Любовь в мятеже (СИ) [Марина Гилл] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Глава первая
Глава первая. Весть от доктора Графство Камберленд, декабрь 1523 года Двор занесло снегом. Он был повсюду: высился на земле небольшими сугробами, беспечно рассыпался на подъездной каменной дороге, серебрился на крышах дворовых построек, сверкал кристаллами алмазов на почерневших воротах, лепился в тугие шарики в тёплых руках расшалившихся слуг и кружился, кружился в ветреной свежести дня — заставляя Мег с восторгом наблюдать за собой. Здесь такое можно было увидеть каждую зиму и довольно часто, как узнала недавно Мег из письма брата, а вот на юге ей не доводилось быть свидетельницей столь необыкновенному и чудесному явлению, хотя тот же Джонатан утверждал, что детьми они однажды сооружали из снега разные фигурки. Мег очень хотелось выйти сейчас во двор, пройтись по хрустящей дорожке, оставить следы на девственно-чистом полотне, вдохнуть слегка морозного воздуха… Но она не могла, потому что обещала доктору Уотертону дождаться его. Пока доктор был у отца, проверял его самочувствие: здоровье Ричарда Сэвиджа заметно пошатнулось к холодам. Мег надеялась, что именно в погоде да непривычных условиях крылась причина его нынешних недомоганий. Он стал ещё больше пить, кожа его совсем одрябла и опухла, а глаза нередко были налиты кровью так, что порой Мег даже страшно было встречаться с отцом взглядом. Поэтому-то она съездила две недели назад в Карлайл и попросила доктора приехать и осмотреть отца. Рейнольд Уотертон был тем самым доктором, который около трёх месяцев назад единственный не поленился выехать ночью из своего города в отдалённый замок и не убоялся при этом сильной грозы и размытых дорог. Он вылечил Мег, спас от вероятной смерти и неожиданно легко стал ей другом. Мег не могла объяснить даже самой себе, но при взгляде на доктора её охватывало какое-то тёплое и нежное чувство. Рейнольд, как он скоро позволил себя называть, был человеком добрым, мягким и очень понимающим. Он сразу понял, что на душе у Мег не спокойно, что переживания уже давно терзают её душу и что даже не удар по голове послужил началом её угнетающего состояния, когда она не хотела делать ровным счётом ничего: ни разговаривать, ни вышивать, ни читать, ни ходить, ни есть, ни даже жить… Всё вокруг казалось невыносимо серым и безрадостным. А саму себя она видела жалкой, бесполезной тенью. Даже письмо от любимой сестры не помогло ей справиться с этой сосущей пустотой внутри себя. И как бы оно помогло? Лотти писала о том, как счастливо ей живётся рядом с её Уильямом, как прекрасно они провели время в Лондоне, как её впечатлило мужнино родовое гнездо, как идёт строительство их нового замка в Девоне и как она навестила родной Плимут и сколь сильно он изменился за последние года… Только приход белоснежной зимы сумел ненадолго поднять Мег настроение. А потом и он вверг её в отчаяние: природа и та менялась, а у неё — всё по-прежнему… По-прежнему ничего. И никого… Мег прижала замёрзшие ладони к щекам. Жаль, что прошло то время, когда у неё было важное занятие: выведать имена мятежников по наказу короля. Теперь жизнь вернулась в обычное, прямое и скучное русло: заговорщики были схвачены, барон Клиффорд — предупреждён о грозящем ему нападении и, верно, подготовленным теперь к возможному повторению подобной ситуации. А самое главное, король успокоился, узнав, что просьба его была успешно выполнена, и убедившись в преданности своего подданного, которому отдал замок Лайл в обход другого наследника. Джонатана, который и предупредил его о мятежниках, король принял весьма радушно и даже пригласил остаться при дворе и провести там новогодние празднества. Джонатан приглашение, разумеется, принял с превеликой радостью и не уставал писать им с отцом о том, как прекрасно ему там дышится и сколько всего интересного он там повидал. Мег отчаянно скучала и читала все его послания с кислым видом. Не могла она чистосердечно радоваться за него, потому что самой тоже хотелось… нет, не уехать отсюда. Ей нравилось жить здесь, в этом суровом крае и мрачном замке, не смотря даже на то, что он чуть было не стал ей могилой, — и, кроме того, она ни за что не бросила бы отца. Смутные догадки шевелились в её душе: возможно, одиночество подтачивает его здоровье. Уехала Лотти, так похожая на свою мать, вечно пропадал где-то Джонатан, единственный сын и наследник всех земель… И осталась только она, Мег, — никчёмная и ни на что не годная… Хотелось изменений. Почувствовать себя снова живой и нужной. Но пока… В размышления ворвался короткий стук в дверь, и Мег, встрепенувшись, разрешила войти. Рейнольд был мужчиной немного за пятьдесят, хотя выглядел лет на десять старше своего возраста. Волосы его были полностью окрашены сединой, а кожа покрыта глубокими морщинами. Вместе с тем у Мег сложилось впечатление, что в нём ещё кроются немалые силы, только что-то будто грызёт его изнутри, заставляя преждевременно стареть. Быть может, поэтому он к ней так добр? Потому что видит в ней самого себя?.. За последние две недели доктор наведывался в Лайл пять раз: осматривал Ричарда Сэвиджа около получаса, прослеживая, изменилось ли к лучшему его самочувствие после прописанных им к питью трав, и уезжал. Сегодня всё прошло бы так же, как обычно, если бы Мег не угораздило потерять сознание прямо перед ним. Пришла в себя она очень быстро и с величайшим трудом, но всё же уговорила Рейнольда никому ничего не рассказывать. По счастью, слуг вблизи не оказалось, и никто не увидел её слабости. Доктор согласился, но, подвергнув её тщательному осмотру своим вдумчивым взглядом, настоял на разговоре после того, как навестит её отца. И вот теперь пришёл… — Зря вы тратите своё время, Рейнольд, — вздохнула Мег, приглашая его присесть у окна. — Я вчера почти не ела и не выходила на воздух, потому так и вышло сегодня… — И поэтому тоже, — кивнул он очень серьёзно, пристроился на стуле напротив неё и окинул Мег непривычно тяжёлым взглядом. — Я боюсь расстроить и смутить вас, но мне необходимо знать, как давно у вас были обычные для женщин недомогания? Мег подавилась и озадаченно посмотрела на него. — Давно, кажется… По правде сказать, не помню. Но так не в первый раз. И раньше подобное случалось. — Хорошо. В груди тяжести нет? Мег приуныла. — Вы и сами, должно быть, догадываетесь… Мне совсем нехорошо, всё время как будто что-то давит к земле… — Простите, Мег, — смущённо улыбнулся ей Рейнольд. — Сейчас мне нужно лучше понять ваше физическое состояние. Мег запнулась и покраснела. Как же неудобно было так оплошать! Одно дело изводить себя наедине с собой же, а другое — делиться этим так, словно её излияния кому-то интересно выслушивать. — Я бы не сказала, — вяло отозвалась она. — Прислушайтесь к себе, — настаивал Рейнольд. — Обмороки, во всяком случае, я правильно понял — раньше не случались? Мег покачала головой. Прислушаться же к себе ей было непросто: она в самом деле так отвратительно чувствовала себя в последние месяцы, что у неё, казалось, всё болело. Трудно было различить сейчас, душевная то была боль или же смешанная с физической… И тут Мег будто кто-то подзатыльник дал, заставив её вскинуть на доктора испуганный взгляд. — Зачем вам это знать? — Вы беременны, Мег, — невозмутимо ответил Рейнольд и продолжал, не замечая, как окаменело её лицо: — Не случись того несчастного случая, вам было бы легче заметить, что вы чувствуете себя иначе. Тошноту мы с вами списывали на последствие от ранения, но теперь я ясно вижу: дело в другом. И обморок ваш не случаен, и состояние подавленное — всё от того же. — Но… но вы ошибаетесь! Конечно же, вы ошибаетесь. Я… я не могу быть беременной. Незамужние девушки не могут. У меня нет мужа. Мег по-настоящему напугало то, что Рейнольд без всякого сомнения в голосе утверждал о её беременности, хотя и мысли такой у него возникнуть не должно было, учитывая её статус. — Не лукавьте, Мег. Я — доктор, и вы можете доверять мне. Истории своих подопечных я не рассказываю никому, даже родственникам, если на то их воля. Мег хотела было вздохнуть с облегчением, но поняла, что скрыть беременность от отца всё равно не получится. Ладно хотя бы Джонатан уехал, а то вздумал бы снова выяснять отношения с Конором. Конор… Мег поверить не могла, что прошло уже почти три месяца с того дня, как он соблазнил её на озере. И всё это время она носила в себе его ребёнка. И сейчас — тоже. Как это было странно! Она осторожно положила руки на живот и побледнела. Она и не предполагала, что всё вот так может обернуться. Конечно же, она знала, что подобный исход возможен — но чтобы с ней! И ведь она всего лишь раз… и с самым настоящим заговорщиком! Которому, к тому же, не была нужна… Её вдруг охватила дрожь. Теперь у неё появились проблемы: нужно будет выходить за Конора замуж, чего она надеялась до последнего избежать, но до этого надо будет как-то посмотреть в глаза отцу и всё ему рассказать, а после — похоже, ей придётся переехать из Лайла в дом Конора. Но его семья, во всяком случае, обосновалась поблизости… А что, если Конор решит увезти её куда-нибудь подальше, в другое место? Вряд ли у таких состоятельных купцов, как О'Рейли, — лишь один дом на всю Англию… Ну уж нет, она не позволит этому случиться! И сердце вновь жадно забилось, когда она представила их спор с Конором: свою решимость, его упорство… Против воли Мег улыбнулась и поймала внимательный взгляд доктора. — Я рад, что эта весть вас не огорчила, Мег. Ваш отец — прекрасный человек, я уверен, он встретит эту новость… с пониманием. — Благодарю вас, Рейнольд. — Улыбка Мег стала отчего-то ещё шире и лучезарнее. — На самом деле я уже помолвлена. Но это всё равно так неожиданно… Прощание с доктором вышло скомканным и быстрым, потому что ей не терпелось остаться одной. Невероятно, что через полгода она станет матерью! Она снова прижала к животу ладони и замерла посреди комнаты. Уже столько времени прошло, а она только теперь осознала, что беременна. Странно… и восхитительно! Никогда прежде Мег не задумывалась о своих возможных будущих детях, но теперь ей казалось, что она всегда о них мечтала, всегда хотела держать своего ребёнка у сердца, баловать его, лелеять, видеть каждую улыбку, ловить каждое движение… Что же скажет Конор, когда узнает? И когда он узнает?.. Мег не видела его очень давно. Он уехал в нижнюю Шотландию по делам — но к рождеству должен был вернуться. Так сказала ей Катриона, его мать, которая навестила её пару раз в те дни, когда Мег ещё выздоравливала после ранения…В отличие от Конора, который ни разу не удосужился к ней прийти. Катриона уверяла, что он был занят, но Мег не верила. Легче было поверить в то, что он хотел, чтобы она не выжила, ибо тогда он освободился бы от навязанных ему уз. Впрочем, она освободила бы его сама, если бы не ребёнок… Теперь Мег должна была думать и о нём тоже. Или о ней. Она улыбнулась, неожиданно осознав, что это будет девочка. И не важно, что скажет или подумает Конор. Это — её ребёнок! Мег сорвалась с места с горящими глазами, подхватила плащ с сундука, накинула его на плечи и выбежала из комнаты. Теперь ничто не мешало ей выбраться на улицу, гулять под снегопадом и мечтать о том скором времени, когда она будет не одна… и по-настоящему нужна.Глава вторая
Глава вторая. Возвращение домой — Чёрт бы тебя побрал! — ругался Конор, щурясь от снега, что так и норовил попасть ему в глаза. Он уже успел пожалеть, что не взял экипаж, а поехал самостоятельно. Конор терпеть не мог зиму и холод, и неизменный белый пейзаж, который навевал на него скуку. А ещё — мерзкий снег, особенно когда он так надоедливо мельтешил перед глазами, как сейчас. И, как обычно в минуты раздражения, ему вспомнилось всё то, что его не радовало. Впрочем, этого всего было не так-то и много… только одно. Даже думать не хотелось о том, что ждёт его по приезде домой. И почему, размышлял он, понукая коня, из-за одной ошибки вся жизнь летит к чертям? Когда он думал о своём будущем лет этак через двадцать, то видел рядом с собою тихую, кроткую и неприметную жену с дюжиной сыновей. Жена обязательно должна была иметь светлые волосы, хрупкое телосложение, неземные черты лица и голубые глаза. Конор вздохнул и ещё раз попытался нарисовать себе картину их с Мег общей жизни через двадцать лет. Не получалось. И ещё бы получилось! Конор снова выругался, смахивая снег с лица. Она посмела использовать его! Всё время вертелась рядом, хотела якобы подружиться: он-то думал, по дурости своей. Оказалось же, что она пыталась таким образом выведать о мятеже. В итоге, ей это удалось. Или не ей, а её брату. Всё равно кому. Важно было то, что она имела к ловле мятежников самое прямое отношение. И этого он ей простить не мог. Не собирался. — Конор! Радостный крик сестры разнёсся над окрестностями едва ли не в то же мгновение, как из-за поворота показался его дом. Агнесса, как обычно, высмотрела его самой первой и побежала встречать. Правда, обычно она вела себя не так шумно. Конор спешился и двинулся вперёд, ведя коня в поводу и наблюдая за тем, как бежит к нему Агнесса, проваливаясь по лодыжки в сугробы. Оказавшись рядом, она повисла у него на шее, обнимая так крепко, что Конор начал беспокоиться. — Что такое? — Это невыносимо! — воскликнула она, отстраняясь, и, ухватившись за ткань его жилета, подняла к нему встревоженное лицо с большими, испуганными глазами. — Ты должен поговорить с мамой и папой! Ты должен! Я не хочу выходить за него! Он — отвратителен! Убеди их, пожалуйста, чтобы они не соглашались. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!.. — заплакала она, пряча лицо на его груди. Конор обнял её и раздражённо посмотрел в сторону дома. Родителям, особенно, отцу, всё не давало покоя затянувшееся девичество Агнессы. Двадцать три года — возраст немалый, но, если Агнесса не хотела уезжать из дома, — зачем заставлять её? Конор никак не мог взять в толк. Семья их была достаточно богата, чтобы содержать всех своих членов. И, хоть матушка всячески отрицала это, но Конор был уверен: дело в обществе, которому родители хотели соответствовать. Быть состоятельными купцами — прекрасно, но породниться со знатной семьёй — ещё лучше. Конечно, надеяться на то, что Конор или его младший непутёвый брат, Логан, найдут себе знатных жён, было бы глупо, потому с самых ранних лет все чаяния возлагались на единственную дочь. Но и тут О'Рейли сопутствовала неудача: Агнесса хоть и была приятна внешне и обладала хорошими манерами, не привлекала достаточно внимания, чтобы какой-нибудь знатный молодец решил взять её в супруги. Зато престарелые сухари заглядывались на его сестру ещё так, и уж тогда в семье ломались копья: Конор, Агнесса и порою даже мать были против подобных браков, тогда как отец, который единственный и принимал решение, выступал за. Уговорить его уступить было, в общем-то, не особенно сложно. Даже Агнесса это понимала. Но теперь, казалось, дело действительно было серьёзное. Видимо, успех Конора с дочкой графа вскружил родителям голову, и они решили пойти дальше. — Пусть они лучше совсем меня прогонят из дому, чем я выйду за этого человека! — Перестань, — погладил её по тёмным волосам Конор, — ни за кого ты не выйдешь, если этого не хочешь. Знаешь же сама. — Не знаю… — подняла она снова голову, в смятении глядя на него. — Только чувствую, что не сможет так продолжаться вечно. Рано или поздно… — Рано или поздно встретится тебе кто-нибудь знатный, молодой и богатый — будешь смеяться над своими нынешними переживаниями, — улыбнулся Конор. — Пойдём в дом. Сейчас всё уладим. Агнесса перестала дрожать и даже улыбнулась. — Мне иногда очень сильно хочется, чтобы ты никуда не уезжал… — Знаешь, что не могу. — …но я рада, что скоро не буду одна. Мне нравится леди Маргарет, я думаю, мы с ней подружимся. Конор нахмурился и ничего не ответил. — Почему ты ни о чём не спрашиваешь? — О чём спрашивать? Сейчас увижу родителей своими глазами — уверен, они в полном здравии. От Логана недавно вести пришли. Про твои дела я уже узнал… — Я о твоей невесте, — посмотрела на него сестра, как на умалишенного. — А что с моей невестой? Неужели не дождалась? — хмыкнул он. И поймал себя на