Образец [Евгений Юрьевич Лукин] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Евгений Лукин Образец
Как грустно грабить дачу поздней осенью! Хозяева перебрались в город, домишко брошен, нет в нём жилого духа, не чувствуется человеческого тепла. Но с другой стороны, когда ещё грабить-то? Не летом же! Широкое окно не отворялось, а откидывалось на верхних петлях наружу и, надо полагать, подпиралось затем коротенькой скалкой — той самой, что лежала сейчас на внутреннем подоконнике веранды, смутно различимая сквозь немытое стекло. В нижнем брусе рамы зияли две старые дырки от гвоздей — когда-то хозяева заколачивали окно на зиму. Теперь бросили. И правильно. Какой смысл? Выбить стёкла и разломать переплёт труда не составит. Митяй поддел деревянную конструкцию небольшим гвоздодёром и, приоткинув пошире, пролез внутрь. Можно было подумать, что грабители здесь уже побывали, и не раз: колченогий стул опрокинут, на полу веранды живописно разбросаны тряпки, дырявые вёдра, прочий скарб. Наивная хитрость дачников победнее — предъявить свою скудость лицом, дав понять, что всё ценное вывезено и поживиться тут, дескать, нечем. Ну это для кого как! Митяй огляделся. Под полом из древесно-стружечных плит (точнее — из одной плиты и нескольких обрезков) наверняка скрывался тайник, где укутанные чем попало залегли на зимовку шланги, моток кабеля, а то и бытовой центробежный насос. Носком резинового сапога незваный гость, что, как известно, хуже татарина, откинул брошенный в углу местами прожжённый, местами прорванный плед и обнаружил в его складках пустую водочную бутылку. А, нет! Пустую, да не совсем… Поднял, взглянул. Капель сто пятьдесят в ней ещё плескалось. Митяй задумался. Жуткие истории о том, что бывают на свете сволочи, нарочно оставляющие на даче разведённый метиловый спирт в стеклопосуде из-под водки, ему доводилось слышать не однажды, но, во-первых, ничего подобного до сей поры в округе не случалось, а во-вторых, замысли кто-нибудь травануть мародёра, не стал бы он прятать поллитру под тряпьём — поставил бы на виду, в центре вот этого облезлого стола. Отвинтил крышечку, понюхал. Вроде водка как водка. Да и на вкус тоже. В общем, выпил он эти сто пятьдесят капель, и что-то сразу его разморило. Прилёг Митяй на прожжённый плед, а проснулся уже в отделении.* * *
— Ну всё, Митяй, — обрадовал его лейтенант Архаров. — На этот раз ты условным сроком не отделаешься. Твой гвоздодёр? — Мой, — сипло признался злоумышленник. — Так и запишем, — бодро пообещал тот, но ничего не записал, потому что заверещал телефон. Архаров снял трубку, открыл было рот, но и представиться не успел — звонивший оказался быстрее. — Я, товарищ полковник! — сказал лейтенант. Что-то он там выслушал и бросил озадаченный взгляд на Митяя. — Так точно, есть такой… Найти? Так найден уже, вот передо мной сидит… Дачу обнести хотел. На даче и взяли — считай, с поличным. Сторож вызвал… Есть тормознуть… Положил трубку, поморгал, соображая. — Ты чего там натворил? — с интересом спросил он задержанного. — Чего натворил? — враждебно пробухтел тот. — Ну если полковник звонит! Начальство какое-то сюда из города едет… Колись давай! Колоться Митяю было не в чем.* * *
Начальство из города приехало на удивление скоро — маленькое, плюгавенькое, улыбчивое. Светлый костюмчик, розовый галстучек, депутатский значок. — Так-так-так… — приветливо сказало оно. — Вот вы, значит, какой, Дмитрий Федотович! Как же это вас угораздило, а? С дачей-то… Митяй угрюмо отмалчивался. Признаков раскаяния на опухшем его лице не наблюдалось. — Кража со взломом? — Востроносое рыльце прибывшего стремительно повернулось к Архарову. Тот наблюдал за происходящим с откровенной скукой. — Да какой там взлом… — лениво промолвил он. — Окно не забито — открывай да входи. И с кражей тоже… Ничего не взял — нашёл хозяйскую заначку, выпил и отрубился. — Мне кажется, де́ла заводить не стоит, — деликатно выразился депутат. Ясен месяц! Вот и полковник дал понять по телефону, что и ему так кажется. А что кажется начальству, то и есть истина. Архаров едва не усмехнулся — с особым цинизмом.* * *
