Отец моего ученика [Виктория Николаевна Селезнева] (fb2) читать онлайн
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Глава 1
Я стою на автобусной остановке и ловлю языком снежинки. Затем, резко оборачиваюсь, выдыхаю, что рядом нет никого из моих учеников, и украдкой хватаю губами еще одну. За своим мечтательным настроением, я чуть не пропускаю свой 36 автобус, поэтому вбегаю в последний момент, внутренне смеясь над собой. Мне уже 25, а все туда же. Автобус привозит меня к коттеджному поселку, и, выдохнув на прощание облако газа, уезжает. За городом лучше, чем в городе – воздух чище, снег белее, ели выше. И хоть это место считается пригородом символически – скорее это окраина города, сюда ходят и маршрутки, и автобусы, – оно все равно выглядит значительно чище и свежее городских улиц. Дом я нахожу без проблем, это большой коттедж, впрочем, как и все здесь. Меня пропускают на территорию, а дверь мне открывает женщина лет 35–37, которая явно старается выглядеть на мой возраст. – Вы репетитор для нашего сына? – спрашивает она, презрительно оглядывая мое трехлетнее пальто и сапоги со стертыми носами. Я киваю и выдаю свою рабочую улыбку. Я привыкла к богачам, у меня несколько детей, с которыми я занимаюсь, и большинство из них не нуждается в средствах. А так, как я всего лишь репетитор, то есть наемный персонал, то и отношение чаще всего ко мне соответствующее. Но меня это нисколько не огорчает, с большинством детей я нахожу общий язык, а с родителями я только здороваюсь и прощаюсь. – Меня зовут Алина Владимировна, – представляюсь я, проходя в холл. – Здесь разуйтесь, – игнорирует мое приветствие женщина. Я, собственно, это и собиралась сделать, но теперь делаю под пристальным взглядом хозяйки дома. Я поднимаюсь за ней на второй этаж, чтобы познакомиться со своим будущим подопечным. Я знаю, что это мальчик 12 лет. Я не очень люблю этот возраст, в основном, он сложный для мальчишек. К 14–15 годам они уже начинают становиться похожими на взрослых, в 10 еще совсем мальчишки, а вот в 12–13 еще вроде дети, но уже гормоны прут даже из ушей, и, как следствие, не очень адекватное поведение. Но в этот раз я повелась на деньги. В среднем мне платят 500 рублей за час занятий, а здесь предложили 1000, как компенсация удаленности от центра города. И, конечно, это привлекательно. Тем более, от моей остановки ходит автобус, хоть и еду я в нем больше часа. Женщина, цокая каблучками, провела меня в комнату мальчика. – Это Егор, с ним вы будете заниматься, – поджимает губы, смотря на меня. – А это Алина… – Владимировна, – подсказываю я, но она меня уже не слушает. – Я ухожу, – бросает она сыну, – скоро отец вернется. Муж оплатит занятие, – поворачивается ко мне, еще раз осматривая меня с ног до головы. – Вы занимаетесь только в комнате Егора, больше никуда не ходите. Я киваю, чувствуя неприятную горечь во рту. Похоже, это будет моя самая трудная семья. Но с другой стороны, я всегда могу отказаться, в этом прелесть репетиторства. Мать семейства, наконец, оставляет нас наедине, а я поворачиваюсь к мальчику. – Здравствуй, Егор, – улыбаюсь я достаточно мягко. – Здравствуйте, – бубнит он, опуская взгляд в пол. – Давай еще раз представлюсь, – не удивлюсь, если он так и не расслышал мое имя. – Меня зовут Алина Владимировна. Мальчик кивает в знак того, что услышал. – Расскажи мне про себя, чем увлекаешься, чего хочешь в будущем. Поднимает на меня удивленные глаза. – А как это связано с уроками русского языка? – недоуменно спрашивает Егор. Я улыбаюсь. – Ну, вначале, я хочу получше тебя узнать. Чтобы потом мы смогли легко заниматься, хорошо бы нам познакомиться. Ну, хочешь, я расскажу о себе вначале? Мальчик кивает, но уже не опускает взгляд. Я открываю рот, как дверь распахивается, и на пороге возникает девица лет 17–18. – Опять ты мою ручку взял? – громко спрашивает мальчишку, и, быстро шагая, хватает ручку, кинув мне быстрое «здрасте» – Тебе жалко, что ли? Я свои все растерял, – кричит ей в след Егор. Девочка, нисколько не стесняясь меня, показывает ему средний палец и уходит. Егор краснеет, то ли от злости, то ли от стыда, а я лезу в сумку и достаю ручку. – Спасибо, я вам после занятия верну, – бубнит он. Я улыбаюсь. – Не надо, пусть будет талисманом наших занятий. Урок, как ни странно, проходит достаточно легко. Я замечаю, что Егор просто не задумывается о правилах и проверочных словах. Когда я ему указываю на ошибки и разбираю их, он очень быстро запоминает и повторно практически не совершает. После занятия мальчик поражает меня своей взрослостью, говоря, что проводит меня и найдет папу, чтобы тот оплатил занятие. Если честно, я очень благодарна Егору, так как сама бы я по этому огромному дому ходить не стала. Скорее всего, уехала бы без денег, решив забрать в следующий раз. Я стою в ожидании главы семейства, и нервничаю. Если у него такая жена, то страшно представить, какой сноб ее муж. Наконец, недалеко доносятся голоса Егора с мужчиной, и я снова натягиваю рабочую улыбку, которая прирастает ко мне, как только я вижу главу семейства. Мне казалось, что такие богатеи и дома ходят в костюмах, разве что без галстуков, а тут ко мне выходит шикарный, нет, фантастический мужчина, сошедший со всех обложек романов разом. При этом он одет в серые спортивные штаны и черную футболку и, о боже, босиком. Я понимаю, что пялюсь больше разрешенных трех секунд, поэтому быстро моргаю, снимая пелену с глаз и говорю: – Добрый вечер, я Алина Владимировна, репетитор вашего сына. А в душе молюсь, чтобы он оказался таким же хамом и снобом, как его жена, тогда очарование им пройдет. – Добрый день, Александр, – представляется он. – А отчество? – субординацию никто не отменял. – Можно просто Александр, – полуулыбка и сощуренный взгляд. – И все же, – настаиваю я, хотя ему хочется только подчиняться. – Сергеевич, – улыбается мне, открывая кошелек, – на какую сумму мы с вами договаривались? – На тысячу, – отвечаю я, желая поскорее получить свои деньги и смыться из этого дома. Мужчина удивленно поднимает бровь и достает деньги, а я облегченно выдыхаю – жмот, хоть одна ложка дегтя. Но все же считаю необходимым объясниться. – Мы с вами договаривались на тысячу, так как ваш район удаленный. Он удивленно смотрит на меня, потом до него доходит, к чему моя реплика и он улыбается, настолько чертовски обаятельно, что я забываю сделать вдох и через пару секунд делаю двойной. – Я удивился, что так мало, – говорит он, а моя внутренняя девочка громко рыдает от того, что этот мужик занят. – А вы далеко живете? – спрашивает он, передавая мне деньги, на долю секунды задержав их в руках, когда я потянула на себя. – На другом конце города, – вымученно улыбаюсь я, и прячу деньги просто куда-то в сумку, потому как сил достать кошелек и аккуратно их убрать, я не нахожу. – В сторону Московского шоссе? – спрашивает меня мужчина, а я с удивлением киваю. – Я сейчас еду в ту сторону, я подвезу вас. – Нет, нет, нет, – отказываюсь я, когда в это время в моей голове прыгает обезьянка, кричащая «дадада» – Мне не сложно, – снова эта улыбка и шаг в мою сторону. Приходится делать усилие, чтобы не сделать шаг назад. – Хорошо, – сдаюсь я, и, кажется, краснею, чего не делала уже последние несколько лет. Александр довольно смотрит на меня и говорит достаточно тихо: – Мне нужно пять минут, чтобы переодеться. Жди меня здесь. И это ощущение неправильности взрывается во мне бурей эмоций. Но я продолжаю стоять и ждать, пока этот восхитительный чужой мужик переоденется, чтобы пробыть с ним наедине в машине не меньше получаса.Глава 2
