Оттенки жизни. Книга первая [Георгий Константинович Левченко] (fb2) читать онлайн

Посвящение

Тебя любить мне стоит годы жизни,

А не любить, возможно, жизни всей,

Мне родина лишь разум, но отчизны

Меня лишает боль любви моей.

Я зол, потерян и ошеломлён,

И глуп, и слеп, и нем, и глух,

Как тот философ, шедший с фонарём,

Я днём людей не вижу от ненужных мук.

Последней умирает не надежда,

Последней убивается любовь,

А я как немощный невежда,

Надеялся, что стал свободен от оков.

Зачем? К чему? Могло же быть иначе?

Что может рассказать бездарный слог?

Ведь всё потеряно уже, тем паче,

Что я один усвоил сей урок.

Часть I

Поэтическая любовь

(Поэма неопределённо-личная)

Период отчаяния

Возможно ли, что просто всё

В сём лабиринте ощущений?

А, может, надо, чтоб своё

Переживание мгновений,

Столь беспощадных и немых,

Облёк он в слово, в камень мысли,

И уж не думал о былых

Страданиях убитой жизни?

Иль слово то ронять с надрывом

Он должен вновь и вновь, и вновь

И дорожить лишь тем порывом,

Что для него даёт любовь?

Но поза, жест не станут правдой

И откровением в душе

Не воссиять им, жизни славной

Не дать им счастья в шалаше.

На них толкает человека

То, что бредёт он средь людей,

И не найти таких от века,

Чтоб разделяли мир страстей

И мир обыденнейших мыслей,

Границ, за коими всегда

Могла б раскрыться в тайном смысле

Существования душа.

Нет, в ней отчаяние бьётся,

Лишив его последней воли,

И пред преградами сдаётся,

Преисполняясь страшной боли,

Он, не утаивая смысла

Того, что происходит в нём,

Но никому извне не видно

Сей труп, охваченный огнём.

Смешно, наверно, это всё же.

Ведь сложно здесь до простоты,

Когда отчаяние гложет

От тривиальной суеты,

Когда чрез паутину мира,

Её сверканьем увлечён,

Любви её, его кумира,

Он оказался палачом.

И чувства вроде бы в нём есть

Но как бы их совсем и нет,

В долину счастья дух свой несть

Мешает размышленья свет.

Период размышления

Легко воспарять

На крыльях любви,

Но больно терять

При этом свои.

И если он любит её,

То нет для него ничего

Любви той, несчастной, ценней,

Однако она лишь его,

Не нужно, казалось бы, ей

Несмелого сердца пыланья,

Ни силы его и ни страсти,

И нежного плоти желанья,

Поскольку во всём этом власти

Не только над чувством иль телом,

Но над бесконечным пределом

Он смог бы теперь даровать,

Лишь быть ей способной принять.

Но вдруг о чём повёл он размышленье?

Об ограниченных возможностях людей

Тогда, когда в неистовом движенье

Он должен был, сметая всех мастей

Преграды, сам нестись к заветной цели,

Любви же крылья шире, чем его,

Когда страданья, вроде, присмирели,

Собравши воедино существо.

Задумавшись о мимолётности порывов,

Удаче, что неверна всем,

Он не услышал глас немых призывов,

Он не узнал, что чаще счастье тем

И улыбается, которые об этом

Не думают и не желают знать,

Но стоит только стать тебе поэтом,

От безысходности ты смерти начинаешь звать.

Безмолвствует мистерия внутри

Своею глянцевитой чернотой,

И падает вдруг жертвою войны,

Ведомою с самим собой,

Любовь как счастье,

А счастье как любовь.

И вот запястье

Ты хочешь, чтоб омыла кровь.

Нет, чувства наши в нашей власти,

Но не сознания, не воли,

Они во власти нашей страсти,

Они – причина всей той боли,

Что в забытье оцепененья

Он лишь отчаяньем познает

И в полном горести смиренье,

В котором разум погибает.

Взглянуть в основу наших мыслей

И вдруг увидеть, что от века

От всех жестоких страстных вихрей

Оберегает человека

Лишь он, когда их заглушает

И жизнь беречь повелевает,

Он с нами думает и любит

И сам любовь подчас и губит.

Всё укрощает размышленье,

Возводит в рамки становленья,

Но вот вопрос: тогда всю что ж

Любовь вдруг превращает в ложь?

Он знает, как всё происходит,

Когда лишь вечность верховодит

Желаньем жизни, ведь от ней,

Нет, не приятней, но полней

Она становится обычно,

И как тогда своепривычно

Он может обращаться с чувством

И сделать как его искусством.

А, может, это отговорки?

Ведь не понятно никому,

Как могут быть глаза столь зорки

Лишь обращённые во тьму

Внутри гнездящегося чувства

И столь слепы там и тогда,

Когда к особому искусству

Не нужно прилагать труда.

Сказать, как есть, она поймёт,

И если счастья не дано,

То снять с души хотя бы гнёт,

Пусть будет так, как суждено.

Ведь просто оказалось всё,

Как только чувство он своё

Раскрыл, и дал привольно хлынуть,

И горизонт пред ним раздвинул.

Период чувства

Она, она и лишь она

Тебе, счастливому, нужна.

Отбрось все эти размышленья

И удушающие мненья

И погрузись в него с главой,

Пусть верховодится судьбой

Весь чувства мир, вскормлён тобой.

Он всё такой же, но другой,

И не к чему ему покой,

Собой владенье в чтоб ни стало,

Его вдруг чувство всё объяло.

Но стали ли весёлыми глаза?

О нет, в них всё стоит слеза,

Но стали взоры несравненно глубже,

За морем слёз не видно суши,

И тяжкое сомненье не ушло,

Отчаяние место здесь нашло.

В чём перемена? Он из них

Содеял призраков немых.

Несмелость рифм внутри течёт

И восхищенье в душу льёт,

Не ропщет уж давно она,

Но, лишь собой упоена,

Смотря на призраков немых,

Она не тронет пальцем их,

Лишь в стороне от этих теней

Презрев диковинных видений.

И стал он весь своей душой

И, очарован полнотой,

Объят томительнейшим чувством,

И, кажется, с полубезумством

Лишь восхищённый простотой,

Всех ощущений наготой

Вдруг сам узрел их красоту,

Закрыл словам малейший выход

(Уж такова была их прихоть)

И первый раз свою мечту

Он отпускает в высоту.

Веселье в изодранных болью глазах,

Блуждания, жалкие, духа впотьмах,

Веселье во вновь обретённой любви,

Лиющейся кровью, взбешённой, души

В экстазе пустейшем и радостном, где

Насмешка таится над позой такой,

Ведь сам он с собою же наедине

Решил обрести этой тайны земной.

И самодостаточность, как бытие

У чувства такого в душе одного,

Отнюдь не заметивши, что в западне

Сейчас оказался лишь из-за него,

Ему повелела смотреть так на мир,

Как будто сомнений совсем уже нет,

Что эта любовь – тот единый кумир,

Вдыхающий в существование свет.

Но тут, воспаривши в неведому даль,

Он вдруг ощутил, что один здесь. Один.

До дна иссушивши мучений грааль,

Внезапно остался себе же чужим.

От мира оторванный всем естеством,

И не осознав в замешательстве том,

Что вышел на путь сей совсем одинок,

Он выдержать так сам себя и не смог.

Столь много взяла на себя его спесь,

Сомнительно много, чтоб правдою здесь

Внезапно явилась заносчивость чувств,

Похожая только на ропот безумств.

Как чувство отрицанье породило,

Не даст ответа жизненная сила,

Оно в себя лишь погрузит

Отчаянья гранит.

Она, она и лишь она

Тебе, несчастному, нужна.

Но ты не можешь бросить размышленье,

Когда царит одно в душе

Всё поглотившее сомненье,

Когда ты борешься вотще

С самим собой и с миром этим,

Когда ты сделал бог весть что

Из чувств своих и, не заметив,

Всю превратил их суть в ничто.

Нет, ты не ищешь удовлетворенья,

Не ищешь близость ваших душ,

И, доведя до помраченья

Рассудок, убегаешь в глушь.

Но отрицая всю ту силу,

С которой борется душа,

Ты тем сведёшь её в могилу,

И лишь потом сам не спеша

Ты восстановишь то годами,

Что потерял в один лишь миг,

Когда убитыми мечтами

Украсишь этот мёртвый стих.

Период отрицания

Нет, понял он,

Что жизнь вся в нём,

И не нужно ему никого,

Вплоть себя самого.

