Звезд хватит на всех [Артур Раин] (fb2) читать онлайн

Артур Раин Звезд хватит на всех

1

Наглый солнечный луч протолкнулся сквозь еловые ветки и бесцеремонно ухватил Кругленя за нос. Спать после этого не было ну совершенно никакой возможности. Дело в том, что нос кругленей настолько чувствителен, что запах, ну скажем, давно уже испорченной еды подействует на кругленя как… э-э-э … солнечный луч вам в глаз. По сути дела, наглое солнце разбудило Кругленя довольно жестоко, как вы теперь понимаете.

Он потянулся, недовольно передвинул нос подальше от наглости и внезапно решил пойти на рыбалку. Ну а что вы удивляетесь? Можно подумать с вами такого не случалось. Посмотришь на звенящую по камням речку, вдохнешь первый весенний ветерок и сам того не ожидая выскочишь из дому и отправишься туда, куда не собирался секунду назад.

— Заодно и удочку опробую, — решительно стряхивая с шерстки сонную дрему, сказал Круглень. — Куда это годится: смастерил что-то своими руками, а оно лежит без дела. Зачем тогда вообще мастерить то было?

Круглень пролез между еловых лап, которые были бы просто кучей если бы не служили Кругленю домом. К слову, если увидите в лесу наваленные как попало еловые ветки, ступайте осторожно и ни в коем случае их не трогайте. Вдруг там Круглень, а в гости вас, если что, никто не приглашал. Но не будем отвлекаться. Кргулень подошел к маленькому выдолбленному пеньку, снял с него крышку и вытащил изнутри небольшой узелок. В узелке лежал свежеиспеченный кексик с ежевикой, который пах так изумительно, что учуял бы его и не настолько чувствительный нос, как у Кругленя.

— Ого, как вкусно пахнет, — сказали за спиной. — Надеюсь я не пришел в гости к неблагодарному зверюге?

— Привет, Мухлень, — не оборачиваясь сказал Круглень, вытягивая из пенька коротенькую удочку. — Кекса ты не получишь как минимум до первой рыбы… и при чем тут неблагодарность, кстати?

— Ну как же, — Мухлень слегка зажужжал и перелетел поближе к узелку на траве. — А кто тебя спас от отравления в прошлый раз?

— Это ты про тот случай, — усмехнулся Круглень, сматывая леску, — когда слопал мой полдничный пирог? И ничего мне не оставил?

— Ну да, — трагично прожужжал Мухлень, облизываясь. — Пирог стопудово кто-то траванул. Я после него летал аж на сантиметр ниже обычного, ну а ты так вообще лапы бы откинул.

— Такой ты… Мухлень, — пробормотал Круглень, решительно завязывая уши под подбородком. — Ладно, давай сюда узелок.

— Ну дай я хоть его в лапках понесу, — заныл Мухлень. — До речки полдня пути…

— Пять минут.

— А там еще и пока ты рыбу поймаешь…

— Они на мой запах сплывутся со всей округи.

— Дай я хоть пока понюхаю, пахнет — отвал башки.

Круглень скептически посмотрел на своего старинного приятеля и, немного поколебавшись, протянул ему узелок

— Увижу, что пытаешься опять спасти меня от отравления, больше даже нюхать мои подарки не позволю.

— Ура! — Мухлень расправил прозрачные крылья и совершил невозможное сальто в воздухе. — Пошли уже, что копаешься.

Круглень с улыбкой покачал головой и, взяв Мухленя под руку, направился прямо в густую чащу.

— Ты поаккуратнее с летанием, — сказал он. — В нашем волшебном лесу есть не только волшебные опасности. Помнишь, как в прошлый раз за ветки зацепился?

— Сказал дурень, который каждый день ест завтрак неизвестно от кого, — фыркнул Мухлень.

— Я не буду считать злым того, кто добр ко мне, — пожал плечами Круглень. — Если уж тебе дают вкусный кексик, то скажи спасибо, ну а если не можешь, то хоть будь благодарен.

— Благодарен неизвестно кому?

— ОСОБЕННО неизвестно кому. Если к тебе добры твои друзья или родичи, это как чистка зубов, само собой, что она у тебя раза два в день, а вот этот кексик, который дарит мне неизвестно кто, это уже не просто подарок — это дар.

— Посмотрим, не придется ли за этот дар расплачиваться. — проворчал Мухлень. — Может он и не бескорыстный.

