Королевство черной крови (СИ) [ClemSSB] (fb2) читать онлайн

========== 1. ==========

— Госпожа! — донесся громкий голос служанки откуда-то снизу.

Я выдохнула, стараясь сохранять спокойствие, и начала медленно спускаться по широкой мраморной лестнице, покрытой светло зеленым ковром, со второго этажа. На предпоследней ступеньке я замерла и прислушалась. Торопливый топот слуг доносился из каждого уголочка дома.

Закрыв глаза и сжав подол своего приталенного кремового шелкового платья, я искала внутри себя силы, чтобы дожить до конца сегодняшнего дня. Входная дверь скрипнула, и, прежде чем я успела открыть глаза, родной запах окутал меня, а теплые пальцы осторожно коснулись подбородка.

— Если еще хоть кто-то назовет меня сегодня госпожой, я разорву его на маленькие кусочки, — простонав, я уперлась лбом в жесткий кожаный доспех Тамлина.

— Я предлагал тебе сегодня отправиться со мной на границу, — посмеиваясь, ответил он, мягко поглаживая меня по волосам.

— Конечно, а когда бы мы вернулись, от нашего поместья остался бы только сгоревший остов и выкорчеванный сад, — скривившись, я подняла глаза на Тамлина.

Разглядывая скулы, прямой нос, высокий лоб и светящиеся изумрудные глаза верховного правителя, я немного остыла.

— Почему при подготовке к двум предыдущим празднествам зимнего солнцестояния все проходило спокойнее? — Тамлин приобнял меня за талию и продолжал гладить по волосам, успокаивая.

— Потому что, первый праздник мы встречали тесным семейным кругом. А в прошлом году не было и одной трети гостей, которые соберутся в этом.

Тамлин ласково мне улыбнулся и отвел выбившуюся длинную светлую прядь от моего лица.

— Я знаю, что ты хочешь, чтобы все прошло идеально, но никто не заметит мелкие огрехи. Все три дня фейри и фейцы Двора весны будут пить, есть и восхвалят свою самую лучшую госпожу, — Тамлин подавил рвущийся смех, а я звонко зарычала.

— Садовники чуть не обезглавили две зеленые статуи в лабиринте, теперь я очень жалею, что тебя там не было, — беззлобно огрызнулась я, пытаясь выпутаться из объятий.

Горячее дыхание Тамлина коснулось моей шее, от чего по всему телу побежали мурашки, и я замерла. Тамлин довольно хмыкнул и прильнул влажными губами к шее, оставляя горячие следы.

— Я не мог дождаться, когда вернусь домой, — промурлыкал он между поцелуями, от которых у меня подкашивались ноги.

— Тамлин, мне надо идти, — не особо сопротивляясь, выдавила я между громкими вздохами.

— Они прекрасно справятся без тебя.

Жаркая ладонь спустилась с талии на бедра, нежно поглаживая ягодицы. Губами он прокладывал дорожку от основания шеи к щеке, но останавливался у самых уголков губ. Я закрыла глаза и откинула голову, позволяя ему делать со мной все, что он посчитает нужным.

— Прошу прощение, — усмехающийся громкий голос Ласэна оборвал все желание.

— Мне помнится, что на праздник ты приглашен завтра, — скрежетнув зубами, Тамлин недовольно обернулся к рыжеволосому фейцу.

— Решил устроить сюрприз, — довольно выпятив вперед грудь, Ласэн одарил нас обоих ехидным взглядом, сопровождающимся щелканьем его золотого металлического глаза.

— Не стоило себя так утруждать, — бросив на Ласэна холодный взгляд, я обошла Тамлина и спустилась с лестницы.

Посреди просторного светлого холла стоял массивный дубовый стол, в центре которого стояла пузатая белая фарфоровая ваза, с краев которой свесили тяжелые головы пионы. Дотронувшись пальцами до объемного бутона, я вспомнила, что еще утром распорядилась украсить холл и гостиную душистыми еловыми ветками.

В конце коридора, находящегося слева от лестницы, появилась тоненькая фигура служанки, облаченная в привычное для всей прислуги светло-зеленое платье, подпоясанное широким белым кушаком. Заприметив верховного правителя, фейка почтительно поклонилась ему и приветственно пискнула Ласэну.

— Госпожа, — стеснительно произнесла она, уважительно склонив голову.

— Госпожу сегодня больше не беспокоить, — голос Тамлина мягко разнесся по всему холлу. — И накройте стол к обеду пораньше.

На загорелых щеках служанки заиграл волнительный румянец, она уже развернулась, собираясь затеряться в коридоре, когда Тамлин добавил тоном, не терпящим споров:

— И проводите Ласэна в его комнату, он очень устал после длительной дороги.

Тамлин ухмыльнулся, поглядывая на гостя, а Ласэн недовольно скривился, но спорить не стал и последовал за быстро семенящей фейкой. Мы вдвоем проследили за тем, как Ласэн поднимается по лестнице и скрывается в коридоре, где располагались гостевые комнаты.

— Теперь ты совершенно свободна, — Тамлин обернулся ко мне и одарил соблазнительной улыбкой.

— Нельзя же все проблемы откидывать от меня таким образом? — я провела пальцами по гладкой поверхности стола и окинула Тамлина не очень-то счастливым взглядом.

— Еще как можно, — Тамлин подошел ко мне и осторожно сжал мою руку. — Пойдем, тебе надо немного отдохнуть перед обедом.

Я хотела возразить, но почувствовала, что усталость и правда разливается по всему моему телу. Поэтому без пререканий я последовала за Тамлином на второй этаж в нашу спальню.

Ремонт и перестройка поместья закончилась лишь месяц назад, и наша комната была последней полностью переделанной. В крыле вместе со спальней находилось еще две просторные комнаты, в которых позволялось оставаться лишь приближенным к нам, личная гостиная с верандой и просторный кабинет Тамлина.

Наша спальня была единственной комнатой во всем поместье, где преобладал темный цвет. Стены были выкрашены в темно-зеленый и отделаны тонкими золотыми панелями, а на полу лежала светлая паркетная доска. Высокие окна были задернуты плотными шторами в тон стен и сдерживали рвущиеся в комнату жаркие солнечные лучи. За небольшим поворотом располагалась широкая кровать с резной спинкой, обитой зеленым бархатом с золотым тиснением. На стене за кроватью золотым узором вилось металлическое панно изображающее стебли, листья и цветы.

Тамлин прошел в комнату, попутно распутывая завязки на доспехе и снимая его. Я тихонько прикрыла двойные двери и привалилась к ним, наблюдая, как верховный правитель освобождается от остальной одежды. Снятые им вещи отправлялись на пушистый ковер и располагающуюся рядом кушетку, обитую светло-зеленой тканью.

Мои глаза неспешно разглядывали каждый кусочек тела Тамлина: накаченные руки, плоский рельефный живот, изгиб ягодиц, сильные длинные ноги.

Заметив мое внимание, Тамлин мотнул головой, рассыпая золотистые волосы по плечам, и закусил нижнюю губу.

— Если хочешь принять ванну вместе со мной, только попроси.

— А я нуждаюсь в подобных приглашениях?

Тамлин не ответил, лишь хитро прищурился и направился к двери в ванную комнату. Я еще какое-то время постояла у двери, прислушиваясь к тому, как открывается кран и начинает шуметь вода, а после тихо зашла в ванну.

Стены и пол ванны были выполнены из светлого камня. В одном углу располагался туалетный столик, зеркало которого было обрамлено арочным окном из которого лился яркий солнечный свет. Сама ванная с высокими краями была утоплена в небольшой постамент.

Тамлин лежал в воде по пояс, откинув голову на борт ванны. Глаза его были закрыты, но светлые ресницы подрагивали. Казалось, что он спит, но я знала, что Тамлин только и ждет, когда я потеряю бдительность, чтобы затащить меня в горячую воду.

Медленно подойдя к нему со спины, я села на постамент. Из-за того, что ванная была утоплена в пол, голова Тамлина оказалась на уровне моей груди. Нежно пробежав кончиками пальцев по его расслабленному лицу, я поцеловала его в лоб. Тамлин улыбнулся и распахнул глаза.

— Точно не хочешь присоединиться?

— Если я присоединюсь, к обеду мы не спустимся, а еще больше ехидства от Ласэна я не выдержу.

Мои пальцы переместились с лица Тамлина на его шелковистые волосы. Я пропускала пряди волос через свои согнутые пальцы, наслаждаясь их мягкостью и переливом множества оттенков золотого и светло-коричневого.

— Как дела на границе? — мой голос эхом отразился от стен.

— Наги продолжают нападать, но их стай уже значительно меньше, спасибо отрядам гвардейцев которые патрулируют леса.

— Защитные чары не помогают? — я набрала в ладони пахучее масло из бутылочки, стоящей на маленьком золотом подносе у основания постамента.

— Прорывы случаются реже, скоро, я думаю, вокруг двора установится надежная защита, — Тамлин краем глаза поглядывал на меня.

— Надо будет устроить праздник в честь наших защитников, когда все устаканится, — я растерла масло между ладоней, а после дотронулась блестящими руками до волос Тамлина.

— Я думаю, для многих было бы праздником и то, что ты посетишь границу, уделив им внимание, — Тамлин осторожно поймал мою руку и потянул к своему лицу, принюхиваясь к запаху масла.

— У меня слишком много дел здесь, — я привстала на коленях, позволяя Тамлину мягко пройтись по моему голому запястью губами. — После праздников мы с Броном отправимся в город, узнать, как движется строительство, и помочь.

За последние три года во Дворе весны происходили положительные изменения, к которым я имела прямое отношение. Пускай многие жители встретили строительство первого города двора холодно, но я верила, что как только первые крупные здания будут достроены, фейри Двора весны потянутся сюда. К тому же я не очень понимала недовольства, так как строительство города никак не мешало возведению разрушенных или покинутых деревень.

— В последнее время, ты не даешь себе передышки. Из строительства летишь на тренировки, с тренировок бежишь устраивать очередной праздник. Ты встаешь раньше меня, а ложишься позже, — Тамлин беспокойно обернулся на меня. — Что тебя тревожит?

Я бы хотела соврать, но Тамлин все равно раскусит мою ложь. Поэтому, сложив руки на коленях и опустив глаза, я выдохнула:

— Мы с тобой женаты почти три года, а наследник так и не появился, — сказав это вслух, я ощутила, как правда кольнула меня еще сильнее.

— Фейт, дети у фейцев вроде нас редко появляются по одному лишь желанию, — произнес Тамлин, проводя мокрой рукой по моей щеке. — Это всего три года, многие пары ждут десятки лет, чтобы узнать о долгожданной новости.

— Но что если проблема не в этом? Что если проблема… — я не смогла договорить.

Закусив нижнюю губу, я попыталась сдержать рвущийся вздох отчаяния.

— В тебе? — брови Тамлина взметнулись вверх.

— В Ефраде дети не появлялись столетиями. Что если это была какая-то болезнь, и она пришла сюда вместе со мной?

Правда была в том, что я боялась того груза, который могла захватить с собой с родного острова. Никто так и не установил причину, почему дети перестали рождаться. А чтобы меньше думать об этом, я пыталась загрузить каждую свободную минуту каким-то делом, боясь остаться с собой и мыслями наедине.

— Это все глупости, — решительно прервал мои внутренние терзания Тамлин, поднимаясь на ноги и переступая через борт ванны. — Мой старший брат у моих родителей появился спустя двадцать лет после того как они поженились. Надо больше времени, вот и все.

Наспех обернувшись полотенцем, Тамлин присел передо мной на корточки и заставил посмотреть на него, поднимая мою голову за подбородок.

— Перестань себя мучать, — мягко проведя пальцем по скуле, Тамлин заглянул мне в глаза. — И дай себе время на передышку, скоро от тебя останется одна прозрачная оболочка.

Я согласно кивнула и позволила себя обнять, не решаясь задать еще один терзающий вопрос. А что будет, если детей у нас не будет вовсе?

========== 2. ==========

Тамлин произнес пронзительную и красивую речь на заходе солнца, и весь двор, стоящий у подножия невысокого холма, где располагался наш шатер, взвыл в радостном крике. Я стояла чуть позади Тамлина, тепло улыбаясь и проводя рукой по атласной юбке длинного голубого платья с разрезом сбоку.

Каждый праздник я стояла и вглядывалась в лица придворных. И это было первое торжество, когда я не поймала на себе недоверчивый взгляд. Двор меня принял, и я это знала.

С громким хлопком одновременно открылось десяток бочек с элем и вином, заиграли музыканты, и придворные и гости пустились в пляс. Теплый весенний ветерок трепал разноцветные ленты, закрепленные над головами танцующих.

Я уже третий раз удивлялась, как можно встречать праздник зимнего солнцестояния без снега и как нелепо выглядели еловые ветки и елки, которыми старались украсить все улицы деревень и дома.

Тамлин нежно приобнял меня за талию и протянул бокал с темно-бордовым вином. Я благодарно улыбнулась и нарочито медленно забрала бокал из тончайшего стекла, легонько коснувшись пальцев Тамлина. Зеленые глаза предостерегающе блеснули.

— Меня уже тошнит от ваших нежностей, — послышалось недовольное фырканье Тии.

Я одарила подругу весьма недвусмысленным взглядом, призывая заткнуться.

Тиа утопала в глубоком кресле цвета слоновой кости. Ее длинные черные волосы лежали аккуратными волнами на плечах, смуглая кожа под солнцем Двора весны стали еще темнее, а голубые глаза светились спокойствием. Крылья она скрыла, так как жители Двора весны иногда не могли сдерживать рвущегося удивления, стоило им заприметить два белоснежных крыла.

— Ты так ни разу не надела то платье, которое я тебе подарила, — с легким укором произнесла я, окидывая взглядом ее наряд, состоящий из черных брюк и серого камзола.

— Не все способны носить платья, принцесса, — Тиа лениво откинулась на спинку и отпила из своего бокала.

Отойдя от Тамлина к небольшому круглому столику, на котором взгромоздился огромный серебряный поднос полный всевозможных фруктов, я обводила взглядом веселящихся придворных. Где-то в толпе развлекались Брон, Ролен и Ласэн.

Ласэн в последний год появлялся на пороге нашего дома все чаще. Тамлин лично приглашал его на все праздники, объясняя это тем, что Ласэн был единственным, кто навещал его после падения двора и лишь благодаря ему, последние остатки рассудка Тамлину удалось сохранить. И что сейчас, когда в жизни Тамлина все наладилось, он понял и простил все поступки Ласэна. Но я слышала неприкрытую ложь в его словах и чувствовала какую-то скрытую тревогу и опасение, но влезать в их отношения не решалась

— Ты отправишься завтра с нами к Таркину во Двор лета? — Тамлин обернулся к Тии, которая наполняла уже третий бокал с вином.

— Не могу, некоторые плотники изъявили желание поработать в праздники в городе и, как назло, на повестке строительства — мой дом. Не могу упустить шанс поскорее покинуть ваше прекрасное поместье.

Я хмыкнула. Тие было тяжело жить с нами и видеться практически каждый день. В Ефраде, несмотря на то, что она была частью Легиона, Тиа привыкла жить в некотором отдалении от других. Даже проживая в военном лагере, она делила свой шатер еще с одной женщиной-воином, которая большую часть времени отсутствовала. В свое личное пространство она допускала только Даэрона и после его смерти она отдалилась от всех окончательно.

Тамлин предлагал ей множество должностей от моей личной охраны до советника. Но она стойко отвергла его предложения и попросила лишь помочь ей построить небольшой домик в городе, где она сможет начать другую жизнь. Я не посмела ей отказать или упрекнуть в чем-то.

— В честь праздника мы бы хотели преподнести тебе подарок, Тиа, — я оторвала маленькую ягодку винограда и отправила ее в рот.

Тамлин довольно кивнул и достал из внутренней части камзола квадратный желтый конверт. Протянув его Тии, он выжидающе посмотрел на нее. Девушка нерешительно переводила взгляд с верховного правителя на меня, но конверт приняла.

— Я подумала, что крошечный домик в городе — это хорошо. Но быть может в будущем, ты захочешь открыть какой-нибудь магазин или таверну или что угодно еще, а в городе мест уже не будет, — я улыбнулась, глядя как расширяются глаза Тии.

Она торопливо распечатала конверт и достала два сложенных листа. Один — документы на собственность земельного участка, располагающегося в самом центре города, а второй — разрешение, подписанное самим верховным правителем, разрешающее любую деятельность на данном земельном участке.

— Как только ты решишь, что захочешь построить на этом месте, просто впиши это в пустое поле в документе. Все расходы по строительству будут покрыты двором, — Тамлину тоже польстила столь удивленная реакция Тии.

— Я даже не знаю… — несколько раз моргнув, Тиа подняла блестящие глаза на нас. — Я не была уверена до конца, что ты позволишь мне покинуть ваше поместье, Фейт.

Я удивленно выгнула бровь, но решила спросить Тию о причинах таких мыслей позже. Девушка подскочила с места и сжала меня в объятьях. Я тихо рассмеялась и обняла в ответ.

— Но для вас у меня подарка нет, — отступив от меня на шаг, Тиа виновато потупила взгляд.

— Трудно представить какой подарок можно преподнести правителям Двора весны, — Тамлин искренне улыбнулся и повернулся обратно к толпе.

Тамлин частенько называл нас правителями двора, хотя, согласно всех традиций и законов, вся моя власть заканчивалась за порогом собственного дома. Но Тамлин не смел меня ограничивать и давал полную свободу действий и решений, за что я была ему безмерно благодарно и не смела пренебречь его доверием.

— Придворные ждут, — тихо шепнул мне Тамлин, увлекая за талию вниз с холма.

Луг, на котором танцевали и веселились фейри, был поделен на множество танцующих кругов. Приблизившись к одному из них, Тамлин сжал мою ладонь и проскочил вглубь танцующих, которые удивленно расступались перед нами.

Оказавшись в самом центре, я благоговейно прикрыла глаза и принюхалась, ощущая пьянящий запах вина и молодой истоптанной травы. Для обострившихся чувств звуки музыки стали громче, и, поймав мелодичный ритм, я начала плавно двигаться и кружиться. Горячие руки Тамлина сжимали мою талию, направляя. Распахнув глаза, я затаила дыхание, обнаружив, что Тамлин снял с себя все покровы и теперь мягкий золотистый свет струился от него, освещая и меня. Круг танцующих померк, и мы остались вдвоем.

В поместье мы вернулись лишь, когда солнце показалось из-за горизонта, и Тамлин произнес прощальную речь. Переброс мы совершили с Тамлином вдвоем, не особо заботясь о тех гостях, которые тоже должны были вернуться в поместье.

Все слуги были на празднике, и сегодня займутся обычной работой в поместье только к обеду, поэтому в доме царила тишина. Устало вздохнув, я поднялась на второй этаж в нашу спальню, слыша, как Тамлин следует за мной.

— Таркин будет ожидать нас к ужину? — скинув с ног туфли, я опустилась на кушетку.

— Да. И отправимся мы туда вдвоем. — Тамлин начал расстегивать золотистые пуговицы на изумрудном камзоле.

— Насколько неправильно нас может понять свита Таркина, если мы явимся без сопровождения? — подперев голову рукой, я сонно моргнула.

— Надеюсь, что правильно. Мы не хотим лишних ушей при обсуждении возможного сотрудничества. А не то, что все наши приближенные предпочитают пить и спать во время праздников.

— Если бы требовалось их присутствие, тебя бы не остановили их низменные желания, — саркастично заключила я.

Тамлин покончил с застежками на камзоле и снял его, оставаясь в белой рубашке с вышитым воротником и рукавами.

Я вспомнила один из наших разговоров, когда он объяснял мне все премудрости взаимодействия дворов, и что Двор лета наш ближайший союзник, но для возвращения былых дружеских отношений надо приложить достаточно усилий. Это было первое приглашение Таркина в свой двор, до этого он бывал лишь на нашей территории.

Тамлин какое-то время смотрел на мою развалившуюся фигуру, а после махнул рукой. Подле моих ног на ковре появилось нечто плоское и упакованное в серую бумагу.

— Что это? — удивленно сощурившись, я сползла с кушетки на пол.

— Мой подарок тебе, — довольно улыбнувшись, Тамлин приблизился. — Ты давно жалуешься, что в поместье мало картин. Эта, думаю, положит начало тому, что их станет больше.

Я протянула руки к завернутому полотну и начала аккуратно разрывать бумагу. Чтобы освободить верхнюю часть пришлось привстать. Тамлин сел позади меня на кушетку, наблюдая как мои руки замедляются, откидывая обрывки с холста.

На картине были изображены мы с Тамлином. Верховный правитель с гордо вздернутой головой и госпожа Двора весны с пронзительными голубыми глазами.

Я несколько раз удивленно моргнула, не понимая как можно было изобразить нас столько похоже.

— Но я же никому не позировала, откуда такое точное сходство? — улыбаясь, я обернулась к Тамлину.

— Я оставлю этот маленький секрет себе, — Тамлин перекинул мои волосы через одно плечо, оголяя шею. — Куда ты ее повесишь?

— В холл, — без раздумий ответила я, все еще зачарованно разглядывая, как художник точно смог передать все цвета.

Тамлин подался вперед и коснулся горячими губами ложбинки между шеей и плечом. От прикосновения по позвоночнику прошла дрожь.

— А я не подготовила для тебя подарок.

Виновато закусив губу, я обернулась к Тамлину и приблизилась, оказавшись между его разведенных коленей.

— Сегодня ты будешь моим подарком.

Хищно улыбнувшись, верховный правитель сжал мое лицо и накрыл мои губы властным поцелуем. Вздрогнув всем телом, я вцепилась в широкие плечи Тамлина. Его теплые ладони сомкнулись вокруг моей талии, заставляя меня вытянуться вверх.

Взмах руки, и картина позади исчезла. Тамлин повалил меня на пушистый светлый ковер, не разрывая наших губ. Плавным движением он потянул тонкую лямку платья вниз, вместе с ней сполз мягкий лиф, оголяя одну грудь, которую он сразу же накрыл горячей ладонью. Я зарылась пальцами в мягкие волосы Тамлина и обвила ногами его за талию.

Желание огнем разливалось по моим венам с каждым движением губ и языков сильнее. Тамлин освободил себя от лишней одежды и задрал подол моего платья, рывком стаскивая белье.

Уперевшись одной ладонью в пространство рядом с моей головой, Тамлин посмотрел на меня сверху пылающими от желания глазами, скользнув второй рукой между моих ног. Дразнящие касания шершавых пальцев заставили меня выгнуться дугой, жадно хватая ртом воздух. Я с мольбой посмотрела на Тамлина, требовательно качнув бедрами. Верховный правитель совсем по-звериному оскалился и, накрыв мое тело своим, толчком вошел в меня.

Стон-крик сорвался с моих губ, когда я обхватила широкую спину Тамлина, притягивая его к себе еще ближе. Мне хотелось почувствовать его всего на своей коже, чтобы запах Тамлина впитался в меня, а его учащенное дыхание рядом с моим ухом не смолкало.

Наши движения стали единым целым. Огонь в венах распалял меня все сильнее, требуя выхода. Найдя губы Тамлина, я припала к ним, в слепом желании завладеть хотя бы его маленькой частью.

Толчки стали резче и грубее, Тамлин прорычал мое имя. И огонь вырвался из меня и спалил весь мир вокруг, оставив только обжигающее трение наших тел.

========== 3. ==========

Двор лета был совсем не таким, как я представляла. Я думала, он утопает в сочной темной зелени и ярких летних цветках. На самом же деле Двор лета утопал в бирюзовой морской воде, над которой возвышался переливчатый дворец из белого камня и в цвет ему город ниже, соединенный мостами.

Вдохнув жаркий воздух, я перекинула распущенные волосы через одно плечо, жалея, что сегодня не выбрала высокую прическу.

Мы с Тамлином совершили переброс на небольшой балкончик, являющийся частью одной из башен белокаменного дворца. Таркин со своим сопровождением уже ожидал нас, сдержано улыбаясь.

Таркин был достаточно обаятелен и имел контрастную внешность: кожа цвета темного шоколада, белые волосы и сверкающие бирюзовые глаза. Справа и слева от верховного правителя Двора лета стояли Крессэда и Вариан, одновременно очень похожие на Таркина и разительно от него отличающиеся.

— Рад приветствовать тебя, Тамлин, — Таркин немного кивнул и сделал широкий шаг в нашу сторону. — И тебя, Фейт.

— Спасибо за приглашение, — Тамлин вытянул вперед руку, и заклубившаяся магия материализовала зеленую бутылку вина с бежевой этикеткой. — В честь праздника. Из нашего личного винного погреба.

Таркин с осторожностью взял бутылку вина и передал ее Крессэде. Та внимательно пробежалась своими лазурными глазами по этикетке и довольно прищелкнула языком:

— Очень редкая бутылочка самого дорогого вина Двора весны.

Таркин прочистил горло, привлекая к себе внимание:

— К ужину уже все готово, пройдем во дворец.

Крессэда и Вариан расступились, пропуская Таркина и нас вперед. Когда мы проходили мимо, Крессэда осторожно коснулась моей руки и пошла рядом. Я обернулась к ней, встретив спокойную и уверенную улыбку Крессэда.

Когда они с Таркином прибывали во Дворе весны, с принцессой одной из столиц Двора лета у нас сложились не то чтобы дружеские отношения, но вести светские беседы, а после и переписки у нас удавалось успешно. Тем более чем еще заниматься пока два верховных правителя ведут затяжные разговоры о будущем дворов. Тамлин не раз звал меня на эти личные встречи, но я предпочитала быть в стороне, налаживая отношения с ближним кругом Таркина. Но хорошие отношения у меня сложились только с Крессэдой, Вариан относился ко мне со сдержанной осторожностью.

— Платье — восхитительное, — проворковала принцесса, едва дотрагиваясь до гладкой изумрудной ткани моего платья.

— Спасибо, — улыбаясь одними губами, ответила я, с изумлением оглядывая переливающиеся перламутром высокие стены коридора по которому мы шли.

Сама Крессэда была облачена в платье с длинным полупрозрачным подолом голубоватого цвета, ярко контрастирующее с ее светло-коричневой гладкой кожей.

Столовая, в которую мы зашли, поражала своим размахом и переливами ракушек и кораллов в полу и стенах. Большие окна без стекол пропускали приятный и не такой обжигающий ветер. На круглом столе, окруженном серебристыми стульями, возвышались каменные этажерки, каждый уровень которой был занят определенным блюдом.

Таркин махнул рукой в призывном жесте всех занять свои места. А мной одолело непреодолимое желание взглянуть на город и увидеть все великолепие Двора лета с высоты.

— Могу я посмотреть? — я указала рукой в сторону одного из множества окон.

— Конечно, — Таркин охотно кивнул и последовал вместе со мной к окну. — Если захочешь, я могу провести тебе экскурсию по городу, Фейт. Здесь можно увидеть множество невероятных мест и вещей.

Таркин был по-настоящему очарователен в своем желании понравиться, но он не был глуп. Он либо прощупывал насколько стабильно эмоциональное состояние Тамлин, либо, и правда, хотел познакомиться со мной поближе, так как за время, проведенное в нашем дворе, подобное не произошло.

— Буду польщена, если сам верховный правитель Двора лета окажет мне такую честь, — неприкрытая лесть вызвала лишь улыбку у Таркина.

Белокаменные дома с красными крышами блестели на ярком солнце, множество разных судов курсировало по каналам, которыми был испещрен весь город. Жители праздновали день зимнего солнцестояния, о чем свидетельствовала музыка и голоса, доносившиеся до башни.

Я поняла, откуда возникло желание разглядеть город получше. Завидев море, я сразу вспомнила Ефрад и в душе надеялась здесь увидеть те же строгие контуры и белоснежные колонны с золотым витьем. Но Двор лета был совсем другим, а море вокруг не имело ничего общего с дикой необузданной стихией вокруг Ефрада.

Стоило дурным мыслям завладеть мной, как рядом с нами возник Тамлин, удерживая в руках два серебристых бокала с ножками, сделанными из тончайшего серо-голубого коралла. Протянув один из них мне, Тамлин мельком глянул в окно.

— Если хочешь, можешь присоединиться к нашей прогулке, — дружелюбно предложил Таркин, одергивая расстегнутый светло-желтый камзол, пуговицы которого были сделаны из перламутровых ракушек.

— Думаю, я только испорчу вашу прогулку. Не люблю жару, — Тамлин повел плечами, отпивая из своего бокала.

Я посмотрела в свой бокал, отгоняя от себя грустные мысли:

— В тех местах, откуда я родом, море долгое время было нашим другом и пропитанием, пока однажды не стало врагом. Хотелось бы узнать, способно ли ваше море на подобные фокусы, — сделав маленький глоток белого вина, я отметила, насколько его вкус отличается от того, что я пила во Дворе весны. Нотки ягод и цветов здесь были заменены едва различимым солоноватым вкусом.

— Наверно, страшно было жить на острове, где вокруг тебя сплошной враг? — Таркин внимательно посмотрел на меня.

— Этот остров был моим домом. А жить в доме никогда не страшно. Страшно его потерять, — я замолчала, ясно давай понять, что разговор на эту тему окончен.

Таркин, как и все в Притиании, знал, что я родом с далекого острова. Но никто не знал ни его названия, ни его расположения, ни того что я была принцессой.

Какое-то время мы втроем молча взирали с высоты на город, пока Крессэда недовольно не вздохнула:

— Быть может, вы и можете вести свои молчаливые беседы без еды, но мне хотелось бы приступить к ужину.

— Конечно, дорогая Крессэда, — Таркин скрыл свое раздражение и пошел в сторону стола, но на полпути замер.

Тамлин тоже насторожился, посмотрев в сторону арки, через которую мы зашли. Я прислушалась к своим внутренним ощущениям и поняла, почему все прибывали в таком состоянии. Огромная магическая сила, скрытая ленивым покровом, неслась размашистыми шагами в сторону столовой. Рисанд. И кто-то еще.

Рисанда я не видела после того случая в лесу, когда он застал нас с Тамлином после побоища с нагами. Но Тамлин говорил, что верховный правитель Двора ночи прибывал в наши владения еще лишь один раз и после непродолжительного разговора, покинула наши земли.

Я, как и Тамлин, не понимала, кого стоит видеть в Рисанде и его истиной паре — Фейре. Могут ли они быть настроены ко Двору весны в благодушном ключе, после всего, через что заставил их пройти Тамлин? Или Двор ночи ведет какую-то игру, желая найти момент, чтобы нанести удар? К этим же вопросам можно было добавить Ласэна, который поддерживал отношения со всеми сторонами и все еще оставался посланником Двора ночи в людские земли.

Фигуры в темных одеяниях замерли на пороге столовой, удивленные не меньше нашего. Позади них мельтешили испуганные лица слуг Двора лета, пытающиеся рассыпаться в извинениях перед своим правителем, говоря, что не смогли остановить гостей.

Рисанд впился сверлящим взглядом фиолетовых глаз в Тамлина и, сделав небольшой шаг вперед, загородил собой женщину с ребенком на руках. Фейру и их сына.

Золотисто-каштановые волосы Фейры были завиты и свободными локонами ниспадали на плечи, кожа у нее была бледная, что сильно контрастировало с цветом кожи Рисанда и малыша на ее руках. А живые серо-голубые глаза перемещались от каждого присутствующего в столовой и, наконец, замерли на мне.

Третьей фигурой оказалась маленькая женщина с хрупким телом, короткими до плеч черными волосами и пронзительными серыми глазами, смотрящими в самую душу. Миловидное лицо ее исказила весьма пугающая улыбка накрашенных красных губ.

Черноволосый мальчик на руках Фейры тер маленькими ручками глаза и, заметив такое пристальное внимание, спрятался на груди матери, что-то по-детски пробурчав.

— Наша же встреча назначена на завтра, — Таркин первым пришел в себя и начал оживленно оглядывать всех вокруг, пытаясь понять, будет ли сейчас драка.

— В твоем письме было написано все предельно ясно. Сегодня, — ответил Рисанд, не сводя взгляда с Тамлина.

— Неловко получилось, — протянула я, понимая, что еще чуть-чуть и пространство вокруг будет искрить от скопления магий верховных правителей. — Думаю, тебе стоит уволить того, кто пишет твои письма, Таркин.

Крессэда, сидевшая за столом и сжимавшая в руках бокал с вином, нервно хихикнула.

Я осторожно коснулась поблескивающей в темноте связующей нити, пытаясь понять, что чувствует Тамлин. Так как внешне он сохранял полную безэмоциональность. Но Тамлин глухо отгородился от меня стеной.

— Я бы мог попробовать отыграть роль радушного хозяина… но смесь ваших двух дворов все еще беспокоит всю Притианию. Поэтому я спрошу, собираетесь ли вы устраивать разборки, или мы сможем цивилизованно провести ужин все вместе?

Таркин расправил плечи, голос его звучал спокойно и уверено, а сила, которая от него шла, резко приглушила блестящий свет, лившийся из окон.

Могу поклясться, что вместо обычной жары Двора лета, я ощутила прожигающий изнутри холод.

— Я думаю, мы достаточно пережили, чтобы найти в себе силы провести этот вечер не как заклятые враги, — заговорил Тамлин, переводя взгляд с Рисанда на Фейру и обратно.

Тамлин накинул на свою силу покров, из-за чего дышать стало легче, но магический полог вокруг не рассеялся.

— Если правителя Двора ночи тоже приглушат свои силы, я буду очень признателен. Не хочу полошить весь дворец, — Таркин инстинктивно приложил руку к груди, выражая преждевременную благодарность.

— Твое предложение, Тамлин, весьма интересно. Надеюсь, ты говоришь искренне, — голос Фейры был приятным и мелодичным.

Услышав голос матери, малыш на ее руках запрокинул голову и посмотрел на Фейру своими голубыми глазами. Несмотря на детскую пухлощёкость, в лице ребенка прослеживались черты родителей.

Правители Двора ночи обменялись быстрыми взглядами и, видимо, пришли к какому-то согласию. Таркин облегченно выдохнул, ощутив, что накал магической силы спал и жестом подозвал притаившегося в углу слугу, велев увеличить количество стульев и приборов за столом.

Вариан, которого до этого момента я не замечала, воспользовавшись заминкой с перестановкой, подошел к темноволосой фейке, прибывший с Рисандом и Фейрой. И хватило одного взгляда, чтобы понять, что этих двоих что-то связывает.

Под пристальным взглядом Рисанда, Фейра нагнулась и поставила малыша на пол. Тот несколько раз неуверенно топнул ножкой и замер, цепляясь за длинную переливающуюся темную юбку мамы.

Тамлин неподвижно стоял рядом со мной, наблюдая за этой сценой. И мне оставалось только гадать, какие эмоции плещутся в его истерзанном сердце.

— Думаю, стоит представить гостей друг другу, не все присутствующие знакомы между собой, — подала голос Крессэда, вокруг которой кружили слуги и расставляли новые приборы. — Госпожа Двора весны — Фейт.

Принцесса вытянула руку в мою сторону. Я немного склонила голову в сторону делегации Двора ночи.

— Правители Двора ночи — Рисанд и Фейра, — Крессэда перевела руку в их сторону. — И… Амрен.

Не придумав ей титул или недовольная чрезмерным вниманием Вариана, она не проявила должного уважения в сторону маленькой фейки. Но Амрен даже не обернулась в ее сторону, увлеченная беседой с Варианом. Лишь Фейра со сдержанным уважением посмотрела на меня и, улыбаясь одними губами, произнесла:

— Рада познакомиться с тобой, Фейт. Я слышала, появление госпожи во Дворе весны очень благодушно сказывается на его развитии.

Ее слова повисли в воздухе. Можно ли было их считать укором в сторону Тамлина и его правления? Скорее всего, но Тамлин промолчал, изображая на лице спокойную улыбку и кладя теплую ладонь мне на талию.

— Взаимно, Фейра. Это честь, познакомиться с первой верховной правительницей в Притиании.

Я не хотела вкладывать в свои слова какой-то подтекст. Весь сегодняшний вечер и так обещал быть наполнен множеством игр.

— А как зовут этого чудесного малыша? — говоря о ребенке, я заметила, что мой голос наполнился чрезмерной нежностью.

— Этот ураган, разрушающий все на своем пути? — Фейра шутливо улыбнулась. — Никс.

Никс и правда был маленьким непоседой. Заметив, что мама занята разговором, он нетвердой походкой, удерживаясь за все попадающиеся по пути предметы, начал обходить зал. Слуги, снующие туда-обратно, огибали и переступали через малыша, боясь навредить. А Никс будто и не замечал движения вокруг, шел дальше, хватаясь маленькими ручонками за большие вазы из тонкого стекла и прочие украшения.

Приготовления за столом были закончены, и, когда Таркин всех торжественно пригласил за стол, по всему двору прокатилась едва ощутимая волна. Каждый присутствующий ее ощутил, а я признала в ней что-то знакомое. Вариан спешно сообщил, что ему надо что-то проведать и бесшумно скрылся в арке.

— Нам есть чего опасаться, Таркин? — Рисанд воззрел достаточно суровый взгляд на правителя Двора лета, оказываясь рядом с Никсом и одним движением руки поднимая его с пола.

— Ничуть, — беззаботно ответил тот, занимая свое место за круглым столом.

Слева от него села Крессэда, а справа место осталось пустым, дожидаясь Вариана. Мы с Тамлином сели рядом с принцессой, а Двор ночи — напротив.

Каким бы беззаботным Таркин не пытался казаться, мы все ощущали некоторую нервозность, в том числе вызванную присутствием постороннего двора.

— Как думаете, могла ли наша встреча стать не случайно? — Тамлин решил начать игру.

Сдержав вздох усталости, я перевела взгляд на стол, не решаясь с какого морского гада начну ужин.

— Что ты имеешь в виду? — Таркин напрягся.

— Очевидно, Таркин, — тягуче растянул Рисанд, передавая Никса Фейре. — Хотел ли кто-то столкнуть лбами правителей, чьи дворы находятся не в самых лучших отношениях?

— Если вы подозреваете, что я мог совершить такое намеренно…

— Не тебя, Таркин, но кто-то из твоих подданных, возможно, заскучал, — лениво произнес Тамлин мысль, которая зародилась у всех. — В последние года в Притиании все относительно тихо. Никто не воюет, не сбегает из-под венца, не готовит перевороты… Словом, не происходит ничего, о чем можно посплетничать.

Фейра раздраженно закатила глаза, а маленький Никс на ее руках недовольно выгнулся, из-за чего ей пришлось опустить его на пол.

— Тамлин выражает свои мысли слишком ограничено, но в целом я с ним согласен, — Рисанд опасно сверкнул глазами. — Тебе стоит проверить своих слуг. Что может быть хуже, пускай и маленького, но предателя под боком?

Краем глаза я заметила, как маленький Никс, облаченный в детский камзол темного цвета с вышивкой, как и на костюме Рисанда, обходит стул Крессэды и останавливается рядом со мной. Улыбнувшись малышу, я во второй раз убедилась, что он взял лучшие черты родителей и в будущем разобьет не одно девичье сердце.

Никс насуплено сощурился и очень внимательно вглядывался в мое лицо, будто признавал во мне своего старого знакомого. Минутный осмотр закончился, и Никс неуверенно улыбнулся, протягивая мне невесть откуда взявшийся маленький голубой цветок. Я благодарно улыбнулась и приняла подарок. Малыш смущённо засмеялся и, крутанувшись на месте, побежал в обратную сторону к родителям. За всем этим наблюдала Фейра, едва улыбаясь.

— Он дарит цветы всем, кто ему нравится. В саду моей сестры — Элайны после его прихода не одного нетронутого куста не остается. А главное, распихивает все эти цветы по карманам и забывает их там.

Я засмеялась, ощутив непонятный прилив спокойствия, который разбился, стоило немного встревоженному Вариану появиться в столовой. Хотя, причина была даже не в нем самом, а в постороннем запахе, которым он был окутан: смесь ветра и яблок. Запах, который кружил мне голову много лет. Запах крылатого фейри, который потребовал, чтобы меня казнили в угоду традициям. Варис.

========== 4. ==========

Я осознала, что вскочила на ноги, только когда стул с глухим грохотом опрокинулся на пол, и все повернулись в мою сторону. Шрамы на спине, о которых я не вспоминала последние три года, неприятно засаднили.

— Что такое? — Тамлин встал рядом со мной, пытаясь взять меня за руку.

Но я была ни жива, ни мертва, смотря на Вариана невидящим взглядом и ощущая, как страх волнами захлестывает меня. А волна, прошедшая по всему дворцу, — магический отголосок портала.

Тревожность Вариана сменилась непониманием, когда его взгляд скользнул по учиненному мной маленькому беспорядку, а после обратился к Таркину.

— Ты должен спуститься в темницу, — голос его вибрировал от напряжения.

Таркин не стал задавать вопросы и поднялся из-за стола, шепнув Крессэде, чтобы она продолжала развлекать гостей.

— Вариан, — окрикнула я его, прежде чем они с верховным правителем скрылись в арке. — Кто переместился к вам через портал?

В моем голосе не было нарочитойучтивости, которую каждый из них привык от меня слышать. Таркин и Вариан замерли в проходе, две пары светлых глаза смотрели на меня с осторожностью, будто впервые увидели во мне нечто опасное. Но если Таркин не знал, кто нарушил покой его двора, то Вариан уже пообщался и, скорее всего, понимал, по чью душу явился Варис.

— Я думаю, Таркин, госпоже Двора весны стоит пройти с нами.

Я ощутила недовольство Тамлина, он узнал запах, и одну он меня точно никуда не отпустит. Вариан тоже это понял и теперь выжидающе смотрел на ничего не знающего Таркина. Страх струящийся по моим венам подстегнул меня действовать:

— Давайте я развею весь морок загадочности, — вобрав в легкие больше воздуха, я попыталась унять свои чувства. — Древнейший портал, который не работал множество сотен лет, выплюнул вам крылатого здоровяка с черными волосами, который весьма недвусмысленно изъявил желание встретиться со мной. Я все описала точно, Вариан?

— Если ты — принцесса Ефрада Фейт, то все в точности, как ты описала, — Вариан был не очень доволен сменой моего тона и то, что я рассказала при правителях других дворов.

— С каждой минутой все интереснее, — хохотнул Рисанд. — Продолжайте.

Решение, что делать дальше целиком лежало на Таркине. Мы находились на территории его двора и если не хотели начать войну, должны будем прислушаться к любому его решению.

— Я не вправе требовать от тебя объяснений, Фейт. Зато вправе поступить с нарушителем своих границ так, как посчитаю нужным, — заговорил Таркин, заводя руки за спину. — И если ты хочешь его увидеть, я прошу тебя рассказать свою историю и то, во что может быть втянут мой двор.

Предложение было честным, и Таркину свою историю я бы рассказала весьма охотно, но присутствие Двора ночи заставляло сомневаться. Но появление Вариса не было случайностью, и я сомневалась, что он пришел сюда спустя три года, чтобы закончить начатое в Ефраде. Тогда какая у него могла быть причина?