Александр возвращается минут через пять в джинсах и чертовски привлекательном свитере. Хотя, любая одежда на нем будет чертовски привлекательна. А я перетаптываюсь с ноги на ногу, смущаюсь своих старых сапог, хотя раньше не замечала в себе этих качеств. – Поехали? – спрашивает Александр и открывает мне дверь. Я киваю, выхожу на улицу и вдыхаю морозный воздух. – У вас здесь дышится легче, чем в городе, – решаюсь произнести ничего не значащую фразу. Мужчина улыбается и открывает дверь машины. Я отмечаю, что машина стоит не в гараже, значит, действительно собирался по делам. Меня это успокаивает и одновременно спускает с небес на землю. Мы выезжаем из ворот и чуть не сталкиваемся с подъезжающей машиной. Александр матерится сквозь зубы, сдает слегка назад пропуская машину на территорию, и я в своем окне встречаюсь с гневным взглядом его супруги. Я быстро отворачиваюсь и говорю Александру: – Подбросьте меня до остановки, дальше я сама. Мужчина с удивлением смотрит на меня, хмурится и отрицательно мотает головой. – Если я сказал, что довезу, значит довезу. – Мне кажется, – тише говорю я, – что вашей жене не понравилось, что я еду с вами в машине. И это нормально, – добавляю я, чтобы он не подумал, что я жалуюсь. К тому же я действительно считаю, что это нормально, я бы тоже такого мужика стерегла как зеницу ока. – Мне все равно, что ей нравится, что нет, – говорит он, меняясь в лице. Если нам по пути, почему вы должны мерзнуть на остановке из-за чьей-то придури. Я пожимаю плечами и не спорю дальше. Хотя, мне кажется, мне это аукнется. – Как первое занятие? – меняет тему мужчина. – Хорошо, – улыбаюсь я. – Неужели? – с удивлением спрашивает Александр, – Егор в русском языке, конечно, никакой. Я злюсь. Терпеть не могу, когда родители не верят в своих детей и когда решают за них, что им лучше. – Егор очень смышлёный, ему не хватает немного внимательности и знаний, – говорю несколько жестче, чем следовало бы. – Да? – с удивлением и улыбкой спрашивает меня мужчина. – Да, – отвечаю я и отворачиваюсь к окну. Дальше мы едем молча, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. На следующее занятие я прихожу в некотором смятении, я очень хочу встретиться с Александром и в то же время желаю, чтобы его не было дома, потому что он женат и отец моего ученика. Мне даже думать о нем нельзя. Егор радуется моему приходу и ведет себя общительнее, чем в прошлый раз. Он, кстати, меня и встречает. – А где родители? – спрашиваю я. – Мама скоро придет, а папа работает, – доверительно сообщает мне ребенок, пока мы идем к нему в комнату. Я проверяю домашнее задание, с удовольствием отмечая, что он все выполнил. Хвалю Егора и понимаю, что он очень горд собой. После того, как занятие закончилось, мы спускаемся вниз, где меня ждет уже хозяйка дома. – Егор, иди к себе, – говорит она притворно ласковым голосом, а я своей филейной частью чувствую, что грядет беда. – Алина… – Владимировна, – подсказываю я ей. – Да. В общем, вот деньги и в ваших услугах мы больше не нуждаемся. Сердце предательски екает, хотя это не столь критично лишится одного из учеников, но, как минимум, неприятно. Притом я понимаю, почему это происходит. А еще мне жаль Егора, мальчик действительно способный, и если ему не найдут толкового преподавателя, то загубят все на корню. – Что-то не так? – решаюсь я спросить. Женщина, которая мне, кстати, так и не представилась, поджимает красиво накрашенные губы, и, практически, выплевывает: – Вам слишком тяжело дается дорога к нам. Мы найдем кого поближе. Намек понят. Я киваю, обуваюсь и выхожу на улицу, где практически сталкиваюсь с хозяином дома. Вот уж не вовремя. – О, Алина, добрый вечер, – улыбается он. – Добрый вечер, Александр Сергеевич, – говорю я, даже не пытаясь улыбнуться. – Как занятие? – спрашивает меня, не давая пройти. – Хорошо, Егор молодец, – делаю еще одну попытку просочиться. – Когда следующее занятие? – спрашивает Александр, все так же не пропуская меня. Я поднимаю взгляд, и, хоть и не хочу ябедничать, вываливаю довольно резко: – Никогда. Ваша супруга меня уволила. Повисла пауза, в которую я наблюдаю за кружащимися снежинками, а Александр звереет. – Значит так, вы приходите на следующее занятие, моя жена явно не так выразилась, – цедит он сквозь зубы. Я вздыхаю и в последний момент не выдерживаю и кончиком языка ловлю снежинку. Затем перевожу взгляд на Александра, улыбаюсь и говорю: – Извините, но нет. До свидания, Александр Сергеевич, найдите вашему сыну хорошего специалиста, у мальчика большие перспективы. И, глубоко дыша грудью, выхожу за ворота.Александр
Я провожаю Алину взглядом, чувствуя, как в груди поднимается волна злости. Какого хрена?! В этом доме только я решаю, когда и кого увольнять! Я захожу в дом, хлопаю дверью и прохожу в гостиную, прямо в обуви, оставляя мокрые следы на плитке. Моя дорогая, в прямом смысле этого слова, женушка сидит на диване, забросив ноги на журнальный столик, и попивает дорогущее вино из бокала. Я подхожу, отнимаю бокал и швыряю его в стену. Она приподнимает бровь, усмехается и делает глоток прямо из бутылки. – Кто тебе разрешал увольнять репетитора моего сына?! – стараюсь не рычать, но получается не очень. – Это и мой сын, – говорит, усмехаясь, – неужели тебе нужно ее присутствие в доме? На стороне неудобно трахать? Далеко живет? Так купи ей квартирку поближе, что тебе стоит. – Значит так, – игнорирую ее выпады, – ты ей позвонишь и скажешь, что все напутала. И сделаешь это убедительно, так, чтобы на следующее занятие она была здесь. – Еще чего! – слетает нахальная улыбка, – я не собираюсь унижаться перед твоими шлюхами! – Я перетряс кучу знакомых, чтобы найти толкового репетитора, и не собираюсь терпеть твои истерики. Если ее не будет здесь, ты пожалеешь. Лера щурит глаза и бросает мне с вызовом: – Ударишь меня? – Хуже, дорогая, заблокирую все кредитки и отменю тур на Гоа. Разворачиваюсь и ухожу. – Ты не посмеешь! – визжит она мне вслед. – А ты проверь, – говорю я, захлопывая дверь в кабинет. И пытаюсь вспомнить причины, почему я еще женат? Удобно. Можно не париться с парой на приемы, да и, какой бы сукой не была Лера, она может поддержать разговор. А еще не хочется детей тревожить, хотя наши скандалы наверняка тревожат их больше. Ах да, скандалов не хочу, не в прессе, не дома. Я мотаю головой, включая ноутбук. Слабак.Глава 3
Ева
У меня как раз заканчиваются в школе занятия, когда телефон начинает вибрировать. Бросаю взгляд на телефон и вижу незнакомый номер. Возможно, по объявлению о репетиторстве, или кто из родителей. – Здравствуйте Алина, – слышу противный голос, который я не спутаю не с чьим. Морщусь, но вежливо отвечаю: – Здравствуйте. – Вы знаете, я вчера была уставшей и все напутала, это мы должны были дать расчет репетитору дочери. Вы могли бы вернуться к нам? Знаю, что не напутала. Но почему передумала? Муж надавил? Тогда тем более нет. – Простите, но я уже заняла ваше место, – вру не очень оригинально. – Мы можем и в другое время, – женщина мнется, – понимаете, Егор хочет заниматься только с вами. Это бьет по больному, я не хочу становиться причиной раздора в семье, но мальчик действительно очень активно со мной занимался, и я не хочу, чтобы он вернулся к исходным знаниям. – Хорошо, – отвечаю я, чуть подумав, – я попробую все подвинуть, чтобы мы занимались с Егором в то же время. – Ждем вас тогда в пятницу, – быстро говорит мне и кладет трубку. А я устало вздыхаю и даю себе клятву не вестись на ее мужика. Следующие две