Город, где сбываются мечты (СИ) [Karla Crow] (fb2) читать онлайн

========== Ты не знаешь, что такое Джокер! ==========

Харлин Квинзель с возмущением глядела на бардак в собственных вещах.

— Чарли! — зло воскликнула она. — Ну сколько можно?

Она направилась в соседнюю комнату, где и находилась виновница её злости. Харлин распахнула дверь и скептически оглядела бардак — иного состояния эта комната не знала, пребывая в вечном хаосе разбросанных вещей. Харлин не представляла, как тут можно ориентироваться. Но в комнате никого не было, что заставило девушку вглядеться в этот хаос повнимательнее.

— Бу! — из внезапно распахнувшегося шкафа выскочила девушка, заставив Харлин завопить от неожиданности.

Девушки были одинакового роста, у них было одинаковое телосложение, одинаковые голубые глаза, одинаковые черты лица. На этом сходство заканчивалось. Харлин была одета в строгий костюм, её белокурые волосы были уложены в аккуратный пучок — волосок к волоску, ни одной выбившейся прядки, неброский макияж — настоящий строгий врач-психиатр, которым и была эта особа. В отличие от своей взбалмошной сестры, одетой в неформальном стиле, с копной растрёпанных разноцветных волос на голове и с яркими татуировками по всему телу. Если бы не внешнее сходство, никто бы не догадался, что перед ним сёстры-близнецы.

— Шарлотта! — возмутилась Харлин.

— Испугалась, — расхохоталась та, воодушевившись.

— Ты опять брала без спроса мои вещи! — попыталась отчитать сестру Квинзель, впрочем, даже не надеясь на успех.

— Харл, не будь такой занудой, — отмахнулась от неё Чарли.

— Ты обещала!

— Мне срочно понадобился костюм. А ты же знаешь, что у меня такой приличной одежды, как у тебя, нет.

— Зачем? — опешила Харлин.

То, что бунтарке Чарли понадобилась приличная одежда, не укладывалось в голове. Всем её попыткам привести Чарли в «божеский вид», та отчаянно сопротивлялась, настаивая на том, что ей прекрасно и так. Ещё говорила Чарли, быстрее небо с землей местами поменяется, чем она «впихнёт свою тушку в эту скукотень».

Чарли закатила глаза и демонстративно фыркнула, падая на кровать, заваленную одеждой.

— Я сегодня ходила на собеседование, — неохотно призналась она.

Харлин нарочито наигранно вскинула брови, округлив глаза. Всем своим видом она демонстрировала скептицизм. Попытки сестры устроиться на работу можно было пересчитать по пальцам одной руки. Двупалой.

— И куда же?

Нет, определённо Чарли сегодня решила свести её с ума. Именно сегодня, когда у неё был такой трудный день!

Чарли выдержала паузу, хитро глядя на сестру. О да, сейчас она удивит зануду идеальную Харлин, которая давно считает её пропащей и ни на что не годной. Харлин всегда была правильной, аккуратной, послушной, умной. Родители и все окружающие называли её хорошей девочкой и идеальным ребёнком, а Чарли — занудой Харл. Насколько одна сестра была безупречна, настолько же вторая испорчена. Черное и белое, два полюса в одной семье, постоянные конфликты и напряжение.

Харлин блестяще закончила школу, попутно получив разряд в спортивной гимнастике, затем поступила в медицинский колледж, закончила его с отличием, прошла интернатуру и теперь работала в Аркхэме психиатром. Она была весьма успешным и подающим надежды молодым врачом, и у неё были все шансы в будущем стать одним лучших специалистов клиники. Ей сегодня даже доверили самого опасного пациента из всех.

Шарлотта, или же, как она привыкла — Чарли, была абсолютной противоположностью сестре. На неё уже давно махнули рукой, позволив делать всё, что вздумается, и втайне надеясь на скорое возмездие. Дурные привычки, подозрительные компании, абсолютное безразличие к учёбе и своему здоровью отличали Шарлотту Квинзель. В детстве она дралась с мальчишками, в юности — со всеми подряд, и вечно находила приключения на свою дурную голову. Она умела пользоваться всеми видами оружия, и именно спортивный разряд по стрельбе помог ей худо-бедно закончить первый попавший факультет первого попавшегося колледжа и получить неожиданно для всех профессию химика.

Пока Харлин училась в медицинском колледже и проходила интернатуру, Чарли пустилась во все тяжкие, словно стремясь упасть как можно глубже — на самое дно. Работать она не собиралась, как-то устраивать свою жизнь — тоже. Родители остались в пригороде Готэма, так что девушки выживали, как могли, в полном опасностей большом городе. Но как это было ни странно, именно Чарли принадлежала квартира, в которой сейчас жили сёстры. Где и на какие средства она её достала, оставалось загадкой. Правда Харлин привела ободранную и запущенную конуру в должный вид, сделала ремонт и содержала её в относительном порядке. Кроме комнаты Чарли, разумеется, где царил такой привычный и родной сердцу той хаос.

И естественно поэтому Харлин никак не могла предположить, что услышит из уст сестры именно это:

— Готэмский университет.

— Что? — переспросила она, подумав, что ослышалась.

— Меня приняли лаборантом в университет, — подтвердила Чарли.

— Ты меня разыгрываешь? — продолжала не верить Харлин. — Как они могли взять тебя?

Она осеклась и быстро взглянула на сестру. Хоть Чарли и была безбашенной, но обидеть её хотелось меньше всего. Но та даже не подумала обижаться. Она широко улыбнулась, словно услышала шикарный комплимент, и пожала плечами:

— У них не было выбора. На собеседование не явился никто, кроме меня. И с понедельника я выхожу на работу. Ты рада?

— Я в шоке, — призналась Харлин и смерила сестру задумчивым взглядом. — Да уж, умеешь ты удивлять.

— Моё любимое хобби, — согласно закивала Чарли. — Ну что, — подскочила она с кровати, — отметим это дело? Тем более и у тебя есть, чем похвастаться, м? — подмигнула она.

— Откуда ты знаешь? — озадаченно спросила Харлин.

— Да ты сияешь, как начищенный цент! Давай, рассказывай! Хотя нет, молчи! — Чарли подскочила к сестре и закрыла ей рот рукой. — Сейчас мы свалим в ресторан, там и расскажешь. Я угощаю!

Харлин промычала что-то невнятное, вопросительно глядя на сестру.

— Не волнуйся, деньги у меня есть, — похлопала её по плечу Чарли, освобождая из своей хватки.

— Откуда?

— Поверь, тебе лучше не знать, — хмыкнула девушка. — Собирайся…

— Нет, тут явно что-то не то. Готэмский университет — место престижное. Да за место лаборанта там драка быть должна, — Харлин задумчиво смотрела на сестру поверх бокала с вином.

— Харл, — хмыкнула та, — расслабься. Не забивай свою хорошенькую голову такой хренью.

Харлин поморщилась — Чарли никогда не стеснялась в выражениях. И пусть иногда это резало слух, но в целом девушка уже привыкла, да и Чарли периодически сдерживалась, чтобы не выдавать в людных местах в присутствии сестры совсем уж непечатные выражения. И всё-таки это было подозрительно, и Харлин пообещала себе докопаться до правды.

— Чарли, во что ты опять вляпалась?

— Расслабься, детка, я на коне! — беспечно отозвалась та.

Но словно в подтверждение тревоги Харлин за сестру, зазвонил телефон. Чарли посмотрела, кто звонит и ответила.

— Бизонище, приве-е-е-ет! — протянула она радостно. — Веришь, нет, только о тебе подумала, и ты звонишь, прикинь?.. Да… Да, я в курсе. Спасибо, братуха, всё получилось в чистом виде!.. Да… Угу… Я помню. Сделаю. Сделаю, сказала. Да. Бывай.

— Кто это был? — осторожно поинтересовалась Харлин.

— Друг, — отмахнулась Чарли.

— Что он хотел?

— Это наши с ним тёрки, не боись. Что там у тебя на работе?

Харлин несколько секунд сверлила сестру внимательным взглядом, но та выглядела сущим ангелочком, насколько это было возможно в её облике. По крайней мере, улыбка у Чарли была самой невинной из всех возможных. После некоторого раздумья Харлин решила оставить сестру в покое.

— Мне сегодня назначили нового пациента, — сдержанно отозвалась девушка, напустив на себя невозмутимый вид и возвращаясь к трапезе.

— Сложного? — заинтересовалась Чарли. Она знала, насколько важным для Харлин было признание её заслуг на работе. И раз она так рада, значит, ей доверили кого-то очень сложного и важного.

— Ещё бы, — прошептала Харлин и подалась вперёд. — Джокера.

— Ах-х-х-х…ренеть, — выдохнула Чарли.

Харлин точно знала, что именно хотела выдать её сестра, и то, что Чарли сдержалась и осталась в рамках приличия — это исключительно ради неё.

— Серьёзно? — совсем по-детски переспросила Чарли. — Самого?

И Харлин вдруг подумалось, что именно Чарли, которая была на короткой ноге с криминальным Готэмом, может в полной мере оценить этот факт.

— Даже не знаю, поздравлять тебя, сестрёнка, или деньги на похороны собирать, — хмыкнула Чарли.

Она внезапно посерьёзнела, и сквозь маску безбашенной девчонки проглянуло что-то новое, ещё неведомое Харлин. Такой свою сестру она ещё не видела.

— Всё так серьёзно? — неожиданно жалобно спросила Харлин. — Думаешь, я не справлюсь?

— Детка, — накрыла её руку своей Чарли, — ты можешь вылечить любого психа в этом чёртовом городе. Ты лучший мозгоправ из всех, кого я знаю. Но, чёрт возьми, ты не знаешь, что такое Джокер! И я была бы рада, если бы ты никогда этого не узнала. Ты можешь отказаться?

Харлин пыталась разобраться в своих чувствах, нахлынувших на неё после этих слов. Это было больно, обидно и горько. Что ни говори, а Чарли никогда не сомневалась в её компетентности. И в то же время появился какой-то страх, словно она поверила сестре. Да и сама Чарли выглядела непривычно встревоженной. А уж она-то видела побольше правильной Харлин.

— Я думала, ты обрадуешься, — совладала она с собой, отпив вино. — Всё-таки Джокер — это больше по твоей части. Мне кажется, вы бы нашли с ним общий язык. Вы похожи.

— Мы-то, похожи, — Чарли покачала головой. — Но одно дело я, и совсем другое — ты. Не знаю, готова ли я к встрече с Джокером, и было бы это интересно для меня. Наверное интересно. Но мне совсем не хочется отдавать ему на растерзание тебя. Я тобой слишком дорожу, сестрёнка.

Это прозвучало так неожиданно и так искренне, что Харлин внезапно растрогалась и почувствовала, как к горлу подкатил ком. Чарли никогда не говорила таких слов, причём так открыто и от всего сердца.

— Всё будет хорошо, — улыбнулась она, в ответ сжав руку сестры. — Я справлюсь, Чарли.

— Надеюсь, малышка, — усмехнулась Чарли, мгновенно становясь самой собой.

***

— Хм-м-м… — взгляд изумрудных глаз впился в Харлин.

Джокер внимательно рассматривал нового врача. А та, в свою очередь, с не меньшим интересом рассматривала самого главного преступника Готэма. Предательски ёкнуло сердце, и в памяти всплыли вчерашние слова Чарли: «Ты не знаешь, что такое Джокер». Мысленно пообещав, что выскажет сестре всё, что думает за такой «правильный» настрой, Харлин внутренне собралась.

— Знавал я одну Квинзель, — между тем хмыкнул пациент, внимательно наблюдая.

Он прочитал имя на бейджике и теперь сопоставлял имеющуюся у него информацию.

— Здравствуйте, мистер Джокер, я ваш новый лечащий врач, Харлин Квинзель.

— Точно! — воскликнул Джокер. Если бы у него были свободны руки, он бы сейчас щёлкнул пальцами, за неимением полной свободы жестов, пришлось прицыкнуть. — Ту звали Шарлотта.

У Харлин перехватило дыхание. Она и предположить не могла, что психопат может знать её сестру. Ей стало страшно за Чарли.

— Милая была девочка, — продолжал Джокер, ядовито улыбаясь. От него не укрылось смятение доктора. Он нашёл первое слабое место. — Такая шумная… такая… бесстрашная… сумасшедшая. Прям как ты!

Харлин вспыхнула. Что ни говори, а сумасшедшей её ещё никто не называл. Но не следовало поддаваться на провокацию и идти на поводу у пациента. Здесь она главная, и она должна задавать тему беседе.

— Не вижу смысла в проведении тестов, — произнесла она несколько воинственно, слегка вздёрнув подбородок, — так как мои коллеги уже достаточно потрудились на этом поприще.

— О да, док, — широко улыбнулся Джокер. — Они славно потрудились и ушли на заслуженный отдых. Ты будешь так же… активно трудиться, как они, м? — похабно рассмеялся он.

Харлин завороженно смотрела на его шрамы, собравшиеся, словно гармошка.

— Рассказать тебе, откуда они, док? — он перехватил её взгляд.

— Думаете, я горю желанием услышать очередную лживую байку? — хмыкнула она.

Джокер рассмеялся.

— Откуда ты знаешь, что она будет лживой, м? — прищурился он.

Судя по всему, пациент пребывал в хорошем расположении духа, чем и объяснялась его разговорчивость и желание диалога.

— Я слышала много версий. У вас богатое воображение, мистер Джокер.

— Да, док ты права. Я могу рассказать тебе тысячу новых историй о происхождении этих шрамов. Но откуда ты знаешь, что они лживы? Ты знаешь, откуда они… и… таким образом, можешь судить об правдивости моих историй? А что такое правда, док, ты знаешь? А хочешь я расскажу тебе правду, которую ты не знаешь?

— Вы слишком зациклены на этой теме, — словно не слыша его, говорила Харлин, делая вид, что размышляет вслух. — Раз за разом вы к ней возвращаетесь, словно она имеет для вас очень важное значение. Словно вы мстите всему городу за своё увечье…

— Тц-ц-ц, — покачал головой Джокер, мрачно сверкнув глазами, — не всему городу, цыпа. Только семье Квинзель.

— Чем же вам так не угодила моя семья? — хмыкнула доктор.

— Твоя сестрёнка, Харл. Она же, кажется, так тебя называет?

Харлин вздрогнула. Это было слишком неожиданно. А Джокер продолжал, глядя в глаза и удерживая её взгляд, словно гипнотизируя.

— О чём бишь мы… Ага, дражайшая Шарлотта… Похоже, только мне она разрешила так себя называть, — хихикнул он. — Несравненная Чарли Квинн, королева преступного мира, которая решила завести себе собственного шута.

Доктор забыла, как дышать. Неожиданное признание Джокера объясняло вчерашние слова Чарли.

— Она тебе не рассказывала про меня? — поинтересовался он с самым невинным видом. — Мы должны были обручиться.

— Когда? — одними губами выдохнула Харлин.

— Хм-м-м, дай подумать… — притворно задумался пациент. — Кажется… в аккурат как раз перед тем, как она сделала это, — он провёл языком по внутренней стороне щёк. На мгновение кончик его языка выглянул в приоткрытый рот и прошёлся по губам.

— Это неправда! — вскочила с места Харлин.

Джокер громко рассмеялся. Победа в этом раунде была за ним.

— А знаешь, что она говорила о тебе, м? Моя зануда Харл — вот как она тебя называла. Слишком правильная, слишком послушная, слишком… скучная.

Харлин ожгла Джокера ненавидящим взглядом. Потрясение было слишком велико, чтобы она могла сдерживаться. Он практически повторял слова Чарли. Затем она сжала руки в кулаки, закрыла глаза и сделала медленный выдох.

Когда их взгляды снова встретились, доктор смогла с собой справиться и обрела привычную внешнюю невозмутимость.

— Поздравляю, мистер Джокер, вам удалось застать меня врасплох, — решительно призналась она. — Но я вам не верю.

— Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет. И правда под любым названием была бы… правдой, хоть тысячу ты раз скажи: «Не верю».

— Шекспир? — с интересом взглянула на пациента Харлин.

— Вольная трактовка, — улыбнулся он выжидающе. — На что только не приходится идти, чтобы дошёл смысл…

— В ваших стихах нет смысла, мистер Джокер.

— Зря ты так, — прицыкнул он языком. — Смысл есть всегда, Харли. Нет, я не согласен с Чарли. Харл — это слишком твёрдо, слишком сухо, слишком по-мужски. Харли гораздо лучше ласкает слух, не правда ли, Ха-а-ар-ли?

— Меня зовут Харлин, — отчеканила доктор. — Попрошу вас не коверкать моё имя.

— Не будь занудой, Харли, что бы там ни говорила твоя сестра.

— Мне кажется, что вы слишком заинтересованы моей сестрой, — мягко отозвалась Харлин с улыбкой. Самообладание давалось ей с большим трудом. Впрочем, никто и не говорил, что с Джокером будет легко.

— Ты гораздо интереснее её.

— Чем же?

Джокер провокационно улыбнулся и подался вперёд.

— Поговорим об этом в следующий раз, док, — прошептал он вкрадчиво.

Харлин поймала себя на том, что ей нравится его голос.

После того, как увели пациента, она ещё долго сидела в комнате для сеансов и размышляла обо всём сказанном, подытоживая первую беседу. Она повела себя неправильно, дала Джокеру возможность задать тему для разговора, повелась на его байки. На миг усомнилась в себе и… Чарли. Могло ли быть правдой то, что он сказал? Откуда он так хорошо её знает? Откуда Чарли так хорошо знает этого психопата? Версию Джокера о том, что они собирались обручиться, Харлин отмела сразу. Но семена сомнения были уже посеяны. Что она вообще знает о своей сестре?

***

Сама виновница данного переполоха сидела в кресле парикмахера, закрыв глаза и наслаждаясь тем, как специалист колдует над её причёской. Предстоящая авантюра требовала безупречного внешнего вида и абсолютной схожести с сестрой. Но Харлин необязательно знать об этом, и новая работа будет прекрасным оправданием переменам во внешности, на которые Чарли никогда не решилась бы раньше, посчитав их слишком скучными. И лишь долг, требующий оплаты, сподвиг её на подобные эксперименты. В конце концов, это тоже было интересно, и Чарли предвкушала реакцию сестры на свой новый внешний вид.

Харлин не разочаровала, застыв на пороге кухни.

— Привет, — улыбнулась Чарли, смущённо обводя кухню рукой. — Прости, повар из меня тот ещё, так что пришлось еду заказать.

