Эклектика смыслов. Стихи [Анна Андреевна Гуенкова] (fb2) читать онлайн

1

 Разбуди меня, Господи,

 покажи свою истину.

Расскажи мне о космосе,

и о следующих жизнях…

Объясни, с кем быть искренней,

научи меня радости,

и избавь от наивности.

Распознать научи меня:

зависть, хитрость, предательство,

помоги верно действовать,

вопреки обстоятельствам.

Разреши мне любимой быть,

и не ждать одиночества,

никогда не хотеть курить

и по имени-отчеству

пусть меня не зовут друзья,

дай им всё, что им хочется!

И позволь мне уйти к тебе,

не пугаясь всех образов,

научи меня жить во тьме,

покажи им всем, Господи:

если чувства – от сердца…

то затянется бездна,

то затянется бездна.

Весь секрет мироздания

дай принять душе с легкостью,

и прими покаяние,

моё, если не поздно.

2

Водку и алмазы ей подавали позавчера. Однообразные вечера.

Лениво натянет колготки, малиновые… и уйдет – в лес.

Дева-космос на каблуках. Это из будущего.

А я продолжаю дышать, и узнаю скоро о многом…

Новейшее в мозгу бацает!

Цифры – подсказками! Прямое: по рации…

Вербная тайна! Верую, верую! Спотыкаться нельзя – только порхать.

И тысячи мотылей из меня – в разные стороны! А после фламинго выпущу.

Но дождь не покажет закат им, они не станцуют.

Галактики померещились…

Я ни о чем не скажу. Просто, всё скроется в воздухе.

Ну-ка , лови, водку и алмазы! Бросаю все сразу – тридцатому августу!

3

На меня не равняйся, я создана

греть своих и чужих неосознанно.

В этом тайна моя сакральная, —

с виду: бешено-карнавальная!

Всё равно, ты не сможешь исповедь

превратить, или вскрыть и высмеять,

будто тихий мой триллер памяти…

И тебе помогу я выбраться,

если падаешь слишком быстро,

если сыплются уже искорки,

если низко и ниже низкого.

Просто свет это не иллюзия,

он сильней, явственней, осознанней,

он у каждого в сердце музыкой,

зазвучит, позовёт, разбудит.

Аюрведические сны

1

Аккуратно спускаюсь в новое…

Все фиалки ещё не собраны,

и не высвечены оттенками

фиолетового молчания…

Я иду, опираюсь о стенки,

то ли вверх, то ли вниз – по лестницам.

И на каждой ступеньке – радуга

от шагов моих – пересветами…

откровенья сочатся ладаном,

перемешанным с влажным воздухом

и я им уже мягко схвачена,

я дышу и сливаюсь с бархатом

самых чувственных ощущений…

…исцеляется каждый атом,

начинается превращение.

2.

Нет молчания городам…

Сердце –  дюймами,

души – пятнами.

Закипающий я вольфрам,

(переплавили, перепрятали)

Мне бы плюхнуться в небеса!

Горизонта черкнула линии,

терпко ноги потом лизал

бронзовеющей охрой – иней.

3.

Терракотовый трэш! Флешмоб:

без понтов и без наказания.

Сливой синей – инфаркт трущоб,

инфантильно не замерзаю я!

Как ракета, ворвался год,

антисветом обезображенный,

ток: в поток отравленных вод

надо действовать тихо, слаженно.

Освежусь темнотой, возмужав,

перекроюсь светом закадровым,

и приму возгорание жабр,

ихтиандр растёкся надвое..

4

Зелень гонится вслед

колёс…

Крутится на руке

мой уроборос…

Всё вокруг пёстрое,

апрель врос в меня

ароматами броскими!

В автобусе пахнет клюквой,

слух режет от мата водил,

из сансары меня выводи

осязанием…

…едем на Юг!

Сакральное

Июль, я скитаюсь на лонге,

июль нам с тобою – тридцать!

А я всё качаю ноги, и плечи и ягодицы…

А может вообще – испариться?

Иногда, мне кажется, я реинкарнация Сарасвати…

И поэзия во мне клубится

то ли дымом, то ли нирваной…

И я чую – ещё мне искриться,

ещё воевать словами

своих собственных лиц и мыслей…

 Меняться, любить, кружиться

и даже: крушить границы!

Ведь я не могу закрыться,

толкает сейчас интуиция:

с душами наговорится!

Потом наблюдать, что твориться…

  Молитвой сумею укрыться,

и за каждого помолиться…

Было мне суждено родиться,

чтобы мир пробудить стихами,

я люблю этот мир, я птица!

Я пространство: в папе и в маме!

