Условный приговор (СИ) [Autumn Leaves] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1 ==========

В это время просыпаться противнее всего. Когда на часах четыре утра, за окном темнота, даже не расцвеченная ещё разнообразными гирляндами и радужными фонарями – декабрь только начинается, – и доносится завывание ветра, принёсшего два дня назад первую метель, хочется – если уж глаза почему-то сами открылись и не желают закрываться снова – немедленно забиться обратно под одеяло, ни о чём не думая и просто наслаждаясь домашним уютом и теплом.

Но спустя пару секунд после внезапного пробуждения Алиса наконец поняла, что разбудил её писк передатчика – до сих пор ещё не утихший. Всю сонливость как рукой сняло. Передатчик был, естественно, поставлен на «ночной режим» – до девяти утра пропустит только срочные сообщения и только от близких друзей (таких, правда, было несколько десятков, но потому они близкими и были, что Алиса знала – по пустякам никто из них поднимать шума не станет).

Обратный адрес был Алисе неизвестен, но это её как раз ничуть не удивило – практически все её родные и знакомые были такими же неутомимыми путешественниками, как и она сама.

Она открыла письмо на передатчике – если даже у него была видеоверсия, ей сейчас не хотелось возиться с мгновенкой. Тем более папа был дома, не стоило его будить.

После первых же прочитанных строк у неё глаза округлились от удивления.

Дорогая Алисочка!

Наверное, странно отправлять единственное позволенное мне письмо старому врагу, но кроме тебя, я не знаю никого, кто не сотрёт моё письмо одним касанием. Ты, конечно, обратила внимание, что обратный адрес – планета Тисифона, но, возможно, ты не знаешь, что на этой планете расположены тюрьма и место казни особо опасных галактических преступников.

Да, именно казни. Десятого декабря по вашему счёту времени меня собираются вздёрнуть. Ты удивляешься, что ничего об этом не слышала? Потому и не слышала, до совершения казни о ней никто не будет ничего разглашать, чтобы мне не организовали побега сообщники. Спроси Милодара, вот он подтвердит.

Алисочка, я помню, что ты не выдала никому координат пиратской планеты, хотя вполне могла бы. И что ты почти не пользуешься даже парализатором, не говоря о бластерах. И что к твоему мнению ИнтерГПол прислушивается, я знаю. Поэтому и решил использовать «последнее желание» для отправки этого письма.

Никогда не рассчитывал, что буду о чём-то просить, но теперь уже мне настолько нечего терять, что об этом уже как-то не думается. Пожалуйста, убеди местное руководство отменить казнь! Пускай меня отправляют хоть на Эвридику валить лес, хоть на какой-нибудь астероид, всё лучше, чем болтаться в петле на этой вымершей планетке. Где угодно, как угодно, я ещё хочу жить!

Впрочем, может, ты считаешь, что хватит с меня поблажек и что наконец-то меня настигло правосудие. В таком случае, наверное, больше мы не увидимся. Не знаю, какое у тебя мнение на этот счёт, а я горжусь, что у меня был такой враг, как ты.

Крыс.

Кстати, можешь не верить, но на этот раз меня правда подставил Весельчак.

Алиса всегда была убеждённой противницей смертной казни. Повесить, рассуждала она, всегда можно, а живой человек может и пользу ещё принести, себе и другим.

Тем более ей не хотелось, чтобы состоялась конкретно эта казнь. Космический пират Крыс, конечно, был её противником много лет, но за эти годы они настолько привыкли к своей вражде, что парадоксальным образом сдружились. Это вовсе не значило, что Алиса одобряла или оправдывала его занятия пиратством – наоборот, она очень расстраивалась, что Крыс никак не может окончательно отойти от преступных дел, хотя вот уже лет десять как собирается. Но собирается же!

«И он ведь тоже знает мой адрес, однако никогда не пользовался этим, чтобы причинить мне вред…»

Алиса пододвинула к себе передатчик и набрала известный лишь горсточке людей во всей Галактике адрес комиссара Милодара.

***

– Это переходит все границы! – рявкнул Милодар, хлопнув ладонью по столу. – Любой заботе о ближнем своём должен быть предел!

– Алиса, очевидно, так не считает, – про себя Кора Орват добавила, что при этом и любят Алису в галактическом сообществе несравненно больше, чем комиссара.

– Сколько раз она влипала в неприятности из-за своего дурацкого альтруизма?

– Не знаю, но точно реже, чем она из-за него же из неприятностей выпутывалась.

Милодар что-то проворчал и ещё раз посмотрел на сообщение Алисы.

– Зачем она вообще из-за Крыса старается? Он же попортил ей больше крови, чем другим!

– Может, как раз поэтому и старается, – Кора заглянула ему через плечо. – «Под мою ответственность я готова…» Что за?! – потрясённо ахнула она, бегло прочитав последние абзацы: Милодар ещё не успел подробно пересказать ей то, что написала Алиса.

– Вот и я о том же, – торжествующе сказал комиссар.

– Нет, ну я думала, она просит заменить казнь пожизненным, работами, ссылкой на Тишину, в конце концов… но такое?

План Алисы заключался в том, чтобы дать Крысу должность агента ИнтерГПола. Мол, кто быстрее найдёт других космических преступников, чем тот, кто сам был одним из них? Она писала о том, что история даже одной Земли знает такие примеры, упоминала о Генри Моргане, ставшем из пиратов охотником на таковых…

– Сумасшествие полное, – подытожила Кора.

– На самом деле, – подумав, сказал вдруг комиссар, – за исключением казни, это единственный выход.

Кора изумлённо повернулась к нему.

– Посуди сама: из тюрьмы Крыс уже сбегал раз десять. Где найти камеру, которая удержит его надолго? Сейчас на Тисифоне он под таким караулом, который мы просто не в состоянии обеспечивать дольше недели-двух. Если мы возьмём его в ИнтерГПол, он хотя бы будет под постоянным присмотром и к тому же займётся полезным делом. Алиса станет работать с ним в паре, как она и предложила.

– А если он пристрелит её из бластера на первом же вылете и сбежит?

– Не пристрелит. Я не знаю, как ей это удалось, но я несколько раз лично убеждался, что Крыс имел все возможности убить её и не сделал этого.

– Возможно, именно из-за её «дурацкого альтруизма», – заметила Кора. – Но, комиссар, неужели вы всерьёз хотите отменить казнь? Вы же сами только что…

– Да, и я по-прежнему считаю, что это переходит все возможные границы, – сказал Милодар. – Однако сумасшедшие идеи Алисы уже не раз удавалось неплохо применить в деле.

***

– Значит, так. Благодарить ты должен только Алису. Без её вмешательства ни один нормальный человек даже об отмене приговора бы не заикнулся.

Крыс, окружённый караулом из пяти людей и десятка роботов, с трудом верил своим ушам. Он уже и сам не помнил, что написал в том письме. Едва он успел его отправить, как тут же подумал, что это полная бессмыслица, что более дурацкого последнего желания не было ни у кого за всю историю казней в Галактике, что Алиса, наверное, и открывать письма не станет, а может, Милодар уже сообщил ей о казни… Максимум, на что он рассчитывал – что она выбьет ему пожизненное заключение на Тисифоне.

– Тебя возьмут сперва на испытательный срок на три года. Вздумаешь сбежать – после этого даже с судом никто не будет возиться, тебя первый встречный будет иметь право пристрелить на месте. Будешь работать с кем-нибудь в паре… впрочем, пока что вызвалась только Алиса, – Милодар неодобрительно пожевал губами. Ему не очень хотелось бросать одну из лучших агентов на постоянный надзор за условно освобождённым пиратом, но низшие чины ИнтерГПола, которые обычно этим занимались, отказались присматривать за Крысом наотрез. К тому же, как он и говорил Коре, можно было быть хотя бы уверенными, что Алису Крыс не убьёт при побеге. А вероятность того, что попытка побега будет, была немалая.

– Завтра утром, – продолжил комиссар, – отправишься на антарктическую базу. Алиса уже в курсе. Я подобрал для вас подходящий космолёт и первое задание. Когда вернётесь, я прослушаю все самописцы корабля.

– Даже если мы вернёмся с выполненным заданием? – не удержался Крыс.

– Даже тогда. Я должен буду убедиться, что ты действительно проявил себя во время вылета. У Алисы есть свойство преувеличивать чужие достижения и преуменьшать собственные.

«Комиссар, для такого подозрительного типа вы иногда бываете очень наивны, – заметил про себя Крыс. – Я знаю по меньшей мере шесть способов нейтрализовать самописцы – в зависимости от их модели. Достаточно просмотреть моё дело, чтобы в этом убедиться. Правда, ещё я могу где-то десятью разными способами надёжно их защитить, но об этом всём, пожалуй, я уже расскажу Алисочке на борту корабля…»

– Всё понятно? – спросил Милодар. – Все нужные документы получишь в Антарктиде.

Голограмма мигнула и исчезла.

– Проследуйте в камеру, – пробубнил один из караульных роботов. Хотя голоса машин давно уже был оснащены приличным спектром эмоций, тюремные автоматы говорили монотонно и отрывисто, как персонажи старых фантастических фильмов. Дополнительное, так сказать, психологическое давление. Впрочем, на Крыса оно не действовало, потому что в Серой туманности хватало награбленного старья, среди которого были и еле говорившие роботы, а на некоторых её собственных планетах подобные роботы ещё были писком моды.

***

Антарктический космодром был очень маленьким, тихим и опрятным. Экологи всех земных стран и нескольких ближних планет когда-то пришли в ярость от самой идеи создания космодрома на полярном материке, и поэтому закупленная ИнтерГПолом контрольная аппаратура высшего класса тщательно следила за каждой молекулой, потенциально угрожавшей пингвинам, чайкам и айсбергам, а размещать на посадочной площадке разрешалось не больше двух кораблей малого тоннажа одновременно.

Сейчас там стоял один такой корабль, новенький серебристый бот, на котором Алисе и Крысу предстояло вылететь на первое совместное задание. Бот назывался «Метеор-27» – он принадлежал к серии лёгких быстроходных кораблей «Метеор», выпущенной специально для полиции, а отдельного названия ему не полагалось.

Алиса сидела на ступеньках трапа – вещи она уже отнесла на борт. Было далеко за полночь, однако на космодроме было светло, и корпус корабля блестел в лучах висевшего над горизонтом солнца – южный полярный день был в разгаре. Дело было в том, что, хотя старт «Метеора» был назначен на завтрашний вечер и до этого Алиса вообще имела право сидеть дома, ей хотелось самой встретить бывшего врага.

– «Эвменида» просит посадку, – послышался в динамиках голос диспетчера.

«Что-то галактические тюремщики не слишком старались подбирать названия. Мусолят одну и ту же тему из греческой мифологии, – подумала Алиса. – Ладно ещё это было бы в тюрьме для одних землян, но, например, Крыс, я почти уверена, понятия не имеет о том, кто такие Эвмениды, так что вся символика пропадает зря».

Белая искорка, сначала еле различимая в безоблачном небе, постепенно приблизилась. Тёмно-сизая «Эвменида» тоже была небольшим кораблём и на вид довольно скромным, даже устаревшим на фоне сверкающего «Метеора», но Алиса знала, что суда для перевозки заключённых до самой земной орбиты шли под конвоем десятка полицейских катеров.

Когда корабль занял своё место рядом с «Метеором», Алиса вдруг растерялась. Как ей сейчас начать разговор с Крысом? Поздравить ли его с освобождением и новой работой? Он решит, что она напрашивается на благодарности или напоминает, что от её отзыва о его работе зависит условность его приговора. Поздороваться спокойным повседневным тоном, будто они уже давние коллеги? Да тоже как-то искусственно получится…

Дверца наружного люка отъехала в сторону.

– Алисочка? – Крыс, показавшийся на трапе следом за несколькими конвойными роботами, явно не ожидал, что она будет его встречать. Он был в знакомом ей облике невысокого худого мужчины, но ужасно непривычно смотрелся на нём заранее выданный ему полицейский комбинезон.

