Болтливый остролист (СИ) [Nai-san] (fb2) читать онлайн

========== Ассоциация палочек настоятельно просит всех мыть руки ==========

– Так, нет, эта тоже не пойдёт, – бормочет Олливандер, когда в комнате взрывается шестой по счёту ящик. – А может попробовать… да, где-то тут лежит. Почему бы и нет.

Гарри мнётся неловко, чувствуя вину за наведённый в магазине беспорядок. Мальчик волнуется. А если ни одна палочка не подойдёт? Вдруг Хагрид что-то перепутал? Может, Хогвартс не место для него?

Беспокойный рой вопросов утихает, когда Олливандер приносит новую палочку, при этом заинтересованно сверкая глазами. Гарри ощущает приятное тепло, уютно греющее его пальцы, всполохи красивых и ярких искр игриво потрескивают в воздухе, и мальчик радостно улыбается.

Впрочем, улыбка не задерживается надолго.

– Твою мать, ещё одни потные детские ладошки. Хэй, не ветку держишь, можно понежнее, малец? Не сжимай так, я хрупкое и ранимое создание.

Поттер растерянно оглядывается, не понимая, откуда доносится этот молодой женский голос.

– Что? – переспрашивает он неуверенно.

– Говорю, что это очень любопытно, мистер Поттер, – принимает на свой счёт Олливандер. – Именно эта палочка…

Историю палочки Гарри так и не услышал, снова отвлечённый тем голосом.

– Секундочку. Это что сейчас было? Ощущение странное… приятное такое, бррр, кошмар. Чёрт, только не говорите мне, что меня сейчас продадут? – заголосила невидимая глазу девушка. – Разве этот старый хрыч не говорил, что «палочка выбирает хозяина». Я ничего не выбирала, верните, где взяли. Я подам в ассоциацию по защите прав палочек! Погодите, а такая вообще есть?

Тут у Гарри начали закрадываться подозрения.

– Эм, простите… мистер Олливандер?

– Да-да?

– А палочки могут, ну, разговаривать?

Владелец магазина задумчиво пригладил короткую бородку.

– Хм. Интересный вопрос, мистер Поттер. Вы не перестаёте удивлять. Что же, палочки разумны, тут спору нет, но язык наш им неподвластен. Я вот могу чувствовать их, так скажем, настроение, но не более, – Олливандер весело улыбнулся. – Умей они разговаривать, моя работа стала бы ещё увлекательнее.

– Или ужаснее, – буркнул Хагрид, не представляя, как можно было бы выжить в помещении, где без умолку болтает тысяча палочек.

– Но… – Гарри опустил взгляд на тёмный кусочек остролиста в его руках. Поначалу казалось, что в мире магии возможно всё, что даже неодушевлённые предметы могут разговаривать. Неужели не так? Тогда кто это был?

– Малец, ты меня слышишь, что ли? – после долгой паузы всё-таки поинтересовался голос. Теперь Гарри начал понимать, что этот звук не шёл снаружи. Это было в его голове.

– Кажется, да, – прошептал он в ответ, удивлённо распахивая зелёные глаза.

– Вот те на… И что теперь делать?

Гарри и сам бы хотел это знать.

***

– Значит, подведём итоги, – заговорила девушка… или правильнее теперь всё-таки палочка? Та лежала на потёртой и облезающей полке, на которую Гарри нервно поглядывал, скрюченно сидя на своей узкой кровати. – Ты Гарри Поттер, волшебник, мальчик-который-не-помер… мой хозяин, я так понимаю.

– Н-наверное.

– Живёшь ты с какими-то неадекватными родственниками в чулане.

– А, ну, да.

– Ситуация, я прямо скажу, хреновая. Один плюс, не нужно больше ходить на «примерку» мелким сорванцам, которые собираются поступать в школу. А, и ещё на ухо больше не жужжат другие палочки. Постоянно мешали мне спать в моём уютном бархатном футляре.

– Угу, – зачем-то продолжил поддакивать Гарри.

– Но теперь меня вытащили из моей кроватки! Нужно ехать в Хогвартс! Ужас. Я думала, хоть в этой жизни высплюсь, – эмоционально воскликнула собеседница, да так, что искры посыпались.

– Эм, – неуверенно начал мальчик. – Простите, могу я уточнить?

– Валяй, малец.

– Вы сказали, что умерли и потом… очнулись в виде палочки?

– Да. Пришла в себя, когда тот любитель деревяшек выстрогал меня. Дикость странная, не правда ли? Из болтовни Олливандера и покупателей я поняла, что и мир это не мой. Наверное. Либо мир не мой, либо в прошлой жизни я была этим, как его там, маглом. Хотя это не объясняет скачок во времени назад. Я-то мельком слышала, какой нынче год. Так что я из будущего.

– Ого. Невероятно, – Гарри заёрзал на месте. – А вы… расстроились? От того, что умерли? А помните что-то?

– Помню всё. Расстроилась или нет, сейчас уже значения не имеет. Это так давно было, что уже всё позади. А потом я была только рада. Жизнь амёбы, постоянный сон – ну не мечта ли? Палочкам на работу ходить не надо, налогов нет, круто же.

Гарри пожал плечами, пока не зная ничего о взрослой жизни. Но он был бы не против спать вместо того, чтобы без конца выполнять поручения Дурслей.

– Как вы умерли?

– Секрет, – сказала палочка, впервые ответив так коротко.

– А имя вы помните? Просто так будет удобнее вас звать.

Палочка задумалась. Надолго. От затяжного молчания Гарри снова поёрзал, успел протереть очки, а потом, не вытерпев, решил проверить. Вдруг до этого были галлюцинации? Вдруг палочка больше не заговорит?

Мальчик потянулся вперёд.

– Ну-ка! Без рук! – прикрикнули на него.

– Простите…

– Знаешь, подумала я и поняла, не нравится мне моё прошлое имя. Да и не крутое оно для волшебного мира. Может, новое что-то придумаем?

– О. Ага.

– Есть идеи? – тишина. – У меня тоже. Но ничего, ещё успеется. Кажется, я с тобой надолго. Что не так уж и плохо. Знаешь…

Она помедлила и чуть позже спокойно и немного смущённо продолжила:

– Спать на родной полочке в том магазине было классно, но и поговорить с человеком тоже неплохо. Возможно, мы сработаемся.

Гарри улыбнулся.

С тётей и дядей он никогда не мог поговорить, от Дадли слышал только обидные слова. В школе тоже. А Хагрид, с которым было интересно общаться, ушёл сразу, как отдал билет на поезд. Иметь постоянного, пусть и очень необычного собеседника было бы классно.

– Только это. Ответь на один важный вопрос, – серьёзно заговорила пока ещё безымянная палочка. – Руки часто моешь? Если нет, то придётся начать.

Гарри сурово кивнул, а сразу же за этим негромко рассмеялся.

Комментарий к Ассоциация палочек настоятельно просит всех мыть руки

Пока что просто драббл, но если идея зайдёт читателям, то подумаю, может, продолжу и сделаю тут миди с небольшими приключениями Гарри и палочки.

========== Палочка родителей не заменит, но учиться заставит ==========

Ожидание конца лета не оказалось таким тягостным, каким Гарри его представлял. Поначалу ему думалось, что последние недели будут ужасны, ведь после того побега с Хагридом он вернулся к очень недовольным Дурслям. Но всё вышло проще, ведь теперь у Гарри появился его первый друг, который был с ним всегда.

Он много разговаривал с палочкой, узнавая о её прошлой жизни и о том, что она успела узнать в этой.

– Негусто, на самом деле. В основном я слышала о Хогвартсе, так как к Олливандеру чаще заходят покупать именно первую палочку для ребёнка. Иногда уже взрослые болтали про свои неурядицы и то, как они сломали свою палочку, будто хотели оправдаться перед изготовителем. Хм, говорили также о политике, войне. Хотя больше всего было историй похождений по барам. Но тебе такое рано знать.

Даже этих крупиц знаний о волшебном мире Гарри хватало. И энтузиазм с каждым днём всё рос.

Помимо разговоров о новом для них обоих мире, они пытались разгадать все нюансы жизни пребывания в теле палочки. Так начались небольшие и безобидные эксперименты.

Гарри убедился, что никто не может слышать палочку кроме него. С одной стороны, это расстраивало, ведь так нельзя было убедиться, что он не выдумал всё это, просто вообразив себе магию и сказку. С другой, говорящая палочка была его первой тайной, и это будоражило.

