Всадники Темного [ЙаКотейко] (fb2) читать онлайн

Всадники Темного

Пролог

Этная, земля населенная отдельными племенами и разделенная на небольшие королевства, претерпела изменения за какие-то двести лет.

Объединившиеся эльфы, люди и гномы, объявили себя истинно светлыми и чистыми. Создания Света сотворили свою империю, огнем и мечом очищая земли от темных существ. Разделили кусок суши на три части: светлую империю, темные земли и дикие земли, те, что лежат за Болотами: гиблый, мрачный, бедный мир, владения оборотней, их охотничьи угодья.

Темными могли объявить любых существ не угодивших имперским видом, взглядами на жизнь или поведением. Гонимые отовсюду, они уходили на полночь, за древний лес и находили убежище там, рядом с населявшими эти земли демонами, астоми, убаргами и скрыгами. Вскоре к ним стали присоединяться люди, чьи умения имели темную суть: общаешься с мертвыми — темный, тебя слушает нечисть — темный, повелеваешь огнем — темный, охотился без разрешения в лесу населенном эльфами — всем понятно — темный.

Те, кто успел перебраться через вечный лес и не стал трофеем «очистителей» — специально созданных светлыми отрядов для уничтожения темных тварей — на какое-то время почувствовали себя в относительной безопасности. Успели обустроить жилища. Поверили, что уж теперь-то все будет намного лучше, несмотря на свирепствующие с этой стороны леса кровожадные расы и разумных хищников. Лучше не вышло.

Очистив свои земли от тьмы и оставшись без работы, воинственные очистители стали проблемой Светлой империи. Не имея возможности добраться до темных, они находили врагов в светлых селениях. Пресветлому Императору надоели жалобы на бесчинствующих воинов, и очистители получили разрешение на расширение границ. Но если первые нападения прошли, как и раньше, без особых проблем. Следующие, неожиданно, принесли свету серьезные потери. Только-только пришедшие в себя, прозванные темными, осознали, что уходить больше некуда. На полночи и на восходе горы, населенные хищными тварями, а за ними Ледяной океан и Болота, что одинаково означало смерть. Светлых, посмевших выйти на темные земли, уничтожали без жалости, объединяясь с теми, кто до этого и сам был не прочь вырезать деревню другую.

Это можно было бы назвать войной, если бы не одно но — свету противостояли все еще разрозненные племена, объединявшиеся для битвы, но затем с такой же легкостью бросавшиеся друг на друга.

Пока не пришел Он.

Кто он и откуда появился, никто не знал. Он пришел в сопровождении четырех Всадников. Безликие, одетые в черные хламиды с закрывающими лицо капюшонами, неизвестные объединили разбросанные по темной территории племена. Заставили жить хищников и жертв под одной крышей и идти против врага плечом к плечу. Построили новую империю — Темную.

Четверо безликих Всадников, выполнив свою миссию, вернулись в камень — в Сердце Тьмы. Уступили место другим, выбранным Его рукой и ставшим теми, кто нес Его волю, выполнял Его приказы: без обсуждений, без сомнений, без колебаний.

Много времени с тех пор прошло, каждый из Всадников сменился уже не раз: кто, проиграв; кто, заработав покой. Но Темная империя до сих пор оставалась сильной — под Его руководством.

Темный, Великий, Император — так его называют.

***

Вокруг полыхало. Огонь, разрастаясь, поглощал один дом за другим. Не замечая препятствий, полз по заваленным трупами улицам.

Нет, это не эльфы жгли деревню, скорее кто-то из погибших, пронзенный светлым мечом потерял контроль над проклятьем и попал куда не следует. Отбиваясь от врага, вместо эльфийской хари угодил огнем в стог сена, а дальше ветер разнес. Раздул пламя, оранжевыми всполохами осветившее небо, вернувшее ускользнувший незамеченным день.

Кричали женщины, громко, отчаянно, пытаясь криком своим остановить налетчиков, спасти жизнь детям и мужьям. Не получалось. Светлые приходили сюда не ради добычи, они приходили убивать, уничтожать порождения тьмы. Стереть из воспоминаний любые намеки на темных тварей, одним своим существованием бросавших вызов Первородному Свету.

Проносились конные, на ходу разя мечом разбегавшихся людей: женщин, детей. Шли за лошадьми пешие отряды, добивая раненых, уничтожая очаги сопротивления. Убивали воинов, что посмели противостоять свету… посмели защищать свой дом.

Анвар едва сдерживал слезы, стоя на коленях перед распластанными на земле телами.

Мать, его мать, прекрасная веселая Фирая, лежала лицом вниз, во вздыбленную копытами чужих коней землю, прикрывая собой маленькую Лин. Они лежали недалеко от порога своей хатки — возвращались от бабули, грозной старушки Арифы, когда светлый конник заметил их. Меч пронзил обеих сразу.

Арифы тоже нет. Анвар видел, как занимается ее хатка: старая серая, но еще крепкая, как и сама бабушка. Отца мальчик еще не видел, и лучше бы тот вернулся, когда Анвара не станет. Он должен был следить, должен был защитить женщин, своих, родных. Не смог, не успел. Поддавшись глупому порыву, убежал играть с соседским мальчишкой, Алимом.

Алим его друг, Анвар видел и его возвращение. Видел, как тот пытался защитить свою мать, став за спиной отца, и как не стало всей его семьи.

Теперь пришла очередь Анвара. Светлые, довольно смеясь и переговариваясь на непонятном наречии, проезжали по центральной улице, когда заметили мальчишку. Он стоял, опустившись на колени рядом с распластанными на земле фигурами. Воины развернули коней, направляя к застывшему ребенку. Эльфы. Анвар разобрал певучую речь, заметил острые уши снявшего шлем светлого, указавшего на него мечом. Поднялся медленно и, опустив голову, стиснул в ярости зубы. Проводил ненавидящим взглядом верховых.

Последний день? Пускай. Анвар не посрамит предков, примет бой и умрет, забрав с собой как можно больше светлых ублюдков.

— Смотри, какой смелый щенок, — отчетливо сказал подъехавший в числе первых остроухий. Он обращался к товарищу, но использовал общее наречие, чтобы жертва поняла: говорят о нем.

Тонкий и красивый, как и все эльфы. Вот только, давно уже эльфийская красота у темных не вызывала ничего кроме гнева и страха.

Его собеседник лишь ухмыльнулся презрительно. Слез с коня и слегка покрутил рукой с мечом разминая. Еще двое даже не подумали шевелиться, застыли на лошадях и глядели на приятелей с легким неодобрением. В их глазах отчетливо читалась мысль: «И охота вам размениваться на щенка?»

— Эй, пес, ты меня вообще понимаешь? — махнул первый рукой, пытаясь привлечь внимание Анвара.

— Кончай с ним, — устало буркнул один из верховых. Он все время поглядывал по сторонам в поисках более интересных мишеней или подступающей опасности.

— Ладно, — с глубоким вздохом разочарования произнес снявший шлем и, больше не играя, пошел к Анвару.

Эльф походя наступил на выпростанную из-под тела матери маленькую ручку и даже не взглянул, что это было. Это стало последней каплей. Анвар, вскинув полный ненависти взгляд на подходившего остроухого, потянул с пояса нож, подаренный отцом. Тяжелый и длинный, без всяких украшений, он был создан не для детской руки. Отец всегда говорил — нужно учиться обращаться со взрослым оружием, не делая скидок на возраст — и учил. Сам учил сына обращаться с этим ножом и со своим мечом, и еще много с чем. Отец был хорошим воином.

Эльф невольно застыл, наткнувшись на холодный расчетливый взгляд ребенка. Хмыкнул зло, сам себя упрекая в трусости.

Подобравшись достаточно близко, остроухий, не особо заморачиваясь, рубанул мечом справа, сверху вниз. Он вложил в удар всю свою силу — даже если мальчишка удумает парировать, его снесет напором, но сопротивления не встретил и зашипел, зло и удивленно. Щенок, без страха ждал движение меча, проскользнул под ним и, походя, воткнул нож в бок нападавшего. Не медля выдернул оружие и метнулся к ограде.

Анвар старался отдалиться от оставшихся, недовольных прыткостью жертвы, светлых.

— Улундо, — зло выругался раненый на своем наречии и зажал рану рукой. Зашипел и бросился за мальчишкой, пригнувшись в сторону порезанного бока.

Кровь багровыми нитями сочилась сквозь пальцы, прочерчивая дорожку в пыли за его спиной.

Анвар резко развернулся. Он сам загнал себя в угол. Двое эльфов приближались со стороны двора, прижимая мальчика к ограде. Двое конных ехали вдоль забора, не позволяя Анвару перемахнуть невысокое препятствие и сбежать. Он понимал, что обречен, но не желал уходить в одиночку. Хотел прибрать с собой хоть одного из остроухих. Нож против мечей игрушка, да еще в руках мальчишки, недоросля. Отчаяние готово было затопить с головой, только гордость удерживала Анвара от глупостей. Взгляд остановился на небрежно сваленной куче камней. Они с отцом убрали те с огорода, но со двора не свезли, оставив лежать у частокола. С мрачной улыбкой Анвар схватил тяжелый серый кругляш, и запустил в голову ближайшему эльфу.

Зло ругаясь, остроухий увернулся от первого, второго и третьего. Со злобным рыком замахнулся на надоевшего темного и чуть не получил очередным снарядом в лоб. Светлый увернулся, но на мгновение потерял жертву из виду и подпустил мальчишку к себе слишком близко.

Удар тяжелой рукоятью меча сбил Анвара с ног, отшвырнул на несколько шагов и на время погасил свет пожара, бушевавшего вокруг. Но цели мальчик достиг. Эльф, всхлипнув, вытащил глубоко всаженный в низ живота нож, совершив последнюю в своей жизни ошибку. Анвар усмехнулся, обнажая зубы в оскале — теперь этот урод лекаря не дождется.

— Ах ты, тварь, — пораженно замер второй светлый и, зло мотнув головой, в три шага оказался над стоящим на четвереньках мальчиком.

Ничего предпринять эльф не успел. Резко выдохнув, он сделал шаг назад и стал заваливаться на спину. Из груди его торчал короткий черный болт.

— Темные, — заорал один из конных, тот, что оглядывался по сторонам, но пропустил врага.

Оставшиеся в живых сорвались с места, потеряв к мальчишке всякий интерес. Кони уносили их вперед по длинной улице, освещенной подступившим к центру пламенем, жадно тянувшим языки к еще пока целой стороне деревни.

За убегавшими светлыми, с диким гиканьем и криком, шла единым организмом темная, разношерстная лавина. Во главе ее, на огромном черном коне ехал Всадник. Высокая фигура в черном кожаном доспехе, с зажатым в руке и воздетым небу кнутом и безумной улыбкой на устах. Анвар никогда не видел Несущих, но сразу понял — это он, Несущий смерть.

Лавина прошла, оставив после себя залитую темной и светлой кровью тихую улицу. По ней неторопливо и величаво ехали двое. Еще один Всадник, и закутанная в темную ткань с головы до ног мрачная фигура с накинутым на глаза капюшоном. Простой смертный ни за что ничего не разглядел бы из-под этой ткани.

Темный почти проехал мимо опустевшего дома, но что-то привлекло его внимание. Остановив ашарога, он повернул голову влево, разглядывая лежащих на земле женщин, перевел взгляд на валяющихся эльфов и, наконец, обратил взор на застывшего мальчишку.

— Как твое имя? — голос тихий, но крепкий, властный, не позволил проигнорировать вопрос.

— Анвар.

— Это ты их убил? — Темный кивком указал на трупы эльфов, хотя наверняка видел торчащий из одного болт.

— Одного, — честно ответил Анвар, бросив мимолетный взгляд на обидчиков.

— У тебя остался кто-нибудь?

Анвар оглядел пылающую деревню, прислушался к царящей тишине и, стиснув зубы, ответил, вдруг ясно осознав свое положение:

— Нет, больше никого нет.

— Возьми коня, — рукой в черной кожаной перчатке Темный указал на оставшихся от эльфов лошадей. Их поводья были накинуты на воротный столб, и как бы ни хотели животные оказаться подальше отсюда, не могли. — Поезжай за мной.

Кивнув, Анвар с трудом забрался на одного из нервно пляшущих коней, а второго отпустил прочь. Нечего ему умирать вместе с догорающей деревней.

Анвар оказался прав, больше никого не осталось. Из племени аксу уцелел лишь он.

Маленький мальчик отправился в первое свое путешествие, с Темным, подарившим ему новую жизнь.

Глава 1

Анвар только вернулся с восточных границ. Там, под действием слухов о наступлении светлых и благодаря глупости монстров, вспыхнули мятежи. Пришлось усмирять. Темный потерял три деревни, зато волнения утихли. Больше никто не отважился выступать против действующих порядков.

Единственное, о чем Анвар мечтал после возвращения, это лечь и забыться сном. Хотя бы на одну ночь, одну, демон ее раздери, ночь. Но мечтам не суждено было исполниться. Для начала пришлось доложить Темному о возвращении и победе. Затем пришел палач с жалобой на надзирательницу Глабу, а ведь Всадник приказал ему наказать солдата: этот стервец пытался помочь укрыться семье из одной деревни, глупец. Слабый, никчемный глупец.

Покончив со всеми формальностями и скопившимися делами, Анвар, наконец, смог позволить себе купальни. Он лежал, погрузившись в воду по плечи и откинув голову на борт. Черные, слегка вьющиеся волосы распластались по поверхности воды, оттеняя бледную, давно не видевшую солнечного света кожу, покрытую мелкими, уже едва заметными шрамами: попал под «каменное крошево оттан». Кто-то из этого племени оказался в Дарар, одной из взбунтовавшихся деревень. Щит не выдержал, лопнул, в последний момент позволяя сотням мелких, острых осколков впиться в тело.

Анвар потянулся, предвкушая: как сейчас пойдет к себе и, возможно, выпьет бокал красного шарно, а может и нет, но точно сделает это в постели.

— Господин, к вам агр секретарь. — Робко опустив взгляд полу, скользнула в купальни наложница обслуживающая Всадника.

Тощая и бледная, она вызывала лишь желание отвернуться. Только бы не видеть этих ножек-палочек, и едва выступавшую, просвечивающую сквозь прозрачную ткань, какую-то, детскую грудь. Не женщина, а разочарование.

— Демон, что ему нужно? — недовольно поморщился Анвар, вновь откидывая голову на борт купели, — пусть войдет.

— Темный вечер, ашт Анвар, — поклонившись, вошел секретарь Темного: тощий, низкий гоку Абар.

Бледные, лишенные волосяного покрова существа до прихода Темного предпочитали жить в пещерах или норах. По сути своей хищники, гоку были слишком слабыми, чтобы представлять угрозу для людей или иных разумных монстров. Зато сами были объектом охоты демонов, чем-то невзлюбивших гоку с самого своего прихода в мир. Зато после явления Темного гоку заняли достойное своих способностей место. Писари, секретари и прочие похожие должности были заняты исключительно ими. Мозг тощих тварей был способен запомнить и обработать очень много информации.

— Ночь, Абар, ночь, — недовольно поправил Анвар. — Что ты хотел?

Абар, личный секретарь Темного, по своей воле никогда не покидал верхних уровней: гоку слишком чувствительны к свету, а на нижних он горел постоянно.

— Не я, ашт, вас хочет видеть Темный.

Абар потупился, заметив, как страдальчески поморщился Всадник.

— Срочно? — взяв себя в руки, слегка повернул Анвар голову в сторону гоку.

— Как всегда, ашт, — криво ухмыльнулся Абар тонкими, словно бумажными, губами.

— Иди, я следом, — отдал распоряжение Анвар. Дождался пока секретарь выйдет и выбрался из воды, подзывая наложницу, — подай мне костюм.

Одевшись, Анвар связал кожаным шнурком мокрые волосы и с отвращением передернул плечами, когда вмиг промокшие одежды прилипли к спине. Тяжело выдохнув и все же тихо выругавшись, он быстрым шагом направился к своему Императору.

Кабинет Темного находился в центральной части замка, клыком возносящейся над остальными строениями, на самой вершине. Дорога от купален до кабинета занимала немало времени: два нижних уровня, первый, с толпами придворной швали, второй, всегда пустующий и третий, четвертый с личными покоями генералов, только после их всех подъем в башню-клык, с еще десятком уровней.

Анвар дождался, пока Абар сообщит о его прибытии, и легко скользнул в огромное темное помещение.

Пускай оно было прозвано кабинетом тронный зал подходило куда лучше. У дальней от входа стены возвышался постамент. На нем мрачными изваяниями возносились: стол из цельного куска черного гранита с серебристыми вкраплениями-звездами и стул-трон с высокой резной спинкой и изображавшими морок подлокотниками. Остальное пространство, пустое и очень большое, было заполнено легкой темной дымкой, смазывающей границы и размывающей должные быть совсем рядом стены. Такая обстановка действовала угнетающе даже на таких сдержанных существ, как Всадники.

Темный не обратил внимания на вошедшего. Закутанный в свой извечный балахон, он сидел на стуле, склонившись над чем-то лежащим на столе и не видимым Анвару.

Оказавшись у постамента, перед величественным Императором, Анвар вновь почувствовал себя мальчишкой: маленьким, испуганным — мерзкие ощущения. Постаравшись отогнать их подальше, Всадник встал на колени:

— Вы звали меня, Великий?

— Да, Анвар. Я знаю, ты только вернулся и наверняка устал, — Темный оторвался от рассматривания стола, поднимая к Анвару провал капюшона. Голос его, тихий и крепкий, был слегка насмешлив, — но мне вновь нужны твои услуги.

— Все, что пожелаете, Великий, — признаться Темному, что ты устал, было равносильно смерти.

Не любили в Темной империи слабаков. Каждый, кто проявил непозволительные чувства, уходил очень быстро. Нет, сам Император не марал руки о недостойного. Таких обычно находили в вотчине Несущего боль, в пыточной, распятыми и не подающими признаков жизни.

— До меня дошли слухи, что светлые, позабыв границы, прошли излишне далеко на мои земли, — ехидно хмыкнула тьма под тканью.

Анвар был одним из тех, кто видел, что скрывает капюшон и больше этого не желал.

— Убери их Анвар. И да, постарайся привезти хоть одного живым.

— Великий, я… — Анвар вскинулся. Его не зря называли Несущим смерть.

— Не беспокойся. Я не заставляю тебя поступиться собственными принципами, — слегка качнул рукой, затянутой в черную перчатку, Темный, — с тобой поедет Несущий боль, твое дело не мешать ему.

— Как прикажете, Великий, — склонил голову Анвар, внутренне вспыхнув от досады. — Где мне искать светлых?

— Начнешь от Эльты, а дальше вот, — Темный бросил вперед небольшой амулет. Тот, опираясь на нити тьмы, мягко опустился рядом с Всадником.

— Когда мне отправляться?

— Утром. Иди, — и Темный потеряв интерес к своему Всаднику, опустил капюшон к тому, что ждало на столе.

Поднявшись и еще раз поклонившись, Анвар вышел из кабинета. Настроение, и до того не сильно радовавшее, упало окончательно. Мало того, что отдых испорчен — да поспать в своей кровати ему удастся, но мысль, что утром вновь в дорогу угнетала — так еще и Шутура ему навязали.

Шутур — Несущий боль, демон. Анвар — человек и этого было достаточно для презрительных взглядов и ненависти между двумя Всадниками.

Пока что Анвар считался самым сильным из Несущих, но поворачиваться спиной к проклятому демону… а уж тем более ночевать рядом с ним в походе.

Единственное, что позволил себе Всадник — это перенести выезд с раннего утра, наступающего в Темной империи, стоило небу из черного стать синим, на человеческое, когда солнце поднималось из-за горизонта. Демоны, как и любые темные твари, предпочитали полумрак. Так что, это была хоть небольшая месть за будущие неудобства.

Но настроение все эти трепыхания не исправили. Как не помогли ни шарно, ни наложница, прихваченная по дороге. В результате утром Несущий смерть находился в самом дурном расположении духа. Наорал на солдат, а слугу, не заметившего на седле Всадника пятна, перетянул хлыстом.

— Я смотрю, великий Всадник расстроился, что его вытянули из теплой постельки? — раздался ехидный голос за спиной, как раз когда разъяренный Анвар возвышался над упавшим слугой, едва сдерживаясь, чтобы не начать вымещать на нем все свое недовольство.

Анвар резко развернулся, уставившись на Несущего боль холодным взглядом. Лицо его при этом закаменело, не выражая ни единой эмоции:

— Не забывайся, Шутур.

— Прошу простить мою дерзость, Несущий, — слегка склонил шипастую голову демон, но тон и блеск в алых глазах давали ясно понять, что он на самом деле думает.

Показывать истинные эмоции при этой твари нельзя, враз сыграет на слабости.

— Твои все готовы? — успокоившись, ледяным тоном поинтересовался Анвар.

— Да, Всадник, — Шутур тон менять не собирался. Его злила необходимость подчиняться человеческому отродью, но Анвар действительно был сильнее. Оставался только один способ досадить — злить. Главное — не переборщить, чтобы у щенка не было повода вызвать его, Шатура, на бой.

Анвар дернул уголком губ. Всадник, этот ублюдок никогда не признает его ашт.

— По коням! — велел Анвар, вскакивая на своего скакуна.

Подарок Темного. Черный зверь с серебристым хвостом и гривой, в холке выше человека на пол головы. Ашарог с мерзким характером даже для своих сородичей. Этот конь не раз помогал своему хозяину в борьбе со светлыми, разбивая вражьи головы копытами, с той же яростью, с которой и сам Несущий смерть косил их.

Два отряда неторопливо выехали за ворота. Им предстояло пять дней пути до границы Вангора в обществе не переносящих друг друга Всадников.

Леса на полудне были обширными, а еще темными и дремучими. Они тянулись от Болотной гряды до холодных земель у Ледяного моря, окружая Темную империю по полуденной и заходней границе. Темный боролся с наступающими деревьями всеми силами. Посылал лесорубов, вырезавших их под корень и выдергивающих молодые ростки. Но проклятые эльфы, используя свою гнусную магию, восстанавливали лес за ночь. Многим из них это стоило жизни, но остроухие понимали, что без прикрытия деревьев, на голой равнине, темные быстро разберутся с ними. Оттого и рисковали своими драгоценными шкурами, а он, Анвар, теперь должен гоняться за ублюдками по зарослям. Хотя, надо отдать должное, в древесине Темная империя теперь не нуждалась и даже поставляла ее оборотням. Тоже те еще твари. Клянутся, что придерживаются нейтралитета, а на самом деле продают эльфам информацию о темных.

Анвар зло мотнул головой. Мысли не желали переходить на что-нибудь приятное, продолжая доставать из памяти всю мерзость.

Ночевать Всадники предпочитали в гостевых домах, закрывшись от неприятных попутчиков, то есть друг от друга, в отдельных комнатах. Предоставляя отрядам самим разбираться в пристрастиях и нести караулы, не подпуская чужих воинов.

Отряд конных пробирался по темной чаще, прислушиваясь и вглядываясь в окружающее пространство. Ветер осторожно шелестел высокой листвой, не позволяя напряженным монстрам распознать, кто стал виновником шороха: прозрачный порыв или нога в тонком, прочном сапоге на мягкой подошве. Пронзавшие зеленый шатер лучи беззвучно перепрыгивали с места на место, подыгрывая ветру, отвлекая и сбивая с толку темных созданий, посмевших войти под своды истинно светлого леса.

Багур, маг Анвара, поддерживал на воинах защиту. Но ожидание выстрела все равно нервировало, делало солдат дерганными и напряженными, рисуя в воображении сонмы противников, затаившихся в подвижных тенях.

Несущий боль со своим отрядом ехал чуть правее отряда самого Анвара. К радости его, выглядел соперник напряженно и даже испуганно. Такое зрелище дарило счастье самому Несущему смерть, получавшему от щекочущего нервы ожидания извращенное удовольствие.

Свист стрелы раздался, как всегда, неожиданно, заставив вздрогнуть напряженных воинов. Всех кроме Анвара. Он поднял голову вверх, к прячущемуся в ветвях эльфу, и улыбнулся самой кровожадной улыбкой из своего арсенала.

Монстры из отрядов Анвара и Шутура, зарычав, выстрелили в нарочито заметного остроухого. Не попали, зато обнаружили еще десяток — по полетевшим в ответ стрелам.

Демоновы светлые бросились в разные стороны. Завлекают. Его отряд научен, дождавшись команды, идет за одним выбранным, а вот воины Несущего боль рассыпались. Неудивительно, что у этого Всадника постоянная недостача в отрядах.

Анвар поморщился брезгливо и, не вступая в схватку, следил и за светлыми, и за отрядом — не хватало еще потерять их увлекшихся.

— Не рассыпаться! — заорал Анвар на чужих воинов.

Несколько услышали, повернули к основной группе, остальные так и умчались в лес спущенными со сворки морками, оставшись без защиты мага.

Стрелы свистели, тоненько звеня в момент соприкосновения с защитным полем. Эльфы все еще надеялись вывести темных из себя, заставить разделиться. В конце концов, понимая, что этого не будет, остановились, засвистели птицей. Анвар догадывался, что этот десяток не все, кто сюда пришел, но что их будет столько, не ожидал.

Словно призраки, эльфы проявились окружая. На ветвях, на земле и среди кустов: всего около полусотни. Одинаковые: одетые в обтягивающие зеленые штаны, заправленные в знаменитые эльфийские сапоги и в легких туниках цвета листвы. Без доспехов, прыгать по деревьям даже в плотной коже проблематично. Остроухие мрачно глядели на монстров Анвара, провожая каждое их движение наложенной на тетиву стрелой.

Хмыкнув, Всадник вытянул клинок, тонкую длинную ромфею, которую он предпочитал другим мечам и, предвкушая битву, улыбнулся врагам.

— Сдавайтесь, темные твари, — заговорил стоявший прямо перед Анваром эльф. Этот выглядел еще надменнее остальных: белые волосы, сплетенные в кружево, струились по плечам, зеленый костюм с серебристым шитьем обтягивал стройную фигуру, а на лбу сияла скрученная золотая ветка.

По крайней мере, Анвару показалось, что ветка.

— Сколько пафоса! Могу предложить тебе тоже, светлый ублюдок, — осклабившись, заявил Всадник.

Эльфа перекосило:

— Я, Милортаэль Сверкающий, клянусь, что если вы сдадитесь, то останетесь живы.

— Я, Несущий смерть, и я тебе такого пообещать не могу, — передразнивая эльфа, пожал плечами Анвар, со скукой в глазах разглядывая остроухих.

Со стороны раздался визг, резко прервавшийся и сменившийся неожиданной тишиной. Похоже, кого-то из отряда Шутура достали.

До того бледный эльф покраснел:

— Ты умрешь, к тебе мое предложение не относится, — зло процедил Сверкающий, глядя Анвару в глаза.

— Обидно, но что поделаешь, — развел руками Всадник и спокойно отдал команду ожидавшим монстрам, — убить всех.

Воины тронулись с места. Заржали, предчувствуя битву кони. Воздух накалился, загудели сплетаемые в заклинание силы. Анвар с бешеной улыбкой первым врезался в стоящих на земле врагов и тут же спрыгнул с ашарога. Он, конечно, Всадник, но в лесу драться на коне не самое удобное занятие. Пускай Гурдгай сам развлечется, помогая хозяину. Он же, Анвар, и на земле сражаться способен.

Радостное, пьянящее чувство полностью овладело Всадником. Бой, кровь врагов, смерть. Анвар с огромным удовольствием убивал ненавистных эльфов, выбирая для ударов такие точки, чтобы твари успевали насладиться своей смертью. Отрубленные конечности, вспоротые животы и снятые скальпы — Анвар получал удовольствие. Даже пропущенная истощенным полем стрела, вонзившаяся в лопатку, не могла отвлечь его, заставив лишь досадливо дернуть уголком рта.

Анвар улыбался искренне и радостно, оглядывая оскверненную светлой кровью зелень: бой закончен, темные победили, да и могло ли быть иначе? Не зря ведь Темный послал за остроухими Несущего смерть.

Ситуация у Шутура была не столь положительной. Из его отряда осталось трое: те что послушали Несущего смерть. Но Анвар отдавал должное Несущему боль, этот ублюдок умудрился выполнить поручение Темного и поймал аж двоих светлых.

— Если ты продолжишь в том же духе, у Великого вскоре кончится армия, — поприветствовал своего напарника Анвар. — Что за глупое руководство? Бросились как морки за курами.

Шутур вскинул полный ненависти взгляд на человека, рисунок на лысой черепушке демона стал ярче, показывая крайнюю степень ярости.

— Прекрати злиться как малец, я указываю на твои ошибки, чтобы в следующий раз ты мог их избежать, — с чувством глубокого удовлетворения продолжил Анвар отчитывать Всадника, при этом расхаживая между убитых эльфов.

О том, что сам ведет себя как мальчишка, пользуясь такими низкими приемами, Анвар думать не желал. В траве он заметил знакомую белокурую голову с золотой веткой. Та каким-то чудом удержалась и не слетела. Присел рядом на колени и, аккуратно сняв украшение рукой, пробормотал:

— Тебе это больше не пригодится, — и, прокручивая безделушку в пальцах, побрел к Гурдгаю, осматривающему побоище черными блестящими глазами.

***

Возвращение Всадников незамеченным не осталось. На захваченных остроухих выползли посмотреть все, кто присутствовал в это время в замке. Такие развлечения темным никогда не надоедали. Слишком сильна была ненависть к эльфам, слишком глубоко впиталось в душу желание видеть чужую боль.

Побитые, все в кровоподтеках и ссадинах, эльфы брели к замку, не поднимая взгляда от земли. Даже такие гордецы не могли спокойно наблюдать беснующуюся толпу, подробно описывающую, что предстоит им в застенках — рядом с Несущим боль.

Анвар недовольно кривился. Пробираться сквозь толпу ему не приходилось. Даже самые тупые монстры быстро запоминали, что путаться под ногами Всадников плохая примета. Вот только Анвар не любил толпу, даже подобострастно раздвигающуюся перед ним. Не любил он и шум. Еще же, его довела необходимость терпеть Шутура. Анвар уже мечтал оказаться в кабинете Темного и избавиться, наконец, от неприятного попутчика.

В тускло освещенном холле первого уровня их ожидали трое демонов, из подручных Шутура. Под мрачным взглядом Несущего смерть один из них забрал повод, увлекая эльфов за собой, в подземелья.

Анвар знал этого мальчишку. Очередной родственник Шутура, Кагар, вроде как. Перспективный и любимый, он быстро поднялся в иерархии тьмы. Как подозревал Анвар, не без помощи дорогого дядюшки. Иначе объяснить пропажу тех, кто занимал должности до него, не выходило.

Шутур, проводив свое занятие на ближайшие несколько дней торжествующим взглядом, на Анвара старался не глядеть. Его также тяготила необходимость находиться рядом с ненавистным человеком.

Темный оказался доволен проделанной работой. Анвар нет.

Сразу на выходе из кабинета Императора его поджидал Фаат, этого гнола можно было назвать помощником Анвара. Слегка повернув голову, он издал несколько неприятных громких звуков, здороваясь, и тихим лающим шепотом рассказал новости, суть которых сводилась к одному: у Анвара вновь пропали «союзники».

Человек и двое орков, занимали разные должности, но пропали практически одновременно. Их видели пьющими вместе в трапезной, а на завтра Фаат не смог найти ни одного из них.

— Проклятье, — зашипел Анвар, проводя рукой по лицу.

Он устал. Дорога рядом с Несущим боль вымотала, вынуждая все время быть осторожным, следить за каждым движением рогатого и его отряда, спать вполглаза, подрываясь от каждого шороха. С прибытием в замок напряжение схлынуло, но взамен навалилась усталость. Пригибая, рассеивая внимание и увлекая в объятья тьмы, под легкое одеяло.

— С Ашту говорил? — вновь сосредоточился он на Фаате.

— Да, ашт. Невсущий хаос не повжелал делиться со мной свовим мнением и знавниями.

Чего и следовало ожидать. Ну и демон с ним, сам придет, когда узнает о возвращении Анвара.

— Ладно, всех предупредил?

Дождавшись утвердительного взмаха ушами, Анвар продолжил:

— Пока ничего не предпринимай. Будь осторожен и не подпускай к себе демонов, да и остальную мразь, которая с ними якшается.

После очередного утверждения, Анвар отпустил гнола и, стараясь больше нигде не задерживаться, пошел к себе. Перед тем как заниматься делами, нужно было привести организм в порядок. Замок темного не прощает пренебрежительного отношения.

Глава 2

Сколько уже раз Сауле твердила себе: нужно быть более сдержанной, скромной и послушной, терпеть и не поднимать взгляда. Но как? Как можно терпеть прикосновения этих монстров? Один страшнее другого, с руками в крови и взглядом полным презрения и похоти. Смириться с положением не получалось.

Прошел уже год с тех пор, как Сауле попала сюда, в замок. Их привезли больше сотни, но ее и еще десяток девчонок Темный отобрал лично, чтобы из них сделали послушных девок для генералов. Прошло столько времени, столько унижений. Столько ошибок, приводивших ее к наказанию.

Вот и сейчас она вновь висела на цепях, а спину обжигали удары кнута. Кричать Сауле больше не могла, не было ни сил, ни голоса. Глаба, надсмотрщица над невольницами, порола девушку лично, не доверяя палачам. Глаба уже давно поклялась сделать из Сауле настоящую послушную рабыню, но… не выходило. Наложница не желала быть ни послушной, ни ласковой с генералами, подчиняясь только грубой силе. Но стоило тупому иерарху забыться и отвлечься, он получал демона вместо покорной наложницы.

В лицо плеснуло водой, соленой, опаляя истерзанное тело. Похоже, Сауле потеряла сознание, но этот метод быстро привел в чувства.

— Очнулась, хоршо, прдолжим, — неприятный громкий, скрипучий и одновременно раскатистый голос Глабы резанул слух.

Удар.

Нужно только попросить. Извиниться и пообещать быть хорошей девочкой, и издевательство прекратится, но проклятый характер!

Там в светлых землях, Сауле была доброй и отзывчивой девушкой, которая никогда не могла пройти мимо несправедливости. А здесь? А здесь несправедливостью прошито все пространство, ей пропитана каменная кладка и провонял спертый воздух. Здесь, где доброе слово воспринималось как слабость, а эпитет сострадательный худшее из ругательств, девушка стала средоточием порока. Пытаясь защищать себя, она бросалась на высокопоставленных темных, в попытке защитить других, шла против правил и стала завсегдатаем этой камеры.

Скрипнула дверь.

— Глаба, освободи пыточную. Морук истомился, дожидаясь, когда ты закончишь!

Сауле висела спиной к входу и не видела, кто явился, но по голосу узнала: Анвар, один из Всадников тьмы. Несущий смерть, самый страшный из приспешников Темного. Не внешне. Анвар был человеком. По слухам, из проклятого племени аксу. Проклятьем этого племени являлось пламя. Имел ли Анвар силы своего народа, никто не знал, потому что после прихода этого Всадника живых не оставалось — этим он и был страшен. Несущий смерть не брал пленников, не нужны ему были и рабы с рабынями. Ему нужен был Смерть.

— Это кто у тебя? Наложница? — продолжал между тем вошедший, не подозревая о мыслях прикованной. — Зачем ты ее портишь. Шкура вся в шрамах будет, кому она такая понадобится? Не проще придушить и моркам скормить?

— Плохая наложница, ашт, — заискивающе начала Глаба.

Представив эту громадную коричневую тушу с руками до колен заискивающей перед достаточно мелким по ее меркам человеком, Сауле получила хоть какое-то моральное удовольствие. Растянула потрескавшиеся губы в едкой ухмылке, к счастью этого никто не заметил.

— Не слушается. Бьет господ, но убить нельзя. Темный лично отбирал.

— Вот демон. Надеешься сломать? На девке уже живого места нет, она сдохнет скоро. Заканчивай, освободи зал.

Всадник не стал тратить на надзирательницу больше ни единой минуты, резко развернувшись, он покинул камеру.

— Как пркажете, ашт, — уже в закрытую дверь протянула убарг.

По коридору простучали тяжелые шаги, удаляясь. Глаба ударив еще раз, для острастки, резким движением высвободила оковы. Сауле кулем свалилась на пол не в силах удержать измученное тело вертикально. Изуродованная спина отдалась такой болью, что сознание вновь ускользнуло. Пришла в себя она, когда Глаба пыталась поставить ее на ноги, держа за волосы.

— Иди дрнь, иди, — толкала ее Глаба, не выпуская, впрочем, волос, а то слабая человеческая девка, то и дело пыталась упасть.

Сауле бросили в маленькой темной камере. На грязную подстилку, больше похожую на старую половую тряпку, лежащую поверх гнилой, воняющей нечистотами соломы. Здесь девушка наконец отключилась, позволяя измученному сознанию отдохнуть от неприятной реальности. Сколько она так провалялась, Сауле не знала. Лечить Глаба ее запретила, пока воспаление не охватило пол-организма, а вспыхнувший жар не забрал реальность. Только тогда пришел лекарь, использовавший самые жестокие методы лечения, но надо признать действенные. Уже через три дня жар спал, а бред отступил, возвращая ужасы реальности. Наконец, стало возможным подняться, чтобы сходить в туалет не под себя. Когда признаки недуга отступили, а Сауле стала напоминать паршивую орчиху, покрытую струпьями и разящую за добрый час, Глаба позволила перевести ее в комнаты. Перед этим пришлось пройти через умывальни, где Сауле долго и тщательно оттирали две гоблинки. Они шаровали жесткой волосяной мочалкой, абсолютно не разбирая, здоровая там кожа или нет. В результате из умывален Сауле вышла чистая и свежая, но с вновь разодранной и саднящей спиной.

Стоило прийти в комнаты в дверь заглянула Глаба. Придирчиво оглядела шатающуюся от голода и перенесенной болезни девушку и велела:

— Одевайся, прслуживать в трпезной будешь!

Да уж, глупо было надеяться, что ей дадут отлежаться.

Пересилив себя, Сауле заглянула в шкаф и, выбрав наиболее свободное платье, чтобы не травмировать и так ноющую спину, переоделась. Стянула волосы в обязательный для таких дежурств высокий хвост: чтобы господину удобнее было держать, если понадобится — и отправилась в трапезную.

Огромный серый зал одновременно напоминал и дешевый кабак, и общественный зал в таких же дешевых домах услад и еще коллекцию темных тварей. Такая принадлежала светлому храму и размещалась в оглядном зале рядом с главным храмом Светограда. Говорили, что в ней хранились чучела всех без исключения темных тварей. Вот и в трапезной их разнообразие поражало воображение. Генералами, а также командующими темной армии были далеко не только люди. Собственно, людей в верхах Темного было не больше десятка, остальные монстры различных видов.

Дежурства в трапезной наложницы не любили. Пьяные, облеченные властью, эти существа мало походили на разумных. Зная же, что девчонки предназначены им, становились похожи на животных: тупых, похотливых. Именно здесь Сауле заработала большую часть своих наказаний и последнее, в том числе. А ведь она была генеральской наложницей и щеголяла в черном прозрачном шелке, отпугивающем монстров рангом пониже. Бедняжки из простых наложниц, разноцветными искрами бегавшие среди темной толпы, получали гораздо больше внимания. Они редко жили в замке дольше нескольких месяцев.

Сауле лавировала между столами, подхватывала грязную посуду и оставляла на них полную, умудряясь при этом, уворачиваться от наглых рук. Глаза старалась не поднимать, любой из этих монстров воспринимал прямой взгляд как вызов. На счастье, сжалившиеся над вечно опальной наложницей кухонные рабочие дали ей подкрепиться, налив горячего наваристого бульона. Он немного приглушил голод и позволил стоять на ногах достаточно твердо, и не шататься так сильно. Есть что-то более существенное Сауле пока опасалась.

Сауле вздрогнула и опустила взгляд еще ниже. Марика, ее подружка, не успела увернуться и расплачивалась за свою нерасторопность. Здоровый, покрытый черной шерстью орк, с мордой, испещренной шрамами, срывал с нее платье. Держал он вырывающуюся девушку за предназначенный для этого хвост. Такими концертами никого здесь было не удивить. За соседними столами только бросили мимолетный взгляд и вернулись к своему занятию — пили. Возможно, позже, когда орк наиграется, они присоединятся, но пока охоты нет.

Глава 3

С возвращения прошло уже три дня. Анвар успел отдохнуть, отоспаться и даже заскучать. Так что на сегодня была назначена встреча с двумя приятелями: Всадником — Несущим хаос, так и не соизволившим навестить вернувшегося друга, и ашт-генералом орком Иркуном.

Единственное, что не нравилось Анвару, встреча была назначена в трапезной замка. В другое место уважаемые ашт поленились идти.

Трапезная располагалась в левом крыле первого уровня. Сам зал отделяла от коридора высокая и широкая, лишенная любых украшений дверь. Несмотря на свои габариты, открывалась она легко и тихо.

Стоило шагнуть за отворившуюся преграду, по ушам ударил громкий гул, по обонянию вонь давно немытых тел, крепкого пойла и, к счастью, весьма неплохой еды. Анвар брезгливо поморщился, он не зря не хотел соглашаться на посиделки в этом клоповнике. Сегодня, похоже, всем высшим чинам нечем было заняться, и они собрались в зале, надираясь и развлекаясь. Крики, смех, кое-где ссоры. В одном из углов трое делили наложницу, растянутую на столе прямо поверх закусок. В центре орк крепко держал за волосы такую же вырывающуюся девку, уже без платья, но еще неготовую признать поражения. Получив удар увесистой рукой по лицу, она замолкла, послушно опускаясь на колени.

— Анвар, друг, что такой кислый? — заорал Ашту, первым заметивший недовольно скривившегося приятеля, и отсалютовал ему кружкой. Тощий и бледный этот человек отличался седыми волосами, заплетенными в сотни косичек, хотя самому Ашту было всего слегка за тридцать, и нехарактерным для темных веселым характером.

Сам Анвар подбирался к шумной компании, обходя стороной остальные столы. Он не желал стать жертвой переполненного отравой организма кого-нибудь из отдыхающих.

— Говорил же, надо было в город идти, — поморщился Анвар, останавливаясь у занятого приятелями стола. Выдвинул стул, критически его осмотрел и только после этого сел, старательно игнорируя всех остальных пьянчуг.

— Что тебя не устраивает? — рыгнул орк, взмахом руки подзывая девчонку с пивом.

— Я предпочитаю есть, в местах для этого предназначенных, и не наблюдать при этом чужие забавы, — кивнул Анвар на орка, возведшего глаза потолку и крепкой рукой управлявшего головой девки.

— Ты тхандур бглы! — констатировал орк, получив наконец свою порцию пива. Опустил в кружку лицо, чтобы не радовать друга другими, более крепкими эпитетами, рвущимися с языка.

— И нам принеси! — бросил Ашту блондинке, ловко увернувшейся от его руки.

— Можешь называть это как хочешь, — недовольно поморщился Анвар, сдвигая свой стул так, чтобы утехи перед глазами не мелькали.

Иркун хохотнул, делая большой глоток из кружки:

— А ты попробуй как они, вдруг понравится.

Анвар уставился на него тяжелым взглядом.

— Не хочешь, чтоб смотрели, девку под стол запихай, — продолжал учить его жизни Иркун, под смех Ашту.

В результате, когда наложница с пивом подошла, Анвар был уже на взводе и едвасдерживался, чтобы не дать приятелю в рожу. Чтобы не наделать глупостей, он потянулся за пивом. Рванул кружку на себя, но оказалось, что девчонка ее еще не отпустила. Кружка опасно наклонилась, плеснув жидкостью неоднозначного цвета на стол. Пиво быстро растеклось. Грязно-желтой пенной лавиной устремилось вниз, выбрав для спуска на пол сторону стола, обращенную к Анвару.

— Дура безрукая, — зарычал Всадник, с резким звуком отодвигаясь от стола вместе со стулом. — Чего стоишь столбом, овца паршивая? Убери здесь, живо!

Сауле с ужасом смотрела на все шире растекающуюся жидкость. Пенная шапка осела, и в бурой луже отражались, весело перемигиваясь, далекие потолочные светляки. Угораздило же ее, именно рядом со Всадником. Оцепенение резко отпустило тело: вот он шанс уйти, ведь не зря этого мужчину зовут Несущим смерть.

— Да какого ты замерла, дура? — с яростью шипел Анвар на замершую испуганной статуей наложницу, — светлая шлюха!

Следующего действия никто не ожидал. Сверкнув глазами после последних слов Всадника, девчонка сделала резкое движение рукой, в которой до сих пор сжимала вторую кружку, выплеснув содержимое Анвару в лицо.

В зале повисла тишина: тяжелая, гнетущая. Не смолкли разве что любители прилюдных забав, подкармливая злость своей невозмутимостью. Ошарашенный Всадник сидел, разведя руки в стороны, и с нарастающей злостью следил за сбегавшими с волос каплями. Ритмичные звуки и стоны только подогревали его ярость.

Еще хуже было от сидящего напротив Ашту. Вальяжно откинувшись на спинку стула, он неотрывно смотрел на Анвара, щуря глаза и ехидно улыбаясь. Точно сытый кот, что бродил по коридорам замка, периодически попадаясь на глаза лишь избранным. Одно отличие: кот жирный да лоснящийся, а этого ветер не сносит только оттого, что не замечает.

Резко вскинув взгляд, Анвар с ненавистью уставился на побледневшее осунувшееся лицо наложницы.

Ведущая на кухню дверь, резко стукнула о стену. Лязгнула запором и выпустила разгневанную Глабу. Убарг с диким воплем неслась по залу. Ей, похоже, рассказали, что непутевая воспитанница что-то натворила, но что именно, скорее всего, не донесли. Глаба быстро приближалась, вопли становились все громче, кроме звука, уже передавая смысл несущихся впереди убарга слов: «Проклятая светом дурь, я запорргу тебя до смерти. Сколько можно!» На последнем слове Глаба, наконец, добежала до стола и увидела, кому именно сегодня досталось от ее несчастья.

— Господи-и-ин, — вырвался из ее глотки натужный свист. Огромная туша сжалась, всплеснув волосатыми руками, — я накажу ее, вновь накажу. Сильно, ашт Всадник, — зачастила испуганная надзирательница.

— Нет, — Анвар готов был убить и эту дуру, и ее воспитанницу, вдруг сообразив, кого именно истязала в пыточном зале Глаба. — Она пойдет со мной. Раз ты не можешь справиться с ней — это сделаю я.

— Но ашт, ее нельзя убивать, — засипела Глаба, хватаясь за голову, — сам Темный ее отбирл.

— Ничего, он простит мне, — голос сорвался на шипение. Анвар, резко встав, схватил провинившуюся наложницу за руку и потянул за собой, не сильно обращая внимания, может та успеть или протиснуться в оставленный ей проход.

Тишина проводила взбешенного Всадника до выхода, взорвавшись шепотками, стоило тому покинуть зал.

До выхода из зала Сауле послушно бежала следом, но в коридоре вдруг сообразила, что смерть не всегда приятная. Тем более, если ее несет обиженный Всадник. Испугавшись собственных мыслей, девушка уперлась, раскорячившись и попыталась ухватиться за выступающие арки стен.

Рывок был неожиданный, заставив Анвара притормозить и крутануться на месте. Увидев в чем причина, он дернул девчонку на себя. Сделал он это с такой силой, что та не только оторвалась от спасительной арки, но и пролетела мимо Всадника, больно выкрутив руку, за которую тот держал.

— Еще раз так сделаешь, я отрублю тебе руку, — спокойно оповестил он и потянул дальше.

Рисковать больше Сауле не стала и покорно поплелась, точнее, побежала, за быстро шагающим мужчиной.

Впихнув наложницу в комнату и заперев дверь, Анвар, не говоря ни слова, ушел в купальню умыться и переодеться. Вернувшись, он застал девчонку на том же месте, где и оставил: она так и стояла посреди гостиной, обхватив себя руками и испуганно оглядываясь.

Стоило двери скрипнуть, наложница дернулась. Развернулась и уставилась распахнутыми глазами с застывшим в них ужасом на медленно, по-хищному вошедшего Всадника

— Ты понимаешь, что наделала? — Анвар уже успокоился и говорил с ней вполне мирным и дружелюбным голосом.

Только вот хлыст, который он поглаживал, ясно давал понять, что никакого добра от этого человека ждать не приходится.

Сауле сжалась, но взгляд не опустила. Наоборот, вперила его темному в лицо, стараясь передать все свое презрение.

Анвар хмыкнул, скривив губы в ухмылке, и обвел девчонку насмешливым взглядом изучая. Мелкая, ему едва до плеча достает, тело можно двумя ладонями обхватить, волосы цвета молочно-бежевых роз, что растут у дома услад в Цемре, завязаны в хвост и пушатся, облепляя плечи и лицо, глаза испуганные, серо-зеленые. Вот глаза у нее не как у наложниц, блестят злым презрением, вонзаясь в лицо Всадника словно вражьи стрелы.

— Ты не должна смотреть на господина прямо, — тихо сказал Анвар и резко, без предупреждающего замаха, ударил наложницу хлыстом по лицу.

Та вскрикнула. Согнулась и отвернулась, схватившись за щеку, но, когда выпрямилась, глаза горели еще ярче. На щеке вздувалась, наливаясь краснотой, полоса удара, но подбородок наложница вздернула еще выше, искривив губы в презрительной ухмылке.

Анвар замер, разглядывая ее.

«— Какая молодец, совсем непохожа поведением на светлую, напружинилась, того и гляди, бросится, впиваясь ногтями в лицо».

Анвар вдруг понял, что не хочет больше ее бить. Слишком напоминала эта девчонка его самого. Когда-то давно, еще маленький мальчик, точно так же стоял перед эльфами, вырезавшими его деревню. Стоял, не склоняя головы и глядя прямо в глаза светлому ублюдку, и дождался спасения, налетела темная армия. Ей же помощи ждать неоткуда. Только ведь если ее отпустить, примут за слабость. Анвар слегка прикусил губу размышляя.

— Мне нравиться, как ты держишься. Пожалуй, я передумал тебя убивать, — Анвар с удовольствием разглядел мелькнувший на лице наложницы испуг, — но ведь наказать тебя нужно, не так ли?

Всадник медленно обошел девчонку, приблизившись к ней со спины. Провел рукой по прикрытому легкой тканью телу, с неудовольствием ощущая бугрящиеся под тонким платьем шрамы. Сделал себе мысленную пометку показать девчонку нормальному лекарю.

Сауле дернулась, развернулась и, оскалив зубы словно зверь, вновь уставилась Всаднику в лицо.

— Хм, это, пожалуй, может плохо кончиться, не так ли? — со смешком уточнил Анвар у напружинившейся наложницы и резко вернул себе серьезный вид. Развернулся, направляясь к бару, и объявил, — Будешь моей личной наложницей. Ничего сверхъестественного от тебя не понадобится. Все, как обычно: прибрать, помочь с одеждой и в купальне.

— Не дождешься! — прошипела «обрадованная» таким заявлением Сауле.

Анвар удивленно приподнял брови, разворачиваясь.

— Ты, оказывается, умеешь говорить? Я рад, немая наложница довольно скучное развлечение, но разве я интересовался твоим мнением? Если ты не будешь выполнять свои обязанности, или будешь выполнять их плохо, я отдам тебя своему приятелю, генералу Иркуну. Он очень любит нестандартные развлечения с девками, особенно с теми, что сопротивляются. Уяснила?

По участливому выражению на лице Всадника можно было подумать, что его действительно волнует согласие наложницы. Но Сауле хорошо видела холод в серых глазах, обращенных на нее.

Дождавшись утвердительного кивка, Анвар удовлетворенно хмыкнул:

— А первым твоим заданием будет выстирать испорченный костюм. — Поглядев на и не думавшую сдвигаться с места наложницу, Анвар слегка стукнул ее хлыстом по пятой точке, прокомментировав, — бегом, бегом! — и удовлетворенно наблюдал, как потирающая пострадавшее место девчонка спешит в умывальни.

Глава 4

Сауле какое-то время молча терла разящую кислым тряпку, уныло размышляя на тему — что будет дальше, вечером, когда Всадник вернется к себе. Личная наложница — это ведь не только стирка и уборка, но и ублажение господина. Ей еще никогда не доводилось быть со Всадником. Несущие боль и страх, демоны, слишком увлекались. Оттого отобранных Темным наложниц им не отдавали, пряча и оберегая. Несущий хаос предпочитал женщин, которые шли с ним добровольно. А вот этот, Несущий смерть, вообще редко брал к себе наложниц — всегда разных. По большей части он предпочитал развлекаться в городе, и вдруг… такое.

Многие из девушек мечтали о статусе личной наложницы, он давал охрану от остальных генералов, но Сауле не хотела вообще никого из темных ублажать! Как же ее раздражала беспомощность.

Зло развернув мокрый костюм, девушка с силой расправила его, растягивая между руками. Раздавшийся треск напомнил Сауле о похоронном колоколе, который наверняка зазвучит над костром безголовой наложницы или, что скорее, над клеткой морки, куда бросят ее хладный труп. Сауле резко сжала руки и прижала издавшую страшный звук тряпку к груди, не замечая сочащейся из нее и пропитавшей платье воды. Настороженно огляделась по сторонам — к счастью, никого больше в умывальнях не было. Украдкой расправив костюм, она с неприязнью обнаружила место с дыркой. Нитки не выдержали обшитого серебром, потяжелевшего от воды рукава. Оглядев повреждение, Сауле признала его некритичным, пришьется, и повторила ошибку, пару раз встряхнув костюм. Тяжелый рукав, сделав в воздухе невероятный финт, плюхнулся в мыльную воду.

Сауле с тоской глядела на бултыхающуюся после падения снаряда воду, понимая — теперь ей точно не жить. Заделать дырку она еще могла, пускай от ее стежков даже Глаба в ужасе хваталась за голову, а вот пришить рукав на то же место где он и был это явно выше ее сил.

Немного перебрав пытки, которым ее подвергнет обезрукавленый Всадник, Сауле сглотнула и, не придумав ничего лучше, скомкала истекающий водой костюм вместе с оторванной деталью. Оглядела помещение умывальни, в поисках подходящего места, и запихала проблему в дальний угол чулана для уборочного инвентаря. Судя по пыли и паутине, до этого угла за всю историю замка никто не добрался, так что место было идеальным. Что делать с самим Всадником Сауле старалась не думать — будет импровизировать.

В страхе и переживаниях вечер пришел слишком быстро, окутав негостеприимную комнату иерарха тьмы мрачным покрывалом, в котором несчастной наложнице мерещились все ужасы Замка. Вместе с тьмой возникли новые эмоции. Сауле совсем забыла о своем проступке, погрузившись в панические мысли: что будет, когда Несущий смерть вернется в покои. Стараясь разогнать хотя бы мрак в комнате, если на душе этого сделать не получается, она затеплила огонек светильника. Прошлась с ним по покоям и зажгла свет во всех доступных местах.

К ее удивлению, вернувшийся Всадник лишь поморщился, заметив в комнатах постороннюю, но вовремя вспомнил, что сам ее здесь и оставил. Неодобрительно поглядывая на яркие огоньки, он потушил больше половины из них. Звать ее на помощь в купальни тоже не стал и разделся вполне самостоятельно, с блаженным стоном растянувшись под одеялом.

Прошло несколько минут, прежде чем недовольный голос мужчины вырвал Сауле из оцепенения:

— Что ты замерла колонной посреди комнаты. Иди спать!

— А куда? — робко пискнула Сауле и тут же с ужасом захлопнула рот: — «вот дура, надо было убегать, пока он не сообразил, что сказал».

К удивлению Сауле, Всадник не разозлился, а хохотнув, повернул к ней лицо и весело протянул:

— Ну, если очень хочешь, можешь лечь рядом со мной.

— Н-нет, я туда пойду, — указала девушка на выход в гостиную, робко опустив глаза в пол.

Анвар с улыбкой поглядел, как девушка спугнутой мышкой выскользнула из спальни, и вновь вернул голову в положенную позу. Устало прикрыл глаза — день был долгий. Приглашать наложницу в свою кровать он, конечно, не собирался, разве только на час-другой развлечься, но на это не было сил.

К изумлению Сауле, Несущий смерть оказался хорошим господином. Даже не так — замечательным. Работы в его покоях было немного, мужчина был достаточно аккуратен. Разобрав, что костюм бесследно исчез, он больше наложнице в этом деле не доверял и предпочитал отдавать вещи прачкам. Некоторые проблемы возникали вечерами. Когда Всадник возвращался в хорошем настроении, выпивал бокал вина и начинал недвусмысленно намекать Сауле о настоящей роли наложницы. Иногда касался осторожно, нежно и почти неощутимо, но никогда силой не тянул. Как казалось Сауле, он вообще не сильно ее желал, а лишь развлекался, получая удовольствие именно от реакции девушки. Оттого все его намеки ни разу не закончились постелью. Анвар лишь смеялся в конце, когда она уже готова была броситься на него с кулаками, и отправлял отдыхать. Когда же Всадник возвращался в дурном духе, Сауле мышкой забивалась в самый темный угол и старалась не шевелиться. Раздраженный Всадник ни разу не посмел ее коснуться, но смотрел и стискивал кулаки так, что ноги отнимались, а голова пустела.

Глава 5

Девчонка оказалась забавной, и чем дальше, тем сильнее нравилась Анвару. Нравилась ее реакция на действия и слова. Ему нравилось дразнить ее и подначивать. Врать себе Анвар не собирался, он был не против овладеть ей, но пока ценил эту незатейливую игру больше чем ночь с женщиной. Конечно, сначала с ней были проблемы, бежать она не пыталась, видно была достаточно умна, чтобы не делать таких глупостей, но представления устраивала. Анвар не сразу сообразил, что все ее выходки плотно связаны с его состоянием. Когда Всадник приходил в покои взвинченным и раздраженным, девчонка делалась взбалмошной, огрызалась, смотрела словно зверек, а то и пряталась в темных углах. Когда же дела заставляли Анвара радостно улыбаться, наложница встречала его любопытной мордашкой и с интересом наблюдала, а то и расспрашивала о происходящем в темных землях.

К полному изумлению Несущего такие встречи быстро приручили его. Не желая после проблем империи разбираться еще и с безумной наложницей, он старался оставлять все свое недовольство за дверью, входя в покои уже абсолютно спокойным. Нет, ему не приходилось, как с другими темными, носить маску. Стоило вспомнить, кто ждет его там, за дверью, и покой сам заполнял сердце, дарил некое умиротворение. Всадник сам не заметил, как стал намного сдержаннее.

И растущая привязанность к этой маленькой светлой вызывала беспокойство. Это могло привести его к большим проблемам. Всадник все больше позволял ей, и все меньше было желание наказать ее за проступки.

Нашелся у нее и еще один раздражающий минус. Наложница жалела все живое, а все, что стало неживым благодаря Всаднику, жалела вдвойне, а то и втройне. Стоило ей узнать об очередном деле Несущего смерть, Сауле усаживалась в кресло и просиживала там часами. Причем делала это с таким убитым видом, что Анвар невольно начинал сам себя считать последним ублюдком. Раздражался от своих мыслей, приказывал ей чем-нибудь заняться и еще больше выходил из себя, когда женщина все же находила себе занятие. За него наложница принималась с тоскливой песенкой и украдкой вытирала бегущие по щекам слезинки. Не сдержавшись, Анвар убегал из покоев, устраивал разнос первому встречному. Затем, выторговав какую-нибудь милую безделушку у замкового «казначея», дряхлого человечка, скупающего у монстров трофеи по приказу Темного, возвращался — объясняться.

Наложница пользовалась своими достижениями по полной и всего через четыре месяца окончательно села Всаднику на шею. При этом, она все реже покидала покои Анвара — слухи распространяются быстро. До этого Несущий смерть не брал к себе одну и ту же девку два раза подряд, сейчас же, вдруг, оставил у себя насовсем, не желая делиться даже с «друзьями». Наводит на определенные мысли, а вокруг слишком много желающих причинить ему боль. Несколько особо несдержанных пришлось отправить на свидание с извечной тьмой, доказывая, что Всадник не слаб, а, всего лишь, позволил себе маленькую прихоть.

В дверь нетерпеливо постучали. Анвар выругался, зло и очень подробно объяснив тому, кто за ней, куда стоило пойти и обо что удариться. Но стучавший не внял ругани. Точнее, не расслышал ее из-за толстой защищенной двери и продолжил громить ее, уже, похоже, ногами.

— А, чтоб тебя, — обреченно простонал Анвар, уже догадываясь, кого принес Тьма, и что этот посетитель просто так не сдастся.

Распахнув дверь, Анвар с недовольным лицом уставился на нарушителя спокойствия.

— Что-то ты долго, — невозмутимо заявил Ашту, просачиваясь мимо друга в комнату.

Между его ног, как к себе домой, протиснулся жирный черный кот. Имя наглеца знал, наверное, лишь Темный. Остальные называли его по-доброму — кот, жирдяй и животное, или не по-доброму: скотина, тварь и у-у, чтоб ты сдох — но трогать не решались.

— Ашту, тьма, я устал и абсолютно не настроен шутить, — закрыв дверь, попытался воззвать к совести растянувшегося на диване Всадника Анвар и недобрым взглядом проводил юркнувшего в спальню кота.

— Пф, — полный презрения смешок был похож скорее на возмущение недовольной кошки. — Угостишь друга?

— Нет, — зло отрезал Анвар, — друг мог бы и сам принести угощение, — но к неприметному, встроенному в стену бару, подошел.

Открыв, быстро выхватил початую бутылку и два бокала и вернулся к расслабленно раскинувшемуся Ашту.

— Ты чего хотел-то? — протягивая полный бокал другу, поинтересовался Анвар.

— Поздороваться? Соскучился, понимаешь…

Настала очередь Анвара презрительно фыркать.

Ашту ехидно ухмыльнулся, сделал глоток и, наконец, соизволил заговорить:

— Разобрался с предателем?

— А как ты думаешь? — вопросом на вопрос ответил Анвар.

Последнее задание Темного доставило Анвару массу удовольствия. Погоня за сбежавшим человеком, возжелавшим власти Света, затмила все проблемы. Его смерть привела Всадника в настолько хорошее настроение, что местные монстры еще несколько дней проводили его удивленными и настороженными взглядами.

— Сколько?

Анвар поморщился. С некоторых пор Ашту стал довольно странно относиться к вынужденной смерти подданных империи. Похоже, кто-то рассказал ему, где спрятался сбежавший, и сколько укрывателей погибло, защищая глупца.

— Много.

Ашту немного нервно откинул за спину лежащие на плече косички.

— Шааш, просил же взять меня с собой.

Анвар посмотрел на Несущего хаос тяжелым взглядом.

— А Темный очень просил тебя с собой не брать.

Ашту недовольно дернул себя за косу, возвращая ее вновь на плечо.

— Возможно, если бы кое-кто прошлый раз вернулся в замок не один…

— Можно подумать, ты один ни разу не возвращался, — язвительно перебил Ашту.

— Один я возвращаюсь, только если уезжаю один. В отличие от тебя! Ты же, смею напомнить, потерял по дороге десять воинов. Несущий боль был очень зол, по слухам, там находился его родственник?

— Плевать я хотел на Шутура! — запальчиво объявил Ашту.

— Так чему ты удивляешься? — устало спросил Анвар, немного удивленный реакцией друга. Обычно Несущий хаос даже в самом злом настроении улыбался, действуя на нервы и друзьям и врагам.

— Удивляюсь, что ты так спокойно идешь вырезать темные деревни! — зло зашипел Ашту, вперив взгляд в Анвара. Холод Ледяного предела, льющийся из сузившихся глаз, обжег. — Тогда как демоны расплодились и явно намекают, куда мы с тобой отправимся совсем скоро. Хочу тебя заверить, что далеко не в дом услад!

— И что ты предлагаешь? — устало отвел взгляд Анвар. — Шутур держится крепко и пропихивает своих повыше. Даже Гун от него не отстает, ощущая поддержку красноглазого.

Ашту зло скривился.

— Анвар, агр-генералов уже больше половины демоны, — тихо произнес Ашту, глядя в бокал, — сколько твоих ставленников пропали или нечаянно убились?

Анвар дернул уголком губ и отвел взгляд.

— Много, — вместо него протянул Ашту, — потому как моих ушло не меньше, Анвар.

— Я уже спросил, что ты предлагаешь? — нетерпеливо оборвал Анвар.

Ашту посверлил его долгим взглядом.

— Хаас, Анвар, поговори с Темным. Попроси окоротить демонов.

— Ашту, — простонал Анвар, не веря, что его друг мог такое сказать. — Ты хоть понимаешь, что он мне ответит? Если люди настолько слабы и даже не боятся в этом сознаться…

Ашту молчал. Накрутив косу на палец, он смотрел в сторону, не желая показывать истинные эмоции даже своему близкому другу.

Получалось не очень хорошо. Слишком отличался сидящий сейчас перед Анваром человек от того ехидного весельчака, которого привык он видеть.

— Слышал, кстати, у Шутура еще один перспективный племянник появился. Ползет вверх со скоростью морки. Уже занял место агр-генерала, вместо пропавшего куда-то Штага, — решил перебить возникшее молчание Анвар.

— Шааш, вот видишь, пора приструнить этих тварей! — вновь опалил Анвара холодом взгляд голубых глаз.

— Все это мечты, Ашту. Пока мы ничего сделать не можем. Демоны крепко сидят на своих местах.

— А позже мы уже ничего не сможем сделать, — выделив интонацией уже, тоскливо протянул Ашту. — Ладно, тьма с тобой, отдыхай, — Ашту запрокинул голову, выливая в себя остатки вина и поднявшись, не оглядываясь, вышел вон.

Анвар, поджав губы, проследил за ним. Его настораживало состояние, в котором друг пребывал.

— Анвар? — в дверном проеме, робко сжавшись, стояла Сауле и прижимала к себе радостно урчавшую черную тушу.

Ей не нравился разговор Всадников, ей не нравилось то, в каком состоянии теперь пребывал Анвар.

— Сауле, ложись спать, — постаравшись не обращать внимания на довольную морду кота, резко бросил Анвар, подтверждая выводы о своем настроении. — Не путайся под ногами.

Сауле отпрянула и быстро скрылась из виду. Узнавать, что будет в случае отказа, она не желала.

Анвар, зло стиснув зубы, уставился за окно, на потемневшее после захода светила небо. Ашту, сам того не подозревая, взволновал давно бушевавшее и старательно приглаживаемое внутри пламя. Хотелось выпить, дать кому-нибудь в рожу и взять женщину. Такую, чтоб сопротивлялась, но позволяла делать с собой все что угодно.

Анвар, сначала даже решившийся воспользоваться наложницей, отбросил эту идею. Если сопротивления от нее можно добиться, то остальное… Нет, определенно пора переводить ее в более личный статус, но не в таком настроении.

Дернув головой, Анвар схватил куртку, до того небрежно брошенную на спинку кресла и быстро, пока не успел передумать, вышел вон. Спустился на нижний уровень и пошел из замка в сторону близких, но все же не совсем огней.

В Цемре можно найти развлечения даже для самых прихотливых. В любое время.

— Ба, кого я вижу! — веселый, в данный момент неприятно знакомый, голос вырвал из Анвара полный разочарования стон.

Он хотел отдохнуть. Отвлечься, в том числе и от этого скрыга, испортившего ему настроение.

Досадливо дернув головой, Анвар аккуратно подобрался к столу, за которым сидел говоривший. Выдвинул стул, подозрительно изучив его, опустился и хмуро уставился на довольно скалящегося Ашту.

— Какого ты здесь делаешь? Ты же только что готов был разнести в прах всех окружающих, — недовольно буркнул Анвар, оглядываясь в поисках разносчицы.

— А ты? — довольно хмыкнул Ашту, откидываясь на спинку стула и изучая друга пристальным насмешливым взглядом. — Разочаровался в своей милашке?

Вторую тираду друга он проигнорировал и даже если и злился до сих пор, то старательно это скрывал.

— Иди во тьму, Ашту, — со вздохом пожелал Анвар и, буркнув пару слов подбежавшей девице, разукрашенной словно гнол-воин, ответил, — из-за тебя все. Испаскудил настроение?!

Ашту лишь ехидно хмыкнул.

Пока ждали заказ Анвара, Ашту сидел молча и взглядом довольного кота обводил помещение, заполненное разношерстным сбродом и разукрашенными девицами.

В трапезной присутствовали лишь дешевые шлюхи. Пудом косметики пытавшиеся сгладить помятые лица, испорченные возрастом и образом жизни. Дорогие в таких ухищрениях не нуждались и ждали своих клиентов в другом зале.

Скрипнула дверь. В трапезную вошла парочка демонов, во тьме блеснули алым их глаза. Рогатые постояли, будто в нерешительности, и отправились именно туда, где в полутемном затянутом бархатом зале ожидали соблазнительно одетые дорогие женщины.

Несущий хаос напружинился, провожая взглядом каждое движение новоприбывших. Но стоило тем скрыться, расслабился, уже вновь насмешливо бросив Анвару:

— Сегодня Шутур с Гуном встречались, провели вместе несколько часов!

— Какое мне до них дело, Ашту? — недовольно бросил Анвар поморщившись.

— Ты слишком беспечен и самоуверен, Анвар, — шутливо попенял ему друг и, сделав большой глоток из кубка, лукаво спросил, — слушай, так если блондинка тебя разочаровала, может, передашь ее мне?

— Ашту! — застонал Анвар.

В отличие от остальных, языки которым можно завязать, перерезав горло, с Несущим хаос такой номер не проходил. И Анвару уже довольно долго приходилось терпеть насмешки друга о болезненной привязанности к светлым девочкам.

Спустя пару бутылок хорошего вина Анвару уже не так хотелось избавиться от назойливого друга и обратить свое внимание к более достойным целям. Перетерев кости всем неприятелям, Всадники перешли на насущные проблемы, одной из которых являлось досадное открытие: Ашту недавно узнал, что один из его воинов продавал демонам информацию о нем и Несущем смерть.

— Я давно тебе говорил, возьми к себе гнола.

— Да ну их, мерзкие, вонючие и шумные твари, — брезгливо сморщился Ашту.

— Зато верные. Даже Шутур оценил, в его отряде появилась парочка.

— Верные, и хаас разберешь, что несут, — стоял на своем Ашту.

— Да ладно тебе, довольно понятно они изъясняются!

— Ты серьезно? А если это окажется их баба? Кто кем командовать будет?

— Ашту, не утрируй, — недовольно скривился Анвар.

Опасения Ашту были, мягко говоря, необоснованные. Женщины гнолов, пускай были гораздо крупнее и мощнее мужчин, редко уходили из логова. У них было достаточно и других занятий. Зато забитые, измученные властными самками мужчины радостно убегали, хватаясь за любую работу, лишь бы подальше от родственниц.

Устав глядеть на презрительную ухмылку Ашту Анвар резко встал, бросив:

— Надоело тут торчать, — и немного пошатываясь, побрел на улицу.

Довольно хохотнув, Ашту поднялся следом и поплелся к выходу за другом. Ему тоже надоело сидеть без дела, а к бабам не тянуло.

Улица встретила Всадников свежим, холодным воздухом и приятной, спокойной тишиной.

— Как в пристанище, — с удовольствием втянув пахнущий камнем и цветущим зорисом воздух, улыбнулся Анвар.

Мелкие, невзрачные белые цветочки, источающие ночью одуряющий запах, считались цветами блудниц. Их высаживали у домов услад, привлекая внимание клиентов ароматом с довольно больших расстояний.

— Меня всегда удивляли твои ассоциации, — хмыкнул Ашту и неторопливо побрел по темной улице.

Фонари давно погасили, и ничто не мешало Всадникам наслаждаться бесконечной тьмой. Разбросанные в небе звезды складывались в воинство Тьмы: поднимал копье орк, скалилась, зависнув над ним, морка, а Всадник только показался на самом горизонте. Он, вместе с ночью, промчится над миром, утверждая власть Предвечного.

Издали, приглушенные расстоянием, доносились крики поздних посетителей питейных домов. Сзади, все нарастая, долетал шум зарождавшейся драки, а за чертой города постоянным фоном звучал стрекот харпакса, намекая на возможные неприятности при возвращении в замок.

— Хотя, пожалуй, в чем-то ты прав, — задумчиво произнес Ашту, свернув на очередную улицу, в этот раз довольно широкую. — Действительно, как в пристанище: хлам, беспорядок и трупы.

Анвар недоверчиво нахмурился, прекрасно разобрав намек друга: добрая половина улицы была усыпана непонятными кучами, а прямо посередине лежала рука. При ближайшем рассмотрении кучи оказались разорванной и измочаленной одеждой в ошметках плоти, а рука нашла хозяина, правда, по частям и на довольно большом расстоянии от себя. Там же обнаружилось еще двое несчастных.

— Отдохнули, тьма, — тихо шепнул Анвар, прислушиваясь к звукам, безошибочно идентифицируя их источник и отбрасывая, как неинтересные и неопасные.

Стоило заметить все эти украшения, он растерял всю расслабленность, обратившись Всадником, Несущим смерть и безостановочно оглядывал местность в попытке найти причину такого беспорядка.

— Морки, — так же тихо шепнул стоящий рядом и сосредоточенно просматривающий улицу Несущий хаос.

Анвар мысленно поморщился. Морки в отличие от своих хозяев пиетета перед Всадниками не испытывали и с большим удовольствием закусили бы ими. Если бы не были надрессированы.

Вот только дрессированным моркам делать в Цемре, да еще и ночью, нечего.

Инстинкт самосохранения требовал покинуть опасное место. Занимаемая должность настоятельно рекомендовала этого не делать.

— Скарад, предлагаю забраться повыше, — зашипел Ашту и тут же заткнулся напрягшись.

Анвар также разобрал настороживший друга звук: тихое цоканье когтей по камню и свист втягиваемого широкими ноздрями воздуха, а также неприятный, пробуждающий фантазию, неравномерный шаркающий звук.

Твари показались все одновременно. Спереди, немного повернув голову под тяжестью зажатого в челюстях тела, скребущего по брусчатке старым деревянным башмаком, вышла самая крупная. Рядом, удивленно поворачивая лобастую голову, стояла тварь помельче. Сзади, будто отражения друг друга, замерли две крупные морки. Из сомкнутых пастей практически одинаково свисала алая нить слюны.

— Ашту, скажи мне — это дворцовые твари? — сдергивая кнут с пояса, шепнул Анвар, — попробуй до них достучаться.

Сам Анвар морок не сильно жаловал, предпочитая более разумных подчиненных. Ашту же этих зверей любил. У него самого было около десятка таких тварей. Умных, послушных и прекрасно обученных. Слушающихся только своего хозяина. Вот только среди присутствующих Анвар не узнал ни одной, но продолжал втайне надеяться, что твари Ашту узнали.

Четыре зверя слишком много для Всадника.

— Не думаю, что у меня получится, — дернув уголком губ, возразил Ашту, по примеру друга вытягивая хопеш. — Саас!

На команду морки среагировали. Только не так, как надеялись Всадники. Услышав голос Ашту, они, вместо того чтобы сесть, сорвались с места, в однозначном оскале обнажая зубы. Пожеванный прохожий остался лежать на брусчатке еще одной неопрятной кучей.

Анвар собирался стать спиной к Ашту, прикрывая от тварей и надеясь получить защиту от него. Но вместо этого получил сильный удар, сбивший с ног и откинувший его на несколько шагов.

— Сверху, — запоздало заорал Ашту, поясняя свои действия.

С крыши ближайшего каменного дома, будто дождались очередной команды, спрыгнули еще две твари. Одна приземлилась рядом с только что поднявшимся на ноги Анваром и тут же получила удар под челюсть ножом. Свалилась набок, дергая когтистыми лапами и тихо поскуливая. Вторая обрушилась ровно на Ашту, подмяв его под себя. Что там происходило дальше, Анвар не видел: до него добежали остальные. Кнут захлестнул шею одной из морок. Анвар потянул, врезая острые лезвия в толстую кожу твари, но та лишь взревела зло и обиженно, клацнув челюстью у самой руки Всадника. Кнут пришлось выпустить и вооружиться ромфеей, одновременно изворачиваясь, чтобы не попасть под удар огромной лапы.

Драться с двумя тварями разом было сложно. Точнее, получалось лишь отбиваться, сводя повреждения к минимуму. Победить в этой карусели зубов, клыков и огромных тел было невозможно.

Анвар зарычал сквозь зубы, почувствовав, как рванули клыки бедро. Легко отделался. Тварь, похоже, в горячке боя не поняла, что жертву удалось схватить и разжала челюсть. Спохватилась, тут же попытавшись вернуть мясо в пасть, но Анвар уже отпрыгнул. Получив массивной лапой по спине, покатился по камню и с ужасом осознал, что не успевает отреагировать. Морка оказалась быстрее человека. Наступив ему на руку, отчего кости затрещали, она нависла сверху, разевая пасть в, казалось, победной усмешке. Но всхрапнув, опустилась, неподъемным грузом придавив ноги.

— Вставай, вставай, тьма тебя сожри! — зашипел незамеченный до этого Ашту.

Анвар забился, затрепыхался, пытаясь скинуть с себя лохматую тушу. Ашту вновь исчез, прокомментировав свой маневр не очень цензурным вскриком.

Стоило выкарабкаться из-под тела морки, Анвара сбило с ног неожиданным снарядом, прилетевшим от последней живой твари. Застонав, окровавленный Ашту скатился с уроненного друга и выругался. Попытался встать, но ни руки, ни ноги не держали. Менее помятый Анвар успел вскочить, встретив бросившуюся тварь ударом меча по морде. Взревев, морка попятилась, тряся головой и дождем разбрызгивая алые капли. Следующий удар, в шею, наконец упокоил зверя.

