Что, если... [Айзек Азимов] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Азимов Айзек
Что, если...
Разумеется, Норман и Ливи опаздывали - когда спешишь на поезд, в последнюю минуту непременно что-нибудь да задержит, - и в вагоне почти не осталось свободных мест. Пришлось сесть впереди, так что взгляд упирался в скамью напротив, обращенную спинкой к движению и примыкавшую к стенке вагона. Норман стал закидывать чемодан в сетку, и Ливи досадливо поморщилась.
Если какая-либо пара сядет напротив, придется всю дорогу до Нью-Йорка, несколько часов кряду, с глупейшим ощущением неловкости пялить глаза друг на друга, или, что едва ли приятнее - отгородиться барьерами газетных листов. Но искать по всему поезду, не найдется ли еще где-нибудь свободного места, тоже нет смысла.
Нормана, кажется, все это ничуть не трогало, и Ливи немножко огорчилась. Обычно они на все отзываются одинаково. Именно поэтому, как уверяет Норман, он и по сей день нимало не сомневается, что правильно выбрал себе жену.
«Мы подходим друг другу, Ливи, это главное, - говорил он. - Когда решаешь головоломку и один кусочек в точности подошел к другому, значит он-то здесь и нужен. Никакой другой не подойдет. Ну а мне не подойдет никакая другая женщина».
А она смеется и отвечает:
«Если бы в этот день ты не сел в трамвай, мы бы, наверное, никогда бы и не встретились. Что бы ты тогда делал?»
«Остался бы холостяком, разумеется. И потом, не в тот день, так в другой, все равно, я бы познакомился бы с тобой через Жоржетту».
«Тогда все вышло бы по-другому».
«Нет, так же».
«Нет, не так. И потом, Жоржетта ни за что бы меня с тобой не познакомила. Она тебя приберегала для себя и уж постаралась бы не обзаводиться соперницей. Не тот уж у нее характер».
«Что за чепуха».
И тут Ливи - в который уже раз - спросила:
– Слушай, Норман, а что если бы ты пришел на угол минутой позже и сел бы не в тот трамвай, а в следующий? Как по твоему, что бы тогда было?
– А что если у всех рыб выросли крылья и они улетели бы на высокие горы? Что бы мы тогда ели по пятницам?
Но они тогда все-таки сели в тот самый трамвай, и у рыб не растут крылья, а потому они уже пять лет женаты и по пятницам едят рыбу. И так как они женаты уже целых пять лет, они решили это отпраздновать и едут на неделю в Нью-Йорк.
Тут она вернулась к настоящему:
– Неудачные нам все-таки попались места.
– Да, верно, - сказал Норман. - Но ведь напротив пока никого нет, так что мы более или менее одни хотя бы до Провиденса.
Но Ливи это не утешило, и недаром она огорчилась: по проходу шагал маленький кругленький человечек. Откуда он, спрашивается взялся? Поезд прошел уже полпути между Бостоном и Провиденсом. Если этот человечек раньше где-то сидел, чего ради ему вздумалось менять место? Ливи достала пудреницу и погляделась в зеркало. Если не обращать внимания на этого коротышку, может он еще и пройдет мимо. И она поправила свои светло-каштановые волосы, которые чуточку растрепались, пока они с Норманом бежали к поезду, и принялась изучать в зеркальце голубые глаза и маленький пухлый рот - Норман уверяет, что губы ее всегда сложены для поцелуя.
Недурно, подумала она, глядя на свое отражение.
Потом она подняла глаза - тот человечек уже сидел напротив. Он встретился с нею взглядом и широко улыбнулся. От улыбки во все стороны разбежались морщинки. Он поспешно стянул шляпу и положил ее на свой багаж - маленький черный ящичек. Тотчас на голове у него вокруг голой, как пустыня, лысины вздыбился венчик седых волос.
Ливи невольно улыбнулась в ответ, но тут взгляд ее снова упал на черный ящик - и улыбка угасла. Она тронула Нормана за локоть.
Норман поднял глаза от газеты. Брови у него такие грозные - черные, сросшиеся, - что впору испугаться. Но темные глаза из-под этих бровей глянули на нее, как всегда, и ласково и словно бы чуть насмешливо.
– Что случилось? - спросил Норман. На человечка напротив он не взглянул.
