Ну доживи до понедельника [Евгений Пантелеевич Дубровин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Евгений Дубровин Ну доживи до понедельника
С Эльбруса тянуло замороженными фиалками; вокруг грязелечебницы имени Семашко цвели каштаны; целительные «Ессентуки №4» надежно заполняли желудок, не оставляя там места для 2. Библиотека «Огонек» № 25. 17 губительного «Портвейна-72»; шедшие навстречу женщины, освобожденные от домашних забот, несли в руках вместо авосек цветы, как это и положено женщинам. В общем, жизнь была прекрасна. До полного счастья не хватало только услышать голоса родных. Но двадцатый век предоставил человеку и эту возможность. На углу стоял автомат, который мог всего за пятнадцать копеек перенести тебя за тысячу километров домой. Я бросил монету, и почти тотчас же услышал голос сына. – Да… – Привет, сынок! Как дела? – А… Это ты… Привет, старик… Какое давление? – Сто тридцать на восемьдесят. – Терпимо. – Конечно! – Нехорошее предчувствие сжало мое сердце. – Так как дела? – А пульс? – продолжал сын беспокоиться о моем здоровье. – В норме… Хватанул двойку? – сделал я первое предположение. Молчание. Только гул тысячекилометрового пространства да щелчки ненасытной утробы грабителя-автомата, глотавшего мои трудовые монеты. – Две гребанул? Только честно. Я выдержу. Сейчас я в форме. – Кардиограмму тебе давно делали? – Только что. – Хорошая? – Приличная. Три? Не бойся. Меня тут здорово подлечили. – Четыре… Две по английскому, две по географии. Бить будешь? – А как ты сам считаешь? – Думаю, что за четыре надо всыпать. Только не очень сильно. Автомат сглотнул последний раз, секунду выжидающе подождал и, намертво сомкнув стальные челюсти, перестал дышать. Я вышел из кабинки. Каштаны возле грязелечебницы имени Семашко были чахлыми и пыльными. Женщины выглядели озабоченными и несли цветы так, как будто это были авоськи. «Ессентуки № 4» вызывали отвращение,и хотелось «Портвейна-72». Утром врач измерила давление, пощупала пульс и хмуро покачала головой: – Меньше думайте, больше гуляйте и дышите. Я едва смог дождаться вечера. Но квартира не отвечала. Жена на работе – это понятно, но куда девался сын? Я кругами ходил вокруг будки, словно прикованный цепью. Пять часов – никого нет, шесть, семь. Пришлось пропустить ужин. Наконец, в семь тридцать четыре квартира отозвалась. – Да, – послышался в трубке усталый голос сына. – А, это ты, старик? Здравствуй… – Ты где был? – сказал я раздраженно. – Звоню три часа. Из-за тебя пропустил ужин! – Был на собрании по поводу сбора макулатуры. – Врешь? – Честно. – Наверно, мотался на речку! – Не будем, старик, зря терять время, все равно ведь нельзя проверить. Это была истинная правда. – Как дела? – спросил я. – Исправил хоть одну? – Тебе можно волноваться? У меня упало сердце. – Опять? – Да… По истории… – Как же ты можешь? Даже по истории! Значит, ты просто-напросто не выучил? Это ведь не математика. Если два по истории – значит, не выучил! – Ну, не выучил… – А что говорит мама? – Мама говорит, что сказывается твое отсутствие. Старик, не трать зря монеты. Приедешь – разберешься. Сын положил трубку. Он был экономным человеком. Я сбегал в магазин, наменял горсть пятнадцатикопеечных монет и позвонил на работу жене. Жена у меня очень занятый человек, она работает прокурором, но все же я рискнул оторвать ее от важных дел. – Алле! Вас слушают, – ответила жена строгим голосом. – Что у вас там происходит? – закричал я. – Почему вы гребете двойки лопатами? Почему ты не наведешь порядок? – А… это ты… – облегченно вздохнула жена. – А я думала по поводу убийства на Лесной. Как твое здоровье? – К черту здоровье! Какое может быть здоровье, если конец года, а у вас уже пять двоек! – Сказывается твое отсутствие, – сказала жена. – Одну минуточку, у меня другой телефон… Кровь на плаще?… Но кровь еще ничего не доказывает! Нет, я не дам санкции! Позвоните попозже, я занята! Алле, извини, дела… Так что ты говоришь? – Я говорю – пять двоек! – Да… Это ужасно… Без тебя он стал совсем другим ребенком… Он рассеян, груб, оговаривается на каждое слово. Вчера не пошел на спектакль «Дождь в грозу», а у них это засчитывается как урок истории – и вот, пожалуйста, два по истории. Стала ему выговаривать – так накричал на меня! Мне, говорит, этот «Дождь в грозу» до лампочки! – Так врежь ему как следует! – Ты же знаешь… При моем служебном положении это невозможно… Вот когда ты приедешь… Одну минуточку… Я же вам сказала! Кровь на плаще ничего не доказывает! Может, он порезал палец! Сделайте сначала анализ крови! Если кровь окажется группы… Горсть монет кончилась, автомат отключился, и я так и не узнал, какой группы может оказаться кровь на плаще. К вечеру давление подскочило еще выше, сердце колотилось, грязелечебница имени Семашко вызывала у меня раздражение, а «Ессентуки № 4» казались самой отвратительной водой на свете. У меня исчезли сон и аппетит. Поздно вечером,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
1 час 39 минут назад
7 часов 24 минут назад
7 часов 30 минут назад
7 часов 34 минут назад
7 часов 34 минут назад
7 часов 40 минут назад