мысли, как хорошо было бы, окажись он прав. — Конечно, ты ни о чём не знаешь; отец запретил тебе рассказывать: боялся, что ты не поедешь к Флэтхиллам, и договор сорвётся… но всё же… Я полагала, тебе не настолько безразлична твоя невеста. Конор остановился и вопросительно взглянул на Агнессу. — Теперь это уже не тайна, — смутилась она, — потому что договор заключён, и к тому же, ты вскоре должен жениться на леди Маргарет… — Через три месяца, — не раздумывая, поправил Конор. — Нет… видишь ли… — Агнесса мялась, не в силах подобрать слова, а затем стремглав убежала в сторону дома, прокричав: — Родители расскажут! Конор чертыхнулся и направился в сторону конюшен. Что-то случилось, пока его не было. Что-то связанное с Мег и, быть может, с мятежом. Не отдавая себе отчёта в том, что, против обыкновения, оставил коня на попечение слуги, Конор размашистыми шагами пошёл к дому. Агнесса уже оповестила родителей о его приезде. Стоило ему переступить порог, как мать порывисто обняла его и расцеловала, расспрашивая о том, как прошёл его путь. В гостиной уже дожидался отец, разливая по бокалам вино. — За твой успех с Флэтхиллами! — поднял он бокал, отсалютовав ему. — Вскоре совсем меня заменишь. — Ну и что за тайна у вас была? — не слишком вежливо поинтересовался Конор, отказываясь от вина. — О чём это ты запретил мне рассказывать? — обратился он к отцу. Тот помолчал, уставившись взглядом в бокал. Конор мимолётом оглядел мать и сестру, которые напряжённо переминались с ноги на ногу. — Ну хорошо, — вздохнул Шон О'Рейли. — В тот день, когда ты должен был уезжать, Ричард Сэвидж прислал со слугой сообщение, что твоя невеста ранена. Вот и вся тайна. — Очень серьёзно, — дрожащим голосом вставила Катриона. — Она могла умереть. Отец поглядел на неё с укоризной. Конор же не поверил своим ушам. — Ранена? Кто её ранил? И вы позволили мне уехать?! — Чем бы ты ей помог? — нехотя стал защищаться отец. — А вот пренебрегать так просто дружбой с Флэтхиллами было чревато. Да и кто, как не ты, говорил, что только обстоятельства вынудили тебя сделать предложение леди Маргарет? В конце концов, случись что с ней, — мы бы все скорбели, разумеется, — но, чёрт побери, дочка Флэтхиллов — партия получше: её родители богаче старика Сэвиджа… Конор едва удерживал свою ярость в узде. Расчётливость отца порой переходила все границы. — Она — моя невеста! Не важно, желанная или нет. Не думаешь же ты, что я обрадовался бы её кончине?! — Конечно, нет! — возмутился Шон. — Такая невеста на дороге не валяется, ты был бы идиотом, если бы обрадовался её кончине!.. — Шон, дорогой… — попыталась урезонить его жена, почуяв, что тот заходит слишком далеко. Конор подошёл к отцу и навис над ним почти угрожающе, процедив: — Так что с ней? — Тон выбирай, когда с отцом разговариваешь, — сощурив в гневе глаза, ответил старший О'Рейли. — У меня очень мало терпения, — криво улыбнулся Конор. — А уважения к тебе отныне ещё меньше. Будь добр, отвечай. Катриона ахнула, прижав ко рту ладонь. — Да жива она, — с видимым трудом проглотив колкий ответ сына, выплюнул Шон, — жива и беременна! Ты очень вовремя приехал: свадьба через два дня. Я назначил её день, зная, что ты вот-вот прибудешь. Конор отпрянул, недоверчиво глядя на отца, а затем и на мать. Катриона кивнула, всё ещё взволнованная чуть не разразившейся было ссорой. Несколько минут он постоял на месте, обдумывая всё, что услышал, а потом развернулся и пошёл прочь, понимая, что всё встанет на свои места только после разговора с самой Мег. Он наткнулся взглядом на притихшую Агнессу и вновь обернулся к родителям. — Кого бы вы ни прочили Агнессе в мужья, я позабочусь, чтобы у вас ничего не вышло. Оставьте её в покое. Она — ваша дочь, а не разменная монета. И, пристыдив таким образом родителей, он покинул гостиную. *** Получасом позже, кое-как прорвавшись мимо остервенелого старого привратника, который чуть было палку не взял, чтобы не впустить его в Лайл, и на ходу бросив Ричарду Сэвиджу объяснения, что пришёл говорить с его дочерью, взъерошенный и окончательно взбешённый Конор столкнулся с ещё одним препятствием: закрытой наглухо дверью в комнату Мег. — Открой, Мег, это я! — попытавшись сделать свой голос обыденным, попросил он, постучав. Сначала по ту сторону царило молчание, затем раздался звонкий голос: — Это ты — и что, я должна, умирая от счастья, открыть тебе дверь в свою комнату? Мы ещё не женаты, знаешь ли. — Мне нужно с тобой поговорить, Мег. Это срочно. Я должен узнать от тебя, что случилось. — Ха! У тебя память ослабла во время путешествия? Тогда я напомню, — и низким от ярости голосом раздельно произнесла: — три месяца назад. Озеро. Твоё отвратительное поведение. Вот что случилось. — С тобой всё хорошо? — решив не обращать внимания на её слова, спросил Конор. Поспорить с Мег он ещё успеет; выяснить о её ранении и беременности было куда важнее в эту минуту. — Замечательно! Полагаю, однако, ты немного расстроен, в отличие от меня. — Что ты?.. Что ты несёшь? — едва не взвыл Конор. — Открой дверь! Хватит вести себя как маленькая. — Хватит приказывать! Дверь моей комнаты откроется для тебя только после свадьбы. Свадьба. Ему необходимо было задать ещё один важный вопрос. — Ты беременна? От меня? Снова за комнатой всё стихло, а потом послышался какой-то глухой стук, и Мег сдавленно проговорила: — Убирайся. Не хочу тебя слышать. — Мегги… — Увидимся на свадьбе, — оборвала она беседу. И после этого не отвечала на его призывы и словно бы не замечала то, как колотил он в дверь. В конце концов, Конор сдался и под пристальным оком сгрудившихся в конце коридора слуг ушёл, сметая всё на своём пути. Никогда и никто не доводил его до такой крайности, как эта невозможная пигалица! «Увидимся на свадьбе», — в ярости повторял он её последние слова, проклиная за твердолобость. И вместе с тем понимал: он очень соскучился по ней и по их перепалкам.Глава третья
Глава третья. Отголоски После того, как Мег узнала о своей беременности, дни и события закрутились в безумном вихре. Она только успела сбивчиво поделиться новостью с отцом — и вот уже день венчания назначен; только успела отослать восторженное письмо Лотти — и неожиданно на порог Лайла заявился Конор, требуя разговора с ней. У Мег руки тогда сами потянулись к двери, чтобы её открыть. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не сделать этого. Не только потому, что была в неподобающем виде для встречи с мужчиной, пусть и женихом, но и потому, что очень сильно по нему соскучилась. До этого Мег не признавалась себе в том, что вспоминает о нём с тоской, но теперь, когда сердце едва не выпрыгнуло из груди при звуке его голоса, а ноги сами готовы были бежать ему навстречу, она не могла врать самой себе. Скрепя сердце, Мег признала перед собой, что иногда Конор ей нравится отчего-то… но чаще она ненавидела его всей душой. Особенно, когда он вздумал усомниться в своём отцовстве! Неужели она в его глазах выглядит настолько падшей, что ему пришла в голову мысль о её распутстве?! Мег была в ярости… и отчаянии. Последние дни перед церемонией она провела то погружённая в меланхолию и плача в подушку по пустякам, то воодушевлённая грядущими переменами. Ей очень не хватало Лотти, с которой она могла бы поделиться своими переживаниями. В письме Мег свои чувства выражать не хотела. И Джонатана не хватало ещё больше, чем раньше, потому что только он мог поднять ей настроение и заставить забыть о плохом. Мег перечитала его недавнее письмо, надеясь, что хотя бы через строчки жизнерадостность брата как-нибудь ей поможет, — но нет: она лишь разозлилась тому, как весело он проводит при дворе время, словно бы забыв о своей семье. Отца же Мег избегала, потому как боялась не сдержаться и выдать всё своё «счастье» по поводу скорой свадьбы, когда он в очередной раз промокнёт глаза от слёз умиления. Одному Мег была безоговорочно рада: на её торжестве не будет так много народу, как на свадьбе Лотти: только отец, семья Конора и лорд Шепленд с племянницами. И, в отличие от Лотти, она не собиралась наряжаться и пытаться выглядеть лучше, чем обычно. Напротив, она намеревалась войти в часовню в своём самом неприметном одеянии и простоволосой, без каких-либо украшений и ухищрений. В конце концов, для неё этот брак был всего лишь необходимостью… Для Конора — тем более. К чему притворяться и пускать пыль всему свету в глаза? Решающий день подступил незаметно, и, проснувшись поутру, Мег не могла поверить, что действительно выходит замуж. Она успела убедить себя, что и вовсе никогда не станет никому женой — и вдруг… А начиналось всё так несерьёзно. Могла ли она подумать, что её хоть и слегка опасный замысел приведёт к таким последствиям? А если бы могла — изменила бы что-нибудь? Наверняка нет, потому что не представляла себя уже без той жизни, что носила внутри. Она хотела выйти из своей комнаты перед самым началом церемонии, но усидеть в четырёх стенах у неё не получилось, и она выглянула в коридор на час раньше, уже облачённая в старое серое платье, которое, однако, весьма шло к её глазам. День всё же был выдающимся, поэтому слуги суетились, бегали по коридорам, украшали главный зал; из столовой тянулись запахи, от которых у Мег свело желудок, и она поспешила выбраться на крепостную стену. Было ветрено, и, забеспокоившись о здоровье ребёнка, она вновь вернулась под укрытие замковых стен. Оставаться одной ей не хотелось, поэтому Мег пошла на поиски отца, решив провести оставшееся время рядом с ним. Ричард Сэвидж сидел в библиотеке и читал. Застав отца за таким непривычным для него занятием, Мег даже замешкалась на пороге, не зная, стоит ли его отвлекать. Однако он уже заметил её — и сердечно улыбнулся, приглашая устроиться в соседнем кресле. — Что ты читаешь? — поинтересовалась она, усевшись. — Читаю? Что ты, моя милая, — я читать-то едва умею, а сегодня и мысли еле ворочаются в голове. Пытаюсь отвлечься… — он неслышно вздохнул и улыбнулся ещё шире. — Совсем скоро уже прибудут О'Рейли, Маклейны и священник… Когда ты начнёшь наряжаться? — Я уже готова, — призналась Мег, отчего-то смутившись и только сейчас подумав, что может расстроить отца своим поведением. Заметив, как растерянно он приподнял брови, Мег поспешила оправдаться: — Я думаю, мой вид соответствует такой тихой свадьбе. — Ну что ж… Твоё желание — закон, — медленно произнёс Ричард. — А для Конора, я уверен, ты в любом наряде красавицей покажешься. Мег, не подумав, громко хмыкнула. — Я не слепой, Мег, — заметил отец, нахмурившись, — и вижу, что отношения у вас не лёгкие. Но ещё я вижу — уж поверь моим старым глазам, — и он многозначительно оттянул пальцем нижнее веко, — что ты ему не безразлична и оживаешь в его присутствии. — Только потому что… — запальчиво начала Мег, но тут же стушевалась. — Ты прав, конечно же. Просто… мне немного… странно. — Я понимаю. И мне странно отпускать вас… сначала Лотти, теперь — тебя. Джонатан уже давно от рук отбился, — пошутил он и притянул к себе книгу, будто вновь собирался погрузиться в чтение. Мег поднялась и обогнула кресло, крепко обняв отца сзади. — Хорошо, что я буду рядом! Я всегда буду рядом. Обещаю! — горячо пообещала она. — Я знаю, доченька, знаю, — пожал он её руки. В библиотеку заглянула запыхавшаяся служанка Рози, и Ричард Сэвидж кивнул ей, освобождаясь из объятий Мег. — Иди к себе, милая, — сказал он, — я зайду за тобой, как придёт время. Мег послушно кивнула, вышла и поднялась в свою комнату, где устроилась на кровати и, сцепив руки, стала ждать. Не выдержав медленного течения времени, она принялась ходить взад-вперёд, спрашивая себя поминутно, когда же, наконец, всё закончится. Ей уже не терпелось соединить руки с Конором и увидеть, что приготовила ей судьба дальше. Как ей будет житься в доме купцов? Родители Конора всегда хорошо к ней относились, а с Агнессой они наверняка подружатся… Но сам Конор? Она не представляла себе, как будет вести себя он. Наконец, в дверь постучались, и Мег вихрем подлетела к ней, с облегчением открывая. За порогом стоял отец и протягивал ей руку с радостной улыбкой на лице. Мег вдела свою руку в его и, улыбаясь тоже, пошла с ним рядом. Ричард Сэвидж молчал всю дорогу до часовни, а Мег тем более не могла вымолвить ни слова от волнения. И тем сильнее оно было, чем больше она понимала, что это последние минуты её девичества и ничто и никогда уже не будет по-прежнему. Жаль, что в такой важный для неё миг рядом нет сестры и брата… Зато был отец, и она крепче сжала его руку. Неправильно расценив её жест, отец обеспокоенно произнёс: — Ещё не поздно. Если ты этого не хочешь — откажись. — Нет. Хочу, — напряжённо отозвалась Мег и поняла, что ничуть не лжёт. Когда показалась открытая дверь часовни, Мег снова вспомнила о Лотти и её недавней свадьбе. Чувствовала ли себя сестра так же, как она сейчас? А тысячи других девушек до них?.. Под сводами часовни таился полумрак, но Конора она разглядела сразу же, даже несмотря на то, что одет он был в чёрное и со своими волосами цвета вороного крыла слегка терялся во тьме. Быстро оглядев всех собравшихся взглядом и не запомнив ничего об их внешнем виде, Мег снова посмотрела на Конора и невольно залюбовалась им. Некоторые решили бы, что ей повезло: красавец-муж и, к тому же, богат. Хотя многие другие посчитали бы её дурочкой, потому что Конор был всего лишь купцом. И Мег внутренне порадовалась тому, что отец не был полон предрассудков и позволил им… Она слегка мотнула головой, удивившись тому, куда зашли её мысли. В это мгновение Конор обернулся, и сердце Мег подскочило к горлу. Ей внезапно стало стыдно за свой вид, и она обругала себя за то, что не надела платье хотя бы более жизнерадостного цвета или не украсила чем-нибудь волосы… Конор, впрочем, тоже выглядел не празднично: весь в чёрном и даже выражение лица его было мрачным, словно на похоронах. Мег прищурилась, задавшись вопросом, не нарочно ли он таким явился сюда. Отец довёл её до жениха и передал в его руки. Почувствовав тепло ладони Конора, Мег смутилась и, упав духом, снова вспомнила о своём отвратительном платье, в котором она Конору, конечно же, не могла понравиться. Подняв голову на отца Бенедикта, который венчал же и Лотти с графом Вестмором, Мег попыталась выбросить ненужные мысли из головы. — Возьмёшь ли ты, Конор О'Рейли, в законные жёны Маргарет Сэвидж и обещаешь ли ты ей быть верным мужем в горе и радости и до последнего вздоха? Мег внутренне хмыкнула: в этот раз отец Бенедикт не стал тратить свой талант красноречия понапрасну и сразу перешёл к делу. Видимо, из-за недостаточного количества слушателей. А затем она быстро взглянула на Конора и поймала его взгляд, который красноречиво говорил, что выбора у него нет. — Да. — А ты, Маргарет Сэвидж?.. — Да, — отрезала Мег. Отец Бенедикт полоснул её возмущённым взглядом, но сказал только: — В таком случае, объявляю вас мужем и женой. Мег послушно застыла, как каменное изваяние, когда Конор притянул её к себе и поцеловал. Затем в часовне раздался нестройный звук аплодисментов, которые отец Бенедикт встретил поджатыми губами и взглядом исподлобья. Приняв поздравления от всех собравшихся, Мег под руку с Конором вышли из часовни. Снаружи начал моросить снег. Мег подняла ладонь и поймала несколько снежинок, чувствуя как внутри тает напряжение последних дней. Дело было сделано. Оставалось только провести последние мгновения в Лайле за праздничным столом, без которого отец ни в какую её отпускать не хотел, а затем — вперёд, в неизвестность… вместе с Конором. Она скосила глаза теперь уже на мужа и встретила его хмурый взгляд. — Я не знал, — будто нехотя, произнёс он, — не знал, что с тобой случилось, когда уехал. Мне жаль. — Я так и подумала, — отстранённо ответила Мег. Она не поверила ему. А если бы даже он действительно ничего не знал, то уж точно не жалел о случившемся. Скорее, о не случившемся. — Почему ты так одета? — с искренним непониманием спросил Конор через пару секунд, оглядев её наряд с ног до головы. — Под настроение. А ты никак на похороны собрался? От возмущённого взгляда Конора ей стало слегка не по себе. — Это — один из… — Он резко замолчал, а потом спросил снова: — Как давно ты узнала? — Недавно. Мег сразу