Ты здесь чужой (СИ) [Моренхел Миалтирн] (fb2) читать онлайн

========== 1. Дракон и белки ==========

Деревья слабо покачивались на ветру, убаюкивая шумом листвы. Раннее утро вступило в свои владения, накрывая город мягкими золотыми лучами солнца.

Густав гонялся за бабочками во дворе своего дома. Мальчик был похож на маленькое солнышко, он словно светился радостью изнутри. Рыжие локоны залезали ему на глаза, но он не обращал на них внимания и постоянно отбрасывал назад, несмотря на то, что на его руке была лента, с помощью которой он мог сделать хвост. Густав весело прыгал и смеялся, пытаясь поймать неуловимых разноцветных насекомых. Одна из бабочек улетела за пределы двора, и Густав побежал за ней. Она летела всё дальше в лес, пока мальчик окончательно не потерялся. Он понял это только тогда, когда перед ним вырос огромный дуб, которого он отродясь не знал. Тропинка под его ногами растворилась в траве. Густав беспомощно оглядывался по сторонам и уже думал звать на помощь, как вдруг услышал какие-то странные звуки за стеной из кустов. Раздвинув ветки и немного ободрав себе рубаху, мальчик обнаружил огромную пещеру, из которой на него смотрел огромный лазурный глаз. Густав взвизгнул и юркнул обратно в кусты.

— Как ты посмел потревожить мой покой смертный? — взревел искажённый человеческий голос изнутри пещеры. Густав вышел из укрытия, смущённо потирая ладони.

— Я не хотел!.. — из его глаз брызнули слёзы.

— Что? Стой, что ты делаешь? Прекрати это немедленно, человеческое дитя! — рычал на него дракон, показавший свою морду, но Густав от этого стал реветь ещё больше.— Тише, тише. Что с тобой?

— Я… я боюсь тебя… — запинаясь проговорил мальчик. — Ты злой!

— Я? — рассмеялся дракон. — Что ты, я очень даже добрый. Иначе бы я уже съел тебя с потрохами. — Густава такой аргумент не успокоил. — Пожалуйста, прекрати плакать. Я уже начинаю чувствовать себя виноватым. Как ты нашёл меня?

— Я потерялся… Я бежал за бабочкой и… и… И теперь не вернусь домой!

— Вернёшься, обязательно вернёшься. Я покажу тебе выход в город, хорошо? Только не плач, боже мой! — дракон наполовину вышел из пещеры и наклонил свою морду к мальчику.

— Правда? — с искрой надежды в янтарных глазах спросил Густав, дотронувшись до тёмно-синих чешуек собеседника.

— Угу, — кивнул дракон. — Как тебя зовут, человеческое дитя?

— Я Густав Ариас. А ты?

— Ленмирион Эрод Крэн, дитя Неба и Звёзд, сын Мехена Рагтрокнаара, Странник, прибывший с альфы Лебедя. Но для тебя просто Мири, — улыбнулся дракон и склонил голову набок.

— Ого! — Густав восхищённо смотрел на чудесное создание природы. Только сейчас, когда страх уже отошёл, он мог в полной мере рассмотреть величественного дракона. Его чешуя была цвета ночного неба, переливающегося в фиолетовый, а на голове красовались четыре рога, направленных назад. Заметив, что мальчик рассматривает его, дракон гордо расправил крылья. Они будто бы были усыпаны звёздами! — Откуда ты? — с замиранием сердца спросил Густав.

— Я недавно здесь, почти проездом, — усмехнулся Мири и кинул взгляд в сторону далёких гор. — Когда-нибудь я поведаю тебе свою историю, а сейчас тебе пора к родителям. Иди сейчас прямо, а как дойдёшь до ручья, поверни направо и направляйся дальше, пока не увидишь круг из пяти берёз, а потом… Хотя, — призадумался дракон, глядя в небо, — ты ведь всё равно не запомнишь, так ведь? — Густав поджал губы и замотал головой. — Тогда просто иди за этим огоньком, — Мири открыл огромную пасть, полную смертоносных клыков, и оттуда вылетел синий огонёк, размером с голову мальчика. — Скорее всего, мы больше не встретимся. Но если вдруг забредёшь в мои владения — будешь желанным гостем. Ты забавный малый.

— Спасибо большое, Мири, — Густав крепко обнял его лапу, но чтобы её обхватить, потребовались бы двое взрослых мужчин. — Я вернусь, — пообещал мальчик и побежал за огоньком, растворяясь в лесной глуши. Дракон чуть слезу не пустил.

Густав радостный прибежал домой, чтобы рассказать отцу о новом друге. Но его не оказалось дома, только мама, готовящая на кухне обед. Её белоснежное кружевное платье развивалось от лёгкого ветерка, дующего из открытого окна. Она напевала какую-то лирическую песенку, голос у неё был превосходный, чарующий.

— Мама! — Густав подбежал к ней и обнял. — Я только что встретил дракона!

— Ах, милый, — она погладила его по голове и ласково улыбнулась, — драконы — это всего лишь сказки. Их не существует в нашем мире.

— А есть не наш мир? — с подозрением спросил мальчик.

— Может быть и есть, — загадочно сказала мама и принялась дальше нарезать овощи. — И где же ты нашёл этого дракона?

— Его зовут Мири, и он живёт в пещере в лесу. Он добрый и совсем не злой, как всегда бывает в сказках. Он особенный, он мой друг!

— Густав, я же говорила тебе не ходить в лес одному, — мама строго посмотрела на сына. — Там очень опасно.

— Мири защитит меня от всех!

— Так, Густав, никакого Мири не существует, тебе просто привиделось. Больше никогда не ходи в лес один, ясно?

— Но…

— Густав! Это уже не смешно, — нахмурилась мама.

Мальчик обиженно надул губки и ушёл в спальню, где забрался с ногами на кровать. Ясные глаза смотрели на таинственный лес, так и манящий заглянуть в него ещё разок. Необычайный дракон стал для Густава главной загадкой в жизни, ведь ни на следующий день, ни на следующей неделе он так и не смог найти той самой пещеры.

***

К пятнадцати годам Густав возмужал: он вытянулся в рост, черты лица стали более острыми, а взгляд серьёзнее. Его семья переехала ближе к центру города, где проходила вся его жизнь. Старые увлечения сменялись новыми — лес больше не был для него мистикой, лишь местом для охоты. В десять лет отец начал учить Густава стрелять из лука, драться на ножах, а только потом доверил пистоль. Мальчику всё это очень сильно нравилось, он полюбил новое ремесло, как ничто другое в своей жизни. Безумный азарт загорался в его глазах каждый раз, когда он видел новую цель. Густав придумывал для себя хитроумные задания, чтобы больше совершенствоваться в стрельбе. Мама же учила его в первую очередь этикету, как если бы он был не сыном обычного торговца, а какого-нибудь высокочинного барона. Также мама привила у него любовь к музыке и вскоре к игре на скрипке. Густаву это давалось с великим трудом, всё же слух у него был не столь музыкален, как у его мамы. Зато упорства и трудолюбия в юноше было хоть отбавляй. Он часто разрывался между охотой и скрипкой, но чудом находил время для обоих занятий, да ещё успевал учиться письму и чтению и время свободное оставалось. Густав был на редкость смышлёным парнем, и с кем попало не заводил знакомств. Он знал, где можно подслушать последние новости, какие люди лишь распускают сплетни, а кто говорит по делу. Знал также, кто в городе лучше всех за своё ремесло отвечает: у кого коня подковать, у кого свежий хлеб купить, а кто вовсе не смыслит в сапожном деле. Густав всё меньше стал увлекаться сказаниями и мифами, находя всему логичное оправдание. А дракона он успел забыть, точнее, теперь он был просто видением прошлого.

Густав стал прекрасным и образованным юношей, чьё сердце пытались завоевать местные девушки, да только сам он заглядывался лишь на одну — прелестную Найру, чья красота сбивала с ног. В свою очередь, милая особа интересовалась исключительно боевыми искусствами, ни о какой любви не могло идти и речи. Густав видел её каждый день, как она занимается с мечом в своём дворе, оттачивая и без того идеальные удары. Русые волосы были убраны в пучок на голове, а из одежды она носила лишь кожаные доспехи. Густав мечтал увидеть Найру с распущенными волосами и в простом платьице, но каким-то образом они умудрялись не пересекаться. Но в моменты, когда они всё же могли поближе познакомиться, Густав всё время впадал в ступор. Ноги холодели, сердце замирало, мозг отказывался выдавать какие-либо здравые мысли. Вместо того, чтобы поговорить с ней, он сочинял сонаты в её честь, рассказывал о своих чувствах и мыслях с помощью скрипки. Ведь музыка — это открытая человеческая душа, живые эмоции, выставленные на показ. Мама гордилась сыном, хоть и не понимала, чем было вызвано такое усердие на занятиях. Отец же иной раз выдавал подзатыльник, когда Густав летал в облаках во время охоты. Бедный парень совсем потерял голову.

***

Проходя мимо таверны «Заводной гусь», из которой валил свет и вовсю звучали громкие разговоры, Густав бросил взгляд на доску объявлений. Начинающийся дождь ещё не успел размыть чернила, и парень решил перенести доску в сухое место поближе к таверне, зарубив себе на носу, что надо бы сделать для неё свою маленькую крышу. Он уже собрался уходить, но его привлёк один листок, на котором большими буквами было написано: «Охотничий турнир!». Густав постоял ещё какое-то время, читая объявление, а потом забежал в таверну из-за сильного дождя. На улице грянул гром.

— Это я удачно зашёл… — буркнул Густав себе под нос и прошёл к барной стойке. Много мужиков общались, кто-то даже устроил соревнования по армрестлингу. — Добрый вечер, хозяин, — в своей учтивой манере обратился он к мужику за стойкой, протирающему кружки.

— Добрый, — гаркнул хозяин, обратив на него внимание.

— Я слышал завтрашнем турнире охотников. Давно ли висит объявление?

— Давече, — кивнул мужик, — уж неделю как.

— Странно, — Густав оглянулся на зал. Его янтарные глаза уловили еле заметное движение в углу. Там стояла Найра и общалась с парой крепких воинов. Густав тут же отвернулся и сильно покраснел. — Плесни мне бренди, — выпалил он.

— Что случилось? — усмехнулся хозяин, наливая ему напиток в небольшую кружку. — Увидел кого?

— Нет, нет, всё в порядке, — Густав чуть ли не залпом выпил содержимое. — И всё же о турнире. Я собираюсь туда и хотел бы кое-что уточ…

— О, так ты тоже участвуешь! — парень, сидевший на соседнем стуле приветливо улыбнулся. — Хорошо стреляешь?

— Достаточно.

— Моё имя Лоуренс, — он протянул свою руку. — Будем знакомы.

— Густав, — он не сильно пожал её.

— Видимо, я нашёл себе достойного соперника, — он улыбнулся, оскалившись так, что было видно его клыки.

— Пистоль?

— Предпочитаю арбалет. — Глаза Густава округлились, а его соперник засмеялся.

— Не люблю запах пороха, — пояснил Лоуренс, зачесав назад чёлку. Его волосы были цвета пряной корицы. Густаву показалось, что этот парень слишком много улыбается, отчего казался ему странным. — Ты Густав Хендрикс?

— Да, — неуверенно ответил тот.

— Для меня будет честью одолеть такого серьёзного противника, как одного из самых лучших стрелков города, победителя прошлого турнира и ещё пяти сезонных соревнований.

— Я вижу, ты хорошо осведомлён.

— Пусть победит сильнейший. До встречи завтра на Светлой поляне, — Лоуренс похлопал Густава по плечу и вышел из таверны. Хендрикс ещё долго размышлял о дерзком парне, бросившему ему вызов.

Яркое солнце светило вовсю. На лесной поляне в нескольких десятках метров от тракта собирались стрелки. Большинство представляли собой взрослых матёрых мужчин, презрительно смотревших на младшее поколение. Густав прочищал свой пистоль, слушая наставления отца:

— Увидишь цель — сразу не стреляй, — говорил тот шёпотом. — В прошлый раз тебе подвернулась удача, но сейчас на неё полагаться нельзя. Беги сразу к Мирскому озеру — там всегда много уток. Не ходи рядом с конными, от них слишком много шума. Те, кто взяли собак, имеют большое преимущество. Но, ты же знаешь, люди слишком жестоки, поэтому от псов не останется живого места. Всегда следи за теми, кто идёт рядом. Никогда никому не попадайся на глаза и…

— Я знаю, пап… — устало проговорил Густав, — не первый раз участвую.

— Знаешь, не знаешь, а основы знать надо. Повторение — мать учения!

— Утешенье дураков, — буркнул Густав продолжение пословицы.

— Хей, привет! — крикнул Лоуренс, подходя ближе. — Готов?

— Всегда, — ответил тот, завязывая волосы в небольшой хвост.

— Ты знаешь этого парня? — осторожно спросил отец.

— Мы познакомились вчера.

— Будь с ним осторожнее, — с этими словами он удалился. Последние пару лет господин Хендрикс перестал участвовать в турнирах из-за боли в коленях. Многие это знали, и не гнушались над ним, а наоборот сожалели, что потеряли такого соперника и всячески ему сочувствовали. Густав был кем-то наподобие его приемника, честно заслужив к себе уважение старших.

— Итак, — прозвучал громкий голос распорядителя. Все тут же притихли. — Я приветствую вас на ежегодном турнире охотников! — мужики зааплодировали. — Огласим ещё раз правила для новичков. Всю живность, что вы видите, можно убивать, будь то белка или олень. У каждого из вас есть особые шприцы с вашим уникальным цветом краски. Когда вы убили животное — вводите пигмент ему под кожу. На животном два пигмента — не учитывается. Если можете унести животное с собой, флаг в вам в руки! От оленя или лося требуются только рога. Победой является, если вы приносите (показываете одному из моих помощников) 1 медведя, которому также равняются: 3 белки, 8 уток, 2 оленя или лося, 10 зайцев, 5 волков, 8 куропаток, 5 лисов, 5 кабанов. Всем всё ясно? Отлично. Начало через три, два… Один! — распорядитель пальнул в воздух.

Густав первым рванул с места и побежал сначала в сторону Мирского озера. По пути он ловко забрался на дерево и скрылся в листве. Он стал ждать. Под ним проносились пешие и конные участники, кто бежал, кто аккуратно шёл. Послышались первые выстрелы. Густав ждал тишины. Когда все ушли, он мягко спрыгнул на траву и медленно пошёл в том направлении, где было тише всего, и разбрасывал за собой ягоды и орехи. Он смотрел вверх, пытаясь разглядеть рыжих пушистиков. Двое таких показались ему, прыгая друг за другом по веткам. Густав достал из поясной сумки духовую трубку, в которую был заряжен дротик самодельным с усыпительным веществом. Белки остановились на одной из веток. Хендрикс глубоко вдохнул и прицелился. Дротик вылетел, закручиваясь, и попал прямо в маленькое тельце белки. Она потеряла равновесие и полетела вниз. Густав бросился к ней и поймал на лету, чтобы зверёк ничего себе не сломал, а после вытащил дротик. Белка полностью закрыла глаза. Второй и в помине не было. Со всех сторон звучали выстрелы, но все они были достаточно далеки. Густав осторожно положил зверька себе на плечо и закрепил специальным ремнём, не пережимая слишком сильно.

Он прошёл около ста метров в другую сторону, достал свисток и сымитировал писк птенцов. Густав знал, что сейчас у белок сезон размножения и какой-нибудь самец точно не откажется порадовать свою избранницу таким лакомством. И правда, его догадки оправдались. Спустя десять минут прибежал ещё один рыжий зверёк, озираясь по сторонам. Густав выпустил ещё один дротик, уже вторая белка была у него на счету. Он закрепил её на другом плече. Потом он немного подождал и двинулся туда, где недавно разбросал лакомства. Некоторые из них уже кто-то растаскал, а вот парочка всё же осталась. Густав ждал недолго, третья белка появилась быстро. Она припрыгала, опасливо огляделась по сторонам и подобрала орешки. В этот момент её поразил дротик. Третьего зверька Хендрикс уже нёс в руках. Он поспешил на место старта, чтобы побыстрее доставить трофеи.

Как только распорядитель увидел Густава, его глаза округлились от удивления:

— Вы уже всё, господин младший Хендрикс?

— Да, — Густав открепил тела белок и тоже взял их в руки. — Три белки.

