Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Июльская ярмарка святой Ангелины была одним из четырех важнейших событий в Дюссенау. Каждый фермер считал долгом приехать и поставить телегу на пустыре перед городскими воротами. Магистрат заранее назначал смотрителей, которые наблюдали за порядком: чтобы телеги стояли ровными рядами, проходы меж ними было достаточно широки, на помостах для бродячих акробатов и фокусников не творилось непотребства. Они же заведовали наградами.
А что главное на июльской ярмарке? Клубника. Фермеры нарочно отбирали самые крупные ягоды и выкладывали их на деревянных блюдах. Тот, чья клубника будет признана лучшей, получит серебряный кубок из рук самой госпожи бургомистерши. Но серебро — это так, баловство. У такого фермера будет закуплен весь урожай для изготовления клубничного вина, которому место — в винном погребе дюссенауского магистрата.
Вот почему молодой хозяин хутора Ланненсберг, Ганс Вейс, так возился со своей клубникой. Совсем младших сестер и братьев загонял — с самого утра они обирали вредных насекомых, рыхлили землю в междурядьях и вокруг кустиков, таскали воду для полива. А ряды были — по триста шагов в длину, тут набегаешься…
Ганс Вейс стоял рядом с телегой и охранял свое блюдо. Сестрица Ирма вела торговлю зеленью, огурцами, малиной в самодельных корзиночках, желтым и белым сыром, а также вязаными носками и ткаными тесемками в мотках.
Ганс нехорошо поглядывал на соседей — каждый мог гордиться своей клубникой, каждый рассчитывал на кубок. Вдруг раздались крики.
Случилась беда — кони, четыре отличных жеребца, которых привели на продажу и поставили в загоне напротив башни святого Мартина, вдруг стали беситься, опрокинули загородку и помчались между телегами, топча все, что подворачивалось под копыта. Ганс не растерялся — схватив блюдо, он вскочил на телегу. Что-то кричала сестра, но он даже не обернулся, а побежал по телегам, ловко перепрыгивая с одной на другую. Ему было безразлично, какими словами провожают его фермеры, он спасал свою клубнику.
Нашелся знаток лошадей, сумел их усмирить и вернуть хозяевам. Ганс вернулся к своей телеге и увидел Ирму, лежащую на земле, рядом стояли на коленях женщины.
— Где же тебя носит? — накинулись они на Ганса. — Смотри, она еле жива! Чудо, что насмерть не растоптали.
— Так позовите к ней лекаря, я все оплачу, — ответил Ганс.
Соседи оплакивали убытки и свою упавшую наземь прекрасную клубнику. Но клубника Ганса была спасена, и смотрители оценили ее по достоинству. Вечером на городской площади он получил серебряный кубок.
В это время Ирма лежала в лазарете, и присланный бургомистершей лекарь не сулил ей ничего хорошего.
Настала ночь. Ганс, как все фермеры, улегся спать в телеге.
Он проснулся от прикосновения к плечу, открыл глаза и увидел женщину в розовой с золотом мантии. Ее корона сияла огромными рубинами и топазами, и камни были на вид как большие клубничины.
— Ну, вот я и освободилась, — сказала она. — Сколько лет была я Клубничной королевой! Но ты более достоин этого титула. Клубника заменила тебе все. Забирай мантию, забирай корону. Отныне будешь ты по ночам обходить все клубничные ряды, холить и лелеять каждый кустик, и не будет у тебя другой заботы, пока не найдется человек, который еще больше бед натворит ради клубники, чем ты, Ганс Вейс. Венчаю тебя на царство! Теперь ты — Клубничный король!
Корона и мантия словно по воздуху перелетели к Гансу, а женщина рассмеялась и исчезла.
Утром всей ярмаркой искали Ганса Вейса, но так и не нашли.
А Ирма все же выздоровела и стала хозяйкой Ланненсберга. Но клубничных полей там не стало — она приказывала сажать только брюкву, репу, капусту. И ни разу не вспомнила о пропавшем брате, как если бы его и вовсе не было.
Это был ей прощальный подарок от Клубничной королевы.
Последние комментарии
55 минут 1 секунда назад
58 минут 38 секунд назад
1 час 10 минут назад
1 час 12 минут назад
1 час 26 минут назад
1 час 42 минут назад