– Здравствуй, – улыбнулась она. Со времени последнего их столкновения, ещё по разные, так сказать, стороны баррикад, прошло несколько месяцев, и Алиса обнаружила, что успела по нему соскучиться.

Конвойные роботы расступились и недвижно встали вокруг «Эвмениды». Очевидно, с прибытием на Землю их миссия завершилась.

– Ты избавила меня от петли. Спасибо тебе. Правда, – видимо, Крыс чувствовал себя при этой встрече так же странно, как она – им ещё не приходилось общаться в таких обстоятельствах – поэтому он выговорил слова благодарности (крайне редко встречавшиеся в его речи) быстро, словно думал, что потом у него это уже не получится.

– Если бы Милодар не принял такого решения, я бы ничем не смогла тебе помочь. А он долго колебался, – Алиса снова замялась, не зная, что сказать дальше. Но от необходимости продолжить беседу сейчас её избавил голос диспетчера космодрома:

– Крыс, пройдите на центральный уровень в кабинет комиссара Милодара.

***

– Прости, я ещё чувствую себя непривычно, – смущённо сказала Алиса, когда «Метеор» развернулся за лунной орбитой и лёг на нужный курс.

– Я тоже, если это тебе как-то поможет, – ответил Крыс, возившийся с панелью управления.

– Надеюсь, ты не собираешься разобрать корабль на винтики? – Алиса сказала это шутливо, но панель была уже очень сильно разворочена стараниями бывшего пирата, показались проводки, платы и соединения, в сумме отвечавшие за движение и планирование курса «Метеора»…

– Я устанавливаю защитные каркасы для самописцев, – ответил Крыс, сосредоточенно прикручивавший что-то к чему-то в недрах блока управления – Алисе не было видно. – Милодар собирается их потом прослушивать.

– А разве самописцы уже не защищены?

– Эти, например, со всей своей так называемой защитой легко вырубаются тремя моделями бластера, – заявил Крыс, – а если как следует раскалить тонкую проволоку, то и без бластера можно обойтись.

– Думаешь, какие-то мелкие межпланетные угонщики об этом знают? – пробное задание Милодар им дал лёгкое – найти хулиганов, угонявших катера с заправочной станции в девятом секторе и через некоторое время возвращавших их разбитыми всмятку.

– Естественно, знают, иначе бы их давно вычислили по самописцам катеров. Алисочка, на этом «Метеоре» есть где взять запчасти? Тут не помешает дополнительная проводка…

К тому времени, как позади остались планеты-гиганты, Крыс закончил с защитой самописцев, но практически сразу же сообщил, что у корабля недостаточно хороший разгон.

– Мы так даже за прогулочным лайнером не угонимся, – пояснил он, на этот раз забравшись в машинное отделение. На столе в каюте уже высилась куча деталей, которые он чинил, заменял или переделывал во что-нибудь совсем новое.

– Ты всегда ремонтируешь корабли прямо в полёте? – спросила ошеломлённая Алиса.

– Мне же не дали толком здесь осмотреться перед стартом, – донеслось из машинного отделения. – А так да, в полёте тоже могу. Однажды даже во время гиперпрыжка компьютер настраивал.

К концу второго дня полёта Алиса убедилась, что её новый напарник готов совершенствовать что программы, что аппаратуру корабля до бесконечности. Причём это ему действительно удавалось: попробовав взять разгон, Алиса убедилась, что «Метеор» мог набирать бóльшую скорость, чем прежде, и при этом ощутимо более плавно.

***

– Это ведь ты тринадцать лет назад сделал алмазную черепашку? – спросила Алиса за ужином.

– В основном я, – подтвердил Крыс, отпивая что-то прозрачное из стакана – вряд ли воду, но алкоголя на борту, по идее, не должно было быть. Стакан был с крышкой – на случай резкой смены гравитации – и разглядеть содержимое как следует Алиса не могла. – На самом деле такие роботы у нас уже были, всё нужное «железо» было под рукой… Больше всего времени мы с Весельчаком потратили на то, чтобы решить, под какое животное всё это замаскировать. Кстати, куда вы потом её дели?

– В музей робототехники Зелёный отнёс.

– И за тринадцать лет я ни разу об этом не узнал, хотя мне полагается за музейный экспонат денежная компенсация.

– Ты у Милодара ещё эту компенсацию потребуй, – улыбнулась Алиса. – А я когда, по-твоему, должна была тебя оповестить? На Брастаке в темнице записку оставить – «Алмазная черепашка в московском музее»? Скажи лучше, что это ты сейчас распиваешь. Алкоголь на работе строго запрещён, только если для конспирации в случае крайней необходимости – и то потом перед десятком комиссий придётся доказывать, насколько она была крайней.

– А тебе что, Алисочка, приходилось доказывать?

– Нет, всё написано в наших инструкциях.

– В любом случае, алкоголя тут нет. Это соляная кислота, в машинном отделении нашёл, – сказал Крыс.

Алиса по праву гордилась своей выдержкой, выработанной за годы космических приключений. Она даже не подавилась бутербродом, который ела – только отставила тарелку в сторону и очень спокойно сказала:

– Знаешь, давай ты мне составишь список того, чем ты обычно питаешься, ладно? Представляешь, если бы я решила вымыть посуду вручную? Если у меня тут появятся стаканы, которые могут обжечь мне руки, раствориться в воде, взорвать корабль или что-то в этом роде, хотелось бы об этом знать заранее. А может, наоборот, для тебя какая-нибудь человеческая еда смертельно ядовита?

Крыс поморщился:

– Алисочка, у нас и так рулевую рубку Милодар будет прослушивать, теперь ИнтерГПол ещё станет следить за тем, что мне можно есть?

– Ты что, считаешь, что я буду пересказывать Милодару, какие яды на тебя действуют? – возмутилась Алиса. Её мало что могло задеть всерьёз, но она всю жизнь не терпела недоверия, тем более настолько откровенного. – Между прочим, я этот месяц провела в сплошных скандалах с родителями, которые уверяли, что ты пристрелишь меня и угонишь «Метеор» сразу после взлёта. Отец хотел на Милодара в суд подавать за то, что тот направил меня к тебе в напарницы! Тем не менее, как видишь, я сижу здесь и не ищу состава преступления в каждом твоём слове.

– А я не месяц, а всю жизнь только и делал, что скрывался от полиции и от вражеских банд! Ты думаешь, я отучусь от этого за неполных два дня, которые я успел пробыть агентом в ИнтерГПоле? Что ты там пишешь? – на экране передатчика у Крыса отобразилось присланное Алисой сообщение. – Это ещё что? Минеральные яды… ядовитые растения… ядовитые грибы…

– Это аналогичный список для меня, – ответила Алиса. – В конце концов, так будет честно. Мало ли что может случиться – если один из нас, например, будет без сознания, другой должен знать, какие и в каких дозах готовить лекарства.

– И ты совсем не боишься того, как я могу воспользоваться такими сведениями? – спросил Крыс, пролистывая список.

– Ты уже много лет знал, где я живу и на каких планетах бываю чаще всего, – напомнила ему Алиса. – Не говоря уже о том, что сейчас у тебя есть возможность застрелить меня из бластера в любой момент. Ну и да, Милодар пересказал мне условия твоего освобождения. Какой тебе смысл убивать единственного человека в Галактике, который за тебя поручился? И взгляни на это с другой стороны: мне-то зачем, после всего шума, поднятого из-за твоего помилования, изыскивать способы с тобой расправиться?

Неожиданно бывший пират рассмеялся, видимо, представив себе последний сценарий:

– Да, Алисочка, на тебя это было бы не похоже. Убедила, будет тебе твой список.

========== Глава 2 ==========

Путь в девятый сектор занял неделю. За это время на бортовом компьютере «Метеора» было сделано пять переустановок системы, рулевое управление было два раза переделано практически полностью, а Алиса смирилась с тем, что на некогда аккуратно прибранном столе в каюте – единственном большом столе на корабле вообще – воцарился хаос.

– Неужели, по-твоему, ИнтерГПол дал бы нам настолько плохой корабль? – однажды спросила она у Крыса, перебиравшего на столе очередной механизм. – Послушать тебя, так наш «Метеор» – просто рухлядь со свалки.

– Да нет, не то чтоб рухлядь, просто мне тут многое неудобно, – сказал Крыс.

У Алисы тоже иногда возникали неудобства – когда те или иные детали корабля или приборы рулевой рубки внезапно оказывались не на тех местах, переходили на какой-то новый способ работы или вообще исчезали. Но, за редкими исключениями, изменения в «Метеоре» были к лучшему, так что она не возражала против деятельности Крыса. Она даже понимала, почему он с таким рвением взялся отлаживать корабль – хотя он и напускал на себя невозмутимый вид, ему явно было очень тяжело после чуть не состоявшейся казни ещё и перестраиваться на совершенно новый образ жизни. До выполнения самого задания ИнтерГПола дело ещё не дошло, вот он и занимал своё время хоть чем-то, к чему он давно привык.

Ей как минимум дважды в день звонили родители. Казалось бы, мама и папа давно уже привыкли к полной самостоятельности Алисы и её космическим похождениям, они даже одобрили её решение просить об отмене казни Крыса – но вот как только она сказала, что сама же будет работать с ним в паре, всё одобрение куда-то исчезло. Даже те её родные и близкие, кто обычно горой стоял за самые рискованные затеи, в этот раз её не поддержали – бабушка Лукреция повторяла, что это всё-таки чересчур, а Пашка напоминал, что Алиса уже ошибалась насчёт желания Крыса исправиться. В общем, перед стартом «Метеора» Алису провожали в Антарктиду, по меньшей мере, как солдата на войну. Ей самой было ужасно тяжело расставаться с семьёй после почти месяца разборок, и в какой-то момент у неё возникла мысль отказаться работать с Крысом – её остановило лишь то, что, кроме неё, кандидатов ему в напарники не нашлось, и его бы повесили.

Когда «Метеор» наконец-то приблизился к центральной заправочной станции девятого сектора, занимавшей небольшой астероид на пассажирской трассе Земля-Фикс, Алиса было обрадованно подумала, что теперь можно будет приступить к заданию, а значит, скоро Крыс проявит себя в новой должности и всем подозрениям и сложностям придёт конец.

Как бы не так. Оказалось, что настоящие сложности только начались.

Директором на заправке оказался молодой энергичный фиксианец Аккеар. Он очень любезно поприветствовал Алису, познакомил со всеми сотрудниками и уверенно сказал, что персонал станции готов оказать ей любую помощь в поисках угонщиков.

Её напарника он как будто не замечал.

Когда Алису провели в отсек, где стояли возвращённые катера (по крайней мере, то, что от них осталось), Крыса следом за ней просто не пропустили.

Стиснув зубы, Алиса разглядывала искорёженные груды металла. Как же она сразу не сообразила! На станции девять из десяти сотрудников – фиксианцы, а у них достаточно поводов ненавидеть Крыса лютой ненавистью. За одного только Третьего капитана они его убить готовы… Нет, убивать они, конечно, его не станут – да и зачем? Можно ведь просто не давать ему взяться за выполнение задания. Милодар прослушает самописцы, посчитает, что Крыс слишком мало участвовал в работе…

«Вот уж нет, не выйдет! – решительно подумала она. – Самописцы у нас в рулевой рубке, и никакой Аккеар не в силах помешать нам обсуждать ход расследования на нашем собственном корабле!»