поняла, о чём он, и невольно заулыбалась. Конор тоже растянул рот в улыбке, будто разделяя её радость, и Мег отчего-то смутилась. Кашлянув, она обернулась и увидела, что остальные тактично отстали. — Ты не замёрзла? — Нет. Сегодня тепло. — Тогда прогуляемся? — предложил Конор и повёл её к крепостной стене. Мег поморщилась, но, скорее, для вида. Почему-то именно в это мгновение она и правда была счастлива. А Конор, если подумать, — совсем не плох. Возможно, она напридумывала себе, что он не доволен сложившимся положением вещей. Возможно, он скоро станет вести себя с ней совсем иначе. Возможно, он даже полюбит её со временем… Не успела Мег толком погрузиться в свои радужные мечты, как Конор прервал их неожиданным вопросом: — Где же твой дорогой братец? — При дворе, — слегка растерявшись, тут же ответила Мег. — Верно, Его Величество весьма доволен проделанной работой, — зло протянул он. Мег вздохнула. Стало быть, Конор обо всём догадался… Не то, чтобы она хотела скрыть от него свою роль в разгроме мятежников, однако же была бы не против, останься Конор в неведении. — Доволен ещё как, — пожала она плечами. — А тебе бы стоило сказать Джонатану спасибо. Только благодаря ему ты сейчас здесь, а не в темнице вместе с остальными заговорщиками. — Да что ты? — ухмыльнулся Конор. — Чем же обязан такой щедрости с его стороны? Мег ни за что бы теперь не призналась, что это она просила брата не выдавать Конора. — У него и спросишь. — Думаю, очень не скоро. — Это почему? — насторожилась Мег. — Потому что не все заговорщики были пойманы и потому что король не глуп, чтобы поручать подобной важности дело одному только человеку, даже не придворному. Счастливчики, оставшиеся ненаказанными, сейчас странным образом исчезают и, уверен, в следующий раз о них услышат из уст приезжих, которые принесут сюда вести о толпе повешенных королём ирландцев. Твоего брата держат при дворе заложником, и его конец будет не многим лучше, уж поверь. Мег резко остановилась, с ужасом уставившись на мрачно ухмыляющегося Конора. — Ты не прав, — выпалила она. Конор с деланным удивлением приподнял брови. Конечно, внезапно озарило Мег, конечно, король не глуп… конечно, кто-то ещё должен был вызнавать всё о мятежниках… Король теперь может обвинить её отца и брата в измене за то, что они утаили имя одного из мятежников — возможно, одного из зачинщиков! И письма Джонатана — как беспечно с её стороны было поверить в их искренность: Джонатан вовсе не был счастлив при дворе! Ему грозила самая настоящая опасность! — Но ты! Ты тоже в опасности! — испуганно воскликнула Мег. — И ты, — добавил Конор. — С этой минуты и ты тоже. Я поступил как честный человек: не только женился на соблазнённой мною девице, но и сделал так, чтобы виновница случившихся событий сполна насладилась последствиями на своей шкуре. Мег задохнулась от возмущения и обиды. Она-то переживала за него, а он нарочно втянул её в эту передрягу… Впрочем, что там: как дочь и сестра не слишком успешных в поимке изменщиков людей она тоже не была в безопасности. — И твоя семья тоже, — ввернула она. — Не только моя, — уточнил Конор. — Но я всё улажу. Мег удивлённо взглянула на него. — А как же «сполна насладилась последствиями на своей шкуре»? — скривилась она, повторяя его грубую фразу. — Не беспокойся, успеется, — уверил Конор. — Ты останешься сидеть дома и ждать, пока всё не разрешится. — Ещё чего, — фыркнула Мег. Конор пригвоздил её к месту тяжёлым взглядом и крепко взял за плечи. — Именно так, как я сказал. — И, ухмыльнувшись, добавил: — Есть кое-что хорошее в том, чтобы быть твоим мужем. Я могу тебе приказывать. — А я могу ослушаться. — Посмотрим, — веско оборвал он разговор и потянул в сторону праздничного зала, где их уже ждали собравшиеся, чтобы начать скромное, почти семейное пиршество за здравие молодожёнов. *** Ночью в отведённой ей — а точнее, им с Конором — комнате Мег сидела на кровати и с решимостью буравила взглядом дверь, продумав до мелочей все свои действия, когда Конор войдёт и попробует предъявить свои права. Сидела она очень долго, пока не поняла, что скоро будет светать и что Конор, должно быть, мирно спит где-нибудь ещё. В ярости Мег взбила подушку и уткнулась в неё лицом: даже для приличия не захотел к ней зайти, подлец!Глава четвёртая
Глава четвёртая. Рыцарь и дурак Конор уехал на следующий день и, как обещал, оставил Мег сидеть в неведении в окружении его семьи и ждать, пока он «всё уладит». Мег же, как обещала, его не послушалась и, выждав три дня, добилась от купцов О'Рейли отпустить её в Карлайл якобы для визита к доктору. Уже полюбившие всем сердцем нерождённую пока внучку, они не могли отказать Мег, стоило ей признаться, что чувствует себя немного не хорошо и ей нужен доктор. На то, чтобы убедить их в том, что, несмотря на своё состояние, она хочет ехать в Карлайл одна, ей понадобилось, однако, гораздо больше времени. Но на помощь ей пришла Агнесса, с которой, как и предполагала Мег, они быстро сдружились. Вдвоём им удалось победить Катриону и Шона О'Рейли. Однако помогла ей Агнесса, как оказалось, не так уж и бескорыстно. — Твоего брата так давно не видно, — вздохнула она, когда Мег собиралась к отъезду, а во дворе закладывали экипаж. — Он при дворе. По просьбе короля, — натянуто ответила Мег. За Джонатана она очень переживала, особенно перечитав ещё раз его преувеличенно весёлые послания. Каково ему находиться рядом с королём, который может в любую минуту отправить его на плаху? И не держат ли его в темнице, на воде и хлебе? — Но он скоро вернётся? — Ну разумеется! — Опомнившись, Мег пристально посмотрела на золовку. — А почему ты интересуешься? — Видишь ли, я подумала… было бы прекрасно, если бы наши семьи породнились ещё больше, — выпалила Агнесса, покраснев. — Родители были бы счастливы. И твой отец не был бы против, раз он выдал тебя за Конора. — Ты не любишь Джонатана, — прищурилась Мег. — Зачем ты хочешь стать его женой? — Потому что он, во всяком случае, мне не отвратителен, — вздохнула Агнесса. — Мама с папой хотят, чтобы я вышла замуж за лорда Шепленда. — За лорда Шепленда? Дядю девиц Маклейн? — удивилась Мег. — Именно, — с печалью кивнула Агнесса. — Мы с родителями недавно ездили в Карлайл и там случайно с ним встретились, и я не знаю, почему, но он вдруг обратил на меня внимание, затем по возвращении сюда нанёс несколько визитов и втайне от меня просил у отца моей руки! И отец, слава богу, сказал, что подумает. Но он точно согласится! Только Конор может его остановить. Или предложение более подходящего для меня человека. — Как мой брат… — медленно закончила Мег. Агнесса снова кивнула и с мольбой уставилась на Мег. — Но мой брат не женится… в ближайшем будущем. Никто его не заставит, поверь. Отец давно его просит, но он не желает. — Заметив, как поникла Агнесса, Мег попыталась найти какой-нибудь выход. — А что Конор? Ты говоришь, он в силах тебе помочь. — Но он скоро снова уедет. И, мне кажется, стоит ему это сделать, как отец тут же этим воспользуется. — Но почему лорд Шепленд? — непонимающе воскликнула Мег. — Сомневаюсь, что он — самая лучшая партия, которую можно было бы найти. — Мне уже двадцать четвёртый год пошёл, и нет надежды, что мне сделает предложение какой-нибудь понравившийся мне знатный человек, — севшим голосом призналась Агнесса. — Они думают, что я просто капризничаю. «Лорд Шепленд — в расцвете сил, не дурен собой и искренне любит тебя!», говорят они и полагают, что большего требовать я не могу. — Но, если подумать, — осторожно начала Мег, — они правы. Конечно, лорд Шепленд — не тот мужчина, о котором можно мечтать, однако он, в самом деле, хотя бы не стар и не уродлив, а самое главное, — добр характером, насколько я могу судить. А ещё ты будешь жить рядом с домом! Агнесса смотрела на неё с такой обидой, что смутившаяся Мег резко замолчала. — Я думала, ты меня поймёшь, — прошептала Агнесса и стремительно покинула комнату. *** Мег и в самом деле заехала первым делом к доктору Уотертону, как будто это могло бы убедить прежде всего её саму, что именно за этим она и прибыла в Карлайл. Приказав кучеру езжать к гостинице, в которой остановился Конор, Мег скрылась в невзрачном жилище доктора, полностью уверенная в том, что Рейнольд обрадуется её приходу. На деле же доктор больше удивился, чем обрадовался, а потом и вовсе встревожился. — Проходите, проходите, Мег, — пропустил он её внутрь. — Что у вас случилось? — Ничего, не беспокойтесь. Я просто проезжала мимо, вспомнила о вас и решила зайти. — Очень лестно, — улыбнулся Рейнольд. — Как вы поживаете? — Хорошо, благодарю, — и неожиданно выпалила: — Я вышла замуж. Свадьба была очень тихая. — Поздравляю от чистой души! И как же мне вас называть теперь, леди?.. — Не леди. Миссис. Миссис О'Рейли. Получилось не грустно, а с какой-то потаённой радостью. В самом деле, миссис О'Рейли звучит очень даже неплохо, почти солидно! — О'Рейли! — узнавая, воскликнул Рейнольд, и лицо его осветилось каким-то нежным воспоминанием. — Вы знаете Конора? — затаив дыхание, спросила Мег. — Стало быть, Конор. Ну конечно-конечно… Нет, я знаю младшего, Логана. Он теперь путешествует, как и я когда-то. Помню, пришёл ко мне десятилетним мальчишкой, умолял поведать истории остранах и народах за океаном… Доктор осёкся и вдруг засуетился вокруг стола, будто пытаясь скрыть смущение. — Вы присаживайтесь, Мег, а я принесу вам воды. Вина у меня только крепкие, не к вашему положению. Когда Рейнольд вернулся с кружкой воды, Мег, весьма заинтригованная, тоже попросила его рассказать о тех самых историях. Она и не представляла, что доктор мог побывать когда-то настолько далеко от Англии — за океаном. — Вы, чего доброго, решите пойти по моим стопам, — рассмеялся Рейнольд, усаживаясь напротив неё. — Я мечтал о путешествиях с юных лет и, когда разнёсся слух о знаменитом вояже Колумба, отправился в испанское королевство, чтобы повторить его подвиг. Видите, как глуп я был когда-то. Около десяти лет я провёл в Испании, тщётно пытаясь заработать достаточно денег, чтобы попасть врачом на какое-нибудь судно до Нового Света. Позволить себе такую роскошь могли только очень богатые люди или те, кому выделял средства сам король. Я же не имел ничего и был никем. Так-то. — Но у вас получилось! — Совершенно случайно, право. Я помог одному молодому человеку, поступил к нему в услужение, а через некоторое время он отправился в Санто-Доминго — это столица испанских колоний. — Мег не совсем поняла, что значит «колония», но решила не показывать своё невежество. — …и взял меня с собой. Так-то я и исполнил свою мечту. — Как интересно! — задумчиво вздохнула Мег. — Но почему вы вернулись? — По тому же, почему вернулись бы и вы, дорогая Мег. Все мы когда-нибудь возвращаемся домой. Моя жажда приключений была утолена, и я не хотел оставаться дольше в чуждом для себя мире. Мег слабо понимала суть его мысли, потому что не представляла, как добровольно можно отказаться от подобной жизни, которая должна быть наверняка очень захватывающей! Если бы у неё был выбор, она бы забрала с собой всех родных и не оглянулась бы в прошлое! В голове у неё уже завертелись смутные мысли о том, что, быть может, при помощи брата Конора ей когда-нибудь тоже удастся повидать новый мир. — Вы не жалеете? — пристально взглянула на него Мег, словно пытаясь подловить на лукавстве. — Что вы. Если бы вы побывали так далеко и увидели бы в половину столько же, сколько повидал я, вы бы меня поняли. Нет ничего более сложного, чем жить в мире, которому не принадлежишь. Все мы возвращаемся домой, поверьте, Мег. Но, пожалуй, нам не стоит об этом больше говорить: я уже вижу, что вы задумались, а думать вам следует прежде всего о настоящем… *** Доктор Уотертон настаивал проводить её до гостиницы, где остановился Конор, но Мег, уже почти не прилагая усилий, уверила, что доберётся самостоятельно. Разговор с Рейнольдом только ненадолго отвлёк её от размышлений о собственной нынешней судьбе. Впервые за всю свою жизнь она понятия не имела, как выпутаться из сложившегося положения. Что бы она ни сделала, любое неосторожное действие — немедленно отразится на Джонатане. Хуже того, был отец, на которого могла пасть вся королевская немилость, потому что именно отцу вменялось в обязанность раскрыть заговор. Но, в полной мере или нет, а задание было выполнено, и Мег уповала на то, что король будет снисходителен. Правда, для этого с ним немедленно нужно было поговорить. Это и было единственное, что хоть как-то напоминало выход. Во всяком случае, она не станет сидеть и ждать, как говорил ей Конор. Точно не станет. Так размышляла Мег, медленно направляясь в сторону уже знакомой «Сказочной принцессы», за которой когда-то наблюдала, ожидая появления Конора. Погружённая в себя, она не заметила, как сошла с главной широкой улицы и углубилась в жилой квартал, пока из задумчивости её не вывели панические мольбы о снисхождении. Мег застыла на месте, поняв, что за углом происходит нечто странное. — …я ничего не сделал! Я ничего не знаю! — жалким голосом уверял некий молодой человек. — Отпустите! Ответом ему послужило молчание, а Мег поняла, что шаги удаляются в противоположную сторону, и поэтому решилась выглянуть. Человек, одетый во всё чёрное и среднего роста, тащил за собой упитанного юношу, а тот всеми силами упирался и причитал: — Меня заманили туда! Всё это было ошибкой! Я ни за что бы не связался с ними, никогда бы не пошёл против Его Величества! Поверьте! Мег даже дышать перестала, сразу почувствовав, что эти двое как-то связаны с заговором ирландцев. — Все вы так говорите, — соизволил подать голос мужчина в чёрном и, судя по тону, он ухмылялся. — Своими глазами тебя видел на сборищах этих свиней. Три месяца от меня скрывался, уж проклятый. Попался-таки. — Помилуйте-е-е! — чуть не плакал юноша. Мег зажмурилась и отвернулась, не в силах просто смотреть и стоять. Прав был Конор: она испытывает на своей шкуре последствия дела своих рук. Бог наказывает её, делая свидетельницей того, как отлавливают заговорщиков. И этот глупый, глупый юноша — зачем он подался к ним? Мег открыла глаза, намеренная побыстрее уйти, и закричала бы на всю округу, если бы ей вовремя не закрыли рот. Некий стройный мужчина с маской из кожи, закрывающей верхнюю часть лица, знаком дай ей понять, чтобы она молчала, и, отпустив, бросился следом за уже прилично удалившейся парой. Мег, ничего толком не понимая, побежала за ним, но старалась держаться значительно позади, чтобы, если что, получилось скрыться. Мало ли… Что-то в фигуре замаскированного мужчины ей показалось смутно знакомым. Прижав ладонь ко рту, Мег следила за тем, как он догнал человека в чёрном и затеял драку. Юноша, оказавшийся на свободе, почему-то не бросился наутёк, но остался рядом, следя за дракой с такой же смесью страха и любопытства, как у Мег. Стычка была короткой и не кровавой. Человек в чёрном, поняв, что противник его сильнее, предпочёл ретироваться, и мужчина в маске, взяв юношу за плечо, повёл за собой, на ходу сделав Мег знак следовать за ним. Благоразумие и любопытство боролись в ней, и первое уже почти одержало победу, когда человек в маске, видимо, понял это, и громко проговорил: — Идёмте, Мег, я обо всём вам расскажу. Она раскрыла рот от удивления, а потом неуверенно улыбнулась и, подхватив юбку, поспешила за ним. Они петляли около пяти минут по узким улочкам, никем не встреченные, пока не достигли одного из домов, куда и завёл их мужчина, по пути уже успев снять маску. Юноша посмотрел на спасителя совершенно неосознанно, видимо, не встречал его прежде, а Мег со спины лица разглядеть, разумеется, не могла, но была уверена, что голос запомнила верно. Скрывшись в полумраке прихожей дома, его, судя по всему, хозяин отбросил осторожность и нарушил молчание. — Как вы-то здесь оказались, Мег? — спросил он первым делом, поворачиваясь к ней. Это и правда был лорд Джеймс Хадвиг, встреченный ею впервые в тот день, когда они с Лотти пошли к гадалке. Помнится, тогда сам Джеймс искал со знаменитой в Карлайле ведьмой встречи. А после она видела его на свадьбе сестры; тогда-то они и подружились, правда, Мег и не думала почему-то, что встретит его ещё раз да при таких