Первинка [Николай Степанович Винграновский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Николай Винграновский Первинка
Перевод с украинского
Ю. Коваля
РИСУНКИ
В. КУДРЯВЦЕВОЙ
Миколка добежал до райцентра. Ни хат, ни деревьев не было на окраине этого степного городка — груды битого кирпича, какие-то обломки. На перекрёстке двух мёртвых улиц Миколка остановился: куда теперь? Послышался топот. Снизу, от реки, показалась серая толпа. Это вели пленных немцев. Вели их наши парни, совсем мальчишки, с красными звёздами на серых шапках, в стёганках. Руки у пленных устало повисли, плечи поникли, а вместо лиц были только глаза — от страха. Но Миколка на немцев не глядел. Он глядел на наших, всматривался в каждого бойца, надеясь встретить кого нужно. Колонна свернула в степь, а Миколка побежал в сторону хат и землянок. Возле хаты-мазанки Миколка остановился. Мальчик и девочка сидели у стены: девочка теребила над решетом кукурузу, а мальчик, старший, растирал кукурузу на тёрке. — Здравствуйте, — сказал Миколка. Ребята пугливо оглянулись, девочка подхватила решето, исчезла в доме. Брат её — мельник, — кряхтя, понёс за нею тёрку. На порог вышла женщина. — Тётя, где тут базар? — Базар? Я тебе дам базар! А ну, давай отсюда! Только и смотрят, как бы чего украсть. Миколка бросился удирать. Пробежал улицу, другую, пощупал что-то у себя на груди и вдруг остановился — ни живой ни мёртвый. Огляделся — голо и пусто вокруг, только немецкий танк обгорелый. Миколка вскочил на гусеницу, заглянул в открытый люк и полез в танк. Тут он сел на какой-то ящик и достал из-за пазухи перевязанные пачки денег — отцовская зарплата с фронта. Пересчитав пачку за пачкой, Миколка вздохнул веселей: двести тысяч, точь-в-точь. Сунул деньги на прежнее место, выглянул из танка. По улице ехал воз, запряжённый парой коней. На возу, накрытом брезентом, сидели в брезентовых плащах два мужика. Миколка соскочил с танка и побежал за ними. Ехали-бежали недолго: послышался людской гомон, и перед Миколкой открылся базар. А уж на базаре-то Миколка всего нагляделся: свинки белые морские у безногого дядьки на руках. Суют белые морды в кошёлку и вытягивают записочки. Дашь дядьке двадцать рублей — свинка выдернет записку, а в ней всё написано — что было и что будет. «Поворожу на корову», — думает Миколка и даёт дядьке двадцатку. Миколку обступают тётки в платках, завязанных до самых глаз, и читают по слогам: — «Нет в жи-зни ща-стья». — Нету тебе, значит, счастья, сынок, — говорит какая-то тётка. — Да и откуда оно возьмётся-то в такое время? — А сама уже шелестит рублями…
— Нет так нет, — говорит Миколка и идёт к парикмахерской. А там, в парикмахерской, и мылом мылят, и бритвы об ремни точат — небритая щетина под бритвами чирикает. Ей, щетине, бриться не хочется. И пахнет духами, так пахнет духами, что век бы не вылазил из этой тёплой парикмахерской, а прямо жил бы в ней и с утра до вечера нюхал бы этот золотой запах духов. — Тебе чего, малый? — Дядьку, капните мне духами за шею — десятку дам. — Э, нет, десяткой тут не отделаешься. — Ну, за двадцатку. — Сперва покажи гроши, а то таких шилохвостов тут полно шляется. Миколка достаёт из-за пазухи красную тридцатку. — Гляньте… — Ну ладно, давай подушу на всю тридцатку. Миколка напугался — выбросил деньги на морских свинок, теперь на духи, а корова? — Нет уж, за двадцатку — и точка, а десятку сдачи. — Гляди какой шустрый! Сколько ж тебе лет? — Осенью в школу. — Ладно, нагибай голову, и будет тебе на двадцатку. Парикмахер берёт зелёный флакон и под хохот небритых мужиков капает холодными духами Миколке за шею. — Может, ещё и под носом? — На ту же двадцатку, — говорит Миколка и чует уже под носом райский запах. И Миколка втягивает его в себя так, что пахнет уже в горле и в сердце пахнет. Теперь поскорее купить корову и — домой, чтоб и мама понюхала и брат с сестрой, чтоб и они знали, какие духи бывают на свете в парикмахерской на базаре. Миколка выскакивает из парикмахерской и останавливается — базар большой, людей много, и где коров продают — неизвестно. А тут ещё духи распахлись вовсю, и ветер подул — зря пропадают духи! Миколка вынул из кармана узелок, развязал, кусок хлеба и луковицу сунул в карман, а платком крепко перевязал шею. Втянув голову в плечи, Миколка, как воробей, впорхнул в толпу. Он шмыгал между фуфайками и шинелями, куртками и бушлатами, зелёными френчами и рыжими пиджаками. Наконец толпа поредела, запах духов смешался с запахом прелой соломы — Миколка увидел коров. Их было совсем немного. Они стояли в дальнем углу базара и жевали
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Последние комментарии
50 минут 5 секунд назад
51 минут 16 секунд назад
59 минут 18 секунд назад
1 час 3 минут назад
8 часов 44 минут назад
9 часов 25 минут назад