Амбровое дерево [Кэтрин Оллред] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Кэтрин Оллред «Амбровое дерево»


ВНИМАНИЕ!


Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.


Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.


Оригинальное название : The Sweet Gum Tree by Katherine Allred

Кэтрин Оллред — «Амбровое дерево»

Переводчик: Анастасия М.

Редактор: Алена Д., Катя З., Настя З., Таисия С.

Обложка: Александра В.

Перевод группы: vk.com/lovelit


Часть 1

Глава 1


Я росла в штате Арканзас, район Кроули-Ридж, и почти не обращала внимания на амбровые деревья, разве что восхищалась их яркими цветами осенью. И, возможно, смеялась, когда Судья проклинал все на свете каждый раз, когда запускал газонокосилку по твердым семенам, падавшим с них. Крошечные колючие шарики ударялись о дом или машину с громким стуком и оставляли вмятины на лезвиях косилки, которые он так тщательно оттачивал.

Только став взрослой женщиной, я поняла истинную природу этого дерева. Амбровое дерево – это хамелеон среди деревьев, его пробковый внешний вид скрывает внутреннюю способность подражать чему угодно, от вишни до красного дерева. Но истинная ценность, которую не осознает большинство людей – его сердце, глубокого красного цвета, устойчивое и сильное. Люди видят только бледную волокнистую древесину, легко деформируемую, которая окружает твердую сердцевину.

Таким же город Морганвилль видел Ника Андерсона.

Как и у большинства южан из маленьких городов, респектабельность была такой же частью моей ДНК, как цвет волос и глаз. Это была цель, к которой все стремились, стандарт, по которому судили каждого гражданина Морганвилля. И хотя моя французская семья не была самой богатой – эта честь досталась Йену и Хелене Морган – мы были одними из самых уважаемых. В основном благодаря Судье, моему дедушке.

Его звали Карл, но никто, включая его дочерей, никогда не называл дедушку иначе, как Судья. Он ушел из судебной системы когда мне было пять лет, и поскольку мой собственный отец исчез незадолго до моего рождения, Судья заменил мне отца. Я думала, что этот человек может ходить по воде, и каждое слово из его уст воспринималось как Евангелие.

– Аликс, – сказал он мне, – держись подальше от железнодорожных путей. Под эстакадой живет кот Ваузер, и ты не захочешь связываться с ним.

– А что такое кот Ваузер? – зачарованно спросила я.

– Это пятидесятифунтовый1 кот с восемью лапами и девятью огромными зубами, и он злее панцирника2.

У Судьи было странное чувство юмора.

В то лето, когда мне было восемь лет, я проводила большую часть своего свободного времени, растянувшись в высокой траве возле эстакады, изо всех сил стараясь хоть мельком увидеть неуловимое животное. Мне было его жалко, и я подумала, что, если кто-то и может его приручить, то только я. В конце концов, разве я не приручила полудиких котят в сарае?

Той осенью я верила в это до первой близкой встречи с Ником Андерсоном.

Все знали, кто такие Андерсоны. Фрэнк, отец Ника, владел складом утильсырья на окраине города. Пять квадратных акров, заполненных ржавыми, искореженными грудами мертвых машин, большинство из которых были покрыты сорняками или дикими лозами винограда. В промежутках между рядами попадались лужи стоячей воды, их поверхность была окрашена разноцветными переливами от вытекшего масла. А в самом конце стоянки стоял небольшой трейлер, немногим лучше окружающих его машин, где жили Андерсоны, отец и сын.

Фрэнк Андерсон был единственным человеком в городе, которого не заботила респектабельность. Он был крупным мужчиной, гораздо выше шести футов3, и его вес свидетельствовал о склонности к крепким напиткам. Я никогда не видела на нем что-то другое, кроме штанов цвета хаки, испачканных пятнами неизвестного происхождения и плохо натянутой на огромный живот футболки, обвисшей на поясе.

Не было ничего необычного в том, что он сидел на скамейке перед универмагом или шатался по главной улице с бутылкой в правой руке, бормоча что-то о сукиных сынах, которые считали себя лучше него, и о том, что он им когда-нибудь покажет. Каждый ребенок в Морганвилле знал, что когда мужчина был в таком состоянии, то следовало держаться от него подальше. Фрэнк Андерсон был не из тех, кого можно было бы назвать дружелюбным, даже когда он был трезв. Пьяным, мужчина был просто опасен.

Очевидно, единственной, кто мог его выносить, была Лиз Суоннер. Дженна Говард, моя лучшая подруга с детского сада, сказала мне, что мистер Андерсон заплатил Лиз,