Колесо Перуна [Яна Евтушенко] (fb2) читать постранично, страница - 2

по которой чаще ходили люди, чем ездили машины, и заброшенный железнодорожный мост.

Кричали чайки. В воздухе пахло прелой листвой. С серой глади канала на берег набегал ледяной ветер и пробирал до костей. Миша бодро шагал по усыпанному листьями тротуару. Галя плелась сзади. Зябко кутаясь в тонкую куртку, она спросила:

– Долго идти? Я замерзла!

– Иногда лучше одеваться не красиво, а по погоде, – со смехом сказал Миша. – В листовке написано: «улица Октябрьская, дом тридцать один». Мы совсем рядом!

Они остановились в пустынном дворе с заржавленной детской площадкой и выцветшей хоккейной коробкой. Кирпичный дом охватывал двор буквой «П». Сбоку от крайнего подъезда вела в подвал крутая лестница. Прикрученная к железной двери выгоревшая табличка гласила: «КИР „Колесо Перуна“».

Миша первым спустился по лестнице и с трудом потянул тяжелую дверь. Одинокая лампочка под потолком еле освещала квадратное помещение, наспех устланное кусками затоптанного линолеума. Стоял тяжелый запах гнили. Галя зажала нос и осмотрелась. Из помещения в смежную комнату вел дверной проем, оттуда доносились негромкие голоса.

Послышались шаги, и в проеме появился мужчина, одетый в широкие штаны и длинную кожаную рубаху, подпоясанную кожаным ремешком. Нижняя часть его лица заросла клочковатой бородой. Маленькие глазки шныряли по сторонам, пока не наткнулись на Мишу с Галей. Мужчина нахмурился.

– Здрасте! – радостно выпалил Миша, прежде чем мужчина успел открыть рот. – Я и моя девушка хотим вступить в клуб реконструкции «Колесо Перуна». Не подскажете, куда нам идти?

– В клуб? – лицо мужчины разгладилось, на губах заиграла хищная улыбка. – Проходите-проходите! Меня зовут Константин Левша, я руководитель клуба. Не обращайте внимания на запах, канализацию прорвало, сами понимаете – подвал, – Левша провел рукой по шее и пошел в комнату. На его гладко выбритом затылке Галя разглядела багровую татуировку в виде колеса.

– Я – Миша, а она Галя! – сказал Миша руководителю в спину, взял Галю за руку и поспешил следом.

Отвратительный запах чувствовался и здесь, но чуточку меньше: из распахнутого окна в конце комнаты сильно дуло. Сквозняк трепал листы исторических журналов десятилетней давности, которые стопками лежали на подоконнике. У стены справа, сплошь увешанной круглыми деревянными щитами с логотипом клуба, в ряд стояли письменные столы. На них громоздились куски ткани, обрывки кожи, деревянная посуда и инструменты. На дальнем столе Галя приметила допотопный компьютерный монитор и клавиатуру в грязных потеках.

– Левша, я починил, проверяй! – из-под стола с монитором выбрался некрасивый сутулый парень лет девятнадцати, одетый штаны и рубаху, но не кожаную, как у Левши, а тканевую, унылого зеленого цвета. Сальные волосы парня, собранные в хвост, доставали ему до пояса.

– Молоток, Квазимодо! – коротко кивнул Левша. – Кофе мне нальешь и свободен! Да, новые члены клуба, введи их в курс дела.

Квазимодо жестом пригласил ребят сесть на разномастные стулья, в беспорядке расставленные по комнате. Не успела Галя устроиться поудобнее на жестком сиденье, как в дверь влетела хрупкая невысокая девушка в длинном платье из того же материала, что и рубаха Квазимодо.

– Северина! – Левша расплылся в улыбке и стал похож на кота, обнаружившего банку сметаны. – Опаздываешь! – погрозил он девушке пальцем. – Где Потапа забыла?

– Паркуется, – тряхнула Северина гривой густых рыжих волос.

В подтверждение ее слов с улицы раздался визг тормозов. Через пыльное оконное стекло Галя увидела УАЗ «буханку» с помятой решеткой радиатора и глубокими вмятинами на крыле. Машина забралась на тротуар и встала. Несколько минут спустя в комнату ввалился толстый крупный парень в заляпанной чем-то бурым рубахе. Его щеки и лоб были сплошь в синяках и кровавых ранах. Татуировку в виде колеса носил на затылке и он. «Совсем помешанные, татуировки с эмблемой клуба делают», – подумала Галя, но вслух не сказала.

– Потап, горе мое, где ты так извозился? – скривился Левша.

– На ристалище-то похлеще вымажешься! – расхохотался Потап. – Эх, сейчас накатить бы…

– Чтоб я не слышал про «накатить»! – Левша привстал и треснул рукой по столу. – У нас сухой закон или ты запамятовал?!

Потап заметно струхнул.

– Лады, понял я… Держи, остатки домоткани выторговал! – он шмякнул на компьютерный стол увесистый сверток: – Квазыч, салют! О, новенькие? Лады, пошел я щит доделывать! – Потап выудил из-под завалов на столах напиленные доски.

Северина устроилась на широком подоконнике и достала деревянные палочки и моток грубых ниток. Она плела шнурок и изредка она посматривала на Мишу, полностью поглощенного рассказом Квазимодо.

– Наш клуб занимается реконструкцией быта и военного искусства Руси с девятого по одиннадцатый века. Мы шьем одежду, делаем оружие, раз в неделю проходят тренировки по историческому фехтованию, – дружелюбно рассказывал Квазимодо. – Каждый год, тридцать