— Я родом с острова посреди океана — Ефрада. Мой отец больше трех сотен лет был королем — любимцем народа, бравым воином Легиона. В Ефраде главным достоянием считались крылатые фейри, служившие в лучшем военном отряде — Легионе. Не так давно, соседствующее подводное королевство — Оксус, объявило нам войну. Их правитель — Элладан, гонимый желанием найти источник могущественной силы, поверил в детскую сказку. Которая говорила о том, что крылья за спинами воинов Легиона содержат в себя колоссальный источник силы, но завладеть им можно только в случае, если воин добровольно их тебе отдаст. Но подобное никогда не могло бы произойти, так как каждый воин давал клятву биться до последнего, а приносить в жертву крылья считалось большим, чем предательством. В последней битве Элладан убил моего отца и, переманив генерала разведки на свою сторону, попытался убить моего брата. А потом вошел со своим войском в столицу, собираясь убить и меня, как последнюю наследницу, и посадить на престол предателя-генерала, чтобы тот предоставил Элладану доступ к крыльям. Но Элладан оказался любителем игр, и когда я предложила ему сиюминутно забрать мои крылья и забыть об Ефраде, он согласился, — потупив глаза в пол, я продолжила. — Варис — тот, кто сидит у вас в темнице, был генералом Легион. И после того, что я совершила, он решился соблюсти все традиции и потребовал моей смерти. Так как мое предательство стояло выше принадлежности к королевской семье, которую Легион клялся защищать. Мой брат был коронован, а меня бросили в темницу, где я находилась между жизнью и смертью. И лишь благодаря маленькой группе заговорщиков, я осталась жива, так как они практически силой отправили меня во Двор весны вместе с моей истиной парой.

В столовой стояла тишина, разбавляемая голосами и музыкой, доносившимися из города.

— Поэтому я понятия не имею, зачем Варис явился сюда. Быть может он хочет закончить начатое дело и все-таки дотащить меня до плахи, либо же есть проблемы посерьезнее исполнения закостенелых традиций. Так или иначе, Таркин, я не буду влиять на твое решение в отношения Вариса, лишь прошу дать мне пару минут с ним. И, быть может, мне понадобиться помощь Рисанда, если он не откажет.

— Здорово! — зло ухмыльнулась Крессэда. — Может, позовём оставшихся четырех верховных правителей Притиании, чтобы и они присоединились к нам на допросе нарушителя наших границ?

— Рисанда я бы попросила лишь подтвердить правдивость слов Вариса, если он не пришел сюда за моей головой. В Ефраде не учат защищать свой разум, и любой димантии сможет легко считать все с Вариса. Если у вас есть кто-то другой на примете…

Усталый выдох Таркина поставил точку в разговоре.

Замерев перед плотными двустворчатыми дверями из темного камня, я пыталась унять внутреннюю дрожь. Тамлин стоял рядом со мной, сжимая мою руку, а Рисанд был немного позади, сохраняя непривычное для него молчание.

Таркин, стоящий с Варианом перед нами, дотронулся до двери ладонью, камень вздрогнул и плавно разъехался в разные стороны, открывая узкий тускло освещенный коридор с камерами.

Вариан пошел первым. Остановились мы практически в самом конце прохода у единственной камеры, где под потолком парил крошечный фейский огонь. В камере стояла лишь почерневшая от времени и влажности деревянная скамья, в остальном это были голые каменные стены и затянутый пылью пол.

Темная широкоплечая фигура Вариса стояла в углу. Заметив наше приближение, он подался на свет. От былого спокойного и уверенного генерала осталось мало что. Бледное осунувшееся от усталости и переживаний лицо, впавшие черные глаза будто посерели, а когда-то короткие блестящие волосы отрасли и потускнели. Обычно начищенный золотой доспех был исцарапаны и где-то на броне отсутствовали некоторые части. Не скрытые завесой крылья были плотно сложены, но даже в темноте я заметила несколько свежих шрамов и кусков с вырванными перьями.

— Не думал, что мне позволят тебя увидеть, — голос его звучал глухо и надломлено, он смотрел только на меня.

Страх, испытанный мной ранее исчез. Вариас не пришел сюда меня убить, и мысли его читать мне для этого не надо. В Ефраде происходит что-то поистине ужасное.

— Наша встреча ограничена по времени, поэтому говори, зачем явился сюда, — мой голос звучал намеренно холодно.

— Твой брат тяжело болен, как и многие жители Ефрада. Легион предал короля и готовит восстание. Вся земля и вода отравлена болезнью. Скорее всего — это дело рук Элладана, — Варис завел руки за спину и опустил голову.

Он говорил лишь сухие факты, но от каждого слова ужас забирался мне под кожу. Я обернулась к Рисанду, надеясь, что он скажет, что это ложь. Но тот осторожно протянул к моему разуму черную тень, спрашивая разрешения показать, что он увидел в голове Вариса. И я убрала стену, позволяя его магии проникнуть в меня.

В Ефраде должно было быть лето, но часть деревьев и лугов, самая ближняя к берегу, была лишена любой зелени. По иссушенной рыжей земле ползли черные жилы, а деревья смотрели вытянутыми корягами в сереющее небо. С каждым днем земля заражалась все больше, деревни покидались, фейри умирали в страшных агониях. Все сосредоточие выживших было в Арсе. Ученые и лекари из последних сил бились в надежде найти лекарство, но все безуспешно.

Вынырнув из потока воспоминаний, я вперилась глазами в Вариса:

— И зачем ты пришел сюда?

— Твой брат начал терять власть не только из-за болезни, но и из-за политики в отношении Легиона. И если король не переживет болезнь, ты — следующая в наследовании силы и престола. Возможно, вернись ты сейчас в Ефрад, что-то изменится. Тебе удастся успокоить народ, возможно, твои новые знакомые могли бы помочь в исследовании болезни.

— Однозначно все примут меня — предательницу с распростёртыми объятьями, — сдержав смешок, я обошла стоящего перед клеткой Вариана и ухватилась пальцами за решетку. — Что смогу сделать я, чего не смог сделать действующий король со всем его огромным магическим могуществом и генерал Легиона?

Варис тоже подошел к клетке и замер напротив меня, разглядывая мое лицо и одеяние. Предостерегающее рычание Тамлина за спиной, вызвало лишь призрачную улыбку на лице Вариса.

— Твой поступок, никто, кроме Легиона не расценивал как предательство. Весь Ефрад видел какую жертву ты принесла во его спасение. И каждый из них тебе безмерно благодарен. Да, король — это король и служение ему обязанность каждого из нас. Но любовь народа к тебе переходит все мыслимые и немыслимые границы.

Я разжала пальцы и отступила на шаг. Мой брат и народ умирает, мой дорогой Ефрад превращается в безжизненную глыбу посреди океана… Смогу ли я отпустить это и вернуться к своей размеренной жизни во Дворе весны?

— Не принес ли ты сюда эту страшную болезнь, вместе с собой? — Таркин скрестил руки на груди и недоверчиво оглядел Вариса.

— Подобные мне не заболели, лишь обычные фейри, — Варис глухо выдохнул и отошел в другой конец клетки.

Теперь сомнений в том, что это происки Элладана не осталось вовсе. Возможно в пылу отчаяния или же просто из-за любви к играм чужими жизнями, он наслал болезнь, которая разделила Ефрад на две составляющие. Полностью ослабив моего брата и пехоту болезнью, он дал невероятное преимущество Легиону.

Не готовая давать каких-то ответов или обещаний, я встала подле Тамлина, поймав его обеспокоенный взгляд. Я знала, что он многое хочет мне сказать, но сейчас не время и не место.

Таркин с Варианом задавали еще вопросы Варису, но я хотела выйти из этой темницы, узкий проход начала давить и сужаться. Тамлин понял меня и повел к распахнутым каменным воротам. Как только вход в темницу остался этажом ниже, я смогла выдохнуть.

Тамлин притянул меня к себе и накрыл плечи теплыми руками. Уткнувшись в его грудь и, почувствовав родной запах, мне удалось немного успокоиться. Но лишь немного, так как мысли пчелами роились у меня в голове, порождая множество вопросов и не одного ответа.

Послышались голоса, и Таркин, Рисанд и Вариан поднялись на этаж с нами. Все выглядели весьма озадаченными. Я не могла их винить. Невесть откуда взявшийся фейри, который сообщает о том, что где-то свирепствует болезнь. И, возможно, это лишь вопрос времени пока первые симптомы не проявятся у кого-то в Притиании.

— Я бы могла отправиться в Ефрад, так как болезнь мне не угрожает, я одной породы с Варисом, но что своим присутствием я решу не ясно.

— Чтобы ты не решила, одна ты туда не отправишься, — Тамлин мне не отказывал, но ясно дал понять, что отправится туда со мной.

Мое возмущение опередил Рисанд:

— Не глупи Тамлин, если ты заболеешь и принесешь болезнь в свой двор, как быстро зараза может распространиться по всей Притиании?

— Со мной могут отправиться Ролен и Тиа, им болезнь тоже не страшна, — я опередила рвущиеся из Тамлина оскорбления. — Но в любом случае с нами должен будет отправиться кто-то, кто сможет изучить болезнь.

— Ученые Хелиона, — практически одновременно произнесли Рисанд и Таркин.

— Быть может, в его огромной библиотеке найдется какое-то упоминание о болезни? — предположил успокоившийся Тамлин. — Я попробую связаться с ним и попросить о помощи.

— Как вы попали из Ефрада в Двор весны? — Вариан очень внимательно следил за изменениями в наших с Тамлином лицах.

— Через портал в нашем дворе, — быстро ответила я, так как недоверие Вариана мне совсем не нравилось.

— Портал был очень старым, он совершил перемещение лишь потому что с другой стороны его подпитывал сильный маг, — голос Тамлина был ровным, выражение лица бесстрастным. — Наш портал вряд ли сработает без помощи с другой стороны. А как дела обстоят с вашим, сможет ли он переместить кого-то на ту сторону?

Таркин задумчиво посмотрел на Вариана. Если бы они были димантии, я бы подумала, что они ведут мысленный диалог.

— Таркин, возможно твой портал единственный, что позволит мне вернуться домой, — я хотела бы вернуть себе прежний образ волшебной фейри с милой улыбкой и нежным голосом, но это уже не сработает. — Если ты боишься болезни, то сможешь проконтролировать каждого, кто перейдет на ту сторону.

— И как вы сможете доказать, что болезнь вас не коснется? — я начала понимать, почему с Варианом у нас не складывались отношения.

— Варис же сказал, что крылатых фейри болезнь не тронула, Рисанд это может подтвердить.

Правитель Двора ночи согласно кивнул.

— Допустим твои сопровождающие покажут крылья, но в твоей истории все так складно, что она начинает вызывать много вопросов. Как ты можешь доказать, что принадлежишь к их виду?

Тамлин предостерегающе зарычал, Таркин недовольно посмотрел на Вариана, а Рисанд открыл рот, собираясь показать истину, когда я устало выдохнула и повернулась спиной ко всем присутствующим. Магический ветерок быстро расплел узлы на платье, позволяя полностью открыть спину. Я прекрасно знала, что правители увидели на гладкой белой коже спины: два темных рваных шрама, оставленные мне как напоминание за предательство.

Никто не посмел сказать мне и слова, после того, как я повернулась к ним обратно. В глаза Таркина читалось сожаление, Вариан выглядел немного пристыженным. Лицо Рисанда осталось таким же непроницаемым, но в фиолетовых глазах лишь на мгновение пронеслась боль и понимание. Я помнила, что отец Тамлина сделал с близкими Рисанда, возможно сейчас он посчитал, что то, что произошло со мной некое, пускай, и небольшое, но возмездие Тамлину.

— Теперь, пока я не оторвал Вариану голову и не развязал войну, я бы попросил тебя, Таркин, позволить нам покинуть твой двор без промедлений. И когда ты примешь решение относительно портала, напиши мне.

В голосе Тамлина слышалась угроза, но он не считал необходимым сейчас надевать маски. Он хотел лишь защитить меня и поскорее забрать от чужих глаз.

========== 5. ==========

Ролен напряженно замер и разглядывал раскидистые розовые кусты неподалеку от поляны, где мы тренировались. Мое предложение отправиться в Ефрад мягко говоря его поразило.

За три года во Дворе весны Ролен изменился: бледную кожу позолотил загар, русые волосы стали короче и едва доходили до середины лица, а в серых глазах появилась еще большая уверенность. И темно-коричневый доспех гвардейца Двора весны шел ему больше, чем золотой Ефрада.

Двор весны Ролену очень нравился, а особенно то, как его встречали многие придворные, заметив два белоснежных крыла за спиной. Если Тиа пыталась скрыться от любого внимания, то Ролен искал повод, чтобы оказаться в его центре.

— Ты точно решила, что отправишься туда? — сосредоточенный взгляд переместился ко мне.

— Там Эмори, — лишь ответила я.

Брата я любила всем сердцем и, отчасти, чувствовала, что во многих бедах Ефрада виновата сама, хотя и старалась гнать от себя эти мысли. Не одна я принимала решения, которые привели к краху целого острова.

— И без нас Тамлин тебя туда не отпустит? — легкая улыбка смягчила суровые черты на лице друга.

— Я не уверена, что он мне и с вами позволит отправиться в Ефрад. Но эту тяжелую миссию я возьму на себя, мне надо лишь получить ваше согласие.

Я завела руки за спину, чувствуя, что сегодняшняя тренировка будет тяжелой. Последние ночи были бессонными.

— Мне с трудом верится, что Варис смог допустить подобное. Чтобы Легион предал короля… уму непостижимо! Нас с малых лет растили в смиренном преклонении перед властью, — Ролен вернул сосредоточенное выражение лица.

— А еще, в атмосфере обожания. И если Эмори выкинул что-то, что нарушило вековой ход вещей… кто знает?

Я почувствовала, как к нам приближается Тамлин. Сегодня он встречался с Хелионом — верховным правителем Двора дня. И, судя по настроению Тамлина, встреча не задалась.

Ролен почтенно склонил голову, завидев верховного правителя. Тамлин коротко ему кивнул и тут же посмотрел на меня, внимательно оглядывая с ног до головы. Будто, за пол дня что его не было, со мной могло что-то произойти.

— Насколько все плохо? — осторожно спросила я.

Последние дни были испытанием не только для меня, но и для Тамлина. Таркин упорно молчал, не давая никакого ответа. А теневых разведчиков Двора ночи все чаще стали замечать у наших границ. И сегодня, видимо, и еще один правитель Притиании оказался не на нашей стороне.

— Рисанд побывал у Хелиона раньше меня, — Тамлин выглядел спокойным, но внутри его разрывало от переполняемой злости. — И Рисанд донес до него свою правду.

— Ролен, сообщи мне о своем решении позже, — я едва взглянула на крылатого война.

Ролен прекрасно понимал, когда стоит исчезнуть, поэтому коротко кивнув, он расправил крылья и взмыл ввысь, окатив нас весенним теплом.

— И какую правду рассказал Рисанд? — я сделала небольшой шаг в сторону Тамлина и осторожно коснулась его сцепленных перед собой рук. Они были ледяными.

— Рисанд считает, что я не способен себя проконтролировать и обязательно пойду за тобой, — Тамлин опустил голову, видимо считал, что если я не увижу плескающуюся в его глазах ярость, то ни о чем не догадаюсь.

— В чем-то он возможно прав. Разве сам бы Рисанд смог отправить свою истинную пару в столь опасное место, не позаботившись о ее безопасности? — мой голос звучал мягко, а внутренне я касалась мерцающей нити, пытаясь воздействовать на Тамлина не только словами.

Тамлин не был в таком состоянии со времен возрождения двора. Последние года проходили в относительном спокойствии, так как все наше внимание было сконцентрировано на проблемах внутри. Придворные, как ни странно, смогли быстро поверить, что их правитель вернулся, но вот с другими дворами подобный фокус не пройдет. Каждый верховный правитель ничуть не менее хитер и подозрителен.

— Но, Тамлин, я буду не одна. Ролен точно согласиться отправиться со мной. А он заботился о моей безопасности почти сотню лет в Ефраде, когда я была окружена ненавидящим меня Легионом. Кому как не ему можно доверить мою жизнь?

Я почувствовала, что ярость понемногу отступает. Тамлин поднял на меня потухшие зеленые глаза в немой мольбе.

— Пожалуйста, не проси меня остаться здесь. Ты должен понимать, что значит для меня Ефрад и мой брат, — сердце у меня стучало так, что грохот отдавался в висах.

— А ты не проси меня остаться в стороне, — он сжал мою руку своими холодными пальцами, от чего я вздрогнула.

— Ты не останешься в стороне, Тамлин. Ты останешься в своем дворе и продолжишь вести переговоры с Хелионом. Доказывая ему, что Рисанд не всегда может быть прав. Что ты в первую очередь верховный правитель Двора весны, заботящийся о своих поданных. Они тоже заслужили этого, — мой голос вибрировал. — А я отправлюсь к своим подданным и попробую помочь им.

— Ты и так отдала им слишком много, они жаждали твоей смерти, — Тамлин сдался, я это скорее почувствовала, чем увидела. Нить между нами померкла.

— Варис требовал моей смерти, чтобы соблюсти традиции и дать Легиону то, что они так давно хотели. Теперь у меня есть возможность с ними поквитаться, — я провела рукой по побледневшему лицу верховного правителя.

Он бы мог мной манипулировать, кричать, шантажировать или запереть в конце концов, но он позволил мне самой принять решение.

— Я навсегда запомню этот твой поступок.

Подавшись вперед я обняла Тамлина, а он молча обхватил меня за талию и зарылся лицом в распущенные волосы. Я не знала, когда отправлюсь в Ефрад и что меня там ждет, но это объятие было своеобразным прощанием, тепло наших тел говорило гораздо больше, чем мы могли позволить себе сказать словами.

Брон старался сопровождать меня в каждой моей поездке за пределы поместья. Дав Брону должность своего советника и правой руки, Тамлин поступил очень разумно. Подданные ценили и уважали бывшего гвардейца, который продолжительное время оберегал их, пока верховный правитель был немного не в себе.

При приближении к стройке, мы приостановили лошадей, которые негромко заржали. Перейдя через каменный мост над тихой рекой, мы спешились. Стук молотков и металлический скрежет слышался со всех сторон.

На входе в город стояла витиеватая широкая каменная арка, на которой по окончанию строительства появится название. Единственная проложенная каменистая дорожка тянулась от моста и обрывалась у начала предполагаемого центра города.

Десятки начатых и еще недостроенных домов с серым каменным основанием или первым этажом и светло-деревянными надстройками тянулись вдоль дороги. Трудящиеся плотники, завидев нас, приветственно закивали, отрываясь от своей работы. Многие уже привыкли к тому, что я частенько приезжаю проверить, как обстоят дела.

Брон прошел немного вперед, первым спускаясь с мощеной дорожки на притоптанную голую землю, и подал мне руку. Я едва коснулась его теплых пальцев, удерживая подол платья, и ступила на мягкую землю.

Мой сопровождающий запрокинул голову и всматривался в недостроенные вторые этажи домов.

— Строительство шло бы быстрее, если бы основная масса плотников не оседала бы в деревнях.

— Да, и тогда бы мы имели огромный достроенный, но совершенно пустой город. Поданные в деревнях бы не поняли нашего рвения поскорее построить то, в чем проку они не видят.

Брон согласно кивнул. А я заприметила мельтешащую в небольшом проулке Тию.

— Узнаешь, как продвигается строительство, и какие они дают сроки?

Получив согласие от Брона, я направилась в небольшой проулок, пройдя через который очутилась на широком зеленом лугу, где строительство только начиналось. Тиа стояла у небольшого участка, огороженного дрожащей на ветру лентой. Внутри участка уже стоял небольшой квадратный фундамент.

Девушка однозначно почувствовала мое приближение, но не обернулась ко мне. Видимо, Ролен опередил меня с новостями.

Виновато опустив голову, я сделала пару шагов в ее сторону, чтобы можно было начать разговор. Но девушка предостерегающе вытянула руку:

— Не трать зря воздух.

— И не собиралась, лишь хотела поздороваться.

Голубые глаза сверкнули.

— Я не отправлюсь с тобой в Ефрад, Фейт, и не проси. Я бежала оттуда, чтобы начать здесь новую жизнь. Я уже тебе говорила и не раз, что прошла я через тот портал не только из-за тебя. Я бежала от войны и смертей. А ты предлагаешь мне вернуться во все это? — голос Тии не дрогнул.

— И удалось убежать? — лишь спросила я, понимая, что ссора не минуема.

Уже давно Тиа позволяла себе резкости и неуважение не только в мой адрес, но и Тамлина. Если Ролен легко смог примерить на себя жизнь придворного во Дворе весны, то Тиа запуталась окончательно. Она перестала тренироваться, есть выходила исключительно в те моменты, когда мы уже уходили из-за стола и делала все, чтобы случайно не столкнуться с нами в поместье.

Девушка немного согнула корпус, будто готова была взмыть в небо в любой момент. Но я продолжила, не подавая вида:

— Твои страх и боль никуда не делись, но к ним примешались обида и злость, которые ты выливаешь на нас, будто бы мы в чем-то виноваты. Что будет, когда ты уедешь из поместья и засядешь в своем маленькой крепости? — я махнула рукой в сторону огороженной территории за спиной Тии. — Превратишься в одну из этих городских сумасшедших, над которыми потешаются детишки?

— Не тебе меня судить, Фейт. Твоя жизнь складывалась совсем по-другому.

— Я не сужу тебя. Я знаю, какая боль раздирает тебя на части…

— Ничего, Котел тебя дери, Фейт, ты не знаешь, — Тиа сорвалась, широко расправив крылья в разные стороны, она цедила каждое слово сквозь стиснутые зубы. — Представь как тот, кого ты любишь больше жизни, превращается в пустоту. Как ты смотришь на бездыханное тело, а его мертвые глаза навсегда устремлены в небытие. Представь, как весь смысл уходит из твоей жизни, как день за днем ты видишь вокруг счастливые лица, а внутри у тебя дыра размером с сердце. Потеряй ты своего верховного правителя, ты бы понимала какую боль я испытываю.

Сердце в груди сжалось. Мне хотелось закричать на Тию, встряхнуть ее за плечи и спросить, почему они никогда не делилась со мной своими переживаниями, но она уже резко взмахнула крыльями и скрылась в небесной высоте. А я сама поняла, почему Тиа ничем со мной не делилась: я никогда ее не спрашивала, надеясь, что она расскажет мне о своих переживаниях как будет готова. Но к тому нельзя быть готовым.

========== 6. ==========

Была поздняя ночь, теплый ветер залетал в комнату через открытые окна, не задернутые шторами.

Тамлин задумчиво водил пальцами по моему обнаженному животу и груди, иногда оставляя влажные поцелуи. Я чувствовала, как его печальные глаза то и дело поднимаются к моему лицу.

Таркин прислал ответ. И завтра он ждал меня и крылатых воинов после полудня в своем дворе. Он настоятельно просил Тамлина остаться во Дворе весны.

Впервые я видела, как в Тамлине победило смирение, а не гнев и ярость. Он даже не изорвал полученное письмо, а спокойно отдал его мне.

Мне думалось, что причина его принятия была в том, что он понимал мои чувства. Однажды я ему сказала, что мне не нужна власть и трон, но это никогда не отменяло того, что отец вырастил меня в беспрекословной любви и уважения к своим поданным. Отдавая свои крылья Элладану, я приносила жертву не только во имя своей истиной пары и друзей, я была готова отдать свою жизнь, чтобы дать хоть крошечный, но шанс на спасения своего острова и народа.

— Если Терен жив, он поможет мне открыть портал, — охрипшим голосом я разрушила ночную тишину.

— Без ученых Хелиона любой открытый портал станет лишь проблемой, — прошептал мне в живот Тамлин. — Но заботит меня не это. Насколько далеко может протянуться наша нить?

Я опустила руку на его голову, зарываясь пальцами в волосы.

У нас не было данных как далеко располагается Ефрад относительно Притиании, и о пределах распространения нити мы тоже не знали. Я с ужасом осознала, что в какой-то момент просто могу перестать чувствовать успокаивающее тепло, которое всегда передавалось мне по нити, когда мы бывали в недолгих разлуках.

— Рисанд что-то задумал. Будь осторожна завтра у Таркина, я думаю, правитель Двора лета больше склонен доверять Рисанду, чем нам, — каждое слово давалось Тамлину тяжело.

— Тамлин я множество лет была окружена теми, кто что-то замышлял у меня за спиной, но никогда не решались это исполнить. Не думаю, что Рисанд с Таркином сговорились и решили устроить завтра ловушку. Что это может изменить или решить? Лишь развязать между дворами войну, которая никому не нужна.

Я успокаивающе гладила голову Тамлина, прислушиваясь к его дыханию. Я тоже переживала из-за завтрашнего дня. Но я думала не о встрече с Таркином, я боялась того, что увижу по ту сторону портала. Выжженная болезнью земля, умирающие фейри и снова война.

Тамлин не раз спрашивал меня, зачем я продолжаю тренировки с Роленом, когда тот возвращался из дозоров с границы. Я отшучивалась, говоря, что боюсь потерять форму, и он меня разлюбит. Но в подсознании я всегда понимала, что войны в моей жизни будут всегда, мир и спокойствие имеют такое свойство, как проваливаться в пучину жестокости и смертей.

Посмотрев на Тамлина, я хотела запечатлеть в своем сознании каждый изгиб и линию его красивого лица. Будь моя воля, я бы заставила его одеть каждую мою вещь, которую я беру завтра с собой, чтобы его запах сопровождал меня всюду. Но никакие воспоминания и запахи не заменят его тепла, вкрадчивого голоса и рук, лениво скользящих по моему телу.

— Без тебя это место перестанет быть домом, — Тамлин оперся на локоть, в темноте его глаза блестели. — Это место потеряло для меня всякую важность, когда умерла мама. Я даже думал отстроить новое поместье, где-нибудь на юге двора. Но здесь было так много того, что она любила: ее прекрасный сад, огромная галерея, музыкальная комната, где мы с ней порой играли лишь вдвоем.

Я коснулась пальцами его щеки, Тамлин перехватил мою руку и прижал к своим губам, опаляя горячим дыханием пальцы и ладонь.

— Но места и предметы — это просто места и предметы, без того, кто наполняет их силой. Ты не просто перестроила дом, поместье будто ожило, и у него появилась душа.

— Я обязательно вернусь, Тамлин, — одними губами прошептала я в пустоту.

Отдернув руку от его лица, я подалась вперед, накрывая его мягкие губы своими. Движения пальцев Тамлина перестали быть ленивы, они стали быстрыми и требовательными. Он тоже пытался запомнить каждый кусочек моего тела.

Заснуть этой ночью у меня едва ли получится, так почему не насладиться ей сполна?

Прощание с Тамлином было коротким. Каждому из нас было невыносимо произносить слова любви и прощания. Лишь на мгновение, прижавшись к нему и получив горячий поцелуй, я развернулась к Крессэде, ожидавшей нас у подножия центральной мраморной лестницы поместья, и которая должна была переправить нас с Роленом во Двор лета.

Крессэда осторожно коснулась моего плеча, и мой новый дом растворился в темноте, а потом меня ослепило яркое солнце, отражающееся от белокаменных домов во Дворе лета.

Ролен от увиденного широко распахнул глаза, а Крессэда увидев такую реакцию улыбнулась. Эти двое познакомились лишь сегодня утром, Ролену никогда не удавалось застать правителя Двора лета и его свиту, когда те бывали в наших владениях.

— Переместить вас сразу к порталу не могу, поэтому придется немного пройтись, — девушка играючи перекинула через плечо копну серебристых волос, привлекая к себе внимание Ролена.

Мы сошли с балкончика и начали движения по бесконечным коридорам дворца Таркина. На нашем пути попадалось множество слуг, которые удивленно перешептывались, замечая белоснежные крылья за спиной Ролена, который даже не пытался их сложить.

— Как ты живешь с мысль, что через считанные минуты вся твоя уникальность исчезнет? — шутливо поддела я друга, пытаясь отвлечься от давящего напряжения.

— Моя уникальность — это моя харизма, а не пара пернатых крыльев за спиной, — Ролен мне подмигнул.

Наше блуждание по коридорам закончилось. Принцесса остановилась перед высокой позолоченной дверью со вставленным в раму зеркалом.

Я непроизвольно оглядела свое отражение. За годы жизни во Дворе весны моя бледная кожа приобрела золотистый загар, который никогда не ложился на мою кожу на острове. Даже несколько забавных веснушек вылезли на щеках и носу. Светлые волосы с жемчужным отливом стали длиннее, отчего сегодня их пришлось убрать в высокий хвост, конец которого находился на уровне лопаток. И взгляд холодных голубых глаз стал совсем другим, я смотрела на все открыто. Мне не приходилось больше оглядываться на чье-то мнение и вслушиваться в издевательские перешептывания за спиной.

Крессэда какое-то время медлила открывать дверь, а в отражении в двери я поймала ее немного виноватый взгляд. Но прежде чем я спросила, в чем дело, она распахнула двери и быстро зашагала внутрь круглого помещения.

Пол, стены и колонны в зале были сделаны из странного сероватого камня, переливающегося на свету. Кроме колонн, устремленных в выпуклый потолок и сероватой арки в центре комнаты, здесь не было ничего. Лишь смутно знакомый запах витал в воздухе.

Из-за колонн начали выходить другие фигуры. Таркин и Вариан меня совсем не удивили, но Ласэн, на лице которого застыла маска безразличия, заставил меня нервно хмыкнуть.

— Случайности не случайны, да? — одергивая подол походного плаща, я сделал широкий шаг в центр зала. — В каких же ты отношениях с Рисандом, Таркин, что он тебе диктует, что делать в собственном дворе?

После появления Ласэна все встало на свои места. Рисанду так же нужен шпион в Ефраде, чтобы узнать истинные масштабы трагедии и какую опасность может представлять остров и всего его жители. Видимо не все в сознании Вариса лежало на поверхности. Но отправить со мной абы кого он не мог, а Ласэн уже давно воспринимается мной как надоедливая комнатная собачка.

— Подожди еще секунду, я не единственный твой сопровождающий, — Ласэн вздернул медную бровь и указал раскрытой ладонью куда-то в сторону.

Последней появившейся фигурой оказался Варис, и я с удивлением заметила, что не учуяла ни одного запаха.

Ласэн, как и мы с Роленом, был облачен в длинный походный плащ из коричнево-зеленой плотной ткани. Длинная россыпь волос фейца была заплетена в аккуратную косу, переброшенную через плечо.

Вариса же решили оставить в изодранном золотом доспехе, который когда-то каждый солдат Ефрада носил с гордостью. Генерал выглядел еще более изнуренным, чем в нашу прошлую встречу.

— Куда отправит нас этот портал, Варис? — я вздернула подбородок, пытаясь скрыть возникшую в голосе дрожь.

— Недалеко от Арса, у обрыва с ближайшей деревней, я сам нашел этот портал и открыл его, — Варис поднял на меня тяжелый взгляд черных глаз.

Его слова натолкнули меня на нехорошие мысли. Если он специально искал портал, который сможет открыть, то где же Терен, который с легкостью мог сделать эти манипуляции с порталом, ведущим во Двор весны. Но спрашивать сейчас, при посторонних я не решилась.

Молча кивнув, я посмотрела на Таркина, который старательно не смотрел на меня. Неужели мои слова задели его?

— Надо сказать какие-то волшебные слова? — Ролен был единственным, кто не чувствовал напряжения, которое искрило между всеми нами.

Вариан шуток крылатого воина не оценил, но со своего места сошел и подошел к арке в центре. Почувствовав его приближение, пространство внутри нее начало мерцать и затягиваться сероватой дымкой.

— Ты, Фейт, со своим крылатым другом можете вернуться в любой момент, но лишь вы вдвоем. Пока. Не советую нарушать это условия, у портала с сегодняшнего дня будут дежурить десяток моих лучших воинов, — непривычно командный голос Таркина отразился от купола.

— Я запомню твои слова, Таркин. А еще я запомню на чьей ты сейчас стороне, — меня совсем не смутила вся сложившаяся ситуация. — И не забудь передать Рисанду, что в сознании Вариса он увидел лишь крупицу истиной мощи моего острова. А еще я не позволю никому выйти из этого портала со знаниями, который смогут угрожать моему народу, если буду уверена, что они дойдут до ушей любителей тьмы. У тебя еще есть время передумать, Ласэн.

Я не хотела никого пугать, скорее я даже блефовала. Но в политических играх главное не показывать свою слабость и страх. Лично к Рисанду и Фейре и к их двору я неприязни не имела. Но они посчитали, что имеют какое-то право вести столь наглые разведывательные операции, думая, что я все стерплю так как выбора у меня нет. Как бы не так.

— Если с нами не отправится еще половина Притиании, то предлагаю закончить и перейти к тому, ради чего мы все здесь собрались.

Подергав за перекинутую через грудь ручку своего походного мешка, я, не смотря больше ни на кого, шагнула в мерцающую дымку. Я точно знала, что Ролен, Варис и Ласэн последуют за мной.

Все вокруг меня искрилось и переливалось, запахи Двора лета остались позади, сменяясь другими. Зловоние ударило мне в нос прежде, чем я поняла, что перемещение идет как-то не так. Искрение стало ярче, а после резко затухло. Портал выкинул меня на середине переброса. Холодный воздух ударил мне в лицо, вокруг была ночь. Я размахивала руками и ногами, пытаясь найти опору, но все было тщетно. Я падал.

========== 7. ==========

Крик застыл где-то в горле. В ночной темноте, прорезаемой светом частично затянутой облаками луны, я смогла разглядеть стремительно приближающуюся сушу.

Я почувствовала, как магическая волна воздуха расходится по всему моему телу, сходясь покалыванием на кончиках пальце. Прежде чем я успела выпустить вокруг себя шар воздуха, который должен был бы смягчить падение, сильные руки подхватили меня. Горячее дыхание обожгло мне лоб, Варис прижал меня к металлическому доспеху, медленно размахивая крыльями за спиной и спускаясь ниже.

Как только сильные ноги генерала коснулись земли, он сразу отпустил меня. А я, как ошпаренная, отскочила в сторону, расправляя плащ. Запрокинув голову, я пыталась увидеть в ночной темноте еще две фигуры. Но прошла одна минута, затем вторая, а небо, подернутое дымкой облаков, так и оставалось безучастным.

Я огляделась по сторонам, пытаясь понять, где мы оказались. Несмотря на то, что вокруг была тьма, и остров изменился, Ефрад я узнала сразу. И тот берег, где три года назад происходила битва, и где Элладан убил моего отца и половину войска.

Черная вода плескалась на потемневший от болезни берег, покрытый странными черными струпьями. Полоса болот между лесом и водой высохла и теперь под ногами была корка глины и песка. Деревья без листьев пускай и не мешали видимости, но достаточно жутко темнели в ночи, тыча в небо заостренными верхушками.

— Ты же говорил, что портал перенесет нас близь Арса! — я негодующе повернулась к Варису, который тоже растерянно озирался по сторонам.

— Я так думал, — генерал не любил когда ему выдвигали какие-то претензии, даже когда откровенно бывал неправ.

Прислушавшись и надеясь услышать поблизости голоса Ролена и Ласэна, я встретила лишь мертвую тишину, разбиваемую накатывающей на берег волной. Никаких насекомых, животных и птиц. Мертвый лес был лишен всякой живности.

— Нам надо подняться вверх по острову, — начала я, делая несколько шагов в сторону леса.

— Легион занял всю нижнюю часть острова, незамеченными мы пройти не сможем, — Варис прикоснулся рукой к материализовавшемуся за спиной мечу, проверяя его.

— Значит, будет бой, — пожав плечами, я сделала еще несколько шагов в сторону леса и замерла у самой кромки.

Если не приглядываться к ночной темноте, можно и не заметить это едва уловимое мерцание в воздухе. Потянув носом среди зловония, исходящего от берега, я узнала знакомый металлический запах. Все пространство от кромки леса ввысь и по бокам острова было окружено защитным куполом. Точно таким же, каким окружался Арс. Переступив через эту невидимую черту, мы поднимем на уши весь Легион.

— Сволочи, — сквозь стиснутые зубы проговорил Варис, увидев тоже, что и я.

Зло прорычав, я отступила назад, с ужасом осознавая, что раз купол не тронут, то Ролен с Ласэном могут находиться, где угодно. В том числе посреди огромного океана. А если Ролен упал в воду, то взлететь вверх он не сможет, пока крылья полностью не обсохнут.

— Можно попробовать сделать лазейку, — взяв себя в руки, я осторожно пошла вдоль мерцающей кромки, ведя раскрытой ладонью по воздуху.

— Я не настолько искусный маг, чтобы пробить даже маленькую брешь в таком куполе и не потревожить тех, кто внутри, — донесся до меня голос Вариса.

— Ты — нет, а я — да, — крикнула я в темноту, довольно улыбнувшись.

Пальцы раскрытой ладони начало колоть чуть слабее — значит здесь самый тонкий участок купола.

— Я думал, ты потеряла свои силы, когда отдала… — Варис запнулся, но тяжелый взгляд черных глаз с меня не свел.

— Наша магия не в крыльях. Крылья — это просто крылья, Варис. А сказки на то и сказки, чтобы в них верили дети, а не могущественные правители. С тем же успехом Элладан мог хотеть заполучить руку и ногу любого из нас.

Я не обернулась к Варису. Вытянув вторую ладонь вперед, я скрестила пальцы, направляя всю свою магическую силу в перекрестие.

Терен — мой дед, частенько обучал меня простым фокусам, когда я гостила у него в детстве. Но чем старше я становилась, тем сложнее были его уроки. Однажды, он рассказал мне о том, как возводили огромный защитный купол вокруг Арса. В те времена защита была не столь искусна, и чтобы пресечь границу чар, необходимо было заручиться поддержкой одного из магов, возводивших ее. Но многих молодых фейри данный расклад не устраивал, и потихоньку они начали сами обучаться делать крошеные разломы в огромном куполе буквально на несколько секунд, которых бы хватало, чтобы незамеченными выбраться за пределы защиты. Конечно, данный навык развивался не быстро, да и сильные маги всегда чувствовали, в каком месте был кратковременный разлом, но закрывали на это глаза.

Магическая волна белого света вырвалась с кончиков моих пальцев и ударила в мерцающую ночную гладь. Купол треснул, почувствовав это, Варис первым скользнул в образовавшуюся щель, я последовала за ним, разводя руки в разные стороны, пытаясь сдержать смыкающийся разлом.

Это стоило мне приличных усилий. Купол закрылся у меня за спиной, а я споткнулась о сухой торчащий корень и упала вперед, уперевшись руками в сухую землю, чтобы не распластаться. Пот каплями выступил у меня на лбу, дыхание нарушилось, я почувствовала, как тело с непривычки было готово распасться на части.

Варис присел передо мной на корточки, не предпринимая никаких попыток помочь мне подняться. Я раздраженно запрокинула голову, собираясь сказать что-нибудь грубое, но слова так и не слетели с моих губ.

На лице генерала проступило удивление, глаза восторженно смотрели на меня. Я опустилась на колени и смущенно отряхнула руки.

— Не смотри на меня так.

Варис послушался и перевел взгляд вглубь леса. Ночь была в самом разгаре, продолжать движение в кромешной тьме было бы безумие. Но судьба Ролена и Ласэна меня заботила сильнее собственной безопасности. Поэтому, превозмогая накатившую усталость, я поднялась на ноги.

— Думаешь, купол помешал нам переместиться к условленному месту?

— Думаю, Легион как-то узнал, куда я направляюсь и, понимая, какую ты с внешним миром можешь иметь для них опасность, они сделали все возможное, чтобы не допустить твоего возвращения в Ефрад, — слова Вариса звучали очень убедительно.

— Кто мог возвести подобную защиту над всем островом?

По рассказам Терена, десяток опытных магов строили день за днем купол вокруг Арса. У кого же на острове хватит сил, чтобы возвести подобную защиту.

— Пока мы должны задаться вопросом, почему никто не сторожит единственную границу на суше, если они знали, что рано или поздно кто-то попытается перейти через портал? — глаза Вариса опасно блеснули.

— Быть может потому, что это не единственный участок свободной суши? — подхватила я его мысли, улыбаясь.

Лишь на долю секунды я почувствовала прилив тепла к Варису, как в старые добрые времена, когда нам не составляла труда заканчивать мысли друг за друга, и ночи напролет мы могли обсуждать различные военные техники.

Наваждение растворилось в реальности. Пускай и намерения Вариса были искренними, и он не собирался убить мена, как появится такой момент, обида на него никуда не делась. Я не злилась и не хотела в сотый раз упрекнуть Вариса в том, что он потребовал моей смерти. Нет, он поступил как истинный легионер, как генерал Ефрада, как то, кто гордо носил два крыла за спиной и приносил не одну клятву в верности. Я была обижена на него как на бывшего любовника и друга. Я думала, что Варис как никто поймет мое рвение отдать все за свой народ и пощадит меня. Но так думала лишь маленькая крупица моего сердца и разума, она же и нестерпимо болела от обиды.

— Надеюсь, оставшаяся часть нашей группы упала где-то там, и пока Легион сохраняет им жизнь.

Уже светало, когда иссушенные деревья начали сменяться зелеными с листвой. Силы восстанавливались с трудом, нам приходилось два раза останавливаться на привал. Мои запасы провизии пришлось делить пополам, так как Таркин не посчитал нужным снарядить Вариса хоть чем-то, он ушел из Притиании с тем же, с чем в нее пришел.

Варис не решался взмыть в небо, проверить высоту купола и разведать обстановку вокруг. Перебросы тоже были отметены сразу, так как Легион с легкостью вычислит нас по следу. Поэтому путь, который раньше можно было преодолеть за пару часов, мы шли целую ночь. Хорошо, что в Ефраде сейчас было лето, и ночью разводить костер не пришлось, так как, несмотря на голые деревья и землю, температура оставалась приятной.

Как только мы вошли в черту покрытого зеленью леса, Варис напрягся, а я учуяла множество запахов, обрушившихся на меня. Отличительная черта легионеров заключалась в том, что мы все пахли как ветер, но у каждого был какой-то свой отличительный запах: корица или мускат, горький шоколад или мак, яблоко или миндаль.

Многообразие запахов в этом лесу кружило голову. Я настолько отвыкла от подобных ароматов, утопая в цветах во Дворе весны. Сколько же оставшихся в живых после битвы легионеров предало моего брата?

Варис убедился, что его воздушный шар вокруг нас надёжно скрывает и наши шаги и запахи. Очень жаль, что Варис не был частью разведки, иначе к двум скрытным факторам можно было бы прибавить невидимость. Я не рисковала использовать восстановившуюся магическую силу, понимая, что сражение неминуемо и мне понадобится весь арсенал.

По словам Вариса, Легион захватил не только свой лагерь, но и весьма удачно вытеснил всю пехоту в сторону Арса и надежно обосновался в их лагере. Поэтому подход к столице с берега был затеей, который бы стоило приравнять к самоубийству.

Накинув на голову капюшон плаща, я двинулась в ту сторону леса, где должен был быть обрыв. Купол не мог иметь брешь посередине, поэтому имело смысл идти по краю леса и, быть может, мы сможем сразу найти то место, куда переместились Ролен с Ласэном.

Варис следовал за мной, я слышала, как шелестит трава под его ногами, как лязгают соприкасающиеся части его доспехов. Он всегда чуял опасность лучше меня, поэтому, когда краем глаза я заметила, что он медленно достает свой меч из-за спины, я потянулась к своему на бедре.