Кивком, потом рукой Ливи пыталась незаметно показать, что именно ее поразило. Но толстяк не сводил с нее глаз, и она почувствовала себя преглупо, потому что Норман только уставился на нее, ничего не понимая. Наконец она притянула его к себе и шепнула на ухо:
– Ты разве не видишь? Смотри, что написано у него на ящике.
И сама посмотрела еще раз. Да, так и есть. Надпись была не очень заметна, но свет падал вкось и на черном фоне виднелось блестящее пятно, а на нем старательно округлым почерком было выведено:
И вот она в тряском, тесном трамвайном вагоне. Она с Жоржеттой только что вошли. Ливи покачивалась в лад ходу трамвая, как и остальные сорок пассажиров, - все они, стоя ли, сидя ли, подчинялись одному и тому же однообразному и нелепому ритму. Потом она сказала: – Тебе кто-то машет, Жоржи. Ты его знаешь? – Мне? - Жоржетта бросила рассчитанно небрежный взгляд через плечо. Ее искусно удлиненные ресницы затрепетали. - Да, немного знаю. Как по-твоему, зачем мы ему понадобились? – Давай выясним, - сказала Ливи с удовольствием и даже капелькой ехидства. Всем известно, что Жоржетта никому не показывает своих знакомых мужчин, будто они - ее собственность, и очень приятно ее подразнить. Да и лицо у ее знакомого, кажется, очень... занятное. Ливи стала пробираться вперед. Жоржетта нехотя двинулась следом. Наконец Ливи оказалась подле того молодого человека, и тут вагон сильно качнуло на повороте. Ливи отчаянно взмахнула рукой, стараясь ухватиться за петли. С трудом, самыми кончиками пальцев, все-таки поймала одну и удержалась на ногах. Не сразу ей удалось перевести дух. Как странно, ведь секунду назад ей казалось, что в пределах досягаемости нет ни одной петли. Почему-то у Ливи было такое чувство, что по всем законам физики она непременно должна была упасть. Молодой человек на нее не смотрел. Он с улыбкой поднялся, уступая место Жоржетте. У него были необыкновенные брови, они предавали ему вид уверенный и властный. Да, безусловно, он мне нравится, подумала Ливи. – Нет-нет, не беспокойтесь, - говорила между тем Жоржетта. - Мы скоро выходим, нам только две остановки. И они вышли. Ливи сказала: – А я думала, мы едем за покупками к Сэчу. – Мы и поедем. Просто я вспомнила, что у меня тут есть еще одно дело. Ничего, мы и минуты не задержимся.
– Следующая станция - Провиденс! - завопило радио. Поезд замедлил ход, прошлое вновь съежилось и ушло в пластинку матового стекла. Человечек по-прежнему улыбался им обоим. Ливи обернулась к Норману. Ей стало страшновато. – С тобой тоже это было? - спросила она. – Что такое стряслось со временем? - спросил Норман. - Неужели уже Провиденс? Невероятно! - Он взглянул на часы. - Нет, видно так оно и есть. - И обернулся к Ливи. - На этот раз ты не упала. – Значит, ты тоже видел? - Она нахмурилась. - Как это похоже на Жоржетту! Совершенно незачем было выходить на той остановке, просто она не хотела, чтобы мы с тобой познакомились. А до этого ты долго был с ней знаком, Норман? – Нет, не очень. Просто знал в лицо, и неудобно было не уступить ей место. Ливи презрительно скривила губы. Норман усмехнулся. – Не стоит ревновать к тому, что не случилось, малышка. И даже если бы и случилось, какая разница? Ты все равно мне приглянулась, и уж я нашел бы способ с тобой познакомиться. – Ты даже не посмотрел в мою сторону. – Просто не успел. – Так как же ты бы со мной познакомился? – Не знаю. Уж как-нибудь да познакомился бы. Но согласись, довольно глупо сейчас об этом спорить. Поезд отошел от Провиденса. Ливи была в смятении. А человечек все прислушивался к их шепоту, только улыбаться перестал, давая знать, что понял, о чем речь. – Вы можете показать нам дальше? - спросила Ливи. – Постой-ка, - прервал Норман. - А зачем тебе это? – Я хочу увидеть день нашей свадьбы, - сказала Ливи. - Как бы это было, если бы в трамвае я не упала. Норман с досадой поморщился. – Слушай, это несправедливо. Может, мы бы тогда поженились не в тот день, а в другой. Но Ливи сказала: – Вы можете мне это показать, мистер Если? Человечек кивнул. Матовое стекло вновь ожило, слегка засветилось. Потом рассеянный свет сгустился в яркие пятна, в отчетливые человеческие фигурки. В ушах у Ливи слабо зазвучал орган, хотя на самом деле никакой музыки не было слышно. Норман вздохнул с облегчением: – Ну вот, видишь, я на месте. Это наша свадьба. Ты довольна? Шум в поезде снова умолк; напоследок Ливи услышала свой собственный голос: – Да, ты-то на месте. А где же я?