А Харлин глядела на неё, словно в зеркало — до того они теперь были похожи. Только помада у Чарли была гораздо ярче — она так и не смогла отказать себе в удовольствии внести в сдержанный облик немного красного цвета. Чуть больше туши и чуть ярче обведены глаза. К тому же у Чарли не было очков, которые придавали Харлин строгости и внушительности. Пучок белокурых волос был слегка более небрежным. Чёрная юбка-карандаш, строгая белая блузка, скрывающие все её тауировки, чулки и туфли на шпильке, на более высоком каблуке. Харлин любовалась самой собой, правда более раскованной и сексапильной.

— Шикарно выглядишь, — одобрила она, улыбнувшись. — Чарли, ты ли это? Что с тобой произошло?

Та торжествующе улыбнулась, пожав плечами:

— Новая работа, новая жизнь. Надо соответствовать. Взрослею, наверное… Так, хватит болтовни, марш за стол, ты, наверное, голодная. Джокер из кого хочешь мозги вышибет.

Упоминание о пациенте отозвались внутри Харлин весьма неприятным чувством. Против её воли в мысли девушки закрались подозрения. Но она не подала виду, решив, что рано или поздно выведет сестру на откровенный разговор и узнает правду. Поэтому девушки сели за стол, и Чарли разлила по бокалам вино.

— За новую жизнь! — провозгласила она тост. — И новые перспективы.

Харлин поддержала её, согласно кивнув.

— Давай, Харл, расскажи, как прошёл твой первый сеанс с Джокером, — не выдержала Чарли долгой паузы, пока девушки ужинали.

Харлин впервые в жизни неприятно резануло это обращение, и в памяти всплыли слова её пациента: «слишком твёрдо, слишком сухо, слишком по-мужски»… И как она раньше не замечала, насколько это неприятно? Интересно, что заставило Чарли сократить её имя именно так?

— Слушай, — решилась Харлин. — Можно задать дурацкий вопрос?

— Ты и дурацкий вопрос? — округлила глаза Чарли. — Не пугай меня так, Харл! Ты заболела?

— Почему ты зовёшь меня именно так? — не смутилась Харлин. — Почему не Харлин? Не Харли, к примеру? Почему именно Харл?

Чарли некоторое время молча смотрела на сестру, размышляя над этим неожиданным вопросом, а также над причиной того, что он вообще возник в её голове.

— Ты сегодня странная, — наконец, выдала она.

— Не страннее тебя, — парировала Харлин.

Чарли рассмеялась и напряжение развеялось.

— Чёрт, вот ты меня огорошила. Я, если честно, над этим вопросом не думала. Но Харлин — это слишком длинно. Харли — слишком мягко, Хар — вообще нечто несуразное. Остаётся Харл. Это что-то твёрдое, надёжное, со стрежнем. Как и ты. В тебе всегда был стержень, и я всегда этим восхищалась.

И снова неожиданное признание и комплимент.

— Ты всегда была для мня примером, — продолжала Чарли.

— Примером, которым ты никогда не стремилась быть, — возразила Харлин.

— Конечно, — Чарли взъерошила волосы. — Ты всегда была такой идеальной, что у меня просто не было никаких шансов. Вот я и стремилась к абсолютной противоположности. Ты была олицетворением добра, так что мне только и оставалось стать олицетворением зла в нашей семье.

— Только в семье? — тихо спросила Харлин.

— Ну… помню в школе ещё все предпочитали со мной не связываться. Да и в колледже тоже.

— Даже Джокер? — Харлин внимательно следила за реакцией сестры.

Та слегка нахмурилась, вскинула на неё тревожный и озадаченный взгляд. Затем она поняла и неодобрительно покачала головой.

— А я тебя предупреждала. Это Джокер. Он знатно полощет мозги. Что он тебе наговорил сегодня?

— Откуда ты его знаешь?

— Харлин, покажи мне в городе хоть одного человека, который не знает Джокера!

— Откуда ты так хорошо его знаешь? — отчеканила Харлин.

Чарли пришла в неожиданную ярость. Она оттолкнула от себя посуду и резко встала.

— Не лезь в мою жизнь!

— Я не лезу в твою жизнь. Я просто хочу знать, что тебя с ним связывает!

— Нашла кому верить! Психопату! Что он тебе сказал?

— Он знает тебя. Очень хорошо знает.

— Конечно он меня знает! Мы с ним в банке столкнулись. Он положил почти всех, по ходу дела, одна я ноги оттуда унесла. Свои, чужие, заложники — он всех косил пачками. У этого психа давно и бесповоротно съехала крыша!

— Чарли, что ты делала в банке? — и поскольку та не торопилась отвечать, старательно отводя взгляд, Харлин озвучила первую догадку, приходя в ужас от неё. — Ты грабила банк?

Чарли прикрыла глаза и вспомнила. Эту жуткую безумную улыбку. Это гипнотизирующий взгляд. Этот хриплый голос, от которого всё переворачивалось внутри.

— Я слышал про тебя, Чарли Квинн… Шарлотта, не так ли? Какое интере-е-е-есное имя для простой воровки. Ой, прости, дорогуша… для непростой воровки.

Холод стали на щеке, губах заставляет сердце сбиться, затрепетать. То ли потому что слишком страшно, то ли потому что… Не стоит об этом думать, но тело реагирует предательски. Только бы не понял, что это не страх!

Но оказывается, что понял. Хохочет, запрокинув голову, демонстративно вытирает несуществующие слёзы, одобрительно треплет по щеке, как собачонку.

— Ты забавная, Шарлотт-т-т-та, — прозвучало, как пулемётная дробь. — Но лучше бы ты… — замирает, смотрит в глаза, от его пронзительного взгляда по спине озноб, — свалила отсюда к чёртовой матери! — не голос — рык, от которого кровь стынет в жилах.

Дёрнуться прочь, вырваться из хватки, получив вечную метку — шрам на плече. И заречься ещё хотя бы раз переходить ему дорогу.

Чарли вынырнула из воспоминаний и невольно потёрла плечо.

— Мы знали, что он туда собирается. Представляешь, какой был азарт — опередить самого Джокера! Но мы его недооценили. Он знал про нас всё. И разделал, как мясник корову на бойне. Только меня отпустил почему-то, — глухо отозвалась она, не глядя на сестру.

— Чарли, — ахнула Харлин.

— А что Чарли? — неожиданно взъярилась та. — Это ты у нас святоша непорочная, а я всегда была отребьем!

— О, Чарли, как ты можешь такое говорить? — вскочила Харлин, обнимая сестру. — Я люблю тебя! Люблю тебя любую! И то, что ты рассказала — это очень страшно, потому что я поняла, что могла потерять тебя ещё тогда.

Девушки постояли некоторое время обнявшись, а потом перевели взгляды на стол.

— Я уже наелась. Спасибо тебе за ужин, — улыбнулась Харлин.

— Не верь ему, Харл. Что бы он ни говорил, не верь ему, слышишь? Не слушай его. Он — чудовище. И если он что-то с тобой сделает, я убью его! Я боюсь его до дрожи в коленках, но я убью его, поняла?

Харлин негромко рассмеялась и потрепала её по волосам.

— Нет уж. Ты нужна мне живой. А Джокера я вылечу, и он станет послушным, как котёнок.

— Хотелось бы на это посмотреть, — хихикнула Чарли.

========== С ним у тебя многое будет в первый раз. ==========

— Харлин? Харлин Квинзель? — мужчина замер посреди коридора, увидев знакомое лицо.

Она обернулась к нему и застыла, глядя в серые прозрачные глаза за стёклами очков. Ледяной взгляд замораживал на месте, дух захватывало от этой невозмутимости. Правда сейчас сквозь эту невозмутимость проглядывала озадаченность и лёгкая заинтересованность, но девушка не могла не смотреть ему в глаза. Именно эта невозмутимость и привлекла её тем, что она любила непростые задачи.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался обладатель этих гипнотизирующих глаз.

— Работаю. Со вчерашнего дня. Лаборанткой, — отозвалась Чарли, даже не сообразив, что её назвали именем сестры.

Она широко улыбнулась собеседнику, оценивающе разглядывая его. Он был чуть выше её, когда она была на каблуках. Безупречный серый костюм сидел идеально, очки придавали солидности, в целом создавался образ весьма успешного и неприступного человека. А ледяной взгляд только подливал масла в огонь. Чарли любила именно таких мужчин — победа над которыми была бы её заслугой, а не её внешних данных. Она всегда отдавала предпочтение мужчинам, уверенным в себе, властным и сильным, но в то же время безупречным в плане поведения и неприступным, и вычисляла таких с первого взгляда. Тот, который сейчас стоял перед ней, будет непростой задачей, и именно это заводило её.

Мужчина слегка нахмурился.

— Лаборанткой? — несколько озадаченно переспросил он. — Неужели не нашлось ничего получше? Или ты завалила интернатуру?

— Интернатуру? — непонимающе переспросила девушка. — У меня не было интернатуры, — отрицательно покачала она головой.

— Как это не было? Я же помню, что после колледжа ты уходила в Аркхэм.

И тут Чарли разобралась, в чём дело. Она рассмеялась, моментально расслабившись.

— Понятно. Вы перепутали меня с моей сестрой, мистер… — она вгляделась в его бейджик, — Крейн. Меня зовут Шарлотта. Хотя я предпочитаю — Чарли. И мы с Харлин близнецы.

— Очень приятно, — сухо отозвался Крейн. — Джонатан Крейн. Профессор психологии.

— А я ваша новая лаборантка, — улыбнулась Чарли. Она чуть добавила томности в «ваша новая лаборантка», адресовав эти слова именно ему. Словно и впрямь она была его лаборанткой. — Рада знакомству. Кстати, откуда вы знаете Харлин?

— Мы учились на одном курсе в мед колледже. Где она сейчас?

По равнодушному тону мужчины было трудно судить о том, действительно ли это ему интересно, или этот вопрос задан из вежливости.

— Заходите в лабораторию, и я вам всё расскажу за чашечкой кофе, — подмигнула девушка.

— До встречи, мисс Квинзель, — сдержанно склонил голову Крейн.

Она проводила его взглядом, с сожалением раздумывая о том, что он так и не дал ей точного ответа. Но в то же время Чарли обрадовалась тому, что её перепутали с Харлин –это значило, она хорошо играет свою роль. Пообещав себе, что обязательно познакомится с этим интересным человеком поближе, девушка направилась на своё рабочее место.

***

Джокер наблюдал. Доктор сидела напротив, дежурно улыбаясь. О, как он ненавидел такие улыбки!

— Доброе утро, Джокер.

Он подался вперёд, насколько позволила ему смирительная рубашка, привязанная дополнительно к стулу, и широко улыбнулся:

— Можешь называть меня мистер Джей, дорогуша.

— Как вы себя чувствуете?

— А как может чувствовать себя пациент психиатрической клиники? Хорошо. Исключительно хо-ро-шо, — рассмеялся он.

Затем он умолк, смотря на доктора. Ждал хода от Квинзель. А Харлин наблюдала за ним и ждала, что скажет её пациент. И чем дольше длилось это молчание, тем меньше каждый из них хотел говорить, глядя другому в глаза. Харлин смотрела в глаза Джокера и чувствовала, как из головы улетучиваются все мысли. Это было очень странное состояние, похожее на медитацию. Мышцы потихоньку расслаблялись, тревоги и заботы отступали куда-то далеко. Они просто сидели в запертой комнате, где-то за стенами шумели люди, а у них была блаженная тишина.

Когда истекло время сеанса, и прозвучал сигнал таймера в кармане халата Харлин, Джокер откинулся на спинку стула и усмехнулся.

— Хм-м-м… Новое методы лечения? — выгнул он бровь.

Ничего не ответив, Харлин умиротворённо улыбнулась и направилась к двери. Лязгнул замок, заскрипели пружины, и доктора снова поглотила больничная суета. Джокер задумчиво смотрел ей вслед.

***

Едва Харлин переступила порог своей комнаты, то снова увидела хаос. Чарли была тут, сидела на полу в обнимку с её фотоальбомом из колледжа.

— Чарли! — возмутилась девушка. — Мы же договаривались!

— Ну прости, я не могла тебя дождаться, — в голосе виновницы не было ни следа раскаяния.

— Раз ты влезла в мою комнату, причём уже во второй раз, я имею полное право влезть в твою, и навести там порядок, — пригрозила Харлин.

— Угу, — согласилась Чарли и развернула к ней альбом. — Его помнишь?

Её палец был на фотографии Джонатана Крейна, о чём гласила подпись внизу.

— Пугало Джонни? — хмыкнула Харлин, усмехнувшись. — Откуда ты его знаешь?

— Видела его сегодня. Очень тобой интересовался.

— Не может быть! Чем он занимается?

— Преподаёт студентам психологию.

— О, так он в Готэмском университете? Ты с ним работаешь?

— Не с ним конкретно, но я его сегодня видела. Что можешь про него сказать?

Харлин уселась на пол рядом с сестрой и вгляделась в фотографии. Память услужливо раскрылась на нужной странице, и девушка вспомнила студенческие годы, что вызвало у неё улыбку.

— Его никто не любил. Он всегда был одиночкой. Все над ним издевались, а он так забавно пытался дать отпор, но ничего не получалось. Брайан гнобил его больше всех, — Харлин указала на самого красивого мальчика среди остальных. — Блин, я так давно о них ничего не слышала… Интересно, как остальные? Крейн, говоришь, стал профессором?

— Да. Тут на фото он и правда какой-то затюканный. А сейчас он совсем другой. В нём чувствуется… сила какая-то, уверенность, власть. Мне он понравился.

Харлин вскинула брови и повернулась к сестре.

— Пугало?

— Почему Пугало?

— У нас все его так называли. Кажется, кличка прилипла к нему ещё со школы. Да и потом, он вечно был похож на пугало. Посмотри, вылитое огородное чучело.

Чарли вместо того, чтобы смотреть в альбом, прикрыла глаза, воскрешая в памяти сегодняшнюю встречу в корридоре.

— Дураки вы были. Он очень симпатичный.

— Так-так-так, — рассмеялась Харлин, хватая её за руку. — Ты меня заинтриговала. Рассказывай.

И Чарли поделилась подробностями её недолгого разговора.

— И что, он так и не пришёл?

Чарли отрицательно покачала головой.

— Это же Крейн, зануда и ботан, — рассмеялась Харлин. — Он всегда себе на уме, мы никогда не могли догадаться, что творится в его голове. Брось, зачем он тебе нужен? Ты такая эффектная, вокруг столько парней вьётся, ты без труда найдёшь себе кого-нибудь получше. Надо было тебе запасть именно на это недоразумение!

— Кто сказал, что я на него запала? — встрепенулась Чарли.

— Да я сама вижу, вон сидишь, слюни пускаешь на фотки, — подразнила её Харлин. — Ужинать пошли. Надеюсь, твоё новое увлечение на аппетите не сказалось? А то я точно заподозрю, что ты в него влюбилась.

— Да ну тебя! — отпихнула её сестра. — Скажешь тоже. И вообще, забери свой альбом, нечего мне тут мозги компостировать своим Крейном.

— Он не мой, — рассмеялась Харлин. — Он теперь твой. Ты же с ним работаешь.

— А как там твой Джокер? — не осталась в долгу Чарли.

— Мы сегодня, как придурки, сидели друг напротив друга и молчали весь час. Представляешь! Кому скажи — не поверят. Пялились друг на друга, но никто так ничего и не сказал! В первый раз у меня такое.

— С Джокером у тебя многое будет в первый раз, — покачала головой Чарли, даже не подозревая, насколько пророческими окажутся её слова.

***

— Странно, — Чарли закрыла шкафчик. Постояла несколько секунд в раздумьях, открыла его снова, заглянула внутрь. — Кто-нибудь брал банку с кофе? — выкрикнула она в сторону лаборатории.

— Да вон же она стоит, — к шкафу подошла заведующая лабораторией — невысокая, худощавая женщина в белоснежном, накрахмаленном халате. На вид ей было около сорока, в действительности — ближе к пятидесяти. Характер у неё был достаточно приятный, так что можно было сказать, что Квинзель повезло с начальницей.

— Это не она, — отрицательно покачала головой девушка.

— Тут только один кофе был. Бери тогда этот, раз твой пропал.

Хмыкнув, Чарли взяла банку, придирчиво её разглядывая. Когда она открыла крышку, кофейный аромат заполнил пространство вокруг, заставив рот наполниться слюной.

— Божественно, — восхитилась заведующая. — Мне тоже завари.

Пока её подопечная колдовала с кофеваркой, женщина открыла журнал выдачи препаратов.

— Вчера был профессор Крейн, — сообщила она.

Чарли встрепенулась:

— При мне его не было.

— О, он всегда приходит сам. Сам берёт, что ему надо, и расписывается в журнале. У него договорённость с ректором на неограниченное использование лаборатории. Кажется, он пытается изобрести какое-то новое лекарство. Ты и не могла его увидеть. Он приходит или поздно вечером, или рано утром, бывает даже в выходные, пока в лаборатории никого нет. Он вообще не слишком общителен. Так что просто следи за журналом, чтобы успеть вовремя заказать реактивы.

— Хорошо, миссис Дуглас, — Чарли постаралась не выдать своего разочарования.

— Можно просто Кэрол, — отмахнулась та. — Чарли, ты меня просто с ума сведешь этим кофе! Скоро ещё?

— Готов, — отозвалась Квинзель, протягивая начальнице чашку.

Напиток и правда был восхитительным.

А свою банку из-под кофе Чарли всё-таки потом нашла в мусорном ведре у своего стола. Внутри вместо молотых зёрен была записка аккуратным почерком: «Кофе — дрянь». Воровато оглянувшись на журнал, Чарли вытащила записку, бережно разгладила её и спрятала карман. Конечно, её догадка могла оказаться неверной, но другой версии всё равно не было. А выкинуть записку она всегда успеет. Когда Дуглас куда-нибудь уйдёт, надо будет просто сверить почерк.

***

— Доброе утро, мистер Джокер.

— Мы же договаривались, — голос бархатный, безумно приятный.

Харлин подняла взгляд, сразу попав в плен зелёных глаз напротив. Губы девушки непроизвольно приоткрылись.

— Мистер Джей, — медленно, словно загипнотизированная, произнесла она.

— Вот теперь утро действительно доброе, Харли, — широко улыбнулся он.

— Я ведь просила, — укоризненно и предостерегающе отозвалась доктор.

Джокер слегка склонил голову набок.

— Боюсь, что… — он умолк, проведя языком по внутренней стороне щёк и слегка приоткрытым губам.

Девушка, как зачарованная, следила за этим движением, не в силах отвести взгляда.

— И всё-таки кто с вами это сделал? — спросила она.

— О, ты хочешь послушать ещё одну историю? — оживился пациент, слегка подавшись к ней.