Серебристый гладкий металл моего клинка поймал случайный луч утреннего солнца, когда рядом с нами опустились две фигуры. Их пикет был настолько стремительным и быстрым, что даже кроны деревьев не успели возмутиться шелестом.

Двое мужчин с широко раскрытыми крыльями, облаченные в золотые доспехи внимательно приглядывались к нам. Генерала они узнали сразу, мое лицо не было видно из-под капюшона, поэтому самый ближний ко мне шумно втянул носом воздух, но видимо запаха моего не признал.

— Неужто, решили выслужиться перед Тинглом, генерал? Привели кого-то очень ценного? — насмешливый голос легионера, заставил меня зло скрежетнуть зубами.

Эти двое были совершенно спокойны и уверены в том, что им не составит труда одержать верх. Даже если откинуть мое присутствие, Варис стал генералом отнюдь не за красивые глаза. Во времена, когда еще мой отец командовал Легионом и не был королем, Варис зарекомендовал себя как лучший молодой воин. Уже в юности Варис хорошо разбирался в стратегии и давал фору многим командирам. Со временем уже генерал нисколько не утратил свои знания, а физическая форма и выучка стала лишь лучше. Один Варис мог стоить десятка легионеров, а может и больше.

— Мы слышали, ты решил смыться с острова, пока все не стало совсем худо, — подхватил второй. — Но мне совсем не жаль, что слухи оказались неверны.

Воины атаковали нас практически одновременно. Варис, сохранявший до этого момента молчание и полное равнодушие, издал приглушенный вопль и, вытянув руку с мечом вперед, легко отразил атаку нападавшего на него. Второй воин не стал бить сразу мечом, в его руке появилось подобие лассо из мелкой цепи, которую магический ветер с каждой секундой закручивал все сильнее.

Я мгновенно поняла, что это за оружие, и резко развернувшись, я стремглав бросилась между деревьев. Металлическая цепь зазвенела в воздухе, я едва успела свернуть за ближайшее дерево, когда рядом со мной разорвало в щепки ствол, а металлическая цепь, словно змея, обвилась вокруг моей шее. Я успела поставить ладонь между кожей шеи и сжимающейся цепью. Нападающий с силой потянул на себя лассо, а я лишь успела быстро вздохнуть и призвать все свои силы: волна воздуха, острого как лезвие меча, прошла от моих пальцев к цепи, расцепляя ее на множество звеньев.

Воин не ожидал такого поворота событий и, не удержавшись на ногах из-за отсутствия опоры, упал. Я вышла из-за дерева, глаза нападавшего расширились от моего вида. Капюшон спал с головы и воин сразу признал меня, испуганно заморгав и осознавая, что я только что использовала магию против него. Эта заминка стоила ему жизни. Возникший рядом Варис одним ударом своего меча отсек ему голову.

Раньше вид крови на золотом доспехе пробуждал во мне какой-то первобытный страх, сейчас же я равнодушно смотрела, как мертвая голова, когда-то моего боевого товарищ, лежала отдельно от тела, а кровь заливала желтеющую траву.

— Спасибо, Варис, — я подняла глаза на генерала, возвращая в ножны свой неиспользованный меч.

Генерал лишь молча кивнул, отводя взгляд от места побоища. Тело второго воина я не видела, но он точно был мертв.

Заглянув в глаза Вариса, я прочитала много эмоций: боль, сожаление и желание идти дальше. И я не могла винить его ни за одну из них.

========== 8. ==========

— Как так получилось, что Легион поднял восстание? — спросила я, давно терзавший меня вопрос, пока мы продолжали путь к краю острова.

Варис, осторожно шедший впереди, остановился и обернулся ко мне. Черные глаза сузились.

— Эмори лишил Легион всех благ. Просто одним днем, не посоветовавшись ни с кем из генералов или советников, он издал указ. Легион больше не получал повышенных выплат, никаких поблажек со стороны законы. Последней каплей стало его желание объединить два лагеря.

Я напряженно сглотнула, замерев в шаге от Вариса. Генерал мотнул головой, будто отгоняя от себя наваждение.

— Легион это стерпел бы, если бы Эмори тогда отдал им тебя. Но король поступил как твой брат, а не как разумный правитель, поэтому мы имеем, что имеем.

Варис осуждал Эмори. И в чем-то был прав. Это нельзя было назвать мудрым шагом.

— А почему ты остался верен королю, с которым был не согласен?

— Потому же, почему три года назад потребовал твоей казни, Фейт. Клятвы, которые я приносил, значили для меня больше чем что-либо. Король — это всегда король, а верность своим принципам — это не всегда делать, так как ты хочешь. Каждое подобное решение требовало от меня огромной отдачи. Час назад я убил двух своих воинов, которых помню еще совсем мальчишками. Было ли это легко? Нет. Было ли это правильно? Да.

Я обхватила себя руками, от его слов дрожь прошла по всему телу. Варис неотрывно смотрел на меня, а я была не в силах отвести свои глаза в сторону.

— И да, решение потребовать твоей казни было для меня самым тяжелым. И в глубине души я был очень рад, что Эмори с оборотнем смогли найти способ тебя спасти.

Пренебрежительный тон на слове «оборотень» не остался мной незамеченным, из-за чего я недовольно вздернула бровь.

— Наше расставание тоже было частью твоих принципов? — стараясь сделать свой голос как можно более бесстрастным, я отдернула руки от плеч и разгладила складки плаща.

— Скорее да, чем нет. Я не был уверен в том, что логичное продолжение наших отношений в виде брака позволит мне так же продолжить быть верным своим принципам. Наши отношения и так нарушали многие мои убеждения. Ты была моей ученицей, иногда мне казалось, что я воспользовался тобой.

Варис был слишком правильным. Мысли об этом вызвали легкую улыбку, которую я попыталась спрятать, опустив голову.

— Я не держу на тебя зла, Варис. Даже за требование моей головы на плахе. Сама бы я так никогда не поступила, но когда-то я очень любила в тебе нерушимые принципы. И мне больно видеть, как ты вынужден убивать тех, кто был тебе дорог.

Мы с Варисом стояли посреди шелестящего леса, окруженные врагом, готовым расправиться с нами в любую секунду. Какие бы причины не развели нас, я все еще испытывала теплые чувства к Варису. Это не было страстью или желанием, это было приятное чувство внутри, как если бы я встретила старого друга.

Мысли генерала для меня были загадкой, на его широком лице не мелькнула ни одна эмоция, а глаза были пустыми, неспешно осматривающими меня.

Волны с шумом разбивались о скалы у подножия острова. Варис стоял у самого края обрыва, смотря вдаль на черные воды и затянутое облаками серое небо. Погода менялась слишком стремительно.

Вверх по острову тянулась тонкая тропинка вдоль скалистого обрыва, огибающая лес. Тропинка обрывалась на небольшом уступе, на котором была выстроена невысокая каменная башня. Я вглядывалась в круговой балкончик на самой ее вершине, страшась увидеть хоть какое-то движение. Но там никого не было.

— Такая же стоит с другой стороны острова, — слова Вариса подхватил совсем не летний порыв ветра и унес их в сторону океана. — Если Ролен с рыжеволосым на острове, то точно в одной из башен.

Я не стала узнавать, откуда взялась такая в нем уверенность.

— Почему нас еще не обнаружили? — Я сделала пару шагов вдоль края, убеждаясь, что купол на месте.

— Думаю, купол возвели не только из-за меня. Король собирал все свое оставшееся войско, чтобы дать бой. Он обещал, что дождется моего возвращения, но что если он передумал? Быть может, бой был, и Легион сейчас зализывает свои раны, и у них нет лишних бойцов, чтобы караулить границы.

— Нет лишних бойцов, но двое легионеров бесцельно бродят по лесу? Что-то не складывается.

Варис неопределенно пожал плечами, но напряженно махнул крыльями и посмотрел наверх башни.

— Вариант, что там ловушка, я тоже не отметаю, — согласился Варис. — Но ты же не позволишь мне бросить этих двоих в лапах Легиона, так?

Я согласно кивнула.

— Ролен пошел сюда со мной, и я сделаю все, чтобы мы вернулись отсюда вместе.

Если для этого придется уничтожить пару десятков противников — я готова.

— Вот и проверим твою подготовку, — довольно закончил Варис, и мы продолжили путь наверх.

Мы медленно приблизились к башне из серовато-черного камня с деревянной дверью. Конечно, это была ловушка. О чем свидетельствовало полное отсутствие запахов изнутри.

Скинув плащ и мешок с провизией и одеждой поблизости, я проверила, чтобы все спрятанные ножи были на месте. Оставшись в плотном коричневом кожаном доспехе, я обернулась к Варису.

— Форму, я смотрю, ты не потеряла.

— Это комплимент, генерал? — без улыбки произнесла я.

— Констатация факта, принцесса, — и, помолчав, он добавил. — Золотой тебе шел больше.

— Я никогда не надену золотой доспех снова, — я закрутила хвост в пучок и заколола его.

— Ты достойна его носить больше чем многие, — без эмоциональность Вариса все больше исчезала и на его лице стали проблескивать вполне понятные чувства.

— Дело не в достойности, дело в принципах.

Варис даже довольно усмехнулся моим словам. А после, оголив свой меч и широко расправив крылья, он метнулся вверх на балкон башни.

Я же, загородившись воздушным щитом и достав не меч, а кинжал с увесистой ручкой и изогнутым широким клинком двинулась к единственному входу.

У входа в башню, я почувствовала, как прошла границу купола. Но в воздухе не разлилась оглушительная сирена, значит, защита работает только на вход, а не на выход.

Сверху послышался шум и первые признаки борьбы.

По колебанию воздуха я почувствовала, как двое воинов стоят у двери, чего-то ожидая. Несмотря на то, что они были накрыты своеобразным щитом из воздуха, который приглушал их шаги и скрывал запах, с такого расстояния я их чувствовала.

Легион не стремились обучать магическим премудростям. Лишь десяток приемов, которые делали воинов быстрее и проворнее. Я же, обучаясь у Терена в детстве, знала много премудростей, но старалась их не использовать, чтобы не вызывать лишние недовольные волнения внутри Легиона.

Когда же я открыла в себе магию вновь во Дворе весны, я каждый день отрабатывала когда-то выученные мной приемы и заклинания. Сначала свет магии внутри меня был настолько мал, что я едва могла поднять упавшую на землю кружку. Теперь же внутри меня было достаточно силы, чтобы уничтожить эту несчастную башню со всеми обитателями внутри.

Затаившиеся внутри легионеры не ожидали, что деревянная дверь разлетится в щепки. Самому ближнему ко входу это стоило жизни. Лезвие моего клинка вспороло плоть, пальцы обожгло горячей кровью.

Я была хорошим противником не только из-за подготовки. Я знала все слабые места Легиона. А особенно все недостатки золотых доспехов. Из-за неплотно прилегания нагрудника, очень часто образовывался зазор между нижней и верхней частью доспеха на торсе. Зазор был совершенно незаметным для незнающих глаз. Но я знала куда бить.

Удивление, было последним, что отразилось на лице второго убитого мной. Когда тело с громким грохотом упало на каменный пол, я огляделась и напрягла слух. Узкая каменная лестница без перил закручивалась наверх, а оттуда продолжались доноситься звуки борьбы.

Когда я преодолела второй загиб лестницы, сверху упало тело, я приблизилась к краю и посмотрела вниз. Убедившись, что упавший мертв и лица я его не знаю, я посмотрела наверх. Обострённое зрение выдернуло из полутьмы, царившей в башне, дерущиеся фигуры.

Но когда моя нога коснулась последней ступеньки, сильные руки сгребли меня в охапку, а горячее дыхание обдало щеку и шею. Знакомый запах окутал меня, я опустила занесенную для удара руку.

— В следующий раз, когда соберёшься провернуть подобное, подумай о том, что я могу тебя случайно убить.

Ролен коротко рассмеялся и резко отстранился от меня, будто бы что-то вспомнив. Внешне он выглядел совершенно невредимым, но, принюхавшись, среди запаха соли и мяты я уловила мерзкий, давно знакомый и практически полностью забытый, запах яда. Подобным Оксус травил наших воинов. Сама я чуть не погибла однажды от этого яда, когда отравленная стрела пробила мне доспех.

Варис пинком скинул еще одно бездыханное тело вниз башни. У крошечного окна без стекол на груде тряпья сидел Ласэн, откинув голову назад и тяжело дыша. Запах яда от него был сильнее, чем от Ролена. Но в целом все были относительно невредимы.

— Откуда у Легиона яд? В Ефраде его не изготавливали, — я подошла к Ласэену и опустилась перед ним на корточки.

Первое знакомство с отравой всегда самое паршивое. Красные волосы прилипли к смуглому лицу, глаз был плотно закрыт, а металлический — вращался с громким треском. Я протянула руку и коснулась взмокшего лба, попутно убирая прилипшие пряди волос. У Ласэна был жар. Далеко мы с ним не уйдем.

— Легион скрутил нас, как только наши ноги коснулись земли, — Ролен потер затылок и встал у самого края лестницы.

— Был рад встретиться со старыми товарищами? — беззлобно поддела я, ощупывая шею Ласэна.

Ролен не ответил, а я не стала оборачиваться, чтобы не ловить его тяжелый взгляд. Переместив руки с шеи Ласэна, я пальцами прошлась по доспеху на груди и животе, но, не обнаружив повреждений, перешла на руки. Рана на плече почти полностью затянулась, оставив тонкий красный след в прорези кожаного доспеха.

— Без целебных трав и отваров он придет в себя через несколько часов, — я обернулась к Варису, которой настороженно наблюдал за моими движениями, будто бы я совершала что-то противозаконное.

— В башни мы задерживаться не можем. Надо продолжить путь, — Варис нехотя отвел взгляд.

— Я не смогу пропустить вас всех через купол, — поразмыслив, объявила я и, заметив удивлённый взгляд Ролена, кратко рассказала ему о защите вокруг леса.

— Тогда выбор у нас один, — тяжело выдохнул генерал. — Дождаться темноты и попробовать перелететь в Арс.

========== 9. ==========

Полеты вокруг острова были настрого запрещены. Древние чары ограждали Ефрад от бушующей океанской непогоды, благодаря им же, на острове присутствовала сменность времен года. Но за пределами скалистых обрывов царил лишь холодный ветер и бурная черная вода. Не один корабль был уничтожен этой безжалостной стихией, а летать вокруг острова могли лишь сильные маги, способные защитить себя от налетающего ветра.

— Сколько самоуверенных юнцов погибло на этих скалах, — Варис будто прочел мои мысли.

— Радует, что со мной два опытнейших воина, — нервно хихикнув, я сжала пальцами перила на балконе.

Варис и Ролен, быть может, и смогли бы поодиночке облететь остров по дуге, но с грузом в виде меня и Ласэна, шансы были не велики. Переброс Варис запретил мне делать, так как переместиться в Арс я не смогу, из-за усиления охранных мер и наложения дополнительных заклинаний на столицу, а у границы меня могут ожидать легионеры.

Сзади послышался приглушенный стон. Обернувшись, я увидела в узком проходе пошатывающуюся фигуру Ласэна. Он был все также бледен, но то, что в нем хватило сил и мужества подняться на ноги, вызвало во мне всплеск уважения.

— Возможно, через пару часов наши тела будут покоиться на дне морском, отдохни в последний раз, — я сделала шаг в сторону Ласэна.

Ласэн упрямо мотнул головой и, ухватившись за косяк, выпрямил спину. Воинской стати ему не занимать.

— Полетим мы только с наступлением темноты, поэтому время геройства можно отсрочить, — я осторожно коснулась жесткого доспеха на его плече, Ласэн настороженно посмотрел на мою ладонь, а после перевел взгляд на лицо.

— Я удивлен, — тихо выговорил он.

Я вопросительно вскинула бровь и убрала ладонь.

— Я думал, ты сделаешь все, чтобы избавиться от меня в первые минуты пребывания в Ефраде, — честно проговорил Ласэн, осторожно съезжаю по косяку.

— Будь ты любым другим посланником Двора ночи, я бы так и сделала, — честно ответила я, наблюдая, как феец вытягивает свои длинные ноги и прижимается лбом к деревянной раме.

— И что же во мне особенного? — Ласэн прикрыл глаз.

— Ты слишком дорог моей истиной паре, как бы он не пытался это отрицать, — тихо произнесла я.

Но Ласэн меня уже не слышал, он заснул.

До наступления темноты к башне никто не приблизился. Варис не покидал свой пост на балконе, неотрывно следя за движением в лесу. Ролен полностью восстановился после отравления и был готов в любой момент к вылету. Ласэн проснулся не так давно и уже активно поедал оставшиеся запасы из моего рюкзака, так как их мешки отобрали и выкинули в океан.

Я же делила припасы, найденный мной в одном из ящиков в башне. На полноценный ужин для меня, Ролена и Вариса этого не хватит, но все лучше, чем ничего.

— Как проявляется болезнь, Варис? — негромко спросила я, заметив, что генерал совершил еще один обход по балкону.

— Слабость, тошнота, рвота — первые признаки, — глухой голос Вариса доносился из-за стены. — Дальше краснеют глаза, вздуваются вены, кровяной кашель. Многие не могут есть и спать. После того, как сил не остается даже подняться на ноги — смерть.

Я смотрела в пол и чувствовала, как сердце гулко стучит в груди. Переживания волной обрушились на меня. Я подняла глаза на Ласэна и испуганно стала оглядывать его, ища симптомы.

— Неужели Рисанд с Фейрой настолько хотят получить какие-то сведения о Ефраде, что готовы рискнуть твоей жизнью?

— Я сам вызвался, — Ласэн закончил есть и сложил остатки обратно в мешок. — Я здесь не шпион, Фейт.

Последние слова были сказаны тоном, не терпящим вопросов. Я еще какое-то время вглядывалась в бледное лицо Ласэна, а после обернулась к узкому выходу на балкон. Тьма полностью опустилась на Ефрад.

Доев все наши запасы, мы вчетвером выстроились на балконе. Я посмотрела наверх острова, откуда исходил свет. Арс. Казалось, что путь до столицы был совсем близким, но потом глядя направо в шумящую черноту океана, я вздрогнула всем телом.

Ролен осторожно подхватил меня на руки и расправил свои крылья. Напутственно посмотрев на генерала, одним резким толчком Ролен взмыл в небо, сильнее прижимая меня к груди.

Как только мы оказались в воздухе, я позволила магической силе разлиться по моим венам и вырваться наружу, окружая нас плотным щитом. Первый порыв ветра магическая сила поглотила, и Ролен продолжил полет. Он то опускался, то вновь взмывал вверх. Если бы не кромешная тьма, я бы вдоволь насладилась прекрасным видом.

На секунду щемящая боль сжала мое сердце. Как я любила летать по острову, чувствовать ветер в волосах и перьях, дышать обжигающим воздухом и парить… Наваждение длилось лишь секунду, я вздрогнула. Ролен почувствовал мою дрожь и сильнее прижал к себе, подумав, что я замерзла.

Чтобы незаметно обогнуть лесную часть, Ролен ушел дальше в океан. Мой щит начал ходить ходуном. Мне было страшно представить, чтобы с нами сделал свирепый ветер без защиты. Выплеснув остатки силы, я укрепила нашу невидимую защиту.

Я хотела выглянуть из-за плеча Ролена, чтобы узнать, как обстоят дела у генерала с Ласэном, но друг предостерегающе шикнул на меня:

— Не крутись, я не так часто летаю с настолько ценным грузом.

Я ответила ехидной улыбкой, которую, скорее всего, он не увидел.

Лесная гладь закончилась, и слева от нас предстал светящийся белокаменный Арс. Я напрягла глаза, пытаясь разглядеть, насколько может быть плачевно состояние столицы.

Варис описал место, куда мы должны будем опуститься. На границе между первыми полями и дорогой в Арс стояла шеренга десятка воинов в золотых доспехах, которые я видела даже с такой высоты.

Ролен начал снижение, поудобнее обхватывая мои ноги, он прошептал мне на ухо что-то одобрительное, но из-за усилившегося завывания ветра я не разобрала слов.

Солдаты Ефрада заметили наше приближение и встали в боевую стойку, выставив сверкающее оружие. Факелы, выстроенные рядами вдоль дороги, отражались в золотых доспехах и опасно поблескивали на кромках выставленных мечей.

Ролен осторожно опустился на каменистую дорогу и, прикрывая меня своим крылом, поставил на землю. Я коснулась плеча Ролена и обошла его, выставив руки вперед, показывая, что я не вооружена. Сзади послышалось шелестение, и Варис с Ласэном тоже оказались на земле.

— Опустить оружие, — приказной тон Вариса воины встретили покорно, и все как один опустили мечи.

Доспехи на всех солдатах были побиты и исцарапаны, а, вглядываясь в их побелевшие лица, я видела лишь безграничную усталость. Мне очень хотелось спросить, был ли бой, но язык не поворачивался разрушить возникшую тишину.

Воины внимательно осмотрели каждого из нас, пока один из них несколько раз удивленно не моргнул, глядя на меня, и не выдохнул:

— Матерь милосердная!

Другие, удивившись возгласу товарища, пристально вперили в меня свои изучающие взгляды.

— Ваше высочество, вы ли это? — слетело с губ одного из солдат.

Остальные гулко подхватили «Ваше высочество», и как один стали опускаться передо мной на колени. Я не спешила их останавливать или что-то говорить. Я благодарственно посмотрела на каждого воина, опустившегося передо мной, а после шагнула к ним ближе. Коснувшись плеча первого, кто признал меня, я поймала взгляд светлых глаз и улыбнулась.

— Прошу, встаньте, — мой голос был мягким и осторожным.

— Мы рады снова вас видеть, принцесса, — светлоглазый выпрямился во весь свой внушительный рост и теперь возвышался надо мной. — И вас, генерал, тоже.

Под взглядами, устремленными на меня десятком воинов, в голове вспомнились слова Вариса о том, что никто кроме Легиона не считает меня предательницей. Быть может, они были правдивыми.

Воины уже выделили нам небольшой отряд в сопровождение до королевского поместья, когда я мягко сказала, что переброшу нас четверых прямо к парадной лестнице.

Варис настороженно посмотрел на меня. Я понимала его беспокойство, я потратила много сил, защищая нас с Роленом от безумной стихии. Но сейчас я не была готова зайти в город и увидеть все, что произошло за последние три года. Я лишь хотела снова увидеть родные стены, который хоть на время смогут меня скрыть от ужасов, творящихся в Ефраде.

Протянув руки к Ролену и Варису, я убедилась, что генерал дотронулся своей широкой ладонью до Ласэна, и совершила переброс. Магический поток переместил нас точно на самую верхнюю ступеньку белокаменного поместья.

Как только я отпустила руки Ролена и Вариса, силы покинули меня, и, чтобы не распластаться на мраморном полу, я присела, плотно закрыв глаза. Резкая подступившая тошнота и дрожащие руки несколько напугали меня, я частенько была на грани истощения своих сил, но в эти моменты меня преследовало лишь желание поскорее прилечь и провалиться в сон.

— Не следовало так неоправданно рисковать, — раздраженно заметил Варис, легко подхватывая меня на руки.

Я протестующе замычала, но генерал уже широким шагом направился к незакрытым дверям поместья. Я ожидала, что за массивными деревянными дверьми суетятся приветствующие нас слуги. Но как только мы оказались в просторном центральном круглом холле, нас встретила тишина.

— Поставь меня, — тихо попросила я Вариса.

Варис выполнил мою просьбу и отошел в сторону, давая мне простор. Я недоуменно огляделась по сторонам, заглянув в каждый из трех широких коридоров, ведущих в разные части поместья.

— В поместье из слуг почти никого не осталось, — голос Вариса дрогнул. — Часть тяжело больна, а другая…

Я сдержала крик ужаса. Я и представить не могла, скольких подкосила болезнь.

— Я хочу сейчас же увидеть брата, — твердо решила я, оборачиваясь к Варису. — Он-то остался в поместье?

— Да, обычно он находится в свой старой спальне. Его течение болезни не столь стремительно, как у большинства, но, Фейт… пойми, твой брат изменился и у него очень тяжелое состояние, чтобы он тебе не говорил.

Я кивнула, пряча под плащ дрожащие руки. Свернув в один из белоснежных коридоров, я прошла в крыло где когда-то располагалась моя спальня. Комната брата была рядом. Замерев перед высокими белоснежными дверями, я не верила, что снова оказалась в стенах родного дома.

Но что-то не давало мне покоя. Пускай внутри поместье выглядело точно так, как я его запомнила, полное отсутствие слуг и гнетущая тишина пробирала до самых костей.

Я осторожно постучала в дверь, надеясь, что, если брат спит, я разбужу его. Но за дверью была тишина. Прислушавшись, почти припав ухом к двери, я услышала тяжелое скрипучее дыхание. Не в силах больше ждать, я повернула ручку, и дверь открылась.

Комната с резными панелями на стенах и большой кроватью с дубовой спинкой была освещена одной единственной тонкой свечой у кровати.

Я осторожно шагнула внутрь и прикрыла за собой дверь.

— Эмори? — я не узнала собственного голоса.

Темная фигура на кровати испуганно дернулась. Принюхавшись, я ожидала уловить знакомый запах брата, но вместо этого в нос ударил горький и неприятный запах болезни, из-за чего я поморщилась.

Я сделала шаг в сторону кровати, на ходу развязывая плащ, почувствовав, что мне становится невыносимо жарко и тошно. Скинув вещь на пол, я сделала еще шаг.

Фигура на кровати начала приобретать очертания. Изможденное болезнью бледное лицо с черными прожилками вен. Когда-то пышная золотистая шевелюра брата выцвела и стала серой и редкой. Руки, лежавшие поверх покрывала, были все испещрены паутиной черных вен.

— Эмори, — почти одними губами прошептала я, подходя вплотную к кровати.

Брат распахнул глаза, а я не смогла подавить вырвавшийся вздох ужаса. Зеленые глаза брата были налиты кровью из-за чего прекрасный изумрудный цвет превратился в грязно-темный. Иссушенными бесцветными губами Эмори прошептал:

— Воды.

Я осторожно поднесла к его губам стакан, стоящий на прикроватной тумбе рядом с догорающей свечой. Брат сделал крошечный глоток и тяжело закашлялся. Я жалостливо сжала его руку, больше походящую на иссушенную ветку. Налитые кровью глаза смогли выцепить из полумрака мое лицо, покрытые трещинками губы искривились в подобии улыбки.

— Варис все-таки смог, — голос звучал сухо и надломлено.

— Почему ты не связался со мной раньше? — я почувствовала, как глаза начало щипать.

Рисанд показывал мне из воспоминаний Вариса как обстоят дела в Ефраде. Но в этих воспоминания, скорее всего по усмотрению правителя Двора ночи, не был показан ни один зараженный житель. Быть может, Рисанд думал, что подобная картина меня отпугнет.

— Ты не должна была сюда возвращаться. Ты отдала Ефраду достаточно, теперь настал мой черед, — его слова звучали отрывочно.

Я не решилась спорить с братом, его состояния было хуже, чем я могла себе представить.

— Но в любом случае я здесь. Тамлин должен привести помощь. Лучших ученых и лекарей Притиании, они обязательно нам помогут.

Я не знала насколько много лжи в моих словах, но хотелось верить в дипломатические способности моей истинной пары.

Эмори прикрыл глаза и еле заметно кивнул, будто бы соглашаясь с моими словами. Дыхание у него замедлилось, он провалился в небытие.

А я осталась сидеть с ним рядом, осторожно перебирая его тонкие пальцы и чувствуя, как горячие слезы стекают по щекам и с подбородка капают на наши руки. Вышла из комнаты я только тогда, когда свеча полностью догорела, а за окном небо начали подсвечивать первые лучи солнца.

========== 10. ==========

Спать я легла в своей комнате. За годы моего отсутствия в ней не изменилось ничего. Посмотрев на знакомые узоры на светлых стенах, заправленную кровать из белого дерева с балдахином, туалетный столик со склянками, оставленными мной, показалось, что и не было никакой войны, и никогда не покидала я стен родного дома. Но заметный слой пыли, покрывший все поверхности, намекал на то, что все уже давно изменилось. И комната осталась прежней и нетронутой лишь потому, что дела до нее никому не было.

Опустившись в мягкое кремовое кресло и сложив руки на коленях, я закрыла глаза и сделал то, что боялась больше всего. В темноте разума я коснулась золотистой нити. Потом еще и еще. Но ответа с другой стороны не последовало. Сделав несколько мысленных шагов, удерживая нить, я оказалась у огромной расщелины, в темноте которой пропадал второй конец света.

Обхватив себя руками, я вынырнула из собственного разума, ощущая непривычную пустоту.

Поспать мне удалось лишь пару часов. С гудящей головой я наугад вытащила из платяного шкафа серый камзол с черными брюками. Быстро одевшись и заколов волосы в высокий хвост, я поспешила покинуть спальню.

В коридоре было тихо, звуков из спальни брата не доносилось, да и его присутствия я там не ощущала.

Выйдя в центральный холл, я вновь прислушалась, пытаясь понять, есть ли хоть кто-то в поместье. Со стороны крыла, в котором располагалась столовая и бальный зал, доносились едва уловимые голоса.

Преодолев быстрым шагом коридор, я замерла перед распахнутыми дверьми просторной светлой столовой с темным вытянутым столом посередине. Все кого я искала, сидели за столом и тихо переговаривались.

Варис первым обернулся ко мне, он снял истерзанный боями доспех и сидел в белом камзоле, плотно застёгнутым на шее:

— Хотели дать тебе время отдохнуть.

Я благодарно кивнула и перевела взгляд на Эмори, сидящего во главе стола. При дневном свете все симптомы болезни выглядели еще хуже. Вздувшиеся вены казались еще чернее, а глаза — краснее. Брат молчал, разглядывая меня с ног до головы, затуманенный взгляд подмечал каждую изменившуюся деталь.

— Вижу, ты в добром здравии, — сухой скрипучий голос прорезал тишину.

— Жаловаться не приходится.

Я подошла к столу и заняла пустующее место напротив Эмори. Ролен и Ласэн, сменившие доспехи на местную одежду, опустили глаза в тарелки. Пускай слуг я и не видела, но кто-то из местных умелиц точно приготовил пускай и скромный, но полноценный завтрак. Посмотрев на поджаристый белый хлеб и сваренные яйца, я почувствовала, как желудок свело, но не в спазме от голода. Скорее напротив.

Откинувшись на жесткую спинку стула, я оглядела столовую, которая тоже осталась неизменной за исключением одного. На стене по левую руку от меня всегда висело четыре портрета, изображавших действующую королевскую семью. Сейчас же их было три, а о четвертом напоминал лишь выцветший отпечаток.

Эмори и отец смотрели на меня со своих портретов гордыми взглядами изумрудно-зеленых глаз. Каждый облачен в парадный белый камзол, волосы аккуратными золотистыми волнами откинуты назад. На голове Эмори красовался тонкий золотистый обруч, а голову отца увенчивала роскошная ветвистая корона, которую одевают лишь однажды — на коронацию.

На третьем портрете была изображена до боли красивая женщина с холодным взглядом голубых глаз и переливчатыми светлыми волосами в точности как у меня.

Отводя взгляд от портретов, я заметила, как Ласэн смотрит в том же направлении:

— Это ваша мама? — осторожно спросил он.

Я не могла выдавить из себя ни слова, придавленная нахлынувшими чувствами, поэтому молча кивнула.

— Твой портрет я был вынужден снять. — Эмори откинулся на спинку стула и тяжело задышал.

— Не надо передо мной объясняться, — махнув рукой, я пресекла его попытки извиниться. — Но когда ты поправишься, надо обязательно обновить твой портрет.

Эмори горько усмехнулся:

— Меня всегда смущал твой оптимизм, — отодвинув тарелку, брат навалился на край стола и, пошатнувшись, поднялся на ноги. — Но думаю, тебе стоить увидеть реальность такой, какая она есть.

Я встала следом, так и не притронувшись ни к чему, что было на столе. Варис провожал взглядом немного пошатывающуюся фигуру моего брата, огибающего стол:

— Мы присоединимся к вам позже, — генерал перевел взгляд на меня.

Я согласно кивнула, не понимая быть мне Варису благодарной за то, что он позволил мне побыть хоть какое-то время наедине с братом или же насторожиться от чего он мог попытаться оградить других.

Мы с Эмори медленным шагом пошли к центральному выходу из поместья. Боковым зрением я поглядывала за немного неуклюжими движениями брата.

— Варис говорил, что ты собирался дать бой Легиону, — начала я расспросы, перебирая в голове сотни вопросов, ответы на которые я должна получить.

— Большая часть моих воинов — больна, осталась лишь небольшая кучка пехоты, которая охраняет подходы к столице и рассредоточена по всему городу, если Легион начнет воздушное нападение. Та сила, что еще теплиться во мне, целиком уходит на поддержание щита вокруг города, — Эмори закашлялся, из-за чего нам пришлось временно остановиться.

— Легион пользуется ядом Оксуса, ты знаешь? — дождавшись, когда брат снова сможет идти, спросила я.

Вместо ответа, Эмори понуро кивнул, и я поняла, что он разделяет мое мнение. В восстании и болезни не обошлось без вмешательства Элладана.

— Почему ты пришла одна? Где Тамлин? — Эмори толкнул подрагивающими пальцами незакрытую дверь поместья.

— Наш двор лишь один из семи, располагающихся в Притиании, а у Тамлина не то, чтобы хорошая репутация среди соседних правителей. Поэтому когда Варис объявился в соседнем Дворе и раскрыл всем, кто я такая, правители других дворов посчитали, что с не очень стабильной реакцией Тамлина ему не стоит рисковать здоровьем всей Притиании и отправляться на остров, полный опасной болезни для обычных фейри, — я пыталась сделать свой голос веселым, но вышло жутко.

Солнечный свет хлынул через открытую дверь в холл. Я сощурила глаза, пытаясь разглядеть Арс, и шагнула вперед, но Эмори схватил меня за запястье:

— Все эти годы меня волновал лишь один вопрос. А правильно ли я поступил, отправив тебя с ним? — воспаленные глаза брата нервно забегали из стороны в сторону.

Я остановилась и положила свою ладонь поверх руки Эмори. А после улыбнулась.

— Здесь я бы никогда не стала такой счастливой, даже если бы не было войны, и мы продолжали жить размеренной и праздной жизнью. Я люблю Тамлина, его двор стал моим домом. И я очень хочу вновь его увидеть, но сделать я это смогу лишь в том случае, если помогу всем вам.

Ответ Эмори устроил, и он разжал пальцы, первым выходя на мраморную площадку перед высокой лестницей. Смотря, как он медленно спускается по лестнице, я едва удержала себя, чтобы не подбежать и не помочь ему.

Спустившись с первой лестницы, я замерла. Со стороны Арс, может быть, и казался прежним для кого-то постороннего. Но не для меня, той кто разбивала коленки на множестве лестниц; проказничала, стуча в двери ранним утром; напивалась вдрызг в местных тавернах или же просто любила сидеть в тени на лавочке у фонтана. Для меня Арс изменился до неузнаваемости.

Плитка, которой были выложены все лестницы и площадки, была покрыта грязными бурыми разводами, везде лежали груды мусора и испачканного тряпья. Белокаменные одноэтажные и двухэтажные домишки, выстроенные вдоль спуска к центральной части города, обветшали. Во многих были настежь распахнуты двери и выбиты окна, что говорило о том, что внутри никто не живет. Чем ближе мы приближались к центральной площади, тем громче становились звуки. Но это были не обычный городской шум и смех — это были мучительные стоны и плачь. Меня пробрало до самых костей, я с ужасом оглядывала то, что когда-то было прекрасным центром города.

Больше не было здесь раскидистых деревьев и цветущих клумб, вместо фонтана в плитке зияла дыра, которую никто и не думал заложить. Таверны и магазины были закрыты и окна цветастых витрин были навсегда забиты фанерами. Стон и плач доносились с соседних улиц.

— Все больные находятся в храме и школе, те, кто еще в состоянии за собой ухаживать живут в домах и помогают больным, — Эмори указал в сторону возвышающегося храма. — Прежде, чем мы пойдем туда, я хочу, чтобы ты первой услышала то, что я собираюсь объявить в стенах храма.

Я тяжело сглотнула.

— Все мои советники и генералы, кроме Вариса, в настоящий момент либо мертвы, либо тяжело больны. Сам я,как ты видишь, не в лучшей форме ни чтобы вести за собой солдат, ни чтобы вселить в жителей веру в лучшее будущее. Поэтому я передам правление временно в твои руки, — я возмущенно втянула воздух. — Я не закончил. Ты сможешь действовать так, как посчитаешь нужным. Ты можешь говорить то, что захочешь. И даже если лжи в твоих словах будет больше чем правды, но это даст хоть крупицу надежды умирающим, я все пойму.

Эмори замолчал и посмотрел на меня. Я не смела противиться его воле. Я все понимала, как бы он не держался, болезнь брала свое. А больной король не в силах защитить свой народ.

========== 11. ==========

Когда-то прекрасный светлый зал в храме, заставленный множеством деревянных лавочек с жесткими спинками, изменился до неузнаваемости. Высокие сводчатые окна с витражами были наспех задернутыми оборванными полотнами, из-за чего весь зал был поглощен тьмой. На сероватом полу не было свободного места, где бы ни стояла приземистая койка или ни лежал ворох одеял с больными. Жрицы в своих серых переливчатых одеяниях медленно ходили от больного к больному, давая воду и еду. Лекари и добровольцы более живо двигались между нестройных рядов кушеток и лежанок, о чем-то тихо перешептываясь. Больные же были не столь тихи, каждую минуту в сводчатый купол храма улетал заливистый и хриплый кашель. И запах. Это было самым невыносимым: горький, оставляющий вкус железа на губах. Так пахла смерть.

Среди добровольцев я увидела и десяток воинов с крыльями, облаченных в обычные одежды, но их лица были мне знакомы, а значит они точно когда-то были частью Легиона. Эти вели себя тише и покорнее других, ссутулив широкие спины и плотно сложив крылья за спинами, они шепотом переговаривались с больными.

Оглядывая лица других добровольцев, я видела недружелюбные взгляды, бросаемые на бывших легионеров. Головой я прекрасно понимала, что крылья за спиной не делали их предателями короля и своего народа. Но в душе что-то недоброе всколыхнулось, стоило мне подумать об их собратьях, предавших все, что когда-то клятвенно обещали оберегать.

Эмори двинулся в левую сторону, придерживаясь стены. Я пошла следом. Никто не обратил на нас никого внимания, продолжая заниматься своими делами.

Я сцепила руки перед собой, чтобы скрыть дрожь пальцев, а запах замаскировала магией, чтобы не выдавать всего ужаса, испытанного мной.

Лишь когда Эмори ступил на небольшой постамент, где в обычное время жрицы вели свои службы. Суетящиеся замерли и посмотрели на короля, а следом недоуменно уставились на меня.

Я вглядывалась в лица жриц, надеясь увидеть Энну. Как только образ верховной жрицы возник в моем сознании, я пристыженно сжалась. У меня и мысли не возникло, что с ней могло что-то произойти. Но чем больше я вглядывалась в отдаленно знакомые лица жриц, тем больше тревоги закрадывалось в мое сердце.

Эмори прочистил горло и махнул рукой. Жрицы, лекари и добровольцы оставили свои дела и двинулись к королю. Лица всех присутствующих были бледными, со впалыми от усталости глазами. Мне стало неудобно из-за собственного отдохнувшего вида, даже несмотря на бессонную ночь.

— Я думаю, каждый из вас признал мою любимую сестру, — хриплый, надломленный голос брата отразился от стен. — Фейт сразу же отозвалась на мою просьбу о помощи. В ближайшее время, с большой земли прибудет целая делегация ученых и лекарей, которая обязательно сделает все, чтобы помочь нам. Но до этого момента, до момента пока лекарство не найдено, я временно передаю свои королевские полномочия сестре. С сегодняшнего дня, принцесса Ефрада Фейт станет оберегать вас.

Эмори прерывисто закашлялся, согнувшись надвое. Рядом с ним возникла фигура жрицы с накинутым на голову капюшоном. Я тоже шагнула к брату, обеспокоенно кладя левую ладонь на его плечо. Эмори выставил руки вперед и успокаивающе ими махнул, давай нам понять, что он в норме. Жрица кивнула и отступила в сторону, подняв на меня серые глаза.

— Рада вас видеть в добром здравии, принцесса.

Я попыталась скрыть свое удивление, когда признала в жрице Арвен — жену Вариса. Ее бронзовые, почти красные кудри выбивались из-под накидки, но в остальном, даже несмотря на усталость, она выглядела прекрасно. Молодая и прекрасная Арвен долгое время вызывала во мне лишь гнев и ревность, но эти чувства остались давно позади.

— И я рада встречи, Арвен, — сохраняя спокойствие, я немного наклонило голову в знаке уважения.

Цепкие серые глаза внимательно оглядели меня с ног до головы и задержались на безымянном пальце левой руки, где было одето мое обручальное серебряное кольцо с переливчатым опалом. Неужели они все еще расценивает меня как соперницу?

— Я постараюсь наведываться в ваше поместье каждый день, Ваше высочество, — продолжила девушка своим переливчатым голосом, откидывая длинный полог своей одежды. — чтобы сообщать вам о состоянии здоровья ваших подданных.

— Не стоит себя утруждать, — ответила я, чувствуя, что какая-то недосказанность витает между нами.

— Это скорее моя обязанность, принцесса, как верховная жрица, я отвечаю за всех, кто находятся в стенах моего храма, — лицо Арвен было совершенно равнодушным, а у меня сперло дыхание.

Я перевела быстрый взгляд на Эмори, который угрюмо потупил взгляд. В ужас меня повергло не то, что из обычной послушницы, рыжеволосая фейка за три года смогла стать верховной жрицей, хотя и это подняло во мне волну беспокойства. Что произошло с Энной?

Но я не решилась задать терзающие меня вопросы в стенах храма, где для кого-то каждый вздох мог оказаться последним.

Я выпрямила спину и посмотрела твердым взглядом на небольшую толпу, образовавшуюся у постамента.

— Я сделаю все, чтобы вам помочь, — мой тихой голос затерялся где-то наверху. — Вы всегда можете прийти в поместье и попросить меня о помощи. Я сделаю все, что в моих силах.

Я ожидала, что толпа возмутиться, объявит меня предательницей, но все молчали. В их глаза я не увидела осуждения или ненависти. Лишь безграничную усталость и что-то еще. Что-то такое, что пробудилось в душе каждого, кто видел ту сцену у фонтана три года назад, когда капитан Элладана отрезал мне крылья.

Когда мы с Эмори покинули храм, пахнущий смертью и отошли на достаточное расстояние, я тихим голосом спросила:

— Где Энна?

Эмори молча брел обратно к поместью, переваливаясь с одной ноги на другую. Мне было сложно поверить, что эта сгорбленная фигура, покрытая черным плащом, когда-то была полным жизни принцем.

— Я не знаю, Фейт, — устало выговорил брат, даже не глядя на меня. — Через месяц после твоего перемещения она просто исчезла. Ефрад одним утром лишился верховной жрицы.

