Доверься мне [Скай Уоррен] (fb2) читать онлайн

Скай Уоррен Доверься мне Серия: Темные ночи № 1

Переводчик: Екатерина Попова

Редакция, оформление и обложка: Маргарита Волкова

Глава 1

― Ползи сюда, сука.

Его обращение волокло мое тело по полу, словно незримыми нитями. Я презирала его за то, как он называет меня. Себя же я ненавидела еще больше, за то, что следовала его приказам. И я, конечно же, ползла, потому что он вновь жаждал того, чтобы я пресмыкалась. Бетонный пол склада был далеко не чист, но мне ничего не оставалось, кроме как изваляться во всем этом дерьме. Вся эта игра была совершенно грязной, как и я.

Карлос ухмыльнулся, глядя на меня со своего места. Тип с низким голосом что-то настойчиво втирал ему, но он был сосредоточен на мне.

Другие шлюхи попытались бы мило улыбнуться или блеснуть перед ним своим глубоким декольте, но если вы достаточно хорошо знаете Эль Джефа, как, к несчастью, его знала я, тогда у вас не останется сомнений, что от вас требуется только упасть к его ногам. Я понимала, что он хочет и от чего получает удовлетворение, благодаря усвоенному за годы служению. Он не убьет меня, пока я проявляю покорность. Я мечтала умереть, чтобы стать свободной, но была слишком хорошо выдрессирована, чтобы иметь возможность заслужить это.

Я доползла до его кожаной обуви и замерла. Все те же итальянские туфли, которыми мне совсем недавно наносили удары, но сейчас они не представляли угрозы для меня. Карлосу не нравилось пачкаться при посторонних. Несмотря на то, что не любила работать на публику, я была рада присутствию этого незнакомца сегодня. Впрочем, вероятнее всего, мне предстояло обслужить его следующим.

Карлос расстегнул молнию на своих брюках.

Незнакомец затаил дыхание, будто мы его шокировали.

Но это не остановило Карлоса. Он не был экзгибиционистом. Он был садистом, и единственная вещь, которая была лучше, чем причинение физической боли ― это моральный дискомфорт. Каждый шаг рассчитан, чтобы унижать, каждый удар, чтобы подчинять.

«Ты не особенная», ― говорили они.

И я смирилась с каждым ударом по своему израненному самолюбие, как мазохистка, которой я научилась быть.

Я без промедления подалась вперед и всосала головку его члена в рот. Усердно, потому что заминка являлась достаточной причиной, чтобы наказать меня позже, и Карлос был более чем изобретателен, даже чересчур. Плетки, ножи, клетка. Меня передернуло.

Сегодня его член отдавал мускусом, а не мочой: уже за это я была признательна. Но даже в такие моменты, я должна сохранять трезвость рассудка, ведь все могло быть хуже. И бывало.

Я кружила языком и облизывала головку его члена. Карлос зарычал.

Довольно таки забавно, что незнакомец рядом запнулся несколько раз, будто был не уверен стоит ли продолжать разговор с небезызвестным Эль Джефом, пока тому отсасывают. У меня не было возможности внимательно рассмотреть его, только мельком увидела джинсы и черную футболку. По большей части я заметила лишь массивное и крепкое телосложение. Этого было достаточно. Возможно, некоторых шлюх завело бы подобное. Меня же пугало. Дело было не в слабости или силе. Это был чистый инстинкт самосохранения.

― Валяй, Мартинез, ― резко произнес Карлос. ― Продолжай.

Мартинез снова заговорил что-то о доставке груза и безопасности. Карлос опустил руки мне на уши. Не то чтобы я не могла слышать их разговор, просто он никогда не был озабочен вопросом доверия ко мне, так как считал, что я недостаточно умна, чтобы хоть что-то предпринять. Это была моя маленькая победа.

Нет, скорее его руки поверх моих ушей были предостережением. Если бы я не сделала этого сама, он бы с силой запихнул член глубже, чтобы я не смогла дышать. Я умела делать глубокую глотку минет еще до приезда сюда, но за последние два года Карлос помог отточить у меня этот навык. Он не обучал, чтобы я лучше справлялась, а просто бил до тех пор, пока у меня не сдавали нервы, и снова наказывал. Поэтому даже легкий минет заставлял меня паниковать, так как ему нравилось натягивать мой рот так, что я задыхалась.

Я опустила голову, заставляя его член скользить по всей длине и глубоко погружаться в горло.

«Дыши», ― твердо говорила я себе. ― «Что бы ты ни делала, не давись».

Рвотные рефлексы не злили его, а возбуждали. Садистская форма возбуждения влечет за собой вещи и похуже.

Я отодвинулась. Его пальцы сжали мои волосы, не позволяя мне отстраниться еще больше. Затем я снова резко опустилась. Вверх-вниз. Снова и снова я глубоко брала его в рот, не задыхаясь и не давясь. Пока все шло хорошо.

Несмотря на присутствие Маринеза… черт бы его побрал. Я бросила взгляд, пытаясь рассмотреть мужчину, но руки Карлоса закрывали мне обзор. Все, что я смогла рассмотреть, было волевым подбородком, затемненным несколько дневной щетиной, и низко сидящая кепка. Это не мог быть он. Мартинез ― достаточно распространенное имя. Мужчина давно покинул меня, но воспоминания начали заполнять мой разум.

― Эй, крошка. Что ты здесь делаешь?

― Ничего.

― Тебе следует быть внутри. Тут небезопасно.

Человек из воспоминаний не знал, что внутри было также небезопасно. Или подозревал, но делал вид, что не в курсе. Он был не единственным, кто выказывал неодобрение.

Глубоко похороненные воспоминания вырвались наружу, заполняя мой разум. Им было не место в моей прежней жизни. У каждой шлюхи была душещипательная история, но ни одна не желала вспоминать о ней… тем более, когда ты была шлюхой.

Возможно, Карлос почувствовал, что я отвлеклась, потому что он сжал мою голову и опустил вниз. Он вдалбливал свой член в мой рот с тошнотворным хлюпаньем. Я приложила максимум усилий, чтобы не захлебнуться, но это не помогало: меня тошнило. Оглушающая паника накрыла меня, и я задрожала.

Не могу дышать, отпусти меня.

Я с усилием удерживала руки вдоль тела: там, где он и хотел. Я предпочла бы потерять сознание, чем понести наказание. Умом я это понимала. Но мое тело изогнулось и дернулось в немой мольбе о пощаде. Слава богу, он, наконец, отодвинул мою голову достаточно, чтобы его член выскользнул изо рта. Я глубоко вдохнула через нос, ― спасибо, огромное спасибо, ― пока он снова не засунул его обратно. Не стоило удивляться, но так или иначе каждый раз был неожиданностью. Ноющая боль, чувство жжения, ужас: вот что со мной происходило раз за разом.

Его член заполнил мое сознание. Все, о чем я могла думать, что могла чувствовать и ощущать, было толстым куском плоти у меня во рту. Когда он был внутри, я испытывала боль, не могла дышать и двигаться. Когда он вынимал член, драгоценный глоток воздуха возвращал меня к жизни.

Его движения становились судорожными. Рукой он больно сжимал мои волосы. Я представила себе его бледное, перекошенное лицо, каким оно и было, перед тем как он кончит, в то же время мой нос был зарыт в его промежности, а на глаза наворачивались слезы.

Он отдернул мою голову на достаточное расстояние, оставляя внутри только головку члена, перед тем как кончить мне в рот. Я понимала, он хотел, чтобы я почувствовала полный эффект от струи, соленый вкус его спермы, который ощущался не так сильно, когда он кончал глубоко в горло. Даже глотать это было унизительным произвольным актом.

В отличие от остальных мужчин, которых я встречала, и из тех немногих, кого обслуживала, Карлос едва ли издавал звуки, когда кончал. В большинстве случаев он был молчалив, напряжен и сдержан даже на пике оргазма. Когда он отпустил меня, я рухнула спиной на пол. Он бы не причинил мне вреда, не так скоро, поэтому я лежала, небрежно раскинувшись и тяжело дыша, дожидаясь пока мои глаза высохнут, а дыхание успокоится.

Когда туманность рассеялась, я отвернулась от Карлоса, заправляющего член обратно в брюки, и перевела взгляд на другого мужчину. Мартинез. Светло-русые волосы, почти песочного цвета, что противоречило с его фамилией, и волевой подбородок. Он осмотрел меня снизу вверх. Голубые глаза прожигали мои как ослепляющее летнее солнце.

Боже. Я знала его. Это не могло быть совпадением. Это был мой Мартинез, хотя чувство собственничества было лишь моим наваждением. Тайлер Мартинез, мой сосед из детства, золотой мальчик округи. Я была сильно увлечена им, а он едва ли замечал меня. Его оправдывает то, что он был старше меня, что немаловажно: мне было двенадцать, а ему ― восемнадцать. Затем он ушел в армию, как я слышала, и больше не встречала его. До этих пор.

Голубые глаза расширились, когда он посмотрел на меня, отражая мое собственное изумление. Его губы изогнулись в форме моего имени, Мия, слава Богу, без единого звука. Я не могла поверить, что он узнал меня. Прошло… сколько? Десять лет? Я и не думала, что он помнит меня…

Я должна была выглядеть иначе, взрослее. И, Господи, да я только что отсосала парню на его глазах. Хоть и не просто парню, а криминальному авторитет с пристрастием к шлюхам. Тайлер понимал, кто я и что из себя представляю. Мой желудок скрутило, грозя вывернуть содержимое наружу. Мне хотелось умереть. Ненависть к себе, как я полагала, достигшая максимальный предел много лет назад, теперь достигла невероятных высот. Проблема в том, что это было моей жизнью. Хреново, что моя жизнь была такой всегда, но узнать и увидеть меня в таком состоянии, это уже слишком.

― Вставай, дрянь, окажи нашему гостю теплый прием, ― сказал Карлос.

Нет, я не хочу. Эта мысль на секунду привела меня в замешательство. С каких пор я говорю «нет» даже мысленно? В глубине душе я все еще думала, что имею право?

Я встретилась взглядом с Тайлером и вернулась в реальность. В жизнь, где у меня не было и никогда не будет никакого выбора. А хуже всего, он выглядел огорченным от мысли, что я ему отсосу. Более того, он с отвращением отвернулся, не глядя мне в глаза. Господи, это был удар по самооценке, хотя даже и не знала, что она у меня есть. Я заслуживала его неприязнь. Я знала это лучше него, но все же больно смотреть в глаза, о которых я однажды так мечтала, теперь с осуждением рассматривающих мое полураздетое тело.

Боль пронзила мой бок. Дыхание сбилось. Опять эти ботинки. Черт! Я и не заметила, что слишком отвлеклась.

― Ты оглохла? ― спросил Карлос. ― Чего ты тянешь, тупая мразь?

Каждая клеточка моего тела вопила бежать. Я лучше умру, чем буду терпеть унижение, когда прикоснусь к Тайлеру как шлюха. Я бы с радостью доставила ему удовольствие, но при других обстоятельствах. На глаза навернулись слезы. По крайней мере, Карлос считал, что они от боли. Я никогда не умела сдерживать слезы, вероятно, по этой причине я была любимой девочкой Карлоса. Его единственной игрушкой.

Мне придется подчиниться. Даже если я приму решение уйти навсегда, мне придется подождать и сделать это, когда останусь одна. План побега. Если стану сейчас упираться, Карлос выбьет из меня все дерьмо, пока не покорит. Или пока я не сдохну. Кроме того, у меня здесь были дела. И это того стоило, ведь я смогу помочь выбраться еще одной девушке. Мое достоинство иссякло много лет назад, но у остальных еще был шанс сохранить его.

С привкусом горькой спермы Карлоса на языке и ненавистью к себе, я поплелась к Тайлеру. Он заерзал на стуле, когда я приблизилась. Я знала: он этого не хотел, что ясно читалось в его глазах, позе, словно я нападала на него, а он был загнан в ловушку. Какая ирония.

Мне практически хотелось, чтобы Тайлер возразил. Почти.

Если бы он отказался, то Карлос заставил бы меня заплатить, и это будет дорогого стоить. Что бы я предпочла? Сделать из себя шлюху в совокупности с разрушенным детством или страдать от невообразимой боли?

В результате мне выбирать не пришлось.

― Прекрати, ― произнес Тайлер.

Я застыла, ожидая подобного, надеясь и боясь продолжения.

― Тебе она не нравится? ― спросил Карлос. В его голосе прозвучали предостерегающие нотки, но не для Тайлера, а для меня. ― Давай закрепим наше партнерство. Я могу привести другую девку, если эта не угодила.

― Нет, ― сдавленным голосом ответил Тайлер. ― Мне… Нравится эта. Хороша. Я лишь подумал, что мне захочется провести с ней больше времени, возможно, в отдельном помещении.

У меня перехватило дыхание. Больше всего мне не понравилась эта затея. Но крошечной частичке меня, той, которая все еще оставалась маленькой наивной девчушкой полной оптимизма, напротив обрадовалась. Как будто это могло быть любовным воссоединением из моих грез, маскирующее под блестящей оберткой гнилую суть человеческого рабства.

― А-а-а, приватность, ― задумчиво произнес Карлос. ― Ты бы хотел поиграть с ней наедине.

Мы ждали. Я не знала, какие намерения были у Тайлера, действительно ли он хотел меня или это такая хитрость, чтобы избавится от минета с грязной шлюхой. Я затаила дыхание в ожидании вердикта.

― Отлично, ― легко согласился Карлос, будто не он только что ответил на мои молитвы и обрек на страдания одновременно.

Тайлер выдохнул вместе со мной.

― Возьми мою спальню, ― обратился Карлос ко мне и добавил: ― Тайлер мой хороший друг, обслужи его качественно.

Или будут последствия.

Я поднялась и поправила короткий топ вместе с мини-юбкой так, будто у меня осталось чувство собственного достоинства, и вывела Тайлера из помещения. Никто из нас не произнес ни слова, пока мы шли вдоль пустынных коридоров. И даже тогда, когда мы проходили мимо двух ухмыляющихся мужчин, они заметили, что лучше не впутываться, потому что Тайлер был на моей стороне.

Переступив порог спальни Карлоса, я оценила ее глазами Тайлера. Блестящие поверхности и безвкусные зеркала не оставляли сомнений, какие сцены в них обычно отражаются. Обшитые кожей стены и черные шелковые простыни навевали особую атмосферу ― эта комната создана для секса.

Тайлер повернулся ко мне. Я понимала, что он собирается что-то сказать, о чем-то спросить, но я поцеловала его. Только для того, чтобы остановить, но в любом случае я наслаждалась.

«Когда выпадает возможность, скажи спасибо» ― это был мой жизненный принцип, и я была благодарна ему. Его губы такие мягкие и теплые, потрясающие, отвечали на мой поцелуй, углубляя его. Он переплел свой язык с моим. Мужчина не был неприветливым или противным. Тайлер был приятным на вкус.

Когда мы отстранились друг от друга, то оба тяжело дышали. Мои губы находились всего в дюйме от его, и я выдохнула.

― Там камеры.

Его глаза на секунду расширились, затем он едва заметно кивнул головой. Он обнял меня и притянул к себе. Он все понял. Никаких обличающих фраз, никаких действий похожих на то, что мы знаем друг друга. Мы с Тайлером действовали против воли Карлоса с того момента, как стали притворяться, что незнакомы.

Как получилось, что он работает с Карлосом? Как он в итоге очутился в старой заброшенной округе? Я представляла его в окружении большой семьи с престижной работой. Мне не нравилось, что он вернулся в Дерьмовиль и связался с опасными людьми.

― Значит, Карлос запросто отдает свою девушку любому, кто попросит? ― спросил Тайлер низким тоном.

Откуда-то из глубины у меня вырвался беззаботный смешок.

― Я не его девушка.

Он поднял одну бровь.

― Мне так не показалось.

Господи, как наивно. Он и правда не подходил для работы с таким парнем, как Карлос.

― Я становлюсь тем, кем он мне говорит быть, ― произнесла я, вкладывая сексуальность, которую я не чувствовала. ― Я шлюха.

Глаза Тайлера потемнели.

― Почему?

― Девушке нужно питаться, ― сказала я беспечно.

Это даже не было ложью и когда-то было реальной причиной. Я провела пальцем вниз по своей шее, не потому что, так и должна вести себя шлюха, а из за того, что я так хотела.

Он сжал пальцами мои бедра и слегка встряхнул меня.

― Черт возьми, Мия!

Я прищурила глаза в предупреждении.

― Разве это не твое имя? ― пробормотал Тайлер

А потом он поцеловал меня. Используя тот же метод, что и я, когда целовала его, но также быстро все стало реальным. Он пробовал меня, лаская, ничего подобного я раньше не испытывала. Меня никогда не целовал мужчина, который осторожно обращался со мной, знал, кем я была, и на данный момент все равно хотел. Никогда не целовал мужчина, который бы нравился мне. Мне и не нравились мужчины, не похожие на Тайлера. Я не заслуживала его, но все равно принимала, что делало меня такой же безнравственной, как и Карлос.

― Сколько у нас времени? ― спросил он между вздохами.

― Сколько захочешь, ― автоматически ответила я.

Он прикусил мои губы. Неправильный ответ.

― Может, час, ― прошептала я.

Задержимся дольше ― Карлос насторожится. Если пройдет меньше времени, он посчитает, что я ненадлежащим образом удовлетворила Тайлера.

― Ты собираешься…? ― трахнуть меня.

― Не знаю, ― сквозь зубы произнес он. ― Я не стану продолжать на камеры. Что произойдет, если мы просто будем целоваться?

Боль. Слезы. Кровь.

― Ничего, ― сказала я. ― Делай, что хочешь ты.

Тайлер нахмурился

Я удивленно взглянула.

― Что?

― Ты не так хорошо врешь, как думаешь. Еще раз, что будет, если мы не трахнемся? ― спросил он.

Его голос звучал требовательно, по крайней мере, к такому я и привыкла. Проклятье. Не знаю, могу ли я сказать правду Тайлеру, хотя в глубине души я уже это сделала.

― У меня будут проблемы, ― я потрясла головой, показывая ему, что это не имеет значения.

Последняя вещь, которую я хочу делать ― это принуждать его к сексу.

― Какого рода проблемы? ― спросил он.

Когда я не ответила, он крепче прижал меня к себе. Я рефлекторно расслабилась.

― Что происходит, когда эти неприятности случаются?

У меня сдавило горло. Я не могла рассказать ему, не могла описать все эти страдания. Ужас и мучения, которые я испытывала.

― Иисус, ― произнес он. ― Расскажи мне.

Я отрицательно покачала головой.

― Ничего не происходит.

На этом все, просто трахни меня уже.

― Если он делает тебе больно, тогда зачем…?

Я знала, что он под этим подразумевал. Тогда зачем я осталась? Ирония заключается в том, что к нему у меня тот же вопрос. Все вокруг буквально кричит, что работать на такого парня, как Карлос ― плохая идея. Зачем кому-то оставаться в этой дыре, если есть возможность уйти? Но мы оба были здесь. Лучше спросить по-другому: что держит нас в плену?

Глава 2

Тайлер, смирившись, вздохнул.

― Ладно, сделаем это.

По правде говоря, разве это не то, что хочет услышать каждая девушка от парня, согласившегося переспать с ней? Но подобное не про меня. Это была только работа, ничего больше.

Он подвел меня к кровати и потянул за собой. Но я не хотела, не таким образом. Мне не хотелось, чтобы он занимался со мной сексом по принуждению. По сути, я осталась в этом месте, чтобы уберечь остальных девушек от грубого насильственного обращения. Я не могла сделать то же самое с Тайлером, даже для того, чтобы избежать наказания.

― Подожди, ― сказала я. ― Ты не обязан. Пожалуйста, не стоит.

― Вообще-то обязан, ― сказал он, стиснув зубы.

Все это неправильно.

― Ты ведь не хочешь, ― прошептала я.

Он приложил мою руку к джинсам, где под ширинкой я ощутила его набухающую твердость.

― Похоже на то, что я не хочу?

Я знала, что тело никак не связано с разумом.

― Да, ― сказала я. ― Уверяю тебя, никаких последствий для меня не будет.

Он опрокинул меня на спину и навис сверху.

― Это произойдет. Будешь бороться со мной?

Я отрицательно покачала головой. Нет, не стала бы, не смогла, сопротивляться Тайлеру, никогда в жизни. Но я не могла удержаться от борьбы и сопротивления Карлосу каждый раз, когда тот делал мне больно, и это никак не было связано с моей клятвой преданности ему. Находиться рядом с Тайлером уже причиняло боль, но я выдержу, чтобы попритворяться еще несколько минут.

Он снова поцеловал меня, словно по-настоящему. Будто обычный поцелуй между двумя людьми, собирающихся заняться сексом, если бы только я знала каково это. Мы оба разыгрывали сцену, чтобы избежать наказания или еще по какой-то причине, которая никак не была связана со страстью или наслаждением. И все же я ощутила давно забытое чувство возбуждения. Желание охватило меня, когда его губы прижались к моим, а тело опустилось сверху.

Его тяжесть и тепло ощущались восхитительно. Каким-то образом я чувствовала себя в безопасности рядом с ним, что было грубой ошибкой после такой усердной работы и длительном проявлении осмотрительности. Он работал с Карлосом: я не должна об этом забывать. Даже если Карлос пронюхает, что я подставила его, он не убьет меня. Он оставит меня живой и заставит молить о смерти.

Тайлер обхватил мою грудь и легко проскользнул руками под короткий топ. Он опустил взгляд вслед за своего рукой. Я знала, что обладала красивой грудью. Не из-за того, что она казалась мне таковой ― я ее ненавидела ― а потому что мне так говорили. С раннего возраста, я слышала, насколько она «аппетитно большая», несмотря на мою худобу, «сливочного цвета с вздернутыми вверх темными вершинками».

Он издал стон, просто глядя на нее.

― Так прекрасна.

Мне неприятно было слышать об этом, ведь он заметил то же, что и остальные мужчины, в целом походя на них, и одновременно, я просияла. По крайней мере, отчасти я ему нравилась. В один прекрасный день моя противоречивость разорвет меня на части.

Он прочертил линию от основания груди до вершины соска кончиком пальца, жестким и шероховатым.

― Почему ты занимаешься этим? ― пробормотал Тайлер.

Он словно говорил с самим собой.

Почему он занимается этим? Зачем ему путаться с Карлосом? Все могло плохо кончиться для Тайлера. Я достаточно повидала деловых партнеров Карлоса, чтобы понимать это. Господи, я даже думать не хочу, что Тайлер добровольно вступил в эти отношения. Карлос владеет многими отраслями бизнеса, но все они нелегальны: наркотики, оружие и, конечно же, мой персональный крест и проклятье, торговля людьми. В котором из них замешан Тайлер?

― Тебе не следует находиться здесь, ― вырвалось со стоном.

― Я знаю, ― ответил он, все еще очарованный ненавистной мне грудью.

― Это неправильно.

Почему он не замечает этого? Мне хотелось, чтобы он был порядочным, но если он не мог, по крайней мере, нужно было обезопасить его.

― Я не могу остановиться, ― произнес он. Затем посмотрел на меня. ― Я не причиню тебе вреда.

Слишком поздно для этого.

― Просто сделаем это, ― сказала я.

Покончим с этим раз и навсегда.

Он опустил голову и поцеловал сосок. Не втягивал, не кусал, просто прикоснулся губами.

― Я не должен, ― он обнажил мою вторую грудь и прильнул к другому соску, ― хотеть тебя.

Глаза защипало. Так приятно, так сладко.

― Не должен, ― прошептала я.

― Ш-ш-ш, ― сказал он. ― Все нормально.

Он ласкал руками мою грудь, в то время как его эрекция вжималась в меня чуть ниже, идеально прилегая.

Мне нужно было все прекратить, прежде чем я сделала бы что-нибудь глупое, заплачу или кончу раньше времени. Я изогнулась в максимально соблазнительной позе, которую когда-либо использовала, а таких было немного. Не привыкла я соблазнять мужчин, чтобы меня отымели. Обычно они сами хотели достаточно сильно, чтобы заплатить или заставить меня. Если же сексуального желания у них не возникало, я не особо стремилась изменить настрой. Но для Тайлера я бы постаралась.

Я вздрогнула по началу, просто неловко дернулась всем телом, но он застонал и толкнулся в меня бедрами. Я приподняла его рубашку и резко вдохнула запах его твердого тела. Я занималась сексом с большими и сильными мужчинами. Карлос, хоть и старел, оставался крепким орешком, иначе не смог бы вести дела и был без сил, но его мышцы подобно его влиянию, такие же массивные. Могучий мужчина в деспотичном смысле.

Тайлер же наоборот был мускулистым и подтянутым. Не как боец, а скорее как атлет. Продолговатый контур рельефа проступал на его спине, глубокие впадинки располагались на животе. Довольно пугающая сила, которую он точно мог бы применить для причинения мне вреда. Не грубое небрежное нанесение травм, а иступляющей боли с точным расчетом. При условии, что у него была слабость к таким вещам. По своему опыту знаю, что все мужчины имеют эту наклонность, особенно когда понимают, что смогут остаться безнаказанными.

Я потянулась вниз и потерла его член сквозь джинсы. Все его тело напряглось, будто его палец застрял в розетке, но он позволил мне действовать. Он разрешил касаться себя, исследовать его фигуру, пока нависал надо мной, словно при отжимании. Меня охватило желание, я потянулась и поцеловала его сосок так же, как он целовал мой. Так странно и приятно.

Я с трудом сглотнула. Что я творю? Делаю вид, будто все происходящее что-то значит? Боже, я полная идиотка. Я была шлюхой и даже не Тайлера. Я принадлежала Карлосу, который одолжил меня ему для перепиха. И только это имело для меня смысл. Для Тайлера я ничего не значила до сегодняшнего дня, просто далекое воспоминание о глупой маленькой девочке, а после всего его мнение стало только хуже.

Я откинулась назад на кровати. Шелковые простыни холодили мою разгоряченную кожу, будто прохладные пальцы реальности укачивали мое измученное тело. Я замерла в ожидании неизбежного. Что хорошего было в моей профессии? То, что в большинстве случаев я могла просто перетерпеть и свалить. Конечно, временами я должна была делать минет, проявлять инициативу или что-то в этом роде, но это лишь тело. Грязная, безнравственная оболочка, у которого, благослови его Господь, была функция автопилота.

Он расстегнул штаны. Моя юбка задралась на бедрах, демонстрируя обнаженную киску. Разорвав упаковку, он вошел в меня своим членом, одетый в презерватив.

К счастью, все происходило быстро. Какое бы чудовище не скрывалось в тихом омуте, оно затягивало меня, я могла лишь наблюдать за происходящим с одурманенной отрешенностью.

Его руки на моем теле. Вес поверх моего. Член внутри меня. Рваный вдох, когда он вошел. Дело было в нем и в том, что этот мужчина делал со мной, не во мне. Я не хотела чувствовать.

Его звуки сбивали меня с толку. Когда он слегка отстранился, слышалось лишь тихое дыхание. Затем с низким стоном он глубоко погрузился в меня под шелест шелковой материи.

Его хриплое дыхание обдавало мое лицо, пробуждая ото сна, словно поцелуй прекрасного принца. Крошечные влажные поцелуи отмечали каждый толчок, отражаясь на мне и наполняя комнату звучанием: шуршание кожи о ткань, шорох его щетины о мое плечо, мягкое рычание, пока он толкался внутрь. Это были древние, неподвластные времени звуки, но все же новые для меня.