Анвар оглядывался, качаясь, словно трава под полуночным ветром. Все твари были мертвы. Трое из них лежали одной кучей, словно Несущий хаос проткнул их всех разом.

Сам Ашту сквернословил и стонал сидя на камнях брусчатки и пытаясь прочистить залитые кровью глаза. Оба Всадника представляли собой довольно страшное зрелище: побитые, окровавленные, в дырявых одеждах, больше открывавших взгляду, чем скрывавших.

На улице теперь стояла действительно мертвая тишина. Даже если обыватели и расслышали ругань и звуки боя, то демона лысого выглянут на улицу до утра: жить хотелось всем.

— Чьи это твари, разобрал? — дождавшись, пока Несущий хаос выскажет все свои мысли, спросил Анвар.

— Хаас, ошейники сняты, — со стоном поднявшись, ответил Ашту. — Будем ждать разборок?

— Да ну их во тьму. Завтра расскажут, — досадливо отмахнулся Анвар, делая первый неуверенный шаг в направлении замка.

Кивнув, Ашту попытался последовать за ним, но зло зашипев и прикусив губу, припал на колено.

Пока шли по пустоши, подпирая друг друга плечами, видели поднявшуюся тревогу. Несущегося к замку гонца и отправленный уже из замка отряд.

Мертвый, еще один скрыг, пускай он и человек. Высокий, крепкий, с лысой головой и кустистыми бровями, прикрывающими маленькие колкие глазки. Один из верховных агр-генералов, удерживающийся в этой должности уже двадцать шесть лет и переживший троих Несущих смерть. На Анвара этот мрачный тип смотрел так, будто намекал, что и его переживет.

В замке все отличные от демонов выбирали, за кого держаться, за Несущих боль и страх — демонов, или за Несущих смерть и хаос — людей. Мертвый не выбирал, он был сам по себе, являясь эталоном темного существа. Он одинаково ненавидел и демонов, и людей, и прочую нечисть.

Стоял Мертвый прямо в воротах, встречая подпирающих друг друга Всадников мрачным взглядом и презрительно искривленным ртом.

— Ашт Всадники, хм, так значит это ваши шутки? — стараясь говорить ровно, но все равно срываясь на презрительный тон, спросил он.

— Какие шутки? — недовольно переспросил Анвар.

Ашту же молча уставился в глаза встречающему. Взгляд Несущего хаос не сулил агр-генералу ничего хорошего, но пугаться тот не спешил. С Ашту они были давними противниками и при любом удобном случае пытались подстроить друг другу каверзу поопаснее. Правда, до смертельных шуток дело пока не дошло.

— Морки. Зачем вы, хм, выпустили их в город?

Слова, вырвавшиеся изо рта Ашту, были громкими и разнообразными, но мало походили на ответ.

— Ты глаза разуй, скрыг лысый, — наконец Ашту смог говорить спокойно и даже с улыбкой, но извечный холод на дне его глаз так и порывался вырваться наружу, заморозив стоящего напротив Мертвого.

Действительно, обвинить их в этом мог только поистине слепой глупец. Всадники и стоять-то без поддержки не могли.

— Я, хм, буду вынужден доложить Темному о ваших похождениях.

Анвара перекосило. На социальной лестнице проклятый Мертвый стоял ниже Всадников, но никогда не утруждал себя в высказывании хоть толики уважения к ним. Иногда у Анвара было желание объединить усилия с демонами и все же избавиться от глупца.

— Я как-нибудь справлюсь и без вас, агр, — прошипел Анвар так, что путавшийся под ногами у Мертвого скрыг припал к земле, спешно зарываясь в пыль.

— Хм, думаю, какое-то время вам, ашт Анвар, будет не до этого. Вам, хм, нужен лекарь и новая одежда. — Мертвый говорил спокойно, не повышая голоса, но Анвару казалось, он смеется над ними.

— А что делает агр-генерал так поздно ночью у ворот? — голос Ашту, тихий и довольный, остудил Анвара звучавшей в нем угрозой, — Один. И какое дело агр-генералу до морок? Как вообще агр-генерал узнал о них?

Ашту легко улыбался, слегка приподняв брови в наигранном удивлении, а глаза его неотрывно следили за Мертвым.

— Хм, я обходил морок, когда мне сообщили о случившемся. Они находятся под моим контролем, хм, если уважаемый ашт Всадник забыл, — ехидно ответил генерал, позволив себе подпустить в голос легкое самодовольство.

— О нет, я помню! — в радостном голосе Ашту звучала настолько выраженная угроза, что Мертвый даже слегка попятился и, как показалось Анвару, побледнел. — Темной ночи, агр, — хмыкнул Ашту и поволок молчавшего Анвара мимо застывшего генерала.

— Думаешь, он?

После лечения Всадники сидели у Ашту и пили, неспешно разбирая произошедшее.

— Нет, — сморщил Ашту нос, — этот лысый хаас слишком умен, чтобы убирать нас раньше рогатых.

— Вот и я так думаю… — вздохнул Анвар, покрутив бокал перед глазами, и, проследив за обволакивающим тонкий хрусталь напитком, продолжил, — если демоны не нашли к нему ключ.

Ашту промолчал.

Глава 6

— Сауле, демон тебя раздери, куда ты сунула мои бумаги? — заорал Анвар уже собравшийся, но никак не способный найти документы. Пусть и четко помнил, что, забрав их у Абара, бросил где-то у кровати.

Удивленная Сауле просунула голову в дверной проем, провожая беснующегося Всадника несколько озадаченным взглядом, — господин, вы не храните бумаги в спальне.

— Ты издеваешься? — развернулся к ней Анвар, сверкнув глазами, — те, что вчера Абар принес.

— Господин, смею напомнить, вы не доверяете мне раскладывать ваши документы и одежду, — скромно проговорила Сауле, стараясь не расхохотаться. Костюм все же нашли, по луже, что с него натекла. Анвар тогда долго и грустно глядел на предоставленные его взору тряпки и на виновато опустившую взгляд наложницу, и сразу же установил ограничение на то, к чему девушке можно прикасаться, к чему нет.

Тяжело вздохнув, Анвар прикрыл глаза, стараясь не сорваться. Не доверяет, правда, но где же они.

Нашлись. Под покрывалом. Что они там делали, Анвар не знал, но по какой-то причине подозревал наложницу.

— Анва-ар? — любопытный голосок оторвал Всадника от документов, в которые тот успел погрузиться с головой.

— Что? — посмотрел он на девушку поверх бумаг.

— А что там такое. В этих документах, — вытянула наложница шею, пускай с такого расстояния разглядеть, что там написано, не смогла бы ни в каком случае.

— Допрос, — хмыкнув, вернулся Всадник к документам. Вот же любопытная, — эльфов.

— Ты что, мучил эльфов? — с ужасом глядела на него Сауле.

— Ну да, не я, палач или Несущий боль, а как по-другому? — пожал плечом Анвар, излишняя гуманность наложницы давно стала привычной.

— Но, это же жестоко! Они же живые!

— Нет, — Сауле отвлекала его, хотелось прикрикнуть на занозу, но ведь обидится.

— Что нет? — Сауле сбилась от удивления, забыв следующую уже готовую сорваться с губ тираду.

— Они уже не живые, — все еще пытаясь вникнуть во фразу, спокойно ответил Анвар, но по наступившей тишине понял, что что-то не так. Подняв глаза от бумаг, он успел заметить полный ужаса взгляд наложницы. — Сауле, ты в Темной империи, пора привыкнуть, — даже немного сочувствующе произнес Всадник, ну, по крайней мере, он желал, чтобы это выглядело так.

Наложница опустила взгляд полу, что было не очень хорошим признаком. Обычно после такого ему приходилось приносить в покои украшения, сладости и фрукты и уговаривать глупышку. Все это было необязательно, но Анвару были приятны такие отношения, они позволяли почувствовать себя живым. Женщины Темной империи, мало того, что в основном были нелюдями и человека считали чем-то второсортным. Так еще и эмоции держали при себе, ведь они могли сыграть против своих обладательниц. Сауле же была живой и… теплой, несмотря на то, что жила рядом с Несущим смерть.

Сауле кивнула, соглашаясь с доводами, но попросилась пойти отдохнуть таким убитым тоном, что Анвар уже начал придумывать, чем ее порадовать.

Вернулся Анвар в свои покои достаточно поздно, ночь давно перевалила за середину, но все равно тянул с собой плитку шоколада, изобретение светлых. Сам Всадник эту дрянь терпеть не мог, одновременно и горькая, и сладкая субстанция, оставляющая на руках разводы, но Сауле нравилось.

Покои встретили хозяина абсолютной тишиной и темнотой. Всадник настороженно замер, тихо заперев дверь. Непривычно. Сауле не любила темноты, постоянно поддерживая огонь не только в спальне, но и в гостиной, и в ванной доводя этим Анвара до бешенства. Только, оказалось, отсутствие света — это гораздо хуже и способно довести его до… паники?

Перебросив сверток с шоколадом в левую руку, правой Анвар сорвал с пояса ромфею и крадущимся шагом двинулся вперед, оглядывая доступное пространство и вслушиваясь в гнетущую тишину.

Сделав несколько шагов, огибая перетянутый Сауле в середину диван, он все же заметил легкий свет, прорывавшийся сквозь щель под дверью спальни.

«— Заснула она, что ли?» — досадливо подумал Анвар нахмурившись.

Стараясь все так же не шуметь, Всадник аккуратно отворил дверь и удивленно уставился на лежащую на животе, на его кровати, Сауле. Согнув ноги в коленях и перекрестив лодыжки, она размеренно ими покачивала, читая какой-то талмуд.

— Что ты тут делаешь? — возмущенно вопросил Анвар расслабляясь.

Сауле испуганно дернулась, мигом слетев с кровати, при этом умудрившись закрыть талмуд и спрятать его за спину и теперь стояла, с ужасом таращась в темноту дверного проема. Разобрав же, кто там находиться, с облегчением выдохнула и виновато начала оправдываться:

— Извини, у тебя здесь так удобненько читать. Я думала, ты будешь позже,и я успею… — на этих словах Сауле все же соизволила бросить взгляд в сторону окна, сообразив, отчего в покоях так темно. — Ой!

— Ой? — поднял Анвар брови. — Что ты там такое читаешь?

Не дожидаясь, пока наложница догадается показать ему книгу, Анвар преодолел разделявшее их расстояние и завел руку девушке за спину, извлекая так надежно скрываемую вещь. Прочитав, что держит в руках, Всадник побледнел.

— Откуда это у тебя? — резко осипшим голосом спросил он, сверля взглядом сжавшуюся наложницу.

— Взяла почитать, — уже предчувствуя подвох, осторожно ответила Сауле. С новым интересом глядя на перекочевавший в руки Всадника томик.

— Где взяла, — не объясняя, что его так насторожило, расспрашивал Анвар.

— В библиотеке. На столе, — Сауле четко и без запинки отвечала на вопросы, стараясь не пугаться заранее.

— На каком столе. Как Раух позволил тебе его взять. Откуда, демоны, он вообще там взялся, — Анвар не сдержавшись, повысил голос. При этом выглядел Всадник безумно злым, все же испугав своим поведением наложницу.

— Библиотекаря там не было. Долго. И я подумала, что потом с ним объяснюсь. Название было таким интригующим, — лепетала Сауле, все больше сжимаясь под взглядом Всадника. — Я что-то не так сделала? — шепнула она, готовясь разреветься.

Анвар, еще раз бросив зверский взгляд в сторону наложницы, зажмурился, отворачиваясь и быстро направившись к секретеру, засунул книгу под самый надежный замок.

— Сделала. Как, я еще разберусь.

— Господин, я не хотела, — Сауле опустила плечи, по щеке поползла предательская слезинка, щекоча и вызывая желание убрать ее поскорее, но двигаться девушка побоялась.

Когда Сауле говорила это вот — господин, Анвару хотелось ее прибить. Потому как употребляла наложница это слово в двух вариантах: издеваясь и когда вдруг вспоминала, кто перед ней.

— Я же не сказал, что виню тебя, — успокаивающим голосом начал Анвар, — эта книга… вообще не пойму, как ты отважилась ее открыть?

— Ну да, страшненькая слегка, но узнать тайны… — легко улыбнулась Сауле, разобрав, что Всадник если и злится, то не на нее.

Это умение резко переходить от слез к безудержной радости выбивало Всадника из колеи, неизменно восхищая способностями наложницы к манипулированию.

— Страшненькая, — передразнил ее Анвар. — Вообще-то, эта гротескная маска на обложке, лицо одного эльфийского князька, правившего на территории нынешнего южного леса, а собственно обложка сделана из его шкурки. Темным лично.

Анвар расхохотался, заметив, с каким брезгливым выражением Сауле оттирает руку о подол платья.

— Ты шутишь? — на всякий случай переспросила наложница, но по ехидной улыбке догадалась — нет. — Темный? Значит, и остальное в ней правда? И Сердце Тьмы, способное управлять самим Темным, действительно храниться здесь, у него…

Анвар, бросив шоколад на секретер, в два шага подскочил к глупой наложнице. Схватил ее в охапку одной рукой и закрыл рот другой.

— Заткнись и забудь! Все, что прочитала и саму книгу. Даже вид ее забудь! — шипел он в лицо испуганной девушке, с тревогой понимая, стоит этой глупышке хоть намеком обмолвиться, и он ее не спасет. — Ты поняла меня, Сауле?

Наложница неуверенно кивнула, с облегчением чувствуя, как разжимается стальной захват.

Анвар отступил на шаг, с усилием потер лицо.

— Проклятье, кто?

Кто посмел украсть книгу у Великого и подбросить ее в библиотеку. То, что ее взяла Сауле стечение обстоятельств или расчет? Проклятье.

— Ложись отдыхай, — бросил Анвар, возвращаясь к секретеру и вновь извлекая книгу. Чем раньше он вернет ее Темному, тем лучше.

— А ты?

— У меня появились дела.

Глава 7

В следующий раз в покои Анвар вернулся уже после рассвета. Темный, выслушав донесение Несущего, впал в ярость и повелел разыскать предателя. После этого Анвар бегал по всему замку, допрашивая в начале гоблина-библиотекаря. Затем искал наложницу, прибиравшую в покоях Темного. Нашел, в клетке морок. По крайней мере, по одежде было похоже, что это она. Дальше пришлось перетряхнуть всех наложниц и Глабу, разыскивая, с кем мертвая последнее время общалась или кого обслуживала.

В результате замок жужжал и стоял на ушах. Никто не знал, что произошло и из-за нехватки информации строили различные, в основном невероятные, предположения. Несущий боль злился, что его обязанностями занимается другой Всадник, а его даже не допускают к проблеме.

Анвар же готов был взвыть от отчаяния — никаких следов, никакой информации.

Темный не простил, ни того, другого, укравшего книгу, ни его, Анвара. Наказания не было, но чувство бессилия, ощущение недовольства Великого угнетали Анвара, сделав его нетерпеливым и раздражительным.

Помимо навалившихся неприятностей, Анвар до сих пор пытался разобраться — чьи морки были той ночью в Цемре.

Звери действительно пропали. Сразу у всех высокопоставленных демонов, по одной.

На вопросы — отчего уважаемые ашт-генералы не доложили о пропаже, те с самым высокомерным видом бросили, что не обязаны отчитываться перед людьми. Мертвый, скрыг лысый, с таким же холодным видом принял свою оплошность, признавшись, что не уделял моркам демонов достаточного внимания, положившись на помощников. Также демонов.

А на окраине Цемры, в полуразрушенном доме, рядом с такими же разваленными хибарами были обнаружены клетки. Судя по всему, морок держали именно там и не сильно заботились об их питании, скармливая местную босоту. Несущий хаос зло ругался, стоило поднять эту тему. Найти владельцев дома и соответственно клеток ему также не удалось.

Зато ему удалось узнать, что в этом районе видели странного прохожего, закутанного в черный плащ с капюшоном. Один из пьянчуг даже умудрился заметить блеснувшие алым глаза. Веры ему было мало, но все же информацию оба Всадника приняли к сведению, проникшись еще большим подозрением к рогатым.

Анвар на всякий случай приставил наблюдателя к Мертвому, но скрыг быстро исчез, бесследно растворившись в темных углах замка. Больше на такие подвиги никто из мелких тварей не соглашался.

Стоя перед зеркалом, Анвар поправил жесткий воротник жилета. Доспех Несущих, из тонко выделанной кожи морского змея и укрепленный серебряными шипами, выдерживал косые удары мечом. Вот только состоял из жилета и куртки, а сегодня верхнюю часть надеть нельзя. Придется оставить открытыми руки, что немного нервировало. Предстать в неполной защите перед тем сбродом, что ожидался на приеме, по своей воле Анвар никогда бы себе не позволил. Только темный не спрашивал его мнения. Зло мотнув головой, Анвар отвернулся от своего отражения.

— Сауле.

— Да, ашт, — заглянула в спальню девушка, услышав свое имя.

— Не выходи сегодня из покоев, — строго сказал Анвар, проглядывая только что доставленные бумаги.

— Господин? — немного нервно, уточнила Сауле.

— Темный собрал всех генералов в замке. Многие из них не знают, кто ты и кому принадлежишь, а многие, узнав, сделают все, чтобы досадить мне, — глядя наложнице в глаза, пояснил Анвар.

Тихонько кивнув, Сауле удалилась. Быть наложницей Анвара ей нравилось, но действительно были те, кто старался как можно сильнее насолить Всаднику и не гнушались самых низких способов, а личная наложница очень легкая мишень.

В темной империи царила строгая иерархия, в которой места слабому человеку не было. Но он, Анвар, и его друг Ашту пробились не просто в генералы, а на самый верх, где над ними был только Темный. Прощать такую дерзость ни один из монстров не собирался.

Встреча проходила не в личном кабинете Темного, а в тронном зале. Он превосходил по размерам кабинет, но таких эмоций не вызывал. Обычная каменная коробка с парой десятков колонн, поддерживающих высокий потолок и украшенных искусно вырезанными фигурами — по одной расе на колону. К тому же зал освещался, открывая взгляду все пространство до самого дальнего угла.

Генералы рассредоточились у ближайшей к двери стены, не позволяя себе нарушить личную границу Императора. Тихо переминаясь с ноги на ногу и стараясь концентрироваться группками по расам, они все равно держали дистанцию друг от друга, напоминая фигуры в южной игре расставленные через клетку. Никому не хотелось в толчее получить подлый удар.

Четыре Всадника заняли свои места, у ног Темного. Повернувшись к нему спиной, в знак полной покорности и высшего доверия.

— Думаю, многие из вас терзаются догадками, для чего мне понадобилось собирать всех моих генералов? — Темный никогда не повышал голос. Никто в здравом уме не посмеет разговаривать, когда Он молвит слово.

И сейчас, как не велик был соблазн высказать догадку, генералы молчали.

— Перед тем как я дам вам новую цель, я хочу знать, выполнена ли предыдущая задача. Несущий смерть?

Анвар ниже склонил голову, обнажая незащищенную шею, — да Великий, мятежи подавлены. Все города и деревни покорны твоей воле.

— Хорошо, — по сути, Темному не нужен был ответ — он и так его знал. — Тогда новой вашей целью будет лес Вангор.

Анвар встрепенулся, удивленно расширив глаза, и лишь чудом удержался, чтобы не повернуться к Темному.

Война? Зачем? Они и предыдущие территории нормально обжить не могут. Монстры не хотят спокойно вести хозяйство, они желают грабить и убивать. Поддерживать порядок в таких условиях на, и так огромной территории, удается с трудом. Что будет, если к ним еще добавится светлый лес, со всеми вытекающими отсюда эльфами и остальными светлыми живущими у его границ.

— Великий, когда вы планируете выступление, — склонив лысую, с небольшим шипастым гребнем посередине, голову обратился к Темному ашт Торги. Главнокомандующий, высокий серокожий демон, с горящими зеленым огнем глазами, подозрительно гуляющими по лицам присутствующих.

— Полномасштабного наступления не будет, — от этого заявления все собравшиеся в недоумении переглянулись. — Я даю вам цель и полную свободу действий.

Анвар уставился в пол, не понимая, что происходит. Он, по сути, спускает зверей с поводка. Это будет не война, а кровавое развлечение своры. Отсутствие определенной цели рассорит и без того не терпящих друг друга генералов, породив глупые попытки показать кто выше и сильнее. Ашт Торги сильный демон, но не настолько чтобы удержать генералов в подчинении одним своим авторитетом. Потери будут колоссальными.

По левую руку от Анвара сидел Ашту, забранные в хвост косички опускались с плеч вниз, тихонько покачиваясь. Поднимать голову и уж тем более повернуть ее он не рискнул, но бегающие глаза, периодически пытавшиеся поймать взгляд Анвара, выдавали растерянность друга.

Пока Император отвечал на возникающие у генералов вопросы, в основном из порядка — а как делить трофеи и пленников, Анвар размышлял и ему очень не нравились выводы.

Когда Темный отпустил присутствующих, Анвар, развернувшись, упал на колено, прося разрешения:

— Великий, позволь задержаться.

— Ну, оставайтесь, — удовлетворенно хмыкнуло пространство под капюшоном.

Анвар не сразу сообразил, почему к нему обращаются на вы, но поднявшись, услышал шорох сзади, где обнаружились все остальные Всадники и ашт Торги.

Почему остались Торги и Ашту, Анвар понимал, зачем здесь другие не очень. Похоже, заметили, что верхушка не спешит покидать зал, и решили присоединиться, на всякий случай. О том, что эти идиоты догадались, что что-то не так Анвар даже не думал — слишком глупы.

Остальные генералы, мрачно, но тихо перебрасываясь репликами, потянулись прочь из зала, стараясь не оглядываться на замершие у трона фигуры.

Дождавшись пока закроют двери зала за последним выходящим, Темный обратился к оставшимся.

— И что же вы хотели? Начнем с тебя, ашт Торги.

Торги, поклонившись, заговорил, осторожно подбирая слова и бросая косые взгляды на двух других демонов в поисках поддержки, — Великий, я знаю, что твои действия всегда преследуют цель, но прошу, объясни. Зачем ты, желая захватить светлый лес, не захотел идти централизованной армией, а дал этому отребью волю? Они ведь ничего не смогут противопоставить обученной светлой армии, уничтожив отряды по одному.

В зале царила тишина, отвечать Император не спешил. Всем присутствующим казалось, что тьма под капюшоном смеется над ними, глядя на неразумных своих последователей.

— Мне не нужен светлый лес, — огорошил всех Темный, — и я, уж тем более, не собираюсь тратить ресурсы на бесполезный кусок зелени.

— Что? — глухо с запинкой пробормотал ашт Торги, пока остальные переваривали полученную информацию, — но, зачем?

Тьма молчала.

— Регулирование населения, — неожиданно как для всех, так и для самого себя вслух сказал Анвар.

— Что ты несешь? — зло процедил Несущий боль, оскалив острые белые зубы на посмевшего подать голос человечка.

Но Темный вскинул руку, призывая его заткнуться, и слегка качнул капюшоном, позволяя Анвару продолжить.

— Темные земли после создания Светлой империи и, несмотря на их старания по уменьшению нашего количества, перенаселены. А за последние лет двадцать монстры еще и слишком расплодились. При этом никто, кроме людей не желает вести хозяйство. Обширные территории не используются, а города забиты. Настоящих войн не было уже давно, мелкие стычки не в счет. Мятежи в приграничье вспыхивают в основном из-за того, что неприкаянные отряды молодых идиотов терроризируют население, издеваясь и грабя. В вылазку против светлых пойдут все, кто способен держать в руках палку. Такой куш. Но выживут только умелые, опытные воины или те, у кого будет умный генерал, — глядя туда, где по его представлению должны были находиться глаза Темного, подвел итог своим мыслям Анвар.

— Ты не зря носишь титул Несущего смерть, — довольно похвалил Темный своего Всадника.

Анвар шкурой ощутил злость, идущую от троих демонов.

— Да, четырех Всадников уже недостаточно, чтобы навести порядок на территории империи. Нам необходимо сократить количество монстров и тогда можно будет ввести некоторые изменения в систему. Иначе, если все продолжиться в том же ключе, мы потеряем власть над населением и, боюсь, единственным способом вернуть влияние будет уничтожить его полностью, но тогда вперед пойдут светлые. Я не хочу лишних проблем, мне нужна рабочая система.

— Ну и что ты думаешь по этому поводу? — через какое-то время спрашивал Анвара Ашту, с грохотом опуская кубок на стол.

Они сидели в трапезной, куда отправились поговорить и уложить в голове заявление Темного.

— Думаешь, Темный неспособен больше удержать нас в подчинении? — склонившись над столом, шепотом продолжал Ашту, не дождавшись реакции друга на первый вопрос. Собственно, мог бы и не шептать, шум в зале был такой, что даже себя удавалось расслышать с трудом. Генералы обмывали будущие трофеи.

— Заткнись, — зло прошипел Анвар, вскинув взгляд и уставившись Ашту в глаза, — не смей даже думать о таком.

— Тогда почему? — ничуть не испугавшись, продолжал Несущий хаос, пытаясь по выражению лица друга разобрать, что он думает.

— Боюсь, он планирует глобальные изменения в самом руководстве империей, а монстры не предсказуемы. Что же насчет — неспособен — Ашту, я видел, на что он способен и поверь, Темный не зря говорил про уничтожение всего населения, он может.

Ашту откинулся на спинку стула, уставившись на друга немигающим взглядом. Он слышал много о Темном от Анвара. Знал, что Темный особо выделяет Несущего смерть, но Анвар никогда не рассказывал о том, что их связывало, и чему стал свидетелем. Только общие сведения. Одно Ашту знал точно, ему Анвар врать не будет, слишком ценили они эту дружбу, слишком многое пережили вместе.

— Хаас, но ты же понимаешь — не будет монстров, светлые сметут нас.

— Прекрати, даже сократись наше количество вдвое, оставшихся все равно будет достаточно для отпора, — чуть дернул щекой Анвар.

— Вдвое? Твоими стараниями нас скоро совсем не останется, — шутливо попенял Ашту, но Анвар уловил в голосе друга затаенную злость.

— Ашту, скажи мне, ты давно был на границе?

Губы Несущего хаос чуть дрогнули, на мгновение сменяя ядовитую усмешку досадливой, но тут же расплылись вновь.

Анвар хмыкнул, заметив все потуги друга сохранить на лице добродушную маску, — можешь не отвечать, я и так знаю — давно. Ты злишься на меня, но сам слишком погрузился в интриги и не желаешь замечать простых вещей. На границе плохо. Темный теряет влияние. Все большей популярностью людей пользуются светлые секты.

Ашту изумленно изогнул брови.

— Вот видишь, ты даже этого не знал, — тяжело выдохнул Анвар, проворачивая кружку в руках. — Люди в отчаянии. Монстры потеряли границы дозволенного. Мы теряем деревню за деревней.

— Ты уничтожаешь деревню за деревней, — хмыкнув, поправил Ашту, но в глазах его слишком отчетливо промелькнул холод.

— Я уничтожаю, — не желая ссориться, согласился Анвар. — Только это неважно. Еще немного и отчаявшиеся люди восстанут далеко не одним поселением. Так что, прошу тебя, верь Темному, он знает, что делает.

— Ладно, хаас с тобой и твоей верой, — мотнул Ашту головой, наконец, улыбнувшись искренне, — главное нас не заставляют участвовать в этом фарсе. Выпьем, и ты расскажешь, когда, наконец, освободишь ту блондинку, наложницу, я тоже хочу.

— Перетопчешься, — ухмыльнулся Анвар. Друг никогда не забывал подначить его этой привязанностью.

Где-то к середине кувшина к ним присоединился Иркун, и компания просидела в трапезной до глубокой ночи, перемывая кости ашт-генералам, веселящимся вокруг.

Похоже, заставлять его волноваться стало входить в привычку Сауле. Сегодня вновь в гостиной не горел свет, только из-под двери лилось, нервно подергиваясь, тусклое свечение. Анвара передернуло. Он на миг представил девушку с вновь добытой книгой Темного и пошел проверять догадку, все же достав ромфею, нельзя здесь расслабляться.

В спальне никого не было.

С нарастающим беспокойством Всадник метнулся в купальню. Никого.

— Сауле? — позвал он, уже понимая, что в покоях наложницы нет, — Сауле!

Кто посмел! Быстро оглядев комнаты, Анвар собирался бежать к Глабе, возможно, она дала девчонке задание, но вовремя заметил торчащий из-под кровати край платья наложницы.

— Сауле? Что ты там делаешь? — настороженно спросил Всадник пространство, наклонившись и заглянув под свисающую с края простынь, — что за демон?

Выпрямившийся Анвар держал в руках черную, прозрачную ткань. Без наложницы внутри платье выглядело сброшенной шкуркой, жалкой и здесь абсолютно неуместной.

Постояв так несколько мгновений, глупо разглядывая свет через растянутый в руках шелк, Анвар резко скомкал платье и, зажав его в одной руке, кинулся к гардеробу. Резким движением распахнув тяжелые резные створки двери, оглядел помещение, сразу же разобрав, где вещи были потревожены чужой рукой.

— Что ты задумала, дура, — не хватало несколько его рубашек, самых простых, штанов. Отсутствовали и все ее вещи, кроме, собственно, платьев наложниц. Исчезла также одна из его походных сумок.

Сердце пропустило удар. Неужели сбежала, не сказав ни слова или… или она до чего-то дочиталась в проклятой книге.

— Сердце! — глухо застонал Анвар, хватаясь за голову, удивленно уставился на зажатую в руке ткань и резко ее отбросив, сорвался с места.

— Анвар? Я думал, мы все обсудили, — встретил его удивленный голос Темного.

— Великий! — Анвар рухнул на колени перед возвышением, — я допустил ошибку.

— Говори! — голос Темного заледенел, вызывая марш мурашек на спине.

— Я прошу вас проверить сохранность Сердца, — едва выдавил из себя Анвар.

Тишина сгустилась, казалось, ее можно пощупать рукой. Недовольство Темного ощущалось физически, давя на плечи, опуская их ниже, к полу. Легкий шелест ткани возвестил, что Темный пока доверяет своему Всаднику. Еще через какое-то, такое долгое в ожидании время, раздалось злое шипение, резанувшее по ушам, отдавшееся болью в голове, вырвавшее непрошеный стон.

— Объяснись, Несущий смерть, — прошипел Темный, в мгновения ока оказавшийся рядом, нависая над Всадником.

Давление силы стало невыносимым, прижимая к земле, вызывая острую боль в каждой части такого хрупкого тела.

— Великий, — захрипел Анвар, борясь с подступавшей к сознанию тьмой, — моя наложница. Я не сказал. Я виноват. Она прочитала книгу.

Давление резко исчезло, только что Анвар был готов отключиться, позорно свалившись без чувств и вот, наконец, может спокойно дышать. Судорожно, пытаясь возместить недавнюю нехватку воздуха, но может.

— Где она? — почему-то уже спокойно спросил Темный.

— Сбежала, — Анвар боялся поднять взгляд, знал, следующего недовольства он не выдержит.

Вздохнув, Темный медленно прошел к креслу и, опустившись в него, задумался.

— Верни его, — тихо и как-то печально попросил Темный, — и, Анвар, не разочаровывай меня больше.

Темный замолчал, опустив капюшон в бумаги, лежащие на столе. Понимая, что аудиенция закончена, Анвар встал и, поклонившись, вышел, с содроганием вспоминая последние слова Темного.

«Вот же дура, Сауле, что ты наделала», — думал про себя Анвар, пока шел к своим покоям, собирал сумку и пока седлал ашарога, и даже пока ехал к воротам. Потом его мысли сменились на: «идиот! Маги тебе зачем?» — эти мысли гуляли в голове Всадника, пока он возвращался к замку, слезал с коня, искал мага и просил его поделиться поисковым артефактом, потеряв еще больше часа".

Стояла глубокая ночь, время сна даже для темных тварей, но задерживать отъезд дольше Анвар не рискнул. Лучше передохнет на постоялом дворе. На дорогах возле замка их достаточно много. Всадник выехал за ворота и послал коня в галоп.

Тьма в одном из углов двора проводила Несущего смерть сузившимися красными глазами. Странное поведение человека привлекло внимание Шутура еще, как только Несущий смерть выбежал из своих покоев, чуть не забыв запереть дверь. Что для сдержанного щенка было невероятным. Несущий боль проследил за конкурентом. Видел, как тот зашел к Темному, чувствовал недовольство Великого и, главное, видел, с каким видом уходил от него проклятый человечек. Связать все было несложно, Всадник напортачил и, судя по всему, сильно. Но что же, великий Тьма, он натворил, куда ушел?

Зло тряхнув шипастой головой, Шутур резким шагом направился в замок с твердым намерением найти наложницу Несущего смерть и поговорить с ней, пока хозяин отсутствует. Тьма проводила очередного Всадника еще одной парой глаз.

Глава 8

Сауле ужасно устала. Она ехала всю ночь без остановки, то подгоняя коня, то позволяя ему перейти на удобный шаг. Наложница помнила все, что рассказывал Анвар про Темную империю: где и когда безопасно, а где лучше не появляться. Она не выезжала на основную дорогу: широкую, утоптанную и удобную. Ехала сельскими тропами идущими, в отличие от тракта, напрямик. Первые, находящиеся рядом с замком, девушка разузнала уже давно, расспрашивая слуг, многие из которых были людьми из близлежащих деревень. Дальше же собиралась пользоваться тем же методом — узнавать у местных. Она прекрасно знала, как относятся в этих землях к монстрам и к Всадникам. Знала, что может рассчитывать на помощь, но только людей.

С монстрами встречаться нельзя, иначе поход глупой человеческой девушки закончится в ту же минуту.

Ночь в темных землях отличалась от ночи в светлых. В худшую сторону.

Стоило опуститься сумеркам, лес наполнился звуками. Тихий шорох, поскрипывание, треск тонких веточек и веток потолще. Все это заставляло сердце то останавливаться, то скакать со скоростью ашарога Всадника. Один раз в глубине леса зажглись два красных огонька, чуть не доведя Сауле до нервного срыва. Ей очень повезло, что лошадь более привычная к местным реалиям прекрасно знала, кого здесь нужно бояться, а кого нет.

Лошадка флегматично прошла мимо горящих глаз и, не обращая внимания на полуобморочную наездницу, неторопливо поплелась дальше. Злобные блюдца глаз враждебной нечисти проводили девушку взглядом, проплыли мимо лица, оказавшись какими-то местными грибами, вытянувшими плоские шляпки на тонких ножках из полусгнивших остатков древесного ствола.

Выдуманные монстры оказались гораздо страшнее настоящих, выскакивая пугающими колышущимися тенями из-за каждого дерева, выплывая над темным лугом неясными изломанными фигурами, медленно проступая из предрассветного тумана. Страх отступил только с первыми лучами солнца, позволив, наконец, расслабиться, но это привело к другой проблеме, наложница начала засыпать.

Сауле знала, нельзя останавливаться. Анвар Всадник, у него ашарог и стоит задержаться, он настигнет, догонит и вернет глупую наложницу в проклятый замок. В то, что Анвар не догадается о побеге, Сауле не верила — этот поймет сразу.

Задумавшись, насколько обидится Всадник на такое поведение и насколько сильно ее накажет, Сауле все ниже склоняла голову, погружаясь в дрему и резко дернувшись от ощущения падения, распахнула глаза. Лошадка, тихо фыркнув, укоризненно поглядела на неспокойного седока и лениво побрела дальше, все чаще заглядываясь на нависающие над тропинкой ветки, покрытые сочной зеленой листвой.

Дернувшись в третий раз, Сауле решилась пройтись пешком, надеясь развеяться и прогнать неуместный сейчас сон. Слезла с лошади и медленно побрела рядом, держась за уздечку. Идея оказалась не из лучших, девушка трижды споткнулась, а в четвертый раз все же растянулась на земле рядом с обиженной таким обращением лошадью. Ей против воли пришлось опустить голову за натянутым поводом.

Обидно было до слез, побитая коленка болела, сбитая рука саднила, да еще и пыль в глаза попала, вызвав мерзкую резь. Проморгавшись и немного прочистив глаза, Сауле вернулась в седло, надеясь, что упасть оттуда, ей все же не позволят стремена. Стараясь сидеть прямо, она стала разглядывать возвышающиеся по обе стороны от тропы деревья. В названиях растений Сауле не слишком разбиралась и с уверенностью могла отличить лишь траву от дерева. Эти же ей что-то напоминали, не такие высокие как в Вангоре, но явно их близкие родственники, кряжистые, темно-зеленые с большими округлыми листьями. Стоило мыслям свернуть с нарочитого гадания на медленное размышление о видах и сортах, и дремота вновь навалилась, зазывая в сладкие дали.

Нужно продержаться до полудня. Карина, девушка из местных, работавшая на кухне рассказала наложницам, что время с полудня до спада жары самое лучшее в Темной империи. Большинство монстров спит, а те, кто не засыпает, на жару все равно не лезут. В это время даже позволяют детям гулять одним на улице.

Вот тогда она и поспит. Анвар тоже должен отдыхать и по старой привычке наверняка выберет именно это время. По крайней мере, Сауле на это очень надеялась.

Анвар проклинал все и всех. Сауле с ее глупыми идеями, Темную империю с монстрами-идиотами и дорогу, оказавшуюся на редкость оживленной.

Сауле выбрала для побега ближайшую границу со светлыми, границу с лесом Вангор, куда уже сегодня побрели надеявшиеся на легкую наживу монстры. Самые ушлые генералы, как только вышли из зала отправили сообщения своим шайкам, указав, где будут встречаться и в большинстве случаев это оказались придорожные гостевые дома. Так что по дороге было не разогнаться, в домах не остановиться. Управляющие отводили взгляд, видя недовольство Несущего смерть, но поделать ничего не могли, сброд явился первым.

В результате Всаднику пришлось довольствоваться жесткой лежанкой из нащипанных веток, укрытых плащом. Еще обиднее было то, что, разозлившись на отказ предоставить комнату, Анвар сразу же выскочил из дома, стараясь не сорваться и не прикончить идиотов, но абсолютно забыв, что не взял с собой провизии — совсем.

Покрутившись на жестком ложе под заунывный гул голодного желудка, Анвар зло подумал, что нужно догнать наложницу до светлых земель, ведь там ему придется гораздо тяжелее и, наконец, уснул, измученный последними событиями.

К глубокому разочарованию Всадника утро не принесло облегчения. К рассвету он успел отлежать себе бока, легкий голод превратился в настойчивую манию пожрать, да к тому же трясло от, затянувшего окружающее пространство туманом, холода.

Качаясь в седле, в накрученном поверх одежды походном одеяле, Несущий смерть с нарастающим раздражением размышлял, что, став Всадником, слишком распустился, разленился и стал той еще неженкой. Разве тогда, когда он был в составе регулярной армии, он думал жаловаться на холод, голод и отсутствие кровати? Да он тогда был рад лечь, плевать куда, главное горизонтально, и закрыть глаза. А то, что готовил их «повар» съедалось за пять ударов сердца, особенно вначале, когда еще существовал страх, что более сильные отберут пайку, оставив горе-солдата даже без этой бурды.

Зло мотнув головой, Анвар отогнал неприятные воспоминания, он давно не тот сопляк. Сняв одеяло, аккуратно свернул его и засунул в сумки, солнце поднялось достаточно высоко, чтобы согреть стучавшего зубами путника и еще через час Всадник будет с тоской вспоминать утреннюю прохладу.

Глава 9

— Этот мерзкий человечек напортачил, — Шутур зло скривился, схватив наполненный наложницей бокал и делая большой глоток, — нужно узнать как, что он сделал, и что можем сделать мы, чтобы его убрать!

— И как ты собираешься это провернуть? — Гун смотрел на оппонента спокойно, слегка прищурив глаза. Его считали слабым, тот же Шутур, но Гун предпочитал называть себя осторожным и умным. Слабый не стал бы Всадником, — расспросить Темного?

Шутур зло вскинул взгляд, разобрав насмешку в словах Несущего страх, и ядовито процедил:

— Вообще-то, для этого я тебя и позвал, мне нужны идеи. Или ты думаешь, я от скуки трачу свое время на такого, как ты?

— Не забывайся Шутур, не думаю, что у тебя много сторонников, — зло протянул Гун, сузив глаза.

Несущий боль лишь махнул рукой, показывая все свое отношение и к сидящему напротив, и к его словам, — его наложница пропала, эта дура Глаба не знает куда, но Анвар выезжал без нее. Причем возвращался и просил у магов амулет для поиска…

— Сбежала? — удивленно вскинул брови Гун. Неслыханно. Чтобы Всадник упустил какую-то наложницу — это означало, что Несущий смерть размяк, утратил хватку, но было недостаточно, чтобы устроить ему смертельную каверзу.

— Да, похоже, — Шутур задумчиво повертел бокал перед глазами, затем резко поднес к губам, опрокинув в себя остатки напитка, и жестом показал наложнице наполнить его вновь, — но не думаю, что Темный настолько разозлился бы из-за этого. Мне кажется, девка сбежала не одна. Возможно, умудрилась нащупать предателя…

— А возможно, что-то прихватила, — закончил Гун фразу, догадавшись по выражению лица Шутура, что именно тот думает.

— Угу, и я хочу знать — что! — подавшись вперед, прошипел Несущий боль.

Гун расплылся в улыбке — это немного упрощало дело, а главное, делало его куда интереснее. Зная, что именно украла девка Анвара, можно узнать, какого размера свинью и куда ему совать.

— Абар, помниться, задолжал мне кое-что, — протянул Гун, откидываясь в кресле и делая небольшой глоток вина.

— Я знал, что не прогадал с союзником, — ухмыльнулся в ответ Шутур и резким движением сгреб только поставившую бутыль на стол наложницу, прижимая ее к себе одной рукой, а второй впиваясь когтями в лицо, — нужно это отметить.

Гун довольно улыбнулся, каждой клеточкой тела впитывая эмоции сипящей девки.

Союзники в этот час, они оба прекрасно осознавали, что после смерти Анвара и Ашту придет их время. И они с тем же рвением начнут искать слабые стороны друг друга, но пока их объединяла одна цель.

Анвар злился, в последние дни это стало его обычным состоянием, ехать по тракту была отличная идея, широкий и ровный он радовал удобствами. Вот только Сауле воспользовавшаяся, похоже, дорогами поменьше опережала его, не позволяя догнать. В результате до границы оставалось совсем немного, Всадник уже въехал в лес, меняющийся ежечасно. Звуки пил и топоров звучали все тише. Лесорубы под прикрытием военных и магов работали на самом краю леса, а артефакт едва заявлял о близости объекта поисков.

— Здравствуй Абар, — Шутур прищурился, смерив гоку презрительным взглядом.

Пускай это мерзкое создание секретарь самого Темного, но от этого он не перестает быть никчемным существом.

— И тебе не хворать, Шутур, — Абар напрягся, он тоже понимал свое положение. Да, если демон порвет его на части, Темный будет недоволен, возможно, накажет Шутура, но ему, Абару, это не поможет.

Раньше, до прихода Императора, демоны охотились на его народ ради забавы, считая чем-то вроде недалеких животных, и побороть свои инстинкты, они еще не успели, да и навряд ли желали.

— Гун сказал, ты хотел меня видеть? — на самом деле Несущий страх высказался немного по-другому — услуга и долг оплачен, но, скорее всего, нет, по-любому, Шутур это и так знает.

— Да, хотел, — Шутур приглашающе махнул рукой на кресло, — присаживайся, — и сам опустился в соседнее. Не хватало вина, но тратить его на никчемного гоку демон не желал, как не желал и того, чтобы при этом разговоре присутствовала наложница. Ни к чему это.

Абар медленно кивнул, задумавшись. Не нравилась ему эта ситуация, очень не нравилась. Но в кресло все же сел.

— Скажи мне, Абар, ты ведь в курсе, что Несущий смерть покинул замок?

Отпираться было глупо, секретарь обязан был знать такие подробности и гоку утвердительно кивнул.

— Хорошо. Значит, и знаешь, куда именно он направился? — Шутур смотрел гоку прямо в глаза. Ему нравилось нервировать собеседника. Нравилось, как начинал гоку блуждать взглядом по комнате, лишь бы не встречаться глазами с Несущим боль.

— Да.

— И?

— На светлые земли, — правда, в этом ответе Абар был не уверен. В ту сторону — да, но не факт, что на них.

— Интерес-сно, — задумчиво протянул Шутур, делая удивленное лицо. Он и так знал, что в ту сторону, но не мог же прямо спросить, — а зачем он туда отправился, Абар?

Гоку сглотнул, плохой вопрос. Если не ответит, сделка будет недействительна, а быть должным демону нервное состояние.

— За наложницей, — опустив глаза, тихо прошелестел гоку.

— Все же сбежала, — задумчиво потеребил один из шипов на подбородке Шутур. — И Темный знает, что его Всадник упустил человеческую девку?

— Да, Темный сам приказал Анвару вернуть ее, — Абар прикусил язык, плохая фраза, демон поймет.

— Вот как, — Шутур хищно улыбнулся, подавшись вперед, гоку сделал ошибку, — и зачем же Темному лично участвовать в судьбе какой-то наложницы? С чем она ушла, Абар?

Абар вжался в спинку кресла, вцепившись в подлокотники когтями. Этот ублюдок и так все знал, — Сердце тьмы, — тихо шепнул он, едва раскрыв тонкие губы.

— Что ж, Абар, можешь считать себя свободным от долга, — склонил голову набок Шутур и, не отрывая взгляда, проследил как, кивнув, гоку поднялся и чуть не бегом выскочил вон.

«— Да Анвар, натворил ты дел. Украсть Сердце тьмы, а эта человеческая девка не промах. Теперь нужно сделать так, чтобы проклятый Несущий смерть не вернулся в Империю. А затем торжественно вернуть Темному реликвию. И информация, главное — правильно подавать ее Темному». — Шутур улыбнулся во все зубы, белые, ровные и острые.

Абар брел по коридору, щурясь от горевших светильников. Плохо. Анвару конец, на это Абар был готов поставить свою руку, одну, вторая еще пригодится, а люди непредсказуемы. Гоку демонов не любил, а вот к Анвару, наоборот, питал некую симпатию.

— Нужно поговорить с Великим, — задумчиво пробормотал себе под нос Абар, — пускай он решает, что делать со Всадниками.

Решив так, Абар повеселел. Хорошо, когда можно спихнуть проблему на того, кто выше.

Глава 10

Сауле тоскливо вздохнула. Ее бегство длилось уже шестой день, вымотав девушку, сделав дерганной и подозрительной.

Самым неприятным открытием за эти дни для Сауле стало то, что люди в темных землях отличались от людей в светлых. Или она настолько отвыкла от их природы? Уже в первом селении, в которое она заехала, чтобы узнать дорогу, ее встретили настороженно, провожая подозрительным взглядом каждое движение, но, в общем, отнеслись неплохо, указав нужное направление. Вот только чем дальше к границе, тем мрачнее становились эти люди, тем подозрительнее казались их перешептывания, и уже Сауле боялась повернуться к ним спиной или спешиться и остаться наедине.

В последнем селении Сауле и вовсе стянули с лошадки, и только чудо помогло ей сбежать от грубых, отпускающих грязные шутки мужиков. Чудо и имя Несущего смерть, которым она, не задумываясь, припугнула идиотов. Демона лысого мужичье отпустило бы ее, заслышав имя Всадника, но задумались, упустив момент. Сауле, ткнув в глаз схватившего ее человека, заросшего по самые глаза темно-русой волосней, резко вскочила на лошадь. Хлестнула державшего животное неопрятного паренька хлыстом, до того невостребованным и бездельно болтавшимся у седла, и умчалась прочь не оглядываясь, пока бедная лошадка не стала спотыкаться. Только тогда Сауле позволила себе сбавить скорость и больше в местные деревеньки заезжать не рискнула, держась направления исключительно наугад.

Чтобы въехать в лес Вангор, он же Таньинель, пришлось заложить круг, в попытке объехать работников его валивших и растянувшихся на добрых два часа вдоль опушки.

— Кто ты? — неожиданный, певучий женский голос заставил Сауле сжаться и практически лечь на шею лошади, надеясь уберечься от стрелы.

Под сенью эльфийских деревьев, с одной стороны, Сауле стало легче — это уже практически светлые земли, но с другой, у эльфов в этом лесу была очень неприятная привычка — сначала стрелять, а потом разбираться, кто это был. Так что вопрос бывшую наложницу несказанно обрадовал.

— Меня зовут Сауле. Я была наложницей в замке, — дрожащим голосом поведала Сауле пространству, не в силах разобрать, откуда пришел звук.

— И как ты оказалась здесь? — из-за ближайшего ствола, толстого и обомшелого, вышла эльфийка, тонкая и высокая она была несказанно хороша и явно удивлена.

— Я сбежала, — хлопнула глазами Сауле не в силах налюбоваться девушкой. Ей бы такие волосы гладкие, блестящие, переливающиеся всеми оттенками золота.

— Это невозможно, — на этот раз голос был мужской. Его обладатель появился так же неожиданно, усевшись на нижней ветке того же дерева и спустив одну ногу, а вторую прижав коленом к груди.

— Почему? — так искренне удивилась Сауле, что эльфийка фыркнула.

— Потому что темные не отпускают свою добычу, — тихо поведал третий эльф, спрыгнув на землю справа от лошади.

— Анвар не отпускал меня, я сама сбежала, — испуганно дернувшись, замотала головой Сауле.

— Анвар, Несущий смерть? — удивленно расширил глаза эльф, сидящий на ветке, а крона соседнего дерева певуче выругалась.

— Да, я была его личной наложницей. Вы можете мне помочь. Я не очень уверена, куда нужно ехать, чтобы поскорее выбраться на светлые земли, — Сауле договаривала по инерции, эльфы, в том числе те, что до этого скрывались, собрались в кружок и что-то бурно обсуждали, не обращая на нее внимания.

— Лошадь придется оставить, — сказала эльфийка, когда остальные резко замолчали, уставившись на Сауле кто с интересом, а кто презрительно.

— Зачем?

— Она не сможет пройти по тропе, ты же хотела, чтобы мы помогли, — склонила голову набок эльфийка.

— Так вы поможете мне? — лошадку было жалко, Сауле к ней привязалась за эти дни, — а с ней никак нельзя? — грустно уточнила она у эльфов.

— Можно, — согласно кивнул эльф, похожий на того, что сидел на дереве, но Сауле была уже не уверена, какие-то они все слишком одинаковые. — Пешком, как до этого ехала, но тогда Всадник догонит тебя еще до наступления вечера.

Тяжело вздохнув, Сауле слезла с лошадки — назад в замок ей не хотелось. Сняла уздечку, немного подумав, прикрепила ее к седлу и отпустила животинку. Впрочем, далеко отходить та не стала, опустила голову и принялась щипать траву.

— Идем, мэли, нужно торопиться, — слегка коснулась плеча задумавшейся Сауле эльфийка, тогда как мужчины даже не оглянувшись, побрели прочь, выстроившись в линию один за другим.

Сауле пристроилась за последним из них, а эльфийка замыкала шествие.

Шли они так весьма долго, солнце успело пробежать весь небосвод и опуститься с другой стороны. Правда, все равно недостаточно, что бы Сауле ни удивилась, когда лес, занимающий огромные территории, закончился уже к вечеру. Когда зажглась первая звезда, эльфы вывели девушку к границе деревьев и повернули обратно, так и не сказав ни слова. Только добрая эльфийка махнула на прощание рукой, бросив напоследок, — держи солнце за спиной и вскоре выйдешь к человеческому поселению.

Жаль только не уточнила вскоре — это когда. Сауле шла уже второй день, хорошо хоть, поле было небольшим, сменившись перелеском, и солнце больше не жгло так. Правда, насчет — держать за спиной солнце, Сауле была не очень уверена. Находиться там светило совсем не желало, нагло выползая из-за левого плеча и поднимаясь все выше. А во второй половине дня, наоборот, старалось обогнать девушку, не сразу сообразившую, что фраза имела в виду восход, а не само светило. К этому времени Сауле окончательно потеряла направление и шла скорее наугад, чем ориентируясь на что-то. Но ей повезло, и еще до наступления темноты она вышла к дороге, не очень широкой, но достаточно наезженной. Вдоль нее небольшими пятнами росли уже не такие высокие, но все же деревья, перемежающиеся густыми зарослями кустов и колючей травы.

Сауле всего раз попыталась заглянуть в середину таких зарослей, надеясь обнаружить там воду, но эти колючки быстро вернули ее обратно на дорогу, изодрав руки до крови.

Наконец, к середине следующего дня перелесок сменился откровенным лесом, только светлым и приятным и на удивление наполненным гулом человеческих голосов.

Это оказался не город и не деревня, на которые Сауле надеялась. На полянке, у неширокой лесной речушки, раскинулся табор кочевников. Весело перекрикивались женщины, одетые в яркие наряды с широкими юбками, едва открывающими щиколотки. Носилась чумазая ребятня, в отличие от старших наряженная только в простые рубахи из некрашеного сукна, а у костра, защищенного поставленными полукругом фургонами, сидели смуглые мужчины, покуривая трубки и втягивая аромат готовящейся пищи.

В желудке Сауле заурчало. Еда, взятая с собой, подходила к концу, она выделила себе на обед лишь небольшой кусок вяленого мяса и черствую четвертину лепешки,более существенные продукты остались на лошади, а аромат, идущий от костра, был до одури аппетитным.

— Тан! Тан! — заорали вдруг дети и бросились ей навстречу, разглядывая и галдя на десяток голосов. Любопытные мордашки окружили Сауле, не позволяя идти быстрее, а после и вовсе заставили остановиться.

Табор резко замолчал, женщины побросали занятия, выходя ближе к путнице, мужчины поднялись от костра, бросая на гостью подозрительные взгляды.

— Здравствуйте, меня зовут Сауле, и я немножко заблудилась, — робко остановилась бывшая наложница под прицелом сто одного глаза — один из стариков имел всего один, зато самый недоверчивый.

— Здравствуй, тан, проходи к костру, отдохни и расскажи, куда путь держишь, — широко улыбаясь, пригласила ее к огню высокая, пышная женщина, и табор, как по команде отмер, вернувшись к своему обычному занятию. Мужчины присели, а женщины возобновили работу, только пригласившая Сауле осталась стоять рядом. Ласково взяла за руку и повела вглубь лагеря, мимо затянутых тентом кибиток к еще одному костру, гораздо меньше того, что горел у «входа». У него сидела только одна женщина, старая сморщенная, но с яркими живыми глазами.

Анвар стоял и, склонив голову набок, скорбно смотрел на мирно пасущуюся лошадь Сауле. Мысли его, мрачные и тоскливые, вертелись вокруг единственного вопроса — скотина потеряла наездницу или наездница скотину. По сути, ответ не имел значения, но думать о чем-то еще в такой момент Всадник был неспособен.

Протяжно выдохнув веское:

— Твою мать! — Анвар резким шагом направился к лошади. — «Где расстались две эти „женщины“? Почему проклятый светом поисковый артефакт вывел именно к этой?»

Так много вопросов и ни одного ответа.

К счастью для себя лошадка оказалась то ли слишком умной, то ли флегматичной, и убегать от раздосадованного Всадника и не подумала.

Находку Несущий смерть привязал к своему коню, и, еще немного поблуждав по окружающему лесу, выбрал куда ехать по-простому, ткнув пальцем в ближайшее светлое поселение на карте и взяв направление на него.

Нарваться на засаду, проезжая сквозь лес, Анвар не боялся по одной причине, он четко знал — эльфы здесь есть. Чуть ли не за каждым кустом, на ветвях каждого дерева сидело по остроухому ублюдку и наблюдали, следили, чтобы никто из темных не вздумал осквернить их светлые территории своей грязной ногой.

Певучая речь, доступно объяснившая Анвару кто он и рассказавшая его родословную, когда так метко выпущенная стрела отскочила от Всадника, не причинив тому вреда, стала подтверждением.

Досадливо выдохнув, Анвар едва удержался от желания пощупать лоб, в который целился эльф. Развлекаться и дразнить остроухих, маяча перед ними во весь рост, Анвар не желал, в отличие от светлых он прекрасно знал предел защитного амулета, и достигать его не спешил, но выбора как такового ему не дали. Нужно было поскорее вывести эльфов из укрытий и разобраться с ними.

— Выходи остроухий, что ты как трус из-за дерева стреляешь? — язвительно обратился Анвар к тому дереву, что так неласково его встретило.

— Ради каждой шавки дергаться? — тот же певучий голос, только теперь на понятном наречии, окатил Всадника презрением.

— Поверь, эта шавка тебе понравится. Когда размотает твои кишки и украсит ими твое нынешнее логово, — стараясь говорить все так же язвительно, но внутренне теряя терпение, крикнул Анвар.

— Ты слишком высокого мнения о себе, пес, — этот голос, хоть и был таким же мелодичным, раздавался с верхушки дуба, стоящего по левую руку от Всадника.

Анвар раздосадовано поморщился, ашарога он отпустил домой в последнем селении, взяв вместо него обычного коня, но неужели эти светлоухие отличают высших иерархов только по ашарогам. Правда, действительно, что в нем запоминать, человек как человек, это Ашту после встречи уже никогда не забудешь. Самолюбие требовало отплаты.

Анвар медленно вытянул клинок. Кнут пришлось оставить притороченным к седлу ашарога, слишком заметен, но ромфею он свою забрал, не доверяя незнакомому оружию.

Из-за еще одного достаточно пушистого куста раздалось презрительное фырканье, помогая Анвару определиться — этот стал первым.

Когда, до того стоявший человечек, смазанным движением оказался у куста, проткнув прятавшегося за ним эльфа так, что остальные даже не успели выдохнуть. До светлых начало доходить — что-то с ним не так.

Прозвучало несколько певучих команд, и еще одна стрела тренькнула о защитное поле, заставляя Анвара красочно выругаться, так никакого заряда не напасешься.

Выйти светлым все же пришлось. Еще четверо, одеты все как один в зеленые туники и такие же зеленые обтягивающие штаны, заправленные в высокие коричневые сапоги на шнуровке, из плотной ткани, делать которую умели лишь эльфы. Луки в руках троих тут же сменились на парные короткие, в локоть длинной, клинки. Четвертый остался верен себе, накладывая на тетиву очередную стрелу.

— Неудобно на таком расстоянии из лука-то стрелять, — попытался «научить» Анвар эльфа, указав мечом на проблему.

— Поверь мне, удобно, сейчас сам убедишься, — ядовито ухмыляясь, заявил эльф и спустил тетиву.

Анвар, дернувшись, отбил стрелу, разрубив ее на две части. И вместе с эльфами, весьма удивленный такой своей ловкостью, уставился на упавшие куски.

— А я хорош! — самодовольно заявил он опешившим светлым.

И, не дожидаясь пока противники отомрут, бросился к ближайшему, едва увернувшись от такого же нетерпеливого остроухого, попытавшегося решить проблему быстро. Сбившись, до цели он так и не добрался, отвлекся на напавшего и пропустил легкое касание клинком по лопатке.

— Урод, — зло зашипел Всадник, пятясь, не позволяя больше эльфам зайти со спины и, едва успел дернуться, пропуская очередную стрелу.

— Что же ты, темный, боишься? — довольно улыбнулся один из эльфов, наиболее наглый, по мнению Анвара.

— Ты будешь следующим, — указал он кончиком меча на говорившего.

Эльф еще успел хохотнуть, собираясь что-то язвительно бросить, но Анвар больше шутить не желал, и так слишком много сил на них потратил. Неуловимым движением подавшись вперед и в сторону, легко уклонившись от удара эльфийского клинка, он снес голову выбранной мишени и тут же занялся вторым, стоявшим справа. Однако сделав несколько выпадов, резко крутанулся, переключился на пытавшегося зайти со спины, вспоров тому живот.

Оставшиеся эльфы выругались и уже не осторожничая, попытались зажать Всадника, но быстро поплатились за эмоции.

— Неплохо, но могло быть и лучше, — сам себя укорил Анвар, вытирая меч туникой одного из эльфов.

Глава 11

Выбранная деревенька носила название Ельня. Откуда оно такое взялось, сказать было трудно, елки в округе не росли, их территория начиналась далеко на полночи.

Из-за желания поскорее выбраться из леса Анвар выехал к ней уже к концу третьего дня, пожертвовав отдыхом и, соответственно, сном. К большому сожалению Всадника, из-за этого пребывавшего в весьма дурном настроении, эльфов он больше не встретил — нонсенс! Оставалось надеяться, что это не изощренная ловушка остроухих, а слухи о подступающих отрядах монстров постарались.

Изначально, выбравшись из-под надоевших деревьев, Анвар даже порадовался представшему зрелищу: потемневшие от времени хатки, кривые, кособокие с кое-где прохудившейся крышей — прямо как по ту сторону леса. Однако толстые, вековые деревья, срубать которые при стройке строго запрещали эльфы, поднимались над крышами, придавая, вроде как, знакомому пейзажу чуждые нотки. Да брехали собаки, первыми заметившие нежданного гостя. В Темной империи этих тварей не было, не прижились, в отличие от их противников — котов, так полюбившихся демонам.

На бурную встречу Всадник, конечно, не рассчитывал, но обступившая его тишина оказалась слишком тяжелой, неправильной.

— Эй, есть кто живой? — не спешиваясь, крикнул Анвар, поравнявшись с первой хаткой. Обомшелая, опустившаяся на одну сторону из-за подгнившего венца она особо мрачно гляделась под раскидистым, приземистым дубом, весело шелестевшим сочной листвой.

По ощущениям тишина после крика стала еще более густой и зловещей. Анвар напряженно вслушиваясь, готов был в любой момент достать меч — на всякий случай, когда заметил движение у угла соседнего домишки, такого же жалкого, но покрытого свежей соломой.

— Эй, мне помощь нужна, — вовремя прикусил язык Всадник, чуть не ляпнув «именем Темного», вспомнив, что находится уже на светлых землях.

— Еды нет! — трусливо предупредил дребезжащий мужской голос как раз оттуда, откуда Анвар и ждал.

Поморщившись, запасы пополнить не мешало бы, Анвар осторожно начал с более насущного вопроса:

— Я не за этим. Девчонку ищу, разминулись с ней и никак встретиться не можем.

Из-за угла хатки робко высунулась серая валенка, следом за ней лохматые грязные космы бурого цвета, последним появился собственно мужик. Пожилой, низкий и коренастый, а еще мрачный и зыркающий неприятно, исподлобья:

— Кака така девка? — буркнул тип и бросил быстрый взгляд за стену, из-за которой вышел.

— Блондинка, худая, скорее всего, пешком, — перечислил Анвар основные приметы наложницы, подбираясь, не нравился ему селянин, совсем.

— Бандитка? — сильнее нахмурился местный житель, а из-за стены при его словах вышла поддержка. Еще трое, с вилами в руках. Причем один из них мог поспорить размерами с убаргами, такой же здоровый, квадратный и руки по колени, а вот кулаки от этого меньше не выглядят.

— Блондинка, говорю, волос белый! — досадливо поморщился Всадник, не хватало только неприятностей из-за глухого идиота.

Мужики переглянулись, а тощий крепкий детина с остриженными «под горшок» черными лохмами, бросил старику несколько слов — тихо, на ухо.

Будь Анвар не так вымотан, отдохни он на час, а лучше на два больше сразу заметил бы едва изменившееся выражение на лице парламентера.

Но не отдохнул, не заметил.

— Идем, токмо тихо, она немного прихворнула, — буркнул мужик и безбоязненно повернулся к Всаднику спиной, остальные тут же опустили свое оружие, но из рук не выпустили.

— Что случилось? — непонятная тревога сжала сердце, — «что уже наделала эта женщина, где она лазила, что умудрилась заболеть?»

— Эт ты у бабки-шептухи спросишь. Пойдем, хатка недалече.

Больше отвлекаться на разговор Анвар не стал, покорно направил лошадей следом за стариком.

Никто больше не рискнул выйти на улицу. Кое-где мелькали тени. В окнах, затянутых пузырем едва угадывались движения, но в открытую люди не показывались.

Домишко действительно оказался недалеко, какое далеко, если в селении всего десяток хаток.

Серый, покосившийся, с давно прогнившей соломой наверху он не производил впечатление жилого, но старик уверенно подошел, дернул скрипнувшую, едва не оставшуюся в руках дверь и скрылся внутри.

Ничего не оставалось, как спешиться, накинуть повод коня на гнилой столб, видимо, призванный изображать забор. Или ворота? Вон даже петля сохранилась, ржавая до дыр. Анвар надеялся, что скотине хватит самого факта наличия привязи и проверять ее на прочность он не станет.

Только шагнув в открывшееся пространство, для чего пришлось сложиться чуть ли не вдвое, Анвар зло и обреченно выругался, адресуя себе любимому весьма разноплановые ругательства.

Дом действительно был нежилой. Пустая затянутая паутиной комната, разваленная черная печь и просвечивающие сквозь кровлю солнечные лучи, в которых весело плясала поднятая посетителями пыль. И никого, даже старика нет, а вот дыра в запечном пространстве проглядывает.

— Раздивась, — грозно повелел обладатель темной внешности, скрипнув дверью и так же сложившись, только уже раза в три, вошел в хатку.

Прикрыв глаза и обреченно усмехнувшись, Анвар развернулся лицом к входу и, качая головой, глядел, как зашли двое других, став по бокам от верзилы.

— Зря вы так, — тихо хмыкнул Всадник, все еще не доставая меч, и так места мало. — А первый где? Бросил вас подыхать, а сам слинял?

— Ты не болтай, а одежку сымай, — облизнув тонкие губы, буркнул чернявый «горшок», вот только выглядел он при этом неуверенно: глазки бегают, руки по черенку перебирают, не в силах удержаться на одном месте. Нервничал, не то что, его старший коллега.

— Зря вы так, — повторил-прошипел Анвар, а прислушавшись, с улыбкой добавил, — не бросил, в сумках моих копается, так? Да и лошадей увести надо.

Спокойствие чужака нервировало селян. Анвар видел, как сглотнув, третий бросил неуверенный взгляд на громилу, слышал, как все ускоряет бег сердце черного.

— Предупреждаю, пока я добрый, валите, — улыбка на лице Всадника стала злой и холодной, такой, что даже похожий на убарга вздрогнул, но не отступил, перехватил вилы поудобнее и, направив их Анвару в грудь, предпринял последнюю попытку уговорить чужака.

— Давай жа! — грозный рык, призывающий Анвара сдаться, перерос в удивленное бульканье, когда тот едва дернувшись, оказался рядом и одним движением перерезал толстую шею почти до позвонков невесть откуда выхваченным ножом.

«Горшок» еще успел взвизгнуть и ткнуть пространство своим нелепым оружием до того, как нож вошел ему в висок и, к сожалению Анвара, там же и остался как оплата за желания.

Резко обернувшись к оставшемуся противнику, Анвар с отвращением уставился на то, что ему предстояло убить. Трясущийся, мокрый и пованивающий человек стоял с широко распахнутыми глазами и дрожащей приоткрытой челюстью.

— Даже руки марать об тебя не хочется, — скривившись, поведал Всадник тому, что перед ним находилось. — Где девчонка? Если вы, суки, с ней что-то сделали…

От последних слов чужака, а главное, от тона, каким они были сказаны, человек пришел в себя. С остервенением мотая головой, селянин заблеял что-то, в чем Анвар с трудом смог разобрать главное, — Сауле здесь не появлялась.

— Твое счастье! — Анвар отвернулся, украдкой облегченно выдохнув, но стоило оставленному поверить в чудесное избавление, резко развернулся назад, взмахнув рукой с зажатым мечом.

Русоволосая голова глухо стукнула о гнилые доски и, попытавшись отпрыгнуть, слегка откатилась в сторону, давая место для приземления оседающему телу.

— Говорил же, зря, — передернул плечами Несущий смерть и, подобрав уже не нужную владельцу шапку, вытер ею меч.

Старика во дворе не было. Похоже, услышал визг подельника и, разобрав, что запахло проблемами, скрылся. К его счастью, сумки были на месте и, на первый взгляд, ничего из них не пропало. Искать тварь Анвар поленился, только зло сплюнул. Забрался на коня и направил его к видневшейся дороге, заросшей и едва угадываемой, но явно присутствовавшей.

Глава 12

Ашту стоял, скрестив руки на груди, и глядел в окно на мельтешащих внизу монстров.

— «Команда Несущего боль, а вон и он сам показался.»

От замка к лошадям и скоплению темных быстрым шагом двигалась фигура, затянутая в черную кожу. Пристегнутая к правому боку плеть мотала железными колючими грузиками. Ашту помнил, какой звук они издают, когда Несущий боль подходит и без труда себе его представил. Разговор, судя по всему, понравился Шутуру: даже похлопал монстра по плечу от избытка чувств.

Происходило что-то интересное. Мелкий блазень бегал туда-сюда: от Всадника в замок, от замка обратно, и Шутур руки потирал в предвкушении. Несущий боль после очередного донесения блазня скрылся в замке, и прошло довольно много времени, прежде чем он вернулся, с еще одним отрядом.

Воины расселись по лошадям и послали их в галоп, не заботясь о разбегающихся из-под копыт мелких слугах.

— В сторону светлых земель поехали, — задумчиво шепнул Ашту, — воевать? Навряд ли. Абар ведь не просто так к тебе вчера приходил, так?

Резко крутанувшись на пятках, Ашту направился к стене, где были развешаны его игрушки, как он сам называл свою коллекцию. В отличие от других Всадников, старавшихся в совершенстве овладеть присущими им атрибутами, такими как плеть Несущего боль, кнут Несущего смерть и кусаригами Несущего страх. Ашту нравилось много разного оружия, и пусть полагающимся хопешем он владел в совершенстве, все же на самом деле страстно любил дальнобойные виды вооружения. Набив все доступные места любимыми игрушками, Всадник так же быстро направился к выходу, нужно было заскочить к Абару, убедится в своей правоте.

— Ты надолго? — из-под одеяла высунулась женская мордашка. Растрепанные черные волосы облепили лицо, но сонная женщина не спешила их убирать.

— Думаю до вечера, девочки. Придется вам развлекаться без меня, — широко ухмыльнулся Несущий хаос, глядя на брюнетку.

— Нам уходить? — с другой стороны появилась вторая голова, рыжая, но такая же растрепанная и сонная.

— Зачем? Отдыхайте малышки, когда я вернусь, я желаю, чтобы вы были выспавшимися и полными сил, — Ашту послал хмыкнувшим наложницам воздушный поцелуй и вышел вон.

Женщины с блаженным стоном вернули головы на подушки, предвкушая счастливый день безделья.

Холодная колоннада нижнего яруса пустовала. Как и прочий замок. Всадники были правы, все, кто мог держать в руках палку, отправились к Вангору, добывать себе славу и монету. В темных и холодных коридорах остались блуждать лишь собственно Всадники, ашт Торги, агр-генералы и несколько ашт-генералов оказавшихся слишком умными, чтобы не купиться на сладкий куш. Ну, еще наложницы, в кои-то веки, почувствовавшие себя в относительной безопасности.

Дверь, ведущая в главный холл, отворилась, впустив Несущего боль, с постоянным своим перезвоном гирек направившегося к центральной лестнице.

«О как зашевелился. Не волнуйся ты так, недолго тебе греметь осталось. Слишком много ты на себя взял, красноглазый. Перешел все границы дозволенного.

Проклятье, интересно, что же ты задумал черепушка лысая. Зачем народ посылал? Что узнал? Как же не хватает способности мысли читать, эх, мечты, мечты. Правда, у меня тогда бы были проблемы. Хех. Что-то я отвлекся.

Хм, нечаянная встреча?»

Ашту выскочил из-за угла и чуть не налетел на довольного, спешащего куда-то Шутура. Едва успев притормозить, он с оценивающим прищуром, улыбаясь во все зубы, уставился на демона:

— И куда же так спешит наш грозный Несущий боль?

— Не стой на дороге, шааш шуон! — хорошее настроение демона тут же улетучилось, видеть эту довольную, бледную рожу он мог только во снах, где с наслаждением срезал с нее куски плоти.

— Куда монстров своих послал, скрыг лысый, — пропустив демона вперед, все с тем же счастливым выражением на лице поинтересовался Ашту.

Реакция, к его удивлению, была не оригинальной, но нестандартной. Резко развернувшись на одном месте, Шутур зашипел, бледнея:

— Еще раз повторяю, не твое дело. Не лезь, если хочешь живым остаться.

Ашту глядел в спину удаляющегося демона и посвистывал, сложив губы трубочкой, такое поведение рогатого, плохой знак. Немного постояв так погрузившись в свои мысли, он качнулся пару раз с носка на пятку и побрел куда собирался. Над поведением демона он подумает позже.

«Не ставишь ни во что других Всадников, похоже, ты Несущий боль уже чувствуешь себя победителем. Это хорошо, это правильно, чем ты самоувереннее, тем легче тобой управлять».

— Два дня! Два долбанных дня ты не вылезаешь из седла, — Анвар, шатаясь в такт шагу лошади, ругал сам себя устав от лесной тишины, наполненной только птичьим гамом. Первый день он гнал на пределе возможностей как своих, так и лошадиных, порадовавшись, что Сауле оставила ему свою. Только вот, как она без лошади умудряется ускользать от него? Медальон разрядился и бесполезным грузом валялся в сумке, ожидая момента, когда Анвар найдет либо мага и заправит его, либо собственно наложницу, и тогда он уже не понадобится.

Такое рвение объяснялось довольно просто, пускай и весьма неприятно для самолюбия Всадника. Столкнувшись с местными жителями, Анвар вдруг задумался, что будет с неприспособленной к битвам девушкой и представшая картина ему очень не понравилась.

— Сколько можно? Мать твою, сколько еще ты будешь изматывать себя? — стоило замолчать, как сон наваливался, увлекая Всадника в давно непосещаемые дали.

Резкий крик вырвал его из дремы, едва не скинув с седла.

— Что за? — следом за криком Анвару удалось разобрать и другие звуки, означавшие близость людей. Многочисленные разговоры, смех, ржание лошадей. Еще через десяток минут перед уставшим взором Всадника предстала картина, способная вогнать большую часть населения, что Светлой империи, что Темной в гнев, а то и в неконтролируемую ярость.

Кочевники.

Их не любили нигде. Их презирали и ненавидели. Гнали отовсюду, считая, чем-то вроде скота, а они не унывали, тягались по всем землям, раздражая беспечным видом честных граждан.

Усталость взяла свое и, поколебавшись, Анвар направил коня к главному костру, горевшему между поставленных полукругом кибиток.

В отличие от Светлых и Темных, несмотря на их отношение, кочевники никогда не отказывали в помощи нуждавшимся, и среди них точно можно было отдохнуть спокойно, не опасаясь за свою жизнь и имущество.

— Матушка! Матушка Береника.

— Ну что ты орешь, шебутная, что случилось? — Береника выступила из-за своей кибитки и едва не была снесена бежавшей к ней Сауле, испуганной, но при этом какой-то возбужденно-взволнованной.

От главного костра разнеслись детские крики:

— Тан, тан.

— Опять гость, не из-за него ль ты такая взвинченная? — прищурив глаза, спросила старуха Сауле.

— Да, матушка, это он, Анвар, — сдавать Всадника Сауле не хотелось, но что делать, она не знала, выходить к Несущему смерть было страшно.

— В вардо иди, и пока я не позову не вылазь, — распорядилась старуха, и больше не обращая на нее внимания, подозвала к себе Марти, ее дочь и главную среди женщин табора, после матери, конечно.

Похлопав глазами на женщин, Сауле подскочила зайцем и нырнула в недра фургона.

Анвар уныло сидел на бревне в стороне от костра. Его раздражали эти люди. Визгливые, бегающие повсюду дети. Излишне веселые, в ярких нарядах, женщины, танцующие сейчас у костра под громкую, пускай и ритмичную музыку, извлекаемую такими же жизнерадостными, смуглыми мужчинами из изобретенных этим народом инструментов — гитар. Анвара раздражал шум табора, запах пищи и ржание лошадей, но он слишком устал. Ему нужен был отдых, а сделать это безопасно в светлых землях для него, можно только, не попадаясь людям на глаза — но тогда оставался риск не проснуться, либо затерявшись среди людей. Этот пестрый табор подходил для этого как нельзя лучше, тем более что и родословную они не спрашивали.

На особо громком взрыве веселья у костра, Анвар раздраженно раздавил ползущего мимо, черного, отливающего в синеву жука. Таким нехитрым образом вымещая скопившуюся злость.

— Зря ты так, — укоризненно произнес дребезжащий старческий голос, и из-за ближайшего фургона вышла сморщенная, сухая старушка. Лицо ее, покрытое возрастными пятнами, вызывало отвращение, а вот глаза, пускай выцветшие, настораживали, глядя на Всадника пытливо и как-то свысока. — Он ведь тебе ничего не сделал.

— Это неважно, он оказался не в том месте и не в то время, — недовольный повышенным вниманием буркнул Анвар.

Хмыкнув, старушка без спроса села рядом со Всадником и, что его особенно возмутило, схватила за руку, уставившись на ладонь.

— Давай-ка я погадаю тебе, милок.

— Не надо, — зло рванул руку Анвар, но не тут-то было, старушечьи пальцы держали цепко и крепко.

Ничего говорить Всаднику старушка не стала, только провела несколько раз сухонькими пальцами по его ладони и так же резко отпустила, вперив в лицо тяжелый, мрачный взгляд.

— Да, гадать тебе не стоит. Свою судьбу ты и так знаешь, хоть и не хозяин себе.

Анвар глядел на женщину, судорожно размышляя, могла ли в действительности увидеть что-то эта старуха и что делать, если она сейчас поднимет крик.