— Да, — решительно ответила Харлин. — Думаю, начинать каждый наш сеанс с новой истории.

— Надеешься когда-нибудь всё-таки услышать… правду? — рассмеялся он.

— Хочу проверить запас фантазии. Говорят, в плане подобных рассказов она у вас безгранична. Мне хочется знать, что вы придумаете ещё.

Ей всё-таки удалось взять себя в руки и настоять на своём. Сейчас перед Джокером сидела собранная, невозмутимая и достаточно компетентная врач-психиатр. Несмотря на то, что девушка была молода и не очень опытна, он вынужден был отметить, что подготовлена она неплохо. Наверное, была одной из лучших студенток.

Пока пациент молчал и разглядывал её, достаточно нервируя, Харлин продолжала говорить:

— В личном деле есть истории про отца-алкаша, про банду хулиганов, про плен во время войны, правда не знаю, какой. Ведь войн давно уже не было. Есть версия того, что ты сделал это сам, когда тебе было «слишком грустно», — очень ловко скопировала она его обычные интонации.

Джокер с одобрением взглянул на доктора, а та этому только обрадовалась.

— Мне ты намекнул на Чарли. Что придумаешь ещё?

— О, — воодушевился он. — А историю про жену ты слышала?

— Про жену?

— У меня была жена… — пациент внимательно следил за реакцией врача.

И пусть она заранее была настроена не верить ему, упоминание о том, что он был женат, заставило её улыбку чуть потускнеть. Сейчас он заставит эту улыбку исчезнуть совсем.

— Очень похожая на тебя. Настолько похожая, что я бы сказал, что вы с ней просто близнецы, — говорил он, где-то растягивая гласные, а где-то быстро выплёвывая слова.

Джокер специально менял темп речи, не давая собеседнику расслабиться и контролировать его. Он сам контролировал своих собеседников. По самым незначительным нюансам реакций на свои слова подбирал к людям ключики и крючочки, за которые их цеплял. Так и тут — намёк на Чарли оказался для Харлин весьма неприятным.

— Она связалась с одной бандой, потому что очень любила приключения…

— Кажется, я уже слышала эту историю, — перебила пациента Харлин ледяным тоном. — Только в прошлый раз вы только собирались обручиться. А сегодня оказывается, что уже женаты, — в её голосе сквозил неприкрытый сарказм. — Ваша фантазия, мистер Джокер, оказалась не такой уж и безграничной, — к тому же она дистанцировалась от него, снова перейдя на «вы».

Он не переставал улыбаться, снова подавшись к ней.

— Тогда может быть ты, Хар-р-рли, расскажешь эту историю, раз она тебе уже известна? Чарли ведь тебе всё рассказала?

— У вас есть какие-то претензии к моей сестре? Что-то слишком часто вы её вспоминаете.

— Понимаешь, малышку Чарли очень сложно забыть, — отвечал Джокер, весьма переигрывая с чувством вины.

Харлин встала из-за стола:

— На сегодня наша беседа окончена. До следующей недели, — сухо кивнула она, развернулась и пошла к двери, не оглядываясь.

***

— Что у тебя с ним было? — тон Харлин не предвещал ничего хорошего сестре.

— С кем? — внутри Чарли на миг всё сжалось в тугой узел, но потом она сообразила, что бояться ей нечего.

— С Джокером! — выкрикнула Харлин нервно. — На каждом моём сеансе психотерапии он говорит о тебе. Я не могу сосредоточиться и взять инициативу в свои руки.

Чарли сделала долгий выдох, с сочувствием глядя на сестру.

— Мне тебя очень жаль, Харл, поверь. Но я тебя просила не связываться с ним.

— Я хочу знать, что тебя с ним связывает. Он выбивает меня из колеи своими «признаниями». Я должна знать, что правда, чтобы не поддаваться на его провокации. Чарли, расскажи мне всё. Пожалуйста.

Чарли покачала головой.

— Харл, поверь мне. Ничего более того, что я тебе рассказала.

— Тогда откуда… — голос девушки сорвался на истерический визг, — он знает, как ты меня называешь? Откуда он знает про зануду Харл? Про то, что ты считаешь меня слишком скучной? Откуда, Чарли? Ты говорила, что всего лишь столкнулась с ним один раз в банке. Хватит лгать! Мне надоело твоё враньё! Говори!

Чарли нахмурилась, в её взгляде появилось упрямство.

— Харлин, послушай меня. Джокер не дурак. Вообще ни разу.

— Значит, тогда дура я, по твоему мнению? — в голосе Харлин прозвучала горечь. — Тебе его надуть не удалось, а меня ты ловко водишь за нос вот уже сколько лет!

— Да погоди ты! — взорвалась Чарли. — Первое, что ты должна помнить, что имеешь дело с психом! С психопатом! С маньяком, которому нравится выводить тебя из себя, выбивать почву из-под твоих ног! Он всё делает специально,чтобы воспрепятствовать твоему обследованию и лечению. Вспомни, ты сама мне рассказывала, что от него отказывались врачи, потому что он сводил их с ума. Откажись от него, Харл! Откажись, пока не поздно. Пока он не свернул тебе мозги. Ты уже сама на себя не похожа.

— Чарли, — посмотрела Харлин в глаза сестры долгим пронзительным взглядом, голос её стал до жути спокойным, словно она приняла какое-то решение, — если ты сейчас же мне всё не расскажешь, я буду вынуждена поверить Джокеру.

— Ты готова поверить маньяку, а не собственной сестре?

— Собственная сестра ничего мне не рассказывает.

— А он тебе врёт!

— Откуда я это знаю? Откуда я могу это знать, скажи? Он может играть мной, как ему вздумается, только потому, что я о тебе ничего не знаю. Понимаешь? Что между вами было такого, чтобы боишься мне рассказать?

— Что он тебе рассказал? — устало отозвалась Чарли, опустившись в кресло. Девушка сгорбилась и вся как-то сжалась, словно признавая своё поражение.

Харли некоторое время молчала, стесняясь озвучить все те дикие вещи, что говорил её пациент, и представляя, как будет выглядеть со стороны, когда произнесёт это.

— Он знает твоё полное имя. Он сказал, что ты ему одному разрешила себя так называть. Ты ведь даже мне не разрешаешь называть тебя Шарлоттой. А ему разрешила?

— Что ещё? — Чарли старательно избегала взгляда собеседницы.

— На первом сеансе он сказал, что вы с ним должны были обручиться, а потом ты изуродовала его. Сегодня сказал, что вы были женаты, и попытался снова выставить тебя причиной своих шрамов, но я не пожелала его слушать и завершила сеанс.

Чарли внезапно рассмеялась:

— Господи, Харл, ты в своём уме? Как ты могла поверить в эту чушь?

— Кроме того, — упрямо продолжала Харлин, — он довольно точно цитировал тебя. Говорил, что ты называешь меня занудой Харл. Что я по твоим словам слишком правильная, слишком послушная и скучная…

— Господи, Харлин, заткнись, а? — внезапно вспылила Чарли. Она вскочила на ноги. — Разуй свои глаза и подумай немного. Все эти выводы делаются элементарно! Надо просто внимательно понаблюдать, и всё.

— Рот мне не затыкай! — не осталась в долгу Харлин. — У него не было этого времени! Да, согласна, о чём-то можно было догадаться, но не всё! Что там у вас было такого, что бы боишься признаться?

— Да трахалась я с ним! Довольна!

Харлин моментально умолкла, широко раскрытыми глазами глядя на сестру.

— Трахалась? — неверяще переспросила она.

Чарли снова долго выдохнула и уже спокойно ответила:

— Именно так. Пару раз ко взаимному удовольствию.

— И как оно? — Харлин сама не верила тому, что вырвалось из неё.

Брови Чарли поднялись на лоб. Потом девушка покачала головой и неохотно призналась:

— Весьма… Да охрененно, конечно… Только надо быть на всю голову сдвинутой мазохисткой, чтобы быть с ним рядом. Мне хватило пары раз. А вообще-то я ожидала другого, если честно.

Она села в кресло и теперь уже прямо и открыто смотрела на Харлин. Воспоминания вызвали у девушки лёгкую снисходительную улыбку, с которой взрослые обычно припоминают свои детские шалости и глупости.

— Чего же ты ждала? — полюбопытствовала Харлин.

Известие о том, что Чарли оказалась настолько сумасшедшей, чтобы приблизиться в Грозе Готэма, вызывало лёгкую зависть. Она не отрицала, что внешне Джокер был весьма привлекательным, даже не смотря на ужасные шрамы. Да и не одна девчонка в городе позавидовала бы её сестре. Это значило быть выбранной Джокером — Чарли ведь не изнасиловала его сама. Хотя с той станется учудить и такое.

Откинувшись на спинку кресла, Чарли пожала плечами.

— Мне казалось, что он… другой. Для меня самое сексуальное и привлекательное в мужчине — это интеллект. Джокер очень умный, да. Только… в быту он просто садист, и всё. Мне больше нравятся игры разума, чем физические наказание. А он как раз предпочитает драться, понимаешь? Да и от подвалов и бомжовых притонов меня уже тошнит. Нет уж, Джокером я была сыта по горло, а потому больше не приближалась к нему слишком близко.

— И он не искал тебя?

— Харл, если бы он меня нашёл, я была бы уже мертва. Я не питаю иллюзий. Если бы он хотел меня найти, то давно бы нашёл. Из чего я делаю вывод, что он тоже во мне разочаровался и решил не искать. А может быть, наоборот — оставил в покое потому что… Ай, не знаю. Это же Джокер. С ним ничего не знаешь наверняка.

— А как твои… ну, подельники отнеслись к тому, что ты с ним?

— Никто не знал. Ни с его банды, ни с моей компании. Ты что? Иначе бы меня уже грохнули. Я не такая дура.

— Ну ты даёшь, — только и смогла ответить Харлин на это признание.

Теперь много становилось ясным. Но и вопросов новых появлялось не меньше. Чем вызван интерес Джокера к ней самой? Помнит ли её пациент про Чарли? Когда он смотрит на неё, то видит ли он саму Харлин или её сестру? Нельзя, сказать, что после этого разговора девушке стало легче.

========== Не смей вмешиваться в мои дела! ==========

Трое мотоциклистов забавлялись с пешеходом. Запоздавшему прохожему не повезло оказаться их жертвой. И пусть он не вздрагивал, и не шарахался от хулиганов, как остальные, а просто пытался идти своей дорогой, приятного было мало, когда вокруг кружили три ревущие махины. Они пытались загонять его, словно охотники дичь, но этим охотникам дичь явно была не по зубам, и играть по правилам не хотела. Играть по правилам — это значило улепётывать со всех ног, впадать в панику и всем своим видом молить о пощаде. Но не тут-то было, а потому разозлившиеся бузотёры постепенно смыкали кольцо, распаляясь всё больше и больше. Недалеко был тот момент, когда они должны будут схлестнуться лицом к лицу. Но Джонатан Крейн был к этому готов. Давно прошло то время, когда он был дичью. Скорее, наоборот, охотником сейчас был он. И он ждал, когда добыча клюнет на приманку.

Раздался резкий хлопок выстрела и металлический звон, когда пуля скользнула по колесу одного из мотоциклов, срикошетив куда-то в сторону и чудом никого не задев. Троица мотоциклистов остановилась, лихорадочно оглядываясь. Крейн первым заметил стройный женский силуэт, проявляющийся из темноты. Кожаные брюки, откровенно обтягивающие соблазнительные изгибы её бёдер, грубые армейские ботинки, чёрная майка, из-под которой выглядывало несколько цветных татуировок и шрамов, чёрная косуха с заклёпками, чёрный кожаный ремешок-ошейник и белокурые локоны, раскрашенные на концах всеми цветами радуги. Девушка была бледна, глаза её были густо подведены чёрным карандашом, губы накрашены чёрной помадой. В одной руке пистолет, в другой — бита.

Шарлотта Квинзель улыбалась и уверенно шагала прямо к ним. Когда парни её заметили, то слезли со своих мотоциклов.

— Квинн, ты действительно считаешь, что можешь передёрнуть у нас добычу? — сплюнул на землю один из нападавших.

— А ты действительно считаешь, что можешь со мной препираться? — рассмеялась она.

Тот шагнул к ней, оказавшись на голову выше ростом. Сверху вниз парень глянул на девушку, затем схватил её за куртку и притянул к себе вплотную. Чарли с улыбкой смотрела прямо в его глаза.

— Это наша территория.

— А это мой человек, — не глядя, она указала битой в сторону Крейна, стоявшего неподалёку с самым невозмутимым видом. — Не советую его трогать.

Немое противостояние в течение пары минут, а потом детина отпустил девушку.

— Будешь должна, куколка, — ухмыльнулся он, хлопнув её по плечу.

А через мгновение согнулся пополам от боли, сжав ноги и завыв.

— В расчёте, трепло, — сплюнула она, крутнула в руках биту и повернула голову в сторону остальных. — Ну, мальчики, кто ещё счета предъявит?

— Я бы на твоём месте так не нарывался, — отозвался второй, впрочем, не приближаясь. — Бизон недолго будет тебя крышевать.

— Ну так давай потолкуем об этом, — широко улыбнулась она, сделав шаг к нему. — Ты хочешь занять его место? А справишься? — последний вопрос был задан вкрадчиво-насмешливым тоном.

Парень отшатнулся.

— Не трогай её, все знают, какая она психованная истеричка, — одёрнул его третий. — Да и с Бизоном из-за этой дуры связываться не стоит.

— Идите-ка домой, мальчики, пока я добрая, — Квинн убрала пистолет в кобуру и вытащила нож. Небрежно девушка крутила его между пальцев.

Поколебавшись, парни уехали. За всё время Джонатан Крейн не произнёс ни слова, лишь наблюдал за разворачивающимся действом.

— Опять задержались, профессор? Здесь не стоит гулять по ночам, неужели вы не знали? — насмешливо хмыкнула Чарли.

— В прошлый раз меня насторожило несоответствие формы и содержания, — сухо отозвался Джонатан. — Теперь всё понятно. Гармонично, я бы сказал, — в голосе его звучала неприкрытая издёвка.

Девушка взглянула на него исподлобья:

— Опять навещали лабораторию, пока там никого нет? А жена в это время скучает дома одна? — тут она взглянула на его руки не увидела кольца. — О, жены, оказывается, нет. Ну да, тогда понятно, почему вы не спешите домой.

Он не ответил, стоя прямо, как столб.

— Спасибо за кофе, — сделала девушка ещё одну попытку завязать с ним беседу.

Её реплика снова осталась без ответа. Тогда Чарли вздохнула, убрала нож, положила биту на плечо и повернулась к нему спиной. Махнув рукой, девушка быстро пошла прочь и растворилась в ночи.

***

Чарли невольно вздрогнула и подняла голову, когда на стол перед ней кто-то положил листок бумаги. Девушка встретилась взглядом с тем, кого уже давно перестала ждать в своей лаборатории — так старательно он её избегал.

— Здравствуйте, профессор, — ошарашенно произнесла Квинзель, гадая, что привело его сюда.

— Добрый день, мисс Квинзель, — он сделал едва заметный акцент на обращении, но Чарли уловила эту насмешку. — Вот список препаратов, которые я бы хотел получить.

Джонатан протянул ей листок. Он смотрел на девушку и про себя отметил её обычный идеальный вид, вполне соответствующий обстановке, в которой они пребывали сегодня. Вчера Чарли была девушкой с улицы, и там тоже смотрелась гармонично, как он ей и сказал. А сейчас — в стенах университета, это была совсем другая девушка, и кроме незначительных нюансов, видных только внимательному наблюдателю и тонкому психологу, ничто не выдавало в ней ту неформалку, которую он встретил вчера на улице. Скорее всего Чарли копировала сестру — Джонатан помнил педантичную Харлин, и он подозревал, что привычный облик девушки был вчерашний. Но вот она сидит перед ним в строгом деловом костюме, с аккуратной причёской и лёгким незаметным макияжем — и это был совершенно другой человек. И в ней не чувствовалось фальши. Такие метаморфозы были ему интересны, и он решился присмотреться к ней повнимательнее.

Машинально Чарли взяла протянутую ей бумагу, пытаясь сообразить, что он от неё хочет.

— Но ведь вы всегда сами… — неуверенно пробормотала лаборантка.

— Да, поскольку раньше в лаборатории не было человека, который бы выполнял данную функцию. Если я ничего не путаю, выдача реактивов входит в ваши должностные обязанности, Шарлотта, не так ли?

— Чарли, пожалуйста, — автоматически поправила его она. — Но ведь в прошлый раз…

— Вы отказываетесь? — перебил он, слегка вопросительно выгнув бровь.

— Нет! — поспешно отозвалась Квинзель, вставая из-за стола.

Она почему-то никак не могла сосредоточиться. Что же так действовало на неё? Его запах? Взгляд? Его ледяной голос? Ни один из многочисленной толпы мужчин в её жизни не вызывал в ней таких чувств. Чарли пробежала список глазами.

— Мне надо будет сходить на склад. Вы подождёте здесь? Или вам принести в кабинет?

— Я пойду с вами.

Отчего-то у неё перехватило дыхание, а сердце прыгнуло куда-то в горло. Внизу живота всё сжалось и заныло. По спине пробежали мурашки.

— Д-да, конечно, — едва не заикаясь произнесла Чарли, сама поражаясь своей реакции. «Ведёшь себя, как малолетняя дура, впервые оказавшаяся с мужиком наедине», — мысленно одёрнула она себя.

Квинзель решительно направилась в сторону комнаты, где хранились препараты. Не оборачиваясь, спиной она чувствовала, что он идёт следом. Крейн двигался абсолютно бесшумно, как призрак. «Чертовски возбуждающий призрак», — вынуждена была признаться самой себе девушка. Она не знала, смотрит ли он на неё, насколько близко он сейчас, что он сделает, и это заводило.

А Джонатан в это время внимательно разглядывал её волосы, раздумывая о том, куда подевалось яркое разноцветье.

Оглянувшись и увидев невозмутимого профессора, Чарли почувствовала разочарование, велела себе собраться и выкинуть глупости из головы. Она слишком много себе нафантазировала. Но она не могла не фантазировать. И когда они оказались одни в комнате, и за ними захлопнулась дверь, отрезая от всего остального мира, Чарли почувствовала, как у неё подгибаются ноги, а кровь в венах просто кипит. Она сделала глубокий вдох, пытаясь отвлечься и прийти в себя, но новое обстоятельство весьма этому воспрепятствовало.