обстоятельствах. — Я… я просто шла… — промямлила она от неожиданности. — Но почему вы были так одеты?! И почему вы?.. Что происходит? — Присядьте, — пригласил её Джеймс в гостиную, — и я вам расскажу. Вы тоже, молодой человек. Когда все трое уселись вокруг стола, Джеймс начал: — Иногда во снах со мной говорит Бог. Начало Мег уже очень впечатлило. Посмотрев на юношу, она убедилась, что не одна удивлена подобными словами. — Многие не верят, но это правда. Когда мне было что-то около семи, Он сказал мне, чтобы я не ездил с матерью в церковь в следующее воскресенье. Я послушался. По пути на мать напали разбойники и убили её… — Повисло тяжёлое молчание, затем Джеймс сухо продолжил: — С того раза Он предупреждал меня об опасности ещё несколько раз, и каждый раз только благодаря Ему мне удавалось легко отделаться. Но вот что: четыре месяца назад Он снова говорил со мной — сказал, чтобы я спасал всех, кого обижают, не важно, по делу или просто так. Всех, кого смогу. Я… Признаюсь, спасать всех не показалось мне лёгкой задачей, и я впервые подумывал о том, чтобы ослушаться. Я сомневался, очень долго, затем решил сходить к ведьме — тогда-то мы и познакомились с вами, Мег, — но ведьма предупредила, что, если послушаюсь Его в этот раз, то спасу человека, который станет мне соперником и отнимет мою любовь. Тогда-то я и понял, что мне нужно делать. — Вы ей не поверили, — кивнула Мег. — Конечно, нет. И отнюдь не жалею. Я помогаю людям. И в Карлайле меня кличут не иначе как Рыцарь в ночи, — гордо произнёс Джеймс. — Хотя я понятия не имею, почему «в ночи»; ночью я обычно крепко сплю в этом самом доме. — Рыцарь в ночи, — впервые подал голос спасённый юноша. — Я о вас слышал! Вы спасли некоторых моих знакомых. Они переправились в Ирландию. — А вы почему до сих пор здесь?! Ирландцам в Карлайле теперь не безопасно. — Но мне некуда больше податься, — возмутился юноша. — Стало быть, вы — заговорщик? — обратилась к нему Мег. — Да. Но я совершил ошибку, должен был послушаться совета держаться от них подальше, — покаянно опустил он голову и, немного помолчав, добавил: — Я не представился. Меня зовут Патрик Гэтисс. Мег тут же вспомнила о нём. «Патрик тоже в этом участвует, дурак», — прозвучали в её ушах сказанные некогда слова Джонатана. Этот юноша три месяца назад помог Джонатану выяснить всё, что можно, о мятежниках; конечно, даже сейчас Патрик едва ли понимал, благодаря кому оказался в опасности. Впрочем, никто не заставлял его разделять идеи мятежников. Он сам признал, что не послушался правильного совета, который дал ему тогда Джонатан: держаться от всего этого подальше. — И часто вам приходится спасать других? — посмотрела на Джеймса Мег. — Довольно часто. Давеча спас ещё одного, тоже связанного с тем заговором. А вот другого не успел, — расстроенно вздохнул он. — Но почему вы были одни? — Я следовала за… мужем. — Вы вышли замуж?! Поздравляю! — искренне порадовался за неё Джеймс. Патрик Гэтисс присоединился к поздравлению, но выглядел так, будто находится в этот миг в другом месте. — И так вышло, что мой муж — один из ирландцев, — призналась Мег. — Я теперь взволнована: а не подвергался ли он такому же нападению… — Как зовут вашего мужа? — нахмурился Джеймс. — Конор О'Рейли. — О'Рейли! — воскликнул Джеймс. — Так ведь ему-то я и успел помочь, хотя он и в одиночку, спорю на золотую крону, справился бы. Патрик встрепенулся, будто хотел что-то сказать, но Мег опередила его: — И где же он сейчас?! — Здесь.Глава пятая
Глава пятая. Медовый месяц Мег обернулась. Конор своим внезапным появлением застал врасплох не только её, но и остальных присутствующих. Ей интересно было знать, как много он услышал; она надеялась, что хотя бы слово «взволнована» прошло мимо его сознания. — Да, я пригласил вашего мужа погостить у себя, сколько ему заблагорассудится, — отстранённо произнёс Джеймс. — Я не собирался здесь задерживаться, — недовольно ответил ему Конор, и Мег показалось, что он почему-то невзлюбил Джеймса. — Но уж тебя, дорогая моя, увидеть тут не ожидал, — мягко улыбнулся ей, и Мег поняла, что он взбешён. — Как и я не ожидала, дорогой, — ещё слаще пропела она ему. — Рада лицезреть тебя спасённым. — Вы понимаете, верно, что вам небезопасно теперь показываться на улице, — прервал их обмен любезностями Джеймс, обратившись к Конору. — А я могу остаться у вас на пару дней? — встрял Патрик, устремив жалобный взгляд на хозяина дома. — Разумеется, — добродушно похлопал его по плечу Джеймс. — Но вам стоит подумать о своём будущем. — Я подумаю, обязательно подумаю! По правде, я жду одного человека, с которым мог бы посоветоваться. Он — мой друг. Конор, тем временем, буравил её взглядом, который не предвещал ничего хорошего. И Мег хотелось скорее уже остаться с ним наедине, чтобы можно было говорить без обиняков, а не притворяться примерной женатой парой. — Если вы говорите о лорде Джонатане Сэвидже, — громко сказала она, не отрывая прищуренного взгляда от Конора, — то вам придётся его подождать некоторое время. Он отмечает праздники при дворе. — Вы знаете его? — обрадовался Патрик. — Он — мой брат. — Так вы та самая леди Маргарет, о которой он отзывался с большим уважением? — Несомненно, это леди Маргарет, и, несомненно, она заслуживает большого уважения, — ответил за неё Конор таким тоном, будто необычайно ею гордился. Мег лучезарно ему улыбнулась. — Мы уедем ночью, с вашего позволения. Дольше задержаться не можем: нас ждёт медовый месяц. Мег вопросительно приподняла брови, но вопрос удержала на языке. Не ясно отчего, но ей не хотелось показывать другим, насколько бестолковые у них с Конором отношения, — настолько, что о своём медовом месяце она узнаёт не первой. — Восхитительно! Желаю удачной поездки, в таком случае. И, уж извините, но посоветовал бы вам уехать подальше, пока всё не уляжется. — Так и сделаем, — кивнул Конор. — Мег у меня любит путешествия. Особенно, дальние. Не правда ли? — Очень люблю, — подтвердила она. И, пока они с Джеймсом и Патриком обменивались вежливыми репликами, Мег соображала, к чему бы Конор завёл разговор о медовом месяце — пустить слух, что его здесь не будет? Но вряд ли Патрик будет свободно разгуливать по городу и рассказывать всем подряд эту новость, а Джеймс и вовсе не был похож на сплетника. Или же он на самом деле думает уехать? Тогда — без неё. — У меня есть одна свободная комната, — говорил Джеймс, — раз уж вы женаты, то всё хорошо. Вы, Мег, разделите комнату с вашим мужем, ну а вы, Патрик, поселитесь в свободной. — Я правильно поняла, мы не остаёмся здесь ночевать? — настороженно поинтересовалась Мег. — Нет, моя дорогая, эту ночь мы проведём в дороге. Не расстраивайся, — подошёл к ней Конор и приобнял, словно утешая. — Но до ночи ещё порядочно времени, а тебе следует отдохнуть. Вскипев от подобных необоснованных намёков, Мег смущённо улыбнулась и положила голову ему на плечо. Джеймс и Патрик одновременно почувствовали себя лишними, и первый повёл второго в свободную комнату, оставив молодожёнов наедине. Конор, так и не выпуская Мег из объятий, свернул к двери, ведущей прямо из гостиной, как оказалось, в их комнату. Закрыв за собой дверь, Конор усадил её, словно ребёнка, за стол и придвинул бумагу с чернилами. — Пиши сестре и рассказывай, в каком положении вы с отцом и твой брат находитесь. Граф Вестмор вращается при дворе и находится на хорошем счету у короля — пусть воспользуется своими связями и поможет вашей семье. — А про свою семью ты уже забыл? — язвительно спросила она. — Моей семье ничего не угрожает, — отрезал Конор. — Отец никогда не был замечен ни в каких заговорах и, при случае, отречётся от меня как от паршивой овцы в стаде. Мег открыла рот, глядя на него с непониманием и жалостью. — Я не думала, что у вас с отцом настолько плохие отношения… — пробормотала она. — Всё у нас прекрасно. Он всего лишь не позволит семье пострадать из-за моих ошибок. Вытаскивать нужно только твоего отца да брата. Впрочем, последнего я оставил бы гнить в темнице, если уж на то пошло… — заговорился Конор. — Прекрати! — поморщилась Мег. — Даже не шути так. — Пиши, Мегги, — отступил он, подняв руки. — Я не буду мешать. Пиши. Что-то в его тоне ей не понравилось, но, не найдя, к чему придраться, и понимая, что он всё же прав и муж Лотти — действительно единственный, кто в силах им помочь, Мег приступила к письму. *** Когда она закончила, Конор без спроса забрал у неё письмо и стал его читать. А потом, совершенно ошеломив её, подытожил: — Всё очень хорошо, но кое-что надо вычеркнуть. Мы с тобой в помощи не нуждаемся. Мы едем в медовый месяц. Так что все твои «Конор раскаялся», «Конор обещает исправиться» и «Конор жалеет» — убрать. — Как это убрать?! В самой большой опасности ты! Тебя же даже чуть не поймали. Как и многих других заговорщиков! — Я могу сам о себе позаботиться. — Ах вот оно что! О себе ты позаботишься, а с нами — будь что будет?! — возмутилась она, положив руки на живот. — О вас тем более, перестань придираться к словам, — устало отмахнулся Конор. — Доверься мне и ни о чём не спрашивай. Помощь нам не нужна. Мы уезжаем. — Никуда я не поеду, — вскочила она со своего места. — Я должна быть рядом с отцом! Я обещала ему. — Перед алтарём ты обещала следовать за своим мужем, так что будь добра, не увиливай сейчас. Мы уезжаем и точка. — Куда?! И зачем? — Не задавай вопросов. Поймёшь позже. — Я никуда не поеду, — процедила Мег и уселась на прежнее место, сложив руки на груди и всем своим видом давая понять, что ни за что оттуда не сдвинется. Конор ухмыльнулся и прошёл к кровати. — Я спать; ночью будет некогда. Если надоест сидеть, ложись рядом. Не беспокойся, на твою честь я не покушусь. Поражаясь его наглости, Мег сумела коротко выплюнуть: — Ненавижу. Конор только рассмеялся. *** Лечь Мег так и не решилась, хотя очень хотелось. Но стоило представить, как самодовольно посмотрит на неё этот невозможный человек, если проснётся и обнаружит её под боком, как всё желание прилечь как ветром сдувало. Сначала она переписала послание для Лотти, а потом, чтобы как-то отвлечься, гадала над тем, что же Конор задумал. В чём прок отказываться от помощи графа Вестмора? Она была уверена, граф поможет хоть дьяволу, если Лотти его об этом попросит. А Лотти уж точно замолвит за Конора словечко, стоит ей всё узнать! Ей хотелось верить, что у Конора был какой-то свой план, которому он следовал, а вовсе не чувство гордости заставляет его вести себя подобным образом. В конце концов, даже если семье его ничего не угрожает, он должен был подумать о ней и их ребёнке. А вдруг ему на самом деле всё равно на них, а своей шкурой он вовсе не дорожит? — Какая трогательная забота о своём целомудрии! — насмешливо возвестил Конор своё пробуждение. Мег бросила взгляд в сторону кровати и скривилась. Закинув руки за голову, Конор занял собой большую часть кровати так, что и примоститься особенно некуда было. Мег решила не замечать, как ускорилось биение её сердца при взгляде на его расслабленную позу, и демонстративно отвернулась, ничего не ответив. Минут через пять полнейшего молчания, Конор снова заговорил: — Я не знаю, как назовём сына? — Что?! — подпрыгнула Мег, поворачиваясь к нему. — Если уж говорить нам больше не о чём, поговорим об этом, — пояснил он, с задумчивым видом глядя куда-то ниже её лица. Мег это всё очень не нравилось. — Думаешь, король смягчится, если мы назовём его Генри? — Ты что, сына от кого-то ждёшь? — вяло возмутилась она. — Кто тебя воспитывал, Мегги, что ты всё сказанное всегда переворачиваешь вверх дном? — удивился Конор. — Видно, твой брат так плохо повлиял на тебя. — Оставь в покое Джонатана! — не на шутку разозлилась Мег. — Не знаю, кого ждёшь ты, но у меня будет девочка. И имя я выберу без твоего содействия. Уже выбрала, — соврала она. Ошеломлённый Конор смотрел на неё молча около минуты, пока на удивление спокойно не поинтересовался, что за имя она выбрала. — Клодина, — выпалила она и поняла, что на самом деле только что выбрала имя. — Хорошо. Тогда ты не расстроишься, если родится мальчик. Назовём его Клодом, — рассудил Конор. — Родится Клодина, — упрямо заявила Мег. — В этот раз — может быть, а потом и мальчики пойдут. Она едва не поперхнулась и уставилась на него во все глаза, не понимая, то ли он продолжает над ней насмехаться, то ли говорит всерьёз. — Никого у нас больше не будет. — Почему? — усмехнулся Конор, лениво потянулся и сел в изножье, внимательно глядя на неё. — Сам должен понимать почему. — Не понимаю, — мотнул он головой. — Нет, я догадываюсь, что из одного упрямства ты можешь лишать себя счастья спать со мной, но — всю жизнь? Мег оскорбительно рассмеялась. — О каком счастье ты говоришь? Тот день у озера до сих пор снится мне в кошмарах. — На лице его было написано такое непонимающее выражение, что Мег злорадно пояснила, хотя и в глубине души ей неудобно было его расстраивать: — Я знаю, что девушки получают от того… занятия… удовольствие. А мне с тобой было отвратительно. Что-то такое промелькнуло в льдистых глазах Конора, отчего Мег нестерпимо захотелось убежать. Она предполагала, что он расстроится и ей станет совестно. Но, кажется, Конор был просто в ярости. — Отвратительно, — повторил он приглушённо и неторопливо встал. Мег тоже встала и поставила перед собой стул, не отрывая от Конора затравленного взгляда. Только от одной мысли, что он повторит с ней то же, что тогда у озера, её начинало трясти. Она уже прикидывала, поможет ли ей Джеймс или не станет вмешиваться в супружеские отношения. — Если ты прикоснёшься ко мне, я закричу, — сухо предупредила она. — Обещаю тебе, — натянуто улыбнулся он. — Что? — Закричишь. От страха у неё подкосились колени. Крепче схватившись за спинку стула, она попыталась убедить себя, что Конор лжёт, ничего он ей такого не сделает, во всяком случае, не здесь и не сейчас. И оказалась права. — Ладно, пока спи, — отступил он. — Я даже ради твоего покоя выйду из комнаты. Гроза минула. Конор и в самом деле вышел, хотя Мег чувствовала, что он всё ещё в гневе. Подождав для верности минут десять, Мег счастливо растянулась на кровати и тут же погрузилась в сон.Глава шестая