Потом их необычный дуэт выяснил, что палочка слышит мальчика только тогда, когда он говорит вслух, что было лёгкой проблемой. Их мысленная связь работала однобоко.

– Вы постоянно говорите «я слышала» или «я видела», но как вы это делаете, если у вас нет… ну, глаз и ушей? – логичный вопрос, учитывая, что отсутствие рта мешало палочке говорить напрямую.

– Первый умный вопрос от тебя, малец, – довольным и в то же время ехидным тоном ответила палочка. – Вообще не знаю.

Поттер от растерянности чуть не споткнулся о ведро с водой, где только что отжимал тряпку. Дома никого не было, поэтому он мог, не боясь, говорить громко, главное, успеть выполнить задание дяди до возвращения.

– Сложно объяснить, я вижу не в прямом смысле этого слова. То есть, я была человеком, я помню, как видела раньше, и сейчас всё совсем иначе, – бойко начала девушка. – Я испускаю волны магии и через них могу ощущать пространство. Наверное, это можно сравнить с эхолокацией летучих мышей, однако и тут не всё так просто. Эхолокация может обрисовать окружение, разумеется, без деталей. А я могу не только чувствовать пространство, но и «видеть» особенности. Я могу видеть твой шрам на лбу, знаю, что твои глаза зелёные. Эхолокация такого не может позволить. Как и чувство осязания. Тут нечто большее, что-то за гранью пяти органов чувств, понимаешь?

Гарри не понимал.

– Короче, магия! Объясним всё магией, малец.

Мальчик ничего против не имел. Он только и рад, что палочка могла видеть мир вокруг, а то было бы жутко жить в вечной темноте без возможности слышать. А так ей хоть не одиноко.

– Извините, – окликнул он лежащую на чайном столике палочку. – А почему я «малец»? Я же Гарри.

– Пока у меня имени не будет, останешься мальцом. Ты же мелкий, поэтому подходит.

– Мм, а, я тут думал над именем… как вам «Лили»?

Палочка замолчала, перестав даже скучающе мычать какую-то неизвестную Гарри мелодию.

– Не думаю, что стоит называть меня в честь своей матери, – мягко и немного сконфуженно откликнулась девушка чуть погодя.

– Ох, вы знаете имя моей мамы?

– Слышала, как твоя тётя её упомянула.

Поттер съёжился от неловкости. И от вездесущего паранормального взгляда остролиста это не укрылось.

– Не переживай, имя красивое, да и я понимаю, почему ты хотел так меня назвать, но это вряд ли хорошая идея, – спокойно объяснила палочка. – Непонятна мне мода называть всех в честь своих родственников. Это же как-то странно, так что пообещай мне, что не будешь называть свои вещи, своих питомцев и, упаси Господь или, кто тут у волшебников, Мерлин, не называй так своих детей. Это хоть и считается данью уважения, но жить вместо кого-то тоже не хочется.

Гарри смущённо кивнул.

– Ладно, обещаю, не буду так. И я придумаю вам другое имя.

– Молодец. И слушай. Можешь опустить формальности. Давай без «вы», в душе я всё ещё молодой ягнёнок, не напоминай про возраст, – ловко и незаметно для мальчишки сменила она тему.

Гарри охотно согласился.

– Что ты делаешь, малец? – спросила палочка тем же вечером.

Гарри застопорился. Так-то он кормил Хедвиг, и палочка это знала, так что вопрос явно был с подвохом.

Поттер пошкрябал затылок.

– Отдыхаю? – предположил он.

– Отдыхать – это хорошо, особенно после той работы, которую на тебя свалила эта семейка. Но пока они не вернулись, у тебя есть время, чтобы без нервотрёпки и шума почитать школьные учебники.

– Эм? А зачем мне их читать?

Девушка неверяще фыркнула.

– Ты узнал о магическом мире, полном неизведанных сил, заклинаний и чудес… и тебе неинтересно почитать о нём? А ну-ка живо, книжку в руки и погнали!

Сопротивляться Гарри не стал, с плохо скрываемым смехом доставая недавние покупки.

За оставшееся время до первого сентября девушка поняла, что её подопечный любителем чтения и учёбы точно не был, и вряд ли когда-нибудь будет. Гарри осилил лишь первые главы каждого учебника, чего вполне хватит, чтобы не быть белой вороной на вводных уроках.

Они на всякий случай изучили содержания глав, желая найти что-нибудь об истории и особенностях палочек. Ничего, кроме инструкций пользования и безопасности на занятиях, не обнаружилось. Напрашивался вывод, что всё-таки палочки не были живыми и говорящими. Олливандер об этом не знал, в учебниках первокурсников этого не писали. Да и жутко было бы, если бы в каждой палочке была заключена душа ранее погибшего человека. Пока что им придётся считать палочку Гарри единственной в своём роде. А уже в школе должна найтись библиотека и учителя, которые могут что-то подсказать.

Кстати, хоть палочка и поняла, что отличника из Гарри не сделать, но зато в нём обнаружилась предпринимательская жилка.

– Ты же тоже читаешь вместе со мной, поэтому сможешь подсказывать на уроках.

– А ты хитрожопый, однако. Далеко пойдёшь, – подумав, палочка вздохнула. – Хорошо, я буду помогать до тех пор, пока ты сам будешь стараться и хоть как-то учиться. Если забьёшь, то я перестану подсказывать. Это всё же нечестно. Ах, и да, не ожидай многого, память у меня так себе, а напрягаться лень. Не палочковое это дело – заниматься науками.

– Спасибо! Я буду стараться по возможности.

– Уж будь добр, не опозорь меня.

Гарри не уверен, что волшебник может опозорить свою палочку, но спорить по этому поводу со своей единственной подругой мальчик не стал.

В таком ключе время до осени пролетело незаметно.

***

– Меня окружают одни пустоголовые идиоты.

Гарри, недовольно опустив взгляд на карман своей мантии, чуть не давится тыквенным соком. Это было обидно. Ему нравились окружающие его ребята. Рон был классным, Симус очень весёлым, Невилл дружелюбным и немного похожим на него самого. Может быть, они слишком много внимания уделяли шраму и задавали вопросы о прошлом, на которые и сам Гарри хотел бы знать ответы, но он всё равно хотел с ними подружиться. И то, что палочка назвала их идиотами, задевало. Правда, сказать он ничего не мог, не выставив себя сумасшедшим прямо за столом Гриффиндора.

– Ну ты глянь на эту дряхлую деревяшку, – раздражённо просипела девушка. – Может, палочки и молчат большую часть времени, но всё-таки гудят иногда. А от этой ни писка.

Гарри заметил торчащую из кармана Рона палочку, о которой, судя по всему, и шла речь. Стало немного стыдно за свои предыдущие мысли.

Девушка уже объясняла, что другие палочки не умеют разговаривать даже между собой, но, кажется, могут жужжать и гудеть в неслышимом человеческому уху диапазоне, когда они в предвкушении их покупки или во время заклинания. Вероятно, про эти эмоции и упоминал Олливандер.

– Думаешь, существуют палочки-зомби? Потому что этот пациент скорее мёртв, чем жив.

Гарри понял, что его палочка тоже волновалась. Он сам переживал, сможет ли сдружиться с кем-то, не выгонят ли его, на какой факультет попадёт. А у остролиста были другие причины для нервов. Новое место, много людей и гул не спящих палочек, ещё в поезде бедняжку чуть не погрызла Короста. А потом, на лодке какая-то девочка уронила свою палочку в озеро. Хагрид объяснил, что достать её уже не получится, либо рыба проглотит, либо русалки умыкнут себе.

В общем, у его подруги-палочки был стресс от всего этого.

Гарри запустил руки в мантию и легонько провёл по волшебной палочке, удивительно, та даже не крикнула привычное: «Немытые руки прочь!». Наверное, действительно нервничала или устала.

В спальне мальчишки долго болтали, так что не скоро Гарри смог задёрнуть полог своей кровати. Брат Рона говорил, что так можно приглушить звуки снаружи и изнутри, а значит, никто не сможет подслушать его разговор с палочкой, которую Поттер бережно положил перед собой.

– Ну, как тебе? – с нетерпением спросил он.

– Впечатляюще. Волшебнее, чем я представляла себе. Магловское сознание мешало, не иначе, – весьма ёмко объяснила девушка, хотя внутри бурлило много самых разных эмоций. – А тебе?