Крейн неожиданно схватил девушку за тонкое запястье и отшвырнул к стене. Чарли ударилась спиной о твёрдую поверхность, в которую её через мгновение уже вжимало мужское тело. Второй рукой Джонатан схватил девушку за горло и склонился близко-близко к её губам. Это не было больно, но достаточно сильно, чтобы Чарли замерла, не шевелясь. Губы её приоткрылись, а дыхание участилось. И снова это был не страх.

— Запомни одно, — прошептал он ей прямо в губы, опаляя их своим дыханием, которое даже не сбилось. — Не смей вмешиваться в мои дела!

Мужчина слегка встряхнул девушку, словно хотел убедиться, что она его поняла.

— Я не вмешивалась! — попыталась Чарли оправдаться. — Я помогала!

— Это я и называю вмешиваться, — последовал бесстрастный ответ.

Пальцы чуть усилили нажим. Девушка сделала судорожный вдох и внезапно оказалась свободна. Профессор стоял в паре шагов с самым невозмутимым видом и оглядывал полки.

— А теперь выдай мне реактивы, — это был приказ.

Недолго думая, Квинзель бросилась его выполнять. Руки у неё дрожали, и она никак не могла собраться с мыслями. Получив требуемое, Крейн постоял некоторое время, глядя на неё и словно желая что-то сказать. Но затем он резко передумал и быстро покинул склад, а Чарли бессильно прислонилась спиной к стене и медленно сползла на пол. Голова шла кругом, а сердце до сих пор билось, как сумасшедшее. Девушка прикрыла глаза и провела пальцами по своей шее — там, где касались его пальцы.

— Вот чёрт, — прошептала она с восхищением.

***

Джокер всем своим видом выражал обиду. Это было так по-детски, что Харлин едва не рассмеялась. Она снова посмотрела на насупленный взгляд, поджатые губы и старательно отвёрнутое в сторону лицо.

— Доброе утро, мистер Джей, — поздоровалась врач с пациентом. — Как вы себя чувствуете?

Он молчал. Она поставила локти на стол и положила голову на ладони.

— Расскажете мне, откуда у вас эти шрамы?

Харлин ждала его ответа и вздрогнула, когда пациент резко дёрнулся к ней. Увидев, как доктор отшатнулась, он довольно оскалился.

— Хорошее настрое, док? — проскрипел он. — Наверное, дома мир и покой? Всё уладилось? Сестрички открыли друг другу душу и порыдали друг у друга на плече.

Харлин только вздохнула. Она и ждала, и очень не хотела снова заводить разговор на эту тему. Тем не менее, доктор не могла не подивиться проницательности своего подопечного.

— А вам очень хочется, чтобы было наоборот, — хмыкнула она, делая свой ход в догадках.

Джокер широко улыбнулся.

— Ну что вы, до-о-ок. Разве могу я желать вам зла? Я ведь нахожусь с прямой зависимости от вас. Вам хорошо, и мне хорошо. Вам плохо, вас ничего не радует, плохие все вокруг, и вуаля — строптивому пациенту выписан электрошок.

— Вас лечили электрошоком? — удивилась Харлин. — Но психиатры уже давно не используют данные методы лечения.

— О, наивное дитя, — рассмеялся Джокер.

— Вы ненамного старше меня, — внезапно обиделась она.

Он продолжал смеяться. А Харлин поняла, что это было тоже очень по-детски.

— Я вижу смущение, — наблюдал он за ней. — Из-за чего, Харли? Что заставило тебя покраснеть? Давай немного поиграем. Поменяемся ролями, и я побуду твоим психотерапевтом. А ты расскажешь мне, что тебя тревожит, м?

Она молчала, глядя на него. Это было неправильно, она должна немедленно прекратить этот фарс.

— Я видел многое в этой жизни, — голос его был вкрадчивым, успокаивающим и гипнотизирующим. — Я смогу понять тебя, Харли. Ты ведь одиночка, и тебе даже некому выговориться. Я готов тебя выслушать.

— Нет, мистер Джей, — твёрдо ответила Квинзель. — Это неправильно. Это я ваш…

— А ты всегда делаешь только то, что правильно? — перебил он. — А зачем?

— Потому что это правильно. Люди придумали правила, чтобы облегчить жизнь.

— И кому они этим её облегчили?

— Всем. Если ты будешь соблюдать правила, проблем в твоей жизни будет меньше.

— Раз ты такая пра-а-а-авильная, то можно сказать, что проблем в твоей жизни нет?

Она знала, что ступает на скользкую дорожку. Удержаться будет трудно, но был шанс расколоть пациента. Поэтому, взвесив все за и против, и понадеявшись на свой разум, доктор решила всё же по ней пойти.

— Да, — кивнула она.

— Врушка, — в голосе Джокера была некая снисходительность, как глупому ребёнку. — Хочешь совет?

Девушка только вскинула брови, демонстрируя удивление.

— Совет от психопата и маньяка?

— Совет от Джокера, малышка, — вкрадчиво прошептал он, подавшись к ней.

А Харлин почему-то подумала о том, как это должно быть неудобно — сидеть вот так в смирительной рубашке, привязанным к стулу. Руки, наверное, затекают за этот час в одном положении. Интересно, если его развязать, он сразу свернёт ей шею или даст шанс, как и Чарли?

Против своей воли, Квинзель вспомнила про сестру. Но та была права, если бы Джокер хотел её найти, он бы обязательно это сделал — для него не существовало препятствий. Насколько было известно, все женщины, которые когда-либо оказывались к маньяку так близко, были мертвы. Кроме Чарли. Почему он пощадил её? Что она сделала такого или чем так ему понравилась, что осталась живой? Внезапная ревность и зависть к сестре овладели Харлин.

Внешне она ничем не выдавала своих чувств. Только слегка застывший взгляд и чуть сжатые губы могли подсказать очень внимательному наблюдателю, что доктор задумалась о чём-то не очень приятном для себя. И тот самый внимательный наблюдатель решил, что сейчас самое время воспользоваться шансом.

— Все твои проблемы, Харли, — прошептал он, — исключительно из-за того, что ты всегда следуешь всем правилам.

Харлин смотрела в его глаза, и понимала, что это подсказка. Он практически ответил на её вопрос, признался. Бунтарка Чарли понравилась ему именно своим пренебрежением ко всем правилам. Она была свободной в то время, как Харлин сама навешивала на себя дополнительные цепи обязательств. Думать о сестре было невыносимо, как и внезапно со всей горечью осознавать, насколько же Чарли была права, называя её скучной и серой. Эта чёртова Чарли, которая успела переспать с сами Джокером! А правильная Харлин сидит сейчас рядом с этим же Джокером и боится быть убитой им, если развяжет ему руки.

— К чёрту, — пробормотала доктор и резко встала.

Пациент с интересом наблюдал за ней. Он не знал, о чём она думает, но был уверен, что сможет с этим справиться. А когда она развязала ему руки, то удивился даже он. Джокер с наслаждением потянулся, разминая затёкшие мышцы, и потёр запястья. Он ничего не сказал, а вместо ответа схватил Квинзель и притянул к себе, требовательно накрывая её губы своими. Та лишь испуганно пискнула, сначала попыталась забиться в его руках, а потом обмякла и ответила на поцелуй.

Когда он её отпустил, она на подгибающихся ногах доползла до своего места за столом и рухнула на стул. Это было чистое безумие. Её трясло от нахлынувших чувств — страха и возбуждения, торжества и паники.

Они снова сидели друг напротив друга, глядя глаза в глаза.

— По всем правилам вашей грёбаной больницы ты не должна была этого делать, — хмыкнул он, проведя языком по шрамам и губам.

Она зачарованно следила за его языком. Прозвучал будильник.

— До завтра, куколка, — широко улыбнулся Джокер, покорно сидя на месте в ожидании санитаров.

***

Субботним утром сестры Квинзель завтракали в тишине, каждая была погружена в свои мысли. Обе прокручивали перед внутренним взором то, что произошло с ними в течение вчерашнего дня и вызвало столько эмоций. Хотелось и похвастаться, выставив на обозрение свои достижения, и оставить при себе этот секрет. Прошлым вечером они не увиделись, так как Харлин задержалась на работе, заполняя истории пациентов, а Чарли ушла из дома по своим таинственным ночным делам.

— Как прошёл твой день? — нарушила молчание Чарли.

Как более опытная лгунья она понимала, что вызовет подозрения, если будет долго молчать. А поскольку говорить самой ей не хотелось, она решила послушать Харлин.

— Нормально, — попыталась отмахнуться та.

Чарли вынырнула из мира фантазий и внимательно посмотрела на сестру.

— У тебя вчера был сеанс с Джокером?

— Был, — пожала плечами Харлин.

— И? О чём вы разговаривали?

Глядя на то, как щёки сестры покрылись лёгким румянцем, Чарли напряглась.

— О правилах, — с вызовом взглянула на Харлин на сестру.

— О, — удивилась та. — Любопытно. Он подбивал тебя нарушить правила?

Харлин предпочла бы, чтобы её сестра оказалась не столь проницательной. Накатил страх — а если она узнает? Но девушка смогла быстро с собой справиться, сообразив, что Чарли ничего ей не сможет сделать.

— Что-то вроде того.

— И?

— Что и? — теперь Харлин начала раздражаться.

— Ты согласилась?

— Это допрос или что?

Чарли смотрела на сестру. Поведение Харлин напомнило её собственное, когда она хотела что-то скрыть. Определённо, вчера что-то произошло.

— Я просто решила поинтересоваться, как прошёл твой день, — мягко улыбнулась Чарли.

— Это вовсе не значит, что мне нужно устраивать допрос! Не смей вмешиваться в мои дела!

И снова Чарли слышала эту фразу. Но если вчерашняя была угрозой, то эта — просто вопль о помощи. С Харлин что-то случилось, что-то, чего она или боится, или стыдится. И то, и другое состояние девушки после общения с Джокером настораживало.

— Он угрожал тебе?

— С чего ты это взяла? — огрызнулась Харлин.

— Значит… Боже, Харл, не заставляй меня гадать, скажи, что он с тобой сделал?

— Ничего! Мы просто беседовали.

— Слушай, ты должна от него отказаться. Сделай это, пожалуйста, пока не поздно.

— Да что ты заладила, как попугай: «отказаться, отказаться»? Я не собираюсь от него отказываться! — похоже, Харлин прорвало. Она не могла остановиться. Даже если бы захотела. Но весь фокус был в том, что останавливаться она как раз и не хотела.

— Почему? — спокойно спросила Чарли, внимательно наблюдая за ней и гадая о причинах такого поведения. У неё возникло очень нехорошее подозрение.

— Не могу и всё.

— Почему не можешь? — упрямо допытывалась Чарли.

— Не хочу!

— А почему не хочешь?

— Не хочу я от него отказываться и всё. Какая тебе разница?

— С тобой происходит что-то странное.

— Ничего со мной не происходит. Просто это самый главный шанс в моей карьере, понимаешь ты это или нет? Он нужен мне. Ты вообще в состоянии понять кого-либо?

— Я-то всё поняла, — неодобрительно покачала головой Чарли, решив перейти в контратаку. — А вот ты сама понимаешь, а? Джокер для тебя — адреналин. Безумное приключение в твоей скучной и размеренной жизни! Именно поэтому ты и ухватилась за него. Именно поэтому не можешь отказаться от этого пациента. Адреналин тебя возбуждает. А в моей жизни этого добра было навалом. Из штанов вытряхивала после некоторых приключений. И я не ведусь на эту фигню, потому что у меня срабатывает инстинкт самосохранения, который у тебя сейчас переклинило! Харлин, ты меня слышишь? Он играет тобой, как ему вздумается. Посмотри, в кого ты превращаешься!

— На себя посмотри! Не тебе учить меня жизни, Чарли! Что ты вообще о ней знаешь?

— О той жизни, куда ты сейчас стремишься, — внезапно холодно отозвалась та, — я знаю гораздо больше тебя, правильная Харлин!

— Зануда Харл, хотела ты сказать, не так ли? Ты всегда считала меня занудой! Скучной, неинтересной, слишком правильной. И не ври мне, я знаю, что это так!

— Детка, в жизни каждого человека приходит время бунта. Я рада, что ты наконец-то вылезла из своей скорлупы и стала похожа на человека, а не на машину. Но ради бога, я тебя умоляю — только не Джокер! Выбери кого угодно, но только не его.

Харли зло прищурилась.

— Я знаю, почему ты так говоришь. Ты сама в него втрескалась, и потому пытаешься нас с ним разлучить!

Чарли застыла, открыв рот и ошалело хлопая глазами. Она никак не могла поверить в то, что это происходит на самом деле, а не является каким-то театром абсурда. Неужели это говорит Харлин?!

— Ты свихнулась, сестрёнка, — наконец, выдала она. — Ты вообще себя со стороны слышишь? Это же бред сумасшедшего! Да никакая девушка в здравом уме не влюбится в Джокера!

— Я нахожусь в здравом уме! — возмутилась Харли.

Чарли смерила её сочувствующим взглядом, развернулась и ушла.

— А ну стой! Мы ещё не договорили!

Харли метнулась было за сестрой, но входная дверь захлопнулась прямо перед её носом. Щёлкнул замок, а девушка бросилась искать ключи. Когда ей это не удалось, она забарабанила по двери кулаками.

— Не смей запирать меня здесь! Слышишь? Ты, дрянь, не смей! Я знаю, ты хочешь отобрать его у меня! Ты ревнуешь! Ты сама говорила, что хочешь его! А когда он выбрал меня, ты решила мне отомстить! Открой дверь сейчас же! Слышишь, открой дверь!

Чарли, стоящая на лестничной площадке на нижнем этаже, только сокрушённо покачала головой. Похоже, пришло время осуществить свой план, иначе будет поздно.

========== Выбор за тобой. ==========

— Я убью тебя!

Джонатан Крейн зашёл в лабораторию и застал любопытную сцену. Квинзель была зажата в угол своей начальницей. У девушки на лице было звериное выражение, на щеке алел след от пощёчины. Её начальница, растерявшая весь свой благопристойный и миролюбивый вид, была вне себя от гнева. Она стояла напротив девушки, сжав одну руку в кулак, а во второй сжимая пробирку.

Но вот заведующая замахнулась на лаборантку, и Крейн медлить не стал. Он кинулся к ним и обхватил женщину, не давая ей пошевелиться.

— Что произошло, миссис Дуглас? — потребовал объяснений Джонатан, когда та утихомирилась.

Женщина стояла перед ним, прямая, как струна, и бледная, как привидение.

— Это змея, мистер Крейн, поверьте мне! — прошипела заведующая, с ненавистью глядя на Чарли. — Смотрите, что я нашла в лаборатории!

Она протянула ему пробирку. Он осторожно взял её и рассмотрел. Понюхал. Нахмурился.

— Не хотите ли вы сказать, что… — осуждающий взгляд впился в Квинзель.

— Именно, профессор. Она делает наркотики.

Чарли почувствовала, как пол уходит у неё из-под ног. Ей конец. Если сейчас эту старую перечницу не убить, она окажется в тюрьме. Она бы уже сделала это, но Крейн пришёл в лабораторию совсем некстати. Девушка выругалась про себя. Она совершенно не представляла, как теперь разрулить ситуацию.

— Это серьёзное обвинение, Кэрол, — невозмутимо заявил Джонатан после некоторого раздумья. — Если это окажется неправдой, девушка имеет полное право подать на вас в суд за клевету. Но и оставлять это просто так нельзя. Если это правда, мы обязаны сообщить ректору. Наше положение осложняется тем, что сегодня выходной день, и его здесь нет. Давайте сделаем так: мы с вами запрём мисс Квинзель, а сами пройдём ко мне в лабораторию, где проведём необходимые тесты, чтобы понять, что это за препарат. Если это наркотик — позвоним ректору. Шарлотта, надеюсь, вы будете вести себя хорошо, ведь это в ваших интересах. Любой ваш поступок может быть истолкован как признание вины.

Она перехватила его пронзительный взгляд и согласно кивнула. Во взгляде был приказ покориться ему и сделать так, как он сказал. Чарли не знала, что он задумал, и чем ей это всё грозит, но согласно кивнула.

— Да, профессор Крейн. Я буду ждать вас здесь.

— Не здесь, — отрезал он. — Здесь у вас есть прекрасные возможности от побега до создания какой-нибудь бомбы. Вы будете ждать в моём кабинете. Там у вас не будет возможности сбежать.

— Хорошо, — покладисто согласилась Чарли.

— Тогда следуйте за мной.

Он вышел из лаборатории, Чарли — следом. А за ней шла миссис Дуглас, следя, как коршун, за каждым её движением. Чарли не знала, что и думать. Она действительно попалась — и надо было этой старой перечнице притащиться на работу в выходной! Но что задумал Крейн? Он спасёт её? Или встанет на сторону Дуглас и посадит за решётку?

Она зашла в кабинет, и за ней закрыли дверь. Послышались удаляющиеся шаги. Девушка вздохнула и подошла к окну. Это действительно можно было назвать наркотиком, но он нужен был ей для определённой цели, небольшая доза, которая сейчас была в руках Крейна и Дуглас. Пятый этаж исключал возможность побега через окно. Обе двери в помещении были заперты — вырваться отсюда не было возможности, оставалось только ждать и надеяться… А на что она, собственно, надеется? На то, что Крейн спасёт её? Убедит Дуглас, что препарат безвреден? А что она должна будет ему за такое спасение?

При этих мыслях девушку накрыла жаркая волна. Решив отвлечься от этих опасных мыслей, она села за стол, заёрзала в кресле и кинула взгляд на бумаги на столе. Это были записи с формулами и наблюдениями. Неожиданно для самой себя Чарли увлеклась чтением.

Прошло три часа, а Квинзель с упоением разбиралась в записях, сделанным аккуратным почерком, точно таким же, каким было написано сообщение про кофе. Замок еле слышно щёлкнул, открываясь, и дверь распахнулась. Уловив движение воздуха, Чарли подняла голову. В дверях стоял Крейн, и взгляд его был направлен на стол и тетради. Затем профессор перевёл тяжёлый взгляд на девушку. Чарли похолодела и сжалась в комочек. Сейчас он её убьёт. Это вам не игры с успокоительным, здесь всё гораздо серьёзнее.

Дверь закрылась. Щёлкнул замок, как будто говоря: «Попалась!» Чарли нервно сглотнула, не в силах пошевелиться под этим пронизывающим взглядом серых, словно льдинки, глаз.

— Не очень-то вежливо с вашей стороны, мисс Квинзель, — сухо и официально прозвучал голос Крейна.

— Простите, — пробормотала она, виновато опуская взгляд.

Но стоило ему пошевелиться, и она снова смотрела прямо на него. Внутри всё сжималось от страха, а дыхание сбилось с привычного ритма. Он приближался, как Немезида, и она только и могла, что смотреть на него снизу вверх. Все её навыки, умение драться, желание дать отпор — было забыто. Был только этот гипнотизирующий взгляд.

