Сказочная ложь (СИ) [Екатерина Терехова Katrina Sdoun] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1 ==========

За окном беззвучно пульсировали мигалки полицейских автомобилей. На кухне толкались копы, весь дом кишел ими и напоминал стандартную сцену из детективного сериала. Мы угодили в криминальную сводку новостей. Мортелль — небольшой городок, и насильственная смерть мага являлась шумным событием, достойным колонки в газете и минутного репортажа на местном канале. Будто в замедленной съемке мимо проходили люди в форме, безучастно косились на наше горе, словно для них это был заурядный рабочий день, ничем не отличающийся от других. Бездушные вспышки фотокамер разрывали мой крохотный мир на части в загустевшем пространстве кухни. Я ничего не слышала, не хотела слышать. Биение сердца гулким стуком отдавалось в висках, в ушах шумела кровь, дышать было тяжело. Как сквозь вату доносились голоса, прорывались тихие рыдания Мишель, и все вокруг двигались неспешно, будто мухи в сиропе. Сестра почти успокоилась, лишь расширенные зрачки говорили о том, что она пребывала в состоянии шока. Джош усадил ее на стул и укутал в плед. Он опустился на корточки и обнял колени Мишель, сурово поглядывая на детектива Брейнта, чиркающего что-то в блокноте. Джон задавал вопросы касательно смерти Моники и не щадил ни чьих чувств — он же, наконец-то, оказался в моем доме! Самовлюбленный мудак.

По другую сторону стола стоял Лукас. Он изучал пол в том месте, где до недавнего времени оставалось тело моей старшей сестры. Ее уже в черном мешке и на носилках погрузили в машину коронера. Так не должно быть. Это чья-то злая шутка….

Я окинула Лукаса потерянным взглядом, он почувствовал и выпрямился, посмотрел на меня. Костюм цвета мокрого асфальта безупречно сидел на его крепком стройном теле — отглаженный и чистый, будто с него только что сняли бирку. Мы встретились глазами, и лицо Лукаса вытянулось, на нем промелькнуло недоумение и сменилось грустью. Он словно мысленно обнял меня, заботливо обернул руками, но мне не было нужно его сожаление. От чувств к Лукасу, которые и прежде были скупыми, ничего не осталось, кроме неприятного осадка. Он все испортил своим недоверием, а это уже не исправить. Казалось, гаже невозможно себя чувствовать, но Лукас поджал губы с сочувствующим видом, и меня будто помоями облили. Отработанная, дежурная гримаса — наверное, перед зеркалом тренировался. Раньше он был другим — полностью изменилось выражение лица и то, как он вел себя со мной и при Брейнте…. Я мысленно хмыкнула. Его образ больше не выделялся из толпы, для меня он слился с безликой серостью полицейских, заполонивших дом. Слетелись со всего города, как стервятники на свежее мясо. Побросали обыденные дела, чтобы на эксклюзив поглазеть. И ведь они ничем не помогут! Истреплют нервы, вывернут историю нашей семьи наизнанку и изваляют в грязи, а убийца Моники так и останется безнаказанным.

Очнувшись от раздумий, я моргнула и снова увидела перед собой Лукаса. Теперь он даже хмурился иначе, смотрел с долей надменности, стальной коповский взгляд сквозил горечью и обидой. Никак не простит — да ехидны с ним. Тяжело вздохнув, он повесил соболезнующее выражение на лицо. Я отвернулась, не желая больше видеть эту до тошноты лицемерную маску, больше не верила ему. Лукас прогнулся под Брейнта после нашего разрыва, сделал свой окончательный выбор. Я тоже определилась и, как никогда хотела оказаться поближе к Бену.

Он стоял напротив окна чуть поодаль от Джоша и Мишель и пристально смотрел на меня. Лицо его оставалось сосредоточенно-пустым и красивым, но в глазах читалось сомнение. Бен боялся, что я подозреваю его и больше не подпущу к себе. Но он ошибался. Мое сердце разрывалось от почти болезненной любви к нему, и, казалось, ничто уже не пошатнет уверенность в его искренности. Я глядела на него и больше никого не замечала, а между нами будто разверзлась пропасть. Размытые лица копов — белый шум, медленный ветер, обтекающий нас, как горная река камни. Бен был совсем близко, в паре метров, но я не могла дотянуться до него, стояла и смотрела, не в силах оторваться. Сердце пустилось вскачь, подталкивая, подойди и прижаться к нему.

Память — коварная штука. Стоило подумать о Бене, как на коже возникло ощущение его прикосновений, окутало ароматом кожи. Сейчас не время… Я шагнула к нему, переступила холодную туманную пропасть и протянула руки. Он принял их и положил себе на плечи. Его ладони оказались на моей спине и прижали к груди, заставили почувствовать твердость тела и мерный пульс. Больше он не казался безразличным и спокойным, на меня хлынули его мысли, и в голове загремела сила. Как это могло произойти?! Кто посмел нанести подлый удар и омрачить нашу жизнь?!

Я согревалась в его объятиях, тая от ощущения любимых рук. Никто не заставит меня поверить в то, что Бен мог совершить это убийство! Никто не убедит в том, что среди дорогих мне людей предатель, хотя все говорило об обратном. Я не хотела верить, но уголком сознания понимала — правда окажется жестокой.

Бен прижался щекой к моему виску, уткнулся носом в волосы. Я прильнула к нему и закрыла глаза, стараясь не думать о том, что вокруг десятка два копов обнюхивают каждый дюйм дома. Стояла и словно проваливалась в сон, положив голову Бену на плечо. За окном неспешно сыпались пушистые хлопья снега, улица выглядела безлюдной и нереальной, как и все происходящее. Природа замерла, почуяв беду, сочувствуя нашему горю. А снег все падал и падал…. Ему некуда спешить, но я хотела бы остановить время.

Сзади почудилось движение, я отстранилась от Бена, чтобы обернуться, и иллюзия рассыпалась. Звуки накатили внезапной оглушительной волной, едва не сбив с ног. Я очнулась и завертела головой, посмотрела на Бена. Он все так же стоял у окна и смотрел, между нами было несколько метров. Мне все привиделось! Прерывисто вздохнув, я нехотя повернулась. Меня сверлил взглядом детектив Брейнт, и пришлось взять себя в руки, чтобы устоять перед ним и не выглядеть подавленной. Темно-серый строгий костюм с отсрочкой, сдержанный и практичный — выдают их им что ли?! — голубая рубашка и галстук в сине-белых цветах с геометрическим рисунком. Серые глаза светились, подчеркнутые цветом одежды, отчего казались еще более холодными, безразличными. Мерзкий тип, обладающий на редкость правильной, до безобразия нейтральной внешностью. Отточенная вежливость, а под ней — параноидальная нетерпимость магов и всего, что с ними связанно. Гипертрофированное чувство собственного превосходства над нами. Кусок дерьма в дорогом костюме и с манией величия.

На лице детектива Брейнта ничего не отразилось, когда мы встретились взглядами. Он спрятал эмоции, но я читала по глазам и заглядывала вглубь его сути. Если рассчитывал сломить, то у него не вышло — я стала несколько сильнее и прожженнее, голыми руками не возьмешь, если только…. Нет, он точно не возьмет.

-Меня начинает настораживать и в то же время раздражать ваше «везение», мисс Браун, — бесцветным голосом сказал он, сворачивая в трубочку блокнот. Нервы, наверное, и неприкрытая неприязнь, которую он с трудом сдерживал в моем присутствии.

Слева что-то шевельнулось — Джош поднялся в полный рост и расправил напряженные плечи. Воздух завибрировал, накалился, как обычно, между мной и Брейнтом, но на этот раз детектив выходил из себя, а не я. Много, чего изменилось во мне, теперь я тоньше улавливала чужие чувства.

-Что вы можете сказать о смерти вашей сестры?

-Ее не было дома на тот момент! — прозвенел голос Мишель. Она вскочила на ноги и двинулась на детектива, сжимая кулачки, но Джош поймал ее и мягко вернул на место.

-И где же вы были, мисс Браун?

-Дышала свежим воздухом, — пустым голосом ответила я, кутаясь в кардиган.

-Вы знали, что на вашу сестру будет совершено нападение?

-Я не обладаю даром предвидения, детектив.

-Но вы заведомо покинули дом.

Бен шагнул ко мне, сковал руками и плотнее придвинул к себе. Нахлынуло ощущение спокойствия, отсекло на миг чувство тревоги, как будто я оказалась в скорлупке своего личного мира, которому нипочем негативное влияние извне. Пышущий гневом и раздражением детектив скривился и отвел взгляд, будто ему было неприятно смотреть на нас. Аромат кожи Бена, его сладкая прохлада стала моим воздухом. Пульс замедлялся, в голове прояснялось, напряжение утекало, позволив расслабить плечи. Я в домике, злобный ублюдок!

Взгляд Лукаса был ощутим почти физически, но я посмотрела на него с пугающе пустым и отрешенным выражением на лице. У него на скулах заходили желваки, губы сжались в тонкую белую линию — его зацепило то, что я открыто тискаюсь с Беном. О, это прекрасное чувство мести и боли — чужой боли! Снова на душе стало гадко, но все это терялось на фоне испытываемого шока.

Брейнт сверкнул глазами на Бена, и его губы растянулись в ядовитой ухмылке.

-Вся банда в сборе! Что у вас за разношерстная семейка, черт возьми?!

Детектив смотрел на Бена так, словно точно знал, кто он на самом деле. На его месте я бы как минимум вздрогнула, но он из другого теста. Никакому Брейнту не расколоть бэлморта взглядом.

-Что ты здесь делаешь, Шерман? Я предупреждал тебя, что с ней связываться опасно — обязательно во что-нибудь вляпаешься.

-А я так и ощущаю, что вляпался, и это самое «что-нибудь» стоит сейчас прямо передо мной, — будничным тоном отозвался Бен, успокаивающе поглаживая мне спину круговыми движениями.- Хуже уже некуда. Боюсь, не отмоюсь.

-Дерзить у нее научился?! — заскрипел зубами детектив и жестом подозвал напарника.- Лукас, полюбуйся. Ты мне с пеной у рта доказывал, что между ними ничего нет, и выставлял меня болваном. Что теперь скажешь?

-Как ты смеешь? — угрожающе процедил Джош.- У Эшли сестра погибла, а ты тешишь свое самолюбие на костях!

Брейнт перевел на него стальной взгляд.

-Я выполняю свою работу. А какие методы использую — не твое собачье дело. Ты же плюешь на законы людей, так какого черта я с вашими мириться должен?!

-Я действую согласно общим правилам и никому не гажу в душу. А ты зарываешься, детектив. Извинись перед девушками и задавай вопросу по существу. Личная жизнь каждого из нас на то и личная, чтобы ты свой проклятый нос в нее не совал.

-Когда дело касается убийства, для закона не существует понятия о личной жизни. Ваша шайка могла сговориться и прикончить сестру. Поправь меня, если я ошибаюсь: не вы ли незаконно пробирались в дома убитых и шарили там, извращенцы хреновы?!

-Вы только что намекнули на мою причастность? — спокойно спросила я и отодвинулась от Бена. Он сцепил пальцы на моих предплечьях, не отпуская полностью от себя. Я оценила жест и не попыталась высвободиться. Он действовал для моего же блага, кто знает, до чего меня неподконтрольный гнев доведет.

Брейнт перевел на меня взгляд, с силой стиснув в руке блокнот.

-Пока только намекнул, — кивнул он.- Но мне хватит сил доказать правдивость моих суждений. Я располагаю достаточной информацией, которая поможет всех вас надолго закрыть.

-Уважаю такое упорство, — с жаром шепнула я, и пальцы Бена больнее впились в кожу. Я прикрыла глаза, мысленно считая до пяти. Отпустило.

-Навряд ли, — небрежно произнес Джош, будто камень в него бросил. Началась зрительная дуэль между ним и Брейнтом, в ходе которой по моей спине бегали ледяные мурашки. Полицейские и эксперты, ползающие в поисках улик по кухне, замерли и уставились на обоих мужчин ждущими глазами. Все предчувствовали, что вот-вот польется кровь. Но Брейнт хмыкнул, губы его изогнулись в кривой ухмылке, и копы боязливо отвели взгляды, возвращаясь к своим непосредственным обязанностям.

На лице Джоша застыло каменное, непроницаемое выражение, лишь в глазах тихо плескался огонь ярости. Его сила брызнула по помещению и поплыла, огибая детектива, устремилась ко мне, желая защитить. С моим самоконтролем было не все в порядке, но и Джош уже выходил из себя. Любое колкое высказывание Брейнта он воспринимал импульсивно, но ничем этого не выдал, а хлынувшую силу детектив не мог ощутить. Бен позволил мне высвободить одну руку — я протянула ее навстречу магии и закуталась в нее, как в плащ. Горькое послевкусие шока исчезло, но в груди разверзлась пустота, и ничем ее не залечить. Спустя почти час, наступило осознание действительности, жестокой и непостижимой. Моники не стало…. Когда умирает кто-то из близких, долгое время не получается свыкнуться с тем, что больше не увидишь его, не ощутишь аромата духов и не услышишь голоса. Кажется, что сейчас она спустится по лестнице или войдет с улицы в дом, и все встанет на свои места. Моника весело рассмеется и обвинит нас в вопиющем идиотизме.

Эмоциональная кома — вот что со мной происходило. Но более всего вводило в ступор то, как ушла сестра. Никого постороннего в доме не было, а те, кто оставался, никогда бы так не поступил. Что же здесь произошло на самом деле?!

Внезапно Брейнт выругнулся, качнул головой и смерил свирепым взглядом Джоша.

-У меня нет времени играть с тобой в гляделки, — прорычал детектив.

Джош с безразличным видом мысленно праздновал победу.

-Займись делом уже, наконец, — тихо прошипел он в ответ и повернулся к Мишель, но так, чтобы видеть Джона.

-Вы будете искать убийцу нашей сестры или продолжите оскорблять нас и воздух сотрясать?! — снова поднялась со стула сестра и придвинулась к Джошу, обняла его за талию, будто не доверяла себе и могла упасть. Ее трясло, губы побелели, смуглая кожа приобрела сероватый оттенок, но глаза прояснились. На щеках высыхали влажные дорожки от слез, она не собиралась скрывать своих страданий.

-Именно поисками убийцы я сейчас и занимаюсь.

-Своеобразные у вас методы вести расследование, детектив. Пока вы добились лишь одного — настроили всех нас против себя, — ровным голосом сказала я, отстраняясь от Бена. Ему пришлось позволить — ощутил мое напряжение, сочащуюся силу, от которой у нас обоих перехватило дыхание. Он сомневался, но решил довериться. А вдруг я справлюсь? — Сотрудничать со следствием нет ни малейшего желания. А, судя по лицам ваших людей, они боятся вас. И Лукас, — я перевала взгляд на притихшего напарника Брейнта, — вы забили его и слепили жалкую пародию на самого себя. Испоганили жизнь парню.

Лукас вздернул головой, и его лицо вытянулось, раздулись уязвлено ноздри.

-Я сам разберусь, как мне жить, Эшли, и на кого быть похожим, — голос моего бывшего кавалера прозвучал на грани раздражения и ярости, еще спокойно, но уже близко к срыву на крик.- А ты продолжай губить себя и свою семью.

Я ответила вымученной улыбкой, но что-то было в ней такое, от чего даже у меня холодок по спине скользнул.

Бен приблизился, осторожно коснулся моих локтей и обжегся, но не одернул рук. По его лицу промелькнула настороженная гримаса и тут же исчезла, схлынула вместе с прочими эмоциями.

-Не провоцируй его. Брейнт всех завел, чтобы насладиться нашей слабостью и эмоциональной нестабильностью, — склонившись, шепнул он мне на ухо.

-Он со всеми так? — прошептала я в ответ и прикрыла веки, но лишь на мгновение — чтобы насладиться его успокаивающей энергетикой.

-Бесцеремонен и груб? О, да! Но с нами им овладевает особенный азарт и жажда крови. Он еще ответит мне за обезьянник, — он говорил беспристрастным тоном, но я что-то уловила в голосе и отпрянула, чтобы увидеть лицо. На нем ничего не отразилось, только далекий блеск силы в зрачках, как свет маяка в ночи.

Бен выпрямился, но из объятий меня не выпустил — смерил Лукаса безжалостным взглядом, как только он умеет. Что-то в молодом детективе зашевелилось, и он нервно облизал губы. Я бы тоже, наверное, неуютно почувствовала себя на его месте, но ему не хватало уверенности и твердости в коленях гораздо больше, чем мне.

-Мне нужны подробности, — раздраженно бросил Брейнт, привлекая к себе наше внимание. Жестикулируя рукой, он пытался заставить нас говорить, а мы смотрели на него с нескрываемым презрением и не шли на контакт.- Кто-нибудь помнит, что предшествовало гибели Моники Лизбен? Может, она с кем-то по телефону разговаривала или на днях поссорилась? Кому могла быть выгодна ее смерть? Важна любая мелочь, попробуйте вспомнить.

-С этого и нужно было начинать, — отметил Джош, сжимая в объятиях обмякшую Мишель. Сестра опустила голову ему на плечо, темные волнистые волосы свесились спутанным блестящим занавесом.

-Она наводила порядок в шкафу на втором этаже, — сообщила она и исподлобья посмотрела на детектива. Она не хотела делиться информацией с Брейнтом, но ничего другого не оставалось.

Он развернул блокнот и сделал в нем пометку.

-Дверь черного хода была заперта? Вы проверяли? — хмурясь, но не глядя на нас, спросил он и пролистнул исписанные страницы.

-В доме нет черного хода, — Мишель дрожала в руках Джоша и хваталась за его предплечья побелевшими от напряжения пальцами. Он бережно гладил ее по волосам, прислушиваясь к каждому звуку. Джош держался лучше всех нас вместе взятых и не упускал из внимания ни одной детали. То ли долг службы обязывал, то ли опасался, что мы пророним что-то лишнее. А, может, и то, и другое.

-А окна были заперты? — спросил Лукас и убрал руку в карман брюк, в сотый раз придирчиво оглядывая помещение. Он неторопливой походкой прошелся вдоль кухонного гарнитура, бесцеремонно открывая дверцы и изучая содержимое. Как будто мы могли там спрятать орудие убийства. Лукас множество раз бывал у нас дома и знал, что где лежит, но сейчас рассчитывал меня задеть. Не вышло — я отвернулась и прислонилась лбом к плечу Бена.

Мишель перевела на молодого детектива тяжелый немигающий взгляд.

-Дом защищает магия, которая не пропустит ни одну сволочь на территорию, пока мы не дадим на то разрешения. Никто не мог проникнуть сюда и остаться незамеченным. Если только….- вдруг она запнулась и подняла испуганные глаза на Джоша.

-Если только — что? — насторожившись, спросил Брейнт и поднял заинтересованный взгляд на сестру.

-Если только Моника не позволила кому-то постороннему войти, — ответила за нее я и неожиданно похолодела изнутри, осознав, что произнесла это вслух. Похоже, на моем лице что-то отразилось и ни для кого не осталось незамеченным — я поймала на себе напряженные взгляды.

-Мисс Браун, вы что-то знаете? — обратился ко мне Брейнт.

-Нет. Я никого не видела. Улица будто вымерла, и по дороге не встретился ни один прохожий, — а мысленно я вспоминала бэлморта, так неожиданно возникшего перед домом. Нет, он не мог! Но кто же тогда?!

-Вы что-то скрываете, — уверенно произнес детектив и склонил голову набок, пытливо всматриваясь в мое лицо.- Хотите, чтобы я заставил вас говорить?

-Не забывай, где находишься, — рявкнул Джош и отстранился от Мишель. В воздухе расцветала сила, пахнуло ванилью и мускусом меха.- Не смей нам угрожать!

-Вы живете на территории нашей страны и должны подчиняться нашим законам, лично я бы вас вышвырнул!

-Когда будешь стоять у власти, тогда и вышвырнешь, — понизив голос, парировал Джош. Настала очередь сестры успокаивающе гладить его по рукам.- На данный момент мы имеем полное право выставить вас за дверь и сообщить о хамстве в вышестоящие органы, детектив.

Брейнт сверлил Джоша взглядом долгую минуту, потом его губы раздраженно дрогнули. Он повернул голову и уставился на меня.

-Ну, так что скажете, мисс Браун? — надменным тоном произнес он. Хорошо держался, подлец. Почти не дрогнул.

Я взглянула на него исподлобья.

-У вас нет прав разговаривать с нами в подобном тоне, — мой голос прозвучал будто издалека. Что-то поднималось из глубин тела, глаза заволакивала серая дымка, пока меня не обдало знакомыми запахами из прошлого. Частью себя я осознала, что возвращается Линетт, но ничего не успела предпринять, чтобы предотвратить это.- Ваша лицензия на работу в следственном отделе магии может оказаться отозвана, и я приложу все усилия, чтобы вы очутились на улице, детектив Джон Брейнт.

-Что? — протянул изумленно он и скосил глаза, будто что-то почуял.

Воздух загустел, все вокруг замерли, ожидая, что же будет дальше. Казалось, если уронить на пол булавку, то от звука стекла разлетятся.

-Ты обдурил комиссию, но не меня. И я никогда не оставлю тебя в покое. Достану из могилы!

-Какого черта ты…- он запнулся и облизал внезапно пересохшие губы.- В этом блокноте отразится каждое ваше слово, мисс Браун! — как-то неуверенно прозвучал его голос. Большого, грязного копа сломила маленькая ведьма?!

-Засунь блокнот себе в задницу, жалкий мерзавец!

В помещении стемнело, и задвигалась мебель. Оглядевшись, я поняла, что мы оказались в аудитории Университета. Здесь царила тишина, пахло пылью, лаком и деревом. Мои волосы взметнулись и рассыпались веером вокруг головы, кожа засияла изнутри золотом, а глаза вспыхнули изумрудным огнем. На мне было лиловое кружевное платье с широким атласным поясом, длинный подол расплескался по красному ковру. За спиной располагался стол комиссии, а напротив застыл в нерешительности юный детектив Брейнт. Такой же перепуганный и озадаченный, как наяву, только в глазах еще нет привычной стальной твердости. Я взмахнула рукой, прищелкнула пальцами, и за ним распахнулась дверь.

-Убирайся вон! — рявкнула наставница, и задрожали стены от ее исполненного силой голоса.

-Линетт? — мягко окликнул Ровер.

-Он не уважает права магов, Ровер! Я не позволю ему участвовать в жизни нашего народа!

-На этот раз я не стану тебя останавливать, — спокойно произнес он, и с губ Линетт сорвался вздох облегчения. Ровер обошел ее и, положив руки на плечи, заглянул в лицо. Внутри меня что-то растаяло, когда я посмотрела в его выразительные голубые глаза. Я не видела лиц других заседателей, они были лишь блёклыми пятнами, окружающими нас.- Но не стоит так нервничать из-за его оплошности. Возможно, в будущем Джон исправится и изменит свое отношение к нам?!

Линетт упрямо покачала головой, схватившись руками за подол платья, сжала шелковистую ткань до белизны костяшек.

-Нет, нет, — все твердила она обессиленным голосом.- Нет, ни за что! Он погубит всех нас!

-Одумайся, — последняя попытка Ровера образумить ее не увенчалась успехом. Наставница оттолкнула его руки и наставила ладонь на Брейнта. Лицо ее исказилось злобой, потемнело, проступили кости под бледной кожей. Глаза заливало темное пламя, а по изящной кисти, протянутой к детективу, расползались черные узоры вен.

-Вы — мерзкое чудовище! Вам не место на земле людей! — прошипел Брейнт, пятясь к двери. Сложно было его осудить в этот миг, но….

Сила схлынула, узоры уползли под воздушный рукав платья, и глаза Линетт прояснились, снова замерцали изумрудами. Она глубоко и часто дышала, грудь ее тяжело вздымалась в тугом корсете. Она всматривалась в лицо детектива, сдерживая подступившие рыдания. Брейнт ударил наставницу по больному месту словами, брошенными с наглой уверенностью и неприкрытой ненавистью. Я вдруг поняла: Линетт сама осознавала, что превратилась в монстра. И только Ровер из последних сил цеплялся за ее светлую половину, зная, что ее давно сожрала тьма. Он резко повернулся, размытым от скорости движением вскинул рукой, но Линетт попыталась его остановить, легко коснулась плеча. В нем поднималась ярость и хлынула валом жара, от которого затрещал воздух. Сила обрушилась на Брейнта — его вышвырнуло в темный коридор, и дверь с грохотом закрылась.

Я моргнула и вздрогнула от неожиданности, и первое, что увидела — вытянутое лицо детектива Брейнта. Он был там вместе со мной, прочувствовал каждую секунду и снова боялся. Как у меня это получилось?

Звенящая тишина повисла в помещении, на меня смотрели с десяток пар глаз. То, что осталось от Линетт, жило в кулоне и подбрасывало мне воспоминания, как кости на столе. На этот раз выпала десятка. Похоже, Брейнта и Линетт что-то связывало, и это «что-то» не оставило детектива равнодушным.

Нахмурившись, он тяжело выдохнул и сжал в руке блокнот. Я положила ладонь на плечо Бена, его взволнованный пульс передался мне дрожью на коже. Обменявшись взглядами с Джошем, который, на удивление, выглядел спокойнее всех, я приподняла голову и холодно посмотрела в глаза Брейнту.

-Мы ничего не видели и не слышали, и вам придется поверить нам на слово, детектив. Будь иначе, мы бы обошлись без вашей помощи.

-В каком смысле? — растерянно поинтересовался он, но я не успела ответить.

В горле защекотали перья, и в голове несносным порывом пронеслись птичьи крики. Шорох крыльев, отдаленный плач потревоженных воронов — беззвучно отворилась входная дверь, и в помещение ворвался шелест, облетел кухню, затронув каждого. Полицейские охали и пятились, кто-то закричал, но только мы стояли, не шелохнувшись, и ждали. Повернув голову, Брейнт скривился, но мы еще не могли видеть вошедшего, хотя я уже догадалась. Перья гладили мои плечи, по полу стелилась магия, выбегая вперед, будто ковровая дорожка, по которой неспешной и важной походкой, словно диковинная птица, вышагивал Стэнли. Под пуловером густого сливового цвета плавно перекатывались мышцы, темные волосы были небрежно, но эффектно взъерошены, и переливались в свете зажженных ламп. Он в задумчивости потирал едва заметную щетину на щеках, держа правую руку в кармане серых джинсов. Остановившись, Главный Фамильяр окинул взглядом комнату и повернулся к нам. Оказавшись лицом к лицу с Брейнтом, шаркнул черным ботинком из нубука и изобразил приветливую, но сдержанную гримасу.

За ним в кухню вошел Коул. Сегодня он не пытался слиться с обстановкой и затеряться среди полицейских. С них довольно потрясений. Оправив воротник-стойку хлопковой бежевой ветровки, он скользнул следом за Стэнли. Когда его взгляд зацепился за нас, то замер на лицах, на секунду. На нем были голубые джинсы и кожаные туфли по последней моде, стильная приталенная футболка-поло цвета звездного неба с едва заметной символикой над левым нагрудным карманом. Коул умел одеваться и был пижоном не меньше, чем Джош, и это ничуть не умоляло его мужественности. Он мигнул и перевел глаза на детектива Брейнта. Я осторожно выглянула в окно за спину Бену. Так и есть — перед домом ждала свита фамильяров.

Мишель обомлела и плюхнулась на стул с открытым ртом, Джош помог ей не упасть при этом. Стэнли играючи передернул плечами, и в кухне появилось ощущения взмаха крыльев — волосы шевельнулись от внезапного, но легкого порыва воздуха.

— Стэнли, — справившись с удивлением, сказала я. Главный Фамильяр поглядел на меня и едва заметно дернул уголками губ, имитируя улыбку.- Почему ты здесь?

Я подумала, что Джош вызвал его, но, судя по вытянувшейся физиономии парня, появление друга стало для него такой же неожиданностью, как и для меня.

-Вы не явились с отчетом о проделанной работе в Хайенвилле, — он небрежно пожал плечами, но жест вышел грациозным и величественным. Едва заметно нахмурившись, он посмотрел на меня потрясающими синими глазами, в которых складывались в кольца мириады оранжевых звезд.- Я решил навестить вас лично. И теперь вижу, что на то была веская причина.

-Тебя никто не звал, — сквозь зубы процедил Брейнт и шагнул к нему. Но Стэнли чуть повернул голову и взглядом остановил детектива. У того лицо истончилось от гнева и бессилия.

Стэнли подошел к обеденному столу и нахмурился.

-В семье моих друзей произошло несчастье. Я просто обязан нанести визит, выразить соболезнования и оказать помощь в расследовании этого страшного преступления. Полагаю, ты не станешь мне препятствовать, Джон? Помнишь условия договора, надеюсь, — последние слова Стэнли растягивал, произнося их с нажимом. Он провел указательным пальцем по краю стола, разглядывая его поверхность с деланным любопытством.

-Убийство произошло на моей территории, — бросил детектив и нервно облизал губы.- Оно в нашей юрисдикции, и мне не нужна твоя помощь.

-Я так не считаю, — возразил Стэнли и поднял на Брейнта невероятные глаза. Мелькнула ледяная ухмылка на лице Фамильяра, к нему тут же сзади подплыл Коул и замер, как хороший телохранитель.- Ты доканывал близких погибшей ведьмы, чтобы они вывели тебя на меня, и вот я здесь! — Стэнли развел руками, просияв не самой приятной из своих улыбок.- Также мое появление обусловлено желанием проследить за соблюдением прав магов. Ты прославился бестактностью по отношению к нашему народу, и без моего присмотра в этом доме работать не будешь.- Он повернулся к нам, обвел взглядом лица и сказал с горечью в голосе: — Мое присутствие здесь просто необходимо!

-Ты заявился, чтобы порочить меня в глазах подчиненных? — прошипел Брейнт, с силой сжав в руке блокнот.

-Отправь своих людей за дверь, и мы сможем поговорить серьезно, — в голосе Стэнли прозвучала интонация, заставляющая прислушаться. Он не был зол, но близко к тому.

Напряженная пауза, копы затаились в ожидании очередного выпада Брейнта, а мы слишком устали его слушать. Хотелось, чтобы он исчез за дверью и больше не маячил на моем пути. Может, щелкнуть пальцами и просто пожелать? Нет, так нельзя, Эшли. Если бы все было так легко…. Стэнли сосредоточенно изучал лицо Брейнта с едва уловимой усмешкой, Коул смотрел пустыми глазами на детектива, вселяя ужас одним своим присутствием. Один из его новых фокусов — внушать страх, давить мертвым взглядом. Угадайте, где и у кого он этому научился? Я стояла и недоумевала — что здесь происходит?! Детектив смотрел в упор на Стэнли, и, судя по напряженным скулам, ему приходилось нелегко. Уступить магу и выгнать полицейских за дверь? Это не похоже на него.

Медленно и тяжело выдохнув, Брейнт бросил взгляд на Лукаса, и тот ответил ему гримасой растерянности. Стэнли торжествующе ухмыльнулся, но глаза остались ледяными. Когда мы переглянулись, он переменился в лице, смягчился, выразив участие и сочувствие. На меня хлынуло ощущение утраты, ударило с новой силой, и я заморгала, сдерживая подступившие слезы. На мгновение показалось, что все это всего-навсего паршивый сон, но Стэнли посмотрел на меня, и с глаз спала пелена. Все происходит наяву. Эти люди на кухне, копы во всех комнатах, копошащиеся в наших вещах, переворачивающие комнату Моники. Моника… Тело сестры в машине коронера увезли в морг, и я больше не услышу ее голоса, не почувствую ее присутствия в доме.… Разве это возможно?! Почему до сих пор не верится?!

Повернув голову, я посмотрела на пол. Перед глазами помутилось, очертания предметов и мебели расползались, как размытая водой краска на холсте. В памяти мелькали страшные картинки — Моника с черной дырой в груди, застывший стеклянный взгляд. Ее больше нет, но почему я не чувствую запаха смерти?

Я посмотрела на потолок, изучила каждый угол и тень, все укромные места, но ничего не нашла. Где же она? Где тьма?

-Покиньте помещение, — отвлек меня от раздумий низкий голос Брейнта. Он перешагнул через себя и выполнил требование Стэнли. Невероятно! Надо отметить этот день красным цветом в календаре!

Люди в форме потянулись к выходу покорной вереницей, не произнося ни слова, а мы провожали их взглядами. Когда последний коп скрылся за дверью, стало чуть легче дышать.

-Как мы поступим? — устало вздохнув, спросил Брейнт, поставив руки на бедра.

-Для начала выясним, не наследил ли убийца, — в задумчивости проговорил Стэнли, окинув взором помещение кухни.

-Эксперты обтерли каждый дюйм пола, — начал раздражаться детектив, будто слова Фамильяра задели его самолюбие. Разумеется, его же люди пыхтели почти два часа в поисках улик! — Обнюхали каждый угол, и знаешь, что они обнаружили?

Стэнли нехотя перевел на него взгляд и вопросительно изогнул бровь.

-Ни-хре-на! — рявкнул Брейнт.

Мишель от неожиданности подпрыгнула на стуле и сжалась в комочек, повернув в его сторону голову.

-Не ори, — процедил Джош, обняв ее покрепче. Шок время от времени давал о себе знать, и взгляд сестры затягивало мутной поволокой. Она путалась в словах, с трудом понимала, чей голос слышит, и на кого следует смотреть. Я держалась, пока в доме роились копы, но когда они испарились, пришло внезапное осознание того, что что-то не так, где-то внутри больно и пусто.

-Твои эксперты ничего не смыслят в темной магии и в магии в принципе, — ровным голосом сказал Стэнли.- По этой причине ты не вправе утверждать, что здесь «чисто». У меня и в мыслях нет оскорбить труды твоих профессионалов, но в данном случае от них мало проку.

-Хватит говорить мне, на что я имею право, а на что — нет! — вспылил Брейнт, подавшись на Стэнли. Лукас поймал его за локоть и не позволил наброситься на Главного Фамильяра.

Что-то промелькнуло на лице Стэнли — его взгляд потемнел, комнату наполнило ощущение перьев, крики потревоженных птиц прокатились раскатом грома. Всколыхнулись шторы, и воцарилась давящая тишина. Кажется, кто-то разозлился по-настоящему.

-Я пытался быть вежливым, Джон, — без интонации произнес Стэнли.- Хотел договориться полюбовно, но теперь понимаю, как это было глупо с моей стороны. Расследуй свое преступление, но не препятствуй моим людям. По окончанию следствия вся ваша документация и файлы по делу будут изъяты. И ты явишься с детальным отчетом к Верховной Ведьме. Вас устраивают условия? — не дожидаясь ответа, он с силой ударил ладонью по столу, и воздух задребезжал, стекла на окнах зазвенели. От вихря силы, пронесшегося по кухне, меня окатило мурашками.- Я рад, что нам удалось придти к соглашению.

========== Глава 2 ==========

На меня навалилась усталость, в груди потяжелело от сдерживаемых слез. Я хотела опуститься на стул, но только крепче обняла Бена. Мне не хватало кислорода, никак не могла надышаться. Время замедлилось, воздух стал густым и плотным, казалось, его можно намотать на палец, загрести в ладонь. Я словно через мутную призму смотрела на присутствующих, с трудом разбирая очертания лиц. На мгновение все замерли и уставились на Главного Фамильяра. Детектив Брейнт утратил дар речи — сверлил его испепеляющим взглядом, а Лукас держал напарника под локоть. Одернув руку, Джон высвободился и оправил без надобности пиджак. Он был вне себя, на лице мелькали гримасы, выдавая его внутреннюю борьбу. Наконец, громко выдохнув, он кивнул, глядя в упор на Стэнли.

-В таком случае, ты предоставишь мне информацию, полученную по твоим «магическим» каналам.

-Ты со мной торговаться будешь? — голос Главного Фамильяра прозвучал тихо, без какой бы то ни было интонации, но воздух задрожал, колыхнулись шторы на закрытых окнах.

Брейнт поморщился, и его плечи опустились, словно от усталости. Или обреченности.

-Что ты хочешь? Чтобы я шарил вслепую? Поверь, так я только сильнее наврежу тебе и твоей Системе.

-Вряд ли тебе это под силу, — выдохнул Стэнли, в его голосе послышалась нотка утомленности. Он покачал головой.- Прекращай препираться, Джон. Не место и не время. Мы итак обременили семью погибшей своим назойливым присутствием, давай закругляться.

Снова натянутая тишина, давящая на слух. Сосущее ощущение под ложечкой начинало причинять боль. Я уткнулась лицом в шею Бена, его пальцы сомкнулись на моих предплечьях. Приподняв голову, чтобы посмотреть ему в лицо, я увидела его глаза — ледяные озера, в глубине которых плескалось трогательное тепло. Бен едва заметно нахмурился и ослабил хватку, его руки переместились мне на талию. Из нас двоих только он сохранял ясность ума, и я была ему за это благодарна. Тот случай, когда выручает холодная выдержка бэлморта.

-Что ты видела, Эшли? — мягко спросил Стэнли, разрушив нашу минутную идиллию.

Я слегка повернула голову на звук голоса и, моргнув, подняла глаза на Главного Фамильяра. Выражение его лица оставалось нейтральным, по нему ничего нельзя было прочесть, но я знала — Стэнли чувствует, что мы о чем-то умалчиваем. Не только я о визите посланника Ровера, но и Джош, Бен и Мишель утаивали какие-то детали. Что-то произошло, пока меня не было в доме. Сестра не тыкала в Бена пальцем на публике, нет. Она неоднозначно косилась в его сторону, будто пытаясь что-то сказать глазами. Джош наблюдал за ними и ловил настороженные взгляды Бена. Они и мне ничего не говорили — не успели или не планировали?!

Стэнли пристально смотрел на меня, словно ожидая, что правда выпорхнет из моего рта, как птица из клетки, прямо ему в руки. Но соль в том, что я ничего не знала.

-В доме никого не было….

-Вы к чему-нибудь прикасались? — перебил меня Брейнт.

Я нахмурилась, а Стэнли смерил его тяжелым взглядом.

-Нет, — ледяным тоном отрезал Джош.- Я ручаюсь.

-Ты в списке подозреваемых, — встрял Лукас и повернулся к нему, олицетворяя всем своим видом нетерпение и нервозность.

Он то убирал руки в карманы брюк, то вынимал их и оправлял пиджак, поглаживал галстук — только в такой последовательности, а потом обратно. На лице Лукаса застыла маска глубоко затаенной злобы, обозначилась морщинкой у век, резкостью в уголках губ. Ему тяжело было здесь находиться и держать себя в руках — еще не в совершенстве овладел коповским цинизмом. Цинизм — профессиональное заболевание полицейских. Держать личные мотивы при себе Лукас тоже не научился — его взор постоянно возвращался ко мне и Бену. Я понимала, как все выглядело в его глазах, но не собиралась перед ним оправдываться. Да, на момент разрыва с Лукасом между мной и Беном действительно ничего не было, но что-то объяснять ему уже бесполезно и как-то мелочно что ли…. Пусть думает, что хочет. Он выстроил для себя версию событий, а мы подкрепили его уверенность в ней. Ну и плевать.

— Твое слово яйца выеденного не стоит!

-Не горячись, Блэк, — звенящим от напряжения тоном пресек напарника Брейнт и покосился на него, вложив во взгляд некий тайный смысл. Лукас обернулся к нему и уставился с явным недопониманием ситуации, но Джон качнул головой, вздыхая.

-Что нахрен за список?! — прошипел сквозь зубы Джош.- Каких-таких подозреваемых?!

— Пока никто никого не подозревает, — в попытке урегулировать конфликт отчеканил Брейнт, с трудом скрывая раздражение, и предостерегающе выставил перед Джошем ладонь.- Лукас слегка торопит события.

-Джош входит в подразделение, занимающееся внутренними расследованиями Системы, — ровным голосом сказал Стэнли.- Если для тебя, Лукас, его слова ничего не весят, то для меня — очень даже.- Он демонстративно повернулся ко мне: — Продолжай, Эшли.

Коул, как преданный солдат, стоял у него за спиной и следил за тем, чтобы уровень напряжения в воздухе не зашкаливал. Я даже допускала мысль, что теперь он умел успокаивать на расстоянии. Одаренный парень — впитывал чужие умения, как губка.

-Бэлморта не было, а если и был, то к моему возвращению убрался. Темной магии также нет, я ее даже сейчас не чувствую.

-Стоп, — Брейнт указал в мою сторону многострадальным блокнотом.- Она чувствует бэлмортов?!

Фамильяр глянул на детектива, будто впервые увидел и то, что привстало перед его взором, не сильно ему понравилось.

-Именно, — сухо бросил Стэнли, подтвердил коротким кивком.- Какие-то проблемы, детектив?

-Это многое объясняет, — Брейнт посмотрел на меня испытующим взглядом. Что-то поменялось у него на лице — кажется, оно смягчилось, разгладилось, будто детектив уловил звуки музыки, которые были слышны ему одному. Он наконец-то понял, что со мной не так. Или, напротив, очень даже так. И это повергло его в шок.- Почему вы раньше не сказали, мисс Браун?

-Потому что вас это не касается, Брейнт. И с вашим отношением ко мне, — я отстранилась от Бена, не отпуская его руку, и встала перед Брейнтом, — вы бы все равно не восприняли всерьез.

Он нахмурился, силясь скрыть гнев на самого себя, на ситуацию в целом. Тяжело признавать поражение и свою неправоту, когда ни разу в жизни этого не делал.

-Приношу свои извинения, мисс, — кажется, совершенно искренне сказал Брейнт. Было странно слышать это от него, на моем лице отразилось удивление. Джон чуть заметно скривился от неуютного чувства, но взгляда не отвел.- Сложно верить в то, что не видишь.

Я пожала плечами.

-Охотно верю.

-Ваш дар незаменим, и я был бы рад помощи при других обстоятельствах, — в глазах Брейнта светился интерес, смешанный с недовольством, но он умел соблюдать такт, когда сам того хотел. Мы все-таки не на светском рауте, а на месте преступления находились.- Но настаивать не смею. Я вел себя…неподобающе и не заслуживаю доверия. Не могу не согласиться.

Казалось, я слышу, как скрипят шестеренки в мозгу детектива. Его давняя мечта — изловить живого бэлморта, и тут такая возможность подворачивается! Но я не стану его орудием, нет. Пусть подотрется.

Джош пренебрежительно хмыкнул и повернулся к детективу.

-Я один это слышу?!

Брейнт скосил глаза в его сторону.

-Я извинился, — холодно произнес он и поджал губы так, что они побелели.

-Про то и говорю. Даже не думал, что ты слова такие знаешь.

-По долгу службы я часто сталкиваюсь с сумасшедшими, которые «что-то видят». Я принял ее за одну из таких «зрячих».

-И все они бэлмортов чувствовали? — процедил Джош, поглаживая плечо Мишель. Сестра во все глаза смотрела на меня, забывая моргать. Снова и снова у меня получалось ее шокировать.

-Чего ты ждешь от меня, Джош? — раздраженно вздохнулдетектив, разворачиваясь к нему и разводя руками.- Искупления? Я признал свою ошибку, так что же еще нужно?

-Мог бы раньше прислушаться к Эшли, а не прессовать. Если отвергать помощь, как ты выразился, «зрячих», то никогда не разглядишь среди них истинно одаренного. Иногда стоит идти на уступки, Джон. Действительно стоит, чтобы не просрать единственный шанс на миллион.

-Лучше поздно, чем никогда.

-Я прощаю вас, — я решилась остановить их спор.- Но действительно хотелось бы закончить этот разговор. Мы все устали, а впереди ворох неприятных хлопот, силы нам еще пригодятся. Если я что-то вспомню или замечу, то обязательно сообщу вам, детектив Брейнт.

Он смерил меня долгим, недоверчивым взглядом, но не посмел возразить. Коротко кивнул Лукасу, и тот направился к выходу. Проходя мимо, он тронул меня за руку, на миг задержался, чтобы погладить ее большим пальцем. Я растерянно заморгала, подумав, не оттолкнуть ли Лукаса, не залепить ли ему пощечину, но вдруг он застыл и медленно поднял взгляд, посмотрел поверх моей головы. Я обернулась и увидела лишенное эмоций лицо Бена. Но его глаза…. Они выражали многое. Если бы он посмотрел так на меня, то я бы убежала с визгом.

-Береги себя, — тихо, отчасти подавленно произнес Лукас и двинулся к выходу.

Остановившись в дверях на миг, он обернулся, но поглядел не на меня, а на Бена. И исчез в снежной дымке. Захлопнувшаяся от сквозняка дверь отсекла уличный шум и заставила меня вздрогнуть.

Брейнт прошел мимо нас и замедлил шаг, чтобы осмотреться в последний раз, кивнул всем — никому конкретно — и ушел следом за напарником. В кухне вновь повисла тишина. Ее можно было резать ножом, ломать руками, но никто не двигался и не спешил нарушать молчание.

Выждав, когда напряжение схлынет, Стэнли подошел к столу и повернулся лицом к окну, сложив руки за спиной. Коул остался на месте и посмотрел на нас без тени мыслей на лице, но глаза его задумчиво светились.

-Я не буду столь бессердечным, как полиция, — тихим осторожным голосом сказал Стэнли.- Не стану бередить свежую рану и пытать вас расспросами. Отдохните и обдумайте все, что произошло. Как только у каждого перед глазами выстроится четкая картинка — я жду вас у себя, — замолчав, он медленно развернулся и обвел нас взглядом, задержав его лишь на мгновение на моем лице.

Я ответила пустым выражением лица, мысленно проверив щиты, ощупав их магическими руками — на месте, крепко стоят. Ему не пробиться. Тогда он посмотрел на Джоша, и между ними скользнула искра силы. Стэнли видел нас насквозь, глупо было пытаться скрыть от него правду. Но пока свежа боль утраты, ни на кого давить он не станет.

Выказав еще раз свои соболезнования, Стэнли и Коул покинули дом. Мы стояли и не двигались, наблюдая через окно, как свита фамильяров сопровождает их до авто. Черная длинная машина с резкими очертаниями тронулась и бесшумно покатила по пустынной улице, а над ней кружилась стая черных воронов.

Наконец, Джош отошел от Мишель и повернулся к нам. В моих глазах стояли непролитые слезы, и я, отстранившись от Бена, побрела к окну. Он позволил, но проводил взглядом, который ощущался жжением между лопаток. Джош неторопливо обходил стол, и каждое его движение отдавалось на коже, как дуновение горячего ветра. Мир плыл мимо, а я силилась удержать шаткое сознание. Все еще не верилось, что Моники больше нет, но внезапно стало холодно и пусто.

-Куда ты выходила? — спросил Джош.

-Снова приходил бэлморт. Увы, его имени я не знаю, — выдохнула я.- Но он лысый и крупный, как вышибала.

-Что ему было нужно?

-Чтобы я пошла с ним к Роверу.

-Ты уверена, что он не лгал?

-Я ни в чем сейчас не уверена, Джош. Была мысль, что он причастен, но я видела его, как сейчас тебя, стояла рядом и могла дотянуться. Кроме него, бэлмортов поблизости не было.

-В доме находился Бен, — напомнил Джош.- Вероятно, из-за него ты не ощущаешь других бэлмортов?

-Возможно, — согласилась я и, поежившись, спряталась в воротник кардигана.- Лысого я тоже не чувствовала — увидела в окно.

-Так, может, он обвел тебя вокруг пальца?

-Может, вы мне тоже голову морочили?! — взорвалась я и резко обернулась к нему лицом. Бен шагнул ко мне, но Джош остановил его движением руки.- Кроме вас в доме никого не было, а ведь он защищен магией!

-Довольно! — Мишель поднялась со стула.- Мы же не станем друг в друга тыкать пальцами и обвинять в убийстве?! Я хочу немного отдохнуть, — выдохнула она, близкая к тому, чтобы разрыдаться.- Давайте разойдемся по комнатам, придем в себя, а после все обсудим?!

-Да, конечно, — растерянно заморгав, тихо сказала я.

Джош подошел к сестре и, обняв ее за плечи, повел к лестнице. Мы дождались, пока за ними закроется дверь спальни на втором этаже, и отправились в свою комнату, не проронив ни слова.

За окном темнело небо, плотные свинцово-сиреневые облака сгущались, угрожающе нависая над улицей. А снег все шел, будто наверху кто-то порвал подушку, и посыпались пух и перья. Природа скорбела вместе с нами, и даже ветер молчал, словно боялся потревожить застывшие в печали деревья. Я сидела на краю кровати, укутавшись в кардиган, и невидящим взглядом смотрела в окно. Ощущение опустошенности имеет свои особенности. Мне не хватало сил даже на то, чтобы просто думать. Сконцентрировавшись на белых хлопьях, неспешно оседающих на землю, я сумела забыться. На мгновение. Беззвучно закрылась дверь за Беном, и в комнате появился аромат его кожи. По спине скользнули робкие мурашки, тело отреагировало на его приближение — горячее осторожное дыхание коснулось моих плеч. Бен опустился на кровать, сохраняя между нами дистанцию.

Мы сидели в тишине и слушали биение наших сердец. Бен тяжело вздохнул, и я невольно вздрогнула. Тишина разлетелась, как сброшенная на пол ваза — со звоном и треском вернула к чувствам. В воздухе росло напряжение. Бывает приятная тишина, в которой сидеть вдвоем и молчать — одно удовольствие. Наша тишина перестала таковой быть, и тяжесть в груди саднящим чувством сжимала легкие. Каждый вдох походил на борьбу за жизнь. Я дышала украдкой и чего-то боялась. Но чего же? Быть услышанной Беном или его самого?!

Он протянул ко мне руку, я ощутила его движение и покалывание энергии. Кожа на спине дернулась, и я рефлекторно выпрямилась. Руки Бена сомкнулись на талии и потянули, увлекая на середину постели. Я подобрала ноги, чтобы полностью оказаться на кровати. Бен прижал меня к себе, обернул своим телом, стало уютно и тепло, а сердце пустилось в пляс. Я задрожала, и он почувствовал. Жар поднимался из глубины, вынуждая сжимать колени, но было еще кое-что, заставляющее вздрагивать от его ласковых прикосновений… Я любила Бена с каждым днем все сильнее, всей душой, каждой клеточкой своего тела, каждой частичкой сущности, поэтому боялась. Я не верила, что он мог убить Монику. Но страх — животное чувство, дикое и неумолимое, заложенное в нас природой на инстинктивном уровне. Он нашептывал мне, что Бен мог оказаться совсем не тем, кем казался. И я ненавидела себя за то, что все сосредоточеннее прислушивалась к этому злобному шепоту.

-Ты дрожишь, — очень тихо произнес он и потерся щекой о мой висок. Сердце затрепетало против воли, и я прикрыла глаза. Руки Бена тверже сдавили меня и придвинули ближе, теснее к его телу. Глоток воздуха принес густой аромат его лосьона после бритья, и я зажмурилась. Невыносимо хотелось повернуться лицом и приникнуть губами к его губам, но я зачем-то сдерживалась. Он чуть склонил голову и прижался щекой к моему лбу. Ресницы щекотали кожу, когда он моргал, изучая мое лицо.- Все будет хорошо.

Его слова прозвучали мягко и обволакивающе, будто во сне, на глаза вдруг навернулись слезы. Сжимая пальцами край вязаного кардигана, я глубоко втянула воздух, посчитала мысленно до пяти, но боль не ушла. И когда решилась открыть глаза, из груди вырвался прерывистый вздох, который означал, что рыдания долго сдерживать не получится.

-Уже не будет, — прошелестела я.- Все, кого я люблю, умирают. Рядом со мной опасно находиться.

-Не думаю, что дело в тебе.

-В кулоне, из-за него все началось, — я закрыла лицо ладонями.

-Мы не можем знать наверняка, — успокаивающе шепнул Бен и уткнулся лицом в мои волосы. Я чувствовала себя защищенной в кольце его рук, но противный голосок разума не унимался и зудел в голове, как назойливая муха.- Не все ясно с убийством твоей сестры. История мутная настолько, что даже я теряюсь.

Бен отвлек меня, по коже побежали мурашки, дрожь прошла по телу, вынудив прижаться к его груди спиной. На миг я даже забыла про голос в голове.

-Да ничего не ясно с ее убийством! — всхлипнув, вскрикнула я, уронив руки на колени, и прильнула к его плечу, пряча слезы.

-Ш-ш, — убаюкивающе протянул Бен, и тело свело обжигающей судорогой. Он умел голосом касаться таких мест, куда руки не дотянутся. От наплыва тепла я распахнула глаза и резко выдохнула, вцепившись в его предплечье пальцами, будто это могло принести облегчение.- Тебе необходимо отдохнуть. Ты итак много натерпелась, не накручивай себя еще больше.

-А кто будет убийцу искать? Брейнт?! Я не смогу спокойно спать, пока не разберусь во всем! И дело не только в мести, но и в справедливости.

-Тебе в таком состоянии только расследованием заниматься, — в его голосе появились первые искорки гнева.

-Нужно искать по горячим следам, — не унималась я. Бен тверже сдавил меня, заставив замолчать и глубже вдохнуть. Охватил шею ладонью, сжал пальцы и запрокинул мне голову. Я судорожно сглотнула, испуганно глядя в его искрящиеся голубые глаза.

-Сперва следует хорошенько все обдумать и осмотреться в доме. У Моники должны быть секреты, за которые ее и убили, — сказал он, поглаживая подушечкой большого пальца мне подбородок.- С тобой хотя бы все ясно: кулон, доставшийся от древней ведьмы. На счет Мишель и Моники полный провал… Ничем экстраординарным твои сестры, увы, не обладают.

-Их заказали из-за меня, — осипшим от слез голосом произнесла я. Взгляд Бена застыл на моем лице, почти перестало биться его сердце, и я изнутри сжалась от скользнувшего по спине ледяного страха.

-Мы по-прежнему не знаем, кто был в третьем конверте. Где гарантии, что в нем значилось имя Моники?!

-Думаешь, это мог быть Том?

-Не знаю, — он качнул головой. — Нет, не его почерк. И я бы почувствовал его. Интуиция, зов крови — я не могу объяснить этого, но различу брата даже в кромешной тьме, узнаю запах его силы.

-В любом случае, зло прокралось в наш дом из-за меня.

-Ты не должна себя винить. Ни к чему хорошему это не приведет и сестру тоже не вернет. Иногда обстоятельства от нас не зависят, и пока мы не выясним, что произошло, строить версии не станем. Быть может, не в кулоне дело совсем?! И почему именно Моника? Мишель тоже находилась дома.

Я обмякла в его руках и больше не утирала украдкой слезы. Он приподнял меня, развернул к себе и усадил на колени. Прежде, чем прижаться щекой к плечу Бена, я посмотрела ему в глаза. Перехватив взгляд, он едва заметно нахмурился и тыльной стороной ладони смахнул влажные дорожки с моего лица. Склонившись, поцеловал нежно и горячо. Я пропала, растаяла, как свеча, и ресницы затрепетали. Он покрывал мое лицо мелкими невесомыми поцелуями, а я силилась не потерять рассудок и не рассыпаться от чувств и противоречий. Они рвали душу на части, отравляли приятный жар, которым Бен меня старательно окутывал. И я почти поддалась ему, успокоилась, когда он приблизился и прошептал, уткнувшись в волосы носом:

-Я ее не убивал.

По позвоночнику разрядом тока пронеслась дрожь. Зачем он это сказал?

Я отстранилась, чтобы увидеть лицо Бена. Пустое, без эмоций, во взгляде тщательно контролируемая беспристрастность, но в моей груди отчетливо билась его печаль.

-Ты отвлек меня, — сглотнув, пробормотала я, — чтобы ударить в больное место.

И тут меня осенило. Мне будто залепили пощечину, я пришла в себя и вдруг поняла, что все это время мне мешало отстраниться от кошмара и расслабиться — недосказанность между нами. Бен ощущал ее особо остро и воспринял на свой счет. Он чувствовал мои темные мысли, слышал мерзкий шепот внутреннего голоса с самого начала.

-Где ты был, когда погибла Моника? — я не заметила, как отодвинулась, и мои ладони уперлись ему в грудь.

Лицо Бена разгладилось, а в глазах блеснула сила, закружилась белым пламенем в глубине зрачков.

-Ты подозреваешь меня? — его голос прозвучал, как битое стекло. В груди что-то с треском лопнуло, и жар расплескался, обжег, как кислота. Я напрягла мышцы живота, неосознанно противясь боли, и поглядела расширенными глазами на Бена.

-Не подозреваю, но боюсь, что это мог быть ты.

Он нахмурился.

-А разве это не одно и то же?

-Для меня — нет. Так, где ты был, Бен? Почему Мишель тебя покрывает?

Он долго и неподвижно сидел, глядя на меня в упор. Я отстранилась первой, не выдержав накала силы, и убрала руки с его груди. Бен ловким неуловимым движением перехватил их и сжал запястья. Его пальцы сомкнулись, впились до боли, словно оковы, но я стиснула зубы, чтобы не пискнуть. Так повелось, что мы постоянно дрались и причиняли друг другу страдания, пусть даже маленькие и безобидные. Это для нас своего рода прелюдия и выражение нерастраченных чувств друг к другу. Мне хотелось кусать его, вонзать ногти в плечи, зарываться пальцами под кожу, но не из злости или обиды — я изнемогала от желания и потребности в объятиях Бена, его тепле. Поэтому то, как он сдавил мои руки в своих ладонях, не разозлило, а пробудило страсть. Но умом я понимала, что это неправильно. В наш дом без стука нагрянула беда, а мы не могли побороть магию искупления. Я не могла — Бен держался твердо и неприступно, впрочем, как всегда.

-Отпусти, — дрожащим голосом, срывающимся на шепот, взмолилась я. Бен прерывисто вздохнул, вскользь посмотрев на голубое свечение, исходящее от наших переплетающихся рук.

Прикрыв веки, он поморщился. Горечь, с которой он посмотрел прямо в глаза, передалась мне, и холодок скользнул по спине медленной льдинкой.

-Я не могу тебе ответить, — с сожалением прошептал он.

-Почему? — чуть слышно спросила я.

Бен осторожно взял мои руки и положил их себе на грудь, снова заключил меня в объятия. Его лицо оказалось совсем близко, мы могли поцеловаться, но я закусила губу, борясь с приливом нежности.

Он прислонился лбом к моему лбу.

-Проблема в том, что я ничего не помню.

Меня затрясло.

-Как это понимать? Когда я уходила, ты оставался на кухне!

-А, услышав крик Мишель, понял, что нахожусь в нашей спальне. И я не помню, как поднимался туда.

-Это невозможно, — пробормотала я, глядя на Бена. Он казался таким печальным и злым на себя, что захотелось смыть эти чувства с его лица. Мои руки были зажаты между нами телами, но у меня получилось протиснуться одной и коснуться ладонью его щеки. Бен прикрыл глаза и потерся об нее.- А где была Мишель?

Он открыл глаза, но посмотрел мимо меня холодным, задумчивым взглядом.

-Она очнулась в ванной комнате, прилегающей к спальне Моники, поэтому первой оказалась на кухне.

-Джош?

-Его занесло в спальню Мишель, — Бен перевел взгляд на меня — движение одних лишь глаз.- В чувства пришел от ее крика и в первое мгновение опешил. Потом бросился вниз, мы столкнулись на лестнице.

-Я видела последний раз Монику наверху, — сглотнув вдруг подкатившие слезы, сказала я почти ровным голосом.- Она разбирала кавардак на столе.

Я не договорила и опустила голову. Бен отнял мою руку от своего лица и прижал ее к груди, стиснул в горячей ладони. С моих губ сорвался прерывистый вздох.

-Что, если ее тоже околдовали? — прошептала я и подняла голову.

Бен ответил мне пустым выражением лица. Я отодвинулась и соскользнула с его колен. Села напротив, укутавшись в кардиган, а он следил за мной взглядом. Часть меня все еще сомневалась, потому что не могла понять, что происходит. Не покидало ощущение недосказанности, ложи, повисшей в комнате, как табачный дым. Я всмотрелась в глаза Бена, стараясь проникнуть за пелену гнева и тревоги, попыталась прочесть, что там у него в голове. Но наткнулась на каменную стену. Так происходило каждый раз, когда он хотел что-то утаить. Поджав губы, я медленно выдохнула и качнула головой.

-Что? — невесело усмехнулся он.

-Ты спрятался. Что ты скрываешь, Бен?

Он слегка вскинул голову — его привычный надменный жест. Я одарила его тяжелым взглядом, но Бен только закатил глаза.

-Я ничего от тебя не скрываю, Эшли, — выдохнул он, потерев устало лоб, и уронил руку на колени. Пробежавшись взглядом по комнате, он посмотрел на меня с нежностью и печалью.- Подумал, не могли ли тебя отвлечь.

-Зачем? — опешила я.- Бэлморт Ровера?!

-А ты уверенна, что его послал именно так называемый Ровер? — Бен взял мою руку в свою ладонь, накрыл второй и подался вперед, не отводя глаз от лица.- И даже если так, само его присутствие могло отбить у тебя нюх. Это вполне объясняет, почему ты не почувствовала убийцу Моники. Да и я хорош — постоянно нахожусь рядом. Ты же ощущаешь меня?

-Не так, как раньше, — призналась я и потупила глаза, посмотрела вниз на то, как он бережно поглаживает пальцами мою руку.- На первом плане иные ощущения….

Он склонил голову набок, чтобы поймать мой взгляд, и улыбнулся. Той самой улыбкой, от которой я таяла без остатка.

-Мы что-то упустили, — прошептала я, неотрывно глядя ему в глаза. Бен потянул меня к себе за руку, зажатую между его ладонями, и я поползла к нему, как на поводке. Прильнула к его шее лицом, ощущая кожей, как бьется его пульс — мерно, тихо, горячо.

-Забудь хоть ненадолго об этом. Думать будем на свежую голову.

Он собрал с края кровати покрывало и укутал меня в него. Охватив руками, крепко обнял и прислонился подбородком к моей макушке, нежно поцеловал. Я закрыла глаза, согреваясь, и готова была провалиться в сон. А вдруг, когда проснусь, окажется, что это был всего лишь ночной кошмар?!

========== Глава 3 ==========

В дверь тихо постучали. Я уже знала, кто за ней стоит. Руки Бена напряглись, я ощутила и успокаивающе коснулась пальцами тыльной стороны его ладоней. Он потерся щекой о мои волосы, сосредоточенно глядя на темный кусок дерева, за которым пульсировала энергия. Это слегка нервировало, но она не проникала в комнату, чтобы нас прощупать. Гость не посмел беспардонно нарушать наше уединение.

-Входи, Джош, — тихо сказала я.

Дверь бесшумно отворилась. Он стоял в прямоугольнике света, показавшимся ослепляющим после полумрака комнаты. На лице его не отражалось ничего, кроме задумчивости. Смерть Моники выбила всех нас из привычных уютных скорлупок и тесных мирков. Опершись рукой о дверной косяк, Джош побарабанил по нему пальцами, проводя другой рукой по взъерошенной шевелюре. Иногда складывалось впечатление, будто Джош трогал свои волосы неосознанно, чтобы отвлечься или на чем-то сконцентрироваться. Почему-то именно сейчас я заинтересовалась этим жестом — видимо, тоже надеялась отвлечься. Джош шарил взглядом по помещению, цеплялся им за разбросанные предметы одежды на полу и креслах, осколки декоративных фигурок и ваз, выдвинутые ящики комода. Ничего не ускользнуло от его внимания. У меня не было времени привести спальню полностью в порядок.

Джош нахмурился и, наконец, посмотрел на меня.

-Погром остался после копов? — нейтральным голосом поинтересовался он и скрестил руки на груди, припав плечом к косяку.- Неужели обыскивали ваши хоромы? Наверняка особое повеление Брейнта — он давно грезил покопошиться в вашем грязном белье.

-Нет, — ответил Бен.- Это было до них.

Взгляд Джоша переметнулся к его лицу и потемнел.

-Что ты искал?

-То, что отравляло Эш, — Бен сжал в ладони мою руку.- Крохотная коробочка с травами, связанными в узел.

-Где она была спрятана?

Бен поднял на Джоша усталый взгляд.

-Под кроватью, под плашкой паркета. Тот, кто положил ее туда, знал о тайнике, — он медленно склонил голову набок, всматриваясь в лицо Джоша, но тот не дрогнул — отвечал непроницаемым выражением лица.

-На меня намекаешь?

-Я бы почуял, что ты здесь был, — вздохнул Бен, и напряжение вытекло из него, как вода из разбитого стакана — досуха. Он качнул головой, прикрыв веки.- Проклятье появилось в комнате уже после меня. Однако, темную магию я ощутил только когда вы уехали в Хайенвилл, будто что-то блокировало ее, но вдруг перестало. Думаю, твое присутствие, Джош, оберегало Эшли от пышущего злом предмета.

-Но я чувствовала себя разбитой даже при Джоше, — возразила я и отодвинулась, чтобы посмотреть в лицо Бену. Он поднял на меня голубые глаза, и что-то печальное мелькнуло в них. Сердце мучительно сжалось, ком застрял в горле. Он бы не рассказал о проклятье, если бы Джош не спросил, и продолжал бы искать источник моего плохого самочувствия, не беспокоя своими подозрениями. Я ничего не имела против его заботы, но хотела бы быть в курсе всех наших бед.

-Какая-то толика магии просачивалась и разрушала тебя, как медленный яд. Если бы проклятье работало в полную силу, то тебе было бы куда тяжелее, — он вздохнул и перевел взгляд на Джоша.- Быть может, оно не убило бы Эшли, но ослабило до изнеможения.

-Мы бы потеряли ее? — осипшим от волнения голосом спросил Джош и откашлялся в кулак, не сводя глаз с Бена.

-Я не знаю, — он пожал плечами.- Никогда не имел дела с подобными вещами.

-Но ты почувствовал. Как это возможно?

-Я ведь порождение зла, — язвительно ухмыльнувшись, сказал Бен.- Магия смерти сама меня находит, тянется, как к родственной сущности. Я уловил неприятные импульсы — они жалили кожу, как ультразвуковые волны, не слышимые ухом, и начал поиски.

-И где проклятье сейчас? — Джош расплел руки, и в комнате расцвела сила, как аромат духов в темноте.

Я покачала головой, рассыпав волосы по плечам, и скинула с себя покрывало. Попыталась встать, но Бен стиснул руки и крепче прижал к своему телу. Положив подбородок мне на плечо, он сверлил глазами мага, стоявшего в дверях. Тогда я тоже посмотрела на Джоша, но он не видел меня — зрительная дуэль между мужчинами затянулась, комнату заполнила сила, как тихое медленно пламя, расползлась по периметру. Я заерзала на коленях Бена, сердце заколотилось в горле, мешая дышать. Обстановка накалялась. Хотелось встать между ними и закричать, потребовать прекратить, но я не могла вмешаться. Да, мне тоже необходимо было услышать, где эта убийственная коробка теперь.

-Я сожгла его, — послышался голос Мишель из-за спины Джоша, и сила схлынула, как по мановению палочки. Я глубоко и жадно вдохнула.

Он обернулся и отошел, уступая сестре дорогу, но смотрел на нее с таким недоумением, что не сумел его скрыть. Она казалась прозрачной — настолько побледнела и осунулась, под глазами пролегли болезненные тени. Шагнув к порогу, Мишель обняла себя за плечи. Опустив голову, она глядела загнанным зверем себе под ноги, будто боялась увидеть то, что было в нашей комнате. За окном темнело, и единственным источником света в помещении были тусклые лучи, отбрасываемые люстрой из гостиной. Они чертили полосы, которые завораживающе переплетались у порога. Мишель смотрела на них немигающим пустым взглядом, чуть заметно хмурясь.

-Заговор был очень сильный. Его создал кто-то по-настоящему темный и могущественный.

-Ты держала его в руках?

Мишель исподлобья вызверилась на Джоша.

-Я что, похожа на дуру?

-Я должен был спросить, — мрачно произнес он и посмотрел на Бена.

-Это допрос? — звенящим от холода голосом спросил он.

-Просто ответь, Бен, — устало выдохнул Джош и потер переносицу.- Пока я не вижу связи с убийством Моники, но дело действительно дурно пахнет.

-Оно смердит! — выплюнула Мишель и, расплетая руки, подалась на Джоша. Он следил за ней слегка расширенными глазами, но не шевелился. Сестра остановилась и запрокинула голову, чтобы видеть его лицо. И указала пальцем в нашу сторону.- Как только Бен понял, где спрятана коробочка, он сообщил мне. Я тоже сначала не верила ему….

-И когда я показал ей — тоже не верила и даже обвиняла, — закатив глаза, прошептал Бен.

Она поперхнулась и уставилась на него пылающими глазами.

-Да-а! — вырвалось у Мишель, но вдруг она осеклась и испуганно посмотрела на меня.- Нет, я понимала, что Бен не мог ничего наколдовать. Он не умеет. Но как-то проклятье попало в вашу спальню?!

-Так что вы с ним сделали, когда обнаружили? — спросила я, погладив руки Бена, сцепленные в замок у меня на животе.

-Пол под ним почернел, — прошелестела она и облизала нервно губы.- Столько зла…. Мы взяли серебряные щипцы из столового сервиза — ничего оригинальнее не придумали. Ими и достали мерзость, отнесли за пределы дома и сожгли в мусорном баке. Я полила коробочку заговоренным маслом, как положено, прочла заклинание…. Дым от нее валил черный и она пищала….

-…словно живая, — закончил за сестру Бен.- Это было отвратительное зрелище.

Мишель попятилась от Джоша, кивая головой и повторяя едва различимым шепотом: «словно живая». Ее взгляд помутнел, на лице пролегла тень страха. Джош заметил это и поймал сестру, притянул в свои объятия, она сразу уткнулась лицом ему в грудь, спряталась от собственных кошмаров. Джош с недоумевающим видом погладил ее по волосам.

-Кто же мог пронести его в дом? — спросил он ни у кого конкретно и, задумчиво хмурясь, посмотрел вниз.

Мишель подняла на него пустые глаза.

-Откуда же нам знать? Наверно, тот, кто и убил Монику….

Бен стиснул зубы — кажется, я слышала, как он ими заскрипел.

Мишель, будто тоже услышала, и повернула голову. В ее глазах блеснули непролитые слезы.

-Хватит. На меня. Так. Смотреть, — отчеканил он.

Мишель помотала головой, отлипая от Джоша.

-Мне больше некого подозревать, — честно призналась сестра и поджала с сожалением губы.- Но я знаю, что тебя там не было.

Бен еще мгновение сверлил Мишель взглядом, потом прикрыл веки и устало вздохнул. А я смотрела на сестру, потом на Джоша и думала, почему же они не заходят? Что мешает им переступить порог? Что-то темное и злобное поднималось у меня изнутри, и Бен почувствовал. Он выпрямился и коснулся моего лица, взял за подбородок, но я вырвалась.

-Почему бы вам не войти в комнату? — ровным спокойным голосом спросила я.

Джош и Мишель уставились на меня — в ее глазах застыл неприкрытый ужас, а у него с лица схлынули эмоции. Странное поведение — мне так показалось. Я сжала руки в кулаки, просто чтобы куда-то их деть. Гнев бросился в лицо, сила вырвалась из-под контроля и раздалась от меня рябью, как вода, в которую бросили камень. Магия поплыла по спальне обжигающим ветром. В воздухе повисло напряжение, от него сердце сжималось почти болезненно, но я хотела выяснить всю правду, какой бы горькой она ни была. Медленно склонив голову, я посмотрела на Мишель.

-Я не могу, — пробормотала она и попятилась от комнаты.

Я напряглась, собираясь встать, но Бен сдавил меня в кольце рук. Резко выдохнув, я зажмурилась и сосчитала до пяти.

-Она боится, потому что все еще чувствует запах зла, слышит в голове визг проклятой коробки, — шепнул он мне на ухо, растягивая слова, будто боясь, что я с первого раза не пойму.- Не вини Мишель, она же эмпат, и сила ее обоюдоострая. Она не сможет сюда войти, пока темная магия не выветрится.

-Вы очистили комнату? — осипшим от гнева голосом спросила я.

-Я сделала все, что могла, — прошелестела сестра, охватив себя руками.- Но оно не уходит.

Глядя на бледное перепуганное лицо Мишель, я задумалась. Что, если она с недавних пор стала чувствовать мою силу? Тьма в моей власти, пусть не абсолютной, но все же, и она живет в доме — прячется в вентиляции, зрит на нас сквозь решетку и ждет приказа. Значит, Мишель боялась моей магии и меня, но не осознавала этого. Она не различала, от чего именно исходило зло — от проклятия или от меня, для нее не существовало разницы. Зло — оно всегда зло. Но не каждая тьма — зло. Мне не хотелось ей объяснять это сегодня, но когда-нибудь придется открыться и поведать о своей сути, неожиданно ставшей темной.

Я перевела взгляд на Джоша. Он застыл, глядя на меня холодными глазами с лица, похожего на маску.

-А что ты, Джош? Не желаешь войти? — мой голос прозвенел в густом воздухе, перенасыщенном силой и напряжением.

-Так вы меня не приглашали, — осклабился он и перешагнул порог, прошелся по спальне, убрав руки в карманы джинсов. Повернувшись к нам лицом, он поклонился почти до пола и замер, не выпрямившись до конца. Джош поймал мой взгляд и тихо рассмеялся.- Ты серьезно, мелкая?

Напряжение было таким плотным, что уши закладывало. Мои глаза наливались черным огнем, Джош смотрел в них, но не боялся, потому что знал о моей тьме — успел с ней познакомиться. Но Мишель вскрикнула и закрыла рот ладонью, продолжая пятиться в гостиную. Мне стало горько, а сердце будто раскаленным кинжалом пронзили, и боль разлилась по венам. Я опустила веки и облегченно вздохнула — в тот же миг напряжение ушло, покинуло каждого из присутствующих.

-Мы все вымотались, — тихо сказала я и вновь открыла глаза. Темного огня в них больше не было, но сестра все еще пребывала в шоке и смотрела на меня с расстояния. То, что промелькнуло у нее на лице, глубоко ранило меня, почти до слез. Но я перевела дух и снова могла говорить: — И мы не станем больше обвинять друг друга. Давайте отдохнем, а после сядем за стол и хорошенько все обдумаем.

-Мы будем сами искать убийцу? — шепотом спросила Мишель, убрав руку ото рта.

-А у нас есть выбор? — внимательно посмотрев на нее, спросила я.

Страх на ее лице причинял мне боль, но она боролась с собой и не отводила взгляда, хотя я ощущала, как тяжело ей это давалось. И ценила, испытывала благодарность за понимание. Эмоциональное напряжение пошатнуло щиты, и тьма выглянула наружу, явила свой зловещий лик перед моими близкими людьми. Каково теперь будет Мишель находиться рядом со мной? Осторожно выдохнув, я сказала:

-Мы не станем дожидаться, пока Брейнт и Лукас во всем разберутся. Все прекрасно понимают, что этого не произойдет, полиция ничем нам не поможет. Стэнли обязался посодействовать, и мы обратимся к нему, а не к копам.

-Кто он? — потухшим голосом спросила сестра и шагнула из света в темноту комнаты. Глаза ее горели, но уже не от страха. Любопытство взяло верх, и Мишель смотрела на меня в упор, будто не дрожала мгновение назад, как осиновый не лист, не видела чудовище, сбросившее костюм феи.

Я и Джош переглянулись.

-Главный Фамильяр, — ответил он и повернулся к Мишель.- Правая рука Верховной Ведьмы.

-Ух, ты…. И вы на него работаете?

Мы снова переглянулись.

-Да.

-И Бен?

Он открыл глаза и посмотрел на меня, а не на сестру.

-Вроде того.

Мишель приблизилась к порогу, и на лице ее отразилось изумление. Она оглядела нас по очереди, будто впервые видела.

-Эш права, — сказал Джош и подошел к ней, взял за руку.

Мишель подняла голову и посмотрела на него с каким-то благоговейным восторгом, плещущимся в глубине глаз. На протяжении нескольких лет она считала Джоша легкомысленным и безответственным балбесом, и вдруг выяснилось, что он служит при дворе нашей владычицы. Столько свалилось на нее сегодня, что она просто не успевала реагировать. Пожалуй, сестра нужна была передышка и крепкий полноценный сон, чтобы переварить такое.

Джош с нежностью погладил Мишель по волосам.

— Всем нам нужно поспать и прийти в себя.

Сестра робко кивнула и позволила увести себя. Когда Джош переступал порог, то обернулся на меня через плечо.

-Я попробую ее успокоить, — сказал он.- Не принимай на свой счет. Она привыкнет.

Опустив голову, я стала разглядывать свои руки и пальцы Бена, поглаживающие их.

-Как я могу требовать этого от нее, когда сама не могу свыкнуться?!

-При всей моей любви и уважении к Мишель — она смотрит прямо перед собой и узко мыслит, — выдохнул Джош, закрывая дверь.- Ложитесь спать или что там… Отдыхайте, в общем.

Дверь за ним закрылась, и вечерние потемки сомкнулись вокруг нас, словно кулак. Я повернулась к Бену и положила голову ему на плечо, а он обнял меня. Просунув руку под мои колени, поднял, как младенца, и прижал к груди. Вслушиваясь в ритм его сердца, я успокаивалась, стараясь больше ни о чем не думать. В густой терпкой тишине что-то двигалось — скрипели половицы, шевелились тени, и повеяло холодом. Я зажмурилась, доверившись рукам Бена, но это «что-то» остановилось около нас и потерлось мордой о мое бедро. Вздрогнув, я обернулась и посмотрела вниз. Пантера смотрела на меня мертвыми черными глазами и мурлыкала, жаждая ласки, желая утешить. Я прерывисто выдохнула и протянула руку, коснулась ее гладкой блестящей шерсти, почесала за ухом. Большая фантомная кошка зажмурилась и уткнулась влажным носом в мой живот. По телу прошла дрожь от странного ощущения, и я повернулась к Бену. Он наблюдал за нами без тени ужаса в глазах, прислонившись щекой к моему виску. Я рассчитывала увидеть на его лице хоть что-то — осуждение, отвращение или недоумение, но не увидела. Нет, он не прятал эмоции за маской безразличия. Он действительно не боялся и принимал мою тьму, как свою собственную. И я не знала, плохо это или хорошо.

========== Глава 4 ==========

Темнота повисла мягким шелком, заволакивая небо и умирающий вечер. Ночь, спустившуюся на город, я ощущала почти физически, как тьму, подкравшуюся со спины. Под протяжный вой ветра и невесомый стук снега о карниз я уснула на груди Бена, согретая его руками. И провалилась в чужую историю.

За высоким стрельчатым окном распростерлась теплая ночь. Стрекотание сверчков в приятной ласковой темноте лилось ненавязчивой мелодией, на ее фоне пролетел жук, жужжа огромными крыльями. Ветер хладными дланями перебирал кружевные гардины, нес аромат цветов и молодой зелени. Мерное тиканье настенных часов разбавляло тишину комнаты, наполненной знакомыми до мурашек запахами. Во сне я снова оказалась в шкуре Линетт.

Сидя на белоснежной постели, я перебирала пальцами длинные волосы, стекающие жидким атласом на плечи. Сорочка персикового цвета, что была на мне, полупрозрачными ажурными складками рассыпалась по полу, точно кто-то аккуратно разложил их. Стопы утопали в пушистом паласе — невероятно было чувствовать столь отчетливо все эти обыденные детали. На коленях лежало зеркальце в бронзовой раме, но я не смотрелась в него — мысли были заняты тем, кто стоял у дверей.

-Линетт, — уже знакомый голос хлестнул бархатом.

У меня перехватило дыхание. Я могла только ощущать поток его голоса, его присутствие, как что-то омывающее кожу. Ровер. Что же он делал ночью в спальне наставницы?!

Не поднимая глаз, я вздохнула.

-Мне одиноко, Ровер.

-Я тысячу раз просил не называть меня так, — в нейтральной интонации, с которой он говорил, угадывалась нотка раздражения.

-Знаю, — печально отозвалась она и перебросила волосы на одно плечо.- Почему ты против этой девочки, Ровер?

Похоже, Линетт было невдомек, что ему неприятно это прозвище.

-В ней тьмы больше, чем ее самой, — теперь в голосе Ровера послышалась усталость. Не в первый раз наставница затевала этот разговор, желая получить ответ на него. Именно тот, который был необходим ей и только ей. Ровер шагнул на палас и замер, будто не решаясь подойти ближе.

-Она нуждается в родительском тепле, — возразила Линетт, — и помощи. Ее способности следует направить в нужное русло.

-И ты уже решила, в какое, — кивнув, произнес он и прошелся мимо кровати.- Полагаю, мне не понравится?!

Я перестала перебирать волосы и медленно подняла на него глаза. Ровер стоял лицом к окну и хмуро вглядывался во тьму ночи. Я засмотрелась на его безупречный профиль, отметив, как напряжены плечи. Меня всегда восхищала его манера держаться — статно, величественно, но при этом естественно и непринужденно. Сейчас в его позе ощущалось недовольство, граничащее с гневом. Ровер держал руки за спиной, постукивая пальцами по перстню, гранатовый камень поблескивал, будто ему было больно. Бледно-лиловая рубашка из струящейся легкой ткани была небрежно расстегнута до середины груди, которая медленно и тяжело вздымалась. Ровер носил рубашку навыпуск с узкими брюками, темными, как сама ночь. В его чернильно-синих глазах вихрились золотые звезды — отражение магии, внешне незаметной, бурлящей под гладкостью кожи.

-Я хочу, чтобы она стала моей преемницей, — ледяной голос Линетт остудил комнату, словно из нее ушла сама жизнь.

Даже шторы на миг перестали колыхаться — ветер прислушался и стих. В груди зажгло от ее ярости, брошенной в Ровера словами, сквозившими силой и твердой волей. Наставница давно вынашивала план, он зрел из невинного желания обрести радость материнства. Но Линетт была бесплодна — эта мысль душила ее долгие годы, пока она не смирилась и не нашла выход.

Ровер повернул голову, и его пронзительный взгляд выбил из меня дух, но Линетт даже не дрогнула.

-Неужели ты не понимаешь, на что обрекаешь всех нас? — голос его поднимался из глубин тела шепотом и на вершине разразился громом, разносясь по помещению.

Заскрипела мебель, ветер внезапным порывом сорвал лепестки с цветов в напольных вазах, швырнув их пестрым снегом к босым стопам Линетт. Развернувшись к нам лицом, он медленно расплел руки. Сила поползла по комнате, подкатила теплой волной и застыла. Ровер боролся с гневом, словно ему было больно злиться на Линетт. Но не сегодня. Тема разговора задевала его за живое.

-Рядом с ней на поводке шагает сама смерть, и не ясно, кто из них за него дергает. Так или иначе, все, кто рядом, обречены на гибель! Не нужно тревожить ее тьму, пусть дремлет и дальше, — он шел к нам, плавно ступая, грациозно двигаясь в сиянии собственной силы. Она плавила воздух, краска с картин поплыла, растеклись лица на портретах. У меня перехватило дыхание, но я продолжала смотреть в его красивое лицо, забывая моргать. Что-то было в Ровере… волшебное.

-Я не стану губить ее необыкновенный дар! — голос Линетт прозвенел высоко, на одной ноте, как звук бьющегося стекла.

Тепло силы Ровера смыло волной ее холода, вышвырнуло в окно, и в комнате потемнело. Наставница поднялась с кровати, уронив зеркальце, и оказалась перед ним на расстоянии вытянутой руки. Я не уследила за движением — мы просто появились перед этим невероятным мужчиной, подняв ладони, чтобы втолкнуть в него магию, если потребуется отбиваться. Но он не думал нападать — смотрел на нас с суровостью, которую было неприятно видеть, и разочарованием, режущим изнутри. Линетт же ничего не чувствовала, лишь хотела исполнения своей воли, его повиновения. Она давно перестала что-либо испытывать, кроме всепоглощающего холода.

Между ними клубилась энергия, будто стена, не позволяющая коснуться друг друга. Они как лед и пламя, схлестнулись, но снова не решились помериться силой. Обычно Ровер не мог или не хотел растопить морозную ярость Линетт, и остывал сам, но сегодня наставница почему-то уступала в мощи. Глядя в синеву его глаз, пылающих золотом звезд, она таяла, магия вытекала из ее слабеющего тела. Тьма шевельнулась в ее зрачках и затаилась, почуяв поражение, уползла в свой укромный уголок. Перебросив густую копну рыжих волос через плечо привычным резким жестом, Линетт вскинула голову. Взгляд Ровера изумленно вспыхнул, на лице отразилось негодование. Она протянула ему бледную изящную руку ладонью вверх. В груди дрожало волнение, совершенно ей не свойственное. Я не успела удивиться, впрочем, как и Ровер — сила наставницы заполнила комнату медленным холодным ветром. И на губах Линетт заиграла ласковая, почти блаженная улыбка.

— Она — моя отдушина, — она прижала руку к груди, скомкав кружева сорочки.

-Я всегда считал тебя мудрой женщиной, Линетт, — вздохнув, Ровер поджал губы и небрежным жестом прогнал ветер.

Воздух в комнате стал неподвижен и густ, лицо Ровера разгладилось, с него ушли все эмоции, и повеяло опасностью. Опасностью, которой прежде в нем не было. От страха у меня стянуло мышцы живота, задрожали плечи.

-Я и представить не мог, что в твоем сердце столько зла. Ты разочаровала меня.

-Ты согласишься ее принять?

-Ни за что!

-Тогда я обойдусь без твоего одобрения, Ровер. Ты всегда был вздорным мальчишкой, — прошипела она, пятясь к кровати.- И не умел принимать здравые решения. Я справлюсь без тебя, как всегда справлялась!

-Здравые решения? — его голос полыхнул гневом и ударил, как пощечина. Стиснув зубы, он двинулся на нас волной силы.- Все твои «здравые решения» сводились к смертям невинных магов, Линетт! И я виновен лишь в том, что не сумел их предотвратить! То, что ты делаешь с собой — разрушение.

Вскрикнув от бессилия и ярости, она наставила на него трясущуюся ладонь. Под бледной, почти прозрачной кожей полиласьмагия, проступила золотыми венами. Сила рванула в Ровера, но он движением руки разрушил чары Линетт — они осыпались золотой пылью на ковер.

-Ты все время забываешь, с кем имеешь дело, — сурово произнес он.- Я не один из твоих студентов!

Всполохи магии разорвали комнату на сотни разноцветных бликов, как разлетевшиеся стёклышки разбившегося калейдоскопа. Колючие звезды вонзались в кожу рук, которые я в слезах протягивала Роверу. Так и глядела на свои дрожащие ладони и капли крови на них, падая на кровать. Но вдруг он навис надо мной и загородил от сыплющихся искр. Я робко подняла глаза и посмотрела в красивое мужское лицо.

-Я ждал тебя, — сказал с упреком он, опускаясь передо мной на одно колено. Взяв мои руки в свои ладони, Ровер бережно подул на них, и стёкла обратились в яркие пёрышки, от крови и царапин не осталось и следа. Он подул снова — перья разлетелись.- Но она снова нам помешала.

Помню свое удивление — оно было таким отчетливым, таким реальным, даже во сне. Но, едва открыв рот, чтобы заговорить с Ровером, объясниться, как его лицо расплылось перед глазами.

В окно ударил порыв ветра, на карниз упал комок снега с крыши. Я проснулась среди ночи на груди Бена. Он спал и не слышал, как я поднимаюсь и покидаю постель. Освободившись от моих рук, он перевернулся набок и уютно расположился на нагретом месте. Сидя на краю, я смотрела на свою руку — на ладони лежало розовое пёрышко. Сдув его, я поднялась и направилась к двери, но, взявшись за ручку, обернулась. Безмятежный вид Бена и осознание того, что он спит на моей кровати, вызвали легкий прилив радости и улыбку. И я хотела бы остаться и любоваться им, наслаждаться моментом, которого так долго ждала, забраться обратно и свернуться с ним под одеялом, но воспоминания о видении гнали меня прочь. Нужно было его разгадать или хотя бы переварить.

Я спустилась на первый этаж. Темноту кухни прорезала дорожка лунного света, стелящаяся через окно по кафелю. Неторопливо ступая по холодному полу босыми ногами, я наблюдала за тем, как серебрится кожа, представляя, что бреду по плещущейся воде. На бархатном небе мерцали холодные звезды, словно осколки луны. Ее платиновый диск, овеянный туманной дымкой, поднимался ввысь, озаряя заснеженные крыши домов. Я не любила зиму, но готова была любоваться этим явлением бесконечно, впитывать кожей энергетику ночного светила. Подставив ладони сиянию, льющемуся сквозь стекло, я будто черпала его и ощущала, как тело наполняется необъяснимой легкостью.

Но за этим занятием я вдруг поймала себя на мысли, что не чувствую темную магию. И остановилась, опустив руки, посмотрела по сторонам. На потолке качались кружевные тени, отбрасываемые деревьями, но больше ничего не двигалось, не стекали черные ручейки, не завывали сквозняки, как прежде в чужих мертвых домах. Я больше не видела ее? Что же изменилось?

Зажмурившись, я охватила себя руками — перед глазами замелькали обрывки сна, в голове пронеслись слова Ровера, крик Линетт…. Так внезапно, что меня шатнуло к стене. В груди сжался тугой ком, вернулось послевкусие от сна. За что Ровер меня так ненавидел? Чем я заслужила? Не верю, что мой дар настолько ужасен и опасен для окружающих, но смерть действительно преследовала меня с детства. Нет, не с детства! Родителей не стало, когда я уже поступила в Университет. И Линетт раскрыла мой дар едва-едва…. Быть может, она знала больше, чем говорила, чему я, впрочем, совершенно не удивлена. Но хотела сделать меня своей преемницей, а Ровер был категорически против. Преемницей?! Об этом ни разу речи не шло! Кулон достался мне после ее смерти — свалился, как снег на голову. Я по сей день не до конца разобралась, как с ним обращаться. Что же не устраивало Ровера? Моя дремлющая темная суть?! Но стоп! Он же помог мне справиться с Безымянным Злом и является в видениях?! Почему? Что-то здесь не вяжется…

Я обошла стол, стараясь не смотреть на пол, где память рисовала бездыханное тело Моники. Потрогав по привычке чайник и убедившись, что он наполнен водой, включила его. Открывая створки верхней полки, я размышляла о том, что с каждым видением Линетт становилась слабее, уязвимее, словно что-то высасывало из нее силы. Кулон ли это? Пошарив рукой, я не нашла своей чашки и направилась к раковине. Свет из окна окрашивал кухню в холодный синий цвет, серебрил стекла на полках. Бледная полоса лунного сияния задевала край стола и раковины, в которой стояло несколько немытых чашек. Ополаскивая свою, я перебирала в памяти детали сна, тасовала их, как карты и сопоставляла с предыдущими видениями. Да, наставница осунулась, похудела, аквамариновые глаза поблекли, но в худосочном теле свернулась клубком тьма, точно змея. Неосознанно разглядывая лепнину в виде нежно-розовых роз на чашке, я вдруг подумала — а в каком обличии тьма представала перед Линетт? Змея ли? Или нечто иное? Было бы любопытно узнать, но у кого?! Вздохнув, я сполоснула кружку от остатков утреннего кофе и принялась отмывать остальные. Но едва притронулась к переливающейся чашке Мишель, как сердце тревожно ёкнуло. Что-то не то….. Я посмотрела на дно, посчитав, что осадок не слишком похож на кофейный — темно-зеленый, с примесью коричневого. Осторожно понюхала — что-то травяное, с нотками масел и чего-то еще едкого, бьющегося в нос, как… гарь. Что за ерунда?! Я отставила кружку Мишель, силясь сглотнуть кисло-сладкий ком, застрявший в горле. Чашка Джоша точно так же пахла, и на ее стенках остались зеленые потеки. С кружкой Бена — та же история. Я выставила посуду на стол, забыв про закипающий чайник, и охватила себя руками. Зачем я помыла свою чашку?! Поторопилась… Схватив ее, я подошла к окну и пристально рассмотрела под всеми возможными углами. Чисто. Что же такое творится?!

В зельях я не разбиралась, но чутье подсказывало, что это совсем не сироп и точно не кофе. Ничего безобидного не внушал и запах. Зелье забвения? Вот только… Вот только на бэлмортов не действовали зелья и чары, лишь черная магия. А кто у нас ею баловался?

В воздухе повеяло приятной сладкой свежестью, и кожу обдало теплом. По позвоночнику пробежала дрожь — я уже разворачивалась, когда ощутила движение. В кромешной тьме у лестницы, куда не проникал лунный свет, стоял Бен. Сердце ухнуло в пятки вместе с раненной душой. Нет, Эшли, не думай об этом! Он не причем, это все страхи и натянутые нервы….

-Ты напугал меня, — дрожащим голосом сказала я.

-Ты что-то ищешь, и я застал тебя врасплох? — пустым голосом спросил он, но не спешил выходить из тени.

-Нет, с чего ты взял? — возмутилась я, растирая плечи ладонями.

-Тогда почему не включаешь свет? — говорил Бен спокойно, почти безразлично, но голос его никак не гармонировал с пристальностью взгляда.

Страх стянул живот в болезненный узел. Осторожно сглотнув, я шагнула навстречу, вошла в тень и коснулась ладонью его груди. Сердце его билось под нею мерно, безмятежно, когда как мое так частило, что мешало дышать. Бен глядел на меня сверху вниз, тело его никак не отозвалось на мое тепло. Меня начало трясти.

-Не знаю, — с трудом пожав дрожащими плечами, честно призналась я и выдавила из себя улыбку, забираясь обеими руками под его рубашку, охватывая ими грудь. Уткнувшись в нее лицом, я прерывисто выдохнула, отпуская напряжение. Стало легче, спокойнее, но он так ко мне и не притронулся — сверлил макушку неподвижным взглядом.- Сегодня светлая ночь, яркая, а я люблю ходить по полу, залитому лунным светом.

-Вот сейчас ты говоришь правду, — тихо произнес он.- А минуту назад даже твои прикосновения были ложью.

Мои руки снова задрожали, ком страха сжался в животе. Что еще он чувствует? Медленно отстранившись, я посмотрела ему в глаза, затаив дыхание.

Устало покачав головой, Бен улыбнулся той самой улыбкой, и я пропала. А он будто ожил, зашевелился, и глаза заблестели синевой. Он притянул меня к себе, обняв за талию, опутав руками так крепко, что даже если бы я захотела вырваться, то не сумела бы. Но я и не хотела. Вдохнув аромат его кожи, я припала губами к изгибу его шеи.

-Я обнаружила кое-что, решив выпить чашку кофе. Совершенно случайно, — выдохнула чуть слышно я. Мои веки затрепетали, и я прикрыла их, согреваясь в объятиях.

И выложила ему все о зеленой жидкости, замеченной на дне чашек. Свои подозрения на его счет, разумеется, опустила, но они тяготили душу, ранили ту часть меня, что наотрез отказывалась верить в его причастность. И я все больше соглашалась с ней, особенно, когда Бен находился так близко и так тесно.

Он отодвинул меня и серьезно посмотрел в глаза, слегка опустив голову. Будто что-то в них искал… Я заморгала, но Бен вдруг улыбнулся и нежно взял мое лицо в свои теплые ладони.

-Мы все выясним, — шепотом пообещал он, — найдем мразь, затеявшую все это.

Он не сказал ни слова об убийстве, и меня это чуть не насторожило, но потом я подумала — Бен не хотел лишний раз упоминать о нем, чтобы не причинять боль. Да, эта версия понравилась всем моим внутренним голосам.

-Ты недолюбливал Монику, — осторожно напомнила я, заметив, что он медленно подталкивает меня в кухню. Я пятилась к столу, ведомая его руками, и это было похоже на танец — осторожный, плавный, основанный на доверии. Доверие? Разумеется, я доверяла Бену, а минутные сомнения не в счет — я отмахнулась от них, едва притронувшись к нему.

-Не стану отпираться, — поморщился он и склонил голову.- Но убивать ее и в мыслях не было. Это как-то бесчеловечно, а я с недавних пор перешел на светлую сторону…

Последние слова он выдохнул мне в рот, и я подалась навстречу, поднялась на цыпочки. Захотелось коснуться его губ, ощутить их вкус и его дыхание. Он целовал меня нежно, мягко, почти целомудренно, но жар поднимался из глубины тела, как разгорается пламя, в которое подкидывают дрова. Желание смело все преграды, затоптало мысли, остались только ощущения рук, кожи, губ. Словно в тумане я продолжала пятиться, пока не уперлась спиной в стол. Бен поднял меня и посадил на край, не разрывая поцелуя. Я охватила его талию ногами, стаскивая с него рубашку. Пульс колотился в висках, дыхание срывалось на хриплый стон, а голубое сияние сплетало наши тела. Бен целовал меня, ощупывая языком, а руки его забирались под мою майку, задирая ее, ласкающее скользя по спине. Мы так увлеклись, что появление Джоша на кухне стало сюрпризом.

-Я дико извиняюсь, что нарушаю ваш интим, — зевая, сказал он, следуя к холодильнику.

Я разорвала поцелуй, рефлекторно отстранившись, и посмотрела на Бена. Он тут же одернул мою майку, глядя прямо в глаза. Я оправила на нем рубашку, стараясь дышать ровно. Его пульс задрожал на моей коже, когда руки сомкнулись на талии и тесно прижали к груди. Джош небрежно почесал подбородок, обросший темной жесткой щетиной, и потоптался у стола с потерянным видом. Какая-то мысль сбила его с пути к заветному морозильному агрегату. Очевидно, наши страстные телодвижения в темноте. Но сейчас мы, как застывшее изваяние из переплетенных тел, уставились на него. Просияв и красноречиво хмыкнув, он направился в нужном направлении. Но на полпути замер, споткнувшись о невидимую преграду — на том самом треклятом месте, на полу. Тяжело вздохнув, Джош перешагнул через него и открыл дверцу в хранилище пищи. Божественный свет озарил темную кухню и полки с едой. Затрудняясь с выбором, Джош наклонился, чтобы тщательнее изучить представленный ассортимент, и Бен потянулся к моим губам. Я нахмурилась, взглядом остановив его. Похоже, из нас троих только меня смущало присутствие Джоша. Бен надменно вскинул бровь, прижавшись губами к моим губам, но еще не целуя. Я изобразила на лице суровое выражение, оно его не остановило. Иронично нахмурившись, Бен нежно укусил меня за нижнюю губу. Я невольно улыбнулась. Что же мы делаем?! Сегодня погибла моя сестра…

-Вовремя ты вспомнила, — вслух подумал Джош, запуская руку под белую футболку и потирая живот.

Я раздраженно закатила глаза. Мы, все трое в одной упряжке, слышали мысли друг друга, и эта близость иногда, мягко говоря, напрягала. Неожиданно обрушившаяся страсть смела мои щиты. Задвинув их на место и убедившись, что они стоят намертво, я бесшумно вздохнула.

Сразу прояснилось в голове, словно я протрезвела. Окинув взглядом кухню, я остановила его на том месте, где обнаружили тело сестры. Улыбка растаяла, и в груди болезненно сдавило. Я закрыла лицо ладонями, пряча слезы, заполняющие глаза.

-Вот кто тебя за язык тянул? — тяжело вздохнул Бен и погладил меня по волосам.- Все усилия коту под хвост.

Джош тихо зарычал.

-Я бы попросил шуточки про кота оставить в прошлом. Мое самолюбие задето, — он изъял из холодильника гору продуктов и охапкой понес их к столу. Захлопнув ногой дверь, достал из ящика разделочную доску и нож с широким лезвием.

-Ишь, какой нежный, — холодно фыркнул Бен и сжал меня в объятиях. Поцеловав в висок, он потыкался носом в мою щеку и все же заставил убрать руки и улыбнуться уголками рта. Опустив голову ему на плечо, я обвила руками шею, не открывая глаз. Мне хорошо здесь, тепло. Было бы так всегда… Бен поцеловал меня в шею, и по спине пронеслась волна сладостной дрожи. В такие моменты я начинала думать, как вообще можно его в чем-то подозревать?! Все мое существо дрожало от нежности, порхало рядом с ним, сердце трепетало пойманной бабочкой. Бабочкой, заключенной в его горячих, смертельно опасных ладонях.

-Моя кошачья ипостась претерпевает некоторые душевные волнения и требует уважения к себе, — тихо сказал Джош, разрезая на ровные ломти пышный круглый хрустящий батон. Он ловко смазал получившиеся лепестки хлеба маслом, накрыл тонкими ломтиками копченого мяса и полил соусом. Он готовил с любовью и азартом — с любовью к своему ненаглядному желудку.

-Твоя блохастая ипостась давно тапком не получала, — с улыбкой произнес Бен.- Оттуда и мысли о душе и самолюбии.

-Жаль, что ты отмечен «искуплением», Бен, — злорадно ухмыляясь, протянул Джош. Накрыв копченое мясо с соусом листиками салата, он придавил их ломтиками ароматного сыра и украсил кружками маринованного огурчика.

-А то что? В ботинки бы н….- я закрыла Бену рот ладонью, не дав договорить. Он нахмурился, хотя я чувствовала, что он улыбается.

Я убрала руку и потянула Бена за ухо, но его злорадная улыбка стала только шире.

Джош тихо и как-то цинично засмеялся, будто мысленно уготовил Бену участь и наслаждался плодами собственной фантазии.

-Иногда мне тяжело до безобразия сдерживать желание тебя придушить. Но я понимаю, что жизнь наша омрачится и станет невыносимо скучной без тебя, Шерман, — сквозь тихий смех сказал Джош и покачал головой. Разложив бутерброды на блюде, он отправил в духовой шкаф, выставив таймер на две минуты. Этого вполне хватило, чтобы подрумянился хлеб и расплавился сыр. Когда его кулинарный шедевр был готов, таймер радостно просигналил, и глаза Джоша вспыхнули от предвкушения. Мой желудок жалобно сжался и заурчал.

Джош вынул блюдо с бутербродами и торжественно водрузил на стол. Потирая ладони, еще минуту стоял и любовался. Что-то я проголодалась… А когда я ела последний раз?!

-Что встали?! — раздраженно спросил Джош.- Налетайте!

Не успела я опомниться, как в руках оказался теплый, пышный, ароматный сандвич. Так нас и застала Мишель — аппетитно жующими в безмолвной темноте.

-Что здесь происходит? — сонно проворчала сестра. Она скрестила руки на груди и закрыв тем самым глубокий вырез на короткой ночной сорочке цвета топленого молока. Ее темные волосы спускались на плечи и были слегка взъерошены на затылке. Мишель выглядела нежно, естественно, хотя на лице застыло сердитое выражение.

-Восполняем энергетическую потерю после эмоционально тяжелого дня, — с набитым ртом проговорил Джош и громко проглотил большой кусок.- Тебе тоже не помешало бы.

-После смерти Моники и суток не прошло, — прошипела она и расплела руки, сжала кулачки. Мы дружно перестали жевать — сейчас что-то будет.- На ваших лицах незаметно скорби!

Мы молча смотрели на нее, не зная, что ответить. Мишель поджала губы и приблизилась к Джошу. Глядя ей в глаза, он откусил смачный кусок и принялся тщательно пережевывать. Мишель фыркнула ему в лицо и схватилась за его сандвич. Он степенно ждал, пока сестра открутит кусок хлеба и выберет кусочек мяса поаппетитнее. Наконец, отвоевав себе часть его ночного ужина, Мишель встала с нами в ряд и облокотилась на столешницу. Хмуро косясь на нас, она отправила трофей в рот. Тишина и полное отсутствие света, за исключением тускнеющей в предрассветных сумерках луны никого не обременяли. Мы стояли и молчали, размышляя о том, как быть дальше.

========== Глава 5 ==========

Уснуть так и не удалось. За окном серело небо, рассвет будто холодной рукой останавливал ветер, улица застыла, как околдованная. Бен спал, отвернувшись к окну, окутанный посеребренной темнотой тускнеющей ночи. Тихо закрыв дверь, я прокралась в гостиную. Нужно было выяснить, откуда взялось зелье, отбивающее память, и как оно попало в наши чашки с утренним кофе. Его кто-то изготовил или принес, осознанно вылил в кофейник. Изучить его — следующий этап развлекательной программы.

Полумрак гостиной сомкнулся вокруг меня. По стенам и стеклянным дверцам секретера скользили лунные тени, устрашающе тянулись контуры деревьев. Я огляделась и подошла к столу. На нем высилась гора колдовского хлама — разнообразие мешочков и коробочек, пучков трав и флакончиков. Я зачерпнула их в горсть ладони, как драгоценные камни, и высыпала на бархатную скатерть. И почему зельеварение мне не давалось в Университете? Для того, чтобы творить в котле чары, необходим какой-то особенный талант? Глядя на поблескивающие стекляшки, покатившиеся по поверхности стола, я вспоминала студенческие годы и Линетт. Чего особенного она дала мне? Чему научила? Разбираться в сверхъестественных тварях? О видах магических существ можно прочесть в книгах. К тому, что чувствую тьму, я пришла сама, без ее помощи и каких-то нетривиальных навыков. А ведь раньше казалось, что Линетт открыла передо мной двери в мир неизведанных чудес! В каком-то смысле так и было — без ее кулона, будь он проклят, я бы сейчас мела полы в магазине Мишель и грезила о цветочной лавке в центре города. Действительно, чем еще зарабатывать на жизнь никчемной ведьме, разбирающейся разве только в вымерших монстрах?! А теперь моя жизнь напоминала сюжет из книги о похождениях непутёвой колдуньи. Так о каком исключительном даре наставница толковала в каждом видении? Из-за чего она ссорилась с Ровером? Они не могли рассудить мою исключительность или, напротив, ординарность? В чем смысл?!

Перебрав пузырьки с разноцветными жидкостями, я наткнулась на пустой, без пробки, со следами зеленой вязкой субстанции на донышке. И спрятала его в карман домашних брюк. Была бы я прилежной ученицей и внимательнее слушала лекции, то сейчас бы не ломала голову над тем, что именно обнаружила. Яд, зелье забвения или снадобье от бессонницы? Ехидны с ним. Одна целительница, с которой я была достаточно близко знакома, подскажет мне наверняка. Но чутье подсказывало, что находка — то самое зелье, ошибки быть не может. Сдать на экспертизу? Нет, полиция не узнает о нем.

Я разворошила гору снадобий, перебрала все коробки, а из головы никак не шел этот пузырек. Вернее, отсутствующая от него крышка. Закончив с хламом на столе, я тяжело вздохнула и побрела в ванную комнату Мишель — отмыть руки от налипших капель зелий. Включила воду и долго держала ладони под теплыми мягкими струями, разглядывая свое отражение в зеркале. Волосы взлохмачены, лицо бледное, изнеможенное, осунувшееся. Зеленые глаза потускнели. А ведь когда-то я выглядела неотразимо, в любое время дня и ночи, причем без магии, в отличие от Моники. Что со мной сделала эта насыщенная событиями жизнь?

Между пальцами остались желтые пятна от какого-то ржаво-желтого отвара. Я стала оттирать его, сдирать налипшую корку ногтями. Вспомнились пестрые осколки, вонзившиеся в ладони во сне, Ровер обратил их в перья…. Перестав скоблить кожу, я медленно подняла глаза и посмотрела в зеркало. Он сказал «снова она нам помешала». Но кого же имел в виду? Линетт больше нет, из могилы она не могла повлиять на ход событий, какой бы могущественной ни была при жизни. Так кто же? Нахмурившись, я случайно заметила, что зеркальная дверца полки приоткрыта. Рука сама потянулась, но вместо того, чтобы до конца закрыть, я распахнула ее, отчасти со злостью, отчасти страшась того, что могу там увидеть. Флакон с любимыми духами Мишель, косметичка, расческа и коричневая глиняная миска для приготовления зелий. Я схватила ее, заглянула внутрь прежде, чем успела подумать, и в нос ударил уже знакомый запах. Глаза еще не видели, но я уже знала, что обнаружу на дне. Грязно-зеленая жидкость с приторно-сладким травяным запахом. Проклятье. Не зря мне показалось, что я переборщила с ванилью в кофе, но оставалось непонятным, почему мне память не отшибло?! Рука затряслась, едва не выронила миску. Быстро вернув ее на место, я закрыла дверцу и обняла себя за плечи. Мое отражение стало почти прозрачным от страха. Этого не может быть! Мишель не могла изготовить зелье и, уж тем более, подлить нам в кофе! Или могла?

Сердце колотилось так, что грудь сдавило. Я поплелась прочь из уборной, хватаясь руками за стены. Хотелось разнести весь дом к ехиднам и поднять всех на ноги, завопить во все горло и потребовать объяснений. Но еще предстояло обследовать каждый укромный уголок, все комнаты, пока убийца не опомнился. Кем бы он ни был, я обязана его вычислить.