— Всё верно, — улыбнулся мужчина и кивнул. — В таком случае, вы являетесь победителем нашего турнира. Но как вам удалось?

— Я никогда не раскрываю свои карты. И да, белок я оставлю себе.

— Да как пожелаете, господин. Тогда мне надо соб…

— Пождите! — орал помощник во всю глотку, задыхаясь от быстрого бега. — Подождите… — он встал рядом, пытаясь отдышаться. — Тот участник не обманул! Он и правда убил медведя, я видел этого собственными глазами. Он — победитель турнира.

— Что?! — в один голос сказали распорядитель и Густав, уставившись за помощника.

— Этого не может быть, — начал говорить мужчина. — Но тебе я не могу не поверить, — он затрубил в рог на весь лес. Тут же из-за дерева вышел Лоуренс с улыбкой до ушей.

— Как дела, Хендрикс? — ухмыльнулся тот. — Успел убить нужное количество? — У Густава сжались кулаки, а желваки заходили ходуном. Он ничего не ответил. Его возмущала не сколько победа этого несносного юноши, сколько насмешливость в его голосе и движениях. — Ещё обидься на меня, вот хохма будет. Умей проигрывать, Оська!

— Кто ещё такой Оська? — процедил Густав.

— Ося, Оська, Осечёк — деревенский дурачок! — Густав смиренно выдохнул. — Не строй из себя того, кем не являешься, Оська.

— Хорошо, — сквозь зубы проговорил Густав и отошёл в сторону, чтобы больше не видеть этих зелёных глаз, издевающихся над ним. Он недалеко прошёл и положил белок на землю, потом достал ткань и смочил её спиртом из небольшого флакончика. Он подставил её зверькам под нос, что тут же пробудило их. Они сорвались с места и разбежались в разные стороны. Густав грустно смотрел на лесную чащу. Охотники неторопливо подтягивались на поляну.

— Дорогие друзья! — говорил распорядитель, когда все прибыли. — Я хочу объявить победителя ежегодного турнира. Этот парень убил смог побороть медведя всего лишь за полчаса от начала старта! И имя его: Лоуренс Клез! — названный вышел вперёд. Люди начали аплодировать, обмениваясь мрачными взглядами. — За честную победу я хочу вручить вам кубок и абонемент на бесплатную выпивку в течение двух месяцев и таверне «Заводной гусь»!

В этот же день Густав сидел в той злосчастной таверне, потому что там готовили единственную на всю город сносную грибную похлёбку. Он предполагал, что может встретить здесь звезду турнира, но надежда умирает последней:

— И снова здравствуй, Оська! — Лоуренс подсел к нему с кружкой пива. — Чего грустный такой? До сих пор дуешься на меня?

— Нет, это было бы глупо, — отмахнулся Густав, зачерпнув ложку похлёбки. — Я нисколько не обижаюсь. — Они посидели в тишине пару минут, глядя друг на друга. — Как ты убил медведя? — выпалил он, прервав молчание. Он встал, уперев руки в стол и навис над бывшим соперником.

— Секрет, — по-доброму улыбнулся Лоуренс и подмигнул ему. Он нагло смотрел ему прямо в глаза, особенно это подчёркивалось во взгляде снизу, будто бы он специально задрал нос. Густав смотрел на него ещё несколько мгновений, но потом успокоился и сел на место.

— Мне кажется, что ты сжульничал.

— Я? Сжульничал? — рассмеялся Лоуренс. — Я бы не опустился до такого. Как я убил медведя? Жди, метай, беги, руби, и как Оська не тупи!

— Ты точно издеваешься надо мной.

— Заказывай, что хочешь. Выпивка за мой счёт!

— Спасибо, — наконец улыбнулся Густав, прикинув, что этот парень может и не настолько плох и задирист.

— Мир?

— Мир.

— Иди сюда, — Лоуренс подошёл к нему и обнял. — Я уверен, что мы ещё подружимся.

========== 2. Лжец, пьяница и жёлтые глаза ==========

Во дворе усадьбы звучали удары деревянных мечей. Двое парней кружились, словно смешанные в тигле пламя и лёд. Выпад, удар… Душа Густава как пожар. Подсечка, прыжок… Лоуренс очень хорош. Они дрались, Густав всё наступал, заставляя друга защищаться.

— Слушай, — говорил Лоуренс, отбиваясь, — тебе не кажется, что этот мир погряз в дерьме?

— Кажется, — Густав уклонился и нанёс ответный удар. — И что ты предлагаешь делать?

— Менять мир. Начнём с нашего города. Прямо в сердце! — он сделал большой выпад и пролетел мимо.

— Ты собираешься воззвать к людям?

— Почему бы и нет?

— Они жестоки, — удар, блок, — глупы, — удар, блок, — лживы, — удар, Лоуренс его пропустил и получил по руке.

— Мы можем попытаться! Создадим свою религию, — он сделал контрудар и поразил Густава в бок.

— Ты псих.

— Не больше, чем кто-либо другой, — теперь наступал уже Лоуренс.

— Это почти невозможно, — он отступил на шаг назад.

— Попытаемся!

— Не услышат, — ещё шаг.

— Призовём!

— Отвергнут… — ещё шаг назад. Густав споткнулся о кочку и упал на траву.

— Заставим полюбить нас, — Лоуренс поставил меч ему на горло. В этот момент Густав почти ему поверил.

— Эй, Клез! — послышался женский голос из-за забора. Ребята обернулись. Опираясь на небольшой частокол, стояла Найра всё также облачённая в кожаную броню.

— О мой бог, — прошептал Густав и попытался быстро встать.

— И тебе привет, Найра. Чего надо? Ты меня даже тут нашла!

— Где твой отец? Мне нужны новые наконечники стрел.

— А мне откуда знать? — его голос заметно помрачнел.

— Он доделал их вчера и оставил где-то в кузне. Я знаю, что у тебя есть ключ.

— Я туда не пойду, — твёрдо ответил Лоуренс.

— Бесишь.

— Отвянь! — он отвернулся, и вдруг его взгляд упал на Густава. — О, я придумал. Давай мой друг тебя туда проведёт? Я дам ему ключ.

— Что? — пискнул Хендрикс.

— А мне сразу ты его дать не можешь? — начала терять терпение Найра.

— Пожалуй, ему я доверяю больше, — усмехнулся Лоуренс.

— Ты поплатишься за свои слова!

— В следующей жизни, разве что, — засмеялся он и вручил ключ Густаву. — Наконечники он хранит в ящике в углу. Как будете уходить — не забудь закрыть, ясно?

— Да. Да, всё ясно. Просто отлично, — Густав вымучено улыбнулся и вышел за ворота. — А ты постарайся не разнести мой двор, ладно?

— Будет исполнено!

Почти всю дорогу до кузницы они шли молча. Густав избегал смотреть ей в глаза. В городе бурлила жизнь: дети бегали, путаясь под ногами взрослых, женщины разносили корзины с продовольствием, мужчины занимались ремеслом. Ребята зашли в шумный торговый квартал, со всех сторон купцы зазывали к своим прилавкам, на которых были разложены овощи, фрукты, специи, украшения, ткани, травы… Чего там только не было! Проходя мимо книжного прилавка, Густав помахал отцу рукой. Тот улыбнулся и поприветствовал его, склонив голову.

— Слушай, — голос Найры прошёл словно удар током, — звать то тебя хоть как?

— Густав Хендрикс.

— Сын Мирона Хендрикса? — её слова были будто бы удары о наковальню. Короткие и чёткие фразы.

— Да, мы живём по соседству.

— Я тебя не видела.

— Стечение обстоятельств, — пожал плечами Густав, слегка смутившись. — Зато мы не раз пересекались в городе. Мне казалось, что ты живёшь будто бы одна, либо только с отцом.

— Это мой дядя. Родители остались жить в деревне Деувил в западной части города, которая граничит с лесом. — У Густава сложилось впечатление, будто бы она отдавала рапорт. Они подошли к кузнице, которая и впрямь оказалась заперта.

— Вы давно знакомы с Лоуренсом? — Густав вставил ключ и провернул его в замочной скважине.

— С детства. Я закупаю оружие у его отца. Он всегда мне его поставлял и не осуждал моё увлечение, в отличие от других кузнецов. — Ребята зашли в помещение, где повсюду валялись железные и медные стружки, заготовки орудий, деревянные прототипы новых изделий и, конечно же, горы инструментов. — Только отец Лоуренса знает, где что находится, — первый раз за всё время усмехнулась Найра, уперев руки в бока.

— Хаос — это тоже порядок, — Густав заметил в одном из углов ящик. — Сколько наконечников ты заказывала?

— Пятнадцать штук. — он отсчитал нужное количество, положил в один из мешков и протянул его Найре.

— Почему Лоуренс не доверяет тебе?

— Потому что он слишком хорошо мне знает, — она засмеялась. Прекрасный, заливной смех, словно птичья трель. Он будто бы освещал помещение изнутри… — Эй, ты чего застыл?

— А? Что такое? — Густав пришёл в себя и наткнулся на изучающий взгляд её морских глаз.

— Я спросила, откуда ты знаешь Лоуренса?

— Мы познакомились месяц назад на охотничьем турнире. Он был достойным соперником.

— Он не жульничал? — сощурилась Найра.

— Нет, с чего бы ему это делать?

— Ты наивен, — холодно сказала воительница, без тени осуждения или порицания. — Он часто лжёт.

— Зачем? — Густав двинулся на выход, чувствуя себя уязвлённым. — Он бы не стал.

— Поживём — увидим, — лишь молвила Найра и ушла восвояси, не одарив Густава даже прощальным взглядом.

***

Со всех концов города трубили о неизвестной напасти. Небо затянуло штормовыми тучами, в которых так и сверкали молнии, освещая вспышками узкие улочки. Повсюду бегали люди, стараясь укрыться до грозы. Жители никогда не наблюдали такого сильного ненастья, оно было неестественным, чужеродным. Люди носились в панике, хватая детей и унося ноги. Какой-то мальчик вдруг остановился и посмотрел на небо:

— Смотрите! — он указал тоненьким пальчиком в небо, где появилась чья-то огромная тень. — Смотрите! — некоторые последовали его примеру и обратили взгляд ввысь. Те, кто хорошо знал мифы и древние сказания, заносились пуще прежнего.

— Дракон! — во всё горло орали они, нигде не находя себе места.

— Что за переполох? — Густава сбивали с ног пробегающие мимо горожане. — Да что такое?

— Ты что, слепой?! — спросил Лоуренс, пытаясь увести людей с площади. — Дракон прилетел, дубина!

— Что… — но Клез не дал ему договорить.

— Молчаливый Оська — живой Оська! — он схватил друга за руку и потянул под один из навесов. Начинал бушевать страшный ливень. — Нам надо успокоить людей и помочь им добраться до дома.

— Вы чокнулись тут?! Это просто шторм!

— Да? — Лоуренс схватил его за шкирку и вытащил из-под навеса, указывая в небо. — Видел?

— Мири… — среди чёрных туч Густав разглядел звёздное небо, несмотря на то, что сейчас солнце должно только заходить.

— Чего ты там сказал? Не важно, пойдём, поможешь мне успокоить этих неженок.

— Д-да, конечно. — Ребята побежали к мечущимся людям и, дрожащих от страха, отводили домой. Но надолго Густава не хватило. В один момент он скрылся за домами и ринулся к себе в усадьбу. — Всё, что я видел в детстве — это не видение! — радостно кричал он, словно маленький ребёнок. Густав забежал в сарай и достал припасённые кинжал и пистоль. Когда он уже пересёк ворота, на крыльцо вышла его мама.

— Густав! Подожди, куда ты? — Сын лишь посмотрел на неё и свернул на дорогу, ведущую в сторону леса.

— Что происходит? — к жене вышел Мирон и приобнял её. — Где Густав и почему он ещё не дома? — мама в слезах указала на сына, который только что скрылся за поворотом. — Он же убьётся, дурень! — отец забежал назад в дом и вышел спустя минуту в полном обмундировании. Он прошёл в конюшню и оседлал одного из вороных скакунов. — Стой! — кричал он Густаву, но тот уже его не слышал. Мирон пришпорил коня и бросился вслед за сыном.

Тень дракона уже скрылась, но погода продолжала всё также бушевать. Деревья неистово раскачивались на сильном ветру, земля под ногами превратилась в непролазное месиво. Густав, окрылённый надеждой, мчался вперёд. Он не знал, куда ему идти, он не знал дороги и даже приблизительного пути. Хендрикс слепо бежал вперёд. Шум ливня заглушил крики его отца, находившегося у окраины леса. Густав бежал, не разбирая дороги, пока в какой-то момент он не врезался во внезапно выросшее перед носом дерево. Он сильно ударился головой и грохнулся в грязь. Вся его одежда не только промокла, но теперь ещё и пропиталась грязью насквозь. Густав кое-как поднялся на ноги и понял, что его пробирает жуткий озноб. Одежда была совершенно не подходящая для долгих походов в ливень: мешковатые штаны, да рубаха, перетянутая поясом. Он обратил взгляд вверх, обхватив плечи руками, и тихо молился богу.

Разглядев местность чуть получше, на Густава обрушились воспоминания. Он стоял под тем самым старым дубом, что и девять лет назад. Осмотревшись по сторонам, Хендрикс уже стал немного ориентироваться — ничего с того времени особо не изменилось. Он прошёл сквозь кусты, которые были ему по пояс, и оказался на небольшой поляне. Перед ним открывалась та самая огромная пещера, только теперь вход зарос лианами, из-за чего та была похожа на сплошную стену.

Густав достал пистоль и взвел курок. Он тихо прокрался внутрь, держа оружие наготове. Внутри было сухо и тепло, но Хендрикс не терял сноровки, полученной в ходе множества тренировок по охоте. Пещера изнутри казалась ещё более огромной, чем снаружи. Из дальнего угла послышалось тихое сопение, потом будто бы басистое мычание. Густав прижался к стене и выставил пистоль перед собой, затаив дыхание. Тут из-за угла показалась морда дракона. Он обвёл взглядом свою скромную лачугу и спокойно выдохнул. И тут Густава прошиб холодный пот. И что он будет дальше? Да, он нашёл пещеру, он пробрался внутрь, он увидел дракона, а дальше-то что?

— Слышь, — резко сказал дракон. Хендрикс понял, что он смотрит прямо на него. — Ты хренли тут за-абыл? — Ленмирион вышел вперёд, чуть пошатываясь.

— Пьяный дракон, — одними устами молвил Густав, не веря своим глазам. — Пьяный дракон…

— Я тебя спрашиваю, смертный! — напыщенно выпрямился тот, пытаясь казаться угрожающим, но тут вдруг залился смехом. — Т-ты… А-ха-х, совсем с катушек съехал? Ха-ха! Ты чо тут делаешь, придурок? Ха… — Густав встал прямо перед драконом, гордо выпрямив спину.

— Ленимирион Эрод Крэн, дитя Неба и Звёзд, сын Мехена Рагтрокнаара, Странник, прибывший с альфы Лебедя, — торжественно проговорил он, не забыв поклониться в конце. Дракон впал в глубочайший ступор.

— Ты это… Чагой-то? — Хендриксу показалось, что дракон протрезвел в этот момент. — Шо тут происходит?

— Ну, не до конца протрезвел, конечно, — шёпотом сказал сам себе Густав. — Я в гости к тебе пришёл! — крикнул он, пытаясь достучаться до Ленмириона.

— Обалдеть теперь! — дракон сел на каменный пол пещеры. — И чо дальше?

— Моё имя Густав, помнишь? Хотя, я вроде не говорил тебе своего имени… Мы виделись девять лет назад, когда я был ещё совсем мелким мальчишкой. — Дракон вертел головой, пытаясь разглядеть человека со всех сторон, потом принюхался.

— Мать моя небо, — прозрел Ленмирион, но спустя мгновение его взгляд вновь помрачнел. — Всё равно не помню. — Густав устало закатил глаза.

— Давай, ты позволишь мне переночевать у себя в пещере, а наутро, когда протрезвеешь, мы нормально поговорим, хорошо?

— Ты мне голову не морочь, смертный, — отмахнулся дракон. — Знаю я вас таких. Я вот усну, а ты меня убьёшь. Все вы так делаете!.. А мне страшно! — по скуле Ленмириона скатилась огромная слеза. — Я… Я боюсь вас, людей! — он зарыдал, утирая морду лапой. Густав раскрыл рот от изумления. Он просто уже не знал, что сказать. — Вы-и…! — заливался слезами дракон. — На протяжение тысячелетий уб-биваете на-а-ас… хороших и добрых дра-ра… раконов! А м-мы!..

— Так, п-подожди, стоп, — пришёл в себя Густав, выставив руки вперёд. — Я не собираюсь тебя убивать, слышишь? Я твой друг. И для твоего спокойствия, я оставлю тебе своё оружие на хранение, — он протянул дракону кинжал и пистоль. Ленмирион недоверчиво посмотрел на них и аккуратно взял в зубы, после чего подбросил оружие вверх и закусил ими, смачно жуя металл.

— Нет, нет, нет! Ты что наделал? Это был мой лучший пистоль…

— Был, — облизнулся дракон. — Очень вкусно, кстати.

— А… Ага, — развёл руками Густав. — Всё для тебя, дорогой!

— Спасибо, — довольно улыбнулся Ленмирион, не расслышав чуть ли не кричащий сарказм в голосе человека. — Я спать, — с этими словами он удалился обратно в свою небольшую нишу в стену и свернулся там клубочком. Спустя пару минут Густав уже слышал тихий храп.

— С ума сойти… — он выглянул из пещеры. Грозы как ни бывало. — А я главное мокрый, — пробурчал Густав и ушёл обратно в пещеру. Чтобы не умереть от холода ночью, он бесцеремонно лёг рядом с Ленмирионом, считая, что за все свои страдания он заслужил хотя бы нормальный сон.

Густав проснулся из-за крика птицы, пролетающей неподалёку от него.

— Какая ещё птица?.. — сонно пробубнил он, открывая замыленные глаза. Под его ногами был лес… Весь бога душу лес! — Эй, эй, эй! — Густав тут же проснулся, обнаружив, что до земли лететь примерно метров двести — двести пятьдесят. — Что происходит?! — он замотал головой в разные стороны и увидел огромный размах крыльев. Густав висел за шкирку у дракона в зубах, пока тот куда-то направлялся по своим делам. — У дракона в зубах…

— Человечишка… — тихо зарычал Ленмирион. — Ты проснулся, прелесть.

— Мири, спусти меня на землю сейчас же! Никак друга давнего не признаешь?

— Нет у меня друзей, но отпустить я тебя могу! — дракон разжал зубы, и с громкими воплями Густав полетел вниз, беспомощно махая руками. Он мог поклясться, что в этот момент его сердце замерло. Но дракон подхватил его у земли и поставил на ноги. Правда тот, почему-то, не стоял на ногах, как присуще всем человекоподобным существам. — Кто ты и почему спал в моей пещере? — злобно рванул дракон и открыл пасть, выпуская парочку молний.

— Господи Боже мой, Господи Боже мой, — затараторил Густав, на дрожащих ногах отходя за ближайшее дерево. — Я Густав Хендрикс. М-мы виделись с т-тобой девять лет назад. Я был маленьким мальчиком и…

— Огонёк! — фиолетовые глаза дракона радостно блеснули. — Это ты, Огонёк!

— Для тебя я буду кем угодно, но не убивай меня, умоляю! — Густав упал на колени и склонил голову перед драконом.

— Встань быстро и не позорь меня, забавное человеческое существо. Пойдём обратно в пещеру, — дракон улыбнулся, как ни в чём не бывало.

— П-пешком? — с толикой надежды спросил Густав.

— Пешком, пешком. Тут всего милю идти, не больше.

Густава возмущала такая ветреность дракона. Он же дракон! Они мудрые, тугодумы, рассудительные… Он перевёл взгляд на Ленмириона и увидел, как тот беспечно скачет за оленями, словно за какими-то маленькими зверьками.

— Мири!

— Что? — дракон серьёзно на него посмотрел. Густав жестами объяснил объект своего удивления. — Олени — моя слабость, — сказал Ленмирион и спокойно пошёл дальше. Мироздание Густава рушилось всё больше с каждой минутой. Степени изумления и непонимания росли в геометрической прогрессии.

— Как ты умудрился напиться? — спросил наконец Хендрикс, когда они вошли в пещеру. — Я ума не приложу, как ты это сделал. И главное, зачем?

— Почему я наклюкался? — Мири посмотрел на выход из пещеры. — Грустно мне, понимаешь? Больно… Вот я и нашёл одинокую таверну на тракте, снёс её к чертям и выхлебал весь алкоголь из погреба. Пара бочек ещё осталась, кстати, — усмехнулся Мири, указывая кивком на маленькую нишу в стене. — А потом я… Эм-м… Я не помню, что было потом.

— Ты наслал шторм на город!

— Ох ё… — выдохнул дракон, закрывая лапой глаза. — Луну мне в задницу, что я натворил?!

— Что-то непоправимое.

— И много людей верят, что существуют драконы?.. — осторожно спросил Мири.

— Весь город, — пожал плечами Густав.

— Да чтоб небо разверзлось и звёзды упали! — ругался дракон, ходя взад-вперёд. — Меня же теперь точно убьют!

— Кто? Разве есть ещё драконы?

— Ну конечно! Ты всё это время думал, что я один такой?

— Ну-у… — Густав немного замялся, подбирая слова. — Учитывая, что единственный дракон, которого я видел… А где остальные?

— В горах, — холодно ответил Мири, отведя взгляд в сторону.

— А ты почему здесь?

— Это не твоего ума дела, ясно? — он тяжело выдохнул. — Извини, я не хотел тебя обидеть.

— Мне пора домой. Мои родители, наверное, ищут меня и сильно переживают. Я совсем о них забыл, — Густав виновато поджал губы. — Поможешь мне выйти отсюда?

— Я буду ждать тебя здесь, — Мири раскрыл пасть, и из неё вылетел синий огонёк, как несколько лет назад, только теперь он не казался Густаву таким уж большим. — Иди за ним, и постарайся запомнить дорогу. Как придёшь домой, обязательно нанеси на карту, хорошо?

— Спасибо за гостеприимство, я вернусь, — он обнял дракона за лапу и поспешил за улетающим огоньком. — Скоро встретимся! — крикнул Густав напоследок и скрылся за деревьями.

— Пожалуйста, вернись…

Густав влетел в дом, будто стрела, быстро взбираясь вверх по лестнице в родительскую комнату:

— Мама, папа! Со мной всё в порядке, я… Отец? — он столбом остановился посреди комнаты, глядя на больного Мирона с мокрой тряпкой на лбу. Его лицо побледнело, ручьём тёк пот, он постоянно кашлял и очень тяжело дышал. В этой же комнате стояли мама и пара служанок с полотенцами и мисками с водой. — Папа, что с тобой? — Густав сел рядом с ним, взяв его руку в свою, и заглянул в его глубокие жёлтые глаза.

========== 3.Семья, перемены и влюблённые голубки ==========

— Папа?

— Он очень тяжело заболел, — пояснила мама, положив Густаву руку на плечо. — Он всю ночь искал тебя, борясь с ливнем и холодом, — тихо сказала она, сжимая руку мужа. — Мы приготовили ему баню и мёд. За лекарем отправили уже как час, а его всё нет! — в её голосе прозвучали нотки истерики. Слабое сердце не выдерживало таких поворотов судьбы. — Где ты был? Скажи мне, где ты был?! — она плакала, руки дрожали, а в глазах читалась боль.

— Я…

— Густав… — прервал его голос отца. — Ты здесь… — Мирон слабо улыбнулся и жестом подозвал сына ближе. Он коснулся его щеки. — Я счастлив, что с тобой всё хорошо.

— Прости, прошу меня, умоляю, прости! — Густав упал на колени у его кровати. — Я никогда не убегу, никогда не уйду ночью, никогда не буду ходить в этот чёртов лес!

— Хорошо, что ты понял свою… вину, но не стоит так радикально… Со мной всё будет в порядке, обещаю тебе! — Сын смотрел в его глаза и видел в них неподдельную искренность и тепло. Словно два маленьких солнышка, они смотрели на Густава, но светили всё тусклее, искра гасла.

— Лекарь пришёл! — радостно крикнул слуга, пропуская специалиста в комнату.

— Добрый день, господа, — мужчина преклонного возраста поправил монокль. — Опишите мне симптомы.

— Слабость, потливость, кашель, лихорадка, затруднённое дыхание… — начала судорожно перечислять мама.

— Я понял вас, — лекарь подошёл ближе и стал рассматривать больного. — Кажется, я даже готов поставить диагноз. У вас пневмония.

— Что это значит? — дрожащим голосом спросила хозяйка усадьбы.

— Значит, что это почти никак не лечится, — тихо молвил Густав, бросив взгляд на отца.

— Я выпишу вам микстуры, которые должен принимать больной четыре раза в день. Также он должен пить травяной настой по этому рецепту, — он протянул его хозяйке, — и мёд с вареньем. Обязательно затопите баню. И если хотите, мы можем попробовать кровопускание.

— Всё, что посчитаете нужным, господин! Прошу, только спасите его.

— Никакой гарантии на выздоровление я дать не могу, так как заболевание очень серьёзное, но я сделаю всё что в моих силах. — Густав вышел из комнаты и закрыл дверь с обратной стороны. Он прислонился к стене, медленно сползая вниз и закрывая лицо руками. Он больше не мог там находится. Всё вокруг давило на него. Голова гудела, словно сотня колоколов, события последних дней смешались в единую кашу. Турнир, Лоуренс, белки, Найра, стрелы, шторм, дракон, отец — всё закружилось в единый ураган. Густав сжал кулак до побеления костяшек и сильно ударил им об пол.

На пустых улицах города глухо завывал ветер. Погода выдалась неудачная — всё небо затянуло серыми тучами, а жители, помнящие недавний шторм, решили перестраховаться и не вылезать из дома. Густав медленно шёл, укутавшись в тёплый плащ, и пинал камни, разбросанные на дороге. Что-то тихо скрипнуло у него над головой. Он обратил взор вверх и увидел деревянную табличку с надписью: «Магическая лавка». Густав без раздумий зашёл внутрь.

В помещении стоял приторный аромат благовоний. Освещения почти что не было, за исключением естественного света и свечки на прилавке. Судя по количеству воска под ней, она была далеко не первой. Полки были установлены различными оберегами, склянками, книгами и кучей всякого барахла, которое пора бы уже выбросить. Все эти вещи укрывал толстый слой пыли. На первый взгляд никого в помещении не было. Густав прошёл вглубь к прилавку:

— Тут есть кто-нибудь? — крикнул он в красную бархатную штору за прилавком.

— Зачем пожаловал, голубчик? — сзади него из ниоткуда появилась женщина средних лет с короткой стрижкой, одетая в какие-то лохмотья и с трубкой в руках. Она пыхнула дымом в лицо Густава. Тот закашлялся, а глаза заслезились.

— Добрый день, госпожа…?

— Вэльира.

— Госпожа Вэльира, вы умеете лечить болезни?

—Смотря какие, — она отошла за прилавок и встала напротив Густава.

— Мой отец смертельно болен. Умоляю вас, помогите мне вылечить его.

— Знаю я один отварчик, «Ливита» именуемый. Но плата за него высока, — ухмыльнулась Вэльира.

— Я не беден, — твёрдо сказал Густав.

— Ой, даже не знаю… Отварчик-то не такой простой. Магический он, колдовской. И ингредиентов требует соответствующих, смекаешь? — подмигнула ему ведьма.

— Я готов пойти на всё, лишь бы отец жил, — его глаза заблестели от накопившихся слёз.

— Как скажешь, кастаик, — улыбнулась Вэльира и выпустила кольцо дыма. — Ну-кась, смотри, — она положила на стол толстенную книгу и сразу открыла на нужной странице. — Вот рецептик, значится. Что скажешь? — Густав склонилась над книгой, проводя пальцами по ветхим страницам, и вгляделся в текст. — Экстракт лепестков фиалки, боярышник, лунная лилия…

— Дальше читай, всё это у меня есть, — перебила его ведьма.

— Чешуйка дракона, — эти слова прозвучали так, словно упавшая монета на мостовой.

— Именно! — она резко захлопнула книгу у него перед носом. — Возьмёшься, касатик? — подмигнула ему Вэльира.

— Драконов не существует.

— Как и магии.

— Ты лжёшь.

— Ты тоже. Не прикидывайся дураком, Густав Хендрикс. Весь город недавно видел дракона в небе.

— Я не говорил своего имени, — он с подозрением посмотрел на неё.

— Слушай, скрипач-революционер, время тикает.

— Хорошо, хорошо, я понял. Сколько это будет стоить?

— Оплата после.

Густав выбежал из лавки под смех ведьмы, который после эхом отдавался у него в голове. Улицы пустовали, люди как сговорились. Даже никакой торговли не было. В эти минуты юный охотник полностью прочувствовал на себе одиночество. Кричи, не кричи — никто не услышит. Пробегая мимо церкви, он остановился. Золотой купол потускнел, хор казался заупокойным. Густав встал на колени и начал молитву. Сейчас ему как никогда требовалась помощь. Слова слетали с его уст лёгким полушёпотом, мир вокруг погас. Густав просил Господа о помощи, о здоровье для своего отца, о том, чтобы смерть не забрала его быстрее, чем Густав успеет вернуться с лечебным отваром. Но легче на душе не стало. Густав вздрогнул от внезапного крика ворона. Тот сидел на дорожке перед церковью и протяжно каркал. Густав поспешил убраться от этого места. У очередного дома он заметил пса, который выл в землю. Замотав головой и сбросив с себя лишние мысли, Густав пустился бежать в сторону леса.

Деревья казались враждебно настроенными гигантами, качающимися из стороны в сторону. Откуда-то слышался волчий вой. Густав бежал, напрягая свою память и до каждого деревца вспоминая путь к пещере. На протяжение всего пути над его головой кружила сорока. На одном из поворотов, к Густаву вдруг вышел олень. Зверь смело смотрел на парнишу красными глазами. Он подошёл вплотную, принюхался и заглянул в глаза. Густав со страху отшатнулся на шаг назад, олень испугался и убежал в том направлении, где находился дом Хендриксов. Не теряя ни минуты, Густав пошёл дальше.

— Мири! — кричал юный охотник, стоя у пещеры. — Мири!

— Кого там нелёгкая принесла, — ворча себе под нос, вышел из пещеры дракон. — О, Огонёк! Здравствуй! — его морда растянулась в улыбке.

— Мне нужна твоя чешуйка, — сходу заявил Густав.

— Что? Зачем?

— Для отвара. Мой отец смертельно болен, только магический отвар может помочь. — Дракон молча подошёл, прилёг рядом и укрыл Густава крылом. — Я сделаю всё, что в моих силах. Я очень надеюсь и буду верить, что с твоим отцом всё будет хорошо. Если у тебя есть с собой нож, можешь срезать одну прямо сейчас.

— Ты уверен?

— Уверен, — сказал Мири и закрыл глаза. — Ну же, быстрее, тут каждая минута на счету! — Дрожащей рукой Густав кое-как смог срезать тёмно-синюю чешуйку. Дракон скривился. — Беги.

— Спасибо огромное! — Густав подорвался с места и рванул к дому. По пути ему мерещились блуждающие огоньки средь деревьев. Они окружали его, постоянно перемещались, то вспыхивали, то гасли. Но юный охотник не боялся, ему было не до них.

Перед тем, как пойти вновь в «Магическую лавку» Густав решил забежать домой и проведать отца. Вместе с ним в дом влетела птица и села на столе. Парниша взбежал по лестнице на второй этаж и распахнул дверь. Все девушки, находящиеся в комнате, безудержно плакали, матушка сидела на коленях у кровати, уронив голову на руки. Лекарь собирал свою сумку со скорбью смотря на Мирона. Служивые мужчины стояли с опущенными шапками в руках. В брёвна дома мерно долбил дятел. Его стуки наполняли гробовую тишину. Были слышны лишь тяжёлые вздохи, всхлипы и биения сердец. Густав сжал в руке чешуйку и медленно прошёл к кровати. Отец лежал с закрытыми глазами, его лицо было бело, как выпавший снег.

— Мне жаль, Густав, — лекарь положил ему руку на плечо. Слёзы скатывались по лицу парниши и падали на пол, впитываясь в доски. Густав пытался дышать, но получалось плохо. Осознание смерти не хотело приходить, он отрицал такой исход событий.

— Это не так… Нет! — он крепко обнял отца, но сердце того уже не билось. — Он не может умереть, не может! — слова вырывались из глубины его души, отрывались кусками.

— Но так и есть, — лекарь оттащил Хендрикса от тела. — Посмотри на меня, — он развернул его лицом к себе и взял за плечи. — Твой отец умер. Это было неизбежно. Мы всегда будем кого-то терять, таков жизненный цикл. Мирон прожил хорошую жизнь и привнёс много полезного этому обществу. И теперь его душа заслуживает покоя там, на Небесах. — Густав слушал его вполуха. Он не мог трезво воспринимать слова лекаря. Они как бы проскальзывали мимо, будто бы по льду, не задерживаясь надолго. В груди неистово щемило от боли. И единственное, что Густав смог сделать, это подойти к матери, сесть рядом с ней и крепко обнять.

У старого охотника были достойные похороны, как подобает уважаемому человеку. Многие друзья Мирона пришли проводить его в мир иной. Он стал частью их жизни, и они были ему за это безмерно благодарны. Казалось, что в этот день даже птицы пели тише, а солнце светило тусклее.

***

— Привет, Огонёк! — улыбнулся дракон, вновь увидев друга. Густав ходил к нему как минимум четыре раза в неделю, а иногда и чаще. Выучив маршрут, Хендрикс прикинул, что до пещеры идти не так уж далеко, как казалось изначально.

— Здравствуй, — он скинул хворост в центре пещеры. — Подсобишь? — Мири дунул на сухие ветки, и они загорелись синим пламенем.

— Как ты себя чувствуешь?

— Всё более-менее хорошо, спасибо. Уже почти оправился от смерти отца, чтобы просто принять этот факт.

— Прошло много времени, уж два месяца поди.

— Очень тяжело расставаться с кем-то любимым и близким тебе. Но такова наша жизнь, — Густав вытащил из мешка мясо и надел его на заточенные палки. — Остальной олень на восточной поляне.

— Понял, — Мири вышел из пещеры, и пока Хендрикс занимался сооружением подставки под палки, тот успел слетать за живностью и вернуться обратно. — Где же ты таких сочных находишь? — спросил дракон, слизывая свежую кровь.

— Это место мне показал Лоуренс, — он поставил мясо жарится.

— Вы теперь с ним лучшие друзья?

— Да, он классный парень, я до сих пор не понимаю, за что на него Найра наезжает.

— Всё ещё? Видимо у них давний конфликт.

— Кстати о конфликтах. Мясо будет готовиться долго, а я хотел задать некоторые вопросы.

— Валяй, — дракон развалился на земле, откусывая от оленя по маленькому кусочку.

— Мири, почему ты здесь? Почему не с другими драконами?

— Я изгой, — легко ответил тот. — Когда-то давным-давно я влюбился в одну прекрасную дракониху. И к моему сожалению, я оказался не единственным претендентом. Мой друг и я долго ухаживали за ней, но её выбор всё больше склонялся к другому. И я предложил ему дуэль до первой крови. Что ж, тогда мной овладела ярость и я не сдержался. Я убил своего друга в честном поединке. Но наши законы таковы: «Никогда не смей убивать себе подобных». И в тот день меня изгнали из клана навсегда. Если я вдруг когда-нибудь сунусь обратно — меня самого убьют. Я потерял всё, что когда-либо имел: власть, почёт, уважение, друзей… Но вот в один прекрасный день я нашёл тебя, и теперь мне есть ради чего жить, — уже чуть более весёлым голосом сказал Мири. — Ведь ты стал мне кем-то большим, чем просто другом. Огонёк, ты стал мне почти что роднёй.

— Как и ты мне, — тепло улыбнулся Густав. — Но неужели драконы не могут простить тебя?

— Нет, они зануды и слишком зациклены на себе и собственном «Я». Они никогда не попрут против каких-либо правил и законов. А я дракон молодой, отличный от них и не согласен с множеством вещей, которые они мне наставляли.

— А сколько тебе лет, если не секрет?

— Около трёхсот что ли… Или трёхсот пятидесяти… Точно, мне триста сорок девять лет! Но это ещё что, вот нашему предводителю уже полторы тысячи!

— С ума сойти просто… — глаза Густава округлились, как монеты. — Ну ничего себе!

— Да, согласен, я не так уж молод, но я всё ещё конфетка! — Хендрикс залился хохотом, вмиг разлетевшимся по пещере. — Не, ну а что?

Густав стоял на площади и играл на скрипке. Через музыку он пытался достучаться до закрытых сердец людей, пытался внушить, что всё ещё можно изменить. И пока Хендрикс играл, Лоуренс ходил между людьми со шляпой и просил деньги на благотворительность. За пару часов они смогли лишь закрыть дно.

— Мда, — говорил Лоуренс, сидя на ступеньках, — маловато будет.

— Может, мы что-то делаем неправильно? Я думаю, что если мы хотим что-то изменить, нам нужно недвусмысленно пропагандировать новую веру.

— Хоть Оська часто бред несёт, умная мысль в нём живёт! — стукнул себя по лбу Лоуренс. — Ты прав. Мы будем открыто говорить им о возможности улучшения мира.

— Почему Найра говорит, что ты часто врёшь? — резко сменил тему Густав. — Что вообще между вами происходит?

— Я не то чтобы вру, просто иногда не договариваю правду. А это разные вещи, попрошу заметить! А что между нами происходит… Ох, Бог знает, что у этой девчушки в голове. То она меня убить хочет, то обниматься лезет. Хотя казалось бы серьёзная девушка, да? Она мне нравится, конечно, такую красоту ещё поди поищи…

— Что? — чуть с злобой спросил Густав.

— А что? Мне не могут нравиться девушки?

— Я уже давно влюблён в неё… — тихо сказал Хендрикс, повесив голову. — И, видимо, это безответно, — он потёр вспотевшие ладони.

— Так ты бы ещё реже с ней общался. Оська влюбился — словно напился,

Голова болит, сердце трещит.

Мозги верните, ему помогите.

Он с ума сошёл, не туда ушёл.

— Я тебя сейчас скрипкой по голове огрею! — разъярился Густав от таких стишков. — Ты совсем страх потерял?!

— Тише, Оська, не кричи. Клиентов распугаешь.

— Да ты!.. Да чтоб тебя!.. Ну, я тебе…

— Я виноват, что ты с ней не общаешься? Правильно, не виноват, поэтому…

— Давай закроем эту тему, — взмолился Густав, перебив друга. — С меня уже хватит промывки мозгов, я всё осознал.

— Вот и молодец, — похлопал его Лоуренс по плечу. — А теперь хватай свою музыкальный инструмент и давай за мной, — он поднялся и быстрым шагом куда-то пошёл, скрывшись за первым же поворотом. Густав убирал скрипку в футляр уже на бегу.

Заведение, куда они зашли, отличалось своей мрачной атмосферой недоброжелательности. Внутри сидели либо вояки, либо бандиты. На остальные варианты Густав даже не рассчитывал. Лоуренс прошёл в дальнюю дверь, тайком отдав небольшую сумму денег бугаю на входе. Тот грозно посмотрел на молодых парней, чуть оскалился, но пропустил. Густава он не особо хотел пропускать в принципе, но непонятый Хендриксу жест от Лоуренса заставил бугая подчиниться.

— Эй, — шепнул Густав, пока они спускались по лестнице на этаж ниже. — Где мы?

— В кабаке «Гор».

— И на кой чёрт мы сюда пришли?

— Смотри, — Лоуренс распахнул перед ним дверь, и взору ребят открылся большой зал с низким потолком, в котором были расставлены пять круглых столов. Около каждого из них стояли охранники людей из высшего общества и следили за честностью игры за столом. — Что предпочитаешь: карты или кости?

— Вот скажи мне, ты рехнулся?! — он взял друга за плечи и посмотрел ему в глаза. — Нет, ты серьёзно?

— Слушай, — чуть уставшим голосом сказал Лоуренс, снимая с себя руки Густава, — мы хотим заработать денег, так ведь? Я нашёл способ.

— Мы должны уйти отсюда. Как можно скорее. Я возьму деньги, которые перешли мне по наследству.

— Ты об этих деньгах? — ухмыльнулся Лоуренс, показывая небольшой мешочек перед носом друга.

— Ах ты!.. — Густав аж покраснел от злости, накипевшей в нём за всё время.

— За мной, Оська! — он двинулся к одному из столов. — Добрый вечер, господа! Можно ли к вам присоединиться? — Лоуренс выбрал стол, за которым сидели трое богачей и один парень, похожий на наёмного убийцу. В нескольких метрах сзади него стояли охранники тех богачей и держали подозрительного типа на прицеле.

— Конечно, можно, — промурлыкал наёмник. — Нам как раз не хватало ещё одного игрока, — он лукаво улыбнулся, стуча пальцами по столу.

— Видите ли, — начал говорить мужчина в бордовом фраке и с большими бакенбардами, смахивающий на пивовара, — наш дорогой друг Одноглазый Билл сегодня утерял своё прозвище и приобрёл новое. — Лоуренс сел за стол, ничуть не ощущая никакой зажатости или страха. — Ему стоило играть по правилам.

— Эти олухи всё ещё думают, что я мухлюю! — рассмеялся наёмник, закидывая ноги на стол.

— Раздавайте уже карты, — прошипел хилый на вид мужчина, больше напоминавший труп, нежели живого человека. Густав нервно сглотнул. — Этот парень с тобой? — спросил он Лоуренса, хотя смотрел чётко Хендриксу в глаза.

— Да, если вы не против, он постоит сзади меня и не будет мешать. Считайте, что он мой охранник.

— Со скрипкой? — усмехнулся наёмник. — Оружия получше не нашлось?

— Начнём, — кротко сказал крупье, раздавая карты.

— Ты хоть играть умеешь? — шёпотом спросил Густав.

— Конечно, — Лоуренс быстро посмотрел на пришедшие ему карты и положил рубашкой вверх. — А теперь помолчи и не мешай мне.

— Начальная ставка: два серебряных. — Игроки сложили по две монеты в центре стола.

— Поднимаю до трёх, — мужчина во фраке подбросил монету.

— Пас, — купец с большим пивным пузом сбросил карты. Остальные ставку утвердили. Крупье выложил на стол первые три карты. Ладони Густава вспотели, когда он увидел, как лицо Клеща слегка исказилось.

— Двадцать серебра, — живой мертвец пополнил кассу. Все поддержали. Крупье выложил ещё одну карту. Густав смотрел на своего друга, который просто источал холодное спокойствие всем своим внешним видом. Лоуренс вообще ничего не боялся и чувствовал себя так, будто бы заскочил к старым друзьям в гости. Хендрикс вдруг закашлялся.

— Пятьдесят, — наёмник бросил маленький мешочек.

— Пас, — Клез наконец сбросил карты. Мертвец и пивовар продолжили игру. Крупье выложил последнюю карту.

— Открывайте карты, — по подсчётам партии наилучшая комбинация сложилась у мертвеца. Он забрал себе деньги, и крупье принялся вновь перемешивать карты.

— Скажите, дорогой друг, а вы откуда? — обратился пухляш к Лоуренсу.

— То тут, то там, в основном торговля.

— Вы не выглядите, как взрослый человек.

— А вы выглядите, словно ряженный бездомный, но я же не озвучиваю свои мысли вслух, — этими словами у него получилось заткнуть пухляша на очень долгое время.

— Извините, Генрих ни в коем случае не хотел вас обидеть, — вступился за него пивовар. — Мне кажется, что я где-то вас видел. Могу ли я знать ваше имя?

— Солин Зувэй.

— Всегда хотел узнать, как выглядит торговец «необычными» травками, — подмигнул ему богач.

— Продолжим игру, — крупье раздал карты по две на каждого…

… — Господин Маркс, да вы сегодня в ударе! — Лоуренс подбадривающе похлопал пивовара по плечу, пока тот сгребал к себе весь банк. Остальные игроки сидели с отчаянными или озлобленными минами, Густав же просто рвал волосы на голове. Казалось, что Клезу было всё равно на проигрыш всех денег, что у них были. — Пройдёмте наверх и отметим вашу победу?

— А давайте! — засмеялся Маркс и встал из-за стола. — Было приятно иметь с вами дело, — он поклонился, и они вместе с Лоуренсом и Густавом прошли в основной зал кабака. — Я угощаю, — они заняли первый попавшийся свободный стол.

— Ох, спасибо, за такую щедрость!

— Всё для моего хорошего друга Солина! Наш разговор всё ещё в силе? — он поиграл бровями.

— Безусловно, — Лоуренс откинулся на стуле, закидывая ногу на ногу. К столу подошла стройная официантка с хорошими формами.

— Что будете заказывать?

— Три лучших виски для моих друзей. — Густав пытался дышать.

— Принесу в скором времени, — очаровательно улыбнулась та и скрылась из виду.

— Здесь то, что вы просили. По сниженной цене, разумеется, — Лоуренс протянул новоприобретённому другу какой-то мешочек, в то время как Маркс передал ему увесистый кошель из сумки. Выигранные деньги богач предпочёл хранить в отдельном мешке, который находился под пристальным присмотром охранника. Официантка поставила на стол бутылку и три бокала.

— Выпьем же за вашу победу и необычайную удачу! И, конечно же, за блистательное умение играть, — они втроём чокнулись бокалами и выпили залпом. Густав сильно сморщился и закашлялся, несмотря на то, что он отпил всего немного. Остатки виски всё ещё плескались на дне его бокала. Лоуренса просто немного перекосило, а Марксу было почти что всё равно.

— За нас, шарлатанов! — крикнул с соседнего столика наёмник, поднимая бокал с вином.

— Надоедливый тип, — буркнул Маркс.

— Не могу с вами не согласится…

… — Вы представляете, да?! — в пьяном угаре чуть ли не орал Маркс. — Шуты! — смеялся он, а глаза уже начинали слезиться от смеха.

— Ой, и не говорите! — смеялись трезвые, как стёклышко, Лоуренс и Густав.

— И они ещё мне что-то говорят!.. Ик!.. Ой… Ага.

— Господин Маркс, нам очень было приятно провести время в вашей компании, но, к сожалению, нам пора идти. Спасибо большое за прекрасный вечер!

— И вам, дру-ру… рузь… Ик! …я! — Ребята поспешили на выход.

— Ты проиграл все деньги, которые у меня были! — тут же налетел Густав на друга, хватая его за горло. — Ты что натворил, еретик поганый?!

— Отп-пусти меня с-сейчас же! — немного задыхаясь, прорычал Лоуренс. Густав резко разжал пальцы, осознав свой неконтролируемый гнев. Его нервы были на пределе. — Будут твои деньги. В семь раз больше не хочешь?

— Да это уже невозможно!

— Не ори, пожалуйста, и пойдём за мной, — они неспешно направились по ночному городу. — Эти деньги для нашего дорогого Маркса — мелочь, пустышка. А ещё он в стельку пьян. И этот идиот решил потратить их на дурман производства самого Солина Зувэя! Недавно он отправил кругленькую сумму по несуществующему адресу. Ускорь шаг. — Густав внимательно его слушал, пытаясь хоть что-то понять. — Сейчас двое охранников Маркса придут на место и поймут, что дома не существует. А вот кстати и они! — Лоуренс помахал им рукой, дабы обратить на себя внимание. Бугаи вглядывались в бумажку, силясь разобраться в ситуации. — Доброй ночи!

— Доброй, — холодно ответил один из них.

— Что-то не так? — невинно спросил Лоуренс.

— Адрес неправильный.

— Возможно я случайно ошибся цифрой. Сами понимаете, столько выпить за вечер, — усмехнулся Клез. — Мне пришлось пораньше уйти и раз я здесь, вы можете передать мне деньги из рук в руки. Вот мой дом, — он указал на рядом стоящий скромный домишко. — Чтобы не светиться, живу не по средствам, понимаете? Заказчик товар уже получил, сами видели.

— Хорошо, — они протянули ему мешок. — Доброй ночи, — сухо сказали мужики и растворились во тьме.

— Вот и всё, конец игре, — радостно заключил Лоуренс, раскрывая мешок. — О… Мой… Бог! — его глаза загорелись тем золотом, что он видел. — Быстрее к тебе домой! — он перебросил мешок через плечо и побежал в дом Хендриксов.

— Подожди, а что ты продал Марксу?

— Зелёный каштан и вьюнки. Они завалялись у меня в сумке, уже не помню, зачем их подбирал. Суть не в этом. Густав, ты понимаешь, мы теперь при деньгах! У нас есть всё, чтобы начать менять этот мир!

— Ты лжец, — Густав застыл посреди дороги.

— Я умею выживать, — Лоуренс тоже остановился и посмотрел в его сторону. Даже сквозь темноту ночи он видел разочарование в глазах друга. Нет, не видел — чувствовал на расстоянии. Клез подошёл ближе и скинул мешок на землю. — Густав, — он положил руку ему на плечо.

— Нет! — Хендрикс скинул с себя руку и потупил взгляд в землю.

— Пожалуйста, пойдём отсюда. — Густав не ответил. — Да, я лжец и говорил в своей жизни не так уж много правды. Но сейчас ты должен довериться мне.

— Как я могу довериться человеку, чья жизнь — сплошная ложь? — тихо спросил тот. — А вдруг ты и меня предашь когда-нибудь? — Лоуренса как током ударило. Он схватил Густава за грудки и подтянул к себе.

— Если бы хотел, давно бы предал, — еле сдерживаясь, проговорил он, сквозь пелену накатившей злости. — Ты мой друг, ясно?!

— Эй, ребятки, чё, как жизнь? — парни одновременно повернулись в ту сторону, откуда исходил недоброжелательный бас. Из тени вышли четверо крепких бандитов, двое из которых наставили пистоли на ребят.

— Допрыгались… — тихо выдохнул Лоуренс и отпустил Густава. — Что вам надо от нас? — он деловито сложил руки на груди.

— У нас нет оружия, — шепнул ему Хендрикс.

— А что это у вас в мешке? — один из бандитов указал на него остриём кинжала.

— Там то, что нам нужно, и мы понесём это туда, куда захотим.

— Смелый такой? — прохрипел другой бандит с пистолем и подошёл ближе, сильно сократив расстояние.

— Отдавайте всё, что у вас есть, — сказал тот самый бас. — Вот это будет по-хорошему.

— Знаете, мне не очень нравится такой расклад, — наигранно почесал затылок Клез. — Есть ещё варианты?

— Смерть, — предложил бандит со вторым пистолем и тоже приблизился.

— Беспощадною косой, полоса за полосой, в чёрной рясе Госпожа собирает урожай, — Лоуренс незаметно подмигнул Густаву. Уже все четверо стояли на расстоянии вытянутой руки.

— Тебе жить надоело? — закипая от ярости чуть ли не проорал хриплый бандит.

— Давайте сыграем? — невинно предложил Клез. — Вам надо всего лишь…

— Ребята, валите их! — скомандовал басистый бандит. Лоуренс среагировал чуть раньше и успел выбить пистоль из рук неприятеля. Густав сработал также быстро. Парни встали в боевую стойку.

— С кулаками против ножей, — заключил Густав, чувствуя, как адреналин растекается по его крови. Он машинально ухмыльнулся.

— Прорвёмся!

— Да вы совсем охренели, щенки! — заорал главарь, и все разом двинулись в сторону ребят. Те отбивались как могли. В памяти Хендрикса всплывало всё то, чему его когда-то учили: как правильно держать удар, как подгибать ноги, где лучше делать подсечку, а где уклонятся. Густав заметил, что у Лоуренса не слишком хорошо получается защищаться, будто бы он дрался второй раз в своей жизни. Хендрикс сжал всю свою волю в кулак и постарался отбиваться за двоих и всячески защищать друга от смертоносной опасности. По его левому плечу не торопясь стекала струйка крови из свежей раны, скула тоже была рассечена, да и правая кисть не отличалась хорошим состоянием. Густав бросил быстрый взгляд в сторону Лоуренса и обнаружил, что того уже потихоньку начали покидать силы. Клезу сильно врезали в голову и чуть ранили правый бок. Ребят начали загонять всё ближе к стене, окружая их со всех сторон. Взгляд Лоуренса помутнел, и он начал медленно терять сознание, мышцы стали расслабляться, а оборона слабеть. Густав сквозь боль дрался до последнего, даже тогда, когда видел, что его друг уже склонился к земле. Это только придавало Хендриксу стойкости. Но он был не в силах совладать с четырьмя вооружёнными вояками. Один из бандитов сильно врезал ему рукоятью по затылку, и Густав провалился в небытие.

Из этого состояния его быстро вывел чей-то яростный крик. По ощущениям не прошло и пяти минут. Потом Густав услышал два приглушённых вскрика боли. Он еле-еле открыл глаза и огляделся. Двое бандитов лежали бездыханные на земле, другие убежали, а прямо над ним стоял какой-то воин в латах. Доспехи так и сверкали серебром в лунном свете. Воин протянул руку к Лоуренсу и дотронулся до его щеки. Лица спасительного незнакомца Густав не смог рассмотреть, так как вновь потерял сознание.

Мир, куда Густав попал, был слишком простым: пустота, холод, темнота и одиночество. Никаких излишков, никаких чувств и даже ощущения собственного «Я». Этот мир будто бы существовал сам по себе, ему не требовался кто-то, чтобы просто быть. Хендрикс не ощущал себя принадлежащим этому миру, он смотрел извне, но и двигаться никуда не мог. Все мысли куда-то ушли. Тишина.

Вдруг в глаза стал пробиваться яркий слепящий свет. Густав вновь почувствовал, что дышит. С силой открыв глаза, он увидел перед собой небольшую комнату с двумя силуэтами. Всё ещё замыленный взгляд не позволял ему чётко рассмотреть, что или кого он видит. Но зато пламя свечей оказалось достаточно ярким, чтобы хоть как-то сориентироваться. Вдруг Густав сильно закашлялся и попытался подняться на локтях, дабы не задохнуться. Он почувствовал, что лежит на большой кровати.

— Доброе утро, — усмехнулся голос одного из силуэтов. — Как спалось? — Хендрикс лишь промычал что-то неразборчивое в ответ. Он наконец увидел перед собой Лоуренса, сидящего на той же кровати с голым торсом и перемотанного бинтами, уже успевшими окраситься в кровавый оттенок. Быстро оглядев себя, Густав понял, что выглядит сейчас примерно так же, как и его друг. Наконец он посмотрел и на третий силуэт…

— Постарайся не делать резких движений, — сказала Найра, заправив локон русых волос за ухо. Она сидела рядом с Лоуренсом в мешковатых штанах и рубахе. И даже в такой момент Густав обомлел от того, насколько эта девушка была красива. Тёплый свет от пламени свечи плясал на её распущенных волосах, спускающихся чуть ниже лопаток. Из-под тонкой льняной рубашки выглядывали аккуратные изгибы ключиц. Он поднял глаза и столкнулся с её взглядом. Густав утонул в глубине лазурного озера её глаз. На её щеках был розоватый румянец, завораживающий.

— С тобой всё в порядке? — осторожно спросил Лоуренс и дотронулся до плеча Густава. Тот вздрогнул от неожиданности и замотал головой, прогоняя прочь непрошенные мысли.

— Что произошло и где мы?

— На нас напали бандиты в подворотне и мы чуть не умерли. Но по счастливому случаю рядом оказалась Найра и спасла нас! — На губах девушки появилась лёгкая улыбка. — Ах, да, деньги, кстати, тоже, — он кивком головы указал куда-то, впрочем Густаву было не до этого. Он заметил странное: Найра будто бы опасалась смотреть в сторону Лоуренса и постоянно отводила взгляд.

— Ну и ночка, — Хендрикс кое-как сел на кровать, держась за разболевшуюся голову.

— Пусть я это уже говорил, но готов вечно благодарить тебя за наше спасение, — ласково сказал Клез и посмотрел ей прямо в глаза. Сначала она по привычке отвела взгляд, но потом медленно поднимаясь глазами по его торсу перешла на светящиеся благодарностью глаза. Найра залилась краской. Густав даже проморглался, но нет, всё это было на самом деле. Она смотрела на полуголого Лоуренса и дико смущалась! У Хендрикса перехватило дыхание от негодования.

— Огромное тебе спасибо, Найра, — выговорил Густав, пытаясь настроиться на позитивный лад. — Ты безумно смелая девушка и достойна всякой похвалы и уважения.

— Позволишь тебя обнять? — спросил Лоуренс, всё ещё глядя ей в глаза, и развёл руки в стороны.

— Да, — тихо ответила Найра и обняла его, довольно улыбаясь. Густава неприятно кольнуло, он чувствовал себя здесь третьим лишним.

— Он же мне говорил про чувства… — прошептал одними губами он, наблюдая за тем, как Клез поцеловал девушку в щёчку. — Но я добьюсь.

— А ты чего сидишь «господин одиночество»? — с вызовом улыбнулся Лоуренс. — А ну иди сюда! — он сгрёб его к себе и присоединил к тёплым объятиям. Парни весело смеялись, пока Клез растрепал ему волосы и выдал шуточный щелбан по носу. Тут засмеялась даже Найра, чей смех был редкостью, но столь приятный слуху, что хотелось его слушать вечно. На город медленно опускался багряный рассвет нового дня, провожая ночь до следующего свидания.

========== 4. Грань, удар, отречение ==========

Густав шёл по пыльной дороге, мимо него проносились повозки с продовольствием и иностранными товарами и люди, спешащие по своим утренним делам. Поднимался первый дым, пекарни, кузницы и разные мануфактуры приходили в работу. Хендрикс как раз направлялся в одно из таких мест, в кузницу господина Клеза. Его до сих пор грызла ревность по отношению к Найре, хоть в глубине души он и понимал, почему девушка сделала такой выбор. Но он не хотел сдаваться, ведь искренне любил её и готов был свернуть горы. Он не забывал о ноющей боли в груди, путешествующей с ним повсюду и не оставляющей его одного ни на секунду. Но он научился её скрывать и подавлять. Это не являлось решением проблемы, но в одиночку Густав решить с ней дело раз и навсегда был не в силах. Для этого ему требовался друг, который его поддержит, а этим человеком был Лоуренс, который теперь, пожалуй, стал если не врагом, то конкурентом точно.

Повернув за угол дома, Густав увидел ту самую кузницу. Ему сразу вспомнились слова Найры: «Он часто лжёт». Теперь он опирался только на них. Густав выдохнул и вошёл в кузницу. Обстановка внутри не поменялась, был всё такой же профессиональный хаос, только на этот раз в помещении был человек, раздувающий горн. Услышав, как кто-то вошёл, он повернулся в сторону Густава:

— Доброе утро, господин. Чем могу быть полезен? — он приветливо улыбнулся и поправил тёмные волосы, залезающие ему на глаза. Его голос звучал властно и твёрдо. Густав не мог не заметить схожести со внешностью сына, Лоуренс будто бы был его живой копией.

— Доброе, — кивнул Густав и хотел было начать говорить, но его перебил какой-то парень с ящиком в руках, вышедший из-за стеллажей.

— А свинец уже поставили? — он не сразу обратил внимание на посетителя. — Почему они задерживают поставку на неделю? — парень уронил ящик на стол. — Они что там, совсем оборзели?! — он ударил кулаком по столу в подтверждение своих серьёзных намерений насчёт поставщиков. парень выглядел всего на несколько лет старше Густава. У него были такие же черты лица, как у господина Клеза, только телосложением он был крупнее. Вдруг он посмотрел в сторону Хендрикса. — Ох, простите мне моё невежество. Приветствую вас, в нашей кузне, господин.

— Да, здравствуйте. Вы отец Лоуренса, верно? — обратился он к кузнецу. Тот несколько секунд постоял в немом молчании, потупив взгляд в стену, а потом неспешно повернулся к Густаву.

— У меня только один сын, — твёрдо сказал господин Клез и удалился дальше раздувать горн. — Говорите, зачем вы пришли? — с нескрываемым раздражением спросил кузнец. — У меня и так много дел, — буркнул он себе под нос.

— Да… — протянул старший брат Лоуренса, — ляпнул ты, конечно. Вот тебе и доброе утро, — шепнул он Густаву и опасливо посмотрел на отца. — Ты зачем пришёл?

— Если честно, как раз по поводу Лоуренса… — чуть замявшись, ответил Хендрикс. — Но, видимо, я ошибся кузней.

— Нет, ты пришёл по адресу, мы Клезы. Через пару минут я освобожусь, и мы поговорим на эту тему, хорошо? Только отца больше не дёргай с вопросами.

— Хорошо, — Густав вышел на улицу, прислонился спиной к стене кузни, сложив руки на груди, и стал ждать. Минуты тянулись долго, он успел вспомнить, насколько непростые отношения между Лоуренсом и отцом. Сам Лоуренс мало об этом рассказывал, старался как можно меньше упоминать всё, что связано с семьёй и вообще уходить от этой темы. — А где же Лоуренс тогда живёт? — сказал он в воздух. К нему пришло осознание, что он никогда не бывал у друга в гостях, а тот, по возможности, оставался ночевать в доме Хендриксов. Случайная мысль его сильно ужаснула. Но вот, наконец, послышался заветный скрип открывающейся двери.

— Дерек, — старший брат Лоуренса протянул руку.

— Густав, — он пожал её, и парни двинулись вперёд по улице. Они ещё несколько минут шли молча, никто не осмеливался начать разговор.

— Рассказывай, — прервал молчание Дерек. — Что тебя интересует?

— Лоуренс, он… Что происходит?

— Густав Хендрикс, верно? Он рассказывал о тебе. Надеюсь, что он не обидится, если я доверю тебе эту информацию, — он хмуро посмотрел на небо, ненадолго задумавшись. — Семья в каком-то смысле отреклась от него. Мои родители считают его тупым, бескомпромиссным, наивным… Они не поддерживали его мечты по изменению мира к лучшему, считая, что он несёт бред. Отец всегда был строг к нему, до пяти лет мой младший брат жил нормально, но потом у него появился персональный Ад. Лоуренс воспитывался в побоях, упрёках и лишениях. Матери было всё равно, она занималась моим воспитанием. Я часто вступался за брата, и хочу вернуть его в семью. В пятнадцать лет он сбежал из дома и больше там ни разу не появлялся, — голос Дерека под конец истории становился тише, будто вот-вот он сорвётся, и из его глаз польются слёзы. Густав видел, что ему было нелегко. Они дошли до небольшого сквера и двинулись по тропинке. Парни нашли уютную поляну и сели на траву. После небольшой паузы Дерек продолжил. — Первые пару недель от него было ни слуху, ни духу. Потом я заметил странные письма в почте, адресованные мне. Лоуренс просил помощи. Я поддерживаю с ним связь втайне от родителей, ведь они выступают яро против того, чтобы я с ним общался. Этот вор и лжец, якобы, плохо на меня влияет.

— Они сами сделали его таким, — тихо молвил Густав, слегка прервав монолог Дерека. Тот кивнул и продолжил дальше.

— Я не могу понять, почему так происходит. Это не справедливо. С тех пор Лоуренс сильно изменился. Я уже давно не видел того наивного, милого, окрылённого надеждой мальчика, что с увлечением наблюдает в окно за падающими звёздами.

— А я не могу поверить, что он был таким когда-то, — честно признался Густав. Дерек больше не мог говорить, он закрыл рот рукой и опустил веки.

— Он мой брат, — его дыхание было прерывистым и частым.

— Я понимаю, — Густав взял его за руку, чуть сжав, чтобы это было ощутимо. — Он справится, правда. Лоуренс уже не тот маленький беззащитный мальчик, он может постоять за себя, я это видел. Он не пропадёт.

— Да, но он всё также глуп.

Густав вдохнул сладкий аромат полевых цветов. Яркое солнце играло на его волосах, делая их ещё более рыжими на вид. На его плече висел футляр со скрипкой. Он топтался у дома Найры и ждал, когда же девушка выйдет. Они назначили встречу ровно на час дня, но Густав пришёл на полчаса раньше из-за волнения и боязни накосячить. Дверь распахнулась, и из дома вышла Найра в льняном белом платье, летящем на ветру. Несколько гвоздик были вставлены в её длинную косу. Увидев её, Густав снова замялся, но вовремя взял себя в руки:

— Привет, Найра, — он мило улыбнулся и протянул ей букет.

— Спасибо большое, — воительница чуть смутилась, не ожидая такого приёма.

— Пройдёмся? — Хендрикс спокойно выдохнул, ведь начало было положено. Они направились в сторону центральной площади. — Как ты себя чувствуешь?

— Не очень, — честно призналась она. — Я снова поругалась с родителями.

— Оу… — поджал губы Густав. — А почему? — перед тем, как ответить, Найра немного помолчала.

— Они не поддерживают моё увлечение воинским искусством, поэтому я живу с дядей. Они отвергают меня, говоря, что: «не женское это дело!» — она обиженно надула губки. — Такой бред, ей Богу.

— А дядя тебя понимает?

— Да, он меня всему и научил. Он главнокомандующий армии в отставке. Так, давай сменим тему.

— Хорошо. Я не могу не заметить, что между тобой и Лоуренсом что-то происходит…

— Умеешь же ты темы выбирать, — недовольно прошипела Найра, перебив Густава.

— Извини, пожалуйста, — он стдыливо закусил губу и замолчал.

— Ладно уж, спрашивай, — отмахнулась воительница. — Уже всё равно.

— Он тебе нравится, да?

— Нравится — да, влюблена ли — нет.

— Что? — такое признание его сильно удивило. — А мне казалось…

— Мало ли, что там тебе казалось! — выкинула руки Найра. — Лоуренс хороший друг. Возможно, как и парень тоже. Но зная его, я не представляю, как можно построить жизнь с этим человеком. И вообще, мы с ним поругались немного. — У себя в мыслях Густав довольно улыбнулся, а на деле только пожал плечами. Они дошло до центральной площади. Около фонтана веселились дети, плескаясь водой. Найра умилённо улыбнулась. Ребята подошли ближе, и на них случайно попали капли воды. Они оба задорно рассмеялись, это явно разрядило обстановку.

— Любишь детей?

— Очень, — воительница отделила от букета самый красивый лютик и подарила его девочке. Та, радостная, убежала снова играть.

— И я, — Густав тепло смотрел на маленькие резвящиеся солнышки. — Всегда хотел себе младшую сестрёнку или брата.

— А у меня есть младшая сестра, — Найра присела на край бортика фонтана. — Камила, она всего на год младше меня.

— Она живёт с родителями? — Густав сел рядом, положив футляр на колени.

— Нет, она живёт с Дереком, старшим братом Лоуренса. Они уже несколько лет как вместе.

— Ничего себе, это так здорово! — он открыл футляр. — Любишь скрипку?

— Больше флейту, конечно, но скрипка тоже прекрасна.

— Буду знать, — подмигнул ей Густав и достал музыкальный инструмент, поудобнее расположив его. — Эту мелодию я сочинил сам, когда думал о тебе, — смычок заскользил по струнам, напевая медленную ласковую мелодию, местами светлую, местами сказочную. Найра откинула голову назад, поставив руки за собой. На её губах застыла тень улыбки. За игрой Густав полностью расслабился и позволил себе закрыть глаза. Воительница разглядывала острые черты его лица, вьющиеся волосы, падающие на плечи, веснушки на розовых щеках и немного худое тело, скрывающееся под одеждой. Густав даже не подозревал, что так сильно привлёк внимание любимой девушки. Он просто играл, отдавшись миру музыки. Проходящие мимо люди останавливались и тоже вслушивались в мелодию, которая проникала в самое сердце. Закончив игру, Густав открыл глаза. Он увидел перед собой аплодирующую толпу и радостное лицо Найры.

— Она восхитительна, — заворожена произнесла воительница. — Густав, ты просто волшебник!

— Эй, парень, а ты играть ещё будешь? — крикнул кто-то из толпы. Все затаили дыхание. Вот оно! То самое, проникновенное, что затрагивает людские души. Густав, наконец, разгадал для себя секрет музыки.

— У меня много таких мелодий, — он загадочно улыбнулся и продолжил играть, наслаждаясь каждой секундой. Он искренне хотел, чтобы этот день не заканчивался никогда.

***

Отношения между Густавом и Найрой налаживались с каждым днём. Они стали чаще видится, гулять, Хендрикс делал ей ненавязчивые подарки. Но и Лоуренс не спал. Он ровно также пытался добиться внимания воительницы. Ей надо было сделать выбор, но был настолько сложен, что она постоянно откладывала тот день, когда признается парням и самой себе в чувствах. До этого никто так не интересовался ей, как эти двое. Для Найры были чужды эти эмоции и мысли, она отторгала их до последнего. Но они взяли вверх и победно утянули в свою пучину. И начиная с этого момента её жизнь пошла по совершенно другому пути.

Дракон мирно посапывал в своей пещерке, как вдруг его разбудили громкие выстрелы. Он осторожно выглянул из пещерки и увидел группу молодых ребят из четырёх человек, разгуливающих по его территории. Они было одеты в полное обмундирование, и у каждого с собой было оружие. Ленмириона это сильно возмутило, но здравый смысл успел вовремя проснуться.

— Да где же она?! — один из крепких на вид парней яростно ударил мечом по кусту.

— Тише, Руди. Мы скоро найдём пещеру, — сказал самый высокий из них с арбалетом в руках.

— Поскорей бы найти того злосчастного дракона! — прорычал сгорбленный с мерзким голосом.

— Дракона? — тихо усмехнулся Мири. — Ну-ну, они же все в горах, дурни… Так, стоп, — он вмиг посерьёзнел. — Ой, мамочки! — он стал быстро читать заклинание на древнем языке. Пещера растворилась в воздухе, и на её месте образовалась самая что ни на есть обычнаябольшая поляна.

— Мы дракона так и не нашли, гад он эдакий! — орал Руди, сидя в окружении своей компании. Но его крик не был таким уж громким по сравнению с тем шумом, который творился в таверне. Помимо вояк за этим же столом сидели ещё двое: Густав и Лоуренс. Они пришли в разное время, и каждый по своим причинам решил подсесть. Последние пару дней некогда лучшие друзья старались не пересекаться на улице вообще.

— Поход нам нормальный организовать надо, — спокойно сказал тот самый высокий человек и отпил немного эля. Некоторые тоже подняли кружки.

— Что вам дракон сделал? — сдерживая гнев, спросил Густав.

— Парень, ты что, слепой? — рявкнул на него Руди. — Глаза разуй. Он же дракон! Если мы его не убьём, он разрушит наш город к чёртовой матери!

— Да с чего вы взяли, что он это сделает?! — Хендрикс ударил кулаком по столу и грозно посмотрел на Руди.

— Успокойся, — холодно осадил его высокий. Почему-то Густава такой тон быстро привёл в себя. — Давайте начнём сначала, — он сложил руки в замок и внимательно осмотрел подсевших парней. — Моё имя Ян, и я глава этой шайки.

— Густав Хендрикс, сын Мирона Хендрикса.

— Выпендрёжник, — фыркнул Клез. — Я Лоуренс, — он лукаво ухмыльнулся. — И я согласен, что нам надо организовать поход, — он допил содержимое кружки и поставил её рядом с ещё одной пустой.

— Нам? — тактично переспросил Ян.

— Я в деле!

— Да ты пьян! — возразил Густав.

— Ой, будь я трезвым, сказал бы тоже самое.

— Чёрт с тобой, — Хендрикс тоже поднял кружку.

— Так ты с нами? — сгорая от нетерпения спросил Руди.

— Нет, — коротко, но твёрдо ответил Густав.

— Как одумаешься — присоединяйся. Я буду ждать, — пообещал Ян, склонив голову в знак почтения.

— Надоели вы уже со своими драконами… — подперев рукой голову простонал один из вояк, возрастом с Густава.

— А что тебе интересно?

— Бабы конечно!

— За баб! — они подняли засмеялись и подняли кружки за такой прекрасный тост. За этот вечер прозвучало множество тостов, на которые Густав смотрел с сомнением, да и пил маленькими глотками, чтобы не уснуть на месте…

… — А я ей значит говорю: милая, да ты самая горячая штучка, которую я когда-либо встречал! — Лоуренс отпил немного медовухи и засмеялся. Его щёки раскраснелись, а вояки поддержали пьяным смехом. — Если б не все эти её доспехи, ну вылитая шлюха!

— Да как ты смеешь говорить такое о Найре! — Густав подскочил со своего места, уперев руки в стол. — Ты совсем с ума сошёл?! — он чувствовал, как к его рукам начала приливать кровь. Всё внутри него поднялось как по щелчку.

— А что я такого сказал? — Клез ухмыльнулся и громко ударил кружкой по столу. — Я, Лоуренс Клез, могу говорить всё, что захочу! И не собираюсь следовать правилам таких зануд, как ты! — вояки поддержали его задорным улюлюканьем. Густава не тревожил тот факт, что Лоуренс в стельку пьян, ему было плевать.

— Не смей порочить честь Найры!

— Иначе что?

— Ты ответишь за свои слова. Я теперь понимаю, почему от тебя отреклась семья! — в порыве внезапной ярости выпалил Густав. Ему показалось, что в этот самый момент Клез полностью протрезвел.

— Кто тебе это сказал? — он тоже встал из-за стола, сравнявшись ростом. Хендрикс замолк, поняв, что наговорил лишнего. — Говори, сволочь! Откуда ты это знаешь?! Молчишь? — уголок его губ потянулся вверх. — Ну, молчи, молчи. Ты такой же трус, как и твоей отец! — между ними повисло напряжённое молчание. Они поняли, что за их ссорой наблюдает по меньшей мере половина всей таверны. Первым не сдержался Лоуренс и замахнулся кулаком, чтобы внезапно нанести удар. Но Густав легко перехватил его руку.

— Не здесь. Я вызываю тебя на дуэль, — уже более спокойным голосом проговорил Хендрикс.

— Время и место, — прорычал сквозь зубы Клез, испепеляя некогда лучшего друга взглядом.

Подул холодный ветер и растрепал волосы Густава. Тот сидел на камне в назначенном месте и точил обжигающее лезвие меча. С минуты на минуту должен был прийти Лоуренс. Они условились провести дуэль вдали от любопытных глаз, поэтому им идеально подходила та самая поляна, с которой когда-то стартовал охотничий турнир. Секундантов не было, решили разобраться быстро и без лишних свидетелей. Оба были задеты, оба оскорблены. Густав посмотрел на карманные карманные часы, а потом огляделся вокруг:

— Опаздывает, — тихо сказал он и убрал часы обратно в карман.

— Ну здравствуй, — спустя пару минут Лоуренс всё же явился. Он вышел из-за кустов и встал неподалёку, опершись на меч.

— Привет, — Густав встал, подошёл ближе и пожал ему руку. — Подготовим площадку?

— Предлагаю пять на пять метров, условный круг.

— Понял, — они разошлись и отмерили две диагонали, потом начертили круг. Густав чувствовал дрожь в коленях, он сомневался, что принятое им решение было верным. Теперь, когда он поостыл, эта дуэль казалось ему самым глупым, что могло произойти. Они ещё могут всё отменить, могут изменить ход событий, но оба молча чертили поле битвы. Закончив, дуэлянты встали друг напротив друга. — Так, утвердим правила дуэли. Все запрещённые захваты, удары, подставы также запрещены у нас.

— Три попадания — победа. Бьёмся не на смерть. Или уже появилось такое желание?

— Прекрати… — рука Густава машинально сжалась на рукояти меча.

— Начнём. — Они разошлись по разным углам. Дыхание Густава сбилось, ладони начали потеть. — Три… — Лоуренс поудобнее взял меч, приняв боевую стойку. — Два… — Мышцы обоих сильно напряглись, что можно было наблюдать невооружённым глазом. — Один! — Лоуренс сразу перешёл в нападение, пользуясь эффектом неожиданности. Густав еле успел уклониться, на несколько секунд потеряв равновесие. В тот же момент Клез успел нанести удар по голени, разрезая ткань вместе с полтью. — Один — ноль, — он хищно улыбнулся и, опьянённый удачей, решил нанести ещё один такой же удар. Но второй раз Хендрикса было сложно провести, он никогда не наступает на одни и те же грабли. Он принял атаку на меч, ловко обошёл противника со стороны нерабочей руки и полоснул того по плечу. Сквозь белую рубашку стала просачиваться кровь.

— Один — один, — они разошлись, чтобы немного отдышаться. Парни смотрели друг на друга с нескрываемым презрением, как бы говоря: «Я лучше тебя. Этот бой будет за мной!»

— Ха! — Лоуренс сделал резкий выпад вперёд, но Густав ушёл, и предпринял контратаку. Лезвие его меча налетело на меч противника с громким лязгом. Клез отбивался, стоя на колене. Спустя мгновение последовал град ударов от обоих, железо запело в быстром ритме. Но со временем частота атак становилась всё меньше, и Густаву удалось пробить оборону противника, задев его ногу.

— Два — один. — Лоуренс отвлёкся на боль, идущую сразу из двух источников, и пропустил следующий удар, выбивший оружие у него из рук. Меч отлетел в кусты и с грохотом упал на ветки. Клез пытался встать, но мог лишь отползать назад, пока он не достиг края круга. Густав поставил меч ему на горло, слегка коснувшись. — Три — один, — казалось, что они дышали в унисон. Злость прошла, её как будто ветром сдуло. В глазах Лоуренса не было ни капли страха или сожаления, он полностью принял своё поражение.

— Ты победил, — тихо произнёс Клез. — А теперь, я хочу умереть.

— С ума сошёл? — Густав отбросил меч в сторону и наклонился к другу. — Всё закончилось, давай я помогу тебе, — он протянул ему руку, но тот оттолкнул её.

— Убей меня, — взмолился Лоуренс. — Ну же! Давай, пожалуйста. Закончи это представление.

— Прекрати, — он смотрел другу в глаза, силясь понять, что происходит. Но, к сожалению, вопросов было куда больше, чем ответов.

— Моя жизнь не стоит и гроша! Я вор, пьяница, бродячий пёс, мошенник, лжец. Я хочу, чтобы ты убил меня.

— Нет, — Густав взял его лицо в ладони, соприкоснувшись лоб в лоб. Он не знал, что говорить. Все слова вылетели из головы, оставалась лишь удушающая пустота.

— Тогда это сделаю я.

— Стой, подожди, нет! — но острое лезвие потайного кинжала уже вошло наполовину в грудь. Густав со скоростью молнии схватился за рукоять и потащил на себя, благо сил у него было сейчас больше, чем у сопротивляющегося Клеза. Из глубокой раны полилась густая багровая кровь, пропитывая собой землю. — Лоуренс! Ты… Господи, Боже! — Густав схватил кусок ткани, попавшийся ему под руку и попытался зажать рану. Слёзы смешались с кровью, он как никогда осознал собственную беспомощность. — Ты должен жить, слышишь? Должен! Лоуренс, прошу тебя, не уходи. Ты не можешь…

— Я рад умереть в компании… такого… человека, — прокряхтел Лоуренс, гладя друга по волосам. — Я верю в тебя, Оська, — на его губах навечно застыла лёгкая улыбка.

— Нет, стой! — он успел подхватить его голову. — Лоуренс! — но веки того даже не дрогнули. — Лоуренс!.. — с его уст сорвался крик, ушедший далеко в лес. — Я… Но как же?! — он аккуратно положил голову друга на мягкую траву. Мысли улетели куда-то далеко, в другое измерение. Перед глазами будто встала пелена, все звуки слышались из-под воды. Краски мира погасли.

Густав не помнил, как он дошёл до своего дома, как положил мёртвого друга на кровать. Не помнил также, каким образом в спальне оказались Найра и Дерек, не помнил, как подготавливали тело к похоронам. Очнулся он только, стоя у заколоченного гроба, лежащего на дне ямы. Монотонный говор священника резал слух, выдёргивая обратно в реальность. Людей пришло совсем немного, даже отец Лоуренса не удостоился появится на похоронах своего сына. Когда речь закончилась, близкие стали по очереди подходить к могиле и бросать на крышку гроба горстку земли с словами благодарности, либо напутственными. Пришёл черёд Густава. Каждый шаг давался ему с трудом, ноги отказывались слушаться. Пока он нёс землю, он почти всю её рассыпал из-за тряски рук. Он бросил горсть, она ударилась о дерево, словно раскат грома.

— Ты всегда был достоин быть любимым, — выдавил слова из себя Хендрикс, чуть сжимая своё горло из-за нервов. — Я рад, что когда-то повстречал тебя. И… — он замолчал. Простояв так пару минут, он шепнул лишь одними губами, — Спасибо за всё. — Густав отошёл от могилы, и рабочие принялись её закапывать. Все гости ушли на поминки.

Столы были накрыты, скатерти выбелены. Ни у кого кусок в рот не лез. Густав стоял в углу, держа бокал вина в руках, и смотрел в никуда:

— Это я виноват, — бормотал он одними губами. — Я надеюсь, ты меня простишь.