— Может и так, — пожал плечами Круглень, — но пока не щелкнули по носу, глупо шарахаться от каждой протянутой руки.

Друзья продолжали болтать, шагая по извилистой лесной тропинке, пока не подошли к Страшному месту.

— Ну ладно, — серьезно сказал Мухлень, — ты знаешь, что делать.

Круглень не менее серьезно кивнул, после чего взобрался к другу на спину и крепко обхватил его лапками.

— Закрой глаза, — решительно прошептал Мухлень, глядя на густой туман, клубившийся прямо впереди. — И не вздумай открывать, пока не скажу.

— Когда-нибудь расскажешь мне, что там в тумане? — боязливо спросил Круглень покрепче стискивая Мухленя лапками.

— Поверь мне, приятель, — вздохнул Мухлень. — Когда тебе говорят, что лучше о чем-то не знать — иногда это самый лучший совет на свете.

Не говоря больше ни слова, Мухлень расправил крылья, поднялся в воздух метра на два и, мгновение спустя, двое друзей исчезли в косматых облаках таинственного тумана.

2

— Ты это… завязывал бы с кексиками, — тяжело дыша сказал Мухлень, ссаживая со спины Кругленя сразу же после перелета через Страшное место.

— А ты бы каши побольше ел, — слегка обиженно сказал Круглень, но тут же махнул лапкой. — Ладно, на правду не обижаются, я и вправду в последнее время слегка… кругленнее чем обычно.

Мухлень подлетел к речке и жадно припал к воде.

— Да ладно, — пропыхтел он между глотками, — на самом деле это не твой вес… не только. Там еще и место это проклятущее. Тяжело в нем… сахар в крови падает, все дела.

Мухлень скосил глаза в сторону узелка с кексиком.

— Опять мухлюешь, — засмеялся Круглень, развязывая узелок и кидая угощение приятелю. — Не больше половины, пока я рыбачу.

Мухлень подпрыгнул и вцепился в кексик. Круглень обернулся на ходу и, глядя на неподдельно счастливое лицо приятеля, подумал, что обменять кексик на счастье — это самая лучшая сделка в мире.

Речка звенела по камням у берега и на первый взгляд могла показаться неглубокой, но Круглень то знал, что стоит отойти от берега подальше и глубина там будет ого-го. Именно поэтому заходить далеко он не стал и окунул свой роскошный пушистый хвост у самой кромки реки и слегка этим самым хвостом поболтал. Уж не знаю почему, но рыбы чуяли природный запах кругленей за километр. Ученые до сих пор спорят, что так привлекает рыб, так как человеческий нос вообще не чует кругленей. Для нас с вами наш Круглень вовсе как бы и без запаха. Однако рыбы его чуяли и еще как. Не прошло и пяти минут, как вода забурлила и Круглень покрепче сжал удочку.

— Ну ка, ну ка, — азартно прошептал он и наклонился к воде. — Кого нам тут речной дух присла…

Мухлень услышал, как взвизгнул Круглень и тут же выронил недоеденную половинку кексика. Не теряя ни секунды, он подлетел к реке как раз в тот момент, когда его приятель трясущейся лапкой показал на воду.

— Т-т-т- там… это, — только и сумел пробормотать Круглень.

— Давай ка пояснее, — боязливо сказал Мухлень. — А то я сейчас рискну здоровьем и унесу тебя подальше отсюда.

— Нет… нет, — Круглень прижал лапку к сердцу и постарался отдышаться. — Там… чье-то лицо под водой.

— Уй, — сказал Мухлень и поежился. — Подводолицые в это время года…

— Да нет, не они, — пробормотал Круглень, — в том то и дело, там…

Сразу же после этого завопили оба приятеля, бросаясь друг другу в объятья. Дело в том, что в этот момент из воды поднялся маленький человечек, одетый в какой-то странный балахон неопределенного цвета. Человечек смотрел на дрожащих Кругленя с Мухленем большими грустными глазами цвета спелого лесного ореха. У него были спутанные косматые волосы того же оттенка, что и глаза и, кроме того, в руках он держал тонкую ветку ивы.

— Здрасьте, — сказал незнакомец, приветливо помахав веткой. — Уж извините, что напугал, но я тут упал в воду, а потом слегка задумался и забыл вынырнуть. Так вот и приплыл сюда по течению.

— Извините, — осторожно сказал Мухлень. — Мы тут утопленников не каждый день встречаем.