Остановившись в дверном проеме, я перевела дух и вернулась, чтобы осмотреться. Под ванной оказалось чисто, настолько, что серебристый кафельный пол сверкал, как зеркало. В тумбе под раковиной хранилась бытовая химия, и осмотр ничего не дал. Так не бывает же?! Если убийца заметал следы (о Мишель и думать не желаю), то должен был вылизать все помещение, каждый дюйм, каждую щель. И не забыл бы отмыть миску от яда. Поэтому идеальная чистота ванной комнаты не вязалась с найденной емкостью из-под зелья. Впопыхах убийца попросту забыл о ней? Тогда почему потом за ней не вернулся?

По спине скользнул холодок, страх провел когтем по позвоночнику, вызвав дрожь. Словно во сне, я обернулась на темный прямоугольник дверного проема, из которого лился свет в гостиную. Край стола, створка шкафа и угол дивана, а все остальное — плотная бездушная чернота, и ощущение присутствия кого-то постороннего. Показалось, что слышно чужое дыхание и шорохи, шелест ворса на паласе от осторожных, крадущихся шагов, но сердце билось столь неистово и громко, что я не должна была этого заметить. Выпрямившись, я шагнула во мрак гостиной и огляделась, чудом уловив движение на стене. Гибкая тень взмахнула хвостом и устремилась к спальне для гостей. Небольшая комната, в которой иногда ночевал Джош, но сегодня он остался с Мишель.

Я последовала за проворной пантерой, осторожно нажала на ручку и распахнула дверь. В густом неподвижном воздухе повис запах лакированной мебели и фиалок — мамины любимые цветы. Когда делали перепланировку и меняли интерьер, все старые вещи заперли в одном помещении. Обстановка спальни для гостей в точности повторяла комнату родителей, до выбитых роз на окантовке простыней и зажимов для штор в форме золотых ромашек. Картины на стенах и обои в полоску, тяжелые шторы цвета молочного шоколада, что стекали мягкими складками на пол, сбегающие по ним цветы и россыпь блесток. Даже плед на кровати лежал так, как мама любила — с подоткнутыми под матрас углами. Полная имитация. Поэтому я не любила здесь бывать. Тут даже пахло, как при маме, и это причиняло боль.

Легкая дрожь в пальцах не помешала мне включить верхний свет. Я знала, что не спится лишь мне, поэтому закрыла за собой дверь, не опасаясь оказаться услышанной. Что нужно искать — понятия не имела, но начала с прикроватной тумбы. Делала все быстро — не хотелось здесь задерживаться.

Белье, полотенца, забытые книги… Ничего впечатляющего или подозрительного. Я подняла матрас, переворошила постель, но снова ничего. Диван, обитый цветастым шелком, кресла и деревянный столик на резных ножках…. Так что же я ищу?!

В углу темнел платяной шкаф с резными дверцами и бронзовыми ручками — мои родители жили в достатке. Вся мебель в доме была из массива черного или красного дерева, некоторые предметы ручной работы на заказ. Я не ценитель, и обошлась бы без излишеств, но сохранила их, как память. Когда-то, в далеком детстве я пряталась в этом громоздком гардеробе, представляла себя в другом, сказочном мире. Вы спросите — куда еще сказочнее?! И я, пожалуй, соглашусь. Сейчас, глядя на шкаф, я вдруг поняла, что боюсь прикасаться к нему. Не потому что он большой и страшный, а потому что к нему притрагивались родители, в нем хранились их вещи. Вещи? Я подошла, распахнула створки и зажмурилась — меня обдало пылью забытых запахов и ощущений.

-Как же так, Элджер? — прошелестел до боли родной голос.

Глаза защипало. Мама…

-У нас нет выбора, Хеллен, — послышался строгий голос отца, заставив сердце трепетать у горла.- Мы вынуждены ее отпустить.

-Но она же наша девочка?! — взмолилась мама.

Я распахнула глаза и попятилась, не убирая рук с дверей шкафа. Они удержали меня от попытки бегства. Стой, Эшли, и смотри.

Передо мной было отражение комнаты, в которой я находилась, только более живое. Пахло сургучом и чернилами, потрескивали поленья в камине, когда как в комнате для гостей его не было. На деревянном столике стояли желтые свечи, язычки огней плясали, вторя движениям мамы. Она шла босиком, шлейф халата василькового цвета тянулся по паласу. Под халатом белела ночная сорочка, отделанная золотистыми кружевами. Прижимая руки к груди, мама смотрела на отца блестящими от непролитых слез глазами. Глазами медового цвета, обрамленными бахромой черных ресниц, гармонирующими с алебастровой кожей и темными, почти черными волосами до пояса. Они были разделены на прямой пробор, струились по спине и блестели, как жидкое стекло. Моя мама была красива, изящна и утонченна, как фарфоровая статуэтка, но во всем ее мягком и женственном облике угадывалась сила, сталь, скрытая шелком.

-Она будет в безопасности, — уверил ее отец, но его голос дрогнул, утратив убедительность. Я повернула голову и посмотрела на него, сглотнув крик боли, рвущийся на волю, как птица из западни. Папа был высоким и статным. Его короткие черные, как воронье крыло, волосы с тонкой проседью, сзади были подстрижены клином. Черты лица резковатые, но приятные, в них ощущалась твердость духа и воли, мужественность, а глаза сияли, как два нефрита с золотыми радужками. Необыкновенные глаза для мага, даже высшего. Темно-синий камзол, расшитый белыми каменьями, туго обтягивал стройное крепкое тело, под ним была белая рубашка с кружевным воротником-стойкой и черные брюки, заправленные в высокие кожаные сапоги. Такие одежды носили при дворе Верховной Ведьмы, а он служил ей. Я это знала, но не помнила.

-В Университете она никогда не будет в безопасности! Рядом с Ней не будет!

Мама упала перед отцом на колени и тронула за руку — на его запястье зазвенели подвески золотого браслета. Я загляделась на них — крохотные птицы крутились и сверкали в свете огня. Мать с мольбой смотрела на отца, по ее щекам струились ручейки слез, а он закрыл глаза, качая головой.

-Эшли оберегают от нее, Хеллен, — сказал папа и накрыл другой рукой бледные кисти мамы.

-Я не верю! — сдерживая рыдания, прокричала она и уронила голову, спрятав лицо за занавесом волос.

-Он дал слово, милая. Оно чего-то, да стоит.

-Она погубит нашу малышку, Элджер, ни перед чем не остановится. И он не сумеет помешать, а Эшли — совсем еще юная!

-Не преувеличивай…

-Наша дочь будет пешкой в их игре, — с жаром проговорила мама, вскинув головой, и посмотрела на отца глазами, пылающими гневом.

-Да, Хеллен, — усталым голосом согласился он.

-И он делает это не для Эшли, а для себя.

-Он делает это для Эгморра, — мягко возразил отец и с выражением муки на лице взглянул на маму сверху вниз, провел ладонью по ее гладким волосам.

-И ты позволишь манипулировать нашей дочерью, Элджер? — дернув его за руки, всхлипнула мама.

-Иногда приходится чем-то жертвовать. Я знаю об этом не понаслышке, Хеллен. Смирись, ее судьба предрешена.

-Вмешайся! Сделай что-нибудь!

-Не могу, — сглотнув, прошептал он и сжал ее руки в своих ладонях.- Она отобрала у меня крылья.

Перед глазами поплыло, а в голове еще доносился плач мамы. Его смыли крики птиц, разогнали шорохом перьев. Крылья? О чем они говорили?!

Комната закружилась, я закрыла шкаф и попятилась от него, забыв, как дышать. Отец служил при Верховной Ведьме, и крылья могли означать лишь одно — он был Главным Фамильяром. Почему я не знала об этом? И прежде не задумывалась, как Стэнли занял столь важный пост, ведь до него кто-то другой был правой рукой правительницы. И кто же? Мой папа. Но зачем она отобрала у него крылья? Ведь только в ее власти лишить силы…. Нет, не может быть! Это сделала Линетт?!

Старая рана почти затянулась и перестала саднить, как вдруг внезапные воспоминания растревожили ее. Будто кто-то намеренно запер воспоминания в шкафу, чтобы в нужный момент ударить по больному месту. Они ждали меня здесь. Значит, отец стоял во главе пернатой армии, во главе Патруля… Должно быть что-то еще! Я вернулась к шкафу, распахнула створки, но там кроме зачехленной одежды на вешалках ничего не оказалось.

Родители не упоминали имен, но ведь ясно, что речь шла о Линетт и Ровере. Я поступила в Университет, покинув семью, наивно полагая, что сделала самостоятельный взрослый выбор. А выходит, что мне позволили так думать. Мама была против…. Отец не мог вмешаться, потому что верил в великую цель. Но никто не спросил меня, хочу ли я всего этого?!

Я выбежала из комнаты и спустилась на первый этаж, все еще качая головой и не веря тому, что узнала. Пантера ждала у двери в спальню Моники, увлеченно вылизывая лапу. Все мое существо противилось заглядывать туда, не желало сталкиваться с призраками — Моника умерла, а комната еще жила ею. Но воспоминания из шкафа так взбудоражили сознание, что хотелось отвлечься на что-то другое. Пускай не менее болезненное, но другое.

Дверь беззвучно отворилась. В темноте поблескивали очертания интерьера, сквозь зазор в шторах сочился лунный свет, прорезая густой воздух. Пустая, остывающая комната. Возможно, дело в предрассудках, но я всегда считала, что это мы наполняем бездушные помещения теплом, а стены впитывают и хранят его. Погасла жизнь хозяина, и комната похолодела, потухла, утратила частичку волшебного света. Не умерла, но ослепла.

Я шагнула в давящую тишину, и тьма последовала за мной, заметая пол хвостом. Моя тень, зловещая и преданная. Она помогала искать, забиралась в потаенные уголки мебели, пролезала под нее. Я прошлась по комнате, касаясь кончиками пальцев краев тумбы и мягкого ворса покрывала на кровати. Цветочная, по-весеннему искрящаяся обстановка благодаря ярким обоям и оформлению Моники. У нее был вкус.

Приблизившись шкафу, я уже с опаской заглянула вовнутрь. Неизвестно, что из него могло выскочить — очередное видение или ловушка. Да, Моника любила расставлять их, считая это забавным. Пестрые, идеально ровные стопочки белья, платья на вешалках, полочка с десятком пар туфлей — все в порядке, как обычно бывало у нее. Но имелось в безупречной комнате одно неприглядное пятно — ворох книг и сундук с магическим барахлом. Обычно он стоял у стены и был задвинут в небольшую выемку, предполагающую установку камина. На полу виднелись следы волочения. Убийца что-то искал? И нашел ли? А копы заметили?

Я обошла сундук и опустилась перед ним на колени. Моника хранила в нем нечто ценное? Осмотрев замок и обнаружив выступающий элемент в композиции из металлических цветов, осторожно нажала на него. Тихий щелчок, и крышка сундука приоткрылась. Я откинула ее и тяжело вздохнула: мешочки, старинные книги, склянки и ворох тряпок перемешались в кучу, будто кто-то наспех рылся в содержимом. Я, взяла лежащую сверху книгу, пролистнула желтые от древности страницы. Вдохнув запах старой бумаги и тайной магии, мельком пробежалась глазами по рукописным строкам. Толкование снов и знаков — никогда бы ни подумала, что Моника этим увлекалась! Отложив книгу в сторону, я перебрала кучу пестрых тряпок, долго их рассматривала прежде, чем бросить на пол рядом с сундуком. Разномастные баночки, побрякушки из дерева и драгоценных камней…. Невзрачного вида и сомнительной красоты, словно их смастерил ребенок, и рука не поднималась выбросить. Бусы с вплетенными в них сморщенными ягодами, кулон из розового камня, обвитый тонкими, золотистыми веточками, напоминающими вены. Еще несколько браслетов и бус в аналогичном исполнении с применением растительных материалов. Лишь когда они оказались в моей ладони, я ощутила силу покалыванием на коже. Странно. Зачем Монике были нужны обереги, да еще такие старые? В детстве увлекалась рукоделием? Мы не часто виделись в те далекие годы, но я не помнила ничего похожего за ней. У нас была иная забава: она оставляла мне послания в тайных местах, а я следовала по ним и разгадывала ее секрет.

Бросив побрякушки на пол, я принялась разгребать оставшийся хлам. Под пёстрой кучей тряпья что-то блеснуло — книга в кожаном переплете, расшитая алыми бусинами. Обложку украшали розы в сверкающих каплях росы. Я запустила руку и утонула по локоть в содержимом сундука, но никак не могла дотянуться. Вдруг тряпки сомкнулись и затвердели. Я дернулась, но высвободиться не смогла. Наверняка шутка Моники. Придвинувшись к сундуку, я потянулась за книгой, и рука погрузилась во что-то теплое, влажное, склизкое, шевелящееся. И это «что-то» попыталось меня засосать в сундук. Я уперлась в него ногами, помогая себе второй рукой. От страха во рту появился металлический вкус, в комнате повеяло кровью, и мой пульс заколотился в ушах бешенным набатом. Я не хотела смотреть вовнутрь, но любопытство зудело в мозгу. Я должна была увидеть, чтобы осмыслить, и привстала, склонилась над содержимым. В темноте оно лениво двигалось, неуклюже переваливалось и сворачивалось, как… кишки. Умом я понимала, что это всего лишь тряпки, но визг застрял в горле. Закрыв рот ладонью, я зажмурилась и мотнула головой. Глубоко вдохнув, открыла глаза и медленно повернула голову — барахло больше не шевелилось, но влажно поблескивало. Сглотнув кисло-сладкий ком, я потянулась за книгой, превозмогая отвращение, но резкая боль заставила одернуть ее. Что-то острое вонзилось в плоть, и жгучее ощущение разлилось по кисти, поднимаясь выше. В тот же миг тряпки отпустили меня, стали просто тряпками. Я вытащила руку и поднесла к свету — по ладони сбегал ручеек крови, тонкий ровный порез рассекал ее вдоль и все сильнее кровоточил. Сама не своя от ужаса, я другой рукой залезла в сундук и схватила книгу. На этот раз он не попытался меня укусить. Победоносно вздохнув, я села на пол и вновь посмотрела на свою руку. Кровь капала на палас — надо бы перевязать. Моника всегда отличалась своеобразным чувством юмора, но на этот раз превзошла саму себя. Не удержав книгу, я уронила ее, и на пол перышком упал сложенный вдвое лист бумаги.

Развернув его, я изумленно хмыкнула. Он оказался абсолютно чист. Тогда я понюхала его — нежный, едва различимый аромат флуций. Что это могло значить? Да что угодно! Сложив лист, я случайно испачкала его кровью, и бумага потемнела, съежилась, превратилась в сухой дубовый лист. Так вот оно что!

Я почти выбежала из дома. Снег сыпался крупными хлопьями, которые парили в воздухе, словно перья. Ветра не было, деревья стояли неподвижно, искрясь в свете тающей луны. Завернув за угол, я очутилась на заднем дворе. Уголок волшебства и фальши — буйство красок, каскадные лужайки и озеро с диковинными рыбками. Триумфальная вершина лжи. Мы сами создали всю эту красоту, она была живой, но ненастоящей. Пестрая декорация… Но среди приторно-помпезной фантазии затерялся островок неприглядной действительности. Если не знать, куда смотреть, его практически невозможно заметить. Старое кривое дерево затаилось в зеленой густоте, слилось с тенями. В его стволе чернело дупло — я видела, потому что помнила о нем. Стоило забыть, и оно бы исчезло, стерлось с этой прекрасной картинки, как лишняя деталь с холста. Хмурое изящество благородного столетнего дуба раскрывалось, когда пристально на него поглядишь. Я направилась к нему по шелестящей шелковой траве, она тускнела и ссыхалась с каждым моим шагом. Долой маскарад, к черту волшебство! Жаль рыбок, но они всего лишь плод воображения. Пантера припустила вперед по пушистому снегу, и с каждым ее движением декорации вокруг менялись. Деревья, шелестя возмущенно ветвями, перебирались с насиженных мест на новые, пруд замерз, осыпавшиеся цветы на тропинке алели, словно капли крови на белом покрывале. Остановившись, я осмотрелась. Белые качели, каменная дорожка, арка, обвитая ссохшимся плющом — я неосознанно воссоздала сад из видений о Линетт.

Вдохнув освежающую прохладу зимней ночи, я раздвинула руками ветви кустарников, бережно укрывающих ствол дуба от посторонних глаз, и подошла к нему. Черная пустота в дупле вздрогнула, заволновалась, как вода в колодце. На дне что-то белело, я, протянула руку и изъяла находку. Небольшая коробочка из старой пожелтевшей бумаги с сургучной печатью. Как тот самый проклятый конверт с моим именем… Прижав к груди послание от сестры, я выбралась из зарослей и направилась к тропинке. Значит, она знала или догадывалась, что ее убьют. Но почему не поделилась с нами?

Я смотрела под ноги, разглядывала камушки на мощеной дорожке, но что-то заставило остановиться и поднять глаза. Вздрогнув, я попятилась — в предрассветной дымке темнел силуэт. Его короткое черное пальто из мягкого драпа, как обычно, было расстегнуто, белая рубашка в узкую голубую полоску, одета навыпуск. Я зацепилась за нее взглядом, наблюдала за тем, как вздымается грудь мужчины при ровном глубоком дыхании. Робко подняла глаза и поймала на себе его изучающий взгляд. Ровер спрятал руки за спину и чуть склонил голову. Я настолько была напряжена, что не заметила, как стиснула в руках коробочку, едва не сломав ее.

Качели раскачивались, хотя ветра не было. Природа притихла — близился рассвет, боязливо охватывая горизонт бледной дымкой. Я смотрела в глаза Роверу и не могла пошевелиться, между нами вихрились хлопья снега, будто их кто-то вскинул вверх на ладони. Это очередное видение, или он пожаловал наяву?

-Ты преследуешь меня? — голос Линетт разразился криками птиц в моей голове. Я прикрыла веки, переводя дыхание, и посмотрела вниз. Жемчужно-розовое кружевное платье с широким черным поясом сверкало в свете удаляющейся луны. Пламенно-рыжие волосы стекали с плеч до груди. Охватив себя руками, Линетт спрятала коробочку и подняла голову, осмелившись посмотреть прямо на Ровера.

-Что ты здесь делаешь? — его тихий голос пробежался шорохом по верхушкам деревьев, смахнул сухие листья на зеркальную гладь замерзшего пруда и коснулся моей щеки, как легкий порыв ветра.

Мои ресницы затрепетали, взгляд невольно мазнул снизу вверх по фигуре Ровера. Я вдруг впервые заметила, что он кажется старше, чуть более зрелым, чем раньше — лучики морщинок в уголках век стали глубже, в глазах пролегли тени знаний и невзгод. Он по-прежнему был хорош собой, не выглядел более, чем на тридцать пять, но определенная мрачность, испытания отложились на его облике. Видения прыгали во времени, следуя по цепочке событий, связанных с преемницей Линетт. Только сейчас я осознала, что они меня к чему-то вели, проливали свет на решения и поступки этих двоих.

-Прогуливаюсь, — оправляя волосы за ухо, ответила она и отвела глаза, словно не в силах смотреть ему в лицо. Наставницу что-то грызло — отчасти злоба, совсем чуть-чуть стыд, но куда сильнее нетерпение. Она трепетно прижимала к груди коробочку, точно такую же, как у меня. И она не хотела, чтобы Ровер ее увидел.

Он устало вздохнул, чем привлек наше внимание. Я подняла глаза, моргая, и заставила себя смотреть на него. Он хмурился, глядел под ноги, будто подбирая слова или решаясь о чем-то заговорить. О чем-то, что ему было крайне неприятно. Повисла неловкая тишина, и кому-то нужно было ее нарушить.

-А я невольно подумал, будто ты что-то прячешь. Вид у тебя… растерянный.

-Зачем ты здесь? Не верю, что просто решил проведать.

Глаза Ровера блеснули глубоко запрятанным гневом, с лица спала нейтральность, напряглись линии скул. Он небрежно смахнул снежинки с рукава пальто и посмотрел на нас. Это был долгий, тяжелый, почти суровый взгляд.

-Прибыла твоя «девочка». Я распорядился проводить ее в твой кабинет.

-Ты видел ее? — звенящим от волнения голосом спросила она, неосознанно шагнув навстречу. Опомнившись, Линетт остановилась и стиснула в руках коробочку, скребя по ней длинными ногтями.

-Видел. Но не беспокойся, — Ровер выдал горькую улыбку.- Она меня не заметила.

-Как всегда прятался в тенях коридора, — кивнув, произнесла Линетт вполголоса, будто сама с собой говорила.- Это у тебя Стэнли научился подглядывать. До сих пор не понимаю, — она нахмурилась и перевела стальной взгляд на Ровера, — почему ты выбрал именно его на место Главного Фамильяра?!

Ровер перестал дышать. Воздух вокруг него сгустился, замерцал.

-Потому что он как никто другой подходит на место Элджера Брауна, — голос его был тих и колюч, будто свежий снег, что хрустит под ногами. Он шагнул к Линетт, и я почувствовала страх, кольнувший ее изнутри.

-Он разгильдяй и бездельник! — не своимголосом вскрикнула наставница.

Ровер печально усмехнулся и отвел взгляд, пробежался им по заснеженным верхушкам деревьев, убирая одну руку в карман пальто.

-Я дал ему шанс, Линетт. А ты собиралась лишить его силы и погубить едва начавшуюся жизнь.

-Ты увел его прямо из моего кабинета! — она приблизилась, сияя в всполохах собственной силы. Под кожей проступили золотые жилки, в глазах вспыхнули далекие огни. Запрокинув голову, Линетт стиснула зубы, сдерживая сочащийся из нее гнев.

Рассвет повис над линией горизонта, из-за зарослей сада поднималась серая дымка — еще не утро, но уже не ночь. Грань между светом и тьмой разделила Линетт и Ровера, будто само небо провело черту.

-Ты хотела его сломить, — цедя слова, но не повышая голоса, сказал он.

-Такие не ломаются!

-Верно, — он неожиданно улыбнулся, и все его лицо озарилось теплом, лишь в глазах осталась холодность.- Такие не ломаются.

Линетт заморгала, когда осознала, что произнесла вслух. Поджав губы, она попятилась от Ровера, сминая коробочку от злости и бессилия.

-Ты не должен был принимать решение, не посоветовавшись….

-Принимать подобные решения входит в мои полномочия, — тщательно контролируемым голосом перебил он и тяжело вздохнул. Прикрыв глаза, Ровер качнул головой.- У парня потенциал, Линетт. Я направил его в нужное русло, пока он не успел свернуть на кривую дорожку. Иногда лучше обращаться к разуму, а не к эмоциям, и думать не только о себе.

-Под его началом патруль превратится в кучку безмозглых попугаев! — выплюнула она и вперилась полыхающим взглядом в лицо Ровера.- Скажи, милый, ты сделал это назло мне?

Вдруг Ровер запрокинул голову и рассмеялся. И смех его был мягким, бархатным, сбивающим с толку.

-Я не играю с чужими судьбами, чтобы только насолить тебе. Но скажи мне, Линетт, чьим дозволением руководствовалась ты, лишая Элджера крыльев?

Руки наставницы задрожали. Ровер приблизился в один шаг и выбил из них коробочку. Она раскрылась в воздухе, и на снег упал золотой браслет, подвески в виде птиц рассыпались по тропинке.

-Ты знаешь, кто его убил, — выдохнул он в лицо Линетт, и неожиданный порыв ветра разметал мои волосы. Его слова прозвучали уверенно, с вызовом. Ровер видел перед собой Линетт, а я, находясь в ее шкуре, боролась с желанием протянуть руку и коснуться его. Присутствие Ровера ощущалось так ясно, словно он действительно находился в саду, а не в моем воображении. Я видела каждую снежинку на его пальто, каждый волосок на лице, ощущала аромат его одеколона. Знакомый до мурашек. Откуда я его знала?

Линетт побелела от злости, затряслась от бессилия. Листья, слетевшие с деревьев, и хлопья снега неподвижно повисли вокруг нас. Наставница робко подняла взгляд и посмотрела на Ровера.

-Ты меня в чем-то обвиняешь?

Его лицо оказалось так близко, что можно было сосчитать веснушки. Мы стояли нос к носу и сверлили друг друга глазами, а за его спиной разгоралось солнце. Волны света накатывали из-за горизонта и озаряли сад, раскрашивая небо и пробуждая землю.

-Я обвиняю твою девчонку, — шепот Ровера обжег мне лицо, и внезапный порыв ветра развеял видение.

Его образ истончался, как туман, рассыпался темной мерцающей пылью по воздуху. А я стояла и дрожала, хватаясь взглядом за последние крупицы его силуэта, тающие в тишине утра, не в силах смахнуть горячую слезу. Стояла и глядела на браслет отца и подвески, зажимая рот ладонью, чтобы не закричать.

========== Глава 6 ==========

Я побежала к дому, неся в дрожащих ладонях браслет и подвески, прижимая их к сердцу. Возможно, находку стоило спрятать, но мне это в голову не пришло. Как они попали в дупло дуба в нашем саду? И что о них знала Моника? Ловушка в сундуке кому-то же предназначалась… Сомневаюсь, что мне, но попалась в нее именно я. С моим везеньем и неуёмным любопытством — ничего удивительного! Поднимаясь по лестнице на крыльцо, я все еще дрожала. Потянувшись к дверной ручке, едва коснулась и тут же отдернула руку. И посмотрела на нее при свете восходящего солнца — порез нарывал, вокруг него тянулись черные паутинки, тонкие, будто нити, и похожие на вены. Под кожей словно рой пчел копошился и жалил. Капкан Моники оказался отравлен ядом, а, значит, она кого-то ждала.

Розовая заря разлилась по небу, смешалась с перистыми облаками и окрасила их в сиреневый, предрассветный туман расползся по улице холодной дымкой. Первые лучи осветили кухню, и заиграли узоры на кафеле и стеклах гарнитура. Чудесное зимнее утро, а меня трясло от ужаса и непонимания. Чем я заслужила гнев Ровера? Почему он считал меня монстром, и что изменилось теперь? И как, проклятые ехидны, все это связано с гибелью моего отца? Голова раскалывалась от обилия мыслей, крутящихся, как волчок, не дающих покоя. Я положила находку на обеденный стол и долго разглядывала, потирая раненную руку. Если у Моники был яд, то и противоядие должно быть? А если нет? Я не стала подниматься на второй этаж, чтобы никого случайно не разбудить, и заглянула в ванную комнату Моники. Там нашлись бинты, пластырь и масляный лекарь — незаменимая вещь на кухне в случае порезов и ожогов. Благодаря этому чудотворному зелью ранки затягивались мгновенно. Но не моя — она лишь зарубцевалась, а под кожей расцвел синяк и расползся черными ветвистыми паутинками. Под кожей будто что-то шевелилось, пытаясь прорвать плоть и вылезти. Я перевязала руку, но она успела распухнуть. Бинты туго стянули ее и почти полностью обездвижили до локтя. Яд оказался быстродействующий, лекарство необходимо найти как можно скорее. Еще бы знать, где именно его искать…. В кусачий сундук точно больше не полезу, хотя на месте Моники как раз там бы я его и спрятала.

В сушке нашлись мои джинсы и туника цвета белой шерсти с золотистым блеском — иногда я пользовалась стиральной машиной Моники, что сейчас оказалось весьма кстати. Облачившись в найденную одежду, разгладила ее прикосновением магии и подошла к зеркалу. Ряды разноцветных баночек с кремами и косметичка занимали целую полку. Косметикой умершей сестры я не рискнула воспользоваться — в коробочке с румянами или палетке теней мог поджидать очередной злой розыгрыш. Зачем ей нужно было столько средств для макияжа, если она прихорашивалась при помощи магии? Для отвода глаз? Я никогда не прибегала к гламору — это не моя магия, ею в совершенстве владела Моника. С его помощью можно изменять внешность до неузнаваемости. Но, вспомнив слова Ровера о том, что я могу все, что только пожелаю, решила попробовать… и получилось!

Гламор требовал постоянной концентрации, будто непрерывно вслушиваться в музыку, звучащую в голове, чтобы не потерять бдительность и не явить свой истинный облик. Я представила, как хочу выглядеть, и натянула этот образ, словно маску, видя боковым зрением слабое золотистое свечение. На лице не осталось следов бессонной ночи и пролитых слез, глаза заблестели. Раньше они у меня были зелеными с примесью медового, а теперь потемнели до изумрудно-медного. Ровный тон кожи, точно благородный фарфор, пушистые черные ресницы, макияж со стрелками оттенял природную бледность, волосы, как жидкий шелк рассыпались по плечам. Я взглянула на свое обновленное отражение и осталась довольна.

Завернув браслет и подвески в платок, спрятала в карман черной кожанки, руку убрала туда же, чтобы не бросалась в глаза повязка. Пока дом не ожил, покинула его. Мне нужны были ответы, а кто их мог дать? Правильно, тот, кто играл непосредственную роль во всей этой темной истории с крыльями.

Студеный воздух обжигал легкие, кусал за щеки. Застегнув наглухо кожанку, я поднялась ввысь полупрозрачным облаком. Мой путь пролегал над сонной улицей, залитой предрассветным сиянием и морозной дымкой. Дом Саммер темнел на фоне прочих зданий, скрипел ставнями и стонал своей израненной неодушевленной сутью. Я свернула на главный проспект, пронеслась над дорогой, катящейся серой гладкой лентой к зданию Библиотеки. Вдоль нее белели аккуратные домики, затесавшись между высотками, словно грибы под деревьями. Я не смотрела вниз, перебирая мысленно слова, заготовленные для Стэнли, и наслаждалась бестелесным полетом. Но в какой-то момент будто споткнулась о плотную стену воздуха и камнем полетела вниз. Несколько неприметных домов чернели на фоне картины образцовой улицы. Цветники, подстриженные кустарники и стройные, как на подбор, деревья. Тонкими нагими ветвями они укрывали постройки от посторонних глаз. Но я чуяла их нутром. Справившись с дыханием и поймав равновесие, я плавно приземлилась на подъездную дорожку перед белым штакетником.

Небольшой одноэтажный домик смотрел на меня темными, пустыми глазами-окнами. Из-под запертой деревянной двери сочились сквозняки. Флюгер в виде вороны вертелся туда-сюда, как заведенный, но ветер стих, и наступила зловещая тишина. А флюгер все скрипел, отчаянно и низко. В голове зашумело, загудела сила. Тьма призывала мою пантеру, взывала ко мне, словно молила о помощи. Она хотела выбраться из ловушки стен и дверей, оказаться в моей власти и прильнуть к ногам, как покорный зверек. Я отступила от калитки и укуталась в кожанку, втянув шею в ворот. Здесь был убит маг — работа охотника за головами. Я обернулась взглянуть на два других отравленных тьмой дома на противоположной стороне улицы. Та же история… Здесь побывали бэлморты, наследили, осквернили злом. Я стояла на пустой дороге, окутанной туманом, и вздрагивала от каждого скрежета и дуновения ветра. Что здесь произошло? А зачем гадать?! Библиотека в двух шагах отсюда.

Я решила пройтись пешком и проверить всю улицу. Давно не испытывала на своей шкурке магию бэлмортов, захотелось нервишки пощекотать. Не обнаружив других мертвых домов, свернула на стоянку перед Библиотекой, пересекла площадь и взбежала по широкой лестнице, расстегивая на ходу молнию кожанки. Двери распахнулись, словно ждали меня с нетерпением, холл оказался пуст, и мои шаги звенящим эхом разлетались по просторам первого этажа.

Стэнли оказался в своем кабинете. Дверь была приоткрыта, в коридор падал луч света, прорезая густую удушливую темноту. Я приблизилась, распахнула ее и заморгала, ослепленная сиянием хрустальной люстры и отбрасываемыми ею бликами. Здесь пахло бумагой и чернилами, в камине потрескивал огонь, а сквозь зазор в плотных шторах цвета охры робко заглядывало утро. Стэнли сидел на краю стола, скрестив руки на груди и покачивая ногой. Его задумчивый взгляд был устремлен куда-то вниз, пока я не вошла. Увидев меня в дверях, Главный Фамильяр вздохнул почти с облегчением, и, прикрыв устало глаза, почесал взлохмаченный затылок, будто птица перья оправила. Прикрыв за собой дверь, я неторопливо прошла в центр комнаты и встала перед ним, склонив голову набок.

Перестав болтать ногой, Стэнли пристально посмотрел на меня. На его губах угадывалась улыбка, хотя в глазах мелькнула тень печали и даже горечи.

-Уже на ногах, — удивилась я.- Так рано встаешь?

-Еще не ложился, — он хотел зевнуть, но прикрыл рот кулаком и тактично сдержался.- А вот твое появление в столь ранний час меня настораживает. Что-то случилось?

-Хороший вопрос, — я поморщилась и прошлась по кабинету, разглядывая мелочи интерьера.- За последнее время столько всего «произошло», что я теряюсь с ответом.

-Не похоже, чтобы ты была убита горем, — нахмурившись, отметил Стэнли, но осекся, когда я резко обернулась и смерила его тяжелым взглядом. Я ждала извинений, однако их не последовало. Облизав губы, он прищурился.- Ты пришла поделиться мыслями? Не ожидал увидеть тебя так… скоро. И где Мишель? Не хотелось бы ранить ее хрупкую душевную натуру, но я должен знать, что она видела в то утро.

-Ты знаешь больше меня и больше всех нас вместе взятых, — я цедила слова тихим, сдавленным голосом, иначе заорала бы.

-Откуда такие подозрения? — изумился он, вскинув брови.

Я медленно повернула голову и смерила его долгим, ничего не выражающим взглядом.

-Ты сказал, что я не убиваюсь по умершей сестре. Возможно, ты прав. Слишком много всего произошло, Стэнли. Я вымоталась, и не осталось сил воспринимать. Боль меня настигнет позже, когда я разберусь во всем этом. Мишель занимается похоронами, ей сложнее, а я всячески отнекивалась. Так что я слабая, наверно. Или равнодушная.

-Ты ищешь убийцу сестры, Эшли. Я бы не осмелился назвать тебя равнодушной.

-А что, если я делаю это, потому что ничего другого не умею?! — я скользнула мимо стола, держа одну руку в кармане куртки. Она пульсировала болью, словно изнутри в кожу вонзились сотки жал. Если и дальше так пойдет, то скоро начнет дергаться плечо.

-Ты многое умеешь, — тихо произнес он.- И твои сомнения лишь доказывают твою боль и отзывчивость. Просто ты не умеешь сидеть, сложа руки, и лить горькие слезы. Не думаю, что это является признаком равнодушия и слабости.

Я долго смотрела в его бездонные синие глаза, изучала лучистые морщинки в уголках век и бледную кожу. Стэнли потух, словно догорающая свеча, выглядел потрепанным. От прежней величественности осталось лишь ощущение перьев на коже и идеальная осанка. Мне не давало покоя видение в саду, никак не шли из головы слова Ровера. Какова роль Стэнли в смерти моих родителей? Почему Ровер избрал именно его на пост Главного Фамильяра? За какие особые способности он ценил его? Размышляя об этом, я стояла перед Стэнли и ничего не чувствовала внутри, пустота разлилась в душе, легкость. Кем же были Линетт и Ровер на самом деле? Но вслух спросила другое:

-Неважно выглядишь. Что с тобой творится?

Стэнли посмотрел на меня и кисло улыбнулся.

-У Главного Фамильяра не бывает выходных, государственные дела не терпят отлагательств. Работа кипит круглосуточно — Библиотека похожа изнутри на муравейник.

-Пока к тебе поднималась, не повстречала ни одного муравья, — с ухмылкой отметила я.

Стэнли устало закатил глаза и ссутулился.

-Так и должно быть.

Я повернулась к нему лицом, едва не вытащив руку из кармана, но вовремя опомнилась.

-Не начинай, Стэнли, — ласково сказала я, и его улыбка стала еще шире и лучезарнее. Выпрямившись, он встряхнул шевелюрой, послышался шорох перьев, а когда вновь взглянул на меня, то от прежней усталости и потрепанности не осталось и следа. Грациозно поднявшись со стола, ко мне подошел старый–добрый, посвежевший Стэнли с глазами, сияющими сапфирами, и приятным моложавым лицом.

-Полагаю, ты уже в курсе? — будничным тоном бросил он и спрятал руки в карманы.- У нас ЧП.

Я саркастически округлила глаза.

-Да что ты?!

Стэнли качнул головой и тихо рассмеялся. Я с ледяным укором уставилась на него.

-Ничего смешного не вижу.

-Это нервы, Эшли, — закашлявшись, в свое оправдание возразил он и оглядел помещение, избегая смотреть на меня.- Нас истребляют, как крыс.

-Кого — нас? Фамильяров?

-Системщиков.

-Бэлморты ополчились против Системы? — недоверчиво протянула я и прошлась мимо Стэнли.

-Сами они не могли сбиться в стаю и ополчиться, — уловив мое настроение, сказал он, глядя мимо невидящим взглядом.- Их кто-то сумел собрать и убедить в том, что нас можно и нужно раздавить.

-Кому это могло понадобиться? — уже серьезно спросила я и присела на край стола. Стэнли никак не отреагировал на мою наглость — с задумчивым видом повернулся вполоборота, демонстрируя безупречный профиль. И по-птичьи мигнул глазами.

-Безумцев — множество. Но не каждому под силу спланировать и организовать мятеж. Я молчу про власть над бэлмортами.

-Может, их вождь вернулся, и не в самом добром расположении духа? — усмехнулась я, хотя было совсем невесело.

Стэнли очень серьезно посмотрел на меня. Под тяжестью его взгляда я помрачнела.

— Это невозможно, — тихо, но уверенно произнес он. Стальная нотка в его голосе и холодное беспристрастное выражение лица заставили меня поежиться. Он знал гораздо больше, чем рассказывал, но у меня не было причин не доверять. Он лгал во благо — по крайней мере, сам в это искренне верил.

-Почему ты так уверен? — затаив дыхание, спросила я.

-Тебе нужны доказательства?

-Сам как думаешь?

Стэнли взглянул на меня, на губах его улавливалась снисходительная улыбка.

-У бэлмортов нет верхушки. Больше нет на этом свете, — тихо проговорил он.- Я своими глазами видел, как его тело предали земле. Какие еще нужны доказательства?!

-Они могли избрать другого, — холодно произнесла я, поднимаясь с края стола и вставая перед Фамильяром.- Что, если это ты? Откуда мне знать?!

Стэнли моргнул, и эмоции смыло с его лица. Он разглядывал меня со своей обычной чуть веселой непроницаемостью, и в голове пронеслись птичьи крики, разразились шелестом перьев и свистом крыльев. У меня глаза полезли на лоб — он постоянно следил за мной, каждый миг с того дня, когда я получила кулон Линетт! Вот засранец!

-Как ты мог? Зачем? — прошептала я Стэнли в лицо, приблизившись почти вплотную.

-Я обязан следить за судьбой кулона, — пожав плечами, просто сказал он и выдал коронную надменную ухмылку.

-Значит, твое присутствие я всегда ощущаю шорохом перьев и криками птиц, — вслух подумала я, мазнув ошарашенным взглядом по комнате и вернувшись к лицу Фамильяра.

-Не только мое, — Стэнли неспешно прошелся мимо, сложив руки на груди.- Ты чувствуешь фамильяров, слышишь их, отчасти благодаря кулону и моей опеке, разумеется.

-И что это значит?

Что-то мигнуло на его лице, как рябь на гладкой надменной поверхности.

-Ничего. Всего-навсего между нами образовалась связь — тонкая и прозрачная материя, сотканная из легких перьев и магии, — он усмехнулся, а я приподняла брови, услышав эти слова.- Но в случае необходимости мы можем разыскать друг друга, если того пожелаем.

-Любопытно, — протянула я и задумчиво посмотрела в окно. Оказывается, у меня давно не осталось личного пространства. Просто замечательно! Но из этого можно извлечь пользу.

-Расскажи мне о погибших магах, Стэнли, — ласково потребовала я, проведя указательным пальцем по краю стола, в конце пути царапнув ногтем.

Он проследил за мной пустым взглядом, не поморщившись, будто не был восприимчив к раздражающим звукам. Или был далеко отсюда и не слышал его.

-В личных делах все сказано, — небрежно кивнул он в сторону стола, где высилась кривая стопка желтых папок.- Но имена тебе ни о чем не скажут. Вся соль в том, что убитые служили в Системе.

-Что ты успел выяснить?

-Кроме места работы ничего общего у жертв нет. Мои ищейки все проверили. Я не первый день варюсь в этом мутном котле, сталкивался с делами темнее и запутаннее, так что не переживай, Эшли. Свою работу я знаю и крайне редко ошибаюсь. Копать надо в другом направлении.

-Тогда кто мог натравить бэлмортов на Систему? Где резиденция их правителя?

-Моркх, — прошептал Стэнли, отвернувшись окну.- Так его звали бэлморты. И он никогда не прятался, но и не выделялся, участвовал в жизни магов. Именно при его правлении бэлморты стали тем, что они сейчас есть, а после его смерти и вовсе воцарился произвол, — он медленно повернулся ко мне лицом, сложив руки за спиной.- Мой ответ на твой вопрос: у Моркха не было резиденции или замка. Он жил в Университете бок о бок с магами.

Я открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. И смотрела на Стэнли, забывая моргать. Он терпеливо ждал с непроницаемым видом, когда я переварю информацию и снова смогу говорить.

-Никогда не слышала об этом, — облизав губы, прошелестела я.

-И не должна была. Верховная Ведьма позаботилась о том, чтобы простой люд не имел понятия о том, что их кукловоды рядом и все видят. Ее жизнь завуалирована от посторонних глаз. Правительница великодушно оберегает свой народ от пустых раздумий и страхов, как держала в тайне свое закулисное противостояние с Моркхом.

Зажмурившись, я покачала головой и прошлась мимо Стэнли.

-Все это слишком для меня. Я как будто попала в изнанку своего привычного мира, — прерывисто выдохнув, я подняла глаза на Стэнли.- Мне нужно осмыслить. Поэтому мы пока поговорим о деле, хорошо? Как бэлморты проникали в дома жертв?

-Мои люди осмотрели каждый угол, — голос Стэнли прозвучал ровно и бесцветно, словно резкая смена темы разговора ничуть не смутила его.- Защитная магия снесена мощным темным заклятием. В моем поле зрения нет могущественного колдуна, которому такое под силу. Я подумываю отследить бэлмортов, по ним и выйти на того, кто затеял все это.

-Каким образом? У тебя созрел план?!

-Нужно обратиться к одному и них, — бесхитростно заявил Стэнли и очень серьезно посмотрел на меня.

Я обомлела.

-Хочешь привлечь Бена? Чтобы брат его нашел и распилил на части?!

-Я не стану настаивать, — мягко возразил Фамильяр, выставив руку вперед.- Но ты сама должна понимать всю важность его помощи.

Я недовольно поджала губы и отвернулась. Посмотрела в окно, только бы сейчас не видеть его приторно-красивую физиономию.

-Ты помнишь, что произошло в моей семье?

Стэнли кивнул.

-Убита твоя сестра, — растягивая слова, терпеливо произнес он.- Между прочим, при тех же обстоятельствах, что и другие маги. Я вижу связь.

-Она служила в Системе? — почти беззвучно спросила я и прикрыла глаза.

-Нет, никогда, но убийца мог задумать через Монику добраться до тебя и Джоша.

-Зачем? — простонала я и, открыв глаза, устало посмотрела на Стэнли через плечо.

-Ровер больше не являлся тебе? — неожиданно спросил он и склонил голову набок.

Я нахмурилась.

-Это здесь причем?

-Притом, — осклабился Стэнли, но тут же его лицо разгладилось.- Ну, так что, выходил или нет?

Я развернулась к нему лицом, вытаскивая раненную руку, сжатую в кулак, из кармана. Протянула ему и разжала пальцы. Взгляд Стэнли застыл. Я бросила сверток на стол, стиснув зубы, оглушенная собственным пульсом. Платок раскрылся, и подвески рассыпались по скатерти.

Стэнли слегка побледнел, увидев мою забинтованную руку, посмотрел на стол и снова уставился на мою повязку.

-Что ты скажешь об этом? — сухо спросила я.

-Иногда убийцы оставляют трофеи, — тихо, вполголоса произнес Стэнли. Его взгляд затуманился, будто он погрузился в воспоминание.

-Но зачем?

Он покосился на меня. Лицо его оставалось нейтральным, пустым, но в сапфировых глазах мелькнула догадка, некое знание.

-Чтобы в дальнейшем давить на болевые точки, третировать или просто у них такой фетиш. Тот, кто убил Элджера, хотел ослабить власть Верховной Ведьмы, разбить патруль.

-Но ты занял его место?! — с нажимом сказала я.

-Что ты хочешь услышать, Эшли? Если задаешь этот вопрос и держишь в руке браслет своего отца, то ты уже знаешь правду. Хочешь вытянуть ее подтверждение из меня? Или я должен что-то опровергнуть?!

-Ровер выбрал тебя на его место. Он видел в тебе то, что не видел никто другой. Что же это?

-Неповторимая харизма, — саркастически ответил Стэнли, но выражение его лица осталось суровым.

-Ты знаешь, кто убил моего отца?

-Предполагаю, — после паузы изрек он, сверля меня немигающим взглядом.

-Я тебя сейчас покалечу, — прошипела я и двинулась на Стэнли. На глаза навернулись слезы злости.- Придушу к проклятым ехиднам!

Придушенно рассмеявшись, Стэнли выставил оборонительно ладони. Всерьез бить его я не собиралась, хотя соблазн был очень велик. Упершись рукой ему в грудь, я прикрыла веки, переводя дух. Холодок потек по венам, схлынул гнев, стало легче дышать. И, открывая глаза, я уже знала, что предприму в следующее мгновение. Подняв голову, посмотрела в красивое лепное лицо Стэнли, он встретил мой взгляд и замер, будто что-то почуял — магию в воздухе, волю, хлынувшую из меня и бросившуюся в него, как рыболовная сеть.

В сознании расстелился туман, я разводила его руками, двигаясь вслепую. Совсем скоро послышались голоса, замелькали образы, все казалось далеким, как во сне. Расталкивая воспоминания Стэнли, я искала то самое, о его назначении, и, уловив гулкое эхо гневного голоса Линетт, остановилась и повернулась на звук. Совсем юный Стэнли шел по темному коридору в сопровождении Ровера, а наставница выкрикивала проклятия из приоткрытой двери ему в спину. Я потянулась к этому воспоминанию, засеменила следом за Стэнли, но на меня налетели птицы, забили крыльями, пронзительно крича. Я закрылась руками и не заметила, как вокруг посветлело, и исчезли птицы, но их голоса все еще звенели в голове.

Стэнли придержал меня за локти и притянул к себе, осторожно обнял. Я припала ухом к его груди и невольно вслушалась в пульс — ровный, но быстрый, взволнованный. Аромат его одеколона с древесной ноткой парил над запахом кожи, едва различимым и тонким. В кольце рук Главного Фамильяра было спокойно, безмятежно, будто он щит из магии возвел вокруг меня. Заморгав, я отстранилась и посмотрела в его непроницаемое лицо.

-Спасибо, — слетело с языка само собой. Нахмурившись, я качнула головой, все еще упираясь рукой в его грудь.- Приятно на миг ощутить себя в безопасности. Мой дом давно перестал быть крепостью.

-Понимаю, что у тебя масса вопросов назрела, но мне недозволенно отвечать на них. Прости, Эшли, — чуть слышным шепотом произнес Стэнли и отодвинулся. Моя рука соскользнула вниз, но Стэнли поймал ее и поднял, рассматривая повязку.

-А кому дозволено?

-Что с твоей рукой? — проигнорировав мой вопрос, спросил Главный Фамильяр. На его лице проступили скулы, обозначились тени в уголках век, в тоне проскользнули первые искорки гнева.

-Порезалась.

-И чем же? Отравленным клинком?

Я нахмурилась и выхватила свою руку, спрятала в карман.

-Тебе-то что?

-У темной магии есть свои отличительные черты, — он провел ладонью над карманом моей кожанки и поднял на меня потрясающие сапфировые глаза.- От твоей руки исходит жар. Ты ранена, яд пожирает твое тело изнутри.

-Сейчас это не главная наша проблема. Лучше укажи мне путь, скажи, за какую ниточку дергать, чтобы правда открылась?

-Пообщайся напрямую с Ровером, — тихо произнес он, — и раскроешь тайну смерти Моники.

-Все связано? Настолько?

-Одно к одному, — облизав губы, он посмотрел на дверь.- Ты же понимаешь, что браслет не мог сам по себе появиться в дупле дерева? Его туда принесли. Выясни, кто это был, а фамильяры будут рядом, всегда. Те, кто остался предан Верховной Ведьме.

-Думаешь, они переметнулись?

-Часть из них — возможно. Кто-то же пронес в Библиотеку дерево и обложил меня ловушками?! Это был кто-то из своих. Все перемешалось…. Я уже не знаю, кому можно доверять. Поэтому действуй быстрее, Эшли, прошу тебя. Сейчас все мы зависим только от тебя.

-А что я могу сделать? — изумилась я.- Ты не даешь мне никакой информации!

Стэнли шагнул ближе и схватил меня за запястье. От его пристального взгляда по спине скользнул холодок.

-Все ответы в твоей голове, — горячо шепнул он мне в лицо.- Она спрятала самое сокровенное в кулоне. Разгадай ее ребус, и мы найдем убийцу.

-Я могу осмотреть дома жертв? — сглотнув, спросила я дрогнувшим голосом. Никогда не видела Стэнли таким эмоциональным, это несколько сбивало с толку.

Он нахмурился и отпрянул.

-Тебе мало трагедий? Я не хочу, чтобы ты смотрела на чужие смерти, когда на сердце свежая рана от потери сестры. Обойдемся моими отчетами?

Я неуверенно кивнула.

-Что мне стоит знать об убийствах?

-Защита сорвана, чары не остановили бэлмортов. Тела обнаружены в разных частях дома — здесь никакой закономерности. Единственное, что настораживает, так это кулоны жертв.

-А что с ними?

-Их нашли растоптанными рядом с телами жертв, — мрачно вздохнул Стэнли и прошелся до окна.- Я впервые вижу такое. Заказчик дает понять, что они не просто ему не нужны — он их презирает.

-Заказчик кому-то конкретно передает послание?

Стэнли бросил взгляд через плечо.

-Тебе, — звук его голоса пронзил где-то глубоко внутри, и меня затрясло.

-То есть, все эти смерти на моей совести?

-Груз ответственности, бесспорно, ложится на всех нас, но в первую очередь убийства — камень в огород тому, кто передал тебе кулон.

-Линетт? — изумленно вскрикнула я.- Что за бред?!

Стэнли покачал головой, разворачиваясь ко мне лицом.

-Ты должна встретиться с Ровером. Это пока все, что я могу тебе сказать, — он быстрым шагом направился к двери. Открыв ее, вежливым жестом попросил меня на выход, так и не удостоив взгляда.

-Ты выставляешь меня? — спросила я, стоя уже на пороге.

Наконец, Стэнли посмотрел на меня, и взгляд его был темным, как ночное небо.

-Мне нужно лететь на новое место преступления.

-Возьми меня с собой, — попросила я, шагнув навстречу.- Мне необходимо отвлечься.

-Не на этот раз, — он протянул руку, чтобы взять меня под локоть и выставить за дверь, но вдруг замер. Мгновение Стэнли смотрел так, будто по мне пауки ползали. Резко отодвинувшись в сторону, он поджал раздраженно губы и спрятал руку за спину.

-Тебе нельзя ко мне прикасаться?

Стэнли заморгал и посмотрел мне в глаза.

-Я и разговаривать с тобой не имею права, но у меня нет выбора. Уходи, Эшли.

Я смерила его долгим тяжелым взглядом, но оборону не пробила. Стэнли остался непреклонен. Хмыкнув, я развернулась на каблуках и быстрым шагом устремилась в густую живую тьму коридора.

========== Глава 7 ==========

Я вышла из здания Библиотеки и застегнула молнию куртки. Туман рассеивался и невесомым ребристым покрывалом стелился по земле, лужи поблескивали морозным хрусталем. В воздухе ощущалось дыхание приближающейся весны, прошлогодняя трава проглядывала из-под сереющих сугробов. Я взмыла вверх и понеслась к улицам старого города над оживленным центром. Начался новый день, жизнь закипела, потоки машин заполнили проспект. Свернув к Кристальному озеру, я махнула в район магов, раскинувшийся на живописном берегу. Мелькали пестрые крыши, флюгеры возмущенно скрежетали мне вслед. Ровные, как под линеечку, домики, сады и причудливые заборы — что ни здание, то открытка или пряник. Расписные ставни навевали ощущение сказки. Здесь и пахло иначе, будто попадаешь в другой мир, далекий от суеты, не подвластный течению времени. Вся прелесть в том, что люди не добрались до этого нетронутого уголка магии, только поэтому он сохранился в первозданном виде.

Мой путь лежал к небольшому одноэтажному дому с рыжей крышей, бледно-зеленым фасадом и облицовкой мшистым камнем. Он стоял почти на самом краю берега озера, однобоко накренившись к воде просторной верандой. Если сидеть на ее широких ступенях, то можно опустить ноги в прозрачную искрящуюся воду. Но не в это время года — сейчас поверхность озера напоминала узорчатую белую скатерть, пузырьки воздуха под толщей льда создавали неповторимые орнаменты. Я приземлилась и огляделась. Чем не волшебство? С одной стороны, мне все казалось неестественным, излишне вычурным, но с другой — где еще можно подивиться такими красотами, как не в Эгморре?! Обернувшись на дом, я потерла ноющую руку. Здесь жила Вивиан Моррис — колдунья, владелица небольшой целительной лавки в старом городе, агент Системы и моя хорошая подруга. И я надеялась, что она сумеет помочь мне найти противоядие.

Я появилась на пороге на секунду раньше, чем она отворила дверь и выглянула на улицу. Рыжие волосы подхватил озорной ветерок, и меня окутало ароматом малины. Изумленно улыбнувшись, Вивиан вышла, оправляя длинное зеленое платье из узорчатой парчи. Моррис из тех женщин, которых не назовешь хрупкой — высокая, пышногрудая, фигуристая, но крепко сбитая. «Широка в кости» — рядом с ней я всегда себя чувствовала маленькой девочкой. Тонкое лицо с заостренным подбородком, аккуратный прямой нос, губы правильной формы, темные брови с медным отливом и большие хризолитовые глаза. Медное кружево ресниц обрамляло их и оттеняло глубокий цвет. Прямые волосы ниже пояса, разделенные на косой пробор, разметал ветер. Вивиан — очаровательная ведьма, обладательница низкого грудного голоса и раскатистого смеха. И в этом зеленом платье с тугим корсетом и отделкой золотой тесьмой она являлась живым воплощением своего дома. Разве что ее идеальная осанка отличала их.

-Прости, что заявилась в такую рань, — я улыбнулась, замявшись у порога.

-Я рада тебя видеть в любое время суток, — Вивиан жестом потянула меня в дом.- Хотя мы не так давно расстались.

Я натянуто улыбнулась и проследовала за ней. Целительница не стала задавить лишних вопросов — я просто так не приходила, и она прекрасно знала об этом. Держать перевязанную руку в кармане было уже неудобно, и смотрелось нелепо, но Вивиан не заметила.

Проводив меня в уютную гостиную, обставленную со вкусом и любовью ко всему зеленому и цветущему, она предложила присесть на диванчик темного дерева, обитый бежево-золотистой тканью. Я поблагодарила ее и расположилась перед чайным столиком из стекла и того же темного дерева. Его резные выгнутые ножки напоминали корни деревьев и неуклюже разъезжались в разные стороны. На стенах цвета мяты распускались черные растительные завитки, шторы на больших круглых окнах были оливковые с черной бахромой по низу. Торшер из той же цветовой гаммы между двумя креслами, секретер с множеством выдвижных ящиков и полочек — для хранения магических мелочей. Предыдущий дом Вивиан стоял в глуши околдованного леса и обладал не менее атмосферным интерьером, но стал непригодным для жилья после смерти Мэриона.

-Хочешь чаю? — спросила Вивиан и выпорхнула из комнаты, не дожидаясь моего ответа.

Я посчитала невежливым отказываться от предложенного угощения и в лоб говорить о деле. Нахмурившись, я опустила голову, разглядывая свою здоровую руку.

-Не откажусь от, чего-нибудь бодрящего, — выдохнула я, не рассчитывая на то, что она меня услышит.

Через несколько минут целительница вернулась с подносом, на котором стояли две чашки, чайник и блюдо с аппетитно выглядящим пирогом. Комнату наполнили ароматы земляники и ванили.

-Тогда это то, что надо, — подмигнув, сказала Вивиан и опустилась в кресло. Разливая дымящийся душистый напиток, она украдкой поглядывала на меня. Рыжие волосы свесились вперед, от этого ее взгляд казался еще более пронзительным и настороженным.

-Чудесный дом, — отметила я и потянулась за чашкой. От этого движения из кармана выглянул край повязки на больной руке. Прижав ее к боку, я сделала вид, что ничего не произошло, и вдохнула аромат чая.- Лучше прежнего.

-Живописное местечко, это верно. Я вдохновилась и обставила дом с любовью, надеясь, что задержусь в нем надолго. Что у тебя с рукой? — как бы, между прочим, поинтересовалась она и смахнула локон, упавший на глаза.

Я рефлекторно напрягла кисть в кармане.

-Недоразумение. Угодила в ловушку сестры, которая оказалась ядовитой, — я пренебрежительно хмыкнула и отвела взгляд, стараясь скрыть гримасу боли, мелькнувшую на лице.

Целительница нахмурилась и отставила чайник.

-Покажи, — сказала Вивиан, глядя на меня в упор. От нее повеяло лесной прохладой и хвоей, и от охватившего напряжения я невольно передернула плечами. Тогда ее хризолитовые глаза темнели, и между нами проскользнула сила, энергия заплясала на коже дыханием леса.

-Думаю, ничего страшного…

-Это не тебе судить, Эшли, — строго проговорила она и приподнялась, чтобы придвинуться ближе ко мне. Я выпрямилась и вжалась в диван, не давая ей до себя дотянуться. Умом я понимала, что пришла к ней за помощью по доброй воле, но не любила, когда со мной разговаривали в подобном тоне. Вивиан раздраженно причмокнула и перегнулась через стол. Хлопнув по отполированной поверхности ладонью, требовательно посмотрела сверху вниз.- Я чувствую, что она причиняет тебе беспокойство. Перестань сопротивляться и дай мне взглянуть, Эшли. Я не из праздного любопытства прошу. Позволь мне помочь.

-Прости мое упрямство, — сквозь зубы произнесла я и вытащила руку из кармана. Протянув ее ведьме, отвернулась и раздраженно закатила глаза.

Она проигнорировала. Схватив меня за перебинтованное запястье, дернула на себя. Не дожидаясь одобрения, размотала бинты и застыла. Медленно опустившись на кресло, Вивиан прерывисто вздохнула, и я покосилась в ее сторону. Заметив, как внезапно целительница поменялась в лице, я напряглась. Что она увидела?

-Что? Не томи, — нетерпеливо произнесла я.

Вивиан закусила губу и подняла на меня взгляд. Посмотрев на свою изувеченную конечность, я невольно скривилась. Кожа вокруг рыхлого рубца почернела, тонкая паутина черных трещин покрывала всю кисть и сбегала к запястью. Эти трещины переплетались и обвивали руку, создавая жутковатый узор. Ладонь выглядела не менее пугающе — истончившиеся покровы просвечивали вены. Я испуганно уставилась на Вивиан.

-Тебя отравили темной магией, — едва различимым шепотом произнесла целительница на одном дыхании.

-Звучит не обнадеживающе, — попыталась отшутиться я, но ее лицо не дрогнуло.

-Чтобы излечить такое, придется прибегнуть к крайним мерам, которые я не приемлю в своей практике.

Я вскинула брови.

-Что я должна сделать? Кого-то убить?! Хватит пугать меня, Вивиан!

-Нет, убивать никого не надо, — мотнув головой и рассыпав огненно-рыжие волосы по плечам, совершенно серьезно возразила Вивиан. Она накрыла мою раненную руку своей ладонью и провела по ней, что-то прощупывая магией, и тут же отпрянула, округлив глаза.- К тебе прилипло заклятие, это не яд, — не глядя на меня, целительница что-то невидимое сдирала с кожи своей руки.

-Это должно что-то значить? Я ничего не смыслю в заклятьях, Вивиан. Объясни, насколько все страшно?

-Мне нужно осмотреть твой дом, — дрожащим голосом продолжила она, обтирая руку о подол платья.- Ловушки могут быть повсюду, в местах, где ты чаще всего дотрагиваешься — на кухне, в ванной, в шкафу с бельем.

-И что нам это даст? — баюкая больную руку, тихо спросила я.

-Я очищу твое жилище или помечу ловушки. Зависит от тяжести заклятия, — замолчав, она подняла на меня большие хризолитовые глаза, в которых мелькнул страх.- Этот паразит пожирает твою ауру.

-Постой, — я зажмурилась и качнула головой.- Он ослабляет мои щиты?

-Делает тебя уязвимой, да. Болезнь будет прогрессировать, и ты станешь легкой добычей для хозяина заклятия.

-Я подцепила его в комнате Моники, а она мертва. Сестра спрятала для меня послание в своем сундуке. Думаю, она не хотела, чтобы убийца нашел его и завладел, вот и….

-Я слышала о твоем горе. Соболезную. Но если твоя сестра мертва, то заклятие наложила не она. В противном случае, оно бы утратило свою действенность с ее последним вздохом.

-Но кто мог околдовать ее вещи?!

Вивиан резко подняла на меня взгляд, в котором поблескивала магия. Я встретила его, не дрогнув, но перестала дышать.

-Ты столкнулась с по-настоящему темной материей, — звенящим от гнева голосом сказала она.- Очень, очень дурное заклятие, Эшли! Думаешь, сестра поступила бы так с тобой или с кем-то еще?

Я нахмурилась. Странно, но я не задумывалась об этом. Зная Монику, можно предположить что угодно, она всегда была для меня загадкой.

-И что же мне делать?

-У тебя осталось зелье полного исцеления?

-Возможно, дома завалялось два-три пузырька, — бросила я и пожала плечами.- В любом случае, брать мне его больше негде.

-А я тебе на что?! — Вивиан поднялась из-за стола огненно-рыжей бурей, меня обдало ароматом малины и силы. Она оправила привычным жестом подол платья и мелькнула к шкафу с множеством ящичков и створок с ручками из кованой бронзы. Крохотные лепесточки и бутоны составляли полноценную композицию — побеги изящного вьюна. Выдвинув один из таких ящиков, целительница запустила в него руку, и до меня донеслось позвякивание стеклянных флакончиков.- Будешь обрабатывать по мере необходимости, несколько раз в день, — приговаривала она, набивая карман платья пузырьками с зельем.- Оно поможет затормозить процесс разрушения.

-Разрушения? — изумленно выпалила я и заморгала, глядя на нее.

Вивиан выпрямилась, неспешно задвинула ящик и, наконец, обернулась ко мне с непроницаемым видом.

-Твое тело отравлено, Эшли. Тебе поможет чудо, но я пока его не придумала.

-Я благодарна тебе, — кивнув с мрачным видом, я вздохнула.- Правда.

Вивиан подошла к столу и выставила передо мной десять пузырьков, размером с сосновую шишку, с зеленовато-желтой мутной жидкостью. Снова вернувшись к шкафу, она достала чистые бинты и вату, обошла диван и села рядом. Я протянула ей ладонь, позволила обработать рану исцеляющим зельем, после него кожа порозовела и стала выглядеть почти здоровой. Вивиан наложила свежую повязку так, чтобы не проступали черные трещины.

-Честно говоря, — извиняющимся тоном начала я, — нетолько это привело меня к тебе.

-Выкладывай, что еще у тебя есть, — придушенным голосом сказала она, не поднимая глаз.

Я изъяла из кармана флакон с остатками яда и поставила его на стол.

-Эту дрянь я обнаружила в наших чашках из-под утреннего кофе в день смерти Моники. Никто не помнит, как покидал кухню за мгновение до ее смерти, и я решила, что виной тому это зеленое дерьмо.

Вивиан поморщилась от моих слов.

-Кира не только хорошему тебя научила, — усмехнулась она и, взяв пузырек, покрутила его в руках, внимательно разглядывая.

-Скучаешь по Тому? — осторожно спросила я.

Целительница чуть заметно поджала губы, и в ее глазах появился блеск — я затронула болезненную тему. Сразу стало неуютным кресло, я смутилась и отвела взгляд.

-Не беспокойся, — тихо сказала она.- Я не обижаюсь на твою нескромность.

Вспыхнув, я заерзала на месте. Вивиан тихо рассмеялась и посмотрела на меня исподлобья.

-Я не из праздного любопытства. Мне тоже тяжело, и я хотела узнать, как ты себя чувствуешь после расставания с Томом?

-Не слишком хорошо, но и не плохо, — спокойно ответила она и пожала плечами.- Думаю, это к лучшему. Сама подумай, какое будущее у меня с вампиром?!

-Какая разница, вампир он или маг?! Если вам хорошо вместе…

-Это ты так считаешь, потому что любишь бэлморта, — гневно сощурив глаза, сказала Вивиан.- Остальные не поймут, осудят. И не надо меня переубеждать и уверять в лояльности целого народа, Эшли! Мало, кому дано понять, что такое истинная любовь. Люди всегда будут говорить — из зависти или ненависти, из презрения или предрассудков. Было бы, о ком!

-Какая тебе разница до чужих предрассудков, Вивиан? Твоя жизнь на кону, и только тебе решать, как и с кем ее провести.

Она упрямо мотнула головой.

-Пусть остается, как есть. Мы из разных миров, без права на любовь.

-Зря ты…

-Хватит, Эшли, — вздохнула Вивиан и прикрыла устало глаза.- Не хочу вспоминать о нем.

Она резко поднялась с кресла, едва не опрокинув стол. От неожиданности я подпрыгнула — не заметила, как Вивиан открыла глаза и отставила пузырек. Повернув голову, она смерила меня тяжелым взглядом.

-В твой дом прокралось зло, — и указала поочередно на пузырек с ядом и на мою руку.- В кофе подмешали зелье внушения, схожее по действию с наркотическими веществами. Тот, кто так поступил с твоими близкими, мог повелеть им все, что угодно, и они бы покорно выполнили.

-И даже убить?

Она кивнула с каменным видом.

-Что ты почувствовала, когда приняла его?

-Ничего. Я вышла на улицу — у меня была назначена встреча, — солгала я.- А мгновением позже услышала крик Мишель. Когда вбежала обратно в дом, то увидела всех домочадцев, окруживших тело Моники. Либо я пропустила какой-то клочок времени, в чем сильно сомневаюсь, либо все произошло за считанные минуты.

Вивиан изменилась в лице — стала мягче, и сочувствующе посмотрела на меня.

-Он был в доме, — тихо произнесла она.

-Я знаю, — так же тихо отозвалась я.- Поэтому мне так больно.

Повисла пауза. Вивиан не решалась заговорить, перебирая пальцами подол платья, отводила взгляд и украдкой вздыхала. Я невольно заметила шрам у нее на шее, и в груди что-то оборвалось. Я резко поднялась с дивана.

-Не знаю, как отблагодарить тебя, Вивиан. Ты мне очень помогла.

-Не слишком, — скривилась ведьма и посмотрела на меня снизу вверх.- Я же не сказала, кто и как сотворил это зелье. Все, что поведала, ты прекрасно знала сама, Эшли.

-А кто его сделал — ты знаешь? — по спине скользнул холодок, в глазах помутилось, и я оперлась на подлокотник дивана.

-Да.

-А почему не сказала?

-Ты не спрашивала.

Я медленно выдохнула, отпуская гнев, сковавший плечи, и прикрыла веки.

-Но я же подразумевала?!

-Это мое зелье, — выдохнула она и издала нервный смешок.

-Ты шутишь? — прошипела я, распахнув глаза.

-Я снабжаю им системщиков, как и зельем исцеления. Вы с Джошем как-то приходили ко мне, помнишь?

-Помнишь, — повторила я и отпрянула от дивана. Вивиан больше не смеялась — сидела с потерянным видом, заламывая руки от волнения. Ведьма так кусала губы, что я боялась — не пустит ли она себе кровь?! — Ты в курсе, что их истребляют? В городе произошло несколько зверских убийств — дело рук бэлмортов. Жертвы, все, как один, системщики.

-Откуда ты знаешь? — горячим шепотом спросила ведьма.

-Видела их дома. Со стороны, правда. Стэнли не позволил заходить и рассматривать, да я не особо и хотела. Своих проблем хватает.

-Ты веришь ему?

Я посмотрела в перепуганные глаза Вивиан.

-Скажем так, у меня нет причин не доверять Стэнли. Недавно узнала его историю и пересмотрела свое отношение на его счет.

Вивиан заметно омрачилась, и я почувствовала свою вину. Снова. Кто меня за язык тянул, спрашивается?!

-Мне пора двигаться дальше, — тихо сказала я.- Дел невпроворот. Я постараюсь держать тебя в курсе дела, а ты, в свою очередь, обо всех странностях сообщай мне, хорошо?

-Конечно, — растерянно прошелестела ведьма.- Если понадобится помощь, то я всегда готова.

Я невольно улыбнулась.

-Знаю. Не провожай, я сама найду выход. До встречи.

Оказавшись на улице, глотнув свежего воздуха, чтобы прочистить голову, я взмыла в небо. Точно не зная, куда следует лететь, покружила над улицей и поплыла, отдавшись воле ветра, прочь от старого города. Мне было, о чем поразмышлять наедине.

========== Глава 8 ==========

Небо хмурилось, сгущались снежные облака. Порывистый ветер нес крики воронов, кружащих над вершинами деревьев. С высоты город казался игрушечным, обсыпанным сахарной пудрой, и только темные дома, отмеченные смертью, портили картину. Я насчитала восемь, но, думаю, их было больше. Как давно в Эгморре свирепствовали бэлморты? Почему Стэнли молчал и не просил о помощи? Хотя его можно понять. К Системе я никак не относилась, работала на него не на постоянной основе, но Джош… Ехидны бы его побрали! Почему он мне ничего не сказал?!

Грудь сдавило от гнева и ледяного воздуха. Отмахнувшись от размышлений, я оглядела местность, над которой парила, и рванула к дому. Сейчас Джошу не поздоровится! Облетев проспект, свернула на свою улицу и снизилась, поддалась порывам колючего ветра. Дома казались пустыми и безликими, дворы — заброшенными, словно весь квартал выселили, и только мой дом излучал тепло и притягивал взор. Но чего-то будто не хватало…. Опустившись на землю, я соткалась из дымки и толкнула калитку. Середина дня, а меня цепкими лапами заманивал в свое царство Морфей. Травяной чай Вивиан взбодрил, но ненадолго. Почти пробежав двор, я открыла входную дверь и вдохнула запахи родного жилища.

На кухне никого не оказалось. Я поднялась на второй этаж и застала в гостиной Мишель. Сестра с отсутствующим видом перебирала ворох грязного белья. Я застыла, глядя на нее, не сумев найти слов. А что я могла сказать? Пообещать, что все будет хорошо? Лгать я никогда не умела. Подняв голову, она посмотрела на меня и тяжело вздохнула.

-Я затеяла стирку. Неси все, что есть, пока у меня не пропало рвение сделать что-то полезное, — прошелестела Мишель и отвернулась.

-Сейчас проверю, есть ли что-нибудь у нас, — растерянно ответила я и направилась в свою комнату.

-Захвати вещи своего комнатного бэлморта, — бросила она мне вслед. Я поджала губы, но ничего не ответила. Не время выяснять отношения. Если ей так легче переносить трагедию, то пусть. Я стерплю, но после расставлю все по местам.

В спальне Бена не было. Надеюсь, Джош не вовлек его во что-то криминальное, впрочем, все могло произойти с точностью до наоборот. Проверив вещи, сложенные на кресле, висящие на спинке стула, я сгребла их в кучу и бросила у двери. Сняв куртку, небрежно швырнула ее на кровать и прошла в ванную комнату. Обычно Бен сам стирал свою одежду, с машинкой он умел обращаться, но я решила проверить, на всякий случай. Мишель будет ворчать, если он завтра затеет собственную стирку, решит, что он ей не доверяет. Это добавит ей подозрений на его счет. У меня своеобразная сестра, с диковинными тараканами в голове — ее сложно понять, проще смириться и подыграть.

В корзине для грязного белья я обнаружила вчерашнюю рубашку и футболку. Достав смятую одежду, отнесла в комнату и бросила поверх общей кучи. Стянув джинсы и надев вместо них другие, темно-синие, сняла футболку. С перебинтованной рукой это было похоже на испытание на изворотливость. Влезла в белую майку с монохромным рисунком лупоглазого котенка — имелись в моем гардеробе и такие наряды, не для посторонних глаз. В моменты, когда хотелось утешения или просто почувствовать себя слабой, я надевала их и чувствовала себя далекой от происходящего. Увы, вещи не могли решить проблем, но придать чувство успокоения — вполне. Перекинув волосы на плечо, чтобы не мешались, я склонилась над ворохом белья и застыла в таком положении. На глаза попалась рубашка Бена, а вернее — ее рукава. Он всегда их подворачивал, когда надевал поверх футболки, но на этот раз они оказались расправлены. Ничего странного, ерунда какая-то, но меня заинтересовало. Потянув за рукав, я вывернула его наизнанку, и руки затряслись — на манжете темнело зеленое пятно. Я сразу поняла, что это — зелье забвения. Наверно, он испачкался, когда пил кофе? Сердце колотилось в висках, страх уже жег горло, и дыхательная гимнастика не помогла. Проглотив беспокойный пульс, я вывернула карманы джинсов и обнаружила мелкую вещицу. Посмотрела на свою раскрытую ладонь — крышечка от флакона с зельем. Ноги подкосились, и я рухнула на колени перед кучей грязного белья. Как такое может быть?! Бэлморты не используют зелье…. Проклятье, зачем я вообще думаю об этом?! Он не мог убить Монику! Или мог?

Зарывшись лицом в рубашку Бена, я бесшумно плакала, дрожа от страха. От страха, что мужчина, которому принадлежало мое сердце, мог оказаться безжалостным убийцей. Нет, я не верю — это бред какой-то! Он бы ни за что…. Откуда мне знать его истинные помыслы?! Бэлморты незаметно становятся частью твоей жизни, сливаются с ее привычным ходом, а потом в самый неожиданный момент наносят удар в слабое место. Уничтожают тебя, сжигают сердце. Но я не хотела верить в то, что мой Бен оказался идеальным представителем беспощадного народа!

Утерев слезы, я аккуратно свернула рубашку и поднялась с колен. Даже если так, никто не узнает об этом. Кроме меня. Скомкав в руках вещи, я расправила плечи, принимая будничный вид. Покосилась на свое отражение в зеркале — лицо было пустым, а в глазах оставалось тускло-удивленное выражение. У Бена кроме меня никого нет, я всегда была единственной, кто ему верил. Если убийца пытается выбить эту последнюю дощечку у нас из-под ног, то напрасно. Нужны доказательства повесомее, чем капля на рукаве. Для того, чтобы достать зелье, ему бы понадобилось покинуть дом и забрести в лавку Вивиан. Это невозможно по многим соображениям. Да, я осознавала это, но сердце сжимало в кольцо боли, твердое, как камень, и в груди дрожал холодок. Тот самый, что пронзает острым кинжалом, когда узнаешь нечто неожиданное, ранящее, но такое очевидное. Прикрыв глаза, я медленно выдохнула и повернулась к двери. Даже если Монику убил Бен, ему должен был кто-то помогать. От этой мысли я поморщилась, как от пощечины. Слишком мало фигур на доске, чтобы выбирать. Слишком близки они ко мне, чтобы разглядеть в них предателя.

Наложив на забинтованную руку гламор, чтобы Мишель не заметила ее, я вышла из спальни. Сестра сидела на полу ко мне спиной, повесив голову. Ощутив меня, она выпрямилась и посмотрела через плечо. Я застыла, прижимая вещи к животу. Между нами дрожал воздух, и то моя вина. Да, вина — я испытывала стыд за то, что не ощущала той скорби, что терзала Мишель. Оцепенение не проходило или я настолько бессердечна? Странник говорил, будто я никогда никого не любила по-настоящему, даже родителей. Тогда я возмутилась, но потом задумалась — а не прав ли он? Разумеется, за каждого из своих близких и друзей я пойду на все, даже на неизбежную гибель, но что я чувствовала к ним? Казалось, что все тепло моей души принадлежало Бену, а на остальных не хватило…. Я берегла это тепло для него и несла сквозь годы и трагедии, не делилась ни с кем. Правильно ли это? Нет, причина наверняка в шоке — не укладывалось в сознании, что Моники больше нет. Я все еще ничего не ощущала по поводу ее смерти, будто она ушла, как обычно, на работу или уехала в командировку. Дома же по-прежнему пахло ее духами! Зажмурившись, я покрутила головой, рассыпая волосы по плечам, прогоняя пугающие мысли. Самое тяжелое впереди, эмоциональная кома пройдет, и я раскисну. Может быть, уже завтра мне будет плохо, а может, и нет. Иногда просто остаешься в оцепенении, потому как ничто другое не помогает. На оцепенении порой строится здравость рассудка. В таком случае, чем дольше я в нем пребываю, тем лучше для дела, для всех нас. Сейчас не время поддаваться слабостям.

Я громко вздохнула, и Мишель нахмурилась. Заморгав, я протянула ей вещи, изобразив робкую улыбку. Сестра приняла их и отвлеклась от изучения моего лица.

-Где эти двое успевают тряпки пачкать?! Сидят же вроде дома, — равнодушно пробормотала она.

Я невольно взглянула на пеструю кучу на полу. Среди белья были джинсы Джоша, в которых видела его утром. Не знаю, что побудило меня наклониться и вытащить их — интуиция или паранойя?! Пока сестра перебирала одежду по цветам и раскидывала по корзинам, я скрупулезно рассматривала барахло Джоша. Джинсы как джинсы, с пятнами от ягодного пирога на карманах и каплями жира от пончиков, вот только россыпь зеленых брызг никак не вязалась с вчерашним утренним меню. Хотя нет, очень даже вязалась!

Свернув джинсы, я запрятала их поглубже, пока Мишель была поглощена процессом рассортировки одежды. Как в тумане, прошла к своей спальне. Захлопнув дверь, прислонилась к ней спиной и закрыла лицо руками. Что творится вокруг меня? Мир перевернулся с ног на голову, и я никак не приспособлюсь, цепляюсь за прошлое, вижу только то, что хочу видеть. Пора бы уже смириться с горькой правдой: кто-то из дорогих сердцу людей на самом деле зло.

-Эшли? — позвала Мишель.

Я открыла дверь и выглянула в гостиную. Потерев глаза, подошла к сестре.

-Устала немного, — выдала я ей вымученную улыбку.- Не спала ночью, все думала…

-Не стоит, — чуть слышно сказала она и смущенно потупила взгляд.- Я не должна была кидаться на Бена и обвинять его в убийстве Моники, это неправильно. Называть его комнатным…- она запнулась и качнула головой.- Тоже не делает мне чести. Предвзятое отношение к нему, уже не лезет ни в какие ворота, извини меня.

-Все в порядке, — отозвалась я и шагнула к сестре. Заключив ее в объятия, я украдкой смахнула сбегающую по щеке слезу.

-Иногда я забываю, как слова ранят. Больнее кинжала. Тебе досталось от меня ни раз, но ты не ответила и простила, — она отстранилась и посмотрела на меня густо-коричневыми глазами.- Я должна бы поддерживать наш моральный дух, помогать справляться с горечью чувств, но сосредоточилась на своем душевном смятении, как последняя эгоистка.

-Ты не эгоистка, — сквозь прерывистый вздох прошептала я, но Мишель коснулась указательным пальцем моих губ, заставив замолчать.

-Еще какая, — печально усмехнулась она и склонила голову, пряча взгляд, уронила руки на колени.- Я знаю, что ты вслепую ищешь убийцу Моники, чувствую твой страх. Ты боишься, что им окажется кто-то из нас, — она долгим взглядом посмотрела на меня из-под занавеса волос.- У всех есть тайны, ими полон дом. Бывали времена, когда мне хотелось сбежать отсюда. Ты многое держишь в себе, наивно полагая, будто я не почую. Вы все что-то скрываете. Подозреваю, для моего же блага?

Я не проронила ни слова, просто сидела и смотрела на Мишель. Понимала, что если открою рот, то из него польется правда, и я не смогу остановиться. Так и хотелось рассказать о том, как всех нас отравили зельем забвения, что я обнаружила за последние дни. О том, что истинный убийца пытается обвести вокруг пальца и отвернуть меня от близких, подкидывая нелепые улики. Но в присутствии сестры я даже думать об этом боялась.

У Мишель глаза вспыхнули, губы раскрылись в немой возгласе.

-Почему ты молчишь?

Ничего не ответив, я поднялась с пола. Она так и сидела, глядя на меня снизу вверх.

-Ты ничего не скажешь мне, Эшли?

-Лучше давай я помогу тебе с бельем, — я склонилась над тряпками и сгребла их руками. Мишель придвинулась и опустила ладонь на мое предплечье. Я бросила на нее мимолетный загнанный взгляд.

-Мы справимся, все вместе.

Я кивнула и поднялась, прижимая вещи к груди. Знала бы она, чего мне стоило сохранять равнодушный вид…. А она наверняка знала.

Разобравшись с бельем и погрузив его в стиральную машину, мы спустились на кухню. Приготовление ужина я взяла на себя, а Мишель устроилась за столом. Мы болтали и вспоминали забавные истории из жизни Моники. Состряпав на скорую руку картофельную запеканку и грибную подливу в сливочном соусе, я так увлеклась, что замариновала курицу и поместила ее в духовой шкаф. Кто знает, вдруг у бэлмортов аллергия на грибы….

На город спустился вечер тяжелой бархатной повесой, по небу рассыпались бриллианты звезд. Мишель откупорила бутылку вина, я принесла два бокала, и мы накрыли стол к ужину. Из вин мы обе предпочитали красное полусладкое с тонким ароматом фруктов, с терпкой ноткой на последнем аккорде букета.

-Помню, как родители возили меня на лето в Вилс, — ударилась в ностальгию сестра, разглядывая содержимое своего бокала. Багровая жидкость покачивалась в нем, растекалась по стенкам. Подперев подбородок кулачком, Мишель мечтательно вздохнула.- Моника была чуть старше меня. В разгаре подросткового возраста ее интересы не ограничивались мальчиками. Она увлекалась совсем иными вещами.

Я хмыкнула, пригубив из бокала, на что Мишель понимающе улыбнулась.

-Не верится, правда? — мы встретились взглядами и обменялись красноречивыми улыбками.- Она принадлежала ко двору Лизбенов, мастеров иллюзий, где была не в чести порочность.

-Но они владели искусством соблазна, — возразила я.

-Многое в их традициях чтилось, но воспринималось иначе, чем у нас, — кивнула Мишель и потянулась за кусочком запеканки.- Порочность в их трактовке — приверженность тьме.

-Я бы там не прижилась.

Мишель тихо, придушенно рассмеялась. О моих новых возможностях она еще не могла говорить вслух и весело обсуждать за ужином. Но она старалась — чтобы не обидеть, наверно.

-Моника учила меня творить заклинания, заговаривать предметы — мы так забавлялись. У нее был любимый браслет из деревянных бусин и сушеных ягод, я наложила чары удачи на него. Моника не расставалась с этой нелепой безделушкой, называла своим талисманом.

-Я нашла его в сундуке в ее комнате.

Мишель помрачнела. Ее лицо вытянулось, краска отлила от него. Она подняла на меня застывший взгляд.

-Она не снимала его, — прошептала она и сглотнула внезапно подступившие слезы.

-Быть может, он сломался, — я попыталась успокоить ее и выдавила из себя улыбку. Мишель отвела глаза, словно не поверила.

-Повзрослев, Моника не возвращалась к практической магии. Она только…

-Красовалась, — кивнув, закончила я за сестру и отправила в рот кусочек курицы.

-Вероятно, смерть родных подкосила ее. Они же погибли у нее на глазах.

-Как это? — перестав жевать, я уставилась на Мишель.

Нахмурившись, она вновь пригубила из бокала и заморгала, будто в буквальном смысле откуда-то возвращаясь.

-Их закололи обсидиановыми клинками на главной площади Вилса. Публичная казнь с показным трагизмом, возгласами из толпы и долгими речами, — она скорбно вздохнула.

-Обсидиановыми клинками? — поставив бокал на стол, я подалась вперед, вглядываясь в ее печальное лицо.- То есть, лишили всех сил, чтобы никто не мог воспользоваться их останками для создания заклятий? Но она говорила, что ее родителей убили бэлморты?!

-Нет, их казнили, Эшли, — чуть тверже стиснув в руке ножку бокала, Мишель пронзительным темным взглядом посмотрела на меня в упор.- Лизбенов свергли с трона иллюзий, хотя троном то деревянное кресло не назовешь… Они были из зажиточных, входили в совет поселения Вилса.

-За что их казнили?

-Этого я не помню, — она качнула головой и допила вино.- Кажется, нарушили один из запретов. Но Моника была еще совсем юной, и ей сохранили жизнь. Смерть родителей являлась назиданием для тех, кто вздумает переступить через власть совета. После мы не виделись десятки лет, встретились только у тебя дома.

Я встала из-за стола и сходила за второй бутылкой. Руки так тряслись, что я едва сумела выкрутить пробку.

-Ты точно знаешь?

-Мои родители были там, — возмутилась Мишель, всплеснув руками, и едва не выбила у меня бутылку.- Они не стали бы лгать!

Я села за стол и налила себе вина. Мишель протянула свой бокал качающейся рукой. В ее глазах плясали хмельные искорки, лицо расслабилось, ужас и печаль ушли. Ей стало легче, а мне, напротив, только хуже. Пододвигая к себе полный бокал, она прищурилась, разглядывая меня.

-Ты что, покрасилась? У тебя волосы потемнели. Почти черные, как у матери.

-Нет, — рассеянно пробормотала я, оттянув прядь и рассматривая ее.

-А где кот? — Мишель свесилась со стула и заглянула под скатерть.

Отворилась входная дверь. На пороге стоял Джош, у него за спиной сгущалась звездная ночь. Я бросила на него пристальный взгляд. Морщинка на лбу, болезненные тени под глазами, губы сжаты в тонкую линию. Похоже, день выдался не из простых. Окинув безразличным взором наши посиделки, он хмыкнул и вошел в дом. Закрыв дверь, встряхнулся, смахивая с одежды снег, и снял с себя куртку. Я опустила взгляд на стол и обнаружила кучу розовых бутонов, которые неосознанно наколдовала, комкая бумажные салфетки. Не все меняется, похоже….

Стряхнув цветы на пол, я встала из-за стола и собрала пустые тарелки.

-Где вас носило весь день? — стараясь говорить ровным голосом, спросила я. Отправив посуду в раковину, я вернулась к столу за своим бокалом.

-Кого — нас? — с ноткой раздражения поинтересовался Джош, проходя к столу. Мишель допивала вино, не обращая на него внимания. Подсев рядом, он придвинул ее тарелку с недоеденной запеканкой к себе и принялся уплетать.

-Тебя и Бена, — цедила нетерпеливо слова я, убирая пустые бутылки из-под вина.

-Понятия не имею, где он пропадал, а я был вынужден мотаться по делам Системы, — набивая рот запеканкой, пробубнил он.

-А Персика не видел? — заплетающимся языком проговорила сестра и повернулась к Джошу.

Он замер, не донеся вилку до рта. И, не мигнув, мотнул головой.

-Я так и знала, — вздохнула сестра и откинулась на спинку стула.- Надо было его кастрировать, чтобы не гулял, где попало.

Джош вызверился на Мишель, опустив вилку на тарелку.

-Откуда в тебе столько бессердечия?

Она перевела на него блестящий от выпитого вина взгляд.

-А в тебе откуда сострадание?

Если бы я не знала, что Мишель пьяна, то решила бы, что она раскусила Джоша. Судя по его застывшему, опустевшему лицу, он подумал о том же.

-Считаешь, я не способен на высокие чувства?

Воздух в помещении загустел, замерцал силой. Повеяло мускусом, на коже появилось ощущение меха. Глаза Джоша потемнели, и в них скользнула тень гнева и… тревоги. Он еще не был готов открыться Мишель — опасался ее реакции. Неужели стыдился своего зверя?

Ответа он не дождался. Нахмурившись, сестра наклонилась и подняла с пола клок рыжей шерсти. Джош уставился на него, громко сглотнув в повисшей тишине, и рефлекторно ощупал свою шевелюру.

-У кота, похоже, серьезная линька. Что ты чувствуешь по этому поводу, Джош?

Наблюдая эту картину, я поперхнулась вином и закашлялась.

-Глубочайшую скорбь.

Джош поднялся из-за стола, смерив ее спину тяжелым взглядом, и с тарелкой побрел к плите. Явно за полноценной порцией ужина. Я со злостью выхватила у него посуду — Джош чуть не подавился. Небрежно наложив в нее запеканку, полила подливой и бросила кусочек запеченной курицы. Он следил расширенными глазами за движениями моих рук. Когда отдавала тарелку, он посмотрел на меня хмуро и, то же время, уязвлено. С болью что ли…. Уже хотела отвернуться, но Джош поймал меня за руку и притянул к себе. Мы оказались лицом к лицу, пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.

-Где он? — одними губами спросила я.

Джош ответил так же тихо:

-Я не знаю, Эш.

-«Почему ты не рассказал мне об убийствах?» — мысленно вскинулась я.

Джош закатил устало глаза.

-«Я сам узнал лишь несколько часов назад», — также мысленно ответил он.- «Мы решили, что тебе не стоит в это ввязываться. Пока».

-«У вас вошло в привычку решать за меня? Что мне нужно, а без чего можно обойтись?! Что, если эти убийства как-то связаны с тем, что произошло в нашем доме?»

-«Не вижу связи. Если появится зацепка — я обязательно тебе сообщу», — глядя мне в глаза, он отломил кусочек от запеканки и отправил его в рот.

Я поджала губы и толкнула его в грудь. Мишель зашевелилась, скрипнул стул, и по столу расплескалась жидкость. Она уронила бутылку с вином, но ни я, ни Джош не обернулись.

-Какая я неуклюжая, — захихикав, сестра схватила бумажные салфетки.- Ты все салфетки извела, Эшли!

И снова захихикала. В глазах Джоша промелькнул сдерживаемый смех.

-«Что ты выяснил о лысом?»

-«Ты думаешь, что он может быть причастен?»

-«Нет, не думаю. Но он что-то почувствовал в момент или за миг до убийства».

Джош неопределенно пожал плечами, дожевывая запеканку.

-«Как ты это поняла?»

Я склонила голову набок, не отводя от него взгляда.

-«Он изменился в лице и так посмотрел на наш дом, что у меня внутри все сжалось».

Он опустил тарелку и, тяжело вздохнув, вскинул брови.

-«Посланника Ровера сразу вычеркивай из списка подозреваемых», — и отправил в рот очередной кусочек запеканки.- «Он не при делах».

-«Но он явился вновь, как предвестник беды!»

-«Нет, он не предвестник, Эшли. Но знает, где и когда должен появиться. Он — бэлморт и чует зло».

Я не нашлась, что ответить. Отсутствие Бена беспокоило с каждой минутой все сильнее. Джош заметил что-то на моем лице и нахмурился.

-Я честно не знаю, где Бен. Прошу, поверь».

-«Верю».

-«Наверняка причина веская».

-«Надеюсь, ты прав», — опустив глаза, наполняющиеся слезами, я убрала руку и отступила от Джоша. Он потянулся ко мне, но я качнула головой и быстрым шагом устремилась к лестнице. Никто меня не окликнул и не остановил. Забрав из спальни куртку, я надела ее на ходу и покинула дом.

========== Глава 9 ==========

Ночь поглотила город. Лунный свет обливал серебром заснеженные крыши домов и подсвечивал контуры деревьев. Морозный воздух был чист и колюч, ветер легкими осторожными дуновениями гладил волосы. Я подставила ему лицо, глубоко вдохнув, и укуталась в куртку. Вдоль улицы желтыми бусинами тянулись фонари, теряясь в густой темноте. Я спустилась на дорожку из речных камней и побрела к калитке. Откровение Мишель взбудоражило мое сознание. Зачем Моника лгала о своих родителях? Стыдилась? В их ошибках и грехах не было ее вины, или мы чего-то не знали? Увы, по прошествии стольких лет сложно выяснить правду. И что же случилось дальше? Никто из нас не знал, как сложилась судьба сестры после трагедии. Невосполнимый пробел во времени, непростительная черствость с моей стороны. Я не лезла к Монике с расспросами, поверив на слово, впустила в свой дом, дала крышу над головой и не потребовала объяснений. Зачем она приехала? Почему ко мне? Мы не дружили, общались на семейных праздниках, когда еще наши родные были живы. Никогда не вели себя, как сестры, не заплетали друг другу косички и не устраивали посиделки с куклами. Неужели ближе меня никого не осталось из ее рода? Лизбены относились ко двору лесных колдунов, когда-то из него вышел мой отец, покинул с шумом и треском, чтобы не было соблазна вернуться. Мама принадлежала… Проклятье! Даже этого я не знала! Я вдруг будто лицом о стену ударилась, и разум окутала пыль. Стиснув руки в карманах куртки, я заскрипела зубами. Пустота в сердце, прореха в памяти, словно мне ее стерли. Но кому это могло понадобиться?

В попытке успокоиться я остановилась посреди дорожки и глубоко вдохнула. Подставив лицо ветру, закрыла глаза. Начнем сначала. Что известно о детстве Моники? Она росла тихим, увлекающимся ребенком до переломного момента, когда…. Мишель поведала мне то, что видела своими глазами и слышала от родных, и я ей поверила. Но не сумела осознать до конца. Чем Лизбены разгневали ковен и посрамили весь свой род? Поступок должен был быть ужасен, за оплошность не предавали казни обсидианом, это наивысшая кара для бессмертных магов. Раны, нанесенные черными клинками, несут необратимую гибель. Черная магия? Но как это связано с Моникой? Нет, что-то здесь не сходилось. Нужно попробовать с другой стороны. Вилс, Вилс…. О Вилсе я слышала немного: небольшая деревушка, затерявшаяся среди тенистых лесов и невысоких скал. Деревянные дома, дворики, холмы, засеянные сильверитом, сумником, белорозой и прочими травами для зелий и ядов. Те, кому повезло обнаружить месторождение редких ингредиентов среди расщелин и в пещерах, входили в совет деревни. Им доставались деньги, почет и право вершить судьбы жителей. На главной поляне поселения на постаменте из булыжников стояло массивное деревянное кресло, обвитое пурпурным клематисом. По обеим сторонам от него — кресла поменьше. Как отец Моники отхватил самый крупный ломоть в совете? Увы, этого нам уже не узнать, да и не важно. Это было более века назад, а сейчас на месте Вилса разрослись непроходимые леса. О доле живших там магов ничего неизвестно, как и то, куда исчезла Моника на долгие годы. Она не любила вспоминать родной дом, разговоры о семье вгоняли ее в глубокую печаль. А я лишний раз боялась ее ранить своим любопытством, и со временем на эту тему у нас было возложено табу. Я же считала, что их убили бэлморты…. Сестра о многом молчала, утаивала что-то, отбрасывающее неприглядную тень на ее семью. И я только сейчас подумала о том, что совсем не знала Монику. И корила себя за это.

Холодный воздух обжигал легкие и кусал за щеки. Встряхнувшись, я побрела к калитке, оглядывая улицу. В доме Майло горел свет, из кирпичной трубы поднимался дым. Как я забыла о нем? Сосед мог что-то видеть или слышать. Но, в таком случае, почему не пришел сам? Вздохнув, я обернулась на окна кухни. Джош убирал со стола, Мишель допивала вино и что-то вещала ему в спину. Привычная картина, но я радовалась тому, что хоть что-то не менялось в нашей жизни. И думала совсем о другом. Почему бэлморт Ровера больше не появлялся после гибели Моники? Что заставило его явиться вчера? И что мешало прилететь сегодня? Вопросы сыпались на голову, копились, а ответы не находились. Только Роверу под силу развеять все мои сомнения, но он не торопился высылать приглашение на ужин, а мое терпение утекало капля за каплей.

Но сердце сжималось не из-за этого. Исчезновение Бена волновало куда больше прочих забот. Он никогда не выходил из дома без меня или Джоша. Мы посчитали бы это подозрительным, попытались проследить и учинить допрос. Между нами итак оставались недомолвки, я старалась развеять их, но только добавляла сложностей в наши непростые отношения. Я считала, что мне тяжело с Беном, но на деле ему было куда тяжелее.

Я остановилась перед калиткой и посмотрела на дом Саммер. Сравнять бы его с землей, искоренить зло, но наверняка у феи имелись дальние родственники, претендующие на право владения собственностью. Им решать, как поступить с оскверненным жилищем. Неожиданный порыв ветра загремел ветвями кленов и стих. По обледеневшей дороге покатились хлопья снега. Что-то пронеслось среди деревьев в конце улицы, сила пробежалась рябью по воздуху и отхлынула от забора. Наступила тишина, от которой заложило уши. Серое облако плавно спустилось на тротуар, и я замерла около калитки. На миг оно повисло, бесшумно клубясь, и из переливающейся дымки и запаха гари вышел Бен. Лицо его было пусто, красиво и непроницаемо, как маска. В синеве глаз таяла магия. Он остановился, глядя на меня поверх забора, и я пошла к нему, сделав глубокий прерывистый вдох. Сила, исходящая от Бена, заплясала на коже осторожными языками пламени.

Вдруг он улыбнулся — невесело, как-то утомленно. Я застыла, не преодолев последний шаг до калитки. Сердце подпрыгнуло к горлу, внезапно стало нечем дышать. На Бене была черная кожаная куртка поверх бледно-синей рубашки и черной футболки, черные джинсы и того же цвета спортивные ботинки. Он словно пытался слиться с темнотой и не светить одеждой. Хотелось смотреть ему в глаза, окунуться в их холодный омут, но мой взгляд бегал по лицу, ощупывая морщинки и изгибы. Снова я боялась Бена — а переставала ли? Спрятав руки в карманы кожанки, он запрокинул голову назад и жадно втянул воздух. Только в это мгновение я осмелилась взглянуть на него в упор, сдерживая подступающие слезы. Он прикрыл веки и улыбнулся чуть шире.

-Хватит подслушивать мои мысли, — прошептала я.

-Ты громко думаешь, — выдохнул Бен и посмотрел на меня.- Куда собралась, на ночь глядя?

-Тебя искать. Решила, что ты получил выгодный заказ и умчался перевоплощаться для новой роли.

Бен едва слышно рассмеялся и подошел к калитке. Воздух вокруг него дрожал и обдавал теплом даже на расстоянии. В груди поднимался ответный шквал энергии, пульс зачастил — то ли от страха, то ли от счастья. Снова во мне проснулся трусливый кролик, влюбленный в волка, и радостно задрожал. Мышцы живота стянуло в болезненный узел, напряжение сковало плечи. Когда Бен посмотрел на меня, на его губах играла удивленная улыбка. Он почувствовал…. Я украдкой ловила тонкий запах его лосьона и аромат кожи, душила в себе порыв подбежать и поцеловать, вцепиться пальцами в лацканы куртки и выдохнуть горячо-горячо: «где тебя носило?!». А он изучал мое лицо, не пытаясь проникнуть в сознание. Крепкие щиты защищали мои мысли, но они бы дрогнули перед его натиском. Бену стоило попросить или одарить нежным взглядом, и я бы открылась, невзирая на злобный внутренний голос, предостерегающий о смертельной опасности….

-Если бы я хотел убраться от тебя подальше, то сделал бы это сразу после смерти Моники, — сказал Бен, и его улыбка померкла.- Но я же здесь.

-Однако, ты думаешь об этом, — сглотнув, произнесла я.

-Меня не оставляет мысль о том, что без меня тебе было бы проще, — его голос прозвучал отстраненно, почти бесцветно, но ранил глубоко и остро.

Я прикрыла веки, переводя дух.

-Нет, — мотнув головой, я открыла глаза и посмотрела в его прекрасное пустое лицо.- Проще не будет. Будет тяжелее. Когда ты рядом, я чувствую себя под защитой.

-Не надо, Эшли, — глаза Бена потемнели, стали безжалостными, как раньше бывало. В нем пробудился гнев, который он подавлял ровно настолько, чтобы я могла заметить.- Ты стоишь передо мной и вся дрожишь от ужаса. Мне не нужно читать твои мысли, чтобы знать это.

Я посмотрела под ноги, но в ту же секунду взяла себя в руки и подняла взгляд на Бена.

-Сколько можно повторять? Я не тебя боюсь, Бен.

Он неопределенно пожал плечами и отвел глаза.

-Тебя постоянно что-то гложет — то чувство вины, то страхи, то сомнения. И каждый раз это связано со мной, — тяжело выдохнув, он вновь посмотрел на меня. И то был долгий, сосредоточенный взгляд, за которым таилось невысказанное, с трудом сдерживаемое.- При всем этом ты остаешься единственной, кто меня понимает. И не гонишь прочь. Зачем-то держишь….

-Держу? — проронила я и закусила губу, чтобы не разрыдаться.

Взгляд Бена дрогнул, на переносице мелькнула морщинка.

-А как еще назвать это? Если у тебя есть ответ лучше, то озвучь его, Эшли. Что я здесь делаю?

Я открыла рот, подумала и закрыла его. Жар поднимался к лицу, щеки вспыхнули от злости и обиды.

-Ну, же! Не стесняйся.

Если бы взглядом можно было порезать, то я сейчас бы истекала кровью. В синеве глаз Бена блестел чистый лед. Но под толщей холода скрывались боль и непонимание.

-Ты нужен мне, а я — тебе, — дрожащим голосом сказала я и прерывисто выдохнула.- Мы не можем быть порознь, это сломает нас, уничтожит.

Бен хмыкнул, едва заметно кивнув, и склонил голову набок. Сузив глаза, он с любопытством наблюдал за тем, как я отвожу взгляд и прячу слезы.

-Но ты не перестаешь во мне сомневаться, — уже без тени улыбки произнес он голосом, переполненным горечи.

Я резко посмотрела на него.

-Нет, это не так! Я всячески отгоняю от себя подобные мысли. Кто-то пытается заставить меня усомниться в тебе. Во всех вас. Тот, кто убил Монику, подкидывает нелепые улики, указывающие на вашу причастность к ее смерти!

Лицо Бена разгладилось и побледнело, из него будто жизнь утекла. Он медленно выпрямился, не отводя от меня взгляда.

-О чем ты говоришь?

Я сделала шаг навстречу, не вынимая рук из карманов куртки.

-По дому разбросаны ваши вещи, перепачканные зельем забвения, — прошептала я ему в лицо поверх калитки.- В кармане твоих джинсов оказалась пробка от флакона с ядом. Тот, кто ее туда положил, знал наверняка, что Мишель затеет стирку, а я полезу проверять.

-Она видела? — едва слышно спросил он.

-Нет, — так же тихо ответила я.- В ее полке стояла миска для приготовления снадобий. И в ней остались следы зелья.

-Мишель могла его сотворить?

-Нет. Зелье изготовила Вивиан, — облизав губы, я отпрянула и, жадно вдохнув, прикрыла на миг веки.- Оно было украдено из ее лавки. Или куплено.

-Ты еще и Вивиан втянула? — в голосе Бена прозвучал намек на гнев. Я распахнула глаза, когда он подошел ближе к калитке, и встретила его взгляд, затаив дыхание.- Не подвергай опасности жизни других, Эшли.

-Без нее я бы думала, что Мишель причастна!

Бен осуждающе покачал головой.

-А что ты будешь думать, когда Вивиан пострадает по твоей вине?

Снова я глядела на него, не зная, что сказать. Заморгав, я отвернулась.

-Она не пострадает. Я не допущу этого.

-Джош?

-Его шмотки перепачканы зельем. Я отправила их в стирку.

-Враг ближе, чем мы могли представить, — он нахмурился, задумавшись.

-Что ты имеешь в виду?

-Иначе как бы он попал в дом и подкинул улики?

-Похоже, ты что-то скрываешь от меня, — прошептала я, забыв, как дышать. Бен смерил меня серьезным взглядом.

-Неизвестный подбирается к Верховной Ведьме, шагает по трупам фамильяров и системщиков.

Я в изумлении открыла рот.

-Как… Он расчищает путь к Стэнли?!

-Да. И нанесет по нему первый сокрушительный удар. Враг действует давно и издалека, распланировал каждый свой ход до мелочей, — он цедил слова сквозь зубы, сдерживая раздражение и ярость. Сила заполнила его глаза, в ней утонули зрачки. Качнув головой, Бен достал руки из карманов и провел ладонью над кольями забора, успокаиваясь.- Но Моника…. Она выбивается из схемы.

-Знакомая тактика? — заговорить получилось лишь со второй попытки. Откашлявшись в кулак, я передернула от холода плечами.

Бен скосил на меня глаза и одарил снисходительной улыбкой.

-Нет, но я бы поступил именно так. У меня было время все обдумать и взвесить, — он тяжело вздохнул и потер пальцами переносицу.- Когда преград не останется, неизвестный дотянется до Верховной Ведьмы и попытается обрушить на нее всю свою мощь.

-Она должна была укрепить свои позиции. Неужели ее единственная страховочная подушка — Стэнли?! Вероятно, есть еще одна силовая прослойка?

-Есть, но мы пока ее не видим, — он говорил без интонации, что не вязалось с выражением, мелькнувшим в глазах, полыхающих силой.

Страх вспыхнул в горле, стало больно глотать.

-Почему ты так смотришь на меня?

-Стэнли разослал фамильяров шерстить округу. Они повсюду. Я чуть не попался, — склонив голову набок, он уронил безвольно руку, так и не коснувшись калитки.- Он обнажил уязвимое место владычицы — башни опустели. Вороны кружат по городу, сидят в засаде, выискивая невидимого врага, а замок остался без охраны.

-Он не глупец, — шепотом возразила я.

-Он беспечен, — сухо бросил Бен, не глядя на меня.

-Нет! Стэнли что-то задумал. У него наверняка остался козырь в рукаве.

-И это ты.

-К чему ты ведешь, Бен?

Он медленно развернулся ко мне лицом, пронзительный взгляд холодных синих глаз жалил прямо в сердце.

-К тому, что тебе необходима защита. Как я уже говорил — враг ближе, чем мы полагали.

Порыв ветра принес аромат кожи Бена, и закружилась голова. Я невольно зажмурилась.

-Напрасно мыговорим об этом на улице.

-Здесь никого кроме нас нет, — сказал он. Его смягчившийся тон вынудил открыть глаза. Бен горько улыбнулся.- Я вышел из дома, чтобы осмотреться. За нами следят. Кто-то неусыпно выжидает в темноте, я чувствую кожей, всем своим нутром. Это словно ощущать движение в пустой комнате с погашенным светом — нервирует, заставляет пульс долбить в висках.

-Том? Я на миг решила, что он отвязался.

-Он не отвяжется, — произнес Бен, глядя на меня в упор.- И ты знаешь это не хуже меня. Мой брат испытает неземное удовольствие, разделавшись с тобой, — подавшись вперед, он обжег меня горячим дыханием.- А меня пощадит только для того, чтобы я сдох в мучениях от угрызений совести и чувств, которыми ты наделила. От них уже не избавиться, и боль будет настоящей, нестерпимой, бесконечной….

-Значит, ты не уйдешь? — осторожно уточнила я.

Бен протянул руку и коснулся моего подбородка, нежно провел большим пальцем по губам. На его лице застыло выражение ласковой грусти, невысказанного сожаления. То, что глодало его изнутри, отпечаталось тенью боли на лице. Я не могла оторвать от него глаз, а он смотрел на мои губы и мрачнел.

-Что тебя беспокоит, Эшли? Что невыносимее: смерть сестры или то, что кто-то нарушил привычный ход твоей жизни?

Внезапно грудь сдавило холодом, сердце пропустило удар.

-О чем ты?

-Тебя сбивает с толку то, что все пошло не так, — голос Бена прозвучал ласково, с ноткой усталости.

Я прерывисто выдохнула, силясь сдержать подступающие слезы. Его взгляд застыл на моем лице, высматривая реакцию. Бен что-то выяснил или понял, решил проверить, причинив как можно меньше страданий. Да, он понимал, что ранит своими словами.

Он шагнул ко мне крадущимся, плавным движением, и не хватило сил отступить от калитки. Его рука блуждала по моему лицу, касалась линии скул, гладила шею, заставляя покрываться мурашками.

-Я не настолько эгоистична.