Случись это в школьные её годы, Алиса бы попыталась объяснить фиксианцам, что бывший пират действительно исправился, что его нечего опасаться – и так далее, и тому подобное. Но сейчас она понимала, что ничего она им такими речами не докажет, наоборот, лишь разозлит их ещё сильнее. Оставался единственный возможный путь – собственно, найти угонщиков, причём при активном участии Крыса. Но раз ему помогать фиксианцы отказывались…

Алиса тщательно сфотографировала изуродованные катера со всех сторон, стараясь не пропустить ни единой детали. Катера были настолько искорёжены, что она мало что могла понять насчёт характера их повреждений – тем более, что с этими моделями она знакома не была. Вот Крыс непременно что-то полезное высмотрит, главное, чтобы фотографии удались…

Внезапно она всё поняла. Насколько, однако, точно подобрал задание Милодар! Он вовсе не подсунул им «завальный вопрос», как Алисе показалось сначала – он не дурак, чтобы тратить время и рисковать репутацией ИнтерГПола, посылая агентов на задания, с которыми те заведомо не могут справиться. Но в деле Крыса наверняка были отмечены его познания в кораблестроении… естественно, ведь даже пиратский звездолёт иногда попадался ИнтерГПолу – один раз Алиса лично участвовала в его захвате на планете Тишина – и Милодар, конечно же, оценил все авторские усовершенствования в его конструкции.

Поэтому, с одной стороны, расследование угона катеров было заранее задумано как проверка на прочность – агент ИнтерГПола должен вести дело вне зависимости от того, как к нему относятся окружающие. Но с другой, Милодар дал Крысу и прекрасный шанс показать свои способности!

– Есть ли какие-то катера, которые пропали и ещё не были возвращены? – спросила она у Аккеара, и, дождавшись его кивка, продолжила:

– Мне понадобятся их фотографии.

– Не то что фотографии, мы вам буклеты пришлём! – воскликнул фиксианец. – Там и вся техническая характеристика, и всё, что вам нужно.

– Отлично, спасибо вам большое. Видеокамеры ничего, конечно, не зафиксировали? – вопрос был риторическим – если бы были получены снимки угонщиков, до ИнтерГПола бы дело не дошло.

– Они отключаются каждый раз, когда происходит угон. И хоть бы раз – хоть бы раз! – среагировала сигнализация! У нас ни один техник не может ничего понять. Я вам сейчас покажу ангар, откуда был угнан последний катер, может, вы что-то поймёте…

– Простите, уважаемый Аккеар, – прервала его Алиса, – но если ваши техники – а в уровне техобслуживания центральной станции я не сомневаюсь – ничего не нашли, я тем более не смогу справиться.

– Но… как же…

– Я не смогу справиться в одиночестве. Мне потребуется помощь моего напарника.

***

Крыс стоял в вестибюле заправочной станции и с каждой минутой всё сильнее злился. Очевидно, якобы помилование было задумано как изощрённое издевательство и отсрочка казни, не более того. Сотрудники станции старательно его не замечали, а о какой-то помощи ему в расследовании не могло быть и речи. Разве в таких условиях можно как-то «действительно проявить себя»? А если он попытается напомнить им об обязанности помогать полиции, они немедленно вызовут Милодара и завопят о том, как на них оказывают давление.

С тем же успехом ему можно было бы вообще не выходить из «Метеора». С тем же успехом… Если он сейчас вернётся на корабль, никто даже не обратит на это внимания.

Разгон у «Метеора» хороший, Крыс лично его настроил. Двигатели превосходные. Пока кто-то что-то сообразит, он уже будет за полдесятка секторов от этого фиксианского гнезда… Да, придётся утроить осторожность – раз после побега он не будет иметь права даже на суд. Но на деле это, скорее всего, продлится до следующей общегалактической амнистии в честь годовщины чего-нибудь значительного – а учитывая количество планет Федерации и годовщин, которые на них отмечаются, ждать придётся не так уж и долго.

Станция эта находится на одной из самых людных трасс Галактики, так что Алиса и без «Метеора» доберётся домой… До чего же она до сих пор наивна – с неё станется снова думать, что он изменился навсегда и даже не думает сбегать. Бывают же такие люди: готовы разругаться с собственной роднёй ради того, чтобы добиться освобождения космического пирата. Впрочем, «люди» – сильно сказано. Похоже, что Алиса единственная в своём роде.

Хотя, если он сбежит сейчас, она, скорее всего, при следующей встрече будет к нему беспощадна. После такой подставы её фантастическому терпению придёт конец… А какая разница? Если он сбежит, за ним и так откроет охоту весь ИнтерГПол – агентом больше, агентом меньше, по идее, разницы никакой.

Дверь, ведущая к складам, где хранились остатки катеров, отъехала в сторону – Алиса и местный директор вернулись со своего осмотра. Крыс едва успел отметить, что у директора и сопровождавших его сотрудников какие-то очень кислые мины, как Алиса радостно окликнула его:

– Крыс, всё в порядке! Тебе сейчас покажут ангары, откуда катера были угнаны!

– Алиса Игоревна утверждает, что ей требуется ваша помощь, – по тону Аккеара было ясно, что лично он в этом сильно сомневался. – Ангары дальше по вон тому коридору.

***

– Я тоже пойду, ведь лучше нам обоим осмотреть место преступления, – сказала Алиса. Она видела, что Крыс уже был на взводе, фиксианцы смотрели на него с неприкрытым раздражением, если не сказать большего, и было ясно, что, если она оставит его и сотрудников станции без присмотра, кого-то из них потом придётся спасать, и ещё вопрос, кого. В её присутствии хотя бы Аккеар будет вести себя доброжелательно.

Пока они вслед за фиксианцами шли по тускло освещённому коридору станции, Алиса показала напарнику сделанные на складе фотографии.

– Мне они говорят только о том, что катера разбиты до неузнаваемости, – сказала она. – Я сразу подумала – может, ты что-нибудь тут разглядишь.

Алиса ужасно не любила льстить – хотя иногда, как правило, для конспирации на заданиях, приходилось – и была рада, что в данном случае её слова были чистой правдой. Вполне возможно, что Милодар при подборе задания учитывал и эту деталь, отлично зная, что в механике и кораблестроении Алиса разбирается мало, по таким вопросам обычно обращаясь за помощью к Полоскову, Зелёному или Гай-до. Для Крыса сама мысль о том, что он в чём-то может продемонстрировать своё превосходство над бывшим врагом, должна была подействовать очень бодряще.

Похоже, что так и произошло. Или Крыс просто взял себя в руки. Как бы то ни было, он перестал мрачно коситься на шагавших впереди фиксианцев и всё своё внимание сосредоточил на фотографиях катеров.

– Они в точно таком же состоянии, в каком их возвращали? – почти сразу же спросил он.

– Аккеар? – окликнула Алиса фиксианца. – В этих изломанных катерах всё было оставлено без изменений?

– Да, – остановившись, обернулся тот. – Первые два возвращённых катера мы отправили на ремонт – то есть фактически на переплавку, там ремонтировать было нечего, но после третьего мы уже сообщили в ИнтерГПол, а сами только переносили их на склад гравитационными манипуляторами.

– Без чистки, без дезинфекции? – уточнил Крыс. Аккеар, наверное, решил больше не терять времени, притворяясь, что ничего не слышал, и дожидаясь, когда вопрос повторит Алиса – на этот раз он ответил без задержки:

– Вообще без всего. Дезинфекционные фильтры установлены на входе на склад, поэтому катера мы вообще не трогали.

– Странно, – сказал Крыс.

– А что там? – Алиса посмотрела на фотографии ещё раз. Крыс сделал на них многократное увеличение, и на экране планшета можно было различить самые тонкие царапинки на металлических обломках.

– Они слишком чистые. У нас же рабочая версия такая, что какие-то юнцы угоняют эти катера, чтобы разбивать их об астероиды или друг о друга? После таких аварий внутренние отсеки, в которых был воздух, должны были быть намного грязнее. А в них даже хрусталь в калориметрах блестит, как только что с завода. Да если бы катер ударился обо что-то с такой силой, что превратился в такое уродство, там бы от этого хрусталя порошок остался!

– Приборы вроде калориметра обычно защищены как следует, вокруг них же силовое поле как раз на случай аварии, – возразила Алиса.

– Алисочка, в такой аварии никакое силовое поле не спасёт, просто вырубится. Где, кстати, оно включается в катерах? – повернулся Крыс к Аккеару.

– В рулевой рубке, – растерянно ответил тот. – Но мы решили, что основная часть повреждений не от самой аварии, а от того, как потом катер тащили обратно. Зачем угонщикам друг с другом так страшно сталкиваться? Ведь не может же быть, чтобы в этих-то районах завёлся кружок самоубийц! У нас по психическому здоровью лучшие показатели в Галактике!

– Может, угонщики и не местные, – предположила Алиса.

– А может, и не самоубийцы, – добавил Крыс. – Вполне вероятно, это такое развлечение – они направляют катер на астероид, а сами в последнюю секунду катапультируются.

– Неужели такие сумасшедшие ещё водятся? – охнул фиксианец.

– Если бы пилоты разбивались с катерами вместе, это было бы сильно так заметно.

– А если кто-то в катерах погиб, остальные не могли потом как раз убрать все следы, чтобы мы не могли никого вычислить по ДНК? – вмешалась Алиса. – Поэтому всё так и выглядит – с одной стороны, катера разворочены, с другой стороны, внутри многое так аккуратно…

– Следы ДНК могли убрать, это верно, а приборы зачем чинить? – Крыс снова указал на фотографию калориметра.

– Чтобы запутать нас ещё больше, – впрочем, Алиса сказала это без особой уверенности, понимая, что вряд ли кто-то мог придумать такую странную комбинацию. К тому же, если преступники рассчитывали свои действия на столько ходов вперёд, версия с беспечными молодыми угонщиками становилась всё менее убедительной. Беспечные молодые угонщики не вырубают видеокамеры так, что все техники станции остаются в тупике, не возвращают катера так, что никто их не может засечь, и не превращают немногие имеющиеся улики в такой ребус.

***

Ангар, из которого угоняли катера, оказался оборудованным практически по последнему слову техники. Неудивительно – за трассой Земля-Фикс следило столько планет, что иначе и быть не могло. Казалось немыслимым, чтобы кто-то мог утащить отсюда даже лишнюю пылинку. Видеонаблюдение, сигнализация (и того, и другого по три системы – основная, аварийная и дополнительная аварийная), вход и выход только по электронно-биометрическим пропускам…

– Какой у вас тут выброс на протыкание… в смысле, какая оборонная реакция на случай попытки отключения видеокамер? – то ли от раздражения, то ли, наоборот, оказавшись в слишком знакомой по его прежней жизни обстановке, Крыс едва не сбился на какой-то неведомый Алисе криминальный жаргон. К облегчению девушки, Аккеар лишь поморщился, но сказал:

– Внутри – электрошок, снаружи – выстрел плазмой.

– Выключите их. Я посмотрю, как угонщики с ними справляются.

Алиса почувствовала себя так, будто сама сидела на плазменном ружье. Ну почему Крыс не мог вести себя хотя бы чуточку деликатнее? Она понимала, что требовать безупречной вежливости от того, кто ещё недавно был космическим пиратом, не стоит, но ведь он мог бы, по крайней мере, постараться.

Спорить Аккеар не стал, но по его лицу было видно, что он снова начинает закипать. Когда он отошёл, чтобы настроить отмену защиты, Алиса тихо сказала по-русски:

– Ты не мог бы поубавить свой командный тон? Они же не станут от этого относиться к тебе лучше.

– Они обязаны не препятствовать расследованию, а как они ко мне относятся, мне без разницы.

– А мы обязаны не оказывать на них давления.

– Можете проверять, я отключил электрошок! – донёсся в этот момент из динамиков голос Аккеара.

– Принести тебе инструменты с «Метеора»? – спросила Алиса.

– Если у этих, – Крыс посмотрел на выход в вестибюль, – найдутся складной ножик и полметра проволоки, можно и не возвращаться на «Метеор». Когда проты… выключаешь камеру, нужно действовать быстро, а не в чемодане с инструментами копаться.

***

Проволока и ножик у фиксианцев нашлись, хотя Аккеара оскорбила сама мысль, что кто-то может вырубить систему наблюдения с помощью настолько примитивных средств. Разумеется, с одними железками ничего бы не вышло, но у Крыса был с собой бластер. Устойчивость к высоким температурам у большинства приборов хромала – только если приборы не принадлежали жителям раскалённых планет…

…или если они не были очень хорошо отлажены.

От очередной попытки Крыса использовать давно испытанный приём с раскалённой проволокой не произошло ровным счётом ничего, только запищал с удвоенной силой сигнал тревоги (электрошок Аккеар отключил, но сигнал убирать не стал – да Крысу это было и не нужно, ведь требовались как можно более естественные условия).

– Всё, это точно не мелкие хулиганы, – подытожил Крыс. – Защищено всё отлично.

– Правда? – Аккеар, выключивший сигнал тревоги, снова присоединился к ним в ангаре и теперь засиял от гордости.

– Но и с этой защитой можно справиться, просто потрудиться нужно. Думаю, они взломали компьютер станции. По крайней мере, я бы на их месте… – в этот момента Алиса очень выразительно посмотрела на него, и Крыс не стал продолжать. Ладно, в чём-то она права, лишний раз провоцировать Аккеара тоже не надо. – Что с вашим персоналом? Может ли кто-то из них быть сообщником?

– Что? Вы хоть немножко представляете, как тщательно у нас подбирают сотрудников? Тем, кто даже теоретически может быть в сговоре с угонщиками катеров, место не на центральной заправочной станции, а в соответствующей больнице!

– А как же то нападение на «Облако Ориона», когда на центральную заправку одиннадцатого сектора на этой же, замечу, трассе удалось внедрить сразу трёх агентов Серой туманности? – на самом деле их внедряли так: Крыс принимал их облик и с фальшивыми документами говорил на интервью всё, что требовалось. Но где гарантия, что ещё кто-то с его родной планеты не выбрался из подземелий и тоже не решил разбогатеть при помощи пиратства?

– Это было двенадцать лет назад!

– Аккеар, пожалуйста, отвечайте на вопросы без дополнительных комментариев, иначе мы будем только тратить здесь время, – твёрдо сказала Алиса. – Значит, сотрудникам вы доверяете всецело. Хорошо. Мы сейчас пойдём на «Метеор» и обговорим дальнейший ход следствия, а завтра с утра, если потребуется, поговорим с вами снова.

========== Глава 3 ==========

– Я понимаю, что тебе тяжело, но я же не могу вечно работать амортизатором! – воскликнула Алиса, стоило люку «Метеора» закрыться за ними. – Эти воспоминания о пиратском прошлом – они что, были так уж нужны? Разумеется, в присутствии Аккеара я вступилась за тебя, но это потому, что мы не можем ссориться с друг другом при исполнении. Пожалуйста, завтра хотя бы попытайся быть поспокойнее!

Она расстраивалась, что не учла ещё одну сложность – да, обычно Крыс вспыльчивым не был, наоборот, он, как правило, сохранял хладнокровие, даже когда проигрывал. Но сейчас, когда он оказался в подчинении у Милодара, когда сама его дальнейшая жизнь зависела от мнения Алисы о его работе, когда все, кроме Алисы же, старались его не замечать… всё вместе терпеть было, должно быть, невозможно.

– Я и так пытаюсь, – бросил Крыс. – Ты не проверяла, у этих угонов какая-то регулярность видна?

– Никакой, – Алиса даже открыла на планшете файлы по делу и сверилась с ними. – Первый катер пропал двадцатого ноября, второй двадцать девятого, третий первого декабря, четвёртый пятого, пятый шестнадцатого… Возвращают, правда, аккуратно через одни фиксианские сутки, плюс-минус несколько часов..

– А к чему-нибудь привязки нет? Вспышки сверхновых, движение комет, затмение Капеллы третьей луной Фикса?

– Думаешь, это может быть как-то связано? – с сомнением спросила Алиса.

– Ты не поверишь, Алисочка, до какого размягчения мозгов можно иногда дойти. Был у меня в команде один тип, который был непоколебимо уверен, что после каждого звёздного затмения обязательно надо расколоть об пол три тарелки.

Алиса не удержалась от смеха:

– А если вы находились в системе какого-нибудь Альдебарана, где планет и спутников столько, что по диску звезды постоянно что-то да проходит?

– И это тоже не меняло дела, представь себе. В конце концов он взялся сам мастерить тарелки из глины и сам же их каждый раз заново разбивать. Так вот, не может ли быть, что кто-то из местных точно так же приурочивает к чему-то разбивание катеров?

– Давай посмотрим, – Алиса включила бортовой компьютер – на нём было удобнее работать, чем на планшете. – По крайней мере, эта версия правдоподобнее первой – на деятельность молодых глупых угонщиков это уже ну совсем не похоже. Если вся затея с угоном и возвращением – какой-то замысловатый ритуал, то вполне возможно, что, с точки зрения преступников, логично изуродовать катер снаружи и оставить многое целым внутри.

Но как она ни формулировала поисковой запрос, ни о каком ритуале, связанном с подобными действиями, Космонет ей сказать не мог. Даже в Межпланетном справочнике народных поверий, в котором обнаружилась в том числе статья о трёх тарелках и затмениях, не нашлось ничего, хотя бы отдалённо похожего на происходящее на заправочной станции.

– Кажется, если только это не какое-то совсем свежее суеверие, выдуманное полтора месяца самими угонщиками, такой вариант не подходит, – заключила она. – Жаль, значит, все странности так и остаются пока необъяснимыми.

– Ладно, давай пойдём через исключения, – Крыс в этовремя снова внимательно разглядывал фотографии катеров. – Это точно не угон ради выгоды, потому что катера как раз возвращают, и с них не пропадает вообще ничего. Я сейчас проверил, даже самые мелкие детали на месте. Вряд ли катера угоняют, чтобы куда-то на них слетать – иначе бы, опять же, их не привозили назад, зачем так засвечиваться?

– Вот да, это возвращение – самое странное, что есть в этом деле, – кивнула Алиса. – Я могла бы ещё придумать объяснения тому, что, как ты говоришь, катера искорёжены только снаружи, что пилоты, очевидно, не разбиваются вместе с ними, а катапультируются, но почему все катера снова оказываются на заправке?

– Есть такой вариант: катера – это тренировка для чего-то большего. И более связного. Скажем, задумали какое-то масштабное дело, для которого обязательно надо будет угнать и вернуть корабль, решили обкатать на никому не нужных катерах…

– Разве это не слишком рискованно?

– Риск на минимуме. Какие-то катера с заправки даже у Милодара на двадцатом месте по важности, мы с тобой только сейчас сюда прилетели и до сих пор ничего не смогли понять, а если угоны вдруг прекратятся, скорее всего, расследование так и повиснет в пустоте. И когда через месяц, или год, или два года произойдёт что-то из ряду вон выходящее, никто не увидит связи с этими катерами.

Было понятно, что о таких репетициях преступлений он тоже знает отнюдь не понаслышке. Да и неудивительно, если вдуматься – разве, не отточив тактики как следует, можно, например, захватить цивилизованную планету вроде Брастака?

– Что же нам тогда делать? – Алисе стало не по себе, когда она представила, что может произойти, если упустить преступников сейчас. – Караулить тут до следующего угона или возвращения катера?

– Алисочка, у них, кто бы они ни были, мозги явно в порядке. Я думаю, они уже узнали, что на станции работает полиция.

– А может, нам сделать вид, что мы ничего не нашли и улетели…

Крыса это предложение развеселило невероятно:

– Серьёзно? Может, лет так двенадцать-четырнадцать назад мы бы это ещё провернули. Ну а сейчас… Вряд ли кто-то из твоих врагов знает тебя так хорошо, как я, но всему космосу известно, что, если ты прилетела кому-то помогать, ты не отступишься до последнего. К тому же, пускай моё назначение в ИнтерГПол и прошло без лишнего шума, если угонщики успели выяснить и это, они знают, что я всегда докапываюсь до сути, если происходит что-то подозрительное.

«Откуда? Это же твоё первое задание!» – едва не брякнула Алиса, но вовремя прикусила язык. Бывший пират и так весь день был на взводе из-за откровенных подозрений Аккеара; если ещё она его разозлит, он может решить, что ни к чему ему ИнтерГПол и помилование, и сбежать на местном катере сам.

Впрочем, Крыс, видимо, по её лицу понял, в чём она усомнилась:

– Напоминаю тебе, Алисочка, что я был не последним в нашей Серой туманности. Там, в постоянной грызне, приходится… приходилось без конца быть настороже.

Ей стало ясно, что он на самом деле до сих пор не прекратил «быть настороже», а оговорку, наверное, сделал по той же причине, по какой она удержалась от не слишком вежливого вопроса. Он, конечно же, не забыл, как её рассердили его подозрения в начале полёта, и не хотел провоцировать ссору посреди важного обсуждения – которое вдобавок фиксировалось на самописцах.

***

Вовремя он вспомнил об этой особенности Алисы – её просто выводили из себя любые проявления подозрительности. Ему было трудно это понять – даже после сегодняшних… размолвок с фиксианцами она не так сердилась, как из-за малейшего признака того, что он ей не доверял.

«Может, поэтому она и злится, что есть за что её подозревать?» Такие идеи он не обдумывал, они приходили в голову почти что автоматически. Однако стоило ему только начать над ними размышлять, они сразу казались гораздо менее убедительными. Всё выглядело так, что у Алисы действительно не было никаких тайных замыслов. Сколько лет он уже её знал, и она давно и неустанно старалась убедить его уйти из преступного мира – а теперь, когда это наконец произошло, бросилась его поддерживать на новой должности. Как Крыс ни пытался, он не мог найти в этом никакой скрытой выгоды для неё самой – напротив, все, кроме неё, в лучшем случае терпели происходящее сквозь зубы.

Сознательно он даже понимал, что, может быть, лучше бы быть менее подозрительным в том, что касается напарницы – хотя бы из-за того, что после этого станет, несомненно, легче с ней работать. Но отстранённо понимать-то было легко…

– У нас единственный выход, Алисочка – попробовать их выследить и застигнуть в убежище. Ну или, по крайней мере, найти это самое убежище.

– Но ведь угонщики всегда вырубают камеры! – воскликнула она.

– В какой-то момент камеры включаются обратно, ведь так? И пригнанные назад катера на них отображаются точно. Можно хотя бы прикинуть, откуда они могли прилететь. Ещё не лишним было бы сделать химический анализ этих железок со склада. Мало ли, там могли какие-то следы остаться, раз Аккеар уверяет, что возвращённые катера не чистили.

– Кстати, да! Кто знает, на катерах могли остаться следы космической живности – здорово, если там гнездились космические журавли, я знаю основные пути их перелётов, – подхватила Алиса. – «Метеор» корабль отличный, мы до угонщиков долетим даже на другой конец Галактики.

Судя по её лицу, она готова была сию секунду мчаться на станцию и делать анализ остатков кораблей, чтобы потом немедленно стартовать в погоню. В этом была вся Алиса – она мгновенно бросала все дела, если кто-то нуждался в помощи, и никогда, похоже, не размышляла о возможных опасностях. Раньше Крыс считал, что это дурость, однако после того, как ей столько раз удавались подобные затеи, называть эту черту её характера дуростью язык уже как-то не поворачивался. И именно на свойство Алисы не оставлять в беде абсолютно никого, в конце концов, понадеялся, и не напрасно понадеялся, он сам, отправляя ей письмо с Тисифоны.

– Мы договорились с Аккеаром, что не появимся на станции до завтрашнего дня, – на всякий случай напомнил он ей. – Его и так уже воротит от одного моего вида, а ему же ещё придётся пускать меня на его драгоценный склад.

– Ничего, думаю, он уже не будет возражать, – весело ответила Алиса. – Раз он тебе к самим катерам в ангаре доступ открыл, к обломкам подпустит тем более.

Она покосилась на свой передатчик:

– Тогда продолжим обсуждение завтра после второго осмотра склада, – это было больше сказано для самописцев, Крыс и так понимал, что пока что они не сильно могут продвинуться. К тому же на передатчике уже давно мигали пропущенные вызовы, так что Алиса сейчас, как и каждый вечер полёта, собиралась пойти в кают-компанию и созваниваться с родителями.

Крыс, в свою очередь, пошёл в каюту, где на столе его ожидала таблица настроек навигационной системы, он собирался её немножко подправить.