И потому Чарли не сразу сообразила, что он что-то протягивает ей. А когда посмотрела на его руки, то была очень озадачена, увидев небольшой пузырёк, плотно закрытый крышкой.

— Я его доработал, — сообщил Крейн, — теперь не будет побочных эффектов. Действие продлится двенадцать часов.

— Мне нужны были сутки, — машинально ответила Чарли, беря из его рук склянку.

— Тогда пойдёмте.

Он приглашающе кивнул. Чарли встала из-за стола. Джонатан закрыл тетрадки, собрал бумаги и убрал всё в сейф. Затем зашагал вслед за девушкой, ожидающей его в дверях.

Она сама не знала, почему так покорно выполняет все его указания. Словно у него было право повелевать ей, а она должна его слушаться. С ним она напрочь забывала о всех свои женских уловках, которые помогали ей добиваться любого мужчину, которого она желала. Чарли разглядывала его, но так и не могла решить для себя эту загадку: что в этом человеке так на неё действовало? И тут девушка заозиралась.

— А где?..

Она не договорила, потому что Крейн невозмутимо ответил, шагая к лифту.

— Миссис Дуглас стало нехорошо, пришлось вызвать для неё скорую помощь.

— Она была такая странная, никогда бы не подумала, что…

— У неё сын умер от наркотиков, и с тех пор она непримирима к таким вещам. С вашей стороны было непростительной ошибкой не собрать информацию об окружающих прежде, чем начать свои опыты.

В его голосе проскальзывала едва различимая ирония, словно он имел в виду и себя. Чарли уловила это. Звякнули двери подъехавшего лифта, Джонатан сделал приглашающий жест, и девушка вошла первой. Профессор зашёл следом и нажал нижнюю кнопку.

— Мне тоже может стать плохо в вашей лаборатории? — осторожно осведомилась Чарли, прокручивая в голове всю информацию.

— Это зависит от того, насколько у вас крепкие нервы, Шарлотта.

Он повернулся и поймал её взгляд. Она смотрела на него и непроизвольно потянулась к его лицу.

— Нет, — Крейн слегка отстранился.

Чарли опустила взгляд и закусила губу. Он приподнял её лицо за подбородок и изучающе оглядел пострадавшую щеку, при этом его большой палец прошёлся по коже невесомой лаской. Девушка вздрогнула, чувствуя, как ноги становятся ватными.

— Зачем вы вмешались? Зачем помогаете мне? — тихо спросила Квинзель.

— Не люблю физическое насилие, — бесстрастно отозвался Джонатан. — Тем более по отношению к моим… моему человеку, — неожиданно передразнил он.

— Простите, — покраснела Чарли, вмиг застыдившись, что влезла в ту свару. Теперь она прекрасно понимала, что он без труда справился бы с хулиганами и без неё.

Тут лифт остановился, и двери услужливо распахнулись. Теперь Крейн пошёл первым, а Чарли шагала следом, с любопытством оглядываясь. Он остановился у небольшой железной двери и открыл её. За дверью оказалась небольшое помещение, разделённое на две равные части — собственно лабораторию и огороженную железными прутьями клетку. Клетка была пустой, но все следы говорили о том, что там недавно кто-то был. Чарли обернулась на профессора, но тот стоял у стола, что-то записывая на листке бумаги.

— Боишься меня? — неожиданно спросил он, не отрываясь от своей работы.

Чарли отрицательно покачала головой, а потом спохватилась, что он её не видит.

— Нет, — призналась она. — Меня смущает другое.

— Что же? — абсолютно незаинтересованно выдал Джонатан, высыпая содержимое пузырька в пробирку.

— Не знаю, как объяснить. Вы странно на меня действуете.

— Как? — он добавил в пробирку жидкости, внимательно наблюдая.

— Я не могу понять… вот вы говорите, а я… не хочу возражать.

— Во всём виновато ваше украшение.

Чарли только глаза округлила. Крейн же поставил пробирку на огонь и повернулся к ней.

— Женщина, надевшая ошейник, готова быть послушной, — пояснил он с превосходством. — И коль скоро вы покорились мне, хозяина у вас нет.

— Но я не…

— Шарлотта, — строго взглянул она на неё. — Я знаю, что вы сейчас мне ответите. Лучше молчите. Я сейчас могу сделать с вами всё, что угодно. Как-то, чего вы хотите, — он смерил её оценивающим взглядом с головы до ног, совершенно неожиданно вогнав в краску, — так и то, чего вы не хотите. Вопрос лишь в том, чего захочу я. Я предвижу пользу от нашего сотрудничества, потому что мне понадобятся ваши связи. Но и мои исследования никто не отменял, — он взглянул на клетку и едва заметно улыбнулся. — Выбор за вами.

Их взгляды снова пересеклись, и её обдало холодом. На коже зашевелились волосы от реакции на опасность. Чарли прекрасно понимала, что это была угроза. Высказанная бесстрастным тоном, в виде лёгкого намёка, но это была угроза, и человек, стоящий напротив, был способен осуществить её. Чарли сама не осознавала, как часто дышит, как приоткрылись её губы. Это было, чего она так желала — сильный, властный мужчина, который покорит её. Уже покорил. Он назвал себя её хозяином. И Чарли уже была готова это признать.

— Готово, — он протянул ей пробирку, снятую с огня.

— Уже? — удивилась девушка. — А точно будет действовать сутки?

Его взгляд был насмешливым.

— Теоретически. Или можем провести исследования.

Она снова смотрела в его глаза, снова была жертвой в лапах маньяка. Маньяка, который не любит физическое насилие, но не гнушается ставить на людях опыты.

— Нет, спасибо. Меня устроит и так. Спасибо вам, профессор. Что я вам… э-э-э… хм, — она осеклась под его пристальным взглядом.

— Вы закончили все свои дела в университете на сегодня?

— Да… А может… кофе выпьем где-нибудь в кафе? — выпалила Чарли, замирая от страха.

— Вы не умеете выбирать кофе, — безжалостно отозвался Джонатан.

— Простите, — потупилась она, чувствуя себя глупой и маленькой девочкой.

— До понедельника, мисс Квинзель.

— Да, профессор Крейн. До свидания.

Он отошёл к столу, а Чарли направилась к дверям. Она повернула ручку, но ничего не произошло.

— Какая жалость, ключи забыл, — раздался негромкий голос Джонатана, полный неприкрытого сарказма, и она со страхом повернулась к нему.

Он медленно шёл к ней. Девушка прижалась спиной к двери, глядя ему в глаза и чувствуя, как бежит по спине липкий пот. Крейн склонился к ней, а она не могла пошевелиться. Щелчок открываемого замка, и дверь распахнулась, увлекая девушку за собой.

Крейн обнял её, не давая упасть.

— Осторожнее, Шарлотта.

Он упорно не хотел назвать её Чарли, пропускал все её просьбы мимо ушей. Словно утверждал главенство. Она замерла, не зная, что предпринять. Если попытаться освободиться из его объятий, он может разозлиться. Если обнять его в ответ, кто знает, как он отреагирует? В конце концов, он тут главный, пусть сам и командует.

Словно в подтверждение рука Крейна скользнула по телу девушки сверху вниз хозяйским жестом. Чарли прикрыла глаза, наслаждаясь этой лаской.

— Вы сейчас направляетесь домой?

— Нет, — отрицательно покачала она головой. И на его вопросительный взгляд ответила. — Я поругалась с сестрой. Домой не хочу.

— Вы живёте вместе?

— Да.

— Хорошо, — казалось, он пришёл к какому-то решению. — Идите в лабораторию и сварите кофе. Я подойду через десять минут.

Он выпустил её, и Чарли поспешила в лабораторию.

***

К разочарованию Харлин в комнате сестры она не нашла ничего интересного. Она вспомнила свою угрозу, что наведёт там порядок. И поскольку злость на Чарли подогревала её, то девушка решила осуществить угрозу, а заодно как следует покопаться в вещах сестры. Харлин понимала, что Чарли не была дурой, и компромат на себя домой не принесёт, но зная безалаберность сестры, она всё же надеялась найти хоть что-то. Её чаяниям не суждено было осуществиться, потому что Чарли всё-таки была умнее, чем на то рассчитывала Харлин. И девушке только и оставалось, что рассматривать яркую и вызывающую одежду. Когда вдруг захотелось её примерить, Харлин не стала себя останавливать. Чарли без зазрения совести брала её вещи, значит, и ей тоже можно.

Чёрные кожаные брюки, которых в гардеробе Чарли было штук десяток, и красный корсет пришлись как нельзя более кстати. Харлин вертелась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. Она чувствовала себя по-новому: уверенной в себе и опасной, такой, какой всегда была Чарли в её представлении. Бунтаркой, которой не писаны законы и правила.

Харлин подошла к туалетному столику и глаза у неё разбежались от обилия декоративной косметики ярких цветов. Сев за столик, девушка принялась экспериментировать, вспомнив вызывающий макияж, сестры и пытаясь повторить его.

Когда Чарли вернулась домой, она опешила, увидев перед собой саму себя. Оценивающе оглядев сестру с ног до головы, Чарли одобрительно кивнула:

— А тебе идёт, Харл!

Харлин была разочарована. Она ожидала досады, обиды, злости. Но вовсе не этого миролюбивого восхищения.

— Я навела порядок в твоей комнате, — мстительно отозвалась она.

— Отлично, — кивнула Чарли, улыбнувшись, — давно пора. Ты просто сокровище.

Харлин с подозрением покосилась на сестру. Ей явнохотелось поскандалить, а Чарли почему-то не реагировала так, как обычно.

— Что-то произошло?

Чарли словно ждала этого вопроса.

— Ох, Харл! — восхищённо выдохнула она. — Он офигенный!

— Кто?

— Крейн.

— Пугало?

— Сама ты пугало, — фыркнула Чарли и поддразнила беззлобно. — Вон, в зеркало поглядись, если не веришь.

— Серьёзно? — Харлин никак не могла поверить своим ушам. — Ты втрескалась в Джонни-пугало? Господи, Чарли, ты в своём уме? Он же, — она брезгливо сморщилась, пытаясь подобрать сравнение, которое бы выразило её отношение к бывшему однокурснику, но слова не находились, — лох и лузер по жизни.

— Может, он таким и был, — горячо возразила Чарли, — но сейчас он совсем другой.

— Какой? — против воли заинтересовалась Харлин.

— Шикарный! Он мне просто крышу сносит! У меня в его присутствии ноги подгибаются.

— Что между вами было?

— Мы сегодня пили кофе у меня в лаборатории.

— И?

— Просто пили кофе!

— И даже не поцеловались? — вскинула брови Харлин. Она решительно не понимала восторгов сестры. Подобное состояние после поцелуя с Джокером было ей понятно, но после простого кофе…

— Харл, это тебе не Джокер!

— При чём тут Джокер?

— Невольно сравниваю, прости. К тому же мы недавно с тобой разговаривали на эту тему, помнишь?

Ещё бы не помнить! Харлин зло взглянула на сестру, но та этого не заметила, продолжая объяснять.

— Они чем-то похожи. Даже не знаю, чем. Крейн вроде не психопат, но он… — тут Чарли прикусила язык, сообразив, что чуть не разболтала тайну Джонатана. Она слишком хорошо помнила его пронизывающий взгляд, когда он предлагал ей выбрать свою дальнейшую судьбу. Участь подопытного кролика её не прельщала.

— Что он? — спросила Харлин, когда пауза слишком затянулась.

— Он… Погоди, дай собраться с мыслями. Он производит впечатление опасного человека. Как и Джокер. Он просто сидит и ничего не делает, а ты знаешь, что он псих.

— Крейн ведь не псих.

— Точно. Но в нём есть что-то такое… От чего волосы дыбом встают.

— Ой, не смеши меня, — фыркнула Харлин. — Да Джонни рядом с Джокером даже рядом не стоял.

Чарли только вздохнула. Она подозревала, что Харлин вряд ли разделит её восторги по поводу Крейна, и теперь в этом убедилась. Ничего страшного в этом не было, просто она лишалась возможности делиться с ней своими чувствами. Поразмыслив, Чарли пришла к выводу, что это не так уж и плохо.

— Блин, я совсем запуталась уже, — улыбнулась она, сводя всё к шутке. — Ужинать будем?

Харлин кивнула.

— Пойдём куда-нибудь, — предложила она. — А то я сегодня весь день дома сижу.

Тут она с укором посмотрела на Чарли, запершую её на весь день.

— Прости меня, Харл, — извинилась та. — Просто тебе надо было остыть.

— Это точно, — хмыкнула Харлин, осваивая способность лгать, глядя в глаза.

Она поняла, что Чарли нельзя рассказывать ничего о Джокере и их взаимоотношениях — сестра этого просто не поймёт. А потому сделала вид, что приняла правоту слов Чарли.

— Ты так пойдёшь?

Харлин вспомнила, что сейчас она находится в образе Чарли. Было стыдно оказаться в таком виде на улице, но и не меньше хотелось сделать что-то подобное. Бросить вызов. В первую очередь самой себе и своей правильности.

— Да, — воинственно задрала Харлин нос.

— Шикарно выглядишь, сестрёнка! Пожалуй, составлю тебе компанию, — подмигнула Чарли и направилась в свою комнату.

Через минут десять она вышла оттуда, одетая в красные шорты поверх сетчатых колготок и чёрный корсет. Макияж был абсолютной копией макияжа Харлин: обведённые чёрным карандашом глаза и красная помада на бледном лице. С разочарованием и завистью Харлин была вынуждена признать, что Чарли выглядит лучше её.

А Чарли взяла из своей сумки кошелёк, ключи от дома и, пока не видела Харлин — маленький пузырёк с белым порошком, и распределила всё это по карманам, чтобы ничего не мешало.

— Держи, — Чарли вложила в руку сестры её ключи. — Прости. Я погорячилась.

— Нормально, — отмахнулась та. — Я не в обиде.

========== Он решил, что может командовать мной? ==========

Квинзель приложила пропуск к сканеру, улыбнулась охраннику на проходной и взяла протянутые ей ключи.

— Спасибо, — улыбнулась она в ответ.

— Так много работы, что вызывают в воскресенье? — посочувствовал он.

— Пациенты неспокойны, — посетовала она, ещё раз признательно улыбнулась и зашагала по коридору к лифту.

Как только девушка оказалась вне зоны видимости охранника, то внимательно рассмотрела ключ.

— Хм-м… Четыреста семь. Мне на четвёртый, — пробормотала она, нажимая на нужную кнопку.

Чарли много знала об Аркхэме, но не всё. С трудом ориентируясь в этом лабиринте коридоров, палат и кабинетов, она мысленно поздравила себя с тем, что выбрала для своей вылазки именно выходной день. Она отыскала кабинет сестры и открыла дверь. Перевела дух и села за рабочий стол Харлин, чтобы в её бумагах найти нужную информацию.

Чарли надела белый халат, критически оглядела себя в зеркале — придраться было не к чему. Что и подтвердил персонал на посту.

— Мисс Квинзель, добрый день, — встрепенулись санитары, стоило ей войти на пост.

— Добрый день, — вежливо, но сухо поздоровалась она со всеми разом, ненавязчиво считывая информацию с бейджиков. — Ник, я пришла навестить Джокера, проверить назначения. Мне кажется, я в прошлый раз что-то напутала с дозировками. Откроете мне его палату?

— Хорошо, доктор, — согласился один из санитаров. Никаких вопросов у него не возникло.

Он взял ключи и пошёл впереди.

— Мне зайти с вами, мисс Квинзель? — спросил он.

— Нет, я справлюсь сама. Покараулишь рядом? Если что, я постучу.

— Как скажете.

— Он в смирительной рубашке?

— Кажется, да. Его запеленали утром перед уколами.

— Хорошо, — одобрила «доктор». Она не знала, как встретит её Джокер, какие у него отношения с Харлин, так что смирительная рубашка была далеко не лишней. Но в то же время Чарли понимала, что такая мелочь психопата не удержит, если он захочет что-нибудь сделать.

Двери с лязгом распахнулись, и девушка зашла в палату.

— Доброе утро, — улыбнулась она пациенту.

Тот если и удивился, то вида не подал.

— Привет, док, — с любопытством склонил он голову набок.

Дверь за спиной девушки закрылась, лязгнул железный замок. Чарли внутренне собралась, готовясь к любым неожиданностям.

— Мне захотелось тебя проведать, — снова улыбнулась она вполне непринуждённо.

Он молчал, разглядывая её. «Неужели они ещё на «ты» не перешли?» — похолодело внутри у неё.

— А ты развяжешь мне руки, док? — ухмыльнулся неожиданно пациент. — Как в прошлый раз.

Чарли на миг застыла. Значит, она его уже освобождала. Что ж, не страшно, надо просто быть внимательнее и осторожнее.

— А ты будешь вести себя так же хорошо, как и в прошлый раз? — выжидающе улыбнулась она.

Он смотрел в её глаза, проведя языком во внутренней стороне щёк. Чарли затаила дыхание, глядя на его улыбку, и неосознанно шагая к нему.

— Я знал, что тебе понравится, куколка.

Уже было склонившаяся к психопату, девушка застыла на миг. Интересно, что же такого случилось после того, как Харлин развязала Джокеру руки? Ей предстоит шанс узнать секрет сестры. Джокер внимательно рассматривал её, вдыхал аромат, отмечал изменения, анализировал. Он повернулся к доктору спиной, пока она развязывала узлы. Чарли усилием воли заставила себя медленно разогнуться, а не отскочить сразу к стене после того, как она освободила пациента.

Он повернулся, пристально глядя на неё и ехидно улыбаясь.

— Привет, Шарлотта, — склонил Джокер голову набок.

Язык скользнул по шрамам и губам. Девушка загипнотизировано смотрела на его губы.

— Где я прокололась? — хмыкнула она.

Он выкинул руку, сгрёб её в охапку и прижал к себе. Мужчина уложил девушку на кровать и навис сверху.

— Я слишком хорошо тебя знаю.

— Меня или Харл? — обвила руками его шею Чарли.

— Соскучилась?

— Ни капли, — выдохнула она в его губы.

Он рассмеялся, запрокинув голову.

— Тогда зачем пришла? — крепкие мужские пальцы обхватили нежную женскую шею.

— Предложить тебе… — Чарли выдержала паузу.

Джокер нетерпеливо сжал пальцы, но именно поэтому она и умолкла, не произнеся больше ни звука, с вызовом глядя прямо в его глаза.

— Ты всегда была слишком дерзкой, Квинн, — ухмыльнулся он в ответ.