— Не навешивай ярлыков, — тихо и грустно сказал человечек, выходя из реки и отжимая край своего балахона. — Если человек вылез из-под воды, где провел пару часов, не стоит сразу обзывать его утопленником.

— Это… — Круглень даже не нашел сразу, что сказать. — Это обычно так и бывает, если что.

— С обычными да, — пробормотал незнакомец, продолжая выжимать одежду. — А если я чароплет?

— Чародей? — заинтересованно прожужжал Мухлень.

— «Плет», а не «дей», — слегка раздраженно сказал человечек. — Чародеи волшебствуют грубо. Делают… всякое, а я чароплет. Волшебство я плету, словно зимнюю паутинку, элегантно и…

Человечек внезапно громко чихнул.

— Слушайте, — прогундосил он сразу же вслед за чихом, — а тут случайно не найдется где обсушиться? Что-то меня эта сырость вокруг начинает утомлять.

— У нас тут шалашик небольшой есть, — промямлил Круглень, который, что понятно, еще не совсем пришел в себя. — Можно костер развести и полотенце там есть.

— Ну так пошли, — человечек решительно кивнул и зашагал прочь от реки. — Дорогу я уже знаю, я же чароплет.

— Это не туда, — бесцветным голосом сказал Мухлень.

— И это я знаю, — ничуть не смутившись и не сбавляя шага сказал незнакомец, разворачиваясь и направляясь в другую сторону. — Просто хотел проверить, не нарвался ли на мошенников.

— Опа, опа, — донеслось вдруг со стороны реки. — Эт вы куда пошлепали, пацанчики?

Возмущенные глаза рыб, слегка поднимающиеся над водой, смотрели очень даже осуждающе.

— Заманили нас такие запахом и свалили с первым всплывшим. А выловить, накормить и отпустить, как положено, это кто, дядя будет?

— Точняк, точняк, — зашумели остальные рыбы. — Ваще не круто.

Круглень слегка помявшись взял свою долю кексика и, раскрошив ее в ладонях, веером бросил крошки в реку. Довольные рыбы с криками «отпад» и «крутень» скрылись в воде.

Мухлень переглянулся с Кругленем и друзья поспешили вслед за уже исчезнувшим из вида чароде… чароплетом.

3

Когда чароплет, Круглень и Мухлень добрались до нужной полянки, солнце уже почти село. Дивно пушистые облака порозовели, а ветерок, пробиравшийся между деревьев, изрядно посвежел. Круглень с Мухленем быстро развели костер, благо хворост у них уже был сложен аккуратной кучкой, а кроме того, вытащили плетеную корзинку полную брусничных листьев, всевозможных ягод и орехов. И вот не прошло и нескольких минут, как Чароплет сидел у костра, поедал ягоды с орехами, попивал свежезаваренный чай и обсыхал. От его балахона валил пар, и лицо у него постепенно тоже теряло холодный вид.

— Спасибо, — вполне себе дружелюбно пробормотал он, когда Круглень подлил ему брусничного чаю, а Мухлень насыпал еще орехов с ягодами. — Когда долго не дышишь, да еще и под водой, голод вполне себе нормальное явление.

— Я однажды пробовал задержать дыхание, — подхватил Мухлень, — и хоть и получилось не дышать совсем недолго, но аппетит после этого прорезался совершенно зверский.

— Не дышишь ты, судя по всему, регулярно, — проворчал Круглень, фыркая в кружку с чаем, на что Мухлень показал ему язык.

— Славно тут у вас, — одобрительно сказал чароплет, оглядываясь. — Вокруг деревья и вообще поляна в низине, так что не ветренно.

— А когда наступает время сахарных облаков, — подхватил Круглень, — так вообще сердце радуется.

— Каких облаков? — поинтересовался чароплет.

— Да вон тех, — хихикнул Мухлень, тыкая лапкой в вечернее облако. — Смотрите, вон какой здоровый ком сахарной ваты плывет.

— Облака — это вода и пар, если что, — тоном строгого учителя сказал чароплет. — Кроме похожести у них ничего общего с сахарной ватой.

— А разве этого мало? — удивился Круглень. — Похожести? Я вот представляю, что это вата и так-то оно гораздо лучше, чем пар и вода.

— И вкуснее, — добавил Мухлень. — И интереснее и вкуснее если уж на то пошло.

— Да я не об этом, — засердился чароплет. — Я про то, как на самом деле. Когда дождь идет, что, с неба сахарная вода течет, что ли?

