Агония [Ермек Алмазханұлы Әбілдахан] (fb2) читать онлайн

Ермек Әбілдахан Агония

В Алмате была середина июля, что в купе с парниковым эффектом, ставшим для жителей планеты самым что ни на есть обыкновенным явлением, создавало эффект горячей печки. Печки, под ослепительной желтизны лучами Солнца которой, жаловались, потея люди в легких футболках и дырявых штанах для циркуляции воздуха по довольно потеющим местам. Сегодня для семьи Исаевых был особенный день, так как и муж, Александр, по профессии – учитель физики Казахско-Турецкого лицея, и его жена, Анастасия, по профессии – бухгалтер в том самом лицее, взяли одновременно отпуск и поднакопили денег, чтобы отдохнуть в Турции в режиме «все включено». Они были непомерно счастливы, так как сумели накопить деньги за 3 года в условиях напряженного рабочего графика, небольших ссор, которые накатывала жена, так как туфли, которые она надела, она носит целый год, ремонта квартиры. Хоть и ссорились они периодически, но это были бытовые, краткосрочные ссоры, чтобы выплеснуть негатив, скопившийся за день. Люди они были добрыми, сознательными и открытыми, так что , конечно, жалели о ссоре, полагая, что могли обойтись без него, но всё же не обходились. Ей было 28 лет, он был старше на 2 года; за 8 лет совместного брака у них всего одна 7-летняя дочь, которую звали Ирина, которая после этих летних каникул должна была поступить 1 класс.

– Папа, Роберт погиб – прокричала она жалостливо, в то время, как родители занимались последними подготовками перед вылетом. Но все же Александр позволил себе отвлечься на мольбы дочери и , подойдя к ней вплотную, сказал он, сочувственно похлопав по плечу и притянув её к себе:

– Ничего, купим тебе другую рыбку.

– Мне не нужна другая рыбка, мне нужен Роберт – сказала она с уже навернувшимися и текущими из глаз потоком слезами.

– Не плачь дочурка, Роберту бы это не понравилось – сказал он, глядя прямо в глаза, и сочувственно улыбнувшись, продолжил. – Он ушел в лучший мир.

– Ему бы не понравилось, что его оплакивают? – с удивлением в голосе спросила Ира.

– Да, ты ведь не даешь ему спокойно уйти в другой мир – сказал он, улыбнувшись.

– Папа, Роберт же был хорошей рыбкой и теперь он уйдет в рай? – с надеждой спросила она.

– Да, конечно, как и все рыбки он уйдет в рай – сказал, немного поколебавшись, отец. Он не верил ни в рай, ни в ад, но ради успокоения дочурки пошел на эту ложь.

– А когда мы туда попадем, мы ведь встретимся с ним? – спросила она, утирая слезы.

– … Дочка, давай это обсудим потом, это довольно серьезная тема для разговора, а пока, собирай вещи. Договорились?

– Хорошо – ответила она, но, дойдя до двери, обернувшись, продолжила. – Мы ведь его похороним?

– Обязательно, но не сегодня – соврал он, улыбнувшись.

Жили они на 2 этаже пятиэтажной многоквартирки в Алмалинском районе, так что на дорогу до аэропорта у них уйдет примерно 2 часа езды. Александр, войдя в спальню, сразу спросил у жены:

– Как успехи? Все готово, Настюша?

– Сейчас погоди, дай-ка еще раз проверим. Паспорта, билеты, удостоверение личности, чемодан с вещами. Вроде все, взяла и у Иры тоже. Свои вещи сам посмотри, вдруг я что-то упустила.

– Хорошо – сказал он, проверив и доложив пару пар носков. Носки лишними у мужчин точно не назовешь. Что-что а приколы, гуляющие в Сети насчет подарков для мужчин в виде пары пар носков, не лишены логических на то оснований.

– Вроде, все взял – сказал, наконец, Александр немного запыхавшись, затем продолжил. – Ну все, поехали. Лучше раньше выедем и спокойно доедем, тем более сейчас пробок меньше. Вылет в 14:20, посидим в аэропорту часик-второй.

– Давай – поддержала его Настя.

