильно не вникала, она всё равно не расскажет. Поэтому отправила ее переодеваться, а сама отправилась на кухню, попросить накрыть на Сандру.

Не найдя Таню там, поспешила на террасу и поворачивая за угол, на полной скорости впечаталась… в Егора Павловича.

— Ой… извините, — не глядя на него — я вас не заметила, Егор Палыч.

Не успела я договорить, как он схватил меня за руки. Опять. Со всей силой надавил большими пальцами на забинтованные ладони. Я взвизгнула от сильной боли и попыталась вырваться. Но он схватил меня сильнее и прижал к себе.

— Всё равно ты будешь моей, рано или поздно… — наклонившись к моему уху, прошептал мерзким голосом. — Я возьму тебя…

Не успела я ничего понять, как он уже отпустил меня и, развернувшись, ушел.

Я сползла по стене вниз. Уткнувшись в свои колени, чуть не расплакалась. А потом подумала. Так. Стоп. Какого чёрта? Эти козлы будут указывать мне что делать? И папа в том числе, потому что поддерживает это всё.

Если пару минут назад я была уверена, что поговорю с этим ненормальным, смогу убедить его, что я его не люблю и что вместе мы не будем счастливы, то сейчас к черту всё! Егора, мать его, Палыча. Отца. Бизнес отцовский. Всех к черту!

— Эй, Лин, ты что? Почему ты на полу? Тебе что, плохо? — невесть откуда взявшиеся Сандра, протянула мне руку.

— Ничего.

Встав, стряхнула с себя всё вниз и сжав кулаки, целенаправленно пошла на террасу.

И вот опять я вижу его, как ни в чем не бывало, сидит пьет чай и мило беседует. Вот что с этим человеком не так? Что за скорости от милого дяденьки до маньяка с бешеными глазами?

А это тебе урок, Линда. А то, что это ты поплыла, когда пообщалась с адекватной версией Егора Палыча. На, получай. Чтоб в следующий раз не велась на провокации.

— Господа! — что это со мной? Никогда не говорила так. Сама себе удивляюсь. Вот довели. Все подняли на меня головы. Сандра недоумевала.

— Я подумала, и приняла решение… — отец насторожился. — Егор Павлович, я согласна выйти за вас замуж.

Боковым зрением заметила, как отец с облегчением выдохнул и расслабился. Смотрела же я исключительно на одного человека. А вот его лицо эмоций не проявляло. И я продолжила.

— Но у меня есть несколько условий… — отец опять напрягся. — Во-первых, мама приедет на свадьбу и я съезжу к ней погостить в ближайшее время, и ты не смеешь возражать, — грозно посмотрела на отца и пальцем указала на него же.

— Во-вторых, свадьба будет в октябре. И, в-третьих, я сама буду готовиться к свадьбе.

Сложила руки на груди и мысленно готовилась возражать. Но возражений не последовало. Егор Павлович поднялся со своего места и подойдя ко мне, сделал то, что я никак не ожидала увидеть. Он взял мою руку и невесомо прикоснулся к ней губами.

— Очень рад и согласен на все ваши условия.

Попрощался и ушел.

Отец тоже был не против моих условий. А я делала вид, что упорно готовилась к свадьбе. Съездила в свадебный салон, выбирала ресторан, перепробовала кучу тортов, перемерила гору платьев. В общем, не отказывала себе в удовольствии.

Хорошо, что ни отцу, ни сестре не пришло в голову проверять мой огромный чемодан сегодня, когда я прощалась с ними под предлогом поездки к маме. Домой возвращаться я не собиралась. Взяла все необходимое, даже теплые вещи, несмотря на то, что еще лето. Несколько раз снимала в банкомате наличку, относительно небольшими суммами, чтоб отец ни о чем не подозревал. Но я не знаю как существовать вне дома.

За всеми мыслями и воспоминаниями я не заметила, как уже прилетела.

Взяла такси, доехала до места и забрав у соседки ключи, зашла в квартиру.

Расположившись, я поняла что хочу есть. Хорошо, что взяла с собой несколько бичпакетов. Из посуды в шкафчиках я нашла только большую чугунную сковородку и несколько маленьких мисок. Благо электрический чайник был. Так себе ужин. Но готовить я не умею, продуктов не было. Оказалось, вполне съедобно.

На улице стемнело. Лягу, наверно, пораньше спать. Завтра пойду на автовокзал, узнаю как без билета доехать до Ростова, а потом куда-нибудь в Сибирь, чтоб меня не нашли. Деньги на первое время у меня есть, а там на работу устроюсь. Не такая уж, я неумеха. Надеюсь.

Сходила в душ и переоделась в пижаму. Расстилая постель на диване, я услышала, как дверная ручка входной двери задергалась, а через пару секунд в замочной скважине кто-то копошится.

Здесь никто не живет. И не должен никто сюда приходить. Тем более, соседка, которая присматривает за квартирой, сама мне ключи отдала.

Я испугалась так, что волосы на голове встали дыбом. Да, что там на голове. Везде. И неприятные мурашки по всему телу. Жизнь меня к такому не готовила. У меня все детство перед глазами пронеслось.

Ну уж нет, я не для того из дома бежала, чтобы меня в первый день убили. Или что там делают воры с ненужными свидетелями?

В поисках чего-нибудь тяжелого, мне на глаза попалась сковородка, которую я так не убрала назад в шкаф.

Я схватила сковородку и успела выключить свет в комнате до того, как входная дверь открылась. В коридоре свет я не включала. Предусмотрительно с моей стороны.

Я услышала, что кто-то вошел. И увидев силуэт человека, который остановился напротив меня, я подняла сковороду на головой, чтобы замахнуться. Зажмурила глаза, чтоб не было так страшно.

— А где здесь свет вклю… — не успел незнакомец договорить, я со всей силы ударила его, надеясь попасть по голове. Но я промазала, попав по руке. Мамочки, мне конец. — Твою мать…

Глава 5. Не чудо ли?

Сразу после адской боли, я увидел яркую вспышку света. Но зажмурился, скорее от боли. Не хило так меня приложили. Интересно, кто?

Открыв глаза, я увидел девушку со сковородкой в руках. Симпатичную, кстати, девушку. Кукольное лицо, идеальные светло-русые волосы. Хрупкая, но модельная фигура. Короткие шорты открывали вид на стройные длинные ноги.

Обратив внимание на лицо, единственное, что я увидел — это огромные перепуганные глазища. Вот они затмевали всё.

Но я заметил и то, что никак не вязалось с ее образом. Образом стильной красавицы. Мажорки. Кулон на ее тонкой шее. Бабочка. Маленькая. На серебряной цепочке, с разноцветными камешками. Детский кулон. Совсем. Именно он вызывал диссонанс.

— Здравствуйте, барышня! — первым всё-таки заговорил я. Бросив беглый взгляд на Сандру, понял, что она в шоке. Девчонка же смотрела на меня своим гипнотическим взглядом. — Не совсем приятное знакомство, но всё же мне приятно познакомится!

Я протянул ей здоровую руку, она же не отводила взгляда от меня.

— Линда, — уже отмерла Сандра. — Какого черта, ты здесь? Ты у матери должна быть! Это моя младшая сестра.

Последняя фраза, предназначалась мне.

Девчонка, как я теперь узнал, Линда, продолжая смотреть на меня, не сразу и очень медленно начала поворачивать голову в сторону сестры.

Линда с такой силой держала в руках сковороду, что костяшки пальцев побелели.

— Да отпусти ты уже эту сковородку! — подойдя вплотную к сестре, рявкнула Сандра.

И та бы так и стояла в шоковом состоянии, если бы не послушала сестру. В следующее мгновение она отпускает эту злосчастную сковороду, и та летит точнехонько на ногу ее обладательнице.

Секунда, две, три… и осознав, что произошло, она начинает вопить, подтягивая ногу к груди обхватывает место ушиба руками. Чтобы удержать равновесие, начинает подпрыгивать на второй ноге. Но зацепив ногой ковер, спотыкается. И не успев опомниться летит спиной на пол. В падении цепляет легкий журнальный столик. И стоявшая на нем вазочка с искусственными цветами падает на нее следом, вместе со столиком. Ну, не чудо ли?

Тишина. Но не надолго. Потому что я, очень сильно сдерживая смех в себе, начинаю хлюпать. Мне становится еще смешней и вот я уже ржу в голос.

Сандра тоже начинает смеяться. А виновница нашего хохота продолжает лежать на полу с непроницаемым лицом. Отчего нам еще смешнее.

Ну, вот закрыв глаза и ударяя себя ладонью по лбу, всё-таки встает.

— Это карма, подруга… — уже отдышавшись, нарушаю наше всеобщее молчание и показываю на свою левую руку. Она уже прилично так опухла.

— Вы меня просто напугали… — оправдывается она. — Извините.

Проследив за моим взглядом Сандра, спохватилась и полезла в холодильник, достав оттуда пакет чего-то замороженного, вручает мне.

— Не переживай, заживет… — отвечаю.

— В смысле, не переживай? — встревает Сандра. — Ты, что дикая?

— А разве можно вот так врываться? — уже встав в позу выпаливает Линда.

Кажется, я попал на семейные разборки.

— Сандра и Линда, — произношу и как бы пробую на вкус. — Почему вас так странно назвали?

— Папа додумался. В честь двух его любимых певиц… — с горечью сказала младшая из сестер.

— Ты с темы-то не съезжай, — Сандра не на шутку разгневалась. — Ты не должна здесь быть!

— Всё! Сдаюсь! Меня поймали. Можешь звонить и докладывать папочке, пусть его амбалы меня забирают… — с обидой.

— Ты чего? Сбежала что ли?

— Как хотите, но замуж за этого полоумного я не пойду… — слезы брызнули из глаз.

Жалко девчонку, но очень интересно. Это, как в сериал какой-нибудь попасть.

— Так, стоп… — с усталостью в голосе говорит Сандра и плюхается в кресло. — Отцу звонить я не собираюсь. А завтра подумаем, что делать.

— Ну, вот, как всегда, серия на самом интересном месте заканчивается! — хотел пошутить, но две пары полных гнева глаз, готовы испепелить меня.

— Понял-принял. — поднял обе руки вверх. — Молчу.

Через некоторое время, сестры вдвоем осмотрели мою руку, больше всего, конечно, пострадало запястье. Оно приняло почти весь удар.

Не кстати, всё это. После холодного компресса, мне на руку намазали кучу всяких гелей и кремов, которые по заверениям должны снять боль и отек. И про ногу Линды не забыли.

Мы поужинали, еще немного поболтали. Постелив всем постель Линда первая улеглась спать, следом, после душа к ней, на разложенный диван, легла и Сандра.

Мне же постелили хоть и на раскладушке, но вполне удобной.

Уже проваливаясь в сон, последнее о чем подумал: "Какой странный день, но самый классный за последнее время".

Глава 6. Наивная девочка

Проснулась я от какого-то странного шептания. Два голоса говорили обо мне. Если и не обо мне, то пару раз точно называли мое имя. Потом все-таки вспомнила, где и с кем нахожусь. А голоса принадлежали Сандре и ее знакомому, Марку.

Вчерашний день, конечно, был богат на события. Я кое-как вчера уснула. А сегодня мне очень тяжело поднять голову с подушки. С большим усилием, всё-таки встаю.

— Не хорошо, шептаться о человеке, когда он рядом… — вместо доброго утра произнесла я. Обидно, вообще-то.

— Мы не о тебе. О ситуации, в целом… — Сандра, встает из-за стола и кивает на свое место. — Садись, позавтракай. Потом расскажешь, что в твоей прекрасной головушке творится.

Сажусь на ее место, напротив Марка.

— Как рука?

— Спасибо, неплохо. Болит еще.

— Ешь, давай! — затыкает мне рот Сандра.

— Может, ты мне расскажешь? — Сандра с недоумением смотрит на меня. — Что вы здесь делаете? Что у отца за бизнес? Я хочу знать.

— Твой отец держит сеть бойцовских клубов… — вместо сестры вмешался Марк.

— Кто! Тебя просил? Молчи, от греха подальше! — зло.

— Ну, уж нет! — ору я. — Давай рассказывай.

И он рассказал. Как отец в девяностых был спортсменом, самбистом. Получил травму. Завязал со спортом. И связался с криминалом. Его "крыша" помогла ему открыть первый бойцовский клуб. И потом он разросся до сети с десятью клубами по всей стране. И в каждом городе находилась своя "крыша".

— Откуда ты так много про это знаешь? — тихо спросила я, находившаяся еще под впечатлением.

— Я раньше работал инструктором по физической подготовке в МВД. Несколько лет назад на твоего отца заводили дело. Ходили слухи. Говорили, что его закроют. Но. Кто-то сверху развалил дело, и его закрыли за недостаточностью улик.

— Ладно, я поняла. А причем тут Егор Павлович? Я так понимаю, это он угрожает отцу?

— А вот это, тебе никто не скажет. Этот Егор Павлович, очень загадочная личность.

Каждый думает о своем. Тишину разрезает звук телефонного звонка. Я аж вздрагиваю.

Сандра берет трубку.

— Да, Олег, привет. Да… Что? В смысле?… В смысле, был в курсе?… Окей. Перезвоню. — швыряет телефон на кресло.

— Ты идиот? Какой, нахрен, Тайфун? Ты его видел? Ты и раунда против него не продержишься! — обращаясь к Марку, нервно ходит из стороны в сторону. Видно, что сильно переживает. — У него кулак с твою голову.

Нервно проводит по волосам и берется за голову двумя руками. Чуть не плачет.

— Я все решил. У меня есть тактика… — спокойно и уверенно.

— Какая, к черту, тактика. У тебя травма рабочей руки. Он тебя умотает… — на последней фразе ее голос срывается.

— Я знаю, как "сделать" его в пятом раунде.

— Эй, ты чего? Может и правда не надо? — уже я вклинилась. — Пусть рука заживет. А бой в другой раз.

— Я всё решил! — взял свою сумку и просто ушел.

— И всё? И ты его не остановишь? — выступаю гневно на сестру.

— Иди, останови его, попробуй. Упрямый…

— Как ты можешь, продолжать работать там, зная, что люди на этих рингах умирают? Ты, как отец, бессердечная!!!

— Да, что ты знаешь? И понимаешь, что? Сидишь в своем розовом мирке, доверчивая девочка. В клубе, за два года моей работы не пострадало ни одного бойца. Я останавливала бой, даже когда теряла кучу бабла. Вкладывала свои в лечение, если требовалось. И в моем клубе, в единственном из всей сети, есть своя медицинская служба. Все эти люди, весь персонал, мне как родные, я за них любого порву, даже отца. Я за них стеной. Не тебе меня судить. И отца тоже. Так что, продолжай сидеть в своем маленьком мире, маленькая наивная девочка! — взяла свой рюкзак и пулей вылетела из квартиры.

— Наивная, значит? Я вам покажу наивную.

Глава 7. Кулинарный подвиг

— Капец! Зачем я это сделала? — тупо хожу из стороны в сторону, ожидая приговора. — Наверно, не надо было. Нехорошо получилось… А нечего было называть меня наивной!

Сандра с Марком уже должны были вернуться. Если бой не состоялся. А если всё-таки состоялся? Еще хуже, тогда. Марка покалечат. А меня убьет Сандра. За самодеятельность. И тут уже не знаю что хуже: отец или сестра.

Хотя, если бой не состоялся, откуда они узнают что это я? Да, они по-любому узнают. Я же, идиотка, со своего телефона звонила. Мозгов не хватило с какого-нибудь автомата позвонить. А они существуют еще? Не важно уже.

Пока жду, стелю всем постель и ложусь. Утро вечера мудренее. Может и не влетит.

Рассматриваю узоры на потолке, чтобы хоть как-то отвлечься.

Отключаюсь. Сквозь сон слышу приглушенные голоса. Пришли. Вдвоем. Все хорошо, значит. Проваливаюсь глубже в сон.

Утром просыпаюсь раньше всех. Иду на кухню. Настроение — приготовить что-нибудь вкусненькое. Так, из продуктов, которые у нас есть можно пожарить только картошку. Да уж. Не густо. Сбегаю потихоньку в магазин.

Что-то мне захотелось блинчиков со сгущенкой. Дома у нас готовила всегда Таня. Но что там сложного? Ничего. Вот и справлюсь.

Купив продукты возвращаюсь домой. Мои сони еще спят. Так что успею. Замесив тесто, разбавляю его молоком, как в рецепте. Но что-то оно не промешивается. Блин! Точнее не блин. Одни комочки. Жалко миксера нет. Ну ладно, кое-как разбила комочки ложкой. И так сойдет.

Ставлю ту самую злосчастную сковородку на плиту. Наливаю масло и жду когда нагреется. А как понять, что оно нагрелось?

Вспоминаю, что можно капнуть воды и если вода закипит, значит пора.

Мочу руку под краном, только поднесла ее к сковороде, несколько капель упало, как оказалось, в кипящее масло.

В то же самое мгновение, это долбанное масло начало стрелять. И попадало исключительно в меня. И в глаз, и на обе руки, и в живот, даже через футболку.

Я хныкала, но не сдавалась. Вот, я бестолочь, конечно. Таня так пустую сковороду проверяла. Но все же я узнала, что масло нагрелось. Хоть, и не без травм.

Поднимаю сковороду, чтобы разлить тесто и сформировать блин.

Ай-яй-яй! Да, что же это такое…

Опять чуть не роняю ее себе на ногу, потому что она горячая. Вот балда. Схватилась за ручку без прихватки. Обожгла руку. Больно. И обидно. Что же я такая неумеха.

Ладно, хоть не разбудила никого. Нашла прихватку. Налила тесто. И пока первый блин жарился, шарюсь по всем ящикам в поисках аптечки.

Так, что можно использовать от ожогов? Посмотрим. Парацетамол, перекись, йод. И больше нифига. Может йод?

Блин! Первый, мой, блин сгорел! Уже и дым на всю кухню. Открываю окно, вытяжки-то нет.

Из целой стопки блинов, которая у меня должна была получиться, съедобными оказались всего штук пять от силы.

Большая часть порвались, некоторые сгорели, и еще несколько превратились в нелепые комки. Да уж. Кулинар из меня никакой.

Чай-то я сумею заварить. Колдую с чайником.

Все-таки заварив чай, наливаю себе чашечку. Думаю один блинчик собственного приготовления я заслужила.

Начинаю разворачиваться с чашкой горячего чая, чтобы присесть за стол. Делаю шаг в сторону.

— Ты нас убить хочешь? Чтобы мы задохнулись во сне? — появившийся из ниоткуда Марк. Не успеваю повернуться до конца, как чашка в моей руке дергается, и все содержимое выливается прямо на голый торс "соседа".

— Твою ж… — цедит сквозь зубы.

— Прости-прости, я нечаянно… — хватаю полотенце и начинаю вытирать ему живот.

— Да, что ты делаешь? — такое же неожиданное появление сестры. — Ты так только растираешь! Холодное надо.

И преспокойно достала из холодильника пачку пельменей и приложила к животу пострадавшего.

— И откуда я должна знать как правильно надо? Меня никто не учил.

— Ты меня в прошлый раз не добила, подумала в этот раз прокатит? — Марк улыбнулся.

— Извини, я не хотела.

Он еще раз улыбнулся.

— Так! А это еще что? — до сестры дошло понимание погрома на кухне.

— Завтрак, — я широко улыбнулась. — Вообще-то, я старалась. Вон руку обожгла.

— Приложи что-нибудь холодное. А я пиццу закажу… — даже обидно как-то стало. Эх, не оценили мой кулинарный подвиг. Хотя, почему нет? Вот, сидит человек и уплетает мои блины. Надеюсь, съедобные.

— Тебя вчера всё-таки не убили? Я рада… — обратилась я к Марку, пока тот точил завтрак и одновременно "лечил" свой живот холодным компрессом.

— Как видишь.

— Боя не было… — сказала, вошедшая на кухню, Сандра. Уже переоделась. Когда успевает? — Мы вчера еле ноги унесли оттуда. Перед выходом Марка, Олегу сообщили, что ОМОН в пути. Мы успели уйти, но насколько я знаю клуб разнесли, несколько человек задержали.

— Вы же деньги не потеряли? ‐ надеясь, скрещиваю два пальца за спиной.

— Если бой в ближайшее время состоится, то нет. Поговорю с Олегом, попробую его уговорить на еще один бой. Главное, чтоб отец ничего не узнал.

Звонок в дверь.

— Пицца приехала. Пойду открою… — Сандра пошла открывать дверь, а мне что-то не по себе. — Папа?

Капец.

Глава 8. Приговор

— Нет, это надо было додуматься! Вы меня в могилу сведете! — рвал и метал отец. — От кого, от кого, а от тебя, дочь, не ожидал!

— Ну, что она такого сделала? Приехала сюда, развеяться и отдохнуть перед свадьбой… — заступилась за меня сестра. Она ведь не знает, что имеет в виду отец.

— Я не об этом… — перебивает ее отец. — Линда, расскажи-ка сестре, что ты сделала.

Я во всём призналась. После нашего разговора на повышенных тонах вчера утром, я решила спасти этих двоих. Марка, если и не от инвалидного кресла, так от увечий уж точно. Сандру от потери денег и гнева отца.

Я не придумала ничего лучше, как позвонить в полицию с анонимным сообщением. О том, что по определенному адресу проводятся бои без правил. Пришлось покопаться в интернете, чтоб найти адрес. Ну и, чтоб наверняка, пришли в нужный мне момент, ляпнула, что виновник всего этого беспредела, то есть, отец, будет там, именно, в это время. Я подумала, если полицейские заявятся туда перед боем Марка, то бой отменят. А, значит, и деньги останутся в клубе.

— Только, дуреха, со своего телефона звонила… — заканчиваю свой монолог.

— Олег вовремя мне сообщил… — подытоживает отец.

— А мне пообещал, что ты не узнаешь… — с досадой в голосе отвечает Сандра.

Да, я виновата. Сижу с опущенной головой. Тупо пялюсь на узор на ковре.

Тишина. Рассматриваю всех украдкой. Все пристально смотрели на меня. Отец с злостью в глазах, сестра с обидой. И только Марк смотрел так… С сочувствием? С пониманием?

— Ты совсем дура, что ли? — первой нарушила молчание Сандра. — А ты не знаешь, что если бой срывается по вине клуба, то есть определенная неустойка? А что все ставки возвращаются? Это столько бабла, ты не представляешь…

— Да, я дура! Но я хотела помочь! Ты сама говорила, что не потеряли вы эти бабки или нет? — срываюсь на эмоции.

— Не потеряли. У Олега только проверенные люди. Он смог со всеми договориться… — сестра совсем сникла, уже в ожидании вердикта.

— Значит, так! Ты, — указав на меня пальцем. — Едешь домой. Сейчас же! Собирайся. Из-за твоей выходки, мне пришлось просить помощи у Егора Павловича. Он, как будущий родственник, помог. И свадьба через месяц, я обещал.

Вот он! Мой приговор! Егор Павлович! Еще держу кулачки, чтоб не догадался, что я сбежать хотела. Но этот звонок — косяк знатный. Я сейчас заплачу.