-Смерть сестры — очередная головоломка для тебя, Эшли. И ты не успокоишься, пока не разгадаешь ее. Быть может, тебя хотят отвлечь от чего-то более важного?

-Более важного? — заикаясь, повторила я и, мотнув головой, стряхнула его руку со своего лица.

Он опустил ее на замок калитки и с сожалением взглянул на меня.

-Более масштабного — я не верно выразился.

Не ответив, я нахмурилась.

-Ты ведь ничего не чувствуешь по поводу ее смерти. Да, Эшли?

-Нет, — я затрясла головой и попятилась от калитки. Первая слезинка скатилась по щеке.- Нет….

-Мне ты можешь признаться. В твоей душе сейчас пусто, и ты стыдишься этого.

Я закрыла ладонями лицо. В ушах гудела кровь, набатом бил в висках пульс. Казалось, если сдвинусь с места, то рухну без сил на землю и не сумею подняться. Скрипнула калитка, и я ахнула, убирая руки. Бен распахнул ее и вошел во двор.

-Как ты….

Я попятилась, испуганно качая головой. В его глазах мелькнула мука, кровоточащая душевная рана. Он не дал мне договорить — охватил руками, стиснул крепко, до боли, и прижал к себе. Я посмотрела на Бена загнанным зверем, а он склонился и поцеловал. Тепло и сила потекли в рот с его губ, заполняя светом и легкостью, отгоняя страх и смятение. Руки безвольно повисли, тело обмякло. Отвечая на поцелуй, я забыла, что хотела спросить. Мысли спутались, дыхание сбилось…. Я позволила Бену подталкивать меня к дому, не пыталась вырваться, потому что все сказанное им — чистая правда. Правда, о которой я боялась думать, не то, что вслух произнести.

========== Глава 10 ==========

Впервые за последние несколько дней мне удалось поспать. Даже как-то странно пробуждаться не от ночного кошмара, а от того, что наконец-то отдохнула. Холодное утро стучало по карнизам ошметками снега, пробивалось сквозь зазоры в шторах. В рассеянном свете кружились частички пыли. Я поднялась с кровати и подошла к окну. Из-за свинцовых туч выглянуло солнце, прогнав унылую серость. Наступил новый день, а мы так ничего и не выяснили. Топтались на месте, жалея себя и упиваясь горем. А враг не станет ждать, когда мы встряхнемся и хоть что-то предпримем. И я подумала, раз он так стремится попасть в Университет, подкрасться к Верховной Ведьме, то мы опередим его. Пока неизвестный прокладывал путь к Главному Фамильяру, подвинем Стэнли и посмотрим, что он прячет.

Собираясь в Университет, я надела узкие черные брюки в тонкую серую полоску и блузку мятного цвета, перевязала ее тонким поясом. Из обуви — черные ботильоны на каблуках. Немного гламора, и волосы заблестели и рассыпались мягкими завитками по плечам, на лице появился легкий макияж. Я долго разглядывала в зеркале свое отражение. Волосы действительно потемнели, из каштанового оттенка до горького шоколада. Цвет достался мне от папы — благородный коричневый, но, похоже, мамины гены брали свое. Вот только с чем связаны внезапные перемены, я не знала.

Бен стоял на кухне с чашкой кофе у окна. Я подошла сзади и обняла его, прижалась щекой к спине. Он непроизвольно напрягся, повеяло жаром, сила заплясала на коже точечными разрядами тепла. Прежде Бен не реагировал на меня подобным образом, его явно что-то тревожило. Я уткнулась носом во впадинку между лопаток и прикрыла веки. Знать бы, что у него в голове…. У всех, кто лгал мне и отводил глаза, чтобы случайно не попасться. Но правда всплывет — это только вопрос времени. И я боялась, что она окажется невыносимой.

Он изъявил желание пойти со мной, сославшись на то, что в одиночку я беззащитна. Пусть так, раз ему угодно, но я способна постоять за себя. Я заставила Бена надеть бледно-сиреневую рубашку в тонкую, едва различимую фиолетовую полоску. Ткань была скользкой и тонкой, приятной на ощупь. Черные брюки из эластичной ткани сидели, как влитые. Сдержанно-конторский стиль шел ему, и даже черные кеды не могли испортить впечатление.

Я пробежалась пальцами по пуговицам на его рубашке. Бен отпил из чашки и свободной рукой накрыл мою ладонь, стиснул ее, не позволяя двигаться ниже. Его пульс частил и спотыкался, дыхание было глубоким и тяжелым. Напряжение передавалось мне, раздавалось жаром от его тела, будто я стояла около печи. Я выпрямилась, но руки не убрала.

-Что тебя беспокоит?

-Вороны. Их все больше, — Бен не шевельнулся, глядя в окно.

Я поднялась на цыпочки и посмотрела поверх его плеча. На деревьях перед домом расселись фамильяры, ветви прогнулись под весом птиц. Кто-то чистил перья, кто-то таращился глазами-пуговками по сторонам и громко каркал, некоторые жались друг к другу, пытаясь согреться. И воронов прибавлялось — прилетали новые и занимали последние свободные места. Столько сразу я никогда не видела.

-Стэнли позаботился, — предположила я.- Мы же вроде как важные особы.

-Хорошо, если так, — едва слышно вздохнул Бен.

Он отодвинулся, разрывая объятия. Повернулся ко мне лицом, на котором промелькнуло выражение скорби и чего-то еще — чего-то темного, потаенного.

-На что ты намекаешь? — я охватила себя руками, не отводя от него взгляда.

-Том залег на дно, и меня это настораживает. Он к чему-то готовится, — Бен говорил тихим задумчивым голосом, но в нем прозвучала интонация, которую я не сумела понять. То ли он лгал мне, то ли знал куда больше, чем хотел показать.

Он отвел глаза первым и отошел к столу, чтобы поставить пустую чашку. Не найдя слов, я направилась к вешалке и сняла с нее черное пальто. За окном закружились птицы — часть стаи поднялась в небо и унеслась прочь. Снова что-то случилось? Я могла бы попробовать подключиться к волне фамильяров и выяснить, куда они сорвались. Но уже сконцентрировалась на другой проблеме. Истребление системщиков у меня стояло на втором месте по важности сегодня.

-Ты же не собираешься совершать глупости? — Бен приблизился и помог мне надеть пальто.

Я позволила, хотя для этого пришлось сосчитать про себя до пяти. Он не сильно был доволен моим планом, но проскальзывало в его поведении что-то еще, никак не относящееся к посещению Университета. В груди стеснилось от его дыхания, согревшего щеку, сердце пустилось вскачь. Но в висках пульсировал страх. Он вел себя холодно, избегал прикосновений и прямых взглядов. И мрачнел день изо дня, отдаляясь от меня. Я ничего не понимала, и от этого становилось лишь больнее. Но расспрашивать его все равно, что биться головой о стену — мучительно и без толку.

-Стэнли гарантировал мне свободный вход в любое время суток, но не в каждую комнату. А я не уверена, что ограничусь кабинетом Линетт. Можешь считать мое упрямство глупостью, если хочешь.

-Он развязал тебе руки и смотрит на все, что ты делаешь, сквозь пальцы, — сказал он, надевая свою кожанку.- Не думаю, что Стэнли попытается тебя остановить, учитывая серьезность ситуации. Ему нужно твое вмешательство, хоть открыто он об этом не заявляет.

Я развернулась на каблуках и внимательно посмотрела на Бена.

-Думаешь, ему запретили втягивать меня?

-Он же сказал тебе это почти прямо, — он выдал слегка удивленную улыбку.

-И не забыл упомянуть, что прикасаться ко мне тоже не может, — кивнув, тихо произнесла я и направилась к двери. Бен помедлил, словно переваривал мои слова.

-Ты не предупредишь Джоша?

-Я шепну ему, но позднее. Пусть остается с Мишель и не треплет Стэнли без надобности.

-На чьей он вообще стороне?

-Стэнли? — я посмотрела на Бена через плечо, взявшись за дверную ручку. Он застегивал молнию на куртке.- Он в нашей упряжке. Пойдем на дно мы — утянем его за собой. И наоборот. Но я не хочу, чтобы сегодня он путался под ногами.

С порывом ветра мы приземлились перед центральным входом в здание Университета. Мимо проходили маги и фамильяры, тянулись к высоким деревянным дверям. Мы влились в поток и поднялись по лестнице. Никто не обращал на нас внимания. Я вошла в вестибюль, переливающийся всеми цветами радуги. Подвески на люстрах перекликались с мерцающим фонтаном, огни ламп и факелов россыпью искр заполняли просторное помещение. Я шла сквозь блики, и, казалось, могла поймать их и спрятать в ладони. Мы будто оказались внутри елочного шарика — волшебство, да и только.

Перед глазами мелькали лица и обеспокоенные взгляды. В воздухе повисли запахи страха и неизбежности. Но волнение магов не было вызвано нашим появлением. Что-то опять стряслось, и системщики стекались на экстренное совещание. Приятный голос прокатился волной по помещению, сообщив об общем сборе в главном зале. Я посмотрела на Бена. Он выглядел, как образцовый служитель Системы и мог слиться с толпой, не привлекая внимания.

-Хочешь сходить? — спросил он, догадавшись, о чем я думаю.

Нахмурившись, я мельком оглядела толпу и притормозила у лестницы. Бен пропустил вперед невысокую блондинку, что-то причитающую себе под нос. На ней была плиссированная серо-красная юбка и темно-серый кардиган на деревянных пуговицах. Колдунья едва совладала с туфлями на танкетке, балансируя с черным кожаным портфелем подмышкой. Она торопилась и ничего вокруг не замечала. Уступив ей дорогу, мы отошли к стене.

-Не скрою, меня разбирает любопытство, — вздохнула я, провожая взглядом суетливую блондинку.- Но лучше воспользоваться моментом и сделать то, зачем пришли.

-Ты ведь можешь читать их благодаря связи со Стэнли?

-Он так сказал, — я кивнула.- Но сегодня я хочу услышать другие голоса. Пойдем.

-Нас ждут великие дела? — саркастически произнес он, скосив глаза в мою сторону.

-А как же иначе?! — улыбнулась я и потянула его за рукав кожанки.

Бен поднимался по лестнице впереди меня. Казалось, ступени никогда не закончатся. Я брела за ним, всматриваясь в лица фамильяров. Многие кого-то напоминали, где-то я их встречала — в магазине или на улицах. Система разрасталась, прочно пускала корни, так скоро не останется незадействованных в ней жителей города.

Потоки магов соединялись в одну пеструю массу, которая бодрым топотом сотни ног следовала налево по широкому коридору — в Главный Зал. Нам же нужно было свернуть направо. Отделившись от толпы, мы шли по зеленой ковровой дорожке в другое крыло здания. Когда позади стих шум голосов, я взяла Бена за руку, и мы растворились в воздухе. А когда вновь коснулись пола ногами, перед нами темнел холл центрального корпуса. На стенах плясали тени от языков пламени в факелах, отражались на скользкой глади белого мраморного пола, и он казался живым. Ступая по его звонкой поверхности, мы осторожно следовали к белым дверям кабинетов.

-Я здесь впервые, — сказал Бен.

-Ага, — выдохнула я, оглядываясь.- Стэнли сделал все, чтобы сбить с толку. Перекроил весь замок под влиянием паранойи. Придется искать дверь при помощи кулона.

Я расстегнула пальто и вытянула цепочку с камнем из-под блузки. Прошлась быстрым шагом вдоль левой стены, перешла на другую сторону. Рядом со второй дверью справа от холла кулон вспыхнул теплым желтоватым светом.

— Нам сюда, — сказала я и надавила на изогнутую ручку, похожую на кривую ветвь дерева.

Нас встретил аромат ее духов, ставший уже привычным и раздражающим. В комнате загорелись все лампы разом, забрезжил свет, как праздничная гирлянда. Я покосилась на Бена. Поджав губы, он закрыл за собой дверь.

-Тебе здесь неуютно? — подумала вслух я.

Бен быстро перевел взгляд на меня и неохотно скривился.

-От каждой тряпки и предмета мебели тянет колдовством и пафосом.

-Она любила роскошь, — кивнув, я прошлась к столу и мельком оглядела стопки рукописей, пылящиеся здесь уже несколько месяцев. К ним никто не прикасался или наложил чары, чтобы так казалось. Проведя кончиками пальцев по краям желтой бумаги, я обогнула стол и выдвинула верхний ящик. Затем следующий — и так с каждым, пока не поняла, что зря трачу драгоценное время.

На навесной полке, заставленной книгами и предметами интерьера, блестела деревянная шкатулка, инкрустированная жемчугом. Она странным образом выделялась среди прочих безделиц. Небольшой, резной ларец словно взывал подойти и прикоснуться. Я подняла защелку замка, и крышка беззвучно отворилась. Полилась незнакомая мелодия, закружились в танце металлические цветы механизма. Мой кулон потяжелел и камнем повис на шее. Он как будто тянулся к шкатулке, цепочка впивалась в кожу и резала ее.

-Эта вещица что-то значила для Линетт, — прошептала я, сдавив в ладони украшение. Кулон был холодным, настолько, что руку обжигал.

-Может, она бесится, что мы роемся в ее вещах? — задумчиво произнес Бен и толкнул указательным пальцем маятник настенных часов.

-У воспоминаний нет чувств и мыслей.

Я захлопнула шкатулку и, спрятав кулон под блузку, взяла ее. Перевернув, заметила золотую гравировку на дне: «Все, что угодно, для твоего удовольствия. С трепетной любовью твой У». Хмыкнув, я подняла глаза на Бена.

-Похоже, у нее был поклонник.

Бен наморщил лоб:

-После всего всплывшего о ней, осмелюсь предположить, что он был единственным, кто не желал сжечь Линетт на костре, — покачав головой, он отвернулся к настенным часам и щелкнул пальцами по стеклу циферблата.- Полагаю, ему пришлось несладко. Линетт ненавидели даже стены замка.

-Она же не всегда была воплощением зла, — пожав плечами, я поставила шкатулку на место.

-Еще скажи, что каждый человек по-своему прекрасен, — колко усмехнулся Бен, одарив меня снисходительным взглядом.

Я заморгала, хмурясь, и отошла от полки. Пробежалась пальцами по золоченой раме картины, разглядывая портрет наставницы. Кроваво-красное платье с тугим корсетом, водопад огненно-рыжих волос стекал по плечу, а ее аквамариновые глаза смотрели прямо на меня. Убрав руку, я попятилась. Тьма разлилась из зрачков, затопила глазницы и потекла черными слезами по щекам Линетт. По холсту прошла рябь, изображение зашевелилось, будто желая дотянуться до меня.

Забыв, как дышать, я отпрянула от картины и налетела на край стола. Облизала нервно губы и мотнула головой, отгоняя наваждение. Линетт села ровно и застыла, чернота из глаз исчезла, будто ее и не было.

-Может, я могу помочь? — Бен обернулся, смахивая слой пыли с дверцы высокого книжного шкафа.

-Я надеюсь наткнуться на воспоминание, если не получился найти вещественные доказательства, — откашлявшись, я отступила от стола и оглядела комнату.

-Доказательства чего? — отвлекшись от ленивого изучения содержимого одной из стопок книг, он посмотрел на меня через плечо.

-Того, что у Линетт была протеже, — тихо проговорила я и подошла к шкафу, который привлек внимание Бена. Он следил за мной настороженным взглядом, а когда мы поравнялись, посмотрел прямо в глаза. В груди кольнуло от холода, плещущегося в глубине его темно-голубых глаз.

-Ты итак знаешь об этом, — напомнил он с непроницаемым видом.

-Знаю, — сказала я и улыбнулась.- Но кто сказал, что ею была я?!

Лицо Бена вытянулось, во взгляде мелькнуло недоумение.

-Что тебя навело на подобные мысли? — пустым голосом спросил он и осторожно сглотнул.

-Ты не умеешь лгать, Бен, — улыбка исчезла с моего лица.- Вы хотите, чтобы я сама до всего дошла, распутала кровавый клубок, скрупулезно смотанный Линетт и Ровером? — я подалась вперед и замерла перед ним, мы едва не соприкоснулись губами. Не моргая, он следил за моими движениями. Я хмыкнула и, отстранившись, холодно бросила: — Тогда не мешайте мне.

-Я не…- начал он и, изумленно усмехнувшись, отвел глаза.

-Не лги мне, Бен. Стэнли что-то тебе поведал, и я выясню — что именно. Не сомневайся.

Он со злостью скривился и вновь посмотрел на меня. Я встретила его тяжелый взгляд и глазом не моргнула. Запрокинув голову, Бен прикрыл веки и с шумом выдохнул. От одного только его вида, от аромата кожи, вскружившего голову, я покрылась мурашками. Зависимость от Бена мешала трезво мыслить. Ради его объятий я готова была оказаться обманутой, только бы он не отпускал, держал крепко-крепко. Его прикосновения сводили с ума, но что же он чувствовал рядом со мной?!

-От тебя пахнет весенними цветами, — едва слышно произнес он, пробегаясь пальцами по корешкам старых книг. Он стоял с закрытыми глазами, будто о чем-то вспоминая.

Нахмурившись, Бен улыбнулся уголками рта, и я задержала дыхание.- Тонкий аромат с нотками сладости. Он преследует и не отпускает, манит и отпугивает — невыносимо бороться. От тебя веет ласковым щекочущим теплом, похожим на пузырьки шампанского, и я чувствую себя безнадежно пьяным и счастливым. Это тяготит, нервирует. Хочется разорвать путы, но они слишком желанны, нежны, приятны…. Я каждый день думаю о том, что никогда бы не угодил в них, если бы выполнил свою работу. Никогда бы не узнал на вкус….

Он замолчал и, распахнув глаза, посмотрел в потолок. Мои глаза наполнялись горячими слезами. Я испытывала бесконечную слабость перед этим мужчиной, а после его слов поняла, что умру без него. Стоит Бену отойти чуть дальше, чем смогу дотянуться, и сердце разорвется на тысячи кусочков. Моя любовь не имела меры. Ее нельзя взвесить или описать в двух-трех словах, только дать почувствовать. На фоне тех ощущений, что он дал мне испытать с ним, вся жизнь меркла. С появлением Бена волшебное слово «любовь» приобрело значение, вкус и оттенок. И сейчас пришло осознание того, насколько я была равнодушна к родным и друзьям.

Прерывисто вздохнув, я опустила голову, и слезы покатились по щекам. Бен повернулся, чтобы взглянуть на меня, и я зажмурилась. Но спрятать от него слезы не успела.

-Опять я что-то не то ляпнул? — будничным тоном спросил он.

Я рассмеялась и стерла влажные дорожки тыльной стороной ладони.

-Нет, мне было необходимо все это услышать. Не знала, что ты столько всего чувствуешь, да еще ко мне.

-Моя жизнь окрасилась в разнообразные цвета, — произнес он с ноткой недовольства в голосе, но при этом на губах играла улыбка.- Калейдоскоп — пожалуй, самое точное сравнение — вот на что стала похожа моя жизнь, Эшли. Пестрые осколки чувств, проявляющиеся в самое неподходящее время, наслаивающиеся друг на друга. Не знаю даже, благодарить тебя за это или ненавидеть, — он чуть слышно усмехнулся и взял меня за руку — неуверенно, легко, нежно. И притянул к себе. Смутившись, я уткнулась лицом в его плечо.

-Ты жалеешь?

-Нет, — выдохнул он мне в макушку.- Убивать мне никогда не нравилось.

-Это обнадеживает.- Отодвинувшись, я посмотрела ему в глаза.- Я люблю тебя, Бен.

Его улыбка рассыпалась, пальцы тверже сжали мои локти. По лицу Бена промелькнуло растерянное выражение. Он нахмурился, приоткрыв рот, будто не ожидал когда-либо услышать подобное признание в свой адрес, или просто не понимал, как такие слова можно произносить вслух.

По щеке скатилась слеза, но я рассмеялась.

-Только не говори ничего сейчас.

Он нахмурился еще сильнее, глаза потемнели, но он не успел и слова вставить.

Неожиданный порыв теплого ветра разметал мои волосы, задрожал воздух в комнате. Лампы заморгали, и по спине пробежал холодок. Я отпрянула от Бена, он выпустил мои руки, провожая настороженным взглядом. Я хотела сказать, чтобы не беспокоился и не пытался оправдаться, но чья-то твердая, сильная рука схватила меня за запястье и резко развернула к нему спиной. Не успев ахнуть, я оказалась лицом к лицу с Линетт.

-Откуда только ты взялась?! — прошипела она. От звука ее голоса, полного презрения и отчаяния, покачнулась люстра, затрещали стекла на окнах.

-Не смей прикасаться к ней! — требовательным, властным тоном пресек ее Ровер.

Меня трясло от напора силы Линетт и ужаса, рука дернулась в ледяной хватке наставницы. Я посмотрела вниз и увидела тонкие белые кисти, полупрозрачную, словно бумага, кожу, обтянувшую кости. Ее длинные загнутые ногти заскребли по фалангам моих пальцев.

-Ты слышала, что я сказал, Линетт? — голос Ровера разнесся по кабинету раскатом грома, всколыхнулись шторы на окнах.

Я поперхнулась воздухом и захныкала.

Магия схлынула, поползла обратно к Линетт. Она отошла, выпустив мою руку. Стиснув кулаки до хруста костяшек, ведьма смотрела на меня пугающими темными глазами. Силуэт Ровера возник у нее за спиной. Но я видела лишь тень — перекошенное от ярости лицо Линетт загораживало обзор. Она выпрямилась, дрожа всем телом от сдерживаемой ярости. Я испуганно опустила голову, разглядывая крохотную детскую ручку, темно-синее платье с белыми рюшами. Его сшила мама. Не веря тому, что вижу, коснулась воланов юбки и зажмурилась, чтобы не расплакаться.

-Она не должна существовать! Этого не может быть! — взревела ведьма и шагнула ко мне, не совладав с гневом.

Ее сила пронеслась по комнате обжигающим ветром. Я попятилась, но уперлась во что-то спиной. Линетт склонилась и вновь стиснула мое запястье.

Я попыталась вырваться, но она не позволила. Ее ладонь прожигала руку насквозь, вплавлялась в мою кожу. Ее взгляд сквозил ядовитой ненавистью, и сколько бы я ни вертела головкой, рассыпая кудри по плечам, не могла от него спрятаться. Линетт была везде — в картинах на стене, в отражении на отполированных ручках ящиков шкафа, в глянцевых переливах цветочных ваз. Дикий, животный страх душил маленькую девочку, я захлебывалась им, а глаза застилала мутная пелена слез. Но я не заплакала. Закусила губу, сжала кулачки и уставилась на злющую ведьму из страшной сказки.

От напряжения заложило уши, и кроме собственного пульса я больше ничего не слышала. Комната поплыла перед глазами радужными волнами. Ровер появился слева и неуловимым, волшебным от скорости движением разорвал хватку Линетт. Он взял детскую ручку в мягкую горячую ладонь и прижал меня к своим ногам. Я вцепилась в край его пальто, как в спасительный круг, и, дрожа, поглядела на ведьму. Она не была похожа сама на себя: волосы языками пламени развивались вокруг головы, под глазами проступили болезненные синяки, от них расползались черные паутинки вен, веснушки поблекли. А ее шея…. Кожа так истончилась и обтянула кости, что они неестественно выпирали. Линетт выглядела моложе, чем я ее помнила — около сорока лет, но гнев исказил ее лицо до неузнаваемости. Когда-то я считала ее красивой женщиной, а сейчас видела перед собой чудовище.

-Не смей прикасаться к ней, — повторил Ровер, цедя слова медленно, с расстановкой, и поднял меня на руки.

Оказавшись в его объятиях, таких надежных и крепких, я ощутила необъяснимое спокойствие и родное тепло. Испуганное сердечко больше не колотилось в горле, дыхание выровнялось, а ведьма казалась уже не такой безобразной. Я рассматривала прекрасное лицо Ровера, с восхищением открыв рот. Он был еще совсем молод — не больше тридцати лет, а то и меньше. Лучистые морщинки в уголках век еще не расцвели, на носу пестрели рыжие веснушки, и эти невероятные голубые глаза…. Они светились жизнью, улыбались мне. Я охватила шею мужчины руками, прижалась щекой к виску и ощутила аромат… знакомый, впитавшийся в сознание. От Ровера пахло свежестью, воздухом, искрящимся от дождя, и фиалками, расцветающими в хвойном лесу. Возможно, то была лишь магия — иллюзия, навеянная им с целью успокоить маленькую девочку, но я вдохнула ее и почувствовала себя в безопасности.

Линетт сжала костлявые кулаки и топнула ногой, бессильно зарычав сквозь зубы. Ровер в ответ лишь нахмурился.

-Ты не посмеешь ее оставить здесь, — прошипела она.

-А кто мне помешает?

-Я изведу ее!

-В таком случае, я вышвырну твою никчемную девицу, — его голос звоном бьющегося стекла облетел комнату. Линетт вскрикнула, закрыла лицо руками, боясь порезаться.

Развернувшись к ней лицом, он прижал мою головку к своему плечу.- Ты привела в наш дом коварное, бездушное, темное создание. И называешь его своей дочерью!

Что-то внутри меня надломилось. До этого мгновения я считала, что Линетт выбрала меня, и помнила, как называла дочкой. «Дочка, девочка моя….» И вдруг выясняется, что она меня терпеть не могла, и совсем другую девочку выбрала в преемницы! Что ж, это лихо меняет дело. И переворачивает с ног на голову все, что мы успели узнать.

-Это дочь Элджера и Хеллен, — сказал Ровер и подошел к окну. Он бережно поглаживал меня по волосам и покачивал на руках, утешая.- Ты знаешь, что у тебя нет выбора, Линетт. Тебе придется ее принять.

-Выбор есть всегда, — ведьма обошла нас, чтобы видеть лицо Ровера. Он не дрогнул ни единым мускулом. Я зажмурилась и с силой уткнулась в его плечо.- Дети часто болеют, Ровер….

Он не дал ей договорить — поднял руку, и наставницу отшвырнуло к стене. Она глухо вскрикнула, ударившись спиной, зазвенели картины и вазы на полках. Поднимаясь, наставница придушенно рассмеялась.

-Не вынуждай меня причинять тебе боль. Если с головы этой девчонки упадет хотя бы один волосок, — он медленно развернулся к ней, — то ты лишишься власти. Я не могу изгнать тебя из Эгморра, но обещаю превратить жизнь в нескончаемое мучение. Подумай, стоит ли твоя беспризорная колдунья таких жертв?

-Ее дар бесценен! — прокричала Линетт и шагнула на Ровера, выставив руки скрюченными пальцами вперед. Но защитная магия, словно невидимая стена, оттолкнула ее. Ведьма ахнула и попятилась прочь, растирая обожженные ладони.

-Нет никакого дара, — устало выдохнул Ровер и посмотрел на меня.

Небесная синева его глаз согревала до кончиков пальцев, мягкая волна магии вызвала у меня беззаботную улыбку. Робко прижавшись щекой к плечу мужчины, я спряталась от его изучающего взгляда. Лицо Ровера посветлело, просияло, и на губах обозначилась изумленная улыбка. Ему было так же странно, как и мне, и мы оба испытывали радость из-за неожиданного открытия. Но, стоило повернуть голову и посмотреть на Линетт, как он преобразился. С лица схлынули эмоции, ушла жизнь. Испепеляющий взор, смеривший ведьму, напугал даже меня, невзирая на успокаивающую магию.

-Дар живет в этом хрупком теле. Именно ей суждено занять твое место, Линетт. А эту мелкую дрянь я не потерплю около себя! Ни за что!

Снова раскат грома, от которого затрещал потолок. Сила Ровера плескалась о мою кожу, омывала, захлестывала. Я задрожала, прильнув к нему, и закрыла глаза. Он обернул меня руками, укутал в свою магию, и она перестала причинять боль. Наступила тишина, короткая передышка. Но вдруг я что-то услышала и подняла голову, впившись пальчиками в плечо Ровера. По стене ползли густые черные подтеки, переливающиеся глянцем, будто сама комната извергала тьму.

-Посмотри, что ты наделала, Линетт, — обеспокоенно проговорил Ровер и отошел к столу, заметив, что я тяну ручку к мерзкой массе. Она же стремилась ухватиться за край рукава моего платья.

-Лиши ее прошлого, затумань разум, и я подумаю, — прошептала она с придыханием, незаметно подступая все ближе и ближе к нам.- Заставь забыть свое происхождение.

-Я не приемлю твоих методов, и ты прекрасно об этом знаешь! — его бархатный голос захлестнул комнату, и это было почти больно. Я вскрикнула, сжавшись в комочек.

-Хорошо. Давай договоримся, Ровер, — срывающимся голосом примирительно сказала ведьма и обошла его вокруг. Она дрожала, взгляд бегал по лицу мужчины. Она словно избегала смотреть на меня, ненавидя уже за то, что я появилась на свет. Подол ее зеленого струящегося платья скользил по полу, а стекающая со стены тьма цеплялась за него. Ведьма раздраженно одергивала юбку, отходя прочь от черной мерзости.

-Я тебе не доверяю, — качнув головой, отрезал Ровер и крепче меня обнял.

-Оставляй ее, так и быть, но и мою девочку не прогоняй. Пожалуйста!

-Ты всегда найдешь способ провести меня, — недоверчиво произнес он и посмотрел на нее через плечо.- Наверняка уже что-то замыслила. Прекрати, Линетт. Выбор сделан, и не в твою пользу

!

-Хочешь, я встану на колени?! — заорала она, и потолок треснул от вихря магии, взметнувшегося от Линетт.- Как еще мне защитить ее?!

Ровер шагнул к ведьме и смерил ее тяжелым, пронзительным взглядом.

-Сейчас ты ее защищаешь, — в лицо наставницы выдохнул он, — а через несколько лет, когда девица повзрослеет, ты умрешь в муках. Поверь мне, Линетт. Так и будет. Эта тварь не поблагодарит тебя за лишения и покровительство. Ты для нее всего лишь средство достижения цели.

Она ничего не ответила. Задыхаясь от бессильной ярости и слез, ведьма попятилась прочь от Ровера, качая головой, а он посмотрел на меня и улыбнулся.

-Когда-нибудь тебе придется это вспомнить, Эшли. Но сейчас ты должна забыть обо всем, что увидела и услышала.

Он легко коснулся указательным пальцем кончика моего носа, вызвав улыбку. И вдруг видение рассеялось. Горечь застряла комом в горле, боль в груди перекатывалась обжигающим шаром. Глаза защипало. Я покачнулась и упала в объятия Бена.

-Когда же все это закончится, — выдохнула я, утирая тыльной стороной ладони слезу, скатившуюся по щеке.

========== Глава 11 ==========

Я больше не хотела прикасаться к вещам Линетт, но Бен заставил меня сесть на диван. Сцепив пальцы рук до белизны костяшек, я прижала их груди, силясь унять дрожь. После видения, все лучшее, что я думала и испытывала к наставнице, рассеялось. Воспоминание вызвало столько противоречивых чувств, что ноги подкашивались. Бен опустился на корточки и обнял мои колени. Он пытливо всматривался в лицо, но при этом казался равнодушным, безучастным. Я протянула к нему дрожащие руки. Иногда мне не хватало у него проявления эмоций. Каждой крупинкой своей сущности я нуждалась в ощущении его близости, как духовной, так и физической. Но в наших отношениях я узнала, какого было Лукасу со мной.

Бен услышал последнюю мысль и, его взгляд потемнел, ладони накалились и сильнее сжали мои колени. Свет в комнате заморгал, провода заискрились. Я вздрогнула и посмотрела на Бена, стиснув его руки. Он поджал губы и, успокаиваясь, закатил глаза. Ревность давалась ему нелегко, потому что граничила с гневом, а гнев являлся частью его сути. Некстати я вспомнила о Лукасе…. И ведь прекрасно понимала, кто из них одержит победу в схватке один на один. Оттого и волновалась.

Он отвернулся, но я взяла его за подбородок и заставила смотреть на меня. Лицо Бена разгладилось, стало непроницаемым — казалось, слышно, как он возводит стену. Я наклонилась и коснулась губами его лба.

-День ото дня память подкидывает ребусы, — тихо произнесла я и прижалась щекой к его волосам. Бен поднял голову, мне пришлось оторваться от него и выпрямиться. Он взглянул на меня небесно-голубыми загнанными глазами.- В голове все перемешалось. Линетт и Ровер будто бы борются за мое расположение…. То она привстает в обличии милосердной меценатки, то пытается придушить. Да и он хорош! — я убрала руки Бена, и он отодвинулся. Встав в полный рост с присущей ему грацией, помог подняться, придержав за локоть.- Первое время я воспринимала Ровера, как темное пятно в жизни Линетт. Он был ее болью и печалью, но в один прекрасный день предстал в ином свете. И мои мысли понеслись кувырком. Я перестала что-либо понимать.

Кружа по кабинету, я обнимала себя за плечи. Бен наблюдал за мной, не произнося ни слова. Но когда я застыла перед столом и уставилась на рукописи и книги, он осторожно приблизился.

-Тебе нужно отдохнуть, Эшли, — осторожно произнес он, нависнув надо мной сзади. Кожа на спине дернулась и покрылась мурашками от ощущения тепла его тела.- На тебя столько свалилось….

-Я отдохну, когда сниму этот проклятый кулон! — прошипела я и смахнула все со стола. Бумаги взлетели в воздух и осенними листьями опустились на пол. Папки разлетелись побитыми птицами, некоторые порвались, рассыпав все содержимое на ковер.

-Ты не можешь…- начал Бен и замолчал. Потирая подбородок, он следил за мной слегка расширенными глазами и ничего не предпринимал.

-Мои родные пострадали из-за этой гнилой побрякушки, — проходя мимо кофейного столика, я смела с него вазочку с фруктами. Яблоки и персики покатились по полу.- От нее одни несчастья.

Я остановилась перед книжной полкой, на которой стояла музыкальная шкатулка.

-Придется найти иной способ прекратить все это, — попытался меня образумить Бен и подошел сзади. Его руки скользнули по моим предплечьям. Сила потекла по коже ровным потоком, как горячий танцующий ветерок.- Мы доведем дело до конца, а там посмотрим. На кону слишком много, Эшли. И жизни твоих близких тоже.

Я взяла шкатулку обеими руками и отстранилась от Бена. Его ладони соскользнули с плеч, и он отступил, пропуская меня. Гнев стянул мышцы живота, крик застрял в груди острым камнем. Подняв шкатулку над головой, я бросила ее на пол. По ковру разлетелись металлически лепестки и пружинки, перламутровыми слезами посыпался жемчуг.

-Они рассчитывали на это. Знали, что не отступлю, пока не завершу начатое. Я заложница в их бесконечной игре!

-Мы пока не можем с уверенностью сказать, чья вина во всем этом.

-Можем, — понизив голос, прошептала я и посмотрела на портрет Линетт. Она ухмылялась, глядя мне прямо в глаза. Я бросилась к ней, схватив со стола нож для бумаг.

-Эшли, не надо, — Бен поймал меня за руку чуть выше локтя и притянул к себе.

Тяжело дыша, я позволила ему забрать у меня нож, но тут же вырвалась. Оттолкнула его руки и подошла к шкафу. Открывая ящики, с остервенением вышвыривала из них все, что попадалось под руку. Взяла вазу и замерла — на выпуклой поверхности мелькнуло отражение наставницы. Из горла вырвался бессвязный крик боли и ярости. Стиснув зубы, я запустила ее в стену. По комнате разлетелись перламутровые осколки, сломленные стебли и лепестки цветов.

-Будь ты проклята, Линетт!

Ледяной воздух разгонял мысли. Шок прошел, сменился оцепенением. Сил хватало лишь на концентрацию, чтобы не материализоваться в небе и не рухнуть кулем на землю. Я летела и ни о чем не могла думать, кроме как о горячей ванне. Приземлившись неподалеку от дома, я поняла, что Бена нет рядом. И завертелась на месте, запрокинув голову, выглядывая его на пустынной улице, в унылой серости облаков. Еще ничего не заметив, почувствовала, как содрогается воздух. По спине скользнул холодок. Я медленно обернулась к дороге. Неожиданный порыв ветра сдул волосы назад и бросил хлопья снега под ноги. Дыхание сбилось, глаза заслезились, но я упрямо смотрела вперед. Где-то там клубился дым, вихрилась сила, и несло гарью.

Свинцовые тучи размазывались по небу, и казалось, что оно вот-вот рухнет. Вдруг, прорвав его, вниз полетел сгусток черного дыма. Он клубился и мерцал огненными жилами. Я знала, что это не Бен, и побежала к калитке. От запаха гари закружилась голова, порыв обжигающей магии ударил в спину. Я начала падать, выставив ладони, и уперлась ими в забор. Пальто жгло спину, ткань вплавлялась в кожу. В голове промелькнуло — коснуться калитки, чтобы бэлморт не посмел подобраться. Схватившись за спасительную ручку, я обернулась и задержала дыхание, но ничего не произошло. Защитная магия не сработала. Заморгав, я уставилась на свою руку и подергала калитку. Ничего. Я отошла от забора и достала из-под блузки кулон — он полыхал черным огнем. Сила пролилась внутрь меня, одежда больше не прилипала к телу раскаленным воском. Вокруг плавился воздух, я глубоко вдохнула и закашлялась. Горло ошпарила магия. Как раз в это мгновение черный дым рухнул передо мной на асфальт. Жар охватил улицу, сомкнулся вокруг нас кулаком. Я медленно разворачивалась, когда появился другой сгусток дыма — серый. Вернулся Бен. Я ощутила его движение, но глазами не уследила. Еще какое-то время назад это выглядело бы, как магия, будто он исчез в одном месте и появился в другом.

Он налетел на бэлморта дымящейся кометой и не дал ему материализоваться. По пустой проезжей части покатился клубок, разбрасывая огненные искры. Загорелись ветви кленов, и вороны, громко крича, поднялись черной суетливой тучей ввысь. Пламя перебиралось на соседние деревья, и вскоре вдоль дороги растеклась огненная стена, отрезав дома. Я стояла в пылающем коридоре, а передо мной схлестнулись два бэлморта.

Кожа пульсировала от силы, циркулирующей в воздухе. Перед глазами плыло, и не получалось различить, где Бен, а где его соперник. Едва заметила серую дымку, как они снова слились в темное искрящееся пятно. Вдруг Бен беззвучным ударом вышвырнул бэлморта, тот вихрем пролетел по улице и распластался напротив моего дома. Бен не позволил ему подняться и набросился первым, вплавил в асфальт. Бэлморт взвился и скинул его с себя, взмыл в небо. Облака боязливо расступались перед ним, а дым от горящих деревьев расползался по земле. Бен взлетел следом, разогнав гарь и языки пламени, тянущиеся к нему. Обогнул улицу, разорвал небесную серость и махнул ввысь. Но бэлморт совершил маневр над крышами домов и камнем бросился вниз. Бен вовремя заметил и нагнал его — яркие вспышки, всполохи магии и дыма, и черный сгусток покатился кубарем по дороге. Бен рухнул на землю, от мощного удара под ногами задрожал асфальт, вспучился и серой волной прокатился по огненному коридору.

Его силуэт соткался из серого дыма и вышел ко мне. Я шагнула навстречу, рассматривая борозду на щеке, залитой кровью. Поморщившись от боли, Бен попытался стереть алые ручейки рукавом кожанки, но сзади зашевелился бэлморт. Бен замер и бросил на него взгляд через плечо. Зрачки его глаз утонули в сиянии магии. Кожа блестела, словно подсвеченная изнутри. У меня зажгло в груди — пробудилось забытое чувство, страх защипал в горле. Я смотрела на него и не могла оторваться. Красивый и смертельно опасный, невероятно сильный. По позвоночнику скользнул липкий холодок, когда мы встретились взглядами. Его магия губительна, но невероятно желанна, и меня она давно сломила.

Бэлморт поднялся на ноги, приобретая человеческий облик. Миг спустя из черной дымки шагнул Майло, отряхивая руки. У меня челюсть отвалилась, и я ничего не могла с этим поделать.

Сосед изменился с нашей последней встречи. Отнюдь не был похож на забитого, чудаковатого парнишку. Расправил жилистые плечи, расчесал темные лохмы, доходящие до ушей, отрастил аккуратную стильную бородку и… стал выглядеть довольно эффектно. По-бэлмортовски. Ему шел черный цвет — кожаная куртка и пуловер оттеняли темно-карие, сурово поблескивающие глаза. Голубые джинсы разбавляли мрачность, бежевые ботинки на толстой подошве… Ничего особенного, но зрелище завораживало. Однако, стоило посмотреть на Майло в упор, как все внутри застыло. Правая часть лица была залита кровью. Под влажным багровым блеском чернели ссадины на щеке и обугленный рубец над бровью, рассекающий лоб. И рана выглядела глубокой.

Он подошел сзади, словно хищник, подбирающийся к давно приметившей его жертве, не менее опасной и быстрой. И достаточно одной искры, малейшего движения для того, чтобы снова вспыхнула драка. Майло не отводил глаз от Бена и не смягчился даже когда посмотрел на меня.

-Что ты творишь, Майло?! — вскинулась я и шагнула навстречу, разведя руки.- Какой ехидны ты здесь устроил?

-Он с тобой? — хриплым голосом спросил сосед и, кивнув в сторону Бена, откашлялся в кулак.

-Тебе-то что? — нахмурившись, процедил Бен.

Я подошла и коснулась его плеча, посмотрела в мерцающую синеву ледяных глаз и провела ладонью по щеке, стирая кровь. Он напряг скулы, но позволил, глядя поверх моей головы на соседа. Обернувшись, я приблизилась кМайло.

-Да, со мной. Тебя что-то смущает?

-Ты знаешь, кто он, Эшли?

-Безусловно. Бен — бэлморт. Как и ты, Майло. Так в чем проблема?

-Я решил, что он тебя преследует, — он неуверенно пожал плечами.

-Спасибо, что заботишься обо мне, Майло, но в этом нет нужды. Бен живет здесь, со мной под одной крышей. Неужели ты его не чувствуешь?

-Небо кишмя кишит охотниками, — криво ухмыльнулся он, и натянулся давний шрам над губой, чуть обезобразив красивое лицо. Темные глаза Майло недобро полыхнули в сторону Бена.- Фамильяры тоже сбивают мое чутье.

-Да, — я обернулась на пылающие деревья перед домом. Подняла руку, и от меня пронесся порыв ветра и погасил огонь, словно великан задул свечи на торте.- Их привлекает моя семья, устроили здесь наблюдательный пункт.

-В последнее время участились случаи нападений бэлмортов, — нейтральным голосом сказал сосед и демонстративно обошел Бена. Он придирчиво рассматривал его от макушки до пят, как пряник на ярмарке.- Верховная Ведьма бросила все силы на защиту наиболее важных для нее магов. Похоже, она высоко ценит тебя, Эшли.

-Пока они охраняют меня, другие гибнут.

Он остановился перед Беном и чуть склонил голову набок.

-Нет, фамильяры повсюду, но тебе уделено особое внимание.

-Какая честь, — процедила я сквозь зубы.

Бен надменно хмыкнул, в упор глядя на Майло. Мужчины смерили друг друга оценивающими взорами. Воздух загустел от напряжения, силы и тестостерона. Обстановка накалилась так, что в ушах зазвенело. Между ними промелькнула магия, будто молния ударила, повеяло гарью. У меня в голове взвились птицы, захлопали негодующе крыльями. Я закрыла уши ладонями, силясь не закричать, но внезапно все прекратилось. Майло отступил первым, разрушив темное волшебство, сила растаяла в воздухе, и стало легче дышать. Птицы унеслись прочь, наступила тишина. В первое мгновение я решила, что оглохла. Сосед подошел ко мне, рискнув оставить Бена у себя за спиной. Я встретила его тяжелый взгляд, слегка вскинув головой. Его лицо смягчилось, глаза оттаяли.

— Не только фамильяры постоянно пасутся около твоего дома, но и бэлморты.

Я нахмурилась и перевела взгляд на Бена. Он вскинул бровь, но больше ни одним мускулом не дрогнул. Ледяное, непоколебимое спокойствие застыло на его лице. Разумеется, он знал! Вот только делиться со мной не собирался. Поджав губы, я вновь посмотрела на Майло. Раз Бен молчит, то я все узнаю от соседа.

-Ты видишь их?

Он коротко кивнул.

-А если не вижу, то чувствую. Но лиц я не различил.

-Среди них не было лысого и накаченного?

— Он по своим делам является и никогда не прячется.

-Ты знаешь его? — я подошла ближе и провела пальцами над раной на его лице. Он поморщился и отшатнулся, хотя я не прикоснулась.

-Другие называют его перебежчиком. Не спрашивай, что это значит. Я понятия не имею, — с ноткой раздражения в голосе сказал Майло и посмотрел на меня холодными, твердыми глазами.

-Имеешь, — ласково прошептала я и склонила голову набок.- Скажи, Майло: ты ведь не относишься ни к бэлмортам, ни к фамильярам? Что же тогда останавливает тебя поведать мне правду?

-Он может быть одним из них, — ровным голосом сказал Майло и покосился на Бена.

-Нет, не может. Доверься моему слову. А теперь выкладывай, что ты там скрываешь? Вы так окучиваете меня все, что терпения не хватает, — я замолчала, справляясь с гневом, и резко выдохнула.- Мне нужны ответы. И я слезно прошу, потому что ты мой друг. Дай мне их, Майло.

Сосед мазнул настороженным взглядом по моему лицу, покосился на Бена, и снова посмотрел на меня.

-Перебежчик не принадлежит к бэлмортам, как ты уже поняла. Но и к фамильярам отношения не имеет, — устало выдохнув, он понизил голос почти до шепота.- Но кому он служит, я действительно не знаю. А он ведь выполняет чьи-то поручения.

-Несомненно, — я задумчиво нахмурилась.- Значит, он покинул свой народ.

-Многие так поступили, — вздохнул Майло и замер — я медленно перевела на него тяжелый взгляд. Он выдал мне коронную кривую ухмылку.

Я скользнула к нему, он отступил на шаг и выставил руки вперед.

-Ты знаешь причину?

-Не всем по нраву новое руководство, — с долей сарказма сказал он и качнул головой.

-Ты видел нового Моркха?

Его лицо вытянулось, улыбка сползла, как размытая водой краска.

-Самого Моркха — нет. Но видел его цепного подручного, — он посмотрел на Бена долгим красноречивым взглядом.- Я принял твоего друга за него, Эшли. Прошу прощения.

-В каком смысле? — опешила я.

Бен развернулся к Майло, расправляя плечи. Его глаза полыхнули гневом.

-Он похож на меня? — голос его прозвучал ровно, бесцветно, но в интонации проскользнули искорки жара.

-Да, — кивнул сосед и опустил руки.- Только глаза у него зеленые, а на шее кулон болтается. У бэлморта — кулон. Это сначала сбило с толку.

Я и Бен переглянулись.

-Да, мы знаем о кулоне, — тихо сказала я.- Зеленоглазого зовут Том, и он брат Бена.

Майло присвистнул.

Так ты Бен? — он бесхитростно протянул ему руку.- Рад знакомству! Извини, что чуть не поджарил.

-Бывает, — с каменным видом бросил Бен, пожимая ее.

-Том живет мыслью добраться до меня, — охватив себя руками, я покачала головой.- Кто бы мог подумать, что он зайдет так далеко…

-Им движет навязчивая идея, — вздохнул Бен, глядя на меня исподлобья.- Он расшибется, но воплотит ее.

-Вы такие мрачные, ребята, — пробормотал Майло, хмурясь.- Я осознаю, что дело крайне паршивое, но не стоит отчаиваться. Я охраняю горизонт, так что можете быть спокойны…

Я развернулась на каблуках, расплетая руки, и ткнула Майло пальцем в грудь.

-Мне не нужны такие жертвы. Лучше иди домой и залечи рану на лице!

Майло усмехнулся в несвойственной ему манере — надменно, холодно и как-то изумленно. Бен сурово покосился на него.

-Я уже не тот хлюпик, которого ты привыкла видеть, Эшли, — он охватил пальцами мое запястье и замер на миг, глядя прямо в глаза.- И я не боюсь смерти или кары за неповиновение.

Я опустила взгляд и посмотрела на свою руку. Он разжал пальцы и, поморщившись, отступил на шаг.

-А сейчас что было?

-Я имел в виду нового Моркха, — поспешил оправдаться сосед и пожал плечами.

-Что с тобой произошло? Непривычно выглядишь. Где милый и тихий сосед Майло со своим фирменным несъедобным пойлом из опилок?!

У Майло глаза заискрились — довольно и лукаво, но улыбка вышла холодной.

-Прозрел, — сказал он и спрятал руки в карманы куртки.- Или повзрослел — уже неважно. Ты помогла мне найти место в жизни. Я решил, что отвергать свою сущность бессмысленно. Важно сделать выбор, наметить путь и следовать ему, а не пытаться казаться лучше, прятаться в темной комнате и бояться, что все о тебе узнают правду. Это глупо. Отрицать свою природу, — он скорчил ироничную гримасу, — нет ничего абсурднее.

-Рада, что смогла помочь, — удивленным тоном протянула я и, прищурившись, посмотрела на Бена.

-Поздравляю, — бросил он Майло, оправляя кожанку. И осклабился.- В наших рядах пополнение.

Я просияла ядовитой улыбкой.

-Знала, что вы подружитесь!

Бен беззвучно чертыхнулся, опустив голову, а Майло недоумевающе покосился на него. Слегка странно было смотреть на двух бэлмортов — темных магов, охотников за головами и видеть мальчишек.

-Кстати, я хотела с тобой поговорить, Майло.

Он вскинул голову и внимательно посмотрел на меня.

-Я весь внимание.

-Ты знаешь, что произошло в моей семье. Об этом вся округа уже в курсе.

Он неопределенно передернул плечами, возведя глаза к небу. Бен пренебрежительно хмыкнул, наблюдая за парнем. Паясничество, похоже, в крови у бэлмортов.

-Копы устроили знатную шумиху, — он развел руками, не вынимая их из карманов куртки.- Вы попали в выпуски новостей.

-Славно, — сухо бросила я, глядя на него в упор.- Так я хотела спросить, Майло. Ты что-нибудь видел в тот день? Или хотя бы слышал?

Сосед преобразился. Опустил голову и посмотрел на меня серьезным, пустым взглядом.

-Думаю, ты понимаешь, Эшли. Если бы знал, то в тот же день стоял бы у тебя под дверью. Было тихое утро, ничем не отличающееся от прочих. Никто не входил и не выходил из вашего дома. Как это случилось…. Разве что убийца через дымоход залез, но сама догадываешься, что это невозможно.

-Ты подглядываешь за Эшли? — Бен подался на Майло, но я уперлась ладонью ему в грудь.

-Нет, — Майло перевел на него улыбающийся взгляд.- Я приглядываю за ней. Приглядываю, понял?

Бен заскрипел зубами, мышцы его под моей рукой напряглись, и повеяло жаром.

-Не надо, Бен. Он дразнит тебя. Но, в общем-то, Майло самый безобидный парень, которого я в жизни… знала.

-По секрету, я таким и остался, — тихо сказал сосед и подмигнул Бену.

Бен отодвинулся от меня и с шумом выдохнул. Майло перевел на меня озорной взгляд.

-Ничего, он привыкнет.

-Этого я и боюсь, — протянула я. И указала им за спину на обугленные деревья. Издалека доносился вой пожарных сирен, из домов выходили потрясенные соседи.- Придумайте что-нибудь. Объясните людям, что здесь произошло, но так, чтобы они ничего не поняли.

Укутавшись в пальто, я подошла к калитке и взялась за ручку. Насыщенный выдался день. Что еще поджидает меня впереди?

========== Глава 12 ==========

Я зашла в дом, стряхивая с себя хлопья снега и пепла. И застала на кухне Джоша. Он с озабоченным видом изучал содержимое холодильника, потирая колючий подбородок. Я сняла пальто и повесила его на вешалку. Направляясь к лестнице, бросила беглый взгляд в сторону парня. Стало интересно, что бы он сказал о моем последнем видении? Хлопнула входная дверь — вернулся Бен. Перед домом разворачивалась пожарная машина. Я не стала ничего спрашивать. Раздевшись, Бен забрел на кухню, чтобы перекусить за компанию с Джошем. Когда я почти добралась до лестницы, за спиной послышалось многозначительное покашливание. Закатив раздраженно глаза, я остановилась.

-Куда торопишься? — буднично спросил Джош, вытаскивая из холодильника блюдо с ягодными тарталетками.

Я осмотрела его с ног до головы. В серой футболке и синих домашних штанах он не растерял своего природного шарма, но меня этот факт не смягчил. Когда Мишель узнала о том, что Джош служит в системе, он стал приносить бумажную работу домой и больше времени проводить с сестрой.

-Хочу побыть одна, — сказала я.- Мне нужна передышка, чтобы все обдумать.

Я сходила в ванную комнату Моники и принесла зелья и бинты, промыла рану Бена на щеке. Джош наблюдал за нами, доедая остатки запеканки. Когда я закончила, он задумчиво хмыкнул, но мысли не озвучил. Развернувшись к нему лицом, я скрестила руки на груди. Джош поймал мой взгляд и побледнел. Бен подошел к нему, забрал тарелку из рук, внезапно утративших волю, и вернулся к столу.

Джош закрыл холодильник и неспешно подошел к столу, не сводя с меня глаз. Бен пододвинул к нему чашку с кофе. Я склонила голову набок с вымученным видом. Понадеялась, что он сам все выложит, увидев мои грустные глаза. Не тут-то было! Нахмурившись, Джош схватил последний кусок запеканки и поднес ко рту, но так и не откусил. Не выдержал моего ждущего взгляда. Опустив кусок обратно в тарелку, он выпрямился.

-Что ты о ней выяснила?

-Не только о ней, но и о себе, — я подошла к столу и оперлась на него ладонями. Посмотрела на Джоша снизу вверх.- Ты знал, что у нее была другая ученица?

Он вскинул брови и хмыкнул, поднося чашку к губам.

-Мне не часто случалось общаться с Линетт, чему я был безумно рад, — сказал он и отпил кофе.- Но я с самого начала испытал легкий шок, когда она тебя сделала своей преемницей. Со слов Стэнли, рыжая стерва нашла твой дар исключительным. Я так и не поверил до конца.

-Она не выбирала меня, выбор ей навязал Ровер. При первой нашей встрече она была готова расцарапать мне лицо, а я была еще крошечной девочкой!

Джош напрягся и поставил чашку на стол. И бросил недоумевающий взгляд на Бена. Тот методично пережевывал тарталетку и смотрел на него с непроницаемым видом, привалившись к стене.

-Вы чего, ребята? — усмехнулся Джош, приглаживая взъерошенные волосы. Неосознанный жест — он нервничал.

-Кто тебя приставил ко мне, Джош? — понизив голос, спросила я и обошла стол, шагая по нему кончиками пальцев.

Во мне вскипела сила, золотыми ручьями потекла по венам. Цвета померкли, как на старой фотографии, и я поняла, что глаза застилает черное пламя. Выражение лица Джоша стало каменным, он попятится от меня. Упершись спиной в кухонный стол, выставил перед собой ладони. И изобразил беззлобную улыбку.

-Сегодня день откровений, так что валяй! Я должна услышать правду, Джош. И я не оставлю тебя в покое, пока ты не выложишь ее мне! — с последним словом я ударила рукой по полке рядом с его лицом. Подпрыгнув, звякнула посуда, застонало дерево.

-Бен? — протянул он и посмотрел на Шермана.

Я проследила за его взглядом — Бен изогнул бровь и неторопливо поднес чашку к губам, подул на нее. Избрал позицию наблюдателя, но я знала, на чьей он стороне. У Джоша жилы на шее натянулись, скулы напряглись так, что кости проступили. Глаза его вспыхнули гневом. Он рывком отлип от стола.

-Какого хрена вы двое задумали?!

Я не успела опомниться, как он ускользнул от меня, и сдавленно засмеялась.

-Я слишком устала, чтобы гоняться за тобой, Джош.

Развернувшись размытым от скорости движением, я застала его у окна. Он мигнул, а я уже оказалась перед ним. Подняла руку, остановив ее в дюйме от шеи Джоша. От моих пальцев к нему поплыл черный ветерок. Он ошарашено хохотнул.

-Не сходи с ума, Эш. У тебя нервы слишком натянуты, они могут лопнуть.

-Тут я ничего не могу поделать, — выдохнула я.- Кто ты на самом деле?

-Что ты узнала в этой проклятой комнате? — он всматривался в мое лицо, стараясь прочитать мысли.

-Не надо, Джош, — я качнула головой, рассыпав волосы по плечам.- Играй по-честному.

-Ты на взводе, Эшли, — голосом, лишенным эмоций, произнес он и подался вперед. Пришлось отодвинуться, чтобы не причинить ему вреда. Черный ветер поплыл вслед за моей рукой. Сглотнув, Джош попытался поймать меня за запястье, но я ускользнула и оказалась справа от него. Он надул щеки и медленно выпустил воздух, уронив безвольно руки.- Я никогда не желал тебе зла, ты же знаешь. Но я не понимаю, чего ты хочешь сейчас добиться? Задавай вопрос без увиливаний и намеков, а я попробую на него ответить.

-Как давно мы знакомы?

Он наморщил лоб, вспоминая.

-У меня пальцев рук не хватит, чтобы сосчитать…- в его голосе промелькнула интонация, которая заставила меня придвинуться ближе. Рука гладила воздух над плечом Джоша, он настороженно косился на нее.- Кажется, будто целую вечность.

-Мне нужны цифры, — одними губами сказала я и обожгла его щеку дыханием. Он непроизвольно зажмурился.

-Я не знаю, — прошипел Джош в ответ, повернув ко мне голову. В его взгляде шевельнулась тень силы, словно что-то огромное поднималось с глубины. Кухню заполнила тишина, воздух завибрировал от энергии, сочащейся от Джоша. Он выходил из себя и не собирался этого скрывать. По коже моих рук скользнула мягкость меха, заставила покрыться мурашками. Пахнуло мускусом.- Не обвел этот день красной ручкой в календаре, уж извини!

-Даже сейчас ты пытаешься меня провести.

-Ладно, обводил, — кивнул он, скрипнув зубами.- Ты меня поймала!

Бен усмехнулся, но прикрыл рот кулаком, усердно изображая кашель.

-Неужели я так много прошу, Джош? — моя рука дрогнула, и ветер взметнулся к лицу парня. Он вытянулся по струнке в попытке отодвинуться, но ему помешал стол.

-Ты сама не ведаешь, о чем просишь.

-Я всего лишь хочу расставить события по своим местам. Хочу понять, откуда ты взялся, и почему мы так прочно связаны. И пытаюсь выяснить, почему вы все лжете!

-Я никогда тебе не лгал, — облизав губы, он посмотрел на меня проникновенным взглядом.- Но есть вещи, которые мне ни под каким предлогом нельзя тебе рассказывать.

-Это одно и то же, — я прерывисто выдохнула и сжала руку в кулак. Сквозь стиснутые пальцы сочился черный ветер. Отвернувшись, я вытерла о плечо влажную дорожку на щеке.- Держать в не ведении или лгать — все равно. Из меня сделали марионетку, у которой нет права выбора. И кукловод вертит ею, как пожелает. А самое мучительное в том, что все вокруг знают, каков мой следующий шаг, но прикусили языки и наблюдают.

Заморгав, я отстранилась и опустила руку. Сила улеглась, золотые нити погасли. Джош отлип от стола и встал передо мной, заслонив обзор. Я засмотрелась на его тяжело вздымающуюся мускулистую грудь, заметила, как напряжены бицепсы. Он глядел на меня, полураскрыв губы, будто собираясь что-то сказать, а пульс его бился пойманной птицей под тонкой кожей горла.

-Я смертельно устала, Джош, — выдавила я из себя, и моя рука взметнулась вверх размытым от скорости движением. Он поймал ее, сжал в ладони и поднес к губам. Я подняла глаза, хмурясь.

В кухне закружился теплый вихрь, охватил нас в кольцо и схлынул. За спиной Джоша потрескивал огонь в камине, дрожали языки пламени расставленных на нем черных свечей. Цвета вернулись, ослепили меня насыщенностью. В помещении царил оранжевый полумрак. Тикали ходики на стене, за окном бушевал ливень. О карниз ударялись тяжелые капли, а ветер бился в окно, как нечто живое. Пахло флуциями и сургучом, ароматными травами и сладковатым воском. Густой, насыщенный, пьянящий запах, из-за него воздух казался плотным и удушливым. Я приподнялась на цыпочках, коснувшись груди Джоша, и моя ладонь прошла сквозь его тело. Я стала падать, выставив руки. Оказавшись на коленях, уставилась на узорчатый палас, еще не понимая, что произошло, а глаза уже заполняли слезы.

-Ты должен беречь ее, Джош, — раздался голос отца.

Подняв голову, я увидела Элджера стоящим у окна спиной ко мне. На нем был бордовый камзол с черным узором, черными манжетами и воротником-стойкой. Черные брюки были заправлены в кожаные сапоги. Волосы цвета вороньего крыла блеснули в свете пляшущих огней, когда отец слегка повернул голову.

— Даже ценой своей жизни, — он говорил твердо, но на лице отразилась тень скорби.- Мы не желали вам обоим такой участи, но Линетт не оставила нам выбора.

-Ты же знаешь, что я не дам ее в обиду, — голос Джоша прозвучал так молодо и с вызовом, что мое сердце облилось кровью.

Задержав дыхание, я обернулась. Он стоял в тени высокого книжного шкафа, привалившись к нему плечом. Руки парень держал в карманах черных классических брюк со стрелками. Голова Джоша была слегка опущена. Темные волосы свесились вперед, заслоняя лицо. Сверху на нем была бледно-голубая рубашка, а поверх нее форменный, фиолетово-серый университетский пиджак. Я поднялась с колен и осторожно подошла к Джошу. Между нами задрожал и заискрился воздух. Будто почуяв, парень вскинул головой, но посмотрел сквозь меня на отца. Он был совсем юным, каре-зеленые глаза светились жизнью, но в них читалось непонимание, смешанное с гневом. Я прикрыла рот ладонью, силясь не заплакать и не закричать.

Отец медленно развернулся к нему лицом и тяжело вздохнул.

-У твоей сестры кроме тебя никого там не будет. Я сделаю все возможное, чтобы вас не разлучали.

Забыв, как дышать, я уставилась на Джоша, моргнула и перевела взгляд на отца. Только сейчас в глаза бросилось внешнее сходство. Темные волосы, манера статно держать спину и двигаться…. И даже в жестах, мимике проскальзывала родственность. У меня сердце пропустило удар и понеслось галопом. Улыбающийся разрез глаз, форма губ и резко очерченные скулы…. Но нос у Джоша был мамин — прямой и слегка вздернутый. Я неосознанно коснулась пальцем своего носа и задрожала. Почему я раньше этого не замечала?!

-Почему вы не увезете ее из страны, не смените имена? — Джош отлип от шкафа и шагнул сквозь меня.- Можно же все оставить, как есть, но вдалеке от Эгморра.

-Ты молод и горяч, Джош, и ничего не смыслишь в политике…

-Знаю, знаю, — отмахнулся парень и быстрым шагом пересек комнату.- Не продолжай! Спрячьте Эшли. Однажды вы уже рискнули ради нее, сделайте же это вновь!

-Ее найдут и убьют, а в Мортелле она будет под защитой Ровера. Не вынуждай нас выбирать, Джош. Рискнув ради дочери, мы потеряем сына, — отец тяжело вздохнул и сложил руки за спиной.

Джош обошел его и замер слева, вглядываясь в профиль пылающими глазами. Он всегда был эмоциональным, но сдерживался, прячась за масками. Только не в юности. Еще не владел мастерством притворства или не видел в этом необходимости. Сейчас по его лицу можно было многое прочесть.

-Я не пропаду.

-Но как нам жить, зная, что ты здесь?! — отец сурово взглянул на Джоша. Парень поджал губы, но не отступил. Смягчившись, Элджер качнул головой и прикрыл веки.- Ты в курсе условий Верховной Ведьмы, Джош. Мы не можем воспротивиться.

-Вы заплатили жизнью Эшли за свои долги, откупились от Верховной, — взирая с укором на отца, Джош обошел его вокруг и остановился перед камином. Сглотнув, он понизил голос: — И какую уготовили ей судьбу — своей дочери!

-Не распаляйся, сын, — отец развернулся к нему, подняв успокаивающе руку, голос его сквозил недовольством.- Мы не знали, что цена будет настолько высока.

-Но предполагали, когда вступали в брачный союз, — возразил Джош и вновь подошел к отцу, так близко, что между ними взвихрилась магия, ветром пронеслась по комнате и задула свечи. Дрогнуло пламя в камине.- Вы с самого начала знали, на что идете! Ее жизнь в обмен на ваши…

-Довольно! — голос Элджера прозвенел, отразившись от стен.

Джош замолчал, глядя исподлобья на отца. В его глазах шевелился зверь, негодующе терся боками, желая выйти на свободу. Стиснув кулаки, он отступил и повернулся спиной к отцу.

-Нам очень жаль, Джош. Ты знаешь, как сильно мы вас любим….

-Думал, что знаю, — едва различимым шепотом произнес парень. Он стоял перед камином невидящим взором смотрел на пляшущие языки пламени.

Отец повернул голову и посмотрел Джошу в затылок.

-Так ты присмотришь за Эшли?

-Можешь не беспокоиться. Я убью за мелкую и сам погибну, если потребуется.

-И простишь нам наше неблагоразумие? — с горечью в голосе спросил отец и печально улыбнулся.

Джош вздрогнул, слегка повернул голову и смерил его тяжелым взглядом.

-Иначе и быть не может.

Заморгав, я вернулась на кухню своего дома. И оттолкнула Джоша. Он попятился, разведя руки в стороны. Я смотрела на него так, будто впервые видела, ощупывая изумленным взглядом до боли родное лицо. Джош примирительно улыбнулся и протянул мне руку ладонью вверх. Я испугано взглянула на нее и почему-то отступила на шаг, будто так могла лучше рассмотреть паутину линий на коже. Бен отставил чашку и наблюдал за нами, готовый вот-вот броситься разнимать. Я не заметила, как он возник слева — только сейчас повернула голову и увидела. От него исходило такое напряжение, что энергия заплясала на коже. Снова посмотрев на Джоша снизу вверх, я осторожно коснулась пальцами его ладони.

-Я не помню тебя, — хриплым шепотом сказал я.- Совсем не помню.

Он выдал вымученную улыбку.

-Меня еще мальчишкой сослали в Университет. Я всю жизнь провел в стенах замка с отцом, а тебе затуманили память чарами.

-Почему же ты молчал столько лет?

-Такова была воля Верховной Ведьмы.

-Что произошло между ней и нашими родителями? — я смотрела на него и не могла понять, как не догадалась раньше. Он же так похож на отца….

-Я лишь знаю, что нашу мать изгнал ее народ, — сказал Джош и сомкнул пальцы на моей руке, поднес ее к губам.

-Она не из лесных магов?

-Нет, — выдохнул он, согрев дыханием кожу.- И Верховная Ведьма позволила ей остаться, погасила конфликт, но потребовала кое-что взамен…- он замолчал и посмотрел мне в глаза.- Детали их договора с отцом мне неизвестны. И я должен был беспрекословно соблюдать единственное правило — ни при каких обстоятельствах тебе не открываться. Но все изменилось, Эшли, — он крепче сжал мою руку в своей ладони.

-Почему сейчас позволил узнать правду? — мой голос дрогнул, слеза скатилась по щеке, оставив горячую дорожку.

-Я не позволял, — возразил он в свойственной ему ироничной манере.- Ты сама это сделала! Помнишь, тебе стоит только захотеть?! Все двери перед тобой открываются, когда на то есть твердое желание.

-Не все, — покачав головой, прошептала я и прерывисто вздохнула.

Джош притянул меня к себе и охватил руками. Я уткнулась лицом в его плечо и увидела Бена. Нас разделял стол, но это не помешало ощутить жар, исходящий от его тела. Не считая непривычной бледности, Бен казался равнодушным, но в глазах читалась такая безнадежность, душевная мука, что в груди потяжелело. Он словно что-то понял… Что-то, что подтвердило его худшие опасения. И эта мысль повергла его в отчаяние…

========== Глава 13 ==========

Весь следующий день до глубокого вечера я пробыла в своей комнате. Закуталась в плед и сидела у окна на диване с эркером. Охватив руками колени, смотрела в стену невидящим взглядом. И старалась вспомнить… хоть что-то. Словно пытаясь сдвинуть с места бетонную стену, пробиралась сквозь плотный туман и натыкалась на твердость чар. Они стояли намертво. Тот, кто сотворил заклинание, был мастером своего дела. Я не знала ни девичьей фамилии своей матери, ни откуда она родом. От меня скрыли ее прошлое, об отце оставили жалкие крохи. Пробиться сквозь заслон магии так и не удалось, умственные терзания ничего не дали, только голова разболелась.

Я просидела в спальне до наступления темноты, вслушиваясь в звуки дома. Мишель вернулась поздно. Похоронные дела отнимали много времени и сил у сестры, она задерживалась в своем магазине, чтобы не перенимать наш напряженный настрой. Нервы давили, и я готова была биться головой о стену, чтобы все это закончилось. Осталось найти нужную стену.

Бен весь день провел с Джошем. Они уходили и возвращались, что-то обсуждали вполголоса. Что-то, связанное с погребальной церемонией. Одна я не участвовала в подготовке к похоронам. Вечером они разместились на кухне, Бен не поднимался ко мне. Я чувствовала, что между нами что-то пошло не так. Происходило нечто неправильное, он отмалчивался, хотя я чувствовала — он знает что-то, что неизвестно мне. Бен отдалялся, но ведь еще два дня назад между нами не было невидимой пропасти. А теперь я соскальзывала в нее, цепляясь за сомнения и догадки. Руку подать никто не торопился, будто все этого и ждали. Он вынашивал план, и делиться им не входило в его планы. Чтобы я не прочла мысли, избегал меня. Или мне все мерещилось?

Я уснула раньше, чем он поднялся в спальню. Так и не успела задать вопросы, которые готовила на протяжении долгих часов уединения. А время тикало, и совсем не в нашу пользу. Утром ожил мой мобильный телефон. В трепетной тишине спящего дома некогда приятная мелодия звучала раздражающе. Я открыла глаза, еще не до конца проснувшись. Изгибы моего тела сзади повторяло тело Бена. Одна его рука лежала у меня под головой, другая покоилась на талии. Его мерный пульс отдавался дрожью на коже. Не хотелось покидать уютное гнездышко, но разбудить Бена я хотела еще меньше. Он перевернулся во сне на спину и выпустил меня из объятий. Встав с кровати, я схватила с дивана кардиган и надела его. Спрятала аппарат в ладонях, выскользнула из комнаты и побежала вниз. На экране высветился номер Лукаса. Я беззвучно чертыхнулась.

-Что-то случилось? — громким шепотом спросила я, когда поднесла устройство к уху.

-Ты так рада слышать меня, Эшли, — невесело усмехнувшись, отметил он.- Досадный факт.

-Ты звонишь по делу или чтобы потешить свое самолюбие? — прошипела я и подошла к столу, оправляя свободной рукой спутавшиеся ото сна волосы. Расчесала пальцами, и они приобрели ухоженный вид. Гламор — незаменимая вещь.

-Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, — примирительно начал Лукас, но в тоне прозвучала нотка раздражения.- Конечно, в столь ранний час набрать твой номер меня вынудило дело. Я же не могу позвонить из дружеских побуждений, чтобы просто поинтересоваться, как твои дела?!

-Не начинай. Давай отложим этот бессмысленный разговор на потом. А лучше на никогда. Я устала выяснять отношения, Лукас.

-Как пожелаешь, — вздохнул он.- Тогда поговорим о расследовании. Но для наибольшей продуктивности, может, откроешь дверь и впустишь меня в дом?

Я опешила и заторопилась к окну, не отнимая телефона от уха. Отодвинула кружевную белую гардину и выглянула на улицу. Снег таял, на дороге блестели хрустальные лужи, а безоблачное небо казалось необъятным, бесконечно прекрасным озером. Лучи по-весеннему теплого солнца подсвечивали золотом очертания пейзажа. Оживляли природу после непродолжительной, но сырой промозглой зимы. В душе что-то распустилось и приятно согрело изнутри до кончиков пальцев. Воздух такой прозрачный, искрящийся… Я с наслаждением вдохнула его, когда легкий порыв ветра просочился из приоткрытого окна и резво всколыхнул шторы.

Лукас топтался на пороге и озирался по сторонам, сжимая в руке скрученную трубочкой черную пластиковую папку. В дорогом темно-синем костюме он выглядел стильно, сногсшибательно, но слишком уж приторно, как с обложки глянцевого журнала. Белая с голубым отливом рубашка и узкий темно-синий галстук с блестящим орнаментом придавали ему презентабельности. Лукасу был к лицу его новый образ, но я не могла отделаться от ощущения фальши. Под этой шикарной оберткой все тот же Лукас, и ничто для меня этого не изменит. Ни новый костюм, ни новая стрижка, которая ему безумно шла. Он сверкнул обворожительной улыбкой, явно рассчитывая сразить наповал. Испытав легкий укол досады, я фыркнула. Печально, что он все еще надеялся вернуть меня.

Вздохнув своим мыслям, я сбросила вызов и направилась к входной двери. Он стоял и сверкал новой упаковкой, до тошноты безупречный, повесив на лицо выражение глубочайшей скорби и сочувствия. Я непроизвольно поморщилась, впуская Лукаса в дом.

-Я пришел к тебе на свой страх и риск, — как бы невзначай бросил он, переступая порог, и огляделся. Я знала, что он ищет Бена и любые признаки его присутствия в доме. Приблизившись к столу, детектив не осмелился сесть на стул, лишь бросил небрежно папку на ажурную скатерть и обернулся ко мне.

Скрестив руки на груди, я припала плечом к стене и безучастно посмотрела на Лукаса.

-Действуешь в обход Брейнта? — недоверчиво хмыкнула я.- Почему?

-Он все равно тебя сегодня вызовет на допрос, — он смутился, будто сказал совсем не то, что собирался, и покачал головой.- На дачу показаний. А я хочу, чтобы ты услышала правду не из его бесчувственных уст.

И в честь чего такая забота о моих чувствах?! Я с сомнением покосилась на него и отлипла от стены. Проснулся интерес к подозрительной черной папке, мрачным пятном лежащей на столе. Она буквально светилась и подпрыгивала — так меня подмывало подойти к ней и изучить от корки до корки. Лукас проследил за моим взглядом и улыбнулся.

-Я целую ночь добывал информацию. Достаточно было капнуть поглубже, и все дерьмо вылезло наружу, — он утомленно выдохнул и облокотился рукой на столешницу.

Я ненароком посмотрела на парня и только сейчас заметила болезненные синяки под глазами, сероватый цвет лица выделялся на фоне шикарного костюма. Лукас действительно был измотан. Похоже, я сделала неверные выводы, встретив его по одежке.

-О чем ты говоришь? — насторожилась я. Моя рука замерла над папкой, так и не коснувшись ее.

-Тебе надо своими глазами увидеть.

-У меня нет времени изучать документацию, Лукас, — я сжала руку в кулак.- Давай в двух-трех словах ты сам все расскажешь?

-Ладно, — протянул он. Выпрямившись, детектив сложил руки на груди. Его взгляд пронизывал, пробирал до костей. Лукас будто бы видел самые темные, сокровенные уголки моей души. Стало не по себе от напущенной им важности и серьезности, я едва сдержала порыв поежиться. Он склонил голову, всматриваясь в мое лицо, и прищурился.- Что ты знаешь о своей сестре Монике?

Я заморгала и нахмурилась, забыв о том, что секунду назад злилась на него.

-Странный вопрос, — произнесла я и прошла мимо детектива, кутаясь в кардиган.- Моника приходилась мне троюродной сестрой по отцу, перебралась в Эгморр недавно, устроилась в агентство по продаже недвижимости…

Лукас состроил кислую гримасу и покачал головой. Подняв руку, остановил мои излияния небрежным жестом.

-Ты была когда-нибудь у нее на работе, Эшли?

-А зачем мне там бывать? — окончательно растерялась я и обернулась к нему.

-Нет никакого агентства — вот зачем! И не было никогда. Как и истории с ее переездом. Ты бы бдительнее относилась к новоявленным родственникам, толкающимся на пороге дома с чемоданами.

-Как же так?! Недавно погиб ее коллега по работе и бывший любовник. Его вы проверяли?

Лукас криво усмехнулся и состроил такое выражение, будто я очаровательно глупа или непозволительно наивна. Я стиснула зубы, гнев бросился в лицо краской.

-То расследование быстро свернули. Все материалы забрал Стэнли для выяснения обстоятельств. Нам же был дан приказ свыше забыть и не вмешиваться в дела магов. Но, разумеется, я в тайне собирал информацию. На фоне постоянной занятости задвинул в долгий ящик, но сегодня вспомнил и изучил.

-Именно Стэнли сказал мне, что агентство служило прикрытием для его людей.

-Вероятно, он сказал так для отвода глаз, — пожав плечами, с пренебрежением сказал Лукас.- Чтобы ты больше вопросов не задавала.

-Не подумав, ляпнул? — я взглянула на детектива исподлобья.- На него не похоже.

-Тем не менее, агентства не существует. И, возвращаясь к Стэнли, личные дела и подноготная фигурантов хранятся в недрах Библиотеки. Полиции туда хода нет, строгий запрет на посещение архива, — Лукас задумчиво посмотрел под ноги, потирая подбородок.- Сложно сотрудничать с тем, кто не идет на контакт. В итоге, я собрал лишь поверхностные сведения, крупицы, но и из них можно сложить примерную картину.- Выпрямившись, он серьезно взглянул на меня: — Возможно, Моника — твоя сестра, но она не работала в агентстве недвижимости и не переезжала в Мортелль из далекого края. Ее жизненный путь невозможно отследить, но места, где она успела засветиться, четко отмечены вот здесь, — он похлопал ладонью по черной папке.- Изучи на досуге — массу любопытного узнаешь.

-Мишель ты тоже проверил? — осторожно сглотнув, спросила я.

-Да, — нехотя ответил Лукас и отвел взгляд.- С ней все в порядке, несостыковок не обнаружил. Джош — темная лошадка, но он работает на Систему, под крылом Стэнли, и к нему нет претензий. Повторюсь: к сожалению, нам доступны не все сведения о магах, Система тщательно скрывает их и не любит делиться с полицией. В общем, ваша правительница заботится о вас.

-Ничуть не сомневаюсь.

-Кстати, — вдруг просиял он и одарил меня торжествующей ухмылкой.- О твоем новом любовнике я тоже кое-что любопытное откопал!

Я прикрыла веки и покачала головой.

-Не надо, Лукас. О Бене я все знаю.

-Так уж и все? — снова в его голосе прозвучало раздражение.- И откуда он взялся, ты тоже знаешь?!

-Да, — со злостью протянула я и закрыла глаза ладонью.- Что еще нового всплыло о Монике?

-Ты в курсе, что Шерман до полицейской академии работал в риэлтерской конторе, а после жестокого убийства одного из сотрудников больше не появлялся на службе и залег на дно на несколько месяцев?! Эшли, — с нежностью выдохнул он мое имя и шагнул навстречу.

Я ощутила кожей его руки, тянущиеся ко мне, а внутри все вздрагивало от тяжелых шагов Бена. Он неторопливо спускался по лестнице.

-Не трогай меня, Лукас, — прошептала я, сдерживая слезы, и отшатнулась от него.

-Я помочь хочу, что же ты никак не поймешь?! Я чувствую и вижу, что ты не доверяешь ему, — он снова оказался рядом и коснулся моей руки. Я не успела отстраниться — Лукас взял меня за локти и притянул к себе. Я открыла глаза и уперлась ладонями в его грудь.

-Отпусти сейчас же, — процедила я, посмотрев в его полные любви глаза. Сердце подпрыгнуло к горлу, почуяв приближение Бена. Я не хотела, чтобы он стал свидетелем этой ненормальной сцены, потому что понимала — на этот раз Лукас не отделается уговорами и обещанием больше меня не доставать.

-Я не могу допустить, чтобы ты была с ним! — продолжал гнуть свою линию он.- Он — истинное зло!

На мгновение я перестала вырываться и застыла. Подняла глаза на Лукаса, чего тщательно избегала в последние несколько минут. Он был так уверен в том, что говорил, убедителен в своих намерениях защитить меня… Грудь сдавило от неприятного предчувствия — что же еще такого грязного он раскопал на Бена?

-И что же ты нарыл на меня, сыщик? — пустым, но сквозящим силой, голосом поинтересовался Бен.

Я забыла, как дышать. Он неспешно обошел стол, достал свою чашку и налил в нее свежий кофе из стеклянного кофейника. Я боялась даже смотреть в его сторону, в помещении дрожал воздух, вихрилась энергия вокруг Бена. Он стоял в ореоле светящейся, пылающей массы. Внешне нельзя было понять, что он зол, а магию Лукас не мог ощутить. Я же по напряженной спине любимого мужчины поняла, что он вне себя и едва сдерживается. Лукас для Бена, как красная тряпка для быка.

Лукас сверлил его затылок глазами, горящими ненавистью. Бен чувствовал, но не реагировал. Детектив не сдавался, будто давно готовился к этой встрече. Он принял железобетонное решение противостоять Бену и отвоевать меня любой ценой. Это пугало. Отчаянно настроенный бывший кавалер мог наворотить непоправимых дел. А Бена больше не забавляло тупое упрямство самонадеянного парня, не подозревающего, как крепко он влип. Нельзя стоять у бэлморта на пути. Бен может не сдержаться на этот раз даже ради меня. Я слышала это в его мыслях. И с ужасом поняла, что он позволил мне это. И тут же возвел стену.

-Достаточно, чтобы держаться от тебя подальше, — с вызовом сказал Лукас ему в спину.- Но пока Эшли с тобой, я не отступлю. Оставь ее, и я не буду ворошить то дерьмо, в котором ты замешан.

Бен тихо рассмеялся и отставил чашку. Звук его голоса был тих, но осязаем и колок, об него можно было пораниться. У меня внутри все похолодело. А когда он неспешно обернулся и смерил Лукаса пустым, но тяжелым взглядом, я непроизвольно затаила дыхание. Можно было бы вмешаться и попробовать сгладить ситуацию, но Лукас зарвался. И самое ужасное то, что в последнее время мою душу действительно точили сомнения на счет Бена. Но я любила его. И думать могла сейчас только о том, что сестра долгие годы лгала, а я не удосужилась проверить правдивость ее слов. Даже в голову не пришло. Хотя можно было бы догадаться, когда номер, который Моника выдавала за рабочий, не отвечал. Оператор бездушным голосом сообщил, что его не существует. Ошиблась цифрой при наборе? Выходит, что нет. Кем же она была на самом деле?

Лукас медленно выпустил мои руки и повернулся лицом к Бену. Я потерла затекшие локти — наверняка останутся синяки. И Бен это увидел. Его сине-голубые глаза полыхнули яростью, забилась жилка на лбу, и в тот же миг бесшумной волной энергии накрыло кухню. Сила парила, как жар от мостовой. Стало нечем дышать, а над головой загорелась люстра. Я шагнула к стене, посмотрев вверх — электрическая лампа мигала, как от перепадов напряжения, но истинная причина этого стояла напротив меня. На лице Бена промелькнуло выражение гнева, окрашенного горечью. Новая волна магии шевельнула шторы, словно подул легкий ветерок. Лукас заметил движение ткани боковым зрением и нахмурился. Это отвлекло его на мгновение, мне этого должно было хватить. Я скользнула вперед, наперерез Бену, опасаясь, что он воспользуется заминкой детектива и набросится на него. Но одного желания предотвратить драку оказалось недостаточно. Перехватив взгляд Бена, я поняла, что опоздала. Его глаза заполнило сияние магии, кухню захлестнул запах гари.

-Нет, — одними губами произнесла я.

Он не отреагировал, не дрогнул, только на секунду задержал взгляд на моем лице. И сжал правую руку в кулак так, что на ней костяшки побелели. Я приблизилась почти вплотную, вторгаясь в личное пространство, но он упрямо отводил глаза. Следил за мной краем глаза, сосредоточившись на Лукасе. Осторожно выдохнув, я поднялась на цыпочки и оперлась ладонями на его грудь. Белое мерцание завораживающе закручивалось вокруг зрачков, затягивало в холодную черную пустоту. Я коснулась его напряженного плеча, плавно спустилась ниже и накрыла его кулак рукой. И выплеснула свою силу, будто рану ею накрыла. Бен непроизвольно резко выдохнул, но не оттолкнул меня. Мы сплели пальцы в замок, и в тот же миг на коже расцвели голубые узоры, подсветили ее изнутри. Злость Бена, стихая,ускользнула в приоткрытое окно струей горячего воздуха. Напряжение покинуло его тело и пролилось из руки в мою ладонь, как удар энергии. Я вздрогнула, но пальцы не разжала. Бен моргнул и нахмурился, сияние ушло из его глаз. Он повернулся ко мне с безмятежным видом. Его мир сузился до одной лишь меня, исчезли звуки, ушли запахи, словно закрылась дверь и отсекла все постороннее. Я с облегчением вздохнула и робко улыбнулась.

-Что?! Как вы это делаете? — раздался голос Лукаса, снова в нем прозвучали злость и презрение.- Он тоже маг?! Какого черта?!

Наша идиллия рассыпалась. «Искупление» угасло, будто испугавшись, но я не убрала руку. Повернулась к детективу и испытала в очередной раз разочарование. На его лице отразилось отвращение, смешанное с удивлением.

-Ты имеешь что-то против магов? — спросила я и нехотя расплела пальцы. Бен выпустил мою руку, сдавив ее на миг и показав тем самым, как ему это не нравится.

И посмотрел на Лукаса, без капли магии, но с искренней, ничем не прикрытой неприязнью. Блэк никогда не умел держать себя в руках, поддавался эмоциям с полуоборота. Проступила ненависть, как гной из раны, просочилось осуждение, словно яд. Почти облегчением было видеть, как его истинное лицо проглянуло из-под этой безупречной маски. Я обошла Лукаса кругом, склонив голову набок, с недоуменной улыбкой. И ничто не отзывалось в сердце на него, ни одной теплой нотки не прозвенело в душе. Больше не хотелось искать ему оправдания. Все встало на свои места. Наконец-то.

-Я мирился с тем, что ты рождена такой… странной, — облизав пересохшие губы, плюнул Лукас и поставил руки на бедра.- Я все для тебя делал, Эшли! Только для тебя старался, из кожи вон лез, чтобы ТЕБЕ было хорошо, — он указал на Бена пальцем и запнулся.- А ты предпочла мне сомнительного типа с таинственным блеском в глазах?!

-Не сдерживай себя, — кивнув, сказал Бен бесцветным голосом и вернулся за своей чашкой с кофе.

-Вы, маги, заполонили наши земли, как проклятые тараканы, — распаляясь, детектив прошелся вдоль стола, будто пытаясь догнать меня. Я пятилась и смотрела на него исподлобья.- Вы отравляете общество, развращаете людей!

Бен рассмеялся, запрокинув голову назад.

-Остановись, — прошипела я.

-Была бы моя воля, — продолжал Лукас, глядя в спину Бену, — я бы извел все ваше магическое отродье!

-Не коси под Брейнта, — процедил Бен и отпил из чашки.- Жалко выглядишь.

-Надеюсь, хоть с тобой она будет счастлива, — детектив сел на стул и налил в стакан воду из графина. Отпив, он ослабил узел галстука и смерил Бена долгим взглядом.- Хотя, зная Эшли, думаю, что ненадолго она тебя допустила к своему телу. Скоро и к твоей аморальной загадочности она утратит интерес, но пока можешь наслаждаться!

Волосы разметал резкий порыв воздуха. Я ощутила, как Бен пронесся мимо меня, но не успела проследить глазами. Рука его мелькнула размыто полосой, стул загремел, вывалив Лукаса на пол. У детектива изо рта текла кровь. Поднимаясь, он скривил губы в оскале. Этого хватило, чтобы Бен бросился на него вновь. Ему нужно было выпустить пар, и Лукас любезно предоставил такую возможность.

Воздух задрожал, накалился. Дыхание сбилось, волосы облепили лицо. Пока я возилась с ними, Бен прижал Лукаса к стене, держа за горло. Из носа детектива текли ручейки крови. Я пропустила целый кадр, а Лукас — удар.

-Ты давно напрашиваешься, — чуть слышно сказал Бен.- Сегодня лимит моего терпения превышен, и я не стану сдерживаться. Эшли не нужна твоя помощь, от которой одни проблемы. Поверь мне, она в состоянии постоять за себя, а где ей не под силу — вмешаюсь я. В любом случае вмешаюсь, но предоставлю ей право выбирать самой. Хочешь, чтобы я оставил ее в покое? Да?! — он с силой ударил Лукаса затылком о стену. Детектив ухмыльнулся, раздувая от бессильной ярости ноздри.- В ее жизни больше не будет таких ничтожеств, как ты.

-Где твой кулон? — спросил Лукас и слизал каплю крови с верхней губы. Он упирался руками в плечи Бена, но не мог его сдвинуть с места.- У магов на шее кулоны, а у тебя его нет. Где же ты прячешь свой?

-Ты точно хочешь знать это? — в его тоне прозвучала издевка, тщательно приправленная гневом.

— Кто ты, мать твою?!

В кухне повисла тишина. Тяжелая, неспокойная, взрывоопасная. Задавая вопрос, Лукас уже знал на него ответ, но хотел услышать от нас. Мы молчали и смотрели на него холодными глазами.

-Что тебе надо? — цедя слова, спросил Бен и сдавил пальцы на горле Лукаса. Кожа под ними покраснела. Детектив издал звук, похожий на крик боли, и попытался вырваться. Но Бен стоял намертво. Смертному не по зубам бэлморт, но Лукас, открывая рот, не учёл этого.

-Бен? — предостерегающе протянула я, обходя его со спины.

-Ты — бэлморт! — заорал Лукас. Его лицо исказила гримаса боли. Бен ослабил хватку, но не отпустил детектива — склонил голову и, глядя исподлобья, улыбнулся.

-Ты сейчас серьезно?

-Разумеется, — с облегчением сглотнув, хрипло ответил Лукас.- Ты — охотник за головами. Мразь, которая за деньги убивает себе подобных. Знаешь, как поступают с такими в мире людей?

Улыбка исчезла с лица Бена, будто ее и не было. Вдруг он разжал пальцы и отпустил детектива. На шее у Лукаса остался след от ожога в форме ладони. Я отвела глаза, вспомнив, как это должно быть больно.

Блэк оправил пиджак и отлип от стены.

-Иди, — спокойно произнес Бен и указал ему на дверь.

Детектив надменно хмыкнул.

-Как ты могла связаться с убийцей, Эшли? — спросил он и вскинул голову, не сводя взгляда с Бена.

-Страсть, как люблю плохих мальчиков, — вздохнула я и прошлась мимо мужчин.

-Значит, все, что о тебе плел Брейнт, правда.

Он явно нарывался. Я резко остановилась и развернулась к нему лицом. Лукас побледнел, лицо его утончилось, глаза налились кровью.

-Договаривай, и на этом все закончится, — сказала я.

-Я не хочу причинять тебе боль, Эшли, и завершать этот малоприятный разговор низкими, подлыми фразами. В моем сердце больше нет места для тебя, как бы я не пытался верить в обратное. Вы оба — монстры. И я не оставлю это безнаказанным.

-Да что ж ты никак не угомонишься…- устало выдохнул Бен, разворачиваясь к нему. Он сжал руку в кулак, пряча пламя, сочащееся сквозь пальцы.

В голове мелькнула мысль, я не успела понять, моя или Бена, как вдруг кулак Лукаса пролетел около моего лица и ударил Шермана в челюсть. Он не смог отклониться от удара и не подставить при этом меня, поэтому не сдвинулся с места. Брызги крови, солено-железный запах в воздухе — не успев одуматься, я встала между мужчинами. Для детектива было важно унизить Бена в моих глазах, но получалось с точностью да наоборот.

-Убирайся, — сквозь зубы сказала я Лукасу и толкнула его в грудь. Он попятился, тяжело дыша.

-Не понимаю, почему я раньше не видел, кто ты на самом деле, — хмыкнув, сказал он. Бен подался вперед, прижался грудью к моей спине, но я не позволила ему ответить. Охватила пальцами его запястье и крепко сдавила.

-Ты тоже выдавал себя за другого.

-Тебе же нравилось, — холодно усмехнулся он.- Вернее, я так думал.

-Пошел вон, — мой голос прозвучал ровно, но это потребовало усилий.

-А, как выяснилось, мы из разного теста. Всегда были, с самого начала. Сколько же таких, как я побывало в твоей койке, пока ты не нашла это чудовище?!

Бен шевельнулся, едва не оттолкнул меня с дороги. Но я оказалась быстрее. Гнев ударил изнутри обжигающей волной, сжал плечи, руки, пролился до пальцев. Я залепила Лукасу пощечину со скоростью почти волшебной прежде, чем подумала об этом. Он попятился, держась за щеку, вытаращив глаза, а я смотрела на него, пока не почувствовала жжение в ладони. Поднесла ее к лицу и ахнула — рука покраснела и пылала, будто ошпаренная. У Лукаса на лице остался черный след от моей пятерни.

-Что это? — прошептала я. Бен схватил меня сзади и развернул к себе.- Что это, Бен?

-Ты… ведьма! — слово это Лукас выплюнул, будто не знал худшего оскорбления.

Я хотела обернуться и посмотреть на него, но Бен не позволил. Ему хватило одного взгляда, чтобы детектив попятился к выходу.

— Еще раз увижу — зарою в землю, — пообещал он Лукасу за миг до того, как за детективом захлопнулась дверь.

Перед глазами плыло. Бен взял меня за плечи и встряхнул. Я подняла голову, моргая, держа перед собой дрожащую руку. Она остывала, принимала естественный цвет, но я не могла отделаться от ощущения жжения.

-Ты вышла из себя, такое уже случалось, — рассудительным тоном сказал Бен и притянул меня к себе, но я вырвалась.

И снова уставилась на свою ладонь. Он громко вздохнул, потерев устало переносицу.

-Я не хотел его бить, — он стер кровь с губ тыльной стороной ладони и смерил меня ледяным взглядом.- Но он был настойчив.

-Лукас заслужил, — заикаясь, сказала я.- И теперь он все знает.

-Плевать, — холодно бросил Бен и направился к лестнице.

У меня подогнулись колени. Бен будто почувствовал и мелькнул ко мне. Я упала в его объятия, сжимая руку в кулак, держа ее у груди. Страх сдавил сердце, в груди разливалась боль, а из глаз катились слезы. И никто из нас не мог ничего изменить. Я вцепилась в шею Бена руками, так крепко, как только могла, и все повторяла «не отпускай меня, не отпускай»….

========== Глава 14 ==========

-Куда ты собралась? — деловым тоном спросил Джош, пристегивая ремень безопасности. Он запрыгнул в мою машину прежде, чем я успела возразить. И ничего не оставалось, кроме как смириться с тем, что он не покинет ее даже под угрозой быть превращенным во что-то молчаливое и унизительное.

Я закатила раздраженно глаза и повернула ключ зажигания.

-Хочу навестить Ровера. Во сне он сказал, что ОНА снова нам помешала. Кого бы он мог иметь в виду, не знаешь?

-Хм, — протянул Джош и, вскинув брови, посмотрел на меня.

-Ты же понимаешь, да? — я развернулась к нему, насколько позволил ремень.- Я должна узнать, кто эта таинственная ученица Линетт, которая обскакала меня в способностях. И только он может дать ответы на все мои вопросы.

-Не думаю, что это удачная идея.

-Почему же?

-Ты хочешь пройти мимо лысого и вломиться к Роверу в дом, — прочитав мои мысли, вздохнул он и откинулся на спинку сиденья.- С чего ты взяла, что он действительно живет там?

-Там его посланник пасся, — я выехала со двора и покатила по дороге.

-Это еще ни о чем не говорит, — Джош подался вперед и схватился за руль.- И мы нужны сейчас в другом месте.

-О чем ты? — я дала по тормозам и вызверилась на него.

Он растянул губы в коронной ухмылке.

-Скоро все узнаешь, сестренка! — он сел на место с удовлетворенным видом, устраиваясь поудобнее.

Я наморщила носик.

-Что? — Джош поглядел на меня в зеркало дальнего вида.

-Я еще не свыклась с мыслью, что мы с тобой родные брат с сестрой, — призналась я и надавила на газ.

-В таком случае, буду почаще напоминать, чтобы тебе стало легче, — он нахмурился и отвернулся к окну, состроив обиженную мину.

-Конечно, ты же жил как-то с этим. Значит, и я смогу, — мы переглянулись и одновременно рассмеялись. Юмор, понятный только нам. Кажется, я начинала привыкать.

На фоне безоблачного неба парили стайки птиц. Сначала я решила, что нас преследуют фамильяры, но вскоре они скрылись из виду. В лучах солнца, блуждающих между домами, поблескивали сосульки на крышах, искрился снег. Воздух был прозрачен и холоден, но уже нес запах весны. Я открыла окно и впустила его в салон, вдохнула полной грудью. Прелесть зимы в Эгморре в том, что от нее не успеваешь устать. Скоро сойдут сугробы, пробьется молодая трава, и заиграют краски. Я люблю весну больше, чем лето. Она символизирует начало чего-то нового, обещающего тепло и радость. А мне был жизненно необходим чистый лист, чтобы оставить позади весь этот ужас, свалившийся на нас.

Мы припарковались на стоянке и пешком пошли до Библиотеки. В холле царила тишина, ни один фамильяр не встретился по дороге. В фонтане покачивалась вода, омывая статую прелестной девы искрящимися волнами. Живность на картинах сонно потягивалась и зевала. Я озиралась по сторонам, пока Джош торопился миновать вестибюль и подняться по лестнице. На втором этаже он увлек меня за руку в заколдованный проход между стенами. С минуту мы передвигались на ощупь, ориентируясь на блеклое свечение в конце непроглядного коридора. Шорох крыльев, шелест перьев…. Страх колотился в горле, и с каждым шагом все тяжелее было дышать. Я украдкой глотала воздух, будто боялась оказаться услышанной, и хваталась пальцами за ветровку Джоша. Когда от тисков тревоги заложило уши, и захотелось с визгом броситься назад, коридор резко оборвался. На абсолютно черной стене нарисовалась узкая полоска света. Миг назад ее не было, и вдруг перед нами распахнулась дверь.

Серо-зеленый коридор, какой-то выцветший и потертый, словно старый ковер. С обеих сторон бесконечные ряды книжных стеллажей и ни единого стола или стула. Солнечный свет лился сквозь красочные витражные окна, но в помещении властвовал таинственный полумрак. Тусклое желтое сияние подсвечивало таблички на полках. Джош свернул налево, считая пальцем секции. Я брела за ним, изредка останавливаясь, чтобы прочесть гравировку или корешок на книге. Наконец, он нашел нужный ряд и остановился. Я засмотрелась на собрание чьих-то мемуаров и чуть не налетела на брата. Повернув голову, Джош игриво подергал бровями и, схватив меня за руку, потащил вглубь книжного царства. Здесь пахло пылью, канцелярским клеем и чернилами, а под ногами сбивался старый однотонный палас неопределенного цвета. Сложно определить, каким он был лет двести назад.

Высокие деревянные секции возвышались почти до потолка, а потолки здесь были высокие. Ровная пестрая полоса переплетов убегала во тьму бесконечного зала. Кто-то же расставлял их по размерам и толщине, не боясь потратить целую жизнь?! На торце стеллажа светилась табличка «Фамильяры». Джош прошел несколько стоек с полками и остановился, ткнув пальцем в нужную табличку: «Элджер Браун». У меня сердце к горлу подскочило.

-Это…. Это написал отец? — заговорить получилось только со второй попытки, и то шепотом.

Джош кивнул, снимая с полки толстую рукописную книгу в кожаном переплете. На титульной странице значилось «Главный Фамильяр Верховной Ведьмы». Старая бумага переливалась золотом в полумраке архива. У меня глаза заслезились. Джош щелчком пальцев перелистнул несколько страниц, и сияние погасло, я смогла на них смотреть.

-Здесь целый раздел о Лизбенах. Элджер тщательно прописал родословную каждого из своих родственничков. Моника была дочерью двоюродного брата нашего отца, — задумчиво произнес Джош, не отрываясь от чтения.- Наверняка тут найдется что-то о причине, по которой его казнили. Помнишь, как звали нашего дядю?

-Мне стыдно, Джош, — я смущенно отвела взгляд.- Похоже, я совершенно ничего не знаю ни о Монике, ни о прочих наших кровных родственниках. Странно, что это выяснилось только сейчас.

-Ты не виновата, — рассудительно произнес он и посмотрел на меня исподлобья.- Многое из твоего детства заботливо удалили наши родители. Чары маскируют любые воспоминания, связанные с первоочередной целью. Если попытаешься припомнить хоть что-то, то наткнешься на стену.

-Уже пыталась, — я кивнула и приблизилась к Джошу, чтобы заглянуть в книгу.- И чуть лоб не расшибла. Сломать заклинание невозможно, разве что умрет тот, кто его наложил. Отца и матери давно уже нет, а, значит, Ровер тоже руку приложил. Элджер хорошо знал его? Сколько же Роверу лет?!

Джош чуть повернулся, чтобы я могла своими глазами увидеть все великолепие книги. Заглавия переливались, будто вырезанные из драгоценных камней. Красивым каллиграфическим почерком с завитками бежали строки по старой бумаге. Можно было просто любоваться, а не вчитываться в смысл. Я коснулась их кончиками пальцев, провела по выпуклостям букв, выведенных пером и черными чернилами. И по телу прошла дрожь. Сколько они хранили знаний и памяти отца! От предвкушения у меня дыхание перехватило.

-Он выглядит молодо? — брат, хмурясь, перевернул страницу. Мой взгляд забегал по строкам, ухватился за даты — задолго до моего рождения. Что-то о новом указе владычицы и сложной магической защите камер. К статье прилагалась схема Темницы Боли.

-На тридцать пять, не больше, — я пожала плечами.- А когда улыбается, то еще лет на пять моложе.

-Нам с тобой тоже не по восемнадцать, — заржал Джош и словил подзатыльник. Уткнувшись в книгу, он притих.

-Ты что-нибудь нашел? — спросила я, оглядывая полки соседнего стеллажа.- Как ковен Вилса поступил с сестрой после смерти родителей?

Брат хмыкнул, почесав затылок.

-Мой ответ тебе не понравится.

Я резко обернулась и наткнулась на его пронзительный взгляд.

-Кроме шуток, Джош. Мы должны найти зацепку. Любую мелочь, которая могла бы…- я замолчала и задержала дыхание. В пыльном воздухе расцветал запах магии.

-Что…- Джош шагнул ко мне, прикрыв книгу.

-Тсс, — шикнула я на брата, вглядываясь в темноту между стеллажами.- Мы не одни.

В помещении заметно потеплело, будто поблизости разожгли очаг. Вцепившись в запястье Джоша, я притянула его к себе. Кулон вспыхнул золотым светом, точно фонарик, пришлось спрятать его под кофточку. Джош закрыл книгу и осторожно вернул ее на полку. Я мысленно сказала брату спрятать ее за пазуху, но он отмахнулся и вышел вперед. Загородил спиной обзор, защищая младшую сестренку. Что-то натянулось у меня внутри. По плечам поползла сила, до боли обжигая кожу под одеждой. В нашу сторону кто-то шел — не крался. Он ступал неторопливо и плавно, уверенной и бесшумной походкой. Я завертелась на месте, выискивая глазами любое движение в цветном полумраке. Скрипнула дверь, в помещение скользнул сквозняк, и до нас донесся запах гари. Страх стянул мышцы живота в болезненный узел.

«-Когда говорил, что нас ждут, ты это имел в виду?» — мысленно подстегнула я Джоша.

«-Твою же мать, я просто так ляпнул! Чтобы тебя сюда притащить!» — почти закричал он в моей голове, но даже не обернулся.

Вал тепла прошел по моему телу, будто огромная ладонь погладила спину. Я вздрогнула. В тот же миг с оглушительным шорохом взлетели все книги с соседней секции. Будто птицы, они трепетали страницами в воздухе, проносясь над нашими головами. Я пригнулась, Джош с силой сжал мою руку и подтолкнул к противоположному стеллажу.

-Я знаю, что ты здесь, куколка, — нараспев прозвучал знакомый голос — веселый и безжалостный.

По спине пробежал холодок, льдинкой скатился по позвоночнику. Том Шерман. Откуда он здесь взялся?!

-Я слышу, как бьется твое сердце, маленькая ведьма. Тебе от меня не спрятаться.

От его зловещего шепота пульс гулко заколотился в груди, отдаваясь тяжелым эхом в ушах. Я притянула Джоша к себе. Зажав в одной руке кулон, посмотрела в его слегка расширенные глаза.

-Исчезни, — произнесла я одними губами, и Джош растворился в воздухе. Так быстро, что я сама не успела понять, как это произошло.

Он остался стоять рядом, крепко сжимая мою руку. Я слышала его мысленный поток нецензурной брани в адрес Тома. И возмущение моим безрассудным поведением. Спрятав кулон под кофточку, я застегнула куртку. Закрыла глаза и глубоко вдохнула. Мне нужно было собраться и подавить страх. Том медлил с нападением, будто чего-то ждал. Как он нашел нас? Следил? Тогда почему здесь и сейчас решил напомнить о себе? Да, конечно, он любил смотреть в глаза жертве, пока ее жизнь угасает. Но зачем убивать меня в Библиотеке, где даже стены живые? Чтобы бросить вызов Стэнли и Верховной Ведьме? Извращенный ум не давал покоя бэлморту, его темная суть жаждала крови. А я думала, что он приготовит для своей любимой цели что-то пооригинальнее. И почти разочаровалась.

Эта мысль помогла успокоиться. Магия вспыхнула под кожей, переплелась золотыми нитями вен и погасла. Внутри и вокруг меня распростерся черный шум, тело и разум окутало равнодушной легкостью. Я высвободила руку из цепких пальцев Джоша и мягкой поступью двинулась вдоль стеллажа. Сквозь зазоры между опустевшими полками была видна голая стена и россыпь разноцветных бликов от витражей. Но Тома там не оказалось. Светящиеся таблички отвлекали, словно светлячки, маячившие перед лицом. Джош двигался с другой стороны стеллажа, но я чувствовала опасность затылком. Между лопаток свело от напряжения. Том мог выпрыгнуть, откуда угодно — в его способностях я ни секунды не сомневалась. Он умел и любил убивать, а охота только разжигала его нездоровый аппетит.

Шаги приближались. Я остановилась и вслушалась в тишину. И выпустила силу — забросила ее, как сеть, чтобы найти бэлморта. Она тихими волнами расходилась по залу, прощупывая каждый скрытый от глаз уголок. Джош переместился в мой ряд и шел сзади. Я чувствовала его кожей, волоски на шее встали дыбом от энергии, сочащейся от брата. Моя сила дрогнула и натянулась, как поводок — нашла то, что искала. Том остановился и с шумом вдохнул — тоже почуял нас. Вокруг него дрожал и плавился воздух, как от раскаленного асфальта. Я подняла руку и коснулась кончиками пальцев этого жара. И улыбнулась.

-Не меня ищешь, куколка? — раздался над ухом довольный, плотоядный голос. У меня внутри что-то надломилось. Резко развернувшись, я оказалась лицом к лицу с Шерманом. Страх захлестнул волной холода, от которого закололо в пальцах. Он расплылся в обворожительной улыбке и всплеснул по-дружески руками: — Я сбился с ног, пока искал тебя!

Я мысленно предупредила Джоша, чтобы он не вмешивался. Хотя бы пока. Он снова выругался, но послушался. Огромного труда мне стоило сохранить беспристрастный вид. Я выдала Тому самую лучшую из своих непроницаемых масок, когда как руки дрожали. И вовсе не от холода. Ему ничего не стоило протянуть ладонь, и меня не станет…. Но это не в его духе. Прежде, чем умереть, я должна буду пройти через пытки. Не похоже, чтобы он сегодня планировал что-то подобное.

Одарив бэлморта милейшей из своих улыбок, я окинула его придирчивым взглядом.

-Неплохо выглядишь, — отметила я на удивление ровным голосом.