Ливи сидела в церкви на одной из последних скамей. Сперва она совсем не собиралась быть на этой свадьбе. В последнее время она, сама не зная почему, все больше отдалялась от Жоржетты. О ее помолвке она услышала случайно, от их общей приятельницы, и, конечно, Жоржетта выходила за Нормана. Ливи отчетливо вспомнился тот день, полтора года назад, когда она впервые увидела его в трамвае. В тот раз Жоржетта поспешила убрать ее с дороги. Потом Ливи еще несколько раз встречала Нормана, но он никогда не бывал один, между ними всегда стояла Жоржетта. Что ж, тут и обижаться нечего, ведь Жоржетта первая с ним познакомилась. Она сегодня кажется куда красивее, чем обычно. А он всегда очень хорош. Ей было грустно и как-то пусто на душе, словно случилась какая-то ошибка, а какая - она толком понять не могла. Жоржетта прошествовала по проходу, словно не заметив ее, но немного раньше Ливи встретилась глазами с Норманом и улыбнулась ему. И кажется он улыбнулся в ответ. Издалека до нее донеслись слова священника: «Нарекаю вас мужем и женою...»
Вновь послышался стук колес. Какая-то женщина с маленьким сынишкой возвращалась по проходу на свое место, покачиваясь в такт движению поезда. В середине вагона, где сидели четыре девочки-подростка, поминутно раздавались взрывы звонкого смеха. Мимо, озабоченный какими-то своими таинственными делами, торопливо прошелся кондуктор. Все это мало трогало Ливи, она словно застыла. Она сидела неподвижно, глядя в одну точку, а за окном, сливаясь в лохматую ярко-зеленую полосу, проносились деревья, мелькали, точно в скачке, телеграфные столбы. Наконец она сказала: – Так, значит, вот на ком ты женился! Норман посмотрел на нее в упор и уголок рта у него дрогнул. Он сказал беспечно: – Это не совсем верно, Оливия. Все-таки моя жена - ты. Вспомни об этом, пожалуйста. Она резко повернулась к нему: – Да, ты женился на мне... потому что я свалилась к тебе на колени. А если бы я не упала, ты бы женился на Жоржетте. А если бы она не захотела за тебя выйти, ты бы женился на ком-нибудь еще. На ком попало. Вот тебе и твоя головоломка! – Черт... меня... побери!.. - медленно, с расстановкой сказал Норман и ладонями пригладил волосы - они были прямые, только над ушами чуть кучерявились. Могло показаться, что это он схватился за голову от отчаяния. - Послушай, Ливи, - продолжил он, - глупо же поднимать шум из-за какого-то дурацкого фокуса. Не можешь же ты меня осудить за то, чего я не делал? – Ты бы так и сделал. – Почему ты знаешь? – Ты сам видел. – Я видел какую-то нелепость... наверное, это гипноз. - И вдруг громко, голосом, в котором прорывалось бешенство, он сказал человечку напротив: - Убирайтесь, мистер Если или Как-Вас-Там! Вон отсюда! Вы тут не нужны. Убирайтесь, пока я не выкинул вас за окно вместе с вашей хитрой механикой! Ливи дернула его за локоть. – Перестань. Перестань, сейчас же! Люди кругом! Человечек весь съежился, спрятал черный ящичек за спину и забился в угол. Норман поглядел на него, потом на Ливи, потом на пожилую даму, которая сидела по другую сторону прохода и смотрела на него с явным неодобрением. Он покраснел и поперхнулся еще какими-то злыми словами. В ледяном молчании доехали до Нью-Лондона, ни слова не сказали во время остановки. Через четверть часа после того, как поезд отошел от Нью-Лондона, Норман позвал: – Ливи! Она не ответила. Она смотрела в окно, но ничего не видела - только стекло. – Ливи, - повторил Норман. - Ливи! Да отзовись же! – Что тебе? - глухо спросила она. – Послушай, это же нелепо. Я не знаю, как он это проделывает, но даже если в этом есть на грош правды, все равно ты несправедлива. Почему ты остановилась на полпути? Допустим, что я и впрямь женился на Жоржетте, ну а ты? Разве ты осталась одна? Откуда я знаю, может ко времени моей предполагаемой женитьбы ты уже была замужем за другим. Может поэтому я и женился на Жоржетте. – Я не была замужем. – Откуда ты знаешь? – Уж я бы