— Папа, но я же еще не съездила к маме… — еле-еле сдерживая слезы. В голове промелькнула мысль, что не хочу разреветься именно перед Марком.

— Вот и надо было ехать в Сочи, к матери. Какого ты потащилась сюда? Я еще матери вашей устрою…

— Нет! — всё время пока он орал, я сидела молча, опустив голову. Но причинять вред маме я не позволю. — Мама ничего не знает. Она не в курсе, что я здесь.

— Так! Очень интересно! Но об этом мы поговорим дома! Собирайся! Теперь ты! — на последней фразе он резко повернулся к Сандре. Она аж вздрогнула. Но не успел отец ничего сказать.

— Александр Викторович, это я надоумил Сандру ввязаться в эту авантюру, она тут не причем! — вмешался Марк. Ой, дурак. Сандре-то он ничего не сделает, поорет-поорет, да успокоится. Все-таки, любимая дочь. А вот Марк огребет сейчас.

— С тобой будет отдельный разговор! — заткнул его отец. — Так, какого черта, ты здесь, еще и ним? И почему ты вмешиваешься в дела чужого клуба? Тебе своего мало?

— Отец, послушай. Раз ты мне поручил работу в клубе, то будь добр — доверяй мне. Я сделала то, что считала нужным. И не жалею ни об одном своем поступке. Я была уверена, что поступаю правильно. Я и сейчас считаю, что это было единственно верным решением… — с уверенностью в голосе отчеканила сестра.

И то, что я увидела и услышала сейчас, меня повергло в шок. Всегда тихая перед отцом Сандра, показала свой характер. Отцу. Остальные, и я в том числе, знают ее. Сколько лет она перед ним блеяла. А тут вдруг пошла против него. Первый раз вижу, чтоб, вообще, что-то ответила.

Вот это поворот. Опешил и отец.

— Неделю дома не появляйся. Делайте, что хотите, но своему подопечному передай, чтоб держался подальше от моих клубов. Всё! Через неделю поговорим… — после долгой паузы ответил отец. — Линда! На сборы десять минут. Жду внизу.

Он вышел из квартиры, хлопнув дверью. Сандра вылетела за ним. Я осталась сидеть на диване в полном непонимании, что делать дальше. Неудачница.

Неожиданно я почувствовала прикосновение к своей руке. Марк, сидевший все это время рядом, сжал мою ладонь в знак солидарности и поддержки.

— Спасибо.

— Да, не за что. Всё равно, получилось через одно место… — качаю головой.

— Забей… — по-доброму улыбнулся и подмигнул. — Все будет хорошо.

— Думаешь?

— Уверен.

Глава 9. Все будет хорошо

Да, всё будет хорошо. Теперь, и я уверена.

На лифте спускаюсь вниз.

И тут до меня доходит. Всё в моих руках. Я могу сейчас сдаться и выйти замуж за нелюбимого, и даже противного мне человека. А могу… еще раз сбежать. Первый раз же получилось. Тем более, всё, что мне нужно, со мной. Я же уже всё приготовила и собрала. Я готова. И я смогу. Хорошо, что Марк не пошел провожать. Попрощались у двери.

Выглядываю из окна подъезда. Около машины стоят отец с сестрой и что-то бурно обсуждают. Мне же лучше. Пока они заняты, могу улизнуть. В этом доме сквозные подъезды, так, что выйду с другой стороны.

Надо вызвать такси и выключить телефон.

На мое счастье около магазина стояло свободное такси. Смекнув, что здесь есть камеры, и когда отец будет меня искать обязательно их посмотрит, говорю водителю, чтоб отвез меня на вокзал. А оттуда уеду на автостанцию, и пусть ищут меня сколько угодно.

На вокзале долго ищу какой-нибудь салон сотовой связи. Мне нужен телефон и новая симка. Кое-как отыскав магазин, стою в очереди, от волнения меня трясет. Вдруг меня поймают. Гоню прочь эти мысли. Надо мыслить позитивно. Все будет хорошо.

Вспоминаю Марка. И от этих воспоминаний в груди разливается тепло. Даже пообщавшись с ним всего ничего, мне кажется, что знаю его тысячу лет. И я благодарна ему, ведь именно его фразу повторяю как мантру. Всё будет хорошо.

Сев в другое такси, включаю только что купленный телефон и вставляю симку. Мой старенький, но любимый телефон пришлось выбросить. Жалко. Мне он нравился. Не подводил меня ни разу. Ихоть мой отец не знает нужды в деньгах и у меня всегда была на карте приличная сумма, транжирой я не была. Мама научила. Теперь из-за меня она может пострадать. Нужно ее предупредить. Позже придумаю как. Забыв, что это новый телефон, тапнула по значку галерии. Там, конечно, пусто. Все фотографии скинула в облако. Но ладно, горевать по старому телефону точно не буду. А то, вдруг по нему даже по выключенному можно отследить. Мне нельзя палиться. Не знаю какие возможности у отца, но смотря на то, с какой скоростью ему всё доложили, могу предположить, что меня вычислять будут разными способами.

Там, на вокзале, мне на ум пришла бредовая идея, купить парик. Но я быстро ее отмела, сериалов насмотрелась…

На автовокзале, я нашла дядечку-таксиста, который как раз едет в Ростов и возьмет меня. Узнав, что ехать придется больше трех часов, оставила чемодан в машине и пошла купить водички в дорогу.

Возвращаюсь к машине с киоска. И пока возилась с бутылкой, не заметила как в кого-то врезалась. Не поднимая глаз, буркнув что-то вроде извинений, попыталась сделать шаг в сторону. Но незнакомец тоже сделал шаг. Я в другую сторону, он за мной. Я подняла глаза, чтоб посмотреть на него. И замерла. Меня сковало чувство страха.

— Линда Александровна, вам нужно пройти со мной.

Дыхание перехватило, сердце сделало кульбит и, кажется, остановилось.

— Вы обознались… — трясущимся голосом проговорила, стараясь как можно лучше скрыть волнение. Но походу, это не произвело должного эффекта, потому что он взял меня за руку.

— У меня приказ доставить вас к вашему отцу… — он сжал руку еще сильнее.

Вот тут я уже не выдержала. Начала истошно вопить и вырываться.

— Отпустите меня! Помогите, кто-нибудь! — я пыталась вырваться, но он схватил меня за талию и потащил в неизвестном направлении. Я пыталась его бить. Зарядила ему по лицу бутылкой. Да, так, что она вылетела из моих рук. Разбила его солнечные очки. Тоже мне, люди в черном.

Это всё происходило недалеко от машины, и таксист заметив меня кинулся на помощь. Он ударил моего похитителя, тот ослабил хватку и я смогла освободиться. Я ринулась в толпу, в надежде, что он потеряет меня из виду. Пробираясь сквозь людей, из-за слез не разбирала дороги, но люди расступались. И тут вдруг я опять в кого-то врезаюсь. И тут мне не убежать. Папины амбалы. Их я знаю.

— Далеко собралась, дочь? — отец. Строго, и даже враждебно. Как будто я ему не дочь.

Я обернулась на его голос. Он смотрел на меня волком. Будто готов нанести удар.

Слезы кончились. Я разозлилась. Его взгляд меня больше не берет, как раньше. Такое новое ощущение, как будто я его больше не боюсь. Я развернулась к нему, встав в позу, сложив руки на груди. Толпа разошлась, но зевак много осталось.

— И что ты сделаешь? Силой меня затолкаешь в машину и выдашь замуж? Так и знай, что не выйду я за него.

Он делает какой-то странный жест рукой и видимо дает знак, потому что в следующее мгновение, меня как мешок хватает и закидывает себе на плечо, один из его подручных.

Но я так просто не дамся. Начинаю вырываться, но что ему мои жалкие попытки. Он раза в три больше меня.

— Отпусти меня! Ты не имеешь права! Я совершеннолетняя! — стучу что есть сил кулаками по его спине.

Это не дает никакого результата. Меня опускают вниз и запихивают в машину на заднее сиденье.

— Ты мне больше не отец! — шиплю.

— Отлично, всю жизнь об этом мечтал. — сарказм?

— Я не выйду за него!

— Посмотрим.

Глава 10. Пленница

Уже неделю я игнорирую отца, а он игнорирует меня. Я практически не выхожу из комнаты. Даже еду мне приносят сюда. Деградирую потихоньку. Ни с кем не разговариваю. Да и, разговаривать, особо не с кем. Сандры нет. Таня только приходит, уговаривает меня поесть. Аппетит совсем пропал. Лезет только йогурт. От всего мутит.

Отец забрал у меня телефон, паспорт, ноутбук, деньги. Заняться совершенно нечем. Да и желания нет, особо. Поэтому я лежу, сплю, ненадолго встаю, хожу по комнате, потом опять ложусь и сплю.

Несколько раз звонил Егор Павлович. Насколько я поняла, он хотел меня навестить. Отец "напел" ему, что я сильно простыла в поездке и меня лучше не беспокоить. Интересно, когда мы будем стоять в ЗАГСе, он заткнет мне рот и будет отвечать за меня?

Во дворе усиленная охрана. И охраняет она меня. Чтоб не сбежала. Не знаю, догадался ли отец? Сказала ли что‐нибудь ему сестра? Хотя, она сама толком ничего не знает. Мы так и не поговорили. Не успели. Возможно, я бы ей рассказала. Все‐таки одной тяжело. Но я все равно собираюсь сбежать. Ума не приложу как. Да, без денег и вещей будет трудно. Но я справлюсь. Я в этом уверена.

Так не хватает кого-нибудь, кто скажет, что у меня всё получится, поддержит.

Надеюсь, отец маме не навредил. Оказывается, он может. Жестокий человек. Я, никогда, до недавнего времени, не знала эту сторону его характера. Жестким был. Жестоким никогда.

Сандре, как старшей и любимой доставалось больше. Отец много требовал, но никогда не обижал. Ни меня, ни сестру. В основном возлагал надежды на сестру. А она мечтала стать врачом. Но отец распорядился иначе. И Сандра успешно закончила школу бизнеса и влилась в коллектив сети клубов. Часто, во время семейных праздников, он хвалил Сандру и говорил, что она отлично справляется. Вот так, он вырастил из нее руководителя и организатора. А она всегда ждала от него одобрения и делала то, что скажет. Может поэтому, она меня и не поддержала, в этой ситуации со свадьбой. Хотела ему угодить.

Мы, конечно, не подруги. Но когда ушла мама, она постоянно была со мной. Ухаживала. Можно сказать, заменила маму. Но мы так и не стали близки. И откровенной с ней до конца я никогда не была. Но я ей благодарна за всё, и за то, что не сдала меня отцу.

А сейчас так хочется выговориться, а некому. Таня, хоть и близкий человек, но всё-таки работает на отца. Сейчас доверия нет никому.

Мне срочно что-то надо придумать. Сначала, надо хотя бы подняться с кровати и сходить в душ. Остудить голову. Чтобы туда начали приходить здоровые мысли, а потом уже и идеи.

Делаю над собой усилие и поднимаюсь. Окинув себя взглядом в зеркало, ужасаюсь. Кто это чудище, что смотрит на меня? Волосы перепутаны и скатаны на макушке в комок.

Мда… расчесывать и распутывать их теперь вечность.

А что? Я была в печали. И походу, я не расчесывалась несколько дней.

Под глазами мешки и синяки. Лицо серое. Щеки впали. Осунулась. Неделя стресса и переживаний дали о себе знать. Даже есть нормально не могу. Так и заболеть не долго.

Решаю всё-таки принять ванную. Набираю воду, погорячее. Хочу обмякнуть. Кидаю бомбочку с пеной. И ложусь. Расслабляюсь. На лицо накладываю освежающую масочку. Под глаза патчи. Меня почти выключает.

Вздрагиваю от криков. Отец вернулся. В душе смываю с себя все. Надеваю чистую одежду, сушу волосы.

Сегодня я буду ужинать со всеми. Точнее, с отцом. Я так решила. Хватит быть тряпкой. Надо показать характер.

Спускаюсь. За столом только отец, смотрит какие-то бумаги. Опять не в духе. Да, я ему кровь попортила своей выходкой. Как я поняла, он много денег потерял. Деньги, деньги… Только бы на сестре не отыгрался. Я, правда, хотела помочь. И не хотела навредить. А отец ее выгнал. А меня запер.

Сажусь за стол напротив него. Поднимает тяжелый уставший взгляд.

— Кто тебе разрешил выходить из комнаты? — безучастный голос. Как будто ему все равно.

— Я неделю не выхожу на улицу. По дому мне тоже передвигаться запрещено?

— Да.

— Я, что, пленница?

— Пока не выйдешь замуж, да, пленница… — не отрывая взгляда от бумаг.

— Значит, я пленница в этом доме до скончания веков, потому что замуж я никогда не выйду! — хлопнув ладонью по столу, резко встаю, стул полетел на пол, а я в комнату.

И всё? Вот и весь характер.

Сильно я долбанула по столу. Больно! Рука же ни в чем не виновата. Опять отец взбесил. Мамочки! Что же со мной творится? Я же тихая и спокойная. Была. Теперь, наверно, бешеной навсегда останусь.

Опять я легла спать голодная. Таня, как обычно, принесла мне ужин, но я к нему не притронулась. Меня от всего тошнит. Наверно, это стресс. Несмотря на голод и громкие урчания в животе, уснула я быстро. Только спала беспокойно. Мне снились кошмары. В основном Егор Павлович. И свадьба. Раньше я мечтала о свадьбе, особенно в детстве. А сейчас для меня, это один из моих страшных снов. Не хочу свадьбу. Вообще. Никогда.

Утром проснулась рано. От воплей. Что опять стряслось? Резко сажусь на кровати.

Голоса приближаются. С грохотом, отец врывается в мою комнату, за ним влетает Сандра! Ура! Сестра вернулась.

— Значит, так! Мне это всё надоело! Собираешься и сегодня вечером переезжаешь в дом к своему жениху! Всё! — и так же молниеносно покидает мою комнату.

Я ничего не успела сообразить. Когда до меня дошло осознание его слов, мне стало дурно.

Такое ощущение, что в помещении совсем не осталось воздуха. Я начала задыхаться. И руками пыталась поймать себе хоть каплю кислорода. Сестра подбежала ко мне, начала успокаивать. Она что‐то пыталась сделать. И говорила.

Всё как в замедленной съемке. Я не понимаю ни единого слова. В глазах всё поплыло. Темнота… Всего лишь на секунду.

Тут же, я почувствовала резкую боль в щеке. И еще. И еще. Щеки горели. Но я пришла в себя. И Таня уже пришла с успокоительным. Я выпиваю лекарство, воду. И почти сразу отключаюсь.

С большим трудом разлепляю веки. Голова тяжелая. Во рту сухо. Сколько прошло времени? Что это со мной? Я отключилась? После слов отца? Не помню. Делаю несколько глотков из бутылки, стоявшей на тумбочке.

Так, голова немного начала соображать. Что отец сказал? Я переезжаю? Нет! Пожалуйста. Только не это.

Слезы. Опять. Давно их не было. Вытираю.

Может, это сон? Это не сон. Очнись уже. Дура. Да, дура. Отец ни за что не передумает. Даже не надейся.

Что мне делать?

Дверь распахивается. Сандра входит с чемоданом. Моим.

— Проснулась? Вставай, одевайся. За тобой приехали.

— Что? — трясущимся голосом. — Санда, пожалуйста, не надо… — умоляю я.

Она как будто не слышит меня. Слезы продолжают течь. Я прошу сестру, хотя бы послушать меня. Вместо этого, она хватает меня за руку и выдергивает с кровати. И тащит вниз прямо в пижаме.

— Хватит! — рявкает. — Это для твоего же блага.

Она уже вытащила меня во двор. Босиком. Охранник открывает перед нами калитку. Там стоит большой тонированный внедорожник. Дверца открывается. Сначала она запихивает чемодан, а потом меня. У меня нет сил сопротивляться.

— Сестренка, пожалуйста, не надо…

Смотрю ей в глаза и вижу там улыбку. За что она так? Дверца хлопает. Ее сразу же блокирует водитель. Мне остается только прислониться лбом к холодному стеклу. Смотрю на сестру. И когда машина трогается она мне подмигивает. Это еще что?

— Эй, малая… — до боли знакомый голос. И мое сердце, кажется, сейчас остановится. — Это похищение! И вынужден тебя расстроить, свадьба отменяется.

Поворачиваю голову на водителя, он снимает кепку, разворачивается ко мне и подмигивает.

Я начинаю в голос плакать. Эмоции находят выход в этот момент. За все последние дни. Этот рев сменяется жутким смехом. У меня, наверное, истерика.

Марк! Это же Марк!

Глава 11. Загадочные существа

Вот что я здесь делаю? Риторический вопрос.

Сижу в машине перед домом Сандры. Нервно барабаню пальцами по рулю. Главное, чтобы ничего не сорвалось.

Сандра решила спасти сестру от их папаши. Попросила помощи.

И я сам вписался. Потому что, девчонку жалко.

И что-то очкую. И не потому, что я рискую. Это, вроде, как похищение. А потому, что у нас может нифига не получится и девочку отдадут этому престарелому извращенцу. Вот, как можно заставить молодую девчонку выйти замуж за мужика, который ей в отцы годится? Это даже звучит отвратительно.

Сандра решилась ещё в Краснодаре. Вообще, она отца боялась всегда. А тут, что-то в ней переклинило. Может отомстить хочет. Не вдавался в подробности.

Отец запретил ей появляться дома в течение недели. И мы, конечно, не теряли времени даром. Через пару дней более-менее рука зажила, и надо было продолжать работать.

У Сандры связи. Она договорилась с конкурирующим клубом о моем бое, и выступила в роли моего менеджера. Отец ей запретил со мной работать. И она решила идти к конкурентам. И отцу насолила, и нам хорошо. А мне не принципиально. Да, и Сандре, я доверяю.

Контракт не ахти какой. Но и противник ни то ни сё. Сделал его в четвертом раунде. Рановато, конечно. Но он сам сдулся. Новичок.

Но денег нам хватило закрыть долги. И еще купил партию лекарств для матери. Правда, хватит только на две недели. С уже имеющимся запасом, почти месяц. А это уже что-то. У меня есть время, чтобы заработать. Еще на два месяца надо. Потом реабилитация. И как дальше будет, только бог знает. Пятьдесят на пятьдесят. Буду надеяться на лучшее.

Дальше, по плану было уговорить Александра Викторовича передумать насчет свадьбы. По-хорошему. Но не случилось. Он взбесился. И решил сбугрить дочку этому пенсионеру. Еще до свадьбы. Пока не сбежала. Снять с себя ответственность, так сказать. Если сбежит, то не его проблема уже.

Нам надо было вывести Линду из дома без палева. А как это сделать, когда дом и двор под круглосуточной охраной? Разыграть спектакль, конечно. Когда отец уедет, сделать вид перед охраной, что сестра отправляет Линду к жениху, по сути выполняя приказ отца.

А я в роли водителя. Ну, и охранника, мы решили. Точнее, сам предложил. Что-то не давало покоя мне в этой истории. Поживет пока со мной. Пригляжу за ней.

— Эй, малая… — сказал как можно мягче. Видок у Линды не очень. Того и гляди сейчас разревется. Она посмотрела на меня и я, убедившись, что она в норме и узнала меня, подмигнул и улыбнулся.

— Это похищение! И вынужден тебя расстроить, свадьба отменяется… — тут уж не сдержался. Пошутил.

И тут же пожалел. Если до этого, у нее просто текли слезы. То, теперь она начала рыдать в голос.

Вот что делать с истерикой у женщин? Я, вообще, без понятий. Всегда теряюсь в таких ситуациях. И ненавижу, когда женщина плачет. Потому что, всегда неискренне. Выпрашивает внимания. Со мной только так было, по крайней мере. Но нутром чувствую, это не тот случай.

И наверно, когда женщина плачет, нужно обнять, защитить. Когда это твоя женщина.

Когда плачет чужая, непонятно. Твой промах может привести к катастрофе.

Я, не зная что делать в такой ситуации, попытался ее успокоить. Но мои слова должного эффекта не оказали. И она начала дико смеяться. Это еще что?

Вот что за существа загадочные? Женщины. Сначала, она навзрыд ревет. При этом прожигая внутри тебя огромную дыру. Дальше, смеется громко, а потом, вообще, непонятно. Что за звуки? Это плач или смех? И мне кажется, что это я уже из ума выжил.

Сандра велела не останавливаться. На всякий случай.

На светофоре протянул Линде бутылку с водой. Она никак не отреагировала. И теперь уставилась в одну точку.

К черту всё. Проехав перекресток, лихо свернул на обочину. Включив аварийку, выхожу из машины и пересаживаюсь на заднее сиденье.

Пытаюсь ее немного растормошить. Такое ощущение, что она оцепенела от шока или страха. Такое бывает, я слышал. Напугали девчонку. Говорил же, что надо бы предупредить. На что, Сандра ответила, что актриса из нее хреновая. И охрана догадается.

Набрав в рот воды, брызгаю ей в лицо. И, о чудо! Она отмирает. Через некоторое время. Я выдохнул с облегчением. Добился от нее ответной реакции. Хоть, какой-то. Ее взгляд сфокусировался, и она, посмотрев в глаза, утыкается мне в шею.

— Мы же не к Егору Палычу едем? — дрожит и начинает опять плакать. Расшатали девочке всю нервную систему.

— Нет, не волнуйся. Ни он, ни твой отец, нигде тебя не найдут. Всё будет хорошо.

Для успокоения глажу ее по спине. Постепенно, успокаивается в моих руках.

Она пахнет невероятно. И вот, вроде бы, просто аромат яблока. Скорее всего, шампуня. Но это что-то такое, до дрожи знакомое и родное.

И мне, впервые в жизни, не хочется кого-то отпускать. Как будто, отпущу и потеряю навсегда.

Раньше, ничего подобного не испытывал. Никаких теплых чувств. Или трепета.

А тут прям хочется закрыть. Защитить от всего мира. И никогда не отпускать.

Новое и очень странное ощущение. Но я не хочу. Потому что, ни к чему хорошему это не приведет. Сто процентов.

И убедившись, что она успокоилась и в своем уме, отстраняюсь первым.

— Прости… — а молчание нарушает первой она. — Я что-то немного расклеилась.

— Тебе не за что просить прощения… — задумавшись ненадолго. — Поедем? А то, мне пришлось сделать вынужденную остановку.

— Да, хорошо…

Всю оставшуюся часть пути ехали молча. Линда, то и дело, тяжело вздыхала. Но, вроде, успокоилась. Хоть что-то радует.

Едем за город. У моего товарища в поселке дом. Он в долгой командировке, просил присмотреть за домом. Там, Линду точно искать не будут. Отсидимся пока. На воздухе придет в себя. Рядом речка. Замутим шашлыки.

По дороге Линда уснула. Натерпелась девочка.

Припарковал машину около дома. И ловлю себя на мысли, что рассматриваю ее спящую. Да. Рассматриваю. А что? Если красивая. Взгляд сам так и притягивается.

Светлые волосы с медным отливом на солнце. Растрепались и сейчас закрывают часть веснушек едва заметных на загорелом лице. Изящная шея, и немного выступающие ключицы.