недели занятий проходят хорошо. Александр расплачивается со мной, благодарит, желает хорошего дня и уходит. Никаких подкатов и сногсшибательных улыбок. И меня это устраивает, хоть я каждый раз и жду в противовес логике какое-нибудь внимание. Сегодня мы закончили с Егором, но расплатился сам мальчик. – Папа велел вам передать, он задерживается сегодня. Я убираю деньги и не выдерживаю: – А мама? Тоже работает? Егор смеется искренне и по-детски. – Нет, вы что, мама не работает. Но она занята, у нее свои дела какие-то. Я киваю, пребывая в шоке. Хотя кто знает, может у нее в спортзале занятия именно в те дни, когда я занимаюсь с мальчиком. Сегодня ударили морозы, и я прыгаю, стоя на остановке. Правда, согреться это не очень помогает, но все лучше, чем просто превращаться в ледяную статую. Неожиданно слышу сигнал машины, и, повернув голову, вижу машину Александра. – Садитесь, Алина, – открывает пассажирскую дверь мужчина. Я бы и рада отказаться, но замерзла жутко. А автобус сегодня запаздывает. – Здравствуйте, – говорю я, впуская морозную свежесть в салон авто. – Ты совсем замерзла, – переходит на «ты» мужчина, а я его, конечно, не поправляю. – Сегодня морозно, – говорю, улыбнувшись, – но скоро должен автобус подойти. Я у вас немножко погреюсь и отпущу вас, – смеюсь, ошарашенная своей наглостью. – Ну уж нет, – улыбается мужчина, выруливая на дорогу, – я не могу допустить, чтобы любимый учитель сына превратился в сосульку. Он мне этого не простит. Я улыбаюсь, потом до меня доходит. – Ой, Александр Сергеевич, не надо меня домой везти, это очень далеко, я сама! – Алина, давай без отчества, – кривится мужчина, – я себя слишком старым чувствую. – Здесь же не в возрасте дело, – мотаю я головой, – дело в субординации. – Не хочу субординации, – по мальчишечьи говорит Александр и улыбается. Я не выдерживаю и тоже начинаю улыбаться. Что я там внушала себе про «не вестись»? Мы доезжаем ужасно быстро, болтая обо всем. Я рассказываю про своих учеников, отмечаю успехи Егора и затрагиваю тему того, как важно, чтобы эти успехи отмечали и родители. Александр в свою очередь рассказывает мне немного про свой бизнес, про страны, в которых побывал. Хоть он и пытается не проводить денежную пропасть между нами, она все равно ощущается. Я рассказываю, что хочу съездить в Англию, пройтись по местам известных писателей и их героев, а он улыбается и говорит, что все обязательно будет. – Спасибо, – говорю я, когда мы подъезжаем, затем поворачиваюсь к подъезду и хмурюсь. Несмотря на мороз, там тусуется компания местных гопников-торчков. Александр следит за моим взглядом, затем безапелляционным тоном говорит, что проводит меня до кватриры. – Не надо, вы посмотрите, что я прошла и уезжайте, – пытаюсь я отговорить его, потому как ко мне они вряд ли цепляться будут, знают меня, а вот богатого мужика могут и зацепить. – Каким я мужчиной буду после этого? – говорит Александр, помогая мне вылезти из машины. – Я несу за тебя ответственность в данный момент. Пойдем. Я вздыхаю, но иду следом за мужчиной. Мы уже почти заходим в подъезд, как сзади доносится: – О, Алинка папика себе нашла. А, казалось, что не умеет ноги раздвигать. Я пихаю вперед остановившегося мужчину, но сдвинуть гору мышц нереально. – Повтори, утырок? – разворачивается он к моему обидчику. – Александр, пожалуйста, пойдемте, – прошу я мужчину, но он лишь отмахивается от меня. – Че, мужик, проблем хочешь? – спрашивает другой, постукивая пустой бутылкой от пива. И Александр просто бьет его в челюсть, а потом второго, того, который назвал его моим папиком. Остальные бросаются на него, но он успешно отбивается, хотя все же пропускает пару ударов. Я начинаю кричать и в итоге достаю телефон и начинаю набирать полицию. Один из этих подонков замечает это и кричит другим, что пора валить, сейчас здесь менты будут. Они убегают, а я затаскиваю Александра в подъезд, так и не успев набрать 02. Мы молча поднимаемся ко мне, я открываю дверь в квартиру и, зайдя, поворачиваюсь к мужчине. – Что за детское поведение?! Пройти мимо никак было?! Понимаю, что отчитываю взрослого мужчину, моего нанимателя, а он стоит и улыбается. И я замечаю, что у него разбита губа. Хватаю его за руку, усаживаю на кухне на стул и начинаю копаться в поисках перекиси и чего-нибудь противобактериального. – Сидите ровно, – рявкаю я, обрабатываю губу, а Александр морщиться. – Когда дрались, не кривились, – говорю я и дую не рану, чтобы не щипало. И только через пару секунд и под игривым взглядом мужчины, до меня доходит, что я делаю. – Простите, – бормочу я. – Я с вами, как со своими учениками, у меня 10 класс в руководстве. – Я им сейчас ужасно завидую, – усмехается мужчина. Я делаю шаг назад. – Я рану обработала, вам пора. И мысленно прошу его свалить, потому что, похоже, я за себя не отвечаю. – А как же чай? – спрашивает наглец, – мне нужно успокоиться. Поджимаю губы, но киваю и ставлю чайник. У меня очень маленькая кухня, особенно, когда половину ее занимает ОН. – Алин, не нервничай, – говорит мне в спину мужчина, – я тебя не трону. – Я ничего такого и не подумала, – бормочу я, не оборачиваясь, чтобы он не заметил моего румянца и сбившегося дыхания. – Хотя хотел бы, но не буду. Глупо отрицать, что ты мне нравишься, – я упираюсь руками в столешницу, – но ты хороший репетитор, мой сын в восторге от тебя, поэтому усложнять не стоит. – А еще вы женаты, – делаю над собой усилие, поворачиваюсь к мужчине, смотря ему прямо в глаза. Он неопределенно кивает, вроде того, что он сам еще не решил – женат он или нет. – Здесь все сложно, – улыбается он. – Еще скажите, что вы на грани развода, – нервно смеюсь я, – это же коронная фраза всех женатых мужиков. А развестись не можете, потому что дети еще не выросли. Мужчина встает, подходит ко мне, берет меня за подбородок, а сердце в то время начинает биться в два раза быстрее. – Какая осведомленность про женатых мужчин, – усмехается он, проводя большим пальцем по губам. Я дергаюсь, но он держит крепко. – Я много читала любовных романов, – выдаю тихо. Александр смеется и отпускает меня. – Закрой за мной, – доносится уже из прихожей. Сзади меня отчаянно свистит чайник, а я не понимаю, что сейчас было и что теперь делать.Глава 4
Конечно, я очень переживаю перед следующим нашим занятием с Егором, даже на занятии я слегка растеряна, что Егору приходится дважды отвечать на мой вопрос. Я спускаюсь вниз, там меня уже ждет шикарный мужчина с легкой улыбкой на губах. Делаю серьезное деловое лицо, хотя очень хочется наброситься на него, но нельзя, он немножко женат. – Добрый вечер, Алина, – говорит своим шикарным голосом с хрипотцой, – вот деньги за занятие. Бормочу приветствие и благодарность, стараясь побыстрее скрыться с его глаз. – Подожди. Я останавливаюсь, очень боясь, что он начнет обсуждать произошедшее несколько дней. Но, к моему удивлению, он говорит о другом. – Ближайшие 10 дней Егора не будет в городе, они улетают отдыхать, так что занятия отменяются. – А вы? – вырывается у меня, прежде чем я соображаю, что творю что-то не то. Александр улыбается. – А я нет. Такую роскошь как отпуск пока не могу себе позволить. Киваю, думая, какого черта я вообще это спросила. Прощаюсь и выхожу на мороз. Следующие 10 дней я занимаю себя всем, чем только можно – усиленно работаю с ребятами, хожу на все выставки, что проводятся в нашем городе, встречаюсь с подругами, еду к сестре, чтобы повозиться с племяшкой. Но мысли об Александре и том вечере все равно проскальзывают наружу. Я жду, что он позвонит, он же