— И ты передал это звание Арвен? — продолжала я расспросы.

— Нет, конечно, — Эмори недовольно фыркнул, и на его лице мелькнуло давно известное мне выражение раздражения. — Верховной жрицей стала Корин, но пост занимала она недолго, так как почти сразу в Ефрад пришла болезнь. Многие стали болеть и искать утешение в храмах, поэтому жрицы первыми пали от натиска смерти. Корин была лишь одной из многих. В конце концов в храме осталось мало жриц, а уж тех, кто был готов занять место верховной и вовсе не было. Тогда Варис напомнил мне о своей жене. Арвен всегда была несколько другой…

Эмори замолчал и остановился, переводя дух. А я мысленно перебирала в голове все, что я когда-либо знала или слышала об Арвен. Но как выяснилось, о девушке я не знала почти ничего, кроме того, что она была дочерью бывшего товарища Вариса и послушницей в храме.

— Если сказать просто, Арвен не та, кто когда-либо могла бы стать светлым примером в образе верховной жрицы. Она молода и красива, но что-то в ней таится темное.

Налитые кровью глаза Эмори остановились на моем лице, будто бы он ожидал, что я начну переубеждать его.

— Если ты в ней так сомневался, то почему позволил Варису себя уговорит?

— Потому что я не всегда принимаю правильные решения, сестрица. А вижу их последствия лишь тогда, когда уже поздно, — брат развернулся и медленно побрел к лестнице наверх острова к поместью. — Будь с ней осторожна, Фейт.

Я задумчиво кивнула, чувствуя, что сомнения бурлят во мне. А после обернулась назад, разглядывая обезображенную центральную площадь.

— Я подойду в поместье позже, и у нас будет долгий разговор, — крикнула я в спину Эмори, который что-то проговорил, но я не расслышала, так как уже держала путь к одному из заколоченных зданий.

Вокруг фонтана было выстроено множество интересных и излюбленных мест жителей всего Ефрада. Когда-то яркими вывесками радовал магазин сластей и выпечки, красивые наряды на манекенах манили самых модниц Арса, а любители отдохнуть и выпить всегда собирались в самой главной таверне столицы.

«У Эдана» собирались лишь лучшие войны Легиона, только настоящие герои могли позволить себе взять кружку забористого эля у самого очаровательного владельца таверны. Ведь Эдан сам когда-то был частью Легиона, поэтому ценил своих товарищей больше, чем кто-либо в Ефраде. Но это вовсе не значило, что зайди в таверну обычный фейри, его бы с пинками выставили вон, но и особенного приема он точно не получит.

Эдана я знала с малых лет, когда бегала еще совсем девчонкой в “Королевство сладостей”, через два магазина от него. Однажды он специально подкараулил меня по выходу из магазина и завел в свою громоздкую, но с каким-то шармом таверну и угостил вкуснейшим соком, вкус которого я до сих пор помнила. Тогда же я первые познакомилась с Тией — единственной дочерью и наследницей Эдана. Она была значительно старше меня и, завидев маленькую непоседу, лишь коротко улыбнулась и исчезла в дверях. Но вид сильной и прекрасной воительницы настолько отпечатался в моем детском разуме, что тогда я наверно и предопределила свою судьбу.

С Тией мы начали общаться лишь благодаря Даэрону, который взялся опекать принцессу. Не скажу, что девушка была рада такой компании, но пообщавшись со мной в один из вечеров в таверне отца за парой-тройкой кружек эля, она поняла, что характерами мы сойдемся. Тогда же я и узнала, что отношения между Тией и Эданом были весьма натянутыми: отец видел лишь военное будущее для своей дочери, а Тиа упорно хотела построить семью и уйти от военных дел. Исход у этой долгой вражды, к сожалению, был удручающим. Муж Тии погиб, и она отправилась со мной на другой край света, а Эдан…

Я замерла перед заколоченной дверью Таверны. Хоть окна и были заколочены с другой стороны, но все стекла были побиты и рассыпались на каменистую дорогу площади. Я коснулась испещренной царапинами деревянной двери.

— Не стоит вам туда заходить, — послышался скрипучий голос за спиной.

Обернувшись, я увидела фейку с сероватой кожей и вытянутыми ушами. Я помнила ее, как владелицу книжной лавки.

— Почему же?

— Нет там давно никого, ваше высочество. Бой здесь был два года назад, когда Легион поднял первое восстание, прямо на этой площади все было, — быстро заговорила фейка, укутываясь в зеленоватую мантию. — Эдан образумить их пытался, а когда понял, что только силу крылатые понимают, встал на сторону короля и городской стражи. Верен был старый черт своим принципам. Полег вместе со стражей он тут, из города Легион только войско смогло вытравить, но с тех пор нет на площади ни фонтана, ни одного целого магазина.

Женщина вглядывалась в мое лицо своими золотистыми глазами, а после развернулась и побрела в узкий проулок, тихо покашливая.

Сердце в груди у меня болезненно сжалось. Светлое широкое лицо Эдана возникло в голове, а после образ затуманился и растворился. Я шла сюда с надеждой, что сообщу отцу о том, что его дочь жива и строит новую жизнь, а оказалось, что нашла некролог, который буду вынуждена сообщить Тие.

========== 12. ==========

В зале Совещаний нас было лишь трое. Эмори сидел во главе массивного дубового стола, положив руки на подлокотники. По левую и правую руку от него места занимали мы с Варисом. Генерал смотрел тяжелым взглядом на короля. Было не ясно, осуждает он Эмори за его решение передать власть мне или нет. Быть может, Варис сам планировал занять это место?

— Много ли легионеров не присоединились к бунтовщикам?

— Три десятка воинов, все сейчас находятся в храме и школе, ухаживают за больными, — Варис перебирал пальцами по столу. — Но ты должна понимать, что некоторые жители Арса и деревень присоединилась к бунтовщикам.

— Семьи легионеров?

— В основном, но не все. И не все семьи поддержали бунтовщиков.

Я молча обдумывала его слова. Если мы найдем достаточно военной мощи, и пойдем боем на Легион, что будет с обычными мирными жителями, если мы одержим победу? И что придется сделать с бунтовщиками? Казнить всех или проявить милосердие и пощадить?

— Как обстоят дела с провизией? Как я понимаю, в деревнях почти никого не осталось, поля никто не обрабатывает, — мой голос был ровным, но внутри все сотрясалось от каждого сказанного мной слова.

— Запасы истощены, — Эмори прикрыл уставшие глаза рукой. — Из-за того, что разом в начале болезни умерло большое количество жителей, мы жили за счет запасов, оставшихся после зимы. Но и они подходят к концу. К тому же есть подозрение, что земля отравлена не меньше всех жителей. Весь посаженный урожай сгнил за считанные дни.

— Нам нужно открыть портал во Двор весны, — вслух размышляла я. — Тогда у нас будет доступ к армии и провизии.

Я не была уверена в правильности своих мыслей. Я готова подвергнуть свой новый дом опасности, в попытке защитить Ефрад.

— Тот портал у меня открыть не получилось, — сообщил Варис. — И не только у меня, все, кто в настоящий момент находится в черте города, не обладает достаточной силой, чтобы разрушить печать и позволить порталу вновь заработать.

— А Терен? Печать, скорее всего, наложена им, — я огляделась вокруг, будто надеялась, что бывший советник спрятался где-то в углу.

Эмори с Варисом тяжело посмотрели на меня.

— Только не говорите, что и еще одного сильного мага вы смогли потерять на острове размером с коробчонку? — я холодно улыбнулась, совсем не чувствуя веселья.

Энна была кровопускателем, завладей враг ей и ее способностью, они смогут предсказывать каждый наш шаг. А Терен… скорее всего уже был в руках Легиона. Кто еще мог возвести такой защитный купол над лесом?

У деда отношения ко мне и брату разительно отличались. Эмори он большую часть взросления старался игнорировать, видя в нем лишь моего отца, к которому теплых чувств не питал. Во мне же он видел свою дочь, и после ее ранней кончины, и когда он самолично отказался от должности советника короля и переселился подальше от Арса к берегу, он бросил много своих сил, чтобы дать мне в плане магического развития то, что не успел сообщить матери. Близки душевно мы с ним не были никогда, а порой его чрезмерная строгость и скупость в словах обижала. Но принижать его вклад в мое образование у меня язык не поворачивался.

— Думаешь, Терен мог нас предать? — Варис внимательно смотрел на меня, а я неопределенно пожала плечами.

Когда-то я считала, что Легион будет верен королю до последнего вздоха. Поэтому быть уверенной хоть в ком-то я уже боялась.

— Значит, Арвен будет докладывать нам каждый день о состоянии больных? — я мельком взглянула на Вариса из-под опущенных ресниц.

Варис оставался безразличен к моим словам. Но я ясно ощутила, что в отношениях между генералом и верховной жрицей что-то не так. И неспроста Эмори заговорил о какой-то тьме в рыжеволосой девушке.

— Она или кто-то из ее жриц, — кивнул Эмори. — Провизии хватит не более чем на пару недель. А небольшие отряды легиона все чаще ошивается у границы нашей защиты.

— Того десятка воинов, что стоят на охране у границы попросту не хватает, — Варис потер мозолистыми пальцами подбородок.

— А почему ты не привлекаешь тех крылатых воинов, что помогают с больными?

Генерал не ответил, а я горько усмехнулась:

— Не доверяешь собственным воинам?

Черные глаза генерала вспыхнули, а после потухли, и он с силой сжал руки в кулаки.

— Подготовь отряд из пяти лучших крылатых, — подвела итог я. — Завтра вместе с Роленом и Ласэном я отправлюсь на границу и пройдусь вдоль нее. Быть может, Легиону пора показать, что в Арсе все не так плохо.

В спальне, где поселили Ласэна, три года назад проживал Тамлин. Зайдя внутрь богато украшенной комнаты, я удивилась, как точно смогли восстановить когда-то начисто уничтоженное Тамлином убранство.

Ласэн сидел на небольшом светло-зеленом диванчике у окна и лениво листал книгу. Подняв на меня вопросительный взгляд, он отложил книгу с пожелтевшими страницами.

— Слышал от Вариса о твоем назначении. Стоит ли тебя поздравить? — Ласэн редко допускал со мной какие-либо вольности, лишь в присутствии Тамлина и то только чтобы его позлить.

— Может быть, и стоит, — я провела пальцами по пыльной крышке комода из светлого дерева у входа.

Увидев какой-то слишком печальный взгляд Ласэна, я почему-то растерялась. Ласэн почувствовал мое замешательство и отвел взгляд в сторону, его губы тронула легкая улыбка, но быстро вернулось безучастное выражение лица.

— Почему ты отправился со мной, Ласэн? — мой голос стал теплее и тише. — Ты сказал, что сам вызвался. Зачем?

Ласэн тяжело выдохнул, будто этот разговор начал причинять ему физическую боль.

— Хотел убедиться, что с тобой ничего не случится.

— Я польщена, конечно, но не понимаю, откуда появилась такая забота? — я нахмурилась.

— Я думаю, ты и не поймешь, Фейт, — Ласэн все еще продолжал смотреть куда угодно, но только не на меня. — Все дело в Тамлине и в том, что ты для него значишь. В свое время я прекрасно понимал его желание сжечь весь мир дотла, когда он пытался вернуть Фейру. Я сам любил и потерял любимую, и сделал бы любую гнусность, лишь бы вернуть ее.

Металлический глаз Ласэна крутанулся в мою сторону, а следом он резко поднялся на ноги, но ко мне не приблизился.

— А потом я обрел истинную пару. И все испытанные мной чувства до этого момента померкли. Я никогда и не знал, что могу любить и желать кого-то с такой силой, — Ласэн старательно избегал имени Элайны. — И я не помню уже те дни, когда бы ни мечтал увидеть ее улыбки или блеска глаз. А иногда я просыпаюсь от ужасных кошмаров. И кошмары принадлежат не мне. В них столько страха и ужаса, столько боли и ненависти… И я понимаю насколько я бессилен. Я знаю, что с ней что-то не так и будь у меня возможность проводить с ней больше времени, я бы обязательно узнал причину. Но у меня такой возможности нет. Как и у Тамлина сейчас. И пускай он не знает, что я сейчас здесь рядом с тобой, но я сделаю все, чтобы ты вернулась к нему целая и невредимая.

Я несколько раз растерянно моргнула и потупила взгляд в пол. Иногда я задумывалась, что же я такого сделала в жизни, что Матерь наградила меня такими верными и преданными друзьями, как Ролен и Тиа. У Тамлина тоже был такой друг. И какие бы причины их не развели на разные стороны, их израненные злостью и предательством души все еще тянулись друг к другу.

— Я даже никогда не думала, что быть разменной монетой в чьих-то отношениях не так и паршиво, — беззлобно усмехнулась я. — Не могу с уверенностью утверждать, что Тамлин по достоинству оценит твой поступок, но я постараюсь преподнести его с лучшей стороны.

Ласэн улыбнулся мне одними губами. Впервые во взгляде красного глаза я заметила тепло и дружелюбие.

Лето было холодным. Пока мы спускались от города к границе защитных чар, я почувствовала, как мои пальцы занемели. Было раннее утро, когда у входа в поместье напряженный Варис отдавал последние команды своим крылатым воинам, прежде чем передать их под руководство Ролена. Я стояла между сонным Роленом и взволнованным Ласэном, молча наблюдая за воинами. Всех пятерых мне доводилось видеть в лагере, но как я не напрягала память, не могла вспомнить, тыкал ли хоть кто-нибудь из них в меня пальцем или злобно шептал гадости за спиной. Воины смотрели на меня вполне равнодушным взглядом. Но я чувствовала, что как бы они ко мне не относились, они рады, что смогут выбраться из каждодневной поруки ухода за больными.

Солнце не собиралось сегодня баловать нас своим теплом. Подняв голову наверх, я внимательно осмотрела тяжелые серые облака над головами. Крылатые воины во главе с Роленом ровной линией перемещались по воздуху, пока мы с Ласэном брели к ожидавшему нас у границы отряду.

— Тяжело будет вести бой с теми, кто парит в небе, — разумно заметил Ласэн.

— Я слышала, ты прекрасно обращаешься с огнем, — мельком глянув на Ласэна, я замедлила шаг.

— Боюсь, что столпы пламени такой высоты у меня не получатся, — металлический глаз Ласэна проследил за линией крылатых воинов, которые опустились перед пограничным отрядом.

— Быть может, если соединить наши силы — это может стать неплохим оружием против легионеров.

Командир пограничного отряда вышел вперед и почтенно склонил передо мной голову, его воины сделали тоже самое. Я приветственно кивнула и кратко рассказала, какова цель нашего визита. Некоторые из воинов немного настороженно поглядывали в сторону крылатых. Как порой надо мало времени, чтобы из героев превратиться в тех, кому не доверяют.

— Ваше Высочество, быть может, вы хотите взять пару моих ребят? — осторожно начал капитан.

— Я думаю, моего отряда вполне хватит, — голос мой звучал тепло и уверенно.

Подтекст видела не только я, но и крылатые, которые сгрудились в десятке шагов в стороне. Их лица оставались бесстрастными, но глаза сияли злобой.

— А вы продолжайте нести караул, если заметите приближение врага — подайте знак.

Капитан согласно кивнул и крикнул нескольким своим воинам позади. Четверо отделились от группы и пошли прерывистым шагом вдоль границы защитного купола.

— Прощупайте как высоко поднимается защита Легиона над лесом, — я обернулась к Ролену, которой довольно переминался с ноги на ногу, желающий с нетерпением броситься в бой.

Во Дворе весны самым страшным врагом для него в последнее время стали изголодавшие и изрядно исхудавшие наги, да случайно забредшие люди, которые, завидев крылатого фейца, бежали со всех ног в свои земли.

— Но границу не преступайте, — уже строже добавила я, глядя как Ролен уже открыл рот, собираясь отдать приказ остальным. — Любое нарушение границ, что с нашей, что с их стороны, может расцениваться как начало воины.

Ролен замер и лишь секунду вглядывался в меня своими серыми глазами, а следом взмыл в небо, призывая остальных последовать за ним. Сейчас мы не можем позволить себе открытое нападение.

Мы с Ласэном молча последовали в противоположную сторону от той, в которую направился пограничный отряд. Пускай мы и были облачены в доспехи и обвешаны оружием с ног до головы, но я почему-то грела внутри себя надежду, что мы сегодня никого не встретим.

Ласэн, шедший по правую руку от меня, крутил головой в разные стороны, иногда он напряженно втягивал носом воздух. Но я знала, подобное с Легионом не сработает. Каждый из крылатых воинов неплохо умел скрываться. И каким бы опытным воином не был Ласэн, любой легионер обязательно застанет его врасплох, если только не бросится на него в лобовую атаку.

— Честно говоря, я думал ты эдакая воздушная принцесса, состоящая из глупостей и сладостей, когда впервые встретил тебя, — бросил между прочим Ласэн.

— Все еще так думаешь? — вздернув одну бровь, я посмотрела на Ласэна.

— Воздушные принцессы не будут жить в разрушенном поместье без прислуги, — разумно заметил Ласэн. — Не будут копаться в чужих проблемах, не будут пытаться построить новый мир. Так поступают мудрые правительницы, которые готовы отдать все, что есть, лишь бы сделать этот мир лучше.

Я потрясенно втянула воздух, а Ласэн сделал вид, что ничего такого он и не сказал.

Воздух вокруг нас замерцал. Я зло зашипела, поняв, что сама упустила приближение легионеров. Я едва успела окружить нас с Ласэном защитным куполом из уплотненного воздуха, когда цепь пропитанная ядом с громким грохотом обрушилась на самую вершину купола. Яд коснулся моей магии, из-за чего я не смогла удержать защиту и отпрыгнула в сторону. Ласэн последовал моему примеру.

Выше в небе я видела, как Ролен с пятью своими воинами сражаются с десятком легионеров, над нами же зависло еще четверо. Их лица скрывали высокие золотистые шлема, но я кожей почувствовала, что на лице каждого предателя играет надменная улыбка.

— Ласэн, — позвала я фейца, не сводя глаз с зависших над нами воинов. — Огонька не найдется?

Тот сощурил красный глаз, а потом медленно кивнул и, выставив одну ладонь без перчатки вверх, выпустил красно-оранжевый столп. Языки пламени, и правда, не смогли дотянуться до крылатых воинов. Но когда сильный поток ветра, обращенный мной в форму шара, ударил в низ столпа, языки огня брызнули во все стороны. Двое легионеров успели отлететь, двум другим удача не улыбнулась. Жаркое пламя опалило их нагрудные доспехи, но что страшнее — попало на белоснежные крылья, которые начали дымиться. Секундная растерянность, пока воины пытались сбить пламя с крыльев, сыграла нам на руки.

Теперь уже новый столп пламени ударил одного из легионеров точно в грудь, от чего он вскрикнул и камнем рухнул на зеленеющую луговую траву. А на горло второго легла увесистая цепь, точно брошенная мной. Добавив немного магических усилий, я смогла опустить наземь второго предателя. Двумя, все еще находящимися в воздухе уже занимались Ролен со своим отрядом.

Я не была уверена, что одержать нашу маленькую победы мы смогли лишь при помощи собственных способностей и умений. Здесь точно не обошлось без чуточки удачи. И отдельное спасибо стоило сказать предателям, которые считали себя неуязвимыми.

— Что будем с ними делать, Ваше Величество? — подал голос один из крылатых воинов, резким рывком поднимая лежащего обгоревшего легионера на колени.

Я смотрела в округлившиеся от ужаса глаза, на обожжённую на руках и лице кожу, на все еще дымящиеся крылья за спиной предателя. Эмори дал мне полную свободу действий и выбора. Но насколько будет правильно, сделать свой первый шаг в роли правителя как тот, кто отдаст приказ о незамедлительной казни. Мой взгляд скользнул по еще трем плененным легионерам.

— Заберем их с собой. В тюрьме должно хватить места и для этих четверых.

========== 13. ==========

На следующее утро я тихо рассказывала Эмори о нашем маленьком успехе в зале Совещаний, так как вчера состояние брата резко ухудшилось, и он провел весь день в своей спальне под наблюдением лекаря. Эмори молча кивал головой на мои слова, кожа его стала цвета истлевшей бумаги. Но когда я сообщила, что пощадила уцелевших легионеров, он немного нахмурился и произнес:

— Это твое решение, и я его принимаю, но сам бы поступил иначе.

Я понимала, о чем он. Пускай сейчас я и сохранила предателям жизни, но конец для них в любом случае будет один — казнь. Если я не смогу придумать, как избежать массового кровопролития.

Двери за моей спиной открылись, и послышалось частое прерывистое дыхание:

— Ваше Величество, — я обернулась и встретилась с встревоженным взглядом солдата с границы. — Посланник. На границе посланник Легиона требует аудиенции с вами.

Не знаю к кому конкретно из нас обращался воин, но я встала из-за стола и бросила вопросительный взгляд на Эмори. Тот устало махнул рукой, говоря тем самым, что право разобраться с этим целиком и полностью ложится на меня.

Когда мы с солдатом вышли из центральных дверей на лестнице нас уже ожидал Варис, широко расправив крылья в стороны:

— Надеюсь, у тебя появится привычки никуда самостоятельно стремглав не бросаться без охраны, — генерал был недоволен, черные глаза блестели.

Заботу я не оценила.

— Не помню, чтобы ты или кто-то из солдат сопровождал моего отца, хотя, если мне не изменяет память, в Ефраде и тогда была война, — строго отрезала я.

Варис молча проглотил мое замечание и вытянул руку в мою сторону. Я продолжала сверлить его взглядом, когда теплая ладонь коснулась моих пальцев, и переброс закрутил нас через весь остров.

Переместились мы за спины пограничных воинов, выстроенных ровным рядом и замерших в воинственной позе, выставив мечи вперед.

Налетевший теплый ветер растрепал мои распущенные волосы. Несколько прядей зацепились за золотистые чешуйки на доспехе Вариса. Тот с нескрываемым удивлением посмотрел на пряди и с превеликой осторожностью отцепил их.

Одетая в серебристый камзол и брюки я выглядела совсем не воинственно, но почувствовав мое приближение, пограничные войны расступились, позволяя мне пройти вперед. Варис шагал следом, шелестя перьями на крыльях.

Посланник стоял напротив наших воинов, заведя руки за спину. Это не был легионер, и крыльев у мужчины отродясь не было, но на вытянутом сероватом лице играла нагловатая улыбка, а карие глаза светились презрением, когда его взгляд задержался на мне.

— Вы хотели со мной поговорить? — я не стала ступать за пределы защитного круга, и это не укралось от взгляда посланника.

— Ваше Высочество, — презренно бросил мужчина. — Значит, слухи не врут и король совсем плох, раз передал власть предательнице.

Я не реагировала на его слова, скучающе оглядывая обычный черный камзол, в который был облачен посланник. Интересно, сколько его товарищей наблюдает за нами со стороны леса?

— Странно слушать рассуждения о предательстве от того, кто поступил не лучше, а быть может и хуже.

Посланник искривил лицо в еще более отвратительной усмешке.

— Мое имя Хортон и глава нашего лагеря — Тингл послал меня провести переговоры с королем. Надеюсь, что вы в состоянии принять правильное решение, принцесса.

И я вновь пропустила его сочащийся ядом тон, зато чувствовала, как растет гнев Вариса позади.

— К чему весь этот балаган, Хортон? — растянув губы в улыбке, я очень внимательно посмотрела на посланника. — Ты настолько уверен, что твое предложение мне столь интересно, что я буду останавливать генерала Вариса от того, чтобы он сломал тебе шею? Или ты свято убежден, что твои приятели в лесу успеют остановить генерала? Могу тебя заверить — не успеют.

На лице посланника мелькнуло сомнение, он обернулся через плечо и посмотрел в сторону леса. А после, шумно сглотнув, сбивчиво заговорил:

— Тингл предлагает обмен. Он готов вернуть вам живого советника Терена в обмен на всех, оставшихся в Арсе, крылатых. В том числе и пленных.

Я замерла.

— И генерала вы тоже хотите получить обратно? — мой голос звучал ровно.

— Нет, только рядовых солдат, — отчеканил Хортон, делая еле заметный шаг назад.

Я обернулась на Вариса, маска непроницаемости была надета на его лице, но черные глаза нерешительно то поднимались на меня, то опускались.

Расчет был с одной стороны очевиден и прост. Показав то, что и с шестеркой крылатых воинов мы можем дать неплохой отпор, Тингл — бывший капитан Легиона, а ныне предводитель предателей — забеспокоился. Но с другой стороны, он должен понимать, что отдавая нам Терена, он сразу же откроет нам доступ к большой земле. Я не могла судить насколько много Тингл мог знать о Тамлине и Дворе весны. И, быть может, в его расположении лишь те данные, в которых говорится, что Тамлин не имеет армии, и опасности никакой не представляет. Но не думаю, что Тингл настолько глуп, чтобы не допустить даже крошечную возможность того, что эти данные могут быть устаревшими.

— Обмена не будет, Хортон, — решение я приняла почти сразу. — И если хочешь удрать отсюда живым, советую поторопиться.

Посланник не решился спорить со мной и стремглав бросился к кромке леса. Воины по обе стороны от меня опустили мечи и выпрямились. Я не смотрела в их лица, но была уверена, мой отказ заставил их задуматься.

— Если объявится кто-то вроде… Хортона, — передразнила я тон посланника. — Прошу вас сообщить ему, что переговоров я вести не намерена. Жизнь каждого, кто сейчас находится в столице, важна. И менять их словно вещи на базаре я не намерена.

Воины согласно кивнули и сдвинули строй. А я подошла к Варису, тот задумчиво вглядывался в мое лицо, прежде чем сказать:

— Не понимаю, откуда в тебе столько великодушия, — генерал развернулся и медленно побрел вверх по зеленому склону в сторону столицы.

— Ты забываешь, Варис, отец растил правителя не только из Эмори, но и из меня. А любить свой народ я должна не благодаря, а вопреки. Каждая жизнь ценна, и мне все равно носят они крылья за спиной или нет.

Мы медленно шли, не спеша перемещаться в столицу, где канитель обязанностей накроет нас с головой. Зеленая трава, успевшая прорасти на тропинке, под нашими ногами источала сладковато-горький запах, теплое солнце приятно грело лицо. Вот бы еще колосились поля по обе стороны от тропы, но на их местах были лишь безжизненные коричневые участки, тянувшиеся до самого обрыва скал.

— Я, скорее всего, вмешиваюсь не в свое дело, но вы с Арвен все еще вместе? — этот вопрос вертелся у меня с того дня, как я увидела рыжеволосую жрицу в храме.

— Это сложный вопрос, Фейт, — Варис завел руки за спину, его доспех протяжно скрипнул. — Она все еще моя жена, но я не уверен, что мы вместе.

Раньше я много думала, насколько Варис боялся меня и того, куда может привести меня мое влияние, что женился буквально на первой встречной девушке, лишь по просьбе старого боевого товарища. Не то, чтобы браки по расчету в наших краях быил чем-то порицаемым и редким, но народ, который живет уже множество тысяч лет, должен был бы научиться подходить ко всем ответственным решениям с чистым сердцем и разумом.

— Что между вами произошло?

— Я слишком поздно увидел в ней то, от чего бежал, когда расстался с тобой. Но если ты не скрывала свои рвения и желания, то с Арвен все оказалось несколько иначе. Ее стремление добиться признания и заручиться уважением достигло своего апогея, когда верховные жрицы, после исчезновения Энна, стали меняться быстрее чем появлялась полная луна. Тот, у кого намерения чисты, а сердце открыто вряд ли сможет за несколько месяцев выслужиться от обычной послушницы до верховной жрицы. Я долго пытался на все закрывать глаза, не верил, что Арвен может быть как-то замешана в смертях жриц. Да и расследовать эти события было некому: болезнь бушевала, Арс был весь в дыму, тела десятками сжигались каждый день. А когда я начал задумываться, уж слишком многое в нашем браке начало вызывать у меня вопросы, даже данная мной клятва.

От рассказа Вариса у меня мурашки поползли по спине. Теперь Арвен мне казалась не простой очень хитрой женщиной, скорее в моем воображении она представала самим воплощением коварства. Видеть верховную жрицу мне не хотелось вовсе.

— Надеюсь, твой брак не столь ужасен? — Варис даже попытался улыбнуться, но на измождённом лице это выглядело странно.

Мне не хотелось хвастаться перед Варисом или показывать, что он потерял, самолично отказавшись от меня. Я давно отпустила Вариса и все связывающие меня с ним чувства, кроме уважения и признательности.

— Мы с Тамлином - истинная пара, Варис. Брак — это лишь формальность, которую следовало соблюсти, — я пожала плечами.

Истинные пары в Ефраде были такой же редкостью, как и рождение детей. И существование таких уз считалось больше сказочной выдумкой.

Варис замедлил шаг и прислушался, я услышала звук разрывающейся предупредительной сирены на секунду позже генерала. Защита была нарушена, кто-то вторгся в магический купол. Холодок пробежал по спине, когда Варис с силой сжал мой локоть и велел не вмешиваться и отправиться в поместье, а сам взмыл в воздух и поспешил в сторону границы, от которой мы успели отойти.

Но страх прошел так же быстро, как и возник. Я совершила переброс в Арс, но не в поместье, как хотел Варис. Несколько западнее сада я шла быстрым шагом, пытаясь найти в ветвистых кустах проход вниз к обрыву, где располагался портал. Мои руки бегло ощупывали колючую изгородь, я даже не заметила, как несколько больших иголок вспороли мне кожу на ладони. Кровь большими каплями падала на темно-зеленые листья, а я, сдерживая рвущийся крик, продолжала искать проход.

И вот мои пальцы коснулись заветной металлической ручки, изогнутой формы и я скользнула на каменистую лестницу, точно похожую на ту, что вела в тюрьму позади поместья.

Но я не успела и шагу ступить, как мучительно знакомый запах весеннего дождя и зеленой травы окружил меня, а сильные руки Тамлина прижали к своей груди. Нить, которая начала слабо мерцать после раздавшейся сирены, вспыхнула и затмила своим светом весь мир.

========== 14. ==========

Мы были в разлуке лишь неделю, но, казалось, что прошла целая жизнь. Сердце в груди разрывалось на части от переполняющих его чувств. Я цеплялась пальцами за мягкую ткань изумрудного камзола, все еще не веря, что это реальность.

Разум пытался победить чувства: мне следовало сообщить Варису, что прорыв не представляет опасности. Но я была не в силах отпустить Тамлина.

Он нежно коснулся моих волос, потом его пальцы скользнули по моему подбородку, заставляя посмотреть на него. Я едва сдержала рвущийся из груди пронзительный возглас, когда увидела любимые зеленые глаза и знакомые изгибы лица.

— Как я скучал, — от звука его голоса мое сердце пропустила пару ударов.

Чувственные губы Тамлина изогнулись в мягкой улыбке, его пальцы скользнули на мой затылок. Я потянулась к нему, привстав на мыски. Тамлин жадно накрыл мои губы, с силой надавливая на затылок. Если бы не его вторая рука, прижимающая меня за талию, я бы упала.

— Не хотелось бы мешать, но мы, вроде как, пришли спасать невинных и наказывать виновных.

Сначала я жутко разозлилась, но потом затуманенный рассудок подсказал мне, кто со мной разговаривает. На негнущихся ногах я сделала шаг в сторону, все еще цепляясь рукой за Тамлина.

Тиа стояла на три ступеньки ниже, скрестив руки на груди. Ее блестящие черные волосы были убраны в аккуратную косу, переброшенную через плечо, а плотно сложенные за спиной крылья подрагивали на ветру. За спиной Тии стояло еще трое неизвестных мне фейри. Но судя по разным нарядам и символическим цветам — все они были из других Дворов.

Тамлин осторожно расцепил мои пальцы и переплел наши руки. Мы двинулись через небольшой проем в изгороди. Я пыталась привести мысли и чувства в порядок, но стоило мне посмотреть в сторону Тамлина, как все мои старания разбивались о безумно плещущуюся во мне эмоции и желания. Пускай Тамлин и старался сохранить внешне некоторое спокойствие, по нити мне передавалось от него нетерпеливое желание остаться только вдвоем.

Мы достаточно быстро приблизились к входу в поместье. Тамлин обернулся к столице и внимательно оглядел белоснежный город. Тиа тихо втянула носом воздух и произнесла:

— Даже во время боя так не пахнет смертью, как сейчас.

Я кивнула и опустила глаза. Трепещущее в груди сердце, наконец, успокоилось, а мысли вернулись в привычную за последнюю неделю колею. Я не давала безумной скуке по Тамлину захватить меня все эти дни, а сейчас я должна найти в себе силы отодвинуть свои чувства на второй план.

В холле нас встретил разозлённый Варис. Генерал гневно стрельнул в меня глазами, явно показывая всем своим видом, что я вновь его ослушалась и поступила по-своему. А после, едва ли удостоив всех вновь прибывших своим вниманием, жестом велел следовать за ним.

— Как приятно снова оказаться дома и встретить нашего радушного генерала, — тихо бросила Тиа позади.

Когда мы все сели в зале Совещаний, дожидаясь Эмори, я обернулась к Тамлину:

— Как вам удалось открыть портал? — тихо заговорила я.

— Хелион помог, — уклончиво ответил Тамлин. — И отправил с нами одного из своих лучших ученых, так на всякий случай.

Фейри с коричнево-серой кожей в светло-кремовой тунике, сидящий напротив, приветственно кивнул меня:

— Меня зовут — Секи, госпожа.

Я ответила быстрой улыбкой и вновь посмотрела на Тамлина:

— Остальные двое — инженер и лекарь Тесана. Ада и Аро — брат с сестрой, — голос Тамлина оставался сдержано холодным.

Я благодарно улыбнулась двум фейцам с золотисто-каштановыми волосами и пронзительными серыми глазами, а после отправила по связующей нити Тамлину послания, от которого у самой по спине пробежали мурашки:

«Боюсь представить, какую цену придется заплатить за помощь этих дворов.»

Тамлин ничего не ответил, но сжал пальцы на моей левой руке. У нас еще будет время все обсудить. У нас еще будет целая вечность, когда мы вернемся во Двор весны, чтобы разобраться со всеми прочими проблемами.

— Лекарь велел остаться королю в своих покоях, — Варис порывисто распахнул двери в зал и быстрым шагомзанял свое место за столом.

Я задумчиво обвела взглядом трех фейри передо мной и заговорила:

— Спасибо, что нашли в себе смелость и силы, чтобы прибыть в Ефрад, — мой голос эхом отразился от сводчатого потолка. — Должно быть, вы знаете меня как госпожу Двора весны, но в черте этого острова я — принцесса Эфрада, а ныне исполняю обязанности короля, пока он болен. На острове бушует эпидемия, многие жители уже погибли, остальных заболевших держат в храме и школе в городе ниже поместья. Я верю, что ваших знаний и умений хватит, чтобы найти лекарство от болезни. Также вы можете обращаться ко мне с любой просьбой, и я сделаю все, чтобы ее исполнить.

— Разрешите, принцесса, сразу отвести нас с сестрой к больным. Мы бы хотели приступить к работе немедля, — у Аро был очень низкий и тихий голос, который забирался под кожу.

— Генерал Варис вас проводит, — я мельком глянула на все еще недовольное лицо генерала.

Варис спорить не стал, что-то тихо хмыкнув, он встал из-за стола и пригласил Аро с Адой следовать за ним.

— А я, раз слуги не спешат показать гостям их комнаты, сделаю экскурсия для Секи, — Тиа с готовностью поднялась на ноги.

— Слуг в поместье практически нет, поэтому выбирайте любые незанятые комнаты, — хоть настроение Тии и было лучше, чем в нашу последнюю встречу, порадоваться этому я не могла.

Когда дверь за ними закрылась, и мы остались вдвоем с Тамлином, я тяжело привалилась головой на его плечо.

— Теперь мне обращаться к тебе «Ваше Величество»? — тихо рассмеялся Тамлин мне в макушку.

— Неужели верховный правитель ревнует меня к власти? — И, подумав, добавила — Или власть ко мне?

— Я лишь боюсь, что этот груз ответственности сломает в тебе что-то, — его веселый тон пропал, сменившись напряжением.

— «Ваше Величество» из твоих потрясающе красивых губ будет звучать не так возбуждающе, как «Моя королева», — резко сменив тему и подняв глаза, я с удовольствием отметила, как зрачки моей истиной пары расширились, а окруживший нас запах стал терпким.

— Переводить тему таким способом — слишком нечестно, — охрипшим голосом ответил Тамлин, подаваясь вперед.

— Это не самое большое бесчестие, на которое я сейчас готова.

Я коснулась руки Тамлина и перебросила нас в мою спальню на кровать. Тамлин даже не удивился, когда обстановка вокруг нас изменилась. Его зеленые глаза жадно оглядывали меня, но он не спешил срывать с меня одежду.

— Я очень заинтригован. И на что же ты готова? — горячее дыхание опалило мне лицо.

Я толкнула Тамлина в грудь, и тот послушно упал на застеленную светлым пледом кровать. Заведя руки за голову, он улыбался, наблюдая за мной. Мне стало очень жарко: дрожащими пальцами я начала расстегивать большие серебристые пуговицы на своем камзоле. Тамлин одобрительно зарычал, когда мой камзол отправился на пол, а под ним оказалась задранная белая рубашка, оголяющая часть моего живота. Казалось, что кусочек моей оголенной кожи сорвал все цепи терпения, которыми Тамлин себя обвешал. Но он продолжал лежать, и даже положение его рук не изменилось.

Скинув с ног высокие сапоги, я села на Тамлина сверху, чувствуя исходящий от него жар. Довольно улыбнувшись, я начала нарочито медленно пуговица за пуговицей расстегивать его камзол:

— Мог бы, и помочь, — делая обиженный тон, я не рискнула поднять на него глаза, внимательно следя за ловкими движениями своих пальцев.

— Мог бы, но не стану.

С пуговицами было покончено и, разведя полы камзола в разные сторону, я нырнула рукой под тонкую ткань рубашки. Пальцами я пробежалась по разгоряченной шелковистой коже, кончиками очертила пресс и рельефную грудь. Тамлин приглушенно зарычал, глаза его потемнели, он сдерживался из последних сил.

Выдернув руку из-под рубашки, я играючи коснулась застежки на заметно вздымающихся брюках. Пальцы задрожали еще сильнее от желания, но мне удалось справиться с петлями и крючками. Под нетерпеливым взглядом Тамлина я приспустила его брюки с бельем и коснулась возбужденного члена. Мои пальцы неспешно двигались по всей длине. Мягкая кожа, скрывающая твердую плоть, под моими пальцами горела и подрагивала.

Проведя сжатым кулаком по стволу и влажной головке, я подалась вперед. Тамлин приподнялся и жадно ответил на касание моих губ своими. Мои зубы задели его нижнюю губу, Тамлин прорычал что-то и опрокинул на кровать.

— Ты же собирался не вмешиваться, — сквозь жаркие поцелуи промычала я.

Тамлин оставил право проигнорировать мои слова за собой. Ухватив низ моей рубашки, он с остервенением рванул ее в разные стороны. Ткань с громким треском разошлась, оголяя мою грудь. Не особо церемонясь, он поступил подобным образом с оставшейся на мне одеждой, со своей он был также нетерпелив, но более осторожен.

Ладони Тамлина оглаживали мою грудь и живот, губы оставляли жаркие дорожки на лице и шеи. Руками он приподнял мои бедра и рывком вошел в меня. От ощущения заполненности я застонала, сильнее стискивая бедра Тамлина ногами. Накрыв ладонями мои груди, Тамлин совершил первый толчок, отозвавшийся в каждом уголочке моего тела. Второй толчок был протяжнее и жестче. Мое дыхание сбилось, выгнувшись дугой, я хотела оказаться еще ближе, чтобы Тамлин заполнил собой меня всю.

Движения верховного правителя были жадными и голодными, каждый толчок и поцелуй показывал всю его тоску по мне. Я отвечала с неменьшей отдачей, оставляя глубокие царапины на его спине, крича его имя в горячие губы.

Больше не было проблем и преград, все это казалось таким неважным. Лишь наши разгоряченные тела в страстном танце любви.

— Королева… моя королева.

Тихий шепот Тамлина оборвал все нити, удерживающие меня. Протяжно застонав, я зарылась пальцами в спутавшиеся волосы Тамлина, чувствуя, как вздрагивает его тело.

========== 15. ==========

— Странное дело, — Тамлин наблюдал за тем, как я выбираю наряд взамен уничтоженного им. — Могу поклясться, что я уловил знакомый запах.

— Странное дело, — повторила я. — Надо будет передать Ласэну, что спрятаться он не успел.

Судя по возникшей за моей спиной тишине, Тамлин не оценил мою шутку. Медленно обернувшись, я столкнулась с нахмуренным лицом. В зеленых глазах настроения менялись с невероятной скоростью, пока не замерла злость.

— Прежде чем ты пойдешь его убивать, позволь мне кое-что тебе показать, — я откинула в сторону вешалку с воздушным розовым платьем и шагнула к Тамлину.

Тамлин сначала с сомнением посмотрел на меня, а после кивнул, позволяя мне передать ему по связующей нити последний наш разговор с Ласэном. Быть может, это смягчит сердце Тамлина, и он уже, наконец, сделает крошечный шаг в сторону прощения друга.

— Видишь, не корысть и желание выслужиться его ведет. Он заботится о тебе, Тамлин, — мой голос был очень тих, но каждое слово я пыталась окрасить чувствами, переполняющими меня. — Какой еще самоубийца отправится на верную смерть на остров, где бушует эпидемия?

Недоверие во взгляде Тамлина глубоко задело что-то внутри меня. Он продолжал упрямо молчать, а я устало выдохнула и вернулась к шкафу. Надевать платье было не время и не место, поэтому я с облегчением обнаружила темные брюки и зеленоватую рубашку с широкими рукавами.

— Я… — Тамлин поднялся с кровати. — Не хочу сейчас говорить и думать о Ласэне.

Голос Тамлина оказался ближе, чем я думала, из-за чего я вздрогнула. Крутанувшись на месте, я тут же попала в кольцо рук Тамлина. На его лице отобразилась глубокая тоска, из-за чего мое сердце дрогнуло, я не могла больше давить на него.

— И пока ты не убежала по своим важным королевским делам, я хочу тебе сказать, то, что не успел — тихо посмеиваясь, Тамлин очень внимательно посмотрел мне в глаза.

— Я жду, — вздернув подбородок, я повела плечами, пытаясь выбраться из крепкой хватки.

— Я скучал по тебе, — мимолетная улыбка исчезла с его лица. — Каждая минута, прожитая вдали от тебя, прожитая в осознании, что ты одна в опасности на этом острове, убивала меня. Возвращаться в дом полный слуг, ложиться в холодную пустую постель, просыпаться и не чувствовать твоего запаха рядом…

Тамлин замолчал, задыхаясь от собственных слов. Я перестала вырываться и потянулась к нему, обвивая своими руками его шею. Стыд накрыл меня с головой, но Тамлину я бы в этом не решилась признаться. Тоска терзала и меня, но я делала все, чтобы отвлечься. Последние дни я выматывала себя настолько, что единственной моей мыслью по возвращению в спальню было провалиться в сон без сновидений.