Спускаюсь ниже и взгляд натыкается на бабочку. Небольшой кулончик. Я его уже видел. Но сейчас я отмечаю, как он подходит, хоть и детский с виду, к ее образу. К образу нежной и хрустальной девочки.

Очень хочется ее защищать. От всех. От отца. От жениха ее ненормального. От всего мира. И заласкать, зацеловать, заобнимать.

Так! Стоп! Куда это меня понесло? Вот нафига ты ей нужен. Безработный. Без жилплощади. Еще и с инвалидом на руках. Она привыкла ко всему лучшему. Так что, остынь. Не сдался ты ей. Да и мне самому это не сдалось. Тоже мне. Пф…

— Мы уже приехали? — проснувшись, открывает глаза и осматривается.

— Да, принцесса… — ну, вот… Опять. Идиот. Успокойся уже.

Выходим из машины. Двор небольшой, но очень уютный. Небольшая беседка, лужайка, качели.

— О! Качели! — срывается с места и бежит, с разбегу раскачиваясь на них. — Марк! Идем сюда. Это так весело.

Нет. Не будет мне покоя. Потому, что это так мило. Она такая открытая и чистая. И располагает к себе. Озорная и легкая. И ни капли надменности и высокомерия.

Вот так, просто и по-детски радоваться качелям на лужайке. Где ты еще таких девушек видел? Вот именно, нигде. Вокруг меня, только одни куклы неестественные.

И я как дурак улыбаюсь. Глядя на нее. Удивляясь ее непосредственности и искренности.

Черт. Походу, я попал.

Глава 12. Опять?

Как же хорошо. Нет. Даже, отлично. Это, как попасть в детство. Ностальгия.

Когда всё хорошо. Проводишь время с семьей. Когда твои родители с тобой, и ты самый счастливый ребенок. Как я хочу вернуть то время. Когда мы были все вместе и счастливы.

Что-то я расчувствовалась. Наверно, первый раз пока я здесь.

Мне перестали сниться кошмары. Я стала нормально есть. И самое интересное, я постоянно улыбаюсь. Иногда просто так, потому что хорошо. А чаще из-за Марка. Он постоянно меня смешит. И через каждое слово шутка. Юморист, блин. Но с ним я чувствую себя в безопасности. Такое легкое неуловимое состояние. Даже слов не могу подобрать, чтобы его описать.

Но я знаю противоположность этому состоянию. Когда ты как на пороховой бочке. Может взорваться в любую минуту. И не знаешь с какой стороны прилетит. Отец, сестра или кто-то еще. В последние несколько месяцев стресса хватало. Ладно, сессия… Это нормально — волноваться. Но остальные события…

Сейчас всё по-другому. Спокойно, что ли. Я даже не вспоминала о доме все эти дни.

И мне стало стыдно. Сестре, скорее всего, влетело из-за меня, а мне тут весело. И не думала об отце. Интересно, ему пофиг? Или переживает? Или боится за свою шкуру? Я, конечно, все понимаю. Но ситуацию со свадьбой я ему не прощу. Никогда. Но все равно за него переживаю. Вдруг, что случится. Все-таки, у него больное сердце.

Хватит! Ничего с ним не случиться.

Я дорвалась до интернета. И Марк сказал, что на ноуте стоят какие-то прибамбасы, и поэтому нас не отследят. А вот телефоном пользоваться нельзя. Но у меня его и нет. Я хотела связаться с сестрой, но она все равно сменила все явки и пароли. И когда сможет сама напишет.

Поэтому я решила узнать получше своего отца, и вбила в поисковик: Александр Летунов.

Интересненько… И правда, спортсмен. Бывший. Чемпион среди молодежи. На взрослом уровне несколько поединков. Потом травма нижней части тела. Даже тренером год работал. А потом, как будто исчез. И сейчас упоминается только, как предприниматель с маленькой типографией. Какой, блин, типографией? Наверно, подставная фирма какая-нибудь. Закрываю ноут.

— Знаешь, что делает ужин вкусным? — Марк подошел внезапно. Я аж вздрогнула. Я, что, теперь всегда буду так вздрагивать?

— Нет. Что? — я улыбнулась.

— Отсутствие обеда! — он засмеялся и я вместе с ним. Вот веселый парень. Да, мы сегодня не обедали, а только завтракали поздно. — А ты руки помыла? Скоро уже всё будет готово!

— Конечно, и уже стучу ложкой! Кашу, кашу… — шучу и изображаю рукой стук по столу. Улыбаюсь. И он в ответ тоже.

Пока он кашеварит на кухне, я, в тенечке расслабляюсь, на качельках. К кухне меня не подпускают на пушечный выстрел. Марк сказал, что Сергей, его друг и хозяин дома, не переживет моих кулинарных подвигов. Но зато, я мою посуду, то есть еще учусь это делать. Я раньше только в посудомойку могла ее составить.

Да, двадцать лет я нифига не делала. В детстве еще был интерес к домашним делам. Я пыталась помогать маме. Потом у нас появилась домработница и мой интерес сошел на нет. Я привыкла, что все делает Таня. Делала. Мне как-то надо научиться жить. И выживать. Папиных денег больше нет.

Есть еще сестра, конечно. На нее тоже надеяться не надо. Вдруг, за то, что она помогла мне, отец ее всего лишит. Ей нужно будет налаживать свою жизнь. У нее есть образование. Она может устроиться на любую работу. А мне что делать? Я закончила только первый курс. Конечно, у меня есть навыки, умею работать в разных программах. Но до дизайнера мне далеко. Что я еще умею? Да совершенно ничего.

Так! Стоп! Я умею рисовать. И неплохо. Я и художку закончила.

Вскакиваю с качелей и лечу в дом, на кухню.

— Марк! — чуть не налетаю на него выходящего с кастрюлей. Горячей.

— Линда, блин. Ты когда нибудь меня точно покалечишь… — без тени злобы или обиды. Опять в шутку.

— Извини… Мне просто очень нужно узнать… — мы уже вышли в беседку.

— Давай, говори… — поставил кастрюлю на длинный деревянный стол, по обе стороны от которого, стояли две такие же длинные скамьи. Мы уселись друг напротив друга.

— Мне нужно найти работу… — не успела я договорить, он начал качать головой. — Подожди! Смотри, я неплохо рисую, могу даже портреты, если потренироваться. На тебе, например. На этом можно зарабатывать. Мне же нужно на что-то жить…

— Во-первых, ищейки твоего отца еще роют землю в поисках нас. Сандра с ним еще не договорилась. Во‐вторых, тебе нужно учиться, а не работать. А, в-третьих, я уж как-нибудь тебя прокормлю.

— Так! Стоп! О чем она договаривается?

— Я, по просьбе Сандры связался со своим приятелем из органов. И его начальство с самого "верха" предложили сделку ‐ мы находим компромат на Астахова Егора Павловича, и его посадят. А твой отец должен будет закрыть свой нелегальный бизнес. Весь. Тогда его не тронут. И раз они копают на этого Егор Палыча, то рано или поздно его закроют, и тогда возьмутся за твоего отца. Так, что это хорошая сделка.

— Так, подожди! Я ничего не понимаю. Даже, если согласится, в чем я очень сомневаюсь, как же его "крыша"? Разве они не теряют в этом свою выгоду?

— Так Астахов и есть "крыша" с недавнего времени, он подмял под себя все. Поэтому его и хотят убрать. И, если он угрожает твоему отцу, то у Александра Викторовича выхода нет. Если он, конечно, сбугрить тебя не хочет.

— Во дела… — я еще под впечатлением.

И тут я вспоминаю, начало разговора.

— А в смысле ты будешь содержать меня? Я же не могу сидеть у тебя на шее…

Да, у него, наверно, своя жизнь, работа, друзья, девушка…

В смысле, наверное? Ты ненормальная? Конечно, у него своя жизнь.

И девушка… Что-то, как-то неуютно в груди. Сердце сжалось. А что ты хотела? Да, ничего, в принципе. Но грустно стало…

— Ты и не будешь сидеть, точнее потом, когда всё образуется, будешь дальше учиться… — и как всегда сияет своей улыбкой.

Я тут же забыла, что хотела ответить, потому что откуда-то мы услышали жалобный визг. Мы обернулись на источник звука. Под забором, в дырке застрял небольшой песик. Я кинулась к нему. Марк за мной. Мы аккуратно его достали. По внешнему виду никаких повреждений не было. Да и по настроению этого пушистика, который виляет по всю хвостом, можно догадаться, что все хорошо. Такая милая лапочка. Это девочка. Всё детство мечтала о собаке. Умоляла родителей. Отец был непреклонен. Никакой живности в доме. Даже несколько дней работала в приюте для собак, пока отец не узнал и не забрал меня оттуда со скандалом.

— Эй, малышка, ты голодная? — я налила ей суп в тарелку. И она тут же начала его уплетать.

— Какая голодая… Бедная девочка. Откуда ты? Не волнуйся, мы тебя не бросим.

— Эй! Ты же не хочешь ее оставить? Серега меня прибьет… — если всё это время Марк молча смотрел на нас, то сейчас, видимо, моя идея ему не понравилась.

— Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… давай ее оставим… — сложив вместе ладони изобразила молитвенный жест. — Лето же, она на улице поживет. Пожалуйста…

— Блин. Ладно, пока. Но надо хозяев поискать, она, наверно, чья-то…

Марк ушел на кухню. А я осталась в беседке с малышкой. Надо ей кличку придумать.

— Ах, вот ты где! Попалась? — незнакомый голос.

Я, что? Опять?

Глава 13. Не трогать! Мое

— Ты совсем что ль? "Еду в Магадан" захотел? Ее папаша тебе быстро устроит… — кивает в сторону Линды, которая играет с собакой Сереги.

Серега, мой друг и хозяин дома, внезапно приехал в незапланированный отпуск. Всего на несколько дней. Не мог мне дозвониться. У меня же все телефоны "дохлые". Я только с врачом матери на связи. Вот тут я готов рисковать. Для него я всегда онлайн.

Линда перепугалась. Бедняжка. С нервной системой беда совсем. Она подумала, что нас нашли.

А Серега собаку свою потерял. Вышел из машины, пока разговаривал по телефону, Булочка, а именно так он ее назвал, улизнула. А такую непривычную кличку для собаки объяснил тем, что она у него булку стащила. Сергей всегда отличался оригинальностью.

Он заходит к себе во двор, а вот и она, сидит с чужими, да и еще что-то жрет с их рук. Вот он и ляпнул, мол, попалась?

Так Линду чуть инфаркт не хватил. Еле успокоил.

И когда я ему рассказал что к чему, он мне и выдал про Линду и ее отца, пока мы сидели в беседке.

В принципе, он прав. Неважно, что Линду вывела и посадила в машину сестра. Их отец, если захочет может меня закрыть за похищение. По камерам посмотреть и пробить, что машина моя, не составит труда. И даже показания Линды не помогут. Спишут все на "стокгольмский".

Но отступать не собираюсь. Всеми внутренностями чувствую, что всё обойдется. Думаю, что Александр Викторович все-таки смягчится. Нельзя же так к дочери. Это же дочь. У меня детей нет, конечно. Но все-таки, отец должен испытывать какие-то чувства. Не представляю, правда, какие. Он же не робот, надеюсь. И мы не в средневековье живем.

— В голову не бери, я сам разберусь… — грозно.

— Ну, если помощь нужна, можешь всегда обратиться, дружище…

— Я знаю, спасибо… — закрываю эту тему.

И больше мы к ней не возвращались.

Сандра так и не звонит. Значит, новостей нет. Сначала был уверен, что Летунов быстро согласится. Но прошло несколько дней и спесь моя поубавилась.

Надо взять все в свои руки. Раз органы не могут сами дотянуться до Астахова, что странно, конечно. С того уровня, с которого предложили нам сделку, они сами его должны закрывать. Что-то здесь нечисто. Но почему-то эта мысль пришла только сейчас.

Надо подумать с чего начать. И где может проколоться Астахов? С первого взгляда он чист. Есть много подставных фирм. Скорее всего есть документы. И какие именно? Где их искать? И как? Если он меня не знает, можно попробовать сходить в его офис. Разведать обстановку. А если знает? Так, я мог где-то пересекаться с ним? Лично я его точно не видел. А он? Если только в клубе. Там и афиши часто висели. Самому соваться не надо. А попросить некого. Но об этом я подумаю позже.

А сейчас…

Сегодня мы решили устроить пирушку. Пожарить мясо.

Серега, единственный не "в розыске", съездил в магазин. Накупил сладостей для Линды, я попросил. Замариновали мясо.

Линда не отходит ни на шаг от собаки, как и она от нее. Прониклись друг к другу. Даже спят вместе, в гамаке за домом.

А когда, Серега уедет вместе с собакой, что прикажете делать? Расстроится же. Однозначно. Надо будет ее мягко подготовить.

Линда…

За несколько дней я успел привязаться. Как собака. Эх… Как ни посмотрю на нее, в груди все переворачивается и легкость появляется. И улыбаться хочется. Да что такое?

Не уходит из моей головы. Что же меня так несет?

— Линда, давайте я за вами поухаживаю… — Серега зря времени не теряет. Пикапер фигов.

— Благодарю… — вежливо и несколько холодно отвечает Линда. Что-то радует.

Может, хоть Линда не очаруется. Сереге нигде отказу нет. Я тоже знаменит похождениями, но до чемпиона мне далеко. Раньше было забавно соревноваться. Но сейчас уже не надо. А Сергей всё так же продолжает. Как сам он говорит, после сотни со счета сбился.

И вот сейчас все те же методы. Легкие, даже невесомые ухаживания, из вежливости. Вежливый ты наш. Харизма и юмор. Но немного странный, на мой взгляд. Армейский юмор.

Еще в армейке придумали. В увольнительных делать нечего было. Вот решили девчонок клеить и соревноваться. Сначала азарт, всё получалось. Нас человек шесть было. А когда мы с Серегой в лидеры выбились, остальные слились и устроили тотализатор. Кто больше. И сражались мы не на жизнь, а на смерть. Вот так вот, оказывается на меня ставят полжизни.

Идиоты, конечно, были. Мне потом сильно приелось. Но видимо какой-то тумблер забыл выключить, потому что девчонки продолжали клеиться сами. Ну и я пользовался. До поры до времени. А теперь хочу искренности и доверия. А не вот это вот.

И почему-то на его шуточки всегда ведутся. У меня были другие методы.

Но вот и Линда походу поплыла. Хохочет и чуть ли в рот не заглядывает. А я? А я сижу как воды в рот набрал. Соревноваться сейчас? Вот, вообще, сил нет. Но блин, она моя!

Моя?

Может ты ей вообще не упал? И что тогда? Здравствуйте, я победил, возьмите меня?

Пофиг. Что будет, то будет. Что ты девочка, от отказов в депрессию впадать? Пусть потом выбирает.

— Это когда ты в канализационную яму упал, мы тебя доставали, а потом от аромата отмывали неделю? — решительно вклиниваюсь в разговор. Как раз та история, где он себя "героем" ставит, а про этот инцидент крошечный, умалчивает. Вот так. Не в бровь, а в глаз. Нечего мою девочку соблазнять.

— Ага… — после долгой паузы отмирает, и косо смотрит на меня.

А Линда тем временем тихонько хихикает. А я продолжаю…

— Ты лучше расскажи, как в чужую баню залез… Решил он, значит, помыться… — дальше издеваюсь над другом. — У нас в части отключили горячую воду. Так он не растерялся и ушел в самоволку. Залез в поселке в остывающую баню, разделся. И тут его заметил спавший в бане хозяин, увидев его в трусах, подумал, что к жене его пришел и гонял его по всему поселку поленом…

— Думаю, хватит на сегодня историй… — недобро на меня посмотрел. — Линда уже, наверно, устала и спать хочет…

— Сергей, какая всё-таки у вас интересная и насыщенная событиями жизнь. Мне бы так… — не без доли сожаления в голосе.

— Какие ваши годы… Успеете еще. Идите отдыхайте…

— А как же? Убрать еще нужно…

— Мы сами уберем! — почти в один голос произносим.

— Хорошо, спокойной ночи…

Мы буравим друг друга взглядами.

— Покурим? — первый отводит взгляд.

— Не курю…

— Ах, да… Забыл… И зачем надо было меня топить? Нельзя было сказать сразу? Не трогать! Мое… — прикуривает.

— Не моя она…

— Ой, мне-то не рассказывай… Видел я как ты ее глазами жрал…

— Я тебе говорю, не моя она. Просто не надо свой пикап на нее распространять. Не видишь, что ли, наивная девочка. Не трогай, короче.

— А если я запал?

— Вот тут уже, мне можешь не рассказывать. Запал и решил теми же средствами что и со всеми? Нехорошо. Не лезь к ней…

— А то, что?

— Увидишь…

Встаю, ухожу. Вот и поговорили. Блин.

Глава 14. Бегемот и морские котики

Просыпаюсь от очень соблазнительных запахов…

Ммм… Это ж блинчики. Вот их, я ни с чем не перепутаю.

С такими яствами еще недельку и буду похожа на бегемота. Меня постоянно хотят чем-то накормить. То одно, то другое. То один, то второй. Соревнование у них что ли? По откармливанию меня.

Я же совсем забросила тренировки. Не сказать, конечно, что я спортсменка, но на фитнес ходила регулярно. Можно сказать, для хорошего настроения и поддержания формы.

А с этими событиями, я уже, наверно, больше месяца не занималась. Надо хоть зарядку сделать…

Быстро умываюсь. Перебираю свой скудный гардеробчик. Сандра собирала, и, конечно, спортивной формы здесь нет. Но точно помню, что были трикотажные брюки свободного кроя. Они подойдут. И надеваю сверху футболку. Вполне себе, спортивненько.

Как, оказывается, трудно жить с топографическим кретинизмом. Я живу здесь уже больше недели, а разобраться с планировкой этого дома никак не могу.

Вот, ничего сложного, но я умудряюсь заблудиться "в трех соснах". Выйти из комнаты в кухню, по коридору — ладно. А вот вернуться обратно и найти свою комнату, это уже квест.

Сергей, мне несколько раз уже говорил, как здесь ориентироваться, но я балда, все равно не запомнила. Странная планировка. Надо будет спросить, зачем он так дом построил.

Сергей с Марком, вроде друзья, а что-то смотрят друг на друга волком. Можно было и спросить, но в том-то и дело, что при мне всегда приветливы. Хоть и не многословны. А вот когда они думают, что я не вижу, напряжение между ними зашкаливает. И стреляют друг в друга молниями.

Ох, что-то случилось. Поссорились что ли? Надо бы узнать, и помирить. Насколько я знаю, у Марка больше нет близких друзей.

Тихонько заглядываю на кухню. И правда, блины. Я не ошиблась. Сергей виртуозно подкидывает и ловит блинчики. И что-то напевает себе под нос. Интересное и захватывающее зрелище. Блины летают по кухне. Первый раз такое вижу. И делает это так мастерски, что можно подумать, он шеф-повар элитного ресторана. Не то, что я.

Молча удаляюсь. Чтоб не отвлекать. И не смущать, поет он не очень. Хотя, такого как Сергей еще постараться нужно, чтоб смутить. Смываюсь быстрее, чтобы не смущаться самой. Это же я. Увидела голый торс. Ой, покраснела наверно… Как будто голых мужиков не видела. Ну в смысле, без футболки. Голых-то и, правда, не видела.

Выхожу на улицу. Утро, еще прохладно. Самое прекрасное время для зарядки. Булочка уже вовсю гуляет. Завидев меня несется, виляя хвостом. Присаживаюсь, глажу ее и чешу холку, в знак приветствия.

— Привет-привет, моя хорошая! Будешь со мной заниматься? — внимательно смотрит на меня, высунув язык. В ожидании еще одной порции ласки.

Я же иду в сторону лужайки, там будет удобнее всего заниматься.

Пока делаю упражнения на разные группы мышц, Булочка бегает вокруг меня.

Под конец не выдержав, уже схватив меня за штанину тянет в сторону.

— Эй, порвешь!!! — смеюсь и пытаюсь отвоевать часть своих штанов. — Сейчас пойдем играть…

— Разбалуешь… Что потом Серега будет с ней делать? — откуда-то сзади. — Доброе утро.

Оборачиваюсь. Марк развалился в гамаке. Ой, он все это время был здесь? И видел мои несуразные и неуклюжие движения?

Боже… как неудобно.

— Доброе. А ты чего это здесь… спал? — поспешно добавляю.

— Да… Свежо здесь.

Блин, я не знаю куда деть глаза… Откуда это смущение? От чего? Делаю вид, что очень занята поглаживанием собаки.

— А приседания ты неправильно выполняешь. В следующий раз могу показать тебе технику. Ты сильно поясницу прогибаешь… — как ни в чем не бывало присаживается рядом.

Я теперь покраснела, до кончиков волос, наверно. И стала, как спелый помидор. Значит, наблюдал за мной. Аааааа…

— Я просто первый раз без тренера своего. Вот и не следила за техникой… — как можно уверенней, но вышло не очень.

— Вот вы где! — спасает меня Сергей. — А я вас в доме ищу. Идемте завтракать.

Слава всевышнему, завтракали молча. Я как можно убедительней притворялась, что внимательно рассматриваю дырочки в блинах.

Кое-как съев пару блинов, промямлив, что очень вкусно, сбегаю к себе.

Да что же со мной твориться?

Сходила в душ, чтобы хоть как-то смыть с себя это состояние. Увы, душ не помог.

Просидев еще пару часов в комнате, решаю все-таки показаться на люди. А то меня придут искать.

В доме тихо, как ни странно. Даже телевизор не работает. Выхожу во двор. Вся троица, во главе с Булочкой плещется в бассейне. Сергей два дня назад купил, чтобы днем спасаться от жары. И мы ждали, когда вода нагреется.

Забыв все свои печали, срываюсь с крыльца. Чуть не навернулась, как всегда. И мысленно закатив глаза, уже спокойно иду…

— Вода теплая?

— Да, прелесть просто. Идем тоже купаться…

Щупаю рукой, и правда теплая…

Я тоже хочу. Но у меня купальника нет. Надо найти что-нибудь приличное.

Опять перебираю свой гардероб здесь. Не густо. Придется купаться в одежде. Шорты у меня только джинсовые, не очень как-то. Не в штанах же идти, в самом деле. Взгляд натыкается на белую трикотажную тунику без рукавов. О, точно. Она мне почти как платье. Решено. Быстренько переодеваюсь и выхожу.

Пока я переодевалась, Булочка уже куда-то слиняла.

Бассейн высокий. А лестницы нет. Кое-как перелезаю через бортик, чтобы не “засветить” белье. Как я убого выгляжу. Сажусь в воду. Закрываю глаза, но не от наслаждения. А чтобы не смотреть на Марка и Сергея. Они видимо смекнув, ни с того ни с сего, начинают разговор о футболе. А вот за такой жест, спасибо. Я точно когда-нибудь умру от стыда. Но сейчас мне хорошо. Вода остужает в летний зной.

Немного расслабившись, растягиваюсь звездой на воде. Не обращаю внимание на разговоры.