Я прежде никогда не слушала секс и не хотела. Я всегда замыкалась в себе, но теперь они стучали в барабанных перепонках, привлекая мое внимание. Что он творит со мной?

Затем он замер надо мной, оставаясь внутри, и издавая мужской стон наслаждения, больше похожий на вибрацию, которая заполняла меня, проходила сквозь все тело, подобно дыму, растекающемуся по стеклу.

Он вышел из меня, не особо торопясь, рухнул рядом со мной на скомканные влажные простыни.

― Черт, Мия, ― выдал он на одном дыхании. ― Твою мать.

Означает ли это, что ему понравилось? Почему меня это волнует?

Такая контрастность ни с того, ни с сего разозлила меня. Сегодня он перекидывал обнаженное бедро поверх моих ног, его руки были на моих ребрах, одновременно большой палец вырисовывал круги на моей груди. А сейчас он выражается, а я не знаю, что и думать.

Десять лет назад он держался в стороне, подальше от меня, я думала, что он вправе занимать высокое положение, и скорее всего так и было, но я все равно ненавидела это. Воспоминания нахлынули на меня с новой силой. Прошло десять лет, а на самом деле так мало изменилось.

Внезапно я перенеслась в ту жаркую летнюю ночь…

― Эй, крошка, ― сказал он, просунув большие пальцы в карманы джинс. Так он меня называл, хоть и знал мое имя. ― Что ты здесь делаешь?

Я бросила камешек через лужайку.

― Ничего.

Он улыбнулся мне своими прекрасными голубыми глазами.

― Тебе следует делать «ничего» внутри. Снаружи небезопасно.

Я посмотрела на шеренгу двориков. Все они были небольшими и ухоженными, наш же выглядел хуже всех, заполненный мусором и поросший сорняком. Абсолютно безопасно конечно не было. Иногда ночью я слышала треск или крики, но знала, что лучше остаться снаружи и посмотреть, что там такое. Внутри точно было небезопасно, по крайней мере, для меня.

У меня промелькнула безумная мысль, что, возможно, он проявляет заботу. Или, как я подумала, оберегает меня.

― Я не хочу заходить, ― сказала я. ― Не сегодня.

― Хм-м, ― он сел рядом со мной на большую старую шину, слегка толкнув меня локтем. ― Неужели все так плохо?

Но он не понимал, не знал. Никто не знал. При том, что жил справа по соседству, он понятия не имел, что происходило у меня дома.

― Все ужасно, ― сказала я с такой честностью, на какую способен только ребенок. ― Подобно еб*чему аду.

Он нахмурился.

― Тебе не следует так выражаться.

― Все так говорят, ― сказала я с раздражением, которое должно было уже выйти из организма, учитывая сложившиеся обстоятельства.

Но даже тогда я чувствовала себя в безопасности рядом с Тайлером. Некая умиротворяющая сила, его взгляд, в то время как больше никто не обращал на меня внимания, заставляли меня чувствовать, что, когда он рядом, мне ничего не угрожает. Не то чтобы все меня обижали. Только родитель может по-настоящему навредить двенадцатилетней девочке. У меня был только отец.

― Возможно, все и говорят, ― сказал он, ― но тебе не следует. Ты еще ребенок, разве я не прав?

Конечно, я понимала, что я ребенок. Я знала, что восемнадцатилетнему парню, собирающемуся уехать из дома, нет никакого дела до влюбленной в него двенадцатилетней девочки. Он не часто разговаривал со мной, максимум взмах руки или приветствие, когда проходил мимо меня на улице. Я была благодарна и за это. Я знала, что не следует просить о большем. Это привело бы к разочарованию.

― Пожалуйста, Тайлер. Ты можешь меня забрать? Просто увезти отсюда. Куда угодно.

Он нахмурился сильнее.

― Мия, что случилось?

Я люблю тебя. Звук открывающейся со скрежетом двери перебил слова, которые я хотела сказать, перечеркивая их.

― Мия, тащи свою задницу внутрь, ― позвал отец.

Я колебалась, все еще питая иллюзию, будто Тайлер может остановить его, может помочь мне..

― Живо, Мия, ― сказал отец.

Я взглянула на Тайлера. Выражение его лица было мрачным, когда он смотрел на моего отца. Затем парень повернулся ко мне и кивнул в сторону дома.

― Тебе пора, ― произнес он мягко.

Всего лишь два спокойно произнесенных слова ударили меня наотмашь. Нет, Тайлер не собирался мне помогать. Не собирался влюбляться в меня. И никто не стал бы.

Я забежала в дом с затуманенным взором от слез.

После случившегося мне следовало обзавестись иммунитетом, и принять желаемое за действительное. В мое сердце будто вонзили нож и прокрутили, в то время как я сидела на корточках в кухне, прислушиваясь.

― Мистер Кэмпбелл, ― говорил Тайлер. ― Не мне говорить вам, как обходиться со своей семьей, но я хотел бы знать, если что-то происходит у Мии.

― Ты не собирался учить меня, но делаешь это? Никто не спрашивал твоего мнения.

― Я знаю, сэр, но она казалась сильно расстроенной. Может, если бы вы….

― Она расстроена, потому что ты пристаешь к ней. И вообще, что связывает взрослого парня с юной девочкой? По мне это выглядит подозрительно. Может, мне следует позвонить в армейское подразделение и сообщить им, какой призывник им достанется.

― Это просто смешно, ― сказал Тайлер, его голос звучал натянуто. ― Слушайте, я не пытаюсь с вами поругаться. Я, правда, не знаю вашу дочь, но мне показалось, что она проходит через трудный период. Как это делают дети. Вот и все.

Мой отец разразился несколькими угрозами, и Тайлер оставил меня на произвол судьбы. Его слова прокручивались в моей голове. Это просто смешно. Я действительно не знаю ее. Как это делают дети.

Конечно, это все было правдой, от которой стало только хуже. Я цеплялась за боль от его слов, как за спасательный жилет. Даже когда отец вернулся и запер двери, загнал меня наверх в мою комнату и выместил всю свою злость на Тайлера на моем хрупком девичьем теле, боль оберегала меня.

Годами это внутреннее ощущение защищало меня, ограждало от всего подобно броне от постоянного посягательства на мою возможность выбирать. Теперь Тайлер вернулся в мою жизнь в самый худший из возможных периодов и хотел вырвать мою боль, слой за слоем. Своими словами, поцелуями и стонами он пробил завесу, которая была моим спасением. Что мне останется, когда он закончит со мной?

После того как его дыхание восстановилось, он крепко обнял меня, подобно послеоргазменному объятию.

― Мия, почему ты здесь? Тебе нужна помощь? Деньги или что-то еще?

Его слова прозвучали тихо и мрачно, взгляд отражал обеспокоенность.

Мне необходимо избавиться от него.

И вообще, что я могла сказать ему? Правду? Что после того как он ушел и жил, как ни в чем не бывало, меня заперли дома на долгих шесть дней ада, о котором я и пыталась ему рассказать? Что когда я сбежала из дома, изможденная и напуганная, я не один год выживала на улице, пока Карлос не приютил? И, несмотря на очевидные вещи, что я обязана ему своей жизнью и верностью, я планировала кинуть Карлоса, лишь бы дать этим девушкам шанс на другую жизнь, возможность, которой у меня никогда не было и не будет? Насколько я понимала, Тайлер являлся частью бизнеса по торговле людьми, был поставщиком Карлоса. Нет ни малейшего шанса, что я стану ему доверять.

Что ж, я заставила себя улыбнуться.

― Черт, Тайлер, не стоит так серьезно воспринимать меня только потому, что у тебя был отличный трах. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Это просто и платят прилично.

Он внимательно смотрел на меня, сомневаясь в моих словах. Он стал взрослее, шире, закаленнее, но с этими голубыми глазами, неодобрительно смотрящими на меня, он больше, чем в прежние года, походил на восемнадцатилетнего парня.

Тогда он мне не поверил, но не настолько, чтобы остаться и помочь. Так какая разница, если он сделает это сейчас? Слишком поздно.

― Я шлюха до мозга костей, и это то, кем я буду, пока не умру, ― сказала я ему, глядя прямо в глаза.

Я позволила ему изучить мое лицо на предмет лжи, так как знала, что он ее там не найдет. По крайней мере, последние слова были правдой.

Глава 3

На меня падал блеск, что отражался от зеркала, от перелива серебряной цепочки со вставкой из драгоценных камней и бриллиантовых сережек. Макияж, как минимум, скрывал бледность моей кожи и мешки под глазами. Слишком много раздумий и недостаточное количество сна на прошлой неделе сказались на моей внешности ― единственном ценном товаре.

Хотя Карлос не жаловался. Не в тот же день, когда я отсасывала ему, сидя под столом, пока он был на селекторном совещании.

― Через неделю? Получается на целый месяц раньше, ― рявкнул Карлос в трубку, пока его член двигался у меня во рту.

Металлический голос отвечал ему, искаженными словами на счет потери времени и графиков.

― Это просто смешно, ― сказал Карлос, ― перенос поставки подвергает нас большему риску.

Звук голоса становился громче, телефонная трубка вибрировала от яростных выкриков. Я знала, Карлоса раздражало, что они используют голосовой преобразователь для общения с ним, что они даже не доверяют ему настолько, чтобы вести разговор напрямую. Это здесь Карлос был ох*енно важной шишкой. Но эти ребята из русской мафии ― серьезные люди.

Карлос заерзал на сидении, удерживая мою голову на месте.

― Посмотрим, может, я и смогу что-то передвинуть, но это не так просто сделать.

Его голос стал мягче, почти угодливым, чего я никогда не слышала от него раньше. Походило на отсасывание незнакомцу.

После этого Карлос посадил меня в клетку, где я сидела с остекленевшими глазами, но мои уши внимательно прислушивались к любой полезной информации о транспортировке груза. Торговля людьми ― нечто ужасающее и вместе с тем кошмарно распространенное явление. Но я постараюсь как-то это изменить. В этот раз я найду в себе силы, но для начала раздобуду информацию.

Мне сказали приодеться, потому что у нас гость. Карлос заказал шикарный ужин, хотя это была деловая встреча. Я не знала, кто это, лишь то, что парень, с которым у нас сегодня вечером сессия, возглавлял службу безопасности. Прекрасно.

Выйдя из своей комнаты, я столкнулась с Транком. Никто не знал его настоящего имени, но сложен он был как три ствола дерева вместе взятых и был невозмутимо спокойным. Он схватил меня за руку, когда я проходила мимо.

― Могу я поговорить с тобой? ― спросил он низким грубым тоном.

Мужчинам нельзя прикасаться ко мне. Это против правил Карлоса. Они знали, без моих жалоб все то немногое сойдет им с рук. В конце концов, если бы я плакалась Карлосу каждый раз, когда один из них лапал меня, то скорее всего Карлос выместил бы свой гнев на мне.

― Мне нечего сказать, ― ответила я.

Я старалась не думать, что в последний раз, когда Транк общался со мной, то бил меня. Также он трахнул меня, и я надеюсь, что сейчас не обманет.

Транк ухмыльнулся и затолкал меня обратно в комнату.

― Внизу собираются «взрослые», ― сказал он, когда дверь закрылась. ― Тебе там не место.

― Это что, угроза? ― мой голос некстати задрожал.

Какая шлюха боится секса?

― Нет, ― в его холодных глазах, казалось, промелькнуло сочувствие. ― Не лезь и не высовывайся.

― Какого хрена ты говоришь мне все это?

― Делай, что говорят, а то, бл*ть, пострадаешь.

Потом он ушел, а я прислонилась к двери. Это уж точно прозвучало как угроза. От парня, который едва ли сказал мне пару слов, за исключением тех случаев, когда Карлос разрешал ему… Я заставила себя отвлечься.

Было еще рано, но Карлос не любил ждать, поэтому я побрела вниз. Повар уже расставил некоторые блюда с закуской. Я ценила, что Карлос держал прислугу, которая готовила, подавала, убирала, в жилой зоне. Технически я тоже была слугой, только в сфере интимного обслуживания.

На самом деле я любила готовить, но такое отношение слишком «домашнее», чтобы делать для Карлоса. Аналогично той жизни, которой у меня никогда не было.

До лестничной площадки доносились мужские голоса. Я остановилась на очень высоких шпильках и пригладила свое черное платье-футляр. Я узнала один из голосов ― Тайлер. Дерьмо.

Я не видела его с того дня, как он встречался с Карлосом ― ну и трахнул меня. Прошла неделя. Я надеялась больше никогда не увидеть его снова, что его дела не потребуют еще одной встречи или возможно, Тайлер и вовсе откажется от всего. Я молилась об этом, во что бы он ни был втянут, но увы. Ничего хорошего не было ни в одной сфере бизнеса Карлоса, может лицемерно иметь предпочтение, но у меня было.

Даже сейчас, хоть я и узнала правду, была реалисткой, все равно не хотела думать, что Тайлер имеет отношение к торговле людьми. Но, очевидно, так и есть. А самая неожиданная новость дня, глава безопасности. Твою мать.

Только это был еще один пласт, еще одно препятствие. Я должна раскрыть Карлоса, довольно неприятного и паршивого, но получается теперь, что я выдам и Тайлера тоже. О Карлосе я особо не беспокоилась. Он подобно таракану ― выживет в случае ядерной катастрофы. Также неплохая возможность заработать денег. Когда я сорву небольшую сделку по торговле людьми, он потеряет часть денег и доверие. Вот и все. Но Тайлер… блин. Если он отвечает за безопасность, то будет там. Его могут поймать. Могут убить. И это все будет моей виной.

Я поправила макияж на лице отработанным движением, как только они вошли в комнату. Леденящие голубые глаза Тайлера пробежались по моему телу. Он был холоден со мной после речи о «шлюха-однажды-шлюха-навсегда». Скорее всего, я развеяла его представление о тихих маленьких девочках, которые не становятся грязными проститутками, уж как есть. Он один осуждал меня, если учесть его род деятельности.

Я приняла на себя роль любезной хозяйки, предлагая еду или услугу и не слишком болтая. То, что и хотел Карлос. Походя на реквизит, как его ролекс или антикварная мебель. Дорогие вещи являются неотъемлемой частью жизни влиятельных мужчин.

Я села между ними, касаясь их обоих, пока они прикасались в ответ. Я была связующим звеном, проводником. Не было сексуального подтекста, не в этом смысле. Скорее как приветствие кулаками в стиле криминального босса.

Тайлер опустил свою руку на мое обнаженное бедро, слишком высоко для невинного жеста.

― Сколько она с тобой?

Он заговорил с Карлосом, будто меня здесь не было. Пренебрежение было очевидным и не менее болезненным, потому что я уже знала, кто он такой.

― Несколько лет, ― ответил Карлос. ― Она очень преданная. И красивая, не так ли?

― Да, ― произнес Тайлер, поглаживая ногу все выше и выше. ― Очень красивая. Она все время живет с тобой?

Карлос рассмеялся.

― Значит, она понравилась тебе. Да, она живет со мной. А что, ты заинтересован в съеме?

― Может быть, ― сказал Тайлер.

Карлос провел костяшками пальцев по моей груди.

― Обычно я не раздумываю о подобном. Мне нравится держать ее при себе. Она отлично снимает стресс. Но для тебя? Что ж, посмотрим.

Внутри меня все кипело от злости. Гнев, боль и унижение обвивали и окутывали все мое тело, пока эти чувства не начали давить и душить меня. Я привыкла быть шлюхой. Привыкла ходить по рукам, быть игрушкой или просто никем. Но не для Тайлера. Я не привыкла к человеческому обращению и никогда не смогу.

Это было моей ошибкой. Я старалась отвратить его гуманный порыв убеждением, что я действительно шлюшка. По-видимому, сработало, учитывая тот факт, что он в полной мере со мной так и обращается.

Тайлер слегка надавил пальцами на мое бедро. Я полностью открылась. Короткая черная юбка платья задралась, едва прикрывая обнаженное местечко в центре. Его пальцы медленно скользили вверх, пока не коснулись чувствительной плоти. Мне хотелось стонать и извиваться, но вместо этого я замерла.

Позволить ему владеть моим телом. В любом случае оно того не стоило.

В то время пока касался ртом моей шеи, он ласкал меня внизу как минимум нежно. Господи, он невероятно возбуждающий. С прошлого раза он определенно отбросил сдержанность. Хотя может это была игра, прикидывался подневольным, будто трахает меня лишь потому, что Карлос накажет меня. Парень, которыйзанимается торговлей людьми, точно не стал бы придавать значение женщине, особенно такой как я.

Но мое тело предавало меня, его «забота» начала действовать на меня. Влага покрывала его пальцы, но это было правильно. Бережное обращение со мной берегло мою киску от разрывов во время проникновения пальцев, членов или иных атрибутов. Выскакивали маленькие искорки удовольствия, подогревая мой гнев на Тайлера. Я не была по-настоящему рассержена на него. Я злилась на себя. Как я могла наслаждаться его действиями?

Он погрузил пальцы в мою киску.

― Ты часто даешь ей попользоваться? ― как бы между делом спросил Тайлер.

Я сжала его пальцы, но не от удовольствия: Карлос болезненно стиснул грудь руками, гладящими ее. Неужели Тайлер не знал, с кем имеет дело?

― Когда захочу. Но она моя, ― ответил Карлос.

Я ожидала большего гнева, но может все еще впереди. Казалось он удивился так же, как и я, тому, что Тайлер дерзко с ним разговаривал.

― Я подумал… ― Тайлер задумчиво замолчал.

― Да? ― подстегнул Карлос.

― Я подумал, если бы ты обладал девушкой, которая хорошо тебя обслуживает, то и делиться ей не захотел.

Карлос впился пальцами мне в грудь. Я дернула бедрами напротив руки Тайлера в немой просьбе о снисхождении.

― Разве это не ты просил одолжить ее? ― вкрадчиво ответил Карлос. ― И теперь ты жалуешься на мой прием? Не будем забывать, что твоя задача держать сук в неведении. А моя? Я годами обучаю таких шлюх как она.

Тайлер пожал плечами, безразличный к зверюге в комнате.

― Конечно, я хочу ее. Я мог бы даже выкупить ее у тебя, если бы ты решил продать.

Карлос прищурил глаза.

― Я подумываю о расширении, ― объяснил Тайлер. ― Создание индивидуальной сферы. Я мог бы многому научиться у такого парня как ты. А она стала бы прекрасным первоначальным вложением.

Глаза Карлоса на мгновение расширились, практически просияв.

― Ты можешь купить какую-нибудь из новой партии. Неиспорченную.

― Разумеется, ― отмахнулся Тайлер. ― Однако эта становится старше, да? Ты мог бы заполучить молоденькую девушку для участия в своих извращениях. А эта уже достаточно обучена и может подать хороший пример для остальных девушек, которых я купил.

Ведение переговоров с моим присутствием в комнате ― новый для меня опыт. Разочарование жгло меня, так как я полагала, точнее надеялась, что Тайлер будет другим. Ведь он интересовался, не нужна ли мне помощь, не нуждаюсь ли я в деньгах или в чем-то другом, и я подумала, будто это значит, что он хороший парень. Или может наша история хоть что-то могла значить. А теперь он готов назначить меня главной шлюхой в своем новом мини-гареме. Немыслимо!

― Я подумаю над этим.

Карлос встал. Он запустил свои пальцы в мои волосы, вынуждая меня стать подле него, чтобы выпроводить в свой кабинет. Не успела я опомниться, как меня склонили над столом и врезались сзади. Он возбудился, но не от меня. Слова Тайлера сделали всю работу, каждое алчное слово ласкало его член так же, как и его эго.

«Во всяком случае, моя киска готова была принять его на этот раз», ― говорила я сама себе. ― «По крайней мере не на сухую».

Я занималась всеми видами секса. Быстрый, болезненный, с подчинением, но то, что происходило, меньше всего напоминало секс, который у меня когда-либо был. Речь не о похоти, а о власти. Даже не собственничество, которое подразумевает определенную связь с сексуальным объектом, скорее чувство собственного достоинства. Выглядело, будто пес метит свои владения. Он не переживал за свою территорию, нет, просто не хотел, чтобы она принадлежала кому-то еще…

Карлос зарылся рукой в моих волосах, потянув назад, заставляя неестественно изогнуться.

― Да, я хорошо тебя обучил, ведь так, потаскуха? Заставляю других парней желать тебя. Поганая сука, ― прошептал он мне на ухо.

Он скользил по мне своими пальцами, лапал, подчинял себе прежде, чем я могла допустить мысль о сопротивлении. Я знала, что в этот вечер секс обязательно будет, но надеялась, что у меня, по крайней мере, будет перерыв, что на некоторое время я притворюсь обычной девушкой, а не вот это все. Как глупо.

Когда я подалась задницей назад, он врезался глубоко, слишком глубоко. Его член достиг задней точки внутри, ударяя по моей шейке матки, и я не смогла сдержать вырвавшихся всхлипов. Затем резко выдохнув, он кончил в меня. Слава Богу.

Он выскользнул и вернулся в кресло за своим столом.

― Возвращайся, ― сказал он, небрежно добавив, ― и развлеки его. Покажи, насколько хорошо ты обучена мной.

Я ожидала найти Тайлера, расположившегося на диване, где мы его и оставили. Он находился на другом конце комнаты. Ничего примечательного, может, он просто осматривался или направился взять немного еды. Он не обернулся, когда я вошла, погруженный в свои мысли. Может мне следовало насторожиться, может в этом и заключался смысл всего спектакля, чтобы оттолкнуть меня, но мне стало любопытно. Даже со знанием того, кто он, все меня в нем завораживало: аромат лосьона после бритья, мягкие волоски на его руке, то, как по его лицу промелькнула улыбка, казалось, без явных признаков движения мышц.

Он все еще не обращал на меня внимания, когда я подошла к нему сзади и заглянула через его руку. Тот случай, когда полагая, что ты умнее всех, обязательно попадешься. Но я сделала это, и то, что увидела, заставило меня пожалеть о своей импульсивности.

Я сразу узнала телефон Карлоса, который Тайлер держал в руках. Это была распространенная модель смартфона в черном корпусе, конечно, могла быть вероятность, что он принадлежал Тайлеру, но я знала, что это не так. То, как он держал его, закрывая обзор, неуверенно перемещая пальцами по крошечным кнопкам. Так же торчащий из него небольшой кабель, похожий на провод, дополнял список доказательств. Он скачивал данные или загружал вирус ― что-то в этом роде, но добром это не кончится.

Судорожный вздох пронесся по комнате, и я поняла, что он исходил от меня. Мужчина резко повернулся ко мне, и я наблюдала с нездоровым восхищением, как череда эмоций отражается на его лице. Страх, гнев, досада ― чувства одновременно знакомые и чужие. Обреченность ― единственное, что мне хорошо знакомо.

Тяжелый стук шагов сигнализировал о возвращении Карлоса. Тайлер выдернул шнур из телефона и бросил мобильник на столик возле стены. Сам шнур, по-видимому, он засунул в карман. Его глаза встретились с моими, безмолвно прося меня не дерзить.

Карлос одарил меня самодовольной улыбкой.

― Проголодалась, детка?

Он всегда был мил после жесткого перепихона.

Я направилась к обеденному столу, надеясь, что моя походка не была слишком автоматизированной, потому что именно так и ощущалось. Я едва ли передвигала ногами. Я словно онемела, даже когда сидела, ела и разговаривала. Все, о чем я думала, ― это провод. Один взгляд в эти голубые глаза пленил меня.

Что он сделал? Хотя предельно ясно. Он шпионил. Взломал телефон.

И зачем? Ситуация выглядела довольно скверно, я то полагала, что он с Карлосом заодно. Карлос мог быстро избавиться от делового партнера, если бы считал, что выйдет сухим из воды. Как и было множество раз. Но чтобы поменяться ролями и кинуть Карлоса? Дерьмо. Тайлер не мог просто взять и подписать себе приговор. Его уничтожат. Станут пытать. Может его семью убили, и ему больше ничего не оставалось? Я помню, у него была мать, когда мы еще были соседями, хотя ее никогда не было дома. Боже помоги той девушке, с которой он встречается. Только вот речь может идти и обо мне.

Детали не имели значения. Он считал, что сможет заработать немного денег и прикарманить часть себе? Или он рассчитывал полностью выкинуть Карлоса из игры? Как бы не так. Он проиграет. А потом его убьют.

И все же каким-то образом я не могла позволить этому случиться.

Я должна предупредить его. Должна остановить. Будет непросто отговорить его, это уж точно, если он надеялся на крупное вознаграждение. Кроме того, я видела в его глазах блеск решимости. Но я попробую. Попытаю удачу. Решено.

Может, я могла бы использовать женскую хитрость? На этом кривая улыбка украсила мои губы. Как уж есть.

Карлос сделал большой глоток вина.

― Фишка со шлюхами в том, что ты не хочешь сломить их. Потом грош им цена. Ты хочешь поддерживать их надежду, что однажды они смогут спастись.

― Неужели? И для чего?

Голос Тайлера звучал ровно, безэмоционально. Так бы он звучал, отдавая приказы избивать, но не ломать шлюху?

― Это дает им чувство контроля, ― глаза Карлоса остекленели, как если бы он находился далеко отсюда. ― То, что тебе нужно: небольшая ссора.

― Хм-м, ― протянул Тайлер. ― Я учту. Мне всегда казалось, что ты хочешь послушную рабыню.

― Покорность чего-то стоит, только когда она заслужена. И поверь мне, я ее заслужил. Верно, Мия?

Я знала, что он не нуждается в моем ответе. Чувствовала на себе взгляд Тайлера и уставилась в тарелку, делая вид, будто мне нет никакого дела до его желания узнать, как подчинить невольницу.

Удобный случай представился раньше, чем я того ожидала. Телефон, о котором шла речь, зазвонил в углу комнаты, вибрируя на столе. Оба, Тайлер и я, застыли, как если бы мобильный смог сам нас скомпрометировать. Точнее Тайлера, хотя теперь, сохраняя молчание, я была с ним заодно. Карлос подошел и взял трубку. Он обернулся к Тайлеру, а я затаила дыхание.

― Не стесняйся развлечься с ней, пока я разбираюсь с делами, ― мягко произнес Карлос.

Как только он вышел, взгляд Тайлера приклеился ко мне подобно кусочку паззла, вставшему на свое место.

― Ты собираешься кому-нибудь сказать? ― спросил Тайлер беспечным «ничего не произошло» тоном.

Я даже не знала с чего начать.

― Господи, Тайлер. Какого хрена? Ты понятия не имеешь, с кем связался! Это самоубийство, ты меня понял? Тебя убьют.

― Это неважно, ― сказал он. ― Я спросил, собираешься ли ты сдать меня?

― Может и собираюсь, ― ответила я. ― Дерьмо, наверно мне следует рассказать ему. Тогда ты сможешь убраться отсюда к чертовой матери и никогда не возвращаться.

Затем кресло ушло из-под меня, и моя спина оказалась напротив стены. Тело Тайлера нависло надо мной.

― Это не игрушки, ― выдавил он.

Он удерживал мои запястья, сжимая их. Мне не нравилось, когда меня сковывали. Возможно, мне следовало привыкнуть к этому, но обжигающая волна паники пронеслась сквозь меня. Я дернула руками, бесполезно. Он не отпустил, но ослабил хватку. Я сделала глубокий вдох, не обращая внимания на бешено колотящееся сердце.

― Чего ты добиваешься? ― спросил он. ― Денег? Девочка проголодалась?