Дружно собрав все необходимые вещи, они тронулись в путь. Везде было пыльно и жарко, то и дело шли бесконечные ремонты дорог, шли стройки новых домов. В автобусах, теснясь и толкаясь, с открытыми окнами ехали кто куда пассажиры с недовольными лицами, большая часть которых стояли или сидели, уткнувшись в телефоны, другие – слушали музыку через наушники, третьи – самые редкие пассажиры, болтавшие о самом разном между собой. И еще пробки. Конечно, они не смогли бы сравниться с городами, типа Москвы, Нью-Йорка, Лос-Анджелеса, но, поверьте, их тоже хватало. На перекрестках это особенно ощущалось. Докучал еще факт того, что некоторые водители не дотерпев, прикуривали очередную порцию сигареты.

– Дорогой, закрой , пожалуйста, окно. Снаружи слишком тяжелый воздух – просит его Настя.

Закрыв окно, и надеясь только на кондиционер, мощности которого кое-как хватало на охлаждение пассажиров, они ехали все дальше и дальше, вписываясь в крутые виражи и с каждым километром будучи все ближе и ближе к своему долгожданному и заслуженному отдыху.

– Уснула – проинформировала Настя.

– Пускай немного поспит, примерно минут через 40 будем на месте – сказал Александр, после чего добавил. – Ты все уладила по работе?

– Да, отчет там один остался, но это уже не моя головная боль.

– Замечательно – улыбнулся он ей в ответ.

– Сегодня лучший день в моей жизни, Алекс.

– Будут и лучше. Доверься мне.

И он потянулся за ней в поцелуе, но, проезжая перекресток, что-то ударило с его стороны, время растянулось: секунды превратились в минуты, минуты – в часы, и его разум канул в небытие.

***

Проснулся он уже в больнице скорой медицинской помощи, которая находилась чуть поодаль от пересечений улиц Казыбека би и Байтурсынова. Он чуть приоткрыл глаза, которые побаливали от яркого свечения больничных ламп, увидел рядом всхлипывавшую жену, держащую его за правую руку.

– Где я? – проворчал он.

– Дорогой, ты в больнице, слава богу, доктор говорил, что ты очнешься, но мне все равно было страшно – сказала она, попутно его обнимая.

– Что случилось? Где Ира? – спросил он, прибавив твердости, но в то же время и тревожности в голосе.

– Не переживай, дорогой. С ней все хорошо. Водитель ауди, переезжая перекресток, не остановился на красный свет и ударил с твоей стороны. Ты сильно ударился головой и потерял сознание, так что ты больше всех пострадал.

– Черт, наша поездка … – сказал он с сожалением и виноватостью в голосе.

– Ты ни в чем не виноват, дорогой. Сейчас самое главное – твое здоровье. Иру забрала моя мама, пусть побудет у неё дома, пока ты не выздоровеешь, хорошо?

– Да, ты молодец, все правильно сделала. С ней точно все в порядке?

– Да, точно, опять-таки благодаря тому, что ты вечно поучал её пристегиваться – сказала она, еще сильнее сжав его руку, и улыбнувшись.

Тем временем в палату зашел статный коренастый врач в ослепительно белом халате, симпатичными чертами лица с неравной толщиной линз в очках лет 24-26 и ,подойдя к нам, сказал:

– Пациент, Исаев, добрый день! Я – ваш лечащий врач Азамат Мухтарович. Как ваше самочувствие?

– Спасибо, доктор, за то, что спасли мне жизнь.

– На самом деле, с вашим состоянием при поступлении было не все так плачевно. Все жизненные показатели были в норме. Правда, вы получили сотрясение мозга и сломали плечевую кость. Но, к счастью, без смещения костных отломков, так что на ваши больные стороны были наложены повязки. И еще, ввиду возможности осложнений типа жировой эмболии, ДВС-синдрома и подобных ему. В общем, не хочу пудрить вам мозги, просто скажу, что пару дней вам отлежаться придется – сказал он спокойно и улыбаясь улыбкой, внушающей абсолютное доверие и излучающее невидимую силу.

– Хорошо, док – сказал Александр, улыбнувшись в ответ.