И уже успев замерзнуть, встаю. Воды в бассейне мне почти по пояс. Проследив за взглядом Марка, а потом и Сергея, наклоняю голову и смотрю на себя. Прихожу в ужас. Белая туника при намокании стала сильно просвечивать. И теперь им видно мое белье.

Чтобы хоть как-то спасти ситуацию, быстро сажусь обратно в воду. И чтоб не выглядеть уж совсем ненормальной, начинаю подпрыгивать в воде, изображая поплавок. Дура. Это выглядит еще ущербнее.

— Что ты делаешь? — недоумевает Марк.

— Что-что? Тренируюсь. Откармливаете меня вкусненьким. Скоро превращусь в бегемота… — ничего глупее не могла придумать, да, Линда? Идиотка.

— Если ты бегемот, тогда мы морские котики… — изображая, наверно, морских котиков, оба ржут. Да уж. Так себе комплимент.

— Я что-то замерзла. Марк, не подашь мне полотенце? — обняв себя руками, жду когда принесет полотенце. У меня уже зуб на зуб не попадает.

Укрывшись от моего "позора" полотенцем, сбегаю в дом. Теперь до вечера не покажусь. Нет. До завтра.

Глава 15. Мы в пролете

Аааааа…

Эта девушка меня с ума сведет. Линда…

Я тут держусь из последних сил. А она что? А она ходит тут, чуть ли не в трусах, оголяя свои офигенные ноги. И как ни в чем не бывало. Еще парочка таких дефиле и я взвою.

На днях, открываю с утра глаза, а тут она! Видите ли зарядку делает. Я спал в гамаке и она меня не заметила. И уже было как-то неудобно от процесса отрывать. Я залип. И даже в своих бесформенных штанах, у нее потрясающая фигура. Хоть сама она очень неуклюжая, и постоянно что-то сносит, или падает — это придает ей какую-то изюминку. Некий шарм. Ну и ляпнул, что техника приседаний у нее неправильная. Она аж покраснела. Дурак. Постоянно что-то не так делаю.

И в бассейне не очень хорошо получилось. Надо было свалить, дать ей поплавать спокойно и не смущать, а мы как два придурка еще и ржали. Как две малолетки. Она технично слиняла, и в комнате сидела, ссылаясь на плохое самочувствие. Но как она выглядела в своей длинной майке. Божественно.

Вот о чем я думаю?

Мозг, прекрати. Но он не может. И я не могу прекратить о ней думать.

Пока только на одно признание хватило мужества. Я признался, что Линда мне нравится. Себе. И не знаю, как закончится наша история. Но тут явно есть третий лишний.

С Серегой почти не разговариваем. Но с нами уже бывало. Просто у нас объект обожания один. Раньше, если так было, мы ждали, когда объект сам сделает выбор. И спокойно его принимали. Дружили дальше. Но это было так… Тупо на один — два раза. А сейчас, если выбор падет не на меня, я не в курсе, смогу ли так легко отпустить.

Попытался представить. Нет. Смотреть на их счастье. Это пытка. Тогда, дружбе конец. А если у Сереги также? При любом раскладе лишаюсь друга. Ой, фигово всё, получается.

Надо, наверно, с ним перетереть.

Мы с Сергеем пришли к обоюдному согласию, что никаких поползновений в сторону Линды не делаем. Но гонка за ее сердце, все же случилась. Серега даже продлил себе отпуск на недельку. Я, лично, хотел проявить внимание, чисто по-дружески. Хотя, кого я обманываю? Себя, если только.

Ну, приготовил несколько раз завтрак. Но соперник расценил это, как импульс к действию. Вот мы тут и устроили кулинарную дуэль. Но ничего путного, все равно не вышло. Линда обиделась. Посчитала, что мы хотим из нее бегемота сделать. Ох, Линда… Как ты ошибаешься… Глупышка.

Наш объект не хочет давать ни одному из нас очки. И мы оба в непонятках.

И что делать?

Сандра, который уже день, не выходит на связь. Надеюсь, все нормально и она просто не хочет нас палить.

Мне еще нужно что-то делать с Астаховым. Если Линда выберет Серегу, ядопускаю мысль, что смогу смириться. А вот Астахову я ее не отдам. Даже, если она никогда меня не выберет.

Больше часа брожу по просторам интернета, в поисках хоть толики информации. Ноль. Полный. Как будто специально кто-то чистит.

Пишу своему товарищу в надежде, что он даст какой нибудь ориентир, откуда плясать. Сам не въезжаю.

Отвечает.

Николай: разве сделка заключена?

Марк: нет еще.

Николай: тогда, какого?

Марк: чтобы время не терять.

Николай: пока ничем не могу помочь.

Это полный… провал. Пока. Я все равно придумаю, что делать.

Смотрю на часы. 3:20. Черт. Это я его разбудил?

Марк: Сорян, что разбудил.

Николай: я не спал, братан.

Спать надо. Но сна ни в одном глазу.

Ложусь. Тупо смотрю в темноту. Закрываю глаза. Снова Линда…

Эти мысли я сейчас не вывезу.

Стопэ. Даю мозгу команду — спать. Кое-как отключаюсь.

Утром встаю с тяжелой головой. Иду в душ. Ледяная вода. О, да. Долгожданное облегчение.

Выхожу. Направляюсь прямиком на кухню. Голоса. Значит, не спят уже. Слышу обрывки фраз.

— Нельзя же так мучить… — Серега.

— Я никого не мучаю… — с легкой обидой в голосе, отвечает Линда.

— Но я же страдаю…

— Не очень заметно, что ты страдаешь… — с издевкой.

Ты?

Когда они успели перейти на "ты"? Она всегда с ним на вы. Ну, наверное, из почтения к возрасту. Улыбаюсь своим же словам. Серега старше меня всего на несколько лет.

В ответ он только хмыкнул, и хотел было что-то сказать, но я вхожу на кухню и они замолкают.

— Доброе утро… — Линда. Серега молчит. — Сестра написала, что есть новости, на днях заедет…

— Доброе! Прекрасные новости с утра…

Который раз уже, молча едим. Напряжение между нами всеми нарастает. И это, в какой-то момент взорвется, нафиг. И не факт, что мы это вывезем.

После завтрака Линда уходит к себе. Серега на улицу.

Сегодня моя очередь мыть посуду. Мою. Ладно. Хоть, нервы успокою.

Выхожу на улицу. Нервы нифига не успокоились. Во мне кипит. И эти эмоции найдут выход. Но не хочу ни на кого это выплескивать. Поэтому вешаю грушу. Буду ее дубасить.

Мозг немного отключается. Бью на автомате. С делами сердечными, совсем забыл, что нужно поддерживать форму. Мне все равно еще нужно отстоять два боя. В идеале, победить.

После часа избиения груши, меня отпускает. Падаю на траву. Смотрю в небо. Не хило так, я себя уработал.

— Всё? Выпустил пар? Уже можно разговаривать? — открываю глаза, Серега стоит, подпирает плечом стенку.

— А надо? — безэмоционально. Выдохся я.

— Очень надо…

— О чем? — с вызовом. Опять выводит меня на эмоции. Сажусь и смотрю в глаза.

— Короче, не парься, братан. В пролете мы!

— Ты о чем? — в груди кольнуло нехорошее предчувствие.

— Есть у нее кто-то. Там, на "воле".

Я в пролете. Опять падаю на траву.

Зашибись.

Глава 16. В жару — холодно

Что?

До меня только сейчас доходит смысл сказанного Сергеем.

В смысле?

Не может этого быть. Нет. Чтобы я нравилась Марку? Да смешите мои подковы. Глупости, все это.

Вот, паразит… зашел издалека. Сначала засыпал комплиментами. Это, конечно, полбеды. Но потом пошла откровенная лесть. Терпеть это не могу. И самое главное, я не понимаю, зачем он до этого опустился.

Если это подкат, то на такое я не ведусь. Я больше повелась бы на его армейские истории. И почти повелась. Но что-то не то. Может, искренности не хватало.

Потом говорил, что нельзя мучить людей. Что люди — живые существа. У них есть чувства. И намекнул, что Марк неровно ко мне дышит.

А я мучаю его. Издеваюсь…

Видите ли он страдает, что его друг страдает. Да все бы так страдали, как ты…

Хотя…

Если всё же допустить, что я нравлюсь Марку… Как я его мучаю? Не отвечаю ему взаимностью? Так от него и не было никаких шагов. Как я должна понять?

Блииииин…

Я же ляпнула, что у меня парень есть. Нет, ну а что? Когда на тебя давят, хочется защититься. А как еще защититься? Представить защитника.

Получается, он и не подкатывал сам. А подкатывал друга. Так, что ли?

Ааааа… Я совсем запуталась…

Еще раз. Сергею я не нравлюсь и он ко мне не подкатывал. Я нравлюсь Марку.

Да, ну, нет! Где я, и где Марк? Сергей ошибается.

Боже, как это странно. Странный разговор. И Сергей этот, странный.

Что, такому парню как Марк, может понравиться во мне?

Я коротышка. С веснушками. Неуклюжая. Бедовая. Неразумное создание. Приношу одни неприятности.

Вот что с меня взять?

А Марк…

Падаю звездой на кровать. Вспоминаю… мечтательно.

Красивый, высокий, уверенный, надежный, сильный, заботливый, постоянно меня смешит.

Вот и зачем я ему?

А сейчас больно. В груди разливается обжигающее пламя. Нехорошее. Вот пусть теперь сожжет все чувства нафиг. Комом в горле встают эти эмоции. Я сейчас разревусь. Да… вот мне он, точно, нравится. Я ему, точно, нет.

И зачем мне все это? Лучше б не знала, и жила себе спокойно.

Сворачиваюсь калачиком на кровати. Хочу закрыться от всех. Как мне не хватает мамы. Положить голову ей на колени, поплакать. А она бы гладила меня по голове. Обняла. И дала какой-нибудь совет. Он бы точно мне помог. И я даже позвонить ей не могу.

Папа… почему ты такой? Зачем ты так с нами?

Надеюсь, сестра с хорошими новостями. Других я не выдержу. Как я устала.

Может, ну это всё… Сдаться. Выйти замуж. Родить ребенка. Как этого хочет отец.

Я не хочу жить в этом липком состоянии страха. А так хоть какая-то определенность.

Если отец не согласится на сделку, приму предложение Астахова. Не могу больше это выносить.

С этими мыслями, отключаюсь…

Вздрагиваю, резко присев на кровати.

Через открытое окно слышны голоса. Это калитка хлопнула? Мы стараемся без особых случаев не выходить. Значит, кто-то пришел. Сестра… вспоминаю, что она должна заехать.

Вскакиваю с кровати, бегу во двор.

Выбегаю. И, конечно, спотыкаюсь о порог. Лечу…

Зажмурившись, мысленно уже подготовилась содрать в кровь локти, коленки, и возможно лицо… Но, приземляюсь в теплые и сильные руки. Марк. Конечно… Спасает меня. Какой по счету раз?

Встаю и неохотно выбираюсь из его рук. Без него, в жару — холодно. Это, я теперь проверила на практике.

Сандра! Как же я соскучилась. Обнимаю крепко. И уткнувшись в плечо начинаю реветь. Она гладит меня по голове и спине. Как в детстве. Когда не хватало мамы. И вот сегодня. И я так рада просто ее видеть. И мы стоим, вот так молча, кажется, вечность.

Через какое-то время, всё же отстраняюсь. Вся опухшая, наверно. Не важно.

Мы все размещаемся в беседке. Сандра рассказывает новости.

Отцовские клубы продолжают работать. Сестра за выходку с моим "похищением" все же отхватила. Но не сильно. Он быстро остыл. Но на сделку не соглашался. До сегодняшнего дня. И это отличная новость. Я счастлива. И Марк может пока вернуться к боям. До момента пока не задержат Астахова.

— Но есть и плохая новость… — все переглянулись, а Сандра посмотрела на меня. — Теперь тебя будет искать Астахов. Отец ему сообщит, что ты сбежала. Поэтому тебе нужно в более надежное место.

— А здесь, не надежно? — интересуюсь. Я привыкла к этому дому. А больше я привыкла к Марку. Не знаю на сколько затянется это всё. И хочу, хотя бы смотреть на него.

— Я не знаю, не думала еще…

— Мы можем пожить в квартире моей матери. Фамилии у нас разные, я не думаю что будут копать так глубоко, если выйдут на меня… — предлагает Марк.

Я ликую. Мысленно. Да-да-да! Сандра, соглашайся! Еле-еле прячу улыбку. На меня с ухмылкой смотрит Сергей. Что? Отвожу взгляд.

— Посмотрим… Линда, отец просит у тебя прощения. И обещает, что когда это все закончится, он тебе все объяснит.

Молчу. Насупившись. Я обижена на него. Но я не могу обижаться вечно. Я себя знаю. Наверно. Каким бы он не был, он папа… Я его люблю. Но виду не подам, пока.

— Ладно, решим всё и переедете тогда… — встает, направляется к калитке. Уходит.

На душе хоть какое-то облегчение. Сижу еще какое-то время в беседке, погрузившись в свои мысли. Булочка трется об ноги. Играть хочет. Не до игр мне сейчас.

— Линда… — Сергей садится напротив меня. Одетый. С сумкой. Уезжает? — Ты меня извини, наехал с утра. Был не прав.

— Ты уезжаешь?

— Да, отпуск закончен… Так, что там с прощением? — по-дружески улыбается.

— Не парься. Я не в обиде. И вот видишь, насчет Марка, ты ошибался.

— А насчет Марка… — оглядывается, наверно, чтобы друг не слышал. — Он втрескался в тебя по уши. И я знаю, что говорю. Он совершенно другой. Размазня. Я же тебе рассказывал о наших похождениях. Он никогда не был таким. Он сомневается в себе. Но не в своих чувствах. Конкретно запала ты ему в душу. Конечно, я могу ошибаться. Но подумай, пожалуйста. Если он тебе не нужен, скажи сразу. Пока он сам не спросил. Лучше резко пластырь сорвать. Чтобы он не был в непонятках. Лучше знать… И давай, береги себя. Смотри, замуж не выйди… не за того.

И тоже уходит. О чем-то еще разговаривает с Марком. Обнимаются на прощание. Марк закрывает калитку и направляется ко мне. Мы остались вдвоем. И надо что-то говорить.

Но, что?

Глава 17. Моя…

— Давай, братан, не пропадай… — прощаюсь с Серегой.

— Я тебе кое-что сказать хотел… — что-то меня начинает настораживать в его безобидных словах. — Тут такое дело… Я "спецом" подкатывал к твоей Линде…

Не понял сейчас.

— Таааак…

— Не кипишуй! — выставляет руки ладонями вперед, в знак примирения. — Хотел тебя подтолкнуть… к действиям. А ты? А ты совсем скис. Поэтому и понял, что ты запал. Ты давай, не теряйся… Не знаю есть у нее там кто-то или нет… Но у нее к тебе “что-то”… — играет бровями.

— Ну, ты, жучара… — волна облегчения. Друг, хотя бы, точно остается. А там уже веселей…

— Давай, братуха…

Жму руку ему. Садится в машину. И вместе с Булочкой отчаливает.

Вот, это уже разговор. Если у нее “что-то” ко мне, то тогда уж разберемся.

Но тут в атаку лезть нельзя. Убьет. Точнее, закроется. И тогда броню эту не пробьешь. И еще отец. Тоже есть весомый голос в этом вопросе. Линда побаивается его.

А мне с Сандрой предстоит разговор. Тоже будет нелегко.

Опять меня понесло не туда.

Сначала с Астаховым. Потом все остальное.

Но сегодня можно выдохнуть. И расслабиться. А завтра… будет завтра.

Захожу во двор. Стоит только посмотреть на нее… и неизвестный мне механизм внутри моего сердца начинает выброс очень теплых эмоций. И замечаю, что у меня улыбка от уха до уха. Хоть лимон ешь.

— Ну, что? Целый вечер впереди, чем займемся? — говорю с энтузиазмом в голосе. Что-то больно загруженная сегодня Линда.

— Не знаю, можно фильм посмотреть… — предлагает.

— Можно… набросай варианты…

— Перевозчик? Форсаж? Бойцовский клуб? Что вы еще любите смотреть?

— Кто, вы? — хмурюсь. Странный выбор для девушки.

— Ну, вы… — мнется, перебирая в руке салфетку. Опять закрывается. — Мужчины…

Открытой она со мной была только во время истерики в моей машине.

— Я же имел в виду, что бы ты хотела посмотреть?

— Ну, не будешь же ты смотреть романтические комедии, типа Красотки?

— Почему нет? Решено — смотрим ромком.

Пролистал на плазме, наверно, уже миллион фильмов, но Линда все забраковала.

Сам себе удивляюсь. Будь здесь другая девушка, неважно кто, одна из моих бывших, я бы психанул уже и выключил, нафиг, эту плазму. А тут даже не приходится проявлять какое бы ни было терпение. Надобности нет. Все легко и непринужденно. И мне тепло рядом с ней. И не важно, что мы с ней делаем. Разговариваем или молча фильм выбираем.

И она немного расслабилась. Вырывает из рук пульт.

— Я сама…

Сама, так сама. Я непротив. Я обеими руками за. Только, вот оставайся такой же, легкой и открытой.

Пока мы выбирали какой фильм смотреть, на улице почти стемнело. И мы не включаем свет. Обстановка интимная. Но в ней я не вижу ничего пошлого, как раньше. Здесь больше чего-то легкого и нежного, что ли. Ни капли вульгарности.

И фильм, конечно, атмосферу поддерживает. Чистый и непорочный.

Название, конечно, странное. "Письма к Джульетте". Ладно уж. Сам подписался.

Мы свободно развалились на огромном диване. Нас разделяет миска с кукурузными палочками. Еще один странный выбор от Линды. Вместо чипсов или попкорна. От нее другого и не жду. Вот совсем другая. Инопланетянка моя. Даже, если не моя. Все равно, с другой планеты.

Лежит, хрустит, внимательно смотрит… Еще и на меня шикает, если начинаю говорить. Ух… какая строгая…

Нечаянно касается моей руки. Резко одергивает. И опять эта растерянность… А я съедаю все ее эмоции без остатка. Потому что не знаю, будет ли она настолько честной со мной, как сейчас.

Незаметно для нее, подглядываю. Ресницы медленно порхают. Спокойно дышит. Поправляет прядь волос. Улыбается… Не как всегда. Искреннее, что ли. Открыто и уязвимо. Как будто она под защитой, и за ней никто не смотрит.

Я смотрю. И складывается такое ощущение, что насмотреться не могу. Мне мало. Как будто кто-то выключит это кино и я больше его не увижу. Никогда. А я бы хотел смотреть это кино каждый день. Чтобы мне так улыбалась. И смотрела на меня так и отводила взгляд смущаясь. И щечки розовые. И нежность. Аааааа…

Но для этого, ей нужно что-то дать. Пора заканчивать с этой фигней. С боями. Тем более, там больше нет будущего. Там его и не было. Просто легкий способ поднять бабла.

А ей нужна опора. Стабильность. Ощущение земли под ногами. Вот когда она будет под защитой, тогда и будет так улыбаться открыто, без масок и дежурных слов из вежливости. Ты можешь ей это дать? Пока нет.

А что ты можешь из всего этого, ей сейчас дать? Нифига. Без работы, без квартиры, без денег, с долгами и с инвалидом на руках. Просто мечта любой девушки. Отлично. Молодец, Марк.

Пока я могу только мечтать.

Опять смотрю, украдкой. Уснула. Размеренно дышит. Невесомо касаюсь ее пальчиков. Неожиданно для меня резко поворачивается на бок, ко мне, обнимая меня за руку и укладываясь у меня на груди.

Вау…Искры из глаз от каких-то новых ощущений. Во мне просыпается трепет. И блаженство…

Но сердце надсадно стучит. Стук отдается в горле. Чувство нежности переплетается в груди с чувством страха. И даже не столько страха ее потерять, сколько за нее саму. Пока она еще не в стопроцентной безопасности, а Астахов не на зоне, это чувство так и будет круглосуточно стучать в унисон с моим сердцем.

Фильм оказался весьма неплохим. Начинал его смотреть с каким-то недоверием. Женщина лет 70 ищет свою давнюю любовь. Сама же бросила. Сделала свой выбор. Столько лет прошло. Чего ворошить прошлое? Но хэппи энд. Как и стоило ожидать. Клэр нашла своего Лоренцо. И, конечно, свадьба. Куда ж без нее?

Неожиданно, до меня в одно мгновение доходит, по-своему понятый, смысл фильма. Каждый имеет право на ошибку. Но только единицы имеют смелость ее исправить. Несмотря ни на что. И сколько лет не прошло бы, любовь в наших сердцах живет вечно. И стоит за нее бороться. В любом возрасте. Главное, не забывать об этом чувстве.

Я сейчас, походу, первый раз в жизни, разрешил этому чувству поселиться у себя в душе. И я буду бороться.

Но сейчас…

Счастье сопит у меня на плече и я не смея пошевелится и нарушить покой моей… засыпаю.

Глава 18. Неловкие ситуации

Еще не до конца проснувшись, плаваю в теплой полудреме. Меня качает на волнах нереального спокойствия. Даже странно как-то. Кайфово. Море нежное, легкое и тихое. А пахнет как… Ммм… Марком!

Что?

Резко распахиваю глаза. Я лежу, уткнувшись Марку в шею. Капец. Я что с ним уснула? Посмотрели, блин, фильм.

На улице только светает. Рано еще. Телевизор светится синим экраном.

Это ж надо было так… А что так? Ничего же не произошло. Мы же просто спали.

Аккуратно, чтоб не разбудить, убираю его руку с моей талии. Тихонечко встаю. Он переворачивается. Замираю. И испаряюсь подальше, услышав опять его ровное сопение.

Фух! Не разбудила. Значит, неловких разговоров можно избежать.

Убегаю к себе в комнату. Смотрю на часы. Пять утра. Вряд ли смогу уснуть. Иду в душ. Холодная вода освежает.

После душа собираю потихоньку вещи. У меня их, не так уж много здесь. Но раскидать по разным углам успела. Утрамбовываю все в чемодан. И как, Сандра все это впихнула сюда?

Направляюсь на кухню.

Завтрак я не рискую готовить. Поэтому достаю из холодильника что есть. Творожный сыр, масло, овощи. Нарезаю хлеб. Включаю чайник.

Зависаю, вспоминая вчерашний вечер. Осознав, что придется с Марком провести весь вечер, и чтобы избежать всяких там разговоров, не придумала ничего лучше. Сказать, что можно посмотреть фильм. А что? Сидишь и смотришь. Еще и жуешь что-нибудь, рот занят. Не до разговоров. Но приходилось на него бурчать, а то болтать начинал.

А как я могла уснуть? Я же полдня спала. Капец.

Чайник свистит. И пока я завтракаю, открываю ноут. Новое сообщение от Сандры. Приедет после одиннадцати. Наверно, переедем. Сейчас восемь. И в принципе, я уже все собрала.

Слышу шаги, хлопает дверь. Марк. Проснулся.