И всё, что есть, всё, что способно случиться –

Из сердца лишь чувством сочится,

А если нет –

Оно есть смерть.

Всё просто до безумья,

Когда его раздумья

Нашли одно мерило

Того, что породило

В нём эти ощущенья

Пустого вожделенья

Найти свой идеал,

Который сам не знал.

Все чувства – ложь,

Ведь и в других

Ты не найдёшь

Подобий их.

Случайно чувство, одиноко

И нет в нём прока,

Оно должно быть для двоих,

Но каждый обладает лишь своим,

И безразлично всё для них,

Зачем чужая боль другим?

Он посмотрел, смеясь, назад

И не нашёл, чего искал,

И ни на чём не задержал

Свой опустевший с виду взгляд.

А что искал он? Идеал,

Который силился обресть,

Во имя коего страдал,

Готов был муки все те несть,

Не понимая, правда, это,

И не поняв ещё того,

Что тем поэзии он света

Лишился. Тут не до него.

Любовь отнюдь не умерла,

Но стала мёртво холодна,

В чужой душе не сыщешь правды,

Ловить он может только взгляды,

Которым не понять того,

Чего хотеть им от него.

И свет ложится на глаза,

И смотрит вдаль его душа,

И та игра теней внутри –

Лишь порождение зари

Той правды чувства, но она

Совсем уж не о нём самом,

Она безмолвно холодна.

И одиночество вдвоём,

И все блужданья в бытии,

И боль от адской их игры –

Вот что она, и потому

Здесь нет исхода одному,

Исхода одному ему.

И этой правды отрицанье

Смиряется стремленьем в знанье,

К его неописуемым просторам,

К его невысказуемым словам,

К его недосягаемым брегам,

Которые нельзя окинуть взором,

Но между коими вдруг чувство затесалось,

Без разрешения, конечно же, осталось,

Ведь чувства – ложь,

Ты в ней таких же не найдёшь.

Он отрицал свою любовь

И тут же создал чувство вновь,

Его ведь нету без неё,

Пуста тогда душа его,

Когда в ней видно только то,

Что нужно лишь для одного.

Опять любовь,

Извечный зов

Из всех основ

И бытия,

И лишь себя

Завлечь готов

В смиренье дня.

Период смирения

Куда его глаза сокрыться могут,

Куда им обратить свою тревогу,

Куда ему идти с своей любовью,

Когда она омыта свежей скорбью,

Куда он сможет обратить её?

Сейчас никто уж не поймёт его.

Он осознал – одно ведь чувство

Есть у него, которое искать

Вовне – не более чем сладкое безумство,

Души стремление страдать.

Но уж прошли все неуместные порывы,

Прошло безумие души,

И в пустоту не надо слать призывы,

Лишь надо успокоиться в тиши.

Смириться с тем, что буря ощущений

Понятна только тем, кто в ней живёт,

И только тем способна дать прозрений,

Кто с ней свой путь не узнанным идёт,

Нет, не создав, не будучи способным

Создать каких-либо преград для ней,

Окидывая взглядом лишь безмолвным

Руины собственных страстей.

Какое вдруг смущенье может

Затронуть глубину души?

И совесть здесь её не гложет,

Лишь затаившися в глуши,

Она пытается чего-то

Вскормить в спокойствии своём,

Ища единого оплота

В словах, исторгнутых былым огнём.

Здесь может он себе позволить

Наивный лепет сладких снов,

Веленьям чувств не прекословить

И избавляться от оков

Сего безликого томленья,

Не глядя на возню людей,

Не слыша предостереженья,

Вверяясь чувству становленья,

Поняв, что этот мир ничей.

Зачем идти теперь куда-то?

Зачем тех призраков немых

Вдруг осознал себе он внятно?

Зачем из них он сделал стих?

И почему теперь возможно

Понять ответы на вопрос:

Так просто это или сложно,

Когда душою к ней прирос?

Но пониманье это мало

Даёт что счастью, потому

Оно давно уж растеряло

Всё к созиданью своему.

Поняв обыденность трагедий,

Происходящих в мире сём

С гнетущей лёгкостию интермедий,

Спастись возможно лишь вдвоём.

Смиренье промежуточно, ведь всё же

В нём не найти, что держит жизни суть,

Лишь созиданье в избавлении поможет

Ему продолжить до конца сей путь.

Период избавления

Пройдя круги

(Всего лишь три),

Возможно взглянуть

На собственный путь,

И всем рассказать,

Как личностью стать.

Всё было так, а не иначе,

Зачем скрываться от себя?

Ты сам сказал себе, что значит

Живое чувство для тебя?

Всё было так, не отвергая

И не испытывая вновь,

Застывши пред вратами рая,

Ты предпочёл ему любовь.

Она погибла, чтоб вернуться,

Теперь ты должен оглянуться,

Простить себя, простить её

И ощущение своё,

Не отвергать былых решений

И не оставить размышлений,

Облечь их в слово, камень мысли,

Где чувство сыщет новой жизни.

И чтобы не ушло совсем,

Не обернулось вдруг ничем,

Не заслужив такую гибель,

Ты должен дать ему обитель

В строках, нещадно расточая

И заполняя их до края

Собой, любовью

Счастьем, болью,

Лишь тем, что было, тем, что есть,

Что ты желаешь превознесть

Превыше жизни, выше власти

Туманящей рассудок страсти

И положить им тут конец,

Терновый ли, лавровый ли венец.

Судить себя не надо осторожно,

Тебе на то не стоит тратить сил,

Ведь понял ты, всё просто, а не сложно,

Когда в словах ты, наконец, любовь убил,

Когда её своею сделал

В весёлой стройности слогов,

Когда ты нам о ней в поэзии поведал,

Себя спасая от оков.

Всё было – вот тому порука,

Но в суету всё это не ушло,

Не надобно здесь более ни звука,

Ведь сердце вновь любовь нашло.

Часть II

Власть

Скорбный слышится звук

Над простором земли –

Это счастье в любви

Ускользнуло из рук

Томлением чистым,

Желаньем порочным,

Раскаяньем нежным

В экстазе полночном,

Когда тёмные вежды,

Объятые страстью,

И тела без одежды,

Потворствуя счастью,

Наутро остались

Чужими друг другу,

Навечно расстались,

Идя вновь по кругу.

Этот звук будет стоном,

Но не боли, не страсти,

А туманящей власти,

Непреложным законом,

Что людей разделяет,

После ими играет,

Их по кругу вращает

И одних оставляет.

Глава страдания

* * *

В руках – ничто, в глазах – ничто.

Зачем природа создала её?

А ты-то сама понимаешь,

Зачем ты была создана,

Зачем же ты испепеляешь

Любовью чужие сердца?

Зачем же твоя красота

Имеет таковую власть?

Зачем я люблю лишь тебя,

Зачем мне подобная страсть?

Но почему я не знаю

Ни сердца, ни мыслей твоих,

Я сам себя вопрошаю,

Хоть прока в словах нет моих.

Лишь вздох по душе прокатится,

Растает желание знать,

Придётся, наверно, смириться

Пред тем, что нельзя мне понять.

* * *

Когда полюбишь, загрустишь,

Не понимая, ощутишь,

Что всё, что знаешь про себя –

Тебе нужна одна она.

И чувство лишь в душе одно:

Быть только с нею суждено

Иль умереть тебе на месте,

Коль вы не сможете быть вместе.

Спокоен ты как никогда,

И, смерти не боясь одра,

Тебе вдруг стало хорошо,

Ведь мыслей много, чувств – одно.

И всё, что знаешь ты сейчас:

Как должно одному из вас

Отречься от всего другого,

Ему что было дорогого.

Но посмотри, как всё холодно,

Как всё вокруг тебя безмолвно.

Она, выходит, далека?

А ты успел предать себя.

* * *

Лишь видимость образа я полюбил

Нечаянно, но не тебя,

Не знаю, достанет ли мне на то сил,

Чтоб сблизились наши сердца.

Твой образ в моей расцветает душе,

Однако неясны черты,

В него всё смотрю и смотрю, но вотще

Я силюсь понять – это ль ты?

Твоя красота в моём сердце живёт,

Её я люблю лишь такой,

Возможно, она безвозвратно уйдёт,

В итоге не ставши тобой.

Но я непременно хочу тебя знать

Такой лишь, какая ты есть,

Мне это поможет погрязнуть не дать,

В пустые мечтанья залезть.