Он действительно преобразился — стал еще неотразимее, если это вообще возможно. В зеленых глазах сквозила безжалостная твердость. Обычно зеленые глаза представляешь красивыми или добрыми, но у Тома они были, как стекло — пустые, мертвые. За такими прячется монстр, жадный до чужой боли и плоти. Подавив желание сглотнуть, я посмотрела на него сверху вниз. Черная кожанка, рубашка в сине-белую клетку, под которой вздымалась грудь от мерного глубокого дыхания. Черные джинсы, ботинки того же цвета на шнуровке…. Но была одна деталь в его образе, заставляющая таращиться, не в силах сдержать удивление и ужас — кулон на золотой цепочке. Камень в золотой сфере был черный, переливающийся мириадами далеких белых звезд. На этот раз я сглотнула — колотящееся сердце рухнуло в пятки. Вот, в чем секрет чудесных перемен! Том не только смотрелся иначе, чем прежде — внушительнее, совершеннее, безумнее. Но и отличался… силой, томящейся под всем этим жутковатым великолепием.

Мои слова позабавили бэлморта — улыбка его стала еще шире, коварнее и пленительнее. Я же боялась, как бы меня не стошнило от его приторной безупречности.

-Ты тоже ничего, — усмехнулся Том. Внезапно его лицо разгладилось, улыбка превратилась в оскал. Глаза потемнели, зрачки утонули в глубоком изумрудном сиянии магии. И голос его прозвучал словно откуда-то издалека: — Но это ненадолго.

Бэлморта окутал черный вихрь, снизу вверх его тело охватил бесшумный ветер. Лицо Тома расплылось перед глазами. Я ничего не видела, будто смотрела на мир сквозь густой туман. Вдруг обдало жаром магии — я прерывисто выдохнула и моргнула. Во мне поднимался ответный шквал силы. Я поглядела на Шермана и рассмеялась. Сочным, густым смехом, хоть ножом режь. Настолько чужим, что сама покрылась мурашками. Взгляд Тома замер — бэлморт насторожился, всматриваясь в мое лицо. Сила росла и росла, затопляя меня ласковым холодом, как рука заполняет перчатку. Я отпустила ее, когда она добралась до глаз, вспыхнула в них черным огнем и смыла краски. И вызволила наружу — ударила Тома в грудь ладонью. Магия потекла сквозь мою руку, пронзила его и прошла насквозь. В глазах Шермана мелькнуло изумление и сменилось гневом, лютой ненавистью. Бэлморт стал падать, но, не коснувшись пола, обратился в черным дым и взметнулся к потолку. Рука, которой я дотронулась до него, онемела под вуалью гламора. Я подумала снять чары, но внезапно в ней запульсировала боль, сильнее и сильнее, как в нарывающей ране. Кисть пылала, жар поднимался к локтю, кости ломило с такой силой, что изо рта вырвался мучительный стон. Из глаз брызнули слезы. Я задрала рукав кожанки — черные вены проступили под кожей, вздулись, шевелясь, словно змеи.

Сжав раненую руку в кулак, я подула на него, остужая, пока другой рукой доставала кулон. Камень обжигал ладонь холодом. Я поднесла его к губам, мысленно моля о помощи, о том, чтобы боль стихла. И она стихла, хоть и не полностью, но я уже могла трезво мыслить. Представила руку здоровой, чтобы вновь натянуть вуаль гламора. И первое, что пришло на ум — рана отозвалась на Тома. Он имел какое-то отношение к проклятию, спрятанному в сундуке Моники? Но как это возможно?! Быть может, темная магия почуяла его черную суть? У меня не было ответов, но и времени их искать тоже. Позже подумаю над этим.

Я вышла вперед и огляделась. Джош прикрывал мне спину — его тревожный пульс бился у меня в голове. Том описал круг под сводами зала и пылающей кометой бросился вниз. Я рефлекторно заслонилась рукой от надвигающегося жара, но надо мной раскрылся искрящийся купол магии. Джош отразил удар бэлморта, заслонил от его смертоносной мощи. Тома отбросило с такой силой, что он закувыркался в воздухе. Раздался глухой удар об стену, задребезжали окна, всколыхнулись книги на полках. Я запустила руку за спину и нащупала запястье Джоша, вцепилась в него, чтобы просто чувствовать брата рядом.

Шерман материализовался и встал с пола, будто его подняли за ниточки — без видимых усилий, грациозно и плавно. И рванулся на нас, обратившись в полете в черный вихрь. От скорости его движения стеллажи падали, как кости домино, складывались со скрипом старого дерева и шелестом страниц. Джош встряхнулся, как собака, и сбросил чары невидимости. Обошел меня, не выпуская руку, но я отодвинула его в сторону.

-Даже не думай геройствовать, — прорычал он.- Этот мудак с первой минуты знает, что я здесь, но до сих пор не пытался устранить меня. Ему нужна только ты!

-Если бы он хотел до меня добраться, то давно сделал бы это, — выдохнула я.- Он медлит. Но зачем?

Что-то ударилось в окно снаружи. Я вздрогнула и крепче вцепилась в руку Джоша. И потеряла мгновение. Том налетел волной дыма и гари, меня подбросило и швырнуло вдоль стеллажей. Я ударилась об стену и ощутила вспышку боли во всем теле сразу. Сползла вниз, не успев подставить руки. Я не отключилась, но обмякла. Часть меня вопила без голоса, а другая отстраненно разглядывала пестрые узоры на витражах. Я не сразу услышала, что в них что-то билось, снова и снова, будто с разбегу. Перед глазами все еще кружился разноцветный фейерверк. Звуки возвращались обрывками, движения казались заторможенными. Еще секунду назад я все видела с кристальной ясностью, а сейчас валялась и таращилась в мутный потолок.

Звук падающего стеллажа оглушил, словно выстрел. И привел в чувства. Я заморгала и перекатилась на бок, приподнялась на локте. Том пытался прорваться сквозь невидимую стену, заслоняющую меня. Джош снова возвел магический заслон. Вытерев обжигающую дорожку над верхней губой, я посмотрела на тыльную сторону ладони — кровь. Этот ублюдок разбил мне нос! Я попыталась встать — сначала на четвереньки, потом на ноги, опершись на стену. Не могла я встретить его на земле, скорчившись, как загнанная дичь. Должна была встать перед этой темной мощью или склониться перед ней в поражении. Комната закачалась, закружилась полосами тьмы и света. Том метнул в Джоша стеллаж. Судя по тихому всхлипу и глухому звуку падения, брата придавило шкафом, и путь ко мне снова был свободен.

Я застыла на месте, уставившись на черную, испещренную огненными язвами, воронку. И выставила ладонь. Том замедлился — дым схлынул, и передо мной предстал бэлморт. По его подбородку текла струйка крови, а когда он оскалился, его зубы оказались ею окрашены.

-Не знала, что ты питаешь страсть к бижутерии, — я пятилась от него, хватаясь за стену рукой.- Ты просто кладезь сюрпризов, Том Шерман.

-Это подлинная реликвия, — почти ласково произнес он и коснулся своего кулона. В его глазах промелькнула едва уловимая трепетность, граничащая со свирепостью. Украшение было трофеем. Не нужно гадать, что стало с его бывшим владельцем.- Он оказался полезен, — Том поднял на меня свои пустые, жестокие глаза.- И ты уже познакомилась с его возможностями. А я ведь только развлекался.

В углу, слева от бэлморта что-то зашевелилось. Я невольно уставилась туда. Он почуял и решил проследить за моим взглядом, но не успел. Из теней соткалась пантера и бросилась на Тома. Она вцепилась челюстями ему в ногу, и повалила на спину. Пусть она оставалась фантомом, темной призрачной субстанцией, но причиняла вполне физический вред. Тьма пыталась утащить бэлморта туда, откуда вышла — в угол, а потом в пустоту, небытие. Том сопротивлялся, хватался за стеллажи, под ним собирался палас, но пантера действовала молниеносно, терзая его голень. Штанина джинсов была разодрана, края пропитались кровью. В темноте блеснула багровым глубокая рана. Вопль Тома, полный бессвязной ярости, наполнил зал. Мне надлежало ужаснуться или, как минимум, испытать отвращение, но я поймала себя на мысли, что наслаждаюсь зрелищем. Да, было приятно смотреть на беспомощные мучения Тома. Куда приятнее было бы лично засадить ему в грудь нож, испепелить его черное сердце. Зажмурившись, я отогнала пугающие картинки. Нет, я еще не настолько монстр — пока что. Еще одно подобное желание, и можно забыть о чистоте моей души. А она давно уже запачкалась.

Тому удалось отбиться. Используя кулон, он ослепил пантеру светом магии. Жалостливо заскулив, она разжала челюсти и покатилась по полу. Забилась в угол, закрыв морду мощными черными лапами, и глухо зарычала. Даже с побрякушкой Тому не убить фантома. Хотя бы потому, что фантомы бестелесны. Они только кажутся материальными и совсем не прозрачными, а к пантере прикасаться могла только я. Ее плоть — моя сила. Чем натуральнее я ее представляла, тем живее она выглядела.

Голову наполнили крики птиц, чужие голоса, перебивающие друг друга. Я заткнула уши ладонями и едва не соскользнула на пол. Сверху полетели разноцветные брызги стекол, и в зал ворвались черные вороны. Их было столько, что в помещении потемнело. Они галдели, кружа под сводами, налетали на бэлморта и били крыльями. Один самый бойкий располосовал ему щеку когтями. Том отмахивался и пятился, птицы клевали его и резали перьями руки и лицо. Я смотрела и не верила тому, что вижу. Пантера осмелела и потянула его за штанину — бэлморт потерял равновесие и стал падать. Джош толкнул стеллаж, и тот рухнул на бэлморта. Когда брат успел выбраться — я не видела. За первым стеллажом повалились остальные, с полок сыпались книги, погребая Шермана под грудой поблескивающих страниц и переплетов. И внезапно наступила тишина.

-Как думаешь, его надолго вырубило? — раздался над ухом голос Джоша.

Оправив куртку и отряхнувшись, он с облегчением выдохнул. Но резко задержал дыхание, о чем-то подумав. Мы переглянулись.

-Книга, — прошептал он с расширенными глазами. Я кивнула, и мы одновременно бросились к стеллажам. Джош пытался отсчитать нужный ряд среди горы дерева и бумаги. Но понял, что это бесполезная затея — тихо выругался и обернулся ко мне.

-Мы ее не найдем.

Едва он договорил, как из-под обломков мощным ударом магии выбрался Том. Щепки, тлеющие обрывки страниц, повисшие в воздухе, и его пылающий ненавистью взгляд — я замерла, глазея на бэлморта.

-Случаем, не ее потеряли? — ухмыльнулся бэлморт, демонстрируя книгу в кожаном переплете. И подмигнул, скалясь окровавленными зубами.

Я дернулась с места, но он выставил указательный палец и погрозил, цокая языком. Джош придержал меня за локоть, но было слишком поздно — книга вспыхнула в руке Шермана и за считанные секунды прогорела.

-Упс, — издевательски протянул Том и сдул с ладони горстку пепла.- Не повезло вам сегодня, недоумки!

Выдав коронную ледяную ухмылку, он обтер ладони об джинсы и рассеялся в воздухе черной дымкой. Взмыв к потолку и сделав почетный круг над нашими головами, Том неудержимым вихрем вылетел в разбитое окно. А мы так и стояли с открытыми ртами посреди разгромленного архива.

-Сволочь, — прошептала я, утирая дорожку крови над верхней губой. Поморщившись, коснулась пальцем кончика носа, и болезненное ощущение исчезло.- Не верю, что мы так легко отделались.

-Он приходил за книгой, — сглотнув, тихо сказал Джош и сжал кулаки так, что костяшки захрустели.- Ему была нужна она. Кто бы мог подумать, что мы опережаем врага на полшага?! Сука, — с чувством прошипел брат.- Я забью этого мудака до смерти его же кулоном.

-Но не сегодня, — хриплым голосом сказала я.

-Увы, — согласился брат.

========== Глава 15 ==========

Шел мокрый снег. Пушистые хлопья падали на лобовое стекло и сползали вниз, оставляя влажные дорожки. Я смотрела на них, собираясь с мыслями. Джош сидел рядом на пассажирском сидении. Кусая раздраженно губы, он хмурился и о чем-то напряженно думал. Я не пыталась выяснить, о чем именно. Своих тараканов хватало. Скрытность Моники выводила из себя. И меня трясло от злости. Ни сколько из-за появления Тома и утраты книги, сколько из-за обмана сестры. Получалось, что лгала она абсолютно обо всем. Чем больше я об этом думала, тем сильнее разыгрывалась фантазия. Моника скрывала свое фактическое место работы, травила байки про агентство недвижимости. Самое странное, что по вечерам она частенько развлекала нас случаями из профессиональной практики. Я и Мишель, развесив уши, слушали и смеялись, недоумевая от нелепости ситуаций, в которых оказывалась старшая сестра.

-Зачем ей это было нужно? — подумала я вслух и моргнула. Джош повернулся ко мне, ничуть не смутившись. Он знал, что творилось у меня в голове.- А истории она выискивала в сети и выдавала за свои? Как-то уж слишком надуманно и… по-идиотски, разве нет?!

-В рисующейся ситуации все «слишком», не находишь? За что не возьмись, — он раздраженно всплеснул руками, — везде сквозит маразмом!

Я включила дворники. Они размазывали мокрый снег по стеклу, и меня это почему-то успокаивало. Вздохнув, я откинула голову на подголовник.

-Надо узнать, чей кулон у Тома. Он наверняка забрал его у одного из убитых системщиков.

-Кулоны погибших были найдены разбитыми рядом с телами, — напомнил брат.

-Значит, чей-то он прикарманил. И мы выясним — чей конкретно.

-И что тебе даст имя? Кулон у Тома не отобрать, пусть подавится им.

-Вычислив хозяина, мы будем знать, каких еще сюрпризов от него ожидать.

Джош фыркнул и отвернулся к боковому окну.

-Полагаю, он все свои фокусы уже продемонстрировал.

-Ты его недооцениваешь, — чуть слышно произнесла я и завела машину.

-Как мы могли убедиться, кулон не дает ему физического преимущества. Ты положила его на лопатки быстрее, чем он успел что-то предпринять.

-Мы же говорим о Томе, — я выехала со стоянки и покатила к центральному проспекту.- Он в любом случае превосходит меня по силе. Как бы наивно не звучало, но, кажется, он не особо стремился мне навредить.

-Ты заблуждаешься, — начал Джош, но осекся и посмотрел на меня долгим взглядом.- Ты должна верить в себя. Это главное условие.

-Я устала уже это слушать, — огрызнулась я и затормозила на светофоре.

-Куда мы едем? — спросил он.

-Когда Моника задерживалась после работы, она говорила, что отдыхала с коллегами в кафе «Под звездами». Хочу проверить — правда это или очередная ложь.

Брат выпрямился и скрестил руки на груди.

-Хорошая мысль. Я как раз проголодался, — устало протянул он.

-Почему Том пришел за книгой? — я свернула с шоссе на узкую улочку. Замелькали черепичные крыши с флюгерами, аккуратные домики с круглыми окнами и резными ставнями. Чтобы добраться до кафе, предстояло проехать два квартала старого города и свернуть на перекрестке перед мостом на Вижн. Мне нравилась эта часть Мортелля, нетронутая временем и технологиями — она сохранила дух прошлого века до наших дней. Фасады и дворики навевали настроение сказки, а воздух казался чище.

-Очевидно же, — хмыкнул Джош, не глядя в мою сторону.- В дневнике отца хранилось множество ценной информации. В том числе, о Монике.

-Что ты успел прочесть, Джош?

Он слегка повернул голову и искоса уставился на меня.

-После смерти родителей ее отвезли в Храм Вечной Жизни. Тебе стало легче?

-Не очень. А должно было?

Он откинул голову на спинку сиденья и тяжело вздохнул.

-Это значит, что ее от кого-то спрятали. Я грешным делом подумал, не из-за нее ли погибли родители?! Что, если Моника совершила что-то… непростительное, а мать с отцом взяли на себя ее вину?!

-В Храме мы можем это выяснить?

-Надеюсь.

Сосредоточившись на дороге, я задумалась. Но не о Монике. Вспомнила о Бене и поняла, почему не спешу вернуться домой. Грудь сразу же сдавило от неприятного чувства. Он с каждый днем отдалялся, вел себя так, словно я была в чем-то виновата. Его равнодушие причиняло невыносимую боль. Я пыталась понять, пробиться в мысли Бена, но наталкивалась на ледяную стену. Конечно же, мы могли бы поговорить, обсудить, что так тяготит обоих, но предпочитали отмалчиваться и отводить взгляды. Что я не так делала? В сердце теплилось безграничное чувство и расцветало рядом с ним многообразием красок, тысячей ощущений, которым я не знала названия. Оно билось для него, в такт его пульсу, у нас было одно на двоих дыхание, и я не представляла себя без Бена…. Может, я обидела его чем-то? Но чем?!

Джош усмехнулся, вернув меня из размышлений. Я повернула голову и посмотрела на его довольную физиономию. Он изогнул бровь, повесив на лицо снисходительное выражение.

-Почему-то хочется тебе врезать, чтобы стереть с лица эту наглую ухмылочку, — проворчала я и вновь сосредоточилась на дороге.

Джош тихо рассмеялся, запрокинув голову.

-У тебя настолько несчастный вид, что я не удержался.

-То есть, ты сейчас не подслушивал?

-Хм-м…- многозначительно протянул он.- Тебя волнует поведение Бена. Ты об этом? В таком случае, успокою тебя, сестренка: ты первая начала. Он тоже не знает, что происходит.

Я моргнула и ударила по тормозам, отчего брата бросило вперед. Я пристегнулась в отличие от него и ему обычно напоминала о ремнях, но сегодня была небрежна.

-Это мужская солидарность, мать вашу?! — прошипела я, вновь трогаясь.

Джош отделил себя от приборной доски, залез снова на сиденье и спросил, как ни в чем не бывало:

-Мы уже приехали?

-Нет!

Он сокрушенно вздохнул и пристегнулся.

-На самом деле, ты ведешь себя не менее странно, Эш, — на лице брата блуждала улыбка, но голос был абсолютно серьезным.- Словно что-то от нас скрываешь. Бен на все остро реагирует, это для тебя разве новость?!

-Мне больно, когда он игнорирует меня. Ведет себя, будто мы чужие, остерегается прикосновений, — сглотнув, тихо сказала я. Глаза наполнялись слезами.

-Для него ваши отношения в новинку. Взялась перевоспитывать бэлморта — терпи! Как говорится, мужчину лепит женщина, а тебе достался совсем сырой материал. Разумеется, Бен поступает, как неопытный мальчишка, но и ты хороша, сестренка, — он хмыкнул и повернулся ко мне, высматривая реакцию на свои слова. Я стиснула зубы, но не отвлеклась от дороги.- Ты что-то скрываешь. Даже я это чувствую.

Открыв рот от возмущения, я подумала и закрыла его.

-От Бена у меня нет секретов, — и это была чистая правда. Джош улыбнулся — весело и чувственно. Его улыбка пронзила меня, как нож.

-Но со мной ты не поделишься? — спросил он с интонацией почти ласковой, но под ней угадывалась нотка недовольства.

-Всему свое время, — сухо бросила я, сворачивая на стоянку кафе. Джош хохотнул. Тихий и циничный звук, который заставил посмотреть на него и почувствовать себя лучше.

-Моя школа!

Фасад кафе «Под звездами» напоминал небольшую обсерваторию. Внутри оно оказалось не менее «космическим». Сквозь потолок из прочного стекла ночью было видно всю россыпь звезд на безоблачном небе. В неоново-синем полумраке просторного зала мебель мерцала серебром. По помещению рассыпались низкие угловые диванчики с прямоугольными столиками. На каждом стояла лампа, похожая на магический шар. Внутри него клубилась космическая туманность. На бледно-голубых стенах мигали белым неоном планеты с кольцами и без, из-за игры света создавалось впечатление,будто они вращаются. Мы вошли и замерли на пороге. Плиточный пол менял цвет у нас под ногами, словно живой. Джош окинул взглядом заведение, выискивая свободный столик. Большинство оказались заняты. В середине дня сюда забрело неожиданно много желающих перекусить.

-Вон там, — он потянул меня за рукав к свободному месту у конторки администратора.

Я шла за братом, рассматривая разномастную публику. И случайно заметила Мариссу — некогда помощницу Стэнли. Она сидела за столиком у стены и что-то помешивала ложкой в большой синей чашке. Проходя мимо Мариссы, я смотрела на нее, надеясь на то, что она меня узнает. Томно вздохнув, девушка без видимого аппетита отхлебнула из чашки, не обращая на нас ни малейшего внимания.

Расположившись на мягком диванчике, я расстегнула куртку и раскрыла меню. Обложка, как и все в кафе, переливалась голубым. Джош вытянул ноги под столом и распахнул ветровку. Рядом с нами появилась официантка в ослепительном наряде. В узком платье с металлическим отливом она смотрелась так, будто ее завернули в фольгу. Длинные темные волосы девушки были гладко затянуты в тугой хвост, на лице светился яркий и довольно эффектный макияж. Джош повернул голову и уставился в глубокий вырез наряда официантки. И сглотнул — из него выглядывала пышная грудь, щедро обсыпанная блестками. Я откашлялась в кулак — брат заморгал и уставился в меню. Забыв о девушке, он шарил жадным взглядом по заманчивым картинкам. Все-таки собственный желудок его интересовал куда сильнее — значит, действительно голодный.

Просияв, девушка привычным движением перевернула страницу блокнотика и щелкнула авторучкой.

-Что будете заказывать?

-Суп в тубе?! — протянул изумленно Джош. Так громко, что на нас обернулись все присутствующие.

Я шикнула на него и одарила официантку приветливой улыбкой.

-Мы здесь впервые, — пояснила я и сложила руки перед собой, олицетворяя неловкость и предвкушение.- Что бы вы нам посоветовали попробовать?

Девушка склонилась к Джошу так, чтобы он мог заглянуть ей в вырез, если захочет. Он округлил глаза, и уже не от обилия предлагаемых блюд.

-Ванильный кофе со звездной пылью, — начала перечислять она, тыча длинным ногтем в меню.- Мороженое «сфера», десерт «кратер», и настоятельно рекомендую салат «млечный путь».

Джош с сомнением уставился на девушку. Она улыбнулась еще лучезарнее и присела на подлокотник его кресла. Юбка туго натянулась у нее на бедрах. Ее свободная рука легла на спинку рядом с его плечом. Сначала мне показалось, что я вижу, как ее пальцы удлиняются, и на них появляются розовые присоски. Я моргнула, но наваждение не исчезло. У меня челюсть отвалилась.

-«Млечный путь»? — приняв игру, протянул брат и поднял на нее глаза. На губах его играла обворожительная улыбка.- И что же в нем особенного?

-Все ингредиенты томятся в молоке, — повернувшись к нему разрезом платья, охотно сообщила официантка.

-А какие именно ингредиенты? — голос Джоша прозвучал с придыханием. Я пнула его ногой под столом, для чего пришлось опуститься на сидении. Он поморщился, но глаз от нее не отвел.

-О, это сюрприз от шеф-повара! — вновь заулыбалась официантка. По ее выражению лица сложно было понять, действительно она флиртует, или это ее нормальное поведение.- Он каждый раз импровизирует с рецептом.

-А если там окажется соленая рыба? Ее он тоже в молоке обжарит? — игриво протянул Джош, голос его прозвучал интимно и совсем не вязался со словами. Официантка закусила губу и придвинулась к брату, намереваясь пересесть к нему на колени.

Я огляделась. Официантки открыто ворковали с посетителями — мужчинами и женщинами. Большинство были не против их осьминожьей натуры. И вдруг до меня дошло. Мы пришли в забегаловку, предлагающую нестандартные услуги: к экстравагантной пище прилагалось не менее экстравагантное обслуживание и подача. М-да…. И здесь бывала Моника?! Скривившись, я повернулась к Джошу и подвинула к себе меню. Он отчаянно цеплялся за него пальцами, но глянцевая бумага выскальзывала. В конце концов, я отвоевала мерцающую книжечку, и тем самым облегчила работу официантке — ее освободившаяся рука-щупальце легла ему на колено и оказалась в опасной близости к паху. Я медленно подняла глаза и смерила ее долгим уничтожающим взглядом.

Почувствовав, она повернула голову, и ее улыбка померкла. Официантка стушевалась и побледнела. Убрав руку, снова ставшую нормальной, она поднялась с подлокотника и приготовилась записывать. Я мысленно зааплодировала ее самообладанию. Наверняка мы были не первыми, кто пришел просто поесть.

-Нам не сообщают состав блюда, — уже деловым тоном повторила девушка.- На то он и «секретный».

Лицо брата потемнело, а я заулыбалась, повернувшись к инопланетной соблазнительнице.

-Тогда нам один такой салатик и десерт, пожалуйста!

Записав в блокноте заказ, она испарилась. А я ощутила, как меня вдавливает в диван, и осторожно повернулась к брату. У него глаза пылали от ярости.

-Ты специально это сделала, — прошипел он.

-Не сдержалась, — хмыкнула я и откинулась на спинку дивана.

-Ты про официантку?

-Она не предложила тебе напрямую сбросить с себя одежду и заняться сексом на полу, но приглашение было явственно.

-Ничего такого не было!

-Она терлась грудью о твое плечо, Джош. А ты глазел в вырез ее платья.

Он подался вперед, сложив локти на столе.

-Так это месть?

-Нет, — я пожала небрежно плечами.- Скорее, предупреждение. К тому же, ты любишь экзотику.

Пока мы ждали заказ, я не спускала глаз с Мариссы, позабыв о Джоше. На ней была золотистая блузка с черным цветком на плече и черные брюки со стрелками. Броский макияж дополнял вечернюю прическу, состоящую из завитков и мерцающих заколок. Марисса и прежде следила за собой и выглядела на все сто, но что-то в ней переменилось.

Она будто утратила некий шарм и стала… обыкновенной, хоть и такой же симпатичной. И источник того самого «шарма» погубил ее подругу. Вспомнив о кровавом дереве, я невольно коснулась руками плеч. Шрамов не осталось, но воспоминание промелькнуло настолько яркое, что причинило боль.

Пока я отгоняла образ, Марисса с томным видом допивала свой напиток. Даже если бы я подошла к ее столику впритык, она бы меня не увидела. Всем своим видом она олицетворяла вселенскую тоску. Что же случилось?

-Я сейчас, — пробормотала я, поднимаясь из-за стола.

Джош что-то буркнул в ответ, но я не приняла во внимание. Обогнув ряд столиков, приблизилась к Мариссе и застыла справа от нее. Девушка снимала ложечкой пенку с дымящегося кофе и отправляла ее в рот с безучастным видом. Приветливо улыбаясь, я легко коснулась ее плеча.

Подняв на меня большие голубые глаза, ведьма изогнула тонкую, искусно подведенную бровь.

-Эшли? Что ты здесь делаешь?! — растягивая слова, спросила она своим потрясающим низким голосом, который никак не вязался с хрупкой комплекцией.

-Решила развеяться, — пожав плечами, я изобразила на лице печаль.- Мне сейчас это необходимо.

-Да, я слышала о твоем горе, — кивнула Марисса.- Сочувствую.

Не дожидаясь приглашения, я села за ее столик.

-Никогда не думала, что скажу такое, но…- я склонила голову набок и одарила ее проникновенным взглядом.- Марисса! Ты — моя последняя надежда.

Ее ресницы затрепетали. Лицо девушки вытянулось, на нем отразились испуг и недоумение.

-Что тебе нужно?

-Что именно ты слышала о моей трагедии?

Вдруг глаза ведьмы вспыхнули, и на губах появилось некое подобие улыбки. Отложив ложку, она опустила руки на стол, сплела пальцы в замок и подалась вперед.

-Весь Университет стоит на ушах. Твою сестру убил бэлморт? — вдруг, осознав, что произнесла это вслух, девушка смутилась.- Прости….

-Все вокруг знают, это не новость.

-Мне все равно стыдно, — вздохнула она и нахмурилась.- Хотя я ее не знала.

-И никогда не видела? — усомнилась я.- Странно, ведь Моника посещала субботние вечеринки.

Марисса подняла на меня бездонные голубые глаза.

-Разве?

-У меня фото с собой, — я потянулась в карман за снимком и положила его на стол перед ведьмой. Взмахнув длинными ресницами, она подалась вперед, рассматривая его.

-Мне знакомо ее лицо, — облизав нервно губы, пробормотала Марисса, не отрывая взгляда от фотографии.- Да, точно встречала ее.

-А с кем, не припомнишь? — сдерживая волнение, я заерзала на сидении.

-С Адрианой Хиггинз, — тихо проронила она и испуганно глянула на меня.

Я похолодела.

-Это же первая жертва кровавого дерева?

Марисса кивнула.

-Именно она и привела Монику на вечеринку. Помню, как Адриана перед ней выделывалась! — ведьма надменно хмыкнула и откинулась на спинку дивана, погружаясь в воспоминания. Ее лицо вновь разгладилось, во взгляде появилась привычная напыщенность — настоящая Марисса вернулась.

-В каком смысле — выделывалась?

-Я тогда подумала, что твоя сестра какая-то важная особа, — пожав плечами, небрежно бросила ведьма.- Но она ни с кем ее не знакомила, ни к кому не подводила. Это показалось немного странным. И вообще, то, как твоя сестра держалась, как смотрела свысока, будто хозяин склада, оглядывающий набитые полки…- она замолчала и перевела на меня задумчивый взгляд.- Она не танцевала, хотя ее приглашали. Такую эффектную внешность сложно не заметить.

-Стеснительностью моя сестра никогда не страдала, — я кивнула.- И все-таки на нее не похоже. А что-нибудь еще можешь вспомнить, Марисса? Для меня это очень важно.

Она поджала губы.

-Ведешь новое расследование?

-Хочу понять, кому была нужна смерть моей сестры, — холодно бросила я и выпрямилась. Побарабанив ногтями по столу, исподлобья взглянула на светловолосую ведьму.- Собираю ее жизнь по крошкам, чтобы разобраться.

Повисла пауза. Марисса долго всматривалась в мое лицо, и, наконец, решилась. Вздохнув, она горько улыбнулась.

-Я помню твою сестру только потому, что та вечеринка была последним трезвым воспоминанием перед страшными событиями. После мой разум подчинил себе демон. Если даже очень постараюсь, то не смогу восстановить цепочку событий. В ту же ночь в витражном переходе появилось кровавое дерево, но я не утверждаю, что эти два события как-то между собой связаны. Ты знаешь, Эшли, что я стояла во главе пернатого патруля, и занималась похожей работой. Я собирала информацию и анализировала ее. Сейчас я вспомнила и невольно задумалась — а не была ли твоя сестра причастна к тем ужасным происшествиям?!

Мой взгляд застыл на лице Мариссы. Я боялась моргнуть — настолько оцепенела от ее слов и негодования. Моника принесла в Университет кровавое дерево? Но зачем?! И где бы она его достала?!

-Как это выяснить наверняка? — почти ровным голосом спросила я и вновь сложила руки на столе.

Марисса любопытно прищурилась.

-Никто из жертв не вспомнит, но это и не обязательно. Может, попробовать выяснить, откуда она взяла это мерзкое растение? Оно же где-то должно произрастать?!

-Должно, — нехотя согласилась я.- Но где?

Марисса отвела взгляд, закусив губу. В ее голове скрипели шестеренки — было заметно по напряженному, но невидящему взгляду. Когда она вновь посмотрела на меня, ее лицо озарилось идеей.

-Брэйден, наш книжный червь, должен знать, — лукаво улыбнулась она.

Я с сомнением хмыкнула.

-А он не злится на меня? Я же его слегка помяла…

-Забыл давным-давно, — отмахнулась ведьма.- А вот Тэд все еще вспоминает тебя. Ты разбила парню сердце!

-Я не нарочно, — вздохнула я, поднимаясь из-за стола.- Так я могу заявиться к Брэйдену без приглашения, и он не выставит меня?

-Если с ним возникнут проблемы, то ссылайся на меня. Мы все еще хорошие приятели, и он должен пойти на уступки. Да и тебе ли волноваться?! — невесело усмехнулась она и подняла глаза, полные обиды. Но, заметив мое каменное выражение лица, Марисса спала с лица и забегала взволнованным взором по скатерти.

-Почему я не должна волноваться? — холодно спросила я и оперлась ладонями на стол.

-У тебя пропуск во все залы Университета и Библиотеки, — проблеяла ведьма, вжимаясь в спинку дивана.- Нам всем приказано подчиняться….

-Подчиняться кому — мне?!

Она зажмурилась.

-Да, — и закусила губу так, что я испугалась — не прокусила бы.

-Любопытно, — протянула я и выпрямилась.- А трогать тебе меня можно?

Открыв глаза, Марисса озадаченно заморгала.

-Что?

-Не бери в голову, Марисса, — отмахнулась я.- Ты мне очень помогла. Спасибо, — и я уже было направилась к столику, за которым томился Джош, как вдруг вспомнила. И развернулась на каблуках. К Мариссе со спины подошла официантка-блондинка и заскользила ладонями по ее плечам. Я испытала неловкость, Марисса тоже, но никто не осмелился отвернуться.- Ты часто здесь бываешь?

-Не так, чтобы очень…

Я посмотрела на официантку. Она присела на подлокотник и играла с прядями волос Мариссы. Тонкие, удлинившиеся руки-щупальца задевали вырез ее блузки и касались выпуклостей грудей. Я нахмурилась и посмотрела в глаза Мариссе. Не мое дело, с кем и как она проводит время.

-Случалось встретить Монику?

Она прищурилась и перехватила руку официантки, которая уже успела забраться под кружевной край черного бюстгальтера.

-Не думаю. Но это не значит, что она здесь не бывала. Приходя сюда, я стараюсь не оглядываться.

-Понимаю, — кивнув, я стала поворачиваться, но в последний момент она меня окликнула.

-Но для чего-то же она направила тебя в это кафе?!

-Чтобы сбить со следа, — прошептала я себе под нос и направилась к своему столику.

========== Глава 16 ==========

Джош уплетал сомнительный салат «млечный путь». Я подошла к столу и посмотрела в его тарелку. У брата за ушами трещало, хотя при одном взгляде на продукт, мне захотелось поморщиться. Тушеные овощи грязно-коричневого цвета, украшенные какими-то светящими бусинками. Они быстро исчезали во рту у Джоша и громко лопались. Когда он отправил туда очередную бусину, и та взорвалась, на губах его заиграла блаженная улыбка.

-Что это? — понизив голос, протянула я и скривилась.

-Понятия не имею, — отозвался Джош.- Но это не мешает мне уничтожать его с удовольствием.

-А где мой десерт? — окинув стол мимолетным взглядом, я спрятала руки в карманы куртки и уставилась на брата.- Ты его тоже с удовольствием сожрал?!

Он глянул на меня с обиженным видом.

-Я решил, что ты не хочешь.

-Ну, надо же, — хмыкнула я.- Доедай, и пошли отсюда — появилась зацепка.

Не заставляя себя ждать, Джош быстро проглотил содержимое тарелки, оплатил счет, и мы покинули странное заведение. По дороге к Университету, я поведала ему все, что узнала от Мариссы. Так же, как и мне, брату показалась нелепой связь Моники с теми кровавыми событиями.

-В последнее время о ней всплывает многое, вызывающее подобную реакцию, — хмыкнул Джош, потирая подбородок.- В голове не укладывается….- он повернулся ко мне лицом.- Кто жил с нами под одной крышей?

-Не знаю, Джош. Еще я не понимаю, почему она приехала ко мне? Неужели больше не к кому?!

-По завещанию к Монике перешел дом в Вилсе. Ее там ждали, в грехах родителей не винили. Но она так и не вернулась, даже за фамильными драгоценностями. Что подкрепляет мою теорию о том, что ее деяния взяли на себя отец и мать.

-Она говорила, что гола, как сокол.

-Значит, лгала или не знала, — он скривился и качнул головой.- Нет, она должна была знать.

-Не нравится мне все это, — вздохнула я и свернула с шоссе на подъездную дорожку.

Я парковала машину на стоянке перед величественным зданием Университета. Джош притих, но, стоило мне заглушить двигатель, как стало ясно, в чем причина его молчания. У него громко урчало в животе — столь протяжные и душераздирающие звуки я еще не слышала.

-Что с тобой? — усмехнулась я.- Никак салатик разбушевался?

Джош посмотрел на меня несчастными глазами, и я ойкнула — его лицо было бледным, как полотно.

-Может, эта официантка назло мне что-нибудь в него подложила?! — предположил брат, хватаясь за живот.

-Скорее, она бы подсыпала яд в мой десерт…. Которым ты, между прочим, не побрезговал. Ходячее недоразумение, — проворчала я, отстегивая ремень безопасности и разворачиваясь к брату.- Наверняка она оскорбилась.

-Девушки-каракатицы не в моем вкусе.

-Со стороны это выглядело иначе, — хохотнула я.

Он смерил меня злобным взглядом.

-Я не хотел ее обидеть.

-Все вы так говорите. Давай я попробую вылечить тебя?

-Не надо! — проорал он и, открыв дверь, вылез из салона. Но далеко уйти не смог — привалился спиной к машине. На лбу у Джоша проступила испарина, под глазами появились болезненные круги.

Выходя следом за ним, я сокрушенно поцокала языком и захлопнула дверь.

-Ну, мучайся тогда. Пока я буду выуживать необходимую информацию из хранителя архива, ты самое интересное пропустишь в туалете.

-Ладно, — прокряхтел Джош. Прикрыв глаза, он запрокинул голову и прерывисто выдохнул струйку пара. Снег прекратился к вечеру, и заметно похолодало.- У тебя же всемогущий кулон! — скорчив пренебрежительную рожу, он плюнул в сторону, и тут же согнулся пополам — его скрутил очередной болезненный спазм.

Я схватила его под локоть и помогла выпрямиться. Придерживая за талию, довела до Университета. Миновав холл, мы поднялись по лестнице. Пришлось помогать Джошу передвигаться, потому что каждый его шаг сопровождался уколом боли и страдальческим кряхтением. Мы поднялись на второй этаж. Я подвела брата к двери в туалет и прислонила к стене. Запрокинув голову, он закрыл глаза и жалобно застонал.

-Вот что бывает, когда ешь все подряд! — фыркнула я, расстегивая куртку и доставая из-под блузки кулон.- Я вообще удивляюсь, как твой организм переваривает стряпню Мишель?!

-Ей удается выпечка, — смахнув рукавом ветровки капли пота со лба, прошептал брат и громко сглотнул.- А все остальное — яд в чистом виде. Но я же не могу обидеть Мишель и отказаться?!

-Нет, конечно, — весело усмехнулась я.- Ни в коем случае!

— Ты и то лучше готовишь.

-Вот спасибо! — окрысилась я.- Не говори такое под руку, а то пожалеешь.

Коснувшись кулона одной рукой, другую я положила на грудь брату. Никогда не пробовала исцелять или облегчать боль — побаивалась. Как показывала практика, моим пациентам становилось в разы хуже. И, как правило, добровольцем выступал Джош и лучше прочих знал, что его может ожидать обратный эффект. Но на этот раз кроме меня у него не было другой надежды на чудесное выздоровление. Зажмурившись, я пожелала ему исцеления. Волшебное сияние, и глаза брата покраснели и вылезли из орбит. Я перестала дышать.

-Что? — испуганно протянула я, когда он надул щеки и оттолкнул меня. Отлетев к стене, я провожала его испуганным взглядом. Он неуклюже засеменил к кабинкам, едва передвигая ногами. Бросил что-то неразборчивое мне напоследок и исчез за дверью.- Надеюсь, тебе станет легче, — проблеяла я и ускользнула в коридор. Захлопнувшаяся дверь в мужской туалет отсекла его недовольное мычание.

Архив располагался в конце коридора. Я не удивилась тому, что Стэнли вновь изменил расположение помещений. В тишине зала звучало далекое щебетание птиц, витали запахи старой бумаги, пыли и чернил. В приятном полумраке пылали золотом бирки на полках и таблички на торцах секций. Будто светляки парили в ночи. Миновав ряды стеллажей, я вышла к деревянной стойке. Она стояла полукругом, огораживая запрещенную секцию архива. Там хранились книги, представляющие особую ценность или опасность. Как и любой околдованный, проклятый предмет, книги могли причинять вред и нести смерть тому, кто осмелится открыть ее или просто взять в руки. Но прежде было необходимо пройти мимо хранителя архива.

Я увидела его и улыбнулась. Брейден всегда мне нравился. Оставалось надеяться, что он простил меня за тот случай с деревом. Парень отчаянно защищал демонское отродье, и мне пришлось его слегка… подвинуть. Насколько аккуратно получилось — не мне судить, но Брэйден остался недоволен.

Он стоял, склонившись над толстой книгой с желтыми страницами. Оперевшись локтем на стойку, что-то увлеченно читал, но, услышав мои шаги, поднял голову. И его глаза расширились.

Я подошла ближе и положила руки на стойку, спрятав повязку под вуалью гламора. И одарила парня приветливой улыбкой. Брэйден оправил светло-серый пуловер с треугольным вырезом и принял важный вид. Похоже, все еще дулся…

-Привет, Брэйден, — сказала я и улыбнулась.

Парень вскинул бровь.

-Я могу тебе… вам чем-то помочь? — вежливо, но холодно спросил он и сверкнул недоверчивыми карими глазами.

-Марисса сказала, что я могу к тебе обратиться.

-Марисса? А что именно тебя… вас интересует? — он смотрел на меня и тут же отводил взгляд, будто чего-то боялся. Я склонила голову набок, глядя ему в лицо.

-Может, хватит? — раздраженно скривилась я и выпрямилась.- Давай на «ты», Брэйден. Прекращай страдать ерундой.

-Хорошо, — коротко кивнул он, закрыл книгу и перевернул, чтобы я не смогла прочесть название.- Какую информацию предоставить тебе, Эшли?

-Помнишь кровавое дерево?

-Как его забыть?! — хмыкнул парень, вскинув брови. И смерил меня колючим взглядом.- Плечо до сих пор болит.

-Прости, — выдохнула я и виновато улыбнулась.- Но у меня не было иного выхода.

-Я понимаю, — он отошел от стойки, словно хотел держаться подальше от меня, и сложил руки за спиной.- И давно уже не в обиде.

-Что ты сумел выяснить о нем?

Поморщившись, Брэйден глубоко вдохнул.

-Я долго искал. Эта тварь снилась мне в кошмарах, и я не находил себе места. Перерыл весь архив, но к своему удивлению обнаружил сведения о нем в Библиотеке, в разделе «чудовища». Любопытно, — хмыкнул он и покачал головой.- Оказывается, наш монстр родом из Мертвой долины, где уже не осталось ни одного живого существа. Догадываешься, почему?

-Сложно не догадаться. Она же мертвая?! — сказала я и нетерпеливо побарабанила пальцами по стойке.- А как туда добраться?

-Добраться туда — полдела! — изрек он и прошелся вдоль стойки, пускаясь в рассказ: — По приданию, Мертвая долина — заброшенная деревушка с полуразрушенными домами и храмом, от которого камня на камне не осталось. Но когда-то это было цветущее село, густо заселенное магами. Оно притягивало путешественников и любителей экзотики. Самой яркой достопримечательностью было желтое озеро, зажатое между высокими холмами. Его окружали дивной красоты деревья и кустарники, а в золотистых водах плескались диковинные рыбки…

-Сказка, да и только! А по существу, Брэйден?

Он откашлялся в кулак и повернулся ко мне лицом, которое ничего не выражало.

-По слухам, в ту деревню забрела темная ведьма и прокляла всех, кто там жил — о причине лютой ненависти в книге не упоминается. И на том месте, где старуха плюнула, выросло первое кровавое дерево. Кто-то из селян решил попробовать сочный плод, а дальше… Дальше деревня погибла, все жители до одного. Страшась распространения заразы, Верховная Ведьма приказала сжечь опустевшее село, но деревья выжили. Так говорится в придании, а что случилось на самом деле — неизвестно.

-Я хочу увидеть этот дикий край собственными глазами. Как доехать туда?

-Не советую, — он покачал головой, глядя на меня исподлобья.- Оттуда практически невозможно выбраться.

-О чем ты? Что не так с долиной? Деревья будут хватать меня за ноги и тащить в свою зловещую нору?!

-Ее охраняют древние чары, и мало, кому по силам сопротивляться им.

-Так, давай по порядку, — нахмурилась я и подалась вперед.- Если тот, кто притащил злосчастное дерево в Университет, сумел выбраться, значит, и я смогу. Не в такое влезали!

-Ладно, — вздохнул парень и оперся левой рукой на стойку. Правую руку он продолжал держать за спиной. Его глаза оказались на уровне моих, мы смотрели друг на друга — он пытался запугать, а я разоблачить причину его упорства.- Я просто предупредил, без везения туда не стоит соваться, Эшли. Там действительно мрачно.

-Ты начинаешь меня нервировать, — выдохнула я и медленно склонила голову.- Я уже сказала, что хочу кое-что выяснить…

-Там ничего и никого нет! — процедил упрямо он.

-Откуда мне знать, что ты не лжешь? Может, ты заодно с зачинщиком этого беспредела, а, Брэйден?

Он осторожно сглотнул и отвел взгляд.

-Я чудом выбрался…- чуть слышно произнес архивариус и достал из-за спины правую руку. И опустил ее на стойку. На ней была марлевая повязка. Мой взгляд оказался прикован к ней, я забыла про воздух.- Ехидны дери, понятия не имею, что это такое, но мне невообразимо хреново.

Я молчала. Смерив долгим взглядом хмурого парня, явила перед ним свою раненую руку. Для этого пришлось снять гламор. Он не сразу понял, но когда это произошло, глаза его полезли на лоб.

-Что это? — едва шевеля губами, спросил Брэйден и потянулся здоровой рукой, но прикоснуться не решился.

-Покажу, если ты мне позволишь увидеть то, что видел там.

-Как? — осипшим от волнения голосом спросил он и нервно сглотнул.

Я взяла его за здоровую руку и посмотрела в упор.

-Опусти щиты и впусти меня, Брэйден.

Он кивнул, и на миг его взор помутнел. Я ощутила, как отодвигаются стены, и на меня хлынули чужие воспоминания. Я отмахивалась от них, как от вороха листьев, брошенных ветром в лицо. И когда нащупала нужное, ухватилась за него и потянула на себя.

Безжизненная поляна раскинулась среди холмов. Ее опоясывал гнилой забор с высокими кривыми воротами. На воротах висел замок. Я видела, как Брэйден сорвал его и вошел на мертвую сухую землю. Под ногами хрустели тонкие ветви и лед, каждый шаг отдавался гулким эхом в голове. Он шел, выискивая глазами кровавое дерево, но повсюду торчали пни и валялись черные коряги. Однако, он упрямо брел по долине, пока не наткнулся на предмет, выбивающийся из общей картины.

На земле перед пнем лежал нож с костяной резной рукоятью. Широкое острое лезвие оказалось перепачкано… кровью. Вокруг пня были разбросаны плоды — тот, кто срубил дерево, растоптал их, как кулоны убитых фамильяров. Брэйден опустился на корточки и поднял нож. В то же мгновение его руку пронзила нестерпимая боль. Он выронил его и посмотрел на свою ладонь — из двух тонких проколов сочилась кровь, будто от укуса. Превозмогая мучительные ощущения, парень смотрел на рану — от нее расползались черные паутины сосудов. И они шевелились, как черви, копошились под кожей, вгрызаясь глубже в плоть.

Прервав воспоминание, я оттолкнула руку Брэйдена и попятилась от стойки. Яркий образ застыл перед глазами.

-Полагаю, нас одолела одна и та же зараза, — дрожащим голосом сказала я. Переведя дух, вернулась и снова взяла его за руку. Аккуратно размотала бинты, и Брэйден не сопротивлялся. От раны на внутренней стороне ладони расходилась черная паутина перекрученных вен — я судорожно вздохнула и прикрыла на миг глаза. Ничего не говоря, сняла повязку со своей руки и опустила на стойку рядом с его рукой. Раны оказались настолько похожими, что мы долгое время молчали, не в силах заговорить.

Облизав губы, Брэйден коротко мотнул головой и посмотрел мне в глаза.

-Эти проклятые деревья — единственная ценность мертвой долины, — он сжал раненную руку в кулак и вновь разжал. Поморщился от резкой боли.- Разозлившись, я поджег плантацию тварей, до сих пор слышу утробные стоны…. Вернулся домой и перерыл кучу литературы, — он поднял на меня глаза и выдержал паузу.- Это яд. Мы отравлены черной магией.

-Ничего не понимаю, — я нахмурилась и снова посмотрела на наши руки.- Я поранилась у себя дома, в вещах сестры…- и подняла глаза на Брэйдена.- Не хочу даже думать, что нож принадлежал ей.

-Здесь я не могу тебе помочь, увы.

-Ты мне уже помог, Брэйден. И я благодарна тебе, — я забинтовала ему руку и достала из кармана куртки два флакончика с зельем исцеления.- Обрабатывай, когда будет болеть. Оно на время снимет мучительные ощущения. К сожалению, пока неизвестно, как это вылечить….- я замолчала и посмотрела архивариусу в глаза.- Но я делаю все, что в моих силах. Как только узнаю — сообщу тебе. Чутье подсказывает, что мы крепко влипли, Брэйден.

-Чутье тебя не обманывает, Эшли, — мы переглянулись и простояли в тишине несколько минут прежде, чем я ушла. Хитросплетения судьбы или коварный умысел нашего общего врага? Удавка затягивалась у нас на шеях, шипы больно впивались в кожу. А как остановить все это — никто не знал. Оставалось надеяться на то, что мы поймаем тварь раньше, чем ее яд убьет нас.

========== Глава 17 ==========

Я ждала Джоша около туалета. Он вышел, слегка покачиваясь, и громко сглотнул, когда увидел меня. Отлипнув от стены, я подалась навстречу брату, но он выставил оборонительно руки.

-Не подходи ко мне, бессердечная ведьма! — выпалил он хриплым голосом.

Я обиженно надула губы.

-Тебе полегчало?

Глаза Джоша полыхнули яростью.

-Охренеть, как полегчало! Спасибо, сестренка! — с жаром проорал он мне в лицо. Я невольно сжалась.- Как я вообще согласился на твою помощь?! Наверно, мне было действительно паршиво!

-Прости, — прошептала я.- Тебе, правда, было очень паршиво, ты уже терял сознание, когда я тебя сюда приволокла. Отдохнешь, и все пройдет. Поедем домой?

-Надеюсь, мой организм выдержит поездку, иначе я не завидую твоей милой машинке, — со злобной насмешкой заявил брат и застегнул куртку.

По дороге я коротко изложила Джошу о разговоре с Брэйденом. Дело набирало обороты, и не самым лучшим образом. Меня трясло, руки чудом удерживали руль, и брат напряженно следил за каждым моим движением. Язык заплетался от волнения. Обстоятельства указывали на причастность Моники к гибели студенток. Неужели моя красавица-сестра могла так поступить? Да и зачем ей это было нужно?! Принести в замок чудовищное растение и погубить невинные жизни — ЗАЧЕМ?!

Чувствуя, что у меня начинается истерика, я припарковалась у обочины и заглушила двигатель. Уткнувшись лицом в ладони, училась заново дышать, чтобы не расплакаться. Сколько еще сердцу придется выдержать? Что нового всплывет о сестре?

-Эш? — Джош осторожно коснулся моего плеча.- Не надо так убиваться, пока ничего не доказано.

-Нечего доказывать, — убрав руки от лица, я откинулась на спинку сидения.- Тот, кто все это заварил, всегда был у нас под носом. Ситуация проста, Джош: либо Моника, действительно, замешана, во что я отказываюсь верить, либо наш враг искусен и нереально опасен.

-А если два в одном? — осторожно предположил Джош.

Я повернула голову и посмотрела на него долгим взглядом.

-Об этом я даже думать не хочу.

Я остановила машину у дома, решив не загонять ее в гараж. На подъездной дорожке толпились птицы — вороны и голуби. Выходя из авто, я чуть не раздавила пару-тройку фамильяров. Они не взлетели, а бросились от меня врассыпную, пропуская, а потом снова сгрудились у калитки.

-Что с ними?

-Ждут… кого-то, — хмурясь, сказал Джош.

-Но кого? — я внимательно посмотрела на брата. Он пожал плечами, кутаясь в куртку.- Машины Мишель нет, значит, дома остался только Бен. Фамильяры же должны его знать в лицо?

-Допуск выдавал Стэнли, — он посмотрел на окна второго этажа и снова на птиц.- Они видели Бена. Но, похоже, что-то изменилось.

-Он не сообщал тебе? — я толкнула калитку и пошла по тропинке. Джош шел следом, озираясь по сторонам.

-Стэнли давно не выходил на связь. Я начинаю волноваться.

Мы вошли в дом, и вокруг нас сомкнулась звенящая тишина. Бросив ключи от авто на стол, я сняла куртку. Джош впервые на моей памяти прошел мимо холодильника сразу к лестнице и поднялся на второй этаж. Похоже, дела плохи. Не такой уж всемогущий у меня кулон. Я оглядела кухню. Около плиты стояло блюдо с пирожками, в воздухе витал запах свежей выпечки. Схватив один, не задумываясь, откусила кусочек — с картошкой и грибами. У меня с утра во рту и крошки не было, от слабости кружилась голова. Проглотив его почти не жуя, я поднялась в свою комнату. Осторожно открыла дверь и застала… пустую спальню. Бена там не оказалось. От страха засосало под ложечкой. Какой-то частью себя я уже осознавала, что он не в магазин вышел.

Я чувствовала себя истощенной, хуже некуда, и решила прилечь. Укутавшись в пушистое покрывало, свернулась в комочек и уткнулась лицом в подушку. И загадала, чтобы в момент моего пробуждения Бен уже вернулся домой. Но, закрывая глаза, видела кровавое дерево и Монику, срезающую плоды ножом с костяной рукоятью. Кровь текла густыми струями по ее рукам, по подолу длинного платья. Капли падали на землю и уходили глубоко в почву…. А она улыбалась и с наслаждением поедала мерзкие плоды. Меня передергивало, и сон обрывался.

Я проснулась от слепящего света. Открыв глаза, загородилась ладонью — в окно стучалось солнце, клонящееся к горизонту. Неужели я провалялась до вечера?!

Освежающий душ помог прийти в себя и смыть остатки сна. Но из ванной комнаты я выходила со стойким ощущением того, что что-то не так. Пульс колотился в висках, от волнения сдавило грудь. Обработав руку зельем, я наложила свежую повязку. Надела голубые джинсы, черную водолазку, черные полусапожки, кожанку и спустилась на первый этаж. В тишине дома мерно жужжал кондиционер. Меня будто что-то гнало прочь — домашняя обстановка нервировала. И я поддалась порыву и вышла из дома. Разогнала ногами назойливых птиц и направилась к калитке. Искупаться в лучах заката, ощутить легкую дрожь остывающего воздуха — вот, что мне помогло бы отвлечься. Но я преследовала иную цель — найти Бена.

Поднявшись в воздух, я облетела улицу. Если Бен решил спрятаться, то вряд ли в кустах за соседним домом. Чтобы его разыскать, нужно было придумать что-то особенное. То, что никогда прежде не пробовала. Я призвала магию, завернулась в нее, как в дыхание прохладного ветра на разгоряченную кожу. И забросила, словно сеть. Сотни незримых сияющих нитей тянулись от меня и расползались над городом. На одну из них он должен попасться. А если нет? Об этом я старалась не думать. Будем решать проблемы по мере их возникновения.

Пролетая над центральной частью Мортелля, я растягивала паутину магии, накрывала ею здания. Каскадом огоньков загорались витрины магазинов и вспыхивали радужные фонтаны на площади. Моя сила опускалась на них, будто серый туман, и скрадывала яркость цветов. Обогнув многоэтажную гостиницу, я заскользила над старым городом. Куда Бена могло занести? Для этого необходимо знать, что им двигало. В это мгновение я была готова смириться с самой ужасной правдой, только бы вернуть его домой живым и невредимым. Да, я не против его темной сути. А, значит, приняла бы любое злодеяние, совершенное Беном. Только бы снова прикоснуться к нему. К чему душой кривить — он нужен мне такой, какой он есть. И если его руки по локоть в крови, то…. То я тоже не белая и совсем не пушистая.

Узкие улочки старого города загорались редкими фонарями. «Благородная старость» фасадов, кружевные наличники, кое-где покосившиеся деревянные заборы. Сила покрывала их, словно пепел, расползалась мерцающей паутиной. Я видела ее внутренним взором, в своем сознании — для прочих моя магия оставалась прозрачной. Тонкая узорчатая корка льда, разогретая лучами солнца, сползала с чешуйчатых крыш, словно карамельная глазурь с пряника. На колючем ветру ветви деревьев перешептывались, оживленно перекликались вороны, поскрипывали флюгера — все эти звуки создавали зловещую мелодию. Когда я пролетела над ними, птицы умолкли. Я чувствовала, как фамильяры смотрят мне вслед, но не спешат догнать. Они уже знали, что я кого-то ищу. И можно было бы попросить их о помощи, но настораживала толпа пернатых перед моим домом. Я подумала, что они тоже искали Бена. Вот только зачем?

Вдали блестело озеро, словно блюдце, окруженное холмами. На пологих склонах зеленели молоденькие ели, а между ними пробегали узкие тропы, скрывающиеся за вершинами. Они стекались в широкую долину, утопающую летом в цветах. Природа здешних мест навевала ощущение изолированности от городской жизни. Девственно-прекрасные красоты. Но сегодня они меня не радовали. Протянув руку вперед, я отпустила силу, развеяла ее над холмами. Нити сплелись с сетью магии, тянущейся за мной невесомым шлейфом. Не запутаться бы в ней самой и не проворонить ту единственную, что обнаружит Бена.

Покинув старые улочки, я пронеслась над районом богатеев «Вижн» и вернулась в центр. Покружив над магазином Мишель, полетела к дому. Легкое покалывание в кончиках пальцев предшествовало вихрю силы. Я не сразу поняла, что чувствую — то ли от домов исходило тепло, то ли меня настигли чьи-то чары. Впереди вспыхнул белый свет, все нити разом натянулись и застыли. Я не смогла их сдвинуть — зажмурилась и под тяжестью магии камнем полетела вниз.

Боль монотонной дрожью пронеслась по всему телу. Подо мной всколыхнулся асфальт. Волной прокатилась судорога и разразилась мучительным взрывом. Спина выгнулась дугой, и я глубоко вдохнула. Успела разглядеть кусочек неба, залитый закатным сиянием, но чья-то раскаленная и твердая, как камень, рука толкнула в грудь. Ударившись затылком, я провалилась в черную пропасть.

Меня трогали чужие руки — неприятное ощущение помогло вернуться в сознание. Открыв глаза, я выставила перед собой ладони и уперлась в чье-то тело. Куртка из жесткой ткани, холодный металл молнии и мускулистая, вздымающаяся от напряженного дыхания грудь. Неясная мысль в затуманенном сознании, и волной силы неизвестного подбросило в воздух. Перекатившись набок, я попыталась сесть, но желудок скрутило спазмом. Завалившись на ледяной асфальт, я боролась с приступом рвоты и жадно глотала воздух. Гарь, повсюду воняло гарью — на корне языка поселился мерзкий привкус. Под кожей, будто муравьи ползали, щекотали сотнями лапок. По лбу что-то медленно ползло. Я моргнула, и на глаз упала горячая капля. Дотронувшись, отняла от лица окровавленные пальцы. Жива — уже день задался.

Вторая попытка сесть увенчалась успехом, хотя мир неистово раскачивался из стороны в сторону, как сумасшедший маятник. Ветер свистел над головой — я посмотрела вверх. На меня несся сгусток черного дыма. Я огляделась, слишком быстро, чтобы сориентироваться или сфокусироваться хоть на чем-то. Пустая дорога, пересекающая ничем не застроенный клочок земли. Сидя на асфальте, я подобрала ноги, прижала колени груди, и вдруг сгусток дыма упал в нескольких метрах от меня. Земля задрожала, дорожное покрытие вспучилось и покрылось трещинами, а в месте падения раскололось. Я завалилась на бок. Куски асфальта разлетелись по сухой траве, в воздух поднялось облако пыли и дыма. Закашлявшись, я отползла назад и замерла, когда услышала шаги.

Из серого облака вышел мужчина. Хмыкнув, свернул к дороге, не обращая на меня внимания. Я смотрела на него снизу вверх, ошарашено изучала походку, разглядывала кожаную куртку, покрытую тонким слоем пыли. На нем были синие потертые джинсы, совершенно обычные, как и серая однотонная футболка. В подошве замшевых ботинок застряла глина и сухая хвоя — он недавно был в лесу. Я следила остекленевшими глазами за тем, как незнакомец неспешно движется. Страх стянул плечи, сердце билось в горле, мешая глотать. Мужчина ходил вокруг, а я таращилась на его ноги, не решаясь поднять взгляд. Шаркнув подошвами, он остановился напротив, и у меня перехватило дыхание.

Посчитав унизительным сидеть на земле, я осторожно поднялась — сначала на колени, затем в полный рост. И отряхнулась. Незнакомец ничего не предпринимал, терпеливо наблюдал за мной. Выпрямившись, я подняла глаза. Поймала его взгляд, и в тот же миг пробудился кулон. Камень накалился под одеждой и обжигал в кожу, вплавлялся в плоть.

Кожа у неизвестного была темная, будто его из черного дерева вырезали. Широкие лепные скулы, а подбородок чуть островат на мой вкус. Он весь стоял из резких линий и темноты. Волосы коротко подстрижены, почти наголо, и были черными, хотя не чернее кожи. А глаза…. Глаза были двумя сгустками тьмы, утонувшими в белом сиянии магии. Бэлморт. Я издалека поняла, кто ко мне мчится, но не успела отреагировать.

На вид ему было не больше тридцати лет. Крепкий и высокий, под одеждой бугрились мышцы. Шарм от него исходил, словно энергия, меня обдавало его гипнотическими волнами. Следовало увидеть всю картинку целиком, чтобы понять, насколько он хорош собой. И я стояла и рассматривала бэлморта, как диковинного зверя в заповеднике, а он изучал меня с явно выраженным изумлением на лице.

-Кто ты? — решилась спросить я, обходя его вокруг.

Мужчина усмехнулся, подивившись моей дерзости.

-А ты кто такая? — голос его был таким же темным, как онсам. И наводил на мысль о патоке, о других предметах — сладких и густых. Такой низкий голос, что позвоночник резонировал.

-Хочешь познакомиться? — с ноткой сарказма спросила я и замерла напротив него.

-Зачем я здесь? — повышая голос, спросил бэлморт. Он не был настроен шутить.

-Понятия не имею. Быть может, тебе нужен мой кулон? — холодно протянула я и рефлекторно накрыла ладонью камень, пылающий под кожанкой.

-Нет. Но мне не нравится, что я почувствовал его. Что я здесь делаю? — раздраженно повторил темнокожий и шагнул ко мне. Я попятилась, но у бэлморта шаг был шире, и он настиг меня раньше, чем я успела споткнуться о бордюр и упасть. Он протянул руку, почти сомкнул пальцы на шее, но вдруг застыл, разглядывая ее.

-Так ты местная знаменитость? Слыхал я об этом… автографе.

-Ты про шрам? — изумилась я и осторожно сглотнула. От ожога остались лишь розовые рубцовые очертания ладони. Он довольно медленно заживал, как и все раны, нанесенные бэлмортами. Я отшатнулась от темнокожего, перешагнула через бордюрный камень. Хоть что-то нас теперь разделяло. Он опустил руку и сжал ее в кулак.

-Мало, кому удалось выжить после встречи с Шерманом. Он даже своих не щадит. Считай, ты у нас вроде сказочного персонажа, — он говорил с насмешкой, но смотрел на меня серьезными глазами.- Но я не до конца верил, что ты действительно существуешь.

-Так я должна гордиться?

-Как хочешь.

Я покачала головой, сдерживая улыбку. Все охотники схожи манерой общения.

-Он дал мне отсрочку. Том не успокоится, пока не покончит со мной. Я для него — идея фикс.

Бэлморт прищурился, всматриваясь в мое лицо.

-Тогда зря ты все это затеяла.

-Что именно? — я подняла на него глаза и нахмурилась.

-Бросила зов. Том славится не только своей безжалостностью, но и чутьем. Он из-под земли достанет, если захочет — из могилы подымет.

-В этом я ничуть не сомневаюсь. Но я должна кое-кого найти, даже ценой своей жизни.

Он с сомнением хмыкнул и посмотрел вдаль. Что-то насторожило бэлморта — его взгляд замер, выражение лица стало каменным.

-Поговаривают, что Том — прихвостень Моркха.

Он покосился на меня — движение глаз — и снова уставился на горизонт.

-Ведет он себя, как равноправный диктатор. Отдает приказы и учиняет расправу над неверными. Лучше ему на глаза не попадаться, его изобретательность выходит за рамки разумного даже в мире охотников за головами.

-Ты видел нового Моркха?

-Это она, — гневно выдохнул он сквозь зубы.

-Кто — она? Новый Моркх — женщина?

Но он не успел ответить. Небо над нами потемнело, тучи сгустились — прорывая их, на землю летели кометами сгустки черного дыма. Сила загремела, наполняя мне голову, путая мысли. Я рухнула на колени, будто получила молотом между глаз. Бэлморт быстро перевел взгляд на меня, на небо и снова на меня. И сделал то, чего я никак не ожидала — подал мне руку. Мир плыл перед глазами цветными полосами, но я сделала над собой усилие и протянула дрожащую ладонь. Бэлморт сжал ее почти до боли и рванул на себя. Я не поняла, как оказалась на ногах, опираясь на его плечо. Ветер принес удушливый запах гари. Мы одновременно попятились, запрокинув головы. Бэлморты окружали нас, опускаясь на землю, обступали, не оставляя шанса улизнуть. Десятка два пар глаз впивались в меня взглядами, сквозящими силой. Да уж, никогда мне еще не доводилось заслужить столько мужского внимания сразу!

Темнокожий мазнул настороженным взглядом по лицам бэлмортов. Некоторые из них так же, как и он, изумленно смотрели на меня, а другие были настроены совсем не дружелюбно. Я боялась сдвинуться с места или ненароком моргнуть — в любое мгновение охотники могли наброситься и разорвать на куски, как свора собак случайно повстречавшуюся на пути кошку.

Воздух накалялся, потрескивал от напряжения. Достаточно было одного неловкого жеста или неуместного вздоха, чтобы вспыхнула потасовка. Бэлмортов интересовала я, но они любопытно поглядывали друг на друга. Откуда хоть взялись, ехидны их подери?!

От страха сдавило грудь, подогнулись колени, я невольно попятилась. Под подошвой что-то хрустнуло, я рефлекторно подняла руки и оборонительно выставила ладони. Бэлморты застыли, некоторые угрожающе подались вперед, и лишь один рванул в мою сторону. Сердце подпрыгнуло к горлу, уши заложило от напряжения, и время будто остановилось. Сила рванула из меня. Я смотрела на бэлморта, оборачивающегося на ходу в сгусток дыма, и направляла в него поток магии. Внезапный порыв ветра разметал волосы. Небо вновь потемнело — на землю с оглушительным ударом упал черный вихрь. Он заслонил меня от несущегося бэлморта и отшвырнул его взмахом руки, как щуплого щенка. Мужчина понесся по дороге кубарем, скатился с дороги в овраг и притих.

Черный вихрь завораживающе рассеивался. Из него появился крупный, атлетичного телосложения мужчина в черном пальто с наголо побритой головой. Бросив на меня короткий взгляд через плечо, он сверкнул темными глазами.

-Ты?! — прошипела я и подалась на лысого.

Он отмел меня небрежным движением руки.

-Стой, где стоишь, ведьма, — прорычал бэлморт.- Если не хочешь, чтобы тебя разорвали на сувениры!

Я послушно застыла за его широкой спиной. Темнокожий осмелился обойти меня и встать рядом с лысым. Он тоже его знал? Остальные бэлморты, не понимая сути происходящего, впрочем, как и я, медленно подались вперед. Они надвигались на нас. Я огляделась, пытаясь придумать, как быть дальше. От лысого хлынул поток силы и смел двух бэлмортов слева от меня. Я замерла, забыв про воздух. Их было слишком много, чтобы вмешиваться. Темнокожий выступил вправо и полоснул рукой воздух — огонь охватил в кольцо троих мужчин. В мгновение огонь окутал их, скрыв от нас за высокими языками пламени. Стряхивая с себя пылающую одежду, темные маги выбегали из круга и, обращаясь в дым, взмывали в небо и уносились прочь. Только тогда я осмелилась подойти ближе. Развела руки в стороны, натянула нити силы. И ощутила, как по некоторым из них, как по полоскам бензина, несутся ко мне бэлморты со всего города.

От страха сердце пропустило удар. Мои руки дрогнули, но не ослабили хватку. Я дернула на себя сети, вбирая их обратно. Нити, ведущие к нам новых бэлмортов, рассыпались — связь оборвалась. Темнокожий ощутил и обернулся, посмотрел на меня расширенными глазами. Я не успела понять выражения его лица — на него кинулся бэлморт в дымящейся одежде. Они покатились по дороге, разбрасывая огненные искры.

Лысый перехватил низкорослого юнца и рывком усадил на колени. Зачерпнув светлые волосы в кулак, приподнял его голову, чтобы видеть глаза. И что-то ему не понравилось — он закинул ее назад с такой силой, что шея вытянулась в линию. Видно было, как под кожей пляшет пульс. Позвоночник бэлморта прогнулся. Еще немного, и хрустнула бы шея. Лысый не стал его убивать, но преподал урок — ударил наотмашь по лицу. Бэлморт свалился набок, оглушенный. В тот же миг справа на лысого накинулся другой — он не обернулся, а только выставил в его сторону руку. И поймал бегущего за горло, приподнял над землей. Бэлморт болтал ногами, пытаясь достать врага, но лысый ударил его кулаком по лицу. И бил основательно, до тех пор, пока тот не обмяк. Разжав пальцы, лысый небрежно бросил его на землю. Переступил, как через бревно и направился к заметно поредевшей своре охотников. По толпе прошла волна негодования и страха — никто не хотел разделить участь собрата, распластавшегося на земле. На него страшно было смотреть: вместо лица — кровавая маска.

-Среди вас еще остались смельчаки? — низким голосом взревел лысый и оглядел толпу.- Убирайтесь, или костей не соберете!

Несколько бэлмортов в ту же секунду обратились в дым и исчезли в небесной синеве. Но были и те, кто остался и глазел на нас. Мой спаситель чуть слышно хмыкнул и сжал кулаки — этого оказалось достаточно, чтобы у них отпали последние сомнения. Охотники без колебаний растворились в воздухе, и я облегченно вздохнула. Темнокожий шел в разорванной, дымящейся одежде и косился на меня. Руки его были в крови, костяшки пальцев разбиты. Лысый поворачивался по мере его движения, заслоняя меня. Я подошла на негнущихся ногах и коснулась его предплечья. Ткань рукава туго натянулась, когда он приподнял руку и сжал ее в кулак.

-Не надо, — дрожащим голосом попросила я. Он смерил меня стальным взглядом. Я вдавила пальцы в его руку.- Он помог, не пытался напасть.

-Ему здесь не место.

Я повернулась к темнокожему лицом. Он остановился и смотрел на нас, хмурясь.

-Извини, что так вышло.

Он холодно усмехнулся, вскинув голову.

-Я не в обиде. Было весело, — он посмотрел на свои окровавленные руки. И снова на меня — исподлобья. Игра глазами. Я сразу вспомнила о Бене и похолодела.- Зови, если что, принцесса.

-Почему ты помог мне? — я вышла из-за лысого, глядя на темнокожего в упор.

-Не все согласны с новой властью, — нехотя ответил он и взмыл в небо сгустком дыма прежде, чем я успела открыть рот.

Лысый схватил меня за плечи и развернул к себе. Я заморгала, глядя в его лепное лицо.

-Ты что творишь, ведьма?! Зачем ты их призвала?

-Я хотела найти только… не важно, — я вздохнула и отвела глаза. Он разжал пальцы и тихо хмыкнул. Я пошатнулась, но устояла, лысый придержал меня за плечи.

-Хотела найти одного, а откликнулись на зов два десятка. И это только те, что находились поблизости. Ты могла бы сегодня не вернуться домой.

-Но ты же меня спас?! — я подняла на него глаза, наполняющиеся слезами.

Он отпустил меня и отвернулся, о чем-то размышляя.

-Не шути с магией. Если с ней обращаться неуважительно, то можно пораниться.

-Я не хотела никого вызывать. Я даже не знала, что так умею! Между мной и Беном связь, я искала его, а не всех этих…- я замолчала и закусила губу, чтобы не разреветься.

Он чуть заметно нахмурился, посмотрев на меня, как на надоедливую букашку.

-Сегодня тебе повезло. Я оказался рядом, услышал клич и последовал на него. Исключительно из любопытства.

-Пожалуй, я должна сказать тебе «спасибо», — с ноткой обиды в голосе сказала я.- Еще бы кто-нибудь объяснил, почему они меня услышали….

-Потому что не только с Беном тебя связывает магия, — со свойственным недовольством перебил меня бэлморт.- Почему — знаешь?

-Понятия не имею. Что им от меня нужно?! Перед домом вьются, преследуют, шагу ступить не дают….

-Привыкай, — невесело усмехнувшись, отрезал бэлморт. И исчез в черном вихре.

А я смотрела в след, пока он не стал крохотной черной точкой и окончательно не слился с темнеющим небом. В голове крутилась мысль, но из-за шока я не могла ее сформулировать. Все произошедшее должно было что-то значить. И значило. Только не хватало сил понять.

========== Глава 18 ==========

Домой я вернулась уже поздним вечером. Снова кухня пустовала. Я поднялась в свою комнату, повернула выключатель у двери, ослепительно вспыхнул верхний свет. Кружевные белые занавески напротив входа обрамляли большое окно, и стекло было очень черное и какое-то угрожающее. Я вошла и оглядела светлые стены, кровать, заправленную сочно-бордовым покрывалом. И вдруг меня охватило чувство, что комната эта не моя, что я здесь чужая. Без Бена в ней стало холодно и неуютно.

Уснуть я так и не смогла. Чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей о Бене, решила заняться барахлом Моники. Ее спальня встретила меня густой тишиной и ароматом сирени. Не заостряя внимания на том, как расставлены предметы, я сгребала их охапками, сваливала на ковер безделушки с полок. Перебрав вещи в комоде, сложила их в сундук и придвинула его к входной двери. Прикасаться ни к чему не хотелось. Распахнув платяной шкаф, я обвела взглядом полки со стопками белья. И смахнула их на пол. С нарядами на вешалках поступила точно так же. Вскоре передо мной высилась гора пестрого тряпья. Планируя уборку, я принесла с собой резиновые перчатки. Они были достаточно плотные, но способны ли предотвратить отравление вредоносным заклинанием? Натягивая их, я смотрела на ворох одежды с мыслью о том, что начинаю верить в темную сторону жизни Моники. Она была слишком идеальной, до тошноты приторной. И с каждым всплывшим фактом эта фальшивая безупречность представала под иным ракурсом.

Собрав всю одежду в мешок, я отнесла его к двери. Перед двуспальной кроватью стоял старинный трельяж, на нем были флаконы с духами и косметика. Я глянула на баночки с кремами и пузырьки с лаком для ногтей — ничего необычного. Все-таки не постоянно она прикрывалась гламором, что-то оставалось в ней настоящее. Облокотившись на туалетный столик руками, я придирчиво посмотрела на свое отражение. Что-то было не так, как раньше. Глаза чуть потемнели, лицо не осунулось, но побледнело, словно внутри меня таился мрак. Даже цвет волос стал насыщеннее, отливал черным. Нахмурившись, я дотронулась пальцем до своего отражения, коснулась зеркала и…. Оно дрогнуло, будто потревоженная водная гладь. И в этой колеблющейся блестящей поверхности задвигалась тень, будто что-то всплывало и вновь исчезало на глубине. Я не сразу осознала, что глубина эта затягивает, расступается передо мной, чтобы поглотить. Отпрянув от трельяжа, я подавила порыв вытереть ладони о джинсы. Еще одна ловушка.

-Что происходит? — вслух подумала я.- Что ты сделала, Моника?

Но зеркало не могло мне ответить. Я отступила от туалетного столика и почти выбежала из комнаты. Закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Голова кружилась, футболка пропиталась холодным потом и прилипла к спине. Стены спальни хранили тайны Моники, но не собирались делиться ими со мной. Наоборот, они будто сожрать меня хотели, высосать досуха. Вся ее комната была западнёй. Она ослабляла меня каждый раз, когда я заходила. Вдруг я поняла, почему не любила бывать у Моники — она наложила чары опустошения. Как те, что…. Кто-то подкинул в мою спальню. Могла ли это быть моя сестра? Учитывая то, что мы узнали о ней — вполне. Как определить наверняка? Если знать, где искать, секреты раскрываются сами собой. А что я знала? Лишь то, что детство Моники прошло в Храме Вечной Жизни. Там и должны быть все ответы.

И я не стала медлить. Собрав в дорогу все необходимое, спустилась на кухню выпить кофе. Ночное небо посерело, посветлело, и по нему разлилось тусклое сияние рассвета. Путь предстоял неблизкий, я решила выехать пораньше. Фамильяры на старом клене пробудились, встрепенулись, забеспокоились. Закинув сумку в машину, я закрыла багажник и подошла к двери водительского сиденья. По стае птиц прошла волна негодующего карканья. Я обернулась. Вороны расселись гирляндой по ветвям, тесно прижимаясь друг к другу. Они следили за мной черно-оранжевыми бусинами глаз. Некоторые привставали и гневно размахивали крыльями, потом садились обратно и, нахохлившись, продолжали возмущаться. Я чувствовала, что причина их волнения во мне, но ничего не могла поделать. Не брать же мне их с собой?!

Я вышла на подъездную дорожку и остановилась перед деревом. Птицы умолкли и любопытно завертели головами.

-Передайте Стэнли, — сказала им, — что я отправляюсь на поиски прошлого моей сестры.

Вороны пригнули головы, испуганно защебетали между собой, будто обсуждая мои слова. Хмыкнув, я повернулась к машине, но не успела взяться за ручку двери. В голове зашумело от птичьих криков. На фоне оглушительного гомона и неразборчивых голосов зашелестели перья. Я ощущала их на коже и под кожей, слышала отчетливые взмахи крыльев. Словно что-то летело ко мне. Порыв ледяного ветра обжег лицо, закружился вихрем колючих снежинок, растрепал мне волосы и унесся прочь. Все вокруг стихло, умолкли птицы, но я затылком чувствовала, что сзади кто-то стоит.

-Ты — смелая и отчаянная девушка, Эшли. Но никуда одна не отправишься, — знакомый голос хлестнул бархатом. Я невольно покрылась мурашками и обернулась, уже улыбаясь.

Стэнли склонил голову набок, держа руки в карманах черных джинсов. Сапфировые глаза светились благородной синевой и оттеняли бледность кожи. Короткие темные волосы были разделены на прямой пробор и слегка взъерошены. Главный Фамильяр смотрел на меня приветливо, слегка прищурившись. И не спешил прятать огромные крылья — черные, гладкие перья переливались серебром. Мне всегда хотелось дотронуться до них, провести подушечками пальцев по острым, как лезвие кинжала, краям.

Стэнли по-птичьи мигнул и выдал надменную улыбку.

-Не хочу никого впутывать, — выдохнула я, любуясь его прекрасным лицом.

-А ты знаешь, где находится храм? — он изогнул бровь — изящно, почти величественно.

-Честно говоря — нет, — я пожала плечами.- Но в горах не так уж и много древних замков.

-Ты рассчитываешь увидеть издалека башни крепости и высокие каменные стены? — он хмыкнул, когда я робко кивнула в ответ.- Я так и думал. В таком случае, я укажу тебе путь.

-Ты смеешься надо мной? — открыв дверь, я смерила Стэнли ледяным взглядом.

-Что ты?! Как я могу? — он картинно прижал руки к груди и обошел автомобиль с опущенной головой. Стэнли прятал от меня улыбку.

-Тогда поведу я, — окрысилась я и села за руль.- Твои крылья, как огромная мишень, привлекут внимание бэлмортов, и наша прогулка накроется, не успев начаться. Так что садись, птичка. Прокачу с ветерком.

Стэнли остановился и посмотрел на меня потемневшими глазами. Он больше не улыбался, брови его сошлись на переносице. Я выдала ему лучезарную улыбку и села в салон. Главный Фамильяр неохотно подошел к двери пассажирского сиденья. Он уже открывал ее, когда из дома вылетел Джош, на ходу застегивая темно-синюю ветровку.

-Вы никого не забыли?! — сквозь зубы спросил брат и бесцеремонно залез на переднее сиденье, потеснив Стэнли у двери.- Это мое законное место, — прошипел он и захлопнул ее перед носом у друга.

Главный Фамильяр пожал плечами и сел сзади. Пришлось ему напомнить, чтобы пристегнулся. Ничего не спрашивая, он выполнил просьбу. Приятно, когда не задают лишних вопросов. Моя машина — мои правила.

На дорогу ушло чуть больше двух часов. За это время Джош успел изучить содержимое моей сумочки несколько раз и сокрушиться по поводу того, что не успел позавтракать.

-Могу заехать по пути в кафе. Кажется, тебе пришелся по вкусу салат «млечный путь»? — раздраженно подстегнула я брата.

-Я скорее от голода умру, чем вернусь туда, — буркнул он и отвернулся к окну.- До сих пор мушки перед глазами.

-От голода, впрочем, как и от скромности, ты никогда не умрешь. Ты же ешь все, что не приколочено!

Джош насупился и ничего не ответил. Стэнли обнаружил у себя в кармане шоколадный батончик и отдал его несчастному голодающему. И подарил мне десять минут тишины.

Вскоре замелькали заснеженные вершины хребта Брауни, пронзающие хмурое небо. Они скатывались плавными склонами за горизонт и переходили в холмы. Холмы эти возвышались в разгорающемся свете зелено-алыми и золотыми бархатными складками на фоне расплавленного желто-оранжевого неба. Трава здесь по осени приобретала кроваво-красный цвет. Дорога вилась среди этой красоты, и создавалось впечатление, что по обеим сторонам от нас раскинулось багровое море. Кое-где торчали голые деревья и скелеты облетевших кустарников. Я нетерпеливо вдавила педаль газа в пол. Через несколько минут над дорогой выросли молочно-коричневые великаны, как из рекламы шоколада, окруженные густым лесом. Ковер из сухих желто-оранжевых листьев, покрытых снежной коркой, стелился к проходу в заросли лысых деревьев. Я остановила машину у подножья горы и заглушила двигатель.

-И где замок? — спросил Джош, выглядывая в окно.

Стэнли не отреагировал. Я посмотрела на него в зеркало дальнего вида. Ощутив мой долгий взгляд, он медленно повернул голову и поймал его, захватил синим омутом глаз. Стало не по себе. Уж очень серьезен был Главный Фамильяр. Я нахмурилась.

-Что-то не так, Стэнли? Нас должны были встретить?

-Как ты нашла это место? — голос его прозвучал без интонации, но у меня от него дрожь по телу прошла.

-Здесь сады вокруг горы, как в легенде. Весной они цветут лиловыми кудрями.

Он выдержал паузу и кивнул.

-Это замок старой веры. Храм Цветения и Вечной Жизни. Хорошо, что я с вами поехал, — и, открыв дверь, вышел из машины.

Я и Джош переглянулись.

-И что это должно значить? О чем ты нам не рассказал? — выкрикнула я в открытую дверь.

-Поездка больше не обещает быть томной, — усмехнулся брат и выбрался на улицу.

Стэнли ступал по хрустящему ковру из прошлогодних подмерзших листьев — крадучись и вслушиваясь в тишину. Я остановилась и покрутилась на месте. Действительно тихо — настолько, что наши осторожные шаги оглушали, как выстрелы. Фамильяр напряженно вглядывался в лес. Тонкие ветви деревьев переплетались, принимая причудливые формы. В них можно было разглядеть птиц, ланей и обнаженных людей — они изогнулись в странных позах, напоминающих ритуальный танец. Я зажмурилась и качнула головой в попытке избавиться от наваждения. Джош обошел меня, ободряюще похлопал по плечу и направился за Стэнли.

Стэнли глядел в темную даль леса, куда убегала узкая тропа.

-Нам придется идти туда? — спросила я и покосилась на него. Лезть через колючие дебри мне показалось не особо удачной идеей. Неизвестно, что могло подстерегать там, в тени мертвых деревьев. Но Стэнли виднее. Я шагнула к лесу и пригляделась к переплетающимся ветвям. Среди них путались стебли, как шипастые щупальца, такие же сухие и безжизненные. Под ногой что-то хрустнуло — я посмотрела вниз и увидела жухлую листву и свернувшиеся лепестки роз.

-Мы пришли, — ответил Главный Фамильяр и, повернув голову, встретил мой взгляд. Он что-то прочел по моему лицу и изогнул бровь.- Это и есть храм, но он мертв или крепко спит.

-Он был живым организмом?

-Вроде того, — кивнул фамильяр.- Эти заросли — последняя линия обороны Храма. И мне не хотелось бы тревожить лихо, но у нас нет иного выхода. Придется разбудить.

Стэнли подошел к зарослям и коснулся одной из ветвей — нежно и невесомо, словно погладил любовницу. Мы отступили на несколько шагов, ожидая чуда, но ничего не произошло. Тогда он тронул снова, но уже настойчивее и резче, будто подергал за ручку двери. И тут деревья зашевелились, заскрипели. Кривые стволы издавали то угрожающие, то жалобные стоны, по странной конструкции пробежала искра жизни. Я готова была поклясться, что видела, как вся эта куча скрученных тел одновременно вдохнула. Повеяло магией, запахло цветами. На ветвях проклевывались почки, набухали и распускались кудрявыми розовыми и лиловыми цветами. Деревья распрямлялись, расступаясь перед нами, освобождая путь, и тут же сплетались в своеобразные стены. Зазвенели трели птиц, замелькали звери в разноцветных шубках, разбегаясь по норам. В небо над пушистыми верхушками поднялось облако пестрых бабочек.

Деревья возвышались ровной изгородью вдоль почти прямой тропы. Она была усыпана лепестками цветов поверх прошлогодней померзшей листвы. И вела к покосившемуся каменному дворцу с деревянными воротами. Левая половина его поросла ярко-розовым мхом, правая была черной от сажени. Храм словно разделили на две равные части, и одна из них серьезно пострадала от пожара. Черные овальные окна без стекол напоминали пустые глазницы. Стэнли пошел по тропе. Я и Джош направились за ним, опасливо поглядывая на деревья. Мне не давали покоя колючие кусты. У молодых стеблей, растущих ниже, почти у земли, шипы были как у ползучей розы. Но выше, в переплетении побегов, имелись такие, у которых шипы достигали размера кинжала.

Я послала в стебли вспышку силы, пытаясь отыскать в них какие-нибудь признаки жизни. И ощутила ответный импульс, но неясный и слабый, ничего похожего на теплую сущность. В отличие от прочих растений они не пробудились. Я осторожно тронула ближайший стебель. Шипы были мелкие, но сухие, как прямые булавки.

-Брось ты гладить розы, — сказал Джош, озираясь по сторонам.

Я повернулась к нему, не выпуская розу из пальцев.

-А что не так?

Он серьезно посмотрел на меня.

-Если они — последняя линия обороны, то должна быть и первая. И, возможно, вторая.

-Не останавливайтесь, — бросил Стэнли через плечо.

Не глядя, я убрала пальцы, и укололась о шип. Рука дернулась, шип сломался у меня в коже. Темную занозу легко было увидеть и вынуть ногтем. Ранка не болела, но появилась капелька крови.

Джош остановился и закатил глаза, разворачиваясь ко мне.

-Большая часть безрассудства в нашем роду перешла к тебе. Не стоит трогать все, что видишь, Эшли. Мы не знаем, с чем имеем дело.

-Думаешь, у меня из руки куст вырастит?! — огрызнулась я, доставая занозу. Хотела я ему сказать о том, что есть надо тоже не все, что на глаза попадается, но не успела. Вокруг послышалось тяжелое сухое шипение, будто сквозь заросли к нам ползла огромная змея. Звук шел сверху. Я подняла голову и увидела, как по ветвям прошла дрожь, и сухие листья посыпались дождем, цепляясь за волосы и одежду.

-Твою же мать, — процедил Джош, оглядывая верхушки деревьев.

Стэнли остановился и обернулся на нас.

-Быстрее! — крикнул он.

Лес задвигался, скрипя и размахивая сучьями. Из чащи мелькнула тень, хрустнули ветви. У меня по спине пополз холодок. Она не просто приближалась, а стремительно неслась, круша все на своем пути. Стволы ломались, деревья падали, как подкошенные. От звука, похожего на стон, пересохло во рту. Около ограды из колючих стеблей тень замедлилась. Я попятилась. Джош бросился ко мне и за руку оттащил от леса. Из зарослей сначала показались черные изогнутые когти, затем огромные пальцы в занозах. Чудовище поранилось — на тропу упали тяжелые капли крови. В повисшей тишине они оглушили.

Стэнли отодвинул нас с дороги и расправил крылья.

-Мы не должны их убивать. Но если они попытаются убить нас — нам придется отбиваться.

-Кто «они»? — спросила я, сжимая руку Джоша.

Вместо ответа из леса хлынуло черное крикливое облако. Оно взметнулось над нами и рассыпалось… на черные клочья дыма. А потом эти клочья превратились в воронов и коршунов с пустыми глазницами.

-Фантомы, стражи леса и гурьба проклятой магической живности, — выдохнул рядом с моим ухом Коул. Я вздрогнула и обернулась, чуть не завопив от неожиданности. Маг с невозмутимым видом смотрел вверх. Птицы не кричали, а визжали, от звука звенело в голове, мурашки бегали по телу. Стрельнув на меня холодными серыми глазами, Коул кивнул в сторону леса: — А этот когтелапый — хранитель дворца.

-Откуда ты взялся? — заорала я на него.

Коул зажмурился и отпрянул, прижав ладонь к уху. Я двинулась на него, но между нами влез Стэнли и отпихнул Коула локтем.

-Он ехал с нами в машине, — нахмурившись, сказал Главный Фамильяр и развернулся к лесу. Верхушки деревьев вздрагивали, будто кто-то терся о стволы огромным телом. Вокруг ощущалось движение, как в гнезде змей. Стена из стеблей тряслась и роняла листья — чудовище пыталось разорвать их когтями, но накалывалось на острые шипы. Доносилось горловое рычание, похожее на собачье. Еще немного, и оно выберется — розы долго не удержат такую тушу.

-Какого хрена?! — не унималась я. Джош взял меня сзади за плечи и отодвинул от Коула.

-Он же Невидимка, — сухо бросил фамильяр, и они с Коулом переглянулись.- А сейчас на нас движется реальная проблема. Соберитесь!

-Могли бы предупредить! — оттолкнув Джоша, я расстегнула молнию куртки, чтобы иметь возможность дотянуться до кулона. Фантомы кружили над нами, заслоняя небо. Стало темно, как поздним вечером, а без света их не одолеть. Я посмотрела вверх.- Почему они летают при свете дня?

-Храм осквернен черной магией, — тихо ответил Стэнли и взмахнул крыльями. Они разгоняли птиц, не давали подобраться к нам и напасть.- Прекрасные лесные создания превратились в потусторонних монстров. Они не совсем фантомы, но и не живые существа. Застряли между светом и тьмой.

-Когтелапый — это кто? Дракон? — спросил Джош с насмешкой, но выражение его лица при этом оставалось серьезным.

-Хуже. Нечто огромное и молниеносное, и у него нет названия, лишь имя — Градэн.

Стебли роз поддались натиску и хлынули сухой шелестящей волной — на тропу вывалились толстые побеги, как оторванные щупальца. Из леса вылезло с пронзительным ревом существо размером с двухэтажный дом. На щетинистой морде с выступающими костями черепа не было носа, только широкие вытянутые ноздри, которые извергали черный дым. Глаза его горели синим пламенем. Чудовище имело пепельно-черный окрас, и было покрыто чешуей, напоминающей кору дерева. Заостренные уши, как у летучей мыши, улавливали любой звук, каждый наш вздох. За головой на тропу выбралось мощное вытянутое тело. Существо помогало себе когтями на передних перепончатых лапах-крыльях, а задние конечности путались в деревьях. Когда оно полностью выбралось из лесной гущи, кровь застучала у меня в ушах. Во рту появился холодный металлический привкус страха. Градэн сел на тропу и отряхнулся от сухой листвы и хвороста, как мокрая собака.

-О-ХРЕ-НЕТЬ! — протянул Джош, пятясь от него.

-Мы должны его завалить? — спросила я и сглотнула.- Он же одной лапой нас всех прихлопнет!

-Его пока не трогаем, — качнул головой Стэнли, разгоняя крыльями летучих тварей.- Бейте мелкую нечисть.

Один из фантомов сел на плечо к Коулу и раскрыл клюв. Показались ряды тонких, острых, как иголки, зубов. Невидимка схватил его за мягкую шкуру и швырнул оземь. Пища и извиваясь, фантом попытался подняться на лапы, но маг раздавил его. Из-под подошвы ботинка хлынули черные брызги. В тот же миг птицы взвились над нашими головами, завизжав на одной ноте.

-Умирает один — больно остальным, — хмыкнул Коул и посмотрел в небо.- Это было слишком легко, не находите?

-Рано радуешься, — сказал Джош голосом, заставившим обернуться к нему.

По земле прошла волна дрожи. Зашуршала листва, вспучилась шелестящей пеной. От волнения я перестала дышать. Удар, еще один — будто кто-то ломился с обратной стороны. С третьим ударом нас осыпало комьями мерзлой почвы. Разгребая ее лапами, на поверхность лезли красные волки, но вместо шерсти у них была чешуйчатая кожа, как у ящериц. Глаза желтые, с вытянутыми зрачками, глядели на нас, выискивая быструю добычу. Мы побежали к воротам. Один из волков лязгнул зубами и зарычал, перебирая лапами. Он заметил, что я таращусь на него, и пригнулся, готовясь к атаке.

-Мать вашу! — заорал Джош, отодвигая меня себе за спину.- Это еще что за дерьмо?!

Отряхиваясь, волки поднимали к небу вытянутые морды и выли перед тем, как броситься на нас. Джоша приметил крупный красный волк и рванулся вперед, разинув клыкастую пасть.

-Их можно убивать? — спросила я.

-А иначе мы не выберемся, — невесело усмехнулся Стэнли, и огромные крылья рассекли воздух.

От силы их размаха у меня перехватило дыхание. Фамильяр взмыл вверх и понесся на стаю фантомов. Джош наклонился и рванул вперед, в прыжке обратившись в огромного льва. Схватив волка, бегущего к нам, сомкнул на его горле челюсти. Они покатились по земле, купаясь в ворохе листьев. У подножья старого раскидистого дуба Джош оказался сверху — придавил волка к земле лапой и отгрыз голову.

Коул растворился в воздухе и волной силы метнулся к волку, готовящемуся к прыжку. Видно было, как шею животного что-то сдавило — он заскулил и рухнул на бок. Коул вновь появился и навис над ним. Его светло-серая ветровка покрылась бусинами крови. Плоть лопнула, алая гуща хлынула на заснеженную тропу. Волк уже обмяк, но Коул продолжал сминать его горло. Я попятилась, глядя на Градэна. Споткнулась о стебли роз и упала. Колючки спустились к моей голове, зацепили волосы. Шипы ввинтились в них и потащили меня в лес. Я завопила, схватившись за голову. Стэнли услышал и бросился вниз, приземлился у моих ног. Он наклонился, ломая стебли голыми руками. Расправленные крылья укрывали нас от атакующих фантомов. Он схватил мои волосы горстью, и вместе мы смогли высвободить их от шипов, оставив несколько прядей. Я села, держа Стэнли за руку, и увидела у него на лице алый мазок — свежую кровь.

-Старайся держаться от них подальше, — перекрикивая вопли фантомов, сказал он и рывком поставил меня на ноги.- Здесь каждая кочка живая и жаждет крови.

Стэнли развернулся, не убирая крыльев. Пришлось пригнуться, чтобы не получить ими по лицу. Свитер на спине фамильяра оказался в дырках и пропитался кровью. Птицы клевали его, впивались крохотными зубами. Отмахнувшись от небольшой стаи, он взмыл в небо, унося за собой шлейф черных тварей, присасывающихся к его плечам. Я посмотрела на Градэна. Чудище гневно фыркало, извергая клубы дыма огромными ноздрями. Он подталкивал более мясистых собратьев в нашу сторону. Особенно нерасторопных хватал за шкирку и кидал в Джоша. Некоторые испуганно жались и пятились, а другие с рычанием бросались на льва. Стэнли перемолотил крыльями гору фантомов, но их становилось только больше. Твари вылезали из земли, выбирались из леса и черной массой наваливались на фамильяра. Перед глазами мелькали клыки, кровь, куски мяса… Вой стоял такой, что в голове звенело. Стэнли облепили фантомы и клевали его крылья. На Джоша накинулась свора волков и повалила его на землю. Раздался хруст, за ним протяжный рык — они вгрызались в тело брата.

Гнев поднимался во мне волной жара. Он притупил страх, наполнил тело силой. Я вышла на тропу и двинулась в самую гущу бойни. Кулон полыхнул, потяжелел, и волосы порывом магии отбросило назад. Вызвать пантеру я не могла — как истинный фантом, она жила в тени, а солнце еще не зашло. Ночь была ее стихией. Но я еще кое-что умела.

Время замедлилось. Я шла и смотрела на все происходящее, вытягивая из себя силу. Меня окутало сияние, под кожей вспыхнули золотые паутинки. Я протянула руку и швырнула магию, видя ее внутренним взором. От меня поползли черные нити. Они пронизывали волков, проходили насквозь их твердые тела. И вместе с нитями из существ сочилась тьма вместо крови. Она черным ветерком вилась в воздухе, вихрилась и текла ко мне, собиралась в ладонях. Я отнимала у них тьму, впитывала ее в себя. Животные скулили и падали, нити взмывали вверх сетями и опутывали фантомов. Птицы сыпались с неба и, разбиваясь, обращались в черные лужицы.

Покончив со всеми волками, я остановилась перед Джошем. Он лежал на земле и тяжело дышал, но смог самостоятельно подняться на все четыре лапы. Потрепав его ласково за густую спутанную гриву, я направилась к Стэнли. Стайка летучих тварей атаковала его крылья, прогрызала их до костей. Он повернулся ко мне вполоборота, сверкнув сапфировыми глазами, и сломал о колено одного из пойманных фантомов. И швырнул в сторону леса обмякшее тельце. Я проследила взглядом и замерла, глядя, как оно тает. Ничто во мне не шевельнулось, ничто не отозвалось на крохотную смерть. Когда-то этот фантом был обычной птицей, а теперь…. Я подошла к Стэнли и запрокинула голову. Твари кружили над нами воронкой. Я подняла руку ладонью вверх. На ней появился сгусток тьмы — черный клубящийся ветерок. Я скомкала его, будто снежок, и швырнула в одного из фантомов. Тьма заразила его — птица вскрикнула и с глухим хлопком разлетелась на черные пушистые перья. Фантомы, которых они коснулись, так же взрывались, пока не исчез последний. Стэнли облегченно вздохнул и выдал мне улыбку, утирая кровь со щеки.

-Ты не могла раньше до этого додуматься?

Я посмотрела на него исподлобья и очень строго произнесла:

-А ты мог бы промолчать, между прочим.

Но его улыбка стала только шире и искреннее.

Градэн зарычал, поднимаясь с земли. Я вздрогнула и обернулась. Стэнли, Джош и Коул одновременно двинулись на него, окружая.

-Нет! — крикнула я и выбежала вперед. Мужчины остановились и обратили ко мне удивленные взоры. Я прошла мимо них и встала перед Градэном.- Мы не станем его калечить.

-Он тебя проглотит и не подавится! — возразил Коул и попытался меня загородить от свирепого чудовища.

Градэн перебирал когтистыми лапами, кроша землю. Что-то было в нем… трогательное. Задрав морду к небу, чудовище взвыло, и столько в звуке было боли и отчаяния, что у меня в груди потяжелело.

-Отойди, Коул, — попросила я.- Он не съест меня. Не этого он хочет.

Коул обернулся, с сомнением посмотрел на меня, потом на чудище. И покосился на Стэнли, спрашивая глазами одобрения. Фамильяр едва заметно кивнул, и маг отступил, но с недовольным видом.

Градэн яростно вертел головой и раздувал ноздри. Я подняла руку, но чудище взревело и попятилось к лесу. Магия хлынула из меня в него ровным потоком. Градэн ощутил ее и отчаянно завыл. По деревьям прошла рябь, у меня волосы сдуло назад от его вопля. Он боялся, но я не собиралась причинять ему вред. Магия отыскала в броне чудища брешь и просочилась в нее — в голове замелькали образы, окутали запахом неизвестных цветов, оглушили криками диковинных птиц. Я зажмурилась на миг, а когда вновь открыла глаза, то увидела все с кристальной ясностью. Испуганное животное билось внутри огромной туши, и я знала, что у него мягкая золотистая шерстка и голубые глаза. Внутри Градэна жил волк. Захотелось его погладить — настолько живым оказался образ. Я шагнула ближе, сила рванулась к Градэну, опутала его черными нитями. Он клацнул огромными челюстями у меня перед лицом.

-Все будет хорошо, — тихо сказала я и улыбнулась.

Я отыскала в нем тьму и потянула. И тянула, тянула, распутывая этот клубок. Чудище билось и скулило, а я вздрагивала от каждого нового витка тьмы, сочащегося из него в меня. И чувствовала, как истончаюсь, теряя силы. А Градэн исцелялся. Он уменьшался в размерах, покрывался густой золотисто-белой шерстью, сбрасывая черную шкуру. Она сползала с него кусками и, падая оземь, таяла. Голова кружилась, но я продолжала тянуть из него нити. В какой-то момент стало больно, будто тело пронзили острыми иглами, и все тепло вытекло из меня. В глазах помутилось, и я начала падать назад. Но Стэнли подхватил меня на руки. Я не могла пошевелиться — смотрела на вращающиеся верхушки деревьев и боролась с тошнотой. Перья его крыльев щекотали щеку, шелестели над ухом. Я протянула дрожащую руку и провела кончиками пальцев по острым краям. Но чей-то влажный язык лизнул меня за свисающую руку. Я вздрогнула и повернула голову. Передо мной стоял золотистый волк размером с хороший внедорожник и глядел благодарными голубыми глазами. С абсолютно счастливым видом, виляя приветливо хвостом. Я осторожно провела ладонью по его лохматой голове, потрепала шерстку между ушей.

-Милая псинка, — фыркнул Джош, оказавшись рядом.- Хоть кого-то тебе удалось исцелить.

Хотелось подстегнуть его, но язык не повернулся. Или я окончательно выбилась из сил. Но тут распахнулись скрипучие ворота из сцепленных ветвей, и мы все обернулись. Снежная пыль, покрывающая их, осыпалась на землю. Солнечный свет ворвался в обитель тишины и теней и озарил храм. Блеснул белый камень там, куда не добрался огонь. По розовому мху прошла волна дрожи, как от порыва ветра. Стэнли поставил меня на ноги, но продолжал держать за руку. Открылись двери — правая створка была куском обугленного дерева, а левая — светлая, резная, обвитая плющом. Из них вышла сгорбленная старуха с кривой клюкой. Промерзлая земля звенела каждый раз, когда она ступала, опираясь на нее. Джош раскрыл рот, намереваясь выдать шуточку, но под суровым взглядом Стэнли поджал губы и проглотил ее.

А сморщенная, как печеное яблоко, старуха медленно брела к нам по тропе. По пути она срывала плоды с деревьев и жадно поедала беззубым ртом. Сине-красный сок тек по ее рукам и подбородку, и выглядело это не слишком аппетитно и вообще мерзко. Джош снова не сдержал эмоций и скривился. Коул слегка толкнул его локтем в бок. А старуха все шла и на ходу молодела. Жидкие седые волосы налились сначала красным, а затем лиловым цветом и стали гуще, пышнее. Кожа на тонком лице разгладилась, бескровные сухие губы обрели четкий контур и порозовели, щеки окрасились румянцем. Фиолетовые волосы тугими кольцами клубились и ниспадали на землю шлейфом. Блеклые серые глаза с пленкой, как у дохлой рыбы, засверкали, прояснились. Кости и сухожилия шевелились под кожей, будто перемещались. И когда она выпрямилась, то оказалась довольно высокой для своей сухощавой комплекции. Еще один фрукт, и тело помолодевшей ведьмы приобрело аппетитные изгибы.

Колдунья остановилась на границе ее царства и нашей реальности — там, где луч солнца прочертил полосу на снегу. И обвела нас изучающим взглядом. На миг дольше задержала его на мне, но вернулась к Стэнли. Он был единственным, кого она узнала. Джош таращился на ее наряд, схватив меня за руку. А там было, на что посмотреть. Пышную грудь прикрывала охапка лиловых бутонов, а ниже начиналось платье из зеленых нитей. При движениях колдуньи они струились и оголяли участки гладкой кожи, живота, бедер. Серый плащ, державшийся на одних только тонких завязках на шее, развивался и шелестел, как сухая вода. Меня же поразили ее глаза, которые переливались тремя оттенками серого: уголь, грозовое облако и зимнее небо. Последний был настолько светел, что казался белым.

-Вы освободили его?! — удивленнопротянула она. Сначала ее голос был свистящим шепотом ветра, но к последнему слову взлетел звонким щебетанием птиц. Остановившись перед нами, колдунья внимательно посмотрела на Стэнли, а после перевела взгляд на меня. Я ощутила ее магию, похожую на первые весенние лучи. Они касались души и наполняли энергией, небывалой легкостью. Ведьма моргнула, и волшебство исчезло. Она улыбнулась.- Как нам отблагодарить вас?

-Не стоит, Хлоя, — сказал Стэнли и привлек ее внимание.

-Чем обязана неожиданному визиту? Ты пришел передать послание от владычицы Эгморра?

-Нет, — вежливо возразил фамильяр и слегка поклонился, прижимая правую ладонь к груди.- Нас привело дело давнишнее. Мы хотели попросить тебя о помощи.

-О помощи? — мелодично переспросила ведьма. На ее сказочно прекрасном лице отразилось изумление.- Вы проделали такой путь, сразились со стражами Храма — видимо, дело особой важности побудило вас на это. Чем же я могу быть полезна?

-Ты помнишь каждую свою воспитанницу. Судьба одной из них крайне взволновала нас.

-Да, — согласилась колдунья.- За тысячу лет на моих глазах выросло множество ведьм и фей. Но я храню в мыслях любую их них. Захотела бы забыть — не смогла. Так кто же вас интересует?

-Много лет назад Храм Вечной Жизни приютил девушку. Она потеряла родителей и до совершеннолетия пробыла под твоим чутким присмотром и заботой. Если не ошибаюсь, она была твоей ученицей. Ведь в гламоре тебе нет равных во всем мире, — Стэнли вновь поклонился, но при этом не спускал глаз с колдуньи. Он сохранял вежливо-беспристрастный вид, но плечи его напряглись. Он смотрел на Хлою и видел в ней куда больше, чем я и Джош. Отчего же не предупредил, с кем нам предстоит иметь дело? Очередная проверка на вшивость?!

-В моем замке десятки таких девочек побывали, — пропела колдунья весенним ручейком и вонзила клюку в землю. Я и Джош вздрогнули. Она же провела рукой по своему наряду, будто разглаживая его на бедрах. С движением ее ладони зеленые нити обращались в бледно-розовые цветы. Как по мановению волшебной палочки на Хлое появилось длинное платье, состоящее из бутонов и белых бусин. Широкая юбка заканчивалась коротким треном. Окинув довольным взглядом собственное творение, Хлоя вздохнула.- Многие стремились овладеть мастерством гламора. Назови имя, Стэнли.

-Моника.

Она посмотрела на него в упор своими необыкновенными глазами. И они вспыхнули огнями трех цветов, закружились пылающими кольцами. Хлоя разжала пальцы, удерживающие клюку. Палка пустила корни и потянулась молодыми ветвями к небу. Колдунья босыми ногами подошла к лесу, под ее стопами таял лед, и зеленела трава. Одной рукой она придерживала подол платья, так осторожно, будто боялась сломать лепестки цветов, из которых оно было соткано. Остановившись, она коснулась сочно-зеленой листвы, пробежалась по ней ласковыми пальцами.

-Ты же понимаешь, что одного имени недостаточно, — сказала Хлоя и посмотрела на Стэнли через плечо. И в этом взгляде ощущалась тяжесть — вес прожитых столетий, накопленная сила и примесь чего-то зловещего. У Джоша челюсть отвалилась до земли. Его рука, удерживающая меня, напряглась и стала горячей. Не только я заметила под напускной красотой и обманчивой воздушностью потаенную мощь, пугающую до дрожи.

Стэнли открыл рот, собираясь ответить, но я его опередила.

