От бедра [Анатолий Жариков] (fb2) читать постранично, страница - 2
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (50) »
*** Уже воспоминанья тень – не часто, не отчётливо, не смело: свет глаз не ярче света тела. Был вечер. Было утро. Первый день.
*** Из луковицы суп сварила, из жизни слово создала. На петлю тело уронила. Из петли крылья подняла. 2002
*** Ещё не ясен приговор, мучителен процесс дознания. И жизнь взамен торгует вор на миг безумного признания.
Из пропасти растущих глаз взошли ответы на прошение: и оправданье и прощение, и приглашение на казнь. 2003
*** И глаз твоих небесная усталость, и рук моих несдержанность; пока как будто жизнь ещё не начиналась в замесе дивном: света и песка.
*** Сегодня темно и темно, сиди и молчи в окно.
Склонился от страха злак; сегодня на улице мрак.
И ты что-то шьёшь иглой; и свет уже никакой.
На улице мгла и мгла, дорога куда-то ушла.
Ручьём скатилась, рекой и нет уже никакой.
Уехать куда-нибудь, да ливнем размыло путь.
А нам уже всё равно, молчим и молчим в окно.
*** И я ещё мог бы, и ты бы могла, но ангела тень между нами легла.
*** В толчее у троллейбуса, подле "Крупской", где запах не книг, а потных духов и мыла, как по голой стене, по глазам – и мимо – два огромных, два рысьих глаза. –Natalie! – Не узнала с раза… Не Пушкин… Надо было по-русски…
Люблю
Те переходы в круг из полукруга от щиколоток и до рук подруги,когда в ночи тела без тени, и два больших крыла – её колени.
И дни, когда тихи, и дни, когда туманны. И Тютчева стихи, и Мандельштама.
И ночи тёмный свет, и свет отчизны. И горечь сигарет, и горечь жизни.
И сборища людей на площадях и в парках. И неба голубей дымок над хатой.
И не открытый клад, и старую монету. Чай, чёрный шоколад, последний месяц лета.
Когда уходит страх и не уходят дети. И жизни полный шаг на шаг от смерти.
*** Отчего я только помню ночь и потолок бессонный, да матрац общежитейский, куцый памятью, где песни, скрип и пятнами вина наша быль наведена?
Отчего я только знаю всю раскрытую у края сумасшедшего окна? И луна обнажена. По паркету ходит лето; чай, варенье и конспекты.
Отчего я только слышу дождь, играющий на крыше фугу вечную свою, лист, упавший на скамью, руки, мысли на лету, синие глаза впритул?..
*** Но у неё волосы длинные, а я ношу волосы короткие. И пусть мы и из одной глины, и предки спасались в одной лодке,
но у неё пышные груди, а у меня в штанах рогатка. Но она любит крепкие руки, а я люблю яблоки сладкие.
*** Ночь за окном. Снег за окном. Новогодняя ёлка – хвойная ветка в узкой бутыли зелёной тоски. Распусти мою голову да свяжи шерстяные носки, почитай-ка мне сказку про доброго серого волка. 2003
*** Замолви за меня перед Богом словечко малое, с фасолью горошину. Притащу дрова, растоплю печку, уголька подброшу.
У соседей уже светятся окна, стол под скатертью, на столе хлебы. За селом пустота, сколько видит око, аж до самого синего неба.
А в хозяйстве нашем всего-то осталось – кура белая да петух красный, да в сенцах на гвоздике фуфайка старая, да в углу башмаки разные.
По весне морозы спадут, не страшно; солнце новое душу полегшит. И год теперешний уходит туда же, куда ушёл прошедший. 2004
*** То не ворон кричал и не дуб шумел, я заваривал чай, чугунком гремел.
То не вой камыша, не волчицы вой, то любимая шла побывать со мной.
Не ломал белых рук, не насильничал. То кричал петух в пять по Гринвичу.
В селе
Та, что темна своим древним именем, разбудит утро глазами синими.–Знаешь, милая, за окнами-ставнями снег семь дней стоит нерастаянный.
Я дорог пророк, ты любви пророчица, мы уже прочли сто лет одиночества.
Мы давно забили на земные заповеди, на «сходи-принеси» говоришь: «Сам иди».
Мы уже сто лет как уже не болеем и живём сверх срока, как вождь в мавзолее.
Мы по Гуглу на шару смотрим фильмы разные, или «С лёгким паром» или что подсказывают.
А когда метель заметает ставни, зажигаем свечи или в снах летаем. 2004
*** Ребёнок у груди, курлыки-звуки и сверху вниз молочная река. Чистосердечны только эти руки и чисты только эти облака.
*** Марфа не может подняться на порог, она забыла, как подниматься. Ей говорят: "Подними правую ногу", – а она поднимает левую, скользит и падает. Ей говорят: "Подними левую ногу", – а она поднимает правую, скользит и падает. Все смеются и разом поднимают правые и левые ноги, но тоже скользят и падают. Они не видят, что Марфа
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (50) »
Последние комментарии
5 часов 24 минут назад
19 часов 18 минут назад
20 часов 51 минут назад
1 день 44 минут назад
1 день 48 минут назад
1 день 6 часов назад