***

Полнолуние вгрызается в нервы,

черни цвет напоследок – залпом!

Ну а боль, где-то глубже, в корне.

И, по сути, рубашка спрячет

знак отличия, тот что круче.

Сверхчувствительны чародеи.

Просветленны самоубийцы.

Ну, а я не кошу под фею,

и не думаю застрелиться.

Так, вплываю в ночное соло,

принимая уединенность…

фарс по улицам расфасован,

и местами подснят на пленку.

Реагирую на детали,

забывая о равновесии,

переглядки и жгут, и бесят!

Так рискованно и фатально

помечаю моменты вихрей,

тех, что носятся в теле змейкой,

и начнется запрет на смелость,

затуманится, но не стихнет

ночи жуть – на пустой скамейке.

Коктейли раздумий

Мешаю коктейли, клубнику со специями,

немного льда добавляю сверху

и расставляю на барной стойке,

на темно-синей, в бокалах стеклянных.

Один высокий – в нём сок из манго,

цвет получается бледно-розовый…

Томится жидкость живительная -

её я выпью, рано или поздно.

Второй бокал, как срединный путь –

он очень яркий, с малиной, розовый,

я отопью от него чуть-чуть,

чтобы слегка обладать гипнозом.

У него форма с названием «рокс»,

и сверху напитка немного пены…

как море в волнах – уроборос,

у меня на руке зашевелится.

А я замешиваю ещё коктейль,

в нём освежающий тропический вкус:

немного грейпфрута, кусочки персика,

его изобилием обольюсь, и расцвету,

в жизненной музыке, ожидая первенца…

По картинам Ромейн Брукс

Ягненок на сером фоне,

тучи хотят выпустить чувства,

облить  ледяным дождем.

Смотрю на маникюр свой —

оттенок болотный,

очень актуален

в этом сезоне….

Зима пришла раньше,

снежная-снежная.

Ягненок на ранчо

впадает в бешенство…

А я проникаю

в декаданс Ромейн Брукс.

Каждый портрет —

 пантомима печали,

серый – эмблема тоски.

 Долгий символ

картин о молчании…

Вампирический сплин

лунных дам обвенчает

 с худобою души,

не смотри , не люби…

 я себя отключаю.

Индиго

Привлекательно синий —

как аквариум полный медуз,

как цвет ауры индиго,

сильно-сильно чувствуется пульс…

Душ неон – насыщенно красивый.

Время мига:

глубиною чувств

скользит,

сердце мне массируя.

Василёк блестит

правду-простоту символизируя,

беспредельный мой космический магнит.

***

Возраст делает из людей дураков

А я специя, и от меня задыхаются.

Лунную сонату по клавишам играют,

пьют водку и улыбаются.

Молчу или каюсь я,

на странности мои откликаются,

предатели не меняются,

любимые остаются.

А блюдца бъются!

Люди пытаются

вклиниться в абсолют!

А нужен всего лишь уют,

но сегодня – не узнают,

Fuck you, просто fuck you....

....музыкой....

***

Я пока что молчу…

не читаю всем вслух,

вдруг за мною пойдут,

вдруг услышат, поймут?

и тогда будет бунт!

Если души проснутся,

они тут же сбегут —

из лощёных уютов,

от слащавых и дутых,

от безнравственных

флудов,

ведь очнуться так круто,

ведь очнуться так круто!

Не поможет ни Будда,

и ни йога, ни чудо,

только мысль: почему так?

в странном импульсе утра…

***

От тебя пахнет кровью. Я ночую на камне,

мимо – прошлые жизни, как с родными прощаюсь!

Не убить бы себя до конца.

Мои руки немеют, а душа в галереях,

просто: впившись в саму себя,

цепенеет!

И я вижу начинку всех дворов-закоулков,

ты похож на придурка, и в глазах все темнее…

я тащусь с Микки Рурка и тащу эпопеи!

Не тупи, срежем время, это дни-карусели,

мы на грубость подсели, тебя прёт от веселья!

Я декабрь намажу, пусть он будет лимонный.

Ощути без ремикса – мякоть кислую в форме:

отречений и смеха, дураков в водолазках…

Коврик черного цвета, повториться опасно.

Селфи мозга

Ну смотри теперь

на ее плешивые волосы…

Это опиум, бэль,

фиолетовая реставрация образа!

И накинет на глаза тени…

погуще, излишне,

перестанет в атмосфере

искривляться и выживет.

Это, видимо, уже шаги не считает,

берёт авангардной поступью,

паника лакирует смех – истязаньем,

суета остается после…

И куда свалить во избежание близости?

Чужой лепет пройдет в финал,

хоть облизывай!