один остается. И, конечно, я откажусь с ним встретиться. Но он и не звонит. И вот наступает день, когда я снова еду заниматься с Егором. Я подготовила отличное занятие, так как все равно думать могла только об их доме. Звоню в ворота. – Кто? – о боже, этот голос! – Добрый день, Александр, это Алина к Егору. – Черт! – слышу в ответ, но ворота открываются, а я в недоумении захожу внутрь. В холле стоит Александр, в домашнем наряде и снова босиком. Похоже, я нашла свой фетиш. – Алина, прости, – говорит он с виноватым видом. – Что такое? – не понимаю я. – Я забыл тебе позвонить. Они остались еще на неделю на Гоа. Я вздыхаю. Дааа, зря тащилась через весь город. Хотя, не зря, посмотрела на виноватого Александра. – Я, конечно, оплачу этот день, мой косяк. – Не надо, – останавливаю его с улыбкой. – Бывает. – Нет-нет, – не желает он ничего слушать. – И такси сейчас вызову. Мужчина начинает через приложение вызывать мне машину, а я стою и не знаю, куда деть руки. – Что ты стоишь? – замечает мою скромную персону Александр, – раздевайся, я тебя чаем напою. – Не стоит, сейчас машина, наверняка, приедет, – пытаюсь я отмазаться от совместного чаепития. Тогда мужчина подходит ко мне, расстегивает мое пальто и снимает с меня. Я вяло возмущаюсь, но он меня не слушает. – Сапоги тоже помочь снять? – спрашивает со смешинками в глазах. – Не надо! – кричу я и быстро разуваюсь. – Сюда такси долго едут, все же район удаленный. Так что придется подождать, – комментирует он, идя на кухню. Мне не остается ничего, как следовать за ним. «Не хватало, чтобы еще жена неожиданно вернулась» – промелькнула мысль, и я улыбнулась. – Ты какой чай будешь – черный, зеленый? – спрашивает Александр, споласкивая чайник. – Мне все равно, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос не дрожал. Мужчина колдует над чаем, а я, пока он стоит ко мне спиной, бесстыдно его разглядываю. Какой же он идеальный, хотя я всегда предпочитала ровесников, но не один мой ровесник не может сравниться с ним, не по фигуре, не по обаянию, не по харизме. По уму, полагаю тоже. Александр наливает две чашки чая, тянется за чем-то в шкафчик и опрокидывает одну чашку на себя. Я вскрикиваю и подскакиваю к нему, он матерится и стягивает с себя футболку. На животе образуется красное пятно. – Нужно чем-то помазать, у вас есть что-то от ожогов? – говорю, разглядывая рельефные мышцы живота. Александр молчит, и я поднимаю глаза. Он смотрит на меня, на то, как я его нагло пожираю глазами и ухмыляется. – Нужна… мазь, – делаю еще одну попытку. Он ставит две руки на столешницу по обе стороны от меня, и я оказываюсь в ловушке. – У меня нет мази от ожога, – говорит он низким с хрипотцой голосом. – Как же так, – бормочу я, стараясь не замечать, что расстояние между нами сокращается, – у вас же дети. Последнюю фразу говорю совсем тихо, понимая, что попала. – Я не слишком хороший отец, – ухмыляется Александр. Я поднимаю на него взгляд. В этом месте я должна была бы его оттолкнуть, возмутиться, напомнить ему и себе, что он женат. Но я ничего этого не делаю. А вот он берет меня за талию и сажает на столешницу, оказываясь между моих ног. – Что вы делаете? – говорю тихо, вроде как в попытке вернуть нам обоим здравый смысл. – А ты не догадываешься? – спрашивает обаятельный гад. Затем резко дергает меня на себя, шипит сквозь зубы от боли, так как я впечатываюсь в обожженную область тела, и, хватая меня за затылок, впивается в мой рот поцелуем – жадным и достаточно агрессивным. Но по-другому и никак, я сама отвечаю не менее жадно и агрессивно. И да, я отвечаю. Более того, из груди вырывается стон, я не могу сдержаться и зарываюсь руками в его волосах, больно их оттягивая, но Александр этого даже не замечает. Его руки блуждают по моему телу, расстегивают пиджак, стаскивая его с плеч. Мои руки в это время изучают его плечи, грудь и спускаются ниже. Он рычит и накрывает своей рукой мою и опускает ее вниз, царапаясь о бляшку ремня. И в этот момент приложение по вызову такси оповещает стандартной мелодией о том, что такси подъехало. Этот звук возвращает меня из мира иллюзий в реальный мир, и я ужасаюсь. Я сижу на столешнице, наполовину раздетая, и расстегиваю ремень отцу моего ученика. Я резко отрываясь от губ мужчины, который за пеленой возбуждения даже не сразу замечает этого, но затем приходит в себя и пытается снова завлечь меня в свою опасную игру. Но я его отталкиваю, спрыгиваю со столешницы и практически выбегаю на улицу, даже не застегнув пальто. Сажусь в такси и запрещаю себе смотреть в сторону дома. А когда мы отъезжаем, мой телефон разрывается трелью звонка. Я знаю, кто звонит, поэтому даже не достаю его. Он звонит 17 раз! А еще приходит куча сообщений, которые я тоже не читаю. И только когда я оказалась дома, позволяю дрожащими руками достать телефон и прочесть сообщения.«Алина, возьми трубку!»
«Алина, бл..ь, возьми трубку!»
«Не веди себя как ребенок»
«Сама напросилась»Не понимаю, к чему последнее сообщение, пока не слышу звонок в дверь, а затем сильный стук.
Глава 5
С меня разом сошла вся краска. Я не знаю, что делать в таких ситуациях, я в них не попадала. Стук повторяется, и, на радость соседям, доносится голос «Алина, открой, твою мать!» Ну не буду же я тут вечно прятаться. Мне на работу, в конце концов, завтра. Делаю глубокий вдох и открываю. Александр стоит в расстегнутой куртке, накинутой на футболку, и в спортивных штанах. Хорошо, хоть в обуви. – Вы зачем приехали? – спрашиваю мужчину. Не хочется разговаривать на лестнице, но к себе впустить я его не рискую. Но он же альфа, поэтому он тупо впихивает меня в мою узкую прихожую и закрывает дверь. Воздуха становится катастрофически мало. – Потому что ты трубку не берешь, как мне еще с тобой поговорить?! – Я не слышала телефон, – вру я и не краснею. Он смотрит на меня, как удав на кролика, а я мнусь в собственной прихожей. В итоге я принимаю решение, что противостоять ему проще, когда между нами расстояние, и прохожу на кухню. Александр идет следом, но не прикасается ко мне. – Как ожог? – спрашиваю, оперевшись спиной на столешницу. – Не знаю, – отвечает мужчина, – я забыл про него. – Значит, все в порядке, – делаю вывод и, честно, неосознанно бросаю взгляд на его живот. Александр скидывает куртку и задирает футболку. Ну, на самом деле все не так уж хорошо, кожа сильно покраснела, как он не чувствует боли, я не понимаю. Отворачиваюсь, достаю аптечку, и вытаскиваю из нее мазь от ожогов. Протягиваю ее мужчине, но тот отрицательно мотает головой. – Сама намажь. – Вы издеваетесь?! – я смотрю на него в упор, ошарашенная от такой наглости. – А ты не издеваешься? – спрашивает меня, иронично изогнув бровь. – Заставляешь мчаться за тобой на другой конец города. Я, между прочим, стар для таких игрищ. Швыряю в него мазь и пытаюсь уйти. – Я не просила за мной ехать, даже наоборот, толсто так намекала, что не стоит, тем, что не брала трубку. Он хватает меня за талию, прижимает спиной к себе и шепчет на ухо: «Значит, признаешь, что специально не брала трубку?» Я пытаюсь вырваться и шиплю сквозь зубы: – Отпусти! – О, прогресс, на «ты» перешли! – смеется мужчина. А я, устав бороться, поворачиваюсь к нему, оказавшись в его объятиях. – Уходи, – говорю тихо, смотря ему в глаза. – Повтори, – требует он, слегка ослабив хватку, перехватывая меня нежнее. – Уходи, – повторяю еще раз, но уже менее уверенно. – Ты этого правда хочешь? – убирает прядь с моего лица. Я сглатываю, млея от такой невинной ласки, и молчу. Хочу сказать «Да, я этого хочу», но язык не