— Я не хочу как-то мешать тебе, — собравшись, Тамлин продолжил. — Я понимаю весь груз ответственности, который сейчас лежит на твоих плечах, Фейт. И я готов помочь тебе со всем, лишь скажи, в каком направлении двигаться.

— Боюсь, твоя помощь это единственно возможный способ нам всем выжить, если ученые и лекари смогут найти лекарство, — тяжело выдохнув, я отступила на шаг, освобождаясь от объятий Тамлина. — Легион представляет не меньшую опасность, чем болезнь. Несколько сотен опытнейших воинов засело в лагере в лесу и только и ждет момента, когда сможет напасть. У Ефрада не осталось армии, те крохи, что еще не заболели, охраняют границу города и часть рассредоточена в самом Арсе, чтобы у нас была хоть крошечная возможность отразить атаку с воздуха. Но победу одержать не получится.

Тамлин молча меня слушал, внимательно вглядываясь в меняющиеся на моем лице эмоции. Когда я закончила, он заговорил:

— Ты не просто моя жена, Фейт. Ты моя истинная пара — равная мне во всем. И пускай во Дворе весны ты зовешься госпожой, но твой вклад в восстановлении Двора ничуть не меньший, чем мой. Я бы даже сказал, он значительно превосходит все то, что я вложил в свой Двор за все время моего правления. Поэтому, тебе не надо просить меня предоставить армию или любые другие ресурсы. Ты имеешь на все это право наравне со мной, — помолчав он добавил. — Но чтобы разгрузить тебя, я завтра же отправлю во Двор и отдам приказ, чтобы армия была собрана в кратчайшие сроки.

Я благодарно улыбнулась. На душе стало как-то легко и светло. Проблема одна за одной решались.

— Что ты пообещал Хелиону и Тесану за их помощь? — вспомнила я еще один терзавший меня вопрос.

— Услугу, — уклончиво ответил Тамлин, отводя взгляд в сторону.

— Тамлин! — настороженно позвала я, всем своим видом требуя объяснений.

— Каждый из них может меня один раз попросить об одолжении, которое я буду обязан исполнить, — он устало выдохнул, будто потратил все свои силы на это признание.

— Что значит одолжение? Они могут попросить все что угодно? — я недоуменно развела руки в разные стороны. — Твоей смерти? Отдать им на растерзание первенца? Передать им в правление твой Двор?

— Нет, дорогая, — Тамлин примирительно положил мне руки на плечи, заставляя замолчать. — Подобные уговоры даются лишь одному верховному правителю от другого. И обязуют они меня лишь к тому, что я должен буду поддержать их своей позицией и армией, если начнется война.

— Для твоего же блага, советую тебе мне не врать и если остались какие-то еще подводные камни в этом уговоре, то расскажи мне о них сейчас, — все это выглядело слишком подозрительно, но я не видела в его словах ничего, за что могла бы зацепиться, все звучало складно.

— Я бы не стал тебе врать, — Тамлин быстро поцеловал меня в лоб и отступил на шаг, довольно потягиваясь и оглядывая комнату.

Я вернулась к одежде и стала медленно надевать брюки и рубашку, иногда ощущая, как по мне скользит взгляд зеленых глаз.

— Все не могу отделаться от былых воспоминаний, — довольный голос Тамлина отвлек меня от замысловатой застежки на блузке.

Обернувшись, я увидела, что он уже сидел полностью одетый в светлом кресле и улыбался.

— От тех, где ты меня игнорировал? Или быть может от тех, когда ты заперся в своей комнате как трус и побоялся пригласить меня на танец?

— Нет, моя дорогая и остроумная жена, — все еще продолжая самодовольно улыбаться, Тамлин продолжил. — От тех, когда попробовал твои губы в первый раз в лесу. А следом наслаждался твоим телом и стонами все ночи напролет, вдыхая твой волшебный аромат…

— Достаточно, Тамлин, — осадила я его достаточно грубо, хотя по телу и разлилось желание, вызванное его словами.

— Как грубо, Ваше Величество, — улыбка Тамлина стала широкой и наглой.

Зло хмыкнув, я таки справилась с застежками на рубашке и довольно посмотрела на себя в зеркало. Несмотря на нервозность последних недель, выглядела я здоровой и отдохнувшей, о чем свидетельствовал цвет моей кожи и блеск длинных светлых волос. Я до сих пор удивлялась, как смогла отрастить волосы до такой длины, они заканчивались у основания спины легкими завитками. Холодные голубые глаза смотрели все так же прямо и открыто. Пускай я и продолжала тренировки с Роленом, но во Дворе весны уделяла им вдвое, а то и втрое меньше времени, чем когда-то в Ефраде. Поэтому мое тело утратило угловатые формы, сменившись более плавными и женственными: грудь стала будто бы больше, а бедра округлились.

— И еще, раз мы даем советы по дружбе друг другу. То, быть может, ты поговоришь с Тией. Не хочу как-то влиять на твое мнение, но она очень раскаивалась, что так разговаривала с тобой и не отправилась с вами в Ефрад, — я поймала взгляд Тамлина в зеркале.

— Теперь я понимаю, что ты чувствуешь, когда я раздаю тебе свои мудрые советы.

У меня не возникло и мысли, что Тиа может быть в другом месте. Быстро сбежав по лестнице в город, я повернула в сторону храма, но внутрь заходить не стала. Пройдя вдоль высокой белой стены, я вышла на небольшую площадку позади храма. Площадка и тропинка от нее были вымощены широким серым камнем. Ступая по выпуклым булыжникам, я приблизилась к Тии, которая замерла напротив раскидистого дуба с золотистой шапкой листьев, находящегося подле обрыва. Глядя на темную кору, испещренную широкими бороздами, казалось, будто она движется, а от золотистой кроны исходило едва заметное свечение.

— Я помню тот день, когда пришла сюда хоронить Даэрона, — подрагивающий голос Тии был тихим. — Было холодно, и шел дождь. Здесь было много, таких как я, кто тоже пришел проститься со своими близкими. И я прощалась со своим мужем. Прощалась так, как не прощалась с ним ни разу, пока он был жив.

Я молча поравнялась с подругой и отвела взгляд от шевелящейся коры дуба. Это дерево было символом смерти и жизни. Ведь именно здесь начинали свой первый путь новорожденные жители Ефрада, получая от жриц благословение после рождения; и заканчивали тоже здесь — когда родные и близкие развеивали прах, стоя на краю обрыва. Хоронить здесь мне никого не доводилось. Когда прах отца и Даэрона был развеян, я лежала в беспамятстве в тюрьме.

— Все последние три года я задавалась вопросом: почему твой отец поставил на твою защиту в тот день меня и Ролена? И до сих пор я не знаю ответа на этот вопрос. Но с каждым новым днем ответ мне и перестал быть нужным. Я все больше злилась и ненавидела короля за его решение, почему он так несправедливо распорядился нашими жизнями, почему разделил нас? — я не видела ее лица, но голос дрожал от слез.

Я тоже ни раз задавалась этим вопросом. Ролен и Даэрон сопровождали меня всегда, в мою охрану он всегда выбирал только этих двоих, но в день той битвы он изменил свое решение.

— Но какой толк злиться на мертвого? — продолжила девушка, опуская голову. — Мне стало невыносимо быть рядом с тобой, видеть твое счастье, которого я теперь лишена. Я… стала считать, что ты не заслуживаешь этого, что твое счастье построено на костях и крови.

Я потрясенно молчала, сжимая и разжимая пальцы на руках. Обиду и злость Тии я чувствовала и даже догадывалась о причинах. Но… какое она имела право оценивать, заслуживаю ли я то, что имею? Тошнота подступила к горлу, я протяжно выдохнула, пытаясь вернуть себе самообладание.

— Мне… мне очень стыдно, Фейт, что я позволила себе такие мысли, — Тиа повернулась ко мне, ощутив изменение во мне.

Её щеки были влажными от слез, голубые глаза посерели, и в них читалась мольба. А я, поджав губы, была не в силах выдавить из себя и слова. Меня будто облили ледяной водой.

— Ты была рождена истинной правительницей, но за годы нашей дружбы я привыкла тебя считать равной себе. Забывая о том, что должна была служить тебе, что клялась оберегать тебя и отдать свою жизнь за тебя, если это понадобится. А Даэрон это помнил всегда.

Мысли в голове неохотно ворочались, не желая собираться в разумные слова. Отведя невидящий взгляд в сторону, я тяжело сглотнула. Почему-то во мне не было ни единой силы на злость или ярость. Я молча пропускала через себя слова Тии.

— Прости меня, — сокрушенно закончила Тиа. — Ты не заслуживала моего такого отношения. Ты принимала меня всякую, подарила мне новую жизнь, а я не нашла в себе смелости рассказать тебе о своих переживаниях и боли. Я не сделала даже крошечного шага в твою сторону.

Девушка осторожно коснулась моей руки похолодевшими пальцами. Я не отдернулась и позволила нашим пальцам переплестись. Оцепенение спало, и я опустила голову, позволяя двум горячим каплям скатиться по моим щекам.

========== 16 ==========

Следующим вечером за ужином в столовой нас собралось так много, что я не успевала крутить головой в разные стороны, переговариваясь со всеми. У всех за столом было приподнятое настроение, так как радоваться было чему.

— Будем надеяться, что следующая битва будет последняя на нашем веку, — радостно голосил Ролен, размахивая бокалом.

Кто, как не он, любил битвы и кровопролития, кто, как не истинный воин, готов броситься на врага в любой момент. И это рвение в нем меня одновременно пугало и восхищало. Армия Двора весны будет готова через три дня. Тамлин призвал сюда не всю нашу военную мощь, но даже половины хватит, чтобы одержать победу над Легионом.

— Но уж точно не на твоем, — в тон ему ответила Тиа, поднимая свой бокал следом.

Я, улыбаясь, отсалютовала им своим бокалом, но, не сделав и глотка, поймала взгляд Эмори, сидящего во главе стола.

То ли первые хорошие новости подняли его дух, то ли общение с Адой и Аро и их настойки возымели какой-то эффект, но брат больше не выглядел иссохшим ссутулившимся стариком.

Секи что-то тихо рассказывал Тамлину, тот низко склонил голову к фейцу и кивал на каждое его слово. Ласэн на противоположном конце стола сидел с побледневшим лицом, я боялась утверждать, но мне казалось, что болезнь добралась до него. Варис был единственным за столом, кто даже не пытался выглядеть хоть сколько-то воодушевленным. Он не прикоснулся ни к еде, ни к вину. Молча переводя взгляд от одного к другому за столом, он о чем-то думал.

Двери в столовую отворились, и в зал вошла Арвен. На ходу снимая с головы переливающийся капюшон, девушка почтенно склонилась и тихо заговорила:

— Прошу прощение, что потревожила вас.

— Не надо извинений, мы будем рады, если ты разделишь с нами трапезу, — голос моего брата был бодр.

Девушка улыбнулась одними губами и села на свободное место рядом с Варисом. Он одарил супругу быстрым взглядом и потянулся к бокалу с вином. С появлением верховной жрицы все за столом как-то подобрались и стали вести себя тише. Серые глаза Арвен неспешно прошлись по каждому присутствующему за столом, легкая улыбка не сходила с ее губ. К еде она притрагиваться не спешила.

— Как обстоят дела с больными? — спросила я, привлекая к себе внимание Арвен.

— Хорошие вести даже тяжелобольных заставляют улыбаться. Все преисполнены надеждой, и сегодня ночью мы не потеряли никого.

— Слава Матери, — восторг в голосе брата порадовал меня даже больше, чем последние новости.

Краем глаза я уловила взгляд Тамлина. Он закончил беседу с Секи и теперь неотрывно следил за мной. А я смущенно потупила взгляд, когда по связующей нити пришло послание:

«Я давно не видел такой искренней улыбке на твоем лице»

«Просто давно вся моя семья не собиралась за одним столом»

Тамлин положил руку мне на плечи и придвинулся ближе. Его горячие губы коснулись моего виска. Почему-то от подобного обыденного жеста у меня внутри что-то ухнуло.

— Прошу, избавьте нас от этих сцен, — громко заговорила Тиа, обращая внимание всех на нас с Тамлином.

Но я даже не одарила ее злым взглядом, мне было приятно осознавать, что Тиа возвращается в прежнее состояние. Наконец, услышав ее историю и прочувствовав ее боль, я смогла отпустить все недопонимание и обиду. В душе осталась лишь надежда, что подруга когда-нибудь сможет отпустить эту боль от себя и по-настоящему начать новую жизнь.

— Планируете ли вы оставаться в Ефраде, принцесса, когда все закончится? — мягкий голос Арвен прорезал возникшую неловкость. — В свете последних событий, я думаю, никто не посмеет усомниться в вашей верности и припоминать былые деяния не станет.

Улыбка на моих губах дрогнула, но я выдержала взгляд Арвен:

— Без особой необходимости, я бы не хотела злоупотреблять гостеприимством брата. К тому же я соскучилась по дому.

Рука Тамлина соскользнула с моих плеч, его пальцы нащупали мою руку, лежащую на колене.

— Когда все закончится, я настоятельно прошу тебя, сестра: надоедать мне своим обществом, беспрерывно рассказывать истории с большой земли и, если коротко, сделать все, чтобы я лично молил Тамлина забрать тебя обратно, — рассмеялся Эмори.

— Если ты так просишь, — улыбнулась я брату.

Где-то на задворках затуманенного весельем разума заскреблись и другие вести, которые Тамлин принес со Двора весны. Двор лета не оценил нашей самостоятельности и сговора с другими дворами, и Таркин выставил свое войско на нашу общую границу. Берон же, не имея общей картины, но предчувствуя неладное, так же согнал часть своих воинов к нашим землям. Это, конечно, не значило начало войны, но меня очень печалило, что все усилия по налаживанию мира с Таркином были напрасны.

— Простите мое любопытство, Ваше величество, — пока все продолжали веселиться и разговаривать, Арвен перегнулась через разделяющий нас пустой стул и тихо заговорила. — Но какая она — большая земля?

— Большая земля? Она более злая, менее спокойная, множество любителей побороться за власть… В целом она совсем другая, если сравнивать с более спокойными временами Ефрада. Но с другой стороны те края настолько чудесны и необычны: я даже представить не могла, что существует такое множество видов фейри. А какое многообразие культур, развлечений и праздников, еды и напитков. Проживание в одном дворе — тебя не ограничивает, если границы открыты, ты можешь увидеть всю Притианию со всеми ее плюсами и минусами.

Арвен улыбалась, слушая меня, ее большие серые глаза, не мигая, наблюдали за каждым моим жестом.

— А там вы тоже принцесса или королева?

— Не то и не другое, — без обиняков ответила я. — Я — госпожа, супруга верховного правителя Двора весны.

— Вот она, какая у тебя жизнь, оказывается. Ты просто чья-то жена, — первые слова Вариса произнесенные сегодня вечером были полны невесть откуда взявшейся злобой.

Все за столом притихли и обратили все свое внимание на нас, я откинулась на спинку кресла, почувствовав, как Тамлин сильнее сжимает мои пальцы.

— А что плохого в том, чтобы быть просто чьей-то женой? — злость Вариса начала передаваться и мне.

— Ничего плохого. Улыбайся, да веди светские беседы. Думаю, быть красивым приложением к мужу — это удобно, — Варис полностью осушил свой бокал и с громким стуком поставил его на стол.

— Всех по своей семье лучше не судить, Варис, — резко оборвала я, чувствуя, как и Тамлин рядом доходит до черты невозврата. — Во Дворе меня любят и уважают, ничуть не меньше, чем когда-то в Ефраде.

— Варис, что на тебя такое нашло? — Эмори, выглядевший таким же удивленным как все за столом, осадил генерала.

Варис не посчитал нужным отвечать, шумно отодвинув стул, он поднялся на ноги и скрылся за дверью столовой, провожаемый растерянными взглядами.

— Он не со зла, принцесса, — Арвен едва коснулась своими тонкими пальцами сгиба моего локтя, а после поднялась. — Прошу извинить и Вариса, и меня.

После ухода Арвен за столом воцарилась тишина.

Следующим утром я наблюдал за тем, как Аро мастерски смешивает различные растения, экстракты и невесть что еще. В храме ему выделили комнату главной жрицы. Каменные серые стены, большие окна, скромная деревянная кровать, шкаф и стол было всем убранством комнаты. Толи никто из жриц не успели ее обжить, толи кто-то пытался сделать ее совершенно непохожей на жилу.

— С верховными жрицами у меня в последнее время не ладилось, — размышлял в слух Ласэн, наблюдая за работой Аро.

— Это с той жрицей, которая мечтала залезть к тебе в штаны? — делая совершенно невинный взгляд спросила я.

— Если уж быть до конца откровенными, — Ласэн заговорчески понизил голос. — У Ианты это получилось.

— Прошу, избавь меня от подробностей, — я скривилась, вспоминая истории, рассказанные Тамлином.

— Но ваша верховная жрица выглядит иначе, — Ласэн выглядел бледнее прежнего и сомнений в его заболевании не оставалось.

— Ты не знаком с ее предшественницей. Энна была благородна, умна и добра. Как бы Арвен не хотела казаться такой, иногда мне кажется, что с искренностью она переигрывает, — тоже понизив голос сообщила я свои подозрения.

— Насколько ваш народ близок со жрицами? — тихо кашлянув спросил Ласэн.

— Наверно, как и любой другой. Кто-то бьется челом у их ног, а кто-то снисходительно кивает, встретив на улице, — я пожала плечами.

— И к какому числу относишься ты?

— Я была принцессой, мой долг показывать жителям Ефрада, как необходимо относиться к жрицам. Но мне это никогда не было в тягость. Я любила храм, а еще больше я любила Энну. Она заменила мне мать, — проговорив эти слова в слух, мне почему-то захотелось прикрыть рот рукой.

Отец всегда растил меня в любви и уважении к моей маме, которую я никогда не знала и видела лишь на портретах. Но особых чувств привязанности к ней у меня не было, им было попросту неоткуда взяться. Но Энна была тем примером женщины, к которому я всегда стремилась, было время, когда я хотела пойти послушницей в храм, но военное дело меня прельстило тогда больше.

— А что произошло с твоей мамой? — слова Ласэна были осторожными.

— Она умерла. Не все роды бывают простыми и не всегда может помочь лекарь. Организм моей мамы смог выносить крылатого ребенка, но родить его она не смогла. Плод лежал в неправильном положении, а крылья, несмотря на их гибкость, все только усложнили. Я выжила, а она нет.

Ласэн понимающе кивнул. А я поняла, что, рассказывая ему об Энне, испытала больше чувств, чем вызвал рассказ о смерти собственной матери.

От разговора нас отвлек радостный возглас Аро. Он уверенно тряс в руках склянку, переливающуюся фиолетовым цветом, повторяя, что спасет всех нас.

========== 17. ==========

Двумя днями позже утро было хмурым. Я замерла на верхней ступеньке лестницы у входа в поместье, наблюдая за Тамлином, Ласэном и Варисом. Все трое были облачены в боевые доспехи.

После принятия лекарства Ласэн стал выглядеть лучше, бледность лица ушла, сейчас он был спокойным и уверенным, его длинные медные волосы были убраны в высокий хвост, концы которого трепал теплый ветер. Варис отстраненно стоял ниже на лестнице, нервно теребя крепления на блестящем золотом доспехе.

Тамлин нежно перебирал мои пальцы, наши бедра соприкасались, а сердце в груди болезненно сжималось. Нам предстояла совсем короткая разлука: войско Двора весны и остатки воинов Ефрада уже двигались в сторону границы, Варис и Тамлин должны будут разместить все наши силы в лагере и начнут готовиться к бою. Я и Эмори прибудем на границу через два дня.

— Береги себя, — я прильнула к груди Тамлина.

Он поцеловал меня в макушку и плотнее прижал к себе, обвивая одной рукой мою талию.

— Всего два дня и все закончится, — прошептал Тамлин мне в волосы, отстраняясь.

Я запрокинула голову наверх и даже привстала на мыски, позволяя губам Тамлина горячо скользнуть по моим. Мы не любили долгие прощания. Мне хотелось, как в детстве поскорее заснуть, чтобы наутро получить долгожданный подарок. Только сейчас подарком для меня будет победа в войне и сохранение жизни всех моих близких.

«Я буду очень внимательно следить за тем, чтобы эта нить не погасла»

Золотистые переливы нити стали еще ярче, когда послание достигло Тамлина. Он уже успел спуститься на две ступени ниже и поравняться с Ласэном. Обернувшись ко мне в последний раз, Тамлин одарил меня уверенно улыбкой.

— Не спускайте глаз с короля и принцессы, — скомандовал Варис пяти воинам, стоящим позади меня у дверей в поместье.

После случая в столовой, с Варисом мне поговорить не удалось, да и желания не было. Сам генерал особых попыток что-то объяснить не показывал, но о безопасности меня и Эмори побеспокоился и выделил трех крылах и двух обычных воинов, которые тенями будут следовать за мной и королем. Я не чувствовала, что здесь мне может угрожать опасность, но Варису перечить не стала. Да и Тамлину было спокойнее, что рядом со мной кто-то, кто сможет меня защитить.

— Передайте Ролену, чтобы не лез на рожон, надеюсь увидеть его пернатую морду целой и невредимой, — сохраняя бодрый настрой, я в последний раз посмотрела в переливающиеся изумрудами глаза Тамлина, прежде чем все трое совершили переброс на границу.

Ролен был один из командиров и остаться в столице со мной никак не мог, а Тиа, все еще испытывая передо мной вину (пускай об этом она никогда прямо и не говорила), ухаживала за выздоравливающими в храме. Но вечером она обещала вернуться в поместье, ее присутствие должно было сгладить нервозность, которая с каждой секундой после отправки Тамлина начинала расти.

Последний раз оглядев столицу внизу лестницы, я повернулась и зашагала в любезно открытые для меня двери. Трое крылатых зашли за мной следом, утреннее солнце блестело на их доспехах. Двое остались на улице, охраняя центральный вход.

Эмори был в кабинете. Я тихо открыла двойные белые двери с желтыми вставками, крылатые вслед за мной заходить не стали. Я не могла не радоваться изменениям в брате. Черные полосы на лице и руках поблекли и стали едва различимыми и сероватыми, глазные яблоки побелели и глаза вновь стали зелеными.

Брат улыбнулся мне и отложил стопку пожелтевших страниц в сторону, откидываясь в большое кожаное кресло темно-шоколадного оттенка. Мне все еще было непривычно смотреть на брата в тех местах, где допускалась восседать только нашему отцу. Массивный дубовый стол был завален горой бумаг и раскрытых книг. Бежевый ковер и тахта в цвет ему тоже были укрыты бумагами и картами, казалось, что небольшой ураган вытащил все что было в высоких книжных стеллажах цвета темного дерева и раскидал это все по кабинету.

Но поразило меня больше не это. За спиной брата висел портрет. Когда я была маленькая, я часами любила сидеть у отца в кабинете и смотреть на портрет за его спиной. Изображение моей мамы в кабинете короля было другим, нежели чем в столовой. На нем она была изображена более юной и нежной, отец рассказывал, что именно такой он впервые встретил ее и понял, что жить без нее не может. Но тот портрет Эмори решил снять, а на его месте висел мой. На нем я была значительно младше, чем сейчас, о чем свидетельствовала еще не сошедшая детская пухлощёкость и совсем еще не округлившаяся грудь.

— В кабинет я никого не пускал, хотел, чтобы хоть здесь я мог позволить себе делать что захочу и видеть только тех, кого захочу, — заметив мой удивленный взгляд, Эмори рассмеялся.

— Обычно в кабинеты вешают портреты любимых женщин, — растеряно проговорила я, отодвигая с тахты карты и усаживаясь на мягкую сидушку.

— А разве ты не моя любимая женщина? — Эмори выгнул светлую бровь, но заметив, как вытягивается мое лицо, улыбнулся. — Я прекрасно понимаю, о чем ты. Но боюсь, что подобной женщины я в наших краях не найду. Во всяком случае, могу с уверенностью утверждать, что она еще здесь точно не родилась.

Я согласно хмыкнула. Эмори действительно за двести лет своей жизни так или иначе был знаком с огромным количеством женщин Ефрада. Во всяком случае со всеми, чье происхождение позволяло им зайти в стены поместья уж точно. И если за столько лет он не нашел ту самую, то боюсь Ефрад может на долгие годы лишиться королевы.

— Найди уже эту женщину поскорее, братец. Хочу, чтобы у вас уже было пару десятков ребятишек и мне можно было бы забыть о том, что груз короны Ефрада все еще висит надо мной.

— Если бы все было так просто, Фейт.

Эмори расстегнул верхние пуговицы у своей белой рубашки и о чем-то задумался, когда двери скрипнули и в кабинет впорхнула крошечная фейка с гладкой розоватой кожей. Ее бело-золотое платье переливалось от каждого случайного лучика, а в руках она удерживала массивный золотистый поднос с чайником, чашками и дивно пахнущим пирогом. Впервые за последние недели в Ефраде я встретила в поместье прислугу.

Девушка почтенно склонила голову и водрузила свою ношу на небольшой столик у моих ног, потеснив стопку книг. Краем глаза я заметила с каким любопытством она разглядывает меня. Служанка все так же молча попятилась назад и скрылась за дверьми.

— Я заметил, что ты очень мало ешь, — брат вышел из-за стола и нагнулся к подносу.

Все его движения были плавными и грациозными, исчезла вся угловатость и медлительность, что не могло не радовать.

— Я очень отвыкла от местной кухни, — я потянулась к крошечному белому чайнику и начала разливать пахучий чай с бергамотом по чашкам, от которых сразу начал клубиться пар.

Эмори осторожно взял в руки чашку и пошел вдоль стеллажей с книгами, делая маленькие глотки. Я тоже осторожно коснулась губами обжигающей жидкости. Вкус был хорошо знаком мне с детства — во время детских болезней Энна частенько напаивала меня горячим чаем и закутывала в теплое пушистое покрывало, тихо напевая различные песни.

Сделав второй глоток, я уловила в терпком вкусе что-то одновременно мне знакомое и нет. Кровь прилила к лицу, когда меня бросило в жар. Чашка в руках дрогнула и несколько увесистых капель упали на белоснежный подол шифонового платья. Боль от горячего чая я не почувствовала даже тогда, когда пальцы разжались и чашка упала на светлый ковер, оставляя темные следы на платье. Звон разбиващейся чашки донесся и со стороны Эмори.

Двери в кабинет распахнулись и три крылатых воина вихрем ворвались внутрь. Сквозь размытую пелену, заменившую мне четкую картину перед глазами, я увидел, как все трое оголили свои мечи. Запоздалое понимание происходящего медленно доходило до меня. Холодный металл лезвия коснулся моей шеи.

— Оставайтесь на своем месте, — громкий голос будто привел меня в чувства и вырвал из затуманенного рассудка.

Перед собой я увидела склоненного воина, чей меч с силой надавливал на тонкую кожу горла. Боли я не чувствовала, но капли горячей крови проникали под тонкую ткань платья.

Я хотела отбросить от себя крылатого предателя, но вместо магической вспышки обнаружила вязкую тягучую пустоту. Яд. И именного его я почувствовала в чае. Раньше я встречалась с ним лишь на концах острых орудий, сейчас же я самолично выпила его.

— Что вы хотите этим добиться? — долетел до меня слабый голос брата, которого мне загораживали две широкие спины с крыльями. — В войне вам все равно не победить, даже если убьете нас.

Мое сердце рвалось прочь из груди. Мысленно я пыталась нащупать связующую нить — наш единственный шанс на спасение. Но она стала как вода, только мои пальцы касались ее, как она проходила сквозь них, не давай мне ухватиться. Сколько я не пыталась кричать, все мои слова поглощала тьма.

Заслышав лязг металла, я дернулась, ухватившись рукой за спинку тахты, но меч на моем горле сильнее распорол кожу, и я почувствовала боль. Она была мучительной и обжигающей, кровь растеклась под платьем, оставляя горячие дорожки на животе. Но воин надо мной не спешил закончить начатое, его рука подрагивала, он будто не решался совершить следующее последнее движение, которое оборвет мою жизнь.

— Я люблю тебя, сестра, — тихий голос брата отвлек от боли.

А последующий тихий вскрик и звук падения подтвердил мимолетную мысль.

— Нет, — сначала одними губами, а потом переходя на крик я отшатнулась от лезвия, упирающегося мне в шею.

Угрожающий мне воин тоже оглянулся назад и поймал два удивленных взгляда своих товарищей. Но я видела лишь вытянутую белую ладонь Эмори на полу и остекленевший взгляд зеленых глаз, когда мое тело перестало принадлежать мне.

Магия и сила всего рода устремилась ко мне от Эмори. Белый луч, который могла видеть лишь одна я, стремительно разрезал пространство между нами и ударил в грудь. Магия болезненно заполняла каждую клеточку моего тела, заставляя вибрировать воздух вокруг. Руки и ноги налились свинцом, казалось, что я не могу сделать и вдоха, словно легкие заполнены водой.

Но среди всех этих новых и непривычных ощущений одно чувство было сильнее всего. Боль. Она разрывала сердце на части. Я хотела кричать и плакать, но не могла выдавить из себя ни звука.

Контроль над своим телом я вернула в тот момент, когда предатель замахнулся мечом, надеясь принести и мне смерть. Но под моим взглядом металл в его руке дернулся в сторону и воткнулся в стену позади меня. Воин выглядел не просто растерянным, а по настоящему испуганным. Двое других уже собирались закончить дело, начатое товарищем, но замерли, когда я поднялась на ноги. Воздух в кабинете начал мерцать, моя вновь обретенная сила заполнила каждый темный уголок этой комнаты, не оставляя предателям и шанса на спасение. Белый свет затмил собой все.

========== 18. ==========

Я разглядывала свои руки, полностью покрытые темной кровью. Рукава белого платья пропитались алой жидкостью и прилипли к телу. В голове стояла звенящая тишина, я пыталась ухватиться хоть за какую-то мысль, но снова глядя на мертвое тело Эмори, я теряла всякую связь с реальностью.

Мои пальцы оставляли на белых щеках и волосах брата кровавые отпечатки, но я не могла перестать гладить его. Светлая рубашка на его груди была разорвана и пропиталась кровью. Темная кровавая лужа под ним уже давно перестала расти.

Пространство вокруг меня начало заполняться голосами. Связующая нить в пустом сознании тускло вспыхнула. Я начала медленно ощущать и слышать, что происходит вокруг.

— Фейт, вернись ко мне, — в голосе Тамлина слышалась настоящая паника, он нервно трогал мое лицо и руки, пытаясь понять, ранена ли я.

Мне с трудом удалось сфокусировать взгляд на нем. Он уловил проблеск сознания в моем взгляде и облегченно выдохнул, притягивая к себе. Я как безвольная кукла положила голову на его плечо, позволяя его запаху окружить меня. Это подействовало как удар, пустота внутри заполнилась болью. Я резко дернулась и отпрянула от Тамлина, оглядывая комнату.

Стены, пол и бумаги, разложенные на всех поверхностях, были окроплены кровавыми разводами, три тела с оторванными крыльями лежали нелепой грудой у стеллажа. Варис с непроницаемым выражением лица рассматривал то, что я сделала собственными руками. Пускай я и не помнила, как расправилась с предателями, но сопоставить кровь на своих руках и обезображенные трупы я сумела.

Ухватившись скользкими пальцами за раскрытую ладонь Тамлина, я поднялась на трясущихся ногах. Непроизвольно облизав пересохшие губы, я почувствовала металлический вкус крови.

— Позовите лекаря немедленно, — голос Вариса был тих и строг, кто-то за моей спиной шумно побежал по коридору.

— Со мной все хорошо, — звук собственного голоса показался мне чужим, настолько он был четкий и жестокий.

Взглядом я невольно скользнула по неподвижному телу брата и резко обернулась к Тамлину. Его широко раскрытые глаза с недоверием смотрели на меня, рука, сжимающая мои пальцы, превратилась в холодный камень, попытайся я вырваться, у меня ничего не получится.

— Как вы оказались здесь? — сознание почему-то до сих пор сопротивлялось принять тот факт, что все происходящее реальность.

— Я почувствовал переход силы, — Варис шагнул в мою сторону, медленно оглядев меня с ног до головы. Черные глаза генерала подметили каждый мазок крови.

— А я перестал ощущать нашу нить, — Тамлин не старался сократить между нами расстояние, но и руки не отнимал.

— Когда мы совершили переброс в поместье, застали тебя среди… тебя одну здесь, — тяжело вздохнув, продолжил Варис.

— Нас отравили через чай, — я махнула свободной рукой в сторону столика с подносом и увидела в дверях напуганного воина с улицы. — Найдите служанку и приведите ее сюда. Маленькая с гладкой розоватой кожей.

Воинсначала не понял, что я обращаюсь к нему. Но, наверно, мой ошалелый взгляд и измазанный кровью вид привел его в чувства. Быстро поклонившись, он устремился вглубь дома.

— Не думаю, Фейт, что тебе надо принимать участие в допросе… — начал Варис.

— Меня не волнует, что ты думаешь Варис, — жестко оборвала его я. — Кто-то спланировал наше с Эмори убийство. Подгадав тот самый момент, когда никого рядом с нами не будет, и мы будем ощущать себя в полной безопасности, так как все силы нашего врага собраны у границы. Кто-то отравил нас, специально заблокировав силы. И кто-то подослал этих троих, и я точно хочу знать, кто именно это сделал. И почему этот кто-то выбрал не самых безжалостных воинов, что у него были, — я перевела взгляд на груду окровавленных тел. — Один из них медлил меня убить. И Эмори пожертвовал собой… — я захлебнулась собственными словами и зажмурилась.

Мне мучительно хотелось плакать, но я сдержала рвущийся из груди рев. Я ощутила присутствие Тамлина, он осторожно приблизился ко мне, откидывая промокшие и свалявшиеся волосы от лица. Открыв глаза, я медленно втянула воздух через рот. Тамлин внимательно следил за каждым изменением на моем лице, мне даже показалось, что дышит он одновременно со мной.

— Сейчас найдут служанку и обыщут всю кухню и все комнаты прислуги, — медленно, разделяя слова, заговорил Тамлин. — Варис самолично приведет всех крылатых, оставшихся в столице. И ты допросишь каждого, если захочешь. Но в данную минуту тебе надо уйти отсюда и успокоиться, — пальцами он коснулся моего подбородка, почувствовав, что я собираюсь отвести взгляд. — Ты обрела огромную силу и тебе нужно хотя бы немного времени, чтобы освоиться с ней и приглушить ее. Король мертв, Фейт, и теперь твой народ нуждается в королеве. Но какой ты предстанешь перед ними, зависит лишь от тебя.

Я не могла выдавить из себя и слова. Сдерживая вопль, застрявший в горле, я лишь кивнула. Тамлин убрал от моего лица пальцы и обратился к Варису:

— Не думаю, что тебе надо говорить, что необходимо сделать, — Тамлин вновь вернул себе самообладание и в привычной манере отдавал распоряжение.

В другое бы время Варис не позволил Тамлину разговаривать с собой подобным образом. Но не сейчас. Варис согласно кивнул Тамлину, задержав на нем взгляд дольше, чем следовало.

— Позаботься о нашей королеве, Тамлин, как уже делал однажды.

— Всегда.

Силы и самообладание покинули меня, как только дверь в комнату закрылась. Если бы ни Тамлин я бы рухнула на пол. Но он мягко удержал меня от падения, осторожно опустившись вместе со мной на пол.

Крик боли и отчаяния вырвался из моего горла, слезы грязными каплями срывались со щек и падали на светлый ковер. Пальцами я впилась в свои плечи, стараясь сдержать рыдания и что-то еще. Магическая сила черными щупальцами опутывала мое тело, стремясь подчинить меня чему-то более древнему.

— Посмотри на меня, — Тамлин огладил меня по спине и волосам.

Его голос как невидимый свет заставил магию замереть и отступить. Всхлипывая, я подняла затуманенный взгляд. Тамлин заключил мое лицо в свои ладони и заговорил спокойным и уверенным голосом:

— Ты сильная, Фейт. И никакая боль не сможет разрушить в тебе тот стержень, что находится где-то здесь.

Он нежно коснулся ладонью места над грудью.

— Я хорошо знаю те чувства, что ты сейчас испытываешь, — Тамлин медленно кивнул, все еще не отводя от меня пронзительного взгляда изумрудных глаз. — И скажу тебе то, что сам бы хотел услышать. Хорошо?

Я неуверенно качнула головой, не до конца понимая хочу я это услышать или нет.

— Чтобы не ждало тебя дальше, какие бы решения ты не принимала, я всегда буду рядом. И всегда буду сжимать твою руку столь сильно, чтобы ты знала, что ты не одинока, и одной тебе груз ответственности нести не надо.

Тамлин переплел наши пальцы. Поднеся мою ладонь к своим губам, он коснулся ими испачканных пальцев, все еще не разрывая визуальный контакт.

— Но никто не отнимает у тебя твоего горя. Ты имеешь полное право оплакивать своего брата столь долго, сколько посчитаешь нужным. Его потеря останется невосполнимой для всего Ефрада.

Слезы продолжали горячи каплями падать с подбородка на наши переплетённые пальцы. Подавшись вперед, я уперлась лбом в жесткий материал доспеха. Тамлин продолжал говорить своим успокаивающим голосом, гладя меня по спине. Магические щупальца отступили и забились в самый потаенный уголок моей души.

Тамлин лично отвел меня в ванну и помог вымыться и переодеться в темный камзол с золотой вышивкой на стоячем воротнике. Он ни слова не говорил о моем состоянии, лишь изредка бросал успокаивающие фразы или прижимал к своей груди на неопределенно долгое время. Я не противилась, казалось, что сил на что-то кроме слез и редких завываний у меня вовсе не было. Тамлин сменил доспех на простую белую рубашку с широкими белыми рукавами и перевязал длинные волосы лентой в низкий хвост.

В какой-то момент слезы просто перестали литься из покрасневших глаз. Боль, скорбь и желание отомстить все сильнее заполняли душу, и чем глубже эти чувства проникали в меня, тем яснее становился разум.

За окном стояла вечерняя прохлада и темнота. Я замерла у раскрытого окна, чувствуя, как разгоряченное лицо обдувает прохладный ветер. Тамлин обнял меня со спины, опаляя горячим дыханием не до конца высохшие волосы.

— Все уже ждут, да? — я не хотела покидать пределы этой комнаты не только физически, но и прощупывать новой силой все поместье мне было не по себе.

— Да. Варис собрал тех немногих, кто в первую очередь был посвящен в гибель короля в Зале Совещаний. Тех немногих, кому он решил довериться, — Тамлин поцеловал меня в макушку. — Но никто и слова не скажет, если ты сегодня…

— Я должна, — перебив его, я повернулась в кольце его рук и оказались лицом к лицу с Тамлином.

Он молча вытерпел мой взгляд и отвел упавшую на лицо прядь. Я заглядывала в его светящиеся глаза, оглядывала плотно сложенные губы и, казалось, что он совершенно спокоен и все держит под контролем. Но я знала и еще кое-что. В момент истерики я не контролировала не только свою обретенную магическую силу, но и внутренние барьеры разума, которые отгораживали Тамлина и нашу нить, позволяя каждому из нас руководствоваться лишь своими эмоциями и мыслями. И Тамлин точно знал, что я чувствовала, и я могла поклясться, что он мог бы дословно повторить каждую болезненную мысль, поражавшую мой воспаленный разум.

— Я стану королевой, Тамлин. Когда похоронят Эмори, Арвен коронует меня, и я стану королевой Ефрада, — до боли закусив нижнюю губу, я хотела, чтобы хоть какой-то проблеск эмоций отобразился на красивом лице правителя Двора весны.

— Я знаю, — его спокойный тон остался прежним, а на лице застыла маска, за которой он любил скрывать свои истинные эмоции.

— И как я смогу одновременно оставаться госпожой Двора весны и быть королевой Ефрада? — произнесенные вслух слова повисли между нами невидимым грузом.

Я прекрасно понимала, что этот вопрос не имеет ответа. Нельзя занять сразу два места, не потеряв чего-то очень важного. Нельзя быть одновременно хорошей королевой на далеком острове и женой правителя Двора весны на большой земле. Уделяя одной из этих ролей больше времени, я неминуемо буду терять расположение в другой.

========== 19. ==========

Зал Совещаний был тускло освещен фейскими огнями, плавающими над столом. В комнате оказалось больше фейри, чем я думала. Судя по утомленному взгляду Вариса, они ждали меня уже очень давно.

После моего появления в комнате пятеро присутствующих поднялись на ноги и одарили меня обеспокоенным взглядом. Помимо Вариса за столом сидела Арвен, как верховная жрица, двое почтенны господ — единственные кто остались здоровы и живы из городского совета Арса и старик почтенных лет с низко опущенными крыльями — казначей Ефрада. Советников от прошлого короля не осталось.

— Спасибо, что пришли, — тихо проговорила я, обходя стол. — Можете сесть.

Я замерла за креслом, которое не так давно занимал Эмори, а до этого мой отец. Положив ладони на высокую спинку, обитую бархатной золотистой тканью, я оглядела всех присутствующих. Серебристые глаза Арвен одарили меня сочувствующим взглядом, на бледных лицах фейри из городского совета застыла маска скорби, а казначей что-то быстро записывал в свою крошечную книжечку.

— Мы сочувствуем вашей потере, Ваше величество, — член совета с юным лицом и золистыми волосами, прикрывающими его заостренные уши, сцепил перед собой руки.

Я втянула воздух, через сжатые зубы, чувствуя, как истерика вновь готова меня накрыть с головой. Повернувшись к Варису, я спросила:

— Служанка была найдена?

— Да, — генерал поднял на меня тяжелый взгляд. — Она клянется, что ничего не подмешивала к вам в чай, и что никого постороннего на кухне она не видела. Если ты захочешь допросить ее сама, она со всеми задержанными крылатыми воинами находится в тюрьме.

Все еще не решаясь занять положенного мне места, я перевела взгляд на Арвен:

— К похоронам Эмори все готово?

— Да, Ваше Величество, — девушка кивнула. — Многие больные уже в состоянии передвигаться самостоятельно и почти всех удалось переместить из храма в дома и школу. Тело… вашего брата отпевают жрицы в храме. Я велела никого к нему не допускать, кроме вас, разумеется. Утром на рассвете мы предадим его тело огню.

Слезы комом встали в горле, но я смогла перебороть себя и кивнула.

— К коронации все тоже готово, — осторожно продолжила Арвен. — Я велела достать корону, приготовить скамьи и ковры, к завтрашнему дню все больные будут переведены из храма, и мы можем провести церемонию, когда вы захотите.

— Коронация — это хорошо, Ваше Величество, — подал голос казначей, отрывая взгляд от своих записей. — Но запасы, даже с учетом той помощи, что оказал нам правитель Двора весны стремительно подходят к концу. Многие выздоравливают и рационы питания у них увеличиваются. Но даже если завтра многие вернуться в деревни и поля, мы не сможем в столь короткий срок восполнить запасы.

— Сколько у нас есть еще времени, прежде чем ситуация станет необратимой?

Ефрад не сможет долго жить на помощи Двора весны. Двор сам не так давно вернулся в спокойную колею и мало кто из придворных мог похвастаться ломящимися от яств столами.