– Привет, папа… Нет, всё отлично… – услышал он из кают-компании, когда на минуту вышел проверить пару расчётов в рубке. – Сегодня как раз прилетели на станцию… Ну, не без сложностей, но у нас уже появилась зацепка, мы её завтра будем проверять… Да, конечно же, я в порядке…

«А ведь она могла бы сейчас сидеть в вестибюле станции и говорить примерно следующее: “Боюсь, что Крыс улетел неизвестно куда на нашем корабле. Придётся мне завтра возвращаться на Землю, Аккеар одолжит мне один из их катеров”… – подумал он, вспомнив свои дневные планы побега. – Представляю, каково ей было бы об этом сообщать, ведь её родители и не ожидают других новостей».

***

– Как… этот… не мешал хотя бы тебе в расследовании? – напряжённо спросил папа. Кажется, они с мамой больше боялись за неё из-за Крыса, чем из-за неизвестных пока преступников, с которыми ей предстояло столкнуться на задании.

– Не то что не мешал – Крыс мне очень помогает, правда, – сказала Алиса. Она прекрасно осознавала, что мнение родителей о бывшем космическом пирате, с которым папа тем более когда-то сталкивался сам, в одночасье не изменится, но намерена была делать всё, чтобы оно хотя бы начало улучшаться.

– Алиса, в который раз прошу тебя, будь осторожна, – устало и даже с нотками обречённости в голосе сказал отец. Ссориться на эту тему не хотелось уже никому из Селезнёвых, но никто от своих мнений так и не отступил. – Не слишком на него полагайся, он наверняка только того и ждёт. В расследовании все основные решения принимай сама!

– Не бойся, папа, с расследованием всё идёт хорошо, – повторила Алиса и отпила чаю из стоявшей рядом чашки. Это тут же натолкнуло отца на новую мысль:

– Надеюсь, ты этого до приготовления еды не допускаешь?

Алиса едва сдержала улыбку. Нет, подумать только, как одинаково порой мыслят её напарник и её родители! Но она не стала в очередной раз доказывать, что Крыс, если бы хотел, убил бы её ещё много лет назад, а лишь покачала головой:

– Мы вообще с готовкой не возимся, на «Метеоре» неплохая автокухня.

Об обмене списками ядов она благоразумно решила не рассказывать.

– Хочется верить, что он оценит все твои усилия, – всё ещё хмурясь, сказал папа. «Хочется верить» – уже прогресс! Ещё недавно аналогичные фразы звучали как «Поверь мне, он никогда даже не заметит, как ты старалась ради его освобождения». – Ну ладно, доченька, давай, созвонимся завтра. Удачи тебе, держись там… Если что – звони, передатчики у нас с мамой включены постоянно.

– Конечно, папа, счастливо!

После разговора с отцом Алиса открыла энциклопедию «Животные вакуума» – освежить знания по космическим журавлям и другим немногочисленным существам, способным жить или хотя бы выжить в пустоте. Читалось медленно – мыслями она всё время возвращалась к тому, насколько же сложнее оказалось работать с бывшим пиратом, чем она ожидала. Точнее, дело было даже не в совместной работе как таковой – как раз с этим проблем было мало, – а в реакции окружающих на Крыса. Алиса не рассчитала, какой… бурной будет эта реакция. И не предвидела, как трудно ей самой будет с ней справляться.

Жалела ли она о принятом решении? Ни в коем случае. Даже если бы, кроме неё, выстроилась целая очередь кандидатов в напарники Крысу и отказ Алисы от такой работы не повлёк бы за собой его казни, она всё равно бы не отказалась. После многих лет этих странных дружеско-вражеских отношений она просто не могла не поддержать его в первое и самое сложное время после освобождения с Тисифоны.

Судя по тому, что высвечивалось в углу экрана её планшета, подсоединённого, конечно, к основному бортовому компьютеру «Метеора», Крыс сейчас опять что-то переустанавливал в навигационных программах. Неужели он только тем и занимает свободное время в космических полётах? Хотя, с другой стороны, чем ему ещё-то его занять? Расследование до завтрашнего дня приостановилось. С ней он говорил нечасто, они не успели пока привыкнуть к прекращению своей, пусть и давно уже не яростной, вражды.

На взгляд Алисы, с навигацией у «Метеора» всё было в порядке и даже более чем – Крыс уже её несколько раз настраивал. Видимо, эта починка была для него исключительно средством отвлечься от происходящего вокруг, как Алиса и подозревала почти с начала полёта.

«Ну ладно, хуже от его переделок пока не становилось. Пусть уж лучше он занят бортовым компьютером, чем какими-нибудь мыслями о побеге», – Алисе очень хотелось думать, что Крыс не планировал сбегать, но она слишком хорошо его знала. Учитывая, что в новой его жизни его не спешили встречать с цветами и знамёнами, он наверняка успел не раз прикинуть возможные способы незаметно ускользнуть с задания. Что ж, её первым долгом было проследить за тем, чтобы все эти размышления, если они появятся, так на уровне размышлений и остались.

Сколько ей пришлось отговаривать Милодара, который собирался установить за бывшим пиратом гораздо более тщательную слежку, чем только через самописцы под панелью управления!

– Комиссар, Крыс ведь как раз чего-то в таком роде и будет ожидать, – сказала она тогда. – Если он увидит, как вы его подозреваете, думаете, он захочет остаться в полиции? В его туманности тоже никто никому не доверяет, но там он хотя бы в своей тарелке. Естественно, он сбежит или как минимум попытается, и никакая слежка, никакая угроза казни его не испугает.

Милодар долго возражал, но в конце концов согласился, однако, добавив:

– Ты понимаешь, что твоя стратегия может не сработать? А если он, несмотря на эту твою атмосферу доверия, всё равно совершит побег, тебе ведь тоже придётся положить значок на стол! – голос его при этом звучал не особо сурово, потому что комиссар прекрасно знал, что Алисе, которая пережила уже множество порой смертельных опасностей, какой-то риск потери должности вряд ли покажется страшным.

***

На следующее утро на складе возвращённых катеров они провели гораздо больше времени, чем в ангарах накануне. Крыс очень долго исследовал корпус каждого катера, несколько раз даже превращался в каких-то тонких змеек, чтобы пролезть в маленькие трещины. К счастью, ещё до вылета Алиса догадалась уточнить у Милодара, дозволены ли бывшему пирату превращения, и комиссар ответил, что для случаев, когда они могут помочь расследованию, и двух мнений быть не может – конечно, дозволены.

Алиса, в свою очередь, взяла несколько обломков поменьше на химический анализ. Следов гнёзд космических журавлей или, скажем, признаков того, что катерами интересовались звёздные дракончики, не было – жалко, такая удобная была бы зацепка… Ну, ничего, может, анализ что-нибудь даст.

Сотрудники станции уже относились к присутствию Крыса намного лучше, чем накануне – нет, они по-прежнему не скрывали своей настороженности, а Алиса иногда ловила обращённые к ней сочувствующие взгляды, но, по крайней мере, они перестали делать вид, что вообще его не замечают. Может, Аккеар с ними поговорил – он тоже стал гораздо спокойнее. Да и сам Крыс, несмотря на своё раздражение, всё-таки сделал усилие и о пиратской жизни хотя бы вслух не вспоминал. Нельзя сказать, чтобы обстановка была мирной и дружеской (да и когда она такой бывает во время расследования?), но атмосфера больше не накалялась, как вчера, к великому облегчению Алисы.

– Всё пока что выглядит так, как мне показалось после осмотра фотографий, – сказал Крыс, закончив с последним из катеров. – Внешняя часть корпуса как будто с размаху о нейтронную звезду ударилась, внутри всё как после какой-то лёгкой аварии. Вы катерами сами часто пользуетесь?

– Вообще не пользовались с момента их получения, – ответил Аккеар. – На станцию нас привозит корабль топливной компании, а эти катера у нас хранятся на случай того, что кому-то в секторе экстренно потребуется заправка.

Срочная заправка – в одном из самых обжитых секторов Галактики, где даже самый крохотный кораблик столетней давности, не вылетающий дальше орбиты собственной планеты, обязан был иметь на борту пять запасных баков топлива, где проходят столько крупных межзвёздных трасс? Ситуация, в которой мог понадобиться заправочный катер, была практически невероятна.

Нет, Алиса прекрасно сознавала, что «практически» не означает «совсем» и что раз в десять, или сто, или двести лет может сложиться так, что именно без подобных резервов будет не обойтись. Её насторожило другое. К странностям преступников прибавилась ещё и доброжелательность! Раз они так ловко орудуют, что их до сих пор не удаётся вычислить или хотя бы засечь, они бы вполне могли угнать, например, какой-нибудь роскошный лайнер, или высокоскоростной гравитолёт, или, кто их знает, полицейский или патрульный корабль. А они зачем-то забирают маленькие катера, которые, оказывается, не сильно нужны даже их владельцам!

Однако у Крыса, как выяснилось, сложилось ровно противоположное впечатление:

– Кажется, у нас тут действительно идёт подготовка чего-то крупного. Не удивлюсь, если потом в этом или, вероятнее, совсем в другом секторе, допустим, кто-то полностью парализует движение кораблей.

– Что? – в ужасе переспросил Аккеар.

– Аккеар, будем всё-таки надеяться, что до этого не дойдёт. Нам нужно будет посмотреть записи с видеонаблюдения до и после каждого угона, – сказала Алиса. – И пришлите мне буклеты о катерах, о которых вы говорили вчера – конечно, мы осмотрели склад вдоль и поперёк, но вдруг и в буклетах что-то полезное окажется.

Пока они шли по очередному витку коридоров станции к отделу техобслуживания, где на большом экране было удобнее всего смотреть старые записи с камер, она – по-русски, чтобы не нервировать Аккеара этими теориями, которые ещё неизвестно, подтвердятся ли – сказала:

– Я думала, что даже для такой, хм, репетиции преступления угонщики позарились бы на что-то более ценное. По такой логике: если вдруг их главный план не удастся, им будет хоть какая-то выгода от «репетиций».

– Алисочка, ты просила, чтобы я не слишком углублялся в воспоминания, но раз уж зашла речь: ты слышала что-нибудь о «Лиранти»?

– О чём?

– Вот видишь. Это был транспорт, который вёз старые ракеты на переработку в одной мелкой звёздной системе, с одной планеты на другую. Часть груза пропала во время стоянки. По-моему, это дело даже до ИнтерГПола не дошло – решили, что хлопот с вызовом полиции будет больше, чем выгоды от ракет, если они даже найдутся. А если бы я тогда не разобрал у тех самых ракет двигатели едва ли не на атомы, мой звездолёт никогда бы не смог так запросто летать до системы Медузы и обратно без помощи всякого абсолютного топлива.

***

Не стоило, пожалуй, говорить ей о Медузе. Алиса, разумеется, постаралась это скрыть, но было видно, что ей неприятно вспоминать об одной из самых кровавых историй, в которых она невольно оказалась замешана.

«С другой стороны, будто она не помнила о ней, когда выпрашивала для меня помилование! Если мне потребовалось упомянуть о рухляди с „Лиранти” для пользы расследования, что я, должен был всё равно отмалчиваться? А если этот Аккеар на самом деле знает русский язык, просто прикидывается, что не знает? Не так и невозможно, русских в этих краях полно, и фиксианцы часто на Земле бывают… Алисе и так, верно она выразилась, достаточно пришлось быть тут вместо амортизатора…»

Если Аккеар и знал русский, скрывал он это мастерски. По его виду нельзя было сказать, да что там, даже подумать, что он понял, о чём разговаривали агенты между собой. Он с любезной улыбкой провёл их в отдел техобслуживания, всего за несколько минут растолковал местному дежурному, что именно им требуется, и вскоре уже на широком, во всю стену, экране появилась запись со дня первого угона.

========== Глава 4 ==========

Камер наблюдения было полно, но отображалось на них за несколько часов до угона первого катера только то, что каждый ожидает увидеть на заправочной станции. Жизнь кипела только в основном вестибюле да ещё, когда кто-то останавливался на дозаправку, у посадочной площадки. В ангаре катеров не было вообще никого. Снаружи было то же самое — со стороны трассы постоянно мелькали огни кораблей, со стороны пристройки, где располагался ангар, даже эти огни редко удавалось разглядеть.