Делаю несколько бутербродов. Оставляю на столе. Смываюсь в комнату. Потом сообщу про Сандру.

Проскочила коридор. Фух. Не встретились. Не знаю как себя вести, после всего.

Открываю дверь в комнату, делаю шаг и застываю.

Марк стоит лицом к окну. Меня не замечает. А я залипаю на нем…

Бедра обернуты полотенцем. Струйки воды стекают с волос по внушительной прокаченной спине. Рельефом выделяются хорошо очерченные мышцы.

Что я делаю? Рассматриваю? Совсем из ума выжила?

В момент, когда он начал поворачиваться в мою сторону, что делаю я? Резко разворачиваюсь, чтобы сбежать отсюда. Но не рассчитав немного траекторию, впечатываюсь лбом в косяк. Потеряв равновесие и чувство пространства, приземляюсь на свою пятую точку.

— Линда! — Марк уже рядом. — Ты чего?

Держусь за свой многострадальный лоб. Больно. Шишка будет.

Не могу поднять на него взгляд. Блин. Что он обо мне подумает? Что я за ним подглядывала. Подглядывала? А что еще, ты собственно делала? Да, я внаглую пялилась. Неудобно как. Стыдно. Неловко.

— Я в норме… — встаю, не без помощи. — Я просто комнату перепутала. Я пойду…

И, скорее линяю.

Это провал. В такой неловкой ситуации я еще не была. Как теперь в глаза смотреть. Боже.

Тупо сижу в комнате. Не выхожу. Специально. Потому, что придется смотреть на него. И говорить. А я не могу.

Стучится в дверь. Заглядывает.

— Линда, ты собралась? Скоро приедет Сандра… — видя что я просто сижу на кровати, проходит.

А я совсем забыла.

— Мы уже переезжаем?

— Да, в квартиру моей матери. Нас там никто не найдет.

— А где твоя мама?

— Сейчас в больнице… — загрустил.

— Выздоровления ей…

С Сандрой в машине мне было полегче. С Марком я теперь побаиваюсь оставаться. А не ты ли, недавно мечтала с ним остаться в одном доме наедине? Да, я. Какая же я трусиха.

Доехали быстро. Старый обшарпанный многоквартирный дом в спальном районе. Ничего примечательного.

Четвертый этаж. Лифта нет. Не привычная я ходить пешком. Запыхалась сильно.

Вваливаюсь в квартиру. Старенькая, но чистая. Много живых цветов. Интересно, в отсутствие хозяйки, кто за ними ухаживает? Неужто Марк?

Квартира двухкомнатная. Большой просторный зал и маленькая спаленка. Окна выходят на темную сторону, немного мрачновато. Серые обои не добавляют радости.

Пока Сандра и Марк что-то обсуждают на кухне, рассматриваю фотографии на стене. Марк. Маленький совсем, лет восемь. Милаха. И улыбка очаровательная. Хотя, и сейчас такая же. Не изменилась.

На другом фото постарше. Какое-то соревнование. Стоит на пьедестале, победитель. Боксер! Вот он в боксерских перчатках.

Дохожу до полки с кубками и медалями. Ого. Чемпион, победитель множества турниров среди юниоров. Призер всероссийских соревнований. КМС.

Краем уха слышу, что завтра у Марка бой. У отца в клубе, он разрешил. Я бы очень хотела пойти. Но вряд ли меня отпустят. Егор Павлович может быть там. Нельзя так рисковать.

— Марк травму получил, поэтому не мог в большом спорте остаться… — сестра сзади подходит.

— А сейчас разве не опасно в боях участвовать?

— Он это ради матери. Чтобы оплатить лечение. Инструктором таких денег не заработаешь…

— А что с ней?

— Что — с кем? — неожиданно для нас обеих, Марк входит в комнату.

— Забей… — видимо Сандра, посчитала нужным не продолжать данную тему.

Мне придется сидеть здесь, в этой квартире. Выходить нельзя. Лучше бы в том доме остались.

Но почему они так уверены, что сюда никто не явится? Если ищейки Астахова выйдут на Марка, то первым делом придут в квартиру матери, не так ли? А только потом, друга. Нет? Мне никто не объяснил. Но я и не спрашивала. Не хочу казаться глупой.

Сандра еще немного побыла с нами и уехала в клуб. Оставшийся день мы пытались разговаривать на отвлеченные темы. Телевизор я больше не смотрю. Буду обходить его стороной. На всякий случай.

Марк, как истинный джентльмен уступил мне комнату, а сам лег спать в зале, на диване.

И я уже долго не могу уснуть. То матрас жесткий, то подушка слишком мягкая, то фонарь светит в глаз.

Ворочалась, ворочалась… Решила попить водички.

Возвращаясь с кухни, в коридоре сталкиваюсь с Марком.

— Не спится? — с улыбкой.

— Да… На новом месте всегда так… — отвечаю. — А ты что не спишь? У тебя же бой завтра.

Вместо ответа, в один шаг, преодолев небольшое расстояние между нами, руками берет мое лицо. И в следующее мгновение его губы нагло впечатываются в мои. По всему телу пробегает горячая волна. Не понимаю, что происходит, не в силах сделать вдох.

Его губы такие мягкие и ласковые. Я чувствую их вкус. По спине бегает стая лошадиных мурашек. Кровь долбит где-то в затылке, как басы в клубе. Сердце вот-вот выскочит. Я теряю опору. Ноги подкашиваются. Перехватывает меня за талию и прижимает к себе. В этом столько нежности… И мне так горячо. Такое ощущение, что я улетаю.

Не позволяю себе до конца раствориться в поцелуе. Все мои возмущения застревают в горле и превращаются в непонятный звук. Стон?

Резко одергиваю его. Вырваться не составило труда, Марк сразу же отпускает. Не смотря на него, срываюсь в комнату. Хлопаю дверью. Сползаю по ней вниз.

Что это сейчас было? Прикасаюсь пальцами к своим губам. Горят…

Мой первый поцелуй…

Глава 19. Похититель поцелуев

Идиот!

Вот, зачем? Зачем я это сделал? Потому что, хотел.

Напугал девчонку.

В первую очередь, открыв глаза, когда она отстранилась от меня, я увидел ее перепуганные глаза. Мельком. Но успел заметить. И осознать весь масштаб трагедии.

Я еще не совсем отошел от ее истерики после "похищения". А тут еще и мог быть ее причиной.

Я думал только о себе. А в первую очередь должен был думать о ней. Я не смог себя сдержать. Но ни о чем не жалею. Все равно, я хотел поговорить. Всё объяснить, но все никак не мог подобрать слов.

А тут увидел ее, и крышу переклинило. И получилось совсем без слов, объяснение.

— Линда… — стучусь тихонько в дверь. — Открой, пожалуйста…

И что ты будешь ей говорить? Черт. Что-то я совсем тряпкой стал. Соберись!

— Марк, иди спать. Тебе надо выспаться…

— Я не усну пока мы не поговорим…

— О чем мы будем разговаривать?

— Не о чем, разве?

Открывает дверь, выходит. Растерянный взгляд.

Не успеваю ничего сказать в свое оправдание. Делает шаг и… обнимает меня. Прижимается щекой к груди. Закрываю ее руками в кокон. Маленькая моя.

Мое сердце фигачит. Скорости, конечно… Как у стритрейсера в спорткаре. Но чувствую, ее сердце не отстает.

— Прости… — шепчет.

— За что? Это я должен просить прощения…

— За неадекватную реакцию. У меня же неадекватная реакция?

— Нормальная… — вру я. Хотя, она, вроде, нормальная, но не ее я ожидал увидеть.

Еще больше расслабляется у меня в руках.

— Прости, что напугал. Я… не хотел… — спотыкаюсь на полуслове.

Я больше не знаю, что сказать. Напугать, да — не хотел. Поцеловать — очень хотел. И на реакцию ее, более буйную, был готов.

Мы стоим вот так обнявшись, в полумраке. Я слышу стук ее сердца, ее дыхание. И мне в мгновение стало так спокойно. И легко. И я готов улететь.

— Да… напугал, немного. Просто… просто… это мой первый… поцелуй.

Ты ж моя маленькая…

А я все-таки, сказочный идиот! Можно же было предположить. Она же все время избегала меня. Хотя…

— Вот за это, вдвойне прости. Похитил у тебя первый поцелуй…

— Похититель поцелуев… — смеется. Вот это мне уже нравится. Больше, чем перепуганные глазища. — Теперь ты можешь уже идти спать? У тебя бой…

— Можно еще минуту? — вдыхаю ее аромат, движение, каждый вдох и выдох, слово.

Ну, всё. Целую ее только в макушку. Больше не рискую.

Отпускаю. Уходит. Падаю на диван. Вот, сегодня я буду спать. До утра. И без проблем.

Утром, рано просыпаюсь. Без будильника. Организм привык в день боя просыпаться. Как по команде. Сходив в душ и позавтракав, оставляю на столе бутерброды.

Пишу записку: “У меня тренировка. Вечером бой. Буду поздно. Позавтракай. И, пожалуйста, не разнеси кухню.”

Думаю, как подписать. Марк? Или просто М.? А как еще?

Вместо подписи рисую маленькое сердечко. Романтик, блин. Но думаю, Линда оценит. Надеюсь, что у нас все хорошо. Будет. Без всяких условий.

Спускаюсь вниз. Сев в машину и выезжая со двора, набираю врача.

— Доброе утро, Владимир Георгиевич. Как мама?

— Доброе-доброе. Неплохо. Препараты действуют. Восстановление идет полным ходом. И прогнозы хорошие. Только лечение нельзя прерывать.

И это отличные новости. И я найду того ублюдка, который ее сбил, переломал ей позвоночник и скрылся. Она перенесла несколько операций и теперь только осталось ждать. Но прогнозы хорошие. Я чуть не поседел за все это время. Но она молодец. Бодрячком. Оптимистично настроена. И это радует.

— Перерывов не будет. Можете заказывать еще одну партию, завтра деньги будут. Можно к ней заехать сейчас? На пять минут?

— Только на пять минут. У нее процедуры.

Больница как раз по пути в клуб. Охранник со мной здоровается, киваю в ответ. Здесь все меня знают, много дней и ночей тут провел. Купив фруктов, поднимаюсь на нужный этаж. Захожу в палату. Отрывает взгляд от книги.

— Привет, мам…

— Ой, сынок… Я тебя не ждала. Доктор сказал, тебя не будет, пока. Здравствуй…

Улыбается. И я. Вот так и сидим молча. Я не осмеливаюсь спросить как дела, потому что не хочу, чтобы она оправдывалась, что очень долго лечится. А она не спрашивает, потому что, если я сам не говорю, значит не отвечу, даже если спросит. Выучила меня за восемнадцать лет.

Да, она мне не родная. Но роднее человека у меня нет.

— У тебя кто-то появился? — прищуривается. — Ты немного другой. Черты лица мягче стали. И голос.

— Ничего от тебя не скроешь… — улыбаюсь в ответ. — Рано еще что-то говорить, но когда у нас до конца всё срастется, я вас обязательно познакомлю…

— Договорились…

Она еще хотела что-то сказать, но тут вошла медсестра с какими-то приспособлениями и я удалился, чтобы не мешать, подмигнув ей на прощание.

Приехав в клуб, сначала хотел заглянуть к Сандре. Обсудить предстоящий бой. Но не найдя ее на месте, отправился в тренажерку.

Сколько лет уже моя тренировка перед боем не меняется. И она чисто боксерская. Говорят же, боксеров бывших не бывает. Небольшая разминка. Бег. Скакалка. Отработка ударов. И отработка движений на ринге.

Все эти навыки и знания помогают мне и в боях без правил. Добавил пару приемов ногами. И работаю с тем, что есть.

Через два часа тренировки выхожу из клуба на кураже. В мышцах чувствуется энергия. Это отлично. Организм в боевой готовности. Еще бы мысли в порядок привести. А то, там одна Линда. И ее нежное — "похититель поцелуев".

На тренировке отвлекался. Но перед боем — полная концентрация.

Иду обедать. Неподалеку — небольшая кафешка. Вполне себе, на уровне.

Пока ем, приходит сообщение от Сандры. Она уже в клубе, ждет меня. Доедаю и иду обратно в клуб. Еще нужно пару боев посмотреть. Оценить противника. Соперника нам сообщают только в день боя. Такие правила. Чтоб интересней зрителям было. И чтоб договорняков избежать. Но мне, кажется, это не помогает. Все равно, несколько человек знают заранее. И что остановит организаторов этих договорняков, подкупить кого надо? Правильно, ничто. Но я в такие игры не играю.

Сандра ничего ценного не сообщила. Только рабочие процессы.

Просмотрев соперника, определился с тактикой. Вариантов не особо много. По очкам я точно не вывезу. Надо брать нокаутом. Поэтому пробивать в голову.

Не зря уделял внимание этому на тренировке.

Вспоминаю еще его слабые места. Он неповоротливый и медленный, из-за габаритов. Кладу это в копилочку моих шагов на пути к этой победе. Что еще? Ногами работает мало. Возможно, тоже боксер. Это плюс. Значит, не будет ожидать на ментальном уровне, какой-нибудь фут свип*, например, или полукруговой*. Самому пришлось получать по тыкве, пока не перестроился. А у него всего три боя. Вряд ли, успел. Все бои брал кроссом* или свингом*.

Настраиваюсь перед боем. Выход через три минуты. Натягиваю шингарды. Сразу вставляю капу. И закрыв глаза, несколько раз подпрыгнув, двигаюсь из стороны в сторону, оттачиваю навыки некоторых движений.

Дверь в раздевалку открывается.

— Ну, что, похититель, привет!

Распахиваю глаза. Этого только не хватало.

Егор, мать его, Павлович!

*фут свип, полукруговой — названия ударов ногой

*кросс, свинг — названия ударов в боксе

Глава 20. Нокдаун

— Давай, дружок, сразу договоримся. Ты отдаешь мне Линду без всяких закидонов… — с мерзкой ухмылкой. И от него самого, разит омерзительностью. А с виду, вполне, нормальный человек.

— Или что? — оскаливаюсь.

Вальяжной походкой подходит к столу, и наливает себе воды из бутылки. Делает несколько глотков, и пробует на вкус.

— И тогда, с Романовой Людмилой Александровной, ничего плохого не произойдет… — улыбается. — У тебя ровно сутки. Привезешь Линду по этому адресу… — достает из кармана визитку, оставляет на столе. — Удачного боя…

Сука!

Со всей силой пинаю пластиковую табуретку, она разлетается на части, ударившись о стену.

Мама…

Как? Как, черт возьми, он это делает? Как он ее нашел?

Мозг не соображает. Что делать-то?

В голове туман… и фоном: “отдашь Линду”…

— Твой выход. Одна минута… — забегает Сандра.

— Всё пропало… Эта падла всё знает…

И быстро выпаливаю ей всё.

— Так! Остановись! — щелкает передо мной пальцами. — Бой отменяем?

— Нет! — сейчас не время впадать в панику.

— Иди! Я сейчас же поставлю охрану в больницу и к тебе домой.

Верю…

И иду на ринг. Прохожу сквозь толпу. Люди орут. Музыка долбит басами.

А у меня пульс стучит в ушах. Никакого внимания ни на что…

— Гладиатор против Белого Волка! — ведущий объявляет бойцов.

Все никак не привыкну к новому псевдониму. Питбуля больше нет. В прошлый раз уже выходил Гладиатором. Так, что решили оставить. Поднимаюсь в “клетку”.

Рефери что-то говорит. Пропускаю мимо ушей. Стандартные фразы.

И после “файта” начинаем бой. Сначала идет притирочка. Мы еще не встречались в очном поединке. Из башки выбило всё, что готовил на этот бой.

Пропускаю пару ударов. Всего лишь один раз отвечаю.

К третьему раунду, я совсем запыхался. Ни одного захвата. Ни одного болевого. И по очкам, проигрываю, нафиг. Коэффициенты поменялись, замечаю на экране. Если перед боем я был в “фаворе”. На меня был коэффициент один и восемь, а на Волка — три с лишним. То сейчас, ровно наоборот.

Не туда смотришь, Марк, ой, не туда!

Перед четвертым раундом оглядываюсь на Сандру. Пот застилает глаза. Обтираю. Она соединила большой и указательный пальцы в знак “всё окей”.

И вот тут меня отпускает. Весь туман в голове рассеивается. Зажимы в мышцах сами проходят.

Анализирую бой.

Ноги он, и правда, задействует редко. Можно поймать на контратаке.

— Файт.

Моя разведка в первых раундах бессовестно проспала. Но ничего, сейчас наверстаю. Отдав полностью центр клетки Волку, не даю ему прижать меня к сетке. Я намного легче. Хоть и вымотался, но легко порхаю вокруг него. Отдаю инициативу, играю вторым номером. Стараюсь контратаковать. Это может сыграть со мной злую шутку. Но я рискну.

Пару раз он пропустил. Но видно, опытный. Больше не дает с ним играть.

Иду в контратаку, свободное пространство позволяет сделать шаг вперед, провожу несколько точных джебов, и уже заношу левую руку для завершающего хука. Но вижу, как он отстраняется, и я мажу. Не успеваю сделать шаг назад, пропускаю щелчок коленом.

Звон в ушах. Я падаю. Рефери не дает добить меня. Начинает считать.

Одна, две, три секунды…

Подлетаю на ноги, встряхиваю несколько раз головой. Прихожу в норму. Подаю знак, что могу продолжать бой.

Волк с довольной ухмылкой проводит пальцем по шее, угрожая мне. Арена скандирует: Волк! Волк! Волк!

Краем глаза замечаю на экране коэффициенты. Мы можем сорвать куш. Но убираю подальше эти мысли. Чтоб не слепили и не ослепляли, раньше времени.

Ну, ты меня завел. Улыбаюсь. Скорее, оскаливаюсь.

Команда “файт”.

Теперь, уже я застолбил центр и забрал инициативу. Побегай теперь ты вокруг меня, дружок. Быстро выдыхается. Прикидываю, что по очкам уже его догоняю. И он тоже, это понимает.

Слепая ярость заставляет его бросаться вперед. Пропускает несколько легких приемов. Отступает назад.

Я на кураже. Заставляю пятиться, выдаю серию из нескольких боковых. Рефери разнимает.

Убедившись, что тот сможет продолжать поединок, подает сигнал “к бою”. Волк отчаянно кидается вперед. Делаю два коротких шага, успевает отклониться от ударов. Но вижу, что не успевает выставить блок. Делаю еще один шаг. И сначала, поднимаю колено ближней ноги, одновременно разворачивая опорную ногу. Руками защищаю лицо. Только, когда бьющая нога занимает горизонтальное положение, разгибаю и голенью бью точно в челюсть. Получается не сильно, но неожиданно. Волк теряет равновесие и начинает заваливаться назад. Для надежности заряжаю легким прямым в голову. Падает.

Рефери объявляет нокаут и мою победу. Я обессилен и физически, и морально. Судья поднимает мою руку вверх.

Я смотрю в орущую толпу. Не слыша ни единого звука, ищу глазами Сандру. Но она сама находит меня. Ухожу с ринга.

Прихожу в себя только минут через тридцать. Открываю глаза. В кабинете у Сандры. Сидит в своем кресле, просматривает что-то в мониторе.

— Ну, рассказывай, что там с охраной? — стреляю на одном дыхании.

— Всё норм. В больнице три охранника, хорошие бойцы, один на входе, два около палаты. Твоя мама под круглосуточной охраной. В отделение никто просто так не пройдет. Не волнуйся.

— А Линда? — голос срывается.

— У нее тоже охрана. Но вам опять, лучше переехать. И прости, что наши семейные проблемы повесила на тебя.

— Ты-то тут причем? Я же сам вписался. Забей, короче…

Расслабляется. И я тоже.

Иду в душ. Смываю с себя этот день. Смотрю в зеркало. Не хило так, меня помотали. Рожа распухла. Ладно, хоть ничего серьезного. Отек через пару дней сойдет.

Прошу Сандру отвезти меня. Сам не доеду, точно.

Едем молча. Разговаривать сил нет.

У дома замечаю пару тачек, которые никак не вяжутся с нашим двором.

— Это что ль охрана? — спрашиваю. В ответ кивает. — Пусть завтра тачки поменяют, а то палятся.

— Окей. И, Марк… — выходя из машины, оглядываюсь. — Хай-кик — крутой.

Показывает большой палец вверх. От бессилия, лишь киваю и улыбаюсь в ответ.

Захожу в квартиру. Свет не горит. Линда, наверно, спит.

Прохожу сразу в комнату. Жрать охота. Но готовить я сейчас точно не буду. Включаю свет. Около моего старенького дивана, на журнальном столике, стоит тарелка, аккуратно накрытая салфеткой. Поднимаю салфетку. Бутерброды с красной рыбой. А также, стакан воды и таблетка обезболивающего. А на диване застелена постель.

Глотаю, не чувствуя вкус, бутерброды. Надеюсь, Линда меня простит. Я же, все-таки оценил. Выпиваю таблетку. Черепушка, и правда, раскалывается.

Моя заботливая девочка.

Уже раздевшись, замечаю рядом с тарелкой записку.

"И я даже не разнесла кухню." И также, вместо подписи, маленькое сердечко.

В груди порхает очень теплое чувство.

Падаю на диван.

Ну, что, Астахов? Не получился у тебя нокаут. Только нокдаун. Но я опять в строю.

И бой продолжается.

Вырубаюсь.

Глава 21. Только не убегай

За вчерашний день я поняла, что по-настоящему значит скучать.

Марка не было весь день. А я не знала, чем себя занять. Слонялась по квартире просто так.

Скучала по нему. А еще беспокоилась. Страшно за него.

Вспоминаю наш поцелуй. Ощущение, что губы до сих пор горят.

Его чуткое отношение к моей реакции на поцелуй, выбило меня из колеи.

Его заботливое "прости".

Набралась смелости и просто обняла. Почувствовала, что именно так нужно.

И у меня никогда не было парня. Папа всех разгонял. И никто ни разу не переходил черту. Значит, меня по-настоящему никто не любил. И я никогда не любила. Не знаю что это такое.

А сейчас? Трудно сказать, что это. Я не понимаю. И есть ли с его стороны такие же теплые трепыхания в груди, как у меня? Может, я ошибаюсь? Напридумывала себе, тут…

Хочу уже его увидеть. Но он еще спит. Вчера поздно вернулся. Надеюсь, его не покалечили.

Заглядываю в комнату. Мирно и размеренно сопит. Мой чемпион. У Сандры с утра узнала, как закончился бой.

Прохожу, сажусь на пол напротив него. Боюсь прикоснуться. Лицо опухло. Бедолага. Его били по лицу. Что за спорт такой жестокий? Били его, а больно мне.

Невесомо касаюсь пальцами. Скула, бровь, подбородок. Глаз заплыл сильно. В порыве нежности целую его в… бровь.

И продолжаю просто смотреть на него.

Глажу его ладонь, пальцы.

Перехватывает мою руку. Быстро целует пальчики.

— Доброе утро, чемпион… — шепотом, потому что голос срывается. А сердце включает нереальные скорости. Вот-вот выпрыгнет…

— Доброе утро… — бормочет сонно. — Можно мне еще массаж лица твоими волшебными пальчиками?