— Боюсь, что счет может идти на дни, — печально закончил казначей.

— Я узнаю, сможет ли Двор весны оказать нам поддержку вновь.

— На границе разбили лагерь воины под присмотром Ласэна и Ролена. Я бы мог отправиться на границу к ним, но не хочу больше доверять твою безопасность кому-то, — Варис перебирал пальцами по темной деревянной столешнице.

— Я считаю, что лучше тебя никто не справится со стратегическим расчётом и подготовкой воинов, Варис. О моей безопасности позаботиться Тамлин. А тебе я доверяю жизни двух армий.

Дальнейшие обсуждения проблем было решено перенести на другой день. Я первой вышла из зала, надеясь поскорее скрыться от вопросительных взглядов. Место во главе стола у меня так и не хватило смелости занять.

Ночь была тяжелой. Едва ли мне удалось заснуть больше, чем на пятнадцать минут. Стоило мне сомкнуть глаза, как сознание выкидывало кровавые воспоминания из кабинета. В какой-то момент организм не выдержал нервного напряжения, и я едва успела забежать в ванну, когда меня вывернуло. Желудок был пуст и все, что ему осталось лишь болезненно сжиматься в спазмах.

Тамлин, зашедший вслед за мной, не стал говорить ничего, лишь придерживал взмокшие от пота волосы, пока я не успокоилась. Когда волна тошноты отступила, я отодвинулась от туалета и уперлась руками в холодный каменный пол ванной комнаты. Тамлин осторожно притянул меня к себе за плечи, а сам облокотился спиной на дверь. Я положила голову на его гладкую обнаженную грудь и всхлипнула.

— Могу я попросить тебя не участвовать в предстоящем бое? — мой шепот утонул в темноте ванной.

— Не можешь, — так же тихо ответил Тамлин, поглаживая меня по голове.

Я знала, каким будет его ответ. Будь у меня больше сил, я бы обязательно попыталась его переубедить, используя и честные, и нечестные способы. Но сил у меня не было даже, чтобы разрыдаться от накатившего отчаяния.

Как только я начинала думать о предстоящей войне, любые преследуемые цели меркли, от осознания, что я могу потерять Тамлина. Страх такой силы не терзал меня три года назад, когда я прощалась с Тамлином, отправляя его на поле боя. Виной тому, скорее всего, было незнакомое мне чувство потери. Но тот день навсегда перечеркнул мое душевное спокойствие и веру в лучшее.

Я вслушивалась в мерное дыхание Тамлина, под своей ладонью я ощущала гулкое биение его сердца. В крошечном окошке под потолком небо начало светлеть.

— И кем я стану после твоей коронации? — в голосе Тамлина я услышала неожиданную улыбку.

— Даже в Ефраде, с его закостенелыми традициями, жена короля становится королевой, а муж королевы — королем. Без коронации, правда, — не будь я столь подавлена, попыталась бы даже улыбнуться. — Конечно, супруг из королевской семьи имеет больше власти, но второй не становится красивым приложением. Он также занимается политикой и экономикой Ефрада. Военным и культурным развитием, нередко короли даже не берут себе советников, так как эти роли принимают на себя их супруги.

Тамлин хмыкнул, а я грустно продолжила:

— Но у нас ситуация, видимо, будет другой.

— Мы что-нибудь придумаем, Фейт. За столько лет жизни и кучи наделанных ошибок я понял одну простую истину, нет неразрешаемых ситуация, надо лишь найти в себе силы и желания все преодолеть. Вдвоем у нас все получится.

Тамлин поцеловал меня в лоб, сильнее прижимая к себе. Я согласно хмыкнула, но в душе осталась неприятная тьма.

Черный дым от огня улетал в сереющее небо. Тело Эмори на деревянном ложе полностью растворилось в трескучем огне. Я стояла ближе всех к полыхающему пламени, его жар окутывал меня. Зеленый луг у границы города, где было принято решение провести сожжения, словно померк, будто бы, приглушая свою зелень, природа вокруг скорбела вместе со мной.

Одинокая слезинка скользнула по моей щеке, но я даже не дрогнула. Черные тени полностью слились с оранжевыми и желтыми языками пламени. Вытянув руку, обтянутую узким рукавом черного платья, состоящего из кружев и шифона, ладонью вверх я позволила забившейся в глубине меня магии выйти. Чувствуя мое давящее напряжение, она будто бы змей медленными волнами начала ползти по моей руке. Достигнув кончиков пальцев, воздушный поток резким рывком закружился вокруг жаркого костра, с каждым новым витком приглушая огонь.

Когда пламя полностью потухло, на его месте осталась лишь часть обуглившегося ложа, выжженная трава и черный пепел. Ко мне подошла Арвен, сжимая в руках белую урну с золотистыми узорами. Жрица склонилась к пепелищу и опустила край урны в горку пепла. Зачерпнув большую горсть, она подняла урну и закрыла ее крышкой.

Серые глаза Арвен остановились на мне, а после переместились мне за спину. Я знала, что за моей спиной на достаточном расстоянии стоят Тамлин и Тиа, а позади них все жители Арса, кто смог прийти и проститься со своим королем, чье правление было таким коротким.

Я вытянула подрагивающие пальцы вперед, призывая жрицу передать мне урну. В глазах девушки почему-то мелькнуло сомнение, но урну она отдала, почтенно склонив голову, ее серебристый капюшон переливался, а несколько локонов выпали из-под убора.

Я обернулась к тем, кто стоял позади. Желание Тамлина обнять меня и спрятать от всего мира я прочитала в искрящихся сожалением глазах. Тиа нерешительно переминалась с ноги на ногу, она бы тоже хотела меня поддержать. Но они оба расступились передо мной, когда я сделал шаг в их сторону.

Их примеру последовали все собравшиеся жители Арса. Никто не проронил ни слова, когда я медленно шла в сторону города и храма. Некоторые быстро стирали выступающие на глазах слезы, другие уверенно кивали мне, третьи не мигая провожали меня взглядом. Но никто из них не отвел взгляд в сторону, каждый безмолвно пытался передать мне поддержку и веру.

Шеренга жителей закончилась, и я ступила на мощеную дорожку Арса. Пальцы занемели от того с какой силой я впилась в керамическую урну. Когда-то я считала, что отдала достаточно Ефраду, что крылья стали моей последней жертвой. Но сейчас, идя по пустому городу, оставляя тех, для кого я стала последней надеждой, позади, мое сердце дрогнуло, и я устыдилась своих мыслей. Никто не осудил меня, никто из них не позволил себе недовольства, каждый принял и поддержал тот факт, что я — новая королева Ефрада. И никто в этом не усомнился, никто не позволил себе мысли, что я недостойна этого места. Пускай и коронация ждет меня лишь впереди.

Я преодолела узкие улочки и вышла к обезображенной центральной площади. Вид искорёженной плитки и разбитых и заколоченных витрин лишь прибавил мне уверенности. Ускорив шаг, я уже сворачивала от входа в храм. Раскидистый дуб был на своем месте, а его крона все так же излучала мягкое свечение.

Подойдя к краю выступа, я нежно провела пальцами по выпуклому узору урны, второй рукой все еще прижимая ее к груди. Я никогда не думала, что испытывал Эмори, когда война закончилась и ему пришлось хоронить отца одному. Ведь его путь был таким же как у меня сейчас. Каково ему было, когда он открывал урну и выпускал прах нашего отца? Что испытывал мой брат, понимая, что ответственность за столько жизней ложится лишь на его плечи? И как он пришел к тому, что готов пожертвовать их уважением и принятием, чтобы спасти меня?

Я открыла крышку урны и откинула ее в сторону. Терпкий запах огня и земли ударил в нос. Выставив руки вперед, я перевернула керамическую чашу, позволяя темному пеплу вырваться на свободу. Сильный морской ветер подхватил черные клубы и закрутив их в причудливом танце растворил в темной воде.

Я не мигая смотрела на бушующую воду, разбивающуюся о скалы, а после позволила урне выскользнуть из моих рук и со свистом исчезнуть в пучине. Я не хотела больше сдерживать слезы, стоящие у меня в горле. Ноги подогнулись, и я опустилась на колени. Рыдания сотрясали все мое тело, сил для борьбы с собственным горем у меня больше не было. Закричав, что есть мочи, я обхватила живот руками и подалась вперед, упираясь лбом в холодную плитку. Я кричала и кричала, сжимая ткань платья до рези в пальцах.

Я ненавидела весь этот беспощадный и жестокий океан и все, что он скрывал под своей толщей. Не Легион был виновен в смерти моих близких, они были лишь пешками. Всему виной был тот, что смотрел на все с илистого дна и строил свои бездушные планы. И сидя на обрыве, прощаясь со своей родной семьей, я поклялась отомстить Элладану.

Комментарий к 19.

Третья часть этой главы с похоронами довела меня до слез. Пускай я - автор, и знаю практически все, что ждет героев впереди, но некоторые вещи не оставляют равнодушной даже меня.

========== 20. ==========

Кружевной белого цвета лиф плавно переходил в узкие рукава. От талии начиналась юбка из полупрозрачного шифона, через который просвечивали кружева, бывшие продолжением лифа и переходящие в узкую короткую юбку. Складки шифона сзади были длиннее, из-за чего подол стелился по мраморному серому полу. Кружевные рукава и высокая горловина были оторочены переливающейся золотой нитью.

Платье, в котором моя мама выходила замуж, было выбрано мной специально. Не только из-за символического белого цвета с золотой вышивкой. Спину платье совсем не закрывало, показывая всем два темнеющих шрама между лопаток.

Глядя на себя в белом платье, я внутренне содрогнулась. Даже на нашу свадьбу с Тамлином я не позволила себе надеть белое платье, настолько одежда этого цвета стала у меня ассоциироваться с болью и кровью.

Тамлин тихо зашёл в небольшую комнату в храме, которую мне выделили жрицы. У Тамлина вообще была привычка передвигаться, словно кошка, мягко ступая по любому полу, как по ковру из зелёной травы. Он тоже был одет во все белое, но, несмотря на его спокойный и уверенный вид, я могла поклясться, что подобная расцветка его напрягала. Настолько он привык носить все оттенки зеленого и коричневого.

Изумрудные глаза моей пары восхищённо вспыхнули, когда он медленно оглядел меня с ног до головы. Почему-то в голове возникло воспоминание вечера после бала перед Ночью огня, когда мы встретились в коридоре. Его глаза тогда не просто горели восхищением, он жаждал меня, но сам себе отказывал в этом желании.

— Мне кажется, ты можешь надеть на себя мешок, но даже в нем будешь оставаться самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел, — Тамлин улыбнулся и протянул ко мне руку.

— Я могу вообще ничего не надевать, — я игриво улыбнулась, сжав его ладонь своими пальцами.

— Не испытывай мое терпение, Фейт, — понизив голос, Тамлин изменился в лице. — Я могу быть добрым, понимающим и терпеливым, но некоторые вещи до сих пор будят во мне зверя.

В подтверждение своих слов, он приподнял мою голову за подбородок, по тонкой коже едва ощутимо скользнул черный коготь, который так же стремительно исчез. Я не могла осуждать Тамлина за это, пускай и возбуждающее, но очень неоднозначное движение. Я тоже тосковала по Тамлину, в последние дни наше общение свелось к минимуму — когда посреди ночи я прижималась к его спине или груди, пытаясь успокоиться после ночных кошмаров. Он проводил дни в военном лагере, а я готовилась к тому, что со дня на день стану королевой.

Дверь тихо отворилась. Выглянув из-за плеча Тамлина, я встретилась взглядом с сияющей Арвен. Девушка была облачена в парадную мантию, отличающуюся от обычной серой серебристой и золотой вышивкой. Волосы ее были распущены и украшены золотым обручем с голубоватым камнем.

— В храме места свободного нет, — Арвен прикрыла за собой массивную деревянную дверь. — А вы, Ваше величество, выглядите просто замечательно.

— Спасибо, Арвен, — я кивнула девушке и перевела взгляд на Тамлина.

— Мечтала, что этот день никогда не наступит.

— Как будете готовы, Ваше Величество, я буду ждать сразу за дверью.

Арвен развернулась и открыла дверь, но выйти не успела, так как в проёме возникла массивная фигура Вариса. Жрица растерянно отступила в сторону, пропуская генерала и его спутницу.

Непроницаемая маска на суровом лице Вариса при взгляде на меня дала трещину. Но он вовремя пришел в себя, заговориви:

— Не думаю, что имею право принимать решение относительно ее судьбы без тебя.

Но я едва слышала слова Вариса. Я потрясённо моргнула несколько раз, понимая, что спутница Вариса мне не привиделась. Энна глаз на меня поднимать не решилась. Я разглядывала ее исхудавшее тело, потерявшее округлые формы, потускневшие каштановые волосы, собранные в неаккуратную косу и серое платье простого кроя, с грязными разводами в разных местах. Во мне боролось два чувства: броситься к ней на шею или затолкать ее в тюрьму.

— И что ты мне прикажешь делать с двумя верховными жрицами? — тяжело выдохнув, я посмотрела на Вариса.

— Понятия не имею, — Варис быстрым взглядом посмотрел на жену. — Но Энна с боем пробивалась, чтобы поговорить с тобой.

Энна подняла на меня карие глаза, кожа ее лица посерела, под глазами залегли глубокие тени, но прежде чем она заговорила, я начала первая:

— Две верховные жрицы перед самой коронацией — это, конечно, проблема, — голос звучал спокойно, хотя внутри все бурлило от переполняющих меня эмоций.

— Но если Энна так хотела со мной поговорить, то, я думаю, ты вполне можешь подождать еще чуть-чуть, пока будешь читать клятвы и надевать мне на голову корону, так?

В воздухе повисла тишина, она была практически осязаема, и я даже не знала, кто удивился моим словам больше. Первой голос подала Арвен, на чьем красивом лице я впервые увидела злость. Это выражение исказило ее черты лишь на секунду, но не укрылось от моего взгляда.

— Ваше Величество, — ее звонкий голос дрожал от напряжения. — Не поймите меня неправильно, но король даровал этот статус мне. Не может быть в одном храме двух верховных жриц… И лишь главная из жриц имеет право короновать вас.

— Король явно не учел тот факт, что Энна может быть жива. Он должен был передать ее должность кому-то лишь на время, пока не убедился бы в обратном, — я переводила взгляд от одной жрицы к другой. — А пока Энна жива и добровольно не отреклась от своей должности, согласно всем законам — она все еще верховная жрица Ефрада. Я думаю, сама Матерь согласна с этим, раз позволила состояться нашей встрече с Энной до коронации.

Я уже практически слышала возмущенное восклицание Арвен, что это нечестно. Но, к чести девушки, она лишь бросила быстрый взгляд в сторону Энны и тихо заговорила, опустив голову:

— Если Энна в состоянии провести церемонию, я не посмею противиться вашей воле и воле Матери.

— Я готова, мне нужно лишь надеть свою мантию, — Энна нервно теребила пальцы, в ее глазах плескалась тревога.

— Варис, Арвен, проводите жрицу и помогите ей привести себя в порядок, — никто не осмелился противиться моей воли.

В храме действительно не осталось свободного места. Кому повезло — уже сидели на узких деревянных лавочках, другие теснились в проходах и у стен. Меня одновременно радовало и пугало такое количество фейри.

Энна вышла первая, заняв небольшую возвышенность на постаменте, она сцепила перед собой руки. В парадной мантии, с распущенными волосами и искрящимся на солнечном свете золотом обруче она выглядела почти также прекрасно, как и три года назад. Жители Ефрада, завидев верховную жрицу, удивлённо замолкали или тихо перешептывались между друг другом.

Мое появление сопровождалось восхищенными возгласами и выдохами. Сотни глаз вперились в меня, оценивая внешний вид, гордо вздернутую голову и, конечно, обезображенную шрамами открытую спину.

Удерживая в руках подол платья, я шагнула на постамент, встав перед Энной. Позади меня чуть в отдалении замер Тамлин. Он участвовать в церемонии не будет, но положенное место занимать должен. Энна окинула меня обеспокоенным и тревожным взглядом, но, тихо выдохнув, ровным голосом начала зачитывать клятвы.

От каждого сказанного жрицей слова, мои ноги начинали дрожать все сильнее, а сердце грохотало так, что половины слов я не слышала, но умудрялась отвечать согласием в правильных местах. В храме стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь нашими голосами. Когда все клятвы были произнесены, а обещания даны, Энна махнула рукой в воздухе. После нее в воздухе материализовалась корона на бархатной белой подушке.

Энна кивнула мне, а я, расправив шифоновую юбку, опустилась на колени перед верховной жрицей. Та взяла дрожащими пальцами ветвистую золотую корону, которую мне доводилось видеть лишь на картинах. Вживую переплетений у нее было еще больше, а блеск заставлял глаза жмуриться.

Склонив голову, я выровняла дыхание. Мердце молотом билось о грудную клетку, когда обруч короны коснулся моей головы. Я выждала несколько секунд, прежде чем позволила себе поднять глаза и выпрямиться.

— Да здравствует королева! — послышались возгласы со всех сторон.

А после каждый, кто находился в храме, опускатился на колени. Все они это делали, тихо восхваляя меня. Фигуру Вариса я разглядела среди всех не сразу, он будто бы специально встал в самом темном углу. Его широкие плечи, облаченные в золотой доспех были смиренно опущены, а фигура сгорблена, мог бы он нагнуться еще ниже — обязательно сделал бы.

В первых рядах, стоя на коленях и хитро улыбаясь, была Тиа. Я прикусила язык, чтобы не улыбнуться. Подруга сменила привычные для нее брюки и рубашку на облегающее голубое платье с глубоким вырезом. Я знала, что надела она его специально для меня.

Тамлин был единственным в зале, помимо меня, кто остался стоять. И, как бы я не пыталась, мысленно прийти к договору с самой собой, что он и не должен, потому что не является жителем Ефрада, противный голосок внутри разочарованно вздыхал.

Сегодня в Арсе праздника не будет, как было принято при восхождении нового правителя на престол. Поэтому фейри начали медленно покидать храм, отправляясь по своим делам. Кто-то возвращался в школу и ухаживал за еще не выздоровевшими, а кто-то пытался вернуться к своей прежней жизни.

Как только мы с Энной покинули постамент и скрылись все в той же маленькой комнатке, где встретились, я перестала быть такой благодушной. Заперев дверь и оградив комнату воздушным куполом, я, не скрывая недоверия, обернулась к верховной жрице.

— Мы отлично отыграли свои роли, Энна, — мой голос был холодным и устрашающим.

Энна дернулась в сторону и отступила на шаг, испуганно глядя на меня. В ее глаза плескалась боль и печаль, и я отмахнулась от собственных вспыхнувших чувств. Мне не хотелось ее пугать и в чем-то обвинять, но и доверия ее неожиданное появление не вызывало.

— Зачем ты явилась сюда?

— Фейт, что бы ты обо мне не думала, я никогда не предавала вас. Мне просто надо было скрыться… — Энна распахнула полы своей мантии, под которой оказалось все тоже изодранное платье.

— Покажи мне, — перебила ее я. — Я знаю, что ты умеешь. Читать не только судьбу человека по его крови, но и показать свою.

Энна потрясенно вдохнула и отшатнулась от меня еще на шаг, упрямо замотав головой.

— Даже не проси. Я не могу оградиться от тебя и твоей крови, показав тебе свои воспоминания, я неминуемо загляну в твою судьбу. Я не хочу этого, не хочу знать, как потеряю еще и тебя… — Энна захлебнулась словами и прикрыла ладонью лицо, но непрошеная слезинка скатилась по ее бледной щеке.

— Два дня назад я похоронила своего брата, — жестоко отрезала я. — Где ты была? Почему не пришла и не разделила мою боль? Я всегда думала, что для тебя я нечто большее, чем просто принцесса.

— Фейт, — Энна отняла от лица руку, ее красивое лицо исказила гримаса боли. — Я люблю тебя всей своей душой. И не появлялась я здесь отчасти и из-за тебя, стараясь защитить.

— Тогда покажи мне это!

В дверь постучали и даже попытались силой ее открыть, но я захлопнула ее обратно силой, понимая, что из-за воздушного купола над комнатой мои слова никто не услышит.

— Слишком многие пытаются меня сначала защитить, а потом погибают сами или предают. Я не хочу, чтобы ты стала одной из них, — яростно сорвав корону с головы, я недовольно поморщилась, когда выдрала несколько прядей из аккуратно уложенного низкого пучка. — Я тоже не хочу носить это корону и вершить судьбы, не хочу, чтобы после войны жены и матери погибших воинов проклинали меня, я не хочу оставлять свой новый дом в угоду исполнения долга. Но мое «хочу» здесь не значит ничего.

С силой отбросив корону в сторону, я слышала, как она звонко скачет по полу, пока не притихла где-то в углу.

— Либо ты показываешь мне причину твоего бегства, либо Варис бросит тебя в тюрьму. Словам твоим я не поверю.

Энна смиренно окинула пустым взглядом комнату, поняв, что спорить со мной бесполезно. Ее взгляд скользнул по столу, на котором остались щетки и заколки, которые использовали для создания моей прически. Медленно подойдя к простому деревянному столу, она провела рукой по заколкам и шпилькам, остановив свой выбор на вытянутой с заострённым концом.

— Давай руку, — встав напротив меня, она выжидающе глянула на меня, выставив свою руку.

Я, не мешкая, вытянула руку ладонью вверх. Движение Энны было быстрым и болезненным, ладонь сразу начала заполняться кровью, брызжущей из неровной раны. Подобные манипуляции она провела и со своей рукой. Уронив заколку,, как ненужную вещь, жрица накрыла мою ладонь своей. Помимо металлического запаха крови нас окружил горький вихрь магии.

Комната вокруг замелькала и затянулась дымкой в которой растворилась и Энна, а своего тела я не чувствовала, плывя по волнам. Я сразу сообразила, что дымчатые волны — это воспоминая. Воспоминания Энны.

Пускай саму жрицу я не видела, но я чувствовала ее присутствие, которое направляло меня именно к тому, что я хотела увидеть. Стоило мне окунуться в воспоминания Энны и увидеть все ее глазами, ощутить те эмоции, что она испытывала, я поняла причину ее бегства.

У причины ее бегства были зеленые глаза, как у моего отца, а за спиной два крошечных белых крылышка. Ребенок — безошибочно являлся сыном моего отца, а по коротким темным волосам на голове было не сложно догадаться, что матерью была Энна.

О короле и верховной жрице Ефрада ходили разные слухи. Я сама охотно им верила, так как видела, какие взгляды бросали эти двое друг на друга. Но отец никогда не говорил об этих отношениях, а я не спрашивала.

Энна узнала о своей беременности вскоре после того, как я покинула Ефрад. Первое время она успешно скрывала это, выполняя свои обязанности и прислуживая новому королю. Но волнения вернулись в Ефрад слишком быстро. Энна среди первых узнала о готовящемся восстании и желании Легиона свергнуть правящего короля, а вместе с ним и всю династию, так как считали, что у меня смелости вернуться не хватит. Энна поняла, что как только известие о ее беременности всплывет, сразу будет понятно, кто отец этого ребенка и Легион не оставит ни ей, ни ее сыну шанса на выживание.

Она взяла с собой совсем немного вещей и спряталась небольшом доме, построенном в скале, недалеко от леса. Об этом строении знали совсем немногие, к тому же оно было окружено защитными чарами. Иногда, накинув на себя магический покров она выбиралась совсем ненадолго в ближайшую деревню, чтобы пополнить свои запасы. Рожать ей тоже пришлось самостоятельно.

Ребенок родился здоровым. Мальчика она назвала Теон. В то время Энна еще верила, что Эмори сможет одержать победу над Легионом и она вернётся в Арс и все честно расскажет королю. Эмори она не боялась и не думала, что тот причинит какое-то зло своему брату. Но в Ефрад пришла болезнь. И она окончательно сделала из жрицы отшельницу, так как она боялась заразиться и умереть, оставив маленького сына одного.

О моем появлении в Ефраде Энна узнала пару дней назад, когда ее нашли…

Меня резко выдернуло из ее воспоминаний, от чего я пошатнулась и осела на пол, чувствуя головокружение и резкую тошноту.

Энна была не просто напугана, она была в ужасе. Ее руки дрожали, кровь из плохо заживающего разреза капала на пол и подол платья.

— Фейт, почему ты мне не сказала? — она едва сдержалась, чтобы не закричать.

Я, все еще чувствуя тошноту, непонимающе сощурилась, пытаясь подняться на ноги.

— Подобное мне ни в коем случае нельзя проводить с женщинами в твоём положении! Ты же знаешь это! Я начинаю видеть не только твою судьбу, но и…

Жрица замолчала, увидев, как мое лицо вытягивается, а глаза расширяются и наполняются ужасом.

— Ты не знаешь… — Энна сделала шаг в мою сторону.

Я отшатнулась от нее и налетела на стол. Ухватившись дрожащими пальцами за столешницу, я тяжело дышала. Теперь многое встало на свои места. Частый отказ от еды, недомогания, тошнота…

— Ты беременна, Фейт.

Комментарий к 20.

S:бечено. Автор, отпусти Фейт в Двор Весны и будет всем счастье

========== 21. ==========

— Ты поклянешься, что ни слова не скажешь Тамлину, — мой ужас сменился холодным гневом.

Если он узнает о том, что я беременна… Мне было страшно представить, как Тамлин отреагирует на эту новость в нынешнем положении вещей. Было абсолютно нечестно скрывать от него это, но сейчас слишком многое стоит на кону, чтобы я позволила ему стать тем, кто будет контролировать каждый мой шаг. Какую бы работу мы с ним не совершили над нашими отношениями и его вспышками гнева, ребенок в моей утробе может поставить все это под удар.

— Мне и ни к чему, у тебя сейчас срок недели две-три, еще неделя и тебя начнет выдавать твой запах. От других ты может, и скроешь его, но не от своей истиной пары, он поймет все сразу, — жрица успокаивающе вытянула руки вперёд. — Но от меня он этого точно не узнает.

Я неосознанно коснулась нижней части живота. Чувства, неизвестные мне до этой минуты, захватили мой разум. Сколько я ждала этой новости, сколько я мечтала узнать, что жду ребенка. Нашего с Тамлином ребенка. И никогда не думала, что это известие принесет мне столько боли.

— Фейт, еще чуть-чуть и кто-то выломает эту дверь. Поэтому позволь мне рассказать тебе то, что ты не успела увидеть, — Энна говорила быстро и уверенно.

Я, не в силах выдавить из себя и слова, молча кивнула ей.

— Элладан. Во всем замешан именно он. Твой уговор с ним действует, ни он, ни его подданные не могут ступить на землю острова, но ему это и ни к чему, так как Легион на его стороне. Они передают ему все, что узнают о событиях в Арсе. Что ты прибыла сюда, что твой брат мертв, что есть поддержка извне. Они все знают.

— Зачем ему это? — зажмурившись, я пыталась вернуть мысли в порядок.

— Сила. Источник силы. Твои крылья не решили его проблемы. Он нацелился на новый источник силы, — я протяжно сглотнула. — Мой сын, Фейт. Элладан при помощи Легиона забрал моего ребенка. Он считает, что в момент перехода вашей кровной силы, он сможет перенять эту силу.

В ее голосе звучали нотки отчаяния. Но ее слова начали складывать полную картину. Не просто так я оказалась в Ефраде. Мог ли изначально Варис быть предателем? Ведь Эмори напрямую не приказывал ему отправляться за мной. Генерал самостоятельно нашел портал и открыл его.

— Как Варис смог открыть портал сам? — вслух начала размышлять я.

Варис, который не мог пробить брешь в защитном куполе, с лёгкостью смог открыть древний портал? Но, если бы он был предателем, то почему не повел меня прямо в лагерь к Легионерам? У них уже были предатели в Арсе, крылатые бы расправились с Эмори. Нашли бы Энну с сыном и убили бы меня. Варис никогда не был глуп, и все слова о принципах и долге звучали слишком убедительно. Мне казалось, что я теряю какое-то очень важное звено.

— Фейт, мне надо сказать тебе еще кое-что, — Энна перебила мою внутреннюю дискуссию. — Я видела кое-что сейчас в твоей крови. И… я не скажу тебе какая судьба ждет тебя дальше. От любого сказанного мной слова, твоя судьба изменится. И… не только твоя.

Жрица посмотрела на мой живот, а после перевела сочувствующий взгляд на мое лицо:

— Я прошу тебя запомнить лишь одно. Ты не сможешь спасти всех, Фейт. Чтобы ты не делала и как бы не пыталась. Пожалуйста, запомни это. Иначе ты потеряешь свою малышку.

Я испуганно всхлипнула. Слова Энны были как удар под дых.

— Расскажи мне все, Энна. Я должна знать, что сделать! Ты же однажды рассказала все моему отцу, и он…

— И он умер, Фейт. Потому что сделал все, чтобы спасти вас. Я вижу по крови не одно единственное будущее. Я вижу сразу множество, которые меняются в зависимости от исходных данных и решений. Ваш отец, зная все возможные развязки, выбрал лишь одну, в которой вы с братом выживаете, — Энна с силой сжала подол платья. — Но причиной твоей жертвы я не стану. Не проси меня, не заставляй и не угрожай, я ничего тебе не скажу.

Жрица упрямо замотала головой, от чего ее каштановые кудри разметались по плечам.

От ее слов у меня затряслись руки, еще чуть-чуть и я бы потеряла сознание. Но силой воли я заставила мозг работать, а бешено стучащее в груди сердце — успокоиться. Сняв купол вокруг нас, и позволив двери отвориться, я натянула на лицо маску обеспокоенности, скрыв запах страха.

Тамлин настолько стремительно ворвался комнату и приблизился ко мне, что я даже не успела удивленно выдохнуть. Я ощутила по связующей нити ярко вспыхнувшую злость, на что ответила волной спокойствия.

«Тамлин, теперь я могу о себе позаботиться вдвойне»

Ответа я не получила, но злости в нем поубавилось, хотя я и ощутила каких усилий это ему стоило.

В дверном проеме застыл Варис, с недоверием оглядывая Энну. А я, собравшись с мыслями, начала медленно рассказывать им двоим все, что мне удалось видеть в воспоминания Энны. Завершая историю тем, что во всем виновен Элладана, я очень внимательно следила за реакцией Вариса, но тот оставался насуплено сосредоточенным. Вести о своей беременности я разумно опустила, еще не до конца понимая, что я с этим буду делать.

— Не думаю, что Элладан оставил ребенка в лагере Легиона. Скорее всего, он забрал его куда-то себе под бок, чтобы быть уверенным, что этот его план точно не даст трещину.

Размышления Вариса казались логичными. Мы мало что знали о соседствующем с нами королевстве — Оксусе. Мог ли Элладан забрать ребенка к себе в подводное царство или же спрятал где-то во множестве скал близь острова?

Я поймала на себе тяжелый взгляд Тамлина, сердце волнительно екнуло.

— Отправляйтесь оба в поместье, мы позже обсудим с вами дальнейшие планы, — не глядя на Вариса и Энну, распорядилась я.

Те не посмели со мной спорить и молча скрылись за деревянной дверью,тихо прикрыв ее за собой. С Тамлином мы остались наедине, и впервые между нами возникло странное и незнакомое напряжение. Изумрудные глаза с опаской осматривали меня, а после переместились мне за спину, где в углу лежала сорванная корона.

— Мне кажется, с тобой что-то не так, — голос Тамлина вибрировал, он нервно дернул пуговицы на белом камзоле.

— Я просто переживаю, — отобразив на лице недопонимание, я приложила усилие, чтобы не отступить от него на шаг.

Внутри меня все почему-то затаилось в ожидании чего-то плохого. Тамлин протяжно втянул воздух носом, подавшись вперед. Наши лица оказались друг напротив друга.

— Тогда зачем ты скрываешь от меня свой запах? — тихо и вкрадчиво спросил он.

Я уже открыла рот, собираясь выдать ложь, когда Тамлин продолжил:

— И прежде чем ты ответишь, подумай о том, что за все время, что мы вмести, и живем в парных узах, ты никогда мне не врала и быть может начинать сейчас — не лучшее решение.

Его слова повисли немым укором в воздухе. Какую бы правдоподобную ложь я сейчас не выдала, Тамлин в нее не поверит. И мне было страшно представить, к чему это может привести, и какая пропасть между нами разверзнется.

Тамлин отодвинулся от меня и обернулся лицом к небольшому окошку под потолком, позволяя мне без его тяжелого взгляда принять решение. Я опустила глаза в пол и сняла с себя защитное поле, приглушающее мое грохочущее сердце и скрывающее горьковатый запах страха.

— Я беременна, Тамлин, — едва разлепляя губы и сцепив руки перед собой, я не решилась посмотреть на свою истинную пару. — Срок совсем маленький, но Энна бы с таким не ошиблась.

Я закрылась. Полностью замуровала свой разум, боясь, что даже крошечный лучик может передать Тамлину хоть часть моих опасений. И связующую нить я не трогала, старалась даже не ощущать ее, мне было страшно узнать истинные эмоции Тамлина.

Во Дворе весны я изредка позволяла себе представлять, какой будет его реакция, узнай он эту новость. В своем воображение я всегда видела радость и воодушевление на его лице, да и саму меня одни мысли о желанной беременности повергали в восторг. Но то было дома при Дворе весны, сейчас беременность у меня вызывала тревогу и страх, а о мыслях Тамлина я боялась узнать.

— Ты хотела скрыть от меня это? — в его голосе смешалось непонимание и боль, я как маленький ребенок продолжала тупить глаза в пол, когда Тамлин повысил голос. — Котел дери, Фейт, имей смелость посмотреть на меня и ответить, почему ты до сих пор считаешь меня ужасным монстром?

Я вздрогнула, как от удара, но взгляд подняла. У Тамлина от злости и ярости заходили желваки, губы были плотно сложены и напоминали тонкую натянутую нить, а глаза горели огнем. Костяшки на руках побелели, с такой силой он сжимал кулаки. Но как бы он сейчас не был зол, превращения, даже крошечного, не происходило.

— Я… прости меня, Тамлин, — мой собственный голос дрожал, посреди горла встал ком. — Я испугалась того, на что ты можешь пойти в желании защитить. У тебя с трудом получается сдерживать себя, когда хоть как-то встаёт вопрос моей безопасности, но сейчас…

— Фейт, я отпустил тебя одну в Ефрад. Не диктовал правила и условия, сделал все, как ты сказала, поддержал каждое твое решение. Что тебе еще надо? — разведя руки в разные стороны, Тамлин вскинул светлую бровь.

Я не знала, что ответить. От собственных сомнений мне стало мучительно стыдно.

— Но в поддержку некоторых твоих гнусных мыслей, скажу, что с сегодняшнего дня я действительно не отойду от тебя ни на шаг, — тяжело выдохнув, Тамлин просунул четыре пальца одной руки между пуговиц камзола, а вторую — в карман брюк.

Тамлин шагнул ко мне, все еще не меняя положения рук.

— И пока я не наговорил еще глупостей, о которых потом пожалею, — Тамлин понизил голос. — Сейчас я ужасно зол и мне стоило бы тебя немного помучить чувством вины, но в твоем положении тебе даже нельзя думать о том, чтобы нервничать.

Я запрокинула голову, во все глаза смотря на него и не веря, что его гнев сменяется на милость. Тамлин сделала еще один шаг в мою сторону. В глазах еще присутствовал блеск злости, но губы изогнулись вполне доброй улыбке.

— Я не раз тебе говорил, что всегда хотел иметь семью. Настоящую семью, где все ее члены будут любить и уважать друг друга. И с твоим появлением в моей жизни — это желание стало неконтролируемым, но я сдерживал себя, видя, как ты страдаешь от того, что у нас ничего не выходит, — Тамлин поднял руку и нежно коснулся пальцами моей щеки. — Я видел боль в твоих глазах. И я знал причину твоей тоски в день перед зимним солнцестоянием, но ты не хотела мне раскрываться, не хотела говорить истинность своих страхов и опасений.

Он замолчал, вглядываясь в мое лицо и глаза. Большим пальцем он очертил контур моих губ, едва скользнул по выступу груди и остановил раскрытую ладонь напротив моего живота.

— Энна сказала кто это? Мальчик или девочка? — осторожно спросил Тамлин, касаясь теплой ладонью моего живота.

— Девочка, — почти прошептала я, чувствуя как горячие слезы заскользили по моим щекам.

— Наша дочь будет самой счастливой девочкой, ты это знаешь?

Я уже не смогла ответить, заливаясь слезами. Тамлин переместил руку с моего живота на талию, а второй притянул мою голову к своей груди. Впервые за несколько дней я плакала не от горя и боли, снедающей меня, а от счастья.

Комментарий к 21.

S.: Бечено. Кажется, в моей голове уже нарисовалась свадьба Никса и дочери Тамлина и Фейт.

========== 22. ==========

Утомленно осев на стул, я прикрыла глаза рукой. Споры о ведении тактики боя не умолкали ни на секунду. Тамлин сцепился с Варисом, пытаясь доказать ему, что генерал не прав, но тот не собирался отступать и упрямо твердил свою версию событий. Ролен сочувствующе положил руку мне на плечо и откинулся на спинку стула.

Отняв руку от лица, я поймала на себе уставший взгляд Ласэна с противоположного конца круглого стола из грубо обработанного светло-коричневого дерева.

В шатре из светлой ткани вокруг стола помимо нас четверых, был еще один капитан Тамлина — Садор. Он нервно заправлял за ухо выбившуюся из замысловатой прически длинную серую прядь, переводя взгляд от взбешенного Тамлина на выплевывающего стратегические термины Вариса.

Стратегия была не лучшей моей стороной, поэтому я не спешила вмешиваться в размышления и планы, которые выдвигали эти двое. Но когда их взгляды стали разительно расходиться, а градус в шатре с каждой секундой повышался, я посчитала, что все-таки имею право голоса.

— Следи за языком, Варис, — жестко произнесла я. — Тамлин теперь и твой король тоже.

Варис перевел взгляд полный злости на меня, но отвечать ничего не стал. Лишь оттолкнулся руками от стола и отошел в сторону.

— Что думаешь, Ролен? — провожая Вариса взглядом, спросила я у рядом сидящего друга.

— Основная наша военная мощь сейчас — это все-таки армия Двора весны, а лучше Тамлина этих воинов никто не знает, — примирительно заявил Ролен, не поднимая глаза на генерала и делая вид, как он занят разглядыванием креплений наручей на руках. — Поэтому, генерал, не обессудьте. Но от армии Ефрада, а уж тем более от крылатых воинов, не осталось практически ничего.

На последних словах Ролен вскинул уверенный взгляд серых глаза и выжидающе глянул на генерала. Еще в годы служения в Легионе, Ролен теплых чувств к генералу не питал, истинные причины такого отношения я не знала. Но когда мои друзья узнали о моих тайных отношениях и достаточно болезненном расставании с генералом, Ролен возненавидел Вариса. Не остужай каждый раз его горячий пыл Даэрон, он бы еще в лагере Легиона сцепился бы с генералом и схлопотал разжалование и позор до конца своих дней.

— Но лучше меня никто не знает, как будет действовать Легион, — Варис скрестил руки на груди.

— Ты так хорошо все знал, что твои собственные воины предали тебя и убили твоего короля, — Тамлин, все еще нависавший над столом с разложенными картами и бумагами, поднял едкий взгляд.

— На сегодня обсуждений хватит, — строго произнесла я, чувствуя, что еще чуть-чуть и драки не избежать. — Легион подтягивает свои силы к границе. Они знают о нашем численном превосходстве и точно что-то замышляют. Удвой караулы Варис, отдай приказ, чтобы воины перестали балагурить ночами и начали высыпаться. Когда начнется сражение — это вопрос ближайших дней.

Генерал недовольно дернул губами, но приказа не ослушался и скрылся за пологом шатра.

— Все могут быть свободны, — в тон мне распорядился Тамлин.

Когда в шатре с Тамлином мы остались вдвоем, он медленно приблизился ко мне, ведя пальцами по поверхности стола. Его зеленые глаза мягко посмотрели на меня с ног до головы.

— Лекарь сказал тебе беречь себя и лишний раз не напрягаться, — Тамлин привалился к столу рядом со мной.

Я не хотела идти к лекарю, но Тамлин оправил меня к нему практически силой. Тот подтвердил слова Энны о моей беременности. Тот настоятельно рекомендовал мне не делать ничего, что могло бы навредить ребенку, а это значило избегать первые три месяца физических нагрузок и чрезмерных использований магии.

— Как я могу беречь себя, если ты устраиваешь подобные сцены? — пряча улыбку, я махнула рукой в сторону стола. — Перестань пинать лежачего. Варис и так потерял все: его счастливый брак на грани распада, его воины его предали, а ты стал его королем. Последнее его особенно печалит.

— Мне кажется, больше его печалит, что у тебя есть истинная пара и на него ты больше никогда не взглянешь, — Тамлин нагнул голову, от чего его золотистые волосы рассыпались по плечу.

— Может ты и прав, — пожала плечами я, поднимаясь на ноги. — Но если честно, чувства Вариса меня волнуют в последнюю очередь.

Мы вдвоем вышли из общего шатра. Лагерь был разбит на небольшом холмистом склоне близь границы защитных чар. Военный лагерь предусмотрительно был закрыт дополнительной защитой, скрывающей нас от посторонних глаз.

Снующие по узким проходам между светло-бежевыми шатрами воины, облаченные в темно-коричневые кожаные доспехи с зеленым орнаментом на груди, приветственно кивали нам. Многих из них я узнавала в лицо, так как те частенько бывали в черте нашего поместья в роли гвардейцев. Реже среди шатров мелькали золотые доспехи воинов Ефрада.

Наш с Тамлином шатер был немного больше соседних. Тамлин откинул полог и пропустил меня вперед. Нагнув голову, я скользнула в полумрак, который только усилился, когда Тамлин зашел следом и опустил ткань, перегородив доступ света.

Горячее дыхание Тамлина опалило мне шею, из-за чего я вся покрылась мурашками.

Под вытянутым потолком зажегся фейский огонь, осветив достаточно богатое убранство шатра. Пол шатра бы застелен светлым ковром, с правой стороны от входа была застелена цветастым покрывалом высокая перина на деревянном каркасе с множеством подушек. С левой стороны стоял стол из светлого дерева со стулом и широкий платяной шкаф в цвет него.

— Ты действительно собираешься исполнить свою угрозу и не отпускать меня ни на шаг от себя? — усмехнувшись, я начала стягивать с уставших ног сапоги с широким голенищем.

Тамлин скользнул мимо меня и опустился на перину, поглядывая, как я балансирую на одной ноге, снимая сапоги. Его привычный зеленый камзол был расстегнут, под ним была полупрозрачная белая рубашка, очерчивающая рельефы его тела.

— Ты, правда, сомневаешься в моих намерениях? — одна его бровь взлетела вверх. — Я же ужасный монстр, не способный себя контролировать.

— В конце концов, ты — мой ужасный монстр, — закончив с обовью, в два прыжка я оказалась рядом с периной.

Тамлин рывков сел на кровать и обхватил мои бедра руками, придвигая меня ближе. Изумрудные глаза лукаво поглядывали на меня, прежде чем пальцы начали быстро расстёгивать пуговицы на моем камзоле. Когда с верхней деталью одежды было покончено, он ловко стащил камзол с меня и принялся пуговица за пуговицей расстегивать рубашку. Я накрыла нас завесой, скрывая все происходящее в шатре от чужих глаз и ушей.

