Молчание морщерогих кизляков (СИ) [Andrew C.] (fb2) читать онлайн

========== 1 ==========

Узкая юбка душила шаг, цокот аккуратных каблучков эхом разбегался по пустому коридору. Гермиона Джин Грейнджер опаздывала. Опаздывала на заседание суда, которое в последний момент перенесли аж на час раньше. Поморщившись, она прибавила шаг и развязала на шее дурацкий бант от ворота блузки. Ее ладони взмокли, а шея вспотела, хоть Гермиона и собрала свои непослушные волосы в пучок.

На дворе стоял миллениум. Два года прошло с окончания Второй магической войны. Два месяца назад Гермиона Грейнджер закончила обучение в школе чародейства и волшебства Хогвартс – единственная из Золотой троицы. Карьера Рона в квиддиче позволяла ему забыть о школьном образовании, а статус Победителя Темного Лорда давал аналогичную возможность Гарри. Его приняли в Аврорат без вступительных экзаменов.

На повороте Грейнджер запнулась, потеряв туфлю. Блестящий холодный пол министерского коридора заставил ее поежится. Уперевшись плечом в колонну, она с тихими ругательствами вернула туфлю на место и побежала еще быстрее. Заседание шло уже сорок минут.

– …согласно постановлению №4298, подсудимый… Мисс Грейнджер. – Судья Фликс передвинул свои маленькие круглые очки на кончик носа и опустил подбородок, смерив запыхавшуюся Гермиону снисходительным взглядом. – Мы начали сорок две минуты назад.

– Я знаю. – Бывшая староста Гриффиндора заставила себя выпрямиться и одернула свой тонкий серый пиджак. От быстрого бега у нее в горле саднило металлической солью. – Извините, я в последний момент узнала о переносе…

– Это не мои проблемы, мисс Грейнджер. – Судья указал пером на третий ряд, справа от входа. Место, которое она занимала на всех предыдущих заседаниях. – Сядьте, наконец, и мы продолжим.

– Хорошо, сэр. – Гермиона облизала свои пересохшие губы и посмотрела на Снейпа.

Профессор сидел в центре зала на стуле, как и полагается подсудимому. Его поза была рассблабленной, почти аморфной – так маглы сидят на диване перед телевизором после тяжелого рабочего дня, невидящим взглядом пялясь в экран, потому что их мозг перегружен и должен хоть немного остыть. На первый взгляд казалось, что профессор скучал, но на самом деле ему было абсолютно все равно, что происходит вокруг. Гермиона поняла это еще на первом слушании. Иногда ей казалось, что она здесь единственная, кому не все равно. Она быстро добралась до своего места в третьем ряду и села.

Судья проводил ее нетерпеливым взглядом и продолжил:

– Итак, согласно постановлению №4298, подсудимый…

– Возражаю, ваша честь! – Вскинула руку Гермиона.

Фликс поджал губы и посмотрел на нее.

– Против чего вы возражаете, мисс Грейнджер? Вы ведь даже не слышали текст постановления.

– Я слышала его на предыдущем заседании. – Гермиона встала и поправила пиджак. И почему он все время топорщился? Она же подгоняла его по размеру целых два раза! – Ваша честь, я возражаю против приговора. Профессор Снейп…

– Северус Снейп больше не является профессором школы чародейства и волшебства Хогвартс. – Устало поправил ее судья. – К тому же, мы уже слышали все ваши аргументы, мисс Грейнджер. Можно сказать, мы уже выучили их наизусть. – Он усмехнулся и оглядел зал суда – ему вторили смешки других членов Визенгамота. – Вы можете рассказать нам что-нибудь новенькое?

– Я… – Гермиона сглотнула. – Показания Гарри Поттера и Римуса Люпина…

– Их здесь нет, мисс Грейнджер. – С нарастающим раздражением оборвал ее Фликс.

Гермиона моргнула и оглядела зал. Она совсем забыла это дурацкое правило, что показания не имели силы, если давшие их волшебники не присутствовали в зале суда и не могли подтвердить свои слова, находясь в здравом уме и светлой памяти, бла-бла-бла… Даже если эти блядские показания уже несколько раз озвучивались в зале суда.

Гарри и Римуса не было. Почему? Они же знают, что от их слов зависит так много! Судьба Снейпа была не только в ее руках – она была в их руках. Если бы не Мальчик-который-выжил, вряд ли им удалось бы растянуть судебный процесс на два года. Само присутствие Гарри давало гарантию, что Визенгамот не будет спешить с выводами. А Римус? Он знал профессора дольше любого из них. Неужели ему все равно? Неужели он спас Снейпа только для того, чтобы потом его отправили в Азкабан?

Даже стук деревянного молотка не вывел ее из транса. В голове вспыхивали отдельные фразы: «виновен», «пожизненное», «все свободны». Какая возмутительная ложь! Снейп не был свободен. Он получил пожизненное в Азкабане. Конечно, теперь, когда самую страшную магическую тюрьму не охраняли дементоры, она уже не была такой жуткой, но это все равно тюрьма. Все равно пожизненное. Неужели он и правда этого заслуживал? Неужели ради этого он был спасен?

Гермиона вышла из зала суда на ватных ногах. Когда она бросила прощальный взгляд на Снейпа перед самым уходом, он, казалось, был все так же равнодушен к происходящему. Неужели ему все равно? Неужели он не хочет жить? Он согласен просто существовать? Гнить в тюрьме? И это после того, что она видела в Визжащей хижине?

Когда они с Гарри бросились к хрипящему на полу Снейпу, это был человек, который яростно цеплялся за жизнь. У него в глазах стоял такой ужас, такой протест, а кровь неумолимо бежала по пальцам, которыми он судорожно зажимал разорванное горло. Ноги беспомощно сучили по полу, как будто он из последних сил хотел убежать от неминуемой смерти.

Гермиона помнила, как потеряла несколько драгоценных секунд, роясь в своей сумке в попытке найти безоар, забыв о том, что камень можно призвать с помощью магии. Как назло, настойки бадьяна у нее больше не было, но безоар должен был нейтрализовать змеиный яд. В это время Гарри собирал воспоминания, которыми Снейп во что бы то ни стало хотел поделиться перед смертью. Безоар прыгнул в ладонь Гермионы под действием чар, а Гарри отстранился от Снейпа. Профессор с облегчением выдохнул и опустил руку, как будто теперь его жизнь уже не имела значения. Но Гермиона считала иначе.

Отправляясь в поход, гриффиндорская всезнайка запаслась не только палаткой и книжками. Она изучила основые приемы и техники колдомедиков, потому что на войне недостаточно уметь делать непрямой массаж сердца и считать пульс. Когда Рона расщепило, она вылечила его настойкой бадьяна. Но у профессора было разорвано горло, а настойки у Гермионы больше не было.

Она успела наложить сосудосуживающее прежде, чем послышался грохот и звон. Звук показался ей ужасным. Совсем как в детстве, когда она залезла на стол в гостиной, чтобы достать книгу с верхней полки шкафа, и уронила любимую бабушкину вазу. Хрустальная ваза разбилась вдребезги. Совсем как флакон с воспоминаниями профессора, который выскользнул из рук Гарри, когда Мальчик-который-выжил запнулся об выступающую половицу на трухлявом полу Визжащей хижины.

В голове бегущей строкой пронеслась мысль о том, что все склянки надо околдовывать Неразбиваемыми чарами. Больше думать было некогда. Гермиона повернулась к обратно к Снейпу, который как-то осунулся, и не столько от кровопотери, сколько от осознания того, что драгоценные воспоминания были безнадежно утрачены. Но Гермиона решила подумать об этом позже. Сейчас она должна была спасти жизнь профессору.

Она не слышала, как Гарри пробормотал «я позову на помощь» и выбежал из хижины. Гермиона была сосредоточена на восстанавливающих чарах. Колдомедицина требовала хорошего знания анатомии, поэтому она старалась думать о горле профессора как о фотографии на развороте учебника. Гермиона мысленно восстанавливала в голове линии вен, артерий, мыщц гортани и прочих тканей, латинские названия которых мелькали у нее в голове бегущей дорожкой – дорожкой, которая выскользала из окровавленных пальцев.

Ткани неохотно восстанавливались под воздействием магии. Грейнджер молилась успеть, потому что по лицу Снейпу было ясно – сам он успеть не надеется. Он смирился. А сдавшийся человек, как известно, умирает. Гермиона не собиралась этого допускать.

Дверь в хижину с грохотом распахнулась и рядом вдруг оказался Люпин. Наверное, Гарри позвал его на помощь. Римус отпихнул Гермиону в сторону и принялся сшивать разодранное горло Снейпа магическими стежками – восстановление тканей требовало слишком много времени, сперва нужно было остановить кровотечение.

Гермиона сидела на коленках и молча наблюдала за действиями Люпина. Снейп был бледнее обычного, а на груди профессора поблескивало огромное мокрое пятно, едва различимое на черной ткани сюртука. Понять, что это кровь, можно было только по некогда белому воротничку. Гермиона опустила глаза и посмотрела на свои руки. Она часто видела этот момент в фильмах, когда главный герой смотрит на свои окровавленные ладони. На кровь человека, который не должен был умирать.

Почему? Снейп не был ее другом, членом семьи или возлюбленным. Он даже не был ее любимым учителем. Он убил Дамблдора. Он переметнулся на сторону Темного Лорда. Но в тот момент, когда Гермиона увидела его на полу хижины с этим безраздельным ужасом и протестом в глазах, она поняла, что он не должен был умереть.

– Колдуй восстанавливающее! – Рявкнул Люпин.

Гермиона вздрогнула. Всегда спокойный и меланхоличный Римус был напуган и зол. Снейп действительно мог умереть. Она должна помочь ему, а не витать в облаках. Гермиона подползла на четвереньках обратно. Опечатки ее кровавых ладоней остались на половицах. Тряхнув головой, она начала восстанавливать ткани профессорской шеи с помощью магии. Когда горло Снейпа больше не сверкало обнаженной трахеей, Римус забрал у Гермионы безоар и запихнул его в глотку профессору.

– Давай же, давай… – Пробормотал он и похлопал Снейпа по щеке. – Живи, дракл тебя дери!

Наверное, это было личное. Должно быть, Римус по-прежнему чувствовал себя виноватым за то, что едва не убил Снейпа, когда перекинулся в полнолуние. В этой самой хижине, много лет назад.

Для Гермионы это не было личным. Мама однажды сказала, что она слишком добрая, когда маленькая девочка с густыми золотисто-каштановыми кудряшками рыдала в саду, склонившись над мертвой птичкой. Птичкой, которая, наверное, просто неудачно выпала из гнезда. Или умерла в полете. Но маленькая Гермиона плакала навзрыд, как будто это она была виновата. Она стояла на коленках в грязи, испачкав белые колготки, и рыдала так громко, что из соседних дворов подтянулись обеспокоенные соседи. Ей было все равно. Это был протест. Потому что птичка не должна была умирать. Он должна была жить.

Снейп судорожно вздохнул, как-то жутковато булькнув. Наверное, кровь натекла ему в легкие. Гермиона прижала окровавленные пальцы ко рту, спрятав улыбку, и ощутила, как по щекам текут слезы. Птичка выжила. Она смогла ей помочь.

Это было до того, как все закончилось. До того, как они с Гарри вернулись в полуразрушенную школу и поговорили с портретом Дамблдора. Великий волшебник даже после смерти разговаривал загадками, но, тем не менее, дал понять, что его гибель была спланирована – им самим. Снейп просто выполнял его приказ.

К сожалению, показания волшебных портретов не имели юридической силы в магическом мире. Это казалось абсурдом, но тоненькая серебристая ниточка, которая утекла между половицами в Визжащей хижине, значила бы гораздо больше, чем слова Дамблдора. Гермиона два раза переспрашивала, что мог хотеть показать в тот день им профессор. Но Дамблдор только вздыхал, поблескивая очками-половинками, и отвечал, что «об этом может знать только Северус».

– Это было четвертое заседание! – Гермиона треснула по столу полупустым стаканом апельсинового сока. – Представляешь? Четвертое! И они не пришли! – Глотнув сока, она запихнула себе в рот ложку каши. Ей не удалось позавтракать перед визитом в Министерство, так что теперь она наверстывала упущенное.

– Представляю. – Рон лениво потянулся и немного поморщился, после чего откинулся на спинку стула. – За четыре раза можно было и подустать туда ходить…

– Рональд! – Гермиона уронила ложку в свою тарелку с овсянкой. – Как ты можешь? Речь идет о жизни человека!

– Человека, который издевался над нами хрен знает сколько, переметнулся на сторону врага, убил Дамблдора… – Уизли загибал пальцы.

– Дамблдор сам нам сказал, что это был е г о приказ! А воспоминания?

– А что воспоминания? Может, Снейп просто хотел поделиться своим фирменным рецептом зелья от кашля…

– Это не смешно, Рон! – Гермиона вскочила с места, задев бедрами стол. Апельсиновый сок едва не расплескался по клетчатой скатерти. – Неужели ты не понимаешь? – Она понизила голос до шепота.

– Чего я не понимаю, так это почему ты все еще пьешь Противозачаточное зелье… – Буркнул Рон, опустив взгляд и ковыряясь ложкой в своей тарелке.

– Ч т о ? Ты хочешь поговорить об этом с е й ч а с ? – Рот Гермионы невольно раскрылся от возмущения.

– А что такого? – Рон бросил на нее недовольный взгляд исподлобья. – Школу ты закончила, твоего разнесчастного Снейпа посадили… Какое теперь у тебя оправдание?

– Рон, мне через неделю стукнет двадцать один! Тебе не кажется, что это немного рановато? – Она не смогла сдержать сарказма в своем голосе.

– Моя мама родила Билла в двадцать один… – Буркнул Уизли.

– Я не твоя мама, Рон! – Рявкнула Гермиона, хлопнув ладонями по столу. – Я не хочу рожать раньше двадцати пяти. – Значительно тише добавила она. – Я же уже говорила.

– Ну как знаешь. – Насупился Уизли, отвернувшись и скрестив руки на груди.

Гермиона молча смотрела на него, постепенно остывая. Это был Рон – ее парень, ее лучший друг. Человек, с которым она через столько всего прошла. Неужели он не может понять ее даже тогда, когда она говорит все настолько простым языком? Неужели он не может дать ей время?

Вздохнув, она обошла стол и склонилась над Роном со спины, обняв его за шею.

– Прости, что я на тебя накричала. Я не должна была этого делать. – Она поцеловала его в рыжую макушку. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Тихо ответил Рон, погладив ее запястье.

*

– У меня есть тост. – Гарри поднялся из-за стола с бокалом в руке. – За самую умную и талантливую волшебницу нашего поколения. – Он посмотрел на Гермиону и улыбнулся. – За хорошего друга. За красивую девушку. За человека, который всегда готов поддержать в трудную минуту. За Гермиону Грейнджер! – Он вскинул руку с бокалом к потолку.

Присутствующие радостно заулюлюкали, чокаясь бокалами. Гермиона выдавила улыбку и присоединилась к веселью. Настроение было на нуле. Нет, не так – ниже нуля. Но она очень старалась сделать вид, что ей весело. В конце концов, это был ее день рождения.

Она уговорила Рона отмечать его в их маленькой лондонской квартирке. Белый кухонный стол рядом с эркером, бутылка дорогого шампанского от четы Поттеров, ящик сливочного пива прямиком из Хогсмида, торт, купленный в круглосуточном магазине в доме напротив, и узкий круг близких друзей – Гарри, Джинни, Рон и она. Все в дурацких разноцветных колпаках и такие веселые, что аж тошно. Но, наверное, тошно было только ей.

Гермиона по-прежнему думала о том, что она могла бы изменить. Может, ей стоило проконтролировать Гарри? Надавить на него, чтобы он все-таки пришел на четвертое заседание? Может, тогда бы у них был шанс на пятое? Гарри сказал, что больше не видит в этом смысла. Что он сделал все, что мог, хоть и не очень понимает, зачем. Ей даже показалось, что он делал все это только ради нее.

На Римуса она не злилась. В пять утра у Тонкс начались схватки, и взволнованный отец не мог присутствовать в зале суда, потому что находился в родильном отделении. Гермиона не могла злиться на него за это.

– Посмотри, какие ручки. – Улыбнулась Джинни, показывая Рону колдографию новорожденной дочери Люпина. – Такие кро-о-охотные! Прелесть, правда?

– Блин, клевая такая… – Рон закусил губу, с любопытством и умильным восторгом разглядывая фотографию девочки.

Гермиона старалась на них не смотреть. Казалось, Уизли просто созданы для того, чтобы любить детей – своих, чужих, неважно. Она ощущала себя черствой и эгоистичной, но не могла проникнуться маленькими ручками Лайлы Люпин. Не могла понять ее улыбку.

– Герм, посмотри! – Джинни ткнула ей под нос колдографию. – Правда милая?

– Правда. – Согласилась Грейнджер, выдавив очередную улыбку.

– Хочу такую же. – Надула губы Джинни и привалилась лопатками к спинке стула, за которым стоял Гарри.

Поттер с улыбкой чмокнул свою жену в рыжую макушку.

– Такую же не обещаю, но ради дочери я готов пытаться двадцать четыре часа в сутки.

Джинни хихикнула и нежно поцеловала его в губы.

– Здесь что-то становится жарковато… – Прокашлялся Рон, наигранно хмурясь, как будто бы все еще злился на то, что Гарри спал с его младшей сестрой.

– Да иди ты! – С улыбкой отмахнулась Джинни. – Ты же сам мечтаешь поскорее стать дядей!

– Это да. Но гораздо больше я мечтаю стать отцом.

Поттеры притихли и потупились в пол, как будто Рон ляпнул что-то неподобающее.

– Я тоже мечтаю. – Мягко улыбнулся Гарри, приобнимая жену. – Представляешь нас, возмужавших, на платформе девять и три четверти, с нашими детьми, которых мы отправляем в Хогвартс?

– Для начала я хочу представить себя со своим первенцем на руках. – Усмехнулся Рон, забрав у Джинни колдографию дочери Люпина. – Хочу посмотреть в его или ее глазенки и сказать, что папа здесь и любит ее. Или его. Не знаю, я всех буду любить.

Поттеры рассмеялись, а Гермиона невольно похолодела. Рон не сказал ничего ужасного. На самом деле, это было даже мило. Не все так любят детей. Наверное, это даже хорошо, что он такой. Он не бросит ее с ребенком. Будет поддерживать их. Окружит заботой и любовью. Разве не об этом должна мечтать каждая женщина? Тогда почему все ее нутро кричит «бежать»?

Гарри и Джинни еще немного посидели у них и ушли. Слава Мерлину, колдографию Лайлы они забрали с собой. Иначе Рон наверняка бы повесил ее над кроватью в спальне и каждый раз молился бы на нее перед сексом. Кстати, о сексе. Они выпили по четыре бутылки сливочного пива, но это не помешало им заняться любовью. Наверное, это было единственное, что понравилось Гермионе в ее двадцать первый день рождения.

Утром она неожиданно почувствовала себя посвежевшей. Наверное, ей все-таки удалось расслабиться. Может, это было из-за алкоголя, а может, из-за секса. Пожевывая мягкий внутри и хрустящий снаружи круассан из французской пекарни на соседней улице, Гермиона села за кухонный стол, наслаждаясь редкими лучами осеннего солнца, и развернула «Пророк».

Колдография Снейпа, снятая в зале суда, висела на первой полосе под громким заголовком «Убийца Дамблдора получил по заслугам!». Гермиона опустила газету на стол и бросила недоеденный круассан в миску с хлопьями. Живоглот, утробно мурлыкнув, потерся об ее голую ногу. Вздохнув, Гермиона подняла кота с пола и усадила его к себе на колени. Рассеянно поглаживая густую рыжую шерсть, она смотрела на колдографию Снейпа. Неужели они не могли разместить статью сразу после выноса приговора? Почему терпели неделю? Хотели собрать побольше грязи?

Пробежавшись глазами по колонке, Гермиона поняла, что профессора только вчера доставили в Азкабан. Она посмотрел на свою миску с хлопьями. Вряд ли Снейп ел что-то подобное на завтрак в этом ужасном месте. Судя по тому, что рассказывал Сириус, условия там были нечеловеческие. Хотя, может, теперь, когда дементоры ушли, Азкабан стал больше напоминать обычную тюрьму? Не то что бы тюрьма – это приятное место, но без дементоров там наверняка стало лучше. Или нет?

Нахмурившись, Гермиона запустила пальцы в рыжую шерсть Живоглота и постаралась вспомнить заседание суда. Вроде бы Снейпу разрешили принимать посетителей. Просто потому, что никто не думал, что они у него будут. Хотя, учитывая ее рвение, судья мог догадаться, что она захочет видеться со своим бывшим учителем. Может, он допустил это послабление специально для нее?

Тряхнув головой, Гермиона потянулась к тумбочке, в которой лежали письменные принадлежности. Живоглот спрыгнул с ее колен, чтобы не мешать – он понимал свою хозяйку с полуслова. Вздохнув, Гермиона занесла перо над пергаментом и принялась писать прошение о допуске в Азкабан.

========== 2 ==========

– Руками ничего не трогать. Допустимые в камере чары строго ограничены регламентированным списком заклинаний… – Будничным тоном перечислял правила поведения охранник, обыскивая Гермиону при помощи волшебной палочки. – Вы ознакомились?

– Что? А, да. Я ознакомилась. – Гермиона кивнула.

Она нервничала так, словно пришла на свой первый экзамен по Зельям. Не помогало и то, что она выбрала ту же прическу и ту же одежду, в которой была на последнем заседании по делу Снейпа. Впрочем, визит в Азкабан был деловым, а из деловой одежды у нее была только эта. И пучок всегда казался ей максимально лаконичной и деловой прической.

Количество тяжелых металлических дверей, через которые она прошла, было сопоставимо лишь с количеством магических засовов на них. Двери явно были новехонькие, ведь без дементоров удерживать преступников в Азкабане стало гораздо сложнее. Так или иначе, двери не распахивались, а отъезжали в потолок, и Гермионе на миг показалось, что она пришла в какой-то странный гараж.

Каблуки гулко цокали по грубому камню – совсем как в тот день в Министерстве. В коридоре было темно и тихо. Взмокшие от пота кудряшки на загривке холодили ей шею. Охранник лениво шаркал позади, позевывая и разминая плечи на ходу. Гермиона была благодарна ему за расхлябанность. Это позволяло забыть, что они находятся в тюрьме для самых опасных преступников магической Великобритании.

– Спокойно, Грейнджер. – Бормотала она себе под нос. – Ты не в Балтиморе, твой отец не работал в полиции, а у Снейпа нет ученой степени по психиатрии…

– Вы что-то сказали? – Равнодушно поинтересовался охранник.

– Нет. Долго еще идти?

– Вторая дверь справа.

Двери камер не отъезжали в потолок. На вид это были самые обычные тюремные двери из темного металла, расположенные на расстоянии порядка пятнадцати футов друг от друга. Не самые худшие условия – в магловских тюрьмах одиночные камеры бывают в разы меньше. Впрочем, может, в Азкабане просто очень толстые стены?

– Я обязан напомнить, чтобы вы не пытались передать ему волшебную палочку, мисс. – Охранник остановился перед камерой и посмотрел на Гермиону так, словно она уже приготовила палочку, чтобы всучить ее Снейпу при первой возможности. – С этим у нас очень строго.

– Я помню.

Охранник немного помедлил, окинув Гермиону скучающим взглядом с едва заметным проблеском любопытства. Наверняка он гадал, зачем она приехала. Она не походила на министерскую крысу. Что ей понадобилось от этого гнусного предателя? Вздохнув, он махнул палочкой, сняв основной засов на двери, после чего коснулся замочной скважины.

Гермиона невольно выпрямила спину, как только услышала противный скрип железа.

– У вас пятнадцать минут. – Напомнил ей охранник.

Грейнджер кивнула и шагнула в камеру с высоко поднятой головой. Внутри ничего не было. То есть, совсем ничего – только пустые стены из серого камня, кое-где покрытые облупившийся краской, которая когда-то была белой. Гермиона за пару шагов приблизилась к потертому стулу напротив металлической решетки с толстыми вертикальными прутьями, которые были призваны защитить входящего от физического контакта с заключенным.

Решетка была старой. Наверное, о ней и рассказывал Сириус: расстояние между прутьями было достаточно велико, чтобы просунуть руку по самое плечо взрослому мужчине, так что отощавший пес, вероятно, как раз мог протиснуться между ними.

Кроме решетки здесь было только отхожее место в дальнем левом углу и груда тряпок в правом, из которых Снейп, очевидно, соорудил себе спальное место. Сам он стоял в центре камеры, убрав руки за спину – наверное, в такой позе ему полагалось встречать посетителей и охранников. Привычной одежды на нем не было – Гермиона вдруг поняла, что именно она и валялась в углу. Профессор был одет в стандартную тюремную робу – непонятного грязно-бурого оттенка в серую полоску. Или серого в грязно-бурую полоску? Трудно было сказать. Так или иначе, роба напоминала пижаму, которую носили уже не первый год, в том числе и на улице, и висела она на профессоре так, словно была размеров на пять больше необходимого. Снейп стоял к Гермионе спиной, поэтому лица его она не видела. Его тощим босым ногам вряд ли было уютно на сером камне, но в этой камере вообще не было ничего уютного.

Гермиона невольно задумалась о том, чем профессор мог заниматься в этом помещении, где были только голые стены и маленькое окно под потолком – примерно в дюжине футов от пола. Было слышно, как снаружи свирепствовал ветер и шумело море, но эти звуки вряд ли можно было считать развлечением. Такой деловитый человек, как Снейп, наверняка чувствовал себя в этой камере просто ужасно. Здесь же совершенно нечего делать! Тут и без дементоров можно сойти с ума. Она бы точно сошла.

Вздохнув, Гермиона опустилась на стул и услышала, как потертая кожа немного скрипнула под весом ее тела, а правая ножка с противным скрежетом металла по камню чуть-чуть отъехала в сторону.

– Пришли позабавить меня своей жалостью, мисс Грейнджер? – Скучающим тоном поинтересовался Снейп.

Его голос был немного хриплым, как будто простуженным. Наверное, из-за того, что в камере было холодно. Она знала, что ткани его глотки были полностью восстановлены профессиональными колдомедиками – так, что даже шрамов не осталось. По крайней мере, на плоти.

– Я… – Гермиона осеклась, потому что именно со слов «мне жаль, что все так получилось» она и планировала начать свою речь. Впрочем, забавлять его она не собиралась. – Я могу уйти, если мое присутствие вам в тягость. – Сухо сказала она.

Гермионе действительно было жаль, что ее бывший профессор оказался в тюрьме. Она действительно хотела ему помочь. Но это не значило, что она позволит ему издеваться над ей. Еще со времен школьной скамьи Гермиона усвоила, что Снейп не отличался повышенным чувством такта. Однако теперь ей не нужно было терпеть его колкости и притворяться, что все в порядке. Он больше не мог снимать очки с ее факультета и занижать ей оценки. Он даже отравить или заколдовать ее не мог. Теперь у него не было ничего, кроме хорошо подвешенного языка. Какая ирония. Ведь именно это всегда и было самым страшным оружием профессора.

Так или иначе, терпеть его колкости и пренебрежение Гермиона не собиралась. Она вежливо улыбнулась и встала со стула, намереваясь уйти, но Снейп остановил ее.

– Отчего же, выкладывайте, коль пришли. – Бросил он.

– Выкладывать что? – Чуть теплее улыбнулась она.

– Выкладывайте, зачем пришли. – Снейп пояснил это без особого раздражения.

– Я пришла навестить вас, сэр. – Гермиона еще раз окинула взглядом камеру. – Должно быть, вам здесь одиноко.

– Хватит паясничать, Грейнджер. Зачем вы пришли? – Снейп развернулся и посмотрел на нее в упор.

Гермиона невольно открыла рот, потому что таким неухоженным она его еще не видела. Несмотря на сальные волосы, он всегда был гладко выбрит, а сейчас на его лице наметилась не просто щетина – это скорее была борода. Должно быть, местным узникам не позволяли бриться. Профессор казался изможденным – наверное, потому, что плохо спал. Но дело было не только в этом. Он по-прежнему был равнодушен к своей судьбе – она видела это по его потухшим черным глазам. Снейп напоминал человека, который был изможден необходимостью существовать.

Она не могла сказать ему, что пришла, потому что чувствовала за него ответственность. Потому что он был ее птичкой – птичкой, которую она спасла, и не хотела смириться с тем, что эта блядская птичка выбрала жизнь в клетке. Если это вообще можно было назвать жизнью.

Впрочем, у Гермионы был и другой ответ – куда менее сентиментальный, но такой же правдивый.

– Я не понимаю, почему, сэр.

– Что «почему»? – Раздраженно переспросил Снейп.

– Почему вы все бросили. – Гермиона почувствовала, как ее голос звенит искренним возмущением. – Почему вы решили смириться? Вы же были на нашей стороне. Но мы тогда ничего не знали. Мы не знали, что Гарри предстояло умереть, чтобы победить. Как вы могли приложить столько усилий к нашей борьбе и бросить все в решающий момент? Неужели такой предусмотрительный и умный человек, как вы, не догадался принять меры, чтобы спастись?

Снейп вздохнул так, словно она спрашивала у него, как сварить зелье от фурункулов.

– Во-первых, мисс Грейнджер, решением Визенгамота постановлено, что я не был на вашей стороне. Во-вторых! – С нажимом произнес он, когда Гермиона раскрыла рот, чтобы возразить ему. – Если бы вы догадались обыскать меня, пока я истекал кровью на полу чертовой хижины, вы бы обнаружили в левом кармане моего сюртука пузырек с настойкой бадьяна, на который я не забыл наложить Неразбиваемые чары.

Гермиона невольно опустила глаза. Звон флакона с воспоминаниями профессора до сих пор стоял у нее в ушах.

– Вы не ответили на мой вопрос, сэр. – Тихо сказала она.

– Я ответил на ваши вопросы.

– Не на тот, с которого я начала. – Гермиона подняла глаза и посмотрела на Снейпа в упор. – Почему вы решили смириться? Те воспоминания, которые вы отдали Гарри…

– А. – Снейп осклабился. – Мальчик-у-которого-дыры-вместо-рук…

– Почему? – Почти рявкнула Гермиона.

– Мне бы тоже хотелось знать, почему у него дыры вместо рук, мисс Грейнджер.

– Почему вы решили сдаться? – Упрямо повторила она. – Я увидела это в ваших глазах, когда разбился флакон. Что в нем было такого? О чем были эти воспоминания?

– Эти воспоминания должен был увидеть Поттер в случае моей смерти.

Гермиона нахмурилась.

– Гарри? Это касалось Темного Лорда?

– В какой-то степени. – Уклончиво ответил Снейп, пожимая плечами.

– Значит, эти воспоминания действительно могли оправдать вас… – Гермиона закусила губу. – Я дважды ходатайствовала о том, чтобы их извлекли снова, но Визенгамот отказал мне, аргументировав свое решение тем, что мастер легилименции способен корректировать собственные воспоминания, а значит, установить их подлинность невозможно, и они не будут иметь юридической силы.

– И слава Мерлину. – Поморщился Снейп. – Не хватало еще, чтобы их увидели эти идиоты из Министерства…

– Но ведь они бы имели юридическую силу, если бы Гарри тогда не разбил флакон. – Гермиона внимательно изучала лицо Снейпа. – И вас бы оправдали.

– Да. – Нехотя ответил он. – Однако я собирался отдать их Поттеру не поэтому. Как я уже сказал, он должен был получить их в случае моей смерти.

– Но разве они сохранили бы свою юридическую силу? Разве вы не могли скорректировать их и в тот раз?

Снейп подарил ей красноречивый взгляд.

– Мисс Грейнджер, я едва видел перед собой вашего распрекрасного Поттера. Неужели вы думаете, что в таком состоянии я мог скорректировать что-то в своей голове?

– О. – Она поджала губы. – Простите. Я знала, что легилименция и окклюменция могут сработать некорректно, если маг, применяющий их, испытывает сильные эмоции, но не подумала о физическом состоянии…

Снейп скрестил руки на груди и вскинул подбородок. На миг Гермиона увидела в нем своего прежнего учителя Зельеварения – именно в такой позе он выслушивал тех, кого не намеревался уничтожить на месте своим презрением.

– Но это не объясняет того, почему вы сдались. – Сощурилась она.

Снейп закатил глаза.

– Вы все так же невыносимы, мисс Грейнджер.

Гермиона с трудом подавила улыбку. Почему-то сейчас ей не хотелось обижаться на эти слова, хотя когда-то она пыхтела от ярости при мысли о том, что Снейп посмел назвать ее невыносимой всезнайкой.

– Так вы мне ответите? – Мягко спросила она.

– А вы разве не можете найти ответ в какой-нибудь библиотеке? – Устало огрызнулся он.

Гермиона улыбнулась и покачала головой.

– К сожалению, нет.

Снейп вздохнул и опустил подбородок. Его волосы были грязнее обычного – пряди казались тоньше и длиннее, из-за чего его и без того вытянутое лицо сделалось каким-то декадансово длинным.

– Я смирился с тем, что умру, мисс Грейнджер, и отдал Поттеру то, что должен был отдать. Вот и все, что вам нужно знать.

– Почему? Или это тоже был приказ Дамблдора?

Снейп вздрогнул. Нет, не так – его передернуло, как если бы она бросила в него гной бубонтюбера.

– Нет. – Сухо ответил он. – Это было мое собственное решение.

– Но вы выжили. Почему вы опять сдались?

– Потому что я не должен был выжить, мисс Грейнджер. – Раздраженно парировал Снейп.

Гермиона не знала, что было больнее – мертвая птичка, или птичка, которая отказывалась жить. Одно казалось ей пронзительно мучительным, а другое – мучительно глупым.

– Но война закончилась. – Не сдавалась она. – Да, вы многое пережили, но вы могли начать все заново, и необязательно здесь. Даже если бы магическая Великобритания не приняла бы вас, вы могли эмигрировать из страны и спокойно жить в любом другом уголке планеты. С вашими способностями…

– Как вы идеалистичны, мисс Грейнджер. – Снейп с усмешкой покачал головой и склонил ее набок. – Вы были на всех заседаниях по моему делу, и прекрасно знаете, что Министерство оставило меня без единого кната. Я даже не уверен, что нашел бы работу на черном рынке.

– Но это не повод опускать руки! – Возмутилась Гермиона, едва не вскочив со стула. – Если долго и упорно работать, можно добиться всего, чего вы захотите!

Профессор вскинул бровь.

– Мисс Грейнджер, вы, часом, факультетом не ошиблись?

– Я не понимаю, почему вы не хотите стараться. – Гермиона проигнорировала его комментарий, хотя внутри нее и вспыхнуло раздражение. – Вы могли полностью изменить свою жизнь. Могли, наконец, начать жить ради себя, а не ради …

– Хватит. – Оборвал ее Снейп тем самым тоном, которым обрывал бесполезный лепет первокурсников в своем классе. – Не вам решать мою судьбу, мисс Грейнджер.

– Очень даже мне. – Возразила Гермиона. – Во-первых, сами вы ее решать не хотите, а во-вторых, именно я спасла вам жизнь. Если вы не в курсе. – Обиженно добавила она.

– Займитесь лучше своей жизнью, Грейнджер. – Спокойно моргнул Снейп и окинул ее презрительным взглядом. – Этот костюм вам не идет. А когда вас раздует от первой беременности, вам вообще придется забыть о деловом стиле. – Усмехнулся он.

Глаза Гермионы возмущенно расширились, а нос невольно втянул так много воздуха, что грудную клетку расперло до боли.

– Я планировала выкинуть этот костюм после первой же зарплаты на стажировке! – Выпалила она. – И я не собираюсь беременеть в ближайшие годы!

– Какая жалость. – Равнодушно бросил Снейп. – Молли так огорчится, когда узнает об этом…

– Уже огорчилась! – Гермиона даже не заметила, как вскочила со стула. – Я ей уже сказала, что не собираюсь идти по ее стопам!

– Представляю ее реакцию… – Усмехнулся профессор, почесывая свой заросший подбородок. – Вас еще не отлучили от визитов в Нору?

– А хоть бы и отлучили! Не хочу жить в доме, который держится на соплях, и где вечно бардак, а все считают, что это нормально! – Дыхание сбивалось, но она не могла заставить себя остановиться. – Чего я там не видела? Или не слышала? Ораву детей – рыжих и не очень? Бесконечных претензий, в том числе и за глаза? «Из нее бы вышла такая чудесная невеста, как жаль, что она отбита на всю голову»! Нет уж! Больше я этого слышать не хочу!

Гермиона тяжело дышала, глядя на Снейпа, и постепенно осознавала, что только что вывалила на него свои личные проблемы, хотя пришла сюда для того, чтобы помочь ему самому.

– Простите. – Едва слышно пробормотала она, опуская глаза.

– Отчего же, презабавная, хоть и дешевая драма. – Благодушно заметил Снейп. – Здесь таких не бывает. Самая большая трагедия – это сбежавшая из силка крыса, забравшая с собой твой сытный мясной обед.

Гермиона поморщилась, ощутив, как к горлу поступает тошнота.

– Вы едите крыс?

– Да, если могу их поймать. – Равнодушно пожал плечами профессор.

Она с трудом сглотнула.

– Сырыми?

– Помилуйте, Грейнджер. – Снейп в отвращении скривился. – Я ж не дикарь какой-нибудь… Местные охранники, будучи в хорошем расположении духа, готовы пожарить на вертеле тех крыс, которых умудрились поймать заключенные. – Он снова пожал плечами. – Местная забава, которая позволяет надсмотрщикам потешить свое эго, а узникам – относительно плотно пообедать. Я предпочитаю пользоваться этой возможностью. Так я хотя бы точно знаю, что именно я ем.

Глаза Гермионы расширились.

– Вас пытаются отравить?

– Знаете, иногда мне тоже так кажется. – Снейп демонстративно уставился на алюминиевую миску на полу камеры возле решетки. Ее содержимое напоминало нечто среднее между детской неожиданностью и манной кашей с комочками.

Гермиона невольно прикрыла рот рукой и порадовалась тому, что не чувствует запаха. В камере вообще не было никаких странных запахов, как будто она находилась в помещении с кондиционером. Наверное, это были какие-то чары. Вот только вряд ли они действуют по ту сторону решетки.

– Ладно, Грейнджер. – Вздохнул Снейп и хрустнул шеей. – Поболтали и хватит. Возвращайтесь к своим маленьким рыжим трагедиям, а меня оставьте в покое.

Гермиона нахмурилась

– Вы мне не ответили.

– И не отвечу.

– Потому что сами не знаете.

Снейп устало посмотрел в сердитое и упрямое лицо бывшей старосты Гриффиндора.

– Потому что это вас не касается.

– Теперь касается. – Улыбнулась она и выудила из своей дешевой сумочки тонкую папку с документами. Та неохотно увеличилась под действием чар, которые явно со скрипом работали в этой камере. – Потому что я оформила опеку.

– Опеку? – Снейп непонимающе моргнул.

– Да, опеку. Над вами. – Гермиона деловито раскрыла папку и вытащила из нее документы. – Министерство позволяет оформлять опеку над заключенным, даже если ему назначена смертная казнь. Потому что это платная услуга. – Сухо улыбнулась она.

Снейп на секунду зажмурился и мотнул головой.

– Зачем вы оформили надо мной опеку, мисс Грейнджер?

– Мне не нравится, как вы живете. – Гермиона прошлась вдоль решетки, проигнорировав его вопрос так же, как он проигнорировал ее. – Как ваш опекун, я считаю эти условия неприемлемыми. Я уже подала прошение в Министерство о послаблении и переводе в более комфортную камеру, однако я сомневаюсь, что они ко мне прислушаются, поэтому я также написала начальнику тюрьмы, намекнув, что за умеренное вознаграждение я готова взять на себя расходы на ваше питание.

Снейп снова зажмурился и потер пальцами лоб, как будто это могло помочь ему осознать услышанное.

– Вы собираетесь дать взятку начальнику Азкабана, чтобы получить возможность оплачивать мое питание? Зачем?

– Разве это не очевидно? Чтобы вы больше не питались вот э т и м . – Она брезгливо кивнула в сторону алюминиевой миски с баландой.

Профессор раздраженно вздохнул и скрестил руки на груди.

– Мисс Грейнджер, лучше направьте свой неуемный материнский инстинкт на пополнение родословной семейства Уизли.

– Я считаю. – Как ни в чем не бывало продолжила Гермиона, расхаживая вдоль решетки. – Что вы должны получать полноценное трехразовое питание. Завтрак, обед и ужин. Если мои расходы мне это позволят, я добавлю еще послеобеденный чай. Какой вы предпочитаете?

– Я предпочитаю, чтобы вы ушли. – Процедил сквозь зубы Снейп.

– Значит, будете пить тот, который выберу я. – Невозмутимо продолжала Гермиона. – Вы очень раздражительны, так что я выберу что-нибудь с мятой. Надеюсь, у вас нет на нее аллергии?

Снейп не ответил, продолжая молча наблюдать за ней и скрипеть зубами.

– Я также добьюсь изменений в пункте 14.1. – Нахмурившись, Гермиона перевернула несколько листов бумаги. – Вот здесь: «Заключенный имеет доступ к душевой один раз в неделю, конкретный день зависит от категории заключенного». Душ раз в неделю – это неприемлемо. У вас есть мыло?

По лицу Снейпа Гермиона поняла, что если бы оно у него было, он бы с удовольствием запихнул его ей в рот.

– Я выберу мыло по своему вкусу. – Она достала из кармана шариковую ручку и сделала пометку в бумагах. – Магловское, чтобы никто не придрался к волшебности предмета. Здесь вообще очень много ограничений на магию. – Немного помолчав, она постучала ручкой по губам. – С бритвой будет сложнее. Она расценивается, как опасный предмет,который запрещен к проносу в здание тюрьмы. Электрическая просто не будет здесь работать, как и та, что на батарейках. Возможно, я смогу добиться разрешения для одноразовых станков…

– Мисс Грейнджер. – Не выдержал Снейп. – Зачем вы это делаете? Вам что, нечем заняться?

Она некоторое время молчала, хмурясь и изучая бумаги.

– Я куплю вам тапочки. – Наконец сказала она и посмотрела на Снейпа. – Какой у вас размер ноги?

– Мисс Грейнджер. – Угрожающе зарычал профессор, подавшись к решетке вплотную. – Прекратите этот фарс.

– Это не фарс. – Она помахала документами. – Я правда собираюсь всем этим заняться.

– Зачем?

Гермиона сощурилась.

– А зачем вы поставили на своей жизни крест?

Он сжал губы в плотную линию, гневно глядя на нее в ответ.

– Вот и договорились. – Улыбнулась Гермиона.

Входная дверь скрипнула, явив в проеме охранника.

– Время вышло. – Скучающим тоном оповестил он.

– Уже иду. – Гермиона засунула бумаги обратно в папку и запихнула ее в сумочку. – Я приду к вам на следующей неделе, профессор.

– Я больше не профессор. – Процедил Снейп.

– Простите. – Она пожала плечами и улыбнулась. – Привычка.

– На выход. – Поторопил ее охранник.

– Иду, иду. – Гермиона повесила сумочку на плечо и еще раз посмотрела на Снейпа. – До встречи, сэр. Обещаю, в следующий раз я приду с хорошими новостями. Я поставлю на уши эту тюрьму, если у меня ничего не получится.

Она подарила ему лучезарную улыбку и покинула камеру. Охранник цокнул языком и покачал головой, глядя ей вслед.

– Во дает. – Усмехнувшись, он посмотрел на Снейпа и тут же помрачнел. – И чем ты только заслужил эту цыпочку? – Охранник брезгливо сплюнул на пол и захлопнул за собой дверь.

Снейп почесал свой немытый затылок, размышляя о том же.

========== 3 ==========

Гермиона вернулась домой крайне воодушевленной. Она не получила ответа на свой вопрос, но ей казалось, что Снейп и сам его не знает. Так или иначе, она твердо решила заняться улучшением условий его содержания, чтобы вернуть ему вкус к жизни. Если птичка выбрала клетку, то у нее по крайней мере должна быть нормальная кормушка, чистая вода в поилке, качалка… Гермиона задумалась, понравится ли Снейпу кресло-качалка. Не будет ли это чересчур грубым намеком на возраст? Сколько ему вообще лет? В своем нынешнем состоянии он выглядел на все пятьдесят. Хотя вряд ли ему разрешат кресло-качалку в Азкабане, если только она не объяснит ее необходимость с медицинской точки зрения…

Пролистав документы, Гермиона обнаружила, что ошиблась на целых десять лет. Вот что с человеком делает апатия и отвратительные условия для жизни! Папа всегда говорил, что если правильно расставить приоритеты, то в сорок жизнь только начинается. Буквально через пару лет она и правда у него началась. В Австралии.

Гермиона тряхнула головой, прогоняя мысли о родителях, и повернула ключ в дверном замке.

– Опять ты этой штукой пользуешься. – Поморщился Рон, когда она зашла в квартиру. Он полировал свой «Громовержец Миллениум» в коридоре, и в воздухе стоял приятный запах елового воска.

– Какой штукой? – Не поняла Гермиона, снимая плащ и сумку.

– Ключом. – Рон закрутил баночку с воском, придерживая древко метлы у плеча. – Ты же знаешь, что дверь можно открывать и закрывать с помощью магии.

– Знаю, но мы живем в магловском районе. – Пожала плечами Гермиона. – Я не хочу привлекать внимание соседей. К тому же, ты сам делаешь руками то, что можно спокойно делать магией. – Она кивнула на метлу.

– Да, но мне это в кайф. – Улыбнулся Рон.

– Лучше бы тебе было в кайф мыть за собой тарелки. – Беззлобно наморщила нос Гермиона, разуваясь на коврике.

– Эй, у меня плохо получаются чары для мытья посуды! – Рассмеялся Рон. – Дома этим всегда занималась мама.

– Твоей мамы здесь нет. – Спокойно парировала бывшая староста Гриффиндора и босиком прошла в гостиную. – Что на ужин?

– Как всегда, когда готовлю я. – Пожал плечами Рон. – Болтунья с жаренными сосисками.

Гермиона фыркнула и с улыбкой закатила глаза. На Роне будто бы проклятье какое-то висело – он совершенно не умел готовить, даже кашу сварить не мог, но у него восхитительно получалась болтунья. Если он не сжег сосиски, то этим вполне можно было поужинать.

Телевизор не работал – наверное, исчерпал свои возможности на сегодня. В квартире, где то и дело творилась магия, все электроприборы периодически барахлили. Это была еще одна причина, почему Гермиона старалась не злоупотреблять волшебством в этом месте. Но когда Рон оставался в квартире один, он постоянно забывал об этом. Ему, наверное, казалось, что телевизор работает на каком-то заклинании.

– Как там в Азкабане? – Поинтересовался он, снимая чары стазиса со своей тарелки. Это было его любимое заклинание – оно позволяло сохранять пищу горячей и свежей.

– Темно, холодно и мрачно. – Ответила Гермиона, приступая к еде. Болтунья как всегда вышла отменной, но сосиски немного подгорели – впрочем, не критично. – Снейп встретил меня с распростертыми объятиями и умолял забрать его оттуда как можно скорее.

– Смешно. – Фыркнул Рон, доедая уже вторую сосиску.

– Ну да, он вел себя как обычно. – Гермиона пожала плечами и отрезала подгоревший кусок шкурки с сосиски, после чего брезгливо отодвинула его на край тарелки. – Все тот же язвительный Снейп, каким мы его помним.

– Я так и не понял, зачем ты к нему ездила. – Покачал головой Рон, запивая болтунью тыквенным соком.

Гермиона поджала губы и опустила взгляд в тарелку. Рон не знал, что она оформила на себя опекунство над бывшим профессором. В конце концов, его это не касалось, ведь она собиралась оплачивать все расходы из своего собственного кармана. Они с самого начала условились, что до брака их бюджет будет раздельным. Рон получал за игры в команде «Пушки Педдл» достаточно, чтобы спонсировать с десяток Снейпов, но он ни за что не стал бы этого делать, даже ради нее. К тому же, ей нравилась мысль о том, что в этом случае она платит за себя сама. В конце концов, это же не поход в ресторан.

– Мне просто было любопытно. – Пожала плечами она, отправляя в рот кусок сосиски.

– Что там может быть любопытного? – Нахмурился Рон, собирая с тарелки остатки болтуньи. – Снейп он и в Гринготтсе Снейп…

– Рон… – Гермиона поморщилась, пережевывая сосиску. – Тебе не кажется, что с ними что-то не так?

– С кем?

– С сосисками. – Она встала из-за стола и направилась к холодильнику, чтобы достать вскрытую пачку. – Мне кажется, они испортились.

– Я же только вчера их купил. – Нахмурился Рон.

– Ты мог взять просроченную пачку. Знаю я тебя. – Гермиона уже искала глазами дату на этикетке. – Да нет, все в порядке… Может, ты слишком долго держал их без холодильника?

– Я вытащил их сразу перед готовкой. – Пожал плечами Рон, поднимаясь со своего места. – Если хочешь, я больше не буду их покупать.

– Может, они и правда испортились. В смысле, фирма испортилась. – Гермиона поджала губы, когда Рон обнял ее со спины и пристроил свой подбородок у нее на плече. – Жаль, конечно, но такое бывает, когда производитель меняет рецептуру, и…

Она не договорила, потому что Рон поцеловал ее, и Гермиона решила, что можно забыть про сосиски, потому что в этот момент кое-что другое аналогичной формы требовало ее пристального внимания.

*

Встреча с начальником Азкабана прошла просто отвратительно. Наглый ублюдок почему-то решил, что к мешку галлеонов прилагается ее задница. Возмущению Гермионы не было предела. Ей едва хватило выдержки осадить его словесно, потому что в противном случае все могло пойти насмарку. Проклятый ублюдок согласился допустить одноразовые бритвенные станки и трехразовое питание, если она пришлет ему еще один мешок галлеонов – такой же увесистый. Какое благородство!

Ее финансы и без того оставляли желать лучшего. Конечно, Министерство выделяло Золотому трио ежемесячную премию «за вклад в спасение магической Великобритании и мира». По крайней мере, так назывались в бумагах те пятьсот галлеонов, которые получали Рон и Гермионой, и тысяча, которую получал Гарри. Однако свою часть Гермиона практически полностью тратила на аренду квартиры. У нее оставалось чуть больше сотни золотых на все прочие расходы. Курс обмена на фунты был просто грабительским. Не помогало и то, что они жили в магловском районе, и обычными деньгами Гермиона пользовалась куда чаще, чем волшебными.

Сразу после выпуска Гарри помог ей устроиться в архив Аврората – горы неподшитых дел, покрытых пылью, которыми Гермиона могла заниматься несколько часов в день. Она даже не числилась в штате, но это позволило ей накопить деньги, которые она и собиралась потратить на улучшение условий содержания Снейпа. Разумеется, этого не хватило бы даже на год, но ее оплачиваемая стажировка в министерском отделе, который занимался контролем магических существ, вот-вот должна была начаться, и Гермиона очень рассчитывала на эти деньги. В противном случае ей пришлось бы отозвать опекунство над Снейпом, а она ненавидела нарушать свое слово. Даже если это означало, что отныне ей придется иметь дело с озабоченным начальником Азкабана.

Так или иначе, разгневанная Гермиона не сразу решилась направиться к Снейпу с хорошими новостями. Настроение было ни к черту. Больше всего ей сейчас хотелось в душ, чтобы тереться там мочалкой до красноты, пока ощущение алчных пальцев начальника тюрьмы не исчезло бы в сливе ванны вместе с мыльной пеной. Но она обещала поделиться новостями с профессором. К тому же, она купила ему тапочки. Будет глупо, если все ее старания пойдут насмарку, потому что профессор скончается от какой-нибудь идиотской простуды. Конечно, она понимала, что от простуды не умирают – в конце концов, двухтысячный год на дворе, – но почему-то ей было важно отдать ему эти чертовы тапки. Воистину чертовы – ей пришлось обегать четыре магазина, прежде чем она смогла найти утепленные черные мужские тапочки. Конечно, она могла трансфигурировать любые, но Азкабан рассеивал практически все чары кроме тех, которые использовались для удержания преступников.

Поэтому сейчас она стояла перед дверью в камеру Снейпа, сжимая в руке чертовы тапки, которые охранник нарочито тщательно инспектировал почти пятнадцать минут, как будто хотел поиздеваться над ней. Наконец, дверь распахнулась, и Гермиона, резко выдохнув, шагнула в камеру.

На этот раз Снейп сидел в углу, на своей бывшей одежде, которая выглядела еще хуже, чем в прошлый раз. Если бы она не знала, что это и есть знаменитая мантия профессора, она бы просто ее не узнала.

– Доброе утро. – Сухо поздоровалась Гермиона и сразу подошла к решетке.

Снейп окинул ее скептичным взглядом, задержав его на пушистых тапочках.

– Не слишком доброе, судя по всему.

– Эта блядская свинья меня облапала… – Пробормотала Гермиона прежде, чем успела себя остановить. – Простите. Я хотела сказать, начальник тюрьмы меня облапал. Это кому угодно настроение испортит.

Снейп вскинул брови.

– Жизнь явно вас потрепала, мисс Грейнджер. Никогда бы не подумал, что вы станете так выражаться.

– Выражаюсь как хочу. – Она горделиво вскинула подбородок, прижимая к груди тапки, как будто это была стопка учебников.

Профессор хмыкнул, на мгновение увидев в ней хорошо знакомую ему невыносимую всезнайку.

– Надо полагать, это мне? – Он кивнул на тапочки.

– Да. – Гермиона опустила глаза и поджала губы. – Размера вы мне не сказали, так что я выбирала на глаз.

– Узникам не полагается иметь обувь, мисс Грейнджер. Вы обсудили это с начальником тюрьмы?

– Что? О, черт… – Она закусила губу.

– Ладно, забудьте. – Снейп встал и подошел к решетке. – Я уверен, что вы можете просто дать взятку охраннику, и он позволит мне носить эти баснословно роскошные тапки.

Гермиона скептично вздернула бровь.

– Вы правда будете их носить?

– А у меня есть выбор? Либо в них, либо босиком. Сами думайте, что лучше. – Он протянул руку, но не стал просовывать ее за пределы решетки.

Немного помедлив, Гермиона осторожно просунула тапки между прутьями, боясь, что ее ударит током или еще что-нибудь, но ничего не произошло. Либо миновать прутья не мог только заключенный, либо в них в принципе не было ничего волшебного, и Снейп просто не хотел вторгаться в ее личное пространство.

– Я не смогу дать взятку сегодня. – Виновато сказала она, когда Снейп забрал свои новые тапочки. – Я все деньги оставила у начальника тюрьмы.

– В таком случае, не удивляйтесь, если в следующий раз я буду без тапок. – Пожал плечами профессор. – У вас неплохой глазомер.

– Что?

– Вы почти угадали с размером. – Он бросил тапки на пол и засунул в них ноги. – Промахнулись буквально на один. К счастью, с запасом.

– И правда. – Улыбнулась Гермиона, глядя на его грязные тощие ноги, торчащие из черных кожаных тапочек с меховой оторочкой. – Я рада. Теперь вы хотя бы частично не будете мерзнуть. Уже ведь октябрь.

Снейп посмотрел на нее с осторожным любопытством.

– Вас правда это волнует?

Она пожала плечами.

– Ну да, я ведь ваш опекун.

– Действительно. – Он прошелся по камере туда-сюда и остановился на прежнем месте. – Необычные ощущения. Я уже привык ходить босиком.

Гермиона нахмурилась.

– Но вы ведь тут всего три недели.

– Я быстро привыкаю к новым условиям, мисс Грейнджер. Даже к неприятным. Издержки… образа жизни.

Гермиона кивнула. Почему-то Снейп избегал называть себя шпионом или двойным агентом. Впрочем, она не спешила. Ее насущные задачи сводились к улучшению условий его содержания, а не к душещипательным беседам о прошлом.

– Ну, раз они вам подходят, то я пошла.

Снейп озадаченно нахмурился.

– Вы приходили только для того, чтобы отдать мне тапки?

– Нет, я приходила поговорить с начальником тюрьмы и решила заодно забежать к вам. Как ваш опекун, я больше не обязана каждый раз писать прошение о допуске. – Гермиона бросила взгляд на свои наручные часы. – Простите, но мне правда надо бежать. У меня сегодня первый рабочий день.

Снейп пожал плечами.

– Я вас не задерживаю.

Гермиона улыбнулась и посмотрела в миску с немного подъеденной баландой на полу.

– В следующий раз я надеюсь встретить вас сытым, профессор.

– Я больше не ваш профессор.

Она немного помолчала.

– Думаю, мне потребуется время, чтобы избавиться от привычки называть вас так.

Снейп открыл рот, чтобы спросить, почему она вообще планирует переучиваться, но бывшая староста Гриффиндора уже покинула его камеру.

*

Гермиона опаздывала. Какого фестрала она все время опаздывала, когда речь заходила о визитах в Министерство? Сегодня это было особенно некстати – как-никак, первый день стажировки. Ей не хотелось подводить Люпина. В конце концов, именно он вызвался быть ее наставником.

Она завернула за угол и в кого-то врезалась – даже не успела понять, в кого, потому что этот кто-то нес большую кипу распечаток, которые тут же разлетелись по коридору.

– Ой.

Даже этого короткого и равнодушного «ой» было вполне достаточно, чтобы понять, кто перед ней.

– Извини, Луна. – Гермиона присела на корточки и принялась собирать с пола листы бумаги.

– Ничего. – Луна опустилась на колени и подгребла к себе сразу несколько распечаток.

– Что это? «Найти живым или мертвым, но лучше живым! Морщерогий кизляк – не вымысел!». – Гермиона с трудом подавила улыбку, разглядывая листовку.

Луна работала в маленьком подотделе контроля за магическими существами и занималась той живностью, которая даже в мире волшебников считалась мифической либо относительно мифической. В основном она читала старые сказки и делала из них выписки, собирая данные об одном и том же животном из разных источников. Словом, занималась абсолютно бесполезной работой, за которую ей платили только потому, что на этом настоял Люпин.

– Они существуют. – Улыбнулась Луна, мягко забирая из рук Гермионы собранные листовки. – Если повезет, ты услышишь, как они урчат.

– Урчат? – Без особого интереса переспросила Грейнджер.

– Да… – Нараспев протянула Луна, кивая. – Как кошки. Но ни одна кошка не урчит так, как морщерогий кизляк… Знаешь, они урчат, когда счастливы.

– Как кошки. – Кивнула Гермиона, стараясь побыстрее собрать листовки.

– Но кошки урчат, когда счастливы они сами. – Задумчиво протянула Луна, глядя куда-то в потолок или, возможно, в гнездо нарглов на потолке. – А морщерогие кизляки – когда счастливы те, кто вокруг них. – Она с улыбкой посмотрела на Гермиону. – Они очень самоотверженные животные.

– Здорово. – Грейнджер вручила своей коллеге стопку собранных листовок и поднялась на ноги. – Удачи в поисках.

– Спасибо. – Луна прижала листовки к груди и проводила Гермиону задумчивым взглядом, размышляя о том, что рядом с бывшей старостой Гриффиндора морщерогим кизлякам еще не скоро предстоит заурчать.

Гермиона распахнула дверь в кабинет Люпина и виновато наморщила нос, глядя на своего наставника.

– Прости. Я опоздала.

Римус нарочито строго посмотрел на часы и улыбнулся.

– На целых семнадцать минут. Не переживай.

Гермиона улыбнулась в ответ и осмотрела кабинет, заметив небольшой стол из светлого дерева у второго окна. На нем не было ничего, кроме аккуратной кучки письменных принадлежностей и Трепетливого кустика в терракотовом горшке.

– Ого, это все мне? – Она обошла стол и плюхнулась на свое новое рабочее место.

– Да, я решил, что ты сама разберешься, что тебе нужно, а что – нет. – Пожал плечами Римус. – Цветок мой, но мне уже некуда его ставить. – Он виновато развел руками. На его столе был настоящий бардак. – Я решил, что ты не будешь против, если он поселится у тебя.

– Совершенно нет. – Гермиона с любопытством потрогала листья Трепетливого кустика, которые колыхались сами собой, безо всякого ветра. – Я должна называть тебя «сэр», чтобы не сбивать рабочий настрой, или мы можем обойтись привычными фамильярностями?

Люпин тихо рассмеялся, качая головой.

– Насколько я успел тебя узнать, Гермиона, ничто не может сбить твой рабочий настрой. Так что как хочешь. Но при начальстве немного официоза не помешает. – Он заговорщически подмигнул ей.

– Есть, сэр. – Приосанилась она и деловито положила ладони на стол. – Итак, каков список дел на сегодня?

Римус поджал губы.

– Насчет этого…

– Да? – Гермиона вопросительно приподняла брови.

– Я, конечно, сказал тебе, что ты будешь моей помощницей, но…

– Но?

– Пока что ты просто стажер. Я не могу доверить тебе часть своей работы.

– О. – Гермиона неуверенно моргнула. – Ну, не страшно… – Она пожала плечами. – Я ведь все равно могу тебе чем-то помочь?

– Можешь. – Кивнул Люпин. – Но только не мне.

– А кому? – Нахмурилась она.

Дверь в кабинет открылась, на пороге с улыбкой стояла Луна. Обреченно зарычав, Гермиона уронила лоб на стол.

========== 4 ==========

Комментарий к 4

Название фика я сменил, потому что с названиями у меня всегда туго, а плохой титульник мешает работе двигаться дальше.

– Такое ощущение, что Гарри и Рон отхватили себе какой-то бонус, пока я спала. – Вздохнула Гермиона, водрузив на свой стол в кабинете Люпина стопку папок из министерского архива по делам о выявлении ареалов обитания мифических существ. – Гарри взяли в Аврорат без экзаменов, Рон так же легко попал в свою любимую команду по квиддичу, а я должна заниматься какой-то ерундой, чтобы просто устроиться на работу в Министерство…

– Это не ерунда. – Улыбнулся Римус. – Луна тоже занимается этой работой.

– Но она занимается ерундой. – Возразила Гермиона, сняв со стопки верхнюю папку, после чего открыла ее и принялась листать бумаги. – Это какая-то чушь… Дурацкие исследования на тему того, чего нет, экспедиции по поиску того, чего нет… Какой в этом толк? Я хочу делать что-нибудь значимое.

– Ты делаешь значимое – ты помогаешь Луне. К тому же, ты, если честно, и правда немного «проспала». – Римус виновато поджал губы и пожал плечами. – Война закончилась два года назад, и никто уже не помнит наших заслуг.

– Твои помнят. – Буркнула Гермиона, листая документы. – Ты ведь возглавляешь свой собственный отдел.

– Я сюда устроился через полтора месяца после того, как закончилась битва за Хогвартс.

Гермиона вздохнула.

– И все-таки лучше бы я помогала тебе, а не Луне. Ты делаешь действительно полезные вещи.

– Это правда. – Согласился Люпин. – Я многое делаю для сообщества оборотней. Нам трудно найти работу, на нас искоса смотрят волшебники, а ведь большую часть времени далеко не все мы агрессивны и опасны для окружающих. Среди оборотней много ученых и исследователей. Я даже знаю одного колдофотографа, который путешествует по миру и забирается в такие опасные дебри, куда ни один маг не рискнул бы сунуться. – Он мягко усмехнулся. – Я рад, что ты тоже неравнодушна к судьбам разумных магических существ.

Гермиона невольно нахмурилась, изучая его лицо. Ей было трудно воспринимать Римуса как «разумное магическое существо», но именно так в бумагах обозначались оборотни, хотя ликантропия оцифиально считалась болезнью. Впрочем, для нее Римус всегда был и останется человеком.

– Жду не дождусь, когда все это закончится. – Вздохнула Гермиона, убирая документы обратно в папку. – Стажировка, я имею в виду. Хочу, наконец, заняться нормальной работой…

– Всему свое время. – Люпин направил палочку в сторону Трепетливого кустика на столе Гермионы, чтобы полить его при помощи заклинания. – По правилам стажировка должна длиться не меньше полугода. Только тогда я смогу написать для тебя рекомендацию.

– Я рехнусь за полгода. – Закатила глаза она, усаживаясь за свой стол. – Я не могу серьезно относиться к работе, если понимаю, что она бесполезна.

– Думай об этом, как о задании по учебе. – Предложил Римус. – Ты ведь все делала лучше всех, даже если тебе было неинтересно.

– На твоих уроках всегда было интересно. – С улыбкой возразила Гермиона. – Если честно, я хотела, чтобы ты и дальше преподавал у нас Защиту.

– Я был рад учить вас, но после войны мне захотелось чего-нибудь поспокойнее.

Гермиона кивнула. Всем хотелось отвлечься от пережитого после войны. Наверное, из всех ее друзей только Гарри выбрал себе по-настоящему опасную профессию. Но он уже не мог жить иначе. Он всегда был немного потерянным в мире волшебников, а работа аврора позволяла ему чувствовать себя важной частью магического сообщества. Он ощущал себя востребованным и значимым, когда защищал других. Гермиона очень хорошо его в этом понимала.

– А как так вышло, что Луна находится под твоим началом? – Поинтересовалась она.

– Мой отдел занимается контактами с разумными магическими существами, просто конкретно мои обязанности сосредоточены на оборотнях.

– Значит, морщерогие кизляки – это разумные существа? – Фыркнула Гермиона, качая головой.

– Луна утверждает, что да. – Улыбнулся Римус.

– Ты правда веришь, что они существуют? – С сомнением поинтересовалась она.

– Я верю, что Луне нужна работа, которая позволит ей оплачивать счета. – С печальной улыбкой ответил Люпин. – После закрытия «Придиры» Ксенофилиус совсем сдал, и ей приходится содержать не только себя, но и его.

– Я все еще не могу поверить, что Министерство допустило разорение «Придиры». – Покачала головой Гермиона. – Им же ничего не стоило профинансировать журнал, который мистер Лавгуд во время войны раздавал совершенно бесплатно.

– Не забывай, что «Придира» соперничал с «Пророком». – Напомнил ей Люпин. – Тиражи, конечно, были совсем другие, но как источник информации он действительно был главным конкурентом. Министерство только обрадовалось тому, что этот журнал разорился.

– Неужели никто из богатых волшебников не мог помочь мистеру Лавгуду с финансированием?

– Мне кажется, «Придира» был нужен всем нам в определенный период. – Задумчиво протянул Римус, подперев щеку ладонью. – Возможно, он все это время существовал только для этого.

Гермиона вздохнула.

– Жаль, что твоя философия не оплатит счета мистера Лавгуда.

– Зато их оплатит мой отдел. – Добродушно пожал плечами Римус.

– Туше. – Улыбнулась Гермиона и, вздохнув, зарылась в архивные документы.

Она была не слишком в восторге от отца Луны, как и от его дочери, но если эти двое смогут купить себе еды, то почему бы ей не помочь им? В конце концов, она ведь пришла в Министерство, чтобы сделать жизнь в магическом сообществе лучше для тех, кто не мог сам о себе позаботиться.

*

Гермиона Джин Грейнджер была рассержена. Безусловно, ей не нравилось то, чем приходилось заниматься на стажировке в Министерстве, но, придя с еженедельным визитом к Снейпу, она обнаружила его без тапочек. Конечно, в алюминиевой миске было пусто, а сам профессор щеголял трехдневной щетиной, из чего следовало, что начальник тюрьмы все же выполнил свою часть договоренности, но Снейп лежал на тряпках, сцепив пальцы на животе и закинув ногу на ногу, и был совершенно босым.

Конечно, тапочки мог выбросить охранник, ведь в прошлый раз ей было нечем заплатить ему. Но это явно сделал не тот тип, которому она только что вручила мешочек сиклей – он клятвенно пообещал не трогать тапки, о которых, судя по его лицу, вообще впервые слышал.

Почему-то Гермиона была уверена, что охранники тут вообще ни при чем.

– Где они? – Строго спросила она, скрестив руки на груди.

– Кто? – Равнодушно поинтересовался Снейп.

Его лица она не видела, зато хорошо видела его тощие босые ноги.

– Мои тапочки.

– Ваши тапочки? Понятия не имею.

– В а ш и . – Сквозь зубы процедила она.

Профессор пожал плечами.

– Крысы.

Гермиона недоуменно моргнула.

– Что?

– Их съели крысы, мисс Грейнджер, пока я спал. – Устало пояснил Снейп.

– Что за чушь… – Поморщилась она.

– Тапки были из натуральной кожи, с натуральным мехом. – Профессор опустил ноги и, приподнявшись на локтях, посмотрел на нее, как на идиотку. – Это был всего лишь вопрос времени, мисс Грейнджер.

Гермиона неуверенно переминулась с ноги на ногу.

– Что, прямо-таки съели? Даже кусочка не оставили? – С сарказмом поинтересовалась она.

– Оставили много кусочков, но, к сожалению, ни один из них я не смог бы носить в качестве обуви. – Пожал плечами Снейп.

– Неужели вы не могли спать прямо на них? – Закатила глаза Гермиона.

– О, я именно так и спал. – Профессор закинул руки за голову и скрестил свои голые щиколотки, выставив пятки на не менее голом камне. – Но во сне, если вы не знали, люди имеют обыкновение ворочаться.

Гермиона поежилась, представив, что она бы спала в таком месте, где крысы настолько наглые, что могут вытащить что-нибудь прямо из-под тебя, пока ты спишь.

– Вас нормально кормят? – Решила сменить тему она, покосившись на практически чистую алюминиевую миску.

– Сносно.

– Вы пьете чай?

– Да.

Гермиона поджала губы, немного нахмурившись.

– Вы не хотите со мной разговаривать?

– Вы чрезвычайно догадливы.

– Почему?

– Потому что вы пытаетесь мной манипулировать, мисс Грейнджер. – Снейп бросил на нее снисходительный взгляд. – Вы считаете, что ваша сердобольность растопит лед вокруг моей черствой души, и вы сможете радостно приложить к ней свои заботливые ручки, компенсировав этим неспособность наладить хоть что-либо в своей собственной жизни.

– В моей жизни все в порядке. – Сухо парировала она.

– Почаще повторяйте себе это перед зеркалом. – Фыркнул Снейп. – Авось поверите.

– Вы сидите в Азкабане и имеете наглость заявлять мне, что в моей жизни что-то не в порядке? – Презрительно хмыкнула она. – Посмотрели бы лучше на себя.

– У меня, мисс Грейнджер, как раз-таки все в порядке. – Почти мечтательно протянул Снейп. – Моя дальнейшая судьба предрешена, меня кормят, у меня есть крыша над головой, мне не нужно работать и думать о своем будущем, потому что у меня его попросту нет.

Гермиона покачала головой.

– Я не думаю, что такой человек, как вы, будет доволен подобным раскладом.

– Вы ничего обо мне не знаете, мисс Грейнджер, так что не спешите судить. – Беззлобно парировал Снейп.

– Как будто вы меня достаточно хорошо знаете, чтобы судить. – Хмыкнула она.

Профессор пожал плечами.

– Я знаю о вас больше, чем вы обо мне.

– Неужели? – Закатила глаза Гермиона и опустилась на стул для посетителей, скрестив руки на груди. – И что же вы обо мне такого знаете?

– Ну, например, о вашей личной жизни я знаю больше, чем вы о моей.

– Попридержите язык! – Возмущенно вспыхнула Гермиона. – Я не собираюсь обсуждать эту тему. И мне совершенно не интересно, что представляла из себя ваша жалкая личная жизнь. – Презрительно добавила она.

– По своей судите? – Хмыкнул Снейп.

– Нет, просто у вас отвратительный характер и вы всегда были слишком заняты, чтобы иметь отношения. – Высокомерно фыркнула Гермиона. – Там для Темного Лорда побегать, тут для Дамблдора, а между делом еще и на отработках студентов третировать, чтоб душу отводить… Ах, да, еще ж преподавать надо!

– Вы сегодня как-то особенно невыносимы, мисс Грейнджер. Извольте избавить меня от своего присутствия в периоды предменструальной истерики.

– А вы извольте ценить то, что я для вас делаю! – Огрызнулась она.

– Я ни о чем подобном вас не просил. С какой стати мне это ценить?

– Предпочитаете вернуть все как было? – Угрожающе сощурилась Гермиона.

Снейп вздохнул.

– Мисс Грейнджер, я со своей судьбой смирился, и если вы вернете все как было, то для меня это ничего не изменит. А вот вы будете ходить и мучиться.

– Это еще почему?

– Потому что вы меня жалеете, как побитого пса. И если вы избавите меня от тех благ, которыми сами же и наделили, то для вас это будет как выкинуть бедную собачку на мороз. – Он произнес это абсолютно беззлобно, как будто речь шла не о нем.

– Что, даже не огрызнетесь на меня за то, что я вас жалею? – Устало поинтересовалась она. – Или за то, что пытаюсь изменить вашу жизнь, с который вы смирились?

Снейп немного помолчал.

– Знаете шутку про психолога и лампочку?

– Что? – Непонимающе скривилась она.

– Шутку про психолога и лампочку.

Гермиона поморщилась.

– Откуда вы только такого набрались…

– Так знаете?

– Нет.

– Сколько нужно психологов, чтобы поменять лампочку?

– Один, если у него руки не из задницы.

– Один, если лампочка готова меняться. – Спокойно поправил ее Снейп. – Вы слишком много на себя берете, мисс Грейнджер. Вы уверены, что если будете вести себя правильно, то мир вокруг вас тоже станет правильным, но это не так. Мир не изменится только потому, что вы очень этого хотите. И люди тоже. Вам, вероятно, будет трудно с этим смириться, ведь вы молоды и вы победили на войне. – Он хмыкнул и подложил руки под голову. – Но мир, мисс Грейнджер, это не задачка по Арифмантике. Не существует правильного решения, не существует выигрыша без жертв, не существует окончательного результата. Мир динамичен и непредсказуем, как зелье, кипящее на огне. Секунду назад оно было готово, а еще через две взорвется.

– Но вы ведь знаете, что оно взорвется. – Парировала Гермиона.

– Опыт, мисс Грейнджер, позволяет мне предсказывать наиболее вероятный исход событий. Но это не значит, что я застрахован от эксцессов. Как и вы.

– Да, я, знаете ли, не ожидала, что крысы сожрут ваши тапочки… – Проворчала она.

– Вы цепляетесь за инцидент вместо того, чтобы разобраться с его последствиями. Вы бы стали гадать, почему взорвался котел с ядовитым зельем на моем уроке?

– Да, но… сперва я бы убралась, чтобы никто не пострадал.

– Попробуйте вынести этот паттерн за пределы моего класса.

Она скептично вздернула бровь.

– Хотите новые тапочки?

Снейп подарил ей усталый взгляд.

– Мне все равно, мисс Грейнджер. Решите для себя сами, хотите вы их или нет.

– Но это же тапочки для вас.

– Мне все равно.

– Но почему?

Он раздраженно вздохнул, уставившись в потолок.

– Потому что я смирился со своей судьбой. Тапочки, мыло, горячие обеды и одноразовые бритвенные станки этого не изменят.

– Значит, чтобы вы изменили свое поведение, должна измениться ваша судьба?

Снейп нахмурился и немного помолчал.

– Да.

– Но сами вы ее менять не хотите.

– Нет.

– Почему?

– Потому что меня здесь вообще не должно было быть, мисс Грейнджер. – Закатил глаза он. – Я должен был скончаться на полу в Визжащей хижине, и если бы не вы с этим идиотом Люпином, мне бы не пришлось сейчас объяснять вам настолько очевидные вещи.

Гермиона улыбнулась.

– Вы сами себе противоречите, профессор.

– Интересно, где? – Фыркнул он безо всякого интереса.

– Вы только что мне сказали, что нужно разбираться с последствиями, но сами при этом цепляетесь за инцидент. – Она встала и подошла к решетке. – Вы не умерли, вы здесь, но мысленно вы остались там, на полу хижины, и не хотите разбираться с последствиями того, что произошло.

– Я вам для чего рассказал про психолога и лампочку? – Устало вздохнул Снейп.

Гермиона немного нахмурилась.

– Чтобы я поняла, что вы – лампочка.

– Вроде того.

– Но вы ведь не лампочка, профессор. – Она покачала головой. – Вы – живой человек.

– Шутка так-то и не про лампочку, мисс Грейнджер.

– Что заставило вас принять решение не меняться?

Снейп снова вздохнул.

– Потому что я – потухшая лампочка, мисс Грейнджер.

– Намекаете, что у вас нет сил меняться?

– Я не вижу смысла меняться.

– Здесь и правда трудно найти смысл меняться. – Она окинула взглядом его камеру. – Но если бы вы отсюда вышли…

– Я не выйду отсюда.

– Вы сами загнали себя в патовую ситуацию. Почему? Почему вы отрезаете себе все шансы на иную судьбу? – Пальцы Гермионы обхватили прутья решетки. – Возможно, сейчас вы и не видите для себя иной судьбы, но неужели вы всегда жили только ради этого? Только ради того, чтобы умереть за чужие интересы?

– Как патетично, мисс Грейнджер… – Фыркнул Снейп. – Вы сами-то разве не мечтаете умереть за чужие интересы? За домовых эльфов и прочих обездоленных?

Она покачала головой.

– Я не собираюсь за это умирать. Я никому не позволю умирать за это.

– Вы не можете решать за других такие вещи.

– Я понимаю… – Гермиона поджала губы. – Я лишь хочу сказать, что не собираюсь умирать за свое дело. Как я смогу заниматься им, если умру? Я хочу жить и делать то, что мне важно.

– А мне уже ничего не важно, мисс Грейнджер.

– Потому что вы – потухшая лампочка. – С сарказмом добавила она.

– Именно так.

– Что ж, отлично. – Гермиона отпустила прутья решетки и отошла к двери. – В таком случае, я поменяю проводку.

– Вот вы, вроде, маглорожденная, мисс Грейнджер, но абсолютно не разбираетесь в собственных технологиях. Вы же понимаете, что если лампочка перегорела, ее можно только выкинуть, и проводка тут ни при чем?

– Лампочку – да. Но вы-то не лампочка. – Улыбнулась она, открывая дверь. – До свидания, профессор.

*

Дома она много думала над словами Снейпа. Конечно, она бросила ему на прощание крайне дерзкое заявление, но сама при этом понятия не имела, как «подключить» его к «электричеству». В определенном смысле он был прав – желание определяло многое. Возможно, даже все. Вопрос был в том, как всколыхнуть в нем это желание. Как заставить человека хотеть жить, если он, возможно, вообще никогда этого не хотел и даже не знает, как этого хотеть?

– Джинни хочет приехать в гости. – Бросил Рон, потягивая тыквенный сок у холодильника прямо из пакета. Гермиона все равно его не пила.

– Когда?

– В эту субботу.

Она посмотрела на календарь, который висел рядом с холодильником, и нахмурилась.

– Две недели… – Чуть слышно проговорила она.

– Что? – Нахмурился Рон, проглотив сок.

– Две недели… – Гермиона вскочила с места и бросилась в спальню.

– Что случилось? – Рон заглянул в комнату, где Гермиона лихорадочно рылась в прикроватном столике.

Она выудила из ящика маленький карманный календарик.

– Черт… и правда две недели…

– Что – две недели? – Переспросил Рон.

Она посмотрела на него округленными от ужаса глазами.

– У меня задержка на две недели.

========== 5 ==========

– Ты уверена? – В который раз переспросил Рон.

Гермиона раздраженно закатила глаза.

– А как ты думаешь? – Она бросила гневный взгляд на небольшую горку магловских тестов на беременность, которые купила в круглосуточной аптеке в соседнем доме. На всех было по две полоски. – Может, они все просроченные? Бывает же ложноположительный результат…

– Можешь попробовать волшебный тест. – Пожал плечами Рон. – Он тебе даже срок покажет.

– Лучше я схожу на узи. – Пробормотала Гермиона, кусая ногти и взволнованно расхаживая по кухне. – Или сдам кровь на анализ.

Рон закатил глаза.

– Магический тест на беременность не ошибается, Герм. И тебе не придется идти ко врачу.

– А ты чего такой спокойный? – Она остановилась и уставилась на него. – Может, ты еще и рад?

– Ну конечно я рад. – Пожал плечами Рон. – Получилось ведь.

– Что получилось? – Сощурилась Гермиона, внимательно разглядывая лицо своего парня, который тут же отвел глаза. – Что получилось, Рон?

Он цокнул языком и закатил глаза, скрестив руки на груди.

– Хватит, Рон. Скажи мне, что получилось. – Гермиона слышала, как в ее голосе начинают пробиваться истерические нотки.

Он обреченно развел руками.

– Слушай, я знал, что ты вообще не хочешь детей, ясно?

Гермиона непонимающе моргнула.

– Что?

– Я знал, что ты их не хочешь. Вообще. Совсем. – Рон немного помолчал. – Такие вещи сразу видно.

– И? – Звенящим голосом протянула она.

– И я подумал, что если ты забеременеешь, то поймешь, как это круто. – Вновь развел руками он.

Гермиона хмыкнула и зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться.

– Пойму, как это круто? – Едва слышно повторила она. – Ты серьезно?

– Мама сказала, что ты смиришься. – Рон пожал плечами. – Что так тебе будет проще.

Гермиона медленно покачала головой.

– Я даже не знаю, что хуже, Рон. То, что ты поступил так со мной, или то, что твое мнение всегда совпадает с мнением твоей матери.

– Ну извини! Не моя вина, что ты от своей больше ни единого мнения не услышишь.

Гермиона даже не успела понять, как палочка выросла у нее в руке, но вот ее кончик уже упирается Рону в кадык.

– Не смей поднимать эту тему. – Процедила она. Ее рука немного подрагивала, но палочку она держала очень крепко.

Ей пришлось смириться с тем, что она фактически осталась сиротой. Она даже не знала адреса своих родителей в Австралии. Так было проще. Гермиона старалась загрузить себя по полной в День матери и День отца – просто чтобы не думать о том, что они у нее есть. За три года ей стало полегче, но это все равно была свежая рана, которая начинала кровоточить от малейшего прикосновения, а Рон практически ткнул в нее древком метлы.

– Извини. – Пробормотал он, с трудом сглотнув. – Я не подумал.

– О чем ты еще не подумал? – Процедила Гермиона. – Может быть, о том, что я не хочу рожать?

– Толькооб этом я и думал. – Буркнул он, отводя глаза.

– Просто потрясающе… – Гневно сощурилась Гермиона, качая головой и чувствуя, как палочка в ее руке вибрирует от злости своей хозяйки. – И в результате ты додумался до того, чтобы все решить за меня?

– Ты бы смирилась… – Еле слышно пробормотал Рон.

– Это мое тело. – Она покачала головой, не сводя с него глаз. – Ты не имел права.

– Ты бы смирилась.

– Это мое тело! – Рявкнула Гермиона, ткнув палочкой ему в шею. – Ты не имел права решать за меня!

Рон вжался спиной в холодильник, с трудом сглотнув. Самое ужасное, что вины в его глазах она не увидела. Только обиду. Немного злости. Разочарование. Но ни капли сожаления.

Гермиона опустила палочку.

– Уходи. – Тихо сказала она.

– Герм…

– Уйди. – Процедила она сквозь зубы и прикрыв глаза. – Я не хочу тебя видеть.

– Герм…

– Уйди, пока я не бросила в тебя Непростительное. – Она распахнула веки и уставилась на него покрасневшими глазами, из которых по щекам уже текли первые слезы.

Сглотнув, Рон кивнул и ретировался в спальню. Из вещей он взял только метлу и форму для квиддича. Кто бы сомневался.

– Я буду в Норе, если что. – Тихо бросил он, обуваясь в коридоре.

Гермиона только хмыкнула и покачала головой.

– Где же тебе еще быть? – Процедила она в закрытую дверь.

*

– Пожалуйста, Римус.

Люпин вздохнул.

– Отгул во время стажировки – это плохая идея, Гермиона. Ты уверена, что это не может подождать до субботы?

Она лихорадочно закивала. Ей не хотелось ждать ни минуты, но Абортирующее зелье требовало к себе пристального внимания на протяжении всех двадцати двух часов варки. Его нельзя было просто купить в волшебной аптеке. Ингредиенты не были запрещенными, но сам процесс изготовления был чрезвычайно трудоемким, и в идеале его нужно было варить с использованием собственного биоматериала.

– У тебя что-то случилось? – Обеспокоенно спросил Люпин. – Я могу чем-то помочь?

Гермиона почувствовала, как ее глаза наливаются слезами, и лихорадочно замотала головой, надеясь, что Римус не заметит ее состояния. Он нахмурился.

– У тебя проблемы с Роном?

– Я беременна от него. – Прошептала она раньше, чем успела себя остановить.

Люпин открыл рот, чтобы поздравить ее, но по лицу понял, что это неуместно. Большинство девушек, которые состояли в серьезных отношениях по любви, были счастливы узнать о своей беременности. Но Гермиона счастлива не была. Она была в ужасе.

Римус прочистил горло. Он сразу понял, что она замыслила.

– Ты хорошо подумала? – Осторожно спросил он.

– Да. – Тихо, но очень твердо ответила Гермиона. – Пожалуйста, Римус…

– Я дам тебе отгул. – Он порылся в бумагах на своем столе и вытащил нужный бланк. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

– Спасибо, Римус. – С улыбкой облегчения прошептала Гермиона, чувствуя, как по щекам пробежали первые дорожки горячих слез. – Спасибо…

– Уверена, что тебе хватит суток? – Люпин что-то написал в бланке и посмотрел на нее.

Гермиона кивнула, закусив губу.

– Я сейчас же куплю все необходимое и приступлю к варке Абортирующего зелья.

Люпин немного помолчал.

– Я дам тебе отгул на два дня. Не спорь. – Он дописал разрешение и протянул ей заполненный бланк. – Выйдешь на работу в пятницу, и если будешь плохо себя чувствовать, я пораньше отпущу тебя домой.

Помедлив секунду, Гермиона молча кивнула, глотая слезы благодарности и облегчения.

– Пришлешь мне сову, если что-то пойдет не так. – Он внимательно посмотрел в ее заплаканное лицо. – Хорошо?

Гермиона шмыгнула носом и прогнусавила:

– Хорошо.

Римус выгнал ее с работы в обед, не дав досидеть до конца дня. На улице было холодно и пронзительно светило солнце, что было странно для лондонского октября. Гермиона прикрыла глаза ладонью и посмотрела на небо. Обычно люди радуются солнцу, но разве это не тот момент, когда с неба должен идти удручающий серый ливень, который отражал бы ее внутреннее состояние? Нет? Странно. Так или иначе, она решила не терять времени на бесполезные размышления и поспешила в Косой переулок, сжимая в кармане плаща список ингредиентов.

*

Устало вздохнув, Гермиона вернула черпак в остывающий котел и уставилась на чашку, в которую налила себе порцию готового зелья. По иронии судьбы чашка была белой в красный горошек – из того набора, который им с Роном подарила миссис Уизли. Само снадобье было густым, болотно-зеленым, и напоминало Оборотное зелье, которое Гермиона варила на втором курсе в туалете Плаксы Миртл. Она надеялась, что в этот раз не напортачила. Конечно, сейчас речь не шла о спасении жизней невинных студентов, но…

Гермиона моргнула и отдернула руку, которой уже потянулась к чашке со снадобьем. Она действительно собиралась это сделать? Она уже причиняла боль другим – в конце концов, она была на войне. Но это был совершенно иной случай. Этот маленький ребенок, который рос внутри нее целый месяц, ничего ей не сделал. Еще восемь таких временных отрезков, и на свет появился бы их с Роном сын или дочь. Самый настоящий живой человек, который еще ни в чем и ни перед кем не успел провиниться. Его просто не хотели. Она не хотела.

Гермиона сглотнула, ощутив, как в глазах все размылось от накативших слез. Ей всегда казалось, что быть отвергнутым просто ужасно. Но каково быть отвергнутым еще своего до рождения? Разве она не сделает хуже, если приведет это создание в мир нелюбимым? Заставит его жить с тем, что мама его не хотела?

Мотнув головой, она обхватила ледяными пальцами чашку. Это просто маленький комочек сосудов и плоти. Он еще даже не родился. Он ничего не понимает и ничего не узнает. Не узнает, как мама подносила к губам эту чашку своими дрожащими руками, как морщилась от терпкого вкуса, как громко сглатывала большими глотками мерзкое варево, шмыгала носом и вытирала слезы тыльной стороной ладони…

Она с гулким звоном поставила пустую чашку на стол. В квартире было тихо – только тикали на стенке стрелки часов. Живоглот взволнованно заурчал и потерся об ее ноги. Разрыдавшись, Гермиона рухнула на колени и прижала к себе кота.

*

– Что с вами, Грейнджер? – Наконец, вяло поинтересовался Снейп, устав от ее молчания. – Вы сегодня не такая воинственная, как обычно.

Гермиона потупилась в свои коленки. Она так и не сменила чертов костюм на что-то приличное. Впрочем, едва ли это ее сейчас волновало.

– У меня были кое-какие проблемы, сэр.

– У вас всегда какие-нибудь проблемы, мисс Грейнджер… – Вздохнул Снейп, сев на своей импровизированной кровати и пристроив запястья на тощих коленях. – Что на этот раз? Домашние эльфы не желают свободы? Миссис Уизли опять хочет внуков?

Грейнджер вздрогнула и вжалась в спинку стула для посетителей.

– Я… была беременна.

Снейп нахмурился.

– «Была»?

Грейнджер кивнула.

– Целый месяц. Но это в прошлом. – Она вскинула голову и встала со стула. – Проблема решена.

Профессор немного помолчал.

– Решена, значит.

Сглотнув, Гермиона вновь кивнула.

– Что ж, примите мои поздравления. – Снейп тоже поднялся со своего места. – Вы снова свободны и независимы.

Лицо Гермионы дрогнуло, а сердце почему-то рухнуло в желудок.

– Вы… даже не попытаетесь обвинить меня в том, что я сделала?

– А что вы такого сделали? – Пожал плечами профессор и подошел к решетке. – Вы, что называется, избавились от бремени.

– Но я…

– Вы сделали то, что хотели. – Спокойно моргнул он. – Это было ваше решение.

– Я убила своего нерожденного ребенка. – Тихо сказала она, глядя в пол.

Снейп раздраженно вздохнул и скрестил руки на груди.

– Мисс Грейнджер, споры о том, является ли зародыш полноценным ребенком, по-прежнему ведутся в научных и общественных кругах, тем более, что когда речь идет о таком сроке…

– Я убила своего ребенка! – Рявкнула она, сжимая пальцы в кулаки по бокам от своего тела. – Я убила его… – Гермиона закусила губу, чувствуя, как щеки уже царапают горячие дорожки слез. – Убила…

– Значит, теперь мы с вами в одной лодке.

Она сморгнула слезы и непонимающе уставилась на Снейпа.

– Что?

– Я ведь тоже убийца. – Профессор развел руками. – Хотите, уступлю вам свою койку по старой дружбе?

Гермиона медленно покачала головой.

– Как вы можете сравнивать? Я убила ребенка, который еще даже не родился.

– И не успел сделать ничего плохого, так?

Она сморгнула слезы.

– Да.

– Значит, те, кто совершил нечто плохое, по умолчанию заслуживают насильственной смерти?

– Нет, я… я не думаю, что…

– Вы именно, что не думаете, мисс Грейнджер. По-вашему, насильственную смерть можно заслужить?

Она плотно сжала челюсти.

– Да.

– Теоретически, заслужить ее может любой.

Гермиона покачала головой.

– Не все способны на преступления, которые караются смертью.

– Но в теории на это способны все. – Снейп вскинул брови, дав понять, что это был вопрос, несмотря на утвердительную интонацию.

Она прикрыла глаза и выдохнула. У нее не было сил спорить.

– Да.

– И почему вы уверены, что этот ребенок не заслужил бы насильственную смерть в будущем?

Гермиона подняла на него свои ошалевшие глаза.

– Вы… обвиняете моего нерожденного ребенка? Вы в своем уме?

– Я взываю к логике, мисс Грейнджер, заведомо предполагая, что вы способны мыслить логически. Я вас переоцениваю?

– Нет. – Сухо ответила она, сглотнула и шмыгнула носом. – Я способна мыслить логически.

– Тогда отбросьте эмоциональную составляющую из этого уравнения. Если вы считаете насильственную смерть допустимой в определенных обстоятельствах, то любой нерожденный человек потенциально может оказаться в этих обстоятельствах.

Гермиона немного помолчала, обдумывая его слова и анализируя свои ощущения, после чего покачала головой.

– Мне от этого не легче. – Ее пальцы сжались на прутьях решетки, после чего она прислонилась к ней лбом.

– Потому что вы испытываете эмоции. – Пожал плечами Снейп, скрестив руки на груди.

– По-вашему, я не должна? – Устало хмыкнула она, глядя в пол.

– Отчего же, испытывать эмоции – это естественно. Но вы можете относиться к ситуации по-разному – исходя из своей жизненной позиции или… как мать, потерявшая нежеланного ребенка.

Гермиона затравленно посмотрела на Снейпа.

– Я не потеряла его. Я убила его. Своими собственными руками. Никто меня не заставлял.

– Вы себя защищали.

Она поморщилась.

– Что?

– Вы защищали себя и свои интересы.

Гермиона покачала головой.

– Как можно защищаться от маленького ребенка? Это просто смешно. Дети беззащитны, они никому не могут навредить.

– В вашем сознании этот ребенок не был таким уж беззащитным, иначе вы бы не были против этой беременности.

– Не смейте. – Прошептала она. – Не смейте говорить так, будто понимаете, что я чувствую.

– О, я на свое счастье понятия не имею, что вы чувствуете. – Равнодушно пожал плечами Снейп. – Однако я хорошо вижу, что чувствуете вы.

Гермиона злобно сощурилась.

– Предполагалось, что Азкабан блокирует любые попытки заключенных применять магию.

Снейп криво усмехнулся.

– Легилименция, мисс Грейнджер, это не совсем магия. Вернее, магия на таком тонком уровне, что нужно иметь свое собственное сознание, чтобы хотя бы попытаться противостоять ей.

– И поэтому вы бессовестно лезете ко мне в голову? – Фыркнула она.

– Ваше сознание буквально кричит о необходимости выблевать свое состояние. Мне даже не приходится прилагать усилие, чтобы читать вас.

– Вы отвратительны. – Членораздельно прошептала она, глядя Снейпу в глаза.

Он в очередной раз пожал плечами.

– Вы бы сказали то же самое, если бы вместо меня перед вами стояло зеркало.

Губы Гермионы скривились и задрожали, а по щекам вновь потекли слезы.

– У вас не права прикасаться к моим мыслям и чувствам.

– Зато вы по какой-то непонятной причине наделили себя таковым в отношении меня. – Вскинул брови Снейп. – Как-то это лицемерно, не находите?

– Нет, потому что я хочу вам помочь, а вы просто забавляетесь.

– А, мотивация. – Он улыбнулся. – Пятое колесо логики… Кто сказал, что я не хочу помочь вам?

– А вы хотите? – Устало усмехнулась она. – Хотите спасти меня, как я спасла вас? Может, вы чувствуете себя обязанным, но боитесь в этом признаться? Думаете, как бы провернуть все так, чтобы это не выглядело, будто вам оно нужно больше, чем мне? Так знайте: мне от вас ничего не нужно. Вы мне ничем не поможете. Я убила своего ребенка, и вы не в силах вернуть его назад. Вы ничего не исправите, а значит, и не поможете. Моему поступку нет оправдания.

Снейп немного помолчал, изучая ее заплаканное лицо с потекшей тушью и усталой, почти истеричной улыбкой.

– Вы знаете, что такое обратная легилименция, мисс Грейнджер? – Тихо спросил он.

– Нет. – Гермиона шмыгнула носом и вытерла его рукавом пиджака. – Но по названию догадываюсь.

Бывший профессор кивнул.

– Это способность передавать в разум другого человека свои собственные мысли.

– Ого, вам в кои-то веки не хватает слов? – Гнусаво хмыкнула Гермиона. Голос предательски дрожал. Хотелось смеяться.

Внезапно Снейп оказался прямо перед ней по ту сторону решетки. Его пальцы сжали ее голову сквозь прутья.

– Смотри мне в глаза.

Она попыталась зажмуриться или хотя бы моргнуть, но почему-то не смогла. Пространство вокруг начало скручиваться в спирали, утопая в зрачках Снейпа. Гермионе показалось, что ее сейчас стошнит, но в следующий миг она уже падала в тягучую черную пустоту.

Перед глазами замелькали картинки. Они вспыхивали, сменяя друг друга, задерживаясь буквально на несколько секунд. Заплаканная девочка с рыжими волосами и бойким голосом произносит: «Я – Эванс. Лили Эванс. А тебя как зовут?». Вспышка. Та же девочка, чуть постарше, за столом Гриффиндора – улыбается и приветливо машет рукой. Вспышка. Толпа мальчишек с львиными нашивками на мантиях тычет пальцами и смеется. Один из них до смерти похож на Гарри. Вспышка. «Расширенный курс Зельеварения» для шестого курса. Худая мальчишеская рука выводит пометки на полях аккуратным, почти бисерным почерком. Вспышка. Профессор Дамблдор протягивает лимонную дольку и улыбается. Вспышка. На бледном предплечье впервые проступает Черная Метка. Вспышка. Детская комната с красивой деревянной кроваткой. Молодая женщина с длинными рыжими волосами лежит на полу, мертвая. Вспышка. Призрачная лань скачет по кабинету директора вокруг изумленного Дамблдора. Вспышка. Нити Непреложного обета оплетают руки, вкрадчивый голос мадам Лестрейндж: «Клянешься ли ты, Северус Снейп, защищать Драко Малфоя и помочь ему выполнить задание нашего Темного Лорда, а если он не сможет – сделать это вместо него?». Вспышка. «Ты должен, должен сделать это, когда я скажу!». Голос Дамблдора, но интонация незнакомая – властная, отчаянная. Вспышка. Испуганное лицо Драко – бледное, взмокшее от пота, палочка дрожит в руке. «Я должен убить вас, иначе он убьет меня». Вспышка. Зеленая вспышка. Дамблдор падает за перила Астрономической башни. Вспышка. Призрачная лань из кабинета директора ведет Гарри к замерзшему озеру. Вспышка. Бледное, испуганное, расплывчатое лицо Гермионы рядом с чумазым Поттером в Визжащей хижине. «Собери… собери их».

– Хватит! – Она вцепилась в запястья Снейпа, но, казалось, вырвалась лишь потому, что он сам отпустил ее.

Гермиона попыталась отпихнуть его от себя, и в результате сама села на пол, опрокинув стул и тяжело дыша. Перед глазами мелькали разноцветные всполохи, в ушах звенело.

– Почему вы молчали? – Хриплым голосом спросила она. – Почему. Вы. Молчали?

– Это не ваше дело, мисс Грейнджер. – Тихо, почти беззлобно огрызнулся Снейп.

– Это был ваш Патронус? Лань?

– Да.

– Зачем вы мне ее показали? В кабинете Дамблдора. Я поняла все, кроме этого.

Снейп прикрыл глаза, его лицо дрогнуло.

– Это был наш Патронус с Лили.

– С Лили Эванс, она же – Поттер?

– Вы необычайно догадливы. – Огрызнулся он.

Гермиона с трудом поднялась на ноги.

– Этому может быть только одно объяснение. Вы любили ее.

– Давайте без сентиментов. Это не то, что вы должны были понять.

– Но ведь все произошло из-за этого! Все началось с нее! – Гермиона зарылась руками в свои волосы. – Мерлин, вы и Гарри помогали ради нее…

– Грейнджер, хватит. Это уже неважно.

– А профессор Дамблдор? Он ведь знал?

– Мисс Грейнджер! – Рявкнул Снейп. – Я показал вам это для того, чтобы вы поняли, что у всего бывает причина. Даже у самых страшных поступков есть причина. И у вашего она тоже была.

– Но вы… – Гермиона медленно покачала головой, глядя на Снейпа. – Вы добровольно заточили себя в Азкабан. Несмотря на то, что вас могли оправдать, вы наказали себя…

– Дело не в наказании, мисс Грейнджер. – Раздраженно парировал он. – Я просто устал. Бороться в том числе. Мне теперь просто все равно.

– Все равно? – Она непонимающе моргнула. – Но ведь все закончилось. Вы закрыли свой долг перед Лили. Благодаря вам все закончилось…

– Вот именно, мисс Грейнджер. Все закончилось. А больше я ничего не хочу начинать.

========== 6 ==========

– Я не думаю, что вы хоть отдаленно понимаете, что для меня значило убить Дамблдора, мисс Грейнджер.

– Но вы не хотели…

– Все было бы куда проще, если бы я этого хотел. Думаю, в какой-то момент мне действительно хотелось сделать это, потому что в противном случае заклятье бы не сработало. Вы ведь знаете, как работают Непростительные. – Снейп хмыкнул. – Старику хватило наглости повесить на меня это бремя. Я злился на него за это. За то, что он каждый раз поступал так со мной. Я спотыкался о новое бремя всякий раз, когда он заботился обо мне. Как будто за каждую крошку хлеба я должен был отрезать себе руку. А у меня их всего две, мисс Грейнджер. И я устал пришивать их обратно.

Гермиона кусала губы, молча глядя на своего бывшего учителя.

– Но вам больше не нужно ничего пришивать. – Тихо сказала она.

– А больше и нечего пришивать, мисс Грейнджер. – Пожал плечами Снейп. – К счастью, здесь, в Азкабане, можно просто ползать в собственном дерьме, даже без рук, и никто ничего от тебя не потребует.

– Но теперь в ы можете потребовать. – Чуть громче сказала Гермиона. – Вы можете потребовать от волшебного мира…

– Что я могу потребовать от волшебного мира? – Елейно передразнил ее бывший профессор Зельеварения. – Славы? Почета? Я похож на человека, которому это нужно?

– Принятия. – Твердо сказала она. – Вы можете потребовать от волшебного мира принятия правды.

– Мне это не нужно, мисс Грейнджер. – Устало вздохнул Снейп, привалившись спиной к стене. Что-то в этой позе было от того момента, когда он поник в Визжащей хижине после того, как Гарри разбил флакон с его воспоминаниями. – Мне ничего не нужно от волшебного мира. Я мог бы гнить и в магловской тюрьме, но, к сожалению, не заслужил таких почестей. – Он осклабился и развел руками.

Гермиона сощурилась.

– Вы утверждаете, что вам ничего не нужно от волшебного мира, но вам что-то нужно от меня. Вы каждый раз меня ждете. Станете отрицать?

– Нет, мисс Грейнджер. Вы правда забавны, но не имеете никакого отношения к волшебному миру.

Она нахмурилась.

– Но я же волшебница. Я живу в магическом сообществе. Я – часть волшебного мира.

– Вы – маленькая одинокая девочка, которая взяла в руки палочку и повторяет слова из старой книжки, чтобы походить на других детей. – Снейп покачал головой и склонил ее набок. – Наверное, вы надеялись, что они вас заметят? Примут за свою?

– Что за чушь вы несете… – Поморщилась Гермиона. – У меня магические способности…

– Безусловно. А вам не приходило в голову, что эти самые способности появились у вас от того, что вы просто не находили себе места в мире маглов?

Она замотала головой.

– Чушь…

– Как звали вашего первого настоящего друга, мисс Грейнджер?

Гермиона продолжала качать головой.

– Кто был первым мальчиком, которого вы поцеловали?

Она молчала. Лишь чуть-чуть подрагивала нижняя челюсть, а глаза заблестели.

– Ваша относительно успешная социализация неразрывно связана с магическим миром, но вы не часть этого мира. Вы просто надели волшебный костюм. Но сами-то знаете, что вы другая. И дело не в том, что вы – маглорожденная. Вы просто думаете иначе. Видите вещи по-другому. Замечаете то, чего не замечают другие.

– Звучит так, будто я больная. – Закатила глаза Гермиона.

– О, они вам скажут именно это, если вы будете с ними откровенны. – Фыркнул Снейп. – Люди вообще склонны клеймить все, чего не понимают…

– Значит, вы забавляетесь. – Хмыкнула она. – Забавляетесь, наблюдая за мной, как за каким-нибудь фрик-шоу… Вам смешно?

– Мне плакать хочется, мисс Грейнджер.

– Хватит! – Рявкнула Гермиона. – Оставьте ваш сарказм для охранников! Я прихожу к вам и ничего от вас не требую! Как вы смеете?

– Это был не сарказм, мисс Грейнджер. Ваша судьба действительно плачевна. – Снейп хмыкнул и опустил взгляд в пол. – Куда плачевнее моей. Я-то со своей непричастностью смирился, а вы все продолжаете барахтаться. – Он посмотрел на нее. – Вы все еще надеетесь стать своей, хотя вы – чужая. И чем скорее вы это примете, тем легче вам станет жить.

– Вы… – Гермиона лихорадочно облизала губы. – Вы предлагаете мне покинуть мир магии? Отречься от всего, что с ним связано?

Снейп вздохнул.

– Нет, мисс Грейнджер. Я предлагаю вам перестать бегать от того, кто вы есть.

– От того, что я – грязнокровка? – Выплюнула она.

Снейп склонил голову набок и нахмурился.

– Вы чем меня слушаете, мисс Грейнджер? Я же сказал, что дело не в этом.

– Я не понимаю, чего вы от меня хотите. – Гермиона покачала головой. – Я вообще не понимаю, почему я должна вас слушать.

– А вы и не должны. Я больше не ваш учитель.

– Прекрасно, тогда чего вы от меня хотите? К чему все эти намеки? – Она вновь подошла к решетке и сжала прутья пальцами. – Разве вы не можете сказать прямо? Что вы мне предлагаете?

Снейп глубоко вздохнул и немного помолчал, как будто ему было нужно время, чтобы собраться с мыслями.

– Перестаньте бегать от самой себя. – Наконец, сказал он, посмотрев на нее. – Перестаньте врать, чтобы угодить или понравиться кому-либо. Говорите то, что хотите сказать. Делайте то, что хотите сделать. Перестаньте притворяться удобной. Потому что вы неудобны, мисс Грейнджер, и никогда не будете удобной. Этого не нужно стесняться.

– Может, мне теперь и трусы не надевать, если они меня бесят? – Всплеснула руками Гермиона.

Снейп пожал плечами.

– Почему бы и нет?

На мгновение Гермиона вспыхнула возмущением, но на лице Снейпа не было ни намека на пошлость. Она покачала головой, глядя на него, как на умалишенного.

– Это…

– Неприлично? Невежливо? Кто так решил? Вы?

Гермиона сглотнула и потупила взгляд.

– Негигиенично.

– Неплохой аргумент. – Задумчиво кивнул Снейп. – Если он перевешивает вашу ненависть к трусам, то вы можете их оставить.

– Ну спасибо. – Злобно сощурилась она.

Профессор усмехнулся и тоже подошел к решетке. Гермиона с трудом заставила себя остаться на месте и скрестила руки на груди.

– Суть в том, мисс Грейнджер, чтобы самостоятельно решать, что вы хотите сказать или сделать, а не опираться на запрос со стороны окружающих.

– И как, по-вашему, мне существовать в обществе с такой философией? – С Сарказмом поинтересовалась она.

– Для начала спросите себя, зачем вам вообще существовать в обществе. – Пожал плечами Снейп.

– Ну это уж слишком! – Со смехом фыркнула Гермиона. – Предлагаете мне запереться в четырех стенах, как это сделали вы? Вы ведь просто проецируете на меня самого себя.

– Все верно, мисс Грейнджер, я такой же, как вы, но это не отменяет вашей проблемы. – Он усмехнулся, оглядев ее с головы до ног. – Я, в отличие от вас, давно прекратил попытки подстроиться под общество.

– Потому что у вас было два хозяина, под которых вы подстраивались большую часть жизни. – Процедила Гермиона, приблизив лицо к решетке. – И вы ужасно устали от этого, не так ли?

– Именно так, мисс Грейнджер. – Снейп тоже придвинулся к решетке практически вплотную. – Поэтому я счастлив здесь и сейчас, где мне ни под кого не надо подстраиваться.

– Ложь. – Выплюнула она и окинула презрительным взглядом его камеру. – Вы тут словно в анабиозе. Это не похоже не счастье.

– У каждого свое понимание счастья, мисс Грейнджер. – Тонкие губы Снейпа растянулись в подстрекающей улыбке. – Вы ведь не захотели приобщиться к многодетной версии счастья семейства Уизли?

Ее лицо дрогнуло.

– Нет, не захотела.

Снейп осклабился.

– Верно. – Он сощурился, изучая ее лицо, и понизил голос до полушепота. – Потому что вы взбунтовались, когда чужие правила пошли наперекор вашим. Разве вы захотели подстроиться? Потерпеть, чтобы потом, может быть, стало лучше? Нет. Вы отказались. И вы отстояли себя, мисс Грейнджер, хоть и не без потерь. – Его взгляд задержался на ее животе и метнулся обратно в глазам. – Вы достойны восхищения.

Удивленно моргнув, Гермиона фыркнула.

– Это был комплимент? – Она вскинула бровь.

Снейп медленно кивнул.

– Комплимент. Удивительно, правда? Вы так старались на моих уроках, а комплимент получили за то, что вообще не имеет отношения к знаниям.

– Вы бы еще мою задницу похвалили. – Закатила глаза Грейнджер. – Она тоже не имеет отношения к моим знаниям…

– Я не склонен хвалить то, что не имел удовольствия познать.

Гермиона сощурилась и, приблизив лицо к решетке, процедила:

– Даже не думайте, что я позволю вам облапать мою задницу.

– Мне достаточно посмотреть, если вы и впрямь так жаждете услышать мою оценку по этому… предмету. – Профессор усмехнулся.

– Хватит о моей заднице. – Сухо отрезала она. – Я здесь не для этого.

– Вы сами переключили на нее внимание, когда я говорил о знаниях. – Притворно вздохнул Снейп и покачал головой, словно не одобряя низменности ее поступка.

– Да, мы остановились на том, что вы мной восхищаетесь, а потом каким-то образом переключились на мою задницу.

– Вы так алчите похвалы, мисс Грейнджер… – Криво усмехнувшись, профессор вновь покачал головой. – Это у вас со всеми или только со мной?

– Вашу похвалу трудно заслужить, так что считайте, что я в шоке.

– Я так и подумал. – Он скучающим взглядом окинул ее напряженные плечи и лицо, после чего развернулся к ней спиной. – До свидания, мисс Грейнджер.

Она недоуменно моргнула.

– Что? Но время визита…

Металлическая дверь противно скрипнула, впуская в камеру охранника.

– На выход. – Заученным тоном бросил он.

Нахмурившись, Гермиона покосилась на него через плечо и вновь посмотрел на Снейпа.

– Мы еще не закончили.

– На сегодня закончили. – Бросил профессор, не оборачиваясь.

Злобно сощурившись, она развернулась на каблуках и покинула камеру.

*

Говорят, хочешь поменять мир – начни с себя. Гермиона всю жизнь только и делала, что меняла себя – изучала новое, самосовершенствовалась, и была чрезвычайно строга не только к окружающим, но и к самой себе. Она муштровала себя каждый день и каждый час своего существования, даже если окружающие этого и не замечали.

После слов Снейпа она на секунду, всего лишь на секунду позволила себе подумать о том, что это не было ее решением, и все пошло прахом. Гермиона уже не могла вытащить эту мысль у себя из головы. Что если она не хотела быть правильной? Что если она поверила в этот идеал, сделав его своим идолом, но он был навязан ей извне?

Эта мысль рушила все. Не только ее представление о себе, но и ее планы, мечты и даже вкусы. Впрочем, в последнем все же прослеживался свой плюс: она смогла, наконец, признаться себе в том, что ей не нравится красный. Ей всегда нравился синий. Родители говорили, что это мужской цвет. В Хогвартсе говорили, что это цвет другого факультета. После выпуска она купила большой и удобный темно-синий диван и поставила его в гостиной, мотивировав свое решение тем, что в магазине на него была скидка, и что это – выгодное вложение. Теперь она могла признаться себе в том, что чертов диван просто ей нравился. Это оказалось на удивлением приятным и удовлетворительным открытием.

Так или иначе, мир не хотел меняться, когда она меняла себя по канонам правильности. Но стоять на месте она не могла. Возможно, ей, надо было меняться как-то иначе? Возможно, она должна сделать что-то, на что старая Гермиона ни за что не решилась бы? Необязательно нарушать закон, но… что бы на ее месте сделал, скажем, выпускник Слизерина? Змееныши славились своим умением пользоваться информацией для извлечения выгоды.

Гермиона смотрела на выгоду исключительно в финансовом смысле. «Выгода» в контексте злокачественности была ей противна, как явление, и она не могла заставить себя поступить «выгодно» с кем-либо. Однако она хорошо понимала, что значит «использовать информацию в своих целях». В конце концов, она столько времени провела за книгами, а книги – это информация, которую ты используешь в своих целях. Оставалось понять, какую информацию она может обернуть себе на пользу так, чтобы это было… по-слизерински.

*

Гермиона Джин Грейнджер сияла, как начищенный Кубок школы. Бровь Снейпа нервно дернулась, предчувствуя беду, пока его мозг лихорадочно соображал, пытаясь понять, что же она задумала. Этот триумф в ее глазах и торжествующая улыбка не предвещали ничего хорошего. Возможно, она купила ему пушистые розовые тапочки? Синтетические, чтобы их точно не сгрызли крысы. Он не сможет отказаться от этого подарка, потому что лучше ходить в них, чем босиком… Да нет, бред какой-то. Наверняка тут что-то посерьезнее.

Снейп так задумался, что не расслышал ее лаконичной победоносной тирады, которую Гермиона использовала вместо приветствия. Вернее, ему показалось, что он не расслышал.

– Вы меня ч т о ? – Членораздельно переспросил бывший профессор.

– Я вас выпустила. – Лицо Гермионы сияло. – Я свидетельствовала перед Визенгамотом. Показала им воспоминание о том дне, когда вы затянули меня в свою свою память. Я уже поговорила с Римусом и с Гарри. Они помогут подтвердить часть воспоминаний. – Грейнджер кивнула – скорее самой себе, чем ему. – Теперь вас оправдают. Я это точно знаю.

– Вы с ума сошли? Кто дал вам право решать за меня? – Процедил Снейп знакомым ей ледяным тоном, который не предвещал ничего хорошего.

– Вы не виноваты, профессор. – Она покачала головой и оглядела камеру тоскливым взглядом. – Вам здесь не место. Если все пройдет по плану, то вы встретите Рождество на свободе. – Гермиона подарила ему улыбку из числа тех, которыми взрослые поддерживают детей. – Я обещаю.

– Сдались мне ваши обещания. – Фыркнул Снейп, сложив руки на груди. – Никуда я не пойду.

– Пока вы действительно никуда не пойдете. – Согласилась Гермиона. – Нужно дождаться официального пересмотра в суде. Но я поговорила с четырьмя юристами, и они уверены, что дело в шляпе.

Снейп поморщился.

– Где?

– В шляпе. Так говорят, когда исход очевидно положителен.

С губ Снейпа сорвался звук отвращения.

– Вы поступили крайне непорядочно, мисс Грейнджер.

– Я знаю. – Казалось, ее сияние скоро затмит блядское солнце. Впрочем, затмить британское солнце было не трудно. – Спасибо, сэр.

– За что? – Он вновь поморщился.

– За комплимент. Я добивалась именно этого.

– Моего комплимента? – Фыркнул Снейп.

– Нет, поступка, достойного слизеринца. – Гермиона так радовалась, что даже прикусила губу, словно боялась, что ее счастье прольется наружу через рот. – Я хотела поступить подло, но… остаться в рамках добра.

Профессор подарил ей взгляд, полный презрения.

– Вы отвратительны, мисс Грейнджер.

– Так вот как это ощущается… – Задумчиво протянула она. – Когда Слизерин ругают другие факультеты, вы чувствуете именно это… не так уж и плохо. – Гермиона вновь посмотрела на Снейпа с довольной улыбкой. – Я бы даже сказала, приятно… Хоть и непонятно, почему.

Он закатил глаза.

– Проваливайте, Грейнджер. Я не хочу вас видеть.

– И не увидите. – Равнодушно пожала плечами она. – Мне надо бежать, на работе завал. Римус, наконец, позволил мне чуть-чуть помогать ему по делам оборотней, потому что нужно успеть разгрести кучу всего до середины декабря. – Гермиона немного помолчала. – Так что в ближайшие пару недель мы с вами вряд ли увидимся, сэр.

– Какая трагедия. – Фыркнул Снейп, в очередной раз закатывая глаза.

Грейнджер не ответила, так что он еще немного помолчал, ожидая очередной тирады от нее, но услышал только противный скрип металлической двери, когда Гермиона покинула его камеру.

========== 7 ==========

– Блядское драклово дерьмо! – Выругалась Гермиона, швырнув в сугроб наскоро слепленный снежок и не обращая внимания на прохожих, которые тут же шарахнулись от нее.

Проклятый Визенгамот ушел на праздничные каникулы. Заседание по пересмотру дела Снейпа было назначено на январь следующего года. Профессору предстояло встретить Рождество в Азкабане. Гермиона чувствовала себя отвратительно – она ведь пообещала ему, что к этому моменту он будет свободен! Не то что бы он сам горел желанием выйти из тюрьмы – с того дня, как она оповестила его о том, что свидетельствовала в его защиту, Снейп вообще перестал подходить к решетке во время ее визитов. Как будто если он будет торчать в этом вонючем углу она оставит его в покое или вообще не заметит его присутствия. К слову о вонючих углах…

Это был очень странный и, наверное, глупый подарок, но она купила ему ароматизатор для автомобильного салона. Охрана Азкабана точно не придерется к этой штуковине – никакой магии, ничего острого и пожароопасного. Ароматизатор был рождественским – какая-то синтетическая смесь еловой свежести, имбирного пряника и апельсинов. По крайней мере, она купила самый дорогой из тех, что смогла найти.

Елку она ему точно не пронесет – Гермиона уже обсуждала этот вопрос с охранниками. Ничего крупногабаритного в камеру ставить было нельзя. Ничего живого тоже. Маленькая искусственная елочка могла стать исключением, но она казалась Гермионе оскорбительной – крохотный кусочек нормальности в этом жутком месте только подчеркнул бы обстоятельства, в которых оказался бывший профессор Зельеварения. К тому же, деревце бы все равно не дали украсить – елочные игрушки и гирлянды были в тюрьме под запретом.

Так что Гермиона остановилась на маленьком автомобильном ароматизаторе в форме елочки. Хотелось верить, что крысы его не съедят. Вспомнить о том, что существуют специальные ароматизаторы для дома, ее угораздило уже на пороге своей квартиры, когда она вставляла ключ в замок. Чертыхнувшись, Гермиона решила на это забить. В конце концов, Снейп может вообще не принять ее подарок. Охранники с удовольствием выкинут его. Так зачем стараться?

Она только-только села ужинать, как в окно постучалась хорошо знакомая ей полярная сова. Гермиона закатила глаза, открыла ставни и приготовилась читать километры претензий и аргументов в защиту брата от Джинни, но встретила лишь лаконичное:

«Жаль, что так получилось с Роном.

Надеюсь, это не повлияет на нашу дружбу.

P.S.

Мы с Гарри по тебе соскучились. Какие планы на Рождество?»

Облегченно вздохнув, Гермиона уже собиралась написать, что все в порядке, и планов на Рождество у нее нет, но… А как же Снейп? Она сможет оставить его одного, и не пожалеет об этом, сидя за праздничным столом вместе с Гарри и Джинни?

Встретить Рождество в Азкабане – довольно сомнительная перспектива, но ее планы все равно пошли низзлу под хвост, ведь она собиралась провести этот день с Роном. Теперь даже мысль об этом казалась ей смешной. Он каждый раз поднимал тост за «большую и крепкую семью», намекая, что речь идет не только о его семье, но и об их будущей семье тоже. Гермиона была солидарна с тостом за крепость уз, но вот большая семья…

Она даже в детстве не привыкла к обилию родственников в доме. Двое детей – это максимум, на который она была согласна в своих самых смелых и родовитых мечтах, и то потому, что не знала, кого ей хочется больше – сына или дочку. Родители… она скучала по ним и любила их, но понимала, что жить с ними или даже видеться каждые выходные – это не для нее. Рано или поздно она должна была упорхнуть из родительского гнезда и начать строить свою собственную жизнь. К тому же, большое количество людей в доме неизменно приводит к бардаку, потому что у каждого человека свои привычки и особенности, и чем больше народу пытается найти между собой компромисс, тем хаотичнее обстановка, а Гермиона стремилась к порядку.

Она вдруг с удивлением обнаружила, что Гермиона Грейнджер – одиночка. Странно, ей всегда казалось, что ее тяготит отсутствие большой и дружной тусовки, но… что если это было навязано окружающими? В Хогвартсе она привыкла видеть компании друзей с разных факультетов и чувствовала себя немного ущербной, потому что с ней никто толком не общался, кроме Гарри и Рона. С Джинни они сплотились на волне ее отношений с Гарри, а до этого были просто знакомыми.

Порой Гермиона мечтала, что у нее будет много-много умных друзей, похожих на нее, и им всегда будет, о чем поговорить, но… что если на самом деле это не было ей нужно? Может, и правда достаточно иметь всего пару близких людей, и вовсе не обязательно, чтобы они были такими же книжными червями, как и она? Может, достаточно того, что тебя просто любят и принимают, не пытаясь навязать то, что тебе несвойственно?

Если подумать, Гарри и Джинни никогда не пытались заставить ее идти наперекор своим принципам. Конечно, они не всегда понимали ее, но и насаждением своих идеалов не занимались. И они никогда не стремились оккупировать все ее свободное время. Пожалуй, это и правда неплохая компания на Рождество, но… со Снейпом-то что делать?

Вздохнув, Гермиона ответила друзьям, что с удовольствием заскочит к ним двадцать пятого вечером. В конце концов, вряд ли она надолго задержится в Азкабане. Наложив на сову Дезиллюминационные чары, чтобы птицу не увидели местные маглы, бывшая староста Гриффиндора проводила ее взглядом сквозь запотевшее кухонное окно. Декабрь в этом году выдался холодным.

*

– Как мило. – Равнодушно бросил Снейп, когда Гермиона просунула ему сквозь решетку ароматизатор в форме елочки.

Разумеется, профессор не знал, что лежит в маленькой зеленой коробочке, перевязанной красной лентой, но он и не пытался рассмотреть свой подарок. Снейп по-прежнему демонстративно сидел в углу своей камеры.

Гермиона вздохнула.

– У меня рука скоро отвалится. Возьмите.

– У вас слабые руки, мисс Грейнджер. Вы держите эту коробочку чуть дольше минуты.

– Не заставляйте меня кидать ее в вас.

– Вас никто не заставляет.

Она закрыла глаза и мысленно сосчитала до пяти.

– Сэр, это подарок. Сегодня Рождество.

– О, я заметил. – Усмехнулся он, держа руки полочкой на коленях, подтянутых к груди. – По засохшему имбирному печенью, которое прилагалось к моему завтраку.

– Вы не любите имбирь? – Поджала губы Гермиона.

– Спокойно к нему отношусь.

Она с облегчением выдохнула. По крайней мере, яркий запах имбиря от ароматизатора не будет ему противен.

– Сэр, возьмите. – Настойчиво попросила бывшая староста Гриффиндора. –Это от всего сердца.

– Как трогательно. Что там? Теплые носки? – В привычной издевательской манере поинтересовался Снейп.

Она закусила губу. Черт. Носки. Это ведь действительно мог быть отличный подарок! Банальный, но в данной ситуации – очень практичный.

– Нет. Но все равно возьмите.

Профессор вздохнул.

– Соплохвост с вами. Кидайте.

Гермиона нахмурилась.

– Кидать? Вы что, не можете встать? Вам плохо?

– Грейнджер… – Раздраженно прикрыл глаза Снейп. – У меня тут насижено. Тепло. Если я встану, место очень быстро станет холодным.

Гермиона снова мысленно отругала себя за то, что не выбрала носки. Она торопливо прицелилась и швырнула коробочку, попав Снейпу в плечо вместо протянутых ладоней. Как только искомый предмет оказался в руках адресата, Самоисчезающая подарочная бумага тут же растаяла, оставив в ладонях профессора миниатюрную зеленую елочку с рисунком из перекрестных гирлянд и праздничных шариков.

– И куда мне это повесить? – Как можно сдержаннее поинтересовался профессор, размышляя о том, что заставило Грейнджер выбрать ему такой странный подарок.

– О, его необязательно куда-то вешать. – Пальцы Гермионы взволнованно обхватили прутья решетки. Она даже встала на цыпочки. Ей почему-то не терпелось узнать, понравился ли Снейпу дурацкий синтетический запах от этой елочки. – Можно просто положить туда, где вы хотите, чтобы… приятно пахло.

– Вот как. – Сарказм, наконец, просочился в его голосе. – В таком случае, я положу его рядом с унитазом.

Гермиона помрачнела.

– Сэр?

– Там пахнет хуже всего. – Пожал плечами профессор.

Раздраженно зарычав, она закатила глаза.

– Ладно, как знаете. В конце концов, это ваш подарок… – Гермиона проследила взглядом за Снейпом, который поплотнее укутал свои тощие лодыжки подолом старой мантии. – Вам холодно?

– Надеюсь, это риторический вопрос? – Буркнул профессор, пряча ладони подмышками. Ароматизатор он оставил на каменном полу.

Гермиона закусила губу.

– Простите, я не подумала. Мне хотелось создать праздничное настроение… Я должна была в первую очередь подумать о ваших удобствах.

– Вы и так о них думаете. – Равнодушно бросил он.

– Значит, вам понравился мой подарок?

Снейп вновь пожал плечами. Тощий, оборванный, нахохлившийся в углу… Профессор походил на потрепанную птицу.

– Он странный, но не отвратительный.

Гермиона улыбнулась.

– Как и вы.

Снейп поморщился.

– Сомнительный комплимент…

– Это не комплимент. – Покачала головой она. – Это правда. Счастливого Рождества, профессор.

– Счастливого Рождества, мисс Грейнджер.

Прежде, чем Гермиона развернулась к двери, она успела заметить, как Снейп подобрал с пола ароматизатор, поднес его к своему крючковатому носу и принюхался.

*

– …она хватает маму за уши, а Тонкс меняет их форму и… вы бы видели ее лицо. – Люпин со смехом пригубил свой глинтвейн. – Она так удивляется каждый раз. Секунду назад у мамы были обычные уши, а теперь кошачьи.

Гермиона не удивилась, застав Римуса в гостях у Поттеров. После смерти Сириуса Люпин фактически заменил Гарри крестного. Это был довольно приятный сюрприз, ведь помимо разговоров о новорожденной дочери с Римусом можно было обсудить дела. Работы навалилось столько, что половину каникул им все равно придется разгребать завалы о клевете и необоснованных обвинениях в адрес оборотней. Вероятно, аврал случился из-за недавнего полнолуния.

Присутствующие тактично избегали разговоров о Роне, и она была благодарна им за это. Джинни лишь вскользь упомянула, что поздравила домашних еще в сочельник. Миссис Уизли, разумеется, не хотела, чтобы дочь отмечала Рождество за пределами Норы, но Джинни удалось отвертеться, пообещав, что день рождения она непременно встретит со всей своей семьей.

Гермиона мысленно сделала себе пометку, что на одиннадцатое августа ей понадобятся какие-нибудь срочные дела, которые не требуют отлагательств. Она так задумалась над этим, что пропустила мимо ушей вопрос Римуса, который он задал приглушенным голосом, когда они оказались на кухне вдвоем.

– Так как идут дела со Снейпом?

– О… – Гермиона немного нахмурилась. – Ну, ты же знаешь, Визенгамот назначил заседание на январь, так что…

– Я имею в виду, у тебя с ним. Вы нормально общаетесь?

– Он по-прежнему сидит в углу. – Она пожала плечами и ополоснула кружку под струей воды в раковине, по привычке занимаясь мытьем посуды без магии. – Дуется на меня за то, что я его освободила.

– Полагаю, ему не по душе, что ты решила так круто повернуть его судьбу. – Римус протянул ей кухонное полотенце, чтобы вытереть чашку.

Гермиона покачала головой.

– Такое чувство, что он делает это из вредности.

– Очень может быть. – Улыбнулся Люпин. – Он так долго был под контролем обстоятельств, что теперь, когда ты пытаешься взять его жизнь в свои руки, он упрямится невзирая на то, что ты искренне желаешь ему добра.

– Я не представляю, как он будет жить на свободе, если честно. – Поджав губы, Гермиона уставилась в стену невидящим взглядом. – Кажется, он так и будет сидеть где-нибудь в углу, размышляя о том, что должен был умереть, но его заставили жить…

– Снейп – человек практичный. – мягко возразил Римус. – Сейчас он ограничен в своих возможностях. Но, думаю, если его жизнь кардинально изменится, он сам тоже перестанет вести себя, как маленький обиженный ребенок.

Гермиона фыркнула и покачала головой.

– Знаешь, как-то промелькнуло у нас в разговорах нечто подобное… – Поджав губы, она сощурилась, глядя в потолок и припоминая. – Что-то вроде «мое поведение изменится, когда изменится моя судьба». По крайней мере, он согласился, что это так.

– Ну вот, видишь. – Улыбнулся Люпин, помогая ей вытирать другие чашки после мытья. – Ты была у него сегодня?

– Ну разумеется. – Пожала плечами Гермиона. – Даже подарок ему вручила. Хотя, наверное, правильнее будет сказать «всучила»…

– Ого. Что это было?

– Ароматизатор для воздуха. – Она наморщила нос. – Глупо, знаю, но…

– Но практично. – Подсказал Римус, принимая у нее третью чашку.

– Практичнее было бы подарить ему теплые носки. – Покачала головой Гермиона. – Или новые тапочки. Я так замоталась, что это даже не пришло мне в голову…

– Я так сильно тебя нагружаю? – Нахмурился Люпин. – Мне не стоило, ты ведь стажер…

– Нет-нет, я просто забегалась. – Она вернула посуду в шкаф. – Столько всего приключилось за последние месяцы…

Римус тактично промолчал, за что Гермиона была ему благодарна. Никто из присутствующих не поднимал тему ее внеплановой беременности, хотя все знали, что она выпила Абортирующее зелье.

– Эй, народ! – Послышался голос Гарри из гостиной. – Мы собираемся смотреть «Один дома». Вы идете?

Гермиона с улыбкой покачала головой. Гарри, как и она, вырос в мире без магии, а потому в доме у Поттеров тоже был телевизор и типично магловские традиции. Почему-то мысль об этом заставила ее немного расслабиться и с каким-то особым удовольствием посмотреть на елку в гостиной, увитую тихо мерцающими гирляндами.

– Счастливого Рождества. – Прошептала она так тихо, что ее никто не услышал.

– Герм, садись быстрее, уже начинается!

– Гарри, мы с тобой этот фильм наизусть знаем…

– Ну и что! Это традиция. Давай же, садись!

Гермиона закатила глаза и опустилась на диван рядом с Джинни. Она, безусловно, знала этот фильм наизусть, но никому никогда не рассказывала, что ей было безумно жаль двух растяп-грабителей, которые пытались обнести дом МакКалистеров.

*

Даже странно, что в этот раз она не опоздала в зал суда. Впрочем, и само заседание тоже было странным – на все про все ушло меньше получаса. Гермионе казалось, что она спит – настолько легко и удачно все складывалось, настолько органично и естественно прозвучало это «оправдан» и стук молотка следом. Невозможно было поверить, что она столько времени и нервов потратила на то, что разрешилось так быстро и так просто.

– Вы свободны под ответственность своего опекуна. – Продолжал Фликс, перекладывая бумаги. – Но это не значит, что вы можете делать, что хотите. Вам запрещено пользоваться магией и трансгрессировать. – Судья смерил профессора строгим взглядом поверх стекол своих очков. – И не надейтесь на Орден Мерлина хоть какой-то степени.

– Какая трагедия. – Закатил глаза Снейп.

В этот раз он не сидел на стуле, а просто стоял перед судьей. На нем даже была вполне обычная рубашка, брюки и ботинки – очевидно, Визенгамот побрезговал наблюдать его в тюремной робе. Несмотря на щетину и изможденный вид, сейчас Снейп действительно походил на того самого профессора, которого Гермиона привыкла видеть в Хогвартсе.

– Не дерзите. – Спокойно осадил его Фликс. – За оскорбление в адрес суда предусмотрены отдельные санкции…

– И в мыслях не было, ваша честь. – Расплылся в улыбке профессор.

Фликс подарил ему скептичный взгляд и вернулся к бумагам.

– Итак, мисс Грейнджер…

– Да, ваша честь. – В этот раз Гермиона тоже стояла внизу, словно и ее деяния рассматривал Визенгамот.

– Вы ручаетесь за него? – Уточнил судья, даже не глядя на нее.

– Да. – Она вскинула подбородок. – Я ручаюсь за него.

Окинув ее снисходительным взглядом, Фликс сделал какую-то пометку в документе.

– Хорошо. Можете его забирать.

– Забирать? – Нахмурилась Гермиона. – Разве он не свободен?

– Свободен. – Судья что-то строчил в бумагах. – Под вашу ответственность, юная леди. Вы и забирайте.

– Прошу прощения? – Медленно моргнула она.

Вздохнув, судья оторвался от писанины и подарил ей выразительный взгляд.

– Мисс Грейнджер, вы поручились за мистера Снейпа. Он теперь под вашей ответственностью. Ему запрещено автономное перемещение. Ближайшие шесть месяцев он должен находиться под вашим контролем, после чего суд изучит предоставленные вами отчеты, опросит мистера Снейпа и сделает вывод о пересмотре его права на автономное существование в волшебном мире.

Гермиона закрыла глаза и мысленно обложила себя матом.

– Мисс Грейнджер, вы меня поняли?

– Да, сэр. Я поняла.

Она посмотрела на своего бывшего профессора, которого, казалось, вся эта ситуация забавляла и почему-то совершенно не удивляла. Неужели он знал, что так получится?

– Как часто вам нужны от меня отчеты? – Сухо спросила Гермиона, посмотрев на судью.

– Раз в две недели. – Равнодушно бросил Фликс. – Все стандартно, мисс Грейнджер.

– Я должна что-то подписать прямо сейчас?

– Безусловно. – Судья взмахнул палочкой и отправил ей лист пергамента с пером. – Под вашу ответственность, мисс. – Он переплел пальцы и снисходительно улыбнулся.

Закатив глаза, Гермиона прочитала документ, согласно которому она назначалась полноценным опекуном временно магически недееспособного Северуса Снейпа, и поставила свою подпись на этой бумаге с чувством, что делает это под своим смертным приговором.

– Можете идти. – Улыбнулся судья, как только документ уплыл обратно к нему.

– Спасибо, сэр. – Кисло улыбнулась Гермиона.

– Помните, что мистеру Снейпу запрещено использовать не только волшебную палочку, но и невербальную магию, мисс Грейнджер. Самостоятельно трансгрессировать ему тоже запрещено.

Раздраженно вздохнув, Гермиона стиснула жилистое запястье Снейпа и приготовилась к уже привычной, но все такой же мерзкой тошниловке, которой сопровождалась трансгрессия. Грейнджер невольно покосилась на бывшего заключенного. Странно. Они так часто виделись в последние месяцы, но она только сейчас поняла, что он совсем не высокий – абсолютно среднего роста, буквально на пару дюймов повыше нее. Рон был выше на целую голову – они с Гарри здорово вымахали в последние несколько лет. Забавно, наверное, будет смотреться Снейп рядом с ними сейчас. Они наверняка все так же скукожатся под его уничтожающим взглядом.

Впрочем, сейчас Поттер скукожился скорее от сочувствия. Они с Римусом и Джинни сидели наверху и смотрели на нее с некоторым состраданием. Гермиона уже слышала, как они уверяют ее, что «что-нибудь придумают» и прочее в этом духе. Но факт оставался фактом – ей придется забрать к себе птичку, которую она спасла. Ответственность за тех, кого мы приручили, и все такое. Хотя едва ли можно было приручить Северуса Снейпа. Так или иначе, Гермиона надеялась, что этот внезапный поворот событий не выйдет ей боком.

Комментарий к 7

Ого, какой неожиданный поворот событий, какая интрига… (на самом деле нет)

========== 8 ==========

– А что мне было с ним делать? – Гневно зашипела Гермиона. – Его банковский счет закрыт, имущество конфисковано, палочка тоже… Он же пожизненно осужденный! Никто не думал, что он выйдет на свободу…

– Сняла бы ему комнату в мотеле. – Джинни с опаской покосилась на своего бывшего профессора. – Зачем к себе-то домой тащить?

Юная миссис Поттер трансгрессировала вслед за Гермионой и своим бывшим профессором, чтобы обсудить неожиданный инцидент с опекой. Гарри и Римус остались в Министерстве, надеясь договориться с судьей и выяснить, нельзя ли как-то повлиять на условия присмотра за Снейпом.

– Я не могу! Я несу за него ответственность! Мне нельзя оставлять его без присмотра дольше, чем на четыре часа. – Гермиона поджала губы и немного помолчала. – Более того, я должна помочь ему адаптироваться в обществе… Думаю, я напишу профессору Макгонагалл. Может, она согласится забрать его в Хогвартс, если Попечительский совет и Министерство позволят ему вернуться к преподаванию…

– Сильно сомневаюсь. – Покачала головой Джинни. – Он же осужденный преступник! Убийца прежнего директора…

– Это был приказ Дамблдора! – Раздраженно парировала Гермиона. – Уверена, что профессор Макгонагалл не держит на него зла. Вот только пока ему все равно придется пожить здесь…

– А если он попытается… – Джинни поджала губы и потупилась в пол.

Гермиона вздернула бровь.

– Что?

– Ну…

– Да что?

– Вдруг он попытается, ну… приставать к тебе?

– Я тебя умоляю… – Фыркнула Гермиона, закатывая глаза.

– А что? – Джинни на всякий случай покосилась через плечо в гостиную, где Снейп с любопытством изучал содержимое книжного шкафа. – Он, может, и наш бывший профессор, но у него в штанах такой же член, как и у остальных мужиков!

– Члены у всех мужиков разные, это во-первых, а во-вторых, с какой стати ему ко мне приставать? – Гермиона встала из-за стола и направилась к холодильнику.

– Он уже воспользовался твоим гостеприимством! – Гневно зашипела Джинни. – Почему бы ему теперь не злоупотребить им?

– Даже слышать этого не хочу. – Грейнджер плеснула в прозрачный стакан апельсиновый сок и выразительно посмотрела на подругу. – Вот зачем ему злоупотреблять моим гостеприимством, Джин? Нормальный человек был бы за него благодарен…

– Он не нормальный человек, Герм. Он бывший Пожиратель!

– Опять двадцать пять… – Закатила глаза Гермиона, возвращая пакет сока на дверцу холодильника и закрывая ее бедром. – Снейп работал на Орден Феникса. Он был двойным агентом. Как раз поэтому он сейчас в моей квартире, а не в Азкабане.

– Тем более! Как ты можешь доверять ему после этого? – Джинни поморщилась и заговорила еще тише. – Он водил за нос самого Темного Лорда!

– Действительно. – Гермиона глотнула сока и нахмурилась. – Наверное, трудно водить за нос того, у кого его нет…

– Тебе лишь бы шутки шутить! – Джинни встала из-за стола. – Не говори потом, что я тебя не предупреждала!

– Окей, ты меня предупреждала. – Пожала плечами Грейнджер.

Джинни закатила глаза.

– Как знаешь. Но если он что-нибудь выкинет… – Она сощурилась и покачала головой. – Я превращу его в летучую мышь без права на обратный переход.

– Как оригинально. – Вскинула брови бывшая староста Гриффиндора и глотнула сока.

– Ты столько времени с ним проторчала, что уже начала сама походить на него.

– Сомнительный комплимент. – Хмыкнула Гермиона и невольно улыбнулась – кажется, она и правда цитировала Снейпа, но мысль об этом почему-то не показалась ей обидной.

Проводив Джинни, она некоторое время стояла в коридоре и смотрела на дверь. На что она подписалась? Из-за Снейпа даже ее рабочий распорядок будет нарушен! Придется обедать дома, потому что в противном случае сигнальные чары, наложенные на профессора, оповестят Министерство о том, что она оставила его без присмотра дольше, чем на четыре часа. Да и черт с ним, с обедом – ей же придется оставлять его в собственной квартире одного!

Нужно найти ему какое-нибудь занятие. В документе ничего не говорилось о зельях и контакте с волшебными ингредиентами – может, он вернется к варке снадобий и начнет зарабатывать на этом? Она даже поможет ему сбывать зелья, если с этим возникнут проблемы. Да, звучит неплохо. Нужно сказать ему об этом.

– И что вы теперь собираетесь делать, сэр? – Поинтересовалась Гермиона, скрестив руки на груди и привалившись к дверному косяку, разделявшему ее скромное жилище на кухню и гостиную.

Снейп стоял у лаконичного белого шкафа для книг и без особого интереса листал какой-то магловский журнал. Иногда Гермиона брала что-нибудь из периодики в круглосуточном магазинчике в доме напротив, когда ей хотелось отдохнуть от свистопляски в волшебном мире и погрузиться в обычную жизнь Лондона, которая, к счастью или к сожалению, практически никак ее не касалась. Очевидно, журналы показались профессору интересными, ведь магловская жизнь была ему теперь доступнее магической. Ну, или он просто никогда не видел магловские журналы.

– Дождаться, пока вы уснете, а потом наброситься на вас и изнасиловать. – Скучающим тоном ответил Снейп, переворачивая страницу. – Ну, или просто сбежать. Еще не решил. – Он посмотрел на Гермиону и криво ухмыльнулся. – Возможно, объединю эти два варианта.

Она закатила глаза.

– Очень смешно.

– На самом деле, нет. – Снейп продолжал листать журнал. – Вас не смущает мое соседство? Разве вы не боитесь, что я попытаюсь к вам приставать? – Он усмехнулся и бросил на нее косой взгляд.

Гермиона выдохнула с отвращением, отводя взгляд в сторону. Разумеется, он слышал их разговор с Джинни… Как унизительно!

– Нет, не боюсь. – Спокойно возразила она, посмотрев на него в упор.

– Напрасно. У меня ведь в штанах такой же член, как и у остальных мужиков.

Гермиона цокнула языком и закатила глаза.

– Хватит, ладно? Мне жаль, что вы это слышали. Чего еще вы от меня хотите?

Снейп пожал плечами.

– Не знаю, может, я хочу злоупотребить вашим гостеприимством?

Она хмыкнула и покачала головой.

– Вы уже им злоупотребляете. Я, вообще-то, не планировала организовывать вам вписку.

– Прошу прощения? – Профессор, наконец, оторвался от журнала.

– Вписывать вас у себя. В своей квартире. – Гермиона окинула взглядом гостиную. – Мало того, что здесь тесно жить вдвоем, так еще и мы с вами друг друга плохо знаем… В бытовом смысле, по крайней мере. Вот вы сова или жаворонок?

– Вы спрашиваете это у человека, который провел несколько месяцев в Азкабане, где в принципе трудно понять, какое время суток за окном.

– А. Точно. Извините.

– Не извиняйтесь, мисс Грейнджер. Лучше предоставьте мне полотенце и постельное белье. – Он закрыл журнал и вернул его на полку. – Я чертовски притомился и хотел бы поспать… На диване, разумеется. На вашу постель я не претендую, что бы там ни навоображала себе мисс Уизли.

– Миссис. И она Поттер. – С улыбкой поправила Гермиона. – Хорошо, сэр. Вы… вы голодны? – Осторожно спросила она, потому что вопрос был риторическим. Разумеется, он хотел есть. Его вывезли из тюрьмы еще до обеда и он несколько часов ждал заседания по пересмотру своего дела.

– Ужин был бы кстати. – Тактично согласился профессор, но Гермиона успела заметить, как он нетерпеливо сглотнул.

– Тогда я чего-нибудь приготовлю, а вы пока идите в душ. – Улыбнулась она. – Нет! Подождите! – Вскрикнула Гермиона и рванула в ванную, чтобы опередить его. – Подождите, я сейчас…

Быстро наколдовав ему дубликат зубной щетки и бритвы, она с остервенением сорвала с сушилки свое белье и прижала его к груди разноцветным комом, после чего, гордо задрав нос, вернулась в гостиную.

– Можете идти.

Снейп старательно вторил ее серьезной мине, потому что из вороха непонятных тряпок в руках Грейнджер явственно торчала темно-красная чашечка поролонового бюстгальтера с декоративной нашивкой из черного кружева.

Кивнув, профессор направился в ванную, но замер в дверях.

– Мисс Грейнджер…

– Да? – Гермиона резко обернулась, случайно уронив на пол белые хлопковые трусики и, тут же покраснев, подобрала их.

– Мне не во что переодеться… – Снейп невольно проследил за ней взглядом, но тут же натянул на лицо вежливую улыбку. – Вы не могли бы дать мне что-нибудь, чтобы я…

– Черт… – Гермиона тут же потеряла интерес к попыткам скрыть ворох своего свежевыстиранного нижнего белья и свалила все кучей на диван. – Простите, я… – Она закусила губу, зарывшись пальцами в волосы. – Я не подумала, что вам надо будет переодеться… Черт! – Лихорадочно облизав губы, она бросилась в спальню.

Снейп терпеливо ждал ее, борясь с искушением поближе рассмотреть ворох нижнего белья на диване. Впрочем, красно-черный лифчик, судя по всему, был самым дорогим и вычурным элементом незамысловатого арсенала мисс Грейнджер.

Она вернулась довольно быстро – с другим ворохом тряпок в руках.

– Вот. – Гермиона свалила и эту ношу на диван. – Я покупала это для Рона, но он так ни разу и не надел ее… – Она встряхнула свинцово-серую рубашку и протянула ее профессору. – Здесь также несколько футболок, белье и пара штанов, но я не уверена, что они вам подойдут… Есть еще пижама, но… – Она поджала губы и виновато посмотрела на Снейпа. – Я не уверена, что вы захотите разгуливать у меня дома в таком виде… Если что – ничего из этого Рон не носил. И вот полотенце, оно тоже чистое.

– Благодарю. – Возможно, ей показалось, но Снейп ответил без сарказма и просто забрал все, что она принесла, с собой.

Как только дверь ванной захлопнулась и зашумела вода, Гермиона поняла, что в числе прочего вручила профессору и свои старые красные тапочки, забыв подогнать их по размеру, и уже собиралась постучаться, чтобы… Чтобы что? Не подойдут – не станет надевать, делов-то.

Раздраженно вздохнув, она пошла переодеться в домашние джинсы и футболку, после чего вернулась в гостиную и быстро убрала все вещи с дивана, оставив на нем стопку комплекта постельного белья и запасную подушку, которую несколько раз перекладывала, пытаясь понять, где лучше устроить изголовье, но в конце концов пришла к выводу, что Снейп и сам с этим разберется.

Живоглот, который с момента прибытия профессора куда-то спрятался, теперь вертелся у ее ног и возбужденно мурчал, словно не одобрял внезапного гостя и пытался мягко уговорить хозяйку спровадить его.

– Знаю, Глотик, знаю… – Гермиона заткнула край простыни в стык между спинкой и сиденьем дивана, решив все-таки постелить белье самостоятельно. – Я тоже от этого не в восторге, но что делать… С Роном же ты смирился…

Живоглот громко мявкнул и убежал в спальню, задрав хвост трубой. В следующую секунду дверь ванной распахнулась и оттуда вышел Снейп. В серой рубашке и темно-красных пижамных штанах он смотрелся немного нелепо, но, очевидно, по привычке выбрал самые темные цвета из тех, что ему предоставили. Гермиона опустила глаза на пушистые красные тапочки, из которых торчали пятки профессора.

– Вы быстро. – Удивилась она – скорее тапочкам, чем скорости принятия водных процедур. – Я еще даже не бралась за приготовление ужина… Может, лучше заказать что-нибудь?

Снейп недоуменно поморщился.

– Заказать?

– Маглы часто пользуются доставкой горячей еды. Через полчаса у нас уже все будет на столе. – Она неуверенно обняла себя за плечи. – Это быстрее, чем готовить самостоятельно.

Профессор вскинул бровь.

– Мисс Грейнджер, за полчаса с помощью магии можно даже ростбиф приготовить.

– Я не пользуюсь магией при готовке. – Пожала плечами Гермиона. – Мне больше нравится все делать руками. Рон постоянно удивлялся, как я не устаю чистить картошку, например, а я просто болтаю с ним в процессе или мельком смотрю телевизор, пока…

– Мисс Грейнджер, давайте уже закажем что-нибудь. – Кисло улыбнулся Снейп.

– Верно. – Согласилась она, но не тронулась с места, продолжая пялиться на него.

Это было очень странно. Снейп в одежде, которую она покупала для Рона, в ее квартире… Теперь, когда он побрился, это был тот самый профессор Зельеварения, который из года в год третировал Гриффиндор в своем классе. И вот теперь он стоит у нее в гостиной, в ее пушистых красных тапочках и просит побыстрее заказать еду. Кто мог подумать, что все так сложится?

– Мисс Грейнджер? – Снейп приподнял брови, изучая ее лицо. – Вы отправляете заказ телепатически?

– Нет. – Она тряхнула головой. – Нет, простите… Просто мне очень странно видеть вас у себя дома. Ведь вы мой учитель…

– Я уже давно не ваш учитель.

– Я знаю, просто… – Гермиона вздохнула, прикрыв глаза на секунду. – Все это очень странно. Вы здесь, в домашней одежде… Полудомашней. – Поправилась она, взглянув на рубашку. – Мне просто сложно уместить это в своей голове…

– Неудивительно. У вас там столько всего напихано, что для такой простой истины трудно подобрать местечко.

– Опять вы издеваетесь. – Поморщилась она. – Совсем как в школе…

Снейп закатил глаза.

– Мисс Грейнджер, мы не в школе.

– А вы все такой же. – Парировала Гермиона, скрестив руки на груди. – Мне все время кажется, что вы на любую мою реплику рявкнете: «Двадцать очков с Гриффиндора! Немедленно драить котлы!».

– Мерлина ради, Грейнджер… – Снейп вздохнул и покачал головой. – Вам будет проще смириться с нашим вынужденным соседством, если вы перестанете относиться ко мне, как к преподавателю.

– Я… – Гермиона сглотнула. – Я не могу, сэр… Я не могу воспринимать вас иначе! Простите. – Чуть тише добавила она.

– Это вы простите. – Хмыкнул Снейп. – Могу только представить, какое впечатление обо мне у вас сложилось, раз вы не можете…

– Я очень вас уважаю! – Она почти выкрикнула это и нахмурилась, внимательно изучая его лицо. – Я просто не могу иначе.

Снейп немного помолчал, потом вздохнул и опустился на диван.

– Что ж, думаю, в таком случае, нам обоим придется с этим смириться. – Он усмехнулся и откинулся на спинку. – Так вы закажете что-нибудь или мне посягнуть на ваши запасы?

– А вы умеете готовить? – Гермиона насмешливо вскинула брови.

– Я зельевар, мисс Грейнджер. – Спокойно моргнул Снейп, раскинув руки по спинке дивана. – Кулинария не сложнее варки зелий. Удивлен, что для вас это не так.

– С чего вы взяли? – Презрительно фыркнула она.

– Вы очень быстро отмахнулись от идеи приготовить что-либо самостоятельно.

Гермиона небрежно пожала плечами

– Может, я не считаю, что вы этого достойны.

Снейп вскинул брови.

– Я – гость в вашем доме, мисс Грейнджер. Вы плохо знакомы с этикетом?

– Вы на полгода гость в моем доме. – Раздраженно парировала она. – Что мне теперь, превратиться в вашу персональную кухарку на ближайшие шесть месяцев?

– Я отвечу на этот вопрос после того, как попробую вашу стряпню.

– Это был риторический вопрос. – Закатила глаза Гермиона и еще раз оглядела Снейпа, выискивая, куда бы побольнее его ужалить. Откуда ему было знать, что она всегда сомневалась в своих кулинарных способностях и жутко комплексовала по этому поводу? – Мои тапочки вам явно малы. – Не без сарказма заметила она. – Как жаль, что мне лень их трансфигурировать…

– Не страшно, я потерплю до тех пор, пока вы не перестанете лениться. – Холодно улыбнулся Снейп.

– Боюсь, у вас слишком большие ноги. – Притворно вздохнула Гермиона. – Штаны-то хоть не жмут?

Снейп снисходительно поморщился.

– Мерлин, Грейнджер… Может, вы еще и про мой нос что-нибудь ляпните?

Гермиона пожала плечами.

– Зачем? Вполне достаточно того, что я уже сказала. – Она невольно покосилась на профессорские ноги в пушистых красных тапочках. – Или у вас т а м такое «богатство», что нужно непременно упомянуть все пресловутые признаки?

Снейп хмыкнул и покачал головой.

– Знаете, мне всегда казалось лицемерием это бесконечное стремление женщин к, как вы выразились, «богатству» в мужских штанах. Как минимум потому, что ни одна женщина, которой посчастливилось столкнуться с по-настоящему внушительными размерами в реальности, не была довольна этим опытом.

Гермиона вскинула брови и окинула профессора презрительным взглядом. Она, разумеется, не верила в параллель между длиной стопы и члена, да и ее тапки были малы профессору всего-то размера на три, и все же он имел наглость заявлять такое… безосновательно ли?

– Вот уж не думала, что вы станете этим хвастаться. – Наконец, выдала она.

– Кто сказал, что я хвастаюсь? Тут плакать надо, мисс Грейнджер.

– Простите, у меня все платки в стирке. – Огрызнулась Гермиона. – Я надеялась, что от вас-то я не услышу такой вульгарной бравады…

Снейп раздраженно вздохнул.

– С чего вы вообще взяли, что речь идет обо мне?

– Не о вас? А о ком же? – По ее тону было ясно, что она не слишком-то ему верит.

Профессор склонил голову на бок, внимательно изучая ее лицо.

– А вам бы хотелось, чтобы речь шла обо мне?

Гермиона фыркнула.

– Только для подтверждения факта этой глупой бравады, которая мигом сотрет остатки моего уважения к вашей персоне.

– Моей персоне, мисс Грейнджер, довелось пережить десятки оргий при Темном Лорде. – Спокойно моргнул Снейп.

Гермиона брезгливо поморщилась.

– Теперь вы еще и этим хвастаетесь? А как насчет списка дам, которые вам отказали по причине чересчур «богатого» достоинства? Или их было так много, что всех и не упомнить?

– На этих мероприятиях. – Невозмутимо продолжал Снейп. – Участники не особо-то стремились к уединению. Так что я повидал изрядное количество гениталий. Как мужских, так и женских. И, поверьте, неудачного секса я тоже повидал в огромных количествах.

Гермиона сглотнула и нервным жестом обняла себя за плечи.

– Вы говорите об изнасилованиях?

– В числе прочего. – Снейп посмотрел на нее в упор и холодно улыбнулся. – Иногда, представьте себе, обладатель «богатства» находил отказ оскорбительным.

– А как насчет вас? – Сухо спросила она, скрестив руки на груди.

– А что насчет меня? – Вскинул брови Снейп.

– Вы в этом участвовали?

– Я участвовал в оргиях, мисс Грейнджер, как и полагается слуге Темного Лорда. Разумеется, далеко не всегда из-под палки. Трудно сохранять тонус на работе, когда не получаешь от нее никакого удовольствия… Однако рушить веселье остальным я не имел права. По крайней мере, не так часто, как в этом возникала необходимость. – Снейп отвернулся. Его длинные пальцы нервным жестом разгладили обивку дивана. – Один в поле не воин, мисс Грейнджер. Я не мог вступаться за всех, кто нуждался в моей помощи, и оставаться при этом в рядах приближенных Темного Лорда.

– Вы э т и м себя успокаиваете? – Сощурилась Гермиона.

– Нет, мисс Грейнджер. – Он вновь посмотрел на нее в упор. – Я успокаиваю себя тем, что ни одна из этих несчастных не дожила до утра.

Волна мурашек заставила ее невольно вжать голову в плечи.

– А как же Беллатриса? – Дрогнувшим голосом спросила она. – Ей ведь тоже приходилось участвовать…

– «Приходилось». – С усмешкой выплюнул Снейп. – О, она всегда была в первых рядах желающих… Зачастую даже инициатором очередного «мероприятия»… Признаюсь, ее аппетиты смущали всех. Она, кстати, тоже плохо переносила отказы… К счастью, я быстро узнал, что если кончить раньше нее, то можно отделаться Круциатусом, а в следующий раз она выберет уже кого-то другого.

С губ Гермионы на выдохе сорвался звук отвращения. Она тут же прикрыла рот рукой и поспешно отвернулась, как будто не хотела выдавать своего реального отношения к… к чему? К сексуальным аппетитам покойной мадам Лестрейндж? К тому факту, что Снейп трахал ее на глазах у целой толпы других Пожирателей? Или просто сама тема оргий была настолько неловкой для нее?

– Так или иначе, Белла никогда не выбирала себе партнера с неподходящим агрегатом. – Продолжил профессор, решив, что Грейнджер сама оборвет его, если эта тема встанет ей поперек горла. – А те, у кого он был таковым, никогда не выбирали ее. На самом деле, я даже не могу вспомнить, чтобы хоть кто-то, находясь в здравом уме и памяти, выбирал ее… Она всегда выбирала сама. Иногда ей хотелось поиграть в стеснительную девочку, и тогда на помощь приходил Империус. – Снейп усмехнулся и покачал головой. – К слову об изнасилованиях…

– И он позволял ей это? – Брезгливо поморщилась Гермиона. – Позволял принуждать других Пожирателей к сексу?

– Темный Лорд был особенно снисходителен к Белле и ее прихотям – никто не был так предан ему, как она. Впрочем, она ведь была сумасшедшей… Его личной собакой Баскервилей. И он прекрасно это понимал. – Снейп пожал плечами. – Все это понимали. Но Белле он хотел дать понять, как высоко ценит ее преданность, и потому позволял ей практически все.

Гермиона поежилась.

– Отвратительно…

– Не то словно. – Кисло улыбнулся Снейп. – Так что у нас с ужином? Вы пустите меня к плите?

– А вы знаете, что такое плита? – Гермиона наигранно вытаращила глаза.

Профессор подарил ей снисходительный взгляд.

– Я даже знаю, что такое телефон.

– Потрясающе. – Покачала головой она. – Ну, если вы настаиваете…

Она надеялась подловить его и даже была готова пожертвовать ради этого некоторыми продуктами, но Снейп лишь уточнил, где что находится, и занялся приготовлением ужина так, словно был у себя в классе, а не в ее квартире. Через полтора часа на столе дымились тарелки с мясом и картошкой. Жаркое вышло очень простым, но мягким и вкусным. Доедая свою порцию, Гермиона пришла к выводу, что пока достаточно будет просто свалить на Снейпа готовку. Возможно, она даже подсмотрит у него пару приемов.

Когда он забрался на диван, чтобы лечь спать, и укрылся одеялом, она тихо прошептала заклинание, чтобы подогнать ему по размеру свои тапочки, и уже не услышала, как он самодовольно хмыкнул в подушку.

========== 9 ==========

Гермиона опаздывала – в этот раз на работу. Вчерашние события довольно долго не давали ей уснуть, из-за чего утром она проспала будильник. Теперь бывшая староста Гриффиндора лихорадочно бегала по квартире, пытаясь понять, куда запихнула свою рабочую сумку с документами, почему у нее такие грязные сапоги, откуда на колготках «стрелка», и одновременно пыталась привести в порядок свою непослушную гриву.

Снейп с отвращением скривился, наморщив нос, когда хозяйка дома пробежала мимо кухонного стола, за которым он завтракал.

– Что это? – Поинтересовался он.

– Где? – Нахмурилась Гермиона, привычными движениями расчески раздирая свои спутанные патлы.

– Этот запах…

– А. – Она перекинула волосы на другое плечо и несколько раз прошлась по ним щеткой. – Это мои духи.

Бывший профессор вновь скривился.

– Отвратительно. Будьте любезны, не используйте их в моем присутствии.

– Мне теперь что, за дверью душиться? – Фыркнула она.

– Было бы неплохо. – Благодушно заметил Снейп, пригубив чай, и развернул свежий выпуск «Пророка». – А лучше вообще не душиться.

– Ах, мне теперь еще и вонять? – Гермиона начала раздражаться.

– К чему такие крайности, мисс Грейнджер? – Снейп поморщился и расправил газету. – Достаточно просто следить за своей гигиеной…

– Уж кто бы говорил… – Проворчала она, обнаружив свою сумку на вешалке в коридоре.

– Я за гигиеной слежу, мисс Грейнджер. – Кажется, помимо чувствительного нюха у профессора оказался еще и тонкий слух. – Или, по-вашему, я бесцельно лил воду в ванной вчера вечером?

– Это мои духи и они мне нравятся! – Возмутилась Гермиона, проверяя карманы своего пальто на предмет перчаток.

– И как вы только умудрялись получать у меня «Превосходно» на Зельеварении… – Послышалось из кухни. – Вы правда не чувствуете эту отвратительно безвкусную, приторную вонь? Клянусь, если бы вы постояли рядом со мной хотя бы три минуты, я бы скончался от анафилактического шока…

– Я ушла! – Рявкнула она, запахивая пальто и сдирая с вешалки вязаную шапку с длинным бежевым шарфом.

До работы Гермиона добралась с тихими матами. Римус проводил ее до стола озадаченным взглядом, но решил не нарываться. Луна же, напротив, будто издевалась – все утро донимала ее идиотскими вопросами и просьбами переделать дурацкие отчеты про никому не нужных мифических существ. Гермиона надеялась, что в скором времени Люпин полностью загрузит ее работой по делам оборотней, но после праздников, когда они разгребли накопившийся завал, ей вновь пришлось помогать Луне.

В обед Гермиона вспомнила, что нужно вернуться и проверить Снейпа, от чего ее настроение совсем испортилось, но она слишком умаялась, чтобы срываться на ком-то.

– Я домой. – Устало предупредила она Римуса.

– В смысле? – Нахмурился Люпин. – Еще только час дня.

– Надо узнать, что там занят этот мудак… – Проворчала Гермиона, напяливая шапку.

– Ты про Снейпа?

– По-твоему, у меня в квартире есть еще какой-то мудак? – Огрызнулась она. – Одного я уже выгнала. Скоро, видимо, и второго придется…

– Что он натворил? – Мягко улыбнулся Римус.

– Духи ему, видите ли, мои не нравятся. – Гермиона несколько раз обмотала шарф вокруг своей шеи. – Пижон несчастный…

Люпин поджал губы.

– Если честно, они и правда немного резковаты…

Застыв на месте, Гермиона удивленно уставилась на своего начальника.

– Почему ты молчал? У тебя ведь очень чувствительный нос… Если бы я знала, что они тебе мешают, я бы не душилась! Ты поэтому все время пьешь какое-то зелье? Я же вижу, что оно не Оборотное. У тебя голова болит, да?

По виноватому лицу Люпина все было ясно без слов.

– Черт, прости… – Гермиона подошла к его столу. – Если бы ты сказал мне раньше…

– Ну, теперь ты знаешь. – Улыбнулся Римус, сцепив пальцы замком. – Ступай, а то обед закончится. Тебе ведь нужно успеть проведать Снейпа.

Гермиона помрачнела.

– Да. Я пошла.

– Удачи тебе.

Она уже развернулась к двери, когда в кабинет со стуком заглянул Поттер.

– О, Гарри… ты к Римусу? – Гермиона приобняла друга в качестве приветствия.

– Нет, вообще-то, я к тебе. – Поджав губы, Поттер неуверенно зарылся пятерней в свои черные вихры. – Ты ведь знаешь, вчера мы говорили с судьей…

Гермиона нахмурилась. Она знала, но Люпин на эту тему ей сегодня ничего не говорил, так что она решила, что разговор прошел безрезультатно, и не стала допытываться.

– Я и сегодня был у Фликса, надеялся договориться… – Гарри понизил голос до шепота. – Чуть не спалился на попытке дать взятку, но мне хватило ума обещать ему деньги очень размыто…

– Гарри… – Гермиона прикрыла глаза и устало выдохнула. – Не надо было нарываться на неприятности с Визенгамотом. Предлагать деньги судье… Ты, конечно, Избранный, но…

– Я не думаю, что дело в деньгах. – Покачал головой он. – Мне кажется, там все просто негативно настроены к Снейпу.

– И немудрено. – Заметил из-за своего стола Люпин.

– Римус! – Гермиона обернулась к своему начальнику. – Ты же знаешь, что он…

– Я знаю, ч т о он. А еще я знаю, какой он. – Люпин пожал плечами. – Таким людям трудно кому-то понравиться. К тому же, онведь даже не пытается.

– Это правда. – Закатила глаза Гермиона и со вздохом посмотрела на Гарри. – Так тебе удалось что-нибудь изменить?

– Визенгамот согласен допустить его к преподаванию через полгода, если все пройдет гладко. – Поттер виновато поджал губы. – Прости, это все, что я смог для тебя сделать.

– Но это уже хорошо. – Улыбнувшись, Гермиона с благодарностью обняла Золотого мальчика. – Нужно просто немного потерпеть и, если Макгонагалл не будет против, то совсем скоро этот мудак свалит обратно в Хогвартс…

– Мудак? – Гарри отстранился и вскинул брови. – Что он сделал?

– Был самим собой? – Гермиона тоже вскинула брови.

Поттер тихо рассмеялся и покачал головой.

– Да уж… Слушай, ты же обедать, да? Может, сходим куда-нибудь? Я свободен до двух.

Гермиона раздраженно вздохнула.

– Прости, но если меня не будет рядом с этим мудаком через полчаса, то меня вызовут на ковер, отчитают и оштрафуют на четверть моей зарплаты.

– Сурово. – Улыбнулся Гарри. – Ладно, тогда увидимся.

– Конечно. – Гермиона улыбнулась в ответ и обняла его на прощание.

Дома она обнаружила, что мудак по-хозяйски развалился на диване в гостиной, читая монографию по Зельеварению от Виндиктуса Виридиана, за которую Гермиона в прошлом году отвалила солидную сумму.

– Надо же, вы еще здесь. – Она очень постаралась, чтобы это прозвучало небрежно. – А я была уверена, что вы сейчас где-нибудь на границе с Уэльсом.

– Это было бы крайне неразумно с моей стороны. – Снейп неторопливо перевернул страницу. – Ни денег, ни доступа к магии… Я был бы идиотом, если бы сбежал.

– Ну да, а так вы просто мудак. – Фыркнула Гермиона, направляясь к холодильнику.

– Интересно, почему?

– Вы крайне бестактны.

– Не спорю.

Раздраженно зарычав, она прислонилась лбом к открытой дверце холодильника. Забрав с полки клубничный питьевой йогурт, Гермиона вернулась в гостиную.

– Слушайте, мне не понравилось то, как вы говорили о моем парфюме… – Стараясь держать себя в руках, она вздохнула и отвинтила крышку бутылки.

– Парфюме? Помилуйте, Грейнджер… – Снейп поморщился. – Назвать э т о парфюмом… – Он немного помолчал. – Кстати, он с вас уже выветрился, и это лишний раз доказывает его посредственное…

– Хватит! – Рявкнула Гермиона и вырвала у него из рук книгу. – Что вы себе позволяете? Мы больше не в школе. Вы не имеете права критиковать каждый мой шаг.

– Я не критикую ваши шаги, мисс Грейнджер, только ваш… – Он улыбнулся. – Парфюм. Уверен, не я один так считаю…

– А Рону все нравилось. – Парировала Гермиона.

– И почему я не удивлен? – Снейп со скучающим лицом переплел свои пальцы на животе. – С таким посредственным обонянием ему бы и ваш дурацкий ароматизатор сошел за духи… – Профессор, вероятно, хотел добавить что-то еще, но по его волосам уже растекался питьевой йогурт с клубникой. – Мисс Грейнджер… – Он с непроницаемым лицом вытер глаза и лоб. – Вам не кажется, что это уже перебор?

– Нет, не кажется. – Процедила она и гневно прошагала на кухню.

Снейп некоторое время слушал, как она гремит посудой, хлопает дверцей холодильника, потом шкафа, и не двигался с места до тех пор, пока все не стихло. Вздохнув, он убрал мокрые волосы с лица и прошел в кухню. Грейнджер стояла у окна и с мрачным видом жевала вчерашний хлеб.

– Вы съели жаркое. – Сухо констатировала она.

– Съел. – Кивнул Снейп и потрогал свои волосы, ощущая на пальцах липкость клубничного йогурта. – Не знал, что это запрещено.

– Мне теперь нечем обедать. – Буркнула Гермиона и впилась зубами в горбушку.

Снейп открыл рот, чтобы напомнить ей, что она сама пустила йогурт на косметические процедуры вместо того, чтобы выпить его, но передумал.

– Я могу это исправить. – Пожал плечами он.

Гермиона фыркнула.

– Готовить не из чего. – Она мрачно вгрызлась в подсохший хлеб. – Надо сходить за продуктами.

– В холодильнике есть банка песто. – Снейп привалился к косяку в дверном проеме между кухней и гостиной. – Еще я видел пачку спагетти в шкафу. Можно сделать пасту.

– Как угодно. – Закатила глаза Гермиона, разворачиваясь к нему спиной.

Зачем она только подписалась на эту авантюру? Суток не прошло с момента его прибытия, а она уже успела опрокинуть на него бутылку йогурта! Через неделю точно метнет в него Непростительное.

Закусив губу, Гермиона осторожно покосилась на Снейпа через плечо. Он зачем-то выбрал для спагетти самую большую и глубокую кастрюлю из всех, что у нее были, и уже поставил ее на огонь.

– Есть ковшик. – Сухо сказала Гермиона. – Возьмите лучше его.

– Пасту нужно варить в глубокой кастрюле, мисс Грейнджер. – Беззлобно парировал Снейп, засыпая в воду хорошую горстку крупнокалиберной соли. – Может, вы мне еще откинуть спагетти на дуршлаг предложите?

– А почему нет? – Нахмурилась она.

– Вода от хорошей пасты используется для приготовления соуса. – Снейп взял пачку спагетти и осмотрел этикетку, ища глазами состав и содержание белка. – Это хорошая паста.

Гермиона поморщилась, чувствуя себя первокурсницей.

– Я в курсе. – С наигранным равнодушием пожала плечами она.

– Не сомневаюсь. – Профессор закинул целые спагетти в кипящую воду. – Про аль денте вы, я думаю, тоже в курсе. Что до соуса, то его необходимо готовить в сковороде вместе с недоваренной пастой, чтобы она впитала его вкус и аромат. – Снейп бросил на Гермиону скучающий взгляд. – Вы же не думали, что паста – это безвкусные куски переваренного теста, съедобность которых обеспечена исключительно соусом?

– Ну разумеется нет! – Фыркнула она.

На самом деле пасту Гермиона гораздо чаще ела в ресторанах, чем готовила сама, а песто просто любила намазывать на хлеб. Но черта с два она признается в этом Снейпу.

Не прошло и получаса, как перед ней уже стояла тарелка с зеленоватыми спагетти, но пахли они более чем съедобно. Желудок призывно заурчал, и Гермиона с готовностью схватилась за вилку, но ей немного мешало присутствие Снейпа.

Он явно не торопился возвращаться в гостиную. Бывший профессор Зельеварения неспешно занялся мытьем кастрюли, абсолютно не смущаясь необходимости делать это руками. Казалось, йогуртовые подтеки в волосах его тоже не смущали, но Гермиону страшно бесили мокрые пятна на его рубашке.

– Сходите помойте голову. – Не выдержала она, брякнув вилкой об край тарелки.

– А, так вы все-таки сожалеете о своем поступке. – Усмехнулся Снейп.

– Нет, не сожалею, но меня бесит, что вы стоите тут с йогуртом в волосах и капаете им на рубашку, за которую я, между прочим, заплатила приличную сумму.

– Вы – волшебница, мисс Грейнджер. – Пожал плечами Снейп, отправляя чистую кастрюлю в шкаф. – И пятна на рубашке не должны быть для вас проблемой.

– А для вас, надо понимать, они не будут проблемой даже когда вы не волшебник? – Хмыкнула Гермиона. – И при этом вы заявляли, что следите за своей гигиеной…

– Вверните еще что-нибудь про сальность моих волос для комплекта. Вам же хочется.

– Мне хочется, чтобы вы убрались подальше из моей квартиры, но, к сожалению, в таком случае мне придется последовать за вами. – Раздраженно ворча, Гермиона копошилась вилкой в своей тарелке. – Однако у меня есть отличная новость – вы сможете вернуться к преподаванию через полгода, если будете вести себя хорошо. – Она послала ему самую приторную из всех улыбок, на которую только была способна.

– А кто сказал, что я хочу возвращаться к преподаванию? – Вскинул брови Снейп.

Гермиона застыла с открытым ртом, не успев донести до него вилку.

– А чем вы собираетесь заниматься по жизни?

– Не знаю, не думал. – Пожал плечами он. – Пока у меня нет никаких планов.

– Но они же появятся? – С нажимом спросила она.

Снейп улыбнулся.

– Понятия не имею.

Вилка громко брякнулась в тарелку с недоеденными спагетти.

– Вы же не серьезно. – Гермиона встала, не сводя глаз со Снейпа. – Вы же не планируете сесть мне на шею и свесить ножки?

Профессор поморщился.

– Какая у вас фантазия, мисс Грейнджер…

– Вы собираетесь жить за мой счет?! – Почти рявкнула она.

Снейп набрал воздуха в легкие, задержал его ненадолго, и задумчиво выдохнул, водя пальцем по губам и глядя в потолок.

– Пока да.

– Вы спятили. – Гермиона замотала головой. – Я не согласна.

– Как будто у вас есть выбор. – Печально заметил Снейп, окинув ее снисходительным взглядом. – Или вы думаете, что я не успел прочитать документ, который вы подписали? Вы не можете отказаться от меня, если я не совершаю противоправных действий в отношении вас – не применяю физического насилия, не пытаюсь сбежать или отобрать палочку, а также не применяю магию беспалочковым способом. Кроме того, как опекун вы обязаны содержать меня, пока я не буду признан автономным, а это может затянуться на годы, мисс Грейнджер.

Гермиона до скрипа стиснула свои зубы.

– Я использую это воспоминание для обжалования своего опекунства над вами в суде. – Процедила она.

– А что я такого сказал? – Пожал плечами Снейп. – Только правду, мисс Грейнджер. Ничего плохого я не сделал – не угрожал вам, не опрокидывал на вас йогурт…

– Все с вами ясно, это вы из-за йогурта. – Фыркнула она, закатывая глаза.

– Любопытно, считается ли это насилием? – Задумчиво протянул Снейп, потрогав мокрую прядку своих волос. – И на какую компенсацию я могу рассчитывать…

– Вы можете заниматься зельями, если они не требуют применения магии. Я одолжу вам все необходимое и куплю ингредиенты, если они не слишком дорогие.

Профессор с улыбкой покачал головой.

– Об этом я и так знаю, мисс Грейнджер. Что-то еще?

Гермиона закусила губу и отвела глаза.

– Вы можете спать в моей постели.

– Мисс Грейнджер, не надо таких жертв.

Она вспыхнула и подняла взгляд.

– Я имела в виду, что уступлю вам свою кровать.

Снейп невозмутимо пожал плечами.

– Я тоже.

Устало вздохнув, Гермиона зарылась пальцами в волосы и плюхнулась обратно на стул.

– Чего вы хотите? – Обреченно спросила она.

Профессор подарил ей триумфальную улыбку.

– Покоя, мисс Грейнджер. Пока что – только покоя. – Он подошел к столу и уперся в него ладонями. – Вы не дергаете меня, не психуете, не закатываете мне сцен, не пшикаетесь своими тошнотворными духами и не мешаете мне читать. Неужели я так много прошу?

Гермиона неуверенно облизала свои губы.

– Нет. Душиться я и так больше не буду – у Римуса, кажется, аллергия на мои духи.

– Замечательно. – Кисло улыбнулся Снейп. – Хотя при нем вполне можете душиться. В конце концов, он единственный из Мародеров, кто остался в живых, и меня бы чрезвычайно порадовала его кончина.

– Как вы можете? – Поморщилась Гермиона. – Я не верю, что Римус издевался над вами… Он просто не способен на такое. – Она немного помолчала. – Даже если и так, то он наверняка делал это за компанию, а не потому, что сам этого хотел…

– И что это меняет? – Вскинул брови Снейп. – Страх показаться неуместным в компании задир заставил гриффиндорца самому уподобиться им? Вам не кажется, что это как минимум немного позорно для студента вашего факультета?

Гермиона нахмурилась, встретив его взгляд.

– Римус Люпин – хороший человек.

– Возможно, сейчас это так. – Уклончиво ответил Снейп. – Но разве это отменяет его былые проступки?

– Вы сами говорили, что у всего есть причина. – Возразила Гермиона. – Значит, и у него она была.

– Это правда. – Кивнул профессор. – Но это не значит, что он не должен отвечать за свои действия.

– Откуда вы знаете, каково ему? – Она сощурилась и покачала головой. – Откуда вы знаете, что он не винит себя за то, как поступал в юности? Вдруг он каждый день корит себя за это… Вы не можете этого знать.

– Нет, не могу. – Согласился Снейп. – Как раз поэтому я и не ощущаю его раскаяния.

Гермиона немного помолчала, изучая лицо своего бывшего профессора.

– И вы бы его простили? Вы бы простили Римуса, если бы поняли, что он раскаивается?

Снейп опустил глаза и тоже немного помолчал.

– Не знаю. – Наконец, тихо сказал он, и это прозвучало почти честно. – Но я хотел бы это узнать. Или не хотел бы. Возможно, я не хочу этого знать. – Он спокойно моргнул и посмотрел на нее. – Ненавидеть кого-то гораздо проще, чем прощать, мисс Грейнджер.

– Если я прощу вас за то, что вы мудак, вы постараетесь простить его? – Вскинула брови она.

– Ничего не могу обещать. – Осклабился профессор. – Раскаяние должны ощутить обе стороны, а я не чувствую, что вы сожалеете.

– Мне жаль, что вы такой мудак. – Пожала плечами Гермиона.

Снейп подарил ей взгляд, которого она заслуживала.

– Ладно-ладно. – Она вскинула руки, показывая, что сдается. – Простите, что я облила вас йогуртом. Это было неадекватно. Я не должна была так поступать.

– Но вам этого хотелось? – Вскинул брови он.

Гермиона нахмурилась.

– Да. – Наконец, согласилась она. – Мне этого хотелось. Это было даже приятно.

– Вот теперь вы говорите честно. – Хмыкнул Снейп и немного помолчал. – Я вас прощаю.

– Но… вы же мне не поверили.

– Я поверил, когда услышал правду, и прощаю вас не потому, что вы раскаялись, а потому, что вам хватило смелости признаться в том, что вы действительно чувствуете. – Он пожал плечами. – Вы признаете, что испытали удовольствие, издеваясь надо мной. Даже если это происходило всего лишь секунду. Вы ведь на самом деле не хотите, чтобы я перестал вести себя, как мудак. Вы хотите отомстить мне за то, что я себя так веду. Теперь понимаете, почему мне мало раскаяния Люпина?

– Вы хотите услышать от Римуса, что ему было приятно издеваться над вами? – Вопросительно скривилась Гермиона.

– Думаю, такой ответ бы меня устроил. – Задумчиво протянул Снейп. – Я смог бы и дальше ненавидеть его, и при этом знал бы, что это оправдано… – Он посмотрел на Гермиону и нахмурилась, заметив, что она улыбается. – В чем дело, мисс Грейнджер?

– Вы не верите. – Она поджала губы, чтобы не рассмеяться. – Вы на самом деле не верите, что он плохой. Его поступки говорят об этом, но вы знаете, что это не так.

– Я не могу этого знать. – Процедил Снейп, отстраняясь от стола.

– Вот именно. Вы просто хотите подтверждения, и неважно, чего. Вы просто хотите узнать, что он на самом деле чувствовал, когда издевался над вами. – Гермиона немного помолчала. – Вам станет легче, если я скажу, что мне никогда не нравилось слушать, как Гарри и Рон жалуются на вас?

– При чем тут вы? – Скривился Снейп. – И, можно подумать, вы сами никогда ничего такого обо мне не говорили…

– Говорила. – Кивнула она. – Но я защищала вас чаще, чем вы думаете. И мне было очень обидно, когда Малфой бросил в меня Дантисимус, а вы сказали, что ничего не изменилось. Ведь я заступалась за вас, хоть вы и издевались надо мной так же, как над другими студентами.

– И что теперь, вы хотите от меня извинений? – По его тону было ясно, что извинений не последует.

– Нет. Но, думаю, вам было приятно узнать правду о том, как я к вам относилась. – Пожала плечами она и бросила взгляд на часы. – Мне пора возвращаться на работу. Вечером задержусь – надо купить продукты. И, кстати, было вкусно. – Гермиона улыбнулась и встала из-за стола. – Может, вы предоставите мне список продуктов, из которых вам нравится готовить?

Снейп фыркнул и отвернулся.

– Ну, если вы так просите… Во-первых, песто лучше делать самостоятельно, так что купите свежий базилик, пекорино романо, пармезан, чеснок, и где хотите раздобудьте мне кедровые орехи…

========== 10 ==========

Гермиона Джин Грейнджер прикладывала все возможные усилия, чтобы не начать биться головой об стол. Конечно, она сама была виновата. Никто не просил ее устраивать очную ставку Снейпу и Люпину. Но все же она не могла оставить ситуацию неразрешенной.

И вот теперь они сидят на диванчиках втроем, но это больше похоже на петушиные бои, которые она не в силах остановить. Гермиона специально выбрала магловское кафе, потому что все волшебники ведут себя сдержаннее в подобных местах, но оружием Снейпа были слова, а Люпин не мог или не хотел поставить его на место.

Все началось с того, что он попытался разрядить обстановку комплиментом, отметив, что Снейп выглядит куда здоровее и лучше, чем на последнем заседании Визенгамота, на что получил ответ, что ему самому даже семейная жизнь в этом деле не помогла.

Гермиона закрыла глаза и выдохнула, проклиная официантку, которая уже сорок минут возилась с их заказом. Впрочем, они пришли в кафе в субботу, в обед. Здесь была куча народа и столько же заказов у кухни. Навеное, ей стоило быть снисходительнее, но Снейп пожирал ее терпение в катастрофических масштабах.

– Давайте поговорим о том, зачем мы здесь собрались. – Как можно спокойнее произнесла она и покосилась сперва на Снейпа, а потом на Люпина. Диванчики позволяли всем троим сесть по разные стороны стола, так что она чувствовала себя рефери.

– Лично мне было сказано, что здесь подают неплохой яблочный штрудель. – Заявил Снейп, скрестив руки на груди.

Гермиона набрала побольше воздуха в легкие и медленно выдохнула через рот.

– Да. И сейчас вам его принесут. Но мы пришли сюда не за этим. Не так ли, Римус? – Она выразительно посмотрела на Люпина, ища в нем поддержку.

– Разумеется. – Римус в который раз поправил тканевую салфетку у себя на коленях.

Он больше ничего не добавил, так что Гермиона, прочистив горло, продолжила сама.

– Мы пришли сюда для того, чтобы закрыть ваш гештальт и разобраться с вашими отношениями.

– У нас нет никаких отношений. – Парировал Снейп, скучающим взглядом изучая соседние столики, на которых уже стояла еда.

– У вас есть общее прошлое. – С нажимом процедила Гермиона. – И мне бы хотелось, чтобы вы высказались по этому поводу. Римус?

Люпин тоже прочистил горло и нервным жестом поправил на этот раз уже воротник своей рубашки.

– Я… сожалею о том, что так к тебе относился, Снейп. Это было…

– Римус. – Оборвала его Гермиона. – Мы же договорились. Не «Снейп», а…

– Северус. – Поправился Люпин. – Я сожалею, что так к тебе относился. Ты…

– Так – это как? – С наигранным дружелюбием поинтересовался Снейп.

– Это… жестоко, несправедливо. – Взгляд Римуса ползал по столу. – Я не должен был поддакивать Джеймсу и Сириусу. Я включился в эту игру так же, как это сделал Питер, и хотя я и не получал от нее удовольствия…

– Мне твои оправдания как домашнему эльфу носки. – Фыркнул Снейп и проигнорировал осуждающий взгляд Гермионы. Идиотская поговорка родилась после того, как волшебный мир узнал о том, как Гарри освободил Добби.

Римус поджал губы и, наконец, посмотрел на Снейпа.

– Что ты хочешь от меня услышать?

Тот равнодушно пожал плечами.

– Не знаю, может, что ты хочешь прыгнуть с Астрономической башни от нескончаемого стыда за свое отвратительное поведение, но в целом ты мог бы просто поваляться у меня в ногах, вымаливая прощение. Возможно, я бы над тобой сжалился. – Кисло улыбнулся Снейп.

Гермиона уже хотела осадить его за едкий пассаж, но в этот момент официантка, наконец, принесла их заказ, и все получили возможность занять свои рты едой.

– Посредственно. – Резюмировал Снейп, съев половину своего штруделя. – А вот пломбир неплох. – Он погрузил ложку в основательно подъеденный шарик мороженого. – Я даже чувствую семена настоящей ванили.

– Рада, что вам здесь хоть что-нибудь нравится. – Не без сарказма закатила глаза Гермиона, доедая свой тирамису.

– Я предпочитаю вторые блюда, так что ресторан понравился бы мне больше. – Невозмутимо ответил Снейп, пригубив свой зеленый чай с мятой.

– Ну извините, что я не разорилась на ресторан. – Процедила Гермиона, злобно сощурившись. – Здесь и так не слишком-то дешево…

– Я могу за себя заплатить. – Робко вмешался Люпин, поедая свои блинчики с земляничным джемом.

– Не стоит. – Отрезала Гермиона. – Я вас сюда пригласила, а значит, мне и платить.

– Я бы не отказался сходить еще куда-нибудь. – С достойным Малфоев высокомерием заявил Снейп. – В моем желудке почти так же пусто, как было утром до завтрака.

– В нем не может быть т а к пусто. – Парировала Гермиона и ткнула ложкой в его тарелку. – Вы съели почти весь свой штрудель.

– Ну разумеется. – Пожал плечами бывший профессор. – У меня был выбор: либо это, либо умереть с голоду.

– Вы могли заказать себе сэндвич. – Фыркнула она. – Тут есть с курицей, с тунцом, с ветчиной…

– Я предпочитаю горячие мясные блюда, мисс Грейнджер.

– А я предпочитаю, чтобы вы не увиливали от разговора с Римусом.

– А я, если позволите, предпочел бы уладить наш конфликт без ползания на коленях и прыжков с Астрономической башни. – Мягко вмешался Люпин.

– Я готов выслушать твои предложения. – Кисло улыбнулся Снейп, откинувшись на спинку диванчика. – Хотя мне трудно представить, что ты вообще можешь мне предложить. Денег у тебя нет, положение в обществе посредственное…

– Я считаю. – С нажимом вмешалась Гермиона, демонстративно не глядя на Снейпа. – Что будет достаточно искренних сожалений со стороны Римуса.

– Мисс Грейнджер, будете считать, когда встретитесь со своими собственными обидчиками.

– А мне не нужно с ними встречаться. – Невозмутимо пожала плечами Гермиона. – Надо мной в школе издевались только вы и студенты вашего факультета, но они так-то надо всеми издевались… Впрочем, как и вы. – Она вежливо улыбнулась и пригубила свой чай с молоком.

– Я всегда знал, что вы жаждете особого отношения к своей персоне, мисс Грейнджер, но никто не мешал вам подойти и попросить, чтобы я издевался над вами лично с особым рвением. Уверяю вас, я приложил бы все усилия, чтобы вы остались довольны. Или, в данном случае, недовольны? Мне всегда было трудно понять женщин…

– А мне всегда было трудно понять, почему вы постоянно издеваетесь и ненавидите даже тех студентов, которые очень стараются! – Ложка Гермионы звонко брякнула, упав на блюдце.

– То есть, вас?

– Не только меня! Невилл всегда очень старался, но вы до такой степени запугали его…

– Ничего я с ним не делал.

– Он вас боится до сих пор!

– Пусть сходит к психологу.

Гермиона встала, впечатав ладони в стол.

– Мне нужно на воздух. – Она сняла с вешалки свое пальто.

– Гермиона… – Начал было Римус.

– Не надо. – Она уже яростно обматывала себя шарфом. – Я проветрюсь и скоро вернусь.

На улице свирепствовала метель – такая мелкая и густая, что все вокруг было как будто бы в молоке. Поежившись, Гермиона вжала голову в плечи и обняла себя, щурясь от колючих снежинок, которые норовили залезть ей в глаза. Внезапно кто-то со спины надел шапку ей на голову.

– Ты замерзнешь.

Вздрогнув, Гермиона обернулась и увидела Луну. У нее был такой красный нос, словно она провела на холоде не меньше часа. Снежинки путались в ее светлых волосах, а изо рта валил пар при каждом выдохе.

– Ты тоже замерзнешь. – Гермиона стянула со своей головы вязаную голубую шапку с помпоном и вернула ее Луне. – Что ты здесь делаешь?

– Я искала магловскую библиотеку. – С улыбкой поведала Луна, натянув шапку, и протерла глаза, когда в них залетели особенно колючие снежинки. – Хотела посмотреть, что можно найти интересного в разделе мифов и легенд, в которые верят маглы.

– Ты могла меня об этом спросить. – Шмыгнула носом Гермиона и схватила Луну за рукав, чтобы оттащить ее с тротуара, где она мешала другим пешеходам.

– Сегодня суббота. – Луна ответила так, словно это все объясняло.

– И? – Гермиона вытерла свой замерзший нос покрасневшей рукой.

– Никого нет на работе.

– Ты что, работаешь по субботам?

– Мне нельзя выносить книги из здания Министерства. – Лицо Луны попыталось сделаться печальным, но тут же сморщилось, когда метель бросила ей в глаза охапку снежинок. – Только там я могу читать их.

– Почему тебе нельзя выносить их? – Не поняла Гермиона, отряхивая плечи Луны от снега.

– Не знаю. – Пожала плечами она. – Просто нельзя и все. Наверное, они боятся, что я их потеряю. Однажды я потеряла одну очень старую и дорогую книгу, экземпляров которой в мире почти не осталось. – Луна виновато поджала губы и шмыгнула носом. – Думаю, они злятся на меня из-за этого.

Гермиона хмыкнула.

– Что же это за книга была такая?

– Не помню. – Благодушно ответила Луна. – Кажется, она была довольно скучной, так что я просто забыла, что она существует.

– Знаешь, пойдем-ка внутрь. – Гермиона приобняла ее за плечи. – Ты простудишься… Сколько ты уже бродишь по улицам?

– Не знаю. Наверное, часа два.

Закатив глаза, Гермиона сомкнула замерзшие пальцы на двери кафе и дернула ее на себя. Конечно, присутствие Луны вряд ли поможет задушевному разговору Снейпа и Люпина, но она просто не могла бросить ее на улице в такую погоду.

– Я вернулась. – Гермиона выдала свою самую лучшую улыбку, на которую только была способна. – Смотрите, кого я нашла.

– Луна, что с тобой? – Римус встал и помог ей снять бледно-голубой пуховик.

– Она искала библиотеку. – Пояснила Гермиона и многозначительно вскинула брови. – Два часа.

– О… – Люпин отправил пуховик на вешалку и подвинул к Луне свой чай. – Вот, его только что принесли, я еще не пил.

– О, профессор, и вы здесь. – Казалось, Луна заметила Снейпа только когда села напротив него рядом с Римусом. – Как поживаете?

– Явно лучше, чем вы, мисс Лавгуд. Вы простудитесь.

– Не волнуйтесь, у меня очень крепкий иммунитет. – Луна осторожно приподняла над блюдцем чашку чая, которую ей отдал Люпин. Ее покрасневшие от мороза пальцы подрагивали. – Однажды я купалась в замерзшем озере совершенно голой… Плавать подо льдом так интересно!

– Как тебя угораздило? – Хмыкнула Гермиона, присаживаясь рядом со Снейпом.

– Мы с папой были на экспедиции в Исландии. – Луна отпила горячего чая и немного поморщилась. – Там у всего такие смешные названия…

– Так как ты оказалась в озере? – Напомнил ей Люпин.

– О, я пыталась перейти его, но лед оказался недостаточно толстым. – Улыбнулась Луна, поставив чашку на блюдце. – Он проломился подо мной и я оказалась в воде. Было очень холодно, но так красиво, хотя я почти не чувствовала своих рук и ног… Мне пришлось избавиться от одежды, потому что она тянула меня на дно. – Она улыбнулась, оглядев всех присутствующих по очереди и вернулась к своему чаю. – Лед из-под воды кажется еще красивее, чем над ней…

– Почему-то я так и думала. – Покачала головой Гермиона, подвинув к себе свой чай. – Черт, уже остыл…

– Можете взять мой. – Снейп откинулся на спинку диванчика, скрестив руки на груди, и кивнул ей на свою чашку. – Он свежий, я его еще не пил.

– Да, его принесли буквально за минуту до того, как пришли вы с Луной. – Подтвердил Люпин.

– Кстати, вы как, продвинулись? – Гермиона перевела взгляд на Снейпа и вновь посмотрела на Римуса.

Люпин прокашлялся и немного нахмурился.

– Мы… если честно, мы об этом не говорили.

– А о чем вы говорили? – Почти возмущенно вопросила Гермиона, но ей никто не ответил. Снейп нашел пургу за окном невероятно завораживающей, а Римус вновь изучал поверхность стола. – Вы что, молчали все это время?

– Ну да, а потом я предложил заказать чай, и Северус согласился, что это неплохая идея. – Виновато улыбнулся Люпин.

– О, господи! – Тряхнула головой Гермиона, подняв глаза к потолку. – За что мне все это…

– Мисс Грейнджер… – Снейп поморщился и вжался в угол у окна. – Прекратите отряхиваться, как собака…

– Что?!

– Я понимаю, вы очень хотите, чтобы мы все тут страдали вместе с вами, но никто не заставлял вас выходить на улицу в метель.

– Между прочим, я вышла туда из-за вас!

– Это было ваше сознательное решение.

– Вы меня вынудили!

– И поэтому вы, вернувшись, сели рядом со мной.

– Я села рядом потому, что на моем месте дует со стороны двери! Вы что, хотите, чтобы я простудилась?!

Луна, наблюдавшая за перепалкой Гермионы и Снейпа, повернулась к Люпину.

– Они живут вместе, да?

Римус озадаченно приоткрыл рот, но потом улыбнулся и кивнул.

– Да, ты знаешь, на самом деле они и правда живут вместе.

– Это видно. – Задумчиво кивнула Луна и с интересом покосилась на последний блинчик на тарелке перед Римусом. – Я доем?

– Конечно. – Он с готовностью придвинул к ней свою тарелку.

– Я ради вас даже душиться перестала! – Рявкнула Гермиона, вскочив со своего места.

– Неужели? – Вскинул брови Снейп. – А мне казалось, вы это сделали ради Люпина.

– Меня? – Римус с удивлением оторвался от меню.

– Вы первый начали к ним докапываться! – Возразила Гермиона. – Римус просто молча терпел… Он мне и слова не сказал!

– А, то есть, по-вашему, я должен был ему уподобиться? – Хмыкнул Снейп.

– Было бы неплохо!

– С прискорбием вынужден вам сообщить, что я достаточно лишений претерпел по жизни, и больше не намерен страдать так, как делал это раньше.

– Ах, посмотрите, какой несчастный! Можно подумать, это дает вам карт-бланш на амплуа мудака!

– Кто сказал, что это амплуа?

– Ах, вы еще и не отрицаете?!

– Девушка! – Люпин с улыбкой вскинул руку, призывая официантку. – Будьте добры, счет, пожалуйста!

К тому моменту, как они покинули кафе, пурга почти прекратилась – снег все еще падал, но теперь он скорее кружил, чем норовил ослепить прохожих.

– Прости, что так получилось. – Виновато улыбнулся Люпин, натягивая перчатки.

Гермиона покачала головой.

– Ты не виноват. Спасибо, что вообще согласился поговорить с ним. – Она понизила голос и покосилась на Снейпа, который стоял поодаль и ждал, когда она со всеми попрощается. – Временами он просто невыносим…

– Временами? – Хмыкнул Люпин.

– Да, ты знаешь, большую часть времени он довольно сносен. – Пожала плечами Гермиона, немного нахмурившись. – Не знаю, что на него нашло… Наверное, ему опять не понравилось, что я вмешиваюсь в его жизнь. – Она закатила глаза. – Но я же не могу не вмешиваться! Я должна помочь ему встать на ноги и реабилитироваться в глазах общества! Если я не стану помогать ему, то…

– Разве Визенгамот не пообещал Гарри, что через полгода Снейп получит должность преподавателя в Хогвартсе, если все будет хорошо? – Нахмурился Люпин.

Гермиона моргнула.

– Да, но… я все равно несу за него ответственность!

– Ну как знаешь. – Улыбнулся Римус и немного сощурился. – Позволишь дать тебе один совет?

– Конечно. – Пожала плечами Гермиона. – Ты же знаешь, я всегда к тебе прислушиваюсь.

Люпин поджал губы и похлопал ее по плечу.

– Постарайся не мешать ему, ладно? Он взрослый человек и он очень устал. Думаю, будет лучше, если он какое-то время поживет в тишине и покое.

– Предлагаешь мне стать затворницей вместе с ним? – Насмешливо фыркнула Гермиона, сунув руки в карманы своего пальто.

– А ты разве уже не затворница? – Подмигнул ей Римус.

– Да иди ты! – Она со смехом пихнула его в плечо. – Я просто не люблю большие тусовки…

– Вот и хорошо. – Улыбнулся Люпин. – Думаю, будет лучше, если вы немного позатворничаете вместе…

Гермиона сощурилась, изучая его лицо.

– Как-то это сейчас подозрительно прозвучало.

– Тебе показалось. – Он покачал головой, продолжая улыбаться. – Ступай, он явно тебя заждался. – Римус кивнул на Снейпа, который уже втянул голову в плечи, а руки засунул в карманы.

– Ничего, переживет. – Хмыкнула Гермиона и выглянула из-за Люпина, чтобы увидеть Луну. – Пока. Увидимся в понедельник. Надеюсь, ты не сляжешь с простудой.

Луна улыбнулась в ответ, а Люпин пообещал, что проводит ее до дома и проследит, чтобы Ксенофилиус напоил ее имбирным чаем с медом. Помахав им рукой, Гермиона развернулась и быстро поравнялась со Снейпом.

– Ну, вы готовы идти домой? – Нарочито бодрым тоном поинтересовалась она.

– Надеюсь, «идти» мне не придется пешком? – Кисло улыбнулся Снейп, шмыгнув носом.

– Ну что вы, как можно! – Напыщенно протянула Гермиона, закатывая глаза. – Я же не могу допустить, чтобы вы простудились. Иначе мне придется вас лечить. – Она хотела обхватить его за запястье, но немного промахнулась и взяла его за руку. – Ладно, давайте… найдем какой-нибудь переулок и трансгрессируем поскорее. – Гермиона быстрым шагом направилась к углу здания, в котором находилось кафе, стараясь не думать о том, что держит за руку Северуса Снейпа.

========== 11 ==========

– Итак. – Гермиона плюхнулась на диван и с наслаждением закинула ноги на мягкий подлокотник. – Лили. Расскажите мне о ней.

Снейп, который в этот момент как раз вернулся из кухни с чашкой чая, смерил бывшую старосту Гриффиндора таким взглядом, как будто она закинула ноги на стол в его личном кабинете.

– Мисс Грейнджер, мне кажется, вы… как там у маглов говорят? Смотрите слишком мало мексиканских сериалов.

– Я вообще почти не смотрю телевизор. – Фыркнула она, пристроив под голову его подушку. – Ну? Так вы мне расскажете?

– С какой стати? – Пожал плечами Снейп, вскинув брови, и пригубил чай.

– С такой, что по совету Люпина я уже месяц торчу с вами в одной квартире и умираю со скуки. – Буркнула Гермиона, поудобнее устраиваясь на подушке. – Не могу поверить, но это так. Оказалось, что просто ходить на работу для полноты жизни недостаточно, представляете? – Она саркастически хмыкнула. – А еще меня бесит, что мы с вами живем вместе, но я все равно ничего о вас не знаю…

– И поэтому вы спрашиваете меня о человеке, который умер больше двадцати лет назад. – Иронично заметил Снейп.

Гермиона пожала плечами и повернула голову, чтобы посмотреть на него.

– Но ведь она для вас много значила. А все, что мы любим, и есть мы.

Рука профессора замерла, не успев поднять чашку ко рту. На его лице появилось выражение снисходительного отвращения.

– Следуя вашей логике, я живу в одном доме с Уизли.

– Закрыли тему. – Сухо отрезала Гермиона, после чего отвернулась от Снейпа и сцепила руки на животе. – Что пишут в «Пророке»?

– Я его еще не открывал, но, думаю, то же, что и всегда. – Равнодушно заметил бывший профессор, потягивая свой чай.

– Не открывали газету, но уже завтракаете?

– Нет, мисс Грейнджер, это всего лишь чай.

– А где же завтрак? Или вы решили сесть на диету? – Шутливо заметила она, ведь Снейп больше не напоминал узник Освенцима.

– Завтрак, мисс Грейнджер… – Начал было Снейп, но в этот момент кто-то позвонил в дверь.

Гермиона нахмурилась и села.

– Ждите здесь. – Тихо велела она и достала свою волшебную палочку.

Конечно, вряд ли кто-то пришел к ней домой, чтобы отомстить Снейпу за старые обиды… Тем более, что в таком случае этот кто-то не стал бы так беспечно звонить в квартиру, но Гермиона все равно решила перестраховаться и подкралась к двери практически бесшумно.

– Джинни! – Ее глаза широко распахнулись вслед за входной дверью. – Какой приятный сюрприз! Заходи скорее.

Она была чертовски рада видеть знакомое лицо и выдохнула с облегчением. Целый месяц затворничества, а тут Джинни взяла и пришла в гости по собственной инициативе – совсем как в старые добрые времена. Может, это и было не слишком вежливо, но Гермиона все равно ей обрадовалась.

– Привет… – Джиневра неуверенно закусила губу и привстала на цыпочки, заглядывая подруге через плечо. – Снейп здесь?

– Ну конечно, он здесь. Где ж ему еще быть? – Бывшая староста Гриффиндора закатила глаза и пожала плечами, впуская юную миссис Поттер в свою квартиру.

– Ты прости, что я без приглашения… – Джинни все еще кусала свою нижнюю губу, как будто в чем-то провинилась. – Я хотела с тобой поговорить…

– Ну разумеется, о чем? Что-то случилось? – Гермиона закрыла входную дверь и проводила подругу на кухню.

Шум воды из ванной подсказывал, что Снейп был занят бритьем, которое ему с недавних пор пришлось освоить в магловском варианте, так что у них с Джинни точно есть несколько минут для приватной беседы. Конечно, они могли просто запереться в спальне и наложить Оглушающие чары, но… Почему-то этот вариант казался Гермионе очень глупым.

– У меня возникли кое-какие проблемы с… – Джинни беспомощно выдохнула и села за кухонный стол перед эркером. – Прости, у тебя есть что-нибудь пожевать? Я не успела позавтракать…

– Конечно, сейчас. – Гермиона была искренне озадачена, но, может, после еды Джинни будет проще рассказать ей о том, что произошло?

Ни молока, ни яиц, ни бекона в холодильнике не обнаружилось. Гермиона чертыхнулась. Раньше она всегда знала, когда запасы еды подходили к концу, но теперь ей приходилось делиться провиантом со Снейпом, и все кончалось в два раза быстрее. Гермиона порылась в шкафу, но джем для тостов тоже закончился. Даже чертова овсянка закончилась!

– Черт… – Она неуверенно посмотрела на Джинни. – Слушай, подождешь буквально минут пять? Я сбегаю в круглосуточный и куплю нормальной еды. А то у меня только тосты и хлопья остались.

– А как же… – Джиневра неуверенно кивнула в сторону двери в ванную.

Гермиона фыркнула и покачала головой.

– Он тебе ничего не сделает. К тому же, у тебя есть палочка, и ты можешь спокойно трансгрессировать. Обещаю, я скоро вернусь. Магазин прямо напротив нас. Если выглянешь из окна, то сразу увидишь его.

Джинни слабо улыбнулась.

– Ладно. Но только потому, что я ужасно хочу яичницу с беконом.

– Заметано. – Гермиона подмигнула ей и пошла обуваться.

Она уже накинула пальто, когда услышала, что Снейп вышел из ванны.

– Доброе утро, профессор. – Послышался голос Джинни.

– И вам, мисс… миссис Поттер. – Снейп умудрился произнести это без сарказма.

– Я в магазин! – Крикнула Гермиона, снимая с вешалки свою сумочку. – Вернусь через пять минут. Ведите себя хорошо!

– Разумеется, мисс Грейнджер. И захватите яблочный сок. Я устал от апельсинового.

Гермиона раздраженно зарычала, закатывая глаза.

– Я всегда беру апельсиновый сок на завтрак!

Она поступала так еще с тех самых пор, как уехала из Хогвартса, где ей постоянно приходилось пить тыквенный. Кому вообще может прийти в голову заменить фруктовый сок на овощной? Все-таки в некоторых вопросах волшебники были очень странными.

– Замечательно. Теперь будете брать еще и яблочный.

– Герм, я бы тоже выпила яблочного. – Подала голос Джинни.

– Ладно, хорошо. – Буркнула Гермиона.

Брякнув ключами, она закрыла за собой дверь и вприпрыжку преодолела первый лестничный пролет. Раздражение от просьбы Снейпа сменилось легким волнением. Разумеется, Джинни может за себя постоять, но бывший декан Слизерина непредсказуем. И умен. Вдруг он оглушит ее, схватит палочку и сбежит? Конечно, в последний месяц он, можно сказать, вел себя как шелковый, но вдруг это был коварный план, чтобы заставить ее расслабиться? Министерство сможет отследить его только пока он пользуется магией. Он мог бы несколько раз трансгрессировать, а потом сломать палочку и воспользоваться магловскими способами передвижения, чтобы заместить следы.

Правда, была еще одна проблема – если Гермиона не находилась в непосредственной близости от него больше четырех часов, об этом сразу же узнавало Министерство. К сожалению, огребала в этом случае только она, поэтому главным препятствием для побега Снейпа был запрет на применение магии и отсутствие денег, которые, впрочем, он мог легко добыть, если отберет палочку у Джинни.

Гермиона не переживала до такой степени даже когда уходила на свою стажировку в Министерство. Хотя ейвсегда было интересно, чем Снейп занимается в квартире, пока ее нет. Наверное, беспардонно изучает обстановку или слушает радио. Может, даже смотрит телевизор – наверняка уже понял, как им пользоваться (иначе откуда он узнал про мексиканские сериалы?). Или просто читает. Или спит. Или…

Гермиона тряхнула головой, стараясь прогнать из нее мысли о том, что Снейп может мастурбировать, когда ее нет дома. Он взрослый человек, у него вполне могут быть такие потребности. В конце концов, она тоже мастурбировала. Правда, после его переезда ей приходилось уединяться для этого в ванной. Разумеется, всегда можно было наложить Оглушающие чары на спальню, но это почему-то казалось ей ненадежным вариантом. То ли дело старый добрый шум воды из-под крана.

Ухватившись за беспокойство о том, что она слишком сильно цепляется за свои магловские привычки, Гермиона переключилась с мыслей о мастурбирующем Снейпе на другие проблемы и выбежала из подъезда.

В супермаркете она задержалась в отделе с соками, потому что яблочный был представлен в двух видах – фильтрованный и с мякотью. Гермиона с тоской подумала о мобильном, который в два счета решил бы эту проблему. Вздохнув, она положила оба вида яблочного сока в корзину и встала в очередь к кассе.

Расплачиваясь за продукты, она подумала о том, что ей ужасно хочется горячей выпечки. Мягкие покупные тосты, конечно, хороши, но ничто не сравнится со свежевыпеченным хлебом с хрустящей корочкой. Решив, что пять минут ничего не изменят, она перебежала дорогу и зашла в свою любимую французскую пекарню на соседней улице, взяв там несколько круассанов и багет.

Аромат свежего хлеба поднял ей настроение и довольная Гермиона припустила с охапкой продуктов домой. Она открыла дверь, едва не уронив пакет с выпечкой на пол, зашла в квартиру и с удивлением услышала смех из гостиной. Нахмурившись, Гермиона как можно тише разулась и заглянула в комнату.

Снейп и Джинни сидели на диване и разговаривали. Нет, не так. Они болтали – как болтают приятели или хорошие знакомые. Джинни смеялась, прикрывая рот ладонями. Ее глаза искрились весельем, а щеки горели легким румянцем. Снейп… Снейп улыбался. Не тем саркастичным оскалом, который уничтожал всех на месте, а вполне теплой и дружелюбной улыбкой. Зубами он не сверкал, боясь, вероятно, разрушить пленительный образ флиртующего джентльмена, однако вел себя крайне непривычно. Гермиона ни разу не видела его таким. Эти двое сидели на диване и непринужденно болтали, напрочь игнорируя ее присутствие.

– Я вам не мешаю? – Холодно поинтересовалась она прежде, чем успела себя осадить.

Снейп и Джинни моментально умолкли и тут же посмотрели на нее. Профессор по-прежнему казался веселым, а вот улыбка Джиневры померкла. Она опустила глаза, а на ее лице застыло то самое виноватое выражение с прикушенной губой.

– Я… – Джинни прочистила горло и убрала прядь своих идеально гладких рыжих волос за ухо. – Я, наверное, пойду… – Она встала с дивана. – До свидания, профессор. Я пришлю вам сову.

– Разумеется. Приятной дороги.

Джинни бегло ему улыбнулась и проскользнула мимо Гермионы в коридор.

– Вы купили яблочный сок? – Невозмутимо поинтересовался Снейп.

– Да. – Процедила сквозь зубы Гермиона и с трудом перевела разгневанный взгляд со Снейпа на Джинни, которая торопливо обувалась рядом с дверью. – Джин, ты, вроде, хотела со мной поговорить?

– Я… – Рука Джинни замерла, когда она потянулась к своей куртке на вешалке. – Знаешь, наверное, уже не надо… Извини. Пока.

Когда входная дверь захлопнулась, Снейп выудил из пакета с продуктами яблочный сок и осмотрел его.

– Этот с мякотью. Я пью фильтрованный.

– Фильтрованный тоже в пакете. – Ледяным тоном ответила Гермиона, по-прежнему стоя в дверном проеме.

Снейп порылся в сумке и достал второй сок, после чего невозмутимо направился к шкафу и вытащил оттуда чистый стакан. Гермиона следила за ним с нескрываемым раздражением и плотно сжатыми губами. Много слов вертелось у нее на языке, в основном – матерных, и равнодушие профессора абсолютно не помогало ей успокоиться. Ей было бы проще, если бы он начал возмущаться, что она вернулась так рано, что помешала ему… помешала в чем?

Гермиона и сама толком не знала ответа на этот вопрос. Профессор и Джинни просто болтали. Непринужденно и тепло. Это могла быть банальная вежливость. Светская беседа. И все-таки Снейп вел себя с Джинни очень странно. Он никогда не был таким. Таким… нормальным. Обычным. Даже, мать его, гостеприимным – если так вообще можно было сказать о человеке, живущем в ее квартире на птичьих правах. В любом случае, это было странно. А теперь он просто стоял и пил свой блядский яблочный сок с таким видом, как будто ничего странного не произошло.

Гермиона смотрела на него с плохо сдерживаемым гневом. Ее ноздри раздувались, как у разъяренного быка.

– Могу я узнать, чем вы тут занимались? – Вскинула подбородок она, злобно сощурившись и скрестив руки на груди.

– Консультировал по зельям. – Невозмутимо ответил Снейп.

Гермиона возмущенно хмыкнула и закатила глаза к потолку.

– Консультировал… Нет, вы только полюбуйтесь на него!

Бывший профессор нахмурился.

– Консультировал он… – Тихо проворчала Гермиона. – Да вы сидели на диване вплотную друг к другу! Или это у вас называется консультацией? Боюсь спросить, по каким таким зельям вы ее консультировали…

Снейп вздохнул и, прикрыв глаза, раздраженно потер бровь.

– По противозачаточным.

– Я так и знала! – Всплеснула руками Гермиона. – Спасибо, что хоть тут не соврали!

– «Тут»?

– Прекратите паясничать! Вас не смущает, что она замужем? Или… в этом все и дело, да? Она же замужем за Гарри!

– Мисс Грейнджер, вы несете какую-то чушь. – В голосе Снейпа появились первые нотки раздражения.

Он повернулся к раковине и ополоснул свой пустой стакан. Гермиона чувствовала, что продолжает закипать, и слова вновь сорвались с ее языка раньше, чем она успела себя остановить.

– А может, она просто похожа на Лили?

Снейп замер и медленно повернулся. Раздражение и любые другие эмоции исчезли с его лица, уступив место холодной маске.

– Вы забываетесь, мисс Грейнджер.

– Это вы забываетесь, сэр. – Казалось, Гермиона просто проигнорировала эту резкую перемену в нем. – Вы кокетничали с чужой женой. Это возмутительно.

Он некоторое время молчал, потом усмехнулся уголком рта.

– Почему?

На пару секунд Гермиона онемела.

– И у вас еще хватает наглости спрашивать, почему меня возмущает тот факт, что вы флиртуете с замужней женщиной?

– Именно так, мисс Грейнджер. Почему вы находите этот факт возмутительным?

– Я… Нельзя флиртовать с замужними и с женатыми! Это аморально!

Снейп раздраженно зарычал, закатывая глаза.

– Мисс Грейнджер, я…

– Не смейте флиртовать с ней по какой бы то ни было причине, ясно? Даже если вам очень хочется, и у вас… у вас… В общем, даже если вам очень хочется! Не смейте!

– Флирт, мисс Грейнджер, далеко не всегда ведет к постели. – Устало заметил Снейп. – Иногда он ведет к заключению выгодных сделок или помогает расслабиться тем, кто привык получать знаки внимания подобным образом. Мисс… Миссис Поттер как раз из таких. Ей проще общаться с мужчиной, который флиртует, чем с тем, который относится к ней серьезно.

Гермиона сощурилась.

– Допустим. Но вы и флирт – это понятия несовместимые. Вам же это просто несвойственно!

– Я бывший двойной агент, мисс Грейнджер. – Спокойно парировал Снейп. – Я могу весьма правдоподобно изображать несвойственные мне вещи. У вашей подруги возникла проблема интимного характера, связанная с областью, в которой я разбираюсь. Она не могла задать мне вопрос, который ее волнует. Я просто помог ей расслабиться достаточно, чтобы сделать это.

– Как благородно! – Фыркнула Гермиона. – И что же у нее за проблема такая с противозачаточным зельем? Они с Гарри уже давно вместе, и все у них было в порядке.

Снейп подарил ей снисходительный взгляд, как будто она была ребенком.

– При регулярном и продолжительном приеме стандартные противозачаточные зелья негативно влияют на способность к зачатию. – Терпеливо пояснил он. – В большинстве чистокровных семей варят индивидуальный состав для каждой женщины, который не обладает подобным эффектом, однако, учитывая девичью фамилию вашей подруги, я сомневаюсь, что в ее семье в принципе задумывались о таких вещах, как противозачаточные зелья.

Гермиона проигнорировала издевку в адрес семейства Уизли и непонимающе нахмурилась.

– Но… как же тогда я…

– Есть несколько вариантов. – Невозмутимо оборвал ее профессор. – Первый: вам повезло оказаться среди тех немногих женщин, которым достаточно лишь немного нарушить регулярность приема зелья, чтобы забеременеть. Второй: ваше снадобье оказалось некачественным, либо у него истек срок годности. И третий: ваш распрекрасный рыжий дружок довольно продолжительное время менял содержимое флакона, пока вы не видели, и в конце концов добился полного вывода состава из вашего организма. Однако, учитывая его умственные способности и степень понимания в моем предмете, этот вариант я бы отмел, как нереалистичный.

Гермиона с трудом подавила улыбку, когда Снейп сказал «в моем предмете». Он уже несколько лет не преподавал Зельеварение, но все еще искренне считал этот предмет своим.

– Если только здесь не замешана Молли. – Злобно буркнула она, плюхаясь на диван. – Миссис Уизли все время полоскала мне мозги на тему детей… Ее, видите ли, не устраивало, что я не хочу рожать по ребенку каждый гребаный год!

– Полагаю, она просто не могла этого понять. – Пожал плечами Снейп. – Но это не означает, что она бы пошла на такие радикальные меры.

– Вы плохо ее знаете. – Закатила глаза Гермиона, скрещивая руки на груди. – Она умная, целеустремленная и властная женщина. И она куда лучше Рона разбирается в зельях. К тому же, это личное… Мы часто ведем себя неадекватно, когда речь заходит о личном… – Она закусила губу и отвела глаза, мысленно ругая себя за сцену, которую сама только что закатила Снейпу. – Так вы поможете Джинни?

Он задумчиво кивнул.

– Я обещал сварить ей корректирующее зелье. Возможно, даже несколько. Сперва необходимо выправить гормональный фон, а там посмотрим.

– Значит, у вас уже есть список ингредиентов? – Улыбнулась и вопросительно вскинула брови Гермиона, намекая, что готова метнуться в Аптеку Маллиграбс.

Снейп ухмыльнулся в ответ.

– Вы схватываете на лету. Однако в данный момент мне нужен образец ее крови и зелья, которое она принимала, чтобы понять, какие ингредиенты могут понадобиться для корректировки, так что пока я жду от нее сову… Вы, кстати, поможете мне с варкой. Там понадобится палочка.

Гермиона с готовностью кивнула. Ей было немного обидно, ведь изначально Джинни пришла к ней, но в итоге удовлетворилась разговором со Снейпом. Разумеется, от своей подруги она бы не смогла получить необходимую помощь, ведь Гермиона не очень хорошо разбиралась в противозачаточных снадобьях, и все-таки это было неприятно. С другой стороны, в случае с Джинни, которая металась между их дружбой и сочувствием к своему брату, тема беременности была явно не той, которую они могли бы с удовольствием обсудить за чашечкой чая. В любом случае, Снейп сделает для Поттеров все необходимое.

Гермиона задумалась над тем, как ей упомянуть эту историю в своем опекунском отчете для Министерства. «Помог Избранному обзавестись желанным наследником»? «Способствовал увеличению популяции магической Великобритании»? «Был истинным джентльменом, флиртуя с замужней женщиной»? Так много вариантов и так долго ждать ответную сову от Джинни.

========== 12 ==========

Гермиона Джин Грейнджер была рассержена. Нет, не так – она была в ярости. Возможно, она бы даже метала молнии, если бы ее возмущение не выбило напрочь из головы мысли о волшебной палочке.

– Это что такое?! – Ладонь Гермионы впечатала в стол Люпина направление от Министерства.

Римус смущенно потер щеку.

– Прости. Я подумал, что после всего, через что ты прошла, тебе не помешает сменить обстановку…

– Римус, на дворе май. Я вполне оправилась! И что еще за «сменить обстановку»?! – Возмущенно переспросила Гермиона и ткнула пальцем в бумагу. – Ты отправил меня в экспедицию по выявлению ареала обитания морщерогих кизляков! Это не смешно!

Люпин неуверенно пожал плечами и скрестил руки на груди

– Но ты же сменишь обстановку.

– Я не могу! – Зашипела Грейнджер, уперевшись ладонями в стол Римуса. – Даже если закрыть глаза на то, что это абсолютно бесполезное мероприятие, мне придется каждые четыре часа трансгрессировать домой, потому что я не могу оставить Снейпа без присмотра!

– Возьми его с собой. – Вновь пожал плечами Люпин.

– Очень смешно. – Закатила глаза Гермиона.

– Я не шучу. – Покачал головой Римус, вскинув брови. – Ты теперь полноценный сотрудник министерства, а не стажер, и во время экспедиций тебе разрешено привлекать к своей работе помощников.

– Тоже мне помощник… – Проворчала Грейнджер.

– Он, конечно, не жил месяцами в палатке, охотясь за крестражами, но я уверен, что от него будет толк.

Гермиона лишь фыркнула в ответ. Разумеется, от Снейпа будет толк. Проблема была не в этом. Она уже привыкла к своей новой жизни. Привыкла, что ей больше не нужно читать «Пророк» самостоятельно, потому что профессор читал его первым, и все самое важное пересказывал ей за завтраком, который сам же и готовил. У нее появилось больше времени для книг, которые не относились к работе. Она поборола в себе смущение и начала изучать кулинарию, периодически советуясь со Снейпом.

Ей было смешно, когда он удивился ее пристрастию к кондитерству – куда более сложному и кропотливому разделу кулинарии, нежели тот, который предпочитал он сам. Вероятно, сладости и выпечка удавались ей лучше по той причине, что процесс их приготовления во многом зависел от точности расчетов, а не от творчества, на которое опирались столь любимые Снейпом Темные Искусства, и которое он привносил даже в математически точное изготовление волшебных снадобий.

Гермиона же с удовольствием следовала рецептам и пекла капкейки, суфле и профитроли. С каждым разом они получались все аккуратнее и воздушнее. Грешным делом она даже подумывала о том, не заняться ли ей кулинарным бизнесом. Кондитерская Гермионы Грейнджер. А что? Звучит неплохо.

Совместными усилиями они выправили гормональный фон Джинни и теперь им с Гарри оставалось лишь дождаться подходящего дня цикла, чтобы зачать первого маленького Поттера. Эта мысль радовала Гермиону, как если бы она сделала какое-то великое научное открытие или освободила от рабства угнетенный народ. Конечно, это не было целиком и полностью ее заслугой. Даже наполовину не было – она лишь помогала выполнять те этапы приготовления зелий, которые требовали применения магии. Но Гермиона все равно ощущала какой-то триумф при мысли, что помогла подруге с решением ее проблемы.

Живоглот переселился из спальни в гостиную – он больше не боялся Снейпа. Возможно, потому, что бывший профессор вставал первым, и именно он наполнял миску на полу хрустящим кормом. Однажды Гермиона даже застала своего питомца на диване, вместе со Снейпом, который с упоением читал свежий выпуск «Еженедельной Микстуры», рассеянно поглаживая густую рыжую шерсть.

Гермиона нашла это зрелище крайне умиротворяющим, но в то же время ее кольнула ревность. Все-таки, Живоглот был полуниззлом – его родственники прослыли крайне ревнивыми и преданными питомцами. А этот взял и развалился на Снейпе, хотя ее знал с тринадцати лет. Возмутительно!

Настойчивые попытки помирить бывшего декана Слизерина с Римусом все-таки возымели успех. С каждым разом Снейп все меньше огрызался и однажды даже выдержал пятиминутный рассказ о дочери Люпина, ни разу не прыснув ядом за время этого разговора. В любом случае, отношения между ними стали гораздо спокойнее и ровнее. Гермиона не знала, чья это была заслуга – ее или Снейпу просто надоело упрямиться. Он все чаще казался ей не менее довольным, чем Живоглот после сытного обеда, а любой человек в таком состоянии перестает вести себя агрессивно и едко.

Да она и сама стала менее раздражительной в последнее время. Конечно, периодически они со Снейпом друг с другом цапались, но кто не цапается? Две цельные личности, которые живут на одной территории, не могут не ссориться между собой. Тем более, когда одна из этих личностей – бывший профессор Зельеварения.

Так или иначе, сейчас Гермионе очень хотелось поссориться с Римусом. Он без спросу отправил ее в бессмысленную командировку, да еще и черт знает куда! Наработки (если их можно было так назвать, учитывая, что речь шла о мифических животных), которые сделали они с Луной, позволяли прикинуть возможный ареал обитания морщерогих кизляков (вот бред-то!), но убедиться в наличии или отсутствии оных предстояло уже на месте. Гермиона должна была исследовать зоны, отмеченные на карте, а потом вернуться с докладом в Лондон.

– Ты не мог подождать с этой ерундой до того момента, когда Визенгамот снимет с меня опекунство? – Гневно зашипела она, нависая над столом Римуса.

– Ты сама рвалась в бой. – Невозмутимо пожал плечами Люпин. – Месяц назад мне жаловалась, что устала «перекладывать бумажки». Вот, пожалуйста – полевое задание. Специально для тебя.

– Спасибо. – Гермиона была готова захлебнуться в собственном сарказме. – А Снейпа мне куда девать? В походную сумочку запихнуть?

– Зачем же? Он вполне способен передвигаться самостоятельно. – Усмехнулся Римус.

Гермиона закатила глаза, раздраженно зарычав.

– Я не могу следить за ним и заниматься исследовательской работой в полевых условиях!

– Повесь на него обустройство лагеря. Он же и так у тебя домохозяйка.

– Ах, вы теперь еще и сплетничаете за моей спиной? – Сощурилась Гермиона. – Подружила на свою голову…

– Я бы не назвал это дружбой, но иногда мы обмениваемся совами. – Улыбнулся Римус. – Инициатива обычно исходит от меня, но он всегда отвечает.

– Потрясающе. – Выплюнула она. – Может, тогда переоформим опекунство на тебя?

– Даже если забыть о том, что я семейный человек с грудным ребенком в маленькой квартирке, не вижу в этом смысла. – Покачал головой Люпин, постукивая пальцем по столу. – Меньше, чем через два месяца, он вернется в Хогвартс.

Гермиона моргнула. Конечно, она очень старалась, чтобы реабилитация Снейпа проходила успешно, но Римус говорил чертовски уверенно, а ведь он даже не видел ее отчетов.

– Откуда ты знаешь? – Спросила она.

– Я получил письмо от Минервы. – Римус направил палочку в сторону Трепетливого кустика, который Гермиона все так же забывала поливать. – Министерство уведомило ее, что Северус может вернуться к преподаванию в сентябре этого года, если она не будет против, хотя деканство ему не вернут. Она согласилась.

– Что ж… это хорошо. – Кивнула Гермиона, скрестив руки на груди.

Римус вскинул бровь.

– Ты не рада?

– Я? Ну конечно же рада. – Хмыкнула она. – Я ведь снова смогу жить так, как привыкла.

Фраза прозвучала неуверенно даже по ее собственным меркам. Она ведь привыкла жить так, как жила последние несколько месяцев, и ей совершенно не хотелось что-либо менять.

– В любом случае. – Тряхнула головой Гермиона. – Дай сюда бумаги, я должна изучить их перед отъездом… Надеюсь, мне дадут командировочные?

*

– Четырнадцать галлеонов! – Она гневно швырнула мешочек с монетками на дно сумочки, которая сохранила свои замечательные свойства еще с похода за крестражами. – Четырнадцать! На экспедицию, которая, возможно, затянется на месяц, если не больше!

– Радуйтесь, что не четырнадцать кнатов. – Усмехнулся Снейп, протягивая ей походный котелок.

– Возмутительно… – Гермиона запустила руку в свою сумочку по самое плечо и поморщилась. – Вы не помните, я уже положила чугунную сковородку?

– Нет. – Снейп кивнул на кухонный стол. – Она здесь.

Продолжая ворчать на алчных бюрократов, Гермиона побросала в сумку оставшиеся вещи. Оставались только продукты, которые она закупила еще утром на свои собственные деньги, оставив командировочные на непредвиденные расходы в пути.

– Кажется, все. – Бывшая староста Гриффиндора выпрямилась и с облегчением вздохнула. – Вы решили, в чем поедете? То, в чем вы ходите здесь, явно не подойдет.

– Мисс Грейнджер… – Задумчиво протянул Снейп. – Вы хорошо помните мою прежнюю одежду?

– Еще бы. – Хмыкнула Гермиона. – Я пялилась на нее шесть лет! – Она немного покраснела, когда Снейп вопросительно вскинул брови, и несколько раз взмахнула палочкой. – Вот, достаточно похоже?

Прежде, чем выдать свой вердикт, он критично себя осмотрел и даже ощупал, и на всякий случай повертелся перед зеркалом в прихожей.

– Сойдет.

Гермиона молча фыркнула, закатив глаза. Может, она и ошиблась с количеством пуговиц на сюртуке на пару штук, но, по ее мнению, Снейп выглядел точно так же, как и во время своего преподавания в Хогвартсе. Интересно, эта мантия будет также развиваться вслед за ним, или она прогадала с кроем?

– Но зачем вам эта одежда в походных условиях? – Вскинула бровь Гермиона. – Я бы не назвала ее практичной…

– Не могу представить ничего практичнее. – Беззлобно парировал Снейп, с каким-то особым удовольствием огладив сюртук. – Я к ней привык и мне в ней удобно.

– А я думала, вы привыкли к бордовой пижаме. – Подколола его она.

– Сплю в том, что дают. – Отмахнулся зельевар.

Гермиона с трудом подавила улыбку. Пижама Снейпу явно полюбилась, хоть он и не спешил в этом признаться – вероятно, из-за гриффиндорской расцветки. И он явно скучал по мантии, так что месяц назад она купила ему легкий бордовый халат в тон пижаме, но не услышала ни единого упрека по поводу расцветки.

Упреки получал только Живоглот, потому что его шерсть оставалась на ткани нового халата. На самом деле, она оставалась везде, но это была первая вещь, которую Гермиона купила специально для Снейпа (после почивших в Азкабане тапочек, разумеется), а не трансфигурировала из тех, что у нее были. Он мог по праву считать ее своей.

– Так, дубликаты ключей Римусу и Джинни я отослала… – Вслух рассуждала Гермиона, расхаживая по гостиной. – Чай положила, аптечку тоже… Что я забыла? – Она немного нахмурилась и посмотрела на Снейпа в поисках ответа.

– Успокоительное? – Вскинул брови профессор.

Гермиона махнула рукой.

– Нет, успокоительное я положила в аптечку… – Она застыла на месте и подарила Снейпу осуждающий взгляд. – Очень смешно.

Он послал ей снисходительную ухмылку.

– Вы чересчур взбудоражены этой маленькой экспедицией.

– Этой крайне нежелательной экспедицией. – Поправила его Гермиона. – Поверить не могу, что я на нее согласилась…

– Как будто у вас был выбор. – Пожал плечами Снейп.

– Да, как будто у меня был выбор! – Возмущенно всплеснула руками она.

– Не самое приятное ощущение, не правда ли? – Осклабился бывший декан Слизерина.

– Базовый набор ингредиентов, зубные щетки, охотничьи спички, полотенце… – Гермиона проигнорировала последний пассаж Снейпа, зарывшись в дебри своей бесконечной сумочки.

– Вы положили ножи?

– Да, вместе с большой деревянной доской для нарезки… – Она оторвалась от сумки и посмотрела на Снейпа. – Я в шоке, что все это тащу. В поход с мальчиками я брала гораздо меньше вещей.

– Обстоятельства были другими. – Пожал плечами зельевар.

– Да. – Согласилась она. – Хотя и в этот раз нас тоже трое. – Гермиона посмотрела на Луну, которая стояла у холодильника и передвигала на нем разноцветные магнитные буквы, составляя какие-то непонятные слова. Возможно, «морщерогие кизляки есть» или что-то типа того. – И как всегда один бесполезен…

– Мисс Лавгуд по праву считается специалистом в области изучения морщерогих кизляков. – Со всем сарказмом, положенным ему Мерлином, заметил Снейп.

– О, я не специалист. – Луна с улыбкой обернулась через плечо. – Папа специалист.

– Только папы нам здесь не хватало… – Проворчала Гермиона, отправив в сумку последние запасы провианта. – Так, вроде ничего не забыла… Все готовы трансгрессировать?

Снейп с Луной переглянулись и кивнули, а Живоглот взволнованно заворчал, не желая оставаться в квартире без любимой хозяйки. Конечно, его будут навещать Люпин и Джинни, но им он даже за ухом себя почесать не позволит.

*

– Что за задница такая… – Ворчала Гермиона, расправляя волшебную карту на большом сером валуне и фиксируя ее магией, потому что пергамент все время сдувало ветром.

Карту предоставило Министерство, и она чем-то напоминала ту, что когда-то создали Мародеры, но показывала только положение того человека, который к ней прикасался.

– Итак, мы здесь. – Ткнула пальцем в пергамент Гермиона. – Ближайшая деревня в двадцати шести милях к северу… нет, к северо-востоку отсюда. Пока что разобьем лагерь где-нибудь поблизости и будем перемещаться на юг, отмечая изученные территории на карте… Вопросы есть?

Снейп и Луна синхронно покачали головами. Несмотря на конец весны, в той жопе, куда их отправило Министерство, было холодно и так ветрено, что мантия бывшего профессора Зельеварения металась, подобно пиратскому флагу, а волосы Луны неистовствовали, как шевелюра Медузы Горгоны.

Гермиона поморщила и огляделась, придерживая свои собственные лохмы, которые тоже плясали на ветру, как сумасшедшие. Если забыть про отвратительную погоду, здесь было даже красиво. Они стояли на открытой местности, уже успевшей основательно позеленеть к лету. Скалы и валуны торчали прямо из земли тут и там, словно они оказались на другой планете, где не было ни вечно спешащих куда-то лондонцев, ни сигналящих кэбов, ни злоебучих бюрократов из Министерства.

Перспектива разбить лагерь так близко к точке трансгрессии показалась Гермионе неуместной, так что она заставила всех пройти еще где-то полторы мили, прежде чем занялась палатками на пятачке, который был с одной стороны прикрыт от ветра крупной скалой.

В последний момент выяснилось, что у Луны волшебной палатки не было, но это и к лучшему – Гермиона все же немного побаивалась, что Снейп может воспользоваться ситуацией, обдурить вечно витающую в облаках Лавгуд и отнять у нее палочку. Так что бывшая староста Гриффиндора пристроила главного специалиста по морщерогим кизлякам в своей палатке, а другую отдала Снейпу, как это и было задумано изначально.

– Не могу поверить, что у меня снова есть личное пространство. – Иронично заметил профессор, заныривая в предоставленное ему жилище.

– Я бы хотела сказать то же самое, но обстоятельства не те. – Кисло улыбнулась Гермиона, бросив взгляд на Луну, которая почему-то на четвереньках заползала в их палатку, хотя достаточно было просто нагнуться. – Не трогай, пожалуйста, ничего внутри, я зайду и все поправлю.

– Не знал, что мы на «ты». – Донеслось из второй палатки.

– Это я не вам. – Огрызнулась Гермиона, заканчивая складывать поленья для костра звездочкой. – Проклятье, что ж так холодно… как будто март на дворе. – Поежившись, она зажгла пламя при помощи магии и покосилась на палатку Снейпа – вход в нее был закрыт лишь наполовину. Профессор уже облюбовал кресло-качалку, край которой Гермиона видела со своей стороны. – Вы там не рано расслабились? Ужин кто готовить будет?

– Очевидно, что вы. – Равнодушно бросил Снейп. – Вы же сами занялись костром.

– Я его просто разожгла. – Гермиона установила рогульки над пламенем. – Готовить будете вы. Или вы решили, что я вам тут бездельничать позволю?

– Могли бы для разнообразия. – Донеслось из палатки. – Я и так у вас пашу, как раб на галерах… – Снейп вышел на воздух и критично осмотрел конструкцию, сооруженную над огнем. – Ну и зачем вы это сделали?

– Что? Ну, я подумала…

– Каким-то не тем местом вы подумали. – Буркнул Снейп и собрал из длинных веток треногу вместо рогулек. – Закрепите магией. Дайте сюда котел. И найдите мне нормальный камень под сковородку, если не можете трансфигурировать его из тех, что есть.

– И чем вам не нравился прежний вариант… – Проворчала Гермиона, оглядываясь в поисках камня покрупнее.

– Соберем его, когда будет дичь. – Бросил Снейп, подвешивая котелок над огнем при помощи цепи, которую его спутница наколдовала для удержания треноги. – Мисс Грейнджер, мне воды из лужи набрать или вы соизволите ее наколдовать?

– Попросите Луну! – Гневно буркнула Гермиона, размахивая палочкой над камнем, чтобы придать ему плоскую, подобно тарелке, форму.

– Мисс Лавгуд, очевидно, чертовски притомилась после нашей маленькой прогулки, и уже отправилась спать.

– Что?! – Глаза Гермионы округлились.

Она тут же вскочила и возмущенно заглянула в свою палатку. Луна и правда мирно посапывала на одной из кроватей.

– Вот же свалилась на мою голову… – Проворчала бывшая староста Гриффиндора, выбираясь наружу. – Ладно, разбудим эту чудачку к ужину… – Вздохнула она и наполнила котелок водой при помощи невербального заклятья. – Кстати, что на ужин?

– Все, что пожелает ваше всезнайское величество. – Притворно поклонился Снейп, протягивая ей ее же сумочку. – Выбирайте.

Гермиона с опаской забрала у него свою безразмерную сумку. Когда он успел ее взять? Пока она возилась с камнями? Что он уже мог оттуда вытащить?

Снейп холодно улыбнулся.

– Ничего, мисс Грейнджер. Я не имею обыкновения рыться в чужих вещах.

– Зато имеете обыкновение рыться в чужих мыслях. – Гневно сощурилась она.

– Конкретно ваши у вас на лбу написаны.

– И что же еще там написано?

– Что выбирать провиант для ужина придется мне.

– Вы поразительно догадливы. – Гермиона едко улыбнулась, протягивая ему сумку.

– Могу я? – Снейп вопросительно вскинул брови, прежде чем запустить в нее свою руку.

– Да, можете. – Раздраженно закатила глаза Грейнджер. – Зачем спрашивать? Вы же не под юбку ко мне лезете.

– И вы мыслях не было. Тем более, что вы в джинсах. – Снейп нахмурился, запустив руку в сумочку почти по локоть. – Мисс Грейнджер, без магии я ничего не могу оттуда достать.

– Проклятье… Ладно, что вы хотите приготовить?

Он сделал вид, что задумался.

– Суп с клецками? Я видел, как вы положили в сумку замороженный бульон. Это будет сытно и быстро.

– Сойдет. – Буркнула Гермиона, хотя у нее тут же весь рот наполнился слюной при мысли о горячем и наваристом курином бульоне, в котором плавают симпатичные маленькие клецки. – Зачем мы тогда кипятим воду?

– Часть можно пустить чай, а остальное используем для растопки замороженного бульона.

Пожав плечами, Гермиона достала из сумки три металлические кружки и выбрала наугад какой-то чай из большого пакета, куда перед отъездом сложила дюжину разных сортов. Все-таки, Снейпа было полезно иметь в хозяйстве.

========== 13 ==========

«Дорогой Римус!

Дела идут хорошо. Мы уже осмотрели четыре из сорока восьми зон, отмеченных на карте. Никаких следов морщерогих кизляков обнаружено не было. Скажи, когда мы осмотрим половину из них и ничего не найдем, нам можно будет вернуться домой?

Погода заметно улучшилась – в первый день все было просто ужасно. Я чудом не простудилась. Если я все-таки заболею, мне это компенсируют? Учти, если нет, то я буду жаловаться.

Тебе, наверное, интересно, что делает Снейп. В данный момент он варит компот из малины. Нет-нет, малины здесь нет – это из лондонского супермаркета, куда я забежала перед отъездом.

Очень надеюсь, что запасы полезных продуктов не дадут никому из нас заболеть. Луна проводит на воздухе почти столько же времени, сколько и я, но у меня нет возможности постоянно следить за тем, во что она одета.»

Гермиона оторвалась от весточки, которую писала для Люпина, и обернулась через плечо, чтобы посмотреть на своих спутников. Снейп помешивал содержимое котелка половником, а Луна тыкала длинной палкой в обугленные поленья, мурлыкая себе под нос какую-то незамысловатую мелодию. Будь это обычная вылазка в лес или на пикник, картина смотрелась бы даже уютно. Но это была чертова экспедиция!

Луна не делала ни хрена. Она целыми днями танцевала на какой-нибудь полянке под музыку, которая играла только в ее голове, и плела венки из первых колокольчиков, утверждая, что их очень любят морщерогие кизляки. Гермиона не сомневалась в том, что мисс Лавгуд просто-напросто мается дурью. Впрочем, ничего нового. Все приходилось делать самой.

Кроме, пожалуй, еды. Ее можно было доверить Снейпу – он неплохо справлялся с готовкой. Суп с клецками, по крайней мере, у него вышел просто отменный, а жаркое из пойманного в силок кролика Гермиона тщательно собрала по стенкам походного котелка кусочком хрустящего багета, который сохранил свою свежесть благодаря заклинанию стазиса.

Первые двое суток Гермиона спала с палочкой в руке, боясь, что Снейп прокрадется к ней в палатку, каким-то непостижимым образом миновав защитные чары, украдет палочку у простодушно сопящей рядом Луны и сбежит. Спала она плохо, и на третьи сутки сдалась. Украдет так украдет. Сбежит так сбежит.

Снейп, впрочем, сбегать пока не собирался. Он упоенно занимался провиантом, в том числе отловом и сбором нового, изредка ворча, что с палочкой это давалось бы ему гораздо быстрее и проще. Он даже припахал Луну собирать луговые травы для чая. Хоть что-то она делала полезное.

Тем не менее, Гермиона старалась по возможности не оставлять с ней Снейпа наедине. Луна как всегда держала свою палочку в волосах, и профессор мог с легкостью выхватить ее. Конечно, не факт, что палочка будет его слушаться, но такие вещи невозможно узнать заранее.

Самым серьезным испытанием (помимо совершенно бесполезных вылазок в попытках отыскать следы никому не нужных морщерогих кизляков) для Гермионы стали вопросы гигиены и туалета. Она не могла держать Снейпа за ручку, пока он держал свой член, опорожняя мочевой пузырь. В конце концов, ей пришлось смириться с тем, что периодически профессор отлучался от лагеря по зову природы. Впрочем, как и они с Луной.

С мытьем дела обстояли сложнее. Вся эта экспедиция и без того напоминала поход за крестражами (пойди туда, не знаю, куда, найди то, не знаю, что), из-за чего Гермиону постоянно накрывали флешбэки, поэтому ей срочно нужно было как-то расслабиться, а что может расслабить лучше, чем купание? Первое время она обходилась очищающими чарами, но на четвертый день сдалась и решила поискать водопад или озеро. Ей повезло – во время одной из вылазок нашелся достаточно спокойный участок реки под небольшим водопадом, где можно было окунуться, не боясь, что тебя снесет сильным течением.

Луна бросилась в ледяную воду, как трехлетний ребенок в надувной бассейн – с радостным визгом, прямо в одежде. Неизвестно, почему она так поступила. Может, просто очень сильно хотела искупаться. Кто вообще разберет, что творится в голове у этой полоумной? Так или иначе, вытаскивать ее пришлось силком.

Платье облепило довольно аппетитную фигурку Луны, заставив Гермиону невольно покраснеть и отвести глаза. Кто ж знал, что за бесформенными мантиями и кардиганами скрывалась барышня с картин Альфонса Мухи? Пока Гермиона тупила, смутившись от внезапного наката бисексуальной паники, Снейп схватил юную Лавгуд под руки и с явным усилием вытянул ее из воды.

– Мне что, и вас оттуда вытаскивать? – Раздраженно поинтересовался он и протянул ладонь Гермионе. – Вылезайте, а то простудитесь.

Грейнджер моргнула, осознав, что она и сама стоит в ледяной воде, в которую залезла, чтобы вытащить Луну. Ее джинсы промокли почти до самого паха, а ноги онемели – открывать купальный сезон было явно рановато. Помедлив секунду, она обхватила костлявое запястье Снейпа и позволила ему вытащить себя из воды, едва не поскользнувшись на влажном песчаном обрыве.

– Вот черт… – Гермиона лихорадочно обыскала карманы и обернулась к воде. – Моя палочка…

– Мисс Гре… – Только и успел ляпнуть Снейп, но Гермиона уже прыгнула обратно в реку. – Мисс Грейнджер! Прекратите! Просто призовите свою палочку!

– Я не могу! У меня не получается… – Лихорадочно хныкала Гермиона, мысли которой путались от страха, что она оказалась фестрал знает где, с бывшим заключенным и полоумной Лавгуд, да еще и без палочки. Она наклонилась, шаря руками по дну в попытке отыскать свою палочку среди камней в ледяной воде, но ее пальцы немели и она едва их чувствовала.

– Мисс Грейнджер! – Снейп спустился вниз и схватил Гермиону за руку, заставив ее выпрямиться. – Хватит! Вы простудитесь и заболеете, а лечить вас придется мне, да еще и без магии – вы об этом подумали?

– Но… моя… моя палочка… я не могу… – Гермиона замотала головой, чувствуя, как глаза наливаются слезами.

– Можете, хватит ныть. Вылезайте.

– Нет! – Гермиона уперлась ногами в каменистое дно реки, отчаянно пытаясь вырвать свою руку из хватки Снейпа.

– Акцио, палочка Гермионы. – Нараспев протянула Луна и поймала искомый предмет, вылетевший из воды, после чего шмыгнула носом и улыбнулась.

Снейп раздраженно вздохнул, закатив глаза, и выбрался на берег, не потрудившись помочь Гермионе, которая, впрочем, и сама старалась от него не отставать – ей было чертовски важно как можно скорее забрать у Луны свою палочку. Просто почувствовать, что это действительно была она, а не какая-то коряга со дна реки. Прикоснувшись к древку, Гермиона сразу почувствовала знакомую энергию.

– Слава богу… – С облегчением выдохнула она, прикрыв глаза и прижимая к груди свою палочку. – Слава богу…

– Какого бога ты восхваляешь? – С любопытством поинтересовалась Луна. – Бога этой реки?

– Любого. – Гермиона со слабой улыбкой покачала головой. – Всех. И тебя в том числе.

– Но я не богиня. – Луна с озадаченным лицом склонила голову набок.

– Неважно. Ты вся промокла. – Гермиона покачала головой, взмахнула своей палочкой и высушила Луну. – Зачем ты вообще полезла в воду прямо в одежде?

– Я увидела там чешуйку морщерогого кизляка. – Пожала плечами Лавгуд.

Гермиона скептично вздернула бровь.

– М-да?

– Да, вот, посмотри. – Луна разжала свою ладонь и продемонстрировала Гермионе небольшую пластинку цвета фуксии. При наклоне она переливалась, словно была покрыта перламутром. – У того, который скинул ее, сейчас линька. Во время линьки морщерогие кизляки становятся именно такого цвета.

– Ты уверена, что это чешуйка морщерогого кизляка? – Недоверчиво протянула Гермиона, осторожно потрогав пальцем пластинку.

– Уверена. – Улыбнувшись, Луна сжала ладонь и прислонила кулак к своей груди. – Я чувствую, они здесь.

– Прямо сейчас? – С наигранным любопытством поинтересовался Снейп.

– Нет, не сейчас. – Немного помолчав ответила Луна. – Сейчас их здесь нет.

– Замечательно. Значит, ничто не мешает нам вернуться обратно в лагерь. – Снейп недовольно поморщился, оглядев свои промокшие брюки и подол мантии. – Мисс Лавгуд, будьте добры, высушите меня.

– Вообще-то, я и сама могу вас высушить. – Возмутилась Гермиона. – Теперь, когда у меня снова есть палочка…

– Потрясающе. Мисс Лавгуд, будьте любезны…

– Вы что, считаете меня беспомощной? Я только что высушила Луну!

– Вот и отлично. А теперь мисс Лавгуд высушит меня. Мисс Лавгуд, я прошу вас…

– Я и сама могу вас высушить! – Гермиона взмахнула своей палочкой, моментально высушив одежду Снейпа. – Вот! Видите?

– Блестяще. Пять очков Гриффиндору. – Бывший декан Слизерина задумчиво посмотрел в небо и покачал головой. – Нет, не сработало…

– Ничего, в сентябре сработает. – Огрызнулась Гермиона и сердито зашагала вверх по холму в сторону лагеря.

– Прошу прощения? – Не понял профессор и пустился ей вдогонку.

– Макгонагалл получила письмо из Министерства. – Быстро подниматься по каменистому склону оказалось довольно тяжело, но Гермионе помогал ее гнев. – Вы сможете вернуться к преподаванию уже этой осенью. – Она обернулась через плечо, чтобы подарить ему надменно-насмешливый взгляд. – Прекрасно, не правда ли?

Снейп нахмурился.

– Разумеется, нотолько я этого не хочу.

– Я не собираюсь содержать вас до конца жизни. – Фыркнула Гермиона и развернулась обратно, но Снейп схватил ее за руку. – Отпустите, я на это не подписывалась.

– Я, кажется, ясно дал вам понять, что мне не нравится, когда вы решаете за меня мою судьбу. – Он приподнял брови, плотнее сжимая пальцы на ее запястье.

– Вашу судьбу решило Министерство. – Гермиона попыталась выдрать у Снейпа свою руку, но ничего не вышло. – Они довольны моими отчетами и готовы выполнить просьбу Гарри…

– Ах, ну конечно, здесь замешан Поттер… – Закатил глаза зельевар.

– Он выпросил для вас должность преподавателя еще зимой. – Процедила сквозь зубы Грейнджер. – Отпустите меня сейчас же.

– Я больше не хочу иметь отношения к Хогвартсу. – Прошипел Снейп, игнорируя ее просьбу. – Может, для кого-то он и был домом, но не для меня.

– Прекрасно, тогда ищите себе другой! – Фыркнула Гермиона.

– Меня вполне устраивает ваш. – Пожал плечами он.

– Да подите вы к черту! – Гермиона отпихнула его от себя и от неожиданности Снейп едва не оступился на крутом склоне. – Я уже сказала, что не собираюсь содержать вас до конца своей жизни!

– А как насчет моей?

– Что?

– До конца моей жизни.

– Очень смешно. Нет! – Гермиона чуть ли не бегом понеслась в сторону лагеря.

– Может, вы еще скажете, что мечтаете избавиться от меня? – Судя по звукам сбитого дыхания, Снейп явно не привык к спринтам в гору.

– Сплю и вижу!

– Так я и поверил.

– А мне плевать, верите вы мне или нет! – Она обернулась через плечо, чтобы убедиться, что он ее не догоняет, и, разумеется, тут же споткнулась о ближайший же камень. – Черт бы вас побрал… – Выругалась Гермиона, с трудом приподнимаясь на четвереньках. – Оставьте меня в покое!

– Мисс Грейнджер, вы ведете себя по-идиотски. – Снейп остановился рядом с ней и наклонился вперед, уперевшись ладонями в колени и восстанавливая дыхание. – Неужели вы думаете, что спрячетесь от меня в лагере?

– Я спрячусь от вас в палатке! – Рявкнула она и гневно отряхнула свои липкие от влажной земли коленки.

– Зачем? – Снейп, наконец, тоже выпрямился, но он все еще тяжело дышал. – Почему вы хотите избежать этого разговора?

– Не понимаю, о чем вы. – Тряхнула головой Гермиона, собирая свои растрепанные волосы в хвост.

– Все вы понимаете. – Покачал головой бывший профессор и вновь схватил ее за руку. – Вы хотите, чтобы я уехал?

– Я хочу, чтобы вы отпустили мою руку. – Процедила сквозь зубы она.

Снейп немного помолчал, изучая ее рассерженное лицо, после чего усмехнулся уголком рта.

– Вы этого не хотите.

– Что? Я же вам сказала…

– Вы не хотите, чтобы я уезжал.

Гермиона открыла рот, чтобы возразить ему, но почему-то ничего не смогла сказать – просто продолжала пялиться на него и кипеть от злости.

– Ну разумеется хочу. – Буркнула, наконец, она, отводя глаза. – Я чертовски от вас устала!

– Неужели? – Вскинул брови Снейп, разжимая пальцы. – Что, даже скучать по мне не будете?

Грейнджер подарила ему возмущенный взгляд, потирая освобожденное запястье, но почему-то опять не смогла подобрать слов. Будет ли она скучать по совместным завтракам, обедам, ужинам и спонтанным чаепитиям? По обсуждению смехотворного содержимого «Пророка» и новых статей из «Еженедельной Микстуры»? По молчаливым вечерам, которые они проводили за книгами, но каждый раз перед сном дискутировали на тему прочитанного? По кулинарным урокам и совместной готовке, по варке зелий? По обсуждению списка продуктов и общих знакомых? По неловким столкновениям в дверном проеме между гостиной и кухней? По этой глупой мандражке, с которой она каждый раз ждала его реакции на глянцевый журнал о мире маглов или на пульт от видеомагнитофона?

Проклятье, слизеринский ублюдок был прав. Она действительно будет по нему скучать. Даже ее кот будет по нему скучать! Но черта с два она ему об этом скажет.

– Вовсе нет. – Как можно презрительнее задрала нос Гермиона. – Вы мне даже не нравитесь…

– При чем тут это? – Нахмурился зельевар.

– Скучают обычно по тому, кто нравится. – Буркнула она, все еще пытаясь справиться со своими растрепанными волосами.

– Нет, мисс Грейнджер. – Покачал головой Снейп. – Скучают по тому, к кому привыкли. Вот вы ко мне привыкли?

– Ну разумеется привыкла! Вы столько времени пробыли в моей квартире…

– Я к вам тоже.

Гермиона застыла и ошарашено вылупилась на него, пытаясь понять, какую шутку он задумал на этот раз. Впрочем, судя по его лицу – никакую. Она достаточно времени провела в его компании, чтобы понять – сейчас Северус Снейп говорил совершенно серьезно, без какого-либо двойного дна или издевки. Бывший декан Слизерина всерьез заявлял, что привык к ее обществу и, судя по всему, не считал его отвратительным. Вероятно, это был комплимент.

– Что ж, я… – Она потупилась в землю, теребя в руках резинку для волос, которой так и не успела перевязать свои лохмы. – Пожалуй, мне было приятно это услышать, и я… на самом деле, я не очень-то хочу, чтобы вы уезжали, так что… наверное, можно сказать, что я буду по вам с…

– Хочу какао. – Мимо них по склону с трудом поднималась Луна. – У нас есть какао? Я люблю какао с маршмеллоу…

Гермиона тряхнула головой, прогоняя воспоминания о том дурацком дне, и с каким-то особым остервенением вернулась к письму для Люпина.

«Если ты думаешь, что между мной и профессором Снейпом что-то происходит только потому, что я не хочу, чтобы он уезжал из моей квартиры, то ты глубоко заблуждаешься. И тот факт, что мы с ним сейчас находимся в экстремальных условиях, ничего не меняет. К тому же, с нами Луна. В любом случае, ничего не было и не будет! Чтобы у меня что-то было со Снейпом? Чушь! Как ты себе это представляешь? Он мне даже не нравится. И он старше меня на девятнадцать лет! Даже у тебя с Тонкс не такая большая разница в возрасте. Вам она, кстати, не мешает? Мне всегда казалось, что это очень трудно – построить близкие отношения с человеком из другого поколения. Так или иначе, вы с ней очень друг другу подходите, но это, разумеется, исключение из правил. А у меня со Снейпом ничего не будет! Он уедет в Хогвартс или куда там еще, и все закончится. Вернее, просто уедет и все, ведь ничего не было, а значит, и заканчиваться нечему.»

Поджав губы, Гермиона схватила волшебную палочку и стерла этот возмутительный иррациональный бред, который она вообще не собиралась писать. Тем более Римусу, который с недавних пор стал сам общаться со Снейпом. Вдруг он возьмет и перескажет ему всю эту чушь, которую она сейчас написала? Потом стыда не оберешься.

Раздраженно вздохнув, Грейнджер закончила короткое письмо своей подписью и достала из сумки одноразовую магическую сову, чтобы отправить весточку Люпину. Сгущались первые вечерние сумерки и пора было пробовать свежий малиновый компот, сваренный Снейпом, а также прогонять Луну от костра, иначе компот у них будет с пеплом.

Комментарий к 13

24 марта у меня день рождения, в связи с чем меня можно порадовать материально по этому 5486 7320 6633 2933 или этому номеру 5536 9139 3082 8526

========== 14 ==========

– Я все еще считаю, что мы зря бросили Луну в лагере. – Сухая палка хрустко треснула под ногой Гермионы. – Вы должны были остаться с ней.

– Я устал торчать на одном месте. – Проворчал Снейп, с трудом поспевая за бывшей старостой Гриффиндора.

Гермиона закатила глаза и отвела от лица очередную ветку.

– Мы переехали на новое место всего два дня назад.

– Вы меня поняли. – Буркнул зельевар, перешагивая через лужу на узкой лесной тропинке. – Я устал от безделья.

– У вас что, кончились рецепты? – Презрительно хмыкнула Гермиона.

– У меня кончилось терпение. Я вам не кухарка.

– Странно, дома вас все устраивало. – Пожала плечами она.

– Дома все было иначе.

Грейнджер вздохнула и нырнула под поваленное замшелое дерево. Дома и правда все было иначе. Она почти не вспоминала о магии, а заботами Снейпа могла даже не париться об уборке и готовке. Правда стирку она ему все равно не доверяла – слишком неловко было видеть его с нижним бельем в руках, но большую часть домашней работы он взял на себя, и Гермиона могла просто… наслаждаться жизнью? Вот смех-то! Невыносимая всезнайка наслаждается жизнью в обществе бывшего профессора Зельеварения. И тем не менее, она с удивлением осознала, что это и правда было так.

Гермиона запнулась об какую-то корягу и едва не впечаталась носом в землю, но в последний момент ей удалось поймать равновесие и приземлиться на одно колено.

– Если вы устали, мы можем сделать привал. – Послышалось за спиной.

– Судя по вашему дыханию, устали как раз-таки вы. – Фыркнула она, поднимаясь на ноги.

– Не знал, что вы имеете обыкновение прислушиваться к моему дыханию.

Гермиона закатила глаза и чуть было не ответила, что за месяцы совместной жизни научилась по звуку его дыхания определять, спит он или нет, но вместо этого ответила:

– Вы пыхтите, как слонопотам. Вас кто угодно услышит.

– Как кто? – Не понял Снейп.

– У вас явные проблемы с дыханием. Вам стоит заняться спортом.

– Судя по ощущениям, именно этим я сейчас и занимаюсь.

Гермиона обернулась и с трудом подавила смешок, глядя на то, как Снейп пытается отодрать свою мантию от какой-то коряги на земле.

– Вы такой смешной без магии. – Она прикрыла рот рукой, чтобы спрятать улыбку.

– У вас плохо получаются комплименты, мисс Грейнджер. – Кисло улыбнулся ей бывший декан Слизерина. – Не стойте столбом. У вас ведь есть волшебная палочка. Помогите мне.

– Вы взываете о помощи? – Спросила она с притворным интересом.

– У вас проблемы со слухом? Да, взываю. В противном случае мне придется порвать свою мантию.

С улыбкой покачав головой, Гермиона нырнула рукой под куртку, чтобы нащупать палочку в заднем кармане своих джинсов.

– Блядь… – Она ощупала все карманы, которые были у нее на штанах, но палочки там не обнаружилось.

– В чем дело? – Нахмурился Снейп.

– Не могла же я опять потерять ее… – Гермиона на всякий случай проверила карманы куртки, но это было бесполезно – палочки не было.

Профессор терпеливо ждал, пока она несколько раз проверит все свои карманы, прежде чем уточнить:

– Вы уверены, что не оставили ее в лагере? Я не помню, чтобы вы хоть раз пользовались ей с тех пор, как мы покинули его.

Гермиона прикрыла глаза и медленно выдохнула, стараясь сосредоточиться.

– Кажется, последний раз я пользовалась ею за завтраком. Я могла оставить ее рядом с посудой.

Снейп кивнул и вопросительно приподнял брови.

– Возвращаемся?

– Нет. – Гермиона покачала головой. – Я не хочу двадцать раз осматривать одну и ту же зону. Закончим и вернемся. Карта же работает. – Она на всякий случай достала ее из кармана. – Да блядь…

– Мисс Грейнджер, вы что-то совсем одичали. Раньше вы не позволяли себе столько материться.

– Она не работает без палочки! – Гермиона на всякий случай провела рукой по пергаменту, но точка на карте по-прежнему обозначала то самое место, где они разбили лагерь два дня назад. – По крайней мере, теперь я точно знаю, что палочку я не потеряла… – Раздраженно вздохнув, она поджала губы и посмотрела на Снейпа. – Вы хорошо ориентируетесь на местности?

– Посредственно. – Пожал плечами он и немного помолчал. – Но я помню, как мы сюда добирались. Думаю, нам стоит вернуться.

– Хорошо. – Гермиона сложила карту и убрала ее в карман своей куртки. – Отдохнем на ближайшей полянке, а потом вернемся назад.

Некоторое время они передвигались по лесу молча. Гермиона погрузилась в свои мысли и пыталась понять, как она могла забыть волшебную палочку в лагере. Она почти каждый день отправлялась на осмотр той или иной зоны, и всегда брала с собой свою палочку. Неужели она настолько расслабилась из-за присутствия Снейпа?

Обернувшись через плечо, Гермиона уставилась на профессора, который порядочно от нее отстал – все-таки, в мантии было гораздо сложнее продираться сквозь кусты и перелазить через поваленные деревья. Сейчас в Снейпе не было привычного гонора и самодовольства – это был просто усталый путник, который хотел поскорее вернуться в палатку или хотя бы сделать привал, и все-таки она чувствовала себя спокойнее от того, что он рядом.

Внезапно Снейп поднял на нее глаза и его лицо окаменело.

– Мисс Грейнджер…

– Что? – Нахмурилась она. – У меня что-то в волосах? – Гермиона на всякий случай потрогала стянутые резинкой кудри.

Бывший профессор медленно покачал головой и приблизился к ней так, словно она могла на него наброситься. Гермиона нахмурилась.

– В чем дело? – Спросила она.

Снейп сглотнул и осторожно кивнул вперед. Грейнджер обернулась, и ее челюсть непроизвольно отвисла. Бред какой-то. Быть этого не может. Это же просто смешно. Она точно не спит? Может, у нее галлюцинации? Но ведь она не одна видит то, что видит?

– Вот же драклово дерьмо… – Полуиспуганно-полувосхищенно выдохнула Гермиона, цепляясь за рукав Снейпа. – Это же морщерогий кизляк…

– Я вижу. – Не без сарказма заметил профессор.

На полянке справа от дороги копошилось небольшое драконоподобное существо размером с кокер-спаниеля. Оно пестрело всеми оттенками сирени и едва слышно курлыкало, как какой-нибудь голубь. Витой рог цвета слоновой кости торчал между большими глуповатыми глазами на широкой морде с узким лбом. Существо обмахивалось тонким хвостом с кисточкой, как у коровы, и так же лениво пережевывало какой-то цветок, сорванный тут же, на поляне.

– Поймайте его. – Взволнованно зашептала Гермиона, прижимаясь поближе к Снейпу, чтобы случайно не спугнуть животное. – Вы хоть представляете, что будет, если мы представим его миру? Мы же совершим настоящее открытие! Возможно, даже получим Орден Мерлина третьей степени, а то и второй… Поймайте его!

– Как я его поймаю? – Шепотом возмутился Снейп. – У меня даже палочки нет.

– Не знаю! – Глаза Гермионы лихорадочно блестели, а пальцы цеплялись за рукав профессора. – За рог его схватите… Главное – не дайте ему сбежать!

– Как оригинально. Может, сами попробуете?

– Нет! Я боюсь его покалечить.

– Не бойтесь, мисс Грейнджер. Морщерогие кизляки прекрасно исцеляются. – Осклабился Снейп. – Или вы не читали брошюру, которую сами же и помогали составить?

– Быстрее, он сейчас уйдет. – Пробормотала Гермиона, делая шаг вперед, но Снейп удержал ее на месте, схватив за предплечье.

– Мисс Грейнджер, давайте не будем его трогать. – Как можно спокойнее произнес зельевар. – Вернемся в лагерь, захватим вашу палочку и нашу главную специалистку по этим, как оказалось, отнюдь не мифическим животным, и вернемся сюда.

– Но он уйдет! – Шепотом запротестовала Гермиона.

– И пусть уйдет. – Успокоил ее Снейп. – Они существуют, вы же сами видите. И не очень-то боятся людей. В противном случае мы бы не застукали его на открытой местности с такого расстояния. – Бывший декан Слизерина еще раз посмотрел на меланхолично жующее траву псевдомифическое животное, до которого было от силы ярдов двадцать. – Мисс Грейнджер, самое главное мы выяснили – морщерогие кизляки действительно существуют. Вернемся в лагерь.

– Но… – Гермиона беспомощно облизала губы и тоже посмотрела на самого что ни на есть реального морщерогого кизляка. – Вдруг мы их больше не увидим…

– Увидим, не один же он тут. – Резонно заметил Снейп. – Мисс Лавгуд говорила, что это стадные животные.

Раздраженно вздохнув, Грейнджер бросила еще один тоскливый взгляд на морщерогого кизляка, думая об упущенном Ордене Мерлина и признании в магическом сообществе, которое не имело бы никакого отношения к тому, что она – член Золотого трио или лучшая ученица школы.

– Ладно. – Шепотом буркнула гриффиндорская всезнайка. – Вы точно запомнили, как мы сюда пришли?

Снейп закатил глаза.

– Мисс Грейнджер, я же уже сказал вам, что запомнил. – Он потянул ее в сторону от полянки. – Давайте трансгрессируем обратно в лагерь, чтобы не терять времени.

Понуро кивнув, Гермиона взяла профессора за руку и закрыла глаза, сосредоточившись на том пятачке, где они в последний раз разбили свои палатки.

*

– А какого он был размера? – Воодушевленно поинтересовалась Луна, отводя в сторону ветку какого-то кустарника.

– Как небольшая собака. – Пожала плечами Гермиона, с трудом поспевая за ней и на ходу настраивая колдокамеру. – Долго нам еще идти?

– Не больше полумили. – Бросил через плечо Снейп, который на этот раз возглавлял процессию.

Трансгрессировать обратно к полянке они не рискнули, боясь промахнуться, так что пришлось добираться пешком. Мысленно Гермиона уже смирилась с тем, что чертов кизляк ей померещился, и они просто зря потратили время, но уверенность Луны, которая этого зверя в глаза не видела, и Снейпа, который, вероятно, его все-таки видел, заставляли Гермиону продолжать продираться сквозь валежник.

– Это детеныш. – Сказала Луна, перепрыгивая через лужу. – Взрослые особи гораздо крупнее.

– Честно говоря, я сильно сомневаюсь, что они действительно такие большие, как ты думаешь. – Устало покачала головой Гермиона. – Фиолетового зверя размером с корову трудно не заметить… Как они вообще могли получить статус мифических?

– Они боятся несчастья. – Пожала плечами Луна. – Если морщерогие кизляки долго находятся рядом с людьми, которые несчастны, то умирают. А несчастных людей в мире очень много, так что кизлякам приходится мигририровать туда, где людей просто нет.

Снейп впереди почему-то остановился и не трогался с места. Неужели они уже пришли? И морщерогий кизляк был все еще на той полянке?

– Он там? – Тихо спросила она.

Профессор не ответил, а Луна внезапно прибавила шаг, и Гермиона поспешила за ней.

– Мисс Лавгуд… – Начал было Снейп, выставив руку в ее сторону, но Луна уже поравнялась с ним и тоже застыла на месте, как вкопанная.

– Что там? – Грейнджер, наконец, догнала своих спутников.

Луна всхлипнула и прижала пальцы к губам. Гермиона невольно ахнула.

На полянке лежал морщерогий кизляк – тот самый, которого они со Снейпом уже видели сегодня. Или другой, точно такой же. В любом случае, этот был мертв – тушка выпотрошена, и окровавленные ребра с бахромой из мясных ошметков зияли в его брюхе, как раскрытая пасть.

– Кто мог это сделать? – Прошептала Гермиона, глядя, как Луна направилась к трупу животного.

– Скорее всего, какой-то хищник. – Поморщился Снейп. – Тело явно обглодали еще до смерти.

– Но они же очень быстро исцеляются. – Нахмурившись, Гермиона посмотрела на зельевара.

Он пожал плечами.

– Видимо, недостаточно быстро. По крайней мере, теперь нам не надо думать, как его поймать.

Гермиона неодобрительно цокнула языком, закатив глаза, и посмотрела на Луну, которая уже сидела на коленях перед трупом морщерогого кизляка. По ее плечам пробежала едва заметная дрожь, и Грейнджер поняла, что Лавгуд плакала. Вот дерьмо.

– Эй… – Она осторожно приблизилась к Луне и опустилась на корточки рядом с ней. – Ты в порядке?

Луна несколько раз кивнула и Гермиона сжала ее плечо, не зная, что еще сказать. Она и сама была расстроена, и не только потому, что перед ней распластался труп животного, которого она буквально час назад видела абсолютно живым и здоровым. Что если это был последний экземпляр? Конечно, они все еще могут доставить тело в Министерство, но это не то же самое, что поймать живого зверя.

Луна поднялась на ноги и нетвердым шагом отошла в сторонку, уткнувшись невидящим взглядом в кусты лещины. Гермиона решила воспользоваться моментом и, стараясь не смотреть в остекленевшие глаза мертвого детеныша морщерогого кизляка, трансфигурировала ближайшую корягу в подходящую по размеру коробку.

– Воспользуйтесь заклинанием стазиса. – Раздался над ее головой голос Снейпа. – На трупах оно тоже работает.

Гермиона не стала спрашивать, откуда он знает, что чары стазиса помогут сохранить нынешнюю стадию разложения. Это заклинание замораживало все биологические процессы, и Снейп мог просто догадаться, что оно сработает. По крайней мере, этот вариант звучал логично, а не жутко.

Осторожно взмахнув палочкой, она приподняла над землей тушку морщерогого кизляка. Голова детеныша безвольно повисла и немного покачивалась в воздухе, пока тельце плыло в сторону коробки. Гермиона шмыгнула носом и стерла со щеки соленую дорожку. Нет. Она не будет плакать над этим существом. Она не несла за него ответственности.

Выдохнуть ей удалось только когда тельце коснулось дна коробки – до этого момента она не дышала.

– Вот и все. – Устало пробормотала Гермиона, накладывая чары стазиса. – Луна… Луна?

Грейнджер тут же вскочила на ноги. Они со Снейпом были на полянке одни.

– Где Луна? – Возмущенно зашипела она, подскакивая к профессору.

– Откуда мне знать? – Огрызнулся Снейп, но в его голосе тоже проскальзывало волнение. – Я, как и вы, был загипнотизирован трупом этого недомифического животного.

Чертыхнувшись, Гермиона подбежала к кустам лещины и обнаружила там поломанные ветки.

– Быстрее. – Взмахнув палочкой, она наложила на коробку с тельцем кизляка Дезиллюминационные чары, после чего развела в сторону кусты и рванула в чащу.

Снейп припустил за ней.

– Надеюсь, с Луной ничего не случится. – Бормотала на бегу Гермиона. – Нельзя было упускать ее из виду…

– Поздно сожалеть. – Проворчал Снейп, с трудом поспевая за свой спутницей. – Нужно поскорее найти ее.

– Да знаю я! – Рявкнула Гермиона, прибавляя шаг.

– Мисс Грейнджер!

Гермиона обернулась и уставилась на Снейпа, в руках которого была волшебная палочка. На секунду в ее голове мелькнула мысль, что вот он – тот самый момент, когда профессор бросает в нее какой-нибудь Петрификус или вообще Аваду, и тут же трансгрессирует в неизвестном направлении. Но она почти сразу заметила, что Снейп предусмотрительно обернул руку краем своей мантии, чтобы древко не соприкоснулось с его ладонью.

– Это палочка Луны. – Нахмурилась Гермиона, поравнявшись с профессором.

Он кивнул.

– Заберите ее. – В его голосе слышалось неприкрытое раздражение.

Гермиона забрала палочку, внимательно изучая искривленное гримасой лицо Снейпа. Должно быть, он и сам уже хотел поскорее вернуть свою магию. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть, и Министерство вернет ему способности.

– Спасибо. – Автоматически поблагодарила его она и взвесила палочку на ладони. – Теперь шансы найти ее резко повысились.

Гермиона осторожно коснулась древка палочки Луны кончиком своей, накладывая особые поисковые чары. Это была довольно сложная и капризная магия, которая сильно зависела от характера палочки, ее привязанности к хозяину и даже отношений между ним и тем, кто его разыскивал. К счастью, палочка Луны все же поднялась в воздух и немного покрутилась, как стрелка компаса. Определившись с направлением, она тут же юркнула сквозь чащу, и Гермиона рванула за ней.

Палочка летела так быстро, что они со Снейпом некоторое время бежали молча, с трудом сохраняя дыхание и стараясь не упускать из виду свой импровизированный компас.

Наконец, палочка юркнула в какие-то кусты, и Гермиона, чертыхнувшись, мигом развела их в стороны при помощи магии, открыв огромную поляну в ущелье между горами. Она с трудом затормозила, завороженная не только прекрасным видом, но и животными, которые паслись на поляне.

Пожалуй, «фиолетовые коровы» – не совсем то словосочетание, которым она могла бы их описать, но назвать их драконами у нее язык не поворачивался. Взрослые морщерогие кизляки практически ничем не отличались от детеныша, за исключением размера тела и длинны рога. Они так же меланхолично паслись на траве, пожевывая колокольчики и обмахиваясь хвостами, а их кричащего цвета чешуя не оставляла никаких шансов спрятаться не только на открытой местности, но и в лесной чаще.

– Охренеть… – Чуть слышно пробормотала Гермиона и посмотрела на Снейпа. – Вы тоже это видите?

Он некоторое время пялился на небольшое стадо морщерогих кизляков, затем кивнул.

– Потрясающе… – Прошептала Гермиона, осторожно ступая на полянку. – Они и правда существуют…

– Мисс Грейнджер. – Снейп указал в сторону одной из особей. – Мисс Лавгуд вон там.

– Что?

– Присмотритесь.

Гермиона сощурилась и поняла, что видит ноги Луны между четырьмя лапами зверя. Это все еще казалось ей каким-то сюром, но в следующий миг морщерогий кизляк повернулся. Рядом с ним и правда стояла Луна, прижавшись к боку животного так, словно это была самая обычная деревенская корова.

– Луна! – Как можно громче зашипела Гермиона. – Немедленно отойди оттуда! Луна!

– Мисс Грейнджер, они травоядные. – Успокоил ее Снейп.

– Ну и что? Слоны тоже травоядные. – Шикнула она, с опаской косясь на массивный витиеватый рог животного. – Это не мешает им быть опасными! А эти почти такие же здоровые.

Кизляк и правда был крупным. Макушка Луны находилась чуть ниже его холки, так что он явно был больше коровы, а его рог мог без особых проблем проткнуть ее насквозь.

– Луна! – Гермиона осторожным, но быстрым шагом направилась в сторону апатично жующего траву животного. – Немедленно отойди от него!

– От нее. – Поправила Луна, открыв, наконец, глаза и немного отстраняясь от чешуйчатого бока. – Это самка.

– Какая разница?! – Гермиона застыла в нескольких футах от них. – Она дикая! А у тебя даже палочки нет!

– Есть. – Луна запустила руку в волосы и выудила оттуда свою палочку. – Она только что сама прилетела ко мне.

– Так уж и сама… – Закатила глаза Грейнджер. – В любом случае, не стой так близко к дикому животному. Это опасно!

Луна улыбнулась и покачала головой.

– Она ничего мне не сделает.

– Откуда ты знаешь?

Луна пожала плечами.

– Просто знаю.

– Думаю, мисс Лавгуд права. – Заметил Снейп, поравнявшись с Гермионой.

Она бросила на него раздраженный взгляд, но профессор уже направился к самке морщерогого кизляка, которую Луна ласково поглаживала по боку.

– И вы туда же?! – Возмутилась Грейнджер, когда Снейп осторожно коснулся чешуйчатой холки зверя.

– Мисс Грейнджер, я не думаю, что они представляют опасность. – Протянул Снейп, похлопав животное по боку.

В следующую секунду самка повернула голову и попыталась ухватить его зубами за мантию, но зельевар вовремя отдернул ее, и зверь равнодушно вернулся к поеданию травы.

– Видите? – Вскинул брови Снейп, посмотрев на Гермиону. – Они абсолютно не агрессивны.

– Мы не можем знать этого наверняка. – Парировала Гермиона, однако все же подошла к кизляку. – Вдруг приступы агрессии накрывают их спонтанно?

– Они никогда не нападают ни на своих сородичей, ни на другие виды. – Протянула Луна, поглаживая сиреневый бок. – Даже во время брачного периода.

Поджав губы, Гермиона осторожно протянула руку и коснулась шеи животного. Это было странно – от кого-то чешуйчатого всегда ждешь низкой температуры тела, но кизляк был теплым, как самая настоящая корова. Его чешуйки радужно переливались на свету, когда бок приподнимался на вдохе.

– Красивая. – Неожиданно для самой себя протянула Гермиона.

Луна кивнула и прижалась ухом к боку самки.

– Послушай. – Она закрыла глаза и улыбнулась.

Гермиона недоверчиво вскинула бровь и обернулась, чтобы посмотреть, чем занимается Снейп, и с удивлением обнаружила, что он тоже прижался к боку животного. На его лице застыло странное умиротворенно-задумчивое выражение, хотя глаз он закрывать не стал.

– Что там? – Без особого интереса спросила Грейнджер.

– Послушайте сами.

Нервно облизав губы, Гермиона приблизила ухо к чешуйчатому телу зверя. Бок приподнялся на вдохе, коснувшись ее щеки. Прикрыв глаза, Гермиона прижалась к нему поплотнее и прислушалась.

Сперва ей показалось, что у этой самки какие-то проблемы с пищеварением, но потом Гермиона поняла, что звук, который она услышала, был слишком монотонным.

– Урчит. – С улыбкой констатировала Луна.

– Я бы не назвала это урчанием. – Нахмурилась Гермиона, открывая глаза. – Скорее… журчанием. – Она пожала плечами, отстраняясь от чешуйчатого бока. – Как журчание ручейка.

Луна кивнула.

– Действительно, похоже на ручей. И все же это урчание.

– Получается, мы счастливы? – С сомнением хмыкнула Гермиона. – Они ведь урчат только когда рядом с ними люди, которые счастливы?

– Необязательно люди. – Склонила голову на бок Луна, поглаживая цветастую чешую. – Но я счастлива. А ты?

– Я? – Гермиона замялась. – Не знаю… Мне кажется, счастье нельзя измерить.

– Разве его нужно измерять? – Медленно моргнула Луна.

– Ну… – Гермиона поморщилась. Лавгуд все время загоняла ее в тупик своими вопросами, да и вообще тем, какой была по жизни. – Но как тогда определить, что ты счастлив?

– По урчанию морщерогого кизляка. – Пожала плечами Луна.

Гермиона закатила глаза и обернулась к Снейпу.

– А вы что думаете?

– Полагаю, это был один из самых странных экспириенсов в моей жизни. – Резюмировал профессор, похлопав самку по сиреневому боку. – Однако я не могу назвать его неприятным.

– Нет, я про счастье. Вы счастливы?

Снейп пожал плечами.

– Вероятно.

– Вероятно? Значит, скорее счастливы, чем нет? Как вы это определили?

Профессор нахмурился и задумчиво погладил холку животного.

– По урчанию морщерогого кизляка?

Раздраженно зарычав, Гермиона сняла со своей шеи колдокамеру.

– Ладно, хватит этой пустой философии… Мы должны сфотографировать его. То есть, ее. То есть, сколдографировать… Короче, отойдите все, чтобы не попасть в кадр.

– А давайте сколдографируемся вместе. – Предложила Луна. – Чтобы мы все остались на снимке.

Гермиона хотела возразить, но идея, в общем-то, была неплохой. Совместная фотография не только докажет безобидность этих животных, но и продемонстрирует лица первооткрывателей вида. Возможно, этот снимок войдет в историю – он будет печататься в газетах и книгах, по нему их будут узнавать потомки…

– Ладно. – Гермиона настроила свою колдокамеру так, чтобы та повисла в воздухе на определенном расстоянии от земли, как на штативе. – Надеюсь, морщерогие кизляки не боятся вспышки.

Некоторое время они решали, кому как встать, и в итоге сошлись на том, что Снейп встанет с одной стороны от животного, а Гермиона и Луна – с другой. Самка кизляка продолжала пережевывать траву, оставаясь абсолютно равнодушной к историческому событию, невольной участницей которого ей предстояло стать.

– Все готовы? – Гермиона на всякий случай прижалась к зверю, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что он не опасен. – Три, два, один…

За мгновение до вспышки самка кизляка потянулась в сторону Снейпа, пытаясь вновь зажевать его мантию, и Гермиона тут же обняла ее за шею, потянув на себя, чтобы животное смотрело в кадр, но колдография уже была сделана.

– Проклятье… – Чертыхнулась она, подбегая к камере. – Только не говорите, что у меня кончилась пленка…

– А не надо было снимать все подряд. – Фыркнул Снейп.

– Подумаешь… – Проворчала Гермиона, осматривая колдокамеру. – Вообще-то, это нормально – фотографировать места, по которым ты путешествуешь… то есть, колдографировать…

– Я рада, что мы сколдографировались все вместе. – Улыбнулась Луна, поглаживая щеку псевдомифического животного. – Теперь у нас есть общее воспоминание.

– И, что куда важнее, доказательство существования морщерогих кизляков. – Заметила Гермиона, вешая колдокамеру себе на шею.

*

– Почему они не сбежали от тебя, когда ты оказалась на поляне? – Поинтересовалась Гермиона, как только они трансгрессировали обратно в лагерь. – Ты ведь была… ну, расстроена. Они должны были испугаться твоих чувств.

Луна задумчиво кивнула.

– Это правда. Сперва они испугались. Но я была так счастлива, когда увидела их. Ведь я так долго мечтала об этом. – Она улыбнулась, опуская глаза. – В жизни всегда есть место трагедиям, но это не значит, что нас окружает только плохое. – Луна присела на корточки перед потухшим костром и принялась чертить в холодной золе какие-то знаки. – Всегда будут те, кто выжил, и те, кому помогли выжить мы. Думаю, этого уже достаточно, чтобы почувствовать счастье.

Гермиона немного нахмурилась и посмотрела в сторону палатки Снейпа. Воспоминания о том, как она спасла его на полу хижины, казались теперь кусочками из прошлой жизни – той, в которой трагедии были на каждом углу. Вздохнув, Гермиона опустила взгляд на коробку у своих ног. Безусловно, трагедии случались и в этой, но теперь они казались куда менее масштабными.

Комментарий к 14

За основу для внешности кизляка взята картинка отсюда: https://harrypotter.fandom.com/ru/wiki/Морщерогий_кизляк

========== 15 ==========

– Признаюсь, это лучшая колдография, что я видела в «Пророке» за последние полгода, если не год. – Джинни зажала рот рукой, чтобы спрятать улыбку, которая растянула ее губы практически до ушей.

Гермиона краем глаза заметила, как недовольно скривилось лицо Снейпа, и поспешила оправдаться:

– Я отправила им три дюжины снимков помимо этого! Я не знаю, почему они выбрали именно его!

– Потому что он шедеврален. – Джинни краснела, как помидор, готовая в любой момент разразиться приступом хохота.

– Не вижу в нем ничего шедеврального. – Выплюнул Снейп с таким ядом, что Гермиона почти услышала, как он шлепнулся на ковер и прожег пол аж до самого фундамента – и это при том, что они жили не на первом этаже.

– Но вы же не занимаетесь колдографией. – Беззлобно пожала плечами юная миссис Поттер.

– Можно подумать, что занимаетесь вы. – Фыркнул Снейп, расправляя свежий выпуск «Еженедельной Микстуры» и поудобнее устраиваясь на диване.

– Вообще-то, я занимаюсь. – Улыбнулась Джинни. – Правда я снимаю в основном детей, но кое-что в этом все-таки смыслю.

– Подожди, ты занимаешься фото… в смысле, колдографией? – Гермиона удивленно вскинула брови.

Джинни опустила глаза и смущенно закусила губу.

– Это вышло случайно… Мне так понравился снимок с Лайлой, что я подумала: хочу больше таких кадров! Гарри подарил мне колдокамеру, а дальше…

– А дальше она наснимала километры пленки. – Улыбнулся Люпин, отсалютовав ей чашкой горячего чая. – Кстати, спасибо за пополнение семейного альбома.

– Не за что. – Джинни улыбнулась ему в ответ и вновь посмотрела на Гермиону. – А потом все как-то завертелось… У нас ведь много знакомых, которые уже обзавелись детьми. Я не говорила тебе, потому что… – Она замолчала и поджала губы, опуская взгляд.

– Все в порядке. – Махнула рукой Гермиона. – Я рада, что ты… нашла себя? Можно ведь так сказать? Или это не настолько серьезно?

– Я бы не назвала это своим призванием, но, думаю, колдография станет моим хобби как минимум на ближайшие пару лет. – Задумчиво протянула Джинни и пожала плечами. – Кто знает, может, я стану профессиональным колдофотографом?

– Честно говоря, я была уверена, что ты свяжешь свою карьеру с квиддичем.

Миссис Поттер хмыкнула и покачала головой.

– Мне как-то хватило его в школе. – Она вдруг сощурилась. – Хотя спортивные репортажи – это интересно… Может, я и не буду играть в квиддич, но начну снимать его. Кто знает? Я не загадываю.

– Мудрая позиция. – Внезапно прокомментировал Снейп, и все присутствующие с удивлением уставились на него.

– Спасибо… – Неуверенно поблагодарила его Джинни. – Думаю, это первый раз, когда вы меня за что-то хвалите, сэр.

– Когда-то же надо начинать. – Пожал плечами зельевар и перевернул страницу «Еженедельной Микстуры»

– Что начинать? – В один голос спросили Джинни с Гермионой, и Снейпу пришлось посмотреть на них по очереди.

– Менять свои привычки. – Вновь пожал плечами зельевар и вернулся к газете.

– А вы чем займетесь? – Спросила его Джинни. – Теперь, когда Визенгамот вот-вот оправдает вас и вы сможете буквально начать жизнь заново.

– Я, знаете ли, не загадываю. – Снейп опустил газету и задумчиво посмотрел в потолок. – Тех денег, которые я получил за участие в выявлении морщерогих кизляков, как реально существующего вида, вполне хватит, чтобы открыть собственную лабораторию и заняться исследованиями. – Он немного помолчал. – Вернусь к зельям, но без докучливого балласта в виде студентов… Или не вернусь. Может, я найду другое достойное применение этим деньгам. Пока я в любом случае не могу ими распоряжаться. – Снейп выразительно посмотрел на Гермиону, которая, как опекун, имела право тратить заработанные им средства.

– Я не тронула ни единого цента. – Процедила она.

– Кната.

– Какая разница? Я не претендую на ваши деньги!

– Вот как? – Снейп сложил газету и встал с дивана. – Вы считаете, вам хватит тех денег, которые у вас есть, для открытия кондитерской?

Гермиона возмущенно открыла рот и покосилась сперва на Джинни, а потом на Люпина, которые с интересом молчали. Они понятия не имели о кулинарных уроках от Снейпа и не знали о том, что Гермиона мечтала открыть собственную кондитерскую.

– Я накоплю еще. – Буркнула она. – Я не собираюсь просить деньги у вас…

– Вы могли бы взять меня в долю. – Задумчиво протянул Снейп, отправив газету на стопку других выпусков «Микстуры», которая лежала на отдельной полке в книжном шкафу. – Впрочем, «Северус Снейп – совладелец кондитерской» звучит как-то приторно, вы не находите? – Он приподнял брови и вопросительно посмотрел на Люпина и Джинни, которые изо всех сил старались слиться с мебелью. Убедившись, что они не намерены участвовать в разговоре, Снейп повернулся к Гермионе. – Я бы предпочел открыть ресторан.

Грейнджер фыркнула.

– Можно подумать, ресторан обойдется дешевле кондитерской.

– Нет, но я не пожалею о том, что вложился.

– И как же вы его назовете? «Змеиный супчик»?

– Начнем с того, что называть его будем мы. – Снейп проигнорировал ее подколку. – Но я сразу отметаю вариант с фамилией.

– И чем вам не нравится «Ресторан Гермионы Грейнджер»?

Он поморщился.

– Вы хоть сами слышите, как дешево это звучит?

Рот Гермионы открылся от возмущения.

– Дешево?! А «Ресторан Северуса Снейпа» вообще звучит так, словно вы всех там потравите еще в день открытия!

Снейп невозмутимо вскинул бровь.

– Поэтому я и сказал, что отметаю вариант с фамилией.

– И что же вы предлагаете?

– Мы, наверное, пойдем… – Джинни пыталась по стенке протиснуться к дверном проему, но Гермиона схватила ее за руку.

– Нет, погоди! Вот ты бы какое название предложила?

Джинни рассеяно покосилась на Люпина, ища поддержки.

– «Ресторан Грейнджер-Снейп» звучит неплохо. – Как можно индифферентнее пожал плечами Римус, сунув руки в карманы своих брюк. – Но только вне контекста персоналий. – Поспешно добавил он.

– А почему ее фамилия стоит впереди моей? – Сощурился бывший профессор, впившись взглядом в Лунатика.

– Ты сам послушай, как спотыкается язык об «Снейп-Грейнджер». – Скривился Римус.

– Действительно… – Задумчиво кивнул зельевар.

– Я не собираюсь называть свой ресторан «Грейнджер-Снейп»! – Возмутилась Гермиона, переводя взгляд со Снейпа на Люпина и обратно.

– Наш ресторан. – Раздраженно поправил ее бывший декан Слизерина.

– Если основное вложение будет сделано из моих средств, то и ресторан будет мой!

– Мисс Грейнджер, как только мне вернут доступ к магии, я за полгода сварю несколько настолько ценных зелий, что они без проблем покроют затраты на в е с ь «ваш» ресторан. – Терпеливо разъяснил Снейп. – Вам не кажется, что я делаю вам уступку, говоря, что он «наш»?

class="book">– И на какие такие средства, интересно, вы достанете ингредиенты для ваших сверхценных зелий? – Гневно сощурилась Гермиона.

– На свои собственные. Я ведь тоже получил гонорар за открытие морщерогих кизляков, знаете ли.

– Вы не имеете права распоряжаться ими.

– П о к а не имею.

– А я возьму и потрачу ваши деньги на открытие благотворительного фонда в честь выживших жертв Пожирателей Смерти. Никто не посмеет усомниться в вашем благородстве и попытке загладить вину! – Саркастично вещала Гермиона, не замечая, как Люпин и Джинни уже переместились в коридор и потихоньку обувались.

– В таком случае, первое же зелье, которое я сварю, отправит вас на тот свет. – Холодно парировал Снейп.

– Можно подумать, никто не догадается, что это сделали вы.

– Можно подумать, меня это волнует.

– Уже соскучились по Азкабану?

– Сплю и вижу огрызки ваших кожаных тапочек.

– В а ш и х тапочек.

– Мы ушли! – Прервал их голос Джинни, после чего тут же хлопнула входная дверь, не оставив Гермионе и шанса помешать им уйти.

– Действительно ушли. – Раздраженно констатировала она, проверив коридор.

– Давно пора. – Снейп взял «Пророк», который Джинни оставила на кофейном столике перед диваном.

Столик появился в гостиной буквально неделю назад – как только они вернулись из первой экспедиции. Поскольку зельевар практически жил на диване, он больше не мог выносить нехватку стола под рукой, ведь в палатке он у него был. Тем более, что после поднятия шумихи вокруг морщерогих кизляков в доме появилась куча макулатуры, которую надо было изучить – проклятые газетчики обожали везде привирать и приукрашивать.

– Я думала, вы к ним уже привыкли. – Пожала плечами Гермиона и устало плюхнулась на диван.

– «Привык» и «хочу видеть их физиономии по несколько часов в день» – это разные вещи. – Снейп не спешил садиться и изучал газету стоя.

После первой же экспедиции его вызвали в Министерство уже не как бывшего заключенного, а как новоявленного эксперта по морщерогим кизлякам. Внимание прессы и череда лиц старых знакомых быстро испортили его благодушный настрой, в котором он пребывал во время вылазки с палатками. Повторная поездка вообще оказалась сплошной какофонией из колдокамер и наглых репортеров, которые едва не распугали всех кизляков в округе, из-за чего, в сущности, и провалилась идея с нормальными снимками.

Так волшебный мир и узнал о реальном существовании псевдомифических существ, пялясь на колдографию, на которой самка морщерогого кизляка пыталась зажевать край мантии бывшего декана Слизерина, в то время как бывшая староста Гриффиндора пыталась эту самую мантию от самки спасти. Зато Луна на снимке вышла просто чудесно: стояла позади Гермионы с мечтательным взглядом, мягко привалившись к боку своего любимого животного, и пространно улыбалась в камеру.

– Странно, что вы всерьез подумываете о продолжении исследовательской работы. – Протянула Гермиона, немного нахмурившись.

– Почему же? – Он все так же был увлечен газетой.

Грейнджер пожала плечами.

– Насколько я успела заметить, вас тянет к затворничеству. Но вы не хуже меня знаете, что полноценная исследовательская деятельность – это бесконечные встречи, симпозиумы, договора, патенты и найм целого ряда сотрудников для помощи в работе. – Гермиона нервно облизала свои губы и сглотнула. – Разве вы не хотели бы вместо этого купить себе какой-нибудь домик в пригороде и спокойно жить там со своей семьей?

Снейп вздохнул и перевернул страницу газеты.

– У меня нет семьи, мисс Грейнджер.

– Пока нет. – Гермиона внимательно изучала его лицо.

– И вряд ли будет.

– Разве вы не хотите отношений?

– Нет.

– Даже попробовать не хотите?

– Нет.

Он отвечал так равнодушно и односложно, что это вывело ее из себя.

– Я, конечно, извиняюсь, но опрометчиво говорить так о вещах, которых вы даже не пробовали. – Гермиона впилась в него взглядом, как гиппогриф в дохлую крысу.

– Пробовал.

Она удивленно моргнула.

– Пробовали?

– У меня были отношения. – Буркнул Снейп, встряхнув газету. – Просто в них не было секса. Секс у меня был вне отношений.

– В смысле?

– Я был с Лили, но у нас с ней ничего не было.

Гермиона сочувственно поморщилась.

– Снейп, это не отношения. Отношения – это когда оба человека в курсе, что происходит, и дали на это свое согласие. Она давала свое согласие? Она знала?

– Все она знала. – Тихо огрызнулся он. – Ей просто была противна моя любовь к Темным Искусствам, мой талант к ним… Ей была противна моя суть. – Снейп немного помолчал. – Она не могла принять меня. Или не хотела. В любом случае, это уже неважно.

Гермиона поджала губы и уставилась в пол.

– Мне жаль.

– Не стоит. – Снейп перевернул страницу с таким видом, как будто его все еще интересовал «Пророк». – У нас бы все равно ничего не вышло. Мы слишком разные. Не те противоположности, которые притягиваются, чтобы свить уютное гнездышко, компенсируя недостатки и поддерживая друг друга, а те, которые притягиваются, сталкиваются и взрываются тысячей маленьких осколков. Их потом невозможно собрать.

– Но…

– Лили была моей мечтой. – Казалось, Снейпу вдруг самому захотелось выговориться. – В мечтах все иначе, мисс Грейнджер. Сейчас я понимаю, что мы бы просто поубивали друг друга в первый же год, если не месяц отношений. У нас получалось дружить, потому что дружба подразумевает дистанцию, которой нет в отношениях. Если бы мы сократили ее, то все бы пошло прахом.

– Оно и так пошло.

Снейп оторвался от газеты и, наконец, посмотрел на Грейнджер. Ее взгляд был жестким, но все же немного виноватым. Она не хотела задеть его. Это была просто констатация факта.

– Да.

– И вам не хотелось завести семью даже с ней?

Черная бровь Снейпа поползла наверх.

– Мисс Грейнджер, у какого мальчишки в пятнадцать лет может возникнуть желание завести семью?

– У мальчишки Уизли. – Беззлобно пожала плечами Гермиона. – Рон с детства мечтал о большой семье с кучей детей.

– Я никогда не хотел детей. – Снейп вновь вернулся к газете. – Мне их всегда хватало на работе. К тому же, когда это твои дети, ты не можешь просто приказать им драить котлы, а после выдворить из своей жизни. Дети – это лишняя ответственность, которая мне не нужна. – Он бросил на нее мрачный взгляд. – Не говоря уже о том, что дети – это то, что меняет твою жизнь окончательно и бесповоротно. А я не хочу подстраивать свою жизнь под кого бы то ни было.

– Но хотите, чтобы я подстраивала свою под вас. – Вскинула брови Гермиона, скрестив руки на груди.

Снейп закатил глаза.

– Мы оба подстраиваемся друг под друга, мисс Грейнджер. Если бы мы этого не делали, то…

– Да-да. – Махнула рукой Гермиона. – Поубивали бы друг друга в первый же месяц.

Он удивленно моргнул, уставившись на нее, и уткнулся обратно в газету.

– Да.

– Получается, у нас с вами отношения. – Нервно хмыкнула она, не зная, чего ей хочется больше – смотреть на него или все же не смотреть.

– Нет, не получается. – Равнодушно парировал Снейп. – Вы же сами сказали: отношения – это когда оба в курсе, что происходит, и дали на это свое согласие. Лично я на отношения с вами согласия не давал. В отличие от вас.

– Что? – Возмущенно вылупилась Гермиона. – Это когда я такое сказала?

– Когда подписали бумаги об опекунстве. – Пожал плечами Снейп и усмехнулся, покосившись на нее. – Расслабьтесь. Я же просто шучу.

Гермиона с трудом выпустила воздух из легких.

– Не шутите так больше. – Она откинулась на спинку дивана и нервным жестом разгладила свои джинсы. – Значит, мы с вами откроем ресторан?

– Если хотите. – Пожал плечами Снейп.

– Гермиона Грейнджер в ресторанном бизнесе… – Она задумчиво надула губы. – Неужели это то, ради чего я прошла через все это? В смысле, жила до этого?

– Вы очень странно смотрите на бизнес. – Снейп положил газету на столик и, наконец, опустился рядом с ней на диван. – С чего вы взяли, что это обязательно должно быть делом всей вашей жизни?

– Я просто не умею иначе. – Беспомощно развела руками Гермиона. – Либо я отдаюсь делу на полную, либо не берусь за него вообще.

– Это достойное качество, но если вы поставите все на дело, которое может прогореть, то сгорите вместе с ним. – Резонно заметил бывший профессор.

– И что вы предлагаете? – Устало хмыкнула она.

– Прислушаться к тому, что сказала ваша подруга. Не загадывайте, мисс Грейнджер.

Гермиона вздохнула и поманила к себе их чашки с остывшим чаем. В последнее время она стала пить травяной или зеленый, а они оставались вкусными даже после того, как остывали. Снейп поймал свою чашку до того, как она опустилась на столик, и пригубил ее, слегка поморщившись. Остывший черный чай явно был не слишком приятен на вкус.

– Пора переходить на зеленый… – Побормотал зельевар в свою чашку. – Он не такой мерзкий, когда остывает…

– И для здоровья полезно. – Кивнула Гермиона, опустив свою на столик.

Ей всегда казалось, что она знает, кто она такая. Что она выбрала себя, сделала себя. Что весь ее труд и усилия постепенно возводили ту личность, которой она должна была стать в итоге. Гермиона Джин Грейнджер – защитница обездоленных, Мать Тереза и Фемида для волшебного мира. Кто она без этой мечты? Мисс-Грейнджер-с-как-всегда-идеальным-эссе? Невыносимая всезнайка? Лучшая ученица школы и благочестивая староста Гриффиндора? Самая, мать ее, талантливая ведьма своего блядского поколения с вечным вороньим гнездом на голове? Исследовательница морщерогих кизляков? Владелица ресторана?

Гермиона зарылась пальцами в свои непослушные волосы, рассеянно глядя на поверхность кофейного столика, но не видела перед собой ничего.

– Что мне делать? Я не знаю, кто я такая…

– Ну… – Снейп задумчиво поболтал остатки чая в своей чашке. – Учитывая последние события, сейчас у вас достаточно денег, чтобы заниматься углубленным исследованием этой темы ближайшие лет пять, а может, даже семь. Если будете экономны, то и все десять.

Гермиона посмотрела на него остекленевшими глазами.

– Мне страшно. Что если я себя так и не найду?

– Чтобы вы и чего-то да не нашли? – Снейп презрительно фыркнул и поставил свою чашку на столик. – Я вас умоляю… Вы просто не пытались. – Он опустил руку на спинку дивана позади Гермионы. – Вы почему-то сразу решили, кто вы такая, совершенно не пытаясь узнать себя получше. У вас, наверное, еще на первом курсе был готов подробный сценарий собственной жизни, расписанный до гробовой доски?

Гермиона потупилась в пол, немного покраснев.

– Вроде того.

– И в какой же момент все пошло не так?

Грейнджер задумчиво нахмурилась.

– Наверное, еще на первом курсе… Борьба с Темным Лордом точно не входила в мои планы на время учебы. – Хмыкнула она, сцепив руки перед собой в свободный замок. – Я просто хотела стать самой лучшей ученицей на курсе, чтобы никто не мог тыкать мне в лицо тем, что я маглорожденная.

– Видите, как у нас с вами много общего? – Благодушно заметил Снейп. – Ваша жизнь тоже пошла низзлу под хвост из-за Поттера.

– Гарри не виноват. – Покачала головой Гермиона и откинулась на спинку дивана. – Виноват Сами-Знаете-Кто.

Зельевар раздраженно цокнул языком и вздохнул.

– Сколько лет должно пройти, чтобы вы перестали бояться называть его по имени?

– Вы и сами не зовете его по имени.

– Ему нравилось, когда его называли Лордом. – Он пожал плечами. – Вот и прилипло.

– Ну конечно… – Висок Гермионы лениво потерся о предплечье руки Снейпа, лежащей на спинке дивана.

– Конечно. По-вашему, я стал бы об этом врать?

Она сощурилась, устало глядя на него.

– Не врать, но изворачиваться – определенно.

Снейп вскинул бровь.

– Помнится, вы говорили, что уважаете меня.

Гермиона пожала плечами.

– Так и есть.

– Тогда к чему эти оскорбления?

– Вы о том, что вы – изворотливый сукин сын?

– Да, об этом.

– Ну вот, видите, вы и сами прекрасно это знаете.

– Это ваше мнение обо мне.

– Оно основано на правде. – Гермиона вновь пожала плечами.

– Правда в том, мисс Грейнджер, что ваш кот возомнил, будто моя нога – это его новая когтеточка.

– Живоглот! – Возмущенно прикрикнула на питомца Гермиона.

Возбужденно ворча, рыжий разбойник убежал в спальню, вздыбив хвост пушистой трубой.

– Несносное животное… – Проворчала Грейнджер и склонилась над коленом профессора. – Кажется, пострадали только брюки… Репаро!

– Я убежден, что это не так, но не вижу смысла снимать их при вас, чтобы доказать вам обратное.

Гермиона хмыкнула и покачала головой.

– Вот уж действительно. Я не планировала раздевать вас только для того, чтобы осмотреть вашу ногу… – Она осеклась, осознав, как двусмысленно это прозвучало, и виновато посмотрела на Снейпа. – В смысле, я вообще не планировала вас раздевать… Ни при каких обстоятельствах. Вообще. Совсем.

– Я понял. – Снейп убрал руку со спинки дивана.

– Если только вы не будете умирать, и от этого не будет зависеть ваша жизнь. – Поспешно добавила Гермиона. – Тогда я, естественно, буду вынуждена раздеть вас.

– Естественно.

– При таких обстоятельствах я бы даже позволила вам раздеть меня.

– Безусловно.

Она немного помолчала.

– Ладно. Я пойду, посмотрю, что там делает Глотик, а то он может в отместку написать на мою постель.

Снейп поморщился.

– Хорошо, что я сплю не там.

– Да, вам очень повезло. Мочу полуниззла даже заклинанием трудно вывести.

– Могу подсказать эффективное зелье для стирки.

– Это было бы очень любезно. – Гермиона поспешно встала с кровати и рысцой побежала в спальню, чтобы проверить кота и хоть ненадолго спрятаться от этой внезапной неловкости со Снейпом.

Живоглот недовольно заворчал, когда она приблизилась к кровати, но он просто лежал на постели и не собирался ничего портить.

– Ну прости… – Гермиона зарылась пальцами в пушистую рыжую шерсть. – Но ты не должен был драть одежду профессора. И вообще, не приставай к нему!

Кот посмотрел на нее с усталым пренебрежением.

– Я серьезно. – Гермиона почесала его под подбородком. – Он живет с нами, так что веди себя прилично…

Она замолчала, осознав, что точно такую же фразу говорила своему питомцу, когда они съехались с Роном.

– В смысле, п о к а он живет с нами. – Поспешно добавила Гермиона, нервными движениями разглаживая длинную спину Живоглота, проводя рукой до самого кончика хвоста. – Когда профессор будет полностью свободен, он от нас уедет… Так же, как уехал Рон. Ну, ты доволен? – Спросила она обвинительным тоном.

Живоглот лениво моргнул и отвернулся. Безусловно, ни один самец не мог соперничать с ним за сердце Гермионы, но у нее были потребности, которое полуниззл удовлетворить не мог, так что ему приходилось мириться с присутствием в доме посторонних волшебников. Этот хотя бы знал, что котов не стоит гладить против шерсти.

– Все в порядке! – Зачем-то громко оповестила Снейпа Гермиона, по-прежнему наглаживая своего питомца.

– Я рад. – Заметил зельевар, заглянув в ее спальню.

Грейнджер недовольно нахмурилась.

– Я же просила вас не заходить в мою комнату.

– А я и не захожу. – Пожал плечами профессор. – Просто стою на пороге.

– Верно. – Она опустила глаза, чтобы удостовериться, что его ноги действительно не пересекают порог ее спальни.

– Ну, раз все в порядке, то я пошел.

– Куда? – Нахмурилась Гермиона, тут же поднимаясь с кровати.

– Готовить ужин, куда же еще? – Раздраженно хмыкнул Снейп. – Или вы рассчитывали, что я буду сыт одним чаем?

– О, конечно. – Она с улыбкой мотнула головой. – На секунду мне показалось, что вы хотите уйти совсем…

Профессор подарил ей свой лучший снисходительный взгляд.

– Ну куда я от вас уйду, мисс Грейнджер? – Он покачал головой и направился в кухню.

Гермиона же осталась стоять у кровати с немного растерянным взглядом, прижимая ледяные пальцы к своим горящим щекам.

========== 16 ==========

– Бред какой-то! – Гермиона встала со стула и прошлась по кухне, не выпуская из рук пергамент. – Нет, вы только послушайте: «Саламандроподобное животное с толстым колючим хвостом и разноцветными чешуйками»… Какой идиот это написал?

– Это та статья для «Мифического Вестника»? – Вяло поинтересовался Снейп, попивая на кухне чай за свежим выпуском «Пророка».

– Нет, это параграф из нового учебника по Уходу За Магическими Существами. – Гермиона гневно швырнула пергамент на стол. – Они точно что-то напутали… Нельзя было допустить столько ошибок в описании морщерогого кизляка! Я же выслала им колдографии! Вот, они даже подтвердили это, смотрите… – Она склонилась над плечом Снейпа и ткнула пальцем в нужную строчку в письме. – «Уважаемая мисс Грейнджер, выражаем вам благодарность за предоставленные материалы». Идиоты…

– Ну, они нигде не пишут, что использовали эти материалы для составления параграфа. – Резонно заметил Снейп, равнодушным взглядом изучая пергамент.

– Нет! Пишут! Вот здесь, ниже…

Она попыталась отобрать у него пергамент и невольно задела рукой чашку. Снейпе зашипел, как и полагается слизеринской змее, облитой кипятком.

– Ой, простите, я не хотела… – Гермиона отобрала у него чашку, когда зельевар вскочил со стула.

– Я в курсе. – Он стряхнул с себя капли горячего чая и поморщился.

– Простите… – Поджав губы, Гермиона махнула рукой и высушила его одежду заклинанием. – Просто меня так бесят эти малограмотные идиоты, которые читают задницей! И пишут, видимо, ею же…

– А теперь представьте, каково было мне работать в Хогвартсе. – Снейп вернулся за стол. – Где таких идиотов на каждом факультете хоть метлой мети…

– Ну не все же такие. – Поморщилась бывшая староста Гриффиндора.

– Нет, но большинство – именно такие. – Он развернул «Пророк», который чудом не пострадал в инциденте с чаем.

Гермиона пожала плечами.

– Я не такая.

– Вы – приятное исключение, мисс Грейнджер. – Равнодушно бросил Снейп.

Она вспыхнула и тут же отвернулась, делая вид, что пошла к холодильнику, но на самом деле Гермиона просто не могла позволить Снейпу увидеть свою реакцию на этот незамысловатый комплимент.

– Что мы там смотрим сегодня вечером? – Поинтересовался бывший профессор, когда Гермиона открыла дверцу, пытаясь придумать, что достать из холодильника, чтобы ее действия выглядели правдоподобно и непринужденно.

– Вечером? – Переспросила она, лихорадочно изучая содержимое на дверце. – А, вечером… Мы разве что-то сегодня смотрим?

Гермиона услышала, как Снейп раздраженно цокнул языком и как хрустнула в его руках газета.

– Мисс Грейнджер, вы приучили меня к киносеансам по четвергам и субботам чтобы вот так взять и самым наглым образом нарушить традицию?

– Ну разумеется нет. – Нахмурившись, она схватила бутылку клубничного молока и закрыла холодильник. – Я просто забыла, что планировала поставить сегодня.

Снейп проводил ее скептичным взглядом.

– Неужели? Раньше вы никогда не забывали.

– Все бывает в первый раз. – Пожала плечами Гермиона и привалилась к дверному косяку, отвинчивая крышку на бутылке.

Снейп вскинул бровь и вернулся к чтению.

– Если мне память не изменяет, вы планировали показать мне «Иствикских ведьм».

Гермиона закашлялась, подавившись клубничным молоком. Нет, определенно, фильм про трех ведьм, которые по очереди трахаются с дьяволом, это не тот киносеанс, который она выдержит на диване рядом со Снейпом… Как ей только в голову пришло обещать ему это? Ах, да, это же было в рамках утвержденного марафона известных фильмов про магию…

– Нет. – Она еще раз откашлялась и вытерла рот тыльной стороной ладони. – Извините, но нет.

– Почему? – Снейп был все еще поглощен «Пророком». – Я уже настроился.

Гермиона закрыла глаза и сосчитала в уме до десяти.

– Потому что там секс.

– Думаете, я не переживу секса на экране телевизора? – Иронично поинтересовался профессор, переворачивая страницу газеты.

Грейнджер едва не ляпнула, что, вероятно, сама его не переживет, но благоразумно промолчала.

– Я не в настроении для секса. – Проворчала она, покрепче закручивая крышку на бутылке с молоком.

– А жаль.

Вспыхнув, Гермиона возмущенно уставилась на Снейпа, но он с неприкрытым упоением читал какую-то нудную статью про новые требования к качеству сердцевин волшебных палочек, и вообще не пытался издеваться над ней. Казалось, его и впрямь огорчил отмененный киносеанс.

– Я могу поставить вам кассету и вы сами посмотрите. – Наконец, предложила она.

– А кто мне объяснит, если я чего-то не пойму?

– Вам правда нужно объяснять что-то про секс? – Нервно хмыкнула Гермиона.

– Я имел в виду фильм.

– О. – Она лихорадочно облизала губы и метнулась к холодильнику, чтобы вернуть бутылку на дверцу. – Ну… вы можете спросить у меня завтра.

Снейп вздохнул и отложил газету, после чего уставился на Гермиону.

– Мисс Грейнджер, сколько вам лет?

– Двадцать один. – Настороженно ответила она, пытаясь понять, к чему такой странный вопрос.

– И вы все еще стесняетесь секса в произведениях искусства?

– Я не стесняюсь секса. – Презрительно фыркнула она, возвращаясь за кухонный стол.

– Тогда в чем проблема?

– Ни в чем, я… – Гермиона моргнула, пытаясь на ходу придумать себе оправдание. – Я просто не в настроении для фильмов с сексуальными сценами, ясно?

– Из-за меня?

Ей показалось, что подскочившее в глотку сердце сейчас придушит ее, а щеки так сильно горят, что на них вполне можно пожарить яичницу.

– Из-за вас? – Слабым голосом переспросила она.

– Вам неловко смотреть в моем присутствии такие фильмы, потому что я – ваш бывший профессор? – Уточнил Снейп.

К концу фразы Гермиона с облегчением выдохнула.

– Да… да, думаю, вы правы. Дело в этом.

Снейп понимающе кивнул.

– Что ж, тогда я посмотрю его один. Утром спрошу, если мне что-то будет непонятно.

Воображение Гермионы тут же нарисовало Снейпа в темноте на диване перед телевизором, когда она уже будет спать в своей комнате. Кто ему больше понравится – Шер, Сарандон или Пфайффер? На него как-то подействует сексуальный контекст фильма? Что он будет делать, если подействует? Пойдет в ванную или останется на диване? Он вообще будет что-то делать или проигнорирует зов своей плоти? Он уже занимался этим, пока она спала? Его не смущает ее присутствие? Не закрадывалась ли к нему мысль…

– Мисс Грейнджер. – Судя по нетерпеливому тону, он обращался к ней уже не в первый раз.

– Д-да, простите. – Тряхнув головой, Гермиона виновато улыбнулась и посмотрела на Снейпа. – Что вы хотели?

– Это я вас спрашиваю. – Раздраженно моргнул профессор. – Вы будете чай или мне заваривать только себе?

– Да, конечно. Заварите. С мятой. – Поспешно добавила она. – Побольше мяты…

Зельвар скептично вздернул бровь и потянулся к френч-прессу, чтобы заварить в нем новую порцию чая. Гермиона уронила лицо в ладони и лихорадочно зарылась пальцами в волосы. То, что в последнее время с ней творилось, уже начало порядком раздражать. Снейп вроде бы ничего не замечал, но это было неважно. Гермионе не нравилось это перманентное ощущение неловкости, неуместностного волнения и, черт возьми, возбуждения! Этому нужно было как можно скорее положить конец, потому что она больше не могла расслабиться в собственном доме.

Снейп наполнил свою чашку свежезаваренным напитком, потом встал из-за стола и понес френч-пресс к мусорке, чтобы выбросить чайные листья.

– Что с вами, Грейнджер? – Спросил он, ополаскивая френч-пресс в раковине.

– Н-ничего. – Гермиона похлопала себя по щекам и мотнула головой. – Со мной все в порядке. Правда. – Заверила она его.

В голове же у нее роились мысли о том, что нужно срочно с кем-то переспать. Очевидно, ее либидо, привыкшее к регулярному сексу, наконец дало о себе знать. Этого следовало ожидать. Чего она не ожидала, так это реакции своего тела на Снейпа. Наверное, все совсем плохо… Гермиона украдкой покосилась на него. Конечно, теперь он выглядел гораздо лучше, чем когда сидел на полу в Азкабане, заросший бородой, истощенный и грязный, но это все-таки был Снейп… Неужели ее организм не понимает, что Снейп – это не лучший вариант для перепихона? Конечно, он вряд ли заделает ей ребенка (скорее, сделает все, чтобы этого не произошло), но это же чертов Северус Снейп!

– Я заварил вам чистую мяту. – Сухо сказал он, поставив перед ней горячий френч-пресс. – Вы явно не в себе.

Гермиона надула щеки и медленно выдохнула через рот, подняв глаза на своего бывшего профессора Зельеварения и пытаясь понять, хочет ли она просто трахаться или хочет трахнуть именно его.

– В чем дело? – Не менее сухо спросил он. – У меня вторая голова выросла?

– Нет… – Гермиона поспешно опустила глаза, стараясь сосредоточиться на листьях мяты, плавающих в стеклянном френч-прессе.

– Пейте. – Велел Снейп и вернулся на свое место, чтобы дочитать газету.

– Еще не заварилось.

– Как заварится – пейте. С вас станется забыть. – Презрительно фыркнул он.

Гермиона кивнула и покосилась на «Пророк», за которым скрывалось лицо ее бывшего профессора. На кой черт он ей сдался? Старый, сварливый, откровенно непривлекательный… Гермиона вздохнула. Наверное, это просто гормоны. Надо сходить во французскую пекарню и попробовать пригласить на свидание того симпатичного продавца, который там появился всего неделю назад… Да, это определенно должно помочь. Хотя, наверное, лучше сразу затащить его в подсобку, потому что находиться в таком состоянии рядом со Снейпом становилось опасно… И откуда только эта вульгарная фантазия о том, чтобы притвориться сомнамбулой и полезть к нему прямо во время просмотра фильма? Парень из пекарни определенно должен был стать ее спасением в этом океане непрошенного сексуального напряжения.

Подумано – сделано. Не прошло и часа, как Гермиона (в самой обтягивающей из своих белых футболок на голое тело и в самых тесных синих джинсах, которые только смогла найти) залпом опрокинула в себя бутылек противозачаточного и бежала в свою любимую пекарню, чтобы соблазнить новенького продавца. Трагедия в двух актах: продавец оказался геем и едва не вызвал полицию, чтобы обвинить ее в сексуальных домогательствах. Сконфуженная Гермиона обреченно вернулась домой, радуясь тому, что этот провал немного поумерил ее пыл стойким ощущением собственной непривлекательности.

– Вы ничего не купили. – Нахмурился Снейп, столкнувшись с ней в дверном проеме между гостиной и кухней.

– Я и не собиралась. – Буркнула она, вспыхнув от внезапного тактильного контакта.

Чтобы хоть чем-то себя занять, Гермиона принялась протирать стол у эркера кухонным полотенцем.

– Я видел, как вы заходили в пекарню. – Протянул Снейп, привалившись к дверном косяку и наблюдая за ее невротичным психозом.

– Я просто хотела спросить. – Гермиона с остервенением стряхнула со стола несуществующие крошки.

– Спросить что?

– Не ваше дело. – Она выпрямилась и гневно встряхнула полотенце, стараясь не глядеть на Снейпа.

Зельевар цокнул языком и закатил глаза.

– Мисс Грейнджер, что происходит? – Устало поинтересовался он, нахмурившись и склонив голову набок.

– Ничего. – Гермиона сложила полотенце пополам, потом еще раз пополам, потом передумала и направилась к кухонным шкафчикам, решив протереть столешницу.

– Вы ведете себя неадекватно. – Заметил Снейп.

– Ах, я еще и истеричка… – Хмыкнула она, яростно натирая дверцу шкафчика.

– Я этого не говорил. – Нахмурился бывший профессор.

– Вы сказали, что я неадекватна.

– Я сказал, что вы неадекватно себя ведете.

– Это одно и то же.

Снейп устало вздохнул.

– Ладно, я не в настроении спорить. Хотите истерить – ради Мерлина, истерите. – Он махнул рукой.

– Ах, я все-таки истеричка?! – Гермиона яростно швырнула полотенце в раковину и последовала за Снейпом в гостиную.

– Нет, вы просто ведете себя истерично. – Закатил глаза он, направляясь к книжному шкафу.

– Если что-то ходит, как утка, и крякает, как утка, то, может, это утка и есть?! – Гермиона вырвала у него из рук книгу, котору он взял с полки.

– Мисс Грейнджер. – Холодно улыбнулся зельевар. – Если вам так хочется быть истеричкой, то вы можете ею быть. Желательно, подальше от меня.

– Как же ты заебал меня, Снейп. – Покачала головой Гермиона, не сводя с него рассерженных глаз. – Характер свой будешь перед Визенгамотом показывать, ясно? – Она пихнула ему в руки книгу.

Вздохнув, Снейп вернул томик на полку и развернулся к Гермионе, скрестив руки на груди.

– Мисс Грейнджер, чего вы от меня хотите? Вы сами ввязались в эту авантюру с опекунством, так что не жалуйтесь. Вы знали, на что идете.

– Ни черта я не знала! Откуда мне было знать, что вы сядете ко мне на шею и свесите ножки?!

– Поумерьте свою бурную фантазию, я никуда не садился. Если уж на то пошло, то вы сами посадили меня на свой горб.

– Ах, горб… – Глаза Гермионы возмущенно расширились. – Значит, у меня горб, да? Я еще и уродина?!

Снейп закатил глаза.

– Это фигура речи, мисс Грейнджер. Вам ли не знать…

– Мне ли не знать? Мне ли не знать про горбы, да?!

– Мисс Грейнджер! – Он тряхнул ее за плечи. – Хватит! Успокойтесь.

Гермиона разгневанно посмотрела на него. Ее губы кривились и дрожали, едва сдерживая поток ругательств и претензий, но подо всем этим было совершенно другое чувство.

– Вот почему вы со мной это делаете? – Обиженно спросила она.

– Ничего я с вами не делаю. – Устало поморщился Снейп.

– Напрасно.

– Напрасно?

– Напрасно не делаете. Потому что я совсем не против.

Он моргнул и уставился на нее. Нет, ему не показалось. Девчонка смотрела на него со смесью обиды и вожделения. Снейп медленно покачал головой и шагнул назад.

– Это плохая идея, Грейнджер. Мы можем просто работать и жить вместе. Тем более, что осталось совсем немного…

Гермиона покачала головой.

– Нет, Снейп. Ты меня достал. Может, если я тебя трахну, ты перестанешь так сильно меня бесить?

– Сомневаюсь, это мой природный талант. – Он сделал еще один шаг назад и почувствовал ногами предательскую мягкость дивана.

– И все-таки я хочу проверить. – Она стянула с себя футболку и бросила ее на пол.

Взгляд Снейпа на секунду задержался на ее подпрыгнувших грудях.

– Грейнджер… – Он вновь покачал головой. – Это плохая идея.

– Почему? – Гермиона продолжала наступать, и ему ничего не оставалось, кроме как сесть на диван. – Я уродлива?

– Нет, дело не в этом.

– Я уродлива, да? У меня маленькая грудь…

– Нормальная у тебя грудь, Грейнджер! Все с ней порядке…

Гермиона обиженно закусила нижнюю губу и помотала головой.

– Я не спортсменка. Я даже фитнесом не занимаюсь, так что у меня дряблый живот…

– Ты еще и идиотка, судя по всему, потому что дряблость кожи далеко не всегда имеет отношение к спорту… Живот у тебя, кстати, нормальный.

Ее глаза налились слезами.

– У меня одна грудь больше другой.

Снейп закатил глаза.

– Это нормально.

– А еще… еще… у меня такая вульгарная родинка на внутренней стороне бедра! Прямо рядом с лобком… – Гермиона уперлась коленом в диван у него между ног. – Я все думала убрать ее, и даже ходила к колдокосметологу, но…

– Мерлина ради, Грейнджер! Мой член сейчас упадет от твоего нытья! – Простонал Снейп и обхватил ее лицо ладонями. – Я не смогу тебя трахнуть, если ты все время будешь ныть, ясно?

Она лихорадочно замотала головой.

– Не буду. Больше не буду, обещаю… А это правда?

– Что правда?

– Вы правда хотите меня трахнуть? Честно-честно?

– Честно-честно.

– А как именно вы хотите…

– А как ты думаешь?

– Прям по-настоящему? Прям туда хотите?

– Ты почаще своими грудями передо мной размахивай, я еще и не такого захочу…

– Какого?

– Такого… Как бы тебе объяснить…

– Да вы говорите… А еще лучше – показывайте…

*

– Эта вывеска кривая.

– Чушь. Я сама делала замеры.

– И текст тоже кривой.

– Нормальный текст! Я сама вибирала шрифт!

– Кто захочет идти в ресторан с такой кривой вывеской? Люди подумают, что у нас третьесортная забегаловка…

– Люди увидят название и зайдут к нам просто потому, что подумают: «Да ладно! Те самые Грейнджер и Снейп?».

– Ну, допустим. Хозяин пекарни уже подписал договор о поставке выпечки?

– Этот заносчивый сукин сын? Если бы я знала, что он такая сволочь… Как он вообще может печь такой потрясающий хлеб? Невозможно делать это с таким скупым сердцем.

– Вряд ли он печет его сам.

– И то верно.

*

– Ты уверен, что хочешь поцеловать меня на виду у всех? Мне кажется, это как-то неправильно…

– Грейнджер, это свадьба. На свадьбах принято целоваться.

– Ну, я как-то не знаю…

– Грейнджер, это н а ш а свадьба.

– Значит, никаких шансов отвертеться?

– Абсолютно.

– Надеюсь, Луна не притащит на церемонию морщегорогих кизляков…

– Нет, но она записала их урчание на этот, как его…

– Диктофон?

– Диктофон, да… Как ты запоминаешь эти дурацкие названия?

– Так же, как запоминаю твои дурацкие обещания. Типа поговорить с Джинни о новых колдографиях для меню в нашем ресторане.

– Она твоя подруга. Почему я должен с ней разговаривать?

– Потому что ты – мой муж?

– Еще не муж.

– Объелся груш.

– Что? Каких еще груш?

– Не знаю, так говорят.

– У тебя предсвадебная лихорадка?

– Наверное… Луна же отдала тебе тот диктофон, да? Может, если включить его, мне полегчает?

– Не вижу логики, но можем попробовать.

– Прям как твои мысли о свадьбе.

– Что?

– «Не вижу логики, но можем попробовать».

– Действительно. А главное знаешь, что?

– Что?

– Не загадывать, Грейнджер. Не загадывать.