А Чикаго в огне! Ей протезы бы —

душе моей, всей в агрессиях!

Будь иллюзия понаглей!

Стухни резанной…

Ну а голос внутренний —

это голод в комплексе,

и запудрить бы горло, горло… чем то остррым!

И сейчас уже: светодиодный космос,

репетируются чудеса… селфи мозга!

Оживление

Как было классно и сердце клацало!

И солнце разное, врывалось радугой!

Менялись образы, меняла голос свой,

покрасив волосы,снимала майку,

 ныряла, верила – до самых судорог,

что буду первая и не распутаешь!

Мои сомнения бились безумием!

И порох в перьях…Врезалась в сумерки!

Чумой насыщенной жгла вдохновение,

не от гашиша шло потепление!

"Пацанка" грубая кромсала будни,

целуя в губы первоманс утренний!

И чую чертится мой грандж оранжевый!

Его я хапнула однажды – жабрами!

Схватив абстракцию любви пожамканнной,

смешалось всё. Открылась шамбала…

***

Эта новая пустота по другому осознанна вроде.

Переломанная доска – людям под ноги в переходе…

и расчерченный тротуар их этюдами недосмыслен,

я ж чуть тронутая вуаль тёмной бархатной мистики:

здесь замешан чудовищный пульс

 моей собственной пред-агрессии.

С невиновностью разберусь —

разбегаясь без равновесия.

Это только тогда дышать,

если гланды давно охотились —

голосами заублажать

синевато-лиловые лотосы.

Неоновые эскизы

1

Флюоресцентной лампой сумрака…

синим неоном настроения —

я назову себя.

Я становлюсь: долготерпением,

потоком мерцающим,

таинственным вечером,

я выбираю браслеты и свечи,

пусть наступает весна,

кланяюсь бесконечности!

2

Галаграфическая жизнь трясётся образами

и каждый новый магазин: нацелен в космос,

приобретаются с витрин цветные кубики,

я остаюсь непримирим. Я пилигрим —

никем не узнанный.

3

ЛасВегас цвёл,

 а сердце – в лабиринтах…

Давление бацает,

и плёнками – Христос.

Искусственным искусством мы помазаны!

И сколько душ сегодня не спаслось?

Роняю, обретаю и потворствую,

спасаю, угасаю, и живу!

И бесится седьмая превосходная,

ночующая на плаву…

Ей двигаться и красть немного воздуха,

и впечатлять по капле ветер мой!

Оступишься, исчезнешь неосознанно,

июльский дождь польётся за тобой…

***

Как выглядит облако дыма

когда идёшь понарошку?

Когда ищешь её, ранимую…

только свою женщину-кошку…

Выворачивает от облачности,

везде примыкает серое:

к одежде, к цвету лица и к белому.

Из себя выхожу внезапно,

неоднократность чувства выстраиваю.

Это августовское "бессердие" -

невозможно холодная слабость…

И её не изжить, не выкрасть,

даже когда от мурашек – изжога!

Когда больше не слышишь шума,

за него молчаньем расплачивается,

ведёшь игру с электрошокером,

и утаиваешь шёпот…

 ***

Будь тихим, будь нежным.

Абстракция сама поддастся.

А света нет по этажам,

июлю реквием!

Пусть гусеницы задрожат

перед молебнами !

И это только мой -

мирок приплюснутый,

раздвоенный напополам

с бетонной музыкой…

Звучит как "intro", как вода,

как ветер в космосе —

несуществующее "Да"

в примятой простыни.

И в нашем небе нет границ,

в огромном лотосе,

здесь лепестки из перьев птиц

в закате розовом.

Жёлтое спасение

Хочу успеть немедленно выкрасить

в жёлтый: все пятна тёмные,

все недотёплости.

всех неярких, сумбурных, злых —

выкрасить в жёлтый,

с таким, шмелиным оттенком…

…чтоб пузырьками в воздухе

застыли плохие эмоции,

я их полопаю.Грустных – посыплю розами,

если ещё не поздно…если ещё не поздно,

хочу нырнуть поглубже,

познать в металле волн

океанский фьюжн:

неприкасаемых рыб,

ярких коралловых глыб,

и всю космичность тьмы,

только потом во мне

не «караванами-параходами»,

а мантрами, янтрами заглушится эго…

А пока: в переходе ритмично танцует негр.

***

Моя эклектика уже не лечится,

я истеричное смешение вечности!

И душ загубленных

и просветлённости

не хватит в сумерках

для полной чёткости!

Весьма расшатана

Психеи психика,

клубятся атомы

мои насильники!

живу, как чувствую

и мода пофигу!