— Я не вправе указывать тебе, как жить, Тот, кто управляет лошадьми, но кое-чем ты меня порадовал, так что скажу тебе одно — ее ты найдешь.

— Когда? — вскинул взгляд на вставшую женщину Анвар.

— Скоро, мальчик, скоро, — старушка улыбнулась странной улыбкой и довольно резво побрела к общему костру.

— Вот, демон, — выругался Анвар, глядя ей вслед. Жаль нельзя взять ее за космы, да потрясти расспрашивая.

Оставить в покое чужака кочевники не захотели. Стоило старухе подойти к костру, оттуда к Анвару направилась молодая женщина пышных форм.

— Выпей, Дуо, — протянула она плошку, наполненную коричневой жидкостью с резким травяным запахом.

— Что это? — подозрительно спросил Анвар, взяв посудину, но не спеша пробовать неизвестно что.

— Тебе понравится. Поможет отогнать тревоги, — улыбнулась женщина и ушла, не дожидаясь, отважится ли гость хлебнуть ее варева.

Немного поколебавшись, Всадник сделал маленький глоток, посмаковал на удивление приятную, слегка сладкую жидкость и выпил все одним махом.

Много времени не понадобилось. Совсем скоро Анвар понял, что табор не так уж и плох. Женщины добрые, веселые и красивые, яркими пятнами кружились у такого же танцующего огня. Музыка показалась такой чарующей, хоть сейчас присоединяйся к остальным. Перед глазами поплыло легкое марево с вкраплениями ярких огоньков. Деревья нежно шелестели над головой. Анвар почувствовал, как губы сами собой расползаются в идиотской улыбке, но сопротивляться не стал. Когда женщина пришла вновь и увлекла Всадника за собой к огню, пошел беспрекословно, получив в свое распоряжение очередную плошку, полную.

Теперь выпивать все сразу Анвар не стал. Удобно устроился на земле у широкого дерева, опершись на него спиной, и медленно попивал напиток маленькими глотками, поставив чашу на колено и придерживая ее руками.

Ночь становилась все светлее и добрее. Фигуры двигались уже не плавно, а медленно, замирая после короткого рывка. Музыку Анвар уже не различал, она стала неотъемлемым фоном сегодняшнего праздника. Путь плошки ко рту становился все длиннее. По какой-то причине двигаться прямо она не желала, выделывая в воздухе ей одной ведомые финты. Анвар с легким удивлением и интересом следил за каждым ее перемещением: к лицу, обратно кругом, слегка наклонившись, на колено. Улыбка не желала покидать его губ, но чего-то все равно не хватало. Попытавшись задуматься, Анвар перевел взгляд вверх, на небо, с такими яркими, водящими хороводы звездами, не желавшими больше складываться в знакомые созвездия.

Странно, тепло, уютно. Ему даже показалось — он нашел то, чего не хватало. С трудом вернув голову в привычное положение и проследив за еще одним удивительным полетом плошки, почему-то только на одной руке, попытался взглянуть, что же случилось со второй. С нежностью поглядел на прижавшуюся к его плечу, обнимающую непослушную конечность Сауле, чмокнул ее в макушку и вернулся к созерцанию.

Резко распахнув глаза, Анвар недовольным взглядом уставился в серый полог фургона. Как он здесь оказался, Всадник в упор не помнил, но отдавал должное мастерству зельеварения кочевого народа. Состояние было прекрасным: тело отдохнуло, разум чистый и никакой головной боли, не то что после грибного самогона орков или гвыы убаргов, настоянным на том, что нормальные существа оставляют в уборной. Лагерь гудел, шумно переговаривались мужчины, слышался звонкий женский смех. Крик ребятни, разбудивший Всадника, снова приближался.

Тяжело вздохнув, желая поделиться с кочевниками способом воспитания детей, Анвар с удивлением ощутил движение рядом. Кто-то перекатился под одеялом, обхватив его руку и втиснув голову под плечо. Медленно повернувшись и протянув руку к краю шкуры, служившей одеялом, Анвар так же неспешно приподнял ее и с нарастающим удивлением воззрился на мирно сопящую Сауле. Все с той же неторопливостью Всадник опустил шкуру на место, и вновь уставившись в серый полог абсолютно искренне, счастливо улыбнулся.

Снаружи раздался возмущенный женский крик. Что именно кричала недовольная, Анвар не понял, но по топоту и писку детей догадался, что относилось это к ним. Снаружи вновь воцарилась относительная тишина, и Всадник прикрыл глаза. Теперь можно никуда не спешить.

Глава 13

Сауле старалась дышать как можно ровнее, чтобы Анвар не догадался, что она не спит. Она понимала — неприятного разговора не избежать, но сейчас хотела просто лежать, прижимаясь к этому мужчине.

Проснулись они практически одновременно. Фургончик мерно покачивался, ритмично поскрипывая колесами.

— И куда мы едем, — не шевелясь, задал вопрос Анвар, прекрасно разобрав, что наложница уже не спит.

— Они направлялись в Коорхан, к морю, — прошептала Сауле ему в плечо.

— Далеко, — задумчиво произнес Анвар и замолчал.

Сауле было не по себе. Она чувствовала себя виноватой, да еще и поведение Всадника — он был сам на себя непохож. И молчит.

Сауле уже почти решилась заговорить первой, когда он, наконец, подал голос:

— Не стыдно? — заставив девушку еще глубже закопаться в шкуру.

Не дождавшись признания, Анвар хмыкнул и задал следующий мучавший сейчас вопрос:

— Они ведь должны проезжать крупный город? Я хочу нормально отоспаться и отдохнуть перед обратной дорогой, да и помыться не мешает, тебе-то уж точно, — ехидно закончил Всадник.

— Я чистая, — фыркнув, возмутилась Сауле, попавшись на уловку Всадника и вынырнув из своего укрытия, уставилась в смеющиеся серые глаза.

— И все же? — откровенно ухмылялся он.

— Да, сегодня к вечеру они планировали добраться до Коарнака, — Сауле надоело нависать над смеющимся мужчиной, и она уложила голову ему на плечо. — Задержись ты на сутки, и мы бы больше не встретились.

— С чего это? — со смешком уточнил Анвар.

— В Коарнаке… я бы затерялась, и ты бы ни за что меня не нашел, — запнувшись, со вздохом призналась Сауле, задумчиво замолчавшему Всаднику.

— Ты же понимаешь, что не ушла бы от меня. Чтобы ты не сделала, ты насолила Темному, а значит, подписала себе приговор, — так спокойно произнес Всадник, что Сауле поежилась, поверив.

— Я не вернусь, Анвар.

— У тебя нет выбора.

Фургоны остановились, началась обычная для таких моментов суета. Сауле лежала, размышляя о словах Анвара и, кажется, начала вновь засыпать.

— Шале, идем завтракать! — крик, казалось, прозвучавший над самым ухом, поднял Всадника на ноги лучше боевой тревоги. Сауле едва удалось остановить его руку, нырнувшую к клинку, когда, одернув полог кибитки, внутрь просунулась чумазая растрепанная голова, принадлежавшая одной из таборных девочек, Маринике. — Завтрак, говорю, готов, и Дуо своего бери! — и больше не задерживаясь, девочка спрыгнула на землю и, судя по топоту, побежала нервировать следующую жертву завтрака.

— Демон, — провел рукой по лицу Анвар, успокаиваясь, — ваших детей учить нужно.

— Не ворчи, злыдень, — едва сдерживая смех от вида ошарашенного Всадника, посоветовала Сауле и, оправив платье, вылезла из фургона, напоследок бросив, — догоняй!

— Угу, уже побежал, — продолжая ворчать и ругаться, Анвар уже сам посмеивался, пускай и понимал — если бы не Сауле у него были бы большие проблемы, правда, у родителей этого чучела они были бы гораздо серьезнее.

— Значит, решила нас покинуть? — тихо шелестела вчерашняя старуха, обращаясь к Сауле.

Сам Анвар получив порцию мясной похлебки, отошел от людей подальше и молча завтракал, прислушиваясь к разговору женщин.

— Можно и так сказать, — Сауле выглядела подавленной и не спешила отправлять в рот содержимое ложки, вертя ее перед глазами и изучая, а потом вновь опустила в миску. — У меня нет выбора.

— Ты можешь уйти, — старуха не уговаривала, только предлагала.

Наивная, так он и позволит уйти своей наложнице.

— Нет. Я не хочу проблем, для вас.

Анвара начинал нервировать этот разговор, возможно, пришло время вмешаться, тем более что еда закончилась, и миска опустела.

— А, скарад! — вместе со ржанием лошади долетел до всех чужой голос.

Что приближается очередной караван, вездесущие мальчишки рассказали давно и какое-то время до Анвара уже долетали его звуки, но Всадник никак не ожидал, что прибытие его ознаменуется такой руганью.

— Кочевники, сука, какого вы тут делаете. Пшли вон, — продолжал разоряться невидимый с места Всадника человек. — Пшел с дороги, сопляк.

Ругань набирала градус, послышались возмущенные крики мужчин кочевников и испуганный лепет женщин, а затем раздался звук, который Несущий смерть не спутал бы ни с чем другим — удар кнута и следом крик, полный боли, а голоса остальных сменились с возмущенных на испуганные.

— Анвар?! — Сауле с ужасом наблюдала за сменой выражения на лице Всадника. Вот он стоит расслабленный и слегка кривит губы недовольно, а вот уже перед ней не человек, монстр: холодное, застывшее лицо и страшные глаза, горящие яростью.

Широким шагом Несущий смерть преодолел расстояние до новых действующих лиц. Мимоходом отметил подобравшихся, вооружившихся кто чем мужчин из кочевников, выстроившихся в линию перед прибывшими. Не замедляясь, Всадник, едва шевельнув руками, раздвинул стоявших и прошел сквозь них, сделал еще два шага и остановился разглядывая.

Перед ним, на хороших, дорогих лошадях, нетерпеливо переставлявших тонкие ноги, находилось одиннадцать воинов. Разномастные, люди, полукровки, но все смотрят одинаково с превосходством и презрением.

— Скарад, а ты кто такой, — зло уставился предводитель, наполовину седой полуорк с серой сморщенной кожей.

— Эти люди помогли мне, они находятся под моей защитой, — тихо произнес Анвар, но у прибывших от его голоса кровь застыла, а по спине пробежала толпа мурашек, скрывшись где-то в штанах неподъемным грузом.

Струхнувший полуорк невольно натянул поводья, заставив лошадь попятиться, но, отдать ему должное, быстро взял себя в руки.

— Пшел вон, пока мои ребята тебя вместе с этим отребьем в землю не втоптали, — сплюнул он, стараясь не сводить взгляда со странного мужика. Лошадь не желала стоять, нервно приплясывая и крутясь, — нам нужно место для отдыха.

Анвар был в предвкушении, ему так давно хотелось нормальной драки, но никого подходящего после Ельни не попадалось. Светлые земли, будь они прокляты.

— Найди другое, здесь занято, — со смешком поведал Всадник серокожему и улыбнулся своей фирменной улыбкой.

— Ринк, может, ну его? — не выдержал один из прибывших воинов, но полуорка было уже не остановить. Будет он перед всякой швалью отступать.

Вновь свистнул кнут, направляясь к застывшему Анвару.

Серокожий, открыв рот, мгновение смотрел в изумлении на все так же спокойно стоявшего мужчину, чью руку обвил его кнут, сейчас ей же и зажатый, а после, за полетом такого дорого ему оружия.

Медленно подтянув к себе кнутовище, Анвар примерялся к новому ощущению — это не его оружие, но ничего. Так же неторопливо размотал охватившие предплечье петли и сделал пробный взмах. От раздавшегося щелчка попятились не только кони. Еще щелчок, и безумная радость, проявившаяся на лице, отпугнула чужаков сильнее кнута.

— Ах ты, сука, — сдавленно просипел полуорк, глядя на представление, — вали его, ребята.

Не сказать чтобы конники охотно бросились в атаку, но приказ есть приказ и лошади пошли вперед подгоняемые неуемной волей хозяев. Прошуршали клинки, извлекаемые из ножен. Кочевники, предупрежденные матушкой Береникой, живо разбежались в стороны, освобождая место для драки.

Анвар даже не сдвинулся с места, лишь слегка повернул корпус и взмахнул рукой. Первый воин, завывая, спешился, с глухим стуком соприкоснувшись с землей, и замолк, лежа неаккуратной кучкой и не пытаясь убраться из-под копыт своих лошадей.

Переглянувшись оставшиеся больше не стали тратить время на запугивания, а прямиком пошли на невозмутимого и страшного противника.

Свист, вскрик и еще один удар, лязг соприкоснувшихся мечей и удивленные воины круглыми глазами смотрят на уверенно сидящего в седле мужчину, глумливо подначивающего их, удерживая твердой рукой лошадь на месте.

— Ну что же вы, ребятки, всю поляну вытоптали. Отдохнуть не желаете?

— Ах ты, тварь, — взревел один из чужаков, разобрав, что под непонятным мужиком лошадь его брата, и в следующее мгновение едва проталкивая воздух в ушибленное тело, глядел на хвост уже своего коня уносящийся вдаль, через толпу чернявых обитателей табора.

— Три, — улыбнулся Анвар, слегка пошевелив плечами разминая.

— Вместе нападайте, идиоты! — взревел раздосадованный полуорк.

Послушные воле командира оставшиеся вновь попытались напасть разом.

— Бездари, — прокомментировал получившуюся кучу-малу Анвар, собираясь раз и навсегда научить идиотов уважению, и вытянул нож.

— Анвар! — возмущенный вопль застал его уже нависшим над первой жертвой темного чувства юмора.

— Демоны, ну зачем так орать, — со вздохом спросил он у воина, проводившего взглядом, полным ужаса, каждое его движение.

— Анвар, не смей! — между тем продолжала разоряться Сауле, разобрав, что слушать ее не желают.

На мгновение прикрыв глаза, борясь с самим собой, Всадник все же выпрямился, укоризненно глядя на бегущую к нему Сауле.

— Ты, кто? — голос забытого всеми серокожего оторвал Анвара от созерцания возмущенной мордашки, грозящей ему кулачком наложницы.

— Не твое дело, — ехидно заметил Анвар, с тем же чувством превосходства наблюдая, как опомнившаяся девушка прячется за его спиной. — А твое дело убраться отсюда поскорее, пока я добрый, и мясо свое забери.

— Господин, но мне приказано освободить это место для каравана, — заикаясь, пробормотал полуорк, больше не поднимая глаза на Анвара.

Это, господин, очень потешило самолюбие Всадника.

— Расскажешь, что здесь было, если не поверят, пусть приходят — я повторю. — Анвар довольно наблюдал, как суетливо пытается привести в чувство своих воинов серокожий.

— Сюда иди, — оторвал его от такого приятного занятия недовольный старческий голос, — говорить будем, и ты иди, — ткнула старуха-кочевница в Сауле пальцем и, больше не обращая внимания, побрела к своему фургончику.

— Ну, что ты хотела, — непочтительно начал Анвар, когда старуха, наконец, уселась у высокого колеса, предварительно разогнав увязавшихся следом детей. К удивлению Всадника, возвращаться те и не думали, образовав пустой обширный круг у кибитки и не заходя за невидимые границы.

— Сядь, — непочтительно бросила старуха и, дождавшись когда Всадник, изначально пытавшийся взглядом донести до нее, что думает о таком обращении, уселся напротив, прямо на землю, продолжила, — ты дурак.

От такого заявления Сауле закашлялась, подавившись смешком. Анвар же зло зыркнул сперва на несдержанную наложницу, а после, на непочтительную старуху. На лице его ходили желваки.

— Не пучь буркала, не страшно, — фыркнула старуха, доставая из обширных юбок трубку, неспешно ее набила и подкурила, растягивая с нескрываемым удовольствием, — а ты, дурак.

— Хотелось бы услышать более конкретные пояснения, — процедил Анвар сквозь зубы, едва сдерживаясь.

— Конкретные? Ты что устроил, Всадник? — посмотрела старуха ему прямо в глаза. Взгляд ее колючий, цепкий как будто обдал ледяной водой.

— Почему Всадник? — тихо переспросил Анвар, осторожно оглядевшись — не наблюдает ли кто.

Сауле сидела сама не своя, а если Анвар решит, что старуха слишком много знает.

— А то ты не знаешь? — ехидно хмыкнула старуха, — хуже, что из-за таких вот выходок это будут знать еще многие.

— Он вел себя как дерьмо, за что и получил, — зло процедил Анвар, не желая признавать правоту старухи.

— Как тебя только Темный терпит, — покачала головой старуха, делая очередную затяжку и выпуская дым Всаднику в лицо, — мальчишка и есть.

— Да что ты знаешь, — зло зашипел Анвар, собираясь вскочить и объяснить этой невесть что о себе возомнившей бабе кто он есть.

— Сядь, — жестко припечатала старуха, ни капли не смутившись блеснувшего взгляда, — и запоминай. Это светлые земли, тебе по ним еще долго ходить. Сам ты, может, и справишься, но вот если девчонку сберечь хочешь, ты свое эго усмири. Научись терпеть и улыбаться, даже когда в рожу плюют.

Анвар постепенно успокаивался, осознавая вдруг, что старуха не так уж и проста и от ее слов жутью веет.

— Я не собираюсь здесь задерживаться, — тяжело вздохнув и взглянув на испуганную Сауле, признался он. — Что касается произошедшего, что ж, больше я вступаться ни за кого не буду, уговорила.

— Не ерничай, Всадник, — уже более мирно улыбнулась старуха. — Неужто ты думаешь с нами такое первый раз? Вступайся, защищай, отмой свою душу, только делай это осторожно, обдуманно. А насчет первого, ты уж извини, но судьбе своей ты приказывать неволен и единственное, о чем прошу, избегай одаренных. Для них ты никогда простым человеком не покажешься, а теперь иди, мне с Сауле поговорить нужно.

Фыркнув, Анвар поднялся и, отряхнув штаны, пошел к ручью, ему хотелось побыть одному, подумать о словах старухи.

Глава 14

В середине дня, достигнув Коарнака, с табором они расстались. Кочевники, не задерживаясь, чтобы не нервировать подозрительно посматривающих в их сторону стражей у ворот, двинулись дальше, помахав отделившимся от них путникам на прощание. Но даже это незамысловатое действие доставило хлопот. Стражи очень неохотно пустили в город тех, кто якшается с бродягами, предварительно замучив их вопросами, как то: как надолго они приехали, сколько имеют при себе денег, являются ли парой и прочими очень необходимыми. В результате в город они вошли примерно через два часа, да и то лишь благодаря Всаднику, наконец сообразившему, предложить ребятам по монете, золотой.

— Ненавижу, — шипел Анвар, продвигаясь по улицам города.

Слезать с лошади он и не подумал, слишком грязными были мостовые. Явно верхом здесь ездили не только он и Сауле. Да и забившаяся, переполненная сточная канава, начинавшая уже выходить из берегов, не добавляла свежести. Горожане бродили по улице, пиная кучи мусора и трупы крыс.

— Если здесь даже эти твари дохнут… — брезгливо поморщился Анвар, когда очередной, однозначно нездоровый грызун решил отдать концы прямо под копытами попятившегося коня.

— Анвар, ты сейчас слишком похож на себя, — Сауле легко улыбнулась, глядя на надменное лицо Всадника. Но тот лишь кинул на нее мрачный взгляд, даже не пытаясь пересилить себя, и сделать брезгливое выражение более доброжелательным.

— Объясни, как можно жить в таком? — буркнул он.

— Как будто темныегорода лучше, — справедливо заметила Сауле, — то, что Цемра чистый не считается, там Император рядом.

Что возразить Анвар не нашел, только скривился сильнее.

— Нам лучше свернуть куда-нибудь на второстепенную улицу. Здесь будут слишком дорогие дома, — задумчиво протянула Сауле, вглядываясь в закоулки и вывески в поисках хоть какого-нибудь указателя.

— Нет уж. Если здесь даже главная улица выглядит так, то я боюсь представить, что будет в стороне. И особенно, в каком состоянии будет гостевой дом. Я не собираюсь кормить клопов и остальную живность, что развелась в этом отстойнике.

— Анвар! Ты слишком заметный, не нужно привлекать лишнее внимание, — Сауле смотрела на Всадника укоризненно, но не смогла сломать его решимость.

— Я не буду привлекать внимание, если остановлюсь в доме сообразно своему виду! А вот если я начну возмущаться грязи, зайдя в свинарник, тут уж точно на меня посмотрят, — на лице Всадника заиграла кривая ухмылка, ясно давая понять: если Сауле его все-таки потянет в дешевый дом, возмущаться он будет, причем так, что даже мертвые придут посмотреть.

Тяжело вздохнув, Сауле покачала головой. Спорить с этим человеком не имело смысла, и стала высматривать дом уже на этой улице, надеясь, что он будет не в самом центре.

Гостевой дом был из дорогих. Хозяева даже позволили себе держать личного скрипача, и тот тихо и мерзко пиликал, сидя в дальнем углу, где был обустроен небольшой помост. На нем стоял стул и маленький столик, куда можно было поставить чашу хмелю. Так как в этом случае скрипач, наконец, замолкал, используя одну из рук для хватания подношения, а рот для его туда вливания, то столик пустовал редко.

Над стойкой висела большая доска, исписанная рунами, возвещавшая: «Порча скрипача недопустима. Тот, кто в угаре хмельном, посмеет сим правилом пренебречь и соизволит нанести вышеозначенному увечья, обязан будет оплачивать хозяевам потери, связанные с лечением оного и с невозможностью означенного привлекать в заведение новых клиентов».

Размер возмещения нескромными хозяевами был выставлен в одну золотую монету за день и бросался в глаза раньше, чем остальной текст.

Ниже шли подробные картинки, для тех, кто не умел читать рун, в красках рассказывающие все о том же, а немного в стороне, где еще оставалось свободное место, явно гораздо позже было дописано: «Порча скрипки тако же неприемлема!»

В связи с установленным ценником желающих поучить скрипача играть не находилось и единственным законным способом отвлечься от возвышенного оставалось напоить маэстро.

— Долбаный город, долбаный кабак, долбаный скрипач, — абсолютно спокойным голосом возвестил Анвар сидящей напротив Сауле.

— Ты сам виноват. Я же говорила тебе, что лучше не привлекать внимания и остановится в более дешевом доме, но ты уперся! — стараясь не улыбаться, отвечала Сауле. Этот разговор с точностью до знака повторялся уже раз пять за то время, что они ужинали в этом, несомненно, достойном, заведении.

— И спать с клопами? — Анвар походил на куклу, глядя на кружку стеклянными глазами и вещая исключительно безэмоциональным голосом.

— Думаешь, здесь их не будет? — после этих слов Сауле, в глазах Всадника, наконец, появились эмоции, обещая, в случае обнаружения вышеупомянутых, превратить сие заведение в часть Темной империи.

Сауле было искренне жаль Анвара, она знала о развитых чувствах Всадников и что ему стоило слушать данную «мелодию», могла лишь догадываться.

— Анвар, давай пока не поздно пойдем в другой Дом, — попыталась она в очередной раз уговорить Всадника.

— Поздно! — Анвар сделал последний глоток и поднялся, направляясь в выделенные покои. Сауле, торопливо сунув в рот оставшийся кусок мяса, побежала следом за ним.

Закрыв за наложницей дверь, Анвар застонал, проклятая скрипка была слышна и здесь.

— Как вызвать полового? — так зло спросил темный, что Сауле не задумываясь, дернула висевший у кровати колокольчик.

Через несколько минут, которые Анвар так и провел, стоя у двери, с той стороны постучали. С рыком распахнув дверь, Всадник втянул испуганно ойкнувшего мальчишку внутрь и, скалясь, весьма сдержанно поинтересовался:

— Сколько зарабатывает за день скрипач?

— Ы, э, серебряную монету платим, господин, — сдавленно просипел половой, старательно пуча глаза.

— Откуда же такой ценник над стойкой? — сведя брови на переносице, уточнил Всадник.

— Так за лечение, за убытки.

Взрыкнув Анвар отшвырнул от себя полового и резкими движениями извлек из кошеля десяток серебряных монет.

— Вот это скрипачу и вам — за ущерб, и чтобы до завтрашнего вечера я его не слышал!

Схватив монеты, половой, рассыпаясь в благодарностях, поспешил исчезнуть с глаз долой.

— Анва-ар, — укоризненно протянула Сауле, — мы же договаривались.

— Если я в угаре хмельном нанесу вышеозначенному увечья, — с ядовитой миной процитировал Всадник надпись над стойкой, — это точно мало поможет не привлекать внимание. К тому же обойдется гораздо дороже, — задумчиво закончил он, прислушиваясь, похоже, половой достиг хозяина, и ненавистный инструмент наконец утих.

Утром Анвар едва дождался, пока Сауле проснется. Вчера уставший и измученный местным концертом он забыл о главном.

Стоило девушке одеться, Всадник подошел почти вплотную и, дождавшись испуганного взгляда, мрачно произнес:

— А теперь, Сауле, отдай мне Сердце, — и больше не в силах терпеть требовательно протянул руку.

— Что? — сглотнув, переспросила наложница, и по тому, как забегали ее глаза, Всадник сразу сообразил — что-то не так.

— Сауле, где Сердце? — и предотвращая очередной фальшивый вопрос, добавил, — то, что ты взяла у Темного.

Сауле сжалась, глядя себе под ноги, набрала в грудь воздуха, вроде как, собираясь сказать и вновь выдохнула, схватившись руками друг за друга.

— Сауле? — подозрение Анвара все быстрее перерастало в уверенность — глупая девчонка что-то с ним сделала, и боится признаться.

— Оно в таборе, — наконец-то решившись, едва слышно выдохнула Сауле и подняла печальный, всепонимающий взгляд на Анвара.

— Где? — Несущий смерть надеялся, что ослышался.

— У матушки Береники, — еще тише призналась Сауле.

Анвар зажмурил глаза, вцепившись ногтями себе в ладонь. Вот как, как не прибить эту… женщину. Боль помогла немного взять себя в руки и, резко выдохнув, Всадник уже мог говорить почти спокойно:

— Собирайся, едем за ними.

Резко развернувшись, Анвар зло рванул наброшенную на спинку стула куртку, отправив мебель в недолгий полет.

— Мы их не догоним, — еще более грустный, полный вины шепот развернул Всадника обратно быстрее атаки врага.

— Не догоним, табор, двигающийся со скоростью вола? — со смешком переспросил Анвар опустившую плечи наложницу.

Сауле печально кивнула, понимая, что сейчас придет ее конец.

Весело глядящий на нее Всадник резко посерьезнел и, сделав небольшой крадущийся шаг в сторону девушки, подозрительно уточнил, склонив голову, — почему не догоним?

— Табор идет на праздник солнца в Коорхан.

— И что, при чем здесь это, — зло тряхнул головой Анвар и, встрепенувшись, бросил, — постой, но этот праздник через две недели, а до моря несколько месяцев пути. — Анвар схватился за голову, понимая, что имела в виду Сауле — под не догоним, и застонал, — переходный камень!

— Да, один из них неподалеку отсюда. Они наверняка уже ушли, — со вздохом призналась Сауле.

Что такое переходный камень знал даже ребенок и в то же время ни один великий ум не мог объяснить, что же это такое. Пользоваться ими могли только кочевники, преодолевая немыслимые расстояния за мгновения. Ни уничтожить, ни сдвинуть с места эти камни не мог никто, хотя пытались неоднократно. К счастью, было их не так много, иначе кочевники стали бы бичом светлых земель, приходя и уходя, когда им вздумается. В Темные земли этот народ не совался, хотя, по слухам, камни были и там.

— Убью, — тихо и обреченно шепнул Анвар, тут же разразившись гневной тирадой, сводившейся к одному — мерзкая старуха знала, что он, Анвар, не успеет забрать артефакт и ему придется бегать по светлым землям за табором, еще демон знает сколько времени.

— Анвар, извини, я так рада была тебя видеть, что совсем забыла про Сердце, — Сауле было не по себе, Всадник был страшен в гневе, но ей действительно было почти стыдно.

Зато после ее слов Анвар резко успокоился, осознав вдруг, насколько приятно было слышать такое от девушки в свой адрес. И то, что, скорее всего, они со старухой в сговоре не сильно изменило его настрой.

— Тьма с тобой, передохнем и двинемся догонять твоих приятелей, — устало махнул он рукой, поднимая стул и вешая куртку на прежнее место.

Сауле робко улыбнулась, понимая, что буря миновала и уже веселее предложила:

— Давай поедим?

Всадник посмотрел на нее долгим укоризненным взглядом. То, что девчонка ни капли не расстроена таким положением дел, было понятно и морке:

— Тьма с тобой, иди заказывай, — и, покачав головой вслед весело унесшейся Сауле, сел на многострадальный стул, он тоже был рад ее видеть, несмотря ни на что.

Трое Всадников стояли на коленях перед Темным. За их спинами собрались все присутствующие в замке генералы, они тихо переговаривались, делясь мнением. Чуть в стороне от основной массы, оглядывая всех тяжелым взглядом сощуренных глаз, стоял Мертвый.

Собрание проходило не по желанию Темного, а по настоятельной просьбе Несущего боль.

Сам демон был явно возбужден, даже в такой покорной позе было видно, как тяжело ему сдерживаться.

Император сидел на своем месте и, не поднимая головы от стола, что-то писал, поскрипывая пером. Закончил, медленно опустил перо в чернильницу и, несколько раз взмахнув листом, отложил его в сторону. Только тогда откинулся в кресле и, обведя невидимым взглядом из-под опущенного капюшона собравшихся, остановил его на Шутуре, промолвив:

— Ну давай, Несущий боль, расскажи, зачем собрал нас.

Шутур вздрогнул, рисунок на черепе его проступил чуть ярче, показав истинные эмоции.

— Великий, сегодня с границы вернулось несколько моих воинов.

— Так, и? — слишком долгая пауза, взятая Шутуром, заставила Темного подать голос, чего Всадник явно не ожидал, вновь вздрогнув и чуть не подняв взгляд на Императора.

— И они принесли мне вести. Новости о Несущем смерть, — стараясь больше не останавливаться дольше необходимого, зачастил Шутур. — Так вот, они говорят, что ваш Всадник нашел свою женщину и то… что она украла.

Темный хмыкнул, ясно давая понять, что разобрал намек Всадника.

«Да, да ты не мог промолчать. Давай дальше, Темный тебя внимательно слушает».

— Только вот, назад Несущий смерть не повернул, — продолжал между тем Шутур, — человек вместе со своей девкой, наоборот, направился вглубь светлых территорий и до меня дошли… слухи, что девке удалось уговорить Анвара уйти вместе с ней к морю.

«Тьма великая, что за бред, на кого рассчитано то, что ты несешь? Неужели нельзя было придумать, что-то более достоверное? Или, или он действительно пошел к морю? Но зачем, тьма его побери?»

— И зачем же ему это, — поверил или нет Темный в слова Всадника, никто сказать не мог, но тон его изменился. Стал более холодным, более задумчивым.

— Говорят, он собрался провести обряд единения, — со смешком поведал Шутур, даже позволил себе слегка приподнять голову, поглядеть на реакцию Темного.

Тьма под капюшоном молчала. Присутствовавшим в зале сделалось совсем неуютно, несмотря на фразу веселиться никому не хотелось. Тишина начинала давить на уши, пропала она лишь тогда, когда Темный постучал ногтями по столу и спросил у Несущего боль, — то есть, ты думаешь, что Несущий смерть выполнению моего поручения предпочел устройство личной жизни, так?

— Да, Великий, боюсь, Несущий смерть предал тебя, — с готовностью подтвердил Шутур.

— Это бред! — не выдержав, встрял Ашту, тут же сжавшись сильнее, ожидая кары за свою дерзость.

— Говори, — как ни странно, доброжелательно повелел Темный.

— Анвар всегда был верен тебе, Великий. Он ни за что не предал бы тебя. Даже если… даже если бы он решился на авантюру с семейной жизнью, то пришел бы к тебе и лично об этом сказал, — Ашту смотрел во тьму и, казалось, ощущал на себе насмешливый, лукавый взгляд.

Постучав по столу еще раз, Темный переключился на другого Всадника.

— А ты, Несущий страх, что думаешь?

— Анвар слаб, его проступок уже показал его истинно человеческую сущность. Человеческие эмоции победили над разумом, а ведомый эмоциями не всегда делает то, что мы от него ожидаем, — с последними словами он повернулся к Ашту, явно намекая на никчемность его доводов.

— Эмоции… — долетел до Всадников задумчивый шелест, — вот значит как. Двое против одного.

— Да бред это все! — раздался еще один недовольный голос из-за спин генералов.

«Иркун? Не ожидал от тебя такого, подать голос при Темном? Я стал лучшего мнения о тебе. Ну давай выскажись и ты, посмотрим, что победит».

— Всем известно, что Анвар на вроде твоего, Великий, цепного пса. Слабо верится, что он из-за бабы тебя кинуть удумал, — выдвинувшись вперед громогласно заявил орк, сверкнув глазами на застывших демонов.

— Любопытно, — очередной шелест коснулся лишь ушей Всадников, — что ж последнее слово. Что скажешь ты, ашт Торги.

«Этот ничего нового нам не скажет. Он ненавидит людей так же, как и эти два Всадника. Да еще и метит на место одного из них, почему бы не сразу на место Несущего смерть?»

Торги никак не ожидал, что Великий поинтересуется его мнением. Что он думает? А что тут думать, если этот щенок пропадет, всем только лучше станет. Тем более что Торги давно говорил, людям не место в верхушке тьмы. Вот он, Торги, только за этот год лишил жизни больше существ, чем этот щенок. Вслух же демон сказал задумчиво:

— Несущий страх, действительно прав. Люди слабы, Великий, даже если в словах Несущего боль и есть доля искаженных фактов… Анвара здесь нет, и он действительно ушел вглубь светлых территорий, это могут подтвердить и мои воины. — О том, что уходил Всадник еще без девки, Торги благоразумно умолчал, к чему сейчас подробности?

«Тебе пора Торги. Ты, конечно, молодец, но есть более достойные на твое место. А время сейчас подходящее, смутное, мало ли что может случиться. Даргос как раз здесь, в отличие от других идиотов, готовых поспорить за твое место».

— Что ж. Трое против двух, — Темный слегка склонил капюшон набок, как будто в любопытстве, — мое слово — Несущего смерть объявить предателем. Назначать за его голову награду я не буду, но не мешаю сделать это вам. Со своей стороны, еще добавлю, Анвар может получить помилование, если придет в этот зал и объяснит суть происходящего. Пока же, я снимаю с Несущего смерть свою защиту. Теперь каждый из вас может убить моего Всадника, но помните, он так же может убить любого из Вас, — Темный обвел взглядом Всадников, остановив его на Ашту. — Вы свободны.

«Умно, умно тьма побери. Ты снова, Великий, и хлеба им дал и сам не при делах остался. Если они убьют Анвара, ты лишь вздохнешь глубоко, а если Анвар перебьет их… пожмешь плечами. Хм.

Но тьма побери этого Несущего смерть, какого демона он все же попер в светлые земли. Он должен был лишь проехаться по человеческим селениям и разобраться с лысыми. Что мне теперь делать с этим идиотом.

Нужно предупредить его. Будет весьма досадно, если он по незнанию попадет в какую-нибудь ловушку. Вот, кстати, и способ».

Генералы, выходя из зала, уже не скрываясь переговаривались о произошедшем. Орк Даргос, с отвращением проводил взглядом Всадников. Грызутся между собой, вместо того, чтобы заниматься своими делами. И Торги хорош, мало ему, все в верха метит. Демоны, что с них взять, твари.

За ними шли, высоко подняв рогатые головы довольные собой Всадники. Последним, понуро опустив плечи, брел Ашту.

— И что будем делать? — Иркун ждал его сразу за дверьми. Пускай Анвар человек, но раз орк назвал его другом, бросать не будет. По крайней мере, пока достаточно денег не предложат.

— Нужно его предупредить, — Ашту зло скривился, глядя вслед удаляющимся демонам. То, что уже сегодня будет назначена награда за голову Анвара, он не сомневался, но ничего сделать не мог. Убить этих идиотов без повода ему Темный не позволит, а вот на Несущего смерть он разрешение выдал, теперь этого глупца вправе убить любой.

— Как? — хмыкнул Иркун, показывая жестом, что нужно двигаться, а не стоять у двери Темного как попрошайки, — он уже наверняка до своего моря добрался, разве что письмецо черкануть, то всегда можно.

— Нет, всего две недели прошло, — задумчиво протянул Ашту, — а этот скрыг слишком любит уют. Думаю, я смогу его догнать, правда, знать бы, куда точно он движется, но это можно будет и в пути узнать. И только если не смогу, отправлю записочку.

— Ты серьезно? — Иркун смотрел на друга удивленно и слегка насмешливо, он хорошо знал этих двоих и был уверен — этот конкретный Всадник может даже в Бездонное озеро нырнуть и живым вернуться, но… — хаас-на напрягаться?

— Да, серьезно. Хочу развеяться, — терять больше время Ашту не стал. Улыбнувшись и подмигнув орку, он понесся к себе, необходимо было собрать вещи и завершить кое-какие начинания до того, как отправится в путь.

— Вот, кхарыз дурной, — довольно хмыкнул Иркун. Правильно, пускай люди сами разбираются, а он отдохнет пока и вина выпьет, а там… а там будет видно.

Уже через час в зале трапезной была объявлена награда за голову беглого Всадника в размере тысячи золотых от Несущего боль. Монстры зашумели, дружным ревом и звоном кубков встречая известие о столь щедрой награде.

Торги, несмотря на желанное место Всадника, поддержать награду не спешил. Всегда оставался шанс, что человечек вернется несмотря на желания некоторых. Причем вернется злой и раздосадованный излишним вниманием.

— Ему конец, — Даргос стоял у входа, скрестив руки на груди, и следил за веселящимися монстрами.

Большой, темно-коричневый, без левого уха, этот генерал пользовался особой славой и расположением. Орк был сильным и главное, умным, что позволяло держать в узде войска, отличные от демонов. Собственно, и роль помощника Торги он играл только по этой причине. Сам Торги не желал опускаться до разбирательств с никчемными расами, составлявшими большинство в войске Темного.

— Ты его плохо знаешь, — его собеседник стоял за дверью, не желая, чтобы его видели рядом с этим орком, опасно для обоих, — твоя задача вывезти Торги.

— Демоны не позволят мне с ним «поговорить».

— Именно ты сопровождаешь его, сделай так, чтобы к выезду ни одного демона в охране не осталось.

— Перебить столько демонов?

— Тьма, Даргос, не разочаровывай меня.

— Извини, — смущенно кашлянул орк, сообразив, что имел в виду собеседник, — неожиданное предложение, слегка растерялся.

— Надеюсь, что дело только в этом, — зловеще протянули за спиной, заставляя орка сглотнуть. — В дороге может случиться всякое, а дальше все зависит от твоей хватки. Могу лишь заверить, что большинство будет поддерживать тебя, демоны достали всех.

— Я тебя понял.

— Хорошо, действуй, — удаляющиеся шаги возвестили о том, что разговор окончен.

— Тьма, — выругался орк, демоны достали и его, но заменить собой ашт Торги он даже не мечтал. Слишком не любили рогатые другие расы, а теперь, с такой поддержкой, можно и попытаться.

Глава 15

До камня они все же прогулялись, чтобы убедиться — кочевники давно исчезли.

Большой белый камень, похожий на хлеб, спокойно лежал на маленькой цветущей полянке. Цветов вокруг камней всегда было невероятное множество. Как и бабочек, привлеченных этим разноцветным многообразием.

На таких полянах кочевники никогда не стояли, не жгли костров. Лишь старейшина подходил к самому камню, касаясь его ладонью и открывая Путь.

Анвар тоскливо выругался. Надежда на чудо или случай жила в нем до последнего.

А теперь предстоял долгий путь в Коорхан и не факт, что проклятые кочевники дождутся их там.

На праздник солнца они стекались со всех земель, и это было единственное время и место, где бродяги задерживались достаточно надолго. Играли свадьбы, обменивались историями и просто общались. Но не два же месяца они будут там сидеть.

— Анвар? — Сауле было очень стыдно перед Всадником, но на самом деле ее радовало, что сердце удалось отправить вместе с Береникой и остальными. Это позволило оттянуть возвращение в замок на неопределенный срок.

— Поедем через дельту, — глухо буркнул Анвар, и не глядя на наложницу, развернулся к лошадям.

— Но там мало поселений, — удивленная Сауле бегом догнала Всадника пыталась заглянуть ему в глаза, — может, лучше через Светоград, сможем отдыхать и пополнять запасы.

— Я темный.

Да темный, а в сторону Светограда, практически вдоль всей дороги, тянутся эльфийские леса. И если с пятью, десятью остроухими он справится легко. То там его возьмут числом и, чем больше он при этом положит светлых, тем медленнее будет его смерть, а заодно и ее.

Некоторое время Анвар ехал молча, проклиная кочевников и старуху. Ведь не просто так он забыл о главной цели своей поездки. Что-то это сморщенная тварь нашаманила.

— Сауле, — наконец задумчиво позвал он.

— Да?

— Как сердце оказалось у тебя?

Сауле замялась, обыскивая глазами окружающую зелень.

— Сауле! — нетерпеливо поторопил Анвар, недолюбливающий эту привычку наложницы.

— Сельга принесла.

— Сельга? — Анвар нахмурившись повернулся к нервно теребившей повод Сауле.

— Наложница, из личных. Она прибирала в покоях Темного.

— Ага, значит, именно ее тело нашли у морок, — Анвар задумчиво прикусил губу. — А ты не знаешь кому она принадлежала?

— Тело?

— Сауле!

— Нет, то есть никому. Ее Глаба освободила от привязанностей, чтобы она не могла о Темном болтать.

— Демон! Расскажи, как все было.

— Ну, она пришла вся в слезах, — задумчиво начала Сауле, погрузившись в воспоминания. — Сказала ей конец. Достала его и на колени упала, просила, чтобы я спрятала, а потом тебе отдала и соврала, что нашла.

— Серьезно? — Анвар хохотнул от наивности услышанного.

— Да, главное просила ее не сдавать. Повторяла, что не знает, как оно у нее оказалось. Что не брала.

— Демон, еще что?

— Ничего больше. Я пообещала и выпроводила ее, а когда поняла, ну…

— Сауле, — с тяжелым вздохом покачал головой Анвар. Неспособность наложницы оценить опасность ее действий выводила из себя. Поверить, что Несущий смерть оставил бы без внимания появление у нее такого артефакта, было наивным до слез. — Скажи, ты хоть подумала, чтобы я с тобой сделал, откажись ты говорить откуда у тебя Сердце?

Судя по удивленному хлопанью ресниц — не задумывалась.

— Тьма с тобой, — махнул Анвар рукой на бестолковую женщину и замолчал, обдумывая услышанное. Существ, способных забраться в кабинет Темного без его ведома можно было пересчитать по пальцам. Пальцам одной руки. Будь Анвар сейчас в замке, расспросил бы Абара, причем серьезно расспросил. Если сам Темный мог не обратить внимания на следы чужака — в его кабинете их было достаточно, одни мелкие посланники шастали туда по десятку за час — то Абар навряд ли оставался в неведении. Хотя гоку не то существо, которое нельзя было бы обойти. Но Анвар не в замке, а значит, выходило вновь ничего и это раздражало.

До Раздела, последнего вдоль Прямого тракта города, Сауле уговорила ехать тропами. Анвар злился и возмущался, но девушка стояла на своем. В это время на тракте слишком много было караванов. В полночных землях уже к первому месяцу пустоты заканчивались прошлогодние запасы, а новые вырасти еще не успевали, вот и тянулись купцы с необходимыми продуктами ближе к Ледяному пределу, обратно забирая грубую шерсть холодных овец. В любом из таких обозов можно встретить одаренного, нанятого на всякий случай. И пускай Анвар уверял, что не боится ни одаренных, ни караванов, Сауле не желала повторения случая с табором.

— Какого демона ты так долго? — недовольным голосом встретил возвращение Сауле Анвар.

Девушка бегала в деревню за продуктами, а Всаднику в это время пришлось готовить обед. Пускай в приготовлении пищи Анвар кое-что смыслил, приходилось делать и не такое, но не любил и с радостью бы уступил эту привилегию женщине. Вот только из-за поселившегося в нем раздражения, связанного с лишенным удобств путем, Сауле требовала его как можно реже показываться местным жителям на глаза.

— Да в деревне все на ушах стоят, — тяжело дыша, но при этом с восхищением сказала Сауле, опуская на землю полную корзину, — у них золотая курица пропала.

— Садись, похлебка почти готова, — указал Анвар ложкой на лежащее рядом с огнем полено, предплечьем другой, пытаясь убрать лезущие в глаза волосы, — откуда в такой дыре золото?

— Да она не из золота, а золотая… ну, цвета такого, желтого. Она по местным поверьям послана жителям богом урожая Пуду за страдания и приносит счастье и достаток.

Голос Сауле изначально звонкий и возмущенный постепенно затихал, приобретая задумчивые нотки.

Анвар, не поднимая глаз от варева, тщательно его перемешивал.

— Анвар, — наконец подозрительно протянула Сауле, — а из чего у нас похлебка?

— Из того, что ты достала, — буркнул Анвар, стараясь делать как можно более невозмутимый вид.

— А мясо откуда, Анва-ар?

— Само пришло, — даже не совсем соврал Анвар. — Да фазан это, фазан. Садись давай, наливаю, — злобно выдал он, вставая и снимая котел приготовленной ветошью.

— Такой большой?

— Большой фазан, — уже рычал Всадник.

— Точно? Ну ладно тогда, — повеселела Сауле, усаживаясь на предложенное сиденье.

А Анвар с тоской надеялся, что она еще не скоро вспомнит, что в этих местах фазаны не водятся. Ну откуда он мог знать, что эта долбаная курица не просто квочка, а местный тотем. Но, неизвестное раньше чувство стыда уговаривало покончить с уликами как можно быстрее. Хорошо хоть поленился ощипывать и, сняв шкуру вместе с перьями, закопал, дабы избавиться от нытья — оно же живое.

Пока Сауле бегала в деревню, Анвар занимался не только уничтожением чужих реликвий, но и изучил карту, разглядев то, чего ему на данный момент очень не хватало: если сейчас выехать к тракту, то ночевать они будут в доме.

— Анвар мы слишком забираем влево, тут даже тропы нет, — не выдержала Сауле уже через час езды, когда движение лошадей стало напоминать походку пьяной змеи.

— Я знаю, — буркнул Всадник, он надеялся, что девушка помолчит еще хотя бы часик.

— И-и? — протянула Сауле, а, не дождавшись ответа, еще подозрительнее позвала, — Анва-ар?

— Выедем на дорогу примерно через два часа, — буркнул Анвар.

— На какую дорогу? — нахмурилась Сауле, но очень быстро вспомнила сама, возмущенно заорав, — Анвар, мы же договорились!

Несущий смерть поморщился досадливо, объясняться с этой женщиной, ему очень не нравилось. Почему-то ее не удовлетворяли краткие ответы, и приходилось отвечать на вопросы долго, развернуто, что выводило из себя.

— Эту ночь мы проведем в доме, — попытался все же кратко пояснить Анвар.

— И ради этого ты делаешь такой крюк? — округлила глаза Сауле. — Ты Всадник или…

— Помолчи, а! — перебил ее Анвар, скривившись, — я устал и хочу всего одну ночь провести нормально, удобно и поесть чего-нибудь кроме пшена с молоком. Терпеть не могу молоко… и пшено.

Сауле набрала в грудь побольше воздуха, собираясь высказать все, что думает о темных Всадниках вообще и этом конкретном, в частности, но подумав, резко выдохнула. Все равно ведь не переубедит, только рассорятся.

На тракт они выехали, как Анвар и обещал, через два часа, в полной тишине, наполненной только полным осуждения сопением наложницы, и тут же влились в довольно плотный поток путников. Вдоль обочины шли пешие, с небольшими котомками, перекинутыми через плечо. Дальше тянулись телеги, заполненные различным добром, погоняемые добротно одетым мужичьем, косо поглядывающим на бредущих у края. Посередине проносились верховые, спеша принести известия или доехать до любимого питейного дома.

— Ну что, так и будем ехать до твоей кровати без отдыха? — еще через несколько часов возмущенно зашипела Сауле.

В отличие от самоуверенного Всадника, рядом с таким количеством народа она не чувствовала себя в безопасности, глядя по сторонам не хуже возниц груженых телег. Высматривала того, кто, возможно, уже разоблачил глупого Несущего смерть.

Анвар тоскливо посмотрел вдаль, именно так он и собирался поступить, но после вопроса, заданного таким тоном, пришлось задуматься.

— Можешь присмотреть место, — нехотя ответил он Сауле.

— Спасибо за разрешение, — тихонько, чтобы Всадник не расслышал, буркнула Сауле, сворачивая с тракта на первую, более-менее приглянувшуюся тропинку, за которой виднелось пустое пространство.

Всадник расслышал, глянул укоризненно, но спина наложницы к многозначительным взглядам оказалась устойчива. Девушка даже не обернулась. Бурча себе под нос, двигалась к оборудованной местами для сидения и столами поляне. Такие места вдоль тракта уже давно организовала купеческая гильдия. Это оказалось дешевле, чем держать в этих местах многочисленные гостевые дома. Близость Темной империи расхолаживала неокрепшие умы крестьян и двигала на не очень законные действия, а попросту на разбой.

Сауле молча достала еду, решив не тратить время на приготовление, молча разделила и молча отдала порцию Анвару.

Анвар ехидно ухмыльнулся, такая тихая спутница его весьма устраивала.

Правда назло Всаднику ела она очень неторопливо, нарочито не обращая внимания на игру бровей темного.

— Смотри-ка, здесь уже какие-то бродяги сидят, — полный возмущения голос за спиной заставил Анвара раздосадовано выдохнуть.

— Глянь-ка, а то девка, — громогласным шепотом произнес другой голос.

— Да и ентот на девку дюже подобен, — третий голос уже шагал по поляне в сторону Анвара.

Зло скомкав тряпицу, которой вытирал руки, Всадник поглядел на Сауле, желая успокоить, и был несказанно раздосадован ехидной, довольной улыбкой с которой девушка глядела на него. На ее лице прямо-таки горело выражение — а я предупреждала!

Сплюнув, Анвар медленно развернулся к гостям, упершись одной рукой в бревно, а вторую положив на рукоять ножа, спрятанного под рубахой.

— Повежливее уважаемые, а то бродяги нынче обидчивые пошли.

Пока говорил, Анвар разглядывал присоединившихся к ним мужиков. Шестеро. Трое одеты, пускай и по-дорожному, но весьма представительно, едут на тонконогих лошадях из южных пород. Трое других спешились и ведут своих животных в поводу. Эти лошади похуже, зато и гораздо выносливее, да и сами их хозяева выглядят скорее как воины, даже наемники. Одежка крепкая добротная, но видавшая виды. Скорее всего, удобная и «счастливая», которую меняют, лишь когда совсем развалится.

— Ух, глядь-ко, мужик! — весело рассмеялся третий. Крепкий, высокий мужчина с короткими волосами цвета соломы и суровым лицом жителя земель на восходе.

Анвар вежливо улыбнулся, показывая, что оценил шутку, и перевел взгляд на троих верховых, намекая тем на необходимость усмирить своих псов.

Но по лицу богатеньких, было похоже, что развлечение их вполне устраивает и предпринимать каких-либо действий никто не собирается. Двое с предвкушающими улыбками ждали дальнейшего развития событий, третий со скучающей миной изучал поляну, задержав взгляд на присутствующих чужаках лишь на мгновение.

— А я ведь предупреждала, — тихо, но чтобы точно расслышали все, произнесла Сауле.

— Сауле, это не та фраза, которую мужчина хочет услышать в такой момент, — скалясь в улыбке, сквозь зубы процедил Анвар.

По ехидному фырканью Всадник понял, что именно наложница думает по этому поводу.

Трое пеших заржали, смелея и подтягиваясь ближе.

— Ты не волнуйся, цыпа, теперь запомнит, — радостно заявил низкий, квадратный тип, внешне напоминающий гнома, подходя к ней почти вплотную.

— Хорошо, как тебе такая фраза, — не обращая внимания на крепыша, невозмутимо продолжила Сауле уже слегка нервничая и, заламывая руки, заголосила, привлекая взоры всех разом, — спаси меня, господин мой!

Чужаки смотрели на них как на умалишенных, переводя взгляд с Сауле на Анвара и обратно.

— Чу, да вы, видать, совсем того, — вздернув брови, протянул светловолосый.

— Женщины, — извиняясь, улыбнулся, пожав плечом Всадник. Он такого тоже не ожидал. — Ребята, валите отсюда, а. Я так устал.

Ребята понимающе хохотнули, но валить и не подумали. Оставив умалишенную женщину на потом, они разом двинулись к Анвару.

— Вот именно, я устал. Давайте живее, — подал голос скучающий верховой. Скривив рожу, он неодобрительно глядел на своих псов.

Анвар, поморщившись, встал. После такого заявления эта троица точно не успокоится.

— Ребят, вам не обязательно из-за него голову подставлять, — попытался он в последний раз воззвать к разуму троицы, не вышло.

Доставать мечи они не стали, пошли, засучив рукава и мерзко ухмыляясь, врукопашную.

Крепыш оказался весьма шустрым малым. Несмотря на свою комплекцию, подскочив к Всаднику первым, он с небольшим замахом ударил его в челюсть, снизу вверх. Точнее, попытался, Анвар спокойно отошел на шажок. Гном попытался еще раз, левой рукой в челюсть, правой в живот, левой… и полетел вперед, головой в траву. Перекатился на бок, зло ругаясь и прижимая к себе непослушную руку.

Двое оставшихся переглянулись и потянули из ножен мечи.

— Не стоит, — угрожающе шепнул Анвар, слегка качнув головой.

Как ни странно, ребята послушались, сглотнув, одновременно вернули мечи на место, освобождая руки.

Всадник удовлетворенно кивнул и развел руки в стороны, призывая продолжить.

Когда на землю полетел второй воин, конные заволновались. С их лиц слетели улыбки и выражение скуки, сменившись страхом.

— Да сделай же что-нибудь, — зло прошипел скучающий, заработав многообещающий взгляд Всадника. Сглотнул, когда последний из ребят дико взвизгнув, лег рядом с остальными, натянул поводья нервного коня и, развернув его, погнал прочь.

Следом за первым исчезли и два других. Не заботясь здоровьем своих охранников, покинули столь негостеприимную поляну.

— Вставайте, пока я здесь руки вправлю, а то далеко до лекаря, — проводив взглядом удаляющихся наездников, предложил Анвар стонущим мужикам.

Излишним человеколюбием он не страдал, но мужики, пускай явились не вовремя, показали себя вполне вменяемыми и довольно сообразительными, отказавшись от крови в пользу здравого смысла.

— Да иди ты, — доброжелательно просипел коротышка сквозь сжатые зубы, пытаясь подняться без помощи рук, что с короткими толстыми ногами было не сильно удобно. — Из-за тебя, харб ты патлатый, денег не получим, — тяжело топая подкованными железом, громадными сапогами, побрел он поближе к Анвару.

Двое других поднялись легче, но встав, застыли, сжав зубы, им достались не только вывихнутые руки, но и вполне чувствительные удары.

Троица уселась рядком на бревне, хмуро глядя на веселого Анвара и любопытно разглядывающую их Сауле. Всадник с улыбкой палача подошел к каждому, дернув и крутанув пострадавшие конечности под разноголосую ругань излечившихся.

— Поверь мне, деньги дело наживное, а вот без головы ты их точно не получил бы, — сев рядом с Сауле, наконец ответил на претензию Анвар.

— Угу, только за то и спасибо, — сморкнувшись в пальцы здоровой руки, буркнул третий, мрачный тип, с острым породистым хищным носом на небритом лице отъявленного разбойника.

— Ты звени за слова злые, — смущенно покосился на усмехнувшуюся девушку блондин, — мы ж не со зла.

— Угу, я в курсе, — криво ухмыльнулся Анвар, — сколько таких вот, как она, вы не со зла?

Мужчины смущенно потупились, ясно давая понять — не одну, и даже не две.

— Ладно, демон с вами, пообщались, пора и разойтись, — заметив, как изменилась Сауле после его слов, сказал Анвар, поднимаясь и направляясь к лошадям. — Сауле идем.

— Слыш, ты это, спасибо, — смущенно буркнул коротышка.

Анвар лишь усмехнулся, помогая Сауле забраться в седло и больше не глядя на понурых мужиков, направил коня в сторону тракта.

— Слыш, друг, услуга за услугу, — стоило тронуть лошадь, быстро и громко заговорил крепыш.

— Я слушаю, — насторожившийся Анвар придержал коня, повернувшись к оставшимся на поляне наемникам.

— Аккуратно на тракте. Говорят, темные на эту сторону полезли. Уже несколько отрядов видели вверху.

— Спасибо, — Анвар поблагодарил крепыша кивком и вновь послал коня вперед. Странная новость, неужели они со светлыми в лесу справились и решили заодно близлежащие деревни пощупать. Демон их разберет. Поморщившись, Анвар отложил мысль на потом, может и пригодится.

Через две недели добрались до Раздела, где собственно тракт разделялся на два Лесной — ведущий в Светоград и почти заросший Объездной. Деревни вдоль Прямого тракта встречались довольно часто, затем они вместе с Лесным уходили к заходу. На восходе осталось лишь несколько селений, люди из которых не желали подстраиваться под меняющееся мировоззрение и переселяться с обжитых мест. Еще несколько селений, заполненных другими расами, признанными светлыми, но вызывающими у «высших» рас брезгливые гримасы. Карлы — презираемые гномами. Сойтери — отколовшаяся часть эльфов, не пожелавших подчиняться новым законам светлых. Перевертыши — оборотни, сохраняющие хвост и уши после трансформации. Этим вообще нигде жизни не было.

Раздел был последним крупным городом, который им доведется посетить аж до самого Коорхана. Немного подумав и посовещавшись, решили на пару дней задержаться, отдохнуть перед дальней дорогой.

Глава 16

— Не против, если я присяду?

Тело, с накинутым на самый нос капюшоном, не дожидаясь разрешения, плюхнулось на стул напротив Анвара.

— Эй, детка, мне пива принеси, — заорало оно до боли знакомым голосом и махнуло белой рукой Несущего хаос.

Изначально рассвирепевший Анвар опешил от увиденного и пришел в себя, только когда ухмыляющийся во все зубы Ашту слегка сдвинул капюшон, показывая веселое бледное лицо.

— Ты что здесь делаешь? — резко подался вперед Анвар, едва не развернув свою кружку.

— Сижу, собираюсь пива выпить со старым другом, — опершись локтями о столешницу, весело ответил Ашту. — А девка твоя где, — и подозрительно огляделся, как будто Сауле могла сидеть отдельно от Анвара или вовсе кокетничать с тремя гномами, пьющими через два стола от них.

— Наверху, моется, — сузившимися глазами проследил Анвар за бегающим взглядом Ашту. — Что случилось?

— О, а вот и моя прелесть, — громогласно обрадовался Несущий хаос не то пиву, не то грудастой девахе, его принесшей. — Давай за встречу! — не желал переходить к делу Ашту и отхлебнул из кружки сразу половину.

— Ашту, — Анвар начал терять терпение. Причем не от поведения друга, этим его было не удивить, а от его нежелания говорить. Значит, причина не очень приятная, точнее, очень неприятная.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, — утерев рот тыльной стороной ладони, не сбавляя громкости, поведал Ашту. — Может, угостишь старого друга чем-нибудь получше этого, — со стуком поставил незаметно опустевшую кружку Несущий хаос.

В этот раз разносчицу подзывал Анвар, заказав и выпивку, и закуску и едва дождавшись, когда заказ принесут, повторил свой вопрос:

— Это лучше, язык развязало? — насмешливо начал он, — так может, объяснишь, какого демона лысого ты здесь делаешь?

— Да ты провидец! — захохотал Несущий хаос, размахивая куском мяса на кости, взятым из тарелки и неожиданно согнулся. Опершись на столешницу и подавшись вперед, зашептал, — именно демона и именно лысого. Темный отправил за тобой Шутура.

— Какого… зачем? — опешил Анвар.

— Кое-кто! — поднял вместо пальца вверх зажатую в руке кость Ашту, — донес ему, что ты решил не возвращаться и, присвоив то, что принадлежит Великому, отправился со своей девкой в путешествие по светлым землям. Вроде как, вы с ней решили, у моря поселиться.

— Что за бред?

— Да-да, так что ты, друг мой, предатель и за твою голову назначена награда. Кстати, она тебе сильно нужна?

— Кто? — Анвар судорожно перебирал ругательства в адрес Несущего боль, — «но как… почему Темный поверил?» — этот вопрос беспокоил больше всего.

— Голова, — со вздохом, полным разочарования, пояснил Ашту.

— Иди во тьму, Ашту. Лучше скажи, как Темный мог в это поверить?

— То есть это неправда? — откинувшись на спинку стула и хватая свободной рукой кубок, переспросил Ашту, вглядываясь в лицо друга.

— Ашту, — укоризненно поморщился Анвар.

— Тогда почему ты не возвращаешься домой, а идешь в противоположную сторону? — вздернул брови Несущий хаос, прямо глядя другу в глаза.

Анвара перекосило еще сильнее. Резко подняв свой кубок, так что вино через край плеснуло, он сделал большой глоток и хмуро уставившись на Ашту, признался, подбирая слова:

— Потому что Сауле оставила вещь на хранение одному человеку, а забрать, когда уходила, забыла.

Несущий хаос расхохотался так, что даже упитые гномы отвлеклись от споров, обернувшись к возмутителю спокойствия.

— Ты больше никому не признавайся в этом, — сквозь смех бормотал Ашту, — ты, отправившись за вещью Темного, забрал свою девку, а про сам предмет забыл?

— Ашту, не зли меня, — зарычал Анвар, но вызвал лишь очередной приступ смеха. Анвар прекрасно знал друга и злиться на него всерьез и не думал, тут же спокойнее добавив, — и не называй ее девкой, пожалуйста.

— У-у, так значит, доля правды все же есть? — сложил губы трубочкой Ашту, но глаза посерьезнели, — может, и…

— Не может! Ашту, морка тебя сожри, ты мне не веришь? — Пораженно вытаращился Анвар на Несущего хаос. Слова друга задели его.

— Извини, — Ашту разом осунулся, ссутулившись и прикрыв глаза, объяснил, — я не поверил, ты не думай. Устал просто, да и за тебя, паршивца, волнуюсь. Несущий боль развил бурную деятельность по твоим поискам, отправил несколько десятков групп. Ко мне соответственно, доверие тут же упало — человек, да еще друг предателя.

— Но какого ты не предупредил меня письмом?

Анвар не желал видеть слабость Несущего хаос. Отвернулся, разглядывая разносчицу, подпиравшую внушительным задом стойку и лениво посматривающую то на разошедшихся гномов, то на заинтересовавшего ее Ашту.

— Хотел лично убедиться… что…

Ашту с трудом подбирал слова из чего Анварсделал свои выводы.

— Что я не предал вас, так?

Несущий хаос хмыкнул, грустно улыбнувшись, но отвечать не стал, подтверждая мысли друга.

— Несколько десятков, — решил перевести тему Анвар, вспомнив слова крепыша на поляне, — и что же, они открыто лазят по светлым территориям и ищут меня? — в наигранном удивлении расширил глаза Анвар.

— Да-а, — с такой мерзкой ухмылкой протянул Ашту, что даже Анвару стало не по себе. Его друг не зря звался Несущим хаос. Похоже, в пути от скуки он уже подобрал несколько интересных шуток для возжелавших награды глупцов.

— А как ты меня нашел? — такой простой вопрос по какой-то причине пришел в голову Всаднику только сейчас.

— Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не найти, — криво ухмыльнувшись Ашту вновь наполнил кубки себе и другу.

— Расскажи мне, я должен исправить ошибки, — взял протянутый напиток Анвар.

— Твои ошибки в несдержанности, — с язвительной усмешкой пояснил Ашту, а заметив, как вскинулся от этих слов Несущий смерть, хохотнул, прокомментировав, — вот об этом я и говорю.

Анвар сделав над собой усилие, принял как можно более расслабленную позу и, пригубив вино, изобразил из себя внимательного слушателя.

— На границе ты убил пять эльфов, — начал перечислять Ашту, — но это и понятно, иначе не перешел бы. Я больше удивился, узнав, что всего пять или я чего-то не знаю? — дождавшись отрицательного жеста, Ашту продолжал. — Затем три трупа в Ельне. Правда, в следующий раз ты изменил себе, и были только избитые — они очень охотно рассказывали об ублюдке, защищавшем проклятых кочевников.

Анвар презрительно фыркнул.

— Да, да, а как распинался обиженный тобой скрипач!

— Его я не бил, — открестился от такой чести Анвар, с досадой допивая вино — друг его уел, ничего не скажешь.

— Хуже, ты оскорбил его в лучших чувствах! — вновь расхохотался Ашту, — а те трое торговцев с охраной, точнее, уже без охраны? Я даже почти поддался на уговоры проводить их. За деньги, конечно.

— Все, хватит, основную идею я уловил, — со вздохом пододвинул пустой кубок Анвар ближе к Ашту. — Я понял проблему, но демон раздери — это невозможно. Эти светлые ублюдки настолько привыкли к безнаказанности. Проклятье, да в темных землях нет такого беззакония как у этих светлых, — последнее слово Анвар постарался выделить не только неприязненным тоном, но и всем своим видом, сплюнув на пол от избытка чувств.

Ашту, глянув на друга с ехидной улыбкой, разлил остатки напитка. Он слишком хорошо знал Анвара и прекрасно понимал, Несущего смерть зараз не изменить, но, что он примет полученное к сведению, не сомневался.

— Хорошо, в этом я разобрался, но, Ашту, это было почти месяц назад? — Анвар глядел на друга сощуренными глазами, ожидая обвинений в еще каком-нибудь непрофессионализме.

Несущий хаос хохотнул, поиграв бровями, но взгляд друга был непреклонен:

— О том, что ты к морю подался, я тебе говорил — Шутур сообщил, а скрипач указал точное место — Коорхан.

Мысленно проклиная и скрипача, и то, что не пристукнул его вовремя, Анвар посмотрел на Ашту серьезно и спросил:

— Ты поможешь мне? — это был плохой вопрос. Ни один темный не попросит помощи и уж тем более, ни один Всадник, но с Несущим хаос их связывало слишком многое, то, что позволяло доверять друг другу.

— А зачем, по-твоему, я прибыл? — со вздохом переспросил Ашту. — Ты хоть и тот еще урод, но дорог мне. Без тебя совсем скучно, — еще одно непозволительное признание, пускай и замаскированное.

— Противостоять Шутуру открыто я не могу, — задумчиво протянул Ашту, печально заглядывая в опустевший кубок, — но пару фокусов показать — это пожалуйста. Эй, девка, вина сюда! — заорал он, мысленно придя к какому-то решению.

— Ашту, теперь меня выдаешь ты, — ворчливо пожурил излишне эмоционального друга Анвар, — давай-ка переберемся в мою комнату.

— А давай, — после недолгих раздумий согласился Ашту.

— Ты, перенеси все в мой номер, — приказал Анвар подошедшей разносчице, — и вина сразу пару бутылок тащи.

Женщина молча кивнула, украдкой разглядывая нагло взиравшего на ее прелести Ашту.

— Идем, — дернул Анвар Несущего хаос за седую косичку.

Сауле, чистая и счастливая, сидела на своей кровати, аккуратно разбирая мокрые пряди гребешком. Дверь распахнулась как от пинка и в номер ввалились двое шумных, переругивающихся мужчин, в которых Сауле едва смогла распознать Анвара и, к своему ужасу, второго Всадника, Несущего хаос.

— Анвар? — Сауле застыла, с немалым испугом глядя на Ашту, — зачем он здесь?

— У-у, шаат рканан град, — присвистнул Ашту при взгляде на девушку, сейчас она напоминала наложницу Анвара, как бабочка напоминает гусеницу своего вида, — теперь я тебя понимаю. Какая сладкая прелесть!

— Ашту, убью, — предостерег Анвар друга от необдуманных действий.

— Жмот, — тяжело вздохнув, Несущий хаос прошел вглубь комнаты и с блаженным стоном растянулся на свободной кровати, закинув ноги на спинку.

— Ноги убери! — неожиданно как для мужчин, так и для себя самой рыкнула Сауле.

— Ты смотри-ка, совсем страх потеряла, — веселился Ашту, пока удивленный такой переменой в наложнице Анвар таращился на смущенно потупившуюся Сауле, но ноги все же убрал, а чуть погодя и вовсе сел.

На некоторое время в комнате повисла тишина. Разносчица с половым занесли в номер снедь и несколько бутылок, недоуменно поглядывая на застывших постояльцев.

— Сауле, ты не хочешь прогуляться? — когда они вышли, поинтересовался Анвар у наложницы.

Та уставилась на него в немом возмущении, как будто снаружи не лето, а самая середина месяцев Тьмы, причем в Ледяном пределе.

— Да ладно тебе, пускай послушает, — ухмылялся Ашту, раскупоривая первую бутылку.

Не сказать чтобы Анвара обрадовало такое предложение Несущего хаос, но еще больше раздражала готовность, с которой Сауле умостилась поудобнее, преданно глядя ему в глаза.

— Ладно, демон с вами, — буркнул Анвар, наконец, проходя вглубь комнаты и устраиваясь рядом с Сауле, чтобы видеть оказавшегося напротив Ашту, — ну давай вещай, Всадник, с кем явился.

Ашту ухмыльнулся, показав в улыбке ровные белые зубы.

— А ты наблюдательный скрыг, — погрозил он пальцем Анвару. — За мной шли трое. Давно, еще от Ельни.

— И ты позволил им? — удивленно вскинулся Анвар, — и привел их ко мне?

— У меня появилась небольшая идея, — пожал плечом Ашту, с легким прищуром разглядывая Сауле.

— Держался бы ты со своими идеями подальше, — недовольно буркнул Анвар, но тему развивать не стал. — Ладно, демон с тобой, расскажи мне обо всем, что знаешь.

— А что рассказывать-то? — округлил глаза в наигранном удивлении Несущий хаос. — Лысая черепушка сам никуда ехать не может. Зато своих всех выгнал в свет, плюс те, что за наградой погнались. В общем, друг мой, темных теперь в этих землях хватает. Еще несколько отрядов видели на обоих трактах.

— Вот баба гнутая, — зло выплюнул Анвар.

Именно по тракту он и собирался ехать, и сейчас со злостью думал, каким беспечным был. Оправданием могло служить только то, что он не знал о преследовании, но перед собой-то можно не играть — он расслабился, потерял бдительность, выбирая для себя более удобные и простые дороги, с обязательными гостевыми домами и минимумом неудобств.

— Демон! — печально протянул он, понимая, что от всего этого придется отказаться и все из-за тупого Несущего боль.

Ашту наблюдал за сменой выражений на лице друга с истинным удовольствием. Он не раз говорил, что Анвар зазнался из-за своей безнаказанности и всесильности и не раз предупреждал друга, что тот нарвется.

— А что за лысая черепушка? — хлопая глазами, рискнула подать голос Сауле и смущенно потупилась, когда оба мужчины уставились на нее. Один с отчетливым недовольством, второй с оценивающим прищуром.

Всадников Сауле боялась всех, ну кроме Анвара. Ашту же вызывал у нее не только страх, но и тревогу, постоянно подбивая Анвара «поделиться» ей, Сауле, с ним.

— Лысая черепушка, милашка, это Несущий боль, — снизошел до объяснения Ашту.

Сауле передернуло — с работой Несущего боль она была знакома и видела, что осталось от наложницы, которую тот выбрал себе на ночь.

Это не ускользнуло от Анвара и, к огромному удивлению Ашту, он сжал руку Сауле и тихо ее попросил:

— Не бойся, пока я жив, этот урод не тронет тебя.

Сауле робко улыбнулась. Несущий Хаос же с тоской подумал, что такой его друг проживет не слишком долго.

— Так, милашки, это, конечно, мило и забавно, — издевательски произнес Ашту, — но хотел бы напомнить, что ты один, а у демона группа поддержки. Что делать думаешь.

— Ты обещал фокусы, — ни мгновения не колебался Анвар.

Брови Несущего хаос чуть не слились с прической от такой наглости.

— Ну ты друг даешь! А ты что делать будешь?

— А я поеду к морю, — со смешком объяснил свою позицию Анвар, но гораздо тише уже более обреченно добавил, — и буду там жить.

— Не смешно, — фыркнул Несущий хаос, — а вообще, насчет фокуса, для этих троих у меня есть идея. Давно хотел узнать, что могу. Ты ведь через дельту собрался, так?

— Откуда ты… — возмущенно уставился на друга Анвар, это навряд ли ему скрипач рассказал.

— Да не боись, я бы также поехал, — махнул рукой Ашту. — Так вот, пройдем немного в сторону, к болотам.

— Это же крюк, — поморщился Анвар.

— Ничего, зато я идейку одну проверю, — прищурившись и прикинув что-то в уме, улыбнулся Ашту.

Рассказывать о своих планах Несущий хаос не пожелал, а прикончив вино в принесенных бутылках и вовсе сбежал. Правда, недалеко. Анвар слышал его довольный голос, перебиваемый смущенным хихиканьем, в коридоре. И, судя по этому хихиканью, скучать в одиночку Ашту не планировал.

— Ашту, открывай, — Анвар устал стучать и решил продублировать свое требование голосом.

Дверь распахнулась, представив взору весьма довольного Несущего хаос, в одних штанах. Мимо опешившего Анвара, скромно опустив глаза долу, проскочила растрепанная девица. Весьма миловидная, но не та, что подносила вчера пищу.

— Чего орешь, собрались уже? — подождав, пока друг налюбуется убегавшей, уточнил Ашту.

— Мы-то да, — протянул Анвар, многозначительно глядя на полуобнаженного друга.

— Чего тогда время теряем, выходим, — весело улыбнулся Ашту, закрывая дверь у Анвара перед лицом. — Еду не забудь, — приглушенный преградой долетел до Несущего смерть его голос.

Хмыкнув, Анвар беззлобно выругался и пошел за Сауле и вещами.

— Где хозяин, — спустившись, недовольно спрашивал Анвар у бегающей по залу вчерашней разносчицы, — нам нужна еда, с собой.

— Нет его, по делам отлучился, — буркнула девка, скрываясь на кухне и вновь появляясь уже с сумками, — еду приготовили уже.

Анвар подозревал, что недовольство женщины как-то связано с Ашту и той смущенной девицей.

— Предлагаю валить, пока он не вернулся, — быстро перебирая ногами, спустился по лестнице виновник и, не останавливаясь, резво вышел на улицу.

Проводив друга изумленным взглядом Анвар забрал приготовленную провизию и пошел уточнять, что же тот имел в виду.

— Давай, давай шустрей, — улыбался ему Несущий хаос счастливой, безумной улыбкой уже сидя верхом.

Ничего не понимающая Сауле, сидела на своей лошадке, причем ее туда, походя, закинул Несущий хаос, и пыталась найти ответ в лице Анвара. Всадник был озадачен не меньше, но прекрасно осознавал, что, если его приятель говорит — надо уходить, не стоит стоять с открытым ртом.

Когда лошади уже выезжали за ворота, со стороны постоялого двора разнесся грозный, полный негодования рев: «Где он? Где этот ублюдок? Убью!» — услышав который Ашту радостно заржал и пришпорил коня, бросив через плечо:

— Не отставай!

— Объяснишь? — недовольный такой спешкой процедил Анвар, когда удалось догнать Несущего хаос, — что ты успел натворить?

— Это была его дочка, — на губах приятеля заиграла шаловливая улыбка.

— Ашту, — простонал Анвар, хватаясь за голову, — но почему мы убегали?

— С ума сошел, это же самое веселое, — хохотнув, заявил Несущий хаос, довольно потягиваясь.

Анвару осталось только головой покачать, представление о веселье у них определенно было разное.

Ашту заставлял гнать практически без остановки, не желая, чтобы несдержанные демоны помешали ему осуществить задуманное.

— Ашту демон, какого мы от них убегаем, давай подождем и решим проблему здесь, — не выдержал Анвар на второй день побега.

— Ты мне друг? — возмущенно уставился на него Ашту и, дождавшись согласного кивка, отрезал, — вот и не мешай!

Больше встревать и возмущаться Анвар не стал — у каждого свои развлечения. У Ашту еще относительно безопасные… для своих.

В последний вечер Ашту подпустил преследователей достаточно близко, иногда перед поворотом Всадникам удавалось мельком увидеть морду лошади идущих следом. Отобрал у Анвара боевой артефакт, который тот таскал на всякий случай, и скрылся в лесу, велев ждать его на ближайшем подходящем месте.

Удивленная Сауле видела, как трое демонов на лошадях, абсолютно не обращая внимания на них с Анваром, проскакали мимо, преследуя иногда покрикивающего Несущего хаос.

— Как это он, — удивленно обернулась она к Анвару, когда демоны скрылись из виду.

— У каждого свои секреты, — тихо ответил Анвар, подбирая сухие ветки и складывая в одно место.

— Но…

— Сауле, он из проклятого племени, — тихо перебил Анвар наложницу, — помоги мне набрать дров.

Сауле тоскливо вздохнула, любопытство грызло, но дальше продолжать не имело смысла, Анвар ясно дал понять, что не ответит.

Глава 17

Сам Ашту был из проклятого племени адругов. Собственно, на темной территории все племена были проклятыми.

Адруги жили у Ледяного предела, там, где в горах имелся проход к Ледяному океану и в настоящее время находился порт, заполненный кораблями темного флота.