Мои собственные слова, слетающие с его губ, жалили. Его мало волновала я, и почему-то это было больнее, чем сам факт, что все было правдой. Я являлась наихудшим сортом шлюх, потому что брала деньги Карлоса, чтобы позже предать его. Ведь я могла бы убедить Тайлера довериться мне и потом сделать все, что в моих силах, чтобы защитить его, даже если это значит остановить его. Вероломная блядь.

― Конечно, ― произнесла я, с трудом дыша. ― Заплати мне.

― Сколько? ― спросил он.

― Предлагай свою цену, ― я потерлась об него

Он втянул воздух.

― Бл*ть, Мия.

― Бл*ть, Мия, ― передразнила я.

Выглядело по-детски, но мне было все равно. Он уже думал обо мне в самом худшем ключе. Он может выбить из меня всю наглость, когда купит. Если Карлос не убьет нас раньше.

― Сколько нужно, чтобы заставить тебя уйти? ― спросил он. ― Безвозвратно. Подальше отсюда.

Настал мой черед переводить дыхание. Его отвращение ко мне оказалось сильнее, чем я полагала. Боль отдавала в груди как пинтбольный шарик, прежде чем опуститься вниз живота. Мужчины ненавидели меня и до него, но, по крайней мере, вожделели, даже если это был чисто секс, а иногда и «девочка для битья». Несмотря на эрекцию, упирающуюся в мой живот, он не хотел меня. Он хотел избавиться от меня.

Да кого я обманываю? Я не могла винить его. Если бы у меня была возможность избавиться от себя, я сделала бы это без колебаний. Я уставилась на пульс, такой ровный, бьющийся в ложбинке его шеи.

У меня не осталось ни надежды, ни сил на сопротивление.

― Карлос найдет меня. А потом убьет.

Тайлер должно быть осознавал, что я не представляю для него угрозы, потому и отпустил. Но он не отошел. Тайлер стоял, упираясь своей широкой грудью в мою вздымающуюся, наше дыхание смешалось.

― Я бы укрыл тебя, ― сказал он.

Мой смех прозвучал подобно дребезжанию пустой жестяной чашки.

― Где же твоя армия?

― Не армия, ― многозначительно произнес Тайлер.

Мой взгляд взметнулся к его. И, наконец, головоломка сложилась, звуча как закрывающийся засов. Защита свидетелей… Святой Грааль, которым совсем недавно размахивал передо мной другой человек, который работал на ФБР, и я поняла, что Тайлер один из них ― агент под прикрытием. Ну, конечно. Смех рвался на поверхность. Вся эта ситуация выглядела комично.

― Прикалываешься что ли? Ты легавый?

Он нахмурился и огляделся, обворожительно раздражаясь.

Я поверить не могла, что не догадалась раньше. Золотой мальчик по соседству, боец, мистер Совершенство в одном лице. Он никогда не был плохим парнем, я все не так поняла.

Я подумала о Закари, племяннике Карлоса и моем связном в ФБР. Темные волосы, уставшие глаза, мрачное лицо. Это был человек, который принадлежал преступному миру, и только всеобъемлющее чувство чести удерживало его на прямой узкой дорожке, не смотря на семейные узы.

Они были слишком разными, Закари и Тайлер, один ― падший ангел, другой― кающийся грешник. Но, как оказалось, работали они вместе, борясь с преступностью плечом к плечу. Я была всего лишь пешкой на доске…

― Знаешь парня по имени Закари? ― спросила я.

― А что? ― ответил он натянуто.

― Он мой связной, ― прошептала я, выдавая секрет, доверившись ему снова.

Его глаза сузились. Я видела отразившееся осознание в его глазах, когда он понял, что я заодно с ФБР.

― Я знал, что у Зака есть информатор, но… ― он осекся, выглядя практически разочарованным.

Ну, я могу догадаться почему. Он не мог избавиться от меня до тех пор, пока я являюсь связующим звеном и снабжаю его и Закари информацией.

― Что за ерунда по поводу моей покупки? ― предъявила я.

Он отвел взгляд в сторону, а потом виновато посмотрел на меня.

― Я лишь пытался выпроводить его из комнаты.

Тайлер утрировал. Он хотел заглянуть в телефон Карлоса, поэтому спровоцировал его повести себя как неандерталец и утащить меня в свою берлогу. Что ж, я привыкла к розыгрышам. Но расстроилась сильнее, чем ожидала. Несмотря на то, что его предложение купить меня у Карлоса, делало его придурком, мне льстил проявленный ко мне интерес. Приятно чувствовать себя желанной. А теперь я узнала, что была отвлекающим маневром в умелых руках фокусника.

Посмотри сюда, трахни эту девушку, пока я беру, что мне нужно.

Мысленно я говорила себе, что стоит быть благодарной, ведь он оказался действительно хорошим парнем. Меня съедала мысль, что я ошибалась на его счет, или что мир ожесточил его настолько, что он стал преступником. Но нет, его нимб надежно сиял, ослепляя, рядом с шипами измученной шлюхи.

Он опустил свою руку на мою, удерживая меня.

― Я могу доверять тебе?

Может ли он доверять мне? Естественно да, я пойду за ним на край света. Я готова умереть за него. И это еще было не самой большой жертвой… да я готова убить за него. Все, чего бы он ни пожелал. Хотя возможно к лучшему, что он не в курсе.

― Да! ― ответила я.

― Хорошо, ― сказал Тайлер, хотя воздух вокруг нас пропитался сомнением и подозрением. ― Мы можем встретиться позже, просто, чтобы не светиться.

Он убрал свою руку в тот самый момент, когда Карлос вошел в комнату, проходя мимо, будто незнаком со мной, и ему все равно.

Глава 4

Перед тем как Лео схватил меня и впечатал в стену ниши, воздух в темном коридоре завибрировал от нашего присутствия. Мое тело походило на жидкую субстанцию, привыкшей плыть по течению, изгибаясь, но не ломаясь. Я приняла удар без единого звука.

― Что за новый парень? ― прорычал он.

Мой обидчик видел в Тайлере конкурента. Черт, он им и был.

Лео являлся правой рукой Карлоса, в то время как я была его членососной потаскушкой. Я слышала, что они были дальними родственниками или что-то в этом роде, очень удобно для такого парня, как Карлос. Я была удивлена, что он нанял кого-то со стороны для чего-то настолько важного. Лео должно быть занервничал. Может у него натянутые отношения с боссом, если это так, то ему не следует даже дышать.

― Я не знаю. Намечается крупное дело, которое они собираются провернуть.

Лео встряхнул меня, ударив головой о стену. Свидетельство того, насколько он расстроен. Обычно парень старался не причинять мне боль, за исключением тех случаев, когда Карлос этого хотел.

― Хватит придуриваться, ― произнес он. ― Ты же знаешь о девочках. И знаешь, что Мартинез здесь именно для этого. А я хочу знать, что произошло прошлой ночью.

― А как ты думаешь, что было? Меня пригласили развлечь нового компаньона. Или ты считаешь, что они спрашивали мое мнение по деловым вопросам?

― Ну, у тебя же есть уши.

Я вздохнула.

― Слушай, я так же, как и ты, хочу, чтобы он вышел из игры. Но у меня нет права голоса.

― Он бил тебя?

Лео опустил взгляд на мое тело, будто мог увидеть телесные раны сквозь одежду. Но вопрос был задан не так, когда об этом спрашивал Тайлер, скорее со смесью сомнения и презрения.

У него была садистская натура как у Карлоса. Разница лишь в том, что парнишка имел совесть. Лео старался скрыть свои садистские наклонности, подавить их и, возможно, добился бы успеха, если бы не связался с Карлосом. Босс использовал склонность Лео причинять боль в различных ситуациях, будь то выпытывание информации у врага или наказание шлюхи ради потехи.

― Не больше, чем обычно.

― Ну, как скажешь.

Лео отпустил меня. Меня постоянно прижимали к стенам, все время вынуждая пресмыкаться перед мужчинами. И может меня бы так сильно это не заботило, если бы им не было насрать на меня по большому счету.

Я оттолкнула его от себя. Он довольно крупного телосложения и очень сильный, поэтому, когда он отшатнулся, сделал это для вида. Иногда он позволял мне выпустить толику гнева, что я и делала, удаляясь в возбужденном состоянии.

Добравшись до своей комнаты, я захлопнула дверь и засунула толстый кусок бумаги под нее, в качестве клина, чтобы не открылась. Потом вытащила одноразовый мобильник из потайного ящика комода. Пришло время связаться со своим контактным.

― У тебя какие-то новости? ― проскрипел голос Зака по спутниковой связи, по которой можно было отследить местность.

Может Карлос и был старой закалки, но Закари не привык рисковать. Он сказал, что русские используют всевозможные технологии.

― Да, ― ответила я. ― Я встретила твоего парня.

Свист потрескивал сквозь помехи.

― Ты узнала его?

Да, я догадалась, что Тайлер коп.

― Парень ужасный маскировщик, ― фыркнула я. ― Чересчур добросердечный.

― А Карлос понял?

― Он и понятия не имеет. Думаю, он подготавливает его для прикрытия.

Закари усмехнулся. Я не думаю, что каждый информатор удосуживается дружеского отношения, но я не простая девушка. Я спасла жизнь Заку и его девушке, когда шесть месяцев назад Карлос попытался расправиться с ними. Так мы и познакомились, они боролись за свои жизни, а я помогла выбраться им. В ближайшее время после этого он связался со мной, вернулся к расследованию и попросил меня помочь.

Я знала, что руководство Закари не доверяло моим сведениям, но сам он всегда выказывал абсолютную веру в меня. В чем-то его начальство было правым. Я не вызывала доверия, о чем свидетельствовал тот факт, что я выдавала Карлоса со всеми потрохами. Никогда не доверяйте предателю. И все же связь устанавливается, тонкая, но крепкая, подобно паутине, когда берешь жизнь человека в свои руки.

Я не хотела подставлять Закари или подводить тех девушек для продажи. Невообразимо, но возможно мне хотелось, чтобы Тайлер гордился мной. Дуреха.

― Вчера русские звонили Карлосу. Они перенесли сроки. Будут договариваться о встрече через неделю, а не через месяц.

― Ты уверена? ― резко спросил Зак.

― Абсолютно, ― произнесла я, криво усмехнувшись и думая, как член Карлоса слегка поник у меня во рту, когда парень на другом конце линии начал разносить его. Мужчины и не подозревают, что многим жертвуют в своем стремлении к власти.

― Они хотели поговорить о безопасности, но я полагаю, ты и так уже это знаешь, ― учитывая, что глава службы безопасности Карлоса в действительности агент под прикрытием.

― В любом случае, дай мне всю информацию.

― Они лишь сказали, что им нужно больше: охраны, людей, оружия.

― А мой человек? Карлос доверяет ему?

Я думала об этом. Карлос не альфа ― он бешеный пес. Если кто-то смотрел на него косо, он ощущал потребность атаковать, демонстрируя свое превосходство, а после окунал в дерьмо для верности.

Тайлер бросал ему вызов, я могла это видеть. Не только основываясь по его физическим данным ведения борьбы, о чем свидетельствовали его натренированные мышцы, наполняющие тело, но и тем фактом, что он был главой безопасности и явно знал, как обращаться с оружием, Карлос ощущал потребность сражаться.

Но так же Карлос проявлял товарищеское отношение к Тайлеру, чего я никогда не наблюдала по отношению к другим подчиненным. Будто он понимал, что Тайлер ему ровня. Данный факт в результате мог означать гибель Тайлера, но пока он держал его в статусе привилегированного подопечного. Кроме того, от этого дела зависело много денег, миллионы долларов, и Тайлер был нужен ему.

― На его счет, думаю, все в порядке, ― наконец, сказала я. ― Карлос, кажется, уважает его.

― Хорошо, ― сказал Закари. ― А ты? Он что-то подозревает?

Я фыркнула.

― Думаешь, я бы дышала, если б Карлос узнал?

― Ладно. Будь осторожна.

Помехи резко оборвались, сигнализируя об окончании разговора.

Будь осторожна. О, конечно, у меня и так есть забота или две. Прежде чем я умру, нужно позаботиться о многих вещах, но ни одна из них не изменит финала. Я была подобно тем мультяшным персонажам, которые бегали, бегали и смотрели вниз лишь для того, чтобы обнаружить себя уже свалившимися с обрыва. Я покинула твердую почву в ту же секунду, когда предоставила Закари информацию. Это вопрос времени, когда я упаду.

В моей гардеробной, одной из немногих комнат свободных от камер, я убрала мобильник в потайной отсек ящика с нижним бельем. Затем устроилась на уютной кровати с книжкой в руках. Так я коротала время, и Карлосу нравилось находить меня в таком виде. Зрелище вызывало у него смех: я читаю книгу, и как такая мысль вообще приходила мне в голову, когда все, на что я была способна, ― сосать член. Он высоко ценил ироничность, одна из немногих вещей, которая нас сближала.

Но не Карлос нашел меня.

Тайлер ворвался в комнату, его лицо исказилось от ярости. Инстинктивно, я подтянула под себя колени, готовая сорваться в любой момент, и подняла руки вверх в защитном жесте. Хоть он и не нападал на меня, по крайней мере, не так, как я ожидала. Он отбросил мои руки в сторону и губами прижался к моим. Это был не поцелуй, а обвинение.

Голова закружилась как волчок, сбивая с толку. Тело не испытывало никакого замешательства, растворяясь в его гневных объятиях, вместе с тем увлажняя тонкую линию бикини.

Он перевернул меня, и я упала лицом вниз. Шелковая простынь холодила щеку, остужая пыл, о существовании которого я едва ли знала. Затем он опустился к моему уху.

― Это была ты? ― спросил он. ― Ты все-таки рассказала ему, м?

Все еще заторможенная от неожиданного нападения или может от возбуждения, я ответила:

― Я не понимаю, о чем ты говоришь.

― Нет? Кто-то рассказал ему о предателе. И он слетел с катушек.

Я затаила дыхание. Поцелуй, который я приняла за обольщение, предназначался сугубо для камер, которых даже не было в комнате, чтобы отвлечь от того, о чем он хотел переговорить. Хотя «разговор» ― слишком невинное слово для претензии, с которой он набросился.

― Я ничего не говорила, ― прошептала я. ― К чему мне так рисковать, чтобы он заподозрил меня?

― Не знаю, может ты вовсе не осведомитель. Может, ты просто скармливаешь мне то, что он хочет, чтобы я думал.

Гнев захлестнул меня, заглушая боль. Я сбросила его с себя. Он позволил мне перевернуться, но его тело все еще удерживало меня на кровати. Более интимным способом, более сексуальным. Вблизи его небесно-голубые глаза поражали меня. Множество раз я видела их во сне, но всегда издалека. Даже мое подсознание знало ― это не излечимо.

― Я думала, что ты доверяешь мне, ― выдохнула я.

Сжала губы, вовсе не желая этого произносить.

― Я был бы идиотом, если бы доверял тебе, ― ответил он.

Я приняла укол как должное. Тайлер был кем угодно, только не идиотом. Все говорило об этом. Потолок плыл надо мной, подобно поверхности океана, а я лежала на песчаном дне. Должно быть, именно потому, что я была потрясена видением его глаз. В них было слишком много осознания, слишком много правды. Все равно что смотреть на солнце ― больно. Просто нужно опустить глаза.

― Я не знаю, как мне переубедить тебя, ― ответила я. ― Я говорю правду.

― Тогда докажи, ― произнес он мне в шею, все еще играя в фарс с поцелуями. ― Он полагает, что это кто-то продажный… кто работает под прикрытием. Мы влипли.

― И что мне надо сделать? Принести себя в жертву? ― я подняла брови в вопросительном жесте, хотя была не до конца уверена, что он не попросит меня об этом.

― Теперь он собирается отыскать предателя, и ничего хорошего не выйдет. Под удар попадут все, не говоря уже о смертельном приговоре для преступника. Мне нужно время, чтобы вывести всех. Отвлекающий маневр.

Ах, значит все-таки я была жертвой. Не девственница, найденная где-нибудь поблизости, а жертвенная шлюха.

― Хорошо, ― сказала я, будто мне все равно, словно мне не больно, от того что он подвергает меня опасности.

С Закари все было по-другому. С ним нас связывали деловые отношения с оттенком товарищества, но он никогда не воспринимал меня как данность.

Казалось, Тайлер и не думал использовать меня в своих интересах. Конечно, его цели были благородны ― спасение женщин, но что на счет меня? Люди, которые говорят, что цель оправдывает средства, никогда не страдали от этих средств. На самом деле я никогда в жизни не жаловалась на свою судьбу. Точнее, смирилась со своей принадлежностью к проституции много лет назад. Меня потрясло, что Тайлер так же легко принял это.

― Ты согласна? ― спросил он.

― Я уже сказала «да», ― огрызнулась я.

Он не просто считал меня шлюхой, а думал, что я плохой человек.

Я повела его вниз по лестнице. Мы нашли Карлоса снаружи. Тайлер шел первым, беседуя с Карлосом перед черным внедорожником. Я задержалась на минуту, чтобы собраться с мыслями, и после присоединилась к ним.

― Мне нужно убедиться самому, ― сказал Карлос.

― Хорошо, ― ответил Тайлер. ― Тогда езжай, я буду наблюдать за тобой отсюда по сенсорному датчику.

Его голос прозвучал совершенно безразлично, что я бы никогда не догадалась, что он о чем-то беспокоится. Но если он подаст хоть малейший признак того, что хочет, чтобы Карлос остался ― это выдаст его с головой.

― Иди внутрь, ― рявкнул Карлос, когда увидел меня.

― Дорогой, ― промурлыкала я, обвивая руками его шею. ― Я скучаю. Проведи это время со мной. Я доставлю тебе море удовольствия.

Он выкрутил мое запястье, опрокинув мое тело на землю бесформенной грудой.

Я поймала шокированный взгляд голубых глаз и поняла, что Тайлер не до конца осознает применение силы Карлосом, направленное на меня. Хоть он и работает во мраке, его мысли наполнены светом. Тайлер не мог представить, что кому-то наносят физический вред, потому что сам никогда не стал бы этого делать. И в тот единственный раз, когда мы были вместе, он не видел моих шрамов.

Он скрыл свое потрясение так же быстро, как оно появилось. Что было неудивительно, потому что он хорош в своем деле. В конце концов, именно поэтому мы находились здесь: он, играющий равнодушие, и я, получающая удары. Это работало, когда Карлос склонился надо мной, выплевывая мне в лицо нотацию о вмешательстве в разговор между боссами.

― Ах, ты сопливая мелкая шлюшка, ― рассвирепел Карлос. ― Похоже, что я не дал тебе всего? Место, где жить, пищу, дорогую одежду, и так ты меня благодаришь? Вставая у меня на пути, и требуя большего! Жадная сука.

Я съежилась ― это естественная реакция. И если бы я захотела, то могла бы притворно улыбнуться, расположить его ради того, чтобы остудить его ярость. Но такие манипуляции были бы Тайлеру не на руку. Если Карлос забьет на меня, он тут же вернется к спецоперации под прикрытием Тайлера.

Сжавшись для удара, я самоуверенно произнесла:

― Все потому, что ты никогда не обращаешь на меня внимания. Что здесь такого?

Удар пришелся сильнее, чем я ожидала. Всегда сильнее, чем я ожидаю, и неважно сколько раз меня били. Секс был в порядке вещей, но мышечная память не позволяла мне привыкнуть к побоям. Как будто мое тело сотрудничало с Карлосом, я ощущала каждый удар, каждый порез, словно впервые.

Мое лицо прижато к траве, нелепо пахнувшей свежим весенним днем и кровью. Карлос задрал мою юбку и шлепнул меня. Это не были игривые, специфичные похлопывания любовника, а избиение женщины мужчиной. Он обрушивался словно дубинкой, не жаля, а нанося синяки.

Я старалась стонать настолько тихо, насколько это было возможно, не желая разжигать гнев Карлоса еще больше и не показывать Тайлеру насколько это больно. Он почувствует себя виноватым, если узнает. Хоть это и был его промах, я не хотела, чтобы он винил себя.

Слезы лились из глаз, смешиваясь с грязью на лице, вырисовывая камуфляжный орнамент. Я постаралась не представлять, как ужасно, должно быть, выгляжу, когда Карлос дернул меня назад, чтобы поднять.

― Господи, ― сказал он, ― посмотри, что ты наделала. У меня есть работа, а теперь я вынужден возиться с еб*ной соплячкой.

Он встряхнул меня, будто ожидал ответа на вопрос, которого не было.

― Мартинез, езжай один и проверь квартиру, ― гавкнул он на Тайлера.

Последовала напряженная пауза. Чего он ждал? Как раз то, что Тайлеру необходимо ― достаточная возможность, чтобы его люди закончили операцию, которую собирались провернуть и выбрались невредимыми и незамеченными.

Я подняла глаза и обнаружила Тайлера, уставившегося не на меня или Карлоса, а в точку передо мной. Его взгляд горел от напряжения, но что это значит, я не знала. Может быть, гнев за хорошо проделанную работу. Он напомнил мне саму себя ― не в состоянии смотреть на объект своего разочарования. Это я слон в комнате, предмет позора, подумалось мне.

― Ну и? ― спросил Карлос, его голос звучал предупреждающе.

― Еду.

Тайлер с силой дернул дверь внедорожника, от чего машина закачалась. Задержав одну ногу снаружи, он остановился, будто спорил сам с собой.

― Много времени это не займет. Может быть полчаса. Затем вернусь, и мы обсудим новые меры безопасности, ― произнес он, не оборачиваясь.

Он говорил с Карлосом, но сообщение было адресовано мне, сообщая, что он скоро вернется и поможет мне. Тайлер и понятия не имеет, сколько вреда можно нанести даже за десять минут, когда Карлос в ярости. Но еще никогда я не была такой наглой в своем неповиновении.

Глава 5

― Думаешь, что можешь перебивать меня?

Удар. Кожаный ремень прошелся между лопаток. Первые удары всегда самые болезненные. Во всяком случае, я так думала, пока не приходили следующие после первых. Это всегда вызывало потрясение от каждого удара, будто мой мозг притуплял воспоминания от прежде испытанной боли.

― Думаешь, меня волнует, чего ты хочешь? Или о чем думаешь?

Удар. Его сила тряхнула мое тело, подобно шлепку безвольной куклы об бетонный пол. Волны толчков предшествовали боли, распространившейся от спины до кончиков пальцев. Я не могла дышать, мыслить, перед глазами все расплывалось. Красный туман застилал мое зрение усилившейся болью.

― Ты никто для меня. Обычная шлюха, да к тому же тупая.

Треск. Ремень впился мне в спину, обвиваясь вокруг ребер и облизывая нижнюю часть груди. Короткий вскрик вырвался из меня, резко оборвавшись от следующего удара. В воздухе звенело от взмахов ― раздирающей боли и моей агонии ― по мере того, как он бил меня.

Он наказывал меня, потому что я достала его, но, по правде говоря, я это сделала только ради Тайлера. Я предала Карлоса, поэтому заслужила возмездия. Мне полагалось намного худшее, чем порка, однако когда мое тело горело огнем, я и представить не могла ничего более болезненного.

Что мог предложить мне ад в сравнение с этим? Может быть, Господь таким образом проверял, справлюсь ли я, пока жива. А может я уже умерла и застряла в этом аду навечно. Это была самая пугающая мысль. И только единственная вещь, которая дарила терпение ― это осознание, что в один прекрасный день я буду свободна. Даже в аду должно быть лучше, чем здесь.

Я услышала звук прорезания воздуха, всего лишь безобидный свист, пока бляшка ремня не содрала с меня кожу. Крики рвались из моего рта, мысли полностью вылетели из головы. Я могла их контролировать не более чем удары хлыста. Моя кожа пылала там, где были разрывы. Когда боль пронзала рецепторы, выступающий пот попадал в открытые раны, обжигая. Даже собственное тело подводило меня, причиняя больше страданий и проявляя слабость.

А удары все продолжались и продолжались, каждый взмах рассекал и резал меня на части, пока я не убедилась, что никогда не соберу себя воедино. Боль обрушивалась на меня нескончаемыми волнами, затягивая, лишь чтобы вновь вытолкнуть меня для ярких ощущений.

Боль продолжала отдаваться в спине, как если бы он никогда не останавливался, но мужчина стоял передо мной, тряся членом над лицом. Шлепал им и смачивал предэякулятом, выступающим на кончике. Дернув меня за волосы, чтобы я открыла рот, он запихнул туда свой член. Годы тренировок длинною в жизнь дали о себе знать, я смочила нижнюю часть языком, расслабив горло, и позволила ему проникнуть глубже.

Укусить бы его. Эта мысль посещала меня не в первый раз, особенно когда он беспощадно трахал мой рот. Я умерла бы за этот проступок уродливой, болезненной, недостойной смертью. Страх и непоколебимое желание жить удерживали меня от порыва кусать все эти годы, но теперь на кону была не только моя собственная шкура, потрепанная и обезображенная шрамами. Были неизвестные, безликие девушки, которые все еще не отпускали надежду на лучшую жизнь.

Так же есть Тайлер. Он рассчитывает на мою помощь. Он попросил меня отвлечь Карлоса. Это единственное, что я могла сделать. Поэтому я отсасывала ему, позволяя нещадно насиловать мой рот. Каждый резкий толчок можно сравнить с монетой, брошенной в игровой автомат для еще одного раунда ― так он отвлекался надолго. А Тайлер будет в полной безопасности. Пронзительная боль от члена Карлоса, вонзившегося в мое горло, отдала судорогой в шею от вытянутого положения, так как руки, вцепившись мертвой хваткой, управляли мной, добро пожаловать в веселую камеру пыток.

Он кончил с легким кряхтением ― музыка для моих ушей. Соленая жижа покрывала заднюю стенку моего горла. Я проглотила, зная, что одна упавшая капля повлечет за собой больше последствий. Только люди, которые говорят, что ты привлекаешь больше пчел на мед, никогда не были биты.

Только однажды я отказалась глотать. Мои тренировки в юности научили меня многим вещам, о том как быть женщиной, но конкретно по этому вопросу уроки отсутствовали. Я была застигнута врасплох струей спермы. Меня стошнило, и я выплюнула ее. В ту ночь моим наказанием было глотать от всех мужчин, работающих на Карлоса. Этот урок я выучила хорошо.

Мягкий гудок проник под завесу, которую мой мозг воздвиг, отгораживая меня от реальности, безобидный сигнал мобильного телефона не сочетался с отвратительным запахом крови и ярости, витающим в воздухе.

― Тайлер. Ты еще не вернулся? ― рявкнул Карлос. ― Хорошо. Я поднимусь через минуту.

Он отключился, и его ботинки затопали от меня. Он ушел без слов, хлопнув дверью, погружая меня во тьму. Я опустила голову и спряталась.

* * *

Моя челюсть окаменела, словно сомкнутая на замок. Лишь тихое постанывание выскальзывало изнутри ― от меня ― сообщая, что я жива. Мне не хотелось двигаться. Даже в коконе забвения, я понимала, что как только приду в сознание, как только пошевелю мышцами, боль нанесет ответный удар. Нетерпеливая владычица боль будет слишком усердно наверстывать время, упущенное в грезах.

Но тело продолжало жить. Я рано усвоила этот урок. Вернется ли он обратно? Неужели мое наказание закончено? Господи, пусть так и будет.

Я не находилась в подвале. Не было запаха крови и кожи. Я предположила, что Карлос отправил Лео вниз освободить меня, и отнести обратно в комнату. Я лишь надеялась, что он не дал Лео согласие использовать меня первым, как он поступал иногда.

Мои глаза резко распахнулись, сигнализируя о сотрясающей боли, прошедшей сквозь меня и накрывающей тошноты. Как ни странно, я возвращалась к жизни.