– И ещё боюсь, что вашей жене больше не будет разрешаться приходить. Мне очень жаль вам сообщать, но ввиду опасности коронавирусного заражение, что касается как отделения лечащего медперсонала и пациентов, мы вынуждены попросить на время госпитализации попросить больше не приходить на личные встречи вашу жену, а вам сдать ПЦР – сказал он, виновато улыбнувшись. Эмпатии у этого доктора точно не занимать и это очень сильно предрасполагало к нему.

– Да, конечно, Азамат Мухтарович, мы все понимаем – сказала , наконец, некоторое время спустя Настя.

– Ничего, мы сможем созваниваться через видеозвонки – сказал он, сжав руку Насти.

– А кушать ему через вас можно передавать? – спросила Настя.

– Насчет питания не беспокойтесь, всеми калориями его обеспечит наша столовая. Питаться будет 3 раза в день – сказал ободряюще доктор.

– Не переживай, все равно я не голоден – сказал он ей.

– Я пойду к маме, а вечером мы тебе позвоним.

– Хорошо. До скорого, любимая – сказал он, поцеловав её.

Ну вот и все. Конец их возможности хорошенько отдохнуть вдали от Казахстана и городской суеты, сулящей изо дня в день в Алматы. Конец возможности покушать все и когда захочется, отдохнуть, позагарая на шезлонге, попробовать научиться управляться с волнами с доской для серфинга. Конец накопленным деньгам… А все из-за какого-то идиота- водителя, который проехал на красный и от него, за то, что тщательнее не следил за дорогой. Второе обстоятельство его бесило больше и от дикой злости на себя, он ударил по рядом стоявшему с кроватью комоду, от чего тот чуть затрясся, едва не поломавшись. Чуть приподняв голову, он заметил, что остальные три кровати пустуют и соседей поблизости не оказалась. «Что же, это к лучшему, не будет лишней мороки» – сказал он про себя. Но, где же все пациенты? Хоть он и не был хорошо осведомлен о положении в больницах, так как не жаловался на здоровье большую часть жизни, но слышал от знакомых, что записываются на плановое лечение огромное количество людей. «Что же, хоть на это раз фортуна на моей стороне» – подумал он. Комната была по-спартански обустроена: четыре кровати, четыре потрепанные тумбочки, даже телевизора нету. Хочешь особого подхода

Ровно, в 16:00 к нему в палату заглянула медсестра, которая сообщила ему, что врач приказал ей прекратить вливание физиологического раствора и убрать иглу с вены.

– Где остальные пациенты в палате? – спросил Александр у медсестры.

– Все погибли от коронавируса. Последний умер неделю назад – ответила медсестра, понурив голову.

– Жаль – сказал он, представляя ужас творившийся с пациентами этого кабинета. Умерли ли они быстро? Сколько им было лет? Мучительна ли была их смерть? Вопросы, ответы на которые не хотелось знать Александру. Выполнив все процедуры, она удалилась закрыв за собой двери. Александр решил поспать и открыв глаза увидел, что наручные часы показывают 19:24. Проспал он примерно 3 часа и за это время все часы преследовавшего его головокружения и слабости улетучились. Он почувствовал прилив сил и урчание требовавшего еды желудка.

Александр не знал, к кому обращаться по поводу еды, так что решил пойти к своему лечащему врачу. Он обулся в больничные тапочки, надев на них бахилы, и ступил, немного не твердо держась и не уверенно чувствуя опору на кафельном полу, поплелся из кабинета и вышел в коридор, где протирала пол тучная, одетая во все синее, со шваброй на руках санитарка.

– Добрый вечер, не подскажете где Азамат Мухтарович?

– До конца и направо – ответила она, не подняв головы и продолжая драть пол.

– Хорошо, спасибо – сказал он и последовал по нужному направлению.

Увидев золотую вывеску врача-травматолога с нужным именем, он хотел было постучать в двери, пока не услышал разговор на повышенных тонах.

– Предлагаю его умертвить, в анамнезе у него шизофрения. Подставить его смерть будет пуще простого.

– Говорю тебе, это рискованно – услышал он знакомый голос врача.