разобралась. Я-то знаю о чем я думала в то время. – Ну, так вышла бы замуж не позже чем через год. Ливи злилась все сильней. Краешком сознания она понимала, что злиться нет причины, но это не утешало. Напротив, досада росла. И она сказала: – А если бы и вышла, это бы тебя уже не касалось. – Да, конечно. Но это бы только доказывало, что мы не можем отвечать за то, что было бы. Если бы, да кабы, да во рту росли грибы... Ливи гневно раздула ноздри, но промолчала. – Послушай, - продолжал Норман. - Помнишь, мы встречали у Винни позапрошлый Новый Год? Было много народу и очень весело? – Как не помнить! Ты мне устроил душ из коктейля. – Это к делу не относится, да и коктейля-то было всего ничего. А я вот что хочу сказать: Винни ведь твоя лучшая подруга, вы с ней дружили давным-давно, когда мы с тобой еще не были женаты. – Ну и что? – И Жоржетта тоже с ней дружила, верно? – Да. – Ну так вот. И ты и Жоржетта все равно встречали бы у Винни Новый Год, на ком бы я не женился. Я тут ни при чем. Пускай он нам покажет, что было бы на этом вечере, если бы я женился на Жоржетте, и держу пари, ты там будешь либо с женихом, либо с мужем. Ливи заколебалась. Честно говоря, именно это ее и пугало. – Что, боишься рискнуть? - спросил Норман. И, конечно, Ливи не стерпела. Она так и вскинулась: – Ничего я не боюсь! Уж наверно я вышла замуж! Не сохнуть же по тебе! И любопытно посмотреть, как ты обольешь коктейлем Жоржетту. Она тебе при всех надает оплеух, не постесняется. Я ее знаю. Вот тогда ты увидишь, какой кусок в твоей головоломке подходящий. И Ливи сердито скрестила руки на груди и устремила вперед взор, исполненный решимости. Норман поглядел на человечка напротив, но просить ни о чем не пришлось. Тот уже установил на коленях матовое стекло. В окно косо светило закатное солнце, и венчик седых волос вокруг лысины человечка отливал розовым. – Ты готова? - напряженным голосом спросил Норман. Ливи кивнула, и они снова перестали слышать рокот колес.
Раскрасневшаяся с мороза, Ливи остановилась в дверях. Она только что сняла пальто, на котором таяли снежинки, и обнаженным рукам было еще зябко. Ее встретили криками: «С Новым Годом!» - и она ответила тем же, стараясь перекричать радио, которое орало во всю мочь. Еще с порога она услышала пронзительный голос Жоржетты и теперь направилась к ней. Она больше месяца не видела ни Жоржетты, ни Нормана. Жоржетта жеманно подняла одну бровь - это она в самое последнее время завела такую манеру - и спросила: – Ты разве одна, Оливия? Окинула взглядом тех, что стоял поближе, и вновь посмотрела на Ливи. Та сказала равнодушно: – Я думаю, Дик заглянет попозже. У него там еще какие-то дела. Она не притворялась, ей и правда было все равно. – Ну, зато Норман здесь, - сказала Жоржетта, натянуто улыбаясь. - Так что ты не будешь скучать, дорогая. По крайней мере раньше ты в таких случаях не скучала. И тут из кухни лениво вышел Норман. В руке он держал шейкер, кубики льда в коктейле постукивали, точно кастаньеты, в такт словам: – Эй вы, гуляки-выпивохи! Подойдите, хлебните - от моего зелья еще не так разгуляетесь... Ба, Ливи! Он направился к ней, широко и радостно улыбаясь. – Где вы пропадали? Я вас сто лет не видал. В чем дело? Дик решил вас прятать от посторонних глаз? – Налей мне, Норман, - резко сказала Жоржетта. – Сию минуту, - не взглянув на нее, отозвался Норман. - А вам налить, Ливи? Сейчас найду бокал. Он обернулся и тут-то все и произошло. – Осторожно! - вскрикнула Ливи. Она видела, что сейчас будет, у нее даже возникло какое-то смутное чувство, словно так уже когда-то было, и все-таки это случилось, неизбежно и неотвратимо. Норман зацепился каблуком за ковер, пошатнулся, тщетно пытаясь сохранить равновесие, и выронил шейкер. Тот словно выпрыгнул у него из рук - и добрая пинта ледяного коктейля обдала Ливи, промочив ее до нитки. Она задохнулась. Вокруг стало тихо, и несколько невыносимых мгновений она тщетно пыталась