слушается меня. Все тело устроило заговор. Он улыбается и тянется к моим губам, а я тянусь руками к его шее, хватаясь за нее как за спасательный круг. Где-то в моем сознании звезды выстраиваются в надпись «Эх, Саша, Саша» Мы слишком долго целуемся, так долго, что мне перестает хватать дыхания. Тогда я отстраняюсь, а Александр, не давая мне возможности передумать, хватает меня под попу, поднимая вверх. И снова морщиться, не чувствует он боли, ну, конечно. – Надо помазать ожог, – говорю тихо. Он отрицательно мотает головой, и на мой вопросительный взгляд поясняет: – Я тебя сейчас отпущу, ты начнешь думать и точно меня выгонишь. Я тихонько смеюсь. – Готов терпеть боль, лишь бы не уезжать? – Готов, – шепчет он, а я спрыгиваю с его рук и беру мазь. – Подними футболку, – включаю я училку. – Сама, – ухмыляется наглец. На слабо решил меня взять? Ладно, не ты один умеешь играть. Задираю футболку, при этом касаясь пальцами необожженной кожи. Александр с шумом втягивает воздух, а я улыбаюсь. – Замри, – говорю, выдавливая мазь на руку и аккуратно размазывая по обожженной области. И хотя я старательно втираю мазь, затылком чувствую, что мужчина не сводит с меня взгляда. И опуская глаза ниже, понимаю, что он явно возбужден. Прекращаю лечение, отворачиваюсь, нарочно медленно убирая мазь в аптечку. Александр подходит сзади, кладет руки мне на талию, опускается губами к шее, царапая меня своей щетиной. – Я старался, Алин, честно. Но это сильнее меня, ты невыносимо привлекательна. Стою, не поворачиваясь, тереблю крышку аптечки, чтобы хоть чем-то занять руки. – Ты женат, – напоминаю скорее себе, чем ему. – А если бы нет? Это единственное, что тебя останавливает? Саша как дьявол, который соблазнил Еву запретным плодом. Он слишком привлекателен, и дело не в мужской красоте, дело в стержне, который есть далеко не у каждого мужчины. Смысл врать? Если я его до сих пор не прогнала с возмущениями? – Да, – отвечаю я, а мужчина разворачивает меня к себе. Я боюсь встретиться с ним взглядом, потому что знаю, что там увижу. – Алина, посмотри на меня, – требует Александр. Поднимаю глаза и смотрюсь в черный омут. Так, наверное, выглядит искушение в чистом виде. – Я тебе уже говорил про жену, – говорит он, водя руками по моим ребрам. – Но ты мне не веришь, что-то придумывать я не буду. Тебе решать, выгнать меня сейчас или разрешить остаться. Так нельзя! Если бы он просто напирал, у меня было бы оправдание, что я не смогла тягаться со взрослым мужчиной, и переложила бы всю ответственность на него. Но он дает право мне принять решение, а я и так нахожусь не в ладах с собой. Я провожу пальцами дорожку от его плеч к груди, чувствуя стальные мышцы. Мне это нравится, мне вообще все в нем нравится. Всегда считала, что для возникновения симпатии люди должны много общаться, иметь общие интересы и быть в одном социальном статусе. А с ним веду себя как школьница, прочитавшая мамины романы с пометкой 18+ Мне не нужно с ним разговаривать, чтобы сходить от него с ума, я с первого взгляда запала на этого мужчину, и сдерживающим фактором всегда являлся тот факт, что он женат. Я окончила школу с золотой медалью, в университете в приоритете была учеба, первый секс только когда я стала совершеннолетней, никому не грублю, не обсуждаю людей, стараюсь не грузить своими проблемами. Я пряничный домик, состоящий из приторных правильных поступков. Могу я хоть раз в жизни поступить так, как хочу? Могу я хоть раз в жизни обжечься, допустить ошибку? Могу я не думать о чувствах других? Не уверена, но знаю, что не могу его отпустить. – Я жду вердикта, малышка, – говорит тихо, не пытаясь соблазнить, хотя вижу, что он сдерживается из последних сил. Я делаю глубокий вдох и ныряю в пропасть, из которой не факт, что выберусь когда-нибудь. Слегка отстраняюсь от мужчины, и поднимаю руки вверх. Он не сразу понимает, что я имею в виду, и только когда я с улыбкой закусываю губу, он пододвигается ко мне и стягивает мою кофту.Глава 6
Встречаюсь с ним взглядом, в котором больше нет нежности, а есть только животная страсть. Я его безумно хочу, тело вопит о необходимости в его руках, губах и того, что ниже пояса. – Ты охренительна, – хрипит Саша, усаживая меня на столешницу. На пол летят ложки, крышка от кастрюли и что-то еще. И это становится начальным аккордом нашей страсти. Он больше не сдерживается, целует меня, одновременно сжимая грудь. – Я готов кончить только от мысли, что меня ждет, – смеется он. Я прижимаюсь к нему сильнее, желая почувствовать его без одежды. Царапаю ему спину ногтями, понимая, что останутся следы, и чувствуя от этого какой-то садистский кайф. – Хочу тебя, – шепчу ему на ухо, после чего он стаскивает меня со столешницы и несет в комнату. По-моему мы только что миновали точку невозврата. Мы вместе заваливаемся на диван, не в силах оторваться друг от друга. Он незаметным движением расстегивает мои брюки и стаскивает их с меня. Приподнимаю ягодицы, чтобы помочь ему, и как только ненужная одежда улетает куда-то в сторону, обвиваю его ногами. Его джинсы становятся таким испытанием для меня, что я непроизвольно рычу и царапаю обивку дивана. Саша стаскивает с меня лифчик, по-моему, просто разорвав его, так и не сумев справится с застежкой. И тут же припадает губами к груди. Я выгибаюсь ему навстречу, а он проводит дорожку поцелуев вниз. Я на секунду прихожу в себя и смотрю, в каких я сегодня трусах. Слава богу, достаточно симпатичных, а не шортах с микки маусом. Да, у меня есть и такие. И даже эпиляция сделана. Саша отслеживает мой взгляд и смеется. – Что? – улыбаюсь я, – я не готовилась. Он вместо ответа целует меня, а я расстегиваю его джинсы, задевая ожог. Чувствую, что он шипит, сквозь зубы, и тут же целую его в шею, переключая внимание. Саша помогает мне с его джинсами, и мы остаемся только в трусах. Так гораздо чувствительнее, и я закусываю до крови губу, когда он прижимается ко мне. – Саааш, – не знаю, то ли прошу чего-то, то ли требую. – Ммм, – доносится мне в ухо. – Скажи! – Что? – открываю глаза и ловлю его взгляд. – Скажи, чего ты хочешь, – требует, запуская руку мне в трусы. Я всхлипываю и выгибаюсь. – Скажи! – рычит мужчина. – Тебя хочу. Саш, тебя! – пытаюсь избавить себя от пытки, хотя смутно понимаю, что говорю. Мужчина резко стаскивает мои и свои трусы, тянется к джинсам, доставая презерватив и разрывая зубами упаковку. Мне кажется, что это длиться мучительно долго, и когда он входит, выгибаюсь от неожиданности и желания. Он на несколько секунд останавливается, давая мне и себе привыкнуть, затем набирает темп. Мы оба слишком заведены, чтобы получать длительное удовольствие от секса, поэтому кончаем мы быстро и одновременно. Саша упирается лбом в мой, тяжело дыша и говорит: – Вот теперь ты моя. Через несколько секунд он стаскивает презерватив и заваливается рядом со мной, притягивая меня к себе. Я думала, что после секса придет раскаяние и стыд. Но нет, только удовольствие и желание никуда его не отпускать. – Мне нужно уехать, – говорит он, поглаживая меня по плечу, – у меня с утра важная встреча, а я в трениках. Я тихонько смеюсь, чувствуя его улыбку, хотя противный голос внутри твердит, что так и будет – секс и уход домой. Я ж просто любовница, и еще неизвестно, на сколько раз. – Ты приедешь завтра ко мне? – спрашивает, целуя меня в плечо. – Нет, – отвечаю не задумываясь. – Я… не могу так. Он кивает, и через пару секунд говорит: – Тогда приеду я вечером. Я улыбаюсь и закидываю на него ногу. Он тут же кладет руку мне на попу, вызывая новый приступ возбуждения и, похоже, не только у меня. – Второго захода не будет, – смеется Саша, – презерватив был только один и тот лежал, по-моему, пару лет. Так что, лежать! – обращается к своему органу. Я смеюсь, приподнимаюсь на локтях, целую его и ухожу в душ, намеренно оставляя дверь приоткрытой. Пока включаю воду, слышу, что он матерится и через несколько секунд влетает ко мне со словами: – Но есть же и другие способы. Я не хочу его отпускать, я как будто свою руку должна отрезать. Но так же понимаю, что не имею на него никаких прав. Перед выходом он целует меня, зарываясь рукой в моих волосах. – Я надеюсь, за ночь ничего не поменяется и ты не напридумываешь ничего себе, – говорит, поглаживая пальцами по губам. Уверенно киваю в ответ, зная, что даже если и напридумываю, то все равно не смогу сопротивляться. – До завтра, – шепчет мне в губы, и я сама тянусь и легонько целую его. Закрываю дверь и глупо улыбаюсь. Какая же я дура! Естественно, что весь следующий день я была сама не в себе, на уроках торможу, в учительской отвечаю не впопад. Вечером притаскиваю домой 2 пятикилограммовых пакета с продуктами, и устраиваю кулинарный праздник на кухне. Саша не звонит и не пишет весь день. Но я надеюсь, что он просто занят, а не динамит меня. Я порываюсь сама ему написать, но не уверена, что это уместно. Да и что я напишу ему? «Ты придешь ко мне?» «Как дела?» «Доброе утро» «Я скучаю» Глупо все это. Я даже не в статусе любовницы, а так, репетитор сына, не сумевшая устоять перед его обаянием. К 7 вечера все блюда готовы и ждут того, чтобы их съели. К 8 я все же ужинаю, одна. К 9 я пихаю мобильный под подушку, чтобы не гипнотизировать его. А к 10 решаю ложиться спать. В конце концов, это был один из вариантов развития событий. И только я достаю подушку, как раздается звонок в дверь. Сердце пропускает удар, я мельком гляжусь в зеркало и открываю. Вот ведь хотела сделать вид, что вообще не думала о нем, но дебильная улыбка от его уставшего вида и бутылки вина, которую он прижимает к себе, начисто выбивают из головы остатки разума. – Я думала, ты не придешь, – улыбаюсь я, снова и снова любуясь им. Саша вместо ответа крепко целует меня, прижимая к себе. – Если бы я даже хотел сбежать, я бы не смог, – шепчет он, задирая мое платье и поглаживая кромку чулок. – Весь день о тебе думал. Я оказываюсь прижатая к стене, вдыхая морозный воздух, окружающий мужчину. – Я скучала, – бормочу я, когда Саша целует меня в шею. Он кусает меня, а я надеюсь, что он не оставит следов, хотя физически этого желаю. – Надеюсь, сильно скучала? – спрашивает меня, приподнимая за бедра и проводя рукой между ними. – Очень, – выдыхаю я. Саша выглядит довольным, как мартовский кот, и, неожиданно, ставит меня на пол. – Лет пять назад я бы сразу потащил тебя в спальню, а сейчас не могу игнорировать запах еды. Я смеюсь и тяну его за руку на кухню. Он изучает количество блюд, затем поворачивается ко мне, заявляя: – Тебе придется помогать мне всю ночь сбросить калории, если не хочешь через год видеть мой отвисший живот. Я улыбаюсь, чувствуя, как в душе разливается тепло от этого его «через год»Глава 7
– Саш, ты ел вообще сегодня? – смеюсь я, глядя, как он уплетает ужин. – Угу, с утра кофе позавтракал, – улыбается мужчина и, уловив момент, целует меня через стол. А я смотрю на него круглыми глазами. – Ты сдурел?! Так и до гастрита недалеко. Мужчина хитро улыбается и отодвигается от стола. – Иди ко мне. С готовностью забираюсь к нему на руки, чувствуя непреодолимое желание касаться его. Он откидывается на стуле назад, закрывает глаза, давая мне возможность его лапать. – Устал? – спрашиваю, прикусывая его за ухо. Он довольно мурчит, затем угукает. Вообще, ощущение сюрреализма не отпускает меня. Шикарный мужик, олигарх, женатый олигарх сидит на моей кухне, ест запеченную курочку и рассказывает мне, как прошел его день. Но мне хочется думать, что я в параллельном мире, где все это не выглядит бредом. Саша открывает глаза и улыбается. Я не пойму, чему конкретно, но улыбаюсь в ответ, потому что мне кайфово. – Я тебе говорил, что отныне ты моя? – спрашивает меня, блуждая руками по телу. – Говорил, но как-то неубедительно, – язвлю я. – Не убедительно?! – Саша поднимается со стула, хватает меня и закидывает на плечо. Я визжу не столько от того, что боюсь упасть, а скорее потому, что не ожидаю от него такой прыти после ужина. Мужчина скидывает меня на диван, заваливаясь на менясверху. – Значит, буду убеждать, – говорит он, задирая мое платье. Я приподнимаюсь на локтях и смеюсь. Он начинает расстегивать рубашку, но я останавливаю его. – Подожди! Это же сексуальная фантазия всех женщин. Он в изумлении смотрит на меня, но останавливается. Я на коленях подползаю к нему и медленно, пуговица за пуговицей расстегиваю рубашку, и безумно завожусь с каждой преодоленной пуговицей. Затем стаскиваю ее с его широких плеч и, не удерживаясь, кусаю за оголенное плечо. – Какой же ты… – не могу подобрать слов. – Какой? – ловит мое лицо Саша и покрывает его поцелуями. – Идеальный, – выдыхаю я в тот момент, когда мужчина заваливает меня на диван. Сегодня мы действуем медленнее, ленивее, получая кайф от каждого прикосновения, каждого поцелуя и каждого стона. Правда, в конце мы все же срываемся и чуть не ломаем диван, точнее в финальной точке там что-то внутри трескается, а мы оба смеемся. Я не спрашиваю у Саши, останется он или нет. Мне кажется, это негласное правило хорошей любовницы – не оставлять мужика на ночь. Но Саша выходит из душа в одном полотенце на бедрах, заваливается рядом со мной, пихая меня бедром, и смотрит абсолютно безумным взглядом. – Я хочу тебя съесть, это нормально? – спрашивает он. – А я думала, я одна такая, – тихонько смеюсь и кладу голову ему на плечо. И терплю, не спрашиваю, когда он уйдет. – Ты во сколько встаешь? – спрашивает меня мужчина. – В 7, – говорю и поднимаю голову. – Разбудишь меня? – проводит пальцем по губам. Стараюсь не выдать эмоции, но по его глазам вижу, что покер фейс – это не мое. Поэтому просто киваю и целую его. – Ты снимаешь квартиру или это твоя? – неожиданно спрашивает мужчина. – Снимаю, – снова кладу голову ему на плечо, – я подумала, что в 25 лет девочке лучше жить отдельно от родителей, и вот уже как три месяца я хозяйка этой милой норы. Саша прижимает меня к себе и сонно бормочет: – Я тебе сниму поближе квартиру, и побольше, – и сладко зевает. Поднимаюсь на локтях и щипаю его за сосок. – Ай! – вскрикивает мужчина, с которого разом слетает сон. – А, может, сразу купишь? Что мелочиться-то? Саша укладывает мою голову к себе на плечо, не смотря на мое сопротивление, и смеется. – Вот угораздило же связаться с сильной и независимой! А подарки-то тебе можно дарить? Вырываюсь из хватки и смотрю ему прямо в глаза. – Можно, но соразмерные по цене с теми, что я могу подарить тебе. – Приехали, – бурчит мужчина, – в ресторане тоже сама за себя платить будешь? Улыбаюсь ему. – Неа, поесть за чужой счет я не против. – Ничего, – снова силой укладывает меня и еще накрывает одеялом с головой, чтобы возмутиться не могла, – выбью я из тебя эту дурь. Все следующие дни мы не видимся, а только переписываемся.«От работы кони дохнут».
«Не поверишь, от воздержания тоже, но не могу, прости».
«Эх, пропадет мой эротичный наряд. А хочешь, пришлю тебе фото?»И, не дожидаясь ответа, отправляю.
«Твою мать! Теперь совет директоров думает, что я возбуждаюсь от их графиков».
«Мне кажется, я начинаю ревновать к этим графикам».
«Можешь расцарапать мне спину, когда я до тебя доберусь».