Даже гвоздодёр вернули. Честно сказать, подобное развитие событий скорее насторожило Митяя, чем обрадовало, — слишком уж счастливо всё складывалось. Верный признак того, что судьба готовит особо жестокую подляну. Ну да ладно, не привыкать… Обломала жизнь. Не всегда же он дачи грабил! Были у Митяя взлёты, были озарения. Легендарной личностью был Митяй. Стояли на дебаркадере лавки — тяжеленные, красивые, деревянные. Многие на них зубы точили, а толку? Как ты их на берег снесёшь? Не по трапу же! А он дождался, когда матрос уснёт, взял да и сгрузил лавки в Волгу, точно зная, что течение доставит их прямиком на отмель. Так о нём потом и говорили, чтобы с другими не путать: это тот Митяй, который лавки с дебаркадера сплавил. Было времечко, уважали…* * *
Заезжего депутата звали Виктор Владимирович. Лично подвёз до дома и сам зашёл следом, что тоже наводило на определённые подозрения. Оглядел пыльные руины мебели, подсел к столу, приоткрыл кейс, достал какую-то бумагу. — Один живёте? — Один… — Ну что ж… — известил благодетель. — Будем считать, что ничего не было и никто никого не задерживал. Но кое-что придётся подписать. Да вы гвоздодёр-то положите… Во-во… Начинается. Митяй положил гвоздодёр, пододвинул стул, сел и, полный недобрых предчувствий, попробовал прочесть, что ему там подсунули. Кое-как одолел. Ничего не понял. Кого-то куда-то приглашали, а тот отказывался — дескать, занят, некогда. И рекомендовал кого-то взамен себя. Какого-то Кулыгина В. В. — Это чего? — хмуро спросил Митяй. — Письмо. — Чьё? — Ваше. — Кому? — Ну вот же в верхнем правом углу… — Да там хренотень какая-то! Вроде и не по-нашему… — А, понимаю! — Виктор Владимирович ещё раз оглядел комнатёнку, мало чем отличавшуюся в смысле уюта от веранды на вскрытой Митяем даче. Сочувственно покивал. — Телевизора, вижу, нет, компьютера — тем более. Стало быть, за новостями не следите… Но с людьми-то общаетесь? — С людьми общаюсь… — И что, неужели вам ни разу никто не сказал о том, что человечество уже полгода как вступило в контакт с дружественной инопланетной цивилизацией? Митяй неопределённо подвигал плечами. — Да разное болтают… — уклончиво отозвался он. — Потрясающе! — Виктор Владимирович откинулся на ветхую спинку стула и саркастически взглянул в потолок, кудрявый от шелушащейся побелки. — Всю весну ликовали! А он ведать не ведает! — Чего это не ведаю? — обиделся Митяй. — Ведаю… — И что? — Да ничего… Чего тут… ведать?.. — Того, Дмитрий Федотович, — последовал укоризненный ответ, — что вы официально приглашены… — Куда? — Туда!.. — Депутат протянул ручонку и потыкал пальчиком в верхний правый угол письма. — В… э-э… — досадливо сморщился, мотнул головой. — Вы простите, я этого тоже с лёту выговорить не могу. Хуже чем тот вулкан… исландский… Дикторы на телевидении — и те сбиваются! Митяй сидел неподвижно, лоб — козырьком. — Туда? — ошалело переспросил он, воздев корявый перст. — Совершенно верно. — У них там чего, крыша съехала? — А вот этого мы, простите, не знаем, — сокрушённо признался депутат. — Возможно, и съехала. Но скорее всего, пригласили первого попавшегося. Видимо, заподозрили, что мы им сплошь и рядом подсовываем лучших представителей. Элиту. Собственно, так оно и есть… Ну и, очевидно, решили ознакомиться с… э-э… так сказать, рядовой личностью… — Да ну на фиг! — заробел Митяй. — Вот и прекрасно!.. — воссиял очередной улыбкой Виктор Владимирович. — Вот ручка, вот письмо. А с вас автограф. — Расписаться, что ли? — Ну да. Митяй взял ручку, сурово её осмотрел, положил обратно. — И что мне за это будет? — Вам уже за это было, — напомнил депутат. — Де́ла-то против вас возбуждать не стали… Вам этого мало? — Мало, — упёрся Митяй. — А так? — И на письмо в космические верха легла красная пятитысячная купюра. Митяй подумал, посопел. — А так в самый раз, — мрачно выговорил он. И всё подписал.* * *