― Ш-ш-ш, я рядом, ― услышала, как Тайлер утешал меня сквозь жалостливый всхлип, исходящего от меня.

Он ласково поглаживал мое лицо рукой, успокаивая, но тщательно выбирая траекторию, словно избегал синяков, как колючие заросли кустарника. Мне никогда не хотелось, чтобы он видел меня такой.

Я снова попыталась заговорить. Вырвался хриплый звук.

― Тише, отдыхай. Все хорошо.

Он прозвучал уверенно, но я должна знать.

― Где он?

― Его здесь нет, не волнуйся, ― но заверение вышло на грани.

Я беспокойно металась в постели, вытаскивая боль от каждого кровоподтека.

― Где он? ― прошептала я снова.

― Он уехал на встречу с поставщиками. Попытается утихомирить их, ― Тайлер сделал паузу. ― Мы вытащили парня. Ты сделала это, ― в конце его голос надломился.

― Господи, ― произнес он больше всхлипом, чем словом. ― Я думал… я никогда не думал, что он так поступит. Почему, Мия? Почему ты осталась?

― И куда бы я пошла?

Это был риторический вопрос, дерзкий, но больше всего приближенный к истине. Моргнув, я узнала рейковый потолок склада, который я называла домом, открытые стропила и трубы, покрытые пылью, как мох на дереве. Простыни не были скользкими в отличие от шелка Карлоса или наоборот грубыми, как потрепанное белье в моей кровати. Эти мягкие, как в сказке про "Трех медведей", то что нужно. Я предположила, что мы в комнате Тайлера в пристройке, хотя как он вытащил меня из подвала, я понятия не имела.

― Но… черт, Мия. Я думал, он мог трахнуть тебя. Или может даже ударить, если начать размышлять. Но не это. Твоя спина… ― в его глазах застыл ужас от того, что со мной сделали, умоляя понять, поэтому я искала больше конкретики во взгляде.

Я приняла все по-своему.

― Карлос не так уж и плох, ― наконец сказала я.

Взгляд Тайлера скользнул вниз к моим кровоподтекам, а затем вернулся к лицу в безмолвном несогласии.

Я вздохнула.

― Он подобрал меня, когда я умирала с голоду, и мне больше некуда было пойти.

― Когда это было? ― напряженно спросил Тайлер.

Я поняла, что обязана рассказать ему историю, потому что перед ним в долгу. Или, может, это лишь предлог, чтобы избавиться от тяжкого груза. Я могла поделиться своей историей, при условии, что опущу некоторые подробности о своем отце. Я видела вину, которая терзала его от произошедшего сегодня со мной, и понимала, на подсознательном уровне, что узнай он о всей ситуации, в которой меня оставил, то это чувство съест его изнутри. Он мне ничего не должен, ведь Тайлер не мог знать, но считал иначе.

― Мой отец… ну, он много пил. А когда он напивается, то становится буйным.

Я проигнорировала резкий вдох Тайлера. Не думала, что вспышки гнева моего отца абсолютно неизвестны человеку, живущему поблизости от меня, но он был не в курсе. И никогда не будет, только если я не сообщу.

Я уже видела, как у него образуются вопросы. По типу: «Когда началось насилие? Я был там, когда тебе было больно?» Ему бы не понравились на них ответы, если бы я была честна, поэтому быстро продолжила.

― Мне это надоело, и я сбежала, ― произнесла я. ― Жила на улице, умирала от изнеможения. Голодная и сломленная. Не думаю, что мне оставалось жить больше, чем пару дней, когда Карлос нашел меня в переулке.

Я невесело улыбнулась Тайлеру.

― Он бил какого-то парня, невесть за что. Я стояла за ящиками, но, должно быть, издала шум. Он выволок меня, и я была уверенна, что убьет. Но вместо этого он забрал меня домой. Привел в порядок, кормил и заботился все время.

Челюсть Тайлера крепко сжалась, лишь на виске вздулась вена, а ноздри незначительно задрожали. Его взор обратился на меня, разделив боль откровением.

― Он воспользовался тобой.

Я тихо рассмеялась.

― Там и пользоваться было нечем, одни кожа да кости. Ему пришлось ухаживать за мной. И после, да, он рассчитывал на благодарность, что вполне справедливо.

Со времен своей юности я расплачивалась за еду, одежду и крышу над головой своим телом. За всю жизнь это не менялось. Это было моим бременем.

Тайлер поднялся и отошел от меня, только напряженная поза выдавала его настроение. Все было бы в порядке, если бы он просто был немного взволнован или чуточку обескуражен. Кроме того, его состояние выходило за рамки беспокойства, граничащая с гневом.

Должно быть, он заметил мое состояние, небольшим отступлением, пораженно развернувшись.

Смягчив свои слова, я произнесла:

― Все хорошо. Все было нормально. Не так уж плохо. Но несколько месяцев назад… появилась одна девушка. Точнее, я же не единственная, кто здесь когда-либо был, но она была другой. Карлос по-настоящему усложнил ей жизнь, больше обычного, можно сказать, ― я сомневалась, что смогла бы объяснить затравленное выражение глаз, которое замечала в зеркале. ― Можно сказать, что ей пришлось нелегко. Все было довольно критично, но, когда он попытался убить ее, я не смогла позволить этому произойти.

Я пожала плечами.

― Я спасла ее. Ее и Закари. Позже Зак рассказал мне о торговле людьми и завербовал меня в качестве информатора. И… знаешь, по крайней мере, здесь я могу сделать что-то хорошее.

Тайлер опустил голову.

― Черт, Мия. Знаю, ты говорила, что не девушка Карлоса, но, по крайней мере, была ею. И полагаю, что в какой-то степени так есть и сейчас, но это… я никогда не думал, что он с тобой такое сотворит. Я считал, что ты как и другиеподружки криминального авторитета: либо тебе наплевать, что он делает, либо слишком любишь деньги, чтобы замечать.

― Ну… ― произнесла я, положив руку ему на плечо. ― В значительной мере это правда. Долгое время мне было плевать на ужасные вещи, которые он творил.

― Ты была ребенком! ― вспылил Тайлер.

Я поморщилась от громкости его слов.

― Мне жаль, ― сказал он осипшим голосом, будто кричал несколько часов, а не пару минут. ― Прости. Просто я не могу… не могу до конца понять это. Мне нужно больше времени.

Он поднял на меня взгляд, в котором сверкнула серьезность. Еще никогда он не был так похож на того юного золотого парня как сейчас.

― Мне так стыдно. Я не знал, что ты сделала это от отчаяния. Я понимал, что тебе здесь плохо, но считал, ты сама выбрала этот путь.

― Так и было.

Но мы оба понимали, что было бы со мной, посмей я уйти. Уже долгое время я знала, что единственный выход из холодных объятий Карлоса ― это шесть футов под землей. А после увиденного результата наказания Карлоса, казалось, Тайлер тоже осознал этот факт. То, что смерть была малопривлекательна, не делало ее менее подходящим выбором, и настанет день, когда я уступлю ей. Но не сегодня.

― Я хочу, чтобы ты ушла.

Я закатила глаза.

― Ты говоришь это всем девушкам? Потому что не могу представить, будто ты пользуешься популярностью.

― Я серьезно, ― настаивал Тайлер. ― Я и раньше тебе говорил. Ты можешь обратиться в службу защиты свидетелей. Я могу обеспечить твою безопасность.

С таким же успехом, он мог предложить мне отправиться в колонию на Марсе, ведь все-таки безопасная жизнь значила для меня нечто реальное.

― И что будет с девушками, которых готовят на продажу? ― напомнила я ему. ― Карлоса уже трясет от новости о предателе. Если я исчезну, то он поймет, что что-то происходит. И вероятнее всего заподозрит, что мне тоже помогли сбежать. Вся операция насмарку. А этих девочек, в конечном итоге, продадут в другом месте, и вы их никогда не найдете.

Тайлер ничего не ответил, зная, что я права.

― Поэтому я остаюсь, ― тихо сказала я.

В этом заявлении прозвучала значимость и окончательность, которую я чувствовала всем своим существом. Последний удар, который я нанесу Карлосу. Успешно или неудачно ― в любом случае, все закончится. И после я, возможно, обрету покой, даже если в сосновом гробу.

― Я прикрою тебя, ― категорично заявил Тайлер.

Я горько улыбнулась.

― Ты мне даже доверять не можешь. Не говоря уже о том, чтобы прикрывать меня.

― Я обещаю, ― настаивал Тайлер. ― Я доверяю тебе. Прости меня. Мне хотелось бы искупить свою вину, но для начала я надеюсь, ты примешь защиту и надежность.

― Хорошо, ― снисходительно согласилась.

― Все будет хорошо, ― сказал Тайлер, хотя, я не знала, кого он больше пытался убедить. ― Когда все закончится, я устрою тебя в безопасном месте. Где ты сможешь начать новую жизнь, подальше от этого места.

Я и с этим согласилась. Времени было достаточно, чтобы позже выяснить правду.

Глава 6

Я изучала непроницаемое выражение лица Тайлера через отражение в зеркале, пока замазывала тональным кремом синяки. Сосредоточившись на внешности, я приводила себя в порядок, маскируя ушибы. Он сидел, откинувшись в кресле в углу и наблюдая за мной.

Непринужденная поза может одурачить женщину с меньшим опытом в считывании языка тела мужчины. Но широко раскинутые руки и раздвинутые бедра были напряжены как у пантеры, готовящейся к прыжку. В глазах затаилась энергия, которую в прошлом, видя у многих мужчин, я научилась остерегаться.

Он настоял, чтобы проводить меня назад в комнату и удостовериться, что я устроилась ― и стабильна ― прежде чем вновь приступить к работе. Очевидно, сюда же было включено пассивное наблюдение за моими косметическими процедурами. Не то чтобы созерцание имело сексуальный характер. Скорее хищный.

После нанесения основы и тонального крема я припудрила лицо. Хороший макияж накладывается тонкими слоями, сочетающимися друг с другом в отличие от плотной замазки. Возможно, у меня была бы другая работа в качестве визажиста, если взять в расчет, что я достаточно долго прожила бы, чтобы перестать быть шлюхой. Плюс предположим, что я довольно-таки нормальная, чтобы ею не быть. Не то чтобы в приличные заведения меня возьмут. Просто на бумаге я уже мертва: пропала без вести из школы в шестнадцать и с тех пор ни разу не подавала государственные документы или уплачивала налоги. Скорее всего общество уже много лет считает меня гниющей в переулке. Порой я задумываюсь, а не было бы это лучшей судьбой.

Может быть, я смогу неофициально работать визажистом у жен, подвергшимся домашнему насилию со стороны богатых и успешных мужей. Замазывать синяки и скрывать порезы ― это искусство, которое у меня было множество возможностей усовершенствовать. Проблематичнее всего было скрыть раны, где кожа зияла, обнажая ткани или еще что похуже. Конечно, лучше всего оставить их в покое и оправдать несчастным случаем. В противном случае, я перевожу взгляд на жидкий силикон и краску для ретуши, для работы с которыми требуется много времени и денег.

Не то чтобы это моя прихоть. Карлос нанес эти раны, Карлосу и оплачивать гримерный материал. Вдобавок, именно он настаивал, чтобы я появлялась, сияя как золотой слиток, как только выбиралась из лужи крови и других жидкостей. Я предпочла бы свернуться калачиком в постели, той самой, на которую Тайлер взирал с момента, как сопроводил меня в комнату.

Моя спальня меньше, чем комната Карлоса, даже меньше чем Тайлера. Едва ли это вообще можно назвать спальней, в ней вмещается односпальная кровать, трюмо и обшарпанный шкаф для одежды. Карлос отдал мне узкую комнату в качестве напоминания о моем статусе, будто я нуждалась в нем, учитывая то, чем я занималась. Я никогда не принимала мужчин у себя, поэтому большая кровать мне ни к чему. Мне предпочтительнее, чтобы у меня было место, где я могла бы побыть наедине с собой, независимо от того, насколько оно маленькое. Скорее всего, Карлос отнял бы его, если бы понял.

Сегодня Тайлер оккупировал территорию. Я ощущала его присутствие, вторжение как попавший острый камешек в обувь.

― Ее вид тебя заводит? ― спросила я, лишь чтобы разозлить его.

Он побарабанил пальцами по бедру, не заглотив наживку.

― Я понимаю, что ты здесь неспроста. Давай выкладывай. Мне причитается еще работенка? Хочешь минет?

Это добило его. Он замер на месте и сердито взглянул на меня. Но его сердце не принимало в этом участия. Бедняга все еще переживал из-за моих ран. Он не осознавал, что я уже давно привыкла к ним. Боль могла проникнуть под кожу, но не в мое нутро. И если причина состояла в том, что внутри ничего не осталось, тем лучше.

Завершив последний штрих с помощью кисточки пудры, я повернулась и направилась к Тайлеру, используя самую сексуальную из своих походок.

― Ты так напряжен… ― не теряя ни секунды, произнесла я воркующим тоном, заметив увеличивающуюся выпуклость в его штанах. ― Я могу приласкать его, и ты почувствуешь себя лучше.

― Прекрати, ― процедил он, ― я знаю, что это не ты.

― Если ты так думаешь, значит, и вовсе меня не знаешь, ― произнесла я, рассмеявшись.

Он покачал головой, раздувая ноздри.

― Тебя к этому принуждали. Мужчины издевались над тобой. Причиняли боль. Я сделал тебе больно.

Ну, конечно. Его разум не хотел думать о маленькой милой соседке Мие как о грязной потаскушке. Поэтому сейчас он оправдывал мой поступок. Но мне это не понравилось. По некоторым соображениям, я не могла объяснить, почему хотела, чтобы он увидел меня. Узнал меня, даже если это вызвало бы у него отвращение.

― Не надо меня жалеть, ― произнесла я грубо, и немного смягчившись, добавила: ― Малыш, никто меня не заставлял. Может пару раз, но они понимали, на что я готова.

Из него вырвался тихий сдавленный стон, но я продолжала наступать.

― В большинстве случаев… выбор стоял за мной. Раньше я была дешевкой. Ценой минета было просто слушать, как клиент говорит мне, что я послушная девочка. Позже моя цена подросла на несколько баксов, и я уже могла покупать еду на ужин или подходящую одежду, чтобы носить, когда вырастала из старой. Но именно Карлос превратил меня в ту, кем я являюсь на сегодняшний день. Дорогая одежда, шикарный макияж, роскошные приемы, на которые он меня приглашает. У такой девушки как я лучше и быть не может.

В какой-то момент, во время моей недолгой речи, я разозлилась. Я надрывалась, возмущалась, бесилась, что он может думать обо мне хорошо, когда ничего хорошего не было.

― Так что если ты вбил себе в голову, будто мой отец издевался надо мной или что Карлос приставил пушку к моей голове, чтобы затащить сюда, то ты заблуждаешься. Понял? И очень сильно.

Очертания образа Тайлера размылись перед глазами, похожее на одно из произведений водоворота, прекрасное и мрачное видение. Я чувствовала его дыхание на своих волосах, успокаивающее, говорящее мне остановиться, что все будет хорошо, и его руки, притягивающие меня ближе за плечи, обжигали порезы. Вероятно, он не помнил, что там меня тоже ранило, не только со стороны спины, но мне не хотелось его останавливать. Каким бы образом он ко мне ни прикасался, я приму. Какую бы боль он мне ни причинил, я стерплю.

Я подавила рыдание у его груди. Такой теплой, надежной.

― Мия, ― прошептал он. ― Мия.

Что бы он ни имел в виду, не имело значения. Он был здесь. Я должна быть за это благодарна.

Не уходи, мне хотелось умолять. Никогда больше не бросай меня. Но вымаливание не поможет. Мои щеки увлажнились от беспомощных слез, будто я заранее оплакивала потерю мужчины, его утешение, прежде чем он уйдет.

― Ш-ш-ш, ― убаюкивал Тайлер. ― Я все исправлю. Еще не знаю как, но я со всем разберусь.

Из меня вырвался слабый смешок. Мне вспомнился детский стишок про Шалтая-Болтая. «Вся королевская конница, вся королевская рать не может Шалтая-Болтая собрать».

― Ты не можешь исправить меня, ― шепотом произнесла я, пока слезы скатывались к губам. ― Никто не сможет.

― Нет, ― яро ответил он. ― Это моя вина. Мне следовало догадаться. Я считал… возможно, и предполагал, но был полным придурком, чтобы понять, как поступить. Если бы можно было вернуть время назад, то я вытащил бы тебя оттуда…

Картинка возникла у меня перед глазами как призрак из могилы. Ничего не стыдящаяся я. Без страха. Смехотворная мысль, но… непроизвольно вселяющая надежду и вызывающая глубокую печаль.

― Господи, не надо, ― просила я. ― Не заставляй меня думать о невозможном.

― Послушай. Давай просто пройдем через это. Через все, что связано с Карлосом, вместе, ты и я. И когда все закончится, мы поработаем над твоим восстановлением. Точно не знаю, как все будет развиваться. Многое зависит от тебя, и от того, что ты хочешь. Но обещаю, больше ты никогда не станешь чьей-то шлюхой.

Тайлер говорил так убедительно, так уверенно. Так выглядело выражение лица неопытного молодого человека, собирающегося пуститься в авантюру. Как будто бы он сел рядом со мной на старую, грязную шину и произнес: «Не может же быть все настолько плохо». Настолько он был оптимистичен, фальшив.

Я не хотела расстраивать его, что скорее всего не переживу операции, связанной с Карлосом. Я чувствовала себя все более обессиленной после каждой встречи с ним. Всякий раз мне требовалось больше времени на восстановление, исцеление. А Карлос в свою очередь с большей силой зверствовал, а не наоборот, хотя в основном я была послушной.

Я не хотела рассказывать ему, что даже если каким-то чудом мне удалось бы выбраться живой, то мне некуда было идти, да и незачем. И если Тайлер в конечном итоге поможет мне в обмен на секс, без сомнений, я стану его шлюхой. Он, может быть, был нежным хозяином, но это не делало меня шлюхой меньше.

Мне ничего не хотелось говорить, потому что будет разрушен момент, в котором Тайлер прилагал усилия, заботясь обо мне. Проклятье, вероятно в данный момент он именно это и делал. Поэтому я прильнула к нему, позволяя макияжу смазаться, синякам и ранам молить о передышке, ведь ощущение заботы стоило миллиона ударов плетью.

Когда слезы высохли, я посмотрела на него. Теперь жестокость в его выражении многое объясняла. Он чувствовал некую ответственность за случившееся со мной. Но он не был моим рыцарем в сияющих доспехах, как бы сильно я этого не желала.

― Скажи мне, что я должна сделать, ― вымолвила я.

Он сжал губы в отказном жесте, наталкивая меня на мысль, что ему, в самом деле, что-то нужно от меня.

― Ну, давай, расскажи, ― уговаривала я, мягко прижимаясь грудью к его.

На данный момент, действуя инстинктивно, а не преднамеренно или умышленно используя тело, чтобы заполучить расположение мужчины. Даже сломленное и избитое, оно работало.

― Я не хочу, чтобы ты в этом участвовала, ― но, несмотря на его слова, в голосе слышалось смирение. ― Как только окажемся в конспиративной квартире, мы сможем доставить девушек в безопасное место. Проблема в том, что матричный ключ, отключающий систему сигнализации, ― это отпечаток пальца Карлоса.

Я смотрела на него в ожидании продолжения.

― С нами он точно не будет покладистым, ― продолжил Тайлер. ― В принципе, если все пойдет по плану, когда мы будем вытаскивать женщин, его там даже не будет. Вот это, ― он достал маленькую прямоугольную коробочку из черного пластика с блестящей каймой с одного края. ― Прибор, который позволяет сканировать не только отпечаток пальца, но и записывать термограмму. Используя его, мы сможем продублировать отпечаток и разблокировать систему без его присутствия. Тебе нужно прижать его большой палец правой руки к металлической поверхности на пять секунд. Так, чтобы он ничего не заметил.

― Да уж, ― скептически рассмеялась я.

Ни один минет не был достаточно хорош для Карлоса, чтобы оставить без внимания то, как я сканирую отпечаток с помощью устройства. Мне интересно, видел ли Тайлер иронию в использовании моего тела для достижения собственных целей. Я начала надеяться, что он ничего не попросит, по крайней мере, в этот раз непреднамеренно.

Тайлер замолчал, словно язык прикусил.

― Это ведь не все, ― сказала я.

― Тебе нужно будет выбраться. Есть несколько вариантов развития событий, вне зависимости от того, заподозрит ли он твою причастность.

Я презрительно усмехнулась.

― Карлос думает обо мне как о собаке. А животные не умеет доносить.

Он проигнорировал мою реплику.

― Они дадут тебе новое имя, новую жизнь, и все что к ней прилагается. Все, что тебе нужно сделать, ― это бежать без оглядки, когда Карлос уедет на выкуп товара. Немедленно выбирайся отсюда и поезжай на вокзал. Закари будет тебя ждать.

Это был не совсем мой план. Мой же состоял в том, чтобы освободить девушек, и после позволить Карлосу устроить разнос. Я знала, что было бы больно, как и не было сомнений, чем все закончилось бы. Сладкое освобождение посредством смерти. Я не могла сказать этого Тайлеру. Он не понял бы.

― Хорошо. Взять отпечаток пальца и сматываться, когда все пойдет к чертям. Без проблем.

Он одарил меня кривой улыбкой, наполненной душераздирающей надеждой.

― Осталось потерпеть пару дней, и все закончится.

Ответная улыбка, более жалкая, мелькнула на моем лице. От того, что я отчаянно нуждалась в завершении. Просто не так, как Тайлер. День, когда я перестану быть шлюхой, был бы днем моей смерти. И мне действительно необходимо разуверить его уверенность, что все закончится на радостной и позитивной ноте. Все только бы усложнилось неизбежным разочарованием. Так что я нацепила лучшую улыбку шлюхи, выглядящую неестественно.

― Неужели? Ты и твои люди увезут меня в закат без единого благодарственного минета в перспективе?

Его улыбка померкла со скоростью света.

Я была слишком незащищенной, слишком уязвимой, но не могла остановиться, больше не могла быть сильной.

― Или подожди, я увижу тебя снова, как только встречусь с Закари? Или ты будешь чересчур занят операцией, чтобы сказать простое «прощай»?

― Господи, Мия. Подари немного доверия.

― Прости, ― произнесла я в то же мгновение, раскаявшись.

Для меня привычная ситуация: извиняться, возражать мужчине, но в этом случае я искренне сожалела. Он не давал мне повода не доверять ему, не считая выпуклости в штанах, когда бы ни посмотрел на меня.

― Нет, это ты прости, ― сказал он с нажимом. ― Я не заслуживаю доверия. Давай просто покончим с этим.

Он вышел из комнаты, злой из-за задетой мужской гордости. Я бы солгала, если бы сказала, что не смотрела на его задницу, когда мужчина уходил. Я не испытывала вожделения к мужским телам. Они принесли мне слишком много боли, чтобы заставить меня хотеть их, желать. Но я обращала внимание на тело Тайлера с сексуальным подтекстом. Например, когда я должна была спать с мужчиной ― или женщиной, иногда приходилось ― то его тело намного приятнее. Если кто-то хотел причинить мне боль, то я бы не возражала получить ее от него.

Только мне показалось, что он не хотел меня. Ни тогда, ни сейчас. Но не суть, потому что, что бы ни случилось с этими девушками, что бы ни случилось с Тайлером, мне не выбраться отсюда живой.

Глава 7

Карлос удивился, увидев меня в своем кабинете с утра пораньше. Когда меня избивали, чаще всего я старалась следующие несколько дней не попадаться на глаза, скрываясь как зашуганная дворняга. Дабы убедиться, что мои раны затянулись, прежде чем он снова набросился бы на меня. А дополнительное время означало, что он сможет выплеснуть свой гнев на других.

Но я стояла там перед ним, одетая в самые развратные шмотки. О чем-то это да говорило. Возможно, бикини бы смотрелось более привычно, но Карлос бы распознал в этом извинение. Подхалимство.

Удовлетворение отражалось в его взгляде, пока он изучал меня. Не признательность за мои изгибы тела, закрытые и обнаженные, на которые он лицезрел с любого ракурса, а за румянец стыдливости, окрасивший мою кожу. Из моей маленькой комнаты довольно далеко идти к его кабинету, и по пути мне перепало немало похотливых ухмылок и щипков.

Он не раскрыл для меня объятий и не похлопал по колену в пригласительном жесте. Он даже не расстегнул ширинку, чтобы заставить меня взять его член. Не к добру все это.

― Что тебе надо? ― спросил он со снисходительным весельем в голосе как у человека, уверенного в своем превосходстве.

― Прости, что мешала тебе вчера. Я хочу загладить вину перед тобой. Пожалуйста, Карлос, ― мне не нужно было сделать голос чувственным, потому что он и так охрип от вчерашних криков.

Из меня была плохая актриса, чтобы симулировать дрожание от страха или смиренную позу, но мне и не нужно было.

Сие маленькое представление, направленное на Карлоса, было самой смелой вещью, которую я когда-либо делала. Наверно, никто другой не смотрел на это под таким углом, но я не думала, что большинство людей склонны оценить, как сильно это отразится на мне. Все равно, что подойти к бешеной собаке. Все предостерегающие сигналы в мире не спасли бы тебя, если бы ты засунул руку ей в пасть.

― Ты хочешь загладить вину? ― спросил он.

― Конечно, Карлос.

― Хочешь быть моей шлюхой?

― Да.

― Моей ручной зверушкой?

Комок застрял у меня в горле.

Я же говорила Тайлеру, что Карлос воспринимал меня как шавку. Роль домашнего питомца. Тайлер посчитал это аналогией, игрой слов. Как же он ошибался.

Примерно полгода назад, мне в голову пришла мысль бежать. Ну, точнее она возникла намного раньше, но, в конечном счете, я все-таки решилась действовать. Я нашла убежище и упаковала кое-какие вещи. Проехала пару кварталов, прежде чем Лео настиг меня. Карлос заставлял его выбивать из меня все дерьмо снова и снова, но это была первая стадия наказания.

После было искупление.

Я должна была выбраться из собачей конуры в прямом и переносном смысле. Он сделал меня своим щенком, своей сучкой. Я ползала по шершавому бетону, мне позволялось только лаять или скулить. По крайней мере, он кинул мне подстилку на холодный пол.

Я посчитала необходимостью заискивать перед Карлосом в течение первых двух дней, но он продержал меня в таком состоянии почти неделю просто потому, что ситуация его сильно забавляла. Худшей частью из всего этого было то, что ко мне мог прикасаться кто угодно. Любой мог трахнуть меня. Ударить.

Незнакомцы, грубые мужланы регулярно проходили через штаб-квартиру склада. Я не отдавала себе отчет, сколько раз Карлос защищал меня от них, пока не перестал. Было гуманно, что им не позволялось в меня кончать, поэтому они использовали презервативы, но ничто на свете, ни поводок, ни миска, не могли так осадить меня, как быть оттраханной десятью парнями за день вопреки моей воле. Конечно, я не сопротивлялась. Я не настолько глупа.

Но в целом все прошло терпимее, чем могло быть. Карлос использовал мягкие методы, когда дело касалось подчинения. Он защелкивал на мне ошейник. Я беспомощно скулила и уже могла получить снисхождение по отношению ко мне. Он шлепал меня. Трахал. Требовал мочиться в углу. А после пихал лицом в мочу. Но, по крайней мере, не заставлял лакать ее.

