Ангел-Хранитель [Валентина Никиткина] (fb2) читать постранично, страница - 3

песни...

А еще у Мальчика была любимая игра “в превращалки”.

— Ты кто? — спрашивал Художник, сегодня больше похожий на любимого дядю Колю, который не поехал с ними отдыхать, а остался дома, далеко-далеко отсюда, там, где сейчас зима.

— Так кто ты?

— Я — пальма!

И Мальчик становился на цыпочки, вытягивался изо всех сил, поднимал руки и распускал их, как пальмовые листья...

— А это — финики растут! — и Мальчик опускал пальцы.

— Начинается буря! — пугал Художник. — Какой ветер поднимается! — и он начинал дуть изо всех сил, изображая ветер.

Пальма качалась из стороны в сторону, метались по ветру ее перистые листья, спелые финики срывались и падали на землю...

А Мальчик разговаривал с ветром, уверял: пальмы не ломаются и бури не боятся.

И ветер понимал, что ему не одолеть прекрасное дерево. Он сдавался, буря прекращалась.

А пальма радостно вздыхала, выпрямлялась, и опять ее листья тянулись к солнцу...

Мальчик, и вправду, чувствовал себя настоящей пальмой.

— Почему так? — спрашивал он.

А Художник объяснял:

— Это называется искусство перевоплощения... И это очень помогает понимать другие существа!

Мальчику интересно было становиться и камнем, и чайкой, и черепахой, и верблюдом, и тигром, и волной океанской... Да мало ли чем еще!

Игра прекращалась, когда Мальчик говорил:

— Уф! Устал! — и прыгал в белое кресло.

— Отдохнем! — соглашался Художник, сегодня похожий на любимого дядю Колю. — Расскажи, что тебе снилось сегодня...

Чаще всего Мальчику снилась бабушка, как она его на “кувыркучих” санках катает и они вместе валятся в сугроб и хохочут.

Только он бабушку не бабушка называл, а бабушкИн с ударением на букву И.

— Почему? — спрашивал Художник.

— Не знаю, — задумывался Мальчик. — Так получилось!.. Наверное, потому, что она не похожа на просто бабушку...

— А на кого похожа?

— Я думаю — на волшебницу. Дедушка говорит, что пироги у нее волшебные, руки у нее золотые... А еще она сказки сочиняет!

— Все бабушки рассказывают сказки...

— Она не рассказывает, она их сама сочиняет! На компьютере!

— Ну, если на компьютере, тогда она точно бабушкИн!.. И, конечно, волшебница! — улыбнулся Художник. — Вижу — ты соскучился.

— А как же?! — удивлялся Мальчик. — Конечно, очень!..

— Это хорошо, — одобрял Художник.

— Знаешь, когда она включает свой компьютер, он говорит моим голосом: “Здравствуй, бабушкИн!” А когда выключает, компьютер говорит: “Пока, бабушкИн! Скоро увидимся!”

— Какая умная машина! — удивлялся Художник.

Поговорив и отдохнув, они придумывали новую игру и играли, пока Художник не сообщал, что пора уходить.

***

Но не все дни белые, иногда и черный выпадает...

В этот день Мальчик завтракать не хотел. Тарелку отпихивал. Каша по полу разлилась... Мама решила, что он это нарочно. Мальчик очень обиделся.

Он не захотел идти на пляж. Его пробовали тащить, а он упирался...

— Да что с тобой? — испугалась мама и все клала руку ему на лоб, чтоб узнать, нет ли у него температуры...

А он носился по номеру, топал ногами, как слон, стучал по столу палкой, оглушительно хлопал дверцами шкафов и кричал. Чем громче, тем ему было веселее и интереснее.

— Ну, и отдых у нас! — возмущалась мама и затыкала уши.

Мальчик, конечно, опасался, что его отлупят, но почему-то все равно не мог остановиться.

Родители хотели его схватить, а он не давался. Бегал вокруг стола, из стульев баррикады делал...

Но они с двух сторон окружили его и все-таки поймали.

— Сейчас свяжу! — сердился папа.

— Да что с тобой? — плакала мама.

А Мальчик все равно прыгал и кричал “Ура!” Он понимал, что ведет себя отвратительно, но ничего не мог с собой поделать.

Вдруг Мама топнула ногой и сердито сказала:

— Надоело! Мы уходим сами! Подумай над своим поведением!

Они ушли и в этот раз даже заперли номер, чтоб он никуда не убежал.

Мальчик посидел в тишине, орать и бегать ему почему-то сразу расхотелось.

Он подставил стул к картине, влез на него, обрадовано подумал, что вот сейчас он побежит мимо цветущих розовых кустов...

И ничего не произошло: картина не пускала его! Он и по стеклу постучал, и голову прислонил, и раму подергал так и этак — ничего не получалось.

Вот тут он горько заплакал, впервые за этот ужасный день.

Ах, как ему захотелось снова очутиться в просторном дворе, пробежаться по белым теплым плитам, постучать в приоткрытую дверь и услышать: “Заходи, дружок!”

И вдруг!..

Мальчик уже стоял перед голубой дверью. Как получилось, что он все-таки проник в этот заветный мир, он так опять и не понял. Никогда не мог уловить этот момент перехода!

У Мальчика глаза еще были полны слез, но он уже улыбался:

— Можно? — громко спросил он.

— Поднимайся, милый! — послышалось сверху.

Художник был сегодня старым: лицо прорезали морщины, спина сгорбилась, даже меньше ростом стал.

— Ну, вот, — сказал он тихо и печально, — сам всех обидел, и сам же теперь