Тренд проституции

засмузим в лёгкую —

с моим безумием,

с моим артхаосом!

Антигламурное –

пусть возвращается!

***

Пустота линейно окружает —

дорогами, тротуарами, трассами и авариями.

Обдумываю варианты. Пус-то-та! Та ли?

А какая нужна мне? Могу ли я описать необходимую пустоту?

Куда я деваюсь, когда размышляю об этом, ноги будто сами бредут,

тело несёт само себя, а я думаю и злюсь,

в злости думаю, или со злостью…

В пустоте о пустоте, пустотой заполняю пустоты

сознания. И об этом ли знаю я?

И какие важнее знания? Забегаю в любое здание —

я один – в пустом зале.

Бегу в следующее здание, и опять: пустозалие.

И я падаю замертво – в зеркалах мироздания.

Или не я?

И так далее…

Почти самадхи

1

За спиной: осень

молчит, тревожит, душит.

А я слушаю БГ,

ищу в себе Бога,

разгадываю санскрит

у меня внутри искрит,

а может горит… кожа?

2

Я ломаю когти,

режет крылья воздух…

(яд взъерошил поздно)

Доза : Оззи Озборн.

Перекличка мозга,

роскошь – каматоза…

3

Крепко держат нас лапы сфинкса,

когти силы впиваются в плечи,

андеграунд лечить нечем,

поскорей бы с иллюзией слиться.

4.

Цветочки, флажки…фоточки…

Душа моя – эмигрант!

Весенней свободы хочется,

куда-нибудь упорхать…

Куплю себе я букетики,

на ленточки привяжу,

развешу по нашей комнате,

и даже на абажур…

Так внутреннее обновление

в каморке моей души

наступит под День рождения,

безвозрастное  – свершись!

5

Выламывает сердце,

Я расшибаю крыши:

зигзаг зигзаг зигзаг!

Ломаются последствия

и падает рюкзак

мой фиолетовый:

…бескрылыми заветами,

гниющими клозетами…

…Я розочку ищу!

Она пурпурно– нежная,

и пахнем невесомостью,

и с высоты невидима,

но я к ней долечу!

Радиоактивное лето

Радиоактивная мощь

в люминесцентных ядах…

Останови эту ночь,

большего и не надо!

Плавлюсь, хиппую, жду,

чтобы позеленело!

Джинсы немного жмут

беременному телу…

Где-то внутри меня —

самая важная тайна!

Лампочки-якоря

светятся карнавально!

В комнате космо-лучи,

я вдохновляюсь цветом…

В этой кислотной ночи

весь андеграунд лета!

Исцеление

Аррива, флейтист! Что-то теплится во мне…

вдруг, действительно: выживу!

и окажется – кости крепнут

от физических нагрузок.

У меня – пауза, всё сижу и анализирую

верить ли теперь в Санта Клауса?

У меня в ванне стиралка гремит,

в мультиварке – пицца,

Раззадоривается душа-гибрит!

Так и соскальзывает окрылиться!

Хочешь, я предложу воды тебе

из святого источника?

Пока набухает волдырь небес,

(как же сильно жить хочется!).

Я ношу всегда медальон:

старый глаз неоновый…

Он любимым в меня вживлён,

как и вороны…

И когда доберусь до пустот

чьей-то крепкой уединённости,

мы забацаем фокстрот

и проблюёмся во все ёмкости!

Ведь тебе не кажется бледней

самая суматошная абстракция —

тёмно-синий прилив

несёт белых лебедей

к выходу из дверей: в возрождение!

Это намагничивает весна

или стробит зрение…

Пересушивается тоскливое нытьё

и болезненность,

сверхчувствительное бытие – девственность!

непохожее на умат, искривленности…

Я раскручиваю новый формат!

Осознай без разума —

только чувствами нарасхват: передавливается,

как для сока: "сочИт" виноград, перелазеет

каплями и дотягивается – до катарсиса!

Очищение невпопад! Солнце красится!

Вот так вымучивается обновление

клеточных карт,

так предчувствуется сила!

Ты даже мог не верить мне, флейтист,

ведь это ничего не изменило.

***

Выбросить эйфорию одним вздохом

или стереть эту строчку и сдохнуть?

или может смотреть, как сохнет трава?

…осенью, медленно, коричнивеет

 или хной покрывается…

А ты: в покрывале, в креслокачалке, в отпуске,

наблюдаешь безобразие образов.

Это гниёт природное творчество —

из лета в холод и ад темнеющих оттенков.

Мне бы сюда Бредбери,

хотя хватит и моего бреда.

