cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
черную кожаную сумочку. Казалось, что она отсутствует духом и телом.
- Но куда ей идти, пан комиссар? – Старший сержант принял стойку "вольно". – На вокзал она вернуться не может. Если там кто-то ее распознает, снова придется спасать ей шкуру.
Комиссар буркнул что-то под носом и согласился с ним, качнув головой.
- Куда вы вообще хотели ехать?
- Во Львов, - ответила женщина. Голос у нее был гортанный, скребущий, неприятный. Сержант подумал, что там вот голосом ведьма могла бы богобоязненных людей к греху подговаривать.
"Что за глупости!" – наругал он сам себя в мыслях, но от вида женщины, которую он, не прошло и часа, спас от линчевания, по спине пробежали мурашки.
- Ну, это не самая лучшая идея, - сказал комиссар. – Там уже немцы с одной, и большевики с другой стороны.
- Но я... должна. Должна, пан понимает?
- Понимаю, не понимаю – какое это имеет значение? – разозлился начальник. – Я ведь вам и так ничего запретить не могу. Говорю только, что там уже враги. А вы и так сделаете, что захотите.
Брюнетка, перепуганная неожиданной вспышкой гнева, осторожно поднялась со стула.
- Я могу идти?
Комиссар, не говоря ни слова, махнул рукой. Сержант отдал брюнетке документы, которые все время судорожно сжимал в ладони. Женщина спрятала их в сумочку.
На какое-то мгновение их взгляды встретились.
- Мне бы хотелось поблагодарить вас, - произнесла она тихо, еле слышно. – Там, на вокзале, если бы не вы, кто знает, как могло бы все закончиться.
- Я знаю, как, - ответил полицейский и повернул лицо в сторону начальника. При этом он тут же сменил голос на служебный. – Я сделал лишь то, что следовало сделать. Хотя... – он не закончил. Да и какое сейчас это могло иметь значение?
Женщина, уже не мешкая, направилась к двери. Отзвук ее шагов отражался от стен помещения. Больше она не произнесла ни единого слова. Мужчины услышали лишь скрипение и стук закрываемой двери. Воцарившаяся тишина оптимистически никак не настраивала.
- Новак! – воскликнул, наконец, комиссар, прерывая длившееся несколько секунд молчание. Сержант вытянулся по стойке "смирно". – Не дури, - одернул его начальник. – И чего мы с ней сделаем?
В тот же самый момент, как по сигналу, оба взглянули на улицу через окно. Брюнетка стояла на тротуаре и беспомощно разглядывалась по сторонам. Города она не знала и, вполне возможно, в пережитом шоке даже не запомнила дороги на вокзал.
- Мы не можем оставить ее саму, вот так, без опеки, - сквозь зубы процедил комиссар.
- И что сделать? – спросил сержант, пытаясь угадать, какими меандрами кружат сейчас мысли начальника.
- Иди с ней! Выведешь из города, а там... псякрев... там пускай уже выкручивается сама.
Лицо полицейского в очередной уже раз в этот день выражало полнейшее изумление.
- Это приказ, пан комиссар?
- Считай, как хочешь, но если с ней в нашем городе что-либо случится, это будет уже твоя вина. Это ты ее сюда притащил. Раз уж не дал ее повесить тем уродам на вокзале, сейчас ты за нее отвечаешь.
- Понял, - уныло сказал Новак.
Он с трудом подавлял бешенство. И не потому, что теперь нужно было приглядывать за этой исключительно отвратительной ему бабой, но потому, что через четверть часа его сегодняшняя служба должна была закончиться. Прогулка в пригороды и назад в центр займет никак не меньше полутора часов. Но спорить с начальством не хотелось. Так что он щелкнул каблуками и, в нарушение устава, не говоря ни слова, вышел строевым шагом.
Комиссар облегченно вздохнул. Этого ему еще не хватало, чтобы взбешенные пассажиры повесили на вокзале какую-то отвратительную тетку. Война войной, но следствие пришлось бы вести в соответствии с новыми, уже военными предписаниями, и обязательно наказать виновных. А вот на это как раз никакой охоты и не было. Так что, если кому в голову и придет охота пришить эту суку, пускай делает это где-нибудь там... в полях... за городом. Его самого тогда это никак касаться не будет.
Немного расслабившись, он взял стакан. Муха тут же решила взлететь, но после пленения далеко смыться не успела, упав на деревянный пол. Комиссар растоптал ее сапогом.
3
Часы на башне ратуши пробили шесть часов вечера. Старший полицейский сержант Новак глянул на свои карманные часы и с удивлением отметил, что те отстают, как минимум на пять минут. Он выругался про себя, потому что купил их буквально пару недель назад и отдал за них чуть ли не всю квартальную премию. К тому же продавец в Люблине заверял, что хронометр послужит ему долгие годы. С улыбкой даже прибавил, что даже когда его самого уже не будет на свете, часами будут пользоваться его потомки. "Чтоб его, заразу, вывернуло", - выругал полицейский хитрюгу-продавца. Хочешь не хочешь, а пришлось остановиться, чтобы перевести стрелки вперед.
И в тот же момент услышал за спиной знакомый голос:
- Привет, Альбин!
Сержант обернулся. В двери пивной стояли двое знакомых, еще по школьным временам. Потом, правда, их дороги разошлись, когда Новак решил поступить в полицейскую школу, но они время от времени встречались,
Последние комментарии
6 часов 50 минут назад
8 часов 23 минут назад
12 часов 16 минут назад
12 часов 21 минут назад
17 часов 41 минут назад
2 дней 5 часов назад