Дежурный по техобслуживанию, конечно, проматывал записи на большой скорости, готовый в любой момент остановиться. Наконец он сказал:

— Вот, ровно десять минут до похищения.

Всё оставалось прежним. Как Крыс ни вглядывался, ни в ангаре, ни в вакууме вокруг него он не мог увидеть решительно никаких перемен по сравнению с началом записи… решительно никаких…

— Алисочка, ты тоже это заметила? Остановите запись и перемотайте назад, только медленнее!

— Я чувствую, что что-то не так с записями с внешних камер, но я не могу понять, что… — отозвалась Алиса.

На экране фиксианцы в основном вестибюле плавно ходили задним ходом, из корабля на посадочной площадке топливо выкачивалось в резервуар, а в чёрной пустоте плыли искры звёзд, планет и позиционных огней.

И только на записях, сделанных камерами с внешней стороны ангара, космос оставался абсолютно неподвижен.

— Ловкая работа, — сказал Крыс, повернувшись к Алисе. — Вот и ещё ответ тебе на то, почему они нацелились на никому не нужный ангар — поставь запись на паузу, никто и не заметит. Внутри никого, снаружи никого… Ладно, давайте включайте дальше, посмотрим, когда это прервётся.

Выяснилось, что за время похищения считался тот момент, когда камеры вырубились – экраны, показывающие ангар, погасли. На станции началось беспокойство, в отделе техобслуживания сначала посчитали, что ошиблись компьютеры, потом наконец догадались пойти к самому ангару… Но тут экраны зажглись снова, и катеров – видно было чётко – стало на один меньше.

– Понятно… А на самом деле угон произошёл намного раньше, – заключила Алиса. – Запись, кажется, с начала дня стояла на паузе.

– Подожди, тут ещё не всё ясно. Аккеар, почему ваши техники-то это проглядели? Неужели они… неужели это прямо невозможно было заметить? – Крыс в последний момент удержался от высказывания о том, что он в таком случае думает об умственных способностях местных сотрудников техподдержки.

– Потому что они и не глядели, – сказал Аккеар. – Камеры были в порядке, передача записи на компьютер – тоже. А сам компьютер, на котором всё это отображается, находится у регистрационного стола.

– За которым у вас человек, а не робот, – закончила Алиса.

– Мы роботов используем только для погрузки, заправки, четверо на охране стоят… – сознался Аккеар.

Крыс хотел было сказать, что роботам на охране тогда и надо бы посылать запись с видеонаблюдения, но Алиса, разгадав его намерение, подтолкнула его под локоть. Ну конечно, если у них сейчас опять начнётся спор по поводу защиты станции, далеко расследование не уйдёт. К тому же с таким уровнем, как у этих угонщиков, вполне можно было бы так замаскировать саботаж записи, что и для робота всё казалось бы нормой.

***

При просмотре записей с дней возвращения обнаружилась точно такая же картина. Запись с внешних камер «замораживалась» и продолжалась только тогда, когда катер уже был возвращён. Ещё один шанс найти зацепку пропал – ни о каком вычислении траекторий не могло быть и речи.

На «Метеор» Алиса возвращалась неохотно, думая, что, может, стоило бы ещё поискать что-нибудь на камерах – хоть сама же и понимала, что после сегодняшнего пристального изучения искать там было уже нечего. Впрочем, оставалась ещё надежда на химический анализ – для верности Алиса взяла семь обломков с разных катеров.

– Как ты считаешь, это мог быть кто-то из Серой туманности? – спросила она у Крыса. Тот пожал плечами:

– Неизвестно. Хакеры высокого уровня у нас… в туманности, конечно, есть, если ты об этом спрашиваешь, но я не сомневаюсь, что они найдутся и в других местах Галактики. Если б тут были какие-то характерные признаки деятельности кого-нибудь из моих знакомых, я бы это уже заметил. Пока же ничего особенного не видно, и в теории виновником может быть кто угодно, вплоть до моей мамаши.

– А ты, извини за личный вопрос, действительно её сын, или это вроде почётного звания? – встревожилась Алиса. Если окажется, что за похищением катеров стоит пиратская королева, как эта дама себя величала, Милодар будет вправе отстранить Крыса от расследования под предлогом законов этики.

– Не знаю.

– В смысле? – оторопела Алиса. Она ожидала любого ответа, вплоть до «не лезла бы ты, Алисочка, не в своё дело», любого – кроме такого!

– В самом прямом, – сказал Крыс. – Она сама скорее гуманоид, но откуда-то взялась на Крокрысе, откуда именно – я не спрашивал. По крайней мере, в моём детстве она уже там была, меня долгое время вроде как воспитывала – может, это было просто потому, что я ей способным показался. Думаю, без ДНК-анализа точно ничего не выяснить.

Алиса не нашлась, что и сказать на подобное признание. Хотя Крыс произнёс его совершенно обычным тоном, без малейших признаков злобы или грусти, ей стало довольно совестно за такие расспросы, учитывая, что собственную семью она горячо любила и если и раздражалась на родственников, то только из-за чрезмерной опеки с их стороны.

Чтобы как-то замять тему, она направилась в кают-компанию и достала набор для химического анализа. Разумеется, до аппаратуры профессиональных химиков этот набор не дотягивал, но всё же с его помощью можно было получить достаточно точные данные – ведь далеко не всегда у агентов есть возможность и время обратиться в лабораторию.

Она исследовала каждый обломок по очереди, и на первый взгляд в них ничего особенного не нашлось. Никакой органики, никаких следов радиоактивных и ядовитых веществ или хотя бы какого-нибудь материала, которому в обшивке катера не место.

– Что и подтверждает то, о чём я сразу говорил – это мало похоже на обычные столкновения, – сказал Крыс. – Если бы они сталкивались друг с другом, обязательно что-нибудь бы расплавилось, а то и испарилось. А уж если бы они налетали на астероиды, во внешних оболочках вдобавок было бы полно мусора.

– Секундочку, это ещё не совсем точно, – покачала головой Алиса. – Может быть, у этих катеров есть какие-то особенности в обшивке, о которых мы и не знаем. Новые материалы, например, или ещё что-нибудь, – она посмотрела на передатчик. – Аккеар мне, как и обещал, прислал буклеты. Надо их посмотреть.

Однако и в буклетах не обнаружилось ничего, что могло бы пролить свет на странные повреждения катеров. Да, это была партия катеров новейшей модели, которую межпланетная компания «Тысяча горизонтов» запатентовала всего несколько месяцев назад, но от судов предыдущей модели они отличались мало, и отличия касались лишь операционной системы компьютеров и внутреннего дизайна кабины.

Алиса, впрочем, не сдалась:

– В буклетах ничего не написано – что ж, у компании есть ещё и сайт.

– Думаешь, они там в общем доступе подробно расписывают химический состав того, что выпускают? – скептически спросил Крыс, но Алиса уже открыла Космонет.

«Тысяча горизонтов», ведущая транспортная компания почти двух десятков секторов… Филиалы на Земле… на Марсе… на Фиксе… на Паталипутре… Новые выпуски – лайнеры класса А… класса Б… катера прогулочные… заправочные…

Раздел, посвящённый последнему выпуску заправщиков, фактически повторял то, что было в буклете. Но у него была ещё страница обсуждения, и Алиса, привыкшая исследовать всё досконально, открыла и её. К тому же страница была совсем маленькая – Крыс был прав, говоря, что заправочные катера мало кого интересуют.

– Любопытно, гляди-ка! – Алиса указала на вторую тему в обсуждениях. – В начале ноября один из таких же катеров разбился в шестнадцатом секторе во время эвакуации по пожарной тревоге. Повреждения слишком велики, сдан на слом. Пилот получил тяжёлые травмы. Это был совсем молодой практикант, вообще ни на чём больше флаера раньше не летавший, он – тут написано – не справился с управлением. Вроде всё ясно и чисто, но не слишком ли это красивое совпадение? Девятого ноября по земному счёту разбивается катер в одном секторе, а двадцатого то же самое начинает происходить с катерами той же модели в другом.

– То есть это не сейчас у нас отрабатывается какой-то грандиозный замысел, а нынешние похищения кто-то отрепетировал два месяца назад? – уточнил Крыс. – По-твоему, этот практикант может быть виноват?

– Он сам? Сомневаюсь. Ему мало того, что пришлось неделю в больнице пролежать, так ему потом ещё и полтора месяца отпуска дали из-за нервного потрясения. Собственно, знаешь что? Не лишним было бы с ним связаться. По крайней мере, это единственный пока что известный нам человек, который на этих катерах вообще летал.

– А разве во время эвакуации в шестнадцатом секторе больше никакие катера не были выведены из ангара?

Алиса сверилась с сайтом новостей, на который была ссылка в обсуждении:

– Нет, эвакуацию просто быстро свернули, там возгорание было крошечное. Этот практикант вряд ли нам сможет толком помочь, раз у него нет опыта полётов, но хоть что-то мы у него выясним.

– Давай тогда звонить будешь ты, а то, увидев меня, он может неправильно оценить ситуацию, – усмехнулся Крыс. – Я буду сидеть с другой стороны экрана, если что, попрошу тебя что-нибудь уточнить.

***

Сперва Алиса позвонила в Галактическую топливную компанию, узнать координаты пострадавшего практиканта – на новостных сайтах всё было указано очень кратко, в шестнадцатом секторе трепетно следили за правом на сохранение анонимности. У представителей компании она узнала, что практикант действительно к космическим полётам не имел ни малейшего отношения, он был студентом-химиком с небольшой планеты Миданея, и если бы его диссертация не была посвящена горючим веществам, его бы никто на заправочную станцию не отправил. И то это вышло почти случайно – его должны были послать на спутник его родной планеты, где активно добывали нефть, но из-за неувязки с какими-то бумагами перевели на станцию буквально в последний момент.

– Видишь? Я же говорю, не думаю, что он в чём-то замешан, – сказала Алиса. – Его и на станции-то не должно было быть. Неужели он смог бы подстроить самому себе бюрократическую путаницу? – на Земле за последние десятилетия «бумажки», «заявления» и «отчёты» большей частью отошли в область анекдотов и воспоминаний, но Алиса повидала достаточно планет, где бюрократия переживала самый свой расцвет, и хорошо представляла, как сложно бывает ей противостоять.

Когда она набрала присланный ей из топливной компании номер и увидела на экране самого Реони – так звали практиканта, – она окончательно утвердилась в своём мнении. Звонок застал его за опытами в лаборатории, и он растерянно моргал, пытаясь отвлечься от мира реакций и соединений – Алиса сразу вспомнила Аркашу Сапожкова. Сходство усиливалось тем, что миданейцы были гуманоидами, отличаясь от землян только величиной носов и редкостной прыгучестью, и Реони смахивал на Аркашу даже внешне.

– Здравствуйте, господин Реони, меня зовут Алиса Селезнёва, я из Интергалактической полиции…

Такие внезапные звонки ей не нравились, в частности, потому, что их не любили и те, кому она звонила. А кому приятно, когда его ни с того ни с сего вызывает полиция и начинает расспрашивать?

К счастью, Реони мыслями ещё оставался в работе и поэтому даже не слишком удивился. Он с готовностью подтвердил историю с катером:

– Да, на станции объявили эвакуацию, а я в это время был рядом с ангаром катеров. Я решил, что быстрее выйдет, если я вылечу на катере, чем если буду идти к аварийному выходу.

– Если можно и если вы помните, расскажите, пожалуйста, что произошло на катере после вылета? – осторожно спросила Алиса.

– В инструкции было сказано, что при эвакуации в космос надо отлететь на десять километров от станции и срочно звонить в спасательную службу… Я вылетел из ангара, всё было нормально, но как только катер начал набирать высоту, я, видимо, что-то перепутал, он начал тормозить вместо разгона… а дальше уже я пришёл в себя только в корабле скорой помощи.

