Голодные дочери голодающих матерей [Алисса Вонг] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
* * *
Квартира мамы во Флашинге пахнет как раньше. Мама никогда не была чистюлей, и завалы мусора только выросли с той поры, когда я оставила дом — насовсем. Из-за картонных коробок, мягких игрушек и стопок газет даже дверь открыть непросто, а уж запах!.. — я кашляю. Мамины «сокровища» мне по плечо, а кое-где и выше. Я продираюсь мимо, и звуки, что отравляли моё детство, набирают силу: неумолчное нытьё тайваньской мыльной оперы, сочащееся сквозь мусорные хребты, и свирепая какофония множества знакомых голосов: Тронь меня ещё раз, и тебе не жить!.. Сколько раз я тебе говорил: не стирай так одежду! Только разинь хлебальник… Надеюсь, её узкоглазой уродины-дочери сегодня нет дома… Стены сплошь в сотах полок, уставленных останками маминых любовников. Эти отвратительные лакомства словно маринуются в желудочном соке и желчи. Я могу назвать их поимённо. Ребёнком я, бывало, смотрела, лёжа на диване, как по стеклу банок бегает призрачный отблеск папы. Ма в тесной кухоньке. На лице синюшный отсвет экрана лэптопа. Мысли укрывают её тихим покрывалом. — Я приготовила немного нью-ро-миен, — не оборачиваясь, говорит она. — С твоим папой. На печке. Желудок сводит — не то от омерзения, не то от голода. — Спасибо. Найдя почти чистую миску, я её мою и накладываю себе щедрую порцию толстой лапши. Суп чуть отдаёт китайским табаком, и когда я, давясь, глотаю, перед глазами мелькают чужие воспоминания о моём детстве: он раскачивает маленькую девочку на качелях в парке, смеётся, когда она гоняет по улице голубей, поднимает руку для второго удара (а её мать кидается к нам, закрывает девчонку собой, зубы оскалены…) — Ну как? — спрашивает она. Гадость. — Отлично, — говорю я. Желудок отпустило — по крайней мере, временно. Но до Гарви папе далеко, и я уже предвижу возвращение ползучего голода. Он только и ждёт удобного мига, чтобы наброситься. — Ты съела что-то, чего есть не стоило. Я права, Меймей? — Впервые с моего прихода мама смотрит на меня. Она выглядит почти такой же усталой, какой себя чувствую я. — Надо было меня слушать. Учила же: обходись мелкими хулиганами. Учила: будь невидимкой. Она хотела, чтобы я окуклилась в себе, как она окуклилась в этой квартире. — Знаю, я дала маху, — признаю я. — Теперь ничто не насыщает, и голод не проходит. А что делать, не знаю. Мама вздыхает. — Ты распробовала убийцу, и обратной дороги нет. Тоска по этой остроте ощущений не пройдёт до самой смерти. А живём мы долго, Меймей. А ведь я не знаю, сколько ей лет, приходит мне в голову. Её старые, штопаные-перештопаные мысли скроены из лоскутков опыта других людей. Как давно она борется с этим состоянием, с этой отчаянной, гложущей жаждой? — Возвращайся ко мне, — говорит между тем мама. — Здесь полно банд, улицы так и кишат едой. Даже выходить не надо — приоткрой окошко и почуешь, как назревает. Злые умыслы, ножи, пули… Меня передёргивает.- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Последние комментарии
3 часов 15 минут назад
3 часов 33 минут назад
3 часов 57 минут назад
4 часов 29 минут назад
5 часов 36 минут назад
7 часов 17 минут назад