— Йех ты, какими крупными! — подивилась продавщица Нюрка. — А мельче нету? — Нету, — сказал Митяй. Видя, что покупатель ещё трезв, обсчитывать не стала. Сдачу отдала до копеечки. Сунув бутылку в глубокий боковой карман, Митяй вышел из магазинчика и свернул с асфальтированной улочки в хлюпающий палой листвой, вечно сырой переулок, где дощатые заборы соревновались с волнисто-шиферными — кто из них кого кривее. Танюха по прозванию Радио была дома. — Какие у нас всё-таки люди в посёлке злые! — завидев Митяя, с ходу вознегодовала она. — На курей теперь порчу навели! И ведь знаю, кто навёл, знаю… Это уж как водится! Танюха знала всё и знания свои разглашала на каждом шагу, за что, собственно, и получила такое прозвище. Перед тем как взойти на крыльцо, Митяй опрометчиво извлёк из кармана то, с чем пожаловал. Радио запнулось. И поди не запнись: раньше на столь широкие жесты он был финансово неспособен. А тут, гляди-кось, даже и не самопал, а любимая её рябина на коньяке! Давненько не доводилось Танюхе терять дар речи. Еле очнулась: — Охренел? Увидят через забор — сплетен не оберёшься! Скажут, за бутылку даёт… Ну-ка быстро в дом! Митяй, не переча, взбежал по ступенькам. Переступая порог, споткнулся. Примета, однако… — Дачу, что ли, опять подломил? — деловито осведомилась Танюха. — Смотри, Митяй, закроют — скучать за тобой не буду… Пока говорливая хозяйка выставляла закусь, гость подсел к столу и окоченел, храня молчание. Наконец поток местных новостей (кто, с кем, когда, кого, за что) был прерван первой стопкой. — Слышь, Танюх… — воспользовался оказией Митяй. — А чего там с инопланетянами? — С кем?.. — озадачилась, но тут же смекнула. — А! Пупсики эти… Вчера опять их показывали. Знаешь, чего сказали? Что никакие они не голые. Это одёжка у них такая… — А туда, к ним… ездят, что ли? — Ага, ездят! Они ещё к себе не всякого пускают. Только по приглашению, понял? А приглашений этих — раз-два и обчёлся! Буржуин один по телеку буянил. Я, говорит, олигарх, а меня не пускают… А им-то это всё по барабану: олигарх, не олигарх! Это у нас ты олигарх, а там ты… — И, с удовольствием огласив местоположение олигарха в таблице Менделеева, Танюха разлила по второй. «Мало взял», — машинально подумалось Митяю. То ли о рябине на коньяке, то ли о пятитысячной купюре.* * *
Разговор продолжить не удалось. За калиткой зафырчал мотор, минуту спустя стукнула незапертая дверь, и в хату вошёл не по-доброму весёлый лейтенант Архаров. — Н-ну? — язвительно молвил он. — У кого ж ещё, как не у Танечки… Ты чего там подписал, чижик? — Чего дали, то и подписал! — огрызнулся Митяй. — Тогда вставай, поехали… — Куда? — Куда-куда… В город! — Да когда ж вы от него отвяжетесь? — взвилась Танюха. — В запой уйду, — мрачно пригрозил лейтенант. — Сразу как только от него отвяжусь. На радостях… Но, видно, такой уж выпал день, что не суждено было Архарову выполнить что-либо обещанное — в кармане у него заблажил сотовый телефон. — Слушаю, товарищ полковник! Да… Всё в порядке, едем в город… Не в город? А куда?.. Так точно, понял… Значит, так, Митяй, — сообщил он, пряча сотик. — В город не едем. Едем обратно в отделение. Там нас уже, оказывается, ждут. — Кто? — А я знаю? Спроси что полегче…* * *