Глава шестая. Семейные трудности Проснулась Мег на закате и чувствовала себя так, будто не спала вовсе. Голова раскалывалась, и немного тошнило. При мысли, что придётся ещё трястись в повозке несколько часов, настроение её совсем испортилось. А когда вспомнила о Коноре и его издёвках, стало ещё хуже. В таком состоянии она вышла в гостиную, где собрались все трое: Конор, Джеймс и Патрик, молча сидевшие и наблюдавшие за пламенем в камине. Мег не сказала ни слова и взгляд спрятала, чтобы ненароком никому не показать, как отвратительно себя чувствует. — А, проснулась, моя дорогая, — с фальшивым весельем протянул Конор, поднимаясь. Джеймс и Патрик последовали его примеру. — Экипаж уже приготовлен и дожидается только нас, — пояснил Конор, подходя к ней. Мег позволила ему обнять себя и увлечь к двери, но внутри неё всё кипело и бурлило. Если всю жизнь придётся так играть на людях, она просто не вытерпит этого! На улице Мег поёжилась от холода и обернулась к Джеймсу, вспоминая, что следовало бы его за всё отблагодарить, но Конор подтолкнул её и чуть ли не заставил залезть внутрь экипажа. — Ещё раз благодарим вас за помощь! Мы в неоплатном долгу. От преувеличенной вежливости Конора Мег стало тошнить ещё сильнее. Нет, ей и правда не показалось: он недолюбливает Джеймса — но почему? — Бросьте, я был рад вам помочь, — ровным тоном ответил «Рыцарь в ночи», видимо, как и Мег, заподозривший, что его недолюбливают. — Желаю удачи в дороге! Через несколько секунд Конор уже сидел напротив неё. Экипаж тронулся, и Мег погрустнела сильнее, вдруг вспомнив о своём Зевсе. Ещё не скоро она сможет ездить на нём верхом… Но, по крайней мере, из конюшен Лайла его стоит забрать. Он же по ней наверняка очень сильно соскучился! — Непривычно, что ты такая смирная, — заметил Конор. Раздражённо глянув в его сторону, Мег отвернулась к закрытому занавесками окну. Раньше его подколы тоже добрыми нельзя было назвать, но только сейчас они почему-то особенно стали её задевать. Может быть, она всерьёз ожидала, что его отношение к ней изменится после женитьбы? Как глупо! Она всё так же для него пустое место… и её Клодина тоже. «Ну и ничего, — утешала она свою дочь, — зато у тебя есть замечательные дедушка, тётя и дядя!» В самом деле, чему такой отец, как Конор, может научить ребёнка? Притягивать к себе неприятности? — А сейчас ты думаешь обо мне, готов биться об заклад, — ухмыльнулся Конор. — Того и гляди, дым из ушей пойдёт. — Тебе что, делать нечего? — не выдержала Мег. — Оттачивай своё красноречие на ком-нибудь другом! — Ты мне больше других подходишь. И, если оглянуться вокруг, — и он обвёл тесное пространство повозки, — заняться здесь и правда нечем. — Хорошо, — вдруг передумала Мег, — поговорим. Куда мы уезжаем? — В одно уединённое место. — Насколько уединённое? — Настолько, насколько это возможно. — Ты думаешь, у меня очень много терпения?! — вспылила Мег. — Когда мы уезжаем? — Как только, так сразу. — Я тебя ненавижу! — устало откинулась она на сиденье и снова отвернулась к окну. Смутно чувствуя, что Конор изучил её как свои пять пальцев и знает, что она собирается сказать или сделать даже лучшем, чем она сама, Мег всё же не смогла сидеть молча, растревоженная этим коротким и бесполезным разговором. — Твоя мать хотела, чтобы ты остался на Рождество, — попробовала она подступиться к нему с другой стороны. — Я знаю. — И? — скрипнула Мег зубами. Конор улыбнулся, даже не скрывая, что забавляется её попытками скрыть свой гнев. — А ты хочешь остаться на Рождество? — поинтересовался он между прочим. — Разумеется. Мой отец будет совсем один, если я уеду. Улыбка немного померкла на лице Конора, а Мег окончательно помрачнела. Как жаль, что и Лотти не приедет: графа Вестмора она не оставит, а он отправится ко двору просить за них Его Величество… — Ты отправил моё письмо? — подняла она голову. — Да. Если всё сложится в вашу пользу, то через месяц-другой твой брат вернётся. — А мы?.. — с надеждой спросила Мег. — Поменьше печали, Мегги, — осадил её Конор. — Ещё силком тебя возвращать домой буду. Она насмешливо фыркнула. — Почему ты не можешь ответить мне прямо, что задумал? Это и меня касается тоже. Тебе не понравится, если я буду разговаривать с тобой подобным образом. — Это мой подарок тебе, — наклонился он к ней и мягко погладил её щёку, совершенно ошеломив этим жестом Мег. — Мне хочется сделать его приятным и неожиданным. Только и всего. Неужели откажешь мне в таком простом желании порадовать свою жену? — Подарок? — растерялась она. — За что? — Просто так. — Просто так обычно не дарят, — передёрнула плечами Мег, пытаясь скрыть озадаченность за раздражением. — Вот именно, — согласился Конор, задумчиво глядя на неё. Она не нашлась с ответом и отвернулась снова к окну, ничего толком не понимая. *** Новость, которую преподнёс Конор семье, вызвала самый настоящий переполох. Конор только объявил о своём решении в столовой за завтраком, как у всех напрочь пропал аппетит. Катриона очень расстроилась, Шон разозлился, а Агнесса побледнела. Мег поддерживала чувства каждого из них. И мрачность Конора тоже подходила к её невесёлому настроению — хорошо ещё, что он потом перестал надоедать ей разговорами. — Мальчик мой, но до Рождества осталось всего-то десять дней! — уговаривала Катриона сына потянуть с отъездом. — Остались бы на недельку, а потом уж ладно — езжайте с богом! — Да успокойся ты, женщина, — ругался на неё Шон. — Твоего сына чуть не поймали по обвинению в заговоре против короля! Понимаешь хоть, что это значит? Уезжать им надо и немедленно. — А они могут приехать за Конором сюда? — испугалась Агнесса. — Вот именно! — стукнул ложкой по столу Шон. — Поэтому больше никаких разговоров и промедлений. Твой брат поставил нашу семью в опасное положение, и это мой долг — обеспечить безопасность своих детей. Сегодня же отправлю послание лорду Шепленду. Агнесса побледнела ещё сильнее, — Ещё раз повторяю: оставьте её в покое, — низким от ярости голосом произнёс Конор. — Если надо, я заберу тебя с собой, — обратился он к Агнессе, протягивая ей руку через стол, за которую она схватилась, словно утопающий за соломинку. — Давай-давай, что ещё придумаешь? Я отвечаю за свою дочь и даже тебе перечить не позволю, — нагнулся над столом Шон, прожигая сына взглядом. — Напомню, что за лорда Шепленда ты не отвечаешь. Я смогу его переубедить брать Агнессу в жёны, — заявил Конор, отодвигая тарелку и впиваясь в отца решительным взглядом. — Только попробуй, — прошипел старший О'Рейли и с шумом поднялся из-за стола. — Отец, пожалуйста! — Агнесса тоже вскочила и подбежала к нему, повиснув у него на руке. — Я могу выйти за кого угодно, но только не за него. Пожалуйста! Это всё, что я прошу — только не за него. — Тебя я ещё не спрашивал, за кого выходить, — перенёс гнев на дочь Шон и стряхнул её с себя. — Успокойся, дорогая, — встряла Катриона, — отец делает так для твоего блага. — О нет, мама, он делает так для своего блага, — деланно усмехнулся ей Конор. — Это моё окончательное слово. Эй, ты, — окликнул Шон слугу, — беги в Минстенд и тотчас же передай о согласии Агнессы. — Нет! — вскричала она, заламывая руки. — Не делай этого! Пожалуйста!.. Слуга вылетел из столовой так поспешно, будто внутри что-то горело. Поняв, что только что решилась её судьба, Агнесса разрыдалась и выбежала следом. Конор встал и процедил, неотрывно глядя на отца: — Если ты это сделаешь, лишишь себя двух детей сразу. Катриона громко охнула и прижала ладонь ко рту. Мег вцепилась в свой стул, взирая на каждого поочерёдно с ужасом в глазах. Повисло молчание настолько тяжёлое, что оно давило на плечи. Сузившимися от бешенства глазами Шон О'Рейли около минуты буравил сына взглядом, пока не произнёс медленно и чётко: — Напугал. Без тебя станет только спокойнее. — Господи! Что ты такое говоришь?! — вскричала Катриона, тоже вскакивая и не зная, куда ей метнуться: то ли к мужу, то ли к сыну. Конор холодно улыбнулся. — Идём, Мегги. Мег поднялась на негнущихся ногах и застыла. — Прекрати это, Конор! Прекрати сейчас же! — умоляла Катриона срывающимся голосом. Он молча обошёл родителей и вышел из столовой. Мег всё так и не могла сдвинуться с места, до сих пор поражённая разыгравшейся перед ней ссорой. В их семье никогда такого не случалось. Даже близко. — Привыкай, — бросил Шон, заметив её состояние. — Сама с ним связалась. — Да что же это такое! Можешь ты помолчать?! — всплеснула руками Катриона. — Мег, деточка, ты должна повлиять на Конора! Скажи ему, что нельзя отказываться от отца, что… — П-простите, — заикаясь, выдавила Мег и поспешила уйти. Конор был прав, когда предложил уехать — хотя бы потому, что она не представляла, какой бы была их жизнь здесь после такого скандала. *** Конора она нашла в небольшом садике за домом. Он в утешении обнимал Агнессу, а та рыдала на его плече. Мег не стала подходить; при виде такого отчаяния Агнессы ей вдруг сделалось стыдно. Это она-то, Мег, думала, что несчастлива, когда ей пришлось выходить за Конора?.. Ей ещё повезло. Конор, каким бы негодяем ни был, всё же лучше лорда Шепленда. Не то, чтобы лорд Шепленд ей не нравился, но Мег передёрнуло, когда она попыталась представить себя его женой. — Успокойся, Несси, — гладил сестру по волосам Конор. — Я поговорю с шотландцем, и он сам заберёт своё предложение обратно. — Никто не забрал бы, — еле выдавила из-за слёз Агнесса, — и он этого не сделает! — Мы посмотрим, кто кого. Не вешай нос раньше времени! Агнесса подняла лицо и с надеждой посмотрела на Конора. — Ты поедешь в Минстенд прямо сейчас? — Ну конечно, — улыбнулся Конор. — Только вот сюда я уже не вернусь. — И я не узнаю, сумел ли ты его уговорить! — поникла она. — Ты во мне сомневаешься? — деланно обиделся Конор. — Можешь спать спокойно. Я не уеду, пока шотландец не сдастся. Дальше Мег наблюдала тёплое родственное прощание, после которого Конор отвернулся от сестры, разом помрачнев лицом, и пошёл в сторону конюшни, по пути удостоив Мег совершенно неопределённым взглядом. Мег же решилась подойти к Агнессе: сначала ей хотелось выразить сочувствие, но потом она подумала, что утешить ей несчастную нечем и поэтому она просто обняла её, с облегчением ощутив ответные объятия, потому как немного опасалась, что последний их разговор отвернул от неё Агнессу. Когда Мег подошла к крыльцу, там уже стоял экипаж, в котором они приехали утром. Конор был на этот раз на козлах, и Мег сидела внутри в одиночестве, чему была искренне рада. Она бы просто не знала, как разговаривать с Конором после всего, что услышала и увидела сегодня. Верно, он недоволен, что кто-то посторонний стал свидетелем семейной ссоры, и, конечно, он был бы ещё более недоволен, вздумайся ей завести разговор об этом. А Мег не была уверена, что сможет молчать; к тому же, в голове до сих пор звучали слова Катрионы — просьба повлиять на Конора. Она даже не глядела в окно, поэтому очень сильно удивилась, когда обнаружила, что Конор привёз её в Лайл. Услышав ворчливый голос Гаспара, который, видно, снова не захотел пропускать Конора во двор, Мег довольно улыбнулась. Ей не стоило больших трудов попросить о такой малости старого слугу — зато она могла быть уверена, что вот так просто Конору не удастся попасть в замок и, следовательно, у неё будет время подготовиться для встречи к ней. Сейчас, правда, всё это уже не имело значения… К тому же, она недооценила Конора: он всё равно застал её врасплох в то утро, когда она не пустила его к себе в комнату. Когда она выбралась наружу и с благодарностью посмотрела на него, собираясь сказать «спасибо», Конор отрезал: — Всего на несколько часов, пока я буду говорить с Шеплендом. Я возьму Зевса… с твоего разрешения, — благоразумно добавил он. — Хорошо, — от неожиданности согласилась Мег. Конор, больше не глядя на неё, ушёл, а она, немного погодя, отправилась на поиски отца, с которым ей хотелось провести оставшееся у неё время. *** Конор вернулся через три часа, и по лицу его ничего нельзя было прочитать. Мег так и тянуло за язык спросить, как прошёл разговор с шотландцем, но при отце ей этого делать не хотелось, потому что она ему соврала, будто Конор задержался дома. А затем, когда они уже сидели вновь друг напротив друга и тряслись в дороге, Конор поделился новостями сам: — Он влюбился. Влюбился! — Ну, ничего удивительного… — позволила себе заметить Мег. — Сказал, что впервые в жизни такое почувствовал и счастье своё не упустит, — скривился Конор. — Обещал сделать мою сестру счастливой. — А вдруг… — Ты чувствовала себя так же? — пронзил её взглядом Конор. — Когда поняла, что придётся выйти за меня. — Вовсе нет! Ты — совсем другое дело, — горячо возразила она, но, опомнившись, добавила: — Хотя счастливой я точно не была, но и не рыдала. Впрочем, я вообще редко плачу… — Я не смог ей помочь, — оборвал её Конор и выругался, стукнув кулаком по стенке кареты.Глава седьмая
Глава седьмая. «Мне кажется, я влюбилась» — Хорошее настроение — залог здорового сна, — жизнерадостно рассуждал Конор в карете следующим утром. — Вот гляди: ты всё время чем-то недовольна — и вон какие кружища под глазами. — Я не недовольна! — возражала Мег. — И дело вовсе не в настроении. Просто ты храпел ночью, и я не смогла уснуть! — Ай, не ври, Мегги. Я знаю, почему ты не смогла уснуть, — отмахнулся он. — Вовсе не по каким-то там тобой придуманным причинам! — вспыхнула Мег. — Угу, — многозначительно кивнул Конор, поворачиваясь к окну с лёгкой улыбкой на губах. Мег гневно посмотрела на него, но промолчала. И ведь возразить ему вчера было нечем. Снимать другую комнату — значит, привлекать к себе внимание, потому как замужняя пара всегда останавливается в одной комнате. Конечно, ссоры случаются у всех, но едва ли такие, чтобы переплачивать за вторую комнату и ловить на себе любопытный взгляд хозяина гостиницы. А потом — что она могла возразить, когда Конор заявил ей, что всегда спит нагишом и привычкам своим изменять не собирается? Ничуть не стесняясь, он разделся, даже не подождав, пока она отвернётся, и развалился на кровати — кажется, в своей обычной манере. Когда же Мег, отвечая ему тем же, стала снимать платье чуть ли не у него под носом, он окатил её удивлённым взглядом и сказал, что, дескать, думал, она не решится лечь с ним, пока он бодрствует. — Ещё чего, — передёрнула Мег плечами. Нижнюю рубашку она, конечно же, снимать не стала и, закутанная с пят по шею, прилегла рядом с мужем. Конор приподнялся на локте и уставился на неё. Около минуты он так смотрел на неё, пока Мег не выдержала и не повернулась к нему спиной. — Ты такая милая, Мегги, — томно прозвучало у неё над ухом, отчего у Мег по коже побежали мурашки. Она, однако, не ожидала, что Конор пойдёт дальше слов: он опустил свою ручищу ей на грудь и приник поцелуем к закрытому рубахой плечу. Подскочив, словно её ужалили, Мег повернулась к нему и, заикаясь, потребовала, чтобы он держал себе в узде. — Ты уверена? Скоро тебе нельзя будет наслаждаться близостью со мной, — как ни в чём не бывало заметил Конор и лёг на спину. — Господи, какое счастье! — с искренним облегчением вздохнула Мег. — Да ну? Я подумал, что мог бы оказать тебе услугу и открыть глаза на то, что близость между нами может быть очень даже приятной… — Ты заблуждаешься, — фыркнула она. — Открывай глаза кому-нибудь другому, мои и без тебя широко распахнуты. — В таком случае, ты не против, если я буду спать с другими женщинами? — ещё более невозмутимо вопросил Конор и адресовал ей едва ли не ангельской чистоты взор. — Это же измена! — снова подскочила Мег. — Ну, знаешь ли, в том, что жена не хочет делить постель с мужем, — тоже нет ничего хорошего, — пожал плечами он. — Я делю с тобой постель, — заявила Мег и демонстративно упала спиной на кровать рядом с ним. Немного помолчав, она добавила: — Как будто тебе есть дело до моего мнения. Ты и в нашу свадебную ночь наверняка был с другой. — Тебе же всё равно? — уточнил Конор. — Разумеется, нет — мне противно, — отрезала она. — Надеюсь, после своих похождений тебе хватит приличия не прикасаться ко мне даже кончиком пальца. Решив ничего на это не отвечать, Конор заметил: — Знаешь, мне кажется, я смог бы стать тебе верным мужем. А ты даже попробовать не хочешь. Почему хорошие побуждения никогда не поддерживаются? Тебе не кажется, что в этом корень всего зла? — Мне кажется, ты говоришь об этом не в том месте и не с тем человеком. Да и с чего вдруг мне верить тебе? — А почему нет? Чем я заслужил твоё недоверие? — напористо спросил Конор, приподнимаясь на локте и ловя её взгляд. — Не припомню я что-то, чтобы когда-либо тебе врал или использовал в своих целях. Тот день на озере — винишь меня, да? Но не я пришёл туда с холодным расчётом получить сведения, которые будут стоить жизней многих людей. Это сделала ты. И ты сделала это осознанно. Так что, моя дорогая жена, вопрос должен быть другим: как я могу верить тебе? Мег ужасно хотелось отвести взгляд, а то и вовсе отвернуться: эти мысли посещали и её, но признаться в том Конору было выше её сил. — Я не прошу себе верить. — Тогда ты глупее, чем я думал, — грубо заключил Конор и улёгся. — Приятных сновидений. После такого разговора ей и не удалось уснуть, она всё вертела в голове его слова, думала, зачем он ведёт себя так с ней, зачем подчёркнуто открыто настаивает на том, чтобы их отношения наладились: если насмехается — то почему? Потому что привык? Или потому что мстит ей за своих друзей-заговорщиков? А если в самом деле этого хочет?.. Вдруг стоит попробовать? Но нет — с Конора станется и посмеяться над ней, если она попытается сделать шаг навстречу. Ещё и глупой её обозвал! И до сих пор не простил за её роль в разгроме мятежа… Возможно, и она не простила бы на его месте… Но от этой мысли становилось ничуть не легче. С утра Конор безжалостно выдернул её из полудрёмы, а после только и делал, что шутил насчёт её угрюмого вида, как будто разговора накануне не состоялось вовсе. Впрочем, Мег поймала себя на том, что ей не так уж и важно, о чём и как он говорит: его подтрунивания на самом деле весьма скрашивали скучную дорогу. Так что, когда Конор замолк на долгие минут пятнадцать, Мег добровольно нарушила тишину: — А как скоро мы приедем в это твоё таинственное место? — Через неделю, я думаю. Мы сделаем остановку по пути у наших торговых партнёров. Я не до конца уладил с ними дела, — пояснил он. Мег просияла: наконец-то ей удалось узнать хоть что-то конкретное! — Ты сказал «наши партнёры»… — Мегги, — снисходительно окинул её взглядом Конор, — конечно, я говорил не о нас с тобой, но мне льстит твоё желание увидеть такой смысл в этих словах. — Да почему всегда с тобой так! — в сердцах воскликнула Мег, возмущённая до глубины души. — Я говорила о тебе и твоём отце, знаешь ли. Ты уже не держишь на него обиду? — Обиду?.. — переспросил Конор. — У меня к нему нечто большее. Но я умею разделять личное и рабочее. Торговый договор с этой семьёй прежде всего важен для меня, потому что я и никто иной наследует отцу. — Ты так в этом уверен, — удивилась Мег. — А как же твой брат? Конор рассмеялся, и Мег поняла, что сказала какую-то очевидную глупость. — Логан — слишком непостоянный, чтобы отец возлагал на него надежды. Если хочешь знать, у них с отцом случались ссоры похлеще, чем та, которой ты была свидетелем. — Твой отец, кажется, — тяжёлый человек, — осторожно заметила Мег, покачав головой. — И весьма взрывного характера, разве не так? Стало быть, если он сейчас слишком зол, то может сделать наследником мужа Агнессы вместо тебя. — Тщедушного Шепленда, у которого напрочь отсутствует деловая хватка? — переспросил Конор недоверчиво. — Что бы ты ни думала, мой отец — не дурак. Тебе не стоит беспокоиться за своё будущее. За наше, — добавил он чуть погодя и опустил взгляд на её живот. Мег разволновалась и решила вернуть разговор в прежнее русло: — Та семья — они тоже ирландские купцы? — Напротив, — улыбнулся Конор, разглядывая её с таким интересом, будто хотел найти в ней что-то новое. И почему-то ей казалось, думает он в этот момент не о том, о чём говорит. — Это знатная семья, которая не гнушается зарабатывать деньгипредпринимательством; поэтому и сделали большое состояние, растеряв при этом уважение равных себе по положению. Хотя я бы не сказал, что это — такая уж потеря. Их зовут Флэтхиллы и они — французы, обосновавшиеся в Шотландии ещё в прошлом столетии. Ян Флэтхилл — сейчас вдовец, у него осталось двое детей от прежнего брака: сын Эдуард и дочь Флоренс. Между мной и Флоренс предполагалась помолвка, но до этого не дошло, — как обухом по голове, обрушил на неё новость Конор, всё так же не сводя с её лица изучающего взгляда. — А, ясно, — кивнула она, будто ей было всё равно. Однако не удержалась от вопроса: — Почему? — Потому что где она и где я? — пожал плечами Конор. — Уверен, твой отец тоже не выдал бы тебя за меня, если бы не наша особая ситуация. — Неправда, — отрезала Мег. — Мой отец не настолько подвержен предрассудкам, и он любит меня. Он бы прислушался к любому моему желанию. — Как тебе угодно верить, — не стал спорить он. — А она сейчас тоже вышла замуж? — со скрытой надеждой поинтересовалась Мег, тщательно разглядывая узор на обивке сидения. — Нет. Ты познакомишься с ней — она очень интересный человек и приятный собеседник. Мег едва удержалась, чтобы не скривиться. Если Конор так считает, то он что-то должен чувствовать к этой Флоренс… Вспомнился его вопрос про измены, и Мег начала злиться. Метнув гневный взгляд на Конора, который, уже прикрыв глаза, откинулся на сидении и будто бы спал, она вдруг придумала, как отплатить ему той же монетой. — А что сын Флэтхиллов? Он хорош собой? — чересчур прямо намекнула она. Конор приоткрыл один глаз и сухо ответил: — Когда ты увидишь его, подобные мысли выветрятся из твоей головы сами собой. — Как это понимать? — Так и понимать. Хватит и одного поклонника, тебе не кажется? Да и от него неплохо бы избавиться. Мег округлила глаза, совершенно не понимая, о чём он говорит. Каких он поклонников у неё отыскал? Если опять так жестоко шутит, то она… она ударит его, и очень больно ударит! — Это ты себя моим поклонником называешь? — натянуто рассмеялась она. — Тоже скажешь. Какой я поклонник? Я — твой муж, дорогая; называть меня поклонником — оскорбление. Я о Джеймсе Хадвиге, — и выпрямился, поглядев на неё так, словно рассчитывал, что её лицо выдаст какую-нибудь тайну, связывающую их с Джеймсом. — Очень смешно, — съязвила Мег. — Меня радует твоё веселье. Не будем больше о нём, в таком случае. И о сыне Флэтхиллов. — О ком же тогда мы можем поговорить? Наверное, о леди Флоренс? — хмыкнула Мег. — Если хочешь, можем о ней. Я бы лично предпочёл о нас. И больше, чем просто поговорить, — признался Конор и, наклонившись вперёд, взял её руки в свои. — Как долго ты собираешься сопротивляться нашему обоюдному влечению? — Ты невозможен! — опешила Мег. — Это так называемое влечение выдумано тобой. Я ничего не чувствую. — Можешь врать себе сколько угодно, — понимающе улыбнулся Конор, продолжая неуклонно сокращать расстояние между ними. У Мег билась в голове только одна мысль: сейчас он её поцелует! Он был прав: она врала себе, потому что мечтала о чём-то большем между ними — мечтала и боялась одновременно. Но, когда он говорил с ней так вкрадчиво и так, что она чувствовала себя самой желанной женщиной на свете, всякий страх исчезал, и оставался один позыв забыть обо всём, что её сдерживало и заставляло сомневаться в себе, в нём… во всём, что касалось их отношений. Однако разум не позволял так просто обо всём забыть, и поэтому она сама преодолела разделяющее их расстояние, поцеловала Конора в щёку и, отстранившись, мягко произнесла: — Спасибо за интересную беседу, но сейчас мне необходимо отдохнуть. И, не глядя более на поражённое лицо Конора, закрыла глаза, притворяясь спящей. С каждым разом сдерживаться становилось всё сложнее, но она слишком запуталась во всём, что с ней происходило, чтобы делать необдуманные шаги. Путешествие будет длиться целую неделю — уж за это время она всё поймёт: самое главное — поймёт, может ли она доверить Конору своё сердце… «Оно уже само ему доверилось, — подумалось ей с лёгкой грустью. — И я ничего не могу поделать. Мне кажется, я… я влюбилась».Глава восьмая
Глава восьмая. Происшествие в дороге Прошло три дня, а Мег так ничего и не могла понять. Стоило ей увидеть Конора, как на душе теплело, но стоило ему открыть рот — наваждение как рукой снимало. Она склонялась к тому, что Конора, по-видимому, можно любить только тогда, когда он спит, а спал он не так уж много часов в сутки… и всегда изводил её, прежде чем отправиться на покой. Когда Мег думала, что самая первая совместная ночь в гостинице была самой тяжёлой в её жизни, она ещё не догадывалась, что последующие будут ничуть не лучше. С тем, что Конор и впрямь всегда укладывался спать нагим и даже простынёй не укрывался, хотя в комнатах было довольно прохладно, — смириться удалось достаточно быстро, правда, закрадывались всякие нежеланные мысли… И бороться с ними было не так-то просто, особенно, когда Конор начинал свой натиск. Все три прошедших ночи не проходили без того, чтобы Конор не тянулся к ней с вполне очевидными намерениями (которые даже не догадывался скрывать!), умудряясь проворно забраться наглыми руками ей под рубаху и сорвать несколько поцелуев, пока Мег его не отталкивала. К её облегчению, Конор отступал сразу же, насмешливо желая ей «спокойной ночи», — а потом Мег лежала пол ночи без сна и представляла, как бы всё было, если бы она позволила Конору продолжить своё совращение. Отсыпаться ей приходилось в карете, что, с одной стороны, было хорошо, потому что избавляло её от необходимости общаться с Конором большую часть дня, а с другой стороны, плохо — отчасти по той же самой причине, но ещё и потому, что ей было чертовски неудобно спать сидя. На четвёртый день пути Мег вынырнула из снов чуть раньше, чем обычно, — когда солнце стояло ещё высоко в небе. Потянувшись и сладко зевнув, она приоткрыла глаза и тут же наткнулась взглядом на Конора, который, как всегда, сидел напротив и — что тоже становилось привычным — пристально смотрел на неё. Мег это смутило… нет, возмутило до глубины души! — Как ты можешь смотреть на меня, когда я сплю?! Это некрасиво, — не подумав, ляпнула она. — Это прописано в ваших лордских законах? — невинно поинтересовался Конор. — Не знал, прости. — Просто не делай так, вот и всё, — повела плечом Мег. — Мне снился очень хороший сон, а ты всё испортил. — Ни за что в это не поверю; я не могу портить сны, особенно, женщинам. Если хочешь знать, я думал о тебе, пока ты спала. — Час от часу не легче! — воскликнула Мег, неодобрительно покачав головой, а в душе вся расцвела от его слов. — И что же ты обо мне думал? Или мне лучше не знать? — Лучше не знать, — кивнул Конор, — но я могу сказать, к какому заключению пришёл. — Очень интересно. — Ты уверена? — Конечно, уверена! — Наверняка? — нагнулся к ней Конор, переходя на шёпот и поглядев в обе стороны, будто кто-то мог их услышать. Поддавшись порыву, Мег тоже склонилась к нему так, что их лица оказались в ничтожном расстоянии друг от друга. — Да-да, наверняка! Ну что там? — Я не могу сказать об этом вслух, а вот на ушко… — Ой да ладно, кто здесь услышит? — фыркнула Мег, чувствуя подвох. Однако Конор смотрел на неё так серьёзно и — после этих слов — укоризненно, что она сдалась и повернула голову, подставляя ухо к губам Конора. Через мгновение она осознала свою ошибку. Конор, разумеется, не стал ничего ей говорить, а захватил губами мочку уха и притянул Мег к себе, усадив на колени. Она успела только подумать о том, что чудом не стукнулась головой о крышу, перед тем, как отстранилась, чтобы разразиться праведным гневом, но губы её тут же оказались в плену губ Конора — и тогда она совсем перестала о чём-либо думать. Целоваться с ним было так сладко и приятно, что она совсем не хотела прекращать это делать! Более того, не собиралась позволять Конору отстраниться, если он вдруг вздумает. Раньше всё было совсем не так, плескалась где-то в глубине её сознания отрывистая мысль, — а почему не так, Мег не знала. Крепче приникнув к нему, она поудобнее устроилась на его коленях, на миг оборвав поцелуй, и переложила блуждающие по её спине руки Конора на свои бёдра. Страсть захватила их с головой. Мег не могла остановиться даже для того, чтобы набрать в грудь воздуху: настолько ей хотелось этой близости с Конором, что любое промедление казалось смерти подобным. Конор, по всему, разделял её чувства, поскольку, не долго думая, начал срывать с неё одежду. Ударив себе несколько раз локти и колени и поцарапав ладони о стену кареты, Мег, тем не менее, пыла не утратила. Она помогала Конору избавиться как от своей, так и от его одежды, перемежая каждое своё действие горячими поцелуями. — Ты уверена, что хочешь этого? — хрипло выговорил Конор, пересаживая её на сиденье напротив и нависая над ней. Мег сверкнула глазами и болезненно толкнула его кулаком в плечо. — Эй! Я слова понимаю, можно и по-человечески, — возмутился Конор. — Я убью тебя, честное слово, — простонала Мег, притягивая его к себе за шею. Больше Конор вопросов не задавал: он резко заполнил её собой, и Мег вцепилась в его плечи, широко распахивая глаза. Она совсем забыла, как ей неприятно было в тот раз! Но, к удивлению Мег, в этот раз Конор показал себя куда лучшим любовником, и она подумала, что должна позже похвалить его. Время перестало существовать: только разгорячённое тело над её, его кожа, к которой так приятно было приникать губами и лихорадочно исследовать пальцами, его руки на её груди, бёдрах — и сам он… внутри… Мег умирала от наслаждения. Не выдержав напряжения, она стала вскрикивать при особо сильных толчках Конора, совершенно не думая о том, где находится и кто её может услышать. Остались только они — а больше никто не имел значения… А потом случилось несколько вещей одновременно: Конор в последний раз вошёл в неё, Мег закричала от удовольствия, а карета пошатнулась, подпрыгнула и накренилась. Крик восторга перерос в крик ужаса. Карета не перевернулась, а только почти мягко опустилась на бок. Конор громко выругался, распахнул дверь и нелестными словами обругал незадачливого кучера. Тот испуганно соскочил с козел и бросился к дверцам кареты. Мег вовремя опомнилась и захлопнула дверцу прямо перед его носом, не вполне уверенная в том, что он не успел разглядеть их с Конором наготу. — Простите, миссис, мистер! — в панике восклицал молодой человек. — Тут того… ось, кажись, слетела. Вы не беспокойтесь, мигом починим! — Одевайся, быстро, — бросил Конор, сам следуя своим словам. Его сухой тон до невозможности обидел Мег, но одеться она всё же посчитала нужным, поэтому спорить не стала. Как только оба привели себя в порядок, тут же выбрались в сгущающиеся уже сумерки. Кучер бросился ставить колесо на место, и Конор присоединился к нему, оставив Мег одиноко стоять в стороне. Они остановились на пустынной дороге у кромки леса — стало быть, свернули с главного тракта, что вёл до Эдинбурга. Ещё утром они ехали по нему, а вот сейчас — в какой-то глуши… Очень странно. Она отчего-то рассчитывала, что лорд-купец Флэтхилл живёт где-нибудь в большом городе. Может быть, в Глазго, в таком случае? Он, пожалуй, даже ближе отсюда, нежели Эдинбург. Кучер с Конором возились так долго, что Мег успела сделать несколько кругов вокруг кареты и промёрзнуть до костей. И обдумать всё то, что случилось, она тоже успела… и даже испытывала бы неомрачённое ничем счастье, если бы Конор не вёл себя так, будто ничего ровным счётом не произошло. — Почему так долго? — спросила она обеспокоенно. Конор выпрямился, отбросил волосы со лба и вздохнул: — Чёртова колымага! Колесо треснуло. — Экипаж старым больно был, — охотно вставил кучер. — В таком нужно, как мышкам, ездить, лишний раз не шелохнуться… И Конор, и Мег наградили его тяжёлым взглядом. Парень благоразумно умолк и снова нагнулся к колесу, усердно притворяясь, что занят делом и ни о чём вообще не ведает. — И что теперь делать? — спросила Мег, доверчиво поднимая взгляд на Конора. Он должен знать, что делать! Ночевать в таком опасном месте ей не хотелось. Впрочем, оставаться с Конором наедине после того, что случилось, тоже было не лучшим выходом. По крайней мере, она была к этому не готова. — До ближайшей гостиницы часа три пути пешим ходом. Я схожу, попрошу помощи. Заодно там и остановимся на ночь, хотя я рассчитывал проделать больший путь, — вздохнул Конор. — А мне сидеть здесь и ждать? — помрачнев, уточнила Мег, заранее зная его ответ. — Само собой. — Но я замёрзла! — Залезай внутрь кареты, укройся пледом и постарайся поспать. Время пролетит, не заметишь, — посоветовал Конор, ничуть не разжалобленный её высказыванием. — …и мне страшно оставаться одной с этим человеком, — понизив голос, кивнула Мег в сторону кучера, который так и возился рядом с бесполезным теперь лежавшим на земле колесом. — Время такое сейчас — никому нельзя доверять! Вдруг он решит нас ограбить? — Опомнись, Мегги, мы выглядим не богаче церковных мышей. И все деньги у меня. — Вот именно! Вдруг тебя ограбят? — А твоё присутствие рядом, конечно, мне поможет в этом случае? — усмехнулся Конор. Мег стушевалась. — Успокойся, всё будет хорошо, — взял её за плечо Конор, — я скоро вернусь. — Ладно, ты прав, отдохну пока без тебя, — отступила Мег. — Язва, — как-то слишком довольно заключил Конор и крепко поцеловал её, не обратив внимания на попытки Мег увернуться. *** — И ты опрокинул на него помойное ведро?! Не могу поверить! — зажав ладошкой рот, выдохнула Мег. Но затем, глядя на полусовестливое полугордящееся лицо парня, не выдержала и расхохоталась. — А что, — оправдывался он, — я ж не знал, что под моим окном благородный лорд решит вдруг пройти! Вот так и пришлось бежать с родины. Мег и Пип, юный кучер, расположились на земле возле кареты и разведённого огня. Честно попытавшись уснуть, Мег поняла, что ей совсем не до отдыха и, желая отвлечься от мыслей о Коноре, решила пообщаться с кучером, который — бывают же совпадения! — оказался выходцем из Плимута, как и она сама. — А здесь ты как оказался? — Так я решил, раз такое дело — мир хоть погляжу, поэтому бродил от одного места к другому, пока не приспичило осесть. Я с человеком хорошим в Карлайле подружился, он помог мне пристроиться на это место. Так и живу пока. — А вернуться домой не хочешь? Наверняка тот лорд давно уехал, и о тебе