Так я проводила свой день, прикованная к письменному столу. Не самый худший способ времяпрепровождения. В конце концов, я могла выглядывать наружу, радоваться солнечному свету, проникающему сквозь тонированные стекла. Дерьмово, ведь я действительно стала превращаться в собаку.

Единственное, меня беспокоили парни, прикасающиеся ко мне. Конечно, я торговала сексом, но все же цеплялась за иллюзию, будто имею право выбирать партнеров. Карлос называл меня придирчивой, но я не любила, когда меня принуждали.

Многие парни бросали на меня косые взгляды, когда мы проходили через холл, и лапали при малейшем удобном случае. Они желали воспользоваться мной, если представится такая возможность. Но в частности, Транк, казалось, испытывал ко мне слабость.

В последний раз, когда я была щенком, он трахал меня больше, чем несколько раз. Он не был надоедой, насколько я знала, но ему нравился анальный секс, а парень он крупный. С самого начала он вставлял член безо всякой смазки, что было мучительно, но ведь мне не разрешалось говорить. Я даже не могла попросить его использовать лубрикант. Естественным образом я хныкала и подвывала. На определенном этапе весь этот животный процесс начал оставлять следы на моих костях, так что общение бессловесными звуками стало самим собой разумеющимся.

И все же до него дошло, когда он кончил и вытащил свой член покрытый кровью. В последующие разы, а их за неделю было много, он использовал смазку в большом количестве, слава Богу. Но по-прежнему оставался крупным парнем, что подразумевало болезненные ощущения при любом раскладе.

Позже он пришел ко мне и извинился. Было странно, но и… приятно. Эдакая версия Холлмарка (прим.: обширная марка поздравительных открыток) для шлюхи. Мол, прости, что раскурочил твой зад.

Транк чуть не задохнулся, когда вошел в кабинет и увидел меня связанную и с кляпом во рту. Он опустился передо мной на колени, сосредоточив внимание на веревках. Разумеется, даже у него возникли трудности с засовыванием члена меж моих ягодиц. Нет, я этого не хотела. Никогда, но, так или иначе, в этом был смысл. Казалось, мое тело чего-то да стоит. Дороже, чем кровать или одежда.

― Ш-ш-ш, ― толстые пальцы впились мне в кожу, работая над узлами. ― Я поймал тебя.

Карлос был умным. От всякого рывка веревки обтягивали мою грудь еще туже, рассекая кожу до крови. Я уже ими ничего не чувствовала, что предполагало адскую боль, когда меня развяжут. Между ног шершавая веревка натирала половые губы и клитор. Смысл всего, дабы наказать меня, если я кончу «пустив струю», но Транк только все усугублял.

Он вытащил из кармана нож. Инстинктивно, я дернулась назад.

― Я не собираюсь вредить тебе.

Крупные слезы катились по моим щекам, слезы от страдания и стыда, а, возможно, злости. Способ, которым, как они думали, владеют моим телом, был довольно ужасен. Но хуже всего было то, что я сама была согласна с этим.

― Стой спокойно.

Стремительно приближающийся стук обуви по бетону был звучанием моего белого рыцаря. Транк вновь заставил меня опуститься на пол. Мне в ягодицу приземлился плевок, размазанный по анальному отверстию. Я напряглась. Он попытается сделать все быстро? Он не успеет закончить стремительно, а начало будет крайне болезненным. Мне хотелось кричать как животное, в которое они меня превратили…

Когда громадная головка его члена прижалась к очень, очень тугому местечку, я внезапно услышала голос Карлоса.

― Отойди от нее.

― Прости, шеф, ― незамедлительно Транк отступил. ― Я думал…

― Я плачу тебе, не для того, чтобы ты думал. Выметайся.

Транк изобразил удивление, и, откровенно говоря, удивилась даже я. Возможно, это было очередным запудриванием мозгов. Но я так привыкла к этому ужасу, унижению, что меня совершенно сбило с толку, когда Карлос выступил в качестве защитника. Возможно, вся эта история с Тайлером вывела Карлоса из равновесия, как и меня. Как будто он не мог принять решение, хочет ли он быть наставником Тайлера в вопросе обучения рабов или же бороться с ним за владение территорией. Может оба варианта. Те же качества, которые делали Тайлера достойным учеником, делали его и угрозой.

Именно когда я ощутила облегчение ото всей ситуации, в кабинет вошел Тайлер. Легкая неуверенность в шагах, сжатые губы, затуманенный взгляд. Все эти признаки говорили мне, как ему ненавистно видеть меня в подобном положении. Именно тогда он сказал Карлосу, что вид у меня трахабельный ― сплошной цирк.

Как бы не так. Дабы развеять любые сомнения по поводу проявленной Карлосом снисходительности, в ту ночь он жестоко воспользовался мной. Я этого ожидала, но все равно было больно. Вне зависимости насколько вы подготовлены к боли, она всегда потрясает. Он трахал меня во все три места, что несвойственно ему, но возможно ранее его вдохновила неудачная попытка Транка. Меня полностью отдубасили, желтеющие синяки, нанесенные раннее, смешались с новыми, которые он нанес мне в постели. После Карлос заснул, тем видом глубокого сна, который как раз мне был на руку.

Я вытащила маленький прибор из угла шкафа Карлоса, куда его заранее засунула. Затем прислонила к нему безвольный палец, каждая секунда казалась вечностью. Я представляла тысячу мучительных смертей. Он не шелохнулся, даже веко не дрогнуло. Все мужчины выглядят более уязвимо во сне. Некоторые шлюхи, которых я встречала, пожилые женщины, прошедшие лагерь подстилок, говорили, что именно во время секса мужчины наиболее чувствительны, насытившиеся женскими телами и собственным удовлетворением.

Но эти женщины никогда не спали с Карлосом. Вообще-то его не прельщали ни женские тела, ни собственное удовольствие. Ему нравилось унижать. Весь издевательский интерес был покрыт кровавим мозгоебством, которым он в действительности наслаждался. Вот почему слова одной из этих пустоголовых шлюх никогда не работали. Поэтому ни одна из рабынь, которых они ввозили, даже самая красивая, не продержалась бы с ним долго. Они прибывают из богом забытых гадюшников, в которых никого не волнует, куда исчезают девочки. Должность секс рабыни для богатенького парня ― на самом деле скачок вверх.

Карлос хотел увезти своих девочек отсюда, потому что мы надеялись на свободу. Суть, глубоко укоренившаяся в нас, ожидание уважения и равенства заставляли усерднее бороться. Он хотел, чтобы женщина надеялась на счастье, несмотря на всю боль. Глубокая, душераздирающая боль была его фетишем.

Шутка удалась. Много времени утекло с тех пор, как я на что-то надеялась.

Глава 8

Быстро зайдя в ванную, дабы переодеться в удобную одежду и освежиться, я направилась в комнату Тайлера. Собиралась ненадолго заскочить. Так или иначе, ему нужно было передать отпечаток пальца для программистов, которые обработают сканер.

И я не имею права заводить дружеские отношения с человеком, который может разбить мне сердце. Это ради общего дела, а не удовольствия. Конечно, глупо звучало. В момент, когда он отворил дверь, единственной приятной вещью за день было видеть его напряженное лицо.

Я приоткрыла рот, собираясь сообщить ему, что заполучила отпечаток, дабы перестать чувствовать себя идиоткой, но он затащил меня внутрь, и прежде чем я заговорила, обрушил свои губы на мои. Кожа была грубой и побитой, что вполне ожидаемо, и каким-то образом совершенно незнакомой. Словно он хотел меня, а не мое тело. Будто требовал возмездия и лелеял одновременно.

― Господи, прости меня. Прости, ― пробормотал он напротив моей кожи.

Слезы застали меня врасплох, вытекая из глаз и скатываясь по щекам. Я пережила целый день унижений и боли, не проронив ни слезинки. Почему же теперь я плачу, когда он проявляет ко мне доброту?

Мне не нужны его извинения. Я просто хочу перестать плакать.

― Я все сделала. Достала отпечаток, ― произнесла я полным эмоций голосом, которые не желала признавать.

― Хорошо.

Он выглядел мрачно, несчастно.

Так даже лучше, что Тайлер знал, кто я и какой вид извращенного дерьма исполнила для Карлоса. Раз уж я знала, что противна ему, так легче держать свои чувства в узде. Хотя упирающаяся головка члена в мой живот говорила, что было нечто большее, чем отвращение.

Мне следовало бы напугаться. Или оскорбиться. Все что угодно, но только не ощущение возбуждения, но было именно так.

Я не эксперт по части сексуального томления, что было необычно, учитывая обстоятельства. Я понимала, как это происходит у мужчин, как ощущается, и насколько вызывает дискомфорт. Но я была холодна подобно камню. Даже прямо сейчас не тепло проносилось во мне. А скорее неудовлетворенность, вызванная недостижимой разрядкой.

Я быстро отбросила эту мысль, и внезапно для себя, мне захотелось трахнуть его. Мы могли бы назвать это страстью. Или удобным моментом. Я ощущала себя достаточно беспечной, взволнованной, чтобы положить начало сближению.

Конечно, будет болезненно. Если бы он чуть сильнее вжался в мое тело в том состоянии, в котором оно было, стало бы больно, как в аду. Но ведь речь о сексе. Я уже привыкла. Просто мне хотелось проверить, что, может быть, с Тайлером все будет по-другому. Хотела узнать, каково это заниматься сексом с мужчиной, который… ну, к которому я проявляла заботу. Здесь и сейчас я могла быть откровенной, пока в моей крови бурлил адреналин. Бог знал, что время истекает.

И тот факт, что он не отвечал мне взаимностью ― даже лучше, так как знал, какая я мерзкая шлюха. Он не окунется в волшебную сказку, в которой ожидание становится реальностью.

Все еще стоя спиной к двери, я упала перед ним на колени. Которые протестующе завопили, потому что были покрыты синяками, но проигнорировала боль, положив руки на выпуклость, и начала расстегивать штаны.

― Чтоб тебя.

Он схватил меня за руки и удерживал, но не убирал прочь. Я могла ощутить, как он усиливал хватку от сомнений, будто хотел меня, но не мог осуществить желаемое. Я знала об этом все.

К моему стыду, нервная дрожь прокатилась по моей коже, обостряя возбуждение. Он не хотел меня. Это было ясно как день. Но образ и фантазия завораживали меня. Может, я смогла бы уговорить. Мне не нужно что-то переходящее в реальность. Лишь одна ночь. Я сделала бы все максимально качественно для него.

― Пожалуйста, ― умоляла я, смотря на него снизу вверх. ― Просто притворись. Притворись, что любишь меня.

― Вот дьявол, ― произнес он, закрывая глаза. Выглядел так, будто ему больно, по-настоящему.

― Только сегодняшняя ночь. Большего я и не жду.

― Это не должно было случиться с нами, ― пробормотал Тайлер, но немного ослабил хватку на руках.

― Я сделаю все, о чем ты попросишь, ― прошептала я. ― Я уйду, когда Карлос уедет. Пойду к Закари.

Он открыл глаза, и я поняла, что мужчина осознал, что я только что предложила со всеми вытекающими. Что я собиралась умереть здесь, несмотря на то, что он просил бежать к Закари. Но если бы я сумела претворить в жизнь эту сказочную ночь, то после сделала бы все, что он хотел. Я бы выжила.

Мне оставалось лишь надеяться, что в итоге сделка состоится.

― Вставай.

Он поднял меня с пола, как мне показалось, чтобы оттолкнуть меня, но мужчина отказывался лишь от минета. Со всей значимостью, больше подобающей для заупокойной процессии, Тайлер подвел меня к кровати и уложил. Я старалась удержать вздох, когда моя спина коснулась поверхности, но он все равно услышал его и осторожно перевернул меня на живот.

Я простонала. Эта составляющая часть не являлась мечтой. Ведь любовники не занимаются этим по-собачьи, правда?

Но не было собачьей позиции. Не было анального секса. Его действия не походили ни на что, с чем я была знакома. Тайлер оставлял легкие словно перышко поцелуи, вдоль линии волос, опускаясь вниз к подбородку. Его руки следовали за губами, будто он отчаянно хотел прикоснуться ко мне повсюду. Я нежилась иллюзией.

Зарылась руками в простыни в качестве опоры, пока Тайлер губами спускался вниз по моей шее. Дрожь прокатилась по всему позвоночнику, перемешивая боль с наслаждением.

― Мия, ― произнес нежно Тайлер.

Я простонала, не в силах вымолвить и слова, лишь желая, чтобы все это не заканчивалось. Молясь, чтобы он никогда не останавливался.

― Мия ― повторил он. ― Ты прекрасна. Вся ты.

Он очертил контур моего лица, начиная с переносицы и оканчивая губами. Я верила ему. Не из-за тщеславия, хоть мне и говорили подобное множество раз, чтобы я доверилась. Мне приятно, что он так считал. Слава богу, мое появление обрадовало его.

Неторопливо, очень медленно он стянул с меня одежду, при этом осторожно приподнимая каждую часть тела. Поочередно он целовал место, клочок кожи, который раскрывал. Господи, он был в этом прекрасен. Настолько хорош в притворстве, что я и представить не могла лучших ощущений в реальной жизни.

Он пропускал кровоподтеки и порезы, слышались только резкий вдох воздуха или бормотание проклятий, где раны были в худшем состоянии. По факту, мое тело должно быть слишком истерзано для секса, что омрачало имитацию нормальности. Но для нас оставалось мало времени. Нам нужно сделать это сейчас или уже никогда.

Мужчина погрузил пальцы в мою уже влажную киску. Я кончала множество раз не только от собственной руки, но и с мужчинами тоже. Общественность ошибочно полагала, что шлюхи не испытывали оргазма. Карлос мог довести меня до завершения, если считал, что это усилит эффект униженности. Транк тоже преуспел в этом ремесле, когда брал меня сзади, ощущение сжимающихся мышц вокруг толстого члена ― скорее болезненное чувство, чем приятное. Даже будучи подростком… нет, не стану углубляться. Не в то время, пока руки Тайлера были на мне, внутри меня. Чтобы заменить все эти воспоминания, у меня был лишь один шанс, ускользающий от меня, как песок сквозь пальцы.

Когда он надавил на определенную точку, я вскрикнула и резко дернула бедрами.

― Да, вот так, малыш, ― сказал Тайлер. ― Бери, сколько нужно.

И я брала, толкаясь и постанывая ритмичными вздохами удовольствия, пока не задрожала в его руках. Насытившись, я лежала без движения. Да, похоже на то, как поступают влюбленные. Из-за спины может поза отличалась от общепринятой, но то, как он использовал свои руки, говорило о бескорыстной отдаче, чуждой и прекрасной, которой я могла восторгаться, как какому-то азиатскому манускрипту, но никогда не постигнуть.

Тайлер еще не закончил со мной. Хотя я и ощущала себя вялой, он прислонил меня лицом к изголовью кровати, чтобы было удобно держаться. После Тайлер переместился подо мной, и его голова очутилась у меня между ног. Первое касание его языка, вообще первое прикосновение языком в этом месте, послало волну потрясения. Распутством это не назовешь, не в этом случае. Ощущалось как прохладный поцелуй шелка или теплый куриный бульон. Только одновременно роскошно и комфортно.

Тайлер стонал вместе со мной, когда языком прикасался к каждой потаенной частичке моего тела. Напряжение медленно нарастало и удерживало меня на грани, пока настойчивое втягивание клитора не отправило меня через край. Освобождение не было похоже на полет, скорее на погружение, без возможности дышать и с полным безразличием ко всему.

Я вернулась на поверхность жизни, уверенная в необходимости отодвинуться от него, чтобы щедро отблагодарить Тайлера за его поступок, возможно теперь с участием моего рта. Но он крепко прижимал мои бедра руками, удерживая меня на месте, не прекращая мягкие поглаживания языком, благодаря которым я снова завелась.

Раз за разом он доводил меня до оргазма. Меня уносило течение наслаждения, подкидывало на волнах и, захлестывая, тянуло на самое дно, но мне было плевать. Однако вибрация внизу тела, настойчивая сила звучания, чередующаяся со стоном возбуждения, вернули меня обратно. Я обернулась и увидела Тайлера, сжимающего свой член. Он не мастурбировал, а туго стискивал причинный орган, от чего побелели костяшки пальцев. Мужчина удерживал свой оргазм под контролем, что должно быть болезненно, отдавая предпочтение моей разрядке, связывая действия со мной, а не со своим удовольствием. Он точно знал, в чем я нуждалась. Все понимал.

Я отстранилась от него. Его лицо исказило болью, это зрелище наполнило меня чувством сожаления и раскаяния… ну, и немного удовлетворенности. Возможно, мне передалась частичка садизма Карлоса, потому что в этот момент мне было немного приятно, что Тайлер был готов выдержать мучения ради меня.

Но я не была заинтересована в продлении его пытки. Поэтому раскатала презерватив по напряженному члену и оседлала его. Расположившись таким образом, чтобы доставить приятные ощущения и быстрее довести его до кульминации. И это сработало. Выглядел он взрывоопасно с пульсирующей венкой на лбу и натянутым сердитым выражением.

Но он остановил меня.

― Нет, детка, не надо. Позволь мне.

Положив руки на мои бедра, он иначе направил меня. Он не входил глубоко и не трахал в бешеном ритме. Но расположил под таким углом… Боже, этот угол. Мужчина задевал внутри меня точку, о которой я и не подозревала. Один раз, второй, даже закатив глаза от блаженства, я оборачивала бедра вокруг него, чтобы почувствовать толчки вновь. Я ощущала, как влага стекала по его члену, как мои груди подпрыгивали в такт движениям, но все, о чем я могла думать, вмещалось во фразы «еще, больше» и «о, Боже».

Кончив, желание вновь разжигалось во мне. Я могла бы сказать, что он старался оставаться неподвижным, позволяя вести мне, но все равно двигался подо мной. Как только я снова прооргазмировала, пульсируя вокруг него, Тайлер с рычанием отстранился от меня, удерживая бедра на весу, и резко вошел в лоно, окончательно взорвавшись внутри.

Когда он отпустил меня, я опустилась на него сверху.

― Я люблю тебя. Люблю, Мия, ― промолвил он мне в шею.

Эти слова били прямо в сердце, заставив похолодеть все тело. Ситуация была в точности как я и просила его, но все равно вызвала ненависть. Он притворялся намного лучше, чем я предполагала. Даже лучше меня. Представив себе, что у нас это было по-настоящему, я затерялась в моменте. До тех пор, пока он не произнес «эти самые» слова, которые, как я знала, не могут быть правдой, все пошло под откос.

Я не могла поверить, что заставила его трахнуть себя в подобной манере. Я ему вообще противна? Ведь должна.

Даже мысленно у меня не было причин жаловаться на участь шлюхи. Потому что фактически, как только я кого-то захотела и имела возможность принудить, то так и поступила. Я заставила Тайлера использовать тело в его нуждах, так же как делал Карлос, используя мое.

Судорожно вскочив с кровати, я схватила свою одежду. Я упивалась болезненным трением ткани, когда та цеплялась за открытые раны, зная, что заслуживаю худшего.

― В чем дело?

Когда он посмотрел на меня, его взгляд был пресыщенным и затуманенным, а грудь все еще вздымалась.

Я отрицательно покачала головой. Ведь это не его вина. Я хотела сказать ему об этом, объяснить, что дело во мне, что я одурачила его, что ему не следует стыдиться того, что между нами произошло, но слова не шли с моих губ. Он так поступил ради меня. Даже если я и вынудила его, он получил удовольствие, и как минимум мне захочется рассказать ему, как много это для меня значит.

― Спасибо, ― наконец, вымолвила я с трудом. ― Спасибо, что согласился.

А потом выбежала из комнаты.

Глава 9

Все мужчины любят минет, но Карлос имел к нему особую страсть, особенно к удушливому типу, вызывающему рвотный рефлекс. Собственно, этим я и занималась, склонив голову между ног Карлоса, когда вошел Тайлер. Из-за слезящихся глаз, наверняка, потекла туш, а нижнюю часть лица полностью покрывала слюна и предэякулят. И в зеркало не нужно было смотреть, чтобы испытывать к себе отвращение. На самом деле я была почти благодарна за толстый член у меня во рту, прикрывающий уродливый вид моего лица.

Прочистив горло, Тайлер обратился к Карлосу.

― Мне нужно поговорить с тобой.

«Спасибо за содействие», ― передразнила про себя бездушную фразу, брошенную прошлой ночью в адрес Тайлера. Такую обходительную. Мы могли бы составлять правила хороших манер для криминальных извращенцев.

― Да, проходи, ― торопливо сказал Карлос. ― Не обращай на нее внимания.

Господи, если бы Тайлер только мог меня проигнорировать. Я бы не обиделась, а была бы признательна. Но, уверена, это невозможно. Не только из-за громкого грязного звука отсасывания, который стал еще хуже, когда Карлос рукой обхватил мой рот для жесткого и более глубокого проникновения, но и из-за распутного наряда, который я надела, чтобы приманить Карлоса воспользоваться мной. Сетчатый верх, всего лишь клочок ткани, открывал шрамы на моей спине. Карлосу нравилось смотреть на них.

Краем глаза я наблюдала, как Тайлер уселся на ближний стул. Неловкая ситуация, будто церковный мальчик смотрит порно впервые. Не хотя того, он сам себя выдавал. Ни один истинный торговец людьми не испытывал затруднений в наблюдении, как падшая женщина подвергается сексуальному надругательству. С таким же успехом он мог блеснуть своим значком ФБР. В этот раз мы оба утратили способность притворяться, а это единственное, что сохраняло жизнь тайному агенту и шлюхе.

Мне нужно было отвлечь Карлоса, прежде чем он раскусил бы Тайлера.

Я глубоко втянула член Карлоса до задней стенки горла так, что не могла дышать даже носом. Губами я обхватывала основание члена, а лицом упиралась в его живот. И после я проглотила все до капли,довольная низким мужским стоном, раскатившимся по воздуху и его члену. Потому что это предоставило Тайлеру возможность собраться.

К сожалению, намека он не понял.

― Я хочу напоследок пройтись по схемам перед завтрашней работой, ― сказал Тайлер. ― Давай разберем документы в кабинете.

Черт возьми, я знала, что он делает. Тем же самым занималась и я. Он старался отвлечь Карлоса, чтобы дать мне передышку. Но, блин, мне не нужна передышка от минета. Это все, на что я годилась. Все, чем я могла выручить Тайлера ― услуги шлюхи.

― Конечно, ― сказал Карлос таким тоном, будто заканчивал партию в карточной игре или наподобие того, а не пихал свой хрен в рот. ― Одну минуту.

Он снова придавил меня сверху и таким образом удерживал. Машинально я дернулась телом и завертелась в тщетной попытке высвободиться при том, что старалась унять рефлекс. Если бы мне удалось выкрутиться, это бы привело к кровавым последствиям. Так что, слава Богу, Карлос достаточно силен, чтобы удерживать меня. Спасибо ему за это.

― Хватит, ― рявкнул Тайлер.

Карлос застыл. Мышцы на его бедрах напряглись, пальцами он вцепился мне в волосы, удерживая меня на месте, но это не критичная, а противоестественная неподвижность. Зверь почуял угрозу.

― Что ты мне сказал? ― изумился Карлос.

― У нас нет на это времени, ― сказал Тайлер.

Я могла бы сказать, что он пытается остыть, старается сохранять хладнокровие, но явно проигрывает.

― На этом все. Нам пора идти.

Карлос-то не дурак. Он отодвинул мою голову от своего члена и держал ее, подвешенной за волосы, будто он своего рода Вестготский завоеватель, с гордостью и презрением взирающий на отрубленную голову своего поверженного врага. Конечно, за исключением, что моя голова все еще принадлежала плоти. Но чувствовала я себя не менее побежденной и поврежденной, нежели бы мое тело было разрублено надвое.

Стыд, который следовал за мной по пятам всю мою жизнь, полностью овладел мной, раздавил, когда меня унизили перед человеком, которого я… любила. С той самой поры, когда он решил побороться за неуклюжую юную девочку в грязной одежде, даже если ему плохо удалось.

― Не думаю, что ты расстроен на счет плана схем по безопасности, ― торжествующе произнес Карлос. ― Мы просматривали его вчера ночью, там ничего не изменилось. Полагаю, ты хочешь, чтобы я прекратил запихивать свой член ей в глотку. Интересно, почему именно сейчас?

Тайлер промолчал, напряжение окружало нас, угрожая поглотить меня. Тяжесть реальности ощущалась в бессильной злости и дезориентирующей ярости Тайлера, сгущающей пространство.

Резкий тон Карлоса прорезал воздух.

― Она тебе нравится? ― легким движением руки он потряс моей головой. ― Тебе нравится моя шлюшка?

― Ты ведь знаешь, что да, ― сказал Тайлер. ― Я предложил тебе приличную цену.

В отчаянии я подумала, что Тайлер совершал эти поступки, потому что правда любит меня, и дело не в том, что он хороший парень. Возможно, он не испытывал чувства вины ни тогда, ни сейчас. Может, он считал меня обычным человеком, достойной его расположения.

Карлос отпустил меня, и я рухнула на пол, как никчемный мешок муки, вокруг меня поднялась пыль в знак протеста.

― Забирай ее, раз хочешь, ― бросил он. ― Но если уйдешь, то безвозвратно. Ты не будешь участвовать в деле. Лишаю тебя своей доли.

Свобода.

На секунду, всего лишь на долю секунды, я позволила себе упиваться открывшейся перспективе на будущее. Тайлер и я, вместе. Счастье, семья. Жизнь, которую я никогда не проживу, пронеслась у меня перед глазами. Все это было фантазией.

Предложение Карлоса было уловкой.

Карлос ни за что не отпустил бы меня. Я поняла это еще в тот раз, когда он впервые застрелил одного из своих людей у меня на глазах.

В ту пору я была здесь новичком, едва ли выходила на улицу в течение шести месяцев. Как бы ни было позорно признавать, у меня развилась привязанность к Карлосу романтического характера. Хотя, может это не выглядело так уж абсурдно. Он довольно привлекателен и эрудирован, если не видеть монстра под внешним лоском. И он был моим рыцарем в сияющих доспехах. Разница в возрасте не имела для меня никакого значения. Может быть, сказалось отсутствие отцовской любви.

Он трахал меня в своей кровати еще до того, как стал слишком грубым. Возможно, мужчина считал, что позже я сбегу, даже если мне и идти некуда. А я могла, не будь этих бредовых чувств влюбленности.

Один из его людей застал нас. Я первая увидела постороннего, удивленно вскрикнув. Твердый член Карлоса еще находился во мне, когда он оглянулся, схватил пистолет из ящика прикроватной тумбочки и выстрелил в него. После он продолжил усердно меня трахать.

Я заплакала, но это лишь сильнее завело его. Он кончил, а затем позвонил Лео, чтобы тот убрал бардак. Точнее мертвое тело, небольшое количество крови и запах мочи. Никогда этого не забуду. Позднее я выяснила, что застреленный парень прикарманивал часть денег. Только дурак станет воровать у Карлоса. Этот мужчина и так был трупом до выстрела Карлоса, потому что его смерть была неизбежна.

Все же, я считала, что он намеренно убил мужчину передо мной, что свидетельствовало об изменении в наших отношениях. Мы были не более чем наивная девочка с горящими глазами и ее спаситель, хозяин. Таким образом, он показал мне, что произойдет, если я решу сбежать, или если когда-нибудь предам его. Поэтому сейчас я не строила иллюзий, будто он позволит уйти, даже если сказал иначе.