Гарри же, в отличие от неё, не сдерживался, начав хвалебную оду Хогвартсу и однокурсникам, часто взмахивая руками и сбиваясь. Горящие радостью глаза не могли не радовать палочку.

– Что ж, тут всяко лучше, чем у твоих ненормальных родственничков, – заботливо заметила она. – Хотя безопаснее ли – это вопрос с подковыркой. Запретный лес и странный коридор, чую заднице… нижней частью своего нового тела, что ещё намучаюсь. Я уже говорила, что приключениям предпочту сон?

– Да.

– По тону слышу, что моё мнение ты не разделяешь. Эх. Ладно, давай-ка спать, тебе завтра нужно блеснуть знаниями.

– Ахм, это…

Поттер неуверенно оттянул рукава пижамы.

– Что, малец?

– Я тут… имя придумал тебе… и вот…

Если бы у палочки было её человеческое тело и лицо с богатой мимикой, то она бы скептически скривилась на слова мальчишки. С воображением у Гарри было туго. Вначале он предложил имя покойной матери, потом вспомнил прикольное имя собаки школьного учителя. Придумывать Гарри ничего не мог, только вдохновляться чем-то и называть в честь этого.

Он увидел сегодня что-то, что можно было использовать как имя? «Гермиона»? «Рональда»? «Альбус»? «Шляпа»? Какое имя можно от него ожидать?

– Валяй, – без особой надежды бросила девушка.

– Как тебе «Дора»?

Палочка вдруг слегка задрожала, пугая Гарри. Возможно, это была дрожь радости?

– Чего?! – нет, радости в тоне не было. Тогда злость? – Аахахах.

И тут Гарри понял, что это лишь проявление смеха.

– Ты решил назвать меня в честь Доры-путешественницы{?}[Дора – героиня мультсериала «Dora the Explorer», который в русской адаптации называется «Даша-путешестенница».]? Стоп, мультфильм же ещё не вышел в этом времени. Э? Тогда откуда это имя?

– Это от слова «Гриффиндор». Последняя часть. Дор. Дора.

Девушка изумлённо заткнулась и перестала смеяться.

– Малец, из тебя выйдет отличный…

– Гриффиндорец?

– Патриот. Из тебя выйдет отличный патриот. Хорошо это или плохо, пока рано решать.

Поттер расстроенно вздохнул, понурив голову.

– Ладно, я придумаю что-то другое.

– Да не. Знаешь, пойдёт.

– А?

– Говорю же, согласна я на Дору. Всё равно ничего более путного придумать не могу, да и не угодить мне. Я такая. Привередливая и противная.

– Да что ты. Нет, – даже Гарри не поверил своим словам.

– Пф, ну в общем, сойдёмся на этом имени. Но будем всем говорить, что Дора произошло не от «Гриффиндора», а от «Пандора». Ладушки?

Вряд ли он вообще будет говорить, что у его палочки есть имя. Короткий разговор с Роном позволил понять, что маги заботятся о своих палочках, считают продолжением руки, но никто с ними не разговаривает и имена не даёт.

– Круто быть названной в честь ящика Пандоры. Всегда мечтала быть источником бедствий и несчастья.

– Мм?

– Тебе стоит больше читать, – не в первый раз отметила палочка. – Всё, хватит, спать!

Гарри подпрыгнул на кровати и быстро забрался под одеяло.

– А куда тебя положить? На тумбочку или рядом?

– Я бы хотела спать на мягком, но ты так вертишься по ночам, что боюсь, бедную меня раздавит, будешь потом мои внутренности собирать, прятать труп и стыдливо смотреть в невинные глаза Олливандера. Так что давай на тумбочку.

– Хорошо.

– Но потом мы присмотрим мне подушку, чтобы и тут тоже было не так жёстко.

– Конечно.

Гарри с улыбкой лёг, не забыв перед этим снять очки и положить их рядом со своей верной спутницей.

– Спокойной ночи, Дора, – сонно и мечтательно шепнул он через пару минут.

– И тебе спокойной ночи… Гарри.

Комментарий к Палочка родителей не заменит, но учиться заставит

Решила всё-таки вместо миди сделать сборник драбблов. То есть статус фанфика будет стоять “завершён”, но небольшие зарисовки будут добавляться по мере вдохновения.

========== Палочка в печень – никто не вечен ==========

– Дора? Дора, ну пожалуйста, прости, – шептал Гарри, постоянно посматривая на дверь кабинки и прислушиваясь, не проходил ли кто рядом. Было бы ужасно, если бы кто-то из студентов зашёл в туалет и услышал, как Гарри тут с кем-то разговаривает. Ещё одни слухи о мальчике-который-выжил ему были не нужны. – Прости, я не хотел.

Дора не разговаривала с ним вот уже два дня, при этом мешая на уроках творить заклинания. Магия хоть и зависела от волшебника, но помощь родной палочки всегда облегчала задачу.

Возможно, любой нормальный человек, перестав слышать неодушевлённый предмет, подумал бы, что галлюцинации закончились, но Поттер знал: Дора обиделась на него.

– Я очень виноват. Мне так жаль. Дора, прости. Прости-прости, – чего только он за два дня ни говорил, как только ни оправдывался, но палочку это не проняло. Оставалось лишь вымаливать извинения. – Прости, пожалуйста.

И тут Дора не выдержала обет молчания и взорвалась громким голосом:

– Как ты посмел?! Я-то думала, что мы сработались. На первом уроке Снейпа я тебе подсказывала ответы, у Флитвика мы хорошо скооперировались и быстро осилили заклинание! На трансфигурации почти не оплошали. Мы же почти Гермиону догоняем по успехам в практике! Я думала, мы команда, малец! Друзья! Товарищи!

– Разумеется, мы друзья, Дора.

– Так какого хрена ты засунул меня в нос горному троллю?!

– Ой.

– Это было отвратительно! Эта слизь будет сниться мне в кошмарах! Фу, ужасно. Гадко. Ты же знаешь, как я отношусь к такому! Я ещё терплю то, что ты не моешь руки каждые пять минут, – потому что это невозможно. – Терплю крошки от кексов в кармане. На той неделе я вытерпела растаявший леденец, о котором ты забыл!

Гарри умолчал о том, что терпение и Дора – вещи несовместимые. Палочка и читала лекции про крошки, и ныла по поводу того леденца до самой ночи. Причём выражалась она как обычно красноречиво.

Однако не так красноречиво, как в тот момент, когда Гарри вытащил её из ноздри тролля и воровато вытер о мантию. Вот тогда-то Дора не сдерживала свой богатый лексикон, и мальчик услышал много новых слов, которые рановато знать первокурснику и, в принципе, приличному человеку.

– Прости.

– Твоё «прости» от этой травмы меня не вылечит. Мерлин, я даже к психиатру не могу записаться! Я же палочка! Ээээх.

– Правда, прости меня, Дора. Но разве я мог бросить Гермиону?

Дора очень хотела в этот момент закатить несуществующие глаза.

– Я не против твоих порывов спасения Гермионы и тех раритетных унитазов, но, чёрт, Гарри, взял бы пример с Рона и применил магию. Ты, Пивз тебя раздери, волшебник, а не ассасин. Палочкой махать нужно, а не на манер кинжала идти затыкивать своих врагов, – девушка вошла в раж. – Да вас всего-то парочке заклинаний обучили пока что. Ты не мог забыть «Левиосу»! А если забыл, то что будет дальше, когда заклинаний станет больше?

– Прости…

Дора глубоко вздохнула. И выдохнула. В кислороде у неё потребности не было, да и палочке нечем было дышать. Но похожие звуки ей никто не мешал издавать. Хотя бы ради драматизма.

– Прощу, если выполнишь условия.

– Да? Хорошо! Конечно! Выполню всё! – энергично отреагировал Поттер.

– Для начала, ты больше не будешь тыкать мной во всякое склизкое и противное. В людей тоже! Это не гигиенично, как ни крути. Потом ты перестанешь таскать еду в карманах, это же мой дом и транспорт, по сути. Хватит там мусорить, – немного расстроившись второму пункту, Гарри кивнул. – А если всё-таки будешь что-то там носить, то вытряхивай карманы! Так, дальше. Расспроси ребят постарше про заклинание очищения. Домовики забирают вашу одежду стирать реже, чем мне бы хотелось.

– Хорошо.

Пока Гарри был таким покладистым, Дора хотела выбить себе ещё какие-нибудь плюшки, но ничего путного не шло.