– Расспроси поподробнее об этом торможении, – еле слышно сказал Крыс. Алиса лёгким кивком показала, что всё поняла, и снова обратилась к Реони:

– Простите, а вы не можете припомнить, как так получилось, что вы не смогли разогнаться? Двигатель отказал? Вы сами случайно нажали на тормоз?

– Я не могу сказать, – после напряжённого размышления ответил Реони. – Я на космических кораблях летаю только пассажиром, когда вообще летаю… Но вряд ли я нажал бы на тормоз, он был чуть в стороне. Дома я в основном пользуюсь пузырями… – он опять замялся, но Алисе и не нужно было объяснять:

– Всё ясно, я тоже на пузырях летаю с детства, там тормоз с основными педалями не перепутать при всём желании, если у вас, конечно, две ноги, а не больше. Подождите, Реони, тогда вы и с катером не могли ошибиться. Постарайтесь ещё раз. Вы слышали сигнал тревоги – такую громкую сирену?

– Нет.

– А красные огни на панели управления горели?

– Красные?.. Кажется, подождите, красные не горели – было что-то жёлтое. Или всё-таки красное?.. Нет, жёлтое всё-таки, жёлто-оранжевое… Понимаете, я не успел толком ничего разобрать, а катер уже стал падать.

– Ничего страшного, это уже очень важно, – не кривя душой, сказала Алиса. – Последний вопрос: что стало с самописцем катера?

– Мне сказали, что его забрали эксперты «Тысячи горизонтов».

– Отлично. Огромное вам спасибо, господин Реони, я не буду больше вам мешать.

Попрощавшись с миданейцем и дождавшись, пока экран отключится, Алиса поглядела на Крыса:

– Мне это кажется не слишком похожим на потерю управления.

– Ни сирены, ни красных ламп? Конечно, никакой потери здесь и близко не стояло, – согласился Крыс. – Современные автоматы реагируют на неё безошибочно.

– Да, мог бы не зажечься красный свет, могла бы не включиться сирена, но чтобы отказало и то, и другое одновременно…

– Почему только эти пускули из дорожной инспекции этого не выяснили?

– Сначала Реони вообще был без сознания, потом у него обнаружился стресс, он и сам считал, что не справился с управлением – что тут выяснять? А катер разбился в такие дребезги, что там ничего подозрительного высмотреть было нельзя.

========== Глава 5 ==========

– По-видимому, придётся мне самой попробовать вылететь на таком катере, – сказала Алиса.

– Ещё не хватало! – Крыс понял, к чему она клонила. – А если ты разобьёшься? Как мне потом доказывать, что это не я тебя нарочно отправил? Полечу я. Превращусь в кого-нибудь с приличной регенерацией…

Увидев, как замялась Алиса, он сообразил:

– Милодар не позволил пускать меня одного на космические корабли?

– Я ему говорила, но он…

– Да уж я догадываюсь, что это не твоя идея! Надо срочно ему позвонить. Ты же сама прочитала – этот миданеец неделю лечился! – при таком уровне медицины, какой был в Галактической Федерации, недельное лечение означало, что Реони переломал себе все кости и только чудом сохранил мозг.

Алиса сразу согласилась поговорить с комиссаром, а вот сам Милодар, когда они до него дозвонились, не слишком обрадовался.

– Какие у вас доказательства, что эти катера ломаются сами? – спросил он, когда Алиса рассказала ему о том, что им удалось узнать. – Тот студент, вы же мне и сказали, о космических судах не знает почти ничего, к тому же после стресса у него всё могло спутаться в голове. Вполне возможно, он действительно не справился с управлением.

– Комиссар, доказательств у нас никаких, но нам обоим не нравятся эти совпадения вокруг катеров «Тысячи горизонтов».

– А может, в нынешних угонах виноват кто-нибудь из Серой туманности? И некоторым хочется это скрыть и увести расследование в другую сторону? – прищурился Милодар. На это Крыс подчёркнуто спокойно сказал:

– Даже до того, как вы меня приняли на работу, я далеко не всегда тратил силы и время, чтобы вытащить тех наших людей, которые попадались с поличным. Сейчас мне от этого не было бы никакой пользы – чем дольше мы будем тянуть расследование, тем больше вы станете сомневаться, стоило ли отменять мой приговор.

– Допустим. А вот от готового к полёту катера вам польза будет.

– Комиссар, у этих заправщиков топлива в баках хорошо, если на два сектора хватит, и то если не разгоняться. Я при всём желании не смог бы сбежать на одном из них.

– Алиса, – решился наконец Милодар, – держи передатчик наготове, – он снова посмотрел на Крыса. – Если только вздумаешь выбраться дальше чем за десять километров от заправки, Алиса немедленно вызовет меня.

– Подождите, – сказала Алиса, – почему именно за десять?

– Потому что это максимальное расстояние, на которое мог улететь студент с Миданеи, так как в инструкции по эвакуации указано именно оно, – сказал комиссар. – Если после десяти километров ничего не случится, ваша идея о дефекте катеров затрещит по швам, – и он отключился, едва договорив.

***

Когда экран погас, Алиса подумала: если бы Крыс и Милодар не подозревали друг друга во всяческих тайных замыслах, они бы быстро нашли общий язык. Ещё бы им механика Зелёного в компанию, и были бы друзья навек вроде трёх капитанов… На этом месте ей пришлось прикусить щёки, чтобы не рассмеяться, и срочно вспомнить что-нибудь унылое (школьный учебник по физике).

По поводу задуманного эксперимента с Аккеаром удалось договориться неожиданно легко. Фиксианец готов был пожертвовать ещё одним катером, если это означало, что прекратятся исчезновения остальных. Правда, он настоял на том, чтобы в катере установили камеру, окружённую силовым полем, управляемым дистанционно, из отдела техобслуживания – чтобы убедиться, что Крыс не устроит аварию нарочно.

– Сказал бы я ему, как с такой камерой при желании можно справиться, – заметил Крыс по-русски, пока Аккеар и техники старательно настраивали поле. – Только не хочу просидеть на этом астероиде до скончания века. Отойди сейчас немножко, мне надо превратиться… – Алиса помнила, что ему для превращений нужно как можно больше свободного места; ей было ужасно интересно, зачем, но она пока что так и не собралась его расспросить.

Слишком поздно девушка сообразила, что надо было бы предупредить остальных – Аккеар-то уже видел превращения Крыса, а вот техники к этому зрелищу готовы не были, и при виде синеватого в белую полоску полипа-гидроида в человеческий рост некоторым из них стало явно нехорошо.

– Простите, пожалуйста, – смутилась Алиса. – Моему напарнику нужен подходящий облик на случай, если катер упадёт с большой высоты.

– А оно… он… управлять сможет? – спросил Аккеар.

– Это облик разумного существа с планеты Журт, – сказал полип на космолингве. Алиса тщетно попыталась высмотреть, чем, собственно, он говорил. – Они уже давно вышли в космос.

После того, как Крыс забрался в катер (на это потребовалось время, потому что мыслящие гидры двигались не сильно быстрее земных), а техники немного отошли от шока, дело пошло без дальнейших заминок.

Катер стартовал на слабой тяге. Автоматические люки ангара начали по очереди раздвигаться. В четырёх руках Аккеар держал планшет, на который проецировалось изображение с камеры – основному компьютеру у стойки регистрации уже никому доверять не хотелось.

Алиса тоже смотрела на его планшет, не забывая держать наготове передатчик (чтобы никто потом не мог сказать, что она не выполняла приказаний – сама она была уверена, что он не пригодится).

Облик полипа действительно не мешал Крысу вести катер – он отлично мог нажимать на все нужные кнопки и рычаги щупальцами. Камера была поставлена так удобно, что Алиса могла различить белые цифры высотомера. Километр… полтора… два… два с половиной…

Внезапно в кабине катера загорелись жёлтые лампы – как и рассказывал Реони. Жёлтые лампы означали неисправность двигателей, но, насколько Алиса могла видеть на экране бортового компьютера, двигатели были в полном порядке… И однако порядок был далеко не во всём. Цифры на высотомере менялись едва-едва, точно Крыс находился в вертолёте двадцатого века.

Не успела она всё это понять и обдумать, как высотомер резко мигнул и вспыхнул теперь уже красным (вот почему у Реони в памяти отложился жёлто-оранжевый свет!) – катер начал падать.

Хотя Алиса ожидала, что это произойдёт, и знала, что у гидр отличная регенерация, она не сдержала испуганного вскрика и вцепилась в одну из свободных рук Аккеара. Но пока она это делала, Крыс молниеносно набрал какую-то комбинацию на панели управления – и тут же он сам, кресло пилота и где-то треть кабины улетели куда-то вверх.

Ещё спустя пару секунд катер ударился об астероид, и, судя по хаосу, воцарившемуся на экране, его постигла судьба его предшественников.

– Катапультироваться без скафандра в такой жиденькой атмосфере? – воскликнул Аккеар. – Надеюсь, жители планеты Журт приспособлены к подобному экстриму.

– Гидры живучие, – стараясь, чтобы голос не подрагивал, сказала Алиса, припоминая, что на Фиксе аналога стрекающим животным не водится. В этот момент снова автоматически раздвинулись люки, и в ангар влетел космический журавль. Он опустился на пол и медленно превратился в Крыса.

– На будущее – я терпеть не могу превращаться в таком разреженном воздухе, – сказал он, глубоко дыша. – У вас вообще атмосфера откуда взялась?

– Небольшой генератор в пристройке станции, на всякий случай, – машинально ответил Аккеар. Алиса, видя, что серьёзных травм Крыс вроде бы не получил, не удержалась и сказала:

– Когда ты говорил о катапультировании в последний момент, я не думала, что ты тоже участвовал в таком развлечении. Как-то не вяжется это с твоим характером.

– Последний раз это было, сколько это там по земному счёту, лет двадцать назад. А мелкота в Серой туманности только этим и занимается. Когда-то я мог выпрыгнуть вообще за полсекунды до удара, – улыбнулся Крыс.

– Ничегосебе детский аттракцион… – вырвалось у Алисы.

– Но в остатках возвращённых катеров кресла и всё прочее на месте, то есть оттуда никто не катапультировался… Впрочем, какое там «катапультировался», я не могу вообще понять, как их угоняли! – сказал Аккеар. – Если бы угонщики, как вот вы сейчас, разбивали бы их о наш астероид, мы бы это заметили! А обо что-то другое катера разбиваться не могли, раз, выходит, в них дефект и они не могут далеко улететь!

– Я начала обо всём этом думать, когда поговорила с Реони. Он сказал, что самописец катера забрали эксперты «Тысячи горизонтов», а не звёздно-транспортная инспекция.

– А мне сразу показалось непонятным, что повреждения снаружи и внутри друг с другом не стыкуются, – подхватил Крыс. – И теперь всё ясно – не разбивались эти скорлупки ни обо что. Их вывозили, а потом разбивали им внешнюю оболочку, с которой у них что-то явно не так.

– Да кто вывозил-то? – изумился фиксианец.

– «Тысяча горизонтов» или кто-то, ею нанятый, – вздохнула Алиса. – Другого объяснения просто быть не может. Катера эти могли бы спокойно простоять в ангарах до появления следующей модели, если бы не бедняга Реони. Эксперты выяснили, что катер разбился из-за какого-то брака в конструкции, а эту модель уже закупили и на вашей станции… Представляете, какой стыд для руководства «Горизонтов» – лучшая компания сектора выпустила такой кошмар? Вот они и не придумали ничего лучше, кроме как похищать катера и уродовать их обшивку до неузнаваемости.

– Но ведь это же легко вычислить… – начал Аккеар и осёкся. Катеров теперь осталось три штуки на весь ангар.

– Три бракованных катера, ну плюс ещё те, что в шестнадцатом секторе, не знаю, сколько их там – где доказательства, что дефект был у всей выпущенной партии? – хмыкнул Крыс. – А где доказательства, что «Горизонты» же виноваты и в угоне? Если у них есть хоть немножко мозгов, они будут с ясными глазами отрицать всё, что можно. Самое худшее, по-тихому достанется тем, кто отвечает непосредственно за конструкцию обшивки.

– Так, ну сначала давайте хотя бы посмотрим, что это за дефект такой, – Аккеар отложил планшет и включил передатчик. Через несколько минут в ангаре собрались, кажется, все сотрудники отдела техобслуживания.

***

Несомненным плюсом было то, что у него после долгого перерыва не совсем выветрились прежние рефлексы. Конечно, пришлось катапультироваться за целых шесть с лишним секунд до удара – но Крыс не был уверен, что, разбейся он об астероид, с ним станут возиться так же, как с этим хилым миданейцем.

Несомненным же минусом было то, что расследование зашло в добротный, прочный тупик. Конкретных улик против «Тысячи горизонтов» не было, особенно теперь, когда столько катеров оказалось расколочено. Кроме того, Крыс не сомневался, что угоном, естественно, занимались не сами сотрудники компании, а те, кто официально и связаны-то с ними не были. В Галактической Федерации было очень сложно подвести под суд даже находящихся в розыске преступников (Крыс неоднократно этим пользовался), не говоря уже об уважаемой транспортной компании.

Техники уже вырезали из каждого из катеров по куску обшивки.

– Интересно, что они там найдут? – сказала Алиса.

– Что бы они ни нашли, мне больше интересно, что мы потом будем делать. Предлагаешь мне лично приехать к директору этих «Горизонтов» и арестовать его?

Алиса рассмеялась:

– Нет, сомневаюсь, что это получится. Но мы что-нибудь придумаем.

– Если бы мы сейчас не работали в полиции, – высказался Крыс, – узнал бы я парочку гадких секретов о руководстве этой компании, и потом… Слушай, а нельзя воспользоваться машиной времени, чтобы найти улики?

– Машину времени можно использовать, только если подозреваемые сами на ней сбежали, ну ещё в отдельных случаях, если речь идёт вот прямо о судьбе планет или систем, – у Алисы по лицу пробежала тень.

– Тебе это приходилось делать? – спросил он. – В смысле, спасая планеты и системы?

– Да. Это была та ещё история, я тебе как-нибудь расскажу. Ты слышал о генерале Бесфе?

Имя Крысу было знакомо из… ну конечно, из слухов, ходивших по туманности, а потом с сайтов новостей.

– Я читал, что его поймали благодаря тебе, но подробностей не знаю.

– Ну вот и узнаешь. В общем, машина времени нам не поможет, и в «Горизонтах» это всем известно.

– Неужели это прямо чётко прописано в ваших… наших инструкциях?

– А ты их целиком не прочёл?

– Целиком? Они длиной в световой год!

– Так или иначе, по поводу машины времени всё прописано, без всякой двусмысленности… – Алиса вдруг замолкла. Её глаза блеснули. – Что там? – окликнула она техников.

– Официально ещё нужны окончательные анализы, но тут уже и без них понятно, – отозвался один из них. – В обшивке, буквально под самым внешним слоем, старый металл. Усталость просто катастрофическая, видно невооружённым глазом. Видимо, просто брали части старых кораблей.

– Прекрасно! – сказала Алиса. – Я сейчас же свяжусь с «Горизонтами». Прямо сейчас.

– Алиса Игоревна, подождите, наша лаборатория пришлёт результаты анализов… – сказал Аккеар, наблюдавший за техниками. Алиса остановилась, переминаясь с ноги на ногу на месте от нетерпения.

– Давайте я прослежу за вашими анализами, – сказал Крыс. – Алисочка, иди звони в «Тысячу горизонтов», потом только, если у тебя всё выйдет, обязательно расскажи, чем ты их проняла. Всё равно мне при звонке присутствовать не стоит, а здесь со мной вроде бы свыклись.

– Да ладно, я подожду, – тут же начала она сдавать позиции.

– Иди, мы так быстрее со всем справимся.

– Спасибо, – Алиса так обрадовалась, будто получила неведомо какой подарок. – Аккеар, я ещё зайду, когда мы окончательно разберёмся с «Горизонтами» и напишем отчёт, – она кивнула на прощание сотрудникам и торопливо направилась в сторону выхода со станции на «Метеор».

– Алиса Игоревна с таким энтузиазмом относится к работе, – с уважением сказал Аккеар.

– Особенно когда ей становится понятно, что происходит, – подтвердил Крыс. – Это здесь ещё дело оказалось относительно мирным, без всяких погонь и захватов.

– Гм, да, кстати, я хотел вам сказать – вы понимаете, почему мы, так сказать, видите ли… – начал Аккеар. Не выдержав, Крыс прервал этот поток сознания:

– Если вы о том, как вы меня сначала приняли – это было, разумеется, неприятно, но ожидаемо, – любопытно, с чего это вдруг Аккеар взялся прямо извиняться? Чисто из вежливости? Убедившись, что за все проведённые на станции часы Крыс никого не убил? А, нет, ясно. Его, должно быть, впечатлило катапультирование.

Крыс усмехнулся. Он никогда не думал, что развлечение времён очень ранней юности ему пригодится снова – да ещё и таким неожиданным образом.

***

– В связи со случившимся планируется полная смена руководства «Тысячи горизонтов». Покупатели спешно возвращают или сдают на переработку товар компании, и прогнозы для неё очень неблагоприятные… – бойко барабанил марсианский диктор с экрана компьютера. За неполный день, прошедший с отлёта «Метеора» с заправочной станции, четырнадцать человек из «Горизонтов» пришли в ИнтерГПол с коллективным признанием в изготовлении катеров из усталого металла и в сокрытии улик. Из-за того, что после первой аварии получил травмы Реони и (Крыс слушал это с особенным удовольствием, хотя его имя, чтобы не нервировать людей, пока не называлось) в ходе расследования мог пострадать агент полиции, им грозили реальные сроки.

– Алисочка, скажи наконец, как тебе удалось их расколоть, – сказал Крыс, убавив громкость. – Ты же не стала бы их шантажировать их грязными секретами. Даже если бы не была официальным агентом, правда?

– Естественно, не стала бы, – ответила Алиса. – Но ведь у нас же есть с собой обломки угнанных катеров, которые я брала для анализа, ведь так?

– Так, но они настолько искорёжены, что ни о какой усталости по ним ничего не докажешь.

– Сейчас – да, – загадочно сказала Алиса. – Но ты подал мне идею, когда спрашивал о чёткости инструкций. Видишь ли, о машине времени, как я говорила, в инструкциях расписано всё по пунктам… но ничего не сказано о временнóм экране, потому что таких штук пять на всю Галактику.

– О каком врéменном экране? – переспросил Крыс.

– Временнóм. Один такой у нас в МИВе хранится. Это с виду такая ткань, она натягивается над землёй, и под ней где-то метров на пять всё начинает откатываться назад во времени. У нас на биостанции однажды недоглядели, туда забрёл петух, превратился в цыплёнка, потом в яйцо, потом вообще исчез. Это тоже был тот ещё сумбур, за яйцом туда полез наш питекантроп, а я стала его вытаскивать. Помолодела, к счастью, на две недели, не больше.

– Очень в твоём духе, – сказал Крыс. У Алисы это была какая-то закономерность с редкими приборами: стоило её к ним подпустить, обязательно что-то происходило. – Получается, ты припугнула людей из «Горизонтов», что положишь обломки под этот экран?

– На самом деле я не уверена, дали бы мне в институте экран или нет, – призналась Алиса. – После той истории, боюсь, не дали бы. Или пришлось бы неведомо сколько выпрашивать. Но если инструкции ИнтерГПола в «Горизонтах» читали, то о злоключениях петухов и питекантропов не слышали, – весело заключила она. – Я никого не запугивала, я просто спокойно сказала директору «Горизонтов» по всей форме: улики у меня есть, если временнóй экран даст положительный результат – будет арест… Директор наверняка решил, что чистосердечное признание выгоднее.

Передатчик Алисы запищал. Она покосилась на экран и с виноватой улыбкой сказала:

– Мама с папой. Я пойду в кают-компанию?

– Давай. Я как раз тут яркость экрана подкорректирую…

Судя по обрывкам разговора, которые послышались затем из-за дверей, родителей Алисы завершённое расследование почти ни в чём не убедило («Да, мама, всё отлично, мы возвращаемся… Я здорова, я ведь даже на этих катерах не летала… Нет, конечно же, нет, и я же папе говорила – мы всё равно пользуемся автокухней…»).

Не успел Крыс закончить с настройками яркости, как на его передатчик тоже пришёл вызов, от Милодара.

– Мне уже звонил Аккеар и всё рассказал, – объявил комиссар. Крыс не знал, как на это реагировать и что имелось в виду под «всем». – Вижу, ещё одна безумная идея Алисы оказалась действенной.

– Вы имеете в виду моё помилование? – уточнил бывший пират.

– Именно его. Испытательный срок и всё прочее остаётся в силе, не думай, и самописцы я тоже прослушаю. Но вроде бы твоё поведение соответствовало всем правилам.

– Рад слышать, – Крыс понимал, что это самая высокая похвала от Милодара, на которую он пока что может претендовать.

========== Эпилог ==========

– Как приятно всё-таки возвращаться на Землю! – сказала Алиса, с наслаждением вдохнув холодный антарктический воздух. Они вернулись в середине дня, так что садиться пришлось по приборам – искрящийся на солнце снег слепил глаза так, что невозможно было выглянуть в иллюминатор.

Едва договорив, Алиса спохватилась:

– Подожди, а ты-то где будешь до следующего задания? – вряд ли её напарник испытывал тоску по Земле.

– Здесь же, в гостинице ИнтерГПола, – сказал Крыс. Гостиница действительно была, занимала два подземных этажа и обычно предназначалась для инопланетных агентов, которых вызывал зачем-нибудь Милодар.

– Милодар до такой степени тебе не доверяет? Он же столько раз нам повторял, что тебе нельзя сбегать, неужели он до сих пор думает, что…

– Алисочка, Милодар мне никаких распоряжений не давал, просто мне самому не хочется искать другое место. Заправочной станции мне хватило. Это невыносимо раздражает, когда на меня постоянно косятся так, будто я неведомо что замышляю.

– Но ведь ты сам косишься так же на Милодара, а иногда и на меня, – сказала Алиса.

– Ну да, но когда на меня так косятся, меня это злит, – ничуть не смутившись, ответил Крыс. – А ты сейчас в Москву?

– Да, моих навещу, чтобы убедились, что я цела и невредима.

– Через пять дней первое слушание по делу «Тысячи горизонтов», в Марсопорте, значит, через четыре дня нам отсюда вылетать.

– Придётся, – поморщилась Алиса. – Не выношу судебных разбирательств.

– И я не выношу, – с готовностью поддержал её Крыс.

Они прошли через посадочную площадку к невзрачному на вид строению, в котором находился лифт на нижние и главные этажи базы ИнтерГПола. В сумке у Алисы были заранее приготовленные самописцы – в начале путешествия Крыс поставил им такую защиту, что их пришлось вытаскивать четыре часа.

– Я уверена, Милодар ни к чему не сможет придраться, – сказала Алиса, когда они зашли в лифт. – Он говорил, сегодняшняя беседа в основном будет о том, как нам вести себя в суде. Может, он надеется выбить и для «Тысячи горизонтов» условный приговор?

– Такой, как у меня? Алисочка, я сомневаюсь, что в ИнтерГПоле найдётся ещё четырнадцать человек, готовых круглые сутки следить за бывшими арестантами.

– Ну, необязательно в ИнтерГПоле. В другой транспортной компании, например.

Во взгляде Крыса читались и снисхождение, и раздражение, и «Алисочка, ты опять в своём репертуаре», но в этот момент двери лифта открылись напротив основного кабинета Милодара.

– Ладно, сосредоточимся, – сказала Алиса. – Может, повезёт, речь вообще зайдёт не о суде, а о следующем задании.

– И хорошо бы вылететь на него надо было через четыре дня, – согласился Крыс и вслед за нею подошёл ко входу в кабинет.