отряхнуться, а Норман опять и опять все громче повторял: – Черт побери! Ах, черт побери! Жоржетта сказала холодно: – Очень жаль, что так вышло, Ливи. С кем не случается. Но это платье как будто не очень дорогое. Ливи повернулась и побежала из комнаты. И вот она в спальне, тут по крайней мере никого нет и почти не слышно шума. При свете лампы на туалетном столике, затененным абажуром с бахромой, она в куче пальто, брошенных на кровать, стала отыскивать свое. За нею вошел Норман. – Послушайте, Ливи, не обращайте внимание на то, что она сболтнула. Я просто в отчаянии. Конечно же я заплачу... – Пустяки. Вы не виноваты. - Она быстро замигала, не глядя на него. — Поеду домой и переоденусь. – Но вы вернетесь. – Не знаю. Едва ли. – Послушайте, Ливи... Ей на плечи легли его горячие ладони... Что-то странно оборвалось у нее внутри, словно она вырвалась из цепкой паутины, и...
...и снова послышался шум и рокот колес. Все-таки, пока она была там... в матовом стекле... что-то пошло не так, как надо. Уже смеркалось. В вагоне зажглись лампочки. Но это неважно. И, кажется, мучительное, щемящее чувство внутри понемногу отпускает. Норман потер пальцами глаза. – Что случилось? - спросил он. – Просто все кончилось, - сказала Ливи. - Как-то вдруг. – Знаешь, мы уже подъезжаем к Нью-Хейвену, - растерянно сказал Норман. Он посмотрел на часы и покачал головой. Ливи сказала с недоумением: – Ты вылил коктейль на меня. – Что ж, так было и на самом деле. – На самом деле я твоя жена. На этот раз ты должен был облить Жоржетту. Как странно, правда? Но она все думала о том, как Норман пошел за нею и как его ладони легли ей на плечи... Она подняла на него глаза и сказала с жаркой гордостью: – Я не вышла замуж! – Верно, не вышла. Но вот, значит, с кем ты повсюду разгуливала - с Диком Рейнхардтом? – Да. – Может ты за него и замуж собиралась? – А ты ревнуешь? Норман как будто смутился. – К чему ревную? К куску стекла? Нет, конечно! – Не думаю, чтобы я вышла замуж за Дика. – Знаешь, - сказал Норман, - жалко, что это так вдруг оборвалось. Мне кажется, что-то должно было случиться... - Он запнулся, потом медленно договорил: - У меня было такое чувство, будто я предпочел бы выплеснуть коктейль на кого угодно, но только не на тебя. – Даже на Жоржетту? – Я о ней и не думал. Ты мне, разумеется, не веришь. – А может быть и верю. - Ливи подняла на него глаза. - Я была глупая. Норман. Давай... давай жить нашей настоящей жизнью. Не надо играть тем, что могло бы случиться, да не случилось. Но он порывисто взял ее руки в свои. – Нет, Ливи. Еще только один раз, последний. Посмотрим, что бы мы делали вот сейчас, Ливи. В эту самую минуту! Что было бы с нами сейчас, если бы я женился на Жоржетте. Ливи стало страшно. – Не надо, Норман! Ей вспомнилось, какими смеющимися глазами и жадным взглядом смотрел он на нее, держа в руке шейкер, а Жоржетту, которая стояла тут же, словно и не замечал. Нет, не хочет она знать, что будет дальше. Пусть будет все как сейчас, в их настоящей, такой хорошей жизни. Проехали Нью-Хейвен. Норман снова сказал: – Я хочу попробовать, Ливи. – Ну, если тебе так хочется... А про себя она с ожесточением думала: это неважно! Это ничего не изменит, ничего не может измениться. Обеими руками она стиснула его руку выше локтя. Она крепко сжимала его руку, а сама думала: что бы нам там не померещилось, никакие фокусы не отнимут его у меня! – Заводите опять свою машинку, - сказал Норман человечку напротив. В желтом свете ламп все шло как-то медленнее. Понемногу прояснилось матовое стекло, будто рассеялись облака, гонимые неощутимым ветром. – Что-то не так, - сказал Норман. - Тут только мы двое, в точности, как сейчас. Он был прав. В вагоне поезда, на передней скамье, сидели две крошечные фигурки. Изображение ширилось, росло... они слились с ним. Голос Нормана затихал где-то вдалеке. – Это тот самый поезд, - говорил он. - И в окне сзади такая же трещина...