— Тебе не больно? — обеспокоенно.

— Мне классно…

Глажу по лицу. Аккуратно, осторожно. Воздушно проходясь по очень "страшным" местам.

Мурлычет как котенок.

Вторую мою руку забрал в плен. Гладит ладошку. Щекотно. Тихонечко хихикаю.

И мне классно. В этих безобидных прикосновениях, столько чувств и участия. Во мне плещутся доверие и восхищение. И восторг. Возможно, в какой-то степени, детский. Ну и что? У меня вот так!

Вздрагиваю. Звонок в дверь. У меня сердце в пятки упало. И не хочет возвращаться.

В нашу уютную и нежную атмосферу вклинивается противное липкое чувство страха. Я ощущаю его всей кожей. Не успела я расслабиться. И вот снова.

Встаю, чтобы пойти открыть дверь. Марк сильно перехватывает мою руку. Успеваю только пискнуть от неожиданности.

— Стоять! Я сам… — встает, натягивает только футболку. Спал он в легких трикотажных штанах. — Сиди здесь, не выходи.

Послушно выполняю. Что-то случилось. Не зря же сейчас такое поведение у Марка. И охрану вчера Сандра пригнала не зря. Ой, не зря. Что-то происходит. А мне не говорят.

Слышу, как с кем-то разговаривает. Приглушенно. Ни единого слова не разобрать. Но сижу, не смея сдвинуться с места. Хоть и любопытно.

Но быстро, поговорив закрывает дверь. Заходит обратно в комнату, уставившись в экран телефона.

— Линда, собирайся. Сандра нашла нам более надежное место.

Без единого возражения и слова ухожу в свою комнату. Такого серьезного и сосредоточенного Марка я еще не видела. Аж, холодок по коже пробежал.

Ну точно… нас вычислили. Поэтому переезд. Поэтому Марк такой.

Я не успела ничего еще разложить. Быстро собираю в чемодан то, что в нем не находилось, переодеваюсь. Застилаю постель. С утра не успела еще. Побежала же к Марку. Закатываю глаза. Быстро у тебя, Линда, мозги расплавились.

Не успела побыть самостоятельной, вот — новый покровитель. И ты ему уже беспрекословно покоряешься. Но тут, я даже рада. Я чувствую поддержку. И заботу. А также, беспокойство за меня. Он меня не обидит. Я ему верю.

Собрав чемодан, пытаюсь выкатить его на одном колесике. Второе сломалось. Корячусь. Никак не перекачу его через порог. Видимо услышав мои "старания", Марк подходит сзади и молча забирает у меня чемодан. Выносит в коридор.

— В следующий раз просто скажи… — и улыбается своей очаровательной улыбкой, перед которой я не могу устоять.

— Когда едем? — чтобы скрыть смущение, говорю что в голову взбредет, лишь бы сказать.

Заправляет прядь волос мне за ухо, чем смущает меня еще больше.

— Скоро. Сандра должна позвонить…

Линяю на кухню, под предлогом сильной жажды. У меня, и правда, во рту все пересохло.

Марк подходит сзади. Обнимает за талию. Нежно целует в макушку.

— Опять ты от меня бегаешь? — с улыбкой в голосе. — Не делай так.

Разворачиваюсь в его руках и утыкаюсь носом в шею. Вдыхаю запах. Уже такой родной. Прячу взгляд.

— А зачем ты меня смущаешь?

— Чем, это, интересно? — с неподдельным удивлением.

— Взглядами своими…

— Я не могу на тебя не смотреть…

— Тогда, я не буду смотреть…

— Ладно, пока можешь не смотреть, только не убегай…

И стоим так, обнявшись. И даже слова никакие не нужны.

Он меня не целует. Наверно, из-за моей реакции на всё, ненормальной. А мне хотелось бы. Да, я как пугливый зайчик.

И вот сейчас, боюсь сделать шаг. Самой его поцеловать? Не решаюсь посметь. И не смею решиться. Ну блин…

В кармане пиликает телефон, отстраняется. Опять без него холодно.

Сандра подъехала, мы спускаемся.

Мы едем в машине Сандры, перед нами и за нами по машине охраны. Следят, чтобы за нами не было “хвоста”.

Я села на заднее сиденье. Марк — спереди. Они оживленно о чем то болтают, а я не лезу, чтобы лишний раз не краснеть.

Мы подъехали к новому жилому комплексу. Вокруг высокий забор, охрана, въезд на территорию только по пропускам.

Территория огромная — можнозаблудиться. По вывескам понимаю, что здесь есть все. Магазины, аптеки, спортзал, поликлиника, даже кинотеатр. Можно заехать сюда и, вообще, не выезжать.

— Эту квартиру купил папа… — нарушила молчание Сандра, пока мы ехали в лифте. — Хотел тебе на свадьбу подарить…

Мда… а теперь я в этой квартире буду прятаться от человека, за которого отец хотел выдать меня.

Опять двенадцатый этаж. У папы бзик на числе двенадцать?

Квартира очень светлая и просторная. Две спальни. Одна побольше, другая поменьше. Кухня соединена с интересной полукруглой гостинной. Весь “полукруг”, считай одно большое окно. В центре — дверь. За ней еще балкон. Здесь можно встречать прекрасные рассветы. Романтика…

— Я согласна на такой свадебный подарок… — повернувшись ко всем, выдаю я. Лица этих двоих нужно было видеть. Сандра просто удивилась. Марка же перекосило. — Только жениха себе другого найду…

Глава 22. Идиллия с перчинкой

— Мам, все будет хорошо! Просто доверься мне и ни о чем не спрашивай! — говорю в трубку, как можно спокойней. Нервы, конечно, ни к черту.

— Хорошо, сынок. Делай, как знаешь. Я тебе доверяю…

— И деньги, на еще один комплект, уже передали врачу твоему, он должен заказать…

— Спасибо, сынок…

Хвала небесам, успокоилась. Не хватало мне тут, истерики.

Маму перевели в другое отделение, под другим именем. Вот и переживает. Охрану оставили. Мама под надежной защитой. И я спокоен.

Теперь надо что-то делать с Астаховым.

Зацепок у меня никаких. С чего начать?

А, наверно, начать нужно с начала. Изучить вдоль и поперек его биографию.

Где родился, где учился?

Но в интернете никакой, больно полезной информации нет. Раз, Александр Викторович на нашей стороне, у него тоже нужно поинтересоваться. Может, у него кое-что припрятано. Обычно, такие люди друг на друга компромат приличный собирают. Сандра теперь тоже под подозрением в помощи нам, так что живет не дома и с отцом не отсвечивает. Говорил ей, уходи в "подполье", не хочет. А отец, по легенде, активно помогает Астахову в поисках. Главное, не спалиться. Шпионы из нас никакие.

С мысли, неплохо так, сбивает Линда, которая маячит передо мной в коротких шортах. В наушниках. Слушает музыку и вышагивает из стороны в сторону. Я ей рассказал, что Астахов нас нашел, но мы вовремя смылись. Все равно, переживает сильно. И спит беспокойно. Хоть нас и разделяет стена, все равно слышу, как от любого шороха просыпается.

От меня еще немного, но шарахается. Я понимаю и не давлю. Сама скажет, когда будет готова. Даже лишний раз и не поцелую. Даже в щечку. Я подожду. Немного привыкнет ко мне. Но я точно уверен, что чувства, чем бы они ни были, взаимны. Эти улыбки, смущение, прикосновения не подделаешь.

Чтоб немного ее отвлечь, решил приготовить ужин. Вместе с ней. Как я заметил, отношения с кухней у нее не совсем удачные. Точнее, совсем неудачные. А так проведем вместе время, узнаем друг друга получше. Больно-то, разговоров по душам у нас не было.

Продукты заказали, благо доставка работает бесперебойно.

Пока режу курицу и готовлю соус, попутно объясняю ей как резать овощи.

С помидорами, огурцом и перцем справляется быстро и успешно, а с луком проблемы. Он постоянно рассыпается. Но Линда не дает мне делать за нее.

— Дай мне, я сам порежу… — не выдерживает мои психика, пытаюсь забрать.

— Нет! — строго. Еще и по рукам получаю. Эх… Отворачиваюсь. Пыхтит, но старается. Невольно улыбаюсь.

— Ай… — визжит. Поворачиваюсь. Порезала палец. Ополаскивает под краном.

— Ну, что ж ты так, неаккуратно? — я уже в поисках перекиси и пластыря. Но их нет. Вообще, никакой аптечки нет. Квартира новая.

— Вообще-то, это ты виноват. Отвлекаешь меня своими разговорами… — состроила жалобную мордашку.

— Ах, это я… тебя отвлекаю…

Резко делаю шаг в ее сторону. Отступает, но сбежать не даю. Зажимаю в углу. Начинаю щекотать. Визжит, пытается вырваться и хохочет. И я смеюсь вместе с ней. Отпускаю. Но Линда не теряется. Начинает щекотать в ответ. Уворачиваюсь, хохоча.

Запыхавшись, обнимает меня за шею.

Поднимает на меня взгляд. И заглядывает в глаза. Видимо, прочитав там ответ на свой вопрос, тянется ко мне и целует…нежно и открыто.

И эта искренность в ее глазах, мягкость и хрупкость прошибает насквозь. Как током.

И я взрываюсь, нафиг. У меня такого никогда не было. И я плаваю в этом ощущении легкости и безмятежности.

Блуждает пальчиками по моему затылку, иногда проходясь коготками. Добавляет остроты ощущениям. Она открывается мне, что радует.

Резко отстраняется.

— У тебя там сейчас сгорит всё…

— Вот, блин… — я еще не себе, где-то наверху летаю…

И правда, почти сгорело. Скажем так, хорошо поджарилось.

Заканчиваем с приготовлением.

Садимся ужинать. Между нами больше нет неловкости.

Болтаем обо всем. Узнаю ее потихоньку. Рассказывает, что мечтает стать дизайнером одежды. И о собаке.

Раскрывается и расслабляется полностью. И шутит, и подкалывает. Острая на язык. Слегка. А я утекаю.

Наконец-то, доверяет мне. У меня не было еще весомого повода доказать ей свои чувства. И все же, я рад.

После ужина мы перебазировались на диван. Она легла мне на колени головой. Я зарылся руками ей в волосы. Какие красивые. И мягкие.

Темнеет. Мы молчим. И нам классно. Даже без слов. Чувства и эмоции, витающие вокруг, разговаривают за нас.

Вот она, идиллия. Но не обычная, не приторная. А с перчинкой. Для вкуса. С Линдой по-другому не будет.

Засыпает. Размеренно сопит. И я сижу вот так. Мне по кайфу…

Переписываюсь с Сандрой. Отец девчонок все-таки поможет. Есть у него кое-какой компромат. Сандра завтра привезет.

Экран телефона загорается, опять пиликает. Вроде, уже распрощались. Что еще?

Неизвестный номер. СМС.

"У меня есть информация об Астахове. Приходи завтра утром, в шесть, на набережную, под мост. Один."

Марк: Ты кто?

Неизвестный: Друг

Вечер перестает быть томным. Это может быть какая-нибудь подстава. Но проверить, конечно, надо. Придется идти. Одному. Ночью никого не найду для подстраховки. Вдруг, это единственный шанс.

Так и засыпаю, сидя с Линдой.

Распахиваю резко глаза. Я лежу на диване, заботливо накрытый пледом. Линды нет. Сколько время?

Смотрю на часы около пяти. Фух, успею.

Заглядываю в комнату. Спит. Принцесса моя.

Одеваюсь. Закидываю в себя пару печенюх и заливаю литр кофе. Я пока не в адеквате. Надо просыпаться.

Натягиваю на себя худак.

Проскочив мимо охраны, выхожу с территории комплекса.

Мда… охрана. Надо бы их подучить что ли.

На набережной пусто. Пару рыбаков только. Туман. Нифига не видно. Отлично. Саркастично закатываю глаза. Но если, что уходить легче будет.

Смотрю на часы. Пять сорок.

Прячусь за опорой моста. Мне все видно. Туман рассеивается. А меня незаметно. Жду.

Со стороны парка идет какой-то парнишка. Подозрительный. В капюшоне, в солнечных очках. Кто еще в пасмурную погоду и в туман будет в очках? Выхожу из укрытия.

Подходит оглядываясь. Достает сверток в бумажном пакете.

— Это что? — интересуюсь.

— Это то, что поможет в деле Астахова. Постарайся не просрать. Это оригиналы. Копий нет…

— Ты кто? И зачем помогаешь?

— Ты враг Астахова. А его враг — мой друг. А помогаю я, потому что эта падла и мне жизнь сломала.

Уходит. Да уж, содержательный диалог. Ничего не скажешь.

Открываю пакет. Медицинские документы, заключения. Не въезжаю нифига. Ладно. Потом разберусь. Засовываю в задний карман джинс. И сматываюсь отсюда. От греха. Слежку за собой не заметил. Иду дворами. Чтобы если, что машина не проехала.

Почти пришел. Через скверик небольшой и вот он комплекс.

Прохожу мимо киоска. Из-за него толпа гопоты. Человек семь. Окружают. Кабздец. Приплыли.

— Эй, парниша, закурить не найдется?

Глава 23. Да начнется замес

В какие я только передряги не попадал и выходил победителем.

Но чтобы один против семерых… Это только в фильмах со Стетхемом бывает.

Отхватывать я сейчас буду знатно. Мысленно зарядил себе по лбу. Это ж надо так попасть.

Надо быстро соображать, как уйти отсюда с минимальными потерями.

Закрыли в цепь, гады.

Если успею вырубить двоих и смогу прорвать цепь, то вряд ли смогу уйти. Всех, при любом раскладе, я не уложу.

— Я так понимаю, при любом моем ответе, замесу быть…

— Правильно понимаешь… — отвечает один из них, старший, наверно. Ухмыляется.

Будем импровизировать!

— Ну, что, ребят? Да начнется замес? — с этими словами срываюсь с места.

Сначала к самым мелким, которых для массы видимо взяли.

Одного толкнул в рядом стоящего. Пока они не очухались, второму зарядил локтем в нос. Осталось четверо. Но теперь они все передо мной. Из-за спины не нападет никто.

И, так получилось, что выстроились в одну линию. Это к лучшему, будут друг другу мешать.

Передний подходит ближе. Хук справа — лежит. Делаю шаг вперед. Второй — хук слева — упал.

Третий успевает выставить блок, здоровый бычара. Пропускаю удар.

И вот уже лежу я. Поворачиваюсь на бок. Подтягиваю ноги к груди, лицо закрываю руками. Лупят ногами. Твою мать!

Заряжают по почкам.

Прилетает в голову — отключаюсь.

Включаюсь…

Старший поднимает за грудки.

— Пацанчик, не тем людям ты дорогу перешел. Еще раз влезешь не туда, поломаем так, что ходить не сможешь, как Людмила Александровна… — залез в карман моих джинс, вытаскивает сверток с документами. — А вот это, я заберу, мало ли опять не туда полезешь…

Сматываются…

Дело — труба!

Мля…

Проверяю конечности. Вроде, целые. Почки отбили. И бровь рассекли, весь в кровищи.

Потихоньку поднимаюсь. Кое-как добираюсь до дома. Пришел также, как и уходил. Мимо охраны.

Надо привести себя в божеский вид, пока Линда спит. Не надо ей на такое смотреть.

Еле слышно вхожу в квартиру.

— Марк, а ты куда в такую рань уже ходил? Я проснулась водички попить, а тебя нет… — раздается из кухни.

Ну, ё-моё, не успел. Линда тут же выходит в коридор со стаканом в руках. Замирает увидев меня, роняет стакан. На глазах бледнеет.

— Что случилось? — с дрожью в голосе.

Бросается ко мне. Выставляю руки вперед, чтоб не испачкалась. Помогает доползти до кухни, усаживает на стул. Ищет по всем шкафчикам аптечку.

— Не ищи. Нет здесь ни черта…

— Тогда я в аптеку… — чуть ли не плача.

— Нет, сиди дома. И не выходи одна…

Слушается…

Мокрым полотенцем осторожно вытирает мне лицо. Слезы текут по щекам. Ее немного потрясывает. Так и до истерики недалеко. Надо бы ее отправить в соседнюю комнату, чтоб не смотрела на меня такого. Но не могу я ей это сказать.

Пока помогает мне держать на голове холодный компресс, вытираю ее слезы большим пальцем. Костяшки в хлам… Стоит рядом, не отходит.

— Давай в больницу поедем, пожалуйста…

— И так норм…

В больнице обязательно сообщат в полицию, и начнется… Мне не до этого…

— Может скажешь, что случилось?

Вот сказать или нет? Соврать?

Лучше правду, наверно.

— Астахов привет передал…

— Сволочь… А зачем ты выходил? А как же охрана? — слезы так и текут.

— Не плачь, пожалуйста… Мне от этого еще больнее…

Отстраняется. Снимает с шеи свой кулончик-бабочку. Вкладывает мне в руку. Я не понимая, что она делает, тупо смотрю на нее.

— Это мой оберег. Мамин подарок. Носи его с собой, пусть тебя теперь оберегает. Я понимаю, он женский, но его не обязательно на шее носить. Можно просто в кармане.

Надеваю на шею. Мне плевать, что женский. Главное, что моя девочка мне его дала. Целую в нос.

Постепенно успокаивается. Приобнимая за шею, кладет подбородок мне на голову. Вот так стоит. Гладит по голове.

А в голове ворох мыслей.

Мутная какая-то история получается…

Тот чувак же предупреждал, что оригиналы. И главное не просрать. А что сделал я? Конечно, просрал. Лошара. Даже не знаю что за доки. Так я еще и выпал на несколько дней. Пока в себя приду, может что угодно произойти.

Сил, вообще, нет. Чувствую, что отключусь сейчас. По голове хорошо приложили. Как бы сотряса не было. Это будет тогда, полный ахтунг. Вроде, не тошнит.

Встаю, меня качает. Но надо, хоть в душ сходить. И реально в аптеку сгонять.

Линда не отпускает. Держит. Опять всхлипывает.

Вот зачем ты проснулась? И все увидела? Для твоей нежной психики это капец.

Прижимается губами в уголок губ, наверное единственное "живое" место. Стою, не смея шелохнуться.

— А почему вы открытые… сидите? — Сандра. Вот, вообще, не вовремя. Увидев нас теряет дар речи. В глазах немой вопрос. И не понятно какой. То ли, почему мы обнимаемся, то ли почему у меня рожа в лепешку.

Линда отстраняется.

Еще один замес. Надо будет объясняться.

— Доброе утро, сестренка… — целует в щеку. — Смотри, его избили, а он даже в аптеку меня не отпускает… — жалуется.

— А что произошло, вообще? — отмирает Сандра.

— Я на первый этаж спущусь, все-таки, в аптеку. А Марк может тебе расскажет, хоть… — и тактично линяет. Хлопает дверью.

— Ты, что, спишь с моей сестрой? — спокойно.

Неожиданный вопрос.

— Вот зачем, вот так ставить вопрос? — падаю на диван, обессилив. — Я ее люблю…

— Ясно… — равнодушно и отстраненно. Надела толстую броню. И закрылась. Ой, не к добру это. — А с лицом что?

Ну, все. Больше к этому вопросу не вернемся. Закрыла тему, как всегда, сама. Но сейчас я не буду загоняться. Башка не варит. Потом вернемся к этому вопросу.

У Сандры психика устойчивая, ей можно рассказать. Ну и рассказал, как было.

— Почему пошел один? Почему охрану не взял?

— А вдруг это подстава? И Линду одну оставить?

— Раз у тебя забрали доки, значит, это не подстава. Надо ему позвонить, номер остался?

Киваю. Набираю номер. Недоступен.

— Скинь мне. Попрошу, его пробьют… Как себя чувствуешь? Может и, правда, в больничку?

— Не… Я нормально. Отлежусь пару дней… До боя оклемаюсь…

Кивает.

А у меня в груди нарастает, как снежный ком, чувство тревоги. Так…

— А где Линда?

Глава 24. Товар

— К сожалению, у нас нет этого геля от ушибов… — продолжая смотреть в монитор, говорит фармацевт. — Есть другой…

— Нет, спасибо. Мне, именно, тот нужен… — с сожалением отвечаю. Помню, когда маленькая была, он мне очень помогал. И боль снимал, и синяки быстро рассасывал.

— Можете еще сходить в другую аптеку, вон за тем домом… — показывает в окно.

— Спасибо…

Выхожу из подъезда. Боковым зрением замечаю, как из стоящей рядом машины сразу выходят два "шкафчика".

Ой. Одного я знаю. Это же папин охранник.

— Линда Александровна, вы куда? — заговорил, кто постарше. Вот его я первый раз вижу.

— Я в аптеку… — показываю рукой направление.

— Проводи… — кивает второму.

Второй следует за мной. И меня не отпускает чувство, что это надзиратель. Такое ощущение, что прожигает мне дыру на спине.

Сколько лет за мной они таскались, а я все никак не привыкну. Никогда не чувствовала себя свободной.

Придерживает мне дверь. Растягивается в улыбке. К чему бы это? Вспомнил, как запихивал меня в машину? Мда… Я не хочу вспоминать.

Прохожу внутрь, идет за мной.

Милая женщина-фармацевт, кроме геля от ушибов, предложила еще обезболивающее. Я согласилась. Как сама не додумалась? Еще попросила пластыри и перекись. Пригодится. И пока она ушла на склад за всем, что я просила, роюсь в сумке в поисках кошелька. Она уже все принесла и пробивает, а я все никак не найду деньги. Дверь хлопает. Я сейчас так очередь соберу.

Слышу странный звук. Вздрагиваю. Похоже на сильный треск. И затем грохот. Поднимаю взгляд на фармацевта, у нее глаза увеличились до невозможных размеров. И в них, однозначно, читается страх. Оборачиваюсь, мой охранник валяется. А на меня смотрит ухмыляющийся мужик в кожанке. Подносит указательный палец к губам, показывая мне тем самым, не кричать.

Сердце ухает в пятки, и молниеносно поднимается в горло. Там и застревает. Такое ощущение, что мои голосовые связки атрофировались..

Он делает шаг вперед, ко мне. Я начинаю пятиться, но мне некуда отступать, упираюсь в витрину.

Некуда бежать, никто не спасет.

Он хватает меня за руку, но что-то происходит с моим организмом и голос прорезывается. Я начинаю истошно вопить и звать на помощь.

В следующее мгновение меня прошибает сильная боль в районе шеи. Я оседаю. Мое тело становится мягким, я не могу пошевелиться и ничего не соображаю. И сразу же темнота.

Пустота…

Я прихожу в себя. Не могу разлепить глаза. Тело тяжелое, как будто меня придавило сверху какой-то глыбой.

Что со мной произошло?

Меня долбанули шокером? Точно. Это был шокер. Сначала вырубили охранника. Потом меня.

Мамочки… И где же я? В комнате темно. Поворачиваю голову. И из-за штор пробивается солнечный свет. Кое-как встав с кровати, раздвигаю шторы. Свет бьет в глаза. Зажмуриваюсь. Несколько секунд глаза привыкают к свету. Смотрю в окно. Я на втором этаже. Дом частный. Внизу газон. Я вижу соседние дома, дорогу. Это где-то за городом.