* * *

Руины души моей,

Руины любви моей,

Руины борьбы моей,

Руины судьбы моей.

А за что так жестоко убит я?

За то что одиноко любил я.

Быть в любви навсегда одиноким,

Не желай никогда никому,

Хорошо, что дано то немногим,

Полюбить, как я ныне люблю.

Когда боль – часть тебя самого,

Когда ищешь в безумье спасенье,

Тогда нет у тебя никого,

Кто б счастливое дал хоть мгновенье.

Ну а то, что живой я – неважно,

Что страдаю – забудьте о том.

И кому интересно, что страшно

Вдруг понять, что один я вдвоём?

* * *

Там, где нет моих мечтаний,

Там, где сухо и тепло,

Там, где нет моих страданий,

Где спокойствие нашло

Свой приют среди людей,

Место для души твоей.

Здесь, где холод и исканье,

Здесь, где бешенство в крови

Высекает искры знанья, –

Здесь лишь место для любви,

Здесь видна лишь красота,

Что мучительно редка.

Там, где есть твоя душа,

Никогда не буду я,

Где видна твоя краса,

Лишь томленье для меня.

* * *

Я изнываю в безмолвной тиши,

Не обладая твоей красотой,

А, получив, увлечён не тобой.

Вечность, пожалуйста, мне разреши

Все дерзновенья моей ты души.

Сам я не знаю, чего мне хотеть,

А, понимая, не в силах посметь

Мысль приковать лишь к твоей красоте,

Только в пустой и немой высоте

Слепо ей надо куда-то лететь.

Благоговейно касаюсь тебя,

И исчезают все тайны твои,

Что до того меня страстно влекли,

Вновь не нашёл ничего для себя,

Стоя один посреди бытия.

Я идеала хочу, чтобы ты

В жизнь претворила мои все мечты,

Я уж готов, и я буду собой,

Более даже – я буду тобой.

Сонет

А я тебя по-настоящему люблю,

Но неуместным быть настолько

Всё опасаюсь, что обоих извожу,

Впоследствии жалея горько.

Ведь я тебя по-настоящему люблю,

Но больно видеть мне твою

Столь юную красу, когда мечты мои

Ей обладают. Лишь они.

Я кое-что прошу понять:

Да, я тебя по-настоящему люблю,

Ты просто ближе будь ко мне,

Чтоб я однажды смог тебе в лицо сказать,

Что сам взлелеял красоту

Твою в своей душевной тайной глубине.

* * *

Безмолвно жизнь скучает

Моя вдали от тебя,

Душа не понимает,

Как можно плакать любя.

А просто слишком глубоко

И ранит слишком жестоко,

Но вынуть с корнем нельзя –

Погибну я ведь тогда.

* * *

Любовь из глубины души,

Из сокровеннейшей тиши.

Сколь сильно я люблю тебя,

Но кто же ты, не знаю я.

Странный мир вокруг меня

Полыхает неспеша.

Может быть, один я в нём,

Увлечённый тем огнём?

Этот свет, куда смотрю,

Потому лишь, что люблю?

И глаза мои воздеты,

Потому что просто слепы?

И ввысь мечта взовьётся,

Ища там красоту,

И там вдруг разобьётся,

Найдя лишь пустоту.

Её я наполняю

Пока лишь словом, ведь

В нём будет смысл, узнай я,

Кто ты и где ты есть.

* * *

А грусть моя плачет в душе

Безвыходностью молчаливой,

Восторженной, детской и милой

Любви, обращённой к тебе.

Скользят по щеке красотой

Тебе посвящённые слёзы.

Какой я, наверно, смешной,

Коль так овладели мной грёзы.

Но боль закралась в это чувство,

Что вдруг по душе разлилось,

Я знаю, я в власти безумства,

И знаю, откуда взялось

Оно, но не стану перечить

Ему, и не стану я слать

Себе утешительны речи,

Отнюдь не хочу оставлять

Я этих немых ощущений,

Я все их хочу испытать,

Чужих не послушавшись мнений,

Ведь им же чужими не стать.

А грусть всё стенает в душе молчаливо,

И сам я смеюсь уж над нею

Но нежно, заботливо, тихо и мило,

Ведь ты же не станешь моею.

* * *

Моя душа лишь про тебя,

Лишь для тебя;

Мои слова лишь о тебе,

Одной тебе;

И чувства только лишь с тобой,

Тобой одной;

И сердце только для тебя,

Ты в нём одна.

Твоя краса мне обжигает взгляд,

В нём светится любовь,

Стою, немой, и не могу сказать,

Мне не хватает слов,

Чтоб вылить пламенное чувство,

Грусть о тебе,

Чтоб на душе вдруг стало пусто,

Чтоб в теплоте,

Которую я вижу и в тебе,

Она нашла успокоение.

* * *

Столь странное уныние души

И чуждое в безмолвном том покое,

Средь храма моего стоишь лишь ты,

И меркнет пред тобою всё другое.

Какое-то прозрение простое,

Волнующий красой изгиб руки,

Слились в душе во что-то вот такое,

Чему название лишь только «ты».

В пучинах страха хрупкого сознанья

Предметы совершенству неизвестны,

А много сколь дают они страданья,

Невольно ощущаешь слабость смерти.

Любовь, любовь, лишь вечная любовь

Должна быть в наших утомлённых взорах,

Я на тебя смотрю чрез дымку снов,

Ты отвечаешь мне в немых укорах.

Не то стоит средь храма моего,

Тот образ странен, не понятны чувства,

В нём нет сейчас чего-то твоего,

А без него – он лишь стяжание безумства.

* * *

Образ твой опять

Мысли стал ласкать,

Вновь моя любовь

Не находит слов.

Но я бесконечно спокоен,

Поскольку люблю лишь тебя,

И мыслей порядок мой строен,

Ведь знаю – не будешь моей никогда.

Всего лишь потерянный мой идеал,

Любовь увлекла западня,

Я взор пред кумиром своим приподнял,

А он уничтожил меня.

Но в мыслях моих мы едины с тобой,

А что-то ли надобно нам?

Любовь ведь не то, что возможно рукой

Ласкать иль прижать мне к губам.

Она только то, что мне нужно понять,

Что надо в себе одному ощущать,

Мой мир не грустит, но причина тому,

Что очень люблю я тебя лишь одну.

* * *

В голосе тьмы

Ропот судьбы,

В спокойствии света

Ловлю я следы

Твоей красоты.

В образе страсти

Грозный глас власти,

В любом сновиденье,

В полёте мечты

Одна только ты.

В сердце биенья

Тьма восхищенья,

В томлении, жалком,

Улыбка страданья

Ущербного знанья.

В пламени жизни

Радостность тризны,

В её достиженье,

Где льётся любовь,

Страдание вновь.

* * *

Свет очей, столь сладкий миг страданья,

Так приятно и так больно рядом с ней,

Ощущать лишь мановение её дыханья

На щеке своей

И знать, никогда уж не исполнится твоё желанье.

Закат моих глаз

Продлится вечно,

Всего один час.

Как это беспечно.

Какая глупость прекрасная,

Красивый обман,

Что за игра сладострастная,

Как жалок я сам.

Короткий миг страданья,

Ценою в жизнь,

Длиною в жизнь,

Хочу я созиданья

Простого счастья,

Прожить ещё хоть раз

То сладострастье,

Когда горит из глаз

Ночной экстаз,

Экстаз познанья.

* * *

Ты и я,

И любовь моя.

Сколько рассказано, сколько забыто,

Сколько потеряно, сколько открыто?

В глубине меня ты –

Идеал красоты,

Но внутри тебя я –

Непонятная тьма.

Я горю, ты меня отстраняешь,

Я смотрю, уж охвачен огнём,

Страстью, нежною, испепелён,

Ты лишь губ уголки раздвигаешь.

А когда говорю, что люблю,

Ты слегка опускаешь глаза

И смеёшься, но только вот зря,

Бесконечно того не стерплю.

Что это сказать мне должно?

В улыбке сей что суждено?

А если я стану холодной стеной,

Что будет тогда, дорогая, с тобой?

Ведь ты не богиня, хоть телом прекрасна,

И ты ведь не ангел, хоть сердцем добра,

Отнюдь не валькирия, хоть ты и страстна,

Совсем не серена, хоть плен для меня.

Зачем себе врать?

Тебя я люблю,

Позволь же понять

Мне душу твою.

* * *

Никак не пойму я, чего

Вчера зародилось в душе,

Не знаю, где точно оно,

Но всё посвящаю тебе.