– Доверься мне. Тем более черный рынок нуждается в подобных органах. Конечно, вначале мы не понимали, почему покупатели жалуются на плохое качество органов коронавирусных больных. Но из-за последних открытий ученых теперь нам ясно, что Covid-19 поражает в основном сосуды, которые оплетают все органы. Но ПЦР у этого бывшего шизофреника чистое – за его органы мы выручим вдвое больше. Послушай, нам ведь известно, что травма, тем более головы, может вызвать обострение шизофрении. Слушай, галлюцинации привели его к крыше, найдем медбрата чуть героически его не спасшего, но не сумевшего до него дотянуться в последний момент. Очевидца, видевшего его падение. Тем более бояться нечего, патологоанатомы и судмедэксперты тоже ведь в деле. Возьмем все его органы, судмедэксперт набьет грудную и брюшную полости мясом животных, обработанных в специальном дезодорирующем химическом растворе. Короче, что я тебе рассказываю все по старой схеме. Ну что? Приоритет номер 1?

От потрясения услышанного, меня кидает в дрожь. Ведь о пациенте, о котором они говорили, был я – Александр, родители которого с 13 лет водили на курсы электро- и инсулинотерапии. Он помнил те страшные мгновения жизни, когда антипсихотических средств еще не существовало и пациентов с шизофренией приковывали к креслу: в вену вводили иглу с инсулином, а электроды обматывали вокруг головы, посылая к нему мощные, но не смертельные электрические разряды. Сейчас его прошлое грозило обернуться в фатальную подставу.

– Приоритет номер 1 – вторил ему знакомый голос.

Затем послышались топтание шагов по полу. Я откинулся от двери и побежал подальше, но топот моих шагов был все-таки услышан и ,свернув обратно, я услышал крики позади меня:

– Черт, ловите его! – кричал один из них.

Я бежал, подмываемый адреналином, используя весь резервный воздух из моих легких, чтобы вырваться поскорей из этой больницы. Но к моменту, когда я оборачивался, чтобы посмотреть на своих преследователей, та самая санитарка, подсказавшая мне направление, оглушила меня электрошоком.

***

Открыв глаза, я находился в помещении, прикованный наручниками к операционному столу и совершенно голый. Рот был заклеен скотчем, воздух был спертый, на потолке , слабо освещая, висели неоновые лампы, испускавшие тошнотворный синий цвет. Повернув голову, я увидел оказавшуюся точно в таком положении женщину с навернувшимися на её глаза слезами. Мы лежали на расстоянии примерно 5 шагов друг от друга. От удара электрошока до сих пор покалывало во всем теле. В поле моего зрения оказался доктор. Тот самый, которому я был благодарен за спасение. Он смотрел на меня с самодовольной ехидной улыбкой и ,наконец, проговорил ,сняв одновременно скотч:

– Значит, тебе все известно – начал он.

– Чертовы больные ублюдки – сказал я, плюнув ему в лицо.

Он спокойно оттер слюну с лица, затем , как ни в чем не бывало, продолжил:

– Что же, это просто бизнес и ужасно удобный период для торговли органами. Жаль, конечно, что инфекционный агент как оказалось поражает все органы – сказал он, вздохнув по-мученически, затем продолжил. – Но, жаловаться не приходится, больных и человеческого материала, в частности от психиатрического отделения больницы хватает. Вы, Александр Исаев, могли умереть спокойной смертью, но меня ужасно напрягает факт, того, что вы узнали из-за длинного языка моего друга. Мы с коллегами проводим эксперимент касательно болевого порога, несовместимого с жизнью и думаю, вы послужите человечеству. Потом мы расчленим вас, изымем все ваши органы, подстроим несчастный случай. В общем, никто не узнает – сказал он, одарив меня дьявольской улыбкой. Интересно была ли у этого изверга семья, любящая жена и дети. Невольно на мои глаза начали наворачиваться слезы, но я не выдам их чертову психопату. Наверняка он садист, получающий тайное удовлетворение от моих слез и страданий.

– Так вот что за приоритет 1… – сказал я со злобой, глядя в его глаза и догадываясь, что это за приоритет.

– Да, никаких следов. Вы – догадливый человек, но это вас не спасет.

В это время в кабинет зашел 2 врач, одетый точно так же – две капли воды, только на нем вдобавок была хирургическая маска и защитные очки.

– Начинаем? – спросил он у Азамата.