уже забыли. — Не знаю… — протянул Пип, жуя соломинку. — Может быть, когда стану дряхлым, и ноги не унесут меня дальше собственного носа. — Так не говорят, — рассмеялась Мег. — Ясно всё с тобой. Меня, напротив, тянет домой. И Мег кратко пересказала ему свою историю. Под конец её не слишком продолжительной речи Пип присвистнул: — Интересно, оказываются, леди живут! Я-то думал, вы только вышиваете и детей рожаете. — Ну… — улыбнулась Мег, опуская взгляд на свой незаметный под одеждой живот. — Так я и знал! — воскликнул кучер, проследив за её взглядом. — Это почему ты так и знал? — прищурилась Мег. — Да просто, чутьё, — с невинным лицом ответил Пип, но, видимо, промолчать ему было не просто, поэтому он добавил: — Вы в следующий раз осторожнее; вдруг у обрыва какого-нибудь ехали бы — всё, прости-прощай, весёлая жизнь! — Эй! — возмутилась Мег, бросив в него кучку обледеневших пожухлых листьев. — Наверняка тебе не только из-за помойного ведра пришлось бежать. Язык у тебя больно неосторожный! — Извиняйте, вы сами спросили! Меня воспитывали честным человеком, вот я честно и отвечаю, — выкрутился он. — Какие-то странные у всех представления о честном человеке, — пробормотала себе под нос Мег. — Хорошо, сделаю тебе одолжение и притворюсь, что ничего не слышала. А ты взамен расскажи мне что-нибудь о Плимуте! Хочу послушать о родных местах. *** В гостинице оказалась одна свободная комната и пара свободных слуг, которые вместе с Конором отправились к повреждённой карете в ветхого вида повозке, любезно предоставленной хозяином за пару монет. Путь до гостиницы и обратно занял у Конора около шести часов — всё из-за повозки, а точнее лошадки, которая её кое-как, из последних сил тянула. К месту непредвиденной остановки Конор с подмогой прибыл ближе к полуночи, с трудом унимая свои тревоги. Мег наверняка спала всё это время… но ночи были холодными, а одной тряпкой не согреешься — и в её-то положении! Не дай Бог, простудится. Да и насчёт кучера опасения были, правда, другого рода: если он только попробовал посмотреть не тем взглядом на его Мегги, живым ему с места не уйти! Именно из-за этих мыслей и опасений представшее ему зрелище так удивило Конора. Мег беззаботно смеялась, сидя у огня напротив кучера, а тот что-то живо ей рассказывал. Это что же, получается, с каким-то зелёным юнцом она с радостью нашла общий язык, тогда как разговоров с ним постоянно избегала? Он пригляделся к парню, но не сумел в нём найти ничего такого, чего не доставало ему, Конору. Двое мужчин соскочили с повозки и пошли к карете: они должны были наладить колесо подручными средствами (или, как считал Конор, безуспешно попытаться) к следующему утру. Конор последовал их примеру, но направился к Мег. Она заметила его приближение не сразу. Скорее даже, заметил её новый приятель. Конор стиснул челюсти. Мало того, что огонь развели так ещё и беспечно болтали, не задумавшись о возможной опасности. — А, ты вернулся, — радостно выдохнула Мег, неуверенно поднимаясь. Что-то подсказывало Конору: она просто не успела перестроиться и поменять тон на привычно недовольный. — Долго ты. Я думала, оставить меня решил. — Боялась? — с хорошо скрытой надеждой поинтересовался он, привлекая её к себе. — Нет, надеялась. Мы с Пипом замечательно пообщались! Я бы так всю ночь просидела. «Мы с Пипом»! Конор бросил на Пипа испепеляющий взгляд, но тот не испугался и даже посмел открыть рот: — Всегда обращайтесь, я почесать языком люблю, — подмигнул он. — Я тебе этот язык саморучно сейчас отрежу, — прорычал Конор, сделав шаг в его сторону. — Конор, перестань, — потянула его в другую сторону Мег. — Пип — очень милый человек, не обижай его. Он теперь мой друг, если обидишь его, обижусь я. Ой, кажется, я часто говорю слово «обижаться», — рассмеялась она. Конор, насколько позволяла темнота, пригляделся к Мег, и всё понял. Вчера в гостинице он прикупил бутыль виски на особо холодные ночи и другие разочаровывающие мужчину случаи жизни и оставил в карете в проёме между стеной и сиденьем; забыл о ней совершенно! — Сколько ты выпила?! — потребовал он ответа. — Да немножко совсем, чтобы согреться, — отмахнулась Мег, уводя его в сторону леса. Конор мягко поменял её направление к повозке. — Я за пледом пошла, а его прищемило; ну и пока я его доставала, случайно на бутылку наткнулась. Эта ерунда отвратительна, мой отец её тоже пьёт. Боже мой, так спать хочется. А далеко там до гостиницы? А, ты же говорил, три часа. Я усну прямо сейчас. До повозки Мег всё же дотянула, но стоило той тронуться, как тут же упала ему на плечо и провалилась в крепкий сон. Конор переложил её поудобнее, устроив голову на своих коленях, и на каждом ухабе буравил спину возницы злым взглядом, будто он отвечал за раскинувшуюся под колёсами дорогу. Мег всё было ни по чём: она спала, размеренно дыша, а Конор гладил её растрепавшиеся из причёски волосы и понимал, что угодил в собственную ловушку, — влюбился.Глава девятая
Глава девятая. Обвинение и защита Следующее утро встретило Мег за полдень. Когда она проснулась, комната хоть и была погружена в полумрак из-за закрытых ставень, но с улицы доносились звуки давно проснувшегося города, а с первого этажа — гремящих посудой слуг. Мег была настолько разбитой, что и глаза открывать не хотелось, не то что с постели вставать — кстати, очень неудобной. Тем не менее, она понимала, что задерживает Конора, и он наверняка зол на неё за это, поэтому села в кровати и уже открыла было рот, дабы убедить Конора, что быстро соберётся, но его в комнате не оказалось. Недоумённо Мег осмотрелась вокруг более пристально, встала с кровати, подошла к окну, открыла ставни, впуская внутрь больше света, — но даже после этого Конор ею замечен не был. Куда он мог уйти? А если ушёл насовсем?! После вчерашнего и немудрено… Впрочем, первый приступ страха скоро прошёл. Разумеется, Конор просто куда-то отлучился… Мег надеялась только, что не отомстить её вчерашнему знакомому с глупым именем. Однако долго гадать ей не пришлось: Конор появился уже через минуту и очень удивился, когда застал её на ногах. — Ты уже выспалась? — Да уж пожалуй, — хмыкнула Мег, потирая глаза. — Мы можем выдвигаться хоть сейчас. — Хорошо. Мне пришлось купить новый экипаж, его скоро приготовят, и тогда поедем. Твой вчерашний собутыльник напрашивается продолжить путь с нами. Я отказал. Мег хотела ответить что-нибудь в духе: «Немедленно возьми свой отказ обратно!» или «Пип должен поехать с нами!», но вместо этого в глазах у неё неожиданно скопились слёзы, и она, закрыв лицо ладонями, расплакалась. — Хорошо-хорошо, поедет он с нами, — ошеломлённо пробормотал Конор, обнимая её, и продолжил уже строже: — Только я буду следить, чтобы он больше тебя не спаивал. — Он не спаивал, — всхлипнула Мег, отстранившись, — я же всё объяснила вчера. Ты такой злой! И равнодушный к моим чувствам! На подобное обвинение Конор не нашёлся с ответом, и Мег только убедилась в своей правоте. Будто вчера между ними ничего не случилось. Ведёт себя, будто они не занимались любовью в злополучной карете! Столько ночей соблазнял её, а потом, когда она ему, наконец, отдалась, — просто успокоился. И вчера, когда привёз её в эту гостиницу, всего лишь уложил в кровать, даже не поцеловав. Мег чувствовала себя такой несчастной, что едва не расплакалась снова. — Пожалуйста, не переживай так, Мегги. Что случилось-то? Что я не так сделал? — неуверенно выговорил Конор, попытавшись притянуть её к себе. — Всё ты так сделал, — отвернулась она от него. — Как хотел, так и сделал. — Как хотел? — переспросил он недоумённо. — Что хотел? — Сделать! — Мегги, давай без загадок. Ты про то, что я одну тебя в комнате оставил? Так я ненадолго, мне же надо было разобраться, как нам передвигаться дальше. Те олухи мало того, что ничего не наладили, ещё и бессовестно добили мой виски… Мег окончательно впала в печаль. Точно бесчувственный: выпивка для него важнее их отношений. В самом деле, о каких отношениях она думает? Он же только взял, что хотел, ещё и придуривается, будто не понимает, о чём она! Ну почему, почему, стоило ей дать слабину, как он тут же этим воспользовался? И почему она позволила себе влюбиться в этого человека?! — …Мег, ты здесь ещё? — К сожалению, да, — сухо ответила она. — Я хочу позавтракать, а потом уехать отсюда поскорее. «И лучше бы одной», — добавила она про себя. *** Ещё один — самый скучный — день их поездки подошёл к концу. Мег не перемолвилась с Конором ни словечком. Не сказать, что он особенно пытался её разговорить: так, сделал несколько попыток ради приличия, а потом тоже замолк. Мег всё грустила и грустила, пока в голову ей не пришла одна идея, показавшаяся ей замечательной, потому что не заставила бы её гордость пострадать. Она просто словно невзначай попытается влюбить в себя Конора! Правда, она не успела пока придумать как, но все надежды возлагала на сегодняшнюю ночь в гостинице. И вот медленно подступала ночь. Конор помог ей сойти на землю, Пип спрыгнул с козлов, и Мег, озарённая догадкой, толкнула мужа, чтобы он посмотрел на неё, а сама в это же мгновение тепло улыбнулась кучеру и мягко пропела: — Спокойной ночи, Пип. К сожалению, Мег упустила кое-что: реакцию Конора она не увидела, а он, возможно, и не обратил особого внимания на её слова. В конце концов, она могла ошибиться, что вчера Конор её ревновал, скорее, он просто был не в духе и хотел выместить гнев на не повинном ни в чём юноше. Пип, тем временем, без особого удовольствия ответил ей тем же и бросил настороженный взгляд на Конора. Конор выглядел спокойным. Он пошёл внутрь гостиницы, и Мег, тяжело вздохнув, последовала за ним. Комната для них нашлась быстро, и ужин обещали принести через полчаса. Пока ждали еды, Мег с Конором так и продолжали молчать. Он сидел на стуле, что-то вертя в руках. Мег сидела на кровати, напряжённо разглядывая противоположную стенку. — О чём думаешь? — первым не выдержал Конор, и голос его звучал очень серьёзно. — О той трещине. Смотри, тянется от потолка до пола, а вдруг… — затараторила Мег. — А до этого? — О еде. Есть хочу. — А ещё раньше? — Э-э… о том, что путешествие наше надоело. — А ещё раньше? — стиснув зубы, совсем недовольно настаивал Конор. Мег, совершенно не понимая, какого ответа он от неё ждёт, немного подумав, ответила: — О Рождестве. — То есть о нас ты вообще не думала?! — разозлился Конор. — Нет. Конечно, я не думала о нас. Больше думать мне не о чём, — пожала плечами Мег, а внутри ругала себя последними словами, не понимая, зачем такое говорит, тем более, что это было неправдой. — Серьёзно? — поднялся со стула он и подошёл к ней, не спеша присаживаться рядом. — Возможно, я был прав в своих догадках. Я, может, и был первым, но не единственным. Тебе, как погляжу, всё равно, что делают с твоим телом? Ещё вчера стонала подо мной, а теперь и думать не думаешь. Конор говорил это так спокойно и отстранённо, что Мег не сразу поверила в эти жестокие слова. — Ч-что? — выдавила она. — Кто следующий-то, а, дорогая жена? Может быть, Пип? Имя кучера он буквально выплюнул и резко наклонился, нависая над ней. — А может быть, и он! Ещё не решила! — вскричала она, толкнув его в грудь. — У меня так много мужчин вокруг, не знаю, с кого начать! Хуже обвинения Конора было то, что он определённо поверил её последним словам. Выражение лица, с которым он выпрямился, красноречиво говорило об этом. Мег ошарашенно смотрела, как он пересекает комнату и выходит, отчаянно желая остановить его и сказать, что она всё время думала о нём, о них, — но так и не смогла. А когда до неё дошёл весь ужас её положения, не нашла ничего лучше, как уткнуться лицом в подушку и зареветь. *** Хуже предыдущего дня был только следующий, когда Конор не удостаивал её и взглядом, словно она и презрения его не достойна была — совершенно ничего. Он и вчерашней ночью в комнату не вернулся, хотя она ждала его до самого рассвета. Мег понимала: надо было честно признаться, что она много думала о них, но никак не могла взять в толк, как Конор мог подумать о ней, будто она спала с кем-то ещё! Чем она заслужила подобное мнение? Одной неосторожной фразой в сторону кучера, с которым знакома-то всего два дня?! Вот и привлекла внимание Конора, вот и заставила его влюбиться в себя… Дура! Но и он не лучше: как ей вообще простить ему подобное оскорбление? И как доказать, что он не прав? Самым первым, что пришло ей в голову, было просто сказать об этом. Но она не могла решиться, когда Конор выглядел таким неприступным. И потом, разве он поверит её словам? Нет, надо было придумать что-нибудь получше. Но ничего не придумывалось. Ночью Конор никуда не ушёл, улёгся спать голым, как обычно, но снова — не обмолвился ни словечком, не говоря уже о чём-то большем. Мег совершенно не представляла, как ей сломить стену его равнодушия. Ложиться она не стала: сидела в изножье и всё ждала — как дура! — что он обернётся и спросит, в чём дело, но нет — судя по мерному дыханию, Конор преспокойно уснул, и не подумав о ней. *** Первыми его словами стали: — Сегодня приедем к Флэтхиллам. Для Мег это значило, что сегодня они приедут туда, где живёт девушка, с которой у Конора чуть до помолвки не дошло. Мало того, что допустила такое между ними, ещё и соперница скоро появится! Мег была в отчаянии. — Наверное, под вечер? — Да. — Не терпится. — Не удивлён, — хмыкнул Конор, и их взгляды встретились. Мег так этому обрадовалась, что запрыгала бы на месте, если бы не сидела в повозке. — А тебе? — Всё равно. Мег воодушевилась ещё больше: всё равно! Значит ли это, что на Флоренс ему тоже всё равно? И она решилась. — Знаешь, я думала о… о том… о том, что ты сказал тогда. Мы можем всё вернуть, как было прежде. До тех твоих слов. Мы можем… ты можешь извиниться, и я забуду. — Я восхищён тобой, Мег, — саркастично улыбнулся он. — Я-то извиниться могу, но сути дела это не поменяет. — Это всё поменяет! — горячо воскликнула Мег, порываясь ему навстречу. — Ты не доверяешь мне, я знаю. Но я хочу доверять тебе. И не могу. Не могу доверять человеку, который считает меня распущенной! — Значит, всё-таки считаю? — заинтересованно спросил Конор. — Да, считаешь! — Зажмурившись от стыда — Мег была уверена, что потом не захочет вспоминать об этом позоре, — она призналась: — Ты был не только первым в том смысле. Ты был первым во всём. Первым, кто обратил на меня внимание. Первым, кто поцеловал. Первым, кто ревновал. Совсем первым! И я никогда… никогда не думала ни о ком другом. После тебя. И на Пипа я не смотрела иначе, как на друга. Я только хотела заставить тебя… вспомнить обо мне. Потому что ты — ты! — делал вид, что ничего между нами не было! — Какая ты глупая у меня! — ожесточенно воскликнул Конор, заставив её широко распахнуть глаза от удивления. — Иди сюда, — и притянул к себе, крепко обнимая. Ошеломлённая Мег застыла в его руках, боясь не то, что пошевелиться, но даже вздохнуть. — Сразу сказать не могла? Зачем то враньё было? И, чёрт возьми, почему это я делал какой-то там вид, что якобы забыл о нашей близости? Кто со мной не разговаривал, отворачивался и дулся? Кто, Мегги? Я? — Ты, — выдавила Мег. — Прости! С тобой у меня всегда так: я говорю, не думая. Значит, ты мне веришь? — И поверил бы сразу. Да я кто, по-твоему, чтобы не различать распутную девку от достойной и честной девицы? Но ты со своими противоречиями кого угодно сомневаться заставишь. Ещё раз скажешь мне, что выбираешь другого мужчину, запру в комнате и никуда не выпущу. — Мне не привыкать, — усмехнулась Мег. — Что-что? — Джонатан так делал! — Ну надо же, в чём-то я с ним согласен, — хмыкнул Конор. — Зато я не согласна, — надулась Мег. — Лучше я не буду никого выбирать, а ты — меня запирать. — Умница, — довольно поцеловал он её в лоб. — Вот такой я тебя люблю. Сердце Мег ухнуло куда-то вниз. Она подняла ошеломлённый взгляд на Конора, но он ничего пояснять не стал, только приник к её губам во властном поцелуе, и Мег расслабилась в его руках, с радостью отвечая его напору. Пожалуй, и она его таким любит! — Не будем повторять, а то не приедем сегодня к Флэтхиллам, — отстранился от неё Конор. — Как знаешь, — протянула Мег многозначительно. — Не дразни меня, — предупредил Конор. — Потом отвечать будешь. Очень долго. — Если не усну, конечно… — Мегги! Мег рассмеялась, положив ему голову на плечо, и блаженно прикрыла глаза. Конор зашевелился: полез рукой куда-то между их телами. Мег уж хотела возмутиться и напомнить его решение «не повторять», когда поняла, что он положил руку ей на живот. От этого движения сердце Мег едва не выдержало свалившихся на него в последние дни потрясений. — Ты же хочешь её? — затаив дыхание, прошептала она. — Твоя матушка сведёт меня с ума, — закатил глаза Конор, погладив живот. — Ты ничего не говорил раньше, — всхлипнула Мег. — Боже ж ты мой, опять ревёшь! — ужаснулся Конор. — Ну хватит, успокойся. Это же и так ясно было, чего там говорить. — Мне было не ясно! — А теперь ясно? — Мег кивнула, и он заключил: — Вот и замечательно. Всё, приходи в себя, скоро уже приедем. Представь, что обо мне подумают, когда увидят тебя заплаканной? Мег вытерла мокрые щёки и нехотя пересела на своё сидение. — И что за круги под глазами, кстати говоря? — требовательно спросил Конор, придирчиво осмотрев её. — Только не говори, что ночь не спала. — Конечно, не спала, только ты храпеть можешь, что бы ни случилось. Я-то была расстроена! — Ну и дела, — покачал он головой. — За тобой глаз да глаз. Будешь всегда первой засыпать. Ответить Мег не успела: повозка остановилась, и Пип крикнул, что они приехали.Глава десятая