Покончив с пуговицами и петлями, Тамлин развел полы рубашки и оставил первый едва ощутимый поцелуй чуть ниже пупка. Второй такой же невесомый — выше. Затем по разгоряченной коже скользнул влажный язык, от прикосновения которого я вздрогнула. Подняв подрагивающие руки, я осторожно зарылась в шелковистые волосы Тамлина, наслаждаясь каждым его движением по своему телу.

Губы Тамлина достигли ложбинки между грудей, руками он забрался под мою расстегнутую рубашку. Шершавые ладони обхватили груди, мягко сжимая и оттягивая их. Я тихо выдохнула, сильнее зарываясь пальцами в волосы Тамлина.

Поднявшись на ноги, Тамлин огладил мою талию и бедра, плотнее прижимая меня к себе, его губы играючи коснулись моего плеча, затем шеи, после — скулы. Мои губы он оставил напоследок. Жадно втянув носом мой запах, он накрыл мои губы своими, его язык властно проскользнул в мой рот.

Но я не успела раствориться в этом моменте, несмотря на полную готовность моего тела расплыться в удовольствии. За шатром послышались торопливые шаги и громкие вскрики. Я дернулась от Тамлина, на ходу застегивая пуговицы на рубашке, еще никогда мелкие петли не казались мне такой проблемой. Тамлин рывком распахнул полог шатра и вышел на улицу.

Я вышла следом, надевая сапоги, подхваченные по дороге, уже на выходе. Наш шатер находился на возвышенности и поэтому от него открывался обширный вид на границу защитного купола и начала лесной чащи.

Среди плотно стоящих стволов деревьев мелькали фигуры в блестящих доспехах, и элементы каких-то металлических орудий. Я привстала на мыски, пытаясь лучше разглядеть что это. Но резкое движение в лесу закончилось, и фигуры за стволами вновь растворились в тени.

У границы защитных чар уже собралась полоса из вооруженных и готовых воинов. Их было не так много, чтобы противник мог понять истинные масштабы нашей армии, но их было достаточно, чтобы заставить врага задуматься.

К ночи полностью закончились работы по разбивке лагеря и устройству воинов в нем. Последние телеги с провизией были разобраны в полевой кухне.

За Арсом и мирными жителями в мое отсутствие присматривал городской совет и при любом ухудшении ситуации сразу же донесут мне. Тию, оставшуюся в городе, я попросила приглядывать за ситуацией в храме. Энне вернулся статус верховной жрицы, а Арвен, конечно не вернулась в стан послушниц, но стала рядовой жрицей. И я опасалась, к чему злость может подтолкнуть Арвен, но в тоже время я не думала, что она попробует как-то навредить Энне под столь пристальным вниманием.

Тамлин ушел, обсуждать стратегию и выбор дня начала битвы с капитанами и Варисом, пообещав, что генерал останется жив после их встречи.

Я сидела на стуле, поджав под себя босые ноги, и широким размашистым почерком расписывалась на документах, присланных из Арса днем. Столица пыталась возвращаться к прежней жизни, но для этой жизни королевской казне придется изрядно опустеть.

— Можно войти? — голос Ласэна застал меня врасплох, но я ответила согласием.

Рыжеволосый феец неспешно зашел внутрь. Он был облачен все в тот же кожаный доспех, который по цвету был значительно темнее тех, что носили солдаты Двора весны. Быть может это обмундирование Двора ночи?

— Как твое самочувствие? — развернувшись на стуле, я обхватила спинку для равновесия.

— Все прекрасно, — Ласэн опасливо оглянул весь шатер, будто ожидал нападение откуда-то.

— Ты разве не обсуждаешь военные планы с Тамлином и остальными? — улыбаясь одними губами, я заправила прядь светлых длинных волос за ухо.

— Как видишь, — Ласэн развел руки в разные стороны. — Мне кажется, Тамлин не очень мне доверяет в последние пару лет.

— Так не доверяет, что отправил охранять собственную жену? — уже шире улыбнулась я, раскусив их бездарный план.

— Он считает, что двое гвардейцев у входа и целый военный лагерь вокруг — недостаточная охрана для тебя, — Ласэн не стал отпираться от обвинений, замерев посреди шатра.

— Эта ночь обещает быть долгой и скучной, — подытожила я. — Все это мне надо разобрать и подписать, желательно, до возвращения Тамлина.

Обведя пальцем гору бумаг на столе, я посмотрела на Ласэна, которого, кажется, это нисколько не смутило. Он сделал широкий шаг к столу и взял первую попавшуюся бумажку.

— У тебя впереди целая ночь, судя по крикам из шатра, где они совещаются, Тамлина раньше рассвета ждать не стоит, — Ласэн достал из-под стола табурет и сел на него, звякнув мечом, висящем на боку в ножнах.

Я согласно хмыкнула, стараясь не прислушиваться к крикам за пределами собственного шатра.

— Ты был правой рукой Тамлина, значит, что-то понимаешь в этом? — я подтолкнула к Ласэну список материалов, необходимых для отстройки разрушенных деревень близь Арса.

Ласэн стянул с рук плотные кожаные перчатки и положил их на край стола. Подхватив смуглыми пальцами листок, он бегло пробежался здоровым глазом по строчкам. Решив не отвлекать Ласэна, я принялась за следующую бумагу.

Городской советник, который отвечал за содержание тюрьмы, выслал список заключенных и спрашивал: считаю ли я целесообразным всех их оставлять в заключение, и мимолетно упоминал о казни. Имен было не так много, тех крылатых, кого Варис посчитал невиновными, я велела отпустить, остальные, в том числе те, кто был захвачен в плен, все еще были на содержании столицы и потребляли ту пищу, в которой нуждались мирные жители. По именам я едва скользнула взглядом, когда глазами зацепилась за последнее в списке. Я специально перечитала несколько раз, боясь, что воображение сыграло со мной злую шутку.

— Все в порядке? — Ласэн коснулся моей дрожащей руки.

— Мне надо срочно отправиться в столицу, — медленно, не отрывая взгляда от листка в руке, проговорила я. — Как я понимаю, ты отправишься со мной?

Как оказалось, Эмори поступил по-братски не только со мной, пощадив. Был еще один, кого он долгое время считал своим братом. Орис — бывший генерал разведки Ефрада, предавший нас в войне с Элладонов, вот уже три года существует в стенах тюрьмы.

========== 23. ==========

В тюрьме был все такой же спертый воздух, часть факелов, прикрепленных к стенам, потухла. Некоторые клетки вдоль стен и деревянного помоста были заняты. Кто-то из заключенных поднимал на меня тяжелые уставшие взгляды, но сразу же отводили их в сторону.

Ласэн шел за мной шаг в шаг, краем глаза я видела, как его рука обеспокоенно ходит по эфесу меча на боку. Я тоже ощущала беспокойство, но причина моего была другой. Последний раз я видела Ориса, когда сидела в соседней с ним клетке и злость с тех пор на него у меня никуда не делась. Узнай я раньше, что Орис все еще жив и находится в тюрьме, уже бы давно отдала приказ казнить его.

Единственный караульный на входе в тюрьму сообщил, что король частенько наведывался в тюрьму и даже разрешил выпустить Ориса из клетки. Бывший генерал мог свободно перемещаться по тюрьме и множеству туннелей, которые отходили от пещеры. Эмори разрешил это, не опасаясь, что Орис сможет сбежать отсюда, на этой пещере лежало старое заклинание, которое лишь некоторым позволяло заходить и беспрепятственно выходить за ее пределы.

— Орис, ты сэкономишь нам уйму времени, если покажешься.

Я остановилась посреди деревянного помоста, перекинутого через небольшую низину. Ласэн моей тенью замер у меня за спиной, он был так близко ко мне, что на макушке у меня шевелились волосы от его дыхания.

— Я все ждал, когда же королева снизойдёт до меня, — послышался приглушенный голос, эхом разносимый под самый потолок.

Я повернула голову к одному из узких проходов за клетками, откуда появилась темная фигура. Орис шел нарочито медленно, в темноте лишь блестели его глаза. Тусклый свет начал вырывать из темноты фигуру бывшего генерала. За годы, проведенные в тюрьме, он исхудал, кожа потеряла какой-либо живой оттенок и стала серой. Его забавные веснушки превратились в расплывающиеся темные пятна, русые волосы были коротко стрижены, заостренные уши нелепо топорщились в разные стороны. Но серо-голубые глаза были такими же живыми и цепкими. Орис очень внимательно оглядел меня, задумчиво хмыкнув. Ласэна он удостоил быстрым едким взглядом.

— Рад нашей встрече, Ваше величество, — Орис согнулся передо мной в издевательском поклоне.

— Как Эмори удерживался все эти годы от твоей казни?

— Ты и представить себе не можешь, как твой брат был одинок, — выпалил Орис, останавливаясь на другом конце деревянного помоста. — Хотя, о подобном ты явно не думала, живя в богатстве и достатке.

— Как приятно осознавать, что ты так же винишь меня во всех своих бедах, — устало проговорила я, но его слова что-то затронули в моей душе. — Но я пришла сюда не выяснять отношения. Что если я предложу тебе свободу в обмен на некоторые данные?

На лице у Ориса отобразилась хитрая улыбка. Он деловито одернул рукава поношенной серой рубашки.

— Деловой подход. Я не откажусь от свободы, но не уверен, что у меня могут найтись ответы на твои вопросы. Все-таки я не покидал этих стен три года.

— На этот точно дашь ответ, — улыбнулась уже я. — Где ты встречался с Элладаном когда передавал ему информацию о нас?

Сначала Орис продолжал улыбаться, а после сник. Изменение произошло столь стремительно, что я даже несколько раз растеряно моргнула.

— Место-то я тебе назову, — медленно продолжил предатель. — Но где гарант, что караульные на входе меня не заколют в туже минуту, как я покину эти стены? Если ты вообще сдержишь обещание и даруешь мне свободу.

— Уговоры я с тобой заключать не буду, — оборвала его я, чувствуя, к чему он клонит. — Мое слово — это единственное, что могу тебе предложить. Если тебе такой вариант не подходит, я, пожалуй, покину это место.

— Ладно, не горячись, — затараторил Орис, сделав неосмотрительный резкий шаг в мою сторону.

Я не боялась, что он может напасть на меня. Вреда ему мне причинить уж точно не удастся. Но Ласэн был на стороже, и одним рывком достал меч и встал передо мной.

— И ты не горячись, — примирительно заявил Орис. — Я не настолько глуп, чтобы убить последнюю из королевского рода.

— Зато я могу оказаться не столь терпеливым как Фейт. — сквозь зубы бросил Ласэн, отходя в сторону, но оружия не убрал.

— Мы с ним всегда встречались в условленном месте, один раз в месяц. На юго-западе от острова есть небольшая скала в воде. Она не принадлежит ни Ефраду, ни Оксусу. В скале — пещера, там мы и встречались каждый месяц. Иногда встречи бывали чаще, но я отправлял туда своих солдат. Элладан делал тоже самое.

Орис говорил быстро и четко, будто рапортовал мне. Какое место могло быть подойти еще лучше, чтобы спрятать похищенного ребенка? Ничейная земля, о которой знают лишь немногие.

— Как я понимаю, нужна проверка моих слов, прежде чем ты позволишь мне покинуть эти стены?

— Правильно понимаешь, Орис.

Я коснулась предплечья Ласэна и кивнула головой в сторону выхода. Больше мне делить с Орисом было нечего. Понять его предательство у меня сил не хватит никогда.

— Фейт, — окликнул меня Орис, когда мы с Ласэном пошли в сторону выхода. — У Элладана был еще предатель близкий к кому-то из вас. Я не раз сталкивался с тем, что Элладан знал что-то раньше, чем я успевал ему об этом сообщить. И каким-то образом он же узнал, кто твоя истинная пара.

Я оставила слова Ориса без ответа, хотя сама давно была терзаема этим опасением.

Ласэн отказался тревожить покой жриц и заходить в храм, оставшись на небольшой лавочке у входа. Быть может, это было как-то связано с давней историей, которая произошла между Ласэном и бывшей верховной жрицей Двора весны.

Я открыла тяжелые деревянные двери и проскользнула в зал с лавками, освещенный множеством парящих свечей. Единственная жрица, стоящая у постамента, обернулась ко мне и приветственно кивнула.

— Извините за беспокойство — кивнув в ответ, я улыбнулась, приближаясь к фейке в серебристом одеянии.

— Никакого беспокойства, Ваше Величество. Наверно, вы ищите верховную жрицу? — на мой кивок, она, улыбаясь, указала в сторону двери, ведущей в хозяйственную часть храма.

В узком коридоре с красным ковром было множество деревянных дверей, ведущих в спальни, библиотеку, кухню и столовую. Я остановилась у самой последней двери и негромко постучала, боясь потревожить покой других жриц. За дверью была полная тишина. Я снова постучала, но вместе со стуком отправила в комнату свою силу, которая мягкими лапами прошлась по всем углам, но не обнаружила признаков кого-то живого. Зато моя сила уловила странное магическое покалывание, не свойственное Энне.

От взмаха моей руки дверь тихо скрипнула и открылась. Обычная спальня в храме без особых излишеств, освещенная тусклым светом нескольких свечей, стоящих на деревянной тумбе у заправленной кровати и письменном столе у стены. Все выглядело так, будто хозяйка комнаты вышла лишь на несколько минут и вот-вот вернется, о чем свидетельствовала аккуратная стопка желтых листов и отодвинутый от стола стул.

Но ощутимый след густой магии, металлический запах которого усилился, стоило мне зайти в комнату, точно не принадлежал магии Энны. Подойдя к столу, я увидела, что конусообразная чернильница перевернута, а ее содержимое расплескалось нелепой лужицей на гладком каменном полу. Дотронувшись пальцами до деревянной спинке стула, я ощутила чье-то очень сильное магическое присутствие — след от переброса.

Раньше я никогда не пробовала отследить кого-то по подобному следу, боясь, что моих сил может просто не хватит совершить переброс подобной величины. Но сейчас сил во мне было более чем достаточно, а страх за Энну прибавил решительности. Я коснулась пальцами черных полос, застывших в воздухе и закрыла глаза.

Обжигающе холодный ветер ударил в лицо. Я обхватила себя руками, чувствуя, как тонкая ткань рубашки и брюк пропитывается соленой влагой. Вокруг меня была грохочущая тьма. Мысли о том, где бы я могла оказаться у меня даже не возникло. Все сходилось само собой, будто кто-то очень умелый вел меня все это время.

Скала и правда находилась к юго-западу от острова, блеск ночного Арса виделся мне даже отсюда. Из пещеры позади доносилось приглушенное завывание и едва различимое свечение. Я понимала, всю глупость своего поступка, но отступать назад не могла: кто-то похитил Энну и, возможно, сейчас у меня есть шанс сохранить ей жизнь.

Двинувшись в пещеру, я петляла по узкому туннелю недолго, прежде чем вышла в ярко освещенную каменистую комнату. Из темной блестящей породы был высечен стол и остов кровати, на которой лежал вздымающийся матрас, накрытый темным пледом. В остальном из мебели здесь были лишь пара кресел, да небольшой платяной шкаф. Весь пол пещеры был застелен множеством однотонных ковров, несмотря на непогоду позади, в комнате было приятно тепло.

В импровизированной комнате находилось трое. Никто не был удивлен моему появлению. Элладан лениво повернул голову в мою сторону. Он сидел в кресле, закинув длинные ноги на соседнее кресло. С нашей последней встречи он совсем не изменился, все тоже серое вытянутое лицо с бездонными черными глазами, одет он разве что был не в военный доспех, а в черный переливающийся камзол из незнакомой мне ткани. Белые волосы его были распущены, а голову украшал черный обруч с переливающимся опалом в центре.

Его тень неизменно стояла позади хозяина. От древнего божества исходила какая-то пугающая магическая вибрация. С конечностей тени падали тягучие черные капли, растворяющиеся в воздухе, да, и казалось, что все склизкое тело существа находится в постоянном движении.

Маленького Теона, сидящего на кровати поджав под себя ноги, я узнала сразу и едва погасила в себе желание броситься к ребенку. Испуганный взгляд зеленых глаз цеплялся за меня, моля о спасении. Всклоченные короткие каштановые волосы делали вид ребенка еще более разрывающим сердце.

— Ты быстро нас нашла, — голос Элладана привлек мое внимание. — Кое-кто действительно хорошо справился со своей задачей.

Эладан обернулся к тени и холодно ей улыбнулся, будто пытался заставить меня поверить, что это дело рук существа. Но зайдя в пещеру я сразу ощутила знакомый запах, поэтому появление жрицы было лишь вопросом времени.

Арвен в серебристом одеянии шла, выставив свою руку вперед и видя позади себя Энны. Она как на привязи шла, еле переставляя ноги. Я пыталась поймать взгляд верховной жрицы, но та лишь мотала опущенной головой с остекленевшими глазами. Теон на кровати протяжно всхлипнул и поднялся ногами на кровать, протягивая руки в сторону матери, но Элладан раздраженно махнул рукой, и мальчик упал навзничь на матрас. Я дернулась в сторону кровати, но уперлась руками в невидимую магическую стену.

— Не так быстро, Ваше величество, — Элладан покачал в воздухе длинным пальцем.

Арвен приблизилась к своему хозяину, на ее красивом лице играла злая ухмылка. Брат был прав, в ней и правда было нечто черное, она сама целиком состояла из лжи и коварства. Энна шла за ней и замерла там, где взмах руки Арвен заставил ее остановиться. Смутные подозрения о причинах такого поведения Энны начали закрадываться в мое сознание, но я решила подождать. Лишь осторожно коснувшись связывающей нити — моего последнего шанса на помощь. Нить предательски молчала, будто пещера закрыла меня от всего мира.

— Мне даже немного жаль, если честно, что вновь приходится подвергать вас страданиям, — в голосе Элладана не было слышно ни капли сожаления.

— Я не люблю длинные вступления, Элладана, — пренебрегая каким-либо уважением, я смело посмотрела на правителя Оксуса. — Я знаю зачем я здесь, и зачем ребенок здесь. И даже понимаю, почему Энна здесь — как-то же надо было заманить меня в пещеру. Одного только не могу понять, к чему все эти ухищрения?

— Сила, конечно же, — Элладан наградил Арвен странным взглядом, от чего та встала передо мной. — Я чувствую какой силы магия бурлит в твоих венах. Но, наверно, ты спрашивала зачем она мне?

Я не посчитала нужным отвечать, мысленно рассчитывая, есть ли у меня хоть крошечный шанс сбежать. Арвен и Элладана я смогу замедлить, но насколько сильна тень и успеет ли она меня поймать на выходе из пещеры до того, как я успею совершить переброс.

В голове вспомнилась мольба Энны. Я не смогу спасти всех. Именно это место она видела в моей крови и именно сейчас решается моя судьба. Видимо, шанс спасти в одиночку у меня все же есть. Но могла ли я себе позволить оставить здесь Теона и Энну? О таком ли выборе меня просила жрица? Неужели она готова пожертвовать собственным ребенком для моего спасения?

— Видишь это очаровательное создание позади меня? Эта оболочка, в которую он заключен — не мной создана. Это старое проклятье, которое наложили еще множество тысяч лет назад мои предки, в слепом страхе. Они думали, что подчинили себе могущественную силу. А на деле лишь оставили ее блеклую тень, заключенную в ужасающую оболочку.

— И столько лет ты ищешь источник силы, который разрушит проклятье? — мои брови непроизвольно поползли вверх. — И ты уверен, что после своего освобождения, это существо отблагодарит тебя? А не отомстить за все страдания, что ему причинили твои предки?

Элладан одним рывком поднялся на ноги. Широким шагом он начала пересекать комнату, пока не оказался рядом с Арвен. Та краем глаза наблюдала за резкими движениями своего хозяина, а после зло улыбнулась мне и заговорила:

— Тебе о подобном переживать не придется, — ее звонкий голос изменился до неузнаваемости, теперь она говорила холодно и надменно. — Забавно было наблюдать за всеми вами, вы шли точно по намеченному мной плану.

Я не реагировала на ее слова, но магические волны опасно пробивались из моего нутра, норовя разорвать предательницу на части.

— Варис все это время был с тобой заодно?

— Что? Нет, конечно, — Арвен искренне удивилась моем вопросу и громко рассмеялась. — Но с него все началось. Он был первым, кому я помогла принять правильные решения.

И я ощутила то, что упрямо игнорировала все время, что Арвен была рядом со мной. Черная изогнутая тень тянулась от девушки к моему разуму, но терпя в очередной раз поражения, медленно отступала назад и затаивалась. Димантии. У Тамлина был слишком большой страх перед способностями димантии, поэтому все последние три года я продолжала не только физические тренировки, но и развивала все возможности собственного разума, особенно те, которые позволяли полностью закрыть его. Но в Ефраде никто не знал о подобных фейри, поэтому и защищать свой разум никто не мог. И Арвен могла себе позволить любые бесчинства, но делала все тихо и расчетливо.

— Разум Вариса пал быстро, но я тогда только училась обращаться со своими способностями, и подчинить его своей воле у меня получилось лишь на краткий миг. Но этого хватило, чтобы он бросил тебя и женился на мне и не догадываться ни о чем вплоть до твоего бегства, — длинным пальцем Арвен задумчиво коснулась губ. — Но для твоего успокоения скажу, что тебя он любит до сих пор. И сопротивляться моим возросшим силам у него получается, но не до конца. Именно поэтому он такой нестабильный в последнее время.

Я равнодушно пожала плечами. Это объясняло многое в поведение Вариса, в том числе и множество сожалений, который я видела в его взгляде в последнее время.

— Моя сила не работала на сильных магах, таких как Энна или твой отец. Но мне посчастливилось подслушивать их разговор в храме, когда Энна рассказывала королю о видениях будущего и того, что Тамлин твоя истинная пара. Я была наблюдателем, который все внимательно слушал и подглядывал в чужих разумах. Но активно я начала действовать, когда от Ефрада откололся Легион, король ослаб, а землю и народ поразила болезнь. Я передавала капитану Легиона все данные о жителях и оставшейся военной мощи Ефрада. И продолжала это делать по сей день.

Я отрешенно вслушивалась в ее слова, понимая, что где-то в подсознании я всегда догадывалась об этом. Но что именно Арвен этот человек я отказывалась верить до последнего.

— Я спланировала убийство короля и принцессы Ефрада. Я уже умела контролировать разумы нескольких фейри. Но не все Легионеры легко поддаются контролю. Первая была служанка, которая совершенно не помнила, как подмешала к вам в чай яд. А потом крылатые, которые должны были убить тебя, а после привести израненного короля на эту скалу и совершить обряд. Но из-за того, что крылатый противился мне, он не нанес первый удар и твой брат совершил геройское самоубийство, — Арвен устало закатила глаза. — И передача силы исцелила тебя, поэтому-то ты и смогла расправиться с «предателями».

Я больше не могла сохранять равнодушие, моя магическая сила уже не просто вращалась слабыми волнами вокруг меня, она создавала целую воронку, которую ощущали все присутствующие. Из-за глупых игр и чужих целей, ни в чем неповинные фейри погибли.

— На Энну мы охотились давно, я не сразу узнала, что жрица беременна, а когда осознала это и сообщила повелителю, она исчезла. Мы потратили больше двух лет, чтобы отыскать последнего наследника из королевской семьи. Но появление Энны спутало мне все карты, я должна была оставаться верховной жрицей, чтобы быть ближе к тебе и в отведенное время совершить свою часть ритуала. Но ты вернула эту должность Энне. И мне пришлось придумывать новый план.

Арвен злорадно улыбалась, глядя на меня свысока. Она уже праздновала свою победу. Мне было противно смотреть на девушку, которая когда-то у меня вызывала зависть и толику восхищения. Бесчувственное создание, разрушившее столько жизней.

— Неужели вы думаете, что я боюсь хоть кого-то из вас? — мой голос был спокоен, я больше не сдерживала свою силу.

Магические волны заполняли все пространство пещеры, от чего оно начинало искриться. По тихим и резким вздохам Арвен, я поняла, что показ силы имеет свои плоды. Воздуха, пригодного для дыхания, становилось меньше в той части пещеры, что была отгорожена защитной невидимой стеной. Я не хотела никого убивать. Пока. Я лишь хотела припугнуть. И скрыть кое-чье присутствие, в надежде, что остальные не заметят.

Элладан бился с моим отцом и видел, на что он способен. Но к несчастью для моего отца, он не обладал таким магическим потенциалом как я. И к тому же, учителем у него был не Терен. Мое магическое превосходство над прошлыми королями было физически осязаемым.

— Достаточно, — хватающий ртом Элладан звонко достал короткий нож и неуверенным шагом приблизился к Энна.

Когда острие коснулось шеи жрицы, я опустила заслон на свою силу, полностью скрыв ее присутствие.

— Ты говорила, что не могла пробиться в разум сильных магов. Тогда что с Энной? — страшное осознание уже пришло ко мне, но я хотела услышать подтверждение своих мыслей.

— Тогда я работала скрытно, а убийство по неосторожности кого-либо могло меня раскрыть с головой. Я сломила Энну, и я вообще не уверена, осталась ли в ней хоть крупица разума, — несмотря на тяжелое дыхание, голос Арвен казался весьма самодовольным.

Сломила. Уничтожила все, что делало Энну Энной. Моей верховной жрице больше не было в этом исхудавшем теле, и уже никакая магия не способна ее вернуть.

В горле встал ком, но я нашла в себе силы проглотить его. Боль, раздирающая сердце изнутри, стерла для меня все рамки, оставив единственную цель — уничтожить Арвен и Элладана и любого, кто встанет у меня на пути.

Быть может Ласэн ощутил вновь возникший всплеск моей силы или понял, что тянуть больше не имеет смысла. Он метнул острый нож из-за угла тоннеля, тот быстро прокручиваясь в воздухе, вонзился точно в центр груди Арвен. На ее лице замерло удивление, прежде чем ноги подкосились, и она нелепо завалилась на бок. Вслед за ней в точно такой же позе завалилась Энна.

Моей силы оказалось достаточно, чтобы скрыть присутствие Ласэна до настоящего момента, и пока Элладан не опомнился и не отдал приказ своему существу, я ринулась к невидимой стене, отделяющей меня от Теона. Я не стала нащупывать слабые места защитного поля, одного прикосновения моей руки, на кончиках пальцев которой искрились заряды магии, хватило, что стена пала.

На кровать я уже совершила переброс, хватая за маленькую руку Теона и перекатываясь на пол, когда спиной я ощутила обжигающий столп пламени. Это не было похоже на пламя Ласэна, это было что-то древнее и пугающее. Кровать смогла сдержать адское пламя, но покрывало задымилось и вспыхнуло.

Я отползла в сторону, прижимая к груди всхлипывающего ребенка. Окружив нас плотной защитой, я прислушалась. По лязгу металла и резкому вдоху Ласэна, я поняла, что он вступил в схватку с Элладаном и получил ранение.

Существо возникло рядом со мной практически бесшумно. Невозможно было разглядеть даже подобия его лица, черная склизкая материя, из которой оно состояло, отражала языки пламени, в пещере становилось трудно дышать из-за дыма. Скрестив подобие рук, древнее божество направило на нас обжигающее пламя. Ударившись в щит, огонь огибал нас из-за чего жара становилась невыносимой. Сил сдерживать такой напор у меня не было. Неуверенно поднявшись на ноги и, встав перед Теоном, я направила сильнейший поток воздуха, на какой была способна в сторону существа. То отшатнулось и расцепило конечности, пытаясь удержаться на ногах.

Воспользовавшись заминкой, я подхватила ребенка на руки и кинулась в сторону Ласэна, который опустился на колено, зажимая рукой рану на животе. Его пальцы были обильно окрашены кровью. Элладан, как в тот день на поле боя с моим отцом, занес меч для последнего удара. Я оказалась подле Ласэна раньше, отгородив и его и нас защитным куполом. Металл черного меча Элладана безуспешно скрежетнул по невидимому барьеру и соскользнул на каменные полы пещеры.

Впервые на лице правителя Оксуса возникла злость и ярость. Его идеально гладкое лицо сморщилось в презренном оскале, я сдержала себя, чтобы не показать ему неприличный жест, все еще прижимая к себе Теона.

Я не услышала какой приказ отдал Элладан, лишь увидела его удаляющуюся спину. Тревогой оглянувшись назад, я увидела, как божество готовится к своему последнему бою. Ласэн был совсем плох, кровь продолжала течь сквозь его сжатые пальцы. Он уже уперся обоими коленями в пол, пытаясь сохранять подобие равновесия.

— Беги, Фейт, — едва выговаривая слова, Ласэн опустил голову на грудь, закрывая свое побледневшее лицо спутанными красными волосами. — Вы должны спастись.

— Нет, Ласэн. Ты ввязался в это только из-за меня, я не позволю тебе умереть, — сжав губы, я опустила Теона на пол, все еще продолжая удерживать защитный барьер. — Ласэн, у тебя огонька не найдется?

Последние слова я проговорила почти шепотом. Магических сил во мне было в избытке, но я не могла противостоять этому божеству, моя защита не выдержит такого напора огня. Но Ласэн сможет, используя мою силу —сможет. Коснувшись своей ладонью до его, сжимающей рану на животе, я второй рукой подняла его голову, заставляя смотреть на меня.

Подобная передача сил могла быть не только между связанными парными узами. Каждый мог добровольно передать свою силу другому, но это требовало больших затрат, что в случае со связующей нитью. Ласэн был готов принять мою силу, а я была готова ей делиться. Я чувствовала, как кровь по моим венам вперемешку с магией начинает бежать быстрее. Сероватые жгуты начали тянуться от меня к Ласэну, закручиваясь на его руках и шеи. Каждый новый виток забирал у меня остаток сил и заставлял Ласэна сиять. Вспышка огня стала последним, что я увидела, прежде чем мое сердце совершило несколько ударов и замолкло.

========== 24. ==========

Тамлин

Варис был невыносим. В очередной раз грубо осаживая генерал, Тамлин уже не скрывал злости. Гневно ударив кулаком по столу, он с силой упер руки в столешницу и сквозь зубы велел Варису проваливать в Котел со своим мнением. Если Тамлин выходил из себя, и рядом не было Фейт, сдерживать звериную натуру становилось практически невозможно. Но в этот раз он сумел себя остановить.

При первых встречах Варис вызывал в Тамлине сдержанное раздражение. Он не раз ловил неравнодушные взгляды, направленные на Фейт. Но в те времена он не мог позволить себе выказывать ревность, так как скрывал от Фейт истинность связывающих их уз. А необоснованная ревность уж точно бы не была оценена его истинной парой.

Сейчас же Варис действовал не столь скрытно и мелькающий в его глазах восторг, когда он смотрел на свою королеву, скрыть уже было невозможно. Подобное он читал во взглядах многих, кто смотрел на Фейт. Но с другими ее не связывали былые отношения. Тамлин и сейчас продолжал скрывал свою ревность, понимая, что лишние переживания Фейт ни к чему, к тому же к Варису она теплых чувств не испытывала.

Заметив довольное лицо генерала, Тамлин собирался продолжить перепалку, но неожиданно ощутил легкий приступ боли, где-то в районе сердца. Удивленно закрыв рот, он осторожно провел пальцами по рубашке в области груди, убеждаясь, что ран на нем нет.

— Все нормально, Тамлин? — Ролен, сидящий в дальнем углу шатра, резко поднялся на ноги и приблизился к своему верховному правителю.

Тамлин не мог ему ответить. Он уже нашел причину такой резко возникшей и быстро отступившей боли. Внутри него была полная пустота. Там, где раньше блестела и переливалась связующая нить, осталась лишь кромешная снедающая темнота.

Тамлин больше не ощущал незримого присутствия Фейт, он не чувствовал хоть каких-то ее эмоций или физического состояния. Ничего. Полная пустота. Такая же пугающая и густая, как и тогда, когда Тамлин остался совсем один во Дворе весны.

Панический страх накрыл Тамлина с головой, его перекошенное лицо насторожило всех присутствующих в шатре, но никто не решался узнать истинную причину такого изменения, сохраняя полное молчание.

Фейт сообщила по нити, что ей срочно надо вернуться в Арс и обещала возвратиться в лагерь в течение пары часов. С ней отправился Ласэн. И Тамлин даже практически не ощущал беспокойства, но периодически прощупывал состояние Фейт по связующей нити.

— Ролен, найди сейчас же небольшую группу солдат и приведи сюда. Мы сейчас же отправляемся в Арс, — все еще хватаясь за рубашку в том месте, где грохотало сердце, Тамлин, не взглянув ни на кого, быстрым шагом вышел из шатра.

С каждой новой мыслью, которой Тамлин позволял пробиться через плотный заслон в разуме, страх усиливался. Он не почувствовал ужаса или боли Фейт, просто в одно мгновение нить погасла и исчезла.

— Что-то с Фейт? — в голосе возникшего рядом Вариса не слышалось былой злости или издевки, лишь искреннее беспокойство.

Тамлин выпрямил спину и попытался вернуть себе былое обладание. Своим страхом и запахом он поднимет весь военный лагерь на уши.

— Занимайся своим делом, Варис, — грубо оборвал его Тамлин, при помощи магии воссоздавая на своем теле боевой доспех.

— Если с королевой что-то не так… — вобрав в грудь больше воздуха, начал генерал.

— Если с королевой что-то не так, то я очень тебе сочувствую, Варис, так как подчиняться ты будешь должен мне.

Тамлин увидел приближающихся солдат Двора весны во главе с Роленом, и одним взмахом руки он перенес их всех в столицу Ефрада.

Ролен не задавал лишних вопросов, кратко услышав, что с Фейт что-то стряслось, он взметнул ввысь. Другие солдат рассредоточились по всему городу, выискивая следы своей госпожи.

След, который поймал Тамлин привел его в тюрьму. Так как он теперь принадлежал к королевской семье и был правителем почти наравне со своей супругой, в тюрьму он мог заходить беспрепятственно и так же из нее выходить.

Свежий аромат ландышей Фейт, который не изменился даже за три года проведенных во Дворе весны, смешался со спертым воздухом пещеры. Быстрым шагом Тамлин пересек тоннель и оказался в обширной пещере, забитой клетками. Это место до сих пор вселяло в Тамлина животный страх. Но еще больше ужаса вызывал здесь такой сильный запах Фейт. Тамлин не уставал задаваться вопросом, что она могла здесь забыть.

Остановившись на середине деревянного помоста, там, где обрывался запах Фейт. Тамлин настороженно огляделся по сторонам, прислушиваясь к приглушенным стонам заключенных и тихому капанию воды, откуда из узкого тоннеля позади.

Успокаивало одного, запаха смерти и крови Тамлин не чувствовав. К тому же аромат Фейт смешивался с терпковатым — Ласэна.

— Давно у меня не было столько посетителей, — отдаленно знакомый голос раздался со стороны незапертой клетки.

Орис размеренным шагом приблизился к Тамлину, оглядев его с ног до головы. Тамлин времени терять не хотел и, опасно оскалившись, зарычал:

— Где Фейт?

— Почему все сюда приходят и ждут, что я знаю ответы на все вопросы? — на бледном лице Ориса отобразилось подобие улыбки.

Казалось, что сегодня все хотели испытать грани терпения Тамлина. Орису повезло меньше всех. Одним резким рывком, Тамлин опрокинул бывшего генерала, прижимая его к дощатому помосту коленом. Правая рука превратилась в подобие лапы, длинные черные когти опасно блеснули в темноте на фоне белой коже Ориса. У того от страха расширились глаза, а дыхание участилось.

— Я повторю лишь раз. Где Фейт? — голос Тамлина был предельно напряжен и вибрировал.

— На скале, — задыхаясь начал Орис. — На юго-западе от острова.

— Что там? — уже злее добавил Тамлин, надавливая сильнее когтями на тонкую кожу шеи Ориса.

— Элладан. Я встречался там с Элладаном. Думаю, королева сама решила встретиться со своим заклятым врагом.

Тамлин одним рывком встал на ноги, с наслаждением замечая, что его когти оставили два кровоточащих следа на шее Ориса. Тот все с таким же страхом смотрел на верховного правителя Двора весны, боясь пошевелиться.

— Если окажется, что ты соврал, я вернусь и спущу с тебя шкуру собственными руками, — прорычав сквозь зубы, Тамлин уже направился к выходу из пещеры.

На небольшом лугу у обрыва уже стоял Ролен, с замирания сердца смотря как черный столб дыма врывается в рваное облачное небо. Из черного зева пещеры не было видно пламени, лишь черный и зловонный дым.

Тамлин оказался на лугу на минуту позже Ролена. Капитан едва успел ухватить верховного правителя за руку, заставляя остаться на лугу. Тамлин яростно оскалился, пытаясь вырваться. Он не обращал внимание на боль в глазах Ролена, на его призрачные мольбы остановиться и подумать хоть на мгновение.

— Чтобы не произошло в этой чертовой пещере, я должен это узнать… — севшим голосом проговорил Тамлин, в очередной раз проверяя пустоту внутри.

Тамлин думал, что за свою долгую жизнь он уже ощущал такое количество боли, что ничто его больше не заставит страдать так, что дышать будет невыносимо. Но этот момент наступил. Это оказалось несравнимо с издевательствами отца и братьев, потерей матери, уходом Фейры, разрушением собственного двора и пугающим одиночеством.

За три года Фейт стала самым важным в его жизни, для нее он просыпался и засыпал каждый день. Все, что он делала каждый день, имело одну единственную цель: чтобы его истинная пара продолжала улыбаться так, как умеет только Фейт, широко и искренне, готовая вот-вот залиться задорным смехом.

И как бы порой в их жизни все не было хорошо. В не самые спокойные дни, Тамлин просыпался ночами от кошмаров, которые заставляли его запираться в ванной комнате. Он проводил там весь остаток ночи, пытаясь справиться с удушающими приступами отчаяния и страха, не имеющих лиц и имен. Он никогда не говорил об этом Фейт, но иногда по утрам ему казалось, что за завтраком она смотрит на него не так как обычно, задавая немой вопрос, но так и не решаясь перейти черту, которую он сам нарисовал.

А сейчас у его кошмаров появилось и место, и ощущение. Пальцы предательски задрожали, но Тамлин не старался скрыть возникшую слабость. Он смотрел на черный дым и не мог заставить сделать себя и шага.

В последний раз окунувшись в сознание и пройдя по темноте Тамлин ощутил то, чего ранее там не было. Призрачный отголосок нити, едва ощутимый и видимый тянулся куда-то в пустоту. Не задумываясь, Тамлин шагнул в эту пустоту, пускай она может и поглотить его целиком и разрушить его тело, но, если по ту сторону тьмы он найдет Фейт, Тамлин был готов рискнуть всем.

Открыв глаза, Тамлин уже не стоял подле Ролена на лугу. Едкий дым разъедал глаза и ноздри. Но Тамлин решительно зашагал к входу пещеры, заволочённого плотной дымкой, когда перед ним возникла фигура Ласэна.

Ласэн был покрыт черной сажей с ног до головы. Одной рукой он удерживал безвольное тело Фейт, второй — ребенка. На лице в темных разводах возбужденно горел красный глаз, а механический бесперебойно щелкал.

Тамлин не запомнил момента, когда совершил переброс всех обратно на луг. Он помнил лишь, как осторожно водил ладонью по холодному лицу Фейт, стирая черную сажу и удивляясь, до чего же ее кожа может быть белой. И восторженно вслушивался в едва различимое, но четкое биение ее сердца. Мысленно поглаживая все такую же призрачную, но уже ощутимую связывающую нить.

Ласэн сидел все такой же покрытый сажей в изодранном доспехе в саду на лавочке. Его плечи были опущены, а голова откинута назад. Почувствовав приближение Тамлина, он обернулся и лениво поднялся на ноги, готовый принять весь гнев, который его бывший товарищ готов на него обрушить. Но вместо драки и ссоры, Тамлин рывком обнял Ласэна. Это был настолько неожиданный жест, насколько же и искренний.

— Спасибо, Ласэн, — тихо проговорил Тамлин, отходя на шаг назад.

— Благодарить меня не за что, — покачав головой, Ласэн устало опустился на лавочку, чувствуя, как сила Фейт все еще бурлит в его венах. — Она едва не умерла, пытаясь спасти меня.

— Геройство — это не лучшая из ее черт. Для меня, конечно, — Тамлин сел рядом.

Давно они с Ласэном не могли позволить себе вот так просто без шуток и издевок сидеть рядом. Несмотря на то, что Тамлин приглашал Ласэна в свой дом, он не был там желанным гостем. Все, что делал Тамлин по отношению к бывшему другу, было своеобразной обидой и местью. Но имел ли право Тамлин на такие чувства? Откинув злость и ребячество, впервые Тамлин смог здраво оценить поступки Ласэна. И ужаснуться собственному поведению.

Почему-то так получилось, что из всех, кто был так или иначе замешан в любовном треугольнике между Тамлином, Фейрой и Рисандом, самым крайним оказался Ласэн. У него больше не было двора и места, которого он мог бы назвать своим домом; женщина, которой он был готов подарить весь мир, даже не могла на него смотреть; единственным пристанищем для Ласэна стали люди и те, быть может, скоро его покинут, так как их срок жизни значительно меньше фейского.

— Как Фейт? — перебил мысли Тамлина Ласэн.

— Она под присмотром лекаря, как он закончит осмотр позовет меня. Но он говорит, что ее здоровью и здоровью малышки ничего не угрожает. Она потеряла много сил, но я помогу ей их восполнить, — голос Тамлина был спокойным.

— Малышки? — удивлённо переспросил Ласэн, резко выпрямляясь на скамье.

Несмотря на всю тяжесть ситуации и напряженные до предела нервы, Тамлин улыбнулся и молча кивнул, позволяя Ласэну самому додумать, что это значит.

— Кто бы мог подумать, — восторженно произнес Ласэн, похлопывая Тамлина по плечу.

Тамлин вобрал в грудь воздух, собираясь высказать то, что крутилось в его голове. Он хотел попросить прощение у Ласэна, за все то множество боли, через которое заставил пройти друга, но тот будто это понял:

— Не стоит, Тамлин. Все что я делал по отношению к тебе, я делал из искреннего желания помочь, сделать твою жизнь настоящей и наполненной. И, в конце концов, отблагодарить за все то, что ты сделал для меня, когда спас от собственной семьи. Уж ты как никто понимал, в каком аду мне приходилось жить, — собравшись с мыслями и не глядя на Тамлина, Ласэн продолжил. — Но, я считаю, что свой долг я отдал тебе сполна. И во Дворе весны, каким бы он не был раньше для меня домом, мне места больше нет. И ты, и я… мы оба изменились, и мы уже не те, кто снова сможет беззаботно болтать за вторым завтраком, обсуждая сплетни двора, не сможем самовольно отправляться на охоту в ближайший лес. Я больше не могу себе позволить нелепо подшучивать над слугами и нагло улыбаться молодым красоткам. А у тебя теперь есть дела поважнее.

Тамлин молча вслушивался в слова Ласэна, понимаю их правдивость. Все события последних лет изменили их и их отношение друг к другу.