-Ее фамилия Лизбен.

Взгляд Хлои метнулся к моему лицу и замер, улыбка сползла с ее губ, словно гуашь, размытая водой. Колдунья сжала руку в кулак, и лес заколыхался, заволновался, зловеще скрипя ветвями.

-Она была несчастна, — со вздохом прошептала она, от звука ее голоса по спине скользнули ледяные мурашки.- Мы дали ей кров, обогрели, окружили любовью и научили всему, что умеем сами. Она быстро схватывала, и поначалу мне это льстило, ведь я усмотрела в девочке необходимое нам стремление быть сильной. Наш род исчезает, магия здешних мест гибнет от рук человека, и я всем сердцем желала, чтобы Моника осталась.

Она глубоко вдохнула, прикрыв веки. Густые черные ресницы колдуньи затрепетали. А мы замерли, наблюдая за ней. И когда она распахнула глаза, они потемнели, по лицу ее промелькнула тень ярости. У меня в груди свернулся ком страха. Колдунья порывом ветра метнулась к нам фиолетовой бурей и остановилась перед Стэнли. Он не дрогнул — стоял и смотрел на нее снизу вверх с непроницаемым видом.

Хлоя протянула к нему ладони, в которых держала сорванные листья. Она стояла в ореоле собственной магии и светилась, как будто статуя, высеченная из драгоценного камня.

-Но с наступлением совершеннолетия девочку будто подменили, — продолжила чуть слышно она, глядя на него.- В Монике поселилось зло. Она жадно поглощала магию, набирала силу, а когда пресытилась, то решила покинуть храм. Она ушла одним весенним днем, испарилась, а наш чудесный дом поглотил пожар. Мы выбегали из охваченных огнем комнат, спасая все самое ценное, а когда пламя потушили, то не досчитались одной из послушниц. Ее обгорелое тело обнаружили в погибшей половине замка и без кулона. Для этого волшебного места смерть — сильнейший яд! Пожар ранил наш храм, но темная магия убила его! — ее голос пронесся криком разъяренных птиц по округе, листья в ладонях засохли, потемнели. Она сжала их в кулаках до белизны костяшек.

-Что случилось с ее родителями? — спросила я.- Почему она попала к вам?

-Их казнили.

-Это нам известно. Но за что их казнили?

Хлоя нахмурилась, глядя куда-то нам под ноги.

-Лизбены правили Вилсом на протяжении столетий, власть над городом передавалась по наследству. Иного способа свергнуть их с трона не было. Совет ковена принял решение истребить их, — колдунья медленно поднимала голову, скользя темным взглядом вверх к моему лицу.- Приговор объявили на главной площади и незамедлительно привели в исполнение. Никто не пытался остановить стражей — все наслаждались зрелищем, пировали на крови. Это был закат рода Лизбенов. В пылу празднования жители позабыли о малютке-Монике. Она пряталась в погребе, дрожа от страха. Но кто-то сжалился над ней и привел к нам. Кто-то, чье сердце не до конца прогнило.

-Так она могла заявить о правах на трон с наступлением совершеннолетия? — спросил Джош.

-Могла, но не захотела.

-Так она знала?

-Конечно, — голос Хлои зашелестел порывом ветра по макушкам деревьев.

-Чему вы ее обучили?

-Иллюзии — ее стихия, магия дома Лизбенов. Гламору Моника была обучена с рождения. Мы же даровали ей знания, поделились своим могуществом. Она стала сильнее, — Хлоя пожала точеными плечами и нахмурилась.- Если ей и удалось раскрыть в себе новые способности, то я об этом ничего не знаю. С уверенностью могу сказать лишь то, что вышло отсюда — уже не было Моникой Лизбен.

-И вы верите, что она могла убить? — спросила я.- Но она стала бы монстром.

Хлоя перевела на меня темный взгляд. От нее ко мне хлынула сила. Я ощущала ее, будто стояла в облаке бабочек, и они щекотали мне кожу, пытаясь проникнуть под нее. Я пошатнулась, но Джош придержал меня за локоть и притянул к себе. Я вцепилась в рукав его ветровки, глядя на колдунью. Гнев стянул плечи, развернулся жаром в груди, но приходилось сдерживаться, чтобы ненароком не выплеснуть его на хозяйку храма. Я устала, и сил едва хватало на то, чтобы стоять на ногах.

-А разве может монстр стать чем-то хуже, чем-то, кем он уже является?! — ее голос прозвучал у меня в голове, прогремел над поляной. Я попыталась закрыться, но сила ее текла через меня, как буйный ветер, теплый и полный голосов неизвестных птиц. Я захлебывалась им, не могла дышать и думать.- Сердце нашей послушницы было выжжено, и я знаю, что это дело рук Моники!

Я застыла с приоткрытым ртом, утратив дар речи. Джош взял меня за руку, но я не смогла сжать ее — тело не подчинялось, пальцы будто окоченели. Стэнли смотрел на прекрасную цветущую колдунью, собираясь с мыслями. Его сапфировые глаза светились.

-С тех пор ваш дворец дремлет? — спросил он.

Колдунья обратила на него свой пылающий яростью взор.

-Храм серьезно ранили. Мы не смогли спасти ту часть здания — нам не хватило могущества. А почему вы интересуетесь Моникой?

-Она моя дальняя родственница, — сказала я.- И ее убили.

Хлоя посмотрела на меня.

-Значит, ее настигло возмездие, — ее голос дрогнул и упал до шепота.- Не могу сказать, что огорчена…. Но вы помогли нам исцелиться. И я готова отплатить вам услугой за услугу. Что еще я могу для вас сделать?

-Учитывая обстоятельства, — сказал Стэнли, отпуская мою руку, — мы осмелились бы попросить вас… встать на нашу сторону, когда тьма накроет Эгморр.

Я нахмурилась, не понимая, к чему он клонит. Но колдунья шагнула вперед, заставив мужчин расступиться. И взяла мои руки в свои ладони. Мне это не очень понравилось, но она улыбалась, а я улыбалась вместе с ней, сама не понимая — почему. Умела она как-то вызывать в других отклик на свои эмоции. Против их воли.

-Для прекрасной владычицы все, что угодно!

-Я не…

Стэнли пресек меня, коснувшись плеча.

-Мы можем на вас рассчитывать?

Ведьма одарила его сияющей улыбкой, прижав мои руки к своей груди.

-Безусловно! — она казалась такой довольной, что у меня на душе посветлело. Снова ее необыкновенная магия?! — Мы явимся по первому вашему зову, — сказала она, и по моим рукам заструилась сила. Она наполняла тело энергией. Хлоя помогла восстановить силы, а я только стояла и улыбалась в знак благодарности. Магия проливалась, наполняя светом сознание, но я была растеряна и раздавлена. И не могла думать ни о чем другом, кроме как поскорее оказаться дома. Столько предстояло осмыслить…. Со стольким предстояло свыкнуться.

========== Глава 19 ==========

Мы вернулись домой, когда день клонился к вечеру. Я поднялась в комнату, где меня никто не ждал. Бросив кожанку на кресло, оглядела светло-серые стены, диван у окна, шкаф…. Но взгляд возвращался к пустой двуспальной кровати. Идеально ровно заправлена бордовым покрывалом, сверху гора подушек: бордовых, лиловых и несколько черных. Я подошла и села на край, взяв одну из подушек, и скомкала ее в руках. Из гостиной в открытую дверь спальни лился тусклый желтый свет. Я смотрела на картину напротив кровати. На бледно-зеленом фоне были нарисованы бабочки, но для меня сейчас там существовали лишь розовые и лиловые пятнышки. Она всегда казалась мне идиллической, мирной, но сегодня была просто красками на холсте. Сегодня ничего меня не могло успокоить.

Высокая фигура загородила свет — в комнате потемнело. Я прерывисто вздохнула, моргнула и повернула голову. Припав плечом к стене, в проеме стоял Джош и смотрел на меня печальными глазами.

-Ты знала, что он ушел, еще не поднявшись сюда, — как можно мягче сказал он.- Зачем сейчас накручиваешь себя, Эш?

-Почему Бен ушел? — слезы предательски застилали глаза.- Зачем он сбежал?

-Думаю, ему необходимо проветриться, — тихо ответил Джош и отлип от стены. Он вошел в комнату, оглядывая ее, будто никогда здесь не бывал. Под расстегнутой ветровкой что-то блеснуло. Я утерла слезы ладонью, размазала их по лицу. На брате была черная футболка, и трудно было разглядеть мокрые пятна. Но мне удалось.- День, пять, месяц… Кто знает, сколько требуется времени бэлморту на то, чтобы зализать душевную рану?!

Я посмотрела на брата снизу вверх глазами, в которых дрожали непролитые слезы.

-У тебя идет кровь.

Он поморщился и прошел мимо меня, убирая руки в карманы джинсов.

-Так, царапина. Не стоит беспокоиться. Главное, не подцепить бешенство от этих земляных тварей.

Бросив подушку на покрывало, я поднялась с кровати и прошла в ванную комнату. Открыла зеркальную полку и застыла, забыв, как дышать. Вещи Бена остались на своих местах, только… не было его самого. Снова слезы наполнили мои глаза. Схватив упаковку бинтов, вату и дезинфицирующее средство, я поторопилась покинуть ванную.

-О какой душевной ране ты говоришь? — шепотом спросила я, возвращаясь в спальню. Джош стоял у окна, но обернулся на звук моего голоса. Взгляд его упал на то, что я несла в руках.

-Он же бэлморт, — прищурившись, тихо напомнил брат.- Темная сущность не оставит его в покое никогда. Ты насильно вырвала его из мира тьмы, а он был только рад этому. Но не предполагал, с какими трудностями придется столкнуться. Бен ухватился за возможность быть нормальным, и ты стала для него лучиком света. Но он ведет себя, как неопытный подросток во взрослом мире. Вы оба себя так ведете, — он достал руку из кармана и указал в мою сторону пальцем, кивая при этом.- Хотя давно переросли возраст наивности и трогательной неловкости. Дай ему время, сестренка.

Вздохнув, я положила вату и бинты на прикроватный столик.

-Садись уже, — бросила ему и отвернулась, утирая слезы. Джош стал снимать ветровку. Заметив, как его перекосило от боли, я помогла стянуть рукава. Он опустился на край кровати и позволил задрать футболку до груди. Увидев рану, я закусила губу. Волки вгрызлись ему в бок, чудом не задев ребра, но успели попробовать плоти. Маги восстанавливаются гораздо быстрее людей, кое-где рана затянулась, но когда Джош дышал, из нее сочилась кровь.- Глубокая. Некоторые мышцы порваны. Сильно болит?

-Кажется, я сейчас ничего не чувствую, — сглотнув, сказал он в тишину комнаты.

Я положила руку ему на лоб.

-Ты прохладный на ощупь. Придется…

-Даже не думай, — скривив губы, процедил он.- Ограничимся бинтами и теплом.

-Как скажешь, — бесцветным голосом отозвалась я и поднялась с кровати. Он поймал меня за запястье и посмотрел снизу вверх темными, почти суровыми глазами.

-Мы найдем его.

Мгновение я глядела ему в лицо, но все-таки кивнула — сделала вид, что поверила. Он разжал пальцы, выпуская мою руку, и я направилась за водой и зельем исцеления. Вернувшись, села на кровать, подогнув под себя ноги. Смочила бинты в воде, чтобы промыть рану. Кровь почти остановилась, укус зарубцевался, но ошметки кожи свисали, как клочья горелой бумаги. Я дотронулась кончиками пальцев до почерневшей плоти, и по моей руке прошла искра боли, переросла в судорогу. Я чудом удержала гламор на месте и побежала в ванную. Опершись на края раковины, уставилась на свое отражение. Лицо у меня было бледное, в глазах пустота…. Это ее магия — магия Моники. Она причиняла боль при прикосновении к ней. Сестра действительно была в Храме и осквернила его темной силой. А я ведь не хотела верить. До последнего надеялась, что это какая-то нелепая ошибка.

-С тобой все хорошо? — послышался голос Джоша из спальни.

Я вернулась с пластырем в руках. Они дрожали так, что пришлось прижать их к животу, чтобы брат не заметил. Он нахмурился, всматриваясь в мое лицо. Я выдавила из себя вялую улыбку и села на кровать. Джош позволил обработать рану зельем и наложить повязку. На этот раз я старалась не дотрагиваться до него. Брат что-то заподозрил и следил за моими движениями. Я отводила глаза, пытаясь вести себя непринужденно.

-Футболку придется выбросить.

-Я не огорчусь, — сказал он и повел плечами, разминая затекшую спину.

Я сходила в гостиную и взяла из шкафа свежую футболку. Она была цвета морской волны с черным парусником на груди. Отдала ее брату и принялась убирать все с покрывала, при этом стараясь не смотреть на него. Чтобы не видеть в его глазах скорбь и не вспоминать о теме разговора. От мыслей о Бене наворачивались слезы, и я ничего не могла с этим поделать. Но, заметив, что Джош смотрит неотрывно в окно, проследила за его взглядом. На карнизе толпились птицы, скребя когтями по металлу. И заглядывали в комнату. Их было столько, что они прижимались друг к другу, но все равно соскальзывали.

-Что им нужно, Джош?

Он промолчал — даже не шевельнулся.

-Ты слышишь меня? Они же не из любопытства здесь расселись?!

-Они рыщут, — сглотнув, хрипло ответил брат и, повернувшись, смерил меня тяжелым взглядом.- Ждут его.

-Так ты знал? — дрогнувшим голосом вскрикнула я и склонилась над ним, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.- О чем еще ты умолчал?

Джош поморщился и отвернулся. Выдержав паузу, он громко выдохнул и вновь посмотрел на меня.

-Можно подумать, разболтай я всю правду, это чем-то тебе сейчас могло помочь.

-Да, могло! — всхлипнув, я закрыла рот тыльной стороной ладони и выпрямилась.- Вы постоянно от меня скрывали…. И ты был в курсе, что Бен может уйти в любой момент?!

-Нет, я не знал, — процедил он с закрытыми глазами.

Я прошлась по комнате, обнимая себя за плечи.

-И поездка эта…. Все было ради того, чтобы выманить меня из дома и позволить ему сбежать?!

-Если бы я знал, что он собирается сделать, то привязал бы его к батарее.

-Ты знаешь Бена. Он ушел бы вместе с батареей!

-Значит, я придумал бы что-то более действенное, чтобы удержать его в стенах этого дома.

-И сдал бы фамильярам? — я остановилась перед Джошем. Он открыл глаза и посмотрел на меня в упор с непроницаемым видом.- Ты не последнее лицо в Системе, так что знаешь куда больше, чем рассказываешь. Чем Бен заслужил такое зоркое внимание?

-Не сдал бы я его. Он делает тебя счастливой, у тебя глаза светятся, когда он рядом, — он устало пожал плечами, пробежавшись беглым взглядом по комнате, и снова уставился на меня.- Я бы никогда не причинил тебе боль, мелкая. С Беном ты вкус жизни — настоящей жизни — почувствовала, а до него будто в вакууме болталась.

-Но ты не ответил, — шепотом сказала я, качнув головой.- Что происходит, Джош? Почему они его преследуют?

Он глядел на меня пристально, тяжело. В какой-то момент по спине скользнула дрожь, руки онемели от напряжения, но я не отступила и продолжала сверлить брата глазами.

-Он же бэлморт. А бэлморты, как известно, не в чести у фамильяров. Город осаждают охотники, убивают системщиков, — он буквально выдавливал из себя слова — было заметно, как брат не хотел все это говорить, но я не оставила ему выбора.- В нашем доме произошло убийство, замешан бэлморт. Только мы с тобой знаем, что Бен этого не делал, но остальные считают иначе.

Я подошла ближе, склонив голову набок.

-Даже сейчас ты лжешь.

-Эшли, — прошептал Джош и прикрыл устало веки.- Скоро все раскроется и встанет на свои места. Тогда ты поймешь, что своей ложью мы тебя оберегали.

-Куда вы его дели? Он даже вещи не взял…. Может, с ним что-то случилось? — схватившись за голову, я зарылась пальцами в волосы и побрела к окну. Бестолковые птицы глазели на меня, даже не думая стесняться. Я резко задвинула шторы и обняла себя за плечи.

-Нет, я бы уже знал об этом, — натягивая футболку, тихо сказал он. И скривившись, нехотя добавил: — И столько фамильяров не паслось бы под окнами.

-Так они нас охраняют? — я развернулась к нему лицом и медленно подошла к кровати.

-Присматривают, — брат кивнул, глядя на меня снизу вверх. На лице его промелькнула тень сожаления, но он сразу замаскировал ее кислой улыбкой.- У дружбы со Стэнли есть свои привилегии. Я договорился с патрулем о круглосуточном дежурстве у нашего дома.

Сложив руки на груди, я смотрела на брата с недоверием. Он позволил Бену уйти. И теперь я думала, что сделал он это нарочно — то ли проследить хотел, то ли взять кого-то на живца. Но помнил ли он, какую боль может причинить мне? Конечно, помнил. По этой причине и не стал отпираться.

-Мы его найдем, обязательно, — сказал Джош и, охватив талию руками, притянул меня к себе. Чтобы не потерять равновесие, пришлось обнять его за шею. Я шлепнулась на колени к брату и уткнулась лицом в его плечо. Одной рукой он поглаживал мне спину круговыми движениями, а другой прижимал к своей груди. — Но сначала ты меня накормишь.

-Мишель наверняка что-то приготовила на ужин.

Джош качнул головой и прижался подбородком к моей макушке.

-С меня на сегодня хватит потрясений, — сказал он на выдохе.

За окном сыпался колючий сухой снег. Птицы на ветвях нахохлились, греясь. Некоторые чистили клювом перья. Луна выглядывала из-за крыш домов — робко, боязливо. Я смотрела в окно сквозь облако пара, поднимающееся от сковороды. Запах пассированного лука заполнил кухню, от него щипало глаза. Стоять у плиты — не самое любое мое занятие. Я стряпала мясо под соусом из граната, а Джош помогал с салатом — мыл и нарезал овощи. И делали мы это при полной тишине. Так нас и застала Мишель, войдя в дом. Она закрыла дверь и стряхнула снег с рукавов черного пальто. Снежинки запутались в ее темных волнистых волосах, как белое конфетти. Брат напряг плечи, не решаясь обернуться. Я вытерла руки полотенцем и направилась к столу за солонкой. Мишель сбросила сапоги прямо у двери и босыми ногами прошлепала к стулу. И буквально стекла на него. Я потянулась за солонкой и поймала на себе ее сочувствующий взгляд. Цвет ее лица побледнел и казался не смуглым, а серовато-желтым, каким-то болезненным. Я отвела глаза, не выдержав тяжести ее взора.

-Снег метет, но на землю почти не ложится, — с сожалением произнесла она.- Не хочет зима уходить, а стужа так угнетает…

-Наверно, не имеет смысла интересоваться, как твои дела? — осторожно спросила я, возвращаясь к плите.

Мишель устало вздохнула.

-Контора ритуальных услуг высосала из меня все соки. «Композицию из каких цветов и в каком сочетании вы предпочитаете? Атлас в гробу белый или экрю?» — процитировала она деловым тоном и плюнула в сторону.- Монике уже равно не перед кем красоваться.

Мы с Джошем осторожно переглянулись. Сестра, не заметив, продолжила:

-Для меня цветы в первую очередь символизируют праздник, торжество, красоту. Но в смерти нет ничего красивого и праздничного! Быть может, я цинична, но тратиться на то, что в итоге отправиться под землю гнить…- она громко вздохнула и с отчаянием схватилась за голову.- На том свете не встречают по одежке.- Переведя дух, Мишель понизила голос до шепота: — В общем, придется заложить магазин, потому что у нас не хватает денег на пышные проводы Моники.

Джош подошел к столу и взял с него полотенце. Мишель загнанными глазами следила за ним.

-Не нужно ничего закладывать, — сказал он, вытирая руки полотенцем.- Деньги — последнее, о чем тебе сейчас стоит беспокоиться. Заказывай все, что необходимо, а я как-нибудь разберусь с финансовой частью проблемы.

Она выпрямилась, смущенно моргая, и потупила взгляд. Джош вернулся ко мне и пододвинул к себе миску с нарезанными овощами. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не посмотреть на него.

-Но не это самое мерзкое, — сглотнув, сказала Мишель.- Брейнт не готов предоставить тело для захоронения.

Я замерла и посмотрела на сестру через плечо. Джош направился к столу, неся в обеих руках глубокое блюдо с салатом. И поставил его перед Мишель.

-Чем он это объясняет? — спросила я, возвращаясь к готовке.

-Тем, что расследование не окончено, убийца не найден, — проворчала сестра, тыкая вилкой в листья салата, которые никак не хотели на нее накалываться.- И вообще, еще не все экспертизы проведены.

-Сколько можно…- начала я, но затрезвонил мобильник в кармане джинсов.

Достав его, я взглянула на дисплей и нахмурилась. Звонил детектив Брейнт.

-Вы прочли мои мысли, детектив?

-Не понимаю, о чем вы, мисс Браун, — недобро отозвался Джон.- Я был бы крайне признателен, если бы вы сейчас подъехали…. Не слишком заняты, надеюсь?

-В участок для очередного допроса?

-Я бы не называл нашу беседу «допросом», но в свете недавних событий…- он вздохнул и выдержал паузу.- Хотел бы, чтобы вы увидели то, на что сейчас вынужден смотреть я. Поторопитесь, пожалуйста!

-Я могу отказаться?

-Можете. Но тогда я вызову вас в участок в качестве подозреваемой по делу об убийстве или как минимум сообщницы. Вам это подходит?

-Нет, — выдохнула я.

-Я так и думал, — проговорил Брейнт.- В таком случае, поспешите.

-Куда?

Брейнт назвал адрес. Поднявшись за курткой, я сбежала по лестнице, надевая ее, и выскочила из дома.

Встреча была назначена на одной из улиц спального района. Меня сразу насторожило то, что во всех домах горел свет, а люди окружали патрульные машины. Мигалки беззвучно пульсировали, разрывая темноту глубокого вечера. Я припарковалась, но вышла из машины не сразу — в груди разливался холод недоброго предчувствия. Открыв дверь, вдохнула поглубже и решилась. Перебежав дорогу, я невзначай подумала о том, что на этой улице живет Лукас. Но детектив Брейнт, шагающий навстречу, отвлек от размышлений. Вид у него был серьезный и отчасти подавленный — во взгляде мелькнуло что-то… заставившее меня напрячься.

-Добрый вечер, детектив, — поздоровалась я, но его каменное лицо не дрогнуло.

-Как когда-то вы сами сказали — я бы поспорил, — тяжело вздохнув, сказал он.- Не представляю, с чего начать, но дело настолько паршивое, что медлить никак нельзя. Вы могли бы помочь в расследовании, но оно касается лично вас — снова. И я бы не хотел давить.

-Что значит «лично»? — мне вновь захотелось поежиться. Убрав руки в карманы кожанки, я смотрела на Джона и не могла понять, что в нем переменилось. Тот же серый костюм с иголочки, те же начищенные черные ботинки, аккуратная прическа, но лицо будто осунулось, глаза утратили блеск. В уголках век и губ появились морщинки, придавшие резкость и усталость чертам. Передо мной стоял тот же Брейнт, но постаревший лет на десять.

Он небрежно махнул в сторону дома, перед которым мы стояли. Я не сразу обернулась, будто часть меня противилась этому. Пульс зачастил, от волнения стянуло плечи, но я сделала над собой усилие и проследила взглядом за его жестом. У белой калитки толпились люди, но полицейские не пускали их за ограждение. Плотная стена из зевак и копов отделяла нас от одноэтажного здания с большими окнами. Сквозь ажурные градины лился желтый свет, освещал дорожку с серой каменной кладкой. Слева была небольшая веранда с видом на молодой фруктовый сад, за ней — окна гостиной. Окна спальни и кухни выходили во двор, засаженный флуциями и сиренью. Сердце гулко ударилось о ребра и замерло, пересохло в горле. Я помнила узор на гардинах в гостиной, цвет обоев, могла с закрытыми глазами рассказать расположение комнат и предметов мебели.

-Вам знаком этот дом?

-Разумеется. Здесь живет Лукас, — едва слышно вымолвила я. Меня начало трясти, зубы стучали так, что могли расколоться.

-Верно, — тусклым голосом отозвался детектив и обернулся на дом.

Я изучала взглядом его безукоризненный костюм, идеально подобранный темно-серый галстук с белыми вкраплениями, белоснежную рубашку, воротник которой он нервно поправлял…. Мне не хотелось думать, но мысли мерзкими червями копошились в голове.

Еще не зная, зачем я здесь, чувствовала, как земля уходит из-под ног. В глазах помутилось, звуки слились в монотонный шум. Сознание уносилось прочь. Копы, мигалки, оградительная лента — все говорило о том, что здесь кто-то умер. Эта догадка отрезвила, как пощечина. И когда Брейнт коснулся моего плеча рукой, я вздрогнула и отшатнулась.

-Тише, тише, — успокаивающе проговорил он.- Понимаю, что наседаю…

-Он мертв? — дрожащим голосом спросила я и посмотрела на детектива. Его лицо расплывалось, но я отчаянно пыталась на нем сфокусироваться, чтобы не разреветься. Пульс бился в голове, в ушах шумела кровь. Меня будто по затылку ударили — мир поплыл мимо ослепительными волнами.

-Да, — после паузы тихо произнес он и кивнул, будто сам еще не до конца верил.

-Как? — одно короткое слово далось с трудом, и по щеке скатилась слеза. Как бы я ни злилась на Лукаса, смерти я ему не желала.

-Совершенно необычным для человека образом, я бы сказал, — задумчиво протянул Джон и нахмурился.- Ведь бэлморты не убивают смертных без веской на то причины, верно?

Я слегка склонила голову, всматриваясь в лицо детектива. Он же сверлил меня стальным коповским взглядом. Собственные движения казались медлительными, заторможенными, и вокруг меня будто время остановилось.

-Я могу взглянуть на тело? — утерев небрежно слезы, спросила я.

-Вы уверены? — осторожно протянул детектив.- Мои люди все осмотрели, вы им не доверяете?

-Я доверяю своему чутью, когда дело касается бэлмортов, — спокойно возразила я и попыталась обойти детектива, но он преграждал путь, вторя каждому моему движению.- Не сомневаюсь в компетенции ваших экспертов, но сейчас я хочу видеть Лукаса не только из-за желания разобраться. Мне просто нужно видеть его, детектив Брейнт! Я в последний раз хочу взглянуть на него, понимаете?!

Мой крик разорвал тишину улицы, погруженной во тьму и ужас. Загустевший ледяной воздух обжигал легкие, ветер колючим кнутом хлестал по лицу. Закрыв лицо руками, я глубоко вдохнула и так же глубоко выдохнула — стало немного легче. Ветер схлынул и унес с собой страх, меня охватило оцепенение. Звуки вернулись, и дышать больше не было так невыносимо больно. Я опустила руки и наткнулась на твердый взгляд детектива. Он недоверчиво смотрел на мои мучения, принимая за актерскую игру, но я и не думала притворяться. Утерев дорожки от слез на щеках тыльной стороной ладони, я устремилась к ограждению. Брейнт шел следом, не давая ступать мне и шага без его контроля. Копы расступались, ошарашено таращась на нас. Подняв оградительную ленту, я нырнула под нее и остановилась над телом, лежащим на носилках. Его уже погрузили в патологоанатомический мешок, но я жестом потребовала копов отойти в сторону. Один из полицейских шагнул на меня, намереваясь вытолкнуть за ограждение.

-Ты кто такая вообще? — хмыкнул мужчина лет тридцати восьми-сорока с резкими чертами лица, будто оно было нарисовано углем. Скулы, нос, выдающаяся вперед челюсть — странным образом их смягчали глаза красивой формы. От него пахло дешевым табаком и потом. Полицейский оказался выше меня на голову и шире раза в два, но я сумела взглянуть на него, не растеряв достоинства.

-Не советую мешать мне, — произнесла я. Собственный голос показался мне пустым. Кулон под футболкой дрогнул, потеплел. Что-то отразилось на моем лице, и это заставило копа замолчать, но с места он не сдвинулся.

-Купер, делай, как она велит, — тоном, не терпящим возражений, потребовал Брейнт. Поставив руки на бедра, он тяжело вздохнул.- Что вы хотите найти, мисс Браун? Убийца не оставил улик, разве что дыру в груди, которая до сих пор не остыла.

К горлу подобрался кисло-сладкий ком, и я зажмурилась. Сглотнув, открыла глаза и засучила рукава кожаной куртки.

-Я не хочу ничего искать, — хрипло отозвалась я.- Мне необходимо почувствовать.

Не дожидаясь дозволения, я шагнула к носилкам. Полицейский, которого только что урезонил Брейнт, расстегнул молнию на мешке.

-Вы изменились, мисс Браун, — вдруг сказал детектив мне в спину.

Я невольно вздрогнула и через плечо посмотрела на него. Джон пожал плечами и едва заметно улыбнулся, но до глаз улыбка не дошла.

-Всегда видел в вас утонченную, изящную девушку, далёкую от всей этой жестокости.

-А что вы сейчас видите? — голосом, лишенным эмоций, спросила я, просто для того, чтобы поддержать разговор.

Он нахмурился.

-Сейчас передо мной сильная, уверенная и все такая же красивая девушка, вот только у нее появился стальной стержень. И она учится жить с ним.

-Пришлось променять изящность на стержень, — с горечью сказала я и коротко кивнула.- Не по собственной воле.

-Нет, вы все такая же, но в глазах не осталось прежнего блеска, — тихо возразил он и поджал сочувствующе губы.

Я отвернулась и решилась увидеть то, что совсем не хотела видеть. К такому невозможно подготовиться морально, но я попыталась. И опустилась на корточки перед телом. Молния пакета не сразу поддалась моим дрожащим рукам. От запаха гари, вырвавшегося из него, и волнения к горлу подкатила тошнота. Пришлось сглотнуть, перевести дух и посмотреть. В груди похолодело, в висках застучал пульс. Лукас казался спящим. Расслабленные мышцы лица, закрытые глаза и кровоподтек на губе, оставшийся на память от Бена. На щеке чернели подсохшие капельки крови, в волосах путалась жухлая трава и комочки земли. На светлых ресницах блестели снежинки. Но стоило отодвинуть края черного пакета, как иллюзия сна разбилась вдребезги. Черная обугленная дыра на месте, где совсем недавно было горячее и смелое сердце, казалась ненастоящей. Я уже видала такие у других жертв бэлмортов, но каждый раз поражалась и боялась верить глазам. Ткань пиджака в саже, обугленные нитки замерзли и торчали, словно иголки. Меня снова пробрала дрожь, в горле появился кисло-сладкий привкус, добрался до корня языка. На глаза навернулись слезы. Сколько можно плакать?! Тот, кто сеял вокруг меня смерть, рассчитывал сломать и уничтожить, но приходилось держаться. Из последних сил. Проведя ладонью по мягким светлым волосам Лукаса, я легко коснулась щеки. Дотронулась пальцами до губ и подавила рвущиеся из груди рыдания. Нет, я должна быть сильной. Во мне же теперь проклятый стержень!

Прикрыв на миг глаза, я выдохнула боль, сдавливающую грудь, отогнала напряжение. И снова посмотрела на Лукаса. Порыв ветра бросил в лицо аромат его одеколона, заставил зажмуриться. Резко выдохнув, я открыла глаза и поднесла ладонь к его груди. Воздух вокруг раны еще был теплым. Не касаясь ее, я провела вниз и в стороны, рассчитывая поймать импульсы магии. Тьма, запах гари — несомненно, его убил бэлморт. Да, на миг я решила, что это могла быть инсценировка — крохотная надежда. Облизав губы, я приложила ладонь к его щеке…. И в сознании замельтешили образы, словно светляки, летящие на свет фонаря. Миг за мигом, секунды жизни Лукаса, осколки его мыслей и мгновение до смерти. Я убрала руку и покачнулась, едва не упав на мерзлую землю.

Из глаз брызнули слезы, побежали по щекам обжигающими дорожками. Я поднялась на ноги и попятилась, но налетела спиной на проходящего мимо копа. И стала падать. Брейнт поймал меня за руку чуть выше локтя и помог устоять, но тут же разжал пальцы и отстранился. Я отошла от тела и опустилась на землю. Закрыла лицо руками, восстанавливая сбившееся дыхание. Прокручивая мысленно мутные и обрывчатые воспоминания Лукаса, искала в них лицо Бена. Последний раз они виделись у нас дома на кухне — у меня камень с души свалился, из груди вырвался вздох облегчения.

-Его убили на пороге дома, — пришлось откашляться, чтобы заговорить.- Подстерегли после работы. Черный дым налетел из ниоткуда и сбил с ног. Лукас не успел ничего предпринять — бэлморт был в разы быстрее.

-Я вам ничего не говорил, — голос Брейнта сквозил недовольством и удивлением.

-А я ничего не спрашивала.

Он подошел ближе, навис надо мной, заслонив свет фонаря. Я убрала руки от лица и охватила ими колени. Не смогла я произнести вслух всю правду. Умирая, Лукас думал, что это Бен. До последней секунды…. Я пыталась дышать, но вместо вдохов и выдохов изо рта вырывались рыдания. С последним вздохом он мыслил о том, что был прав на его счет. Стало больно за Бена — сердце сжалось до спазма в груди. Изо рта рвался крик — отчаянный, бессвязный. Я раскачивалась взад-вперед, стиснув зубы. Нет, не здесь, Эшли.

-Прости, — чуть слышно прошептала я, глядя на лицо Лукаса. Полицейский застегнул молнию на мешке, решив, что осмотр окончен. Я закрыла глаза, чтобы не видеть, как уносят его тело. Брейнт сел рядом со мной на землю. Я заморгала — он протянул мне белый носовой платок.

-Я должна поехать с вами?

Детектив проследил глазами за удаляющейся машиной коронера и только после этого удостоил меня взгляда. Внутри меня разливалась пустота, перед глазами померкли краски.

-Если вам не сложно, — непривычно было слышать этот его новый сдержанный, усталый тон. Он гулким эхом прозвучал откуда-то издалека.- Но мы можем обойтись без неприятных часов в тесной комнате без окон.

-Хорошо, — кивнула я.- Что вы хотите знать?

-Когда вы последний раз виделись с Лукасом?

-Пару дней назад, — честность сейчас была гораздо важнее личных страхов.- Он приезжал ко мне домой.

-С какой целью? — нахмурившись, Брейнт достал из кармана свой блокнот и сделал в нем заметку.

-Раз уж его больше нет, — облизав нервно губы, прошептала я и прикрыла глаза, — можно и сознаться, верно?

-Думаю, да. Нагоняй уже некому давать. К сожалению… Лукас подавал огромные надежды, был просто отличным парнем и замечательным напарником.

Открыв глаза, я повернула голову и внимательно посмотрела на Джона. Увидеть скорбь на его лице, боль в усталых глазах стало очередным открытием. Ощутив мой пристальный взгляд, детектив нахмурился.

-Вернемся к делу. Что он вам сообщил?

Я рассказала про папку, оставленную Лукасом на столе моей кухни. О том, как он по ночам добывал информацию о Монике и ее прошлом. По мере моего повествования лицо Брейнта вытягивалось и, наоборот, кривилось, в глазах бегали огоньки мыслей. Когда я замолчала и потерла устало лоб ладонью, он вдумчиво хмыкнул.

-Ваша сестра была темной лошадкой, — заключил он.- Она подбросила проблем, но я должен продолжать расследование. Понимаю, что иду против правил и требую слишком многого, но не могли бы вы дать мне наводку? У вас наверняка уже созрели некоторые соображения на счет того, кто мог совершить эти страшные убийства?

Я холодно на него взглянула.

-Если бы у меня что-то созрело, то я предотвратила бы гибель Лукаса. К нашему общему сожалению никаких зацепок нет. Я понятия не имею, кому могло понадобиться убивать его и сестру.

-Кстати говоря, — как бы, между прочим, начал Брейнт.- Где сейчас Шерман? И где он был примерно два-три часа назад?

Внутри меня все сжалось.

-Он весь день был дома, и сейчас там остается. Тем утром, когда Лукас приезжал, они слегка повздорили. Вследствие чего, на губе Лукаса появился синяк.

-Выходит, они подрались? Давайте будем называть вещи своими именами, мисс Браун. Вы не думали, что Шерман мог улизнуть из дома, подстеречь Лукаса и прикончить?

-Вы обвиняете Бена в убийстве? — с изумлением в голосе спросила я.- И вы полагаете, что он бэлморт?!

-Нет, не полагаю, — хрипло отозвался он, и у меня от сердца отлегло. Но радоваться было рано. Поджав губы, Джон склонил голову, чтобы видеть мое лицо, и закончил фразу: — Я уверен в этом.

Повисла пауза — многозначительная, тяжелая, неприятная. Он смотрел мне в глаза, а я боялась отвести взгляд. Признаться Джону в том, что сама искала улики против Бена? Я подпишу ему приговор, но ведь я так и не нашла подтверждений своим страхам.

-И что вы предпримите? — сглотнув, тихо спросила я.

Брейнт неопределенно пожал плечами, и его каменное лицо озарила вымученная улыбка.

-Все зависит от того, что вы почувствовали рядом с телом Лукаса.

-А если я солгу?

-Вы не сможете, мисс Браун.

-Есть характерные признаки у его силы, но здесь я их не нашла.

-Вы можете их озвучить?

-Помните, вы задержали нас и заперли в обезьяннике? Что произошло, когда вы схлестнулись с ним?

Брейнт нахмурился, вспоминая.

-Свет мигал? Я помню, взрывались лампы, но как это связанно…

-Напрямую. Когда Бен в ярости, вокруг сходят с ума электроприборы.

Детектив невольно усмехнулся.

-Вы так уверены в Шермане? — совсем другим тоном спросил он и закрыл блокнот, демонстративно убрал его в карман пиджака. Беседа утратила официальный статус.

-Больше, чем в самой себе.

-Что ж, придется поверить вам на слово, — вздохнул он и посмотрел куда-то мимо меня.

Я подалась вперед, расплетая руки.

-Я могу вам показать.

Он медленно выпрямился, глядя на меня озадаченным взглядом.

-И что для этого требуется?

Ничего не ответив, я коснулась его руки и пустила импульс силы. Мысли понеслись пестрой цепочкой от меня к детективу. Пришлось снова пережить все это, прочувствовать вместе с Лукасом. Увидев свое улыбающееся лицо в его воспоминании, я закусила губу до боли. А когда отодвинулась, Джон глядел на меня слегка расширенными глазами. У меня же по щекам текли слезы.

-Я должна была поделиться… с кем-то, — прошептала я и опустила голову.- Если бы я могла вернуть…. Или донести до него правду….

Брейнт молчал, все так же ошарашено таращась на меня, переваривая увиденное.

-Он не ставил защитную сигнализацию?

-Разочаровался в магии и снял на днях. Бросил вызов судьбе, — тихим голосом ответил Джон и облизал губы.

-И она его приняла, — вздохнула я, теребя в руках платок.- Лукас рассчитывал на то, что придет Бен.

-Зачем?

-Хотел разрешить их личную вражду раз и навсегда.

-Думаете, он убил бы Шермана?

-Нет, он коп до мозга костей, и слишком мягкосердечен… был. Он планировал надеть на него наручники и упечь за решетку. Даже осознавая, что я его отвергну и вероятно возненавижу, не собирался отступать.

Джон открыл рот, но ничего не смог сказать. И закрыл его.Отвернувшись, посмотрел вдаль и хмыкнул своим мыслям.

-Я могу идти, детектив?

Он заморгал, хмурясь, и посмотрел на меня. Я попыталась встать, но он опередил меня и подал руку. Я растерянно посмотрела на нее, но все же приняла.

-Спасибо, — сказал он, когда мы оказались лицом к лицу.

-За что? — удивилась я, скомкав в руке платок.

-За то, что помогли увидеть свой мир вашими глазами. Дали почувствовать сердцем правду в абсолютной темноте, где зрение бесполезно.

-Почему вы поменяли отношение ко мне?

-Я принимал вас за пигалицу, развлекающуюся расследованиями чужих смертей. А оказалось, что у вас к этому врожденный дар. Это заставило задуматься и пересмотреть свои взгляды на магов.

-Вы же ненавидите магов, — усмехнулась я.- Считаете, что мы оттяпали у вас земли.

Брейнт коротко мотнул головой.

-Неправда. Я конфликтовал с Линетт — она не пускала меня на порог Университета и не желала видеть в полиции. По причине того, что я усерднее других вмешивался в дела вашего народа. И не доверял магам. Ну, а земли мы сами отдали, — глубоко вдохнув, он жестом указал мне на одну из патрульных машин: — Если вы не против, я подвезу вас до дома.

-Нет, — качнув головой, прошептала я.- Сегодня я не против.

========== Глава 20 ==========

На кухне горел свет. Едва я переступила порог, как Мишель, ахнув, выскочила из-за стола и побежала к лестнице. Похоже, выглядела я паршиво. Снимая куртку, я скинула сапоги и пошла к столу. Ватные ноги не слушались. Джош поднялся с места и выдвинул для меня стул. Я старалась не смотреть на него, чтобы не расклеиться окончательно. Покорно села, сложила руки на столе и уронила на них голову. Озноб не проходил, плечи сотрясались до боли в мышцах. Не хотелось говорить, слова застревали острыми камнями в глотке. Все, что нужно, Джош подглядел в моих мыслях, а Мишель почувствовала. Она вернулась с охапкой скляночек и пучков трав, Джош сходил за пледом. Они суетились вокруг меня, а я не могла пошевелиться. Пока сестра готовила снадобье, брат пытался меня отогреть. Но тщетно. Холод поселился глубоко внутри, затаился. Понадобится какое-то время, чтобы свыкнуться со смертью Лукаса. Но мириться с его убийством я точно не собиралась. Вот только на сегодня лимит моей выдержки был исчерпан.

Успокаивающее зелье Мишель согрело до кончиков пальцев, но дрожать я не перестала. Джош взял меня на руки и отнес наверх, в спальню, как маленькую девочку. И остался со мной до утра. Лежал рядом и молчал, а я прижималась к его груди, стиснув теплую ладонь. Мне просто хотелось, чтобы меня кто-то подержал за ручку.

Я все-таки уснула. Знакомый голос повторял: «Эшли, Эшли!» Чья-то рука гладила по щеке, отводя волосы с лица. Я повернулась, потерлась об нее, думая о Бене, и открыла глаза. Солнечный свет ослепил меня. Закрывшись ладонью, я перекатилась на другой бок и уткнулась лицом в подушку.

-Задвинь шторы, — сумела сказать я.

Кровать шевельнулась, и через секунду светлая щель между подушкой и лицом погасла. Я подняла голову — в комнате было почти темно. Кажется, я уснула перед самым рассветом, долго ворочалась, но усталость оказалась сильнее. Вчерашний день выдался насыщенным событиями, а с утра все казалось страшным сном. Я свесила ноги с кровати и потерла глаза. Они болели от слез и неполноценного отдыха. От стены отделилась тень и приблизилась к кровати. Я подняла голову, моргая. Джош стоял в джинсах, синей толстовке, поверх нее была надета темно-серая ветровка. Неспроста он разбудил меня, его что-то заставило. Часть меня удивилась, а другая впала в апатию и отказалась ясно мыслить.

-Куда же ты собрался в такую рань?

-Рань? — тихо усмехнулся брат. Даже сквозь темноту комнаты я ощущала тяжесть его взгляда, его напряженность.- Уже полдень, сестренка.

-Отлично, — зевнула я.- Куда ты собрался в полдень?

Он подошел и встал напротив меня. Пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо. От этого внутри черепа покатился свинцовый шарик. Я зажмурилась, тихо застонав. Джош подошел к стулу, пододвинул к кровати и опустился на него. Стоило бы поблагодарить его, да во рту пересохло. Он сидел, свободно откинувшись. Какое-то было в нем излишнее самообладание, такая напряженность, что трудно было говорить о кошачьей грации. И все же чем-то Джош напоминал кота, свернувшегося на стуле. Только коты не позируют. Они такие, какие есть. А Джош явно позировал, стараясь изобразить непринужденность и легкость.

-Дельце нарисовалось. Прими душ, и сразу отправимся в путь, — говорил он без интонации, но я насторожилась.

-Не уверена, что способна сейчас что-то воспринимать…- начала я, откинув одеяло.

Джош мотнул головой, прервав меня:

-Ты же хочешь раз и навсегда разобраться, в чем причина бегства Бена?

-Ты нашел его? — я вскочила с кровати — слишком резко. И, покачнувшись, села обратно. В глазах поплыло, желудок сжался, как от рвотного позыва. Сказать, что я была не в форме — ничего не сказать.

Вместо ответа Джош поднялся со стула и ленивой походкой направился к окну. Одернул штору, запустив в комнату яркий свет. В первое мгновение я жмурилась, но когда глаза привыкли, увидела нахохленного ворона на карнизе. Он выглядел довольным собой и широко разевал клюв. Очевидно, ждал одобрения или награды за старания.

-Отличный парень, исполнительный. Правда, пришлось ему погоняться за Шерманом, так что с тебя причитается.

Дважды просить меня не пришлось. Опираясь на стену, я добралась до ванной и даже смогла самостоятельно принять душ. Вчерашнюю одежду бросила в корзину с грязным бельем и достала новые синие джинсы и светло-голубой пуловер. Я так торопилась одеться, что не могла застегнуть пуговицу — руки дрожали от слабости. Вышла в спальню уже совсем другим человеком — вялым и голодным, но проснувшимся. Джош встретил меня с дымящейся чашкой на небольшом цветастом подносе.

Я наклонилась и принюхалась — кофе с добавлением бодрящего зелья Мишель. И вцепилась в нее непослушными руками.

-Носило его два дня по городу, — продолжил брат, постукивая подносом по руке.- Наверняка искал утешения в бутылке. Сам иногда так делаю. Но с ночи Бен осел на одном месте. Вряд ли надолго. Поэтому нам нужно поторапливаться.

Я кивнула. Брат благодушно позволил мне осушить чашку, только после этого протянул кожанку и помог надеть ее.

-Мы вдвоем поедем? — спросила я, когда мы спускались по лестнице.

-А нам нужна подмога? Считаешь, Бен сопротивляться будет? Скрутим и в багажник запихнем — не отвертится, — он старался говорить с иронией, но я слышала неуверенность в его голосе, в словах. Брат будто опасался, что с исчезновением Бена что-то не чисто. И вернуть его домой не так легко, как кажется.

По дороге к машине Джош меня придирчиво разглядывал. Вид у него был такой, будто он что-то хотел сказать, но сомневался — стоит ли. Открывая калитку, я вздохнула, не глядя на него.

-Не томи, Джош.

-Я сожалею о Лукасе. Он не заслуживал смерти, тем более такой.

-Никто не заслуживает такой смерти, — сказала я и достала из кармана ключи от автомобиля.

За руль сел Джош. Он понял, что я не настроена говорить, поэтому вел машину молча. Все, что мне было нужно сейчас — увидеть Бена и убедиться, что с ним все в порядке. Тогда станет легче. Тогда жизнь снова заиграет для меня красками. Я отвернулась к окну. Облака таяли, словно сахарная вата. День выдался ясный, но прохладный. Стараясь ни о чем не думать и не представлять себе встречу с Беном, я считала мелькающие вдоль дороги деревья. Вскоре показались высокие металлические ворота, и сердце испуганно замерло. Бен остановился в своем прежнем коттедже, который когда-то делил с Томом. Я боялась. Боялась того, что меня ждет очередной удар.

Небольшой симпатичный домик в престижном районе Мортелля встретил нас заброшенной лужайкой и сырой дорожкой. Вся улица казалось пустой, тусклой и безликой, будто краски смыло ночным дождем. С коричневой черепичной крыши скатывались комья снега, капала талая вода. Большие окна были завешаны темными шторами и казались черными, зловещими. Глубоко вдохнув, я пошла к крыльцу. Джош держался на расстоянии — оглядывал территорию, полагая, что за нами мог быть хвост. Разве что фамильяры увязались, рассчитывая через нас выйти на Бена.

Входная дверь оказалась не заперта. Я легко толкнула ее и переступила порог. В глаза сразу бросился погром: темный паркет в ошметках грязи и пыли, картины покосились, небольшой угловой диван лежал на боку. Все выглядело так, будто великан взял дом и, как следует, встряхнул. Обои свисали клочьями, люстра накренилась, ногами приходилось откидывать мелкие предметы обихода. Переступая через доски и обувь, я заглянула в кухню. Картина не изменилась — посуда, стулья, полки со всем содержимым перевернуты и разнесены в хлам. Я вошла, и под ногами захрустел просыпанный сахар вперемешку с крупами и осколками. Неужели здесь кто-то когда-то готовил?! Замерев от громкого звука в гулкой тишине дома, я оглянулась на Джоша. Он, настороженно округлил глаза и приложил указательный палец к губам.

Запаха гари не было, но в груди все сжималось от тревоги. Нет, я не волновалась о том, что мы можем столкнуться лицом к лицу с Томом — здесь его не было. Причем, давно. Нашел себе берлогу получше. В гостиной, в созвучии красного и белого цветов из мебели остались целыми кофейный столик и диван. Жаль, мне нравилась эта комната, хоть она никогда и не выглядела жилой. Мы словно проходили мимо выставочных секций, претерпевших землетрясение.

Справа от гостиной располагалась спальня. Чем ближе мы подходили к ней, тем громче пульс стучал в висках. У отрытой двери я затаила дыхание и остановилась. Сразу было видно, что комната принадлежала мужчине. И, похоже, единственная в доме, не пострадавшая от погрома. Здесь властвовали серые, белые и черные тона — стены и шторы цвета мокрого асфальта, черный паркет и белая мебель, того же цвета коврик с длинным ворсом. Прочие детали вплоть до подушек и люстры были темными. И только скомканное одеяло на кровати пестрило бирюзовым. На кровати, на которой сидел Бен.

У его ног стояла дорожная сумка. Я уставилась на нее, чтобы не смотреть ему в лицо — оказалась не готова. Пришлось глубоко вдохнуть, чтобы набраться смелости и поднять глаза. Подавшись вперед, он держал на коленях руки, сцепленные в замок, и перебирал пальцами. Привычная черная кожанка, серая толстовка под ней, синие джинсы, спортивные ботинки…. Еще один вдох, и я вошла в комнату. Джош остался стоять в проеме. Под подошвами сапог хрустели осколки, рассыпанные по паркету, но мой мир сузился до одного лишь Бена, и я ничего не видела вокруг. Он казался задумчивым, и будто вовсе не замечал нас. Даже когда его взгляд прояснился и скользнул к моим ногам, Бен не изменил положения. Только медленно поднял ледяные синие глаза. Ощущение было, что меня оттолкнули — я пошатнулась и застыла на месте, ловя равновесие. Глянула на сумку и снова посмотрела на Бена. Он собрал вещи, планировал исчезнуть. Так что же помешало? Если бы он действительно хотел скрыться, то не стал бы дожидаться, пока мы его найдем. Выходит, он делал ставку на то, что мы не опустим руки и проверим в первую очередь его дом. А, значит, еще не все потеряно. Эта мысль вдохнула в меня надежду.

От волнения зажгло в груди. Сердце билось пойманной птицей у самого горла. Огромных усилий стоило сохранить спокойное выражение лица, но глаза меня выдали — взгляд Бена задержался на них, что-то прочел. Он прищурился, надменно повел бровью. Хотел ранить, но зачем? Частью себя я была рада видеть его, но напряжение, повисшее в загустевшем воздухе, мешало дышать. И то, как он смотрел на меня — без прежнего тепла, с равнодушием, жалящим прямо в сердце, причиняло нестерпимую боль. И не позволяло расслабиться, и уж тем более утешить себя встречей. Я вдруг осознала, кто передо мной — бэлморт, а не мой Бен. Чужой, другой Бен. И в глазах его шевелилось что-то низкое, темное, не человеческое. Мало в нем осталось от того мужчины, которого я любила.

На столике рядом с кроватью лежало три конверта. Я сразу их узнала по желтой бумаге и сургучным печатям. По спине скользнул зловещий холодок. Я невольно засмотрелась на них. Конверты будто призывали подойти, узнать, что внутри. Ведь мы так долго мечтали до них добраться, так что же теперь препятствовало этому?

Я прошла в центр комнаты и остановилась напротив Бена. Ноги не слушались, но я старалась — видят небеса — вести себя непринужденно. Он смерил меня взглядом исподлобья и холодно усмехнулся. В не свойственной ему манере.

-Ты ушел, чтобы найти их? — спросила я и сама услышала в своем голосе нотку надежды, смешанную с отчаянием. Глупо, наивно, но стоило попытаться.

Бен вскинул бровь — он будто ждал, что я скажу именно это.

-Я ушел не из-за них, но решил найти, чтобы лично разобраться в происходящем. Любопытство, не более, — его голос прозвучал иначе, чем прежде. Чужой, холодный звук, от которого сердце сжалось, словно в тисках. Бен кивнул на конверты: — Не хочешь открыть?

-А что я там увижу?

Он опустил голову и тихо рассмеялся. Дивным, осязаемым, циничным смехом. По коже пробежали мурашки, и снова захотелось плакать. Я не знала, как вести себя, не понимала, как реагировать на столь разительные перемены в нем. И так невыносимо больно сдавило в груди….

-То, что тебе не понравится, — он снова посмотрел на меня, и в глазах его ничего не было. Пустота.

Я судорожно сглотнула и подошла к столу. Взяла со стола конверты и покрутила в руках. Они были вскрыты, оставалось вытащить фото за торчащие уголки. Голова пошла кругом — секунду спустя я узнаю правду, но нужна ли она мне теперь? Как бы то ни было, любопытство подстегивало взглянуть. Я осторожно потянула за первое фото — оно принадлежало мне. Прерывисто выдохнув, я убрала обратно снимок и бросила конверт на стол. Настала очередь второго.

-Ты не боишься? — вдруг спросил Бен, и моя рука дрогнула.

Я посмотрела на него — он довольно улыбался, но выражение лица оставалось безжалостным. У меня колени задрожали от его улыбки, и глаза наполнились слезами. Но плечи стянуло от гнева. Что же он делает? Почему старается причинить боль? Чем я заслужила?

-Мне уже плевать, — сухо бросила я, назло открыла второй конверт и вытащила фото. Мишель. Я бросила его на стол и приступила к третьему. Решаясь, закусила губу почти до крови, но ожидание становилось невыносимым. Пора кончать с этим. Я открыла конверт и вынула снимок, взглянула, и моя рука затряслась, едва удержав его. Подняв глаза на Бена, я наткнулась на холод и злость. Хоть что-то в нем осталось прежним.

-Что скажешь? — хмыкнул он и любопытно склонил голову набок.- Какие теперь мысли появились?

-Это ты, — сглотнув, сказала я и уронила снимок на стол. На нем Бен выписывал мне штраф за парковку в неположенном месте. Джош, не поверив своим ушам, вошел в комнату и остановился перед столом. Уставившись на снимок, он лихорадочно соображал — так громко, что мне пришлось закрыться от него щитом.

-Мы не должны были встретиться, — с горечью произнес Бен и отвел глаза, посмотрел на свои руки.- В тот день я подписал себе приговор.

-Но как бы ты тогда убил меня? — стараясь говорить ровно и без эмоций, я положила пустой конверт и медленно обошла кровать.

Бен повернул голову и пронзил меня ледяным взглядом.

-Если бы я не подошел в тот день к тебе, сейчас конвертов было бы всего два.

-Ты же говорил, что вы получили их за неделю до нашего знакомства?! — я цедила слова тихим сдавленным голосом, иначе бы он задрожал и выдал мои страхи с потрохами.

Бен стиснул челюсти — скулы его напряглись, и взор стал еще тяжелее, темнее.

-Заказчик отзывал их. Кто изначально был в третьем конверте — известно только Тому.

В глазах помутнело. Я шагнула к стене и прислонилась к ней рукой. Опустив голову, прикрыла веки и попробовала сконцентрироваться на дыхании.

Джош прошел мимо, едва коснувшись рукой моего плеча. Он не вмешивался, но напряжение, сковавшее его руки, плечи, спину передавалось мне по воздуху. Выпрямившись, я нервно облизала губы. Повернулась и посмотрела на Бена. Когда мы встретились взглядами, по его лицу мелькнула тень…. Я не успела понять ее — он быстро отвернулся и поднялся с дивана. Мне стало страшно, как никогда раньше. Я поймала себя на мысли, что готова подбежать, упасть на колени и вцепиться в его ноги, только бы не дать ему уйти. Никогда я так не унижалась перед мужчиной, но он был всем для меня. И стыдно не было — на первый план вышла боль и боязнь того, что все кончено. До смерти страшно было потерять его. Казалось, сердце разорвется на части в этот миг. В голове колотился пульс, комната вращалась. Я рассыпалась без Бена по крупицам, и только он мог собрать меня заново и заставить улыбаться, как раньше. И, не успев подумать, что делаю, я шагнула, преградив ему путь.

Он остановился, не глядя на меня. Одернув рукава кожанки привычным жестом, с беспристрастным видом обошел стол, бросив мимолетный взгляд на конверты. Но помешкал у дверей. Я поворачивалась вслед за его движением. Бен стоял вполоборота и испытующе всматривался в мое лицо, словно хотел запомнить каждую деталь, каждую линию. Между нами протянулась нить силы — она вибрировала, как струна, звук отдавался в голове невыносимым звоном. Нет, связь не пропала — мы оставались единым целым, и уйти ему будет ой, как непросто.

Повисла густая, обжигающая тишина, которую ее нарушил Джош.

-Я жду тебя на кухне, — тихо сказал он, проходя мимо, и скрылся за дверью.

Мысли, как назло, бросились врассыпную. Оставшись наедине, мы, молча, смотрели друг на друга. И чем дольше, тем заметнее менялся взгляд Бена. Глаза его посветлели, черты лица смягчились, пульс у него на шее забился быстрее. Он не сбросил маску до конца, но открылся, и мои глаза затянуло слезами. Зажмурившись, я прерывисто выдохнула и подошла к нему. Застыв на расстоянии вытянутой руки, ощутила аромат его кожи, едва уловимый запах лосьона после бритья. Сила внутри него взметнулась в ответном порыве, но он не шевельнулся. Даже на расстоянии я чувствовала его — по рукам побежали голубые узоры. Бен заметил и сжал руки в кулаки, выражение лица стало суровым. Он не смотрел на меня прямо, но косился, будто ожидая, что я предприму что-нибудь неожиданное. А я осторожно шагнула к нему, без резких движений, потому что боялась спугнуть. В наших отношениях хищником всегда был Бен — он и сейчас оставался им, только казался раненным. От того и злился, причинял ответные муки. Уловив краем глаза мое приближение, он остановил меня жестом руки и прикрыл устало веки.

-Не нужно этого делать, Эшли, — чуть слышно сказал Бен и сглотнул. Его рука упала и безвольно повисла вдоль тела. Лицо исказилось от гнева. Он поморщился, качнув головой.- Ты лишаешь меня воли.

-Разве? — робко возразила я.

-Я чувствую себя наркоманом! — громко перебил он меня, заставив вздрогнуть.- Непреодолимая зависимость от твоего запаха, кожи, тела, — Бен открыл глаза и посмотрел на меня почти свирепо.- А ведь так не должно быть. Все это время я тешил себя мыслью, что справлюсь, смогу выполнить заказ, просто еще не наступил подходящий момент. Ему не суждено наступить, пока я рядом с тобой! Пока просыпаюсь в твоей постели!

-Что? — чуть слышно пробормотала я, и мой взгляд забегал по комнате, только бы не видеть Бена. Не справилась с чувствами, не ожидала… По щеке сбежала слеза, оставив горячую дорожку.- Ты думал о том, что должен меня убить? Все время, что мы были вместе?!

Его взгляд дрогнул, на лице пролегла тень боли. Бен отшатнулся, как от пощечины. Снова сжав кулаки, он медленно повернулся ко мне, значительно сократив расстояние. Нить силы между нами сжалась в сгусток энергии, который прошел насквозь, как горячий ветер. Мы оказались так близко, что дыхание Бена обжигало лицо, заставляло трепетать веки. Сердце забилось пойманной бабочкой, словно пытаясь вырваться из груди, стремясь к нему.

-Я поддался порыву, — едва различимым шепотом произнес он. Я зажмурилась.- Ты заставила чувствовать, и мне понравилось. Я даже почти поверил, что смогу измениться, и с прежней жизнью покончено. Другой мир, дурной сон, настоящий кошмар…. А потом прекрасную сказку разрушили жуткие события — смерть Моники послужила спусковым механизмом, и все покатилось в тартарары! — он слегка поднял голову и заглянул мне в глаза. Я почувствовала его взгляд и невольно посмотрела в ответ. Увидев боль и сожаление, снова опустила глаза, но он поймал меня за подбородок. Сжал его и приподнял так, чтобы я не могла отвернуться. На коже распускалось узорами голубое тепло. Склонив голову набок, Бен печально усмехнулся.- Я навсегда останусь для тебя бэлмортом, безжалостным убийцей, и твои сомнения — тому доказательство.

Заморгав от удивления, я попыталась отстраниться, но Бен тверже сжал подбородок. Не больно, но уже неприятно.

-Не надо отпираться, Эшли. Мы связанны мысленно, и все твои душераздирающие переживания передавались мне. Я слышал твои подозрения, — совсем тихо произнес он и выпустил мое лицо.- Как я должен был себя повести?! Что я должен, к ехиднам, чувствовать?! Ты же наделила меня даром ощущений, которых я прежде не знал. Да еще когда твоя сестра смотрит, как на омерзительное зло, и обвиняет во всех грехах!

-Она не знает о тебе того, что знаю я, — глотая слезы, прошептала я.

Бен отвернулся, не в силах смотреть на меня. Мои слезы всегда вызывали в нем нежность и желание утешить. Я поймала его за лацкан кожанки, но он одернул мою руку — грубо, резко, сорвав с моих губ вскрик.

-Это не помогло нам. Увы, — он попятился к двери, но обернулся, когда уже переступал порог.

-Почему ты так поступаешь со мной, с нами? Зачем рушишь все? — закричала я, когда Бен выходил. Он лишь на мгновение замер, напряг плечи, как от удара, и пошел дальше.

Я хотела опять попытаться остановить его, побежать следом, но осталась стоять, будто приросла ногами к полу. Слова застряли в горле, мысли спутались. Припав спиной к стене, я сползла вниз и закрыла лицо руками. Проклятье, я же изо всех сил старалась найти опровержения его причастности! И, в первую очередь, для себя. Да, пожалуй, я действительно виновата: все эти попытки только доказывали мое недоверие.

-Полегче, — раздался голос Джоша, перехватившего Бена у кухни.- Ты реагируешь резко, но только потому, что с трудом контролируешь эмоции. Эш не считает тебя виновным в смерти Моники.

-Не нужно этого, — сухо бросил Бен.- Я должен был выполнить свою работу и исчезнуть, остальное меня не касается.

-Еще как касается, — в голосе Джоша прозвенела нотка гнева.- Ты думаешь, я поверю в то, что ты хотел убить ее? Думаешь, она поверила?! — раздался слабый шорох, и что-то ударилось об стену, голоса стали ближе. Похоже, Джош толкнул Бена к стене.- Да, ты стараешься выглядеть убедительным, но напрасно. Она прислушивается к своему сердцу, Бен. И оно говорит, что ты был искренен каждую секунду, проведенную с ней. Положив руку на сердце, скажу, что из нас троих ты — единственный, кто всегда был до конца честным.

-Тогда я могу рассчитывать на взаимную искренность? — процедил он.- В любом случае, мне уже плевать.

-Тебе нужна хорошая взбучка, парень, — прошипел Джош.

-Валяй, — с усталостью в голосе сказал Бен.

-Зачем ты мучаешь себя? Зачем ее истязаешь? Кого ты пытаешься обмануть, а?! Не надо мне заливать про то, что тебе плевать. Ты любишь ее, и сам прекрасно это осознаешь. Вот только боишься признаться даже самому себе! Отрицаешь очевидное и уже свершившееся. Ты волен сейчас уйти, но сможешь ли жить дальше, как прежде? Сломав две жизни, разрушив то, о чем мечтал и во что верил?! Вам нельзя быть порознь, — Джош громко выдохнул и отступил от Бена, прошелся мимо распахнутой двери, будто проверял — все ли со мной в порядке. И снова исчез. Я утерла слезы тыльной стороной ладони и поднялась на ноги.

-Нам нельзя быть вместе, — ледяным тоном огрызнулся Бен и одернул куртку. Скрипнула кожа, послышались шаги. Я подкралась к проему и осторожно выглянула. Джош попятился от Бена к противоположной стене. Я вдруг испугалась, как бы они не подрались всерьез.- Мне даже прикасаться к ней нельзя!

-Забудь, — горячо шепнул Джош. Быстро двинувшись на Бена, он двинул его кулаком в плечо и прижал к стене.- Забудь об этом! Она сделала выбор, а ты должен смириться и жить дальше. Не тебе уже решать, а ей. Это ее право, слышишь?! Или ты печешься о своей шкуре, мать твою?!

Бен тяжело вздохнул, качая головой, и толкнул Джоша ладонью в грудь.

-Я не хочу, чтобы она видела, как я умираю.

Джош открыл рот, но ничего не сказал. Поразмыслив, он нахмурился и склонил голову. Брат всматривался в глаза Бена, а тот сверлил его неподвижным взглядом.

-То есть, за тобой уже послали?

Бен кивнул.

-Новый Моркх жаждет моей крови. Отныне я — вне закона. Только за прошедшую ночь на меня налетели шестеро. Я чудом унес ноги, — Бен скривился и придушенно рассмеялся.- Не все прогнулись под новую власть, но многие хотят выслужиться. И я не нужен ему живым, сойдет и голова. Так что моя смерть — вопрос времени. Причем, сравнительно короткого.

-Фамильяры тоже тебя ищут, но в Системе тихо, никому нет до тебя дела, — понизив голос до шепота, сказал Джош.- Значит…

-Значит, Моркх имеет власть и над ними, — так же тихо произнес Бен.

-Так же, как и Эшли. И ваш новый Моркх — женщина. Мы думаем, что это та самая загадочная преемница Линетт. Она всеми силами старается добраться до Эш. Через тебя — самый короткий путь.

Бен нахмурился, на что Джош просиял и похлопал его по плечу.

-Ты так много пропустил за эти два дня!

-Значит, все гораздо хуже, чем я думал, — отрезал Бен и оттолкнул его руку.

-Хм, — протянул Джош, задумчиво потирая подбородок. И прищурился: — Так ты говорил моей сестренке все это дерьмо сейчас, чтобы ранить? Решил, пусть считает тебя мудаком? Думал, что так она меньше будет убиваться, когда до тебя доберутся и прикончат? — Джош посуровел и навис над Беном, вынуждая пятиться к стене.- Неужели ты до их пор в Эшли не разобрался? Если ты ей разобьешь сердце — легче не будет. Ни тебе, ни ей.

-Лучше так, — упрямо качнув головой, процедил он.

-Тебя заказал Моркх — хреновая новость, согласен. Но лучше решать проблему вместе. Мы что-нибудь придумаем, как уже бывало.

-А Верховная?

Джош мотнул головой, с укором глядя на Бена.

-Даже не думай об этом. Она не станет вмешиваться, пока ты не попытаешься убить Эшли.

-О чем вы оба говорите? — спросила я, решившись выйти к ним в темный коридор.

Мужчины уставились на меня и замолчали. Я прошла мимо, оглядывая обоих с ног до головы. Джош первым овладел собой и выпрямился, принимая невозмутимый вид.

-Обсуждаем, как вчера сыграли…

-Не лги, я все слышала!

-Тогда зачем спрашиваешь? — небрежно бросил брат, пожимая плечами, и отошел от Бена. Я хотела поймать его и припереть к стене, но решила отложить разборки до возвращения домой.

Я перевела взгляд на Бена. Он крепко держался на своем — наблюдал за мной пустым взглядом. В груди снова кольнуло, сжалось до боли сердце.

-Ты не думал, что скрываешь не меньше моего?

-Есть правила, которые нам диктует власть свыше, Эшли, — тщательно выговаривая слова ровным голосом, ответил за него Джош. Он обошел меня осторожно со спины. Склонившись, прошептал на ухо: — Ни я, ни Бен не вправе нарушать их. Вот о чем мы тут треплемся!

-Что за правило не дозволяет ему прикасаться ко мне?

-Один из законов Системы, утвержденный единогласно Верховной Ведьмой и Моркхом, — продолжил Джош, но уже обойдя меня с другой стороны.- Бэлморты не могут прикасаться к ведьмам. Иначе смерть! Предыдущий Моркх был категорично настроен против смешанных браков между магами и охотниками. Бен с самого начала играл с огнем, связавшись с тобой. Но не свалил при первой подвернувшейся возможности, — он перевел испытующий взгляд на Бена, отчасти с угрозой. Но тот и не собирался что-то отрицать, только смотрел на брата в упор. Джош выдал коронную ухмылку.- А сейчас выделывается, думая, что мы поверим! Хотел бы сбежать — сбежал бы, и мы всю страну носом изрыли, но не нашли бы его.

Бен рывком шагнул на Джоша, но я остановила его, упершись ладонью в грудь. Его лицо исказилось от злобы, но он смотрел мимо меня.

-Прекращай мучить себя и ее, — тихо закончил Джош уже без тени улыбки.- То, что между вами, в высшей степени чувство, и должно остаться нерушимым. Берегите то, что имеете. Вы не выживите по отдельности, Бен. Как бы вам обоим этого не хотелось. А то, что вы друг от друга утаиваете, поведайте сейчас же, — он устало вздохнул и строго взглянул на меня.- Времени ничтожно мало.

-Я не считала тебя убийцей, — тихо сказала я, и Бен нехотя перевел на меня взгляд.

-Ты думала об этом.

-Когда умерла Моника, я обнаружила остатки зелья в ваших чашках. Кто-то подлил его вам, что и стало причиной провалов в памяти. Потом я наткнулась на ваши шмотки, перепачканные этой дрянью, — рассказывая, я смотрела на Джоша. Его лицо медленно вытягивалось и белело. Бен уже знал о подброшенных уликах, но брата я держала в неведении. Боялась, что сболтнет Стэнли.- Не понимаю, почему копы не нашли, но это нам на руку. И на теле Лукаса я искала не доказательства твоей причастности, — я перевела взгляд на Бена и прерывисто вздохнула.- А улики против тебя, подброшенные убийцей. Вас хотят подставить! Делают все, чтобы мы не доверяли друг другу.

-На теле Лукаса? — Бен вскинул изумленно брови, лицо его смягчилось. Мотнув непонимающе головой, он нахмурился: — Ты о чем?

-Он мертв, Бен, — тихо произнесла я, убирая руку с его груди.- Лукаса убили.

-Когда? — он поймал меня за запястье и сдавил.

-Прошлой ночью. Бэлморт выжег сердце — подстерег у дома и…. Пришлось признаться Брейнту в том, что вы подрались, иначе он взялся бы за тебя. В последние дни Джон стал несколько лояльнее ко мне относиться. Но он знает, кто ты.

Джош недоверчиво усмехнулся и оперся рукой о стену.

-Он всю свою карьеру поставил на поиски бэлмортов, и когда вышел на одного из них, вдруг изменил отношение? Чую, здесь пахнет подставой!

Я одарила его многозначительным взглядом.

-Тогда мы должны опередить Брейнта, — замолчав, я поморщилась.- Нет, я верю ему. Вы там не были и не видели Джона. Мир в его понимании перевернулся, добро и зло поменялось местами.

-Это еще один повод держаться подальше от тебя, — выдохнул Бен и отпустил мою руку. Я вцепилась в лацкан его кожанки, но он попытался отстраниться. Я испуганно взглянула на Джоша.

-Только попробуй! — процедил брат и ткнул его указательным пальцем в грудь.- Ты останешься здесь и никуда не денешься, как ей и обещал, — и, развернувшись к выходу, бросил: — Я жду на улице.

Когда за Джошем захлопнулась входная дверь, я зажмурилась и отступила от Бена. Но он поймал меня за запястье и притянул к себе. От неожиданности я открыла глаза и оказалась лицом к лицу со своей болью. Он смотрел на меня с долей нежности, с тоской и ненавистью одновременно. Сначала хотелось вырваться, оттолкнуть его, но сердце вспыхнуло, и тепло разлилось по телу, согрело до кончиков пальцев. Я уставилась на его тяжело вздымающуюся грудь и закусила губу. Вдруг выяснилось, что мне нечего больше сказать.

-Посмотри на меня, — шепотом попросил он и завел мою руку мне за спину. Я невольно подалась вперед и уткнулась лицом в его шею. Помогая себе удержаться на ногах, вторую руку положила ему на грудь. Голова закружилась, коридор покачнулся. Но хотелось навсегда остаться в капкане его рук. Он нащупал мою ладонь, и мы сплели пальцы.

Я сжалась изнутри, но подняла глаза.

-Ты делаешь мне больно, — так же тихо произнесла я.

-Мы делаем друг другу больно, потому что не можем иначе. Я виноват в том, что так реагирую, но меня никто не учил, как правильно любить, — Бен моргнул, и его взгляд потеплел. Он осторожно сглотнул и выпустил мою руку. На мгновение я ощутила себя брошенной, но он взял мое лицо в ладони и притянул к себе.- Я не знал, что это так больно.

-Никогда так больше не делай, — задыхаясь, прошептала я.

-Я переоценил себя и недооценил тебя. Прости меня, — он придвинулся так близко, что его лицо расплылось перед глазами. По моему телу прошла дрожь.

-Мы что-нибудь придумаем. Раз она прибегла к крайним мерам, значит, уже нервничает. Мы ближе, чем думаем.

-Я говорил о нас.

-Знаю, я — мастер все усложнять. Но в следующий раз, когда почувствуешь, что я о чем-то умалчиваю — спроси, а не собирай сразу вещи. Не все мои тайны относятся к тебе. Иногда я просто размышляю. Я же женщина, а ты надолго оставляешь меня одну.

-Нам будет очень тяжело, но я постараюсь, — скользнув щекой по моей щеке, с улыбкой в голосе выдохнул он мне в рот. Я забыла про воздух и зажмурилась. Внизу живота мучительно и сладостно стянуло мышцы, по спине скользнули мурашки.

-Нет, мы оба постараемся, — выдохнула я, когда его губы уже коснулись моих губ. Он не дал мне договорить, накрыв слова поцелуем. По щекам бежали слезы. Я цеплялась пальцами за плечи Бена, будто он был моим спасательным кругом. Так и есть, он был им и оставался, но на мгновение я решила, что потеряла его.

Магия обжигала кожу. Бен стирал мои слезы — большими пальцами ласково поглаживал щеки и заставлял теснее прижиматься к нему. Но когда он убрал их и скользнул ладонями по талии, спускаясь к бедрам, я разорвала поцелуй.

-Поехали домой, Бен, — хрипло прошептала я.- Ты все вещи забрал? Я не хочу больше сюда возвращаться.

Он наклонился и несколько раз коротко и быстро поцеловал меня. Его объятия были крепче, чем раньше. Между нами не осталось недомолвок, больше нечего было бояться. И Бен отдавался чувствам — впервые за все время не сопротивлялся, открылся для меня полностью. Распахнул двери в свой мир и повел за руку.

========== Глава 21 ==========

Декоративные подушки, что лежали на покрывале, были разбросаны по комнате. За окном таял день, утекал розовым заревом за горизонт. Свет не мог пробиться сквозь плотно задернутые шторы, и в спальне царил мягкий полумрак.

Пульс Бена я чувствовала кожей, прижимаясь спиной к его груди. Он охватил одной рукой меня за талию. Вторая его рука путалась в моих волосах. Горячие пальцы перебирали пряди, натягивали их, запрокидывая мне голову. Губы его скользили по линии шеи, вызывая мурашки. Я ластилась и выгибалась, как кошка, чтобы быть еще ближе к нему. Ощущение его рта на коже заставило сильнее биться сердце, перехватило дыхание. Я цеплялась за руку Бена, удерживающую меня — крепко, тесно, плотно прижимая к его телу. В темноте переливались голубые узоры, блуждающие по нашим телам, и было что-то в этом волшебное.

Его дыхание дрожало на моей щеке. Я попыталась обернуться, чтобы дотянуться до его губ, но для этого потребовалось отстраниться. Бен дал мне немного свободы — ослабил хватку на талии, чуть пропустил пряди волос между пальцами. Я не могла дышать, но сумела коснуться губами его губ. Он поймал их своими губами и впился поцелуем — горячо, жадно, до боли. Рука его соскользнула с моей талии и поднялась выше, захватила обнаженную грудь и накрыла ладонью. Уколом тока пронзило тело, пронеслось судорогой тепла так, что внизу живота свело мышцы. Это тепло скапливалось там, росло, заставляя вздрагивать и извиваться. Кожа горела в ожидании прикосновения, тело сводило от голода.

Я отодвинула руку Бена, и он позволил. Оторвался от моих губ нехотя, почти с сожалением. Повернувшись к нему лицом, я охватила его бедра ногами и обняла за шею. Его руки впивались в мое тело, мучительно вдавливались в кожу, скользя по спине и спускаясь ниже. Я покрывала его лицо мелкими поцелуями, а он обжигал мне весок горячим прерывистым дыханием. Еще никогда мы не были ближе, чем сейчас. Последний барьер Бена оказался сломлен, и все нерастраченное тепло, что он сдерживал, хлынуло наружу. Он не мог насытиться прикосновениями, и у меня кожа будто таяла, сердце грозило выпрыгнуть из груди.

Рукой Бен скользнул вверх, зарылся в волосах и сгреб их пальцами. Заставил запрокинуть голову и обнажить линию шеи, припал к ней губами. Осторожно лизнув, двинулся выше и слегка прикусил мне подбородок. Я издала тихий звук, захлебнулась дыханием и зажмурилась. Чуть ослабив хватку, Бен отстранился. Мы смотрели друг другу в глаза всего мгновение, но этого хватило, чтобы голова закружилась. Не знаю, что отразилось в моем взгляде, но у него я увидела многое. До этого момента он не был до конца уверен, что я не прогоню его. И не мог отдаться чувствам до последней капли. Бен все еще боялся, что на нашем пути возникнет Том и все перечеркнет. И он возникнет, но мы уже будем готовы. И не позволим забрать то, что мы с таким трудом построили и так трепетно оберегали.

Он целовал меня, ощупывая языком, и плавно опускал на кровать. Я увлекала его руками за собой, крепко охватывая бедра ногами. Пульс мой бился о его грудь, вторил его пульсу. Сила взвилась в наших телах, опутала потрескивающей в воздухе энергией. Бен убрал мои руки, они соскользнули ему на грудь. Он оборвал поцелуй и нежно ткнулся носом мне в шею. Жар его дыхания парил над кожей. От него одуряющее пахло ванилью и свежестью. Но под этим ароматом был и другой — легкий чистый запах сладкой, гладкой кожи, чуть солоноватой от пота. Я откинула голову на подушку, погрузилась в ее мягкость, отчаянно цепляясь пальцами за его плечи. Его губы прижались к груди, соскользнули ниже и захватили сосок, присосались к нему. Он зажал его между зубами, заставив меня выгнуться навстречу, сорвал с губ беззвучный стон.

Шум крови в ушах оглушал. Давление внизу раздавалось дрожью, разливалось по телу нестерпимым жаром. Губы Бена скользнули по животу, спускаясь ниже, оставляя влажную дорожку на пылающей коже. Руками он разводил мне ноги, но они тряслись, больше не подчинялись моей воле. Он провел ладонью по внутренней стороне бедра и припал к коже губами. Совсем близко, в волнующем дюйме. Я вскрикнула, тело мое взметнулось вверх с кровати и упало вновь на простыни. Сама того не осознавая, я выползала из-под него. Бен запустил ладони мне под ягодицы и удержал, притянул к себе.

-Что ты собираешься делать? — мой голос взволнованно дрожал.

Бен слегка нахмурился, но по его лицу блуждала улыбка.

-Ты не можешь расслабиться до конца. Я хочу помочь.

-Я расслабленна, — робко возразила я.

-Или ты боишься меня?

Бена посетила мысль, что он делает что-то не так — это читалось по его лицу. Я засмотрелась в гипнотическую синеву его глаз, на то, как он нависал надо мной, удерживая за бедра. И сердце споткнулось. Признаться, я всегда его чуточку боялась. Не потому, что не доверяла, нет. Мне нравилось ощущение опасности рядом с Беном. Она добавляла остроты в наши и без того непростые отношения.

-Не в страхе дело.

Бен опустился ниже и заполз так, что его лицо оказалось на уровне моего живота. Мышцы рефлекторно напряглись. Он провел рукой по моему бедру и притянул к себе его, припал губами, глядя в глаза.

-Ты не можешь забыться даже на секунду, — сказал он и лизнул кожу рядом с коленом. Я с трудом подавила желание сдвинуть ноги. И, поймав себя на этой мысли, закрыла глаза ладонью, глубоко вдохнула и вновь посмотрела на него. Бен ждал, лаская губами кожу, спускаясь ниже, но не настолько, чтобы я начал нервничать.

Я протянула руку и погладила его по плечу, провела ладонью по бицепсу. Мне нужно было его трогать — так почему-то становилось спокойнее, легче.

-Представь, что за пределами этой комнаты ничего и никого нет. За окном — пустота. Наш мир здесь, один на двоих.

-А ты, значит, можешь так легко расслабиться?

Он пожал плечами.

-Да, могу. Ведь теперь у меня есть все, о чем я даже не мечтал. И ничего более меня не волнует сейчас, — он спустился ниже, лицо его зависло над моим животом.- И я хочу насладиться тем, что имею, в полной мере.

Он лизнул кожу над пахом и повел выше, покрывая живот мелкими поцелуями.

-Отпусти напряжение, — выдохнул Бен, целуя мне живот. И закатил глаза, чтобы видеть мою реакцию. Я покрылась мурашками и прогнулась на подушке.- Оно тебе сегодня не понадобится.

Я прерывисто выдохнула и закрыла глаза. Веки дрожали от напряжения. Сложно было ни о чем не думать, пока от его деликатных, осторожных ласк не вспыхнула сладостная дрожь между ног.

-Я хочу тебя так, что мысли мешаются. Просто позволь мне сделать это.

Я кивнула, потому что не доверяла своему голосу. Слегка прикусив кожу над пупком, он пролизал влажную дорожку до паха. Напряжение еще не покинуло меня, но я уже охотнее отдалась его ласкам. От первого прикосновения языка к чувствительной плоти по телу пронеслась волна силы и сладостная дрожь. Он проникал все глубже, исследуя, пока не нашел нужную точку. Спина выгнулась от вихря ощущения, на ослепительный миг исчез мир. И я открылась ему полностью — телом и аурой, будто руку распростерла. Кожа словно растаяла, меня заполнил свет — мерцающая, струящаяся сила. И я утратила себя, все ощущения сосредоточились в одном месте. Вспышка за вспышкой жар копился внизу живота, бедра мои больше дрожали. Я кричала, но не слышала себя. Бену нравилосьдоводить меня до стонов — они были для него знаком того, что он все делает правильно.

Я позаботилась о том, чтобы нас не было слышно с другой стороны двери. И мы ничего не слышали кроме звуков ночи, биения сердец и разгоряченного дыхания. В окно завывал ветер, хлестал горстями снега об стекло, и все эти звуки сливались в мелодию. Так далеко мы еще не заходили. Возможно, по причине не полного доверия. Возможно потому, что не были достаточно откровенны с самими собой. Желание становилось нестерпимой мукой. Я дрожала от каждого прикосновения его языка, от каждого прерывистого вздоха.

Тепло от паха разошлось по всему телу золотым приливом, от которого мир покрылся дымкой. Время замедлилось, весь мир остановился, а дыхание мое участилось почти до боли, до хриплых стонов. Мне некуда было деть руки, и я протянула их к Бену, запустила пальцы в его короткие волосы. Он оторвался от меня и поднял голову. Я ощутила, не открывая глаз, как шевельнулась кровать, и он оказался сверху. Схватив за запястья, Бен придавил мои руки к подушке. Я открыла глаза, моргая, и увидела его лицо в дюйме от своего. И на нем застыло выражение страха.

Я дернулась вперед, но не одолела его железную хватку. Бен сильнее сдавил, настолько, что я неосознанно начала вырываться, будто угодила в западню. Он придавил меня тазом к кровати, не отводя взгляда от лица. Не понимая, что происходит, я огляделась и увидела свою кисть. Гламор слетел, обнажив рану. Черные паутины расползались до локтя. Кожа побелела, истончилась и просвечивала вены. Глаза Бена расширились. Он опирался на свои руки, удерживающие мои запястья, и с нескрываемым ужасом разглядывал меня.

-Что это?

Я упрямо молчала и смотрела в его встревожено-злое лицо.

-Эшли! — повысил он голос.

-Привет от Моники, — выдохнула я и прикрыла на миг трепещущие веки.

-И долго ты будешь его прятать под чарами?

Я с грустью посмотрела на Бена.

-Пока не найду лекарство.

-От этого одно лекарство — смерть, — сквозь зубы сказал он и мотнул головой.- Такое не лечится. Заклятье заразит все твое тело, и…

-Значит, я обречена, — я отвернула голову, прижалась щекой к подушке. Лежать вот так, раскрытой перед ним, начинало меня смущать.- Но я ничего не могу сделать, придется как-то справляться гламором и зельем Вивиан.

-Яд сильнее гламора и зелья. Вскоре ты не сможешь сопротивляться темным чарам, будешь уязвима перед бэлмортами и тем, кто отравил твое тело. Если раньше кулон оберегал тебя, то теперь ты — легкая добыча для каждого.

-И что теперь делать? — я посмотрела на него — с отчаянием и болью, потому что не сумела скрыть. Теперь перед Беном мне не нужны были маски и притворство. Все, что чувствовала, я показывала ему, даже если это било по моему самолюбию. Он заслуживал искренности и отвечал мне тем же. Я знала, насколько долог и тернист был его путь к полной откровенности, и ценила. А он ценил еще больше.

-Говорят, Верховная Ведьма может исцелять от смертельных болезней.

-Тогда придется записать к ней на прием, — вздохнула я.

-Не смешно, Эшли!

Я нахмурилась.

-А кто сказал, что я пошутила? Мне действительно надо с ней повидаться.

Бен промолчал. Он сверлил меня глазами, его учащенный пульс отдавался у меня в голове. Я поерзала на кровати — руки начинали затекать. Тяжесть разлилась внизу живота, требуя продолжения. Я не могла ни о чем думать — так хотелось ощутить его внутри себя.

-Ты сердишься?

-Да, — сказал холодно Бен.- Но не только на тебя, но и на себя. Немного.

Я вскинула бровь, едва сдержав улыбку.

-За то, что не предотвратил?

-Почти, — он кивнул и чуть смягчился.- За то, что ты так неуловимо во что-то вляпываешься, а я не успеваю помешать.

Я рассмеялась, запрокинув голову на подушку. Он невольно улыбнулся и ослабил хватку.

-Это никак не связано с тем, что я люблю тебя.

Он изогнул бровь.

-Ты целенаправленно ищешь сложности. Наверное, любишь острые ощущения?

Я посмотрела на него, все еще улыбаясь.

-Ты и себя имеешь в виду сейчас?

Он пожал плечами с серьезным видом, но в глазах вихрились искорки смеха.

-Ты ведь мне не собиралась показывать?

Моя улыбка погасла.

-Сегодня я не думала об этом. Совершенно забыла о проблеме, потому что хотела вернуть тебя, Бен.

Он склонил голову набок, всматриваясь в мое лицо. И прищурился.

-Собственная жизнь для тебя не так важна, как я?

-Без тебя нет моей жизни. И ты знаешь об этом.

Моргнув, он отпустил мои запястья и провел по ним вверх, накрыл мои ладони, чтобы сплести пальцы. От этого движения Бен опустился ниже и навис, обжигая дыханием губы. Я посмотрела в синеву его глаз, и тело пробрало мелкой дрожью. Что-то мелькнуло в них — какая-то мысль, и он чуть заметно улыбнулся за миг до того, как поцеловал меня. Волны тепла пронеслись рябью по телу. Судорогой желания свело низ живота, я невольно сжала бедра. Пульс Бена плясал на моей коже. Я выгнулась и прижалась грудью к нему.

Ощущение его тела над моим, твердого и горячего, сбивало дыхание. Он продолжал удерживать мои руки, даже когда скользнул внутрь — медленно, осторожно, нежно. Я дернулась, сдавленно застонав, разорвала поцелуй. Не хватало воздуха, прилив жара затмил свет, ослепил, и я будто смотрела сквозь туман. Бен неторопливо входил и выходил почти весь, внутрь и обратно, дразня и доводя до исступления, заставляя изнывать от желания. Бедра двинулись ему навстречу, и он воспринял это, как зов. И вбил себя внутрь, так быстро и глубоко, как только позволили наши тела. Я вскрикнула.

Бен смотрел на меня, двигаясь, приподнявшись на руках, чтобы видеть мое тело, извивающееся под ним. Он больше не сдерживался и вбивал себя в меня до упора, до тупой боли, переходящей в импульсы наслаждения. Я поднималась ему навстречу, пока между нами не возник ритм. Сердца забились в унисон, ближе и ближе, пока не слились в едином звуке, в одном существе. И я уже не знала, где кончаюсь я, а где начинается Бен. Магия полилась сквозь нас — над нами. Каждое наше объединенное движение наполняло меня разливом теплой силы. Она заставила наши тела светиться, кожу мерцать голубыми узорами. В темноте спальни заблестел воздух. Сила эта проливалась из Бена в меня, сочилась горячим ветром, проникала под кожу. Руки плавились в ладонях Бена, но я их не чувствовала — во мне бился наш общий ритм, дрожал на грани между удовольствием и мукой.

Пальцы закололи мурашки, и когда я не смогла больше терпеть, тепло превратилось в жар, ползущий вверх по телу. Оно перекатилось волной через меня и сквозь меня. Словно издалека послышался крик, и это была я. Я выкрикивала его имя, молила не останавливаться. Каждое касание Бена было долгими ласками, один поцелуй — тысячей поцелуев. Кожа плавилась от вспыхнувшего наслаждения. Я не ощущала себя, не чувствовала собственной плоти, будто она растворилась в нем, в его плоти. Глаза его горели белым светом магии, мои затянуло черное пламя. Оргазм накрыл меня заревом магии и захватил его. По телу Бена прошла судорога, сменилась мелкой дрожью. Но даже сквозь вспышку удовольствия он целовал меня, ловил ртом мои губы, вдыхая в меня новую и новую волну тепла. Мир разбился на сотни искрящихся осколков, и сквозь зарево силы я ощутила последний мощный толчок Бена внутри себя.

Он свалился на меня, вдруг потяжелев, и его щека оказалась около моего лица. Его частое дрожащее дыхание обдавало кожу жаром. Он чуть наклонился и нашел губами мой рот, вдавился в него — отчаянно, голодно, до боли. Я открылась ему, так же голодно, так же отчаянно. И было в этом поцелуе столько счастья, столько доверия, что глаза защипало.

Я не могла отдышаться. Бен скатился набок и просунул руку мне под голову, притянул к себе. И поцеловал. Мы не могли оторваться друг от друга, тела наши переплелись так тесно, как только могут переплестись мужчина с женщиной. То, что мои руки свободны, я поняла не сразу. Но когда снова могла ощущать их, то взяла лицо Бена в ладони, втягивая глубже его язык в рот. Но что-то заставило отстраниться и разорвать поцелуй. Странное жжение в руке.

Я отодвинулась, разглядывая свою ладонь. Кожа была чистой и здоровой, лишь черное пятнышко осталось на месте прокола. Я перевела растерянный взгляд на Бена. Опустив голову на подушку, он наблюдал за мной с довольным ленивым видом.

-Как ты это сделал? — заговорить получилось не сразу — в горле пересохло, сердце колотилось в горле, мешая дышать.

-Мы сделали это вместе, — ровным голосом ответил он, всматриваясь в мои глаза.

-То есть?

Он пожал плечами — расслабленный вялый жест.

-Похоже, мы мало, что знаем об искуплении. Оно обоюдоостро и способно исцелять. Правда, не полностью, — он коснулся моей руки, провел по ранке подушечками пальцев.- Яд остался в твоем теле, но магия вытеснила его, заставила сосредоточиться в одном месте и не поражать здоровые клетки дальше.

-Это же хорошая новость? А что, если…

-Повторить? — с улыбкой перебил он. Я потупила взгляд, уставилась на его мерно вздымающуюся грудь. Не знала, что все еще способна смущаться перед ним. Все грани стерлись, между нами не осталось ничего лишнего. Я принадлежала ему без остатка и тихонько радовалась этому.

-А может помочь?

-Я думал, что ты соскучилась по мне, — с деланно оскорбленным видом он вскинул брови.- Но ты всего лишь хотела получить исцеление. В твоем характере, я даже не удивлен.

-Да я понятия не имела, что такое возможно, — прошептала я, прижавшись к нему, и поцеловала. Он крепко охватил меня руками, обернул своим телом. И больше не хотелось говорить — слова здесь стали лишними. Я вдруг ощутила бесконечно счастливой и не хотела расставаться с этим чувством. Здесь и сейчас, согреваясь в объятиях Бена, мысленно благодарила судьбу за тот проклятый конверт и штраф за парковку в неположенном месте.

Комментарий к Глава 21

18+

========== Глава 22 ==========

Меня разбудили голоса — сбивчивые, тревожные. Я открыла глаза и заморгала. За окном было темно, хотя я знала, что уже утро. Уткнувшись лицом в шею Бена, я теснее прижалась к нему. Он перебирал мои волосы. Мы лежали в тишине, слушая биение наших сердец, мерное дыхание. И я бы многое отдала за то, чтобы не покидать постель и продолжать нежиться в объятиях, но что-то заставило откинуть одеяло. Я села, прижав к груди колени, охватила их руками. Бен приподнялся на локте и пробежался пальцами по моей спине. Кожа покрылась мурашками, я зажмурилась, но не обернулась. Тогда он тоже сел и отвел волосы с моего плеча, припал к нему губами. Он целовал невесомо, едва касаясь, согревая дыханием, спускался ниже. Но смутное предчувствие недоброго развеять не сумел.

-Что-то не так, — проронила я и открыла глаза.- Фамильяры обеспокоены.

И спустила ноги с кровати, не дожидаясь его ответа. Бен не попытался помешать. Он знал больше, чем я, или тоже что-то чувствовал. Одеваясь, я глядела в окно сквозь узкую полоску между шторами. Небо хмурилось, мрачная серость, похожая на грязную вату, клубилась над улицей так низко, что, казалось, задевала флюгеры на крышах, цепляясь за них.

-Они зовут тебя? — наконец, спросил Бен.

Я нахмурилась.

-Нет. Они не обращаются ко мне лично, в голове только шум голосов. Это как поймать радиоволну, — я перевела взгляд на Бена. Он смотрел на меня нейтрально, спокойно, не пытаясь закрыться. Впервые я видела его без маски, таким, какой он есть на самом деле — ни тени злости, ни намека на нерешительность. Но синева глаз по-прежнему действовала на меня гипнотически. От его пристального взгляда сбилось дыхание. Смутившись, я схватила кардиган и стала его выворачивать с изнанки, стараясь скрыть внезапно проявившуюся неловкость.- Иногда голоса сами пробиваются сквозь помехи.

-И что они говорят?

-Им страшно, Бен. Им больно, — выдохнула я, сжимая в руках кардиган.

Он ничего не ответил — поднялся с кровати и подошел к креслу, взял с подлокотника джинсы. Я застыла, глядя на него, на изгибы его тела и на секунду утратила способность мыслить. Когда перед глазами такое, мозг отключается. И когда Бен шел ко мне в одних джинсах, я таращилась на него, забыв про воздух. Он взялся за свисающий край кардигана и потянул. Я невольно придвинулась к нему, глядя в глаза. Бен склонился, будто для поцелуя, и шепнул мне в губы:

-Значит, время пришло.

Я изумленно заморгала и отстранилась.

-Что ты имеешь в виду?

-За нами идут, расчищают дорогу. Рано или поздно это должно было случиться. Фамильяры охвачены ужасом, их истребляют — новый Моркх уже совсем близко, — он взял мое лицо в ладони, не выпуская край кофты, и провел губами по линии носа, поцеловал в лоб.- Настолько, что мы прошляпили возможность избежать кровопролития. Надвигается буря, Эшли. Не делай вид, будто не догадывалась об этом. Неужели я произнес это вслух? — он иронично вскинул брови и отстранился, высматривая мою реакцию.- Но мы справимся со всеми трудностями.

Поджав губы, я попыталась отобрать у него кофту, но он крепче сжал ее, наклонился еще ниже и поцеловал меня. Легко, нежно, почти целомудренно. Мои пальцы безвольно разжались, выпустили кардиган. Бен забрал его и, не отрываясь от моих губ, накинул мне на плечи. Я бы хотела с ним поспорить, но не нашлась, что сказать. Долгое время я закрывала глаза на происходящее вокруг, не замечала очевидных вещей — не хотела замечать. Враги обложили нас со всех сторон, отрезали путь к отступлению. Если бы не проклятый кулон, ничего бы этого не было. И моя жизнь осталась бы серой, унылой, бесконечно долгой и… бессмысленной. Не сказать, что я испытывала радость по поводу грядущей встречи с новым Моркхом, но совершенно точно не сожалела об этом. И я приложу все усилия, выжму кулон досуха, но не отдам ей Бена.

С кухни сочно пахло яичницей с беконом. Я вдруг вспомнила, что давно не ела, и желудок жалобно заурчал. Бен натянул серую футболку, сверху надел рубашку в бело-красную клетку. И мы спустились на первый этаж, держась за руки. Мишель колдовала у плиты. Джош с мирным видом сидел за столом и пил кофе, но я еще с лестницы заметила, как он напряжен. Отодвинула щиты и увидела сияние, расходящееся от брата кругами, словно радужная вода от упавшего камня. Энергия его плясала у меня на коже тонкими иглами. Бен тоже почувствовал и сжал крепче мою руку. Мишель же хлопотала над завтраком, что-то напевая себе под нос. Перед Джошем стояла плетеная корзинка с вафлями, но он даже не смотрел в ее сторону. Что же такого произошло, что у брата аппетит отбило?

Мы подошли к столу. На Джоше была обычная белая футболка и голубые джинсы — куда же подевался его пижонский стиль? Брат поднял глаза и смерил нас темным взглядом, перебегая с моего лица на лицо Бена и обратно. Я сглотнула. За окном было так тихо, что виски сдавливало, а на кухне царила уютная, неестественно домашняя атмосфера. От напряжения заложило уши. Мишель налила тесто в сковороду, зашипело масло. Джош хотел нам что-то сказать, но в присутствии сестры и думать об этом боялся. Будто услышав мои мысли, она обернулась через плечо. Ее взгляд упал на наши сплетенные руки, на сияние на коже. Джош же демонстративно уставился в свою чашку, делая вид, что пенка волнует его куда больше, чем наше появление. Я выпустила ладонь Бена и подошла к сестре, открыла полку, чтобы достать кружки. И невольно засмотрелась. На ней было узкое трикотажное бирюзовое платье с люрексом, подкрученные волосы падали на плечи темным шелком. Повседневный макияж придавал ее лицу свежий вид, но под глазами пролегли тени усталости. Я придвинулась ближе, потянувшись за кофейником, и нечаянно коснулась ее ауры. От неожиданности сдавило в груди — сестра испытывала столько всего сразу, что у меня руки затряслись. Волнение наслаивалось на страх, раздражение на гнев, а под всем этим в сердцевине теплилась… радость. Я чувствовала, что Мишель полна некой решимости и были дико горда собой по этому поводу. Изумленно изогнув брови, я внимательно разглядывала ее профиль. Она заметила и ласково улыбнулась.

-Наконец-то все дома.

Я ответила робким кивком и налила кофе в чашки.

Бен сел за стол рядом с Джошем. Брат пододвинул к нему плетенку с вафлями. Сестра, что-то насвистывая под нос, продолжила взбивать венчиком тесто в вазе. Одна я чувствовала себя не в своей тарелке.

-Ты куда-то собралась? — спросила я, хватаясь за горячие чашки и направляясь с ними к столу. Джош и Бен глянули на меня с одинаковыми выражениями на лицах. На миг я растерялась. Это моя вина, что они могли общаться мысленно. Я знала об этом, но так и не смирилась. И отобрать у них этого уже тоже не могла.

Мишель вздохнула, снимая лопаточкой вафлю со сковороды.

-Нет. Я уже вернулась. Ездила в магазин уладить кое-какие дела.

-Все в порядке?

Сестра пожала плечами.

-Витрины целы, замок не взломан, если ты об этом.

Я присела за стол рядом с Беном и подвинула к нему дымящуюся чашку.

-Мне очень жаль, что ты забросила любимое дело, Мишель…

-Не стоит, Эшли, — сухо перебила она и качнула головой.- Я долго думала об этом и пришла к выводу, что так и должно быть. Надоело плести обереги и варить зелья. Я способна на большее, но всю жизнь загоняла собственный потенциал в темный угол, потому что боялась осуждения. Или ответственности.

Я поднесла чашку ко рту, но так и не отпила из нее.

-Ты пугаешь меня, Мишель, — голос мой прозвучал слегка холодно, отчасти настороженно. У сестры напряглись плечи — она стиснула лопатку в руке и медленно обернулась.

-Не больше, чем ты меня, надеюсь?

Я выдержала паузу и хмыкнула. Бен тихо выдохнул и поднес чашку к губам, подул на нее. Джош только глаза поднял на сестру — лицо его осталось пустым, закрытым. Воинственно настроенная Мишель насторожила не только меня, а, значит, мы все что-то упустили из виду — ее наблюдательность и проницательность.

-Меня ждет Стэнли, — нахмурившись, вдруг сказал Джош и отставил чашку. Он поднялся из-за стола неторопливо, почти нехотя, но тщательно избегая взгляда Мишель.

Сестра задумчиво посмотрела на меня, будто сейчас я была единственным образцом благоразумия в ее понимании. И зыркнула на Джоша — движение глаз, и только. Что-то мелькнуло в них — зловещее, неприятное. Мысль, что пугала ее саму.

-Завтра Брейнт отдаст тело Моники, — на одном дыхании сообщила она.

В кухне воцарилась тишина, мы оторвались от своих чашек, чтобы посмотреть на Мишель. Джош замер. Она отставила вазу с тестом и обняла себя за плечи. Знакомый жест, захотелось подойти и прижать к груди печальную сестру. Я поднялась со стула и направилась к ней, когда в голове тревожной крикливой сиреной всполошились птицы. Я зажмурилась и схватилась за угол стола.

-Эш? — испуганно протянула Мишель.

-Все в порядке. Фамильяры с ума сходят, — собственный голос показался мне далеким и гулким, как эхо в колодце. Перед глазами поплыло. Я выпрямилась и осмотрела кухню, не видя лиц родных людей. Волна шума накатила с новой силой, в ушах зазвенело до боли. И схлынула, будто ее унесло прочь порывом ветра. Воцарившаяся тишина показалась оглушающей.

-И часто с тобой такое? — раздался голос сестры совсем близко.

Я обернулась. Мишель придерживала меня за плечи и смотрела испуганными глазами так, будто впервые видела.

-Не настолько, чтобы я успела привыкнуть, — сглотнув, ответила я и отстранилась. Руки Мишель соскользнули с моих плеч, и она тут же сложила их на груди.

-Она вымоталась, — сказал Джош, отодвигая стул.

-Я вижу, — тихо произнесла сестра и перевела на него немигающий взгляд.- А тебе обязательно уходить прямо сейчас? Нам нужно поговорить.

Джош, косясь на нее, направился к двери. Надевая на ходу куртку, он бросил:

-Я не стану распинаться о важности моего присутствия в другом месте. Просто доверься мне, как это сделал Бен по отношению к Эшли, — после его слов все посмотрели на Бена, но он с непринужденным видом отпил из чашки, не удостоив никого взгляда. Облизав губы, Джош продолжил: — Она многое держит в себе, но он свыкся и принял ее со всеми странностями и секретами, не всегда приятными. И она приняла его таким, каков он есть, не взирая на многие факторы, которые других отталкивали. Так и ты прими меня, Мишель.

-Вы…- она запнулась и глянула на меня, будто моля о поддержке. Я никак не отреагировала. На лице ее отразилась тщательно сдерживаемая обида, потаенная злоба, ищущая выход.- Без конца лжете, увязли в интригах, зарылись с носом в тайны! И, прикрываясь заботой о моем душевном спокойствии, раните еще глубже. А я все чувствую! И… хочу в ваш клуб.

Я и Бен обменялись осторожными взглядами. Джош же рассмеялся, открывая входную дверь, да так искренне и добродушно, что Мишель смутилась.

-Не торопи события, любимая, — усталым голосом сказал он, в глазах его веселье сменилось горечью.- Ты еще пожалеешь, что с нами связалась.

Она посмотрела на него долго и пристально, без тени эмоций на лице. И твердо произнесла:

-Никогда.

-Отлично. В таком случае, мы проведем обряд посвящения и выдадим тебе значок, но чуть позже, — он потер переносицу и переступил порог.- А сейчас меня ждет служба.

Захлопнулась дверь, снова в кухне повисла тяжелая тишина. Вздохнув, Мишель направилась к окну. Она провожала брата печальным взглядом, пока он не скрылся за домом Майло.

-Почему он злится? Я просто устала от того, что вы постоянно от меня что-то скрываете, — не оборачиваясь, тихо сказала она.

Бен откинулся на спинку стула, покручивая чайную ложку между пальцев. Засучив рукава кардигана, я подошла к раковине и включила воду.

-Поверь, я понимаю тебя, как никто другой. Но Джош любит повторять, что это для нашего же блага.

Она хмыкнула и обернулась.

-Я чувствую себя обманутой.

Закатив устало глаза, я начала мыть посуду. Мишель отошла от окна и приблизилась ко мне. Как раз вовремя — от порыва ветра распахнулась форточка. Сестра не успела ахнуть, как на подоконнике оказался Персик. Отряхнувшись от снега, он спрыгнул на пол и пробежал мимо сестры, не забыв потереться о ее ногу. Я застыла, глядя на кота, на его нервно подрагивающий хвост и вздыбленную шерсть на спине. Он протяжно мяукнул и бросился под стол. Бен отодвинулся и заглянул под скатерть, а я уже брела к окну. И ноги меня не слушались.

Над улицей повисли плотные серые облака. Ветер раскачивал голые деревья, и поблизости не было видно ни одного фамильяра. Я обняла себя за плечи и прерывисто выдохнула. Страх стянул мышцы живота в болезненный узел. Что-то надвигалось, неслось в этой куче воздушных масс. У меня кожа зашевелилась на теле, будто хотела уползти от наплыва силы. Она летела с ветром, сочилась в дом, наполняла его предчувствием зла. Внезапный порыв ветра распахнул окно, я вздрогнула и попятилась к столу. Шторы раздувались парусами, на улице потемнело. Свинцовые тучи заволакивали горизонт, и это было похоже на восход тьмы. Бен резко встал, опрокинув стул на пол. Мишель расширенными глазами всматривалась в облака, таящие под натиском злой силы.

-Что происходит, Эшли? — взволнованно спросила она.

-Эшли, быстро отойди от окна! — повысил голос Бен, но я не сдвинулась с места.

Раздался шепот прямо в голове, возрос до пронзительных криков. Уголком сознания я понимала, что на небе вовсе не тучи клубятся. Задержав дыхание, шагнула ближе, оттолкнула руками раздувающиеся шторы. Слышно было, как потрескивает воздух от бурлящей энергии. Но слишком быстро тени заволакивали небо, слишком горячим стал ветер. К нам мчались бэлморты.

Черные облака ворвались на улицу, срывая черепицу с крыши дома напротив. Дома, где жила чета Чарлсонов. И они служили в Системе. По спине скользнул липкий холодок. Время остановилось. Прошлогодняя листва, гонимая ветром и обжигающей силой бэлмортов, повисла в воздухе. Уши заложило, пропали звуки, померкли краски. В окнах соседского дома сверкающими брызгами взорвались стекла и посыпались на лужайку. Два черных вихря отделились от общего клубка и вломились в жилище. В груди разлился жар, кольнул раскаленным кинжалом — дом соседей потемнел, словно погасшая лампа. Из почерневших окон хлынул черный ветер. Я прикрыла рот ладонью. Бэлморты буквально у меня на глазах убили семью фамильяров.

Я моргнула, и время понеслось галопом. Отзвенели осколки, обрушились на землю. Мишель, взвизгнув, попятилась к стене. А я стояла и смотрела, будто прикованная.

-Проклятье, — прошептала я, не слыша собственных мыслей.