Суровые жизненные условия: снег, горы, каменные пустоши, продуваемые ледяным ветром, сделали народ адругов весьма приспособляемым. А соседство с такими ребятами, как ледяные гиганты, ледяные тролли и горные бар-бары весьма изобретательным в плане выживания.

И пускай при Темном народ адругов переквалифицировался больше в мореходов да торговцев навыки свои они не теряли, бережно передавая из поколения в поколение. Воспитывая своих детей способными противостоять любым напастям.

Эти умения не раз спасали самого Ашту, вытаскивая из таких передряг, оказавшись в которых другой человек погиб бы от осознания своего бессилия. Если бы успел его осознать.

Ашту как белка несся вперед по лесу. Не замечая преград, используя для передвижения не только землю, покрытую болотным мхом. Периодически останавливаясь, он выкрикивал несколько реплик — требовал ускориться.

Он слышал, как три демона, что шли за ним от Ельни, пробираются через лес. С каким треском их кони пытаются пройти по тому месту, что Ашту представил им тропинкой.

Демоны погоняли коней, упустить Всадника сейчас было нельзя. Второй, за которым они шли все это время, скрылся вместе с Несущим смерть. Не может быть, чтобы они выбрали такую плохую дорогу просто так, наверняка что-то заподозрили или обманули всех и идут совсем не туда, куда указал Шутур.

Прислушиваясь к переговорам Всадников, всматриваясь вдаль в поисках силуэтов, мелькнувших среди деревьев, демоны все меньше уделяли внимания дороге. Даже когда под копытами лошадей захлюпала рыжая вода и те заартачились, не желая идти дальше, они жестоко настояли на своем.

Лошади видели, чувствовали беду, но демоны гнали их вперед. Там, совсем близко, была опушка, деревья поредели и вот-вот должны были показаться Всадники.

Полыхнуло. Идущая последней лошадь, дико взвизгнув, сиганула вперед, напугав и без того нервных товарок, без оглядки понесших подальше от опасности. Понадобилось всего четыре скачка, и лошади, вместе с незадачливыми наездниками, провалились в бурую, затянутую сверху ряской, жижу.

Тарго испуганный, удивленный резкой сменой солнечной опушки на гнилое болото, попытался ухватиться за седло своего коня. Выбраться, опершись на него. Почти получилось. Ему удалось приподнять себя над топью аж до пояса, а потом конь с последним хриплым визгом скрылся под водой, и у Тарго не осталось опоры. Вскинув взгляд, он с ужасом уставился на кочку напротив. Украшенная длинной травой и куском гнилого бревна она привлекла его внимание не обещанием спасения. На бревне, опустившись на корточки и положив руки на колени, свесив вниз ладони, сидел Несущий хаос. Слегка наклонив голову с седыми косичками, он наблюдал за агонией преследователей. И в его глазах Тарго, к ужасу своему, не заметил ни ненависти, ни жалости, только легкое любопытство и холод Ледяного предела.

— Вернулся? Сядь перекуси.

Сауле удивленно озиралась, не понимая, к кому обращается Анвар. Пока, довольно хохотнув, из-за разросшихся кустов не вышел Несущий хаос, весело заявив:

— Рад, что ты еще хоть что-то можешь.

Анвар лишь головой покачал и, положив другу каши, протянул миску.

Плюхнувшись рядом с Анваром прямо на землю и взяв у него миску, Ашту уже серьезнее сказал:

— С этими попрощался.

— Спасибо.

— Будешь должен, — хмыкнув, Ашту вытащил из-за голенища сверток, в котором обнаружилась простая костяная ложка. Критически оглядев ее, он принялся за еду, — еще бы хоть десяток обезвредить, а то страшно тебя бросать.

— Дальше не пойдешь? — на друга Анвар не смотрел, шевелил угли, оставшиеся от костра, погрузившись в свои мысли.

— Нет, — почесал нос черенком ложки Ашту, — думаю, ты и сам справишься, а я бы хотел быть в замке. Нужно следить за ситуацией. Присмотреть, что лысые будут предпринимать. Очень не хочется, вернувшись попасть в пекло.

— Я тебя понял, — Анвар и сам хотел предложить другу то же самое, если он вдруг вздумает поехать с ним. — Демон, из-за твоего плана придется круг давать.

По просьбе Ашту путники съехали с тракта, забрав на запад к Вечным топям. Вечными они назывались не оттого, что всегда здесь были, а потому что русло Вечи делало петлю и проходило где-то не сильно далеко, по ту сторону топи, окружая ее и оставляя свободным только узкое горлышко, по которому Всадники въехали. Теперь, чтобы выбраться, нужно было вернуться по той же дороге до тракта, еще три дня пути в обратную сторону.

— Так поезжай через Светоград, — дернув головой, предложил Ашту.

— Нет, это еще дальше, — на самом деле не только дальше, но и дважды через реку переправляться и ехать по дороге с очень интересными правилами. В настоящий момент Всаднику неподходящими. Можно, конечно, и по тракту, но это совсем большой круг, в обход всех изгибов реки в компании остроухих. — Пойдем, как и планировали, через дельту.

— Смотри сам. Ты как назад собираешься.

Анвар поморщился.

— Не знаю. Если табор будет еще там… демон, не знаю, Ашту.

— Да ладно тебе, должен застать. Это единственное место, где кочевники задерживаются на месяц, а то и больше, — Ашту желал подбодрить друга, пускай и понимал, Анвар прав, это кочевники и сидеть ждать гостей они не будут.

— С моим уровнем везения.

— Не хандри. И, мой тебе совет, даже если табора там не будет и тебе придется возвращаться за ними сюда или дальше на север. Езжай через Болото, — Ашту доел, выскреб остатки каши из миски и вручил ее другу с таким лицом, будто передавал что-то поистине ценное.

— С ума сошел? Как я ее там проведу, — Анвар, усмехнувшись, принял ценность из рук Ашту и спокойно поставил на землю.

Сауле удивленно вздернула брови. Мужчины говорили так, будто ее здесь не было. Только бросали периодически косые взгляды, не то, намекая, что лучше бы и не было, не то, оценивая ее возможности.

— Анвар. За твою голову Шутур поставил тысячу золотых, а на юге стоит армия идиотов желающих легкой добычи. Как думаешь, как далеко ты сможешь пройти по темным землям? — Несущий хаос смотрел на друга как на ребенка несмышленого.

— Демон, — выругавшись, Анвар отвернулся, чтобы не видеть этого издевательского взгляда, а то друг у него один, жалко. — Много их там? Может, их перебьют до моего возвращения, как у них дела идут?

— Я же сказал, армия, — со вздохом протянул Ашту, прекращая нервировать Анвара мимикой — Дела? С переменным успехом. То возвращаются обвешенные острыми ушами, с белокурыми султанами на бошках, то по утрам невернувшиеся украшают передний ряд деревьев, раскинувшись по ним своим внутренним миром.

— Но ведь ты проехал? Хотя там наверняка эльфов как воды в Бездонном?

— Я это я, а девку свою ты там точно не спрячешь.

Сауле возмущенно фыркнула.

— Ну, извини, милашка, женщину! Так что поверь, через болото безопаснее будет.

Когда Сауле встала утром, Ашту уже не было. Анвар лишь невразумительно буркнул на ее расспросы. Пришлось удовлетвориться таким ответом и, пожав плечами, идти, есть остывшую кашу, добросовестно оставленную ей мужчинами.

Даргос стоял перед зеркалом, поправляя слегка топорщившийся ворот нового костюма. Орк нервничал. Время вышло, пора было действовать. В замке не осталось ни одного демона из воинов. А час назад прибыл с посланием его боец, сообщив, что все готово.

В последний раз, кинув взгляд на себя и тяжело выдохнув, Даргос достал из большой костяной шкатулки сложенный и запечатанный лист. Повертел его перед глазами и пошел искать того, кому послание было адресовано.

— Ашт Торги, — в дверь робко просунулась голова орка.

Торги досадливо поморщился, этот скрыг появлялся у него исключительно по делам, а он, Торги, только собрался расслабиться. Выбрал наложницу, сейчас покорно ждавшую у кровати, открыл бутылку хорошего вина. Не успел даже глотка сделать.

— Да, Даргос, я тебя слушаю, — отставив пустой еще бокал обратно на стол, повернулся демон к входу.

— Послание, ашт. От Багри, — орк вошел в комнату, прикрыв дверь, но далеко от нее отходить не рискнул, не любят темные вторжения в свое личное пространство.

Удивленно вскинув брови, Торги быстрым шагом подошел к орку, выхватил послание из его рук и, распечатав, пробежал глазами несколько написанных строчек.

— Проклятье, — Торги провел рукой по лысому черепу и оскалился задумчиво, — Даргос, собери мне группу. Возьми Шато, Рии и…

— Ашт, их нет в замке, — нервно перебил демона Даргос.

— Как нет, а где они, — Торги смотрел на орка, подозрительно сузив глаза.

— Так, как обычно, поехали генералов по деревням сопровождать, — недоуменно протянул орк, хлопая глазами и изображая из себя полного идиота, как давно привык за годы службы рядом с рогатыми.

— Кто из демонов есть, — зло дернув уголком рта, спросил Торги.

Даргос задумался ненадолго, делая вид, что вспоминает:

— Никого нет, ашт.

Торги зло выругался и на мгновение прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Успокоившись, приказал:

— Тьма с тобой, возьми лучших, поедем к Вангору, — демон замолчал ненадолго, сверля орка недоверчивым взглядом, — ты останешься здесь.

— Как прикажете, ашт, — поклонился Даргос и вышел вон, радостно улыбаясь. Все шло как нельзя лучше.

Торги с отвращением разглядывал отряд должный сопровождать его до леса. Орки, убарг и гнол, щеривший зубы на каждое движение лошадей.

К сожалению, сейчас выбора не было, Торги проверил, ни одного воина демона в замке действительно не было.

— По коням, — скомандовал Торги на ходу, запрыгивая на своего ашарога, но вперед не поехал. Отправив отряд, тронулся следом. Впереди была долгая дорога с существами, которым Торги не доверял.

Дорога далась тяжело, демон устал, пытаясь постоянно держать все под контролем и всех под наблюдением. При этом нельзя, чтобы хоть кто-то из них догадался об истинных чувствах. Командир, боящийся собственных воинов, это сильно. К счастью, до леса оставалось всего ничего, по расчетам, завтра к обеду должны подъехать. Конечно, понадобится время, чтобы найти Багри, но это уже не его забота. Шорох справа заставил демона резко обернуться, вглядываясь в низкий пушистый куст с большими темно-зелеными листьями. Глаза демона, не приспособленные к дневному свету, плохо различали колышущееся марево. Мельтешащие под дуновением ветра веточки и листья, вытянувшиеся к свету из середины высокие, тонкие травинки и что-то еще, скрывающееся, но явно присутствующее. Вот точно, что-то дернулось не так, не в такт ветру.

— Кто здесь? — настороженно спросил Торги, вытягивая меч.

Из-за куста, хищно и немного виновато улыбаясь, вышел один из его провожающих, темно-бурый орк Гарб, если Торги правильно помнил. Следом за ним, чуть в стороне показались и минотавр, и второй орк, гнол и еще орки. Много, гораздо больше, чем ехало с ним.

— С-суки, — прошипел Торги все понимая.

Даргос принял из воздуха зависший там небольшой теплый шар темно-синего цвета с белыми прожилками. Магическое послание, малодоступное, до неприличия дорогое, зато надежное. Никто, кроме адресата не сможет прочитать то, что внутри.

Погрев шар в сомкнутых ладонях, Даргос прошептал над ним свое имя и удовлетворенно расправил свернутый трубочкой листок. На нем мелкими аккуратными рунами были написаны два слова: «Задание выполнено».

Улыбнувшись, Даргос разорвал листок на десяток мелких кусков, закинул их в кубок и залил водой из графина. Сейчас размякнет и можно будет выкинуть.

Все шло хорошо, даже замечательно.

Шутур злился. Нервно прохаживаясь по комнате взад-вперед, он думал о последних неудачах.

Сообщения от отправленных за Несущим смерть отрядов приходили исключительно неприятные. Найти проклятого человечишку они не могли, по крайней мере, большинство. Один отряд, отправленный по тракту, пропал. Можно было бы считать, что именно они нашли Анвара, но помланий-то от них не было.

Зато были сообщения о пересекающих границу отрядах монстров. Не тех глупцов, что, польстившись на обещанную награду, сбивались в разношерстные группы. Нет, эти были хорошо организованы и вооружены, под предводительством орков. Исключительно орков. Какого они тянулись на светлую сторону, никто сказать не мог, но что-то подсказывало Шутуру, ответ ему не понравится.

Один из таких отрядов, уже на той стороне, встретился с его воинами и вместо того, чтобы молча проехать, склонив голову, эти идиоты на демонов напали. Не ожидавшие атаки его воины, оказавшиеся в меньшинстве, были убиты. Один из них успел удрать и смог доложить, что именно произошло. А если бы нет? Еще один пропавший отряд и все?

Исчез как сквозь землю провалился и Несущий хаос. Шутур был уверен, что этот мерзкий скрыг побежал помогать дружку, но доказательств не было. Никто не видел, что бы он переходил границу. Да после того, как он выехал из замка, его вообще никто не видел. Да будут прокляты людские племена, породившие этих ублюдков.

Еще и Торги, слабак, тьма его прибери, умудрился помереть. В нападение эльфов Шутуру слабо верилось. Этот морка был слишком труслив и при этом умен, чтобы самостоятельно лезть в Вангор. Пускай и нашли его развешенным по деревьям, как любили делать остроухие, но… не верил Шутур в эльфов, не верил! Теперь место главнокомандующего занял Даргос. Вонючий орк, его поддержало большинство оставшихся в замке генералов. Только… кто убрал на это время отсюда подходящих демонов? Причем некоторых из них так и не нашли.

И вообще, в последнее время слишком участились несчастные случаи с демонами. Несколько агр-генералов поехали по своим владениям и были подняты на вилы. Демона на вилы, немыслимо!

Карательный отряд в деревнях никого не обнаружил, они опустели, и их соседи не знали, куда они делись, а врать Несущему боль еще никто не научился.

Ашт генералы, отправившиеся к Вангору, слишком часто стали попадать в эльфийские засады и, соответственно, гибнуть.

Причем основная смертность пришлась на род Райнок, к которому принадлежал и Шутур. Вторыми в этом замечательном списке значились зеленоглазые ублюдки Арканак, и наименьшие потери понесли Карилнак. Из чего можно было сделать вывод, что длина жизни демонов, стала зависеть от их отношения к другим расам. Карилнак всегда были мягкотелыми и слабыми.

— Проклятье! — не выдержав, Шутур зло саданул кулаком по стойке кровати.

Даргос. Шутур был уверен, что этот волосатый скрыг имеет отношение к происходящему, но после того как он занял пост главнокомандующего до него невозможно стало добраться. Орк окружил себя охраной из верных морок и даже в сортир без них не выходил. Но даже если это он, то явно не один.

Шутур остановился, глядя в одну точку. Кто-то расчищает верхушку тьмы от демонов.

Зло выругавшись Несущий боль оглядел покои, но ничего достойного его эмоций не нашел и ускорившись отправился искать выход гневу в темницы. Ему нужно было успокоиться и подумать.

«— Какая удача. Все же есть плюсы в твоем просчете, Несущий смерть. Коорхан, совсем недалеко до Светограда. Ты хоть представляешь, что можно сделать в светлых землях, имея при себе Сердце тьмы? Не представляешь, потому что не желаешь ввязываться в войну. А если удастся войны избежать? Если ты один, сможешь уничтожить остроухих? Ненавижу эльфов. Даже не знаю кто хуже демоны или остроухие. Правда, у демонов ведь тоже уши острые. Может, они родственники, это бы объяснило мою неприязнь. Хех.

Но письмо эльфикам я, все же, отправлю. Это будет очень интересно. Спасибо тебе Анвар за этот маленький подарок и извини за неприятности. Думаю, ты выйдешь из них с честью. Правда, я очень надеюсь, что достаточно этих светлых ублюдков превратится в пыль раньше, чем ты решишь эту проблему. Хм. Обезопасить бы его как-нибудь…, пожалуй, нужно подготовить почву, все же Несущий смерть у нас один».

Глава 18

— Нам лучше обойти этот лес, — шмыгнула носом Сауле.

Погода, испортившись вчерашним днем, возвращаться в нормальное состояние не желала, брызжа с неба мелкими, больше похожими на пыль, каплями. Воздух, еще вчера утром прогретый горячим летним солнцем, сегодня заставлял кутаться в надетые в три слоя одежды и прятать замерзшие руки в карманы, а нос в воротник.

— Потеря времени, — Анвар говорил тихо и спокойно, больше походя сейчас на огромного нахохленного ворона, впавшего в дрему.

— Нимфы тебя не пропустят, они разберут твою темную суть стоит войти под сень первого дерева.

— Я не боюсь нимф, пожалуй, я даже не против с ними пообщаться, — выделив тоном последнее слово, Анвар ухмыльнулся, отмирая, и окинул Сауле насмешливым взглядом.

Но поддаваться на провокации Всадника девушка не стала, ядовито фыркнула и язвительно спросила:

— А кентавров, на которых эти нимфы, по слухам, разъезжают?

— Вот объясни мне, — вместо ответа протянул Анвар, потягиваясь, — почему гнолы, минотавры и химеры — это темные твари, а кентавры светлые?

— Возможно, кентавры слишком быстрые, чтобы быть темными? — насмешливо переспросила Сауле, но уже более серьезно добавила, — или за них нимфы очень просили.

— Нимфы, — задумчиво протянул Анвар, расплываясь в мерзкой ухмылке, — любопытно какой у них интерес.

— Анвар, что за намеки, — покрасневшая до кончиков волос Сауле постаралась вложить в свой голос все взбурлившее негодование.

— Какие намеки? Ты вообще, о чем подумала, глупышка? — округлил глаза в наигранном возмущении Анвар, стараясь не заржать, настолько смущенной стала девушка после его слов.

— Я подумала? Это ты намекаешь на… всякое.

— На что я могу намекать, ты размер первых и вторых видела? — уже откровенно насмехался Анвар, — ты как это себе представляешь, моей вот фантазии для такого не хватает! — и сам себе переча, вдруг задумчиво протянул, — правда, там же еще сатиры живут? Но они вроде на вторую половину козлы. Я на месте кентавров с нимфами бы на эту тему поговорил. Или нужно наоборот? Не зря же сатиры с рогами.

— Анвар! — Сауле, напоминающая цветом бурак, попыталась ткнуть разошедшегося Всадника кулаком в бок, для этого даже извлекая руку из теплых недр одежды, но не дотянулась и обиженно нахохлилась.

Лес все же пришлось объехать. Как бы ни потешался Анвар, кентавры действительно слыли грозными, агрессивными и жестокими воинами. А убить несущуюся на тебя в галопе конягу, к тому же размахивающую копьем непростая задача даже для эльфа с луком, были прецеденты. Это удлинило дорогу еще на две недели, пускай лес и назывался, Роща звезд, но размеры его были скорее, как у пущи.

Будь Анвар добропорядочным светлым, и объехать рощу можно было бы по ее левому, ближайшему к реке краю, не такому выдающемуся. Слегка углубившись под тонкие, стройные серебристые деревья, проехав удобной вполне накатанной дорогой. Но Анвар был темным. Правда, будь Анвар светлым, ее вообще можно было бы проехать насквозь. А так пришлось обходить справа, по наиболее длинной и неудобной дороге, представлявшей собой две едва различимые колеи, слегка продавленные в полевой траве.

Ездили по ним лишь местные да те, кто умудрился рассориться с нимфами. К сожалению, таких было совсем немного, девушки были весьма общительными и веселыми не желая ссорится и, уж тем более, желать кому-то зла. А темных сюда не заносило по вполне понятным причинам.

К общей радости, уже следующий день не оставил воспоминаний о вчерашнем, мокром и холодном. Погода радовала ярким солнцем и небольшим освежающим ветерком, не позволяющим окончательно свариться под застывшим на небе светилом.

Многочисленные насекомые разделяли радость людей и в первой половине дня по-своему испортили им жизнь, а после мириадами носились над раскинувшимся разнотравьем, украшенным яркими цветными пятнами летних цветов. В вышине, отбрасывая небольшую яркую тень, кружил орел, молча выглядывая на земле несчастных. Судя по всему, не узрел и так же по спирали удалился дальше на восход.

— Анвар там деревня, — тронула Сауле задремавшего в седле Всадника.

— М? — встрепенувшись, Анвар уставился на горизонт, пытаясь разглядеть вышеозначенную на фоне заходящего солнца. — На карте же нет никакой деревни? — рассмотрев лишь едва различимый дымок, возразил он, — и с чего ты взяла, что это деревня, а не, допустим, пожар или, что более похоже, костер?

Сауле неопределенно дернула плечом, — я знаю, что она там.

— Откуда? — Анвар переводил недоверчивый взгляд с Сауле на солнце и обратно. Скоро закат и, если там действительно деревенька можно было бы остановиться на ночь в ней.

— По рассказам. Там живет небольшое племя, из староверов.

Сауле прикрыла глаза, ловя лицом последние за сегодня лучи солнца.

Анвар невольно улыбнулся, из-за этого путешествия его красивая белокожая наложница, покрывшаяся ровным бронзовым загаром, стала напоминать выходца с Айваны, по крайней мере, с полночной ее части.

— Они нас на ночлег хоть пустят?

— Да, нужно будет только несколько условий соблюдать и все будет хорошо.

— Каких условий? И что значит все хорошо, а если не соблюдать плохо будет? — подозрительно уставился на наложницу Всадник.

— Да нет же, — Сауле возмущенно дернулась, раскрывая глаза и с укоризной глядя на Анвара, — просто укажут на дверь. А условия, точно не помню, но вроде они не пьют, не ругаются, и… может что-то еще, не помню! Так поедем?

— Давай, — легко согласился Всадник. Если действительно больше ничего, кроме как выгнать они не делают, то почему бы и нет. А даже если и попытаются, станет на племя меньше, невелика потеря. В этих землях их еще нескоро хватятся.

Их встретили на краю деревни. Пятеро мужчин с небольшими топориками в руках. Один, постарше, вообще с мечом. Выглядели они действительно колоритно, как и их деревня. Бороды длинные, как и волосы, в основном светлые, заплетенные в толстые косы и повязанные на лбу узорной тесьмой. Крепкие, видно не только плугом занимались. Держались с осознанием: голова поднята, спины ровные глядят в глаза. Эти люди у Всадника сразу вызвали симпатию, какие-то они были правильные. И одежды чистые, белые обмотки, такими и остались, пускай и день к закату. Штаны из серого грубого полотна чистые, без единой заплатки, как и рубахи более белые и из ткани помягче. Безрукавки тканые, украшенные мехом и вышивкой. Такое ощущение, что не простой день у них, а праздник какой.

— Меша с вами, — поздоровался вышедший вперед мужчина, выглядевший старше других.

Из-за заборов, окружающих аккуратные беленые хатки выглядывали любопытные глаза и белокурые макушки ребятни. Кое-где видны были и женщины, дородные с толстыми косами, спрятанными под яркие платки.

— Здравствуйте, — чуть склонил голову Анвар, спешившись и придерживая лошадь в поводу, оглядываться вокруг не рискнул, ему казалось, что сейчас нужно смотреть в глаза встречающему и взгляд не отводить. А своим ощущениям Всадник привык доверять. — Нам бы передохнуть с дороги, да заночевать.

Мужчина долго глядел Анвару в глаза и, наконец, отвернулся, как-то даже смягчившись в лице и, бросив мимолетный взгляд на Сауле, произнес ровно:

— Можно и переночевать. И еда найдется и вода, и лавка лишняя. Токмо вина нет, — и после этих слов вгляделся в лицо собеседнику, ловя отголоски эмоций, кивнул удовлетворенно и спросил, — жена тебе?

Врать ему не хотелось, и Анвар качнул головой отрицательно:

— Нет.

— Тогда звени, но по разным хатам остановиться придется.

Анвар вздохнул тяжело, но согласно кивнул, лишь уточнив напоследок:

— А можно хоть до сна ее рядом видеть?

Мужчина улыбнулся по-доброму, понимающе:

— Можно, отчего ж нет. Ее сейчас к Грайке отведут, та одна живет. Умоется да придет к нам, ужинать будем, а там опять же к Грайке пойдет.

— Спасибо.

Анвар кивнул Сауле, дождался, пока та слезет, и пока лошадей заберет другой встречающий.

— Меня Михаль кличут, — приложил разговорчивый руку к груди.

— Анвар.

Анвар повторил жест.

— Сауле, — тихонько пискнула за его плечом Сауле.

В середине деревни им с Сауле пришлось расстаться. Девушку забрали улыбчивые женщины, а Анвара провели к большому, в два этажа, дому. Показали рукомойник, аккуратный деревянный туесок с язычком, торчащим снизу, комнату на втором этаже с удобной неширокой периной и оставили одного. Правда, ненадолго. Анвар не успел даже отдохнуть толком, как прибежал мальчишка и позвал за собой. Внизу Всадника встретила обширная румяная женщина. С улыбкой вручила ему сверток и указала вновь следовать за мальчишкой.

Анвар ничего не понимал. В другое время все это вызвало бы бурную реакцию, слишком подозрительно вели себя эти люди, но сейчас угрозы Всадник не чувствовал и покорно плелся за радостно подпрыгивающим мальцом к стоящему чуть вдали от основных построек домику, повернутому к ним тылами. В отличие от остальных, жилых хаток, этот был небеленым. Крепкий деревянный сруб, малюсенькое, едва руке пролезть, окошко и низенькая плотная дверь. Чуть в стороне аккуратная огражденная плетнем копанка с деревянными мостками у ближайшего берега.

— Мне туда? — удивленно уставился Анвар на остановившегося мальчишку, приглашающе махнувшего рукой на подозрительный дом.

Тот агакнул, радостно улыбнувшись, и умчался к дому, только босые пятки блеснули.

— Демоны, как-то это… слишком, — но передумать Всадник не успел, дверка распахнулась, являя его взору голого, мокрого и красного мужика.

— Заходи, чего мнешься как неродной? — вопросил радостный мужик, и, не ожидая реакции округлившего глаза Анвара, втянул его в маленькое помещеньице с расставленными у стен лавками и разбросанной на них одеждой. Комнатушка полнилась запахом дыма и сухих листьев, а также сырого дерева и еще чего-то сладкого. — Раздевайся и заходи, — велел детина, скрываясь за дохнувшей клубами пара и жары внутренней дверкой.

Анвар с ужасом и отвращением уставился на поглотившую мужика дверь, судорожно размышляя, как потактичнее отказаться от такой сомнительной чести. И меч, как назло, в комнате остался.

Пока размышлял, неуверенно нащупывая спрятанный нож, из чудовищного нутра деревянного монстра в клубах пара и одуряющего запаха листвы с хриплым криком выбежала очередная жертва. Не разбирая дороги, красный как глаза демона мужик, с прилепленными к блестящему телу черными плюхами, умчался наружу, хлопнув спасительной, ведущей на улицу дверью.

Анвар окончательно убедился, что такое веселье не для него и, бросив сжимаемый в руках тюк на лавку, попытался последовать за мужиком, но внутренняя дверь, ведущая не иначе как во владения Первозданного Тьмы, распахнулась раньше…

— Ну, ты скоро ль? — аккуратно прикрыв ее за своей спиной, вопросил давешний счастливый мужик.

Яростно мотая головой, Анвар попятился, уперся ногами в лавку, чуть не сев на нее и согнулся, оскалившись, без боя он не сдастся. Рука скользнула под рубаху, вытаскивая нож.

— Ты чего это? — недоуменно сдвинул брови местный палач.

Внешняя дверь вновь хлопнула, впуская обратно весьма довольного жизнью мужика, оказавшегося Михалем, с таким же удивлением, как и первый, уставившегося на гостя, не спешащего воспользоваться гостеприимством хозяев и на зажатое в руке оружие, отбрасывающее широким лезвием тусклый свет, льющийся из маленького занавешенного окошка.

— Чегой-то он? — не дождавшись ответа от Анвара, переспросил у Михаля палач.

— Раздевайся заходи, — покровительственно улыбнулся старший, указав на дверь.

— Нет уж, я туда не полезу, — зло процедил Анвар и возмущенно закончил, впрочем, опустив нож, — вы, может, не заметили, но у меня женщина есть.

На несколько мгновений в доме повисла тишина, задумчивые крепыши переглянулись и разразились громовым хохотом. Так что даже слезы из глаз брызнули.

— Ну, ты и да, гость, — стонал Михаль, — ты слышал, Потап? — и вновь зашелся в приступе дикого, неудержимого смеха. — Ох, повеселил, ох потеха. Не боись, гость дремучий, то парня. Моемся мы там!

Анвар осторожно подкравшись, недоверчиво заглянул в приоткрытую Потапом дверь. С досадой разглядел бадейки, наполненные водой, ковшики и куски мыла. А также веник в руках красного, не то от стоящей внутри духоты, не то от смеха, третьего местного, наверняка расслышавшего, что творилось снаружи.

Вынырнув из исходящей паром дыры, Анвар смущенно кивнул и аккуратно обнажился. Зашел за скрывшую от его глаз весельчаков дверь и охнул от невозможности сделать вдох.

— Спокойно, привыкнешь, — пообещал Михаль и, подтолкнув к лавке у стены, велел, — присядь-ко, подыши погрейся. Сейчас мы и за тебя примемся.

Обещание было зловещим. Действия и того хуже. Одурманенный жарким влажным воздухом, Анвар с ужасом наблюдал, как эти бар-бары бьют друг друга связанными в веник ветками. Окатывают водой, дымящейся даже при стоящей здесьтемпературе.

На верхнюю лавку его затягивали в четыре руки. Оправдывал себя Анвар тем, что от непривычной обстановки впал в прострацию и не смог оказать должного сопротивления. От первого удара Всадник чуть не спрыгнул вниз, на голову весело хохочущего Потапа. После десятого стиснул зубы, с тоской вспоминая удары кнутом, там хоть понятно присудили пять — пять и получил, когда же закончится эта пытка, оставалось только гадать.

Как оказалось, избиения не худшая пытка в этой милой деревне. Стоило жестким прутьям остановиться, а поверившему в избавление Анвару, вздохнуть облегченно, на него вылили полный ушат кипятка. Таких криков деревня не слышала давно, а сам Анвар никогда не издавал. Подлость местных на этом не закончилась, следом за кипятком Всадника окатили ледяной воды, прервавшей крик. Горло сжалось в спазме не в силах сделать вдох, сердце пропустило даже не удар, а с десяток их, а когда завелось вновь, попыталось покинуть обреченное тело, вырвавшись через ребра.

— Накось выпей, — Анвар пришел в себя, сидя в маленьком помещении с лавками, заваленными одеждой. Под нос ему сунули глиняную кружку, всю покрытую холодными каплями. Внутри оказался какой-то приятный, сладкий напиток с пузырьками, ледяной.

Жадно выхлебав предложенное, Анвар осоловелыми глазами уставился на довольных палачей:

— Изверги! — констатировал он, и под громовой хохот побрел обратно во чрево тьмы.

То, что посадили за стол, уже не было Анваром. Всадник был уверен, что жизнь, дух и прочее, что должно присутствовать у человека, покинули его в том жутком доме, еще после первого круга пыток.

Чистая одежда, выданная хозяйкой в том злополучном свертке, приятно обнимала не желавшее шевелиться тело. Квас, тот самый напиток, что ему давали во время «помывки», приятно освежал. На столе быстро появлялись еда и питье, за столом веселые, улыбчивые лица. Справа мужские, слева женские, но только взрослые. Детей погнали, как только мужчины вернулись из парни.

Лилась неспешная беседа с обсуждением дня, ночи, лета и дел неизвестной Анвару богини Меши, а Всаднику не хотелось не то что шевелиться, думать.

Неспешно поглощая еду и отвечая на вопросы о путешествии, Анвар вдруг понял, что вполне счастлив. Не хотелось никого убивать несмотря на их издевательства. Когда же пришла Сауле, он в этом убедился. Наложница, радостная и разрумянившаяся, радовала взгляд чистым опрятным платьем, надетым поверх белой рубахи и заплетенными в косу волосами. Вот только посадили ее на дальний конец стола, среди женщин.

— Ну, вот и все в сборе, — торжественно произнес Михаль, когда пришли женщины. — Пусть Меша увидит нашу радость и поможет нашим гостям в их поиске! — после его слов все дружно протянули руки вверх, ладонями к себе, застыли так на мгновение и вернулись к обсуждениям и празднованию.

— Михаль, — не выдержав любопытства, позвал Анвар, — мы, что, к вам на праздник попали?

— Конечно! — махнул головой бородач, — праздник, мил человек, у нас после захода солнца.

— Всегда? — недоуменно протянула Сауле под неодобрительным взглядом Анвара из-за нее лишь открывшего рот.

— Конечно, Меша богиня ночная. Днем она вся в заботах и хлопотах. А ночью отдыхает. Чтобы ни смущать ее своим мельтешением, да не злить, намекая, что мы вот и после заката работаем, не ломаемся, мы, как только солнце земли коснется, работу бросаем. Одеваем чистое, да и отдыхаем, песни поем, пляшем, веселимся. Пускай и богиня отдохнет, наши напевы слушая.

Анвар приподнял брови в изумлении.

— Странно, что вас еще темными не признали.

К его удивлению, Михаль вскинулся зло, насупился, поджав губы, но пояснил спокойно:

— А отчего ты думаешь, мы от всех вдали сидим? Темными нас признать не смогли, не подходим по дару, но и считать равными себе не захотели, глядели как на зверье лесное. Все оттого, что мы от Меши отказаться не пожелали. Раньше мы со зверолюдами торговали, еще прадед мой жив был, а теперь? А теперь даже енти, кони, на нас как на пустое место глядят. В нашей стороне, Анвар, ты не найдешь светлых, нет их тут. И темных нет. Все у нас равны, все живут по-соседски, по-доброму. И мы, и махнаухие с севера и охотники мрачные. Раньше и жрецы свои были, обо всех богах знали, все обряды провести умели, капище богов отвергнутых доглядывали. На берегу морском у камня, что три стихии соединяет, дней десять неспешного пути. Да не стало их, две зимы назад увезли их рогатые на черном корабле.

Анвар слушал и не верил ушам, в то, что в обеих империях остался хоть кто-то, кто не делит существ по цвету.

— Куда увезли? — подал он голос, чтобы хоть как-то обозначить заинтересованность и не сидеть с открытым ртом, переваривая услышанное.

— А кто ж их знает, — печально потупился Михаль. — Хорошие там люди жили, всегда на помощь приходили. Всегда ночлег давали, тем же охотникам, что за зверем морским ходят. А как корабль ушел на берегу почти все братья и осталось. Отец, мать… да братья.

— Семья?

— Да нет, — слегка качнул головой Михаль, — они друг друга так называли, старик-отец, старуха-мать да братья, сестры, что помладше.

За столом повисла скорбная тишина, не прерываемая даже дыханием, пока Михаль не встрепенулся, мотнув головой.

— А, хватит раны бередить, давай чего повеселее вспомним. Ты вот говоришь к теплому морю едешь, а что ж забыл-то там?

Анвар улыбнулся, перебирая, как и что сказать:

— Да под Коарнаком у кочевников ночевали, и кое-что очень важное у них забыли. Они как раз на праздник солнца к Коорхану пошли, догоняем.

— Кочевники? Хорошие люди, — значимо произнес Михаль, вогнав Анвара в прострацию своим заявлением. Мало кто может назвать кочевников не только хорошими, но и признать людьми. — Они к нам часто заезжали, Полушу вот вылечили, когда он зимой в холодной воде искупался. Суровая она тогда была — зима, даже снег выпал и нашу Стайку, речушку маленькую, ледком прихватило. А он и полез невидаль такую глядеть, а Стайка пускай и шириной кошке перепрыгнуть сразу с берега вглубь уходит.

Разговор постепенно сменился на то, какими способами, будучи детьми, присутствующие убиться пытались, и Анвару, не желавшему травмировать остальных, осталось только слушать. Подхватился он, понимая, что сейчас так и заснет, опершись на стену и удобно развалившись, под мерный гул голосов.

— Михаль, ты извини, устал я. Пойду спать, — заставив себя сесть ровно, улыбнулся Анвар местным, всем и сразу.

— Ох, ты ж, извини, совсем забыл, что вы с дороги, — ударил по коленям Михаль поднимаясь, — отведите девчушку к Грайке, — обратился он к женской половине стола.

— Нет, подожди, я сам, — подняв руку, быстро попросил Анвар, выковыриваясь из-за стола.

— Ну как знаешь, помнишь хоть, где дом стоит? — улыбнулся мужчина понимающе и, дождавшись кивка, вновь уселся на свое место.

— Тебя тоже радовали прутьями по спине? — ехидно уточнил Анвар у девушки, потягиваясь и разминая затекшие за время сидения мышцы.

— Понравилось? — лукаво усмехнулась ему Сауле. Ей уже рассказали, как ее Всадника уговаривали попариться.

— Жуть! — честно признался Анвар передернувшись. — Неужели тебе нравится. Это же… больно!

— По сравнению с Глабой это касание шелка, — усмехнулась Сауле, но по лицу Всадника поняла, что такое сравнение не к месту. — Анвар, все хорошо!

— Хорошо, — согласился Всадник, вглядываясь в далекие звезды. Пока что все действительно было хорошо, вот только надолго ли.

Остановившись у дома, где поселили Сауле, Анвар замялся, так, что наложница успела почти до двери дойти, и только тогда позвал:

— Сауле?

— А? — с готовностью обернулась она.

— Откуда ты знала про деревню? — Анвар смотрел на женщину прямо и абсолютно не удивился, когда она потупилась отворачиваясь. — Две зимы…

Услышав замечание, Сауле вскинула взгляд, уставившись Анвару в глаза. Всадник даже отступил на шаг, такая ненависть блеснула в них. Но тут же пропала, сменившись тоской и болью.

— Да… — шепнула она, прикусив губу.

— Расскажешь?

Но Сауле замотала отрицательно головой.

Анвар понимающе кивнул и пожелал:

— Темной ночи.

Дождавшись, пока Сауле скроется в доме, Анвар медленно побрел обратно, остановился у плетня и поднял глаза небу. Постоял так недолго, размышляя и все больше злясь на себя и это состояние расслабленности. Нельзя Всаднику расслабляться иначе смерть придет уже к нему. Тряхнув головой, Анвар подступился к рукомойнику и, освежив лицо холодной водой, отогнал мысли подальше, вернулся в душное нутро хатки и поднялся в выделенную комнату. Нужно поспать.

Глава 19

Будить путников утром никто не стал, а сами они, измотанные дорогой, подниматься не спешили.

Анвар открыл глаза, когда по дому, вместе со стуком посуды и негромкой песней пополз аромат чего-то вкусного и однозначно почти готового. Полюбовался на чисто выбеленный потолок с единственной, весело перебиравшей лапками и периодически перелетавшей с места на место, мухой. Потянулся, не вставая, растягивая отдохнувшее тело.

— О, Тьма, как давно я так хорошо не спал.

Аккуратно заправив кровать Анвар надел бережно разложенную на сундуке отстиранную и починенную одежду. Спустился почти бегом, быстро перебирая ногами. Поздоровался с хозяйкой, чистящей над ведром какой-то овощ, крупный, исходящий кровавым соком, и, не задерживаясь, вышел на двор, прищурившись от ослепительно яркого, высокого солнца.

Настроение было слишком хорошим, чтобы портить его нытьем по поводу позднего времени, и Анвар лишь качнул удивленно головой, надо же так заспаться. Умылся и, устроившись у забора, ехидно наблюдал за смущенной, спешащей к нему Сауле. Даже с сумками.

— Да не спеши ты так, я еще не позавтракал, — весело встретил он наложницу, забирая сумку.

Сауле немного похлопала глазами на непривычно веселого Всадника, но философски пожала плечами решив пользоваться и, так же радостно, улыбнулась.

Оседланные кони ждали на краю деревни, удерживаемые парнем лет пятнадцати, таким же светлым как все окружающие и с тремя едва пробившимися чахлыми волосинками на подбородке.

Анвар закинул сумки на спины животных и отправил туда же Сауле, порывавшуюся обнять и поцеловать каждого из присутствующих, и, по мнению Всадника, проделывающую это уже не в первый раз.

Сам же смущенно подступился к прямому и какому-то величественному Михалю, с легкой улыбкой провожавшему его взглядом.

— Спасибо вам… всем.

Не любил Анвар прощаний, не любил и не понимал. Опустив взгляд земле, не мог понять, что еще нужно говорить в такие моменты, и главное, зачем.

Михаль, видя отчаяние гостя, улыбнулся шире, положив ему руку на плечо, отчего Всадник встрепенулся, вскидывая взгляд с отблесками злого неприятия. Объясниться с удивленным Михалем он не успел, лишь потупился, усмиряя вынырнувшую изнутри выучку, когда тот убрал руку прислушиваясь. В следующее мгновение все обитатели деревни переключились на разглядывание поля.

— Млад едет, — настороженно произнес Михаль, огибая Всадника и выходя чуть дальше за ворота. Всматриваясь в быстро увеличивающуюся фигурку конного, несущуюся от той дороги, по которой подъехали Анвар и Сауле.

— Что-то не так? — осторожно спросил Анвар, становясь рядом с бородачом и так же провожая взглядом наездника.

Зашумели взволнованно собравшиеся на проводы люди, перешептываясь и готовясь слушать главного.

— Сейчас узнаем, — обронил Михаль.

Наездник, резко затормозив у околицы, скатился с коня и бегом направился к встречающим.

— Чужие, Михаль, пятеро. Идут быстро, к деревне, — отчитался запыхавшийся, будто не на коне ехал, малец, едва ли достигший возраста мужчины.

— Зачастили что-то, — удивленно буркнул Михаль, — еще вас не отправили, а уже следующие едут.

Что-то в этом всем царапнуло Всадника, — а раньше так часто не ездили?

— Нет, что ты. Места глухие, мы в стороне от дороги. Так что, если кто за год явится уже много, — пояснил Михаль, окидывая взглядом поле в попытке разглядеть гостей.

— А их пятеро? — настороженно переспросил Анвар у мальца.

— Д-да, — согласно кивнул тот, только волосы мотнулись вслед за головой.

— Знаешь что, Михаль, спрячь-ка ты женщин, а сам, вместе с остальными, возьми по топору какому, — тихо попросил Анвар.

Михаль удивленно воззрился на гостя. С тем произошли разительные перемены. Простой уставший парень, пускай и напугавший его слегка последним взглядом, но вроде добрый и общительный стал похож на болванчика снежного, что дети умудрились той зимой сваять. Холодные колючие глаза, разглядывающие поле с хищным прищуром и властный голос, от которого по спине дрожики пробежали.

— Сауле, слезай, бегом в дом, а ты, — продолжал между тем Анвар, отрываясь от разглядывания разнотравья и указывая на мальчишку, удерживающего коней, — лошадь ее убери, спрячь, моего только оставь.

— Ты чего это, гость дорогой? — недоуменно протянул Михаль на все эти заявления.

— Извини, кажется мне, что мы к вам беду привели, — спокойно сказал Анвар, глядя Михалю в глаза. — Я сейчас к ним навстречу поеду. Когда вернусь, расскажу, а если не вернусь, позаботься о девчонке. Договорились?

— Нет, — медленно покачал головой Михаль и под недоуменным взглядом Анвара пояснил, — ты гость. Твои проблемы — наши проблемы. Тем более они все равно сюда едут.

— Слушай, ты не понимаешь, — попытался отговорить безумца Анвар, — это демоны… скорее всего.

— Демоны, — задумчиво протянул здоровяк, — что ж, мы им еще за жреца не отомстили, вот и повод.

И, развернувшись, гаркнул пару команд, отправив женщин прятаться, а мужчин вооружаться.

Уже через десяток минут вокруг не было ни одного праздношатающегося человека. Даже мелкие шавки, до того вольготно валявшиеся в пыли, исчезли, сменившись двумя огромными рыжими в подпалинах монстрами, всего раза в два уступавшими размером моркам.

— Ну как знаешь, — буркнул Анвар. Не хватало еще отговаривать самоубийц. Тем более так действительно как-то спокойнее. — За мной не иди, я попытаюсь решить эту проблему на подходе, нельзя их к деревне подпускать, — велел он, забираясь на коня.

Топот второго коня раздался практически сразу, стоило Анвару отъехать.

— Да, демон тебя возьми, — буркнул Всадник, поморщившись и слегка придержав лошадь, обернулся к Михалю, — я же просил не ехать за мной!

— Когда? — почти похоже округлил глаза Михаль.

Анвару осталось лишь зарычать, пришпорив коня. Хочется ему, пускай сует голову дурную. Тем более что вооружен Михаль оказался вовсе не топором и даже не вчерашним мечом, а весьма неплохим, но слишком длинным луком, подвешенным под левую руку. Для лошади, конечно, не лучший вариант, но раз здоровяка это не беспокоит, то и Анвару ни к чему задумываться.

Едва различимые, в момент выезда из деревни, точки быстро разрастались, оформляясь в пятерку конных. Шли ровным галопом, практически в ногу. Особенность темных лошадей, плохо.

Анвар чуть придержал коня, поднял руку, показывая Михалю, сделать то же самое.

— Ну что, твои знакомцы? — аккуратно пристроив лошадь шагать рядом с Анваровой, поинтересовался Михаль.

— Похожи. Лошади, по крайней мере, наши, — ответил Анвар, продолжая вглядываться в верховых, так же сбросивших темп и вытянувшихся в шеренгу. — Будь осторожен, у них могут быть атакующие амулеты.

— Мне такое не страшно, — похвалился Михаль, извлекая из-под рубахи небольшую гладкую палочку, исписанную рунами и подвешенную на крепкой крученой нити, — у меня оберег есть.

— Не уверен, что он поможет тебе при магической атаке, — нахмурившись, скривился Анвар, поглядев на неказистый кусок деревяшки.

— Не сумлевайся, гость, — хохотнул Михаль, останавливая лошадь.

Верховые подъехали достаточно близко, чтобы можно было разглядеть их покрытые шипами головы и горящие красным светом глаза. Похоже, разобрав, кто едет навстречу, сочли, что необходимость маскироваться исчезла.

— Демоны значится? — поскреб Михаль подбородок под кучерявой растительностью.

— Угу, — Анвар проводил взглядом двоих возжелавших заехать со спины и громко, чтобы не оставалось сомнения, к кому он обращается, предложил демонам, — вам лучше стать так, чтобы я вас видел. Иначе придется сделать так, чтобы некому было заходить мне за спину.

— Ашт Анвар, — поклонился ему демон во главе отряда, — не уверен, знаете ли вы меня. Мое имя Багрд.

Брови Анвара попытались всползти к волосам, такой вежливости от демона он никак не ожидал. Пришлось удерживать хмурое выражение лица силой воли.

— Я слышал о тебе, Багрд, но ты прав, лично не встречал. Что ты хочешь, зачем приехал в такую даль за мной.

Михаль в переговоры не вступал, хмурился лишь, слегка шевеля усами.

— Ашт, я смею доложить, что Император признал вас… изменником, — видно было, что слова демону даются с трудом. Он подолгу подбирал каждое из них, — у меня приказ доставить вас в Империю.

— Хватит перед ним пресмыкаться, — зло зашипел другой, по правую руку от Багрда со слишком простым рисунком на черепе. Младшая ветвь, да и то, верно, из самых низов, а амбиции прут, — у нас приказ убить тебя!

— Тебе никто не говорил, что, встревая в разговоры командиров, можно лишиться головы? — спокойно спросил Анвар несдержанного, лишь легким движением брови показывая свое отношение.

— Ты не командир, ты предатель и вообще не имеешь голоса.

Багрд побледнел. Проявившийся рисунок явил миру до того едва заметные завитки, разглядев которые Анвар все же не сдержался, округлил глаза.

— Мальчишка, — хмыкнул Анвар и больше не удостоил несдержанного ни жестом, ни взглядом, обращаясь исключительно к Багрду. — Думаю, этот малец ближе к истине, — криво ухмыльнувшись, указал он глазами на ярящегося демона, — вам ведь приказали убить меня?

— Да, — прямо глядя в глаза Всаднику, произнес Багрд, — но Император обещал отменить приказ, если вы, все ему объясните. Я собираюсь предоставить вам такую возможность.

«Ох, глупец! Кто же о таком признается при подчиненных, да еще при демонах. Тоже мальчишка, глупый», — досадливо поморщился Анвар.

Вслух произнести он ничего не успел, до того молча скалящийся низший, одним плавным движением полоснул Багрда мечом и, больше не обращая внимания на сползающего с коня командира, взревел:

— Убить Всадника.

Сзади тренькнула тетива, и с громким воем на землю упало тяжелое тело одного из прибывших. Продолжая завывать, скорчилось под копытами невозмутимого коня.

Анвар ударил своего скакуна пятками, в попытке подобраться к злобному мальцу, но тот ждать прямой атаки не стал. Прекрасно понимая, что в ближнем бою ему с Всадником не справиться пошел по кругу, доставая из-за шиворота круглую бляху.

— Да, чтоб ты сдох, — простонал Анвар, заводя коня за оставшегося демона, чтобы с помощью его укрыться от заклинаний. — Михаль, у мальчишки атакующий амулет.

— Не боись, совладаем, — весело гаркнул мужчина, отбиваясь от атак последнего демона, все же прихваченным небольшим топориком. Оружие было также приспособлено к конной атаке, как и его лук. Оттого громила старался как можно ближе притереть свою лошадь к лошади противника, не позволяя тому в полной мере воспользоваться длинным мечом.

— Осторожно, у него должен быть еще и нож, — крикнул Анвар, полюбовавшись на своеобразный танец, и при этом, стараясь не пропустить удар своего противника и не выйти из-за его спины.

Яркой вспышкой на мгновение полыхнул со стороны сражающихся огненный шар. Громыхнул взрываясь. Двоих конных раскидало в разные стороны, с сочным звуком впечатав в податливую землю. Истошно заржали опаленные кони, придавленные к земле страшной силой, переломавшей ноги и ребра.

— Урод, — Анвар обернулся к лежащему на земле Михалю, к счастью, ругающемуся, в попытке подняться на ноги, и пропустил удар мечом, прочертившим на спине огненную полосу. Выгнувшись, Анвар потерял драгоценные мгновения, и воин успел убраться из-под ответного удара. Убрался в сторону, теряя преимущество.

Такие мощные артефакты, к счастью, являлись одноразовыми и демон, отбросил бесполезную теперь бляху и, не удержавшись, ехидно прокомментировал рану Анвара:

— А Шутур-то прав, великий Несущий смерть, всего лишь, человеческая тряпка!

— Вот из-за таких идиотов как Шутур, вас скоро совсем не останется, — оскалился Всадник, не сводя взгляда с демонов и прислушиваясь к их лежащим на земле приятелям, не хотелось бы получить нож в филейную часть от полутрупа.

От деревни неслось около десятка конных, впереди стелились, двигаясь плавно как речной поток, двое монстров, прозванных псами явно по ошибке.

— Зря ты командира своего не послушал, мог бы вернуться в замок победителем, а теперь ты проиграл, малец. Слишком много времени потратил, выслушивая мой монолог, — криво ухмыльнувшись, Анвар резко повернул коня, уходя с траектории несущейся лавины.

Демоны, бросив затравленный взгляд назад, сорвались с места, но стоило им отъехать от лежащих на земле и лучники, больше не опасаясь попасть в своих, выпустили смертельные жала. Одна из стрел впилась в круп коню мальчишки, вторая в спину другого демона. Резко припав к шее коня, тот стал медленно сползать с седла, пока добежавший пес не сдернул тело на землю одним рывком мощных челюстей.

Лавина пролетела следом. Догнать демона на подстреленной коняге они смогут и прибить тоже. Рядом с лежащими остановился лишь Потап. Осадив коня, он тут же слетел на землю, бросившись к сидящему и держащемуся за голову Михалю. Анвар немного понаблюдав за успехами деревенских, со спокойной совестью спешился, присев рядом с бородачами на корточки.

— Ты как? — спросил он Михаля, разглядывая подпаленное лицо.

— Иди ты в…, чтоб тебя перемкнуло, паскуда темная! Чтоб ты на девке ничего не смог, а мужики сами на тебя лезли! — сдавленным голосом поведал ему Михаль.

— Раз ругаешься, жить будешь, — констатировал Анвар досадливо.

— Чтоб тебе так жилось! — в ответку буркнул Михаль, — рогатого глянь, которого свой ткнул.

— Зачем он тебе? — слегка удивленно поинтересовался Анвар, стараясь не обращать внимания на ругань мужика.

— Затем, что помочь ему надо!

— Он демон.

— А то я не разобрал, — зло зашипел Михаль, — глянь, говорю, морда темная!

Покачав головой, Анвар поднялся и пошел к лежащему Багрду. Вид у него был какой-то слишком благообразный для демона. Ни злости на лице, ни страха, открытые глаза смотрят в небо, а рукой бок зажимает.

— А это больно! — так же глядя в небо, удивленно поведал подошедшему Всаднику мальчишка.

— Ты серьезно? Щенок, демон тебя раздери, какой из тебя воин? — в полном изумлении завис над страдающим Анвар.

— Я не воин, я ученый, — демон попытался улыбнуться, но губы, дернувшись, тут же вернулись в болезненную гримасу.

— Вот как, позор семьи? — хмыкнул Анвар, присаживаясь рядом на корточки, и, отнимая руку демона от раны, изучил совсем неглубокий порез. Нож соскользнул по толстой коже костюма, распоров его и немного бок. — К тому же неженка.

— Я всегда считал вас самым умным Всадником, а вы?! — возмущенно скривился мальчишка.

— Тише ты, герой, я только констатирую факт. Навряд ли Шутуру очень нравится выбранный тобой путь, не так ли?

Демон отвернулся, поджав губы, подтверждая выводы Всадника.

— Кем он тебе приходится? И вообще, какой-то ты слишком нежный для демона, тебе лет-то сколько? — насмешливо заметил Анвар.

— А какая разница, — надулся Багрд, — дядя он мой!

— Вот как, тогда точно позор, — скривил губы в ухмылке Анвар, а гневно уставившемуся на него демону подал руку, велев, — поднимайся, герой, хватит прохлаждаться.

Багрд шипел и сипел, ругаясь не хуже Михаля, только более тонко, учено.

— Давай их на коней и к деревне, — переглянувшись с Потапом, которому удалось поставить на ноги Михаля, велел Анвар.

Кивнув, Потап повел едва переставляющего ноги друга к коню и помог ему забраться, первым отправляясь к застывшим у домов фигуркам. Анвар помог залезть на своего коня демону и велел ему править следом.

— А вы? — испуганно поглядывая на застывших вдалеке людей, вцепился демон в плечо Всадника.

— Добью, — буркнул Анвар, указывая на тихо стонущих лошадей.

Побледневший мальчишка кивнул согласно и, обернувшись всего раз, повел коня шагом к деревне.

Помимо лошадей, нож милосердия понадобился и демону, которого отбросило взрывом.

Он лежал на спине. Руки и ноги замерли в непривычных позах и лишь глаза, полные боли и отчаяния, смогли рассказать, что демон еще жив.

— И стоило оно того? — опустившись рядом с ним, Анвар вгляделся в, на мгновение зажмуренные и вновь открытые, глаза, тусклым багрянцем взгляда пытавшиеся достучаться до совести Всадника. — Да не бойся ты. Я не Шутур, я помню свое предназначение, — печально улыбнувшись, Анвар положил руку на лоб демона, пропустив шипы между пальцами, а второй рукой быстрым движением вскрыл артерию.

— Нужно сжечь их, — не оборачиваясь к подъехавшим, велел Анвар, когда топот копыт замер у него за спиной.

— Сделаем, — кто ему ответил, Анвар не знал и не желал узнавать. Поймал спокойного коня, последнего оставшегося в живых и поспешил на разборки с Михалем.

— Что думаешь с мальчишкой делать, — спешившись под мрачным взглядом Михаля, Анвар кивнул на усаженного на лавку демона, с кряхтеньем снимающего кожаную куртку.

— Лечить, что ж еще, — буркнул Михаль, не желавший прощать гостю подпаленных усов и зудящего лица.

— Он демон, — усаживаясь рядом на лавку, еще раз попытался достучаться Анвар до его сознания.

Михаль вскинул полный злого ехидства взгляд, собираясь выдать еще пару проклятий невозмутимому гостю, но Анвар поднял руку в просьбе дослушать:

— Демонам нельзя доверять, натура у них такая, лживая.

— Бред, — вздохнув, отрезал Михаль, — погляди на него, он же совсем ребенок.

— И все же, не стоит поворачиваться к этому щенку спиной, на всякий случай, — предостерег Анвар, уже понимая, что этого человека ему не переубедить.

— А если бы ты один с ними встретился, победил, а мальчишка так же выжил, что бы ты с ним сделал? — глядя в землю себе под ногами, ровно поинтересовался Михаль.

Потап до того переводивший взгляд с одного говорившего на другого, смутился, отвернулся, уловив, похоже, те же эмоции, что и Анвар.

Анвар не ответил, лишь хмыкнул многозначительно, переводя взор на скулящего демона. Да уж, видел бы его Шутур, лично придушил бы.

— Убил бы? И рука б не дрогнула? — не желал успокаиваться Михаль, уставив тяжелый взгляд в лицо Анвару. — Ребенка?

— Михаль, послушай, — Анвар зло поджал губы, стараясь не сорваться. Глупый деревенщина, не понимает темных реалий, а туда же, бросается судить. — В Темной империи нет детей, есть воины и трупы.

А сам осекся, понимая, что врет здесь даже себе. Вот он пример, сидит и робко улыбается румяной, доброй женщине, периодически болезненно всхлипывая, когда та особенно близко прикасалась к ране.

— Анвар!

Голос вместе с обладательницей несся от самого дальнего в деревне дома и Анвар горячечно зашептал, обернувшись к Михалю и стараясь успеть до прихода Сауле.

— Я не вправе тебе указывать и не в силах на вашу доброту ответить подлостью. Поэтому послушай. Перед уходом я бы убил мальца. Не хочу, чтобы смерть вашей деревни была на моей совести, а я привык не доверять демонам. Даже тем, кто со мной вежлив. Вот только понимаю, что в этом случае ты проклянешь меня уже всерьез. Оттого прошу лишь об одном — не доверяй ему! Можешь лечить, можешь пустить в дом, только спиной не поворачивайся!

— И это говорит мне темный Всадник, — выслушав его с серьезным лицом, кивнул Михаль задумчиво. Подождал, пока Сауле потискает скрипевшего зубами Анвара и поохает над порезом на его спине, и вновь убежит — просить воды да тряпок.

— Повезло тебе с ней, — улыбнулся Михаль неожиданно по-доброму, — такой мрази как ты жизненно необходима такая светлая душа. Может хоть она сможет тебя немного обелить.

— Ты еще мразей не видел, — отшутился Анвар, внутренне сжимаясь. Неприятно.

— Одного не пойму, что Всаднику понадобилось так далеко от Империи? — Михаль осторожно погримасничал, пытаясь хоть немного остудить зуд обожженной кожи, выдохнул сдавленно и, успокоившись, вернулся к разговору.

— Не стоит тебе о том задумываться, — на этот раз тон Анвара не оставлял сомнений в его отношении.

— Как знаешь, — досадливо буркнул Михаль, отворачиваясь, — вон, твоя спешит. Знаешь, Анвар, как перевяжет она тебя. Ехал бы ты.

Ничего не оставалось, как согласно кивнуть и, дождавшись разрешения Сауле, надеть рубаху и вывести лошадей за ворота.

Глава 20

Гортье, не то большая деревушка, не то маленький городок, заполненный различным сбродом, помогающим, не очень чистым на руку путешественникам, избавиться от лишней поклажи перед пересечением реки. Иногда добровольно, иногда не очень. Руки светлого императора, как и его каратели, сюда недотягивались, предпочитая считать это место выдумкой.

— Нужно продать коней, — пояснил Анвар на полный ужаса взгляд Сауле встретивший его заявление о необходимости заехать в это прекрасное место.

— Анвар, давай просто отпустим лошадок, — умоляюще прижала руки к груди она.

— Тогда нам придется идти пешком всю оставшуюся дорогу, — задумчиво протянул, криво улыбнувшись, Всадник на эту просьбу. Он отрешенно глядел вслед четверке молодцев, скрывающихся за первыми домами. На плечах молодцы держали подозрительно шевелящийся сверток. — Лошадки, к сожалению, стоят денег, а они, в основном, остались в замке. Впрочем, пожалуй, ты права, не стоит тебе туда соваться, пойдем, я оставлю тебя где-нибудь в укромном месте.

— Анвар? — Сауле недоверчиво уставилась в спину развернувшего коня Всадника, — ты что, серьезно?

— Мм? — натянув поводья, Анвар непонимающе обернулся на возмущенную наложницу.

— Ты оставишь меня, на голой равнине, среди бегающих толп мрачных типов, а сам исчезнешь на несколько часов?

По настоятельной просьбе внутреннего голоса Анвар не спешил говорить — да, чувствуя в словах Сауле некую неправильность и, кажется, угрозу.

— Сауле, никто тебя не тронет! Вот покажи мне эти мрачные толпы, — попытался успокоить девушку Анвар.

— В том то и дело, что сейчас их нет. Но стоит тебе уйти и точно кто-нибудь явится! — Сауле не хотела злить Анвара, ей и вправду было здесь не по себе. Казалось, эти мрачные рожи прячутся на поле подобно оборотням, сливаясь с травой. Да и торчать на такой открытой местности, ожидая возвращения Всадника, а если не вернется?

— Да кому ты нужна?

— Ну, спасибо! — обиженно надулась Сауле, отворачиваясь от Всадника и назло ему, направляя лошадь к поселению.

— Да, демон лысый, Сауле! Я не это имел в виду! — Анвар зло провел рукой по волосам, наткнувшись на грязную сосульку вместо рассыпчатого хвоста. Взбесился еще больше и, хлестнув коня, обогнал противную девчонку судя по звуку умудрившуюся показать ему в спину язык, и поехал в Гортье. С явным намерением не просто продать лошадей, но и задержаться в каком-нибудь удобном и достаточно чистом Доме.

К тихой ярости Всадника местные, слишком чувствительные на всякие неожиданности, быстро распознали опасность и не спешили проворачивать свои фокусы ни с ним, ни с Сауле. Предпочитая более безопасный, но оттого не менее доходный способ нажиться на чужаке. Все что продавали местные, для приезжих оказалось в пять, а то и десять раз дороже. Зато за лошадей, наоборот, давали цену вполовину меньше. Пока Анвар не пригрозил торговцу пустить его на корм бродячим псам, во множестве тягавшимся по тесным грязным рыночным рядам.

Еда в Доме по цене сравнялась с его конем, а по вкусу с печально запомнившейся солдатской баландой. Ванна предстала в виде крохотной деревянной бочки, дырявой и засаленной.

К полной досаде добавилась еще едкая улыбка Сауле, встречавшая его после каждого нового потрясения.

— Доброе утро! — радостно оскалилась наложница, встречая хмурого, невыспавшегося Анвара сидя за столом в трапезной и поглощая белый хлеб с ромашковым чаем. Единственное среди предложенного, что она смогла безбоязненно съесть.

Ехидство и желание «порадовать» Всадника пришли к Сауле не просто так. Оказалось, что этот Дом пригоден для жизни так же, как их ванна для купания, а еда собственно для употребления внутрь. В Доме водились клопы, тараканы, и муравьи, сейчас деловито тянувшие крошку хлеба от щербатой тарелки к краю стола.

Кинув мрачный взгляд на зверский оскал, призванный играть улыбку Анвар лишь скривился зло и подозвал разносчицу. Заказал себе завтрак, мрачно пообещав той, что если его еда будет похож на его сон, то дом он сожжет, хозяина выпотрошит и прибьет к стене, а разносчицу отдаст своему коню.

Судя по спавшей с лица женщине, слова до нее дошли. Да и тяжело было их не услышать, когда даже Сауле, бросив на говорившего Несущего смерть мимолетный взгляд, скукожилась, стараясь не подавать признаков жизни и не привлекать внимания, чтобы не попасть под раздачу.

Вышибала, решивший проучить наглого гостя, таким тонким чувством опасности не обладал и бесформенной кучей разлегся у соседнего стола. У своего Анвар его оставлять не стал, чтобы не портить аппетит спутнице.

После этого на столе живо появились и свежеподжаренная яичница, небольшие, одуряюще пахнущие пирожки и даже свежий хлеб нашелся… с маслом.

Правда, перевезти их через реку никто так и не согласился. Владельцы лодок исчезли вместе со своими посудинами, а остальные старательно делали вид, что не имеют к незаконному занятию никакого отношения, изображали слепых, глухих и безногих. Пришлось, по настоятельной рекомендации наложницы, топать пешком со всем своим добром, благодарно сваленным на сильные мужские плечи, к какому-то таинственному месту, где, по ее словам, есть перевозчики не такие жадные и обидчивые.

— Нам нужно на ту сторону, — ткнула Сауле пальчиком куда-то за заросли тростника.

— На ту сторону? — мрачно уточнил Анвар, глядя на предложенный маршрут.

— Да.

— Вот через эту траву, по воде и грязи? — Всадник все еще надеялся, что его поймут.

— Ага.

Чистый и незамутненный взгляд Сауле сбивал с толку, Анвар никак не мог понять издевается она или говорит серьезно. Все желающие, а главное, способные перевести путников через реку остались в городе. Тем более и переправа находилась рядом с ним, а Сауле вывела Всадника в странное, заросшее место без признаков разумной жизни.

Перед ними расстилалось русло Вечи, широкое, имеющее около десяти больших рукавов и без счета мелких, заросшее тростником и меч-травой, а кое-где и достаточно большую глубину.

— И как ты себе это представляешь? — сдался Всадник.

— На лодочке.

— На какой лодочке? — с тем же тоном, передразнивая девушку, переспросил Анвар, получилось очень издевательски.

— Анвар! — возмущенно притопнула ногой Сауле и по-простому ткнула пальцем за спину Всаднику, — на той!

Обернувшись, Анвар вздрогнул, с удивлением воззрившись на мальчишку лет десяти, стоявшего в простой деревянной лодке, старой, но крепкой. Мальчишка опирался на длинную ровную палку, упертую в дно реки, и широко ухмылялся, радуясь неожиданному представлению.

Лодка шла раздражающе медленно. Из управления на ней был лишь шест, оттого шел мальчишка осторожно. Пробирался вдоль высокой травы, иногда и сквозь нее, тогда скорость и вовсе падала практически до хода улитки.

Они тянулись по заросшим канавам, среди туч неприятно кусачих насекомых, забирающихся даже под одежду. Поэтому, когда мальчишка, в очередной раз отер пот со лба и сказал, что нужно передохнуть, Анвар лишь тяжело выдохнул, согласно кивнув. На дорогу до реки им понадобилось больше половины дня и сейчас солнце практически коснулось высоких метелок травы.

Лодка аккуратно пристала к настилу, державшемуся на пару ладоней выше воды, сделанному, по всей видимости, из тростника. Мальчишка ловко, так что лодка даже не шелохнулась, соскочил на него, и, намотав веревку на торчащий выше всех столб, жестом показал пассажирам следовать за ним. Выйти из лодки так же грациозно Анвар не смог. Стоило ему подняться, та качнулась, резко припадая на правый бок, отчего Всадник едва не кувыркнулся, с трудом удержав равновесие, и под раздражающе ехидные смешки прыгнул, стараясь как можно быстрее оказаться на чем-нибудь устойчивом. К его счастью, допрыгнул и даже удержался на ногах, хотя лодка от такого отношения качнулась гораздо сильнее и отошла от причала на длину веревки.

— Анвар! — испуганно закричала вцепившаяся в борта Сауле.

— Извини, — извинения были натянутыми и даже слегка обиженными, но подтягивать лодку Всадник кинулся с той же скоростью, что и мальчишка, испугавшийся видно, что неумеха чужак утопит свою спутницу.

К удивлению Анвара, обижаться Сауле не стала. Стоило ступить на помост, она с восхищенным вздохом дернула его за рукав, указывая на окружающие заросли, поднимавшиеся выше их на рост еще одного Анвара.

— Смотри, какая прелесть, было бы интересно здесь прогуляться!

— Угу, по шею в воде грязи и демон знает, чем еще, — Анвар не разделял восторгов девушки. Заросли высокие, что за ними прячется, неизвестно и не видно. Напади сейчас какая-нибудь водная тварь, он и сделать ничего не сможет, не поймет. Накрутив себя сверх всякой меры, Анвар крепко схватил Сауле за руку, не позволяя отойти от себя ни на шаг, и кивнул мальчишке — веди, мол.

Сауле пару раз дернувшись, решила все же не спорить со Всадником и его внутренними монстрами и покорно поплелась следом. Помост, к удивлению, оказался весьма длинным. Он петлял, обходя особо густые заросли травы иногда раздваиваясь, пока, наконец, не вывел к небольшому домику на сваях. Своим видом данное строение напоминало скорее улей, такое же округлое, с крышей конусом, только размером гораздо больше. Из прорези окошка призраком трепетала вырвавшаяся наружу занавеска из тонкой, легкой ткани. Помост окружал домик, прикасаясь к его стенам лишь в двух местах у главного входа, закрытого дверью, напоминающей оторванный кусок мостков, по которым они шли, и у противоположной стены, где было проделано низенькое квадратное отверстие у самого пола, прикрытое лишь куском коричневой шкуры.

Мальчишка, все так же молча, открыл перед гостями дверь, и посторонился, пропуская вперед.

Внутри помещение оказалось поделено на несколько частей тонкими перегородками, так же как и помост сплетенными из толстого тростника. Никакой мебели, на первый взгляд, видно не было, лишь циновки закрывали как стены, так и пол.

— Добрый день, — из одной отгороженной комнатушки навстречу гостям вышел низенький пожилой мужчина с седыми волосами и тонкими, длинными такими же седыми усами. — Я Гаян, и я рад приветствовать вас в моем доме.

— Здравствуйте, я Сауле, а это Анвар, — радостно выпалила Сауле пытаясь выбраться вперед и закрыть собой напружинившегося Анвара.

Судя по всему, незнакомая обстановка очень нервировала Всадника. Изначально, пока шли к домику, он сверлил взглядом все растения, шевельнувшиеся немного не так, как другие. Теперь, заслышав старческий голос, резко отпустил ее руку и схватился за бок, там, где под свободной рубахой прятался нож.

Старик понимающе хмыкнул, но больше никак поведение гостя не прокомментировал. Улыбнулся широко и, легко сдвинув одну из перегородок, пригласил:

— Брошу, броходите.

Глазам путников предстала более привычная обстановка. В этой комнатке стояли стол и три кресла, сплетенные из тонких веточек.

Анвар, в своей манере, не доверяя такой, некрепкой, на первый взгляд, мебели, пошатал кресло, несколько раз нажал на его середину и лишь тогда аккуратно опустился на краешек сидения.

Старик, все это время, молча, стаял и улыбался, наблюдая за подозрительным гостем.

— Ималя, бринеси гостям еды, — распорядился он, когда и Сауле и Анвар, наконец, уселись. — Останетесь на ночь? — спросил он, когда мальчишка притянул широкую плетеную штуку, играющую роль подноса и стал составлять с нее на стол миски с едой, глиняные кружки и белые, плоские лепешки.

— Как ваш мальчишка скажет, — недовольно буркнул Анвар, — без него мы все равно отсюда не уйдем.

С задумчивым:

— Хм, — старик несколько раз провел рукой по усам, оглаживая их, и произнес, — тогда, думаю, вам лючше задержаться. Темнеет здесь быстро, вы и боесть то тольком не успеете, когда обуститься тьма.

Анвар недовольно дернул уголком рта, но возражать не стал, лишь кивнул устало. Он уже привык, что в светлых землях все идет не так, как он запланировал.

Простецкая еда, уха с пресной лепешкой да что-то вроде сладкой воды только с пузырьками и слегка дающее в голову, показались уставшим путникам невероятно вкусными. Сытые и разомлевшие они устроились на быстро расстеленных Ималом циновках, прикрытых грубыми, сплетенными из толстых волосатых ниток, одеялами. Одеяла неимоверно кололись, а грубая циновка сквозь него впивалась в тело, но им было плевать. Стоило принять горизонтальное положение, как оба отключились, погружаясь в долгожданный сон.

Утро началось не так радужно, как хотелось бы. В соседней комнатке взволнованно переговаривались хозяин с мальчишкой. Говорили они на своем наречии, которое Анвар не понимал, но судя по тону, пацан деда расстроил. После особо надрывной ноты причитаний старика сон улетучился бесследно.

Пришлось подниматься и идти искать простые человеческие радости, надеясь, что они не объединены в одном месте, имеющем название река.

— Доброе утро, бей.

Как и подозревал Анвар, старик выглядел не столь довольным, как вчера. Улыбался напряженно и глаза тревожные, но делиться с гостем проблемами не стал, а Анвар не желал в них влезать.

К счастью, у старика имелись и умывальник, непонятная конструкция из трубок тростника, подававшая воду, правда, из реки. И отдельная будочка с дыркой, выходящей в… реку.

— Будем думать, что я этого не видел, — буркнул Анвар, распахнув дверь будочки и страдальчески глядя на внутреннее убранство.

К завтраку старик стал совсем дерганным. Даже Сауле заметила изменения, удивленно шепнув Анвару:

— Что-то наш хозяин стал каким-то нервным. Чем-то тебя вчерашнего напоминает.

Анвар укоризненно глянул на нее поверх кружки, но комментировать не стал.

— Ималь, Ималь, видде бога, — только что вышедший наружу с сеткой в руках старик ворвался в хижину и, не обращая внимания на гостей, бросился в комнатку где, судя по звукам, находился мальчишка.

Несколько мгновений слышались тихие, новзволнованные голоса, шорох, а затем дверь резко распахнулась, и внутрь вошли трое.

— Тьма, — буркнул Анвар, опуская взгляд в тарелку, мысленно перебирая остальные, более емкие ругательства.

Сауле, распахнув глаза, следила как один из вошедших, крупный, дочерна загоревший лысый мужик, одетый лишь в легкие брюки и расстегнутую безрукавку, медленно прошел вперед. Заглянул в их комнату, пристально оглядел так и не поднявшего глаз от стола Анвара, презрительно фыркнул, и еще пристальнее смерил взглядом Сауле. Одобрительно ухмыльнулся и, осмотрев остальное пространство, отошел назад, занявшись исследованием другого помещения.

— Вот ты где. Иди сюда, — почти сразу же раздался его довольный голос, и старика Гаяна вытянули за воротник, к оставшимся двоим, при виде его радостно, но очень недобро улыбнувшимся, — где пацан?

— Нет его, рыбачит наверно, — придушенно зашептал старик, удерживаемый мужчиной за воротник халата, игравшего в этом краю роль верхней одежды.

— Вот как? Я надеюсь, он сможет объяснить отсутствие у нас… дохода, — мужчина явно подбирал слова, бросая косые взгляды на сидящую за столом и все еще глазеющую на них Сауле.

— Анвар! — Сауле шипела на Всадника уже несколько минут, но Анвар, сжав зубы, удерживал себя от взгляда на нее, — Анвар, же!

— Что? — наконец не выдержал Несущий смерть и грустно посмотрел на девушку, надеясь, что такой взгляд достучится до ее совести.

— Нужно им помочь!

— Чем?

— Анвар! Они же убьют старика!

— Нет, им нужен мальчишка, — с тяжелым вздохом произнес Анвар.

— Значит, нужно его найти и помочь!

— Если я не ошибаюсь, именно этим вопросом и собираются заняться данные личности, — вздернув брови Анвар, делая самый неприступный вид. Отломил кусок лепешки и обмакнул его в странную, но весьма приятную на вкус похлебку.

— Анвар! — возмущению девушки не было предела, — они же убьют его!

— Не факт.

— А он нам помог! — не желала отставать Сауле.

— За очень неплохое вознаграждение, — с кривой ухмылкой напомнил Всадник.

— Но мы еще не добрались до цели. Если его не станет, кто повезет нас дальше, — ехидно уточнила Сауле. Она прекрасно успела изучить Анвара и знала, что Всадник понимает — у него нет выбора, а это так агония, нежелание признать правоту наложницы.

— Мне нельзя привлекать внимание, — решил применить последний довод Анвар.

— А ты не привлекай, здесь всего четверо. Старик, не выходящий к людям и трое, которые после встречи с тобой никому никогда о ней не расскажут.

— Трупы вообще плохо разговаривают, — тихо, на грани слышимости буркнул Анвар.

— Анвар, проучить.

От взгляда, которым Всадник наградил наложницу, темные твари закопались бы и камень над собой поставили, но Сауле лишь улыбнулась широко-широко и громко заявила, — хозяин, что эти грязные боли здесь делают? Они слишком шумные, выгони их.

Звук, с которым Анвар скрежетнул зубами должен был возвестить чужакам о его настроении, но мужчины оказались глухи к подсказкам судьбы.

Резко развернувшись к тщательно не замечаемой до того парочке, троица зло уставилась на Сауле… продолжая игнорировать Анвара.

Каид до этого решил оставить девчонку на потом, а тощего спутника вообще не брал в расчет, этот трус и пикнуть не посмеет, а если Ханг будет в настроении, то сыграет ту же роль, что и его подружка.

— Ты, детка, помолчи, твое время еще придет, — зло, с явным превосходством заявил главарь, — сейчас разберемся со стариком и его выкормышем и займемся тобой. Можешь пока подготовиться, деваться-то тебе некуда.