Она почувствовала, как второй рукой он расстегнул пуговицу и молнию на её брюках, забравшись под халат. Чарли попыталась было вывернуться из его захвата, но Джокер был к этому готов. Он с силой сжал пальцы на её горле, навалился сверху, вжимая в кровать, а пальцами второй забрался в трусики девушки, распластанной под ним.

— Всё ещё хочешь меня, чёртова сучка, — рассмеялся он. — Так ты за этим пришла?

Чарли едва не вскрикнула, почувствовав, как он ворвался в неё двумя пальцами, но сдержалась, так как побоялась, что их услышит санитар.

— Хочу предложить тебе выйти отсюда, — сказала она.

— Отсюда? — хмыкнул он, снова войдя в неё пальцами.

— Из Аркхэма. Ох, — выдохнула она, выгнувшись и подавшись к нему, когда он снова в неё проник.

Джокер негромко рассмеялся и выпустил из своего захвата, рванув халат. Пуговки звякнули где-то по полу, но Чарли уже не слышала, стягивая с партнёра смирительную рубашку. Мужчина, не церемонясь, стащил с неё брюки, которые девушка с готовностью сняла с себя. Негромко зарычав, он вцепился зубами в её плечо. Чарли вскрикнула, но его рука зажала ей рот.

Он не выпускал её до тех пор, пока не закончил, сжимая всё крепче.

— Ты чёртов говнюк, — прошипела девушка, приводя себя в порядок, насколько это было возможно в её случае. — Как я объясню это всё санитарам?

— Об этом надо было думать до того, как ты пришла сюда, — лениво выдал он, растянувшись на кровати и заложив руки за голову.

— Так ты сваливаешь или нет? — Чарли надела халат, с сожалением оглядывая его плачевный вид.

— Что заставило тебя заняться моим побегом?

— Обещание. Я была должна.

— За что продалась?

— Не твоё дело, — она уселась на кровать рядом с ним, вытянув ноги.

— Нет.

— Что значит, нет? — повернулась к Джокеру Квинзель.

Он сел, приблизив своё лицо к её, положил руку на затылок, чтобы девушка не вырвалась, и притянул к себе.

— Потому что я сделаю это тогда, когда захочу сам. Так и передай Бизону! Он решил, что может командовать мной, да? — прошипел Джокер, сжимая руку.

— Он просто попросил меня вытащить тебя, и всё. Пусти, больно же!

Резкая пощёчина обожгла щеку Чарли.

— Поняла? — прорычал Джокер ей в губы.

— Хорошо, так и передам, — покорно согласилась она.

Он выпустил её. Чарли вскочила на ноги и направилась к выходу, одёрнув халат и поправляя растрёпанную причёску.

— И вместе с твоей сестрой.

Она застыла, так и не донеся руку до двери. Чарли резко развернулась:

— Нет!

Джокер хищно улыбнулся.

— Только так и никак иначе, — произнёс он, глядя ей в глаза.

— Я убью тебя! — она бросилась к нему.

— О, какой темперамент! — расхохотался Джокер. — Ты ревнуешь?

— Я не отдам тебе Харлин!

Он с силой отшвырнул её в стену так, что девушка больно ударилась спиной, сползла на пол и затихла. Джокер запрыгнул сверху, усевшись на неё, схватил за воротник халата и хорошенько встряхнул. У полуоглушённой Чарли даже зубы клацнули. Ещё одна пощёчина привела её в чувство. Маньяк и жертва смотрели друг другу в глаза.

— Как был садистом, так и остался, — пробормотала Чарли, отстраняя его от себя и вытирая кровь с разбитой губы.

— Не помню, чтобы ты жаловалась, — хмыкнул Джокер, следя за ней.

Он привлёк её к себе, приподнимая, и слизнул кровь, мазнув языком по щеке и губам.

— Тьфу ты! Вот чего я не припомню, так это то, чтобы ты любил целоваться, — ехидно заметила Квинзель.

Вместо ответа он жадно и требовательно поцеловал её. И отпустил только тогда, когда Чарли начала отвечать ему.

— Чёртов псих, — пробормотала девушка, поднимаясь на ноги.

Она пошатнулась и вынуждена была опереться на стену, чтобы устоять. Джокер стоял рядом и наблюдал.

— Ты забавная, Шарлотта. Не ревнуй, детка, но Харли нравится мне больше. Ты же знаешь, я всегда получаю то, чего хочу.

— Посмотрим, — усмехнулась Чарли, подходя к двери. Она уже знала, что делать.

На этот раз он ей не препятствовал, а послал воздушный поцелуй. Дверь распахнулась и санитар застыл на пороге, увидев избитую и взъерошенную девушку.

— Мисс Квинзель, почему вы не позвали меня?

— Я развязала его, это было ошибкой, Ник, — умирающим голосом прошептала Чарли, падая ему на руки.

— Джим, Стелла, немедленно сюда, — по рации передал санитар. — Нападение на доктора.

Чарли же смотрела в глаза Джокера. «Беги, придурок», — прочитал он по её губам и отрицательно покачал головой. Прибежали второй санитар и медсестра. Пока мужчины надевали на пациента смирительную рубашку, медсестра увела Квинзель на пост, где принялась промывать разбитое лицо и делать компрессы.

— Пожалуйста, зафиксируйте это происшествие в журнале. Джокеру сегодня же сделайте электрошок и переведите в палату для буйных. Я отказываюсь дальше его лечить.

Медсестра посмотрела на неё с ужасом и паникой.

— Но, мисс Квинзель…

— Сегодня же, — отчеканила Чарли. — За это я беру ответственность на себя. Если вы боитесь делать это, я сама проведу данную процедуру.

***

Харлин Квинзель открыла глаза. Воскресное утро выдалось привычно хмурым. Порадовавшись тому, что сегодня ещё один выходной, девушка сладко потянулась и перевернулась на другой бок. Часы показывали только половину десятого, так что она вполне могла себе позволить поспать ещё часок-другой. В квартире была тишина. Чарли ещё или спит, или ушла куда-нибудь из дома. Она вообще часто уходила, и никогда не говорила куда.

Харлин в тревоге подняла голову, но на прикроватной тумбочке лежали её ключи. На этот раз её не заперли. Успокоившись, девушка потёрла виски — голова отзывалась неприятной пульсацией и болью, словно она вчера пила. Но Харлин вспомнила, что вчера в кафе с трудом осилила бокал вина. Значит, дело тут вовсе не в спиртном. Может быть, она просто не выспалась? Вечер терялся в каком-то тумане, и девушка никак не могла вспомнить, чем же он закончился. Кажется, они пришли домой, и она тут же упала спать. По крайней мере, она на это надеялась. Когда Чарли проснётся, надо будет её спросить.

Но время шло, Чарли не просыпалась, а голова болела сильнее. К тому же очень хотелось пить, и Харлин встала. Голова закружилась, и она чуть не упала обратно на кровать. Пошатываясь и держась за стену, словно пьяная, девушка пошла на кухню. По пути она заглянула к сестре. В комнате был тот самый идеальный порядок, который она вчера навела, кровать была застелена, а самой Чарли нигде не было.

На кухне Харлин напилась воды и стала искать таблетки от головы. Развороченная аптечка валялась на столе, из неё были вытащены бинты, пластырь и перекись водорода.

— Хм-м-м, похоже, Чарли, ты опять куда-то вляпалась, — Харлин уже привыкла к таким вещам.

Чарли часто появлялась дома побитая и порезанная. Именно на сестре Харлин и отрабатывала все повязки во время учёбы. Хмыкнув, девушка отыскала аспирин, аккуратно сложила аптечку и убрала на место. Выпив таблетку, Квинзель подошла к зеркалу.

— Как обидно, — пробормотала она. — Судя по тому, как раскалывается голова, вчера была знатная вечерника, а я как назло ничего не помню. И куда Чарли запропастилась?

Ответа на этот вопрос не было. И Харлин пошла к себе, намереваясь поспать ещё в надежде, что ей полегчает.

***

Этот понедельник никак нельзя было назвать лёгким. «Запнулась на лестнице», — объясняла всем сегодня Чарли свой побитый вид. Вопросов никто не задавал, вполне удовлетворившись этим нехитрым объяснением. Ректор пришёл к ней утром и сообщил, что миссис Дуглас ушла на больничный, так что Чарли предстояло отвечать за всю лабораторию. А поскольку специалистом она была новым, и знала ещё не все, он назначил ей куратора, который будет её контролировать. По словам ректора профессор Крейн прекрасно разбирался со всеми лабораторными делами и был столь любезен, что согласился ей помогать.

Чарли, улыбаясь, поблагодарила его, а когда осталась одна, крепко задумалась, что сказать Крейну. Она подозревала, что ложью про падение на лестнице она не отделается.

— В конце концов, — одёрнула себя она, — какое ему дело? Кто он такой, чтобы с меня отчёты требовать? Сама тоже хороша, как будто он и правда мой начальник, — фыркнула она самой себе. — Может он вообще сюда не придёт, а я уже в панику ударилась.

Но Крейн пришёл в конце рабочего дня. Плотно закрыл двери, скользнул по девушке равнодушным взглядом и затребовал ежедневный отчёт по расходованию препаратов. Чарли как раз его заканчивала. Она дописала сведения из журнала и протянула бумаги Крейну.

— Упали на лестнице? — насмешливо спросил Джонатан, всем своим видом углубившись в изучение переданного ему отчёта.

— Откуда вы знаете?

Он лишь выдохнул чуть шумнее чем обычно.

— Будьте любезны, назовите мне истинную причину ваших увечий.

Он даже головы не повернул в её сторону. Чарли почувствовала себя уязвлённой.

— А какое, собственно…

— Мисс Квинзель, — перебил он её, резко повернув голову и замораживая взглядом, — если я задаю вопрос, то хочу слышать на него ответ. Чётко и по существу.

Чарли смотрела в его глаза и чувствовала себя школьницей перед строгим учителем. Теперь она понимала, почему его так боятся студенты и некоторые из коллег. Даже если бы он не занимался разработками своего газа страха, он сам по себе вызывал неосознанный ужас.

— Дважды вопросов я не задаю, — предостерёг он её.

— Джокер, — буркнула девушка, отходя в дальний конец лаборатории и делая вид, что ей срочно понадобилось промыть пробирки.

Крейн нахмурился.

— Разве он не в Аркхэме?

— Именно там.

— Как вы туда попали?

— Харл — его лечащий врач. И я…

— Я понял… Значит, Харлин работает в Аркхэме?

— Да.

— И лечит Джокера?

— Угу.

Джонатан задумался.

— Свари кофе, — внезапно попросил он.

Чарли без слов подошла к шкафчику с продуктами и достала банку с кофе. Заправила кофеварку и нажала кнопку. Подготовила две чашки.

— А Кэрол долго будет на больничном? — вдруг спросила Квинзель.

— Зависит от тебя.

Она нахмурилась, потому что не уловила момента, когда они перешли на «ты».

— В смысле? Причём тут я?

Он сел за стол и смотрел, как она достаёт бутерброды и печенье.

— Зачем ты ходила к Джокеру? — Крейн пронзительно смотрел прямо в глаза Чарли.

— Это долгая история.

— Я не тороплюсь.

Девушка вздохнула, поняв, что отмолчаться не удастся. Она разлила кофе по кружкам и села напротив Крейна за стол.

— Хотела устроить ему побег, — в конце концов, он сам сказал отвечать ему коротко и по существу.

— Зачем?

— Это что, допрос?

Он взглянул на неё так, что она поперхнулась и закашлялась. Сглотнув, Чарли ответила:

— Меня попросили.

Он кивнул.

— Ты усыпила сестру и пошла вместо неё в клинику?

— Да.

Он молча смотрел на неё, видимо, ожидая продолжения.

— Там он меня из…бил и отказался сбегать.

— Почему?

— Сказал, что покинет клинику только вместе с Харл.

Крейн молчал, застыв в одной позе. Чарли тоже умолкла и отхлебнула кофе. Она не решалась нарушить эту тишину.

— Ты хорошо знакома с Джокером?

— Достаточно близко, — нехотя ответила Квинзель, втайне молясь про себя, чтобы он не уточнил, насколько. Рассказывать Крейну о своих отношениях с Джокером ей вовсе не хотелось.

Но Джонатан задал совсем неожиданный вопрос.

— Почему он не стал твоим хозяином?

— Мне не нужен… — он снова взглянул на неё так, что девушка моментально умолкла, а потом неохотно сказала. — Я не захотела.

Она словно оказалась под лучами прожекторов. И чувствовала себя так, как будто сидит перед ним беспомощная и голая. Он безжалостно обнажал самое сокровенное, то, что она не хотела показывать никому. Вернее, даже не обнажал, а заставлял саму срывать с себя эти покровы.

Джонатан кивнул каким-то своим мыслям.

— Твои знания по химии нуждаются в обновлении. Возьми в библиотеке вот эти книги, — он вытащил из кармана пиджака сложенный вчетверо листок и протянул ей. — Они там есть. И изучи их. Даю тебе две недели. Впрочем, нет. У меня нет столько времени. Неделю.

— Неделю? — ужаснулась Чарли, увидев список из семи книг. — Но я не успею!

— У тебя слишком много свободного времени, которое ты тратишь крайне бездарно. Начни с этой, — он указал на одно из названий. — Разберёшь её, и дальше будет легче. И ещё ты успеешь подать документы в колледж. Через неделю они закроют дополнительный набор на курсы медсестёр.

— Но я не хочу быть медсестрой.

— Твои желания закончились. Теперь ты делаешь только то, что одобряю я.

— Я не твоя собственность! — вскочила на ноги Чарли в возмущении.

— Как раз моя, о чём я тебе говорил в субботу в моей лаборатории, — невозмутимо отозвался он.

— А если я не… — она умолкла под его ледяным взглядом.

— Будешь наказана.

Квинзель только горестно вздохнула.

— И перед тем как уйти, наведи порядок в лаборатории. После тебя тут такой хаос, что ничего невозможно найти.

— Хорошо, профессор, как пожелаете, — ухмыльнулась Чарли.

Он уловил насмешку, встал из-за стола и поманил её к себе пальцем. Глядя в его глаза, Чарли поднялась на ноги и сделала шаг к нему. Джонатан протянул ей ключи:

— Закрой двери.

Она постаралась справиться со сбитым дыханием и не выдать своего состояния. А потом выполнила его приказ, закрыла лабораторию на замок, оставив ключ в замке, чтобы никто не мог открыть, и снова вернулась к Крейну.

— На колени.

Девушка округлила глаза, но покорно выполнила его просьбу, чувствуя, как накрывает её возбуждение. Она смотрела в глаза мужчины, широко раскрыв глаза. Он видел, насколько ей это нравится, и лёгкая улыбка тронула его губы. Крейн приблизился к ней вплотную и положил руку на её затылок, глядя на девушку сверху вниз.

— Дерзость должна быть наказана, — надменно сказал он, глядя ей в глаза.

Чарли томно вздохнула и взялась за ремень его брюк, замирая от предвкушения. Если он будет так её наказывать, она будет дерзить постоянно.

========== Она ответит за это! ==========

Харлин отыскала свой телефон в прихожей. Тот был выключен. Стоило девушке включить его, как посыпались оповещения о пропущенных звонках. Три раза звонил главный врач клиники Аркхэм, шесть раз — его секретарь, пять пропущенных звонков от разных коллег и пять — с медицинского поста. Что могло случиться в выходной день, чтобы все они названивали ей?

Харлин покачала головой и набрала номер поста. Если случилось что-то с её пациентами, там ей расскажут всё.

— Мисс Квинзель, о, как мы рады слышать вас! С вами всё в порядке?

— Да, — несколько растерянно отозвалась Квинзель. А что случилось?

— Вчерашнее происшествие… Мы всё сделали так, как вы сказали, а главный врач теперь требует отчёт. Вы были недоступны, и мы не знаем, что делать.

— Погоди, Стелла, не так быстро. Вчера? Что случилось вчера?

— С вами всё в порядке? — вдруг осторожно спросила собеседница. — Вы сейчас где? Не в больнице случайно?

— Нет, я дома.

— Слава богу. Приезжайте скорее, здесь все на ушах стоят. Главврач требует от вас письменного отказа и объяснительной по поводу электрошока.

— Какого электрошока? — у Харлин уже голова кругом шла от всего услышанного.

— Вы не помните? — после некоторого молчания осторожно спросила Стелла. — Вчера Джокер напал на вас, вы назначили ему электрошок и отказались от его дальнейшего лечения.

— Твою мать! — выругалась Харлин.

Она схватилась за голову.

— И всё это произошло вчера?

— Ну да, в воскресенье, вчера. Я специально осталась со смены, чтобы дождаться вас. Вы обещали сами объяснить всё главному врачу.

— Сейчас приеду, — вздохнула девушка и отключилась.

Дата на телефоне тоже говорила о том, что сегодня понедельник, а не воскресенье, как она думала. Но как так получилось, что вчера она была в Аркхэме, умудрилась подраться с Джокером, отказаться от его лечения, назначить ему, господи помилуй, электро-судорожную терапию, но не помнит ничего этого? Что такого она должна была выпить, чтобы так неадекватно себя повести? Или…

Харлин только охнула, вспомнив все метаморфозы сестры в последнее время, а также то, как настойчиво она предлагала ей выпить в субботу вечером. Неужели во всём виновата Чарли? Что опять сделала её сумасшедшая сестра? Зачем ей нужен был Джокер? Впрочем, как раз на этот вопрос Харлин могла дать ответ. Она до сих пор была убеждена в том, что Чарли всеми силами старается оградить её от Джокера, потому что сама хочет быть с ним. Ничего у неё не выйдет!

Донельзя злая Харлин фурией собралась, оделась и выбежала из квартиры. Следовало разобраться в том, что конкретно произошло, и попытаться исправить ситуацию, если это ещё возможно. А Чарли она потом устроит выволочку за все её выходки.

— Это была не я, а моя сестра, — утверждала Харлин. — Она прокралась в клинику, имея на то свои причины. Она хотела устроить Джокеру побег, — вдохновенно врала девушка, совершенно не зная, что говорит чистую правду. — Спросите самого Джокера!

— Вашего пациента, мисс Квинзель, — смерил её уничтожающим взглядом главный врач, — сейчас не представляется возможным спросить о чём-либо. После вчерашнего вашего… гм-м… или не вашего, что сути не меняет, назначения он находится в реанимации и пока ещё не пришёл в себя.

«Сука!» — мысленно взвыла Харлин.

— Я не собираюсь отказываться от этого пациента и требую оставить меня его лечащим врачом. Я намерена исправить причинённый ему вред.