Простые слова бесподобной любви

Звучат в размышленьях моих,

Они ведь в моей растворились крови,

И именно я из них делаю стих.

Брожу неприкаян, и ты не со мной,

А чувства внутри о тебе,

Горишь для меня одинокой звездой

Ты светочем счастья в пустой темноте.

Я тихо мечтаю родною назвать

И жизнь разделить лишь с тобой,

Ведь всё, что я есть, я желаю отдать

Тебе, не поняв, что является мной.

* * *

Что-то грустное и чистое

Льётся по душе,

Будто свежее, лучистое

Покаяние

Вдруг её касается,

Грёзами овитое,

И преображается

Муками изрытое

Сердце в теплоте,

В пламенной тоске.

Но до жарких судорог

Жизнь нас пронимает,

Глас её к нам очень строг

И не познаваем.

Можешь ли излиться

Ты в любви своей,

Ведь никак забыться

Ты не властен в ней

В поисках своих,

В поисках пустых?

И что важно, не важно – не ясно,

Лишь вопросы одни

Прозвучат в тишине громогласно.

Где здесь место любви?

Бесконечные равнины

Пред тобой лежат,

Но они пустынны,

И в душе разлад,

Ведь куда тебе идти,

Не узнаешь ты.

* * *

Я твой образ храню

В потаённой тиши

Онемевшей души,

Лишь в него я смотрю,

Он один для меня

Выраженье любви,

Всей земной красоты

И желанья огня.

Лишь тебя я люблю,

Забывая себя,

Я о счастье молю,

Ни о чём не скорбя,

Но мольба в тишине

Без ответа летит,

И твой образ сокрыт

В онемевшей душе.

Элегия

Всё раскрыл я пред тобою,

Весь предстал в твоих очах,

Всё сказал в своих речах,

Но осталась ты немою.

Грустно, тягостно, беспечно

Я стою среди людей.

Что лишь миг, а что навечно

Может быть в любви моей?

Обезумев, в содроганьях

Встал, наверно, навсегда.

Да возможно ли куда

Обратить свой путь в стенаньях?

Одиноко и мятежно

Сердце треплется в груди,

Хоть пространство и безбрежно,

Больше некуда идти.

Нет ни сна и ни мечты,

На руках один лишь прах,

Ужас лишь один в глазах,

В духе – темень пустоты.

Холод, сумрак, призрак ночи,

Бледность моего лица,

И терпеть уже нет мочи,

То что вторит мне Луна.

И зачем так удушив

Душу, чувства, жизнь саму

И прекрасную мечту,

Невредим ушёл порыв?

То, что суще, есть любовь

И надежда, радость, гордость,

Счастья поисков упорность,

А в несчастье – жизнь лишь вновь.

* * *

Сердце твоё далеко от меня,

Неужто же в нём не найдётся огня

Сродни моему и сродни тем мечтам,

Что подарили бы счастия нам?

Я вижу страданье своё в пустоте,

Чувствую сердца осколки в себе,

На эту жестокую даль я смотрю,

Что-то в утеху потом говорю,

Но боль холодит мне по-прежнему кровь,

Так и не отдал свою я любовь.

Она затерялась, наверно, меж нами,

Тебя не достигнув моими словами.

Только она незаметно ушла,

Лишь пустота во мне место нашла.

Но почему же такое случилось,

Скажи, почему ты её не взяла?

Сердце, несчастное, в угол забилось,

От пламенных глаз ледяная зола

Только осталась, огню нет преград,

Что счастье двоим – одному будет ад.

Глава чувственности

* * *

Я хочу восхищаться тобой,

Влюбиться в изгибы невинного тела,

Я хочу наслаждаться тобой,

Лаская рукою их нежно и смело,

Я хочу, чтоб все истины мира

Воплотились в влечении тел,

И стать жертвами вакхова пира –

Их единственный был бы удел.

* * *

Затмевает глаза

Судьба,

И я знаю, что люблю

Тебя одну.

Грустный снаружи,

Весёлый внутри,

Зимней он стужи

И летней жары

Сам не причастный,

Мир мой, злосчастный,

В нём лишь любовь

Тешит мне кровь.

И я – лишь она,

Она – лишь судьба,

Неважно ей где,

Неважно когда,

Но главное мне,

Что ты это я,

А я это ты,

И вместе ли мы.

Грёзы, мечты –

Реальность моя

В них ты есть я,

А я – только ты.

Сегодня мне грустно

И хорошо,

Ведь больше не нужно

Мне уж ничто,

Только лишь этих

Играний словами,

Чем превратил их

Обоими нами.

* * *

Бывает так, что буря страсти

Живое чувство затмевает,

И тем порочно порождает

Она главенство чуждой власти,

Которое его свербит,

Но никогда не разрешит.

Томленье есть уход в обман

И внутрь сладостных мечтаний

Несуществующих желаний,

Которые глубоких ран

Ему наносят мигом смертным

И вожделеньем неуместным.

Ты осмотрись вокруг, пойми,

Что только с ней найдёшь ты счастья,

И сам безропотно прими

Закон людского сладострастья.

Вечернее одиночество

Немая песня вечера,

Романтический поиск души,

Столь страстно жажду встречи я,

Когда я – это будешь лишь ты

В таинственном свете заката,

Грядущей согрет темнотой,

Увлечённый твоей красотой,

Из которой не будет возврата.

Страстные мечты,

Но вокруг лишь тишина,

Не пойму, кто ты,

Сам овеян дымкой сна.

Сонет

Я хочу твою надежду ощущать в себе,

Я хочу в спокойной страсти быть наедине,

Быть с тобой одною, быть нигде, везде,

Быть самим собою в сладком забытье,

Чтобы сотворён был мир для нас одних,

Чтобы оказались только мы вдвоём

Сей ночи причастны сладостным огнём,

Чтобы луч рассвета бил для нас двоих.

Как моё желанье въестся в плоть твою,

Станешь ты моя, и будешь ты ласкать

Только ту надежду тайную мою,

Что смогла однажды тихо передать

Мне, не знавшем счастья, и одну мечту,

Коей оказалась ты способна стать.

ещё сонеты

Ресничек тайна, взоров нежность

И томный блеск твоих очей,

И нарочитая небрежность

Словечек – всё в душе моей.

И силюсь сам себя представить

Всё рядом с этим волшебством,

Но кажется лишь баловством

Себя поблизости поставить.

Ведь их неверное виденье

Часть смысла жизни для меня,

И тяжко будет то прозренье,

Когда мне на закате дня

Закравшееся внутрь сомненье

Откроет – то виденья сна.

__________

Внушаемый трепещущею силой,

Вздох каждый стал в новинку для меня,

Ведь он теперь одной лишь ради милой,

Лишь для того, чтоб ты была моя.

И для меня он ценен бесконечно

Лишь потому, что позволяет быть

С тобою рядом мне, что можно жить

Нам вместе, хоть и счастие не вечно.

Но каждый день теперь наполнен ею,

Ну а когда он станет уходить,

Я вновь и вновь надежду возлелею,

Что будет нам закон любви дарить,

Прекраснее чего желать я не умею –

Порывов сладострастья миг.

и опять сонет

Моя улыбка на губах –

Смех нерадивого желанья,

Оно заметило впотьмах

Твоих ресничек разрешенья.

Касаются несмело руки

Трепещущего лаской тела,

Душа моя давно истлела

Под сладостных дыханий звуки.

Во тьме влюблённых глаз твоих

Горит весёлый огонёк,

Благодарить я должен их,

Что дали мне они намёк

На воплощенье чувств моих,

Обыкновенный сей порок.

* * *

Красивые мечтанья

Теплятся внутри,

Они ведь лишь исканья

Той простой любви,

И тем они прекрасны

И ко мне нежны,

Всесильны, даже страстны

И посвящены

Лишь тебе одной

И лишь только мной.

Глаза твои небесны,

Уста твои сладки,

Сколько им я лести,

Сколько им любви

Я пораздарил,

Сколько тратил сил,

Что теперь без них

Меня уж как бы нет,

Единственный лишь их

Непомеркший свет

Дарит мне любовь,

Дарит мне мечты,

В которых будешь ты

В моих объятьях вновь.

* * *

В сердце с сияющей нежностью,

В глазах с непокорной мятежностью

Я одарён был душой,

Наполненной только тобой.

Мои мысли, смеясь,

Потекут лишь туда,

Где твоя, не таясь,

Промелькнёт красота.