— Когда очень пить хочется, — безмятежно сказал Круглень, — сахарнее не бывает.

Чароплет втянул воздух и не очень натурально улыбнулся.

— Ладно, проехали, — сказал он. — Давайте я вам какую-нибудь чару сплету. В качестве благодарности за ужин.

— Здорово, — в один голос восхитились друзья, сели поровнее и пошире раскрыли глаза.

Чароплет самодовольно усмехнулся и растопырил пальцы. Несколько секунд он лишь размеренно дышал и больше ничего, но потом… Пальцы чароплета задвигались так быстро, что глаз почти не успевал за ними следить. Круглень с Мухленем едва слышно ахнули, стараясь не спугнуть волшебство. Чароплет словно играл на невидимом пианино беззвучную мелодию, и мелодия эта была прекрасна, судя то тому, в каком чарующем танце плясали пальцы. Танец этот, кроме того, и в самом деле походил еще и на плетение удивительного узора из незримых нитей.

— Ну вот, — торжественно провозгласил чароплет и поклонился, перестав двигать пальцами. — Как оно вам?

Круглень с Мухленем недоуменно переглянулись. Чароплет протягивал к ним совершенно пустые руки с таким видом, будто ожидал аплодисментов.

— Я что-то не понял, — робко сказал Мухлень. — Тут же пусто.

— Разумеется, — горько сказал чароплет и руки его упали на подол балахона. — Теперь вы понимаете, почему я упал в воду и постарался не дышать.

С этими словами чароплет горько зарыдал. Круглень с Мухленем бросились к нему, обняли и наперебой заговорили утешающие слова.

— Ладно, хватит, друзья мои, — спустя некоторое время чароплет вытер слезы и тяжело вздохнул. — Стало немного полегче, спасибо. Я прыгнул в реку в надежде, что она вынесет меня куда нужно. Так мой народ поступал в те моменты, когда терял волшебство. Я первый в нашей семье, с кем случилась подобная беда. Безмагизм вообще не встречался уже несколько поколений, так что я ушел из дома… ну… на случай если он заразный и опасный для волшебников.

— А для остальных? — немного боязливо спросил Мухлень и слегка отодвинулся.

Круглень возмущенно шлепнул его лапкой.

— Ну а что? — трагичным шепотом сказал Мухлень. — В случае заразы осторожность не помешает, особенно если зараза неизвестная.

— Не волнуйтесь, — проворчал чароплет, снова стыдливо вытирая глаза. — Этот недуг поражает исключительно волшебников.

— Утром мы отведем вас к Фейлень, — деловито сказал Круглень, стараясь подбодрить чароплета. — Она живет на краю леса, сразу же за старой лощиной.

— Фейлень? — встрепенулся чароплет. — Первая часть ее имени многообещающая. Кто она?

— Цветосек она, — сказал Мухлень, сворачиваясь клубком в паре шагов от костра. — И зануда… и зазнайка.

— Цветосек… а, понимаю. Типа дровосека, но…

— Рубит цветы, — подхватил Круглень, пристраиваясь рядом с Мухленем и накрывая его своим роскошным хвостом. — Извините, но моего хвоста на всех не хватит, а если уж кому и ложиться спать рядом с костром, то это вам. У вас же нет ничего, что может легко загореться, типа шерсти или там крыльев.

— Зачем фее… лени рубить цветы? — ни к кому не обращаясь пробормотал чароплет. — Они же вроде в них живут.

— Она строит домики для светленей, — пояснил Круглень. — Это такие счастливые жуки. Они светятся в темноте и танцуют. Показывают заблудившимся путникам дорогу в темноте. Вот только свет у них холодный и не греет, так что без домиков не обойтись.

Голос Кругленя становился все более и более неразборчивым, пока наконец не сменился тихим храпом. Чароплет вздохнул, пошевелил ветки костра, чтобы огонь вспыхнул поярче и уселся поближе к огню.

— Круглень, Мухлень, Фейлень, — тихо пробормотал он. — И светлени. Первые трое вроде как в одном экземпляре, а вторых много… Одиноко, наверное, первым.

— Мы не одинокие, — неожиданно и будто бы сквозь сон проворчал Мухлень. — Мы уникальные.

Чароплет тихо хмыкнул и, отхлебнув уже порядком остывший чай, тихо и слегка печально сказал, прислушиваясь к уже двойному храпу:

— Одно другому не мешает.