— Густав, — окликнула его подошедшая Найра и встала рядом. — Сейчас не время, но… — его голос заметно дрожал, а нервы были на пределе. — Что произошло? Ты вышел из леса с телом Лоуренса на руках, а потом из тебя нельзя было выпытать ни слова.

— Ты должна знать правду, — он опустил взгляд в пол. — Я вызвал его на дуэль, дабы защитить твою честь и свою. Мы бились не на смерть, но…

— Замолчи, — не дала договорить ему Найра. — Нет… Ты убил его!

— Подожди, ты не дослу…

— Заткнись! — рявкнула воительница срывающимся голосом. Последние струнки души были задеты, и истерике удалось вырваться наружу. — Я не хочу больше ничего слышать! — она закрыла уши руками и согнулась в три погибели.

— Найра, я не убивал его! — он аккуратно взял её за плечи, заставляя выпрямиться. Она смотрела на него беспомощными глазами, отражавшими всю ту боль, бушующую у неё внутри. — Пожалуйста, услышь меня, умоляю, — Густав взял её руки в свои и медленно опустил их вниз. — Я не убивал его. Лоуренс решил убить себя сам. — Найра только всхлипывала, слёзы мешали ей говорить.

— Я не верю, — она вырвалась из его хватки. — Ты лжёшь! — каблуки застучали по полу, а после послышался грохот захлопнувшейся двери. Все гости в недоумении оглянулись в ту сторону. С того момента разговоры стали ещё тише, ещё грустнее, ещё тяжелее.

Выйдя с поминок, Густав сразу направился в лес, напрочь забывая обо всём. Следы от его сапог оставались в многолетнем мху, он пробирался сквозь дебри и, наконец, вышел на знакомый путь. Сердце разрывалось в клочья, голос Найры в голове глушил. Как Густаву удалось вспомнить, с момента смерти прошло уже три дня. Он еле переставлял ноги, перешагивая упавшие деревья. Хендрикс за всё этого время ничего не ел и не пил, а сон обходил его стороной. Но потихоньку усталость давала о себе знать. Веки становились тяжелее. Густав ускорил шаг, чтобы не отключиться прямо в лесу. На последнем издыхании он ступил в пещеру, спотыкаясь и валясь с ног:

— Мири!.. — крикнул он внутрь в надежде, что дракон сейчас здесь. Густав увидел размытые очертания тёмно-синих лап, медленно направляющихся в его сторону. Это полностью его успокоило, он почувствовал себя в безопасности и позволил себе отключиться.

========== 5. Огонь, надежды, выбор ==========

— Огонёк? — дракон ткнул его носом в плечо. — Огонёк! — тот не отвечал. С досадой выдохнув, Мири взял его зубами за шиворот и перенёс его в отдельный уголок. Там было навалено сено, перина, шкуры и тёплая шерсть. Густав иногда оставался ночевать у дракона, а спать на чём-то надо было. Общими усилиями они сделали для него отдельную нишу, невысоко над полом, чтобы Хендрикс мог забираться туда, подтягиваясь на руках. Дракон хотел было отойти, но его внимание привлекла перевязанная нога друга. Он сощурился, подошёл ближе и принюхался. — Кровь… — он с наслаждением вдохнул ещё раз. Она оказывала на него дурманящий эффект, уже очень давно Мири не пробовал на вкус человеческую кровь. Он мысленно представил себе ту солоноватую, тёплую, рубиновую жидкость, что медленно стекала по его горлу. Нечто звериное, проснувшееся внутри, манило его вкусить усладу вновь. Дракон сглотнул и всё продолжал непрерывно смотреть на окровавленные бинты. Один удар когтем и человек труп, кровь ему больше не принадлежит. Его раздумья прервала ворона, влетевшая в пещеру. Она бесстрашно приземлилась на пол и пошла в сторону дракона, стуча когтями по камням. — Что тебе надо?! — раздражённо рявкнул на неё Мири, не отводя взгляда от перевязки.

— Карр! — взмахнула крыльями ворона.

— А ну, кыш! — он подул в её сторону, и сильным порывом ветра птицу унесло обратно в лес. — Так-то, — довольно ухмыльнулся дракон.

— Ка! Карррр кар! — возмущаясь, ворона зашла обратно.

— Он человек, спасибо, и без тебя знаю.

— Кар-кар кааа!

— Излечить? — удивлённо посмотрел Мири в её сторону. — Давай сделаем так. Ты скажешь другим драконам, что я съел человека, а об этом случае — ни звука, ясно?

— Кар!

— Я не знаю, как ты с ними будешь общаться. И что, что даже я тебя не понимаю?! Всё, лети, не капай мне на мозги. — Ворона ещё какое-то время сопротивлялась, но вскоре ей пришлось навсегда оставить тёплое и сухое помещение. — И как же ты умудрился-то, Огонёк? — он закрыл глаза, и чешуйки на его голове стали сиять. Возле них появилось магическое свечение, образующие сгусток светлой энергии. Мири приложил лоб к Густаву, и магия постепенно впиталась, не оставив от раны даже шрама. Дракон улыбнулся своим мыслям и вышел на поляну подышать свежим воздухом. Он смотрел на солнце, играющее лучами меж облаков. Вдруг оно ярко вспыхнуло, сильно ослепив. Глаза дракона заслезились, а когда его взор стал ясен, то он увидел в небе силуэт дракона, спускающегося к нему. — Ой, мамочки!.. — боязливо вскрикнул Мири и убежал обратно в пещеру. Так быстро, как только мог, он укрыл Густава всеми шкурами и постарался сделать так, чтобы при этом человек ещё не задохнулся.

— Ленмирион Эрод Крэн! — прозвучал властный голос снаружи, леденящий душу. Глаза Мири округлились, он быстро спохватился и вышел навстречу.

— Тиабальт Глори Шелйен, — он почтенно склонил голову к земле перед красным драконом. Тот был как минимум в три раза больше Мири и мог полностью укрыть его крыльями. На его голове красовались два рога, изогнутых назад, и множество отростков по бокам. От него веяло величием, гордостью, властью… На его голове висела тяжёлая золотая подвеска, а на лбу светился знак солнца. Он больше всего вгонял Мири в ужас. Никогда прежде он не смел видеть правителя столь близко.

— Я наслышен о том, насколько мирную жизнь ты ведёшь. Да, ты изгнанник, но это не лишает тебя звания дракона и твоих способностей. Ты обязан начать действовать.

— Для меня честь уви… — с дрожью в голосе начал Мири.

— Твои слова жалки, — прервал его Тиабальт. — Напомню, что твой ранг самый низший из всех, ничтожный синий дракон, — он с презрением смотрел на подчинённого. — И ты будешь слушать любого дракона, что будет прислан мной. Ты посмел убить жёлтого дракона, стоящего на четыре ступени выше, и это непростительно. Надеюсь, что это глубоко уложилось у тебя в голове, и ты не будешь впредь совершать подобных ошибок! — Тиабальт замолчал, грозно смотря сверху на сжавшегося от страха Мири. Тот осмелился поднять взгляд. Они застыли в немой картине, даже вся живность вокруг затихла. — И всё же… — его голос чуть смягчился, — в твоей крови заложена ненависть к людям, как и во всех нас. Мы должны им отомстить за ту столетнюю войну! И ты, Ленмирион, обязан в этом участвовать.

— Но я же…

— Ты не имеешь права быть с нами в рейдах, — продолжал Тиабальт, не обращая внимание на тихие возражения синего дракона, — но ты всё ещё обязан подчиняться закону. В скором времени я жду от тебя действий. Иначе, мы убьём тебя, навеки опозорив твоё имя.

— Я п-понял вас, повелитель, — дрожащим голосом произнёс Мири. Он не поднимал головы выше, пока не услышал, что красный дракон уже улетел. Сердце бешено колотилось в груди, и он, качающейся походкой, ушёл обратно в пещеру.

Густав проснулся с сильной головной болью, будто бы весь вчерашний день он беспросветно пил. Его кинуло в сильный озноб, он слегка прокашлялся и встал на локти, осматривая пещеру. Мири подорвался сразу, как его услышал:

— Огонёк! — радостно закричал он, прыгая от счастья.

— И я рад тебя видеть… — Густав взялся за голову и тяжело выдохнул. После секундного оживления дракон резко переменился в лице, помрачнев, и Хендрикс не мог этого не заметить. — У тебя всё в порядке? — осторожно спросил он, спрыгивая на пол.

— Да… — неуверенно ответил дракон. — Да… В порядке.

— Нет, друг мой, с тобой явно что-то не так.

— Да ладно тебе, — притворно рассмеялся Мири. — Не беспокойся. Лучше расскажи, какого чёрта ты пришёл ко мне полумёртвым?! — из его ноздрей пыхнул пар.

— Я сейчас всё объясню, — выставил вперёд руки Густав. — Это будет долгий рассказ. — Мири протяжно зевнул, и тут послышались удары капель о листву. — Ты сделал?

— Я всего лишь скромный дракон, управляющий штормом, — ухмыльнулся Мири. — Садись, дождь сделает нам атмосферу. И да, чтобы ты не замёрз, — он выдохнул синий огонь на сухие брёвна, что валялись по центру пещеры ещё с прошлого визита Густава.

— Что ж, начну, пожалуй, с самого начала… — он долго рассказывал о недавних событиях, подкрепляя это своими эмоциями и переживаниями. Особо запоминающие моменты описывал во всех красках. Дождь мерно стучал по листьям деревьев, заполняя пустоту, когда Густав замолкал, чтобы пережить те эмоции заново. Минуты тянулись, и время тлело на углях в костре, пока маленькие искорки взметались в воздух. — И теперь Найра думает, что это я убил Лоуренса, — закончил свой рассказ Хендрикс, обхватив плечи руками. Уголок губ Мири чуть дрогнул, а глаза засветились живым огнём.

— Ещё не всё потеряно, — дракон подошёл ближе и укрыл Густава крылом. — Ты всё ещё можешь исправить, дай ей время оправиться после смерти.

— Может, ты и прав. Но на данный момент это имеет мало смысла.

— Все мы перед кем-то отвечаем, прошлые ошибки не забудутся, а время будет бесщадно разъедать изнутри… — совершенно опустошённым голосом произнёс Мири, глядя на выход из пещеры.

— Ты это о чём?

— Да так, мысли вслух, не обращай внимания. Тебе лучше вернуться домой, пока совсем не стемнело. Твоя родня небось сильно переживает.

— Ты моя родня, — как можно теплее ответил Густав. — А я сейчас рядом с тобой, — он прижался к нему всем телом. Эти слова глубоко тронули Мири, забывшего о том, что значит, когда любят тебя. О большем он и не мечтал. За долгое время дракон впервые заплакал.

Но в тот же вечер Густаву пришлось покинуть близкого друга и вернуться в город. Ему на самом деле надо было увидеться с матушкой, ведь он часто отсутствовал дома. Их разговор прошёл быстро, почти молчаливо, никто не мог найти подходящих слов. Она сильно переживала за сына, но в конце концов смирилась. Да и не хотела давить на Густава после смерти его лучшего друга. Что темнить, ей самой было нелегко.

Дома Хендрикс нормально поел за долго время, чуть отдохнул, а меж тем уже опустилась ночь. Он переоделся в более опрятную одежду, и в процессе этого не мог не заметить отсутствия глубокой раны. Густав тут же вспомнил Мири, по пока решил прогнать эти мысли прочь. Он поправил рубашку, спустился в сад и сорвал несколько белоснежных роз, купавшихся в лунном свете. Хендрикс ещё раз взглянул на карманные часы в медном корпусе и поспешил на заветную встречу.

Ночь была тиха, но её разбавлял шум таверн и трактиров. Спокойствие ушло с этих улиц. Густав шёл в своих мыслях, пока к реальности его не вернул мужик, буквально вылетевший на него из таверны. Пьяное тело ничком упало на землю, а из дверного проёма высунулись две здоровые ухмыляющиеся головы. Густав перевёл взгляд чуть выше и вновь увидел злосчастную вывеску: «Заводной гусь». То самое место, откуда всё началось. Все страхи, переживания, неудачи. Здесь он познакомился с Лоуренсом полгода назад, здесь же и назначил ему дуэль. Густава сильно кольнуло в сердце, он вздохнул полной грудью и, перешагнув через пьяного мужика, пошёл дальше.

Дом Найры, а точнее её дяди, находился всего в паре десятков метров. Хендрикс замедлил шаг, собираясь с мыслями, так как разговор предстоял серьёзный и, возможно, долгий. Либо же разговора не будет совсем и его выгонят в шею. Он стоял под дверями, опустив взгляд в землю. Его кулаки то сжимались до побеления костяшек, то снова разжимались. Густав постучал. Звук гулким эхом разнёсся внутри дома. Никто не отвечал. Тогда Хендрикс постучал ещё раз, но уже более громко и настойчиво. Снова ничего. Он так и простоял в одиночестве около получаса, пока нервы наконец не сдали. Густав положил цветы у порога и, раздосадованный, пошёл обратно домой. На обратном пути таверна привлекла его гораздо больше, чем в первый раз. Переживая тягучее горе, он не сдержался и зашёл внутрь, желая забыться.

Весёлые танцы и песни заполняли собой всё помещение. Заводные флейты, волынки и барабаны пели всю ночь. За большим столом в углу сидела та самая компания, охотившаяся на дракона. Руди снова пытался что-то упорно доказать, в то время как Ян лишь скептически качал головой. Густав осмелился подойти к ним:

— К вам можно? — чуть уставшим голосом спросил он.

— А, старый друг, — лукаво ухмыльнулся Ян. — Проходи, будь любезен.

— Так вот я же говорю…

— Завались! — рявкнул на Руди мужик с густой чёрной бородой и продолговатым шрамом на щеке.

— Сам заткнись, Франк!

— О чём спор? — аккуратно спросил Гутсав, присаживаясь на свободное место.

— Руди хочет убедить нас в ещё одном походе в лес, — уставшим голосом начал молодой парнишка, в прошлом поднявший тему девушек. — А мы ходили уже раз сто! Не существует никаких драконов…

— Слышь, Дурила, я тебе сейчас твои слова обратно в глотку затолкаю! — Руди подорвался со своего места, но Ян его остановил движением руки.

— Моё имя Дюрен!

— А мне насрать!

— Как же вы меня все задолбали… — простонал последний член команды — худой молоденький парень с растрёпанными волосами.

— Взбодрись, Карл, — перед ним упала кружка эля. Все обернулись на женский голос. Найра села рядом с Яном, закинув ногу на ногу и левую руку за спинку стула. Свободной рукой она взяла вторую кружку, принесённую ей, и немного отпила. У Густава глаза чуть не повылетали из глазниц, а сердце улетело галопом. — Ну, здравствуй, Густав Хендрикс, — холодно сказала она, глядя на него пронизывающим взглядом. Все за столиком замолчали как по щелчку пальца.

— Привет, Найра, — чуть замявшись ответил тот. — Я был у твоего дома…

— Что тебе от меня нужно? — перебила его воительница. Густав не мог не заметить ехидную ухмылку на лице Яна.

— Я хочу извиниться перед тобой и ещё раз всё объяснить.

— Ты убил моего близкого друга, ставшего мне почти что братом, и хочешь, чтобы я просто забыла об этом? — она вздёрнула бровь вверх.

— Пожалуйста, послушай меня. Да, у нас была дуэль. Но Лоуренс убил себя сам. Я пытался его остановить, но у меня не получилось.

— А доказательства где? — Найра ударила ладонью по столу. — Почему я должна тебе верить? Ты врёшь…

— Кольцо, — Густав кивнул на руку, которой она стукнула. — Ты не носишь кольца.

— Это? — усмехнулась воительница, поднимая ладонь вверх. На указательном пальце красовалось кольцо с чёрным аметистом. — Это подарок. От Яна. Он помогал мне пережить нелёгкую смерть моего друга.

— Найра, умоляю, я не убивал его! — в нём постепенно начала нарастать злость. Густав не знал, как доказать ей свою невиновность. — Подумай, зачем мне его убивать? Это глупо! Он был и моим другом тоже. Я бы никогда не лишил человека жизни.

— А я бы лишила, — Найра сверкнула глазами. — Делай выводы.