— Ты всегда будешь желанным гостем в моем доме, Ласэн. С это дня тебе обязан уже я. И вряд ли я смогу когда-нибудь расплатиться с тобой за спасение жизни моей истинной пары.

— Я никогда не попрошу у тебя ничего, что разрушит спокойствие твоей семьи, — Ласэн искренне улыбнулся.

========== 25. ==========

Тамлин

Дни закрутились один за одним. Фейт пришла в себя достаточно быстро и, вытерпев весь праведный гнев Тамлина, была готова вернуться к своим полномочиям. Но лекарь запретил покидать ей постель в течение ближайшей недели.

Тамлин видел все недовольство новоиспеченной королевы Ефрада, и у него было пара идей в запасе, как можно было бы заставить Фейт не покидать пределы спальни, но сам он не мог позволить себе бросить все дела на самотек. Теперь на его плечах лежала ответственность не только за Двор весны, но и за Ефрад.

— Легион больше не получает поддержку от Элладана, — Тамлин вышел из ванной комнаты, капли с мокрых волос стекали по обнаженной спине и груди и падали на пол.

Фейт подняла глаза от бумаг, которыми была завалена вся кровать. Ее ясные голубые глаза скользнули по обнаженной фигуре Тамлина, она неосознанно облизала верхнюю губу и торопливо вернула взгляд к бумагам.

Тамлин с удовольствием отметил, как предательски дрогнули пальцы Фейт, а ее голубые глаза замерли на одном месте на пожелтевшем листе. Отдых шел ей на пользу: ее жемчужные волосы переливались на свету от свечей и фейского огня, кожа приобрела приятный розовый оттенок и улыбаться Фейт стала чаще. Хотя порой Тамлин с тревогой замечал гримасу боли на ее лице, стоило хоть чему-то напомнить Фейт о тех, кого она потеряла в последние недели.

— Элладан не скоро позволит себе выйти из своего болота, — произнесла Фейт, переводя взгляд к другой бумаге с кучей мелких символов. — Следов его существа найти не удалось?

Тамлин отрицательно покачал головой. Магической силы Ласэна и Фейт хватило, чтобы выдержать всю мощь атаки древнего божества. Существо, потерпев поражение и истощив собственные запасы сил, пределов пещеры через единственный выход не покидало. Но и следов его пребывания в пещере не осталось, он, словно, растворился в воздухе.

— Тебе следует больше отдыхать, — Тамлин сгреб бумаги со своей стороны кровати и откинул светлое покрывало.

Фейт совсем по-детски собрала бумаги подле себя и нахмурилась. Полупрозрачная ночная сорочка кремового цвета едва прикрывала стройные ноги, одна тонкая бретель спала с плеча. Тамлину пришлось сделать над собой неимоверное усилие, чтобы перебороть рвущееся животное желание.

— Тебе бы тоже не мешало последовать собственному совету, — заправив светлую прядь за ухо, Фейт внимательно посмотрела на Тамлина.

Он не хотел с ней спорить, но и обманывать, убеждая ее, что все хорошо, Тамлин не собирался. Он действительно устал. Эта была первая ночь за последние дни, когда Тамлин собирался лечь не далеко за полночь. В отсутствие Фейт ему приходилось решать все вопросы, касательно Ефрада, не забывая навещать военный лагерь у границы и, хотя бы раз в два дня, возвращаться через портал во Двор весны. Ситуация с Ефрадом была плачевной, провизии катастрофически не хватало, а Тамлин уже не мог с такой легкостью оказывать помощь через Двор весны. Еще немного и в его собственном Дворе может начаться голод.

— Мне пришли отчеты из ближайших деревень, — почувствовав изменение в настроении Тамлина, осторожно начала говорить Фейт. — Земля, вода — все заражено. Некоторые начинают болеть второй раз. Пока лекарство помогает, но… Но, быть может, Элладан и затаился в Оксусе, но он точно не оставил попытки уничтожить весь остров.

Она замолчала и выжидающе посмотрела на Тамлина. В ее взгляде не было мольбы и просьбы, лишь усталость и понимание того, что Ефрад уже нельзя спасти.

Тамлин опустился на кровать, повернувшись спиной к Фейт. Этот вопрос уже давно повис между ними в воздухе, но каждый боялся произнести его вслух. Они не смогут одновременно править Ефрадом и Двором весны.

За спиной Тамлина зашуршали бумаги. Фейт перебралась со своей стороны кровати и опустила теплые ладони на плечи Тамлина. Ее тепло и запах окутали его. Находясь в смешанных чувствах, Фейт все равно находила в себе силы поддерживать Тамлина. Он не умел так делать, когда эмоции захватывали Тамлина, он становился их рабом. Иногда это играло на руку, делая его опасным и сильным врагом, а иногда это загоняло его в самые пучины его черной души.

Но сегодня Тамлин нашел в себе силы, чтобы дать своей истинной паре надежду.

— Болезнь в Ефраде пережило немного жителей, — начал он, сжимая ладонь Фейт, лежащую у него на плече. — И я обсуждал вчера с Броном возможность заселить новый город во Дворе весны жителями Ефрада. Он считает, что это единственный выход, чтобы не допустить разорения и голода во Дворе весны и спасти жителей Ефрада.

Повисло молчание, Тамлин ощутил, как Фейт замерла за его спиной, плотно закрыв все свои эмоции.

— Даже если допустить, что земля в Ефраде снова сможет плодоносить и болезнь отступит, сколько еще времени Двор весны должен будет поддерживать местных жителей? Год? Два? — голос Тамлина звучал напряженно. — Ты сама прекрасно знаешь, что мир во Дворе весны шаток и доверие моего народа разрушить — не составит труда. Уже сейчас многие возмущены, что передают свои запасы на нужды Ефрада.

— Ты прав. Некоторые жители Ефрада уйдут в деревни и посильно помогут в выращивании урожая. Кому-то, кто останется в городе, нам придется оказать финансовую помощь, — Фейт обвила руками шею Тамлина. — Здесь под поместьем огромная сокровищница, я думаю, ее запасов хватит, чтобы отстроить десять новых городов. Это будет непросто, и жители Ефрада, и жители Двора весны будут возмущены.

— И как мы заставим местных покинуть родные стены и отправиться в неизвестность?

— А какой у них выбор? — тихо спросила Фейт. — Мы найдем все порталы и разрушим их. Последним останется тот, что ведет во Двор весны. Когда все желающие перейдут эту границу, мы оборвем всякую связь с этим островом. Все, кто захотят здесь остаться, по соседству с Легионом и Оксусом… я не буду никого уговаривать.

Одной рукой Фейт перебросила золотистые влажные волосы Тамлина на одно плечо и уткнулась лбом в ложбинку между шеей и плечом.

— Хватит войн, хватит смертей, я просто хочу вернуться домой, — приглушенно заговорила Фейт. — Пускай Легион забирает остров. Они же бились именно за это.

— Ты готова отпустить это место?

Тамлин долгое время считал, что привязанность к месту — это лишь напускное. Но сам он впервые ощутил щемящую тоску по Двору весны, когда впервые оказался в Ефраде, без возможности вернуться беспрепятственно домой. И ему было больно думать, каких усилий это может стоить Фейт. Ведь с Ефрадом она должна была проститься во второй раз, но этот раз точно не станет менее болезненный.

Фейт

— С завтрашнего дня войско Двора весны начнет покидать земли Ефрада, — мой голос эхом отражался от сводчатого потолка в храме. — Земля и вода заражены. Больше мы не можем оставаться на острове, которой превратился для всех нас в настоящую ловушку.

Жители Ефрада сидели на узких скамьях, стояли в проходах и у стен. На лицах всех замерло одинаковое выражение — настороженность, смешанная с подозрением.

— Каждому из вас я даю право выбрать: отправиться со мной во Двор весны и постараться там найти себе место, либо же остаться на умирающем острове, контроль над которым заберет Легион, — я сжала тонкую ткань юбки и продолжила, не отводы уверенно взгляда от толпы. — Портал, через который пройду все желающие, будет уничтожен навсегда, и выбраться с острова будет после невозможно.

Ожидаемо в храме поднялся гул, жители начали спорить и возмущенно высказывать свои недовольства.

«Как мы можем оставить свои дома?»

«Куда мы отправимся и как нам там жить?»

«Почему подобное решение принимают за нас?»

Я старалась контролировать каждую эмоцию, появляющуюся на моем лице. Мой голос продолжал быть бесстрастным и спокойным:

— Во Дворе весны подходит к концу строительство целого города, размером не уступающего Арсу. Каждому из вас, кто захочет начать новую жизнь, будет выделен бюджет на обустройство дома, строительство лавок, таверн или переезд в деревню. Верховный правитель Двора весны, а ныне ваш король обещает позаботиться о каждом из вас, кто примет столь непростое решение.

Тамлин шагнул из-за моей спины, поравнявшись и положив мне на спину руку, выказывая тем самым поддержку. Белый парадный камзол с золотистой вышивкой на горловине и рукавах, золотой обруч, стягивающий волны волос — таким Тамлина я видела последний раз на собственной коронации.

— Я сожалею о том, что вы вынуждены делать такой выбор, — тон Тамлина был таким же, как у меня: сдержанным и уважительным. — Но подумайте о том, какие еще потери придётся понести каждому из вас, если вы примете решение остаться на острове. Вы сами видите, что болезнь возвращается, стоит вам снова начать пить местную воду. Лекарство работает, но что будет, если оно перестанет работать? Как скоро на острове не останется ничего живого?

Жители притихли, вслушиваясь в слова Тамлина.

— В нашем Дворе вас ждет безопасность и достаток. Но если Двор весны вам придется не по нраву, в Притиании есть другие Дворы и уж в одном из них вы точно найдёте себе новый дом.

Я повернула голову в сторону Тамлина и улыбнулась одними губами. Я показывала всему Ефраду, что не сомневаюсь ни в одном слове своей истинной пары.

«Наш Двор» приятно погладил мое самолюбие, но вопрос правления все еще оставался открытым. В черте Ефрада я — королева, во Дворе весны, как бы ко мне не относились жители Двора и Тамлин, я все еще занимала лишь красивый статус, не имеющий никакой законной власти.

Теон, не мигая, смотрел на переливающуюся желтую крону дуба. Его большие зеленые глаза светились на солнце. Похолодевший, но все еще летний ветер трепал тонкие белые перышки на его крыльях за спиной.

После возвращения из пещеры Теон много плакал и плохо спал, слуги с ног сбились, пытаясь успокоить маленького принца. Теон был еще слишком мал, чтобы ему можно было объяснить, что его мамы больше нет. Но пускай разумом он эту правду постичь не мог, маленькой сердце в его груди ощущало пустоту.

При воспоминании об Энне мое сердце каждый раз болезненно сжималось. Испепеляющий огонь уничтожил все, что было в пещере. Не осталось даже следов от тел Энны и Арвен. Но проститься с Энной я хотела, пускай и без следования традициям.

Теон неуверенно дернул меня за руку, которую сжимал своей маленькой ладошкой. Место позади храма было наполнено успокаивающей силой, которая волнами вращалась вокруг нас.

Присев на корточки, я вытянула руку и коснулась шершавой темной коры. Теон внимательно смотрел за моими движениями, а после тоже коснулся пальцами свободной руки дерева.

— Твоя мама всегда будет оберегать тебя, — тихо произнесла я, переводя взгляд на золотистую крону, медленно колышущуюся на ветру.

Энна была матерью мне больше, чем Теону. Она оберегала и дарила мне любовь, воспитывала во мне терпение и понимание, учила быть благосклонной. Была примером, которым, я надеюсь, смогу стать и для ее кровного сына.

Юный принц будет расти окруженным любовью и заботой, от него никогда не будет скрываться его происхождение и то, кем являлись его родители. Тамлин разделял мое мнение относительно Теона. Он будет расти и воспитываться наравне с нашей будущею дочерью и ничем обделен никогда не будет.

Теон первым убрал руку от дерева и начал тянуть меня в сторону храма. Малыш делал это с упорством, свойственным одним лишь детям.

Проведя в последний раз подрагивающими пальцами по коре, я бросила последний взгляд на шелестящую крону дерева.

— Прощайте.

Мой тихий шепот затерялся в шуме ветра и разбивающихся у подножия скалы волн. Сердце в груди болезненно сжалось.

Я прощалась с каждым ушедшим жителем Ефрада.

Я прощалась со всей своей семьей.

Я прощалась с родным домом, по которому тосковала все последние годы, проведенные во Дворе весны.

Но время сожалений, горя и грусти прошло. Сильнее сжав крошечную ладошку Теона, я, не оборачивая, шла в сторону храма, а оттуда к порталу подле поместья, желая скорее вернуться домой к моей новой семье.

========== 26. ==========

Я медленно наклоняла голову то в одну сторону, то в другую. Светло-зеленое платье с бархатным лифом открывало плечи, переливающаяся атласная юбка подчёркивала округлившийся живот. Перекинув легкие волны волос через плечо, я придирчиво оглядела свой внешний вид.

— Ты выглядишь просто прекрасно, — в отражении в зеркале рядом со мной возник улыбающийся Тамлин.

— Я выгляжу как огромное зеленое безе, — скорчив гримасу, я неосознанно коснулась живота.

Тамлин тихо засмеялся и коснулся губами моего виска.

Последние месяцы во Дворе весны были тяжелыми и волнительными. Тамлин старался меня оградить от всех проблем, которые последовали за объединением Ефрада и Двора весны. Пускай жителей Ефрада было и не так много, и их переселение в черту Притиании не принесло разрушение и голод, но недовольство Двора весны Тамлин ощутил сполна.

Переломным моментом в возмущении Двора стало объявление о моей беременности. Когда растущий живот и сладкий запах скрывать больше не получалось, Тамлин официозно и помпезно, как любили во Дворе весны, объявил о том, что на свет скоро появится наследница. Эта новость была встречена неоднозначно, но трехдневное пиршество было оценено большей частью жителей Двора весны и яркое выражение недовольств было прекращено.

Но это вовсе не значило, что подданные Тамлина смирились и приняли решение их правителя.

— Можно было так и не разряжаться на открытие храма, — все еще пребывая в капризном состоянии, я вышла из гардеробной, удерживая подол платья.

Тамлин вышел вслед за мной и одернул рукава своего парадного изумрудного камзола. Золотистые пряди аккуратными волнами ниспадали на плечи, а на лице играла хитрая улыбка.

— Это первый храм, открытый в черте столицы Двора весны. Надо было одеться еще более празднично.

— Чтобы я выглядела не просто как зеленое безе, а целый кремовый торт? — уперев руки в бока, я нахмурилась.

Высокие двери нашей спальни открылись, и маленький ураган в крошечном зеленом мундире вкатился через порог и, улыбаясь, уставился на нас.

— Простите, правитель, я не успела его остановить, — розоволицая служанка склонила голову и исподлобья поглядывала в сторону Теона.

— Все в порядке, — Тамлин подошел к Теону и рывком подхватил его на руки. — Мы как раз собирались отправляться.

Теон и Тамлин за последние месяцы обзавелись какой-то особенной связью. Пускай Теон еще не умел толком объяснять свои детские мысли и в основном разговаривал странными звуками, что было нормой для его возраста, но Тамлин с легкостью понимал все потребности малыша. И где-то в глубине души меня это беспокоило. Хотя Тамлин убеждал меня, что пол ребенка совсем его не волнует и детей он будет любить в равной степени в независимости от пола.

Тамлин вытянул раскрытую ладонь в мою сторону. Я искренне улыбнулась, касаясь пальцами его теплой руки и ощущая, как его бурлящая магия захватывает нас и перебрасывает к самому входу в город.

На витиеватой каменной арке большими железными буквами было запечатлено название единственного во Дворе весны города. Ефрад.

После переселения новых жителей, строительство столицы было ускорено, но еще пройдет ни один год, прежде чем гордо можно будет объявить, что на этом все. Первая улица, ведущая от арки к центральной площади, и две параллельные ей были полностью закончены.

В двух и трехэтажных домах уже проживали семьи, на первых этажах пестрили яркие витрины и вывески, вновь открывшихся магазинов, по улице тянулись сладкие и пряные запахи.

Сегодня в столице был праздник в честь открытия храма. Фонари вдоль мощеной дороги были увешаны гирлянды из дивно пахнущих цветов. Из магазинов и таверн доносились приглушенные мотивы заразительных песен. У витрин толпились группы, я с удовольствием отметила, что в городе помимо жителей Ефрада хватало и придворных Двора весны.

Завидев нас, многие восторженно открывали рты или начинали неистово махать руками. Все больше придворных оборачивались к нам, улыбаясь и приветствуя.

Я, испытывая непонятное волнение, сильнее сжала руку Тамлина. Сегодня движение карет и повозок по мощеным дорожкам было полностью приостановлено, поэтому все спокойно передвигались от одной стороны улицы к другой, весело болтая.

Храм из серого камня с круглыми окнами возвышался над всеми соседствующими зданиями. По пологим стенам вился зеленый вьюн, в клумбах у входа цвели розовые и желтые розы. Высокие двери из светлого дерева были распахнуты настежь.

Мы с Тамлином первыми шагнули в храм. Вслед за нами в распахнутые двери начали заходить фейри с улицы.

Храм был очень похож на тот, что остался на острове. Высокие серые каменные стены, сводчатый потолок, множество круглых окон, заливающих светом гладкий мраморный пол. В широких проходах между узкими лавочками из светлого дерева лежал однотонный зеленый ковер, заканчивающийся у лестницы, ведущей на каменный помост.

Тамлин посадил Теона на лавочку в первом ряду, я опустилась рядом с ним, наблюдая, как Тамлин широкими шагами поднимается на постамент, где стояла новая верховная жрица Двора весны. Амелин была уроженкой Двора весны с беловатой кожей и большими сиреневыми глазами.

Улыбнувшись мне, молодая фейка одернула подол переливающейся серой мантии и обратила взор блестящих глаз на Тамлина. Тот остановился посередине помоста, заведя руки за спину и гордо вздернув голову. Золотистые волосы Тамлина переливались в солнечном свете, красивое лицо сохраняло спокойное невозмутимое выражение.

За считанные минуты сидячие места в храме закончились, многие продолжали толпиться у входа. Рядом с Теоном опустилась Тиа. Загадочно подмигнув мне, подруга указала взглядом на свой наряд. Я едва сдержала смех, когда увидела, что на Тие надето темно-синее платье с глубоким вырезом. Это было одно из тех платьев, которые я ей дарила после восстановления Двора весны.

Тамлин прочистил горло, привлекая к себе внимание. Все присутствующие в храме как один замолчали.

— Жители Двора весны, поздравляю вас с открытием нового прибежища веры и силы, — голос Тамлина отражался от стен. — В этом месте каждый нуждающийся сможет найти помощь, каждый заблудившийся — верный путь, а сомневающийся — правильное решение.

Кто-то одобрительно замычал. Тамлин выждал момента, когда в храме вновь воцарится тишина.

— Но сегодня, в стенах этого храма, с разрешения верховной жрицы Двора весны, я бы хотел, чтобы каждый из вас стал свидетелем одного обряда, — Тамлин улыбнулся и перевел взгляд на меня. — Фейт, прошу, поднимись ко мне.

Я растеряно моргнула несколько раз, но резко встала на ноги и подошла к нему с прямой спиной. Меня захлестнули сомнение и волнение.

Тамлин отошел немного в сторону, позволяя всем смотреть лишь на меня, и осторожно взял меня за руку. Я нервно улыбнулась, не готовая к столь пристальному вниманию, но позволила Тамлину совершить задуманное.

— Фейт, — тонкий и звонкий голосок Амелин привлек мое внимание. — Госпожа Двора весны, готова ли ты открыть свое сердце для каждого жителя Двора весны? Готова ли ты взять на себя ответственность за жизнь каждого, кто пройдет по этой земле? Обещаешь ли ты, Фейт, верой и правдой служить Двору весны, как наш Двор готов служить и поклоняться тебе?

Сердце бешено стучало в груди, я едва успела вернуть себе контроль над эмоциями, отражавшимися на моем лице, прежде чем удивление и недоверие отобразилось на нем.

— Готова ли ты, Фейт, — продолжила жрица, ласково улыбаясь мне. — Стать первой верховной правительницей Двора весны?

Я не чувствовала горячих пальцев Тамлина, переплетенных с моими, не слышала восторженных и удивленных возгласов из зала, лишь мерное биение собственного сердца.

Я разговаривала с Тамлином о моем статусе во Дворе весны. Он сказал, что королевой Ефрада я останусь в любом случае, разве что сейчас это будет значить лишь то, что я буду управлять столицей Двора весны. Но я была вполне рада той власти, что Тамлин мне дал, и не просила его о большем, понимая, как тяжело может даться ему такое решение. Тем более, сейчас, когда подданные Двора относились к каждому решению верховного правителя с опаской.

— Готова, — мой голос звучал ровно и уверенно.

Краем глаза я увидела одобрительную улыбку Тамлина, он сильнее сжал мои пальцы.

— Тогда, — продолжая улыбаться, Амелин обернулась назад и подхватила тонкими пальцами золотую корону, лежащую до этого в шкатулке с высокими бортами.

— Властью, данной мне Матерью, нарекаю тебя Фейт — верховной правительницей Двора весны. С этой минуты и до конца твоих дней.

Улыбнувшись еще шире и вытянув в мою сторону руки с короной, Амелин немного наклонила голову, призывая меня немного податься вперед, чтобы она могла водрузить мне переливающуюся в лучах солнца корону. Она была точной копией такой же, что надевал на значимые мероприятия Тамлин: в форме венка, состоящего из первых весенних цветов с россыпью изумрудов, сапфиров и аметистов.

Я немного нагнула голову, позволяя Амелин опустить золотую корону мне на голову. Как только жрица убрала руки, я выпрямилась, оборачиваясь к залу. Взгляды полные волнения, замешательства, радости и тревоги были обращены на меня и Тамлина. Все ждали. И я знала чье реакции они ждали.

Тамлин, нисколько не смущенный, знающий все с самого начала и уверенный в каждом своем действии, осторожно взял меня за обе руки. Подавшись вперед, он горячими губы коснулся тонкой кожи на моих руках, а после преклонил колено.

Я едва сдержала волнительный вздох, слезы комом встали посреди горла. Я знала Тамлина и любила в нем каждую его частичку, со всеми его достоинствами и недостатками. И я была уверена, что несмотря на все его слова, он никогда не отступит от былых принципов, никогда не позволит женщине встать наравне с ним.

Примеру верховного правителя последовали все, кто был в храме и у входа. Тиа широко улыбалась, неуклюже запутавшись в подоле юбки. У самого помоста у стены я видела преклоненную фигуру Ролена, улыбка на лице которого была не менее заразительной, чем у Тии. А в толпе у входа, облаченного в простой серый камзол и брюки склонился Варис.

— Моя верховная правительница, — еще раз горячо коснувшись губами моих подрагивающих пальцев, Тамлин медленно поднялся на ноги.

Его зеленые глаза искрились от восхищения и удовольствия. Нежно притянув меня за талию поближе к себе, насколько мог позволить живот, Тамлин ласково и почти невесомо коснулся своими губами моих, будто спрашивая разрешения.

— Мой верховный правитель, — горячо повторил я ему в губы, прежде чем пылко ответила на поцелуй.

========== 27. ==========

Тамлин

Сегодня прошло ровно полгода со дня рождения дочери Тамлина и Фейт. Тамлин хорошо помнил вечер, когда на свет появилась Иветта: маленькая и крикливая, с крошечными белыми крылышками за спиной.

По прошествии полугода мало что изменилось, Иви была все такой же маленькой и неспокойной, просыпаясь по несколько раз за ночь. А представление Тамлина о родительстве оказалось очень размытым. Фейт настаивала, что ребенком они будут заниматься оба и прибегать к помощи нянь и слуг будут только в крайних случаях. И пока Фейт была беременна, Тамлин не видел в этом проблемы. Но после рождения Иветты, оказалась, что она из тех детей, которые плохо спят по ночам, мало едят и много капризничают.

Поэтому за последние полгода Тамлин забыл, что такое спокойный сон. И если бы не Фейт, для всего Двора весны настали бы темные времена. Так как нервы у Тамлина стали сдавать чаще, а зверя внутри контролировать у него получалось все реже.

Тамлин стал срываться на слуг из-за каждой мелочи, у него не получалось концентрироваться на текущих делах Двора. Из-за чего он все больше проводил время в кабинете, глядя на груду бумаг и отдаляясь от своей семьи.

Фейт же напротив находила в себе силы делать все: быть заботливой матерью, решать внутренние дела Двора, пресекать недовольство жителей Ефрада и сдерживать вспышки гнева Тамлина. Одного ее взгляда или прикосновения хватало, чтобы Тамлин остановился и пришел в себя. Фейт всегда находила правильные слова.

Фейт стала благословением для Двора весны. Но то, что было хорошо для Двора, не всегда шло на благо семьи верховных правителей. Фейт таяла на глазах. Ее рвение помогать всем не оставляло ей силы на то, чтобы помочь себе самой. А помощи она просить не умела.

— Почему ты всегда просыпаешься раньше меня? — мягкий голос только что проснувшейся Фейт заставил Тамлина обернуться.

Растрепанная, сонная и отдохнувшая. Глядя на такую Фейт, сердце в груди Тамлина дрогнуло.

Видя, что творится с женой, Тамлин испугался. И основания для страха у него были. Однажды он в полной мере ощутил, что такое потерять свою истинную пару. Поэтому, не спрашивая у Фейт разрешения, он однажды просто перебросил их вдвоем на другой конец Двора весны, в небольшой домик у побережья, где они могли бы побыть лишь вдвоем.

Фейт подобную самовольность не оценила. Завалив его множеством вопросов о том, насколько он планирует остаться здесь, кто будет следить за детьми и как Двор обойдется без их присутствия.

Тамлин ожидал ее гнева и заранее подготовился: останутся они здесь на два дня, дети под присмотром няни, которая была кормилицей самого Тамлина, а за Двором присмотрит Брон. Если произойдет что-то, требующее их немедленного вмешательства — Брон знает, где искать.

Реакция у Фейт была неоднозначная, она долго боролась с желанием вернуться обратно в поместье. Тамлин сумел ее убедить.

И раз в месяц это стало их своеобразным ритуалом. Тамлин подгадывал момент, когда просто выдергивал Фейт из рутины, и два дня они проводили наедине в тихом домике на берегу моря.

— Люблю наблюдать за тобой спящей, — Тамлин по-кошачьи улыбнулся и отошел от окна.

Спальня была выполнена в кремовых и голубых тонах. Не было здесь ни роскошной кровати с балдахином, ни дорогих ковров и картин, ни плотных штор с золотой вышивкой. Обычная кровать из светлого дерева, шкаф ей в цвет, да два высоких окна в пол, из которых открывался вид на море.

Фейт продолжала улыбаться, раскинув руки на кровати и задумчиво глядя в потолок. Тамлин знал, что скрывается за этим взглядом. Просыпаясь каждое утро в этом скромном домике, она задавалась вопросом, а имеет ли она на это право? Она — верховная правительница Двора Весны, мать наследницы.

Подойдя к кровати, Тамлин замер у изножья, позволяя себе в последний раз насладиться изгибами красивого тела Фейт и пухлостью немного приоткрытых губ. Умей он рисовать, все поместье было бы увешано картинами его истинной пары.

— Нам пора возвращаться, — отогнав от себя наваждение, Фейт села на кровати, откидывая теплое одеяло в сторону.

Тамлин дляприличия кивнул, хотя по связующей нити отправил Фейт свои истинные чувства. И они не имели ничего общего с желанием вернуться обратно в поместье.

Тамлин всей душой хотел остаться в домике у моря, потому что по возвращению в поместье его ожидала суета и волнение. В поместье было большое количество слуг, спешно перемещающихся по коридорам и готовящихся к вечернему мероприятию и множеству гостей, что посетят эти стены.

Фейт нежно поглаживала Иви, мирно спящую в своей плетеной кроватке в спальне верховных правителей. Глядя на Иветту, Тамлин иногда не мог поверить, что это его дочь. Крошечная, с короткими беловатыми волосами и изумрудными глазами. Тамлин помнил, как впервые взял сверток с новорожденной Иви на руки и удивился, до чего же она маленькая и беззащитная. Все его естество требовало оберегать ее.

— Сегодняшний вечер очень важен, — шепотом проговорила Фейт, осторожно убирая руки от дочери.

Тамлин не мог с ней не согласиться. Рождение наследника у верховного правителя праздновалось всегда с размахом и не только внутри Двора. Приглашение верховного правителя другого Двора на подобное мероприятие считалось верхом доверительных отношений.

Сейчас другие Дворы с опаской относились к Тамлину и новоиспеченной верховной правительнице Двора весны. Все усилия по улучшению отношений с Двором лета канули в небытие из-за событий с Ефрадом. Но Фейт не теряла надежду, каждый раз обсуждая с Тамлином внешнюю политику, она убеждала его, что надо прилагать все больше усилий по налаживанию отношений с другими Дворами. И приглашение на торжество в честь рождения первенца — это лучшее объявление всей Притиании о намерениях Двора Весны.

Тамлин в присущей ему манере отказал Фейт. Он не доверял другим Дворам. Сама мысль, что самые сильнейшие фейцы Притиании окажутся в его доме, в стенах которого будет находиться вся его семья, повергала Тамлина в ужас. И пугало Тамлина скорее собственное бессилие. С которым ему и пришлось столкнуться, когда Фейт строго сообщила ему, что в разрешении она не нуждается, но было бы хорошо, если бы они смогли прийти к какому-то компромиссу.

Компромисс был найден: Фейт написала всем верховным правителям письма с приглашением, а Тамлин призвал к поместью чуть ли не все свое войско. Впервые Двор Весны откроет границы для всех верховных правителей.

Праздничный зал находился на втором этаже поместья. Мраморная лестница в зал был украшена гирляндами из зелёных стеблей и цветов. Стеклянные высокие двери были настежь распахнуты, пропуская всех гостей в вечернюю прохладу.

Зал представлял из себя нечто, напоминающее огромный балкон со множеством колонн по кругу, удерживающих массивный стеклянный купол, отражающий мягкие желтые, оранжевые и розовые лучи от заходящего солнца. На одной стороне полукругом расположились столы с раскидистыми букетами дивно пахнущей сирени и жасмина, на другой — музыканты. Между столами и музыкантами белый мраморный пол переходил в узорчатое полотно — место для танцев.

Тамлин и Фейт зашли чуть позже того, как прибыл Таркин со своей свитой. Ожидаемо, не все верховные правители согласились посетить Двор Весны: кто-то отказался, прислав подарок, как сделали правители Двора зари и зимы, а кто-то отмолчался — Двор осени. Кто-то из них собирался соблюдать нейтралитет, кто-то не спешил делать первые шаги, а кто-то точно посчитал праздник в честь первой наследницы — глупостью.

Таркина сопровождали Вариан, Крессэда, несколько дворян и пара воинов, оставшихся у входа в зал. Таркин вполне дружелюбно поздравил верховных правителей Двора Весны и оценил прекрасный вид Фейт. Разговор был слишком официальным и бездушным, когда в него беспардонно вклинился Хелион.

Хелион первым из правителей ответил на приглашение согласием. И он же первым явился в черту Двора весны, хпышущий красотой и остроумием со своей небольшой свитой. Лучезарно улыбнувшись и откинув полы своей белой туники, оголяющей темные руки, Хелион заговорил:

— Давно же я не был во Дворе Весны, — золотые глаза неспешно прошлись по Тамлину, а после с интересом оглядели Фейт. — Как хорошо, что вы со своей очаровательной супругой решили разбить скрепы традиций.

От цепких глаз Хелиона не укрылась золотая корона на голове Фейт. Сам Тамлин решил не отвлекать гостей от лицезрения и обсуждения изменений во Дворе Весны, поэтому свою подобную корону он предпочел оставить в пыльной шкатулке.

— Традиции тоже должны меняться с течением времени, — Фейт улыбнулась одними губами. — Сегодняшний праздник — лучшее подтверждение этому.

— Боюсь, не все с этим согласятся, — загадочно проговорил Хелион, продолжая улыбаться.

— Те, кто не согласились, отмолчались и ждут, какие вести принесут их шпионы с утра, — улыбка на лице Фейт не дрогнула.

Пускай никто и не знал, кто именно из правителей решил отмолчаться. Имя «Берон» повисло грузом в воздухе. Верховный правитель Двора осени не был глупцом, но и изменениям, которым подверглась Притиания, он отнюдь не был рад.

Хелион неспешно откланялся, напоследок попросив уделить ему один танец с хозяйкой дома, когда торжество начнется в полной мере.

Двор Ночи выделялся и затмевал собой даже пестрые наряды Двора Лета и необычные — Двора Дня. Рисанд и Фейра поднялись из-за стола, когда Тамлин и Фейт поравнялись с их местами.

— Мое почтение хозяевам дома, — Рисанд холодно улыбнулся.

— Спасибо за приглашение, — Фейра бегло посмотрела на Тамлина и перевела взгляд голубых глаз на Фейт. — Рада лично встретиться с первой верховной правительницей Двора Весны.

В голосе Фейры не слышалось издевки или насмешки, она просто возвращала Фейт фразу, которую та произнесла при их прошлой встрече во Дворе лета.

— Ваше согласие стало для нас настоящим сюрпризом, — заметив некоторую заминку Тамлина, Фейт перевела внимание гостей на себя.

Тамлин больше не любил Фейру, его больше не задевало то, как Рисанд осторожно сжимает ее тонкие пальцы, его сердце не начинало биться сильнее от ее запаха, витавшего в воздухе. И это осознание поразило его. Он смотрел на Рисанда и Фейру и не испытывал жгучей ненависти, не хотел разорвать Рисанда на мелкие кусочки, не хотел еще хоть раз ощутить прикосновение от Фейры. Для Тамлина, наконец, все было кончено.

— Хотелось лично убедиться, что это не чья-то злая шутка, — вздернув темную бровь Рисанд продолжил. — До сих пор не верю, что передо мной стоит верховная правительница Двора Весны. Не похоже это на тебя, Тамлин.

— Не тебе ли, Рисанд, знать, как любовь может изменить? — в тон ему ответил Тамлин.

Рисанд усмехнулся, уловив в голосе Тамлина пускай и легкое, но осуждение.

— Фейт, позволь тебе представить моих сестер — Элайна и Неста, — Фейра указала рукой в сторону двух сидящих за столом феек.

Сходство между сестрами ограничивалось только цветом волос. Элайна скромно улыбалась, отводя карие глаза в сторону, а Неста, гордо вздернув голову, сверлила Тамлина злым взглядом, совершенно не скрывая своей неприязни.

— А это Кассиан — генерал армии Двора Ночи, — Фейра представила последнего сидящего за их столом.

Иллирианский воин был одет в непривычный строгий камзол, а его крылья были плотно сложены за спиной. Он тоже совсем не пытался контролировать собственные эмоции в адрес Тамлина.

— Мне кажется, если мы задержимся у этого стола еще на пару минут, эти двое точно проделают в тебе дырки своими пронзительными взглядами, — голос Фейт звучал беззаботно и кому-то могло бы даже показаться, что это шутка.

Но Тамлин ясно ощутил по связующей нити, как все внутри Фейт ощетинилось. Она знала всю неприглядную правду о нем, но если главные действующие лица той истории могут контролировать себя и не выказывать публичное недовольство, то почему эти двое позволяют себе подобное в их доме? Или тем самым Рисанд и Фейра решили высказаться?

Тамлин взял Фейт за руку и, кивнув столу Двора ночи, увлек жену за собой в центр зала. Помимо приглашенных Дворов зал был полон придворными Двора Весны, которые с восхищением наблюдали за своими верховными правителями. Речь, которую начал Тамлни, а следом продолжила Фейт не несла никакого подтекста, лишь благодарность.

Закончив с речью Тамлин и Фейт заняли свои места за центральным столом, за котором уже сидели Ласэн, Ролен, Тиа и Брон. Слуги начали выносить блюда и напитки, заиграла приглушенная тихая музыка.

Стол Двора ночи находился достаточно далеко, чтобы не ощущать некоторого напряжения, исходящего от них.

— Ты не пригласишь ее на танец? — Фейт потянулась к своему бокалу с игристым вином.

Ласэну даже не понадобилось поднять головы, чтобы понять, что вопрос адресован ему.

— Зачем ставить ее в еще более неудобное положение? — сделав большой глоток из своего бокала, Ласэн встретился взглядом с Фейт. — Хватает и того, что ей приходится начисто игнорировать мое присутствие в этом зале.

Тамлин с сожалением посмотрел на Ласэна, но тот махнул рукой призывая всех не отрываться от еды.

Ролен вообще не смотрел в сторону своей тарелки, а мотал головой из стороны в сторону, пока его взгляд не зацепился за Крессэду, которая улыбалась ему из-за своего стола.

— Всегда удивлялась, что женщины вроде нее находят в тебе, — закатив глаза, Тиа несильно ударила товарища в руку.

— Мое потрясающее чувство юмора, харизму и…

— И невероятный размах крыльев, — почти в один голос продолжили за него Тиа и Фейт, слышавшие эту шутку множество раз.

Брон поперхнулся вином, пытаясь сдержать смех, а Ролен самодовольно повел плечами и будто бы невзначай расправил крылья, привлекая к себе еще больше постороннего внимания.

— Помни, что ты командир армии Двора Весны, а она принцесса Адриаты — столицы Двора Лета, — как бы между прочим заметил Тамлин лениво перекатывая по своей тарелке салат.

— Но сегодня же мы планируем начать налаживать отношения с другими дворами. Я могу этому поспособствовать, — не дожидаясь ответа, Ролен легко подскочил со своего места и оказался рядом с Крессэдой.

Его появление очень насторожило Вариана, который до этого скучающе разглядывал стеклянный купол зала. Крессэда улыбнулась и согласно кивнула, когда Ролэн пригласил ее на танец.

— Хуже он точно не сделает, — Фейт, коснулась руки Тамлина.

Тот согласно кивнул. Выпитый алкоголь и съеденная еда делала многих гостей разговорчивее, пары выходили в центр и кружились в танце. Хелион решил воспользоваться обещанным ему танцем с Фейт и увлек ее за собой в центр зала. Тамлин провожал супругу улыбкой, хотя где-то в глубине души вспышка ревности оставила едва различимый след на его сердце.

Тамлин наблюдал за развлекающимися и танцующими, когда что-то заставило его повернуться. В самой дальней части зала у перил стояла темная фигура Рисанда, сжимавшего в руке прозрачный бокал с красным вином.

Тот запрокинул голову и вглядывался в звездное синеватое небо, когда Тамлин остановился рядом с ним.

— Я думаю, у тебя есть вопросы, — Рисанд продолжал смотреть ввысь.

— Парочка найдется, — согласно кивнул Тамлин, облокачиваясь спиной на мраморную колонну. — Почему вы согласились прийти сюда?

— Из всех вопросов ты задал самый глупый, — усмехнулся Рисанд, делая медленный глоток из своего бокала. — Я просто хотел убедиться, что твой Двор правда возрождается. И Фейра тоже этого хотела.

Тамлин понимал рвение Фейры. Где-то в глубине своей души она боялась того, что сделала тогда с его Двором. Разрушение не принесло ей желанного спокойствия и отмщения, лишь горькую пустоту.

— Что вам мой Двор?

— Я знаю, Тамлин, что ты до сих пор считаешь нас злодеями…

— Я так не считаю, — услышав хоть какие-то нотки искренности в голосе Рисанда, Тамлину тоже захотелось быть откровенным. — В вашей истории любви злодеем был я.

— Не то чтобы злодеем, но мерзким прихвостнем уж точно, — хохотнул Рисанд.

— Я был слаб и глуп, — Тамлин тяжело выдохнул. — И сейчас мне горько осознавать, через что я заставил вас пройти. И я бы хотел попросить у тебя прощения, Рис.

Тамлин не хотел скрываться за лживыми масками. Он, как и Фейра, чувствовал груз ответственности за все те злодеяния, что причинил и Рисанду, и Фейре.

— Я всегда был слаб, мне было проще сдаться, запереться, совершить глупость, чем бороться. Я не смог бороться со своим отцом, и из-за моей тщедушности погибли твои близки, я не смог бороться с собственными демонами, и они погубили меня и отношения с Фейрой. Я даже чуть не лишился истинной пары, из-за страха измениться.

— Я не уверен, что смогу когда-нибудь проститься тебя, — Рисанд поставил на перила бокал и внимательно посмотрел на Тамлина. — И друзьями мы никогда не будем. Но я рад, что во Дворе весны, наконец, появился достойный правитель, ты к этому, как никак, тоже имеешь какое-то отношение.

Тамлин сдержахл рвущийся смешок. Подобные выпады еще несколько лет назад заставляли Тамлина терять контроль, сейчас же он испытывал сдержанное раздражение.

— Твоя жена, Тамлин, лучшее, что есть в тебе, если честно, — продолжил Рисанд, наблюдая, как в толпе Хелион кружит в танце Фейт. — И тебя она делает тоже лучше. Раз заставила такого закостенелого идиота свернуть с намеченного традициями пути. Быть может, однажды в тебе проснется тот мальчишка, с которым я много лет назад обсуждал идеи и мечтания.

— Почему ты приходил ко мне, когда я все потерял?

— Один наш общий знакомый, сказал, что твоя помощь мне еще обязательно пригодится, — задумчиво проговорил Рисанд, потирая подбородок. — Если однажды в Притиании вновь вспыхнет война, я хочу быть уверенным, что твой Двор будет сражаться плечом к плечу с моим. И теперь я в этом убежден, сейчас тебе по-настоящему есть, что терять. Но друзьями мы точно не станем, даже плохими знакомыми не получится быть.

— Кто знает, Рисанд. Однажды наши дети вырастут и заменят нас. И кто знает, может в них хватит великодушия и желания что-то исправить, чтобы примирить наши Дворы.

— Кто знает, — в тон Тамлину повторил Рисанд.

Фейт выплыла из круга танцующих и медленно начала приближаться в сторону разговаривающих. Рисанд улыбнулся верховной правительнице и, кивнув Тамлину, направился в сторону своего стола.

— Боюсь представить, о чем вы разговаривали и даже не подрались, — Фейт подошла к перилам и прикрыла глаза, позволяя легкому ветерку встрепенуть ткань ее голубого платья.

Тамлин не стал отвечать на ее вопрос. Он обнял Фейт и притянул ее к своей груди. Та тихо усмехнулась и обняла его в ответ. Рисанд был прав, она делает его лучше.

Уткнувшись лицом в волосы Фейт, Тамлин шумно втянул ее запах, а Фейт будто вспомнила давно терзавший ее вопрос, запрокинула голову:

— Однажды, ты сказал, что я пахну как ветер, солнце и соленая вода, — в ее глазах отражались звезды. — И меня уже четыре года мучает вопрос: как пахнет солнце?

— Понятия не имею, — Тамлин рассмеялся, подаваясь вперед и накрывая ее губы своими.

Фейт недовольно отстранилась, мотая головой и тихо припираясь, требуя ответа. Но заметя счастливую улыбку на лице Тамлина тоже не удержалась от подобной.

Окруженные теплой ночью, они смотрели друг на друга. Зеленые глаза против голубых. Верховные правители Двора Весны.