— Вы хотите, чтобы я устроил служебное расследование этого случая? — нахмурился главный врач. — В любом случае, мисс Квинзель, даже если это не ваших рук дело, в произошедшем виноваты именно вы. Если это, как вы утверждаете мне, сделала ваша сестра, вы виноваты в разглашении конфиденциальной информации. Мне скандал не нужен, но я готов пойти на крайние меры, если вы меня вынудите. Выбирайте: или мы замнём это дело, примем версию происшедшего, которая зафиксирована в журнале, и отстраним вас от лечения Джокера, или я затеваю служебное расследование, и мы увязаем в этом скандале по самые уши. В этом случае простым выговором вы не отделаетесь. Вам грозит тюрьма.

Харлин ужаснулась, услышав это. Чарли разрушила всю её жизнь! И она ответит за это! Квинзель помолчала, собираясь с мыслями, глубоко дыша и успокаиваясь. Она старалась разумно и объективно взвесить все возможности и последствия любого из выборов. Пятно на репутации её тоже не устраивало. Главный врач, в кабинете которого они сидели тет-а-тет, молчал, давая ей подумать как следует.

Наконец Харлин пришла к решению.

— Я должна поговорить с моим пациентом.

— Исключено.

Она выдохнула:

— Хорошо. Я напишу объяснительную и возьму ответственность на себя.

— Я рад, что вы пришли именно к такому решению, — невозмутимо отозвался мужчина.

***

За дверью звякнул ключ, вставляясь в замочную скважину. Харлин, стоящая в прихожей, поудобнее перехватила биту, которую нашла в комнате сестры. Она сжала зубы и напряглась, готовясь к нападению. Дверь открылась, и Чарли шагнула в дом. Она мгновенно среагировала на опасность и отклонилась от удара. А потом отскочила на лестничную клетку.

— Дрянь, — прошипела Харлин. — Немедленно иди сюда!

Чарли зло оскалилась:

— Ну уж нет.

Вскрикнув, Харлин метнулась к ней, снова замахнувшись и стараясь достать противницу. Чарли не стала ждать, пока из неё сделают отбивную, и побежала вниз по лестнице, скинув туфли для удобства, которые она швырнула прямо в преследовательницу.

Выругавшись, Харлин потёрла живот, куда угодил один из каблуков. Она остановилась у перил и смотрела сверху вниз, как убегает Чарли.

— И не смей возвращаться, поняла? — рявкнула девушка так, что соседи стали открывать двери.

Проигнорировав их любопытные взгляды, Харлин зашла домой и заперлась. Завтра надо будет сменить замки.

Чарли остановилась у входа в метро, оглянулась. Но всё было спокойно — за ней никто не гнался, да и от босой и растрёпанной девушки все старались отойти подальше. Это было в правилах жителей Готэма — не приставать с расспросами, особенно к возможной жертве преступления. Квинзель порылась в сумочке и достала телефон. Она разблокировала экран и открыла книгу контактов. Затем, видимо, передумав, положила телефон обратно в сумочку и спустилась в метро.

Когда в вагоне рядом с ней сел крепкий парень мрачного вида, девушка только закатила глаза.

— Пошли, — буркнула она до того, как он успел открыть рот.

Она знала, чей это посыльный. Они вышли на следующей станции, и она спокойно шагала впереди него по улице. После того, как позади остались несколько кварталов, к ним подрулила машина и остановилась рядом. Это автомобиль девушка тоже знала. Чарли села на заднее сиденье, её сопровождающий, молчавший всю дорогу — рядом, и машина умчалась в ночь. В полном молчании они приехали к месту назначения.

Едва они остановились, Квинзель распахнула дверцу и сразу направилась ко входу в ночной клуб. Охранник на входе смерил её презрительным взглядом и заступил дорогу.

— С дороги, обезьяна, — фыркнула девушка, огибая его.

Парень хотел было схватить её за руку, чтобы не пустить, но сопровождающий Чарли перехватил его руку.

— Наша, — неохотно пояснил он.

А Чарли между тем уже шагала через танцпол к маленькой и незаметной двери. Девушка, не колеблясь, распахнула её и шагнула внутрь.

Охрана сработала чётко — со всех сторон на неё были направлены пистолеты. Квинзель только фыркнула и прошла мимо них в другую дверь. Охранники опустили оружие и проводили её взглядами.

— Привет, чертовка Квинн! — широко улыбнулся высокий мощный мужчина, развалившийся на диване в компании трёх шикарных девушек.

— Приветствую, Бизон, — кисло улыбнулась Чарли, плюхаясь напротив него на диван.

— Что-то произошло? — он рассматривал её босые и грязные ноги.

— Меня выставили из дома, — невозмутимо отозвалась девушка. Она взяла банку пива со столика и отхлебнула приличный глоток.

— Мне разобраться с этим?

— Сама справлюсь, — отмахнулась она, взяв с блюда закуску.

— Пошли вон, — мужчина разогнал девушек.

Когда они с Чарли остались одни, он смерил её скептически взглядом.

— Хреново выглядишь.

— Спасибо твоему боссу, — скривилась она. — Он так жаждал остаться в своей комфортабельной палате, что вот так отреагировал на предложение покинуть её.

— Он остался там? — неверяще переспросил Бизон.

— Ага, и просил персонально передать, что открутит тебе башку, если ты и дальше будешь указывать ему, что делать… Ты мне не говорил, что я рискую поправить себе фотокарточку.

Мужчина шумно выдохнул и взъерошил короткую шевелюру.

— Что ты хочешь? — спросил он осторожно.

— Пока не знаю, — рассеянно огляделась Квинзель. — Будешь должен… Это всё? Я могу идти?

— Парни отвезут тебя, — кивнул он.

Девушка ещё раз посмотрела на него и встала.

— Мне нужны туфли.

Хозяин клуба щёлкнул пальцами, и вернулись девушки.

— Выбирай, — пожал он плечами.

Чарли разглядывала обувь каждой из них.

— Эти, — указала она на туфли одной из девиц.

Та посмотрела на Бизона, тот царственно кивнул, и девушка с готовностью разулась. Квинзель примерила и одобрительно кивнула.

— Звони, — подмигнула она, выходя из комнаты.

Но тот никак не отреагировал, ублажаемый девицами. Чарли хмыкнула и закрыла за собой дверь.

Готэмский университет встретил свою лаборантку тишиной и темнотой. Конечно, Чарли без труда могла найти себе место для ночлега, да хотя бы у того же Бизона, но она не знала, как отнесётся к этому Крейн, объявивший себя её хозяином, а потому решила не рисковать. Дивана в лаборатории ей вполне хватит. К тому же тишина поможет сконцентрироваться на книгах, которые были ей назначены к чтению.

***

Он смотрел на неё внимательно, словно сканером считывал информацию о вчерашнем вечере. Чарли невольно захотелось поправить волосы и одежду, убедиться, что с ней всё в порядке. Джонатан молчал, а она нервничала всё больше и больше. Затем он также просканировал лабораторию и сухо спросил:

— Почему ты не ночевала дома?

Она не стала спрашивать, откуда он это знает — его наблюдательности и способности делать правильные выводы мог бы позавидовать любой представитель спецслужб. Сверхъестественная проницательность Крейна уже начинала внушать ей трепетный ужас. Чарли понимала, что не в состоянии скрыть от него что-либо.

— Харл выгнала меня из дома, — негромко ответила девушка.

— За что?

— За Джокера. От её имени я назначила ему электрошок и отказалась от него, как от пациента.

Она никак не ожидала, что её признание вызовет у него не просто улыбку, а негромкий смешок.

— Не замечал у тебя раньше способностей к психиатрии. А почему ты не отправилась к своим дружкам?

— Потому что, — она запнулась, — я не знала, как… вы…

Он и не думал помогать ей, инквизиторским взглядом пригвождая к месту и заставляя договаривать, словно получал удовольствие от её мучений.

— …к этому отнесётесь, — еле выдавила из себя Чарли.

— Ты уже подала документы в колледж?

— Нет ещё.

— Сделаешь это завтра.

— Хорошо.

Если бы кто-нибудь раньше сказал Чарли, какой она будет получать кайф от своего положения рабыни, девушка убила бы его на месте за одну мысль, что она может быть чьей-то рабыней. Но сейчас Крейн приказывал, и она была готова выполнять все его прихоти. И дело было даже не в возможности оказаться его подопытным кроликом, Чарли покорялась добровольно и без остатка, найдя того единственного, кто смог её укротить.

— А теперь собирайся, ты идёшь со мной.

Она с готовностью собрала свою одежду, взяла пару книг и тетради, в которых делала конспекты. Квинзель не знала, куда он ведёт её, но была готова идти за ним куда угодно. А потому она не задавала вопросов. Крейн одобрительно кивнул.

— Возьми такси и жди меня возле университета, — снова распорядился он.

— Хорошо, профессор, как пожелаете.

Он пронзительно взглянул на неё и уголки его губ слегка приподнялись. Ничего не ответив, Джонатан покинул лабораторию. Ему начинало нравиться, как она поддразнивала его. На вид — само послушание, но в её глазах плясали озорные искорки. Она не заходила на запретную территорию, интуитивно угадывая, где именно может снасмешничать, а где должна беспрекословно слушаться. Ничего, сегодня вечером он снова «накажет» её у себя дома, на этот раз полностью…

***

— Мисс Квинзель… — главный врач выглядел очень неуверенным в себе.

Харлин нахмурилась: он пришёл к ней в кабинет явно не просто так.

— Джокер пришёл в себя позавчера.

Девушка невозмутимо пожала плечами:

— А зачем об этом нужно знать мне? Помнится, вы отстранили меня от его лечения.

— Он требует вас.

— Простите?

— Нападает на персонал и требует, чтобы вы снова лечили его. Никто не рискует приближаться к нему сейчас. Поймите, я не могу рисковать людьми.

— А мной, значит, можно? — съязвила она, внешне не выказав ни грамма бушующей внутри радости.

— Я думаю, он не причинит вам вреда, раз так хочет, чтобы его лечили именно вы.

— Вот как? А вдруг он хочет отомстить мне, вы об этом не думали?

— Но вы сами утверждали, что невиновны в том, что произошло.

— Не мне рассказывать вам о последствиях ЭСТ.

— Мисс Квинзель, поймите меня, прошу вас. Один сеанс, после которого я приму любое ваше решение. Мы как следует свяжем его.

Харли нравилось, как он унижается перед ней.

— Кажется, вы только что говорили о том, что он не подпускает к себе персонал. Не нужно лишних жертв, не надо его связывать, — решила она «смилостивиться».

— Но вы сильно рискуете.

— Я рискую в любом случае, — Харлин встала. — Где он сейчас?

Ей стоило огромных усилий, чтобы не броситься бегом по коридору к палате Джокера. Она хотела увидеть его, узнать, что с ним, узнать подробности визита Чарли.

Джокер лежал на кровати, прикрыв глаза, у него был бледный и измождённый вид, черты лица заострились, шрамы на щеках обозначились резче. Харлин тихо выдохнула и села на его кровать. Неуверенно коснулась кончиками пальцев шрамов и еле ощутимо провела по их неровности. В её воображении Джокер сейчас был мучеником, пострадавшим совершенно ни за что.

Он резким движением перехватил её руку и открыл глаза.

— Добрый день, мистер Джей, — улыбнулась Харлин.

Он вглядывался в неё, потом сделал глубокий вдох, второй рукой потянулся к воротнику халата и отогнул его в сторону вместе с блузкой. Убедившись в том, что это действительно она, он широко улыбнулся.

— Здрас-с-сти, док.

— Как вы себя чувствуете?

Рука, которую он так и не убрал от её шеи, внезапно сжалась на горле.

— Почему ты от меня отказалась? — рявкнул он.

— Это не я, — пискнула Харлин, схватившись за его руку двумя своими. — Это Чарли всё подстроила.

— Зачем ты прислала её ко мне?

— Она сама. Обманула меня, усыпила на сутки и пробралась к тебе. Зачем она приходила?

Джокер выпустил её, закрыл глаза и замер на некоторое время. Когда Квинзель снова перехватила его взгляд, то похолодела от страха, увидев злобный оскал.

— Шарлотта, — хмыкнул он. — Чёртова Квинн хотела, чтобы я сбежал, — взгляд изумрудных глаз внезапно смягчился, остановившись на Харлин. — А когда я сказал, что не брошу мою Харли, она выписала мне электрошок. Вот сука!

Услышав это, доктор томно вздохнула и улыбнулась. Он выбрал её! Джокер выбрал не Чарли, а её! Это была победа. Джокер понимающе улыбнулся. Отличный ход в его игре. Он делал ставку на ревность и не прогадал, завербовав доктора самым быстрым способом.

— Я выгнала её из дома, — шепнула она, склонившись к нему и с нежностью разглядывая его лицо.

Он улыбнулся в ответ, и Харлин почувствовала себя самой счастливой женщиной в мире.

— Так ты останешься моим доктором?

— Конечно!

— Только ты должна быть осторожной, тыковка, — накрыл он её руку своей.

— Да, мистер Джей. Я сделаю всё, что вы скажете.

Он грустно улыбнулся и прикрыл глаза.

— Я должен отдохнуть. Приходи завтра, док.

Выйдя из палаты к ожидающему её главному врачу, Харлин согласилась снова стать лечащим врачом Джокера.

========== Мне нужна твоя помощь. ==========

— Мистер Крейн, многочисленные жалобы ваших студентов привлекли внимание попечительского совета, в связи с чем была создана комиссия для проверки ваших методов обучения.

Джонатан Крейн медленно перевёл взгляд на человека, стоящего к нему спиной у окна вкабинете ректора Готэмского университета.

— Познакомьтесь, председатель комиссии Брайан Адамс.

— Привет, Джонни, — улыбнулся тот, поворачиваясь к профессору.

Крейн остался невозмутимым, и лишь только побелевшие руки, сжатые в кулаки, выдавали его состояние, которое не было замечено никем из присутствующих в комнате.

— Здравствуйте, мистер Адамс, — бесстрастно отозвался Джонатан, глядя в глаза своего главного мучителя студенческих времён. Он уже в полной мере овладел собой и даже позволил себе такую же малоразличимую улыбку. Рано или поздно они должны были встретиться снова, но теперь Джонни-Пугало к этому готов. Точнее, готов именно Пугало.

***

«Лаборатория», — гласила короткая смс с незнакомого номера. Чарли огляделась — она была в лаборатории. Одна. Крейна девушка не видела с самого утра, с тех самых пор, как они сели в разные такси, чтобы приехать в университет. Квинзель не видела никого из коллег — лаборатория была местом достаточно специфическим, а после того, как Дуглас ушла на больничный, навещать профессорам там стало некого. Девушка только радовалась такой изоляции — никто не мешал работать. Её куратор и хозяин приходил вечером перед уходом, чтобы проверить отчёт и порядок в лаборатории. Поэтому у неё была масса свободного времени, чтобы заново осваивать химию. Три книги были ею уже прочитаны, но вместо того, чтобы радоваться своим успехам, Чарли пребывала в панике, потому что до конца отведённой ей недели оставалась всего пара дней.

Ещё раз обведя взглядом вверенную ей территорию, Квинзель сообразила, от кого могло поступить это сообщение, и о какой лаборатории шла речь. Она бросила быстрый взгляд в зеркало, чтобы убедиться в безупречности внешнего вида, заперла лабораторию и направилась в подвал.

Стоило постучать в железную дверь, как та с готовностью распахнулась. Чарли зашла в помещение, и первое, что привлекло её внимание — человек в клетке. Лицо этого человека показалось ей знакомым, хотя она не могла вспомнить, где видела его раньше. Он сидел на полу, сжавшись в комочек в дальнем углу, закусив свои пальцы, а глаза его, широко распахнутые, были полны ужаса. Его трясло мелкой дрожью.

— Ты должна вывести его отсюда. Проводи до туалета и оставь его там. Лучше, если вас никто не увидит. И вот это, — Крейн протянул Чарли шприц с зеленоватой жидкостью, — оставишь рядом с ним.

— А если меня заметят?

Он приподнял уголки губ, пронзительно глядя на неё.

— Придумай что-нибудь, ты же умная девочка, Шарлотта. Не буду возражать, если окружающие подумают, что мистер Адамс подвержен некоторым… мужским слабостям.

Она смотрела в его глаза, и улыбка, появившаяся на её лице, была копией улыбки Джонатана — такая жестокая и надменная. Ничего не ответив, Чарли взяла протянутые ей ключи от клетки…

Услышав, что кто-то зашёл, девушка вскрикнула и завозилась в кабинке. Она давно всё приготовила и ждала только свидетелей.

— Пустите! — выкрикнула она, оттолкнула от себя мужчину и распахнула дверцу.

Ректор опешил, увидев растрёпанную лаборантку. Волосы были взъерошены и безобразно торчали с одной стороны, выбившись из пучка. Макияж был размазан, на щеке красовался след от пощёчины, а на шее — кровавые царапины. Халат был надорван и сбит. Увидев ректора, девушка застыла, лихорадочно приводя себя в порядок.

— Он затащил меня сюда и пытался изнасиловать! — пояснила она, всхлипнула и бегом выбежала из мужского туалета.

Осторожно ректор приблизился к распахнутой кабинке и заглянул внутрь. На унитазе с самым безумным видом сидел председатель комиссии из попечительского совета. Он трясся, как осиновый лист, и что-то подвывал. У его ног валялся шприц с наполовину вытекшей зеленой жидкостью.

На следующий день Джонатан Крейн положил на стол начальника заявление об увольнении по собственному желанию. Как пояснил Джонатан, он больше не мог работать в учреждении, в котором усомнились в его компетентности. Ректор искренне просил его остаться и хотя бы закончить семестр, пока он подыщет нового преподавателя. Уговоры в течение часа ни к чему не привели, и когда Крейн всё-таки настоял на своём, ректор вздохнул с облегчением. Он лишался преподавателя и получал множество проблем, но уход человека, который всегда вызывал у него неосознанный ужас и подозрения, несомненно, был для него благом.

***

— Мне нужна твоя помощь.

Квинзель с готовностью кивнула. Джокер внимательно смотрел в её глаза. Он рисковал. Но в то же время понимал, что риска не было — он привязал её к себе прочнейшими узами. Психопат прекрасно видел, что Харли безумно влюблена в него и сделает всё, что он попросит. Может быть, даже убьёт себя. Но проверять это сейчас он не хотел, были дела поважнее.

— Пойдёшь к Бизону и скажешь, что я жду его через три дня.

— В пятницу? — уточнила девушка.

— Пожалуй, лучше в субботу. В два часа дня. Пора нам отсюда сваливать, тыковка.

Она просияла: он сказал «нам», значит, заберёт её с собой. И не было ничего в мире важнее сейчас, чем это обстоятельство.