— Дракон! — послышался ужасный вопль с улицы. — Дракон!!! А-а-а! — вся группа быстро собралась и выбежала из таверны. Во главе стояли Ян и Найра. Люди в суматохе носились по улице, не зная, где бы укрыться. Всё небо затянуло страшными тучами, из которых стреляли молнии, поражающие пока что только одну отдалённую часть города. Из-за домов было видно, как оттуда валил дым. Меж туч мелькало звёздное небо, или что-то очень похожее на него.

— А я говорил, что он существует! — с безумной радостью заключил Руди. В его глазах стал разгораться нездоровый азарт.

— Да что ж творится-то?! — кричал Густав, молясь небесам и всем известным богам, чтобы Мири успокоился. — Какого чёрта?

— Быстрее на восток! — скомандовала Найра. — хватайте пустые вёдра! — все подчинились, никто сейчас не собирался думать о том, кто кем управляет. Отряд побежал в сторону полыхающих домов. Голова Густава сильно гудела, боль отдавала в висках, и начинало звенеть в ушах. С каждым мгновением ему становилось всё хуже, но он не давал себе расслабляться. Хендрикс бежал вместе со всеми, сломя голову. — Нет!!! — вдруг завопила что есть мочи Найра. — Мама, папа! — она влетела в горящий дом, и её силуэт скрылся в дыму. Ян и Густав с реагировали первыми. Они быстро набрали воды из ближайших бочек и кинулись за ней.

— Воду, быстро! — орал Ян, срывая голос. Хендрикс подал ему своё ведро, тот коротко кивнул, а сам он побежал искал воительницу. Найра металась по дому, постепенно теряя сознание. Густаву удалось кое-как вывести её оттуда и полностью обезопасить. Половина дома уже была потушена. Остальные дома тоже заливали водой, борясь со смертельной стихией. Густав остался рядом с Найрой, пытаясь её успокоить.

— Я убью того, кто это сделал! — в слезах кричала она. — Я ему все кости переломаю!

— Я тоже, — сквозь зубы прорычал Хендрикс. Насколько близок ему бы не был Мири, но дракон сжёг заживо родителей Найры. Он ему этого не простит. — Я рядом с тобой. Тише… — Густав крепко обнимал её, гладя по волосам. У неё уже не было сил. Она просто обнимала его в ответ, не думая о том, какие между ними отношения. Эмоции вырвались наружу, словно сломавшаяся плотина. Сердце бесщадно разрывало на волокна, развевая их по ветру. Огромный чёрный шар разрастался в груди, сжигая и сдавливая все органы изнутри. Ничего не осталось, только лишь чистые эмоции, после которых наступила оглушающая пустота.

— Найра? — голос вернул её к реальности. Они с Густавом сидели на земле у стены дома напротив, чудом не начавшего гореть. Рядом с ними на корточки присел Ян. Она взглянула на него красными глазами и чуть ли не начала рыдать с новой силой. В руках он держал несколько писем и почти уцелевшее свёрнутое полотно. — Я успел спасти эти вещи… — воительница молча взяла их и прижала к груди. Развернув полотно, Найра увидела совместный портер со своими родителями.

— Папа н-не хотел вешать его в г-гостиной… — запинаясь из-за всхлипов выдавила из себя Найра. — Он счи… считал, что… т-такое не для всеобщих г-глаз… Он х-хотел, чтобы я забрала его… Н-но я всегда от… отказывалась!.. — она снова заплакала, прижимаясь к груди Густава.

— Семья Хольм: Евдокия, Йен и их дочь Найра… — тихим шёпотом прочитал Ян на обратной стороне. — Смотри, кого ещё удалось спасти. — Найра снова обратила на него взгляд. На плече Яна сидело странное существо коричневого цвета с разъезжающимися в разные стороны глазами.

— Руша! — воскликнула воительница, прижимая его к щеке. — Ты жив, поверить не могу!

— Кто? — Густав квадратными глазами смотрел на существо. Когда Найра взяла его в руки, оно поменяло цвет на телесный. — Что это?

— Хамелеон, — воительница чуть улыбнулась. — Родители привезли Иеруши из путешествия в другие королевства.

— Хамелеон? — недоумевающим голосом спросил Ян, садясь рядом.

— Просто запомните, что эти существа называются хамелеонами. Объяснить вам, кто это, будет трудно, — она горько усмехнулась, — иначе вы посчитаете меня сумасшедшей.

Ещё несколько дней Густав провёл вместе с Найрой, всячески поддерживая её и помогая встать на ноги. Воительница до сих пор не до конца ему доверяла, но на фоне всех событий не заостряла на этом внимание. Также постоянно рядом с ней крутился надоедливый Ян, сующий свой нос везде, где можно и нельзя. Но Хендриксу пришлось мириться с тем, что он являлся её другом, не меньше Густава. А может даже и больше. Дядя совершенно спокойно относился к парням в своём доме, иногда даже приглашал на совместный ужин или ещё какое-нибудь мероприятие. Найра окутывали заботой со всех сторон. Но кровь в её жилах кипела местью. И уже спустя несколько дней она стала звать ребят на заключительный поход. Приготовления шли полным ходом. Они втроём, Найра, Ян и Густав, не побоялись даже прийти к правительству города, требуя «символическую» плату в несколько сотен золотых. Те не поскупились, прикидывая масштабы всей проблемы, и дали даже больше. Тройка ребят, увидев лёгкую наживу, решили присоединиться к отряду. Их взяли при условии, что они получат меньшую долю из-за того, что они пришли так поздно. Мечи и клинки точились, броня клепалась, стратегии наносились на бумагу. Но у всей этой затеи была одна загвоздка. Никто точно не знал расположения пещеры, кроме Густава. Он сам об этом как-то проболтался.

На генеральной встрече перед походом все собрались в таверне «Заводной гусь». Первым голос подал Ян:

— Я рад, что вы все вступили в наши ряды. И, поверьте мне, не зря. Нас запомнят героями! Мы те, кто принесут новое будущее. Мы те, кто изменят историю. Мы те, о ком будут рассказывать детям по ночам, славя нас бесстрашными воителями! — мужики загоготали. Ян довольно улыбнулся и поднял руку вверх, призывая к тишине. — Но нам нужен путь, — он разложил на столе карту. — Густав, будь любезен, нарисуй на карте точный маршрут.

— Конечно, — преисполненный чувством долга перед всем человечеством он взял в руки перо. В его сердце разгоралось чувство обязанности ребятам. Он хотел доказать Найре, что он не из простых парней и достоин её. Но прежде всего Густав посвятит этот поход своему отцу. Перо легко скользнуло по пергаменту, оставляя за собой мрачный след.

— Отлично! — Ян ещё раз посмотрел на обозначенную местность. — То есть в тот раз мы пришли правильно, но никакой пещеры не было. Ты пытаешься нас обмануть?

— Я сам искренне желаю отомстить, — твёрдо сказал Густав, недобро глядя в глаза лидеру отряда. — Как ты смеешь подозревать меня во лжи? — его порядком выбесило то, что все вокруг ему не доверяют.

— Хорошо, — на удивление сдался Ян. — Значит, это мы ошиблись. Итак, как раньше обговаривалось, выходим завтра ранним утром. Дракон будет ещё спать и мы сможем напасть исподтишка. Собираемся у леса на Светлой поляне за два часа до восхода солнца. Всем всё понятно? — присутствующие закивали. — Чудно.

— Извините, мне уже надо идти домой, — Густав встал из-за стола и откланялся. — До встречи на поляне!

— Ага, бывай, — Ян проследил за тем, как Хендрикс выходит из таверны. — Так, — он сложил руки в замок и положил их на стол. — А теперь на чистоту. Наш друг много темнит, и я не горю желанием делить с ним золото и добычу. Поэтому встречаемся на Светлой поляне через час после полуночи. До этого времени у вас ещё есть ровно три часа. Вы должны как следует подготовиться, бой будет нелёгким.

Густав лежал дома на кровати и смотрел в потолок. Время перевалило за полночь, а он всё никак не мог уснуть. Противные мысли вертелись у него в голове, не давая покоя:

— Я правда хочу убить Мири? Но в обратном случае возможно убьют меня. Я стану изгоем, от меня отвернётся любимая девушка, если не родная мать, — чуть дрожащим голосом сказал он в воздух. — Да что я за монстр, чтобы убивать своего второго отца?! — он резким движением сел на кровати. — Нет, так продолжаться не может. Я всё ещё могу это предотвратить, — Густав стал быстро одеваться и искать хотя бы какое-то оружие, которое было у него в комнате. — Только бы успеть предупредить Мири, только бы успеть! — он схватил попавшийся под руку револьвер и пулей вылетел из дома.

Густав бежал по лесу, сломя голову, расталкивая ветки в разные стороны. Они царапали его руки, разрывая лёгкую рубашку. Холодные порывы ветра сбивали его с ног. Последний рабочий револьвер болтался в кобуре на его поясе. Густав слегка придерживал его рукой, чтобы случайно не потерять. Он словно летел, задыхаясь от недостатка воздуха. Он боялся опоздать, каждая секунда была на счету. Жизнь его близкого друга была поставлена на таймер.

Параллельно с ним бежала лиса. Она настороженно поглядывала в его сторону, как и он в её. Взгляд Густава размывался и он не особо обращал внимание на что-то, творившееся сбоку. Они будто соревновались в гонке. Но в один момент лиса исчезла. Хендрикс продолжил бежать, желая лишь успеть в срок. Позади него жалобно скулила лиса, попавшая в капкан. Но он её уже не слышал.

Хендрикс выбежал на поляну, где должна была находиться пещера. Около неё стояла группа тёмных силуэтов. Они резко повернулись в его сторону.

— Подними руки вверх и положи оружие на землю! — приглушённым шёпотом крикнул до боли знакомый голос. Кто-то зажёг факел и Густав смог разглядеть лица Руди, Кларка, Фрэнка и Яна. Позади лидера отряда стояла Найра, уперев руки в бока. В этот момент он понял, что пути назад нет. Всё кончено. Хендрикс аккуратно положил револьвер на землю и сделал шаг в островок света.

— Твою ж бога душу… — выругался себе под нос Ян, сморив брови. — Гу-устав, какая встреча! — притворно радостно протянул он.

— Ян? Какого чёрта вы здесь находитесь? — недоумевающим голосом спросил Густав, опуская руки.

— Мы решили, что пойти ночью будет всё же целесообразнее, поскольку дракон точно будет спать. Мы не успели оповестить тебя, ведь ты ушёл, — пожал плечами Ян.

— Найра знает, где я живу! — яростно ответил Густав, подбирая револьвер с земли. — И… — из пещеры послышался громкий храп.

— Тише! — шикнул на него Ян. — Дракона разбудишь. И раз уж мы все здесь, то самое время заходить.

— Твари, — тихо выругался Хендрикс, видя, как почти все члены отряда, кроме Руди и Найры, бояться заходить внутрь. Но время шло, и им пришлось войти в пещеру. Многие пришли в немой шок, увидев дракона так близко. Все, кроме Густава.

— Слушай, — начал Ян, увидев такую смелость, — раз уж ты тут самый бесстрашный, может… Ты и убьёшь его? Если не получится с первого раза мы безусловно подхватим, но право первого удара за тобой!

— Мири… — Густав достал револьвер и с неохотой подошёл к дракону. Все смотрели на него. Теперь он находился меж двух огней. Или сейчас убивает самого близкого, кто у него есть, или совершает отчаянный поступок и будит Мири, но при этом остаётся врагом для всего человеческого народа и теряет любимую девушку навсегда. Его душа металась в сомнениях. Вдруг на улице начало моросить. Капли стучали по листьям, медленно скатывались вниз на другие листья, пока они не достигнут земли. В пещеру залетела ворона и сила в нише под потолком. Густав медлил. Решение давалось ему великой ценой, ведь от него зависела вся его последующая жизнь. Он слышал шёпот ребят из отряда, кто-то ворчал и закатывал глаза, кто-то подбадривал. Хендрикс посмотрел в их сторону, и его взгляд остановился на Найре. Воительница стояла, сложив руки на груди, и с ухмылкой наблюдала за происходящим. — Она не верит в меня… — шепнул он сам себе и тяжело выдохнул, вновь поворачиваясь к дракону. Густав стоял сбоку от его головы. Он видел мерное дыхание Мири, как всё его тело медленно поднималось вверх и снова опускалось. Отряд галдел из-за всеобщего волнения.

— Огонёк, — послышался шёпот дракона. Густава как током прошибло, он тут же оживился. — Слушай, о чём молчит твоя душа. Истинная любовь в тебе, — смиренным голосом проговорил он так, чтобы его услышал только Хендрикс.

— Но я не могу… — на его глаза навернулись слёзы.

— Так будет лучше для всех, поверь. Я рад, что познакомился с тобой, Густав. — Тот приставил револьвер к виску дракона. По его щеке скользнула слеза и упала на холодный каменный пол, разбиваясь на тысячи маленьких частей. Его палец согнулся и прозвучал оглушающий выстрел. Веки Ленмириона вздрогнули, и его дыхание остановилось навеки.

========== Эпилог ==========

Густав так и не получил никакой особой личной славы. Убийство дракона засчитали как достижение всего отряда. Разве что Хендрикс получил больше обещанной награды, как возмещение морального ущерба, ведь его пытались обмануть. Ребята получили всеобщие уважение и признание героями. Вести об их героическом поступке быстро разлетелись по всему королевству. Все они получили статус дворянства и огромную денежную премию от самого короля. Также поступил приказ пока не трогать тело дракона и оставить его там до определённого момента. Но с компанией у Густава не задалось. Несмотря на его безумную смелость, он не нашёл признания среди «друзей». Они всё ещё относились к нему с предубеждением, и побудь он в отряде чуть дольше, оно бы исчезло. Но Густав решил уйти и оставить их. Все эти походы и сомнительные дела ему не были интересны. Да и люди не отличались особым интеллектом, кроме Яна, конечно же. Но с тем у Густава было ещё меньше желания разговаривать.

С Найрой также у него ничего не получилось. Воительница не сильно восхитилась его поступком и не прониклась глубокими чувствами. Ту бездну недоверия, которую породил Хендрикс, уже было не закрыть. А не обращать внимание Найра тоже не могла. Они остались друзьями и то, с большой натяжкой. Воительница быстро полюбила другого, ничуть не стыдясь своей ветрености и переменчивости. Густаву было не в чем её винить, разве что только себя. С тех пор он никогда больше не заходил в таверну «Заводной гусь».

Густав всё время сидел дома и часто отказывался от еды. Всё больше он стал походить на скелета, обтянутого кожей. Казалось, что даже его яркие рыжие волосы посерели, а глаза утеряли некогда живой огонь. Его жизнь перестала иметь какой-либо смысл. Проходя мимо его комнаты, можно было услышать тихую игру на скрипке, поющую заунывную мелодию о вечном. Его душа болела, каждую ночь он рыдал и сильно сожалел о содеянном. Каждые три дня он ходил к пещере и носил туда белые астры, так похожие на маленькие звёздочки. Он подолгу мог находиться рядом с Мири, либо бесконечно извиняясь перед ним, либо рассказывая о своих мыслях и чувствах. В его груди поселилась дыра невообразимой глубины. Не осталось почти ничего, что связывало бы его с землёй.

Его матушка решила переехать в другой город, чтобы и ей, и Густаву стало чуть легче. Все вещи собрали, но на переезд всё никак не решались. Решение уехать из родового поместья давалось с великим трудом. По всему дому стояли заколоченные ящики. Густав старался как можно меньше находиться вне своей комнаты, ведь он постоянно видел себя мёртвого внутри этих деревянных гробов, манящих переступить черту и узнать, что же находиться за стеной. Он часто стал слышать голоса отца и Мири. Они постоянно звали его к себе. Иногда эти голоса пронзительно кричали, не оставляя его одного ни на минуту. Густав стал медленно терять рассудок. Он полностью перестал отделять реальность от видения и жизнь ото сна. В такие дни он жалел, что не умер.

Однажды Густав как обычно пришёл с астрами к пещере. Он положил их к другим на особый камень и сел рядом с Мири, опираясь на него спиной. Хендрикс задремал. Так прошло несколько часов, и когда он очнулся, то на улице вовсю бушевала гроза. Он поёжился от холода и сильнее прижался к дракону. Густав снова закрыл глаза и отправился в небытие.

Последний раз его видели выходящим из своего дома и направляющимся к лесу сдвумя ярко-белыми цветками астр.