– И ты точно купишь мне подушку. Мягкую! Нежную! Вот прям чтобы я на ней как на облачке. Ну и, эээ, я потом ещё что-нибудь придумаю, а пока… так и быть, прощаю тебя, сорванец.

– Ура! Спасибо, Дора! – он широко и искренне улыбнулся. Всё-таки без говорливой палочки жить было до странного непривычно.

Весёлой и прыгучей походкой Гарри направился к выходу из туалета.

– А вы ничего не забыли, молодой человек? – остановила его Дора у дверей.

– Вроде… Вроде нет?

– Раз уж мы тут, то помой-ка руки ещё разок.

И мальчишка быстро побежал к раковине.

========== У палочек тоже есть комплексы ==========

– Не нравится мне этот ваш квиддич, – бурчала Дора, пока Гарри торопливо возвращался с тренировки, желая поскорее рассказать Рону о том, как всё сегодня прошло. – Зрелищная, но такая бессмысленная игра с нечестными правилами. И, блин, мне не нравится, что в твою форму нельзя засунуть палочку. Надо бы что-нибудь придумать, как меня переносить, посмотреть, что делают старшекурсники, а то я не чувствую себя в безопасности, когда остаюсь одна. Или, если быть точнее, я не чувствую, что ты в безопасности без меня, малец.

Уголки губ мальчика приподнялись. Дора хоть и пыталась постоянно поучать Гарри, но её забота всё равно чувствовалась. И такое было в новинку.

– Хотя есть и плюс. В раздевалке можно поглазеть на старшекурсников, хех.

Гарри запнулся и чуть не упал на землю с пожухшей осенней травой. Мысленно он сделал заметку: больше не оставлять Дору там, где она могла бы подсматривать. Это же как-то неправильно.

– В прошлый раз ты говорила, что тебе не нравится квиддич из-за комплекса неполноценности, – припомнил Гарри, достав палочку.

– Ну а что? Мётлы больше, мощнее. И ребята постарше могут заставить их летать без наездника! Это же свобода.

Лёгкое и весёлое настроение Поттера подпортилось, стоило ему подумать, что Дора-то свободной не была. Она зависела от него и не могла ничего сделать сама.

– Но я передумала им завидовать! – оживлённо защебетала девушка. – А что? Во-первых, я изящнее и полезнее. Во-вторых, волшебную метлу можно перепутать с обычной и подмести коридоры Хогвартса, а это как бы фу, грязь, пыль. В-третьих, судьба у них незавидная – провести всю жизнь под чужими булками. М-да.

Гарри хихикнул.

– Ты такая забавная, Дора.

– Не поняла, комплимент это или оскорбление, но спасибо, я официально стала самой смешной палочкой в мире. Гип-гип ура!

***

– Слава Мерлину и Моргане, что у меня отсутствует чувство обоняния. Хоть где-то повезло, – сказала Дора замогильным тоном. И Гарри был с ней солидарен. Ему тоже хотелось лишиться нюха. Навсегда.

Во время практических занятий зельеварения, в принципе, пахло не очень, но сегодня из котла Гарри несло так, что все соседи тщетно пытались отодвинуться.

– Аккуратней, а то макнёшь меня туда! Обойдусь без ванны, вдруг меня разъест эта кислотная жижа, – прикрикнула Дора испуганно. Существовало два способа размешивания зелий. Напрямую, каким-нибудь подручным инструментом. Или палочкой. Разумеется, никто сами палочки в зелья не засовывал, а водил над самой поверхностью, размешивая магией. Сегодняшнее зелье требовало второй способ для удачного приготовления.

Хотя вряд ли «удачный» – подходящее слово для того, что получилось у мальчика.

– Оно как-то странно бурлит. И мне кажется, или оно движется чуть-чуть? Неужели эволюционирует? Ну что ж, скоро мы можем воскликнуть «Оно живое!» и пожать руки нашему чудовищу.

– Что за глупости, – прошептал Гарри то ли себе, то ли Доре.

– Мистер Поттер, – медленно, делая акцент на каждом слоге, позвал профессор Снейп, возникший позади словно из ниоткуда. Этот презрительный взгляд в котёл запомнится Гарри надолго. – Ожидаемое зрелище.

– Мужик, конечно, дико злобный, – заметила Дора, когда профессор отошёл. – Одним тоном передал всё, что думает о твоём зелье, да и ещё как-то умудрился завуалировано оскорбить. Эх, вот вам и доказательство, что не каждый мастер своего дела будет хорошим преподавателем. Поверь, я таких уже видела.

У Гарри к Снейпу было больше претензий, чем у Доры, которая весьма обтекаемо давала оценку всем вокруг, но приходилось молчать.

– Хотя к зелью он прикопался честно. Правда, Гарри, я начинаю подозревать, что всё закончится весьма плачевно и трагично.

– Всё будет нормально, – зачем-то соврал он.

Дора захотела с ним поспорить, но её рассеянное внимание быстро переключилось.

– Чёрт, ты видел, как Снейп сейчас мантией взмахнул? А до этого появился за спиной так бесшумно… Не Бэтмен ли он часом? А ну-ка подойди и попроси его сказать: «Где детонатор?!».

Гарри был гриффиндорцем, а не сумасшедшим.

Зелье булькнуло. А цвет резко сменился на коричнево-красный. И мальчик, и палочка с подозрением взглянули на своё творение.

– Ох, Гарри. Самое время завизжать и броситься вон из кабинета. Поверь, никто не осудит… ну пошутит Малфой пару раз, с кем не бывает?

Но Поттер остался на своём месте и даже предпринял попытку всё исправить, кинув последний ингредиент.

По стремительно меняющему цвет зелью стало ясно: взрыва не избежать.

По итогу всё вышло не так плохо. Дора не пострадала, ведь Гарри её прикрыл. Жижа оказалась вонючей и плохо отстирываемой даже магией, но безопасной, даже в лазарете не пришлось задерживаться. Минус баллы? Ну, это не очень, конечно. Но ни недовольство Снейпа, ни лекция Гермионы не волновали Гарри. Главное, он сдержал обещание и не испачкал палочку.

========== Палочкам не дают диплом психолога ==========

– С Рождеством, Дора, – шепчет Гарри, привычно задёрнув балдахин над кроватью.

– Э? – теряется палочка от неожиданности.

– Я хотел положить под ёлку, но понял, что это могут заметить и задаться вопросом, для кого. Поэтому прости, что я вот так дарю, – смущённо лепетал Гарри. – Ну и… возможно, тебе не понравится.

– Подушка?

– Да, ты хотела… хотя вряд ли она настолько хорошая. Я попросил Перси купить её, ну, ребятам постарше же можно в Хогсмид ходить, в отличие от нас. И вот, – Гарри неловко повертел в руках перевязанную несочетающимся алым бантиком бледно-голубую подушечку. – Тогда мы можем купить что-то другое летом, когда нужно будет пойти в Косую Аллею. Я узнал, что есть очень классный магазинчик со всякими вещами для ухода за палочками. Например, очень хороший очищающий раствор.

– О, мне сделают массаж? – Доре наконец удалось ввернуть фразу во время непрекращающегося потока слов мальчика.

Гарри решил проигнорировать это странное высказывание.

– Или чехол для тебя посмотреть. Чтобы удобнее переносить было, помнишь, ты говорила об этом?

– Помню, и я буду рада. Подарки я люблю. Но и подушка мне, если что, очень даже по душе, – вернулась она к тому, с чего они начали. – Спасибо, Гарри. Я и не думала, что могу получить что-то на праздник. Даже забыла… каково это.

Теперь они оба были смущены.

– Но у меня для тебя ничего нет! Как же так?

– Хаха, тебе было бы трудновато что-то мне купить, Дора.

– Точно, у меня нет ног, чтобы сходить…

– И денег, Дора.

На пару секунд девушка отпустила мысли в свободный полёт, пытаясь придумать альтернативу. Может, она хотя бы открытку нарисует? Ну как маленькие дети делают для родителей. Рук нет, но можно что-то придумать. Нарисовать магией? Привязать перо?

– Стоп, насчёт денег. Ты-то на какие шиши купил подарки. Ты же не только мне приготовил?

И тут Дора узнала, что её подопечный был неприлично богат для одиннадцатилетнего шалопая.