— А где я найду Бизона? — Харли слегка нахмурилась, имя было ей смутно знакомо.

— А это, — усмехнулся Джокер, — как раз твоя забота, Харли.

И проверка. Он этого не сказал, но она поняла. И внезапно вспомнила, где она слышала это имя. Чарли говорила с ним по телефону, когда они праздновали в ресторане начало их новой жизни. Как оказалось, действительно новой.

Перевернув комнату Чарли вверх дном, Харли всё-таки нашла зацепку. Полустёртый билет в ночной клуб с названием «Голдхаус». Девушка повертела в руках ещё одни кожаные брюки сестры. Покачав головой, она схватила ножницы и сделала из них шорты. Красный корсет остался в её гардеробе с того самого вечера, после которого и прошла грандиозная ссора. Оглядываясь назад Харли не жалела, что всё так вышло, и не испытывала угрызений совести из-за того, что выгнала Чарли из дома. Она совершенно не знала, где теперь её непутёвая сестра, и совершенно не хотела это знать.

Густо обведённые чёрным глаза с обилием туши на ресницах, белая пудра и ярко-красные лепестки губ — она снова скопировала образ Чарли, даже надела её украшение в виде кожаного ошейника с шипами. Перчатки без пальцев пришлись как нельзя более кстати. Там, куда она шла, Харли должна быть максимально похожей на Чарли. Улыбнувшись самой себе, Квинзель заплела волосы в два хвостика и заметила разноцветные мелки для волос. Взяв красный и синий, она раскрасила концы хвостиков. Ещё раз улыбнувшись своему отражению в зеркале, Харли решительным шагом вышла из квартиры.

Охранник, осуществляющий фэйсконтроль, скользнул по ней цепким взглядом и слегка отошёл в сторону, пропуская. Харли выдохнула и зашагала внутрь. Она растерянно оглядывалась, совершенно не представляя, что делать дальше, где искать этого Бизона, и как его узнать при встрече.

— Чё застыла, малахольная! — кто-то грубо толкнул её в спину.

Мгновенно обернувшись, Харли увидела парня, которого идентифицировала как мажора и завсегдатая подобных заведений. Он похабно улыбался, скользнув по ней оценивающим взглядом. Раньше она бы ушла в сторону и не стала связываться, стараясь сберечь нервы и здоровье. Но это было раньше. Теперь же она хотела как следует врезать по этой наглой морде. Что с удовольствием и сделала.

Завязалась драка, горячо встреченная толпой зевак. Охрана среагировала быстро. Из неприметной двери в конце помещения выбежали четверо парней, которые схватили бузотёров и увели в ту самую неприметную комнату.

На свету они разглядели, кого сцапали. Моментально охранник, державший Харли, отпустил руки. Распахнулась дверь во внутреннее помещение, и все направились туда. Глядя на крупного мужчину, с видом хозяина развалившегося на круглом диване в центре комнаты, Квинзель заподозрила, что это и есть Бизон. Татуировка у него на плече и украшение на шее в виде головы мощного быка только подтвердили её догадку.

Мужчина повернул голову и с неодобрением смотрел на них. Когда их с девушкой взгляды пересеклись, он едва заметно кивнул в сторону дивана. Харли сделала пару шагов и уселась напротив него, вызывающе закинув ногу на ногу. Но Бизон смотрел уже на второго нарушителя спокойствия.

— Уберите это дерьмо, — наконец, тяжело сказал он и отвернулся.

Трое охранников вывели парня за дверь.

— Что хотела, чертовка? — откинулся хозяин клуба на спинку дивана.

— У меня послание, — широко улыбнулась она.

Он нахмурился, ещё раз прошёлся по ней внимательным взглядом. Задержал его на ногах в сетчатых колготках, на которых не было татуировок. А потом достал пистолет и направил прямо ей в лоб.

— Кто ты такая? И где Квинн, чёрт тебя дери?

— Я и есть Квинн, — откинулась на спинку дивана Харли, демонстративно потянувшись.

— Чарли где? — щелчок предохранителя не произвёл на неё никакого впечатления.

— Харли Квинн. Твоя новая королева, Бизон.

Выстрел заставил её вздрогнуть. Но мужчина специально выстрелил мимо её головы, чтобы напугать.

— Ты сделала ошибку, придя сюда, Харлин, — зло улыбнулся он.

Чарли говорила, что сестра выгнала её из дома. А потом пропала и сама Квинн, и никто не знал, где теперь Чертовка, как называл её Бизон. А ему выпал шанс разобраться с обидчицей напарницы.

— Ошибку сделаешь ты, если сейчас вынесешь мне мозги, — девушка смотрела в его глаза.

— И почему же?

— Потому что меня к тебе отправил Джокер. Он сказал, что ждёт тебя в субботу в два часа. И чтобы ты захватил пулемёт, — вдохновенно добавила она от себя.

— Почему я должен тебе верить?

— Потому что я его лечащий врач, придурок!

Они смотрели друг другу в глаза, а потом мужчина опустил пистолет, не сводя с неё подозрительного взгляда.

— В эту субботу?

— Да, не теряй зря время, — решив, что сейчас будет самое то эффектно уйти, Харли встала и направилась к двери.

— А Чарли где? — спросил он ей в спину.

Она обернулась и смерила его ехидным взглядом. Затем ярко-красные губы искривились в усмешке.

— Ты спал с ней, не так ли?

— С чего ты это взяла?

— Мужчина не будет защищать женщину, которую не считает своей, — хмыкнула Харли, вспомнив, что она всё-таки психиатр.

Бизон смотрел на неё непонятным взглядом.

— Дура ты, — отвернулся он. — Чокнутая. Она мне жизнь спасла.

— Ой, как трогательно! — расхохоталась девушка и жёстко добавила. — Чарли уехала, и даже привета тебе не передала. Так что можешь забыть про неё со спокойной совестью.

Он смерил пигалицу тяжёлым взглядом, ничего не ответив.

***

— Уходишь? — Чарли наблюдала за тем, как Джонатан собирает в коробку все свои вещи.

Она не хотела думать о том, что теперь будет с ней. Крейн ничего не сказал, и девушка поняла, что больше не может рассчитывать на его дальнейшее покровительство. Но гордость не позволяла спросить о себе.

Джонатан подписал последнюю коробку и отнёс её к дверям своей лаборатории. Чарли попыталась поймать его взгляд, но безуспешно. Тогда она молча вышла из помещения, направляясь к себе.

Безразличным взглядом окинула рабочий стол, книги, конспекты. Она надеялась, что он пригласит её к себе хотя бы сегодня, но Джонатан молчал, и Чарли не смела навязываться. Зазвонил телефон, и она поспешно взяла его. Номер был ей незнаком, но девушка с готовностью ответила в надежде услышать любимый бесстрастный голос. Но в трубке заговорила женщина, сообщила ей, что она зачислена в колледж и должна на следующей неделе появиться в деканате.

Квинзель сухо поблагодарила и отключилась. А нужно ли это ей было теперь? Решив, что поразмыслит об этом в выходные, она закрыла лабораторию на ключ и пошла к выходу. Ничего страшного, деньги у неё есть, на пару ночей она остановится в какой-нибудь гостинице. В понедельник пойдёт к Бизону и решит вопрос с квартирой. Жалеть Харлин и оберегать её она больше не собиралась. Хочет познать прелести уличной жизни, пусть хлебнёт сполна.

***

«Экстренный выпуск! Джокер опять сбежал из клиники Аркхэм, устроив кровавую бойню!» — пестрели заголовки газет в воскресенье утром. По всем новостям крутили кадры разгромленной клиники.

Чарли схватила газету.

— Эй, дамочка! — возмутился продавец.

Она, не глядя, швырнула ему мелочь из кармана и лихорадочно развернула газету. Фото Джокера и Харлин смотрели на неё с первой полосы.

«…и покинул клинику, прихватив с собой своего лечащего врача, Харлин Квинзель…» — выхватил строчки взгляд. Перед глазами у Чарли потемнело, а газета выпала из разжавшихся пальцев.

— Дура! — зло сплюнула Квинзель. Засунула руки в карманы куртки и решительно пошла к своему дому.

Ключ к замку не подходил, но это её не остановило. Чарли достала из сумочки пистолет и выстрелила прямо в замок. Потом что есть силы пнула дверь ногой, зашла домой. Квартира пребывала в полнейшем хаосе, вещи были свалены в кучу на полу, везде всё было перевёрнуто вверх дном, все шкафы раскрыты настежь.

— Ну и дура же ты, Харл, — устало пробормотала Чарли.

Она машинально закурила и вдруг остро осознала насколько ей неприятен табачный дым. Затушив сигарету, девушка выкинула её в мусорное ведро. Отвращение также вызывал весь этот бардак в квартире. Чарли скинула куртку и засучила рукава.

***

— Вот она, смотрите, — раздался вопль откуда-то справа, и к Чарли подбежали журналисты, защёлкав фотоаппаратами.

— Шарлотта Квинзель, как вы можете прокомментировать побег вашей сестры с Джокером?

— Как вы думаете, она сделала это добровольно, или он заставил её?

— Скажите, ваша сестра действительно сошла с ума?

— Как вы относитесь…

И ещё бесконечно множество вопросов, заданных одновременно и сливающихся в один невнятный гул.

— Пошли вон! — рявкнула Чарли, пытаясь пробраться через эту толпу.

Раздалось едва различимое шипение, и девушку окутало облако полупрозрачного белого газа. Чарли непроизвольно сделала глубокий вдох, намереваясь задержать дыхание, но было уже поздно. Видя, как изменяется реальность, а её захлёстывает волна паники, Чарли успела заметить в окружающей толчее ледяной взгляд серых глаз за стёклами очков. Затем девушка закричала, падая на колени и обхватывая голову руками…

***

— Здравствуйте, доктор Крейн, — протянул Джонатану руку для приветствия главный врач клиники Аркхэм. — Вы уж простите за этот бардак, думаю, вы в курсе того, что у нас тут произошло.

— Я читаю газеты и слушаю новости, — невозмутимо кивнул Джонатан.

— Я читал ваше резюме, и очень рад, что вы не боитесь идти к нам после всего, что…

— На самом деле я мало чего боюсь.

— Надеюсь, вы понимаете, что в ближайшее время у нас будет очень много работы? Пока я не укомплектую заново штат врачей… — глава клиники обрывал фразы, всем своим видом демонстрируя усталость.

— Понимаю. Готов вам помочь в это нелёгкое для всех нас время. Мы нужны городу, — подхватил эту игру Крейн.

— Это точно. Я рад, — главный врач снова пожал холодную руку Крейна с гораздо большим радушием, чем при встрече. — Пойдёмте, я вам всё покажу. Вы сможете приступить к работе завтра?

— Да хоть сегодня.

— Вы бы нас очень выручили. Ваш кабинет будет на пятом этаже. Сейчас нам вплотную нужно заняться буйными пациентами, и чем больше рядом будет персонала, тем лучше.

— Не возражаю.

Они проходили по коридору того самого пятого этажа, на котором располагались камеры-палаты буйных пациентов, когда раздался дикий вопль:

— Прочь, все прочь! Убирайтесь!

Из палаты недалеко от них выскочила медсестра. Главный врач устало прикрыл глаза и потёр виски.

— Вы позволите? — вежливо осведомился Джонатан, подходя к смотровому окошку палаты.

Медсестра сделала шаг в сторону, открывая ему обзор. Крейн заглянул и увидел девушку, зажавшуюся в угол кровати. Она выставила перед собой руки в защитном жесте, продолжая надрывно кричать. Белокурые волосы были всклокочены и торчали неопрятными космами, руки и ноги её были расцарапаны, а лицо перекосилось от ужаса.

Когда Крейн открыл дверь и шагнул внутрь, главный врач сделал инстинктивное движение, чтобы остановить его, но Джонатан не обратил на него никакого внимания, входя в палату.

— Здравствуй, Шарлотта, — негромко сказал он.

Девушка на кровати замерла, смотря прямо на него. Она прекратила кричать.

— Пу-у-угало, — восхищённо произнесла она, зачарованно глядя на вошедшего.

— Доктор Крейн, — поправил он.

— Здравствуйте, доктор, — какое-то подобие улыбки появилось на её лице.

— Как вы себя чувствуете?

Она подползла к нему и села рядом на кровати.

— Мне страшно, — шёпотом, словно самый большой секрет, выдала она. — Они все ходят вокруг и…

— Скоро тебе станет легче, Чарли, — понимающе сказал он. — Я позабочусь об этом.

— Хорошо, — неуверенно, но доверчиво улыбнулась девушка.

Крейн сел рядом с ней на кровать и вгляделся в её лицо.

— Тебе было трудно, но ничего серьёзного не произошло. Нервный срыв. Скоро ты придёшь в себя, и мы тебя выпишем.

— Я не смогу стать медсестрой, — огорчилась она. — После того, как все узнают, что я была пациенткой Аркхэма, меня никуда не возьмут на работу.

— Ничего подобного, Шарлотта. Да половина Готэма побывала в этих стенах. К тому же нервное перенапряжение, в котором ты оказалась по вине сестры, не будет являться препятствием для устройства на работу.

— Да, сэр.

— А теперь успокаивайся и ложись отдыхать. Тебе нужно уснуть. И не смей нападать на персонал.

Она понятливо кивнула. Джонатан вышел из её палаты.

— Спасибо, доктор, — голос главного врача был полон признательности. — Мы уже не знали, что и делать. Никто не мог справиться с ней. Это …

— Шарлотта Квинзель, сестра вашего бывшего психиатра. Я знаю её, — помог ему Джонатан. — Некоторое время мы с ней вместе работали в университете. После всего того, что она пережила… Думаю, это просто нервное расстройство. Ничего серьёзного.

— Да, — кивнул главный врач. — То, что она знала вас, безусловно поможет вам в её лечении. Будете её лечащим врачом.

Крейн сдержанно кивнул. Именно это он и планировал.

========== Эпилог ==========

Харли Квинн смеялась, запрокинув голову. Этот безумный смех вызывал невольную дрожь у всех членов банды. Каждый из них старательно отводил глаза, стараясь не смотреть на обнажённые длинные белые ноги. Одна из них утратила сейчас свою белизну, но этот пустяк не заставил её утратить свою соблазнительность.

Девушка с восхищением осмотрела результат трудов татуировщика. Нога была опухшей и покрасневшей, но чёрные буквы слова «ПУДИНГ» резко выделялись и на красном — пятая её татуировка в честь пятой годовщины их совместного пребывания. Осознание этого момента заполняло её просто запредельным торжеством. Никто не находился с ним рядом дольше, чем она, и никто и никогда не продержится хотя бы половины того же. Уж об этом она позаботится. Как и о том, чтобы ни одна особь женского пола не подошла к её обожаемому Пудингу ближе, чем на километр.

— Спаси-и-и-ибо! — отчаянно кривляясь, улыбнулась арлекина и соскочила с кресла, снисходительно потрепав мастера по голове. — Пойдёмте, мальчики. Если мистеру Джею понравится, — обернулась в дверях Квинн, — получишь премию.

Рассмеявшись, она открыла дверь и исчезла. Не верящий своему счастью — он остался жив! — татуировщик перевёл дух. Остальные головорезы тоже ушли, оставляя его одного. Ну его нафиг, такую премию, пора сваливать.

Джокер сразу заметил новое украшение на его игрушке, но не подал и вида. Он догадался, в честь какого события она сделала это, что заставило его скривить изуродованные губы в кислой улыбке. Ничего, он тоже приготовил ей парочку сюрпризов. При этих мыслях он любовно погладил свой нож. Если она снова выживет, то будет просто в восторге. Она просто обязана быть в восторге, и никак иначе…

***

— Джонатан, я хочу вам предложить должность заведующего отделением хронических больных.

Крейн только вопросительно посмотрел на главного врача.

— Выслушайте меня сначала, пожалуйста. За эти пять лет работы вы зарекомендовали себя как отличный специалист и выдающийся психиатр. Вы сами знаете, что на этих больных все уже давно махнули рукой. Они вынуждены доживать свои дни здесь. Если кто-то и может им помочь, то только вы. К тому же для вас там есть отличная помощница, поверьте, она не будет докучать вам проблемами своего отделения. Медсестра Милдред Рэтчед работает у нас уже полгода, и за это время она прекрасно отладила работу своего отделения так, что заведующий доктор нужен там лишь для контроля ситуации. С ней у вас не будет никаких проблем.

— Вы сказали Милдред Рэтчед?

— Вы знаете её?

— Нет, слышу впервые.

— Она приехала откуда-то с запада, кажется. У неё были отличные рекомендации с прошлого места работы, и я ни разу не пожалел, что взял её в Аркхэм. Она идеальна. Да вы сами всё увидите.

— Хорошо, — согласно кивнул Джонатан.

На самом деле он давно хотел прибрать к рукам отделение хроников, и этот шанс был как нельзя более кстати.

Когда он зашёл в отделение и обвёл его внимательным взглядом, то поразился чистоте и тишине, царящих в нём. Больные находились в дневной комнате, а в стеклянной кабинке, наблюдая за ними, сидела медсестра. Увидев доктора, она вскочила с места и позвала чернокожего санитара. Затем она скрылась в соседнем помещении, а санитар провёл доктора к его кабинету.

— Сестра Рэтчед сейчас подойдёт, сэр.

Крейн кивнул и осмотрелся. Кабинет был светлее и просторнее его предыдущего, да и располагался он на первом этаже, рядом с садом — гораздо ближе к подвалам и его новой лаборатории. Раздался деликатный стук.

— Войдите.

Дверь распахнулась, и в кабинет шагнула старшая медсестра отделения. Взгляды их пересеклись, и оба застыли. Она и впрямь была безупречна. Белоснежный накрахмаленный жёсткий халат и шапочка, на которых не было ни единой складочки или пятнышка, чулки телесного цвета и удобные белые туфли на небольшом каблуке. Аккуратная причёска — ни одного выбившегося волоска, гладкое фарфоровое лицо, никакой туши, румян и теней для век. Татуировок больше не было, остались только белёсые ниточки шрамов, которые невозможно было вывести. Такими же, как и раньше, остались только голубые глаза, которые сейчас были полны льда, да красная помада на губах. В немом восхищении Джонатан любовался ей.

— Здравствуйте, доктор Крейн, — бесстрастно улыбнулась старшая сестра, закрывая дверь. — Кажется, вам нужен был материал для исследований?

Крейн улыбнулся впервые за те пять лет после её выписки и последующего исчезновения.

— Здравствуй, Шарлотта.

Они, словно загипнотизированные, смотрели друг другу в глаза, обменявшись одинаковыми понимающими улыбками…