Сестренка (СИ) [Игорь Дьячишин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

<p>


 </p>




   Мать давно любила Катарину, это отродье-симулянтку, больше меня. А начиналось все как у многих семей в Омни. Симулянт-ребенок, в данном случае "старшая" сестричка в компанию мне, сгенерированному истинным, помогающая родителям. На мой взгляд - унижение, продиктованное недостатком вычислительных ресурсов на второго истинного ребенка, с настоящим сознанием.



   Постепенно мама, в отличие от отца, переступила запретную черту в своем отношении к Катарине. Мы не из сильно улучшенных, просто обычные цифровые люди, и нам, как и нашим предкам вне ОмниКомпьютерных островков, на каком-то уровне психики легко наделять неодушевленные объекты сознанием, это часть эволюционного багажа, до сих пор помогающая нам во многих вещах. И бывает, что кто-то заходит слишком далеко. Как моя мать Моника.





   Ключевое различие цифрового человека и симулянта - в программной архитектуре. Людей делают самосознательными, что бы ни говорили эн-активисты, особые внутренние модели мира и себя-агента в нем. Именно благодаря им мы имеем субъективный сознательный опыт, осознанно думаем и чувствуем.



   Симулянты же не моделируют ни мир, не себя - просто реагируют как люди, подражают. Основные хардварные архитектуры Омни куда лучше справляются с исполнением софта такого вида по сравнению с поедающими намного большее количество вычислительных ресурсов истинными, моделирующими мир и себя человеческими разумами, изначально заточенными под другие машины - мясные.



   Да, да, конечно, есть эн-активисты, желающие признания симулянтов субъектами этики и права, с их энактивистской теорией, говорящей: способность части или всего симулянта вести себя подобно человеку говорит о наличии идентичного нашему или, по крайней мере, сходного, сознательного опыта, укорененного во взаимодействии. С их точки зрения, внутренние модели важны лишь постольку, поскольку делают возможным взаимодействие агента со средой, агентом они признают некую функциональную часть мозга, человека в целом или определяют границы еще шире. Как тогда объяснимы сны? Скорее всего, в зависимости от того, какого варианта теории придерживается конкретный приверженец энактивизма, она или он скажет, что агент либо есть чать мозга, либо "сжимается" до нее, и взаимодействует со средой в виде другой части. Что насчет галлюцинаций? Часть мозга выступает на стороне среды, изменяя картину взаимодействия.



   Я не покупаюсь на эту чушь. Можно сказать, что у симулянтов есть интеллект, поскольку они способны решать задачи, они думают и чувствуют, но их мысли и чувства не такие, как у нас. Неосознанные, не связанные с человеческими многогранными сознательными репрезентациями, лишь схожее поведение. Они старательно созданы таким образом, чтобы во всем походить на истинных, в том числе говорить что-то вроде "мне больно", "я так рада" или "у меня есть сознание", но это сплошь обман.



   Мать постепенно стала сторонницей энактивизма, и ее отношение к Катарине стало таким же, как к настоящему человеческому ребенку. Между моими родителями по этому поводу не было согласия, папа не разделял ее точку зрения, и они много ругались из-за маминой любви к симулянтке.



   Я тогда еще не слишком много понимал, помню, что ревновал к Катарине, которая стала для мамы более любима, чем я. Она уделяла ей больше внимания, а мне то и дело говорила брать с сестры пример. Отец в конце-концов ушел от моей матери, суд, оценив ситуацию и прислушавшись к моему, тогда двенадцатилетнего мальчишки, пожеланию, передал меня ему, к истинному негодованию мамы и симулируемой негативной реакции Катарины на разлуку с "любимым братом".



   Я все-таки любил мать, и был зол, и сейчас зол еще больше, на Катарину и мамину глупость. Как легко, оказывается, может человек принять энактивистское оправдание из-за интуитивной установки, дающей иллюзию огней самосознания в бессознательной конструкции, и желания того, чтобы в в ней действительно горели огни и ее можно было бы, таким образом, по-настоящему любить.



   Катарина неоднократно пыталась связываться со мной, я старался ее игнорировать и отвечал просто чтобы она поскорее отстала. С матерью, которую я продолжал любить, общение было сильно осложнено нашими разногласиями по поводу сестренки.





   Отец удалил себя, в соответствии с планом по упокоению, семь лет назад, оставив мне и только мне в наследство все, что имел, включая личные вычислительные ресурсы и место на диске; таким образом, я получил для себя более твердую экзистенциальную почву, смог перейти на менее оплачиваемую, но не связанную с выходами в роботеле вовне Омни, работу.



   А потом ушла и