4

На следующее утро, как только взошло солнце, Круглень тщательно вычесал шерсть, Мухлень сполоснул крылья в ближайшем ручье, а чароплет причесался найденной в кустах веткой, настолько похожей на расческу, что поначалу все решили, что это чья-то потерянная вещь.

— Далеко до этой вашей Фейлень? — ворчливо поинтересовался чароплет, подскакивая на одной ноге. Секунду назад он наступил на шишку босой ступней, что, разумеется, настроения ему не улучшило.

— В нашем лесу ничего не далеко, — невнятно промурчал Круглень, как следует расправляя уши. — Вон там, сразу за старым пнем есть овражек, вдоль него и пойдем.

— Солнце даже еще и макушку не начнет печь, как будем на месте, — подхватил Мухлень. — Предлагаю еще сэкономить время и позавтракать у Фейлень, а не здесь.

Круглень энергично кивнул, чароплет пожал плечами, и компания отправилась в путь. Как и говорили Круглень с Мухленем, дорога не заняла много времени. Песни утренних птиц еще не поменялись на песни дневных, как маленький, довольно-таки уютного вида домик вынырнул из-за очередного поворота.

— Вот тут и живет Фейлень, — сказал Мухлень, стуча лапкой в дверку, украшенную цветочной гирляндой. — Надеюсь у нее хорошее настро…

— Кого черт принес в такую рань!

Круглень прижал уши, а чароплет слегка попятился. Мухлень предусмотрительно отлетел от двери подальше как раз за мгновение до того, как она распахнулась.

Фейлень стояла на пороге уперев сжатые в кулаки ручки в бока. Ее растрепанные золотистые волосы шевелились на ветру, а довольно миловидное личико сердито сморщилось.

— Кто стучал? — свирепо спросила Фейлень, оглядывая напуганных Кругленя и чароплета. — Кто заслужил тапком по лбу?

— С рыбами вчера тусила, что ли? — поинтересовался Мухлень, осторожно выглядывая из-за двери. — Говоришь точь-в-точь как они.

Элегантный тапочек врезался в ствол дерева как раз в то место, где секунду назад была голова Мухленя. Тот оказался не так-то прост и предусмотрительно присел.

— Фейлень, — Крулень поднял лапки в миролюбивом жесте. — Успокойся, пожалуйста, у нас неотложное дело, нам нужна помощь.

Фейлень фыркнула и ушла в домик.

— Дверь не закрыла, — деловито сказал Круглень и махнул лапкой, приглашая чароплета идти за собой. — Можем зайти.

— Это ты ловко придумал, попросить помощи, — одобрительно сказал Мухлень, подбирая тапочек. — Фейлень очень отзывчивая.

Чароплет недоверчиво покосился на тапочек, хмыкнул и пожал плечами.

— Ладно, — буркнул он, — вам виднее.

Фейлень сидела за столом у себя в гостиной, в которой, кроме этого самого стола и четырех стульев стоял еще только небольшой шкафчик на коротких ножках, да маленький диванчик, засыпанный зелеными листьями.

— Чай не предлагаю, — сухо сказала Фейлень. — В это время я еще сплю, если что. Так что если тащились сюда в надежде позавтракать, то зря.

— И в мыслях не было, — оскорбленным тоном сказал Мухлень. — Вон этот вот из реки вчера вынырнул, так ему помощь нужна, как Круглень и сказал.

— Интересно, — равнодушно сказала Фейлень, разглаживая бирюзовый сарафанчик. — Внимание, вопрос: а мне то какое дело?

— Вы волшебное существо? — осторожно спросил чароплет.

— От существа слышу, — отрезала Фейлень. — Ближе к делу, человеческая особь.

— У меня… магия не работает, — неуклюже спотыкаясь на каждом слове, с трудом выговорил чароплет. — Я… в общем в реку упал… и забыл, как дышать, от расстройства.

Фейлень открыла было рот, но потом, посмотрев в глаза чароплета, закрыла его и покачала головой.

— Только не надо на жалость давить, — фыркнула она, поднимаясь и подходя к шкафчику. — Со мной это не работает.

Фейлень порылась в шкафу и, вытащив деревянную лопатку, похожую на палочку от мороженого, решительно приблизилась к чароплету.

— Рот открой, — скомандовала она.

— А? — только и успел сказать чароплет и Фейлень тут же засунула ему палочку в рот, словно заправский врач.

Осмотр чароплетова рта продолжился недолго.