Возможно, Тайлер тоже слишком многое знал, чтобы позволить себе расслабиться. Если бы Тайлер сейчас попытался вытащить меня отсюда, то мы оба были бы мертвы еще до того, как добрались бы до парковки. Я посмотрела на Тайлера вверх, стараясь взглядом предостеречь его, умоляя не предпринимать решительных действий. В его глазах отражалось беспокойство, наполненное смесью ярости, вины, отвращения и всякого рода мрачные чувства. Но он послушался, не двигаясь с места.

Карлос поднялся, создавая впечатление собаки, чахнувшей над своей костью.

― Так я и думал. Только потому, что я поделился ею с тобой, не забывай, кому она принадлежит.

Карлос разорвал на части тонкую шелковую ткань моего топа и вытащил нож из кармана своей рубашки. Беспощадный холодный металл коснулся моей кожи. Карлос даже не смотрел на меня. Его взгляд был направлен на Тайлера, когда он вырезал кривую линию поперек моего живота. Лезвие изгибалось полукругом, в точности выписывая букву «С», означающую имя Карлоса (прим.: на языке оригинала имя Карлоса пишется как «Carlos») или мое ласкательное «сука». А может «сырость», потому что меня начала сотрясать дрожь. Мысли исчезали как дым в никуда, когда реакция моего тела взяла вверх. Боль опаляла меня, отпечатываясь в моем сознании и сердце. А внутренняя рана будет сопоставима толстому шраму, который останется после.

Карлос не любил оставлять непоправимый ущерб. Ему нравилось работать с чистым полотном, когда сызнова бил меня. Это было очередным посланием, что я не задержусь здесь надолго.

Мое тело билось в конвульсиях, отчаянно нуждаясь в защите, которая, как я знала, никогда не наступит. Я не могла дышать, не могла надеяться, что боль хоть на мгновение утихнет. Комната размылась, окутанная багряным сиянием агонии. Стоическое молчание Тайлера вибрировало в пространстве комнаты. Все ради меня.

― Не понимаю, чего ты застыл, ― сказал Карлос. ― Это же ты рассказал мне про нее.

Я моргнула, абстрагируясь от скверны отчаяния, пытаясь понять смысл сказанных им слов. Что такого Тайлер рассказал Карлосу обо мне? Он ничего не знал, может, за исключением, где я выросла. Хотя, по сути, Карлос намного лучше понимал, что происходило за закрытыми дверями, чем Тайлер, потому что был таким же сортом мужчин.

Нет, постойте. Еще Тайлер знал, что я завербована в качестве информатора. Что ж в этом есть логика. Карлос вел себя на редкость жестоко. Теперь я знала почему. Я пушечное мясо. Предатель. Как тот парень, который воровал у него. Можете считать меня трупом.

Жалобный вопль охватил нас, тот самый повальный звук животного, страдающего от боли, что до ужаса напугал меня. Мое горло горело, когда я кричала. Вовсе не значит, что я была мертва или умирала, нет, все потому что Тайлер сдал меня. Его виновато поникшая голова вопила о предательстве.

― О-о, да, ― произнес Карлос. ― Мне известно, кто ты и что сделала. Неужели ты правда считала, что я не узнаю? Думала, что сможешь наебать меня?

― Нет, ― прошептала я, а после поняла, что так и есть.

Я всегда знала, что он выиграет войну. Уж слишком подкован. Он и вправду мог сделать все. Как чокнутый гений, только вместо игры на пианино или карточной игры, его виртуозность заключалась в умении обводить людей вокруг пальца. По крайней мере, я надеялась, что успею освободить этих несчастных женщин, прежде чем Карлос меня раскроет.

Теперь их единственной надеждой оставался Тайлер, но я не понимала, на чьей он стороне. Почему выдал меня? Настолько я больная на голову, что ожидала чего-то другого от него.

― Не строй невинную овечку из себя. Скажи ей, ― произнес Карлос, взмахнув рукой в стиле ведущего цирковым представлением.

― Бл*ть, Мия, ― сказал Тайлер.

Или я уверена, что мне послышались именно эти слова, хотя больше похоже на «трахни меня». Что значило одно и то же. Упс. Ошибочка вышла. Прости за все пытки и смертельную опасность.

― Скажи… почему? ― поинтересовалась я, стоящие слезы в моих глазах, исказили его образ, подобно кривому зеркалу.

― Ну же, Тайлер, расскажи ей то, что она хочет услышать, ― сказал Карлос.

Он пробормотал что-то невнятное. Возможно извинение, которое уже не имело значения.

Я прилагала все усилия, чтобы сесть. В гневе у меня возникло дикое желание выскочить из комнаты. Возможно, из-за потери крови у меня появились галлюцинации, где в воображаемой сцене я обычная девушка.

«Ты поздно пришел домой, и не позвонил», ― произнесла я, до тех пор занимаясь домашними хлопотами на кухне, пока мы не начали целоваться и занялись любовью. Но все это блажь при том, что в действительности я не могла и пошевелиться, поэтому в конечном итоге тяжко рухнула на бетонный пол.

Из-за этого никогда не понимала рыбалку: как люди могли позволять рыбе медленно умирать, корчась и задыхаясь. Мы желали избавиться от страданий. Просто не могли сказать об этом.

Острая боль сбоку пронзила мою голову, а свет затем заслонила темнота. Я отстранено осознавала, что ботинок Карлоса на моем лице. Он говорил, что я его, и как Тайлер посмел думать иначе. Тот в свою очередь спрашивал позволения Карлоса мне уйти, сказал, что я не такая уж важная персона и нужно сосредоточиться на деле. Если бы один из них не сдался в скором времени, то меня разорвало бы на части, как младенца на Соломоновом судилище.

Карлос прорычал.

― Если так сильно хочешь ее, тогда трахни. Или я разнесу ей череп.

Казалось, Тайлер был готов забить Карлоса до смерти. И он мог это сделать, если б не нацеленный пистолет на мою голову, не говоря уже об охранной свите, люди которой в качестве оплаты мести возьмут наши жизни, если бы Тайлер дал отпор.

― Пожалуйста, ― произнесла я на выдохе.

Карлос, самодовольно улыбаясь, отступил назад, когда Тайлер опустился на колени рядом со мной.

― Подожди немного, ― его глаза умоляли меня осознать то, чего я не понимала. ― Позволь мне забрать тебя отсюда. Меня не волнует операция.

― Не надо.

Я покачала головой, сожалея, что у меня не хватало воздуха на большее. Со всей моей ничтожной силой, мне все еще хотелось бы, чтобы он был хорошим парнем, хорошим копом и, так или иначе, ушел. Он поставит себя под удар, забрав меня с собой.

― Я понимаю. Со мной все будет в порядке. Делай, как он говорит.

― Ни хрена подобного.

Это было единственным выходом. Почему он не видит?

― Пожалуйста, ― было всем, что я смогла произнести, стараясь передать всю решимость.

Повисшая длительная пауза была переполнена мукой и тревожностью, через некоторое время я ощутила мягкое касание рук, поднимающих мою юбку. Я могла вздохнуть с облегчением, если б не было так больно дышать. Я словно применяла методику Ламаза (прим.: комплекс дыхательных упражнений для облегчения естественных родов), равномерно дыша, дабы не закричать. В конце концов, это была одна из форм труда. Подвергаться пыткам ― тяжелая работа.

Он вытащил свой член вялый, обмякший, его взгляд был прикован к кровавому месиву на моем животе. Тайлер механически двигал конечностями тела, словно был в оцепенении. Что, скорее всего, было правдой. Даже для крутого парня, солдата и полицейского, данный опыт ― нездоровая вещь.

Кем бы Тайлер ни был, он не был возбужден. Он приблизился ко входу, потершись мягкой кожей напротив лона, словно оттягивал момент соития. Я не могла возлагать всю полноту ответственности за происходящее на него, но и не могла взять инициативу в свои руки. Только это был единственный выход покончить со всем, чтобы после Тайлер смог безопасно уйти.

Я умудрилась кое-как приподняться, сумев не завопить, когда кожа и мышечная ткань начали понемногу расходиться на порезе. Я потянулась к его члену и обвела рукой в искусном жесте.

― Эй, ― прошептала я. ― Посмотри на меня.

Он поднял глаза, пристально глядя на меня. Я вздрогнула от увиденного, в них отражалась моя собственная боль.

― Все в порядке. Мне нравилось, чем мы занимались ранее, ― я изо всех сил старалась сохранять ровный тон, чтобы не выдать, чего мне это стоило. ― Мне нравится твое жесткое тело с высеченными мышцами. И думаю, что тебе нравится мое, когда не все так запутанно, как сейчас. Моя грудь, киска. Думай о них. Представь меня в своей постели такой чувственной, нетронутой.

Конечно, это все ложь. Не в той части о моем влечении к нему, а где я чиста. Тем не менее, это сработало, он наполовину возбудился в промежутке между моими словами и касанием руки. Этого достаточно, чтобы проникнуть в меня, а дальше мягкость моего лона сделало свое дело. Оно даже сжалось само по себе, когда боль сотрясла живот, словно мое тело было создано для мужчин, которым нравилось в совокупности трахать и причинять боль.

Он двигался короткими отрывистыми толчками, которые сменились быстрым освобождением. Я было подумала, что он симулирует оргазм, если бы не ощутила, как теплая жидкость стекает вниз. Бросив мимолетный взгляд на Карлоса, я увидела его несомневающееся выражение. Помимо этого, выглядел он действительно серьезно, даже озадаченно, будто не совсем понимал, за чем наблюдает, хотя именно он выступил инициатором.

В наступившей тишине прозвенел маниакальный смех Карлоса. Я не могла понять, что было смешного даже в извращенном смысле.

― Ты влюбился. Ты хотел видеть у нее во рту свой член, а не мой. Что ж, тебе следует поблагодарить меня. Ты получил, что хотел, но веселье закончилось. Что-то здесь не так. В воздухе чую. Иди и позови остальных. Мы переносим поставку груза на час.

Тайлер не шелохнулся, нависая надо мной, словно хотел укрыть, защитить меня с помощью своего тела от ужаса происходящего. Ему стоило бы знать, что уже довольно поздно что― либо предпринимать. Было уже поздно тогда, когда я была ребенком. Нечто ужасное таится внутри меня, взывающее к самой испорченной части души мужчин.

― Уходи, ― прошептала я.

Иди и будь в безопасности. Найди кого-то нормального. Будь счастлив.

Он издавал неровное хриплое дыхание, напоминая мне загнанного в угол зверя.

― Ну же, ― настаивала я. ― Прошу тебя.

Громкая трель мобильного телефона Карлоса походила на жуткую музыку из фильма в нашей маленькой трагедии. Он отвернулся, чтобы ответить на звонок.

― Я понимаю, что кажется дело плохо, ― прошептал Тайлер. ― Просто доверься мне. Подыграй, пока все не закончится, до завершения дела, и тогда мы схватим его за задницу. Пожалуйста, Мия.

― Хорошо, ― я согласилась.

Все что угодно, лишь бы удержать его от напрасного проявления героизма. Облегчение окатило меня, подобно прохладному бризу.

― Теперь иди. Увидимся позже.

Когда он отодвинулся, резкий свет ослепил меня, позволяя ярким лучам выставлять на обозрение тело. Только когда я услышала медленно удаляющийся стук обуви по бетонному полу, становившийся все тише, в глубине души я понимала, что ожидала спасения от него. Вот насколько я была испорчена, что хотела, чтобы он остался, даже если бы умер. Знаю, звучит абсурдно, но я надеялась, что он переживал настолько, чтобы любой ценой остановить это безумие. Трагедия Ромео и Джульетты никогда не была столь наполнена смыслом как сейчас. Будто мы предпочли драматичный финал, чем продолжать жизнь порознь. Чепуха, конечно. Ведь в действительности, я одна, и мне больно. Хотя я верила ему. Доверяла. Вот что трагично.

«Прояви ко мне хоть немного доверия», ― сказал он тогда.

Никогда не хотела впускать надежду, но она цеплялась, подобно виноградной лозе, высасывая из меня жизнь.

Первый удар пришелся на ребра, отдавая эхом, из-за царящей внутри пустоты. Второй отозвался в плечах. В качестве хорошей трепки обычно Карлос пинал меня. Ему так проще было поддерживать свои жизненные силы. Боль вопила о глупой-преглупой девчонке, позволившей себе надеяться, словно чего-то да стоит.

Лишь когда Карлос тяжело задышал, я поняла, что на этот раз все по-другому. Сегодня я умру, но хотелось бы поскорее. Я свернулась калачиком, не взирая, даже желая разозлить Карлоса еще больше. Конец близок. Боже, прошу. И тогда все прекратилось.

― Лео, ― до меня донесся щелчок. ― Иди сюда.

Я корчилась на полу, пробираемая дрожью, без возможности контролировать свое тело. Были моменты, когда я желала о смерти, когда была слишком слаба, чтобы что-то предпринимать. Жестокая ирония судьбы, водящая меня за нос.

― Составь ей компанию, ― произнес Карлос.

После короткой паузы Лео ответил.

― Она и так выглядит довольно потрепаной.

― Делай, что я, твою мать, говорю! ― грубо осадил Карлос. ― Сегодня все заделались критиками. Я знаю, ты хочешь порезать ее нежную кожу. Хочешь ее всю покрыть кровью. Я вижу это по твоим глазам. Помни, что я знаю тебя, Лео. Сделай это сейчас же. Я жду.

Звук трения кожи о ткань означал, что ремень Лео покинул его брюки. Он хорошо противостоял своей садисткой стороне, но сейчас я предстала перед ним, как бесплатный бар для алкоголика. Слова Карлоса разожгли его натуру. Я не могла больше смотреть на это. У меня и так не было сил повернуть голову в его сторону.

Удар, затем другой. Вся процессия ощущалась так, словно меня протащили по полу и швырнули, и теперь я задыхалась, но оставалась неподвижной. Я поняла это по луже крови в купе с другими сомнительными жидкостями, которая увеличивалась в размере. Все так, как и сказал Карлос ― разорванная кожа, разбрызганная кровь.

― Я иду на встречу, ― произнес Карлос. ― Повеселись с ней. Можешь не торопиться, но потом избавься от нее.

Он склонился надо мной, и улыбка озарила его лицо.

― Ты же знаешь, я солгал. Он был тем, кто выдал вас обоих. Слишком интересовался тобой, затраханной шлюхой.

Тот, кто выдал нас обоих. Каждого из нас, будто он узнал наши секреты, а не только мои. Должно быть, изумление проступило на моем лице даже сквозь синяки, потому что он рассмеялся.

― Не волнуйся, cara (прим.: с итал. «дорогая»), ― прошептал Карлос ― он заплатит за это.

И после дверь захлопнулась, оставив меня на милость Лео.

Глава 10

Ремень рухнул прямо перед моим лицом.

― Слава Богу, он ушел, ― произнес Лео.

Хриплость в его голосе звучала не от напряжения. Он мог без устали избивать человека голыми руками в течение часа. Может, появившаяся тональность от чувства вины, но, полагаю, скорее от возбуждения.

Мужчина получал неимоверный кайф от вида боли изрезанной женщины. Это не его вина. Он правда не мог контролировать наваждение. Но я не могла произнести слов утешения. Вообще не могла пошевелить челюстью. Потому что, вероятнее всего, она сломана.

Он опустился рядом со мной на колени. Его мягкое прикосновение походило на касания Тайлера, но там, где детектив избегал порезов и синяков, Лео прочерчивал их. Раны горели от проступившей соли на его коже.

― Что же ты натворила? ― сожаление сквозило в его голосе, но также и страдальческое принятие, что все-таки он наслаждается, что возьмет все, что может получить. В этом всегда была моя вина.

Я отрывисто тряхнула головой, задев бетонный пол, от чего у меня только закружилась голова. Не думала, что у меня осталось много преград на пути к потере сознания.

― Я больше не собираюсь причинять тебе вред. Нет, ― похоже, он пытался убедить самого себя, но безуспешно. ― Ты уже достаточно натерпелась.

Какие-то шаркающие звуки доносились до моих ушей, сам воздух шуршал, а затем более мягкое прикосновение заскользило по моим открытым ранам. Я поняла, что он лизал меня, ощущая рваную кожу под своим языком, пробуя на вкус мою кровь. Ненавидела свое тело, которое взывало к его порокам, в крайнем случае, движения были пассивными. Когда Лео избивал меня, я могла погрузиться в свое сознание, чего никогда не позволял Карлос.

Я не смела надеяться, что он ослушается босса. Прежде мужчина никогда этого не делал. Но у меня есть шанс попытаться.

― Пожалуйста, сделай все быстро. Или дай мне нож, я сама. Прошу.

Он задумчиво покачал головой.

― Я не собираюсь тебя убивать.

Так я узнала, что нахожусь в полной заднице. Сказанная фраза вызвала лишь разочарование, вместо облегчения.

― Почему нет? ― слова капризной маленькой девочки, истекающей кровью на полу.

― Мне нужна твоя помощь, ― в его глазах вспыхнул свет и тут же погас ― проблеск здравомыслия, ― в этом месте скоро появится новый шеф. С минуты на минуту Карлоса подвинут. И Тайлера… ― он издал низкий звук освобождения.

Лео был чуть ли не первым человеком бросившим вызов Карлосу в борьбе за лидерство. Честно говоря, не думала, что он способен победить, даже попытаться, но, возможно, Тайлер действительно достучался до него.

― Уже несколько охранников в моей команде. Остальных разбросает, когда начнется резня. У Карлоса и его милашки Тайлера нет шансов.

Я постаралась вникнуть в сказанное. Может, Лео вообще был не в состоянии управлять этим местом, но если он уготовил западню…

― Зачем я тебе понадобилась? ― спросила я.

― Тайлер ― один из моих парней. Он собирается пришить Карлоса, а взамен я выдам пару по крупному известных парней и получу иммунитет. Да, пох*й. Слишком долго я находился под башмаком Карлоса, чтобы выполнять приказы какого-то мудилы со значком ФБР. Как только Карлос сдохнет, а Тайлер завладеет грузом, моей козырной картой станешь ты.

Я рассмеялась. На мой слух гортанный смех прозвучал безумно. Возможно, Тайлер выдал меня Карлосу, а может, и нет, поскольку на вид босс знал про нас обоих. Но даже если это не он, допустим, это часть какого-то извращенного плана по освобождению рабынь, меня, чтобы получить повышение, моя судьба его не заботила.

― Тайлеру насрать на меня.

Лео пнул меня в ребра, почти дружеское наставление, как легкий удар по руке.

― Глупышка. А как ты думаешь ради чего это все?

Я припомнила, как Тайлер пытался купить меня. Но Карлос раз за разом отказывал. Неужели Тайлер так хочет видеть меня в качестве своей шлюхи?

Лео покачал головой.

― Ты не понимаешь. Он пришел сюда, разыскивая тебя. Таким образом, я вышел на него, разнюхивающего про Мию, с которой вырос на юге. Все, что он помнил, ― кофейный цвет волос. Я собирался вышибить ему мозги, ну, знаешь, чтобы не вмешивался в дела Карлоса. Но он так рвался поговорить с тобой, посмотреть в порядке ли ты и еще хрен знает что. Он меня позабавил. Бл*ть, посмотри на себя. И все же я решил, что если ему нужен доступ к тебе, то с него верну должок.

Неподвижно глядя на балки, я моргнула от того, что глаза окончательно высохли. В полном раздрае от избиения, я все еще переживала по поводу предательства. Должно быть, поэтому признание Лео походило на бессмыслицу. Тайлер пришел сюда за мной?

― Да-а, вышло так себе, ― без особого восторга мужчина осмотрел меня с ног до головы, ― Вроде ты не сильно потрепана. Для шлюхи, ― он вытащил свой наполовину эрегированный член, безвольно пожав плечами. ― Еще есть время.

Я закрыла глаза от желтой струи, но горячий поток, льющийся на кожу, с едким запахом атаковали меня с тем же эффектом. По телу поползли мурашки, будто оно уже не горело от кислотного омовения. Я уж было согласилась быть его счастливым билетом. Неужели в буквальном смысле необходимо было ссать на меня? Сегодня, Лео, все по-твоему.

* * *

Мудак предоставил мне считанные минуты обмыться в душе и натянуть мокрую одежду. Не очень заботливо. Мы уже спускались вниз по лестнице, когда он почуял вонь и, видимо, понял, что застрянет в машине со мной, обмоченной остывающей мочой.

― Живо внутрь, ― он кивнул в направлении моей ванной комнаты.

Без всякой скромности я разделась, рьяно желая, чтобы обжигающая горячая вода выжгла все воспоминания. Одна из восхитительных вещей промышленного комплекса ― размещение водонагревателя по типу отельных модулей. Несмотря на крупные габариты данного образца, скорее всего я использовала большую часть воды. Но нередко я оказывалась единственной девушкой в округе, поэтому рассчитывала на предоставление некоторых привилегий, невзирая на свой низкий статус.

Когда я вышла из душа, Лео уже исчез из спальни. До меня доходило его низкое бормотание, доносящееся с лестничной площадки. В шкафчике, где другие женщины держали порошки и лосьоны, я хранила дезинфицирующие и антибактериальные средства. Быстрыми манипуляциями, рожденными благодаря практике, я очистила порез на животе ― черт, щипало, ― и несколько крупных царапин. После я использовала пластырь максимального размера, чтобы заклеить зияющую рану.

Прежде я слышала о «жидких швах», которыми можно замазать повреждение, как шпаклевкой, но они не вносили их в мой обычный список аптечки, которая была снабжена нелегальными обезболивающими препаратами, оплаченными по кредитной карте Карлоса. Кстати об этом, я проглотила пару таблеток болеутоляющего. И почувствовала легкое головокружение. Само собой.

Я вздрогнула, когда поняла, что уставилась в стену.

Проклятая потеря крови.

Лео все еще говорил по телефону, поэтому я подошла к платяному шкафу. Личного мобильника у меня не водилось, поскольку выходить мне позволялось только в компании Карлоса или Лео, но у меня был телефон Закари.

Телефонная трубка трещала от помех с такой громкостью, что, я была уверенна, Лео сразу примчится.

― Алло? ― послышался тихий и жесткий голос Закари.

― Зак, это я, ― прошептала в ответ.

― Алло? ― разумеется, он меня не расслышал, и на этот раз повторил громче. Бл*ть.

Я возвратилась в ванную и включила фоном душ.

― Закари! Ты слышишь меня?

― Мия, что случилось? С тобой все хорошо?

Какой провокационный вопрос. Хотя ответ очевидно прост: нет, конечно.

― Я в порядке. Послушай, как Тайлер получил эту работу?

― Кто? Слушай, у нас возникла проблема. Мой парень залег на дно. Что там происходит? Операция должна состояться не раньше чем через пару дней.

Холодок ласкал меня, как скользящее лезвие.

― Ее перенесли. Я и спрашиваю про Тайлера. Тайлер Мартинез. Ваш агент.

― О чем ты, его имя Джек Мартин.

В трубке снова раздался треск, или может он звучал только в моей голове. Мрачная неизвестность сомкнула меня в объятия.

― Подожди, ― произнес он. ― Я подумал, ты заставила его. Но это не то имя, которое он использует для прикрытия. Он Транк.

Без лишних слов я бросила телефон в унитаз, и, захлопнув крышку, упала. Прежде чем я ударилась о кафель, чернота поглотила меня.

* * *

«Должно быть, я на корабле», ― пронеслось в мыслях.

От непрерывного раскачивания вперед― назад меня одновременно убаюкивало и укачивало. Назад-вперед. Я подавилась толстым куском ткани, которым мне заткнули рот. На этом все должно было закончиться. Меня бы вырвало в этом крошечном пространстве, и я бы захлебнулась собственной рвотой. Но тело до чертиков приспособлено к выживанию, и так было всегда. Содрогнувшись, желудок подавил рвотный позыв, оставляя меня со слабым ощущением дурноты.

Поблескивающая пластиковая обшивка потолка сбивала меня с толку. Казалось, что я пялилась на нее целую вечность окончательно загнанная в тупик. Что же это за комната такая низкая? Похожа на крышку одного из лимузинов Барби только белого цвета. Естественно, я не умерла, превратившись в куклу.

Каждый поворот шеи мучительно отзывался в позвоночнике, пока взгляд не остановился на небольших круглых окнах. Ну, охренеть, я действительно нахожусь на судне. Сначала подумала, что это наваждение, вызванное лекарствами. Хотя, возможно, «корабль» слишком благородное слово для хлипкого пластика и грязных иллюминаторов. Все той же округлой формы. Я решила, что очень походило на плывущую посудину, так достоверно, необъяснимо обрадовавшись сему факту.

Блин, мне нужно было бы поспать. Сейчас только боль и лекарства циркулировали в моей голове. Сосредоточься. Стекло или скорее пластмасса было слишком расплывчатым, чтобы что-то разглядеть через него, но материал все равно пропускал тусклый свет.

― Уже встала, ― отозвался Лео, ― Шоу скоро начнется.

Я попыталась резко повернуть голову, в результате чего лишь со стоном закрыла глаза.

― Ну, ты и учудила, ― практически веселым тоном сообщил он, ― На мгновение подумал, что ты прикончила себя этими таблетками. Хорошая попытка, только провальная.

Козлина. Я тяжело вздохнула.

Лео усмехнулся.

― Не волнуйся. К концу ночи твое желание сбудется.

Одни сплошные обещания. На этой ноте темнота снова поглотила меня.

* * *

Когда я вновь очнулась, то все еще находилась на борту. Но урчание мотора прекратилось, оставив после себя только звенящую тишину. Иллюминаторы тоже затянула чернота.

Однако я была одна. Несколько раз стукнув ногой, я надеялась обратить внимание Лео. После чего он так и не появился, я поняла, что в любом случае глупо привлекать его.

Было не так уж много приемов, которые я могла использовать, будучи связанной. Я не слышала ни единого звука. В воздухе повисла мертвая тишина. Какие бы скрытые органы чувств мной не завладели, они говорили, что я одна.

Впрочем, уединенность еще не означала безопасность. Разница лишь в смене обстановки и похитителя, а ощущение ловушки было слишком знакомым. Мысленно я вернулась в металлическую клетку.

«Жри свой корм, все до последней крошки».

«Чтобы и звука не вырвалось. Непослушных собак секут по шкуре».

«Будь покорной сучкой и прочти газету. Давай, пока не выполнишь, отсюда не выберешься».

Проклятье, теперь мне нужно в туалет.

Все равно, я не могла просто разлеживаться и ждать, когда судьба снова меня поимеет. Жаль Тайлера здесь нет ― коварный, лживый ублюдок. Если бы я выбралась, то первым делом вытрясла бы из него все ответы. Если бы не вышло, то полагаю, смогла бы хорошенько зарядить ему по яйцам. Впоследствии я бы поплатилась за поступок, но оно того стоило.

Я с трудом приподнялась. Дыхание перехватило от увиденного. Наверно, я недооценивала Лео. Пожалуй, он мог стать достойной заменой Карлосу, поскольку я обнаружила мерцание ножа из треснутой пластиковой скамьи, хоть мои кисти и лодыжки были связаны. А на полу между мной и скамьей насыпан толстый слой стекла. Чтобы освободиться, мне придется идти или ползти по битым стекляшкам. Походило на жуткую сказку, только вместо красной ковровой дорожки был ковер из стекла, а вместо принца, торчащий нож. Аналогичная закономерность.