До отделения не доехали — поступил приказ прибыть прямиком в местную администрацию. Срочно! Архаров лишь покручивал головой. По салону полицейского джипика порхали изумлённые матерки. Прибыли. Вошли. Двинулись по безлюдному коридору. Похоже, чиновный люд затаился кто где от греха подальше и прислушивался с замиранием к державному гулкому рыку, доносившемуся из глубины здания: — Иммунитета его лишить, проходимца!.. Мандат отобрать!.. Рык перешёл в хрип. Постучали в дверь, проникли в приёмную. Испуганная секретарша вскочила, метнулась туда-сюда, опомнилась, прошипела злобно: — Да идите же уже!.. Вас там ждут давно… Верно, ждали. Глава местной администрации с лицом, исполненным растерянности, оплывал за своим рабочим столом, суетливо промакивая платочком уголки рта. Некто огромный и пучеглазый (тоже, кстати, с депутатским значком) метался по кабинету. Судя по всему, это его рык вошедшие слышали издали. Третий смирно сидел в креслице. Ни депутатского значка на нём, ни каких-либо иных особых примет. — Этот? — Пучеглазый шумно обернулся к Митяю, смерил брезгливым взглядом. — Ну, примерно то, что я и предполагал… Но вы-то, вы! — Он перекатил негодующие буркалы на Архарова. — Офицер полиции! Где вы были, когда он подписывал эту цидульку? — В отделении, — несколько опешив, доложил тот. — Передал задержанного с рук на руки… депутату Кулыгину. — Кулыгину?.. — Пучеглазый побагровел. — А голову на плечах… Нет, но как вам это нравится? — перебил он сам себя, обращаясь теперь к тому, что смирно сидел в креслице. — Достойнейшие люди, народные избранники — не чета ему — рвутся туда и прорваться не могут! А этот… пр-ролаза! Видит — алкаш, ну и уговорил расписаться… Нашёл, понимаешь, лазейку в райские кущи! Выправил себе, понимаешь, загранкомандировку!.. Сколько он тебе заплатил? — Выпуклые в кровяных прожилках глаза вновь уставились на виновника событий. Однако грозные взгляды и басовитые громыхания давно уже стали для Митяя делом привычным. Пускай себе ругают, пускай, главное — чтоб не били. — А чего это он мне будет платить? — несколько даже спесиво проворчал он. — Зачем тогда отказ подписывал? — А чего мне там делать? Мне и здесь хорошо… Последовала немая сцена. Все, приоткрыв рты, недоверчиво смотрели на Митяя. Кроме разве что лейтенанта Архарова. Этот смотрел иронически. Дело о сплаве имущества с дебаркадера вёл когда-то именно он и смог добиться от подследственного лишь признания в находке лавок на отмели да в последующей их распродаже окрестным дачникам. — Давление на вас оказывали? — внезапно спросил сидящий в кресле. Голос у него, кстати, тоже был без особых примет: не тенор, не баритон — так, нечто среднее. — Не-а, — сказал Митяй. — И подкупа, вы говорите, тоже не было… А сам текст? Вы же, надеюсь, не станете нас уверять, что лично его сочинили? Митяй призадумался. Уж больно бесстыдно, а главное — неубедительно прозвучало бы враньё в данном случае. — Ну ясно… — Сидящий встал, повернулся к пучеглазому. — Ничем не могу утешить! — бросил он. — Что вы ему предъявите, вашему Виктору Владимировичу? Что письмо — его рук дело? Так он этого даже отрицать не станет! Скажет, что просто не сумел убедить Дмитрия Федотовича, а отказ оформил по его личной просьбе, поскольку тот слогом не владеет… — Отказ — в свою пользу? — Скажет, что время поджимало, срок истекал. Между прочим, в самом деле истекал… — Вот сволочь… — выдохнул в сердцах пучеглазый. Митяй с безучастным видом переступил с ноги на ногу и вздохнул. Внимание его приковал ноутбук в красивом кожаном чехле. Сколько бы, интересно, за него дали?* * *