Оглядываю комнату.

Кровать. Большая и высокая. На такой вчетвером можно спать. Над кроватью большая полка со всякими статуэтками. Вот, так ночью рухнет на тебя. И убить может. Опасная комната. Около кровати шкаф-купе. Рядом комод. Плазма на стене.

Дверь. Открываю. Санузел. Душ, раковина, унитаз. Все лаконично, ничего лишнего.

Еще одна дверь. Дергаю ручку, закрыто.

Но тут же замок щелкает, и дверь распахивает, тот самый мужчина из аптеки.

Я превращаюсь в один большой комок напряжения. И меня парализует.

— Сейчас вам принесут обед. Хозяин приедет вечером, и до этого времени вам запрещено выходить из этой комнаты.

Дверь закрывается. А я стою, как вкопанная. Не могу пошевелиться. Слезы текут.

Меня трясет.

Хозяин? Что он имел в виду? Его хозяин? Или мой? Я им, что, вещь?

Егор Павлович это все сделал? Теперь меня никто не спасет. Марк и Сандра даже не знают, где меня искать. И я не могу им сообщить. Я не обнаружила в этой комнате своих вещей. Ни сумки, ни телефона.

Мне принесли еду. Ни к чему не притронулась. Я не могу ничего есть.

Все время, до вечера, я сижу в углу комнаты, на полу. Здесь мне спокойнее.

Что теперь меня ждет?

Со двора доносится звук подъезжающей машины. И хлопающих дверей. Кидаюсь к окну.

Да!

Это он!

Мой ночной кошмар…

Я у него в западне. Истерика подкатывает. Меряю шагами комнату. Меня потрясывает. В комнате нет ничего тяжелого. Шкаф и комод пустые. В ванной тоже, ничего. Вспоминаю про полку со статуэтками. Прыгаю на кровать и хватаю самую, на мой взгляд, тяжелую.

Успеваю спрыгнуть с кровати, и дверь тут же открывается. Прячу статуэтку за спиной.

— Здравствуй, Линда! — расплывается в своей мерзкой улыбочке.

— Не могу пожелать вам того же… — язвлю я. — Я хочу домой. Вы не имеете права меня здесь держать.

Удивительно. Откуда у меня столько смелости?

А вот Егор Павлович меняется в лице. Улыбка превращается в оскал.

— Ты моя невеста. Ты сама дала согласие. До свадьбы будешь жить здесь… — рявкает он.

— Я передумала…

— Никаких возражений не принимается! — повышает голос.

— Я все равно не выйду за вас. И меня заберут отсюда…

— Кто? — ухмыляется он.

— У меня есть люди, которые любят меня и не оставят в беде.

— Можешь не надеяться на этих людей. Эти люди! Продали тебя! Мне! — чеканит он.

Что он несет?

Кидает на кровать какие-то бумаги. Принципиально не двигаюсь с места.

— Вот полюбуйся. Твой ненаглядный получает деньги от моего человека, за тебя. Его ты имела в виду. Его ты считала своим спасителем? Посмотри-посмотри…

Я на негнущихся ногах подхожу ближе. Статуэтка падает из моих рук.

Нет. Я не верю. Я не могу поверить. Это ошибка. Или он врет. Это не Марк. Марк со мной так не поступит.

Опускаю взгляд на снимки. Марк. В этой толстовке он выходил сегодня утром. Листаю. Он оглядывается. Берет сверток, заглядывает в него. И уходит.

Как такое возможно? Нет. Это же Марк. Он меня любит. Хоть, и не говорил мне об этом. Но я чувствовала. Или это был обман? А я повелась?

— Убедилась? А это… — швыряет еще пачку фотографий. — То, для чего ему нужны были деньги. Ты же в курсе, что у него мать больная? Точнее, мачеха.

— Кто? Мачеха?

— Так он тебе не сказал? Да, его воспитывала мачеха.

Смотрю на снимки. Марк избитый, с пластырем на лице. Вывозит на инвалидной коляске женщину. Это сегодня?

— Вот видишь, он не собирается тебя спасать. Он сделал то, что обещал. Отпустил тебя в нужный момент.

— Зачем вы тогда его избили, если он деньги взял? — голос срывается. И получается, как скулеж.

— Для мотивации… — уходит. Ключ в замке поворачивается.

Я остаюсь одна.

Слезы катятся по лицу ручьем. Я обессиленно падаю на пол. Утыкаюсь в колени.

Я поверила…

Я доверилась мужчине первый раз в жизни. А он играл со мной. И продал. Как товар.

Я всегда была товаром. Мной распоряжались. Сначала, отец. Потом Марк. Оказывается, тоже распорядился. А я думала, это любовь.

Теперь у меня новый хозяин. И мне все равно, как он мной распорядится.

Глава 25. Бабочка

Кручу в руках кулончик-бабочку.

Вот зачем ты мне его отдала? Тебе защита была нужнее.

А зачем я его взял?

Зачем я тебя отпустил? Если бы я, тогда настоял, и ты бы осталась, все было бы по-другому.

Теперь ты в его руках. И я даже не знаю, как тебя спасать.

Когда понял, что к чему, было уже поздно. Охрана никакая. И на них нельзя было надеяться. А я оплошал. И теперь не могу найти себе места.

Так! Хватит ныть…

Компромата, который дал Летунов, должно хватить. Его уже передали в отдел.

Астахов сообщил Александру Викторовичу, что нашел и забрал его дочь. До свадьбы она будет жить в его доме. Отец хотел проведать дочь, тот не разрешил. Даже не дал по телефону поговорить.

А Летунов еще и от жены отхватил. Она как узнала, что случилось, прилетела и разнесла все к чертям. Что ему нельзя детей доверить. И, вообще, он никчемный отец. В общем, Лидия Михайловна теперь держит Летунова в ежовых рукавицах. А тот даже возражать не смеет. Поникший ходит. Бойкая женщина. Проникся я.

Звонок в дверь. Нехотя иду открывать. Я знаю, что это Сандра.

Нет. Не Сандра. Женщина лет пятидесяти.

— Вы к кому?

— Добрый день. Вам просили передать… — протягивает мне сверток в бумажном пакете. Забираю.

— Кто?

— Я не знаю. И еще… — мнется она. — Что вы… лошара. Извините.

Лошара? Настораживает…

— Кто просил передать? Где он? Здесь? — выглядываю в коридор.

— Он ушел.

— Хорошо. Спасибо.

Посмотрим, что там. Прохожу на кухню, на ходу разворачиваю пакет.

Не понял… Это же те самые документы, которые я прое… м… потерял.

Сажусь изучать. Все заключения из психоневрологического диспансера. На имя Астахова. Он что болен?

Я нифига не понимаю. И как, интересно, мне может это помочь?

Звоню Сандре. Пересылаю ей фотки документов.

Через полчаса перезванивает.

— В общем, он нездоров и опасен для общества. Его нужно изолировать. Так, что эти документы нужно передать тем же людям. Думаю, это должно помочь. Будет суд. Суд рассмотрит дело и отправит его на принудительное лечение.

— А что у него, вообще?

— Я не вдавалась в подробности, какой-то там маниакальный синдром или психоз. А Линда давно говорила, что он ненормальный, ей никто не верил.

— Это всё, несомненно, хорошо, компроматы, суд. Но Линда до сих пор у него, и мы не знаем, что он с ней сделал.

— Так. Не кипишуй. Завтра свадьба, отец взял с него обещание, что он ее не тронет до свадьбы. Мы ее вытащим. Ты, кстати, приглашен. Астахов настоял.

— Сволочь…И псих. Думаешь он будет держать обещания? — психую я.

— Но проблески, у него в сознании, все же есть… У тебя бой сегодня. Последний. Помнишь? Соберись, давай. Я сама передам документы.

— Спасибо.

Да…

И как тут собраться? Деньги еще нужны, конечно. Маму я забрал из клиники. Нанял ей медсестру. Оставшиеся уколы будет делать. Потом массаж и гимнастика. И тогда, уже можно будет говорить о ходьбе. Сегодня к ней точно не успею, завтра эта гребаная свадьба. И что делать?

Так…

Бой. Осталось 5 часов. Надо бы на тренировочку. Нет ни желания, ни сил, ни концентрации.

После того, как пропала Линда все ушибы, как-то странно, быстро зажили. Сам удивляюсь.

Пересиливая себя, собираюсь.

Еду в клуб на такси. Башка совсем не варит. За руль в таком состоянии не рискнул сесть.

На тренировке делаю упор на техническую сторону. Отрабатываю удары, комбинации. Но больше, конечно, на защиту. Что-то, я сегодня в атаку не ходок.

Прошу знакомого бойца встать со мной на спарринг. Постоянно теряю концентрацию. Мысли, так или иначе, уплывают к Линде.

Вот как она там?

Плюнув на все, ухожу в тренажерку. На беговую. Хоть, мысли успокою. Перед боем это не дело.

Теперь, надо бы познакомится с соперником.

Итак. Молот.

“Все говорят, он молод. Его кулак — молот”?

Вспоминаю когда-то популярную песню. Жаль, сейчас не крутят.

Черт. Не знаю его. Даже не видел. Это сложнее.

Молодой. Дерзкий. Легкий.

И коэффициент на мою победу зашкаливает. В основном, ставят на него. Интересненько. Включаю первое видео.

Быстро двигается. Можно сказать, летает. С ним надо быть начеку.

Маневренный. Молниеносно выходит из захватов. Интересный у него стиль. Какое это единоборство? Никак не пойму.

Накидываю несколько приемов, которых, возможно, он не ждет. Вряд ли, конечно. Опытный он, хоть, и на вид, салага совсем.

Выхожу на воздух перед боем. Проветриваю мысли. Душно в городе вечером. Хотя бы, не жара.

Наш бой сегодня первый. Самые крутые, обычно, в конце вечера. Сегодня есть кто-то поинтереснее нас, видимо. Если все получится, и Астахова закроют, то для всех наших этот бой последний.

Настраиваюсь перед боем. Закрыв глаза, делаю акцент на дыхании. Что-то, вроде медитации. Вдох — выдох… лишние мысли уходят.

Все мысли о сопернике, предстоящем поединке.

Диктор первым вызывает меня. Поднимаюсь в клетку. Разминаю шею.

А вот и Молот. В глазах огонь. Азарт.

А я вот, что-то потух.

— Бойцы в центр! — командует рефери.

Объясняет правила, которые и так все знают. Не слушаю. Концентрируюсь на сопернике.

— К бою!

И понеслось…

Я не могу его поймать. Скачет вокруг меня. Толком не бьет, и не дает себя бить. Как собака на сене.

Больше в защите. Заставляет меня атаковать? Я не ведусь на провокации. Подстраиваюсь под него. Хочешь прыгать? Давай! У нас еще двенадцать раундов. Интересно, он, вообще, выдыхается?

К середине пятого раунда я уже никакой.

И даже не понимаю, кто по очкам ведет.

Это уже какие-то танцы получаются. Походу, надо брать все в свои руки.

Какой уже момент подряд, мне кажется, что он хочет меня схватить за ворот кимоно?

Но у нас нет кимоно.

Откуда же ты пришел? Дзюдо? Карате? Самбо?

Нет! И тут до меня доходит. Больше он похож на джитсера. А что я знаю из джиу-джитсу? Да, нифига.

Помню, что фокусируются на бросках, блокировках суставов. Уделяют внимание наземным боям.

Седьмой раунд. Для зрителей это, конечно, капец. Уже завывают. Они пришли посмотреть на море крови и шоу. А тут пляски двух здоровых мужиков шесть раундов подряд. Всякому терпению придет конец. Вот и мне надоело.

Иду в прямую атаку. Он не ожидает. Отступает, защищаясь. Поджимаю его к сетке. Выдаю серию прямых ударов. Выставляет блок мне навстречу.

Пропускаю захват за шею. Но быстро реабилитируюсь, хватая за бедра и поднимая его в воздух. И все-таки, роняю его на канвас и накрываю сверху.

Судья разнимает. Ну, по очкам я уже впереди. Неплохо.

Вот теперь, бой идет плотничком.

Есть захваты. Пошли болевые.

Во мне просыпается азарт. Усталость, как рукой сняло.

Выдаю серию коротких ударов. И я, уже уверенный, что он отыгран и, наверно, расслабившись, пропускаю его маневр.

Резко сев на пол роняет меня на себя и ступнями, как крюками захватывает бедра. Берет в захват. Держит. Я ничего сделать не могу. Руки, ноги блокированы. Это не удушающий. Судья тормозить бой не будет. Поэтому либо выдумывать что-то, либо сдаваться.

Быстро соображаю. Есть еще несколько секунд.

Взглядом прохожусь по рекламному щиту в зале. На нем бабочка. Как кулон у Линды. Ну, конечно. Это баттерфляй гард. И из этого захвата есть выход. Вытягиваю руку крюком и захватываю его бедро, чем заставляю ослабить хватку моей ноги. Тут же реагирую, выдергивая из захвата ноги. Его руки расцепляются и я уже на ногах.

Ну, ты меня взбесил.

Не даю больше ему ни разу ударить. Удар и тут же отступаю, чтобы исключить контратаку.

Устал я уже от тебя. Была ни была. Рискую сильно. Делаю шаг вперед, снизу занося руку.

Эффектный апперкот.

Капа вылетает.

Он падает без сознания…

Рефери поднимает мою руку.

Победа. Арена скандирует: Гладиатор!

Последний бой. Последняя победа.

Всё…

Ухожу с арены.

Достаю из кармашка кулон.

Ты опять меня спасла…

Глава 26. Нет

— Линда, проснись! — кричит Марк.

А я улыбаюсь. О чем он?

— Я же не сплю… — спокойно ему отвечаю.

— Нет! Ты спишь! И тебе надо проснуться! — не прекращает орать.

А потом, зачем-то, наваливается на меня. Мне тяжело, нечем дышать.

— Слезь с меня! ‐ мой голос еле-еле слышно.

— Проснулась! Быстро!

Распахиваю резко глаза. Я в комнате. А на мне лежит… Астахов! И слюнявит мою шею и лапает меня.

Аааа…

— Стойте! Я не хочу! — ору, но он дотрагивается до моего плеча. Целует за ухом.

Мне противно. Я вырываюсь. Но он настойчив.

Страх парализует. Но сейчас, нужно бороться. Во что бы то ни стало.

— Не надо! Отпустите меня! — голос предательски срывается.

Отпихиваю его. Не получается. Тяжелый. Слезы застилают глаза. Изо всех сил толкаю, пинаю. Ничего не получается. Он как будто не в себе. И не слышит меня.

— Помогите!.. Кто-нибудь… пожалуйста… — пытаюсь докричаться, хоть, до кого нибудь. Не все же здесь изверги?

Навалившись на меня всем телом, перекрывает мне доступ к кислороду. Я задыхаюсь…

Это всё! Конец. После того, что сейчас случится, я не смогу жить. Просто не захочу.

Марк в моей голове, приказывает не сдаваться.

И я покорно слушаюсь…

Не придумав ничего лучше, кусаю его за плечо. Прокусываю кожу.

— Аааааа… Сучка! — с воплем отстраняется от меня.

Кровь хлещет. Прикладывает руку. Отвлекается от моего тела и от меня.

Пользуясь его замешательством, заряжаю коленом в пах. Сгибается, освободив мне путь на волю. Спрыгиваю с кровати, залетаю в ванную и запираю дверь. Дверь хлипкая, ему не составит труда ее выломать. Оглядываюсь, тяжелого ничего.

Что может мне помочь? Ничего…

Ком подкатывает к горлу. Мне нечем дышать.

Видимо, придя в себя, начинает ломиться в дверь.

— Открой! Или хуже будет!

Тарабанит в дверь. Орет что-то несвязное. А я с каждым ударом вздрагиваю, надеясь на то, что этот удар не станет последним и дверь выдержит.

Неожиданно стало тихо. Слышу какие-то голоса. Слов не разобрать.

Еще один удар. Вздрагиваю.

— Ладно, сегодня твоя взяла. Но завтра, после свадьбы, ты мне за все заплатишь! Все равно будешь моя!

Слышу удаляющиеся шаги. Уходит.

Все это время простояв в душевой, сползаю по стене на пол. Даю волю эмоциям. И они выходят через слезы. Просто текут. Долго. И я не хочу их останавливать.

"Завтра! После свадьбы! Ты заплатишь!" — отдается эхом в моей голове.

Завтра моя свадьба.

Этот день должен был стать самым счастливым днем в моей жизни.

В красивом белом платье, я сказала бы “да” любимому и самому лучшему человеку. Мы бы танцевали, пили шампанское, нам бы кричали горько.

Если бы всех этих событий не произошло, я бы хотела выйти замуж за Марка.

Предатель…

Зачем ты пришел в мою голову? Хотел спасти? Зачем? Я тебе не нужна.

Нет, это не Марк. Это мой мозг нашел самый сильный образ, который бы я послушала. А теперь уходи из моей головы. Не хочу тебя видеть.

Включаю холодную воду. Смываю с себя все и всех. Сижу под душем, пока не понимаю, что замерзла. Зуб на зуб не попадает. Снимаю мокрую одежду и поворачиваю кран на горячую. Греюсь. Проходит немало времени, прежде чем я начинаю отогреваться.

Обмотавшись полотенцем, осторожно выглядываю из ванной. В комнате пусто. Дверь закрыта. На всякий случай, подпираю дверь комодом. Защитить не защитит, но если усну опять, хотя бы услышу, что кто-то зашел. Заползаю под одеяло. Не закрываю глаза. Страшно, что вернется. Мое сердце надсадно стучит. Прислушиваюсь к каждому шороху. В руках сжимаю самую тяжелую статуэтку.

Так и не сомкнув глаз всю ночь, встречаю рассвет. Первые лучи солнца приближают мой конец.

Мне приносят завтрак. Я не притрагиваюсь к нему. На голодную голову лучше думается. А зачем мне думать, спрашивается? Я уже смирилась со своей участью. Будет, как будет. Помощи ждать не от кого. Но когда меня спросят, я отвечу. Я скажу “нет”.

Часов в десять ко мне приходят стилист и визажист. Как куклу, молча меня одевают, делают прическу и макияж.

Красивое платье. Пышное, с высокой талией. Кружева и стразики… Но совершенно не мое. Не мой фасон. Я в нем как колобок. Яркий макияж глаз. Тоже мне не идет. Добавили мне лет пятнадцать. Визажисты…

Сделав свою работу, также молча, уходят. Я остаюсь ждать в гордом одиночестве. Примерно в час, за мной заходит охранник. Тот самый, который долбанул меня шокером. Но сейчас в его глазах сочувствие. Не надо мне сочувствовать… Мне и так умереть хочется. И пусть меня похоронят в этом платье.

Я еду одна. Регистрация будет выездная. В ресторане, наверное.

Мы подъезжаем к красивому старинному зданию. Не очень похоже на ресторан. Скорее, на дворец бракосочетания. Но вывески нет.

Краем глаза замечаю странного человека. В костюме, с бабочкой. Но не похож на гостя. Он следит за мной. И даже, когда я в открытую смотрю на него, не отводит взгляд. Улыбается. И, когда я почти отвела взгляд, подмигивает.

Но мне не до этого…

В холле меня ждет Егор Павлович.

— Гости уже собрались. Ждут только нас… — как ни в чем не бывало, сообщает мне.

Берет меня за руку. Вырываю. Хватает сильнее. Сжимает. До хруста. Мне больно, но я терплю. Двери распахиваются. Гости встают. Играет марш Мендельсона.

Что бы не случилось, Линда, ты должна сказать нет.

Главное, сказать нет.

Я скажу нет.

Нет.

Нет.

Нет.

Глава 27. Могут быть проблемы

— Ты можешь успокоиться? — шипит на меня Сандра.

— Нет, не могу… — отвечаю, вышагивая из стороны в сторону.

Не могу я успокоиться. Вдруг, что-то пойдет не так.

Колян, друг из МВД, тут целую спецоперацию развернул. Зачем? Как будто, мексиканского наркобарона задерживают. ОМОН, все дела…

Не думаю, что на свадьбе охрана даст отпор. Хотя, если они долбанутые, как и их работодатель, то вполне возможно и такое. И сам псих может что-то выкинуть. Поэтому, могут быть проблемы. Главное, чтобы с Линдой все было в порядке. Переживаю за это.

Не понимаю зачем они двое суток ждали, если заявление о похищении родители написали сразу?

Неспокойно мне, короче. А еще фиг знает, что у него в голове и что он сделал. Линда и так всего натерпелась.

Вот поэтому меня и потрясывает.

— Не выйдет она за него, не успеет… — успокаивает меня Александр Викторович, похлопывая по плечу. Мировой, оказывается, мужик. С со своими причудами, конечно. Сели с ним, поговорили по душам. Принял он меня, короче. Как зятя. Линду осталось спросить. Конечно, когда время придет.

А еще он был рад, что закрыл свой нелегальный бизнес. Тяготил он его в последнее время. И очень сильно раскаивается, что поступал так, с младшей дочерью. Да и старшей тоже, доставалось.

“Не успеет” — повторяю фразу Летунова. За это, я как раз не переживаю, это все спектакль для зрителей. Особенно, для одного зрителя. Организовали все в управлении, где я еще познакомился с одним интересным человеком. Сыном Астахова, Геннадием, которого тот бросил в детстве вместе с матерью без средств к существованию. Его мать спилась, а он попал в детдом. Даже своей семье жизнь поломал. И, именно, Гена провел свое расследование, узнал о проблемах отца и решил отомстить. Выкрал медицинские заключения у врача. Выслеживал отца. И пришел к выводу, что лучше отдать их мне. Но я их сразу же потерял. И ему пришлось еще раз их воровать, теперь уж у толпы гопников. Не знаю, как он это сделал, но сделал. Потом уже его заметили, задержали и допросили. Там, как раз мы и встретились.

Смотрю на Сандру. Только сейчас заметил, что она в платье. Офигеть. Никогда не видел ее в таком виде.

— Ну, как там наш клуб поживает? — спрашиваю, чтоб хоть немного отвлечься.

— Нет больше нашего клуба… — без капли сожаления. — Людей распустила, документацию уничтожила. Здание только осталось.

— Так замути что-нибудь свое…

— Уважаемые гости! Прошу всех занять свои места. Церемония начинается… — вездесущая ведущая оглашает начало "банкета", не давая нам закончить разговор.

Мы с Сандрой сели в первом ряду, ближе к окну, рядом с родителями.

— Дорогие новобрачные, родители и гости. Сегодня состоится торжественное соединение уз брака между Егором и Линдой… — торжественно произносит регистратор.

Звучит свадебный марш. Двери распахиваются. Линда…

Красивая… но очень взрослая. Платье и макияж добавили ей лет десять. Глаза несчастные и безучастные. Смотрят сквозь всё.

Зайка, моя. Скоро всё закончится, потерпи немножко…

Он держит ее за руку. На середине пути она спотыкается и чуть не падает. Я срываюсь с места, но Сандра меня останавливает. Качает головой.