Сделав боком рывок, я ловко приняла сидячее положение, и неспешно двинулась по полу, совершая самый медленный побег в истории. Выяснилось, что если бы я заскользила пятой точкой по стеклу, а не села сверху, то это бы спасло меня от большого количества въевшихся осколков. Тем не менее, когда я погрузилась и ощутила достаточный прилив сил, чтобы протащить задницу по полу, избежать порезов по всей поверхности стоп все равно бы не удалось.

К счастью боль в моих окровавленных ногах была едва ли заметна. До того, как от боли в животе перехватило дыхание. Я поклялась, что умру, даже если бы выжила. Было время, которое казалось избавлением от бремени, свободой. Может быть, оно все еще обладало бесспорным очарованием, но у меня было незаконченное дело. Возможно, в действительности я уже мертва, и лишь мой призрак пытается свести концы с концами. Измученный, окровавленный дух, чьи неудержимые стоны агонии перемешиваются с ветром, мягко качающим лодку.

Наконец я добралась до скамьи и водрузила сверху задницу, вздрагивая от въевшегося стекла в стопы. Пальцами нащупала нож, царапая и распиливая веревки, пока руки не освободились. К тому времени, пока я переключилась на лодыжки, под ногами растеклась лужа крови, покрывающая осколки и образуя красное покрывало, расшитое блестками. Признаю, красивое зрелище, сверкающий покров страдания. Бурная фантазия могла быть вызвана принятыми мной болеутоляющими лекарствами.

Я выглянула через иллюминатор и едва ли рассмотрела мерцающие вдалеке огни. Или, возможно, свет был неподвижен, и так казалось из-за раскачивания лодки. Скользя по собственной крови и ступая на порезы, я заковыляла из каюты на небольшую палубу. Когда я перегнулась через перила, океан поприветствовал меня крупными солеными брызгами. Вдали от меня закручивались угрожающие темные свертки волн, но вблизи их плеск казался обезоруживающим. Какова же истинная сущность морской пучины, зловещее чудовище или нежный любовник? Может, оба варианта, о чем страшно подумать, потому что в результате, это не имело никакого значения. Я уступила им обоим.

Прыжок. Холодная вода заполнила рот и нос. Соль жгла ноги, живот, все тело. Подобно щупальцам тысячи медуз, жалящих меня, парализуя конечности. Я захлебывалась водой. Дышала ею. Тонула на дно.

Глава 11

Я отдалась воле повелительницы тьмы ― Смерти. Оказалось, что я даже недостойна умереть. Волны швыряли и крутили меня, как в стиральной машинке матушки природы, а после выплюнули на берег сушиться. Я хватала песок, подтягивая себя на землю, которая от влаги комкалась в моих руках.

Измотанная, я лежала и вспоминала другую лунную ночь.

Той ночью отец нанес мне визит, а после вырубился возле моей кровати. Не в силах ни уснуть, ни даже сидеть, я выскользнула из дома на задний двор. Луна окутала серебристым сиянием все в округе. По какой-то причине не было жутко, наоборот умиротворяюще. Будто мы все лишь плоские фигуры серых оттенков в чьем-то воображении. Если мы ненастоящие, то наше чувство стыда тем более.

Я услышала шум по соседству, интуитивно поняла характеристику звуков, хотя сама никогда их не издавала. Темп, универсальный ритм берущего человека, причиняющего боль. Не в силах сдержать нездоровое любопытство, я кралась вдоль облупившейся деревянной обшивки, пока не добралась до окна.

Как я и полагала. Парень толкался в девушку под собой. Его руки путешествовали всюду, так же как рот и тело. Именно она издавала эти звуки со сбившимся дыханием, изгибаясь. Должно быть ей было больно.

Хоть и странно, они оба одеты. Но пока я наблюдала, все поменялось. Девушка вцепилась в край его рубашки. Первое, о чем я подумала, ― она борется, возможно, пытается оттолкнуть его или поцарапать мягкую кожу. А затем она стянула с него материю и швырнула через всю комнату. В следующее мгновение ее руки обхватили его, скользя вверх и опускаясь. Глядя на стройный торс, до меня дошло, что это Тайлер. Не его отец, не какой-либо незнакомец, наносящий вред, а Тайлер. А девушка, скорее всего, размалеванная шлюшка из школы.

Он был одним из них.

Должно было быть очевидно с самого начала, но из меня вырвался шокированный стон. Может не от удивления, а от скорби по потерянной любви, которой я никогда не знала.

― Дерьмо, ― услышала я его голос.

― Что? ― спросила девушка.

Я развернулась, пронеслась по грязи и запрыгнула в старую шину от колеса, свернувшись в ней калачиком. Даже сквозь учащенное сердцебиение я слышала скрип открываемой двери на веранду. Хруст гальки под ногами раздавался все ближе. В поле моего зрения появилась голова Тайлера.

― Эй, малышка, ― произнес он мягко.

Я проигнорировала его приветствие.

― Прости, что тебе пришлось это увидеть, ― добавил он. ― Мне следовало закрыть окно.

Бросила злой взгляд. По сути, обстоятельство не меняло того, чем он занимался. С ней! Если ему так необходимо вредить девушке, почему ею не могла быть я? Если мне придется страдать, разве я не могла бы выбрать, кому мучить меня?

― Выбирайся оттуда, ― уговаривал Тайлер. ― Это не…

― Нет! ― мне известно, что он собирался сказать: «это небезопасно». ― Ты ничего не знаешь.

Последовала пауза, после которой он заговорил.

― Да, ты права. Я не знаю. Почему бы тебе не вылезти и не просветить меня?

Мне уже было все равно. Хотела, чтобы он узнал, насколько я представляла опасность в действительности. Уже тогда я понимала, что могу причинить ему боль своим познанием. Поэтому я выбралась и представила всю артиллерию: соблазняющий изгиб бедра, неподходящий для моего возраста, понимающая полуулыбка.

― Сделай это со мной, ― прошептала я.

― Что? ― он наклонил голову набок в искреннем недоумении.

― То, чем ты занимался с той девушкой. Сделай это со мной.

― Господи, нет, ― он подскочил, как ошпаренный.

Отказ насквозь пронзил меня.

― Ну и ладно, ― выкрикнула я, не беспокоясь, что все соседи услышат меня. Пускай!

Взбешенная, я рванула к переулку, но он схватил меня за руку, крепко удерживая на месте, и развернул к себе.

― Мия, я не то хотел сказать.

Я отказывалась поднимать глаза.

― Ничего личного… просто ты слишком юна, вот и все. Слишком молода. Ты очень красивая, и я уверен…

― Избавь меня от ободряющей речи, ― проворчала я, не желая принимать его фальшивую доброту.

Мой возраст не имел бы значения, если бы я взаправду нравилась ему, если бы он считал меня привлекательной. По своему опыту знала. Ведь возраст не остановил «их».

― Я в курсе, что симпатичная. Слышу все время: «такая хорошенькая, такая красивая и молодая», готова поспорить, что заставлю тебя почувствовать себя лучше, чем она. Я ее видела. Она даже не смогла смирно лежать. Я могу!

Он уставился на меня широко распахнутыми потемневшими глазами.

― Когда, ― сглотнув, произнес он глухим тоном, ― когда ты не двигаешься?

Вопрос разорвал мою опрометчивость. Слишком много наговорила. Я должна сменить тему, но ничего не приходило в голову.

― Ты о чем?

― Для чего ты остаешься неподвижной… чтобы что?

Я собрала воедино остатки показной храбрости, чтобы похвастать.

― Зачем? Думаешь, я не занимаюсь этим? Что никто не хочет меня? Так вот, не все считают, что я слишком юна.

― Кто, Мия? Кто думает иначе?

Тайлер был серьезен, настолько, что у меня появилось предчувствие, представление, насколько плохо все может обернуться. Ситуация уже выходила из-под контроля.

― Никто, ― я сморгнула наворачивающиеся слезы. ― Я наврала.

― Проклятье, Мия,― воскликнул он.

Звук открываемой сетчатой створки двери прорезал ночь, но на этот раз она была не Тайлера. А моя.

― Какого хрена ты здесь забыла? ― небрежно бросил отец.

На этот раз я не стала дожидаться, пока Тайлер попросит меня зайти в дом. Я развернулась и побежала к лестнице.

― Постой, ― сказал Тайлер.

― Я велел тебе держаться от нее подальше, ― возмутился папа. После повернулся ко мне. ― Тащи свою тощую задницу внутрь.

― Нет, Мия, ― сказал Тайлер. ― Подожди. Она только что поведала мне кое о чем.

Меня начало трясти. Ничего хорошего не выйдет. В церкви нам рассказывали о Еве, как она откусила яблоко. Я размышляла, что она, должно быть, почувствовала, когда осознала, что может значить ее проступок. Свободу. Раскаяние. Страх.

Они кричали друг на друга, бросая столько ругани, что сложно было уловить значение, за исключением льющейся ярости. А потом в воздухе полетели не только слова, но и кулаки с телами дерущихся. В свои восемнадцать Тайлер был сильнее, но мой отец имел превосходство в весе. Они боролись, пока Тайлер, наконец, не прижал его к земле.

Отец выплюнул порцию брани Тайлеру в лицо.

― Ублюдок, них*я ты не знаешь, ебаный членосос.

Тайлер приподнял его и швырнул об землю.

― У*бок, бл*дский мудак. Ты отправишься в тюрьму.

Пораженная, я просто стояла, а потом выбежала девушка, визжа и крича, я хотела ее остановить, чтобы та не привлекала внимания, когда они в таком бешеном состоянии, но сама словно приросла к месту.

― Зайди обратно, ― скомандовал Тайлер, не поворачивая головы в сторону девушки.

― Но… ― пропищала она.

― Молча, сделай, что говорят, ― произнес он.

Рука Тайлера сжимала горло отца, когда он выдавливал из себя между хрипами.

― Совершенно верно, крошка. Ты же не хочешь, чтобы такой, как я, разглядывал тебя. Могут завестись разные мысли.

Он с трудом рассмеялся, когда она вбежала в дом Тайлера и захлопнула дверь.

Но мой отец продолжал смеяться, издавая ужасный хриплый звук, напоминающий мне умирающее животное. По-видимому, даже Тайлер напугался, отпустил его, отпихнув, и поднялся.

― Думаешь… ты… поимел… меня? ― просипел отец сквозь истеричный смех.

― Пошел ты, ― смутно ответил Тайлер.

Мой отец выпрямился, заметно прилагая усилие, чтобы взять себя в руки.

― Мальчик, я точно знаю, что из себя представляет твоя мать. Я трахнул ее за ничтожную плату.

Тайлер отступил, приготовившись нанести удар.

Отец поднял руки и затароторил.

― Она нелегалка. Я знаю, бл*ть, что она не зарегистрирована. Незаконную проститутку депортируют так быстро, как только пронюхают о ней. Скажешь хоть слово против меня, и никто тебе не поверит. Лучше попрощайся со своей мамочкой, пока не доигрался.

Рука Тайлера застыла, как стоп-кадр в фильме про боевые искусства. Все его тело замерло.

― Ублюдок.

― И то верно, ― теперь мой отец расхрабрился, будто уже победил. ― Шлюха в Техасе это одно, но такова реальная действительность. Как думаешь, сколько она протянет в Мексике?

Я знала, что такое высылка. Видела, как дети пропадали из школы благодаря депортации. Даже понимая ситуацию, мне хотелось, чтобы Тайлер снова начал с ним ругаться, сказал, что защитит меня, несмотря ни на что, и свою маму тоже. Я практически слышала эти слова, витающие в воздухе как уходящая мелодия.

Медленно скованно двигаясь,Тайлер отступил на шаг и опустил руки. Слов не будет сказано. Жжение в глазах затуманило зрение. Он не смог этого сделать ради меня. Тайлер не стал бороться с моим отцом, выносить на всеобщее обозрение, свидетельствовать о происходящем, а после и вовсе оставил меня на произвол судьбы.

Теперь все станет намного хуже. Разве он не понимал, что отец накажет меня? То, что он избегал встречаться со мной взглядом, говорило, что он в курсе, каким именно способом я получу наказание.

Он сделал очередной шаг назад, отступая от отца.

― Вот это правильно, ― тот в свою очередь не унимался. ― Старую высушенную бабу наподобие нее передавали бы из рук в руки на улицах. Вероятнее, в первую же неделю пребывания там она истечет кровью.

Тайлер больше не злился. Он страдал. Внезапно, парень стал похож не на спасителя, о котором я мечтала, а на беспомощного подростка, каким и был. Я развернулась и побежала в дом. Я бы предпочла находиться в нем, пусть это и предполагает боль, нежели видеть Тайлера. Мне казалось, нет ничего унизительнее того, что делал со мной отец. Но это не шло ни в какое сравнение.

Той ночью я молча вынесла рукоприкладство отца, как и все последующие дни. Тайлер исчез. Его не выслали, а забрали в армию. Я отказалась просить о помощи, не в этой жизни.

А потом я сбежала из дома. Когда Карлос наткнулся на меня, я едва ли выживала. Настоящим рыцарем для меня стал он, невзирая на то, как потускнели его доспехи.

Когда я стала старше, то не могла держать зла на Тайлера, который защищал свою семью, маму, а не чужого человека. Он пытался поступить со мной правильно. Старался усерднее, чем все остальные. Он не виноват, что потерпел неудачу. Ирония не ускользнула от меня в том, что он заявил свои права на потрепанную шлюху.

Я выплюнула остатки воды океана и с трудом поднялась. Ноги дрожали, словно я была вышедшей из моря русалкой, которая обрела новую опору.

Глава 12

«Я опоздала», ― это было первой мыслью, которая пронеслась в голове, когда я взглянула на кромку воды, как на зону боевых действий. Не сражения, а проигранной битвы. Мужчины с разрисованными лицами, одетые в черную униформу с кобурой на поясе, несомненно, подавляли буйный отряд наемников Карлоса.

Был ли Тайлер одним из тех мужчин, закованных наручниками, чьи лица прижаты к грязной земле? Но надежда умирает последней, потому что я лихорадочно осматривала массивные фигуры полицейских, будто могла узнать среди них Тайлера. Надеясь, что он из лиги хороших парней, а Лео ошибся.

Но его нигде не было видно.

Я перелезла через возвышенность, чтобы поближе рассмотреть, но в итоге соскользнула вниз по насыпи. Треск веток с камнями прогремел сквозь морской воздух, но никто не оглянулся. Я снова посмотрела, и на этот раз убедилась, что Тайлера там не было.

Кого-то явно не доставало, точнее нескольких человек. И где девушки?

Похоже, копы задавались тем же вопросом. Я узнала Закари, который разговаривал с кем-то из мужчин, указывая и жестикулируя, вероятно для организации поиска. Большая часть наряда окружили людей Карлоса, а некоторые попарно двинулись прочесывать местность.

Рабыни здесь главный трофей. Был ли Тайлер хорошим или плохим, он последует за ними.

У меня не было никакого шанса обнаружить их раньше этих парней. Как-никак, они знают остров, у них есть доступ к картам и спланированное вторжение. Я и понятия не имела, что существует подобное место вблизи города. В основном гавань использовалась яхтсменами и любителями, не реконструкции «Повелитель мух».

Позже я осознала, что некоторых сведений у них недоставало. Лодка.

Все-таки Лео спланировал некий заговор с Тайлером. Значит, он должен был припрятать лодку в подходящем месте. Возможно, это и есть точка встречи. Я поднялась вверх по склону и рванула вниз к пляжу, откуда пришла. Впервые тело было на моей стороне, позволяя бежать без ощущения боли и слабости, несмотря на полученные повреждения и потерю крови. Если честно, отсутствие чувствительности вызывало большую тревогу, указывая на вещи пострашнее боли, но сейчас мне некогда было переживать.

Сначала я подумала, что ошиблась, и кроме ночного мрака там ничего нет. Но потом услышала низкий стон, от которого по коже побежали мурашки. Любое животное способно распознать звуки предсмертных мук, которые исходили из леса со стороны пляжа, и я пробралась внутрь.

Там на поляне, тянулась разрозненная вереница женщин, подгоняемых Тайлером.

Я заморгала, не желая принимать увиденное. Связанные побитые женщины двигались с низко опущенными головами. С лицом, излучающим каменную холодность, Тайлер безжалостно гнал их вперед. Он явно один из отрицательных персонажей. Что-то не укладывалось, если бы он пришел к Карлосу за мной, но поскольку я наблюдала, как он уводит цепочку рабынь прочь от полиции, сомнений не оставалось.

Господи, я то считала, что уже все усвоила. Совершила ли я ту же ошибку с Карлосом, полагая, что он появился, чтобы спасти меня, когда хотел лишь использовать? Нет, нет.

Я пыталась произвести подробный логический анализ. Где я просчиталась? Перечислите все грани моей глупости, начиная и заканчивая Тайлером. Ничего не могло отвлечь меня от раздирающей душу боли предательства. Оно разрушительно, почти. Потому что все еще оставалось время что-то предпринять. Я намеревалась освободить этих женщин, и возможно, мне еще удастся. Невзирая на то, что Тайлер проиграет, если у меня получится. Он заслужил поражение.

Я была не лучше него, используя этих несчастных для достижения собственных целей. Но опять же, не думаю, что они были бы против, если это означает для них свободу.

Позволила злобе внутри меня расти и бушевать, подобно пылающей планете, с осязаемой яростью. Как он посмел одурачить меня? Обмануть? Все, что ему нужно было сделать ― попросить. Проклятье, я провела последние несколько лет, прислуживая Карлосу, а он далеко не святой. Я бы и Тайлеру помогла, хоть он мне и не достаточно доверял. Он вообще мне никогда не доверял.

Кроме ржавого ножа и гнева, оскорбленной женщины, мне нечем было себе помочь. Поправочка. Гнева нескольких женщин. По тропе шли примерно десять человек, спотыкаясь. Не похоже, чтобы кто-то из них задумывался о побеге. Может, потому что они знали, что умрут здесь, связанные и беззащитные. Или потому что заинтересованные в бегстве уже убиты.

Одна из женщин, шедших впереди, споткнулась. Тайлер направился к ней, это был мой шанс. Я дернула к земле отставшую позади девушку. Она коротко вскрикнула, и я зажала ей рот рукой.

― Тише, я спасу тебя.

Ее дыхание превратилось в быстрые короткие вдохи напротив моих пальцев, но она не издавала никаких звуков и не вырывалась. Утопая, мы притаились в грязи, чтобы посмотреть, услышал ли нас Тайлер и заметил ли пропажу. Когда хруст листьев и треск веток утихли, я отстегнула кляп с шариком у нее во рту, и, использовав нож, разрезала веревки.

― Ты кто? ― спросила она охрипшим голосом.

― Жалкая пародия на спасение, вот кто, ― пробормотала я.

― Мы не можем бросить остальных.

― Я не думала об этом, ― я подняла остатки веревки, что лишь минуту назад обвивала ее запястья. ― Не хочешь отблагодарить?

Мы двинулись напрямик из леса к пляжу. Этим путем передвигаться было намного быстрее, и предполагаю, Тайлер не выбрал этот маршрут во избежание видимости. Мы вернулись к лодке раньше остальных, и устроились за выступающими кустарниками на границе леса.

Звуки шелеста возвестили о приближении Тайлера с остальными рабынями. Как по заказу, девушка рядом со мной с силой пробилась сквозь листву, удерживая руки за спиной, будто они все еще связаны. Она упала на песок, притворно корчась от боли.

Прежде чем переместиться к ней, Тайлер отпустил женщину, которую придерживал, и прислонил к дереву. Его встретила женская ярость в виде ногтей и оперативного удара в пах. Он рухнул на колени, и я охваченная безумством сумасшедшей, навалилась на него сзади.

Даже с учетом элемента неожиданности, где двое против одного, он скинул меня и прижал другую девушку. Я была в ярости от того, что он снова победил. Злилась на всех мужчин, кто бил нас, лишь потому что они крупнее и сильнее.

Красная пелена окутала мое зрение, застилая все вокруг, кроме картины сидящего мужчины верхом на женщине. У меня в руке был нож, и я ударила им в бок Тайлера, после чего тот повалился.

― Господи, Господи, ― бессвязно бормотала я.

Что я наделала? Столько надежды на спасение Тайлера, чтобы быть с ним. И я только что убила его.

Отчаянно, бездумно я выдернула из него нож, как будто на момент помешательства могла нажать кнопку отмены, но это лишь привело к бьющей струе крови. Я прижала края его рубашки к боку. Он тяжело дышал и корчился, но по крайней мере был еще жив.

Женщина подбежала ко мне, я вовсе не заметила, как она двигалась.

― Нам надо выбираться отсюда, ― сказала она. ― Думаю, они ищут в этом направлении.

С минуту я смотрела на окровавленный предмет в своей ладони. Не знаю, был ли Тайлер плохим или хорошим, умрет или будет жить. Но сейчас эти невинные женщина нуждались во мне. Достаточно быстро я освободила половину из них от хомутов.

Остальные женщины уставились на обмякшее тело Тайлера с ужасом и благоговением, превосходящими мои собственные, словно до них не сразу дошло, что он такой же человек. Вот тогда я и поняла, насколько хорошо вышколены эти девушки. Каким бы ни было их прошлое, в настоящий момент они воспринимали себя, как невольниц. Они даже смотрели на меня так, будто я была какой-то воительницей Валькирии, а не использованной шлюхой.

― Кто-нибудь из вас умеет управлять лодкой? ― спросила я, когда все были развязаны.

Большинство тупо пялились, даже в их глазах не отобразился смысл вопроса. Я не была уверенна, многие ли говорили по-английски, казалось, они не говорили совсем. Девушка, которую я освободила первой, произнесла:

― Думаю… возможно, я видела, как это делается… могу попробовать.

У меня не получилось определить акцент, скорее всего она запиналась.

― Замечательно, ― симулируя уверенность, ответила я. ― У нас есть капитан.

Мы пересекли пляж. Энергия нервозности потрескивала в воздухе. Рабыни не привыкли к свободе. Я не привыкла к чьему-либо доверию.

Женщины пробирались по воде к веревочной лестнице. Я направила их наверх, предупредив о стекле в кабине. Девушка, которая вызвалась вести лодку, поднялась последней. Обернулась на Тайлера, лежащего темной грудой на песке, пытаясь придумать, как поднять его на лодку.

Единственным предупреждением был малейший всплеск, например рыбы, рассекающей поверхность воды. Но это была не она. А рука, зажавшая мне рот, сдерживая крик и блокируя доступ к воздуху. Давление холодного металлического стержня на висок.

― Скучала по мне? ― прошептал Лео возле моего уха.

Меня бросило в дрожь от холодности тона.

Он толкал меня обратно по воде глубиной по ― щиколотку, пока мы вновь не добрались до пляжа. Но там где находилось тело Тайлера, остался лишь темный контур. Я оглядывала местность и обнаружила его, прислонившегося к дереву на границе леса. Выглядел он непринужденно, хотя не должен был даже стоять.

― Отпусти ее, Лео.

― Не подходи к нам,― выплюнул Лео.

Тайлер вовсе не мог подойти к нам, не с пистолетом, приставленным к моей голове. Он поднял руки, и завел речь о договоренности, слова успокоения лились из его уст, уговоры не волноваться и дышать.

― Думаешь, я злюсь? ― спросил Лео. ― Нисколько. Все просто прекрасно. Ты и твоя маленькая шлюшка проделали всю работу за меня, согнав живой товар. И все, что осталось мне сделать, ― это свалить вместе с ними.

Быстро взглянув на лодку, я увидела несколько пар белых глаз, уставившихся на нас из укрытия. Хоть они и не могли слышать нашего разговора, не трудно было догадаться в чем суть. Они понимали, что их жизни под угрозой.

― Просто поразмысли немного, ― произнес Тайлер. ― Десять рабынь слишком много. А ты один. Тебе понадобится дополнительная пара рук. Я лишь хочу помочь.

― Черта с два, ― прошипел Лео. ― Ты хочешь отхватить кусок. А мне надоело делиться.

― Нет же. Только помощь, ничего более. Хочу убедиться, что сделка прошла хорошо.

― Ну да, так же как и предыдущая работенка «удачно» сложилась для меня, ты и Карлос в шоколаде, а я носился по коридорам, нянькаясь с этой шлюхой?

― Не совсем, я разгребался здесь. Все честно.

― Серьезно, что ли? ― Лео сорвался на крик и затрясся, как я поняла от страха. ― У нас полная лодка гребаных девок, и копы на хвосте.

― Успокойся. Тише. Я могу переговорить с ними.

― Чертовы сраные копы ― им нельзя доверять! Думаю, ты и твои друзья легавые хотите моих девочек, следовательно, вы заставите меня взять вину на себя.

Что на это ответил Тайлер, я не услышала, потому что с лодки донеслось урчание, как будто она ожила. Словно в замедленной съемке, посудина, содрогаясь на воде, поворачивала в направлении моря вместе со всем грузом.

― Какого хрена произошло? ― не веря своим глазам, воскликнул Лео.

― Их развязали, ― прошептала я, думая о том, что они подписали нам смертный приговор, но я была рада, что все-таки девушки в безопасности. Я это сделала. С моей помощью.

Но Лео больше не стоял у меня за спиной. Тайлер повалил его на землю, где они и сцепились. Пистолет блеснул в воздухе, отбрасывая серебряный свет луны, и закончив дугообразную траекторию, приземлился в нескольких ярдах от них. Я ринулась, чтобы схватить его, но Лео и Тайлер постоянно двигались, расшвыривая песок, и разглядеть оружие перестало быть возможным. Они катались по мелководью, но свет от луны был слишком слабым, чтобы судить о состоянии Тайлера.

И все же я держала пистолет трясущимися руками, пытаясь выстрелить. Кто― то крепко схватил меня за предплечья, и я замерла. Господи, я и не заметила, как некто подкрался ко мне сзади. Копы? Они нас всех арестуют.

Но это был кое-кто похуже.

― Мия, ― усмехнулся Карлос. ― Ах ты, маленькая шлюшка, вечно доставляющая неприятности.

Надо же, его голос почти распирало от гордости. Мне определенно суждено умереть. Большим пальцем он надавил на точку на моей руке, и следующее, что я помню, руки безвольно повисли по бокам, а пистолет оказался в его руках.

Выстрел.

Вода отхлынула от дерущихся фигур, и один человек упал назад. Задыхаясь от ужаса, я наблюдала, как Тайлер медленно поднимается.

― Тайлер, ― сквозь плач вымолвила я.

― Все в порядке, ― ответил он, подняв руки и не сводя глаз с Карлоса. Но я знала, что это не так. Он на грани смерти, вот-вот будет застрелен у меня на глазах.

В отчаянии, я дернула руку Карлоса и развернулась так, что дуло пистолета уперлось мне в живот.

― Беги, ― бросила я Тайлеру, глядя в изумленные глаза Карлоса.

Я услышала поток брани, извергаемой Тайлером, о чем свидетельствовало, что он точно не побежит. Что б его.

Карлос решил поглумиться надо мной.

― Тебе действительно нужен этот мудак, который пытался выкупить тебя, словно ты вещь?

Я знаю, для большинства людей подобное прозвучало бы скверно, но для Карлоса практически означало статус-кво. Так что на самом деле, я не понимала в чем суть сарказма. Он должно быть прочитал вопрос по моим глазам, поэтому добавил:

― Я не покупал тебя, а создавал.

Он всматривался в мои глаза, будто по-настоящему видел меня. Но больше обескураживало то, что мне удалось разглядеть в нем простого человека. Должно быть, именно так рабы смотрели на Тайлера, как я сейчас смотрела на Карлоса. Он был обычным мужчиной, причем дефектным.