— Ну ясненько, — сказала Фейлень, выбрасывая палочку в стоявший под столом мусорник.

— Что ясненько? — осторожно спросил чароплет, недовольно причмокивая. — Мороженое было ванильное?

— Не отвлекайся и не отвлекай меня, — Фейлень погрозила ему пальцем. — Ты уверен, что когда-то вообще владел магией?

— Это что за вопрос? — чароплет возмущенно выдохнул. — А ты уверена, что Фейлень? А вот он уверен, что Круглень? И вот твоя и его уверенность, это вообще ничто, по сравнению с тем, как уверен я.

— Все, все, — замахала руками Фейлень. — Узбагойся, как говорят мои рыбные друзья. Тут вот в чем загвоздка: если кто-то умеет печь хлеб, то от него пахнет хлебом, а вот от тебя магией не пахнет от слова совсем. Если она у тебя была, как ты говоришь, то она не спит, ее не заблокировали, ее полностью удалили. Удалили, стерли, уничтожили, называй, как хочешь. Она исчезла так, словно ее никогда и не было.

После этих слов воцарилась тишина. Мухлень задумчиво смотрел на полуоткрытый шкафчик и едва заметно принюхивался. Круглень украдкой посматривал на чароплета с плохо скрытой жалостью, а сам же чароплет сидел с видом человека, которому только что сообщили о жуткой катастрофе.

— Как… как это возможно? — выдавил он наконец, после долгого молчания. — Кто мог такое сделать?

— Не стоит сразу искать виноватого, — Фейлень пожала плечами, но голос ее звучал уже почти дружелюбно. — Иногда вещи просто случаются, и никто в этом не виноват. Ни ты сам ни кто-то другой.

— Да это и неважно, — сказал вдруг Круглень. — Самое главное, это понять, как тебе помочь, а уж кто или что виновато — дело десятое.

Фелень и чароплет одновременно кивнули.

— Я знаю одно место, — осторожно и словно нехотя сказала Фейлень, — которое очень похоже на то, что случилось с тобой. У нас тут все вокруг волшебное, но одно место… из него тоже словно высосали всю магию.

— Нет, — воскликнул Мухлень и выпучил глаза. — Ты же не всерьез!!!

Круглень насупился и покачал головой, а его роскошные уши печально качнулись.

— Страшное место, — прошептал он. — Так вот куда нам нужно.

5

— Странное какое-то ощущение, — тихо сказал чароплет, глядя на стену тумана на границе страшного места. — Одновременно хочется войти туда и бежать без оглядки.

— А я вот однозначно за бегство, — боязливо сказал Круглень.

— А я вот вообще не знаю, какого черта тут делаю, — сварливо пробурчала Фейлень, кутаясь в толстую кофту. — Доброта меня погубит.

— Есть хочется. Прям вот нестерпимо, — рассеянно проворчал Мухлень. — Ну да ладно, не будем тянуть, пошли.

Все четверо как по команде затаили зачем-то дыхание и вошли в туман.

— Ого, — завороженно оглядываясь вокруг сказала Фейлень. — Я слышала о таком от бабушки. Это называется снег.

Она подставила ладонь и поймала белый лепесток, тут же рассыпавшийся в мелкий прах.

— Нет, Фейлень, — сумрачно и серьезно сказал Мухлень. — Это называется пепел.

Четверка друзей устремилась вслед за чароплетом, который секунду назад вдруг показал на что-то впереди и побежал через лес.

— Какие… странные тут деревья, — на бегу пропыхтел Круглень. — Словно не настоящие.

— А они такие и есть, — кивнул Мухлень, время от времени взлетающий в воздух, но тут же приземляющийся обратно. — Я однажды прикоснулся к одному, так словно что-то неживое потрогал.

— Кончай страх нагонять, — прошипела Фейлень. — Это место и без тебя справляется. И вообще, мог бы отнести чароплета на спине, куда там ему нужно.

— Да я и Кругленя то еле поднимаю, а он шерстяной и в два раза меньше, — возмутился Мухлень. — И потом, одно дело быстро перелететь через это место, и совсем другое летать и искать не пойми что. Я крылья не на помойке нашел, чтобы потерять их, когда они откажут.

— Стойте, — скомандовал Круглень и все трое затормозили как вкопанные. — Там свет.