И не понято мной,

Как то в точку сошлось,

Что казалось мечтой

Мне в стране моих грёз.

Чуть лишь ночь настаёт,

Расцветает цветок

Из бутона надежды,

Что раскроются вежды,

Полны сладостных грёз,

Полны радостных слёз,

И в стране моих снов

Разгорится любовь.

Непонятная тьма

Красоту того сна

Выдыхает в меня

Наслажденьем огня,

Коий вспыхнет тогда,

Когда будешь моя.

Дух любви

Когда я мыслю о тебе,

Я лишь страдаю,

Когда смотрю я на тебя,

Я понимаю,

Когда касаюсь я тебя,

Я погибаю.

Боль в сомненье,

В низведенье,

Судьба в любви,

Как свет зари,

Смех в отраде,

В тихом взгляде,

Счастье – в обладанье,

Счастье – в пониманье.

Когда мечтаю о тебе,

Любовь меня врачует,

Когда я слышу вдруг тебя,

Она тут негодует,

Когда владею я тобой,

Жизнь смело торжествует.

Всё томленье,

Весь экстаз

В съединенье

Наших глаз,

Весь покой

В движенье тел,

Непонятный, но простой

И достигнутый предел.

Когда я понимал тебя,

Я вдруг терялся,

Когда я вопрошал к тебе,

Я возвращался,

Но лишь пресытившись тобой,

Я растворялся.

Но дуновенье,

Исчезновенье,

Любви полёт,

Восторга гнёт,

И жизни нет,

Таков ответ:

Она мне в назиданье

Тебя послала для познанья.

* * *

Лицо, глаза, ресницы, губы –

Образчик вечной красоты,

И по отдельности мне любы,

А вместе – все мои мечты.

Земля пылает под ногами,

Кружится сладко голова,

И я тянусь к тебе руками

И говорю любви слова.

Что надо мне? Не только плоти,

Плоть есть у каждого скота,

Мне надо в каждой нежной ноте,

Чтоб прозвучала красота.

Стремятся губы, чуть дрожа,

К тебе желая прикоснуться,

Но нет, наверное, нельзя,

Наверно, надо мне проснуться.

* * *

Вот ночь запела пред глазами,

И в голосе её – лишь образ твой,

Окутанный безмолвными мечтами,

Моими о тебе. Томимый теплотой

К бебрежности сего экстаза

Твоей неверной красоты,

Я принимаю ночи глас за

Безудержный полёт неистовой судьбы.

* * *

Её он любит, для него

Уж и неважно ничего.

Минуты были с ней веками

Блаженства. Разве то словами

Возможно передать, когда

С ней разлучился навсегда.

Ведь то с ней было у него,

Чего не знал ни у кого,

Ведь у него с ней было так,

Что свет любви гнал ночи мрак.

И чувства берегли свои

В простой и вечной их любви,

Спокойно жили, расточая

Друг другу наслажденья рая.

И слёзы были ведь у них,

Но только те, что для двоих,

То слёзыстрасти, восхищенья

Друг другом и ещё смиренья.

И были радости у них,

Чей смех был нежен, мил и тих.

А нужно было что ещё?

У них имелось ровно всё.

Ему понятно, что жива

Любовь их даже и тогда,

Когда она вдруг умерла,

И остальное для него

Совсем, наверно, не важно.

* * *

Ты – мечта о совершенстве,

Ты – надежда на блаженство;

От меня ты далека,

Но однажды, в день, когда

Я, любуясь на закат,

Опущу свой грустный взгляд

И пойму, как то бывают

Восхитительны глаза

В миг, когда их приласкает

Тихая твоя слеза.

* * *

Но что такое вздох мой нежный

Пред робкой красотой твоей?

Он – краешек любви безбрежной,

Теснящейся в душе моей.

И красота твоя не боле,

Чем жизни образ для меня,

В моих отчаянье и боли

Она – часть смысла бытия.

И я люблю тебя безбрежно,

Томимый страстью ясных глаз,

Ласкаю губы, шею нежно

И погружаюсь сам в экстаз.

И всё, на что сейчас способен –

Обожествить твой стройный стан,

Пусть мир жесток, холоден, злобен,

Излечишь ты меня от ран.

Быть может, мрак потом сгустится,

Но перед этим жизнь, как птица,

Взовьётся ввысь в моей любви,

А в свете оной – я да ты.

* * *

Телесная близость стройна,

Сквозит удовольствие в ней,

И нежная, как ты сама,

Вас нет ничего красивей.

Твой взгляд в меня силу вдыхает,

А сердце терзается страстью

И радостной хвалится властью

Над жизнью, поскольку желает.

И рвётся сквозь тьму силуэт,

Что принял я было за твой,

Ведь очень похож его свет

Своей на тебя красотой,

Но вдруг оказалось, что нет,

Не ты, это было мечтой.

* * *

Вот в чистоте былого сна

Ещё глава моя полна,

И свежи мысли о тебе,

Что родились в моей душе.

Вот сердце жалобно стучит,

Его твой образ ворожит,

Как будто на щеке дыханье

Твоё, но нет – одно мечтанье.

Вот реет над моей душой

Любовь в безоблачной тревоге,

И тихо веет сладкий зной,

Нечайно вызванный тобой,

В мечтательном сём слоге.

Вот я проснулся, наконец,

И вижу, что единый твой

Создатель, радостный творец

Никем иным был, как лишь мной.

* * *

Свет моих очей, услада ты моя,

Ты представь себе, как я люблю тебя.

Ты легкомысленно крутишься

В нежных объятьях моих,

В очи мне всмотришься, влюбишься,

Но, отвернувшись от них,

Вскоре разлюбишь, забудешься.

Близость тебе моя нравится,

Мне твоя нравится тоже,

Только лишь как не стараешься,

Сути понять ты не можешь

И в суете обретаешься.

Может, фантазия, милая,

Реет в твоей голове,

Я не в обиде, ведь ты – моя,

Счастье даруешь лишь мне,

Только лишь мною любимая.

Но всё же в глаза ты мои посмотри,

Тебя я люблю – ты хоть это пойми.

* * *

Я смотрю огоньками глаз

На то, сколь ты прекрасна сейчас,

Я отныне хозяин судьбы,

А судьба у меня – это ты.

Свобода таится в тебе,

Порыв вожделенья во мне,

Мистически оцепенение

Так предвосхищает томление.

Я любуюсь твоей красотой

И неопытною суетой,

Преклоняясь сейчас пред тобой,

Я хозяин и раб, жалкий, твой.

Ты в душе моей,

Ты вселяешь в ней сумрак страстей,

Ты в душе моей,

Ты рассвет распрекраснейших дней,

Ты в душе моей.

* * *

Как странно, я в тебя влюбился,

Чего совсем не ожидал

И сам себя не узнавал,

Но вдруг сейчас остановился.

Ведь я ловил твои движенья

И милые твои черты,

Мои невольные мечты

Меня ввергали лишь в сомненье.

И незаметно для себя

Я мысленно тебя ласкал,

С тобой смущённо умолкал

И глупо отводил глаза.

Но посмотрев теперь в себя,

В души далёкий уголок,

Я вдруг увидел в нём тебя,

И всё понять внезапно смог.

Остаточное чувство

(Сонет)

Спокойствие и тишина

Тогда в душе моей царят,

Когда ты смотришь на меня,

Когда я чувствую твой взгляд.

И я дышу лишь красотой,

Что у тебя беру украдкой,

И упиваюсь мыслью сладкой,

Что ты поймёшь проступок мой.

Ведь я живой, я человек,

И я люблю тебя одну

И не смогу сыскать вовек

Великолепней красоту,

Чем твой непринуждённый смех,

Твою счастливую слезу.

* * *

Как-то, помню, на рассвете

Я дарил тебе любовь,

Но потом твои же сети

Вдруг порвались, и оков,

Что связали нас навечно,

Вновь не стало, и теперь

Вспоминаю всё беспечно,

Но к тому, что было, дверь

Заперта, конечно.

* * *

Она неслышимо подходит,

Она неясно вопрошает,

И вот твой дух во тьме уж стонет,

К осуществленью призывает.

Она невидно разольётся

По телу сладкой теплотой,

И грудь внезапно разорвётся

Под хрупкою её стопой,

И он от счастья задохнётся.

Глава любования

Ответы

Почему растут деревья,

Почему цветут цветы,

Почему всё вдохновенье

Мне даруешь только ты?