— Не сейчас… — беззвучно произносит одними губами.

— Любовь — это дар, сокровище, которое каждый человек ищет ежедневно, тратя время и силы, но не теряя надежды… — продолжает ведущая, когда "молодые" подошли к ней. — И вот однажды вы нашли свое сокровище. Теперь главное хранить и беречь, уважать и дополнять друг друга всю жизнь… — закатываю глаза. Какая любовь? Бесит. Любовь…

— Готовы ли вы на это? Является ли ваше решение взвешенным и осознанным? Искренни ли ваши намерения и чувства? Прошу ответить вас, жених…

— Да… — с ухмылкой отвечает и плотоядно смотрит на Линду.

Я опять чуть не срываюсь с места… Сдерживаю себя.

— Прошу ответить невесту…

— На месте невесты, я бы хорошо подумал, прежде чем отвечать… — все обернулись на голос.

По ковровой дорожке шел Колян, в костюме, в галстуке-бабочке. Не очень привычный вид для сотрудника правопорядка. Реально, на свадьбу что ль собирался? За ним еще двое.

— Капитан Чижов… — протягивает раскрытую корочку. — Астахов Егор Павлович, вы арестованы по подозрению в совершении преступлений, а именно, похищение, финансовые махинации, торговля оружием, убийство, организация боев без правил.

Тот только засмеялся. Ну вот, разве нормальный человек?

Резко развернувшись, со всей силы толкает Линду в регистраторшу. И не устояв на ногах, они обе падают. Линда сильно ударяется головой, теряя сознание. Подлетаю к ней.

Астахов в это время, достав из-за пояса пистолет начинает палить из него в разные стороны. Попадает в кого-то. Среди гостей начинается паника. Шум, гам… все пытаются спастись. И где ваш хваленый омон, спрашивается? Колян перехватывает у него пистолет и заламывает руку.

— Линда… — пытаюсь привести ее в чувство. Бледная… ударилась сильно. Крови нет, что радует. — Очнись, пожалуйста. Я без тебя не могу больше…

Астахова обезвредили и увели. Теперь либо лечебница, либо тюрьма. Но если честно, мне все равно, лишь бы подальше от нас. Пострадавшим вызвали скорую. Хвала небесам, только легкие ранения. Теперь, за стрельбу, по головке Колю не погладят, конечно.

Кто-то принес аптечку. О, нашатырь…

Постепенно Линда приходит в себя. Взгляд плавает. Не сразу фокусируется.

Все собираются вокруг нас.

Помогаю подняться…

— Как себя чувствуешь? Может в больницу? — неважно выглядит.

Беру за руку. Медленно опускает взгляд на наши руки, поднимает на меня и… резко одергивает.

— Не подходи ко мне… ни-ко-гда… — чеканит.

Если честно, я офигел.

Подлетая к отцу, обнимает его.

— Папочка, отвези меня домой…

Все в шоке, не только я. С сочувствием смотрят на меня.

— Подожди пару дней, она просто не в себе… — утешает меня Сандра.

— Ага… — все что в этот момент я могу выдать.

Они уходят.

Пребываю еще в шоке. Где я мог накосячить? Или у нее истерика после всего пережитого?

— Братан… — прерывает мои мысли Колян.

— Аааа… товарищ капитан… или после сегодняшнего задержания майор? — пожимаю руку. Все-таки за такую шишку можно повышение получить.

— Возможно. Поживем — увидим…

— Спасибо, что быстро среагировали.

— А тебе, спасибо, за помощь. Что, когда вернешься?

— Инструктором? Не ждите. Не вернусь. У меня другие планы…

— Женишься? — стреляет взглядом на уходящую невесту. Уж сильно, я просил вытащить ее из лап Астахова.

— Возможно…

— Надеюсь, невеста ответит “да”… — намекая на этот спектакль.

— Спасибо. Давай, счастливо…

Выхожу на улицу.

А невеста, точно, ответит “да”? Спрашиваю сам у себя. Вот до всей этой фигни, был уверен…

Хожу по улицам, просто слоняюсь. Сам не заметил, как дошел до набережной. Тепло. Туда-сюда снуют люди. Кто на самокатах, кто на велосипедах. Мамочки с колясками. Пожилые пары… Дети плещутся в речке, загорают.

Наблюдаю, одновременно, за всеми и ни за кем.

Засовываю руки в карманы. Нащупываю бархатную коробочку. Достаю, открываю. В порыве чувств купил. Колечко… Белое золото. Тоненькая полосочка, на одном конце которой капелька, соединяется с другим в круг. А на другом бабочка маленькая. С сапфирами на крылышках. Не совсем помолвочное. Но прям, захотелось с бабочкой. Под ее кулончик.

Вытаскиваю из нагрудного кармана ее кулон. Кладу рядом с колечком. Пусть вместе полежат.

Хотел предложение сделать черезнеделю-другую…

А теперь, что?

А теперь, с “да” могут быть проблемы.

Глава 28. Слушай свое сердце

— Не трогай ее. Она отдыхает… — слышу, сквозь сон, голос мамы и какие-то трепыхания под своей дверью.

— А от чего она отдыхает, не подскажите? Устала она, от чего? Уже две недели отдыхает… — Сандра приехала. Она теперь с нами не живет. Ей больше в городе нравится, в квартире. И с мамой у нее отношения, так и не налаживаются.

И у меня тоже, что-то не очень. Нет, я, конечно, очень рада, что мама приехала и живёт с нами, но почему-то о своих чувствах к Марку, ей я говорить не хочу. Как будто какая-то ниточка между нами оборвалась. Зато с папой у них отношения неплохо складываются. Постоянно болтают, смеются, куда-то вместе ходят.

Поэтому истинную причину моей хандры никто не знает. Не хочу нарушать их гармонию. Родители думают, что это последствия похищения и всех предшествующих событий. Предлагали даже сходить к психотерапевту. Я отказалась.

— Не пущу… — строго говорит мама.

— Пусти, или хуже будет. Я ее и так не трогала. Но это уже ни в какие ворота…

Не выдерживаю, встаю с кровати и, обернувшись пледом, открываю дверь.

Мама, чуть ли ни грудью на амбразуру бросается, защищая мою дверь.

— Заходи… — плетусь обратно и падаю на кровать.

— У тебя совесть есть? — хлопнув принципиально дверью перед носом у мамы, проходит в комнату.

— Не знаю, не проверяла… — бросаю равнодушно.

— Сколько можно уже мучить человека?

Это она про Марка.

Марк…

Он постоянно мне снится. Счастливый, всё шутит, улыбается. А меня это бесит. Я страдаю, значит, а он веселится. Но и днём все мысли только о нем. Я не хочу. А мозг все рисует его. Я устала уже его прогонять. Поэтому, просто игнорирую. Как и настоящего Марка.

Да, я неправильно поступила, заблокировав его везде, после того как он мне начал трезвонить и написывать во все мессенджеры. Надо было объяснить, почему я не хочу его видеть. Но мне было больно. И я все еще думаю о нем, это никуда не делось.

— Он тебе жалуется? — ехидничаю.

— Дура! Если бы ты знала его хоть немного, не спрашивала бы о таком…

Да, знаю я. Просто хочу побольнее ударить. Но кого? Больно здесь только мне.

— А он не человек, он — предатель… — произношу с надрывом в голосе.

— Чего? И где он тебя предал? Там, где вписался из-за тебя в эту историю? Или, где лез в драку, чтобы спасти тебя? Или искал компромат на твоего Астахова? Или когда защищал тебя везде? Ну, где…? — разъяренно.

— Он меня продал Астахову. Я понимаю, он это сделал из-за матери, не виню его и не в обиде. Но теперь мы… каждый сам по себе…

— Чего? Ты серьезно?…

— Я видела фотографии, где он получал деньги от Астахова…

— Ты, правда, дура что ли? — выразительно поднимает бровь. — Он матерью рисковал из-за тебя. Он все это время искал тебя. Охрану разнес в пух и прах, себя винил, что тебя похитили. Полицию подключил, требовал тебя вызволить. А она фотографии видела, видите ли. Какие фотографии?

— Ну… — теперь я не уверена, что я видела. — Там, какой-то человек передает деньги… точнее пакет… А что было в пакете? — доходит до меня.

— А в этом пакете были документы, которые помогли закрыть твоего мужа несостоявшегося. Марк за эти документы еще по морде получил…

Капец…

Пазл сложился. Все же очевидно было. Почему я такая идиотка? Дура. Тупая.

Поверила этому…

Получается, это я предатель.

— И как бы прискорбно это не было, он тебя любит… — как-то горько, добавляет.

— Почему прискорбно? — шепотом, чтобы не спугнуть нашу близость сестринскую. Наверно, у нас это в первый раз. Разговоры задушевные. Хоть и на повышенных тонах.

— А потому… что я люблю его уже несколько лет, а выбрал он тебя… — выпалила на одном выдохе.

Капец…

В шквале эмоций обнимаю ее…

— Прости… — шепчу.

— Нет! Ну, не идиотка ли? — ругается.

Месседж принят. Я попробую все исправить. Если Марк меня не простит, так мне и надо будет.

Вскакиваю с кровати… лечу вниз…

— Ты куда в пижаме? — кричит мне вслед сестра.

Черт… Возвращаюсь, натягиваю быстро джинсы и футболку. Хватаю рюкзак.

Внизу обуваю кеды. Вылетаю на улицу.

— Куда ты? — кричит мама. — Там дождь… зонт возьми…

И, правда, дождь. И зябко на улице. Лето заканчивается. Такси долго ждать, поеду на автобусе.

Пока еду, меня не покидает чувство, что опоздала. Вся как на иголках.

Две недели Марк не мог дозвониться, писал, несколько раз приходил.

А я? Тупо игнорила.

Как теперь вымаливать прощение?

Выбегаю из автобуса. Бегу… а перед его домом задерживаюсь. Что говорить? В голове пусто. А когда игнорировала, полно было? Ругаю себя…

Так, всё… Скажешь, как чувствуешь. Слушай свое сердце. Оно подскажет в нужный момент.

Поднимаюсь на нужный этаж, звоню. Жду, вся на нервах. Замок щелкает, дверь открывается. Сердце останавливается. Уже делаю глубокий вдох, чтобы…

Не Марк. Женщина лет шестидесяти, крепкая, поджарая. Но это не его мама. Ее я видела.

— Ой, я квартирой ошиблась, наверное. Мне Марк нужен… — ошарашенно.

— А он ушел… на набережную… говорила ему, что там дождь, не послушал… — причитает женщина.

— Спасибо… — срываюсь с места.

Бегу на набережную. Дождь фигачит. Я уже вся насквозь. На улице никого, в такую погоду хозяин собаку не выгонит…

Издалека замечаю знакомый и такой близкий сердцу силуэт. Замедляю шаг. Сердце грохает за ребрами.

Стоит спиной. Подхожу бесшумно.

Слушай свое сердце…

Обнимаю, сцепляя руки у него на груди. Пытается повернуться, не даю. Теплый. И свой.

— Подожди… Я хочу кое-что сказать… — долго собираюсь с мыслями.

— Я дура. Идиотка. Прости меня… После всего, что я сделала, это я предатель…

Напрягается.

— Линда…

— Не перебивай, я хочу сказать… — голос проседает, коленки трясутся от волнения. — Я понимаю, ты в праве меня ненавидеть за то, что поверила постороннему человеку, можешь не прощать меня, просто знай, я люблю тебя…

От страха зажмуриваюсь.

Молчим. Долго.

Я чувствую, как он расслабляется. И мне это дает силы.

Слышу, как бьется его сердце. И мое подстраивается. Они стучат вместе. В унисон. И это так искренне и доверительно. Утыкаюсь лицом в его сильную спину. Дышу его запахом.

Разворачивается, смотрит на меня. А я на него. В родные глаза. И я уже все поняла. В них ни ненависти, ни обиды, ни печали. Только тепло, забота и любовь.

Дождь давно прекратился. Люди вышли из своих домов. Некоторые косятся на нас. А мы все стоим. И нам хорошо.

Вспомнила как мы, нелепо, познакомились. И с ужасом представила, что было бы, если я не сбежала в Краснодар? Пошла бы против себя? Против своего сердца? Я бы так и не узнала что такое любовь…

— Что случилось? — с тревогой заглядывает в глаза.

— Теперь все хорошо…

— Пошли греться?

— А мне уже тепло… с тобой…

Эпилог. Свадьба будет?

— Ну, кто придумал устраивать свадьбу 31 декабря? Это же бред? — бубню я.

— Ну, что ты ворчишь? Порадовалась лучше бы… — смеется Марк.

— Так, я рада. Но почему в новый год? Почему весной нельзя? Вон, смотри… — киваю ему на дорогу. — Пробки какие. Все едут за зеленым горошком, а мы тащимся в загс…

Еле-еле плетемся по парковке. А все потому, что я решила выпендриться и напялила ботильоны на высоченных каблуках. Недели две уже нас засыпает снегом, коммунальные службы не справляются и у нас не чищены улицы. И я иду по буграм. С утра тоже идет снег, и я иду, так сказать, на ощупь. Пару раз чуть не навернулась. Но Марк крепко меня держит.  К н и г о е д . н е т

— И еще, напомни мне, пожалуйста, об этом моменте, когда я снова захочу обуть сапоги на каблуке…

— Что, совсем тяжко? — с сочувствием.

— Да… — вздыхаю. — Я же не думала, что придется так далеко машину оставить…

Останавливается, перехватывает за другую руку.

— Таааак… — с недоверием и прищуром заглядывает в глаза.

А я в непонятках стою, хлопаю ресницами.

— Я не понял, а где кольцо? — опускает взгляд на мои руки.

Фух, я то думала… накосячила где-то.

Марк вчера сделал мне предложение, и мы договорились, что сегодня, на семейном торжестве, объявим об этом всем.

— Ну, оно мне большевато, потерять не хочу… — миленько улыбаюсь и чмокаю в нос.

— Ладно, после праздников, схожу уменьшу. Но дома вечером надень, пожалуйста… — чмокает в ответ. — Идем сюда…

Поднимает на руки.

— Эй… ты чего? — лепечу я.

— Ну, мы так до следующего года не дойдем…и тебе же тяжело…

— Ты мой герой…

Отношения у нас, как по мне, идеальные. Я в основном косячу, а он разруливает.

Гармония…

Это я, конечно, утрирую…

Начиналось у нас, не все как у людей, но мы наверстали упущенное. После нашего воссоединения, у меня почти сразу началась учеба.

И меня утром отвозили на учебу, в обед забирали. Вечером мы катались по городу.

У нас было все. Прогулки, кафешки, свидания под луной.

А сейчас мы с Марком живем вместе. Уже месяц. Папу пришлось долго уговаривать. Но Марк с ним поговорил наедине и папа сдался. Не знаю, что ж он там ему сказал, но получилось.

А, вообще, я ему благодарна, что все вопросы, касающиеся папы, Марк берет на себя.

— Всё слезай… — ставит на крыльцо.

Стряхиваем с себя снег.

Заходим внутрь. Родители должны быть уже здесь. Сандра на регистрацию не успевает, придет уже на торжество.

Оказывается, не одни мы такие. В загсе несколько пар помимо нашей.

Среди толпы замечаю папу, пока Марк сдает наши пальто в гардероб. Машу ему рукой, подходит.

Чернее тучи.

— А где мама? — спрашиваю с тревогой.

— Она должна уже быть здесь, звоню… — показывает телефон. — Не берет трубку.

— А почему вы не вместе приехали? — уточняю.

— Жених не должен видеть невесту до свадьбы… — разводит руками.

Я только глаза закатываю.

— Вы ж вместе живете… — вроде двадцать первый век, и такие предрассудки.

— Может невеста сбежала? — вклинивается Марк и улыбается во все тридцать два.

— Что? — оседает отец. Хорошо, что хоть диванчик сзади стоял.

— Да не сбежала она. Марк неудачно пошутил… — пихаю Марка локтем в бок и выразительно смотрю на него.

— Шутка же… — шепотом.

Хороша шутка…

Я очень рада, что папа с мамой снова вместе. Да, не все гладко у них было последние годы, но они простили друг друга и снова вместе.

Вот только где ж невеста? Не верю я, что мама сбежала.

Звоню со своего. Не берет.

Уже наша очередь прошла.

Не придумав ничего лучше, едем домой.

— Таня! — рявкает отец, еще толком не успев зайти в дом. Она ошарашенная подбегает. — Где Ольга?

— После салона пришла счастливая, собиралась, а потом в слезах выбежала из дома. Я сама ничего не поняла.

Это капец. Что случилось? И где ее искать?

— Всё… она решила меня бросить… отомстить…

— Ну, и что ты говоришь? Тебя не смущает тот факт, что она в слезах убежала? Давай вспоминай. Ты мог, чем-то ее обидеть?

— Вчера все нормально было. А сегодня я с ней даже не разговаривал… я не знаю… — падает в кресло, закрывает глаза.

— Так…сиди здесь. Мы с Марком съездим в салон, узнаем, там тетя Марина работает. Может она ей говорила что-нибудь.

— Я с вами поеду… — соскакивает отец.

— А если она вернется? М? — встаю в позу. — Нет, уж… остаешься. Таня! Накапай ему что-нибудь для успокоения…

— Коньяку!

— Валерьянки! — грозно.

Сейчас с горя напьется, а потом как его пьяного женить.

— Ну, ничего себе, у тебя стрессоустойчивость… Даже я растерялся… — говорит Марк, когда мы подходим к машине.

— Да, я знаю маму, она его любит, и не бросит. Просто что-то случилось.

— Вот только попробуй выкинуть что-то подобное на нашей свадьбе… — открывает мне дверь. — Я тебя… зацелую до смерти…

Чмокает несколько раз в губы.

С виду я, конечно, спокойная. Но внутри, меня знатно потряхивает…

Набираю еще раз. Не берет.

С торжественной регистрацией мы уже пролетели. Но если успеем до пяти, их просто распишут. Папа договорился.

Около салона тоже не одного свободного места. Хорошо, хоть додумалась свои старые ботинки обуть. Могу теперь ходить.

— Теть Марин, вы маму сегодня видели? — сразу на входе в салон перехватываю ее.

— Линочка, привет! Конечно, всё сделали, упорхнула бабочка на свою свадьбу… Оставайся, сейчас место освободится, и из тебя богиню сделаем.

— Нет, мы маму ищем, она ушла, на звонки не отвечает, на свадьбу на свою не пришла. Она вам ничего не говорила? Куда пойдет? Или с кем?

— Нет, зайчик… — расстроенно.

Больше идей у меня нет. Возвращаемся домой ни с чем, расстроенные.

Папа уже не такой хмурый, но теперь переживает, что вдруг вообще, что-то страшное случилось.

Мы сидим молча в гостинной. Каждый думает о своем. Я хотела уже в полицию ехать, но Марк сказал, что бесполезно. Они примут заявление только через трое суток.

— Можно еще больницы обзвонить и… морги… — Таня сначала сказала, потом подумала.

Папа на нее зыркнул грозно и она слиняла.

Тишина…

Входная дверь открывается… мы все срываемся в коридор.

Мама… уставшая и заплаканная.

— Оль, ты где была, черт тебя… — не закончил фразу папа. Кинулся обнимать. — Я чуть с ума не сошел…

— Саш… прости меня, пожалуйста… свадьбу надо отменять…

— Почему?

— Я сожгла платье утюгом, которое ты подарил…

— Фууух… — озвучил общее настроение папа. — Я уж думал что-то случилось…

— Случилось, мне было дорого это платье. Я объездила все бутики, но нигде не нашла даже похожее…и телефон потеряла… — опять начинает плакать.

— Оль, да даже, если ты в трениках в загс придешь, все равно женюсь на тебе… — целует в лоб и обнимает.

— А что стоим? Еще в загс на роспись успеваем. Я отвезу… — Марк уже обувается.

— А что еще можно? — бормочет устало мама.

— Тебе всё можно. Поехали…

Я осталась дома. Скоро новый год. А родители без меня даже елку не поставили. Не порядок.

Достаю с цоколя елку, игрушки, гирлянды…

Люблю новый год за это. За огонечки, елочку, красоту.

Вспоминаю детство… Как с мамой наряжали.

Каждая игрушка особенная.

Вот этот мишка еще от бабушки достался. А этот фонарик мы с мамой покупали. С трепетом перебираю каждую игрушку. Развешиваю на все окна гирлянды. А в гостинной их пять. Иллюминация… как я люблю…

Запах детства. Украшаю камин, столик.

Прям по-новогоднему.

Звонок. Таня идет открывать, иду за ней. Молодожены?

Нет. Людмила Александровна, мама Марка. Мы с ней сдружились. Я ей немного помогала, когда она еще не ходила после операции и лечения. Но сейчас все хорошо.

— С наступающим! Где молодожены? — спрашивает прям с порога.

— Скоро будут…

Уходим с ней на кухню. Я немного научилась готовить. Точнее пришлось. Мужчину своего кормить надо. Не сказать, что я повар. Но хотя бы разношу кухню, как раньше. А мой герой все ест, и даже говорит, что вкусно.

Помогаем Тане дорезать последние салатики.

Входная дверь хлопает.

— Эй, есть кто-нибудь? — Сандра.

Иду встречать. За кучей пакетов и коробок не видно саму Сандру.

Интересуется, как все прошло. Не успеваю открыть рот, чтобы рассказать эту удивительную историю, дверь снова открывается.

Наконец-то, молодожены!

— По-здра-вля… — затыкаюсь на полуслове.

Все грустные и подавленные.

— Не с чем… — папа больше всех расстроился. — Не успели.

— Так, отставить! — командую я. — Давайте праздновать новый год! У Тани уже все готово!

Вся семья собирается на самый семейный праздник. На новый год. Все рассаживаются за праздничный стол.

Звучат искренние поздравления и пожелания. Такая добрая и семейная атмосфера. По-домашнему.

— Так, свадьба будет? — интересуется, только что вошедшая Таня. — Мне горячее подавать?

Все переглянулись и рассмеялись.

— Будет… — хором. — В следующем году…

Демонстрирую всем свое колечко.

— Обязательно будет… даже две!

Оглавление

Глава 1. Спасти семью

Глава 2. До свадьбы заживет

Глава 3. Не в форме

Глава 4. Жизнь к такому не готовила

Глава 5. Не чудо ли?

Глава 6. Наивная девочка

Глава 7. Кулинарный подвиг

Глава 8. Приговор

Глава 9. Все будет хорошо

Глава 10. Пленница

Глава 11. Загадочные существа

Глава 12. Опять?

Глава 13. Не трогать! Мое

Глава 14. Бегемот и морские котики

Глава 15. Мы в пролете

Глава 16. В жару — холодно

Глава 17. Моя…

Глава 18. Неловкие ситуации

Глава 19. Похититель поцелуев

Глава 20. Нокдаун

Глава 21. Только не убегай

Глава 22. Идиллия с перчинкой

Глава 23. Да начнется замес

Глава 24. Товар

Глава 25. Бабочка

Глава 26. Нет

Глава 27. Могут быть проблемы

Глава 28. Слушай свое сердце