Океанический [Грег Иган] (fb2) читать постранично, страница - 4

дальше было неловко: со связанными руками я не мог сделать ими упор должным образом. Однако с третьей попытки мне удалось заблокировать руки, указывая ими вдоль верёвки вниз.

Я делал это без всякого реального плана, когда меня поразило, что даже с моими связанными руками и ногами, я мог бы попытаться вскарабкаться по верёвке. Надо было только начать. Я должен был бы перевернуться вверх-вниз, схватить верёвку между коленями, затем свернуться калачиком - передвинуть крюк - и схватить верёвку рукой на более высокой точке.

Но если я не смогу достаточно далеко развернуться, чтобы тащить себя?

Тогда поднимусь вперёд ногами.

Я не мог даже управлять первым шагом. Казалось, что твёрдо удержать руки будет просто, позволив себе опрокинуться назад, но в воде даже две трети моего тела было недостаточно, чтобы уравновесить вес.

Я попробовал другой подход: упал, чтобы повиснуть на расстоянии вытянутых рук, поднял ноги так высоко как мог, затем снова попробовал подтянуться. Но захват был недостаточным, чтобы противостоять вращающей силе, я просто крутился вокруг моего центра тяжести - который был где-то рядом с коленями - в конечном итоге ещё и согнувшись, хотя почти горизонтально.

Я снова опустил себя вниз, и попытался выкрутить ноги через пространство между моих рук. Мне не удалось с первой попытки, а затем подумав, я понял, что в любом случае это плохой ход. Даже если бы мне удалось схватить верёвку между связанных ног, а не просто упасть на спину, рискуя вывихнуть плечи, то восхождение по верёвке с руками за спиной либо невозможно либо потребует таких усилий, что кислород закончится прежде, чем будет пройдена десятая часть пути.

Я выпустил ещё немного воздуха из лёгких. Я чувствовал, что мышцы в диафрагме упрекают меня за то, что не даю им делать то, что они хотели сделать. Ещё было время, но я не знал, когда я смогу дышать снова, поэтому попытался сохранять спокойствие. Я знал, что могу положиться на Даниила, который вытащит меня на поверхность на двести тау. Но я только однажды задерживал дыхание на сто шестьдесят. Ещё сорок тау покажутся вечностью.

Я почти забыл, что это испытание должно было означать, но теперь я начал молиться. "Пожалуйста, Святая Беатрис, не дай мне умереть. Знаю, Ты утонула, чтобы спасти меня, но если я умру, это не поможет никому. Даниил окажется в таком глубочайшем дерьме... но это не угроза, просто наблюдение." Я почувствовал укол тревоги: что если я обидел Дочь Бога. Борясь, я чувствовал, что моя вера слабеет. "Я не хочу умирать, но Ты и так это знаешь. И теперь что я не знаю, что ещё сказать."

Я выпустил ещё немного спёртого воздуха, пытаясь рассчитать время, которое находился под водой; нельзя опустошать лёгкие слишком быстро - когда они были сжаты, ещё труднее не дышать - но держать в себе углекислый газ слишком долго тоже было не очень хорошо.

Казалось молитва ввела меня в еще большее отчаяннее, поэтому я попытался придумать какие-нибудь другие священные слова. Я не мог вспомнить ничего из Писания слов в слово, но суть самой важной части пронеслась в моей голове.

После тридцати лет жизни в теле и убеждения всех Ангелов снова стать смертными, Беатрис вернулась в свой пустынный космический корабль и полетела прямо в океан. Когда Смерть увидела, что Она идёт, то приняла форму гигантского змея и в ожидании свернулась в воде. И хотя Она была дочерью Бога и обладала неограниченной властью, Она позволила Смерти проглотить Себя.

Вот как Она нас любила.

Смерть уже думала, что выиграла. Беатрис была в ловушке внутри змея, в темноте, в одиночестве. Ангелы были во плоти, так что смерти даже не придется ждать падения звёзд, о котором они заявляли прежде.

Но Беатрис была частью Бога. Смерть поглотила часть Бога. Это было ошибкой. Через три дня челюсти змея распахнулась, и Беатрис вылетела, пылая огнём. Смерть была сломлена и унижена.

Мои конечности онемели, но грудь горела. Смерть была все еще достаточно сильна и знала об этом. Я начал молотить вслепую, тратя весь оставшийся в крови кислород, и отчаянно пытаясь отвлечься от желания вдохнуть.

"Пожалуйста, Святая Беатрис..."

"Пожалуйста, Даниил..."

Синие пятна расцвели у меня перед глазами и поплыли по воде. Я наблюдал за их вихревым кручением, как будто за некой картиной.

Это был рот змея, глотающего мою душу. Я открыл свой рот в попытке закричать, и смерть поплыла вперёд, чтобы поцеловать меня, дыша холодной водой в лёгкие.

Внезапно все озарилось светом. Змей повернулся и убежал, как бледный робкий червяк. Волна удовлетворения окатила меня, как если бы я снова стал младенцем и моя мать крепко обняла меня. Это было все равно, что купаться в солнечном свете, прислушиваясь к смеху, мечтая о музыке, которая слишком красива, чтобы быть реальной. Каждый мускул в моем теле все еще пытался защитить мои легкие открытые для воды, но теперь я вел борьбу с этим почти рассеянно, удивляясь своей странной эйфории.

Холодный воздух охватил мои руки и спустился ниже. Я приподнялся, чтобы набрать побольше