Почему краса заката

О тебе напомнит лишь,

Всё, чем ночь одна богата,

Только ты мне осветишь?

Почему в рассветной дымке

Я черты твои ловлю?

Почему стихи столь пылки?

Потому что я люблю.

* * *

Любовь нежна, любовь добра,

Любовь – она ведь часть меня,

Любовь – беспечная игра,

Любовь – зачем нам жизнь дана,

С чем наполняется всё смыслом

В её сиянии лучистом.

Любовь невинна, бесконечна,

Любовь порочна и беспечна,

Любовь – весёлый блеск из глаз,

Любовь – согласный стук сердец,

Любовь – полуночный экстаз

Любовь – мечтательный творец.

Любовь – душа её и тело,

Что льнут к моим сейчас несмело,

Любовь – земное совершенство,

Что дарит краткое блаженство.

Любовь ты нынче ощущал

Как жизни вечный идеал.

* * *

Что взволновало душу вновь?

Любовь.

Какая странная она бывает.

Какая страшная она бывает.

Какая сильная она бывает.

Какая страстная она бывает.

Какая стойкая она бывает.

Какая разная она бывает.

Люблю её,

Не надобно мне ничего,

Хочу её,

Часть счастья она моего.

Расцвёл, распустился цветок,

Быть может, прекрасный иль нет,

Но ради чего же он смог

Свершить этот самый расцвет?

Потом упадут семена

В ту землю, где вырос он сам,

А позже другая весна

Поможет явиться плодам.

Но в это мгновение он

Есть только один для себя,

Как нынче живёт и моя

Любовь, что сей вечный закон,

Рождающий жизнь красотой,

Не хочет признать, и бежит

В пустыню, обманут мечтой,

И только собой дорожит.

Но что же гнетёт меня вновь?

Столь разная эта любовь.

* * *

Когда вдруг посвящаешь вдохновенье

Той девушке, что красотой

Своею породила вновь томленье,

Поработила дух мечтой,

Тогда смысл бытия находишь

Ни в высоте глубоких фраз, ни в ней,

Но вкруг да около сначала ходишь,

Вдруг смотришь, и в любви своей

Ты видишь сам его исход,

Свои мечтанья, хоровод

И помыслов, и сновидений,

Куда вдыхает сущность гений

Телесной красоты всесовершенства,

А большего и не найти блаженства.

* * *

Лишь сильное чувство влюблённости

В растерянность душу приводит,

И боль обречённой покорности

Порывами в ней верховодит.

Светящийся образ во тьме

Я будто бы сам в забытье

Ваяю, пленённый тобой,

Настигнутый ранней весной.

Любовь, как то чувство, что нежно

По сердцу течёт теплотой,

Внутри разольётся безбрежно,

И станет тогда образ твой

Вдруг символом жизни, случайно, беспечно,

Отныне навечно.

* * *

Мы все душевные вампиры,

Мы болью любим упиваться

Невинных душ, как те сатиры

В манящем пустозвонстве танца.

Когда нас любят, то страдают

По нам, не понимая нас,

Когда открыто умоляют

Дать счастью общему хоть шанс,

Лишь упиваемся моментом

Своею властью над другим,

Поскольку под дневным мы светом,

Внезапно узнанны, сгорим.

И что единственно нам нужно,

Так это боль чужих сердец,

Тогда мы налетаем дружно

И, истерзавши их вконец,

Довольно корчим из себя мы

Рассудку преданных особ,

По сути, из помойной ямы,

Где мы живём, создавши гроб.

* * *

И вот он ты, и вот ты здесь,

Но не осталось ничего,

И мир куда-то сгинул весь,

Вокруг не видно никого.

И вроде бы приятно искупаться

В безверье, не ища вообще,

И вроде бы нам нужно оставаться

На месте, чем идти вотще.

Что есть любовь для человека

К другому? – Лишь единый миг,

Он преходящ во век из века,

И смертен прежде, чем возник.

И как подумается это,

Спокойно смотрится на мир,

И безучастен к зову света

Возникший пустоты кумир.

Но это ложь, беспечность даже,

И переход не за горой,

Ведь, избавляясь от поклажи,

Ты нагрузил себя другой.

Любовь желая сбросить с духа,

Обременился пустотой,

А в ней лепечут мысли глухо,

Жизнь не смиряется с судьбой.

И хочется тебе опять

Лишь полюбить и пострадать,

И счастья для себя искать,

Смиряться, рваться и желать.

Взамен

Красивая песня любви

В душе отдалённо играет,

Она добродушно смягчает

Былые страданья мои,

Страдания о несвободе

В твоих грациозных руках,

Мечтания о небосводе,

В твоих обретённом глазах.

В безмолвии песня сия

Одно для меня утешенье,

Ведь ей не найти исполненье

В словах, что внутри у тебя.

Возможно, и вовсе их нету,

Взгляд бросив до самого дна,

Во мне, недоступная свету,

Отыщется лишь пустота.

Но да, я люблю. И чего же?

Нет чувств во мне больше других,

Одно вспоминанье о них

Всечасно и тягостно гложет,

Поскольку хочу я их, стражду,

Однако звучат только мысли

О том запредельнейшем смысле,

В которых приходится жажду

Мне страсти умерить внутри,

Внимая отныне лишь той

Красивейшей песни любви

В словах, что полны пустотой.

* * *

Странная тень застилает глаза,

Щёки омыла скупая слеза

Простой и мирской безотчётной любви,

Вовеки таинственной, как не зови.

В этом имеется нечто святое,

В этой любви есть всегда неземное.

А, может быть, думаю так потому,

Что сам я смотрю в непроглядную тьму?

Там внутри

Есть только ты,

Там внутри

Мои мечты,

Их столь много,

Что места нет ни для чего другого.

Странный образ затмевает взгляд,

Слёзы в нём застенчиво блестят,

Без чувства боли или радости,

Без истязающей нас сладости,

Места для них не нашлось внутри

От душу переполнившей любви.

* * *

Вдруг боль промелькнула в глазах,

А после смешок на устах,

Мне вспомнилось, я ведь тебя

Лишился теперь навсегда.

Но то ли любовь не ушла,

Душа пристрастилась с ней жить,

Но без твоего мне тепла

Уж хочется боле не быть.

Влюблённость должна быть убита,

И в будущем обновлена,

Но, видимо, здесь же сокрыта

Одна западня для меня.

Убью я любовь и померкнет

Мой мир, осенён пустотой,

Пусть будет, как было и есть, ведь

Хочу я остаться собой.

* * *

Опять прибежища ищу

Я в слоге неумелом,

Опять безмолвно я ропщу

В сужденье скороспелом

О том, что истинна любовь,

Реальней нашей жизни,

О том, что мне не хватит слов,

Чтоб стать своим в её отчизне.

Опять украдкой я смотрю,

Как счастью повсеместно

Одна она явит зарю,

Стоя во тьме безвестно,

И скромно жду, придёт черёд,

И в жизни скоротечной

Любовь подарит мне оплот

И в красоте, и в правде вечной.

* * *

Я хочу сей сон беспечный,

Сладкий хмель твоей любви,

Мимолётный, скоротечный,

Исступлённый бег мечты.

Я люблю любовь к тебе,

Что парит беспечным сном,

Ведь она горит в душе

Эфемерным тем огнём.

Я несу огонь открытый,

Что сияет на глазах,

Где лежит, мечтой изрытый,

Не угасший жизни прах.

* * *

Когда прекрасное в душе живёт,

Любви лишь ради нужно быть,

Когда внутри нещадно жжёт,

Когда не можешь ты забыть

Тот свет, который подаёт

Тебе надежды только нить,

Тогда смиряешься для той,

Что подарила этот свет

Душе нещадной красотой,

Которой и в помине нет.

Но хочется свою судьбу сплести

С её судьбою лишь затем,

Чтоб кротко ей преподнести

Тебе не нужное ничем

Своё же сердце и спасти

Его от увяданья тем.

И слабо жизни улыбаясь

Погаснувшим к полудню светом

И с красотою той прощаясь,

Как все, живут что отрекаясь,

Ты уж становишься поэтом.

* * *

Роятся образы в мозгах,

Сказать желают мне чего-то,

Но всё никак они в словах

Не обретут себе оплота.

Не знаю я, чего хочу,

А если знаю, не пойму,

Зачем я этот стих строчу,

И сам никак всё не уйму

Теперь фантазию свою.

То хорошо, что я влюблён, наверно,

Но вот в кого – не знаю. Это скверно.