«Когда ты до меня доберешься, я сделаю коррекцию ногтей, и царапаться будет нечем».В итоге, до приезда его семьи мы больше не видимся. Наступает день, когда я снова иду к Егору на занятия. Только сегодня я волнуюсь больше, чем в первый день, боюсь, что все эмоции при виде Саши будут отображены у меня на лице. Саша предупредил, что он сегодня сможет уйти рано, так что к концу занятий должен появиться. Егор встречает меня в дверях, радостно переминаясь с ноги на ногу. Его матери, слава богу, не видно. – Как отдых? – спрашиваю мальчика, рассматривая его с улыбкой. – Отлично! – улыбается Егор, демонстрируя контраст между белыми зубами и загаром. – Как в школе наверстывать будешь? – подкалываю пацана. Тот лишь неопределенно отмахивается. – А я читал книги, когда был на Гоа, – говорит с гордой улыбкой. А я удивляюсь и радуюсь одновременно. Мы начинаем заниматься, и мои страхи по поводу того, что мы вернемся к началу из-за большого перерыва, пропадают. Он действительно быстро схватывает все и видно, что старается выполнять все задания. – А у нас олимпиада в школе через месяц, – говорит скромно. – Попробуй тоже сходить, – уверенно говорю ему, – конечно, на победу ты вряд ли пока можешь рассчитывать, но как минимум проверишь свои силы, и у тебя будет цель, чтобы усиленно заниматься. К тому же мне кажется, что шансы у тебя очень неплохие. Мальчик с улыбкой кивает, а я слышу, как открывается дверь в комнату, и мне даже не нужно поворачиваться, чтобы узнать, кто вошел. Сердце начинает бешено колотиться, а на губы так и просится довольная улыбка. – Привет, как занятия? – спрашивает он у Егора и, поймав мой взгляд, добавляет своим охрененно сексуальным голосом, – добрый вечер, Алина. – Здравствуйте, Александр Сергеевич, – говорю я, стараясь, чтобы моя улыбка выглядела профессионально. Саша заглядывает к нам в учебник и, незаметно для Егора, поглаживает мою спину. И я просто схожу с ума от этого простого жеста. – Пап, Алина Владимировна сказала, что я могу попробовать пойти на олимпиаду по русскому через месяц, – гордо и возбужденно сообщает Егор отцу. – Серьезно? – мужчина переводит взгляд на меня, – мне кажется, вы спешите. Ты только из двоек выехал, попридержи коней. Мои возбуждение и радость в миг исчезают, а на смену им приходит злость, глядя на то, как с лица Егора сползает улыбка. – Ну ладно, занимайтесь, я вас после занятий внизу жду, – подмигивает мне Саша, а я стискиваю зубы, чтобы не сказать все, что я о нем думаю. Мужчина закрывает дверь, а я поворачиваюсь к погрустневшему мальчишке. – Егор, я не согласна с твоим папой. Он же не присутствует на занятиях и просто не знает, насколько ты целеустремлен и трудолюбив. И прогресса он не видит, потому что далек от занятий. А я знаю, что говорю, поэтому, пробуемся попасть. Мальчик кивает, но я вижу, что он все равно расстроен. Поэтому конец занятий получается скомканным и не очень удачным. Я прощаюсь с Егором и спускаюсь вниз, где меня уже ждет его отец. – Александр Сергеевич, мы можем поговорить наедине? – говорю серьезно, без намека на флирт. Но Саша все равно расценивает это по-своему, и с улыбкой предлагает пройти мне в кабинет.
Глава 8
Александр
Я жду Алину, как явление Христа народу, еле удерживаюсь, чтобы под каким-нибудь предлогом не забрать ее из комнаты Егора. И когда она вся серьезная, спускается вниз и предлагает уединиться, я от радости и предвкушения чуть ли не прыгаю. Пройдя в кабинет, я закрываю дверь на защелку, и сразу прижимаю Алину к стенке. – Стой! – неожиданно останавливает меня строгая учительница, – нам действительно нужно поговорить. Мой член ни разу не согласен с этим, но я делаю над собой усилие и отступаю. Я ж взрослый, серьезный мужик, вроде. Присаживаюсь за стол, предлагая Алине присесть напротив, но она игнорирует мое предложение, подходя ко мне. Затем берет какой-то толстенный справочник, лежащий у меня на столе, и хреначит им меня по голове. – Ты сдурела?! – рычу я, потирая голову. – Больно все-таки! – Не больнее, чем Егору, когда собственный отец называет его ни на что не способным лузером. Ясно. Вздыхаю и смотрю на Алину, в ожидании продолжения. – Я только дала ему понять, какой он молодец, а это действительно так! Предложила ему цель, к которой он будет стремиться и усердно работать, а потом приходит дорогой папочка, который говорит «ты не сможешь!» Девчонка зло смотрит на меня, а я понимаю, что я, наверное, идиот, но мне нравится, как она меня отчитывает. И главное за что! Не за то, что не приезжал все эти дни, не за то, что не решаю проблему с женой, а за моего ребенка. И в чем-то она, наверное, права. – Хорошо, Алина, я понял. Не лезу больше в ваши занятия. – Не хрена ты не понял, – бросает в меня какую-то папку, – ты должен поддерживать сына! Он у тебя молодец, но не хрена не уверен в своих силах, и теперь я знаю, почему. Поднимаю руки, показывая, что капитулирую. А в голове крутиться одна мысль – я ее хочу. – Хорошо, Алин, я буду стараться. Так лучше? Кивает. – Давай мои деньги за занятие, и я поехала. – Хорошо, кошелек в холле, пойдем? Кивает и встает, медленно идя к двери. Тогда подскакиваю к ней, прижимаю ее к стене, закрыв рот, чтобы не начала возмущаться и задираю ее платье. Алина возмущенно извивается, даже пытается меня ударить, но я перехватываю ее руки, обездвиживаю и целую в шею, мечтая сильно укусить. – Моя строгая учительница, – шепчу ей в ухо, – как же я скучал по тебе. Алина дергается в попытках освободиться, а я понимаю, чтобы дальше действовать, нужно какую-то руку освобождать. Поэтому убираю руку ото рта, и сразу слышу: – Ты охренел?! Ну-ка, отпусти меня! – Неа, ты забыла, ты моя? – говорю, получая неимоверный кайф от ее красноречивого выражения лица. Раньше, вроде, таких наклонностей за собой не замечал. – Саша, я тебя убью, – зло говорит мне Алина, а я запускаю руку к ней в трусики, понимая, что она тоже безумно возбуждена. – Только после секса, хорошо, малышка? – бормочу не связно, и слышу ответный стон. Расстегиваю ширинку, отпускаю руки Алины, которые тут же обвивают мою шею, отодвигаю ее трусы и вхожу, не забыв о защите. – Саааш, – всхлипывает Алина, – я соскучилась. В ответ крепко целую ее. В момент кульминации Алина не сдерживает стон, и я глушу ее крик своими губами. – Ты животное, – шепчет мне с улыбкой моя девочка, практически вися на мне. – Я знаю, – говорю ей.Алина
Из кабинета мы выходим с максимально деловым выражением лица, а я ужасно боюсь наткнуться на Сашиных детей или, не дай бог, жену. Саша провожает меня до двери, шепнув на прощание «созвонимся», а я выхожу на мороз и пытаюсь перестать анализировать. Я уже перешла грань, когда начала спать с женатым мужчиной. Поэтому выстраивать моральный принципы, по типу, где я могу заниматься с ним сексом, где нет – глупо. Через день, после работы я чувствую головную боль и першение в горле. С ужасом мерю температуру, чтобы констатировать, что я заболела. На следующий день с утра вызываю врача, который выдает мне целый список лекарств. С сожалением вспоминаю те времена, когда бабушка лечила меня медом и лимоном. Но лечиться надо, меня ждут дети, особенно один, папе которого я пишу сообщение:«Привет, не смогу прийти к Егору, заболела».
«Привет, сильно? Врача вызвала?»
«Вызвала, поставила стандартный ОРВИ. Выписала кучу лекарств, как температура спадет – дойду до аптеки и начну лечиться».
«Не ходи никуда, я все привезу. Пришли мне список».
«Не хочу тебя заражать, сама справлюсь, супермен».