– Что же получается… я теперь ещё и самая богатая в мире палочка, ну, если мы сузим список только до тех палочек, которые жадны до шекелей? – если бы у неё были глаза, то они бы непременно продажно засияли. – Шикуем, малец!

***

Стягивая с себя мантию-невидимку, Гарри пытался тихонько прокрасться к своей постели. Разумеется, у него ничего не получается.

– Гарри! Дракон тебя раздери, ты опять сбежал, пока я спала! Опять к зеркалу ходил. Я же просила! – громко начала Дора.

Мальчишка перестал брать палочку, после того как Дора отчитала его пару раз, объяснив, что торчать ночами у заколдованного зеркала неправильно.

В первый раз они, конечно же, наткнулись на него вместе, поэтому Доре несложно было понять, что так притягивает Гарри к этому артефакту. С отражающими поверхностями у палочки были проблемы, магические импульсы, с помощью которых она видела мир, обычно не позволял взглянуть в зеркала и увидеть что-то. Для Доры это обычная гладкая поверхность, о которую стукается её магия.

Зеркало «Еиналеж» было другим. Очень расплывчато, но Дора могла заметить в нём отражение. И увиденное поражало.

Дора видела себя… в человеческом облике. Такой, какой она была до смерти. То же лицо, тот же современный стиль одежды. Но была одна отличающая деталь. Девушка в отражении держала в руках палочку.

Несложно было догадаться, что видела Дора. Гарри считал, что зеркало показывает семью, Рон – что будущее. И только Дора смогла догадаться, что видит свою мечту, свои желания, запрятанные глубоко-глубоко в душе. Вновь стать человеком, при всём при этом не вернуться к прошлой своей жизни, а остаться в мире волшебства.

Это видение в зеркале Дору не радовало, в отличие от Гарри, уже несколько дней не имевшего силы воли, чтобы оторваться. Нет. Отражение пробуждало в девушке давно забытое чувство горя и жалости к себе, так она себя чувствовала в первый год после смерти и перерождения. Тосковала по жизни, боялась своего нового ограниченного тела. Потом она впала в спячку на пару лет, а уже после решила жить без забот, не переживая об утерянном.

Зеркало же вернуло её в те самые дни.

– Гарри. Перестань. Это до добра не доведёт, это зеркало… не сделает лучше. А твои родители… всё равно рядом с тобой. До тех пор, пока ты их помнишь, – Дора сильно пожалела, что никогда не интересовалась книгами по психологии. Возможно, сейчас бы они пригодились ей. – Или хотя бы бери меня с собой. Я больше не буду ругаться, просто не ходи один, Гарри. Тут всё-таки опасно. Трёхголовые псы, привидения и, самое ужасное, Квирелл.

– Почему профессор Квирелл? – стушевался от резкого перехода к шуткам Поттер.

– Ты видел его чувство стиля? Кошмар же! В каком модном бутике он закупается?

Мальчик коротко рассмеялся и вдруг резко притих.

– Я больше не пойду к зеркалу.

– А? О! Это чудесно! Я так рада, что ты меня понял.

– Ну… на самом деле, профессор Дамблдор сказал, что перенесёт его в другое место.

– Ах ты ж мелкий, – Дора оборвала фразу. Нечего сейчас обижать мальчишку. – А я уж подумала, что смогла убедить.

– Если честно, вначале я хотел попросить профессора Дамблдора передумать, хотел уговорить его оставить зеркало, но потом вспомнил, что ты говорила вчера. Что я должен жить настоящим, ценить то, что есть. Поэтому… поэтому я решил, что это даже к лучшему.

Дору это тронуло. Правда, показывать свою мягкую сторону она не хотела, поэтому немного сменила тему.

– Ты молодец. И, знаешь, тут же куча преподов, которые знали твоих родителей. Давай поспрашиваем? И может фотку найдём. Там твои родители будут настоящими, а не иллюзией.

– Угу. Да. Хорошая идея.

Неожиданно на соседней кровати зашелестело одеяло.

– Гарри? – сонно спросил Рон, приподнимаясь на локтях.

Спал Уизли обычно крепко, так что Гарри, пока другие соседи уехали на каникулы, мог говорить с Дорой, не скрываясь за пологом. Но сегодня что-то пошло не так.

Рон, осмотрев стоящего посреди комнаты друга, который к тому же держал в руках мантию-невидимку, слегка подскочил на месте.

– Ты снова туда ходил? – с беспокойством сказал он. – Гарри, это… не… неправильно. Нельзя так зацикливаться…

Рон не мог подобрать слов так, чтобы не обидеть Гарри. Всё-таки это касалось родителей… В последнее время он выглядел так грустно, и, сколько Уизли ни старался, развеселить друга не удавалось.

– А вдруг это опасно?

– Не волнуйся. Я больше туда не пойду, – прервал его Поттер.

– Правда?

– Ага.

– Это… это хорошо, – вздохнул Рон. – Эм, давай завтра сходим к Хагриду! А! И я могу научить тебя тому крутому обманному ходу в шахматах!

– Ты же говорил, что это секрет?

Рон отмахнулся.

– Тебе я расскажу! – рыжий замялся. – Хочешь… поговорить, ну, о чём-то?

Гарри впервые за последние дни смог искренне улыбнуться.

– Нет. Всё нормально. И я хочу спать, – потому что до этого высыпаться не получалось.

Уизли кивнул и, ложась обратно, продолжил смотреть на Гарри с беспокойством.

А что Гарри? Он залез в постель и уснул с мыслями, что ему действительно не нужно зеркало. Он больше не один.

У него есть друзья.

========== Волшебная палочка – это вам не ветка, в лесу не уживается ==========

– Знаешь, ещё в самом начале, когда я просила не искать проблемы на свою зад… голову, я поняла, что ты против всяких приключений не был, малец, – болтала Дора, привычно заполняя тишину своим голосом. – И я даже решила, что это не так и плохо. То есть кто в таком возрасте не шалит? Вот твоя дуэль с Малфоем – классика же, я тоже в детстве рвалась в драку. Без волшебных палочек, разумеется, мы решали всё кулаками! Неважно. Суть в том, что вот такое я понимаю. Надо же девать куда-то свою энергию! И я честно считала, что предел для тебя это на курсе постарше на спор дёрнуть Макгонагалл за хвост или подраться с каким-нибудь слизеринцем на мётлах. Но нет! Тебе нужно что-то покруче! С троллем побороться, чуть не убиться на первом матче по квиддичу, найти чёртового Цербера в замке, дракона Хагрида спасти. Но тебе и этого мало! Вот куда ты нас завёл сегодня? В Запретный лес! Ночью!

Дора была очень недовольна. И её не волновало то, что это было наказанием, а не сам Гарри решил погулять в страшном лесу.

– А из сопровождающих у нас Малфой и трусливый пёс. Учитывая, что Драко выглядит до смерти напуганным, можно сказать, что с нами просто два трусливых пса!

Гарри не стал ей ничего отвечать. Во-первых, если начнёт говорить вслух, то Малфой решит, что он говорит сам с собой. Во-вторых… спорить смысла не было. Дора права. Они облажались. И теперь у них списали кучу баллов, да и отработку в лесу назначили.

– Да что за школа такая? Ладно, раньше нравы были иными, но сейчас почему так жёстко? Какой ещё Запретный лес для первашей? Мы будто не в двадцать первом веке живём, а… стоп, реально же не в двадцать первом. Хммм.

Палочка какое-то время обрабатывала ошибку системы.

– Не суть! В любом случае, какой вздор отправлять нас сюда! Да, может только на окраину леса, да, под присмотром Хагрида. Но всё равно ссыкотно! Ужас. Ужас! Надо подать жалобу на эту школу!

Гарри немного отстал от Малфоя, чтобы тихо шепнуть Доре:

– Тебе же нравится Хогвартс.

– Нравится, – согласилась Дора, слегка ярче загораясь Люмосом. – Тут уютно и классно, загадочно и дружелюбно. Места красивые. Да и тебе весело здесь. Не то что у Дурслей. И преподы тут хорошие. Верно же? Макгонагалл три часа рассказывала тебе про родителей с таким искренним энтузиазмом, совсем не переживая о времени. А мадам Пинс? Перерыла библиотеку, чтобы найти в школьных газетах упоминания успехов Джеймса и Лили. Хагрид просто душка, чего только для местных студентов-дуралеев не делает, и накормит, и развеселит. Флитвик? Лучший профессор, вот уж кто знает, как учить детей и давать им мотивацию. А Дамблдор? Забавный дед. Помнишь, как месяц назад одна первокурсница из Рейвенкло расплакалась из-за плохой оценки? Так он успокаивал её и разрешил заплести на своей бороде косички.

– А потом ещё два дня ходил с ними, – с улыбкой вспомнил Гарри.

– Угу, и бантики даже завязал… О чём это я? – Дора вдруг поняла, что отвлеклась. – Ах, да, Хогвартс просто ужасное мес… аргх. Ладно, школа хорошая, но всё равно опасная. Ясен пень, что всё это пережитки прошлого, додумались же основатели устроить нечто настолько небезопасное для детей. Но нужно что-то исправлять! Избавляться от старых правил и наказаний. Так, завтра напишем эссе про то, почему Запретный лес – причина детских психологических травм.

Мальчик хихикнул, чем и заслужил странный взгляд от Малфоя.

– Не смейся мне тут, малец. Я серьёзно. Будем исправлять это место потихоньку. А то фиг его знает, что или кто в этом лесу водится? Кого там обычно пихают в фэнтези? – Дора подключила всё своё несомненнобогатое воображение. – Огромные пауки-мутанты? Вампиры? Кикиморы? Оборотни? Гарпии? Может, назгулы? Ну нафиг!

– Ты преувеличиваешь, – тихо фыркнул Поттер за несколько секунд до того, как ребята нашли лежащего в луже серебряной крови единорога, над которым склонилась тёмная фигура с накинутым на голову капюшоном.

– Твою же мать… Я пошутила про назгулов! – заорала Дора так громко, что споткнувшийся Гарри не смог услышать стук приближающихся копыт. – О, кентавр! Интересно, на них кататься удобнее, чем на лошадях?

Иногда Дора напоминала Гарри ребёнка, который не мог сосредоточить своё внимание на чём-то одном дольше секунды.

***

– Волдеморт… хмм, Волдеморт. Морт. Волде, – бубнила Дора.

Гарри перевернулся на другой бок.

– Волдеморт. Волдешморт?

Мальчик спрятал голову под подушку.

– Хммм, волде…

Гарри подскочил и быстро задёрнул полог.

– Ну что ты всё повторяешь? – спросил он немного нервно. Они уже вернулись в замок и даже спать легли, но сон всё не шёл. Гарри и так много думал, а тут ещё Дора мешала.

– Да я что-то вдруг за имя это зацепилась. Раньше-то все считали, что Волдеморт мёртв, вот я и не думала даже. Ну, мёртв и мёртв, что бубнить-то, а сейчас вдруг… хм, поняла, что стрёмное имя какое-то. Или это кликуха?

– Под «стрёмным» ты имеешь в виду «страшное» имя?

– Нет, тупое какое-то. Похоже на… название таблеток? Да, точно. Много букв и звучит глупо. Как и названия лекарств.

Гарри какое-то время посверлил палочку взглядом, а потом, не сдержавшись, улыбнулся. С Дорой нельзя долго оставаться серьёзным и грустным.

– Если это кличка, то у вашего этого Тёмного лорда такая же ужасная способность давать имена, как и у тебя.

– Эй!

– Без обид, малец.

Гарри надулся.

– Ладно-ладно, у тебя чуть получше с фантазией.

Мальчишка гордо приосанился, а потом сразу же осунулся и придвинулся поближе.

– Ты чего-то боишься? – спросил он, зачем-то понизив голос.

– Мм? Ты о чём?

– Ну, все боятся Волдеморта, а ты шутишь. Вот я и подумал, а чего тогда боишься ты?

Девушка ответила тотчас же.

– Боюсь забыть закрыть квартиру.

– Чего?

– Ну, бывает, выходишь из дома, и тут минут через пять задаёшься вопросом, а закрыла ли я дверь? Вот, я всегда боялась не закрыть.

– Дора!

– Что? Не подходит? Ладно, тогда поделюсь ещё одним моим страхом, но ты это, только никому… дело в том, что я всегда боялась забыть надеть штаны.

– Дора, это уже не…

– Вот иду я по улице, – перебила девушка. – И тут смеётся неподалёку компания, так я сразу думаю, надо мной, наверное, ржут, неужели я штаны забыла надеть?

Гарри закатил глаза.

– Но смотрите-ка, как всё обернулось. Я теперь палочка, у меня ни квартиры, ни штанов. Хаха! Шах и мат, маглы! Я победила!

Допытываться дальше Поттер не стал, всё-таки страхи – это не то, о чём легко можно рассказать, так что он сдался. И за это девушка была ему благодарна.

– Заболтались мы. Всё, иди спать. У нас завтра есть важное дело! – скомандовала Дора.

– Мм? Какое? – завтра же обычный день.

– Будем писать эссе по поводу опасностей Хогвартса, которые нужно убирать в первую очередь.

– Ээ? Я думал, ты пошутила.

– Я никогда не шучу!

Гарри вопросительно поднял брови, показывая свой скептический настрой.

– …кроме тех случаев, когда я реально шучу, – исправилась Дора. – Ну всё, не прикапывайся к словам и ложись спать.

Поттер охотно лёг обратно и, в отличие от предыдущей попытки, быстро заснул, успокоившись после беззаботного разговора с Дорой.

========== Штирлиц (и его палочка) ещё никогда не был так близок к провалу ==========

За первый курс Гермиона открыла так много нового. И речь даже не о магии, неизвестном ранее мире волшебства и чудес. Нет. Она открыла много нового в обычной жизни и в себе.

Гермиона открыла дружбу. Как весело можно было проводить время не за книгой, как приятно, когда тебя дожидаются на завтрак, когда на тебя полагаются, когда шепчутся вместе с тобой, а не за спиной. А ещё она с небольшой неохотой поняла, что может быть неправа.

Например, что кажущиеся на первый взгляд дурачки – это хорошие ребята, которые готовы броситься спасать тебя, которых не волнует твоё занудство.

Или что иногда, очень-очень редко, можно нарушить правила, если это для благого дела.

Гермиона вдруг поняла, что и её взгляды на мир немного меняются. Потихоньку. Так, она всегда считала, что середина – это плохо. Нужно быть либо лучшей во всём, либо даже не пытаться. Она так и делала, выкладывалась на все сто по всем предметам, стараясь быть впереди всех. Однако, поняв, что полёты – это явно не её, Гермиона перестала тратить внеурочное время, чтобы оседлать метлу.

Да, всю жизнь девочка считала, что золотая середина, о которой так любили говорить взрослые, переоценена. Либо всё, либо ничего.

Но смотря за Гарри и Роном Грейнджер вдруг осознала, что ошиблась.

Рон был слегка… неопрятным. Он следил за собой, но слишком часто ему не хватало аккуратности. То он мантию наденет наизнанку, то весь чернилами перемажется, ленясь идти отмывать руки от них.

Гарри же первое время Гермионе кажется нормальным. Он даже заклинание на очищение одежды учит раньше неё! Не сразу девочка замечает, что слишком уж часто Гарри бегает мыть руки, даже если кабинет далеко от туалетов, он всё равно ринется туда и обязательно опоздает на урок. И зачем так часто протирать палочку, которая и так сияет как начищенный галлеон?

Вот тут-то Гермиона решила, что быть посередине – не так и плохо, что это нормально. Следить за собой лучше, чем Рон, но не доводить это до сумасшествия, как Гарри, который даже мизофобом не был.

Не то чтобы это большая проблема. Гермиона указывает Рону на пятно на щеке и хватает Гарри за мантию, чтобы тот вновь не убежал мыть руки.

Может, они немного и странные, но она не против. Они её друзья, неидеальные, добрые, и Гермиона от этого счастлива.

***

Рон был внимательнее многих. С этим утверждением Гермиона могла бы поспорить, припомнив случай с надетой наизнанку мантией, да и профессора тоже бы не согласились, указав на постоянные ошибки в заклинаниях, зельях и тестах, возникающие от того, что Уизли невнимательно читает задания.

Но Рон был внимателен в тех случаях, когда это было важно для него.

Когда он присматривал за Джинни, оставшись на время один в доме. Когда уставшая от суеты Молли не замечала преграду, Рон ловил мать, не позволяя ей врезаться в диван или, что хуже, в стену. Когда занятой отец спешил на работу, Рон бежал и подавал позабытую отцом сумку.

Рон был внимателен во время полётов. Что в «Норе», что в Хогвартсе, он следил за кружащими вокруг ребятами. Внимательным он был и за гриффиндорским обеденным столом, пододвигая к Гермионе её любимые блинчики, которые подавали только в среду, отчего их так быстро растаскивали, что уткнувшейся в книги отличнице и не доставалось. Так что Рон взял эту обязанность на себя. Он насыпал побольше хлопьев слишком худому Гарри и следил, чтобы Невилл снова не забыл ничего на скамье.

Да. Рон внимательный. А ещё, в отличие от Гермионы, он живёт в одной спальне с Гарри, поэтому замечает больше.

Гарри роняет палочку на лестнице и испуганно хватает её у самого края, громко и чересчур искренне выкрикивая: «Прости!». Гермиона косится на него, но принимает за странную привычку извиняться по любому поводу. А вот Рон это запоминает, задвигая отмеченную деталь подальше.

Гарри часто держит палочку без надобности, не на уроке, не для оттачивания заклинания в гостиной, он достаёт её просто так, держит аккуратно или кладёт поудобнее рядом на кресло. Он спрашивает Рона о палочках, ищет книги про них в библиотеке, но почему-то не находит нужной информации.

А потом, в декабре, покупает для своей палочки подушку. И Рон не знает, что это ему напоминает больше: лежанку для питомца или подложку для королевской короны.

Иногда Гарри, держа палочку, что-то шепчет, так тихо, что и не разобрать, но Рон всё равно замечает. И в один зимний день кусочки пазла начинают складываться, кажется, вот-вот, и он дотянется до скрытой правды, но…

Рон мотает рыжей головой и отгоняет мысли.

– Это же Гарри. Если он захочет, расскажет, – решает Уизли уверенно.

Во-первых, не стоит лезть в тайны лучшего друга. Во-вторых, он может и надумывать того, чего нет. Гермиона вон тоже любит бубнить под нос, когда повторяет лекции. И что?

Рона не напрягает ни бормотание Гермионы, ни шепотки Гарри.

Они его друзья, и Рон готов принять любые их привычки и странности.

***

– Гарри, у меня ощущение, что мы где-то облажались.

Мальчик отвлекается от уроков и смотрит на лежащую палочку с недоумением.

– А?

– Ладно, забей. Наверное, мне показалось. Ощущение было, что хочу чихнуть, хотя я теперь не умею чихать. Вот и подумала, может, вспоминает кто. А кто это может быть? Верно. Никто же не будет думать о палочке. Так что забей.

Гарри ничего не понял, но кивнул.

Комментарий к Штирлиц (и его палочка) ещё никогда не был так близок к провалу

Небольшой взгляд со стороны

========== Палочку в президенты! ==========

– Ух, ну малец учудил! Как только очнётся, так я ему все мозги проем, – это было первое, что услышал Гарри после пробуждения. Вставать резко расхотелось, но, подумав, мальчик всё же открыл глаза и пошевелился. – Гарри! Наконец-то! Ты в порядке? Нормально себя чувствуешь? Болит что-то? Ну конечно болит, что ж я спрашиваю.

Поттер еле заметно улыбнулся. Вот только Дора обещала, что будет ругаться, как сразу забыла об этом.

– Кажется, в порядке.

Он оглянулся в попытке отыскать свою палочку, без которой становилось даже как-то неуютно.

Дора нашлась на тумбочке, заваленной всякими сладостями и открытками.

– Ребята принесли, – пояснила девушка. – Чтобы порадовать тебя и подбодрить. Тут много всякого вкусного.

Потом Дора вздохнула.

– Фред и Джордж, на какой-то фиг, пытались притащить ободок от унитаза. Очень сомневаюсь, что они его купили, тут нет поблизости магазина сантехники, так что страшно представить, в каком состоянии была эта штука. Я, как увидела, заорала. Они же собирались ободок на тумбочку положить, прям рядом со мной! Слава Богу, мадам Помфри – умная женщина, не разрешила.

Гарри засмеялся, стоило ему представить, как бы всё сложилось, если бы у Уизли получилось пронести подарок.

То ли мадам Помфри чувствовала, что о ней говорят, то ли она просто была хорошим лекарем и не забывала про пациентов, но почти сразу же она вышла к Гарри, осмотрела его, дала горькое лекарство и разрешила заесть его конфетой. Через пару минут к их небольшой компании подтянулся Дамблдор.

И Гарри, и Дора слушали директора с интересом, им обоим жуть как хотелось узнать, что всё же произошло по итогу.

И как только Дамблдор, угостившись бобами Берти Боттс, забавной походкой вышел из медицинского крыла, Дора весело отметила:

– Офигенный дед. Не могу понять, он – ребёнок в теле взрослого или какой-то скрытый гений. Вначале он с мудростью размышляет вслух о бремени бессмертия, а через секунду уже обсуждает ушную серу… Этот дед – легенда.

– Да. Профессор Дамблдор довольно странный. В хорошем смысле.

Гарри закинул в рот одну из конфет и поморщился от неудачно попавшегося вкуса червя.

– Ах, да, я забыла, – начала Дора спокойно и мило, а потом её прорвало. – Гарри, чёрт тебя побери! Я тебе всё талдычу, что ты волшебник! Даже Гермиона тебе об этом напомнила! Так какого единорога ты лезешь на врага чуть ли не с кулаками! Я тебе на что? Для красоты? Не спорю, я изящна и прекрасна, но ещё мной можно пользоваться и колдовать, малец!

А ведь Гарри только-только обрадовался, что Дора забыла его отругать.

Сидел мальчик тихонько и только поддакивал. Спорить с палочкой не хотелось, хотя Гарри мог бы сказать, что Квирелл его обезоружил и что Дора отлетела далеко. Или что на первом курсе не учат боевым заклятиям. А профессор – не тролль, его Левиосой не победить. Смысла говорить этого не было, потому что Дора и так всё знала. Её нравоучения были простым проявлением волнения и заботы.

Поэтому Гарри кивал на всё, что говорила палочка. Кивал, кивал и ещё раз кивал, против воли вспоминая недавние события и, опустив взгляд на свои ладони, с ужасом думая, что же он натворил.

***

Гарри вместе с Гермионой восторженно обсуждали прошедший ужин и болтали допоздна о ближайших планах. Когда за окном стало совсем уж темно, они решили разойтись. И Гарри, потащив за собой сонного Рона, вернулся в спальню.

– Невероятно, да, Дора? – спросил он у палочки, с которой у него не было времени поговорить последние пару часов. – Гриффиндор взял кубок школы!

– Мм, да, круто. Вы молодцы, – без особого энтузиазма откликнулась девушка.

– Что-то не так?

– Нет… да… неважно. Не хочу портить настроение.

Гарри беспокойно пододвинулся к Доре.

– Что случилось? Ты можешь говорить мне всё-всё. Друзья же нужны не только, чтобы делиться чем-то хорошим. Это нормально рассказывать о переживаниях, – это он и сам не так давно понял. Друзья могут помочь и поддержать в тяжёлые моменты.

– Да дело не в переживаниях. Я просто считаю, что победа Гриффиндора не очень честная.

Поттер встрепенулся и обиженно нахмурился.

– Давай поясню, – прервала Дора. – Вы действительно совершили смелый поступок, так что дополнительные баллы для факультета можно было дать. Но не так много.

– Но!

– Во-первых, это поощряет детей рисковать своими жизнями. Во-вторых, другим факультетам должно быть обидно.

– Но Слизерин…

– Понимаю, что тебе не нравится Малфой, однако на Слизерине куча хороших ребят, которые трудились весь год. И что они получили?

Гарри недовольно побурчал в ответ.

– Дух соревнований – это неплохо, но слишком уж тут все ориентируются на соперничество. Неправильно это как-то.

Мальчик задумался. И после пяти минут он даже мог неохотно согласиться с Дорой.

– Наверное, я бы расстроился, что Гермиона так много баллов заработала на уроках, а кому-то всё досталось за один день, – шепнул он.

– Вот. Ты понял.

– Но мы же жизнями рисковали!

– А могли просто подождать взрослых.

Гарри надулся.

– Ладно, так или иначе, поздравляю, малец… и предлагаю написать Дамблдору эссе про нездоровое соперничество между факультетами. Я даже набросала в голове парочку дельных предложений.

Поттер недовольно простонал.

– Нет, Дора. Я до сих пор не могу забыть лицо профессор Макгонагалл, когда она читала наше прошлое эссе.

– Что тебе не нравится? Зато учителя провели собрание и решили пересмотреть систему наказаний, немного приструнили Филча. Разве это не хорошо?

Не согласиться Гарри не мог.

– Хотя было бы ещё лучше не организуй они испытания с ловушками в замке. Да, они делали это против вторжения недоброжелателей, а не для детей. Но огребли в итоге первокурсники!

Немного поразмыслив, мальчик взял палочку и с сомнением произнёс:

– У меня ощущение, что к концу моего обучения ты тут всю школу перестроишь.

– Видишь? Стоило оставить меня спать в магазине Оливандера, а то, как оказалось, у меня очень высокие стандарты и царские замашки. Через пару лет смещу Дамблдора и стану директором, – с улыбкой в голосе шутливо сказала Дора, воображая себя школьным диктатором, который будет заставлять всех мыть руки.

А Гарри даже не хотел представлять, как бы он жил, попадись ему другая палочка. С Дорой было лучше.

***

Они уже битый час не могли дождаться Дурслей, которые не слишком спешили забрать Гарри с вокзала.

Дора чуть-чуть переживала. Или не чуть-чуть. Сильно. Она сильно переживала за мальчишку, так сильно привязавшегося к Хогвартсу.

– Ты не дрейфь. Лето пролетит быстро, и мы вернёмся!

Гарри, с теплотой смотревший на подаренный Хагридом альбом с фотографиями, кивнул Доре.

– Да, мы вернёмся.

Их ждало ещё много приключений.

========== Палочка-наркоман – горе в семье ==========

Лето выдалось намного хуже, чем Дора себе представляла.

Да, Дурсли выделили Гарри комнату, а Дадли перестал так часто задирать, но этого было мало. После возвращения из уютного Хогвартса, где Гарри большую часть времени был окружён хорошими и заботливыми людьми, дом на Тисовой улице покажется сущим адом, даже со всеми новыми поблажками.

Так что Дора с самого начала понимала, что мальцу будет тяжко вернуться к родственникам, которые не могли дать и толики той радости, что Гарри получил во время учёбы. Но кто же знал, что проблема будет далеко не в этом.

Гарри ходил как в воду опущенный, грустный, немного мрачный. Он плохо спал и мало говорил. Палочке долго пришлось допытываться, что случилось. И, что ж, к ответу она не была готова.

– Я убил профессора Квирелла… собственными руками, – Поттер смотрел на свои ладони расфокусированным взглядом. – Как я мог?

Об этом Дора и не подумала. Каково это, убить человека в одиннадцать лет? И потом чувствовать вину? Гарри же ребёнок, добрый и искренний. Смелый, но местами робкий. Конечно это было для него шоком. А она проморгала. После собственной смерти чужая воспринималась несерьёзно. Или, возможно, став палочкой, она потеряла часть свойственной людям эмпатии. Глупая деревяшка!

Узнав причину такого поведения мальчика, Дора со всей ответственностью подошла к вопросу. Начала она с простого, пытаясь убедить Гарри, что это была самооборона, что Квирелл бы не отпустил его, убил бы. Так что выхода не было. Мальчишка это и так понимал и сейчас, уже после всего произошедшего, находил другие варианты. Можно было задержать профессора, а там бы директор решил, что делать. Убедить Гарри, что лучший вариант всегда приходит в голову поздно и что сделанного не воротишь, оказалось нетрудно. А вот то, что ничего плохого он не совершил, уже сложнее.

Поттер был твёрдо уверен, что ошибся. То, что он не знал до конца, как действует защита Лили, тоже не облегчало его груз вины.

– Волдеморт остался жив… а вот профессор, – вздохнул Гарри, бессонно лежащий на постели. – Я ужасный человек.

– Ты не ужасный человек, Гарри, вовсе нет, – мягко говорит Дора. – Ты хороший. А хорошим людям часто не везёт. С каждым может случиться что-то плохое, главное, выйти из этой ситуации и остаться тем же хорошим человеком, которым ты был. А ты остался таким же. Ты тот же самый глупый и добродушный малец, которого я знала весь этот год.

– Правда? – шепчет мальчик. Зажмуривается от страха.

– Правда. И ты останешься хорошим, если будешь продолжать прилагать усилия.

– А ты будешь рядом?

– Конечно. Буду ангелом на твоём плече, который шепчет о добрых поступках.

Гарри тихо хихикнул.

– Чаще всего ты похожа на дьявола. Старого и ворчливого такого.

– Так я могу отыграть роль и ангела, и дьявола на обоих плечах! Я Дора Всемогущая!

Гарри скромно кивнул. Дора в его глазах действительно была способна на многое, даже в таком теле она, казалось, была сильнее его. И Гарри обещал это исправить, ведь не может он вечно прятаться.

– Но предупреждаю, оплата услуг тоже будет двойной.

***

Не то чтобы Гарри сразу обо всём забыл и начал светить улыбкой направо и налево. Нет. Он всё ещё часто замирал, нахмурившись. И спал тревожно, урывками.

Обзавёлся новой привычкой спать с Дорой в руках. Ей это было не совсем по нраву. Вдруг мальчишка случайно ляжет на неё? Но Дора молчала. Она каждый день жалела, что не может отрастить ноги и сбегать в библиотеку взять книгу по детской психологии, чтобы быть опытнее и точно помочь Гарри разобраться в себе, поэтому ночами она не ругалась. Если палочка в руках заставляет одиночество и кошмары отступать, то Дора потерпит это. Ей несложно.

Но если бы только это были все их проблемы…

Гарри перестали приходить письма.

Первое время Рон писал часто. Немного, с ошибками, но часто. Наверное, письма приходили бы каждый день, если бы сова Уизли справлялась. Сычик к таким многократными перелётам не был готов, оттого вся работа ложилась на Хедвиг, которая относила письма, а потом дожидалась от Рона ответа.

Гермиона, наоборот, писала редко. Но много. Очень много. Каждое письмо было похоже на главу мемуаров о жизни. Дора почти уверена, через годик Грейнджер расширит словарный запас до той степени, когда она, взрослый человек, уже не будет понимать половину терминов, и письма станут равняться целым томикам романов.

Разочек писали и Невилл с Симусом. Иногда Хагрид.

Когда Гарри читал и перечитывал письма, строчил ответы, он забывался. Глаза горели за стёклами очков, а улыбка не покидала лицо. Письма его спасали и отвлекали… до тех пор пока не перестали приходить.

Никто не паниковал сначала. Рон, наверное, занят с семьёй, а Гермиона, как шутили Дора и Гарри, пишет им огромный талмуд.

Потом прошла неделя. Две. Гарри в беспокойстве писал друзьям.

И если Дора начала переживать за ребят и коситься на жареную на ужин курицу, гадая, не могла ли Петунья грохнуть чужую сову и спрятать письмо племянника, то Гарри ушёл в самокопание.

– Они не пишут мне, потому что поняли, какой я ужасный, – всё, чего достигла Дора, было мигом стёрто. Гарри начал переживать ещё сильнее.

В общем, лето выдалось ужасным и изматывающим. Не только для Гарри, но и для Доры, у которой нежданно-негаданно появилась личная проблема.

Запрет на колдовство в период каникул стал для Доры наказанием. Внезапно палочка поняла, что без магии трудно. Её всё тянуло выплеснуть энергию, почувствовать, как магия бежит по сердцевине… Но всё, что она могла, это пустить пару искр. Без Гарри и заклинаний она была бесполезна.

Дора почувствовала себя наркоманом, срочно нуждающимся в дозе.

Магия. Магия. Магия.

Ей хотелось колдовать.

Кто же знал, что без заклинаний начнётся ломка? В магазине Олливандера Дору доставали редко, не хочется же огорчать юного волшебника рассказом о палочке-близнеце Тёмного Лорда. Так что Дора чаще всего отсыпалась и лишь изредка взрывала пару шкафов или уродских ваз Олливандера, а потом вновь возвращалась в свой милый гробик.

А теперь, спустя десять месяцев, полных магии, её лишили этой возможности.

Дуэт из Гарри и Доры вышел отменный. Депрессивный ребёнок и начинающий наркоман. Что может быть лучше?

***

Гарри растерянно замер в дверях, с полным изумлением смотря на скачущего по комнате домовика.

– Грязными ногами! По моей кровати! – гневно воскликнула Дора.

– По нашей кровати, – поправляет Поттер на автомате.

– Коммунистом вырастешь, малец.

Лето не собиралось заканчиваться спокойно.