* * *

Опять волнение в душе

Сквозь вялый ропот пустоты

Вдруг вырвется из суеты

И захлебнётся в тишине.

Что было это? Что произошло,

Когда глаза вдруг засияли,

Мечтанья радостно воспряли,

А сердце в них спокойствие нашло?

Боюсь я угадать себя,

Боюсь себе отчёт в том дать,

Не стану больше вопрошать,

Лишь покорюсь теченью дня.

Однако в глубине готов ответ,

Искать себя он не заставил,

Волненье – знак, что мне оставил

Любви вдруг ярко воссиявший свет.

Вступление

Любовь собою лишь ценна,

И где бы, чем бы ни был я,

Чиста останется она,

Куда бы не вела тропа моя.

Сердце пылает, а ум познаёт,

Только любовь без затеи живёт.

И годы пройдут, незаметно плотнеет

Поэма времён, и она вновь созреет,

Меня вновь найдёт

И вновь расцветёт.

Глаза четыре и две головы,

Три незатейливых капнут слезы

(Кто-то из нас всё же больше проплачет),

Сольются в заботливой тени, иначе

Нежели раньше, но также лишь ей,

Любви только жалуя дань королей.

Она не забудет, что я признаю

Её безраздельным властителем мира,

Поэтому так я любовь и ценю,

Ведь только она преподносит кумира,

Который не предаст на этом пути.

А что за кумир? – Ты, женщина, ты.

__________

Руки мои, страсть и нежность моя,

Всё это только теперь для тебя.

Лишь обернись и кругом посмотри,

Тут же они превратятся в твои.

Своей красотой ты дала мне любовь

И не заметив, наверно, того,

Ты успокоила ей мою кровь,

Лишая, по сути, мой разум всего.

И вот я томлюсь по тебе в пустоте,

И думать о чём-то ещё не могу,

Забыть не могу о твоей красоте,

Я просто… Я нежно… Тебя я люблю.

__________

Не надо надежды, не надо игры,

Если не нужно подобной любви,

Ты так и скажи.

Но если ты скажешь уверенно это,

Сердце моё остановится вмиг,

Со вздохом прощания вырвется нега

Духа, который покинул сей мир.

Во тьме я исчезну и тихо угасну,

Вдруг задохнувшись в стенаньях своих,

Пойму, что я жил совершенно напрасно,

Зря написал этот жалобный стих.

* * *

Всё хорошее, что есть –

Нет, числа ему не счесть –

Всё хорошее, что было –

Время всё не позабыло –

Всё хорошее, что будет –

Пыл наш и его разбудит –

Почему им жизнь полна?

В том любви одной вина.

* * *

Легко смотреть в глаза любви,

Когда ты примирился с ней,

Когда средь хаоса и суеты

В ней стержень жизни ты найти сумел.

Проходит мысль чрез ипостаси,

Чьи имена давно известны,

И образует все те связи,

Что и прекрасны, и полезны.

Вокруг реальность и покой

И неизменность вечного движенья,

Будь сложной мысль, будь мысль простой,

Ведь всё останется без измененья.

Конечность человека предрешённа,

Весь круг замкнулся, выхода в нём нет,

Но на него он смотрит восхищённо,

Как на вращение планет.

У бытия один лишь вход, один и выход,

К последнему мы сами как-нибудь дойдём,

Но в мир войти – отнюдь не наша прихоть,

Любовь нам помогает в том.

Часть III

Сюита № 1

1. Увертюра

Тяжкие стенания души,

Сладкие мечтания любви,

Тишина, вокруг лежащая,

Восхищением дрожащая.

Страстно хочется сказать,

Прокричать, звездою вспыхнуть,

Как хочу тебя обнять,

В наслаждении утихнуть

Рядом только лишь с тобой

И одну я лишь тебя,

Но овеян тишиной

Глас любви, душа моя.

Отныне обретённая судьба

Не хочет больше сладостного сна,

Но хочет всю тебя, ведь ты

И есть пророчество судьбы.

Но почему же тишина?

А потому что здесь слова

Совсем как будто неуместны,

Как всё живое, мысли смертны.

Любовь над жизнью, без оков,

Без знаков и без лишних слов,

Она во мне, она моя,

Она – безмолвие венца

Всей жизни, счастья, мыслей, дел,

Она есть самый тот предел,

Откуда хлещет пламя жизни,

Где славный гомон царской тризны

Нам внятно восклицает: «Жить!»

Ну а в душе, в её углах,

В её интимнейших мечтах,

Глас жизни говорит, что жить

Выходит то же, что любить.

2. Рондо

Я опять в вышине,

Я опять сам не свой,

И все мысли во мне

О тебе лишь одной,

Я сегодня в тебя

Бесконечно влюблён,

Что даёт мне огня

Взвиться яркой звездой

Мигом в ту вышину,

Где сам стану не свой,

Где тебя полюблю.

3. Менуэт

Ты – жизнь моя. Несмело, неумело

Я повторяю это про себя,

И как душа моя тогда взлетела,

Когда бы смог коснуться я тебя

Словами этими, любви покорный,

Покуда, робкой ревностью томим,

Я не был пред тобою столь безмолвный,

Но дерзновенно стал собой самим.

Я так люблю тебя, что хочется порою

В мечтах забыться мне навечно, навсегда,

Где мы уж вместе тешимся с тобою

Своей любовию, и ты моя,

Где ты близка мне ближе самого

Меня и шепчешь в темноте невинно:

«Я – жизнь твоя». Но здесь ты далеко,

И лишь мечты мои нас сводят воедино.

4. Ария

Вот рифмы у меня ложатся стройно,

Вот ритм размеренно течёт,

А в сердце ноет беспокойно

Столь сладостный любовный гнёт.

Смотрю на лист бумаги, белый,

И образ твой я в нём ловлю,

Огонь души моей, несмелый,

Как раб любви боготворю.

Безмолвно тешусь я душою,

Что, может быть, там, вдалеке,

Ты обо мне взгруснёшь порою

В любовной, пламенной тоске.

Надеюсь, чтобы так и было,

Чтоб ты меня вдруг полюбила,

Я иногда в тиши морозной ночи,

Съедаемый желанием любви,

Когда мне одиночество пророчит,

Что некогда его рассеешь ты.

5. Буре

Мои надежды и мечты,

Мои желания и сны –

Всё это только, только ты.

Когда в бездонной тишине

Сижу я, одинок во мгле

Раздумий, грёз и размышлений,

Отчаянья и праздности мгновений,

Когда смотрю, как уплывают

Бесценные минуты жизни,

Тогда они лишь смыслом наполняют

Её средь леденеющей пустыни.

Они, надежды и мечты

О разделённости любви.

6. Полонез

Но почему же не заходит Солнце?

Мне день без милой уж не мил,

Оно как будто надо мной смеётся злобно,

Что с ней я слов не проронил,

Как я люблю её безудержно и страстно,

Как я мечтаю о её губах,

Как я желаю прикасаться самовластно

К её красе и утоплять в словах

Безумной нежности любви моей,

Раскрывши душу в жажде восхищенья,

Даруемого в темноте ночей,

Когда сливаемся мы в единенье вожделенья,

И Солнца свет не нужен нам лучей.

Сюита № 2

1. Увертюра

Сжигающий пламень сознание жжёт,

Но я понимаю, что он означает,

Отныне любовь горделиво живёт

Внутри у меня и желаньем терзает.

Не первый уж раз, не последний тем боле

Заметил я нежно-жестокое чувство

В озябшей от зноя, измотаной плоти,

Способной теперь на любое безумство.

Я знал, что меня разрывает на части,

Что я не хозяин у собственной жизни,

Что мне уготовано мучиться в страсти,

Что я как всегда одинок средь пустыни.

Но также познал восхищенье красой,

Которая в сладком томленье любви

Мне явится только одной пустотой

В грязище убогой, бездушной толпы.

Я знаю всё это вполне, совершенно.

Но знанье, однако, бессмысленно ей

Без смотрящих через него же блаженно

Открытых, невинных любовных очей.

2. Аллеманда

Чистое безмолвие

Раскрывшейся души,

Сладкое безумие,

Горящее внутри,

И слова, беспечные,

Ложащиеся в тьму

Моего влечения

К телу твоему.

И любовь, столь глупая,

Откроется тебе,

Все порывы чувствуя

Сейчас твоей душе,

Но они вдруг смолкнут так,

Что в своих глазах

Увижу я один лишь знак –

Отчаяния страх.