Он был прав. Белая пелена, окружавшая наших героев словно густой туман, вдруг слабо засветилась. Вся троица медленно двинулась на этот свет и всего через пару минут вышла на голую поляну, всю сплошь запорошенную белыми хлопьями. На краю поляны неподвижно стоял чароплет, глядя на небольшую покосившуюся избушку, стоявшую посреди пепельной пустоты.

— А он и в самом деле волшебен, — негромко сказала Фейлень, глядя на свет, исходивший от рук чароплета. Именно на это свечение и пришла наша троица.

— Мне нужно попасть внутрь, — бесцветным голосом сказал чароплет. — Этот домик… мне нужно туда.

Сказать это было легче, чем сделать. Каждый из трех друзей почему-то испытывал твердую уверенность в том, что перейти поляну и войти в дом будет очень и очень трудно.

— Я словно под водой, — с трудом сказал Круглень. — Такое ощущение, что по дну озера иду.

— Вот-вот, — проворчал Мухлень. — О том, чтобы взлететь, даже подумать страшно.

— Кофта будто намокла, — подхватила Фейлень. — Так что давайте уже поможем вашему бывшему утопленнику или сбежим.

— Про бегство ты же не всерьез, — утвердительно сказал Круглень.

Фейлень лишь досадливо дернула плечиком.

— Помогите мне, — вдруг жалобно сказал чароплет и пошатнулся. — Я… должен дойти, а сил нет.

Круглень и Фейлень бросились к нему и подхватили под руки, тогда как Мухлень обвязал вокруг брюшка ремень и конец от него бросил чароплету.

— Хватайся за него. А лучше намотай на руку, — скомандовал Мухлень. — Я полечу вперед и вверх, буду тянуть, а вы поддерживайте и подталкивайте его.

Так они и сделали. Каждый шаг давался им с таким трудом, словно белая мгла вокруг превратилась в молоко. Тяжелое дыхание Мухленя, махающего крыльями впереди, смешивалось со стонами чароплета, передвигавшего ногами так, словно они весили по тонне.

— Его… что-то… не пускает, — с трудом выталкивая слова пробормотала Фейлень. — Этот… туман… будто густеет с каждым шагом… И злится на нас.

— Конечно, — пропыхтел Круглень, поправляя руку чароплета на плече. — Мы же не делаем то, что она хочет. Не сдаемся.

Не знаю, сколько продолжался этот марш через безжизненную пустоту, но, как и любые трудности, которым хватает сил противостоять, он закончился. Чароплет плюхнулся на крыльцо, Фейлень упала на землю, а Круглень устоял на ногах только потому, что увидел безжизненно лежащего у двери домика Мухленя. Страх за друга придал Кругленю сил, и он сделал еще целых два шага, чтобы упасть рядом с Мухленем. Тот с трудом приоткрыл один глаз и еле-еле улыбнулся.

— Не похоже, приятель, что мы вернемся отсюда, — тихо сказал Мухлень, глядя на Кругленя. — Я… точно не смогу пролететь через… это молоко еще раз.

— Значит перейдем, — дрожащим голосом сказал Круглень, протягивая лапку и касаясь крыла Мухленя. — Мы еще поедим с тобой кексиков, приятель.

— Дурынды, — с плохо скрытой нежностью сказала Фейлень, подползая к ним и утыкаясь лицом в мех Кругленя. — Кексики у них на уме. А я вот хотела бы знать, стоило ли оно того. Идти сюда и… вообще.

Тем временем, стало совсем холодно. Молочная мгла вокруг заледенела и стала почти нестерпимой. Чароплет встал на четвереньки и с силой ударился в дверь избушки, которая со скрипом распахнулась. Трое друзей уже ничем не могли ему помочь и лишь беспомощно наблюдали, как чароплет с трудом вползает внутрь.

Круглень распушил мех так сильно, как только смог. Друзья прижались к нему и на мгновение стало чуточку теплее.

— Кто бы мог подумать, — прошептал замерзающий Круглень, прижимая к себе Мухленя и Фейлень, — что самая холодная вещь на свете, это пепел.

Нестерпимо яркие лучи света вырвались из маленьких окон домика и вонзились в белую мглу будто несколько копий разом. Трое друзей прижались друг к другу еще сильнее. Фейлень и Мухлень зарылись в мех Кругленя поглубже, тогда как он сам завороженно уставился на стоящего на пороге дома чароплета.

Это был уже не тот маленький человечек, что жалостно выжимал свой убогий балахон на берегу речки.

— Хозяин зимы, — изумленно прошептал Круглень и почтительно сложил уши.