– Да – ответил тот, затем продолжил. – Но прежде давай ознакомим наших подопытных о сути эксперимента. К вашим грудным клеткам будут соединены электроды, которые будут подавать электрический ток нарастающие силы. Женщина – Рудкова Арина Румянцова, безработная, бомжует на улице, ближайшие родственники скончались, так что о пропаже не сообщат. Существует только на бумагах, болезней крови, гепатитов, ВИЧ не обнаружено. Касательно 2 гражданина нам все известно. Следы от тока объясним родным необходимостью выполнения реанимационных мероприятий. Должен вам сообщить господин Исаев, что у представительниц прекрасного пола больше ноцицепторов – это нервные окончания, воспринимающие боль, так что ваша гендерная принадлежность вам как никак на руку, но ведь есть еще индивидуальная предрасположенность, так что не советую вам расслабляться.

– Ублюдок! – проворчал я, пытаясь вырваться от плотно связывающих мои руки наручников.

– Теперь, пожалуй, все готово. Да упокоит Господь ваши души.

– Пошел ты!

– Начнем , пожалуй, с 60 миллиампер. Подавай – приказал он и 2 человек, покрутив и настроив параметры возле какого-то квадратного прибора, нажал на кнопку.

Сильная боль пронзила мое тело, возвысив мое тело над столом. Мое тело трясло: меня окутывала нарастающие судороги, и я закричал, что есть мочи. Менее громче были крики женщины из-за прикрывавшей её рот скотча, но , я видел, как вздулись жилки на её веках, усиливались слезы на её глазах и тряслось её тело. Мы явно испытывали непомерную боль, и, мне казалось, что следующего скачка напряжения я не выдержу.

– Замечательно – сказал ободряюще Азамат. Поднимаем еще на 10 миллиампер.

Происходило все то же самое: крик, еще сильнее боль, сотрясение тела от судорог, но я все-таки выдержал, как и девушка напротив. Я не желал её смерти, но своей я тоже не желал … У меня есть семья, есть Настя и Ира, и ради них я буду бороться бороться до конца. Сейчас больше всего на свете, мне бы хотелось посадить своих мучителей на этот стол: слышать их крики, мольбу о пощаде, затем смерть.

Еще на 10 миллиампер и ещё …

Так продолжалось до тех пор, пока на отметке в 90 миилиампер единственный истошный крик издал я…

– Что же, отмечаем данные в журнал. Спасибо господа за участие в эксперименте!

Все мое тряслось, будто из меня высасывал жизнь диментр – страшное чудовище, появившееся в сознании Джоан Роулинг. Но вот они – самые страшные чудовища на нашей планете – люди. Как все-таки странно, что одно из возвышенных качеств назвали человечностью…

– Ладно, отведите её на вскрытие, соблюдая меры предосторожности. Думаю, вряд ли кто-то хочет ожечься, потом произведем вскрытие. Этим займемся позже, пошли ребята.

В комнату зашли люди в специальных защитных костюмах и увели мою бездыханную соседку и вышли из комнаты.

Следующим на очереди должен буду быть я…

Я все пытался и пытался вырваться из окутывавших меня оков, но ничего не выходило. Конструкция была надежной. Пожалуй, можно сказать, что я обречен…

Некоторое время спустя, в кабинет ворвались все те же двое безликих, которые освободили меня и , схватив за руки, начали волочить по полу. К тому времени я прикидывался, у меня были силы для ходьбы и как только мы начали проходить возле стола, на котором лежала куча хирургического инструментария. Приложив все возможные усилия, я оттолкнул одного, выхватив ампутационный нож, вонзил в сердце второго, который закричав от боли, сам оттолкнулся от меня. Первый тем временем кинулся и повалил меня на пол, так что нож выскользнул из рук. Я сделал рывок в его направлении, но меня притянули за ноги, так что я не мог дотянуться. Я попытался пнуть его, но попытка не увенчалась успехом. Он швырнул меня в стену и начал колотить со всей силы, пиная меня в живот, лицо, руки и ноги. Дошло до момента, когда я перестал чувствовать боль, просто толчки по телу. Именно в тот момент мне удалось встать и ударить его в ответ. Удар оказался слабым, но достаточным для того, чтобы оттолкнуть его в сторону. Тогда я побежал к ножу и, схватив его за рукоятку, повернулся, но в тот момент он оттолкнул меня к стене, а сам побежал из комнаты. Поднявшись как можно скорее, я побежал за ним. Выйдя из комнаты, и поняв, что если упущу его, то он предупредит остальных и тогда, скорее всего, я – труп, я взял кончик ножа и, прицелившись, кинул в него. Нож угодил между лопаток прямо в спину, и он упал. Он тяжело дышал, но все-таки сумел произнести:

– Прошу, я просто делал свою работу.