«Не глупи, зараза к заразе, как известно… Жду список, в 6 буду у тебя».Какое-то время колеблюсь, потом решаю побыть слабой женщиной и отправляю Саше список лекарств. Ровно в 6, как по часам, Саша появляется у меня в квартире. И первым делом лезет целоваться. – С ума сошел?! – хриплю я. – Я не против поболеть рядом с тобой, – смеется мужчина и целует меня против моей воли. – Здесь все, что было написано. Я улыбаюсь, хоть и понимаю, что он сейчас уйдет. Мне чертовски приятно, что этот мужчина сделал крюк, только для того, чтобы привезти мне лекарства. Но, к моему удивлению, он разувается, скидывает куртку и, улыбаясь, идет готовить ужин. Я ничего не спрашиваю, просто наблюдаю за ним и млею. – Алин, – говорит мужчина, нарезая мясо, которое сам привез, – я подумал насчет того, что ты мне говорила про Егора. Я напрягаюсь. Как-то не готова я сейчас к этому разговору. Тогда я была злая, под эмоциями, а сейчас навряд ли найду в себе силы отчитывать мужчину, который приехал ради больной меня на другой конец города. – Наверное, ты права. Я действительно редко говорю ему, что он молодец. Да кого я обманываю, – усмехается, – никогда. Я подхожу к нему, обнимая его сзади. – Я хреновый отец, да? – Саша поворачивается ко мне, смотря прямо в глаза. Я отрицательно мотаю головой и улыбаюсь. – Самая большая проблема у детей с родителями – не умение разговаривать. Егор очень умный мальчик, с хорошей памятью, но слабо мотивирован. Ты же руководитель, предложи ему съездить с тобой на работу, расскажи, как все устроено. У него загорятся глаза, он захочет, как ты. А сейчас он не хочет, потому что для него ты сейчас человек, все время пропадающий где-то. Он логически еще не соотносит, что все, что у него есть, благодаря твоему трудолюбию. Замолкаю и мысленно даю себе оплеуху. Кто мне вообще разрешал лезть в его семью и их отношения? – Прости, Саш, – добавляю, отворачиваясь, – я лезу не в свое дело. Мужчина на какое-то время замолкает, затем закидывает мясо на сковородку и поворачивается ко мне. – Да нет, Алин, все ты правильно говоришь. В детей мало вложить деньги, нужно вкладывать душу, а свою я, похоже, где-то пропил, – горько усмехается он. Я снова встаю и обнимаю его. Мне не хочется видеть грусть в его глазах, понимая, что я уж точно не тот человек, который может ему помочь. – Понимаешь, как бывает, – прижимает меня к себе Саша и кладет подбородок мне на голову, – вот вроде у меня есть все данные, чтобы быть счастливым – семья, дети, несколько предприятий, куча денег, миллион возможностей, а счастлив я впервые за долгое время здесь, на этой маленькой кухне. Улыбаюсь, потому что мне приятно. Неправильное чувство в данной ситуации, но ничего не могу с собой поделать.
Глава 9
– Я все думаю про Егора, – говорит мужчина, отправляя в рот новую порцию мяса. – Я не замечал в нем потенциала. Мне кажется, он безынициативный, вечно только играет в компьютерный игры, ничем не увлекается. – Он на Гоа читал книги, Саш, на Гоа! Лично я бы не стала там ничего читать. Саша хмыкает и добавляет: – Это все твои флюиды, ведьма! Я кидаюсь в него салфеткой и продолжаю: – Тут же главное заинтересовать. Ты сам предлагал ему что-нибудь поделать, вот прям мужское, чтобы вдвоем? Я не знаю, рыбалка, спорт какой-нибудь, тир? – Мы с ним ходили в тир, – кивает головой, – когда ему было лет 6. Я улыбаюсь, разводя руками. – Я подумаю, – уже более серьезно добавляет мужчина, – может мы, действительно, поищем точки соприкосновения. Меня больше пугает Настя, копия своей мамаши. И на словах про жену я вижу на лице мужчины отвращение и раздражение, которые во мне, вопреки здравому смыслу, вызывают радость. – Саш, не пойми неправильно, я сейчас не как твоя любовница интересуюсь, а просто как непонимающий человек: зачем ты с ней? Если она тебе так ненавистна? – С Настей? – смеется Саша, пытаясь шуткой уйти от ответа. Затем, помолчав, все же произносит: – Я так привык. В моем случае жена – это не любовница и друг, это статус. Ты можешь не верить, потому что я сейчас буду говорить то, что обычно говорят все женатые мужики, но я с ней не сплю уже пару лет. Конечно, у меня появляются любовницы, я все же мужчина, но вот она не вызывает у меня никакого желания. А последние лет 7 мы разговариваем только по деловым вопросам – о деньгах, приемах, детях. Я в прошлый раз даже опешил от твоего вопроса, как прошел мой день. Привык так-то, что всем все равно. А по поводу статуса, это действительно удобно. Можно отшить неугодных баб, типа, я женат. Можно задобрить партнеров по бизнесу – приходите к нам на ужин с женой. Это как определенная константа моей жизни, которая с каждым разом только больше выбешивает. Саша посмотрел на меня, наклонив голову. – Это неправильно по отношению к тебе. Я помотала головой. – Я знала, на что иду, когда стала встречаться с женатым. И до сих пор считаю, то, что мы делаем, это ужасно и аморально, и мне еще воздастся за это. Саша смеется, вставая со стула. – Ты помнишь, что тебе нужно пить лекарства? Отрицательно мотаю головой и с улыбкой наливаю стакан воды. – Как же ты без меня будешь все правильно принимать? – Я буду стараться, – засмеялась я. Мужчина прижимает меня к себе, целуя в висок. – Я останусь у тебя, если ты не против. Конечно, все мое нутро радостно приветствовало его слова. Но голос разума негодует. – Как ты объяснишь семье, что ты не ночевал дома? – спрашиваю я, пытаясь не поддаваться его блуждающим рукам. – Никак, им плевать, где я и во сколько вернусь, – тихо, как будто это норма, отвечает мужчина, целуя меня в шею. – Ты можешь заразиться, – делаю еще одну попытку. – Отлично, будет официальный повод проваляться с тобой в постели весь день. Мои аргументы кончились. Неделю я исправно лечусь. Саша приезжает почти каждый день, и еще дважды остается у меня. У него, видимо, здоровье богатырское, потому что он не заболевает. Но я тоже стараюсь активировать свой иммунитет, потому как меня ждут ученики, и особенно один, к которому я как раз направляюсь. Саша еще с утра предупредил, что у него очень много работы, и он не успеет приехать к нашему занятию. Я, конечно, огорчилась, но не сказать, что сильно расстроилась. Мы и так всю неделю проводили непозволительно много времени вместе. Дверь мне, неожиданно, открывает жена. Я уже и забыла, что она есть в их жизни, и возвращение в реальность не очень приятное. Но я ж профессионал. – Добрый вечер, – по-деловому улыбаюсь я. Она ничего не отвечает и сверлит меня взглядом, когда я поднимаюсь по лестнице в комнату Егора. Жопой чую, что-то грядет. Егор занимается усердно, затем, по секрету, рассказывает мне, что они с папой на следующей неделе поедут на тюбингах кататься. Я улыбаюсь, чувствуя, как в душе расцветает счастье. – А Настя? – спрашиваю Егора. – Она сказала, что она с друзьями поедет, – отмахивается мальчишка. Ну, ничего. И к ней найдет подход, если будет стараться. Занятие заканчивается, и я спускаюсь в гостиную, где застаю хозяйку дома, попивающую Мартини. – Занятие закончилось, – говорю я, в ожидании оплаты. – И? – спрашивает меня уже достаточно пьяным голосом. – Вы мне оплатите или попросить Александра Сергеевича перевести? – спрашиваю, желая поскорее сбежать. Женщина смеется, наигранно и как-то обидно. – Я думаю, мой дорогой муженек, и так немало на тебя раскошеливается. Я вся напрягаюсь. – Что вы имеете ввиду? – спрашиваю, хотя прекрасно все понимаю. – Ты что, думаешь, что ты у него одна такая? Да он пачками таких как ты трахает. Наиграется и бросит, и вернется ко мне. Так всегда было и будет, смирись, шалава. – Я не вижу смысла с вами больше разговаривать, – я краснею, но скорее от злости, а не от стыда, и ухожу. Выхожу на улицу и чувствую, как у меня щиплет глаза от застывших в них слез. А собственно, все она верно сказала, всегда будет так – она жена, а я шалава. И всегда он будет возвращаться домой, а я буду жить его жизнью, зависеть от его свободного времени и прятать от всех друзей и знакомых. Я очень на него запала, наверное, даже влюбилась. Но мне всего лишь 25 лет, я не хочу очнуться через пару лет одной и с убитым желанием видеть кого-то в своей жизни. Даже если в их семье все действительно так, как обрисовывает Саша, он сам сказал, что ему так удобно. А мне нет. Нужно отрезать больную руку, и сделать это сейчас. Я достаю в автобусе телефон и пишу сообщение:«Я больше не смогу заниматься с Егором, и с тобой у нас все кончено. Спасибо за все и прощай».Понимаю, что получается пафосно и так, как будто я ломаюсь и чего-то требую. Я знаю, как отреагирует Саша, и точно, тут же поступает от него звонок. Я сбрасываю и набираю своей сестре: – Танюш, можно я сегодня к тебе приеду и переночую? – Что случилось? – спрашивает проницательная сестренка. – Ничего? – стараюсь улыбнуться, и радуюсь, что она не видит моего оскала. – Соскучилась. – Приезжай, жду, – коротко отвечает Таня. Конечно, она не поверила, но знаю, что если я не захочу рассказывать, она не будет спрашивать.
Последние комментарии
5 минут 33 секунд назад
1 час 34 минут назад
2 часов 30 минут назад
1 день 46 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад