Бракованные судьбы [Юлия Лукова] (fb2) читать онлайн

Юлия Лукова Бракованные судьбы

ПРОЛОГ На пути к новой жизни

— Дорогие выпускники! Сегодня, без сомнений, очень важный для всех нас день. Вы наконец-то закончили школу, получили аттестаты, у вас все только начинается и вся жизнь еще впереди… И поэтому я хочу пожелать всем вам большого успеха, сил, которые помогут справиться с любыми трудностями взрослой жизни. Не забывайте своих учителей и, конечно же, родную школу! — торжественно произнес Илья Алексеевич, директор школы, которую я действительно никогда не забуду. Но не потому, что память о ней заполнена сплошь счастливыми и радостными моментами, нет, скорее наоборот — все те одиннадцать лет, что я в ней проучилась, прошли очень нервно, в постоянной зубрежке и охоте за хорошей оценкой. А это, к слову, было не очень большой радостью для подростка со средними способностями вроде меня.

— Итак, в добрый путь! — стоило только последним прощальным словам прозвучать, как в небо взлетело около сотни разноцветных шариков, наполненных гелием.

Слегка поморщившись из-за громкой музыки, звучащей со сцены, я провела рукой по своему аккуратному коктейльному платью глубокого синего оттенка и не без ехидства посмотрела на других девушек-выпускниц. Вот уж кто сейчас действительно мучился со своими пышными нарядами, не имея возможности нормально ходить.

— Так, класс! Подождите, стойте на месте! — слегка повысив голос и попытавшись привлечь к себе внимание, наша бывшая классная руководительница пару раз хлопнула в ладоши. — Все знают, как добраться до кафе?

— Да! — более-менее дружно ответили выпускники, переминаясь с ноги на ногу и перешептываясь друг с другом.

— Тогда ладно, через полчаса собираемся там, и смотрите, чтоб никто не опаздывал! А то я вас знаю: вовремя не придете, а потом еще и возмущаться будете, что не подождали, — тяжело вздохнув, напомнила женщина и наконец-то нас отпустила.

— Маш, ну что, пошли в машину? — незаметно подкравшись ко мне со спины, спросила Лика, одна из лучших учениц нашего класса. — Нас ждут, — негромко добавила она, кивнув в сторону главных школьных ворот, за которыми уже несколько секунд без перерыва сигналила темно-красная иномарка.

— Угу, пошли, — с интересом посмотрев в указанном направлении и усмехнувшись, согласилась я. Надо же, какие люди нетерпеливые. Официальная часть выпускного всего пару минут назад закончилась, а практически все уже разбежались…

Дойдя до машины и быстро забравшись на заднее сидение, я попыталась как можно более искренне улыбнуться уже сидевшим там людям, двойняшкам Лене и Максиму. Впрочем, могла и не стараться, все равно никто из них не стал обращать на меня внимания и отрываться от своих дел больше, чем на секунду.

— Все уселись? — недовольно буркнул Кирилл, наш одноклассник, а по совместительству и сегодняшний водитель, то ли от нетерпения, то ли от раздражения барабаня пальцами по рулю.

— Все, все, — в тон ему отозвалась Лика, сев на переднее сиденье и пристегнув ремень безопасности.

Хм, а вот это правильно, осторожность в данном случае не повредит. Ведь Кирилл хоть и выучился на права еще прошлым летом, но получил-то он их всего пару месяцев назад, почти сразу же после своего восемнадцатилетия. И поэтому вполне возможно, что настоящей практики у него толком-то и не было.

— Нет, подожди! — как-то разом встрепенувшись, перебили двойняшки, до этого тихо переговаривавшиеся между собой. — Нам Светка только что сообщение сбросила, просила подождать. Ей добираться не на чем.

— А че, сразу предупредить не могли, что ли? — закатив глаза, возмутился Кирилл.

Что ему ответили, я, честно говоря, не помню, так как в тот момент была полностью погружена в свои мысли. Кто, ну скажите мне, кто дернул меня согласиться на Ликино предложение поехать в кафе вместе? Ехала бы я лучше с родителями, как и планировала с самого начала, так нет же, хотя бы под конец решила не выделяться на общем фоне и отправиться на праздник вместе с одноклассниками. И что из этого получилось? Рядом со мной сидят двойняшки, которые молчать будут максимум полдороги, а потом начнут изводить всех своими наиглупейшими вопросами и подколками. Впереди Кирилл, поведение и характер которого, извините за выражение, на уровне ниже жопы. А сейчас еще и Света придет, языкастая фифа и просто не очень приятный человек. Не хочется признавать, но мы с ней почему-то едва ли не с самого первого класса не ладим. И получается, что один-единственный нормальный человек во всей этой компании — это Лика, и то я с ней нечасто общаюсь, так что, может, чего и не знаю…

Кирилл зря возмущался, что нам придется долго ждать: не прошло и пары минут, как дверца с моей стороны открылась, а на сиденье тут же попыталась плюхнуться Света. Ага, разбежалась: вместе с ее пышным платьем ей только и остается, что аккуратно втискиваться в салон. Не могла другую машину найти…

— Машка, двигайся.

Вздохнув и слегка поморщившись от тона, каким были сказаны эти слова, я скрипнула зубами и подвинулась к Максиму.

— Ну, теперь-то все пришли? — подал голос Кирилл. Ему ответили, что можно ехать, и машина практически тут же сорвалась с места. Вот же ж… водитель.

Первые несколько минут, как я и предсказывала, прошли вполне себе спокойно, но стоило нам только выехать за пределы поселка, как двойняшки перестали шушукаться и перенесли все свое внимание на других.

— Свет, а платья еще пышнее ты в магазинах не нашла? Или ты специально такое купила, чтобы если и не задушить совсем, то хотя бы придавить нас в машине, да? — ехидно поинтересовалась Леночка, и я, каюсь, не смогла сдержать улыбки. Ну, хоть не меня сейчас доставать будут…

— Отвали, Лен, я платье на выпускной брала, и знаешь, меня вообще не волнует, кому там удобно в машине сидеть, а кому нет.

— Ню-ню, ты такая нервная, в принципе, как и обычно, да, Маш?

— Ага, только не нервная, а дерганая, — негромко поправила я ее, но больше постаралась особо не ввязываться в их разговор. Не хотелось бы сейчас со всеми сориться, а оно к тому и идет. Светка ведь на свою сторону однозначно попытается Лику привлечь, а Лена — брата и меня, так и будем ехать всю дорогу, рта не закрывая. А если еще и Кирилл начнет на всех орать, то… лучше об этом лишний раз не думать, чтобы случайно не накаркать.

— Маш, — спустя какое-то время позвала Света, — давай местами поменяемся, а? Я к Максу на колени пересяду, чтобы места больше было, если уж вы так сильно из-за этого ноете.

— Э-э-э, ко мне? А у меня спросить? — тут же возмутился хозяин коленок.

— А и правда, давайте пересаживайтесь, — задумчиво согласилась Лена, и Света тут же подхватила:

— Кирилл, останови машину, мы местами поменяемся.

— Да вы че, сдурели, б…?!

Как я уже говорила, кое у кого полностью отсутствует какая-либо сдержанность.

— Ну останови, что тебе, трудно?

Психанув, Кирилл резко нажал на тормоз. После того, как иномарка полностью остановилась, Света быстро выскочила наружу; я — за ней.

— Иди садись, — буркнула я раздраженно, глядя на то, как девушка подбирает все свои триста юбок.

— Все, села!

Из салона неожиданно высунулась Светкина рука и резко захлопнула дверь.

В первый момент я даже не поняла, в чем прикол, но стоило только машине за каких-то пару секунд отъехать от меня на двести-триста метров, смысл происходящего стал ясен. Да и пришедшая почти сразу же эсэмэска тоже о многом мне рассказала: «Не нервничай, Маш, а то станешь такой же дерганой, как я. Кто на тебя тогда вообще внимание обращать будет?».

Зараза, вот тебе и долгожданный выпускной…

— Эй, Кирилл подожди, Маша же не успела залезть, — неуверенно пробормотала Лика, посмотрев в зеркало заднего вида.

— Ее проблемы, — зло проговорил парень, из вредности лишь сильнее вдавив педаль газа. — Я и так опаздываю из-за ваших идиотских пересадок. Мы с пацанами там поспорили, кто быстрее…

— Да ладно тебе, Лик, подумаешь — уехали, — перебил его Максим, закинув руки за голову и улыбнувшись. — Сейчас кто-нибудь из наших или из родителей ехать будет и подберет ее. Дорога же до кафе одна.

— Ну и что? Все равно некрасиво так поступать, — заметила Лена, пихнув брата в плечо. — С таким же успехом мы могли и Светку высадить…

— Да ну? — мгновенно отозвалась обсуждаемая, не без раздражения поглядев в сторону одноклассницы. — И ты думаешь, у тебя бы получилось меня бросить?

— А ты думаешь, нет? — показушно приподняв бровь, поинтересовалась та.

— Я думаю, что…

— Да хватит вам уже! — не выдержав, раздраженно проговорила Лика. — И так без Маши уехали, а тут еще и вы вконец разругаться хотите.

* * *

По небольшой узкой улице, заставленной магазинчиками и заполненной проезжающими машинами, шел высокий светловолосый парень. Его так заметно шатало, что прохожие наверняка принимали его за непросыхающего пьяницу. Да и внешний вид его соответствовал: порванная в нескольких местах зеленая майка, заляпанная темно-синяя куртка, серые джинсы и дырявые носки — обуви на парне не было.

Неудивительно, что многие люди, отвлекаясь на одежду, попросту не замечали усталых немигающих глаз, в которых практически не осталось никакой человеческой осмысленности, только страх потерять жизнь. А от руки ли очередных отбросов, обитающих в темных переулках, или от многочисленных капельниц в больнице — это уже дело десятое.

Скривившись от резкой боли в спине, человек попытался обо что-нибудь опереться и сделать глубокий вдох.

«Нет, твою ж мать, неужели опять инфаркт? Недавно же был, так какого х… опять болит?» — почувствовав знакомую тяжесть на сердце и уже всерьез испугавшись, подумал он. — «Да и с ребрами что-то не то. Кто же из тех гадов умудрился меня так задеть?»

— Эй, ты чего? — проходивший мимо пожилой мужчина резко остановился, заметив, как какой-то неопрятный парень неожиданно согнулся пополам и упал на землю. — Эй?!

— Мальчик, что с тобой? — это уже спешившая куда-то полная женщина, нагруженная пакетами. Она выронила пакеты и подбежала к скрючившемуся на земле человеку.

— Что с ним?

— Вы чего стоите, звоните в «скорую»!

Словно очнувшись, несколько человек, до этого с недоумением разглядывавших лежащего парня, одновременно полезли за телефонами.

— Он без сознания, у кого-нибудь есть вода? — спросил все тот же пожилой мужчина, посмотрев в сторону застывшей неподалеку компании подростков.

— Вот, возьмите, — невысокая девушка с растерянным видом протянула ему открытую бутылку минералки.

— Эй, очнись, — бормотал мужчина, набирая в ладонь воды и брызгая на парня. — Ну! «Скорая» едет?

— Вроде бы да…

— Не надо «скорую», со мной все хорошо, — вздрогнув, прошептал парень и, проморгавшись, добавил: — Просто резко скрутило, а сейчас уже ниче так, нормально. Только спать хочется и есть. Или, на худой конец, глотнуть чего-нибудь. Я сам попробую до дома добраться…

— Больной, что ли? Какое домой? Скорую жди! — возмутился мужчина, передавая ему бутылку. — На.

— Нет, не хочу, — помотав головой, ответил тот и попробовал подняться. Пусть и не сразу, но у него получилось.

— Ты куда?! — заволновались уже другие участники этого странного представления.

— Домой, пойду домой. Там, наверное, уже волнуются…

ГЛАВА 1 Души прекрасные порывы… души их!

Три года спустя

Сидя за компьютером и подперев щеку рукой, я неспешно просматривала свои закладки, состоящие в основном из страниц многочисленных музыкальных форумов и сайтов, а также нескольких поисковиков.

Сегодня была суббота, и других занятий, кроме прожигания времени в интернете, у меня не было. Хотя… почему, собственно, прожигания? Мне ведь просто захотелось расслабиться, отдохнуть от последних дней, под завязку загруженных учебой. Но в таком отдыхе главное не переусердствовать. А то уже был случай, когда я точно так же решила расслабиться и так увлеклась, что просидела за компьютером практически всю ночь, а спать отправилась только ближе к пяти часам утра. Расслабиться-то я тогда расслабилась, но и проспала после такого около десяти часов…

Вздохнув и еще раз проверив все свои закладки, я нашла среди них ссылку на последние музыкальные новости и стала читать.

Ничего действительно интересного я там не нашла, так как публиковались на том сайте в основном расписания концертов групп разных направлений.

Задумавшись на мгновение о том, где можно было бы почитать что-нибудь по-настоящему интересное, но в то же время не банальные сплетни, я просто решила ввести все ключевые слова в поисковик и щелкнула по второй ссылке из списка предложенных. Пробежав глазами страницу, я выбрала раздел «Музыкальные пары».

Практически все знают, что такие пары в большинстве случаев либо пиар, либо сплетни, либо еще что-нибудь в том же роде, однако… мне скучно, а тут хоть какое-то развлечение.

Так, кто у нас первый в списке?

Какая-то зарубежная поп-певица и бас-гитарист одной альтернативной рок-группы. Это, типа, противоположности притягиваются? Сомневаюсь я что-то. Хотя ладно, посмотрим сейчас, что про них в обсуждениях пишут…

Ну так и есть! Большая часть комментариев воспевает великое искусство пиара и рекламы, а меньшая (наверное, кто-то из фанаток певички) дико радуется за образовавшуюся пару, впрочем, не забывая упоминать, что такая «чудесная исполнительница» достойна кого-нибудь покрасивее и побрутальнее. Побрутальнее… блэкметаллиста им, что ли, подавай?

Щелкнув мышкой, я перешла на следующую страницу. А тут у нас два чернокожих рэпера. Мужики. Бэ-э-э, даже читать не буду, лучше дальше пойду.

Так, а дальше у нас девушка-солистка и парень-барабанщик одной довольно известной металл-группы. Вместе они недавно, оба русские. Ну молодцы ребята, что еще сказать? Музыка у них довольно прикольная (а несколько песен у меня даже на телефоне есть), так что если эти отношения не обыкновенный рекламный ход, то можно и порадоваться за парочку.

Читая следующую новость, я, по правде говоря, немного подзависла. А все потому, что на заставке темы стояла фотография Светки, той самой дуры, из-за которой я три года назад опоздала в ресторан на празднование выпускного. Пусть и ненамного, но приехала я почти самой последней…

Ненавижу об этом вспоминать! И до сих пор жалею, что не стукнула тогда эту заразу пару раз головой о стенку.

Так что же там все-таки про нее пишут? Развернув статью, я стала внимательно читать.

Начинающая фолк-певица Светлана Розалева (Венушова) вот уже четыре месяца встречается с солистом группы «Время», играющей прогрессивный металл… Как так? Она же еще со школы не признавала ничего, кроме своего дурацкого рэпа, а тут встречается с настоящим металлистом?!

К тому же «Время» пусть и не очень известная группа, но многим людям она очень нравится, и мне в том числе! Е-мое, да как же я потом буду их слушать, зная, что их солист встречается с кем-то вроде Светы? А если у него на почве влюбленности еще и крыша поедет, и он начнет писать слюнявые романтические тексты? Нет, я понимаю, что бывают в металле и нормальные романтические композиции (естественно, из-за стиля их поймут далеко не все), но здесь стоит опасаться именно того, что тексты станут слюнявыми, да и к тому же меня интересует еще один вопрос: как эта гадина вообще могла понравиться кому-либо? У нее же характер такой, что она никогда и ни с кем себя не сдерживает и ведет себя нагло и вызывающе. Так как же она смогла добиться внимания этого парня-музыканта? И когда она успела пробиться на музыкальную сцену?

Обхватив себя руками, я встала из-за компьютера и подошла к окну. Нет, не для того, чтобы выброситься из него из-за несправедливости бытия, а просто для того, чтобы кое-что хорошенько обдумать. Вот скажите, как такое вообще возможно, чтобы одним все, а другим ничего? Почему некоторые ведут себя как хотят и получают при этом все, что хотят, а другим фигу с маслом, а? Как же это все-таки нечестно…

— Машка, привет, чучело ты мое родное! Знаешь, меня сегодня озарило! Насчет чего? Прикинь, хоть и самой неловко признавать, но терпеть твое присутствие в моей квартире все-таки легче, чем болтовню нашего препода… Ты где? Ма-а-аш!

Вопль раздался неожиданно, и от испуга я случайно задела пару стеклянных флаконов с духами, которые со звоном упали в умывальник.

На звук прибежала главная Курица среди всех известных мне когда-либо. Даже Светка в свое время не удостаивалась от меня такого высокого звания.

— Ты че тут делаешь? Оу-у-у, какая ты сегодня красивая! Прям ни словом, ни пером!

Ага, если бы существовала хоть малейшая надежда на то, что последняя фраза сказана всерьез, то в мире, скорее всего, одновременно произошли бы все возможные природные катаклизмы, не выдержав такой красы расписной.

— Отстань! Куда тебе-то с твоим коротким умом пытаться что-то понять!

Знаю, что прозвучало слишком резко и грубо, но весь расчет был на то, чтобы Курица ушла. Сейчас у меня абсолютно не было сил терпеть чужое присутствие.

Я повернулась к зеркалу. Красавица, ну-ну. Честно говоря, я и сама не ожидала такого результата. Чуть-чуть, но все же надеялась, что выглядеть буду получше. А на деле создается такое впечатление, будто я не губы пыталась накрасить, а как минимум хотела съесть помаду. Черная тушь — на ресницах ни одного комочка… только одни большие грубые комки. Тени: правый глаз — что день, левый — что ночь… Разница такая же.

И что только дернуло меня накраситься? Никогда этого сама не делала. «Моя не виновата, родилася я такою!».

Не люблю косметику, не люблю платья… да и люди особой любовью у моей персоны тоже не пользуются. Точнее сказать, не пользовались еще пару часов назад, зато сейчас, как бы глупо это ни звучало, я полна решимости найти себе парня.

И, как ни странно, определиться с этим мне помогла именно зараза Светка.

Стоило мне только увидеть фотографию этой стервы в интернете, плюс ко всему еще и в обнимку с крутым музыкантом, и… мое самолюбие получило увесистую оплеуху.

И хотя неприятно об этом говорить, но на секунду мне стало так завидно, так обидно, что здравомыслие и чистое сознание вернулись ко мне всего несколько минут назад. Как раз в тот момент, когда я оказалась перед зеркалом в ванной комнате с кучей косметики в руках. Да уж, кто бы мог подумать, что даже во мне (пусть и не совсем осознанно) живет капелька желания быть женственной. Видела бы меня мама — расплакалась бы от умиления…

Вот и хорошо, что меня никто не видел! Точнее, почти никто. Все равно ничего путного не вышло.

Ну что ж, тогда будем держаться за старое! А именно — ловить парня на настоящую меня, без прикрас и всякого рода замазок.

И тут появляется вполне закономерный вопрос: какое она, эта настоящая я?

А я… в принципе, стройная, чуть-чуть только пресс подкачать. Фигура у меня не плоская, кожа смуглая. Волосы обычные, коричневые, длиной почти до пояса. Глаза зеленые. Рост сто шестьдесят с чем-то. В общем, впечатление все это производит не то чтобы мальчишеское… просто не хватает этой пресловутой женственности.

Вместо того, чтобы запасаться всевозможными нарядами и украшениями и потом часами наводить у зеркала марафет, я лучше куплю диск и послушаю любимую музыку…

Когда я полностью смыла весь боевой раскрас, прошло не меньше получаса. Лицо, все красное, неимоверно чесалось.

— И все-таки куда ты собралась? — на удивление мирно поинтересовались сбоку.

— Тебе-то какая разница?

Только не подумайте, что я — главный злодей в нашей двухкомнатной квартирке. По природе я вообще человек неконфликтный. На насмешки и подколки чаще всего просто не отвечу. Хотя, конечно, бывало всякое, м-да… но это случалось крайне редко.

Однако ситуация с моей сожительницей несколько иная. Оля из той породы людей, которые сами вовремя замолчать не могут, поэтому им надо помогать. Иначе никаких нервов не хватит, уж поверьте.

— Да никакой, просто интересно.

«Варваре на базаре нос оторвали» — подумала я про себя и тут же поправилась: — «На распродаже».

Дойдя до своей комнаты, прошла мимо работающего компьютера, кучи бумажек на столе и легла на кровать.

«Эх, может, зря я все это затеяла, а?» — проскочила неуверенная мыслишка. — «Ну Светку увидела, ну с парнем. В чем проблема? Забыть о ней — и все дела. Зачем сразу взрываться и бежать искать парня СЕБЕ? Неужели только из-за зависти?».

Да нет, мне скорее обидно, что даже у этой недалекой девицы есть человек, с которым она может поделиться и своими проблемами, и своим счастьем. А у меня… кто есть у меня? Телефон и музыкальный центр — вот и все богатство. Но иногда ведь и живого общения может не хватать.

К тому же мне ведь не нужна какая-нибудь восходящая звезда, нет. Мне нужен самый обычный, добрый и воспитанный парень. Раз уж настоящих друзей у меня в свое время не появилось, то хотя бы он у меня должен быть. А то несправедливо! Я тут и умница, и почти красавица, и молодая, и не пью, и не курю!

Последнее, кстати, очень актуально. У нас еще в школе наркологи проверяли учащихся на содержание в крови шести видов наркотиков, в том числе и никотина. Кто бы мог подумать, что из шестисот с чем-то человек — и мальчиков, и девочек — восемьдесят процентов курящие. Директор и учителя в шоке были, что уж говорить о родителях.

Но, возвращаясь в действительность, не все так просто, это я понимаю даже лучше некоторых.

Познакомиться, понравиться, сдружиться, влюбиться… или влюбляются сразу? Может, кто и знает, но я в этом деле полный профан.

В такие моменты особенно грустно от того, что нет подруги, которая поможет, убедит, заставит… Хотя мне, думаю, хватило бы обыкновенного пинка.

Так что, идти или не идти? А если да, то куда?

Первое пришедшее на ум — сходить в клуб. Банально, но действенно.

Второе — городской парк. Глядишь, уселась на лавочку, а тут тебя уже ждут с предложением познакомиться, а к соседней березе белый конь привязан. Вариант тоже как-то не очень: с моей-то внешностью меня скорее за несовершеннолетнюю примут. А самой знакомиться… Я очень стеснительна.

Ну и куда тогда? На площадку скейтеров? Та же фигня, что и с парком.

В кафешку? Это ж сколько времени я там просижу, пока нормального парня встречу? И чтобы еще этот нормальный ко мне подошел… Пф.

Идем в клуб?

Не люблю клубы… Слишком много людей. Я не мизантроп, просто одиночка. Еще В детстве поняла это.

Пыталась измениться, но потом бросила это неблагодарное занятие. Ведь даже когда кто-нибудь принимал меня в свою компанию, ничего не менялось. Мне так же, как и всегда, было противно смотреть, как мои ровесники, пятнадцатилетние ребята, курят, пьют, нюхают табак, а так называемые друзья посылают друг друга при любом удобном случае.

А сейчас просто привыкла.

Но вот же засада — парня найти вздумалось! Хоть мало-мальски родственную душу! Вот только как бы потом не пожалеть, как это часто со мной случается… Да, до сих пор вспоминаю некоторые эпизоды и смеюсь.

«Мам, запиши меня на фортепиано! Мама, запиши меня! И петь хочу!»

Три месяца спустя:

«Не хочу туда ходить! Учитель злыдень! И пальцы у меня короткие-е-е!».

А потом было: «Гитара, гитара… Купите мне гитару!» — и «Почему мне нельзя ходить в художку? Почему не дохожу?».

И на компе у меня не Барби стояли, а гонки, я даже руль для них купила.

Эх, с таким набором не парня искать надо, а девушку… Не для того, для чего я парня ищу, а чтобы урок мне преподала. Крестиком там повышивать, танец станцевать, сердца поразбивать…

«Может, мне эти поиски на завтра перекинуть? Выходной, клев получше будет…» — мысленно уговаривала я себя. — «А сегодня в компьютерный клуб заскочить? В «Контроль»? У них сегодня, по-моему, соревнование должно пройти как раз по моей гоночной части».

Да, туда и пойду!

Слетев с кровати, надела свою «спецовку»: обычную красную футболку, широкие джинсы и кеды.

А уже выскакивая из дверей квартиры, я старалась не обращать внимания на назойливое нашептывание сознанием одного-единственного слова: «Трусиха!».

В большом зале компьютерного клуба с освещением из пары-тройки энергосберегающих ламп стояла несвойственная этому заведению тишина. Лишь иногда она нарушалась чьими-то возмущенными возгласами да тихими переругиваниями. Не знаю почему, но многие игроки нервничали. Наверное, из-за того, что судьи уже объявили участника, занявшего третье метро, а вот с первыми двумя как-то не спешили. То ли что-то уже напутали с подсчетами очков, то ли просто выдерживают паузу. И не поймешь так сразу.

— Второе место — Black Fox!

Я улыбнулась ведущему, назвавшему мой ник, и небольшой кучке людей, так называемых болельщиков.

Вторая. Не такой уж и плохой результат, учитывая, что на соревновании было пять зимних трасс и всего две летние. Первые сложнее, так как постоянно приходится следить за дорогой, резкими поворотами и машинами других участников, которых может в самый ненужный момент занести. На летних же такого нет, а поэтому там гораздо легче и быстрее вырваться вперед.

— Первое место — Rusty Nail!

Я ничуть не расстроилась. Ведь пришла-то сюда просто чтобы расслабиться после целого дня самоедства, и все.

Посмотрев на парня, занявшего первое место, я задумалась.

Раньше его здесь видно не было, но играет он хорошо — я собиралась уже отвернуться, но по закону жанра в этот самый момент он повернулся ко мне лицом, и наши глаза встретились.

Мне тут же стало немного стыдно за свое беззастенчивое разглядывание, но я нашла в себе силы просто улыбнуться пошире и показать ему большой палец.

Он кивнул и тоже улыбнулся.

И все.

Я вышла на улицу и направилась домой.

Чуть позже, тем же вечером.

Солнце постепенно уходило за горизонт, а на небе появлялись первые звезды. Желто-красные листья срывались с деревьев и в каком-то неведомом осеннем хаосе кружили по воздуху, опускаясь на землю лишь на пару секунд, до следующего порыва сухого ветра.

Поплотнее запахнув легкую куртку, невысокая русоволосая девушка медленно приблизилась к черной иномарке, около которой стоял белобрысый парень с огромным букетом светло-желтых роз.

— Привет, Ань, — весело улыбнувшись, поздоровался он и протянул ей цветы. — Куда сегодня поедем?

— Привет, — тихо повторила девушка, но на заданный вопрос отвечать почему-то не спешила. Вместо этого она попыталась как можно более незаметно оглянуться назад, на закрытую дверь подъезда, которую до этого не додумалась чем-нибудь подпереть, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств не мучиться опять с домофоном и быстро забежать обратно в дом. А сейчас, по-видимому, не получится так просто слинять, если Саша вдруг разозлится и выйдет из себя… Эх, умнее нужно было быть!

— Знаешь, Саш, я сегодня не хочу никуда ехать, — робко пробормотала Аня, не глядя в глаза стоящему напротив человеку.

— Почему? — приподняв бровь, поинтересовался тот и вдруг немного резким тоном добавил: — Ты плакала?

— Нет! — вспыхнув от недовольства, на миг проскользнувшего в его голосе, быстро ответила девушка. Впрочем, поверить ей мог либо настоящий дурак, либо просто очень наивный человек, но Саша, ее парень, не относился ни к тем, ни к другим.

«Бывший парень!» — саму себя одернула Аня, вздрогнув и попытавшись незаметно стереть выступившие на глазах слезы.

— Ань… — совсем уж растеряно протянул Александр, не понимая странного поведения своей девушки, — кто тебя обидел? Скажи. У тебя дома, может, что-то случилось? Помощь нужна?

— Нет, не нужна, — сглотнув и продолжая вытирать глаза, проговорила та и без переходу выпалила: — Я… я не хочу с тобой больше встречаться! Нам нужно расстаться!

— Почему? — опустив руку с букетом и склонив голову, спросил он.

— Я же сказала, не хочу с тобой встречаться! — дернувшись, уже намного громче произнесла Аня.

— Почему не хочешь? — также повысив голос, повторил свой вопрос беловолосый.

— Не нужен ты мне! Вот и все!

Помолчав несколько секунд, Саша сделал шаг вперед и крепко схватил Аню за руку. И пусть больно ей совсем не было, но мысли девушки мигом затопил страх.

«Он больной!».

— Почему я тебе не нужен? Ты можешь мне нормально объяснить? — безэмоционально спросил парень, опуская глаза. Да, он понимал, что не стоит так себя вести, но сдержаться попросту не мог. Уж больно неожиданным стало для него подобное заявление.

— Ты больной! — все же решилась Анна, хотя сначала даже не собиралась ничего никому объяснять.

— В смысле? — не понял молодой человек, от удивления и кратковременного шока отпустив руку девушки.

— Мне Оля рассказала, какой ты! Ты больной дурак! Не хочу с тобой общаться, а то… поступишь со мной так же, как и с ней! — тяжело дыша и дрожа всем телом, прокричала Аня и, развернувшись, побежала в сторону подъезда.

Саша, ничего не понимая, стоял на месте и смотрел ей вслед. Он не стал ее догонять, звать и тем более кричать, что они поговорят позже. Не имеет смысла, если она уже все решила. Но почему она убегает, а не уходит? Что ей такого сказала Оля? Оля? Ольга…

— Б…! — зло прошипел он, вспомнив свою старую знакомую. — Да какого она вообще не в свои дела лезет?

Бросив букет на землю, Александр быстро обошел машину и сел за руль. Просидев какое-то время без движения в полной тишине, он аккуратно нажал на педаль газа и выехал со двора. Все это он проделал на автомате, больше думая о сказанных Аней словах.

«Ты больной!» — знала ли она, о чем говорит? Или просто пыталась посильнее уколоть? И если так, то почему? Ведь, насколько Саша знает эту девушку, она скорее бы себе зла желала в немереных количествах, чем своим близким. Или он для нее таковым уже не является? Как быстро… Хотя, если смотреть правде в глаза, то и она для него кем-то особенным никогда не являлась. И на протяжении всего проведенного вместе времени была просто девушкой, чья доброта помогала ему бороться с болезнью. Просто была той, что дарила ему свои эмоции и помогала увидеть хорошее в его уже донельзя искалеченной жизни. Да и подарки Саша ей делал, скорее всего, по этой же самой причине — в благодарность. Сегодня, к примеру, он хотел подарить ей кольцо, небольшое напоминание о себе, но, видимо, не судьба.

Кстати, а Олю не помешает поставить на место, чтобы впредь не вмешивалась в его дела, а то уже совсем обнаглела…

Усмехнувшись, Саша наконец-то дал волю чувствам и, прибавив скорость, за пару минут добрался до дома, в котором жила Ольга.

Остановив машину, он вошел в подъезд и, проигнорировав лифт, добрался до нужного этажа. Звонок в дверь и раздраженный голос за ней:

— Кто там?

— Конь в пальто, — еле заметно усмехнулся парень, подождав, когда все замки полностью откроются. — Привет, любимая моя! Сто лет уже не виделись, правда? — спросил он наигранно-весело и с кривой, немного зловещей улыбкой на лице. — Олик?

— Пошел на…, — полуоткрытая дверь чуть было не захлопнулась обратно, но Сашка был бы полнейшим лопухом, если бы допустил подобное.

— Какая горячая встреча! — хрипло рассмеялся он, глядя на вооружившуюся большими ножницами Олю. — Неужели уже забыла, как на меня действуют подобные вещи? — спросил, заглянув ей в глаза и легонько кивнув в сторону острого предмета.

— Ой, — только и пискнула хозяйка квартиры, и ножницы в тот же момент выпали из рук.

— Ну, будем разговаривать? — уже без улыбки поинтересовался парень, переступив порог квартиры.

— Чего ты хочешь? Зачем приперся?

— Зачем-зачем… А сама не догадываешься? Или своего разговора с Аней не помнишь? Ты даже не поленилась узнать, с кем я сейчас встречаюсь, найти эту девушку и обо всем ей рассказать. В мать Терезу захотелось поиграть? Помочь людям и все такое? Интересно, с чьей подачки?

— Отвали, я с ней случайно встретилась! И это она попросила меня рассказать ей о тебе! — опустив глаза и скрестив руки, словно отгораживаясь от опасности, пробормотала Оля.

— Да ладно? — скривился Саша, сделав шаг вперед.

— Да. Не подходи ко мне!

— О чем же вы с ней говорили? Случайно не о том, как подло я с тобой когда-то там поступил? Не напомнишь, что именно я сделал? А то Аня от меня сейчас шарахается, как от чумного, а я даже не знаю причины, — не обращая внимания на просьбу девушки и сделав еще пару шагов вперед, спросил парень. Но видя, что от его слов Ольга только сильнее вжала голову в плечи, он решил немного сбавить обороты. — Так что ты ей наговорила?

— Ну, то, что ты сейчас… не в себе и… Но я сказала, что ты лечишься! И что если она тебе немного поможет, то ты справишься со всем и вылечишься! — заикаясь, оправдывалась девушка.

— Прям так и сказала? — «восхитился» гость и добавил: — Рот заткни! Тебе, дрянь, вообще верить ни при каких обстоятельствах нельзя! Если ты еще раз вмешаешься в мою жизнь или будешь трепать языком направо и налево, следующий разговор у нас будет другим.

— Не угрожай мне! Я и в милицию могу пойти!

— Да ладно? Ну, на это мне глубоко пофиг, чтоб ты знала. Повторяю: если еще хоть кто-нибудь по твоей милости узнает обо мне чуть больше положенного, тебе хана.

— Да пошел ты. Буду я тебя еще слушаться, — сквозь зубы прошипела Ольга, когда незваный гость уже ушел.

— К тебе опять кто-то приперся? — негромко спросили сзади, и девушке пришлось обернуться. На пороге своей комнаты в одной пижаме стояла Маша, соседка по квартире.

— Отвали, не твое дело!

— Да ну, не мое? Я тоже здесь живу, и меня уже задолбали эти вечерние визиты! Смотри не…

— Я же сказала, отвали! — в последний раз повторила Оля и, развернувшись, ушла на кухню.

ГЛАВА 2 Второе впечатление

Утро воскресенья. Что можно сказать? Обычное утро выходного дня, когда хочется поспать подольше, а просыпаешься как всегда.

Но на этот раз моей вины в том не было. Ведь еще с вечера я дала себе установку не просыпаться до обеда, а если все-таки проснусь, то валяться на кровати и не вставать.

Но сейчас валяться — значит оглохнуть на оба уха и приобрести заикание на всю жизнь.

Ладно бы я еще стерпела, если бы она включила транс или электронику какую… Но это?!

Вот представьте только: лежите в полудреме, нежитесь в мягкой постельке под теплым одеялом… и тут, в соседней комнате, можно сказать, прямо над ухом, — БАБАХ! — мужик читает с матами рэп (судя по всему, в полную силу компьютерных колонок) про первую несчастную любовь, причем все это в некачественной обработке и в квартире альтернативщика!

Я уже говорила, что человек неконфликтный? Так и есть! Иначе пошла бы в комнату этой Курицы и… минимум наорала бы. Но вместо этого я всего лишь включила нелюбимый и проклинаемый Олей кибер-грайнд на своем музыкальном центе.

Вообще-то, если говорить правду, то мне и самой этот жанр не очень нравится, но… НО! Это уже не первый мой испорченный выходной. К тому же я еще не забыла, как эта бешеная орала на меня вчера вечером, когда я заикнулась о ее постоянных гостях-дружках. Так что подобную музыкальную атаку Оля вполне себе заслужила, меньше наглеть будет.

И кстати, забыла упомянуть: а первой-то сдалась все-таки она. Просто я это не сразу заметила, потому что сидела за компьютером в больших наушниках, заглушающих симфонию двух противоположностей, и попутно проверяла погоду на сегодня и искала более-менее нормальный клуб в нашем городе. А когда освободилась, то обнаружила, что «любимая» соседка уже ушла.

Мне-то что? Она первая начала.

И вот настал час Y, время наводить марафет. Естественно, только в плане одежды. И никакой краски! Вопреки ожиданиям скажу: и юбки, и блузки у меня есть. Только я их редко надеваю. Не «никогда» и не «очень давно». Носила, и не раз, но… наверное, вся проблема в моем атрофированном временем женском чутье. Одеться-то я могла, а вот будут ли предметы гардероба сочетаться или нет? Обычно мне все равно, но сейчас… день как бы особенный. Для меня. И кто знает, что сегодня случится? Смогу ли я что-то поменять, вернуть, если разочаруюсь?

Скоро час X. Последний поворот к центру лабиринта или дорога в логово минотавра?

Яркие огни прожекторов, громкая музыка, заполненный танцпол — все это в клубе, на мой вкус, названном не очень оригинально — «Неон».

Поправив юбку, чтобы не задиралась слишком высоко, расстегнула еще одну пуговицу на блузке. Как же все-таки душно…

Уже полтора часа меня душит атмосфера этого заведения, а надежда решила утопиться в стакане вишневого сока. За все это время ко мне подошли только раз, и то какой-то лысый амбал с предложением пойти с ним в ВИП-зал потанцевать, на звезды посмотреть, выпить…

В первый момент я даже растерялась. Так как, по моим скромным представлениям, подобные люди не понимали и не принимали отказов.

Но на мое счастье сидящая рядом со мной около барной стойки дама прервала поток слов этого мужика тем, что встала и, обняв того за шею, спросила: «А меня не возьмешь?».

Может, мне показалось, или меня действительно приняли за кого-то не того?

А еще приходилось постоянно следить за своим стаканом, чтобы в него, по случайности или нет, ничего не подмешали.

Ведь уже несколько раз подходили люди и заказывали «новую фишку сего заведения», вследствие чего бармен постоянно уходил в подполье. В смысле в комнату, где, по идее, должны быть запасы алкоголя и прочего, и подозрительно долго там шуршал… А может, у меня паранойя.

* * *

— Ты сдурел? На… было так надираться? — со злостью спросил высокий черноволосый парень, чуть ли не силой отняв у сидящего за столиком блондина бутылку спиртного.

— Отвали, — флегматично ответил тот.

— Братишка, тебе башню опять сорвало? — стараясь не забывать, в каком состоянии находится этот человек, поинтересовался брюнет. — Зачем тебе это? Ты от алкоголя дуреешь, а…

— Успокойся, это легкое, — негромко произнес светловолосый, попытавшись забрать бутылку обратно. — Алкоголя самый мизер.

— Да неужели? — преувеличенно ласково уточнил его более трезвый друг. — Из-за нее, что ли?

Ответом стал легкий кивок.

— Сах, а оно стоит того? Не такая уж девушка была…

— Умолкни! — резко, грубо, яростно.

— Легкое, говоришь? Хм…

Черноволосый, помолчав пару секунд, куда-то ушел, оставив Сашу одного. Того, впрочем, не сильно это волновало.

Сунув руку в карман, он достал тонкое изящное золотое колечко с россыпью маленьких синих камешков. От выпитого (или от сдерживаемых чувств?) рука задрожала. Маленький обруч покатился по столику и со звоном, который нельзя было услышать из-за громкой музыки, остановился, встретившись со стаканом.

* * *

Прошло еще около получаса, и ничего не изменилось, разве что голова стала болеть. Наверное, нет больше смысла сидеть здесь.

Настроение испортилось, самооценка понизилась, впечатлений ноль. Все это перемешивается в одно особо гадкое чувство. Разочарование и обида — совершенно непонятно, на что или кого.

Пора домой. Сегодня, скорее всего, просто не мой день.

Встав со своего места и еще раз поправив юбку, я медленно направилась в сторону выхода…

Наверное, глядя на ситуацию со стороны, можно было бы догадаться или хотя бы предположить, что сейчас что-то произойдет. К сожалению, в этом не слишком приятном происшествии я была главным героем.

Не успела я пройти и половины намеченного пути, как кто-то неожиданно (мягко сказано!) обхватил меня руками за талию и развернул лицом к себе.

Лбом я стукнулась о плечо этого самого человека, и перед глазами тотчас неприятно замельтешило, как и всегда при резких поворотах, но быстро прошло. Уперев ладони в грудь неизвестного, я попыталась отстраниться. И пусть у меня это получилось, но от чужих рук я полностью так и не освободилась.

Подняв голову, я с возмущением посмотрела в лицо беспардонному нахалу. И знаете, первое, что бросилось в глаза, — это расширенные зрачки, очень расширенные. Плюс неестественная, какая-то застывшая веселость на лице. Дальше разглядывать парня я не стала и по-быстрому попыталась вывернуться из цепких объятий.

Стало не то чтобы страшно… просто жутковато. Не каждый же день встречаешь наркомана, хотя, казалось бы, удивляться нечему, в клубах нет-нет да наткнешься на таких. А ошибиться я не могла, так как уже сталкивалась с такими вот… личностями — в отделении милиции их полно.

И неизвестно, как бы я сама выбиралась из сложившейся ситуации, но кто-то все-таки смог догадаться, что у девушки неприятности, и пришел на помощь. Чему я безмерно рада.

Правда, спустя пару секунд я немного стушевалась, поняв, как меня спасают.

Белобрысый парень с абсолютно спокойным лицом схватил меня за локоть и выдернул из ненавистных объятий, а второй рукой подтолкнул высокую, красивую, но какую-то заторможенную девушку к нарику, будто заменяя меня ею.

— К выходу? — наклонившись к моему уху, спросил нежданный спаситель.

— Да, спасибо.

Хватка ослабла, но не исчезла. Через минуту мы вышли из клуба.

— Маша? Тебя же, кажется, так зовут, да? — поинтересовался блондин.

— А ты откуда знаешь?

Что за фокус? Если он сейчас скажет, что мы давние знакомые, я побегу. Всех моих знакомых — и прошлых, и нынешних — по пальцам пересчитать.

— Честно говоря, не знаю, почему запомнил. Просто один раз твою фотку в институтской газете увидел, в колонке соревнований.

Ох-хо, все понятно. Там про меня написали лишь однажды, но помнили этот выпуск долго: «Лучше всего человек запоминает три вещи: собственные права, своих должников и чужой позор».

— Ты домой? Извини, проводить не могу.

— Да ничего, спасибо, что помог.

Спросить, что ли, о таком странном способе помощи? А, нет… ушел.

Только тогда, когда я уже вернулась домой, меня посетила мысль, что основную задачу вечера я выполнила. С парнем познакомилась… и так же рассталась. Да и не разговаривали мы толком. Это верно, но настроение все равно чуть-чуть поднялось.

Я всегда ценила помощь. Не тогда, когда ты чем-то занят и, скрипя зубами, медленно, но делаешь, а тебе потом помогают, чтобы «быстрее было», — нет. Для меня помощь — это когда тебе подскажут, с чего начать в трудном деле, вставят вместо тебя слово в разговоре, не обидятся на излишнюю резкость. Вот это (ну и кое-что еще) — действительно, помощь. А тут незнакомый человек — и помог. Сейчас не каждый родственнику и другу поможет, не то что чужому.

И этот случай вселяет надежду, что не все так скверно с современным сильным полом, верно?

А время идет, даже если мы жутко этого не хотим.

Прошла неделя. За это время я всячески измывалась над собственными нервами и мозгом. Ходила в парк, навыступления скейтеров, сидела в кафешке, даже на аттракционы ходила! И ничего, полный ноль…

Постучав карандашом по носу белки из мультика «Ледниковый период», стоящей с бутылкой водки в обнимку (заставка на мониторе), я призадумалась и выпала из реальности до того момента, когда в дверь моей комнаты вежливо постучались.

— Что надо?

— Можно войти?

— Да пожалуйста, — я недоуменно пожала плечами и, отодвинувшись от компа, перевела все свое внимание на Олю.

— Слушай, мне неудобно просить, но можешь ли ты… э-э-э… одолжить мне кое-что на время?

— Кое-что — это что?

— Ну… штаны свои, те черные.

Чего? Я схожу с ума или у меня действительно попросили штаны? И кто? Гламурная фифа!

— Нафига? У тебя свои есть, во-первых, а во-вторых, ты их иначе, чем элемент из гардероба московского бомжа, не называла.

— Сейчас я так не считаю.

— Неубедительно.

— Пожалуйста! Я честно-честно больше никогда не буду так говорить о твоих вещах!

Захотелось скривиться и неэстетично сунуть два пальца в рот, намекая на слишком сахарный тон Несушки.

— Не дам. Дорого как память.

— Машка, ну пожалуйста!

— Нет.

Я все-таки скривилась, но лишь тогда, когда Оля уже ушла, напоследок громко хлопнув дверью. И куда улетучилась вся ее вежливость?

Вечером ситуация повторилась, но с куда более мирным концом.

— Пожалуйста, мне очень нужно.

— Зачем? — отвечаю устало.

— Мне один парень нравится. А я ему нет. Он сказал, что, видите ли, ему неформатные девчонки нравятся.

Понятно… парень значит. Сочувствую тебе, друг. Кем бы ты ни был, сочувствую.

Несмотря на то, что Оля была достаточно привлекательна: высокая, с правильной осанкой, с блестящими (крашеными!) русыми волосами, округлыми формами и смазливеньким личиком — этакий «пэрсик», — с парнями у нее все равно не ладилось. Ну совсем. Раньше, может, год назад (да-да, тогда мы уже были знакомы и вместе снимали квартиру, но об этом как-нибудь потом) она часто встречалась с кем-нибудь и могла подолгу пропадать непонятно где. И каждый раз, когда она возвращалась, была жутко злая. Это уже потом я догадалась, что ее парни кидали.

Со временем это стало происходить все чаще и чаще. Естественно, под давлением всех этих отказов и «динамо» Несушка твердо вознамерилась найти себе кого-нибудь, и неважно, что он из себя будет представлять. Лишь бы был.

А с недавних пор с ней вообще стало невозможно разговаривать. И это не мои слова, так говорили Олькины так называемые подружки, которых она часто звала к нам.

Они сидели на кухне (Оля же в это время была в другой комнате — что-то искала) и разговаривали.

— А вы знаете, что ее опять бросили? Кошмар. И ладно бы красавчик какой, ан нет, чмо в очках.

— Ага.

— А мне вот Мишка вообще говорил, чтоб я ее к нам не приглашала. Говорит, мало того, что она плачется постоянно и жалуется, так еще и вешается на него. Я, естественно, вначале не поверила, а потом, когда уже за стол вернулись, гляжу, а она то к нему подвинется, то рукой заденет, смотрит на него постоянно, только с ним и разговаривает… У меня от такого малыш в животе как толкнется, аж в глазах потемнело!

Вот так вот. И это не единственный случай из практики. Куда только Оля свой нос не совала… И сейчас (да и вообще когда-нибудь) у меня не возникало желания проникнуться проблемой и одолжить соседке вещь, действительно дорогую как память.

— Извини, не могу.

— Ну хотя бы что-нибудь похожее, я знаю, у тебя много таких вещей!

— Не кричи, и так голова перегружена.

— Хочешь, я дам тебе что-нибудь взамен? Что ты хочешь?

Я ведь уже говорила вам, что она двинулась? А Оля продолжала:

— Одежда или украшения? У меня много чего есть.

Я, не подумав, брякнула:

— Ты же часто ходишь на гулянки всякие? Возьмешь меня с собой?

Голова от ее криков все же разболелась, поэтому я и сказала первое, что пришло в голову, лишь бы Оля если не отстала полностью, то хотя бы успокоилась.

— О'кей, я возьму тебя с собой! Но с тебя штаны!

Елки-палки, как звучит-то…

Штаны я отдала ей практически сразу же. Не те, которые она просила, но похожие. Свое обещание Оля тоже решила выполнить как можно скорее, а потому поведала мне, что завтра ее пригласили на «пати» и я могу пойти вместе с ней.

Ну-ну… Интересно, а если бы я сказала, зачем иду на это пати, она бы согласилась? Или все-таки посчитала меня какой-никакой, но конкуренткой и отказалась бы от своих слов? Хотя кто знает, какие тараканы водятся в черепной коробке этой бракованной глэм-девочки и во что они могут мутировать…

На вечеринку я надела голубую клетчатую рубашку с рукавом в три четверти и синюю юбку, на ноги обычные балетки. И пусть мыслей отказаться и остаться дома не было, меня все равно слегка потряхивало.

Чтобы добраться до места, пришлось вызывать такси. Потому что вечеринка — о, меня скоро дергать начнет от этого слова! — будет в загородном доме одного Олиного знакомого.

Мы въехали в поселок, и я стала рассматривать большие и громоздкие двухэтажные дома. Где-то был высокий забор, где-то низкий или вообще как декорация. Дом, к которому подъехали мы, имел двухметровую ограду, и чтобы что-нибудь разглядеть за ней, мне пришлось бы забраться кому-нибудь на шею.

Когда мы подошли к калитке, оказалось, что не надо ни звонить, ни кричать, так как она была не заперта.

Я в который раз посмотрела на Олю. Да, неформал. Мальчику должно понравиться, если он действительно любит таких девочек.

Темно-фиолетовая рубашка в полосочку с длинными рукавами и воротником-стойкой, мои черные джинсы с вертикальными разрезами-дырами от колена вниз на тридцать сантиметров. Под них подошли бы кеды или туфли (для экстравагантных и решительных особ), но Оля выбрала… тапки. Гибрид сланцев и босоножек. Пф…

Она еще хотела кепку на голову нацепить, самую настоящую, рэперскую, но забыла ее в коридоре квартиры и вспомнила об этом только на половине проделанного пути.

На небольшом участке перед домом было тихо. Странно, а мне-то казалось, что музыка должна грохотать вовсю. Хм, либо это я отсталая, либо «пати» какое-то неправильное… Но зайдя в дом, я услышала, что музыка все-таки была и, думаю, в самый разгар веселья она-таки будет громыхать.

Поскольку встречать нас никто не вышел (оно и правильно, вошли-то мы тихо), мы сами добрались до эпицентра всего этого «празднества». А им был огромный зал, находящийся на первом этаже, в который вели минимум три дверных проема, однако, без самих дверей. Около стен стояли диваны и кресла, кое-где непонятно как втиснули столы с едой…

Несушка практически сразу же свалила в неизвестном направлении, а мне стало немного неуютно, чего, впрочем, и следовало ожидать. Обстановка ведь была моя самая что ни на есть «любимая». Разве что курили все-таки не в помещении, а пили пока только пиво.

И что мне делать? Не уходить же сразу после того, как пришла? Ну а что тогда? Так и стоять в проходе, пока пинка не дадут? Или пойти присесть и поговорить с совершенно незнакомыми людьми? Ага, спросят, кто такая, каким макаром здесь очутилась и так далее — и что мне отвечать?

И Курица ускакала, даже ни с кем не познакомив. Глупо, конечно, было ожидать от нее чего-то помимо нашего уговора, но мне с детства всегда говорили, что в каждом человеке должно быть что-то хорошее.

— Эй, чего встала? Дай пройти, — услышала я недовольный голос за спиной.

Я отошла. Проходя мимо, окликнувший меня парень обернулся и от неожиданности даже остановился.

— О, это ты, что ли? — спросил удивленно. — В прошлый раз мне показалось, что ты не любительница подобных развлечений, а, малышка?

— Да неужели? — надо же, это тот самый блондин, который помог мне тогда в клубе. А я его сразу и не узнала.

— И что же ты тогда тут делаешь? М-м-м? — спросил он, подходя ближе и наклоняя голову. Светлые волосы, доходящие парню до плеч, создавали красивый контраст с черной майкой. Высокий… ну, для меня, по крайней мере — макушкой до плеча достану. В плечах широк, но мамочки, почему он такой худой? И что он подумает, если я скажу, что меня пригласила приятельница? Слишком мелко?

— Я с подругой, — самой противно. — А ты тут как… кто?

— Как Александр, — представился светловолосый, хотя наверняка понял, что я не об этом спрашивала. — С подругой, значит? И как зовут подругу?

— Оля. Оля Бурева.

Честное слово, он подавился воздухом. Не ожидал, малыш?

— Все-таки позвал, — тихо пробормотал этот Саша, горестно вздохнув.

Ого, они знакомы? Неужели Несушка к нему клеилась?

— Она тебя для моральной поддержки позвала, что ли? Или чтоб после нее поработала? — тон парня мне не понравился, так же, как и взгляд, который я для себя охарактеризовала как «противно мне, отойди подальше, а лучше вообще под землю провались».

— Нет, она просто позвала, и я согласилась пойти, — еще одна причина, по которой я не люблю вступать в конфликты, — это слишком маленький запас оскорблений и обидных намеков. Не только в карман полезу, но и буду там три часа копаться. А дурой выглядеть не хочется, потому и молчу.

— Ну конечно, — белобрысый развернулся и ушел в том же направлении, откуда пришел.

Ну да, он-то ушел, а у меня осадок остался. Вот тебе и надежда на вменяемый сильный пол.

А может, он просто пьяный, а? Сильно сомневаюсь…

И почему он ушел, неужели Оли испугался? Вах, другого объяснения не находится. Ну и ладно, испугался — его проблема, не моя.

Бросив тоскливый взгляд на входную дверь и еще более тоскливый — на человек пятнадцать приглашенных, бродивших по помещению в ожидании начала вечеринки, я несмело шагнула в глубь комнаты.

Вот только интересно, тут все друг друга знают? Наверное, нет. Потому что если посмотреть, то вон некоторые небольшими группками сидят, а некоторые, как и я, в стороне. И на них так же, как и на меня, почти не обращают внимания.

Мне же и лучше, появится хоть немного времени, чтобы осмотреться, и никто дергать не будет.

Не дергали меня целый час. Пока дверь не стала хлопать все чаще, а в комнате значительно не убавилось свежего воздуха и свободного пространства.

«Ну, Оля, ну, Курица! Она что, притащилась на час раньше назначенного?»

Музыку к этому времени уже сделали погромче, откуда-то появились бутылки не пойми чего, но явно алкогольного. Рядом со мной сел парень. Брюнет, примерно на двадцать сантиметров выше меня ростом, но по-своему интересный.

— Привет! Сидишь?

— Угу, — тихо вздохнув, я еле заметно кивнула.

— С кем пришла? Ни разу не видел тебя с Витькой.

«Это что, хозяин квартиры? — подумала я. — Надо запомнить», — а вслух ответила:

— Подруга позвала.

— Хочешь выпить? — спросил.

— Нет, спасибо, — чувствую себя дурой. Сижу, пялюсь на незнакомого парня, отвечаю односложно. — Тебя как зовут?

— Андрей, — улыбнулся брюнет. — А тебя как, принцесса?

Мне стало смешно. Ну, Дон Жуан! Принцесса. Я сегодня, конечно, выгляжу не как обычно, можно даже сказать нарядно, но это только для меня. Для таких, как он (я почему-то была уверена, что Андрей большую часть времени проводит подобным сегодняшнему вечеру образом), я выгляжу обычно и неброско.

— А меня Маша.

— Нечасто бываешь на таких сборищах, да? — задумчиво спросил он, смешно подперев щеку рукой и вновь улыбнувшись.

Я кивнула.

— Злая у тебя подруга.

— Почему? — спросила я удивленно. Не то чтобы я была не согласна с ним, просто для меня Несушка была скорее вредной, чем злой.

— Потому что притащила тебя сюда. Когда я пришел, сразу заметил тебя и то, что тебе не слишком уютно здесь.

Я с умилением посмотрела на парня. Милаха! Даже если Он «донжуанничает», то выбрал приятный образ. И мне уже хотелось ответить ему, что, мол, у Несушки докторская степень вредности, а не зла, но вдруг заметила, как скривилось лицо собеседника. Посмотрела в том же направлении, что и он. В другом конце комнаты, прислонившись к стене, стояла и разговаривала с какой-то девушкой Оля.

— Что такое?

— Да ничего. Ты извини, я отойду.

Я пожала плечами. Странное поведение… Хотя что это я? Если даже до меня долетали отголоски Олиных похождений, то Андрей вполне мог находиться и в самом эпицентре.

В кармане завибрировал телефон, пришла эсэмэска от мамы: «В среду приедешь?».

А что у нас в среду? Нет, не так. Какое число в среду? Умный человек сделал в телефоне календарь, и я ему благодарна.

Семнадцатое октября, у мелкого день рождения.

«Приеду», — набираю ответ и не замечаю подошедшую Олю.

— Ты остаешься или как? Я уже собираюсь.

— Как?

— Каком кверху! Едешь или нет? — раздраженно фыркает Оля. Я в течение нескольких секунд растерянно смотрю на Несушку и только потом киваю.

— Да, еду, — странно, обычно за двенадцать домой возвращается, а тут каких-то десять часов. — А почему так рано-то?

— Если рано — оставайся! — как-то зло прошипела она и быстро пошла к выходу, можно сказать, с боем продираясь сквозь танцующих.

Пока я соображала, что означает такое ее поведение, хлопнула входная дверь. И, словно был дан сигнал к старту, я побежала за Несушкой.

Так и есть, уехала. Я стояла на улице и смотрела на мелькавшее вдали такси. Вот оно повернуло и пропало из вида. Ку-у-урица! Встретимся — прибью!

Вернулась в дом я, еле волоча ноги. Зашла в зал, села на все тот же диван и почувствовала, как во мне крепчает желание что-нибудь в кого-нибудь швырнуть. Желательно в Несушку, но ее здесь нет. К огромному моему сожалению и ее счастью.

Зато через несколько минут, кое-как успокоившись, я снова начала воспринимать окружающих и даже стала продумывать план мести, жестокой и беспощадной. Например, можно загрузить из интернета побольше песен одной особо отвратительной группы и ознакомить с ними дорогую соседку. При мысли о том, как ее перекосит от этого, мне полегчало… правда, только чуть-чуть.

— Что, подружка бросила? — прозвучало над самым ухом. Я вздрогнула, резко подалась вперед и обернулась. Опять этот белобрысый!

— Чего надо?

— Познакомиться, — нагло улыбнулся тот.

— Даже так? — я издевательски хмыкнула. — Но мы, кажется, уже познакомились, если ты не помнишь, — мне надоело, и я отвернулась. Не до него сейчас. Был бы парень как парень, а то бочка хамства.

— Тогда давай продолжим знакомство? — предложил блондин, садясь рядом. — Как уже знаешь, я Саша. Бывший парень Ольги Буревой.

Знаете, ни капли не удивилась. Хотя бы потому, что мне безразличны оба: и он, и она.

— Как уже знаешь, Маша, — ответила я в том же тоне. — Подруга Ольги Буревой.

— Почему же она тебя тогда бросила? — Саша взглянул на меня в упор.

— Уехала и все, чего ты ко мне прицепился?

— Просто интересно, почему ты пришла именно с ней.

— Захотелось, Сашенька, захотелось.

— Знаешь, малышка, скорее всего ты мне врешь, — с хитрой улыбкой заметил Саша. — Все подружки Ольги, впрочем, как и она сама, давно бы послали меня далеко и надолго. А от тебя я даже «Са-а-ашеньки» удостоился.

— И тебе мало?

— Нет, мне приятно, — улыбнулся этот… Сашенька. — Ты домой собиралась? Хочешь, подвезу?

Очень трудно разговаривать с человеком, у которого настроение, да и мнение о тебе меняется каждые пять минут. Так и с этим парнем. Поначалу чуть ли не ядом плевался, а сейчас чем-то даже похож на того Андрея.

— Лучше не надо, я такси вызову.

Парень пожал плечами и отвернулся.

Так, какой там номер такси? Ага, ввела. Нужно только отойти немного, с этой музыкой ничего не слышно.

— Да? Здравствуйте…

ГЛАВА 3 Недолгая дорога домой

Через пятнадцать минут я садилась в машину. Ближе к одиннадцати буду дома.

Если начну орать на Несушку в такое время, то на меня начнут орать наши соседи. Жалко, ведь завтра я наверняка отойду и буду не такой злой. Следовательно, Оля получит меньше, чем должна. Впрочем, не впервой. Это только я могу каждый раз по полной огребать…

За окном мелькали деревья, на небе появлялись первые звезды. Луны я не видела, наверное, у другого окна ее можно было разглядеть, но лень пересаживаться.

А вообще, если говорить открыто, то этим вечером мной полностью завладела лень. Лень звонить и орать на Олю, лень двигаться и, что самое-самое, лень искать парня. Хотя в последнем, скорее всего, виноват тот белобрысый. Приклеился и давай отвлекать от дела. А кто знает, может, я бы там задержалась, если бы он опять не подошел и не начал действовать на нервы…

Машина резко остановилась, а я, не удержавшись, врезалась в переднее сиденье.

— Что еще? — спросила горе-водителя.

— Кошка черная дорогу перебежала. А давайте по другому пути поедем? Примета…

— Едем этой дорогой! Никаких сворачиваний!

Знаю я этот народ. Сверну, объеду — счетчик-то работает, денежки капают. А у меня в кармане и так какие-то три сотни, больше ведь взять не додумалась.

— Несчастье преследовать будет, — недовольно буркнул водитель.

— Поехали.

— Ну, смотрите.

Машина тронулась и, потихоньку набирая скорость, понесла меня в направлении моего дома.

Слова водителя о неудаче не беспокоили меня. Черные кошки не раз перебегали мне дорогу, и эффект был примерно такой же, как от обстрела стенки горохом. То есть ничего плохого, равно как и хорошего, со мной не случалось.

Через пять минут, расплатившись с водителем (фух-х, хватило!), я стояла около своей многоэтажки. Посмотрела на часы. Угу, без десяти одиннадцать. Спрятав телефон в карман, пошла к двери.

Недавно установленный домофон, по-моему, только мешал. Хулиганов в нашем доме не водилось, никто не бил лампочки, не мусорил, а ставить домофон, чтобы было как у других, — глупо.

Рядом просигналила машина. Обернувшись, я посмотрела, кого там принесло. Черная иномарка — больше ничего сказать не могу, ибо машинами не увлекаюсь.

Быстро потеряв интерес к приехавшим, я отвернулась и попыталась выловить в кармане куртки ключ. Оп, поймала…

— Машу-у-унька, — провыли в нескольких метрах от меня как-то гулко и надтреснуто. Естественно, я шуганулась. Ключи выпали.

— Тебе чего надо, укуренный? — прошипела. — Совсем псих? К врачу не пробовал записаться?!

Саша оторопело смотрел на меня, точнее, на мое зверское выражение лица. А оно было именно таким, уж я-то себя знаю. В свое время натерпелась от такого вот подкрадывания, потому и выработалась соответствующая реакция.

— Не пробовал. А вот тебе надо к пластическому хирургу, — сказал бывший парень моей «подружки».

— А нечего подкрадываться!

— Я сигналил, — спокойно отвечает Саша. — Вот, держи, — нагнувшись, подал упавшие ключи.

— Спасибо.

Взяв ключи, я, тем не менее, не спешила открывать дверь и заходить в подъезд. Мало ли, вдруг он и туда за мной увяжется? А как на него темнота влияет, на психа этого, я знать не хочу.

— Значит, вот где ты живешь, — странно улыбнувшись, пробормотал белобрысый. — А я-то голову ломал, почему ты вдруг с Буренкой заявилась…

— С кем заявилась?

— Бурева-Буренка. А вы, оказывается, соседки?

— Соседки, и что?

— А я теперь тебе даже сочувствую, — задумчиво продолжал Саша, не пожелав отвечать на мой вопрос.

— А раньше что, завидовал? — разозлилась я, не понимая хода его мыслей.

— Нет, — засмеялся. — Просто неправильное стечение обстоятельств и камень преткновения по имени Оля.

— Я, конечно, рада, что ты во всем разобрался и осознал свои ошибки, но я пойду, мне еще нужно включить загрузку пары альбомов.

— Димы Билана?

— Сам ты Билан! Darkness'a.

— Э-э-э, не слышал о таких, — потерев переносицу, сознался парень.

«Угу, лучше репу почеши!».

— Правильно, — говорю не без гордости, конечно, но что поделать. Когда речь заходит о музыке, я начинаю говорить, говорить, говорить, и заткнуть меня очень трудно, хоть и возможно.

Только жаль, что в свое время друзей у меня на почве этого увлечения так и не появилось. Везде были недорэперы какие-то да такие же несушки, как моя соседка, завывающие под Билана. А в интернете…

Пыталась какое-то время искать там, но вскоре поняла, что не смогу сутками напролет сидеть перед монитором и писать письма тем, кого в реальности с большой вероятностью вовсе не увижу.

— Такие группы, как эта, вообще нужно собрать в единый справочник «Запрещенных к прослушиванию», много жизней спасут.

— Выходит, у тебя безнадежный случай, раз ты такое слушаешь?

— Больной, что ли? Я тебе объяснила, что…

— Да понял я, чего ты так заводишься? — Сашка обошел меня и прислонился к стене рядом с дверью. Вот прихлопнут его и не заметят.

— Не завожусь, ты просто думай, что говоришь, и жизнь станет легче. Прописная истина.

— Сильно любишь музыку?

— Люблю, — настороженно ответила я. — А ты?

— Тоже, только я не такой повернутый.

— Кто еще из нас повернутый!

— Руку дам на отсечение, что ты без плеера из дома не выходишь, а наушники вообще приросли к телу, — противно улыбаясь, заявил парень.

Знаете, у любого живого существа бывают различные стадии жизнедеятельности: рост, развитие, приспособление, деградация… И у меня сейчас тоже начало одной такой интересной стадии — стадии офигевания.

— А ты откуда знаешь? — спросила, а в голове уже завертелось: «Псих, псих, псих. Они как раз слышат голоса в голове, вот они ему и нашептали… Стоп, какие нафиг голоса?»

— Про флешку наугад сказал, а наушник у тебя…

Саша отлепился от стены и встал напротив меня. Я же отступила к двери, когда этот… беспардонный и вообще нехороший человек протянул свою клешню к моей груди и… пальцами аккуратно поднял до уровня моего носа наушник.

Скосив глаза, я посмотрела на него, как смотрела бы на большую жирную сороконожку, сидящую за столом на моем стуле. Вроде бы и лучше, чем если бы она сидела в тарелке, но все равно неприятно.

Саша тем временем продолжил свои манипуляции и, приблизив свое лицо к моему, вставил маленький черный наушник себе в ухо.

Не-е-ет! Неужели забыла выключить? Видимо, альбинос прав и я срослась с наушниками, раз уже не замечаю их… Сейчас начнутся причитания о том, какую фигню я слушаю. Надоело.

— Ты слушаешь Rien? — удивленно спросил Сашка, даже бровь приподнял.

— Слушаю, — я попыталась оттолкнуть нахала. Не люблю, когда ко мне подходят так близко.

— Я тоже, — Саша стоял как скала.

— Ну и хорошо… Подожди! Ты слушаешь…

— Слушаю. И не только их, — кивнул уже почти нормальный (в моих глазах) парень.

— А…

— Если захочешь, потом расскажу тебе, какие именно, — сказал он, снимая наушник и наконец-то отступая от меня на пару шагов назад.

— Кстати, — самое главное чуть не забыла спросить (вот балда!) — ты чего сюда вообще приперся?

— Захотелось, там-то скучно было, вот и поехал, — мотнул головой светловолосый, видимо, подразумевая ту «вечеринку». — Тем более когда я выпью, то потом не особо себя сдерживаю.

Сначала, признаюсь честно, до меня не дошло, о чем он, зато через секунду…

— Ты совсем ку-ку? Разбиться хочешь? — чуть не закричала я. А что поделать? Такова моя натура. Точнее, так воспитали. Угу, социальные и моральные ценности привиты хорошо, значит будьте спокойны, дорогие родители, ребенок относительно нормален, и из него не вырастет маньяк, преступник или кто-то подобный. Но вот считается ли нормальным то, что ребенок в четырнадцать лет, мягко говоря, не выносит людей из своего окружения?

— Да я не первый раз еду в таком состоянии, и нормально все, — равнодушно пожал плечами парень.

А мне было не по себе. Вдруг он сейчас уедет и в аварию попадет?

— Слушай, ну ты, может, себе такси лучше вызовешь, а? А завтра свою заберешь? — зачем-то начала уговаривать я.

— Нет, мне завтра как раз с утра ехать надо, — ответил Саша и опять улыбнулся. Ну, теперь хоть понятно почему. Алкоголь в крови, шарики за ролики…

— Слушай, дай мне свой номер телефона и я, как только приеду, отзвонюсь тебе. Ты же волнуешься, — ехидно добавил парень.

У-у-у! Из-за его противного тона я уже хотела было отказаться, но… А вдруг он и вправду в аварию попадет? Кто ему поможет? Он может позвонить мне!

Противный внутренний голос, ты еще противнее, чем я представляла! Тем более, тогда я как-то забыла, что даже если такое несчастье и случится, я ничем помочь не смогу. Ведь машину не вожу, о Сашке ничего не знаю…

— Записывай давай и вали! Я уже мерзнуть начинаю, — я продиктовала номер. — Все?

— Сейчас проверю.

Через две минуты от моего дома отъезжала черная иномарка с пьяным водителем за рулем…

«Чтоб тебя менты остановили!» — я с трудом удержалась, чтобы не сказать этого вслух. Сжав покрепче ключ, открыла дверь подъезда.

Как же я вымоталась. Мне скоро начнет казаться, что люди, с которыми я общаюсь, способны вытягивать жизненные силы, опустошая мой и без того маленький запас. Ну, если и не силы, то нервы — точно. А Сашка вообще лимит превысил. Не просто нервы попортил, но еще и заставил за себя волноваться.

Я подошла к лифту и нажала кнопку девятого этажа. С противным скрипом двери разъехались, пропуская меня внутрь.

Ну вот, скоро я доберусь до своей квартирки, а там уже и кровать рядом. А то за сегодняшний вечер устала, как собака, сейчас в лифте стою и уже буквально шатаюсь! Баиньки надо, баиньки… тем более завтра понедельник. Учеба, чтоб ее.

С Несушкой же пока что лучше не пересекаться, а то кто меня знает, вдруг меня потянет разбираться? В себе я (особенно в последнее время) не очень уверена.

Я вышла из лифта и направилась к своей двери. На ходу сунув руку в карман, попыталась найти ключ от квартиры.

Ох ты ж! Сколько раз себе говорила: купи какую-нибудь финтифлюшку, повесь на нее все ключи и не мучайся… но это же я.

Открыв дверь, я тихо прошла в квартиру. Свет не горит, тишина полная. Олька что, домой вообще не возвращалась?

Хм, ну раз так, то можно спокойно включить свет, разуться и не таясь пройти в свою комнату.

Тишина по-прежнему давит на уши. Тяжело, как же тяжело терпеть это…

Я не выдержала и все-таки включила музыкальный центр на какой-то зарубежной лиричной песенке.

Кто бы мог подумать, что я такое слушаю… но да, иногда приходится. Ведь такими вечерами мне просто страшно слушать что-нибудь тяжелое и рычащее, еще больше нагнетающее обстановку. И без того кругом одна лишь тишина, да в других комнатах пустота. А еще это неприятное чувство одиночества, когда кажется, что за тобой следят сами стены, вещи, книги…

Я перекрестилась, как учила мама много лет назад, в далеком детстве. После того случая… она единственная не задавала лишних вопросов и сразу поверила мне. Православная… Мамуля многое объясняла и рассказывала мне маленькой, а потому я с детства знаю, что Бог есть.

И верю, что именно благодаря его помощи, со мной больше не случалось… таких моментов, после которых я стала бояться тишины.

Всю ночь в моей комнате играла одна и та же мелодия. В какой-то степени успокаивая, в какой-то напоминая, что красивый женский голос и звук фортепиано издаются бездушной машиной, а не живыми людьми.

И я… одна.

* * *

А той же ночью господа ДПС-ники остановили черную иномарку за превышение скорости.

Один из постовых постучал в окно, уже предвкушая, как начнет описывать водителю все его нарушения, не совсем прозрачно намекая на определенного рода сумму. Напарник, столбом застывший в нескольких шагах от машины, внимательно следил за дорогой, опасаясь пропустить очередного возможного клиента.

Водитель, молодой парень, лишь сочувственно улыбался. Да-да! Именно сочувственно!

— Выйдите из машины! Вы в курсе, что превысили скорость? Покажите документы! — оценив слегка взъерошенный вид парня, гаишник добавил: — Дыхни!

Александр (Машка сейчас подпрыгивала бы от радости, если б знала, что ее маленькое желание исполнилось) спокойно выполнил просьбу инспектора.

«Нормальный… Значит, вождение в пьяном виде приписать не получится», — с сожалением подумал инспектор, глядя на уже ехидно улыбавшегося парня. — «Ну, ничего, птенчик мой, ты и так попал».

Затем он просмотрел водительское удостоверение, открыл паспорт и…

«Реакция предсказуема», — покачав головой, подумал Саша.

И действительно, через несколько секунд дорожный вымогатель как-то чересчур потерянно пробормотал, отдавая документы: — Можете ехать…

— Спасибо, — ответил парень, забрав свои бумажки у разом поскучневшего мента.

Стояли под самым фонарем, а потому Александр не сомневался, что постовой прекрасно все разглядел.

Когда-то, а если быть точным, то три года назад, после того, как Сашу в очередной раз остановили за превышение скорости, его двоюродный брат дал ему фотографию, где они вместе стояли около отделения милиции. Сашка в своей обычной одежде, а его брат — в форме майора, к слову, сейчас он дослужился до подполковника.

Беловолосый сел в машину, все еще улыбаясь огорченным ДПС-никам.

— Удачи на дорогах.

— И вам не хворать…

ГЛАВА 4 Красноречие

Утро долго не наступало.

Я несколько раз просыпалась, но каждый раз, взглянув на часы, понимала, что нужно заставить себя уснуть, потому что именно это делали сейчас все нормальные люди. Безумно надоел играющий центр, но выключать его нельзя, иначе вообще не смогу уснуть.

А когда все же пришло время подниматься на учебу, резко захотелось спать, глаза стали слипаться, голова загудела…

Кошмар какой-то… Закон подлости! Но пропускать занятия себе дороже выйдет, а потому, не контролируя свои перемещения, я кое-как встала, оделась, умылась и потопала на кухню.

Краем глаза отметила, что Несушки до сих пор нет — вешалка в коридоре пустая. Ну и ладно, больно надо. Все равно когда-нибудь появится, и уж тогда…

Пока готовился завтрак, у меня в голове неожиданно взорвалась мысль.

«Сашка! Он мне не позвонил! Не позвонил, а ведь обещал! Ууу, я ему…»

Возьму и сама позвоню, пускай ему стыдно будет! Хотя будет ли? Ай, неважно! Главное, номер-то после вчерашней проверки остался, значит, дозвонюсь и точно выскажусь! А стыдно, не стыдно… обидно просто! Я ж волновалась.

Оставив сковородку с почти готовым омлетом, я побежала в спальню.

Куда я вчера бросила телефон? Наверное, опять под кровать свалился… да, там. Достала. Отряхнув от пыли, нажала разблокировку. Практически сразу же на маленьком экране выплыло окно-оповещение: «Один пропущенный вызов». «Одно смс-сообщение».

«Спокойной ночи». Время отправки без пятнадцати двенадцать.

Не забыл, приятно. И… не такой уж он и плохой, сделала я неожиданное заключение. В следующую же секунду вспомнила: омле-е-ет!

Понедельник — очень трудный день, даже если у тебя в расписании стоит всего две пары. Но у меня-то их было целых три! И потому неудивительно, что домой я возвращалась полностью выжатая и с непрекращающейся головной болью.

В ушах, как обычно, были наушники; плейлист я выбрала самый позитивный из возможных, надеясь, что хорошее настроение певца передастся и мне. Пока что мои надежды не оправдались. Потому как оно, настроение, никак не желало поднимать на седьмое небо свою привередливую тушу, а заодно и меня.

В наушниках зазвучали аккорды следующей песни. Странно… откуда она здесь? Непозитивная такая. Ой, это ж звонок! Наушники-то к телефону подсоединены…

— Да? — выдернув наушники из разъема, я поднесла телефон к уху.

— Привет, Машунька! — воскликнули на том конце.

— Привет, Сашунька, — я не удивилась его хорошему настроению. Человек странный, кто знает, какие у него тараканы в голове?

— Звоню, чтобы сказать, что со мной все отлично, — излишне бодро произнес светловолосый для того, кто с утра должен мучиться похмельем.

— Ну, я рада, — вяло заметила я.

— Малышка, ты сейчас на занятиях?

— Нет, уже домой иду, — пропускаю мимо ушей «малышку». Дошла до остановки, вот только неясно, опоздала или нет.

— Извините, а семнадцатый уже проехал? — спросила у девушки, стоящей неподалеку.

— Нет еще.

— Чего? — а это уже из трубки.

— Ничего, это я не тебе, — устало объяснила я, переложив сумку в другую руку.

— А, ну хорошо. Чего звоню-то…

— Отчитаться?

— Не только, — Саша помолчал, а затем задумчиво так произнес: — Пойдешь со мной на свиданку?

— Куда? — замерев, переспросила я.

— На свидание, — услужливо повторили в трубке. — Со мной.

Сглотнула. Значит, не послышалось.

— Ты опохмелился и сейчас сидишь где-нибудь пьяный? — поинтересовалась я, восприняв все как очень несмешную шутку.

— Во-первых, я никогда не допиваюсь до такого состояния, чтобы не понимать, что говорю, а во-вторых — нет, я абсолютно трезв. И не шучу.

— И зачем тогда? — спросила, действительно не понимая.

— Давай встретимся, и я тебе расскажу, — с небольшой хитрецой в голосе предложил блондин.

— Не, не пойдет.

— Ха, это ты так намекаешь, что я тебя плохо уговариваю, да?

— Чего? — я совсем уж поразилась логике белобрысого. — Совсем нет!

— Пошли, трусиха, — показушно вздохнул парень. — Обещаю, что буду вести себя прилично.

Тут я задумалась…

А может, Сашка действительно нормальный? Да, меня безумно разозлило то, как он повел себя вчера, в начале вечера, когда я сказала ему с кем пришла. Но потом-то все было хорошо! И к тому же он мне помог. А я, как уже говорилось, очень ценю помощь…

Вдруг до меня дошло, что я сама себя уговариваю пойти на это… свидание с Сашей, ища его плюсы и неизменно загоняя куда-то вглубь все минусы, откуда они потом просто выветрятся и затеряются.

— Хорошо, пошли, — ответила неуверенно.

— Сегодня свободна? — по голосу слышу, что он доволен.

— Да, — горло почему-то пересохло, а в голове вообще будто ураган пронесся. Ни одной нормальной мысли не слышно.

— Ну, тогда я за тобой заеду. В пять? — не слыша возражений с моей стороны, Саша продолжил: — Есть какие-нибудь пожелания?

В душе что-то шевельнулось, и, если не ошибаюсь, это что-то принадлежало женской части.

— Какие-такие пожелания, малыш? — спросила я, еле заметно ухмыльнувшись. Адекватные мысли так и не нашлись, значит, пустим в расход не совсем адекватные. — Ты же не джинн какой-нибудь, чтобы чужие желания исполнять. Или как?

Сашка, ничего не ответив, засмеялся. И… прошло еще с полминуты, а он все никак не мог остановиться.

— Ну, может, хватит уже, а? — раздраженно фыркнула я. — Кому говорю, хватит ржать!

— Прости, конфетка, — последнее он произнес, ужасно растягивая гласные и гундося. Вот жук! — Я больше так не бу-у-уду, — и нормальным тоном: — Я за тобой заеду, пока, плюшка.

— Пока, пирожок, — я отключила звонок и сама тихо рассмеялась.

Ну надо же. Не думала я, что все произойдет так быстро… нахально, самоуверенно и белобрысо.

А еще страшно интересно, почему он позвонил-то? Все, что приходило на ум, я решительно отметала.

И то, что он влюбился в меня с первого взгляда… Не катит, если бы с первого, то предложил хотя бы домой помочь добраться тогда, в клубе. И то, что его так поразила девушка без косметики… Было бы там хоть что-нибудь, что может поражать. И то, что…

О, автобус едет.

Заходя, поискала взглядом свободные места, но таких, увы, не было. Ну, ничего, нам не привыкать.

Скучающим взглядом обвела пассажиров. Вон поближе к выходу сидят вредные бабуськи, рядом с ними старый дедок, наверняка их кавалер. Вон подростки, косящие под какую-то субкультуру, но какую — разобрать не могу.

Извечные противники таких вот бабусек и дедусек. Сейчас автобус отъедет, и начнутся переругивания «старых пердунов» и «малолетних сектантов».

Вон целующаяся парочка. Фу… Ну ладно на руки взять, ладно прижиматься так друг к другу, но при таком количестве народа ТАК целоваться? Не понимаю…

Отвернулась и, достав телефон, нашла в списке номер мамы.

— Да?

— Привет, ма. Это я, — глупая привычка каждый раз говорить «это я». Все никак не могу отучиться. — Ты получила мою эсэмэску? Я приеду в среду, подарок привезу. У вас там все хорошо?

Разговаривали мы с ней недолго, всего пару минут от силы. Но даже за такое короткое время, я очень много узнала. Мой брат Дима, к примеру, ждет не дождется дня рождения; папа по всему дому (и не только) прячет заначки сигарет, от которых мама его уже битый месяц отучает, а она сама занялась переписыванием старых рецептов, объясняя всю прелесть этого занятия умеющей, но не любящей готовить мне.

— Так ведь не для кого готовить, — отшучивалась я, когда услышала в салоне автобуса вполне знакомую фразу:

— Ишь ты, развялось сяктантав — дребезжащим голосом сказала одна из бабусек.

— Мам, давай, я тебе потом перезвоню, — заторопилась я, зная, что нормально поговорить больше не получится. — Хорошо? Давай, пока.

— Пока, — со вздохом ответила мама и отключилась.

— Ишь ты, не рассыпались еще, — передразнил бабку мальчишка с длинной косой челкой. Либо гот, либо эмо.

Вся компашка рассмеялась, а разозленные бабуськи принялись причитать:

— Пакости малолетние!

— Куда только родители глядят!

— Иди сюда, я тебе твое немытое ухо оторву!

Сыпались обвинения в сторону «деток». Те, впрочем, в долгу не оставались:

— Старые пендали!

— Маразматики!

— Кошатники! — это, скорее всего, относилось к бабуське с облезлым котом на руках.

Через несколько минут, слово за слово, кричал весь автобус. Кто-то защищал «деток», а кто-то порывался привить уважение к старшим подрастающему поколению посредством подзатыльников.

Во всем этом бардаке спокойно звучал только голос водителя в развешанных по всему автобусу калонках. Бедный дядька, он, наверное, к такому уже привык.

Но… что там говорится? Моя остановка. Эх, еще бы до выхода добраться через этих… пассажиров некультурных. К счастью, тут открылась вторая дверь, находящаяся в самом конце автобуса. К ней я была ближе всего.

Вот спасибо. По крайней мере синяков будет значительно меньше, чем могло бы быть.

Я вышла из этой общественной пытки и остановилась, чтобы отдышаться. Там-то духота, а тут воздух чище и свежее.

До дома минут шесть пешком, а потому прогулочным неспешным шагом я поковыляла к своей десятиэтажке.

Через восемь минут я запирала двери квартиры и вдруг, заметив стоящие в стороне тапки, еле заметно улыбнулась. Курица дома. Ну хорошо, мне хорошо…

Разувшись и сняв куртку, пошла к себе в комнату выполнять данные обещания. По пути заглянула к Несушке. Оля лежала на кровати в крайне растрепанном виде, рядом на тумбочке стояла пара бутылок пива… Все понятно.

«Ничего. Ее крики и качественный инструментальный дарк эмбиент^[1] не помешают мне подготовиться к… свиданию», — думала я, заходя к себе в спальню.

Почему эмбиент? Ну, после того, что я увидела в чужой комнате, мне стало понятно, что голова у дражайшей соседки будет болеть от любой музыки.

А потому хотя бы себя я решила не мучить и включить не такой агрессивный, в сравнении с грайндом дарк эмбиент.

Закрыв дверь спальни на защелку, включила первый трек. Примерно на его середине за стеной заскулила Курица (извиняюсь за каламбур), вскоре она стояла за дверью моей комнаты и шепотом требовала выключить музыку.

Мне, чтоб разобрать ее слова, пришлось сделать потише, но потом, я даже увеличила громкость.

Да, может это в какой-то степени мелко и низко, но стерпеть ее вчерашнюю выходку не было сил. И так много крови мне попортила… Конечно, через час придется выключить, но что такое час громкой музыки для человека с головной болью? Правильно, очень много.

И весь этот час я посвятила выбору одежды и валянию на кровати. Особо наряжаться я не собиралась, но и в обычной одежде не попрусь же!

Так, юбку надевать что-то не хочется… Хм, вот же странность! На вечеринку в загородном доме и в клуб юбку надевать не боялась, а тут всего один парень, признанный моим подсознанием относительно нормальным, и нет что-то желания рисковать. Хотя по идее женская часть меня просто вопить должна и очаровывать.

Как все сложно…

Наверное, пора уже выключать музыку — проскочила неуверенная мысль.

Несушка-то уже минут десять как заперлась у себя и не подавала признаков жизни, а мне выходить скоро, полпятого на часах.

Но (скажу по секрету) чем ближе стрелка подбиралась к пяти, тем более нервной я становилась. И, как небольшой бонус, в голове творился полный кавардак, а стук сердца гулко отдавался в ушах.

Выйдя из спальни и аккуратно прикрыв за собой дверь, я пошла на кухню. Заварив себе чаю, я съела один бутерброд. Потом еще один и еще… Ой-е, это что, типичное женское волнение?

Времени без пятнадцати пять. Надоело наматывать круги по комнате, поэтому прислонилась к стене. Но так даже хуже стало — ноги будто бы в момент одеревенели. А голову уже затуманил один вопрос: почему я такая дура?!

Без пяти пять, звонок на сотовый.

— Птичка, вылетай! Я приехал.

* * *

Только через девять минут после его звонка «птичка» соизволила выйти.

Сидя в машине, Саша пару секунд разглядывал эту невысокую брюнетку с такими неподходящими для девушки вкусами. Но что уж говорить, ему это нравилось, сам любитель выбиваться за рамки дозволенного…

Кажется, еще совсем недавно, пару часов назад, Марию интересовал вопрос, почему же этот парень позвонил ей. Ради чего?

Возможно, когда-нибудь она спросит его об этом, но уж точно не сегодня, не завтра… А ответ был до ужаса прост, Саша считал его даже чуть-чуть эгоистичным.

Первая встреча. Ее можно и не считать, так как тогда парень мало что соображал, хотя почти не пил. Ему просто понравилась невысокая девушка с темными длинными волосами, даже на вид тонкая и слабая, молча вырывавшаяся из рук этого гада. Тогда он не проводил ее лишь потому, что хотел вернуться и набить тому уроду морду.

Вторая встреча. Признаться честно, в первые минуты того вечера он жутко разочаровался в Машке, основываясь на том, что узнал и лично сам увидел в тех компаниях, где обитала Ольга, а именно с ней пришла девушка.

«Что поделать, поспешил», — думал беловолосый, испытывая что-то наподобие стыда, когда все переосмыслив и второй раз поговорив с Марией, докопался до действительности. Наверное, и поехал за ней, чтобы извиниться, но этого он точно сказать не мог. Редко, очень редко ему приходилось перед кем-либо извиняться.

Саша не считал себя самоуверенным и надменным, каким его считали некоторые знакомые люди, в основном девушки… но что-то в его характере определенно было заряжено не в ту сторону.

«Что же еще меня привлекло?» — докапывался парень, с некоторых пор заимевший привычку четко контролировать все свои действия и желания. Желания особенно. — «Странно, что это говорю я… Хм, ну и ладно, отбросим лирику».

Через пару минут размышлений и жесткого отсеивания посторонних мыслей парень выудил из себя то, что, помимо внешности, в Марии егопривлекло: полное отсутствие матерных слов в речи, значительно меньший слой косметики на лице (если он вообще был) и нормальная по длине юбка.

Именно эта часть женского гардероба «сразила его наповал», как про себя посмеивался парень. Хотя бы потому, что это была действительно юбка, а не нечто непонятное, заставляющее сомневаться в порядочности хозяйки. А вот блузка его «типично-мужской узко-никакой» взгляд, как сказала бы его двоюродная сестричка, разочаровала. Могла бы ради неприличия и пару пуговиц расстегнуть.

Короче, Санек противоречил сам себе…

* * *

Я все никак не могла заставить себя выйти на улицу.

Пусть кто что и говорит, но на самом деле переступить через себя и побороть собственные страхи куда сложнее, чем может казаться. И ведь вроде бы никогда перед мужчинами не робела, а стоило одному пригласить… погулять, как тут же голову в песок закапываю.

И самой же интересно, каково это, что такое, а душа в пятки уходит…

Так, все! Нужно собраться! Выхожу, потому что ждать еще хуже.

Открыв дверь, зажмурилась от яркого солнечного света, а проморгавшись, увидела, что Сашка уже вышел из машины и идет ко мне.

Глядя на него, я поняла, что освещение, оказывается, очень важная штука, потому как сейчас я не узнавала того нахала, который вчера так развязно намекал на что-то нехорошее, связанное с Несушкой.

Сейчас я смотрела на парня с простым, но привлекательным лицом. А когда он подошел, смогла разглядеть и его темно-карие глаза. Спокойствие, доброжелательность, никаких резких эмоций. Все плавное и тихое.

— Привет, — улыбнулся он и протянул красивый, но не известный мне цветок с голубыми лепестками и темной синей каемкой по краю.

— Спасибо, — я поблагодарила, донельзя удивленная и обрадованная. Взяла цветок, стараясь не касаться Сашиных пальцев. А что? Я предупреждала, что до ужаса стеснительна.

— Тебе не будет холодно? На вечер дождь обещали.

Ну… джинсы, рубашка с коротким рукавом и легкая куртка — для предполагаемого дождя действительно холодновато, но сейчас-то его нет.

— Нет, не холодно. А прогнозам я не верю, уже которую неделю врут, — ответила. Сам он тоже не слишком тепло оделся. Синяя футболка, кожаная куртка, черные штаны, кроссовки.

— Тогда пошли, мадам Плюшкина, — улыбнулся Саша и, резко развернувшись, направился к машине. — Спорим, ты не угадаешь, куда мы поедем?

— В цирк, — ради прикола брякнула.

— Почти, да не совсем. Не в цирк — в театр… ты же помнишь Андрея? Помнишь, конечно, не отпирайся, я видел, как вы разговаривали.

— Причем тут он? — я и не думала отпираться, удивленная его странным выбором.

— Час назад он позвонил мне и потребовал моего присутствия на своем дебюте. Поверь, при всем желании отказаться я не мог, а потому… как ты относишься к художественной самодеятельности с декорациями, намалеванными рукой художника-авангардиста, и со славным сценарием, написанным одним гением-программистом, но полным бездарем-литератором?

— Никогда на таком не была, но мне интересно, — призналась я, садясь в машину.

Сашка завел мотор и мы выехали со двора.

— А Андрей — твой друг?

— А? — на секунду отвлекся Саша от дороги. — Нет, он мой брат.

— Да? — удивилась я. Братья, значит. — И не скажешь по вам…

— Поначалу всегда так, а потом замечают сходство, — пожал плечами парень.

— А про что спектакль?

— Про все до кучи, — сказал, улыбаясь. — Я пару раз был на их репетициях… Ты любишь смеяться?

— Когда как, — ответила я, уже привыкая к его странной манере перескакивать с темы на тему.

— Их постановка — чистой воды стеб… Только я не понял, над кем: над собой или все-таки над персонажами, — Саша усмехнулся, наверное, вспомнив что-то из этих репетиций.

— Ну, если так, то я за, — решила я, наконец-то давая себе немножко воли и с удобством откидываясь назад.

До этого сидела, как палку проглотили, а потому сейчас повела плечами и расслабилась.

Белобрысь за все это время не сказал ни слова, но, как только я закончила свои потягушки, спросил:

— А почему ты юбку не надела?

К-хм… У меня слов нет.

— Не захотела, — после небольшой паузы ответила я.

— Жаль…

— В смысле?

— В прямом.

Больше ни слова. Я тоже решила не продолжать эту тему, молча порадовавшись, что выбрала джинсы.

— Нам вообще долго ехать?

— Нет, пару минут.

— Зачем тогда на машине, если пару минут? — повернувшись к Саше, я несколько секунд непонимающе на него смотрела, пока тот не ответил:

— Потому что пешком было бы полчаса. Да и мне как-то не хотелось с другого конца города своим ходом добираться.

Через несколько минут мы и впрямь подъехали к среднему по размерам двухэтажному зданию.

— Сирень? Это, по-моему, при СГУ? — неуверенно спрашиваю.

— Да, Андрюха там учится… И понесло же, — со вздохом добавил.

— А ты?

— Что я?

— Где учишься? — терпеливо пояснила, поправив сережку в правом ухе.

— Нигде, я уже закончил учебу и на данный момент работаю.

— Работаешь? Ого… А на кого ты хоть учился? — встрепенувшись, с большой долей любопытства в голосе поинтересовалась я. — И сколько тебе лет?

— Мне двадцать пять. Учился на архитектора-проектировщика, — Сашка, припарковав машину, повернулся ко мне. — А ты на кого?

— На педагога!

— Ты? На учителя? — хохотнул парень, но, заметив, как я на него при этом посмотрела, постарался сделать серьезное лицо. Получалось плохо, даже совсем не получалось. Фиговый из вас актер, батенька. Ох, какой фиговый.

— Ладно-ладно, какой хоть… предмет?

— Химия.

— Тупой предмет, — скривился Саша.

— Чего? Сам ты тупой! — все. Два слова, а я, можно сказать, завелась. — Да химия — самое нормальное из всей той белиберды, что нам преподавали!

— Чего там нормального? — в ответ возмущается беловолосый. — Формулы? Задачи? Цепочки? Да та же алгебра в сто раз лучше! Там хотя бы все точно и понятно!

Забыв, что алгебра вроде как второй мой любимый предмет, я перебила:

— Какая на фиг алгебра? Ты сам-то, сто пудов, дуб дубом в химии был, чтобы понимать ее…

За все время нашего «мирного разговора без перехода на личности» я все ближе и ближе наклонялась к возмутителю моего душевного спокойствия.

Уперевшись руками в бар^[2], я в который раз попала в глупую ситуацию. Рука соскользнула и через мгновение я полетела… в Сашкины объятья.

— А я знал, что этим и закончится, — проговорил тот. Тихо, с расстановкой. Мне показалось, или это действительно прозвучало несколько двусмысленно?

Пока я пыталась понять сказанное и заодно оценить свое страшное положение (одной рукой хватаюсь за Сашкино плечо, второй упираюсь в середину его же бедра и еще башкой прижимаюсь!), блондин положил свою лапу мне на талию, а другую на голову, крепче прижимая к своей груди.

Я старалась отстраниться, но, во-первых, неудобно, во-вторых, силенок явно маловато.

— Отпусти! — возмутилась я!

— Почему ты не кричишь? — спросил уже без прежних завораживающих ноток в голосе.

— Щас закричу! — буркнула я, все еще пытаясь отодвинуться. Мне уже порядком надоела эта ситуация, а еще больше этот… рядом сидящий.

— В клубе не кричала, сейчас не кричишь. Что ж ты за девушка такая?! — спросил парень не то грустно, не то раздраженно, ближе притягивая меня к себе, так что, можно сказать, я полностью перебралась к нему на сиденье в целом и на его колени в частности.

Вырываться я стала вдвое сильнее, но почему-то это все равно не помогало. Сашке хоть и приходилось напрягаться, я чувствовала, как на его руках ходили мышцы, но отстраниться хотя бы на пару сантиметров я не могла.

— И что ты хочешь этим сказать? — я попыталась посмотреть ему в глаза. И этого мне сделать не дали. Вот казалось бы — кожа да кости, откуда только силы берутся?

— А если бы я был каким-нибудь маньяком?

— Если бы был, я бы к тебе не то что в машину не села, вообще близко не подошла бы!

— И пока ты будешь молча освобождаться, тебя тюкнут по голове — и все. Только мы Машку и видели, — продолжил свои странные нравоучения Саня.

Я на минуту остановилась, давая себе отдохнуть. Наверняка сейчас вся красная, устала ведь, сердце колотится…

Стоило мне только замереть, как я почувствовала, что Сашкина рука аккуратно гладит, проводит по моим волосам, словно успокаивая маленького ребенка. Тут же пришло понимание того, что щекой я прижимаюсь к чужой груди… и даже через футболку чувствуется тепло.

«Непривычно, но так радостно ощущать чужое тепло», — заметило что-то внутри меня. — «Все так, как мечтала когда-то в детстве».

Теплые руки, успокаивающий голос, от которого прикрываются глаза, а на губы наползает счастливая улыбка, ощущение защищенности, прикосновения… и опять тепло.

Кошмар! Кто бы знал, как извратятся мои мечты!

ГЛАВА 5 Сказка — быль

Чего он добивался, рассказывая Маше про маньяков? Наверное, надеялся, что она станет хоть капельку умнее и поймет, что доведись ей встретиться с настоящей опасностью, — вряд ли справится сама. А так будет хоть какой-то шанс, что на крик кто-нибудь прибежит.

«Уж я-то знаю о таком не понаслышке, — думал Саша, рукой проводя по красивым длинным волосам девушки. — И зачем ты их в хвост собираешь? С распущенными же лучше», — мысленно обращался к девушке, внезапно расслабившейся и крепко прижавшейся к нему щекой. Как ребенок. При этой мысли парень улыбнулся.

В последнее время он часто улыбался. По сравнению с тем, что с ним творилось две недели назад, Сашку вообще можно было назвать другим человеком.

Хорошо, что Вик — мастер по промыванию мозгов, даром что на психолога учился.

А ведь неизвестно, что сейчас с Сашкой было бы, если бы не вмешательство друга…

* * *

— Не умею я кричать, — тихо проговорила я, успокаиваясь в этом тепле.

— Все умеют кричать, — так же тихо возразил Сашка.

— Ну а я не могу, — как-то чересчур обиженно прозвучало, будто я и впрямь маленький ребенок, которого нужно успокаивать.

Сашина рука на секунду замерла, а сам парень тяжело вздохнул.

— Постарайся научиться, хорошо, малышка?

Приподняв мое лицо за подбородок, парень вопросительно посмотрел на меня. Я лишь неуверенно пожала плечами, что могло означать как «да», так и «нет».

— Отпусти, а?

Теперь он меня отпустил. И я кое-как перелезла назад, размышляя над странным поведением парня и тем, что, кажется, у меня начались проблемы.

— Пошли, — Саша протянул руку, помогая вылезти из машины. И когда он выйти успел?

— Спасибо, — я постаралась улыбнуться, чтобы он не заметил, как я торможу. Эх, скорее нужно привести мысли в порядок, но, как известно, сказать легче, чем сделать.

Включив сигнализацию, парень, так и не отпустив моей руки, пошел в направлении «Сирени».

Больше, чем просто непривычно, было идти по улице за руку с парнем, который, судя по всему, начинал мне нравиться.

Сашка же опять улыбался, разговаривая и временами вставляя в разговор всяких «малышек».

— Слушай, хватит меня так называть! — ворчала я, на самом деле жутко смущенная.

— А как мне тебя еще называть? — спросил он, открывая дверь и пропуская меня вперед. Джентльмен… — Ты на ребенка очень похожа.

— На ребенка? В каком смысле? — с подозрением спросила я, пытаясь заглянуть в карие бесстыжие глаза.

— В самом хорошем, — ответил блондин и помог мне снять куртку. Сдав и свою, и мою в некое подобие гардеробной, он повел нас в глубь здания.

Идя по коридору и то и дело оглядываясь, я заметила, что людей здесь довольно много. Когда же мы вошли в зал со множеством стульев и высокой сценой, я даже приостановилась. Почти все места были заняты!

Спросила у Саши, как новички смогли собрать такую аудиторию, ведь зал был рассчитан по меньшей мере на сто тридцать — сто пятьдесят человек.

Он лишь покачал головой и подтолкнул меня вперед, и только когда мы заняли свои места, находившиеся почти в середине, пояснил:

— Ну, для Андрея и еще пары человек это действительно первый выход, а для остальных уже обычное дело, — Сашка замолчал и задумчиво посмотрел на сцену, скрытую… э-э-э, как же оно называется? Ладно, пусть будет занавеской (ну не интересовалась я раньше театром!).

До начала спектакля мы с ним больше не разговаривали, но как только погас свет, в голову пришла мысль, что я даже не спросила, что ставят… Хотела узнать, но мне не дали, шепнув лишь одно слово: смотри. Ну, я и смотрела…

Начиналась эта история так.

На сцену с гордо поднятой головой, почему-то одетый в пижаму с мишками и в тапочках-собачках на ногах прошествовал рассказчик.

— Хочу вам сказать, дорогие мои, вы совершенно зря потратили время, придя сюда, — начал он. — Актеры — бездари, режиссер — гей, а каскадеры вообще отсутствуют… Так что рад вам сообщить: спектакль отменяется! Все! Я все сказал, — лениво потянувшись, обратился этот, в пижаме, к кому-то за кулисами и пошел прочь со сцены.

Из-за кулис вынырнула чья-то рука, державшая скрученный журнал, и с размаху треснула им рассказчика по голове. Спустя секунду мы услышали слова: «Я тебе покажу гея! Быстро вернулся!». Говоривший даже не пытался понизить голос.

На лицо наползла улыбка. Картина складывалась довольно комичная, хоть и несколько наигранная. Чего стоил один только вид рассказчика и злобное шипение, судя по всему, режиссера.

«Шлепнутый» быстро выхватил орудие нанесения «побоев» и, ссутулившись, пошел обратно, бурча под нос:

— Сам голубой и актеров нанимает таких же… Понял, понял! Уже рассказываю!

Откашлявшись, он начал говорить.

— Существует много легенд о том, как драконы похищали прекрасных принцесс… и еще больше предположений, для чего они их похищали. Но у нас не легенда и даже не сказка, а жестокая, бескомпромиссная, скучная, серая, односторонняя, мыльная, удушающая, тяжелая реальность, вот-вот… А потому принц пошел не за принцессой, а побухать; не в трактир, а к дракону (та еще пьянь, похлеще принца, я вам скажу); не на день-два-три, а на неделю…

Пижамный человек отошел в сторону, и в тот же момент занавес подняли. Первое, что бросилось в глаза — это декорации.

Размалеванные (вот уж точно!) холсты, на которых красовались… вернее, скакали и расплывались люди непропорциональных размеров.

У кого-то голова размером с воздушный шарик при росте в пол-метра, у кого-то руки свисали до пола или же наоборот были коротенькими — до талии не доставали, а у кого-то, к примеру, у того дядечки (ну, я надеюсь, что там действительно дядечка) с боковой декорации, если приглядеться, можно было насчитать восемь пальцев на одной руке… В целом же вся картина выглядела, как отражение в воде, в которую разом закинули по меньшей мере сотни камушков. Все расплывалось кругами, кругами…

Как там Саша говорил? Художник-авангардист? Обратилась с этим вопросом к белобрысому, тот, улыбнувшись, кивнул.

Повернувшись обратно, я начала разглядывать актеров. В центре сцены стоял мужик, переодетый в женщину, причем скрыть его половую принадлежность, похоже, даже не пытались. Одет он был в пышное платье с коротким рукавом, открывающим волосатые мужские руки, прическа — кое-как напяленный парик. Е-мое… спасибо хоть бороду не приклеили. Рядом же с этой «дамой» стояла девушка, переодетая парнем. На ней был какой-то щегольский костюм в стиле «привет из Франции».

— Ваше Высочество, я как верноподданный нашего королевства заявляю, что пойду с Вами освобождать нашего господина! — противный гнусавый голос «щеголя» прервал тишину.

— А я как твоя госпожа заявляю, что к моему жениху ты и на пушечный выстрел не подойдешь! Я готова терпеть присутствие фаворитки, но не фаворита! — басом ответила принцесса.

— Потерпите, — скрипнув зубами, процедил потенциальный фаворит.

— Сэр Пенопласт! В помощи вашей я не нуждаюсь, а потому вы останетесь здесь!

Тут снова вышел рассказчик.

— А я вас предупреждал, что не стоило тут задерживаться, — обратился он к залу, но, скосив куда-то глаза, начал заунывно вещать:

— И длился их спор недолго, и когда сэр Пенопласт пообещал целый месяц не приставать к принцу, принцесса разрешила ему идти с ней… Собирались два дня. Амбициозный, слегка отдающий голубизной сэр прихорашивался, строя планы и пытаясь придумать, как очаровать принца издалека.

Принцесса же в это время придумывала речь, чтобы сразу же морально задавить своего пьянствующего почти благоверного.

Рассказчик замолчал. Несколько секунд сохранялась тишина.

— Почти благоверного! — повторил громче.

И лишь тогда занавес вновь поднялся, открывая разделенную на две части сцену.

На одной половине «сьер» кривлялся перед зеркалом, а на другой принцесса сидела в деревянной… ванне? И на весу что-то усердно писала.

— Это что-то типа немой сцены, — на ухо шепчет Сашка.

Испугавшись, я резко дернулась в сторону и посмотрела на невинно улыбнувшегося парня.

«Тоже мне невинный», — подумала я, прежде чем вернуться к происходящему на сцене, на которой, к слову, опять стояло это чудо сонного царства.

— Долог ли, короток ли был путь их, но примерно на полпути принцесса захотела есть, и пришлось путникам заворачивать в ближайшую деревню…

— Я, конечно, понимаю, что голод не Ваша тетка, но мы идем всего два часа, — ворчал сэр.

— Если бы мы взяли лошадей, я бы не проголодалась, — задирала нос принцесса.

— Так вы же сами отказались их брать, — вздохнул Пенопласт, остановившись, чтобы пнуть лежащего на его пути плюшевого (наверное, он должен был символизировать дохлого) саблезубого кролика — привет художнику-декоратору.

— Похудеть захотели, — взглянул он на госпожу исподлобья.

— Все, закончили болтовню, вон деревня уже.

Занавес закрылся, и на сцену вышел сами-знаете-кто.

— Таверна, — просто сказал он, пройдя мимо и даже не остановившись.

Таверну изображали мрачные угрюмые люди, на этот раз живые, а не нарисованные, сидевшие в неком подобии старого сарая за столами. Во время «трапезы» к освободителям подошел разбойного вида мужик, в котором я с удивлением узнала Сашкиного брата (грим творит чудеса!), и спросил, премило улыбаясь:

— Можно присесть?

Сев за стол, он затеял разговор. Передать его содержание словами невозможно, это просто надо было видеть!

Андрей был наемником, которого «сразила красота прекрасной девы»… Так и сказал! Офигели все, кто был на сцене, а в первую очередь Пенопласт.

— К-кра-расавица? — спросил он, заикаясь. — Да ты косой, раз…

— Куда вы идете? — не слушал его бормотание «косой». — Я буду рад сопровождать вас хоть на край света!

Принцесса смущенно гигикала в ответ на все слова новоявленного пылкого поклонника.

— Прям-таки на край света? — кривлялась она.

Кошмар! Женские ужимки в исполнении мужика! Сашка, держи меня, а то я щас упаду.

— Да, — смело ответил «наемник», зачем-то прикладывая руку к сердцу.

— Тогда…

Принцесса, усердно хлопая ресницами, сказала, куда они идут. Наемник, он же мистер Слоньер, попытался дать задний ход. Попытку жестко пресекли, и в итоге они все вместе направились в логово дракона по прозвищу Блатная Пятка…

В общем, шли они, шли, шли, попутно влипая в разные переделки и встречая на своем пути разных колоритных персонажей (вроде болтливого призрака футбольного комментатора), и наконец пришли.

— А где должен дракон обитать? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Пенопласт и огляделся.

— В самой высокой башне, наверное, — неуверенно пожал плечами Слоньер.

— Там принцессы, а не драконы должны быть! — воскликнула представительница этих самых принцесс. Вдруг навстречу всей честной компании вывалились две сильно нетрезвых и лыка не вязавших личности. В одной из которых, не без труда, конечно, Пенопласт смог опознать принца.

— Так, гулящего нашли, а дракон где?

— Умер двести лет назад, теперь я здесь живу, — ответила вторая личность.

— До-ро-рогая, а ты зачем сюда пришла? — заплетающимся языком выговорил принц, темноволосый мужчина с огромным, насыщенного фиолетового цвета фингалом под глазом.

— У-у-у, свинья хромая! Пьяница непросыхающий! — заверещала принцесса и, сорвавшись с места, прыгнула(!) на принца и начала его душить.

— Может, выпьете? — предложил заменитель дракона, с усердием отводя глаза от поваленного и почти покалеченного собутыльника и его «женщины». — Для успокоения.

Принцесса согласилась, потому как ЭТОТ, по ее словам, ей уже все нервы вытрепал!

Ушла первая рюмочка, исчез второй стаканчик, закончилась третья бутылочка…

В итоге принцесса с принцем еще с месяц не возвращались домой, а после того, как все-таки вернулись, получили нагоняй от вышестоящих. А Сэр Пенопласт решил задержаться у Блатной Пятки вместе с наемником.

— Кстати, — почесал макушку Слоньер, как-то сидя вечером в зловеще задекорированной комнате, — а почему тебя Блатной Пяткой зовут?

— А я раньше по молодости боевыми искусствами занимался, треснул один раз Учителю по голове пяткой, вот и пошло… — парень закинул на стол ногу, демонстрируя эту самую пятку.

Занавес.

— Вот и сказочке конец… — уже собираясь покинуть сцену, рассказчик со вздохом добавил: — Мне жаль их будущих детей, — и скрылся.

* * *

Спектакль закончился, последние зрители тоже уже давным-давно покинули зал, а Андрей все никак не мог пересилить собственную неуверенность, чтобы оторваться от празднования своего первого удачно отыгранного представления и вместо этого подойти к стоящей в стороне девушке в нелепом мужском костюме времен Франции восемнадцатого века. Этот наряд подобрал ей тот самый художник-авангардист, о котором упоминал Александр. В его обязанности, как выяснилось, входило не только оформление декораций, но и подбор костюмов для всей труппы.

— Андрюх, давай по рюмочке! — весело проорал на ухо темноволосому их режиссер. Дядьке вроде бы уже сорок пять исполнилось, а он все никак не хотел взрослеть и иной раз откалывал такие номера, что многим заядлым тусовщикам и беспредельщикам не только стыдно стало бы, но и завидно.

Вот и сейчас, после выступления, Аркадий Владимирович (так звали режиссера) решил накрыть стол прямо на сцене, среди разнообразного театрального барахла, с большим количеством спиртного и закусок. И это тогда, когда в любой момент от нечего делать мог нагрянуть декан факультета искусства и актерского мастерства.

— Нет, спасибо, я не люблю много пить, — отказался Андрей, не отрывая глаз от «Пенопластки».

— Да что ты там выпил? Пару глотков всего…

— Не-не, все равно не буду.

— Ну и ладно, твое дело, — пожал плечами Владимирович, отвернувшись к Артему, парню, игравшему «принцессу».

Андрей же, мысленно приказав себе не поджимать хвост и вести себя как обычно, отлепился от стола и медленно направился к девушке.

Он бы и раньше к ней подошел, в конце концов, не так уж и сильно ему хотелось сидеть среди пока еще малознакомых людей и выпивать, но все время останавливало одно: хочет ли эта девушка вообще с ним разговаривать?

Ира Караева, тихая незаметная одногруппница Андрея, вступила в театральный кружок чуть раньше его самого. Но незаметной она была не в плане внешности, а в плане поведения. И на парах обычно вела себя тише воды и ниже травы. В жизни, наверное, тоже, но точно утверждать парень не брался, потому что близко с ней никогда не общался. Даже на репетициях как-то не довелось.

Поэтому их разговор, случившийся около трех дней назад перед началом занятий в университете, стал для него, мягко говоря, полной неожиданностью.

Небо тогда было полностью затянуто тучами, а на улице стоял легкий мороз. Арханов писал в телефоне сообщение одному своему приятелю, когда кто-то негромко окликнул его сзади. Этим кем-то оказалась та самая Ирина.

— Андрей, привет, — робко поздоровалась она, во все глаза уставившись на брюнета. Светло-русые волосы девушки были аккуратно заплетены в толстую косу и переброшены через плечо.

— Ну, привет, — не понимая, чего от него хотят, ответил парень.

— Ты сейчас никуда не торопишься?

— Да нет, а ты что, что-то хотела?

— Да. Можешь наклониться, я тебе на ухо скажу? — отчего-то покраснев, попросила Караева.

Сильно удивившись, Андрей тем не менее покорно наклонился вперед, подставляя ухо.

— Ты мне нравишься, — тихо шепнула девушка и осторожно поцеловала замершего молодого человека в щеку.

— Нравлюсь? — опешил парень.

— Да, давно.

— Давно… — медленно повторил он и, поджав губы, добавил: — Ну… я удивлен.

— И все?

— Да.

— То есть ты больше ничего не скажешь? — негромко уточнила Ира.

— А что я могу сказать?

— Ну, к примеру, что я тебе не нравлюсь или ты сейчас не свободен.

— Тогда я не свободен, — слабо улыбнувшись, Андрей протянул руку и дотронулся до ладони девушки. — Извини, но у меня очень ревнивая вторая половинка.

— Понятно, — опустив глаза, невыразительно проговорила та. — И как ее хоть зовут?

— Ее? Ее зовут Учеба. У нее еще папа Университет и брат Армия.

— Что? — округлив глаза, переспросила его одногруппница, а Андрей тем временем продолжал:

— Знаешь, что эти двое сделают со мной, если я Учебу заброшу? — парень посмотрел на девушку, думая, что своими словами сможет свести все к безобидной шутке.

— Дурак, я тебя по-нормальному спросила, а ты по-человечески ответить не мог?!

На такой странной ноте закончился их разговор, и Андрей уже много раз жалел, что не смог ответить как-нибудь иначе, потому что после этого нормально вести себя рядом с Ирой на репетициях у него не получалось. Девушка постоянно отворачивалась от него, если он вдруг находился рядом, или молчала, делая вид, что ничего не слышит.

Даже сейчас, после выступления, она отгородилась ото всех и стояла в стороне.

— Ты чего тут стоишь? — спросил брюнет, остановившись напротив Караевой.

— Я пить не люблю, — недовольно буркнула та, отвернувшись.

Помолчав немного и еще раз прокрутив в голове их прошлую встречу, Андрей тихо пробубнил:

— Извини, что не смог тебе тогда нормально ответить. Я просто сразу не сообразил, что делать и растерялся. Я не хотел тебя обижать.

— Да ну? Мог хотя бы сказать, что я не нравлюсь тебе, спокойно бы тогда разошлись. И нефиг было учебу приплетать, — лишь сильнее втянув голову в плечи и сложив руки на груди, обиженно пробурчала Ира.

— Я же с тобой ни разу не общался, как я могу знать, нравишься ты мне или нет?

— Но я же с тобой тоже до этого особо не разговаривала, хотя уверена, что люблю тебя.

С этими слова она резко подалась вперед и быстро поцеловала замершего парня в губы.

«Тормоз», — про себя подумала девушка, заглянув в его глаза, до ужаса растерянные и ничего не понимающие. — «Лопух настоящий».

— Эй, гей-парочка, вы че там застряли? К нам идите! — крикнул из-за стола какой-то умник, намекая на сценические костюмы своих товарищей.

— Сам ты гей, пошел нафиг! — отступив на пару шагов назад, мгновенно огрызнулся Андрей и, не дождавшись от своей собеседницы каких-либо слов или объяснений, пошел обратно к веселой компании.

ГЛАВА 6 О детских травмах и не только

— Как впечатления? — спросил Саша, вновь проявляя свои джентльменские способности и помогая мне надеть куртку.

— Необычно, — произнесла я, чуть заметно улыбаясь. — Но мне больше понравилось смотреть, а не слушать.

— Да, кривляние у них продумано лучше, чем сценарий, — понимающе усмехнулся парень. Дойдя до машины, он отключил сигнализацию и открыл двери. Я села, забрав предварительно с сиденья подаренный мне цветок.

— Полтора часа на театр потратили, — негромко сказал Саша. — Ты есть хочешь?

— Можно было бы перекусить, — ответила я. — А тебе что, совсем не понравился спектакль?

— В первый раз понравился, я долго смеялся, но когда ты одно и тоже пересматриваешь уже десятый раз, ощущения притупляются.

На несколько минут повисло молчание.

Все это время я размышляла над, казалось бы, простой вещью. И эта вещь носила имя Отношения.

Если в себе я худо-бедно разбираюсь, то другие люди мне не понятны… И пускай пройдет хоть год, хоть несколько лет, я не смогу их понять.

Вот Сашка, к примеру, — как он относится к жизни? Я не философ, но мне важно знать.

Глядя на него, можно сказать, что этот парень уверен в себе, умен, достаточно… добр?! Ну, не знаю… заботлив? Или просто хорошие манеры, привитые еще в детстве? А если взглянуть под другим углом, всплывает самоуверенность, нахальство, язвительность…

— Ты сейчас на меня смотришь, как ученые на подопытных после очередного зловещего эксперимента, — на секунду отвлекшись, с интересом заметил Саша.

— Так же кровожадно?

— Хуже. Ты будто решаешь, что еще сделаешь с бедным кроликом, — доверительно сообщил он, глуша мотор. — Выходим.

Остановились мы около кафе «Соловей».

Кошмар! Почему я не обратила внимания на то, куда мы едем?!

— А ты уже был здесь? — захлопывая дверь, немного нервно спросила я.

— Нет, — потирая шею, ответил парень. — Но много раз советовали. Кухня хорошая, персонал… А ты была?

— Угу, была несколько раз, — вздохнула я, безрезультатно пытаясь найти причину поувесистее, чтобы поехать в другое кафе.

В конце концов приходилось надеяться на удачу, потому что в кафе мы уже зашли, а Саша успел выбрать столик.

— Пошли к пальме, — предложил он, подталкивая меня к столику у стены, стоящему рядом вовсе не с пальмой, а с живым папоротником.

Пришлось идти и садиться. Не хотелось обижать Сашу, прося его поехать в другое место, ведь причины-то я сказать ему не могла. А она, причина, была донельзя прозаична и крылась, как всегда, в моем характере.

Дело в том, что кафе «Соловей», а также несколько других кафешек, разбросанных по городу, принадлежали жене моего крестного.

У-у-у, а это значит, что если моя надежда напрасна и любимая тетушка сейчас не в другом своем заведении, то уже скоро все члены моей семейки будут осведомлены о том, что я была в кафе с парнем.

За персонал можно не беспокоиться, они с начальством почти не разговаривают.

Хоть бы пронесло…

— Здравствуйте, что будете заказывать? — к нашему столику подошла миловидная темноволосая девушка в форме официантки. Она дружелюбно улыбнулась, предлагая самые лучшие блюда.

Я тоже ей улыбнулась. Наверное, это было действительно страшно, потому что официантка резко запнулась, а Сашка, судя по звуку, обо что-то ударился.

Официантка Елена — новый работник, который вроде бы не должен меня знать, и это прекрасно!

Тихо радуясь этому маленькому событию, после повторного вопроса, что я буду заказывать, я выбрала кусочек пиццы с грибами и чай.

Саня, подумав, изменил мой заказ и вместо кусочка заказал целую пиццу с чаем и кофе.

— У тебя такое выражения лица было… Что-то случилось? Твоя знакомая? — спросил он у меня, когда официантка ушла с нашим заказом.

Я перестала выискивать взглядом тетю и переключила внимание на ничего не понимавшего парня.

— Да нет, просто… само собой… не контролировала… — мямлила я, не желая что-либо рассказывать.

А Саша опять улыбался, глядя, как мои руки мнут салфетку, стянутую со стола.

— Как хочешь, — непонятно заметил он. — Не особо-то это и важно.

Я решила поменять тему, а то снова замолчим и будем сидеть, как два истукана.

— А чем ты любишь заниматься? — поинтересовалась я, взяв новую салфетку, но так и не взглянув на Сашу.

— Чем? — переспросил он. — Не знаю.

— Как так? — я вскинула голову и заглянула ему в глаза.

Где-то я слышала, что если человеку задать вопрос, а он, отвечая, будет отводить глаза, то этот человек либо врет, либо стесняется.

Саша не отвел глаз, а прикрыл их. Вот и пойми, что он чувствует.

— Не знаю, просто не замечал за собой пристрастий… к творчеству или спорту.

— А музыка? — спросила я растерянно.

— А музыка — чтобы отвлечься, — склонив голову, Саша так же задумчиво посмотрел на меня. — А ты что любишь?

— Много чего.

Вспоминая все свои достоинства (о недостатках же никто не спрашивал, верно?), я начала рассказывать.

— В детстве я любила рисовать, но получалась такая мазня, что и психологам с их извечными тестами-картинками стыдно было бы показывать, — мне захотелось растормошить улыбавшегося, но почему-то такого отстраненного парня. — Когда-то увлекалась гитарой, но мне она долго не давалась, и я постоянно резала пальцы о струны, — до этого энергично жестикулируя руками, я остановилась и показала ему эти самые несчастные пальцы. — Вот видишь? Вроде царапина, а на самом деле ей уже двенадцать лет! — я продолжала говорить, хоть и понимала, что веду себя совсем не как взрослый человек.

А Сашка, словно только что очнувшись, взял мою ладонь в свою, рассматривая детскую «травму». Чуть наклонился и легонько прижал мои пальцы к своим губам, при этом глядя мне в глаза. Мамочки…

А губы у него теплые… и… твердые. А глаза…

Вот же картина нарисовалась! Сидит девушка, напротив нее — красивый парень. Держит ее за руку, целует, в глаза заглядывает. Красота, романтика… только у девушки сейчас, похоже, сердце не выдержит.

Молча пытаюсь отнять руку. Не получается. Без резких движений сильнее тяну вновь.

— Быстро отпустил! — чуть ли не прошипела я.

Сашка помотал головой и переместил мою ладонь с губ на щеку.

— Саша!

— Не-а, — заулыбался.

— Я тебя сейчас пну! — пригрозила я.

— Девушка! Как невежливо с вашей стороны! — с укоризной произнес за моим плечом кого-то третий.

— Вот-вот, хоть вы ей скажите, — поддакнул блондин.

А я в прямом смысле замерла. Даже руку перестала выдирать. Правда спустя секунду все-таки пнула Сашку по ноге и вернула себе вышеупомянутую конечность, которую тот от неожиданности отпустил.

Посмотрела на подошедшую официантку, которая на самом деле и не официантка вовсе, а самая настоящая хозяйка кафе.

— А где Елена? — спрашиваю, продолжая сверлить взглядом тетушку.

Эх, а я-то уже успела обрадоваться…

— Елена занята, я ее заменяю, — покачала головой «официантка» с бейджиком «Виолетта». «Что, подходящего с именем Виктория не нашлось?» — хмыкнула я про себя.

— Вот ваш заказ, — тепло улыбнулись… не мне.

— Спасибо большое, — еще одна лучезарная улыбка, но теперь от Саши.

— Тяжело вам с вашей девушкой, да? — сочувственно спросила «официантка» у беловолосого, не обращая на меня и капли внимания.

— Да кому было б с такой легко? — вопросом на вопрос ответил уже не «джентльмен».

Все время, пока они любезничали, я в раздражении скрипела зубами и стучала чайной ложкой, размешивая сахар.

Уходя, Вика незаметно для Сашки подмигнула мне и указательным пальцем провела себе по носу. В детстве она мне так делала, когда хвалила. А сейчас, видимо, одобряет мой выбор?

Ну вот, все понятно… Сейчас она уйдет и растрезвонит маме по телефону все, что увидела. А что не видела — додумает. Потом в дело вступит больная мамина фантазия, папина логика, подначки мелких и вуаля! Я сейчас на четвертом месяце беременности, беременна тройней, скоро выхожу замуж и уезжаю на северный полюс.

— Значит, со мной тяжело? — произнесла я тоном обиженной жены.

— Маш, не обращай внимания, это же обычная шутка! — сказал Саша, хватая кусок уже нарезанной пиццы. — Ну, захотелось человеку поговорить, что с того?

Хотела я ему сказать, «что с того», вот только аргумент даже мне самой казался каким-то неубедительным, что уж говорить о Сашке?

«Тебе кто дороже, я или какая-то там?» — так он, аргумент, примерно звучал. Абсурдно, да, я знаю. Но если посмотреть с другой стороны, то какой девушке понравится, когда ее кавалер говорит о ней в третьем лице и еще называет «такой!».

— Ма-а-аш, — протянул парень, пытаясь, наверное, пробудить во мне ответное чувство жалости. Не выйдет! — Ну что, у тебя чувства юмора, что ли, нет?

— Нет, — огрызнулась я, глядя на Сашкину унылую гримасу. Решила его добить, чтоб взял и прямо сейчас сбежал домой… Насколько верить слухам, парней это пугает.

— А тебе, вижу, очень понравилось беседовать с Викой? — ехидненько так спросила я.

— С кем? — отвлекся от своих мыслей Саша.

— С моей дорогой тетушкой, которая с бейджиком Виолетты подходила, — я говорила преувеличенно ласково. — Конечно, тетя она мне формальная, но что поделать. Короче, она жена моего крестного и лучшая мамина подруга. Так что… — я развела руками, предоставляя ему самому додумывать.

— И чего же ты добиваешься, рассказывая мне все это? — с интересом спросил парень.

— Честно? Хочу узнать, как ты себя поведешь, если узнаешь, что общался с человеком… — я замолчала, подбирая правильные слова, чтобы не спалиться и чтобы Сашка меня понял. Но, видимо, он и так все понял, потому что озвучил мои мысли.

— С человеком из семьи моей будущей девушки? — засмеялся он.

С одной только поправкой: я думала о потенциальной, а не о будущей девушке.

— Ну, да, — стушевалась я, жутко краснея.

— Меня это не пугает, — легко сказал парень, отхлебывая кофе.

Ну вот, хотела напугать, а в итоге сама выгляжу, как… курица.

— Совсем, что ли?

— Ага, — рассеянно ответил Саша. — А тебе страшно было бы знакомиться с родителями?

— С родителями моего парня? — уточнила я. — Конечно, страшно! Всем ведь страшно… Это только ты один не такой какой-то! — ворчала я, конечно, больше для вида. Саша это понял и разулыбаться.

— Чего скалишься? — не выдержала я. Под его взглядом кусок в горло не лез.

— Ничего.

Вот что за человек, а? Нет бы нормально ответить.

— Вот сейчас ты ведешь себя, как настоящая девушка, — хмыкнул Саша.

— А раньше как вела? — я заподозрила, что надо мной просто-напросто издеваются.

— А раньше ты… — завершить мысль ему не дал звонок моего телефона.

— Э-э-э, подожди, пожалуйста, я сейчас, — бросила я, вставая из-за стола и направляясь в дамскую комнату для «припудривания». Достала телефон, хотя уже заранее знала, кто мне звонит.

Мама.

Это самое первое слово в моей жизни, но иногда — самое страшное. Например, сейчас.

Не ответишь — будет названивать и названивать тебе, слать эсэмэски, а когда все же осмелишься поднять трубку — устроит взбучку из-за того, что долго не подходила. Далее последует допрос с пристрастием. Вот последнего-то я и надеялась избежать.

Маму не смутит то, что меня там кто-то ждет, будь то парень или просто друг. Значит, нужно сказать что-то другое…

— Да?

— Привет, дочь! Угадай, почему я звоню? — задала наиглупейший вопрос мама. Разумеется, она знала, что я знаю, зачем она звонит.

— Ма-а-ам, что там тебе уже Вика наплела? Это все неправда! — протянула я, потеряв, впрочем, надежду на быстрое окончание беседы.

— Маш, скажи, только честно, — серьезность в мамином голосе зашкаливала, — ты не беременна?

Пф-ф-ф…

— Нет, я не беременна. От кого, спрашивается?

— А с кем ты там сидишь? — полюбопытствовала мама.

— С другом. Познакомились недавно. Случайно, ничем не примечательно.

«Сейчас главное не вдаваться в подробности», — мысленно дала себе установку.

— Но он же порядочный?

— Порядочный! Ма, мне всего двадцать один! Откуда такая тяга выдать меня замуж? — перешла я в наступление.

— Никто тебя не выдает, я просто спросила, — возразила мама, хотя мы обе прекрасно знали, что все к этому вопросу и шло.

Вика, Вика… Ну могла ты ей хотя бы на пару часов позже позвонить?!

— Мам, давай мы потом поговорим, хорошо?

— Дочка-дочка… Не любишь ты свою старую мать… Ладно, созвонимся, — сказала мама и положила трубку.

Я попыталась успокоиться, перед тем как возвращаться к Сашке. Но, судя по всему, полностью это сделать мне не удалось, потому что первым вопросом блондина было:

— Хочешь, уйдем?

Не знаю, как он определил мое состояние, но я очень рада, что не пришлось ничего объяснять. Расплатившись (честно говоря, платил Саша), мы вышли из кафе.

— Давай пройдемся? — неожиданно для самой себя предложила я.

— Пройдемся? — приподнял бровь Саша, окинув взглядом узкую улицу, заполненную тарахтящими машинами и снующими мимо множества магазинчиков прохожими.

— А что такого? — я удивленно похлопала ресницами и, схватив Сашку за руку, потащила его в одно очень красивое и приятное, хоть и многолюдное место.

— Может, тогда на машине? — спросил он на ходу.

— Зачем? Тут рядом.

Минут через десять мы уже стояли у ворот маленького, но «чудесатого» парка. Я часто прихожу сюда, когда есть свободное время, чтобы расслабиться или просто поднять себе настроение.

— Парк? — удивился Саша.

— Ага, — ответила я немного дрожащим голосом — запыхалась, пока дошли. Может, начать бегать по утрам? Расстояние прошли всего ничего, а я уже задыхалась.

— Здесь классно, пойдем! — вновь дернула я блондина за руку, а он все стоял и стоял, как баран… Честно! Иначе зачем ему так рассматривать ворота парка?

— Ну чего ты встал? — в шутку возмутилась я, и тут — давно пора! — Саша наконец-то отмер.

— Хорошо, пойдем, — сказал он и странно-престранно улыбнулся.

Я посмотрела на хитрую физиономию, и мне стало любопытно, что он там такое углядел. Выворачивая шею, оглянулась на ворота. И даже немного расстроилась, когда не увидела ничего необычного. Ай, ладно, на обратном пути еще раз посмотрю! А сейчас…

— Пошли на башню! — вновь схватила я теплую Сашкину ладонь.

— Куда? — спросил он, вертя головой.

— Она за стеной, так ты ее не увидишь, пойдем! — во мне будто проснулся маленький (и не совсем умненький) ребенок. Непреодолимое желание показать Саше всю ту красоту, от которой у меня порой замирало сердце, заполнило мысли.

Идя по дорожкам мимо разнообразных фонтанов, скульптур и декоративных кустиков, я неожиданно подумала: «А что сейчас чувствует Саша? Ему интересно, или он просто терпит все из-за того, что сам и позвал? А если ему действительно скучно, что мне тогда делать?»

В груди появился неприятный комок, состоявший из таких нехороших чувств, как волнение, ожидание, немножко нервозности и легкой грусти.

— Саш, а тебе вообще интересно-то? — спросила я, внутренне дрожа.

— Интересно-интересно, — пробормотал он, тоже приостанавливаясь и беря меня под локоть.

Я нахмурилась. Вот когда тебе отвечают таким небрежным тоном, не особо-то и верится.

— Не пыхти, мне правда интересно, куда ты так летишь и даже под ноги не смотришь, — правильно расценил мою мимику беловолосый.

— Хорошо, тогда пойдем, — вернулась я к роли путеводителя и, не отнимая руки (или локтя?), направилась к башне.

Ну как башня… башенка. Метров пять-шесть в высоту, построенная из камня, внутри —лестница-спираль. Подниматься можно и вдвоем, но по одному все-таки лучше. На самом верху находится небольшая площадка, с которой можно рассмотреть почти весь парк. А если высунуться за небольшое ограждение в пол человеческого роста, то можно сделать классные снимки пруда, что находится под мостом, на котором стоит башня.

— Вот! — с восторгом сообщила я Сашке, разве что рукой не обведя это каменное великолепие. — Давай поднимемся?

— Давай.

Поднимались по одному… Шли друг за другом. Я первая, Сашка сзади.

Одновременно говорить, постоянно оглядываться и смотреть себе под ноги — дело утомительное, а потому я решила помолчать, но как только ступеньки закончились, затараторила:

— Смотри-смотри! Прикольно, правда? Тут весь парк можно разглядеть! Не, ну ты только глянь! А пруд вообще…

Отцепившись от Сашки, я подошла к самому краю и, перевесившись, начала высматривать жаб, которых в пруду видимо-невидимо. Я успела насчитать около семи, когда меня за шкирку резко втянули обратно.

— Ты того? Совсем без мозгов? А если упадешь? — грозно нахмурившись, спросил парень.

— Ничего не того, — надулась я. — Сто раз так делала и не выпала!

— Это хорошо, что еще не выпала, — понизив голос, произнес Саша. — Но учитывая то, как ты стараешься… — он многозначительно замолчал.

На меня же его слова не возымели должного эффекта, и я снова полезла считать жаб.

Пять…

За спиной тяжело вздохнули.

Восемь…

Подошли ближе.

Двенадцать…

Крепко обняли за талию.

— Мне так спокойнее будет, — пояснил парень, когда я ущипнула наглую ручонку.

Продолжать тему я не стала: что уж говорить, мне было приятно находиться рядом с Сашкой. Да так, что обычно замкнутая я, старавшаяся не особо контактировать с другими и уж тем более не прикасаться к ним, теперь сама льнула к нему. Поначалу незаметно, но когда мне вновь захотелось ощутить щекой тепло его груди, стало ясно, что дело все больше и больше запускается. Быстро что-то… хотя, для меня-то такие отношения в новинку.

— Сходим туда? — я показала пальцем (знаю, что неприлично, но такой уж я человек) на высокую статую какой-то тетки. — Там фонтаны красивые, все время забываю их сфоткать, мелкие просили…

Саша наклонился и, чуть прищурившись, с полминуты рассматривал что-то вдалеке.

— А вон там что? Часовня? — в голосе проскользнуло удивление.

— Да, и еще несколько других… построек, — скривилась я.

Вот не понимаю, зачем сюда поставили все эти буддистские, греческие штуки, когда есть наша православная часовня?

— Ты там часто бываешь? — спросил парень, отстранившись на пару сантиметров.

— Часто, почти каждый раз, как прихожу сюда, — проговорила я, заворожено глядя на золотой купол.

— Знаешь, я бы тоже не отказался туда зайти.

Повернувшись к Сашке, я улыбнулась…

Какое-то время мы просто молчали, стоя в обнимку и глядя на маленьких человечков в разных частях парка, но, к сожалению, вскоре нашу… кх-м, идиллию нарушили трое подростков лет пятнадцати-шестнадцати, тоже возжелавшие подняться на башню.

— Пойдем, — шепнул на ухо Сашка, немного отстранившись и подталкивая меня к лестнице.

Пришлось спускаться, только в этот раз впереди шел уже сам парень.

Я смотрела на его светлую макушку, которая даже в темноте была белая-белая, почти как снег.

— Саш, а ты волосы красил? — спросила.

— Это мой натуральный цвет! Я кто, по-твоему, чтобы краситься? — блондин оскорбился, как самая настоящая блондинка.

Сказано это было до того негодующим и обиженным тоном, что меня поневоле начал душить смех. Пытаясь не рассмеяться, я прикрыла рот ладонью, закусила губу, но уже через секунду тихо захихикала, бормоча себе под нос ехидное «блондиночка».

Сашка недолго терпел издевательство над своей персоной, и стоило нам только выйти на свет, как он начал меня щекотать.

— Ну, Сашка, — взвизг. — Мне щекотно! — смех. — Я щекотки бою-у-усь!..

— Сильно-сильно боишься?

— Сильно-сильно, — закивала я.

— Ну, ла-а-адно, пожалеем тебя, — довольно протянул мучитель, поддерживая едва стоящую на ногах меня. Вот уж когда я прочувствовала, что значит защекотать до смерти.

— У меня… из-за тебя… ребра болят! — еле выдохнула я, хватая за руку этого типа.

— Зато ты добавила себе несколько минут жизни, — утешил он меня.

Я хмыкнула, но отвечать не стала. Вместо этого развернулась на сто восемьдесят градусов и потопала по дорожке, оставляя Сашку позади.

Разумеется, он меня догнал и сейчас шагал рядом, разглядывая (хоть и пытался не сильно вертеть головой) парк. А я все думала, чем же таким ему ответить.

Защекотать не смогу: во-первых, не факт, что он боится щекотки, а во-вторых, если что, может ответить тем же… и опять хуже будет лишь мне.

В ближайшем фонтане искупать? Не настолько я злая, чтобы осенью человека в холодной воде топить.

Мысли бегали, шестеренки крутились, а ноги сами собой принесли меня к часовне.

— Пойдем? — спросил парень, разглядывая маленькую клумбу, около которой мы остановились.

Кивнув, я взяла платок, один из тех, что специально повесили около входа, и вошла. За мной, придерживая тяжелую дверь, зашел Саша.

И сразу мы как будто оказались в совершенно другом, далеком от этого парка месте.

Запах ладана. Тишина, нарушаемая еле слышным потрескиванием свечей, никаких посторонних звуков. Иконы, на которых изображены святые лики.

Осеняя себя крестным знамением, я коротко попросила мысленно: «Господи, помилуй нас, грешных, не дай нам совершить многих ошибок».

Саша тоже перекрестился…

Но постояли мы недолго, несколько минут от силы. А когда вышли, Саша, обернувшись ко мне, спросил:

— Куда теперь?

На лице его блуждала спокойная, еле заметная улыбка, голова склонена, руки в карманах… Двумя словами — довольный котяра. Похож на моего Снежка, когда тому кто-нибудь из мелких халявный хавчик подсунет.

Нет! Все-таки искупаю я этого кота! Пусть и частично.

— К слонам! — предложила, поравнявшись с Сашей.

— Ну, веди, дитятко, — усмехнувшись, сказал он.

— Сам такой! — я ни капли не обиделась. Через минуту я отвлеклась, высматривая одну вредоносную шавку.

— Маш, ты что делаешь? — удивленно спросил парень, отступив от меня на пару шагов и слегка нахмурившись.

И я его понимала.

Наверное, более чем странно, когда девушка, до этого вполне нормальная и без явных отклонений, вдруг вскакивает с ногами на ближайшую лавку.

— Са-а-аш! — жалобно протянула я, — убери этот ужас!

Блондин непонимающе посмотрел на пищащий визгливый комок, пытающийся залезть ко мне на лавочку и испоганить мои почти новые джинсы. К счастью, эта дворняжка потерпела поражение.

— Ты боишься собак? Вот таких?! — непередаваемым тоном спросил белобрысый, подойдя чуть поближе.

Собака отвлеклась от попыток попробовать меня на зуб и с интересом посмотрела в его сторону. Но, к сожалению, почти тут же потеряла интерес и продолжила осаду.

— Саш, убери это, а? Ну что тебе стоит? Ты же парень, ты собак не должен бояться!

А я на самом деле их боялась. Правда, в основном только тех, что вымахали до половины моего роста; на такую мелочь я обычно и внимания особо не обращала… но эта псина была исключением из правил!

Не столько я боялась быть покусанной и поцарапанной, сколько не хотела возвращаться домой с обслюнявленной обувью и полосатыми от грязи штанами и уже в квартире быть осмеянной Несушкой.

Пес тявкнул, и я чуть было не свалилась со спасительной высоты.

— Сашка!

Я убедилась, что меня окружают только живодеры! Ну а как объяснить то, что я, уже не раз попадавшая в такую вот ситуацию, просила у прохожих отогнать страшного зверя, но почти все, смеясь, проходили мимо, а некоторые даже пытались заснять на телефон это убогое действо! Но, разумеется, они только пытались. Дала бы я повод другим опозорить меня в интернете!

— Саша!

— Ладно-ладно, не кричи, — успокаивающе поднял руки парень. — Сейчас я тебя спасу.

Ну, наконец-то! А то я уже думала, что…

Сашка подошел к многострадальной лавочке и, резко дернувшись, сграбастал меня себе на руки. Пискнув от неожиданности, я вцепилась в него, как клещ.

— Ты зачем это сделал? — немного нервно спросила я.

— А как по-другому? — задал встречный вопрос мой спаситель. — Собаку если и оттянешь, она все равно вернется. А ждать, пока сама уйдет, можно до посинения… Тем более кое-кто сам попросил спасти его. Так что пусть теперь этот кое-кто сидит молча и наслаждается. Или ты хочешь, чтобы я тебя на землю поставил? — с сарказмом поинтересовался белобрысый.

Согласное тявканье откуда-то снизу заставило меня буквально прилипнуть к Сашке.

Где-то слева натурально по-конски заржали. Немного ослабив хватку, я посмотрела в сторону этих тяжеловозов. И взглядом сразу наткнулась на телефон. Без сомнения все было записано на камеру. У-у-у! Гадство!

— Эй, а ну стоять! — завопила, изо всех сил вырываясь из Сашкиных рук. Но блондин меня так и не отпустил, а кони уже отбежали на достаточное расстояние, и я при всем желании догнать их уже не смогла бы.

— Вот только не надо смотреть на меня, как на врага народа, — аккуратно перехватывая меня поудобнее, заметил этот… предатель.

Зло сощурившись, я старалась смотреть куда угодно, только не на него.

— Если бы я тебя отпустил, ты как минимум их покалечила бы, — казалось, равнодушно заметил парень.

— Ничего бы с ними не случилось, до сих пор же живы.

— Кто знает, что случилось бы на этот раз? — философским тоном, спросил Саша. И, на миг остановившись, задумчиво посмотрел себе под ноги.

Я тоже, кое-как извернувшись, посмотрела вниз. Впрочем, не забывая строить из себя обиженную барышню.

— Гав! — подала голос плешивая мочалка, что заставило меня сильнее сцепить руки вокруг Сашкиной шеи.

— Тише ты, задушишь, — тихо рассмеялся он прямо над моим ухом.

Я вздрогнула, так как тепло, исходящее от него, заставляло толпы мурашек маршировать по всему телу. Испугавшись такой непривычной и странной реакции, я попросила Сашу отнести меня к фонтанам, благо, мы до них почти дошли.

— Это и есть твои слоны? — поинтересовался он, ставя меня на бортик одного из фонтанов, в центре которого были установлены четыре небольших каменных слоненка. Каждый из них смотрел в направлении определенной стороны света, если я не ошибаюсь.

— Ага, — я достала из кармана телефон и включила камеру. — Сейчас я пару фоток сделаю…

— Гав-гав-гав! — нагло прервали меня.

Что ж это за животное такое? И почему оно преследует именно меня?

— Пшла вон! Пшла!

Ноль реакции. И ладно! Что-нибудь придумаю. Потом.

Сфотографировав все, что меня интересовало, я окликнула стоящего в стороне Сашку.

— Саш, я все!

— Тогда пойдем? Через пятнадцать-двадцать минут темнеть начнет.

Собака как будто только и ждала этих слов. Подорвавшись, она бодро завертелась у Сашкиных ног.

— Это, Саш… Ты не будешь против, если я побегу? — с долей смущения спросила я.

Он с глубоким вздохом полез в карман и, достав связку ключей, кинул мне.

— Лови. Как прибежишь — открывай и садись, — сказал он непередаваемым тоном.

«Наверное, я его все-таки достала».

Нагнувшись, мой рыцарь схватил «мочалку» поперек туловища.

А я стартанула в сторону выхода из парка.

Эх, Саня, Саня… Ты такой хороший. Но как же тебе не повезло встретить меня.

* * *

Саша посмотрел вслед убегавшему чуду и, перестав сдерживаться, рассмеялся.

«Эта девчонка, наверное, совсем не знает, что такое быть взрослой», — думал он, сдерживая порыв гавкающего лучшего друга человека броситься за Машкой.

— Тихо ты, — сказал вслух, обращаясь к псу, как будто тот мог его понять. — И чего она тебя так боится?

Вдруг, нарушая ход его мыслей, слева раздался сухой голос:

— Хорошая у вас девушка, молодой человек, хорошая, но больно шебутная.

Рядом с Сашей, на лавочку присел невысокий худой старик. Хотя… такому, наверное, больше подошло бы слово «дедушка».

— А? Да, конечно, хорошая, — согласился парень и от себя добавил:

— Смешная.

— Я тоже по молодости встретил такую…

«Началось», — закатил глаза парень.

— Знаете, я лучше пойду, — вставая, произнес он.

— Понимаю-понимаю, — хмыкнул дедушка. — Но ты все-таки запомни, парень: никогда не ври, ложь рано или поздно откроется…

— А я вроде и не успел еще соврать, — усмехнулся блондин, отпуская Машкиного преследователя. И сам, не оборачиваясь, пошел вперед.

Через пару минут он покинул парк, еще раз задержав взгляд на табличке, прицепленной к воротам, и по-доброму улыбнулся. Но через секунду уголки его губ опустились, глаза сузились.

— И без тебя знаю, старик, — зло прошептал он, в раздражении скрипнув зубами.

* * *

Я просидела в машине около пяти минут, пока не пришел Саша. Весь какой-то нервный, раздраженный и усталый, он молча завел мотор.

«Да уж… довела ты, Машенька, этого белого мишку, — подумалось мне. — Хм, а может, его этот плешивый пудель покусал?»

Вряд ли, его настроение еще до моего бегства поменялось.

Не решаясь даже спросить, что случилось, я отвернулась к окну, изо всех сил стараясь не замечать напряженности, повисшей в воздухе. Сашка тоже не спешил заводить разговор, все свое внимание уделяя… нет, не дороге, а собственным мыслям.

Как догадалась?! Хо-хо…

— Светофор! — заорала я.

Машина резко затормозила.

— Извини, задумался, — вот и все, что он ответил.

К счастью, подобное больше не повторялось, и мы спокойно доехали до моего дома.

— Пока, — хоть я и старалась этого не показывать, но нотка грусти все равно прозвучала в моем голосе.

— Пока, — тихо, словно эхо… Поэтому его следующие слова были неожиданными, сказанными куда более бодрым тоном. — Еще созвонимся! — тряхнул головой Саша и опять нацепил на свое лицо улыбку. Только сейчас я как-то сомневалась в ее подлинности.

— Угу, созвонимся, — тоже попыталась улыбнуться, и в кои-то веки у меня получилось.

Выйдя из машины, я захлопнула дверь и грустно вздохнула, когда Сашкина машина скрылась за поворотом.

Вот и закончился этот страннейший день…

Наверное, не стоит описывать оставшееся сегодня и пока не наступившее завтра. Ибо ничего интересного и тем более полезного за этот временной промежуток не произошло.

Я лучше начну с утра среды… хотя нет. Раз говорю «лучше», тогда с обеда.

Итак, двенадцать часов по нашей любимой столице.

Я выгрузилась из старенького потрепанного автомобиля и распрощалась с дружелюбным усатым дядькой, безвозмездно решившим меня подвезти.

— До свиданья!

— Пока-пока! — хмыкнул он. — Ты, главное, запомни, если какой-то умник подложит тебе на перемене кнопку или жвачку на стул, то устрой всему классу самостоятельную по самой трудной теме, которую вы проходили! И постоянно напоминай всем, что в ней виноват этот таинственный шутник… и чтобы потом только у самых нормальных за работу получилась тройка, а у всех остальных не выше двойки! И пообещай им, что не будешь выставлять оценки, если виноватый чудесным образом найдется. Тогда этот гаденыш точно либо сам сознается, либо свои же сдадут… У меня жена так раньше делала, и всегда все срабатывало.

— Спасибо! — поблагодарила я, смеясь. — Только сомневаюсь, что злоумышленник даже в таком случае сознается…

— Ничего! Подозреваемые-то всегда найдутся, и уже с ними можно будет пообщаться в другом тоне, — с уверенностью сказал водитель.

— Тогда я всегда буду поступать именно так, — заверила я.

Но уже через шесть-семь минут, идя по родной улице с чемоданом средних размеров в обнимку, я думала, что если такие казусы будут иметь место в моей преподавательской практике, то эффективнее будет устроить допрос с пристрастием, чем дожидаться чистосердечного признания.

Но до учителя мне еще далеко, поэтому сейчас голову забивать как-то не охота… Лучше возьму да полюбуюсь на свой родной поселок, в котором не была уже около двух месяцев.

Некоторые люди с досадой говорят, что их город, мол, большая деревня. А я с гордостью сообщу, что моя деревня — мини-город.

Конечно, когда я только родилась, тут столько всего не было, но последние шесть лет идет активная постройка-перестройка разных развлекательных (и не только) комплексов, заведений, клубов… и даже одного кинотеатра. Хотя казалось бы, какая выгода? Ан нет, все равно строят, чтобы — непонятно только, от кого — не отставать.

С одной стороны я была рада всему этому, а с другой… слишком много незнакомых людей стало бродить по поселку. И если раньше можно было гулять хоть до утра, то сейчас я остерегусь пройти от дома до магазина в девять вечера.

А что уж говорить о мелких? Их родители вообще позже пяти на улицу гулять не выпускают, а все из-за недавнего случая… когда на самой окраине поселка нашли маленькую девочку — по-моему, она училась только в третьем классе, — со сломанными ногами и… мертвую. Убийцу отыскали, но кто даст гарантии, что через полгода-год не появится еще один урод?!

Я резко качнула головой, отгоняя зловещие кадры из прошлого…

Остановившись около калитки отчего дома, я стала ждать, пока в доме не услышат лай собаки. Эх, а мне почему-то никто не сказал, что у нас новый «охранник» появился!

Наконец кто-то из родных решил выглянуть на улицу, чтобы успокоить собаку, а заодно встретить меня.

— Машка, не трясись! Он не кусается! — радостно закричал мой младший братишка.

Я аккуратно бочком прошла мимо пса самого страшного для меня роста.

— Где вы такое откопали, а? Когда я в последний раз приезжала, вместо ЭТОГО Тузик сидел, — недовольно поинтересовалась я, искоса все еще поглядывая в сторону рычащего животного.

— Тузик сейчас за домом, теперь здесь Пушок.

— Больше похоже на собаку Баскервилля, — в ответ на мою фразу собака оглушительно гавкнула, отбивая тем самым у меня всякое желание подойти и погладить… а надо бы.

Я же сюда довольно часто (не считая как раз-таки последние два месяца) приезжаю, нужно налаживать контакт с этим Пушком, ведь трястись на каждый гав и ры, меня не прикалывает.

— Кстати, с днем рождения тебя, мелкий! Учись хорошо, девочек не обижай, по возможности помогай. Узнаю, что куришь — заставлю съесть все пачки, которые найду! Шестнадцать лет тебе все-таки. Пора нести ответственность, — вещала я в кислую мину именинника. — А в общем — с днем рожденья! — и подсунула пакет с подарком.

Димка, заглянув внутрь, тихо присвистнул и радостно улыбнулся. Еще бы, он такой же меломан, как и я!

— Спасибо, Машик! — донельзя довольный, поблагодарил мелкий.

— Не за что, — я потрепала братца по волосам.

Мне-то тоже приятна такая его реакция; значит, с подарком угадала. Хотя чего гадать было? Позвонила, спросила прямо: «Чего хочешь?» — и мне честно ответили: «Большие черные наушники, не самые плешивые только».

Вот ему и наушники. Правда, это мои старые, но… не нужно так многозначительно хмыкать!

Я их отремонтировала. Вчера (люблю все делать в самый последний момент) отвезла в мастерскую, чтобы заменили динамики (кое-кто их в свое время ушатал) и покрасили.

И вот сейчас они даже лучше, чем были когда-то! Даже жаба немного душила… Такие наушники! Но что не сделаешь для родного брата.

— Кстати, а что, то за парень с тобой в кафешке сидел? — не увиливая, задал главный интересующий его вопрос брательник.

А мое-то наивное девичье сердце надеялось, что атака начнется не так скоро.

— А что с ним? Обычный парень, мой друг, — деланно беспечно ответила я, снимая обувь.

— Тогда зачем он тебе руку слюнявил? — хитро прищурившись и гаденько улыбаясь, поинтересовался братец.

— Чего? — вылупилась я на мелкого, переходя из обыкновенного нервозного состояния в культурный шок. Откуда вообще такие подробности?

— Того! — радостно скалится. — Держались за ручки и в глазки друг другу заглядывали! — уже откровенно ржал этот поросенок.

Подарок он куда-то спрятал, видимо, побоялся, что отберу. Ох, не за наушники надо было бояться, дорогой мой и горячо любимый братец. Не за них…

И только я собралась подойти и серьезно надрать кое-кому уши (совсем как в детстве!), как в поле зрения появилась мама.

— Маш, ну неужели! Приехала! Мы тебя с утра, между прочим, ждем! — говорит, с любопытством вглядываясь в мое лицо.

— Мам, ты же знаешь: чтобы утром быть у вас, мне нужно встать в пять утра, — ответила я, на время забыв о расправе над ушами именинника.

— Знаю, — вздохнула она. — Тогда пойдем в дом, а то на улице как-то душно становится.

Следом за мамой отправились и мы с Димкой. Миновав коридор и прихожую, мы попали в просторный зал, где меня с непривычки оглушило.

Детские визги и крики — сильное воздействие на нервы, к которому я приобрела иммунитет, но, увы, не терпение. Поэтому первым порывом было наорать на детей и попросить их успокоиться, но… пускай играют. Им же весело…

Ага, четырехлетняя Кристина со всей силы и во все стены, учитывая потолок, швыряла мячик-попрыгунчик, шестилетний Кирилл, набрав в грудь побольше воздуха, дудел в футбольную дудку, а трехмесячный Женя просто кричал у папы на руках, пока не попадал к маме.

Кинув сумку на пол, я с удовольствием плюхнулась в кресло, расслабленно вытянув ноги.

Почти кайф, прохладно…

— Ну как доехала? — вроде бы обычный вопрос, но я уже догадывалась, что последует за моим ответом.

— Да как обычно, на попутках, автобусах, — пожала плечами, чуть-чуть задерживая дыхание в попытке успокоиться.

— А почему на попутках? Не могла того мальчика попросить подвезти?

— Какого мальчика? — в своих мыслях я произносила это безжизненно, абсолютно убито, раздавленно, еле слышно… а вслух удивленно и несколько недоуменно.

— Ну как какого? — так же ответила мама, отдавая Женьку обратно папе. — Пошли на кухню, поможешь несколько салатов доделать, — ну, спасибо ей хотя бы за то, что не стала разводить эту клоунаду перед остальными. Конечно, папе-то она потом все расскажет, но не во всех же подробностях.

— А давайте и я вам помогу! — вскочил Димка, но под грозным взглядом отца тут же сдулся.

Пра-а-авильно. Папулю ведь тоже не прельщает один на один оставаться с этими малолетними разбойниками. Втихаря от родителей показала братцу язык, а то какой-то он чересчур любопытный…

— Доченька, так что там с этим мальчиком? — спросила мама, нарезая колбасу.

— Мам, а что с ним может быть? — раздраженно ответила я, кидая почищенную картошку в кастрюлю.

Я, конечно, люблю свою родню, но в конце концов сколько можно? Я взрослый человек! Почему, стоило им только узнать о том, что я встречалась с каким-то парнем, они пытаются влезть и в это?

«Может, потому, что ты первый раз встречалась с парнем?»

С другом!

«Ты-то — и с другом?»

Излишне равнодушный внутренний голос заставил вспомнить о такой простой вещи, как реальность. И правда… Когда это я последний раз ходила на встречу с друзьями?

«Да никогда. Хотя бы по той простой причине, что и не дружила ни с кем».

И мама об этом прекрасно знает.

— Когда ты была маленькой, ты чаще мне рассказывала обо всем, что с тобой происходит. А сейчас все больше и больше в себе… Дочь, ну разве это дело? Ты уже такая большая, а ведешь себя похуже Димки, — попытка задавить жалостью не удалась, я просто промолчала на этот выпад.

А вот на второй раз смолчать просто физически не смогла, так как мама, не наблюдая желаемого эффекта, пошла другим путем.

— Говоришь — друг? — подозрительно спокойно начала она. — А это тогда что такое? — и насмешливо так улыбаясь, протянула мне телефон.

А на экране — фотография, которая и в прямом, и в переносном смысле заставила меня проглотить язык. Захотелось пару раз стукнуться головой об стену.

— Мне Вика прислала, — скромно заметила мама.

«Да я уж и сама поняла», — думала я, не отрываясь разглядывая ту памятную картину в кафе под названием «Я, Он и Закон Вселенской Подлости в действии».

— И ты всем показала, — утвердительно кивнул умирающий лебедь в моем лице. Теперь понятно, откуда Дима узнал об этом щекотливом для меня моменте.

— Ну да.

Эх, а я как-то и позабыла, когда нас застукала тетушка. Прибью Сашку, если еще хоть раз на глаза попадется.

— Ой, Машка-Машка, вот скажи мне, чего ты стесняешься? Да твои сверстницы об этом на каждом углу кричат, а ты как страус: голову в песок — и ждешь, пока из мягкого места все перья повыщипывают.

— Ничего я не жду… Дайте мне самой разобраться, — обиженно произнесла я, не глядя на мать.

— Дай тебе волю, и ты десять лет на разборки потратишь.

Я промолчала, и, к моему глубокому изумлению, мама тоже.

Разговор закончился неожиданно, но еще более неожиданным оказалось то, что больше ни одного вопроса за весь день я от нее не услышала. Может, это и к лучшему, но… я опять чувствовала себя виноватой. Из-за этого противного чувства весь праздник в честь дня рожденья брата прошел, как в тумане.

Приехали родственники, дарили подарки, попутно приставали ко мне, спрашивая, как там, в городе, живется. Я отвечала…

Когда наступил вечер, вызвала такси — попутки ловить бесполезно, да и небезопасно в такое время. Прощаясь со всеми, подошла к матери. Обняв ее, я все-таки не удержалась и зашептала на ухо:

— Мам, ты только не переживай. У меня ведь все хорошо. А этого… ну, парня в смысле, Сашкой зовут. Он хороший, добрый, веселый… умный, наверное, но я не уверена. Мы ведь недавно познакомились, толком ничего друг о друге не знаем. Но мне он понравился… Не такой, как наши школьные обезьяны, — говорила я, окрашиваясь в душе ярко-красным.

— Я рада, — прошептала мама, погладив меня по волосам.

И стоило ей произнести эти два слова, как тут же мое сердце успокоилось, а на душе стало гораздо легче. Улыбнувшись волнам накатившего облегчения, я еще раз попрощалась со всеми и села в машину.

К собственному стыду признаюсь, уснула я еще до того, как мы выехали из поселка. А ведь обычно засыпаю только на полпути.

Сон же был, на первый взгляд, ничем не примечательный.

Начнем с того, что снилась мне позавчерашняя прогулка с Сашей.

Я, как и тогда в парке, держась руками за край башни, выглядывала земноводную живность, а Сашка, подстраховывая, обнимал меня за талию.

Мы не разговаривали, просто стояли, глядя на светло-зеленое небо, серую землю, квакающих лягушек и… моего бывшего классного руководителя в уменьшенном виде и в костюме купидона. Е-мое, и приснится же такая ерунда! Хорошо, что Петр Николаевич летал вдалеке от нас…

— Почему тут нет солнца? — вдруг, нарушая тишину, задумчиво спросил Саша.

— Не знаю. Может, потому, что тут оно не нужно? Смотри, ведь и так светло, тепло! — мотнув головой, я показала на светящееся небо.

— Да, наверное, ты права, — тихо согласился он, отступая на шаг назад и заодно разворачивая меня к себе лицом.

— Саш, все нормально? — спросила я.

— Нормально, нормально и даже лучше. Намного, — ответил он и склонился надо мной, загораживая от всех странностей вроде препода и лягушек.

Мои сны никогда не отличались ясностью и реальностью, ничего не изменилось и в этот раз. Я помню, как губы парня коснулись моих губ, как его глаза смотрели точно в мои, но ровным счетом ничего не помню о том, что чувствовала в тот момент. И чувствовала ли вообще?

А Сашка, оторвавшись от меня и улыбнувшись, сказал:

— По-настоящему все будет гораздо лучше.

Это прозвучало так многообещающе, что я даже проснулась.

— Девушка, проснитесь, мы приехали, — позвал меня водитель, средних лет мужчина с небольшой залысиной.

— А? Ага, спасибо, — достав деньги, я расплатилась с таксистом и по-быстрому выбралась из машины.

— Ужас, и какая только муть не приснится, — задумчиво прошептала я, слегка прикусив губу.

ГЛАВА 7 Забота обо мне в твоих же интересах

Я сидела на подоконнике в своем родном институте и листала конспекты, как вдруг сразу с двух сторон меня оглушили.

— Ку-ку! — стройным хором проорали два самых ленивых человека на нашем факультете.

Виталик и Стас — два брата-акробата, невесть почему решившие поступить на педагогический.

— Чего надо? — не слишком дружелюбно посмотрела я в их сторону.

— Машулик, дорогая…

— Красивая, умная…

— Добрая, очаровательная…

— Милосердная, мудрая…

— Ласточка…

— Солнышко…

— Цветочек, конфетка…

— Дай переписать конспекты!

Такое красивое начало — и такой облезлый конец.

— Пф… Они мне и самой нужны, вообще-то, — непрозрачно намекнула я.

— Пожалуйста, Маш!

— Мы просто спишем и все.

— Или отксерим.

— Какое спишем, какое отксерим? До пары десять минут осталось! — возмутилась я и, развернувшись, потопала в сторону аудитории.

Зайдя в светлое, но от этого не менее отталкивающее помещение (кто бы знал, сколько народу тут завалилось!), я села на свое законное место на галерке. Но, нарушая привычное течение вещей, по бокам от меня устроились «просители». Мило улыбнувшись, наглые близнецы поделились своими планами.

— Мы сядем рядом с тобой и будем переписывать, конспекты далеко не уйдут. И тебе, и нам хорошо.

Нет, ну я так не играю! Каждый раз припрутся, усядутся — и давай всю пару перешептываться. Прямо у меня над ухом… ушами. И ведь отказать почему-то не могу. Не знаю, действительно ли это проявление доброта или просто слабохарактерность, но результат всегда один: довольные списывальщики и угрюмая я.

— Маш, ну ты че такая грустная? — шутливо ткнул меня в плечо Стас уже после того, как пара закончилась и мы втроем вышли на улицу. Так сказать, поближе к солнцу, свежему воздуху и высоким, с желто-красной листвой березам, которые в немыслимых количествах росли на территории нашего института, — и подальше от захламленных и запыленных аудиторий.

— Мария Антоновна, не грустите, у нас для вас подарок, — подхалимски сказал Виталик и протянул мне большой чупа-чупс.

— Ой, спасибо, всю жизнь о таком мечтала, — фыркнула я, хватая награду за терпение и понимание.

— Хм, ошибочка, это не тот подарок, — произнес парень и попытался было уже забрать «круглую радость», но я не дала ему этого сделать, быстро распечатав конфету и засунув ее за щеку.

— Да, пожалуйста, мне не жалко, — засмеялся Виталька.

— Но подарить мы хотели все-таки кое-что другое. Ну, как подарить… Ты нам всегда помогаешь, вот мы и это… На, короче.

На этот раз, мне в руки попал белый конверт. Ого! Неужели премия? Ага, первая зарплата…

Распечатав конверт, я обнаружила билеты — кто бы мог подумать — в кино. На мылодраму.

— Спасибо.

Надеюсь, улыбка была не совсем кривой?

— Да ты переверни, это реклама следующей премьеры, — хрустнув пальцами, посоветовал Стас.

Перевернула. А вот теперь улыбка была более-менее настоящей.

— Спасибо, — уже искренне поблагодарила я ребят.

— Их там два, если захочешь кого-нибудь взять с собой, — пожал плечами второй парень.

— Угу, развейся. А мы лучше пойдем. Не фиг тут больше задерживаться, засекут — не отбрешешься потом.

— Опять прогуливаете? — хмыкнула я, засовывая билеты в карман. Потом получше рассмотрю.

— Ага, — коротко ответили братья и наперегонки побежали к автостоянке. Спринтеры, тоже мне… и почему они на биологический поступили, а не на физкультурный? Таких физруков оторвали бы с руками и ногами. Хотя, может, этого они как раз и испугались?

Усмехнувшись таким мыслям, я потопала домой своим обычным маршрутом.

Настроение, поднятое неожиданным подарком одногруппников, оставалось со мной до сих пор, хоть и в несколько искаженном виде.

«Если захочешь кого-нибудь взять с собой», — то и дело всплывали сказанные Виталиком слова.

Эх, в том-то и проблема, что пригласить есть кого, а вот смелости — ни шиша.

«Сашка-Сашка… Знаешь, в последнее время все мои мысли даже мне самой кажутся одним сплошным бредом влюбленной дурочки, и все из-за тебя».

А еще я стала чаще нервничать. К чему бы это?

— Алло, Саш? Привет, это я, Маша, — прокручивая в голове десятки разных фраз, представилась я.

— Маша? Привет, рад слышать, — к сожалению, по его спокойному голосу было невозможно определить, действительно ли он думает о том же, о чем и говорит.

— Ты сейчас не занят? Я тебя не отвлекаю? — я боролась с соблазном бросить трубку.

— Да нет, не занят.

— Я чего звоню-то… Ты сегодня как, не против сходить в кино?

— В кино?

И нечего так удивляться! Да, в кино!

— Ну да. Мне просто билеты подарили, на фильм новый… фантастический. На этот вечер, — ужас, как же сложно говорить!

— Вечером? Хорошо, пойдем. Что за кинотеатр?

— Э-э-э, — замешкавшись, я достала билеты и посмотрела адрес. — На Радужной! На семь вечера.

— Хорошо, пойдем, — в трубке что-то зашумело, а Сашку стало хуже слышно. — Машина проехала, — разъяснил он после того, как шум утих. — Я за тобой в половину седьмого зайду. Извини, меня зовут, — и, не попрощавшись, отсоединился.

— Пока, — сказала я однотонным равнодушным гудкам.

* * *

Саша задумчиво смотрел на телефон. Показав остаток баланса и длительность звонка, средство связи, выражаясь сленговым языком, сдохло.

— Саня! — окликнул кто-то парня. — Ты уже здесь? Хм, а я-то думал, тебя силком придется вытрясать из квартиры. То-то родители удивятся, когда приедут, а тебя там нет. Спорим, через минут… м-м-м, десять они позвонят и скажут, что ты сбежал? — по-доброму ухмыльнувшись, спросил подошедший Андрей.

— Не буду я спорить. Не до такой степени еще больной, чтобы с тобой по доброй воле связываться, — раздраженно ответил Саша, разглядывая большое белое здание городской больницы.

По коже пробежал холодок, в сердце поселилась паника… обычная реакция.

— Кстати, ты снимки взял? — спросил в момент ставший серьезным брат Саши. — Им, по-моему, по этим штукам диагноз определить — раз плюнуть.

— Взял.

— Наверняка там уже все в порядке. Прошло уже четыре месяца, все срослось и…

— Андрюх, помолчи, а?

— Хорошо, — покорно согласился брюнет, старавшийся хоть как-то отвлечь брата от больной темы… И как всегда не удалось.

* * *

Второй раз выйти было значительно легче.

— Привет, — сказала я, нерешительно поглядев на сгорбившегося Сашу.

— Привет, — слабо и немного вымученно улыбнулся.

Что с ним такое?

— Что-то случилось? — спросила я, заглядывая парню в глаза. Кто бы укоротил мне язык? Вечно что-нибудь ляпну, не подумав.

— Все хорошо, — ответил белобрысый, протягивая мне руку.

И я не смогла отказать себе в небольшой порции тепла. Интересно, а он тоже… это чувствует?

«Так, отвлекись! И смотри не замурлыкай, а то на фильм одна пойдешь. Не выдержит твой кавалер и сбежит!» — одернула я себя.

Кстати, о кавалере, точнее, о его транспорте. Оглядев весь двор, я заметила, что Сашка сегодня не на машине. Но это даже к лучшему — хоть пройдемся. Ведь до кинотеатра от моего дома идти совсем ничего (неужели близнецы специально подбирали?).

К тому же мне очень нравятся вечерние, даже, скорее, ночные прогулки, но одной в такое время очень страшно выходить на улицу. Город все-таки. Мало ли, что может случиться, а драться я абсолютно не умею. Да и кричу не очень, а вероятность того, что кто-нибудь услышит, не велика.

— Почему молчишь? — прошептал мне на ухо Саша. Неожиданно, но я не испугалась и не отскочила. Надо же, хэ-хэ, привыкаю.

— На небо засмотрелась, — тихо проговорила я, млея от лучей заходящего солнца, прохладного ветерка и легкого прикосновения к щеке… к щеке? Резко повернув голову, я столкнулась нос к носу с Сашкой, в прямом смысле столкнулась. В ту же секунду мне вспомнился сон… и слова.

Да уж, это, казалось бы, невинное прикосновение губ к щеке уже в тысячу раз лучше сна.

— А ты уже был в этом кинотеатре? — спросила я, строя из себя неотесанную клушу, не замечающую красноречивых взглядов. Небось ждет моей реакции… а вот фигушки!

— Угу, был. И не раз, — тоже решил притвориться дурачком белобрысый, заодно перемещая руку (наглую клешню!) мне на талию.

Я, решив до последнего никак не реагировать, стойко терпела. Хотя терпела — громко сказано. На самом деле было приятно и, казалось, что этот жест — вовсе не насмешка и не желание проверить меня на прочность, а проявление обычной человеческой симпатии или поддержки.

Но на подходе к кинотеатру я неожиданно (даже для себя) засмущалась и попыталась вывернуться из Сашкиных рук.

Наверное, прохожие здорово посмеялись, наблюдая за моими жалкими потугами… А по-другому мои попытки освободиться назвать и нельзя было.

Стоило мне отцепить от себя одну лапу, заново вешалась другая. Одна, другая, одна, другая… При этом блондин успевал вовремя убирать ноги, которые я так старалась ему оттоптать.

Веселились мы минут десять, пока какой-то умник не пожелал за меня заступиться. Бедный и несчастный умник! Как же на него тогда Саша посмотрел… мне аж самой страшно стало.

— Ты чего, Саш? Парень же просто заступился, он же не знал, что ты дурачишься, — говорила я позже, вырисовывая на ладони раздраженного «Алессандро» замысловатые рисунки.

— Не фиг лезть не в свое дело, — не слишком любезно ответил тот, забирая два больших ведра попкорна, два стакана кока-колы и кучу мелких конфеток-шоколадок.

— Ты куда столько взял?

— Это еще мало, билеты дороже стоят.

— И что? Я тебе, кажется, уже говорила, что мне их подарили, — сдув лезущую в глаза челку, напомнила я. Но кто меня слушал?

Саша все так же стоял около витрины и задумчиво разглядывал всякие пирожные и мороженое.

— Может, еще что-нибудь хочешь?

— Саш, да куда еще? У тебя сейчас руки отвалятся! — возмутилась я, забирая у него половину купленного.

— Не отвалятся, — с серьезным лицом ответил парень, вновь поворачиваясь к сладостям.

— Если ты еще хоть что-нибудь купишь, то будешь сам есть, потому что в меня столько не влезет! — пригрозила я, и Сашка все же сдался.

— Не буду, я сладкое не люблю, — вздохнув, скривился.

— А попкорн разве не сладкий? — поинтересовалась я, бодро шагая в сторону нужного кинозала.

— Это другое.

— Ну, конечно, — я хмыкнула и приостановилась, чтобы подождать еле плетущегося Белобрысика.

Не первый раз замечаю, что сегодня мы как будто поменялись местами. В прошлую нашу встречу веселый, шумный, даже болтливый, сегодня Саша был замкнут и не очень весел… не считая того цирка перед входом в «Дом Кино».

А что касается меня… скажу просто: давно я не ощущала такого подъема. Не только эмоционального, но и физического. Это так здорово! Обязательно нужно как-нибудь растормошить своего — возможно — будущего молодого человека. А что? Не отказался же пойти со мной второй раз, значит, не все потеряно.

— Ма-а-аш… Маш, пошли уже… Хватит сидеть, фильм давно закончился!

— Знаю, дай титры досмотрю, — отмахивалась я, не отрывая глаз от экрана. Не потому что фильм — такая улетная бомба, что даже бегущие строки с именами — верх мастерства, нет. Киношка самая обычная. Просто режиссер, что снимал данную картину, очень уж любит вставлять в самый конец кадры из следующей части. Вот я и караулю…

— Щас, вот уже заканчивается, — скороговоркой протараторила я, глядя на быстро сменяющие друг друга эпизоды.

Море. Остров. Лес. Дикие звери. Сражение, вспышка молнии… и все.

«Нет, ну им что, в лом было хотя бы пару слов сказать?» — негодовала я про себя, вставая с насиженного места.

— Что, так переживаешь за Ника? — спросил Саша, когда мы вышли на улицу.

Ник, один из главных героев, понравился мне меньше всех, о чем я и сообщила беловолосому.

— Буду я еще за него переживать, — бурчала я себе под нос.

— А кто тебя знает? — ухмыльнулся Санек и, засунув руки в карманы, мотнул головой в сторону небольшой аллейки. — Срежем путь?

— Давай, — без особого энтузиазма согласилась я.

А мне-то хотелось побольше погулять, побродить. С Сашей, в конце концов, не так скоро расстаться. А он… видимо, его желания обратны моим.

Тихо шуршали листья, гудел ветер, подгоняя неторопливую меня.

— А тебе фильм не понравился? — спросила я у блондина, идущего по правую руку.

— Не знаю, — пожал плечами, приглядываясь к чему-то вдалеке. — Сюжет заезженный, но актеры, в принципе, неплохо справились.

Попытка завязать разговор провалилась.

Парень замолчал. При виде него создавалось впечатление, что мыслями этот человек где-то далеко, а не здесь рядом. Наверное, поэтому все, даже самые банальные, темы разбегались от меня. Ну что ж… тогда тоже помолчу.

— О чем задумалась? — через пару минут молчания спросил Саша, замедляя шаг.

— Да так, ни о чем… Фигня всякая в голову лезет. Ты, кстати, тоже сегодня не особо разговорчивый.

— Хм, ну да. Просто день сегодня на редкость гадостный, — сознался Сашка, снимая куртку и накидывая мне на плечи. — Надевай, а то простудишься еще.

Ох, и вправду похолодало. А я как-то и не заметила…

«Но все-таки было бы гораздо теплее, если бы кое-кто просто обнял меня», — как всегда это со мной бывает, проскочила левая мыслишка.

Но, что удивительно, словно ответ на мои размышления, в следующую же секунду руки парня оказались на моих плечах.

— Знаешь, — начал свою оправдательную речь Белобрысь (хотя оправдательной она будет меньше всего, по голосу слышу), — я, конечно, не хочу, чтобы ты заболела, но и самому в больничку неохота.

К чему это мы клоним?

Спустя мгновение я поняла, к чему… когда чужая ладонь, переместившись на талию, прижала меня к теплому и уже успевшему стать чуть-чуть близким человеку.

Горячее дыхание парня немного отрезвило меня, но его лицо было уже так близко, что… Саша не дал мне отстраниться. И правильно сделал, потому что сомневаюсь, что я решилась бы сейчас сама… на такое.

Твердые губы накрыли мои. Непривычные, совершенно новые ощущения нахлынули на меня с силой волн, бьющихся о скалы.

Обняв парня за шею, несмело отвечаю… пытаюсь отвечать.

И по этим попыткам Сашке не составило труда догадаться, что практика в поцелуйных делах у меня нулевая.

Усмехнувшись — я этого не видела, но ясно почувствовала, — блондин решил все взять в свои ру… кхм, губы. Неудивительно, что время стало бежать для меня по-другому…

Собрав жесткие волосы в кулак, я притянула голову парня к себе, хоть и сама уже задыхалась. Но Сашка был не против, даже наоборот, очень этому рад. Я чувствовала.

Оторвавшись на несколько секунд, чтобы глотнуть воздуха, я не удержалась и поцеловала тяжело дышащего парня в щеку… а потом в шею.

Что-то неразборчиво пробормотав, Саша еще крепче прижал меня к себе и проделал тот же трюк, что и я с ним, только более… м-м-м…

— Саша,Саш! — я попыталась достучаться до парня, что получилось не сразу. — Перестань, — попросила, закусив губу.

Что-то разогнались мы маленько…

Подняв на меня удивленные и немного затуманенные глаза, Саша попытался понять, чего я от него добиваюсь.

— Что? — спросил до неузнаваемости изменившимся голосом.

— Мне домой пора, — я, как маленькая дурочка, отвела глаза.

— Х-хорошо, — согласился он, отпуская меня и отходя на несколько шагов. — Пойдем.

Щелкнул замок. Вытащив ключ, я со вздохом привалилась к двери родной квартиры.

Ну, вот я и дома.

С какой-то странной, но, тем не менее, приятной отрешенностью, я переводила взгляд с одного предмета на другой, ни на чем не задерживаясь.

Моя внешняя безмятежность, спокойствие и легкая улыбка соперничали с внутренним ураганом, состоящим из одних эмоций.

В голове гулял ветер, сердце, колотившиеся, как после километровой пробежки, до сих пор не могло успокоиться. Зато появилось необычное, сказочное ощущение сна и казалось, что все беды и напасти будут обходить меня стороной, потому что наконец-то появился тот, кто будет защищать. Наверное, до ужаса наивно, но как все же хочется верить в эту нежданную, может, даже несбыточную, мечту…

Прокручивая в памяти все свое время, проведенное с Сашей, я улыбнулась.

— Пришла? — неожиданно для меня из кухни выглянула чему-то глупо ухмыляющаяся Оля.

Вот честно, впервые в жизни возвращаясь домой, забыла о своей соседке… тем неприятнее стало напоминание.

— Пришла-пришла, — глухо проговорила и, разувшись, прошла на кухню.

— Как погуляла? — спросила девушка с ужасно длинным маникюром и ножом в руках. Что-то пугает меня такое сочетание.

— Нормально погуляла, — пожав плечами, я открыла холодильник.

— Кстати, хорошего парня подцепила, — доверительным тоном, в котором нет-нет, да и проскальзывали неприятные нотки, сообщила Несушка. — Проверенный мужик. И целуется хорошо, уж я-то знаю.

Нетрудно было догадаться, чего добивалась моя дражайшая собеседница, а потому я сдержала свой первый порыв выразиться не совсем приличным образом и решила не поддаваться на провокацию, вместо этого попытавшись ответить ей в той же манере.

— Конечно, хорошо, но ты навряд ли знаешь насколько. Небось, давно не проверяла.

С этими словами, схватив бутылку минералки, я захлопнула холодильник и направилась к себе в комнату.

И ведь умеет же испортить настроение! Раздраженно проведя по волосам, я закрыла дверь спальни, хлопнув немного громче обычного. Вот честно, куплю газету и буду искать другую квартиру. Надоело уже такое соседство.

Присев на край кровати, я схватила маленького игрушечного динозавра. Так, лишь бы руки занять.

— А ведь Сашка предупреждал. С самого начала все честно сказал, — тихо прошептала, вспоминая давно сказанные слова: «Александр. Бывший парень Оли…».

Тогда мне было абсолютно все равно, кто передо мной: очередной бывший парень Несушки или солист любимой группы. Хотелось одного — чтобы все отстали.

Зато как сейчас все повернулось. Встречаюсь с бывшим кавалером Буренки, она сама об этом знает и уже успела присесть мне на уши…

Кстати, а откуда она об этом знает? Неужели в окно разглядела? С такой высоты, при такой-то темени? Да уж, на что люди только не идут ради очередной сплетни, даже сверхзрение развивают.

Но в данном случае что-то мне подсказывало: любопытство ничем хорошим для нашей Оленьки не обернулось. Не зря же она меня встретила в штыки. Интересно, а может, она его до сих пор любит?

Неожиданное предположение заставило меня встрепенуться. Спрыгнув с кровати, я взволнованно зашагала по комнате.

Да нет! Быть такого не может… Или может?

И что же тогда получается? Она любит Сашку, а он ее бросил? Или она его отшила, а потом — о, как прозаично — пожалела об этом?

Спросить бы, да, во-первых, некрасиво, а во-вторых, никто не ответит. Несушка из вредности, а Саша из принципа. Он о себе-то немного рассказывал, а уж о своем прошлом… А Шерлок Холмс из меня никудышный.

— Тебе пришла эсэмэска-ка! СэМэСэ! Ка-ка-ка! — противным пьяным голосом затрещал телефон.

Достав надрывающуюся трубку, я открыла папку «Входящие сообщения». И тут же на лицо наползла глупая, нет, наиглупейшая улыбка!

«От: Белобрысы

Текст: Спокойной ночи, Машуня.;)))) Будь хорошей девочкой и не засиживайся до утра, почисти зубки, заведи будильник, загадай желание перед тем, как ляжешь в постель, и тогда тебе обязательно приснюсь Я!»

Прочитав это своеобразное пожелание всего самого лучшего, я быстро напечатала ответ:

«Кому: Белобрысы

Текст: Вряд ли ты мне приснишься ˆ.ˆ Желание я благополучно пропустила. Спокойной ночи».

* * *

— Ты где столько времени шлялся? — щелкая пультом от телевизора и время от времени поглядывая на экран мобильного телефона, спросил Андрей у только что вошедшего хозяина квартиры.

— Не понял… А ты что здесь делаешь? — тут же последовала незамедлительная реакция. Саша, прищурив глаза, застыл на пороге зала.

— Ну, это… В гости зашел к любимому старшему брату, — криво улыбнувшись, ответил нежданный гость.

— Опять надзор? — помолчав пару секунд, понимающе усмехнулся Александр, у которого настроение начинало потихоньку угасать. — Я же им обещал…

— Сах, не злись. Ты же знаешь, что и они многого натерпелись, — по-детски прикусив губу, попросил Андрей. Не зная, на чем остановить свой взгляд, он чувствовал себя еще хуже, чем обычно, когда приходил к Саше по просьбе родителей.

— Хм… Ну, где кухня, ванная — знаешь. Будешь ложиться спать — диван в гостиной свободен, как и всегда, — негромко проинформировал беловолосый. — Спокойной ночи.

ГЛАВА 8 Знакомые все лица

Утро следующего дня началось со звонка на мобильный.

Само средство связи, истерично вопившее о помощи, валялось где-то рядом, вот только где?

«Странно. Я же выключала», — думала я, свесившись с кровати в поисках трезвонящего гада. Ну, так и есть. Где же ему еще быть?

— Да?! — ответила, мимолетом поглядев на светящийся циферблат будильника.

— Приве-е-ет… — зевнув, еще более сонно, чем я, пробормотали на том конце провода.

— Ты садист? — без предисловий спросила я, медленно перетекая из положения лежа в положение сидя.

— Почему? — наивно поинтересовалась трубка.

— Да потому что! Кто звонит в такое время? Половина седьмого! Я б еще поняла, если бы ты мне в три часа позвонил, но сейчас? Сам же спать хочешь, по голосу слышу! — для только что проснувшегося человека я слишком бодро ответила.

— Я забыл, — промямлил звонивший.

— Что ты забыл?

— Позвонить тебе.

— А сейчас ты что делаешь?

— Звоню… — после такого ответа захотелось постучаться головой об стену. Но я сдержалась. Голова-то все-таки одна.

— И зачем же ты звонишь? — как можно более дружелюбно поинтересовалась я, вставая с кровати.

— Я это… то есть, мы… Нам в команду одного человека не хватает, — кое-как выдавил из себя парень. — В «Системнике» сегодня соревнования.

— Ром, — перебила я, — во-первых, у меня сегодня занятия, во-вторых, я не люблю ваши стрелялки, у меня от них глаза потом жутко болят, и, в-третьих, я, сам знаешь, плохо играю.

— Да нормально ты играешь, — тут же попытался что-то встрять геймер с семилетним стажем. — Лучше некоторых так уж точно.

— У меня занятия, — повторила я, не желая сегодня топать на другой конец города. Ведь компьютерный клуб «Системник» находился именно там.

— Ну позарез надо! — протянул Ромка.

— Позовите кого-нибудь другого. Не хочу опять быть в качестве «блондинки», — припомнила я давний случай, когда в команде была единственной девушкой. А сколько нервов пришлось потратить, чтобы стерпеть шуточки других парней типа «баба на корабле», «деточка», «цыпочка»… Бр-р… Нет уж, не хочу.

— Да они просто прикалывались! Ты шуток не понимаешь?

— Не понимаю, — заявила я высокомерным тоном, включая свет. — И вообще, ты меня разбудил, и я теперь от недосыпа целый день буду ходить злая и нервная.

— Ты всегда такая, — заявил этот… сетевой мухомор.

— Ну и ищи себе другого игрока, — раздраженно хмыкнув, я отключилась.

Вот поражаюсь я некоторым людям! До поры до времени нормально разговаривают, а когда что-то идет не по их плану… Но Ромка удивил меня, перезвонив через пару минут.

— Маш, ты извини… Я действительно не выспался. Но это… Приди сегодня, ладно? Очень нужно, я уже всех обзвонил, — сознался парень, глубоко вздохнув.

И не знаю, что мне в тот момент в голову стукнуло, но я согласилась.

«Не знаешь, не знаешь… Говори прямо: достал тебя этот институт вместе со всей шушерой…»

— Хорошо. Во сколько приходить?

— В одиннадцать. Спасибо, — обрадовано пробормотал Ромка и быстро отключился.

Эх, странный человек какой-то.

— Ложиться или не ложиться? — спросила я сама у себя, с некоторой грустью поглядев на выключатель. — Тишина и темнота в одном флаконе, — чуть тише добавила и, накинув халат, пошла в ванную, чтобы потом с бодрой миной и свежим дыханием встретить новый день.

— Здоров, пацаны! — громко поздоровался Ромка с небольшой кучкой взъерошенных и отчего-то нервничавших парней, таких же интернет-зависимых, как и он сам.

— Рамс!

— Привет!

— Романыч, здоров! — вразнобой ответили пацаны, некоторые же просто кивнули.

— Здрасьте, — выглянув из-за спины приятеля, я тоже решила поприветствовать странную компашку.

— О, Кукла! Ты опять с нами? — сразу же взбодрились и выпали из астрала несколько человек.

К сожалению, не потому, что мое появление вселяло в их сердца надежду и веру в победу, а потому, что теперь они могли выместить все свое волнение на хрупкой и маленькой мне. И опять без моего на то согласия.

— Ромка, я щас убегу, — тихо предупредила я высокого рыжеволосого парня, за спину которого поспешила спрятаться.

— Не трусь, — насмешливо улыбаясь, посоветовал «Рамс». — Они еще толком ничего не сказали, а ты уже старт взяла. Пойдем лучше я тебя кое с кем познакомлю, — секунду подумав, предложил капитан команды.

— С кем? — спросила я, просканировав взглядом геймерскую кучку. — Да нет, вроде бы все мне знакомы.

— Ты его не знаешь, я этого парня совсем недавно нашел. По случайности… Ай, если захочешь, потом расскажу, — отмахнулся Ромка, хоть я его ни о чем и не спрашивала. — Его как раз сейчас встретить надо.

— Не местный, что ли?

— Не знаю. Может, да, а может, и нет. Говорю же, недавно познакомились, — вздохнул рыжик и, схватив меня за руку, куда-то потащил.

Через несколько минут, когда «Системник» полностью скрылся из вида, а я чуть было не врезалась в высокого и не слишком дружелюбного дядечку, Рома резко остановился. Повертев головой, парень прочитал название улицы, на которой мы оказались.

— Лужанская, — и, кивнув самому себе, пошел дальше, но уже значительно медленнее и даже осторожнее.

— А как зовут этого кое-кого?

— Витька.

— Ты ему уже звонил?

— Да.

— И когда он должен прийти? — продолжала допытываться я, разглядывая большие белые облака и думая, на что они больше всего похожи.

— Да вон он уже стоит, — Ромка пожал плечами и ускорил шаг.

— Где? — я тут же отвлеклась от своего нехитрого занятия и с любопытством стала рассматривать прохожих.

— Около книжек, на выходе.

— Подожди-подожди… А это точно он? — спросила я, недоверчиво посмотрев на высокого парня с короткими русыми волосами, стоящего возле входа в книжный магазин. Учитывая, что стоял он там один, ошибиться в личности Витьки было невозможно.

— Ну да. А что такое?

— Ничего, просто удивилась.

— Удивилась? А-а-а, понятно, — ехидненько так протянул Ромка, глядя в мои глаза.

— Чего тебе понятно?

Но ответа я так и не дождалась, вместо этого чуть не получив щелчок по носу.

У-у-у, коварный тип…

— Ром, ты зачем девушку обижаешь? — насмешливо поинтересовался третий, незнакомый голос. А принадлежал он моему недавнему сопернику, парню, что занял первое место в «Контроле».

— Девушка сама кого хочешь обидит, — в тон отозвался Рома, протягивая руку для рукопожатия. — Здоров, рад, что ты согласился, — немного смущенно (как мне показалось) произнес рыжеволосый разгильдяй, переступив с ноги на ногу.

— Без проблем, — отмахнулся подошедший игрок, некстати переключая все свое внимание на меня. — Привет. Я — Вик, — представился он, с интересом глядя в мои глаза.

«Странно он сокращает свое имя. Повыпендриваться, что ли, захотелось?»

— Маша, — кое-как улыбнулась я, стараясь казаться дружелюбней, чем оно было на самом деле. А что поделать? Новые знакомства всегда даются мне тяжело, а тут… зная своего приставучего приятеля, можно с уверенностью сказать, что Ромка во что бы то ни стало попытается свести меня с Виктором.

Нет, не в смысле любовь-морковь, а просто ради общения. Сомневаться не приходиться, так как такое уже случалось… и не раз, к сожалению.

Ну да, Ромка хоть и жутко застенчивый, но иногда прям диву даешься, откуда в нем такая тяга к новым знакомствам?

— А ты не говорил, что у тебя есть девушка, — брошенная для поддержания разговора фразочка сильно резанула слух. И я, резко повернув голову в сторону парней, пробуравила взглядом затылок «Вики», который в свою очередь повернулся к задумчивому рыжику.

— Машка не девушка, — пробурчал Ромка и только через секунду сообразил, что ляпнул. — Кх… Маш, извини! Я имел в виду… Ты же не моя девушка, — нервно рассмеялся он, глядя себе под ноги.

— Да ладно. Ты ведь тоже не парень, — на автомате ответила я и почти тут же поправилась. — В смысле не мой парень.

— Чудилы вы оба, — криво усмехнулся Виктор, засунув руки в карманы. — Ну что, мы идем или как? — нетерпеливо спросил.

— И впрямь… игра же скоро!

Как уже говорилось, я не любитель кровавых войнушек, стрелялок и прочей дребедени, а значит, нет ничего удивительного в том, что из игры я выбыла на первых же минутах.

Немного стремно, что меня так быстро «выключили», но ничего, как-нибудь переживу.

Сняв здоровенные наушники с привинченным к ним микрофоном, я первым делом посмотрела на лица своих «живых» товарищей. Все как один сосредоточены, не отрывают взгляда от монитора и даже не моргают. Еще бы! Ведь тогда можно пропустить целую милисекунду игры, а это равняется преступлению.

К слову, я становлюсь примерно такой же, когда сажусь за игровой руль и включаю любимый FlatOut2^[3].

Ага, такой же глухой, нервной и потерянной для реальности… Не успела я закончить свою мысль, как чей-то крик и последовавшее за ним не слишком культурное выражение отвлекли меня и вынудили повернуться в сторону источника разочарованной брани.

Молодой парень (не из нашей команды) чуть ли головой об стол не бился, так ему было жалко своего виртуального персонажа.

Не понимаю, и зачем так убиваться? Чего в этих соревнованиях такого особенного? У Ромки потом, что ли, спросить?

— Ром, ну подумаешь — продули. Зато вы раньше много раз побеждали, — пряча улыбку, я уже около получаса подбадривала Ромку. Приятель все никак не мог осознать свой проигрыш и поэтому сейчас шел с широко раскрытыми глазами, молчал и, похоже, о чем-то усиленно думал.

— Елки-палки, Ромка, не тормози! — неожиданно даже для себя я так разозлилась, что зарядила ему между лопаток. — Че ты киснешь? Посмотри на Вику, идет, улыбается и не достает меня своей кислой рожей, хотя тоже проиграл.

— Не достаю, потому что согласен — это всего лишь игра… Э-э-э, подожди, какая Вика?! — не сразу, но все же заметил подколку Виктор. — Девочка, ты обалдела?

— Ты сам так представился!

— Я — Вик… Вик! От Виктора, понимаешь? — вызверился парень, в который раз одарив меня тяжелым взглядом.

Ты посмотри, какие мы нервные! Интересно, зачем же ты тогда с нами увязался, Витенька?

Прицепился репейник и не отпускает. Как услышал, что Ромка меня до дома решил проводить, так и ему захотелось.

— Ро-о-омик, свет мой зеркальце, ответь мне! — дурашливо пихнув приятеля в плечо, я вместе с тем старательно игнорировала другого парня. — Ну хотя бы скажи, чего в этих соревах такого сверхъестественного?

— Что такого? Ну… вообще-то эта игра была вторым этапом в отборе лучших команд нашего города.

— И-и-и? — разочарованно протянула я, ожидая чего-то более грандиозного. — Это все? Тю, Ром! Эти отборы каждый год проводятся и чисто из спортивного интереса да получения прибыли организаторами! Вот скажи мне, сколько вы заплатили, когда подавали заявку на участие? Хотя нет, не говори, мне это по барабану.

— Эх, Манька-Манька, — посетовал тот на какой-то из моих недостатков. На недогадливость, наверное. — В том-то и дело, что организаторы поменялись. Правила и призы тоже. Теперь все по крупному, — мечтательно протянул рыжик, чуть ли не подпрыгивая при ходьбе.

— Ответь честно, тебе фигово из-за того, что ты не самый лучший, или жаба душит из-за каких-то призрачных перспектив?

— Жаба.

— Это обнадеживает.

— А чего обнадеживающего? — не мог не влезть в наш разговор Виктор. — Вот представь, возьмет эта жаба в один прекрасный момент и задушит нашего общего друга. Что же мы тогда делать буде-е-ем?

Витя скорчил унылую мину и кинулся обнимать Ромку. Этого даже мне не выдержать, что уж говорить о нашем «общем друге»? Только я вовсю смеялась и утирала выступившие от смеха слезы, а рыжик, пыхтя и что-то бубня себе под нос, пытался оторвать от себя Витьку.

Когда же у него это получилось, я посмотрела на время и с некоторым удивлением обнаружила, что мы опоздали на автобус.

Да, везет мне сегодня…

ГЛАВА 9 Нам нужен отдых!

Валяясь на кровати в своей комнате и медленно помирая от скуки и ничегонеделанья, я в сотый раз проверила папку «Входящие сообщения» на мобильном телефоне. Пусто. Опять пусто! Ни одного нового сообщения за сегодня, ни одного звонка! Обо мне что, все дружно решили позабыть?! Мама, братья, бабушки — они же постоянно в это время названивают! А сегодня прямо затишье какое-то…

— Даже ты, ТЫ забыл мне позвонить, а ведь обещал! — не могла удержаться я, чтобы не выразить все свои претензии вслух. — У-у-у! Вот я тебе устрою, когда мы встретимся! — зловеще пообещала, маниакально тыкая пальцем в фотографию Шурика, сделанную после памятной прогулки по парку.

Я тогда не удержалась и, помимо фонтанов со статуями, пару раз щелкнула Сашку на камеру (но он об этом не знал, так как стоял ко мне вполоборота).

— Будешь у меня Бедным Сашем! — ехидно провозгласила я на всю комнату, маясь от своего вынужденного затворничества. И ладно бы оно, затворничество, было по уважительной причине, так нет же, из-за обыкновенной ерунды, носящей имя Александр.

Этот дружочек уже четвертый день (а то и больше) не мог со мной встретиться, а потому ограничивался звонками и эсэмэсками.

Помню, как растерялась в первый раз, когда услышала сбивчивые извинения и просьбу перезвонить попозже. Я тогда только закрыла дверь за Ромкой и Витей и почти сразу же побежала звонить Сашке с предложением встретиться. Но меня ждал жестокий облом, Санек был занят — работал. И завтра тоже, и послезавтра, и после-послезавтра…

Конечно, оставалась надежда на субботу с воскресеньем, но стопроцентной уверенности все равно не было. И пусть я старалась не унывать… получалось крайне плохо. Хорошо, что этот трудоголик хотя бы звонить не забывал. Скажу без преувеличения, разговоры с ним — единственное спасение от дурного настроения. Честно! Я сама удивилась, когда поняла, что слушая голос другого человека, можно получать самое настоящее удовольствие.

«Но сегодня мне этого удовольствия не видать, как своих ушей, — вновь перевернувшись на живот, подумала я. — Хотя, может, все-таки видать?»

Кто знает…

— Спасибо за покупку! Приходите еще!

Вежливая улыбка как будто приклеилась на лицо, в голосе — участие и сдержанность, поведение безукоризненное… все это часть моей работы продавцом-консультантом в DVD-салоне. Хотя я бы не назвала это работой, скорее хорошим времяпрепровождением, за которое мне к тому же платят.

Халява, по-русски говоря.

— Девушка…

— Да? — я, не поднимая головы, протянула руку, чтобы взять выбранные покупателем диски. — С вас триста девяносто рублей, — сказала, пробивая чек. А получив деньги, отсчитала сдачу. — Спасибо за покупку! Приходите еще.

Через несколько секунд, когда клиент чуть отошел, я окликнула стоящего около витрины парня.

— Пашка, может, сядешь за кассу, а? — я уже не выдерживала сидения на одном месте.

— Сейчас, — отозвался наш консультант по фантастике, закрывая на ключ полочку с фан-атрибутикой. — Опять усидеть не можешь? — с ухмылкой спросил он, подойдя поближе и вертя в руках упаковку чистых дисков.

— Ага, — ответила я, выбравшись из-за кассы. — Пойду хоть разомнусь. Эх, все лицо уже болит…

Паша, усевшись на мое место, понимающе хмыкнул. Еще бы, все работники этого магазина прекрасно знали, что за кассой нужно улыбаться в два раза усердней обычного. В противном случае можно получить нагоняй от шефа за то, что «своей унылой физиономией ты распугиваешь всех покупателей». Бред, конечно, но мы к его заскокам уже привыкли. Так же, как и к тому, что наш сердобольный начальник по нескольку раз за день, самолично проверяет записи с камер наблюдения. А ведь салонов у него не два-три, а поболее, и разбросаны они по всему городу!

— Девушка, вы мне не поможете? — спросила женщина средних лет, держа в руках несколько сборников киноновинок.

— Да, конечно, — немного рассеянно отозвалась я, с трудом возвращаясь в реальность.

— У вас есть «Грани» с лицензионным качеством?

Так-с, фильм «Грани» — где-то он был. Исторический, если не ошибаюсь…

— Да, есть, — кивнула я, направляясь в сторону нужного отдела. Но почти тут же пришлось остановиться, так как вовремя вспомнилось, что сейчас «исторический» отдел перетащили на место отдела «Игры для ПК».

Долбаный ремонт! Переворошили тут все за каких-то десять дней, теперь фиг привыкнешь.

— Так, вы подождите здесь, а я схожу на склад и все принесу, — обращаясь к покупательнице, негромко пробормотала я.

«Лучше уж в этом чулане поискать фильм, чем полчаса около стеллажей торчать, пребывая в глубоком трансе от беспорядка на полочках», — подумала я, открывая дверь небольшого, заставленного коробками помещения.

На поиски ушло около двух минут. Совсем недолго, учитывая, что ассортимент в магазине достаточно большой. Но некоторые люди не выдерживают даже такого короткого срока и сразу же бегут жаловаться менеджеру на плохое обслуживание.

И хотя эта женщина никуда не побежала, но не преминула выказать мне свое недовольство.

— Почему так долго? — спросила она, забрав у меня фильм.

— Ассортимент большой, приходится искать сразу в нескольких…

— Тц! — раздраженно цыкнув, тетка развернулась и поскакала к кассе.

Я же осталась стоять на прежнем месте, сетуя на невежливость некоторых покупателей. И ведь давно пора привыкнуть и не обращать внимания на такое поганое отношение, но… наверное, я просто слишком принципиальный человек, чтобы мириться с грубостью и хамством. Да, даже на такой халявной работе есть свои минусы. К сожалению.

— Теть Маш! Теть Маш! — привлекая мое внимание, девочка лет пяти замахала руками. — Теть Маш, здрасьте!

— Привет, Маринка! — улыбнулась я, глядя в большие детские глаза. — А где твоя мама? — немного удивленно спросила я, не найдя взглядом Анну Васильевну.

— А я сегодня с братиком! — радостно сообщили мне. — Мама с папой уехали, и я сейчас с ним живу… А мне с ним скучно! У него мультиков вообще нет, — ребенок резко замолчал, что-то обдумывая.

— Вообще-вообще нет? — наигранно серьезно спросила я, пряча улыбку.

— Угу, — подтвердила Маринка, разглядывая стеллажи. — А вы перестановку сделали?

— Да, что-то вроде, — ответила я и спросила: — Пойдешь мультики выбирать?

— Да! — подпрыгнув на месте, девочка взяла меня за руку и куда-то повела. А, к старому месту «Мультфильмов».

— Подожди, Марин. Пошли туда, — остановив шуструю девчушку, я повела ее в нужную сторону. — И где же твой братик шляет… м-м-м… ходит столько времени?

— Не знаю. Он сказал, что сейчас придет.

— Ну-ну… Вот твои мультики.

— Ух ты! Их больше стало! — с неподдельной радостью и восторгом пропищала Марина.

— Ага, иди выбирай, — по-доброму усмехнувшись, я не стала далеко уходить. Вдруг помощь понадобиться? Ребенок все-таки.

Но, как выяснилось через несколько минут, помощь Маришке не требовалась. Она и сама довольно ловко справлялась, нахватав с полок довольно приличную стопку дисков. Из них почти все в лицензионном качестве, а пара-тройка к тому же в Blu-ray формате.

«Е-мое, да там не одна тысяча выйдет, — быстро прикинула я, думая как бы отговорить девчонку от покупки хотя бы половины дисков. — Пожалей брата, Мариш, он же разорится!»

— Теть Маш, — окликнула меня юная покупательница, — у вас телефон звонит.

— Ой, спасибо… А я и не заметила, — неловко улыбнувшись своей рассеянности, я посмотрела на номер звонящего. — Да?

— Привет, Машкин! — поприветствовал меня немного уставший, но все равно безумно красивый голос одного белобрысого парня.

— Привет, Сашкин! — ответила я, немного (много-много!) глупо улыбнувшись. — Ты чего так долго не звонил, трудоголик? Тебя там в офисные планктоны еще не посвятили? Целыми днями с бумажками колупаешься да за компьютером сидишь.

— Ага, а еще без конца названиваю одной вредной особе, которая весь день почему-то вне зоны доступа.

— Как вне зоны?

— А так. Я с утра пытался до тебя дозвониться, но получилось только сейчас, — вздохнув, объяснил Саша. — И кстати, я наконец-то освободился… обезьянка моя, — последнее он добавил с особым удовольствием, явно желая меня позлить.

— Какая я тебе на фиг обезьянка? — стоило мне услышать свое новое ласковое прозвище, как меня передернуло. — Ничего получше в голову не пришло?

— Не-а, — лениво протянул Сашка, веселясь. — А чем тебе не нравится? Хорошее животное, между прочим… Ну, ладно-ладно, не пыхти ты так. Уже и пошутить нельзя.

— Можно, но в следующий раз думай, прежде чем назвать меня волосатой блохастой мартышкой, — попросила я, заправив за ухо мешавшую прядь волос. И, немного помолчав, решила кое-что уточнить. — Так ты сегодня свободен?

— Ага, можем встретиться, — предложил Сашка, и мне показалось, что веселья в его голосе чуть поубавилось. Оно уступило место какой-то странной мимолетной нежности.

— Классно, а где? — тут же согласилась я, напрочь забыв о своей работе.

— Где? М-м-м, ты сейчас дома?

— Нет, я почти в центре. Улицы не помню, но до памятника Екатерине II пешком можно добраться, — ответила я, ограничившись весьма туманными объяснениями.

— Хорошо, тогда у памятника и встретимся, где-то через полчаса. Пойдет?

— Пойдет. И да, спорим, я приду первая? — спросила я у Саши, а на лицо сама собой наползла хитрющая улыбка.

— Спорим! На желание.

— Чего? На какое желание?

— На любое, — усмехнулся блондин и отключился.

Ну уж нет! Первой буду я!

— Маришка, пока! — попрощавшись с девочкой, я пулей метнулась к кассе. — Паш! Паша! Позови сюда Ксюшу! — я пританцовывала на месте, готовая чуть ли не ногти грызть из-за утекающего времени.

— Ксюху? — переспросил наш «фантаст».

— Да, зови! — как я уже говорила, дисков в магазине очень много, стеллажей, соответственно, тоже. А выискивать одного-единственного человека в огромном помещении — слишком долго.

«Так вот что такое азарт… Хм, странно. Я-то думала, что он помогает выигрывать, а на самом деле просто не дает проиграть», — пришла мне в голову слегка запутанная, но, несомненно, умная мысль.

— Ксения, подойдите к кассе, — усиленный в несколько раз голос Павла пронесся по всему магазину. Эх, хорошая все-таки штука микрофон.

— Паш, я здесь. Зачем звал? — спросила невысокая брюнетка, засунув руки в карманы брюк.

— Ксюш, это я звала, — качнув головой, я знаком попросила девушку наклониться. — Слушай, мне тут уйти нужно срочно. Если кто-нибудь будет спрашивать, скажи, что у меня разболелся живот, голова… зуб на крайний случай.

— А Сергееву что сказать? — вспомнила Ксеня о нашем странноватом начальнике.

— Ему то же самое.

— А он поверит?

— Поверит, — уверенно отозвалась я, скидывая красную куртку обслуживающего персонала. — Отпрашиваюсь я не часто, всего лишь третий раз за все время. Так что обязательно поверит. Ну все, пока! — махнув рукой на прощание, я втянула голову в плечи и, строя из себя больную-пребольную, направилась к выходу.

Но стоило мне выйти из здания, как я тут же сорвалась на бег.

До памятника я добралась примерно через двадцать минут. Задыхаясь и то и дело заходясь кашлем, я опустилась на корточки, проигнорировав стоявшие совсем рядом лавочки. Точнее, до них было около трех метров, а сил у меня уже не оставалось.

«Добегалась… Наперегонки ей, видите ли, захотелось! А то, что бежать придется по городским улицам, да еще около двух километров, наша Маша забыла? — отчитывала я саму себя, убирая лезущую в глаза челку. — Хотя это все ничего. По сравнению с тем, что Сашка продул мне желание!»

* * *

Саша удивленно приподнял бровь, увидев, как прибежавшая несколько минут назад Маша поднялась и, улыбаясь до ушей, пару раз сильно хлопнула в ладоши.

«Интересно, она всегда такая, когда радуется?» — подумал беловолосый, не моргая глядевший на свою девушку.

И если Мария пока что была не уверена в их отношениях, то для Саши все стало ясно еще на первом свидании. Уже тогда он понял, что ему хотелось бы видеть эту девушку рядом с собой. Почему, парень и сам до конца не понимал. Может, просто потому, что у них с Машей были некоторые общие интересы и одно мнение на двоих… а может, из-за того, что ему не приходилось ее терпеть, теряя последние нервы.

«Хм, а если я все-таки ошибаюсь, и мне лучше быть для нее другом? — задумался блондин, опустив голову. — Хотя кто знает, как оно будет лучше…»

— Сашка, Сашка! Ты чего задумался? — требовательный детский голос отвлек парня от собственных мыслей.

— Что? — непонимающе пробормотал он, глядя на мелкую писклю.

— Почему мы так долго тут стоим? Мы кого-то ждем, да?

— Да, ждем… одну девушку. Вон она уже стоит, — сказал Александр своей младшей сестре.

— А почему мы к ней не подойдем? — нетерпеливо спросила девочка, которой порядком надоело стоять на одном месте и ничего не делать. А стояли они (по мнению ребенка) уже очень долго.

— Мы подойдем, но чуть-чуть попозже. Пускай эта девушка подумает, что мы опоздали… Потерпи еще немного, хорошо? — вздохнув, попросил Саша. Неизвестно почему, но парень решил отдать победу Марии, хотя сам пришел к памятнику почти на десять минут раньше.

«Если Машка так радовалась победе, то как же она расстроится проигрышу? И желанием меня попрекать постоянно будет… Нет уж, пусть лучше выигрывает».

* * *

— Давно ждешь? — с нескрываемым любопытством спросили у меня за спиной.

— Сашка, зараза! — да, не так я себе представляла начало нашего разговора. Но оно само вылетело, честное слово! — Ты вообще хоть чуть-чуть торопился? Ты в курсе, что на пятнадцать минут опоздал?

— В курсе. Но у меня есть оправдание, — нисколько не смущаясь своей непунктуальности, блондин сделал шаг в сторону.

— Здрасьте, теть Маш! — прозвучало второй раз за день.

— Маришка? — растерянно проговорила я, круглыми от удивления глазами посмотрев на девочку.

— Ага, — улыбнулся та и, прыгая вокруг меня на одной ноге, похвасталась: — Теть Маш, а это мой брат!

— Ты откуда эту мелочь знаешь? — обращаясь ко мне, спросил Саша. — Стой спокойно! — посоветовал уже Маринке, для убедительности слегка повысив голос и добавив в него немного грозности.

— А тетя Маша в магазине мультиков работает, — опередив меня, объяснила девочка. — Она нам с мамой постоянно что-нибудь посмотреть советует.

— Ты работаешь?

Отвечать было лень, да и произнес он это больше утвердительно, чем вопросительно, а потому я просто кивнула.

— Тогда… как насчет хорошего отдыха после тяжелой трудовой недели? — поинтересовался Сашка, прищурившись и будто бы уже представляя себе этот хороший отдых.

— А что, можно было бы, — согласилась я, переступая с ноги на ногу. — Кстати, братик, тебя там случайно не разорили?

— Пытались, но я выстоял, — еще шире улыбнулся парень, подойдя поближе и обняв меня одной рукой за плечи; второй он удерживал непоседу-Маринку. — Ну что, есть какие-нибудь пожелания? Куда пойдем? — спросил он беспечно, исхитрившись и по-быстрому чмокнув меня в губы.

Какой же он все-таки… свой.

— Я хочу на карусель! Саша, пошли туда? — прохныкали откуда-то снизу, нарушив секундное, почти незаметное молчание.

— Пошли-пошли. Ты ж меня съешь, если что-то не по-твоему будет, — вздохнул блондин, отпустив руку сестры. — Чур, далеко не уходить, а то домой отправишься.

Когда девочка отбежала от нас на пару метров вперед (при этом оставаясь на виду), Саша, немного путаясь в словах, принялся извиняться.

— Маш, прости, родители уехали и мне Маринку скинули…

— Знаю, мне уже обо всем доложили. Я не против. Ребенок умный, веселый, вполне адекватный, в отличие от моих мелких, — обняв парня за пояс, почти прошептала я.

— Да, кстати, ты мне не говорила, что работаешь. Почему? — спросил у меня, но посмотрел на сестру.

«Эх, как же мне это знакомо…»

— Забыла. У нас ведь в магазине последние две недели ремонт был. Незапланированный отпуск… Вот я о работе и не вспоминала, — сказала я и улыбнулась неожиданно представившейся мне картине.

— Что такое? — заметив мою улыбку, поинтересовался Сашка.

— Да так, фигня одна вспомнилась, — отмахнулась я, но на самом деле мне просто стало немножко стыдно за свои мысли.

Нет, не нужно думать ничего такого! Просто… такая забавная картина получается, если посмотреть глазами стороннего человека.

Вот идут парень и девушка. Обнявшись и без конца что-то нашептывая друг другу на ухо, они напоминают обыкновенную влюбленную парочку. Но стоит к ним подбежать одной маленькой девочке, почти точь-в-точь похожей на парня, как сразу же складывается другое впечатление — молодая семья, молодые родители… Бр-р!

— А ты часто с Маринкой остаешься? — спросила я, посильнее прижавшись к Саше. Как же мне не хватало его тепла.

— Нет, не очень. Сегодня, можно сказать, мне представился исключительный случай попробовать себя в роли няньки.

— Злая из тебя нянька. А еще вредная и жадная, — тихо засмеялась я, задрав голову и разглядывая красно-оранжевое небо.

— Я не злой! Я добрый белый мишка! — ужасно кривляясь, оправдывался Санька.

— Ты не мишка, ты клоун! — ткнув парня в бок, безжалостно заключила я.

— Защекочу, — не остался в долгу тот.

— Я с тобой разговаривать тогда не буду!

— Будешь, куда ты денешься… Марина, я что тебе сказал?! Недалеко! — вдруг гаркнул во все горло Сашка, до жути меня напугав.

— Я и так недалеко! — крикнула в свою защиту девочка, тем не менее, остановившись, чтобы подождать брата.

— Это ты тете Маше расскажи, а не мне, — хмыкнул парень, строго глядя на сестру. — И смотри, если еще хоть раз отойдешь дальше, чем на три метра, домой отправишься.

— Не хочу домой! — надулась Маринка, показав «няньке» язык.

— Опять не слушаешься?

— Да чего ты к ребенку прицепился? — влезла я, забыв, что точно так же могу переругиваться со своими братьями.

— Потому, Маш, потому! С этой мелочью только попробуй отвернуться… она убежит и даже не подумает, что о ней могут волноваться.

— Ах, какой вы заботливый отец! — сказал кто-то третий с неприкрытым восхищением в голосе. — И такой внимательный! Знаете, сейчас не каждый мужчина способен столько внимания уделять не то что ребенку — жене! — и почти не делая паузы, продолжили: — Девушка, вам так повезло! У вас такой замечательный муж!

— Это она нам? — тихо спросила я у Саши, скосив глаза на высокую, немного полноватую женщину среднего возраста, остановившуюся в паре шагов от нас.

— Похоже, что да, — так же тихо прошептал блондин, убрав руку с моего плеча.

— Простите, вы что-то хотели? — спросила я, по незнанию совершая большую стратегическую ошибку.

— Ох, точно! Ну я и растяпа! Ведь за этим же как раз и подошла… Можно вас сфотографировать?

— Зачем? — не поняли ни я, ни Сашка.

— Видите ли, меня зовут Елена Константиновна Зотова. И я являюсь членом организации, предоставляющей помощь молодым и многодетным семьям. Также мы выступаем против абортов и…

— Это, конечно, все очень хорошо… но мы-то тут при чем? — перебивая, поинтересовался беловолосый.

— М-м-м, просто понимаете, мы выпускаем газету. И основная тема этого номера как раз молодые родители. А потому можно вас сфотографировать? Ну и спросить кое о чем.

— Извините, но вы ошиблись. Мы не женаты и даже не собираемся, — премило улыбаясь, сообщила я. Это ж надо так! Стоило мне только подумать о «супружеской паре с ребенком», как почти тут же нашлись те, кто сказал это вслух.

— Девушка, не врите! Уж кто-кто, а я могу отличить семью от одиноких людей! — приосанившись от осознания собственной мудрости, эта дама продолжала стоять на своем. — К тому же ваша дочь…

— Это не моя дочь.

— …так сильно похожа на вашего мужа, что сомневаться не приходится.

— Елена, поверьте, вы действительно ошиблись, — сказал Саша, показав «дознавателю» правую руку (а мне и в голову не пришло так сделать). — Вот видите — колец нет.

— Нет?! Как так? — растерянно прошептала Елена Константиновна.

Я уж было подумала, что можно уходить, и даже потянула своего «муженька» по дорожке в сторону Маринкиных каруселей, но не успели мы пройти и пары метров, как нас вновь окликнули.

— Молодые люди! Ради Бога, простите! Я же не знала! — оправдывалась женщина с самым разнесчастным и сочувствующим видом. — Вы, наверное, золото в ломбард заложили, потому что деньги нужны были, а кредиты вам не дают?

— Да откуда у вас такие мысли? У нас нет колец просто потому, что мы не женаты! — чуть ли не по пальцам объясняла я, все больше и больше раздражаясь.

— Вообще нет колец? Вы что, разведены?

Я устало посмотрела на Сашку. Тот, криво улыбнувшись, ответил мне таким же взглядом.

Вот как ей еще объяснить?

— Посмотрите, — обращаясь к прилипчивой тетке, я достала из внутреннего кармана куртки свой паспорт и открыла нужные страницы. — Ни разу не замужем, ни разу не разведена! Детей нет!

— И вправду. Кхм, извините, ошиблась, — растерянно пробормотала тетка, прикусив губу. — Ой, а вы, случайно, не отец-одиночка? — это, как можно было догадаться, относилось уже к Саше.

— Да, весело получилось, — вздохнув, произнес новоявленный папаша, крепче сжимая мою ладонь. — Давно со мной таких нелепостей не случалось.

— Ага, весело… прям обхохочешься, — с сарказмом буркнула я, находясь в крайне раздраженном состоянии. От дамы с фотоаппаратом мы избавились всего несколько минут назад, а потому мое настроение пока еще не успело полностью подняться.

— Маш, ну ты чего завелась? — по-доброму усмехнувшись, парень заглянул мне в глаза. — За меня замуж не хочешь?

— Иди ты, — отмахнулась, не глядя на этого шута. — Тебе смешно, а мне нет! Между прочим, мы на эту тетку ого-го сколько времени потратили! Почти час!

— И что? — пнув какой-то камешек, спросил Сашка. — Подумаешь… Зато повеселились. Будет что вспомнить на старости лет.

— Повеселились? Ты издеваешься? — склонив голову набок, устало поинтересовалась я. — Да у меня чуть язык не отсох, пока я объясняла ей, что Маринка тебе всего лишь сестра, а никакая не дочь!

Но, если говорить честно, я жалела далеко не свой язык. Мне просто было жаль зря потраченного времени и упущенной возможности подольше побыть с Сашей… и Мариной.

— Да? А мне так не показалось. По-моему, ты бы с удовольствием еще побеседовала с той милейшей женщиной.

— Хватит прикалываться, не хватало мне еще с тобой разругаться.

— Ладно-ладно, больше не буду, — примирительно прошептал беловолосый, щелкнув меня по носу.

— Офигел?

Но ответом мне стал лишь тихий смех и немного кривая улыбка.

— Саш, а раз сестричка твоя на «Ромашке» катается, может, мы на «Колесо» сходим?

— А ты хочешь? Ну, пойдем. Только скажу, чтобы Марину еще пару раз прокатили. Я быстро, — сказал заботливый братишка и отошел договариваться.

— Ну как, все нормально? — спросила, когда он вернулся.

— Да, все «зер гуд», — ответил, оглянувшись назад. — Теперь Маринку минут двадцать с «Ромашки» не выпустят.

— Пойдем тогда?

— Угу, — задумчиво согласился парень, уставившись себе под ноги.

— Са-а-аш?

— Что?

— Ты чего спишь?

— Не сплю, просто задумался, — пояснил белобрысик.

— О чем? — из него что, каждое слово нужно вытягивать?

— Да так, ни о чем, — не захотел вдаваться в подробности мой кавалер. — Лучше скажи, какое желание я тебе продул? — Саша взял меня за руку и потянул в сторону обозревательного аттракциона.

— Не знаю, еще не придумала, — созналась я, в свою очередь крепче сжимая его ладонь. — У меня в голове сейчас совсем другие мысли.

— Какие? — тут же заинтересовался блондин, отвлекшись на пару секунд, чтобы купить билеты.

— А не скажу, — с капризными нотками в голосе произнесла я и добавила: — Ты ведь мне тоже ничего не говоришь.

— Лиса, — усмехнулся Санька, закатив глаза.

— Патрикеевна? — подсказала я, первой забравшись в кабинку закрытого типа.

Жалко-жалко. Выпрыгнуть, если что, никак не получится. А зачем мне выпригивать-то? Сашка — интеллигент (ага, на десять процентов из ста), приставать не будет.

— Хуже, не Патрикеевна, а какая-нибудь там… Рудольфовна, — выдал он со своей фирменной улыбкой — наглой, ехидной и очень самоуверенной.

— Почему Рудоф… Рудольфовна? — удивилась я, покосившись на его губы, а сама подумала: «Не нравится мне эта ухмылка. Ненастоящая она…».

— А это выговорить сложнее, — пояснил Саша.

— Тогда понятно, — со знанием дела кивнула и вдруг, наконец-то решившись, потянулась к нему (в кабинке было четыре места, но сидели мы на одной стороне).

Наверное, он подумал, что я захочу его поцеловать, но… с моим-то стеснением? Нет, мне придумалось кое-что другое.

Пользуясь тем, что парень не отодвигается, я протянула руки и… схватила его за щеки. Именно так, как любят делать многие бабушки — растягивая в разные стороны и чуть ли не приговаривая: «Ох, какойхлопец вымахал, ох вымахал…».

— Ты чего делаешь? — непередаваемым голосом, в котором смешалось и удивление, и офигевание, и даже беспокойство (за мое душевное здоровье, наверное) спросил Саша.

— Массаж лица делаю. А то оно у тебя какое-то перекошенное.

— Ну, спасибо, — поблагодарил меня за столь «лестный» комплимент блондин и неожиданно…

— Сашка! Укушу! — заверещала я, когда этот не слишком культурный тип пересадил меня к себе на колени и начал щекотать.

— За что? Я тебе массаж ребер делаю, — усмехнулся он, удерживая меня.

— Саш… Сашка, зараза… Отпусти меня! Вот заработает сейчас «Колесо», грохнемся же оба!

— Не бойся, не грохнемся.

— Саша! — чуть ли не прохныкала я, уткнувшись в чужое плечо. — Мне уже смеяться больно!

Я надулась, и, что удивительно, щекотание тут же прекратилось.

— Утомилась, деточка?

— Отстань! И дай слезть нормально, — попросила я, пытаясь перебраться обратно на свое место.

— Сиди уж. А то сама, без поддержки, точно свалишься.

— Не свалюсь, — упрямо пробормотала я, но попытки встать прекратила.

— Ну-ну, — хмыкнул Саша, дотронувшись до мой щеки, а затем, слегка наклонившись, поцеловал… Так поцеловал, что мне показалось, будто я могу сгореть. От чего? От его тепла, конечно же. Или от нашего тепла?

А еще, вопреки всякой логике, охлаждаться почему-то не хотелось.

— Маш, — позвал парень через несколько минут, отстранившись.

— Что? — спросила я, глядя в его — так и хочется сказать — смеющиеся глаза, и невольно отвечая на эту добродушную, ласковую улыбку.

— Ты ничего не замечаешь?

«Ну как не замечаю? Очень даже замечаю. Мы целоваться перестали», — появилась несколько недовольная мысль, но вслух я ответила кое-что другое.

— Нет. А что?

— Мы поднимаемся, — невзначай заметил он, следя за моей реакцией.

— Е-мое… это ж… как я не заметила? — завертевшись как уж на сковородке, я в три секунды слетела с Сашкиных колен и стала разглядывать удалявшуюся землю с маленькими человечками.

— А я откуда знаю? — вздохнул парень и чуть тише добавил: — Маш, иди ко мне.

— Щас-щас, подожди. Дай на город с высоты посмотреть, — ответила я, даже не обернувшись.

— Замечательно, — не к месту вставил беловолосый и резко замолчал.

В следующий раз он заговорил лишь тогда, когда мы шли обратно в сторону «Ромашки», чтобы забрать Маринку.

— И как впечатления? — поинтересовался он ровным тоном.

— Су-у-упер! — искренне ответила я с улыбкой до ушей. — А тебе что, не понравилось?

— Почему? Понравилось, — задумчиво возразил Саша, покосившись на меня. — Но ожидал чего-то большего.

Хм, мы точно об одних и тех же вещах говорим?

— Да? А меня все устраивает, — усмехнулась я.

— Ма-а-аш. Ну хоть сейчас иди ко мне, — попросил парень и, дурачась, раскинул руки в стороны.

— Иду-у-у, — в таком же тоне отозвалась я и обняла Сашку.

— Ну неужели!

— Ужели.

— Какая же ты вредная, — погладив меня по волосам и крепче прижав к себе, прошептал парень.

— Сам дурак!

— Полностью согласен, — неожиданно согласился тот и вдруг ухмыльнулся. — Маш, смотри, собака!

— Где?! — взвизгнула я, в один момент повиснув на Сашкиной шее.

— Хм, прости, уже убежала.

— У тебя… у тебя какое-то дурацкое чувство юмора! — недобро прищурилась я.

— Да я знаю, мне уже говорили, — отмахнулся блондин, таща меня на руках.

Люди оглядывались нам вслед, но я старалась не обращать на них внимания, поудобнее устраиваясь в чужих руках.

— Кстати, тебе что, в кайф таскать на себе пятьдесят пять килограммов живого веса?

— Нет. Если честно, мне просто захотелось проверить твои нервы.

Вот он какой интеллигентный, оказывается.

— И как тебе мои нервы? — с ехидцей поинтересовалась я.

— Крепкие, — на полном серьезе выдохнул Сашка, остановившись. — Ну, Маринка, накаталась? — спросил он у подбежавшей сестренки, наконец-то опуская меня на землю.

— Ага! — с восторгом закивала девочка. — Накаталась! А ты где был? И почему ты тетю Машу на руках носишь?

— А у тети Маши ножки устали, вот я ей и помог, — мастерски соврал старший братишка и тут же сменил тему. — Сахарную вату будете?

Вот хитрюга! Знает, чем подкупить.

А следующие полтора часа мы только и делали, что веселились, ели сахарную вату, фотографировались и катались на разных аттракционах… В общем, было весело.

Я просто наслаждалась, находясь в компании своего… кхм, молодого человека и его сестры. Но, как ни прискорбно, все хорошее рано или поздно заканчивается. И вдвойне обидно, когда оно заканчивается не по твоей воле. У-у-у! Погода-зараза! Не могла потерпеть, что ли? Не мог этот дождь ночью линуть, а не сейчас?

— Вызываем такси, — отвлекая меня от мрачных раздумий, сообщил Саша. — Да? Здравствуйте, нам нужна машина по адресу… — когда он закончил разговаривать с диспетчером, я, не особо надеясь на точный ответ, спросила:

— Как думаешь, через сколько они приедут?

— Не знаю, но минут пятнадцать ждать точно придется, — ответил парень, опершись на спинку стула. К слову, как только начался дождь, мы забежали в ближайшую кафешку, где сейчас и сидели.

— Вы заказывать что-нибудь будете? — поинтересовался подошедший официант, застыв около нашего столика.

— Маш? — с вопросом посмотрел на меня Саша и, увидев отрицательное покачивание головой, все равно решил поступить по-своему. — Два чая, два пирожных «Рыжик», чашку кофе и пачку чипсов.

— Извините, чипсов у нас нет, — предупредил официант.

— Тогда просто два чая и… ну ты понял.

— Саш, зачем? Я есть не хочу. Заказал бы только Маринке, — немного смущенно пробормотала я, не глядя на парня.

— Эх, Маша, ну ты и… — непонятно к чему пробормотал он, подперев кулаком щеку.

— Чего «ну и…»?

— Глупая ты.

— Ах ты… Тебя пнуть? — рассердилась я, обидевшись на «глупую».

— За что? — удивился белобрысь, на всякий случай убрав свои ноги подальше от моих.

— За все хорошее!

— Я ж ничего такого не сказал.

— Сказал! Ты тетю Машу тупой обозвал! — встала на мою защиту Маринка, смешно тряхнув головой.

— Вот видишь? Даже ребенок на моей стороне! — ухмыльнулась я, не оставив попыток дотянуться до ног обидчика.

— Не обзывал я тебя… Ты просто очевидных вещей не понимаешь, — спокойно возразил Саша и улыбнулся.

— Будто ты много понимаешь, — пробурчала я и резко замолчала.

— Да уж больше, чем некоторые, — с улыбкой заявил беловолосый и, протянув руку, дотронулся до моей щеки.

— Ты чего делаешь? Люди смотрят же, — удрученно произнесла я, в одно мгновение став тише воды, ниже травы.

— Брось. Никому это не интересно, — возразил парень, с упрямством целого ослиного клана пытаясь дотронутся до моих губ.

Гад, специально дразнишься?

— Ваш заказ, — неожиданно прозвучало над головой.

— А, ага, спасибо, — не обращая внимания на официанта, поблагодарил Сашка, не отвлекаясь и продолжая доводить меня до белого каления.

«Вот же… Досталось мне такое Чудо-Юдо, — подумалось мне. — Но все равно это самое лучшее Чудо, которое мне вообще встречалось».

— Все, Саш, отстань, дай хоть поесть спокойно, — попросила я, лишь бы отделаться от не в меру развеселившегося парня.

— Ешь. И ты, Маринка, тоже ешь, а то скоро машина приедет.

Такси приехало через двадцать минут. И не смотря на то, что остановилось оно всего в паре метров от «Зеленого солнца» (так называлось кафе), мы успели хорошенько промокнуть, прежде чем добрались до него.

Я с девочкой уселась на заднее сиденье, Сашка — рядом с водителем. Назвав адрес, парень обернулся.

— Сейчас ко мне заедем, просушимся, а потом уже я тебя домой отвезу, — сказал он, проведя рукой по мокрым волосам. Презабавное зрелище, учитывая, что вся его шевелюра промокла и сейчас висела непонятной паклей, а челка лезла в глаза. Не особо сдерживая смех, я согласно кивнула.

— Хорошо.

Ехали мы недолго, минут пятнадцать где-то. И за все это время дождь не думал стихать, даже наоборот, казалось, будто воды стало литься еще больше.

— Кошмар ливень, — клацая зубами, пробормотала я через несколько минут, стоя в прихожей Сашкиной квартиры.

— Да, дождь — что-то с чем-то, — кивнул беловолосый, запирая дверь.

— А мне нравится дождь! — весело прощебетала Маринка, часто-часто моргая.

— Кто бы сомневался, — усмехнулся ее брат, взяв у меня куртку. — Мелочь, иди на кухню чайник включай.

— Ты разрешаешь ей плиту зажигать? Это же ребенок! А если обожжется?

— Причем тут плита? Чайник электрический.

— А-а-а…

— Бэ-э-э, — передразнил меня Саша.

— У меня слов на тебя не хватает, — искренне призналась я, направляясь в ту сторону, где сейчас шуршала Марина. — Эх, эксплуатируешь ты ребенка, — тяжко вздохнула я, наблюдая, как Сашкина сестра, высунув от усердия язык, размешивает сахар в кружке чая.

— Ничего подобного, — возразил парень, приобнимая меня за талию. — Марина у нас уже очень взрослая, и ей только в радость поухаживать за старым старшим братом… Да, Марин?

— Я себе чай делаю, — отозвался ребенок, чем вызвал у меня короткий смешок.

— В радость, как же, — с ехидцей повторила я, убирая со своих «шестидесяти» чужую ладонь.

— И ладно, сам заварю. Тебе, может, тоже? — спохватился Александр, доставая кружки.

— Нет, спасибо, — отказалась я, с улыбкой рассматривая кухонный интерьер.

А он, интерьер в смысле, был самым обычным. Так называемый кухонный уголок (стол и небольшой угловой диванчик), пара табуреток, газовая плита, раковина, обои в светлых тонах… В раковине, кстати, гора немытой посуды.

Заметив эту деталь, я хмыкнула. Ну вот, сразу понятно, что в этой квартире живет мужик. Более того, этот мужик очень не любит хозяйственный хлопоты. Конечно, я не могу судить только по кухне, но интуиция, будь она не ладна.

— Саш, а ты тут один живешь?

— Ага. Иногда, правда, Андрей заходит, но… — закончить фразу ему не дал сам «предмет» обсуждения, застывший в дверном проеме.

— Не ври. Я очень часто к тебе захожу, и почти так же часто ты не пускаешь меня к себе на порог, — улыбнувшись, темноволосый парень босиком, в темных джинсах и расстегнутой рубашке прошлепал к столу и плюхнулся рядом со мной. — Привет, Мари. Ты извини, что я вот так… в такой одежде. Спал просто.

— Привет, — поздоровалась я. — А он тебя правда на порог не пускает? — спросила, кивком головы указав на недовольного Саньку.

— Правда! Сегодня — единичный случай. А обычно как ни приду — то его дома постоянно нет, то замки он три часа отпирает, то вообще…

— А может, кто-то просто невовремя приходит? — задал риторический вопрос хозяин квартиры, отхлебнув кофе. — Или ты скажешь, что пять-шесть утра — это нормально?

— Нормально! — упрямо подтвердил Андрей, не глядя на брата.

— Как же, как же… Шляешься всю ночь непонятно где, а как спать захочется — ко мне прешься. Родителям-то стремно показываться, — произнес Сашка, одним глотком допивая кружку с кофе. — Маш, пойдем, я тебя отвезу.

— Вы же только приехали!

— И что? — равнодушно отозвался беловолосый, поднимаясь из-за стола.

— Еще посидите? — не то предложил, не то попросил младший брат.

— Извини, Андрей. Мне домой нужно. А Сашка меня отвезти обещал, тем более дождь на улице, — вмешалась я, смущенно улыбнувшись.

Естественно, то, что мне срочно нужно домой, было неправдой. Я бы еще с удовольствием тут посидела, поговорила бы с Андреем, поприкалывалась бы вместе с ним над Сашей, но… раз беленький захотел отвезти меня домой прямо сейчас, что мне остается? Напроситься и погостить еще чуток? Не-е-е, не в моем духе это.

— Ну тогда ладно, — немного огорченно согласился черноволосый (кстати, только что в голову пришло: если они братья, то почему цвет волос такой разный?) — Только, Машунь, можно вопрос?

— Давай, — легкомысленно (дурында, головой нужно было думать!) согласилась я.

— Тебе нравится этот злыдень? — и, чтобы не усомниться, кто именно удостоился этого почетного звания, Андрей ткнул пальцем в сторону горячо любимого старшего брата.

Честно признаться, я не думала, что ответ мне дастся с таким трудом: мыслей нет, губы не слушаются, взгляд… бараны на новые ворота и то с более умным видом смотрели! Но все же, кое-как пересилив себя, я ответила:

— Ну, да, как бы да…

— Андрей, а почему Саша не сказал нам, что у него жена есть? — неожиданно спросила Марина (о которой мы все уже давным-давно позабыли), вылезая из под стола.

— Кто тебе такое сказал? — обалдело выдохнул Андрей, передернув плечами.

— А мы сегодня на карусели ходили, и там к нам бабушка какая-то подошла. Она сказала, что Саша и тетя Маша — муж и жена, — девочка радостно улыбалась, попеременно хихикая в ладошку.

Немая сцена.

Вот честно, в тот момент я была готова сквозь землю провалиться, лишь бы не видеть донельзя удивленных Сашкиных глаз и шокированной мины Андрея.

— Муж и жена? — не меняясь в лице, прошептал брюнет. — Вы что… пожениться хотите? Ты беременна?

— Все, Маш, пошли подальше из этого… дурдома, — чуть ли не прошипел белобрысый, не ответив на последний вопрос и первым направившись в сторону коридора. Я, отставая буквально на пару секунд, вылетела следом.

Ох ты ж, кошмар какой. А я-то думала, что только моя семейка может делать такие странные выводы.

Глава 10 Страшные истории на ночь

— Саш? — я нерешительно дотронулась до руки парня. — Ты злишься?

— Нет, из-за чего? — удивленно пробормотал тот, покачав головой. — Из-за Андрея? Ну, он, конечно, баран, но я не злюсь. Просто немного устал, — сознался Саша, еле-еле улыбаясь. Хотя я не уверена, что это была действительно улыбка. Освещение-то в машине не ахти какое, может, что-то померещилось.

— Устал и все? — с беспокойством в голосе уточнила я.

— Ага, — по-доброму усмехнулся Сашка, откинувшись на сиденье. — Но если очень уж хочется, можешь меня пожалеть, — «великодушно» разрешил он и пакостно добавил: — Кстати, а насколько сильно я тебе нравлюсь?

— Примерно так же, как и Дездемона нравилась Отелло, — не задумываясь, ответила я, через лобовое стекло глядя на пустой двор. Да, дождь разогнал всех: от молодых мамочек с детишками до вредных старых бабусек с дедуськами. Никого нет, все сидят в своих квартирах, прячутся, как прячутся птицы в маленьких неуютных скворечниках. — Проводишь меня?

— А что мне за это будет?

— Я тебя поцелую… в щечку.

— Ну, если только в щечку, — наиграно вздохнул Сашка, выходя из машины.

Не прошло и двух минут, как мы оказались в подъезде моего дома.

— Темно, — поежившись, заметила я, краем уха слыша, как блондин шуршит зонтом и при этом что-то неразборчиво бормочет себе под нос.

— Наверное, пробки выбило или лампочка перегорела, — поделился своими мыслями Саша, взяв меня под локоть.

И правильно сделал, между прочим! Ведь из меня ходок в темноте — все равно что из моей ненаглядной Курицы-соседки профессор математических наук. Блин, не похоже, что лампочка. На других-то этажах света тоже нет.

— Сашка, — тихо-тихо прошептала я, — а ты что-нибудь видишь?

— Вижу, но плохо. Так что идти будем долго.

— Давай я хоть фонарик на телефоне включу?

— Давай.

Но даже при наличии небольшого светильника до квартиры пришлось добираться не меньше пятнадцати минут. На одном из этажей беловолосый обрадовал меня, заявив, что «пробки тут ни при чем», оказалось, в доме банально вырубили свет.

«Оля, Олечка… пожалуйста, будь сегодня дома! Умоляю!!!» — думала я, изо всех сил сжимая чужую ладонь. Перспектива остаться на всю ночь без света, наедине со своим главным страхом… мягко говоря, пугала.

— Маш, что с тобой? — аккуратно высвободив свою руку, спросил парень.

— Ничего, — надеюсь, у меня получилось ответить без заиканий?

— Мы на девятом. Какая квартира?

— Вон та, — я указала пальцем на крайнюю дверь. — Сейчас открою. Ты, кстати, зайти не хочешь?

— Хм. А у тебя там соседка… кричать не будет? — с трудом подбирая слова, спросил мой провожатый.

— Плевать на соседку! Тем более, — щелчок дверного замка, — она опять куда-то свалила, — мрачно закончила я, оглядывая темный коридор родной квартиры.

— Тогда ладно. Не оставлять же тебя, трусиха, одну! — хрипловато засмеялся Саша, приобнимая меня за плечи.

— Сам трус!

— Ну, я-то, в отличие от тебя, темноты не боюсь.

— А кто сказал, что я боюсь? — заупрямилась я, не желая признаваться кому бы то ни было в своих страхах.

— А то по тебе не видно.

— Ну вот, прицепился, — пробурчала раздосадованно я, скинув с плеча Сашкину ладонь. — Теперь фиг отстанешь, да?

— Почему же? Отстану, но… — многозначительная пауза не понравилась бы даже самому равнодушному и нелюбопытному человеку на свете. Что уж говорить обо мне?

— Что «но»? — присев на корточки возле телефонной тумбочки, я выдвинула небольшой ящичек и стала рыться в нем, надеясь найти хоть две-три свечи, а если повезет, то и фонарик, пусть даже и не очень яркий. Зарядка-то на телефоне не вечная.

— Отстану, но не сразу.

— Садист. Тут девушке плохо, а ты и рад на больной мозоли потоптаться.

— Маш, ну честно, скажи, ты правда боишься? — словно не веря в такую простую штуку, как боязнь темноты, спросил Саша.

— Да.

— Ой, чуча…

— Хватит обзываться, достал уже! — медленно проговорила (чтоб дошло наконец!) я, направляясь в зал.

Вот честно, когда-нибудь он меня выведет, и я поставлю ему под глазом фингал.

— Я же ласково, — с поучительными интонациями возразил беловолосый, идя позади меня.

— Ласково он… Я тоже ласково могу! Будешь у меня Скелетончиком!

— Кем? Это в каком смысле?

— В прямом! Есть больше надо, а то так и будут кости торчать, — я усмехнулась, слыша за спиной возмущенное хомячковое сопение. — Кстати, у тебя зажигалка есть? — внезапно спросила я, когда поняла, что спичек нигде не наблюдается.

— На, — почти тут же мне протянули небольшую пластмасску, призванную давать людям огонь.

— А ты знаешь, что курить вредно? — как бы между прочим поинтересовалась я, на самом же деле стараясь повнимательнее приглядеться к Саше. А может, он из-за этого такой тощий? Да нет, не похоже… я сигаретный дым всегда учую, а от него ни разу ничем подобным не несло.

— Я не курю… ну ладно, бывает, но очень редко, — все-таки сознался беловолосый под мое, хе-хе, изучающее молчание.

— Как же, как же, — хмыкнула я, и тут мне в голову неожиданно пришла одна мысль, отправителем которой оказался желудок. Ну, тогда все понятно. Чашечка чая и одно пирожное (и энное количество сахарной ваты) не лучший ужин для здорового человека. Проще говоря — хавать пора! Кстати, а Саша вообще меньше меня ел, всего-то две кружки кофе и все.

— Сань, пошли на кухню?

— Опять? Зачем? Я это кофе уже вид…

— Есть буду готовить. Пельмени любишь? — перебила я своего Скелетончика.

— Люблю!

— Значит, будешь помогать.

— Ма-а-аш, — почти тут же убито протянул парень, понадеявшись отвертеться от готовки. — Темно же, какое готовить?

— Ничего-ничего, уж как-нибудь смудрим пару пельмешек.

На самом деле все, что мне требовалось от Саши, так это чтобы он стоял около плиты вместе со мной и светил фонариком, помогая тем самым определять степень готовности блюда, ну или что-то в этом роде.

— Вода закипает, — предупредил меня Саша через пару минут.

— Ага, достаю уже, достаю, — пробормотала я в ответ, копаясь в холодильнике. — Вот они, гады… в самом нижнем ящике были! — пожаловалась я, с сомнением повертев в руках пачку с полуфабрикатами.

— Ну, их же сначала кто-то туда запихнул, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес светловолосый, посветив фонариком мне в лицо.

— Саша! — тут же прикрикнула я, закрыв глаза свободной рукой. — Детский сад, штаны на лямках!

— А то, — самодовольно подтвердил новоявленный детсадовец, оттягивая невидимые подтяжки.

— Эх, ты… Ну ладно, пошутили и хватит. Давай, лучше отойди чуть-чуть назад. Сейчас еду в кастрюлю засыпать буду.

— Засыпай, я тебе мешаю?

— Хорошо, если что случится — сам виноват.

Секундой позже:

— Ш-ш-ш! Кто ж так засыпает?! — зашипел Сашка, когда ему на руку попало достаточно большое (ну, это по моим скромным меркам) количество горячей воды.

— Я, — виновато буркнула я. — Прости.

— Ничего, — вздохнул покалеченный, открыв кран с холодной водой.

— Дай посмотрю, — попросила я, пытаясь заглянуть в лицо парня. Бесполезное занятие, учитывая, что кругом все та же темнота, а фонарик Саша оставил валяться на небольшом столике-подставке. — Дай, дай посмотрю.

— Зачем? — развернувшись, спросил блондин.

— Надо, — упрямо заключила я, взяв не сопротивлявшуюся конечность. И в моем упрямстве была определенная цель. Аккуратно переплетя наши пальцы, я осторожно подула на обожженное место и, почти не касаясь кожи губами, поцеловала.

— Маш, Маша, — позвал белобрысый олух. — Слушай, а ты там тоже… не ошпарилась, а? Ты чего такая странная?

— Идиотина, я тебя так утешаю, между прочим! — слегка скривившись, возмущенно ответила я и потопала обратно к плите.

— Фонарик бери, а то мне опять ничего не видно, — тихо буркнула, помешивая пельмени. — Если хочешь — ешь и можешь ехать.

— Прогоняешь? — спросил парень, и по его голосу я бы не смогла сказать, что он сейчас чувствует.

— Нет, — чуть поразмыслив, все же произнесла я. — Просто тебе же, наверное, домой хочется. Спать лечь, да и Маринка у тебя.

— Марина с Андреем, — поправил меня Саша и, как будто о чем-то неожиданно вспомнив, поинтересовался: — А давно у тебя это?

— Что?

— Ну… страх перед темнотой, — неуверенно пояснил он.

Неуверенно? Это точно тот нахальный тип, которого я встретила несколько недель назад?

— Перед темнотой — относительно недавно, а перед тишиной… да всегда.

— Расскажешь? — с осторожностью сапера на вражеской территории спросил парень.

— А что рассказывать-то? Банальщина. Одним словом, детские страхи. Ничего интересного.

— …

— Саш, — вздохнув, устало пробормотала я (ну как он не понимает, неприятно мне говорить об этом, особенно сейчас). — Ладно, только отстань. И, чур, не ржать!

— Я, по-твоему, совсем того, чтобы ржать?

— Ну, на нормального ты тоже не особо смахиваешь, — с ехидцей ответила я и, помолчав несколько секунд, все-таки начала:

— Тишину я не люблю с самого детства. Не знаю, как объяснить понятнее, но… тебе когда-нибудь приходилось чувствовать на себе чужой взгляд?

— Было пару раз.

— Вот и у меня так же. Стоило остаться одной — в тишине — как тут же начинало что-то мерещиться. В детстве мне казалось, что стены и вещи смотрят на меня каким-то долгим злым взглядом. В свою комнату в отсутствие родителей я вообще старалась не заходить. Знаешь почему? У меня там повсюду были разбросаны мягкие игрушки — всякие зверушки, герои сказок, обычные куклы, с которыми я не играла… и у всех у них, естественно, были глаза. Понимаешь, о чем я?

Саша, подойдя чуть ближе ко мне, осторожно кивнул.

— Но это всего лишь тишина. С ней с горем пополам можно бороться: включить телевизор или радио, выйти на улицу, в конце концов… Намного страшнее оставаться в темноте.

Я чуть-чуть помолчала, собираясь с мыслями.

— Когда мне было лет девять-десять, мы поехали в гости к дедушке. Он жил в лесу, потому что работал лесничим, а сам лес и не лес толком. Так, пара деревьев и небольшая полянка. Звери там, конечно же, были, но не хищники. Бояться было нечего, и мы спокойно могли ходить хоть в самую глубь.

— И ты пошла? — перебивая, спросила моя персональная жилетка. Ну, а как его еще назвать? Я ж ему сейчас вроде как душу раскрываю, выплакиваю свои проблемы… Так что точно жилетка.

— Нет, я никуда не ходила, наоборот, отказалась погулять с семьей вечером по лесу и осталась одна в доме. Поначалу мне было хорошо, весело даже. Я включила телевизор, чтобы не было тишины, наделала себе кучу бутербродов и отдыхала от своих мелких. Все бы хорошо, но через час позвонили родители. Сказали, что они вышли из леса и сейчас направляются в поселок, к кому-то в гости. И сказали, что могут меня подождать, чтобы я не сидела дома одна, вдруг они задержатся. Но я, дура, и тогда отказалась… Через полчаса стемнело, еще через час выключили свет. И знаешь, что я первым заметила? Естественно, тишину… и, может, тебе это покажется бредом, но тогда мне показалась, что это другая тишина. Намного злее и намного… быстрее.

— Быстрее?

— Да, быстрее. Она не стояла на, месте, а, казалось, с каждой секундой подбиралась все ближе и ближе ко мне. С каждой секундой… Сашка, — я жалобно всхлипнула, в глазах мгновенно появились слезы, — я испугалась! Я… я тогда… там такое было! Я рычание слышала, Саш! Настоящее рычание! — развернувшись, я протянула руку, ища поддержки. Парень понял это, а потому просто притянул к себе, успокаивающе гладя по голове. — Хуже звериного! Как будто, будто… — всхлипы перешли в тихое рыдание, и я уже не могла связно говорить, только урывками. — Я… мне действительно показалось, что кто-то схватил мня за руку! Кто-то, очень мерзкий. Не знаю, как мне в голову пришла эта мысль, но… свободной рукой я вцепилась в крестик на шее… сразу же эта мерзость меня отпустила. Я не знаю… сколько просидела одна в темноте, с той тварью… но когда включили свет, вся мебель в комнате оказалась перевернутой… но, Саш, я… я сидела на месте и никак не могла устроить весь тот бардак!.. На следующий день мы с родителями уехали в город, на осмотр в психиатрическую клинику… папа на этом настоял, — всхлипнув еще раз, я замерла, пытаясь сосредоточится на Сашкином тепле и успокоиться. — И все. Мне поставили диагноз, но он так и не подтвердился…

— Какой диагноз?

— Потом… Давай потом? — шепотом попросила я, со злостью утирая дурацкие слезы.

— Хорошо. Извини…

За всеми этими разговорами мы с Сашей как-то позабыли о стоящей на плите кастрюле. И вспомнили о ней лишь тогда, когда вода с шипением стала выходить «за борт».

— Прелестно, — буркнула я, не переставая злиться на все, что только можно: на себя, на Сашку, на ситуацию… на пельмени.

— Маш, да ладно… плюнь ты на все это и иди спать, — предложил он, кивнув в сторону печки.

— Спать? Смеешься?

Ну конечно, я тут столько всего «радостного» вспомнила, что усну в три секунды. Мечтать не вредно.

— Ну, хочешь, я у тебя заночую, а? Или все-таки уйти? Сомневаюсь, конечно, но, может, ты хоть тогда успокоишься.

— Нет! Не надо уходить… оставайся.

— Тогда не плачь.

— Я не плачу! Это просто… не сдержалась. А так я почти никогда не плачу!

— Ну, хоть в этом плюс. А то я уже начал думать, что получил себе настоящую плаксу, — усмехнулся блондин, потеревшись щекой о мою макушку.

Вот же зараза… Не упустит возможности подколоть даже в такой момент!

— Спасибо за «поддержку»!

— Не за что.

А от ужина он все-таки отказался, объяснив это тем, что на ночь, оказывается, есть вредно. Но я-то понимаю, что Саша просто-напросто испугался той непонятной кашицы, что получилась вместо пельменей: мясо вывалилось и каким-то образом умудрилось подгореть, а тесто слиплось в небольшие комки. Фу, одним словом.

А еще мы решили (по большему счету я) спать в одной комнате. Да, я заячья душа, боюсь темноты, тишины и всего такого и не скрываю этого! А потому пускай этот белобрысый думает что угодно, но главное — мне с ним будет спокойней. Остальное же не важно… Может быть, утром мне придется поменять свое мнение, но сейчас не утро — ночь.

— Тебе помочь? — спросил Саша, зажигая последнюю, четвертую свечу.

— Не надо, — отмахнулась я, кряхтя и пытаясь разложить диван в зале.

— А я все равно помогу, — заупрямился мой ночной слушатель, подойдя и одним рывком разложив спальное «ложе». — Ну все! Можно ложиться, — сказал он, и я с удовольствием плюхнулась на диван. Подушечка, как же я по тебе скучала… — Маш, ты что, в одежде спать будешь?

— Да, и тебе советую, — сонно улыбнувшись, ответила я и отключилась.

Волшебная у меня подушка, волшебная… или это Сашка волшебный? Навряд ли, конечно, но кто знает…

Утро наступало медленно и крайне неохотно. Хотя, может, это просто я не хотела просыпаться? Да и зачем? Тепло, уютно… пофиг, что заснула в одежде. Не в первый раз, а значит, не привыкать. Но кое-что все же выбивалось из моего привычного расписания хомяка-засони — это настораживающее тихое сопение за спиной.

С опаской приоткрыв глаза и осторожно повернувшись, я не смогла не улыбнуться. Впрочем, улыбка быстро слетела, оставив вместо себя потрясающее чувство неловкости.

Сашка не пожелал меня слушаться и все-таки стащил с себя футболку. Хорошо хоть джинсы оставил, а то мое лицо вообще бы в помидор превратилось.

«Красавец», — пронеслась горделивая мыслишка, заставив меня при этом порядком удивиться. Хотя… а зачем, собственно, отрицать очевидное? Пусть Сашка и не эталон красоты, но мне-то он нравится… особенно сейчас, когда без футболки. — «Ешкин кот, Маша, хватит думать! Ты сейчас себя в краску еще больше вгоняешь, чем полуголый блондин, лежащий совсем рядом!»

Аккуратно встав с дивана, я первым делом направилась в свою комнату, чтобы переодеться, и лишь потом в ванную, на стандартные утренние процедуры.

Но не успела я и зубы толком почистить, как в дверном проеме появился заспанный Саня.

— Уже встал? — спросила я, глядя на свое отражение в зеркале. На парня почему-то старалась не смотреть. Наверное, стыд прорезался. Еще бы, такой драм-концерт ему вчера устроила.

— Да, а ты уже успокоилась?

— Ну, типа, — пожав плечами, я немного грустно улыбнулась.

— Это хорошо, — в ответ кивнул Сашка, пояснив: — Мне на работу через час, так что я, наверное, поеду.

— На работу? — переспросила я.

— Угу. Пока.

— Пока.

Через несколько секунд хлопнула входная дверь, а я, глубоко вздохнув, в сотый раз стала размышлять об отношениях, принятых между мужчиной и женщиной в нашем мире… Бр-р, что за фигня в голову целое утро лезет?

ГЛАВА 11 Чувства и в Африке чувства

Остановив машину около входа в здание компании, Саша в задумчивости склонил голову и прикрыл глаза.

«Гадство, спать хочется, — думал парень, беспрерывно зевая вот уже целых пять минут. — Может, развернуться и уехать? Не, Юрка тогда опять всех на уши поднимет. Даже родителей из-за границы достанет», — с некоторой насмешкой продолжал размышлять беловолосый о своем дальнем родственнике, к которому не так давно устроился на работу.

И если бы Маша сейчас увидела его лицо, то сильно удивилась бы. Ведь девушка уже привыкла, что Саша — интеллигентный и даже чуточку романтичный юноша (иногда, конечно, он превращался в ехидного нахала, но это почти не важно). Сейчас же этот «юнец» выглядел совершенно иначе. Недовольный взгляд на равнодушном лице, готовность послать кого угодно куда подальше выдавали в нем очень непростого человека… человека, которого Саша старательно прятал от своей Машки. Хотя правильнее будет сказать, что этот человек сам растворялся, уходил, словно его и не было никогда, стоило девушке оказаться рядом.

Нет, он не пытался стать лучше, чем был на самом деле, только… обращаться с ней, как с другими, Саша попросту не мог. Язык не поворачивался говорить с Машей в грязном тоне, а при взгляде на девушку из его глаз и вовсе исчезал тот недовольно-равнодушный блеск, что так пугал и отталкивал многих людей.

Да, нельзя не признать, что и раньше с ним случалось что-то подобное. Но все эти симптомы проходили по отдельности и никогда не смешивались, а тут… настоящий коктейль. Или винегрет. Подумав о последнем, Саша усмехнулся.

Машка, вот уж у кого эмоции чрез край прут…

И пусть девушка постоянно огрызается, стоит ему о чем-нибудь спросить, пусть обзывает его дураком и идиотом… пусть. На самом-то деле она совсем другая: намного мягче и добрее. За примером и ходить далеко не надо. Вспомнить хотя бы тот недавний случай, когда горе-хозяйка варила пельмени. Он тогда обжегся (совсем немного), а она сразу принялась извиняться и утешать. Хорошее было утешение, ничего не скажешь. Сашке понравилось…

«Тебе звонит твой младший, очень приставучий и очень капризный брат. Лучше возьми трубку, иначе он побежит жаловаться маме!» — у Сашки зазвонил телефон, и по звонку без труда можно было догадаться, кто звонит.

— Отстань, сегодня твоя очередь сидеть с Маринкой, — пробурчал блондин, отключив звук на мобильном. — Вот и сиди, а я работать пойду. Хм, скорее бы тебя Витька уже с девушкой познакомил, — усмехнулся он, вспомнив недавний и не совсем обычный разговор с другом.

В тот день он вместе с Виком умудрился подраться с компанией пьяных и полностью неадекватных гопников. А потому настроение у Саши упало гораздо ниже обычного.

— Козлы, б…, прицепились же, — зло прошипел беловолосый, держась за правый бок. Ребра жутко болели, как будто по ним не кулаком один раз проехались, а хорошенько отпинали тяжелыми башмаками с железными вставками.

— Конечно, прицепились. А то ты не знаешь их устоев, — усмехнулся Виктор, разминая руку. — Пропустить таких лошков, как мы с тобой, для них натуральное преступление.

— Да мне на…ть на их сраные устои! Да чтоб они провалились все!

Белобрысый, находясь в раздраконенном состоянии, ругался еще около получаса, кроя на все лады своих недавних знакомцев.

— Хватит сквернословить. Забыл уже, что Маринке пообещал? — спросил Виктор, напомнив Саше о данном сестре обещании больше никогда не говорить плохих слов.

«Ты ведь добрый, зачем глупости всякие говоришь? Хочешь, чтобы папа тебе язык отрезал?» — примерно так звучал упрек маленькой девочки, очень недовольной из-за выходки старшего брата.

— Кстати, я чего тебе сказать хотел, — вдруг нарушая образовавшееся молчание, пробормотал Вик. — Я наконец нашел Андрею подходящую девушку.

— Опять свахой заделался? — ехидно уточнил Саша, даже не обернувшись на друга.

— Нет. Ты забыл, как я поспорил с нашим Казановой, что найду нормальную девушку, подходящую ему по всем параметрам?

— И что, неужели нашел? — заинтересованно откликнулся блондин, не зная, как реагировать. То ли посочувствовать брату, то ли поржать над ним. Ведь помощь от Вика — это повод преждевременно начать писать завещание.

— Еще бы! Не зря же я на психолога учусь! — гордо произнес темноволосый парень, улыбаясь во весь рот.

— Жаль, что не на психиатра, — тихо пробурчал Саша. — Меня бы заодно вылечил.

— Че говоришь? — не расслышал Вик, приглаживая растрепавшиеся волосы.

— Говорю, как хоть девушку зовут?

— Точно не помню, по-моему, то ли Маша, то ли Наташа… Тебе бы она, кстати, больше подошла, но ты же в моих услугах не нуждаешься, — кривляясь, ответил Виктор.

— Не нуждаюсь, тем более я себе и так кое-кого уже нашел.

* * *

С момента моих откровений прошло уже несколько дней.

Мы с Сашкой все также встречались, иногда (когда не получалось выкроить время на очередную прогулку или посиделки в парке) созванивались по телефону и болтали на разные отвлеченные темы; шутили и смеялись, понемногу все больше узнавая друг друга.

Наверное, такие отношения вполне бы могли сойти за дружеские, если бы не одно «но».

О-о-о, это «но» я буду помнить очень долго, возможно, даже всю жизнь. Ведь не каждый же день мне делают подарки… особенно такие, в которых без труда можно разглядеть чужую искренность, заботу и беспокойство.

Иначе и нельзя сказать. И пусть белобрысый лопух отнекивается, сколько хочет, и говорит, что ничего такого он не подразумевал и не думал, подарив мне то кольцо.

— Сашка, ты чего сегодня такой заморенный, а? — еле заметно улыбнувшись, спросила я. Блондин, сидевший в это время за столом и уплетавший приготовленный мною ужин, чуть не подавился.

— Почему сразу заморенный? — с напускной обидой поинтересовался он. — Нормальный я, просто слегка не выспался.

— Ну-ну, поверю на слово, — я хмыкнула, перекинув косу через плечо на спину. Да уж, сегодня я себе изменила и вместо привычного хвоста заплела косичку. Ну я же не знала, что Саша придет! Он не предупреждал, не звонил… и приперся. Но я все равно рада. Это же Сашка! С ним и поговорить можно, и поприкалываться.

— Добавки хочешь?

— Нет, спасибо, я наелся… А ты, кстати, хорошо готовишь, очень вкусно, — задумчиво протянул парень, поднявшись из-за стола, чтобы отнести тарелку в раковину.

— Только что распробовал? — я усмехнулась и, открыв духовку, достала большую сковородку с почти готовым печеньем.

К слову, его я делать не планировала, просто тесто уже готово было и который день стояло в холодильнике, и…

Эх, ладно, чего скрывать — с печеньем я кручусь только из-за Саши, потому что… потому что захотелось его порадовать. Вот! И не надо мне говорить, что этот метод прокладывания дороги к сердцу мужчины сейчас неэффективен. Еще как эффективен! Вон как у Сашки глаза заблестели, и улыбка на лице появилась довольная такая.

— А печенье когда готово будет? — спросил светловолосый, почти незаметно подкравшись сзади. Одной рукой он попытался стащить горячую печенюху, а второй обнял меня за плечи.

— Куда схватил? — возмутилась я от такого самоуправства. — Им еще десять минут в духовке нужно стоять!

— Зачем? — задал бестолковый вопрос Сашка, хрустя печеньем прямо у меня над ухом.

— Затем! Оно еще не готово!

— А по-моему, уже готово, — не согласился со мной парень, протянув руку за следующей «жертвой». — Вкусное.

— Руки! — зашипела я, хлопнув по наглой конечности… хлопнула, да так и замерла от неожиданности. Потому что не к месту вспомнилось, что мама с папой могут точно так же ссориться, стоя у печки. Бред, конечно, но почему-то мне в ту же секунду стало немного неловко находиться рядом с Сашей так близко и… близко.

— Маш? — тихо-тихо шепнул Саша, пристроив подбородок на моем плече.

Я не ответила, просто повела плечами, намекая парню, что пора бы снять свою руку с моего плеча, но у него, видимо, были совсем другие мысли.

Белобрысый осторожно, словно боясь напугать, потерся носом о мою шею и, чуть помедлив, поцеловал, слегка прикусив кожу. Его руки при этом… м-м-м… безобразии крепко держали меня за плечи и талию, не давая отстраниться. А я, если честно, даже и не думала об этом… точнее, я забыла об этом подумать, так как очень уж приятными и необычными были те ощущения, что возникали от простых незамысловатых прикосновений.

И в какой-то миг во мне в который раз будто проснулся очень вредный и шаловливый ребенок… Иначе как объяснить мое желание «поиграть» с Сашкой?

Развернувшись, я с хитрой улыбкой притянула голову парня к себе и еле-еле коснулась губами его губ. Затем, чтобы беловолосый не успел перехватить инициативу и сделать все по своему, я легонько провела тыльной стороной ладони по его щеке. Привстав на цыпочки, легонько поцеловала в висок и… в шею, прямо в адамово яблоко, которое тут же дернулось, выдавая жуткое волнение хозяина…

Я тоже дернулась, когда увидела, что мои «чмоки» сделали с Сашей. Неужели и я так выгляжу? Такая же раскрасневшаяся, с подрагивающей нижней губой, с расширенными зрачками и с каким-то диким взглядом.

Красивый… Почему-то во второй раз эта мысль вызвала во мне только легкую улыбку.

Саша же, на мгновение прикрыв глаза и глубоко вздохнув, хотел было что-то сказать, и тут прихожей громко хлопнула входная дверь.

— Машка, ты здесь? — прокричали голосом моей ненаглядной Курицы-соседки.

Блондин насторожился, да и я не смогла сдержать раздраженного вздоха.

— Маша, ты оглохла? — продолжала тем временем орать Несушка, по звукам вроде бы направляясь в нашу сторону. — Ты дура? Ты кого сюда привела? — с порога накинулась она, кивнув на беловолосого. А так как парень до сих пор стоял, уткнувшись носом в мою макушку, Ольга не смогла узнать в нем своего бывшего.

— Отстань, — прищурившись, отмахнулась я. — Сама сюда кого попало водишь, теперь на меня орешь.

— Кого попало?! — громко возмутилась соседка, посмотрев мне в глаза долгим и отчего-то злым взглядом. — Да я, в отличие от тебя… — начала было она, как вдруг в наш разговор решил вмешаться Саша:

— Не кричи, — повернувшись лицом к бывшей девушке, попросил белобрысый. — Всегда от твоего визга уши закладывало, — произнес вроде бы и равнодушно, но если прислушаться, то можно было заметить недобрые нотки в его голосе.

— Са… ша, — выдохнула Ольга, при этом как-то подозрительно побелев. Секундой позже она покачнулась и… упала на пол, потеряв сознание.

— Все, Саш. Отпускай ее, только аккуратно, — сказала я, с сомнением посмотрев на бледную Несушку. — Как думаешь, чего она упала?

— Не знаю, — ответил парень, положив бессознательную девушку на диван. — С этой все что угодно может случиться.

— И случилось, — добавила я, пытаясь привести соседку в чувство. — Эй-ей, Оля… Курица средневековая! Очнись, — чуть громче произнесла я, прекрасно зная, как Ольга реагирует на это прозвище. Но сейчас она не вскочила с места и не накинулась на меня в попытке расцарапать лицо, а осталась лежать с такой же жалкой миной на лице. — Воды принеси.

— Может, врача вызвать? — подав мне кружку с холодной водой, предложил Саша.

— А вдруг сама очухается? — спросила я, умывая щеки и лицо девушки.

— Вот уж чего не знаю, того не знаю, — сознался парень, отводя взгляд.

— Давай пару минут тогда подождем, а потом, если что, уже звонить будем? Ну, в больницу.

— Дурни, — неожиданно вклинился в нашу беседу слабый голос соседки. — Толку от вас никакого. Даже помочь нормально человеку не можете!

— Было бы кому помогать, — не удержавшись, хмыкнул Саша. На очнувшуюся девушку он смотрел с неприязнью, и лично у меня создавалось такое впечатление, что даже попади Несушка на его глазах под машину, эта неприязнь никуда не исчезла бы.

— Ты чего свалилась, Оль? — с беспокойством спросила я соседку.

— Зависть заела, — опять влез белобрысый, язвительно улыбаясь.

— Саш, не лезь! Девушке плохо, а ты непонятно с чем тут пристаешь.

— Ладно-ладно, будем считать, что эта дама действительно «девушка», — покачав головой, согласился парень, но не прошло и пары минут, как он вновь открыл рот. Правда, уже по другой причине. — Маш, раз все нормально, то я пойду. Все равно тут посидеть нормально не получится.

— Угу, только подожди, я сейчас тебя провожу, — пробормотала я, поднимаясь с колен. — Эх, и куда ты так спешишь? — чуть насмешливо поинтересовалась, оказавшись с Сашей наедине.

— Домой, — просто и без всяких выкрутасов ответил он.

— Неужто?

— Да. И все, закрыли тему.

Надо же, какие мы грозные. И до жути раздраженные. Прям неСаша Пупкин, а Змей Горыныч в подвыпившем состоянии.

— Кстати, Саш, а какая у тебя фамилия?

— А что это ты вдруг вспомнила? — удивился беловолосый, присев на корточки, чтобы обуться.

— Ну, просто подумалось как-то.

— Арханов, — буркнул парень, поднимаясь.

— Чего-чего?

Это шутка? Хотя какая шутка, он-то моей фамилии тоже не знает…

— Говорю, Арханов у меня фамилия.

— Чудесно.

— В смысле? — с непониманием в голосе откликнулся Саша, доставая с вешалки свою куртку.

— В прямом. Мы, оказывается, однофамильцы.

— Ты — Мария Арханова? Ну и ну, — ухмыльнулся парень.

Хорошо хоть не заржал, а то от него любой реакции можно ожидать.

— Поцелуй на прощание? — предложил он, когда уже полностью оделся.

— А давай.

Мне вот с недавнего времени интересно стало, как приличной и порядочной девушке полагается реагировать на поцелуи своего избранника. Не знаю, как другие, но мне почему-то хотелось обнять Сашку что есть сил и еле слышно шептать «мое»… К счастью, природная стеснительность не позволяла мне этого.

— Маш, — тихо произнес блондин, тяжело дыша и медленно проводя рукой вдоль моего позвоночника, — а у меня есть подарок для тебя.

— Какой? — так же тихо мурлыкнула я, еще крепче прижавшись щекой к чужому плечу.

— Закрой глаза. И дай руку, левую, — попросил Саша. — Не бойся больше ничего: ни темноты, ни тишины, хорошо? А если что, зови меня, — бормотал парень, надев мне на безымянный палец кольцо (по ощущениям это было именно оно).

— Глаза открывать можно? — спросила я, не обратив внимания на смысл сказанных только что слов. Глупая…

— Да, открывай, — разрешил Саша. Но стоило мне приоткрыть свои очи, как он развернулся и пулей вылетел из квартиры, хлопнув дверью. Я даже сказать ничего не успела… но может уже и не требовалось ничего говорить?

Потому что надпись на кольце такая простая, что и так все понятно: «Спаси и сохрани…».

— Маш, ты что, плачешь? — удивилась Оля, когда я вернулась в комнату.

— Не знаю, — слабо отозвалась я, еле передвигая ногами.

«Сашка, Саша, Сашенька… Спасибо тебе».

— Вы что, поругались? — выгнув бровь, спросила Несушка сахарным голоском. Да уж, странный человек — странные выводы, тут уж ничего не поделаешь.

— Тебе-то какое дело? — взбрыкнула я. Ну не понравился мне ее тон! Уж больно много радости.

— И все-таки поругались. Знаешь, Маш, а так даже лучше… Хоть мне и пофиг, как живут другие и что с ними происходит, но хорошо, если ты расстанешься с Белым. Он псих, и вряд ли кто сможет с ним нормально ужиться.

— Отвянь, — скривившись, отмахнулась я от Ольгиных нравоучений. Небось, и вправду завидует чему-то, потому и наговаривает на Сашу.

Не будем ее слушать…

Да уж, мозги у меня после Сашиного подарка были сильно затуманены. Иначе хоть чуть-чуть, но прислушалась бы к соседке.

ГЛАВА 12 Тяжела доля современной свахи…

Переступая с ноги на ногу, я с большим сомнением посмотрела на вывеску кафе, перед которым остановилась. «Мышка-Норушка» — вполне безобидное название, даже странно как-то, учитывая характер того, кто позвал меня сюда.

«И почему Витюня решил встретиться именно здесь? — подумала я, чуть нахмурившись. — Не мог выбрать какое-нибудь другое место?»

Да, как ни странно, но в «Мышку» меня пригласил именно Виктор.

Недавний знакомец позвонил мне сегодня днем с предложением встретиться. Моя реакция была на удивление быстрой и категоричной: «Иди нафиг!».

Витька обиделся. Показушно, с тяжелыми вздохами и причитаниями… наверное, пытался хоть таким способом привлечь мое внимание (ага, чтобы сразу трубку не повесила), но через пару минут тон парня поменялся и стал каким-то… продуманным, что ли? Хотя нет. Скорее это слова продуманы, а тон — мягкий, но настойчивый.

— Маш, давай встретимся? — без приветствия начал он, стоило мне ответить на звонок.

— Зачем? — спросила я, сильно удивившись. Мы все-таки не слишком хорошие знакомые и, честно говоря, он меня раздражает (и, похоже, взаимно). Это еще с тех памятных соревнований понятно стало.

— Хочу поговорить.

— И все?

— Ну, Ромка еще просил тебе кое-что передать, — чуть помедлив, признался Виктор. Ясно. Значит, это Рыжик постарался.

— Что передать? — со слабым интересом уточнила, накручивая прядь волос на палец.

— Видюху на комп на два гигабайта. Он себе новую купил, старая ему уже не нужна.

Стыдно признаваться, но как раз тут меня и подловили. Ох-хо… Моя страсть к компьютерным играм когда-нибудь меня загубит.

— Ну хорошо, давай встретимся.

Вот, согласилась — теперь стою жду. Хотя, наверное, лучше все-таки зайти в помещение. Вдруг Витюня уже сидит и ждет меня там? Сомнительно, конечно, чтобы он пришел раньше назначенного времени, ну а если?

Но нет. Интуиция меня не подвела, и в кафе Виктора не наблюдалось. Что ж… пришлось заказать себе столик и молча сесть ждать.

К счастью, в одиночестве я оставалась недолго. Буквально через пару минут в кафе зашел молодой темноволосый парень. Оглядываясь по сторонам, он дошел до моего столика.

— Маша? Привет, — улыбнулся Андрей, слегка наклонив голову. — Сашку ждешь?

— Да нет, мы с ним вечером встретиться договорились, а сейчас я тут… друга выглядываю.

— Друга? — удивленно переспросил младший брательник моего парня.

— Угу, — немного неуверенно кивнула я. И почему-то, будто бы оправдываясь, добавила: — Он мне штукенцию одну принести должен для компа.

— Для компьютера? А эта штукенция — видеокарта, да? — усмехнувшись, понимающе спросил брюнет.

— Э-э-э, ну… ага.

— Тогда держи, — садясь за мой столик, Андрей протянул небольшой пакет. — Витек просил передать, что задержится. Где-то на полчаса, но он все равно хотел, чтобы ты подождала его.

— Подождала? Зачем? — спросила я, напрочь забыв о том, что «Вика» о чем-то хотел поговорить со мной.

— Не знаю. И, кстати, если хочешь, могу остаться с тобой. Вместе дождемся этого игромана.

— А давай, — немного подумав, согласилась я. Конечно, я и сама смогла бы дождаться бывшего «собрата по оружию», но с Андреем можно провести это время с большей пользой. Например, расспросить его о Сашке. Нет, никаких тайн я выпытывать не собиралась, но интересно же узнать, каким мой «скелетон» был в детстве.

— Вот и гуд, — засмеялся темноволосый, на секунду отвлекшись, чтобы сделать заказ. — И да, Маш, я давно спросить хотел, но Сашка почему-то не сознается: а где вы с ним познакомились?

— Познакомились? — подобного вопроса я не ожидала, а потому немного подзависла, вспоминая нашу первую с Сашей встречу.

— Вы же, кажется, как раз на вечеринке у Витьки и встретились. Или нет?

— Нет. Первый раз мы встретились в клубе за неделю до этого, — ковыряясь в заказанном пирожном, ответила я. — Он мне тогда очень сильно помог, вот и понеслось как-то.

Угу. Оно-то понеслось, но лишь с третьей встречи. И уж никак не с первой.

— Андрей, а можно тоже спросить?

— Конечно.

— Расскажи, пожалуйста, а каким Саша был в детстве?

— В детстве? — оторвав взгляд от потолка, переспросил парень. — Хм, так, в паре слов, и не скажешь. Ну ладно, все равно сидеть без дела скучно…

Целый час с Андреем пролетел не заметно. Он рассказывал такие истории из Сашкиной жизни, что мне становилось стыдно за свой громкий смех и, как мне казалось, не слишком умное выражение лица. Серьезно! То, что я узнала от него, ну никак не вязалось с образом беловолосого. И мне, честно говоря, было трудно поверить, что все это правда. Но ведь никто не запрещает просто посмеяться!

— А еще где-то в тринадцать лет Саша на спор, точнее, на слабо, съел два килограмма мороженого, перемешанного в литре томатного сока. Та еще мерзость была. Его, кстати, на следующий день так высыпало, что родители даже не поверили, что ему на самом деле плохо.

— Как это не поверили? — спросила я, немного удивившись.

— А так. Сашка до этого много раз чем-то таким мазался, чтобы кожа краснела и выглядела, как у тяжелобольного. Вот мама с папой и подумали, что он опять притворяется. Эх, ну и дураком же он был… да и сейчас не лучше, — вздохнул Андрей, но не сочувственно и не удрученно (как можно было подумать), а довольно и немного ехидно.

— Хм, да уж. Представляю себе, каким он после таких экспериментов красавцем был, — покачав головой, откликнулась я.

— Ну, может, он и выглядел, как пугало огородное, и даже очкарики на его фоне смотрелись куда как лучше, но… Все равно в своем классе братишка был нарасхват, — с улыбкой закончил черноволосый, подперев щеку рукой.

— Это ты сейчас к чему сказал? — непонимающе спросила я.

— Просто так. Ты же просила что-нибудь интересное рассказать. Вот, кстати, еще один случай. Где-то четыре или пять лет назад Сашку, как старшего, оставили присматривать за мелкой Маринкой (она тогда только ползать научилась). Так вот, это «чудо» придумало, как облегчить себе задачу. Он взял веревку и один конец привязал к батарее, а другой — к ноге мелкой, типа, чтобы не лезла, куда не нужно. Ты представляешь, Маш? Привязать веревкой! Да еще и скотчем соску прилепить, «чтобы не выплевывала и не ныла»! — тут Андрей вполне искренне возмутился тупости старшего брата. А я все никак не могла согнать с лица дурацкую улыбку.

— А еще что-нибудь такое было?

«Интересно, когда же придет конец этому нездоровому любопытству? — спрашивала я сама у себя, посмотрев на входную дверь кафе. — И Витьки до сих пор нет».

— Ну, еще он не умеет пить. Совсем. Пара стаканов пива — и его развезет, как… в общем, развезет. А свой первый Пьяный Новый год он провел под столом. Видите ли, там спалось лучше всего.

— Ну, Сашка, — прикрывая рот ладонью, засмеялась я. Даже слезы на глазах появились.

— Ага, всегда ему удивлялся, — согласился Андрей, посмотрев на наручные часы. — Кстати, а где это нашего геймера носит столько времени?

* * *

— И все-таки я настоящий психолог! — с улыбкой пробормотал Виктор себе под нос, с большим любопытством глядя на воркующую парочку. — Они друг другу точно подходят. А Андрюха молодец! Так рассмешить эту злюку. Интересно, о чем они разговаривают?

— Вик, ты не психолог, ты озабоченный. Сколько можно так стоять и пялиться на других? — задал риторический вопрос беловолосый парень, не понимая, как только этому горе-своднику удалось провернуть свой горе-план. — Пошли домой, надоело тут сидеть.

Ну да, кто бы что не говорил, а протирать пол, прячась за барной стойкой, не очень приятно. И ведь пересесть за обычный столик нельзя — «подопытные увидят».

— Сах, тебе что, совсем не интересно, какую девушку я подобрал твоему брату? — немного раздраженно отозвался Виктор, все так же не отрывая глаз от цели.

К слову, стоит заметить, что в кафе парень пришел вовремя (даже немного раньше назначенного), но встречаться с Машей не спешил, ведь по плану все должно было произойти совершено иначе.

— Нет, не интересно, — кивнув, подтвердил Александр.

— Потише! — зашипел на него «сваха», пригнувшись, чтобы не попасться на глаза «сводимым».

— Отвали, — в ответ пробубнил Саша, мысленно приказывая себе успокоиться.

«Витька — фанатик. И, соглашаясь на его уговоры, можно было заранее догадаться, что ничего хорошего из новой «гениальной» идеи не получится, — с досадой подумал блондин, рассматривая свои руки. — Но даже если и так, в этот раз все чересчур гениально».

— Я домой, — опершись руками о пол и поднявшись на ноги, решительно произнес белобрысый, но тут он увидел…

«Маша? — удивленная мысль проскочила настолько быстро, что почти не оставила за собой следа, но вот следующая всерьез обеспокоила парня, вызвав при этом кучу эмоций — злость, усталость, обиду и даже смех… смех над самим собой. — Какого она там сидит?! Еще и с Андреем!»

А спустя пару секунд за барной стойкой раздался звук… странный звук не то падения, не то глухого удара.

* * *

— Для меня собаки самые… Что это? — прервавшись на полуслове, я непонимающе посмотрела на Андрея.

— Ты чего, Маш?

— Ты слышал… как будто упало что-то? — пыталась я объяснить свое замешательство, а заодно узнать, не показалось ли мне.

— Ничего не слышал.

— Значит, показалось?

— Наверное, да… Так что там с собаками?

— Собаки? А, ничего такого. Просто не люблю их и все. Вонючие, слюнявые, блохастые… Не мой идеал, — хмыкнула я, поправляя челку. — А ты чего боишься?

Эх, как-то так получилось, что наш разговор с рассказов о детстве плавно перешел к теме страхов. Конечно, о своей главной фобии я Андрею не говорила (об этом вообще знали только мама и Саша), но о собаках, моих вечных преследователях, упомянула.

— Чего боюсь? — слегка нахмурившись, растерянно проговорил Андрей. — Знаешь, иногда мне становится страшно от простых мыслей… От мыслей о том, что когда-нибудь человеку, которого я люблю, надоест бороться. Я переживаю за него и боюсь, что он замкнется в себе и будет умирать. Духовно умирать, — повторил парень, слишком серьезно и слишком равнодушно одновременно.

Многие люди часто прячутся за равнодушием, лишь бы не показать другим, насколько им на самом деле плохо.

Я не знала, что можно ответить, а потому… молчание было долгим.

* * *

— Слезь с меня! — тихо и немного угрожающе произнес Саша, попытавшись скинуть с себя навалившегося всем телом Витьку. Ведь лежать на деревянном полу (тем более если уложили вас насильно) оказалось намного хуже, чем сидеть.

— Не шебуршись! Андрей заметит, — с удивительным спокойствием ответил психолог-недоучка, проигнорировав просьбу беловолосого. Естественно, тому такое пренебрежительное отношение не очень понравилось.

— Б…, слез быстро! — чуть ли не заорал Машкин парень, со всей силы пихнув будто прилипшего к нему Виктора в грудь.

— Сань, ты чего такой злой? Опять твои долбанные психозы начались? — не подумав, брякнул Вик и тут же умолк, сообразив, что только что сказал.

«Ой, дурак… и нафига только вспомнил? Он же сейчас либо разорется, либо повесит. На гвоздик. Меня» — Вик сглотнул.

Но, к личному счастью одного болтливого индивида, ничего особо страшного не произошло. Казалось, будто бы Сашка и вовсе не заметил последних слов. Он просто на миг замер и, прикрыв глаза, еле слышно вздохнул, успокаиваясь… точнее, просто загоняя всю злость (и ревность!) внутрь себя и на время забывая обо всем случившемся.

— Жень, проведи нас. Через черный вход, — попросил Александр у бармена, стоявшего в нескольких метрах от их убежища.

— Сейчас, — закатив глаза, негромко откликнулся Евгений. Два дурака, выпросивших «эксклюзивное» место под стойкой, здорово его удивили. И рассмешили. — Давайте поднимайтесь, и пойдем. Или вы ползком на пузе собираетесь?

— Пошел ты… — договорить светловолосому парню не дал его друг, вовремя пнув обозленного блондина по ноге.

— Отведи нас на выход и все.

— Вить, скажи, где ты нашел Андрею такую девушку? — спросил Саша, достав из кармана куртки пачку сигарет и зажигалку.

Сейчас два друга стояли чуть поодаль кафе «Мышки» и, не таясь и не понижая голоса, разговаривали. Вполне мирно и без ругани.

— На соревновании одном, в компьютерном клубе. Нас Ромка — хоть ты его и не знаешь — познакомил, — ответил темноволосый парень, не отрывая глаз от лица друга. — Саш, тебе же курить вредно.

— Вредно, но можно. Тем более это первая сигарета за четыре месяца.

* * *

— Ждете? — весело спросили почти над самым ухом. В следующую же секунду на место рядом со мной плюхнулся Саша, а к Андрею подсел удивленный и какой-то пришибленный «Вика».

— Ты откуда тут? — глупо хлопая ресницами, поинтересовалась я у белобрысого фокусника. Почему фокусника? А откуда он тогда в этом кафе взялся?

«Клуша, его Витюня с собой притащил… Но зачем?»

— Да вот, с ним за компанию пришел, — кивок в сторону Виктора и легкая добрая улыбка. Только глаза у Сашки общему виду почему-то не соответствуют. Слишком уж взгляд пристальный, цепкий, я бы даже сказала.

— Маш, а ты как? Что тут забыла, м? — спросил блондин, подавшись вперед, чтобы поцеловать меня. И он бы наверняка это сделал, если бы я в последний момент не отстранилась с возмущенным: — Сашка, отодвинься! Я же задохнусь!

— Почему это? — приподняв бровь, поинтересовался враг-собственным-легким.

— От тебя дымом прет! А ведь говорил, что не куришь!

— Я говорил, что редко курю.

— Все равно отодвинься! — не могла успокоиться я чисто из вредности. Да, от него воняло таким ненавистным мне сигаретным дымом, но это было вполне терпимо. И Сашка, похоже, об этом догадался, так как даже не подумал куда-либо двигаться.

— Не отодвинусь, — ответил он и совершенно по-детски показал мне язык.

«Вот зараза! — искренне подумала я. — Совести у него нет, наглеет с каждой секундой».

— Сах, а ты что, с Машей уже знаком? — спросил Виктор, прервав нашу «милую» беседу и переводя тем самым все внимание на себя.

— Ага, знаком. Недолго, но ей и этого хватило, чтобы все нервы мне вытрепать, — с улыбкой поделился Саша, косо поглядывая в мою сторону.

— Сашка, не ври! Ты сам кого хочешь доведешь, а я тебя еще… — но, оборвав меня на полуслове, парень неожиданно придвинулся поближе и, крепко обняв вашу непокорную слугу за плечи, шепнул:

— Маш, а кто меня постоянно на прочность поверяет, а? Скажи на милость, кто?

— В смысле на прочность? Когда такое вообще было? Чего ты придумываешь?

— Ладно-ладно, проехали, — глубоко вздохнув, согласился Саша и переместил свою руку с моих плеч на мою же талию.

— Руку убери! — попытавшись по-тихому пихнуть его под столом, я слегка промахнулась и ударилась о ножку стола. Больно…

— Мазила, — негромко засмеялась «жертва», извернувшись и поцеловав меня в щеку. — С расстояния в двадцать сантиметров в цель попасть не можешь.

— Отстань! И клешню свою убрал сейчас же!

— Не хочу, — простой ответ, от которого у меня чуть крышу не снесло. Вот честно, придушила бы, если бы мы с ним одни были. Но тут еще, к сожалению, Андрей с Витькой сидят, а кричать при них мне не хочется. Так что не будем обращать внимания на пустяки вроде приставучих белобрысых наглецов.

— Так, Вить, а насчет чего ты там поговорить хотел?

— А… Маш, ты же знаешь, как устанавливать карту на компьютер?

В целом наш разговор длился не больше пятнадцати минут, что просто возмутительно, учитывая, сколько мне пришлось ждать. Но ничего не поделаешь, время-то уже потрачено, и его не вернешь.

Так же думал и Андрей, когда, попрощавшись с нами, ушел вслед за Виктором.

— Хм, даже не думал, что ты такая же больная в плане компьютеров, как и Вик, — сознался Саша, положив голову на мое плечо. Одна его рука все так же лежала на моей талии, а вторая обосновалась на колене.

«Ну почему, почему я надела сегодня юбку?»

— Саш, имей совесть, тут же люди! Не обязательно так… себя вести, — уговаривала я его, хотя сейчас чужое присутствие было для меня делом десятым. А больше всего волновало теплое дыхание беловолосого и его нежные поцелуи в шею, ухо; ласковые прикосновения пальцев к коже и, как ни странно, мелкие мурашки, шарахавшиеся по всему телу, тоже очень сильно меня волновали.

— А это, как любят говорить некоторые люди, — моя маленькая «мстя».

— Какая мстя?

— Узнаешь…

В кафе мы просидели еще два с лишним часа. И все это время Саша не упускал возможности поцеловать меня или хотя бы прикоснуться. Глупый романтический шепот на ухо (оказывается, Саша и на такое способен!) поначалу приводил меня в ступор, а потом я как-то привыкла и перестала реагировать на все слишком остро… Зато стал понятен коварный замысел Сашки. Я еще никогда так не смущалась!

И никак не реагировать на чужие снисходительные взгляды тоже не получалось, а от иногда слышимых фраз типа «они же молодые, что с них возьмешь?» кулаки сжимались сами собой.

И ведь уйти не могла, так как сидела у самого окна! А Сашка фига с два меня отпустит, пока не наиграется… Видите ли, я его когда-то там «довела», а потом «обломала», поэтому сейчас «его очередь издеваться».

Именно так он и сказал, гаденыш!

Хорошо, что эта пытка все-таки закончилась и Саша отвез меня домой, перед этим, пусть и в шутку, извинившись. А когда я оказалась в квартире, мне в голову пришла странная мысль, звучавшая примерно так: если бы не толпа народу, сидевшая в «Мышке», то от такого поведения парня я была бы в восторге. Нежный, романтичный, галантный… Конечно, он наверняка придуривался, но все же… Я почти уверена, что Александр Арханов — мой, именно мой принц.

«Машка, ты наивная курица, переплюнувшая в своей глупости даже Ольгу», — где-то в глубине души пропела интуиция.

ГЛАВА 13 Я за тобой слежу

Оставив Сашку в кафе наедине с его новой девушкой, Андрей решил немного прогуляться по городу и заодно заскочить в один малоизвестный тату-салон, в котором работал его давний знакомый.

Да уж… Никто не знал и даже не догадывался, но голова брюнета вот уже около месяца была забита мыслями о том, чтобы сделать себе какую-нибудь татуировку. Он, правда, еще не решил, на плече или у основания шеи, но уж точно не на всю спину и не на животе, как некоторые. Ему хватит и маленького, не очень заметного рисунка.

О причине же такого странного желания Андрей не задумывался, да и стоило ли? Ведь наверняка в жизни каждого человека были такие моменты, когда «хочу» решало очень многое. Вот и у него настал такой момент…

Задумавшись о своем, парень чуть было не пропустил красный сигнал светофора, но вовремя остановился. Правда, сделал он это, похоже, слишком резко, потому что почти тут же ощутил неслабый толчок в спину.

— Осторожно, — негромко произнес Андрей, оборачиваясь к врезавшейся в него невысокой девушке, одетой в смешную ярко-желтую куртку, фиолетовые джинсы и полосатую кепку.

— Извините, — пискнула та, попытавшись обогнуть его и быстро перебежать через дорогу.

— Да куда ж ты лезешь? — раздраженно спросил Сашин брат, хватая бестолочь за шиворот и оттаскивая подальше от дороги. — Не видишь красный? Под машину хочешь?

— Нет, простите… — продолжала мямлить незнакомка, и когда Андрею все-таки надоело напрягать слух, он нагнулся к ней поближе и заглянул в лицо.

— Ира? — удивленно выдохнул он и непроизвольно отодвинулся подальше. — Кхм, привет. Давно тебя не видел.

— Как давно? Я же каждый день с тобой в университете пересекаюсь! — возмущенно и как-то слишком уж резко ответила Ира, подняв тяжелый взгляд на парня.

— Да? А я и не помню, — почесав щеку, сознался Андрей. — А ты, кстати, почему так вырядилась? Так… ярко? — сдержанно спросил он, вспомнив, что обычно в ее одежде преобладают более нежные цвета.

— Как хочу, так и одеваюсь! — огрызнулась девушка.

— Ну и ладно, — пожав плечами, отмахнулся темноволосый и, посмотрев на светофор, сказал: — Тогда я пошел, пока.

Развернувшись, он перебежал через дорогу и направился прямиком к тату-салону. На то, чтобы полностью забыть свою воздыхательницу, у него ушло меньше минуты. А что? Ну да, призналась она ему в своих чувствах, и что с того? Думать о ней двадцать четыре часа в сутки теперь? Он же ей сразу сказал, что сейчас для него самое важное — это учеба, так что нечего девочке обижаться на его невнимание.

Зайдя в небольшое двухэтажное здание, Андрей поднялся по лестнице на второй этаж и свернул направо. Пройдя по коридору, он остановился у самой дальней двери, помедлил и вошел.

В среднем по размерам зале с большим количеством разнообразных листовок и плакатов, предлагавших сделать татуировки любой сложности и любого цвета, находилось еще около пяти человек. Окна здесь были с солнечной стороны, а потому на первый взгляд казалось, что в помещении много пыли. Но именно на первый взгляд, в действительности же тут было даже чище, чем в некоторых больницах, где, как известно, должны сохраняться полнейшие стерильность и порядок.

— Привет, Лех! — поприветствовал Андрей сидящего к нему спиной сосредоточенного молодого человека.

— Привет. Ты все-таки надумал? — задал вопрос старый приятель, на секунду отвлекаясь от своего клиента и от его рисунка.

— Да, надумал, — привалившись к стене, ответил брюнет.

— Ну, тогда жди. Сейчас я доделаю, и можешь садиться.

А через полтора часа жутко довольный Андрей уже выходил из салона, ощущая лишь небольшую боль чуть выше левого запястья. Как ни странно, но практически в самую последнюю минуту он передумал делать татуировку на плече и вместо этого попросил нарисовать себе «браслет» на левой руке. Шириной новое украшение было три сантиметра и состояло в основном из различных геометрических фигур и ломаных линий.

Расправив плечи, парень засунул руки в карманы и зашагал прочь. Вертя головой и попутно разглядывая лица прохожих, он совершенно случайно наткнулся взглядом на знакомую красно-белую полосатую кепочку и цыплячью желтую куртку.

— Ир!

— А? — девушка сидела на небольших каменных ступеньках перед выходом из магазина мужской одежды и, по видимому, кого-то ждала.

— Привет еще раз! — как ни крути, пусть даже и подсознательно, но Арханов все равно ощущал вину за то, что не смог нормально ответить Ире, когда та впервые призналась ему в своих чувствах. А потому каждый раз, видя ее, он старался подойти к ней и поговорить. Чисто по-дружески, чтобы она наконец перестала на него злиться и обижаться.

Конечно, наивный парень даже не предполагал, что такими разговорами либо больше злит девушку, либо сильнее привязывает ее к себе.

— Уже виделись, — не пылая дружелюбием, ответила та. — Чего надо?

— Ну, ничего конкретного. Просто интересно, за что я удостоился от тебя такой злобы?

— Что ты, какая злоба? Я на тебя почти и не злюсь, — старательно изображая спокойствие, проговорила Ира и тут же скороговоркой добавила, стараясь высказать все свои претензии, пока брюнет по-быстрому не смотался: — Но мне до одури обидно, что ты не сказал мне в тот раз, что у тебя есть девушка! Учебой ты занят, как же! А кто еще совсем недавно сидел в кафе с какой-то размалеванной коровой и премило ей улыбался?!

«Она про Машку что ли?» — с трудом соображая, сам у себя мысленно поинтересовался Андрей.

— В кафе? Но это была не моя девушка…

— Не ври! Я за тобой следила! — сложив руки на груди, Караева от злости топнула ногой по земле.

— Ты следила за мной? Ты вообще сдурела? Нафига тебе это нужно?!

— А что, непонятно, зачем мне это нужно? — приблизившись к темноволосому, Ира ухватила того за край куртки и произнесла, не моргая глядя в глаза: — Я за вами целый час наблюдала, а потом ушла. Ты, индюк, вообще не понимаешь, каково было смотреть на тебя рядом с другой! И как так получилось, что я тебя сегодня второй раз встречаю? Случайно, между прочим. Е-мое, я устала-а-а…

— Ира, ты чего? — тихо поинтересовался Андрей, опасаясь неподдельной ярости, так и плясавшей в глазах девушки.

«Вот тебе и тихоня…» — уныло подумал он, на секунду задержав дыхание, чтобы не ляпнуть вслух какую-нибудь резкость относительно ее поведения и заодно побыстрее успокоиться.

— Рина! — привлекая к себе внимание, строго и немного хмуро произнес высокий накачанный мужчина, только что вышедший из магазина одежды и сразу же подошедший к ним.

Караева, увидев его, разом как-то присмирела и даже соизволила отпустить куртку Андрея, край которой до сих пор сжимала в руке.

— К кому ты уже прицепилась? — кивнув на черноволосого, раздраженно спросил качок. Ростом он, к слову, был на голову выше парня.

— Ни к кому я не цеплялась! — надувшись, Ира перевела задумчивый взгляд на объект своей любви. Прикинув что-то в уме и коварно улыбнувшись, она подхватила Арханова под локоть и громко сказала: — Андрюш, знакомся, это Макс, мой брат. Старший. А это Андрей, мы с ним встречаемся!

И стоило только девушке замолчать, как в ее сторону тут же устремились два взгляда: один возмущенный и раздраженный, а второй удивленный и даже слегка заинтересованный.

— Ну, здоров, — усмехнувшись, Максим протянул руку для рукопожатия.

— Привет, — вяло ответил брюнет, не зная как должен реагировать на Иркины выкрутасы в подобной ситуации. То ли начать объяснять этому Максу, что его сестра бессовестно и нагло врет, то ли помолчать пару минут, чтобы не нарваться на неприятности в виде тяжелого удара кулаком по башке. Нет, драться Андрей, конечно же, умел, но и способностью трезво оценивать свои силы тоже не был обделен.

— Слушай, а твоя фамилия, случайно, не Арханов? — прищурившись, поинтересовался брат Иры.

— Арханов, — подтвердил Андрей.

— Так-с, пошли тогда поговорим. У меня к тебе как раз один вопрос есть. Ира, подожди где-нибудь в сторонке, — излишне ласково попросил Макс, обращаясь к сестре. И, дождавшись, когда недовольная девушка наконец-то отойдет на нужное расстояние, он медленно проговорил: — Вы же на самом деле не встречаетесь?

— Нет, — чуть помолчав, коротко ответил темноволосый. Вот уж номер! А он-то уже хотел сам начать объяснять произошедшее, а оказалось, что Ирин брат и так обо всем догадался. Вот только как? Интуиция? — А ты как понял?

— Да просто Ринка Олесе, жене моей, уже который день жужжит про какого-то смазливого козла Арханова, который все никак не может понять ее чувств.

— Да ну?

— Ага, — весело засмеялся Максим, видя, как у собеседника еле заметно задергался глаз. — Да успокойся ты! Она, конечно, жутко приставучая, но когда-нибудь все равно отстанет, поверь. И это, — тон мужчины стал жестче, — раз уж мы все-таки познакомились: веди себя с ней прилично, скажешь что-нибудь резкое или доведешь ее до необдуманных поступков, найду — урою.

— Я не из тех, кто обижает девушек, — внимательно глядя в глаза своему новому знакомому, сказал Андрей. — Но уж смотри, если она без предупреждения припрется ко мне домой и будет долбить в дверь, я ей не открою.

— Согласен, — скривившись, пробормотал Макс. И настолько серьезно он это сделал, что Андрей не удержался и спросил:

— А такое, чисто если представить, возможно?

— Можешь даже не представлять, я тебе и так скажу, что возможно.

— Твою ж… — закрыв лицо рукой, убито прошипел Арханов.

— Что ты ему сказал? — подлетев к парням, требовательно спросила Ирина у брата.

— Ничего!

— Так я тебе и поверю! Андрей, Андрей! О чем бы вы тут ни разговаривали, запомни: я тебя все равно никогда не оставлю!

— Да друг, попал ты… конкретно.

ГЛАВА 14 Поворот на сто восемьдесят градусов

На следующий день после посиделок в кафе Саша позвонил мне и сказал, что уезжает в другой город примерно на полторы-две недели.

«По работе отправляют», как он тогда выразился. Я, конечно, почти тут же расстроилась и немного загрустила, но попыталась сделать это как можно незаметнее. Зачем блондину знать, насколько я к нему привязалась? Пока что моя пусть и слабенькая, но гордость не позволяла мне открыто признаться парню в своих чувствах.

Зато облегчение и радость, что пришли ко мне после его возвращения, я скрыть даже не пыталась… Вот какая странная штука — любовь. Одно она пытается спрятать, другое же наоборот выделить. И для чего такие сложные маневры — глупые люди не понимают. И вряд ли поймут.

Кстати, тем же вечером мы решили отметить его приезд и пошли в развлекательный центр кататься на коньках. Такое времяпрепровождение предложил Саша, я лишь согласилась. Тем не менее было очень весело. Пару раз мы, правда, чуть не упали, но это так, пустяки.

Главное, что белобрысый был постоянно рядом и не давал мне грустить… А скучать тем более!

— О чем задумался? Почему молчишь? — беззаботно поинтересовалась я у застывшего за моей спиной Сахи, попутно поедая мороженое, купленное всего несколько минут назад.

— Просто вспоминаю, как мы сюда первый раз ходили, — негромко ответил беловолосый, дотронувшись до моей руки.

Да, я тоже это помню. Наше первое с Сашей свидание.

Сейчас мы так же, как и тогда, стоим на самом верху башни и сверху наблюдаем за всем тем, что происходит в старом парке. Красота и ничего больше.

— Маш, а ты о чем думаешь?

— Я? Не знаю, уже забыла.

— Тогда давай поговорим? Чтобы не молчать? — спросил он, обняв меня и легонько поцеловав в макушку.

«Люблю его».

— Давай, только о чем?

— Да вот… у меня уже давно тема назревает, — Саша замолчал и лишь через несколько секунд, отстранившись, продолжил: — Маш, скажи, ты ведь замечала, что мы с тобой очень похожи?

— В чем похожи? Если ты намекаешь на внешность, то разуй глаза! Мы с тобой похожи, как земля и небо.

— Нет, я не об этом. О другом…

— И о чем же? — хитро спросила я, перевесившись через край башни для лучшего обзора.

— Маш, ну ты опять так делаешь! А если упадешь? — светловолосый в момент оказался рядом, чуть ли не за шиворот потянув меня назад к себе.

— Не упаду. Ты лучше говори, о чем говорил, а меня не трогай, — хмыкнула я, оглянувшись на недовольного Скелетона.

— Хорошо. Я ведь уже сказал, что мы очень похожи, да?

— Да-да, к чему ты клонишь?

— Музыка, фильмы… у нас даже мнение на одни и те же вещи почти одинаковое! — слегка запинаясь и тормозя, произнес Саша.

— И?

— Я не думаю, что нам и дальше стоит встречаться.

«Что он только что сказал?»

«Шутит?»

«Саша решил поиздеваться?»

«Я ослышалась?»

Это не все мысли, что крутились в моей голове в тот момент. Признаюсь честно, их было гораздо больше, но все они казались мне какими-то чересчур глупыми и наивными.

— Маш, прости, но я говорю так, как оно есть на самом деле. Мы с тобой так похожи, что пары из нас просто не получится! Ведь… ни я, ни ты, не сможем дать друг другу что-то новое. Никаких новых ощущений, чувств. Все кажется интересным только с самого начала, потом же приедается, поверь, я знаю! И прости, что перепутал два разных чувства. К тебе как к девушке и как к другу… Прости.

Я ничего не ответила. Просто не хотелось верить, что сейчас Саша сказал все это на полном серьезе. Не хотелось терять, казалось бы, только что обретенное счастье, но… что мне делать?!

Молчание затягивалось. Наверное, уже минут пять прошло, а то и десять. Почему же я стою, не шевелясь, и боюсь посмотреть в ЕГО сторону?

— Может, тебя подвезти? Домой? — не выдержал Александр.

Интересно, а он боится слез? Я ведь уже почти эмоционально «готова», если не сказать «добита»…

— Нет, спасибо. Я сама, — кое-как ответила я, перед этим сделав глубокий вдох. — Сама доберусь.

И, опустив голову как можно ниже, прошла мимо уже бывшего «моего».

Если честно, то первые дни после расставания с Сашей проходили для меня очень тяжело.

Каждый раз, делая что-то по дому или сидя на парах в институте, я думала о нем. По большей части все размышления сводились к банальному «лучше бы я его вообще не знала».

К сожалению, просто так выбросить Александра из своей памяти у меня тоже не получалось. Ведь, как ни обидно признавать, но этот белобрысый парень был в моей жизни едва ли не самым ярким воспоминанием.

А сейчас… Так трудно осознавать, что все вернулось на круги своя и стало как до знакомства с ним.

Опять я хожу в институт и отдаю все силы учебе, опять я стараюсь держаться подальше от людей, придерживаясь детского правила: мы разные, у нас с вами ничего общего…

Вот уж какая насмешка. Саша сказал, что мы с ним слишком похожи, а я сторонюсь и боюсь непохожих на меня людей.

И еще… Почему-то мне кажется, что вся наша похожесть не настоящая причина для расставания. Скорее всего, блондин попросту меня разлюбил или, наоборот, осознал, что любви ко мне у него никогда и не было… Да. Точно. Он как раз об этом говорил, о спутанных чувствах.

Ненавижу дурака! Со злостью кинув тетрадь на парту, я еле сдержала порыв выбежать из аудитории и где-нибудь в укромном месте разреветься.

— Эй, Маня! Ты чего такая злая? — широко улыбнувшись, спросил только что подошедший Виталик.

«Вот твое-то какое дело?» — все с той же злостью подумала я, но вслух сказала:

— Не выспалась.

— А-а-а, ну это дело знакомое, — расслабившись, пробормотал парень. — Я че подошел…

— Насчет конспекта? — хмуро спросила я, подперев щеку рукой.

— Да нет, я позвать тебя хотел…

— Куда?

— В больницу.

— В больницу? — переспросила я, на секунду даже позабыв о своем плохом настроении. — Зачем?

— Ай, у них там сегодня что-то типа благотворительного дня. Прием крови и все такое. Пойдешь с нами? Я, Стас и еще несколько человек уже записались.

Вот же два обалдуя, уже что-то придумали и подталкивают к этому остальных студентов.

— Чего молчишь? — прищурившись, спросил непоседливый одногруппник и зачем-то пощелкал пальцами у меня перед глазами. — Соглашайся! Афанасьев на прошлом занятии обещал всем добровольцам автоматы поставить.

Вот, значит, кто привил близнецам чувство помощи и стремление к благотворительности! Георгий Николаевич Афанасьев, он же наш преподаватель биологии — моего самого «любимого» предмета.

«Машка, нам нужен этот автомат! Представь — ничего не учить и все равно сдать на хорошую отметку!» — завопило во мне желание халявы, а потому никакого другого ответа, кроме этого, я из себя выдавить не смогла:

— Хорошо, приду. Адрес больницы только напиши.

— Вы первый раз сдаете кровь? — спросил пожилой мужчина, измеряя мое давление.

— Да.

— Угу, понятно. Ирина Сергеевна, у Архановой Марии можно взять не более трехсот милилитров, слышите?

— Слышу-слышу, — не слишком доброжелательно отозвалась средних лет тетенька в халате медсестры. — Мария, сюда идите.

Ну что ж, приступим к сдаче крови и заработаем себе биологический «автомат»! Заодно и больным людям поможем…

Выходя из процедурного кабинета, я аккуратно прикрыла за собой дверь. Все, кровь сдала, теперь остается дождаться Виталика, чтобы тот отвез меня домой.

Ох, наконец-то я смогу отдохнуть от чужого общества. От шума, криков, смеха… Надену наушники, включу какую-нибудь задумчивую песенку и буду предаваться — нет, не слезам — крепкому сну.

— Ого, какие люди! Привет, Мари! — со мной кто-то поздоровался, но по голосу разобрать, кто именно, я не смогла — слишком уж шумно было в больнице. Оторвавшись от разглядывания больничного линолеума, я перевела все свое внимание на говорившего.

— О… Привет, Андрей. Ты тоже на сдачу крови пришел?

— Да нет, я… медосмотр прохожу, ежегодный, — немного сбивчиво пояснил брюнет и очаровательно улыбнулся. — А ты, значит, кровушкой пришла делиться?

— Ага, делиться, — тихо усмехнулась я, отводя взгляд и выглядывая в коридоре опаздывавшего Виталика.

— Это, конечно, хорошо, и ты молодец, Маш, но… смотри не переусердствуй. Кто знает, не продадут ли потом твою кровь в какую-нибудь частную клинику за хорошую сумму? — как бы между прочим спросил Андрей, засунув руки в карманы штанов.

— В смысле продадут? Кому это надо? Да даже если и надо, то такую продажу, наверное, очень трудно сделать.

— Кому надо, тот сделает, об этом можно не беспокоиться, — покачав головой, парень грустно вздохнул. — А ты, кстати, чего к Сашке не заходишь? Я сколько времени у него на квартире провожу, а чтоб ты пришла, ни разу не видел, — сказал он и вопросительно выгнул бровь.

Ну и что мне ответить? «Извини, Андрюш, но мы с твоим безмозглым страшим братом слегка поругались и решили расстаться?» Или: «Нам нужно немного времени, чтобы отдохнуть друг от друга»? Пф-ф… И почему, собственно, я должна этим заморачиваться? Пускай Саша все разгребает!

— Андрей, у меня сейчас много времени на учебу уходит, середина декабря все-таки. Курсовые, экзамены… Мне просто некогда заходить. К тому же я не знаю Сашкиного адреса.

— Не знаешь? Тогда давай я тебе его дам! — отчего-то обрадовался Андрей и, остановив пробегавшую мимо медсестру и отобрав у нее на пару секунд ручку с маленьким листиком, быстро настрочил мне адрес Сашиной квартиры.

— Нахалы! — рявкнула на нас разозлившаяся работница больницы и, грозно оглядываясь на младшего Арханова, поспешила дальше по своим делам.

— Извините, — крикнул ей вдогонку брюнет и немного тише обратился уже ко мне: — Вот! Заходи в любое время дня и ночи, — добродушно разрешил он и протянул тот несчастный клочок бумаги с адресом.

— Спасибо, но у меня вряд ли получится добраться до…

— Маш, — перебил меня резко Андрей. — Не отнекивайся, но мне почему-то кажется, что у вас с Сашкой сейчас что-то не то в отношениях.

— Почему тебе так кажется? — спросила я, неприятно удивившись подозрениям Андрея.

— Ну, во-первых, брат в последнее время перестал улыбаться, во-вторых, ходит днями напролет сонный и неразговорчивый… Маш, а вы случайно не расстались?

— Хм, знаешь, Андрей…

— Это не мое дело? — подсказал он.

Мне в кои-то веки не хотелось отвечать грубо, но пришлось. Вот дернуло почему-то!

— Да, не твое.

— Хорошо, не мое так не мое. Но, надеюсь, хоть ты Саху ничем не травила? — на последнем слове парень как-то по-особенному на меня посмотрел, и мне сразу захотелось дать ему в глаз.

— В смысле травила?

— Ну, например, свинцовым сахаром или крысиным ядом, — поджав губы, предположил он с полной серьезностью.

— Ты больной? Башкой где-то треснулся? За что мне его травить? А если тебе так интересно, то твой брат сам предложил нам расстаться! А ты, зараза, чего ко мне-то прицепился?! — возмутилась я, разозленная странными фразами и поведением Андрея.

— Сам? — лицо темноволосого неожиданно перекосило. — Ой-е… Слушай, Маш, это… раз так, то прости и не думай о том, что я сейчас тебе сказал, хорошо? — брюнет неожиданно приблизился и, потрепав меня по голове, виновато улыбнулся. — Честно, прости, я не о том подумал.

— Больной! — еще раз повторила я, когда Андрей отошел от меня на несколько шагов, а затем прямо-таки побежал по больничному коридору. — Крысиный яд ему померещился…

Стоп!

«Хоть ты ничем не травила?» — это что значит?

Добравшись до квартиры (не без помощи Виталика), я первым делом померила себе температуру. Голова раскалывалась, по коже бегали мурашки, жутко хотелось спать. Хм, интересно, я заболела, или это какая-то странная реакция на сдачу крови? Скорее всего, второе, но кто знает?

Так, температура все же есть. Тридцать восемь и семь, нехило… По крайней мере, я такого не ожидала. Нет, максимум, на что рассчитывала — это небольшое головокружение и сушняк, а тут… озноб и стучащие виски.

«Нужно поспать», — промелькнуло короткое пожелание, и я тут же направилась в спальню, перед этим захватив парочку таблеток от головной боли. Выпила лекарство, не раздеваясь, легла на кровать и тут же уснула.

Проснулась же только вечером и то потому,что захотелось есть. Быстро состряпав себе простой, но более-менее вкусный ужин, я опять отправилась спать, решив, что на серьезные темы лучше думать на свежую голову.

ГЛАВА 15 Где заканчивается сон?

— Саш? Ты пришел… Привет, — немного дрожащим голосом произнесла высокая светловолосая девушка и натянуто улыбнулась своему гостю. — Проходи, хочешь есть?

— Да, Олик… Неплохо бы, — ответил ей худой, застывший на пороге квартиры парень. — Ты меня ждала, да? — с глупой радостью спросил он, попытавшись при этом обнять девушку.

— Ждала, ждала, — опасливо выдохнула Оля, глядя на Александра. — Иди на кухню.

Парень прошел в указанном направлении, через каждые два шага оглядываясь назад. Уж больно он был рад видеть свою любимую и понимающую красавицу после трех дней разлуки. Да, недавно Саша обо всем ей рассказал, и она поняла, и вроде бы даже приняла его… проблему.

— Ты сама готовила? Или опять мама помогала? — улыбнувшись, поинтересовался блондин, отправляя в рот ложку за ложкой.

— Сама, — отстраненно ответила Ольга, не глядя на собеседника.

— Молодец, — дальше было молчание. Тяжелое и подозрительное для одной; легкое и мирное для другого. Но этой тишине наступил конец, когда через пару минут Сашка неожиданно раскашлялся.

— Подавился? — девушка обеспокоенно подошла поближе к столу. — Дать запить?

Кашлянув пару раз подряд, беловолосый все же смог ответить:

— Да-кх…

— Вот, — протянутая кружка с водой и мерзкий, отвратительный вкус.

— Кх-х, горло… горитх-х, — не сделав полноценного глотка, парень принялся отплевываться от странной горечи, оставшейся на языке, и вновь зашелся кашлем. Прикрывая рот, Александр ждал, когда приступ закончится, а потому, отняв от лица руку, он с большим удивлением обнаружил, что вся его ладонь была в крови.

Не успев толком ничего понять, Арханов быстро встал из-за стола, будто кто-то невидимый схватил его за руку, и практически вылетел из квартиры, громко хлопнув дверью. Оказавшись на улице, парень одной рукой схватился за сердце, второй же достал телефон и, весь трясясь, попытался набрать номер скорой…

— Твою же мать! — прошептал Саша, резко открыв глаза. Сердце, за которое он хватался в своем сне, сейчас колотилось и подпрыгивало в груди, а безжалостная память рисовала дальнейший ход развития событий, которые хозяин не успел досмотреть.

На глазах у нескольких пенсионерок белобрысый парень без сознания упал на пол, не успев назвать адрес медработникам. Слава Богу, люди сообразили, что молодому человеку требуется ну очень скорая помощь, и тоже поспешили позвонить на «ноль три». А затем…

— Б…! Снится же всякая х… по несколько раз за ночь!

* * *

Второй раз проспала я еще дольше и проснулась только ближе к обеду.

Да уж, в институт мне сегодня однозначно не стоит идти. И дело даже не в температуре, которая со вчерашнего дня спала всего на полградуса, нет. Просто… какой смысл сейчас срываться с места и бежать на занятия, если до конца пар остался максимум час? Вот именно, никакого смысла.

И потому лучше я пойду на кухню и приготовлю себе чего-нибудь полезного, а то уже забыла, когда последний раз уделяла время нормальной готовке и здоровой пище.

Стоя возле окна на кухне, я с еле заметной грустью смотрела вниз. Непонятно, из-за чего взялась эта грусть. Может, из-за того, что сейчас середина декабря, а снега до сих пор не видно; может, из-за скорых экзаменов, а может… да много еще причин для грусти, но главная-то только одна. Саша.

Не хочу о нем думать, а не получается… Ведь это почти то же самое, что сказать человеку не думать про белую обезьяну. Как бы то ни было, но все мысли все равно будут возвращаться к этим животным, ведь специально о чем-то не думать ни у кого не получится. Так же и у меня, с разницей лишь в том, что мне никто не говорил не думать о Саше.

Наверное, я еще не до конца осознала, что между мной и ним больше ничего нет, потому и думаю об этом парне сутки напролет. Но… неужели мне больше не почувствовать его тепла и не услышать тихого наглого шепота на ухо? Не обозвать его оборзевшим придурком и не взять за руку? Вот уж действительно, влюбленные — странные люди: скучают по таким непонятным вещам.

— Маш? А ты что, сегодня никуда не пошла? — зевая, спросили у меня за спиной.

— Нет, — не оборачиваясь, ответила я.

— Опа! Ты суп сварила? Можно попробовать?

— Да, бери, пробуй.

— Спасибо! — поблагодарила Несушка, открывая шкафчик рядом с плитой и доставая посуду.

И чего она такая вежливая?

— А ты есть будешь?

— Я потом. Кстати, Оль, ты же встречалась с Сашей какое-то время, да?

— Ага.

— А ты ничего не знаешь про… он не говорил тебе, как… Зараза, не могу сформулировать. Короче! Ты не знаешь, Саша случайно ничем таким опасным не травился? — все же смогла спросить я, повернувшись к сидящей за столом Оле.

— Травился, — удивленно ответила девушка, поглядывая на меня. — Саша тебе об этом рассказывал?

— Нет, он мне ничего не говорил. Андрей, ну, брат его, только вскользь упомянул и все.

— Если тебе интересно, то я могу рассказать об этом поподробнее, — предложила Ольга с хитрой улыбкой.

— Но ты же не за просто так мне это расскажешь, да? — тут же спросила я, зная, чем обычно заканчивается добрая воля моей соседки.

— Угу. Ко мне сегодня вечером на пару часов должен прийти один человек, и мне бы хотелось, чтобы ты на это время куда-нибудь свалила. Согласна?

Я немного нерешительно, но все же кивнула.

— Где-то Полтора года назад Саша встречался с одной девушкой. Вроде бы все у них было хорошо: не ругались, не кричали, друг другом довольны были, но… Один раз он ей что-то сказал, кажется, это было какое-то важное признание для него. В общем, подробности тебе знать не обязательно… Так вот, после того признания девушку переклинило и она отравила Сашку. Насколько я знаю, все планировалось со смертельным исходом, но… Бельчик все слишком быстро понял и успел позвонить в скорую.

— Он ей что-то там сказал, и она так с ним поступила? — сама себе прошептала я, поражаясь чужой жестокости.

— Ну, возможно, сейчас она такой глупости бы не повторила, но в то же время и о сделанном вряд ли сожалеет.

— Ты что, ее хорошо знала?

— Да, даже Санек не знал ее так хорошо, как я.

Значит, Андрей не соврал, и Сашу действительно отравила девушка… Кошмар! И ведь мне этот дурак ничего не сказал!

Не доверял?

Но я же ему доверилась! Рассказала о своем страхе, а этот остолоп…

«… думал, что ты в случае чего тоже можешь его отравить. Потому и бросил», — эта мысль меня добила. Я что, так похожа на ту дуру, что пыталась его отравить? Да каким боком?!

Разозлившись на белобрысого и на то, что только что рассказала Ольга, я побежала в свою комнату. Одеваться и искать бумажку с Сашкиным адресом.

* * *

— Саш, можно спросить? — осторожно начал Андрей, сидя на кровати в комнате брата и вертя в руках кружку с горячим чаем.

— Ну давай, — не отрываясь от ноутбука, разрешил Александр.

— Почему ты Машку к себе не приглашаешь? Тебя же эта работа уже достала, так чего не отдохнешь-то?

«Скажет или нет?» — замерев и украдкой посмотрев на Сашу, подумал брюнет.

— Мы больше не встречаемся, — ответил тот, пожав плечами. — И можешь не ходить вокруг да около. Спрашивай, чего там еще хотел, и я ухожу.

— Почему ты ее бросил? Сам же говорил, что Маша тебе вроде как нравится.

— Андрюх, — медленно протянул Александр, взлохматив волосы, — если тебе так интересно, то я просто понял, что серьезные отношения мне не нужны.

— Почему?

— Потому что!

— Ну, Сах, а серьезно?

На секунду оторвавшись от ноутбука, Саша недовольным тоном начал: — Недавно я наткнулся на выпуск одного медицинского журнала. Так вот, в том номере было много материалов о детях, у которых отцы — такие же придурки, как я.

— …

— Не понимаешь? Мне не нужны серьезные отношения, не нужны дети… дети особенно. Потому что не хочу, чтобы они родились с огромным ворохом болезней и потом всю жизнь «благодарили» меня за эти «подарки».

— Сань, фигня все это! Какие нафиг болячки? Ты же почти вылечился! И врачи говорят, что возможность передачи какой-нибудь дряни самая мизерная!

— Врачи много чего говорят. И каждый раз что-то новое, — задумчиво возразил Саша и, достав из кармана брюк телефон, стал набирать чей-то номер.

* * *

Поднявшись на лифте на нужный этаж, я медленно подошла к двери под номером пятьдесят семь. Вот его квартира.

Осталось только руку протянуть и нажать на звонок. Пройдет всего пара секунд, и я увижу Сашу. Даже странно как-то: девушка пришла к своему бывшему парню и собирается закатить тому скандал по поводу недоверия. Хотя, по идее, должна была сделать это уже давным-давно… Ну да ладно.

Сейчас самое главное — набраться наглости и все-таки поговорить с ним. Обо всем: об отравлениях и о нашем резком расставании. Кто знает, но, может, хоть после этого разговора мне станет легче, и я не буду так часто думать о нем?

«Ну все, соберись!» — приказала я самой себе и, подняв руку, нажала кнопку.

— Что нужно? — устало поинтересовался хозяин квартиры, открывая дверь где-то через пятнадцать секунд после звонка.

— А что продаете? — ехидно спросила я, глядя на застывшего беловолосого.

Ну и реакция у него… Нет чтобы хотя бы улыбнуться! А то стоит на пороге, не моргает и даже «привет», похоже, сказать не в состоянии.

— Маш, — слегка нахмурившись, позвал парень.

— Что?

— Что-что? Ну предупреждать же надо, что придешь!

Честно говоря, он меня удивил. Я-то думала, что стоит нам только встретиться, как Сашка сразу начнет хамить и недовольно кривиться, но нет, сейчас он всего лишь молчит и разглядывает… Наверняка какого-нибудь подвоха ждет.

— Ну уж извини, не додумалась позвонить, — сухо, как мне самой казалось, ответила я и, вздохнув поглубже, спросила максимально серьезно: — Тебе нравится издеваться над людьми?

— И да, и нет. Смотря про что ты спрашиваешь, — хмыкнув, выдохнул Александр и как ни в чем не бывало схватил меня за руку и затащил к себе в квартиру. — Пойдем. Не знаю, что у тебя сейчас на уме, но я уже боюсь.

— Смеешься?

Ненавижу, когда надо мной смеются! Особенно такие нервотрепы, как Саша.

— Делать мне больше нечего. Просто интересно, чего ты злишься.

— А у самого предположений нет? — выдернув руку из блондиновской ладони, я сама по памяти направилась в сторону зала.

— М-м-м, как же не хочется предполагать, но… Это по поводу нашего расставания?

— Почти.

— Почти, — тихо повторил он и, опустив голову, прошел в другой конец комнаты. — Я не люблю выяснять отношения, Маш, тем более если их нет.

— Перетерпишь, не помрешь! — раздраженно ответила я, присев на самый край небольшого диванчика.

— Помру! — упрямо возразил Саша, спиной прислонившись к стене. — И тебе потом придется доказывать господам следователям, что я умер своей смертью, а не…

— Хватит фигню говорить, дурак! А то щас и вправду не выдержу и…

— И? — поторопил Саша.

— Проехали, — буркнула я, посчитав все крутящиеся на языке угрозы чересчур детскими и совсем не страшными. — И помолчи уже! Я с тобой серьезно поговорить пытаюсь.

— Ну-ну. Пробуй, говори, — ухмыльнулся парень, скосив глаза куда-то в сторону.

— Так… Саш, скажи, а какого ты обо мне мнения? — еле слышно спросила я, на секунду замерев. Обида и злость от того, что Сашка ничего не рассказывал мне про свои отравления, еще не прошли. Нормальному разговору мешало еще и то, что совсем недавно я могла назвать этого человека своим, а сейчас ни подойти к нему, ни обнять.

— Тебе зачем? — приподняв бровь, спросил белобрысый.

— Надо.

— Зачем?

— Надо.

— Зачем?! — немного повысив голос, блондин в который раз повторил свой вопрос.

— Надо! — в том же духе ответила я, не желая пока что что-либо объяснять. Пускай сначала он скажет!

— Достала, — промычал себе под нос парень, незаметно скривившись. — Хорошего мнения, хорошего!

— Угу, а доверяешь?

— Доверяю, — подтвердил, засовывая руки в карманы.

— А…

— Что?

— А почему ты не рассказал мне, что раньше чуть не отравился? Вернее, отравился, но вылечился и… Вроде девушка какая-то все подстроила, да? — постоянно сбиваясь с мысли, я все же нашла в себе силы спросить.

— Уже рассказали? — хмуро, но без криков и особого удивления произнес Александр. — Да уж, оперативно. И кто же?

— Соседка моя дражайшая. Сдала тебя с потрохами, — грустно усмехнулась я, впрочем, не став добавлять, что сдали его секрет не просто так, а за небольшую услугу.

— Оля? Она что, прям сама тебе обо всем рассказала? — неверяще спросил парень.

— Ну да. А еще она говорила, что хорошо знала ту идиотку, из-за которой ты попал в больницу, и что…

— Ту идиотку? Ту… Понятно, — задумчиво перебил меня Саша, прикрыв глаза. — Значит, тебе только про отравление доложили, да?

— Да, — настороженно согласилась я, не зная, о чем говорить дальше.

Только про отравление? Боже, что с ним еще такое было?!

— Я об этом недавно узнала и подумала, что из-за такого прошлого ты… ну, опасался, что я тоже могу так поступить… отравить, — последнее я прошептала едва ли не со слезами на глазах. Больно и очень-очень обидно. Пусть я и не слишком люблю людей, но зла никому не желаю! Тем более тем, к кому против всяких правил успела привязаться.

— Дурак! Терпеть тебя не могу! Столько нервов попортил своими сраными оправданиями! «Мы разные, непохожие! Друзья, не пара!»

— Маш, просто не вспоминай, что раньше было, и тебе станет легче, — уговаривал парень, напряженно поглядывая со своего места. — К тому же если бы ты знала, почему меня отравили, то сама была бы не рада, что встретилась со мной.

— Я и так не рада!

— Вот, прогресс, — усмехнулся светловолосый, почесав макушку и взлохматив волосы.

— Почему тебя отравили? — каким-то надломленным и почти безжизненным голосом спросила я после недолгого молчания.

— Не скажу, не хочу тебя огорчать.

«Тогда я тебя огорчу, можно?»

— А если это мое желание? Или забыл уже? Тогда вспомни тот спор, кто первым к памятнику придет? Ты продул, — с ехидцей сказала я, уперевшись взглядом в потолок. Глаза все еще были на мокром месте, но, что хорошо, щеки оставались сухими. Фиг тебе, Сашка, а не «дорожки слез»! Я, может, и не очень сильная морально, но уж как-нибудь постараюсь продержаться.

— Желание, говоришь? — отстраненно повторил беловолосый и, хмыкнув, кивнул. — Желание, хорошо… Меня отравила одна девушка, с которой я тогда встречался, а заодно и спал, когда узнала, что ее парень наркоман и балуется далеко не безобидными наркотиками.

Стоило мне услышать последнюю часть, как я тут же развернулась всем телом к стоящему около стены Саше.

— Вот так. Ты, наверное, сейчас уйти хочешь?

Но сказанные им слова никак не хотели до меня доходить.

Как может быть, что вон то скелетистое чудо, усевшееся прямо на пол и настороженно ожидавшее моего ответа, — наркоман? То есть… он же наверняка бывший?

— Саш, ты же больше этим не занимаешься? Ты же не наркоман? Ты бросил, да?!

— Нет, — спокойный ответ и грустный взгляд. — Извини.

— За что еще?

— За то, что оказался больным козлом, а не нормальным парнем.

— Издеваешься?! Саш, ты… Ты почему не лечишься?! Ты вообще пробовал это делать?! Почему ты вообще начал…

И все-таки я расплакалась. Точнее, слезы текли, но вытирать их я не пыталась, просто прикрывала ладонями, чтобы блондин не видел, и все.

— А тогда, на башне, в последний раз, ты врал? Про нашу похожесть и все остальное?

— Честно? Врал, — прикусив губу, сознался парень.

— Хоть что-то хорошее, — тихо усмехнулась, все так же не отнимая ладоней от лица.

— В каком смысле? — отлепившись от стены, спросил Саша.

— Ну, если ты тогда врал, то получается, что поругались мы не по-настоящему. А значит, даже сейчас не чужие друг другу люди.

— Нет, Маш, — подойдя чуть ближе, негромко проговорил белобрысик. — Мы именно такие. Я ведь тебе столько всего о себе рассказал, и не может быть, чтобы ты относилась ко мне, как и прежде.

— Чего не знаешь — о том не говори! — возмущенно выкрикнула я, дернувшись, чтобы встать с дивана, но сделать этого мне не дал Саша, положив свои ладони мне на плечи. — И зачем ты врешь? Мы не чужие! А даже если и так, то все равно разговор сейчас не о том!.. Ты пробовал лечиться? И почему не пытаешься избавиться от этой поганой зависимости? Да ты даже мне ничего не рассказал, а ведь я не та с…, что тебя отравила! Я бы смогла тебя поддержать, а ты кем меня посчитал?

— Машик, — присев передо мной на корточки, Саша уверенно (но ни капли не ободряюще) улыбнулся. — Да ладно тебе убиваться. Ничего ж такого не произошло… А в плане доверия-недоверия ты единственный человек, перед которым мне стыдно за все свои недоговорки и обманы, честно.

— Не вижу, что тебе стыдно. Если бы так было на самом деле, то ты все равно хоть что-нибудь, но рассказал бы!

— Так, все! Давай закончим, — склонив голову, раздраженно произнес Саша. — И так уже можно делать выводы: я не сказал тебе правды, и ты на меня сейчас очень сильно злишься. Или даже ненавидишь. Но если у тебя в голове что-то переклинит, то все равно помощи мне никакой не нужно, ясно?! Сам разберусь, без посторонних.

Рука сама собой дернулась и со всей силы залепила Сашке по щеке.

Без посторонних… Ненавижу! И даже если он опять врал, говоря эти слова, мне все равно. Перед тем, как разбрасываться подобными словами, любой человек должен хоть чуть-чуть подумать об их смысле.

Поднявшись с дивана, я посмотрела в глаза стоящему передо мной человеку. Всего секунду мне пришлось раздумывать над ответом.

— Тогда вот, от посторонних подарки не принимаю, — тихо-тихо пробормотала я, стягивая с пальца серебряное кольцо, недавно подаренное им. Саша замер, не отрывая взгляда от моего лица.

Ну, да, слезы. Подумаешь, мелочь какая…

А через полминуты меня в квартире уже не было.

* * *

— Довел девушку до слез и радуешься, — с укором произнес Саша, дотронувшись до горящей щеки. Но стоит заметить, что такой тон никак не вязался с улыбкой на его лице.

«Ударила… и правильно сделала! — подумал парень, на секунду скривившись от небольшой боли. — Надо же, до крови».

— Вот только кольцо сняла зря, — направляясь в сторону прихожей, продолжал вслух говорить Саша непонятно кому. — Я ведь тебе его подарил, мне-то оно зачем? — последние слова сопровождались скрежетом зубов и раздраженным вздохом.

Да уж, наверное, только семья беловолосого знала, насколько тот не любит, когда его подарки не ценят. Особенно если они, подарки, были сделаны с самыми благими намерениями…

Плюс к подступающей злости из-за возврата «презента» в парне набирали обороты до этого момента усиленно сдерживаемые обида и раздражение.

Первое — из-за Машки, потому что пришла и заставила его обо всем рассказать, а второе… тоже из-за нее, точнее, из-за неправильного поведения девушки.

«Не должна была она так реагировать! Не должна! Я наркоман! Какая ей еще, б…, помощь привиделась?! — зло размышлял он, натягивая куртку. — Единственное, что она мне должна, это забрать свое кольцо!»

ГЛАВА 16 Жду твоих объяснений

В груди засела непонятная тяжесть, мешавшая нормально дышать, слезы высохли, но мне будто бы все еще слышались его последние слова: «Не нужна мне помощь от посторонних…».

Дурак. Почему-то более сильных слов для Сашки не находилось.

— Приехали, — бодро оповестил молодой парень-таксист, оглянувшись на меня, мрачную и злую.

— А, спасибо, — равнодушно ответила и, протянув водителю деньги, выбралась из машины.

Вечер декабря, темнеет сейчас рано, а потому я не сразу сообразила, что за человек стоит около входа в подъезд моего дома. Но подойдя чуть поближе и приглядевшись, я без труда узнала в тихом, будто задумавшемся парне до ужаса разозленного Саху.

— Ты какого убежала? — зло начал он, спускаясь по лестнице и направляясь в мою сторону.

— Захотелось! — почти прошипела я, сжав руку в кулак и, пусть и немного неосознанно, готовясь зарядить ему уже не в щеку, а в глаз.

— Да ты что! Захотелось ей, — насмешливо протянул Александр и добавил уже без улыбки: — Руку дай!

— Не дам! — не было смысла даже уточнять зачем, и так все ясно: из-за кольца.

«Что, не нравится, когда мордой в собственные ошибки тыкают? — подумалось мне. — Как же, обещал защищать, быть рядом… и что же осталось от этих слов? Всего лишь какое-то кольцо!»

— Руку! — упрямо повторил белобрысый, остановившись в полуметре от меня.

И тут, благодаря небольшому фонарику, освещавшему площадку перед входом в дом, я смогла полностью разглядеть его лицо. В том числе и щеку с четырьмя короткими красными полосками… от моих ногтей что ли?

— Маша! — напоминая о своем требовании, раздраженно позвал блондин. — Сейчас же руку дай!

Но вместо того, чтобы выполнить его просьбу (ага, просьбу в приказном тоне!), я негромко взвизгнула и побежала. Не знаю куда, но в тот момент хотелось подальше от этого… осла прилипчивого.

— Стой! — крикнул Сашка, когда расстояние между нами перевалило за добрые двадцать метров. — Машка, дура, куда?!

Но я не оглядывалась, что, в принципе, не мешало мне мысленно обзывать себя на все лады.

«И правда дура! Зачем побежала? Он же все равно догонит, идиотка! Подальше ей оказаться захотелось…»

И Саша не оплошал, догнав мое непутевое и совсем не спортивное тельце меньше чем за полминуты.

— Стоять! — еще раз крикнул парень, прежде чем схватить меня за локоть и обнять за талию (для большей надежности, наверное). — Побегать захотелось, да? Интересно, с чего бы?!

— Отстань, — негромко буркнула я, стараясь отстранится от тяжело дышащего парня. Хм, видно, не только я спорт недолюбливаю. — Сам сюда приперся неизвестно зачем и еще что-то от меня требует!

— Не приехал бы, если бы кое-кто кольцами не швырялся! — в ответ пробурчал Сашка и, убрав руку с моей талии, потребовал: — Забери его!

— Не хочу! Нужно оно мне триста лет!

— Маша!

Е-мое! Меня от собственного имени скоро дергать начнет.

— Отстань! — нахмурившись, чуть громче повторила я. — И езжай давай домой… А лучше в какую-нибудь клинику! Пускай они тебя там от всякой гадости отучат! И мозги вправят!

— Не знаю, обрадует тебя это или нет, но с головой у меня все в порядке… сейчас, — Сашка немного помолчал, прежде чем произнести последнее слово. — И в больничке я уже был. Не надо меня туда опять посылать! В первый раз намучился.

— Ты лечился? — спросила я тихо-тихо, теперь уже сама вцепившись в чужую руку.

— Ну да.

— И ты сейчас не это… не… наркоманишь?

— Нет, — светловолосой еле заметно покачал головой. — Но ты не думай, я не врал тебе тогда, в квартире, честно. Просто… есть мнение, что бывших наркоманов не существует. Бывают либо те, кто до сих употребляет, либо те, кто приостановил свое употребление. Другого не существует… Ведь в любой момент человек может сорваться, — задумчиво продолжал он, потянув меня обратно, к освещенной площадке перед домом.

— Все равно ты дурак, — пробормотала я и, не сдержавшись, треснула кулаком по плечу беловолосого (тот даже слегка покачнулся). — Не мог раньше рассказать.

— А смысл? — не понял Саша, подталкивая меня к длинной узкой лавочке, которую днем обычно оккупируют бабуськи и дедуськи нашего подъезда.

— Смысл? Дурак, что ли? Не понимаешь? Я бы тогда так не переживала и не тратила зря нервы!

— Хм, да? А я как-то не подумал, что ты будешь волноваться. Мы же расстались. Зачем беспокоиться?

Такое чувство, что я разговариваю с роботом. То он не понимает, это незнакомо… Что за человек вообще?

Саша же тем временем молча уселся рядом со мной на лавочку и, схватив меня за руку, попытался надеть на палец кольцо. Но, естественно, я не дала ему это сделать.

Правильно! Зачем мне постоянное напоминание об этом парне на собственном пальце?

— Если хочешь, то могу рассказать, почему я отказался от наркотиков, — неожиданно предложил он, все так же пытаясь разжать мою ладонь и в то же время стараясь не причинить боли. Ведь наверняка если бы Сашка захотел, то в три секунды смог бы выполнить задуманное. Костлявый, но сильный, зараза!

— Хочу, — кивнула я, мысленно уговаривая себя не думать о том, что таким незамысловатым способом (рассказ о своем прошлом) Саша попросту хочет загладить вину.

— Ну, во-первых, приостановить свою зависимость мне помогли не врачи, нет. С одной стороны виновата моя отравительница, а с другой…

* * *

Полтора года назад

В больничной палате стояла невыносимая духота. Единственную маленькую форточку закрыли на защелку со стороны улицы. Дверь и того хуже — заперли на замок, чтобы пациент не сбежал. Хотя куда там. Сейчас Саша, лежа на кровати, даже на другой бок перевернутся был не в состоянии, что уж думать о побеге.

Парня привезли сюда два дня назад практически сразу же после того, как Ольге вздумалось его отравить. Да… Вспоминать об этом до сих пор трудно и больно.

«Нет, как же все-таки душно, — стараясь отвлечься от невеселых мыслей, подумал белобрысый. — Сейчас бы «фена» заглотнуть — и заряд бодрости сто пудов будет обеспечен… но где, б…, я его сейчас возьму?!».

Фен^[4], или амфетамин, был самым главным Сашкиным пристрастием. Наркотик, дающий силы и огромную выносливость, подавляющий усталость… В первые дни Саше казалось, что это самый лучший вариант для него: учиться, но в то же время не забывать о развлечениях.

И потом тоже, да. Арханов использовал «спиды»^[5] только для учебы, когда до поздней ночи засиживался за тетрадями и конспектами… Но такое длилось совсем недолго. Так как вскоре выяснилось, что фен хоть и позволяет долгое время проводить на ногах, но никак не влияет на качество принимаемых решений, к тому же этот наркотик значительно притупляет внимательность.

Неудивительно, что спустя две-три недели Саша пришел к выводу, что тратить подобным образом недешевые витаминки не очень хочется. А потому, немного подумав, к учебе он вновь стал подходить своими силами, а вот на вечеринках и в клубах…

Собственно, именно здесь его привычная жизнь и начала ломаться.

По два, а то и три дня Сашка мог не вылазить из клубов, устраивая некие марафоны. Своеобразный забег с изрядной долей амфетамина в организме; забег, в котором парень практически не ел и не спал, а просто веселился, забывая о времени. Зато после такого веселья его ждал грандиознейший «откат». Пять дней сильной усталости и вялости, огромный аппетит и сон больше половины дня преследовали беловолосого… Что странно, подобные последствия не отпугнули парня. Наоборот, они заставили его еще чаще принимать «лекарство», чтобы дольше не ощущать последствий.

Учеба была позабыта, основные цели жизни — тоже. Остались только развлечения и категорический отказ возвращаться в обычную скучную жизнь.

Также пару раз светловолосый пробовал колоться, но, к счастью, такой вид получения удовольствия его не особо интересовал. Хотя и нельзя сказать, что он такого никогда не повторял…

«Ну и ладно. Выпишусь из этой шарашки и обязательно все улажу!» — имея в виду недавний случай со своей уже бывшей девушкой, подумал Саша. Плюнув на жару, он попытался уснуть.

И только-только у него получилось задремать, как над головой отчетливо произнесли:

— …В любом случае его жизнь будет бесполезной.

Тихий не то шепот, не то скулеж почти над самым ухом заставил Сашу вздрогнуть и замереть.

— Не будет, если одумается, — возразил второй, более спокойный и приятный голос.

— Не одумается он. Без мозгов потому что и думает только о наслаждениях.

Ему показалось, или что-то действительно коснулось его лба? Что-то горячее, липкое и мерзкое…

— Уйди, — не повышая тона, приказал второй, и в ту же секунду ощущение прикосновения пропало, но жар как был, так и остался, даже не думая ослабевать.

— Все равно он наш! — прорычало существо и вроде бы ушло.

— Исправляйся! — негромко посоветовал второй ночной посетитель, и Саша почувствовал, как в его полураскрытую ладонь что-то упало.

Позже, через несколько часов, когда уже полностью рассвело, парень с трудом сел на кровати и посмотрел, что же такое ему дали.

«Даром» оказался небольшой, самый обычный нательный крестик…

* * *

— А через неделю после выписки мне почему-то захотелось пойти в храм, — продолжал рассказывать Сашка, тем не менее, не оставляя попыток надеть мне на палец кольцо. — И сходил, постоял… А потом позвонил родителям и рассказал им обо всем. Ведь о том, что я употреблял, знал только Андрей. Он, кстати, всегда меня покрывал, если я где-то палился. Сейчас вот думаю, как можно было скрываться от них почти полтора года?

— Ты… сколько? Полтора года?! — пораженно переспросила я.

— Ну да, почти полтора… но с перерывами! — словно оправдывая себя, добавил он и, не давая мне и слова вставить, продолжил: — Знаешь, скрываться от родителей было не так уж сложно. Они ведь после того, как Андрею исполнилось восемнадцать, сразу уехали за границу по делам. Рассчитывали на четыре года, но из-за меня вернулись раньше.

— Сильно от них потом досталось?

Глупый вопрос. Конечно же, сильно!

— Не знаю. Их разноса я практически не помню… Зато помню, как они в больницу стартанули договариваться о моем лечении: «Дорогой врач! Примите, пожалуйста, этого оболтуса! Путь он у вас полежит, полечится, а мы ему дома уже мозги вправим!».

— Прямо так и сказали?

— Нет, но смысл был примерно такой.

— Ясно, — задумчиво выдохнула я, попытавшись расслабиться.

«А вот последнее было зря!» — подумала я, ощутив на своем пальце серебряное колечко.

— Ну и куда ты его надел? — чуть насмешливо поинтересовалась я у беловолосого.

— В смысле? На палец, куда же еще? — пожав плечами, ответил тот.

Пофигист, е-мое…

— А ты посмотри, на какой именно!

Саша посмотрел. Но, вопреки моим предположениям, даже не попытался снять кольцо с моего безымянного пальца правой руки.

— Вижу, — только и сказал он, склонив голову вниз.

— Странный ты, — хмыкнула я. — То доказываешь, что отношений между нами никаких, то вот так вот спокойно надеваешь мне кольцо на «свадебный» палец.

— Ничего не странный. Я тебе уже говорил, что… если бы мое прошлое было бы чуть-чуть попроще, то мы бы с тобой не разошлись.

— Когда ты такое говорил? — резко спросила я, пытаясь в памяти откопать что-нибудь похожее.

— А ты разве и так не поняла? — удивился Саша, впрочем, так и не посмотрев на меня.

— Не поняла! — я встала с лавочки, но просто развернуться и уйти мне не дали. Протянув руки, парень обнял меня за талию и усадил к себе на колени.

— Не дергайся, Маш, — мягко посоветовал он, стараясь скрыть смех.

— Хватит издеваться, Саш! — я передразнила его, замерев на секунду, чтобы отдышаться.

— Я не издеваюсь. Я просто хочу, чтобы ты забрала кольцо.

— А я хочу, чтобы ты перестал быть таким придурком! И хотя бы чуть-чуть стал вести себя, как настоящий парень!

— А сейчас я, по-твоему, кто? — спросили у меня над ухом.

— Конь в пальто, — не в тему огрызнулась я, слегка поникнув духом.

Действительно, вот как мне объяснить этому глупому человеку, что все его похождения меня не особо пугают? Почему нет? Может, потому что и со мной всякие странности-ужасности случались? Не такое, конечно, как с Сашей, но…

— Маш, все. Я пойду. И не выкидывай, пожалуйста, кольцо, — попросил парень, пересаживая меня обратно на лавочку.

— Саш, — окликнула я, когда он уже подходил к своей машине.

— Что? — оглянувшись, спросил он.

— Мне будет без тебя страшно.

— Почему? — сказано было тихо-тихо. Я, честно говоря, еле расслышала.

— Когда ты подарил мне кольцо, мне и правда стало легче находиться одной дома. А когда ты ушел, то стало даже тяжелее, чем было до этого…

Неужели я призналась во второй раз в своих страхах? Ему…

Не знаю, о чем думал Саша, но в какой-то момент я почувствовала, что он рядом, что обнимает меня за плечи, что прижимается щекой к моей щеке, что…

— Друзьями нам никак не быть, да? — спросил он задумчиво, но почти тут же рассмеялся, видя, как я, услышав эти слова, пытаюсь оттолкнуть его. — Хорошо. Тогда будем друг для друга чем-то большим. Согласна?

Вместо нормального ответа я лишь кивнула, обняв Сашку за шею и уткнувшись в его «не постороннее» плечо.

Так мы простояли несколько минут. Но потом, когда до блондина наконец-то дошло, что на улице заметно похолодало, а я стою в очень легкой одежде, он тут же попытался загнать меня домой.

— Не могу я туда пойти, — немного виновато ответила я, отводя глаза в сторону.

— Почему?

— Я Оле пообещала.

— Пообещала… Ей? — приподняв бровь, придирчиво уточнил Саша.

— Ага, это же она рассказала мне про то, что тебя какая-то девушка пыталась отравить.

— Об этом я помню, — отмахнулся парень и аккуратно дотронулся пальцами до моей щеки. — И что дальше?

— Ну, ты же знаешь эту Курицу! Стала бы она говорить мне что-то просто по доброте душевной? Конечно нет. Она сначала затребовала с меня обещание, что я этим вечером куда-нибудь уйду на время, а уже потом начала рассказывать.

— Стра-а-анно, — задумчиво протянул Саша, уткнувшись носом в мои волосы. — Зачем ей вообще нужно, чтобы ты уходила из квартиры?

— Ну, к ней, по-моему, какой-то знакомый должен был припереться…

— Ясно. Значит, ночуешь ты сегодня у меня, — тут же заявил он, сильнее прижимая меня к себе.

— Почему у тебя? Я и здесь могу подождать, на улице, пока Олин дружок не свалит с квартиры.

— Щас прям, — язвительно усмехнулся парень. Не прошло и трех секунд, как он перебросил меня через плечо и направился в сторону припаркованной около дома машины. — Будешь ты еще мерзнуть тут до самого утра. Едем ко мне и все, закрыли тему.

— Но я же не до утра здесь стоять буду, а всего пару часов подожду и пойду домой!

— Чтобы увидеть там свою дражайшую соседку в обнимку с каким-нибудь хрычом в различных интимных позах, да? — несколько грубо выразился светловолосый, открывая дверь машины и опуская меня на землю. — Садись.

— Если бы ты нормально попросил, я бы могла и сама дойти.

— Ладно, прошу. Садись, пожалуйста.

Добавив последнее, он как бы невзначай склонился надо мной и на мгновение коснулся своими губами моих.

— Ну… ладно.

* * *

В комнате играла тихая ненавязчивая мелодия, свет был слегка приглушен, а по полу были разбросаны красные лепестки роз — все в лучших традициях любовных романов.

Около окна стояла высокая светловолосая девушка. Она, не замечая ничего вокруг себя, просто смотрела вниз, туда, где, обнявшись, стояли двое хорошо знакомых ей людей. Саша и Маша. Один — бывший и когда-то безумно любимый парень, вторая — горе-соседка по квартире с ужасными музыкальными вкусами. Оба они безумно раздражали ее, Олю, хотя поодиночке она их почти никогда не вспоминала.

— Вот уж нашли люди друг друга. Наркоман и дура, — с раздраженной улыбкой пренебрежительно прошептала Ольга.

— Оленька, ты чего там стоишь? — приторно-сладким голосом спросили за спиной, и девушка нехотя обернуться, чтобы ответить и посмотреть своему собеседнику в глаза. В эти маленькие змеиные глазки, глубоко посаженные на кривом, изуродованном угрями лице, и на противную алчную улыбку на растянутых, как у жабы, губах.

До чего же отвратительный тип… Но что поделать, приходится его терпеть, ведь других кандидатур на роль парня у Оли уже попросту не находится.

Кто-то, может быть, задался бы вопросом: зачем встречаться с противным тебе человеком, обниматься с ним и целоваться? Зачем, если в таком случае уж лучше остаться одной, чем быть с тем, кто тебе не нравится?

Но Машина соседка с этим не согласилась бы, так как знала, что нормально жить без чьего-нибудь присутствия рядом у нее не получится.

А все из-за дурацких ночных кошмаров, которые стали посещать ее после того, как она рассталась с Сашей и попыталась его отравить. В них Ольга неизменно оказывалась за столом, накрытым почему-то на кладбище, напротив своего бывшего парня-наркомана.

— Я мог уже гнить в земле и мучиться в аду за свои грехи, Оль. Но все еще жив. Как думаешь, почему? — спрашивал он всегда, сидя на стуле и глядя неестественно черными глазами в сторону пустой глубокой могилы в полуметре от них. — Скажи мне, Оль, скажи, скажи… Я ведь все равно тебя не оставлю, пока ты не ответишь!

— Не знаю.

После этих слов Саша неизменно поднимался из-за стола, хватал Ольгу за руку и сталкивал в могилу, после чего с улыбкой закапывал.

— Лишь по Его милости он не умер, — шептали на дне могилы, но девушка никогда не запоминала этих слов, единственно правильного ответа на заданный вопрос.

Такие кошмары были до дрожи реалистичны и нередко после себя оставляли Ольге сильную боль в груди. Снились они ей примерно девять или десять раз в месяц и таинственным образом прекращались, стоило только девушке заснуть под боком какого-нибудь молодого (или не очень) человека.

И не ясно, то ли это был такой странный способ защититься, то ли окончательно запутаться в жизни…

Но так или иначе, именно плохие сны заставляли Буреву раз за разом наступать на свою гордость и встречаться даже с теми мужчинами, которые у многих женщин вызывали лишь брезгливость.

— Оль, пошли в постель, — напоминая о своем присутствии, произнес Олин гость. — Кстати, все спросить хотел, а ты с Юркой же недолго встречалась? По-моему, столько же, сколько и с Артемом?

«Юрка и Артем это, кажется, его друзья, да?» — с трудом вспомнила Оля.

— Нет, я с ними, считай, и не встречалась, так, ходила пару недель и все, а что?

— Да так, чтобы знать. А с Максом и Лешкой?

— Ну, с ними тоже недолго, вроде… Да зачем ты спрашиваешь? — настороженно спросила девушка, передернув плечами от плохих предчувствий.

— Чтобы знать, — покачав головой, ответил новый потенциальный кавалер и, усмехнувшись, завалил Ольгу на кровать.

Мало кого это интересовало, но следующим утром ее опять бросил парень…

* * *

А в это же самое время в уютной, средней по размерам комнатке, устроившись перед большим плазменным экраном, сидели младшие брат и сестра Саши — Андрей и Марина. Глаза у обоих были красные и очень уставшие, но в то же время на их лицах были написаны сплошное удовольствие и неугасающий интерес. А все потому, что они вот уже который час подряд просматривали коллекцию фильмов, выпущенных компанией ВВС, «Прогулки с динозаврами».

Виктор, давший Андрею этот диск еще пару дней назад, строго предупреждал его, что смотреть такое в компании маленьких детей очень не рекомендуется. Так как именно в данном сборнике полным полно историй про разных хищников и падальщиков.

Но Андрей, напрочь забыв об этом наставлении, включил диск Маринке, которую родители сегодня в очередной раз скинули на него…

К слову, все получилось именно так, как и говорил Виктор. Девочка, увидев в телевизоре страшную зубастую морду, испугалась, но, вопреки логике, не попросила брата выключить фильм, а наоборот усадила его рядом с собой и, когда становилось совсем уж невмоготу, просто пряталась за его спину.

— Нет, все! Я больше не буду смотреть! — в сотый раз пробормотал брюнет, тем не менее, не отрывая взгляда от экрана. — Я устал, и у меня уже глаза слипаются.

— Не уходи! Мне одной страшно! — в ответ кричала Марина.

— Тогда выключай!

— Не хочу!

Вздохнув, парень хотел было попытаться еще поспорить с сестрой, и тут в кармане некстати зазвонил телефон.

— Да?

— Андрюш, как там Маринка себя ведет? Не капризничает?

— Нормально ведет, а что?

— Мы тут с папой хотим сейчас к Сашке забежать, передать ему кое-что. Посидишь еще с Маринкой?

— Ага, конечно.

— Ну тогда давай, пока.

Андрей сбросил вызов и пробормотал:

— К Сашке они заедут, угу. А он вообще дома — они хоть узнали?

Вдруг со стороны коридора послышался громкий стук в дверь, четвертый за последние полчаса.

Посмотрев на Маринку, парень поставил фильм на паузу и пошел в прихожую. Глянув в глазок, он в который раз поразился упрямости некоторых девушек.

— Ир, ну я уже звонок отключил, а ты до сих пор тут стоишь. Зачем? — крикнул темноволосый, прикидывая, стоит ли открывать девушке дверь или можно выполнить угрозы, не так давно данные Максиму, и забыть о своей ненормальной преследовательнице. — Я о тебе уже забыть успел, так что ты тут еще делаешь?

Но совесть у Андрея была на редкость кусачая и зачастую затаптывала в нем такие нехорошие чувства, как эгоизм и безразличие. А потому, поколебавшись несколько секунд, парень все же открыл дверь и долгим взглядом посмотрел на Иру. Правда, увиденное его немного смягчило: лицо девушки было нездорово бледным, глаза, наоборот, слегка покраснели, а длинные ресницы слиплись…

— Хорошо. Сейчас уйду, сейчас, — едва заметно вздрогнув от раздражения, на миг пробежавшего в его голосе, Караева сделала пару шагов назад и была готова уже развернуться и убежать, но тут парень резко подался вперед и схватил ее за руку.

— Зачем ты плакала, дура… чка? — последнюю часть слова ему волей-неволей пришлось добавить, потому что одногруппница неожиданно громко всхлипнула и, когда попытка выдернуть свою руку из его закончилась провалом, просто закрыла глаза.

«Она дура, а я тогда кто?» — пронесся короткий вопрос в голове у Андрея, когда тот нагнулся и осторожно прижался своими губами к губам замершей девушки.

— Убери! — строго проговорил он, ощутив через пару минут прикосновение нежных пальцев к своей щеке и шее. — Я всего лишь хочу, чтобы ты успокоилась и не ныла больше.

— Ну, так я же еще не до конца успокоилась, так что давай продолжим? — с искренней улыбкой предложила Ира. Грусть с ее лица почти полностью испарилась, оставив вместо себя слабую радость и надежду.

И у кого-то от такой картины на мгновение замерло сердце…

* * *

— Интересно, с Сашей сейчас все нормально? А то он в последнее время ходит какой-то странный, замороженный… Как думаешь, он опять начал? — с изрядной долей беспокойства в голосе спрашивала Анна Васильевна, мать Саши, у своего мужа.

— Да нет, почему сразу начал? Может, его на работе сильно загружают или еще что. Он нам, конечно, почти ничего не рассказывает, но не надо сразу думать о самом плохом.

— А у меня не получается об этом не думать. Я же за него все-таки волнуюсь!

— А я будто не волнуюсь, — усмехнувшись и нажав на кнопкувызова лифта, ответил Алексей Иванович супруге. — Тем более если уж ты так хочешь что-нибудь прояснить, то спрашивай прямо у Сашки, что, когда и почему.

— Да вот чувствую, что спрашивать действительно придется, — растягивая слова, негромко пробормотала женщина после того, как створки лифта открылись на нужном этаже и она увидела распахнутую настежь дверь квартиры своего сына.

— Это что такое? — также выразил свое удивление глава семьи Архановых.

Но удивительнее всего было то, что никто из них не обратил и грамма внимания на невысокого усатого мужичка плотной комплекции, топтавшегося около этой самой двери.

— О, Алексей, Анна, здравствуйте! — с жаром поприветствовал он Сашкиных родителей, хотя те в свою очередь ни под какими пытками не смогли бы вспомнить ни имени этого человека, ни то, когда они вообще успели познакомиться.

— Я, если забыли, сосед вашего сына, Петр Никалаевич.

— Да нет, мы помним, — произнесла Елена, слабо улыбнувшись и заправив короткую прядь каштановых волос за ухо. — А вы, случайно, не знаете, где Саша?

— Увы, где он сейчас находится, мне не известно, — разведя руками, грустно ответил мужичок. — Но вот когда я сегодня выходил из квартиры, то услышал, как он у себя за дверью с кем-то ругается. Ну, за ним такого раньше вроде как не водилось, вот я и решил пойти узнать, может, случилось что-нибудь, да только даже до двери дойти не успел, а из нее уже какая-то девка выбегает вся в слезах! За ней же Сашка чуть погодя вылетает, злой, как крокодил, — а секунду подумав и сменив тон с сочувствующего на более грозный, Петр добавил: — Уж не знаю, что у него произошло, но я в этом доме за порядком слежу ого-го! И если кто-то вдруг начинает чересчур странно себя вести и за девушками гоняться, я это дело прекращу!

— Петр, давайте обойдемся без всяких намеков. Все с Сашей в порядке. Не понимаете, что парень просто с девушкой поссорился? Что за выводы вы сразу делаете? — нахмурившись, заступился за сына Алексей, да таким тоном заступился, что сердобольный соседушка аж присел и отскочил на пару шагов назад.

— Ой, ну я просто так сказал…

— До свидания, — не слушая его, одновременно попрощались Архановы и быстро зашли в квартиру.

— Странные у Сашки соседи, — сам себе под нос пробормотал Алексей Иванович, разувшись и повесив куртку на вешалку.

— А мне вот интересно, что за девушку он сегодня приводил к себе, — с улыбкой проговорила его супруга. — Сейчас я ему позвоню.

— Допрос, что ли, будешь устраивать?

— Вообще можно было бы… но я лучше подожду, пока он приедет, — пройдя в зал, женщина села на диван и достала телефон.

— Вот же негодяй, не отвечает! — возмутилась она через пару минут после четырех неудачных звонков. Правда, почти тут же ей пришлось замолчать, так как со стороны прихожей послышался тихий стук, а затем и голоса.

— Саш, ты почему дверь в квартире не закрыл?

— Да не знаю, я вроде захлопывал. Может, замок не сработал?

— Не знаю, что у тебя там не сработало, но внимательнее хоть чуть-чуть можно же быть? А если воры? — с насмешливой улыбкой спросила невысокая длинноволосая девушка в синих джинсах и красной клетчатой рубашке, заглянув в зал, где уже сидели, удивленно переглядываясь, Анна и Алексей.

— Э-э-э, Саш, а тут… — неуверенно начала она, но резко замолчала, опустив глаза и отступив на пару шагов назад.

— Кто тут? Воры? — даже не пытаясь скрыть издевки, спросил Саша. — Эй, Маш, ну ты чего? — через несколько секунд непонимающе пробурчал он, видя, что девушка отчего-то застыла в дверном проеме и никак не желает сдвигаться с места.

— Здравствуйте, — усмехнувшись, поздоровался Алексей Иванович, но по большей части лишь для того, чтобы привлечь внимание своего рассеянного сына и хоть как-то предотвратить наклевывающееся тяжелое молчание.

— Пап?.. Вы зачем приехали?

— Тебя проведать, а что? Уже нельзя? — хитро улыбнувшись и поднявшись с дивана, ответила вместо мужа Анна.

— Ну, вы же и так недавно приезжали. А вообще… ладно, — кивнув сам себе, невнятно пробормотал парень. — Маш, познакомься, это мои родители, Анна Васильевна и Алексей Иванович, — и, чуть наклонившись к уху девушки, прошептал: — Не бойся, не укусят.

— Я не боюсь, я волнуюсь, — так же тихо ответила та.

— Тогда не волнуйся. Я же тебя в обиду не дам.

— Да надеюсь…

ЭПИЛОГ Наше все

Светловолосый парень лежал на кровати, раскинув руки в разные стороны, и увлечённо рассматривал потолок. На шум и противное жужжание, доносившиеся из соседней комнаты, он старался обращать как можно меньше внимания.

«Молодца, Андрюха! Нашел мне новую няньку и свалил, — ухмыльнувшись, подумал Александр. — А я сиди теперь тут под замком, страдай, ничего не делай (отпуск же), толстей…»

Особенно последнее. Ведь после того, как у них с Машей снова наладились отношения, девушка с чего-то решила закормить «своего белобрысого нахала, которого скоро ветром начнет сдувать».

Саша, честно говоря, сам тогда удивился такому заявлению. А Андрей, узнав о Машкиных планах, вообще три дня ходил и скалился по этому поводу, мол, какая девушка! Столько продуктов и сил готова потратить на этого доходягу.

Слыша это, Саша раздражался, хмурился, один раз даже голос повышал, но дать младшенькому хотя бы простой подзатыльник не мог. Во-первых, маленьких не бьют, а во-вторых… Андрей почти три года помогал ему с его зависимостью, болезнями и проблемами, и совесть просто не позволяла Саше пересчитать братишке ребра. Хотя порой очень хотелось. Особенно тогда, когда блондин прознал о небольшом секрете непутевого братца — татуировке.

Ведь Андрей так никому ничего и не рассказал, а из-за начавшейся зимы и постоянных свитеров, которые он так любил носить, ее нельзя было разглядеть. Саша-то и сам увидел совершенно случайно, когда мелкий забылся и, закатав рукава, уселся вместе с ним за один стол ужинать. Вот там-то и настала Сашкина очередь ехидничать и намекать на излишнюю самостоятельность брата и его скрытность.

А вообще хорошо, что он уехал в Москву на стажировку. Хоть на других перестанет оглядываться. Под другими белобрысый, конечно же, в первую очередь имел в виду себя. И девушку свою ненормальную с собой забрал.

Да, в отличие от татуировки, Иру Андрейка прятать не стал и с Сашей ее все-таки познакомил. Но тут правильнее будет сказать, что девушка сама познакомилась с ним, не дав своему новому молодому человеку и рта раскрыть.

Вспоминая ту встречу, Саша каждый раз начинал сомневаться, что его брат действительно встречается с этой девушкой. Может, это какой-то очередной прикол? А то уж больно неуверенно Андрей вел себя тогда рядом с Ириной… Хотя кто знает, какие у них там на самом деле отношения.

— Сашка! Есть иди, Скелетонище! — громкий окрик вырвал парня из собственных мыслей, возвращая на землю.

— Иду, — вздохнув, отозвался Саша.

Что ни говори, готовила Машка вкусно, но в каких количествах она это делала!

Зайдя на кухню, блондин улыбнулся. Еле заметно, по-доброму и с долей затаенной грусти. Подойдя чуть ближе, он обнял стоявшую к нему спиной девушку за талию. Ну, это для него была талия, а для покрасневшей Маши это была область, расположенная чуть ниже груди.

— Сашка, — протянула она, оглянувшись на Арханова, — а нормально обнять уже нельзя, да?

— Можно. Но не нужно… и не хочется, — с самой хитрющей миной на лице пробормотал тот, поцеловав Машку в макушку.

— Кстати, все забываю спросить: тебе твои родители что-нибудь говорили насчет Того, что ты не приехала к ним Новый Год отмечать? — спросил светловолосый.

— О-о-о, еще как говорили. Да они настоящую промывку мозгов мне устроили! И за то, что поздно предупреждаю, и за то, что от семьи отделяюсь, — ответила Маша, дотронувшись до руки парня. — Но мне кажется, им просто стало немного грустно из-за того, что я уже как бы взрослая и все такое… А твои как?

— А то ты не знаешь. Возмущаться начали. Им-то хотелось, чтобы я тебя к ним на праздник притащил, ан нет, планы обломались, — Саша усмехнулся, прикрыв глаза и вспомнив тридцать первое декабря, последний день старого года, когда он вместе с Машей поперся в последний момент по магазинам затариваться продуктами, подарками и фейерверками. — Они вообще довольно часто о тебе спрашивают.

— Да? Не знала, — откинув челку со лба и глубоко вздохнув, девушка негромко попросила: — Помоги стол передвинуть, а я пока салаты положу.

— Сейчас-сейчас, — согласился парень, при этом даже не шевельнувшись. — Маш, а ты меня не боишься?

— Чего? Ай, ладно, можешь не отвечать, — мигом передумала она, вспомнив, что за Сашей иногда такое водится — задавать вопросы, далекие от обсуждаемой темы. — Нет, не боюсь.

— Это хорошо, — кивнул сам себе парень, некстати вспомнив свою первую неудачную любовь… и то, как эта любовь попыталась его отравить, побоявшись и дальше жить (уйти-то она тоже трусила) рядом с больным и неуравновешенным наркоманом.

— Задумался? О чем? — нарушая тишину, поинтересовалась другая девушка, более мирная и добрая.

— О фигне всякой, — улыбнувшись, чуть соврал парень.

— Ну-ну, — слегка прищурившись, согласилась Маша. — А мне расскажешь?

— Не хочу, мне лениво разговаривать.

— Ленивец, — тут же отреагировала девушка, потрепав своего Скелетона по голове. На что тот, лишь крепче прижал ее к себе и спросил: — Любишь меня?

— Нет, конечно! Нафиг ты мне нужен?

— А ты мне и без нафига нужна, — тихо произнес белобрысый, поцеловав добровольную «няньку» в шею.

— Честно? — уточнила та.

— Угу.

— А серьезно?

— Угу.

— И без подвоха?

— Маш, ну ты, е-мое, как ребенок, — наигранно-устало возмутился Александр, опустив подбородок на хрупкое «детское» плечико.

— Ну и что? Кстати, я тоже тебя люблю!

— В смысле? Я же ничего такого не говорил…

— А мне и не надо ничего говорить, я и так все вижу! — с веселой улыбкой сообщила Мария, извернувшись в руках парня и поцеловав того в щеку.

Молодец… раз видишь.

ИЗДАТЕЛЬСТВО «БУКМАСТЕР» ПРЕДСТАВЛЯЕТ НОВИНКИ КНИГ

Мария Пресняк

Законы Красного моря

Молодая переводчица Аня страстно мечтает выйти замуж. С русскими ухажерами отношения никак не складываются, зато ей везет на заграничных принцев, один из которых, египтянин Саид, вскоре делает девушке предложение.

Недолго думая, Аня выходит замуж и переезжает в Александрию, но семейная жизнь оказывается далеко не безоблачной. Аня хочет вернуться домой, однако муж не дает согласие на вывоз их общего ребенка.

Попытка тайно покинуть Египет заканчивается неудачей. Аня понимает, что попала в ловушку, и решается на отчаянный шаг. Удастся ли ей с ребенком вырваться, или она обречена на долгие годы оставаться заложницей когда-то любимого человека?

Юлия Харченко

Между крестом и полумесяцем

История основана на реальных событиях.

У девушки, живущей в мусульманской стране, хватает проблем. Особенно если она принадлежит к небольшой христианской общине.

Тема христиан-коптов считается в Египте скользкой и неполиткорректной, но от ее замалчивания никому не легче, в том числе и Марием, для которой проблемы общины и ее личные неприятности сплетаются в одно целое. А тут еще революция, разлад с мужем и… любовь. Она спасет или погубит героиню?

Рада Мурашко

Не чужие люди

Лера всегда всего боялась: боялась заводить друзей, боялась, что случайно наедет машина, упадет на голову кирпич. В это трудно поверить, глядя на нее — такую успешную, обеспеченную, самоуверенную. Только однажды ей все же придется научиться бороться со своими страхами.

Узнать, кто из окружения развлекается тем, что взламывает магазины и оставляет маленьких плюшевых медвежат, не так-то просто: слишком мало тех, кто любит Леру.

Людмила Михайлова

Падающие облака

«Что знаем мы о тех, с кем живем рядом?» — Лина никогда не задавала себе этот вопрос. Своя дорога, свои проблемы — с этим бы сначала разобраться! Но однажды тайны из жизни родных привели ее на край пропасти. Кто поможет в безвыходной ситуации? Подруга Гражина, чье поведение не поддается объяснению? Или, может, Стас, который подозрительно вовремя появился в жизни Лины? Кто он: друг, что удержит от падения, враг, ждущий момента толкнуть в спину, или просто охотник за старинными аметистами польской королевы?

Елена Сильницкая

Последний вальс

«Последний вальс» — женский детективный роман, действие которого происходит в наши дни в Москве. Главная героиня Сонечка Журавлева и влюбленный в нее Семен Бегемотов находят труп соседки по лестничной клетке — Ларисы. Бриллиант в семнадцать карат и видеокассета из квартиры покойницы помогут разгадать тайны далекого прошлого и приведут героиню туда, где двадцать лет назад на выпускном балу разыгралась кровавая драма.

Александра Сашнева

Танго с ветром

Бывшая танцовщица Соня приезжает в Крым, чтобы прийти в себя после череды неудач. Она хочет отдохнуть, и занятия серфом на берегу моря кажутся ей наилучшим способом забыть неприятности и восстановиться после травм. Но для ее инструктора это повод начать новую игру. У него явно есть своя тайна и своя страсть. Это волнует Соню. Она увлекается. Остроту отношениям придают слухи о появившемся маньяке. Череда зловещих и загадочных событий вовлекает девушку в какой-то водоворот. Соня, словно заколдованная, кружится в опасном танце…

Избежит ли девушка опасности? А как же любовь — она не всегда спасает?

Юлия Лукова

БРАКОВАННЫЕ СУДЬБЫ

Маша — необычная девушка, не имеющая друзей из-за своей непохожести на остальных, зато имеющая целый букет фобий. Саша — обычный парень, сжигаемый нездоровой зависимостью, которая чуть не привела его к гибели.

Что будет, если эти двое встретятся? Помогут ли они друг другу справиться с разрушающими их жизнь изъянами в судьбе?

16+

ISBN 978-985-549-720-3

По вопросам реализации обращаться в «ИНТЕРПРЕССЕРВИС».

Тел. в Минске: (10375-17)-387-05-51, 387-05-55.

Тел. в Москве: (495) 233-91-88.

E-mail: interpress@open.by

http://www.interpres.ru

интернет-магазин OZ.by

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Примечания

1

Дарк эмбиент — жанр в музыке, в котором используются различные шумы. Промышленные, природные и т. д.

(обратно)

2

Бар — что-то вроде второго бардачка, но устанавливается между водительским и пассажирским сиденьями.

(обратно)

3

Популярная гоночная игрушка с очень реалистичной графикой и классными саундтреками.

(обратно)

4

Фен — сленговое название амфетамина.

(обратно)

5

Спиды — сленговое название амфетамина.

(обратно)

Оглавление

ПРОЛОГ На пути к новой жизни

ГЛАВА 1 Души прекрасные порывы… души их!

ГЛАВА 2 Второе впечатление

ГЛАВА 3 Недолгая дорога домой

ГЛАВА 4 Красноречие

ГЛАВА 5 Сказка — быль

ГЛАВА 6 О детских травмах и не только

ГЛАВА 7 Забота обо мне в твоих же интересах

ГЛАВА 8 Знакомые все лица

ГЛАВА 9 Нам нужен отдых!

Глава 10 Страшные истории на ночь

ГЛАВА 11 Чувства и в Африке чувства

ГЛАВА 12 Тяжела доля современной свахи…

ГЛАВА 13 Я за тобой слежу

ГЛАВА 14 Поворот на сто восемьдесят градусов

ГЛАВА 15 Где заканчивается сон?

ГЛАВА 16 Жду твоих объяснений

ЭПИЛОГ Наше все

*** Примечания ***