— Ты этого хотела? — с нескрываемым ехидством переспросил Анвар, даже не взглянув на мужчин, удивленно прислушивающихся к словам человека, которого они посчитали никчемным трусом.

— Анвар! — Сауле состроила бровки домиком, сразу и извиняясь за свое поведение и возмущаясь, что Всадник позволяет каким-то чужакам так с ней разговаривать.

Не меняя выражения лица и все так же ехидно глядя на наложницу, Анвар откинулся в плетеном кресле и только дождавшись, когда мордашка наложницы станет виноватой, обратился к чужакам:

— Так говорить с этой женщиной могу только я, — договорив фразу Всадник, наконец, обратил взор на чужаков, отчего те сперва даже отшатнулись.

Каид первым взял себя в руки, и заявил, зло набычившись:

— Ты малец, помолчи. Возможно, тогда, всего лишь, получишь по роже, а будешь тявкать, займешь место своей женщины.

— Вот будешь знать, как меня пугать, — так, чтобы слышал только Анвар, ехидно шепнула Сауле.

Бросив на нее укоризненный взгляд, Всадник легко поднялся из-за стола, заставив троицу попятиться.

Теперь этот мужчина совсем не походил на труса. Губы чужака растянулись в злой ухмылке, а глаза до того наполненные вселенской тоской, полыхнули огнем.

Всадник остановился в нескольких шагах от троицы, не спеша нападать и даже не поднимая рук. Его поза вновь была неправильно истолкована. Каид привык, что его с приятелями боятся все, решил — чужак не уверен и не знает, что дальше делать.

— Зря ты встал, парень, — с ядовитой улыбкой заявил он и, сделав резкий шаг вперед, попытался ударить мужчину справа, в висок.

— Мля.

Предупреждающий крик подельников прозвучал как раз тогда, когда сам Каид понял — чужака перед ним уже нет. Удивленно обернувшись вправо, туда, где мелькнула бежевая, свободная рубаха, Каид упал на колени не в силах вдохнуть, получив удар по горлу. Следующим рухнул узкоглазый Ханг, струсив, он решил покинуть место боя, но наткнулся на резкий удар чужака, а получив еще два замер, растянувшись на полу. Третий, видя, что происходит, сделал непоправимую ошибку, метнувшись к застывшей за столом девушке.

Анвар перехватил его руку, когда пальцы чужака уже почти сомкнулись на тонкой шее. Вывернув захваченную конечность, Несущий смерть резко дернул, с несказанным удовольствием послушав легкий хруст и последовавший вопль. Стоило жертве заткнуться, Анвар дернул вновь, уложив мужика на пол и наступив на спину.

— Анвар хватит! — первой, как всегда, не выдержала Сауле, — прекрати его мучить.

— Как скажешь, — и, глядя девушке в глаза, Анвар резко ударил лежащего ногой по шее. Хрустнуло, и мужчина обмяк.

Сауле со всхлипом-стоном прижала руку к губам, она не ожидала такого.

Анвар, все еще не сводя взгляда с девушки, отпустил руку противника, гулко стукнувшую о пол, и медленно выпрямившись резким, злым голосом позвал, — а теперь ты, старик. О какой прибыли шла речь? Отвечай, живо, если не хочешь последовать за ними.

— Анвар, — Сауле хотела что-то сказать, но Всадник зло махнул рукой, призывая помолчать.

Тяжело вздохнув, старик все же признался.

— Рабы, госбодин. Ималь беревозит бутников через реку. Красивые девушки и сильные мужчины дольжны ехать через обределенный остров, там их оценят и решат, что делять дальше. А несколько дней назад Ималь беревозиль двоих с дочерью, и божалель их, бривез ко мне, а ботом в деревню, но там, у Шаха глаза и уши бовсюду.

Старик горько усмехнулся и опустился на пол, сложив ноги сложным бантиком, — вы вторые, кого он не доставил Шаху.

— Слышала? Поняла? — Анвар не смотрел на старика, он сверлил взглядом опустившую плечи Сауле.

— Нужно им помочь, — тихо шепнула девушка.

— Что? — Анвар удивленно отступил, а потом взорвался, — кому помочь? Этим двоим?

— Нет, рабам, — еще тише шепнула Сауле.

— Ты себя слышишь? Я не спаситель, Сауле. Я темный, я убиваю людей! — зло шипел Анвар в лицо опустившей взгляд наложнице, — ты думаешь, этот старый пень что-то поймет, а его щенок? Да стоит нам отсюда убраться, они примутся за старое! Потому что люди! Потому что денег хотят! Им насрать на остальных. Главное, чтобы своя задница в тепле была, а я, уж прости, не собираюсь играть роль вселенского добра и справедливости и биться о человеческую жестокость, пытаясь нести эту самую справедливость всем без разбора! И, Сауле, хватит. Хватит натравливать меня на всех, кого ты считаешь плохими ребятами, при этом надеясь, что я как папаша родной отшлепаю их по попке и отпущу восвояси. — Анвар замолчал, резко схватив кружку, сделал большой глоток и бросил, — собирайся, пора уходить, а ты, старик, зови мальца, нам пора, — после резко вышел вон. Ему нужно было проветриться, побыть одному.

Сауле сидела, понуро опустив плечи и положив руки перед собой, не мигая смотрела на украшавшее их колечко, простое, серебряное, подаренное Анваром в качестве извинения за очередную жестокость, расстроившую ее.

Тоскливые мысли кружили на месте: «Анвар прав. Он темный, его не перевоспитать, а я дура, решившая, что Несущий смерть станет кем-то другим ради меня. Его не изменить, зверь, берущий с руки одного, не станет домашним питомцем для других, пора смириться». — Тяжело вздохнув, она поднялась и, забрав сумку, пошла на причал, ей больше не хотелось злить Всадника.

К удивлению, мальчишка нашелся быстро и, погрузившись в лодку, они в полном молчании отправились к видной пока только на карте деревне.

Анвар украдкой бросал тоскливые взгляды на молчаливую, ничему не восхищавшуюся, Сауле. Он признавал, что наделал глупостей. Испугался за нее и сорвался, но как теперь исправлять, если эта женщина на него даже не смотрит. Дурак, нужно было взять себя в руки, отвлечь ее от глупой идеи, а не так…

Досадливо морщась, Анвар надеялся лишь на то, что в деревне будет больше шанса разговорить девушку, а там, не треснет, попросит прощения…, наверное.

Глава 21

Причал у деревни выглядел помощнее, пускай, сделан был так же из тростника, как и все окружающее.

Небольшие и большие, а также просто огромные хижины, поднимающиеся над песком опираясь на сваи, но только в прибрежной зоне. Дальше, где начинала расти нормальная сухопутная трава, дома опускались ниже, а после и вовсе располагались на самой земле. Будь эта деревня где-нибудь в более доступном месте, ее бы уже давно переименовали в город. Она раскинулась на добрый час вдоль каждого берега и занимала все пространство между ними.

Мальчишка, высадив пассажиров, робко пряча взгляд, попытался вернуть Анвару монеты, уплаченные им за переезд. Будь Всадник один, не погнушался бы, забрал, за такую-то подставу, но сейчас прекрасно осознавал, чем это закончится, так что лишь махнул рукой отворачиваясь. Подхватив сумки, он пошел искать спуск на сушу, незаметно оглядываясь на бредущую следом Сауле.

Устав ловить на себе косые взгляды Анвара, едва не спотыкающегося при попытке смотреть и на нее, и под ноги одновременно, Сауле все же поравнялась с ним и даже заговорила первой, под его облегченный вздох:

— Как думаешь где здесь рынок?

Анвар, немного повеселев, покрутил головой пытаясь уловить признаки, свидетельствующие что рынок — это там. Ничего не заметил и по-простому схватил проходящего мимо парня за плечо, грозно спросив:

— Рынок где?

От способа и тона вопроса мальчишка слегка опешил и испуганно ткнул в сторону моря.

Стоило отпустить руку, как парень сорвался с места.

— Спасибо, — буркнул Всадник в спину улепетывающего мальца, пожав плечами на многозначительный вздох Сауле.

Рынок действительно нашелся у моря. Спустя полчаса ходу по песчаным улочкам, ноги в которой тонули несмотря на ее утоптанность.

Заполненное разношерстным народом, заставленное прилавками, ящиками и попросту постеленными кусками материи пространство шумело, орало и воняло.

Ближний к морю край был полностью завален рыбой: мелкой, сваленной в ящики, связанные из вездесущего тростника, крупной, кое-где уже с отпиленными кусками и совсем непохожей на рыбу, глядящей на мир грустными, полными боли глазами. От них до самой воды воняющий потрохами песок был залит кровью.

Толкались плечами в попытке перекричать друг друга местные мужички, низкие и довольно тощие. За их спинами возвышались островками спокойствия купцы, прибывшие за рыбой из ближайших городов. Они с презрительной улыбкой ожидали пока нанятые ими, как здесь называли, гурми — люди, торгующиеся с продавцом, выкупят для них самую лакомую добычу. Иногда торги перерастали в драки, когда гурми оказывался слишком нахальным. Иногда эти драки переходили и на хозяев, с пеной у рта доказывающих, что именно их человек первым дал цену.

Стояли по краю рынка стражи, одетые в легкие кожаные доспехи. Но даже в таком, облегченном, варианте защиты они все равно не чувствовали себя хорошо. Красные, потные, они оглядывали торгашей полным ненависти взглядом. Те, что постарше позволяли себе присесть в тени на песок, а младшие терпели и оттого становились еще более нетерпимыми.

Анвар невольно поморщился, бравые воины с такого расстояния навряд ли разберут его суть, но все равно бродить среди толпы под таким прицелом было то еще удовольствие.

Но самым неприятным открытием было полное отсутствие лошадей. Вместо них кое-где продавались небольшие, смешные монстрики, похожие на очень заморенную, болевшую в детстве лошадь, которую повсюду таскали за уши. На такое животное боязно было даже сумки навьючить, не то что сесть верхом. Также рынок мог порадовать иной скотиной: куры, утки и гуси издавали невообразимый гвалт, сидя в тесных плетеных клетках, а козы, удерживаемые толстой веревкой, догрызали небольшую корзину, сплетенную из тонких прутьев.

— Эй ты, где можно купить лошадь, — удостоверившись, что искомого на этом рынке нет, обратился Анвар к одному из продавцов, торговавшему запертыми в клетку курами.

— Лешадей нет, бей, нигде нет, — замотал головой мужичок.

— Как нет? А почтовая станция есть?

— Есть, бей, только лешадей нет.

— А как вы сообщения отправляете? — недоуменно уточнил Анвар.

— Если не срочно — бо воде, если срочно и денег много — бочтовый маг есть.

— Вот же тьма, — протянул Всадник, отворачиваясь, — только этого не хватало.

Подумать о таком исходе Всадник даже не мог. Он слишком привык, что лошадь — это важная часть жизни в любом городе или деревне и оказался не готов к местным реалиям.

— И что мы будем делать, — тихонько спросила Сауле, она устала и проголодалась, и очень хотела сесть.

Кинув на девушку понимающий взгляд, он и сам устал и не прочь был подкрепиться, Анвар вновь обернулся к забытому продавцу.

— Как нам быстрее добраться в Коорхан?

— На ледке, бей. Дай денег рыбаку, и он довезет. Какая ему разница рыбу бродавать или место в ледке, — охотно поведал мужик.

— К кому из них лучше обратиться?

— Вам, бей, лючше вдоль берега боходить и выбрать ледку, а уже ботом с хозяином договариваться.

— Ясно, ладно, последний вопрос, где можно остановиться и поесть? — Анвар достал мелкую монету и, зажав ее в пальцах, ждал ответа.

Продавец оживился и ткнул рукой в ту сторону, с которой они только пришли.

— Там, бей, у реки. Длинная хижина с красным входом, там можно спать и еда есть.

— Спасибо, — монета полетела к продавцу.

— Посидишь в их доме, пока я найду лодку, — тихо пояснил Анвар для Сауле.

Сопротивляться та не стала, с благодарностью кивнув.

Хижина действительно оказалась большой, к счастью. Потому как она была единственным настолько длинным строением и сразу бросалась в глаза в отличие от входа, повернутого красным к реке.

Наскоро перекусив, Анвар отправился искать подходящую посудину, оставив Сауле в небольшой, едва отделенной от остальных помещений комнатушке.

Когда Анвар нашел лодку, а главное, рыбака, согласившегося отвезти их в Коорхан, солнце уже клонилось к горизонту, а когда вернулся к хижине, практически его коснулось. Вошел, старательно не обращая внимания на изучающие взгляды рассевшихся на циновках местных жителей. Прошел прямиком в снимаемую комнату и удивленно огляделся — пусто, только сумки стоят.

— Ну и куда тебя понесло, — устало шепнул Всадник, усаживаясь на циновку у стены, где Сауле уже расстелила одеяла. Не такие, как в хижине старика, более мягкие, хоть и колючие.

Время шло, Сауле не появлялась. Анвар уже места себе не находил от волнения, за окном быстро и неотвратимо темнело.

— Демоны, да где ты?! — Анвар остановился посреди комнаты, что-то не давало ему успокоиться, какая-то назойливая мысль. Что-то, что усталый мозг никак не хотел выделить отдельно, а в следующий миг Анвар похолодел — мысль оформилась.

Он разъяренным демоном выскочил в основной зал, где к его неудовольствию прибавилось народа… крепкого, мрачного и исключительно мужского пола.

— Где она, — намеренно делая вид, что не обращает внимания на окружающих, спросил он у владельца, невысокого, худого мужчины из местного народа. Местные вообще поголовно отличались низким ростом, худощавым телосложением, черными волосами и раскосыми глазами.

— Кто, бей? — делая удивленные глаза, переспросил владелец дома.

Играть в эту игру Анвар не желал и, резко выкинув вперед руку, схватил мужчину за горло, сдавив так, что тот засипел, краснея и синея.

— Где она?

Анвар терял терпение, он готов был отрывать от идиота куски, только бы скорее узнать, куда увели его наложницу.

В глазах подвешенного в воздух аборигена заплясало пламя. К удивлению Анвара, теперь мешавшее ему разглядеть лицо вайца. Плясавшее между ним и самим Всадником, эфемерное, но теплое. Озадаченно сморгнув, Анвар перевел взгляд на свою руку, держащую мужчину. Пламя облизывало ее, обтекало, не причиняя вреда ни ему самому, ни синему уже вайцу. Подняв к глазам вторую руку, Анвар убедился, что пламя его — проклятый дар Аксу проснулся, когда Всадник потерял над собой контроль. А ведь Ашту столько лет бесплодно бился, стараясь разбудить дремавшее проклятье.

Сзади переговаривались набившиеся в дом местные, в их голосах слышались страх и откровенная паника, но дверь, ни разу не скрипнула, показывая, что собрались они не зря.

— Отпусти его, — попросил низкий голос угрожающе. В отличие от остальных обладатель голоса был почти спокоен.

Выполнять просьбу Анвар не спешил. Подержал хрипящего мужика еще мгновение и, прошипев:

— Я сейчас вернусь, — убрал руку, позволяя, жадно хватающему воздух телу, упасть на колени, и обернулся, зло уставившись на такого же настороженного мужчину.

Эльф, точнее, квартерон, а то и еще меньше. От предков ему достался только высокий рост и довольно смазливая морда, уже попорченная шрамом, разделившим лоб на две равные части.

— Ты ее не достанешь, она у Шаха, — хмурясь, произнес эльф и кивнул на все еще откашливающегося мужика, — у него не было выбора.

— То есть, ты видел, как ее украли, — с каждым словом голос Анвара все больше уходил в змеиное шипение.

— Нет. Слышал, как они, — квартерон обвел рукой сидящих в зале, — обсуждали, что теперь делать.

— И где этот Шах, — прошипел Анвар, способность адекватно мыслить постепенно возвращалась к нему.

— Где-то на реке, никто точнее тебе не скажет.

— А если я спрошу по-другому, — не меняя зверского выражения лица, Анвар вытащил нож, жаль меч не додумался достать из мешка.

— Это не важно, — устало выдохнул эльф, расслабляясь и глядя на Всадника с непонятной тоской, — они сами не знают.

— А ты? — Анвар последовал примеру незнакомца и, выпрямившись, спрятал нож на место, удивленно наблюдая, как беснующееся до того пламя исчезает, припадая к рукам и впитываясь в кожу.

— А я еще не нашел, — так же молча проследив за изменениями в противнике признался эльф.

— Сколько ищешь?

— Вчера вечером пропала моя жена и дочь. Не здесь, мы остановились вдали от деревни, но мне пришлось идти за едой. Когда вернулся, их не было, — квартерон говорил медленно, тоскливо, похоже, все еще виня себя за их пропажу.

— А остальные? — Анвар, по примеру квартерона, обвел рукой мрачные лица местных, старавшихся все же, не подавать признаков жизни, пока чужаки разбираются между собой.

— Это его родня, — кивнул квартерон на испуганного владельца хижины, — он их позвал, когда понял, что произошло. Испугался.

— И правильно, — Анвар вновь повернулся к заскулившему мужику, — если с ней что-нибудь случится, я вернусь, убью тебя, сожгу твой притон и вырежу каждого, кто сейчас здесь присутствовал.

Больше разговаривать с эльфом Анвар не стал, и так все понятно. Метнувшись в комнату за мечом, он бросил владельцу дома, зло ткнув в его сторону пальцем:

— За сумки отвечаешь головой, ногами и руками, — и выскочил вон, почти бегом направляясь к реке, нужно было найти мальчишку — этот точно знает, где прячется Шах.

Анвар пробежал причал в одну сторону, всматриваясь вдаль, в кусты и берег, пускай и понимал мальчишка дома, и до утра, а то и до следующих пассажиров, не появится. Развернувшись к началу, Всадник удивленно замер, чуть не стукнувшись носом в стоящего за спиной квартерона.

— Какого демона? — к чему относилась эта фраза, собственно к наличию эльфа или к его незаметному появлению Анвар и сам сказать не мог, но эльф решил ответить.

— Ты знаешь, куда идти, ведь так? — в глазах его плясали безумные огоньки надежды.

— Нет, — Анвар зло отодвинул квартерона в сторону, возобновив поиски.

— Врешь, — Догонять человека эльф не спешил, крикнув с того же места, где Анвар его оставил.

— Нет, — больше ничего говорить Анвар не желал, но прислушавшись к себе, к своим чувствам и понимая, что должен ощущать этот квартерон, все же признался, — но точно знаю, кто знает.

— Что ты делаешь? — Анвар думал, эльф отстал, но нет. Тот, как и прошлый раз, абсолютно неслышно следовал за ним, уловив главное — этот человек знает, что делать.

— Твою мать, — протяжно поприветствовал Анвар всплывшего из-за плеча квартерона, — лодку ищу.

— Здесь их не оставляют на ночь, перетягивают к домам, речные лодки мелкие и легкие и…

— Ты мне лекцию читать собрался? — зло зашипел Анвар, и, чеканя каждое слово, произнес, все поднимая тон, — мне нужна посудина, чтобы могла плыть по реке, где ее взять?

Эльф, похоже, сообразил, что его невольный спутник находится на пределе, молча качнул головой, приглашая присоединиться, и пошел к самой неказистой хатке, притаившейся в тени своей шикарной товарки.

Дальнейшее показало, что эльф здесь то ли весьма частый гость, то ли излазил эту деревню во всех направлениях не по одному разу. Став на колени, он сдвинул часть плетеной стенки, показав, что стоящая на земле хижина вовсе на нее и не опирается. Под ее полом были те же сваи, только все пространство по кругу закрывали щитки из тростника, а внизу, дном кверху лежало две лодки. Мелкая неказистая для реки, и здоровенная, с аутригером, выставленным далеко вбок, для моря.

— Помоги, — надсадно зашипел эльф, пытавшийся в одиночку вытянуть мелкое судно. Бросившись рядом с квартероном на колени, Анвар помог ему тянуть. Лодка была не тяжелой, но приходилось действовать аккуратно, чтобы не нарваться на лишние проблемы.

Анвар попытался тянуть суденышко за нос к берегу, но эльф замахал руками и, зашипев на него, на личном примере показал, что нужно делать, водрузив один край себе на плечо.

Тяжело выдохнув, Анвар все же последовал примеру эльфа, и черепаха с деревянным панцирем медленно двинулась к реке.

Сгрузив лодку на воду, Анвар предпринял еще одну попытку отвязаться от назойливого помощника и вновь потерпел неудачу.

— Я не уйду, выгонишь из лодки, поплыву следом, — эльф смотрел на Всадника тяжелым взглядом, и, сжав зубы, ждал ответа.

— Ты будешь мешать, — Анвар уже вовсю размышлял, стоит ли по-простому стукнуть этого идиота, уложив поспать, или для надежности все же связать, так не факт, что веревка найдется.

— Не буду, я буду слушать тебя как мать родную, — теперь в его глазах была надежда, убивая в Анваре всю злость и недовольство.

— Хорошо, но запомни, я иду туда за своей женщиной и на тебя и твои проблемы мне насрать. Не успеешь их спасти — твои проблемы, привлечешь к себе внимание — твои проблемы, сдашь меня врагу — ты труп.

— Я понял, — согласно кивнул эльф сглотнув.

Больше терять время в глупых спорах Анвар не стал, залез в лодку. Взял в руки правило и, сделав глубокий вдох, вновь обернулся к эльфу.

— Ты управлять этим умеешь?

Квартерон улыбнулся, но больше никак реагировать на способности спутника не стал, справедливо опасаясь остаться на берегу. Взял правило в руки и занял место на корме.

— Куда идем?

— Туда, — отталкиваясь от берега, Анвар указал направление рукой, надеясь, что выглядит достаточно убедительно. Где именно находится хижина старика, он точно не знал, но надеялся на свое чувство направления.

— Кит, — немного помолчав, прислушиваясь к окружающим звукам, заговорил вдруг эльф.

— Чего? — непонимающе воззрился на него Анвар, отрываясь от попыток вспомнить, проплывал ли он раньше эти кусты.

— Мое имя, Кит.

— А, Анвар, — буркнул Всадник отворачиваясь.

— Ты ведь темный, так.

— Слушай, может, ты не видишь, но вокруг вода, достаточно глубокая, трава, достаточно высокая и ни одного свидетеля, — досадливо поморщился Анвар, на эльфа, впрочем, так и не взглянув.

— Кто она, та девушка, — ни капли не смутился Кит.

— Какая тебе разница, — зло ответил Анвар. Многословность светлого его нервировала, до этого он разговаривал только с Сауле да нетемным племенем. Остальным же отдавал распоряжения и, как должно реагировать на интерес эльфа, не представлял. Впрочем, он все равно уже знает, что Анвар темный, пускай сам думает, что с этим делать.

— Ты в светлых землях, здесь очень часто интересуются личной жизнью и обычно ждут вежливого ответа, — усмехнулся Кит, бояться спутника он и не думал, по какой-то причине испытывая к этому мрачному типу симпатию. Возможно это всего лишь из-за объединившей их проблемы, но кто знает.

— Угу, только я-то знаю, что ты в курсе моей принадлежности, — ехидно бросил Анвар, но помолчав, решился добавить, — тем более что я не знаю, кто она мне. Была наложницей, а теперь…

— А теперь ты вдруг понял, что она слишком тебе дорога? — тихо уточнил Кит.

— Иди во тьму, — буркнул Анвар.

— Личная наложница, неслабо, — перевел вдруг тему эльф, — ты, что же, из верхов, темный генерал?

— Типа того, — развитие разговора вновь свернуло не туда, куда бы хотел Анвар. Откровенно говоря, он хотел бы, чтобы разговор увял еще на прошлой теме.

— И какую же должность ты занимаешь? — эльф вел себя как полный светлый, игнорируя все намеки собеседника.

— Несущий смерть, — буркнул Анвар, надеясь, что такой ответ одновременно удовлетворит Кита и напугает.

— Хм, однако, — задумчиво протянул квартерон, не собираясь при этом пугаться, и когда Анвар уже обрадовался, что достиг цели как ни в чем не бывало продолжил, — а ты знаешь, что тебя ищут?

— Кто? — новость известная, но оттого не менее неприятная. Кто бы им ни интересовался, если об этом знают даже в таком захолустье, это настораживает.

— Все, — невозмутимо добавил эльф, — недавно мне на глаза попался листок, так вот там писалось, что темные перешли границу и рыскают по светлой территории, и отдельной статьей с самыми большими предупреждающими знаками шел заголовок о том, что, по всей видимости, вместе с ними перешел один из Всадников, предположительно Несущий смерть.

— Вот демон, — потрясенно пробормотал Анвар, — откуда они узнали?

— Без понятия! — ответил Кит, решив, что вопрос адресован ему.

Кит замолчал и, к счастью, ничего спросить больше не успел. Слегка в стороне от их движения Анвар заметил свет и указал эльфу новое направление. Завернув за очередную часть зарослей, они с облегчением увидели хижину старика, а когда Анвар присмотрелся, то заметил и тянущиеся немного левее мостки, они с эльфом повернули слишком рано и вышли прямо под окна хатки.

Пока вылезали из лодки, в этот раз Анвар умудрился сделать это так, что та осталась на месте, лишь слегка наклонившись. Пока привязывали ее к настилу, параллельно споря о качестве узла и том, морской ли он и подходит ли для лодочных канатов. Пока, выйдя из себя, Анвар по-простому не намотал веревку на столб и затянул двойным узлом. Пока обходили хижину. Старик и пацан успели не только их заметить, но и открыть дверь и выйти встречать с мерцавшим на ветру фонариком.

— Темной ночи, — первым поздоровался Анвар с хозяевами и без предисловий обратился к мальчишке, — мне нужно, чтобы ты отвез меня на остров, где держат рабов.

Имал, испуганно распахнув глаза, попятился, изо всех сил мотая головой.

— Я не прошу тебя показываться им, отвези меня поближе и ткни пальцем, — Анвар отступать не собирался, но и пугать мальчишку не хотел. Все же лучше, если он сделает это добровольно.

Окинув взглядом гостей и особенно уделив внимание лицу Анвара, Гаян вдруг взял мальчишку за плечо и что-то быстро зашептал ему на своем наречии, игнорируя недовольные взгляды.

— Хорошо, — сглотнув, сдался Имал, кивнув, и побрел готовить лодку.

— Если ты приказал ему меня продать… — Анвар, кинув взгляд вслед удаляющемуся мальцу, вернул его к старику.

— Нет, бей, ни в коем слючае. Наоборот, я думаю, ты тот, кто сможет бомочь ему избавиться от небриятной бовинности, — легко улыбнулся Гаян, оглаживая бороду.

Анвар вновь кивнул, каждый ищет выгоду, не ему осуждать старика, и двинулся за мальчишкой.

— Спасибо! — успел крикнуть Кит, догоняя Всадника.

Эльф, наконец, отстал от Анвара, найдя себе новую мишень и изводя вопросами уже Имала, и у Всадника появилось время спокойно подумать. Вот только от тошнотворности мыслей хотелось кого-нибудь прибить. Анвару, по какой-то неведомой причине стало казаться, что это он виноват, в том, что Сауле похитили. Согласись он убить парочку уродов и сам бы пар выпустил и девушке приятное сделал, и сейчас они бы спокойно спали под теплым, колючим одеялом. Похоже на светлой территории даже Великая Тьма не сможет уберечь его от Провидения.

Глава 22

В какой-то момент мальчишка попросил Кита замолчать, тихо пояснив, что до острова совсем близко, а ночью по воде звук разносится далеко.

Дальше продвигались молча и медленно, мальчишка старался, и лодка шла беззвучно, не издавая ни единого плеска.

До белых кругов всматриваясь в темноту реки, Анвар, наконец, заметил легкий отсвет, поднимающийся из глубины травяных зарослей. А после очередного поворота показался и сам остров. Имал вел лодку вдоль самой растительности причалив, как только водная трава сошла на нет. С этой стороны лагерь был прикрыт растительностью и плетнем, чтобы создать дополнительную преграду между разбойниками и деревней.

Осторожно выбравшись на берег, мужчины присели, дожидаясь пока уберется мальчишка.

Имал тихо отчалил и скрылся из виду, вновь умудрившись не издать ни звука.

Анвар, присев на колено у достаточно широкой дырки в заборе, оглядывал представшую картину. Оказалось, такую защиту как с этой стороны имеет почти весь остров. Только слева был виден блеск воды с тусклыми пятнами плавающей растительности — скорее всего, там глубоко. И прямо напротив то же самое, там видна и лодка, заваленная сплетенным из травы щитом, наверняка замаскированная со стороны воды, но с места Анвара заметная. Недалеко от лодки в специально созданном укрытии горел огонь, а вокруг расселись десятка полтора мужчин. Смеялись, переговаривались громко, явно не опасаясь нежданных гостей. Вдоль правого края были расставлены низенькие шалаши, по некоторым признакам похожие на жилище тех, что у костра. Слева клетки — разнесены друг от друга на безопасное для разбойников расстояние, начинались они от воды и шли почти до костра.

Анвар поморщился: искать в них будет неудобно, почти все просматриваются от огня. Хорошо, что его свет не позволит разглядеть человека во тьме, но и близко подойти не даст.

Придется начать от воды и надеяться, что Сауле где-то там, но после некоторых событий Анвар был уверен, судьба не сделает ему такого подарка и Сауле окажется в последней из обследуемых клеток.

Попятившись назад, Анвар вновь уперся спиной в не успевшего отреагировать Кита, едва удержавшись, чтобы не садануть идиота по морде.

— Что ты думаешь делать? — зашипел эльф, когда, по его мнению, подельники отползли на достаточное расстояние, чтобы не быть услышанными.

— Искать, — коротко бросил Анвар, размышляя, стоит ли идти по воде, или пытаться протиснуться между забором и растительностью. Победил второй вариант. В крайнем случае, если его заметят по шевелению тростника, будет жарко, но это Всадника мало пугало, оставлять в живых здесь он никого не собирался, всего лишь, для начала, хотел обезопасить наложницу.

— Как?

Анвар смерил квартерона мрачным взглядом. Эльф был возбужден и явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Сиди здесь! — принял решение Анвар, сообразив, что лучше он будет искать сразу троих, чем труп этого олуха и переполошенный лагерь.

— Но…

— Сиди здесь! — взрыкнул Всадник и, пригнувшись, стал обходить лагерь слева, через десяток шагов все же обернувшись, чтобы проверить — эльф действительно остался на месте, а не беззвучно ползет следом.

Забор закончился вместе с берегом, оставив Анвара беззвучно ругаться, глядя на черное зеркало воды, затянутое паутиной каких-то, отвратительного вида, растений. Лезть в воду не хотелось, но, если корячиться, пытаясь переползти забор, можно ухнуть туда с головой и нарушить тишину.

— Твою мать, — простонал Анвар, усаживаясь на скользкий, холодный берег и спуская ноги в воду. Глубина действительно оказалась примечательной, достать до дна так и не удалось.

На берег выбрался напротив первой клетки. Удивленно моргнул, в темноте за решеткой из вонючей кучи, покрывавшей пол, на него таращились два белых, блестящих пятна.

— Твою мать, — тихо прошипел Всадник, когда два пятна моргнули и приподнялись, оказавшись абсолютно черным человеком, чьи глаза отражали свет едва показавшейся над травой луны.

— И тебе того же, — задумчиво поздоровался человек. — Ты здесь как помощь или проблема?

— Смотря для кого, — слегка дернув головой, шепнул Анвар. Сперва он хотел удалиться, не тратя нервы на неизвестного, но вовремя передумал — кому как не сидящему здесь лучше знать, где может быть новенькая.

После слов Всадника в темноте засверкали еще и зубы, даря Анвару уверенность — этот вид он запомнит до конца жизни.

— Выпусти меня, — потребовал раб.

— Извини, но нет, — а почувствовав, как напрягся мужчина, пояснил, — сначала я хочу найти свою женщину, поможешь, выйдешь следующим.

В клетке хмыкнуло:

— Которая твоя?

— Ее должны были привезти вечером. Блондинка, невысокая, в длинной яркой юбке и коричневой мужской рубашке, — быстро описал Анвар Сауле.

Улыбка раба стала какой-то демонической, а задумчивый голос пояснил почему:

— Все-таки пришел? Она долго объясняла ребятам, какую глупость они сотворили, забрав ее. И обещала, что этот день станет для них последним… пока Шах ее не стукнул.

Анвар вскинул взгляд, до того блуждавший по округе, на человека в клетке.

— Как выглядит Шах?

Раб захохотал, молча и оттого довольно страшно, даже Всадника передернуло.

— Похож! Шах, орк-полукровка, темнокожий, высокий, крепкий и лысый как моя коленка.

Брошенный Анваром невольно взгляд в темноту, где по идее скрывались упомянутые части тела, вызвал очередной молчаливый взрыв смеха.

— Где она? — досадливо переспросил Анвар, этот буйный раб начал его раздражать.

— Выпусти меня, — вновь стал серьезным мужчина.

— Мы договорились.

— Нет, — раб схватился за решетку огромной черной рукой, пытаясь придать себе вертикальное положение. От вида его кулака Анвар одобрительно хмыкнул, с таким и оружия не надо. — Мне не нравится твои условия. Я хочу быть уверен, что ты не свалишь, забрав девку, и не оставишь меня здесь гнить.

— Ну, положим, сгнить здесь тебе точно не дано, — хмыкнув, протянул Анвар, — и, скажем откровенно, я не хочу, чтобы ты переполошил весь лагерь до того, как я заберу свое. Могу лишь пообещать тебе, что живых здесь не останется.

— Звучит не очень приятно, — сузил глаза раб, — если ты не выпустишь меня, я подниму тревогу.

— Пикнешь — умрешь! — зло протянул Анвар.

Мужчины некоторое время побуравили друг друга злыми взглядами. Первым все же сдался раб.

— Нож хоть оставь! — недовольно прошипел он Всаднику.

Хмыкнув Анвар вытащил из-под рубашки нож и протянул его рабу.

— Если поднимется шумиха, разрешаю выйти и помочь, а до того сиди тихо, — под ехидное хмыканье мужчины Анвар сделал шаг в сторону, но, вспомнив еще одну деталь, присел обратно.

— Уже соскучился? — встретил его ехидный вопрос.

— Женщина с ребенком, девочкой, где?

— Сколько их у тебя? Не многовато ли? — парень веселился вовсю, но видя, с каким выражением смотрит на него «освободитель» все же изволил шепнуть, — там же, они либо в одной клетке, либо в соседних, но все равно у костра — та тоже грозилась мужиком.

— Угу, — на этот раз Анвар все же покинул охочего до разговоров раба. Тихо двинувшись к костру, он пробирался вдоль крайних клеток, стараясь, впрочем, в них не заглядывать — если тратить столько времени на разговоры, утро настанет.

Притаившись за плетнем, прикрывавшем костер с этой стороны, Всадник прислушивался к голосам у огня, пытаясь разобрать, сколько там точно человек и сколько их вообще в лагере, а затем, повинуясь подспудному желанию, перевел взгляд на ближайшую клетку. Она стояла прямо напротив него, плетня и костра, в шагах пяти и была видна всем присутствующим, а там, любопытно разинув рот и слегка наклонив голову, сидела маленькая девочка — наблюдая за каждым действием Анвара.

«— Вот тьма», — Анвар попытался жестами уговорить ребенка лечь, или хотя бы отвернуться, но малышка только шире распахнула глазенки. «— Да ляг же ты!» — мысли Всадника были все более ругательными: «- она меня сдаст, стоит кому-нибудь посмотреть на нее и конец».

Отзвуком его мыслей стал удивленный голос от костра:

— Эй, чего это она?

Девочка на долю мгновения перевела взгляд на говорившего и снова уставилась на Анвара. Если у сидящих у огня до этого и оставались сомнения, то после такого развеялись бесследно.

— Там, похоже, кто-то есть, — взволнованно шепнул другой голос и по плетню заскакали тени, показывая, что, оставлять без внимания эту фразу разбойники не стали.

— Твою мать! — тихо ругнулся Анвар и понесся обратно к клетке с черным рабом, нужно было отвлечь работорговцев от себя.

— Что уже? — унывать раб, похоже, не собирался, уже успев разбудить остальных сидевших с ним в одной камере.

От костра неслись недвусмысленные звуки, показывая, каким тихим и незаметным был Всадник.

— Угу, соскучился, — буркнул Анвар, оглядывая замок, но быстро бросил это занятие, все равно ключа нет и, вытянув из-за шиворота медальон, направил на запор.

Заряда было жалко, их оставалось всего семь, но шкура важнее.

Полыхнуло. Лязгнул, отваливаясь, расплавленный замок. От костра тут же послышались голоса, указывающие, куда конкретно нужно бежать.

— Однако! — буркнул раб, выходя из клетки и, мимоходом бросив взгляд на оплавленный метал двери.

— Быстро хватайте что-нибудь, — успел только распорядиться Анвар, как первый из надсмотрщиков выбежал из-за клеток. Увидел разбегающихся рабов и кинулся обратно, вопя во все горло. — Твою мать! — тоскливо протянул Анвар, доставая меч.

— Знаешь, разведчик из тебя так себе! — весело заметил черный человек, поудобнее перехватывая нож Анвара.

— Иди ты!

Раб, расхохотавшись уже в полный голос, показав Всаднику, что такой его смех не менее страшен, чем беззвучный, метнулся между клетками туда, где слышались команды, призывающие, отставить панику и взять себя в руки. Пожав плечом, Анвар последовал за рабом, беззвучный и радостный — давно он не веселился.

Рабы в клетках, разбуженные творящимся, испуганно водили глазами, пытаясь разобрать, что происходит. Некоторые, разобравшись, просили выпустить и их, желая присоединиться… или сбежать. Но тратить заряды Анвар больше не планировал, не обращая на горланящих внимания, он выискивал в мельтешащих конкретного человека — Шаха. Оставлять обиду своей наложницы Анвар не собирался, только он имеет право делать с этой женщиной все, что вздумается, остальные и взгляда поднимать на нее не смеют.

Слева мелькнула знакомая смазливая рожа эльфа. С горящими глазами он несся к выбранной цели.

Кто-то разбросал костер, задев его ногой. Занялась трава, а за ней сухие плетеные щитки, предназначенные для закрытия дыр в заборе и лежавшие рядом. Дымом заволокло половину островка, речной воздух не позволял ему подняться из-за плетня. Послышался надсадный кашель, женский.

Застонав, Анвар перестал метаться между сражающимися в поисках Шаха, а переключился на освобождение пленников, не хватало так глупо потерять Сауле, оставив захлебываться дымом или подползающему огню.

В крайней клетке ее не оказалось. Зато ребенок, сдавший Анвара, цеплялся за миловидную шатенку, намекая, что именно эту пару ищет эльф. Пришлось вновь доставать амулет. Схватив женщину за руку, Анвар потянул ее к следующей клетке, с досадой сообразив, что так и не спросил Кита, как ее зовут, было бы гораздо легче общаться. К счастью, женщина и не думала сопротивляться, доверившись спасителю.

Соседняя клетка встретила Анвара знакомой чумазой мордашкой… с разбитой губой.

— Анвар! — радостно схватила его за руку Сауле, едва разглядев Всадника в дыму слезящимися глазами.

— Отойди, — повелел Всадник, не желая тратить время на глупости и поднося амулет к замку. Вновь полыхнуло и звякнуло. Анвар отстраненно отметил, что осталось четыре заряда и, выхватив Сауле из клетки, не забыв прихватить женщин квартерона, потянул их в ту сторону, откуда наблюдал за лагерем вначале. Забор сзади полыхал, пламя быстро двигалось по кругу, отрезая беглецов от воды. Первая клетка так же была в огне, горела подстилка.

Крики боли и страха отдалялись, двигаясь к свободному от огня краю.

— Анвар, там! — резко дернула руку Сауле останавливаясь.

— Тьма, Сауле, — только успел выругаться Всадник, вглядываясь в ту сторону, куда указывала девушка.

В середине осталась одна неоткрытая клетка. Из прутьев ее высовывались руки и на разные голоса слышались просьбы освободить, а у двери лежал убитый человек в рваных одеждах. Похоже, раб, который должен был ими заняться.

— Демон, Сауле, я не… — Анвар недоговорил, в ее взгляде было все — от мольбы до обещания проклясть, если Всадник им не поможет. — Вот же… — Анвар хотел добавить что-то конкретное, но так и не подобрал выражения описывающего его эмоции в данную минуту и со злобным рычанием ткнул рукой в сторону воды, рявкнув, — туда! — асам, потратив еще один заряд, чтобы проделать женщинам путь, и не терять время, рубая забор, побежал к запертой клетке.

Быстро оглядев лежащего, и, не найдя ключа, с тоской протянул амулет к замку, рыкнув на умоляющих освободить рабов, чтобы отошли.

Глаза резало и в горле першило. Можно было выйти там, где была клетка черного раба, но оттуда и так слышалось слишком много голосов. Недолго думая Анвар сделал себе новый проход, проделав «дверь» на этот раз, поработав мечом, опасаясь поранить женщин, которые могли следить за ним и стоять за забором.

— Сауле? — свежесть воздуха с этой стороны привела Анвара в экстаз, но нужно было уходить, огонь дойдет быстро.

— Сюда иди.

Ни голос, ни тон Анвару очень не понравились. Как минимум оттого, что принадлежали мужчине.

Стараясь не шевелить тростник, Всадник медленно продвигался туда, откуда раздавался голос, но, похоже, не сильно преуспел или, что скорее всего, мужчина крикнул на всякий случай.

— Без глупостей! Или твоя девка будет иметь две улыбки.

Пришлось выйти из укрытия. За Сауле, удерживая ее одной рукой за волосы, а другой, прижимая к шее нож, стоял мускулистый, темнокожий мужчина, лысый как… Со слегка выпирающими клыками и острыми скулами, показывающими принадлежность к оркам. Жена эльфа сидела рядом, в воде, крепко прижимая к себе девочку в попытке успокоить, но ребенок продолжал тихонько всхлипывать и поскуливать.

— Отпусти ее и умрешь быстро.

Мужик опешил, он ожидал многого, но никак не холодного презрения, что излучал вышедший к нему незнакомец. Быстро взяв себя в руки, полуорк ухмыльнулся, крепче прижав Сауле к себе, отчего та болезненно пискнула, и распорядился:

— Ты, мужик, не хорохорься. Стрелялку свою брось и меч тоже.

Анвар медленно снял с шеи медальон и бросил его на землю между собой и полуорком. Следом туда же полетел меч.

— Отпусти ее, и поговорим, — все так же холодно сказал Анвар.

— Поговорим, обязательно поговорим, — уже более уверенно протянул здоровяк, — а ты у нас интересный тип! Темный, не так ли, — со смешком заявил Шах.

— Видишь, значит, — не вопрос утверждение. — Да ты, вроде, тоже не сильно светлый.

— Да, наследство папаши, а насчет света ошибаешься, я самый что ни на есть почетный и законопослушный житель Светлой империи.

— Угу, особенно с законопослушностью у тебя полный порядок, — хмыкнул Анвар, он начинал замерзать. Пока бегал, мокрая одежда даже слегка радовала, сейчас же Всадника начинало колотить, и это был большой минус. Нужно было разобраться с работорговцем, пока организм не надумал уйти в защиту.

— Ну, трактовка законов у каждого своя, — пожал плечом Шах, немного ослабляя хватку.

— Не думаю, что продажа людей темным может быть хоть как-то положительно описана в ваших законах.

— Ладно, хватит, — громила ухмыльнулся, обнажив клыки, — на колени стань.

Анвар мрачно посмотрел на хлюпающую под ногами землю и вновь перевел взгляд на полукровку.

— Ты серьезно?

— Давай, давай, неженка, — расхохотался тот в ответ, и стоило Анвару опуститься на колени, отшвырнул Сауле, сделав резкий выпад вперед, целясь в горло Всадника.

Дожидаться финала этого действия Анвар не стал. Стоило Шаху отпустить Сауле, он кувырком ушел из-под удара, с отвращением ощущая новую порцию воды и грязи в волосах и одежде и хватая на выходе меч.

Но Шах тоже оказался не последним бойцом, разобрав, что собрался делать чужак, он в продолжение своего движения упал на колени. Выпрямившись, вперед он выставил руку уже с зажатым амулетом Всадника.

Выстрел чуть запоздал, уходя в сторону вместе с отрубленной рукой и лишь опалив Всаднику левый бок. Крик противников слился в один, но тут же оборвался Анвара силой воли, Шаха ударом меча, отправившим его голову вслед за рукой.

— Анвар! — Сауле с ужасом смотрела на слегка дымящегося Всадника, подобравшего свой амулет и старавшегося при этом не касаться обожженного бока.

Забор, отделявший их от лагеря, уже потрескивал, пламя поднималось по нему, высовывая языки все выше и выше.

— В воду живо! — указал Анвар женщинам и, подхватив ребенка, на личном примере показал, что от них хочет. Бок сперва остудило, принеся облегчения, а после боль возобновилась, пульсируя и пуская щупальца в ближайшие неповрежденные участки.

Отплыли до следующего пучка растительности, где Анвар нащупал дно, всосавшее его почти до колена. Остров превратился в гигантский факел, обдавая жаром даже на таком расстоянии.

— Бей? Бей! — долетел до Анвара робкий голос.

— Имал! — Анвар замахал рукой парню, показавшемуся из-за очередной растительности и вглядывающегося в воду в поисках плывущих людей.

С трудом затолкав женщин в шатающуюся посудину, когда она подошла достаточно близко, Анвар спросил мальчишку, указав на лодку:

— Сколько еще взять сможешь?

— Одного, — неуверенно протянул Имал, — маленькая ледка.

— Ладно, понял. Ты остальных видел?

Мальчишка утвердительно кивнул и указал рукой чуть левее горящего острова:

— Там.

— Хорошо, отвези их к старику, а потом возвращайся, заберешь меня и эльфа.

— Эльфа? — мальчишка и так выглядевший потрясенным и испуганным округлил глаза, не в силах поверить, что кто-то из высокого народа лазит сейчас по уши в воде.

— Того, что со мной был, — досадливо пояснил Анвар. — Плыви давай, — но стоило мальчишке оттолкнуться, окрикнул его вновь, вспомнив о своих опасениях, — стой, здесь хищники водятся?

— Нет, бей.

Анвар махнул, отпуская мальца. Его волнения насчет хищников были объяснимы и вполне оправданы, и не угасли даже, получив ответ от местного. В Темной империи слишком много тварей водилось в водоемах: баги — полуразложившиеся утопленники, по какой-то причине не пожелавшие спокойно догнивать на дне, зато возжелавшие теплой плоти, келпи — периодически заходившие в реки из Ледяного океана в поисках жертв или те же якуруны из Бездонного озера.

Светлые конечно, чистили свои территории, но не факт, что отловили всех. Тяжко вздохнув, Анвар побрел-поплыл в указанную Ималом сторону — нужно было подобрать квартерона, если он еще живой.

— Смотри-ка живой! — раздался веселый голос черного раба, стоило собравшимся на островке-плауне разобрать лицо подплывающего.

— Не дождешься! — буркнул Анвар, выбираясь из воды и с чавканьем выдирая ноги из дна, стараясь не оставить там сапоги.

Раб заржал и резко протянул к Анвару раскрытую руку ладонью в сторону, прокомментировав сие действие словом:

— Том.

Всадник остановился, с подозрением глядя на протянутую конечность.

— И что это значит?

Пока раб удивленно таращился на насторожившегося Анвара, из толпы наблюдателей вышел Кит и, подойдя почти вплотную, шепнул:

— Ты должен ее пожать и представиться в ответ.

— Зачем? — подозрительно спросил Анвар уже у эльфа.

— Из вежливости, — едва подобрал слова Кит, — светлые так знакомятся и здороваются.

— Вы что, идиоты?

Том хрюкнул, подавившись смешком. Парень действительно оказался забавным.

Видя непонимание на лице остальных, Анвар разъяснил свою точку зрения:

— Держа за руку, можно следующим движением воткнуть нож в брюхо.

— Кхм, — Том слегка смутился, — любопытная точка зрения, я бы не додумался.

— Анвар, — простонал Кит, — ты среди светлых!

— Он не светлый! — обличающе ткнул пальцем Анвар во все еще стоящего с протянутой рукой Тома.

Пожимать ее Всадник не спешил. Темные старались не касаться друг друга, это могло плохо закончиться и вообще, лучше было держать дистанцию хотя бы в два шага, с этого расстояния точно успеешь среагировать на атаку.

— Это не важно! Поздоровайся ты уже, на тебя коситься начинают! — уже шипел Кит.

Откровенно говоря, коситься не начинали, окружающие попросту таращились на Анвара, тихо перешептываясь — жители Светлой империи и откровенно смеялись — заморские «гости».

Тяжело вздохнув, Анвар все же протянул свою к руке Тома и сжал, буркнув, — Анвар.

И в следующий момент был еще больше ошарашен, когда, сжав руку вместо того, чтобы отпустить ее, Том потянул его на себя и, прижав, хлопнул три раза по плечу.

— Демоны, что это за…

— Все хорошо, темный, не ершись, — хохотнул Том, отпуская и, указал на примятую в виде валиков траву, — пошли, присядем.

— Тебе повезло, что нож ты мне так и не вернул, — все еще недовольно бурчал Анвар, следуя за бывшим рабом.

Том хохотнул, обернувшись, и протянул клинок Анвару рукоятью вперед:

— Держи, только воздержись пока от новых знакомств.

Анвар возмущенно фыркнул и запрятал нож на место, болезненно поморщившись.

— Анвар, Анвар, — опомнился Кит, когда разрешилась неловкая ситуация, — их здесь нет!

— Я знаю, — обернувшись, махнул головой Анвар, — я отправил их с Ималом. Отвезет, вернется за нами.

— Свет великий, — облегченно выдохнул Кит, плюхаясь на один из валиков, — а с остальными что?

— А мне какое дело?

— Да уж, человеколюбием ты не отличаешься, — хмыкнул Том, вглядываясь Анвару в лицо.

Всадник бросил на него презрительный взгляд, должный описать, что он думает по этому поводу.

— И все же? — не отставал квартерон.

— Да демоны вас раздери, с вашей светлой заботой обо всех, — не выдержал Анвар, — сейчас сюда никто не потянется, а утром либо деревенские явятся поглядеть, что ночью полыхало, либо сами вплавь доберутся. А в деревне как-нибудь разберутся, местные разбредутся, а такие вот, — ткнул Анвар пальцем в Тома и замолчал, показывая додумывать самим.

Помолчали, но в тишине Анвар стал прислушиваться к организму, замечая и боль, и холод и решил дальше развлечься разговором:

— Откуда вы вообще взялись, вы же из-за моря, так?

— Да, угадал, — хмыкнул Том, — мы все из одной команды. Наша посудина во время шторма налетела на риф. Спасение пришло в виде Имперского корабля. Правда, спасение оказалось не таким, как мы планировали. Так что, ты прав, разберемся. Наймемся на какое суденышко до Айванны.

Разговор не клеился. Рабы счастливые и уставшие бродили по островку, переговариваясь и перешучиваясь, не в силах усидеть на одном месте. А трое сидели полукругом, устало опустив плечи. Пока окончательно замученный пробившей дрожью Анвар, не потянулся, со стоном вытянув ноги и слегка придерживая пострадавшее место.

— Что у тебя там? — тут же насторожился Том.

— Да, с Шахом поспорили слегка, — ухмыльнулся Анвар, стараясь вернуться в прошлое положение. Оказалось, именно в нем боль была приглушена, а стоило шевельнуться, стрельнула во все стороны.

— Покажи! — велел Том, пододвигаясь ближе, чтобы лучше видеть.

— Да иди ты, — сдавленно буркнул Анвар, тяжело дыша сквозь зубы — зря он пошевелился.

— Показывай! — не сдержался уже Том.

Мрачно глянув на хмурого раба и на взволнованного эльфа, Анвар все же растянулся, приподнимая дырявую рубаху.

— Ну, ничего себе, — присвистнул Том.

Большая, в две ладони, рана красно-черного цвета при любом движении темного сочилась кровью.

— Да тебе лекарь нужен, парень, — потрясенно пробормотал Том.

— Не поможет, — тихо буркнул Анвар, опуская рубашку на место и поморщившись, принял прежнюю позу, — ожог от магического огня.

— Арг гараз, — протяжно выругался Том — довелось ему видеть такие раны и ребят довелось от них терять. Заживать сами такие ожоги не хотели, нагнивали разрастаясь. Сначала поднимался жар, потом человек впадал в бред, потом уходил из сознания, а после и из жизни. Даже небольшая рана выводила организм взрослого, крепкого мужчины из строя.

— В деревне только почтовый маг, — с тихим ужасом протянул Кит.

— Ничего, не в первый раз, — успокоил собеседников Анвар, с тоской вспоминая, как прошлый раз едва добрался до своего мага, а ведь тот был всего в двух днях пути. Правда и ожег тогда был серьезнее. — До кочевников доберусь.

— Каких кочевников? — хором удивились мужчины.

— В Коорхане.

— Так это же дней пять пути! — эльф смотрел на Анвара с ужасом.

— Я же сказал, все будет хорошо, — Всадника достали эти кудахтанья и он, зло тряхнув головой, встал немного размяться.

Вовремя. Из-за поворота вышла лодка.

— Эй, эльф, это за нами, — громко возвестил Анвар, шагая к берегу.

Переглянувшись и обменявшись встревоженными взглядами с Томом, Кит встал и пошел к берегу.

— Почему ты называешь меня эльфом, — остановившись рядом с Анваром, спросил он, пока дожидались мальчишку.

— А что не так, — вопрос Анвара позабавил, — эльф и есть эльф, хоть в десятом поколении, — помолчав Всадник на грани слышимости добавил, — расскажешь Сауле — убью.

— Какой добрый друг тебе достался, — смеясь, порадовался Том за поморщившегося квартерона.

Поправлять раба Анвар не стал, лишь приветственно махнул мальчишке и собрался залезть в лодку, но был перехвачен тяжелой рукой:

— Ты, если выживешь, знай, — серьезно произнес Том, — в Аркадии у тебя есть должники. Мое имя Крепкий Том, запомни его! — и Том вновь протянул ему руку.

— Запомню, — сопротивляться Анвар не стал, быстро пожал руку и, наконец, уселся в лодку. Слишком много общения за один день.

Глава 23

— Анвар! — стоило выйти на причал, и в него вцепился вихрь, обхватив тонкими ручками за пояс и спрятав лицо на груди.

Боль от задетого бока кольнула огнем, но Анвар не обратил внимания на такую мелочь — ему было хорошо, наконец-то. Прижав девушку сильнее, он аккуратно погладил ее по голове и, улыбаясь как последний идиот, прикрыл глаза.

Мальчишка и Кит тихо, чтобы не мешать, обошли их и скрылись в хижине, откуда тут же раздались точно такой же счастливый визг.

— Я так боялась. Прости меня, — совладав с эмоциями, прошептала Сауле, не отрывая, впрочем, лица от мокрого мужчины.

— Все хорошо, — сглотнув, Анвар продолжил неуверенно, — и ты прости. Что оставил одну. Что не обратил внимания на слова старика, о том, что мы тоже должны были ехать через этот остров и не принял меры.

Сауле подняла взгляд на Всадника, на ее памяти он извинялся впервые. Робко улыбнулась и сделала то, что давно хотела — потянулась к его губам.

Новые чувства Анвару понравились. Когда женщина — вот так, сама, без принуждения, да еще и первая. Определенно нужно повторить, только в более подходящем месте, потому как продолжить тоже захотелось.

К удивлению Анвара, они успели к рыбаку до назначенного времени. Единственной проблемой оказалось увеличение числа пассажиров. Никакие доводы разума на Сауле не действовали, — а вдруг с ними опять что-то случится! — возмущенно повторяла она на робкие попытки Анвара отстоять свое одиночество.

К счастью рыбак лишь философски пожал плечами, затребовав увеличить плату соответственно в три раза.

— Почему в три? — слегка опешил Анвар.

— Так их же трое, — вновь пожал плечом невозмутимый рыбак, и Анвару ничего не оставалось, как согласиться с таким мнением.

Погрузившись в лодку, путники изначально уселись в середине, где была своеобразная комната, закрытая с трех сторон и сверху, положившись на умение рыбака Луки и его сына. Но стоило тронуться с места как женщины, а за ними и эльф вылезли наружу, любоваться происходящим. Чем можно любоваться на воде Анвар не представлял, поэтому остался внутри. Лег, растянувшись во весь рост, и наконец позволил себе болезненно закусить губу — бок неимоверно жгло.

Отходить далеко от берега рыбак не стал. Парус хлопнул, поймав ветер, и лодка медленно, но верно двинулась в необходимом направлении, слегка поскрипывая и качаясь.

Скучное однотонное действие выматывало Анвара сильнее, чем боль.

— Анвар, как ты?

С учетом того, что за последние несколько часов Сауле задавала этот вопрос уже двенадцатый раз… единственное чего действительно желал Анвар это чтобы его оставили в покое. Вот только наложница была слишком взволнована его осунувшимся видом, чтобы понять такую простую истину.

В отличие от нее Кит заглянул всего раз, получил пожелание отправиться во тьму и отправился… дальше поджариваться на солнце. Впрочем, он был озабочен состоянием попутчика гораздо сильнее Сауле, он-то знал, что дело не только в качке.

К вечеру Анвару стало совсем худо, поднялся жар и до того паршивое состояние превратилось в совсем дурное. Рыбак подозрительно косился на взволнованных пассажиров, явно опасаясь, что принял на борт заразного.

Когда его сомнения превысили полученную прибыль Лука, хмурый и настороженный, забрался под навес к Анвару и, старательно прикрывая тряпицей нос и рот, указал на берег. Пришлось успокаивать его и объяснять ситуацию. Сауле, пристроившаяся с внешней стороны коморки и подглядывающая через щели за конфликтом разобрала все, что говорил Анвар рыбаку и, стоило тому выйти, возмущенной пичугой ворвалась внутрь требуя и свою порцию объяснений.

Ближе к ночи Лука предложил остановиться на берегу, плыть в темноте вдоль берега было довольно опасно, да к тому же у него был сбор на случай болезни, а на лодке костер не разведешь.

— Ну, вот что ты за человек такой, — Сауле поила Анвара приготовленным отваром, ни на мгновение не умолкая, отчитывая за скрытность, — как с тобой можно разговаривать. Мы же могли остаться в поселении на несколько дней, а теперь что?

Анвар мог бы возразить, но ни сил, ни желания не было. Гул голоса наложницы странным образом успокаивал, пускай содержание и раздражало, и Анвар, наконец, смог заснуть, тревожным, беспокойным сном, наполненным воспоминаниями и болью.

Как ни странно сбор рыбака помог. Боль не отступала, и рана не излечилась, но, по крайней мере, жар спал и пока не возвращался.

К сожалению с каждым днем действие отвара было все короче и короче, а разрастающаяся рана приносила и другие заботы. Спать Анвар уже не мог, но и бодрствовать не получалось. Отключался на час, после пробуждения плохо соображая, где находится. В последний день путешествия он и вовсе напугал всех, выпав из реальности и невнятно разговаривая с кем-то невидимым.

Анвар блуждал во тьме. Она, бесконечная, словно прозрачная и при этом непроницаемая окружала со всех сторон. Иногда она формировала неясные фигуры, предметы. Иногда просто вихрилась, напоминая потоки дождя во время ливня. Тьма приближалась к Всаднику и тут же, словно обидевшись отступала обратно. В ее глубине неясным, тревожащим фоном звучали голоса неизвестные и знакомые, зовущие и приказывающие.

Анвар был здесь раньше и, если повезет, будет еще неоднократно. Он знал, что искать выход нет смысла, если ему суждено, тьма сама выпустит.

— Явился?

Выступившая из окружающего мрака фигура Темного не стала неожиданностью. Анвар знал, Владыка здесь и желает его видеть.

— Великий, — Анвар хотел опуститься на колени, но тьма словно застывший бульон подхватила его, остановила и медленно вдавила в невидимую землю.

Темный взмахнул рукой, и тьма отступила, вернув Анвара в вертикальное положение.

— Несущий хаос с тобой? — спокойно перебирая невидимые здесь бумаги на своем столе спросил Темный.

— Нет, Великий, он вернулся в замок, — чуть удивленно ответил Анвар.

— Вот как, — подняв провал капюшона задумчиво протянул Император. — Что он рассказал тебе?

— Все. Великий, я не виноват, — зачастил Анвар, — я сглупил, и мне пришлось последовать вглубь Светлых земель.

Темный качнул капюшоном то ли принимая объяснения, то ли соглашаясь со своими мыслями.

— Радует, что свою глупость ты признаешь, — прошептал Темный, — оставил империю на грани войны. Заставил других выполнять обязанности. Ну, а этот, хорошш.

Как показалось Анвару голос Темного стал веселее. Окружающая тьма словно подтверждая это взвихрилась, окрасившись во все свои цвета от серого до непроглядного мрака.

— Интересно поглядеть, что выйдет из этих игр, — теперь действительно весело пробормотал Темный. — Тебе нужно к лекарю, Несущий смерть.

Возразить Анвар не успел. Тьма схлынула, оставив после себя лишь легкую муть да бегающие пятна, за которыми терялось встревоженное лицо наложницы.

Сауле уже со второго дня не отходившая от лежачего пыталась со слезами дозваться до бредившего Всадника. Получилось. Открыв блестящие от жара и боли глаза, Анвар тихо прошептал ее имя и забылся сном. Спокойным, прерываемым лишь тихими стонами.

Город показался ближе к обеду. Большой, белый он выглядел несколько сказочно. Дополняя выстроенными в несколько ярусов каменными домами местные горы, начинающие свой подъем там же где начинался город. Точнее наоборот, город поднимался вместе с рвущимися из-под земли холмами и склонами.

В порту стояли десятки кораблей и еще несколько двигались у горизонта, уходя вдаль.

Мол выступал в море примерно на час, ограждая порт и стоящие в нем корабли от ненастья и возможного нападения. Высадиться пришлось практически у начала города, тем где был песчаный пляж — появляться у входа в порт на мелкой лодочке было довольно глупым предприятием, а подойти с обратной стороны мешали острые камни.

— Где мы найдем этот демонов табор? — простонал Анвар, оценив предстоящий путь, который придется проделать пешком, а он только из лодки вылез и уже устал так, что отдышаться не может. Пришлось даже присесть на камень, позволяя телу прийти в порядок.

— Нужно для начала найти мага-лекаря, — нравоучительно протянул Кит, пока женщины соображали, как облегчить больному переход, — а затем, уже подлечившись, будешь искать кочевников.

Акара, дочь Кита, радовалась оказавшись наконец на большой и твердой земле и словно маленький мотылек, пусть и тусклый, грязно коричневый, носилась по неровным камням улицы.

— Есть одна маленькая проблема, — процедил Анвар язвительно, закрывающимися глазами следя за подскоками ребенка, — мне нельзя к светлым магам.

— Не говори глупостей. Лекарь на то и лекарь, чтобы не делать различий между темными, светлыми и прочими.

— Только не тогда, когда, как ты сам сказал, все знают о злобных темных заполонивших вашу империю.

Кит поморщился, в словах Анвара была доля правды — помочь помогут, но и стражам сообщат.

Все задумались, с тоской глядя на беззаботную Акару и мечтая хоть ненадолго оказаться на ее месте. Тяжело вздохнув, Анвар запустил руку в сумку и достал небольшой, звякнувший металлом кожаный мешочек. Взвесил его на руке, размышляя. Этот поход поглощал деньги со скоростью дорогой шлюхи. Продав лошадей в Гортье, он надеялся за эти же деньги купить пару с этой стороны реки, но получилось как всегда. Наем лодки вышел ценой в стоимость пары хороших лошадей и сейчас вместо двух животных придется покупать четыре. С такими темпами, на конец пути останется лишь пустой мешок.

— Ты в лошадях разбираешься? — Анвар, болезненно поморщившись, протянул мешочек Киту.

— Дда, — эльф выглядел слегка ошарашено, сглотнув, он сосредоточил взгляд на протянутой коже, распахнув глаза и слегка приоткрыв рот.

Ребенок, заинтересованный застывшим отцом и тем, что он держал в руках подбежал ближе и попытался схватить и рассмотреть поближе странный предмет.

— Эй, что-то случилось? — настороженный таким поведением квартерона, переспросил Анвар.

— Ннет, извини, задумался, — с трудом начав говорить, эльф быстро взял себя в руки, убирая мешок от ребенка подальше и к концу тирады смог даже улыбнуться, подняв на Всадника взгляд.

— Хорошо, — все еще напряженно протянул Анвар, — здесь двести золотых, возьмешь четырех, не лучших, не скаковых. Хороших, выносливых лошадей, способных шагать сутки напролет. Уяснил?

Кит кивнул, принимая мешочек и пряча его за пазуху, — а где я вас найду?

Анвар ненадолго задумался, — рынок находится на центральной площади, она же концом упирается в порт, и туда же выходит эта улица и ей подобные. Давай так, мы будем ждать тебя в самом начале этой улицы, у площади.

Кит кивнул, и, улыбнувшись всем сразу, быстрым шагом пошел вперед.

— Папа? — девочка, пожелавшая пойти с Китом, была остановлена мамой за руку и хлопая глазками недоуменно на нее смотрела.

— Папа пошел за лошадкой, — заворковала Моргана, присаживаясь перед ней на колени, — мы его скоро догоним.

Приняв объяснение, Акара серьезно кивнула и потянула мать, предлагая идти. Моргана вопросительно взглянула на Анвара, спрашивая глазами, способен ли он двигаться дальше.

— Да, идем, — сидеть было не многим приятнее, чем идти, так что смысла особого торчать здесь дальше Всадник не видел. Отдышался ведь.

Дорога показалась вечностью. Движения приносили незабываемые впечатления. Анвар едва сдерживал стоны, к тому же, по ощущениям стал возвращаться жар, мало того, что несший дополнительную боль так еще и размывающий окружающий мир.

Сколько они ползли по этой улице, Всадник не знал, но был уверен, что не меньше вечности. Сауле несколько раз предлагала остановиться и отдохнуть, но Анвар не был уверен, что после этого вновь сможет подняться и уж тем более заставить себя идти. Оттого через силу, машинально, стараясь отключить сознание, переставлял ноги, мечтая сдохнуть здесь и сейчас. Но, в конце концов, улица закончилась, влившись в огромную, заполненную народом и животными площадь. Шумная и грязная она преградила дальнейший путь лучше стены.

— Ждем здесь, — сообразив, что наконец достиг цели, выдохнул Анвар и огляделся. Чуть в стороне у побеленной стены стояло несколько каменных скамеек с легкими, плетеными столами возле них. Столики принадлежали находящемуся рядом питейному дому, но Анвару было плевать. Сделав последние несколько шагов, он рухнул на скамейку, едва сдерживая безразличное выражение на лице. Как он и думал, прекращение движения не принесло облегчения, наоборот, боль сменилась, привлекая к себе еще больше внимания.

Сауле, робко пристроившись на краешке лавки, взволновано следила за малейшими изменениями на лице Всадника. Нужно было отвлечь его от самого себя, помочь перевести внимание на что-нибудь другое, разозлить.

Сауле заставила себя отвернуться от бледного, покрытого мелкими капельками пота, лица и оглядеть окружающее пространство. Но все как назло было обычным, повседневным. Наконец взгляд наткнулся на желтый ящик, висящий на той же стене у которой стояли лавки, только немного дальше. Эти ящики использовали для распространения листов. Заполняли их вечером пятого дня, чтобы в свой выходной жители могли ознакомиться с последними новостями.

Сейчас шел седьмой день, но в ящике оставалось еще несколько листов. Сауле, просияв, отправилась за новостями, надеясь, что там найдется, чем отвлечь Всадника.

Анвар, стараясь не шевелиться, приоткрыл глаза и проводил ее взглядом.

— Что это? — встретил он вернувшуюся девушку недовольным вопросом.

— Новости, — радостно заявила Сауле и растянула листок между руками, показывая Всаднику одну из сторон.

С большого, в локоть длинной и столько же шириной, куска желтой дрянной бумаги, на Анвара уставились два мрачных типа с острым взглядом звериных глаз. Судя по надписи, типы организовывали прогулки для возжелавших острых ощущений.

— И что, кто-то на это покупается? — усмехнулся Анвар, скептически глядя на улыбающуюся девушку.

— Ну, по крайней мере, средств у них явно достаточно, — задумчиво пробормотала Сауле, вчитываясь во что-то с другой стороны листа, — чтобы попасть на эту бумажку, нужно отсыпать достаточно большую горку металла, причем желательно желтого. Анвар, смотри, — и развернула листок другой стороной к Всаднику.

На обратной, точнее наоборот, лицевой стороне листа большими рунами значилось, что это лист, чуть меньшими шла надпись, что он одобрен Светлым и великим императором, светлейшим эльфийским князем и главным священником храма Света. И уже под этой писаниной, раздражающей обилием света, обычными мелкими рунами, шли заголовки с собственно новостями.

Анвар, сперва скептически вглядевшийся в руны, прочитал про предстоящий через полтора месяца праздник изгнания, на который главный священник Светограда приглашал всех желающих.

В этот день все население Светлой империи будет шуметь и веселиться, а ночью во всех ее уголках будут гореть костры. Чем больше, тем лучше. Чтобы отпугнуть спешащего вместе с холодом Тьму. Не позволить ему захватить Свет, или принести беды. Светлые верили, что благодаря их действиям на этот праздник, ночи трех месяцев Тьмы будут светлее, и меньше голодных животных выйдет в это время к их жилищам. Не будут они раскапывать бурты, подъедая корнеплоды, не полезут в амбары, портя зерно, а главное не придут вслед за мирными вредителями хищники, не делающие различий между зверьем и разумными существами.

Дочитав новость до конца, Анвар помотал головой, выгоняя из нее ненужный бред. И только тогда наткнулся на то, что взволновало его наложницу. Разобрав следующий заголовок, Всадник дернулся с болезненным вздохом и выхватил лист из рук Сауле, вчитываясь в строки.

— Откуда они узнали, — потрясенно шипел он, перечитывая строки вновь и вновь.

Лист сообщала, что Несущего смерть все еще ищут и обещают щедрую награду за любую информацию о нем. Но это Анвар и так знал, Кит уже сказал тогда, в деревне. Поразило его другое, награда была назначена так же за информацию о темном артефакте что он, Анвар, перевозит.

Всадник еще не успел забрать Сердце, следовательно, и увидеть его никто в дороге не мог, а это значит, что информация пошла от кого-то своего, темного.

Немного посмотрев на испуганную наложницу, Анвар принялся читать дальше. И получил еще порцию полезной информации. Уже в следующей статье рассказывалось, где в Империи были замечены темные. Оказалось, два отряда по пять демонов были уничтожены у границ эльфийских лесов. Два отряда, по пять существ, были замечены у Вангора, с светлой стороны, но этим скрыться удалось. Один в Тартаге, а это самый восток, граница с оборотнями. И весьма неприятно, что отряд из пяти воинов заходил в Гортье — идут следом.

Где они сейчас. Какая фора есть у него, Анвар не знал, но понимал, что воин из него никакой и нужно как можно быстрее добраться до кочевников. Под его чутким руководством они наверняка смогут отбиться. Если табор еще здесь.

— Сауле, Моргана.

— Да, — женщины, до того старавшиеся сидеть тихо и не отвлекать Всадника с готовностью уставились на него.

Сауле едва сдержалась, взгляд Всадника блуждал не в силах сфокусироваться на лицах.

— Пройдитесь по рядам, узнайте, остались ли еще кочевники у моря.

Женщины сразу сообразили, что имеет в виду Всадник.

Моргана вытянула неугомонное чадо из-под стола и стала, дожидаясь Сауле.

Оставлять Всадника одного не хотелось, но Сауле прекрасно понимала, что будет, если выказать Анвару свою жалость. Быстро поднявшись и бросив на него полный боли взгляд она подхватила девочку за свободную руку позволив увести себя к бойким торговцам и подозрительным покупателям.

Они с Морганой изобразили из себя гуляющих подруг, двинувшись по центральному, самому людному, ряду, лавируя между людьми, корзинами и телегами. Они единственные из присутствующего народа чувствовали себя спокойно в этой толчее — денег не было ни у одной из них.

Первым вернулся Кит, ведущий в поводу четверых коренастых гнедых коней. Животные спокойно, не обращая внимания на шум и толкотню, плелись следом за радостным эльфом лишь иногда отвлекаясь на торчащую из корзин зелень.

Следом, практически сразу за квартероном, вернулись и женщины, обрадовав принесенными новостями — как минимум один табор остался на холме.

Немного настораживали лишь увеличенные патрули, не гнушающиеся прогуливаться и по самой рыночной площади, но пока внимания на потрепанных путников они не обращали. Так что откладывать выезд дальше не стали, погрузили Всадника на коня и двинулись вдоль берега к Солнечному холму.

Проехали уже полдороги, когда, метнувшись искрой, перед Анваром завис, переливаясь синим, сгусток энергии. Путники остановились, удивленно разглядывая явление, только Анвар, пускай и был так же поражен, привычно подставил руку. Сгусток в последний раз мерцнул и обернулся синим шаром с прожилками, свалившись в подставленную руку.

— Анвар, — шепнул Всадник, поднеся шар к губам. Тот словно растаял, оставив после себя сложенный в форме маленького, но толстого квадрата лист бумаги. Развернутый, он оказался не таким уж и маленьким и к тому же полностью исписанным неаккуратными корявыми рунами, иногда перепутанными местами.

Спутники сидели и молча наблюдали за хмурящимся, читающим послание Анваром.

«Привет тебе, Темный. Я смотрю судьба не в силах развести нас, не подбросив радости.

Я был в море, нанялся на рыболовную лодку, и оттого пишу только сейчас. Так что извини уж.

На пятый день в деревню пришли люди. Именно люди, но очень странные. С ними встретился Жун, он тебе должен столько же сколько и я. Так вот, они расспрашивали про тебя и твою женщину. Держались при этом точно как ты, далеко, и зыркали из-подо лба. Про тебя им местные сказали.

Коней не нашли, пошли на лодке, как и вы.

Ах да, их пятеро.

Будь осторожен. Том. Девчонке привет передавай.»

— Демоны, какой болтливый этот раб, — пробормотал Анвар досадливо, в душе радуясь, что не прибил его сгоряча.

— Анвар? — Сауле вопросительно приподняла бровь.

— Едем, не стоит задерживаться, — улыбнулся ей Анвар.

— Анвар, — возмущенно возопила девушка, трогая коня, но добиться большего от Всадника ей не удалось.

Глава 24

Береника, выпустив ровное колечко дыма, уставилась вдаль, пытаясь разглядеть путников, так громко встреченных табором. Ухмыльнулась радостно: «они, долго ждать пришлось». Медленно затянулась в последний раз и вытряхнула трубку, постучав о коричневый, видавший еще ее прабабку, башмак. Встала неспеша, выгнула спину, потягиваясь, и побрела навстречу, что-то больно взволнованные голоса слышны.

— Матушка Береника, — первой заметила подходящую старуху Сауле, — помогите ему.

Бледного, покрытого испариной Всадника мужчины кочевники как раз в это время снимали с седла, не слушая его возражений и проклятий.

— Вот же неуемные, — цыкнула зубом старуха, разглядев и испуганную Сауле и едва стоящего на ногах Анвара и трех неизвестных спутников. Покачала головой неодобрительно и повелела, — этого в мой вардо, ты, — ткнула она пальцем в Сауле, — со мной. Расскажешь пока. Этих, — сухой перст старухи ткнул в Кита с семьей, — поселите возле Папуша.

Кочевники, молча, подчинились, увлекая Анвара вглубь лагеря, а несколько женщин, взяв под руки квартерона и его жену, потянули, наоборот, к крайнему фургону.

— Ну, рассказывай, куда вляпаться успел, — хмыкнув, залезла старуха в свой дом на колесах, когда оттуда вышли мужчины, сопровождавшие Всадника. Следом робко вошла Сауле, скромно сжавшись, стала у входа, глядя на старуху.

Фургон Береники, такой маленький снаружи, изнутри выглядел как самая настоящая комната. У переднего края его была сделана высокая и широкая, засыпанная подушками, кровать. Над ней окошко, выходящее к кучеру. Напротив входа обтянутая кожей лавка, а над ней несколько шкафчиков, запертых на медные, резные замки. Справа, шкаф во всю стену. Все это было окрашено в красно-желтые тона с вычурной отделкой из медных и золотых украшений.

Береника, не глядя на Всадника, прошла к шкафу и открывая полку за полкой извлекала оттуда плошки, мешочки, ступку из темно-коричневого камня, — ну что молчишь, я слушаю, — так и не дождавшись зарождения разговора, недовольно проворчала старуха, оборачиваясь к Анвару. — А ты что стоишь как неродная? За водой сходи, — возмущенно заявила Береника застывшей девушке.

Сауле, захлопав глазами на властную старуху, все же спохватилась и выбежала из фургона.

— Показывай, что случилось, — выпроводив девушку вон, подошла Береника к Анвару.

Всадник, хмыкнув, приподнял рубаху, обнажая бок. Рана за время пути стала по-настоящему страшной. Если раньше она занимала две ладони кожи, то теперь расползлась на половину живота и спины, пробираясь подмышку и опускаясь на таз. Вместо сукровицы сочилась желтая, дурно пахнущая жижа. Корка, растрескавшаяся и кое-где отслоившаяся, почернела, а здоровая кожа рядом стала бордовой и горячей.

— Едрить, — округлила глаза старуха. Похоже, такого она не ожидала. — Да уж, а чего я ждала от темного Всадника, — пробормотала она себе под нос, протягивая руки к ране, — обычные порезы это не к нему.

Старуха надолго замолчала, не сводя взгляда с шевелящейся в такт дыханию раны.

— Вот вода, — резко ворвавшись внутрь фургона, радостно прокомментировала Сауле свое появление и испуганно охнула. Глядеть на рану до этого Анвар ей запрещал и истинного размера катастрофы наложница не знала.

— Да, вид так себе, — протянула старуха, отмирая и убирая руки от Анвара.

— Сможешь помочь? — болезненно поморщившись, Анвар попытался вернуть рубашку на место, но получил по рукам и веление лежать смирно.

— Смогу, куда ж я денусь. Только придется вам задержаться, — задумчиво проговорила Береника. — Давай воду и иди отседава, — велела она Сауле.

— Но… — обиженно захлопала ресницами девушка, переводя взгляд с Анвара на Беренику, но понимания не дождалась и фыркнув вышла.

— Что-то случилось? — негромко спросил Анвар, когда шаги наложницы удалились достаточно далеко.

Хохотнув, Береника покачала головой, смешивая в ступке травки из нескольких мешочков, — да, дураком тебя не назовешь, — добавив немного тягучей, маслянисто блестящей жидкости из небольшого горшочка к травам Береника стала медленно перетирать их, — а хочется! Случилось, спутник твой мне не нравится.

— Почему? — насторожился Анвар, уставившись в глаза женщине и старательно игнорируя ехидную реплику.

— А чтоб я знала, — задумчиво пожевала губами старуха, — но что-то в нем есть. Точнее даже будет. Вот и хочу, чтобы ты мне рассказал, кто он, что он. Может тогда пойму.

Уже к вечеру Анвару стало гораздо лучше. Магией в прямом смысле старуха не обладала, но кое-какими силами владела, сняв жар, облегчив боль и позволив, наконец, вздохнуть спокойно, не ожидая, что сердце выпрыгнет из груди от непосильного напряжения. К вечеру второго дня Анвар признался Беренике о преследователях и в результате получил отповедь на полдня и заниженную самооценку.

— Я выеду им на встречу, по моим расчетам они должны здесь быть к четвертому дню. Когда мы ехали, я видел подходящее место, узкое, с нависающими камнями и кучей мест для укрытия.

— И ты думаешь, я положила столько сил и ингредиентов, чтобы ты пошел и убился о кучку демонов?

Эти двое орали друг на друга уже полчаса, разогнав всех остальных по фургонам и заставив, молча прислушиваться к представлению.

— Я буду осторожен, — Анвар пытался держать себя в руках, но рядом с вредной старухой это давалось все тяжелее. Всадник уже глаз не поднимал, чтобы не злить Беренику полыхающим в них пожаром ненависти и цедил слова сквозь стиснутые зубы.

— Ты будешь трупом! — отрезала старуха. — Туда пойдут наши мужчины, они справятся с ними и без тебя.

— Я не собираюсь прятаться за спины мирных! — не сдержавшись, Анвар все же вскинул взгляд и тут же получил кулак под нос, отшатнувшись на доступное расстояние.

Старуха сверлила Анвара злым взглядом и барабанила пальцами по плечу, скрестив руки на груди. То, что Всадник не усидит в таборе, было и ежу понятно, но и в таком состоянии отпустить его это отдать в руки преследователей.

— Хорошо, демон с тобой, — сплюнула она на пол, — давай так…

— Давай с нами, — Папуш, смуглый кочевник с черными хитрыми глазами и белой улыбкой отъявленного сердцееда приглашающе махнул Анвару рукой.

Трое кочевников уже около четырех часов развлекались, играя в карты. Анвар в это время сидел на выступающем в сторону моря камне. Солнце все ниже склонялось к горизонту, окрашивая небо во все более яркие и разнообразные цвета, а преследователи так и не появились.

— Нет, спасибо, не люблю карты, — отрицательно мотнул головой Анвар, вновь вглядываясь в морскую даль и вслушиваясь в шелест ветра играющего среди камней и тоскливые крики морских птиц.

Кочевники успели доиграть партию и начать другую, когда насторожившийся Анвар окликнул их. До него донеслось тихое ржание. Пускай здесь горы и это мог быть голос одной из их лошадей отраженный от камней. Но Анвар почему-то был уверен, что это по его голову.

Кочевники бросили игру, занимая свои места. Потекли долгие минуты ожидания.

— Ну, наконец-то, я уже заждался, — поприветствовал Анвар показавшихся из-за скал наездников.

— Шхар, — зло выругался один из людей.

Безликие. Какие-то слишком похожие друг на друга они уставились на Всадника, не скрываясь сидящего на одном из выступающих вперед из громады скалы камней, и с легкой улыбкой посматривающего в небо.

— Морды снимите, охота посмотреть, кто же такой смелый, отправился за Несущим смерть таким маленьким отрядом, — ехидно произнес Всадник, переводя взгляд на наездников.

— Слезай Всадник, поговорим, — махнул рукой выехавший вперед воин, снимая личины с себя и спутников.

Два демона и три орка, странная компания.

— Не лучшее решение, — пожал плечами Анвар, — расскажи-ка мне, воин, неужели ты думал, что сможешь убить меня?

— Слезь Всадник, и проверим! — зло прошипел демон, выходя из себя.

Анвар лишь усмехнулся, поднимая и поворачивая меч, лежащий рядом. Любуясь отражением розовых облаков в металле. — Проверим, — внутренне поморщился Анвар, проклиная вредную старуху вместе с ее осторожностью. — Проверим, — громче заявил он, отдавая жестом условную команду.

Легонько фыркнув, пронеслись три стрелы, впиваясь каждая в назначенную цель. Заплясали, испугавшись посыпавшихся наездников кони, подтверждая, что не приспособлены к битве, куплены с этой стороны реки.

— Что за? — оставшиеся в живых демоны тщетно пытались успокоить лошадей и заставить их подойти к все так же спокойно сидящему и улыбающемуся Всаднику. Один из них потянулся за шиворот, к спрятанному медальону, заставив Анвара напряженно застыть. Но фыркнули еще две стрелы, сбивая с седла ретивого темного.

Оставшийся верхом демон все же сумел успокоить коня и попытался с него спрыгнуть, но кочевник прицелился хорошо.

Рука подстреленного воина запуталась в поводьях, придержав падение. Правая нога осталась в стремени, и тело повисло, пнув коня по ногам. Испуганное животное, мотнув головой, кинулось вперед, в сторону табора.

— Демон, ладно потом подберем, — буркнул Анвар, провожая взглядом уносящего труп скакуна.

— Шер, что с мертвяками делать, — один из кочевников подошел к Всаднику, пока двое других, спустившисьсо своих мест, ловили лошадей.

— Затяните их наверх, птицы сожрут, — бросил Анвар, наблюдая за тем, как нервные кони старательно пятятся от воркующих с ними мужчин. — Обещание выполнено, я даже не поднялся, — шепнул он весело вслед уходящему Папушу.

Кочевникам понадобилось полчаса, чтобы затянуть темных на верхушку скал, спрятать между камнями. И кавалькада двинулась обратно, разбогатев на четырех коней.

Пятый нашелся на середине пути до стоянки. Нога демона выпала из стремени и застряла между камней, дернув лошадь, судя по всему в это время безоглядно несшую вперед. Из ее губ тонкой струйкой текла кровь. Животное мотало головой, пытаясь избавиться от такой неприятной ноши, и нервно фыркало, пока не показались его товарищи. Тонко заржав в последний раз, лошадь замерла, тяжело дыша и просительно глядя на приближающихся.

Понадобилось еще минут пятнадцать, спрятать последнюю улику.

— Я выполнил обещание, — вместо приветствия бросил Анвар встречающей Беренике.

Та, фыркнув ехидно, развернулась и побрела к своему вардо. Вернулись и хорошо.

Когда рана приняла более-менее приличный вид Анвара отправили все в тот же памятный фургон с серым пологом и теплыми шкурами, покрывающими мягкое ложе. К полному счастью Всадника Сауле ушла с ним.

Несмотря на слова старухи Береники и к Киту, и к его жене с дочерью отношение было хорошим. Девочка нашла себе друзей и днями пропадала с ними на морском берегу, разыскивая красивые, ровные камни и разноцветные ракушки. Моргану развлекали женщины табора, позволив отдохнуть от забот и научиться кое-чему новому. А Кит нашел себе занятие сам. Разговорчивый, любопытный квартерон успел перезнакомиться со всем табором, сунуть свой нос во все дела и исследовать все изобретения кочевников. Но, как заметил Анвар, всерьез его никто не воспринимал, не сближаясь достаточно сильно, держа дистанцию. И старуха постоянно ворчала, вселяя недоверие к веселому квартерону.

Береника сидела, медленно выпуская кольца дыма, и смотрела на Анвара, а тот в свою очередь наблюдал за Сауле игравшей с детьми в салочки. Сейчас девушка выглядела такой беспечной и радостной, что Анвар сам невольно начинал улыбаться.

— Оставь ее с нами, — прервала молчание старуха, пытливо глядя Всаднику в глаза.

— Вот еще, — Анвар фыркнул, отводя взгляд от разошедшейся ребятни.

— Тогда в чем дело? Что за мысли гуляют в твоей голове, Несущий смерть.

Поморщившись, Анвар оторвал травинку и сунул ее в рот решая, стоит ли говорить со старухой на эту тему.

— Она слишком слаба для темных земель, — наконец поделился он своими переживаниями.

— Она? — старуха, сперва удивленно распахнув глаза, вдруг весело фыркнула. — Вы, темные, замечаете только одну грань силы.

— И что в этом плохого?

— А то, что для вас сильными являются Шакита Кровавая, захватившая треть светлых земель и Таурия Мученица, вырезавшая сотни демонов. Так?

Анвар согласно кивнул, отрицать здесь было нечего.

— Так, — удовлетворенно повторила старуха, — только вы забываете, что их сила не очень-то им помогла, когда Шакиту разрывали лошадьми, а ту же Таурию тогдашний Несущий боль разделил на тысячу частей.

— И к чему это, — Анвар и так знал, чем закончили обе эти личности, а также остальные похожие на них.

— А мы светлые, — как ни в чем не бывало продолжила старуха, выпуская особо ровное кольцо дыма, и замолчала, не обращая внимания на недовольство Всадника, — ценим не только физическую силу. Сауле сильная, очень. Как жрица Вессана, спрятавшая сотни детей от вторгшихся темных, или мать Элиза, помогавшая больным во время двухлетней эпидемии и основавшая больницу в Лооне.

— Угу, и закончит так же? — мрачно глянул Анвар на старуху, — Вессана на костре, так? А Элиза, в одиночестве, замурованная в собственном доме потому как заразилась от одного из своих пациентов ветряным ожогом и больница ее что? Сгорела, в тот же день.

— Ты много знаешь, Всадник, — недовольно пыхнула трубкой старуха, да только главного не уловил. Я о том тебе дурню говорю, что Сауле отнюдь не слаба. Сколько она пережила, пока не познакомилась с тобой?

Анвар лишь головой покачал, отсутствие учтивости к сильнейшим у старухи только раньше злили, теперь вызывая к ней что-то вроде уважения. Да и вообще Всадник признавался себе, что вредная старуха стала ему достаточно близка.

— И все же жизнь в Темной империи не то, что я бы для нее желал, — признался Анвар Беренике в своих опасениях.

— Что-то подсказывает мне, — глубокомысленно начала старуха, — что твои мысли далеки сейчас от верноподданнических, так? — закончила и посмотрела на Всадника внимательным взглядом, казалось достававшим до души.

Анвар не выдержал, отвернулся, вперив взгляд в цветастый фургон, стоящий напротив. — Все-то ты знаешь, — буркнул недовольно.

— Темный не простит предательства, — задумчиво шепнула старуха.

— Я не собираюсь его предавать, — вскинулся Всадник, — верну ему Сердце и попрошусь на покой…

— Только ты не уверен, отпустит ли он тебя?

— Нет, то есть, уверен, — печально усмехнулся Анвар, взглянув на старуху, и вновь переведя взгляд на Сауле, продолжил, — я не уверен в себе. Я не смогу жить мирно, в этом я уверен. Да и на светлых землях я все равно останусь темным, изгоем.

— Знаешь, мальчик, — вдруг ласково заговорила Береника.

Анвар не ожидавший от вечно язвительной старухи такой перемены удивленно уставился на нее, поймав добрую, нежную улыбку.

— Ты не волнуйся. Все решится само-собой, — договорив, Береника отвернулась, как-то осунувшись, опустив плечи.

— Что ты видишь? — тихо спросил Анвар, почему-то не сомневаясь, отчего изменилась старуха.

— Не нужно тебе это знать, — отрезала Береника, взяв себя в руки.

— Скажи мне одно. Она будет в порядке?

— За нее не беспокойся, — промолвила женщина и, хлопнув по коленям руками, поднялась, позвав, — пойдем-ка мы к костру, время обеда.

И как эхо ее слов по табору пронеслось: «обед!»

Анвар лежал, глядя в серый полог фургона, прямо как тогда, в первый раз. Только теперь девушка была рядом с самого начала. Лежала у него на плече, вцепившись рукой в ворот рубахи, как будто боялась, что стоит отпустить руку и Всадник исчезнет, сбежит.

— Сауле? — Анвар позвал тихонько, надеясь, что девушка уже спит и не услышит этого робкого вопроса.

— Мм? — не спала. Услышала и слегка повернула голову, чтобы видеть его лицо.

Сглотнув, Анвар попытался подобрать слова, чтобы начать разговор, с досадой сообразив, что нужно было этим озаботиться заранее.

Почувствовав неуверенность Всадника, Сауле перекатилась, забираясь на него наполовину, заглянула в лицо, — Анвар, что случилось.

— Ничего, — улыбнулся он, — хотел кое-что тебе предложить.

— И?

— Я забрал то, что нужно, и готов вернуться в Империю, но… тебе не обязательно идти со мной, — слова дались с трудом.

Сауле удивленно вздернула брови, пытаясь лучше разглядеть выражение на лице Всадника, придвинулась почти вплотную, — ты что, хочешь от меня избавиться? — подозрительно спросила она.

— Нет! — возмущенно протянул Анвар и тише добавил, — я хочу, чтобы ты была счастлива. Я прекрасно помню, каково тебе было в замке и не хочу тебя неволить. А здесь… здесь Береника, и остальные тебя любят, это лучшее место для тебя.

Всадник замолчал, в отличие от Сауле он видел выражение ее лица. Видел теплую улыбку, заигравшую на ее губах.

— Знаешь, — наконец шепнула девушка, — если бы ты предложил мне это тогда, в начале. Я бы не задумываясь согласилась. Грустила бы и скучала, но согласилась. А сейчас даже не надейся, тебе от меня не отделаться. Я готова и на замок, и на тьму, лишь бы с тобой.

Протяжно выдохнув, счастливый Анвар прижал девушку сильнее, и немного полюбовавшись на лицо с прикрытыми глазами и губами, пытающимися в темноте нащупать его, хмыкнул подставляясь.

— Ну что, не уговорил? — ехидно спросила Береника, подходя к укладывающей в седельные сумки все прибывающие гостинцы Сауле.

— Пускай и не надеется! — грозно протянула Сауле, вертя и прикладывая к сумке, в тщетной попытке найти, как это перевозить, небольшую гитару.

— Оставь! — злобно прошипел проходящий мимо, загруженный доверху, Анвар.

— Вот еще, — понимая, что в сумку это все же не влезет, Сауле стала прикладывать гитару к лошади, пытаясь найти место, где она будет меньше всего мешать. По всему выходило, что добиться этого можно только повесив инструмент на чужую лошадь.

— Сауле, ты даже играть не умеешь! — Анвар проводил сузившимися глазами очередную девушку, закинувшую на кучу вещей у него в руках что-то пестрое и, к сожалению, большое.

— Это подарок! — возмущенно заявила девушка, наконец, прилаживая гитару к седлу, — к тому же, никогда не поздно научиться.

Зарычав, Всадник сгрузил весь хлам прямо на песок между лошадьми и зло, не заботясь о целости, стал запихивать их в сумки по одной. За всем этим балаганом весело наблюдало семейство квартерона. Их не вызывала для напутственной речи Береника и прочие, и они уже успели запаковать все подарки.

Посмотрев на возмущенного Всадника и на счастливо отдувающуюся Сауле, старуха расхохоталась, вызвав обиженный взгляд первого и радостную улыбку второй.

— Вот возьми, — протянула она Сауле золотую подвеску с переливающимся всеми цветами радуги камешком.

— Ух ты, спасибо! — восхищенно приняла подарок девушка и подняла повыше, чтобы полюбоваться игрой света внутри радуги.

— Это оберег, носи, не снимая, и когда-нибудь он поможет, — хмыкнув, пояснила Береника и оставив девушку любоваться подарком подошла к Всаднику.

— Спасибо, — тихо поблагодарил ее Анвар. Почему-то он был уверен, что этот оберег сработает тогда, когда действительно будет необходим.

Старуха лишь улыбнулась грустно и протянула ему точно такой же, только камень был крупнее и нарочито грубо оформлен.

Анвар несколько раз перевел взгляд с предлагаемого на старуху, но руку протянул. Правда Береника ее проигнорировала, потянулась и надела оберег Всаднику на шею.

— Спасибо, — повторил Анвар, проводив старуху взглядом.

Наконец все подарки были упакованы. Затем подобраны и упакованы были те, которые Анвар попытался засунуть под стоящую совсем рядом кибитку. И рассевшиеся на лошадей путники отправились в обратную сторону, к Коорхану, а через него уже к Светограду.

Глава 25

Расставшись с Анваром, Ашту не жалея погнал коня вперед. Ему предстояло еще много дел, а времени совсем нет.

Достигнув слияния трактов у Раздела, Несущий хаос ни секунды не колеблясь, свернул вправо, к Светограду. Проследи за ним Анвар, весьма удивился бы такому выбору друга, ясно давшему понять, что без промедления вернется в замок.

Ехать только по тракту, Ашту не стал, избрав более тяжелую, но гораздо более короткую дорогу. По прямой к Светограду ездили не реже чем по удобной, оттого и дорога стала пускай узкой, но достаточно утоптанной. Вот только здесь существовало довольно неприятное для Всадника правило, помогать друг другу и не оставлять никого в одиночестве, составляя компанию. Оттого по этому пути тянулись шумные группы путников, и выбиваться из общей картины было нельзя.

— Откуда едешь, Ашат? — невысокий, симпатичный рыжий парень назвавшийся Белкой тренькнул несколько раз по струнам и вновь принялся подкручивать колки.

Ашту улыбнулся самой обаятельной улыбкой, ему пришлось присоединиться к четверым путникам. Бард, два наемника полукровки и ворчливый гном еще на повороте громко заявили сидящим и ждущим у дороги подходящих попутчиков, что ехать собираются быстро. Оттого и пал на них выбор Ашту как раз подъезжавшего к развилке.

Представиться своим настоящим именем было бы весьма глупо, и звали его теперь приморским именем Ашат.

Это была их первая ночевка, и если днем разговор шел больше о встречаемых по дороге людях, то сейчас, у костра, пришло время познакомиться поближе.

— Из Коарнака, еду в Светоград, хочу город посмотреть, — не прекращая улыбаться, обратил взгляд Ашту на барда.

Улыбчивый мужчина, с лучащимися лукавством глазами, путникам приглянулся сразу. Разговорчивый шутник прекрасно дополнил их компанию приглушив ворчания гнома и расшевелив молчаливых до того братьев Ллак.

— И как там, в Коарнаке, спокойно? — один из братьев, Ком, крепкий уже немолодой мужчина с небольшим шрамом на щеке, поднял на Ашту тяжелый взгляд, — там говорят, темные разошлись, на эльфов полезли.

— Полезли, — Ашту потянулся, покрутив головой разминая затекшую за день езды шею, — да только за лес они не выходят, так что с этой стороны спокойно.

— Ага, спокойно, как у Темного в замке, — буркнул гном, — ты видно слепой или глухой, раз утверждаешь такое. Лезут, еще как лезут. Сам видел отряд, прошедший ночью, несколько рогатых под покровом тьмы пробрались вглубь светлых земель.

— Извини, но я не полуночник, — сокрушенно развел руками Ашту, про себя проклиная глазастого гнома, — я действительно не видел и не слышал о таких случаях, до твоих слов.

— Вот как, — тихо шепнул Ком, переглянувшись с братом, — похоже, слова гнома пришлись им не по вкусу.

После его рассказа повисла тишина, каждый задумался о своем. Ашту в свою очередь сокрушался, что теряет время, сидя здесь у костра, можно было еще несколько часов ехать вперед.

Белка, до этого тихонько тренькавший струнами в такт тяжелых мыслей путников вдруг тряхнул головой и перебрал их ласково пальцами, извлекая тонкий, переливчатый звук. — Хватит хандрить, приятели, — весело заявил он и заиграл легкую незамысловатую мелодию, поддержав ее приятным голосом. Вот только содержание песенки заставило спутников смеяться и весело требовать еще.

Утром братья распрощались с остальными, повернув назад. Толком не объяснив причины, отговорились делами.

Ашту задумчиво проводил их взглядом. Будь он посвободнее, последовал бы за братьями, из любопытства. Очень стало интересно, что же в словах гнома настолько заинтересовало воинов, что они так резко поменяли цель, пусть он и догадывался, что дело скорее в деньгах. Вот только времени не было, пришлось взбираться на оседланного коня и ехать туда, куда собирался с теми с кем и собирался. Тяжело вздохнув, Ашту обвел взглядом поредевших спутников и первым послал коня вперед.

— Гляди-ка, чегой-то там, — подслеповато щурясь, вгляделся гном вдаль.

— Колесо в телеге слетело, ставят, — даже не глядя в ту сторону, пояснил Ашту. Он давно разглядел и завалившуюся телегу, и суетящихся у нее мужчин, и сидящих на обочине женщин.

Белка, до того с упоением вещавший о виденных в посещенных городах диковинках, встрепенулся удивленно переводя взгляд с Ашту на указанную катастрофу.

— Ух ты, поможем? — в глазах барда загорелся какой-то подозрительный огонек.

— По-моему они и так неплохо справляются, — ехидно заметил Ашту, следя за нетерпеливо заерзавшим пареньком.

— Да ладно, а вдруг на них нападет кто, пока они здесь копаются? — округлил глаза Белка.

— Угу, нападут. В самой безопасной части светлых земель, — осклабился Ашту.

Белка, прекрасно уловив намеки спутника, лишь невинно улыбнулся.

— Помочь-то, все равно придется. Эх, время потеряем, — пробурчал гном, после слов Ашту потеряв интерес к происходящему вдали.

— М-да, — Ашту поморщился недовольно. Гном был прав, придется, таковы правила этой дороги, и время потеряют. Даже если от помощи неизвестные откажутся по все тем же местным правилам придется дождаться окончания починки и дальше составить компанию каравану, а значит снизить скорость до скорости телеги.

— Не грусти, — попытался успокоить его Белка, припомнив, что спутник у перекрестка заявил, что торопится, — зато с девушками поедем.

— Угу, счастье, — буркнул гном, — месяц всего до дома остался. Думал тишина и покой, в чисто мужской компании. Хрыг те!

Тихо посмеявшись со слов недовольного бородача, парни перечислили ему пару плюсов женской компании, но понимания не нашли. Гном только плевался и бурчал недовольно. Судя по его скромному мнению, женщина должна сидеть тихо в своей комнате и не вылезать, пока мужчина сам не заявится.

Пока перекидывались шуточками, незаметно добрались до поломанной телеги.

— Свет вам, — за всех поздоровался Белка, выезжая немного вперед, — помощь нужна?

У телеги, как оказалось, суетились трое. Взрослый, довольно худой пожилой человек с черной бородой, топорщившейся во все стороны и два мальчишки, уже давно прекратившие чинительные потуги и следившие за приближением верховых.

Из-за телеги, радостно гудя и переваливаясь с ноги на ногу, выскочил незамеченный ранее мужик. Низкий, чуть выше гнома, что ехал с ними, бородатый и лохматый. Остановившись перед телегой, он обвел новоприбывших глазами навыкате и, выдохнув, заявил, кивнув так, что макушка чуть земли не коснулась, — нужна, человече, мальцы мелкие совсем, не держат. Да и я так себе помочник.

Пока мужик объяснял Белке, что тут случилось, Ашту тихо шепнул гному, — никак твой родственник, смотри, как смело Белку человеком кличет.

— Ди иди ты, — буркнул гном, отмахиваясь от шутника и сползая со своего конда.

Тварь тут же заинтересованно посеменила к раскатившимся и оставшимся валяться в пыли, мягким, летним яблочкам. Злобно мемекнув, когда гном, привыкший к таким шуткам, рванул за повод, вспоминая родословную скакуна, и потянул его от телег, привязать у обочины, подальше от ценных вещей. Пускай скотина была в наморднике, но иногда даже так умудрялась всосать в себя оставленный без присмотра хлеб, а то и кошель, вместе с содержимым.

Радостно рассмеявшись, Ашту так же спрыгнул со своего коня и, вручив его мальчишке, подступился ближе к телеге, оглядывая пострадавшую часть.

Втроем, с моральной поддержкой двоих коротышек, наперебой советовавших, как правильно и удобно нужно делать, справились достаточно быстро. Даже не успели никого послать. Быстро загрузили обратно на возок добро, аккуратно сложенное на обочине и двинулись дальше, спеша до темноты нагнать хоть немного потерянного времени.

К тяжелому вздоху обоих мужчин, с женщинами у обозников было туго. Их было только две: жена коротышки Тихомира Бояна и его же дочь Кася. Правда девушка оказалась весьма милая. Гораздо выше отца, но все же довольно низкая, красотой она пошла в мать. Живая, веселая, с искрящимися любопытством глазами, курносым носиком и постоянной улыбкой на губах. При этом девица имела весьма аппетитные формы. Место у телеги с той стороны, где сидела Кася, тут же занял Белка, аккуратно оттерев своим конем скакуна Ашту и развлекая девушку во время дороги рассказами и песнями. Вот только, пусть и улыбалась она барду и смеялась его шуткам, все равно бросала косые взгляды на ехавшего чуть в стороне Ашту.

Гном не желая изменять себе и своим планам на тихое путешествие, ехал у первой телеги, предпочитая соседство двух не менее шумных мальчишек женщинам.

К вечеру, когда пришло время искать место для стоянки, трое верховых выехали вперед, выглядывая подходящий ручей или родник, должный быть где-то рядом.

— Вот объясни мне, — возмущался Белка, допрашивая ухмыляющегося Ашту. — Как так, я ей и песни, и стихи и истории всякие, а она все равно на тебя поглядывает?

— Достал ты ее, — искренне заявил Ашту под гогот гнома, как раз ткнувшего в подходящую высокую и сочную растительность — скорее всего там и был искомый родник. Свернув к месту, не обращая внимания на возмущенное бульканье барда, Ашту продолжил, — сказки ты ей потом рассказывать будешь, когда расставаться станете, а пока щупать надо, где не надо, вот тогда быстрей пойдет.

— Угу, вот прямо перед мамкой и батькой под юбку ей полезу, — возмутился Белка, осторожно разглядывая землю под копытами коня.

Ручей был. Правда добраться до него по болотистой земле сложновато будет, но искать другой времени нет.

— Зови их, станем по ту сторону, — ухмыльнувшись на ворчание барда, велел Ашту, выворачивая коня обратно к дороге.

— А где друг ваш, белый? — громогласно вопрошал подпитый Тихомир. Под сытный ужин, сваренный женщинами в благодарность за спасение, он достал бочечку браги, чудом уцелевшую во время происшествия, и щедро угощал новых знакомых, рассказывая, как решились они покинуть приграничье и перебраться поближе к морю. Подальше от темных.

— По нужде отошел, — буркнул недовольный Белка, — живот прихватило.

Судя по кислому выражению лица барда можно было подумать, что спутник сперва не добежал, осквернив самого Белку.

Гном лишь ехидно хмыкнул на это заявление.

— Там Кася купаться пошла, — взволновано зашептала Бояна, поглядывая в непроглядную темень за освещенным кругом костра, — не напорются?

— Нет, он в другой бок пошел, — едва сдержавшись от ехидства про «напороться» успокоил Белка.

— Тогда ладно, — улыбнулась женщина успокаиваясь.

Первым явился Ашту, весьма довольный жизнью, но к своему счастью всегда бледный.

— Палехче? Может травок тебе заварить, вон, бледный какой стал, — добросердечно предложила Бояна.

Ашту недоуменно свел брови на переносице, пытаясь найти объяснение в лицах спутников. Нашел. Ехидную ухмылку на лице гнома и кислую мину у Белки. — Ннет, спасибо, прошло, — осторожно ответил он, усаживаясь рядом с бардом.

Еще через сколько пришла и Кася. Такая же довольная, но к счастью мокрая, со сложенным полотном — помыться ей все же пришлось, пускай и вылезла она из грязи хуже, чем туда влезала.

Скорость с телегами упала до зубовного скрежета спешащих гнома и Всадника. И если у Ашту появилось хоть какое развлечение в лице Каси — только это помогало удерживать себя в спокойном, добродушном настроении. То гном вздыхал до того горько и многозначительно, что рядом с ним даже мальчишки ехать отказывались, предпочтя пересесть на самый край телеги и слушать страшные рассказы Ашту о Темной империи. В результате дорога, на которую Несущий хаос отпустил недели две, ну может три, тянулась месяц.

Лишь в Фарене и обе телеги и гном свернули на юг к Гемез онол или по-простому Коорнским горам. Кто домой, кто чуть дальше, к морю.

Еще через три дня Белка задержался в Траене. Его попросили остаться на некое празднование в качестве развлечения. Облегченно выдохнув, Ашту дал шпор коню нагоняя потраченное на спутников время.

Пробраться в эльфийский «замок» оказалось гораздо легче чем Ашту себе представлял. Остроухие, несмотря на проблемы с Темной империей, чувствовали себя в своем лесу неуязвимыми.

Патруль стоял лишь на въезде в лес, и редко когда проходил по чистым залитым светом улицам.

Скрытый проклятьем Ашту все равно крался словно тень от одного огромного дерева к другому. Иногда тратя долгое время стоял, не шевелясь, ожидая, когда разойдется группка ушастых перекрывших проход.

Центр города вокруг дворца был усажен поистине гигантскими деревьями, дырявыми словно те были поедены огромными древоточцами. Никакого чувства кроме досады — с высоты на чужака мог посмотреть кто-то умеющий пробивать светлый дар адругов — эти гиганты не вызывали. Деревья и деревья, ничуть не лучше и не хуже тех, что растут у темных. Только шея болит вглядываться в их кроны, наполненные беззаботным эльфийским трепом.

Вот дворец да, другое дело. Острые шпили, подпирающие небеса, тонкие арки, казавшиеся воплощением розового сна светлой дамы, стрельчатые окна с поистине прекрасными витражами все это вызывало у Ашту даже некоторое уважение к эльфийскому мастерству. А вот легкость с которой удалось войти в это великолепие вырвала лишь презрительный смешок.

Среди колон внутренних помещений, среди украшений из живых растений и висящих почти на каждой стене гобеленов, среди обилия тонкой, вычурной мебели было так удобно прятаться. Ашту даже несколько раз ущипнул себя, желая удостовериться, что он действительно в дворце князя, а не висит в какой-нибудь эльфячьей пыточной одурманенный их травками или заклятьями.

Чтобы найти покои князя понадобилось некоторое время. Пока Ашту не разобрал, что именно туда бегала большая часть простовато одетых эльфов с подносами, тканями и метелочками.

Чтобы войти пришлось подождать очередного остроухого, с целеустремленностью бар-бара, першего в покои сразу корзину бутылок, а вот внутри пришлось затаиться.

Когда пресветлый Ильфиринион вошел в покои даже в душе Ашту, смертельно спокойной и любопытной, поселился легкий страх. Эльф застыл посреди залы и прикрыл глаза словно прислушиваясь. О способностях эльфов учуять чужака каким-либо способом кроме как глазами Ашту не слышал, но в данный момент был готов поверить, что остроухие все же обладают какими-то неизвестными свойствами. Но эльф, постояв так некоторое время, тяжело выдохнул и спокойно побрел к стоящему у огромного окна креслу. Сел, взял со столика наполненный, ожидающий его бокал и вновь прикрыл глаза словно желал оградить себя темнотой от тяжелого дня.

Ашту притаившийся за делившей стены на небольшие комнатки лозой, усыпанной мелкими розовыми цветочками, не шевелился и старался даже дышать потише. Стук сердца, ровный и размеренный, казалось преодолел дар адруга, заполнив собой покои.

Ашту не снимал с себя проклятья, но опасался, что настолько старый эльф сможет невзначай пробить его защиту развитыми чувствами. Всадник решил подождать пока эльф немного расслабится, а возможно и начнет засыпать. Так шанс, что князь поверит в видение, решит, что его сниспослал Свет, а не залетный темный, был выше.

Еще несколько раз отдых Ильфириниона прерывали подчиненные и Ашту мысленно вторил ругани эльфа, проклиная не желающих оставить того в покое остроухих.

Наконец, когда за окном загорелись маленькие, перелетающие с места на место огоньки, разгоняющие уже по-настоящему черную ночь посетители оставили князя в покое, позволив тому погрузиться в свои мысли.

Выждав для надежности еще минут пятнадцать Ашту обратился к проклятью, насылая на эльфа видения и звуки.

Ильфиринион дернулся, распахнув глаза и замер.

Вокруг, насколько хватало взгляда, протянулось белое ничто. Князь помнил, что сидел на кресле, но сейчас не мог понять стоит он, сидит или летит в этом белом безмолвии. Голова из-за отсутствия чего-либо за что бы мог зацепиться взгляд пошла кругом и направление, как и ощущения верха и низа потерялись окончательно.

— Пресветлый Ильфиринион, — словно со всех сторон прошелестел насмешливый голос.

Голос переливался, меняя не только тон, но и принадлежность. То он тек эльфийской песней, а то рычал гортанным ревом темных тварей. И возраст его определить было сложно, начинал говорить крепкий мужчина, но сменился детским лепетом вылившимся и вовсе в старческое бормотание.

— Кто здесь, — настороженно прошипел эльф, словно одурманеный алкоголем ощупывая себя в попытке найти рукоять сабли. Но под руку попадались лишь гладкий шелк и шероховатость вышивки.

— Ты не узнал меня? — капризно-насмешливо переспросил голос. Сейчас отчетливо детский.

— Сейчас придет стража, колдовство в Светлом лесу не останется незамеченным.

— А кто сказал про колдовство? — продолжал издеваться голос.

— Так что же? Кто ты?

— Оглянись, эльф, возможно поймешь, — зло прошипел голос, теряя терпение. — А теперь слушай сюда.

Ильфиринион принявшийся озираться замер. Ему не нравилось происходящее, не нравился бесплотный голос в его же покоях и не нравилось, что он не чувствовал никакой магии.

— Сюда идет Тьма. Его приспешник Смерть. В руках его сердце. Сможешь завладеть станешь непобедимым. Сам Темный будет в твоей власти.

— Что? — резко осипшим голосом переспросил Ильфиринион, не в силах поверить в услышанное. Теперь некоторые догадки закрались в его голову.

— Ты слишком глупый, князь. Не разочаровывай меня. Активируй сердце и подчини себе четверых Всадников запертых в нем.

— Но я же светлый, они послушают меня? — облизав враз пересохшие губы прошептал эльф.

— Разве твою диадему может носить лишь светлый? — устало шепнул голос. — Это артефакт, кто им владеет тот и повелевает, — все тише шептал голос, — ты потратил слишком много моих сил. Прощай, эльф. Уничтожь Тьму!

Голос исчез вместе с окружающим светом. Ильфиринион обнаружил себя сидящим все в том же кресле, только бокал валялся на полу и вино алым цветком расплылось по зеленым лугам ковра.

Ашту стоял и довольно скалился. Он никогда не думал, что проклятье может так вымотать. Приходилось сдерживать себя, чтобы дышать ровно, а не загнанным зверем. Во рту пересохло, а тело сотрясала мелкая дрожь, словно Ашту пол дня лазил по отвесным скалам, но кажется все получилось. Князь поднялся, оглядел покои, надеясь найти более вещественное подтверждение недавнему происшествию чем его догадки. В какой-то момент Ашту показалось, что эльф заметил его: так пристально вглядывался тот в переплетение лиан. Но нет, тот видно попросту задумался, встрепенулся отступив и вернулся к окну. В кресло Ильфиринион так и ни сел, не способный находиться на одном месте дольше нескольких минут.

Осталось дождаться, когда эльф заснет на самом деле и покинуть гостеприимный дворец.

В Светоград Ашту въехал в середине дня, прикрыв голову капюшоном и спрятав под него волосы. Пускай здесь каждый пятый имел в себе кровь эльфов, а каждый десятый владел силой, незначительной, но позволяющей видеть суть, Ашту не боялся. О том, что он темный не догадается даже жрец света, а вот внешность у него запоминающаяся.

Да и на темную составляющую обращали внимание не так пристально, как полсотни лет назад. С тех пор появилось достаточно полукровок, еще и орки по какой-то причине получили статус светлых. Главное не светить своей весьма памятной рожей.

Остановившись в средней руки доме, Ашту занялся делом. В первую очередь, отыскав себе подходящее убежище. Заниматься задуманным из общественного дома, в котором даже стены видят тебя и слышат, было не самым умным занятием. Выбор пал на симпатичную стражницу и ее комнатушку, где та жила одна.

Ашту, пускай и не блистал красотой, был весьма любим женщинами, даже темными. Очаровать светлую девушку особого труда не составило.

Уже перебравшись жить к новой знакомой, он осмотрел весь город, создав себе небольшую паутину осведомителей и заимев глаза в разных слоях общества. Следом подобрал несколько подходящих укрытий, отыскал пути отхода — на всякий случай. Разобраться в местных реалиях, понять правила города, его темную сторону и кое-какие секреты помогла Марика, стражница. Скрывать от нее свою суть Ашту не стал. Девушку он подбирал себе не только по свободной постели и симпатичной внешности, но и по отношению к остроухим. Марика их не любила и быстро согласилась немного помочь темному. Перед этим убедившись, что к остальным жителям Всадник претензий не имеет и, выпросив обещание о том, что они не пострадают.

Ашту глядел в серый, покрытый грязными разводами потолок. Мысли его бродили от стражницы, звякавшей в маленькой коморке пузырьками, к высокомерным и слишком самоуверенным эльфам и плавно перетекал к загулявшему где-то Анвару и отрядам его разыскивавшим.

Ашту нравилось работать с такой огромной массой информации. Нравилось соединять полученные данные, выискивая выгоду для себя. Подставлять необходимые крохи знаний другим, подстраивая нужную себе комбинацию. Но время, оно неумолимо неслось вперед и Всадник рисковал заиметь дома такие проблемы, с которыми после не сможет совладать. Пора было возвращаться, а Анвар где-то задерживался.

— Чем сегодня займешься? — из коморки выскочила Марика и быстро одеваясь, Ашту слишком задержал ее в кровати, поглядела на разлегшегося поверх одеяла мужчину.

— Особенно заниматься мне уже нечем, — задумчиво протянул Всадник, провожая взглядом каждое движение женщины, — осталось дождаться Анвара. Надеюсь, он скоро явится, а то четвертый месяц пустоты уже, не хочется домой под дождями возвращаться или вообще по холоду.

Женщина грустно улыбнулась. Она знала, что Ашту когда-нибудь уедет, но втайне надеялась, что это будет еще не скоро. Темный оказался слишком… мужчиной. Таким, каких ей не хватало. Профессия стражника откладывала на женские мысли и желания некоторые особенности, не позволяя желать тупых деревенщин, идиотов горожан и мужланов стражников. Ненависть же к эльфам не давала грезить обычными женскими фантазиями об остроухих красавцах. Оттого этот тощий, бледный, веселый и при этом серьезный темный привязал ее к себе быстро и надежно.

— Что ж, тогда может, проводишь меня? — лукаво улыбнулась Марика, заканчивая плести косу и завязывая ее кожаным шнурком.

Ашту, ухмыльнувшись, одним плавным движением оказался на ногах и крадущимся хищником подобрался к женщине. Обхватив ее лицо руками, поцеловал долго и нежно.

Выпроводив Марику за дверь, Ашту устроился на обычном своем, в последние несколько дней, месте. Уселся на подоконник, грея в руках бокал с вином и провожая глазами посетителей небольшой булочной напротив.

Магазинчиком этим владела бойкая маленькая старушка Саманта. Именно с ней Всадник договорился насчет почты. Открывать всем своим «глазам» место проживания было бы весьма глупым, а послания от них хотелось получать вовремя. Вот и выбрал единственное подходящее место рядом с этим домом. Видная из окна и довольно знаменитая булочная для этих целей подходила как нельзя лучше.

Ашту сделал глоток и скривился невольно. Не лучшее пойло, но что принесла Марика, то и пьет.

Его начинало беспокоить отсутствие Анвара, по подсчетам Несущий смерть должен был явиться в последние дни света, уже шли месяцы пустоты, а его все не было.

Ашту сделал все, чтобы Анвар попал в Светоград. Потратил почти все взятое с собой золото торгуя информацией, теперь постоянно появляющейся в листе.

Благодаря этому Несущий хаос послал все найденные отряды темных на южную часть, перекрыв все дороги, кроме ведущей в этот город. Дорогу через русло Вечи также закрывали темные. Ашту точно этого не знал, но заботился, чтобы эти сведения появлялись в каждом листе. Несущий хаос хорошо знал своего друга. Анвар сильный и довольно кровожадный Всадник, но ленивый. Зная, что везде его поджидают охотники за головой, Анвар выберет путь наименьшего сопротивления — через Светоград, но где же, демоны возьми, его носит.

Вообще, можно было уже убираться из этого светлого отстойника. Ашту хорошо все подготовил, но хотелось увидеть самому, как светлых ублюдков поглотит тьма. Главное, что бы остроухий князек поверил, главное чтобы рискнул. Да и, проверить, чтобы Несущий смерть выбрался отсюда целым и невредимым не мешало бы.

— Вечно ты испоганишь все веселье, — со вздохом буркнул в пространство Ашту.

Никого подозрительного в лавку Саманты не заходило, никого излишне спешащего тоже. Только чинно бродящие пары, пышные домохозяйки и скромно одетые служанки.

Поморщившись Ашту слез с подоконника поставив на него опустевший бокал и, немного подумав, оделся и вышел на улицу. Кое-что он упустил, нужно исправлять.

Погуляв по рынку несколько часов, всматриваясь в толпу и слушая сплетни, Ашту, наконец, зашел туда, куда и планировал изначально, на живой рынок. Прошел половину ряда, криво ухмыляясь на призывы торгашей и замер напротив саврасой лошади, флегматично поглядывающей по сторонам. Он помнил это животное: именно эту лошадь он седлал в ту ночь, именно ее оставил на достаточно видном месте, чтобы бегущая из замка уж точно заметила, именно ее следы скрывал, пока беглянка не исчезла за горизонтом.

— Ну, надо же! — удивленно сообщил Ашту, фыркнувшей лошади.

Она тоже помнила этого человека, из-за которого и начались все ее мытарства.

— Господин желает купить кобылку? — живо подскочил к Всаднику хитрого вида мужичок в грязной, провонявшей лошадьми безрукавке, — хорошая кобылка, надежная.

Ашту резко поднял руку, призывая торговца помолчать. Лошадей они, скорее всего, продали перед Вечей, но встретить ее здесь? Можно ли считать это знаком. И если можно, то, каким, хорошим или дурным.

— Ладно, демон с тобой, скотина, — буркнул Ашту задумчиво, загнав услышавшего его слова продавца в прострацию таким обращением, — сколько хочешь за нее?

Кобылу и второго, гнедого коня, Ашту оставил в конюшне при гостевом доме у восходних врат, по какой-то вполне ясной причине он был уверен, что убегать Несущий смерть будет на восход. Приказав владельцу заведения ждать сообщения и после того как его получит держать лошадей всегда оседланными, до следующего распоряжения.

— У меня для тебя новости, — ворвалась в квартиру счастливая Марика. Скинула форменную кожаную куртку у входа и быстро вбежала в комнату, повиснув на шее идущего на ее голос Всадника.

— И какие же, — после долгого поцелуя поинтересовался Ашту, слегка отстранившись, но не выпуская женщину из кольца рук.

— Твой дружок сейчас в Хорварде, вместе с девушкой и артефактом, — довольно мурлыкнула Марика, следя за сменой выражения на лице мужчины.

— Демоны, — потрясенно выдохнул Ашту, — откуда ты знаешь?

Марика выпуталась из рук Всадника, прошла к буфету и наполнила два бокала, отхлебнула из своего, а второй протянула Ашту и только тогда заговорила, присев на подоконник и неодобрительно отодвинув стоящий там бокал. — Сегодня поступил приказ… с верхов. Приказали перевести стражу в боевую готовность и смотреть в оба. Объяснили, что ждем темного Всадника, что он в Хорварде и дня через три должен быть здесь.

— А откуда у них информация ты не спросила? — тихо уточнил Ашту и по улыбке, заигравшей на женских губах, понял — спросила.

— Его кто-то из спутников продал. За награду. Деньги он заберет здесь, когда укажет на Всадника стражам, — подтвердила Марика вывод Ашту.

— Демон, откуда у него спутники, — потрясенно буркнул Несущий хаос. С чего вдруг приятель изменил себе и взял в привычку путешествовать в компании? О том, что это Сауле Ашту даже не задумался, видел он, как девчонка относится к Анвару.

— Не забывай, что это полуденные дороги, там так принято, — склонив голову, предположила Марика.

— Угу, — немного подумав о сказанном, Ашту недовольно скривился, лучше разбираться с проблемами по мере их прямого подхода к пятой точке. Залпом выпив содержимое бокала, он в пару шагов подошел к подоконнику, пристроив опустевший рядом с первым, и обхватил женщину руками, — не поможешь мне расслабиться? — слегка вздернув бровь, прошептал он, привлекая Марику ближе.

Усмехнувшись, женщина опустила бокал рядом с двумя уже присутствовавшими и охотно ответила на просьбу.

Глава 26

Задерживаться в Коорхане не стали. В таборе их накормили, провизию дали, так что смысла в этом не было. Анвар лишь отправил Кита добыть новый лист.

Информация не радовала. Темные явно сползались на полдень, перекрыв все доступные дороги кроме той, что вела в Светоград. Даже если бы Сауле не просила доставить туда семейство квартерона все равно пришлось бы пробираться через него. Ехать прямо в лапы охотникам Анвар не хотел. Был бы один тогда возможно, а так…

Тракт из Коорхана делал крюк обходя горы, слишком неудобные, чтобы проложить дорогу через них. К тому живущие там коротышки-гномы навряд ли оценили бы попытки прогрызть свое имущество. К счастью начало гор было не так уж далеко, но круг все равно выходил знатный.

Еще одним минусом данного тракта было странное правило, помогать всем и составлять компанию одиноким путникам. Так что Анвар умолял Тьму не допускать их появления. До сих пор Тьма помогал, тракт был пуст и тих.

Анвар и Кит молча ехали впереди, бок о бок. Женщины сзади, обсуждая по большей части подарки кочевников, девочка сидела перед Морганой и любопытно разглядывала нависающие над дорогой камни.

В этом месте дорога делала очень крутой, обратный, поворот. Слева вместо обочины тянулся невысокий, но довольно крутой каменистый склон, за которым начинался местный лес. Густой, словно паутиной арахны заплетенный лианами и другими растениями, закрывавшими любой доступ в тень деревьев. Справа поднимался камень, длинный и слоистый, выходивший острым краем к дороге. От основных скал они уже отъехали, и булыжник был последним их вестником. Именно из-за него и делала дорога эту петлю, обтекая преграду.

Из-за этого куска скалы, надежно скрывавшего свернувший тракт и глушившего любые звуки, не позволяя им пробиться к путникам, и не заметили приближавшихся.

Сперва из-за поворота выехали одна за другой две телеги, прижимая путников к неровной стене камня. А в следующий момент между телегами и скалой, в лоб Анвару и Киту, едва сумев притормозить разгоряченных коней, выехали пятеро людей. Смазанные лица делали их похожими друг на друга и при этом абсолютно незапоминающимися.

Под ругань с одной и другой стороны все замерли на мгновение, пытаясь сообразить, что произошло. Первым, заорав — назад! — и стегнув коня квартерона по шее, отмер Анвар. Следующими разобрались в ситуации чужаки, выхватывая мечи и тут же пытаясь пустить их в дело.

Конь Анвара, не привычный к битвам и тому, что над его драгоценными ушами будут махать железом, попытался встать на дыбы, забыв, что нынче он нагружен большим количеством различной ерунды, подаренной кочевниками. Вес сумок и Всадника потянул пугливое животное назад. Переступив несколько раз на задних ногах, удержать равновесие он все же не смог, заваливаясь на спину.

Несущий смерть соскочил, перекатившись в пыли, и едва не попал под копыта чужого коня. Увернулся, схватил наездника за ворот рубахи и потянул вниз, одновременно вскидывая руку с ножом. Смотреть, жив ли упавший, не стал, вместо этого взял его коня за повод, разворачивая крупом к врагам. Толкая животное, он прижимал чужаков к камню и все еще пытавшемуся подняться коню.

Сзади завизжали разом Моргана и Акара. Сауле за время жизни в замке привыкшая к потасовкам темных резво соскочила с лошади и потянула вниз визжащую парочку и вместе с ними и подбежавшим, подхватившим дочь на руки Китом убралась подальше от схватки.

Дорога, до этого казавшаяся весьма широкой, для девяти верховых оказалась все же узковатой. Кони сбились в кучу. Наездники, пытаясь выправить их и при этом достать Всадника, закрутились и заматерились.

— Анвар, — крик Сауле, как не странно, своевременный. Из-за нервно машущего головой коня Анвар не сразу заметил, что один из охотников направил на него зажатый в руке медальон и едва успел отклониться от пронесшегося, обжигающего сгустка.

Сзади полыхнуло и загудело. Артефакт оказался гораздо сильнее, чем тот, что носил на всякий случайсам Анвар. Заряд угодил аккурат в середину лавки выехавшей второй телеги. В стороны полетело дерево, вещи и тела. Лошадь испуганно присела на задние ноги и рванула вперед, опрокидывая еще цепляющийся к ней возок. С грохотом и треском тот пронесся мимо сражающихся пугнув и без того тревожно дергающегося тяглового первой телеги.

Испуганно взвизгнув, тот понес вперед, стараясь оказаться как можно дальше от толпы. Правые колеса возка съехали на обрыв, потянув за собой остальную телегу. Та встала на бок, опрокидывая все добро, двух верещащих мальчишек и ругающегося старика, так и не выпустившего поводья. Оглобля, сперва попытавшись поднять безумного коня, все же выскочила из гужи, разворачивая его привязанного ко второй и к деду на месте.

— Ах ты, скрыг, — тихо выругался Анвар, пытаясь добраться до остальных противников. С земли это оказалось не очень удобно. Ворочая недовольного таким обращением коня павшего врага, Всаднику удалось прижать еще одного, крупом к себе. Сидящий на нем темный развернулся, пытаясь ткнуть Анвара мечом, но сам получил удар под ребра со спины и тихо сполз на землю. Вместе с ним слетели и личины оставшихся троих: два демона и орк.

— Гаржаг, — зашипел Всадник, узнав одного из них.

Демон оскалился: не очень приятно, когда Несущий смерть произносит твое имя таким тоном.

К сожалению, конь Анвара уже встал, освобождая путь отхода для охотников. Медлить Всадник не стал, запрыгнул на удерживаемого коня и, развернув его к врагам, первым рубанул того, что был ближе. Кровь из распоротого горла хлынула потоком, орк захрипел, хватаясь за шею.

Выбыл.

— Справа заходи, — зашипел Гаржаг второму демону, видно забыв, что перед ним Всадник.

Под ним конечно не Гурдгай, но это не проблема, а лишь небольшое неудобство. Через минуту все было кончено. Оба демона, с отрубленными конечностями валялись на земле. Кони, более привычные к битвам, чем купленные в Коорхане, вновь сбились в кучу, недоуменно тряся головами. У перевернутой телеги стонал, отбив разные части старик и скулили мальчишки. От места взрыва слышались причитания. Повернувшись, Анвар разглядел девушку, совсем молодую, пышнотелую… всю в крови. Она сидела над неопрятной, кровавой кучей и попеременно хватаясь то за лежащих, то за голову выла и звала, повторяя как заведенная: «мама, папа, мама, папа».

Анвар отвернулся. Увиденная картина больно резанула, вызывая воспоминания и принося забытую давно боль.

— Анвар, — стоило спешиться, подлетела к нему Сауле и, утирая слезы, вцепилась, обхватив руками.

— Тише, не сейчас, — попросил он, погладив девушку по голове. Как ни странно, Сауле тут же отлепилась, согласно кивнув, — нужно уезжать.

— Нельзя, — Кит, бледный и испуганный, старался глядеть себе под ноги, но даже земля несла на себе слишком красочные признаки недавнего сражения. Пришлось все же поднять глаза на Анвара, — если уедем и бросим их, за нами вышлют отряд — это слишком подозрительно.

Всадник поморщился, Кит был прав, но и встречаться со стражниками Анвар не планировал. Немного подумав он все же решил сделать все необхолимое и только тогда убраться.

Подходить к завывающей девчонке Анвар не решился, отправил Сауле. Кит и Моргана остались успокаивать плачущую дочь. Сам Анвар пошел к старику, узнать, какая помощь нужна.

Как ни странно телега уцелела, разбились и поломались лишь некоторые вещи. Старый Вито с оханьем и аханьем попытался собрать их в кучу, но вскоре плюнул на это бесполезное дело. Нужно было для начала вернуть телегу на дорогу и уже в нее отбирать уцелевшее.

Немного поменялись местами, Вито, как более-менее знакомый отправился к плачущей девушке. Сауле удалось привести ее в чувство, но успокоить, никак не получалось. Моргана качала всхлипывающую дочь, а Сауле вместе с мальчишками занялась сортировкой вещей, относя уцелевшие к вернувшейся в нормальное состояние телеге. Коня удалось успокоить и запрячь вновь, и уже с помощью него вытянуть возок на дорогу где он теперь стоял и ждал наполнения.

Немного проследив за кипящей работой, Анвар занялся конями. Выбрав себе одного из темных, более устойчивых к приключениям, остальных привязал к телеге. Продадут, будет хоть какая компенсация.

Пока разобрались со всем, сложили погребальный костер, на дороге появились следующие путники, едущие в Коорхан. Их попросили передать стражам, что здесь случилось.

Выехали с места уже в сумерках, так и не дождавшись блюстителей порядка, но закончив все необходимое, ночевать на месте побоища не желал никто.

— А ты чего не спишь, — Анвар сквозь огонь смотрел на усаживающегося с другой стороны костра Кита.

— Не могу, — дернув уголком губ, признался квартерон, — девушка эта, голос ее.

Анвар понимающе кивнул, он тоже вспоминал…

— Анвар, это ведь мы виноваты, — шепнул Кит, глядя в огонь остановившимся взглядом.

— Нет, мы не знали, что так получится, — мотнул головой Всадник.

— Знали, — как-то резко возразил эльф, — мы знали, что они рядом. Знали, что они идут за тобой.

— Ты винишь меня? — неприятно удивился Анвар, вперив настороженный взгляд в лицо квартерона и по пробежавшей по его лицу тени понял, — винишь. Только я не виноват Кит, — зло зашипел Всадник, — не виноват, что кое-кто захотел награды и даже не побоялся залезть на вражескую территорию. Не виноват, что эти люди оказались там и попали под раздачу.

— Вражескую, — зло хмыкнул Кит, — ты виноват в том, что не защитил их. Демоны пришли по твою голову, ты должен был сделать так, чтобы случайные путники не пострадали!

— Я сделал так, что не пострадали не случайные путники, — зло отрезал Анвар, — если бы я пытался защитить всех, могли погибнуть некоторые, но более близкие. Ты готов бы был рискнуть дочерью ради этих людей? А женой?

Кит, не выдержав тона темного, его слов, отвернулся, тяжело выдохнув и ссутулившись. Не готов. Не готов, но крик, зов той девчонки до сих пор стоял в ушах, — извини, слишком… тяжело.

— Ничего, — Анвар, успокаиваясь, опустил взгляд в огонь. Ему действительно сложно было понять Кита. Всадник привык к смерти, и к выбору. Что смерть неизвестных, главное свои живы, вот только… крик ее… — попробуй уснуть, завтра выезжаем рано, нужно уехать подальше, на всякий случай.

Кит кивнул и, поднявшись, побрел к своей лежанке.

Анвар проводил его тяжелым взглядом и вернулся к созерцанию огня и к мыслям, мрачным и паскудным, как и ситуация.

К огромному облегчению больше никаких происшествий по дороге не случалось и до Хорварда доехали спокойно и даже весьма быстро. До Светограда осталось всего несколько дней и Анвар немного подумав, объявил о желании передохнуть пару ночей. Все же Светоград слишком опасный город для темного, нужно было привести организм в порядок, отдохнуть и отоспаться.

— Светоград, — пробормотал Анвар, когда перед путниками, выехавшими из леса, предстал величественный город.

За последние годы Светоград разросся, вышел за высокие каменные стены почти на час в каждую сторону. Потому что внутри места для новых домов практически не осталось. Правда, по доходившим до Анвара сведениям выходило, что внутри стен город тоже разрастался, только ввысь, по новым, эльфийским проектам. Оттого бывало, что небольшие частные домики соседствовали с новыми, пяти, а то и семиэтажными строениями. Но шпиль Храма Света все равно был виден издалека, как и главная, Солнечная башня, императорского дворца.

Веча, разделяла город на две части: высокую, населенную знатью и эльфами и, соответственно, низкую, с жильцами попроще, рынком и лавками. Сама река подходила к городу широкой искрящейся на солнце голубой лентой, а выходила тусклым, бурым потоком. Как ни старались эльфы очищать воды магией, при таком плотном населении выходило это плохо, и, стоило подуть заходнему ветру, горожане об этом сильно жалели. Через реку были перекинуты три моста, два пешеходных: Илуан, с украшениями эльфийской работы и стражей с каждой стороны и Маун, простой каменный без излишних деталей, а также один для карет и верховых Лаян.

— Что ж, — откашлявшись неуверенно начал Кит, — разрешите пригласить вас в гости.

— Нет, — Анвар бросил на квартерона косой взгляд. Кит еще в Хорварде начал вести себя странно, нервничал. Вообще он стал тихим еще с того случая у Коорхана. Почему-то Анвару казалось, что эльфа угнетала мысль о том, что Всадник будет гостить в его доме. Пускай и не долго, но Несущий смерть не тот гость, которому радуются, — мы остановимся в доходном доме.

— Зачем? — возмутился Кит весьма искренне, поколебав решимость Анвара, — на кой тебе эти клопы, если мы можем предоставить вам кров?

— Мне казалось, ты не очень хочешь пускать меня в свой дом, — неуверенно пояснил Анвар.

Женщины не вмешивались, но смотрели на Всадника так же весьма удивленно.

— Глупости, — отмахнулся Кит и смущенно пояснил, — просто, я сам еще не уверен, понравится ли мой выбор остальным.

Хмыкнув, Анвар улыбнулся, вглядываясь в сияющий шпиль Храма, — ладно, уговорил. Сауле, пойдешь с ними, а я только лошадей отведу на конюшню и кое-куда… схожу.

— Куда? — удивленно вскинулся Кит.

— Я с тобой, — тут же добавила Сауле.

— Я ненадолго, — попытался успокоить обоих сразу Анвар.

— Я с тобой! — медленно повторила Сауле, выделяя каждое слово.

На возмущенный взгляд она лишь вздернула нос кверху, ясно давая понять, куда Анвар может так смотреть.

— Ладно, — прошипел Всадник, пытаясь просверлить взглядом в наглой наложнице дырку, — скажешь адрес, мы чуть позже придем, — наконец оторвался он от бесполезного занятия сверления дырок и слегка улыбнулся квартерону.

После короткого спора решили все же сначала подъехать к дому: во-первых, посмотреть, где он находится, что было вернее, чем поиск по адресу, во-вторых, разгрузили лошадей, чтобы не тянуть вещи в руках. И уже от дома Анвар с Сауле вновь отправились за стены, куда с некоторых пор были вынесены конюшни.

Сдавая лошадей конюхам, Анвар решил сделать подарок к новоселью и записал двоих, на которых до этого ехало семейство квартерона на Кита.

— А теперь куда, — дождавшись Всадника снаружи, спросила Сауле подозрительно.

— К Храму, — улыбнувшись, Анвар предложил ей локоть, неспешно уводя от шумных, разящих лошадьми и навозом строений.

— Решил обратиться к свету, — ехидно шепнула Сауле, щурясь на высокое солнце.

— Нет уж, позволь остаться верным Тьме, — хохотнув, так же шепотом отшутился Анвар, — хочу кое на что взглянуть в Оглядном зале.

Сауле, уловив изменения в голосе, с тревогой взглянула на Всадника, но тот все так же улыбался ей, только глаза стали какими-то колючими, холодными.

Первое время по улицам города оба брели, напряженно всматриваясь в прохожих. Но, стражи проявляли возмутительное пренебрежение к прогуливающейся парочке и спокойно проходили мимо. Сами остроухие, похоже, в нижнюю часть не совались, а остальным не было дела до принадлежности Анвара к тьме, они спешили по своим делам и редко отрывали взгляд от мостовой.

Немного настораживали мелкие юркие тени, с ясным цепким взглядом. Анвар видел как быстро и ловко эти мальчишки избавляют прохожих от лишнего добра.

Один такой, вихрастый, чумазый стоял в тени переулка и следил за ними. Анвар осторожно коснулся запрятанного под рубахой ножа, чуть приподняв брови в немом вопросе. Мальчишка скривил удивленно-обиженую рожицу, а затем улыбнулся лукаво и исчез. Так что этих можно было тоже не опасаться. Сауле движений Всадника даже не заметила.

Уловив местное настроение и Анвар, и Сауле позволили себе немного расслабиться и полюбоваться городом. Купили несколько теплых пирожков в небольшой булочной и вообще получали удовольствие от прогулки, словно забыв о своих проблемах.

В Оглядный зал попали на удивление легко. Жрец, продававший билеты, оказался мальчишкой-послушником. Он устало бубнил заученную речь, в обмен на тусклые кругляши монет передавая в руки посетителям небольшие глиняные номерки и, так же как большинство горожан, не поднимал взгляда на лица проходящих внутрь, предпочитая общаться с башмаками и не обременять себя лишними деталями.

Особого интереса к выставленным чучелам Анвар не демонстрировал. Лишь заметил, что денег ушедших на стеклянные купола, за которыми хранились экспонаты, хватило бы на год безбедного существования всего города, а то и еще какого, да рассказывал Сауле про заинтересовавших ее монстров.

Только у одного купола Всадник остановился надолго.

— Анвар, — Сауле легонько прикоснулась к руке Всадника, но тот даже не вздрогнул, продолжая стоять и таращиться на три фигуры, с навеки замершими выражениями на лицах.

Высокий крепкий мужчина, оскалив зубы и разведя руки в стороны, глядит вперед, на невидимого противника. Сжатые кулаки объяты фантомным пламенем, таким же мертвым и неестественным, как и сам человек. Рядом, зеркально копируя позу мужчины, стоит ребенок лет десяти. Тот же оскал, та же ярость и огонь, а за их спинами, растрепанная, с развратно распущенным воротом платья замерла женщина, красивая, но с необычайно высокомерным выражением на лице.

Анвар помнил их по-другому… Нами, его жена Хайя и сын Алим, с которым Всадник проводил много времени…

Анвар помнил, и как они погибли. Не было огня, Нами и его семья не имела дара. Не скалился Алим, взяв в руки подвернувшуюся палку, он закрывал собой Хайю. Прямую, гордо поднявшую голову, несмотря на то, что ее мужа только что «казнили» прозванные светлыми, а сейчас они подступали к сыну. Она так и не опустила головы, в последний миг достала кинжал и вонзила его в живот самому ретивому эльфу.

Застонав, Анвар отвел взгляд. Отвернулся, с силой зажмурив глаза, прогоняя вставшие перед взором картины прошлого. Сжав кулаки, впился ногтями в ладони, чтобы ни сорваться, ни разнести к демонам лысым этот чудовищный зал.

— Пойдем отсюда, — тихо, едва выталкивая из себя слова, шепнул он Сауле.

И та, робко кивнув, крепко схватила Всадника за локоть, прижимаясь. Старалась отпугнуть неизвестную, непонятную ей грусть и злобу, охватившую мужчину рядом со стоявшими за стеклом людьми.

Внизу на золоченой табличке черными рунами были выведены слова: Проклятое племя Аксу, полностью уничтожено Объединенными силами света в 237 году от сотворения Империи.

Только выйдя на улицу, на свет солнца, Анвар немного пришел в себя. Смог даже улыбнуться встревоженной девушке. — Извини, хотел убедиться, что слухи о том, что экспонаты делали из живых существ, правда, — от произнесенного Всадника вновь перекосило, и он отвернулся, стиснув зубы, что бы Сауле не видела муки на его лице.

— Пойдем, нужно пройтись и мысли отступят, — потянула Сауле его за руку, уводя от жуткого зала подальше.

— Пойдем, — со вздохом согласился Всадник, но, не выдержав, обернулся, бросил прощальный взгляд на последнее пристанище своего друга и поклялся, что уговорит Темного уничтожить это место. Пускай даже вместе с городом.

Ашту сообщили о приезде Всадника вездесущие мальчишки. Они же и указали дом, где тот остановился. Несущий хаос слегка удивился такому выбору друга, тот редко позволял себе останавливаться у кого-то конкретного. Да и то, в основном в северных племенах, где гостевые дома у дороги встречались редко и в основном, вблизи поселений. Так безопаснее.

На место Ашту прибыл практически сразу же как получил сообщение и уже больше часа наблюдал за переменами на тихой улочке.

— Куда, куда ты прешь?! Совсем тебе светлые земли мозги разжижили, — Ашту беспомощно наблюдал, как его друг подходит к небольшому, в два этажа, домику с призывно дымящейся трубой. Закусив губу, уговаривал себя сидеть тихо и не высовываться.

Он видел, как несколько часов назад внутрь этого дома вошли десять воинов, все эльфы. Видел, как подтягивались сюда незаметные личности в простых одеждах. Заметил, насколько меньше стало прохожих, на этой и так довольно пустынной улице.

Сам Ашту сидел на крыше одного из новопостроенных и еще не заселенных домов, стоявших ближе к стенам. Потому как те, что стояли напротив дома, заняли без него: стражники с арбалетами.

Много времени эльфам не понадобилось. Уже через несколько минут из дома вышел один из остроухих и подал сигнал кому-то в начале улицы. Еще через десяток минут к двери подъехала черная закрытая карета, с маленьким окошком возле кучера, в которое навряд ли даже рука пролезет.

Из дома вывели связанного Анвара, за ним на руках вынесли извивающуюся девчонку, весьма бурно выражавшую свои мысли. Последним вышел эльф тащивший несколько сумок, похоже, их вещи. Погрузив добычу внутрь, туда забрались еще четыре эльфа, и карета, подпрыгивая на неровной мостовой и поскрипывая, тронулась.

— Вот демон лысый, прости, надеюсь, все будет хорошо, — скривившись, пробормотал Ашту и спешно отправился вниз, нужно было проследить за оставшимися здесь эльфами, чтобы разузнать, куда именно увезли этого беспечного идиота.

Глава 27

Опять задумался, опять сглупил, расслабился. Анвар зло смотрел на эльфа напротив, удерживающего Сауле в стальном захвате с приставленным к шее кинжалом, плотно не оттолкнуть. А ведь он почувствовал, кода входил в дом, протянул руку, чтобы удержать Сауле шедшую впереди. Не успел, с возмущенным писком девушка исчезла в дверном проеме раньше, чем он коснулся ее плеча.

— Брось оружие и стань на колени, — велел эльф державший Сауле.

Анвар тяжелым взглядом обвел комнату. Ни Кита, ни его семьи видно не было, но Анвар знал — они здесь. Десяток эльфов стояли у стен полукругом с луками наготове.

— Не глупи, Всадник, я успею убить девчонку, а ты все равно не уйдешь. Снаружи много воинов, — провожая каждое движение Анвара настороженным взглядом, уговаривал эльф.

— Кто меня сдал, Кит? — взгляд Анвара остановился на говорившем.

— А ты как думаешь? — позволил себе глумливую улыбку остроухий.

Анвар печально хмыкнул, мотнув головой. Вот она странность, заигравшая в квартероне у Коорхана. Не простил? Не понял. А в Хорварде, когда совсем разобрало его, отсылал послание. Всадник, мрачно глядя в пол, отбросил меч к эльфам.

— Нож, — требовательно кивнул на него говорливый.

Нож с очередным хмыком полетел к эльфам и Анвар медленно опустился на колени.

К нему тут же подошли двое и, завернув руки за спину, связали. Узел затянули настолько туго, что Анвар невольно зашипел.

— Молодец, — кивнул эльф и, отбросив Сауле к одному из воинов, велел, направляясь к Анвару, — девку тоже свяжите.

Нависая над Всадником, эльф улыбался, торжествующе и радостно. Они поймали Несущего смерть! Артефакт нашли еще раньше, так что задание выполнено в полной мере. Не сдержав эмоций, эльф медленно с оттяжкой ударил человека в лицо и под отчаянный крик девчонки, переросший в визг, велел, — грузите их.

Анвар сдержался, промолчал, но проводил эльфа таким взглядом, что стоявший рядом воин предпочел одернуть его, отвлекая от командира.

Их запихали в черную карету. Несколько эльфов влезли следом, пристроившись по бокам от пленников. Плечи остроухих сдавили тело не позволяя шевельнуться, не рассчитана эта перевозка была на такое количество пассажиров.

Сауле продолжала ругаться и пинать эльфов. К ее счастью, обычные воины позволить себе заткнуть пленницу не могли.

— Сауле, тише, пожалуйста, — попросил Анвар, сжалившись. Не над остроухими, вот еще, над собой. Слишком громко было, да и угнетала неспособность помочь ей, защитить.

Куда их везут Анвар мог догадываться только по доносившимся с улицы звукам и поведению кареты. Это было несложно: неровная мостовая нижней части, гулкий мост, с сотнями горланящих птиц, более ровная мостовая верхнего, плавное движение по утоптанной дороге тракта и, наконец, еще более ровный шорох мраморных плит Лесного чертога. В маленькое окошко, единственный источник свежего воздуха в этой душегубке, ворвался легкий ветерок, наполненный запахом цветов, трав и благовоний.

— Смотри-ка, сюда даже Императора не пускают, а нас еще и сами привезли, — ехидно пробормотал Анвар вполголоса, обращаясь вроде как в пустоту.

— А где мы? — Сауле, уже давно уставшая ругаться, кричать и бояться клюнула на реплику сразу же, с любопытством вытянув шею в сторону окошка. Ничего не увидела и вернулась к созерцанию темноты, в которой едва угадывались силуэты эльфов и Всадника.

— В эльфячьем лесу. Точнее в его сердце, в Вайринаре, — объяснил Анвар, глядя на невозмутимо молчавших эльфов.

Не на эльфячий, ни вообще на разговор они внимания не обращали, лишь один слегка морщился от тона и слов Всадника.

— Ух ты, — Сауле хотела что-то добавить, но карета легонько качнувшись, остановилась.

Дверь практически сразу распахнулась и эльф, сидевший возле Сауле, выпрыгнул наружу.

— Ты первая, — подтолкнул Сауле рукой другой, сидевший сразу за ней.

Зло дернув плечом, к которому прикоснулся конвоир, Сауле выбралась наружу и тут же угодила в руки стоявшего снаружи воина. Сцена в доме Кита повторилась, ее схватили, удерживая со спины, и приставили нож к шее.

— Теперь ты, Всадник, — проследив за тем, что творится снаружи и получив добро велел тот же эльф.

Презрительно хмыкнув, Анвар осторожно вылез из кареты и болезненно зажмурился. После мрака, царившего внутри, свет эльфийского леса больно резанул по глазам.

Промаргивающегося Всадника нетерпеливо толкнули в спину, сгоняя со сходней. А стоило оказаться на земле, ударили по ногам, заставляя стать на колени, — не шевелись, иначе женщина умрет, — велел тот, что стоял за спиной.

— Я, вообще-то, и не собирался, — зло процедил Всадник, удар был болезненный пускай Анвар и ожидал чего-то подобного, заранее подготовившись и полусогнув ноги.

— Хватит его бить, он вам даже ответить не может, — как бы ни было странно, страха в Сауле не было. Была злость на этих «светлых» и возмущение их действиями.

К ее досаде эльфы лишь улыбнулись, перекинувшись парой фраз на своем наречии.

Пока она возмущалась беспределу, на шею Анвару надели кожаную полоску, присоединив ее к уже изрядно отекшим рукам цепью.

— Хорошо, уведите женщину, — Сауле, наконец, отпустили. Вот только насладиться свободой она не успела, сзади за шею ее взял воин попроще одеждой, и, толкая вперед, заставил идти.

— Я не хочу, — попыталась заартачиться Сауле, не вышло, сил у эльфа явно было больше чем у нее, — я не пойду! Анвар! Оставьте меня с ним!

Оглядеться и полюбоваться местными красотами она даже не подумала. Правда и любоваться особо нечем было. Их привезли прямиком в местный военный лагерь. Огороженная стеной колючих кустов территория, с толстыми, невысокими деревьями, растущими в некотором порядке, как дома в городе. Полые внутри, они служили местным зданиями. Помимо них были еще небольшие «одноэтажные домики» из переплетенных между собой тонких ветвей чего-то кустообразного. Эти помещения были низкими, зато длинными и широкими.

Еще присутствовало несколько каменных зданий. Изначально Сауле показалось, что именно туда ее и ведут. Больно негостеприимно выглядели эти мрачные ящики с решетками и металлическими дверьми.

Но нет, ее подвели достаточно близко к стенам, отдающим холодом, чтобы пленница успела насладиться зрелищем, в последний миг изменив направление, и завели в стоявший рядом толстый «дуб». Как именно называлось это дерево, Сауле не знала, но было похоже именно на него. Внутри небольшого, по сравнению с самим деревом, помещения стоял простой, сплетеный из тонких ветвей стул. Точнее простой лишь на первый взгляд, на второй уже было видно, что он растет из пола и слегка шевелит кончиками росточков, словно "внюхиваясь" в окружающее пространство.

Сауле могла поклясться, что мебель радостно заскрипела когда они подошли ближе.

Эльф грубо усадил девушку на стул, тут же обхвативший руки, ноги и шею тугими плетями ветвей, и, бросив, — жди, — вышел.

— Стой, а Анвар? — возмущенно завопила Сауле, попытавшись вырваться из противного сиденья. Не удалось, в отличие от эльфов, стул пинков не слышал и не желал шипеть и отталкивать ее от себя. Немного подергавшись, Сауле успокоилась и стала ожидать дальнейшего развития событий, моля, как ни странно Тьму, помочь Анвару.

— Встань, — все тот же голос из-за спины дернул Анвара за цепь, дублируя приказ действием.

— Ты что, думаешь я глухой? — возмущенно зашипел Всадник.

— Поговори еще, — зло зашипел все еще безликий голос.

— Ну, как скажешь, — хмыкнув, Анвар слегка повернул голову, разглядывая смельчака так с ним обращающегося. Эльф, простой такой. Длинные светлые волосы, правильные черты лица, ярко-зеленые глаза, глядящие на него со страхом. Вот и причина, трусит. Судя по нему — мальчишка еще, нервный, неуверенный в себе, глупый, — о чем поболтаем?

— Заткнись! — зашипел эльфенок, багровея, и ударил Всадника по спине, целясь в наиболее болезненную точку.

— Азавэйн, — одернул его старший. Судя по одежде не только по возрасту.

— Ты бы на привязи его держал, психованного, — прошипел Анвар, болезненно напрягшись.

— Ты слишком болтливый, темный, — устало покачал головой старший, — отведите его в сарнгадор.

— Эй, а так, чтобы я понял? — возмутился Анвар, упершись ногами в землю, когда эльф попытался сдвинуть его.

— Я не уверен, как это звучит на вашем наречии, — отмахнулся эльф, и больше не обращая внимания на Анвара, быстрым широким шагом направился к самому толстому и высокому дереву, с огороженным плетеными перильцами вторым этажом.

— Не уверен он, — буркнул Всадник все же позволяя сдвинуть себя с места.

Оказалось, что его приказали отвести в одну из каменных коробок, неприветливо скалящихся частыми решетками среди мирной зелени. К легкому удивлению Анвара даже каменное здание эльфов было наполнено свежестью и запахом цветов. Не росли по углам ни плесень, ни другая неприятная растительность и скрыгов, ну или хотя бы крыс, на первый взгляд, видно не было.

— А у вас здесь хорошо, — одобрительно заметил он все тому же молодому эльфенку, — правда, атмосфера какая-то, не тюремная.

— Будет тебе атмосфера, — зло ухмыльнулся эльф и подвел Анвара к свисающим в середине помещения из дыры в потолке лианам, скомандовав им, — нод, — и до того мирно болтающиеся растения подхватили Всадника растягивая за и так потерявшие чувствительность руки, ноги и шею.

Атмосфера тут же стала родной и знакомой. Анвар теперь был готов взять слова обратно, лишь бы вернуть себя в предыдущее, наземное состояние.

А эльфенок, мерзко ухмыляясь, радостно наблюдал за перекосившимся лицом темного.

— Знаешь, — отдышавшись после нахлынувших ощущений, буркнул Анвар, — я тебя убью. Как только отсюда слезу.

— Ты сначала слезь, а потом угрожать будешь, — пока эльфенок краснел и бледнел сзади, похоже, вошел кто-то более серьезный. По крайней мере, по его голосу сразу стало ясно, что этот эльф вполне взрослый и уверенный в себе, а еще высокомерный и надменный, но это можно было сказать о любом из них.

— О, у нас новые действующие лица? — Анвар вертел головой насколько позволяли тугие петли, вытягива шею в попытке заглянуть себе за спину, но ничего не выходило, и он возмущенно предложил, — иди-ка ты сюда, а? А то шея болит от разговора с тобой.

— Поверь мне, вскоре заболит не только шея, — мрачно пообещал новоприбывший, все же выходя вперед.

Высокий, худощавый и смертельно красивый. Этого эльфа Анвар знал, встречались. Давно, он тогда был всего лишь мальчишкой, потерявшим все. Так что, навряд ли этот тип его запомнил. Он его тогда не видел даже толком, сражаясь с тогдашним Несущим смерть и Несущим хаос. Стоило отметить, что Несущий хаос тогда сменился посмертно, а Несущий смерть ушел на покой.

— Ух ты, сам пресветлый лорд Ильфиринион, — оскалился Анвар в наигранно счастливой улыбке.

— Не думал, что я настолько знаменит, — слегка вздернул бровь эльф в таком же наигранном удивлении.

— Ни в коем случае, — обрадовал светлого лорда Всадник, — мы с тобой виделись. Когда ты Рогьеша убивал… и уничтожал мой народ.

Эльф застыл, пытаясь сообразить, что ему только что сказали. — Так ты из аксу, а я думал, мы тогда всех уничтожили, — весело заявил эльф. — Был уже в Оглядном зале? Там собрана великолепная коллекция. Ко многим экспонатам я сам приложил руку.

Анвар понимал, что эльф провоцирует его, но сдержаться было выше его сил. Дернувшись в сторону Ильфириниона в безуспешной попытке выбраться из опутывающих лиан, он зло прошипел ухмыляющемуся эльфу, — с твоих ушей я начну свою коллекцию!

Тычок под ребра от гневно раскрасневшегося эльфенка вернул его на место, выдавив болезненный стон.

— Не стоит дёргаться, — спокойно объяснил светлый лорд Всаднику. Подавая жест не видным и не слышным для Анвара стражникам.

Молодой эльфенок ушел. Ему на смену явился мрачный, явно проживший немало эльф с ветвящимся шрамом через все лицо. Что было очень странно, с эльфийской регенерацией и способностями лекарей. Видно не простое оружие оставило такие узоры на его шкуре. Сняв тунику, мрачный остался лишь в простой серой рубахе до колен. Отворив небольшую дверцу, сперва не замеченную Анваром, он вытянул небольшой стол. Вновь скрылся за дверцей и оттуда стал доноситься очень знакомый, но оттого не менее отталкивающий звук перебираемых металлических предметов.

Ильфириниону тем временем принесли стул, больше напоминавший маленький, походный, трон и лорд, усевшись на него и закинув одну ногу на другую, с благожелательной улыбкой на смазливой роже следил за сменой выражений лица Всадника.

— Вы же вроде светлые? Эльфы и все такое, — протянул недовольно Анвар, разглядев раскладываемые шрамированым предметы.

— Ты видно не совсем в курсе? Темные не считаются разумными и к ним разрешено применять пытки, наказания и просто казнить по усмотрению.

— Мило, — буркнул Анвар, «порадовавшись» своей неразумности, — а теперь будь добр объясни, к чему это все?

— От любви к искусству? — сделал предположение светлый лорд. Полюбовался скептической миной Всадника и, слегка изогнув губы в намеке на улыбку, пояснил лениво, — на самом деле это лишь предупреждение. Для лучшего взаимопонимания.

— Скажу откровенно, работает так себе. Я почти перестал тебя понимать и вообще слегка отвлекаюсь на эти, несомненно, полезные в переговорах предметы, — ехидно прокомментировал Анвар, косясь на мрачного эльфа, крутившего в руках небольшой изогнутый нож.

Ильфиринион улыбнулся уже гораздо эмоциональнее, — поверь, это лишь оттого, что Аунир еще не начал. Стоит тебе попробовать его умения, к слову наработанные за несколько сотен лет, и ты станешь менее острым на язык, и будешь говорить по теме.

— Чтобы говорить по теме, ее для начала озвучить нужно, — доверительно сообщил Анвар эльфу.

Лорд поморщился, этот говорливый Всадник его достал.

— Тема, — задумчиво шепнул он и поманил пальцем кого-то из-за спины Анвара, — вот тема, — князь взял из рук подошедшего и продемонстрировал Анвару Сердце тьмы. — Ты ведь не будешь утверждать, что потерял память и забыл что это?

Полюбовавшись на скривившееся лицо Всадника, эльф улыбнулся широко и довольно, — я хочу, чтобы ты его активировал.

— Ты безумец? — озадачено поинтересовался Анвар, с подозрением глядя на эльфийского князя.

Хмыкнув, Ильфиринион слегка качнул головой, показывая свое недовольство, — ты злишь меня Всадник, но, к сожалению, я не смог активировать артефакт самостоятельно. Поэтому, пока что, ты мне нужен. Но не советую тебе испытывать мое терпение. Мне нужна лишь одна твоя рука и язык, что бы произнес заклинание, остальное, — эльф развел руками, показывая сожаление.

— Это темный артефакт, — Анвар понял, что эльф не шутит, но такой глупости от него не ожидал, проговаривая злобно прописные истины, — ты не сможешь им управлять!

— Поверь, Всадник, моих сил и умений на это хватит, — отмахнулся эльф от его слов.

— Да, демон тебя раздери, ты знаешь, что скрывает этот артефакт? — сорвался Анвар. Погибнуть от рук Всадников, запечатанных в Сердце, только потому, что идиот эльф возомнил себя равносильным Темному, — управлять ими может только Великий Темный, не ты!

— Хватит, — рявкнул князь, не сдержавшись, — твое дело активировать, больше ничего.

— Я не собираюсь подыхать вместе с тобой! — отрезал Анвар.

— Ты все равно умрешь Всадник, отпускать тебя я не намерен, — ухмыльнулся уже взявший себя в руки князь.

— Где Анвар? — поприветствовала Сауле вернувшихся в комнатку эльфов.

Двое: девушка эльфийка в простого кроя зеленом платье, украшенном золотой вышивкой, каштановые волосы ее переплетались между собой в сложном узоре, второй парень, стражник, в обычной для них легком пластинчатом доспехе, без шлема.

— Тебя не должна волновать его дальнейшая судьба, — тихо пропела эльфийка, — он темный и он пришел в конец своего пути.

— Какой конец? — испуганно округлила глаза Сауле. Слова эльфийки напугали ее, — где он, что с ним?

Эльфы перекинулись парой фраз на своем наречии, бросая на нее косые взгляды и, похоже, пришли к согласию. Эльфийка вновь заговорила, но уже более мирно и приветливо, разговаривать с испуганной человечкой ей не нравилось, но приказ не позволял попросту уйти — с ним все в порядке, он беседует со светлым лордом Ильфиринионом. Мы посланы, чтобы поговорить с тобой.

— О чем? — настороженно переспросила Сауле, решив вернуться к вопросу об Анваре чуть попозже.

— Для начала расскажи, ты ведь светлая? — улыбнулась ей эльфийка, усаживаясь на выращенный собственноручно стул, такой же как у Сауле, только более добрый и гостеприимный.

— Да.

— Как ты оказалась вместе с Всадником? Это ведь Всадник, так? Несущий смерть? — глаза эльфийки слегка дрогнули, попытавшись сузиться.

«Они что же, сами не знают, кого поймали?» — удивленно подумала Сауле, но сочла вопрос достаточно безопасным. Раз Анвар уже разговаривает с их князем, значит, тот точно знает кто он, — да, я его наложница.

Эльфы округлили глаза, вновь защебетав на своем наречии.

— Ты его наложница и при этом боишься, чтобы с ним чего не случилось? — похоже эта информация никак не укладывалась в голове эльфийки, она глядела на Сауле как на идиотку.

— Да что ты понимаешь, — возмущенно отвернулась Сауле, но, не сдержавшись, тихонько спросила, — что с ним?

Отвечать эльфы не стали, перекинувшись парой фраз, они просто встали и вышли, а через минуту за Сауле пришел стражник. Тот же или другой она не поняла. Эльфы действительно оказались слишком одинаковыми, да красивыми, да восхитительными, но абсолютно не отличающимися друг от друга.

— Идем, — легонько толкнул он ее, призывая подняться с облюбованного стула.

Хищная мебель действительно отпустила, позволив беспрепятственно встать.

— Куда? — убедившись, что больше ее никто хватать и пинать не собирается, уточнила Сауле.

— Вперед, — лаконично ответил эльф.

Впереди правда была стена, а дверь находилась гораздо правее, но Сауле решила не строить из себя полную дуру и покорно поплелась к выходу.

— Влево, — продолжал многословно повелевать эльф, — лево, вверх поднимайся, заходи в дверь.

Стоило Сауле войти, как дверной проем затянуло ветвями, переплетшимися и плотно запечатавшими проход, оставив небольшое смотровое окошко, находившееся на голову выше Сауле.

— Спасибо за ответ, — буркнула Сауле осматриваясь. Пустая полукруглая комната с гамаком из тех же переплетенных ветвей и небольшое отверстие в полу за ширмочкой из… переплетенных ветвей. — Что-то я не уверенна, что, если выйду отсюда, смогу спокойно гулять по лесу, — буркнула Сауле, заглядывая в дырочку с безопасного расстояния. Ничего не рассмотрела, но на всякий случай скривилась.

Сауле села на гамак, немного покачалась и решилась наконец прилечь, практически сразу заснув. Когда проснулась, внутри было совсем темно, как собственно и снаружи. Неизвестный свет, ранее освещавший внутренности камеры исчез, и появляться больше не спешил. В эльфийском лагере царила тишина, правда длилась она недолго. Уже минут через пять послышались шаги на лестнице, ведущей к камере. Возможно, они звучали и раньше, и возможно именно они разбудили Сауле, точно сказать она не могла. Ветви расплелись и через порог перекинули что-то большое и судя по всему тяжелое, застонавшее после удара о пол.

— Анвар? — опознала Сауле неизвестного, срываясь с места. Дверь вновь затянуло. — Анвар, — зашептала Сауле, опускаясь на колени рядом с тяжело дышащим Всадником.

— Сауле? Ты в порядке!? — сознание, наконец, прояснилось, позволяя понять, что происходит, кто находится рядом. — Они тебе сильно навредили? — Анвар попытался сесть, вновь глухо застонав, знакомство с эльфийским мастером было не очень приятным.

— Они меня не трогали, — невольно всхлипнула Сауле, разобрав, что с Анваром и почему он так тяжело, с хрипом, говорит. Ее руки, обнявшие Всадника, гладили мокрую, кое-где еще теплую, но в основном задубевшую неприятными корками одежду. — Анвар, за что? — она не сдержалась, расплакалась, тихонько всхлипывая на груди Всадника, прижавшего ее к себе и глядящего по голове, медленно и ласково.

— Извини меня, — шепнул он, — все из-за моей глупости.

Анвар сглотнул вставший поперек горла ком. Ильфиринион устав слушать ехидные замечания Всадника, перемежавшиеся стонами боли, пообещал говорить по-другому. И тогда закричала женщина, не в том же помещении, крик доносился снаружи. Анвар мог поклясться, что голос был Сауле, но сейчас она сидела перед ним, целая и невредимая. От нахлынувшего облегчения хотелось ни то смеяться, ни то вторить женщине и рыдать, но представив, как будет выглядеть, Всадник содрогнулся, отказавшись от таких желаний.

Вопрос, что делать дальше, встал с новой силой. Еще одного такого дня Анвар боялся не выдержать. Не то что ему было жалко активировать артефакт для светлого, но по какой-то причине Анвар был уверен, Темный не оценит такой услуги от своего Всадника. Да и как поведут себя те, что заперты в камне не знал. Что если им все равно кто их призвал. Что если будут служить остроухому.

Во время посвящения Анвар сражался со своим тезкой, Несущим смерть из камня, это был один из этапов — победить его. Точнее не победить, а показать себя. Ведь Анвар тогда проиграл, погиб, пронзенный мечом Темного Всадника, но титул получил.

Выпустить четверых таких из Сердца добровольно — нет, на это Анвар был не готов. К сожалению, даже ценой жизни, своей и Сауле.

Легкие шаги за дверью заставили напрячься и Всадника и Сауле. Прислушиваясь к шорохам, они пропустили момент, когда через окошко внутрь попал лист, тихо шорхнув по полу.

— Анвар? — удивленно шепнула Сауле, когда Всадник, в отличие от нее расслышавший касание бумагой пола, отпустил ее и пополз к двери, чем-то там зашуршав. — Что это? — уяснив, что все эти действия не просто так с любопытством уточнила девушка, вытягивая шею, надеясь таким нехитрым способом пронзить царившую вокруг темноту.

— Пока не вижу. Точнее это бумага, а зачем она здесь не вижу, — пояснил Анвар, тщетно пытаясь разобрать в темноте закорючки, едва проглядывающие на светлом листе.

За дверью вновь зашуршало и как показалось Анвару, выругалось, тихо, на грани слышимости. О пол лязгнули метал и камень, а следом слетело несколько тонких сухих пластинок, огниво и трут.

— Эмм, спасибо, — благодарно кивнул Анвар переплетению лиан, но собрав в кучку дары, задумчиво переспросил у них, — а поджигать что?

Вот теперь дверь отчетливо зарычала и, судя по звуку удаляющихся шагов, обиделась. Но нет, пока Анвар думал, не поломать ли немного кровать шаги вернулись и в щель вновь что-то протиснулось. К счастью не сено и не дрова. Магический светлячок взлетел вверх, подарив возможность видеть, пускай и не все, но достаточно.

— А сразу так нельзя было? — попенял Анвар неизвестным шагам, под нервный смешок Сауле.

— Что там? — Сауле, не дождавшись ответа от задумчивого Всадника, сама заглянула ему через плечо, едва разбирая написанные вокруг новостей аккуратные руны.

«Соглашайся. Активируешь артефакт для эльфа и прикажешь Всадникам убить их всех. Они послушают, ты носитель воли Его! Действовать будешь вечером, перед закатом, девку попросишь пустить с тобой, иначе ее не достать. Когда закончишь, выходи на восход, там эльфское поселение отсутствует, военные с этой стороны последние. Там будет ждать женщина, стражник, она отведет тебя к лошадям в безопасное место».

— Анвар? — непонимающе коснулась Сауле плеча Всадника, — это ловушка?

— Нет, это темный, точно, — задумчиво протянул Анвар, не замечая, как его проклятье сжигает зажатый в руке лист.

— С чего ты взял? — медлительно протянула Сауле, наблюдая, как исчезает, чернея бумага, но вопросы на эту тему решила оставить на потом.

— Ни один светлый не напишет имя Темного с высокой руны, — разжал кулак Анвар, и истлевшая бумага рассыпалась, как будто испаряясь, — вот только, по некоторым причинам доверять темным мне тоже не очень хочется.

— И что ты думаешь делать? — Сауле вновь подползла к Всаднику, пристраиваясь рядом и укладывая аккуратно голову ему на плечо.

— Будем действовать, как написал этот неизвестный. По крайней мере, это шанс выйти отсюда.

— И ты выпустишь Всадников?

Анвар промолчал. Не хотелось, он все еще боялся отдать их в руки эльфу, но слова… он ведь действительно носитель Его воли. Это ключевые слова из фразы посвящения.

Глава 28

Ашту беззвучно матерился, пробираясь по военному лагерю эльфов. Проблема была небольшой, но серьезной. У остроухих было достаточно тех, кто, стоило заподозрить, что тут кто-то есть, на раз раскроет его маскировку. Его рассмотрят, и пускай могут и перепутать со светлым, но точно не с эльфом.

Он вернулся сюда уже во второй раз. Сперва послушал интересный диалог Несущего смерть и местного князя. Впечатлился и пожелал Анвару стойкости, еще раз попросив прощения. После чего вышел за огораживающие эльфийские казармы колючие кусты. Навряд ли князьку быстро надоест его занятие, а прятаться до ночи среди эльфов слишком сложно и опасно.

Теперь вернулся второй раз, с тоской и руганью оглядывая каждое дерево.

Найти, где закрыли Анвара, удалось далеко не сразу и то лишь потому, что незадачливого друга провели практически возле самого носа Ашту. Его, едва переставлявшего ноги, затянули наверх толстого дерева и закинули в открывшуюся там дыру.

— Интересно сколько бы я тебя искал, если бы вы задержались, — досадливо фыркнул Несущий хаос и, бесшумно ступая мимо выполнивших свою работуэльфов, поднялся наверх.

К его полной радости в двери осталось небольшое окошко, примерно с ладонь размером. Вытянув заранее подготовленную записку, писать ее пришлось на подручном материале, которым послужил новостной лист, с некоторых пор всегда имевшийся у Всадника при себе, забросил ее внутрь. Ашту попытался разглядеть друга или хотя бы понять, что он там делает. Ничего не получалось, темнота внутри стояла кромешная, пришлось подкинуть узнику огня, чтобы смог прочитать послание.

Будь Анвар не за сплошной стеной, Ашту попытался бы его стукнуть — за наглость. А так, пришлось, ругаясь отправляться на поиски чего-нибудь, более подходящего для чтения. Далеко идти не пришлось. С темнотой в кронах эльфийских деревьев и кустов стали зажигаться небольшие магические огоньки то ли, создаваемые эльфами каждую ночь заново, то ли являющихся местной магической недожизнью.

Поймав одного такого, Ашту запихал его в щель, вновь заглядывая через нее внутрь. Даже в тусклом, едва разгонявшем мрак освещении, его друг выглядел весьма впечатляюще: закорелая от крови, прорванная и прорезанная рубаха, снять ее эльфы видно побрезговали, измученное лицо в шрамах и кровоподтеках.

«Вот же, скрыги дохлые, ничего завтра отомстишь. Я надеюсь», — мрачно мотнул головой Ашту, медленно убираясь с эльфийской земли. Прятаться здесь до завтра небезопасно, лучше проберется еще раз, придет к началу веселья.

Утром за ним вновь пришли. Анвар проснулся от звука шагов снаружи и попытавшись резко встать, застонал. Вчера, устав сидеть на полу они с Сауле перебрались все же в гамак, выбраться откуда в нынешнем состоянии оказалось весьма нелегко.

Вошедшие эльфы с ядовитыми улыбками наблюдали за возней Всадника и тревожно мнущейся рядом девушкой, вскочившей при первых звуках голосов.

— Теперь понятно, отчего вы, эльфы, вечно всем недовольны, — со стоном потянулся вставший наконец Анвар, — поспав на таком пыточном приспособлении, и жить не захочется.

— Наши ложа гораздо удобнее, — надменно заявил один из стражников, явно задетый словами темного.

— Угу, — таким сочувствующим тоном согласился Анвар, что даже Сауле невольно пожалела эльфов, но те не оценили. Наоборот, разозлились, подтолкнув едва бредущего Всадника на выход. Анвар тихо выругался, едва не полетев носом вперед.

Сауле сегодня никто видеть не пожелал, и девушка нервно бродила по своей камере, выучив наизусть рисунок стен и переплетения лиан.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — ехидно поздоровался, входя в пыточную, Ильфиринион.

— А я вот не очень рад, — буркнул Анвар, провожая взглядом усаживающегося на стул-трон князя.

Сенодня эльф выглядел еще неприятнее. Сказались на этом вчерашние впечатления самого Анвара или величественный, нарочито светлый образ князя сегодня Анвар не знал, но охватившее отвращение скрыть не смог, скривился в злом отвращении.

Эльф тонко улыбнулся, показывая, что оценил шутку, и полностью проигнорировав гримасы распятого поинтересовался, — ну что продолжим? Ты как, успел подготовиться?

— Да, как видишь, отдохнул, растянулся. Вишу вот, дожидаясь, когда же пресветлый князь соизволит задать еще пару вопросов.

— Сегодня, я так понимаю, на шутку с девушкой ты не клюнешь, так? — не обращая внимания на издевательский тон, протянул эльф.

— Я тебе больше скажу, сегодня я готов лишить твоего скрыга меченого работы! — почти искренне улыбнулся Анвар.

Эльф удивленно вздернул бровь, при этом, практически не изменившись в лице.

— Я готов активировать артефакт, но при одном условии.

— И какое же условие, — чуть склонил голову набок эльф.

— Ты отпустишь ее, — Анвар старательно удерживал на лице насмешливое выражение, хотя очень хотелось сузить в нетерпеливом возбуждении глаза, подавшись вперед, и поторопить ответ князька.

Хмыкнув, эльф слегка прикрыл глаза, разглядывая Всадника сквозь пушистые ресницы, — хорошо, но только после того как ты выполнишь свою часть сделки.

— Хорошо, — нехотя согласился Анвар, — вечером, когда начнет темнеть, я активизирую Сердце, и как только ты получишь Всадников, ты отпустишь ее. Она должна быть все это время возле меня. Чтобы я знал, что с ней все хорошо, — сдерживая охватившую радость спокойно сказал Анвар.

Эльф помолчал немного, пытаясь найти подвох и, показалось, нашел, — почему вечером?

— Это условие активации, — не моргнув глазом, соврал Анвар.

— Что ж, договорились, — протянул эльф, вглядываясь в лицо Всадника. — Не желаешь слезть? — немного помолчав, спросил он, слегка скривив губы, как будто это Анвар сопротивляясь его воле, не хотел оставить лианы.

— Да, наверное не мешало бы, — протянул Анвар, пытаясь разглядеть растения, державшие его.

Князь взмахнул рукой, приглашая Анвара присоединиться к прямоходячим.

Скривившись Всадник хотел уже отшутиться, зло перебирая подходящие слова, но лианы, до того крепко сжимавшие его конечности, резко отпустили.

Анвар кулем свалился на пол, зло выругавшись, когда ушибленное тело отпустила боль, — спасибо, за помощь! — сдавленно пробормотал он, поднимаясь на ноги.

— Всегда пожалуйста! — ухмыльнулся эльф, и, обратившись уже к стражам, добавил, — верните его в таваренгадор.

— Анвар!

Наконец-то Всадника вернули. Как позже поняла Сауле, прошло не так уж и много времени, просто в закрытом помещении, да в тревоге оно тянулось слишком медленно.

— Все хорошо, — улыбнулся Анвар взволнованной девушке. Аккуратно опустившись у стены на пол, он позвал ее к себе и шепнул тихо на ухо, — готовься, вечером за нами придут. И, Сауле, пожалуйста, держись меня, не отходи и слушайся. Слушай и слушайся. Поняла?

Утвердительно кивнув, девушка пристроила голову у Всадника на плече, размышляя о том, что их ждет. Было страшно, но близость Анвара успокаивала и дарила надежду, что все будет хорошо.

— Ты готов, Всадник? — Ильфиринион оделся как на важную встречу. Белые летящие одежды, серебро украшений и высокий венец из белого золота, украшенный сверкающими, прозрачными камнями.

— Более чем, — оглянувшись на испуганную девушку, кивнул Анвар.

За ними пришли, как только солнце коснулось горизонта. Вывели в середину свободного пространства в лагере, очищенную от учебных чучел и до того сваленных кучей щитов специально для сегодняшнего события. Воины стояли кругом в четыре ряда, еще несколько групп находились на растущих рядом деревьях, провожая Всадника наложенными на тетиву стрелами.

В середине плаца, на выращенной для такой цели подставке лежало, переливаясь всеми оттенками черного, Сердце Тьмы.

— Начинай, — велел эльф, останавливаясь напротив камня с другой стороны от темного.

Еще раз оглянувшись на замершую в десятке шагов от него Сауле, Анвар развернулся и возложил руки на камень, вспоминая, что делал в прошлый раз, когда проходил посвящение. Эльф, не желая отдавать власть Несущему смерть, обхватил Сердце ниже его рук.

Анвар кинул на князя быстрый недовольный взгляд, но тут же вернул его к артефакту. Руки, притянутые неизвестной силой к Сердцу, засаднило. От ладоней потянулась, поднимаясь по предплечью странная, страшная сила, власти над которой Анвар не ощущал. Как и не ощущал ее враждебности. Наоборот, сила, ощупав Всадника, признала его, взяла над ним шефство, позволяя коснуться и направлять себя.

Анвар знал, князь подобного не чувствует.

Вокруг сначала нарастая, а после, наоборот, отодвигаясь, стихая, слышались возбужденные, испуганные голоса эльфов. Тихо всхлипнула Сауле, не смея сделать ни шага. Сглотнул напряженный светлый князь, расширившимися глазами следивший за действиями Анвара и расползающейся от него тьмой.

Дождавшись, когда вся сила пройдет сквозь него наружу, Анвар распахнул глаза, удивленно вглядываясь в царящую вокруг тьму. Всадников не было.

— Где они? — Ильфиринион выглядел испуганным. Он в отличие от простых эльфов был слишком заметен даже во тьме, сверкая в ней как до того сверкали в лучах заходящего солнца камни на его короне.

— Их нет, — спокойно ответил Анвар, осознав, что тьма, проходя сквозь него, подарила знания.

— Что значит, нет? — князь сделал шаг назад, извлекая меч из ножен.

— Их нет в камне, — спокойно пояснил Анвар, не отрывая взгляда от князя, — но один из них перед тобой: Смерть. Я несущий его, я воля его и жизнь. Я, Несущий Смерть. — Анвар улыбнулся безумной улыбкой, осознав, наконец, сам свои слова. Нет больше слабого человека Анвара из племени аксу, он умер в сражении с Всадником Темного, Смертью. Тогда же родился новый человек, мало напоминавший того, другого. Тогда родился Анвар, Несущий Смерть, Всадник Темного.

Эльф, кажется, тоже осознал. Вскинув меч, он попытался разрушить вместилище тьмы, ее Сердце. Но метал, скользнув по артефакту, не причинил ему вреда.

Дожидаться дальнейших действий светлого Анвар не стал, схватив Сердце, он запихал его за шиворот, надеясь не потерять в суматохе и метнувшись в скрывавшую его тьму, бросился к первому, удивленно озиравшемуся в окружающем ничто, воину. Выдернув нож, висящий на поясе стража, Анвар полоснул того по шее и подхватив вывалившийся из безвольной руки меч, пошел по кругу, делая то для чего и был создан: неся смерть. За ним, в слепую пробивая тьму, летели стрелы, вгрызаясь в землю, где мгновение назад еще стоял Всадник. Ильфиринион беспомощно поворачивался на месте, вслед стонам и вскрикам.

Взгляд Всадника спокойно пронзал тьму, тогда как эльфы потерянными детьми мялись на месте, боясь сделать шаг в сторону, и умирали, один за другим. В какой-то момент Анвар осознал: вернулось то, почти забытое чувство. Он получал удовольствие от чужой смерти, он питался эмоциями обезумевших от криков боли эльфов, мстил за давно забытую, но испорченную светлыми жизнь.

В конце он подошел к Ильфириниону. В последний миг эльф почувствовал грозящее ему. Отбил удар. Он был старым и опытным бойцом, он убил за свою жизнь двоих Всадников, но тогда не было на их стороне этого всеобъемлющего ничто, разлившегося вокруг и не позволявшего пользоваться силой, сделавшего глаза слепыми, а остальные чувства бесполезными. Он продержался достаточно, но против Несущего смерть не выстоял, упав сломанной куклой на землю, заливая тьму быстро гаснущей, искрящейся осколками жизни влагой.

— Нужно было поверить тебе, — с такой горечью произнес умирающий эльф, что Анвар невольно прислушался, отвлекаясь от ощущений.

— Нужно было. Я ведь предупреждал, что ты не справишся, — спокойно сказал Анвар возвышаясь над поверженым князем.

Тот смотрел сквозь него невидящим, пустым взглядом не в силах разглядеть тьму во тьме.

— Я не думал, что имею дело с ним. Думал ваш Темный всего лишь зарвавшийся монстр, но я ошибся, — в последний миг эльф улыбнулся горько, признавая поражение.

Немного постояв над угасающим светлым, пытаясь разобрать, что тот имел в виду, Анвар пошел к последнему огоньку во тьме, позвав осторожно, — Сауле.

— Анвар, — девушка всхлипнула, прижалась к Несущему смерть всем телом, сотрясаемая ознобом. Она тоже слышала крики и стоны, и боялась.

— Нужно уходить, пойдем, — дождавшись, когда девушка немного успокоится шепнул Анвар и потянул ее на восход, как было указано в листе. Тьма шла следом, не желая расставаться со своим Сердцем.

Резко остановившись, Анвар уставился на слегка сиявшее дерево, высокое, «двухэтажное». Ему показалось, что там кто-то шевелился, такой же незаметный во тьме, как и он.

— Анвар? — запнулась Сауле, удерживаемая Всадником за руку.

— Нничего, показалось, — улыбнулся он и тут же вернул на лицо озабоченное выражение, вспомнив, что Сауле все равно здесь ничего не видит. Впереди появилась изгородь, сплошная и длинная, вырывая невольное ругательство,

— Демон.

— Что случилось? — Сауле не нравилось плестись в полной темноте. Ее пугали эти неожиданные действия и слова Всадника, но ничего поделать она не могла. Она уже пыталась и проморгаться, и протереть глаза, но тьма отступать не собиралась.

Пока Анвар раздумывал, как поступить слева вновь мелькнула тень. Тень во тьме. Анвар хохотнул над своими мыслями, но послушно побрел в ту сторону. И действительно ворота, закрытые, но с запором с этой, внутренней стороны, нашлись именно там, где мелькала тень.

Сделав шаг за эльфийскую ограду, Анвар обратился к камню, запирая его. Тьма схлынула, резко втянувшись Всаднику под рубашку, туда, где лежало сердце.

— Как ты, оказывается, умеешь, — потрясенно пробормотала Сауле, глядя, как остатки тьмы скрываются внутри Всадника.

Анвар улыбнулся, собираясь ответить, но не успел. Из темноты, скопившейся под деревьями с приходом вечера, выступила фигура. Довольно высокая, немного неуклюжая, плотная из-за надетого кожаного доспеха.

— Вы Анвар? — негромко поинтересовалась стражница. Как и описывалось в листке ожидавшая их появления.

— Да, — Анвар, насторожившись, следил за женщиной, готовый в любой момент дать отпор, но та, не проявив больше никакого интереса, развернулась, велев, — следуйте за мной.

— Даже не знаю, радоваться тому, что все случилось как описано в листе или насторожиться и бежать, — тихо буркнул Всадник, беря Сауле за руку.

Глава 29

Следуя за женщиной, беглецы пробирались через лес, старательно прислушиваясь к окружающему миру. Пока что преследования слышно не было, что радовало, но вызывало недоумение.

— Сюда, — Марика не очень хорошо ориентировалась в лесу, но надеялась, что запомнила показанную Ашту дорогу. Они бежали уже около получаса и стражница начала опасаться, что проскочила поляну, когда расслышала глухое конское ржание.

Поляну Ашту подготовил, специально расчистив клочок леса недалеко от дороги и загородив его кругом от лишних глаз. Вырубать деревья в этом лесу категорически не рекомендовалось. Особенно если ты готовишь место для побега. Оттого Ашту пришлось искать достаточно крупную поляну без больших растений.

Анвар осторожно выбрался на огороженный участок, придержав рукой рвущуюся вперед Сауле. Доверять незнакомке полностью он не собирался, особенно в свете последних событий.

В середине расчищенного пространства, радостно скалясь, стоял…

— Ашту?

Анвар в первое мгновение удивленно застывший, вдруг со злобным ревом кинулся вперед, с размаху впечатывая кулак в лицо даже не думавшему защищаться Ашту. — Ты, — рычал Несущий смерть, охаживая кулаками едва пришедшего в себя друга. Даже терзавшая тело боль отступила под натиском окутавшей Всадника ярости.

— Да ты свихнулся! — избавившись от внезапного оцепенения завопил Ашту, червем извиваясь под сидящим сверху Анваром. Ни выползти, ни остановить друга словами не удавалось, и Ашту принял единственное возможное решение: ударил в ответ.

Клубок из тел, под ругань и глухие звуки ударов покатился по поляне. Уступать свихнувшемуся другу Ашту не желал. Анвар не хотел отпускать предателя и оба от всей души вымещали друг на друге напряжение последних недель.

— Анвар! — Сауле с ужасом глядела на беснующихся мужчин, пытаясь докричаться до Всадников с безопасного расстояния.

— Ашту, — вторила ей Марика, судорожно перебирая способы остановить дерущихся мужчин. По всему выходила, что придется ждать финала битвы, иначе можно и рядом лечь. Женщина надеялась лишь на одно, что остановятся они раньше, чем поубивают друг друга.

— Ты!

Клубок распался так же внезапно, как и образовался. Откатившийся в сторону Ашту, сидя на корточках, утирал бегущую из носа кровь рукавом. Стоящий напротив Анвар зло сверлил друга взглядом, повторяя на разные лады одно слово, — ты.

— Идиот! — прошипел Ашту, прижав руку тыльной стороной ладони к носу, а после любуясь кровавыми разводами на ней, — совсем рехнулся?

— Это ты! Ублюдок, ты меня сдал! — зарычал Анвар, оскалив зубы.

— Ты идиот, мать твою! — не желал сдавать позиции Ашту, — кому я тебя сдал? В чем?

— Это ты сообщил эльфам о Сердце!

— Да ты безумен! — пораженно протянул Ашту и вновь распаляясь, стал повышать голос, — я тебя сдал? Да я тебя, ублюдка неблагодарного, спас! Если бы не я, шхар ты паскудный, ты бы сгнил в эльфячьей темнице!

— Если бы не ты, я бы туда даже не попал!

Кулаки Несущего смерть сжимались и разжимались, намекая Ашту на состояние владельца.

— Ты идиот, Анвар, — резко успокоившись, устало качнул головой Ашту, отводя взгляд. — Я был уже в Коарнаке, когда мне на глаза попался лист с информацией о том, что эльфы назначили награду за тебя, а главное за Сердце. С учетом того, что мы с тобой не так давно расстались и артефакта у тебя не было, я слегка напрягся и решил подготовить почву здесь к твоему приезду, — тихо на одной ноте забубнил Несущий хаос.

Анвар зажмурился выдохнув. Объяснения были похожи на правду, но…

— Извини, — сдаваясь, прошептал Анвар.

— Да иди ты, придурок, — Ашту зло махнул рукой, поднимаясь на ноги и щупая переносицу. — Нос сломал. Кому я теперь нужен с кривым носом.

— А кому ты нужен с ровным? — усмехнувшись, уточнил Анвар, прекрасно зная, сколько раз этот нос уже был сломан, но обернулся, вдруг лукаво хмыкнув, — ладно, возможно кому-нибудь и нужен.

Женщины дружно выдохнули и осторожно подошли каждая к своему мужчине, оглядывая и утирая вытянутыми откуда-то кусками материи кровь. И если с Анваром Сауле удалось легко справиться, у Несущего смерть, и так побитого эльфийским гостеприимством, новые раны были едва заметны. То Марике пришлось потрудиться, помогая своему Всаднику привести себя в должный вид.

— Ну, вот и какой ты после этого друг? — гнусавя сквозь заложенные в ноздри куски ткани, протянул Ашту. — Я для него как морка на охоте…

— Больше извиняться не буду, и не надейся, — усмехнулся Анвар, на самом деле чувствуя себя слегка неловко.

— Анвар, — восторженный голос Сауле, закончившей с Несущим смерть и отправившейся изучать поляну, привлек общее внимание. Дружно оглянувшись на сияющую девушку, остальные быстро разобрали суть ее восторга. Сауле, с поистине счастливой улыбкой гладила по морде флегматичную кобылу, — смотри, лошадка!

— Твою мать! — разделил ее восторг Анвар, — откуда она здесь?

— Купил на рынке, — объяснил Ашту, — а сейчас берите их, и валите. Все необходимое в сумках: запас провизии, теплые вещи, огонь, вода и прочее. Меч я тебе тоже достал, на всякий случай.

Анвар благодарно кивнул. Их сумки вместе со всеми вещами, а главное его ромфея остались у эльфов. Единственное, что радовало, подарки кочевников остались там же, вместе с проклятой гитарой.

— Вот держи, — сунув руку запазуху Ашту достал и протянул Анвару тонкую металлическую пластину на шнурке, исписанную рунами, — здесь купол, его хватит на два часа.

— За два часа мы не уйдем далеко, — принимая артефакт грустно улыбнулся Анвар.

— Вам и не надо. Главное из леса эльфийского выберетесь. Остроухих я уведу. Пару картинок я им уже показал, так что не волнуйся.

— Ашту!?

Анвар смотрел на друга со всей доступной признательностью и легким беспокойством. Не нравилось ему, что подставлять свою голову эльфийской злости придется другу.

— Успокойся, мне одному от них оторваться легче.

— Спасибо!

— Сочтемся!

На губах адруга заиграла таинственная улыбка, словно он уже знал, что запросить за свои услуги.

— Только… — замялся Анвар, не зная, как объяснить другу свою проблему, не ставя при этом в известность Сауле. Навряд ли она оценит его желание отомстить квартерону.

— Что только? — удивленно вздернул брови Ашту.

— У меня еще кое-какое дело осталось незавершенным. В городе, — тихо шепнул он другу, косо поглядывая на воркующую со своей скотиной Сауле.

— Я могу помочь, — не то спросил, не то предложил Несущий хаос, так же бросив взгляд на бывшую наложницу.

— Нет, это слишком личное. Побудешь пока с ней? — Анвар кивнул, указывая на заподозрившую что-то и подбиравшуюся к нему Сауле.

Ашту кивнул согласно, и, осторожно погладив по руке Марику, попросил ее, — помоги ему, а потом иди домой. Я зайду, когда здесь разберусь.

Марика с готовностью поднялась, приглашая Анвара присоединиться.

Сауле не хотела оставаться наедине с Несущим хаос. Она боялась и опасалась этого Всадника, но Анвар был глух к мольбам и угрозам обещав справится как можно быстрее. Переодевшись в нарытую в сумке чистую и целую рубашку и штаны, он взял меч и ушел с Марикой в сторону города.

В дверь глухо стукнуло, будто кто-то швырнул в нее грязью. Кит удивленно хмыкнул, за окном уже давно стемнело, кому могло прийти в голову так забавляться.

Моргана уложила дочь, но сама еще не вернулась. Боялась, что та недостаточно крепко спит и может проснуться от любого движения. Оттого мужчина скучал один в гостиной у огня.

Стук повторился. Похоже это не случайность, а кто-то действительно хотел видеть хозяев.

Со вздохом поднявшись из кресла, Кит лениво прошел к двери, все еще надеясь, что незваный визитер устанет ждать и уберется восвояси. Неспешно открыл оба замка и уставился в темноту неосвещенной улицы.

От дома напротив, так же лениво отделилась тень.

— Анвар?!

Кит с ужасом смотрел на темный силуэт, узнавая. Фонари в этой части горели хорошо если через один, но даже во тьме ночи глаза квартерона, почти не растерявшие остроту зрения предков, различали состояние Несущего смерть. Ноги приросли к полу не позволяя закрыть дверь перед страшным посетителем.

— Тебе лучше выйти, — тихо и как-то грустно попросил Всадник, — у меня нет желания впутывать сюда твою семью.

Сглотнув, Кит бросил взгляд через плечо, убеждаясь, что никто из домочадцев не видит происходящего.

— Хорошо, иду.

Анвар безбоязненно повернулся к квартерону спиной и пошел между двумя домами, не сомневаясь — Кит последует за ним.

Эльф прекрасно понимал, что он Всаднику не противник и беспрекословно поплелся следом, но также он отлично помнил, куда ведет этот переулок. Туда, где свидетелей еще меньше, чем у его дома рядом с которым кое-какие жители уже заселились. Кит знал, там впереди будет еще один перекресток, с такой же тихой и темной улицей, но полностью заселенной. Он надеялся, что там ему удастся сбежать, ну хоть отбежать немного и позвать на помощь.

Не удалось, пересекать своеобразный перекресток, чтобы попасть в тупик на той стороне Анвар не стал. Остановился и, развернувшись, резко, без предупреждения ударил эльфа под ребра.

Кита скрутило, воздух упорно не хотел поступать в легкие, задерживаясь где-то в горле. Не удержавшись, эльф упал на колени. Понадобилось еще несколько долгих минут прежде чем он смог вдохнуть, заходясь кашлем.

— За что? — Анвар с каменным лицом стоял напротив, спокойно глядя на его страдания.

Квартерон, обхватив себя рукой, попытался подняться, но удар был странный, сильный и не позволяющий выпрямиться. Анвар знал, как сделать так, чтобы противник не смог уйти от ответа.

— Деньги. Они обещали хорошую плату за тебя и еще больше за информацию о том предмете, что ты перевозил, — Кит оставил попытки подняться, оставшись сидеть на коленях, и тяжело дышал, глядя Анвару в лицо.

Анвар горько усмехнулся, — серьезно? Деньги? Ты просто продал нас, несмотря на все пережитое?

Опустив глаза, Кит сгорбился, зло зашипев, — сначала я не хотел, но… ты же тварь! — Кит зло выплюнул последнее слово, продолжая: — ты бы видел себя со стороны. И потом… свои, чужие… из-за тебя погибли невинные, а ты даже не поморщился! Я не стал сопротивляться, идти против совести! Да и… ты знаешь, как мы жили, до того, как решились переехать? — квартерон вскинул злой взгляд на Анвара.

Анвар отступил на шаг из-за той злобы, обвинений, что вылетали из горла Кита, — тварь? Я приложил к их смерти столько же усилий сколько и ты. Тварь… — Анвар зло ощерился, — а ты, скажи мне, кто ты?

— Я светлый! — заорал вдруг эльф, — и я поступил по совести!

Анвар смотрел на этого человека и не мог поверить в услышанное. Ведь он почти считал его другом, — ну и каково быть истинным светлым? Сколько получилось заработать? Хватит, чтобы выбиться в люди? — со злой, язвительной усмешкой переспросил Всадник. — Как думаешь, разбогатеет твоя дочь и жена, потеряв мужчину?

В глазах квартерона, наконец сообразившего, что произошло, появился страх, даже ужас.

— И ответь мне на последний вопрос, — прошипел Анвар, — понадобились бы тебе эти деньги, светлый, если бы я не спас твоих женщин, а?

Несущему смерть показалось, что Кит понял, наконец сообразил, что обязан стоящему перед ним человеку больше чем жизнью, но…

— Будь ты проклят, темный! — заорал эльф, бросаясь назад прямо с колен. Попытался встать, перебирая ногами и руками по камням, и не смог, спотыкаясь и вновь падая. Развернулся, в последний момент лег на спину, закрываясь руками.

Анвар был спокоен. Шел за оскальзывающимся квартероном медленно. Подождал, пока тот посмотрит в лицо своей смерти и лишь тогда, не сильно заморачиваясь резко ткнул его в горло кончиком меча, игнорируя бесполезную защиту из воздетых рук. Постоял над хрипящим, скребущим по камням одной рукой, в попытке отдалиться от Всадника, эльфом. Дождался последнего, конвульсивного движения и лишь тогда, вытерев меч, сунул его в ножны и пошел прочь.

— А все же жаль, что Сердце не сработало, — криво ухмыльнувшись, сказал Ашту, проверяя вместе с Анваром сумки.

— Все-таки ты был там, мне не показалось, — поморщился Анвар, вновь возвращаясь мысленно к своим опасениям. — Я бы посмотрел, как этот идиот управился бы с темными Всадниками, как пытался бы им приказывать.

Ашту усмехнулся, в его голове гуляли те же мысли, — был. Ты прав. Не мог же я доверить твою жизнь женщине, тем более светлой.

Анвар криво улыбнулся, совсем он с ума сошел, даже старому другу доверять перестал. Нужно было уходить со светлых земель, отравляющих ядом недоверия даже самых стойких и проверенных.

— Как ты думаешь, что произошло? Где Всадники? — дернув несколько раз седло, проверяя, задал интересующий его вопрос Ашту.

— В нас.

— Что? — Несущий хаос удивленно уставился на друга, заявившего это спокойным и серьезным голосом.

— Помнишь, как звали изначальных? — дождавшись кивка Ашту, Анвар продолжал: — Страх, Боль, Хаос и Смерть. Мы же, их наследники, зовемся Несущими, Несущими хаос, смерть и дальше. Мы носим их суть. Помнишь ведь посвящение? Боль и тьму, окружающую тебя, и Всадника, пронзившего мечом твою грудь — это обряд единения. Там, во тьме, не было в это время других Всадников потому как, все они сейчас воплощены.

— Похоже, демон тебя раздери, похоже, — потрясенно прошептал Ашту. О таком он даже подумать не мог, но это все объясняло.

— Спасибо Ашту, — Анвар и Сауле уже сидели в седлах. С Несущим хаос они попрощались, но Анвар все никак не мог сделать первый шаг. Ему было стыдно перед Ашту, грустно и, пожалуй, немного больно от произошедшего.

— Да езжай ты уже, — устало выдохнул Ашту, стукнув коня по крупу, — достал, — и, проводив взглядом удаляющихся наездников, повернул к городу. Ему тоже необходимо кое-что закончить перед отъездом.

— Ашту! — женщина, еще даже не переодевшаяся, только куртку привычно скинула у входа, так же привычно повисла у Всадника на шее. — Я боялась, что ты не зайдешь, — тихо призналась Марика, уткнувшись ему в шею.

— Я не смог бы, я ведь обещал, — грустно признался Ашту, разглядывая ставшее таким привычным и родным лицо: русые, растрепанные после ночных событий волосы, темные брови, большие, серо-зеленые глаза, обрамленные длинными ресницами и маленькая родинка на правой скуле.

Ашту привычно обхватил руками ее лицо и поцеловал. Долго и нежно. Отстранился, вновь разглядывая улыбающуюся, прикрывшую глаза женщину. — Прости, — шепнул тихо и резко дернул, поворачивая голову до едва различимого хруста. Придержал оседающее тело и, тоскливо выдохнув, вышел вон, заперев за собой дверь. Выйдя на улицу, швырнул ключ в сточную канаву и, не задерживаясь, отправился к полуденным воротам, там, где в конюшне гостевого дома ждал его конь.

Следующей точкой маршрута являлся Тартаг. Восходняя граница Светлой империи. Единственное место, где можно было без труда попасть на дикие земли. Только там имелся безопасный проезд между двумя линиями гор: тянущейся на полночь Болотной грядой и вдоль морского побережья на заход Гомез онол.

Опасаясь, что эльфы вышлют вдогонку отряды, Анвар предпочел вновь съехать с тракта, уже не порываясь отдыхать удобно. Достаточно они натерпелись из-за его желаний. Тем более тропы там широкие, проезженные гружеными камнем, добываемым в карьерах Болотной гряды, телегами, идущими в Светоград и Тартаг как самые крупные города. Оттуда уже обработанный и готовый для постройки или облицовки домов камень уходил в остальные города, по морю из Тартага и по реке из Светограда.

Удобным новый маршрут назвать было нельзя, зато безопасным он являлся точно. На этих дорогах было достаточно подозрительного, мрачного люда, всех возрастов, полов и рас.

Туда тянулись работники каменотесы на смену тем, что шли домой, отработав контракт… или наказание. Шли к горам и женщины, в надежде найти непыльную работу среди истосковавшихся по общению мужчин. Жрецы и лекари тянулись вереницей, надеясь наработать опыт на непривередливых работягах. Затеряться среди такой разношерстной компании оказалось просто и легко. И пускай случались и недопонимания с привыкшими в местных женщинах видеть в основном добрых и приветливых дарительниц любви, мрачный Всадник быстро убеждал их в обратном.

От крайней к полудню разработки, с раскинувшейся рядом мелкой деревушкой, до собственно Тартага осталось всего три дня пути.

Измученные дорогой они остановились в ближайшем свободном доме, проспав почти сутки без перерыва. И когда, наконец, выползли из постели, напоминали скорее не очень свежих покойников, чем Всадника со своей наложницей.

Сидя внизу, в трапезном зале, за столом Сауле лениво ковыряла ложкой кашу. Несмотря на голод заставить себя отправить это в рот она не могла, и следила за досадливо морщившимся Анваром, изучавшим местный лист. В отличие от столичного, рассылаемого во все города и крупные деревни, этот клочок бумаги предназначался исключительно для Тартага и путников проезжающих через него. В этом листе не было важных имперских новостей, в нем печатались только актуальные данные по встреченным в округе монстрам и хищникам, тянущимся от болот к светлым землям.

— Да, самостоятельно мы туда не доберемся! — Анвар тяжело вздохнул, выводя вилкой в подливе ругательные закорючки.

Новости не радовали. Из-за «прорыва» темных большинство местных наемников, в обычное время зарабатывавших зачисткой местности от монстров, ушли на охоту за головами. Те же, что остались, запросили такие гонорары, что местным властям оказалось проще скормить десяток крестьян с вилами, чем заплатить. Оттого всякой дряни по округе шаталось слишком много. Плюс темные, которых видели на Диких землях — довольно крупными отрядами они прочесывали селения. А так как с оборотнями, негласными хозяевами этих территорий, у Великого был мир, то пришедшие в поисках Всадника чувствовали себя свободно, разгуливая чуть ли не в открытую.

Сауле, только и ждавшая, когда Всадник признает это, достала из-под стола бережно хранимый от самого Коорхана листок. Развернула его, держа за края и, повернув к Анвару двумя изображенными мрачными и недовольными рожами, сказала с радостной улыбкой, — значит нужно пользоваться предложенными услугами.

Под картинкой крупными рунами шла надпись: «Прогулки по темной территории» и чуть более мелкими: «Отдых с трапезой на болотах, в окружении опасных монстров. Никакого риска для вас. Защиту предоставляют два опытных оборотня».

— Ты издеваешься? — сведя брови на переносице, тоскливо протянул Анвар.

— А у нас есть выбор? — девушка излучала просто до ужаса раздражающий Всадника оптимизм, но выбор действительно был никакой, один он не сможет день и ночь охранять их.

Глава 30

Местность здесь была весьма недружелюбной. Холмы, сменявшиеся лощинами, а кое-где и канавами, поросли невысокой, жесткой, похожей на высушенную травой, есть которую могли только всеядные козы, составлявшие основу местного населения.

Дома высокие, деревянные походили цветом на пепел и старались возвышаться над местностью, но получалось у них не очень. Вход в них иногда был под самой крышей, чтобы, выходя из дома, не пришлось карабкаться вверх на тянущийся гребень, по которому проходила дорога и где раскинулись основные пастбища. От двери к дороге были положены деревянные помосты, нависая над пропастью, в которой основанием стоял дом.

— Да мы, наверное, эту саулю на этом пятаке раз десять уже нашли, — запальчиво воскликнул, всплеснув руками, довольно высокий гоблин по имени Шуш.

Он с приятелем, безногим Торком, едущим рядом на металлической тележке, служившей ему средством передвижения, получил приказ обыскать эту деревню и найти Всадника, его бабу и Сауле, а когда найдут помочь беспрепятственно добраться до замка. И если с бабами проблем не возникло, их в деревне пускай и мало было, но все же хватало, вот только принадлежность Всаднику они отрицали, то, что такое неведомое "сауле" командир не пояснил, потеряв интерес к лохматым сразу после отданного приказа.

Оба гоблина обошли не только все лощины, но и заглянули в каждый дом, несмотря на возмущение хозяев, но неизвестного сауля так и не нашли.

— Просто ты не знаешь, что это такое, а я не понимаю! — с тоской продолжал гоблин, не обратив никакого внимания на то, что тележка напарника, наехав на кочку, дернулась и поехала под откос, к счастью для пассажира оказавшийся невысоким. Но именно из-за этого, гоблин на неуправляемой тележке на всей скорости встретился макушкой с настилом, идущим от входа, оказавшегося в неподходящем месте дома. Раздался глухой стук, и конструкция из металла и гоблина завалилась набок, распавшись на две части.

Тяжело вздохнув Шуш сел прямо на дороге, ожидая, когда приятель придет в себя, и можно будет двигаться дальше.

— Я не знаю, клянусь! — окровавленный, изуродованный человек хрипел, прикладывая к этому последние усилия.

Шутур слегка склонил голову на бок, вглядевшись горящими рубинами глаз в измученное, похожее на экспонат посмертника лицо. Его работа, хорошо получилось.

— Ты выполнял приказы этого ублюдка, это могут подтвердить многие! — на самом деле это было не так. Те, о ком говорили многие, гостили у Несущего боль в первых радах. Теперь остались те, о ком были подозрения.

— Не правда, — всхлипнув, запротестовало тело, из глаз его, пока еще целых покатились остатки слез. Основную их часть человечек выплакал задолго до этого разговора. — Я всего пару раз относил его послания, клянусь!

— Кому относил? — прошипел Шутур. На его губах играла довольная улыбка, несмотря на все неудачи. Ему нравилось то, что он делал, нравилось смотреть на муки этих жалких уродов. Получаемое с их эмоциями удовольствие приглушало злость и недовольство, последнее время преследующих Шутура.

— Несущему смерть, — едва слышно просипел пленник. Всплеск эмоций вытянул слишком много оставшихся в его распоряжении сил.

— Я знаю, дальше, — на мгновение потеряв над собой контроль, полыхнул глазами Всадник.

— Иркуну, Абару…

— Ты издеваешься? — удивленно вскинул на него взгляд Шутур и легким взмахом зажатого в руке свежевателя, специально сделанного для Несущего боль тонкого и острого как бритва ножа, отделил тонкую полосу от щеки жертвы.

Тот дернулся в цепях, тихо заскулив, и попытался говорить как можно быстрее, — нет, ашт, я перечисляю всех. Еще были пара адругов из солдат и один из племени кнахт.

— Имена? — довольно потребовал демон, облизнув кончики острых зубов.

— Я не знаю, ашт, — вскинул взгляд на мучителя человек, но заметив мелькнувшее на синем лице недовольство, торопливо продолжил, — имен не знаю, но адруги из десятка Саота, а кнахт из элитной, принадлежащей ашт Анвару.

— Хорошо, спустите его, — широко улыбнувшись, велел Шутур тихо стоящим у стены помощникам.

— Спосибо, ашт, — всхлипнув, застонал человек, оказавшись на полу. Сил его хватило лишь на то, чтобы встать на колени, опершись руками об окровавленный пол.

Шутур, сделав шаг вперед, надавил ногой на спину охнувшего человека, не выдержавшего давления и распластавшегося на полу. Не спеша демон поставил ногу на голову замычавшего, забившегося в ужасе пленника и старательно надавил, перенося весь свой вес на неугодного. С довольной улыбкой послушал звуки снизу и несколько раз ударил в захрустевший шар. Звуки оборвались, искореженное тело, в последний раз дернув конечностями, обмякло.

— Уберите здесь, а я пойду за следующим собеседником.

Шутур даже не глядя на труп и помощников, резким шагом отправился к выходу из темниц.

Этот человечек был уже двенадцатым, и всего лишь вторым кто назвал ему следующих жертв. Проклятый Несущий хаос умел подбирать помощников. Или они его боялись больше чем Несущего боль, даже пребывающего в самом дурном расположении духа.

«Адруги. Интересно своим сородичам этот ублюдок больше рассказал, чем остальным?»

Шутура ждало великое разочарование. Адруги исчезли, скрылись в неизвестном направлении. Точнее, скорее всего, известном, наверняка сбежали домой. Вот только выковырять людишек оттуда не представлялось возможным. Племя адругов слыло сильным и сплоченным, и демонов не боялось, зная свою силу. Это была не самая печальная информация. Десятка Анвара перешла под командование Даргоса, охраняя нового главнокомандующего с рвением морок. Вот эта новость окончательно вывела Несущего боль из себя, подтвердив, что людишки имеют к внезапной смертности демонов прямое отношение.

До Коарнака Ашту погонял коня как будто боялся не успеть. На этот раз он выбрал более длинную, но при этом более уютную дорогу до темных земель, поехав по лесному тракту. Да петляет, да наполнен эльфами, зато хочешь ехать один — поезжай, хочешь гнать во всю мощь — гони. Никто тебя не остановит, никто не взглянет подозрительно. Да и просто так не взглянет, люди по тракту ехали важные, занятые своими мыслями и проблемами.

Ашту сделал все, чтобы остроухие, наверняка знавшие о планах своего князька, последовали не за Анваром, а за ним. Пустил слухи, показал эльфам и стражам расплывчатую, туманную фигуру Несущего смерть на горизонте. Рассказал несколько баек случайным встречным и подкрепил их парочкой трупов.

Уже на исходе дня, мимо притаившегося за проклятьем Ашту, пронеслись четыре вооруженных до зубов отряда эльфийских воинов. Погоняя коней, они старались нагнать призрак Всадника, опережающий их на целую вечность.

На дорогах выросли заставы. Остроухие преградили путь, пропуская путников лишь после тщательного осмотра. Для Ашту это создало дополнительные неудобства, не более того. Тратить свое время на истребление эльфов и привлечение внимания Всадник не стал.

Прикрыв себя, он углубился в лес, обходя настороженных воинов, испуганно вздрагивающих от любого шороха.

Связываться с Несущим смерть, положившим почти сотню отборных воинов и лишившим жизни самого пресветлого Ильфириниона им не слишком хотелось, но приказы не обсуждаются.

Только у одной из застав Ашту пришлось туго. Привлеченные не вовремя наступившим на сухую ветку конем Ашту они остановили проезд по тракту, осторожно углубившись в заросли по левую сторону от дороги.

Мрачно вглядываясь в застывшие, недвижные тени эльфы медленно прочесывали прилегающую часть леса, вслушиваясь в повисшую под деревьями тишину, разбавляемую лишь недовольными голосами теряющих время путников.

На Ашту они тогда не наткнулись — повезло. Даже конь, будто почувствовавший напряженность момента и наверняка уловивший нутром идущие от Несущего хаос угрозы, стоял как вкопанный: не фыркая, не переминаясь с ноги на ногу, только дыша глубоко и ровно.

Выбравшись из созданной остроухими ловушки, Ашту погнал по тракту еще быстрее, желая оказаться от эльфов как можно дальше.

Но про себя замечал, что ездили по тракту исключительно эльфийские воины, никаких людей, а такие же остроухие стражники на кордонах объясняли свое появление отловом темных, и ни слова о случае в Вайринаре.

"— А значит… а значит эльфы о своих проблемах сообщать императору не сочли необходимым. Сейчас быстренько подберут замену почившему князю и проинформируют людей уже постфактум. Любопытно конечно узнать, какую политику поведет новый князек, как отреагирует на смерть своих, но это все впереди."

Через две недели пути эльфы подтвердили догадки Ашту. Дружно сняв кордоны они утопали в сторону Светограда. Это не могло не радовать Несущего хаос. Как минимум, такое поведение свидетельствовало о том, что новый князь признателен темным в их некоторой вольности.

Ни в одном поселении у эльфийского тракта Ашту задерживаться не стал. Ночевал в местах наиболее не приглядных для этого не позволяя себе расслабиться до самого Раздела.

В Разделе, когда он выезжал через полуночные ворота, желая попасть на Прямой тракт, люди смотрели на него удивленно и шептались за спиной подозрительно.

Такая реакция на его желание насторожила Ашту, но страшнее чем темная армия он там вряд ли мог кого встретить. И пришпорив коня, Несущий хаос отправился проверять догадки.

Подозрения подтвердились. В самом Коарнаке темных не было, все же настолько тупые в их армии не задерживались. Зато эльфы, пускай тоже старались не светиться на его улочках, но попадались на глаза довольно регулярно. А местные, в отличие от Светоградских в основном знали, как выглядит Несущий хаос. Задерживаться в городе при таких условиях было бы глупым.

Окружающие земли, в отличие от города, порадовали Несущего хаос мрачными рожами, волосатыми, шипастыми на любой вкус. Ашту не хотел показываться на глаза даже своим, но ехать постоянно прикрытым проклятьем быстро утомляло, да к тому же несло некоторые неудобства. Например, один раз на него чуть не налетел гонец, спешивший доставить известие.

Оттого засевший в засаде отряд заметил приближение Всадника раньше, чем он, погруженный в свои мысли, их. Когда Ашту расслышал тихие звуки, намекавшие на наличие в зарослях встречающих, прятаться было поздно.

— Стоять, именем Темного, — мрачный орк в истрепанной кожаной броне быстро выполз из придорожных кустов, направив Всаднику в лицо болт, уютно лежащий в ложе арбалета.

— Издеваешься? — вздернул брови Ашту, с легким интересом проследив за появлением орка.

Боец видно не ожидал такой реакции отодинокого путника, замявшись, он начал оглядываться на подозрительно зашебуршавшие кусты.

— Это чо, он? — громогласным шепотом спросил куст сам у себя.

— Бляха, похож, — задумчиво протянул другой не менее удивленный.

— Мать, отставить! — испуганно заревел третий и из кустов с громким треском вывалился еще один орк, гораздо старше первого, но в таком же неопрятном, потрепанном виде.

Ашту и молодой с арбалетом удивленно проследили за старшим, едва не растянувшимся на дороге и принявшемся спешно отряхивать и оттягивать видавшую виды куртку, перед тем как престать перед Всадником.

— Извините, ашт Ашту, — орк запнулся, это словосочетание всегда вызывало в головах низших воинов некое замешательство. — Мы не знали, что вы по эту сторону, — повинился орк.

— Да ладно, — махнул рукой Ашту, делая улыбку более приветливой, — есть где присесть и поговорить, чтобы без лишних ушей?

— Да конечно, — орк рыкнул на молодого до сих пор целящегося в голову Всадника, — че стоишь, хавалку раззявил? Опусти игрушку, мать, возьми у Всадника коня.

Спохватившийся малец разрядил арбалет и быстро, боком подступился к спрыгнувшему на землю Ашту, принимая поводья.

— Меня Пак кличут, ашт, — представился орк, и приглашающе махнув одновременно и рукой, и головой повел Всадника в заросли.

Ашту кивнул, пускай орк и не мог видеть его реакции и больше никак не показал своей заинтересованности пока не вышли к «лагерю»: кострищу с парой полешек и кучей дров. У потухших углей сидело пятеро орков по знаку командира тут же вставших и утопавших к остальным, к дороге.

— Чем могу помочь, Ашт? — Пак быстро извлек из сумки флягу с хорошим вином, бережно хранимую «на всякий случай», справедливо рассудив, что этот случай уже наступил.

Ашту оглядевшись и не найдя ничего подозрительного или интересного сел на один из чурбачков, благодарно принимая из рук орка флягу. Сделал глоток, блаженно прижмурившись, и только тогда спросил, — что вы здесь делаете?

— Так это, эльфов стережем, — непонимающе встрепенулся Пак.

— И? — Ашту мрачно уставился в глаза замявшемуся орку.

— И Несущего смерть ждем, — кашлянув, признался Пак, — но мы ему помогать будем! — вскинув взгляд на прищурившегося Всадника, прижал орк руку к сердцу.

— Кто приказал? — лицо Всадника не меняло выражения, играть перед кучкой идиотов он не желал, отчего орку было слишком неуютно. Он попытался смотреть под ноги, водить взглядом по кустам, но взгляд Несущего хаос пронизывал не хуже меча.

— Главнокомандующий Даргос, ашт, — сглотнув, признался Пак.

— Хорошо, — расплылся в улыбке Ашту, от чего орк еще больше напрягся, уж лучше мрачный Всадник, чем вот так улыбающийся, — значит, у него все вышло, это радует. Сколько вас по эту сторону?

— Десяток наших отрядов, это то, что я знаю, — подсчитал орк.

— Ваших? — насторожился Ашту, — Есть и другие?

— Да, ашт. Демоны. Мимо нас только за последние три дня пять отрядов прошло, трое в сторону Коарнака и два обратно.

— Вот же, черепушка лысая, — выругался Ашту, прикусив губу, — но это уже не важно. Слушай меня, завтра пойдешь назад в Империю и остальных предупредишь, нечего вам здесь носы морозить.

— А как же Несущий смерть? — непонимающе захлопал глазами орк.

— Анвара здесь не будет, — бросил Ашту, но опалив орка тяжелым взглядом, предупредил, — скажешь кому-нибудь, убью.

— Я понял, ашт, — сглотнув, качнул головой Пак.

— Хорошо, так вот, пойдете на ту сторону и будете ждать распоряжений от Даргоса или меня. Только за демонами следите, и к спине их не пускайте, — Ашту задумался, все ли сказал и необходимо ли это вообще.

— Ашт, а что с демонами, — тихо переспросил орк, оглядываясь по привычке, не стоит ли рогатый рядом.

— Не важно, — отрезал Ашту, — твое дело глаз с них не спускать и быть готовым. — Ладно, времени нет, хочу до темноты до леса добраться, — потянулся Ашту, отдавая орку флягу, пустую, и поднимаясь.

Орк вывел Всадника на тракт и, махнув напоследок, скрылся в кустах вместе с остальной своей группой.

Выходить к Ельне Ашту не планировал. Думал пройти боком, оставив деревню чуть в стороне, он еще хорошо помнил, как встретили здесь Анвара и как развлекался сам.

Выехал на поле, окружавшее деревеньку, проходя краем вдоль леса, когда носа коснулся знакомый запах. Давнее кострище с примесью других, еще менее приятных ароматов. Удержаться и не проверить было выше его сил. Тронув повод, Ашту свернул коня немного левее, подъезжая и взбираясь на небольшой холм, на вершине которого стояла деревня.

— Вот же, баба гнутая, — досадливо поморщившись, прошептал Всадник, рассматривая черные остовы сожженных хаток и обугленные скелеты когда-то величественных дубов.

Тонкие зеленые иглы пробившейся травы на черно-серой земле выглядели чуждо, пугающе и даже как-то издевательски, приковывая взгляд. Разбросанные по округе вещи, вытащенные из домов, но признанные непригодными напоминали затаившихся бар-баров неопрятной грудой выглядывающих из-за несоразмерно мелкого укрытия.

На одной хатке пугающим узором выделялся прибитый за руки-ноги остов обтянутый черной обугленной коркой. Даже вороны не сочли его достойным внимания. Остальных на первый взгляд заметно не было, возможно зверье растащило, а может, лежали в одном из деревянных скелетов.

Следы пребывания как жителей, так и налетчиков давно исчезли, заметенные пеплом и смытые дождями.

Проехав немного по единственной улочке, Ашту досадливо покачал головой, именно этого он больше всего не желал, узнав о планах Великого. Такой судьбы, для оставшихся рядом с Темной империей, хотел избежать, не вышло. Понадеялся на инстинкты монстров, должные не позволить им углубится в лес и выйти на эту сторону.

Упомянутый орком отряд демонов встретился Ашту у самого леса. Встретился очень неприятно, выйдя к горевшему в ночи костру.

— Ночь, ашт Ашту, — вышел вперед синий красноглазый тип с несколькими шипами на лбу, тогда как два других стали по бокам от огня, сразу навевая Всаднику неприятные мысли. А если учесть, что еще двое в свет костра не вышли, тихо подкрадываясь сзади, видно забыв, с кем имеют дело…

— И вам ночь, — улыбнулся Ашту мрачно, следя за стоявшими по бокам и прислушиваясь к легкому шороху за спиной. — Отдохнуть хотели?

— Не мешало бы, — слегка дернул головой тот, что напротив, бросив быстрый взгляд за плечо сидящему Ашту.

— Тогда чего все сразу не вышли? — губы Всадника растянулись в кривой ухмылке, а взгляд уставился демону в глаза.

Это послужило сигналом для остальных. Сзади резко хрустнув попавшими под ноги сухими веточками материализовались двое недостающих, ударив Всадника каждый со своей стороны. Но Несущего хаос на земле уже не было. Как не было его больше нигде.

Первым дернулся стоявший слева от Несущего хаос, таращившийся в пустое пространство испуганным взглядом, вторым ушел напавший сзади слева. Он успел открыть рот в удивлении, и с тем же удивленным выражением его голова упала в мох.

— Гребаный адруг, — потрясенно крикнул второй подобравшийся сзади, разворачиваясь к оседающему приятелю и махая мечом как ветряная мельница.

Противостоять проклятью адругов демоны, как и другие, еще не научились.

Подходить к безумцу Ашту не стал, швырнув в него пару любимых игрушек. Демон завизжал закрутившись. Ножи не убили его, один отскочил, скользнув по толстой коже куртки, второй снял полосу кожи со щеки, вместе с кончиком уха. Но вконец обезумевший демон решил, что Всадник уже стоит у него за плечом, развернулся, подставляя Ашту спину, и тут же осел, хрипя и выпучив глаза.

— Тихо, не шевелись! — заорал главный красноглазый, проводив взглядом отпрыгнувшего от безумца Жура.

Жур привык доверять командиру, на сколько можно доверять демону, оттого замер, стараясь не шевелиться и дышать потише.

— Молодец, сообразительный, — едко прокомментировала пустота напротив голосом Несущего хаос, — расскажешь, кто натравил на меня, возможно, уйдешь отсюда живым.

— Иди ты во тьму, — зло ощерился Тиро.

— Как скажешь, — хохотнуло пространство, и смазанное движение окончилось воткнувшимся в шею Жура острым диском. Демон хрюкнул и медленно осел на землю

Тиро едва удерживал себя на месте. Осознание того, что у человечишки есть такие забавные игрушки, подталкивало его, заставляло сделать шаг, а лучше пригнуться, сделать кувырок и зайцем умчатся вдаль. Но демон стоял, прислушиваясь к тишине и вглядываясь в пустоту.

— Молодец, — хохотнул Всадник демону на ухо, одновременно вонзая нож в спину. Уложил болезненно выгнувшегося рогатого на землю и, нависнув над ним, спросил, улыбаясь, — а теперь, расскажи мне, кто тебе приказал охотиться на меня?

— Иди во тьму, — прошептал демон, с ужасом глядя на сидящее над ним чудовище.

— Да ладно тебе, — свел брови на переносице Всадник, не переставая улыбаться, — он предал тебя, отправил на смерть, а ты его защищаешь. Шутур, так ведь?

Демон, стиснув зубы, тяжело дышал. Кого он ненавидит больше Тиро пока еще не понял, но похоже времени на осознание не было, холод пробирался в тело, занимая его начиная с конечностей, — Да, Шутур, — тяжело прошептал Тиро, борясь с тьмой.

— Вот и хорошо, вот и молодец, — похвалил Ашту и, слегка дернув рукой, прекратил его жизнь. — Паскуда ты, Шутур, — недовольно буркнул Ашту, оглядывая испорченный трупами лагерь, — решил играть без правил, что ж, твое право, поиграем, — и зло затоптав костер, сгреб вещи и, взяв коня под уздцы, недовольно побрел проч.

Всадника убить может только Темный и другой Всадник, но лишь с разрешения Темного или на дуэли. Опять же, дуэль, только если Темный признает, что оскорбление было достаточно тяжелым и даст добро.

Вот так же, натравливать своих прихвостней на оппонента, нельзя. Это не по правилам и теперь Ашту считал себя вправе немного сократить количество приспешников Шутура, а точнее его родственников. «Несущий боль принес в свой клан боль» — Ашту улыбнулся мыслям, монотонно переставляя ноги. Отходить далеко от места встречи он не собирался, все же эльфийский лес вот-вот начнется, но и спать рядом с мертвецами не желал.

Литониель зло скривился. Он слышал приближение демонов, слышал их радостные вскрики, подбадривающие своих приятелей. Свора, сорвавшаяся с повода, почувствовавшая кровь.

Беспомощно оглянувшись, эльф закусил губу. В живых осталось шестеро, но самостоятельно передвигаются только четверо, двоих пришлось нести, попеременно закидывая на спину. Двое несут, двое прикрывают. Вот только демоны все ближе. И на тропу не уйдешь, выдохлись, и бросить своих нельзя, не простит он себя. Вот только выбора нет.

— Литониель, — сдавленно позвал его один из раненых. Вильваринон, совсем молодой охотник, — оставь нас, пожалуйста, вы же не уйдете так.

Молодой, только чистый и смелый не по возрасту. Он уже в третий раз предлагал оставить раненых и уходить, но только сейчас Литониель позволил себе задуматься об этом всерьез. Оглядел мрачные лица остальных, поджатые губы второго раненого, Линтеона. Этот гораздо старше даже его Литониеля, но молчит, пускай и примет любое его решение, но не простит. По глазам видно, боится.

— Вперед, вперед, не останавливаемся, — вновь проигнорировал кано просьбу подчиненного.

Эльфы шли легко, пускай, и выглядели уставшими и на плечах тянули двоих раненых. Ашту следил за ними уже около получаса.

Как оказалось, свести вместе эльфов и демонов, да еще определенного рода, в этом долбанном лесу являлось почти нерешаемой задачей. Начать с того, что демоны шли под деревья только после отряда из других монстров, подчищая за ними, добивая едва шевелящихся полутрупов.

Следующим стоило упомянуть, что в основном в лесу охотились зеленоглазые, имеющие к эльфам кое-какие претензии. Они всегда жили ближе всех к светлым землям и во время походов истребителей пострадали больше всего.

Последней проблемой оказалось нежелание эльфов попадаться темным на глаза. И когда воины входили в лес, остроухие из него благоразумно уходили, не желая погибать ни пойми за что.

Ашту ругался и плевался, но в результате нашел решение, мелькнув перед отрядом красноглазых на самой границе Вангора, он все глубже уводил их, желая вывести к светлым, которых видел гораздо раньше, при этом надеясь, что эльфы не убрались куда подальше.

Но к его счастью по пути преследователям попался вот этот, заметно поредевший отряд. Эльфам удалось отбиться, оставив еще одного из своих, а демоны, окончательно потеряв из виду Всадника, переключились на новую добычу. Радостно гикая, понеслись вслед за остроухими.

Теперь нужно было заставить эльфов принять бой во второй раз… или в третий.

Усмехнувшись, Ашту поравнялся с идущим впереди командиром светлого отряда и нарочито громко выдохнул, привлекая внимание.

Эльф замер, нацелив в пустоту стрелу, и шаря по кустам настороженным взглядом, прислушивался.

— Литониель? — еще один свободный от ноши эльф притормозил рядом, непонимающе глядя на командира и с тревогой оглядываясь на приближающийся шум.

— Нничего, иди, — слегка повернув голову, но не отрывая взгляда от подозрительно шелестнувшего листвой куста, велел эльф.

Остроухий, так ничего и не заметив, опустил лук. Досадливо поморщился и уже развернулся, собираясь догонять своих, когда сзади раздался полный ехидства голос, — и это все?

Эльф вновь обернулся, в одном плавном движении вскидывая лук и натягивая тетиву — никого.

— Что за демон, — вполголоса выругался эльф, шаря безумным взглядом по округе.

— Не совсем, — голос вновь раздался из-за спины, разворачивая эльфа.

И вновь никого.

— Кто ты, что тебе нужно, — сглотнув, зло спросил эльф, прислушиваясь к уже таким близким голосам преследователей.

— Лук опусти, поговорим, — велел голос.

Эльф оскалился, собираясь поведать невидимому собеседнику много чего интересного, но тот не стал дожидаться его монолога, буркнув, — время, остроухий, время.

Досадливо поморщившись, Литониель все же опустил оружие.

— А теперь бежим за твоими, и слушай, — все так же ехидно велел голос, — ну чего застыл, — окликнул он Литониеля через мгновение, уже отдалившись.

Удивленный странным поведением бесплотного собеседника Литониель бросился его догонять, слегка обалдело слушая дальнейшие указания, — сейчас, когда найдешь подходящее место, вместе с остальными остроухими дашь демонам отпор.

— Ты свихнулся? — мрачно уточнил Литониель у голоса, — да они нас перебьют, даже не вспотев. Нас четверо их десяток.

— Боишься Смерти, это ты зря. Его нет, гуляет, — хохотнул голос и спокойно добавил, — я помогу, они вас не увидят.

— Отчего же сам не разберешься? — недоверчиво спросил эльф.

— Не хочу, неинтересно, — очень понятно пояснил голос.

Некоторое время, пока не догнали остальных, бежали молча. Догнав и оглядев осунувшиеся лица раненых и тех, кто их нес Литониель решившись велел, — стоять! Готовится к бою.

Команда, сперва удивленно уставившаяся на своего кано, кивнула удовлетворенно. Видно подумали, что он решил закончить жизнь героически, и распределилась по ветвям, пристроив двоих раненых так, чтобы демоны их не сразу заметили.

Литониель замер вместе с остальными, тяжело размышляя, правильно ли поступил, доверившись бесплотному голосу. Но менять решение было поздно, кусты затрещали, являя взору эльфов верховой отряд демонов.

— Пришли, — удовлетворенно шелестнул один из них, ехавший в середине с пустым взглядом, обращенным куда-то внутрь себя.

— Какого, куда пришли? — заозирались остальные не понимая, что именно должно искать в этом месте.

— Эльфы здесь, — вновь зашелестел первый, поворачивая голову как бы прислушиваясь к окружающему миру.

Литониель махнул рукой, отдавая приказ стрелять. Тренькнула тетива, выпуская четыре стрелы, звякнул защитный купол, окружающий демонов. Литониель поморщился, зря только место выдали, подвел проклятый голос.

— Вылезайте остроухие, — радостно заржал наиболее шипастый тип, — вы пришли.

— Что-то не так, — предостерегающе вскинулся шелестящий и, дернувшись, стал сползать с коня.

Это послужило Литониелю знаком, он первый спустил тетиву, радостно наблюдая, как один из шипастых падает с коня. Спрыгнул ниже, выходя из укрытия, и вновь выстрелил.

— Какого, где эта тварь, — Шхар был готов поклясться, что стрела появилась вот с той ветки, но там никого не было.

Еще трое упали, за ними шестой. Переглянувшись, красноглазые сообразили, наконец, что угодили в ловушку, развернули коней и словили еще по стреле каждый.

Схар глядел в небо, старательно пытаясь закачать в себя чуть больше воздуха, чем могло его тело. Пробившая легкое стрела качнулась в такт очередного вдоха и вновь вернулась на место при выдохе.

— Пускай уйдут, — велел Литониелю голос, стоило спуститься на землю.

Отдав необходимые распоряжения и махнув рукой на вопрос, — а что это было, — сам Литониель остался рядом с все еще дышащим, пускай и со страшным свистом, демоном.

— Тебе бы тоже не мешало уйти, — попенял голос, удостоверившись, что эльф выполнять свою же команду не собирается.

— Я хочу увидеть, кому обязан жизнью, — слегка склонив голову, возразил Литониель.

— Ну, смотри, — хмыкнул голос, — только стрелы спрячь подальше, нервируют.

И оброс плотью, проявившись в форме человека. Худого, бледного с узнаваемой кривой, радостной ухмылкой и кучей седых косичек.

— Ты?

Ашту развел руками, делая вид — ну извини, так получилось. И хохотнув, отступил к демону.

Литониель мотнул головой, пытаясь прогнать безумие, позволившее ему увидеть столь нереальную картину, как Всадник, убивающий своих с помощью светлых. Картина в виде довольного человека никуда пропадать не желала, а наоборот присела на корточки возле чуть застонавшего демона.

— Ну, здравствуй, Схар. Честно я думал ты умнее, — поприветствовал Всадник лежащего.

Демон попытался поднять руку, не то, желая открутить седую голову, не то моля избавить от мучений.

— Ты не напрягайся, — легко улыбнулся Всадник, — я только хочу, чтобы ты знал — в твоей смерти виноват Шутур. Мне так будет приятнее.

Демон распахнул глаза, издав особо неприятный свистящий звук, и постарался отвести взгляд от этого кошмара.

Ашту радостно осклабился, хорошая реакция, и поднялся, взглянув на все еще пребывающего в прострации эльфа. Для него картина была слишком впечатляющей.

— Ты не добьешь его? — сглотнув, сдавленно пробормотал Литониель, тщательно стараясь не глядеть и не слушать того что на земле.

Ашту обернулся, недоуменно поглядев на свистящего дырой демона. — Тьма, а ведь придется, — задумчиво шепнул ему, — и слегка склонившись, выдернул стрелу. — Так быстрей будет, — доверительно сообщил он распахнувшему от боли глаза и рот Схару, демонстрируя стрелу.

Литониель думал, что многое повидал, но этот темный переплюнул все прошлые впечатления. Как минимум своей невозмутимо радостной улыбкой.

— Чтож, кхм, — смущенно начал эльф, — вы спасли меня и моих воинов, и…

— Не тужься, эльф, — перебил его Ашту, а от его ухмылки повеяло льдом, — в следующий раз я с удовольствием откручу твою ушастую голову. Вообще, по хорошему, тебя бы сейчас прикончить, что б не болтал лишнего, но настроения нет.

— И все же, я обязан вам жизнью, — твердо возразил Литониель, глядя Всаднику в глаза. Ненависть многих темных к эльфам он прекрасно понимал и, как не странно, разделял. Хорошо отложились в его памяти те походы, кричащие женщины и плачущие дети. Литониель долго не мог вернуться к воинским обязанностям, лишь время помогло излечиться, загнав тревожащие воспоминания настолько глубоко, что они перестали рвать душу на части. — И я готов вернуть долг, когда потребуется.

— Как знаешь, остроухий, — отмахнулся Ашту, теряя к эльфу интерес и посвятив себя выбору коня.

Литониель с горькой усмешкой проводил взглядом удаляющегося Всадника и развернулся, скрываясь в густом подлеске.

Обиженный Всадник остановился лишь, уничтожив четыре отряда демонов. Да и то, только потому, что время, отведенное на эту шалость, подошло к концу, и пора было возвращаться в замок.

Глава 31

К счастью деревня, обещавшая такие милые развлечения, оказалась совсем недалеко. Солнце еще не успело коснуться гор, а Анвар и Сауле уже разглядывали аккуратные прямоугольники полей, тянущиеся от дороги к нескольким домишкам, стоявшим на границе болот. Деревней здесь и не пахло, скорее хутор. Две хатки похожие на жилые, еще три больше напоминали сараи. Зато явно жили здесь богаче остальных населявших эти земли народов. Слева, вдалеке, виднелось целое стадо коз и еще две лошади, держать которых на окрестных землях было слишком дорогим удовольствием. Местную траву они не ели, приходилось возить с пограничья, а это не меньше пяти часов пути, да плюс монстры.

— И как мы их найдем? — буркнул Анвар, все еще не смирившийся с необходимостью общаться с оборотнями, а главное просить у них помощь.

Никто встречать гостей не спешил, тишина, покой, пасторальная картина.

— Очень просто, как наши предки делали, — Сауле, напротив, прониклась к идее неким непонятным восторгом. Улыбаясь и оглядывая представшее зрелище с неуместным детским восхищением и вдруг, без предупреждения, заорала дурным голосом, — э-ге-гей!

Анвар дернулся вместе со своим конем, едва удержав животное от действий, а себя от выражений. Лошадка же Сауле только философски вздохнула, она давно привыкла к выходкам наездницы.

Высказать свое мнение о методах предков Анвар не успел, сзади, от хвостов коней, послышался раздраженный голос, и как в сказке материализовались два мужика с картинки в листе. Один мрачный, недовольный тип с кучерявыми черными волосами и неаккуратными баками, глядел на нарушивших покой посетителей взглядом разбуженного ото сна снежного великана. Второй, такой же черноволосый, но короткостриженый был немного приветливее и помимо недовольства излучал еще и заинтересованность.

— Чего вам, — грубо буркнул тот, что с бакенбардами, не дождавшись, когда посетители наглядятся на него.

— На экскурсию хотим, — Сауле, до этого удивленно хлопавшая на, непонятно как оказавшихся рядом, мужчин глазами, расплылась в радостной улыбке и с восторгом добавила, — с пикником.

— Тьфу, болота гнилые, дома не могли поесть да костров пожечь, — сплюнул лохматый, и согласно махнув рукой, развернулся и побрел в сторону дома.

Про себя злорадно порадовавшись, не одному же ему мучатся от женских восторгов, Анвар перевел нарочито удивленный взгляд на второго оборотня.

— Не обращайте внимания, — хмыкнул тот, — небольшие проблемы по хозяйству. Я Курило, а мой брат Ефрем. Следуйте за мной. Лучше спешиться, в стороне от дороги много нор сурков, лошадь может запнуться.

Анвар по инерции кивнул уже отвернувшемуся оборотню, спешился, помог слезть Сауле и, взяв коня под уздцы, двинулся следом за ним.

— Сегодня уже никуда не пойдем. Сами понимаете, темно, — продолжал говорить Курило, не сильно заботясь, слышат его или нет. — Переночуете, а завтра по зорьке выдвинемся. Чем платить будете? — вот после этой фразы оборотень, наконец, обернулся, чтобы удостоверится, что гости следуют за ним и последний вопрос разобрали.

— Чем хочешь, — буркнул Анвар, неприязнь к оборотням от такой встречи только укрепилась, — есть золото, серебро.

— Амулеты есть? — Курило, прищурив глаза, смотрел на Анвара прямо, явно зная ответ.

— Есть, пара, — не стал отпираться Всадник, — но недорогие.

— Что? — коротко бросил оборотень, стараясь не сводить взгляд с лица гостя.

— Один на поиск, один защитный и один боевой, с одним зарядом, — мрачно перечислил Анвар.

— Покажешь, — кивнул оборотень и наконец, отвернулся.

Когда дошли лошадей забрал все такой же недовольный Ефрем, буркнув что-то навроде, умывайтесь и в дом.

Удивленно переглянувшись Анвар и Сауле огляделись в поисках намека на воду, не нашли и обратили взоры к стоявшему у входа в дом Курило.

— Там, — указал он рукой в сторону угла хатки.

Там обнаружилась бочка с водой, наполнявшаяся, похоже, дождем, стекающим с крыши. Для этого даже желобок был сделан. Он нависал сверху, подозрительно поскрипывая под порывами ветра, и метил в стоящих внизу людей острым краем.

— Мда, — задумчиво протянул Анвар, оценив и бочку, и сток.

Сауле только плечом пожала, не понимая раздражения Всадника и быстро умывшись, потянула едва отфыркавшегося мужчину в дом.

— Ну, выкладывай, — похоже, состояние постоянного недовольства было нормальным для Ефрема, вот и сейчас все с тем же выражением крайнего отвращения на лице он опустил перед гостями тарелки с каким-то, по запаху мясным, но крайне непривлекательным внешне блюдом.

Анвар не менее недовольно перевел взгляд с оборотня на миску и обратно, и так и не сводя с него глаз, медленно зашарил под столом в сумке. Извлек и положил на стол два амулета, поисковый и защитный, оба разряженные. Затем медленно достал из-под рубашки третий, боевой, но снимать не стал, давая понять оборотням, что не доверяет им.

Братья в унисон хмыкнули и, взяв по одному со стола, долго вертели их перед глазами и носами.

— Отдашь поисковый и боевой, — наконец, после недолгого переглядывания решил Курило.

— А не много? — со смешком спросил Всадник, вздернув брови.

— В самый раз, — абсолютно серьезно заявил Ефрем, пряча амулет за пазуху, а на недоуменный взгляд Всадника пояснил, — аванс.

Утро у оборотней наступило, когда по болоту еще полз густой, холодный туман, закрывая собой не только горы на горизонте, но и совсем близкий сарай. На солнце намекало лишь посветлевшее на восходе небо. В предрассветной тиши, сквозь рассеянную в воздухе влагу доносилось резкое и оглушительно громкое блеяние пасущихся коз. Кутающаяся в теплую накидку Сауле стояла у порога перед сложенными сумками и душераздирающе зевала, практически не отводя руки ото рта. Сонными глазами она следила за мужчинами, управляющимися с хозяйством перед тем как уйти.

— Лошадей придется оставить, — Ефрем преградил путь Анвару, ведшему уже оседланных животных.

— Нет, они нам понадобятся.

— По болотам лошадь не пройдет, — продолжал настаивать на своем оборотень.

Курило, до того проверявший свою сумку, встал привлеченный заминкой.

— Без лошади нам не пройти дальше.

— Дальше? — Курило подходил насторожено вглядываясь в Анвара, пусть тот и стоял к нему спиной, — так вот какая экскурсия тебе нужна, темный.

— Анвар? — Сауле испуганно замерла, следя за каждым движением оборотней.

Криво ухмыльнувшись, Всадник слегка повернул голову, насмешливо глядя на крадущегося оборотня, — как будто ты до этого не понял.

— За лошадей доплатишь, — как ни в чем не бывало буркнул Ефрем, и спокойно пошел заниматься своими делами.

— Только если они доберутся живыми, — отрезал Анвар.

Оба оборотня посверлили Всадника взглядом и молча отвернулись, соглашаясь.

Тянуться по болотам в компании мрачных оборотней и неприспособленной для таких походов девушки оказалось тем еще удовольствием.

То, что волки называли дорогой, петляло, то уходя далеко в сторону, а то и вовсе, разворачиваясь обратно. Жижа под ногами периодически закрывала обувь до самого голенища. Сауле неизменно начинала поход в мрачном, подавленном состоянии. К обеду расхаживалась и принималась глазеть по сторонам, отвлекаясь от блестящих, выглядевших нарочито невинно окошек и, как следствие, в одном из них купалась. Всю вторую половину дня страдая в мокрой обуви и хлюпая носом.

Уже на второй день такого счастья, оборотни очень вежливо попросили Всадника привязать неуемную к себе, а лучше закинуть на лошадь. Даже если та утопиться вместе с наездницей, невелика потеря. После такого веселого признания, оборотней Анвар послал, но Сауле пришлось приструнить, пригрозив оставить ее с этими милыми ребятами. Навряд ли она поверила, но вести себя стала не в пример лучше.

Особенно когда из одной такой бочаги вылезло нечто слизкое округлое, веселенького зеленого цвета в коричневый «цветочек», и, ни капли не смущаясь присутствия лишних свидетелей, потянулось длинными, тонкими и подвижными щупами к истерично взвизгнувшему коню.

Отбить животное удалось, правда, круп он искупал, едва не ухнув в воду целиком.

Оборотни, ради сопровождаемых выбравшие для путешествия двуногую форму, после боя сами не сильно отличались от этой твари. Такие же зеленые и слизкие, только еще и воняли. К тому же ругались, громко и нецензурно.

На излишне веселого Всадника они только зыркнули из-подо лба и объявили привал, пытаясь оттереть внутренности монстра, пока не стало поздно.

Монотонная буро-зеленая местность с вкраплением ярких пятен отражавшей солнечный свет воды угнетала. Количество гнуса, встречавшегося некими непонятными полосами, убивало всякие светлые чувства, а лезущие с каждым часом все больше монстры умотали не только Анвара, но и привычных к этим землям оборотней.

К счастью даже у такой прелестной местности был край. Через неделю грязные, уставшие и искусанные путники выползли на сухую, твердую землю. Еще через день горы, наконец, приблизились достаточно, чтобы волки сочли свой долг выполненным.

Перевести путников через хребет оборотни отказались.

— Мы платили за прогулку по темным территориям, — зло шипел Анвар в лицо невозмутимо мрачному Ефрему.

— Нет, ты платил за болота. Ползать по темным территориям в купе с опальным Всадником мы не нанимались, — пробить невозмутимость этого оборотня не удавалось ничем, всю дорогу он находился в ровном мрачном состоянии, иногда выходя из себя только при встрече с нечистью.

— Как же я ненавижу оборотней, — зло пожаловался Анвар пространству.

— Взаимно, Всадник, — хищно ухмыльнулся Курило, Ефрем же так и стоял, глядя Анвару в лицо.

— Тьма с вами. Валите на все четыре, — Анвар сплюнул, хватая свою сумку и собираясь приладить ее к лошади. Болота прошли, можно не опасаться, что испуганная скотина утопится вместе со всем необходимым.

— Плата, Всадник, — из горла Ефрема вырвался угрожающий рык.

— Не заслужили. За болота вы плату получили, за лошадей тоже.

Оборотни ощерились, сверкнув звериными глазами. Испуганно ойкнув, Сауле прижалась к своей лошади, недовольно расфыркавшейся на проявившихся хищников. Конь Анвара нервно заплясал, испуганно прядя ушами.

И только Всадник оставался стоять на месте, со злой улыбкой глядя на братьев, и тихо прошипел, покачав головой, — не стоит.

— Хватит, — успокаиваясь, бросил Курило, — все всё прекрасно понимают. Ты нас не боишься и даже, возможно, выйдешь победителем из схватки, но твою женщину и лошадей мы успеем порвать. Так что давай расстанемся по-дружески. Отдай нашу плату, и мы спокойно уйдем.

— Анвар, пожалуйста, — за себя Сауле не боялась, знала, Всадник защитит, но ведь при этом сам подставится. Да и лошадок жалко.

Тяжело выдохнув, проиграв борьбу с собой, Анвар достал из-за шиворота амулет, но перед тем как бросить его оборотню, резко вытянул руку к торчащим из-под земли камням, активируя. Полыхнуло, в стороны полетело каменное крошево. Только тогда, под ругань оборотней, Анвар бросил амулет Ефрему.

— Козел, — зло буркнул Курило, оборачиваясь, и серой тенью удаляясь в сторону болот.

Ефрем, проследив за братом и нацепив Амулет на шею, к глубокому удивлению людей, перед уходом, бросил через плечо, — удачи Всадник, да поможет тебе твой Тьма.

К счастью подъем был некрутым. Оборотни вывели их к перевалу, которым, скорее всего, сами не раз пользовались. По прикидкам Анвара они должны были оказаться на той стороне к середине третьего дня, а это значит две ночевки в горах, населенных поистине темными тварями.

Наготовив дров из растущих у подножья, точнее высохших у подножья, деревьев. Анвар навязал на седла достаточное для двух ночей количество, и путники осторожно двинулись вверх.

— Сауле держись, пожалуйста, возле меня. Не отходи ни на шаг и не отставай, — проинструктировал он наложницу, с тоской и руганью вспоминая оборотней. Он рассчитывал на них на перевале. Все же три воина, ночью дежурящих по очереди это одно, а вот один, несущий вахту и днем и ночью совсем другое.

Всадник всматривался в камни, прислушивался к шорохам, но к счастью до самого вечера местное население им так и не встретилось. Позволив спокойно идти своим темпом и не отвлекаться на угрозы.

Зато стоило остановиться, как Сауле, тут же забывшая наставления Несущего смерть кинулась оглядывать местность, пока он разводил костер.

— Демоны, — Анвар зло выругался, трут, переживший весь поход, болот не выдержал. Отсырев, он стал похож на подошву и отказывался подхватывать искры.

Бросив со злости никчемные предметы, Анвар зажмурился тяжело дыша. Без огня будет совсем худо, лошади пропадут однозначно. Успокоившись, Всадник вспомнил, свою злость и руки в огне. Сосредоточился, пытаясь воссоздать те ощущения, и с нескрываемой радостью почувствовал едва знакомую, но такую родную силу, щекоткой пробежавшую по коже и заструившуюся наружу прозрачными, голубоватыми языками с оранжевыми всполохами.

Изо всех сил пожелав зажечь костер, Анвар приложил руки к палкам и отшатнулся, когда вместо того, чтобы спокойно перебежать на дерево, огонь взметнулся в человеческий рост, слегка разметав дрова.

— Демон, — поднявшись с земли, куда уселся от неожиданности, Анвар сгреб дрова на место, с гордостью глядя на уже спокойный огонь и, желая поделится радостью, обернулся к Сауле… которой не было.

— Сауле, Сауле! — Всадник с ужасом взметнулся вверх, оглядываясь по сторонам, стараясь заметить хоть намек, куда могла деться несносная девчонка. К неимоверному его облегчению удивленный голос девушки раздался совсем рядом.

— Анвар, тут лошадка.

От этой фразы внутри опять все оборвалось. Спотыкаясь, чуть не полетев носом в камни, Анвар побежал на голос, схватив глупую наложницу в охапку, как только смог достать до нее рукой.

— Не смей, слышишь, не смей отходить от меня, — зашипел он ей на ухо, прижимая к себе и вглядываясь туда, куда до этого смотрела Сауле.

За камнями действительно мелькнула рыжая конская голова с черной гривой, тут же скрывшись за нагромождением валунов.

— Идем, — потянул Всадник послушно побредшую следом девушку к огню.

— Анвар, но лошадка? — Сауле была подавлена, не понимая, что происходит с Анваром, почему он не пожелал поймать лошадь, пригодилась бы.

Тяжело вздохнув, Анвар все же сперва довел девушку до места. Усадил рядом с костром и лишь тогда, присев перед ней на корточки и вглядываясь в лицо, пояснил, — Сауле, в этих горах не водятся лошади, и людей способных их потерять, здесь нет. Зато есть одни интересные твари, их называют тикбаланг. Это монстры в два раза выше меня, с лошадиной головой и копытами, но при этом очень-очень острыми зубами. И есть эти лошадки предпочитают таких вот глупеньких девочек, пожалевших бедную скотинку. Понимаешь?

Сауле обиженно кивнула, мог бы и нормально объяснить, а не как маленькой.

Анвар на эту обиду только улыбнулся и неожиданно для Сауле прижал ее к себе, поцеловав в макушку, — не отходи от меня, пожалуйста. Ни здесь, ни на равнине. Начались темные земли, стоит потерять бдительность, и я больше никогда тебя не увижу.

— Хорошо, прости, — смущенно пробормотала Сауле, обнимая Всадника в ответ и вжимаясь в него покрепче. Нужно пользоваться пока он такой эмоциональный.

Тикбаланги ходили вокруг всю ночь, нервируя лошадей и зля Всадника. Из-за осыпающихся камней не было слышно других звуков. Ведь всегда оставался шанс, что на скопление этих тварей придет что-нибудь более грозное, например, арахна. Паскудные монстры кружили до самого рассвета и расползлись лишь с первыми лучами солнца, окрасившими небо розово-оранжевыми переливами.

Немного подумав, рассвет самая спокойная пора в горах, Анвар лег поспать, разбудив Сауле и поручив ей готовить завтрак. Он смог бы бодрствовать и необходимые несколько суток, если бы не два, но: во-первых, рассеянное из-за недосыпа внимание в горах убивает, во-вторых, на равнине будет то же самое, и спать ему и там почти не придется. Поэтому лучше не доводить до предела и урывать на сон по несколько часов каждый день.

Конеголовые шли за ними и днем, нервируя Анвара и пугая Сауле, разглядевшую, наконец, существо целиком. Теперь Анвару приходилось отталкивать лошадь наложницы, которую та невольно прижимала вплотную к Всаднику.

Ночью на возню тикбалангов пришло несколько гоку. Изучили отдыхающих издалека, а разобрав, кто именно зашел в гости, вышли на границу света, поздоровались, уточнив, нужно ли что Темному от них. Успокоились, выслушав заверения Несущего смерть, что он здесь так, гуляет. Предупредили о разошедшихся якурунах и убрались восвояси, тайком облизываясь на спящую девушку.

К вечеру третьего дня путники преодолели перевал. Впереди тянулся темно-зелеными макушками к небу сосновый лес. Высокий в середине, возле самых гор он едва превышал два роста человека. Скрывая землю пушистыми молодыми ветвями сосновой поросли.

— Ух, ты, красиво, — Сауле с восторгом глядела на зеленое море впереди, в которое им в скором времени придется погрузиться.

— Да, красиво, — Анвар разглядывал зелень с другими, менее восторженными эмоциями. В зрелом лесу живут гианы, прекрасные лесные девы, вот только хищные, радовало одно они ели только мужчин и на него наверняка не польстятся. Знакомы уже, развлекались вместе.

А вот в этом, молодом подлеске охотились их дети. Страшные, волосатые, а по пристрастиям к еде все в мамочку, правда, уже различий по полу не делали. Пиетета перед Всадниками эти звероподобные монстры так же не испытывали и с удовольствием бы им перекусили. Что уж говорить о неприспособленной к местным реалиям девушке.

— Анвар, что-то не так? — наконец обратила внимание на его хмурую физиономию Сауле.

— Да. Не отходи от меня, — буркнул Анвар, разворачиваясь к лошадям и начиная снимать с них вещи.

— Анвар, мы не поедем дальше? — удивленно следила Сауле за действиями Всадника.

— Нет, не сегодня, — бросил тяжелый взгляд на лес Анвар, — заночевать лучше здесь, в безопасности. Относительной.

— Здесь безопасно? — удивленно переспросила Сауле, вспоминая длинные несуразные фигуры с непропорционально огромными лошадиными головами на плечах. Если они безопасны, что же прячет веселая, светлая зелень.

— Да, — быстро собрав остатки дров в нишу между камнями, Анвар развел рядом небольшой огонек и обустроил спальное место между ним и камнем покрупнее, — я посплю, когда солнце будет у горизонта, разбуди меня, не жди полной темноты. Здесь нельзя.

Сауле кивнула, дождалась, пока Всадник уляжется и села рядом, положив руку ему на голову и осторожно поглаживая. Она заметила, так мужчина засыпал быстрее и спокойнее.

— Сауле, — разбудил ее тихий шепот на ухо.

Под одеялом, рядом с Анваром было тепло, а снаружи еще не все звезды погасли. На солнце в этот раз даже небо не намекало, а еще было холодно. Высунутый наружу нос тут же запросился обратно.

— Пора собираться, — с легким смехом продолжил настырный Всадник, заметив, как девушка вновь зашивается поглубже в ткань.

— Но ведь совсем рано еще, темно, — простонала Сауле стараясь прижаться посильнее.

— Самое время, еще нужно собраться и позавтракать, к этому времени как раз даже самые стойкие монстры уберутся по норам, и можно будет идти без страха.

Обреченно вздохнув, Сауле все же выбралась наружу, зябко поежившись. Анвар, улыбнувшись, накинул ей на плечи теплое после сна одеяло, пускай погреется, и, выдав ее порцию завтрака, стал собирать вещи. Нельзя было терять время, если поднажать и двигаться без остановок, то возможно получится выйти к середине до темноты.

Глава 32

Дороги напрямую через эту рощу не было, она шла в обход, вдоль берега Бездонного. Немногочисленные путники предпочитали потерять несколько дней вместо головы, но Всаднику не повезло. В месяцы пустоты дорога у озера была не проездной. Владыки Бездонного в ожидании дождей поднимали воду, запружая истоки. Собирали ежегодный урожай живности, неуспевающей удрать от хищных обитателей воды.

Вот и пришлось выбирать утонуть и быть съеденным или миновать первое условие и быть съеденным.

Пробираться напрямую тоже не получалось. Местность напоминала доску для стирки: холм, ров и так до бесконечности. Кони быстро устали, собственно, как и наездники. Усыпанные камнями подъемы и спуски осыпались под копытами, корни цеплялись за ноги животных.

— Анвар, мы поломаем лошадей, — после очередного горе-спуска заявила Сауле. Ей казалось, что неровности стали гораздо ниже, но, похоже, лошади так не думали.

— Потерпи, пожалуйста, скоро земля сгладится, останутся лишь немногочисленные каверны. Нужно только добраться, — Анвар и сам был не в восторге от поездки, но если спешиться сильно потеряют в скорости, правда если лошадь убьется, то тем более, но так есть хоть какой-то шанс.

До ночи добраться до маточного леса не удалось. К середине дня Анвар понял, что их скорость отличается от рассчитанной им, в меньшую сторону. А главное, что давно не время света и день стал не таким длинным. Уже к часам пяти солнце спряталось за высокими деревьями, поселив под мелкой и густой порослью неприятный, холодный полумрак, с каждой минутой становившийся все темнее.

— Проклятье, — прислушавшись к чему-то, выругался Анвар, — нужно искать ночлег. Проклятье!

Последнее ругательство прозвучало как-то обреченно, заставив Сауле поежиться. Как бы ни хотелось ей потрясти Всадника вопросом «что мы будем делать?», она промолчала, отлично видя состояние Анвара, его блуждающий по округе с надеждой взгляд.

Проклятые ветки, начинающиеся у самой земли, закрывали от взгляда не только местность в целом, но и то, что творилось за этим конкретным деревом. Стемнело, а подходящего места, где можно было бы спрятаться или хотя бы спрятать наложницу Анвар так и не заметил. Зато звуки, в тишине здешнего леса отчетливо слышные на достаточно большие расстояния, стали долетать однозначно неприятные.

— Анвар? — испуганно просипела Сауле, когда ранее неслышные человеческому уху рык и ворчание, прозвучали совсем рядом, казалось максимум в десятке шагов.

Приложив палец к губам, в просьбе помолчать, и остановив лошадей, Всадник прислушался. Положив руку на меч, но не спеша его доставать, он водил головой из стороны в сторону исосредоточенно вглядывался в недвижные ветви.

— Едем, — спустя несколько минут томительного ожидания шепнул Всадник, слегка качнув головой, — только тихо.

Местность, как и обещал Анвар, выровнявшаяся, привела их к широкой, осыпавшейся по краям, яме. За ней отчетливо виднелось то, что Анвар никак не ожидал здесь увидеть: каменные стены, чуть возвышавшиеся над местными деревцами.

— Анвар?

— Только бы не порождение больной фантазии, — непонятно шепнул Всадник, направляя коня в обход ямы, выбраться из нее лошади будет сложно.

— Какой фантазии? — шепнула девушка, шмыгнув носом. Пока светило солнце погода была вполне себе теплая. Стоило же тому скрыться, холод пустоты дал о себе знать, но останавливаться и рыться в сумке Сауле побоялась.

Анвар, скривившись, дернул головой, вечно она думает не о том. Не дождавшись ответа от мрачного Всадника, Сауле переключила внимание на неизвестную постройку, то скрывающуюся за сосенками, то вновь показывающейся в просвете.

Сзади, пускай еще довольно далеко, но явно с той стороны откуда приехали они раздался рык-вой. Громкий, страшный и как показалось Сауле полный торжества. Испуганно вцепиться в Анвара девушка не успела, резко обернувшись назад, он зло выругался и пришпорил коня в тщетной попытке заставить его идти быстрее.

Наконец подъехали к стенам, оказавшимся вовсе даже не просто стенами, а этаким домиком с плоской крышей, куда вели сделанные в виде углублений в стене ступени. В основании нашлась довольно широкая дверь из хорошего, толстого дерева, правда с отметинами от огромных когтей.

— Наверх, живо, — скомандовал Анвар Сауле, снимая ее с седла и подталкивая к ступеням. Воя больше не было и до Сауле не доносилось ни одного звука, но Анвар их слышал. Слышал шелест ветвей, хлеставших по проносящимся мимо тварям, слышал легкий хрип, вырывающийся вместе с дыханием.

Убедившись, что Сауле правильно его поняла и уже карабкается наверх, Всадник занялся лошадьми. Открыв не запертую, а лишь задвинутую на засов дверь и убедившись, что это то, о чем он подумал, Анвар затолкал и не подумавших упираться коней в темное, пропахшее лошадьми и сеном помещеньице и, вернув дверь и засов на место, ловко забрался наверх.

Вовремя. Все с тем же тихим хрипом из-за ближайших деревьев выскочила угловатая, покрытая бурой шерстью человекоподобная фигура. Принюхавшись и издав полный звериной радости вой тварь кинулась к убежищу. Заржали заволновавшиеся кони, маленькое помещение не давало им развернуться и предаваться панике более эмоционально, что весьма порадовало Всадника.

Тихо всхлипнув, прижалась к боку Сауле, обхватив руку и зажмурив глаза, она вжала лицо в куртку Анвара, не желая смотреть на источник пугающего звука.

Тварь, добравшись до стен, вытянулась во весь рост, царапая когтями камни. Заворчала недовольно, понимая, что такая близкая добыча ей недоступна. Опустилась, принюхалась к двери, царапнула раз, другой и, послушав усилившееся тонкое ржание, заурчала, пытаясь найти когтями слабое место в дереве. Фыркнула, притискивая нос к щелям, и вновь зло закопошилась. Тихонько шурша осыпающимся под лапами песком, появилась еще одна тварь. Повторила все маневры первой, решила все-таки, что те, что сверху более доступны и запрыгала у стен, издавая мерзкие скребущие звуки скользящими о камни когтями.

— Анвар? — шепнула Сауле, когда по прошествии часа бояться ей надоело, а десяток тварей вышедших к ним устали прыгать, рассредоточившись вокруг и ожидая, когда пища сама спустится.

— Мм, — Анвар к этому времени убедившийся, что местная крепость для тварей непреодолима, успел задремать, дернувшись от звука голоса и напугав только пришедшую в себя девушку.

— Извини, — отдышавшись, вновь зашептала она, — как ты думаешь, кому понадобилось строить в этом месте такую крепость?

— Оборотням, — не задумываясь, шепнул Всадник.

— Да, а как ты догадался? — попыталась заглянуть ему в лицо Сауле, ничего не разглядела и вернула голову на прежнее место.

— Здесь ими все провоняло, — ухмыльнувшись, признал Анвар, — да к тому же кое-где шерсть на подстилке осталась. Скорее всего, приходили сюда по холоду и грелись в звериной шкуре. Возможно, даже эти два экскурсовода постарались.

— Но как, камень ведь с гор так? А тут монстры, да и далеко.

— Сауле, оборотни сами те еще монстры, думаю, во время строительства количество местных тварей сильно уменьшилось, — усмехнулся Анвар и, прижав девушку посильнее, попросил, — давай спать, а то я очень устал, и завтра ночью не отдохну.

Кивнув, Сауле устроилась поудобнее и закрыла глаза. Спать под рокот и грызню местных жителей было не очень комфортно, но чего она только в замке не слышала…

Когда путники проснулись, тварей уже не было, холодный воздух щипал высунутый наружу нос, а солнце пряталось за тяжелыми, серыми тучами, вот-вот готовыми разродиться долгим холодным дождем.

— Какая гадость, — недовольно протянула Сауле, выпутываясь из одеяла и потягивающегося Анвара.

— Да, погодка прелесть, — весело хохотнул он, — не успели мы с тобой до дождей добраться, жаль.

— Сколько еще нам ехать, — все еще морщась, уставилась девушка на, непозволительно довольного жизнью, Всадника.

— Около двух недель, — не желал портить себе настроение Анвар и улыбался все так же весело.

Зато Сауле от услышанного впала в уныние, застонав и свесив руки через парапет «крепости». Две недели, под дождем, среди хищных тварей и не менее хищных охотников за одной темной головой, есть от чего взгрустнуть.

К середине дня, наконец, удалось добраться до основного леса, в нем предстояло тоже заночевать, но это уже Анвара не беспокоило. Матери тех волосатых уродов, которые приходили к ним этой ночью были разумны, главное не спать в их присутствии. Воздействия их магии во сне даже Всадники не выдержат.

Показываться заранее девушки не стали. Они не очень жаловали чужих женщин и предпочитали подходить, когда те уже спали, уводя мужей у раззяв во сне.

— Анвар, не ожидала тебя здесь увидеть! — глубокий, грудной голос вырвал Несущего смерть из раздумий.

— Привет, Аннета, — улыбнулся он, слегка повернувшись к вышедшей из тени красавице.

Напротив него стояла высокая молодая женщина с весьма впечатляющими выступающими частями тела и осиной талией. Одетая совсем не по погоде, тонкое платье из ткани, напоминавшей паутинку, с вышитыми цветами и узорами, босиком. Рыжие длинные волосы, увитые цветами, не живыми, сухими, рассыпались по плечам, обрамляя просвечивающую через платье грудь. Белое, гладкое лицо с яркими зелеными глазами слегка склонено на бок, передавая удивление гостьи.

— Присаживайся, — гостеприимно предложил Всадник, указав на место напротив себя.

— Думала, ты занят спасением своей головы и еще долго к нам не заедешь, — легкая улыбка коснулась пухлых губ, но глаза оставались холодными, неживыми. Гианы редко радовались по-настоящему. Женщина, осторожно ступая по усыпанной сосновыми иголками земле, подошла и села рядом с Анваром, проигнорировав его жест.

— Даже до вас слухи дошли? — удивленно хмыкнул Всадник.

— Мы же не дикарки какие-нибудь, — возмутилась красавица, обиженно надув губки, но при этом, опуская голову Анвару на плечо, — выходим к людям.

— А жаль, — тоскливо протянул Несущий смерть, напрягаясь и нащупывая рукой рукоять ножа.

— Почему, — прошептала Аннета, обвивая руку Всадника своими.

— Не хочу убивать тебя, — искренне признался Анвар.

Гиана приподняла голову от его плеча, заглядывая в глаза, — я не трону тебя. Я слишком хорошо запомнила, на что ты способен, да и жалко, — так искренне сказала красавица, что Анвар хохотнул, тут же поверив.

Была у гиан слабость, надежда на удачное замужество все еще жила в их сердцах, позволяя некоторым избранным выжить после общения с красавицами. Да и знакомство с Несущим смерть у них было не радужным, впечатав в хорошенькие головки на долгую память, что Всадники не жертвы.

Устроившись обратно на плече Анвара, Аннета перевела тему, нежно мурлыкнув, — хочешь посмотреть, чему я научилась за время твоего отсутствия? — и глубоко вздохнув на выдохе, прошептала, — очень красивая вышивка получилась.

Где именно находится эта вышивка, Анвар запомнил за время знакомства. Рвано выдохнув, он все же нашел в себе силы отказаться, — извини, Аннета, не в этот раз.

— Это все из-за нее? — зло отпрянула гиана.

— Не злись, пожалуйста, — прошептал Анвар, проведя пальцем по щеке женщины, — ты же все понимаешь, правда.

Аннета уставилась Анвару в глаза и долго молчала не шевелясь. — Правда, — наконец, грустно призналась она и улыбнулась, отводя взгляд, — давай тогда поговорим, в последний раз…

Что значило это — в последний раз, Анвар уточнять не стал. Старуха ему сказала, что Сауле будет в порядке, остальное не важно. Когда именно он стал так думать, Анвар не помнил, да и ни к чему это сейчас вспоминать. Ухмыльнувшись про себя, он согласно кивнул, — давай!

— Вставай соня, — сегодня Анвар был уже не таким веселым, как вчера, сказалась бессонная ночь. Аннета ушла задолго до восхода, но спать в этом лесу Всадник все же не рискнул.

— Уже? — мало того, что было еще действительно рано, так еще и тучи сделали утро похожим на поздний вечер. Радовало только, что дождя до сих пор не было.

Радость развеялась уже через час пути. К этому времени с неба начало сыпаться нечто мелкое, больше похожее на пыль чем на дождь, зато постоянное и обильное. Это нечто неплохо собиралось на вещах и волосах, делая их даже не влажными, а по-настоящему мокрыми. По лицу стекали ручейки, забираясь за шиворот и мерзко щекоча кожу. Открытая довольно ровная местность, на которую они выехали из леса, скрылась за этой моросью как за туманом, густым и непроглядным.

— Демоны, лучше бы это был обычный дождь, — в очередной раз вытирая, тут же вновь покрывшееся влагой лицо, выругался Анвар. Одеяла на холодную погоду Ашту им купил, а вот озаботиться защитой от дождя не удосужился, — там хоть понятно, почему все мокрое.

Сауле только согласно вздохнула, она была укутана и в свое одеяло и в одеяло Анвара, но все равно дрожала. Сырые и холодные они не сильно помогали. А ведь еще спать под ними такими.

— Нужно заехать в селение ргаши. Небольшой круг, зато защита от воды у них лучшая, — продолжал говорить Анвар и, не откладывая, повернул коня чуть на полночь, ориентируясь по одному ему известному принципу.

— Явился? — не поднимая головы от бумаг, язвительно осведомился у вошедшего Темный.

— Вы не рады меня видеть? — немного удивленно спросил Ашту, опустившись перед возвышением на колено. Своеобразный вызов. Всадник обязан стоять перед Темным, опустившись на оба колена и склонив голову глядеть в пол. Но Ашту нужно было знать о эмоциях Повелителя, чтобы понимать, до какого уровня можно наглеть и что именно и главное как, подать.

— Ты что-то задумал, — констатировал Темный, откидываясь на спинку кресла и поднимая на Всадника взгляд, — говори.

— Великий, Анвар на темных территориях, скоро он будет у вас.

— Ты только что явился в замок, где ты был к слову? Но уже можешь дать мне информацию, которую не предоставили другие Всадники? — насмешливо переспросил Темный, перебирая пальцами, затянутыми в кожу перчатки, по подлокотнику.

— Я ведь говорил, что демоны слишком высокомерны для высоких должностей, — пожал плечом Ашту и осекся, когда тьма под капюшоном всколыхнулась, отчетливо донося до Всадника недовольство господина.

— Ты. Я должен был догадаться. Где ты был Ашту?

Склонив голову ниже, нужно было вернуть Темного в прошлое, расслабленное состояние, Ашту признался, — кое в чем помогал Анвару.

— Зачем тебе понадобилось активировать Сердце? — Темный спрашивал тихо, безэмоционально, но Ашту склонился еще ниже, ощущая давление силы недовольного императора.

— Я надеялся, что Всадники покарают возомнивших слишком много о себе светлых, — тихо шепнул он, досадуя на себя. Как можно быть таким беспечным, как можно было решить, что Темный не почувствует активации своего артефакта.

— Всадники — это вы, — шепнула тьма.

— Теперь я знаю, — досадливо поморщился Несущий хаос, вновь поднимая голову на Темного.

Под капюшоном хмыкнуло, вызвав у Ашту очередной приступ досады.

— К чему это все? — со вздохом поинтересовался Темный.

— Анвар должен был лишь убрать некоторых рогатых. Он должен был догнать девчонку еще на наших землях. Я бы заставил Анвара немного поплутать по темным территориям, потянул бы время. Демоны, узнав о допущенной Несущим смерть ошибке, отправились бы за ним сами, чтобы действовать наверняка, но Анвар допустил еще одну ошибку, потом еще и еще. Пришлось немного переиграть, но так получилось даже лучше, остались только двое, но с ними разберется сам Несущий смерть, как и положено.

— Ты подставил друга, — в голосе Темного прозвучало разочарование, достучавшееся до Ашту быстрее недовольства.

— Я страховал его, везде и всегда. Я уверен в Анваре, а вот вы, похоже, не очень, — сузив глаза, попытался заглянуть во тьму под капюшоном Ашту.

Темный хохотнул, постучал пальцами по камню стола и, наконец, спросил со смешком, — что тебе нужно?

— Чтобы вы не прощали Анвара, дали ему возможность решить проблему самостоятельно.

— Лишиться сразу двоих Всадников? Не слишком ли большие запросы, Несущий хаос? — подался вперед Темный.

— Они давно перестали выполнять свои функции. Несущий боль должен был доложить вам о моем появлении и появлении Анвара как только мы ступили на темные земли. Но рогатый слишком занят своей яростью, о моем присутствии в замке не знает никто, кроме вас. Несущий страх, давно должен был решить проблему со светлыми в Вангоре, но мы воюем. Вам пора сменить этих двоих. У меня же, как и у Анвара, собралось к ним слишком много претензий, и я не хочу, чтобы они отправились на покой. Тем более такого они никогда не простят, и будут мстить, а я не хочу отвлекаться еще и на обиженных демонов.

— Зато это, возможно, хоть немного отвлечет тебя от пакостей, — недовольно прошептал Темный, возвращаясь в прежнее положение. И несколько раз задумчиво переложив документы, вздохнул, соглашаясь, — ладно, тьма с тобой, Всадник, делай, что считаешь нужным.

— Благодарю, Великий, — довольно осклабился Ашту, тайком выдыхая. — Не могли бы вы тогда дать распоряжение Несущему боль, схватить меня, когда я приеду в замок, как не оправдавшего надежды? Только не убивать!

— Он не может убить тебя без разрешения, — задумчиво поправил Темный.

— Его это не остановит, поэтому я и прошу отдать такой приказ, — состроив просящую гримасу, взглянул на Темного Ашту.

— Ты действуешь слишком запутанно Несущий хаос, иди, я отдам этот приказ.

— Благодарю Великий! — поклонился Ашту, поднимаясь, и вышел из кабинета, скрывшись. Перед тем как его заметят, нужно было подождать Анвара, а то в темнице под присмотром Несущего боль время имеет свойство идти слишком медленно.

— Вернулся? — Мертвый, не отвлекаясь, долил в бокал вина и лишь тогда обернулся к посетителю, бесшумно скользнувшему в комнату.

— А ты сомневался? — вздернув брови, спокойно поинтересовался Ашту, проходя вглубь комнаты, к покрытому толстым пушистым покрывалом креслу, — какая забавная вещица, не подскажешь где взял? — приподняв край пледа, с абсолютно серьезным лицом, поинтересовался Ашту.

— Хм, я не ожидал, что ты задержишься так надолго, — игнорируя вопрос не по делу, признался Мертвый и опустился в соседнее кресло.

Ашту хмыкнул и с размаху плюхнулся на пушистую ткань, закидывая ноги одна на одну, — пришлось съездить к остроухим.

— Хм, так это твои проделки?

— Ты про что? — почти искренне изумился Всадник.

— Про эльфийского князя, хм, как там его…

— Не мои, — спокойно возразил Ашту.

— Ну-ну, — хмыкнул Мертвый, но расспросы оставил — не его дело, пускай Несущий сам разбирается со своими проделками, лишь заметил как бы между прочим, — Темный недоволен.

— Темный доволен, — возразил Ашту.

— Зачем пришел ко мне? — перевел тему Мертвый, прекрасно зная, что этот Всадник может болтать ни о чем годы напролет.

— Завтра-послезавтра в замок вернется Анвар. Нужно сделать так, чтобы он беспрепятственно добрался до Темного.

Мертвый удивленно вскинул взгляд на расслабленного Всадника, бездумно переводившего глаза с одного предмета мебели на другой. — Хм, а ты?

— Я буду несколько занят, — ухмыльнулся Ашту, возвращая взгляд к напряженно застывшему мужчине. — Буду гостить у Несущего боль, так что навряд ли смогу встретить отстающих.

— Хм, кхоргор, Несущий, твои действия слишком странные, что бы я мог их понять! — покачал головой мертвый.

— Тебе и не нужно их понимать, твое дело сделать так, как я говорю, — жестко отрезал Ашту.

Мертвый вновь покачал головой недовольно. Многие считали самым страшным Всадником Несущего смерть. Немногим меньше считали, что это Несущий боль и лишь Мертвый был уверен, что Несущий хаос переплюнет этих двоих вместе взятых.

Для достижения своих целей этот кхарыз не жалел никаких средств, подставляя даже того, кого считал другом. Он не жалел себя, с неким безумием включая в планы свое растерзанное тело. Его идеи несли разрушения и страдания. Одни морки в Цемре чего стоили, тринадцать убитых! Но проклятый Всадник всегда добивался своего.

— Хм, хорошо, ты можешь рассчитывать на меня, — согласно кивнул мертвый.

— Вот и славно! — искренне улыбнулся Ашту, лишь глаза льдом блеснули. — Сделаешь, как я говорю, и демоны останутся в прошлом.

Ашту поднялся, еще раз улыбнулся хозяину покоев и вышел вон, растворившись еще по эту сторону двери. Если бы не шаги в коридоре, Мертвый наверняка не смог бы ночевать в своих комнатах, ожидая удара от невидимого безумца.

С облегчением выдохнув, Мертвый расслабленно откинулся в кресле, прокручивая бокал перед глазами, абсолютно не задумываясь, что делает.

Если бы не заманчивая идея скинуть с верхов демонов, исходившая от Несущего хаос, хрыг бы он подпустил к себе этого седого безумца с ледяным взглядом. Но кхарыз был слишком убедителен и смог перетянуть агр-генерала на свою сторону, заполучить его в союзники.

Жалел ли Мертвый о своем выборе? Нет! Обещания Всадника сбывались. Демонов в замке почти не осталось. Вот только сможет ли Мертвый отделаться от внимания союзничка после достижения цели? В этом Мертвый не был уверен, пускай и получил обещание Ашту его не трогать.

— Ладно, Скар с тобой, делай как знаешь, — шепнул себе под нос Мертвый, допивая напиток.

Ашту довольно осклабился: тылы подготовлены, можно сдаваться Шутуру.

После приказа Темного много времени на поимку Несущего хаос демонам не понадобилось. Ашту еще позволил себе высказать сомнение в подлинности приказа и отправить во тьму несколько подручных Всадника.

Дав демонам себя скрутить и обезвредить, он на некоторое время потерял не только контроль над ситуацией, но и сознание, очнувшись в печально знакомых подвалах Несущего боль.

Довольно широкая каменная зала с гладкими, серыми стенами, на которых без порядка были развешаны светляки, вызывала вполне естественное желание оказаться подальше. Это желание поддерживали и расставленные по углам приспособления, а так же невидимые для Ашту, но весьма ощутимые путы, сковавшие его и не позволяющие двигаться.

— Ну что, свиал, нравится у меня в гостях? — встретил его пробуждение полный торжества голос Шутура.

Ашту едва мог говорить. Несущий боль постарался, чтобы ему было как можно неудобнее и больнее. Но это не помешало ему растянуть разбитые губы в глумливой усмешке.

— Грязно и воняет, все как я и ожидал от тебя.

Шутур быстрым точным движением вонзил металлическое навершие плети ровно под схождением ребер пленника.

Ашту выгнулся, насколько позволяло распятое тело. Ничего ответить он не смог, дыхание перехватило, но очень хотел.

— Всегда мечтал посмотреть, что скрывает под собой твоя паскудная ухмылка, — прошипел довольный демон, поднеся лицо почти вплотную к лицу Несущего хаос, затем медленно отстранился, и, отвернувшись, глумливо продолжил, — могу поспорить, тоже, что и у других отродий твоего племени.

Шутур плавно подошел к длинному, каменному столу с разложенными на нем предметами, разной степени неприятности.

— Я сам, — остановил он бросившегося подать необходимое молодого демона.

Ашту знал его. Тот самый молодой и перспективный, племянник, Кагар.

Тот склонил угодливо голову, отступая.

Шутур все так же неторопливо, красуясь, поднимал со стола предмет за предметом. Медленно крутил их перед глазами и опускал вновь.

— Не то, не то. Проклятье, — хохотнул он, оборачиваясь к пленнику, — я впервые не могу выбрать с чего начать!

— Не торопись, думаю, у нас достаточно времени, — хмыкнул Ашту, дернувшись, попытавшись хоть немного облегчить боль от неестественной позы.

— О да, у нас впереди вечность, — расплылся Шутур в предвкушающей улыбке, наконец, выбрав орудие — тонкую длинную иглу с загнутым кончиком, и плавно двинулся к растянутому противнику. — К моему глубокому сожалению, Темный запретил убивать тебя и защиту не снял, но поверь мне, пройдет совсем немного, и ты будешь молить меня о смерти. Жаль твой дружок не увидит, во что превратиться наглый адруг.

Ашту украдкой выдохнул, не убирая с губ глумливой усмешки, в отличие от Анвара Ашту такой веры в непогрешимость Темного не питал. И в глубине души он боялся, что Император, разозленный его выходками, прикажет Шутуру прикончить зарвавшегося последователя. Временные же неудобства, связанные с работой демона, можно и потерпеть. Главное, чтобы Анвар больше нигде не задержался.

Глава 33

Плащи, купленные у племени ргаши, помогли. Удобные с широкими рукавами и капюшонами, они были достаточно длинными, чтобы скрыть ноги и достаточно легкими, чтобы не пригибать уставшую Сауле к шее коня.

Изначально в селении их встретили напряженно и недружелюбно. Люди, привыкшие, что Несущий смерть приезжает к ним только карать, не могли поверить, что он, всего лишь, хочет купить пару плащей. К счастью, вид промокшей несчастной девушки, с тоской глядящей на свет в окнах, слегка растопил лед непонимания и отвращения. Путников накормили и позволили переночевать, а утром отдали два отличных, новых плаща, не взяв ни монеты.

С тяжелым вздохом отвернув лошадь от дороги, Анвар повел их вглубь территорий, подальше от населенных земель и удобных трактов. Как бы ни хотелось спать под крышей в сухости и тепле, позволить себе такое сейчас было нельзя. Он и так устал, а страх за Сауле и невозможность расслабиться хоть на мгновение выведут его из строя, сделают слабым и невнимательным, и именно в этот момент, по всем законам, на него нападут. Даже если сам он отобьется, что, впрочем, не факт — население темных земель слишком большое, даже для него, то, что будет с наложницей, лучше не думать.

Последний день их путешествия больше походил на поездку в глубине Бездонного. С неба не шел дождь, с неба лило без просвета. Если вытянуть руку, не было видно пальцев, а стоило чуть приотстать, и спутника можно было уже не найти. В какой-то момент Анвару пришлось привязать повод лошади Сауле к своему коню, не хотелось потерять ее в этой бездне.

Зато во дворе замка не было никого, что позволило поставить лошадей и войти незамеченными. Пройти к кабинету Темного не встретив лишних глаз, как ни странно, особого труда не составило, как и войти туда, под удивленное бульканье Абара принесшего Темному новую порцию документов.

— Ты все же добрался, — поприветствовала Анвара тьма под капюшоном, — Абар, забери у Несущего смерть оружие, вызови остальных Всадников и никого больше не пускай. У нас здесь семейные разборки, — весело велел гоку Темный, вставая с кресла и спускаясь с постамента вниз.

Отдав Абару меч и нож, Анвар застыл, не очень понимая, как себя вести дальше. Нужно встать на колени, но было страшно оставить Сауле позади, вне взгляда. Анвар колебался, Темный не торопил и даже, кажется, не сильно волновался, что Всадник нарушил правила. Он молча стоял напротив парочки, не шевелясь, не издавая ни звука, а когда Анвар решился заговорить, остановил его жестом, пояснив, — дождемся сначала остальных, не хочу, чтобы они пропустили что-нибудь интересное.

Анвар понимающе кивнул, сглотнув, не очень приятно вот так стоять в тишине перед его взглядом.

Дождались. В кабинет, не утруждая себя каким-либо предупреждением о своем появлении, ввалились двое демонов. Радостно скалясь, Шутур поклонился Темному и остановился справа от стола, зло уставившись на Анвара. Гун повторил все за Несущим боль, но стал чуть дальше, не желая привлекать к себе излишнее внимание. Опускаться на колени когда человек стоит они, видимо, посчитали ниже своего достоинства.

— Все в сборе? Тогда начнем. Объяснись Несущий смерть, — довольно произнес Темный и вновь замер.

Анвар вскинул на Темного удивленный взгляд. Все? Но где Ашту? Недобрые предчувствия тесно засели в груди, не позволяя расслабиться, не давая сделать полный вдох, нервируя и заставляя ждать подвоха.

— Великий, я привез то, что принадлежит вам, — Анвар извлек из-за пазухи сверток с артефактом и, сделав несколько шагов к императору, опустился, наконец, на колени, склоняя голову.

— Я рад, что ты выполнил поручение, — приняв сверток из рук Всадника и взглянув, что скрывает ткань, произнес Темный, — а теперь я хочу слышать объяснение.

Какое именно объяснения ждет Темный, Анвар прекрасно понял. Коротко пересказав ему о своем путешествии, Несущий смерть закончил рассказ просьбой, — повелитель, я прошу вас простить меня и позволить уйти на покой. Я уйду с темных территорий, в наказание за свою глупость.

Со стороны демонов раздалось тихое злое шипение: Несущий смерть выскальзывал из когтистых лап Всадников.

— Не скажу, что доволен твоим выбором, — укоризненно произнес Темный, двигаясь вдоль стола к стене, — но меня радует, что ты остался мне верен. Поэтому, — Темный говорил медленно, растягивая слова и для чего-то поглаживая серые камни стены, у которой остановился, — я позволю тебе уйти.

— Спасибо, Великий, — сглотнув, поблагодарил Анвар, когда тишина стала затягиваться.

Темный хмыкнул, — да, позволю.

Анвар нутром почувствовал какой-то подвох и тот не заставил себя ждать.

— Когда ты в последний раз исполнишь свое предназначение и принесешь смерть предавшему меня, — капюшон слегка склонился на бок, как бы заинтересовано следя за Всадником.

Хмыкнув еще раз, Темный сделал рукой легкий пас, и стена бесшумно растаяла, предоставив взору ошеломленного Всадника подвешенную к потолку окровавленную фигуру.

В стороне удивленно хрюкнул Шутур: такой способ попасть в его владения стал сюрпризом для демона.

— Ашту? — с трудом вымолвил Анвар имя друга.

Несущий хаос выглядел ужасно: исполосованный, истерзанный торс; тряпки на поясе и ногах, остатки когда-то богатого костюма; разбитое лицо и слипшиеся от засохшей крови косички, приобретшие грязно бурый цвет.

— Великий? — в полном недоумении вопросил Анвар.

Сауле за его спиной тихо вздрогнула. Видеть веселого Всадника в таком состоянии было… пугающе, к тому же, она хорошо запомнила, что он значил для Несущего смерть. Ей хотелось прикоснуться к Анвару, успокоить его, но под взглядом тьмы сделать даже легкое движение было невозможно.

Темный весело хмыкнул, — да Анвар. Ты должен убить Несущего хаос.

— Я, не могу, — простонал Анвар, медленно опуская взгляд в пол.

Предатель? Ашту? Это невозможно, только не он. Вот только, подлый червячок вновь зашевелился в груди, подсказывая, что именно Несущий хаос мог устроить все его злоключения. И у эльфов, не было никакого неизвестного, рассказавшего им о Сердце, все это проделки безумного адруга.

Несущий боль ядовито хмыкнул, скривив губы в презрительной усмешке. Ему очень нравилось смотреть за мучением этих людей. Мелкие, мерзкие, трусливые твари. Слабые и никчемные.

— Не можешь? — в притворном удивлении вскинул голову Темный, — Анвар, этот человек предал меня. Этот человек предал тебя!

— Что? — сглотнув, и облизав сухие губы, Анвар вперил взгляд в Ашту, умоляя опровергнуть грызущее сомнение.

— Прости, брат, — едва шевеля губами, шепнул Несущий хаос.

— Это он выкрал мою книгу. Это он подбросил ее твоей наложнице. Это он помог ей беспрепятственно выбраться из замка с украденным им же сердцем, — все более жестко говорил Темный.

— Но, зачем? — Анвар недоуменно и тоскливо глядел другу в глаза, пытаясь рассмотреть ответ в них.

— Потому что твой дружок размяк, сказалась человеческая натура. Пожалел вонючих людишек, мясо, и ты размяк, привязался к этой девке, — вдруг зло заговорил Шутур, медленно продвигаясь в сторону стоящего на коленях Анвара.

К удивлению Анвара, Темный никак не отреагировал на вклинившегося в их разговор Всадника. Казалось, он потерял интерес к происходящему. Прошел к трону и присев на него, молча наблюдал за развитием событий.

Гун — Несущий страх, поняв, что Темный не намерен никого наказывать, оставив Всадников самих разобраться, тихо двинулся следом за Шутуром.

— Вы недостойны быть Всадниками, — продолжал между тем Несущий боль, — не можешь убить? Что ж, я с удовольствием сделаю это за тебя, избавив Великого от двух червей, посмевших восстать против него. Наложница же познает истинную боль, находясь с настоящим мужчиной.

Анвар до того не пытавшийся даже сделать попытки подняться вскинул взгляд, вдруг осознав: Темному не все равно, он знал! Все выходки Несущего хаос не были для него секретом. Оттого и не простил. Показав Ашту, не снял разрешение на смерть себе подобных. С другом, конечно, Анвар еще разберется. Но сейчас от него требуется убрать зарвавшихся Всадников, освободить место для более достойных.

Поглядев подступающему Шутуру в глаза, Анвар медленно встал на ноги, сдвигаясь так, чтобы сжавшаяся в испуге Сауле оказалась у него за спиной. Он сообразил, кто занимался Ашту и, что будет с Сауле, если он позволит этому гнусу победить.

— Не тебе, морка паскудная, решать, кто чего достоин, — зло процедил он в лицо подступающему Несущему боль.

Гун остановился в нерешительности, он не любил людей и с удовольствием избавился бы от них, но прекрасно осознавал, что из Всадников он самый слабый.

Шутур ехидно осклабился, доставая клинок, нечто среднее между ножом и мечом, изготовленное по его личной просьбе. Сейчас он был уверен в своей победе, ублюдок безоружен, а за ним Гун, пускай трусливый, но достаточно сообразительный.

Анвар по привычке поднес руку к бедру и зло сплюнул, не нащупав кнута на обычном месте. Шансы на победу были откровенно низкими, но сдаваться Всадник не собирался.

Несущий боль, разобрав движение Анвара, с паскудной улыбочкой взял во вторую руку плеть. Гун отзеркалил действия Несущего боль, вооружившись вышел из-за его спины став рядом, но так, чтобы не мешать.

— Наконец-то я посмотрю, что у тебя внутри, — кожа Шутура побледнела, рисунок же наоборот проявился настолько четко, что стали видны мельчайшие его детали, — человеческое отродье.

Выплюнув последнюю фразу Несущий боль шагнул вперед, быстрым, отточенным движением взмахнув мечом. Анвар едва смог увернуться, чуть не попав под удар Гуна, рассчитавшего траекторию движения Анвара почти точно.

Следующий выпад Гуна отправил-таки Анвара под удар плети Несущего боль.

Плечо обожгло, теплые струйки защекотали кожу.

Ждать пока человек придет в себя демоны не стали, и Анвару тут же пришлось убираться из-под удара летящего груза, стараясь при этом не попасться Шутуру. Гун крутил свое оружие с ловкостью эльфа, уклоняться от тяжелого шара становилось все сложнее. Шутур старался не мешаться, профессионально держался так, чтобы Анвар не смог укрыться за его спиной и не забывал подбадривать противника своими ударами.

Анвар прекрасно понимал: так долго продолжаться не может, нужно оружие иначе его разберут на кусочки.

Шутур улыбался, но Анвар больше следил не за ним, стоящим перед лицом, а за подлым Гуном, в силу своей слабости знающим, что превосходящего соперника нужно бить в спину.

Неуловимое, смазанное движение за спиной, но Анвар успел кувыркнуться вперед и резко возносясь перед остолбеневшим Шутуром ударил того в грудь, одновременно вырвав из руки плеть и тут же, так же кувырком, ушел из-под второго удара Гуна.

— Идиот! — зло зашипел Шутур, разглядев пронесшийся перед носом груз. — Тебе это не поможет, щенок, — уже Анвару прорычал он, но в глазах промелькнули первые нотки страха.

Анвар зло оскалился, неуверенность Несущего боль придала ему сил. Плеть, конечно, не кнут, но он и такой мелочью управлять умеет.

Новое движение Всадников, удар плетью и металлические кончики звякнули по мечу, слегка изменив его траекторию и подставив под удар Несущего страх. Цепь обвилась вокруг клинка. Следующий быстрый удар, и Шутур, зашипел, отступил, словно морка на привязи крутясь вокруг Гуна и держась за окровавленную щеку.

В глазах Несущего боль вспыхнула ненависть, но страх, страх там разгорелся сильнее.

Осклабившись, Анвар бросился на противника, в последний момент, сделав движение не прямым, а чуть обходящим. Подпустил принявшего неверное решение Гуна, и хлестнул его металлом наконечников по шее, одновременно плавным движением вниз уходя от удара освободившего меч Шутура. Оказавшись за спиной Несущего боль, Анвар хлестнул еще раз, располосовав спину Всадника вместе с толстой кожей костюма и пока выгнувшийся от боли демон разворачивался, добавил по ногам.

Шутур упал, звякнув мечом. Он хотел вскочить, но не успел. Сделав шаг вперед, Анвар по-простому врезал демону сапогом по лицу, а затем наступил на руку все еще сжимавшую клинок. Раздался хруст, Шутур заорал, дернул конечность, освобождая ее от чужой ноги. Меч прозвенел по полу, отправленный следующим ударом Анвара подальше.

— Ты проиграл, Шутур. Я, именем Великого Темного, лишаю тебя права зваться Всадником и лишаю титула Несущего боль, — тяжело дыша, глухо произнес Анвар.

— Тварь! — зло протянул Шутур, лелея раздавленную руку, — убью.

— Ты смеешь угрожать Всаднику? — со злым смешком уточнил Анвар.

— Ты человеческое отродье, а не Всадник, — вдруг рассмеялся демон, и бросил взгляд за спину Анвара.

Несущий смерть понял. Он начал оборачиваться, одновременно уходя вбок, но догадывался, что не успеет.

Рана на шее Гуна была страшной, Всадник дышал с хрипом и пузырями из горла, но сосуды были целы, и, что важнее, он оставался в сознании. Пересилив себя и утихомирив дыхание, демон подошел почти вплотную, чтобы действовать наверняка, ударил и… замер, страшно выпучив глаза.

Мгновение, еще одно движение и голова демона покатилась по полу. Сзади него, пошатываясь и при этом весело улыбаясь, стоял Ашту.

Сауле робко выглядывала из-за его плеча, сразу намекнув, кто стал причиной такого своевременного появления Несущего хаос.

— Сзади, — тихо прошелестел довольный Ашту.

Анвар укоризненно покачал головой и больше не сдерживаясь, обнял друга, осторожно похлопав его по плечу.

— Ааа, тшш, — напряженно зашипел прижатый, отталкивая несдержанного друга в сторону, — совсем одичал со светлыми якшаясь? Решил все же меня прикончить? — недовольно шипел он.

Анвар облегченно рассмеялся, выгоняя смехом напряжение и страх. Переглянувшись и резко успокоившись, оба мужчины одним движением развернулись и, не обращая внимания на все еще стоящего на коленях демона, прошли ближе к трону, и опустились на колени.

— Великий, — шепнул Ашту.

— Великий, — вторил ему Анвар.

Тихие шаги прошелестели по полу, и рядом с Всадниками опустилась Сауле, — Великий.

Помолчав некоторое время, Темный недовольно буркнул, — ну, начинайте уже.

— Прости его, Великий. Молю тебя, — покорно начал Анвар.

— Прости их, Великий. Молю тебя, — не дала открыть рот второму Всаднику Сауле.

— Кхм, прости нас Великий. Молю тебя, — смущенно закончил Ашту.

— Вы предали меня, — высказался и Темный, но как-то излишне спокойно.

— И в мыслях не было! — вскинул глаза Анвар.

— Не предал, а обратил ваше внимание, — еще более смущенно произнес Ашту, зябко передернув плечами под тремя укоризненными взглядами. — Я искуплю вину! — предложил он почти честно.

— Зачем, демон тебя раздери? — возмущенно зашипел уловивший фальшь Анвар, вновь вспоминая все пережитое по вине этого адруга.

Ашту смущенно отвел взгляд, — я же сказал, привлечь внимание. Скорее даже твое, ну, и решить кое-какие проблемы.

Темный с любопытством слушал исповедь Всадника.

— Вы с Великим относились к людям как к… животным. Ты, не задумываясь, убивал их, вырезал целые деревни, забыв, что и сам являешься человеком. Даже не пытался понять их, разглядеть поближе. Когда у тебя появилась личная наложница… Я ведь прекрасно понял твои к ней чувства, хоть ты и пытался их скрыть. Вот и родилась идея отправить тебя попутешествовать вместе с ней. Надеялся, что ты поймешь и когда вернешься, сможешь уговорить Великого, улучшить жизнь людей. Он ведь прислушивается к тебе. Заодно обезглавил бы этих рогатых, естественно защищаясь! Да, Великий, вы благоволили демонам, и они потеряли всякие границы дозволенного. Великий, из-за демонов все чаще вспыхивали мятежи. Демоны захватили всю верхушку тьмы, и только и ждали, когда мы с Анваром сделаем ошибку. Столько хороших ребят из-за них погибло, — чем дольше говорил, тем возбужденнее становился Ашту. Всем стало понятно насколько эта тема на самом деле болезненна для него.

Анвар пораженно смотрел на друга, такого объяснения он точно не ожидал, — воистину — Несущий хаос.

Темный молчал долго, смотрел, перебирая пальцами по подлокотнику, а потом неожиданно для всех расхохотался.

Пораженные люди замерли, уронив челюсти.

— Ох, не зря я сделал ставку на людей, — успокоившись, непонятно произнес Император. — Тьма с вами, Всадники, — ехидно протянул он последнее слово, — прощаю. Анвар!?

— Да Великий?

— Оставайся, твою женщину никто не тронет, а мне нужны верные помощники. Я должен кое-что поменять в Темной империи. Заодно и у нее занятие будет. Утром пришло официальное письмо от нового пресветлого князя. Эльф хочет заключить мир. Женщина поможет мне наладить отношения с ними, — неожиданно предложил Темный.

Эта новость удивила всех.

Анвар бросил взгляд на Темного, перевел его на не менее ошарашенную Сауле и, наконец, выдавил из себя, — позволь нам подумать, Великий.

— Мы согласны! — неожиданно перебила его Сауле.

Темный взглянул на нее и, всем показалось — улыбнулся, — да будет так.

Анвар дернулся, удивленно расширив глаза и начал медленно клониться вперед. Из основания черепа у него торчал миниатюрный болт.

— Анвар? — подхватил оседающего друга Ашту, а заметив причину, обернулся к зашедшемуся безумным смехом Шутуру.

Ничего сделать Несущий хаос не успел.

Темный оказался возле бывшего Всадника так быстро, что никто даже не понял, что произошло. Шутур подавился очередным смешком, распахнув глаза полные ужаса и боли. Темный не шевелился, но демон все шире раскрывал рот в беззвучном крике. Глаза его лезли из орбит, рискуя вовсе вывалиться. Вены вздулись. Кожа приобрела серый цвет, тогда как рисунок проступил кровавыми каплями, собиравшимися вместе и скатывающимися по лысому черепу. В следующее мгновение голова его дернулась, склонившись под неестественным углом, и демон медленно осел на пол, больше не шевелясь.

Ашту с ужасом поглядел на мертвого демона; потом на друга, под головой которого растекалась алая лужа; на девушку, молча сидящую рядом и смотревшую на Анвара остановившимся, безумным взглядом.

— Сауле? — Ашту попытался дотронуться до ее плеча, но движением своим нарушил оцепенение.

С жутким, отдавшемся в самых глубинах криком она прижала к себе мертвого Всадника и зашлась рыданием. Страшным, безумным, с воем и криком.

Сколько прошло времени, никто из присутствующих не знал. Темный не шевелился, замерев над своим лучшим Всадником. Ашту, не двигаясь, сидел на коленях, вперив взгляд в пол и беззвучно глотал невесть откуда взявшиеся слезы. Только Сауле рыдала не стесняясь, но и она постепенно успокаивалась, затихала, начав покачиваться взад-вперед.

— Сауле, — попытался еще раз привлечь ее внимание Ашту, хотя слова давались с трудом, горло сдавливал спазм.

— Это вы, вы виноваты, — неожиданно заорала Сауле Темному, прижимая голову Всадника к груди.

— Нет, девочка, виноват он сам. Показал слабость там, где этого делать было ни в коем случае нельзя, — грустно произнес Темный.

Ашту склонил голову с расширенными, пустыми глазами. Оказалось, такая победа совсем не радует и вовсе не нужна.

Глава 34

Сауле лежала на кровати, вжав лицо в подушку. Плечи ее то напрягались, то мелко сотрясались. Почти ни одного звука не проступало сквозь такую надежную преграду, лишь изредка тихий, полный боли стон прорывался наружу.

Анвар знал — она рыдает. Она теперь каждую ночь так делала, пока истощенная морально не засыпала, так же уткнувшись в мокрую насквозь подушку.

Анвар аккуратно пристроился на краю кровати, протянул руку и провел по золотым волосам. Ничего не почувствовал — он больше не способен был прикоснуться к ней, но не оставлял попыток. Сауле вздрогнула, приподняла голову, оглядевшись по сторонам красными, припухшими глазами. Долго смотрела сквозь Анвара. Ему казалось, вот сейчас, еще мгновение и она его увидит. Но нет, на глазах девушки появлялись новые капли, и она вновь падала на подушку, сжимая ее с еще большим отчаянием.

— Ты зря приходишь к ней, Анвар, — неожиданно раздался знакомый голос за спиной.

По старой привычке Анвар тут же вскочил, обернувшись и протянув руку туда, где при жизни всегда висел кнут. Разглядев же посетителя, резко выпрямился. Словно видение, зыбкое, нематериальное, перед ним стоял Темный.

— Великий? — изумленно протянул он и резко бросил взгляд на Сауле, но та так и лежала, содрогаясь всем телом.

— Ты должен уйти, Анвар, — тихо и грустно продолжил Темный.

— Я не могу, — глухо, на выдохе признался Анвар, посмотрев на Сауле еще печальнее.

— Ты делаешь ей больно, — Темный подошел вплотную к бывшему своему Всаднику и, слегка склонившись, не обращая внимания на то, как напрягся от этого движения Анвар, погладил Сауле по голове.

Девушка судорожно вздохнула, успокаиваясь, и следующий вдох сделала уже спокойно,засыпая.

— Она у тебя молодец. Так взялась за наши отношения со светлыми, что мне впору бежать отсюда, — с грустной иронией произнес Темный. — Даже Несущий хаос молил меня приструнить ее активность.

— Кто вы? — не сводя взгляда с Сауле, тихо спросил Анвар.

— Ты ведь уже и сам догадался, — так же глядя на мирно спящую девушку, ответил вопросом на вопрос Темный.

— Вы, Смерть? — Анвар отважился сделать то, что никогда не позволил бы себе при жизни: поглядел темному в глаза.

Черные, подернутые странной переливающейся дымкой, они были видны сейчас, слишком мало было расстояние, слишком нереальной была фигура.

— Смертью был ты, но можно и так сказать, — хмыкнул Темный, не отводя взгляда, — а теперь, Анвар, нам пора.

— Я не могу ее оставить, — глухо произнес Анвар, мотнув головой.

Темный тяжело вздохнул, — разве ты не видишь насколько ей больно? Пока ты здесь, она не сможет забыть, будет чувствовать твое присутствие и страдать.

— Я не могу, — упрямо повторил Анвар, но сорвавшись, прижал руку к глазам, чтобы Темный не видел отчаяния на его лице, полным боли голосом простонав, — я, не хочу.

Темный больше не стал говорить ничего, он все понимал. Чтобы о нем не рассказывали, он понимал гораздо больше, чем могли они себе представить.

Протянув руку в черной перчатке, Темный опустил ее на плечо бывшего своего Всадника и вдруг отпрянул, удивленный.

— Что там у тебя? — подозрительно указал он пальцем Анвару на грудь.

— Ничего, — не менее удивленно пробормотал Всадник, ощупывая указанное место, совсем забыв, что ничего не сможет почувствовать.

— Покажи, — темный провел рукой и призрачная рубаха, подчиняясь чужой силе, распахнулась до середины груди, освобождая висящую на золотой цепочке подвеску, сияющую сейчас одновременно светом и тьмой.

Темный отшатнулся, опустив руку и, через мгновение, расхохотался, безмерно удивив своего Всадника: что-то слишком часто он стал видеть Великого в таком веселом настроении.

— Ах, ты ж, старая карга, — сквозь смех протянул Темный весело, — не думал, что ты так распорядишься моим даром. А я-то, глупец, не мог понять, почему мой Всадник после смерти не вернулся в Сердце, а дух его Несущего бродит по замку, пугая и без того нервных темных.

— Повелитель? — потрясенно пробормотал Анвар, не понимая ни слова, но уловив, кажется основную мысль: его состояние не нормально и в этом виновата старуха и дар, — Береника? — решил уточнить он.

— Да, Береника, — хмыкнув, повторил Темный, — она отдала тебе поистине божественный дар. Три моих камня были у нее, и один из них сейчас я вижу на твоей груди.

— Второй у Сауле, — все еще не понимая ничего, шепнул Анвар, разглядывая подвеску.

— Даже так? Что ж, пожалуй, я еще навещу старушку, поблагодарю за своего лучшего Несущего смерть.

— Повелитель? — меньше всего Анвару хотелось принести беду старой кочевнице.

— Не волнуйся, я же сказал, поблагодарю, — грозно велел Темный, — а теперь пойдем, — и он отвернулся, следуя к выходу.

— Куда, Повелитель? — догоняя Темного, рискнул спросить Анвар.

— В мой кабинет, тебе понадобится новое тело.

— Прошу прощения?

— Тело! — очень понятно повторил Темный, — твое ведь уже сожгли.

— Но как, откуда? — растеряно зашептал Анвар, не отставая, впрочем, от Повелителя, — проклятье, я ничего не понимаю.

— Успокойся, Всадник, — тихо прошелестел Темный и Анвар вдруг обнаружил, что стоит перед знакомой дверью в покои темного, — сейчас все поймешь. — Темный отворил дверь, входя в свое обиталище.

Анвар вошел следом, вздрогнув, когда дверь захлопнулась за его спиной. В покоях царила тьма, полная, непроглядная. Только фигура Темного светилась в ней как Сердце тогда, у эльфов. Не задерживаясь и не останавливаясь, Великий шел вглубь этого мрака. Бредущий следом Анвар мог бы поклясться, что кабинет должен был давно закончиться, уже и стены замка должны были пройти. Но Темный все шел вперед и Анвар за ним.

— Вот и славно, — шепнула тьма вокруг голосом Темного, и фигура его, ставшая еще более зыбкой, остановилась. Как понял Анвар перед неким возвышением, как будто даже отбрасывающим тень от несуществующего источника света.

Обойдя застывшую в форме Императора тьму, Анвар стал подле него… уставившись в свое собственное лицо у лежащей на постаменте фигуры, в одежде Несущего смерть.

— Что это, как? — пробормотал Анвар не в силах отвести взгляд от своего-не своего тела. — Вы же сказали, что его… то есть меня, сожгли?

— Да, сожгли, — довольно протянул Темный, — но что мне стоит создать новое? Надень ему на шею амулет.

Анвар кинув взгляд на фигуру Императора, потянулся и снял с шеи камень, абсолютно не задумавшись, как это сделал. Сжал его на мгновение в руке и, согнувшись, надел другому себе на шею.

Камень полыхнул рассыпаясь. Тьма обняла бесплотный дух, закружилась, затягивая потерявшего опору Всадника в себя.

Анвар открыл глаза. Долго глядел в выбеленный, такой знакомый потолок, вслушивался в тишину замка, прерываемую лишь редкими голосами в коридорах или за окном и резко сел на кровати. В своей комнате. Живой. Целый и невредимый.

Темный стоял у стены своего кабинета и глядел словно сквозь серые камни.

Здесь не было окон, ни к чему светилу, частичке Первородного, видеть, что творится внутри. Самому же Императору окна были не нужны, он и так прекрасно чувствовал, что происходит снаружи.

Пусть он и изображал недовольство, выходка Несущего хаос порадовала. Демоны и вправду разошлись. Но, если бы Повелитель начал истреблять своих подданных лично, возникло бы множество проблем. А так… и цель достигнута и репутация в порядке.

Вот только ошибка Всадников, массовое жертвоприношение светлых, то, что еще доставит проблемы. Большие проблемы.

Резать светлых во тьме без последствий мог только он, Темный. Несущий смерть же уничтожил лишь оболочки, выпустив наружу суть.

Темный чувствовал: как напряглись пронизывающие мир силы; как взвихрилась светлая часть, а после отхлынула, исчезая; как заволновались далеко на полуденном заходе отвергнутые боги, чувствуя его возвращение. Чувствовал, как в пустоте, недоступной смертному телу вспыхнула, до того маленькая и тусклая, белая искра, приблизив его возрождение.

Сколько сил ему удалось впитать? Насколько приблизить свое воплощение?

Это покажет лишь время.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34