Я двинулся в его сторону и вытащив нож, чтобы уменьшит страдания… Нет, не для этого. Я скажу правду – меня питало чувство мести, и только. Руководствуясь именно им, я провел ножом от мочки одного уха до другого и слышал как он , захлебываясь в собственной крови, испускает последний вздох. Что же, теперь у меня есть оружие и направление, по которому мне не стоит идти -спасибо тебе друг. А что, если все-таки он выбрал направление несознательно? Во всяком случае, буду надеяться, что не так.

Я пошел в обратном направлении, который представлял коридор, освещаемый все тем же светом неоновых ламп, испускающим тошнотворный зеленый свет, по бокам от которого тянулись многочисленные кабинеты. Заглянув в один из них, я обнаружил распластавшееся на операционном столе тело с срединным разрезом, проведенным от подбородка до лона и изъятыми из грудной и брюшной полостей органами: сердце, легкие, печень. Только желудок, кишки и селезенка остались нетронутыми …

От представившегося вида, меня вырвало прямо на порог комнаты.

Я двинулся дальше по коридору в тот момент, когда позади показался силуэт мужчины в кепке и , поблескивавший на рассеянном свету, металл какого-то инструмента. Силуэт направил инструмент в мою сторону. Доли секунды хватило мне для осознания: этим инструментом был пистолет. Прозвучал первый выстрел, я нагнулся и увидел, как пуля пробивает стену напротив, второй выстрел угодил мне в подключичную область и я скрылся за поворотом. Ощупав область, я понял, что рана несерьезная, выделилась лишь капля крови… Неужели пуля прошла по касательной? Что же, другого объяснения я не вижу.

Я побежал дальше по нескончаемому коридору в направлении лифта, который был открыт. Вот мое спасение …

Порог лифта мигал: то окрашиваясь периодически в белый свет, то темнея на некоторое время. Это было странно: ведь нигде не видно источника света… По бокам из маленьких решетчатых окон высовывались руки, призывая: «Помоги мне», «Спаси меня», «Убей меня», «Нас пытают». Я обязательно спасу вас…

Двери лифта начали автоматически закрываться, вот еще чуть-чуть, и закроются …

Я прыгнул, чтобы успеть …

***

Тем временем на самом деле …

Запыхавшись, чтобы попытаться спасти 3 пациентов, столкнувшихся на трассе с ехавшей вперед фурой, реаниматолог, не сумел сделать ничего. Они прибыли в больницу в тяжелом состоянии, но Бегали Ерсултан – врач-реаниматолог высшей категории, полагал, что сумеет их спасти, но увы … Что же он сделал все, что мог, и теперь, с тяжелым грузом на сердце, шел в сторону родственников близких.

– Сочувствую, но, к сожалению, никого не удалось спасти …

Сказав эти слова, он оставил плачущих родственников наедине с их горем.

Разум бывшего на самом деле шизофреником Александра Исаева выдумало все, что якобы с ним происходило. Находясь на грани жизни и смерти из-за боязни врачей, его разум выдумал мир врачей-убийц. Это была его защитная реакция. Комната пыток в его воображении на самом деле отражал попытку завести его сердце дефибриллятором, пуля в подключичной области – венепункция подключичной вены для внутреннего вливания растоворов, а рефлекторная рвота при виде трупа, из которого были изъяты практически все органы – попытку введения трубки для искусственной вентиляции легких, окончившуюся провалом- рвотные массы попали в легкие. Миганье света перед лифтом – послание его разума при помощи азбуки Морза (он знал её , так как его отец был военным и обучил своего сына), каждая буква алфавита которой представлена сочетанием точек (миганья света) и тире (затуханье). Послание из одного слова: П-Р-О-Щ-А-Й.

Такова страшная правда жизни: мы никогда не знаем, когда она оборвется…