Но люблю безропотно

Наивную любовь

И лелею хлопотно

Вновь её и вновь,

Ведь тебе одной она

Мной посвящена,

Лишь твоим дарована

Навсегда дана

Та мечта беспечная,

Стремящаяся вглубь,

Равно скоротечная,

Что волнует дух,

Красота мгновенная,

Рождаемая ей,

Красота столь тленная

Лишь любви моей.

3. Куранта

Сердце во мне,

Сердце в огне,

Сердце моё

Только твоё.

Смотрю, люблю, ласкаю

Всечасно о тебе мечтаю,

Один в моих глазах

Стоит мятежный страх,

А сердце в страстном сне

Принадлежит тебе.

Что я желаю?

Я хочу страсти.

О чём я мечтаю?

О всеобъемлющей власти,

Сделать тебя своей частью

И на закланье отдать сладострастью.

Реальностью станет мечта,

И нас обоймёт красота,

Пусть тени несутся пред нами,

Пред мутными в страсти очами,

Сейчас ты моя, я в тебе,

И оба мы стонем в огне.

4. Форлан

Опять родится вдохновенье

От дуновенья красоты,

Опять стремится разрешенье

В осуществление мечты,

Что тело мне твоё привносит

В желаньем дух изрытый мой,

Когда любовь одна пророчит

Моя к тебе приятный зной.

Неслышно вещие громады

Алкают сладостной ночи,

Незримо жажду я услады

В твоей обыденной любви,

Когда вся красота, что может

Родится на земле, встаёт

Глазами пред моими, схожа

С твоим лишь телом, где живёт

И о котором вопрошает

Моя любовь, моя мечта,

Её саму вдруг воплощает

Опять твоя же красота.

Нет, я всё знаю, понимаю,

Обыденность красивых слов

Не терпит, но и принимаю

Рождаемую в ней любовь.

Сюита № 3

1. Увертюра

Что я могу сказать тебе?

Что молвить высшей красоте?

И как уместно вожделеть,

Когда не можешь даже сметь,

Смотреть туда, где есть мечта

О полувечной и благой

Любви, беспечной и простой,

Тобою вдруг воплощена,

Одной тобою для меня?

И шум в ушах, и в теле дрожь,

И слышишь ото всюду ложь,

И сам не знаешь, что сказать,

Иль правду, иль как все соврать.

Но в глубине своей души

Храню я бережно твой лик,

Как только дух едва поник,

Я на него взгляну в тиши,

И так узнаю, что сказать,

Сейчас бессмысленно мне лгать,

Ведь это слово изнутри

Я тихим шёпотом мольбы

Произношу всё вновь и вновь

При возвращении к себе

И вижу там, в своей мечте,

К тебе одной мою любовь,

И мне спокойно в тишине.

2. Сарабанда

А в глазах нет ничего

Кроме кротости твоей,

Кроме стана твоего,

Кроме лика твоего,

Коего нет красивей.

Я настолько полюбил тебя,

Что понять, где уж кончаюсь я

И откуда в непроглядной тьме

Начинаются мои мечты,

Не могу, собой затмила ты

Всякое отныне бытие.

А когда теряются во сне,

Остаются тени красоты,

Что внезапно канет в пустоту,

И, с насмешкой глядя на судьбу,

Окропится ядом суеты.

Я себя не понимаю в страхе,

Страхе появиться пред тобой,

Пред тобою дух мой как немой,

Он, растерзан, стонет горько в прахе

От бессилья, проклятый любовью

В миг, когда его лишили рая,

Но, окутанный одною скорбью,

Всё равно он любит, умирая.

3. Ария

Я знаю, что однажды ночь

Подарит нам огонь любви,

Чтоб мрак смогли мы превозмочь,

Рознящий нас, сердца свои

Могли бы слить в порыв единый,

Что целый мир даёт двоим,

В котором кроткий, нелюдимый

Горит огонь сей, нас своим

Одаривая счастьем, страстью,

Тела сжигая в час любви

И тем споспешествуя властью,

Что в души льют его лучи,

Природе, мудрой даже в лоне

Начала глупостей всех вечных,

Ведь, подчинясь велению закона,

Мы плод созданем ночей скоротечных.

4. Чакона

Не знаю я, имею ли надежду

На счастья хоть один короткий миг,

Но луч её пока струится между

Всех мрачных дум, что сердцем я постиг,

Когда, томясь всё робкою любовью,

Безмолвно ревностью съедаем был,

Когда она захлёбывалась кровью,

А пыл её не понятым уж стыл.

Но мрак сих слов рассеется бесследно,

Как только ты поймёшь их горький смысл,

Ведь счастье там пребудет несомненно,

Где будем не одни мы, я и мысль.

Не знаю я, а есть надежда та,

Что ты поймёшь когда-нибудь меня.

Сюита № 4

1. Увертюра

Начав страдать, начнёшь писать,

Не ожидая исполненья

Своих мечтаний обладать

Любви предметом вожделенья.

Поняв тщету, поймёшь и смысл

Нагромождения желаний

И ощутишь одну лишь мысль

Источником своих страданий.

Снимая боль, убьёшь любовь,

И холодом овеет тело,

И в нём не разгорится вновь

Огонь глагола смело.

Хотев сказать, я не сказал:

Приятна мне та доля,

Да, я пишу, ведь я страдал,

В тебя влюблённым, Оля.

2. Рондо

Короткий стих как взгляд её пугливый,

Скользнёт вдруг по лицу он, торопливый,

И не заметишь ты его, опять

Приходится ловить иль вновь читать.

И рифма коли вторит рифме быстро,

Создав иллюзию постигнутого смысла,

Отводит пониманье от него,

Хотел ты стих изобличить иль взгляд её.

3. Сарабанда

Как странно жить и не любить,

И страстью мучиться, не обладая

Её предметом, всё желая скрыть

Возможность от себя земного рая.

Потворствовать ничтожнейшей возне,

Чтоб вдруг не встретиться одним лицом к лицу

С той правдою, в чьей запредельной глубине

Пытаешься таить посредственность свою.

И что же можно там открыть,

Раздвинув всё нагроможденье слов?

Лишь то, что, впрочем, невозможно скрыть:

То счастье, что дарует нам любовь.

Томительная тягость длинных строк

Неплохо затмевает мрачное желанье,

Которое я всё же превозмочь не смог:

В них откровенничая, скрыть своё страданье.

4. Буре

Весь день мне в тягость без тебя,

И ночью я схожу с ума,

Встречаю утро я мольбой,

Чтоб вечер провести с тобой.

Нет часа в сутках, чтобы я

От мысли отвлекся одной:

Что наконец-то ты со мной,

Что наконец-то ты моя.

5. Ария

Не похоже на желанье

Обладать твоим лишь телом,

Не похоже на страданье

В пламе, жарком, очумелом,

Коли хочешь прикоснуться,

Но не можешь, далека

Ты, иль вздумал вдруг проснуться

От сего дурного сна.

Не похоже на влюблённость

В эти милые черты

И на одухотворённость

Лицезренья красоты.

Нет, не это всё, не это,

Это слишком далеко,

Чем душа моя согрета,

То, скорее, глубоко.

То – сам я, то – откровенье

Жизни всей моей, где ты

(Опуская все сравненья)

Ни желаний, ни мечты,

Но любви лишь воплощенье,

Той простой земной любви.

6. Куранта I и II

Думы полны грёз,

Мысли полны света,

Взгляд мой полон слёз,

Сердце ждёт ответа,

Лишь в душе любовь

Прячется от боли,

Что нахлынет вновь,

Вспомню как об Оле.

Радостью полна

Светлая душа,

Тьмой опалены

Сладкие мечты,

Счастием любви

Жизнь течёт в крови,

Дух же полон воли,

Вспомню как об Оле.

7. Чакона

Не знаю как, не знаю и зачем

Пишу я эти строки,

Быть может, потому что всем

Мой голос одинокий

Стал для меня в любви моей,

Наверно, просто всем

Ты стала для души моей,

И нет меня совсем.

Не знаю что, не знаю и куда

Меня несёт, наверно,

В конце полёта будет пустота,

Которая убъёт мгновенно,

Но сам я сделал выбор этот,

Его и не было совсем,

Когда глаза застлало светом,

И для меня ты стала всем.

Но знаю где и знаю почему

Любви быть умерщвлённой,

Не достучавшейся к сердечку твоему,

Покинутой и не прощённой.