Ветер с Гранд-Каньона (СИ) [Sayara Shi] (fb2) читать постранично

========== Часть I. Глава 1. Немного о Стеф Квон. ==========

Все японцы — психи.

Серьёзно.

Они придумали начинать учёбу в конце марта — спустя всего две недели передышки после предыдущего года. Они ввели требования готовиться к этому прелестному процессу, как к инаугурации Президента. Они сделали эту коллективную чушь обязательной.

Я, конечно, люблю Японию; у меня нет выбора: пока па и ма пытаются сделать тут дипломатическую карьеру, я обязан выживать здесь, при этом поддерживая их репутацию хороших гайджинов и пытаясь запихать себя в образ примерного янки.

Но всё же джапы психи.

Когда после окончания учебного года я, воспользовавшись игрушечными каникулами в четырнадцать дней, поехал к бабушке в Алабаму, там, на родной земле, я почувствовал себя просто до безумия нормальным, — таким же, как и люди, окружавшие меня. Многообразие рас, характеров и поступков радовало, все поголовно не стремились следовать куче правил, не стеснялись выражать свою индивидуальность.

Там, в небольшом городке с плебейским названием «Мэпл Крик», я встретился с компанией ребят, с которыми крепко дружил в далёком-далёком детстве. Как ни странно, нам удалось восстановить приятельские узы почти сразу, и уже в первый же вечер мы отправились на опушку близлежащего леса: разводить костёр, жарить пастилу и рассказывать страшные истории.

А ближе к ночи одна из девчонок — Стеф Квон — позволила мне себя потискать. Отведя меня подальше, она подняла пуловер и с гордостью продемонстрировала мне два прыщика, которые с гордостью назвала «её девочками». Я послушно их потрогал и даже поцеловал её — под яркими звёздами Алабамы это выглядело весьма романтично, — только в остальном моя реакция была довольно вялой. Всё это я списал на стресс из-за напряжённой учёбы в Стране Восходящего Солнца. Да и вообще, сама жизнь в Японии для белого человека — это сплошные игры на выживание: только попробуй вести себя не так, как тут принято, — тебя могли распять с особой жестокостью.

Мы со Стеф целовались довольно долго. Она зачем-то мычала мне в рот, видимо, считая, что это — превосходная демонстрация её страстной натуры. Лично меня подобное не впечатлило: после полуминуты мне перестало хватать воздуха, я отстранился, но Стеф снова притянула меня к себе.

Так прошло, по моим ощущениям, полчаса, а потом мы, наконец-то, вернулись к костру. Берт — высокий рыжий парень с широкой улыбкой и манерой захлёбываться, когда он смеялся, — забавно подвигал бровями и спросил, хорошо ли мы провели время. На что Стеф, демонстративно поправляя свой бежевый пуловер, томно проговорила:

— Ты и не представляешь себе, насколько хорошо, Берти.

Я едва сдержался, чтобы не закатить глаза, сел на своё место и продолжил внимать рассказчице — полноватой девчонке с добрыми глазами и двумя косичками. Она оказалась неплохой ораторшей, но я слишком устал после долгого полёта из Токио и не менее долгих расспросов от бабушки и дедушки, непременно желавших знать, как у меня дела — во всех подробностях.

Я опустил голову и подавил зевок. Интересно, когда я уже приду в себя и смогу функционировать нормально? Эта Стеф — девчонка что надо: симпатичная, остроумная. У меня всего десять дней, но, судя по тому, как быстро развивались наши отношения, этого времени хватит с головой. Кто знает, может, я вернусь в Японию состоявшимся мужчиной…

Но что-то было не так: красотка с корейскими корнями и явной симпатией ко мне не вдохновляла. И этот факт очень беспокоил сам по себе.

Да ладно, дело в усталости, длительном перелёте, часовом разговоре с оставшимися в Японии родителями, бабушкиной кухней в стиле семидесятых, неверном положении Меркурия в третьем доме… В чём угодно. Потому что Фредди Джонс должен оставаться безупречным сыном рядовых американских дипломатов, которые представляли свою родину в далёкой азиатской стране со странноватым менталитетом.

Я начал задумывать о других возможных причинах, по которым малозаметные прелести Стеф не возбудили меня, но тут рассказчица вдруг сделала паузу, и кто-то тоненько вскрикнул. Я вздрогнул, вспомнил, где нахожусь, и обвёл глазами свою компанию. У всех на лице был написан такой неописуемый ужас, что я существенно пожалел о своих грёзах: надо было слушать ту девчонку, она явно обладала ораторским талантом.

Мысленно надавав себе по щекам, я принялся повнимательнее слушать рассказчицу. Я приехал сюда, чтобы отдохнуть от заморочек Японии, а оказалось, что у меня самого их хватало.

В Мэпл Крике сидение у костров и страшные истории были популярным развлечением: почти каждый вечер мы уходили на опушку леса, выбирали одно и то же место (ибо жечь огонь на разных нельзя — это плохо для окружающей среды), собирали хворост, складывали небольшой шалашик из дров и