— Меня беспокоит другое, — горестно признался господин без особых примет. — Час назад стало известно, что наши, так сказать, старшие братья по разуму согласились на эту замену. — В Москве — знают? — Знают. Но им-то какая разница! Ну заменили, ну… Полагают, что нам на местах виднее, кого послать… Пучеглазый рассвирепел: — Да взять этого Кулыгина за… Пусть садится и тоже пишет отказ! Где он сейчас? — Боюсь, что уже там, у них… Стало так тихо, что Митяй встрепенулся, отвлёкшись на миг от соблазнительной оргтехники. — Там?.. — с запинкой спросил глава местной администрации. Сложенный вчетверо платочек застыл у виска. — Что значит — там?.. На их планете? Так быстро?.. — Да у них это мигом, — нехотя ответили ему. — Позвольте… — облизнув губы, продолжал он в недоумении. — Что-то я ничего не понимаю… Заменили бомжа депутатом. Во-первых, что в этом плохого? А во-вторых… Откуда он вообще взялся, этот бомж? Кто его рекомендовал? — Специальная комиссия при областной думе, — холодно произнёс господин без особых примет. Похоже, из всех присутствующих он единственный владел информацией в более или менее полном объёме. — При участии органов внутренних дел… — Зачем?! — Прессу читаете? Братья наши по разуму любезно предложили всем государствам ряд мер по оздоровлению социума… — Нет, читать-то читал… А что конкретно за меры? В газетах об этом не было… — Меры? Довольно крутые. Изъять из общества тех, кто вредит его нормальному существованию. А наша область, как вам известно, держит чуть ли не первое место по количеству таких вот… вредоносных особей… — Позвольте! — всполошился хозяин кабинета. — Что значит — изъять? Уничтожить? — Эк вас! Что это вы такое говорите?.. Просто забрать временно к себе, вроде как на перевоспитание… — Перевоспитание?.. — Или на перекодировку, не знаю… А потом вернуть — в социально исправном виде. Но им потребовался образец… Вот! — Указательный палец господина нацелился в Митяя прямой наводкой. — Лучшего экземпляра мы подыскать не смогли. Хотя и старались… — Ни хрена себе образец… — ошалело пробормотал лейтенант Архаров. Все чуть ли не со страхом уставились на Митяя, чего тот, кажется, не заметил — теперь он был зачарован голой металлической статуэткой. Дорогая небось… — Что-то я… — промямлил глава администрации, — сомневаюсь в сильной его вредоносности… Что за масштаб? Алкаш… мелкий воришка… — А вы как хотели? Попробуйте изъять крупных — экономика рухнет! Огромный пучеглазый слушал — и моргал. Судя по всему, тоже был не в курсе. В воловьих глазах его постепенно разгоралось любопытство. — Ну вот закодируют человека… — осторожно предположил он. — И-и… каким он вернётся? Господин без особых примет пожал плечами. — Честным… — без особой уверенности выговорил он. — Добропорядочным… Самоотверженным… Трудно сказать. — Короче, лохом… — подытожил пучеглазый — и вдруг поперхнулся. Взвизгнул. И громоподобно захохотал, наверняка вновь приведя в трепет тех, что осмотрительно затворились в своих кабинетиках. Он приседал, он бил себя по коленкам, он всхлипывал. — Вот это попал наш Виктор Владимирович!.. — стонал он в полном восторге. — Вот это попал!.. Честным! Ой, не могу! Чест-ным!.. Потом обратил внимание, что господин без особых примет пристально на него смотрит. — Что?.. — оборвав смех, спросил он в тревоге. — Образец… — с упрёком напомнил тот. — Виктор Владимирович взят туда в качестве образца… Пучеглазый подумал — и обомлел. — Так это… как же… — пролепетал он. — Это, получается, забирать будут… всех, кто… таких, как… Завершить свою мысль он не успел. Потому что исчез. Просто исчез — и всё. Был — и нету. Глава администрации охнул, выронил платочек, вжался в спинку кресла. Митяй отпрянул от металлической обнажёнки, непонимающе закрутил головой. Архаров зачем-то схватился за кобуру. Один лишь господин без особых примет сумел сохранить лицо. — Вот… — с кривоватой улыбкой паралитика кивнул он на пустое (точнее, опустевшее) место. — Так это у них делается… Опомнившийся хозяин кабинета судорожно откреплял с лацкана свой депутатский значок.Август 2018 Бакалда — Волгоград
Последние комментарии
19 часов 39 минут назад
1 день 43 минут назад
1 день 8 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад
2 дней 22 часов назад