-Я же сказал, Эшли, — Бен пытался перекричать гул ветра, — отойди немедленно от окна!

-Они не могут….- пробормотала Мишель.

-Могут! Дом давно лишился защиты!

Черный вихрь взметнулся над улицей, клочья земли поднялись над дорогой. Лужайка вспыхнула черным пламенем, забор рассыпался белыми досками. Бэлморты неслись к нашему дому, снося все на своем пути, вырывая деревья с корнями. Звон бьющегося стекла я услышала с задержкой, когда они уже ворвались в кухню. И бросилась прочь, но врезалась в обнаженную мужскую грудь. Чья-то рука охватила меня, сдавила до боли. В спину полетели осколки, но стена магии смягчила удар. Я вскрикнула, от накала силы ломило кости. Я ничего не видела, только задыхалась от шквала энергии, от вспышек магии. Вокруг все смешалось — тьма со светом, крики птиц с отчаянным визгом Мишель. Я зажмурилась. Что-то происходило совсем близко, трещала мебель, доносились звуки борьбы. Не помня, как дышать, я силилась взять себя в руки и ясно мыслить. Вдох-выдох, вдох-выдох. Нестерпимо несло гарью — эта вонь отрезвила, как удар. Я распахнула глаза и подняла голову, превозмогая жгучий порыв силы. Джош смотрел поверх моей головы и весь светился изнутри, зрачки пылали магией. От него исходил ветер, и казалось, мы стояли в эпицентре урагана. Джош был этим ураганом. На руке, которой он меня охватил, вздулись вены. И если бы он не держал так крепко, то я вылетела бы в окно.

Щеку обожгло волной жара — мимо пронесся бэлморт. Джош стиснул зубы, но не обернулся. Он продолжал удерживать заслон из клубящейся энергии. Охотники бились в него, каждый удар отдавался дрожью где-то глубоко внутри тела. Я часто и тяжело дышала, сопротивляясь накатывающей панике. Мне нужно было увидеть Бена и Мишель, чтобы хоть немного успокоиться. Звуки борьбы, всполохи обжигающей силы — бэлморта подбросило в воздух. Он рухнул на обеденный стол и проломил его. Уставившись на сгусток черного дыма, собирающийся с пола в силуэт, я пропустила мгновение. Что-то упало сзади, и в мою ногу вдавились раскаленные пальцы. Я завизжала, прогнувшись назад. Рука исчезла, но боль осталась, а вместе с ней — запах опаленной кожи. В Джоша врезалось нечто тяжелое, и он ослабил хватку — его снесло волной жара. Он кувырнулся через разгромленный стол и исчез из виду. Я оказалась стоящей посреди кухни, вздрагивая от порывов магии. И, наконец, смогла увидеть всю картинку целиком.

Мишель была рядом с входной дверью. Она упиралась в нее ладонями, и ее глаза светились расплавленным золотом. Бен двинул коленом в грудь бэлморта, стоявшего на коленях. Он припер его к стене и замахнулся. Его раскаленный кулак смазанным от скорости движением сломал охотнику челюсть. Полностью обнаженный Джош придавил массой тела другого бэлморта и ножкой стола ударил по горлу. Над головой летели искры, заполнили всю кухню, как огненные, беспощадно жалящие пчелы. Я стала разворачиваться, но уже знала, что глаза у меня полыхают черным огнем. С улицы несся сгусток дыма — выставив руку, я толкнула в него волной силы. Охотника отбросило назад, он налетел спиной на стену, и дом содрогнулся.

Он сел и рванулся вперед, но увидел мое лицо и отполз обратно. В окно ввалился еще один, но застыл, не закончив маневр — завис надо мной, будто бы рассматривая. Я шагнула вперед — поплыла по воздуху, не касаясь ногами пола. Вокруг меня плясали языки черного ветра, тьма заполняла тело, затопляла силой. В такие моменты в груди ощущалась пустота и легкость, но сегодня я не была этому рада. Хотелось злиться, разнести к ехиднам темных тварей, но частью себя я понимала, что новые смерти ни к чему хорошему не приведут. Они всего лишь слуги, выполняющие волю своей новой королевы. И их гибель не тронет ее гнилое сердце, а лишь подвигнет нападать снова и снова. До тех пор, пока мы не сломаемся.

Посмотрев на бэлморта, повисшего в воздухе, я дернула за невидимые нити магии — он рухнул плашмя на пол, усеянный осколками.

-Что вы здесь забыли? — мой голос прозвучал чуждо, холодно, до мурашек зловеще.

-Мы всего лишь выполняем приказ, — подняв голову, сказал тот, что лежал на полу. Он часто дышал и во все глаза смотрел на меня. Невысокий и крепко сложенный, волосы короткие светлые. Было что-то в его чертах мягкое, но четко очерченные скулы и заостренный нос перебивали это ощущение.

-Вы пришли убить меня?

На втором этаже дома разбилось окно. Возведя глаза к потолку, я крикнула:

-Наверху!

Бен бросил обмякшее окровавленное тело бэлморта и рванул вверх по лестнице серой искрящейся полосой густого дыма. Джош загородил Мишель — она плела заклинание на двери. К ним подбирался бэлморт, утирая кровь с подбородка рукавом куртки. В окно влетели еще трое. Я подняла руку, глядя на них всех внутренним взором, чувствуя их в своем сознании. Сжала ее в кулак и ощутила натяжение нитей силы.

Бэлморты замерли, таращась на меня. На втором этаже слышалась возня, звуки катающихся по полу тел, а в кухне царила напряженная тишина. Во мне натянулась сила и засверкала — будто рыбы на блесне, в сознании всплыли образы бэлмортов. Над нашим домом их вилось больше десятка. Я видела каждого из них сквозь дым и гарь. Призраки фамильяров теплились блеклыми огоньками, многие из них угасали. Охотники положили почти весь патруль, дежуривший у нашего дома. Я чувствовала, как они умирают на сырой земле с выжженными сердцами.

Гнев обжег изнутри, хлынул наружу волной магии. Сила поднималась из глубин тела — та темная сила, которую я долго и упорно задвигала в дальний угол сознания. Та часть меня, что позволила убить Мэриона, которой я так дико боялась. И она вылетела изо рта с беззвучным криком — все замедлилось, словно залитое прозрачным стеклом. Я вытащила из себя эту силу и швырнула в бэлмортов. Их вдавило в стены, сквозь гул энергии раздались придушенные крики. Чернота разлилась вокруг тел, будто их собственные тени пытались уползти. Кожа на лицах и руках трескалась, как у разбитых глиняных масок. Я чуть ослабила поводок, пропустила нити сквозь метафизические пальцы, и охотники рухнули на пол все одновременно. А я осталась стоять в оглушительной тишине. Ни звука, только тонкий далекий звон в ушах, как оловянные колокольчики. Я повернулась, словно в замедленной съемке, и увидела силуэт на дороге. Черный сгусток дыма наблюдал за нами, выжидал подходящий момент. Предвкушал, когда нас прикончат.

Меня окутало серой мглой, и перехватило дыхание. Дым завихрился вокруг, обошел со спины и схлынул. Я ощутила тепло тела, приблизившегося сзади, и сердце пропустило удар. Вины Бена не было в том, что я так реагировала на него, но в напряженные моменты это сбивало с толку и могло стоить нам жизней.

-Это он, — сказал он на ухо, указав на улицу.

-Том, — прошептала я, и гнев ударил изнутри с новой силой — сжал плечи, руки, пролился жаром до пальцев. Вновь в ладони появилась пылающая боль, пронеслась судорогой до плеча. Я тихо вскрикнула и стиснула зубы. Откуда-то я знала, что Том в это мгновение улыбался своей безжалостной улыбкой. И этой мысли оказалось достаточно. От меня расплескался черный ветер, поползла сила.

-Я убью его! — сквозь зубы процедил Бен, глядя в окно. Он стоял, окутанный сиянием собственной ауры, глаза его светились серебром. От него повеяло гарью, воздух вокруг нас начал плавиться и переливаться.

-Не сейчас, Бен, — сказала я, качнув головой. И повторила, понизив голос: — Не сейчас.

Один из бэлмортов поднялся и вышел вперед, мы повернули к нему лица.

-Шерман! Ты — цель номер два, — с кривой ухмылкой он указал на Бена. Я склонила голову набок, разглядывая выскочку. Темные волосы, разделенные на прямой пробор, смуглая кожа и темно-карие, почти черные глаза. Черты лица грубые, словно высеченные из темного дерева. И читалась в них беспощадность, бесчеловечность. Из его темных глаз на меня глядела сама смерть.

-Сначала вам придется меня одолеть, — голос мой пронесся эхом в головах бэлмортов, разразился громом в стенах кухни.

У смуглого лицо вытянулось, ухмылка сползла с тонких губ. Бэлморт, что сидел у стены, встал на четвереньки, затем медленно поднялся в полный рост и замер передо мной. Я перевела на него взгляд. Он оказался довольно высоким и атлетично сложенным. Под черной кожанкой была темно-синяя толстовка с капюшоном, внизу — серые джинсы и кроссовки. Будто с утренней пробежки заскочил к нам на шум. Его русые, вьющиеся мелкими колечками волосы были коротко острижены. Легкая щетина придавала приятному лицу зрелости и мужественности. А серо-голубые глаза смотрели на меня с неприкрытым изумлением и… обреченностью.

-У тебя природная сила, а у нее — краденная, — голос его прозвучал с придыханьем, но твердо. Он верил в то, что говорил.- Поэтому склоняю голову перед тобой. Я чту законы нашего народа, отлично помню, о чем они гласят, хоть не раз их пытались извратить новые и новые правители. Можешь убить меня, но я не вернусь к ее ногам.

-Нет, я сохраню тебе жизнь, — я была потрясена, и это отразилось в интонации, с которой говорила. Бен коснулся моего запястья, глядя на бэлморта, и тот, заметив, сглотнул.

-Мне нельзя возвращаться.

-Но мы не убийцы!

Рука Бена до боли стиснула мое запястье, магией обожгла кожу. Я ахнула, поворачиваясь к нему, но воздух загустел, движение получилось заторможенным. Успев заметить на его лице гримасу гнева, я вдруг начала падать на спину.

-У нас приказ убивать каждого, кто попытается переметнуться и примкнуть к тебе! — голос смуглого послышался, как сквозь вату. Он размытой черной полосой рванулся к сдавшемуся бэлморту. Они сцепились и покатились по полу, заклубились бурей. Другой бэлморт налетел на Бена, его рука выпустила мою прежде, чем они увлекли меня за собой. Падая на россыпь осколков, я видела, как еще двое бросились на Джоша и Мишель.

В черно-серой мгле нельзя было что-либо разглядеть. Я вздрагивала от ударов магии, от всплесков силы и загребала ладонями осколки с пола. Они резали кожу, вонзались, кровь текла ручьями. Но я не чувствовала боли — ледяной гнев взвыл в груди, затуманил сознание. Как поднималась — не помню. Меня словно за ниточки вздернули и плавно поставили на ноги. Выдыхая, я уловила движение в окне — темная полоса дыма налетела на Тома и сбила, опрокинула на землю.

-Майло, нет! — завопила я, не слыша собственного голоса.

Все смешалось. Мир плыл мимо меня, в глазах двоилось. Бэлморты, окружившие дом, все разом кинулись к дороге. Туда, где Майло и Том копошились искрящимся огненным клубком дыма. Слева от меня смуглый навалился на Бена. Пока они боролись, Мишель на четвереньках подползла к плите и схватилась за ручку сковороды, на которой горели вафли. Бэлморт ощутил ее движение и поднял голову, развернулся к сестре корпусом. Она с размаху ударила его раскаленной сковородой по лицу. Его опрокинуло назад, крик разнесся по кухне. Перекувырнувшись через Бена, он упал навзничь перед окном. Бен уже оказался на ногах и схватил его за ворот куртки. Перед глазами расплывалось, но даже сквозь пелену я видела, как его раскаленный кулак бьет охотника в грудь. Запахло горелым мясом, черный пепел взметнулся в воздухе.

Я обернулась, ища глазами Джоша. Двое бэлмортов загоняли его в угол. Он перекинулся во льва и бросился на них. Налетел всей массой тела и раздавил голову лапами сперва одному, затем распорол когтями лицо другому. Уголком сознания я дико испугалась, руки задрожали, но вопреки проклятью магов, он не превратился в чудовище. Тряхнув гривой и окрасив стены брызгами чужой крови, он глухо рыкнул и в прыжке ринулся к Мишель.

Она глядела на него расширенными глазами, ошарашено мотая головой. И не заметила, как сзади подкрался охотник. Лев приземлился на разгромленный стол — сестра вздрогнула. И, резко обернувшись, оказалась лицом к лицу с бэлмортом. Я потянулась к Мишель силой, но она меня опередила. Выставив ладони, она пихнула сгусток дыма волной магии. Донесся тихий шепот, и я не сразу поняла, что он звучит в голове. Не знаю, как Мишель это сделала, но бэлморта охватил дикий ужас. Он заметался, забился, как пойманная птица, и завопил. Я ощутила, что его сердце вот-вот разорвется на части от животного ужаса. А шепот перешел в крик, вознесся до песнопения и на последнем слове разлетелся осколками звуков. И в то же мгновение бэлморт упал и разлетелся черным пеплом. Сестра тяжело дышала, пятясь к кухонному столу, а я смотрела на нее и не верила своим глазам. Убив, она, как и Джош, не утратила прекрасный лик. Нас пичкали ложью с пеленок — это уже никакая не новость. Но я знала об этом, а сестра — нет. И все же она не отступила.

Прерывисто выдохнув, я шагнула к окну, перебирая в руках осколки стекла. Кровь стекала сквозь пальцы. Тяжелые багровые капли падали на пол, разрывая воцарившуюся тишину. Возня в углу закончилась булькающим всхлипом — Бен добил охотника. Но оставался еще один. Смуглый сидел на полу, привалившись к стене, и глубоко и часто дышал. Под ребрами у него чернела рана, с выдохом из нее выплескивалась кровь.

Переступив через его ноги, я подошла к окну. Майло лежал на земле, и в первое мгновение я решила, что он мертв. Но присмотрелась и увидела, как тяжело вздымается его грудь, как жадно рот хватает воздух. Бэлморты оставили его, не добили. Унесли ноги, решив, что проиграли этот бой?

-Он ранен? — спросил Бен, обтирая ладони о джинсы. Ткань окрасилась кровью, смешанной с пеплом.

-Не серьезно, — тихо сказала я.

-Ему повезло каким-то чудом. Том никогда не отступает.

-Моркх отозвала их. Испугалась, что вы перебьете ее гарнизон, — прохрипел бэлморт и придушенно рассмеялся.- Том должен был убивать каждого, кто отсюда вылетит живым, не покончив с вами. Он выполняет за нее всю грязную работу и получает от этого удовольствие.

Я посмотрела на него, и на его лице отразился ужас, смешанный с усталостью. В моих глазах стихало черное пламя, но ему хватило того, что он уже увидел.

-И ты здесь сдохнешь, чтобы не принять смерть от его руки? — спросил Бен, сжимая кулаки. Сквозь пальцы его вновь сочилось пламя.

-Ты можешь сделать это за него, — рассмеялся бэлморт, демонстрируя окровавленные зубы.- Вы же одной крови!

-Кровь никакого значения не имеет, — бесцветным голосом произнес Бен и опустился перед ним на корточки.- Имеет значение то, что у тебя в сердце.

Улыбка бэлморта померкла. Казалось, он не понимает и осуждает Бена за то, что он не такой, как все. Бен тоже это заметил и невесело усмехнулся.

-Что? Это слишком сложно для тебя, да?

Но его слова я не расслышала. В груди что-то дрогнуло, разлился холодок по позвоночнику. Я застыла и прислушалась. В доме было еще двое бэлмортов. Я предположила, что они проникли через разбитое окно в спальне Моники, но это уже было не важно. Один подбирался к Мишель и Джошу, вновь принявшему человеческий вид. Другой держался в стороне, прятался за дверью в спальню Моники. По полу поползла сила, повеяло гарью. Я стояла вполоборота и уловила движение. Джош тоже почувствовал и напрягся. Охотник двигался бесшумно, скользил, точно тень. Но не успел достигнуть цели — не поворачиваясь, я швырнула в него осколки. Большие и маленькие — они вонзились в лицо, глаза, шею — он упал, визжа и извиваясь от боли. Чернота разливалась у него под кожей, заражала ядом моей крови. В тот же миг брат развернулся и налетел на второго бэлморта, вдавил его в стену.

Я подняла с пола осколок длиной с хороший кинжал. И неторопливой походкой направилась к ним. Шла, глядя на бэлморта, и резала осколком себе ладонь. Джош ударом пригвоздил его, сжал пальцы на горле. Охотник вытянулся, вжался в стену, будто мог провалиться сквозь нее и избежать моего приближения.

-Ваша правительница не оставила нам выбора, — подходя, сказала я. Джош отпустил бэлморта и отступил, освобождая мне дорогу. Я посмотрела ему в лицо, поднялась на цыпочки — он вздрогнул. Темноволосый, с большими синими глазами, полными обыкновенного человеческого ужаса. И шепнула интимно, чтобы только он слышал: — Я не убью тебя, но ты станешь моим посланием ей.

И, отодвинувшись, провела пальцами по щеке. Он заскулил — чуть слышно, все еще стыдясь своего страха передо мной.

-И что я должен буду ей передать? — облизав потрескавшиеся губы, спросил бэлморт.

Я улыбнулась — ласково и холодно одновременно.

-То, что я не соревнуюсь с ней. Мне это не нужно. Я уже выиграла — кулон у меня!

Он всматривался в мое лицо, улавливая суть слов. Приложив осколок окровавленным краем к его щеке, я взрезала кожу. Бэлморт вскрикнул, зажмурился, кровь потекла по подбородку, струйки побежали по шее. Рана буквально на глазах почернела, и тут меня осенило.

Изумленно хмыкнув, я отстранилась от бэлморта.

-Так воткак она меня ранила. Своей кровью.

Бэлморт у стены дернулся в мою сторону. Не оборачиваясь, я швырнула в него осколком. Он вскрикнул, забулькала кровь в горле, и обмякшее тело свалилось на пол. И наступила тишина.

-Пошел вон, — шепотом сказала я бэлморту. И едва мои слова отзвучали, как он обратился в дым и вылетел в дыру во входной двери.

Обняв себя за плечи, я побрела к окну. Бен снял с крючка кухонное полотенце и бросил его Джошу. Брат едва успел прикрыть им наготу, как Мишель быстрым шагом подошла к нему сзади.

-Ты кто такой? — ее голос прозвучал звоном бьющегося стекла в тишине кухни.

-Персик, разве не видно?! — хмыкнул Бен и отшвырнул носом ботинка сломанную ножку стола.

-Ты, правда, Персик? — взвизгнула сестра, сжимая кулачки.

Джош раздраженно закатил глаза и развернулся к ней лицом.

-Тебя только это сейчас волнует?!

Придерживая коротенькое полотенце на бедрах, брат смотрел на нее, и губы его растягивались в улыбке.

-Как ты мог? — чуть слышно прошептала она.

-А еще он мой родной брат, Мишель, — сказала я.

Бен подошел сзади и обнял меня. Проверил — не ранена ли. Но я неотрывно смотрела в окно. На то, как Майло поднимается с земли и отряхивается. Его поколотили, но до пускания крови дело не дошло. Облегченно выдохнув, я прижалась щекой к плечу Бена. Он сцепил руки у меня на животе, а я накрыла их ладонями. Сестра метнула в меня ошарашенный взгляд. Открыв рот, она попыталась что-то сказать, но не вышло.

-Поздравляю! Ты попала в наш клуб, — сказал Джош и рассмеялся — весело, заразительно и устало. И я невольно улыбнулась, затем рассмеялась, запрокинув голову на плечо Бену. Нервы, наверное.

========== Глава 23 ==========

На Стэнли лица не было. Он стоял у дороги и следил за тем, как полицейские грузят тела фамильяров в машину коронера. После смерти к ним вернулся человеческий облик, и дико было смотреть на останки магов, разбросанные по территории нашего двора, будто сломанные игрушки после увлекательной игры. Наблюдая через разбитое окно, я то и дело возвращалась взглядом к Главному Фамильяру. Ветер трепал его волосы и распахнутый темно-синий плащ. Сапфировые глаза поблекли до лазурного цвета, кожа истончилась, а трехдневная щетина прибавляла ему с десяток лишних лет. Случившееся стало для Стэнли ударом — бэлморты больше не мелочились и убивали фамильяров пачками. Такими темпами от патруля никого не останется.

Вдоль забора стояли три патрульные машины и автомобиль детектива Брейнта. Через дорогу у дома погибших Чарлсонов копы натягивали желтую оградительную ленту. Зевак не было — жители побоялись выходить на улицу. В помощь Брейнту дали несколько детективов из другого отдела. Они ходили по соседям и опрашивали свидетелей. День клонился к вечеру. На горизонте таяло солнце, уступая город холодным сумеркам. От беззвучных вспышек сирен замирало сердце. От вспышек фотокамер время будто останавливалось…. И перед глазами застывали мрачные картинки. Новые ночные кошмары, от которых я долго не смогу избавиться.

Мишель обрабатывала раны на моих ладонях. Ожог на лодыжке пульсировал, нервировал ноющей болью. Если бы не джинсы, рука бэлморта вплавилась бы в мою плоть, а так я отделалась малой кровью и слезшей кожей. Я сидела на стуле у окна и смотрела мимо сестры. Ее глаза были слегка расширены от шока, но она отлично держалась. А меня охватило оцепенение. Где-то в груди росла пустота, копилась, капля за каплей, как медленный яд. Вокруг был белый шум, от него закладывало уши. Звуки голосов слились в монотонный гул и звенели эхом в голове. По кухне ходили копы, собирали в черные мешки останки бэлмортов. Хрустели осколки под подошвами их ботинок, но я ничего не слышала. Будто в замедленной съемке они проходили мимо — Брейнт запретил им на меня пялиться. Бен стоял у лестницы, прислонившись к ней спиной и скрестив руки на груди. Царапину у него на лбу Мишель продезинфицировала и заклеила пластырем. Он ненавязчиво приглядывал за нами, пока Джош тихим голосом обрисовывал ситуацию Джону. Я старалась ни на кого не смотреть. Не потому, что не могла отделаться от потрясения — внутри разгорался гнев, заполнял тело скребущим жаром. Огромных усилий мне стоило сидеть на стуле и не пытаться броситься из дома. Так хотелось добраться до Моркха, что руки тряслись, и сердце колотилось в висках. Но на сегодня крови достаточно, а свою я всегда успею пролить.

Закончив со мной, Мишель принялась за раны Майло. В воздухе повис запах горелого мяса и просто гари — какой-то умник залил водой дымящиеся останки бэлморта, и вонь стояла невообразимая. Она прилипла тошнотворным привкусом на корне языка. Копы крайне редко видят трупы бэлмортов: раз горит — надо тушить. И теперь весь дом пропитался этим запахом. От одежды и волос несло так, будто я извалялась в месиве из воды, пепла и истлевшей плоти. Майло позволил сестре снять с него рваную, пропитавшуюся кровью футболку. Поморщившись, он бросил взгляд в мою сторону. Я вздохнула и тут же пожалела об этом — кисло-сладкий ком застрял в горле.

Джош подвел ко мне Брейнта. Звуки их шагов показались оглушающими в звенящей тишине. Я нехотя подняла голову и посмотрела на детектива. В его привычном чопорном облике было что-то не так — на лице пролегли тени, в глазах не светился прежний интерес. Он хмурился и смотрел на меня… с сочувствием. Поджав губы, я уставилась на свои руки, лежащие на коленях. Они были перебинтованы, и боль пульсировала в каждом порезе, напоминая о случившемся, отрезвляя. Джош отступил, а Брейнт опустился на корточки, чтобы видеть мое лицо. Я не хотела, потому что не могла закрыться маской — сил не хватало.

-Что здесь произошло, мисс Браун? — голос его был тих и осторожен.

Сглотнув, я исподлобья посмотрела на Брейнта.

-Разве Джош вас не посвятил, детектив? — бесцветно спросила я.

-Да, но я хотел бы услышать вашу версию.

-Бэлморты вломились в дом и напали на нас. Но прежде они убили семью Чарлсонов, — облизав губы, я с надеждой посмотрела на брата.

Он стоял за спиной Брейнта, спрятав руки в карманы светло-голубых джинсов. Пока копы ехали к нам, он успел одеться. Черная футболка выглядывала из-под сине-зеленой рубашки с короткими рукавами. Выглядел он неестественно опрятно для ситуации, но в глазах и на лице читалась смертельная усталость. Я ждала от него какого-нибудь знака — о чем можно говорить Джону, а что лучше утаить. Но Джош и бровью не повел. Вздохнув, я увереннее взглянула на детектива. В его слегка сощуренных глазах мелькали мысли, в голове скрипели шестеренки. Он о чем-то догадывался, но понятия не имел, насколько все паршиво. А мы прикусили языки — скорее по привычке, чем из нежелания делиться информацией. Брейнт лез из кожи, чтобы доказать — мы из одной команды. Я верила ему, но не хотела втягивать в проблемы нашей семьи. А он и рад был по уши нырнуть в них.

-Они пришли убить меня и забрать кулон — так им велел их Моркх. Вы откроете новое дело?

-Нет, — качнув головой, сказал Джон и на миг закусил губу, размышляя.- Полагаю, сегодняшнее нападение бэлмортов как-то связанно со смертью Моники Лизбен. Поэтому не вижу смысла начинать еще одно расследование.

И красноречиво посмотрел на меня.

-Спасибо.

-Рано меня благодарить. Я бы хотел разобраться в ситуации с вашей помощью, — замолчав, он обернулся на Бена, мазнул взглядом по лицам Джоша и Майло, но остановил его на Мишель. Я невольно затаила дыхание. Он же не мог знать, что она сделала?! Сестра вздрогнула и уставилась на детектива большими глазами.- Как так вышло, что передо мной ваши прекрасные лица, а не чудища из баек?

-Вы кого-то подозреваете? — сухо спросила я.

Брейнт вновь посмотрел на меня.

-На ваш дом напали, мисс Браун, — вкрадчиво повторил он.- Я не стану выдвигать обвинения и искать козла отпущения, чтобы повесить на него все эти смерти. Но был бы глубоко признателен, если бы вы раскрыли тайну вашего неизменного облика. Кто убил всех этих… людей, Эшли?

Я нахмурилась. Брейнт никогда не позволял себе называть меня по имени. Мы не переходили на «ты», но частью себя я осознавала, что в свете последних событий в этом нет ничего ошеломительного. Но, тем не менее, я склонила голову набок, всматриваясь в серые глаза детектива. Таилось в них что-то, готовое вырваться наружу — тайное знание, тщательно возведенные догадки. Он давно их строил, наблюдая за нами, и уже о многом разнюхал. Осталось выяснить — о чем именно.

-Я. Всех этих нелюдей убила я, детектив.

Он невольно усмехнулся и отстранился, недоверчиво сощурив глаза.

-И вы считаете, что я поверю? Вы кого-то покрываете…

-Нет, — твердо произнесла я и выпрямилась, откинувшись на спинку стула.

Бен шел к нам медленно и плавно, почти непринужденно, но я видела в привычных движениях напряжение. На его лице промелькнули недоумение и гнев. По всей видимости, он собирался взять вину на себя, но я его опередила. Джош обошел детектива и встал рядом с Мишель. Она взяла его за руку и стиснула до белизны костяшек. Майло сел ровно, придерживая марлевую повязку на плече, но детектив в его сторону почти не смотрел. Не включал в список подозреваемых? Джон обвел нас внимательным взглядом и улыбнулся — вымученно и на удивление искренне.

-Вы твердо стоите на своем, мисс Браун. Что ж, — поднявшись в полный рост, он убрал руки в карманы брюк и прошелся к окну.- А у меня нет оснований вам не верить. Учитывая то, что произошло с Мэрионом Макалистером.

-На что вы намекаете? — дрожащим голосом спросила Мишель. Джош обнял ее за плечи, разминая их ладонями.

Брейнт покосился на нее через плечо.

-Ваша сестра ничего вам не рассказала? — хмыкнул он и посмотрел на меня долгим взглядом.

Я медленно поднялась со стула, сжимая руки в кулаки. Повязки натянулись на ладонях и царапали воспаленную кожу вокруг порезов. Боль чуть приглушила гнев. Бен приблизился и коснулся моего плеча, но я отодвинулась.

-Он был монстром, — ледяным тоном сказала я.- И я вас избавила от необходимости гоняться за убийцей магов. Никто не огорчился, когда он умер. А я до сих пор не могу смотреть на дом Саммер. Все, кто знал ее, скорбит по сей день. А кто вспоминает о Мэрионе?

-Мэрион умер? — почти взвизгнула Мишель, уставившись на меня.- Он разве не уехал?

-Нет, мисс Ортис, — с каменным видом изрек Брейнт, сверля меня глазами.- Но Эшли права — он не заслуживал жизни, хотя ни у кого из нас нет права судить об этом.

-Тогда к чему эти лирические отступления? — спросил Бен и взял меня за запястье. Он стиснул его до боли, не позволив мне возразить.- На нас напали, хотели убить, а мы дали отпор. Посмотрите в окно. Все эти маги пытались остановить зло, но им повезло меньше.

-Вы вычислили среди нас слабое звено, детектив, — сказала я и глубоко вдохнула, чувствуя на себе пристальный взгляд Мишель.- Узнали, кого мы держали в неведении, и было бы чудесно, если бы все так и осталось. Но уже поздно — дело сделано, — пожав плечами, я прикрыла на миг глаза. Бен протянул ко мне вторую руку — я позволила ему усадить себя обратно на стул. Он обошел его и встал за спиной. Перебирал пальцами мои волосы, успокаивая. Открыв глаза, я посмотрела на Брейнта, избегая взгляда сестры. Потому что боялась увидеть в ее глазах страх. Боялась увидеть то, что она теперь считает меня чудовищем.- Удовлетворили свое любопытство ценою спокойствия моей сестры. Так, может, уже перейдем к текущему делу?

-Простите мне мою бестактность, но я пытаюсь прояснить для себя расстановку ролей.

-А если вас так беспокоит то, что мы остались самими собой — можете поинтересоваться у Стэнли, как это вышло, — сквозь зубы добавил Джош. Мишель запрокинула голову и испуганно посмотрела в его каменное лицо.

-Вся соль в крови Эшли, — голос Главного Фамильяра хлестнул бархатом. По спине поползли мурашки. Мы все обернулись на дверь. Стэнли вошел в дом, держа руки в карманах плаща, и остановился посреди кухни. Вид у него был подавленный, но не сломленный. Ему как-то удавалось сохранять величие в ситуации, в которой другой бы закрылся и поддался истерике.- Все, кто связан с ней родственными генами, обладает редким даром…- замолчав, он посмотрел на меня и вздохнул.- Ее отец до меня служил Верховной Ведьме и был наделен рядом особых послаблений, дозволенных владычицей. Необъяснимо, но факт — с кровью передаются частичные магические способности.- Скривившись, он посмотрел на Брейнта: — Избавьте меня от подробных объяснений и просто примите это к сведению. Я итак сболтнул лишнего и могу за это поплатиться.

-Значит ли это, что и ты…

-Я не намерен это обсуждать! — повысив голос, перебил его Стэнли. В кухне повисла тишина, затрещал воздух от порыва обжигающей силы. На миг показалось, что я ощущаю кожей мягкость перьев, касаюсь их подушечками пальцев.

-Как скажете, — снисходительным тоном произнес детектив, и они переглянулись.- Тогда перейдем к делу.

-Давно пора, — чуть слышно выдохнул Майло, глядя исподлобья на Джона. Он обернулся к нему и вскинул бровь.

-Мистер Бенсон, а вы какими судьбами здесь?

-В этом доме живут мои друзья, — наморщив лоб, протянул сосед и уставился бесхитростным взглядом на Брейнта.- Разве мог я спокойно наблюдать, как их загнали в угол и забивают до смерти?! Я попытался отвлечь от них охотников, дать время на передышку, — замолчав, он выдал коронную кривую ухмылку. И не было в ней ничего доброго и веселого.

-Очевидцы утверждают, что вы, — Джон достал блокнот и нахмурился, вчитываясь в записи, — обратились в сгусток черного дыма и налетели на одного из нападавших?!

-Я должен в чем-то сознаться? — холодно хмыкнул сосед.

-Достаточно сказать, что вы такой же особенный, — сухо сказал Брейнт и скрутил блокнот в трубочку.- Как уже упоминал, я не ставлю перед собой цель надеть на кого-то из вас наручники. Но мне важно разобраться, чтобы потом вопросов не возникало.

С лица Майло ушли эмоции, темные глаза полыхнули силой.

-Я — бэлморт. Этого достаточно?

-Вполне, — сглотнув, кивнул Джон и повернулся ко мне, не выдержав тяжести взгляда Майло.

У Мишель челюсть отвалилась. Она таращилась на соседа, теребя в руке кусок марли, потом смотрела на меня и бледнела на глазах. Слишком много шокирующих новостей для нее сегодня. Я сочувствующе поджала губы, но лишь разозлила сестру. Она отвернулась и прижалась щекой к животу Джоша. Он осторожно погладил ее по волосам, метнув в меня усталый взгляд. Нервы натянулись, как тонкие струны, и резали изнутри, причиняя муки. Видят небеса, не хотела я выливать на нее всю правду, словно ушат ледяной воды, смешанной с грязью!

-Прежде я думал, что вы притягиваете опасность, мисс Браун, — наконец, тихо произнес Брейнт и посмотрел на меня.- Но теперь, когда все детали пазла сложились в целостную картинку, понял: вас всю жизнь окружали этой самой опасностью, но вы умудрялись выживать. На вас надели этот кулон, но не дали инструкций к применению и предупреждений о побочных действиях.

-В вашей интонации сейчас прозвучала жалость? — подняв глаза, сквозь зубы спросила я.- Мне она не нужна.

-Не хотел вас обидеть, — бесцветно произнес он и пожал плечами.- Это, вероятно, проявление неувернности. Знаете, среди вас я испытываю некоторую нервозность. Не потому, что вы что-то скрываете. Нет, от вас всех веет чем-то…

Детектив шагнул ко мне и чуть наклонился, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Бен опустил ладони мне на плечи и стиснул. Я забыла про воздух, глядя в лицо Брейнта.

-Странное ощущение, — изумленно пробормотал он.- Рядом с вами я чувствую необъяснимую легкость и холод. Да, холод, — он кивнул своим мыслям и выпрямился.- Ничего такого прежде не испытывал. Вы становитесь сильнее, мисс Браун?

Я нахмурилась.

-Что вы такое говорите, детектив? Какой еще холод?!

-Я посещал лекции в Университете, если вы помните. На самом деле чушь собачья, людям они как, мертвому припарка, но кое-что с опытом я сумел развить. В тот день, когда Шерман появился в моем участке, я сразу почуял, что он не из простых смертных.

Я не удержалась и запрокинула голову. Бен сверлил детектива пустым тяжелым взглядом. Брейнт, передернул плечами и усмехнулся.

-Ну вот, опять.

-Это не магия, — холодно произнес Бен.

-Тогда что же?

-Вы не можете ощущать бэлмортов, детектив Брейнт, — снисходительно улыбнувшись, сказала я.- Скорее это Бен вас чувствует.

Джон нахмурился, стараясь понять суть моих слов. Объяснять ему, что гнев и раздражение из Бена выплескивались искорками магии, было бы глупо. Но я поняла, что Брейнт решил поделиться с нами своей тайной в обмен на наши откровения. И оценила жест.

-И что же это значит?

-Вы хотите услышать сказку об искуплении?

Джон нахмурился, силясь удержать взгляд на моем лице, но все же на миг перевел его на Бена.

-Я слыхал об этом, — запнувшись, он облизал нервно губы.- Вы сейчас серьезно?

Я коротко кивнула.

-И любое проявление чувств или эмоций в случае Бена ощущается, как выброс силы.

-А других бэлмортов вы ощущаете? — спросил детектив у него, но смотрел на меня.

-Не так отчетливо, как прежде. И, предугадывая ваш следующий вопрос, скажу наперед — я почувствовал приближение чужаков, и это помогло нам отреагировать.

-А почему они вломились в ваш дом? Почему их не остановили защитные чары? — прищурившись, Брейнт смерил Бена суровым взглядом.

-Вероятно, по причине того, что их давно нет, — оправляя кардиган на коленях, сказала я и посмотрела снизу вверх на детектива.

-А кто мог снять чары, вы не догадываетесь?

-Ну, почему же?! Догадываемся, — холодно улыбнувшись, я повернула голову и посмотрела на Мишель. Она, не моргая, следила за мной, вслушивалась в каждое слово. И я понимала, что следующая новость станет для нее очередным ударом.- Это произошло в то время, когда я и Джош покидали город.

Сестра дернулась вперед, но Джош удержал ее за плечи. Она качнула головой и закусила губу, глаза ее наполнились слезами. Я смотрел на нее с сочувствием, и в горле комом застряла горечь. Сглотнув, я прикрыла на миг веки.

-Бэлмортам не подвластна защитная магия. Бен и Майло подтвердят, что не могли преодолеть чары без меня, Мишель или Джоша. Каждый, кто жил в доме, ощущал их, как некий далекий звон в голове, незримую сияющую музыку. Мне сложно найти подходящие слова, чтобы описать…. И тот, кто разрушил их, воспользовался нашим отсутствием.

Я подняла глаза на Брейнта и прерывисто выдохнула.

-Чары пали, когда я обнаружил темное заклятье в комнате Эшли, — нехотя сказал Бен. Все уставились на него. Стэнли обошел развалины кухонного стола, потирая устало переносицу. И я знала, что он пытается уложить в голове все происходящее, включая только что нами озвученное.

-Мы сожгли его, — перестав вырываться, шепотом произнесла Мишель.- И защита рухнула. Я бы сказала, что такое невозможно, но именно так все и было. Я почувствовала, хотя долгое время отказывалась верить. Ведь это немыслимая глупость и коварство…. Тот, кто подложил мешочек Эшли под кровать, связал два различных заклинания.

-Потому что не мог напрямую разрушить защиту, — кивнул Джош.- Ведь не лично ее ставил.

-И кто же это? — тихим голосом спросил Брейнт.

-Бросьте, детектив, — вздохнул Стэнли и обошел нас, чтобы видеть лицо Джона.- Вы уже поняли.

-Моника, — с ноткой удивления в голосе сказал он и скользнул потрясенным взглядом к моему лицу.- Моника Лизбен.

========== Глава 24 ==========

Пока Мишель собирала вещи и упаковывала их в чемоданы и коробки, я пряталась в своей спальне. Сидела на краю кровати, держа чашечку с кофе трясущимися руками. Бен стоял у окна и смотрел, как разъезжаются полицейские. Джош уехал в Университет — Стэнли предложил подыскать нам временное жилье под крышей его дворца. Дома мы больше не могли оставаться, и я это отчетливо понимала. Наша входная дверь светилась для бэлмортов, мигала всеми цветами радуги, словно неоновая вывеска «добро пожаловать!». Но я не хотела поспешно убегать.

-Почему ты не собираешь вещи? — спросил Бен, не поворачиваясь ко мне.

Я опустила чашку на колени и уставилась ему в спину. Он почувствовал и напряг плечи.

-До похорон Моники никто не сбежит отсюда, — выдохнула я и отпила кофе.

Бен медленно обернулся.

-Здесь небезопасно.

-Я знаю. Но вряд ли она попытается напасть снова так скоро.

-Для нее не существует понятий чести, гордости или совести, Эшли, — сквозь зубы сказал он и задвинул шторы.- Ее не остановит твое упрямство.

-На этот раз она придумает что-то более оригинальное, — как ни в чем не бывало, ответила я и одним глотком опустошила чашку.

-Бен! — раздался голос Мишель из ее спальни.- Помоги мне спустить все это к машине!

Бросив в мою сторону предостерегающий взгляд, Бен пересек комнату и исчез за дверью. И я не стала медлить. Отставила чашку на прикроватный столик и подошла к шкафу. Достала черные джинсы и темно-синий свитер — так быстро, пожалуй, я еще никогда не одевалась. Из обуви в комнате нашлись черные полусапожки на сплошной подошве, на спинке стула висела кожанка. Немного гламора, и на лице не осталось следов переживаний и усталости. Когда я отодвигала шторы и открывала окно, Бен уже несся вверх по лестнице. Я повела себя, как взбалмошная девчонка, но мне нужно было проветрить голову. Встав на подоконник, я вылетела на улицу стремительным облачком под гневный возглас Бена.

Я не стала оборачиваться — духу не хватило. Пока он в доме, Мишель ничего не грозило. Ночное небо распростерло холодные объятия, звезды просыпались бриллиантами над головой. Я летела, уворачиваясь от порывов ледяного ветра, неслась к набережной и старалась ни о чем не думать. Вскоре в синем бархатном полумраке замаячили огни пристани и блики от беспокойных волн. Послышался плеск воды. Я снизилась и приземлилась около бара. Даже сквозь наглухо закрытую дверь доносились разгоряченные голоса и звон посуды. Сердце приятно и, в то же время, беспокойно затрепетало в груди. В череде проблем и забот я совсем позабыла о Лорелее и Страннике.

Оглядев безлюдную улицу, я сорвала с ладоней бинты и бросила в урну перед входом в бар. Благодаря зелью исцеления, от порезов остались только розовые полоски. Но чернота никуда не делась. Более того, она вновь расползалась под кожей паутиной. Я толкнула тяжелую дверь. Всколыхнулись ракушки-обереги, развешенные вдоль зеркальных витрин. Громкие звуки хлынули на меня оглушающей волной. В первое мгновение от наплыва ощущений сердце подпрыгнуло к горлу. Под потолком стелился табачный туман. Заняв свободный стул у барной стойки, я заказала себе порцию рома. Пока бармен наполнял стакан, сняла куртку и повесила на подлокотник. Посмотрев на раненную ладонь в решете черных перекрученных вен, вздохнула и наплевала на осторожность. Плевать, если кто-то заметит. Бен был прав — что толку прятать, если гламор не поможет исцелиться?!

-Ваш заказ, — сообщил грузный мужчина по имени Джереми, владелец заведения. И поставил передо мной стакан, доверху наполненный темно-янтарной жидкостью. Кивнув, я в один глоток наполовину осушила его. Тепло просочилось в желудок, жар бросился в лицо. И вечер плавно потек мимо. Шум больше не раздражал, а в теле появилась приятная безмятежная тяжесть. Давно я не была здесь. Давно не ощущала себя так далеко от проблем. И безумно соскучилась по Лорелее.

Будто услышав мои мысли, из двери за баром появилась белокурая русалка. Обворожительно улыбаясь, она похлопала Джереми по плечу и выскользнула из-за стойки. Она шла с подносом через зал, плавно покачивая бедрами, а посетители оборачивались ей вслед, роняя челюсти. Из-под чешуйчатого блестящего передника выглядывало простенькое прямое голубое платье с длинными рукавами. Оно подчеркивало лазурный цвет глаз Лорелеи. Ее кожа сияла, словно жемчужная. Русалка выглядела ослепительно, раздаривая беззаботные улыбки постоянным клиентам. Но, вернувшись к стойке, она заметила меня. И все веселье ушло с ее лица, растаяло в глазах. Не сложно догадаться, что она уже в курсе последних событий.

Я не выдержала ее участливого взгляда. Отвернулась и, как бы невзначай, поискала глазами Странника. Его столик оказался свободен — в груди сжалось саднящее чувство. Впервые я не застала его на привычном месте. Неужели что-то изменилось за время моего отсутствия?

Подруга обошла стойку и подплыла ко мне. От нее повеяло летним прибоем с примесью фруктовой сладости. Тонкий, ненавязчивый аромат — запах ее кожи и волос. Он всегда вызывал у меня ощущение свободы и свежести бриза. Забравшись на соседний стул, Лорелея опустила ладони на деревянную столешницу и скользнула ими ко мне. Я потянулась ей навстречу здоровой рукой. Она поймала ее, и мы переплели пальцы. Кожа русалки была прохладной на ощупь, нежной и бархатистой. Невольно улыбнувшись, я подняла глаза на подругу и наткнулась на укоризненный взгляд.

-Где ты пропадала? — капризно нахмурилась она и тряхнула каскадом золотистых волос.- Я ждала тебя, Эшли. Хотела разделить с тобой твое горе….

-Прости, Лорелея, — я склонила голову набок, любуясь ее прекрасным лицом.- Не сомневаюсь, ты всегда меня поддержишь. Но на этот раз я должна была справиться самостоятельно.

В груди задрожал трепетный восторг, пролился до кончиков пальцев теплыми импульсами. С этим чувством я когда-то бежала сюда делиться секретами с ней и Странником. Неожиданный глоток беспечного прошлого, такой приторно-сладкий и хмелящий, словно плодовое вино. Атмосфера бара всегда располагала к откровенности. Я поймала себя на мысли, что борюсь с желанием все разболтать русалке. Медленно выдохнув, я возвела глаза к полотку и увидела сверкающие нити заклинания. Ну, конечно же! Вот, в чем секрет. Магия, сотканная Джереми — он ведь любил выслушивать истории из жизни своих клиентов. А, быть может, это колдовство Странника? Но тогда где же он сам? Наконец, я поняла, почему бесхитростно рассказывала ему обо всех своих тайнах. Но теперь что-то мешало раскрыться даже перед подругой, взвалить на нее груз своих проблем. Тьма, смерти магов, боль — все это сделало меня черствее и взрослее что ли. Я замкнулась и ничего не могла с этим поделать. Как бы ни была мне дорога Лорелея. Она чистая и светлая, как морская слеза, доверчивая и хрупкая. Не хотелось изливать на нее страдания, вычерпывать их из своей души, словно грязь. Ее беззаботность должна остаться неизменной, а мой мир давно окрасился в иные цвета. Такому утонченному существу, как Лорелея, в нем не место. А прежде я не задумывалась об этом…. Но даже сейчас не могла с ней расстаться, потому что любила всем сердцем. Она стала частичкой меня.

-Ты не хочешь об этом говорить. Не хочешь меня впутывать, потому что думаешь, что таким образом заботишься, — догадалась русалка и придвинулась ближе. Ее искрящиеся глаза мгновение изучали мое лицо. И вдруг она их сощурила.- И теперь ты чувствуешь.

-Чувствую — что? — уже зная ответ, спросила я и провела пальцем по краю стакана.

-Магию. Ты стала сильнее и не поддаешься чарам, сопротивляешься. Даже таким безобидным.

-Вероятно, я утратила толику душевной чистоты и легкомыслия?

-Вероятно, — шепотом повторила она, и ее лицо опечалилось.- Ты устала, Эшли. Глаза потускнели…. Что с тобой происходит?

Моя улыбка растаяла. Я торопливо отвела взгляд.

-Они давно потускнели, — вздохнула я и отпила из стакана. Поморщившись, заткнула нос тыльной стороной ладони — пары алкоголя обжигали горло. Напиток вдруг утратил притягательность вкуса. Голова уже захмелела, но я ощущала себя гадко и разбито. Опьянение походило на болезненную слабость. В довесок к паршивому состоянию в сознании взбунтовались птицы. Перья и тревожное чивиканье прошелестели и унеслись прочь. Мимолетное ощущение страха, как едва уловимый порыв ветра, хлестнувший холодом по щекам. Я опустила голову, зажмурившись, и вцепилась пальцами в край стола. Несколько медленных глубоких вдохов, и мне удалось подчинить себе дыхание. Но не избавиться от беспокойства. Может, дома что-то случилось? Нет, тут иное. Фамильяры пытались о чем-то предупредить. Об опасности? Но откуда она исходила?

Лорелею позвал Джереми, и она грациозно спрыгнула со стула. Нам пришлось расцепить руки, и вдруг между лопаток скользнул холодок. Я огляделась. В зале веселились посетители, но на миг все вокруг замедлилось. Громкий смех зазвучал угрожающе, звон бокалов заставил сердце пуститься в пляс. Я озиралась по сторонам, разглядывая лица, но они расплывались, как размытая водой краска. Плечи стянуло от страха, во рту появился металлический привкус. Я вновь отвернулась и закрыла глаза. Что же такое творится?

Лорелея разнесла заказы и вернулась ко мне. Остановившись у стойки, изящным жестом оправила волосы. У меня всегда перехватывало дыхание от ее сияющего, сказочного вида. Задумчиво улыбнувшись, подруга посмотрела на свои руки. Хрупкие кисти с тонкими запястьями, в которых жила необъятная сила морской стихии. Я проследила за ее взглядом, забыв о внезапно подкравшемся страхе, но звуки толпы и крики птиц в голове ударили изнутри. Заложило уши. Я прикрыла глаза ладонью и устало вздохнула. Лорелея ахнула.

-Что это, морской дьявол подери?! — русалка схватила меня за руку и дернула на себя.

Я покачнулась на стуле и нехотя посмотрела на нее. С побелевшим лицом подруга водила пальцами по черной паутине вен. Я поморщилась, но руку не отдернула. Русалка застыла, держа мою ладонь у себя на коленях. И подняла лазурные глаза, полные ужаса.

-Что это, Эшли? — горячо выдохнула она.

Я пожала плечами и вымученно улыбнулась.

-Подарок от Моники. На память.

Русалка непонимающе заморгала.

-Она оставила мне послание в своем сундуке, предусмотрительно наложив на него чары, — пояснила я и отпила из стакана, не глядя на нее.

-Ты же понимаешь, что тебе навредила черная магия? Как она могла так поступить с тобой?!

-Сначала я решила, что ловушка предназначалась не мне. Но позже выяснилось обратное. Я начинаю думать, что это была вовсе не моя сестра.

Лорелея поджала губы и погладила меня по тыльной стороне ладони. Я покосилась на нее, поднося стакан к губам. Русалка нахмурилась.

-Я могла бы излечить тебя, — шепотом предложила она.- Хотя бы попробовать. Уж очень серьезно она тебя ранила.

-Не стоит, — я скривилась.- Пусть все остается, как есть. Вивиан снабдила меня зельем, так что пока справляюсь.

-Зачем ты себя истязаешь? Не понимаю…

Я повернулась к Лорелее, и она выпустила мою руку из своих дрожащих ладоней. Она смотрела вниз, а я разглядывала темную полосу пушистых ресниц на ее веках. Они блестели, будто обсыпанные жемчужной пудрой. Невероятно красиво.

-Кое-что мне удалось выяснить, и я не намерена отступать. Ранив черной магией, Моника себя выдала. Она оставила мне конец нити, по которой я следую за ней.

-Что ты имеешь в виду, Эшли? — чуть не плача, протянула русалка и посмотрела на меня.- Моника же мертва….

-Извини, но я не могу рассказать тебе всех подробностей.

-Мы через столько вместе прошли, а ты мне не доверяешь?

-Доверяю, но не хочу подвергать опасности.

Лорелея подозрительно прищурилась. Ее губы сжались в линию и побелели от злости.

-Ты планируешь вляпаться в очередную историю, Эшли? И без меня?!

-Да зачем мне это?! — возмутилась я и фыркнула. А в голове промелькнула мысль: «да я уже давно вляпалась и не знаю, как выбраться». Я поднесла к губам стакан, но слева кто-то подсел, нависнув надо мной тенью. Я отставила напиток и терпеливо застыла.

-Откуда в наших краях такие обворожительные девушки? — пробасил пьяный мужской голос.

Я закатила глаза. Только этого не хватало!

Совсем не хотелось смотреть в его сторону, но любопытство всегда было моей главной проблемой. На высокий стул водрузился неопрятный тип неопределенного возраста. На первый взгляд, ему можно было дать около сорока с хвостиком. Но из-за длинной редкой бородки и обширной лысины на слегка вытянутой голове он с той же вероятностью мог оказаться на десяток лет старше. Мутные серые глаза плотоядно изучали мою грудь в вырезе кожанки. Я невольно поежилась.

Он улыбнулся, продемонстрировав на удивление ровные белые зубы.

-Откуда такая красавица? — спросил он и придвинул к моей руке свою огромную ручищу, побарабанил пальцами по стойке.

Я не двинулась с места, равнодушно наблюдая за его попытками ухватить меня за запястье.

-Спустилась с небес. Не удержалась на облаке, завидев такого красавца. Голова закружилась, и вот я здесь, — договорив, я допила остатки рома.

-Значит, это судьба! — развеселился он и охватил толстыми пальцами мою руку, удерживающую стакан. Я медленно повернулась к нему лицом.

-Отвали от нее! — прогремел звонкий голос Лорелеи. Она поднялась со стула и обошла здоровяка.- Или я твою тощую бороду намотаю на твой вялый якорь!

Мужик как-то сразу стушевался. Отпрянув от стойки, он метнулся недоверчивым взглядом с моего лица к лицу Лорелеи и обратно. Видимо, еще надеялся, что я передумаю и возражу подруге. Но я усмехнулась, чем отбила у него всю охоту.

-Так бы и сказала, что ты уже занята, — буркнул он и сполз со стула. Не прошло и мгновения, как его духа рядом с нами не было.

-Ты привлекаешь поклонников, как и прежде, — сказала русалка, скрестив руки на груди.- Но речи же не идет об их качестве?!

-Спасибо за комплимент, — кивнула я, не удержавшись от улыбки.- Намек понят. Как раз такого рода поддержки я и ждала, собираясь сюда.

-Да брось! — рассмеялась она и опустила ладонь мне на плечо. На миг стиснула его тонкими пальчиками.- Скоро все закончится. Ты победишь, я верю.- И, наклонившись настолько близко, что шелковые волосы скользнули по моей щеке, шепнула: — И он в тебя верит.

От неожиданности дыхание сбилось. Я отодвинулась, чтобы посмотреть ей в лицо.

-О чем ты, Лорелея? Кого я должна победить? И кто в меня верит? Постой!

Но она уже была у другого края барной стойки. Загадочно подмигнув, Лорелея взмахнула копной волос и растворилась в воздухе, чтобы появиться у двери за спиной Джереми. Я едва уследила за ней взглядом, приоткрыв от изумления рот.

В груди стеснилось от накатившей грусти. Ее искристый смех донесся до меня, как во сне — сквозь вату, сквозь прочие звуки. Джереми вновь наполнил мой стакан, и рука сама собой потянулась за ним. Припав губами, я выпила залпом и со стуком опустила на стойку. Жар бросился в лицо, изнутри пролился согревающей волной. Но пьянящее ощущение смыло порывом холода, ворвавшимся в бар. Ракушки-обереги зазвенели, завертелись волчками. По спине поползли мурашки. Я медленно обернулась. У дальней стены, в тени, что отбрасывала дверь в уборную, стоял подручный Ровера. Лысый бэлморт с внешностью заядлого любителя потягать в спортзале железо. Припав плечом к стене, он держал руки в карманах черного пальто. И сверлил меня неподвижным, ничего не выражающим взглядом. Под его тяжестью захотелось отвернуться, сжаться, спрятаться под стол. Качнув головой, я поднялась со стула и прихватила с собой уже наполненный стакан.

Ленивой походкой я брела между столиками, за которыми радовались жизни местные гуляки. И смотрела в глаза бэлморту. Не хотелось устраивать потасовку на глазах у смертных, но его давно пора прижать к стенке и расспросить с пристрастием. Когда между нами осталось не больше метра, бэлморт выдал надменную ухмылку. Я ответила ему холодной улыбкой. И сама почувствовала, насколько она отталкивающая. Но его не проняло.

-Ты мне хотя бы имя свое назовешь? — ледяным шепотом спросила я, вторгаясь в его личное пространство. Запрокинув голову, демонстративно отпила из стакана, не спуская глаз с его лепного лица.

Бэлморт лукаво прищурился.

-Зачем оно тебе?

-Хочу знать, как зовут того, кого прочие бэлморты кличут перебежчиком.

Он больше не ухмылялся. В темных глазах блеснул холод, в воздухе расцвела магия. В лицо хлынул порыв силы, разметал волосы. От неожиданности я зажмурилась и забыла, как дышать. Оправившись от потрясения, подняла на него взгляд. Повисло молчание. Мы смотрели друг на друга, будто терпением или упрямством мерились. Мысли роились в голове бэлморта — я видела в его глазах опасность и напряженность. Он шарил взглядом по моему лицу, что-то выискивал. И я вдруг осознала, что ухмыляюсь. Это вызвало у него улыбку — настоящую, беззлобную, слегка удивленную.

-Мое имя не поможет найти убийцу, — наконец, вымолвил он.

-Я знаю, кто убийца. Мне не нужна твоя помощь.

-Ты продвинулась со времени нашей последней встречи, ведьма. Я наслышан о твоих подвигах. И, честно признаться, приятно поражен! К сожалению, я находился далеко в момент, когда на ваш дом напали. В противном случае, пришел бы на помощь.

-Ни капли не сомневаюсь. Меня потрясает твоя искренность, но желание познакомиться она не отобьет, — я изогнула бровь и незаметно отставила стакан с ромом на ближайший столик. На случай, если мой собеседник надумает брыкаться или попробует улизнуть из бара.- Ну, так что?

-Эйден, — произнес бэлморт без тени улыбки.- Теперь тебе полегчало?

-Не представляешь себе — насколько. И что же ты здесь забыл, Эйден?

-Не много ли ты хочешь, ведьма? — он поморщился. Его руки в карманах дрогнули, но я не могла отвести взгляд и осмотреться. Творилась темная магия, совсем близко. В стенах бара или прямо за ними. По спине ползали ледяные мурашки, но я уставилась на Эйдена.

-Зачем ты здесь? — чуть слышно повторила я, борясь с желанием обернуться.- Что происходит?

-То, что я должен предотвратить, но ты мне усердно мешаешь, — сквозь зубы произнес бэлморт, вынимая руки из карманов. Он снова сделал надменное и далекое выражение, глаза его похолодели, хотя остались сердитыми.

-Где Ровер?

Эйден посмотрел мне за спину, и его лицо застыло. Я осторожно обернулась — на пороге бара стоял Джош. И вид у него был недружелюбный.

-Твой цепной… кот явился, — пренебрежительно фыркнул бэлморт.

У Джоша глаза вспыхнули, лицо ужесточилось. Вокруг меня воздух задрожал, повеяло гарью. Я выбросила руку вперед раньше, чем повернула голову. Брат бросился через зал в тот самый миг, когда бэлморт рванул прочь, к выходу. Эйден попытался смыться, но мне удалось схватить его за ворот пальто. Я резко притянула к себе неприступную тушу и посмотрела снизу вверх в темные глаза. Со стороны, пожалуй, это выглядело забавно — он был выше меня и шире раза в два, и мог запросто сломать, как тростинку. Одним небрежным движением руки. Но не сделал этого — внимание Эйдена оказалось приковано к приближающемуся Джошу.

-Никуда ты не пойдешь, пока не объяснишь, почему Моника умерла как раз в момент твоего появления! Ты отвлекал меня, Эйден?!

Он рассмеялся мне в лицо, тихо и изумленно, но не попытался вырваться.

-Я не имею отношения к смерти твоей сестры. Я иду по следу ублюдков, позарившихся на жизни магов. Он-то и привел меня в тот день к твоему дому, а сегодня в этот вонючий бар!

-Но ты сказал тогда на улице, что меня хочет видеть Ровер. Это была ложь?

-Нет, — склонившись ко мне, сказал Эйден.- Он действительно хотел тебя видеть тогда, но не сейчас.

-А что изменилось?

Бэлморт быстро огляделся и снова посмотрел на меня. Джоша от нас отделял столик с шумной компанией. Гладкое, будто высеченное из камня, лицо Эйдена ничего не выражало, но в глазах шевельнулась тень. Я уловила ее и вцепилась в нее взглядом.

-У Ровера есть дела поважнее, чем болтовня с запутавшейся ведьмой. Хочешь разобраться в своих проблемах — напряги мозги. Он дал тебе слишком много подсказок, и ты не преминула ими воспользоваться. По крайней мере, не всеми.

-Намеки Ровера всегда размыты, но я следую его указаниям, — процедила я.- Что тебя тревожит, Эйден? Я вижу в твоих глазах страх — неужели?

-Отпусти меня, или будет слишком поздно! — прошипел он в ответ.

-Так оттолкни меня!

-Не могу. Мне нельзя к тебе прикасаться, — без тени улыбки произнес Эйден.

Я разжала пальцы и попятилась.

-Могу я спросить — почему?

-Потому что у тебя этот хренов кулон, — огрызнулся он, оправляя воротник пальто.- Ты до сих пор не поняла, кто ты?! — он издевательски поцокал языком, вскинув брови.- Глупая ведьма!

Я не успела моргнуть, как воздух задрожал. Меня окутало плотным черным дымом, и лицо бэлморта растворилось в нем. Кожу обдало жаром его силы. Эйден вихрем взметнулся к потолку и унесся в приоткрытую дверь. Джош отшатнулся, налетел на край стола. Звякнула посуда. Посетители всполошились. Послышались крики, грохот опрокинутых стульев и звон бьющихся стаканов. Я обернулась вслед Эйдену, но искрящийся хвост черного урагана исчез на улице.

-Что это?

-Неужели бэлморт?! — раздавались возгласы со всех сторон, пока я бежала между рядами столов. Джош торопился за мной, оправляя ворот куртки.

-Что он от тебя хотел? —гневно прошептал он мне в лицо, когда догнал.

-Это я от него хотела, — так же горячо бросила я.- Мне нужны были ответы, а он, зараза, снова ускользнул! Как ты здесь оказался?!

-Ты вздумала напиться, — хмыкнул Джош, убирая прядь волос, упавшую на лицо, мне за ухо.- Решил предотвратить трагедию или хотя бы составить компанию.

-Удачный момент выбрал, — против воли улыбнулась я.- Меня всю трясет изнутри, по спине ползают мурашки…. Мне не по себе, Джош.

-Пойдем отсюда, — ласково сказал он и, притянув к себе, обнял за плечи.

Брат открыл передо мной дверь, но я вцепилась в его руку и обернулась. Джереми смотрел нам в спины с потерянным видом. Отпихнув Джоша, я бросилась к нему и навалилась руками на стойку.

-Где Лорелея? — дрожащим голосом спросила я.

-Ее кто-то позвал, — сглотнув, сказал он.- Кто-то знакомый. Я решил, что это ты.

Мгновение я смотрела в его лицо и оттолкнулась от стойки. Джош схватил меня под локоть и поволок к выходу. Мы покинули бар — едва переступили порог, и дверь за нами захлопнулась, будто кто-то с силой дернул с обратной стороны. Я застыла на месте, удерживая брата. Налетел ледяной ветер, принес резкий запах гари. Я зажала нос рукой, а взгляд уже прощупывал автостоянку, прилегающую к зданию. Улица казалась пустынной, но где-то совсем близко находился бэлморт. И это был не Эйден.

Вырвавшись из объятий Джоша, я побежала по тротуару. Сердце разрывалось на части, в груди потяжелело. И глаза неожиданно наполнились слезами. Еще не знала, что случилось, но уже чувствовала, что опоздала. Часть меня рвалась прочь отсюда, сердце сжималось, словно я утратила нечто важное. Нельзя просто взять и уйти — я должна была выяснить, что происходит, и почему мне так мучительно больно…

Я бежала по темному влажному асфальту, воздух казался густым. Волосы прилипли ко лбу из-за холодной мороси, а по щекам бежали ручьи горячих слез. Но, сколько бы ни бежала, сколько бы сил ни прикладывала, движения казались заторможенными. Я не успевала. Фонари гасли один за другим, только плеск морских волн остался для меня ориентиром. Набережная была совсем близко, буквально рукой подать….

На бревенчатом мосту у пристани столпилось несколько человек. Издалека доносился вой полицейских сирен, но я его слышала, как сквозь вату. Подбежав, словно в бреду растолкала людей и рухнула на колени. С губ сорвался вскрик, пролился тихим стоном…. Трясущиеся руки упрямо тянулись к каскаду золотых волос, расплескавшемуся вокруг головы Лорелеи. Я смотрела, забывая моргать, не веря тому, что вижу. Джош оттаскивал меня за плечи, но я упиралась ногами в доски. Русалка лежала на спине, голубое платье промокло от брызг воды и пены. Ее пустой лазурный взгляд был устремлен мимо меня, в сторону моря. Раскинув руки, одной она словно указывала вдаль темной бушующей стихии. Море волновалось, горевало, хлестало о пристань черными тяжелыми волнами. Ночь поглотила горизонт, лишь свет луны серебрился на вздымающейся водной глади. И каждый удар отдавался внутри меня пульсирующей болью.

Ветер ласково гладил волосы Лорелеи, шевелил складки платья. А я боялась дотронуться до нее — вокруг русалки растекалась вода. Она таяла у меня на глазах, а я ничего не могла поделать. Прикрыв рот ладонью, осторожно коснулась ее руки. На ощупь она оказалась ледяной, какой-то ненастоящей. Смелости не хватало посмотреть на черную дымящуюся дыру в груди Лорелеи — я упорно отводила глаза. Воздуха не хватало, дышать было нечем. Ее жизнь оборвалась и утекала сквозь мои пальцы. Голова закружилась, мир покачнулся и стал отдаляться, как перед обмороком. Все казалось нелепым сном. Этого не могло произойти на самом деле!

Сознание уносилось прочь. Джош тряхнул меня за плечо и вернул на пристань. Я моргнула, глубоко вдохнула, и молоточки застучали в висках. Я больше не услышу ее голоса и звонкого, искрящегося, беззаботного смеха. Не увижу ее особенных глаз, в которых можно было утонуть. Не увижу, как она привычным жестом отбрасывает чудесные золотистые волосы. В моей жизни больше не будет Лорелеи. Память собирала по крупицам каждый миг, проведенный с ней. Я винила себя за то, что уделяла подруге мало времени, иногда использовала ее, чтобы повидаться со Странником и обсудить свои путанные размышления. Из груди вырвался крик отчаяния и боли, но я настолько была подавленна и разбита, что его никто не услышал. Мы расстались, не перебросившись и парой слов на прощание. Только улыбка Лорелеи запечатлелась в памяти… Смерть Лукаса стала для меня ударом, но страшная гибель подруги оказалась невыносимой мукой. Тот, кто убил ее, знал наверняка, чем можно ранить меня еще глубже. От этой мысли боль расплескалась силой вокруг меня. Заполнила черным ветром мостовую. Зеваки шарахались, кто-то с визгом убегал. Хватая воздух ртом, я отчаянно цеплялась в руки Джоша. Он сидел на земле, удерживая меня. Я вырывалась, но не сразу осознала это. И могла думать лишь о том, как найду убийцу и вырву сердце из его груди. Только это не поможет вернуть Лорелею.

Она погибла из-за меня. А я сидела над ее телом и глотала соленые, как море, слезы. И никого больше в целом мире сейчас не существовало. Моя подруга таяла, а часть меня погибала вместе с ней на этом мосту в луже морской пены. Слева мелькнула тень и отвлекла. Я неосознанно подняла взгляд и перестала вырываться. Попыталась сфокусировать рассеянный взгляд — над телом Лорелеи склонился мужчина. Темный бесшумный силуэт, точно призрак. Он держал ее руку в ладонях, нежно припав к ней губами, пока та не обратилась в воду и не просочилась сквозь его пальцы. Его русые волосы закрывали лицо, свесившись вперед, но я узнала черное пальто. И неповторимое ощущение его силы.

-Ровер? — хрипло прошептала я.

Мужчина поднял голову и одарил меня тяжелым взглядом. Его красивые голубые глаза сейчас были синими, как полночное небо, а на прекрасном лице пролегла тень горя. Я сидела и ошарашено смотрела на него. Он разжал ладони, и последние капли стекли на пристань, просочились в щели между бревнами и упали вниз. Я вздрогнула, ощутив их ударами изнутри, где-то в глубине тела. И взглянула на тело Лорелеи — обратившись после смерти в воду, она возвращалась домой.

-За что? — сорвалось с моих губ.- Почему она, Ровер?

-Меня зовут Уилбер, — тихим бархатным голосом произнес он и поднялся на ноги.- Ровер — грязная кличка, которую дала мне Линетт, — мужчина говорил чуть слышно, но я ощущала жар его слов. Оправив пальто, он накинул на голову черный капюшон, и в груди вспыхнула невыносимая боль.

Я дрожала, и вовсе не от холода. И упала назад, но меня подхватил Джош и прижал к груди. Изумленно глядя на мужчину в черном пальто и капюшоне, под которым скрывалось во тьме гламора его лицо, я утратила дар речи. Мой мир перевернулся. Снова.

-Оно означает «Странник» с древнего эгморрийского, — бросил он и спрятал руки в карманы пальто. На мгновение Уилбер задержал на мне взгляд, но тот почти сразу исчез под вуалью гламора, растворился в пустоте. Я прерывисто выдохнула, по щеке сбежала слеза. Более ничего не сказав, он развернулся и быстрым шагом двинулся в сторону города. У парапета его ждал Эйден — вместе они взмыли в воздух размытым черно-белым облаком и слились с ночным ветром.

-Все это время он был у меня под носом, — всхлипывая, пробормотала я.

Джош крепко обнял меня, обхватив руками, и медленно раскачивался в попытке успокоить. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, насколько он шокирован феерическим появлением Ровера. Кто бы мог подумать, кем он окажется на самом деле?! Но, сидя в темноте пристани, слушая плач моря, я прокручивала в памяти все наши встречи. Его магия всегда была на вкус теплой и мягкой, полной запахов летней ночи. Преследовала меня во сне и наяву. Он скрывал силу, когда играл роль Странника, но я все равно чувствовала. Уилбер.… Он постоянно был рядом, как и обещал моему отцу. Наблюдал со стороны. А чтобы я каждый день бежала к нему со всех ног, подпитывал интерес таинственностью черного капюшона. И я выкладывала все до мелочей, вываливала на него все свои проблемы и наивные рассуждения маленькой ведьмы, возомнившей себя сыщиком.

Мрак ночи нарушили мигалки патрульных машин, примчавшихся на причал. Полицейские во главе с детективом Брейнтом высыпали на улицу и бросились к мосту. К их появлению тело Лорелеи капля за каплей успело исчезнуть в море. Лишь растоптанный кулон русалки остался лежать на пристани.

Детектив подошел к подсыхающей пенной лужице и тяжело вздохнул. Я почувствовала, что он посмотрел на нас, и ответила ему взглядом, исполненным боли. Он ничего не сказал, лишь едва заметно кивнул. Как жаль, что найти общий язык нам помогло несчастье. Как нестерпимо больно, что этот проклятый кулон достался мне и разрушил столько судеб!

========== Глава 25 ==========

Детектив Брейнт любезно согласился нас подвезти. Если они с Джошем о чем-то говорили, то я этого не слышала. Ничего не слышала, кроме собственного пульса. Брат помог вылезти из машины, придержал за руку. Словно в тумане, я вошла в дом и медленно побрела к лестнице. Джош захлопнул входную дверь — я вздрогнула и остановилась. Вернулись звуки и запахи. Глаза заволокло слезами. Прерывисто выдохнув, я закрыла лицо ладонями, не в силах сдвинуться с места.

-Эшли? — осторожно позвала сестра.

Я не обернулась. Тихое предостерегающее мычание Джоша, и она хлопнулась на стул. Сестра без слов все поняла и прочувствовала. Перед глазами стояло лицо Лорелеи, я боялась их закрывать. Вокруг меня и внутри была пустота, она вытеснила ноющую боль из груди. Еще мгновение назад казалось, что я сломалась и рассыпалась по крупицам, но вдруг все исчезло. Мир исчез. И голова закружилась.

Быстрые тихие шаги. Приближение Бена я ощутила кожей, мигом позже почувствовала телом. Он подошел сзади и заключил меня в объятия, крепко сдавив руки, до боли. Ахнув, я заморгала, и в глазах прояснилось. Боль отрезвила — это и было нужно.

-Я здесь, — прошептал он, склонившись, и обжег дыханием щеку.

Я обняла руки Бена, прижала их к груди. Сердце вздрогнуло — появилась надежда на то, что он исцелит меня, поделится своим теплом.

-Мне больно, — чуть слышно прошептала я, и глаза вновь наполнились слезами.

-Я знаю, — так же тихо произнес он.- Эта рана слишком глубокая, чтобы затянуться.

Его нейтральный тон вселял спокойствие. Едва я ощутила Бена рядом, душой и телом, как воля покинула меня. Из груди рвались рыдания, ватные ноги подкосились. Бен подхватил меня на руки, когда в глазах начало темнеть, и я прильнула щекой к его плечу. Сердце его тревожно билось. Я ощутила жар его силы и подняла голову. Мы встретились взглядами — нахлынуло ощущение родного, необыкновенно дорого и важного. Я приложила ладонь к его щеке, и он потерся об нее. Подняв меня чуть выше, он склонился, чтобы я обхватила руками его шею. И поцеловал меня. По телу пронеслась сладкая дрожь.

Опустив голову ему на плечо, я позволила отнести себя в спальню и уложить в постель. Уснула на груди Бена, заключенная в объятия. Боль не уходила. Я ощущала ее даже во сне — тело пульсировало далекой, приглушенной горечью. Тревожное чувство терзало душу. Я сидела на причале и перебирала пальцами золотые волосы Лорелеи, а они таяли. Отчаянные попытки удержать ее отзывались паническим страхом потерять подругу навсегда. Но в моих дрожащих замерзших ладонях остались лишь несколько капель морской воды. Я смотрела на них, а вокруг распростерлась непроглядная тьма. Расплескалась, заполнила мир. Ветер стих, запах моря растворился в ночи, в ее запахах. Меня окутал мрак, сомкнулся, как огромный кулак. За спиной скрипнула дверь. Сначала я решила, что мне показалось. Полоска тусклого света отсекла море и причал. И страх пронзил разрядом тока, будто ледяная молния. Я медленно обернулась, затаив дыхание. Сквозь щель был виден интерьер незнакомого мне дома, очертания темной комнаты. Откуда он здесь взялся?

Поднявшись, я осторожными крадущимися шагами приблизилась к двери. Из щели сочились запахи цветов и пыли. До боли знакомых, до щемящего чувства ненавистных. Коснувшись круглой ручки, я отворила дверь шире и резко выдохнула. Передо мной была совершенно чужая комната, ее контуры были размыты. А в центре на сером квадратном ковре стоял резной сундук Моники. И он трясся, издавая жуткие звуки, словно внутри него кого-то заперли.

Даже во сне я понимала, что к нему нельзя прикасаться. Но, вопреки уговорам внутреннего голоса, вошла в комнату. Протянула руку, и вдруг сундук распахнулся. Я зажала рот ладонью, чуть не закричав. На меня хлынул черный искрящийся дым, окутал запахом гари. Я качнула головой, отмахнулась руками и отступила назад. Сундук замер, дым рассеялся, окрасив помещение в холодный синий цвет. Что-то знакомое — по спине скользнул холодок. Повисла удушливая тишина, от нее сдавливало виски. Решив, что подойти все же стоит, я сделала короткий шаг вперед. Но вдруг из сундука что-то полезло.

Сначала показались бледные руки — они ухватились тонкими пальцами за стенки сундука. Потом медленно поднялась голова. Я не сразу поняла, что вижу. Вернее — кого. Слегка вьющиеся черные волосы обрамляли лицо, как блестящий сатиновый занавес, стекали на точеные плечи. Длинное платье, повторяющее изгибы тела, к низу расходилось колоколом. Оно было без рукавов, с бретелью-петлей, и в каплеобразном вырезе виднелись бугорки упругих грудей. Эффектный наряд подчеркивал безупречные формы…. Сглотнув, я подняла глаза к лицу и поперхнулась вдохом — Моника. Как всегда прекрасная, соблазнительная, ослепительная. Черты ее лица казались идеальными, но холодными, ненастоящими, будто передо мной стоял ее призрак. Но это был не призрак.

Синий полумрак придавал ее смуглой коже и черным волосам кобальтовый оттенок, скрадывал натуральность красок. Ткань платья струилась и отражала блеклый свет, как жидкое сине-черное стекло. Да, она была прекрасна, и все-таки…. Что-то с ней было не так. Глаза…. Мельком глянув в них, я зажмурилась, мотнула головой и вновь посмотрела. Наваждение не исчезло — в глазах Моники пылало черное пламя. Оно заливало ее лицо, будто маска.

Она медленно подняла руку и протянула ее мне, перевернув ладонью вверх.

-Нет, — прошептала я.

Моника слегка запрокинула голову — волосы рассыпались за спиной, засияли. Она улыбнулась и поманила меня пальцем.

-Даже не думай, — я упрямо поджала губы.

Улыбка ее разбилась, лицо разгладилось и стало чужим, безукоризненно красивым. Мгновение Моника не шевелилась и глядела на меня в упор. Я отводила глаза, закрывала их, но ее образ преследовал, как назойливая вспышка в сознании. Глубоко вдохнув и так же глубоко выдохнув, я осмелилась посмотреть на нее. И отшатнулась — Моника переступила через стенку сундука и опустила босую ногу на пол. Так быстро, что сердце замерло. Затем вторую. От нее ко мне порывом ледяного ветра хлынула сила.

-Вот ты и попалась, — голос ее прошелестел у меня в голове. Эхо ее слов заскребло внутри черепа. Моя умершая сестра улыбнулась, вновь протянув руку.- Теперь ты моя.

Я попятилась, забыв, как дышать. Она слегка изогнула бровь, словно в недоумении, и улыбнулась еще шире. Вдруг меня что-то схватило сзади. Я закричала, но невидимая рука заткнула рот. В глазах померкло, как перед обмороком, страх вспыхнул в горле. Незримая хватка усилилась — сдавила, как тиски, обездвижила. И утащила меня во тьму. Под громкий, торжествующий смех Моники.

Распахнув глаза, я села на кровати. Сердце колотилось во рту, в горле, в висках. Ужас клокотал в груди, мешая дышать. Я еще ощущала запахи из сна, видела все вокруг, как в сине-черном тумане. Пижамная майка прилипла к телу. Закрыв лицо ладонями, я попыталась подчинить себе дыхание — сосредоточилась на воздухе, на тишине, на собственном пульсе. Пока не смогла ясно мыслить. Опустив руки, огляделась — я находилась в своей спальне, за окном было темно, как глубокой ночью. Все в порядке, я дома, вот только… кровать опустела. Не поверив глазам, я провела ладонью по подушке Бена. Она оказалась холодной и непримятой. От нее даже не пахло им, будто его никогда здесь и не было. Очередная игра сознания?

Откинув одеяло, я прошла в ванную, но не нашла Бена. Вышла в гостиную, осмотрела второй этаж — никого.

-Мишель? — тихо протянула я, подходя к двери в спальню сестры.- Джош?

Никто не ответил. Завертевшись на месте, я вновь оглядела стены, темные углы. И позвала пантеру — она тоже не откликнулась. Опять сон? Не могли же все исчезнуть бесследно?! К ехиднам, что со мной творится?!

Вернувшись в свою комнату, я надела джинсы, футболку, сапоги и кожанку. Куда лучшей идеей было бы лечь обратно в постель, но меня будто что-то звало…. Спускаясь с лестницы, я окинула взглядом кухню — весь дом был погружен в ночной полумрак. Открыв дверь, я застыла на пороге. Холодный ветер ударил внезапным порывом, швырнул в лицо охапку снежинок. И стих. Отряхнувшись, я вышла на улицу, спустилась по ступеням и почти бегом добралась до калитки. Вновь огляделась — улица словно вымерла. Небо застыло, повисло над крышами домов бескрайней чернотой. Дорожку замело, но снег не хрустел под ногами. Подумав об этом, я замерла на мгновение и двинулась дальше. Все это мне снится, волноваться не о чем. Укутавшись в куртку, я толкнула калитку и побрела по тротуару, понятия не имея, куда нужно идти. Где Бен? Что случилось с Джошем и Мишель? И когда этот пугающий сон оборвется?!

Стояла такая тишина, что от страха мышцы живота стянуло узлом, в голове забили молоточки. Время остановилось — все казалось спящим, неподвижным, окутанным синим туманом. Издалека послышался голос — кто-то позвал меня по имени. Я остановилась и огляделась, но поблизости не было ни единой живой души. Окна домов пугающе чернели. Осторожно выдохнув, я побрела по дороге.

Город опустел. Из мерзлой земли росли фонари, отбрасывающие бледно-голубое свечение на дорогу. Не знаю, сколько шла — дома не кончались, будто я топталась по кругу. Но когда к горлу подступила паника, и сердце забилось пойманной птицей, вдалеке показался дом, не похожий на другие. Он словно… звал меня, молил о помощи. Я ускорила шаг, но вновь, где-то глубоко в голове, меня окликнули по имени. Я резко остановилась и перевела дыхание. Дом смотрел на меня. Черные окна, точно слепые глаза, глядели прямо в душу. Два белых деревянных резных столба подпирали раскидистую крышу. С нее свисали длинные сосульки. Я затормозила около них, чтобы рассмотреть поближе. Ничего необычного. Поежившись, я поднялась по ступеням и ощутила колючий холод, сочащийся из-под двери. В доме кто-то умер?

Едва переступила порог, как дверь за мной захлопнулась. Вздрогнув, я прошла в просторный холл. Погруженный во мрак дом был настолько тих, что стук моего сердца оглушал. Ступая по мягкому паласу всех оттенков оранжевого, я миновала небольшой диванчик и обогнула круглый стол. Где-то тикали настенные часы — по спине скользнул холодок. Так не должно быть, в мертвом доме все механизмы замирают. Но во сне возможно все. Я прошла мимо просторной кухни в сине-белых тонах, свернула в гостиную, и дыхание перехватило от ощущения присутствия… чего-то постороннего. Но внутри никого не оказалось. Скромная библиотека, пара кресел, журнальный столик и трехместный диван, украшенный пестрыми подушками. Взгляд зацепился за панно на стене — лиственные узоры, чудесная осень в золотых тонах. Засмотревшись, я лишь в последнее мгновение заметила тень, мелькнувшую в отражении стекол шкафа. И перестала дышать. В сознании зашевелился ужас, но слишком поздно я уловила запах гари. Звук шагов позади — тяжелая поступь по мягкому ковру. Я резко развернулась, но ничего не увидела — на голову обрушилась тупая боль. И я рухнула во мрак.

В ушах звенело, в затылке сосредоточилась мучительная боль. Было так холодно, что руки дрожали. Я попыталась открыть глаза, но тщетно. Веки слиплись, лоб и левую сторону лица покрывало что-то горячее и густое. Я дотянулась рукой, коснулась пальцами и поднесла к носу. Сердце подпрыгнуло к горлу, каждый его стук отдавался в голове вспышкой боли. Кровь. Мое лицо заливала кровь.

-Так, так, так, — раздался знакомый мужской голос.

Глаза распахнулись сами собой, но ничего не увидели — меня окружала кромешная тьма. Пошарив руками вокруг себя, я поняла, что лежу на полу. Села, подобрала ноги и уронила голову на колени. Тошнота скопилась в горле, от резкого движения внутри черепа покатился свинцовый шар. Боль в затылке вспыхнула с новой силой. Кто-то находился рядом — я ощущала его назойливый взгляд. Но голова так кружилась, что невозможно было сосредоточиться на чем-то другом. Сглотнув, я осторожно осмотрелась, глаза привыкали к темноте. Появились расплывчатые очертания интерьера. Небольшая комната с зашторенным окном и письменным столом, софой и высоким стеллажом для книг. Я сидела, прислонившись спиной к стене. Передо мной стоял мужчина в черной кожаной куртке, серой футболке и синих джинсах. Ботинки у него были коричневые, на толстой тракторной подошве. Он расставил ноги, чем-то щелкая и подбрасывая в руке. Я долго приглядывалась, чтобы понять — у него нож. Стерев рукавом куртки кровь со лба и щеки, я вжалась в стену, насколько это было возможно. Тьма рассеивалась перед мужчиной, словно черно-синий туман. Когда зрение окончательно прояснилось, я похолодела от страха. И медленно подняла взгляд. Том Шерман….

-Не подходи ко мне, — хрипло предупредила я.- Мерзкий ублюдок!

-Ну, куколка, — расплываясь в надменной ухмылке, он осуждающе поцокал языком.- Мама не учила вежливости? А ведь я еще и пальцем тебя не тронул!

-Что ты со мной сделал? — дрожа, я нащупала кулон под футболкой — приятное тепло разлилось под кожей. Камень вдохнул в тело немного сил. Том был моим сокровенным кошмаром. Но, глядя на него, я начинала сомневаться, что все происходит во сне.

-Ничего особенного, — небрежно бросил он и скривился. Пройдясь неторопливо по комнате, бэлморт остановился перед окном и задумчиво уставился во тьму ночи.- Оглушил и лишил сил на какое-то время, пока ты валялась в бессознанке. Нам нужно поболтать, куколка, — голос Тома прозвенел в тишине.

Я вздрогнула — звук отдался в голове импульсом боли. Когда он повернулся, на его лице не осталось и тени улыбки. Оно походило на каменную маску с бездушными, мертвыми глазами.

-Мне не о чем с тобой болтать, — огрызнулась я и попыталась подняться.

Том заметил. Неуловимым движением руки он поднял меня в воздух и швырнул в противоположную стену. Ударившись лицом, я сползла на пол. Дом покачнулся — мир покачнулся и поплыл мимо радужными волнами. Вернулась тошнота. Из разбитой губы сочилась кровь, я ощутила солоноватый вкус во рту. Грудь сдавило от страха и беспомощности, и я бы заплакала, если бы не была так зла на Тома и на саму себя.

-Это мне решать, — выдохнул он, внезапно оказавшись сзади.

Я задержала дыхание, когда почувствовала, как его пальцы трогают мои волосы. Закрыла глаза, подавив порыв вырваться. Сначала он их гладил, а потом резко сжал в руке. Намотав волосы на кулак, он ударил меня лицом о стену. Его обжигающий злобой шепот я слышала уже, как сквозь вату, глотая капли крови, стекающие по губам:

-Ты же знаешь, как я был огорчен тем, что ты отобрала у меня брата? Так вот, сейчас я просто в бешенстве, ведь мне запрещено тебя убивать, куколка!

Его дыхание вновь обожгло лицо, и я зажмурилась. Выпустив волосы, он рывком опрокинул меня на пол. Обошел и схватил их снова. И поволок меня по полу. Я вцепилась руками в голову, чтобы он не выдрал клок вместе с кожей. Ему не разрешили меня убивать, но увечить и уродовать — сколько угодно. А, значит, Шерман отыграется по полной программе. Протащив меня до круга, нарисованного на паркете, Том разжал пальцы. Это было заклинание, но какое именно… Я упала, резко выдохнув, и перекатилась на бок, чтобы сесть. Но бэлморт повалил меня на спину и оказался сверху. Что-то щелкнуло — в его руке блеснуло лезвие ножа. Комната завертелась, перед глазами поплыли черные пятна.

-Представляешь, какая ирония?! Это ведь я его подтолкнул к тебе.

-Жизнь полна таких иронических моментов, — я облизала губы и поморщилась от боли, глядя на нож в его руке.- Но не жди от меня благодарности. Нет здесь твоей заслуги.

-А если бы конверт с твоим именем вытянул я, то ничего бы этого не было, — продолжал мечтательно Том, проводя подушечкой пальца по острию.- Мы бы не познакомились, куколка!

Он состроил сокрушенную мину. Я прерывисто выдохнула и подыграла ему — выдала ядовитую ухмылку.

-Не скажу, что сильно расстроилась бы.

Он замер, уставившись мне в глаза. Я смотрела на него в упор, пока он первым не отвернулся. Неужели обиделся?!

-А тебя не пришлось долго ждать, — почти ласково произнес он и склонил голову. Лезвие оказалась в опасной близости от моего глаза. Я перестала дышать, уставившись на Тома. Навалилась слабость, но я упрямо сопротивлялась ей, боролась с желанием закрыть глаза.- На ловца и зверь бежит! Тебе, наверно, интересно, как у меня это получилось?

-Мне куда интереснее узнать, когда все это закончится.

-О, куколка! — громко вздохнул Шерман и осклабился.- Времени в нашем распоряжении — уйма! Не стоит торопиться. Тебя нигде не ждут, а я безумно соскучился.

-Здесь ключевое слово «безумно», — процедила я, поднимаясь.

Том игриво подмигнул мне, страшно довольный собой. Его лицо расплывалось перед глазами, и я была только рада. Но из-за боли в голове я с трудом соображала и видела происходящее, будто со стороны. Внезапно накатила тошнота, на лбу проступила испарина, и я начала куда-то проваливаться. Том толкнул меня в грудную клетку, вернув на место. Я ударилась затылком — в глазах вспыхнули звезды, закружились веселым хороводом.

Сознание отключалось и включалось. Разлепив в очередной раз тяжелые веки, я вздрогнула — надо мной нависал Том. Его лицо было так близко, что я не могла на него смотреть. Он ухмылялся, плотоядно разглядывая меня. Изучал каждый дюйм лица, каждый сантиметр тела, и глаза бэлморта сверкали нездоровым блеском. Я задыхалась от запаха собственной крови и гари, которой несло от него. В темноте блеснуло лезвие — Том дразнил, вертел им, но вдруг я почувствовала холод стали на своей шее. Тело онемело от страха, я боялась дышать, моргать, шевелиться. Выразительные зеленые глаза Шермана следили за мной, не упускали из виду ни одной мелочи вплоть до немигающего взгляда. Казалось, он даже мысли мои слышит.

Тихо и надменно рассмеявшись, Том провел лезвием по моему горлу. Осторожно сглотнув, я затрепетала под ним.

-Ты знаешь, как здесь оказалась? Тебя призвало заклятье. Ты его услышала и полетела, как светлячок на свет фонаря, — голос его донесся откуда-то издалека и с задержкой. От бессилия тряслись руки и ноги, отказывались подчиняться. Я заставляла себя смотреть на Тома, на его приторно красивую рожу. А он продолжал ухмыляться, когда как в глазах пылал огонь ненависти.- Кулон достался тебе по ошибке. Ты — слабая, никчемная… пустышка.

Я зашипела сквозь стиснутые зубы. Приподнялась, но уронила голову на пол, привалилась щекой к холодному паркету и прерывисто выдохнула.

-Чувствуешь это, куколка? Я буду резать тебя на куски, кромсать на ленты, но ты не сдохнешь, нет! Мне нельзя тебя убивать, но дозволенно причинять боль, как можно больше боли, — он подался вперед и жадно втянул мой запах. Я с трудом подавила отвращение, заставила себя лежать неподвижно. Он приподнялся и навис на вытянутой руке. Его лицо было совсем близко, а когда он склонился, как для поцелуя, я тихо застонала. Улыбнувшись, бэлморт выдохнул мне в губы: — Помнишь сон? То наше небольшое приключение? Так вот, куколка: это не было сновидением. И сейчас я тебе докажу.

Лезвие обожгло кожу на шее, и я рефлекторно прогнулась вперед. Том довольно рассмеялся, врезая нож глубже. Снова запахло кровью. Во рту появился кисло-сладкий привкус. Шерман убрал лезвие и плавно провел им по куртке, расстегнул молнию и приставил нож к моей груди. Я старалась унять дрожь, чтобы ненароком не пораниться. Но могла только таращиться на Тома, следить глазами за движениями его руки. Можно было бы попробовать отвлечься…. Но когда в тебя тыкают ножом, сложно сосредоточиться на чем-то другом. Пульс трепетал горячим леденцом на языке, страх бился в жилке на горле. Заметив, Том выдал коронную ухмылку и отодвинулся, будто хотел увидеть меня всю целиком. Пришлось сесть вслед за движением лезвия — он его не торопился убирать.

Гнев бросился жаром в лицо. Но что мне оставалось?! Смотреть на Тома и ждать его следующего хода. Магия во мне вспыхивала и гасла, как свет в перегорающей лампочке. Он все продумал, все предусмотрел. И, проклятье, я не знала, как все исправить!

-О чем ты думаешь? — посуровев, процедил он и убрал лезвие. И слез с меня, опустился рядом на колени. Я жадно вдохнула и тут же получила раскаленной ладонью по щеке. От удара меня перевернуло в воздухе. Я упала лицом вниз, чудом успев подставить руки. От пола несло… кровью. Он использовал кровь вместо краски. Но чью? Распластавшись, я оглядела комнату, осторожно сглотнув тошноту.

Из-за шкафа торчали ноги в туфлях. Они показались мне знакомыми. Чуть вытянув шею, я увидела женщину, сидящую на полу у стены, будто кукла. Том заметил мое любопытство — поднялся и подошел к телу. Взяв за спутанные светлые волосы, вздернул голову жертвы. Я перестала дышать — от движения на шее ее открылся порез, как уродливый второй рот. И на бледно-коричневую кофточку хлынула кровь.

-Вы знакомы? По глазам вижу, что да.

-Я не знаю ее, — прошептала я, но глаз не отвела. Ладони женщины были взрезаны — Шерман заставил ее чертить круг собственной кровью. Я вспомнила, где ее встречала — в Библиотеке. Когда мы наведались туда с Беном, она пробегала мимо нас, едва держа равновесие на высоких каблуках. Нам пришлось уступить ей дорогу. Помню, как смотрела ей вслед….

-Но видела, — уверенным тоном сказал Шерман.- Тогда я правильный выбор сделал, — он покрутил лезвие в руке и отпустил волосы женщины. Голова безвольно упала на залитую кровью грудь.- Я нашел эту ведьму, чтобы она сотворила заклинание. Ты лежишь в круге силы. И он будет сосать из тебя энергию вместе с кровью, вытекающей из твоего тела.

-Тебе это с рук не сойдет, проклятый психопат, — прошипела я.

Том метнулся ко мне размытым черным вихрем и оказался сверху. Я вжалась в пол. Он схватил меня за запястье и отвел руку в сторону. Сердце пропустило удар. Припечатав к полу, он занес над ней нож. Я невольно дернулась, но только позабавила Шермана. Склонив любопытно голову, бэлморт просиял своей омерзительно-неотразимой широкой улыбкой.

-И что ты мне сделаешь? — улыбка превратилась в оскал, рука крепче сжала рукоять ножа.

Блеснула сталь, быстрее, чем я успела вскрикнуть. И пронзила запястье. Из глаз посыпались искры вперемешку со слезами. Горячая кровь дорожкой потекла по коже.

Первые капли упали на паркет, и заклинание впитало их. В глазах стал меркнуть свет. Боль жгла, импульсами расходилась по всей кисти, ползла вверх, но я не вскрикнула. Не хотела доставлять Тому удовольствия. Ему придется постараться, чтобы заставить меня вопить.

-Я глаза тебе выгрызу! — прошептала я, плавно садясь, словно кто-то за ниточки потянул.- Клянусь, я убью тебя, Том!

-Хм…- изрек он, изобразив удивление. И подался вперед. Его раскаленная ладонь сдавила мне шею. Я начала задыхаться, глядя в его свирепые глаза.- Низший маг окочурился бы от этого заклятья, а ты продолжаешь рыпаться. Неужели действительно так сильна?!

Сознание заволакивало серой дымкой, но я умудрилась рассмеяться Тому в лицо. И он смутился — не ожидал такого поведения. Разжав пальцы, он отодвинулся. Труп ведьмы упал набок, это отвлекло Шермана — он на мгновение отвернулся. Я вытащила нож из запястья и занесла его для удара, целясь в плечо. Но он поймал меня и вдавил пальцы в рану. Ахнув, я зажмурилась и выпустила оружие.

-О, какая прыткая! — хохотнул бэлморт.- Мне не страшна твоя кровь, куколка. ОНА защитила меня, поделилась силой. А что ты сделала для Бена? Что он в тебе нашел? — разглядывая меня, задумчиво проговорил он и повалил меня. Затем запустил руку во внутренний карман кожанки и достал еще один нож. И тяжело вздохнул, наморщив лоб.- Проблема в том, что Бен всегда был другим. А ты послужила для него поводом оставить меня и ненавистный образ жизни. Ты ведь его искупление? — он склонился над моим лицом и провел острием ножа по щеке. Я прикрыла дрожащие веки, борясь с желанием отвернуться. Том тихо усмехнулся.- Искупление — сказка для юных неблагоразумных ведьм. Оно никого не выбирает, потому что есть в каждом из нас. Стоит только пожелать исправиться, измениться. Бен хотел этого с самого рождения, и ты удачно подвернулась со своей смазливой мордашкой, — он с яростью надавил на нож, и лезвие заскребло по коже. Я почувствовала, как из тонкого пореза сочится кровь.- Мне никогда в голову не приходило стать кем-то другим, меня все устраивает.

-Нет ничего плохого в стремлении стать лучше, — дрогнувшим голосом сказала я. В голове шумела кровь, уши заложило от волнения. Я знала, что Шерман и этот нож в меня воткнет, но боялась не боли, а того, какую часть тела он выберет.

-Быть другим и желать мучений?! — холодно хмыкнул Том и негодующе вскинул брови.- Без чувств лучше, спокойнее. Бен предпочел тебя мне, избрал путь страданий.

-Ты не понимаешь, что значит чувствовать, и не веришь в искупление.

-Как всегда права, куколка. Я не хочу понимать и тем более принимать его, как нечто волшебное, чудесное! — он раздраженно скривился и сплюнул в сторону. После чего взял меня за вторую руку и стал перебирать пальцы, разглядывая их почти с нежностью.- И я считаю, что не только в этом магическом даре весь изюм. Полагаю, дело в сексе.

Он замер и посмотрел на меня исподлобья пустыми глазами. Я осторожно мотнула головой, невольно напрягла руку в его ладони. Том снисходительно улыбнулся.

-Не отпирайся. Бен, все-таки, мужик. Если бы ты была каракатицей в зеленых бородавках, никакое искупление не удержало бы его рядом с тобой, куколка! Поверь моему слову! — он хмыкнул, и как по волшебству на его лице появилось серьезное выражение.- Выходит, ты для него идеальна. Ты умеешь готовить?

Я ничего не ответила.

-Я так и думал. Значит, все же секс, — Шерман почесал лезвием свой щетинистый подбородок.- Ходят легенды о магии искупления. О том, какие ощущения можно испытать в постели, но никому из ныне живущих, не везло так, как моему братцу! Хотел бы я попробовать то, что досталось ему за красивые глаза.

Я дернулась, пытаясь выползти из-под Тома. Он расхохотался, стиснув мое запястье. Придавил его к полу и пригвоздил вторым ножом. Вскрикнув, я закусила губу и притихла. Я стерплю все издевательства, но если он посмеет овладеть моим телом в самом грязном смысле — вцеплюсь ему в лицо. И будет уже плевать, выживу или нет.

Том скривился, доставая еще один нож.

-Не парься. Я не собираюсь тебя насиловать. Мне хватает секса.

-Нашел подружку? Такую же шизанутую, как ты?! — я глядела на него с вызовом, плечи сдавило от гнева. Если бы руки не были прибиты к полу, я бы ударила его наотмашь. И стерла бы с физиономии эту гнусную ухмылочку.

-Еще шизанутее, — Том расплылся в слащавой улыбке сердцееда.

Он запустил руку под мою куртку и сорвал ее. Для этого бэлморту пришлось с силой меня вздернуть и приложить снова об пол. Ударившись головой, я потеряла счет времени, провалившись в глубокую мягкую тьму.

Когда очнулась, Том со скучающим видом выводил загнутым кончиком ножа узоры на моих ладонях. Секунду спустя я ощутила ужасную боль, и мелькнула мысль — он разрезал меня на куски! По позвоночнику пронеслась судорожная дрожь. Я закусила губу. Тома раздражало мое молчание. Он хотел слышать стоны и мольбы о пощаде. Ублюдок любил смотреть в глаза жертве, когда она умирает, но на этот раз убивать нельзя. И он хотел выжать из меня кровь до последней капли, каждый мучительный вздох, крики боли до изнеможения. Я мысленно позвала Бена. Затем Джоша. Никто не откликнулся, в голове гуляло гулкое эхо, как в пустой морской раковине. Я прикрыла веки, отгоняя приступ паники. Я выйду отсюда, только когда Шерман вдоволь наиграется. Расслабься, Эшли, и постарайся не раздражать его.

-Как думаешь, он услышит тебя? — заметив, что я очнулась, спросил Шерман. Он провел лезвием по плечу и остановил его во впадинке между грудей. Я замерла, но частое сердцебиение выдавало страх, а Тому только этого и было нужно. Небрежно покачав ножом у меня перед носом, он осклабился. И посмотрел на мою левую руку.- Может, тебе отрезать один из этих восхитительных пальчиков? Думаю, Бен как-нибудь переживет, а я люблю оставлять себе трофеи.

Я дернулась, стиснув зубы, и согнула правую ногу в колене. Оно оказалось в опасной близости от его паха. Том понял, что я собираюсь сделать, и навалился всей массой тела на нижнюю часть моего тела. И сполз ниже, так, что его лицо оказалось на уровне моего живота. Я приподняла голову, попыталась скинуть его с себя, но это было все равно, что стараться сдвинуть с места каменную глыбу.

Шерман закатил глаза, чтобы видеть мое лицо.

-Ты знала, что в союзе искупления рождаются уникальные дети?

Я нахмурилась и замерла, но даже думать было сейчас больно. Том заметил мое недоумение и расплылся в коронной ухмылке.

-Надеюсь, Бену понравится то, что я для него приготовил. На самом деле, я приготовил подарок сразу для троих, — он приподнялся и задрал мне футболку, оголив живот. Я вжалась в пол, давясь дыханием. Том взглянул исподлобья уже без тени улыбки.- Тебе, Бену и твоему покровителю. Чтобы он на тебя особых надежд не возлагал.

Резким движением он разрезал футболку. Я задрожала под холодной сталью, скользящей по коже, выводящей узоры. Том с сосредоточенным видом выбирал место для удара. Я извивалась под ним, стараясь выползти, но он приставил лезвие к солнечному сплетению и надавил. От груди к поясу джинсов побежал обжигающий ручеек, из глаз прыснули слезы. Я больше не могла терпеть боль, но продолжала глотать стоны. Склонив любопытно голову, Том посмотрел мне в лицо. В его глазах я увидела смерть и муки, которые он долго и методично планировал, терпеливо ждал подходящего момента. Я хотела отвернуться или зажмуриться, но боялась. Он вогнал лезвие в мою плоть и ждал. Ждал, когда клетки начнут восстанавливаться. Я уже чувствовала, как ножи, пригвоздившие мои руки, обрастают мясом и кожей. Так вот чего хотел Шерман!

Том прокрутил лезвие внутри меня, сильно довольный собой и процессом. И вытащил его. Всхлипнув, я подалась вслед за ножом и рухнула обратно. Боль вспышкой разнеслась по всему телу. Хватая воздух ртом, я силилась не отключиться. Шерман дожидался, когда плоть восстановится, и выдергивал ножи, раз за разом резал заживающую рану по новой. Но то была всего лишь прелюдия. Заметив, что я теряю сознание, он рассмеялся и занес нож. Я не успела осознать, что происходит, как лезвие вновь вошло в живот. В горле застрял вскрик — я рефлекторно прогнулась, и Том глубже вогнал его. И повел вниз. Лезвие заскребло по кости и воткнулось в пол подо мной. Том с силой надавил на рукоять, но не это было самое страшное — когда он стал медленно вытаскивать его, я почти лишилась чувств. Тело задергалось в судороге, глаза закатились в череп.

-Не беси меня, — прорычал Том.- Мы еще не закончили. Очнись и открой глаза! Я не хочу, чтобы ты упустила хоть какой-то момент нашей игры. Эй, куколка? — Том залепил мне пощечину, и я, с трудом шевеля неподъемными веками, заморгала.- Не отключайся, а то я заскучаю!

Из груди вырвался тяжелый болезненный вздох. Я закашлялась, почувствовав во рту кровь.

-У тебя быстро кровь останавливается, — недовольно проговорил он.- Так совсем не весело! — поцокав языком, он тихо и мерзко рассмеялся, занося нож надо мной, обхватив рукоять обеими руками. Сон как рукой сняло — таким ударом он пробьет меня насквозь!

По щекам бежали слезы беспомощности, в теле не осталось воли. Во рту стоял солоноватый вкус, тошнотворно несло кровью, и горло щекотали перья. Перья?

Волна адреналина захлестнула меня, и Том раздраженно закатил глаза, нехотя опуская лезвие. Дверь в комнату распахнулась от удара ногой и грохнулась о стену. Том повернул голову, смерив вошедшего ледяным взглядом — на пороге стоял Стэнли, а за его спиной с угрожающим видом возвышался Коул.

-Напрасно приперся, пернатый, — хмыкнул Том.- Мы с ней сами разберемся.

-Ты не меня ждал, понимаю, — сдержанно произнес Стэнли, проходя в комнату. Пройдя за спиной у Тома, фамильяр остановился и развернулся ко мне лицом. В его глазах мелькнула тень страха, но он скрыл его под маской безразличия.- Разделаться с братом — твоя навязчивая идея?

-Моя навязчивая идея — убить эту куколку, но у нее слишком много защитников, — небрежно бросил Шерман и поднялся на ноги. Кивнув на меня, он просиял своей коронной ухмылкой.- Хочешь забрать? Да, пожалуйста! Она быстро вырубается. Становится тоскливо.

-Тоскливо, говоришь? — в помещении заметно потеплело — комната заполнялась магией.

Коул неуловимым бескостным движением появился сзади и опустился на корточки. То, как он вытаскивал ножи, я уже не чувствовала. Только когда он просунул под меня руки и поднял, я вытаращила глаза — стонала каждая клеточка тела.

-Я могу устроить тебе безудержное веселье, — с желчью произнес Стэнли.

И ударил неуловимым взмахом руки. Голову Тома по инерции отбросило всторону. Я готова была поклясться, что видела птичьи когти, мелькнувшие в синем полумраке. Щеку бэлморта рассекли три глубоких пореза. Не дав ему очухаться, Главный Фамильяр нанес второй удар ногой в живот. И снова в вспышках сознания померещилась когтистая лапа. Согнувшись пополам, Том попятился. А когда выпрямился, на его футболке спереди распускались кровавые пятна. Глаза Стэнли пылали, как два сапфира. Коул прижал меня к своей груди, будто не хотел, чтобы я видела. Моя голова безвольно упала ему на плечо. От него пахло чистотой — ничем. И за это я была безмерно благодарна. От любого запаха меня могло сейчас вывернуть наизнанку.

От Тома разошлась сила, словно круги на воде от брошенного камня. Она заполнила комнату жаром, стало горячо дышать. Жар этот прошел сквозь меня, сквозь Коула. Я ощутила, как он напрягся, сопротивляясь магии. Обои на стенах почернели и начали тлеть. Стэнли уперся ногами в пол, превозмогая порыв силы, протянул руку и схватил Тома призрачной когтистой лапой. Сощурив глаза, я увидела перья. Это было крыло… Крыло с изогнутыми когтями. Я словно видела все наизнанку — ускользающее сознание искажала действительность? Чиркнув по горлу Шермана и оставив тонкую алую полосу, Главный Фамильяр отступил. И в то же мгновение жар развеялся.

-Передавай привет своей подружке, — процедил он.- Мы сохранили тебе жизнь, чтобы она у тебя ее отняла.

Том взмыл вверх черным вихрем и, выбив окно, вырвался наружу. Глядя ему вслед, я медленно проваливалась в небытие. Последней мыслью было — ему удалось уйти. И наступила умиротворяющая тишина.

========== Глава 26 ==========

Совсем близко пели птицы — переливчатое весеннее щебетание. Взмах крыла обдал лицо теплым дуновением, и я проснулась. Но разомкнуть веки не сумела — от яркого солнца заслезились глаза. Зажмурившись, я перевернулась набок. Кто-то гладил меня по волосам. Горячая ладонь зарывалась в них, перебирала пальцами. Стоило шевельнуться, как она соскользнула к моему лицу и прижалась к щеке. Я глубоко вдохнула и ощутила аромат, заставивший сердце счастливо сжаться. Его обладатель склонился и осторожно коснулся губами моего лба. Отстранился и снова приблизился — к губам. Проведя по ним большим пальцем, он тяжело вздохнул. А я потерлась щекой о его ладонь.