Стоявший на пороге протянул руку в толстой красной рукавице и ласково погладил каждого из нашей троицы.

— Спасибо вам, друзья. Не знаю, как я попал в западню, но знаю, кому обязан тем, что из нее выпутался. Знаю кто привел меня домой, — его могучий голос прогнал пустоту и холод в одно мгновение. — Вы сделали больше, чем просто помогли попавшему в беду. Пепла больше нет, теперь это снова снег.

Хозяин избушки ударил своим посохом, который держал в другой руке по крыльцу и небо над нашими героями взорвалось миллиардом горящих звезд. Фейлень, Круглень и Мухлень в немом восторге смотрели на каскад падающих с прояснившегося неба огней. Воздух вокруг был прозрачен и чист.

— Загадывайте желание, — ласково прогудел хозяин избушки, глядя на трех друзей с крыльца. — Звезд хватит на всех.

Фейлень посмотрела на Кругленя, Круглень на Мухленя, а тот на них. Бушевавшее вокруг чистое волшебство проникло в их сердца и неистовая, бурлящая радость наполнила их до краев. Мгновение спустя удерживать ее внутри стало попросту невозможно и восторг выплеснулся наружу.

— Всем по счастью! — хором воскликнули друзья и радостно засмеялись.

С крыльца донесся басовитый хохот и посох снова ударил о крыльцо, разорвав тишину будто гигантская хлопушка.

6

Вася с удивлением смотрел на стоявший на полке большой стеклянный шар, избушка внутри которого вдруг засветилась, а пенопластовый снег закружился в воде сам собой. За окном снова грохнуло и очередной цветок новогоднего фейерверка расцвел в ночном небе. Секунду спустя в дверь постучали.

— Заходи, деда, — сказал Вася и, нахмурившись, постучал по стеклянному шару.

— Как узнал, что это я, — спросил дедушка, вытаскивая из кармана мобильник и протягивая внуку.

— А кто еще у нас в дверь стучит, прежде чем войти?

Вася схватил смартфон и в полном восторге уставился на него.

— Это как тебе удалось, деда? — восхищенно сказал он. — Экран как новенький.

— Запчасти, внучелло, — скромно сказал дед. — Были бы запчасти, а остальное дело техники… Эй, да я смотрю ты прочитал мой шедевр!

— Ты про ту сказку, что ли? — рассеянно сказал Вася, не отрываясь от мобильника. — Даже не знаю, как я за эти два часа одолел аж целую страницу.

Дедушка засмеялся и взял большой картонный лист, согнутый пополам, на фоне которого, на полке стоял снежный шар.

— Круглень и Мухлень, — с преувеличенной торжественностью сказал Вася. — Пошли на рыбалку, наловили рыбу и съели ее. Очень увлекательный сюжет.

Дедушка слегка смущенно пожал плечами.

— Я был в первом классе, — сказал он. — И очень гордился этой своей сказкой. В каждом возрасте есть чем гордиться. Сейчас то понятно, что это была ерунда.

Дедушка аккуратно поставил картонку, на одной стороне которой был текст, а на другой явно детской рукой были нарисованы два неведомых зверя, один из которых отдаленно напоминал муху, а другой весьма упитанного енота.

— Мне приятно, что твоя мама сохранила ее, — довольным тоном сказал дедушка. — Я, конечно, надеялся, что она придумает продолжение этой истории, раз уж я не смог, но не судьба.

— Искусственный интеллект уже сказки пишет, фантазировать вроде уже и ни к чему, — проворчал Вася, запихивая смартфон в карман.

— Ну да, — покорно согласился дед. — Прогресс не стоит на месте.

Вася подбежал к деду и чмокнул его в щеку, после чего рванул к выходу из комнаты, попутно ухватив со стоявшей на полке тарелке свежеиспеченный кексик с изюмом.

— Спасибо за починку еще раз, без связи в новый год остался бы, караул. Я побежал. Привет Кругленю, Мухленю и Фейлень.

— Кому, кому? — изумился дедушка. — Какой Фейлень?

Вася затормозил на самом пороге и задумчиво посмотрел на светящийся слабым светом снежный шар.

— Она цветосек, — решительно сказал он, после недолгой паузы. — Рубит цветы и строит домики для светленей, чтобы они не замерзли.

С этими словами Вася выбежал из комнаты, а потому не успел увидеть широкую улыбку, которая зажглась на лице его дедушки словно елочная гирлянда.