Этот момент прошел так же быстро, как и начался, после чего он вернулся к своему хладнокровию. Он толкнул меня, и, споткнувшись, я оказалась в воде в руках Тайлера. Думала, мы умрем вот так, в объятиях друг друга, как в трагедии достойной сцены. Тайлер закрыл меня собой.

― Не стесняйся, бери ее, ― небрежно произнес Карлос. ― Считай ее подарком, хотя не могу сказать, имеет ли она большую ценность.

После чего повернулся и пошел прочь. В ожидании кульминации, я выглядывала из-за Тайлера, что Карлос вернется и пристрелит нас, посмеиваясь про себя над бедолагами, на секунду поверившими в свое счастье. Даже после того, как он скрылся в лесной чаще, я моргала, не веря тому, что свободна.

― Он… он что, серьезно? ― спросила я.

― Думаю, да, ― ответил Тайлер хриплым, истощенным голосом. ― Отлично.

Затем он повалился в воду, не в силах даже поднять руки для защиты от падения, прежде чем отключиться. Я перевернула его, чтобы, по крайней мере, лицо находилось над поверхностью воды и переместила на берег. Только потом я заметила спереди пятно на рубашке. Я приподняла подол и узнала порез от ножа, похожий на один из моих, только этот не был для показухи, а наоборот неровный и глубокий. Должно быть, получил во время драки с Лео.

Я поняла, что повторяю «о, Боже, о, Боже» почти как молитву.

― Ш-ш-ш, ― услышала я.

Тайлер смотрел на меня сквозь полуопущенные веки.

― Все будет хорошо. Иди отыщи Закари.

― Я не могу оставить тебя, ― уверенна, если брошу его, даже ради помощи, он умрет быстрее, чем я вернусь.

― Я должен тебе рассказать…

― Нет, ты не обязан объяснять, ― а я не уверена, хочу ли знать.

― С самого начала мне следовало отослать тебя, ― его голос был пронизан болью, но с ощущением стальных нот.

Он использовал всю силу, все слова лишь для того, чтобы произнести:

― Мне не следовало… в самый первый раз я не должен был уезжать. Я вернулся, только чтобы забрать свою мать. У меня заняло несколько месяцев, чтобы понять ситуацию, но когда я вернулся, тебя не было.

Мой дыхание превратилось в беззвучный свист воздуха.

― Я убедил себя, что ты благополучно сбежала, но такого никогда не было, верно? Ты никогда не была в безопасности.

Я не смогла ответить.

― Затем, когда я нашел тебя, Господи. Был в ужасе, но в тоже время, не смог отпустить.

― Боже, Тайлер.

― Иди… ― слова застряли в горле, когда он пытался совладать с потоком боли, пронесшейся на его лице. Дыхание участилось, стало менее ровным.

― Береги себя, ― сказал он, будто прощаясь.

― Нет! ― возразила я полувскриком, полувсхлипом.

Через некоторое время тени на пляже превратились в мужские фигуры. Полицейские стремительно подбежали ко мне. Меня не столько заботило, что они арестуют кого то из нас, а то, что они спасут ему жизнь.

― Пожалуйста, ― умоляла я, когда они опустились возле Тайлера. ― Пожалуйста, помогите ему.

Закари пришлось оттаскивать меня от него. Я боролась с ним, но становилась все слабее, едва могла вырываться, едва ли стояла на ногах. И наконец, последние остатки сил покинули меня.

Я взглянула в добрые глаза Закари и прошептала:

― Помоги ему.

― Так и сделаем. Только не спи, оставайся со мной.

Возможно, именно в процессе столкновения с Заком, я поняла, что на самом деле освободилась от оков Карлоса, что по-настоящему свободна, потому что впервые за долгое время я не повиновалась и погрузилась в глубокий сон.

Глава 13

― Не чеши их, ― строго предостерег Тайлер. Заживающие раны зудели, что означало по прошествии трех дней у меня нестерпимо свербело все тело.

Я бросила на него взгляд, в котором определенно читалось, что я думаю по поводу его совета, когда именно он тот, кто настоял на посещении меня посреди ночи. Тайлеру был прописан постельный режим, в отличии от меня, кому формально разрешалось вставать по желанию и передвигаться. Но сегодня он появился почти робко.

― Я в порядке, ― запротестовал Тайлер на мой осуждающий взгляд. ― Плюс, мне нужно поговорить с тобой.

― Ты уже все объяснил, ― большую часть на пляже.

Когда я очнулась, полиция объяснила остальное, что Тайлер не был ведомственным информатором, но, так или иначе, отправлял информацию. Что он спасал девушек, когда я выкинула трюк в стиле Зены, королевы воинов, и чуть не убила мужчину.

― Не все, ― он опустился на белый металлический стул возле моей больничной койки, и вновь взглянул на меня. ― Знаешь, я просто шел за тобой. Собирался убедить тебя пойти со мной, таким образом вытащив оттуда, ― озадаченный, он с неприязнью покачал головой, смирившись. ― Но вместе с этим, я погряз в деле Закари, в освобождении тебя и этих женщин.

Он потянулся к моей руке, я позволила сжать ее.

― Моя мать была шлюхой, ― натянуто произнес он.

Стыд еще одной нитью соединил наши сцепленные руки.

― Да, ― начал, но остановился. ― Я не мог отпустить ситуацию. Не мог уйти и оставить здесь несчастных женщин, даже если бы значило «не спасти» тебя.

Я не знала, чего он ждет от меня в ответ.

― Все нормально, ― я стараюсь. ― Я понимаю.

― Нет, не нормально, ― выпалил Тайлер ― Ты чуть не погибла ради операции.

― Чуть не погибла, спасая этих женщин? Оно того стоило. Я не…

― Не продолжай, ― он резко прервал меня. ― Не произноси ничего подобного. Ты красивая, умная, живая.

― Ладно, ― согласилась я, хотя на самом деле так не думала.

Лбом он приник к тыльной стороне моей руки.

― Что мне сделать, чтобы убедить тебя?

Я покачала головой, хоть он и не мог видеть меня.

― Неважно.

― Важно, мы не обязаны принимать решения прям сейчас. Завтра тебя выписывают, и меня заодно. Я бы хотел, чтобы ты приехала и осталась со мной, но если ты хочешь жить отдельно..

Некоторое время он продолжал рассказывать о планах, о которых я раньше не задумывалась. После он ушел. Я не рассчитывала на его полное доверие, но по крайней мере, он знал, где я находилась, и, возможно, первым делом вернется утром.

Я ворочалась на хлипкой больничной кровати в поиске комфорта, который наступит еще не скоро. От изучения потолочной плитки меня отвлек шепот за дверью. Отгораживающая небесно ― голубая занавеска закрывала мне обзор, но мне были видны босые ступни слишком маленького размера, чтобы принадлежать Тайлеру, которые двинулись от двери и остановились.

― Кто там? ― тихо поинтересовалась я.

Раздался звон металлических колец, когда занавеску отодвинули в сторону. В тусклом свете луны и приборов стояла Стейси, завернутая в больничное одеяло.

― Ты не против? ― робко спросила она.

― Нет, проходи, ― я махнула в сторону диванчика и присоединилась к ней. Обе одетые в медицинские рубашки, мы ютились на мягком закутке, пока остальные спали, по ощущениям, такой я и представляла должна быть ночевка в гостях. Все равно, что у лучшей подружки или сестры. Я не знала ее ни имени, ни даже фамилии, но мы чуть ли не погибли вместе.

― Ты уже разговаривала с кем-нибудь из дома?

― Да.

Стейси потянула торчащую нитку на неровной строчке у кромки рубашки.

― Мой муж едет из Айдахо.

Я старалась скрыть изумление. Замужем. Господи.

Она одарила меня слабой улыбкой.

― Не знаю, что получится. По работе я прибывала в Китае, шестимесячный контракт. Не прошло и двух недель, как меня похитили, ― девушка коснулась своих светлых кудрей. ― Полагаю, я стояла снаружи.

Какая ирония, что они привезли ее обратно, почти домой. Слова утешения замерли на языке; по типу «все будет хорошо» или «он поймет». Едва ли я сама знала, каким должно быть «хорошо», и каким образом он вообще может понять?

― Вот и вся моя история, ― деловито сказала она. ― Как на счет тебя?

Стыдливо я опустила глаза.

― Моя не похожа на твою. Потому что я была с Карлосом.

― Карлос?

― Знаешь, парень среднего возраста. Латиноамериканец. Главарь. Всегда прилично одет.

В сравнении с другими бандитами, он выделялся, как большой палец на руке. Как ему и нравилось.

Девушка отрицательно покачала головой.

― Перед тем, как нас отправили, сначала были китайцы, которые тоже хорошо одевались. А потом мы причалили сюда, и все, кого мы видели отморозки, лапающие нас. Ну, и Тайлер.

Я подняла глаза.

― Ты знаешь его?

Ее взгляд смягчился.

― Конечно. Он всегда приходил на выручку, говоря им не портить товар. Включал дополнительное питание в наш рацион. Я правда ужасно себя чувствовала, ударив его, но я не знала, что он помогает нас спасать.

В то время как ее слова издевательски проникали в сознание, девушка уставилась в темное окно, в котором лишь отражались очертания больничной палаты позади нас. Она никогда не встречала Карлоса. Я знала, что много времени он там не проводил. В целом он постоянно находился со мной. Но казалось странным, что он вовсе не навещал девушек, чтобы проверить свое имущество, обучить их, помучить. Судя по всему, я была единственной, кто ощутил, как жалит его ремень.

Карлос отдал меня Тайлеру.

Мы оба должны были умереть, но вместо этого выжили, благодаря неуравновешенному своднику. Может это очередное запудривание мозгов, в котором марионеток, Тайлера и Мию, умело дергают за ниточки. Ведь какой садист устраивает счастливую концовку?

― Ты же не собираешься к нему возвращаться, верно? ― спросила Стейси, прерывая мои раздумья.

Я посмеялась над собой, скользнув взглядом по упакованному чемодану, который таинственным образом появился в больничной палате вместе с двумя тысячами долларов наличными в день, когда я очнулась. Кровавые деньги.

― Вообще-то, меня бросили.

― Повезло, ― с иронией ответила девушка.

Нет, в жизни везение мне не сопутствовало, а вот Карлос дал многое. Он всегда заботился обо мне. Отдав предпочтение бездомной юной девочке, возможно, много он совершил дурного, как привязав ее к себе посредством стыда и страха, и обрекши на бесконечное страдание. Но как же я могла бы забыть, что он все-таки спас меня, защитил? Он ухаживал за мной. Осознание этого походило на последний удар его ремня.

― Ты в порядке? ― Стейси сосредоточенно взглянула.

― Да, ― заверила я ее.― Думаю, пришло время двигаться дальше. Наверно, я наконец готова.

― Да? ну, тогда не оставляй меня в неведении. Расскажи, в чем секрет.

― Поверь, ты не захочешь пойти по моим стопам.

Девушка улыбнулась, и на этот раз улыбка коснулась ее глаз.

― Все у тебя будет хорошо.

Она дала мне свой электронный адрес со словами «оставаться на связи». Но у меня не было электронной почты, с Карлосом мне не позволялось проводить много времени за компьютером. Я согласилась, хотя и не намеревалась когда-либо снова с ней связываться, и сунула клочок бумаги в сумку на всякий случай. Внутри чемодана, я отыскала джинсы и футболку консервативного кроя, могу поклясться, которой у меня раньше не было.

Я высунула голову из палаты, почти уверенная, что меня отчитает полицейский или воинствующая сиделка. Но я уже взрослая, и меня не арестовывали. Мое тело совершенно свободно, так почему разуму так трудно принять все это? Кто-то шаркал по коридорам, отвлекая врачей и пациентов с отрешенными лицами, но никто не обратил на меня внимания. Я расправила плечи и покатила багаж через вестибюль, глядя на мир, как обычная уверенная женщина.

Где-то надо мной, в этой самой больнице лежал Тайлер, поправляясь от полученных колотых ран. Те ранения, которые он получил, пытаясь защитить меня, спасти. Если бы я была порядочной женщиной, то оставалась бы в палате до его прихода. Хорошая женщина заботилась бы о нем, любила. Но я не знала, каково любить, единственная вещь, которая мне знакома, это как неоднократно довести член до оргазма. Мне нечего было предложить Тайлеру, ничего такого, чего бы он не получил от любой другой девушки. Остатки гордости не позволяли мне ползать перед ним, будто какой― то бездомный щенок, которого бросил Карлос.

С Карлосом я просуществовала в коконе из жалкой благодарности. Всегда находилось за что благодарить, даже под свист ремня или заточение в клетке. Однако теперь, когда у меня было все, внутри себя я не обнаружила и крупицу благодарности. Лишь пустота.

Как только раздвижные двери открылись, мне в лицо ударил влажный городской воздух и запах дыма. Я уже была шлюхой, прежде чем стала женщиной. В постоянной опасности, ручная игрушка. Я ступила в туманную дымку свободной. Была одна и могла делать все, что хотела.

Могла пойти куда-угодно, только идти мне было некуда.

Глава 14

Дом оказался меньше, чем мне запомнилось. Окрестность, двор ― все вокруг меньше, грязнее и сильно обветшалое, хотя не знаю, было ли это результатом забывчивости или сработала разрушительная сила времени.

Никакого транспорта не стояло напротив дома. Весь газон на лужайке порос сорняком. Дверь едва держалась на петлях. Не было ни одного признака доказывающего, что здесь кто — то живет. Тишина окутывала дом, словно туман, с большой вероятностью отгоняя даже самых отчаянных обитателей трущоб и хулиганов.

И действительно, когда я толкнула дверь, та со скрежетом отворилась. В воздухе кружилась пыль, мелкие букашки подсвечивались от яркого света ― ночной кошмар ипохондрика. И я вошла внутрь.

Все тот же диван в красно-зеленую клетку стоял в гостиной. Тот же корявый дубовый стол в маленькой нише столовой. Тот же пожелтевший холодильник, расположенный у стены на кухне с отсутствием дребезжания, указывающее на его работоспособность.

Я бродила по комнатам с крепко сжатыми руками, словно кто-то другой не предвзято рассматривал обломки бедствия прошлого со всей скрупулезностью. Но ни у мебели, ни у многолетней пыли не было ответов на вопросы из моего детства, так же как вековые дубы не могли объяснить войн или людскую алчность. Я пришла не за этим.

Сквозь сетчатую дверь я взглянула на маленькую неухоженную лужайку. На клочок земли, где однажды стоял восемнадцати летний парень, проявив сострадание, и выступал в защиту девочки, которая не могла постоять за себя. Но десять лет терзания чувством вины, разочарования, гнева закончились. Десять лет молчания, тайной ярости против монстра у всех на виду. Мужчина, кто умер семь лет назад от сердечного приступа, согласно записям в городском архиве, которые я нашла.

Я обрадовалась, что шина оказалась по-прежнему вместительной. Я забралась внутрь, не совсем уместившись так же хорошо, как раньше, но мне удалось подобрать конечности. Я понимала женщин, которые отдают предпочтение сжатому замкнутому пространству, нежели свободе и океанским брызгам. В жизни побросает тебя, как на волнах, не взирая на боль или удовольствие. Свернувшись в резиновой шине, мое видение мира сузилось до круга в небе.

Никто не искал меня здесь. Никого это не заботило, кроме одного человека.

Я не спала, а уплывала в безопасное место, где ничто не может меня потревожить.

Послышался хруст сухих сорняков и истертой гальки под приближающимися шагами. Я ждала, затаив дыхание. Солнце заслонила затененная голова, что я не могла разобрать, кто это. Но все же знала.

― Эй, малышка.

Сглотнув, я ответила:

― Тебе не следовало вылезать из кровати.

― А тебе находиться здесь одной.

Я позволила ему вытащить себя из укрытия, и плечом к плечу мы устроились на шине. Оба стали крупнее, чем раньше, стали сильнее морально. Однажды я прочитала, как закаляли мечи в древние времена. Кузнецы наслаивали металл, многократно расплавляя его и преобразуя в новый, более крепкий клинок. Так и со мной, хотя у него было другое мнение на этот счет, ну это же Тайлер.

Он опустился передо мной на корточки, нежно проведя по моим волосам.

― Расскажи мне, чего ты хочешь. ― его взгляд излучал мягкость, будто он уже знал.

С невидящим взором, я покачала головой. Если бы все было так просто.

― Думала, что сможешь улизнуть из больницы и покончить со мной? ― держа пальцами мой подбородок, он развернул меня глазами к себе. ― Ты моя.

Я осмелилась рассмеяться.

― Просто потому что так сказал Карлос. Потому что отдал меня тебе.

Со всей серьезностью Тайлер рассматривал меня.

― Ты всегда была моей. Просто мы были слишком юны, чтобы что-то предпринять.

― Я ведь шлюха, ― с трудом выдавила я.

Он крепче сжал мою шею сзади.

― Нет, Мия. Ты никогда ее не была.

На этот раз я искренне заливисто рассмеялась.

Видя мое неверие, он покачал головой.

― Тогда я подвел тебя. Не понимал, что имею. Не знал, как тебя защитить. Такого больше не будет.

Тайлер прозвучал так уверенно.

― А что если я не хочу тебя?

― Правда? ― потворствующе спросил он. ― Тогда скажи, чего хочешь.

Конечно, тебя. Я желала того, чего у меня никогда не будет. И с его стороны было жестоко дразнить меня этим.

― Ты ошибаешься, я продажная особа, ― у меня не водилось денег, нисколько, но было тело, чтобы продавать за еду. В прямом смысле сказанной фразы, я вернулась в то положение, в котором оказалась десять лет назад. Что ж, он сам попросил сказать, чего я хочу. ― Мне нужны деньги.

Он не выглядел удивленным, пожав плечами, произнес.

― Не вопрос.

Я внимательно наблюдала за ним, стараясь разобраться в происходящем.

― В обмен на мое тело.

Легкий кивок.

― Идет.

Проклятье, я не могла прочесть его. Какую игру он затеял? Ему на самом то деле не нужна падшая девушка, не в обычной жизни. Подобная связь хуже некуда. Если бы он действительно был как Карлос или как Лео, то удерживал бы меня под замком. Только когда я поняла, что Тайлер не сможет, да и не станет так поступать, то осознала, насколько этого хочу сама. Простому, порядочному парню не зачем иметь со мной дело.

― Пошли, ― скомандовал он. ― Ты ведь не заставляла ждать Карлоса?

Я нахмурилась, почти уверенная, что он дразнится. В его голубых глазах вспыхнул огонь, согревая их, но выражение лица оставалось невозмутимым, а губы сжатыми.

― Я серьезно. Мы заключили сделку.

― Ты вообще уверенна? Ведь еще даже не назвала цену, ― ухмыльнувшись, продолжил. ― Не думаю, что ты профи.

Я вспыхнула от таких слов. Вот гаденыш. Определенно издевается.

А хуже всего, что он прав. Я ничего не смыслила в торговле телом. Я совершила несколько раз обмен, пока скиталась по улице еще до Карлоса, чисто ради еды. Я встречала нескольких девочек, кто обслуживал людей Карлоса, но они не задерживались надолго, чтобы сблизиться с ними. Да и сам Карлос не играл долго с другими женщинами, когда появилась я, а может и никогда. Почему я раньше этого не замечала, насколько странное поведение для человека подобного ему? Неужели верность.

Я понятия не имела, сколько стоят услуги проститутки. Мысленно я обратилась к фильму «Красотка». Героиня вроде зарабатывала семьсот баксов за неделю. Включая оплату на проживание и питание. Но столько было уйму времени назад. Так же нужно учитывать инфляцию или шлюхам не положено? Черт бы побрал Тайлера за то, что так все усложнил.

― Тысяча долларов в неделю, ― наконец произнесла я.

Он не засмеялся, а наоборот обдумывал ответ.

― Это значит сколько, около пятидесяти тысяч баксов в год? Согласен.

Я прикрыла глаза. Неужели он только что нанял меня… на постоянной основе?

Он взял меня за руку и потянул в сторону припаркованной перед домом темной машины, после остановился и кивнул головой на дом.

― Тебе отсюда что-то нужно?

Я оглянулась на него: облупившаяся краска, покосившееся крыльцо, разбитые окна, и все в таком духе.

― Пожалуй, нет.

Он сжал руку, и я подняла на него взгляд.

― Он принадлежит мне.

Глубоко вздохнув, произнесла:

― Почему?

Тайлер пожал плечами, выглядя немного виноватым.

― Когда твой отец умер, дом выставили на аукцион. К тому времени тебя давно здесь не было, и я предположил, что в один прекрасный день ты можешь вернуться… или, видимо, я просто не хотел, чтобы кто-то жил в нем.

Его слова наполнили меня теплом. Гребаная связь, которую мы делили, такая же настоящая извилистая и спутанная, как артерии, сжимающие сердце. Он понимал меня.

― Я тоже не хочу, чтобы в нем кто-то жил. Я хочу… ― мне все еще трудно было формулировать собственные желания. Ведь меня годами тренировали покорности. ― Хочу, чтобы его снесли.

В этот момент, я могла поклясться, его глаза светились от гордости.

― Считай, уже сделано.

― Спасибо тебе, ― меня переполняли эмоции, угрожая вытеснить чувство умиротворения, которое охватило меня, с момента, когда я покинула больницу свободной женщиной.

Возможно, он знал, что это значит для меня, как близко я была на грани, поэтому добавил:

― Но за это, я вычту из твоего жалованья.

Мои губы растянулись в улыбке, но я прикрыла ее рукой. Какой же засранец.

Тайлер застал меня врасплох, отдернув руку от лица и прижавшись ко мне в поцелуе, но так же быстро отстранился. Улыбка коснулась его глаз, хотя сам он не улыбался.

― Пошли, ― сказал он. ― У нас насыщенный день.

А после он приступил к исполнению своей угрозы, водя меня по бесконечной череде магазинов. Я никогда столько не ходила, особенно с отцом. А Карлос обычно сам покупал мне одежду, заказывая то, что он хотел видеть на мне, наряжая, как куклу. Тайлер действовал похоже, настаивая на покупке вещей в большом количестве. С разницей, что мне приходилось брать все подряд, из-за чего появилось чувство подавленности, а я хотела свободы. Как только, я решила, что с меня хватит, Тайлер повел меня в свой дом.

Небольшой домик коттеджного типа возвышался на небольшом участке. Мне здесь не место.

Я сконфуженно бросала взгляд на ряды дубов, пока мы шли по пешеходной дорожке. Знаю, Тайлер заметил, но не стал комментировать, спасибо ему.

Сказав, что умеет готовить только макароны с сыром, он заказал пиццу, а я слишком устала, чтобы заниматься ужином. Позже Тайлер включил фильм, какую то романтическую комедию, взятую на прокат, которую я смотрела с полнейшим изумлением и трепетом. Весь вечер я прибывала в ошеломленном состоянии, словно попала в волшебную страну. Практически стала обычным человеком.

Я долго принимала душ. Ну, точнее, не совсем так. Обнаружила для себя одну вещь из совместного проживания с Карлосом, которой мне недоставало, Господи, неужели всего неделю назад, я жила в его комплексе ― это бесконечный запас горячей воды. Даже в больнице, где мне пришлось пробыть всю прошлую неделю, с водой не было проблем. А в этом маленьком доме, где все подстроено под холостяка, водонагревателя хватало на десять минут.

Было приятно найти нечто выбивающееся из идеальной картинки, что все-таки это вовсе не сон. Когда я вышла из ванной, Тайлер стоял, прислонившись к стене, наблюдая за мной.

Мне хотелось опустить себя на твердую почву, поэтому я сбросила полотенце. Я услышала быстрый вздох с его стороны, но не сдвинулся с места. Он и раньше наблюдал у Карлоса, так что я подошла к туалетному столику и стала расчесывать волосы.

Я знала, что он пытается выкинуть очередную хрень в стиле героя-спасителя. Как будто я засну шлюхой, а проснусь нормальной женщиной. В зеркале отражалось мое обнаженное тело с розовыми полосками от шрамов и пожелтевшими синяками, расцветающими на коже. Я словно не законченный арт проект, изрисованный кулаками. Надругательство укоренилось в моей оболочке, навсегда заклеймив блядью. Лучше бы ему видеть, и никогда об этом на забывать.

Когда я достаточно раз провела щеткой по мокрым прядям, то отложила ее, через зеркало, наблюдая, как мужчина приближается ко мне. Его глаза прикованы к моим, но конечно, он мог видеть все мое неприглядное великолепие. Возможно, именно это и объясняло похоть в его взгляде. Если он по-прежнему считал меня той маленькой девочкой, вернувшейся домой, то я напоминала ему, кем теперь стала.

Тайлер не разочаровал. Он притянул меня к себе, положив руки на бедра, а губами, прижавшись к шее. Рассеивая последние сомнения, твердая выпуклость вдавливалась мне в поясницу. Я закрыла глаза, откинув голову назад, зная, что его тело станет мне опорой.

― Я думал, ты повременишь, ― прошептал он.

Его дыхание обжигало кожу, влажную от языка.

― Зачем откладывать?

― Ты же знаешь, ― я потерлась ягодицами напротив его эрекции, заработав стон за старания. ― Пытаюсь быть благородным или вроде того.

Он прикусил мочку моего уха.

― Но я таковым не являюсь.

Мои глаза распахнулись и встретились с его в зеркале.

― Думаю, как раз наоборот.

Его глаза вспыхнули синевой, отражая опровержение.

― Так ты думаешь, что шлюха?

― Ты собираешься платить мне, разве нет? А еще трахать меня.

Он толкнулся в меня членом.

― Я отдам тебе все деньги, ― и погрузился внутрь, от чего я ахнула. ― Я отдам тебе все, что имею, ― снова толчок, углубляясь. ― Всего себя, ― прижавшись губами к моему уху, прошептал, ― И да, я собираюсь трахать тебя, все время.

После он вышел из меня и вновь вонзился, наполняя собой, выворачивая наизнанку. Я держалась за столик, крепко вцепившись пальцами, будто хваталась за край обрыва, но было слишком поздно, я уже сорвалась, влюбившись в него много лет назад.

Он выпрямился, глубоко проникая под нужным углом с каждым толчком. Удовольствие нарастало, закручиваясь в спираль. Очертания столика растворились вместе с моим чувством стыда. Существовало лишь его прерывистое дыхание у моей шеи и член внутри меня. Я взорвалась от оргазма с неистовой дрожью и болью, там, где раньше было мое холодное сердце.

Тайлер усилил толчки, управляя моим телом ради собственного освобождения. Через зеркало я наблюдала за выражением его лица, переходящее от сосредоточенно жесткого к расслабленному и возбужденному. Я знала, когда он кончил, не только по сжимающим мои бедра пальцам, или горячему пульсу внутри, но еще по проблеску волны наслаждения на лице.

Не в состоянии, мы добрели до кровати и рухнули на ворох хлопковых простыней, влажные от пота. Мои глаза были закрыты, но я ощущала его неподвижность. Рукой он нашел мою, и я ухватилась за нее.

― Когда мужчина отдает женщине все, что у него есть. Когда трахает ее. Все время. Для этого существует другое название, Мия.

У меня перехватило дыхание.

― Замужество?

― А ты ненасытная малышка, ― произнес он со смехом. ― Я собирался сказать любовь.

Я толкнула его в бок.

― А ты болван.

Тайлер приподнялся на локте.

― Так выходи за меня.

Я спрятала широкую улыбку у его груди, стараясь сдержать эйфорию, рвущуюся наружу слезами.

― Не мучай меня, ― предупредил он. ― Скажи свой ответ.

Я лучше покажу.

Оглавление

Скай Уоррен Доверься мне Серия: Темные ночи № 1

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14