Приподнявшись, я потянулась губами, ища губы Бена. Движение отозвалось тупой болью во всем теле. Она опоясывала, отдавалась в спине и животе. Бен поймал мои губы и нежно поцеловал, чуть улыбаясь. По телу пронеслась волна сладостной дрожи. Мне до слез не хватало его губ, рук, прикосновений. Без них мир казался пустым и чуждым. Я открыла глаза и заморгала, ослепленная дневным светом. А Бен отстранился, разглядывая меня. Ушло время на то, чтобы сфокусироваться на его чертах. Нахлынуло ощущение спокойствия, защищенности. На миг почудилось, что мне все приснилось, но во взгляде Бена промелькнуло облегчение, и все встало на свои места. Уронив тяжелую голову на подушку, я огляделась. Просторная комната в голубых и песочно-золотых тонах с высоким потолком. Перламутрово-бежевые шторы на стрельчатых окнах были задвинуты, но солнечный свет заполнял помещение, отбрасывая на пол узорчатые тени. Кровать, на которой я лежала, была высокой и стояла между двумя окнами. Я запрокинула голову и осмотрела металлическую кованую спинку — переплетающиеся вьюны. На стене висела картина с пёстрыми птичками. Их былая целая стайка — розовые, красные и синие порхающие пятнышки на бледно-желтом фоне. Постельное белье было бледно-голубое. Слева на тумбе стояла ваза с розовыми пионами. Напротив кровати располагался шкаф темного дерева со стеклянными дверцами и кресло, обитое синим бархатом. Нам ним было полотно с весенними цветами. Розовое, желтое и синее на небесно-голубом. Обе картины будто перекликались, являясь единым целым, по недоразумению разделенные и вынужденные тосковать друг по другу. Рядом со шкафом находилась дверь в уборную, а дверь в комнату загораживала золотисто-белая ажурная ширма. Пахло травами и благовониями, но дышалось легко и свободно. Отдельная палата в госпитале Университета — не думала, что когда-нибудь здесь окажусь.

Бен сидел на стуле с высокой спинкой. Сложив руки на кровати, он опустил на них подбородок. На переносице у него пролегла морщинка усталости. В сине-голубых глазах смешалась боль с гневом. Я осторожно сглотнула и протянула руку, коснулась его лица. И замерла, разглядывая свое запястье — от ножевых ран остались лишь розовые, едва различимые шрамы. Я приподняла край одеяла, чтобы посмотреть, что мешается внизу. Бен поймал меня за руки и накрыл их своими ладонями. Он так смотрел, что у меня дыхание сбилось. Высвободившись, я стала себя ощупывать поверх одеяла, но ничего не почувствовала. Бен привстал и, поймав меня за локти, притянул к себе.

-Тише, тише. Все хорошо. Не нужно этого делать.

Я застыла, глядя на него. Он моргнул, и на лице его промелькнуло подавленное выражение.

-Только не вздумай себя винить, Бен.

Он мазнул взглядом вдоль моего тела, скрытого одеялом, и посмотрел в упор.

-Наверняка был способ предотвратить это.

-Что случилось — то случилось. Иногда никак нельзя повлиять на события. Они просто происходят, и все.

Бен наморщил лоб и пропустил мои руки в своих ладонях. Но когда они почти выскользнули, поймал за правую кисть и сжал ее. Шрамов на запястьях не осталось — они исчезали на глазах. Но меня удивило другое — черноты под кожей тоже, как ни бывало. Я невольно ахнула.

-Верховная Ведьма приходила ночью. Благодаря ее стараниям, ты быстро исцелилась.

Моя рука в его ладонях дрогнула, когда я вспомнила о ранах на животе. Бен напрягся и коротко мотнул головой.

-Нет, Эшли. Не нужно тебе на это…

-Мне жить с этим, Бен, — прикрыв веки, прошептала я.- Я хочу увидеть.

Отодвинувшись, я перевернулась на спину. Боль сосредоточилась внизу живота, расходясь лучиками выше. Поджав губы, Бен опустил голову, пряча вспыхнувший в глазах гнев. Я знала, что злился он вовсе не на меня, поэтому прикрыла веки и перевела дух. Шевельнулась постель — Бен приподнялся и снова развернул меня к себе. Распахнув глаза, я уперлась руками в его грудь. Тогда он привстал и взял мое лицо в ладони. От тепла, хлынувшего от него, сбилось дыхание. Взгляд упал на его шею, на жилку, трепещущую на горле. Она выдала его волнение, а сила, обдавшая вибрирующим жаром — страх. То, что скрывалось под одеялом, тронуло Бена, напугало. От этой мысли сердце пропустило удар, во рту появился холодок. Посмотрев на черную футболку Бена, выглядывающую из-под расстегнутой серой рубашки с закатанными рукавами, я подавила тяжелый вздох. Серый цвет придавал его глазам грозовой оттенок, и в них как будто клубился дым. Хотелось в них тонуть, лететь навстречу буре, провалиться в нее к ехиднам и забыться. Но мне хватило силы воли не поддаться соблазну.

Я подняла взгляд к его лицу. Протестующе качнула головой, но Бен оказался сильнее. Или я недостаточно сопротивлялась. Он не хотел, чтобы я видела то, что видел он, но чутье подсказывало — у нас разные мысли на счет моего ранения.

В памяти всплыли обрывки той ночи — мельком пронеслись, как фильм на ускоренной перемотке. Я задрожала, уставившись на тяжело вздымающуюся грудь Бена. Воспользовавшись моим замешательством, он подоткнул одеяло и сгреб меня в охапку, придвинул к себе. Я свернулась комочком, вцепилась пальцами в ткань рубашки. Его дыхание согревало кожу — Бен зарылся лицом в мои волосы. Я слышала его учащенный пульс, ощущала напряжение и дрожь, где-то под кожей — глубоко внутри. То ли гнев, рвущийся наружу, то ли сдерживаемая нежность. Или все сразу.

Я отодвинулась, и ему пришлось оторваться от моих волос. Посмотрев ему в лицо, я глубоко вдохнула. Один только вид Бена внушал умиротворение. Я силилась вспомнить, как попала в палату, но не могла. Более того, исчезли боль и слабость. И все произошедшее воспринималось, как давний ночной кошмар. Нахмурившись, я разжала пальцы и выпустила его рубашку.

-Сколько я спала?

Он успокаивающе погладил меня по рукам. И, склонив слегка голову, посмотрел в глаза.

-Бен? — мой голос дрогнул.

Он упрямо молчал, на лице промелькнула тень печали. Скулы его напряглись, черты обрели резкость.

-Несколько дней, — тихим, чуть хриплым голосом ответил Бен.

-А точнее?

-Два дня.

-И за два дня на мне все раны зажили, будто не ножом кромсали, а кошка расцарапала?!

-Очевидно, владычица Эгморра настолько сильна, что может исцелить практически любую травму, — он поджал губы, хотя собирался сказать что-то еще.

-Ты ее видел?

-Нет.

-Но ты все это время был рядом? — я забралась ладонями под его рубашку и обвила руками талию. Только он мог дать мне чувство уюта. Хотелось вцепиться в него — закрыть глаза и просто держаться, наслаждаться его присутствием.

-Не с самого начала, — тихо произнес Бен и прижался щекой к моей макушке.- Никто из нас троих не видел, как ты уходила. Я проснулся и обнаружил пустую постель, после чего разбудил Джоша и Мишель. Мы не почувствовали чар, не уловили момент, когда попались на них и утратили ощущение времени.

-Казалось, я провела в ловушке Тома целую вечность. И вообще я решила, что мне все снится.

-Мы несколько часов не могли выйти из дома. Нас не пускали чары. Майло кричал, колотил в дверь изнутри дома, когда увидел тебя, бредущую по дороге. Но ты не слышала. Всю улицу накрыло ощущением леденящего ужаса, соседи боялись подходить к окнам, — сглотнув, он тяжело выдохнул. Его переполнял гнев настолько, что воздух вокруг нас дрожал.- Пока Стэнли не приехал со своей пернатой гвардией и не разбил заклинание. Потом он привез нас сюда.

-Ты сердишься, потому что не смог достать Тома? — прошептала я и погладила его по бицепсу, который тут же напрягся под моей рукой.

Бен выпрямился и отодвинул меня за плечи, чтобы видеть лицо. Когда мы встретились взглядами, он смягчился, напряжение вытекло из него, как вода из разбитой чаши.

-А ты осуждаешь меня?

-Нисколько. Мучая меня физически, он старался как можно больнее ранить тебя, — я легла на подушку, глядя на Бена.

-И у него получилось, — он сжал в руке край одеяла до белизны костяшек.

-Ты бы ничем мне не помог, — качнув головой, шепнула я.

-Но я дал слово, что он больше не дотронется до тебя!

-Мы не могли знать, что Том способен на такие игры с разумом. Твоей вины в случившемся нет. Ничьей вины нет. Разве что я оказалась не настолько крута, как все считали.

Бен скривился, давя в себе порыв гнева. Я провела кончиками пальцев по его щеке. Справившись с эмоциями, он прерывисто выдохнул и подался вперед. И прижался губами к моим губам. Я ответила на поцелуй — отчаянно, жадно, дрожа всем телом. Его руки сдавили меня в объятиях, согрели, подарили ощущение безопасности. Весь мой страх смыло волной тепла и трепета.

Мягко разорвав поцелуй, Бен отстранился и охватил меня руками, как больного ребенка. Моя голова покоилась у него на плече, а он перебирал волосы пальцами.

-Ты нас напугала. Я думал, что потерял тебя.

-Моркх запретила Тому убивать меня — только увечить. Рано или поздно ему надоело бы это унылое занятие.

-Но мы-то не знали об этом, — снова голос его сквозил злостью.- В любом случае, он причинил тебе страдания. Том заслуживает смерти за единственный волос, упавший с твоей головы. Мой брат набрал силу, которой у него прежде не было. Этим он хотел уесть меня. Но только подкрепил уверенность в том, что назад пути нет. Он сам сжигает мосты и бросает вызов. И он ответит за то, что совершил. Вот только через что еще нам придется пройти прежде, чем я доберусь до него?!

-Как ему удалось заманить меня в этот проклятый дом? — запрокинув голову, я посмотрела на Бена.

Он нахмурился.

-Они долго и тщательно расшатывали твой самоконтроль, чтобы сделать уязвимой. Последним ударом по щитам стала смерть Лорелеи. Душевная боль… ослабила их. Том и его покровительница нашли брешь в твоем сознании и просочились в нее, как паразиты.

За ширмой послышался шорох, похожий на шелест крыльев. Мы повернулись на звук. Шаркнув подошвами и тактично обозначив свое присутствие, из-за нее вышел Стэнли. Как всегда с доброжелательно-непроницаемым выражением лица. На нем была фиалковая рубашка, черный трикотажный жилет контрастировал с ее насыщенным цветом. И подчеркивал невообразимую красоту глаз. Волосы, темные и отливающие синевой, как воронье крыло, были разделены на косой пробор и зачесаны набок. Он держал руки в карманах черных потертых джинсов. Кожаные туфли настолько блестели чистотой, что в них можно было увидеть свое отражение. Любой другой в подобном наряде смотрелся бы, как школьный учитель, но только не Стэнли. Он выглядел элегантно и стильно. Это как раз тот случай, когда не одежда красит человека, а наоборот.

Главный Фамильяр неторопливо подошел к кровати и остановился, глядя на меня.

-Именно так все и было, — в его бархатном голосе прозвучала нотка горечи, но на тщательно контролируемом выражении лица это никак не отразилось.

-Ты подслушивал? — с улыбкой спросила я.

Возмущенно хмыкнув, Стэнли вскинул брови.

-У меня здесь дверь в стене, — он достал руку из кармана и небрежным жестом указал в сторону ширмы.- Я пришел справиться о твоем здоровье, но услышал голоса и решил не беспокоить.- Он обошел кровать и обвел палату беглым взглядом: — Как тебе комната?

-Я всем довольна, Стэнли. Спасибо. Теперь я тебе жизнью обязана.

-Друзья должны выручать друг друга, — загадочно произнес он и пристально посмотрел на меня. И я смогла увидеть то, что он до этого момента пытался скрыть под маской — скорбь, сострадание и чувство вины.- Сожалею только, что не пришел раньше.

-Я бы не посмела тебя упрекнуть, — смутилась я.- Но, все же, как ты меня нашел?

-У меня везде есть уши и глаза. Даже по ту сторону реальности, — он выдал улыбку — пустую, как электрическая лампочка.

-А рука? Как тебе удалось излечить ее?

Он небрежно пожал плечами.

-Что тут скажешь?! У меня множество скрытых талантов! А если серьезно, то тебя исцелила Верховная Ведьма. Я всего лишь обеспечил уход и достойные условия пребывания в госпитале. Только владычице под силу задавить черную магию, поселившуюся в живом теле. В ее власти остановить необратимый процесс, разъедающий сущность мага. А ведь именно это с тобой и происходило. Том постарался от души, — запнувшись, он поморщился и посмотрел на Бена.- Или что там у него вместо нее?!

Бен холодно хмыкнул, но ничего не ответил. Они поняли друг друга. Из всего, что мы выяснили о Томе, можно было заключить: он — вселенское зло. Я хотела бы возразить, но оказалась вынуждена признать, что так и есть. И добавить еще одну ложку дегтя в бочку… дегтя — у Шермана старшего появился иммунитет к моей крови.

-Где же эта пресловутая Верховная Ведьма? Я хотела бы отблагодарить ее, — я перехватила взгляд Главного Фамильяра.

-У тебя очень желчная интонация, — с ухмылкой отметил Стэнли.- Но уверяю, скоро тебе представится возможность встретиться с владычицей лично. Там, за дверью, — он вновь указал в сторону ширмы, — томятся в ожидании твои родственники. Один из них, тот, что повыше и понаглее, грозился Тому Шерману брюхо вспороть. Мне пришлось запереть его в здании, посадить под арест, чтобы не накосорезил.

-Ты все правильно сделал, — улыбнувшись, сказала я.

Тихо хлопнула дверь. Мы замолчали. Из-за ширмы выглянул Коул.

-Позволь им войти, — не оборачиваясь, сказал Стэнли.

Маг кивнул и исчез, а уже через минуту в палату вошли Мишель и Джош. Увидев их, я испытала двойственные чувства. С одной стороны, была рада, что с моим братом и сестрой все в порядке, но с другой…. Было горько и неприятно от того, как они на меня смотрели. Я больше не улыбалась. Сглотнув, отвела глаза. Мишель изо всех сил старалась вести себя непринужденно. Даже изобразила кислую улыбку. Она была одета в лиловую блузку свободного кроя и синие джинсы. Волосы ее в свете солнца отливали темным медом и кудрями рассыпались по плечам. Джош стоял у нее за спиной и смотрел на меня с болью в глазах. Он не пытался притворяться, что все в порядке. Чем лишний раз напомнил, что я не с гриппом свалилась на больничную койку. На нем была белая футболка, поверх нее красная толстовка на молнии и с капюшоном. Снизу — голубые джинсы и белые кроссовки. По-пижонски стильные, с красными шнурками и фирменной символикой. От этой мысли изнутри обдало теплом — хоть что-то не менялось в нашей жизни. Но вот окружающие краски поражали яркостью, будто с глаз пелена спала, и мир раскрылся в полном своем великолепии.

Посмотреть прямо на сестру или брата не хватало самообладания. От них веяло таким сочувствием, что во рту появился вкус горечи.

-Не надо, — шепотом попросила я, рассматривая свои руки.- Не пытайтесь залезть в мою голову.

-Об этом можешь не беспокоиться, — тихо отозвался Джош и обошел Мишель.- Мы все видели, пока ты спала.

Мишель открыла рот, но не смогла вымолвить и слова. По ее щеке скатилась слеза. Сжав кулачки, она шагнула к кровати, но остановилась. Одернула себя — выпрямилась и быстрым движением стерла влажную дорожку тыльной стороной ладони.

-Мишель, прекрати, — чувствуя, что у самой глаза наполняются слезами, взмолилась я и посмотрела на нее.- Я ведь в порядке!

-Я видела, какой тебя сюда доставили, — заикаясь, пробормотала я.- И это зрелище останется со мной надолго.

-Не нужно вспоминать. Так будет легче всем.

В дверь постучали. Снова из-за ширмы появилась голова Коула.

-Мадам Ффрай пришла, — сообщил он нейтральным тоном.- Она хочет осмотреть Эшли.

-Да, конечно, — нахмурившись, разрешил Стэнли.

В комнату вошла миниатюрная женщина, похожая на фарфоровую куколку. Она остановилась у изножья кровати и смерила присутствующих безучастным взглядом. А мы уставились на нее, забыв о приличиях. Кожа у мадам Ффрай была цвета слоновой кости, длинные волосы ниже пояса — золотисто-пепельные. Маленькое круглое личико, аккуратный, слегка вздернутый носик и алые губы бантиком. Аметистово-бирюзовые глаза, обрамленные кружевом сверкающих ресниц, выдавали в ней фею. Ростом с подростка, она была хрупкой и изящной. Пурпурное платье в пол, расшитое разноцветным бисером, подчеркивало тонкую талию и узкие плечи. Вскинув подбородок, фея подошла к шкафу и открыла створки. Пока она звенела флакончиками с зельями, мы хранили молчание. Выставив их на тумбу, она зажгла благовония в глиняной чаше и выпрямилась. Вновь обвела всех пустым взглядом и достала из ящика бинты и чистую миску.

-Попрошу всех мужчин удалиться, — сказала она голосом, напоминающим перезвон колокольчиков.

Стэнли зашел за ширму, не заставив себя долго ждать. Джош замялся и посмотрел на меня. Я кивнула, позволив ему выйти. Мадам Ффрай обернулась к Бену и поймала на себе его тяжелый взгляд. На ее лице появилось растерянное выражение.

-Нет, — твердо, с искоркой силы в голосе отрезал он.

Поджав маленькие губки, фея подошла к тумбе и откупорила два пузырька — один с мутно-зеленой, другой с бледно-розовой жидкостью. Мишель приблизилась к кровати и, отодвинув Бена в сторону, взяла меня за руки.

-Ты должна встать.

Я послушно села и откинула одеяло. Поморщилась от внезапной волны боли и осмотрела себя. На мне была просторная желтая ночная сорочка с завязками на спине. Сестра не знала, как подступиться, но я оперлась на ее локоть и опустила ноги на пол. Фея смешала зелья в миске и смочила им кусок марли, запахло пряными травами и чем-то кислым. Мишель повела меня к тумбе и, развернув к себе лицом, опустилась на колени.

-Что ты делаешь? — растерялась я.

-Нужно обработать швы. Не волнуйся, я уже это делала, — замолчав, она подняла на меня испуганные глаза.- Ужаснее первого раза уже не будет.

-Ты видела всю меня целиком?

-Не совсем, — омрачилась сестра, и ее ресницы затрепетали.- Я видела изрубленный и заштопанный кусок мяса. Это была не ты.

Я почувствовала, что она сейчас расплачется, и взяла ее за руку. Мишель подняла глаза и выдавила из себя улыбку. И я вдруг осознала, почему ничего не чувствую — разум оградил меня от потрясения. Я все еще пребывала в оцепенении. Потом придется поплатиться, но в этот момент было приятно ощущать пустоту внутри.

Мадам Ффрай подошла сзади и развязала завязки. Сорочка упала на пол, и я осталась в одних только белых трусиках. Спасибо и на этом! Не то, чтобы я стеснялась — не люблю быть голой. Неуютное чувство. На животе была прилеплена повязка. Я ожидала увидеть пятна крови, но их не оказалось. Мишель стала осторожно отдирать пластырь, извиняясь за каждое свое движение. Забрав повязку, фея передала ей марлю, смоченную зельем. Мишель подняла руку, но замерла, так и не коснувшись моего живота. И прерывисто выдохнула, закусив губу. Я опустила глаза. Кожу ниже пупка покрывала сетка рыхлых розово-бордовых шрамов. Они переплетались и убегали под ткань трусиков. Сердце скакнуло до горла, во рту появился металлический вкус. Я сглотнула — слишком резко. И закашлялась. В голове помутилось, каким-то чудом удалось устоять на ногах. Шрамы стягивали тонкие швы, вокруг них виднелась подсохшая кровь. Мишель беззвучно ахнула и коснулась кончиками пальцев омертвевшей кожи. У нее руки оказались холодными — я вздрогнула и обернулась на Бена.

Он стоял вполоборота у окна и смотрел застывшим взглядом на мою поясницу. Я и забыла, что там тоже шрамы. То, что он увидел, вызвало в нем импульс силы. Воздух начал плавиться, на коже проступили бисеринки пота. Похоже, он тоже не обо всех моих ранах знал. Ему не сказали….

-Были повреждены внутренние органы, — прозрачным голосом сказала Ффрай и сжала в руке повязку. Лицо ее стало еще белее. Впервые за время пребывания в палате она позволила себе проявить слабость.- На спине раны затянулись быстрее.

Мишель провела влажной марлей по моему животу. И ее рука затряслась.

-Как же так?! — сорвавшимся на шепот голосом спросила она и посмотрела на фею. В глазах сестры блеснули слезы.- Она не сможет иметь детей?

Мадам Ффрай шагнула к нам и мягко взяла сестру за запястье.

-Сожалею, — она с грустью взглянула на меня и быстро отвела взгляд.- Но даже без этого ранения…. У мисс Браун бесплодие.

Мишель села на пол, глядя на меня расширенными глазами снизу вверх.

-Что?! — изумленным тоном протянул Стэнли из-за ширмы. Откашлявшись, он спросил уже ровным голосом: — То есть, как?

-Последний дар Линетт, — придушенно усмехнувшись, сказала я.- Побочное действие кулона. Ее суть, хранящаяся в нем, по-настоящему сильна и травит меня с того света. К сожалению, Том об этом не знал, иначе бы просто отрезал мне пальцы.

Бен отвернулся к окну, сжав кулаки. Сквозь стиснутые пальцы проскальзывали язычки желто-зеленого пламени. Рука Джоша вцепилась в край ширмы, но Стэнли не позволил ему отодвинуть ее. Состояние моей репродуктивной системы вызывало у всех нездоровый интерес. Но я не могла понять — почему.

-Том передавал привет Бену, — говорить спокойно удавалось с трудом. Поведение всех окружающих людей слегка… выбивало из колеи. Облизав губы, я осмелилась посмотреть на Мишель.- Но упомянул, что это подарок и ему, и Уилберу. Кто-то может мне объяснить, почему всех так волнует наше с Беном гипотетическое потомство?

Бен медленно повернулся ко мне лицом. Я боялась смотреть — на расстоянии ощущала жар, исходящий от него. Но подняла глаза и наткнулась на непроницаемое выражение лица. Он не собирался делиться своими мыслями на этот счет. Проклятье, да я и подумать не могла, что он когда-либо планировал завести детей! Понимая, что ошарашено таращусь на него, я заморгала и глянула на Мишель. Стоя на коленях, она обработала швы на животе и развернула меня к себе спиной. Я сложила руки на груди, смущаясь наготы. Но Бен смотрел мне в лицо, заставляя ощущать себя еще гаже. Мадам Ффрай мелькнула за ширму и вернулась со стаканом воды. Она передала его мне, но я не расплела руки. Тогда она поднесла его к губам и заставила пить.

-Значит, Том и его госпожа не настолько осведомлены, — хмыкнул за ширмой Стэнли.- Наверно, это хорошая новость. Единственная среди прочих.

Осушив стакан залпом, я захлебнулась воздухом. Ответа на мой вопрос так и не прозвучало. Все благополучно сделали вид, что его не слышали. Из глубин тела поднимался гнев, и первой его ощутила Мишель. Ахнув, она плюхнулась на задницу. Воспользовавшись моментом, я подняла с пола сорочку и прикрылась ею.

-Принесите мне одежду, — потребовала я и подошла к кровати, игнорируя пристальный взгляд Бена.- И как можно быстрее.

-Что ты задумала? — спросил он.

Плечи стянуло от злости, напряжение отдалось болью в животе. Я медленно повернула голову и посмотрела на него. Было в цепочке загадок еще одно имя, которое фигурировало всегда и везде. Его обладатель знал ответы на все мои вопросы и находился в стенах замка. Удивительно, но я ощущала его на расстоянии, сквозь толщу каменных стен — блеклым мерцанием далеких звезд, импульсами магии, отдающимися где-то в груди. Прежде, наведываясь в Университет, я не чувствовала его так тонко и остро одновременно. Будто, сорвав с лица маску, он протянул между нами нити силы, создал связь. И теперь я могла найти его среди тысяч фамильяров, мельтешащих в здании.

-Никто из вас не хочет говорить правду. Поэтому я пойду к тому, кто не сможет больше отмалчиваться. Он задолжал мне несколько жизней, в том числе — мою собственную.

-Куда ты пойдешь? — с изумлением в голосе спросила Мишель, сидя на полу.

-К Уилберу. И более никто не помешает мне.

========== Глава 27 ==========

Никто не попытался меня отговорить — похоже, я заработала определенную репутацию. Только мадам Ффрай настояла на том, чтобы наложить повязку на швы на животе. Джош принес мне одежду — платье в пол сине-зеленого цвета. Сверху оно облегало фигуру, а от бедер чуть расходилось. Длинные рукава, отделанные черными кружевами, наполовину закрывали кисти рук. Из обуви — черные балетки. Где эти тряпки достал Джош — ума не приложу. Но платье скрывало повязки и не стягивало их, что уже было приятно. Мишель расчесала мне волосы, привела их в порядок. Я глянула на себя в зеркало — лицо бледное и осунувшееся, глаза слегка расширены. В зрачках плескалась тьма, поблескивала магия. Раньше я не замечала ее, но сестра уверила, что все с моими глазами в порядке. А у меня не было оснований не верить ей.

Покидая больничное крыло Университета, мы не повстречали ни единого фамильяра. Стэнли сопроводил нас до лестницы, после чего удалился в кабинет Главного Фамильяра. Он выполнил свою часть обязательств, и предполагалось, что дальше я справлюсь самостоятельно. Я и Бен шли, держась за руки. Швы напоминали о себе при быстром движении, поэтому мы старались не торопиться. Остановившись перед мраморной лестницей, я глубоко вдохнула. Она была широкой с витыми золочеными перилами, по ступеням сбегала красно-черная ковровая дорожка. Бен предложил взять меня на руки, но я хотела спуститься сама. Швы мне за это «спасибо» не сказали, но я испытала чувство гордости, когда преодолела последнюю ступень. Мы приблизились к витражному переходу, и отовсюду посыпались системщики, как на центральном проспекте Мортелля в часпик. Джош и Мишель вышли вперед нас и прокладывали путь, расталкивая толпу плечами. Кто-то оборачивался и таращился на меня, кто-то шарахался. Один из фамильяров побледнел и почти бегом ринулся мимо нас. Я остановилась, провожая его взглядом. Бен взял меня под локоть и повел вперед. Когда я успела стать знаменитостью? Промелькнувшая мысль побудила покоситься на Мишель. Она хорошо держалась, делала вид, будто ничего странного не происходит. Вот только глубоко в ее темных глазах дрожала тень пережитого потрясения. Вид моих ран произвел на сестру неизгладимое впечатление.

Мы поднялись по другой лестнице — из черного мрамора с серыми прожилками. Вверх взбегала бледно-голубая ковровая дорожка. Эта лестница разительно отличалась от той, что вела из больничного крыла — кованой изящностью перил и мрачностью, от которой захватывало дух. Она изгибалась полукругом и сворачивала налево, где царил мягкий полумрак. Придерживая подол платья, я, не мешкая, вошла в него. Меня окутало ощущение спокойствия и уюта, будто эти стены являлись моим домом. От неожиданности сердце затрепетало, по спине скользнули мурашки. Никто не заметил, как я украдкой хватаю воздух ртом. Никто не почувствовал магию замка.

Перед нами вытянулся просторный коридор без окон и дверей. Здесь гуляло эхо — ни единой живой души, будто замок внезапно вымер. Звуки наших шагов шелестящим рокотом прокатились по высоким стенам и рассыпались под сводами. Сердце замирало от волнения. Дыхание срывалось. Я шла, следуя за золотыми нитями, соединяющими нас с Уилбером. Я видела их сияние внутренним взором. Они таяли в воздухе, и приходилось торопиться, цепляться за их ускользающие образы. Заметив, что они теряются за углом стены, я свернула направо и чуть не налетела на мужчину в черном пальто. Он словно появился здесь по волшебству или… подкараулил нас.

Отпрянув, я запрокинула голову, чтобы посмотреть в его лепное лицо. Эйден едва заметно ухмыльнулся. Его глаза горели янтарем. Я увидела в них удовлетворение или даже облегчение. Будто он давно здесь стоял в ожидании меня.

-Что тебе нужно, Эйден? — я сама услышала растерянность в своем голосе, хотя старалась говорить холодно. Джош и Бен обступили с обеих сторон, Мишель осталась стоять позади, поверх моего плеча разглядывая бэлморта.

Он улыбнулся чуть шире.

-Неугомонная ведьма, — сказал он на удивление одобрительным тоном.- Ты наконец-то нашла дорогу к нему.

Я изогнула бровь.

-А ты делал все, чтобы мне помочь, верно?

Эйден мигнул и хмыкнул. После чего обвел взглядом нас всех.

-Дальше ты пойдешь одна.

-Это уже не тебе решать.

Он зыркнул на меня потемневшими глазами. В них вихрилась буря. Мишель отступила назад, потянув за собой Джоша. Бена оглянулся, но не сразу решился отойти от меня. Коснувшись его руки, я шагнула навстречу бэлморту.

-Я сам тебя провожу, — сказал Эйден и, приблизившись, предложил свою руку, согнутую в локте.

Я посмотрела на нее и снова на него.

-Тебе же нельзя ко мне прикасаться?!

-Сегодня можно. Случай особенный. Ну, так что?

Осторожно выдохнув, я приняла его руку. И мы пошли по пустому коридору, погруженному в оранжевый полумрак. Близкие мне люди остались стоять, провожая нас настороженными взглядами. Я ощущала их между лопаток скользящими льдинками. И с каждым шагом все волнительнее сжималось сердце.

В черных кованых факелах плясали огоньки, отбрасывая дрожащие тени на стены. Темные прожилки в светлом мраморе вспыхивали золотом и бронзой. Колонны в виде ветвистых деревьев подпирали высокий потолок с лепниной. Мы шли под звуки тяжелых шагов бэлморта. Я не боялась, но давила в себе чувство беспокойства. Не верилось, что наяву увижу Уилбера, познакомлюсь с истинной личиной Странника! После стольких лет это казалось… обманом. Будто снился очередной сон. Эйден остановился перед высокими темными дверьми, отделанными золотом. На них были вырезаны птицы, глаза их украшали драгоценные камни — зеленые, красные, синие. И этих дверей раньше не было на этаже — я знала Университет, хоть и не как свои пять пальцев, но все же. Они появились, потому что Уилбер того пожелал. Сглотнув, я неосознанно сжала руку Эйдена. Он повернул голову и пристально посмотрел на меня. Я робко поймала его взгляд, и сердце замерло. Он улыбался теплой, почти ласковой улыбкой. И глядел так, как никогда раньше не глядел. От неожиданности колени подкосились.

-Ты выйдешь отсюда другой, — тихо сказал он, и его лицо опустело.- Твой мир изменится, но не забывай, кто ты на самом деле.

-Ты у него нахватался? — я нахмурилась.- Не нагнетай, Эйден. Я и без твоих шуточек вся дрожу.

-Бояться нечего, — снисходительно произнес он и отодвинулся. Мне пришлось убрать руку и отпустить его.

-А кто сказал, что я боюсь?!

Ничего не ответив, он нажал на изогнутые позолоченные ручки и отворил передо мной двери. Я глубоко вдохнула и переступила порог. Не успела понять, где нахожусь, как Эйден закрыл их, и вокруг меня сомкнулась тишина.

Напротив двери располагалось высокое окно. Ослепленная светом, я закрыла глаза рукой. Но даже по слуху поняла, что здесь все, как во сне. Позвякивая, тикали ходики, отмеряя загустевшие секунды. Кабинет был выдержан в кремовых, голубых и серых тонах. Вся мебель из темного дерева. В воздухе витали и смешивались запахи. Ароматы цветов и чернил, старой бумаги и мебельного лака. Я медленно опустила руку. У окна стоял письменный стол — я видала его в воспоминаниях Линетт. Слева от меня вытянулся книжный шкаф, занимающий всю стену. Справа — двухместный диван, обитый нежно-голубым шелком с чернильно-синими узорами. Стены будто обклеенные атласом, сияли тиснением на бледно-сером фоне. Небольшой круглый столик служил подставкой для конструкции, похожей на глобус, отделанный золотом. Только вместо планеты на оси вращался стеклянный шар, а внутри него переливалась магия. Словно в него заточили звезды…. Я шагнула на ковер и замерла, сердце ухнуло в пятки. У окна стоял Уилбер. Руки он держал за спиной, сцепив пальцы в замок. Я знала, к кому иду, но все равно с моих губ слетел изумленный вздох. От Уилбера веяло теплом, таким родным и привычным, что тело покрылось мурашками. Накатило чувство дежавю. Захотелось завернуться в это тепло и не отпускать. Оно обещало безопасность и покой. Все это я уже испытывала, когда оказывалась в шкуре Линетт. Ощущение его силы вызвало импульс магии во мне, кулон вспыхнул и обжег кожу. Он почуял Уилбера. Я стояла и смотрела на мужчину из снов, забыв, как дышать. Его черный приталенный пиджак длиной до середины бедра поблескивал в лучах солнца. Сидел он на его стройном теле, как влитой — вещь, сшитая на заказ. Снизу на Уилбере были узкие брюки цвета мокрого асфальта и черные кожаные туфли. Он выглядел, как всегда элегантно и в то же время неброско. Но не его наряд заставил меня восхищенно таращиться — частью себя я знала, что в жилах этого мужчины течет та же кровь, что и в моих. Но другой частью осознавала, что это невозможно.

Сжав в руке подол платья, я подошла ближе к столу. Уилбер слегка повернул голову, будто уловив мое движение. Золотые нити между нами натянулись и засияли. И он улыбнулся. Комнату до краев заполнила магия, как теплая вода сосуд. Заиграли краски, замерцали узоры на тканях. Воздух переливался и вихрился россыпью сверкающей пыли. В меня хлынула магия ласковым порывом ветра, и картинка поплыла перед глазами, очертания интерьера размыло. Я отшатнулась к стене, оперлась рукой на столик со стеклянным шаром. И медленно подняла глаза. Впервые Уилбер дал почувствовать свою мощь, подглядеть через щелочку на сущность, томящуюся под оболочкой из человеческой плоти. И я понимала, что это всего лишь малая доля его потенциала. Хоть и с трудом представляла, как он умещается в теле, если даже комнаты мало.

Уилбер плавно повернулся ко мне лицом. Глаза его вспыхнули, заставив меня ахнуть. Таким я видела его впервые — волевой взгляд, исполненный власти и… боли. От него кругами расходилась сила, заполняла помещение. Я осторожно протянула руку и коснулась очередной волны — по коже прошла дрожь, подняла волоски дыбом. Я невольно улыбнулась. Эта сила окатила меня жаром, согревшим до кончиков пальцев, взметнула волосы и уронила их на плечи.

-Вот мы и встретились, — его голос отразился от каждого предмета в комнате, пронесся эхом и стих, словно внезапный порыв ветра. Я услышала его отовсюду сразу у себя в голове.

-Ты оттягивал момент, — чуть слышно произнесла я и, сглотнув, выпрямилась.

Он следил за мной своими необыкновенными глазами и снисходительно улыбался. В Уилбере ощущалась стать, некое величие, которое он старательно скрывал под маской рубахи-парня. Я посмотрела на стеклянный шар, чтобы собраться с мыслями. Все мое внимание занимал Уилбер, не получалось сосредоточиться на чем-то другом. И вновь перевела на него взгляд. Мужчина задумчиво склонил голову, слегка двинул плечами, и меня пробрала дрожь. Сила его кралась, ощупывала меня. Чудом я удержалась от желания попятиться от нее. Из меня брызнула ответная сила — столкнувшись, они… слились в единый всплеск магии и рассеялись по комнате искорками света и тьмы. У меня внутри все сжалось. Что все это значило?

-Я путал следы, — сказал Уилбер и подошел к письменному столу. Его волосы в свете солнца отливали медовым цветом. Аккуратная тонкая бородка обрамляла красивое лицо, придавала ему мужественности.

Его взгляд преследовал меня, даже когда он смотрел в другую сторону. В степенных движениях мужчины ощущалась терпеливость, в небрежных жестах — потрясающее обаяние. То, что творилось со мной в его присутствии, сложно описать словами. Я ощущала трепет перед всесилием и загоралась изнутри от каждого его мимолетного взора, словно свеча. А когда Уилбер глядел в упор, замирала и задерживала дыхание. В то же время, от злости на него жгло глаза. Я сотню раз представляла нашу встречу, продумывала слова, которые намеревалась высказать ему в лицо. Но вот мы друг перед другом, а у меня дар речи пропал, и мысли спутались.

-Ты не должна меня бояться, — он покачал головой, и его лицо омрачилось.

-Прежде я не чувствовала ничего подобного. Мне знаком вкус твоей силы, но сейчас ее… так много, что оторопь берет.

-Я взволнован, — невольно улыбнулся Уилбер и пожал плечами, будто это все должно объяснять. Улыбка озарила его лицо, оно стало прекрасным. Он всегда был потрясающим, а в это мгновение казался просто неотразимым.

-Никогда бы не подумала, что ты на это способен. Под капюшоном ты скрывал гораздо больше, чем лицо.

-Ты волнуешься, как и я, — Уилбер прищурился, вглядываясь в мое лицо, будто мысли читал.

Но я знала, что он никогда бы не вторгся без приглашения. Откуда? Сложно объяснить. Быть может, он внушил мне это? Совсем недавно нас разделяла целая вечность, которую я так настойчиво пыталась преодолеть. И когда мы смотрели друг на друга, не решаясь подойти, стало немного страшно. Нужно ли?

-Потому что я стою перед магом, от мощи которого комната плавится, — сказала я и охватила себя руками. Перевела дух и снова расплела их. От магии перестало кости ломить.

-Вот и я пребываю в легком потрясении, — снова этот таинственный взгляд и неоднозначный тон.- Передо мной далеко не простая ведьма.

-Я сейчас со Странником разговариваю? — протянула я, глядя на него исподлобья.

Уилбер загадочно улыбнулся.

-Он же является частью моей личности. И я знаю, что тебе в его обществе уютнее.

-Не нужно подстраиваться под мое восприятие и стараться казаться кем-то другим. Будь самим собой, Уилбер. Так я быстрее привыкну, — я двинулась навстречу, опираясь на дверцу книжного шкафа.- Ты столько лет жил в шкуре человека без лица и играл со мной в загадки — почему сейчас открылся?

Улыбка Уилбера растаяла. Что-то шевельнулось в его взгляде — скорбь и гнев.

-Многое произошло, Эшли, — понизив голос, сказал он. Магия схлынула, узоры на тканях погасли, воздух больше не искрился.- События вышли из-под контроля.

-Ты всегда все держишь под контролем?

Уловив нотку сарказма в моем голосе, Уилбер вскинул бровь.

-Стараюсь по мере сил. Но на этот раз кое-что изменилось, отчасти по моей же вине.

-О чем ты говоришь? — спросила я.

-Я переоценил себя и недооценил Линетт, — голос его прозвучал холодно, в нем сквозила сила и… ярость. Но стоило нам встретиться взглядами, как Уилбер смягчился.- Хотел бы я сказать, что это уже не важно, ведь ее больше нет, но, увы, не могу. Она из могилы вершит чужие судьбы, а я из последних сил мешаю ей.

-Ты сейчас пытаешься извиниться за то, что все так паршиво складывается?

-Пожалуй, — чуть слышно сказал он. Его губы дрогнули, взгляд скользнул мимо меня и снова ко мне. И потух, омрачился.- Но если бы я не вмешался — сложилось бы в разы хуже.

Уилбер прошелся по комнате. Остановившись на расстоянии вытянутой руки, он обернулся через плечо.

-Ты давно искала встречи. Нам ведь действительно есть, что обсудить, — голос его, мягкий и приятный, как прикосновение, заставил меня вспыхнуть. Его сине-голубые глаза наполнились грустью.- Прости, что заставил ждать.

-Если ты думаешь, что я буду благоговейно прятать взгляд, то не дождешься, — прошептала я, разворачиваясь к нему лицом. Глаза мои наполнились слезами.- Ты лгал мне, все лгали! Погибли дорогие сердцу люди, и я до сих пор не могу смириться с утратой. Почему ты не мог открыться раньше? Мы бы предотвратили…

Он посмотрел на меня с высоты своего роста, и я прикусила язык, вдруг осознав, что повысила тон. В мыслях я представляла, как накинусь на Уилбера с кулаками, но, встретившись лицом к лицу, боролась с желанием упасть перед ним на колени. Что-то было в нем такое, отчего сердце сжималось. И мысли крутились в голове, но я не могла сосредоточиться и разложить их по полочкам. Он путал их, тасовал, словно колоду карт.

class="book">Облизав губы, я на миг прикрыла веки.

-Я не лгал, — нейтральным голосом сказал Уилбер, чем заставил меня открыть глаза. Он хмурился, рассматривая мое лицо с едва уловимой нежностью.- А оберегал. Это разные вещи, Эшли.

-Оберегал?! От правды?

-Многое из того, что ты недавно узнала, для меня стало сюрпризом. Причем, неприятным. А теперь присядь, Эшли. Ты еще слаба, а мне придется взвалить на тебя довольно много той самой пресловутой правды. Ты ведь за ней пришла, не так ли?

Уилбер прошел мимо, шелестя тканью пиджака. Я повернулась вслед за ним и оказалась… в темном углу бара у пристани. А он улыбался своей едва уловимой неотразимой улыбкой.

-Попытаюсь создать для тебя непринужденную обстановку. Ты наверняка голодна?!

-Ты издеваешься?

Из воздуха соткался стол и тусклая лампа, комната повторяла антураж бара. Мы стояли в пятне оранжевого света, интерьер помещения казался размытым, словно картонные декорации в театре. Стол был круглый, желто-коричневого дерева, с щербинками и царапинами, как тот, за которым мы встречались. Опустившись на стул, я провела по краю пальцами, нащупала привычные сколы и невольно улыбнулась. Уилбер, как и я, был внимателен к мелочам. Только аромат цветов перебивал запах моря и табачного дыма. Сев напротив меня, он сложил руки перед собой. Мой взгляд упал на них. В этих руках ощущалась сила, хоть они и не знали физического труда. Ухоженные руки аристократа без намека на нежность и женственность. За такие приятно держаться. Еще я заметила, что пропал перстень из видений.

Уилбер побарабанил пальцами по столу — знакомый жест. Между нами появился дымящийся кофейник, чашки с блюдцами и корзинка с пышными булочками. Вся посуда была из тонкого белого стекла с розовыми цветочками и золотыми каемками.

-Здесь все началось, помнишь? — сказал он, наполняя чашки кофе.

-Ты не куришь? — дрогнувшим голосом спросила я.

-Только в обличии Странника.

-Невероятно…- я поперхнулась воздухом.

-Я тоже так считаю, — кивнув, он тихо рассмеялся и отставил кофейник на край стола. Я залилась краской, осознав, что смущаюсь находиться с ним наедине, наяву.

Я следила за движениями рук Уилбера, утратив дар речи. Пододвинув ко мне чашку, он снял ее с блюдца и положил в него булочку, щедро сдобренную сахарной пудрой. Мой желудок жалобно заурчал. Я накрыла живот руками, но ощутила повязку и поморщилась. Уилбер заметил и поглядел на меня исподлобья.

-Как ты себя чувствуешь?

Я подняла на него глаза.

-Удивительно, но хорошо. Если не считать нескольких болезненных швов. Спасибо, что спросил.

Он не улыбнулся и ничего не ответил — смотрел на меня, почти не моргая.

-Угощайся, — он глазами указал на чашку.

-Да мне кусок в горло сейчас не полезет, — шепотом возразила я.

Он отпил из своей чашки и, хмурясь, уставился на ее содержимое.

-Восполни силы, Эшли. Они тебе еще сегодня пригодятся, — в его голосе промелькнуло что-то, заставившее меня послушаться. Не повелительный тон, но определенная твердость. Я вцепилась дрожащими руками в чашку и отхлебнула. Сладкая горячая жидкость согрела с первого глотка. Навалилась приятная легкость, мышцы расслабились, и когда я подняла глаза на Уилбера, он одобрительно кивнул.

В кабинете стемнело, будто за окном сгустилась ночь. За кругом тусклого желтого света разверзлась пустота. Я смотрела на Уилбера, и меня переполнял гнев. Но когда он поднимал свой взгляд, я рассыпалась по крупинкам. Он каким-то образом подавлял мою волю, но явно рассчитывал, что я буду сопротивляться. И я отчаянно сопротивлялась, да так, что плечи тряслись от напряжения.

-Ты приходила ко мне за ответами, — тихим голосом произнес он, погрузившись в воспоминания. Лицо его разгладилось.- Мне льстило, что тебе любопытно мое мнение. Я смотрел и видел ту маленькую девочку, которую когда-то спас от злой колдуньи. Эта мысль не давала развеять твои наивные фантазии. Поэтому я старался продлить неведение, — нахмурившись, он заморгал, будто действительно откуда-то возвращаясь. И поглядел на меня долгим взглядом: — Ты всегда была смесью прямоты, жеманства и нежности.

-Я уже не так нежна, как была.

Он кивнул.

-К сожалению, мир суров к нежным. Но помимо нежности в тебе всегда бурлила сила. Она не позволяла тебе быть слабой.

Он снова стал мрачен. Отпив из чашки, взял из корзинки булочку.

-Ты безумно похожа на мать, — придушенно сказал он.- И не только внешне. Тебе достались ее упрямство и храбрость. А от отца — жажда справедливости. Ты ведь не помнишь, как они погибли?

-Нет, — я отпила кофе, таращась на него — боялась упустить хоть какой-то миг, какую-то эмоцию на его лице, в глазах, в словах. Отставив чашку, стала пальцами крошить булочку, отщипывать от нее по кусочку и класть в рот. Она оказалась мягкой и таяла во рту. Я не заметила, как в блюдце опустело.- Ты подправил мои воспоминания. Но почему мы говорим об этом сейчас?

-Твоя история началась задолго до твоего появления на свет, Эшли. Задай вопрос, который тебя сильнее прочих терзает.

Я поглядела на него, понимая, что не знаю, с чего начать. Вопросы сыпались, копились, но именно в этот момент в голове все спуталось.

-Продолжай, — прошептала я.- Я буду спрашивать по мере твоего рассказа.

Он отложил булочку и пригубил кофе. Поставил чашку на стол и покрутил ее, вдумчиво вглядываясь в темную дымящуюся жидкость.

-Ты вобрала в себя две сущности, впитала их силу и особенности. Ребенок, рожденный в искуплении, обладает уникальными возможностями. Джош пошел в отца, но ты, — он глянул на меня — движение одних лишь глаз, — родилась особенной.

-О чем ты? Про какое искупление говоришь? — чашка в моей руке накренилась. Уилбер поддержал ее двумя пальцами за донышко и помог поставить на стол.

-Линетт была против союза между вашими родителями. Я помог им, пошел против родной сестры. Хелен не доверяла мне, считая, что я преследовал собственные цели. Нельзя ее осуждать, в ней говорила любящая и заботливая мать. И отчасти она была права, но я никогда бы причинил тебе зла. Элджер разделял мое желание найти достойное применение твоей исключительной силе. Видишь ли, в союзах света и тьмы редко рождаются девочки. Так повелось с начала времен Эгморра. Элджер не хуже меня понимал, что означает твое появление.

-И что же?

Уилбер приложил указательный палец к губам, чуть заметно улыбнувшись.

— Мы скоро подойдем к этому моменту. Терпение, Эшли.- Вздохнув, он продолжил: — И мы условились с ним дождаться твоего взросления. Согласно той договоренности, с наступлением совершеннолетия ты должна была поступить в Университет и стать преемницей Линетт. Но она затаила обиду на меня и решила сделать по-своему.

— Линетт — твоя сестра? — выдохнула я.

-Старшая сестра, — он кивнул и протянул мне корзинку с булочками. Пришлось взять еще одну, но на блюдце опустить я ее не успела.

-Что вы не поделили с ней?

-Кулон, — лаконично произнес он.- Он должен был достаться тебе. Линетт знала об этом, но затеяла игру, повлекшую за собой гибель многих магов. А началось все с того, что она привела в наш дом другую девочку. Назовем ее Неизвестной.

Я замерла, разглядывая его чудесное лицо. Лучистые морщинки вокруг глаз говорили о том, что Уилбер часто улыбался. В небесной синеве его глаз ощущалась тяжесть прожитых столетий, мудрость, прикрытая мягкосердечием. Он договорился с моим отцом… Мама была против. Джош что-то рассказывал об этом…. Я зажмурилась, качнула головой и распахнула глаза. Только в это мгновение я поняла то, что упрямо отказывалась замечать. От озарения меня затрясло.

-Ты — Верховная Ведьма? — шепотом спросила я и, сжав в руке булочку, перепачкалась в сахарной пудре.

Не дрогнув, Уилбер достал из внутреннего кармана пиджака белый платок, отделанный кружевом. Забрал у меня булочку и стал бережно смахивать пудру с моей ладони.

-А почему все думают, что Верховной Ведьмой обязательно должна быть женщина? — совершенно серьезным голосом спросил он.- Что за стереотипы…

-Подожди! — вскрикнула я.- Тогда кем была Линетт?

Уилбер поднял на меня глаза, убирая платок.

-Ты уже догадалась, так произнеси вслух, Эшли.

-Моркх, — шепотом сказала я и вцепилась в чашку. Поднесла ее ко рту и припала губами. Рука дрожала так, что я боялась обжечься.- Но Эйден служит тебе.

-Да, все верно. Он не признал Линетт, как своего Моркха. По законам нашего рода, я и моя сестра должны были править Эгморром в полном согласии. Но вся соль в том, что мы всегда преследовали противоположные цели. Так вышло, что я и Линетт никогда не были похожи. Даже в детстве эта разница бросалась в глаза и удручала наших родителей. Но не будем об этом, — он поморщился и отпил из чашки.- Сегодня мы говорим о тебе.

-Кто же до Линетт правил бэлмортами?

-Наша мать, Абигэйл. Столетия ее царствования по праву считали золотой эпохой в мире бэлмортов. Но с восхождением на престол Линетт все переменилось. С ней бэлморты стали тем, чем они являются по сей день — убийцами, охотниками за головами, злом во плоти. Однако, я верю, что скоро все вернется на круги своя. Если мы помешаем Неизвестной осуществить замысел моей сестры.

-И каков ее замысел?

Он подался вперед, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

-Править Эгморром, не только бэлмортами.

-И как мы ей помешаем? — сглотнув, спросила я. Чувствуя, что проваливаюсь в синеву его глаз, вцепилась в край стола.

-Помешать ей можешь только ты. Благодаря своему происхождению.

Я потупила взгляд, собираясь с мыслями. Отодвинув пустую чашку, Уилбер откинулся на спинку стула. Вздохнул и сложил руки на животе. Эмоции ушли с его лица, глаза опустели. Он переключал личности, будто по щелчку пальцев. По спине скользнул липкий холодок. Я поднесла чашку к губам и сделала большой глоток.

-Происхождению? Ты окончательно меня запутал, — я старалась говорить ровно, но пульс бился в горле и мешал дышать.- Какой-то замкнутый круг получается…

Он резко поднял на меня глаза — красивые, но холодные.

-Отнюдь.

Внезапный порыв ветра разметал мои волосы. Я потрясенно моргнула и убрала пряди, упавшие на лицо. Уилбера за столом не оказалось — он появился сзади и опустил ладони мне на плечи. От них по телу разошлось тепло. Его сила — она билась об меня, порхала крыльями, щекотала перьями. В голове пронеслись крики птиц, от наплыва звуков помутилось в глазах. Уилбер склонился, обдав меня ароматом сладкой корицы, и шепнул на ухо:

-Родители передали тебе бесценный дар. И я не хотел, чтобы он пропал где-нибудь в магазине магических талисманов или целительной лавке. Кстати, ни к заговорам, ни к врачеванию у тебя предрасположенности нет, — он качнул головой, скользнув шелком волос по моей щеке.- Не замечала ли ты за собой странностей, Эшли?

Уилбер отодвинулся, предоставив мне немного личного пространства. Он хотел видеть мои глаза, уловить в них реакцию на свои слова. Я вздрогнула и зажмурилась, прерывисто выдохнула. И только потом осмелилась повернуться и перехватить его сосредоточенный взгляд.

-Если ты о моей безрукости и абсолютном неумении готовить зелья….

-Копай глубже, — произнес он приглушенно, загадочно, чарующе. Я могла только ощущать поток его голоса, его присутствие, как что-то живое, омывающее кожу.

-Не понимаю, о чем ты, Уилбер….

Нахмурившись, он озадаченно хмыкнул.

-Пожалуй, я задал слишком сложный вопрос. Моя вина. Начнем издалека, — выпрямившись, он убрал руки с моих плеч. И, спрятав их за спину, неторопливой походкой обошел стул. Воздух в комнате подрагивал и переливался. Кожа пульсировала от его силы, пляшущей, щекочущей тонкими перьями.- Как я уже сказал, у бэлмортов крайне редко появляются на свет девочки. А Линетт тяжело болела вследствие своих черных деяний, и ни один целитель не сумел ей помочь. Мы задумались о преемнице, достойной заменить ее. Выбор моей сестры пал на нашу Неизвестную — безродную девочку, зачатую от бэлморта. Мать отдала ее в приют, — он чуть повернул голову и посмотрел на меня.- Жизнь ее сложилась не лучшим образом, но…- резко выдохнув, он задумчиво потер подбородок. И заговорил, понизив голос: — Но это нисколько не оправдывает ее деяний.

-У бэлмортов? — мой голос сорвался, глаза наполнились слезами.

Я вцепилась в подлокотники стула так, что они затрещали. Не чувствуя боли, смотрела сквозь Уилбера и силилась трезво думать. Но ничего не получалось. Он застыл вполоборота в свете солнца и испытующе посмотрел на меня. Барный уголок исчез, мы вернулись в кабинет. Я сидела напротив окна за письменным столом. Ветер нес запах приближающейся весны и раздувал шторы и полы пиджака Уилбера. И, глядя на него, я потеряла счет времени. Оно остановилось….

-Это невозможно, — еле слышно пробормотала я. По щекам покатились горячие слезы. Ворох мыслей, будто потревоженная стая птиц, кружился в голове. В груди стеснилось. Только что Уилбер раздвинул занавес — рушились последние декорации, но часть меня хотела вернуть их обратно. Так спокойнее, легче. Жить в обмане….

-Что тебя так напугало? — с ноткой изумления в голосе спросил Уилбер. Сбросив оцепенение движением плеч, я глубоко вдохнула, но голову не подняла. Он подошел и, слегка наклонившись, посмотрел мне в глаза. Я поймала себя на том, что мотаю головой, шепотом приговаривая: «Нет, нет, нет…»

-Ты же не меня имел в виду? — я уже понимала, к чему он клонит. Но не допускала самой мысли об этом.

-А кого же еще?! — кажется, совершенно серьезно удивился он.- Я уже несколько раз пытался навести тебя на эту нехитрую истину, но…

-Мои родители не были бэлмортами, — утерев слезы, перебила я.

Уилбер отошел к окну — я ощутила его движение, но не уследила глазами.

-Хелен, твоя мать, была бэлмортом. Но она надела кулон, чтобы скрыть свое происхождение. Так же она поступила и с тобой. Ты — бэлморт, Эшли.

-Нет! — подавшись вперед, выкрикнула я. Подлокотники стула хрустнули. Сила из меня рванула черным вихрем и ударила в Уилбера. Но он не дрогнул, лишь волосы его шевельнулись, как от порыва ветра.

-Послушай меня, Эшли. В этом нет ничего ужасного, — возразил он, вновь появившись рядом. И опустился передо мной на корточки, упершись коленями в пол. Он смотрел с искренним недоумением. Уилбер взял мои руки в ладони и вскинул брови: — Что ты знаешь о бэлмортах?

-То, что мне мама с детства рассказывала, — прошелестела я, глотая слезы.

-Хелен хотела оградить тебя от опасности. И от правды. В знак уважения к твоей матери, я хранил ее тайну, сколько мог. Но пришло время, Эшли, — голос его прозвучал у меня в голове.- Почему тебя это так пугает? Факт того, что ты бэлморт, не делает тебя чудовищем. Тебе ли не знать?!

Сердце сжалось и пропустило удар. Я зажмурилась, но это не помогло избавиться от образа Уилбера. Осторожно выдохнув, я поглядела на него. Пульс колотился в висках, но руки разжали подлокотники. Уилбер жалел мои чувства. Даже сейчас. Он всматривался в лицо с трогательной теплотой, будто давно мечтал оказаться так близко. Не скрою, я сама этого безумно желала, и отдаленно не осознавая — почему. Нити, связывающие нас, вспыхнули золотым сиянием. Во мне продолжала жить частичка его сестры, она и объединяла нас. Крепче, чем кровь, сильнее, чем магия.

Комната завертелась. Свет померк, мир сузился до одного лишь лица Уилбера. Во рту появился металлический вкус. Я была близка к обмороку, но он меня удержал в сознании. Легко коснулся щеки, и комната остановилась. Снова нас разделял барный стол, а вокруг царил желтый полумрак. Я потянулась дрожащей рукой за чашкой со свежим кофе. Мелькнула смутная мысль о том, что все это… затянувшийся сон, но я качнула головой и отогнала ее.

-Сейчас очень кстати был бы ром.

-Если ты захочешь…- начал он и, запрокинув голову, рассмеялся своим бархатным, осязаемым смехом.

-Ты только что перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Что здесь смешного? — я посмотрела на него в упор.

Смех его растаял в тишине, на лице появилось усталое выражение. Под пристальным взглядом Уилбера я ощутила на щеках холодок — высыхали влажные дорожки от слез. Утерев их тыльной стороной ладони, я поднесла чашку к губам обеими руками.

-Но ведь теперь ты чувствуешь, что все встало на свои места?

Я отвернулась, ничего не ответив. Он был прав. Я испытывала небывалое умиротворение, напряжение оставило меня, и голос разума умолк. Будто кто-то рубильник повернул и отключил ту часть мозга, что отвечала за эмоции.

-В тебе есть то, чего мне недоставало всю жизнь… в моей сестре, — сказал Уилбер с грустью в голосе, но с радостью в глазах.

-И чего же?

-Кротость, сострадание, легкомысленность и открытость.

-Сомнительный набор качеств для бэлморта, не находишь?

-И, все же, ты — урожденный Моркх, — пожав неопределенно плечами, улыбнулся он и откинулся на спинку стула.

-Почему не моя мать? — я повернула голову и исподлобья посмотрела на Уилбера.

-Она не обладала той силой, которой обладаешь ты. Все просто.

-Но и я не могу тебе помочь.

-Эшли! — Уилбер подался вперед и сложил руки на столе. Его глаза вспыхнули, на лице промелькнуло выражение, с которым родитель успокаивает любимое капризное чадо. Смесь очарования и укора — сердце взволнованно заколотилось. Я поджала губы, но не отвернулась.- Обыкновенный эгморрский маг не сломил бы темную сущность из мира мертвых, не сразил бы бэлморта, не изгнал бы тьму из околдованного животного. Ты представить себе не можешь, на что способна!

Проглотив очередную колкую реплику, я прерывисто выдохнула. Уилбер накрыл ладонями мои руки, и глубоко внутри тела забилась магия. Как будто он что-то разбудил…. Я уставилась на него потухшими глазами. Он предупреждал, что правды будет много, но кто же знал, что настолько?!

-Линетт приказала убить моих родителей? — слова пришлось выдавливать из себя, превозмогая щемящую боль в груди.

-Моя сестра не хотела, чтобы тебе достался ее кулон. Она была готова на все, только бы не допустить этого. Поэтому отобрала у Элджера крылья — так Неизвестной было легче подобраться к нему. После расправы над Браунами она должна была влиться в твою жизнь, стать ее неотъемлемой частью….

… втереться в доверие, — шепотом закончила я. Он чуть заметно кивнул.

-Она разыскала Монику Лизбен в храме Цветения, сблизилась с ней, выведала всю подноготную….

-… и забрала ее жизнь, ее внешность вместе с кулоном.

-Она рушила твой мир по кусочкам…

-…разбирала его, словно стену, кирпичик за кирпичиком.

-Линетт ей потворствовала во всем, потакала, как капризному ребенку. И Неизвестная вписалась в твой мир — бесподобно, безупречно, как истинный бэлморт, взращенный Линетт и вскормленный ее ядом. Завещая ей кулон, сестра думала, что уела меня. Умирая, она пребывала в полной уверенности, что и мои дни сочтены.

-Она использовала кулоны магов, которых убила, — сказала я и подняла на него глаза. Слезы высохли, страх сменился легкой слабостью. Мы будто дополняли друга — я знала, что скажет Уилбер в следующий момент, могла дополнить его мысль или закончить ее. Связь между нами становилась крепче, прозрачнее. И в какой-то миг я растерялась от того, что не могу разобрать, где его слова и воспоминания, а где мои.

Лицо Уилбера озарилось, когда и он это ощутил. Он смотрел на меня слегка расширенными глазами — в них отчетливо читалось удовлетворение от неожиданного открытия. Я оправдала его надежды, и он не мог не радоваться.

-Так вот о чем вы ругались в воспоминаниях, — прошептала я и отвела взгляд. На его руки капали мои слезы. Уилбер стер их большими пальцами.- Ты знал.

-Я узнал, когда уже было поздно, — возразил он, качнув головой.- И спрятал тебя под своим крылом, дал магическую защиту, но она действовала лишь на территории Университета. Когда ты покинула замок, в твою дверь постучалась тьма.

-Почему ты ничего не сказал? Почему не сообщил?

-Я не мог. Если бы ты узнала, все рухнуло бы, и мы потерпели поражение, не начав битву.

-Ты подделал завещание, — сказала я и отпрянула. Уилбер мягко отпустил мои руки.

-Я и Стэнли подделали завещание, — поправил он меня и закатил глаза.- Я имею все полномочия для этого, а ты — законное право.

-Как ко всему этому относится брат Бена?

-Том оказался для Неизвестной легкой добычей. Она сама искала встречи, поэтому отозвала заказ, позволив тем самым выследить себя. Шерман проглотил приманку. За преданность она пообещала, что он искупается в твоей крови.

-И он почти искупался, — процедила я и зажмурилась. Меня словно резали тонкими ломтиками, но гнев поднимался из глубин тела и не позволял раскиснуть.

-Да, — Уилбер виновато поморщился.

-Она заказала меня и Мишель. Но кто был изначально в третьем конверте?

-Я, — лаконично бросил он и неопределенно пожал плечами.

-Откуда ты все это знаешь?

-Мне многое известно. Уши повсюду — фамильяры знают свое дело. Те из них, кого Том и Неизвестная вычислили…

-Те убитые маги, — догадалась я.

Он кивнул.

-Но зачем они разбивали кулоны?

-Ты уже знаешь ответ.

-Так она выражала свое презрение ко мне, — вслух подумала я и закусила губу.

-Спрашивай, — улыбнувшись, произнес он и посмотрел на меня.

-Так страшилки о превращении в чудище, всего лишь… страшилки?

-Нет, дело в твоей особенной крови. Не только благодаря генам Хелен — Элджер и его брат Джереми, отец Мишель, происходили от лесных магов. В те давние времена ваши предки не осуждали кровосмешение с бэлмортами. В жилах Джоша и Мишель течет та же кровь, что и в твоих. Но, мягко говоря, разбавленная. И только ты, Эшли, родилась без кулона и унаследовала редкий дар. Тебе подчиняется сама тьма.

Мелькнувшая мысль пронзила разум, словно молния. Я медленно подняла глаза, вновь наполняющиеся слезами.

-Бен знал?

-Прости, что обрушил все это на тебя, Эшли. Бэлморты чуют друг друга, — Уилбер качнул головой и посмотрел мимо меня.- Да, Бен почти сразу понял, с кем его свела судьба. Первое время его, разумеется, терзали сомнения, но с каждым новым знаком они улетучивались. А перед твоим отъездом в Хайенвилл его догадки подтвердил Стэнли — с моего дозволения. Бен не побоялся, хоть и предпринял попытку уйти с твоей дороги. Опять же, надеясь защитить…. Не держи на него зла, ведь он выбрал тебя. Дважды. Несмотря на предостережения и собственные предрассудки. И искупился, отдав жизнь за возможность быть с тобой.

-Жизнь?

-Ваша близость, — тактично изобразив смущение, тихим голосом сказал Уилбер.- При Линетт смешение крови каралось смертельной казнью. И по сей день законы, принятые моей сестрой, актуальны. Пока новый Моркх их не перепишет.

-Но он не сказал…- закрыл лицо ладонями, выдохнула я.

-Не имел права.

Чтобы не расклеиться окончательно, я решила сменить тему.

-Когда Линетт умерла, тебе было больно? — шепотом спросила и опустила руки на стол.

-Да, — Уилбер нахмурился и отвел взгляд.- Я горевал и злился на себя, потому что так и не смог ее образумить. Она вынудила пойти на обман, но я не жалею. Если бы у меня был шанс что-то изменить, вернуться в то время, я поступил бы точно так же.

-Ты любил Лорелею? Или она была частью легенды?

Он поднял на меня потемневшие глаза, и то были просто глаза без примеси магии. На переносице у него пролегла морщинка скорби.

-Она была моей жизнью. Знаю, для тебя она тоже много значила. Убийца Лорелеи хотел сломить нас обоих, и на миг показалось, что ей это удалось.

В комнате повисла тишина. Сила схлынула, и в воздухе вновь пахло цветами и весной. Посуда исчезла со стола. Уилбер потянулся во внутренний карман пиджака и поставил передо мной черную бархатную коробочку.

-Что это? — проронила я и поглядела на него. Снова сердце замерло, дыхание сбилось.

-Твое могущество. Твое право Моркха. То, за чем гонится Неизвестная.

Я робко протянула руку и открыла коробочку. В ней сверкал перстень из видений, только камень был бесцветный. Я вновь посмотрела на Уилбера. Его лицо ничего не выражало, но глаза светились надеждой и гордостью. За меня?!

-Я думала, что ей нужен кулон.

-Кулон — сильный артефакт, но без кольца он не наделит ее могуществом.

-И что мне делать с ним?

-Для начала надеть, — поставив локти на стол, он сложил пальцы домиком. И опустил на них подбородок, наблюдая за мной.

Я послушалась и надела перстень на безымянный палец левой руки. И сквозь меня пронеслась волна силы. И снова, и снова…. Будто кольца нанизывали. Пока в глазах не помутилось. С каждым сияющим кругом мир темнел, сознание тяжелело. Уилбера я видела сквозь блеклую дымку. Где-то под веками мелькали образы, сменялись бликами, в голове звучали шорохи. Камень потемнел до черно-бордового, под цвет кулона. Сила хлынула из меня черным ветром и заполнила комнату.

И Уилбера я услышала издалека, хотя он сидел напротив:

-Ты вошла в силу.

-Что все это значит? — с придыханием спросила я. Глаза залило черным пламенем — краски померкли, Уилбера окутала тьма, словно свет во всем мире погас.

-Ты — Моркх, повелительница тьмы и ее созданий, Эшли. Королева ночи. Все, что будет произнесено в темноте, рано или поздно до тебя дойдет, как далекий шепот. Отныне мы делим с тобой день и ночь.

Он протянул мне руку ладонью вверх. Я, не задумываясь, накрыла ее своей. Едва мы соприкоснулись кожей, как между нами натянулась еще одна нить. Сила расплескалась по комнате. У Уилбера кожа сияла, будто подсвеченная изнутри. Глаза пылали полуночно-синим огнем. Я опустила взгляд и увидела, что тоже сияю. Мелькнула мысль о том, что назад пути нет, но почему-то она больше не пугала. В душе царил покой и легкость. Та легкость, ощутить которую я так давно желала.

========== Глава 28 ==========

-А имя у Неизвестной есть? — спросила я, глядя в окно. Бусины воды рассыпались по стеклу с обратной стороны. Солнце растопило лед на площади перед Университетом, по каменной плитке бежали ручейки. В голове у меня звучало птичье щебетанье — успокаивающее, безмятежное. Но в груди шевелилась сила, будто огромный зверь сворачивался в клубок. В кончиках пальцев сосредоточился жар, и было одной мысли достаточно, чтобы вызвать пламя, покатать его на ладони. Только я боялась. Боялась того, что не справлюсь со всей этой подаренной мощью, не подчиню себе. Нужно же как-то научиться ею управлять, прежде, чем применять на деле. И вновь я не понимала, как и с чего начать.

-Ее зовут Кендра, — бархатный голос Уилбера прозвучал рядом с моим лицом.

Я зажмурилась и прерывисто выдохнула. Он стоял сзади, едва не касаясь грудью моей спины. Достаточно близко, чтобы смутить, но я не смутилась. Ничего интимного в действиях Уилбера не было. Он гладил меня по волосам, дотрагивался до плеч, но все это походило на прикосновения брата, родного человека. Он тонко ощущал то, что по моим венам текла кровь, близкая ему, теплилась частичка души его сестры. И я ловила себя на мысли о том, что меня это больше не тревожит.

-Тогда кого же собралась хоронить Мишель?

-Мы не досчитались одной ведьмы из фамильяров Стэнли. Ее имя тебе ничего не даст.

-Кендра наложила на ее тело чары, чтобы сбить нас с толку, — я провела пальцем по стеклу, следуя за стекающей каплей воды. Мир вокруг меня замедлился и сверкал, звуки доходили с задержкой. Внутренним взором я видела черный ветерок вокруг себя, от Уилбера же исходило золотое свечение.- Поэтому я ничего не почувствовала. А ты утверждаешь, что я сильна?!

Уилбер накрыл мою руку ладонью и оторвал ее от окна. Мягко развернул к себе лицом и поднес ее к своим губам.

-Твои сомнения понятны, — сказал он и слегка поцеловал мои пальцы.- Ведь на ее стороне большинство бэлмортов.

-Вот именно.

-Они не знают ничего, кроме злобы и беспощадности. Она — садистка, но ее охотники готовы ползти к ней по битому стеклу. Не все, но внушительная часть темного народа. Не знаю, что уж там она им пообещала за верность…- голос его пресекся, и в нем прозвучала такая смесь страдания и гнева, что в груди стеснилось. Он заморгал, глубоко вдохнув, и продолжил, глядя мимо меня на залитую солнцем площадь: — Кендра продолжает дело Линетт, но пошла дальше в методах воздействия. Моя сестра рационализировала зло, подняла бэлмортов на ступень выше магов, чтобы те могли беспрепятственно нас истреблять. Да, отчасти легенды не лгут — бэлмортам не доступны человеческие чувства из-за их холодного нрава. Но эти чувства дремлют глубоко в их сущностях, кои следует пробудить и обратить к свету, к истине. Открыть глаза на мир, в котором они привыкли быть хищниками. Но нет среди нас дичи, как нет охотников — мы равны перед небесами, друг перед другом. Ну, а монстры есть и среди людей. Только ты способная изменить мировоззрение бэлмортов и все исправить.

-Но как? — я нахмурилась, забегав взглядом по комнате, мешкая смотреть ему в лицо.

-Так же, как тебе уже удалось отрезвить некоторых из них.

-А я сумею? — наконец, я посмотрела Уилберу в глаза, рука моя в его ладони дрогнула.

-Твоя сила в желании, в четко сформулированной мысли. Если ты будешь знать, чего хочешь, то сможешь все, что угодно, — при этих словах он улыбнулся и просиял своей природной жизнерадостностью. Я приподняла его щиты и заглянула в сознание. Уилбер предпочитал ловить мух на мед, а не на укус, но и укус у него тоже был. Только он предназначался кому-то другому. Наделив меня силой, он должен был знать, что теперь я буду видеть и чувствовать больше, чем прежде. И я видела. Уилбер оказался мягок снаружи, но тверд и решителен внутри. Имелась у него стальная сердцевина, которую он демонстрировал лишь в исключительных случаях. Хитростью он, безусловно, тоже обладал, но не лукавил передо мной — не видел нужды. Я задвинула его щиты обратно и закусила губу, а он удивленно усмехнулся.

Помолчав, я отвернулась к окну, не отнимая у него своей руки.

-Ты говорил об искуплении. Оно было и между моими родителями?

-Да. Удивительное явление…. До сих пор никто не знает, что именно его вызывает. Вероятно, химическая реакция между двумя магами, противоположными по стихии, — с этими словами он внимательно посмотрел на меня. И что-то промелькнуло в его глазах… Что-то, похожее на радость, удовлетворение.- Когда-нибудь и ваши с Беном дети продолжат наше общее дело.

Я вздрогнула и опустила голову. Уилбер почувствовал и сжал мою руку.

-Я не могу иметь детей. Благодаря твоей разлюбезной сестре.

-Она передала тебе бесплодие наряду с прочими своими способностями и слабостями. Я не вижу никакой проблемы, — он вздохнул.- Но мы обсудим это в более спокойные времена. Не стоит торопиться. У вас впереди целая вечность!

Я медленно повернулась к Уилберу и, хмурясь, посмотрела в упор. Он коснулся моего подбородка, слегка приподнял его.

-Еще скажи, что мне подвластны и такие фокусы, — сглотнув, прошептала я. Глаза защипало, краска бросилась в лицо. Я никогда не задумывалась о потомстве, но сама мысль о невозможности его завести резала сердце раскаленным ножом. И слова Уилбера, его слепая уверенность задевали за живое.

-Тебе любые фокусы подвластны, если ты действительно готова и желаешь их совершить, — так же тихо сказал он и выпустил мой подбородок. На коже таяло ощущение его щекочущей силы.

-Быть может, и у тебя еще будут дети?!

-Не будем о грустном, — нахмурившись, отозвался Уилбер и высвободил мою руку с сожалением, мелькнувшим по лицу. Он любил Лорелею и не допускал мысли о другой женщине. Этим он еще сильнее расположил к себе. Захотелось как-то сгладить момент, и я коснулась его груди. Уилбер слегка повернул голову и посмотрел на меня сквозь занавес волос. Глаза его синие-синие до краев наполняла грусть, но выражение лица оставалось нейтральным. Он не замкнулся, не закрылся, но дал понять, что эту тему не намерен затрагивать. По крайней мере, пока боль не стихнет.

-Отчаянный ты, — мои губы дрогнули в улыбке.- Пошел против желания умирающей сестры, подделал ее последнюю волю. И подселил в мое тело ее крупицу.

-На кону была судьба всего Эгморра. Страна могла не перенести такого переворота, — он отодвинулся, пришлось убрать руку. Его ладони скользнули по моим предплечьям. Сила потекла по коже ровным потоком, как танцующий ветерок, щекоча и согревая.

-Но ты мог сломать мою жизнь.

-Тогда бы я ее заново построил, — печально произнес он, убирая руки, и подошел к столу.

-Бен и я…. Между двумя бэлмортами может вспыхнуть искупление?

-Как я уже сказал — в тебе смешались две сущности. Та из них, что принадлежит свету, притянула Бена вместе с искуплением. Ваш случай такой же исключительный, как вы сами.

-Бен тоже исключительный? — мне не удалось скрыть изумление в голосе.

Уилбер тихо рассмеялся и заложил руки за спину.

-Каждый из нас особенен по-своему.

Отворилась входная дверь, в кабинет шагнул Эйден. Разговор подошел к концу, мне пора было возвращаться. Сжав в руках подол платья, я попятилась от Уилбера. Часть меня хотела броситься к нему, но усилием воли я удержалась от порыва родственных чувств. Так странно было просто думать об этом…

Вздохнув, я направилась к двери. Эйден вновь предложил руку, на этот раз я приняла ее без колебаний. Посмотрев на Уилбера через плечо, я сказала:

-Исцели Брэйдона, как меня исцелил. Я ему слово дала.

-Твоя просьба для меня закон, — с улыбкой в голосе сказал он так же поверх плеча. И по его лицу промелькнуло выражение, которое я не успела понять.- Помни об этом.

Я робко кивнула. Эйден вывел меня из кабинета. Закрывшаяся дверь отсекла звуки, темнота холла обступила нас. И тут меня начало трясти. Внезапно пришло осознание того, что сегодня случилось. Эйден молчал, будто знал, что мне сейчас была необходима тишина. Я почти не чувствовала ногами пола. Хотелось поскорее покинуть Университет и вернуться в привычный мир, но его не стало. Теперь все будет по-другому. Вот только мириться я с этим не была готова.

-Что теперь будет? — прошептала я, когда мы вышли к лестнице.

Эйден остановился и серьезно посмотрел на меня.

-Я перестану называть тебя маленькой глупой ведьмой, — бесцветным голосом изрек он и пожал массивными плечами.

Я невольно рассмеялась. Эйден вскинул бровь, и более ни единым мускулом не дрогнул.

-Прости. Ты сказал это с таким каменным видом, что я не сдержалась, — успокоившись, сказала я и потрепала его за руку.- Уверена, мы подружимся.

-Боюсь, что у меня нет выбора, — не изменяя своей надменной манере, произнес он, и мы стали спускаться по лестнице.

Джош, Мишель и Бен ждали в центральном вестибюле. Брат подпирал стену плечом, сложив руки на груди. Мишель сидела на бортике фонтана — черпала ладонью воду и пропускала ее сквозь пальцы. Бен стоял у лестницы, опершись на перила локтями. Похоже, отсутствовала я не один час. Услышав наши шаги, все трое обратили взоры вверх. Мишель даже вскочила с бортика и вытерла ладони о джинсы. Вид у нее снова был взволнованный. Джош с хмурой физиономией вглядывался в мое лицо, пока мы не встретились глазами. Брат стушевался и посмотрел в сторону, поджал губы, что-то задавив в себе. Уилбер не сказал, кому и сколько правды в чистом виде он отвесил. Оставалось гадать и читать по лицам, подбирать слова. Мишель уверяла, что стала сильнее и храбрее, но я не могла вот так с ходу шокировать ее. Я по глазам сестры видела, что она не знает, кто я. Даже если знает, то не до конца осознает. Или она научилась безукоризненно лгать, что по многим причинам невозможно.

И только Бен сохранял беспристрастность. Мы спустились и остановились перед ним. В груди все сжалось, когда он мазнул быстрым взглядом по моему лицу. Будто выискивал что-то. Щиты я держала крепче обычного, поэтому ничем не выдала своего волнения и не дала ему ничего прочесть. Моргнув, Бен выпрямился и обошел перила. Я отпустила Эйдена и протянула ему руку. Он принял ее и увлек меня к себе. Поглядев ему в глаза, я отвернулась, и мы сплели пальцы. По коже пронеслась волна дрожи, изнутри пролилось тепло. Я прерывисто выдохнула и зажмурилась на мгновение. Эйден коротко кивнул мне и направился вверх по лестнице. Не проронив ни слова, мы покинули Университет.

Дом встретил нас безмятежной тишиной. Прежде, чем позволить войти, Бен и Джош проверили каждую комнату. Все это время я и Мишель стояли на крыльце, держась за руки. Как в детстве две маленькие девочки, испугавшиеся темноты. Ничего подозрительного не обнаружив, мальчики впустили нас в жилище. Мишель сразу занялась приготовлением запоздалого обеда, Джош остался ей помогать, а я и Бен поднялись в спальню. Он закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Неужели решил, что я попытаюсь сбежать?! Обняв себя за плечи, я подошла к окну и выглянула на улицу. Все казалось чуждым — двор, дорога, соседские дома. Солнце скользило по стеклам и крышам, расплескалось сверкающими лужицами по асфальту. Но у меня в душе царила стужа, и сердце будто инеем покрылось.

Пустота. Я ощущала ее внутри. Бен приблизился, но не решился дотронуться. Меня обдало теплом его тела, неровным беспокойным дыханием. Прерывисто вздохнув, я зажала рот рукой. Чтобы не разреветься. Глаза наполнялись слезами, но я не понимала — почему. Убрав руку, я медленно развернулась к Бену. Он смотрел на меня с нейтральным выражением на лице, но в глазах проскользнуло облегчение. Испытав укол злости, я поджала губы и шагнула на него, расплетая руки.

-Не смотри так, — тихо вымолвил он, качнув головой.

-Ты знал, — горячо прошептала я.- И молчал.

-Эшли…

-Теперь все встало на свои места. Вот почему ты ушел, почему не мог ко мне прикасаться…

Закатив устало глаза, он охватил меня руками и прижал к себе.

-Тише, — прошептал он в волосы.

-Дотрагиваться до меня можно лишь тому, кого я сама выберу или дозволю, так ведь?! — меня трясло. Закипая, я чувствовала, как на мелкие кровоточащие кусочки разрывается внезапно оттаявшее сердце. Вот она — расплата за оцепенение, за деланное спокойствие перед лицом правды! Безумно хотелось уткнуться лицом шею Бена и расплакаться, но меня словно прорвало: — И Джош в курсе. Почему вы молчали? Почему ты ушел, бросил справляться с этим в одиночестве?!

-Я не бросал, — крепко сдавив, выдохнул он и нежно поцеловал в висок.

Он знал, как меня обезоружить. Руки мои оказались зажаты между нашими телами, но я упрямо его отпихивала. Склонившись, Бен поцеловал меня — осторожно и мягко. Я не устояла и впустила его, поддалась. Вкус его губ, ласковые, ощупывающие движения языка, прерывистое дыхание — все это сводило с ума. Я обмякла и перестала сопротивляться. И провалилась в поцелуй, забыв обо всем.

-Моя королева под впечатлением, — оторвавшись от меня, с улыбкой произнес он. Я заморгала и посмотрела в его довольное лицо.

-Чему же ты радуешься?

-Тому, что больше не придется скрывать от тебя правду. Хочешь, покажу, как у нас принято приветствовать Моркха?

-Только попробуй, — сквозь зубы прошипела я и шмыгнула носом. Он тихо рассмеялся — смехом, от которого я покрылась приятными мурашками. В капкане его рук было уютно и тепло, не хотелось его покидать. Прижавшись губами к моим губам, Бен повел меня к кровати. Толкнув его в грудь, я отодвинулась.- Что ты делаешь? Я не собираюсь играть в смертельно больную и ложиться в постель!

Он отодвинулся и изобразил недоумение. А в синеве глаз искрились веселые огоньки.

-Я предположил, что ты захочешь отдохнуть. Крайне глупо с моей стороны. Но я хотя бы попытался.

-За двое суток я вполне отдохнула. Теперь же мне нужно закончить…. Завтра похороны?

Его улыбка растаяла.

-Да.

Я обняла его за шею, взявшись одной рукой за запястье другой. И приподнялась на цыпочки, чтобы выдохнуть ему в губы:

-Теперь она знает, что я встречалась с Уилбером, — я посмотрела на перстень на своей руке. Он переливался черно-бордовым, словно живой.- И не станет медлить. У нас осталось мало времени. Если вообще осталось. А нужно еще кое-какие дела уладить.

Бен отстранился и настороженно всмотрелся в мое лицо. Его ладони скользнули по талии, бережными движениями нащупали повязки через ткань платья. Больно не было, но, как и я, Бен опасался, что это может измениться. Если не поберегу себя.

-По-хорошему я должен сейчас завернуть тебя в одеяло и уложить в постель.

-Ты можешь попытаться, — с улыбкой произнесла я.- Но не рассчитывай на успех.

-Тогда я приберегу силы и сразу перейду к той части, где мы собираемся и вместе идем улаживать кое-какие дела, — вскинув иронично бровь, прошептал он и быстрым движением поцеловал меня в губы.

class="book">Обычно морг представляется малоприятным местечком с бледными стенами и длинными коридорами, от которых зубы сводит. Атмосфера неживой пустоты, граничащей с холодным ужасом, где безмолвный мир мертвых нарушают своей педантичностью и стремлением раскрыть страшную тайну судмедэксперты. В памяти всплывали картинки из детективных сериалов и фильмов ужасов. Но патологоанатомическое отделение при полицейском участке оказалось светлым и просторным. Пол был выложенным кафелем цвета морской волны, потолки белые, как и двери и вся малочисленная мебель. Специфический, но едва уловимый запах хлора — больше ничего я не почувствовала. Брейнт шел впереди, отмеряя шагами мгновения, разделяющие нас от раскрытия тайны. На нем был костюм цвета голубой стали. Сидел он на детективе, как вторая кожа и не стеснял движений. А я шла, думая о швах на животе. Бен помог мне надеть и застегнуть джинсы, которые оказались слишком тесными. Повязки выглядывали поверх пояса, поэтому пришлось прикрыть их длинным бежевым пуловером с разрезами по бокам. Поверх него была черная кожанка. Брейнт бросил взгляд через плечо — хотел убедиться, что мы не свернули в другую дверь. Он всегда проявлял недоверие по отношению ко мне, но это уже была чистой воды паранойя. Впрочем, как и у меня: умом я понимала, что тело Моники подменили, но должна была увидеть его своими глазами. Остановившись перед входом в просторную комнату, из которой веяло холодом, детектив обернулся и внимательно посмотрел сначала на меня, затем на Бена. На удивление, выражение его лица ничуть не изменилось. То ли он стал лучше владеть собой, то ли смирился с тем, что Бен «свой парень».

-Вы уверены, что хотите это увидеть? — хмурясь, спросил он и оправил воротник-стойку своей черной рубашки. Неужели нервничал? Под веками у него пролегли тени, свидетельствующие о бессонной ночи. Страсти мира магов изрядно потрепали детектива.

-Разумеется, не хочу, — выдохнула я и слегка развела руками.- Но должна.

-Кому должны? — хмыкнул детектив.- Монике?

-Нет. Думаю, как раз наоборот….

По лицу Брейнта было заметно, что он не понял моих намеков. Я и Бен переглянулись.

-Не берите в голову, детектив.

-Мисс Браун, — устало вздохнул Джон и поставил руки на бедра.- Вы здесь не должны находиться, но Стэнли настаивал на зеленом свете для вас обоих, а я стараюсь сотрудничать с Системой. По этой причине и нарушаю все возможные и невозможные правила. Так неужели я не заслужил право знать, что происходит?!

-Пока ничего, — пожав небрежно плечами, я заглянула в секционное помещение и поморщилась при виде металлического стола для вскрытия. Он был пуст, в комнате царили тишина и чистота, но мне от этого не стало легче.- Но все может кардинально поменяться уже завтра.

-В таком случае, пройдемте в хранилище, — недовольно проговорил Брейнт и повел нас в следующую комнату по коридору.

Там стены от пола до потолка занимали холодильные камеры для тел. У меня мороз по коже побежал. Я протянула руку назад и нащупала запястье Бена. И сомкнула на нем пальцы. Стало чуть-чуть спокойнее.

Брейнт прошелся вдоль камеры слева и остановился около таблички с номером тридцать один. Поджав губы, он потянул за ручку, и из холодильника выкатилось тело, укрытое белой простыней. Я двинулась к каталке и потянула за собой Бена. Он предостерегающе придержал меня, чтобы ни к чему не прикасалась. Обступив труп с обеих сторон, мы застыли, глядя Брейнта.

-Вопрос идиотский, но я должен спросить. Вы готовы?

Я нервно хмыкнула.

-Нет, но вы знаете, что я дальше скажу.

Брейнт понимающе качнул головой. Приподняв край простыни, он исподлобья взглянул на меня. И медленно спустил ее до груди умершей.

Я смотрела на серовато-смуглое лицо Моники и видела спящую сестру — ту, которую знала и, в то же время, не знала. Темные блестящие волосы, густые ресницы, чувственные губы и тонкие черты…. Протянув руку, я осторожно провела ладонью над ее лицом, не касаясь, двинулась вдоль тела. И кончиками пальцев ощутила заклинание. Та тоненькая оболочка энергии, которая окружает всех нас, ее аура, уперлась мне в кожу, будто стараясь не дать дотронуться до женщины. Чья-то магия настолько сильно пропитала ее тело, что заполнила угасающую ауру, как грязная вода чистый стакан.

Резко выдохнув, я выпустила запястье Бена и отшатнулась от тела. Он придержал меня за локоть. Заклинание попыталось взмыть вверх моей руке. Я узнала его, мышечной памятью — та же сила когда-то ранила меня и отравляла изнутри черным ядом. Если бы не Уилбер, то сейчас рука вспыхнула бы болью, как только приблизилась к телу женщины. Я попятилась от каталки. Меня затрясло от гнева, и сила прыснула по комнате медленным черным ветром. У детектива глаза расширились — он смотрел поверх моей головы и видел… магию. Бен схватил меня за плечи и сдавил, приводя в чувства. Моргнув, я взглянула на Брейнта. Он тоже уставился на меня с таким видом, будто впервые в жизни увидел фокус, который его поразил. Потерев ладонь и стряхнув заклинание, я беззвучно выругалась. Бен медленно убрал руки с моих плеч, но не отодвинулся. На случай, если я вновь выйду из себя.

-Что-то не так, мисс Браун? — многозначительным тоном протянул Джон.

-Что и требовалось доказать, — облизав губы, потухшим голосом сказала я.- Это не моя сестра.

-Вы серьезно? — не поверил Джон и внимательно посмотрел на лицо покойницы. Он не мог знать полного смысла моих слов и принял их за чистую монету.- Но как же….

-Моника искусно владела гламором, но он не отвратил силу, раздробившую ее сердце. После гибели моей сестры этот необыкновенный дар перешел к ее убийце. Не знаю, кем была эта ведьма, но она не заслужила такой смерти. И Моника не заслужила.

-Вы меня окончательно запутали. Такое ощущение, словно вы говорите о двух совершенно разных ведьмах! — он потер глаза и мотнул головой, надеясь таким образом отогнать навалившуюся усталость.

-О трех, если быть точной, — поморщилась я и накинула простынь на лицо женщины. Не могла я больше смотреть на нее — сердце сжималось от ярости и сожаления.

-То есть?

-Моника Лизбен умерла много лет назад, — сказала я и вкратце передала ему печальную историю моей сестры. Не забыв упомянуть о Кендре, Линетт и моих родителях.

Брейнт заметно побледнел, лицо у него вытянулось. Джона потрясли мои слова. Прожженный коп, видавший жестокость под разными ракурсами и в разных обличиях, не предполагал, что миру еще есть, чем его удивить.

Замолчав, я бесшумно вздохнула и посмотрела вдоль тела, укрытого белой простыней. И стало горько на душе.

-И что же прикажете мне делать теперь? — спросил Джон и сглотнул. Детективу хватило самообладания сохранить внешнюю холодность, но я кожей ощущала его волнение.- Я подписал бумаги о выдаче тела родственникам для захоронения. Задний ход уже поздно давать. Вечером его заберет агент.

-Отпустите ситуацию, Джон. Пусть все идет своим чередом. Завтра все прояснится, — я осеклась и покосилась на Бена. Он ответил мне пустым взглядом. Предоставил мне полную свободу действия. От этой самостоятельности сосало под ложечкой. Я привыкла нуждаться в его поддержке, это было моей слабостью. Но новый статус не позволял мне быть слабой.- Думаю, до погребения дело не дойдет, и мы вернем тело в морг. Когда все закончится.

Брейнт поджал губы и смерил меня недоверчивым взглядом. Я смотрела на него и ждала, когда он выпустит пар. Как бывало прежде. Но детектив глубоко вдохнул и, запрокинув голову, уставился в потолок.

-Я должен выяснить, кто лежит на этой чертовой каталке.

Я кивнула.

-Конечно, но делайте это тихо, не привлекая внимания, или дождитесь похорон.

-Отлично! — прошипел он и, выпрямившись, уставился на меня.

-Доверьтесь нам, — мягко сказала я и сложила руки на груди.- Мы шли к этому долго и мучительно. Не ставьте палки в колеса, ведь пострадают не только маги, но и люди.

-Это угроза?

-Нет, всего лишь дружеское предостережение, — выдав усталую улыбку, сказала я.- Я прошу вас лишь об одном — не вмешивайтесь.

-Вы понимаете, на что толкаете меня? Я вылечу из полиции по вашей милости!

-Ничего подобного. Я замолвлю за вас словечко, детектив. Вы будете присутствовать на прощальной церемонии?

-Еще несколько минут назад я сомневался, но теперь уверен, что да!

-Отлично.

-Что-то еще, мисс Браун?

-Между вами и Стэнли был заключен договор, — обходя стол, я старалась смотреть поверх тела в лицо Джона. Он хмурился, был недоволен раскладом, но уже примирился с моей волей. Это навело на мысль, что мы с ним сработаемся в будущем.- Вы можете сказать, в чем его суть?

-Я должен был держаться от вас подальше, — кивнув, сказал Брейнт и убрал руки в карманы пиджака.- Он сказал, что вы под защитой Системы. Ваша скромная персона имеет высокую значимость для Верховной Ведьмы, и все подозрения я должен засунуть себе в задницу.

-Это дословно? — усмехнувшись, спросила я.

Он скривился, но не сумел сдержать улыбку.

-Вроде того.

-Неужели все?!

-Некоторые нюансы касательно ваших похождений и нездорового любопытства я обязан игнорировать.

-Вы почти справились, — тихо рассмеялась я и взяла Бена за руку.- Но только почти.

-Это только потому, что вы были крайне настойчивы и лезли на рожон. Как правило, я лучше справляюсь со своими обязанностями.

-Знаю, — кивнула я, остановившись в дверях.- Именно по этой причине я буду ждать вас у себя в кабинете в Университете, когда все это закончится.

Не дожидаясь его ответа или возражения, я вышла из помещения, цепляясь за руку Бена.

========== Глава 29 ==========

Черные кружева на платье были мягкими на ощупь. Я стояла перед зеркалом и теребила их пальцами, пока Бен застегивал мне молнию на спине. Эти изящные кружева обрамляли вырез-лодочку, края длинных рукавов и подол платья. Юбка была длинной с разрезом на бедре, открывающим вид на еще одну юбку — узкую, до колен и тоже расшитую кружевом. Ткань плотная, но струящаяся. Наряд мне помогла выбрать Мишель, и я согласилась на ее смелое решение — ведь мы разодевались на похороны. Вырез оголял ключицу, и цепочка кулона терялась в нем, отчего создавалось впечатление, будто она — декоративная деталь платья. Волосы были разделены на прямой пробор и рассыпались по плечам локонами — тоже заслуга Мишель. Сама я бы так не старалась, учитывая, что нас всех ждет. Коснувшись прядей, я подумала о том, что они незаметно потемнели и теперь почти сливались с чернотой платья. Из-за этого лицо казалось бледным. Только на щеке розовел тонкий шрам. Скоро он совсем исчезнет, в отличие от шрамов на животе. Они уже не так беспокоили, как вчера, но я их ощущала тяжестью, стягивающей кожу под плотной повязкой.

В зеленых глазах вихрилась тьма — тонкое, едва заметное колечко на радужках. Кружево густых ресниц, подкрашенных тушью, усиливало эффект. Вздохнув, я коснулась кулона через ткань платья, камень вспыхнул от тепла пальцев и погас. Закончив с молнией, Бен отвел волосы с моего плеча и прижался губами к шее — не целуя, а только слегка касаясь. И посмотрел на мое отражение в зеркале. Моргнув, я глянула ему в глаза. И не смогла ничего прочесть — лицо его ничего не выражало, лишь морщинка на переносице выдавала беспокойство. Я кожей ощущала напряжение в его теле, но внешне оно никак не проявлялось. Вздохнув, я посмотрела в зеркало на его руки, охватившие мою талию. И ощутила внутри себя пустоту — ту пустоту, которая наступает, когда слишком долго переживаешь, размышляешь, и вдруг устаешь. И приходит смирение. А с чем именно я смирилась? С тем, что нам придется бороться и терпеть потери.

-Не накручивай себя раньше времени, — тихо сказал он, глядя на мое отражение.

-Я не хотела всего этого, — прошептала я. Накрыв его руки ладонями, я посмотрела на перстень. Камень, будто почувствовав, что на него обратили внимание, вспыхнул бордовыми переливами.- И даже не знаю, что со всем этим делать.

-Прислушиваться к своему чутью, — выдохнул Бен и провел губами по линии шеи. Прикусив мне мочку уха, он улыбнулся.- В тебе всегда жила эта сила, так освободи ее. Хватит задвигать щитами.

-Ты же должен понимать, что я не смогу с ней справиться?

-Справишься, — нахмурившись, он отстранился и выпрямился. Прижался щекой к моим волосам, глядя куда-то мимо.- Быть может, не сразу, но пока не попробуешь — не узнаешь.

-Я столько раз задавалась вопросом: «почему именно я?», — закрыв глаза, выдохнула я и провела большими пальцами по его рукам.- Но ни один ответ меня не устроил.

-А тебе больше по нраву отсиживаться в укрытии? Сидеть и надеяться, что не зацепит? — по голосу было заметно, что он улыбнулся при этих словах.- Ты можешь попытаться убедить кого-то другого в своей трусости, но только не меня.

Я открыла глаза и заморгала, вглядываясь в его расслабленное лицо.

-Почему ты так спокоен?

Он наморщил лоб, отвел глаза, но после секундных раздумий вновь посмотрел на мое отражение.

-То, что надвигается на нас, неизбежно произойдет, хотим мы того или нет. Можно прятаться, отрицать, оттягивать момент, но ничего не изменится. Так зачем куда-то бежать?! Пора разрешить ситуацию раз и навсегда, разобраться с Кендрой, Томом и сворой их прихвостней. Так или иначе, кровь прольется. Вопрос только в количестве неизбежных жертв, которое напрямую зависит от упущенного нами времени.

-И ты смирился? — мой голос прозвенел натянутой струной, взгляд замер на его лице. Какими бы мы ни были искренними друг с другом, в каждом из нас все равно прячется что-то, до чего никому не дотянуться. То, о чем мы думаем, когда остаемся наедине с самим собой. И в этот момент у меня завязался холодный узел под ложечкой от желания добраться до потаенных мыслей Бена, выяснить все — здесь и сейчас. Но я боялась. Ведь Бен мог решить, будто я считаю, что другой возможности поговорить по душам у нас может не быть. Нет, и думать об этом не хочу!

Качнув головой и отогнав тяжелые размышления, я посмотрела на Бена. И уловила тень первой его эмоции, которую он разрешил мне почувствовать — облегчения. У него камень с души свалился. Погладив меня по волосам, он прижался к ним щекой, глядя в зеркало.

-Не знаю, что значит «смирился». Я только хочу, чтобы все это закончилось. Хочу того, что будет лучше для всех нас. Если для этого придется проливать кровь, убивать, то так тому и быть. Главное, чтобы это было в последний раз.

-Не смей геройствовать, — мой голос дрогнул, глаза наполнились слезами. Сжав его руку, лежащую у меня на талии, я осторожно сглотнула. Бен улыбнулся, но глаза остались задумчивыми. Поджав губы, я впилась ногтями в его кожу.- Ты слышишь меня, Бен?

Он издал тихий звук, средний между вздохом и смехом. Отстранившись, развернул меня к себе. И, склонив голову набок, долго всматривался в лицо. Мои слезы высохли, на смену страху явился гнев.

-Моя цель на сегодняшний день — выжить, чтобы завтра быть рядом с тобой. Не волнуйся, я не стану пытаться защищать тебя — ты в этом больше не нуждаешься. Как бы тебе не пришлось защищать меня, — вздохнув, он улыбнулся — искренней, теплой улыбкой, от которой я покрылась мурашками.

С моих губ слетел вздох облегчения, но, все же, что-то ворочалось в груди, шевелилось…. Сомнение.

В дверь постучали, и почти сразу она отворилась. В образовавшемся проеме появилась голова Джоша.

-Нам пора, ребята, — сказал он и исчез.

Рука Бена соскользнула с моей талии. Он двинулся к стулу, чтобы снять со спинки кожанку. Мне не удалось уговорить его облачиться в траурный костюм, но мы сошлись на черной рубашке. Он надел ее поверх темно-серой футболки и не подумал застегивать. Снизу на нем были синие джинсы и черные ботинки на шнуровке. Выбирая одежду, мы исходили из соображений удобства.

Мы спустились на первый этаж. Мишель и Джош ждали нас на кухне. Я шла, цепляясь за запястье Бена, и разглядывала наряд сестры. Черное платье в пол из чуть заметно поблескивающего бархата. Рукава и верхняя часть из кружева, круглая горловина отделана атласной лентой. Облегая фигуру, от бедер платье слегка расходилось. Волосы Мишель были собраны на левую сторону, локоны переплетались между собой в некое подобие косы и падали на плечо. Макияж неброский, но подчеркивающий большие глаза цвета молочного шоколада и смуглую кожу. Если не вспоминать, куда мы собрались, я бы сделала ей комплимент.

А Джош разоделся, как обычно, в своем духе: черная ветровка приталенного кроя с фирменными нашивками была расстегнута, и под ней виднелся тонкий трикотажный пуловер черно-нефритового цвета. Джинсы серые, а из обуви — черные спортивные ботинки. Зачесывая волосы пальцами назад, брат стоял у дверей и смотрел, как мы спускаемся. Сквозь стекла я заметила черную машину, припарковавшуюся около нашей калитки. Стэнли прислал свой личный автотранспорт с водителем, чтобы доставить нас к воротам кладбища. Остановившись на последней ступени, я стиснула подол платья. Дрожь пронеслась по телу, будто кто-то ледяной ладонью провел. Бен сжал мою руку и помог преодолеть расстояние до дверей. Не хотела я выходить из дома, как не хотела, чтобы этот день наступал. Но он наступил и не оставил нам выбора.

Кладбище магов находилось в живописной части города. Лес обступил небольшой участок земли, пряча его безмолвную печаль от посторонних глаз под сенью живописных куп деревьев. Место для захоронения тела Моники выбирала Мишель — вековой дуб нависал над удивительно зеленой для этого времени года поляной. Роскошный гроб черного дерева утопал в белых и розовых бутонах флуций, от сладковатого аромата щекотало в носу. До сегодняшнего дня я любила эти цветы. Вдоль насыпной дорожки, устеленной зеленым ковролином, стояли вазы с цветочными композициями. С ветвей дуба свисали нити с черно-белыми бусинами, окружая постамент с гробом. Даже думать не хотелось, во сколько вся эта пышность обошлась Джошу. Но он был готов на все ради спокойствия Мишель.

Почти все три ряда стульев в черных чехлах оказались заняты. Мне не хотелось идти туда, но глаза Мишель вновь блестели от слез, а Джош укоризненно зыркнул на меня, помогая ей сесть. Одной рукой я взяла Бена под локоть, другой придерживала подол платья. Каблуки сапог вонзались в мягкую податливую землю. Пахло сыростью, хвоей и прошлогодней листвой. Мы проследовали к своему месту в первом ряду. Обстановка, как и весь пейзаж, действовали удручающе. Я не торопилась занять свой стул — оглядывалась, испытывая легкое недоумение. Не ожидала, что придет столько народу… Повсюду были маги, большинство из них я знала, но зачем все они здесь? Я никого не просила…

Каким-то чудом мне удалось разместиться на стуле, не порвав при этом каблуками шлейф платья. По правую сторону от меня сидела Мишель, слева — Бен. Сложив руки на коленях и сцепив пальцы, я уставилась на закрытый гроб. Почти все присутствующие знали, что он пуст, но продолжали играть свои роли. Неподалеку служители кладбища копали свежую могилу, по левому ряду высоких памятников несколько магов пришли навестить кого-то из родных с букетом тюльпанов. Обычный день для этого места, но в воздухе повисло тягостное напряжение.

За коваными воротами стоял темно-синий автомобиль — детектив Брейнт прислонился к капоту и, скрестив руки на груди, наблюдал за постановкой. Он даже оделся по случаю в строгий черный костюм и темно-серую рубашку. На крыше авто лежал скромный букет розовых ирисов. Детектив щурился, хотя солнце скрылось за дождевыми облаками. Поймав мой взгляд на себе, Джон коротко кивнул. Оправив волосы, я отвернулась, мысленно умоляя его ни во что не вмешиваться. Брейнт всегда был темной лошадкой и оставался таковым для меня по сей день, но, кажется, мы нашли общий язык.

Вздохнув, я расправила складки на платье. Мишель накрыла мою руку ладонью. Она оказалась такой горячей, что я посмотрела на сестру. Закусив губу, она, не моргая, глядела на гроб. У меня сердце сжалось, стало больно дышать. Уилбер ничего ей не сказал, понадеялся на меня? Но и у меня духу не хватило открыть сестре правду. Конечно, она догадывалась, что с Моникой что-то не так, замечала наше равнодушие к ее гибели. И в ее голову вкрались сомнения. Я могла откинуть ее щиты и читать мысли, как свои собственные, но не сделала этого. Пусть увидит своими глазами и поймет. Будто услышав меня, Мишель прерывисто вздохнула, и по ее щеке покатились первые слезы. Хотелось смахнуть их, обнять сестру и успокоить, но было еще слишком рано.

Джош сидел по правую руку от Мишель. Выражение лица у брата было каменным. Я никогда не видела его таким. Почувствовав, что я смотрю на него, он бросил беглый взгляд в мою сторону и сжал руку Мишель. Она опустила голову ему на плечо, и тогда мы переглянулись. Он верил в меня, а я в себя — не очень. Но разве это повод подводить дорогих мне людей?!

Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулась и увидела Стэнли. Он пришел в сопровождении Коула. В сознании пронеслись крики птиц, а когда звуки схлынули, я услышала Главного Фамильяра. В Мортелль прибыли маги из Храма Цветения. Это была чудесная новость, но она меня не порадовала, а, напротив, огорчила. Последняя надежда на то, что все обойдется без кровопролития, рухнула. Прикрыв на миг веки, я вновь посмотрела в его сапфировые глаза, стиснула зубы и коротко кивнула. Пока все шло по плану.

Вивиан Моррис, Майло и еще несколько фамильяров составляли собравшуюся публику. Все они прибыли не только для массовки, но и в качестве нашей охраны. Но самым неожиданным и приятным сюрпризом было появление Уилбера. Он стоял под тенью дуба в соседнем ряду могил, прислонившись плечом к широкому шершавому стволу. Спрятав руки в карманы черного пальто, следил неподвижным взглядом за процессией. Он, как и все, оделся в черное, но все равно выделялся. Я знала, что он давно находился здесь, но только сейчас сбросил гламор. Мишель повернула голову и вытаращилась на него, забыв про свое горе. Слезы высыхали на ее щеках, в глазах мелькали мысли. Я ощутила, что она дрожит, и осторожно коснулась плеча. Сестра моргнула и поглядела на меня, крепче стиснув руку. Что-то выстроилось у нее в голове — кажется, она догадалась. Открыв рот, Мишель нахмурилась, разглядывая мое лицо, будто впервые видела. Я горько вздохнула и посмотрела на Уилбера. Меня преследовал его теплый, пронзительный взгляд, и в груди что-то загоралось, а в голове звучала едва различимая музыка — птичий щебет, шорох перьев и свист ветра.

Эйден смешался с толпой посетителей, бродивших между могилами, но узнать его не составило труда — по внушительным габаритам и блестящей лысине. К тому же, внутреннее чутье разыскало его среди светлой ауры магов и прилипло. Куда бы он ни пошел, я почувствую и буду точно знать, где его искать — пугающая сторона моей новой ипостаси. Ощутив мой взгляд, он напряг плечи и обернулся. Между нами блеснула золотая нить. Сначала я решила, что мне показалось. Но моргнула, а нить никуда не исчезла. От внезапного сознания сердце затрепетало. Эйден признал во мне Моркха, хоть и не оставил Уилбера.

Бен услышал мой взволнованный пульс и повернул голову. Проследив за взглядом, он тихо хмыкнул, но ничего не сказал. Бэлморты звали Эйдена перебежчиком, но только те, кто не знал истинной причины его преданности Верховной Ведьме. В свете надвигающего переворота он не переметнулся, нет. Он в очередной раз принял сторону Уилбера. Если он верит в меня, то и Эйден прислушается.

Организатор похорон подошел к гробу — широкоплечий мужчина среднего роста. На вид ему было около сорока лет, черты лица мягкие, стрижка — короткая и аккуратная, легкая седина на висках ее ничуть не портила. На нем был дорогой костюм-тройка — черный в тонкую серую полоску. По рядам присутствующих пробежала волна печальных вздохов. Я поморщилась и опустила голову, чтобы этого никто не видел.

-Сегодня мы собрались…- полился успокаивающий голос, и Мишель вновь сдавила мою руку.

Гнев ударил изнутри обжигающей волной, пролился до кончиков пальцев. Непроизвольно напрягая плечи, я медленно выдохнула. Чтобы не слышать речь организатора, стала прислушиваться к звукам природы, смотреть мимо постамента. К тому, что происходило вокруг нас. Поскрипывали голые ветви на ветру, и бледные тени метались по земле. Нити над гробом колыхались, позвякивая бусинами. Издалека доносились тихие рыдания, перебиваемые успокаивающим шепотом. Все это сливалось в ненавязчивый шум вместе с ритмичным бормотанием организатора. Над верхушками деревьев пронеслась стая птиц, по округе разнесся их беспокойный крик. Я подняла голову и поглядела на небо. От внезапно нахлынувшего страха по спине скользнули мурашки. Птицы умчались, но мне не стало легче. Сердце колотилось в горле, заложило уши. Бен стиснул мою руку, но я высвободила ее и вцепилась в подол платья. Снова кричали птицы, но уже у меня в голове — громче, тревожнее. Глаза заволокло слезами. Зажмурившись, я качнула головой, и вновь открыла их. Все вокруг замедлилось, и я видела все с хрустальной ясностью. Цвета стали темнее, живее, контуры предметов четче. Потрясающе красиво.