У Ливи голова шла кругом от счастья. – Скорей бы Нью-Йорк! - сказала она. – Осталось меньше часа, любимая, - отвечал Норман. - И я буду тебя целовать. - Он порывисто наклонился к ней, словно не собирался ждать ни минуты. – Не злись же! Ну что ты, Норман, люди смотрят! Он отодвинулся. – Надо было взять такси, - сказал он. – Из Бостона в Нью-Йорк? – Конечно. Зато мы были бы только вдвоем. Ливи засмеялась: – Ты ужасно забавный, когда разыгрываешь пылкого любовника. – А я не разыгрываю. - Голос его вдруг стал серьезнее, глуше. Понимаешь, дело не только в том, что ждать еще целый час. У меня такое чувство, будто я жду уже пять лет. – И у меня. – Почему же мы с тобой не встретились раньше? Сколько времени прошло понапрасну. – Бедная Жоржетта, - вздохнула Ливи. Норман нетерпеливо отмахнулся. – Не жалей ее, Ливи. Мы с ней сразу поняли, что ошиблись. Она была только рада от меня избавиться. – Знаю. Потому и говорю - бедная Жоржетта. Мне ее жалко: она тебя не оценила. – Ну смотри, сама меня цени! - сказал Норман. - Цени меня высоко-высоко, безмерно, бесконечно высоко, больше того: цени меня по крайней мере вполовину так, как я ценю тебя! – А не то ты и со мной тоже разведешься? – Ну, уж это - только через мой труп! - заявил Норман. – Как странно, - сказала Ливи. - Я вот все думаю, что, если бы тогда под Новый Год ты не вылил на меня коктейль? Ты бы не пошел за мной, и ничего бы мне не сказал, я бы ничего и не знала. И все сложилось бы по-другому... Совсем-совсем иначе... – Чепуха. Было бы все тоже самое. Не в этот раз, так в другой. – Кто знает... - тихо сказала Ливи.
Стук колес того поезда перешел в нынешний стук колес. За окном замелькали огни, стало шумно, пестро - это был Нью-Йорк. В вагоне поднялась суета, пассажиры разбирали свои чемоданы. В этой суматохе лишь одна Ливи словно застыла. Наконец Норман тронул ее за плечо. Она подняла глаза. – Все-таки головоломка складывается только так. – Да, - ответил Норман. Она коснулась его руки. – И все равно вышло нехорошо. Напрасно я это затеяла. Я думала, раз мы принадлежим друг другу, значит и все другие - те, какими стали бы мы, если б жизнь сложилась по-иному, - тоже принадлежали бы друг другу. А на самом деле неважно, что могло бы быть. Довольно того, что есть. Понимаешь? Норман кивнул. – Есть еще тысячи разных «если бы», - сказала Ливи. - И я не хочу знать, что бы тогда было. Никогда больше даже слов таких не скажу - что если... – Успокойся, родная, - сказал Норман. - Вот твое пальто. И потянулся за чемоданами. Ливи вдруг сказала резко: – А где же мистер Если? Норман медленно обернулся, напротив никого не было. Оба пытливо оглядели салон. – Может быть он перешел в другой вагон? - сказал Норман. – Но почему? И потом, он бы тогда не оставил шляпу. - Ливи наклонилась и хотела взять ее со скамьи. – Какую шляпу? - спросил Норман. Ливи замерла, рука ее повисла над пустотой. – Она была тут... я чуть-чуть до нее не дотронулась! - Ливи выпрямилась. - Норман, а что если... Норман прижал палец к ее губам. – Родная моя... – Прости, - сказала она. - Дай-ка я помогу тебе с чемоданами. Поезд нырнул в туннель под Парк-авеню, и перестук колес обратился в гром.
Последние комментарии
2 часов 43 минут назад
2 часов 48 минут назад
2 часов 52 минут назад
2 часов 52 минут назад
2 часов 58 минут назад
3 часов 15 минут назад