Аплодируй мне, когда кажусь властной,

такого уровня добиться опасно,

гипюр в помощь,

будто из декаданса!

Буду будить тебя

 неформальным танцем,

а ты сразу меня закружишь

в круговом родео

тёплого ноября,

и соскользнёт парео,

где-то в морях

индийского океана…

Монофоном об идиотстве современности

Иронизируй используя искусство!

Идеограмму искренности

идеализируй импульсами,

и изорви исповедь

истинами инфантилизма!

Иприт изведает изломанный

изгнанный идеалистами.

Инверсия инстинктов или

инопланетный импорт?

Исследуй искушение искрами…

Интимный инфаркт импрессиониста

иллюзиями истощится.

Ингаляция инкубаторам:

имитацией интонации

интуриста!

Мальборо

Зачем мне мальборо?

Внутри всё пепельно!

Огнём и бархатом укрыта в реплики.

И не жалей меня, давно потаскана!

Кривляться не к чему,

даётся  кровью мне

твое ребячество!

Мокреют улицы,

апрельской грубостью!

Любовь выпячивать,

казаться умницей,

нечеловечен ты!

Бросаюсь в крайности!

Господь отметил нас.

Считаю данностью:

прилив роднОй души

вне одиночества!

Мы будем вечные,

 как тебе хочется.

Дочке в будущее.

 Это сОлнечный трИп,

это то, что внутрИ,

драматургИя яснА:

бархатИт веснА!

БЕлые ночи во мнЕ,

я рожу в январЕ,

нашу девочку ЛИзу,

для бОлее лУчшей жИзни!

***

Неуёмная ритмика:бацает, клацает!

шарф с шеи сбрасываю,

и внутри, и снаружи – сказка!

Так создаётся броская, бодрая,

голографическая краска

реальности,

в весну втаскиваемая —

мазками и ласками.

Расцветают Анютины глазки,

распускаются улицы астрами,

разрешаю, ты можешь украсть меня!

Ай муви-муви!

Давай жать на всякие кнопки,

это только эффекты…

И, наверное, это подстава:

видишь одну картинку,

а в итоге она другая.

Странно!

И не знаешь, что лучше,

обрезать конец или начало?

Но, уже, в любом случае,

и того, и этого мало!

Это ты уверен, что фильм

твой, но тебя обули!

Это просто одна из версий

приложения «imovie».

***

Проводи меня проводами,

не аплодисментами,

тончайшим импульсом,

током вызревшим из меня.

Я как Шива:

из реальности выпавшая.

Вишнями любуюсь.Вишну,

ты меня видишь?

Или уже выцветшая

часть массовки лишняя?

Ау! А у кого мои радости,

мои равности, крайности?

Для себя – беглая!

Потустороннее безрассудство?

А суд идёт и одни голодания…

метафизические мании,

…клеточками кафель

размножается…

Я полюбила тебя

навсегда, заранее.

***

С ангела сыплется штукатурка:

белая и персиковая…

По-февральски:

I can't get no satisfaction…

Ты купаешься в ванне

и доносится песня будто из фильма,

я жду тебя, и теплею от мысли обнять.

Редкое явление.

Нам не требуется друг друга

дрессировать, агрессируясь…

Просто варимся в своём,

и едим фасоль с апельсинами,

изучаем тайные символы.

И ты, видишь, какая я сильная?

хоть в Японии, хоть в России.

А может в Бельгии спрогрессируем?

(шёпотом шепчется огонёк Бразилии…)

Я тебя изнасиловал! – орёт февраль

зиме от бессилия, а она резиновая

тянется и раздражает меня…

Ангел сыпется, лёд приняв,

и расшатываются края!

Я прошу тебя, верь в меня!

И тогда – своя, как всегда,

прибегу, смеясь,

и всё сможем мы поменять!

Только, пожалуйста, верь в меня.

***

Последний тост. Не я, норд-ост

меняется.

Змея теряет хвост…

Поплавать бы, нюхнуть la coste…

Ты не дорос – до всех моих печалей!

Тает воск. Незамечающим

крылатость ос -

мой тост!

На маленький погост

я шмякнусь просто!

Маньячий остров

где the first -

не звёзды, но апостол

измеряет плоскость:

там, где мост.

***

Перекусывай – минус триста!

А я всё иду по дороге…

Энергетикой феминисток,

полнолуние бьётся в ноги!

Раскрести меня, в угли выкинь!

Заживаю, расту и крепну!

У тебя от меня выкидыш,

твой мороз навсегда слепнет.

Я вычёркиваю историю:

где болезни, мой ад и косвенность!

Реинкарнация  послесловия:

исцеляет душа Господа…