Выдохнув, я коснулась кулона. Сила поднималась из меня, расцветала в воздухе. Деревья замерли, ветер стих, и только магия летела над поляной, стелилась по земле прозрачным поблескивающим туманом. Еще одна струйка силы проплыла между деревьями, заставив мое сердце сжаться, как от прикосновения невидимой руки. Я посмотрела на Уилбера — он потянул за нить, чтобы привлечь мое внимание. Его синие глаза смотрели на меня, а в голове шумели птицы. Он что-то пытался сказать, но я не могла разобрать.

Медленным ветром хлынула его магия, шевельнула волосы. Ответный импульс силы ударил изнутри, и я зажмурилась, закрыла лицо ладонями и уронила голову на колени.

-Эшли? — наклонившись, прошептал Бен.- Ты в порядке?

Я ничего не ответила. Густой запах флуций залепил ноздри, как расплавленный воск. Меня трясло от накала силы, рвущей изнутри на части. Терпеть становилось все больнее. Казалось, еще одна капля, и я закричу. В висках били молоточки. Сначала я думала, что это мой собственный пульс. Но, задержав дыхание, прислушалась. Уилбер…. Он стучался в мои щиты. Резко выдохнув, я села ровно и оторвала руки от лица. Посмотрела на него и распахнула щиты, точно парадные двери. И напряжение выплеснулось из меня, разлетелось искорками магии по округе. Моргнув, я заметила внутренним взором, как эти искорки оседали на ветвях, путались в волосах присутствующих. Уилбер говорил, что достаточно понять, чего я желаю, чтобы задать цель своей силе. И я подумала — не хочу ждать, когда за нами придут. Почему Кендра должна сделать первый ход в этой партии? Отчего не я? Я столько раз ей уступала! С меня хватит.

И как по взмаху руки, искорки магии рванули ввысь потревоженными светлячками и протянулись нитями за пределы кладбища. Вдруг я смогла различать голоса в голове, чувствовать их, перебирать мысленными пальцами, словно струны — золотые, черные, серебристые. Сознание отворилось навстречу фамильярам, кулон ощутил бэлмортов — там, вдалеке. И они почувствовали меня. Перстень сдавил палец, наливаясь силой. От ощущения дух захватило, слезы на щеках высохли. Потребовалось какое-то время на то, чтобы привыкнуть и осознать — я чувствовала каждого из них по отдельности и всех одновременно. Так было всегда, но только сейчас все встало на свои места. И мне больше не требовалось зрение, чтобы знать, что все они в это мгновение делают.

Цепляясь взором за ускользающие нити, я скинула руку Мишель и поднялась со стула. Шлейф юбки потянулся следом, шелестя и цепляясь за прошлогоднюю траву. Придерживая подол, я покинула зрительный зал театра абсурда. Мишель смотрела на меня с полнейшим недоумением. Все же стоило рассказать, что она оплакивает пустой гроб.

-Эшли? Ты куда?

Но я ее не слышала. Потому что мысленно обращалась ко всем, кто меня почувствовал:

«-Я знаю, вы здесь. Я чувствую, что вы слышите. Народу Эгморра нужна помощь, и я молю откликнуться на зов всех, кому дорог наш мир….»

Я шла мимо рядов стульев, мимо могил, и с каждым шагом кто-то поднимался с места и присоединялся ко мне. Первым со стула встал Бен, за ним Джош, оправляя ворот ветровки.

«-… против нас ополчилось зло, обрушило тьму на наш народ».

Стэнли и Коул вышли из своего ряда. Вивиан Моррис, придерживая подол черного кружевного платья, расшитого изумрудным атласом, торопливо двигалась с другой стороны. Майло перепрыгнул через спинку своего стула.

«-Но тьма не всегда была злом. Она оказалась во власти чудовища с черным каменным сердцем и припала к его ногам, ища утешения».

Из тени деревьев вышел Уилбер и направился за толпой, держа руки в карманах пальто. Не оборачиваясь, я шла к воротам, чувствуя, как со всех сторон стекаются маги. Мужчина, стоявший у высокого памятника, выронил букет цветов и последовал на мой зов. Двое служителей кладбища побросали лопаты в яму. Молодая светловолосая женщина сняла с головы серый шелковый платок и выпустила из руки, отдала на волю ветру — резкий порыв унес его в небо. Маги собирались со всего кладбища и пересекали поляну, двигаясь к воротам. Эйден шел справа, чуть отстав от Уилбера. Воздух сгустился, дрожа и переливаясь, в нем смешивалась магия тьмы и света, фамильяров и бэлмортов. Такого еще не бывало. От нарастающей силы заломило скулы, и зажгло ладони — моя темная сила просилась наружу.

«-Каждый из нас потерял друга, близкого человека, коллегу по работе или соседа по дому — Она хотела причинить нам боль, но мы не станем мстить. Зло должно быть наказано, чему будет отчаянно сопротивляться. Я не стану обещать победу, но даю слово — мы вернем себе ясное небо над головой, разгромим врага настолько, насколько хватит сил и крови. Сегодня мы — тьма, но кто сказал, что добро должно быть светом?!»

Взмыв в воздух дымкой, я не сразу поняла, что что-то изменилось. Пролетая над кладбищем, взглянула вниз на Мишель, бегущую следом за нами. Она спотыкалась о кочки, громко причитая, и комкала руками подол длинного платья. Я улыбнулась, хотя понимала, что сестра не могла этого видеть. Ее шокировало то, что я обратилась в черный дым. Что тут скажешь?! Мне самой это было в новинку.

Следом за мной все собравшиеся маги превращались в дым, небо испещряли молниеносные вихри — черные, белые, серые. И когда в небо взмыл последний маг, с деревьев сорвались стаи птиц-фамильяров. Разбивая вдребезги застывшую тишину кладбища, они с криками бросились за удаляющимися струями дыма.

========== Глава 30 ==========

Нити силы поблескивали на свету, как паутина после дождя. Они указывали мне путь — в сердце Мортелля. Неподалеку от величественных башен Университета раскинулась Площадь трех улиц. Приземлившись на холме у подножья леса, я коснулась нитей, точно пальцами по струнам провела. Они вибрировали, натягивались. Бэлморты были совсем близко, а вместе с ними Кендра.

Стоя в тени деревьев, я смотрела вниз. С небольшого возвышения Площадь выглядела, как сцена. Вымощенная серо-рыжей брусчаткой, залитая солнечным светом. В центре площади стоял фонтан — каменные цветы окружали небольшой водоем. Прямо из него росли качели. На них сидела Кендра, опустив босые стопы в золотые воды. Она смотрела вниз, и черные волосы свесились атласным занавесом, укрыв лицо. Ветер ласково перебирал ее локоны. Разрез черно-алого платья оголял точеную ногу Кендры до бедра. Она болтала ею в воде и казалась задумчивой, скучающей, подавленной. Если не знать, кто перед нами, можно было бы купиться и поверить. Нет, она слышала нас, чувствовала каждым нервом тела. И знала, что мы смотрим на нее в этот миг. Готова отдать голову на отсечение — она улыбалась. Да, именно сейчас, за занавесом этих блестящих струящихся волос.

К фонтану стекались дороги, пересекающие три улицы. Дома стояли разномастные: где-то несуразные, где-то свежевыкрашенные или, напротив, покосившиеся и блеклые — такие не увидеть на рекламном проспекте или открытке. Старые клены и дубы раскинули корявые ветви, нависая над заборами. Никаких вам идеальных газонов или живых изгородей, только заросли ежевики и жасмина. На крышах поскрипывали флюгеры, блики от воды завораживающе играли на стенах. Район, заселенный магами. Именно отсюда Мортелль начал разрастаться сотню лет назад. По одной из дорог все еще можно выехать к улицам старого города, по другой — в центр мегаполиса. Третья вела к воротам границы Эгморра. Почему Кендра выбрала это место? Что ее с ним связывало?

За моей спиной приземлялись маги. Меня окатывало всполохами магии, будто по спине горячей ладонью проводил великан, поднимая дыбом волоски. Я шагнула к старому тису и оперлась на него ладонью. Перед глазами плыло — сила, поднимавшаяся изнутри, хмелила, и я теряла контроль над собственным телом. Меня покачивало, все вокруг замедлилось. Совсем близко появился Бен — порыв ветра принес аромат его кожи. Я зажмурилась и мотнула головой. Земля под ногами колыхалась — прибывали и прибывали фамильяры. Кто-то шел ко мне — хрустела прошлогодняя трава, покрытая коркой льда. Остановился — боковым зрением я уловила темное пятно. Повернув голову, поймала на себе пристальный взгляд Уилбера. Лишь мгновение я могла смотреть на него, и вновь мир пошатнулся.

-Их так много, что меня разрывает на части, — прошептала я и крепче вцепилась в ствол дерева.- И я должна бы чувствовать себя хреново, но это не так. Я как пьяная, и тихонько радуюсь этому.

-Нет ничего постыдного в том, что тебе приятно ощущать силу, — рассудительным тоном сказал он и посмотрел в сторону площади.- Но не позволяй ей затуманить разум.

-Что мы здесь делаем? Почему она ждет нас тут? — я посмотрела исподлобья на Кендру.

Будто ощутив, она повела плечами и слегка приподняла голову. Ветер подхватил ее волосы, и занавес разлетелся, явив ее безупречно красивое лицо. Лицо моей умершей сестры.

Дохнуло прохладным ветром, и его медово-русые волосы разлетелись, явив совершенный профиль. Повеяло силой Уилбера — ароматами неизвестных цветов. Наморщив лоб, он чуть повернул голову, глядя вниз, на площадь.

-Фонтан — сердце города. И это не метафора, Эшли. Вода в нем проточная и бежит по венам города, попадает в каждое жилище Мортелля.

Догадавшись, к чему он клонит, я выпрямилась и вперилась взглядом в затылок Кендры.

-Она хочет отравить воду своим ядом, — прошипела я.

-Если уже не отравила, — вздохнул он. Выражение лица у Уилбера было мирное, растерянное, удивленное. Даже его Кенде удалось поразить.

-Достаточно капли ее крови, чтобы извести весь Мортелль.

Он чуть заметно кивнул.

-И что мы будем делать?

-Я оповещу Мариссу и дам ей инструкции, — его взор затуманился, лицо разгладилось — он унесся мысленно в Университет.

-А разве она не поддержит нас здесь? — мой голос упал до придушенного шепота.

-Кто-то должен охранять стены дворца, — заморгав, он вернулся на холм и вздохнул.- Будем надеяться, что мы обойдемся теми силами, которыми располагаем на данный момент.

Оттолкнувшись от дерева, я обошла Уилбера и остановилась рядом с Беном и Джошем. Окинув взглядом площадь, вновь посмотрела на Кендру. Дома гасли, как свечи, потушенные внезапным порывом ветра. Из окон вылетали клубы черного дыма и витали над Кендрой. По земле скользили тени. Я подняла глаза — над крышами металось еще больше бэлмортов — около сотни. В груди стеснилось, пульс затрепетал в горле. И площадь перед глазами размыло, как рисунок, на который пролили воду. Кендра чуть подняла голову, встретила мой взгляд и улыбнулась. От этой ледяной улыбки у меня внутри все сжалось.

-Демонстрация силы и хладнокровной жестокости, — выпрямившись, произнесла я и кивнула.- Снова невинные маги погибли.

Щеку защекотало перьями. Я заморгала и обернулась. Около меня стоял Стэнли и смотрел вниз на площадь.

-Все фамильяры Мортелля эвакуированы и находятся во дворце. Часть из них сегодня здесь, с нами.

-То есть, ты весь город укрыл в Университете?! — я нахмурилась.

Он коротко мотнул головой.

-Только тех, кого успел, — и покосился на меня, смерил долгим взглядом.- Были и те, кто не захотел бросать дома. Я сожалею.

Звон и брызги стекол отвлекли нас — трое бэлмортов вылетели из разбитых окон двухэтажного дома и пронеслись над фонтаном победоносным черным вихрем. Кендра поднялась с качелей и, переступив через каменный бортик, вышла из воды. Подол платья полз за ней кроваво-черной массой. Бэлморты, точно преданные псы, прильнули к ее ногам. Они обвивали Кендру, вились вихрями и искрами огня. Запрокинув голову, она распростерла руки. Волосы ее взметнулись и рассыпались по плечам. Сила клубилась вокруг ведьмы вместе с бэлмортами, воздух плавился от жара. Я стиснула зубы, сдерживая ответную магию — разъяренным зверем, почуявшим опасность, она ворочалась внутри тела, искала выход. Все мое самообладание потребовалось, чтобы не распахнуться навстречу Кендре и не обрушить на нее свой гнев.

В звенящей тишине остановилось время, в воздухе повисли пылинки. Они сияли в свете солнца, как золотой песок. Природа замерла — между мной и Кендрой пронеслась искра силы. Удар в ее тело я ощутила почти физически и на расстоянии. Ведьма чуть согнулась, волосы ее всколыхнулись, плечи дрогнули. Я отшатнулась одновременно с ней, когда разряд пронзил насквозь, как ледяная молния, но кто-то сзади придержал меня за локти. И прильнул щекой к затылку. Я зажмурилась от окатившей волны тепла. Бен…. Он был напряжен, энергия плясала у него по коже невидимым облаком — я ощутила и запрокинула голову, чтобы увидеть его лицо. Но оно оставалось невозмутимым, без тени эмоций. Только зрачки голубых глаз тонули в сиянии магии.

Я посмотрела на Площадь и вдруг поймала себя на том, что ничего не чувствую. Ни страха, ни волнения, только гнев разгорался в груди. Бен мягко отпустил мои руки. Потом обошел меня справа и встал за Уилбером, плечом к плечу с Джошем. Стэнли стоял слева вполоборота, чтобы охватить взглядом не только улицу внизу, но и полосу деревьев. Мы не могли знать наверняка, какие еще сюрпризы Кендра приготовила. Эта дрянь обладала крайне изощренной изобретательностью.

Я неторопливо скользнула вдоль выстроившихся мужчин, оправив подол платья, тянущийся по мерзлой земле. От моего движения встрепенулся черный дым и рванул вперед.

-Нет! — крикнула Кендра, и в одном этом слове было столько жара, столько презрения, что засосало под ложечкой. И бэлморты послушались — замерли над дорогой и медленно опустились. Черный дым расстелился над землей зловещим туманом.

Я невольно напрягла плечи. Уилбер легко тронул меня за руку, заставив повернуть голову и встретить его взгляд.

-Она не торопится, а, значит, чего-то ждет, — озвучил он мои мысли.

-Том еще не появился, — сквозь зубы произнес Бен.

Мы все переглянулись. Стэнли приблизился ко мне, пристально глядя на лес.

-Если что-то почувствуешь — дай мне знать.

-Но я ничего не чувствую, — выдохнула я и посмотрела в его красивое, замкнутое лицо. Он ответил мне долгим взглядом сапфировых глаз.

-Как и я. Поэтому и прошу. Что-то здесь не так. Обычно я тонко ощущаю бэлмортов, но сегодня…- поджав губы, он осторожно сглотнул и вновь поглядел на лес.- Как-то Кендре удается скрывать их от нас.

-Не надолго, — процедила я и повернулась к Уилберу.- День ведь твоя стихия?

Он вскинул брови.

-Да. И на наше счастье до наступления темноты еще есть время.

-Кого она может призвать?

Уилбер небрежно пожал плечами.

-Фантомов, гримов, скипов и прочую нечисть нечеловеческой наружности.

-А кого могу призвать я?

-Днем? — поглядев на меня, спросил он.

Я кивнула.

-Фамильяров, фей, перевертышей — как будет угодно. Все мои силы в твоем распоряжении.

На горизонте замаячила черная точка — высоко над углами крыш. Я уставилась на нее, затаив дыхание. Она неслась, приближалась, а за ней тянулся огненный хвост, как у кометы. Рухнув на землю перед Кендрой, дым разлетелся, заклубился и схлынул. Из него вышли трое бэлмортов. Тот, что слева — высокий и жилистый. Его рыжие волосы были коротко острижены. Черты лица его были мягкими, приятными, но пустыми, как у глиняной маски. А светло-карие глаза…. свирепыми. Двигался он плавно и текуче, почти как хищник. Я знала, что под голубой курткой у него припрятаны ножи. У бэлморта, идущего справа, темные волосы были затянуты в хвост на затылке. Весь в черной коже и заклепках, он исподлобья глядел на нас с вызовом. Его правая рука неуклюже оттопыривалась — под кожанкой мешала кобура. Молодой и красивый, но уже до краев переполненный гнилой злобой. Во главе шел, криво ухмыляясь, Том Шерман. Он подобрал себе подручных — таких же отморозков, как он сам. Что еще Кендра позволила ему? Я невольно перевела взгляд на Тома — он выглядел как-то иначе. Все тот же Том с пронзительно-красивыми и подлыми глазами, идеальными чертами лица и неотразимой ледяной улыбкой, но он словно стал еще безупречнее, еще бездушнее. Я ощутила на расстоянии аромат зла, исходящий от него, и поперхнулась дыханием. Кендра опустила руки и рассмеялась, и смех был издевательский, радостный и жестокий. От него пошли мурашки по коже, плечи стянуло от гнева. Том ощутил, что я смотрю на него, и осклабился. Обведя нас придирчивым взглядом, он остановился. Между нами оставалосьприличное расстояние, не менее ста метров, но почему-то этого показалось ничтожно мало.

Бен подался вперед, сила хлынула от него жаром, плавящим воздух. Уилбер преградил ему путь рукой, не позволил двинуться с места.

-Рано, слишком рано, — чуть слышно произнес он. Бен больше не пытался сойти с места, но не отвел от лица брата темного, полного ярости взгляда.

Где-то рядом стояла Вивиан — дуновение ветра принесло аромат весенних трав. Среди толпы затерялся Невидимка Коул, Майло занял позицию за спиной у Бена, Эйден — позади Уилбера. Бесчисленные фамильяры рассредоточились по холму живым ограждением. Но силы Кендры были в разы меньше, что мне совсем не нравилось. Не могла она не подготовиться к нашему появлению….

-Она всегда играла не по правилам, — протянул Джош, и мы переглянулись.- Жди беды.

-В таком случае, мы должны предугадать ее следующий шаг.

Брат хмыкнул и скрипнул зубами.

-Легко сказать. Много ли мы ее шагов предугадали?!

Я нахмурилась и отвела взгляд. Потому что не нашлась, что сказать.

Маги ждали команды или первого хода врага. Мы стояли, словно фигуры на шахматной доске в покорном терпении, но какая-то мелочь выбивалась из идеальной картины. Я нахмурилась, еще не осознавая, что чувствую, но вдруг услышала движение, шелест ткани. Чья-то ладонь коснулась моего локтя. Я резко обернулась — рядом стояла Мишель.

-Ты думала, что сумеешь обмануть меня? — с улыбкой прошептала она.- Хотела уберечь? Не выйдет.

Я с печалью вгляделась в ее красивое лицо. Глаза сестры светились — в глубине зрачков брезжила сила.

-Ты не должна участвовать в этом, — вымолвила я и нежно коснулась ее щеки.

Она потерлась о мою ладонь, прикрыв веки. И вдруг распахнула глаза и отпрянула, лицо ее ожесточилось. Я никогда не видела у нее такого выражения. Моя рука повисла в воздухе, разочарование вспыхнуло в груди.

— Никогда, — горячо прошептала она и силой сжала мой локоть.- Слышишь? Никогда больше не отодвигай меня на задний план! Ты сомневаешься во мне, Эшли?

-Ни капли, — и я говорила искренне.

Мишель с облегчением выдохнула. По моей руке потекла сила, просочилась под кожу, и в теле появилась легкость. В душе расцветало спокойствие, умиротворение. Мишель отсекла мои страхи и волнения, развеяла их. Напряжение выплеснулось импульсами тепла, разлетелось искорками, подхваченными порывом ветра. Я заморгала и нахмурилась. А она улыбнулась.

-Запомни, Эшли: кем бы ты ни была, я остаюсь твоей сестрой, в наших жилах течет одна кровь. Неважно, что у тебя она темная — это ничего не меняет. Я горда тем, что моя сестра — бэлморт! Ты открыла мне глаза, многим из нас. Стойко терпела мою неприязнь к охотникам и доказала, что и среди них есть достойные маги. Ты всегда была другая, — прошептала она, и ее голос пресекся. Облизав губы, Мишель качнула головой: — А я всегда знала, что тебе не место в моей лавке или за прилавком цветочного магазина. Не потому, что тебе это занятие казалось скучным или все из рук валилось. Хотя меня это даже забавляло. Причина крылась глубоко в твоей сущности, но даже я не сумела ее разглядеть. И мне стыдно за то, что винила тебя в хладнокровии и эгоистичности, не понимая их истинной природы. А ведь все было так очевидно! Прости меня, Эшли. Твое предназначение — направлять бэлмортов, научить их снова смотреть на свет. И я вместе с ними пойду за тобой без тени сомнения.

На глаза навернулись слезы, но я улыбалась. Накрыв руку сестры ладонью, я погладила ее и прерывисто вздохнула.

-Спасибо, Мишель, — тихо сказала я.- Твою проницательность я, как обычно, не учла. И вовсе не хотела ранить своим молчанием. Но ты не….

-Это мой выбор, — с едва уловимой твердостью в голосе перебила она, и в темных глазах вспыхнули огоньки. Она чуть склонила голову, глядя на меня исподлобья.- И ты не станешь меня отговаривать. Хватит лелеять мои чувства! Я не такая хрупкая и нежная, как вы привыкли считать…

Голос Мишель оборвался, в ее глазах отразилась тень…. Я резко обернулась, но показалось, что слишком медленно. Сердце пропустило удар, холод сковал грудь. Сначала я увидела Кендру — она смотрела на меня, и ненависть в ее взгляде буквально жгла мне кожу. Я быстро глянула на Тома. Он стоял, ухмыляясь, но было какое-то движение в загустевшем воздухе. Что-то блеснуло, отбросило блик — в Мишель летела стрела. Тонкая, как стальная нить, наконечник пылал черным огнем. Выставив руку на миг раньше, я поймала стрелу, она вплавилась в ладонь, будто она была из воска.

Я посмотрела на Тома, разжимая пальцы. Его лицо опустело, в глазах сгустилась тьма. Ненависть холодила мне душу и заглушала боль — отдаленно я ощущала ее, но желание убить Шермана затмевало прочие чувства. Оно черной дырой разъедало изнутри, подстегивало совершить опрометчивую глупость. Но сегодня от каждого моего поступка зависели чужие жизни. Я не имела права ошибаться и неоправданно рисковать. Эта мысль помогла остыть.

-Ты сдохнешь первым, — процедила я. Стрела осыпалась пеплом на землю. Я посмотрела на свою ладонь. Черные паутинки яда растеклись под кожей и исчезли. Он больше на меня не действовал, но Мишель убил бы мучительной смертью.

Сестра глубоко и жадно вдохнула.

-Я всего лишь выполняю свою работу, — с издевкой произнес Шерман и подмигнул, улыбнувшись еще шире.

Кендра шла к нему, шелестя юбкой, но глядела на меня. Снова между нами искранула сила — пронеслись импульсы, похожие на ледяные молнии, точечными разрядами просочились в тело. Качнув головой, я двинулась вниз по холму.

-Вот мы и встретились, — зазвучал ее голос, пролился журчанием ледяной воды. На безупречном лице заиграла улыбка.- Пришло время выяснить, которая из нас достойна носить этот кулон.

-Нечего уже выяснять, — сквозь зубы прошептала я, придерживая подол. Спускаясь, я думала о том, как бы, не зацепиться за него каблуками и не покатиться кубарем в самый накаленный момент. Но меня словно несло по воздуху — я не чувствовала земли под ногами.

-Ты заполучила его обманом! — выкрикнула она, и ее лицо утончилось от ярости.

-Я была рождена, чтобы носить его. А что сделала ты, Кендра?

-Можешь называть меня Моникой, — прошипела она.

-Моники больше нет, уже очень давно, — сухо бросила я и остановилась посреди поляны. Нас разделяло несколько метров, но этого расстояния вновь казалось мало. Магия — неуловимое оружие. Она могла сразить меня за мгновение, и я бы ничего не поняла. Но не сегодня. Чтобы убить меня — попытаться убить — Кендре пришлось бы подойти вплотную.- И это ты убила ее, желая заполучить кулон. Твоя жажда власти настолько черна и всепоглощающа, что ты проложила путь к нему кровью. И долгие годы живешь чужой судьбой, под чужим именем и с чужим лицом. За такой срок можно и забыть, кто ты на самом деле.

Она склонила голову набок, на лице появилось выражение сочувствия, но в глазах пылала злоба.

-Наверное, больно было узнать, кто ты на самом деле? Все твои идеалы рухнули, мир вокруг потускнел. Почти все близкие погибли за то, чтобы ты стояла здесь и сейчас. Стоило ли оно того?

-Больно было узнать, что со мною бок о бок жила омерзительная тварь, которая и убила всех моих близких, — мой голос был так же пуст, как и сердце. Я смотрела в это знакомое до боли лицо и не видела за ним свою сестру. Ее там никогда не было.- И ты ответишь за содеянное!

-Если доберешься до меня, — произнесла она и протянула руку Тому.- Детка?

Шерман подошел к ведьме, прильнул к ее спине и обвил руками талию. Он потерся щекой о ее волосы, пристально глядя на меня. И в глубине этого взгляда плескалась не только ненависть ко мне, но и презрение к брату. Том перевел его на Бена и оскалился, но Кендра этого не могла видеть.

Указав на меня пальцем, она прошипела сквозь зубы:

-Принеси мне ее кулон!

Шерман больше не улыбался — он переменился в лице, таращась снова на меня. И на того, кто спускался по холму. Я сжала кулаки, подалась вперед, но Бен обошел меня, встал вполоборота, чтобы видеть одновременно и меня, и брата. Первое дуновение его силы обдало щекочущим теплом. Я с трудом заставила себя посмотреть на него. И тут же страх стянул мышцы живота в болезненный узел. В его глазах была уверенность, твердость и гнев. От Бена исходила сила ровными обжигающими потоками. Я вцепилась обеими руками в его предплечье и с мольбой в глазах покачала головой.

-Нет, Бен.

Шерман остановился и засмеялся, запрокинув голову. Я вздрогнула, но Бен не глянул в его сторону.

-Даже не думай, — одними губами произнес он.- Ты не станешь с ним сражаться, какой бы сильной не была, Эшли. Он мой, и это не обсуждается.

-Ты обещал мне! — крикнула я и сжала его руку еще сильнее.

-Я обещал не защищать тебя, но ни слова не сказал о Томе. Решил, что его смерть и от чьей руки — вопрос решенный.

Я снова мотнула головой, разметав волосы по плечам.

-Он сейчас сильнее. Кендра делится с ним могуществом.

-Это ничего не меняет, — выдохнул он мне в щеку и обжег дыханием.

Я заморгала, упрямо качая головой. Сердце сдавило ледяными тисками, стало трудно дышать.

-Может, хватит, голубки? — спросил Том и поморщился, засучивая рукава куртки. Вены на его ладонях вздулись и почернели.- Я заждался своего звездного часа!

-Он мой брат, — в голосе Бена прозвучала стальная нотка. Он глянул на Шермана, и лицо его замкнулось, опустело. Под моими руками вспыхнула сила. Бен сжал кулаки, между побелевшими костяшками пальцев сочилось желто-зеленое пламя. Прикрыв веки, он опустил голову и прошептал мне в волосы: — Том сделает все, чтобы отнять тебя у меня. Он уверен, что твоя смерть станет высшей карой для меня.

Не дождавшись моего ответа, он отстранился. Я не смогла его удержать — на этот раз он оказался сильнее. Жар силы плавил мои ладони, но я цеплялась за его предплечье — отчаянно, безнадежно. Пока не стало невыносимо больно… в груди.

-Не поступай со мной так, — еле слышно прошептала я, разжимая дрожащие пальцы.

Бен шагнул вперед, но остановился и обернулся. Взгляд его сквозил болью и силой.

-Ты не веришь в меня? — голос его хлестнул гневом.

-Верю…

-Тогда позволь покончить с этим раз и навсегда!

-Хорошо, — согласилась я и медленно подняла глаза. Слеза скатилась по щеке, остудив кожу.

Бен еще секунду смотрел на меня — это было самое мучительное мгновение, земля начала уходить из-под ног. Мир поплыл мимо, сила поднялась из глубин тела. Цвета померкли, небо потускнело, черный огонь наполнил мои глаза. Он отвернулся, не увидев этого, устремил ледяной взор на брата. Том приветственно распростер руки, нахально ухмыляясь.

Напряжение звенело в воздухе — монотонный звук, от которого по позвоночнику пробежала дрожь. Никто не шевельнулся, не сдвинулся с места. Бен стоял, сжимая и разжимая кулаки, выжидая момент, чтобы броситься на брата. Но Том не торопился начинать драку первым. Что-то было не так. Я быстрым взглядом окинула площадь. И внезапно ощутила их — бэлмортов, рванувших из погасших домов.

Дым валил искрящимися вихрями из окон и дверей, заполнял площадь, окутывал ее черной завесой. Я смотрела на них и чувствовала каждого, их общий сбивчивый пульс дрожал во рту горьким леденцом. Нити тянулись ко мне, сквозь меня, скручивались, упрочняя связь. Я вскрикнула и согнулась, охватив руками живот. Сила шевелилась зверем, царапая изнутри раскаленными когтями. Я ощущала все эти сущности там, где им не положено быть, будто незримые руки вторгались в мое тело. Бен обернулся, в его глазах мелькнул страх. Посмотрев ему за спину, я закричала, но никто не услышал. Том рванул вперед огненной вспышкой, за ним бросились бэлморты, вылетевшие из домов. Эта черная свора неслась на нас, на Бена, а я давилась силой, не зная, что с ней делать.

В спину ударила волна магии — фамильяры поднимались в небо пульсирующей пернатой бурей. С верхушек деревьев сорвались стаи филинов и воронов. Уилбер шел к нам, каждый его шаг отдавался гулом в ушах. Опьяненная силой, я подняла голову, но меня повело в сторону. Бен пригнулся, готовясь к выпаду. Справа мелькнула пламенно-рыжая грива Джоша. От размаха крыльев Стэнли волосы взметнулись. И я ничего умнее не придумала, кроме как выставить вперед руку. И сила хлынула из меня, из моего рта с визгом, от которого воздух содрогнулся.

========== Глава 31 ==========

Улицу поглотила черная дымка, от запаха гари першило в горле. Я будто оглохла, и мир стал бесцветным и медленным. Перстень сдавил палец. Он так накалился, что, казалось, расплавит кожу до кости. Сила расплескалась по поляне, накрыла всех, кто не успел добраться до площади. Мои волосы развевались сверкающим плащом, который трепало ветром моей собственной магии. Сквозь туман я увидела Кендру. Она стояла около фонтана, протянув вперед руку. От нее исходила сила — переливающаяся огненными искрами. Ей удалось остановить мою магию, но не сдвинуть ее и не подавить. И пока я противостояла ведьме, бэлморты неслись на нас черной бурей.

В удушливом облаке дыма сталкивались фамильяры и бэлморты. Воздух разрывали огненные молнии и вспышки магии. Я потеряла из виду Бена и отвлеклась, завертела головой. Сила потекла обратно в тело — снова на меня будто кольца нанизывались. Покачнувшись, я резко выдохнула. Маги живым ограждением сужали круг по мере приближения охотников. Сквозь серо-черную завесу кто-то потянул меня за руку. Я поддалась. Уткнувшись лицом в чью-то грудь, подняла голову. Стэнли охватил меня одной рукой за талию и уводил к холму. Через его плечо я увидела Мишель. Она сидела на земле, закрыв лицо ладонями. Я дернулась к ней, но Стэнли не позволил. Он тащил меня прочь от мешанины тел и магии, а я колотила его в грудь кулаками. Джош выпрыгнул из дымки и приземлился рядом с сестрой, загородив ее мускулистым львиным телом. Время ожило и покатилось с такой скоростью, что я не успевала охватить взглядом всю улицу. И где-то там, в пучине гари исчез Бен.

Все смешалось перед глазами. Поляну невесомым полотном застелил дым. Стэнли сбили с ног, и он выпустил мою руку. Обернувшись вслед за его падением, я потеряла секунду. Он утонул в тумане, у меня перед лицом парили черные перья. Я стояла и смотрела, как они оседают на земле, когда Мишель возникла рядом. Она развернулась темной бурей и взмахом руки разогнала дымку. Порывом силы у меня сдуло волосы вперед. Убирая пряди со лба, я нашла глазами Стэнли. Он уже стоял и упирался одной ногой в грудь бэлморта. За расправленными крыльями я не могла разглядеть лица охотника, но он уже не шевелился.

Стэнли поглядел на меня через плечо, убирая ногу с обмякшего тела. И стал медленно разворачиваться. Его темно-синяя рубашка блестела черным влажным бисером — брызгами крови. Капли были и на лице. Глаза его полыхали сапфирами. Ничего не спрашивая, я повернулась к площади и застыла. Дым схлынул, и моему взору предстала пугающая картина. Сгустки черного дыма метались по поляне, кружились над площадью, защищая Кендру. Птицы небольшими группами кидались на бэлмортов — летели тлеющие перья и пылающие останки. Совсем рядом рука Бена рассекла воздух — по поляне закувыркался бэлморт, не успевший обратиться в дым. Мелькнула грива Джоша, громогласный рык разразился на всю округу. Сжав подол платья в руках, я посмотрела на Бена. Его грудь тяжело вздымалась, на скулах темнели мазки гари. Он вглядывался в мельтешащие образы, искал брата. На мгновение мы встретились взглядами, и внутри у меня что-то оборвалось. Его глаза сияли, сила пылала вокруг него огненными отблесками. Он сотню раз представлял встречу с Томом, готовился покончить с ним, и ничто не могло ему помешать. Но он рассчитывал на честный бой, а Шерман играть по правилам не любил. Его конек — непредсказуемость и коварство. Он всегда бил исподтишка. И сейчас, когда началась заварушка, где не различить лиц врагов и союзников, Том выжидал подходящий момент. Мы оба знали, на что он способен, но только я по-настоящему боялась. И должна была отпустить Бена и дать ему шанс разобраться с братом. Он заслужил. Я умом понимала это, но не сердцем.

Набрав побольше воздуха в легкие, я двинулась вниз по склону. Сила заполнила меня до кончиков пальцев, глаза вспыхнули черным огнем. Бен чуть пригнулся и бросился на брата — щеку обожгло резким мазком жара.

Том сорвался с места с ним в едином порыве. Размытыми от скорости полосами они неслись друг на друга, обращаясь на ходу в дым. От их движения у меня кожа дернулась, и во рту появился холодок. Стараясь не думать ни о чем, я смотрела вперед, на Кендру. Возведя руки к небу, она смеялась — радостно, громко, на грани безумия. Я стиснула зубы с такой силой, что они могли расколоться. Все вокруг казалось заторможенным, нереальным. Бен и Том столкнулись в воздухе — земля под ногами содрогнулась, оглушительный треск пронесся по округе, будто небо раскололось. На мгновение время остановилось, сердце мое перестало биться. Сила раздалась от них взрывной волной и сбила нескольких бэлмортов. Их подняло над поляной подброшенными вверх куклами. Фамильяры взвились над ними разящей клювами стихией. Шлейф моего платья всколыхнулся, волосы рассыпались веером вокруг головы. Я шла и ничего не чувствовала — страх сменился легким, почти сверкающим ощущением, будто мир заволакивало белым туманом. Уши заложило, и только пульс бился в висках. Тьма проливалась в меня успокаивающим холодом, как вода в гулкий пустой сосуд. Первые признаки шока.

На траве, припорошенной грязным снегом, лежали тела — в ожогах и кровавых дымящихся язвах. Засмотревшись на изувеченные лица, я оступилась и вдруг увидела Мишель. Над ней пронесся бэлморт, испещренный огненными искрами, и рухнул. Это было похоже на падение метеорита — ввысь поднялись клочья земли и прошлогодней травы. Сестра пригнулась, охватив голову руками, и упала на колени. Я побежала к ней, и движения мои казались какими-то тягучими, замедленными. Над нами метались черные вихри. Еще один упал совсем близко, и меня обдало жаром, как от открытого огня. Заслонив лицо рукой, согнутой в локте, я побежала изо всех сил. Уголком сознания понимая, что охотник несется на нас. Резко остановившись, я обратилась к нему лицом, хлестнув магией. Бэлморта отбросило назад, приложило о землю плашмя. Я двинулась к нему, упираясь в грудь невидимыми руками, да так, что он не мог даже вдохнуть. Он смотрел на меня, выкатив глаза, дергаясь под тяжестью магии. Мне ничего не стоило расплющить его, испепелить плоть, но я нависла над ним, продолжая давить. Один из подручных Тома — в кожанке с заклепками. На вид совсем юный — миловидный мальчишка, способный выжать легковой автомобиль. Поглядев в его расширенные глаза, я увидела свое отражение и склонила голову набок, решая, как с ним поступить. Бэлморт открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на сушу. Скрючив пальцы, я натянула нити, словно блёсны, связывающие нас. Они засверкали, заставив парня выгнуть спину. Можно было бы многое сотворить — бэлморт оказался полностью в моей власти. Безвольная марионетка. Эта мысль повергла часть меня в ужас, а другую часть оставила равнодушной. Но я не собиралась его убивать. Вдруг он перестал дергаться — увидел перстень на моей руке. По его лицу промелькнула гримаса озарения, а в глазах отразилось облегчение. Он понял, кто я, и в испуге завертел головой. Расслабив пальцы, я высвободила нити. Бэлморт пополз на спине, активно работая локтями. И глядел на меня, как смотрят на свернувшуюся гремучую змею — никаких резких движений, и все равно нет уверенности, что она не ужалит. Следуя за ним неторопливо и плавно, словно паря над землей, я смотрела в его испуганные глаза. И знала, что больше он не кинется на фамильяров — он будет их защищать, иначе поплатится жизнью. Эту мысль я вбила ему в голову и отпустила, проводив взглядом стремительно удаляющийся клубок дыма. Возможно, потом я пожалею об этом, но попробовать стоило.

Вернувшись к сестре, я опустилась перед ней на колени. И накрыла ее руки своими ладонями. Она подняла голову и посмотрела на меня глазами, полными боли и ужаса.

-Все в порядке, — осипшим голосом прошелестела она и попыталась встать.- Со мной все в порядке.

-Тише, Мишель, — придержав под локоть, я помогла ей подняться на ноги.- Ты должна вернуться на холм.

Она оттолкнула меня и пошла прочь, нашептывая заклинание. А я осталась стоять и изумленно смотреть ей в спину. Я никогда не была сильна в боевой магии и не знала ни одного наговора, но была рада, что Мишель их знала. Вот только… она не была боевым магом. Никогда.

-Иди! — крикнула она через плечо.- Я справлюсь.

Я не сдвинулась с места. Тогда она повернулась вполоборота и горько улыбнулась.

-Не пытайся защитить всех и каждого, Эшли. Ты только зря теряешь время. Мы осознанно пошли на возможную гибель и боремся, чтобы ты достала Кендру и прекратила войну! Раз и навсегда. Иди и не отвлекайся. У каждого из нас сегодня своя миссия. Убить ее — твоя.

Возведя руки к небу, Мишель выкрикнула заклинание. Я ощутила покалывание от прилива ее силы — она полетела от сестры по воздуху, как теплый призрак, и просочилось в самую гущу битвы. Сглотнув, я стиснула в руках подол платья и отвернулась. Ища глазами Бена, двинулась вниз по склону. До площади оставалось совсем немного — сквозь дымку мелькали крыши домов. Но я ничего не слышала. Звуки растворились в монотонном шуме крови в ушах. Глаза наполнялись слезами, и я старалась не смотреть под ноги. Тела фамильяров, останки бэлмортов. Что же мы наделали? Сердце забилось пойманной птицей, подпрыгнуло к горлу. Мир пошатнулся, размягчился, расплылся. Из рассеивающегося дыма появился Стэнли. Он шел ко мне наперерез, расталкивая дерущихся магов. За спиной у него были расправлены крылья. Огромные, черные, перышко к перышку — от их размаха перехватило дыхание. И я приросла ногами к земле. Над нами сгустился дым, в лицо дохнуло жаром и гарью. Качнув головой, я отмахнулась рукой. Взмыв ввысь, Стэнли грудью принял удары бэлмортов. Воздух плавился, дышать становилось все тяжелее, кожу обжигала магия. Зажмурившись, я в последний миг заметила охотника. Второй подручный Тома — рыжеволосый, с серыми, мертвыми глазами убийцы. Уклонившись от очередного залпа огня, Главный Фамильяр прижал к спине крылья и штопором налетел на бэлморта. Всполохи света, возня и бессвязные вскрики, звуки глухих ударов и хруст, от которого мурашки скользнули по плечам. Я глядела, стараясь понять, что вижу, но не успела. В заведенной назад руке Стэнли сквозь пальцы просыпался черный пепел. Тело бэлморта обмякло и растеклось, будто глыба угля таяла. Черная лужа расплывалась под ним, а почва ее жадно впитывала.

Будто сквозь вату я услышала звуки борьбы, похожие на раскаты грома. Огляделась, но ничего не увидела. Мимо что-то пронеслось, разметав мне волосы. Мутную завесу прорезал силуэт из прозрачного стекла, и дым раздался перед ним. Коул. Неуловимой белой тенью он прокладывал мне путь и валил бэлмортов с ног. Я двинулась по образовавшемуся туннелю. Том и Бен слились в однородное пульсирующее облако. И в тот миг, когда я взглянула на них, на площадь вышвырнуло Тома. Он покатился по брусчатке, но быстро обратился в дым и бросился вновь на Бена. Ноги сами понесли меня к ним. Проходя мимо сражающихся магов, я натягивала нити. В моих руках они превращались в огненные кнуты и косили бэлмортов. Одни разлетались хлопьями пепла, другие падали на колени, забыв о фамильярах. А я шла дальше, и магия тянулась сзади черным поблескивающим шлейфом.

Я не видела лиц — они слились перед глазами в мутное пятно. В бликах пламени что-то двигалось. Я остановилась и резко обернулась — настолько быстро, что сама не поняла, как сделала это. Передо мной замер бэлморт, тяжело дыша. Он был красив и высок, в светло-карих глазах поблескивала сила. Я шевельнула рукой, хлестнув магическими кнутами, и он набросился. Отступив за долю секунды до удара, я увернулась от раскаленной ладони бэлморта. И занесла кнуты, полосуя воздух огнем. Он заскрипел зубами и рванул размытой черной полосой дыма. Я выставила свободную руку и толкнула его силой — охотник отлетел дугой к дороге и рухнул. Асфальт разлетелся на куски под весом его тела.

Между лопаток ударил поток горячего воздуха, я обернулась. Еще один бэлморт — он занес пылающую руку. Я подняла глаза вслед за его движением, тряхнула кнутами. Но было слишком мало места, чтобы закончить маневр. Его светящиеся глаза приближались к моему лицу. Задержав дыхание, я шагнула назад, его раскаленная ладонь потянулась следом. Она почти коснулась моей шеи, на коже выступили капельки пота. Поперхнувшись гарью, я закашлялась. Как вдруг Джош рыжей волной налетел на бэлморта и припечатал к земле. Охотник попытался обратиться в дым, но брат накрыл его голову массивной лапой. Раздался звук, похожий на хлопок — из-под нее вытекла черная густая масса.

-Как же так? — пробормотала я и посмотрела на Джоша. Отшвырнув размякшие влажные останки, он тряхнул гривой.

-Некоторые из них настолько сильны, что не обращаются в пыль, — прозвучал совсем близко голос Стэнли. Главный Фамильяр стоял, чуть согнувшись, и тяжело дышал. Лицо его покрывала корка засохшей крови, смешанной с пеплом.- Они являются олицетворением тьмы, Эшли. Тьмой и становятся после смерти.

Слова его озадачили меня, но я не успела их обдумать. Лицо обожгло порывом горячего ветра. Над головой нависла тень. Я развернулась в тот миг, когда Стэнли взмахнул крыльями и разнес сгусток дыма на клочья крови и плоти.

-Не знала, что ты так умеешь, — с придыханием шепнула я.

Стэнли посмотрел на меня через плечо и устало улыбнулся.

-Я многое умею, Эшли. Но не всегда мне разрешено использовать свои навыки. Маги не могут безнаказанно убивать.

-Что это значит? Все, кто сегодня сражается….

-Об этом не беспокойся, — перебил Стэнли и расправил крылья.- Позже будем думать о спасении наших светлых сущностей.

Над нами пронеслась тень, пахнуло гарью. Лицо Стэнли вновь посуровело, глаза потемнели от магии. Подняв голову, он взмыл в небо. А я отвернулась и бросилась к площади. Расталкивая фамильяров, бежала по выжженной земле и искала глазами Кенрду. И налетела на Майло. Буквально врезалась в него и уткнулась лицом в грудь. Взяв меня за плечи, он тихо рассмеялся, а в следующее мгновение бросился в сторону. Пошатнувшись, я стала поворачиваться. Из поблескивающего черного облака вылетела стайка воронов. И облако упало оземь, расплескалось по ней и осыпалось пеплом. Майло скользнул за спину Мишель, на ходу обращаясь в дым. Проследив за его взглядом, я увидела еще один темный силуэт. Рука, сотканная из тумана, тянулась к шее моей сестры. Майло пронесся мимо — мне под ноги замертво свалился бэлморт. Я попятилась от черноты, хлынувшей из-под его головы. Если у Майло и был нож, то я его не видела. Слишком быстро он действовал.

В рассеивающемся тумане показался каменный бордюр, отделяющий поляну от площади. Я хлестнула плетьми и ускорилась. Холодок повеял над огненным зноем, сдул мне волосы с лица назад. Кто-то затаился в этом тумане, но не получалось разглядеть. Я остановилась и выпустила быструю вспышку силы — осмотреться. И едва успела заслониться рукой — Том полоснул магией воздух перед лицом. Развернувшись, я потянула за собой веер пылающих кнутов и отмахнулась от его следующего удара. Он отклонился и снова выпрямился, будто костей в его теле не было совсем. Тяжело вздымалась грудь Шермана, но он стоял и криво ухмылялся. Лоб его пересекал черный обугленный шрам, из которого сочилась и тут же подсыхала кровь. Правое плечо было алым месивом, ткань куртки пропиталась кровью. Но двигался Том без явной скованности и даже шевелил рукой. Один из даров Кендры — быстрое исцеление. Даже я не могла похвастаться такой регенерацией. Чем она еще его наделила — оставалось только гадать. Сжав кулаки, играя желваками, он угрожающе шагнул на меня и навис, как древесный ствол из мышц. Я наставила на его грудь руку, и ни он, ни я не видели как — слишком быстро, чтобы осознать. Шерман хмыкнул и двинулся дальше, подошел почти вплотную. В нос ударил острый металлический запах, а под ним второй волной — вонь гари. Моя ладонь уперлась в каменную грудь Шермана. Он поглядел на меня сверху вниз и тихо рассмеялся.

-Боишься, куколка?

-Нет, — мой голос прозвучал бесцветно, скучающе, с легким оттенком усталости. Чуть отодвинувшись, я подняла глаза и посмотрела в его лицо. Легкое недоумение отразилось на нем, когда я улыбнулась. Поднявшись на цыпочки, я шепнула Шерману почти ласково: — Я решаю, с чего начать. Помнишь наше маленькое приключение, Том?

Тело его напряглось под моей рукой. Я опустилась и легонько провела пальцами спереди по его темно-синей рубашке. Она была влажной от крови. Шерман дернулся, будто я его ударила. И, запрокинув голову, рассмеялся. Смех был лающий, ледяной, вызывающий ноющую боль в позвоночнике. Когда он вновь посмотрел на меня, то увидел глаза, пылающие черным огнем.

У него губы дернулись в оскале, на лице пролегла тень свирепости. Том собирался что-то сказать, но я оказалась быстрее — провела рукой в воздухе, резанула магией, и изо рта у него хлынула кровь.

-Кендра тебе не поможет. Ты был нужен ей лишь для того, чтобы подобраться к нам и переманить на свою сторону бэлмортов. Теперь для нее важен лишь кулон, Том. А ты…. Просто мясо.

-У тебя нет надо мной власти, — прошипел он и сплюнул кровь в сторону.

-Хочешь ты того или нет, но есть.

Я снова рассекла рукой воздух, ощущая, как сила пробежала у него по коже, разрезая ткань и плоть. Шерман завопил сквозь стиснутые окровавленные зубы и потянулся ко мне, чтобы оттолкнуть. Я посмотрела вниз и увидела кровь на его руках, разбитые костяшки пальцев. Сила поднялась во мне, загремела, наполняя голову, путая мысли. Я попятилась от Шермана, потянув за собой огненные кнуты. Он смотрел на них, утирая рукавом алые струйки с губ и подбородка. И ухмылялся. Я могла бы его убить, но сохранила жизнь — чтобы ее отнял Бен. Иначе он решил бы, что я считаю его слабым. Нет, никогда. Я всего лишь волновалась, что Том в очередной раз сжульничает.

Я осмотрелась, глазами выискивая Бена среди сражающихся в дыму магов. Но его нигде не было. Тогда я глянула в небо.

-Не беспокойся, он еще жив. Но это поправимо, — процедил Шерман, обходя меня сзади.

Я медленно повернула голову вслед за его движением и посмотрела в упор.

-Помнишь, что я обещала тебе?

Бэлморт сделал вид, что задумался, и его ухмылка померкла.

-Это всего лишь пустые слова, куколка, — прищелкнув языком, он развел руками.- Я не пойду за тобой!

-А мне это и не нужно, — качнув головой, сказала я.- Я желаю твоей смерти, а не повиновения. И, надеюсь, ты будешь страдать.

Лицо Шермана разгладилось, стало пустым. За его спиной из дымки, гонимой ветром, вышел Бен. Я стала отступать, Том что-то почуял, но ладонь Бена уже сомкнулась у него на горле. Глаза бэлморта с ненавистью смотрели на меня, а я медленно опускала руку, как вдруг он обратился в дым. Я пошатнулась — черный и серый вихри перемешались, переплелись, взмыв над поляной. Меня обдало волнами жара и гари, глаза заслезились. Я боялась моргнуть и упустить долю секунды, которая могла стать роковой. В мерцающей пульсирующей массе мелькали части тела, фрагменты одежды, но сложно было понять, кому они принадлежали. Энергия хлестала вокруг невидимыми молниями и потрескивала. Почва под их ударами содрогалась. Мир расплылся, воздух застыл, стало еще душнее. Все на поляне замерли, обратив взоры к дерущимся братьям. Вдруг из серо-черной тучи показалась окровавленная рука, пальцы, цепляющиеся за воздух. Я вскрикнула и прикрыла рот ладонью. Стояла и беспомощно смотрела на мужскую ладонь, с которой капала кровь. А дым медленно рассеивался.

На меня смотрел безумным взглядом Том. Лицо его стало резким и узким от злости. Но было что-то еще — тень страха. Неужели? На щеке блестели бисеринки крови, тело его било крупной дрожью. Я смотрела, как свет в его глазах гаснет, как они стекленеют, и ничего не чувствовала. Ни ненависти, ни гнева, ни жалости — разве что облегчение, чуть-чуть. На груди Тома растекалось тлеющее пятно. Ткань обгорала, обнажая кожу, которая… таяла и сползала с чернеющей плоти. Изо рта Тома потекла густая струйка крови. Издав булькающий звук, он дернулся всем телом — плоть его изгнила, и из провалившейся дыры просунулся кулак Бена.

Бен появился мгновением позже — соткался из дыма и вытащил руку из тела брата с влажным, скребущим звуком. Том еще секунду держался на ногах, ветер трепал его куртку и короткие светлые волосы. А Бен вытирал кулак о джинсы и смотрел в спину умирающему брату. И ничего на его лице не отразилось кроме усталости. С гримасой недоумения Том поглядел на свою рану и медленно перевел на меня взгляд, полный жгучей ненависти. И его глаза закатились, тело обмякло. Колени Шермана подогнулись. Он рухнул лицом в сырую землю и стал таять. Чернота разливалась под ним, пока тлела одежда, и кожа сползала с костей.

Бен отвернулся от останков брата и замер вполоборота, поглядев на меня. Мне показалось, что что-то не так — движение вышло неуклюжим и медленным. Осторожно выдыхая, я подняла глаза, наполняющиеся слезами. Его лицо было забрызгано мелким бисером крови, бровь рассекал черный рубец. Я моргнула, упрямо не опуская взгляда, но из груди вырвался беззвучный стон. На нас оборачивались, прекращая сражаться. Уилбер вышел вперед, шлейф силы влачился за ним полупрозрачными серебряными переливами. Она клубилась в воздухе запахом приближающейся грозы. Эйден пронесся черным вихрем и разбил толпу бэлмортов. Они разлетелись словно кегли. Я загнанным зверем озиралась по сторонам, а сердце рвалось из груди. Но мне нужно было увидеть — зажмурившись, я качнула головой, и посмотрела вновь на Бена. На то, что он не хотел мне показывать. Ветер откинул полу его куртки, и я задрожала. Из черной рубашки был вырван клок ткани, свесившиеся лохмотья влажно блестели. А под ними… тлела ткань футболки. Черно-багровый круг растекался по груди, тонул в едва различимом черном пламени. Бен прерывисто вздохнул, и из дыры проступила кровь.

Я шагнула к нему, протянула дрожащую руку. Накрыла ладонью рану и закусила губу, сдержав вскрик. Бен коснулся моего локтя и мягко притянул к себе, вынуждая смотреть в глаза. В них было столько усталости и боли, что у меня ноги подкосились. По щекам покатились слезы, оставляя обжигающие дорожки.

-Он больше не потревожит тебя, — хрипло прозвучал его голос.

Бен сглотнул так громко, как будто это было больно. И опустил голову, сдавив мою руку в своей. Я провела ладонью по его щеке и взяла за подбородок. Бен поморщился, по телу его прошла судорога. Сердце мое замерло, в голове помутилось от страха. Нет, так не должно быть! Я отказывалась верить своим глазам, в груди нестерпимо сдавило. Бен попытался отодвинуться. Тогда я нажала с силой на его подбородок и развернула к себе лицом. Он чуть сильнее сдавил мой локоть, протестуя. Даже сейчас продолжал упрямиться. Я прижалась рукой к ране, сгребла пальцами еще горячие лохмотья рубашки и зажмурилась. Больно, как же больно! Сердце Бена сгорало, истлевало, а я беспомощно ощупывала его тело. Вздохнув, он обдал щеку теплом и прислонился лбом к моему лбу. Аромат его кожи перемешался с запахом крови и гари.

-Я люблю тебя, — тихо сказал он и посмотрел мне в глаза.

Меня окатило жаром, щеки вспыхнули. Я знала, чего ему стоили эти слова, как дорого обошлись чувства, и не могла позволить отдать за них свою жизнь. Без него они не нужны мне. Я шевельнулась, отодвигаясь, но он охватил мою талию одной рукой и приковал к себе. Лиф платья пропитался кровью.

-Не надо, Бен. Нет, — мой голос сорвался на слабый шепот. Он коснулся моей щеки, провел большим пальцем по верхней губе, но я качнула головой.- Не прощайся со мной!

-Ты же знаешь, что рану, причиненную бэлмортом, не излечить, — он застыл на миг, по лицу промелькнула гримаса муки. Под моей ладонью его тело напряглось и вздрогнуло.

Том был повержен, но напоследок перед тем, как уйти, он исполнил свою угрозу. Он хотел утащить с собой одного из нас, и плевать — кого именно. На моих трясущихся руках остывала кровь Бена. Я не верила, отрицала, качая головой, бормотала под нос: «нет, нет, нет». Но его жизнь утекала сквозь мои пальцы. От отчаяния перехватило дыхание, боль разливалась по телу, будто по венам текли иглы. Вдруг Бен хрипло выдохнул, и его ноги подкосились. Я придержала его, заставила навалиться на меня. Он тяжелел, терял силы, но упрямо сдавливал локоть, прижимал к себе. Мы оказались так близко, что смотрели друг другу в лицо. И его глаза медленно угасали.

-Я ведь говорил…. Не хочу, чтобы ты видела, как я умираю.

-Ты не умрешь, — глотая слезы, прошептала я.

Он накрыл мой затылок ладонью и прижал к себе еще теснее. Зарывшись пальцами в волосы, придушенно, едва слышно рассмеялся. Веки его затрепетали и сомкнулись. Я зажмурилась и упрямо поджала губы. Перед глазами пронеслась жизнь — не его, наша. Словно кинолента в обратной перемотке — каждое мгновение, проведенное вместе, каждый наш поцелуй и каждое прикосновение, пусть мимолетное или невесомое, оно было нашим. Каждый взгляд, невзначай, мельком или прямо в глаза — в них были наши чувства. Каждый вдох и каждый выдох, обжигающее дуновение на коже. Бессвязно вскрикнув, я отогнала воспоминания, будто это могло все исправить. Открыв глаза, смахнула слезы тыльной стороной ладони и отодвинулась от Бена. Его рука безвольно соскользнула с моих волос по спине и повисла вдоль тела.

-Тому повезло, что он уже мертв. Иначе я убила бы его снова, — мой горячий шепот заставил Бена открыть глаза. Я сжала в руке его окровавленную рубашку, и произнесла твердо и уверенно: — Он не заберет тебя у меня!

-Эшли, — шепнул Бен, качнув головой, и его побледневшие губы шевельнулись в вымученной улыбке.- Это все.

-Нет, Бен. Потому что я как никогда раньше точно знаю, чего хочу. И на этот раз Ты должен в меня поверить, — прошептала я и поцеловала Бена.

Губы его были сухими, холодными и солеными от крови. Он озадаченно нахмурился. Я вдавила ладонь в его тело, заставив всхлипнуть мне в рот и прогнуться. И сила потекла в рану ровным потоком тепла и искрящейся энергии. Я чувствовала, как его плоть восстанавливается, как нарастает новая кожа — гладкая и горячая. И это было больно. Бен вздрогнул, и его судорожный вздох слетел с моих губ, когда я оторвалась от него. Искупление пылало над нами голубым заревом. На один трепетный миг мы прижались друг к другу, и стали чем-то целым — единым существом, единым телом, единой душой. Сплелись в ореоле магии и не заметили, как рана исцелилась.

Я отодвинулась первой, ощутив, что сила разошлась кругами вокруг нас. И посмотрела на Бена. Порез над бровью зажил, глаза его снова были сине-голубыми и светились жизнью. И удивлением. Я улыбнулась, но из глаз брызнули слезы. А он наклонился, обвил меня руками и оторвал от земли. Я охватила его шею руками — так сильно, как могла. Бен поцеловал меня так горячо и жадно, что дыхание перехватило.

Отстранившись, он разорвал поцелуй и поставил меня на ноги. Я прижалась к его груди, цепляясь руками за плечи. Он прислонился щекой к моему лбу, тоже улыбаясь, и я почувствовала, что снова жива.

-Я говорил искренне, — сказал он и коснулся губами моего виска. Я вскинула брови, не ответив. Бен беззвучно усмехнулся.- Я люблю тебя, Эшли.

Я уткнулась лицом в ямку у него на горле, вслушиваясь в пульс, а он крепко сжал меня в объятиях.

-И я люблю тебя, — прошептала я, посмотрела в сторону и отпрянула. Бену пришлось расплести руки и… проследить за моим взглядом.

Никто не двигался на поле, не сражался. Все смотрели на нас. Стэнли стоял вполоборота, весь перепачканный в крови и саже. За спиной у него дымились крылья, из них торчали голые кости, точно тонкие веточки. Чуть поодаль Джош прильнул к Мишель, головой ткнулся ей в живот, а она перебирала пальцами его гриву. И глядела на нас расширенными глазами. На щеках ее блестели влажные дорожки. Майло, Коул, Эйден, Вивиан — все они неподвижно наблюдали за нами. Были и другие маги, даже бэлморты, которых поразило увиденное. И только Уилбер шел по поляне — неторопливо и грациозно. Ветер трепал полы его пальто, раздувал волосы. На лице застыло напряженное выражение, но глаза улыбались и излучали тепло.

Он подошел ближе и остановился. Посмотрел на Бена, затем на меня и чуть заметно кивнул.

-Я не ошибся в тебе.

-Я бы поспорила — хотя бы из чувства такта, но вынуждена согласиться, — невольно улыбнувшись, сказала я.- А что было бы, если бы у меня не получилось?

Он наморщил лоб.

-Этого не произошло бы. В твоих жилах течет моя кровь — кровь Линетт. Она наделяет тебя особой силой, нужно было лишь найти к ней подход, — Уилбер говорил мягко, отчасти снисходительно, с ноткой удовлетворенности в голосе.

-Выходит, ты мне… брат? — неуверенно спросила я, выпутываясь из рук Бена. Он отпустил мои локти, позволив отстраниться и подойти к Уилберу.

-Да, — он кивнул и протянул руку ладонью вверх.

Я даже не взглянула на нее — вложила свою, и мы сцепили пальцы. В то же мгновение мир всколыхнулся, будто занавес разъехался. Силуэты магов, контуры деревьев и домов засияли легкой дымкой на краях. Внутренним взором я увидела нашу общую силу — слияние золотого света и черно-синего тумана. Тонкая полупрозрачная вуаль магии. Фамильяры опускались на колени, несколько бэлмортов склонили головы. Я обвела их взглядом и невольно глянула вниз. Растерзанные телалежали в грязи, в дымящейся траве. Их было так много…. Глаза мои наполнились слезами… ледяной ярости. Дрожью она раздалась вокруг и зацепила Уилбера. Он повернулся, притянув к своему бедру мою руку, и склонился, собираясь что-то сказать. Но над поляной сгустились сумерки, и небо начало падать.

Уши заложило от нарастающего гула. Бэлморты неслись вниз, а мы стояли и ждали, когда тьма обрушится на нас. Я нашла глазами Джоша, и он коротко кивнул мне львиной головой. Мишель смотрела вверх и медленно поднимала руки. Карие глаза сестры пылали магией, в воздухе ощущался ее пряный вкус, она была почти осязаема. Бен, Коул, Майло и Эйден вышли вперед меня и Уилбера. Вивиан стояла в вихре собственной силы, глаза ее полыхали изумрудами. Последние лучи света поглотил черный дым, и площадь погрузилась в полумрак. Тени на земле ожили и заскользили, словно змеи, окружая нас. Уилбер крепче сжал мою руку. А я смотрела на тени и думала о пантере. Чтобы призвать созданий тьмы, не обязательно ждать наступления ночи. Достаточно, чтобы сгустились сумерки, и тени растворились в них. Кендра тоже знала об этом и припасла козырь в рукаве.

-Рано радуешься, — раздался голос ведьмы. Она стояла в фонтане, и ветер раздувал ее длинные черные волосы, словно плащ.- Это только начало!

Кендра вышла из воды и направилась к нам, игриво размахивая подолом платья. И заразительно рассмеялась, запрокинув голову.

Тени рванули к нам бесформенными сгустками тьмы. Где-то слева раздался крик и резко оборвался. Со стороны леса донесся вой — звук, который не способно издавать ничто живое. Я стала оборачиваться, но у меня на глазах нечто неуловимое ухватило фамильяра за ноги и повалило. Он успел издать звук, похожий на… влажный всхлип прежде, чем превратился в груду сырого мяса. Похолодев и забыв про воздух, я силилась понять, что увидела. Тени жрали, да так быстро, что в голове не укладывалось.

Уилбер глянул на Кендру. Его лицо потемнело от гнева. По руке потекла его сила, и кожа попыталась уползти. Вскрикнув, я шагнула вперед, но он удержал меня. Внезапно земля вспучилась, заходила буграми по поляне. Что-то ползало под ней, словно огромные корни, расходящиеся во все стороны. Я попятилась, увлекая за собой Уилбера. Кендра остановилась и зашипела, как дикая кошка. И вся ее безупречная красота рассыпалась, обнажив таящуюся в ней тварь. Лицо испещряли тонкие черные вены. Они просвечивали сквозь полупрозрачную кожу, похожую на ссохшуюся бумагу. Тьма высасывала из Кендры жизнь, капля за каплей, в качестве платы за украденную силу. В этот миг я осознала в полной мере суть старой сказки о потере облика. Руки Кендры были в крови, и даже уже не по локоть, за что она лишилась прекрасного облика. И была вынуждена носить чужие лица, пользоваться гламором. Ее глаза — два сгустка тьмы — казались слепыми. Она была наполнена темной терпкой силой, сладчайшая спелость которой граничила с гнильцой. Эта сила привлекла бэлмортов, заставила их поверить, что перед ними их истинный Моркх. Я только одного не могла понять — откуда она ее черпала? Неужели Линетт ей все-таки что-то оставила?!

Повернув голову, я посмотрела на Уилбера. Он должен знать ответ на этот вопрос. Но его взгляд был устремлен на Кендру — она оказалась далеко от площади, путь обратно отрезала бурлящая земля. Он обязательно все расскажет мне, но позже, когда покончим с этой тварью.

Уилбер расплел пальцы, скользнул ими по моей руке и отступил. Глаза его полыхнули белым светом, и сила раздалась по поляне — воздух пошел рябью, как вода от брошенного камня. Я стала отступать как раз в тот миг, когда почва лопнула, и нас окатило клочьями грязи, снега и прошлогодней листвы.

========== Глава 32 ==========

Ничего не происходило, казалось, целую вечность, повисла нерушимая тишина. Только комья грязи и листва осыпали нас дождем. Сухой коричневый снег полетел по воздуху. Донесся резкий запах осенней травы, а под ним — густой аромат сырой почвы. Постепенно ко мне возвращалось зрение. Перед нами выросла высокая фигура в черном плаще с капюшоном. Рядом вылезали силуэты поменьше и скидывали темное одеяние. А под ними были зеленые стебли. И стебли эти разворачивались, раскручивались, вытягиваясь и превращаясь в гибкие женские тела с зелено-розовой кожей и волосами. Их тонкие руки походили на побеги вьюна. Я бы сказала, что эти женщины были обнажены, но это не совсем так — кожу их покрывали чешуйки древесной коры. А за спинами вырастали крылья всех цветов радуги. А были и такие цвета, которым радуга могла позавидовать.

Высокая фигура вышла вперед и распахнула полы плаща. В воздух поднялись облака светлячков и ярко-розовых бабочек. А когда они разлетелись по поляне, фигура скинула капюшон. Сиреневые волосы густыми шелковыми потоками расплескались по плечам. Длинное платье из фиолетовых и бордовых цветов шелестело лепестками на ветру. Скинув плащ с плеч, перед нами предстала Хлоя, владычица Храма Вечной жизни и Цветения. Она, как и обещала, явилась на зов и привела с собой древесных фей. Уилбер медленно опустил голову в почтенном поклоне, но так и не успел ничего сказать. Феи, размахивая руками-ветвями, разлетелись по поляне. Они хлестали тени, разгоняя их, как свору диких собак. Я вцепилась в руку Бена с единственной мыслью в голове — больше никогда ее не отпускать. Все происходило настолько быстро, что я не знала, куда в первую очередь смотреть.

Уилбер отошел от нас, разводя руки в стороны и приподнимая их над землей. Эйден расценил это, как сигнал, и рванул в гущу тьмы, где сбились в кучу тени.

-Проклятье, — прошептала я.- Это… фантомы?

-Хуже, — придвинувшись, ко мне, сказал Бен.- Это скипы. Демоны.

Джош зарычал, переступив с одной передней лапы на другую.

-Твою мать, — протянул Коул, поворачиваясь в попытке уследить за перемещениями теней.

-Прямо с языка снял, — сглотнув, сказал Майло.

Я нашла глазами Кендру и пошла через поляну, увлекая за собой Бена. То, что вилось вокруг ведьмы, было похоже на дым и все время меняло форму. Высокое существо, словно сплетенное из палок. Бен высвободил свою руку и размытой полосой бросился от меня. Я по инерции шагнула за ним и посмотрела вслед — тени обступили нескольких фамильяров и бросались на них, как голодные, но трусливые хищники. За Беном в их сторону рванул Коул. А я вновь повернулась к Кендре и к ее ручному демону.

Ноги у него были тощие и как-то неправильно изогнуты. Длинную шею тварь опустила на плечи, а рот ей заменял клюв. Лицо казалось слепым — если и были глаза, то они сливались с чернотой тела. Я пошла было к ним, но с неба посыпались бэлморты.

Они прорывались сквозь чары Уилбера и падали на землю. Почва содрогалась и вспучивалась от тяжелых ударов. У меня на миг перехватило дыхание. Это было похоже на камнепад. Я посмотрела на Кендру. Сквозь разделяющее нас расстояние я ощущала жар ее силы. Она стояла и глядела на меня без тени эмоций на лице, как ожившая статуя — снова красивая, но бездушная и отталкивающая. И я уже видела ее истинное лицо. Демон бегал вдоль площади, хлеща длинным и тонким, как кнут, хвостом. Он зашипел, и от этого звука у меня заболело внутри черепа. Но хватило сил подумать о том, что его нужно убить в первую очередь, тогда и остальные скипы сгинут во тьме.

Как последний бэлморт приземлился, я почувствовала всем своим существом. И сила начала расти внутри, подниматься вверх, заполнять тело. Черное пламя затопило глаза, расплескалось по лицу. Черный ветер разлетелся вокруг меня, и я запрокинула голову, распахнулась, выпуская магию.

Звуки замедлились и стихли, воздух загустел. Я выпрямилась и обвела взглядом поляну. Бэлморты неслись сгустками дыма, феи полосовали их ветвями рук. Бойня не прекращалась. Мы не терпели поражение, но были близко к этому. Если вспомнить, что бэлморты принадлежали мне, то я проигрывала при любом раскладе. Но не могла этого допустить. Кендра будет отбиваться до последнего вдоха или сбежит раньше? Не хотела я испытывать судьбу. Эта дрянь не должна покинуть поляну. Ни в каком виде.

Черный медленный ветер развевался вокруг меня, плыл сзади шлейфом. Я вытянула вперед руку и пошла по поляне. Перстень полыхнул камнем и нагрелся, кулон вторил ему и обжигал кожу на груди. Сила заклубилась в воздухе сине-черной мглой. Из тени выпрыгнула пантера и скользнула ко мне, на ходу обтираясь о ноги. Она бежала рядом, пружиня через тела и комья земли. Волна магии, разлетевшаяся от меня, была такой силы, что подбросила в воздух скипов и бэлмортов. Они падали оземь и поднимались снова, но не все решались вступать в бой. Часть охотников сбавила ход — они увидели перстень. И почувствовали себя обманутыми — я буквально ощутила их смятение и вспыхнувшую злость. Они стали разворачиваться к Кендре.

-Оставьте ее! — крикнула я, и голос мой разлетелся по поляне ледяным эхом.

Бэлморты застыли, скипы заскулили, пятясь к лесу. Где их уже поджидали феи Хлои. Кендра схватилась за тонкий хвост демона и расхохоталась.

-Ты всегда была мягкосердечной. Даже сейчас, когда у тебя появился шанс покончить со мной, ты спасовала! Нерешительность и доброта не в чести у бэлмортов. Не бывать тебе Моркхом!

Я остановилась, чуть опустив руку. И склонила голову набок, разглядывая ее лицо.

-Мягкосердечна? — я покатала слово на языке. И хмыкнула.- Нет, никогда я не была мягкосердечной. Как и милосердной. А вот справедливой — да, этого у меня не отнимешь. И скоро ты прочувствуешь это в полной мере на своей лживой шкуре.

Ее лицо ожесточилось, стало менее прекрасным и еще менее реальным.

-Убьешь меня на глазах у всех? Так ты хочешь завоевать доверие и уважение…

-Хватит, — отрезала я, глядя на нее в упор.- Твои речи никого не обманут. И награда такова, какую ты заслужила.

Издалека донесся вой полицейских сирен. Демон зашипел, приоткрыв клюв, из которого показался тонкий язык, усыпанный шипами. И я решила начать с него.

Пантера издала низкое горловое рычание и пригнулась, готовясь к прыжку. Кендра глянула на нее и стала поднимать руку. Демон взвился, хлеща хвостом. Поймав внутренним взором нити, я схватилась за них, и снова в моей руке оказались огненные кнуты. Взгляд Кендры мелькнул к ним, занесенная кисть дрогнула. В ее пустых неживых глазах не было ни страха, ни смятения. Только необъятная ненависть, бездушная злоба. Пантера прыгнула на демона, он раскрыл клюв, метя ей в глаза или голову. Я взмахнула рукой — кнуты рассекли воздух перед ним, на мгновение осветив уродливую морду без глазниц. Демон, вожак скипов, вытянул шею и раскрыл клюв. Но пантера ударила лапами в его сухое тело и повалила на землю. Мелькнули белоснежные, острые, как кинжалы, клыки — она зарылась мордой в брюхо демона. И брызнула черная гуща под ноги Кендре, ручейками потянулась к ней, словно живая.

Ведьма отступила, подобрав подол платья. Глянула на меня и надрывно закричала, наклонившись вперед. Будто хотела причинить боль голосом. Бэлморты заволновались — черная полоса дыма зашевелилась. Я хлестнула плетьми и оглядела их. Уилбер стоял посреди поляны в окружении фамильяров. Бен, Майло и Эйден вышли вперед, встали между ним и бэлмортами. Мишель и Джош стояли сзади, их со стороны леса прикрывали феи во главе с Хлоей. Коул и Стэнли замерли арьергардом позади Уилбера.

Я обернулась, посмотрела через плечо на него. Он слегка развел руки, держа их над землей ладонями вниз. Под ними кружились вихри пыли, листвы и света. Когда он поднимал руки выше, то и вихри вырастали. Земля под ними трескалась. Уилбер посмотрел под ноги и бросил долгий взгляд на меня. Воздух между нами замер, магия застыла в жилах, по поляне покатились раскаты грома. Уилбер едва заметно нахмурился и мотнул головой.

-Не сомневайся, Эшли, — сказал он и посмотрел на Кендру.

Над головой бушевало небо, как штормовое море. Молнии испещряли темные облака, разрывали горизонт яркими вспышками. От раскатов грома и всполохов света в гаражах домов сработали автомобильные сигнализации. Вой полицейских сирен приближался. Я скользнула к Кендре, и мир сузился до одного лишь ее лица. Она стояла и глядела на меня, ветер разувал ее платье, гневно трепал спутавшиеся волосы. Как никогда раньше Кендра походила сейчас на побитую жизнью ведьму — озлобленную и уставшую. Вокруг глаз и губ пролегли глубокие и резкие морщины — она состарилась за миг лет на двести. Справа почудилось движение — черный на сером мазок. К нам ринулись бэлморты — те, кто все еще оставался ей предан. Не поворачиваясь, я выставила в их сторону руку. Толкнула силой и отшвырнула их, как котят. Слева тоже кто-то шевельнулся — двое охотников. Пантера пронеслась к ним черной полосой силы и прыгнула, полосуя воздух когтями. По поляне покатился клубок тел и тьмы.

На площади появились патрульные машины, объехали фонтан и остановились. Из распахнувшихся дверей посыпались копы, среди которых был и детектив Брейнт. Он не собирался вмешиваться или попросту не успел. Как бы то ни было, он не позволил никому наставлять на нас оружие. Уже хорошо. Кендра полыхнула на меня взглядом. Между нами было несколько метров, но вдруг я оказалась прямо перед ней. И схватила за шею. Кожа ее почернела, стала горячей и начала тлеть. А я смотрела в черные глаза, полные лютой ненависти. Но за ними таились сокровенные мысли. Я разбила ее щиты и потянулась к воспоминаниям, подбросила, как колоду карт. И стала перебирать, искать нужные мне.

В сознании вспыхнуло солнце — теплый летний день. Среди щебетанья птиц и шелеста листвы слышался звонкий детский смех. Краски заиграли, окружили, ослепили. Я оказалась в цветущем саду у незнакомого дома. Или знакомого? Я отодвинула ветви высоких кустарников, полыхающих сочным розовым цветом, и увидела лужайку. Она стелилась зеленым ковром перед небольшим белым домиком с верандой. Такие встречались на улицах старого города, неподалеку от детского приюта. По лужайке бегала крохотная девочка лет трех в голубом платьице с рюшами и заразительно смеялась. Темные волосы были собраны в два озорных хвостика, которые подпрыгивали, вторя движениям неугомонной хозяйки. Она бегала вокруг плетеного кресла-качалки, в котором сидела женщина. Она протягивала к девочке белокожие руки, а та уворачивалась, радостно повизгивая.

Пробираясь сквозь заросли, я подкралась ближе. В воздухе витал душистый аромат магнолий, с ним смешивалась пряная сладость жасмина. От захлестнувших чувств у меня пресеклось дыхание. Женщина откинулась на спинку кресла и рассмеялась — это был тихий, журчащий, теплый смех. Смех любящей матери. У меня в горле пересохло, пульс забился в голове. Не нужно было видеть лицо этой женщины, я уже знала, кто она. По аромату духов и густым огненно-рыжим волосам поняла, что передо мной Линетт. А эта хохочущая девчушка — Кендра. От озарения меня затрясло, я попятилась, и под ногами хрустнули тонкие сучья. Женщина и девочка обернулись за звук, посмотрели на меня одинаково пустыми холодными глазами. Я уже скрылась в зарослях кустов, но их взгляд преследовал, как призрак.

Моя рука, сжимающая горло Кендры, дрогнула. По щеке сбежала слеза. Я смотрела на ведьму, на то, как таяла кожа на ее лице, как ладонь моя прожигала ее плоть до костей. Кендра не сопротивлялась, будто в последний миг осознала, во что она превратилась. Из моей груди вырвался стон — болезненный, отчаянный. Но ведьма разразилась хриплым свистящим смехом. Я не разжала пальцев, нет. Я схватилась второй рукой за кулон и сорвала его, бросила оземь. Черно-синий камень треснул и погас, стал просто черным, как кусок угля. Кендра закашлялась, в глотке ее булькала кровь. Я нащупала нить силы, свернувшуюся в ней, и как только эта сила столкнулась с моей магией, она развернулась, раскрылась, словно распахнули окно. И потекла в меня тугим, плотным потоком медленного ветра. А я стояла и смотрела на Кенрду сквозь пелену слез, застилающих глаза, сквозь сине-черную мглу. Меня залило спокойствие, в ушах звучал белый шум. И я нанесла решающий удар в грудь пылающей ладонью, словно в забытье.

Тело Кендры медленно оседало вниз. Пальцы ее цеплялись за мой подол. Я отпустила ее, по рукам скользнула атласная ткань платья. В голове шумела кровь, сердце билось пойманной птицей. Я ничего не слышала, но чувствовала, что ко мне идут. И обернулась.

Уилбер остановился и встретил мой взгляд. По его лицу промелькнула тень… сомнения. Он опустил руки, погасив вихри. А я часто дышала и вглядывалась в его лицо.

-Ты мне солгал, — вполголоса сказала я.

-О чем ты, Эшли? — спросил он с непроницаемым видом.

-Линетт могла иметь детей. Кендра была ее дочерью!

-Этого не может быть, — возразил он. И, качнув головой, повторил уже менее уверенным голосом: — Нет, я бы знал.

-Много ли ты знал о своей сестре?! Линетт обвела тебя вокруг пальца, Уилбер! Всех нас! Эта…- я запнулась и покосилась на истлевшее тело Кендры.- Эта якобы самозванка была ее родной дочерью, а, значит, законным правителем бэлмортов!

Лицо Уилбера опустело, замкнулось. В голубых глазах появился оттенок льда. Поджав губы, он мазнул взглядом в сторону мертвой ведьмы и снова на меня.

-Неужели ты не понимаешь?! Она играла с твоим сознанием, — в его бархатном голове прозвучала стальная нотка. Что-то внутри у меня похолодело, засосало под ложечкой. Слезы высохли. Уилбер шагнул ближе, и от этого плавного, неуловимого движения окатило волной его силы. Я невольно напряглась. А он склонил голову набок, вглядываясь в мое лицо.- Если бы Кендра была дочерью Линетт, то моя дорогая сестрица извела бы тебя и меня со свету, и мы не дожили бы до этого дня. Кендра заронила зерно сомнения в твое сердце, чтобы напоследок уесть нас обоих. Линетт была больна и не могла иметь детей.

-Родив Кендру, она стала бесплодной. Эта девочка… высосала из нее все жизненные соки, — поперхнувшись, я уставилась ему в грудь.

Уилбер нежным прикосновением убрал волосы с моего лица. Я прерывисто выдохнула, отпуская напряжение.

-Это она тебе внушила. Я бы заметил, если бы Линетт носила дитя.

-Для этого есть гламор, — медленно подняв голову, сказала я ему в лицо.

Он поджал губы.

-Меня не провести гламором, Эшли.

-Но ты уже не так уверен в том, что говоришь, — гневно отметила я.

Уилбер пожал плечами — жест, который мог означать как все, так и ничего. Лицо его оставалось прекрасной, но холодной непроницаемой маской.

-Не позволяй предсмертной лжи Кендры затуманить твой разум. Линетт знала об ее рождении с самого начала и проводила с ней много времени. Сняла дом неподалеку от приюта. Всему есть разумное объяснение, Эшли.

-Как и не разумное, — упрямо прошептала я. Уилбер шагнул взял меня за локти. Я не стала сопротивляться — провалилась с синеву его бездонных глаз.- Ребенок любил твою сестру.

-Это говорит лишь об одном — у Кендры когда-то было сердце, и Линетт для нее что-то значила. Ты все неверно растолковала.

И снова я не могла понять, лжет он или нет. Я задрожала, а Уилбер притянул меня к себе. Я прижалась щекой к его груди, а он стал гладить меня по волосам — осторожно, успокаивающе. Рядом с нами появился Бен — видимо, решил, что пора разнимать. Но я протянула ему руку, он принял ее и накрыл своими ладонями.

-Ты потрясена, понимаю, — ласково произнес Уилбер.- Но все, что ты увидела — обман.

-Их родство объяснило бы происхождение силы Кендры.

Уилбер отстранился, и мне пришлось выпрямиться и запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо.

-Кендра была ярким примером того, чего можно достичь, убивая и впитывая в себя чужую силу. Некий потенциал у нее был, не спорю, но на него наслоилась магия украденных кулонов. Ничего более. Не пытайся это понять, Эшли. Так бывает, и все. Линетт тоже обманулась, приняв ее способности за дар.

-Я была пешкой, с самого начала.

-В любом случае, что сделано — то сделано. Кендра не должна была править, — убрав руки, он посмотрел мимо меня.

Я была вынуждена отступить и шагнуть к Бену. Он притянул меня к себе и обнял за талию. Потершись щекой о его щеку, я закрыла глаза. Воцарилась звенящая тишина. Я стояла и прислушивалась к ощущениям. Но, уловив какое-то шевеление, распахнула глаза.

========== Глава 33 ==========

Сине-черная мгла таяла. Пахло гарью, сыростью и цветами. Скипы неслись к лесу, чтобы укрыться в тени, прогрызали себе путь сквозь пестрые порхающие пятна. Я не сразу поняла, что это древесные феи. Они хлестали скипов ветвями, били крыльями. Те из них, кому повезло меньше, падали замертво оземь. И зеленые изящные тела, похожие на побеги вьюна, превращались в розовых бабочек — они взмывали в воздух и плыли трепещущими стайками к Хлое. Ведьма распахнула плащ, принимая их в свои объятия. Она вернет их на родную землю и возродит — Храм Вечной Жизни не зря носил такое громкое имя. Бен тронул меня за руку — осторожно, едва-едва. Я обернулась к нему и подняла ее ладонью вверх. Из кончиков пальцев сочился дым, кожа переливалась зелено-черным дымом. Я прерывисто вздохнула — что-то надломилось в груди. Бен накрыл мою руку своими и поднес к губам. Я посмотрела ему в глаза, в спокойное лицо и ощутила его… радость. Она тянулась сквозь меня сияющей нитью и дарила спокойствие. Я улыбнулась и придвинулась к нему, провела свободной рукой по его щеке, стирая следы гари. От Бена веяло силой — меня обдавало жаром, будто я стояла рядом с костром. И моя сила поплыла к нему, обернула нас, словно пледом. На секунду мир исчез, наши сердца забились единым пульсом. И это было волшебно.

Снова светило солнце, дым рассеялся. Слышалось журчание воды в фонтане, шорох леса и тихие голоса на площади. Я почувствовала, что на нас смотрят, и отстранилась от Бена. Разворачиваясь, быстрым взглядом окинула поляну. Джош в своем человеческом облике обнимал Мишель, выбирая из ее волос сухую листву. Вивиан опускала руки, за которыми тянулись корни деревьев. Она укладывала их в землю, они зарывались в нее, как ящерицы в песок, и замирали. Коул и Стэнли подходили к телам фамильяров и проводили над ними ладонями — искали выживших. А перед нами полукругом стояли бэлморты. Когда я оборачивалась, они преклоняли колена, прижимая левую руку к груди, над сердцем. Увидев среди них Майло, я отстранилась от Бена.

-Не делай так! — горячо прошептала и пошла к нему.

Он чуть приподнял голову и качнул ею, остановил меня жестом.

-Таковы традиции, — и усмехнулся.- Мы приветствуем нового Моркха.

Я завертелась, оглядывая остальных. Фамильяры опускали головы в поклоне, а с площади за происходящим наблюдал детектив Брейнт. Сзади подошел Уилбер и мягко развернул меня к себе. Я заморгала, ослепленная ореолом света, в котором он стоял. Взяв за руку, он чуть заметно улыбнулся. От соприкосновения наша кожа вспыхнула, и по воздуху поплыли искрящиеся пылинки магии.

-И что мне теперь делать? — прошептала я.

-У тебя все еще впереди. А я поддержу любое твое начинание. Знаешь ведь, тебе стоит только попросить, и я все исполню, — тихо сказал он.- И мы пойдем рука об руку навстречу нашему новому миру.

-И что это значит? — мой голос дрогнул.

Обрести власть и силу означало взять на себя огромную ответственность. И на мои хрупкие плечи ложилась забота о темном народе. О бэлмортах, охотниках за головами, которые на протяжении столетия убивали и повиновались малейшему шевелению пальца Линетт. Никто не учил меня управлять ими, я едва сумела сладить с тьмой. И тут такое навалилось…. Пойдут ли они за мной? А что, если….

-Ты им понравишься, — тихо рассмеявшись, сказал Уилбер.

Я, смутившись, потупила взгляд.

-Ты только не ожидай от меня многого.

-Не все сразу, — кивнул он.- Ты назначишь себе помощников, наберешь патруль. Мы сделаем это вместе, — в его голосе прозвучала интонация, которую я не поняла.

И я в изумлении посмотрела в его прекрасное лицо.

-Как ты сказал?

-Верховная Ведьма — это не один, а два мага, свет и тьма в чудесном союзе. Так что отныне мы оба — часть единого целого.

Я с сомнением вскинула бровь.

-Ты только что это придумал?

Уилбер грациозно пожал плечами.

-Возможно, — и задумчиво возвел глаза к небу. Прищурившись от яркого солнечного света, он добавил: — Народу нужно во что-то верить. После сегодняшнего светопреставления пойдет молва о том, как мы с тобой размахивали молниями, голыми руками крошили землю и рвали в клочья бэлмортов, — он очень серьезно взглянул на меня.- Ты же понимаешь, что люди сойдут с ума?

-Догадываюсь, — вздохнула я.- Если тебе необходимо мое согласие, то я его с радостью даю.

Взяв меня за плечи, он вздохнул.

-Другого ответа я и не ожидал услышать. А теперь необходимо навести порядок, — и, отступив, провел ладонью над землей.

Волна магии всколыхнула траву, от нее завибрировал воздух, и я покрылась мурашками. Почва собиралась по кускам и складывалась обратно, словно мозаика. Деревья встряхнули ветвями и ровно выстроились вдоль домов. Вивиан исцеляла их, а Хлоя и феи помогали ей. Над поляной расцветала магия, звучала тонким звоном тысячи колокольчиков. Я подошла к обочине. Около патрульной машины стоял детектив Брейнт. Он разгонял копов, таращившихся на поляну, усеянную трупами магов. Ощутив мой взгляд, Джон обернулся и коротко кивнул. Глаза у него были расширены, но выражение лица оставалось каменным. Я ничего не ответила. У меня не было слов… Он стал свидетелем лишь финального, сокрушающего удара по темным силам, и ему хватило с лихвой.

Придерживая подол, я вышла на площадь. Джон развернулся ко мне навстречу и изумленно улыбнулся уголками рта.

-Так вот кто вы, мисс Браун?! Признаюсь, я поражен!

-Ты же не станешь раздувать конфликт? — спросила я, склонив голову набок. Послевкусие от прилива магии еще не прошло, и черный ветер развивался вокруг меня, привлекая внимание полицейских.

Но Брейнт демонстративно глядел мне в лицо.

-Ваша баталия не коснулась людей, я принял все необходимые меры.

Я нахмурилась.

-Какие, например?

-Оповестил все патрули о возможных громозвучных разрушениях в районе магов. Объяснил это учениями фамильяров, — он откашлялся в кулак, пряча неловкость, и скрестил руки на груди.

-Пойдут слухи в любом случае, — я посмотрела ему за спину на копов, шныряющих по площади с потерянными лицами. Кто-то даже пытался достать мобильный телефон и запечатлеть последствия сражения.

-От моих людей никто ничего не узнает. Я даю вам слово.

-Это да, но от других? Среди ваших новости расходятся быстрее, чем горячие пирожки. Любой газетчик мать родную продаст за кровавые подробности сегодняшнего побоища.

-Я-то крышку придержу, но ручаться могу только за своих людей, — понизив голос, уверил он меня.- Вернемся в участок, и я проведу душеспасительную беседу.

-Придется поверить, — тихо вздохнула я и внимательно посмотрела на детектива — чтобы не упустить эмоции на его лице, в глазах, которые он так тщательно сдерживал.- Но что это тебе даст?

Брейнт замер и исподлобья на меня взглянул — долго, пронзительно.

-Думаю, причина в том, звезда моя, — хлестнул бархатом голос Уилбера, и плеч коснулись его руки.- Что наш отважный детектив желает заслужить право на совместную работу с фамильярами.

-Он надеется получить лицензию? — я искоса глянула на Джона.

Уилбер плавно обошел меня и встал рядом, смерив его изучающим взглядом. Брейнт нехотя посмотрел на него, и глаза его полезли на лоб. В них промелькнула мысль, озарение, которое Джон побоялся озвучить.

-Прежняя королева убийц была настроена категорично, — взяв себя в руки, кивнул он.- Я был редкостной занозой.

-Как мне это знакомо, — усмехнулась я и, прищурившись, глянула на Уилбера.- Быть может, он уже достаточно сделал, чтобы доказать свою преданность делу?

-Считаешь, ему можно доверить жизни наших людей? — заговорщически спросил он и пристально посмотрел в глаза.

Я невольно улыбнулась.

-Да. Я думаю, детективу можно дать шанс. Прежняя королева бэлмортов боялась, что он заглянет за ее забор и многое разнюхает, — я небрежно пожала плечами и посмотрела на Брейнта.- А мне нечего скрывать.

Обняв, Уилбер осторожно коснулся губами моей макушки, и тепло скользнуло по коже, согрев до кончиков пальцев. Нахлынуло чувство, будто именно этого мне не хватало всю жизнь. Сама того не зная, я заняла уголок в его сердце. У Уилбера было время свыкнуться с мыслью, что отныне я — его сестра по крови, по силе. Мне же только предстояло научиться с этим жить.

-Мы заключим договор, — сказала я.- Не вижу причин отказывать в доступе к архивам Библиотеки, разумеется, при условии обоюдного сотрудничества со Стэнли. В «царстве» Главного Фамильяра следует учитывать все нюансы и правила, установленные им же.

Брейнт поморщился и поглядел на Главного Фамильяра. Вивиан колдовала над его крыльями. Почувствовав, он пристально посмотрел на Джона. И, ухмыльнувшись, отсалютовал ему.

-Думаю, я смогу с этим смириться, — нахмурившись, вздохнул детектив.

Уилбер отстранился от меня и сочувствующе похлопал детектива по плечу. Спрятав руки в карманы пальто, он побрел по поляне.

-Все наладится, — странно было услышать подобные слова от Брейнта.

Я перевела на него взгляд.

-Не сразу, — тихо сказала я.- Нам дорого обошлась прихоть Линетт, и мое сердце до сих пор кровоточит. Я столько лет жила под одной крышей с ядовитой гадиной и считала ее своей сестрой. Раны у магов затягиваются быстро, но на душе остаются шрамы, как напоминание о перенесенной боли. И они не заживают на протяжении всех пролистанных веков.

Печально улыбнувшись детективу, я одной рукой подобрала подол платья и направилась к своим близким. Эйден, Джош и Коул помогали грузить раненных в машины «скорой помощи». Брейнт вызвал медиков и подмогу — полиция любезно предоставила транспорт для перевозки погибших и выживших до госпиталя Университета. Мишель и Вивиан обрабатывали раны древесных фей. Уилбер, прижав почтенно ладони к груди, выражал благодарность Хлое. А у меня проходило оцепенение, и все, чего хотелось — оказаться в объятиях любимого мужчины. Я подошла к Бену, взяла его за руку, и мы сплели пальцы. Между нами вспыхнуло голубое сияние. Бен смотрел на меня сквозь него, едва заметно улыбаясь. На его лице пролегла тень усталости и облегчения. И я вдруг ощутила, что, наконец-то, свободна. Он притянул меня к себе, я опустила голову ему на плечо. И мы медленно направились к площади. И было все равно, куда идти — главное, вместе с ним.

========== Глава 34. Эпилог ==========

Теплое весеннее солнце слепило глаза. Изумрудные блики играли в кронах деревьев, в которых прятались крохотные птички. В попытке уследить за их перемещениями я цеплялась взглядом за пестрые перышки — желтые, красные, фиолетовые. Никогда не видела таких птиц, но в саду Университета всякое возможно. В воздухе смешивались запахи цветущих деревьев и сочно-зеленой травы. Она приятно холодила босые ноги — я брела по саду, легко касаясь пальцами распускающихся бутонов на ветвях. Они были бархатными на ощупь. Я уже и забыла те времена, когда могла беззаботно прогуливаться и наслаждаться простыми ощущениями. Забыла, как прекрасен мир вокруг. Но теперь, когда в Эгморре восстановилось равновесие между светом и тьмой, магами и бэлмортами, я заслужила право немного расслабиться. Вполне заслужила, разве нет?!

Лепестки опадали на тропинку, стелились невесомым розово-белым ковром. Его заметал шлейф моего золотистого кружевного платья. Ткань слегка поблескивала, ажурные узоры сбегали от тугого корсета к подолу. Вырез-лодочка обнажал плечи и был расшит мерцающими бусинами. Ветер ласково перебирал мои волосы. Я вслушивалась в шепот молодой листвы и ни о чем не думала — никогда еще не чувствовала себя так умиротворенно, легко. То ли чары сада оберегали уставший разум от тревог и ненужных мыслей, то ли я действительно обрела покой.

Повсюду звучали заливистые трели птиц. Эти суетливые создания мелькали среди зеленого кружева листвы, сверкая праздничным оперением. Весна уверенно шествовала по Эгморру — расплескалась необыкновенной акварелью и возродила Мортелль. Он снова дышал, шумел, в нем бурлила жизнь. И когда я думала о том, что все наконец-то позади, у меня слезы на глаза наворачивались, а на губах дрожала улыбка. Безоблачное небо василькового цвета накрыло куполом чарующий сад. Прежде я бывала здесь только в видениях Линетт, но запомнила каждый штрих, все до мелочей. Со дня ее смерти миновал год, а здесь так ничего и не изменилось. И когда я об этом думала, то сердце охватывала печаль, грудь сдавливало от горечи.

Совсем близко поскрипывали качели, потревоженные ветром. Я открыла глаза и заморгала, ослепленная солнечными зайчиками. Деревья стояли в россыпи белых, голубых и пурпурных перелесков, словно их окружал благоухающий туман. Я засмотрелась на тени между изгибами стволов, уловила… струйку силы. И меня окутало теплым медленным ветром, несущим аромат цветов. От волнения пресеклось дыхание, пульс радостно затрепетал в груди. Я поспешила надеть туфли, которые оставила на тропинке из черных речных камней. Как давно он здесь и наблюдает за мной?

-Не хотел тебе помешать, — прозвучал бархатный голос, и его владелец вышел из пышных зарослей флуций. Я ощутила Уилбера у себя за спиной, и по плечам скользнули мурашки. Перебирая пальцами мягкое кружево платья, я повернулась к нему. Он стоял с закрытыми глазами, сцепив руки за спиной и подставляя лицо ветру. На губах Уилбера играла мечтательная улыбка.- Чудесный день, Эшли.

-Здесь он всегда чудесный, — поведя плечами, я окинула взором необыкновенный сад.

И посмотрела Уилберу в лицо. С веснушками и лучистыми морщинками в уголках век — оно было как всегда прекрасным. Вздохнув, я подумала о том, что он по-прежнему оставался для меня загадкой. Но я вверила ему свою судьбу и ни разу не пожалела. Пусть Уилбер перекроил мою жизнь, рядом с ним я ощущала себя, как за каменной стеной. И знала, что он никогда не предаст, не изменит своего решения. Как и я.

Уилбер нахмурился и открыл глаза.

-Почему мне кажется, что тебя что-то тревожит? — он склонил голову и испытующе взглянул. Нет, он не старался проникнуть за щиты, но, казалось, что видит меня насквозь.

-Гуляя здесь, я не могу отделаться от ощущения ее присутствия, — проронила я и обернулась к саду.

-Это поправимо, — улыбнулся Уилбер и легким жестом руки преобразил все вокруг.

Дорожка, выложенная гладкими, черными камнями глянцевой лентой устремилась к разлившемуся посреди сада пруду, в центре которого плескался фонтан. Вишни потеснили миндальные и мандариновые деревья, не менее душистые и цветистые. В новых запахах растворился аромат жасмина — аромат духов Линетт. И исчез, будто призрак.

-И эти качели….

-Ах, да, — он нахмурился, и на поляне перед прудом появился вместительный гамак с белоснежным балдахином. Его стойку обвили тонкие вьюны с нежно-лиловыми цветами, и казалось, будто он вырос прямо из земли.

-Так еще прекраснее, — тихо сказала я, не в силах сдержать улыбку.

Уилбер с сомнением покосился на меня.

-Ты могла бы сделать это сама.

-Да, но я боялась, что фантазии не хватит, и какая-нибудь деталь все равно всплывет. Поэтому решила положиться на твой вкус.

Он вскинул бровь, улыбаясь, но ничего не сказал. Я протянула руку, и Уилбер принял ее — нахлынуло волнительное чувство, возникавшее каждый раз, когда он прикасался ко мне.

-Дело не только в саде. Верно, Эшли? — спросил Уилбер и посмотрел на меня, для чего ему пришлось слегка наклониться. И даже в этом простом движении ощущалась величественность, стать.

-Я скучаю по дому, — поморщившись, ответила я.- Но твердо решила туда больше не возвращаться.

-Ты вольна жить вне стен Университета, но ваш новый дом еще не достроен, — осторожно, но с расстановкой сказал он.

Мы свернули с дорожки и направились прогулочным шагом к озеру. Струйки фонтана взмывали и опускались, кружа в журчащем танце.

-Кстати, — протянул Уилбер, — как ты поступишь с домом твоей матери?

-Мы подумали и решили, что он перейдет к Джошу и Мишель. В качестве свадебного подарка. Они вправе им распоряжаться, и, скорее всего, продадут. А я поддержу их в этом. Груз воспоминаний давит на каждого из нас.

-Мишель сильна духом, я ею восхищаюсь. Джошу крупно повезло с ней.

-И ей с Джошем тоже, — я качнула головой.- Они стоят друг друга.

Уилбер тихо рассмеялся, глядя в сторону фонтана. Каскад брызг, подсвеченный солнцем, золотой пылью рассыпался по поверхности пруда.

-А вы о свадьбе еще не думали?

-У нас целая вечность впереди. Связать себя узами брака мы всегда успеем. А пока пусть воплощается мечта Мишель! Она несколько лет ждала предложения от Джоша.

-Пожалуй, ты права. Как всегда. И не могу не отметить — добившись от полиции создания смешанного подразделения, ты поступила мудро. Брейнт готов к тесному сотрудничеству и, похоже, доволен и горд собой!

-Система оплатила все расходы, — вздохнула я и поглядела на Уилбера.- Джону только это и было нужно. Ну и, разумеется, заполучить в свой отдел нескольких детективов-бэлмортов.

-Значит, жители Мортелля могут спать спокойно, — с ноткой иронии отметил он.

-Брейнта покоробило то, что Бен курирует его подразделение, — тихо рассмеялась я.- Но он быстро приспособился. А Майло возглавляет отдел по расследованию грабежей. Я никогда не видела его таким… живым, таким увлеченным. Наконец, он занят любимым делом.

-Уверен, под их началом полиция будет работать куда эффективнее.

Мы обменялись многозначительными взглядами. Я закусила губу, пряча улыбку.

-Ты придешь на свадьбу Мишель и Джоша? Стэнли будет шафером.

Он нахмурился и крепче сжал мою руку.

-Разве я могу пропустить столь значимое событие?! Разумеется, я охотно загляну на торжество. Тем более, что твой брат получил повышение и отныне возглавляет Ночной Патруль. Как по-моему, так это было еще одним твоим мудрым решением, Эшли, — его голос струился, обволакивал, отвлекал меня от любования природой.

-Считаешь, я не поторопилась?

-Нисколько, — он грациозно пожал плечами.- Джош — твоя правая рука. Кому, как ни ему, ты бы доверила свою жизнь?!

-Звучит недвусмысленно, — хмыкнула я.

Уилбер приложил свободную руку к груди. И посмотрел на меня очень серьезно.

-Нет, не следует разбирать по косточкам каждое мое слово, Эшли. И сравнивать нас с Линетт с собой и Джошем — тоже. Вы, любите друг друга, дорожите вашим родством, как и подобает брату и сестре.

И снова я смотрела на Уилбера, изучала профиль и думала, что какой-то частью себя боюсь его. Боюсь его всесилия, его непостижимого ума, но отчаянно пытаюсь понять. Чтобы перестать бояться. Рядом с ним не покидало чувство благоговейного трепета, и я ничего не могла с собой поделать. Вероятно, со временем удастся привыкнуть или подстроиться, но пока…. Пока я пребывала в постоянном напряжении, потому что не знала, чего можно от него ожидать.

Он тоже старался — обходился со мной, как с родной сестрой, как с ровней. Никогда в его поступках или словах не проскальзывало снисхождения. Как и обещал, Уилбер шел со мной рука об руку, поддерживал и казался искренним. Но я нутром чуяла, что он многое держал в себе. Десятилетия скрытности, проведенные рядом с Линетт, наложили отпечаток.

Я вздохнула и глянула на свое отражение на поверхности пруда. Мы плыли по дорожке в ореоле золотого света — его ауры. Кожа у меня светилась, волосы блестели, как жидкий шелк. В этом волшебном саду все становились сказочно прекрасными, но менее реальными.

-Будь со мной честен, Уилбер, — сказала я и перевела на него взгляд.- Ты вершишь судьбы магов. Мишель изменилась благодаря тебе?

-Она всегда была сильной… глубоко внутри, но нежной снаружи. Пришлось ее подтолкнуть. Едва-едва.

-Ты как-то повлиял на нее? Навеял чувство страха за меня, за нас всех?

-Нет, Эшли, — мягко возразил он.- Только подтолкнул, помог ей найти в себе зерно силы. А дальше она все сделала сама. Я никого не веду, лишь указываю путь.

-Нужный тебе.

Он снова пожал плечами — жест, который означал все и ничего одновременно.

-А Лорелея? Ты очаровал ее?

Он полыхнул на меня изумленным взором.

-Нет! Как ты могла подумать?! Она же была единственной, кто видел мою суть насквозь.

Я чуть задержала взгляд на его глазах, и он не отвел их. Хотя понял, что я делаю. В меня хлынула его грусть, потаенная скорбь.

-Ты все еще грустишь о Лорелее. Я чувствую. И хлопоты обо мне не помогают тебе забыться. Быть может, в моих силах что-то изменить?

-Увы, но нет, — ответил Уилбер пустым голосом. Глаза его потемнели от печали, лицо разгладилось.

-Ты мог бы освободить ее от моря. Жениться, забрать в замок…

-А думаешь, она захотела бы?

-Ну, разве встречать рассвет вместе не чудесно?! — я отклонилась назад, вглядевшись в его красивое непроницаемое лицо.

-Забрав море у Лорелеи, я бы лишил ее вечной жизни.

-Но не бессмертия.

-Уже не важно, — вздохнул он и одарил меня долгим взглядом.- Ее нет, ипоздно рассуждать о том, что я сделал или не сделал. Это ничего не исправит.

-Это мы еще посмотрим, — прошептала я и посмотрела под ноги. Уилбер хмыкнул и потянул меня за руку, увлекая к белой плетеной беседке на берегу пруда. Еще мгновение назад ее там не было.

-Я хотел кое-что обсудить с тобой, Эшли.

-Что же? — удивилась я.

-Ты ведь знаешь, что Бен — не простой бэлморт?

-Ты о его человеческих качествах, полагаю?

-Не только, — он внимательно посмотрел на меня и отстранился. Приглашающим жестом указал на широкую скамью.- Но и о его происхождении. Шерманы далеко не то, чем кажутся на первый взгляд.

-Их родная мать выставила за дверь, — я пренебрежительно фыркнула, поднимаясь по ступеням.- Он ничего о ней не знает, об отце — тем более.

-Бен был совсем ребенком, а Том исказил правду ради своей выгоды. Он мизинцем не шевелил, если не знал, что сорвет лакомый кусок. Догадываюсь, что ты до сих пор считаешь, что Бен потакал ему и зову Моркха. И убивал за деньги, как и его старший брат.

-К чему ты ведешь, Уилбер? — я подошла к скамье, сжимая в руках подол платья. И остановилась перед ним, хмурясь.

-К тому, что твой возлюбленный не забрал ни единой невинной жизни. Ему в руки попадали конверты с именами недобропорядочных магов.

-Ты постарался?

-Не мог же я загубить его жизнь?!

-А жизнь Тома мог?

-Том не был восприимчив к магии света. Душа его была черна и холодна, почти мертва с рождения. Из-за таких, как он, появились легенды об охотниках за кулонами.

-А в Бене, значит, была светлая жилка?

-Безусловно, некие задатки теплились.

Я стояла и смотрела на него, приоткрыв рот. Но так и не смогла подобрать слова. Закрыв его, я осторожно выдохнула и поглядела в сторону, собираясь с мыслями. Уилбер шагнул ко мне, от наплыва его силы лицо обдало теплым ветром. Я зажмурилась, и в голове все перемешалось. Он взял мою руку, заставив выпустить кружева, и накрыл ее своими ладонями.

-Знаю, что ты сейчас чувствуешь, — шепотом произнес он.- Считаешь меня бессердечным кукловодом с комплексом бога. Но я действовал во благо….

-Ты мог оступиться, где-то допустить ошибку, — мой голос дрогнул, пульс забился в горле.

-Я никогда не ошибаюсь, — почти с обидой возразил он и вскинул голову.

Я посмотрела в его потрясающе голубые, слегка расширенные глаза.

-Но однажды допустил же, — проронила я и, прикусив язык, снова зажмурилась. Это был удар ниже пояса, а ранить Уилбера я совсем не хотела.- Прости.

-С ее смертью погибла часть меня, — сказал он, поглаживая тыльную сторону моей ладони.- Этот горький опыт кровавым шрамом высечен на сердце. Враг всегда бьет по самому уязвимому месту. А Лорелея была моей слабостью. Но я все исправлю.

-Что это значит? — я распахнула глаза и уставилась на него.

-А что это значит? — загадочно повторил он и иронично нахмурился, не глядя на меня, будто мысленно был где-то очень далеко.

-Узнаю старого-доброго Странника, — вздохнув, улыбнулась я.- Не хватает табачного облака и капюшона.

Тихо рассмеявшись, он посмотрел на меня из-под занавеса волос.

-Мне тоже не хватает посиделок в баре и невинной болтовни о твоих похождениях.

-Мы еще можем все вернуть, — протянула я, и мы вновь обменялись многозначительными взглядами.

-Пожалуй, нет. Оставим все, как есть.

-Хорошо, — охотно согласилась я.- Останемся в сказке.

-И это будет самая прекрасная сказка, — пообещал Уилбер.

Я взяла его под руку и кивнула. И мы побрели по саду. Разве я могла ему не поверить?!