Глава десятая. Паршивая овца Когда Мег выбралась наружу, то увидела перед собой небольшой замок с одной башенкой. Вокруг него, кроме голых в это время года полей, высилась горная гряда со снежными вершинами. Пейзаж переменился столь разительно, что Мег в первое мгновение подумала, Пип отвёз их куда-то очень далеко. Только когда Конор взял её под руку и повёл к ожидающим на ступенях перед входом в донжон пожилому мужчине и молодой девушке, Мег опомнилась и нацепила на лицо улыбку. — Рады вас видеть в полном здравии и такими счастливыми! — радушно начал хозяин замка. — Благодарим за гостеприимство, — ответил Конор вежливо. — Хочу представить вам свою дорогую жену, Маргарет. — Очень рада знакомству! Вы, стало быть, лорд Флэтхилл, о котором мой дорогой супруг отзывался с большим уважением, — подала Мег руку для поцелуя и сразу поняла истинное к себе отношение. Флэтхилл-старший замялся в первое мгновение, затем взял её за кончики пальцев и едва-едва прикоснулся губами, тут же выпустив её руку. Мег впервые столкнулась с таким последствием своего брака: разумеется, Флэтхилл знал, кем она была до замужества, и теперь, видно, не считал её достойным своего уважения человеком. — Никогда не сомневался, у мистера О'Рейли хороший вкус, — кивнул Флэтхилл. — Это моя дочь, леди Флоренс. — Очень приятно, леди Маргарет, — открыто улыбнулась ей девушка, к которой Мег, по правде говоря, боялась присмотреться внимательнее и обнаружить, что она красива. Флоренс оговорилась явно намеренно, и Мег на секунду нахмурилась, не поняв, насмешкой было её обращение или же наоборот. Девушка выглядела очень юной: рост у неё был совершенно крошечный, на взгляд Мег, волосы светлыми и прямыми, глаза большими и голубыми — коротко говоря, настоящий образчик женской красоты, но Мег её внешность совсем не впечатлила. «Вот Лотти красивая, а эта Флоренс — вовсе нет! И с Конором бы она совершенно не смотрелась!», — заключила Мег, отводя от неё изучающий взгляд. Ян Флэтхилл предложил пройти внутрь и там отдал их с Конором на поручение дочери, которая должна была показать их комнату. Сам же извинился тем, что у него много работы. — Отец говорил, вы к нам всего на день. Это правда? — поинтересовалась Флоренс, ведя их по лестнице наверх. — Увы, — развёл Конор руками. — Мы с Мег только поженились и нам хочется провести какое-то время вдали от всего мира. — Это очень мило, — улыбнулась Флоренс. — Вам так повезло, леди Маргарет! Я знаю Конора уже давно и могу вам прямо сказать, что нет человека более достойного и интересного, чем ваш муж. — Не льсти мне, Флоренс, — усмехнулся Конор. — Если кому тут и повезло, то только мне. За время этого разговора настроение Мег значительно ухудшилось. Она не могла понять, издевается над ней Флоренс или говорит искренне. Да и Конор — как-то больно дружелюбно он разговаривает с этой красоткой! Она обернулась и поймала его нежный взгляд, от которого ей стало немного совестно. — Вы простите, если я обидела вас своими словами, — спохватилась Флоренс, от которой, очевидно, не прошёл незамеченным угрюмый вид гостьи. — Я не хотела. Мне было бы приятно подружиться с вами. Если хотите, я могу завтра показать вам замок. Он небольшой, и осмотр не займёт много времени. — Что вы, мне не на что обижаться, — заулыбалась Мег. — Спасибо за приглашение, с удовольствием принимаю. К этому времени Флоренс довела их до комнаты и оставила отдыхать, оповестив, что они ещё увидятся за ужином. Мег грустно вздохнула. Она бы лучше легла спать, но повести так себя было бы неудобно. — Что тебе не понравилось? — устало вздохнул Конор, помогая ей снять с себя плащ. — Почему не понравилось!? — возмутилась Мег. — Очень приятное семейство. Флоренс мила, и я смотрю, вы довольно близки. — Перестань, — отмахнулся Конор, обнимая её сзади. — Она смеялась надо мной сейчас? Почему она считает тебя самым достойным человеком? — Может, потому что я такой и есть? — обиделся Конор. — Не удивляйся, кроме тебя, обо мне все хорошего мнения. — Но так не говорят о каждом достойном человеке! — высвободилась Мег из его объятий, впрочем, весьма неохотно. — Ладно, прости, мне на самом деле не интересно знать. Конор красноречиво промолчал на её последнее высказывание. — До ужина у нас где-то час. Ты устала? — спросил он, когда Мег, как была, упала на кровать. — Очень. — Уверена? — Да. А почему ты спра… а-а-а, понимаю. Я правда устала. Лучше бы поспала сейчас, — зевнула она. — У тебя прямо-таки дар вдохновлять мужчину на подвиги, — расстроенно вздохнул Конор. — Тогда спи, никто не обидится твоему отсутствию. — И не опечалится тоже, по-видимому, — не смогла не поддеть Мег, внимательно глядя на него. — Честно? Я — нет. — Что?! — возмутилась Мег, приподнимаясь. — Здесь тебе полагалось соврать тогда уж. — Не расстроюсь, потому что буду знать, что ты мирно спишь в нашей кровати и что вскоре я к тебе присоединюсь. Ну и нечего Флэтхиллу на тебя лишний раз смотреть. Мег покачала головой, не зная, то ли рассмеяться, то ли обидеться. — Но я хочу сходить. К тому же, я ещё не знакома с его сыном. — Вряд ли он спустится к ужину. Он редко выходит к людям. — Почему? Он не любит общество других? — заинтересовалась Мег. — Или он болен? — Ни то, ни другое. Я не хочу его обсуждать, Мегги. Если получится, сама увидишь. Про себя Мег решила, что обязательно его увидит, всё-таки сын главы семейства, не может же он взаперти целыми днями сидеть. Заодно узнает, почему Конор о нём так сильно не хочет говорить. Может статься, молодой Флэтхилл — настолько прекрасен, что ревность Конора переходит все границы?Решительно поднявшись на подкашивающиеся от усталости ноги, Мег принялась рыться в своём дорожном сундуке, который уже подняли в комнату, отыскивая приличный наряд к ужину. Ещё перед замужеством она приобрела себе несколько красивых платьев, но почему-то так и не успела ни одно из них надеть. Скосив взгляд на снимающего сапоги Конора, Мег выбрала платье из тёмно-зелёного бархата с серебристой каймой, которое лучше других сидело по её фигуре, и, довольно улыбнувшись, скрылась за деревянной ширмой. Сегодня она должна поразить Конора! *** — Мег, ты уже час там стоишь, что-то случилось? — Нет, всё хорошо, — прогнусавила Мег, утирая слёзы. Ведь хорошо оно на ней сидело, прекрасно! Почему теперь, когда ей захотелось выглядеть по-настоящему красиво, оно висит на ней, словно мешок из-под зерна какой-то! Она даже не услышала шагов Конора, а когда он зашёл за ширму, было уже поздно прятаться. Да и к тому же, куда прятаться, не одеваться же ей заново, когда ужин и так уже был подан, о чём их оповестил слуга минуту назад. Конор присвистнул, оглядев её с ног до головы, и у Мег задрожали губы. Осталось ему только насмешливое замечание сделать — и она точно не выдержит. — Какая ты красавица, Мегги! — восхищённо выдохнул Конор, введя её в ступор, но затем лицо его стало строгим, и он добавил: — Живо снимай платье. — То есть? — растерялась Мег от такой перемены. — Такие наряды только при муже носить нужно, — заявил Конор. Мег растерялась ещё сильнее, недоумённо опустив взгляд на более чем приличный вырез платья. — Хватит надо мной смеяться! — сделала она закономерный вывод и обиженно отвернулась. Надо было ещё заняться причёской: вернее, сделать что-то наподобие, потому что времени уже не оставалось. Решительно взяв гребень, она проскользнула мимо оскорбительно довольного Конора. Что за невозможный человек! Даже комплимент достойный сделать не может! Между тем, она отметила, что сам Конор тоже приоделся, и она от души надеялась, что только для того, чтобы не ударить лицом в грязь при деловом партнёре, а не для Флоренс. Снова дочка Флэтхилла засела в её мыслях. Конор вполне уже мог пожалеть, что женился на ней, Мег, а не на Флоренс — даже если союз с последней был невозможным, но ведь бродили у него и у неё такие мысли когда-то… Возможно, даже если Конор ничего к ней уже не чувствовал, то теперь, когда увидел её вновь… — Вы же давно?.. Она резко осеклась, с громким стуком положив гребень на стол. Причёска была готова. Спрашивать Конора об их последней с Флоренс встрече Мег передумала, напомнив себе, что и так сделала ему много чести, показав свою ревность прежде. Как бы то ни было, что бы оба они с Флоренс ни чувствовали друг к другу, теперь это было в прошлом. В настоящем была она — Мег, и это настоящее она никому уступать не собиралась! С вызовом посмотрев на Конора, будто только что сделала это заявление вслух, она сказала, что готова спуститься. В столовой их уже ждали. При их появлении, лорд Флэтхилл степенно поднялся и кивнул Мег, сделав пару комплиментов, как то полагалось по этикету. Флоренс улыбалась настолько безмятежно и счастливо, что Мег это невольно раздражало, и поэтому на девушку она решила не смотреть. В столовой, кроме них с Конором и хозяев, никого уже не было; слуги расставили на столе различные яства и разлили по бокалам дорогое вино. Свечей зажгли мало на такое большое помещение, и поэтому столовая была, по большей части, погружена во мрак. Мег сначала решила, что именно из-за этого полумрака не разглядела сына Флэтхиллов, но, когда устроилась на своём месте рядом с Конором и напротив Флоренс, поняла, что он в самом деле отсутствует. Видимо, заметив пытливый осмотр Мег, Ян Флэтхилл пояснил, не дожидаясь вопросов: — Прошу прощения, мой сын сегодня нездоров… — начал он без запинки и таким тоном, будто говорил эту фразу прежде тысячу раз. В последнемМег не сомневалась отчего-то. — Я внезапно почувствовал себя лучше, — раздался глухой голос с порога. Все тут же повернулись к двери. Краем глаза Мег заметила, что Ян Флэтхилл даже привстал со своего стула, будто что-то в появлении сына его очень возмутило, а Флоренс растянула губы в ободряющей улыбке, предназначенной целиком брату. Пока младший Флэтхилл стоял и не двигался, Мег ничего не замечала, но как только он поковылял к столу, все намёки Конора стали ей понятны. Молодой человек был калекой. То ли одна нога была короче другой, то ли он пострадал уже не при рождении — Мег не могла угадать, потому что чёрная и свободная одежда явно была скроена для отвода любопытных глаз. Пока он не двигался, увечье в глаза не бросалось. Поймав предупреждающий взгляд Конора, Мег опомнилась и перестала пялиться на юношу, как на какую-нибудь диковинку. Вместо этого она посмотрела на Флэтхилла-старшего и отметила его застывшую позу и написанное на лице желание притвориться, будто ничего особенного не произошло. — Раз уж меня не представляют, сделаю это сам: Эдуард, законный сын лорда Флэтхилла. Можете называть меня по имени, вы окажете мне честь. Мег снова перевела взгляд на юношу. Лицо у него было даже красивым, только ухмылка всё портила, придавая ему озлобленный вид. Впрочем, учитывая то, какое напряжение висело в воздухе с самого его появления, Мег ничему бы не удивилась. — Моя жена, Маргарет, — улыбнулся ему Конор. — Очень приятно, — отчего-то смутившись, сказала Мег. Эдуард кивнул ей. Ещё раз мысленно возблагодарив бога за то, что одарил Он её замечательной и мирной семьёй, Мег сделала замечание о погоде, и все, кроме Эдуарда, будто только ждали этого, сразу же начали вести оживлённый разговор. Ян Флэтхилл около пяти минут убеждал, что здешний климат очень хорошо подходит для здоровья. Флоренс же предложила обращаться к ним, если что-нибудь понадобится. — Прекрасно, что вы будете жить рядом с нами. Я понимаю, что лишнее общество вам сейчас нежеланно, — закивала она всё с той же дружелюбной улыбкой, — но, если вдруг, то я всегда буду рада встретиться-поболтать. Мег даже не сообразила ответить «спасибо», настолько её поразило неожиданное известие. Стало быть, они с Конором будут жить где-то неподалёку, а он ей даже об этом сказать не удосужился! Почему же он промолчал, задалась резонным вопросом Мег, — вдруг не случайно он решил остановиться в таком месте, чтобы можно было беспрепятственно встречаться с Флоренс, когда захочется?.. «Нет, нет, перестань думать о таком!» Но мысль уже закрепилась в сознании, и благосклонные слова Конора, дескать, они очень рады будут её обществу, только усугубили подозрения Мег. Когда тема погоды иссякла, Флоренс стала расспрашивать об их путешествии. Мег и Конор ограничились ответом, что дорога была довольно спокойной, и ни с какими трудностями они не столкнулись. Затем воцарилось молчание, вскоре прерванное старшим Флэтхиллом, который заговорил с Конором о непонятных Мег договорах и суднах; в другое время ей показалось бы неприличным вести подобный разговор за столом, но теперь она рада была возможности молча поесть и перестать выдавливать из себя какие-либо фразы. Ужин закончился довольно скоро. Мег как раз успела наесться от души, когда Эдуард резко встал и заявил, что теперь уже устал и хотел бы удалиться. — Разумеется, иди, — поспешно ответил Флэтхилл-старший, неуловимо расслабившись. — Спокойной ночи, Эд, — хотела пожать его руку Флоренс, но прикосновения он избежал то ли случайно, то ли нарочно. — Рад был повидать тебя, Конор. Хороший выбор. Они обменялись с Конором кивками, а Мег недовольно поджала губы. На месте Конора она бы обиделась этому короткому «хороший выбор», разве дело, когда так говорят о живом человеке? С одной стороны, ей было жаль Эдуарда, как и любого изувеченного человека, а с другой — он ей не понравился: было что-то тяжёлое и неприятное в его взгляде. После ухода Эдуарда не стали задерживаться и остальные. Конор с Флэтхиллом договорились обсудить все дела с утра, Флоренс напомнила об осмотре замка и предложила провести его как раз когда Конор будет занят — и все разошлись по своим комнатам. *** — Конор, помоги снять платье, — подавляя зевок, пробормотала Мег. — Никогда не откажусь, — хмыкнул Конор. Как только платье упало к её ногам, Мег распустила волосы и плюхнулась в уже разобранную кровать, забыв совершенно сменить нижнее платье на ночную рубашку. — Какая ты сегодня быстрая… — низким голосом пробормотал он. Мег от всей души хотела оправдаться своей усталостью, но не успела. Когда Конор присоединился к ней на кровати и прижал своё разгорячённое тело к её телу, то не почувствовал никакого ответа: Мег уже уснула. *** Проснулась Мег посреди ночи, сама не зная, что её разбудило. Потянувшись, она опустила руку туда, где должен был лежать Конор, но его там не оказалось. — Конор?.. — пробормотала она вопросительно. Первую минуту она лежала спокойно, пытаясь придумать логичное объяснение его отсутствию, но потом села в кровати, обняла подушку и сквозь слёзы посмотрела на пустующее рядом с собой место. И думать не хотелось, что он в это самое мгновение может делать… но не думать Мег не могла. И бездействовать — тоже.
Последние комментарии
1 час 7 минут назад
6 часов 11 минут назад
14 часов 8 секунд назад
16 часов 30 минут назад
16 часов 38 минут назад
2 дней 3 часов назад